«Шпионское наследие»

© David Cornwell, 2017

© С. Таск, перевод на русский язык, 2019

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Люди рождаются как под копирку, а умирают каждый по-своему.

Я собираюсь правдиво, насколько возможно, изложить свою роль в спецоперации британской контрразведки по введению противника в заблуждение, под кодовым названием «Паданец», в отношении министерства госбезопасности Восточной Германии (Штази) в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов прошлого века, в результате чего погиб лучший британский секретный агент из всех, с кем мне приходилось иметь дело, и невинная женщина, ради которой он пожертвовал собой.

Профессиональный агент подвержен человеческим чувствам, как и все люди. Вопрос лишь в том, как долго он способен их в себе подавлять — в режиме реального времени или, как в моем случае, пятьдесят лет. Всего каких-то пару месяцев назад, мучаясь бессонницей в своем доме на заброшенной ферме в Бретани, под звяканье коровьих колокольчиков и недовольное квохтанье кур, я старательно отгонял от себя осуждающие голоса, периодически врывавшиеся в мой сон. Я был слишком молод, возражал я голосам, слишком невинен, слишком наивен, слишком мелок в табели о рангах. Если вам нужны скальпы, говорил я им, направьте ваши поиски на гроссмейстеров обмана — Джорджа Смайли и его начальника по кличке Хозяин. Это их изощренное хитроумие и высший интеллект привели к триумфу и последующему провалу операции «Паданец». Только сейчас, когда меня призвала к ответу служба, которой я отдал лучшие годы своей жизни, преклонный возраст и замешательство подтолкнули меня обозначить, чего бы мне это ни стоило, светлые и темные стороны моего участия в этом деле.

Сам факт моей вербовки Секретной службой — Цирком, как мы, младотурки, ее называли в те дни (их принято считать славными), когда она еще располагалась не в гротескной крепости на берегу Темзы, а в претенциозном викторианском особняке из красного кирпича, на изгибе Кембридж-сёркус, — по сей день остается для меня такой же загадкой, как и обстоятельства моего рождения, тем более что эти два события неразрывно связаны.