«Десять ударов в гонг»

Десять ударов в гонг (fb2) - Десять ударов в гонг 1006K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталья Вячеславовна Андреева

Наталья Андреева Десять ударов в гонг

© Андреева Н.В., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

…Утром первого июля она уже знала, что это все, конец. «С вещами на выход». Дождалась! Самыми долгими из этих десяти лет, проведенных в неволе, были первый день и последний, который показался Вере Алмазовой вечностью. За сизым дымом лесных пожаров и огромным облаком пепла, висящим в воздухе, совсем не видно было солнца, и потому непонятно, утро или вечер? Рассвет или уже закат? Вера нетерпеливо смотрела на небо и гадала: сколько еще осталось? В промежутке между первым и последним много чего случилось, бывало, и нервы сдавали, душа, как в ад, погружалась в отчаяние, а однажды даже Веру, полуживую, вынимали из петли, подружка закадычная Татьяна спасала, царствие ей небесное! Отстояла, смерти не отдала, а сама…

Вера торопливо отогнала мысли о Тане, о том, что должна для нее сделать. Долги надо отдавать, этому Вера Алмазова давно научилась. Но это потом. Таня подождет, она уже никуда не торопится. Иной раз приснится, улыбнется молча, кивнет: живи, мол, радуйся каждому дню, а как нарадуешься, так и до меня черед дойдет. Таня терпеливая. Потому что мертвая. Мертвые минуты не считают, им торопиться некуда. Поэтому Таня подождет. А вот Никита…

Где он, что с ним? Вера тайно надеялась, что бывшего мужа жизнь уже наказала: фирма, которую Алмазова оставила Никите «в наследство», разорилась, сам он спился, уехал обратно в провинцию, к маме под бочок. Лежит себе на диване с бутылкой пива, обрюзгший, пузатый, заросший щетиной, никому не нужный…

Именно этот образ любимого когда-то мужчины Вера и лелеяла все эти долгие десять лет. Не может быть, чтобы человек, проложивший путь наверх в буквальном смысле по трупам и подставивший вместо себя женщину, жену, спрятавшийся за ее спину, жил после этого припеваючи и процветал. Есть же на свете справедливость? Вера очень на это надеялась, потому что только надежда у нее и оставалась. Все остальное отобрали. А любовь… Любовь умерла. И не только любовь. Смерть взяла кровавый след, словно собака-ищейка, и шла теперь за Верой Алмазовой по пятам. Вера даже чувствовала ее дыхание и боялась обернуться на свое прошлое, вспомнить о нем лишний раз, подумать о совершенных ошибках. Главная ошибка – Никита. Это и так понятно.

Три года назад умерла мама, которая следила за принадлежащей дочери московской квартирой, исправно за нее платила, присылала весточки с воли, баловала передачами. Мамы не стало – и ничего не стало. Братьев-сестер у Веры не было, детьми не обзавелась, а дальняя родня вычеркнула уголовницу из списка живых сразу после вынесения приговора. Осталась только мама, которую на все десять лет не хватило. Умерла она тихо и почти неделю лежала в своей норе-хрущобе, пока соседи не почувствовали трупный запах и не вызвали участкового. Слава богу, к тому времени Вера обзавелась на зоне подружками. Ее собственный статус был достаточно высок теперь, чтобы оказывать покровительство, а люди за решетку попадают и весьма состоятельные. Дружить с нужными людьми и быть им полезной Вера научилась, еще когда с остервенением делала карьеру, лет двадцать назад. И черт ее дернул связаться с Никитой! По уму надо было замуж выходить, а не по сердцу. И уж конечно, не из принципа: я своего все равно добьюсь!

Добилась. И себя добила.

– Алмазова! С вещами на выход!

Она вздрогнула: задумалась. Точнее, замечталась. Никиту она все равно накажет, но одно дело добить лежачего, и совсем другое пешему нападать на верхового, да еще и вооруженного до зубов врага. А у самой в активе что? Узелок с жалкими пожитками и справка об освобождении после десяти лет отсидки? А статья-то какая! Убийство! Чудо, что удалось десяткой отделаться! На это ушли все Верины сбережения: на дорогих адвокатов и взятки. Да на то, чтобы на зоне иметь хоть какие-нибудь поблажки.

Когда-то она в запале бросила Никите:

– Я вернусь! Я обязательно вернусь! Ты преподал мне урок, но я окажусь способной ученицей!

Теперь она улыбалась собственной наивности. Такой «учебы» и заклятому врагу не пожелаешь. Вера даже не знала, как приступить к делу. Кое-какие наметки были, и первое: деньги. Жилье и деньги. Но сначала надо добраться до Москвы.

Выйдя за ворота, она какое-то время стояла, собираясь с мыслями. Потом достала из пачки сигарету, не спеша прикурила и глубоко затянулась. Раньше у нее вредных привычек не было. Не пила, не курила, из койки в койку не прыгала, вела здоровый образ жизни, высокоморальный, сгорала на работе. Или, как еще говорят, душой болела за дело. Она горько улыбнулась.

Раньше… В другой жизни. А теперь надо начинать все с нуля. Вера, прищурившись, посмотрела на сигарету, прикидывая: курить, что ли, бросить? Раз остальное пока недоступно. С чего-то же надо начинать. Зарабатывать очки, чтобы выйти из нуля. Если нельзя приобрести полезную вещь, то от бесполезной можно избавиться всегда. И таким образом оказаться в плюсе.

Она отшвырнула сигарету, докуренную почти до фильтра, и широко, по-мужски, зашагала в сторону вокзала.

Кассирша, продавшая Вере билет на поезд, отсчитывала сдачу дрожащими руками. Алмазова невольно усмехнулась: оно и понятно. Здесь на таких насмотрелись. Со справкой вместо паспорта. Кто знает, чего от них ждать? Даром, что на вокзале круглосуточная охрана. Они же все безбашенные, те, что со справками.

Вера и в самом деле чувствовала, что способна теперь на все. Воздух свободы пьянил, а страха не было уже давно. Самое ценное, что есть у человека, это жизнь, а если он умер, так у него, выходит, и отнять нечего. Вера уже устала умирать. И только мысль о Никите оставалась той самой тоненькой ниточкой, которая еще привязывала ее к жизни. Узнать, что с ним. Есть ли на свете справедливость? Отомщена ли она, Вера?

А еще Татьяна. Надо выполнить ее последнюю просьбу. Одно доброе дело, и одно дело злое. Но справедливое. Хотя Вера была готова отказаться от мысли отомстить Никите, если дела у того совсем уж плохи. За десять лет много воды утекло, всякое могло случиться. Иная жизнь хуже смерти. Насладившись видом страданий бывшего мужа, Вера могла бы его и простить.

Стоя на перроне в ожидании поезда, она машинально достала из пачки сигарету. Было жарко и душно, отвратительно пахло гарью. В начале века климат стал вдруг резко меняться, как из мешка посыпались природные катаклизмы. Причем «мины» рвались в разных точках земного шара – где цунами, где наводнение, а где небывалая засуха. Теперь лето в Сибири стало жарче, чем в Москве, которую засыпало снегом и заливало дождями. К этому Вере предстояло еще привыкнуть. Она не была в столице долгие десять лет.

Над горящей тайгой кружил вертолет: высматривал очаги пожаров. Наконец объявили посадку. Вера торопливо шагнула в вагон. Ехать предстояло долго, но это ее не тяготило. Надо собраться с мыслями. Прежде чем завалиться на верхнюю полку, Вера хотела умыться, избавиться от запаха гари и отвратительных хлопьев сажи, облепивших подбородок и щеки, поэтому терпеливо ждала, когда хмурая проводница откроет туалет. То ли из-за жары, то ли от безнадежности и предстоящей им утомительной долгой дороги все пассажиры, садящиеся в московский поезд, были такими же хмурыми и неразговорчивыми, как проводница. Поездка в столицу никого почему-то не радовала. Москву давно уже перестали воспринимать как праздник, скорее как обязанность, а иногда – как наказание.

Вера же возвращалась домой. Но откровенничать ни с кем не стала, молча вошла в купе, молча переоделась, отрицательно и все так же молча покачала головой, когда молодой симпатичный мужчина предложил поменяться полками. Он великодушно предлагал даме нижнюю, но Вера отказалась. Мужчина был чем-то похож на Никиту, уже повод для неприязни. И второй повод – он мужчина. А от них она не намерена принимать никаких подарков. Героев среди них давно уже нет, и кто знает, что у него на уме? В ответ на любезность придется общаться, а этого ей не хочется. Она оставила симпатичного попутчика в купе стелить белье и пошла в туалет.

Из мутного зеркала на Веру смотрела старуха с коротко остриженными волосами, наполовину седыми, с усталыми глазами неопределенного цвета и скорбными морщинами в углах вялого рта. Кожа серая, сухая, щеки впалые. За десять лет Вера не прибавила в весе и оставалась сухощавой, только теперь худоба эта выглядела болезненной. Сорок пять лет. Всего-то. Иные, вон, детей рожают! И выглядят как вишенки на торте, все такие аппетитные, светящиеся изнутри, пропитанные сладким сиропом. От хорошей жизни чего ж не выглядеть? Когда всего вдоволь, а любимый мужчина платит той же монетой, то есть любовью, не как некоторые.

Вера невольно затосковала. Жизнь кончилась, едва начавшись. Жалкая неудачница, вот кто такая она, Вера Алмазова. Она покосилась на плохо вымытый унитаз и поморщилась. Проводница – лентяйка. Туалетной бумаги и мыла не дождешься, а кипятка для чая придется просить не единожды. Занавески на окнах грязные, на сером постельном белье зияют дыры и видны следы штопки. Воруют везде, где только можно. Россия, мать ее!

Вера торопливо начала плескать в лицо вонючей водой из-под крана. Только не предаваться отчаянию! Держать себя в руках! Надеяться на лучшее!

Уф! Она перевела дух и снова посмотрела в зеркало. Лицо немного посвежело. Ручка на двери дернулась, но Вера не спешила выходить. Подождут. Торопиться некуда. Долгий путь еще только начался.

Где ты, Никита? Что с тобой? Как ты?

«Будем надеяться, что плохо», – подумала Вера, щелкнув замком. В коридоре стоял тот самый симпатичный блондин из ее купе, напомнивший Никиту. И вновь ее мысли вернулись к бывшему мужу.

Как он там?

* * *

Утром первого июля он проснулся в отличном настроении. Впрочем, как всегда. Вот уже много лет Никита Намин, открыв глаза, радовался новому дню. Жизнь удалась! Он сладко потянулся и со счастливой улыбкой принюхался к запаху свежеиспеченных булочек с корицей, восхитительный аромат которых чувствовался и в спальне на втором этаже. Домработница уже встала, а за окном (Никита был в этом уверен) суетится садовник, оглядывая фронт работ и срезая увядшие цветы в розарии. Косить газоны и производить прочий шум ему запрещено, пока молодая хозяйка не спустится к завтраку.

Никита улыбнулся еще шире. Да, кому-то везет по-крупному! Вот он, баловень судьбы, нежится на шелковых простынях, предвкушая восхитительный завтрак. Рядом сладко спит жена; он встал, стараясь не шуметь, чтобы ее не разбудить. Таша проспит до полудня, если только няня ее не разбудит. Четырехлетняя Даша порой просится к маме «почмокаться».

Никита улыбнулся, вспомнив дочку. Еще одна радость. Да, жизнь удалась!

Погода была прекрасная, соответственно настроению. Это лето в Москве выдалось очень ровным. Где-то полыхали пожары и стояла небывалая жара, а иных залило. Москву же нынче природные катаклизмы обходили стороной, июль обещали теплым, но не жарким, август сухим и таким же теплым, поэтому решено было провести лето в загородном доме, а в Европу поехать осенью, в сентябре. Дату назначать не стали, Никита Борисович Намин сам себе хозяин и отпуск возьмет, когда захочет. Впрочем, управлять компанией он может из любой точки земного шара, хвала инету, этому верховному богу двадцать первого века! Просто в Москве сейчас погода комфортнее, чем где бы то ни было. В трехэтажном особняке есть все необходимое, в том числе и закрытый плавательный бассейн.

Так живут богатые. К тридцати шести годам Никита Борисович обзавелся всеми положенными атрибутами простого человеческого счастья. У него крупная фирма, торгующая компьютерами и оргтехникой и приносящая неплохой доход, солидный банковский счет, просторный загородный дом и шикарная квартира в Москве, а также небольшая уютная вилла в Испании – это из недвижимого имущества. Что же касается движимого…

Никита счастливо вздохнул. Дорогая машина, катер для прогулок по реке, наручные часы за пару сотен тысяч евро, новомодные гаджеты… Все это у него есть. Это так, пустяки. Игрушки. Не это главное. Главное, что у него красавица жена! С Ташей ему откровенно повезло. Девочка из хорошей семьи, воспитанная, образованная, коренная москвичка, интеллигентка бог знает в каком поколении. Родители – профессора московских университетов, папа технического, мама гуманитарного. В семнадцать лет их умница и красавица дочка начала карьеру модели, но все пристойно. Никаких связей с криминалом, никаких взяток за призовые места на всевозможных конкурсах. Упаси боже переспать с кем-нибудь из членов жюри! Ташу нельзя купить, только завоевать!

Есть такие незаменимые люди: вечно вторые, зато чистенькие, как стеклышко. Лучшие куски, понятно, достаются другим, тем, кто хорошо платит за это, деньгами ли, своим телом, неважно. Но для достоверности и солидности нужен кто-то, не вызывающий сомнений. «Как это мы короны продаем?! Да что вы такое говорите?!»

И тут на первый план выдвигается Таша, бесспорная красавица, с которой можно говорить хоть о Сартре с Камю, хоть о творчестве постмодернистов, хоть о законах высшей математики. А если какой-нибудь болван журналист поинтересуется, сколько планет в Солнечной системе, то ему презрительно назовут самый крупный спутник Юпитера, и в какой именно галактике находится эта самая система. Хотите, даже на английском или на французском разъяснят. Да так, что он зальется краской до ушей. Потому что у Таши университетское образование плюс музыкальная школа, разряд по теннису и бесконечное количество спецкурсов. Она все время чему-то учится – то оксфордскому акценту с носителем языка, то искусству чайной церемонии у настоящей гейши, то итальянской кухне под руководством повара, отмеченного парой мишленовских звезд. Получая сертификат на одних курсах, Таша Намина тут же записывается на другие. Она постоянно занимается самосовершенствованием, хотя, на взгляд Никиты, да и всех остальных мужчин, эта женщина и без того – совершенство!

Никита женился на ней пять лет назад и искренне считал, что судьба его осчастливила. Ради него Таша оставила карьеру модели и ни разу его в этом не упрекнула. Вот что значит воспитание! Никита знал, что его жена – настоящее сокровище. Стоило подождать, не связывать себя по рукам и ногам, пока не составится столь блестящая партия. Такая жена – половина успеха. Благодаря ей он вошел в круг научной элиты и может теперь блеснуть умными мыслями на любом саммите, не стушеваться в любой компании, даже самой звездной.

Он на цыпочках вышел из спальни и направился в душ. Ванная комната была огромная, половину ее занимала джакузи. Таша обожала нежиться в душистой пене. Никита снял халат и посмотрел в огромное зеркало. Черт возьми, как же он себе нравился! Хотя на талии наметился жирок, а лицо заметно округлилось, Никита был все еще хорош собой, и дорогой костюм до сих пор сидел на нем отлично, скрывая небольшие недостатки фигуры. Таша моложе на девять лет, она еще в том возрасте, когда можно есть все, что вздумается, и при этом не полнеть. Он и сам когда-то был таким. А теперь приходится следить за весом. Как и жена, Никита регулярно заглядывал в спортзал, находящийся в цокольном этаже, но, честно сказать, ленился. Жизнь была полна приятностей, больших и маленьких, хотелось нежиться в ней, как нежится Таша в душистой пене, а не истязать себя физическими упражнениями.

Поэтому он с аппетитом съел пару булочек с корицей, выпил две чашки кофе и направился в гардеробную выбирать костюм на сегодняшний день. Ничего важного не намечалось, первое июля, середина лета, многие сейчас в отпусках. Лето для бизнеса – мертвый сезон. Во всяком случае, для того бизнеса, которым занимается он, Никита. Вот к сентябрю зашуршат. Скоро народ потянется с дач и из теплых краев, накупавшись в море, зарядившись солнечной энергией. Вот тогда и начнется…

День как день. Никита даже забыл, почему обвел его в настольном календаре красным кружком, да еще и поставил рядом три восклицательных знака. Или не он? Намин, как ни старался, не мог припомнить, когда он это сделал и зачем? Поэтому вызвал секретаршу.

Она была похожа на оловянного солдатика – маленькая, прямая, как палка, всегда одетая в темный костюм. На взгляд Никиты, у нее было только одно бесценное качество: исполнительность. Ира никогда ничего не забывала. Вот и сейчас, когда он ткнул пальцем в календарь и спросил: «Что это?» – секретарша испуганно моргнула и прошептала:

– Ну, как же? Это для вас очень важно, как вы объяснили.

– Я забыл, – сердито сказал Никита.

И секретарша с готовностью открыла свой блокнот:

– Первого июля этого года выходит из заключения Вера Александровна Алмазова, – прочитала она.

– Из какого заключения? – наморщил он лоб.

– Из колонии, – пролепетала Ира. – Вы просили напомнить, когда заканчивается срок ее заключения.

– Вера Ал… Ах да! – хлопнул он себя по лбу. – Начальника службы безопасности ко мне позови! Срочно!

– Сию минуту, – и Ира исчезла.

Он встал и взволнованно прошелся по кабинету. Кабинет был огромен, окна выходили на оживленный проспект, но благодаря тройным стеклопакетам почти не пропускали звук. Никите нравилось наблюдать, как внизу сплошным потоком едут машины, так он чувствовал себя в гуще событий, в центре бурлящего котла московской жизни, а не на ее обочине.

Вера… Не то чтобы он забеспокоился. За десять лет много воды утекло. Если он и вспоминал бывшую жену, то сломленной, с потухшим взглядом, сутулой спиной и поникшими плечами, какой она была в зале суда после вынесения приговора. Почти год тянулось следствие, и все это время Вера томилась в ожидании. Когда она услышала, что проведет за решеткой еще десять лет, глаза ее вспыхнули, Никите даже показалось, что у жены сейчас начнется приступ буйства. Но нет, Вера сдержалась. Посмотрела на него со странной усмешкой, так, что он поспешил отвернуться. Тогда они виделись в последний раз. На свидания в колонию Никита не приезжал, а через пару лет подал на развод. И эта история с Верой закончилась. Кажется, бывшая жена грозилась его наказать.

Он подошел к окну, посмотрел вниз на бесконечный поток машин и усмехнулся:

– Ну, попробуй.

Он не хотел знать, как она там и что с ней случилось. Как Вера прожила эти десять лет. Только одно волновало Никиту: угрожает ли ему опасность с ее стороны? Собирается ли она мстить? Если так, то неплохо бы ее снова упрятать за решетку. Он сумел подставить Веру, когда еще был никем. Чего уж говорить о теперешнем господине Намине, защищенном и государством, и собственной службой безопасности, располагающем огромными деньгами и целым штатом профессионалов, дело которых охранять своего господина! Потому что Никита хорошо им платит.

Особенно этому, который вошел неслышно и, дожидаясь, пока хозяин обратит на него внимание, застыл, вытянувшись в струнку. Никита почувствовал присутствие в кабинете постороннего и обернулся:

– А… Юрий Васильевич… Ты уже здесь… Напомни-ка мне, что сегодня за день, – небрежно сказал он.

– Вера Алмазова выходит из заключения. Ваша бывшая же…

– Она мне никто, – жестко оборвал его Никита. – Запомни. Это был фиктивный брак. По-настоящему женой она мне никогда не была. Это упертая баба, напрочь лишенная женственности, с какими-то своими тараканами в голове. И я хочу знать, вылечилась она от этой болезни или все еще хочет меня наказать. И, соответственно, собираюсь принять меры.

– Я понял, – кивнул Белов, начальник службы безопасности. – Проследить от самых ворот колонии, где она отбывала срок, а когда приедет в Москву, контролировать каждый ее шаг.

– Доложишь мне, как там и что. Усиль на всякий случай меры безопасности, особенно охрану моей жены и дочери.

– Сделаем, – кивнул Юрий Васильевич.

– Пока это все. Через недельку жду тебя с докладом. Да, и присмотрись к ней. В каком она настроении? Насколько опасна? Ты же профессионал! Я ее не боюсь, но, как говорится, береженого бог бережет.

– Понял. Разрешите идти?

– Иди.

Никита и в самом деле чувствовал себя абсолютно спокойно. Все под контролем. У Веры нет ни единого шанса, даже если она попытается что-нибудь против него предпринять. Жаль, что он не вспоминал о ней вплоть до сегодняшнего дня. Надо было сделать так, чтобы она вообще не вышла из тюрьмы. Но это ведь никогда не поздно исправить.

На этот раз белыми играет он, и именно он сделал первый ход. Она еще даже не вышла на свободу, а он уже принял меры. Выставил впереди себя надежную защиту, броню, которую бывшей жене ни за что не пробить.

Ах, Вера, Вера… Для тебя было бы лучше, если бы ты там, на зоне, умерла…

* * *

На перрон она шагнула последней и какое-то время стояла в раздумье. Куда теперь? Город, который она когда-то завоевала, показался ей чужим и неласковым. Веру здесь никто не ждал, подруги давно уже перестали с ней общаться, кроме дородной доброй Василисы, которая в сорок лет второй раз выскочила замуж, познакомившись со своим избранником по инету, и уехала жить в деревню. Василиса была бы Вере искренне рада, а вот ее муж велел игнорировать уголовницу. Это, мол, плохо повлияет на его детей. Их у него трое, от первой жены, покойной, и Василиса только успевала крутиться, о своих же детях даже не мечтала. Приглашения от нее Вера так и не дождалась.

– Дамочка, носильщик не требуется?

Она очнулась. Домой, куда же еще!

– Нет, спасибо.

– Недорого возьму.

– Отвали, – грубо сказала она и посмотрела так, что навязчивый мужичонка мгновенно испарился. Вера прекрасно знала, какой у нее теперь взгляд. Только савана не хватает и косы в руках. А так, чем не Смерть? Худющая, щеки ввалились, на месте глаз – бездонные провалы. Да, зона никого не красит.

– Компанию не составите? – подмигнул симпатичный попутчик. Как заметила Вера, он тоже никуда не спешил.

– В смысле?

– Можем скинуться на такси.

– Нам в разные концы Москвы, – сухо сказала она.

– Вы так думаете? – он улыбнулся. – У меня гостиница заказана.

– И что?

– Если негде переночевать…

– Спасибо, я домой. – Она демонстративно отвернулась и зашагала к вокзалу, отмахнувшись от надоедливых носильщиков и таксистов. Вещей у нее не было.

Попутчик наконец отвязался. Веру его общество уже стало тяготить. У нее создалось впечатление, что всю дорогу он пытался установить с ней контакт, словно действуя по чьему-то указанию. Потому что «блондинчик», как презрительно окрестила его Вера, делал это весьма профессионально, используя разные способы, и тут же отступал, если она раздражалась.

Сначала он великодушно предложил Вере нижнюю полку, потом достал из кейса бутылку дорогого коньяка, а когда она отказалась от выпивки, тут же сказал, что и сам спиртное не жалует. Так, время скоротать. Но лучше чайку.

Когда и чай их не сблизил, в ход пошла колода карт, потом вдруг выяснилось, что он тоже курит. Вера поспешила сказать, что с сегодняшнего дня бросает.

– И правильно! – с энтузиазмом подхватил попутчик. – Что хорошего в курении? Лично я за здоровый образ жизни, – подмигнул он.

Будь Вера помоложе и поглупее, она бы решила, что мужик ее клеит. Но она ясно видела свое отражение в зеркале и видела его. Кто она и кто он? Нет, как женщина она его вряд ли интересует. Тогда что? Неужели карточный шулер?

Но карты были забыты, едва она сказала, что хочет спать, и завалилась на верхнюю полку. Он тоже никуда не ушел, лег и, как показалось Вере, чего-то ждал. Она действительно уснула, а когда вышла ночью в коридор размяться, симпатичный попутчик попытался ее разговорить. Начал вдруг откровенничать, рассказывать, как его бросила жена, как он вынужден теперь мотаться по командировкам, чтобы выплачивать алименты и ипотечный кредит. Вера молча кивала. Потом не выдержала:

– В последнем купе едут симпатичные молоденькие подружки. Думаю, они вам лучшая компания, чем я.

– Они чем-то похожи на мою жену, – поморщился «блондинчик». – Такие же молодые и глупые.

– А вы слишком похожи на моего бывшего мужа. Такой же… – Она не договорила, резко развернулась и ушла.

– Вы что, обиделись? – спросил он, приоткрыв дверь в купе. И тут же вошел, не дожидаясь ее ответа. Уселся напротив, доверительно сказал: – Я и сам мечтаю наказать свою бывшую.

– Кто вам сказал, что я жажду мести? – усмехнулась Вера. – Что было, то прошло. Сама во всем виновата.

– И что вы теперь собираетесь делать? – осторожно спросил он.

– Жить, – пожала она плечами. – Просто жить.

Видимо, ответ его удовлетворил. Но в купе к подружкам он не пошел, хотя девицы то и дело сновали мимо, хихикая, когда Вера со своим соседом стояли у окна в коридоре. И, как показалось Алмазовой, та, что посимпатичнее, намеренно покачнулась и прижалась к красавчику налитой девичьей грудью:

– Ой, извините!

Он тут же отстранился и сделал безразличное лицо:

– Ничего, бывает.

Вера не стала задумываться о причине его монашества. Может, и в самом деле обет дал после скандального развода? Ей было о чем подумать. В Москве ее никто не ждал. Но у нее в столице есть дела, и требовалось собраться с мыслями, прежде чем приступить к активной деятельности. Отделавшись от навязчивого попутчика, она спустилась в метро и на всякий случай пару раз обернулась. За ней никто не шел.

«Показалось», – подумала она и тут же забыла о своем соседе по купе. Вере надо было заново привыкать к этому огромному суетливому городу. За десять лет в нем стало гораздо теснее, хотя сам он сделался намного больше. Москва росла, как раковая опухоль, и, казалось, старалась выпить из страны все соки. Сюда шли денежные потоки, здесь распределялись бюджетные средства, именно здесь молодежь мечтала поймать за хвост увертливую птицу удачи, поэтому поток свежего людского мяса в столицу не иссякал. Ежедневно двери московских вокзалов и аэропортов выплевывали на улицу толпы искателей счастья, которые растворялись в огромном городе, словно жалкие крупинки сахара в бассейне чая, который от этого ни на йоту не становился слаще. Приезжих легко можно было узнать по ошалевшим глазам и детскому любопытству, с которым они озирались по сторонам. Москвичей же отличало полное безразличие абсолютно ко всему.

– И сколько тут у вас теперь стоит билетик на метро? – спросил у Веры седеющий мужчина в отвратительном костюме. – Эх, целый год в столице не был!

Костюм его был мятым, видимо, владелец переоделся в поезде, чтобы не казаться хуже других. Утру, мол, нос этим москвачам! Эти его старания привели к тому, что за версту видно было провинциала. Вера заметила, как «модником» заинтересовалась парочка аферистов: мужчина и женщина с бегающими лживыми глазами. Сейчас будут разводить «на бабки».

Вера решила не вмешиваться.

– Не знаю, не местная, – сухо сказала она и шагнула к турникету. Каждый сам за себя.

«Лиц кавказской национальности», как заметила Вера, стало гораздо больше, и если раньше почти все гастарбайтеры были заняты работой, то теперь они праздно шатались по улицам, заполонили метро и вели себя как хозяева. В ближайшем Подмосковье выросли новые микрорайоны, которые тут же слились со столицей, на узких магистралях, не предусмотренных для такого случая, образовывались огромные пробки. Людей и машин стало так много, что теснота повсюду была ужасающая. Когда-то и Вера мечтала покорить этот город, теперь же чувствовала себя здесь некомфортно.

«Я же москвичка», – вспомнила она. Ключей от квартиры у нее не было, она собиралась вызвать слесаря, чтобы взломать дверь. Можно, конечно, поехать сначала к маме, поискать там ключи и квитанции об оплате, но Вера боялась того, что там увидит. Хоронили маму родственники, они, наверное, хорошо похозяйничали в ее квартире.

«Зайду в ЖЭК, они должны меня помнить. Я все еще числюсь среди жильцов», – подумала Алмазова, подходя к знакомому дому. Пришлось ждать, когда кто-нибудь выйдет из подъезда, ключа от кодового замка у Веры тоже не было. За одиннадцать лет его, само собой, сменили.

Перед дверью ее квартиры был постелен незнакомый полосатый коврик. На лестничной клетке пахло жареной картошкой. Вера протянула руку и нажала на кнопку электрического звонка. Звонок был старый, его купила Вера, когда въезжала в эту квартиру. За дверью раздались неторопливые шаги.

– Кто там? – раздался грудной женский голос.

– Хозяйка, – сказала она, волнуясь. Кто бы это мог быть? Кто живет в ее квартире?

Женщина, открывшая дверь, была Вере незнакома. Невысокая, грудастая, с длинными темными волосами и глазами, похожими на блестящие черные бусины.

– Вы кто? – спросила она, явно не собираясь впускать Веру в квартиру.

– Хозяйка, я же сказала.

– Шутите? Хозяйку я знаю. А вас вижу в первый раз!

– Аналогично. Тем не менее хозяйка этой квартиры я. А вы что, ее снимаете?

– Да. Но я же видела документы! Мы подписывали договор в агентстве!

– И какова фамилия владелицы? Той, что сдала вам жилье внаем?

– Монахова Юлия Борисовна, – растерянно сказала женщина.

– Шутите? – настал Верин черед удивиться. Юля Монахова была ее двоюродной сестрой. Последний раз они виделись четверть века назад.

– Если вы не уйдете, я полицию позову!

Вера невольно усмехнулась. Все меняется. Раньше была милиция, теперь полиция. Но суть вещей от этого не меняется. У нее, у Веры, даже паспорта нет. Только справка об освобождении из колонии строгого режима. И что теперь делать?

– Вы не дадите мне телефон моей родственницы?

– Юлия ваша родственница? – удивилась женщина.

– Двоюродная сестра.

– Вы так не похожи, – засомневалась квартиросъемщица, но потом сжалилась: – Ну, хорошо. Я продиктую вам номер телефона, звоните.

Мобильником Вера разжиться уже успела. Грудастая женщина сочувственно смотрела на дешевенький аппарат и была права: Вера купила его с рук. Телефон наверняка был ворованный, а симка кривая. Разумеется, Вера купила ее без паспорта, тоже с рук. Скоро в трубке раздался визгливый женский голос:

– Алло?

– Юля, это ты?

– С кем я говорю?

– Это Вера.

– Какая Вера?

– Вера Алмазова, твоя двоюродная сестра. Я сейчас стою у двери в свою квартиру и не могу туда войти. Ты можешь мне объяснить, что происходит?

– Что происходит? – двоюродная сестра на мгновенье растерялась, а потом заговорила так агрессивно, что Вера ушам своим не поверила: – А что ты хотела?! Кто ж знал, что ты вернешься из тюрьмы?!

– Но мне же не пожизненное дали!

– Да мы все были уверены, что ты там, на зоне, сдохнешь!

– Как ты оказалась владелицей моей квартиры?

– Не твое дело!

– Как это не мое?!

– Все законно! – продолжала кричать двоюродная сестра. – Ты уголовница, а я порядочная женщина! Законопослушная гражданка!

– А где я, по-твоему, должна жить?

– А мне какое дело?

– Мамину квартиру тоже сдали?

– Продали!

– Что?!

– Что слышала! Все законно!

– Но как тебе удалось оформить на себя наследство?

– Я ближайшая родственница!

– А я тогда кто?

– Ты никто!

– Могу я взглянуть на документы?

– Какие еще документы?! – взвизгнула сестра.

– Я буду с тобой судиться.

– Что ты будешь делать?! – Юля расхохоталась.

– Ладно, увидимся еще, – сквозь зубы сказала Вера и дала отбой.

Брюнетка слушала их разговор с интересом.

– Но я видела документы на квартиру, – сказала она словно оправдываясь. – Я деньги заплатила. И комиссионные агентству.

– Вы здесь ни при чем, – с досадой произнесла Вера.

– Извините, но я не могу вас впустить. И переночевать предложить не могу. У меня дети, муж. Он скоро вернется с работы.

– Понимаю.

– Я вас совсем не знаю. – Женщина все никак не могла решиться закрыть дверь.

Вера молча развернулась и пошла к лифту. Ее никто не окликнул и не остановил. Что ж, это Москва. Каждый сам за себя.

«Что теперь?» – думала она, стоя у подъезда и доставая из пачки сигарету. Бросить курить не получалось. Вера посмотрела на часы. В гостиницу вряд ли пустят. С ее-то «документами»? Друзей нет, родственники поспешили приватизировать Верино имущество, понадеявшись, что с зоны она не вернется. Черных риелторов и ушлых нотариусов, стряпающих поддельные доверенности, в Москве полным-полно. Веру наверняка уже вычеркнули из списка живых. «Что теперь?» – вновь подумала она.

Ночевать ей пришлось на вокзале.

– Я жду электричку, – сказала она патрулю.

– И куда путь держим? – важно спросил сероглазый парнишка в новенькой форме, возвращая Вере помятую справку.

– В Шаховскую. К знакомым.

– И чем планируем там заняться?

– Это я скажу участковому, когда приду вставать на учет.

– Только не забудьте доложиться, гражданочка, – с усмешкой сказал парнишка и, прежде чем уйти, добавил: – И учтите, я вас запомнил.

Итак, на вокзале пожить хоть какое-то время, пока все не разъяснится с квартирой, не удастся. Если внешность у Веры и неприметная, то справочка что надо. А парнишка, похоже, неплохо знает Уголовный кодекс. Что ж, стоит попытать удачу у Таниной мамы. Вера не стала тянуть. Едва дождавшись утра, она села на первую же электричку до Шаховской, благо путь был долгим: три часа в вагоне, под конец почти пустом. Вера ехала в неизвестность. Как-то ее встретят? И что она будет делать, если Танина мама окажется выжившей из ума старухой?

Алмазова так и подумала, когда за дверью раздались шаркающие шаги. Вера, волнуясь, замерла…

Город оказался маленьким, бедным, но чистеньким и уютным. С одной стороны прижатый к железной дороге, с другой – к федеральной трассе, он вытянулся, словно стойкий оловянный солдатик, вдоль этих двух главных артерий, питающих его и дающих полноценную жизнь. На главной площади даже бил фонтан! Пока здесь было пусто, но Вера была уверена, что это излюбленное место для прогулок у местных жителей, особенно мамочек с детишками.

В летнее время здесь наблюдался наплыв дачников, что позволяло местным неплохо заработать. Благодаря этому жизнь в городе кипела, особенно в выходные, когда по главной улице раскатывали шикарные иномарки, а цены на местном рынке кусались. Летом в Москве можно дешевле прожить, чем в пригороде, который весь застроен дачными поселками. Даже так далеко от столицы, на самой окраине области, желающих провести лето на природе было полно. Вера подумала, что осенью жизнь в городке замирает, становится уныло и пусто, особенно когда зарядят дожди. Но развивать эту печальную мысль не хотелось. Когда еще наступит осень? И где тогда будет она, Вера?

Она шла по центральной улице вдоль железнодорожного полотна, выспрашивая прохожих: как пройти туда-то? Местные оказались словоохотливыми и не такими пугливыми и подозрительными, как в столице. Какая-то женщина с понимающей улыбкой показала: налево! Вера свернула на указанную улочку, где в тени деревьев прятались дома, в основном пятиэтажки. В уютных двориках на лавочках томились пенсионеры, стараясь спрятаться в густой тени, в песочницах ковырялись дети. Нужный дом Вера нашла без труда. Заблудиться тут было трудно.

Танина мама на лавочке не сидела. Соседи и их сплетни ее, похоже, не интересовали. Клавдия Ивановна Афанасьева смотрела на стоящую на пороге ее квартиры женщину молча, видимо, ждала, когда гостья сама представится.

«Сумасшедшая, – с тоской подумала Вера. – И немудрено! После всего, что она пережила! И как же мне выполнить данное Танечке обещание? Сейчас меня, скорее всего, пошлют».

Но она все же сказала:

– Я от Германа.

– Заходите, – неожиданно услышала Вера, хотя на лице у пожилой женщины не отразилось никаких эмоций.

Вера поколебалась немного и вошла. Выбора у нее не было.

* * *

– На перрон она шагнула последней, – докладывал боссу начальник службы безопасности. – Похоже, в Москве ее никто не ждал.

– Как она? – настороженно спросил Никита.

– Что именно вас интересует?

– Как выглядит?

Юрий Васильевич молча выложил на стол пачку фотографий. Никита нетерпеливо схватил их и стал перебирать.

– Это Вера? – удивленно спросил он, задержав взгляд на последнем снимке. Бывшая жена стояла на платформе и курила.

– А что вас удивляет? – Белов не проявил никак эмоций.

– Она выглядит как… – Никита запнулся.

– Как женщина, проведшая больше десяти лет в заключении.

– Но она же старуха! – Никита вновь принялся перебирать снимки. – И она не курит.

– Теперь курит, – все так же ровно сказал Юрий Васильевич.

– Она и раньше не была красавицей, а теперь… Бомжиха какая-то. И старуха, – повторил Никита. – Хорошо, а каково ее настроение? Собирается она мне мстить?

– Всю дорогу с ней ехал мой сотрудник, – принялся докладывать начальник службы безопасности. – Я намеренно выбрал парня, внешне похожего на вас. Нам удалось достать билет в то же купе и сделать так, чтобы туда никого не подселили. Правда, обошлось это в копеечку…

– Представишь отчет в бухгалтерию, – нетерпеливо перебил Никита. – Я все оплачу. Плюс командировочные твоему сотруднику. Как Вера?

– Я внимательно прослушал записи их разговоров. И не один раз. Береженого бог бережет, правильно вы сказали. Поэтому я старался не пропустить ни слова. Паша весьма профессионально пытался ее раскрутить. Использовал все способы: спиртное, комплименты, доверительные разговоры, даже карты. Что-нибудь должно было ее пробить, поскольку дорога дальняя. Она не прореагировала. Никак. Ни на что. Хотя, повторяю, он очень на вас похож. Женщинам, как правило, всю жизнь нравится один тип мужчины. Если Вера Алмазова когда-то запала на вас…

– То и на него, по-твоему, должна была запасть, – усмехнулся Никита. – И он бы с ней переспал?

– Если это надо для дела… – пожал плечами Юрий Васильевич. – Но мужчины ее, похоже, больше не интересуют.

– Хочешь сказать, что там, в колонии, она стала лесбиянкой?

– Этого я пока не знаю.

– Хорошо, продолжай. О чем они говорили?

– Понемногу обо всем. Ваша бывшая же… Вера Александровна была не очень разговорчивой. Он пробовал по-всякому. Она держалась ровно, на откровенность не шла, на жизнь не жаловалась, хотя вид у нее был измученный и усталый.

– Я вижу. – Никита кивнул на снимки, которые веером лежали на столе. – Тема мести затрагивалась?

– А как же? Мы сочинили легенду. Придумали похожую историю, только с девочкой вместо мальчика. Стерва жена заставляет платить алименты плюс ипотечный кредит. Вера Александровна должна была среагировать.

– Упасть ему на шею и разрыдаться?

– А почему нет? Она десять лет была лишена мужской ласки, а тут и хороший коньяк, и симпатичный парень, который откровенно себя предлагает.

– Так почему все пошло не так, как вы планировали?

– Я думаю, она морально сломлена. Ее никто и ничто не интересует. Она сказала, что во всем виновата сама и мстить никому не собирается.

– Вера так сказала?!

– Поверьте, Никита Борисович, я в своей области профессионал. Если бы она лукавила или скрывала свои истинные намерения, я бы это почувствовал.

– А ты что – детектор лжи? Извини, Юрий Васильевич, не хотел тебя обидеть.

– Я понимаю, что вы волнуетесь. Вере Александровне терять нечего. Но, поверьте, у нее сейчас и кроме вас забот хватает. Когда парень отработал свой номер, мы его заменили другим. Чтобы не вызывать у нее подозрений. Поехать с Пашей в гостиницу Вера Александровна категорически отказалась, даже такси взять в складчину не пожелала. Спустилась в метро. Там к ней приклеился наш человек и проследил до самого ее дома. Она пробыла у себя недолго. Потом мы выяснили, что ее квартиру оформила на себя двоюродная сестра.

– Каким образом?

– Судя по всему, по липовой доверенности.

– Следовательно, Вере даже жить негде?

– Я же говорю вам, что у нее хватает проблем.

– Я помню эту квартиру, – нахмурился Никита.

Он прожил там когда-то пару дней, сразу после того, как расписался с Верой. Это было нужно для дела. А как только она сделала все, что Никита от нее хотел, он тут же съехал. Как женщина Вера никогда его не интересовала, у него были совсем другие вкусы. Что касается квартиры… Квартира была хорошая. Готовясь к замужеству, Вера отгрохала там шикарный ремонт. Никиту, живущего в Москве на птичьих правах, это впечатлило. Тогда он посчитал это роскошью и подумал: «Чтоб я так жил!» Но так, как он живет сейчас, Вере и не мечталось. Все познается в сравнении. Он взлетел гораздо выше той вершины, с которой упала она. Потому что он мужчина. Он умнее, предприимчивее и, в отличие от нее, не поддается эмоциям. Любовь делает человека уязвимым. Это самая сильная из эмоций, справиться с ней непросто. Вера не справилась…

Начальник службы безопасности деликатно кашлянул:

– О чем задумались, Никита Борисович?

– Так. Вспомнил прошлое. И где Вера ночевала?

– На вокзале.

– Вера ночевала на вокзале?! Да, совсем плохи у нее дела.

– Они даже хуже, чем вы можете себе представить. На вокзале ею заинтересовался полицейский патруль. Рано утром Вере Александровне пришлось сесть в дальнюю электричку.

– И куда она поехала?

– К матери своей подруги, с которой Алмазова близко сошлась в колонии. Татьяна Афанасьева умерла в тюремной больнице. Но до этого они с Верой очень сдружились. Афанасьева тоже сидела за убийство. Она застрелила своего сожителя после того, как тот обманул ее и обобрал. Суд дал ей пятнадцать лет, несмотря на смягчающие обстоятельства.

– А Вере десять, несмотря на отягчающие, – пробормотал Никита. Он словно забыл, что его бывшая жена на самом деле никого не убивала.

– Это стоило Вере Александровне всех ее денег, – напомнил Юрий Васильевич. Он не знал, как на самом деле обстояли дела. Или делал вид, что не знает. Никиту это устраивало. Кто без греха? У него в сейфе на всякий случай лежала папочка, а в ней – компромат на бывшего фээсбэшника, которому Никита доверил себя охранять. Береженого бог бережет.

– Если хотите, я расскажу вам эту историю, – вызвался Белов.

– Какую историю?

– За что именно получила пятнадцать лет Татьяна Афанасьева.

– Не интересует, – поморщился Никита. – Тем более, ты говоришь, она умерла.

– Да.

– А Вера, значит, поехала к ее матери?

– Судя по всему, больше некуда было. Старуху Афанасьеву все называют сумасшедшей. Она ни с кем не общается, почти безвылазно сидит дома. Других детей у нее нет, внуков тоже. Вообще никого.

– Она приняла Веру?

– Да. Но такая жизнь хуже смерти, поверьте. Наблюдение ведется в течение нескольких дней, Вера Александровна один раз спустилась в магазин, три раза выбросила мусорное ведро и дошла до ближайшей аптеки. Один раз, – тихо добавил Юрий Васильевич.

– И что ты обо всем этом думаешь?

– А что тут думать? Если вы по-прежнему желаете тратить на это деньги…

– Следить, как две старухи по очереди выбрасывают мусорное ведро? – хмыкнул Никита.

– Вот и я так думаю.

– Давай вот что сделаем… Сейчас ты наблюдение снимаешь. А через месяц… Мы сделаем проверочку: как там Вера поживает? Ее надо держать на контроле.

– Под колпаком?

– Да. Годок-другой, а там, я думаю, мы от нее избавимся. Я хочу, чтобы моя бывшая жена опять угодила за решетку, и на этот раз навсегда, – твердо сказал Никита. – Я хочу, чтобы она там, на зоне, умерла.

– Вы ее так ненавидите? – тихо спросил Юрий Васильевич.

– Ненавижу? – Никита чуть не расхохотался. – Я десять лет вообще не вспоминал о ее существовании. Мне безразлично, есть она или нет, больна или здорова, свободна или замужем. Я просто не хочу ее больше видеть. Не хочу случайно столкнуться с ней на улице. Не хочу, чтобы с ней, так же случайно, столкнулась моя жена. Всякое общение между нами исключается. На это мне никаких денег не жалко.

– Я понял, – кивнул Юрий Васильевич. – Жучки в квартире Афанасьевой поставить?

– А смысл?

– Не вижу в этом никакого смысла. Фирма большая, работы много, расходы растут. Я регулярно занимаюсь прослушкой наших сотрудников, дорога Алмазовой в Москву отняла у меня уйму времени. Я выбился из графика. Ее разговоры с безумной старухой…

– Я понял, – нетерпеливо перебил Никита. – Никому не интересны. У меня тоже нет на это времени. Если ты считаешь, что Вера не опасна…

– У нее ничего нет. Ни денег, ни жилья, ни родственников, ни друзей. Никого. Чем она может вам угрожать? У охраны на въезде в поселок, где вы живете, есть ее фото. Весь периметр вашего участка под наблюдением. За ворота мышь не проскочит. В московской квартире тоже охрана. Консьерж – бывший сотрудник спецслужб. Если хотите, к вам тоже приставим охранника.

– Не перегибай, – поморщился Никита. – Не представляю, чтобы Вера бросилась на меня с ножом. Не ее метод. Хотя она, конечно, сильно изменилась. – Он опять взял в руки фотографию бывшей жены. Ту, где она стояла на перроне и курила. Нет, это не Вера!

– Я думаю, оставить ее на месяц в покое разумно, Никита Борисович. А потом проверить, как и чем она дышит. За месяц ничего не изменится.

– Не изменится, – эхом откликнулся Никита. – Ну, все, Юрий Васильевич. Давай работать. Эта женщина и так отняла у нас много времени. Слишком много, – подчеркнул он. И словно в ответ на его слова зазвонил телефон.

– Никита Борисович, вы просили в течение получаса ни с кем не соединять, – извинительно сказала Ира. – Но полчаса уже прошло.

– Я освободился. Кто там ко мне рвется? – И Никита кивком дал понять начальнику службы безопасности, что тот свободен.

Рабочий день продолжался. Бизнес вяло, но все-таки шел, несмотря на традиционное летнее затишье.

Зато Никита предвкушал чудесный вечер в кругу семьи, восхитительный ужин, бокал великолепного вина и еще массу всяких удовольствий. Загорелое стройное тело жены, ее гладкая, без единого изъяна кожа, пахнущая какими-то редкими духами, название которых он все никак не мог запомнить, будили его сексуальный аппетит. Таша никогда не отказывала в близости, и Никита с удовольствием, как истинный гурман, лакомился ее прелестями, сладко думая о том, сколько же мужчин ему завидует. Он сам себе иногда завидовал, своей удачливости и предприимчивости, умению выбирать все самое лучшее из того, что есть в меню.

Его жизнь давно уже встала на рельсы и катилась по ним, встречая повсюду лишь зеленый свет. Причем господин Намин ехал в вагоне повышенной комфортности, да с такими рессорами, чтобы на ухабах не трясло. И Веру к этому пути, по которому едут лишь избранные, и на пушечный выстрел не подпустят. Старуха, да еще бомжиха, со справкой вместо паспорта. Нищая старуха с усталыми глазами и вялым ртом, уголки которого скорбно опущены.

Никита сгреб со стола Верины фото и засунул их в одну из папок, которую поставил на стеллаж среди прочих таких же. Отработанный материал.

Прощай, Вера! Тебе не повезло, но ты сама во всем виновата! И хорошо, что ты это понимаешь!

* * *

Солнечный свет не беспокоил, потому что во дворе дома росли огромные деревья. Тополя, кажется. Или березы? Вера поймала себя на мысли, что позабыла и эти деревья, и их название, и то, что ими так любят обсаживать уютные улочки провинциальных городов. Она сама родилась в таком вот маленьком городе, а теперь забыла об этом. Двор был похож на колодец, прохладный, глубокий, из окна первого этажа Вера не видела неба, только редкие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь густую листву. По ним она могла догадываться, что погода сегодня отличная: дождя нет.

День выдался жарким, но здесь, в этой хрущобе, похожей на медвежью берлогу, было прохладно и сумеречно. Огромные деревья затеняли солнечный свет, на стенах в крохотной кухне, выкрашенных зеленой масляной краской, виднелись капельки воды. Казалось, сами стены этой квартиры плачут. Хотя глаза ее владелицы были абсолютно сухими.

Вчера они почти не говорили. Вера безумно устала, она хотела лишь одного: выспаться. Долго объяснять, кто она такая, не пришлось.

– Алмазова, знаю, – кивнула Танина мама. – Дочь мне писала. Располагайтесь в маленькой комнате и отдыхайте. Я вас не побеспокою.

Никаких ахов-вздохов и никаких слез. Хотя Вера была готова к истерике и бесконечному потоку воспоминаний: «Моя бедная Танечка, когда она была маленькой…» Ради возможности воспользоваться этой перевалочной базой, чтобы отдохнуть и прийти в чувство, Вера приготовилась терпеть.

Но терпеть ей не пришлось. Она, к своему удивлению, сладко уснула и проспала почти до полудня. Потому что солнечный свет не беспокоил и не докучала жара. Когда Вера вышла в большую комнату, Танина мама сидела в старом кресле с облупленными ручками перед телевизором. Звук был выключен, пожилая женщина безучастно смотрела, как миловидная дикторша на экране шевелит губами.

«Как же мне будет тяжело, – с тоской подумала Вера. – Она, похоже, сумасшедшая».

Вера понятия не имела, как приступить к делу. О Клавдии Ивановне она знала все и ничего. Подробности биографии и даже страшную семейную тайну. И не представляла, как Танина мама прореагирует на просьбу нежданной и незваной гостьи. Точнее, на последнюю волю своей покойной дочери, ее завещание, письменных доказательств существования коего не существует.

– Я схожу в магазин? – спросила Вера.

Клавдия Ивановна безучастно кивнула.

– В аптеку зайти? – на всякий случай поинтересовалась гостья. Пожилые люди постоянно от чего-нибудь лечатся. Это, собственно, и есть их основное занятие после выхода на пенсию. Поэтому люди деятельные на заслуженный отдых не спешат: закончится работа – начнутся болезни. Таниной маме, уже лет десять как безвылазно сидящей дома, недавно исполнилось шестьдесят пять. Вера была ровно на двадцать лет моложе, хотя, поставь их рядом, никто бы этого не сказал. Они выглядели почти как ровесницы.

Клавдия Ивановна встала и молча протянула Вере рецепт.

– Деньги у меня есть, – поспешно сказала Алмазова и вышла из этой заплаканной сумеречной квартиры в загаженный бомжами и животными подъезд.

«Надо бы мусорное ведро выбросить», – подумала Вера, почувствовав вонь. Всего лишь напоминание о такой же вони, от которой, в отличие от этой, можно избавиться. Никакой брезгливости. Люди очень быстро приспосабливаются к новым условиям: то, что еще вчера казалось абсолютно неприемлемым, при иных обстоятельствах воспринимается – как норма жизни. Остается лишь сожаление о том, что прежняя жизнь не ценилась по достоинству.

«И чего мне не хватало?» – не раз с тоской думала Вера, глядя в крохотное зарешеченное окошко на кусочек синего неба. Оставалось надеяться, что Никита получил по заслугам.

Вернувшись в квартиру, она почувствовала запах еды. Танина мама разогрела щи и пожарила картошку. Они уселись за стол.

– Почему вы не удивились, когда я сказала, что пришла от Германа? – решилась наконец Вера.

– Я давно уже ничему не удивляюсь.

– Вы осуждаете свою дочь? К вам здесь, должно быть, ужасно относятся.

– Моя дочь совершила преступление не здесь, а в Москве. С одной стороны, это хуже, потому что родилось огромное количество слухов. Многие из них просто чушь. Но народ верит.

– Наш народ верит во все, – осторожно сказала Вера. – А другая сторона медали хорошая?

Всю свою жизнь Клавдия Ивановна проработала учителем словесности в местной средней школе. Афанасьева-старшая пришла туда сразу после педучилища, институт окончила заочно, чтобы не расставаться надолго со своими учениками. После того как дочь осудили за убийство, Клавдия Ивановна вышла на пенсию и заперлась в четырех стенах. Она была в городе уважаемым человеком до того, как это случилось. И вот вам, пожалуйста! Чужих детей учит разумному, доброму, вечному, а сама уголовницу вырастила! Вера прекрасно все понимала, поэтому хозяйку квартиры старалась не раздражать.

– Хорошая сторона? – переспросила Клавдия Ивановна. – Что ж, есть и хорошая. Никто ничего толком не знает. Нет свидетелей, опять же, только слухи и сплетни. Ну, и еще газеты. Об этом много писали.

– Да, тема популярная и довольно избитая, – кивнула Вера. – Молоденький смазливый альфонс обирает влюбленную в него сотрудницу банка, подбив ее на должностное преступление. Послушайте, Клавдия Ивановна, я знаю все. Ваша дочь понимала, что она умирает…

– А… Так вы за деньгами пришли…

Танина мать тут же встала и ушла в соседнюю комнату. Минут через пять она вышла оттуда, держа в руках две тяжелые сумки. Вера машинально отметила, что в таких вот клетчатых сумках «челноки» возят свой товар по рынкам. Клавдия Ивановна поставила сумки на пол и равнодушно сказала:

– Берите.

– Послушайте… – растерялась Вера. – Это же огромные деньги…

– Это не мои деньги.

– Но ваша дочь…

– Моя дочь их украла, – оборвала ее Клавдия Ивановна. – И это не принесло ей счастья.

– Но вы могли бы воспользоваться…

Пожилая женщина посмотрела на нее с недоумением.

– Вы живете в такой бедности, – Вера кивнула на плачущие стены. – Вам необходимо хорошее питание, лекарства наконец.

– А зачем мне жить? У меня нет ни детей, ни внуков. Всю жизнь я искупаю грех, который совершила по молодости и глупости.

– Вот и Таня так сказала, – кивнула Вера. – Мол, я расплачиваюсь за мамин грех. Я знаю: вы оставили ребенка в роддоме. Сына. Вы хотели назвать его Германом. Но при чем здесь Таня? Вы, похоже, запрограммировали ее раннюю смерть. С детства внушали ей, что грехи отцов непременно падут на их детей.

– Мне не надо было ее рожать, – горько сказала Клавдия Ивановна. – Ладно бы от мужа, а то так, для себя. Еще один грех.

– Вы вырастили замечательную дочь. Просто ей не повезло.

– Не повезло? – Афанасьева издала что-то похожее на смешок. – Не повезло, что обворовала своих работодателей и убила любовника?

– Она не понимала, что делает. А когда очнулась, было уже поздно. Она осознала весь ужас того, что совершила, и очень страдала, поверьте. Таня была хорошим человеком. Порядочным, искренним. Ей было так больно и стыдно, что она заболела. Никто не понимал, отчего Танечка умирает! Молодая ведь еще женщина, зона, конечно, не лучшее место, но и там люди живут. И есть какая-никакая медицина. У меня к тому времени уже имелось определенное влияние, я легко могла достать деньги, смягчить условия заключения для Татьяны. Но она отказалась. Точно так же, как вы сейчас, сказала: «А зачем мне жить?» Но она же не виновата.

– В том, что убила?

– Но вы, возможно, не знаете всех обстоятельств…

– Все, кто попал за решетку, себя оправдывают, – сухо сказала Клавдия Ивановна. – Вот вы, Вера, – она впервые назвала гостью по имени, – справедливо получили тюремный срок?

– Нет, я не убивала.

– Вот видите.

– Но это правда!

– Правда у каждого своя. Доказательства у вас есть?

– Нет. Раз меня осудили.

Клавдия Ивановна посмотрела на Веру с усмешкой:

– И вы, разумеется, ни в чем не виноваты?

– Отчего же? Виновата. Как и Таня, в том, что полюбила. Да на зоне добрая половина таких! Несчастных баб, которые поверили в сказку о любви и дали себя использовать. Вы-то чем лучше? – не удержалась Вера. – Разве что на возраст сделать скидку. Татьяна отчаянно влюбилась в двадцать пять, я так вообще в тридцать пять, а вас любовь настигла в семнадцать. Правильно я понимаю?

– Берите деньги и уходите, – Клавдия Ивановна взглядом указала на сумки.

– И вы даже не хотите услышать последнюю волю вашей единственной дочери?

– Купить мне замок во Франции? – усмехнулась Афанасьева.

– Ну, на замок тут не хватит, – сказала Вера с сожалением. – Как я понимаю, тут около миллиона долларов?

– Я их не считала, – равнодушно ответила Клавдия Ивановна.

– Вы хотите сказать, что за все десять лет ни разу не заглянули в сумки? Не вытащили оттуда хотя бы пару купюр?

– Чтобы все знали, куда на самом деле делись деньги?

– Разумно, – похвалила Вера. – Но срок давности давно истек. И ваша дочь умерла. Давно уже можно было воспользоваться.

– А зачем? У меня все есть, – пожала плечами Афанасьева. – Из дома я почти не выхожу. Незачем. Доживаю свой век, чтобы не совершить еще один тяжкий грех: самоубийство. Жду, когда Господь меня приберет.

– Извините, но я атеистка.

– Безбожница, значит. Ну-ну.

– Ваша дочь не хотела, чтобы я купила вам замок во Франции, – тихо сказала Вера. – Она хотела, чтобы я вернула вам семью.

Клавдия Ивановна посмотрела на нее с удивлением:

– Как такое возможно?

– Ваш сын… которого вы оставили в роддоме. Таня хотела, чтобы я его нашла, воспользовавшись этими деньгами, – Вера кивнула на сумки.

– Вы соображаете, что говорите? – нахмурилась Афанасьева. – Даже если он жив, ему сейчас пятьдесят!

– Сорок восемь, – уточнила Вера.

– Он уже, должно быть, дедушка!

– Вот я и говорю: семью.

– Нет. Я не могу.

– Боитесь ему в глаза посмотреть? К этому моменту он уже столько сам нагрешил, что ваш грех легко простит. Тем более с такими деньгами. – Теперь они одновременно посмотрели на сумки.

– Я не могу, – повторила Клавдия Ивановна. – Это еще хуже, чем покупать яхты и виллы: покупать семью.

– Воля ваша. Но запрос я все-таки сделаю. Хотя бы ради Тани.

– Почему она выбрала вас?

– У нас похожие истории. Вся разница лишь в том, что она на десять лет моложе. Так же, как я, Таня сама себя сделала. Школу окончила с золотой медалью, институт с красным дипломом. Устроилась на работу в банк, стала быстро продвигаться по служебной лестнице. От секретаря до начальника отдела. В двадцать пять уже имела все: квартиру в Москве, банк оформил ипотечный кредит, машину, опять же в кредит, хорошую зарплату, бонусы. Ответственная, порядочная, исполнительная. Вся беда – некрасивая. Не уродка, но мужчинам почему-то не нравилась. Может, потому, что ответственная и исполнительная? – горько сказала Вера. – Женщина-карьера. Именно на таких чересчур порядочных всегда находится смазливый негодяй. И делать-то особенно ничего не надо. Пара комплиментов, паршивый букет цветов, романтическое свидание в какой-нибудь дешевой забегаловке, а потом: «Если ты мне не поможешь, я продам свою почку».

– Но она же могла это проверить.

– Что? Свои чувства? Думаете, женщина думает головой, когда влюблена? Она думает сердцем. Неважно, на что он попросил денег. Таня перевела ему по липовым платежным поручениям больше миллиона долларов. Ограбила своих клиентов. Подделала их подписи. Ей ведь безоговорочно доверяли. Обман быстро раскрыли, но ее любовник денежки уже обналичил и скрылся с ними. Его мобильник тут же перестал отвечать.

– Убивать-то зачем?

– Ага! Она в тюрьме в общей камере, больная, полуголодная, а он на воле с миллионом долларов, в обнимку с какой-нибудь безмозглой моделькой! Купается в синем море, пьет коктейли и готовится кинуть еще одну влюбленную дурочку. Схема-то отработана. Ваша дочь умница. Она его нашла еще до того, как нашли ее. Он выложил фото в «Одноклассниках»: я со своей девушкой круто гуляю в Сочи. Беспечность поразительная! В кадр попало название отеля. Тане терять было нечего. На суде сказали, что ее побег – это отягчающее обстоятельство. Надо, мол, было явиться с повинной и во всем признаться. Но Таня не могла простить себе, что она, такая умница, стала жертвой откровенного дурака. Он ведь тут же со всеми деньгами и первой же попавшейся смазливой девчонкой укатил на юг, «сливать бабло». Которое Таня нашла там же, в гостиничном номере, в обычных сумках. Не в ячейке банка, не на другом счете, не спрятанными так, чтобы никто не нашел. Ее поразили наглость и беспечность этих двоих. Она, Татьяна Афанасьева, лучшая студентка на курсе, доверенное лицо генерального директора крупного банка, пустила под откос свою жизнь и карьеру ради того, чтобы какой-то мальчишка, смазливый и тупой, совал стодолларовые купюры в лифчик стриптизершам и раскатывал по курортному городу на «Порше»! Который наверняка бы разбил, потому что ездил бы обкуренным или в доску пьяным. Слава богу, «Порше» он купить не успел. Потратил какие-то сто тысяч долларов, копейки!

– Надо было вернуть деньги, – упрямо сказала Клавдия Ивановна.

– Вы шутите? – удивленно посмотрела на нее Вера. – Кому? Банку?

– В милиции разобрались бы.

– По телевизору часто показывают конфискованные деньги, все эти пачки банкнот. Называют астрономические суммы. Вы когда-нибудь что-нибудь слышали о судьбе этих денег? Мол, на пять миллионов долларов, изъятых при обыске у такого-то, построен приют для бездомных собак. А деньги такого-то проворовавшегося чиновника направили в Пенсионный фонд. Как говорится, что с воза упало, то пропало. Сумму, украденную Татьяной, с баланса уже списали. Если рассказать вам, как работают банки, так вы вообще спать перестанете. Что такое для них миллион долларов? Жалкие гроши! Да зарплаты и откаты топ-менеджеров в разы больше! Поделили бы меж собой, пирушку бы закатили с выездом за границу, в пятизвездочный отель. Списали бы на представительские расходы.

– Но Таня обокрала клиентов банка!

– Им все вернули. По суду. Раньше бы этого все равно не случилось, поверьте. Банк не обеднел.

– Но как так получилось, что деньги не нашли? И Таня смогла забрать их себе?

– А у дочери вы не спрашивали? – осторожно поинтересовалась Вера.

– Я не хотела знать подробности. Она приехала явно не в себе, сказала, что убила человека и скоро сядет в тюрьму, надолго. «Лучше, чтобы меня не отсюда забрали», – добавила она. И еще: «Ты ничего не знаешь». Села в машину и уехала в Москву. Я только спросила: что в сумках? Она сказала: деньги. Сумму не назвала.

– Она ведь ночью приезжала?

– Да, – кивнула Клавдия Ивановна.

– Прямо с юга. Гнала без остановки, без сна, почти сутки. Возможно, ее никто не видел. А если и видел, то не побежал в милицию докладывать. Приезжала дочь попрощаться с матерью, что тут такого? По счастливой случайности девчонка, что была с тем парнем, которого застрелила Татьяна, исчезла. Ее объявили в розыск, но так и не нашли. Она, скорее всего, смертельно испугалась. Ее не было в номере, когда туда пришла Таня. Представляете: возвращается человек с массажа, весь такой расслабленный, мозги улетели, и видит залитый кровью номер, разбросанные вещи, криминальный труп. Девчонка сочла, что ей лучше исчезнуть. Видать, опыт в таких делах имела, она никогда не спрашивала у своих любовников, откуда у них деньги, и была готова ко всему. Такие живут одним днем. Яркие бабочки, летящие на огонь, они никогда не задумываются о том, что будет с ними завтра. Наверняка наркотиками баловалась. Собрала вещички и исчезла. А там кто знает? Криминальных элементов на юге полно. Убили, продали в подпольный бордель, за границу переправили. Таня же сказала следователю, что никаких денег в номере не нашла. Она, мол, вообще ничего не знает об их судьбе. Перевела на указанный счет – и все.

– Я не была на суде. Болела.

– Да, я знаю, что вы лежали в больнице, – кивнула Вера.

– Вы тоже убили из-за любви? Потому что вас обманули?

– По большому счету я сама во всем виновата. Я заставила его жениться на себе, и он отомстил. Воспользовался ситуацией. У меня другой случай, Клавдия Ивановна: Танин парень оказался слишком глупым, а мой слишком умным. Я его недооценила и проиграла партию, находясь в более выигрышном положении. Можно сказать, я играла белыми.

– Вы что – шахматистка?

– Любительница. Чемпионка школы, но не больше. Я пыталась убить человека, которому Никита был должен крупную сумму денег, чтобы его подставить. И таким образом повязать по рукам и ногам. Но муж меня опередил. Убил и подставил меня. Сказал, что я это сделала, и сумел доказать. В шахматах это называется рокировка.

– И что вы собираетесь делать?

– Посмотрю, как он себя чувствует, – пожала плечами Вера. – Пошло ли это ему на пользу? Если да, то Бога нет. И справедливости нет.

– Зачем же так-то, – осуждающе покачала головой Клавдия Ивановна.

– А как? Не скрою, мне нужны деньги для исполнения моего замысла. Планов пока никаких, и особого желания мстить бывшему мужу нет тоже. Но пока я не подчищу хвосты, я не могу начать новую жизнь. Все должно быть по справедливости.

– Возьмите деньги. Таня хотела, чтобы вы это сделали.

– Возьму, – кивнула Вера. – Мне надо с чего-то начинать. Перво-наперво я поеду в детективное агентство, найму сыщика и соберу всю информацию, какую только возможно, о господине Намине Никите Борисовиче. Это мой бывший муж. Для этого мне нужны деньги. Но сначала отдохну и отосплюсь. Если, конечно, не прогоните.

– Я вас не гоню, – тихо молвила Клавдия Ивановна. – Оставайтесь сколько хотите. Честно сказать, я уже подумывала над тем, что делать с Таниными вещами, – она посмотрела на сумки. – Даже хотела их сжечь, эти проклятые деньги. А что еще? Не соседям же раздать, – усмехнулась она.

– И тут появилась я! – улыбнулась Вера. – Не беспокойтесь, Танину волю я выполню. Но мне надо с чего-то начать…

Прежде чем явиться в банк по просьбе своей «клиентки», Вере надо было разжиться новой дорогой машиной и привести себя в порядок. Танина касса была далеко не единственным Вериным активом. Иногда кристальная честность, ответственность и порядочность приносят неплохие дивиденды.

* * *

Солнечный свет не беспокоил, потому что на окнах были жалюзи, и к тому же в спальне работал кондиционер. Богатые люди не страдают от жары и не мерзнут, они просто не успевают почувствовать капризы погоды, всего лишь легкий дискомфорт, пока идут от дверей своего дома или офиса к машине. Если же вдруг им, богатым людям, покажется, что они слишком долго не видели яркого солнца, всегда можно сесть в самолет и насладиться жарой сполна. Нет, не жарой, а теплом, комфортной солнечной погодой, которая не препятствует купанию и не изнуряет. В какой-нибудь точке земного шара в любое время года обязательно выдастся пара недель, именуемых «бархатный сезон». А для чего еще нужны деньги? Чтобы не испытывать неудобств, так докучающих простым смертным. И жару в том числе.

Никита спал сладко и сны видел исключительно приятные. Проснувшись, он обрадовался новому дню вдвойне, потому что выходной. Не надо ехать в офис по причине того, что он сегодня закрыт. А «поработать дома с документами» можно в любой момент, когда захочется остаться одному. Стоит только плотно закрыть дверь кабинета, и все домашние станут ходить на цыпочках: папа работает.

О том, что на улице жара, он мог только догадываться. В инете писали, что в выходные погода москвичей порадует, да еще домработница попросила выходной, надо, мол, внучку отвезти на реку искупаться. А то родители заняты, а на улице зной: ребенок задыхается в квартире на пятом этаже. Что ж, дети – это святое, и Никита не стал возражать: раз в неделю прислуге положен выходной, главное, чтобы у них не совпадали эти выходные. У людей, которые работают в доме Наминых. Чтобы кто-нибудь из прислуги на месте обязательно был. Взаимозаменяемость за прибавку к жалованью.

Завтрак вызвалась приготовить Таша, и Никита терпеливо ждал, пока она проснется. Энтузиазм жены его забавлял. Но он был влюблен, поэтому все неудобства, связанные с Ташей, переносил стоически, и даже не пошел на кухню перехватить бутерброд. Вместо этого Никита терпеливо сидел на веранде с ноутом и читал новости в предвкушении замечательного дня. Сегодня ждали в гости Дашу-старшую, сестру его жены. Даша была на семь лет моложе Таши, она училась в университете и тоже была очень умной и, разумеется, красивой.

Даша-старшая ездила на машине, которую купил ей, разумеется, Никита. Как покупал турпутевки в лучшие отели, оплачивал дизайнерскую одежду и модные сумочки, абонементы в фитнес-клуб и счета в дорогих ресторанах. В семье это считалось выгодным вложением денег: Даша вскоре удачно выйдет замуж. Жениха пока нет, но в том, что он найдется, никто не сомневался. Такие девушки, как Таша и Даша, на дороге не валяются. И возраст у Даши подходящий: двадцать лет. Непременно сыщется какой-нибудь олигарх, как он сыскался для ее старшей сестры.

У Никиты же был свой интерес: младшая сестра стала для Таши кем-то вроде компаньонки. Как в былые времена, когда женщине, занимающей определенное положение в обществе, неприлично было путешествовать одной, в одиночестве ходить по ресторанам, да и в магазин за покупками полагалось идти с компаньонкой. Так она была защищена от притязания мужчин. Когда Таша была с Дашей, все внимание противоположного пола доставалось младшей сестре, незамужней и бездетной. Таша сама выдвигала ее на передний план и тут же уходила в тень. Поэтому Никита охотно использовал сестру жены в качестве живого щита. Это прекрасно работало.

Иногда Никите казалось, что он попал в сказку. Жил да был Иванушка-дурачок, и вот он поцеловал лягушку Веру. Как по волшебству, появилась фирма, должность гендиректора, собственная квартира. А потом и вовсе дворец! И три принцессы: жена, ее младшая сестра и дочка. Три красавицы, ибо Даша-младшая тоже была на загляденье. Никита и сам мужчина видный, да жена-модель, на кого бы дочка ни стала похожа, голубые глаза и золотые локоны ей обеспечены.

Что же касается лягушки Веры, она, как ей и положено, оказалась в болоте. Курица орлу не пара, не на того замахнулась. Жена у Никиты на девять лет моложе, в то время как Вера на девять лет его старше. Бывают же такие совпадения! А на вид так Вера и вовсе старуха. Вот пусть и квакает в своем болоте.

А что до другой гм-м-м… лягушки. Марго. Маргарита Станиславовна. Бывшая владелица фирмы, которая ныне принадлежит Никите. Тут пришлось, конечно, поработать. Даже после того, как единственный сын Марго и наследник семейного бизнеса Павел погиб в автокатастрофе, к которой Никита, кстати, не имел отношения, Марго не сломалась. Парень просто ни в чем не знал отказа, и компанию ему Никита нашел подходящую: таких же отвязных представителей золотой молодежи. Ночные клубы, девочки, экстремальные развлечения, выпивка-наркотики. В итоге трое парней, обкуренные, на бешеной скорости пытались взлететь в тоннеле. Машина врезалась в бетонную опору и загорелась. Тела из нее извлекали при помощи автогена. Но Марго держалась.

Доконали ее пластические операции. Ускользающая красота, которую она во что бы то ни стало хотела удержать. Марго просто помешалась на этом и переживала появление каждой новой морщинки так, как не переживала гибель единственного сына. Никита старался не вспоминать, как Марго закатывала ему истерики, упрекая в неверности. Молодой любовник был еще одним средством, с помощью которого она старалась вернуть собственную молодость. И кто такое выдержит?

Три года назад ему удалось-таки упрятать эту истеричку в психушку и получить над фирмой полный контроль. Марго ни в чем не нуждается, у нее хорошие врачи и вполне комфортные условия. Она никогда и ничего не хотела знать о делах, так что, можно сказать, сбылась ее мечта. Ей должно быть сейчас хорошо.

Но целых два года Никита жил как на вулкане. Марго считали в Ташиной семье его богатой тетушкой, которой Никита помогает управлять бизнесом. А потом тетушка серьезно «заболела», и семейный бизнес, само собой, перешел в руки «племянника». Таша даже навещала пару раз Маргариту Станиславовну в больнице, беседовала с главврачом, интересовалась здоровьем «родственницы». Никиту забавляла эта комедия, а иногда напрягала, но его жена была доброй девочкой. Быть может, даже слишком доброй. Она никогда не знала горя, все ее проблемы решались сначала родителями, потом богатым мужем. Даже беременность и роды Таша перенесла играючи. Еще бы! Все носились с ней, как с фарфоровой куклой! У нее была лучшая клиника и лучшие врачи…

– Ник, я что, проспала?!

Он задумался и поэтому невольно вздрогнул: жена! Фарфоровая статуэтка в голубом шелковом кимоно, лицо заспанное, но все такое же милое и удивительно красивое. Легкая припухлость губ и сонный взгляд ей удивительно идут. Чудо, что за женщина! Он счастливо улыбнулся:

– Нет, сегодня выходной. Я терпеливо жду.

– Ах да! Я обещала приготовить тебе суши!

– Раз ты в кимоно, значит, не забыла о своем обещании.

– Я сейчас! Извини, что проспала, любимый! – виновато улыбнулась Таша и стала еще милей.

У жены имелась одна особенность: Таша не просто бесконечно чему-то училась, она горела желанием непременно быть полезной. Так ее воспитали родители. Никто не должен даром есть свой хлеб. Поэтому все полученные знания Таша обязательно применяла на практике. Освоив французскую с итальянской кухни, жена перешла к японской. Поэтому сегодня его ждал традиционный японский завтрак, как сказала Таша. А вечером – чайная церемония. Раз у домработницы выходной. О! Не будь у мужа таких денег, Таша прекрасно справилась бы с домашним хозяйством! Во всяком случае, Никите хотелось так думать.

За завтраком жена вдруг надулась.

– Ты ничего не замечаешь, Ник?

– Нет, а что?

– Ну, посмотри же на меня! – Таша в нетерпении заправила за ушко золотистую прядь волос. У няни выходного сегодня нет, поэтому они завтракали вдвоем.

– Завтрак бесподобен, – улыбнулся он. – И ты тоже.

– Да я не о том! Я только что получила сертификат мастера спекания стекла по технологии фьюзинг!

– Как-как?

– Окончила курсы, – с гордостью сказала Таша. – Украшения, которые на мне надеты, я сделала сама! – Она указала пальцем на кулон, висящий на нежной шее. – И эти серьги тоже сделала сама. – Она пальчиком с безупречным маникюром тронула ушко.

– Да ты что?! Ну-ка, ну-ка…

Он принялся разглядывать кулон, честно говоря, уделяя больше внимания шейке, на которой тот висел. Никита невольно улыбнулся. Почему бы не отправиться в спальню после того, как он отдаст должное кулинарным шедеврам жены? Раз Даша-младшая гуляет с няней в парке, а Даша-старшая приедет только вечером…

– И что скажешь? – нетерпеливо спросила Таша.

– Здорово! – он говорил почти искренне. Для куска стекла, вставленного в дрянную металлическую оправу, это не так уж и плохо, но Никита предпочел бы, чтобы любимая жена украшала себя исключительно бриллиантами.

– Теперь у меня нет проблем с подарками, – радостно сказала Таша. – Знаешь, я подумываю о том, чтобы открыть свой магазинчик. Есть еще курсы по войлоковалянию, арт-бижу, роспись ткани по технологии батик… Раз ты говоришь, что у меня хорошо получается, я могла бы это продавать. Я хочу быть полезной. Вносить свою лепту в семейный бюджет.

Кулон на Ташиной шейке сразу показался Никите уродливым. Одно дело развлечение, и совсем другое дело бизнес. Никита готов был есть Ташины кулинарные шедевры хоть каждый день, но не собирался вкладывать деньги в ее магазин. Потому что жена по сути своей модель, а не кутюрье. Она создана для того, чтобы носить красивые вещи, а не делать те, которые украшали бы других. Комплект – кулон и серьги – наверняка выполнен под чутким руководством мастера, у которого, безусловно, есть вкус. Ему за то и деньги платят. И за комплименты, которые он должен говорить своим ученикам, про их золотые руки, чутье и т. д. Но Ташина идея открыть магазин сама по себе дурацкая. Кто будет покупать ее «шедевры»? Подруги? Эти избалованные дамочки, каждая из которых (ну почти) пытается раскрутить мужа на такой же «бизнес»? Все эти модные салоны и арт-галереи лопаются как мыльные пузыри, едва мужей прижимает с деньгами. Таша не должна идти по такому пути.

Хотя желание жены еще чему-нибудь научиться можно обернуть в свою пользу.

– У меня есть идея получше, – сказал он как можно мягче.

– Получше?

– Почему бы тебе не записаться на курсы самообороны? Рукопашный бой, какое-нибудь джиу-джитсу или что там сейчас в моде? На твой вкус.

– Ты хочешь, чтобы я научилась драться?!

– Не драться. Защищать себя.

– Ты шутишь? Кого мне бояться?

– Милая, бояться надо всегда. У таких, как мы, много завистников.

– Но они же не будут кидаться на меня с ножом! – В голове у профессорской дочки не укладывалось, что отношения можно выяснять кулаками, а не на диспуте.

– Ты очень красивая женщина. Глядя на тебя, мужчины теряют голову, – гнул он свое. Никита думал в это время о Вере, а вовсе не о сексуальных маньяках. Если бывшая жена нападет вдруг на Ташу, та должна уметь постоять за себя. Дать отпор. – Точный удар в гм-м-м… нужное место действует отрезвляюще. Я уверен, что у тебя получится.

– У меня-то получится. Я очень спортивная, – с гордостью сказала Таша. – Но мне никогда не приходило в голову учиться боевым искусствам.

– А жаль. Потому что эта область знаний осталась тобой не охваченной. Похоже, дорогая, все кухни мира изучены, – подмигнул он. – Языки ты тоже одолела. Займись-ка физподготовкой.

– Ну, раз ты хочешь… – с сомнением протянула Таша.

– Я подыщу тебе хорошего тренера. Чтобы ты не филонила.

– Я никогда не филоню! – вспыхнула жена.

– Вот и докажи мне это. А бижутерию оставим на потом. Кстати, и руки укрепишь. Для войлоковаляния, – не удержался он от иронии.

Последний аргумент Ташу убедил. Да, мастер сказал, что пальцы у нее слабоваты. А есть еще лепка из глины, которая ее так заинтересовала! Поэтому она охотно согласилась на курсы самообороны. Для укрепления мышц.

Никита вздохнул с облегчением. Он собирался поговорить с тренером, чтобы жену погоняли как следует. Надо увлечь ее боевыми искусствами, сделать занятия интересными. И тогда Вера будет бессильна, даже если задумает вдруг физическое устранение. Другое ей не под силу, денег-то у Веры нет. При всем ее уме финансовая империя Никиты Намина несокрушима…

…Уже в понедельник Таша приступила к занятиям. В отличие от других ее увлечений, это Никита взял на контроль. Тренер заверил господина Намина, что уже через месяц Таша сможет дать отпор любому врагу, даже если это будет большой и сильный мужчина.

– Ваша жена находится в прекрасной физической форме, – похвалил Ташу тренер.

– Она спортсменка, – с гордостью сказал Никита.

– И она очень ответственно подходит к занятиям.

– Да, она такая. Серьезная.

– Редкий тип женщины: красивая, но не легкомысленная и не пустышка. Повезло вам с женой.

– Я и сам так думаю, – нахмурился Никита. Ему не нравилось, когда мужчины с таким энтузиазмом хвалили его жену.

В Таше он был уверен, но все же… У каждого человека есть слабости. Хоть одна. До сих пор Таша была непогрешима. Никита же прекрасно осознавал, что именно жена – его слабость. И если враг захочет нанести ему удар и этот враг неглуп, он будет выцеливать именно Ташу. И ударит по ней. Защищая ее, Никита защищал себя. Сидя на низкой скамеечке в самом темном уголке спортзала, пропахшего едким потом, и глядя, как жена наносит удары, Никита мысленно ее подбадривал: «Ну же, милая, давай! Вот так! И еще раз! Все, он труп. Точнее, она».

Да, он почти уже похоронил Веру. Он запер в четырех стенах Марго. А деньги положил в надежный банк. По всему периметру участка, на котором стоит его особняк, протянута проволока под напряжением. В офисе охрана, мышь не проскочит. Жена посещает курсы самообороны, хотя и не знает, для чего именно. Сказать ей? Предупредить?

Но так же, как он в свое время не сказал ей правду о том, каким образом заполучил свой бизнес, не сказал правду о Марго, о своем сроке, пусть и условном, о том, что был женат, в общем, сочинил красивую сказку о своем прошлом, в которую Таша безоговорочно поверила. Так же и сейчас Никита не решился. Вера всего лишь тень, месяц-другой, и она исчезнет совсем, растает без следа. Зачем беспокоить Ташу?

И Никита оставил жену жить в ее сказке, как в хрустальном замке, предпочитая возводить вокруг нее все новые и новые стены, лишь бы принцесса спала…

* * *

За месяц она многое успела, потому что очень старалась. Теперь у Веры были деньги и была цель. И еще Вера Александровна Алмазова полностью пришла в себя. Надо жить дальше!

Господи, если бы Клавдия Ивановна знала правду! Но зачем?

Почему ее дочь не вернула деньги? Ха-ха!..

– Сволочи все, Верка! Ты даже не представляешь себе, какие сволочи! Говорят клиентам: мол, денежки ваши еще не поступили на счет, с налогами тянут, сколько возможно, платят в последний день. Да что там! Буквально в последнюю минуту! Я-то знаю. А сами эти гигантские суммы прокручивают, а проценты кладут себе в карман. Сколько у банка ИП, сама посуди! Даже с миру по нитке – и то нищему рубашка. А тут соболья шуба, да не одна! Кредиты опять же. Банк сам решает, какой назначить процент, дать или отказать. А какие они откаты берут? Миллионы долларов! Меня как-то посылали за чемоданчиком. Маленький такой чемоданчик, ха-ха… Первый взнос. А если бы менты меня тогда повязали? Я бы все равно села, потому что я – крайняя.

– Успокойся, Таня.

– Нет, ты послушай! Я чужая, понимаешь? Девочка с улицы. А прибыль делят свои. Семья хозяина. Все, кому удалось с ним породниться, хотя бы в крестные заполучить – те в шоколаде. Особенно любовницам везет. У генерального под боком целый гарем! Ходит этакая цаца, лицо загорелое до черноты, волосы белые, как снег, ногти в перчатки не влезают – такие длинные, сама тупая как пробка, девчонка еще совсем, платежку заполнить не умеет, зато она – начальница! Не по факту, так по сути. Попробуй слово поперек скажи – мигом вылетишь! Зубами поскрипишь, а бывает и поплачешь тайком в туалете, и возвращаешься с улыбочкой: чего изволите? А я ростом не вышла, маленькая, полноватая, да личико подкачало. Одно только и есть: мозги. Да разве за это любят, Вера? Ты и сама знаешь. На том же обожглась. Ночная кукушка дневную всегда перекукует. Вот и живешь: работа – дом, дом – работа. Незаменимый сотрудник, как же! А для себя-то что? Подружки завидуют, с которыми в школе училась? Да знали бы они, эти подружки, как я по ночам в подушку рыдаю! Ничего, терплю. А где лучше-то, Вера? Везде так. У меня же вся жизнь в кредит! Да, зарплата большая. Но меня этими кредитами повязали по рукам и ногам! Это даже хуже, чем рабство. Я, может, и села, чтобы наконец освободиться. Смешно, да? Куда ни кинь – везде тюрьма. Я жалею, что украла у них всего миллион. Вернуть? – Таня сверкнула глазами. – Ага! Не дождетесь!

Вера нахмурилась. Рассказать об этом Клавдии Ивановне? Если бы Таня была уверена, что ее поймут, она сама бы все рассказала. Нет, она знала: мать ее не поймет. Одна против всех, потому и ошиблась. И Вера одна.

– Возьми эти деньги, – попросила перед смертью Таня. – Себе купи, что хочешь, а матери моей – семью. Ты умная, поэтому я тебе доверяю. Ты сообразишь, как поступить.

– Ты хочешь, чтобы я нашла твоего брата?

– Да чего его искать? – горько усмехнулась Татьяна. – У нас не Санта-Барбара, Россия. В соседнем доме он, сволочь, живет. Если уже не помер от цирроза печени. Вот судьба-злодейка! Мать училась в Истре, когда залетела в семнадцать лет, там же рожать решила, подальше от дома, чтобы родители не узнали. Вспомни, какие времена тогда были? Это ж позор! Без мужа родила! Да и учиться надо, место искать, на хлеб зарабатывать. Мать в семье шестым ребенком была. Вот и придумала практику на все лето, то да се. Родила и от ребеночка отказалась. Мальчика никто так не и усыновил. В местный детдом его отдали. Когда у меня деньги появились, я все про него разузнала. Тоже думала: брата найду, будет семья. Нет, Вера, это только в кино так бывает. Вдруг находится дядя-миллионер или братец, с которым в детстве разлучили. Само собой, красивый, богатый. А у меня нашелся… алкаш. Он после детдома квартиру однокомнатную получил, профессию опять же – ПТУ закончил. Государство о нем хорошо позаботилось, да толку? Спился он, Вера. И надо же – в электричке как-то познакомился с женщиной, которая в Шаховской живет, у них с моей матерью, ты подумай, окна напротив! Женился, переехал.

– Его Германом зовут?

– Да какой там Герман! – махнула рукой Татьяна. – Это мать так хотела его назвать, вот и сказала нянечке: пусть будет Герман. Да кто станет слушать какую-то поломойку? Василием его записали, главврач так решила. Без отчества. Это он сам себя потом Ивановичем окрестил. Я ж его с детства знаю. И жену его. И племянника. Данила у моей матери учился, сколько она из-за него к директору ходила! Все просила на второй год оставить или отправить в школу для умственно отсталых. Знала бы она, что это ее внук! В общем, Верка, обычная бытовуха. Семейка та еще! Все пьют, да кого у нас этим удивишь, в нашей-то дыре? Я еще подумала: не дай бог они узнают, что мы родственники. Так и будут за деньгами шастать. От братца всего можно ожидать, а мама, она добрая. Будет себя корить: если бы я его в роддоме не оставила, он бы таким не вырос. Да кто знает-то, Вера? Вот я выросла, выучилась, а толку? Все равно в тюрьме сижу. Не хочу я такой жизни, потому и помираю. Глупо все было. Быстро и глупо. А ты за нас отомсти. За себя и за меня. Поживи как следует. И найди там какого-нибудь… Германа. Неважно, кто он по профессии, лишь бы не пьющий. Не хочу, чтобы до конца своей жизни Новый год мама встречала одна. Это ведь так тоскливо. Сидишь за накрытым столом перед телевизором, тупо смотришь в экран, давишься шампанским и думаешь: кто только придумал этот праздник? И куда девать столько выходных?

Об этом Вера тоже ничего не сказала Таниной маме. Надо будет подыскать порядочных людей и поручить им Клавдию Ивановну. Давать деньги на ее содержание при условии, что Афанасьева ничего не будет знать. Кому помешает такое пособие? Таня подробно описала своего брата: цвет глаз, волос, форму носа, хотя все это может с возрастом измениться. Вдруг он вообще без волос родился, этот Герман? А глаза у всех младенцев одинаковые, «молочные». Все можно объяснить, главное, проявить фантазию.

Вере нужен был помощник. Но сначала она решила проблему с жильем. Поселилась в дешевой гостинице, где на ее справку закрыли глаза, и стала подыскивать съемную квартиру. Больше всего Вере хотелось жить в своей, но она прекрасно понимала, что так быстро ее не вернешь. Сначала нужен антураж, чтобы Юля и ее адвокат поняли, с кем имеют дело.

Привести себя в порядок труда не составило. Когда-то Вера Александровна Алмазова в этом преуспевала. Главные святыни модников остались незыблемыми: ГУМ, ЦУМ и Пассаж. Вера очень быстро составила себе модный гардероб. Холеные девушки-менеджеры в дорогих бутиках сначала встречали ее презрительными взглядами, но лица их менялись, едва Вера открывала сумочку, чтобы расплатиться. Деньги она тратила не считая.

Потом настало время заняться прической и лицом. Салон красоты, куда ходила когда-то директор магазина Алмазова, остался на месте, не разорился за десять лет. Мастер по маникюру Веру сразу узнала и засуетилась.

– А вот Лена уволилась, – с сожалением сообщила миловидная светловолосая женщина, включая гидромассаж.

Вера с наслаждением опустила ноги в душистую воду.

– Тогда, быть может, вы, Настя, порекомендуете мне кого-нибудь? Я хочу покрасить волосы так, чтобы это было стильно.

– У нас сейчас в основном гастарбайтеры трудятся. Хозяйка деньги экономит, да и страховку не хочет платить. Я имею в виду, не россияне, – Настя слегка порозовела. – Если вас это не смущает…

– Меня, Настя, давно уже ничто не смущает. Лишь бы человек был хороший.

– Тогда я скажу Зое, чтобы занялась вами.

– Зое?

– Так-то проще. По-русски.

– Да, ты права.

– Как сами-то, Вера Александровна? – осторожно спросила Настя.

– С трудом узнаешь меня, да?

– Время никого не красит. – Мастер низко нагнулась и энергично принялась водить по Вериной пятке шершавым кружком пемзы. – Зато не растолстели.

– Это да, – усмехнулась Вера. – Мой сорок четвертый размер по-прежнему при мне. Как бы не сорок второй.

– Ну вот! Это главное! Была бы фигура, а костюмчик найдется!

– Скажи, а косметолог еще работает?

– Я дам вам ее телефон, – деловито сказала Настя. – Думаю, она вас примет. Она теперь на дому работает, так проще.

У Зои, очаровательной миниатюрной девочки с глазами испуганной газели, оказался хороший вкус. И еще она не навязывала клиенткам свою волю. Это в характере восточных женщин.

– Как будем стричься? – тихо спросила она, замерев возле кресла с ножницами в руке.

Вера наметанным глазом оценила ее прическу. Если мастер сам себя не может облагородить, вряд ли он осчастливит клиентов. С волосами у Зои все было в порядке.

– Я предпочитаю естественность, – сказала Вера.

– Я думаю, вам надо вернуть ваш натуральный цвет, – оживилась Зоя. – То есть просто покрасить волосы. А длину не убирать, только немного подровнять. Вам не идет короткая стрижка, у вас щеки впалые.

– Лучше скажи, лицо изможденное, – усмехнулась Вера. – Что ж, будем отращивать волосы. А пока сделай все, что возможно.

Зое, как и Насте, Алмазова оставила щедрые чаевые. Теперь она была готова для визита в автосалон.

– Я хочу «Инфинити», – сообщила Вера кинувшемуся к ней менеджеру. Глаз у парня был наметанный, он сразу понял, что клиент пришел серьезный. – Полная комплектация, все, что у вас есть, топовая версия. Плачу наличными всю сумму. Если сделаете быстро, получите немаленькие комиссионные. Машина нужна мне в ближайшие дни.

В общем, к банку подкатила солидная дама, знающая себе цену. Летний костюм с юбкой на пять сантиметров выше колена, красивая, но удобная обувь, серьги и кольцо с бриллиантами, но маленькие и изящные: не на бал собралась. Деловая женщина, с деньгами и со вкусом. Именно такой Вера и хотела казаться. Она сразу потребовала встречу с управляющим.

– А что вы хотели? – вежливо спросила сидящая за стойкой девушка. Верин вид к хамству не располагал. И машина, на которой она приехала, тоже. В окно секретарше прекрасно было видно, кто и как паркуется у банка.

– Я от Розы Яковлевны. Скажите: Алмазова Вера Александровна, он знает.

Судя по скорости, с которой управляющий ее принял, Вера поняла, что тот в курсе, кто к нему пришел.

– Прошу вас, – он широким жестом указал на глубокое кожаное кресло. Вера села прямо, на самый краешек. – Чай, кофе?

– Зеленый чай без сахара.

– Света, – кивнул управляющий. Секретарша исчезла. – Как там Роза Яковлевна поживает?

– Как человек, который находится в заключении, – жестко ответила Вера. – И очень беспокоится о своих деньгах.

– А что с деньгами? – засуетился управляющий. Вера заметила, что упоминание о заключении было ему неприятно. – С деньгами уважаемой Розы Яковлевны все в порядке.

– Представьте мне полный отчет, – сухо сказала Вера. – Роза Яковлевна является одним из главных держателей акций вашего банка. Через подставное лицо, но сути это не меняет. К тому же теперь этим подставным лицом буду я. Вы поняли?

– Да, – облизнул губы хозяин кабинета.

– Когда-то я была генеральным директором торговой сети «Товары для офиса». Слышали о такой?

– Да, – он почтительно нагнул голову.

– Я прекрасно разбираюсь в бухгалтерии. У меня высшее экономическое образование и огромный опыт работы.

– Роза Яковлевна не станет доверять кому попало.

– Вот именно, – усмехнулась Вера. – Там… Вы понимаете, о чем я говорю. Не буду лишний раз упоминать это место, потому что вижу, как вам это неприятно. От тюрьмы и от сумы, как говорится… Так вот там сейчас находится немало состоятельных людей, которые получили солидные сроки за экономические преступления. У этих людей на воле остались огромные деньги. И они, эти люди, прекрасно понимают, что за деньгами нужен глаз да глаз. Иначе без штанов останешься. Я была у них там казначеем и заслужила доверие. Поверьте, я прекрасно умею вести дела.

– Я зачислю вас в штат, – залебезил управляющий. – Вам выделят отдельный кабинет. Я думаю, что ваш опыт работы…

– Свободный график посещения, – перебила его Вера.

– Само собой.

– И учтите: со мной нельзя договориться. Вы понимаете, о чем я.

– Розе Яковлевне повезло, – уныло молвил он, – что она встретила вас.

– Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, – пошутила Вера. – Я думаю, вы сообразите, как использовать мой профессионализм. А что касается криминального прошлого…

– Господи, да кто ж об этом помнит! – всплеснул руками управляющий. – Вы же не в депутаты баллотируетесь!

– Вот именно. Да и кто у нас не сидел?

– Все уважаемые люди сидели, – угодливо подхватил он.

– Значит, у меня отличный послужной список: десять лет колонии строгого режима.

– Де… десять…

– Вы понимаете, что со мной шутки плохи?

– Д-да…

– Я сидела за убийство. Четырех человек.

Управляющий побледнел:

– Я все понял.

– Вот и отлично. Значит, долго объяснять не потребуется. – Вера встала. – Когда я смогу приступить к работе?

Управляющий тоже вскочил:

– Документы будут готовы к завтрашнему дню. Что касается зарплаты…

– Не беспокойтесь, Роза Яковлевна сказала, что я буду получать свой процент с оборота капитала.

– Раз она так сказала…

– А я уж позабочусь, чтобы капитал Розы Яковлевны был вложен с максимальной прибылью.

– У вас есть опыт работы в крупном банке? Вы занимались инвестициями? – слегка подколол ее управляющий.

– Я знаю о работе банка больше, чем вы думаете, – усмехнулась Вера. – Вас ждет много сюрпризов.

– Что ж…

– Вы поняли, с кем имеете дело?

– Да. Я все понял.

– Отлично! Я приеду завтра в девять. Я привыкла рано вставать. И вы у меня на очереди первый.

– И много у вас таких клиенток, как Роза Яковлевна? – слегка напрягся управляющий.

– Есть, – уклончиво сказала Вера. – Как вы понимаете, слухами земля полнится. Если люди привыкли доверять мне там, то они уверены, что лучше меня их деньгами здесь не распорядится никто. Я буду присматривать за крупными капиталами весьма состоятельных людей. Своего рода надзиратель. Чтобы капиталы эти не расхитили. Я ведь прекрасно знаю, как это делается. Все эти офшорные схемы, – намекнула Вера. – И не говорите мне о кризисе на Кипре. Я знаю, что вы давно уже подсуетились. И даже знаю источник информации.

– Откуда? – в ужасе прошептал управляющий.

– Я же говорю вам, что я доверенное лицо. Надзиратель. Увидимся завтра, – сухо сказала Вера и вышла.

Управляющий ей не понравился. Надо будет позвонить Розе Яковлевне и сообщить о своем первом впечатлении. Окончательные выводы она сделает, когда ознакомится с документами.

«Вот и мозги на что-то пригодятся», – усмехнулась она, садясь в машину. У них там, на зоне, сложилась неплохая компания. Таня – начальник вип-отдела крупного банка, Вера – генеральный директор большой торговой сети. Роза Яковлевна… Птица высокого полета. Соучредитель нескольких ООО и ЗАО, названия которых у всех на слуху. Такими делами рулила под прикрытием Министерства сельского хозяйства! Попросили посидеть «за себя и за того парня», при условии, что большую часть капитала Розе Яковлевне оставят. Она пошла на «сотрудничество» со следователем, во всем покаялась, призналась в крупных хищениях государственных средств. Но никто и представить себе не мог, насколько эти хищения были крупными, масштабы воровства Веру поразили, хотя ее не назовешь наивной девочкой!

Розу Яковлевну тоже не назовешь. Что-то в финансовых отчетах ее главбуха, поступавших на зону, даму насторожило. А тут еще и Таня подлила масла в огонь! Три таких головы быстро вычислили схему утечки капитала.

Пять лет, пока Роза Яковлевна будет отбывать срок, за ее деньгами присмотрит Вера. Есть и другие «клиентки», помельче. Работы у Веры будет невпроворот!

Про банковские схемы Таня много чего порассказала, заполнила пробел в Верином экономическом образовании, а Роза Яковлевна просветила насчет всего остального. Как обворовывают государство. Трем умным дамам было о чем поговорить. А времени у них – вагон!

«Стоило в тюрьму садиться!» – иногда горько думала Вера. Знания, которые она приобрела у своих подруг по заключению, оказались бесценны. Вера и сама когда-то работала с черным налом, выкручивалась, чтобы налогов поменьше платить. Но до Розы Яковлевны ей далеко. Та обещала отблагодарить, если Вера справится, и Алмазова не сомневалась, что так и будет. Смерть Тани связала их навечно, они словно сестру потеряли. Это больше, чем дружба, поэтому Вера и предупредила управляющего:

– Меня нельзя купить.

«А вдруг они меня убьют? – подумала она. – Нет, это вряд ли. Побоятся. Они знают, с кем имеют дело. Но на всякий случай надо быть осторожнее».

Вечером следующего дня она выкроила время и для частного детективного агентства. Объявлений в инете было полно, Вера позвонила наугад. Она давно поняла: работать можно с любым материалом. Каждого человека можно чем-то заинтересовать, надо только его понять. Отыскать ключик и отпереть дверцу. Иной раз случайный выбор и является самым результативным. Во-первых, потому, что многого не ждешь, во-вторых, тебя заинтересованы удержать. И наконец, самое главное: между вами нет так называемых третьих лиц. И о тебе – никакой информации, кроме той, которую ты сам о себе пожелаешь предоставить. Зачастую случайные знакомства перерастают в крепкую дружбу. Это как в незнакомом месте заходить в воду: шаг за шагом с опаской ощупывая дно. А потом вдруг оторваться и поплыть, придя при этом в щенячий восторг: а водичка-то – парное молоко!

Вере ответил мужчина. Она хотела сразу же положить трубку, но потом передумала. Судя по голосу, ее собеседник был немолод и некрасив. Почему Вера так решила, она и сама не поняла. Но представила себе лысоватого дядечку в мятых брюках и пиджаке с протертыми локтями. Типичный неудачник, наверняка в разводе, ездит на дрянной машине или вообще на метро, отдыхает в пансионате «Заря», а на день рождения позволяет себе баночку красной икры и бутылку шампанского «Абрау-Дюрсо». Вера отчетливо представила себе кожаные заплатки на рукавах мятого пиджака и трубку не положила.

– Здравствуйте, что вы хотели? – спросил он.

– Мне надо собрать сведения об одном человеке. Вы могли бы этим заняться? Ничего криминального, – поспешила добавить Вера. – Я разыскиваю своего родственника, мы давно не виделись.

– А в инете не пробовали поискать? – спросил дядечка.

Она невольно поморщилась: еще и честный! Точно неудачник. И жена от него поэтому ушла.

– Пробовала, но ничего стоящего не нашла.

У Никиты Намина есть страничка в одной из социальных сетей, но он не заходил туда года два. Имелась одна-единственная фотография самого Никиты, указан номер школы, в которой он учился, и техникум. Все это Вера знала. А где пляжные фото? Девочки, которых у него всегда было полно? Чтобы такой красавец да не продемонстрировал своей стати? Для того и заводят страничку на каких-нибудь Одноклассниках. Что-то не то.

Ей хотелось знать, почему Никита не жалует социальные сети. Хвастаться нечем или, напротив, просители замучили? Богатые люди не очень-то любят, когда какой-нибудь работяга, пользуясь тем, что он бывший одноклассник, забрасывает письмами типа: «Как сам? Как житуха? Давай в выходные пивка попьем!»

Как правило, такие посиделки заканчиваются жалобами на жизнь и просьбой:

– Слушай, ты бы и меня куда-нибудь пристроил! Чего тебе, жалко?

Появляется новая головная боль. Отказать? Зазнался! Помочь? Если одноклассник к тридцати пяти годам ничего толком не добился, значит, дурак или лентяй. А то и алкаш! Отвечай потом за него!

Так что там с Никитой?

– Видите ли, я в основном работаю в офисе, – осторожно сообщил детектив.

– Но вы занимаетесь сбором информации?

– Разумеется. Сейчас все есть в инете. Надо просто уметь работать с материалом.

– Вот и поработайте, – раздраженно сказала Вера. – Я человек занятой. Потому и нанимаю вас.

– Хорошо. Назовите фамилию, имя, год рождения персоны, если вы, конечно, располагаете этими сведениями.

– Я располагаю, – сухо ответила Вера. – А как насчет денег?

– Вы можете перевести некую сумму на мой счет. Аванс. У меня есть электронный кошелек. Необязательно приезжать.

«Скорее всего, и офиса-то никакого нет. Да, неудачно я позвонила. Но не будем отступать от намеченной схемы. Я дам ему шанс», – подумала Вера.

– Что ж… Давайте попробуем, – сказала она.

– Если результат вас не удовлетворит, остаток денег можете не переводить, – поспешил добавить ее собеседник.

– А во сколько вы оцениваете свои услуги? – усмехнулась Вера.

– Ну, в зависимости от сложности задания, – он явно мялся.

– Если сложное, то сколько?

– Тысяча долларов, – наконец выговорил он.

«Еще одно подтверждения того, что дела у него плохи. Неудачники оперируют именно круглыми цифрами, и, что характерно, вначале стоит единица: тысяча долларов, миллион долларов. На вопрос, сколько бы вы хотели зарабатывать в месяц, они без запинки отвечают: сто тыщ! Танин возлюбленный тоже запросил миллион долларов. Ей бы насторожиться, но когда пылает сердце, мозги отключаются напрочь».

Картинка сложилась, но Вера решила рискнуть.

– Хорошо. Пятьсот долларов вас устроит?

– Вполне.

– Деньги завтра же утром будут переведены на ваш счет. Что касается персоны, которая меня интересует… Записывайте.

«Я даже имени его не спросила, – вспомнила она, положив трубку. – Да какая разница? Через день-другой он позвонит мне и скажет, к примеру, что Никита Борисович Намин года два как умер и там-то находится его могилка. Я, само собой, отправлюсь на ней поплакать, как примерная вдова. Или еще лучше: Никита живет у мамы, работает на местном рынке рубщиком мяса. Нет, рубщиком – это для него слишком хорошо. Грузчиком. Меня удовлетворит парочка его снимков. Небритый, пузатый, с бутылкой пива в руке. И все. Точка. Можно было бы заявиться к нему на рынок на «Инфинити», в белоснежном костюме и в бриллиантовом колье на шее, но я обойдусь и без этого. Я же не дурочка какая-нибудь… И я никогда не узнаю имени человека, который ради меня два дня лопатил инет…»

Пятьсот долларов она перевела на указанный счет утром следующего дня. Попросила об одолжении секретаршу, которая рада была услужить новой начальнице. Уже пошли слухи, что Вера Алмазова обладает неограниченными полномочиями. Самой Вере еще надо было восстановить свой социальный статус: обзавестись всеми необходимыми документами, решить вопрос с регистрацией, наведаться в налоговую. Какое-то время на это уйдет, хотя с большими деньгами все эти процедуры можно проделать быстро. Не в очередях же сидеть!

В общем, она так закрутилась, что совсем забыла про Никиту.

Звонок раздался не через два дня, как она ожидала, а через пять.

* * *

За месяц она многое успела, потому что тренировки ее увлекли. Сначала Таша решила просто угодить мужу, но скоро вошла во вкус. Она с раннего детства занималась спортом. Как говорили ее родители, в человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. Негоже превращаться в очкастую отличницу с сутулой спиной. Встречают-то по одежке! Потом, само собой, можно и умом блеснуть. Но внешность девушки – это ее визитная карточка. Так что, мисс, будьте любезны! В человеке все должно быть прекрасно!

Спустя какое-то время Таша узнала, кто автор этого выражения, ставшего крылатым: Чехов. Но уроки тенниса начались раньше, чем уроки литературы, и Таша какое-то время считала, что так красиво думает и говорит ее мама, которая полностью соответствовала этому идеалу. Маленькой Таше непонятно было только одно: душа, что это такое? И где? И как выглядит красивая душа? Есть ли она у мамы? Наверняка есть, и, само собой, красивая, но как это определить?

Душа так и оставалась белым пятном в Ташиных мыслях, которые, все как одна, были красивы. И то, что Таша думала о душе, лишний раз это подтверждало, по словам ее мамы.

– Будь хорошей девочкой, прилежно учись, не совершай дурных поступков, и можешь считать, что душа у тебя красивая, – вот как сказала мама в ответ на Ташины сомнения.

И дочь старалась. Она играла в теннис и брала уроки пилатеса. Регулярно ходила в бассейн и пила полезные фруктовые коктейли. Училась красивой походке в модельном агентстве и умению выбирать вещи, которые ей идут. Формировала вкус, следила за стройностью фигуры и идеальным состоянием кожи лица. Постепенно Таша превращалась в Само Совершенство, неудивительно, что в семнадцать лет ей предложили сняться для обложки модного журнала.

– Почему бы нет? – сказала мама. – Все думают, что красавицы глупы, особенно блондинки. Ты должна доказать обратное.

Так в модельном бизнесе появилась умная блондинка. Ташу еще в шутку звали «Мисс конгениальность». Но она никогда не зазнавалась, это могло плохо отразиться на душе, которая должна оставаться прекрасной. Ташу любили за покладистый характер, за то, что она независтливая, не интриганка и не зазнайка. Это означало, что у нее полно подруг и ни одной настоящей. Зато у Таши была сестра. Такая же, как она, поэтому девушки вполне удовлетворялись обществом друг друга. Потом родилась дочка, и вопрос о том, как ее назвать, не обсуждался. У Таши с мужем была договоренность: сына называет он, дочку она. С самого начала отношения у супругов складывались идеально, потому что оба они были людьми образованными и цивилизованными.

Дочку она назвала Дашей по имени младшей сестры. Фантазия у Таши совершенно отсутствовала, как это часто бывает у людей, которые все время чему-то учатся. Они постоянно пересказывают чужие мысли, повторяют чужие движения и в итоге теряют способность к самостоятельному мышлению. Все, что они могут, это повторить за кем-то. Таша привыкла повторять за мамой. Никита не возражал против еще одной Даши в семье. Договор есть договор. Сына назовет он.

Они напоминали трех матрешек: Таша, Даша-старшая и Даша-младшая. Все три светловолосые и голубоглазые, с очаровательными личиками, покрытыми медовым загаром, с одинаковыми белозубыми улыбками. Глядя на них, люди невольно улыбались. Само Совершенство, Почти Совершенство и Будущее Совершенство.

Мужа Таша любила искренне. Она не поддавалась ничьему влиянию, кроме влияния своих родителей, поэтому даже не пробовала курить, не употребляла до восемнадцати лет спиртное и не встречалась с мальчиками серьезно. Никита был у нее первым. Они познакомились в самолете, в салоне бизнес-класса, Таша летела в Милан на съемки, Никита по делам. Это была любовь с первого взгляда. Так сказала Ташина мама.

– Теперь ты понимаешь, дочка, для чего надо было себя хранить? – многозначительно намекнула она.

Таша не обратила внимания на это «для чего», а не «для кого». Мама, понятно, имела в виду жизнь, похожую на сказку, без забот и без печалей для них всех. Профессора, конечно, не бедствовали, но о вилле в Испании мечтать не приходилось, да и младшей дочери хотелось дать достойное образование. И жить хотелось так, как жила культурная элита до революции: иметь прислугу, отдельный кабинет исключительно для работы, комнату под библиотеку и возможность заниматься научными изысканиями, не подрабатывая репетиторством на отдых за границей, что само по себе унизительно. Все это мог обеспечить богатый зять.

Таше никогда не приходило в голову, что ее просто-напросто продали. Вырастили, как редкий экзотический фрукт в оранжерее со всеми удобствами, не жалея на это никаких денег. А потом упаковали в свадебное платье и посадили в лимузин с обручальными кольцами на крыше. Покупатель остался доволен: экзотический фрукт полностью соответствовал заявленной стоимости, не залежался и не подгнил, но и не был зеленым.

На тренировках по самообороне Таша впервые в жизни столкнулась с жестокостью и насилием.

– Бей! Вложи в этот удар всю свою злость! Представь, что перед тобой насильник! Бей!

И она дала волю своей агрессии, которая, как и у всякого человека, искала выхода. Даже такое растение, как Таша, не могло не реагировать на раздражающие мелочи, типа нерегулярно поступающего в оранжерею солнечного света. Над Москвой частенько висели тучи, а зимой, бывало, из-за плохой погоды задерживали рейс! Любимая собака часто болела, врач, который делал ей МРТ, оказался букой, да еще заявил, что эликсир бессмертия для домашних животных далеко не первостепенная задача человечества. Какая неслыханная жестокость! Поэтому Таша с наслаждением молотила боксерскую грушу.

Немного злило ее только одно: новые знания негде было применить. До сих пор все, чему училась Таша, с успехом использовалось в быту. Языки помогали ей чувствовать себя за границей как дома, кулинарными шедеврами наслаждался муж, необычные подарки получали многочисленные подружки. Теннис помогал в бизнесе, они с мужем прекрасно играли в паре, а их партнерами были исключительно нужные люди.

Но где, скажите мне, взять маньяка? Таша не представляла, что может ей угрожать. До сих пор она нигде не пересекалась с тем, другим миром, где живут от зарплаты до зарплаты, под конец месяца еле наскребая на поездку в метро, отовариваются в дешевых супермаркетах, выбирая товары с зеленым ценником, штопают колготки и стирают целлофановые пакеты.

Где сутками едут на наш юг в плацкартном вагоне (без кондиционера!), подсмеиваясь над неудачниками, которые не могут себе этого позволить. А на отдыхе литрами пьют местное «Шардоне» и коньяк (искренне считая, что это коньяк!), закусывают курицей-гриль и чебуреками, пожаренными в масле, которое заливается утром и не меняется двое суток.

Где глушат отчаяние убойными дозами алкоголя и потерявшие человеческий облик женщины, визжа, рвут друг другу волосы. А потом целуются взасос, мирясь на том, что «все мужики сволочи, а мир на нас, бабах, держится, так чего ж мы?..»

Где заняться сексом с парнем, которого видишь впервые в жизни, – как зубы почистить, а потом забежать между делом в больничку на аборт или от гонореи полечиться – так, пустячок. Где врач орет на женщину, дожидающуюся операции под общим наркозом:

– Ты что, не можешь вспомнить, есть ли у тебя аллергия?! Там анестезиологи ждут! Себя потом вини! – И это еще цветочки! Запросто могут и кровь перелить, взятую у донора, зараженного сифилисом или гепатитом В.

Где радуются загаженному очку в вокзальном туалете: чуть не описалась за два часа в электричке!

Где знают все дырки в заборах, огораживающих железнодорожные платформы на ближайших подступах к Москве, чтобы не стоять в кассу «На выход» и не платить лишних денег. Да еще в метро сигануть через турникет под вопли контролерши. А потом купить на эти деньги в том же метро пирожок и сожрать. Таша вообще не представляла, как выглядят пригородные электрички, да и в метро спускалась последний раз, еще когда была школьницей.

Где…

В общем, понятно. В Ташином мире не было всех этих гадостей и, разумеется, маньяков. А Никита поставил задачу, но не объяснил, для чего это может пригодиться.

– Бей!!!

Тяжеленная груша качнулась, у Таши заныла нога.

– Молодец, девочка!

Она ехала домой усталая и недовольная собой. Вот если бы можно было кого-нибудь защитить! Или отомстить за всех обиженных женщин!

И, о чудо! Ее фантазия впервые заработала! Таша представила, как заходит в лифт, а там маньяк! Чье фото висит на стенде «Их разыскивает полиция». Он без колебания нападает на хрупкую блондинку, даже не подозревая о том, какой его ждет сюрприз! Таша легко его побеждает, скручивает и сдает в полицию.

«А чем я его буду скручивать? – вдруг подумала она. – Нет, я его просто оглушу так, чтобы он потерял сознание, и позвоню в полицию. Ник будет мной гордиться! И мама…»

От этих мыслей Таше стало так сладко! Она совершит подвиг! Вот чего ей не хватало!

Поэтому за месяц она многое успела. Теперь Таша была полностью готова к подвигу и невольно начала искать место, где его можно совершить. Она стала инстинктивно высматривать опасных людей. Теперь Таша напоминала боевую гранату с выдернутой чекой. Осталось только найти мишень.

* * *

Телефонный звонок застал ее врасплох, но, увидев номер, высветившийся на дисплее, Вера поспешно схватила трубку:

– Я слушаю!

– Из детективного агентства беспокоят.

– Я поняла! Говорите! Что удалось узнать? Он жив? – нетерпеливо спросила она.

– Еще как! Я могу прислать отчет на вашу электронную почту, а деньги…

– Я хочу с вами встретиться.

– Когда? – слегка растерялся ее собеседник.

– Прямо сейчас! Вы располагаете временем?

– Собственно… – дядечка слегка напрягся.

«Мямля! – разозлилась Вера. – У него и офиса-то никакого нет, а свободного времени сколько угодно! Даже цену себе набивать не умеет! Черт меня угораздил с ним связаться!»

– Вы где территориально находитесь? – спросила она тоном, не допускающим возражений.

– Где я живу? – выдал он себя с головой. – Ближайшее метро – «Войковская».

– А у меня «Сокол»! Надо же, какое совпадение, – обрадовалась Вера. – Давайте встретимся где-нибудь в кафе. На «Войковской».

– Неподалеку от моего дома есть «Грабли». Если вас это устраивает. Там самообслуживание…

– В «Пушкин» я вас пока не зову, – сухо сказала Вера. – А к самообслуживанию давно привыкла. Через полчаса. Как я вас узнаю?

– А как вас зовут для начала?

– Вера Александровна.

– Так вот: я сяду на веранде и буду держать в руках плакат с надписью «Добро пожаловать, Вера Александровна!». Шучу, конечно. Передо мной на столе будет лежать красная роза на длинном стебле. Устраивает?

– На мне будет светлый летний костюм, в руках сумочка от «Шанель». Товарный знак этой фирмы вам, надеюсь, известен. Я приеду на «Инфинити» голубого цвета, постарайтесь занять столик у окна. Таким образом вы меня легко узнаете.

– Договорились.

Вера дала отбой и торопливо стала собираться.

«Я опять не узнала, как его зовут. Впрочем, какая разница…»

…Сначала она увидела розу. Алую розу на длинном стебле, которая лежала на столике у окна. Потом Вера увидела его и сразу же захотела уйти. Как обманчиво звучат голоса по телефону! Воображаешь себе волшебную фею, летишь к ней как на крыльях и вдруг натыкаешься на толстуху с тройным подбородком, которая гипнотизирует тебя змеиным взглядом: ну что, попалась, милочка? Или, как в этом случае: воображаешь себе лысеющего дядечку в мятом костюме, и вдруг видишь перед собой…

«Я дура», – мысленно обругала себя Вера.

За столиком у окна сидел парень лет тридцати, широкоплечий, высокий, насколько она могла судить. Красавцем она бы его не назвала, но внешность у него была располагающая, лицо открытое, а еще густые темные волосы и пухлые детские губы. На которых, как она раздраженно подумала, еще молоко не обсохло. Она уже было развернулась к дверям, но поняла, что он ее заметил. Потому что он встал и жестом указал на соседний стул: присаживайтесь.

Роста он оказался высокого. На голову выше Веры. Но она все равно обозвала его сопляком. Мысленно, конечно. И все-таки села.

– Я вас разочаровал? – улыбнулся он.

– Слегка, – покривила душой Вера. – Я думала, вы старше.

– А я думал, вы моложе. Ведь Намин – ваш бывший муж? А ему тридцать шесть.

– Мои мужья – это мое личное дело.

– Согласен. Разрешите представиться: Григорий. – Он слегка нагнул темноволосую голову.

Чтобы не встречаться с ним взглядом, Вера смотрела на розу. Роза была красивой. Вера кивком подозвала крохотную черноволосую девушку, собирающую со столиков грязную посуду:

– Можно поставить цветок в вазу? – Она щелкнула замочком сумочки и протянула девушке сторублевую купюру. – Пожалуйста.

Та кивнула и исчезла.

– А вы умеете решать проблемы, Вера Александровна, – улыбнулся Гриша.

– Это не проблема, а досадное недоразумение. – «Как и ты», – мысленно добавила она. – И я не хочу, чтобы вы думали, будто у нас свидание.

– Упаси боже! Вы моя клиентка!

– Ну вот что, Гриша, давай по сути. Что удалось узнать?

Он молча открыл кейс и вынул оттуда плотный белый конверт, который протянул Вере. Она, слегка волнуясь, открыла. Там была пачка фотографий. С первой на нее смотрел улыбающийся Никита. Живой, здоровый, только слегка располневший. Но отличный костюм, в который был одет Никита на другой фотографии, скрывал этот маленький недостаток. В общем, на Веру смотрел холеный преуспевающий мужчина, находящийся в отменной физической форме и вполне довольный своей жизнью.

Она дрожащими руками стала перебирать фотографии. Вот его машина. Хорошая. Не хуже, чем у нее. Да что там! Лучше! А вот его дом. Точнее, крыша дома, потому что участок обнесен высоким забором, а поверху идет проволока под напряжением. Ворота под охраной, с которой можно связаться по переговорному устройству. Мышь не проскочит. Но дом отличный, это и так понятно. А вот и «сталинка» в ЦАО. Охраняемая стоянка, подъезд, тоже под охраной, видеокамера под зеленым козырьком… Внутри наверняка консьерж и еще один охранник. Солидно. А вот его работа…

«Товары для офиса», – прочитала она вывеску, потом сглотнула и перевела взгляд на стол. Роза стояла перед Верой в высоком стакане. Когда его принесли и кто поставил туда цветок, она не заметила.

– Вам плохо? – спросил Гриша.

– Да, – кивнула она.

– Я сейчас.

Он встал.

– Я принесу вам кофе.

– Чай. Зеленый. Без сахара.

Она опять уткнулась в фотографии. А вот смазливая блондинка модельной внешности, таких любят печатать на обложках глянцевых журналов. Блондинка Никите под стать, оба красивые, белозубые, загорелые. Одним словом, преуспевающие. Блондинка улыбается Никите, он блондинке. Вера машинально пригладила волосы.

– Ваш чай. – Напротив сел мужчина. Вера посмотрела на него с недоумением: кто это? – Пейте же, Вера Александровна. И ешьте.

Она заметила блюдечко с пирожным и сказала:

– Я не хочу есть.

– А надо. Вам необходимо отвлечься.

Она послушно стала есть пирожное. Пирожное миндальное, роза алая. А жизнь дерьмо, как Вера только что поняла.

«И что теперь делать? – подумала она. Посмотрела на розу и вдруг вспомнила: – Это же Гриша. Частный детектив, которого я наняла, чтобы узнать простую истину: жизнь дерьмо. И никакой справедливости в ней нет».

Она доела пирожное и выпила чай.

– Вам легче? – спросил Гриша.

– Да. Полегче. Кто это? – кивнула Вера на блондинку.

– Его жена.

– Он что, женат?

– Да, и счастливо.

– Подумать только, – усмехнулась Вера.

– Хорошо держитесь, – похвалил ее Гриша.

– Вы поэтому хотели отослать отчет по инету? – кивнула она на фото. – Опасались истерики?

– Честно говоря, да.

– Потому и роза. Что ж… – Вера усмехнулась. – Я в порядке. Значит, у него все хорошо.

– Более чем.

– Постойте… А фирма? Как он объяснил хозяйке свою женитьбу?

– Какой хозяйке?

– Маргарите Станиславовне. Ведь это ей принадлежит фирма «Товары для офиса». И ее сыну.

– Павел погиб в автокатастрофе. Маргарита Станиславовна находится в психиатрической лечебнице. А фирма «Товары для офиса» принадлежит господину Намину.

– Как же я в нем ошиблась! Думала, он дамский угодник, лентяй и, честно говоря, недалекого ума. А он оказался… – она посмотрела на фото.

– Весьма предприимчивым, – подхватил ее мысль Гриша. – Господин Намин очень ловко умеет устраивать свои дела. Его жена не просто красавица. Кстати, она бывшая модель. Ее родители – профессора. Наталья Сергеевна умна, образованна и не в пример другим девицам модельной внешности, прожигающим жизнь в ночных клубах, хорошая жена и мать.

– Мать? У них и дети есть?

– Да. Очаровательная дочка четырех лет. Даша.

– А что-нибудь плохое во всем этом есть? – она вновь кивнула на фото. – Хоть ложечка дегтя в этой цистерне меда? Есть у него хоть какие-то проблемы?

– Разве что вы, – улыбнулся Гриша. – Но он об этом пока не знает. Хотя…

– Что? – подалась вперед Вера.

– Месяц назад его жена стала посещать курсы самообороны.

– Месяц назад я вышла из тюрьмы… – задумчиво протянула Вера.

– И за что сидели?

– За убийство, – машинально ответила она. – Десять лет.

– Серьезно.

– Я, кажется, начинаю понимать… Тот симпатичный попутчик… Уж больно он был навязчивым. Похоже, Никита следил за мной от самых ворот колонии. Не сам, конечно. Но судя по тому, как обстоят у него дела… В смысле финансов…

– У него на фирме есть служба безопасности. И денег, да, полно. Я не смог войти внутрь. За этими-то фотографиями пришлось постараться. Потому и не звонил. И не уверен, что меня не засекли.

– Значит, теперь он играет белыми, – задумчиво сказала Вера. – И разыгрывает, судя по всему, ферзевый гамбит. – Она взяла в руки фотографию смеющейся Таши. – Его королева. На курсы самообороны она, видишь ли, пошла. А мне, значит, предстоит защищаться… Скажите, он любит свою жену?

– Со стороны судить трудно, – осторожно ответил Гриша.

– Не надо меня жалеть.

– Я бы на его месте любил.

– Она ни в чем таком не замечена?

– Вы имеете в виду адюльтер? Нет, это бриллиант чистой воды.

– Как пошло, – поморщилась Вера.

– У господина Намина нет слабых мест, если вы это имели в виду. Жена ему верна. Что вы собираетесь делать, Вера Александровна?

– Пока не знаю.

– Если вам будет интересно… Господина Намина в инете действительно мало. Почти нет. А вот его жены… Я, собственно, через нее на него и вышел. Таши Наминой полно везде. Общительная девушка.

– Еще бы! Она же красавица! Небось любит размещать повсюду свои фото!

– Угадали. Я вам подробно расписал, где и что, – Гриша кивнул на конверт. – Можете найти, почитать.

– А толку? Я вижу, что она моложе меня на двадцать лет и мужчины от нее без ума. Но делать что-то надо.

– Вы уверены?

– Хорошо, я вам расскажу. Вкратце. Это он убил четырех человек, – Вера кивнула на фото. – А подставил меня, чтобы заняться хозяйкой фирмы, Маргаритой Станиславовной. Выжав ее как лимон, высохшую корку он упрятал в психушку. Не знаю, как насчет автокатастрофы, в которой погиб Павел, но думаю, Никита и к этому приложил руку. Я всего лишь хочу справедливости. Чтобы свои десять лет он отсидел. Хотя бы десять, потому что именно столько провела в колонии я. Мне не нужно его разорение, не нужна его фирма, не нужны его деньги и его жизнь. Только справедливость.

– И как вы собираетесь это устроить?

– Я же сказала: пока не знаю, – раздраженно ответила Вера. – Но я хочу вас нанять. Вы согласны на меня работать?

– Я уже работаю. Признаюсь: господин Намин мне не понравился. Уж очень он… Приторный, что ли. Кусок дерьма, покрытый сахарной глазурью.

Вера неожиданно для себя расхохоталась.

– У вас истерика, – нахмурился Гриша. – Пейте чай.

– Чая больше нет, – смеясь, сказала она.

– Я принесу, – он встал.

«Не хватало еще умом тронуться на почве разочарования жизнью! – одернула себя Вера. – А что, собственно, случилось? Никита женат? А разве я его еще люблю? Нет. Хотя… Надо это проверить».

– Почему вы занимаетесь такой неблагодарной работой? – спросила она у Гриши, когда он принес две чашки, одну с зеленым чаем, другую с кофе, и еще два пирожных. – Пирожные я не буду, ешьте оба.

– Работа как работа. Видите ли, Вера Александровна, у меня есть существенный недостаток: я не креативный.

– Как-как?

– У меня нет идей. Я только исполнитель. И при этом не карьерист. И еще я лентяй. Не могу заставить себя отсидеть в офисе от звонка до звонка. Можно сказать, что я несистемный человек, при этом еще и не креативный. И на какую работу я могу при этом рассчитывать? Так что моя меня вполне устраивает. Лопачу себе инет, просматриваю социальные сети, фотографии, читаю форумы, иногда забрасываю посты, как наживку. Получаю ответ.

– И не умеешь себя подать, я поняла. Вот твои деньги. – Она достала из сумочки приготовленный конверт. – Оставшиеся пятьсот долларов.

– Я на столько не наработал. Крыша дома, офис снаружи да видеокамера над подъездом дома, где находится московская квартира господина Намина. Ничего существенного.

– Мне пока хватит. Я же не грабить его собираюсь, поэтому код от его сейфа меня не интересует. Возьми деньги.

– Хорошо. – Гриша взял конверт и положил в кейс. – Что еще?

– Если бы я знала! Я, пожалуй, хочу с ними встретиться. По отдельности. Сначала с ней, потом с ним. Как бы мне это устроить?

– Запишитесь на курсы самообороны, – пожал плечами Гриша.

– А это идея. А говоришь, не креативный.

– Но это же элементарно! Пойти туда, куда ходит она. Завязать знакомство.

– Хорошо. Узнай расписание ее тренировок. Сможешь?

– И это элементарно. Я скажу, что хочу записать на курсы свою девушку, и разговорю администратора.

– Да, кстати. Хорошо, что напомнил. О девушке. Никакого романа у нас не будет. Давай сразу определимся: ты не в моем вкусе.

– Какой еще роман? Да вы мне в матери годитесь! Извините, Вера Александровна, я не хотел вас обидеть.

– Я не обиделась. Мне сейчас не до мужчин. Вернее, дело есть только до одного мужчины. Я хочу знать, может, он хотя бы угрызения совести испытывает?

– Это вряд ли. Он просто наслаждается жизнью. А она у него, скажем прямо, удалась.

– Хорошо, попробуем отыскать в этой броне брешь. Или пробить ее. И для начала я «случайно» встречусь с… как ты сказал? Странное имя.

– Таша? Наталья. Просто так сейчас модно.

– Встречусь с Натальей. Я жду твоего звонка. Мне нужно расписание ее тренировок.

– Я все понял, Вера Александровна.

Она поднялась и взяла из стакана розу. На столе остался недопитый чай. Без сахара. Вера еще не поняла, нашла она или потеряла. Гриша оказался совсем не тем, кого она хотела бы видеть своим помощником. И все-таки она его наняла. Почему? Вроде бы все точки над i расставлены. Она отдает приказы, он выполняет. И никаких отношений, кроме деловых. Но чувство неудовлетворенности собой у Веры осталось. Надо было сразу развернуться и уйти.

«Неужели я боюсь мужчин? – подумала она, садясь в машину. – Особенно молодых и симпатичных. А это уже мое слабое место. Как бы опять не влететь…»

…Гриша доедал пирожное с кремом, глядя, как его новая хозяйка садится в свою машину. Он еще не понял, нашел или потерял. А если нашел, то сколько? Сто тысяч или миллион? По виду Вера Александровна была золотой жилой. Но спускаться в шахту надо осторожно, иначе шею себе сломаешь. Она же десять лет отсидела! Все говорят, что не убивали. Но насколько Гриша успел узнать Веру Александровну, эта как раз могла.

«Мне-то что? Я всего лишь исполнитель. Платит за все она. А моя жизнь, кажется, становится интересной».

* * *

Телефонный звонок застал ее врасплох, но увидев номер, высветившийся на дисплее, Таша поспешно схватила трубку:

– Да, мама!

– Ташенька, девочка моя, я тебе не помешала?

– Мамочка, милая, говори скорее, что случилось?!

– Линси опять заболела. – Мама всхлипнула. – Я понимаю, что она уже старенькая, но все ж таки эта собака – член нашей семьи!

– Что я должна сделать?

– У тебя всегда есть свободное время, а у нас с папой много работы. Что касается Даши, то она учится.

– Я понимаю, – упавшим голосом сказала Таша.

При мысли о том, что придется опять встретиться с букой-ветеринаром, ей стало не по себе. Таша с раннего детства жила в особой атмосфере, сначала в мире красивых девочек, а потом в мире красивых женщин. Это означало, что все окружающие, в основном, конечно, мужчины, старались оказать ей любезность, большую или маленькую, в зависимости от обстоятельств. Ветеринар был исключением. Таша чувствовала его неприязнь и не могла понять причину. Зеркало говорило ей, что она ничуть не подурнела, но на ветеринара ее чары не действовали.

Он напоминал ей занозу, каким-то чудом в условиях полной стерильности отыскавшую именно Ташин палец. Она старалась эту пакость не замечать, но стоило ее задеть хоть чуть-чуть, эту проклятую занозу, как становилось больно.

– Так ты отвезешь Линси в лечебницу?

– Конечно, мамочка. Я все сделаю.

Линси могла бы отвезти к ветеринару и Даша, которой абсолютно наплевать, как и кто к ней относится. Младшая сестра не была такой чувствительной, как старшая, можно сказать, что это был усовершенствованный вариант Абсолютной Красавицы. Но так же наплевать Даше было и на просьбу мамы. Ах, Линси заболела! Да ей почти столько же лет, сколько самой Даше! Собаки столько не живут. Усыпите – и дело с концом. Вот что сказала бы Даша. Но ведь и ветеринар так же думает! Они с Дашей мигом нашли бы общий язык, если бы та согласилась поехать в лечебницу. Но она соврала, что занята. Да-да! Даша и врать умеет! Красота души ее ничуть не волнует!

При этом мама любит ее больше, чем Ташу, и старается в первую очередь угодить бесчувственной дочери, а в последнюю – доброй и отзывчивой. Дашу старались не трогать, для чего всегда находили причину. Даша учится. Или она готовится к свиданию с потенциальным мужем. Это означало, что сестра заперлась в своей комнате и торчит в инете, общаясь с бесчисленными френдами. Может, среди них и есть пара-тройка парней, но это никак не потенциальные мужья. Не олигархи. И даже не сыновья олигархов. Это такие же прожигатели жизни, как сама Даша. Пофигисты, в общем.

Вот о чем думала госпожа Намина, подъезжая к ветлечебнице. На заднем сиденье тихонько скулила Линси.

– Вот. Опять, – упавшим голосом сказала Таша ветеринару.

– Проходите, – буркнул тот.

– Я понимаю, что собака старая, – почему-то начала оправдываться она. – Но поймите, это член нашей семьи!

– Я не умею воскрешать мертвых, – раздраженно заявил ветеринар. – Я вам уже это говорил. Усыпите собаку, не мучьте ее и себя.

– Но она же живая! – не выдержала Таша. В ее голосе звучали слезы.

– Это единственная ваша проблема? – хмыкнул ветеринар.

– Да! – с вызовом ответила Таша.

– Завидую. Хорошо, я сделаю все, что могу. Вам придется снова пройти обследование. МРТ и так далее. Это стоит немалых денег.

– Я заплачу. Деньги не проблема, – поспешно сказала она.

– У вас, должно быть, хорошая работа, – съехидничал ветеринар. – Вы незаменимый для общества человек.

– Почему вы мне хамите?! – разозлилась Таша.

– Потому что вам, как я вижу, нечем заняться. А у меня вон, – он кивнул на дверь, – работы полно. Кошки, собаки, больные попугаи, недомогающие морские свинки.

– Как можно лечить животных, ненавидя их?

– Кто вам сказал, что я их ненавижу? Люблю. Обожаю. Как вы думаете, кондитер, который печет торты, сам ест сладкое?

– При чем тут это?

– Само собой, он с этого и начинал. С любви. Потому и решил стать кондитером. Но клиенты валят и валят, и каждый просит: мне чего-нибудь вкусненькое, особенное. А у него – поток! Тут уж не до любви.

– Пока вы здесь философствуете, там животные мучаются, – зло сказала Таша.

– Если бы вы знали, как люди мучаются, – усмехнулся ветеринар. И размашисто расписался: – Вот вам направление. Придется поездить. Вы же не оставите собаку в больнице? Это же член семьи.

– Я буду ездить! – с вызовом заявила Таша.

– Вот и отлично.

«Я нажалуюсь на него мужу, – решила она, садясь в машину. – Ник сделает так, что этого хама уволят. Такие люди не должны лечить животных, поэтому я все делаю правильно».

Но, к удивлению Таши, муж отнесся к ее идее без энтузиазма.

– Линси уже старенькая, милая, – сказал он. – А твой ветеринар – мелкая сошка. Стоит ли ломать копья? Прибереги тяжелую артиллерию для более серьезного случая.

– Разве ты не обязан меня защищать? – сверкнула глазами Таша.

– Обязан, конечно. Только от кого? От какого-то собачьего доктора?

– Но он мне нахамил!

– Нахами в ответ. Скажи, что он козел. У сестры учись, – посоветовал Никита. И вдруг в сердцах воскликнул: – Да усыпите вы уже эту собаку! Купите новую.

– Друга нельзя купить!

– Ну, хотите, я вам подарю?

– Ты ничего не понимаешь…

– Извини, дорогая, я устал. День был тяжелый. А ты как провела время? Ах да. Ты же ездила в ветлечебницу. А когда у тебя тренировка?

– Завтра. После того как отвезу Линси домой. Ей прописали процедуры.

– Скажи, а что бы ты делала, если бы у тебя не было прислуги? – с интересом спросил вдруг Никита. Вообще он Ташу сегодня шокировал своими выпадами. Раньше муж никогда себя так не вел. Видимо, и в самом деле устал. – Вот представь: я на работе, а ты сидишь с ребенком. И у тебя заболела собака. Как бы ты поступила? Поехала бы в ветлечебницу с ребенком? По пробкам? И так каждый день?

– Я не поняла, ты меня обвиняешь в том, что я бездельница?

– Мне просто интересно. Я хочу расставить приоритеты. Линси член семьи. Даша наша дочь. Так в чью пользу ты примешь решение?

– Я бы успела все, – сухо сказала Таша.

– Да? Сомневаюсь. Я просто хочу, чтобы ты не делала проблему из ерунды. Кто знает, что нас ждет впереди? И надо беречь силы. А особенно нервы.

– Я никому не делаю ничего плохого. Завтра меня ждет то же, что и сегодня. А сегодня было то же, что и вчера.

– Вчера не было скандала с ветеринаром. И ты не требовала, чтобы я напряг своих влиятельных знакомых, дабы его уволили.

– Я не требую! Я просто попросила!

– Хорошо, если ты так хочешь…

– Не надо ничего! – она вскочила.

Это была их первая серьезная ссора. Таша видела, что муж расстроился. Сердце ее не выдержало:

– Ник, прости! Я вела себя как дура. Я ведь могу поехать в другую лечебницу.

– Вот и умница.

Муж обнял ее и поцеловал. Они мгновенно помирились.

На следующий день Таша выместила злость на тренировке на своем спарринг-партнере. Тренер ликовал:

– Молодец! Умница!

Таша представила, как у ее ног валяется избитый ветеринар, и ей стало легче. Она с удовольствием приняла душ и перед уходом, как всегда, зашла в фитнес-бар выпить витаминный коктейль.

– Мне как обычно, – сказала она официантке.

Таша пила смесь овощных соков, во фруктах, на ее взгляд, было слишком много сахара. Ее вкусы в фитнес-баре прекрасно изучили.

– Пожалуйста, Наталья Сергеевна.

Сидящая за соседним столиком женщина обернулась, и Таша встретилась с ней глазами. По спине пополз холодок, Таша машинально тронула резинку в волосах: что-то не в порядке? На нее не просто смотрели, ее изучали, словно редкий экземпляр бабочки, перед тем как накинуть сачок.

На эту даму Таша сразу обратила внимание, как только та вошла. Дама села за соседний столик, видно было, что она нервничает, Таше показалось, что взгляд у нее испуганный. С ней явно было что-то не так, но что именно, Таша не могла понять. Чувствовала только, что эта женщина явно не из ее, Ташиного, круга. Не такая. Хотя на даме были вещи из дорогих магазинов, в которых делала покупки и сама Таша. Не надо даже смотреть на ярлык, чтобы определить стоимость светлого брючного костюма, в который одета дама. У нее полно денег, это сразу видно. Но она не такая.

«У нее нет собаки, – неожиданно подумала Таша. – А если бы была и собака вдруг ощенилась, эта женщина пошла бы топить щенков. Она не стала бы кормить их из соски. Не стала бы с ними возиться… Господи, да что это я? Совсем обезумела! Я вижу ее впервые в жизни и уже делаю выводы!»

Таше стало стыдно.

– Пожалуйста, Наталья Сергеевна.

Соседка вдруг встала и передвинула свой стул поближе к столику, за которым сидела Таша.

– Извините, бога ради, я вижу, вы здесь завсегдатай? – спросила дама.

– Да.

– Не хочу показаться навязчивой, но у меня к вам вопрос…

* * *

«Вот мы и встретились», – думала Вера, разглядывая сидящую перед ней девушку.

В жизни Таша оказалась еще красивее, чем на фотографиях, пришлось это признать. Вера почувствовала себя старой и уродливой, и ей стало грустно.

Сегодня утром ей позвонил Гриша и сообщил, что к пяти часам жена Никиты поедет на очередную тренировку.

– Я два дня терся в клубе, пока туда не приехала госпожа Намина. Подошел к администратору якобы за расписанием и проводил Наталью Сергеевну долгим мечтательным взглядом. Администраторша, выбеленная перекисью дама средних лет, с ехидной улыбочкой посоветовала мне слюни не распускать. Девушка, мол, прочно замужем. Мне дали понять, что до мужа Натальи Сергеевны мне далеко. В общем, администраторша тут же выложила всю подноготную, все, что знает о счастливой семье Наминых. Женщина, одним словом. Трещала без умолку с полчаса! Вчера я не стал вас беспокоить, Вера Александровна. Госпожа Намина (я имею в виду жену номер два) была занята своей собакой, возила ее в ветлечебницу. А сегодня в пять мадам поедет на тренировку. Кстати, госпожа Намина имеет привычку после трудов праведных пить в фитнес-баре витаминный коктейль. Спиртного ни капли, упаси боже! Наталья Сергеевна ведет здоровый образ жизни. Вам тоже не помешают витамины.

«Разговорился», – неприязненно подумала Вера и сухо сказала:

– Спасибо.

– Еще будут задания?

– Узнай, чем дышит господин Намин. Как обстоят дела в его фирме?

– Это сложно, – задумчиво протянул Гриша.

– Я хорошо заплачу.

– Я попробую пошарить в инете. Поработать с базами данных. Что-то же должно быть о «Товарах для офиса».

– Вот и работай. Когда появится информация – встретимся.

Вера дала отбой и стала настраиваться на визит в фитнес-клуб. Она решила импровизировать. А теперь смотрела на Ташу и думала:

«Вот мы и встретились. Это и есть новая жена моего бывшего мужа, которую он, в отличие от меня, любит. Еще бы понять, за что? За то, что она молодая и красивая? За то, что ребенка ему родила? Так ведь и я бы могла. Но от меня детей он не хотел. А от нее хочет. Да и бог с ними, с детьми. Я не собираюсь мстить женщине и ее ребенку. Но Никита должен ответить за то, что он со мной сделал».

– …Я вижу, вы здесь завсегдатай?

– Да.

– Не хочу показаться навязчивой, но у меня к вам вопрос. Как здесь вообще? Стоит сюда ходить?

– У вас что-то случилось? – Таша посмотрела на нее с сочувствием.

– Случилось? Да. Видите ли, на меня напали.

– Неужели маньяк? – сразу оживилась Таша. – То-то вы мне сразу показались напуганной! Извините, я не хотела вас обидеть…

– Нет, что вы! – радостно подхватила Вера. Ей надо было разговорить жену Никиты, войти с ней в контакт. Таша сама подсказала тему. – Какие обиды! Мне реально нужна помощь!

– Хотите, я поговорю со своим тренером? Чтобы он вас взял?

– Хорошо бы, но я, в отличие от вас, не в такой прекрасной физической форме. – (Немного лести не помешает.) – И я намного старше.

– Вы хоть когда-нибудь занимались спортом? – сочувственно посмотрела на нее Таша.

– Увы! – (Она должна чувствовать свое превосходство, она играет белыми, а я выстраиваю линию защиты.) – Я, к огромному своему сожалению, человек неспортивный.

– Это не беда. Если вы будете регулярно посещать тренировки и стараться… – (Да она зануда!) – Результат обязательно придет!

– А еще я никак не могу бросить курить, – пожаловалась Вера.

– О! Это очень плохо! Курение провоцирует преждевременное развитие рака. Я вам советую покончить с этой вредной привычкой. Пейте лучше витаминные коктейли, – Таша кивнула на свой бокал.

– А это вкусно? – с сомнением спросила Вера.

– Это полезно.

– Уговорили! – Вера подозвала официантку. – Мне, пожалуйста, такой же коктейль.

– Вот видите! – похвалила Таша. – Вы уже сделали первый шаг к здоровью! Главное начать.

– Да, пора. А то я совсем расклеилась.

– А что конкретно случилось?

«Да? Что со мной случилось? Правду тебе сказать, так тебя удар хватит! Хотя нет, ты здоровая, как лошадь. Скорее всего, ты вызовешь охрану, потому что ты правильная девочка. Что ж, давай играть по твоим правилам…»

– На меня напал мужчина. Я возвращалась с работы. Было уже поздно. И вдруг – он! Все случилось так неожиданно! Он хотел меня…

– Изнасиловать? – (Я сейчас расплачусь!) – Но ведь этого не случилось?

– Нет. Я закричала. На мое счастье, подъехала машина, и он испугался. Но он вырвал у меня из рук сумочку. Очень дорогую, – пожаловалась Вера.

– Это дело наживное. Главное, он вас не тронул.

– Но ведь это может повториться! Я часто возвращаюсь домой поздно. Одна.

– А где вы живете?

«Уж не в провожатые ли она ко мне набивается? Неплохо! Если бы мы стали подругами, это было бы забавно».

– В ЦАО, – соврала Вера.

– Так мы с вами, может быть, даже соседки! – обрадовалась Таша.

– Поэтому я приехала в этот фитнес-клуб, – подхватила Вера. – Удобное расположение.

– Вообще-то летом я живу в загородном доме.

– Вам везет. Я пока только присматриваю себе виллу. Хотелось бы с бассейном, желательно закрытым.

– Да, плавание хорошо укрепляет мышцы. А как он выглядел?

– Кто? – слегка растерялась Вера.

– Маньяк?

– Молодой еще, лет тридцати, высокий, темноволосый, лицо такое открытое, пухлые губы… – машинально Вера описывала Гришу. – Я бы даже сказала, что он симпатичный. Кто бы мог подумать?

– Да, всякое бывает, – живо откликнулась Таша. – Может, у него расстройство психики? Знаете, в такую жару вполне может случиться обострение. Надеюсь, вы заявили в полицию?

– Нет, – с запинкой сказала Вера. Полицию ей не хотелось сюда впутывать.

– Господи, почему?! – всплеснула руками Таша.

– Знаете, это такая волокита. А я страшно занята на работе.

– Но ведь он может еще на кого-нибудь напасть, – осуждающе сказала Таша. – Ваша гражданская позиция вызывает осуждение: моя хата с краю. Если каждый так будет думать, мы никогда не построим правовое общество. Долг каждого гражданина сообщать о правонарушениях и по первому требованию давать свидетельские показания…

«Я брежу! – с удивлением смотрела на девушку Вера. – Господи, Никита, тебя еще не мутит от запаха блинчиков с кленовым сиропом по утрам? Как ты до этого дошел? И ты еще называл меня скучной!»

– Мне так стыдно, – потупилась Вера. – Вы правы: я поступила скверно.

– Хорошо, что вы все рассказали мне. – (А ты что, все фонарные столбы листовками собираешься оклеить?) – Я теперь буду настороже и расскажу всем своим знакомым, которые живут неподалеку: в районе появился маньяк!

– Вы потрясающая девушка! – с энтузиазмом похвалила Вера. – Умная, смелая. И очень красивая. Я рада нашему знакомству. Кстати, я не представилась! Вера Александровна, можно просто Вера. Я работаю в крупном банке консультантом. К сожалению, у меня пока нет визитки, меня совсем недавно повысили, и что-то там не срослось. Визитки заказаны, но их еще не привезли в мой офис. Но как только…

– У меня тоже нет визитки, – улыбнулась Таша. – Я простая домохозяйка. У меня маленький ребенок.

– Вы такая счастливая! У меня, к сожалению, нет детей. Муж меня бросил.

– Сочувствую. А у меня замечательный муж!

– Вам повезло. В наше время трудно найти порядочного мужчину, – усмехнулась Вера. – Не смею больше злоупотреблять вашим вниманием. Вы, должно быть, торопитесь к мужу и ребенку?

– Я и в самом деле заболталась! – ахнула Таша, взглянув на часы. – Я тоже рада знакомству, Вера. Так мне поговорить с тренером? Знаете что? Я дам вам на всякий случай номер моего телефона. Если все-таки решитесь заниматься у него – позвоните мне. Я постараюсь помочь.

– Я подумаю. – Вера достала свой мобильник. – Диктуйте… Хочу начать с чего-нибудь полегче. Но вам спасибо за совет! И за телефон! Всего хорошего… – Вера посмотрела на нее вопросительно.

– Таша. Так меня зовут. Я сегодня такая рассеянная, должно быть от усталости, даже не представилась. Да еще собака заболела. Извините. Всего хорошего!

– Удачи!

Вера проводила ее долгим взглядом.

«Что там с моей гражданской позицией? Десять лет в колонии строгого режима. Мы с этой девочкой находимся по разные стороны баррикады. А ведь я была такой же…»

Вот какая штука: ее, Верину, жизнь Никита разбил, сделал из хорошей девочки плохую, а эту хорошую девочку изо всех сил оберегает. И делает вид, что сам он тоже хороший. А чем господин Намин на самом деле дышит?

– Что-нибудь еще желаете? – возле ее столика замерла официантка.

– Нет. Счет, пожалуйста. – Вера одним глотком допила витаминный коктейль. Редкая гадость. Она поискала глазами солонку, на будущее. Солонки не было. Все правильно: соль – белый яд. Здоровье надо беречь, если у тебя полно денег.

Вере вдруг захотелось увидеть Никиту. Она расплатилась по счету и встала.

Таши на стоянке уже не было, упорхнула. Вера села в свою машину и позвонила Грише.

– Что удалось узнать? – нетерпеливо спросила она.

– Вера Александровна, вы мне только этим утром дали задание! Я ищу!

– Мне нужен повод для встречи.

– Как только я что-нибудь найду…

– Да не с тобой. С ним.

– Я могу узнать, в каком ресторане он обедает.

– Нет. Я не хочу, чтобы это была случайная встреча. Я хочу его напугать и посмотреть на его реакцию.

– Понял.

Она дала отбой и достала из пачки сигарету. Вера Александровна Алмазова демонстративно курила у дверей фитнес-клуба и чувствовала при этом несказанное удовольствие. У нее было ощущение, что она плюет в душу новой госпожи Наминой…

…Долго ждать не пришлось. Буквально на следующий день Гриша позвонил и радостно сообщил:

– Есть ценная информация! Он собирается выпустить акции!

– Никита?

– Да. И выйти с ними на биржу.

– Как ты об этом узнал?

– Откопал статью в инете. Позапрошлогодней давности. Фирма господина Намина есть в списке журнала «Форбс», где эксперты оценивают оборот капитала российских компаний. «Товары для офиса» в третьей сотне. Но не это суть. Никита Борисович намерен развиваться. Он хочет стать олигархом со всеми положенными атрибутами. Для этого ему надо расти. Увеличивать оборот, открывать новые филиалы, осваивать регионы. Да и собственная сборка не помешает. Завод нужен, и желательно не один. А как это устроить? Надо привлечь капитал.

– А как у него с законом?

– Лично у него небольшие проблемы, он ведь был осужден, хоть и условно. А у фирмы проблем нет. Судимость господина Намина не является препятствием.

– Значит, ему нужна поддержка крупных банков, – задумчиво сказала Вера.

– Само собой. Они же инвестируют в доходные российские компании. Покупают акции. Да и кредиты выдают под залог недвижимости. Здание, в котором находится офис господина Намина, принадлежит ему.

– Сделка оформлена еще при Марго? При Маргарите Станиславовне, – поправилась Вера.

– Нет, уже при нем. Он очень осторожный человек.

– Я пойду с ним на встречу, как представитель банка. Коим я и являюсь. Спасибо, Гриша.

– Рад стараться.

– Что касается вознаграждения… Слушай, может, тебя на зарплату перевести?

– Я не против, – осторожно сказал он.

– А сколько бы ты хотел получать?

– А сколько вам не жалко, Вера Александровна?

– Хорошо, мы поговорим об этом при встрече. Я увижусь с Никитой, потом поставлю тебя в известность, как именно будет дальше развиваться наше с тобой сотрудничество.

– Жду вашего звонка.

Поговорив с Гришей, Алмазова отправилась к управляющему. Отношения между ними были прохладные, Вера нашла в документах кучу нестыковок. Интуиция Розу Яковлевну не подвела. Теперь Вера разгребала завал и намерена была выступить с подробным докладом на ближайшем совете директоров. Управляющий чувствовал, что табуретка под ним шатается, и с Верой старался не общаться.

Вот и сейчас он встретил ее змеиной улыбочкой.

– Почему мы не вкладываем деньги в развивающиеся российские компании? – спросила она, присев, по привычке, на самый краешек кресла.

– Потому что это большие риски. Мы не вкладываем деньги в сомнительные проекты. Так можно все потерять.

– А когда офшоры схлопываются, это нормально? Так точно можно все потерять! Будет глобальная чистка. Надо подумать, как избежать потерь.

– Ваше право, Вера Александровна, – кисло молвил управляющий, у которого наверняка уже был уютный домик с голубым бассейном где-нибудь в Майами. – Вы можете распоряжаться капиталом Розы Яковлевны как вам угодно. Раз она вам доверяет.

– Тогда я еду на встречу, – сухо сказала Вера. – Попросите вашего секретаря мне это устроить.

– Вам, я вижу, требуется все больше и больше помощников. Так вы меня из этого кабинета выживете.

– Я на ваше место не претендую. Но мне нужно, чтобы я поехала на встречу как представитель банка.

– Как вам угодно.

Вера хотела сделать бывшему мужу сюрприз. Сначала Никита должен испытать шок, а уж потом…

Встречу назначили в ресторане в центре Москвы в отдельной кабинке, за ширмой. Ресторан заказал Никита по рекомендации личного секретаря управляющего банком, который устраивал эту встречу. То есть со стороны господина Намина детали тоже обсуждала секретарша, прежде чем высокие стороны прибыли на переговоры. Вере просто необходимо было соблюсти антураж. Не жалкой просительницей к нему прийти и не в ресторане подвалить – «привет-привет».

Нет, к нему должна прийти Вера Александровна Алмазова, такая, какой она была до того. До всех этих событий. Начальница, директор, чьи распоряжения Никита выполнял не один год, как наемный работник. Для начала Вера хотела поставить бывшего мужа на место.

Она намеренно припарковала свой голубой «Инфинити» рядом с черным джипом Никиты, который узнала по фотографиям. На всякий случай, неизвестно ведь, как будут развиваться события. Бывший муж должен знать, что дела у нее в полном порядке, она сюда не на метро приехала. Никакого блефа.

«Вот теперь мы поговорим», – с торжеством подумала Вера, заходя за ширму. Как ей сказали, господин, с которым у нее назначена встреча, прибыл пару минут назад. Она еще подумала: «А раньше он всегда опаздывал».

Но, видимо, от этой привычки, как и от многих других, Никита избавился. Увидев Веру, он на какое-то время онемел. Она села напротив и взяла в руки меню. Сказала ровным тоном:

– Здравствуй, давно не виделись. Хорошо выглядишь.

И вдруг услышала сдавленное:

– Сука…

* * *

«Вот мы и встретились», – думал он, разглядывая сидящую напротив Веру.

Поначалу у него был шок. Как так? Еще месяц назад это была нищая оборванка, старуха, которую он почти уже похоронил! Теперь же перед ним сидела холеная дама средних лет, такое ощущение, будто она только что вышла из салона красоты! Прическа, ногти, кожа лица и рук – все в полном порядке. А какая уверенность в себе! Вошла, будто она здесь хозяйка! Уселась, взяла меню и стала листать его с видом знатока, словно последние десять лет она только и делала, что встречалась в шикарных ресторанах с деловыми людьми, такими, как он!

Поэтому у него и вырвалось:

– Сука…

– А ты изменился, – усмехнулась Вера. – Раньше ты мне не хамил. Сам стал боссом?

– Как ты здесь оказалась?! Какого черта?! Кто тебя впустил?!

– У тебя явно что-то с памятью. Ты пришел на встречу с представителем банка, который собирается инвестировать в развитие твоей фирмы. Представитель банка – это я.

– Да я и близко не подойду к тому банку, где ты работаешь! Постой… Ты блефуешь. Этого не может быть! Ты же уголовница!

– Полегче, милый. Приглядись ко мне повнимательнее. На кого я, по-твоему, похожа? Неужели ты думаешь, что я купила все эти вещи в кредит? Равно как и машину, которая припаркована рядом с твоей. Хочешь на нее взглянуть? Я могу показать ПТС. Одно то, что он находится у меня на руках, а не в банке, говорит о том, что я – собственница. И машину купила за наличные. А вот на что живешь ты? В кредит? Кстати, хотела тебе сказать: спасибо, что упрятал меня в тюрьму. А то бы я, как и ты, считала теперь копейки, – усмехнулась Вера.

У него опять пропал дар речи. Она еще и издевается!

– Откуда у тебя деньги? – хрипло спросил он.

– А вот этого я тебе не скажу, – спокойно ответила бывшая жена. – Стоит только с тобой поделиться информацией об источнике дохода, как ты тут же наложишь на него лапу. Это мы уже проходили. Но с тех пор я поумнела. Давай не будем вспоминать прошлое. Я на тебя зла не держу. Благодаря тебе я, как ты видишь, разбогатела. Раньше я не верила в сказки. Думала, что граф Монте-Кристо – это фантом, плод богатого воображения автора.

– Ты что, нашла клад? – Он машинально ослабил узел галстука. Стало душно.

– Типа того, – кивнула Вера. – Все-таки есть на свете справедливость. И я хочу, чтобы ты об этом знал.

– Все, что ты мне сейчас сказала, я проверю.

– Да ради бога! Мне пока не удалось вернуть свою квартиру, я живу на съемной, но это вопрос времени. К тому же меня не устраивает район. Не по статусу. Жить там такой значительной персоне, как я, непрестижно. Я подумываю купить загородный дом. Может быть, ты мне что-нибудь посоветуешь? Где сейчас модно жить? Я имею в виду не заграницу, там я собираюсь отдыхать. Но к тебе в соседи не прочь. В какой-нибудь уютный трехэтажный коттеджик в заповедной зоне. Уверена, ты знаешь такие места, – усмехнулась Вера. – Послушай, а что же мы сидим? Метрдотель уже напрягся. Надо сделать заказ.

– У меня пропал аппетит, – хмуро буркнул он.

– Все равно неприлично сидеть за пустым столом. Ты не возражаешь? – Вера взяла в руки меню и кивком подозвала официанта.

Никита мрачно слушал, как бывшая жена делает заказ. Ситуация вышла из-под контроля. Он понятия не имел, где Вера блефует, а где говорит чистую правду. Про графа Монте-Кристо это, конечно, шутка. Но какой-то клад она там, за решеткой, определенно отыскала. Полезные знакомства? Покровительство крупного криминального авторитета? Выглядит она шикарно, тут уж ничего не скажешь, и держится очень уверенно.

Ему стало страшно. Вера сделала грамотный ход, а он момент прозевал. Дал ей месяц, полагая, что за это время ничего не случится. Она же, как кошка, упала на все четыре лапы, отряхнулась и побежала. И за месяц многое успела. Пока он наслаждался семейной идиллией, Вера действовала, да как энергично! Разжилась деньгами, приобрела дорогую машину, обзавелась полезными знакомствами. И теперь сидит издевается.

Машинально он потрогал узел галстука. Фу ты, какая духотища! Пиджак, что ли, снять? А то она его в рубашке не видела! И даже без. Без всего. При мысли об этом ему стало дурно. Когда-то он переспал с этой змеей. Да еще женился на ней! Но так было нужно для дела.

На столе появились закуски и бутылка вина, которое предложили продегустировать даме. Вера, смакуя, сделала маленький глоток и кивнула: наливайте.

– Я не буду с тобой пить, – хмуро сказал Никита, когда официант наполнил бокалы и ушел.

– Удивляюсь, как ты рулишь крупной фирмой? – холодно процедила Вера. – Ты же совершенно не умеешь держать лицо. Хамишь мне, даешь понять, что всячески будешь вредить. Я же, напротив, пришла, чтобы тебя успокоить. Ты ведь все равно будешь интересоваться моей новой жизнью. Десять лет назад я бросила в сердцах, что отомщу. Ты по-любому должен был проверить: намерена ли я сдержать свое обещание? Вот я и пришла сама, чтобы сказать: зла на тебя не держу. Давай-ка выпьем мировую.

Он скрепя сердце поднял свой бокал. И вдруг замялся.

– Яда там нет, – рассмеялась Вера. – Это твой метод, не мой. Я, мой милый, не собираюсь тебя травить. Я вообще человек мирный.

– Но ведь это ты меня спровоцировала! – разозлился он. – План придумала ты: как убить нашего босса. Я всего лишь воспользовался моментом!

– А тех двух девочек зачем было убивать? Надю и Ниночку?

– Одна была грязной шлюхой. Ты сама это прекрасно знаешь. Что же касается второй…

– Избавился от свидетеля, понимаю. Не беспокойся, на мне нет жучков, а в сумочке не спрятан диктофон. Приговор по этому делу вынесен, осужденный понес наказание. Тема закрыта. Я зла на тебя не держу, – повторила Вера.

– Так я тебе и поверил! – не удержался он. – Ты и в прошлый раз так говорила, когда я отказался на тебе жениться. Мол, никаких обид. А сама…

– Я была на десять лет моложе и намного глупее, чем сейчас, – спокойно ответила Вера. – Я сто раз об этом пожалела, поверь. Ну что, мы выпьем наконец?

Он нехотя сделал пару глотков. И спросил:

– Зачем было подпрягать банк? Могла бы просто позвонить.

– Мне хотелось тебя увидеть, – улыбнулась Вера. – Я тебя когда-то сильно любила. Решила узнать: прошло или нет?

– И как? – усмехнулся он.

– Знаешь, прошло. Вот смотрю на тебя и ничего не чувствую. Ни любви, ни ненависти. Поэтому и говорю с такой уверенностью: прошло. Расскажи о себе, – попросила она. – Ты нашел то, что искал? Я имею в виду женщину.

– А то ты не знаешь!

– Каюсь, я заглянула в инет, – хрипло рассмеялась Вера.

– Кури, если хочешь, – выдал он себя с головой.

– Я поняла, что ты за мной следишь, – кивнула она, доставая сигареты. – Значит, подстраховался. И что мы теперь будем делать? – Вера посмотрела на него в упор. – Не утомила тебя эта война? Может, лучше сотрудничество?

– Дружить с тобой? – он нервно рассмеялся. – Ну уж нет!

– А зря. Я человек влиятельный. Ты ведь хочешь развиваться. Я могу помочь.

Он невольно поморщился от запаха сигаретного дыма. Вера повернулась боком и пододвинула к себе пепельницу:

– Ведешь здоровый образ жизни? – усмехнулась она. – А я вот обзавелась вредными привычками.

– Да, ты изменилась. – Он уже почти успокоился. Вера не хамит, не кидается на него с ножом, дела у нее, похоже, идут отлично. Может, десять лет на зоне ее отрезвили? Поняла, что бороться с ним бессмысленно. А то опять угодит в расставленную собой же ловушку. – Пожалуй, я поем. Когда еще попаду домой! Весь день работал, устал, – пожаловался он.

– Что ж, отдыхай, – кивнула Вера. И затушила сигарету. – Я тоже голодна. Признаюсь: нервничала. Я хочу начать новую жизнь, и мне бы не хотелось оставлять хвосты. Ну что, мир?

– Давай попробуем, – нехотя молвил он.

Принесли горячее. Какое-то время они молча ели.

– У тебя хорошая жена, – сказала вдруг Вера. – Красивая, умная и, похоже, добрая.

Вилка замерла в его руке:

– Ты что, встречалась с Ташей?!

– Должна же я была на нее посмотреть.

– Если ты хоть пальцем тронешь мою жену…

– Успокойся: мы просто поговорили.

– Если ты хотя бы ей намекнешь…

– Боже, неужели ты не сказал ей о своей судимости? – с иронией подняла брови Вера. – А о том, что ты был женат, твоя очаровательная девочка знает?

– Не трогай мою семью! – заорал он. – Не лезь к моей жене!

– Да что с тобой? Мы просто поговорили. Ни о чем. Но я вижу, это тебя задело.

– Сука! – заорал он. – Я тебя обратно в тюрьму упрячу! Ты даже не представляешь, какие у меня связи! Отныне моя жена повсюду будет ходить с охраной!

– Нет необходимости, – холодно сказала Вера. – Я, как видишь, мстить не собираюсь. Чего ты разорался?

– Я против того, чтобы ты общалась с Ташей! Она тебе не чета! Еще раз подойдешь к ней – убью! – пригрозил он.

– А ты ее любишь, – с удивлением произнесла Вера. – А помнишь, на чем ты меня поймал? Любовь делает человека уязвимым. И он теряет всякую осторожность. Теперь ты влюблен, а я нет. Следовательно, я сильнее.

– Ты просто баба, – еще больше разозлился он. – Сидишь тут, строишь из себя… – он грязно выругался. – Пугаешь меня, сука. Ты для этого и пришла, я понял. Да я завтра же буду знать о тебе всю подноготную!

– Значит, все-таки война?

– Ты сюда за этим и пришла. – Он встал и швырнул на стол салфетку. Потом достал из внутреннего кармана пиджака портмоне.

– Я заплачу́, – тихо сказала Вера.

– Прошли те времена. Теперь я буду платить.

Он швырнул на столик, прямо перед ее носом деньги и шагнул к выходу.

– Да, ты заплатишь, – прошептала ему в спину Вера.

– Что?! – он резко обернулся.

– Ничего. Я хотела по-хорошему.

– По-хорошему у нас с тобой не будет, – отчеканил он и вышел в общий зал.

«Она еще угрожает! – Никиту трясло от злости, пока он пробирался между столиками к выходу из ресторана. – Она угрожает мне! Моей семье!»

Рядом с его машиной стояла голубая «Инфинити». Никита сразу понял, что это машина Веры, и разозлился еще больше. «Демонстрирует свое превосходство! Ты, мол, в кредит живешь, а я такую дорогую тачку за наличку покупаю! Да кто ей сказал, что я живу в кредит?!»

Голос разума подсказывал Никите, что Вера просто-напросто хочет его разозлить. Вывести из равновесия. Но руки все равно дрожали, пока он искал ключи от машины.

Злость он сорвал на начальнике службы безопасности.

– И это называется работа?! – Никита орал так, что слышала Ира, сидящая в приемной. – Вы мне, выходит, подсунули липовый послужной список?! Вы, часом, пятнадцать лет не на военном складе штаны протирали?! Какой вы, к черту, офицер! Вы завхоз!

– Объясните, по крайней мере, что случилось, – сказал бледный, как смерть, Юрий Васильевич. Несмотря на позднее время, его срочно вызвали в офис, хозяин тоже не поехал домой и велел задержаться на работе своей секретарше.

Таким образом на этаже их было трое, не считая охраны, которая сидела на посту у лифта. Они тоже, наверное, слышали, как шеф устраивает разнос.

– Я только что встретил Веру!

– Всякое бывает, – пожал плечами Белов. – От случайной встречи никто не застрахован, даже если…

– Да какая, к черту, случайность?! – заорал Никита. – Это она назначила мне встречу! Вернее, встреча была назначена от ее лица управляющим банка! Куда Вера каким-то образом пролезла! И, похоже, в совет директоров! Вот вы мне и объясните: КАК? Ведь это вы мне докладывали, что она бомжиха! И денег у нее нет ни копейки! Даже показывали какие-то фото, – ехидно добавил Никита.

– Так оно и есть, – тихо сказал Юрий Васильевич. – Все материалы подлинные, я лично за это отвечаю.

– Задницу свою этим подотрите!!! Потому что это фигня!

– Я все тщательнейшим образом проверил, – еще больше побледнел его собеседник. Хотя, казалось бы, куда больше?

– Тогда ответьте мне, каким образом она за наличку купила «Инфинити»?! Откуда у нее бриллиантовые серьги стоимостью в несколько тысяч долларов?! Костюм от «Шанель» откуда?! Она еще дом собирается покупать! Попросила меня что-нибудь ей посоветовать! Видали вы такую наглость?! – бушевал он.

– Но этого просто не может быть, – все так же тихо сказал начальник службы безопасности.

– Не может?! – Никита истерично расхохотался. – Значит, по-вашему, я встретил привидение? Которое с аппетитом скушало фуа-гра и запило ее бокалом «Шато Петрюс». Вы знаете, сколько это стоит?

– Догадываюсь. Хотя я и не ем фуа-гра.

– И не придется есть, если будете так работать! Я немедленно хочу узнать, откуда у моей бывшей жены такие деньги!

– Быть может, она блефует?

– Нет, она не блефует. – Намин устало опустился в кресло. – Я хорошо знаю Веру. Она говорила со мной с позиции силы. Все равно: позвоните в банк. И… придумайте что-нибудь. Ее надо нейтрализовать.

– Хорошо, – кивнул Юрий Васильевич. – Я немедленно этим займусь.

– Лично займитесь, – подчеркнул Никита.

– Я понял. Займусь этим лично.

– Идите.

Когда Белов ушел, Никита обхватил голову руками и уставился в матовую поверхность стола, словно хотел увидеть там свое будущее. Все это было похоже на сон. На кошмар.

«А может, обойдется?» – подумал он. Вера уже получила урок, почему бы ей не оставить его в покое?

Он встряхнулся: «Мне надо уехать. Нам. Мне, Таше и Даше. Давно надо было оформить двойное гражданство, но все руки не доходили. Впрочем, эмигрировать никогда не поздно. Мы поселимся подальше отсюда, где-нибудь в Канаде, в маленьком тихом городке. Говорят, в Торонто много русских. И нет никаких проблем с ведением бизнеса, потому что нет языкового барьера. Хотя, о чем это я? Таша прекрасно говорит по-английски и по-французски. Она мне будет помогать. А что? Уеду в Торонто».

Он вдруг вспомнил довольное лицо Веры и снова разозлился: «Нет, я не уступлю! Я мужик, а она баба! Это она уедет, не я! А лучше снова сядет!»

И тут зазвонил телефон. Никита вздрогнул: жена! Все правильно: Таша волнуется. Он давно уже должен быть дома. Никита постарался взять себя в руки:

– У меня много работы, родная. Я только сейчас выезжаю.

– У тебя все в порядке? – заволновалась жена.

– Абсолютно, – заверил он.

…За поздним ужином он опять вспомнил Веру и спросил у Таши:

– Как твои тренировки? Ты их не бросила?

– Нет, что ты! Мне даже понравилось.

– Вот и отлично! – обрадовался он. И вдруг у него вырвалось: – На всякий случай, будь настороже.

– И все-таки что-то случилось, – с удивлением посмотрела на него Таша.

– Пока нет. Но может, – нехотя сказал он. – Как только ты поймешь, что тебе угрожает опасность, действуй, не раздумывая.

– Ты не мог бы пояснить? На меня могут напасть? Кто?

– Откуда я знаю?

«Вера бросится на Ташу? Вряд ли. Скорее всего, кого-нибудь наймет. Поэтому я даже не знаю, мужчина это будет или женщина.

Он заколебался: сказать Таше правду? А с чего начать? Хороший вопрос! Начать надо с женитьбы на Вере, но потом придется перебрать весь алфавит. «М» – Марго. «У» – условный срок, которым он тогда, десять лет назад, отделался. «Ф» – фирма, приобретенная, мягко скажем, не совсем честным путем. «Я»… Я – убийца. Таша не поймет. Слишком много вранья.

– Я всегда буду тебя защищать, – сказал он совсем не то, что хотел. – Но я не могу все время находиться рядом.

– Я понимаю, – кивнула Таша. – У тебя работа. Не беспокойся за меня, Ник, – улыбнулась она. – Я очень сильная! Кто бы на меня ни напал, я легко с ним справлюсь.

– Уверена?

– Да.

Он вздохнул с облегчением. Физическое устранение исключается. А в плане хитроумных комбинаций, которые могут привести к разорению фирмы, еще посмотрим, кто кого! Бумажные войны – это теперь его стихия. Надо этим срочно заняться…

* * *

«Теперь он наверняка будет действовать», – улыбнулась Вера, когда Никита ушел, нет, выбежал из отдельного кабинета, где у них проходила встреча.

Вера была собой довольна. Она хорошо держалась, хотя были моменты, когда ее просто трясло от злости. Какое-то время она разглядывала Никиту, пытаясь понять: за что она его так сильно любила? Настолько сильно, что потеряла остатки разума и всякую осторожность.

Признаться, она разглядывала его с удовольствием. За десять лет он заматерел, приобрел тот лоск, который сразу отличает хозяев жизни, глаза и волосы потускнели и уже были не такими яркими, но приглушенные тона Никите, надо сказать, шли больше. Так он выглядел значительнее. Не было уже того бесшабашного мальчишки, который опаздывал на важные встречи, не пропускал ни одной юбки, если под ней угадывалась упругая попка, и сам жарил по утрам яичницу. Что уж говорить о деньгах, которых у него не было, и авантюрах, в которые Никита пускался, не задумываясь! Тогда, десять лет назад…

Теперь он рассчитывает каждый свой шаг, и Вере с ним было трудно. Она провоцировала его и так, и этак, пока не поняла, что единственное его слабое место – жена. Как только речь зашла о Таше, Никита взбесился.

«И на старуху бывает проруха», – подумала Вера, которая, хоть убей, не могла понять его выбор. Разве что противоположности притягивает друг к другу. Но почему тогда их с Никитой не притянуло? Скорее, напротив, оттолкнуло.

«А ведь он мне угрожал, – с удивлением подумала она. – Мне. И никаких угрызений совести он не испытывает. Ни малейших. Все, что ему надо, – это мое полное исчезновение из его жизни. Я – женщина, которой он когда-то неплохо попользовался. И о которой не желает больше слышать».

Был момент, когда она его почти простила. Когда он признался, что устал и голоден. Он неплохо рулил фирмой, которой когда-то заправляла она, Вера Алмазова. А ведь она была уверена, что Никита ее разорит, эту фирму, как только усядется в кабинете генерального. Нет, он справился. И на отлично. Ее школа! Стоило вместе с ним корпеть над финансовыми документами! Она гордилась им, как мать гордится ребенком, и почти уже простила.

И был момент, когда она его чуть не ударила. Когда он достал из портмоне деньги и швырнул их на стол. Ей захотелось встать и отвесить ему пощечину. Она ему не девочка по вызову! И вообще он вел себя, как хам. Кроме его жены, все остальные женщины для Никиты не существуют.

Веру всегда бесил этот тип мужчин. Вокруг своей половинки они увиваются, умильно виляя хвостом, буквально пылинки сдувают, вежливы и предупредительны. «Да, любимая, чего изволишь, дорогая?» А за спиной своей дамы рявкают, не разбирая пола:

– Куда прешь, сука! Глаза разуй!

Вот и ее бывший муж стал таким же. Центром его вселенной сделалась Таша. Никита вращался вокруг нее, не сводя влюбленных глаз, и был абсолютно неуязвим для всех остальных женщин. Но именно благодаря Таше он и стал очень уязвимым.

И Вера приняла решение. Казнить, нельзя помиловать!

Сев в машину, она позвонила Грише и назначила встречу. На сей раз Вера выбрала дорогой ресторан на Тверской, тем самым подчеркнув значимость события.

– Как себя чувствует господин Намин? – спросил Гриша, с плотоядной улыбкой открывая меню.

– Очень плохо после того, как я с ним поговорила. Наверняка рванул в свой офис отдавать распоряжения начальнику службы безопасности.

– Чем же вы его так напугали?

– Собой… Я не голодна, только что поела за счет бывшего мужа. Я не дотронулась до денег, которые он мне швырнул, но и не возражала, когда их забрал официант. Чаевые были щедрыми, я думаю, он остался доволен.

– А вы? – прищурился Гриша.

– А я решила объявить Никите войну. Аппетит у меня после этого пропал, так что ешь, а я посижу, посмотрю.

– Ну, после господина Намина я – зрелище жалкое, – усмехнулся Гриша. И не удержался: – Вот кто самец! Неужели вы будете ему мстить, Вера Александровна?

– По-твоему, я должна тащить его в постель? – холодно спросила она. – Это у нас уже было, и без всякого для меня удовольствия.

– В жизни не поверю!

– Придется.

Она молча слушала, как Гриша делает заказ. Две встречи, обе – по высшему разряду в смысле сервиса. Но сейчас, в отличие от предыдущей, Вера начала успокаиваться.

– У вас есть план? – с набитым ртом спросил Гриша.

– Я слишком зла, чтобы думать. Но кое-какие мысли есть. Его жена.

Он перестал жевать и вздохнул.

– Что? Не нравится? – усмехнулась Вера. – Будь спокоен: лично ей ничто не угрожает. Но она нужна мне, потому что она – единственное слабое место Никиты. Я уверена, что он – жуткий ревнивец, когда дело касается Таши.

– Да, но ведь она ему не изменяет!

– Значит, надо подумать.

– А если ей все рассказать? Всю правду о ее муже? Она же хорошая! – Гриша снова принялся энергично жевать.

– Думаешь, Наталья Сергеевна тут же побежит разводиться? А вот я не уверена. Поплачет, конечно, недельку-другую помается, понервничает, быть может, поживет у мамы, которая быстренько вправит дочери мозги. А потом: «Но ведь все это в прошлом, любимый? Я знаю: ты изменился».

– Как в мыльном сериале! – рассмеялся Гриша.

– Таша – это и есть мыльный сериал. Постой… У меня появилась мысль. Я должна хорошенько подумать… Как считаешь, какие распоряжения отдаст сейчас Никита?

– Во-первых, захочет узнать, откуда у вас деньги, – принялся загибать пальцы Гриша. – Во-вторых, как вам удалось устроиться консультантом в банк. В-третьих, попытается вам кого-нибудь подсунуть.

– В смысле?

– В койку подложить. Вы же женщина! Один-то раз уже клюнули. На него. Вот он и попытается вас отвлечь от собственной персоны, подсунув какого-нибудь красавчика. А в-четвертых, проинструктирует свою жену, чтобы она была осторожнее.

– Вот об этом мне и надо подумать. Я беру тебя на работу, Григорий. На оклад. Пять тысяч долларов в месяц для начала. На испытательный срок. Будешь хорошо работать – получишь премию. Запомни: я не жадная. Могу и десять тысяч платить, если работа меня устраивает.

– Вы шутите?

– Нет. Но и работа будет грязная. На грани фола. То есть криминала. Ты готов?

– Ну, если из заключения выходят такими богатыми, как вы… – рассмеялся Гриша.

– Я постараюсь, чтобы ты туда не попал. В крайнем случае сяду я, мне не привыкать. По-другому не получится, Григорий, – серьезно сказала она. – Нам нужен труп.

Какое-то время он молча на нее смотрел. Даже жевать перестал.

– Я тебя напугала? – улыбнулась Вера.

– Немного.

– Что ж, приходи в себя. Не буду тебя торопить. Подумай, ты еще можешь отказаться. На днях я обдумаю детали и скажу, в чем заключается твоя задача. Тогда же получишь деньги. Аванс за текущий месяц.

– Вы мне уже достаточно заплатили, – обиделся Гриша. – Такое чувство, что вы меня покупаете.

– А если и так? Привычка, знаешь ли.

– Одно дело мужей покупать, совсем другое – покупать друзей.

– Значит, ты хочешь стать моим другом?

– Вы мне нравитесь. Не как женщина, – поспешно добавил Гриша, – а как… Как человек.

– Как человек? – удивилась Вера. – Но ведь я плохая, если оперировать исключительно понятиями «белое-черное». Я – черная.

– Вы ничего не боитесь, – с уважением сказал Гриша. – Все чего-то боятся. А вас невозможно напугать.

– Это потому, что я умерла. – Вера встала. – Ладно, я пошла.

– Я вижу, у вас появилась идея и вам не терпится ее обдумать.

– Да, – кивнула Вера. – Все так. Вот деньги. Рубли. По счету расплатиться. – Она положила пару купюр под салфетку. – Я позвоню.

Она в нетерпении вышла на улицу. У нее действительно появилась идея. Вера не на шутку разволновалась. В прошлый раз Никита воспользовался ее ошибкой, на этот раз надо воспользоваться его оплошностью. А бывший муж ее уже совершил. Или совершает именно в этот момент.

Он выстраивает линию защиты по всем правилам: пропесочил начальника службы безопасности, усилил охрану, обезопасил свои финансы, серьезно поговорил с женой. А если принести в жертву ферзя? Играть так играть! По-крупному!

«Я должна продумать все детали, – заволновалась Вера. – Не как в прошлый раз. Это будет не так-то просто. Комбинация сложная. Но зато – как красиво! Эх, только бы получилось!..»

…Она выходила из банка вся в своих мыслях, поэтому не сразу поняла, что парень, который стоит возле «Инфинити», ждет именно ее, Веру Алмазову. Это было странно, на вид она дала бы ему лет тридцать, и еще он был очень хорош собой. Насчет собственной внешности Вера давно уже никаких иллюзий не питала. И выглядит она на свои сорок пять, и то стараниями опытного косметолога. Машина не помята, припаркована по всем правилам, выезду других не мешает.

«Ошибся, должно быть», – подумала Вера, доставая из сумочки брелок с ключами.

– Я только что выиграл ящик виски! – с широкой улыбкой заявил красавец. – Я поставил на вас!

– А что я такого сделала? – удивилась Вера.

– Мы с приятелем заключили пари. Я сказал, что на этой машине ездит женщина, а он поставил на мужчину.

– Не трудно догадаться, – парировала холодно Вера. – Цвет-то дамский!

– Все равно. Как мне вас отблагодарить?

– Виски я не пью. – Ее тон был все так же холоден.

– А что вы пьете? И какую кухню предпочитаете?

– Вы меня приглашаете в ресторан?

– Мой приятель человек небедный. Виски в ящике наверняка будет дорогой. Я таким образом запасся спиртным чуть ли не на год! Вы мне столько денег сэкономили, поэтому я хочу вас отблагодарить. Мне будет приятно поужинать с такой красивой женщиной.

Вера посмотрела на него повнимательнее. «А ведь он меня клеит! – сообразила она. – Твои штучки, Никита? Что ж, у тебя хороший вкус, хотя ты и пренебрег моими симпатиями. Или решил, что я изменилась так сильно, что мне перестали нравиться яркие блондины».

Парень, стоящий перед ней, был жгучим брюнетом. Денег в себя он вкладывает много, это видно. Стильная стрижка, дорогая одежда, не скрывающая, а скорее подчеркивающая спортивную фигуру. Руки холеные, хотя и без колец, отполированные ногти, дорогие часы на запястье. Вера перевела взгляд на его лицо и не нашла ни малейшего изъяна. Парень выжидающе улыбался. Немного нашлось бы женщин, способных ему отказать.

«А почему бы нет? – подумала Вера. – Надо вводить в игру новую фигуру. Вот этого коня, – с усмешкой посмотрела она на идеальный пробор в черных волосах. – Хорош, мерзавец! Вместо того чтобы осчастливить какую-нибудь девчонку, он зарабатывает деньги продажей собственного тела. Не сомневаюсь, что у него задача влезть ко мне в постель».

– Я много работала сегодня и очень устала, – размеренно сказала Вера. – Расслабиться я не прочь.

– Отлично! – обрадовался он. – Хотите, я вас отвезу? – он кивнул на свою красную «Тойоту».

– А домой я как буду добираться? – намекнула Вера.

– Все ваши проблемы, включая эту, я беру на себя.

– Не слишком ли большая благодарность за ящик виски, пусть даже и элитного? – спросила она.

– Вы того стоите.

«Товар мне нравится, а вот цена… – Вера откровенно разглядывала стоящего перед ней парня во всех, что называется, деталях. – Но я готова рискнуть».

– Хорошо. Уговорил. Как тебя зовут?

– Марк. Можно Марик, – откровенно обрадовался он. Его, должно быть, предупредили, что орешек твердый.

– Вера.

– Очень приятно познакомиться, Вера!

– Можно на «ты». Хочешь знать, сколько мне лет?

– Нет, – рассмеялся он.

«Как все просто», – прочитала она в его взгляде. И вдруг вспомнила Таню. Вот так все и начиналось. Знакомство у банка, «мне будет приятно поужинать с такой красивой женщиной», «ты – лучшее, что было в моей жизни», «у меня огромные долги, ты должна украсть для меня миллион долларов».

Класс у Марика повыше, чем у того мальчишки, на котором погорела Татьяна. Так ведь и кадры подбирал профессионал. Вера была уверена, что Марк знает о ней всю подноготную. Это не попутчик из поезда, тоже, конечно, симпатичный, но специализация у того отнюдь не женщины. Марик берет дороже. Потому что у него работа тоньше.

«Сколько ему обещали заплатить? – гадала Вера, усаживаясь в красную «Тойоту». Ее «Инфинити» осталась на стоянке у банка. Кому надо, тот увидит. – Перекупить его? А смысл? Лучше разыграть эту фигуру. Пусть Никита думает, что у него получилось…»

* * *

«Теперь он наверняка будет действовать», – думал Никита, вспоминая разнос, который устроил начальнику службы безопасности.

«И я тоже буду действовать».

В этот же день было объявлено, что на фирме пройдет аудит. Причиной назвали выпуск акций, который готовится в самом ближайшем будущем. На самом деле Никите хотелось знать, нет ли в его бухгалтерии каких-нибудь дыр. Вера хитрая, и опыт у нее огромный. Конечно же, бывшая жена попытается его разорить! Поэтому в «Товарах для офиса» началась великая суета. Если бы только Вера знала, сколько людей из-за нее перестали спокойно спать!

День выдался напряженный, Никита не выходил из своего кабинета даже пообедать. То и дело к нему входили люди, которых он допрашивал с пристрастием. Особенно начальника финансового департамента. Досталось и главному бухгалтеру.

– А почему вы мне не сказали, что у нас не погашены проценты по кредиту?! – орал Никита. – Немедленно все заплатить!

– Но деньги…

– Найдите. Увольте лишних людей, оптимизируйте расходы.

– Это вопрос не ко мне, – развела руками главный бухгалтер.

– Ира, начальника оптового отдела ко мне, – велел Никита секретарше. – И розницы тоже.

И только вечером ему вдруг пришла в голову мысль: «А если Вера расскажет Таше всю правду? О том, что мы были женаты, что меня условно осудили, что Марго мне не тетя, а бывшая любовница? Расскажет, как я заполучил фирму».

Никита попытался представить себе реакцию Таши. Соберет вещи и уйдет? Куда? К маме? Больше некуда. А что есть у матери? Трехкомнатная квартира в столице и загородный дом в ближайшем Подмосковье. Места для Таши и Даши-младшей, конечно, хватит. Но профессора уже привыкли жить вольготно. Привыкли не думать о деньгах. Все их финансовые проблемы, в том числе и проблемы Даши-старшей, решает зять. Должен же он за это хоть что-нибудь поиметь?

И Никита позвонил теще.

– Марианна Константиновна, как ваши дела?

– Что-нибудь случилось? – сразу испугалась та. Зять звонил ей только в крайних случаях.

– Нет, что вы. Просто я подумал… Как вы собираетесь провести отпуск?

Отпуск, по мнению Никиты, у тещи и тестя был круглый год. Преподавательскую деятельность они давно уже оставили, у тестя два присутственных дня в Академии наук, теща числится в ученом совете вуза, где раньше читала лекции, а теперь ведет какую-то общественную работу. Никита, хоть убей, не мог понять ее смысла. Оба профессора говорили, что у них нет ни минуты свободного времени, они люди востребованные. В самом деле телефоны у обоих звонили не переставая. Плюс у каждого имелось по ноуту, да инет в мобильниках, счета за которые приходили Никите регулярно раз в месяц. Расходы родни генерального висели на балансе «Товаров для офиса». Никита все это терпел, хотя порой бесился, ставя свою подпись в финансовом отчете.

Но теперь ему надо было подлизаться к теще, поэтому разговор он затеял о святом: об отпуске. Таким образом зять дал понять, как он уважает тещину работу, а все эти расходы на инет, на телефоны, оплата счетов за коммунальные услуги, за Дашину учебу и так далее господину Намину не в тягость.

– Ну, я не знаю… – замялась теща. – В Европе сейчас слишком жарко. Разве что в Ниццу поехать…

– Вот я и хотел вам предложить туда поехать всем вместе.

– Я не совсем поняла…

– Вы, Таша, обе Даши…

– Ты хочешь, чтобы я поехала отдыхать с ребенком?! – в ужасе спросила теща.

Дашу-младшую она, само собой, обожала, но исключительно на расстоянии. Девочка, по мнению Марианны Константиновны, была очень уж подвижной и производила много шума. Она мешала профессорам работать.

«У ребенка есть мать», – говорила Марианна Константиновна, когда ее спрашивали, почему внучка никогда не остается ночевать у бабушки с дедушкой.

– И потом: как мы можем уехать? Линси заболела. Таша возит ее на процедуры.

– Я могу приставить к собаке человека, который будет возить ее в клинику. – Никита поморщился, оттого что фраза прозвучала глупо: приставить к собаке человека.

– Ты хочешь, чтобы Линси умерла на руках у чужого?! – в ужасе спросила теща. – А я в это время буду в Ницце! Наслаждаться морем и солнцем!

«А еще французским вином и кухней», – зло подумал он.

– Да я в жизни себе этого не прощу! – закончила свою мысль теща. – Я поеду лишь в том случае, если с Линси останется Таша.

Таким образом, план отправить жену за границу с треском провалился.

– А если вы посидите с Линси, а Таша уедет на месяцок? – зашел он с другого бока.

– Если я не ошибаюсь, ты начал с того, что спросил, как я собираюсь провести отпуск? – ехидно напомнила теща. Продолжение разговора было известно. Когда Никита зарывался, ему мгновенно напоминали, что он дворняга. Хоть и с медалями на шее, но они, эти медали, все купленные, а родословная у собаки липовая, в отличие от Ташиной, настоящей. – Сказал бы сразу, что хочешь спихнуть все проблемы на меня. Я знаю свою дочь, она никогда не решится испортить мне отпуск, вот и попросила тебя поговорить со мной. Но извините, дорогие мои, я сейчас очень занята. И выручить вас не могу.

– Спасибо вам, Марианна Константиновна, что все мне разъяснили, – зло сказал он. О том, чтобы везти умирающую собаку за границу, и речи быть не могло. Потом Никиту обвинят в том, что он убил Линси.

«Как иногда трудно с этой интеллигенцией! – раздраженно подумал он. – С этими хорошими людьми и их высокими чувствами! Да будь моя воля, я бы сам убил эту собаку, своим руками! Потом отправил бы Ташу с Дашей за границу и таким образом обезопасил бы свою семью от Веры, которая уехать за бугор пока не может. Нет, я должен терпеть весь этот политес! Я – жестокий, циничный человек, мерзавец с их точки зрения, узнай они обо мне всю подноготную! Но ведь мои деньги их устраивают! А свою волю я им навязать не могу! Хоть убей! Наш круизный лайнер потонет из-за того, что им пытались управлять пассажиры», – горько усмехнулся он. «Давайте изменим курс! Нет, мы задавим чайку, которая присела на минуточку на воду! И попортим дельфинчику плавничок!» А то, что мы все можем пойти ко дну и речь, быть может, идет о жизни и смерти…»

– Я рада, Никита, что ты понял. Я постараюсь что-нибудь придумать, поговорю с мужем…

– Спасибо, – выдавил он.

Марианна Константиновна никогда не говорила «нет» – еще одна отличительная черта интеллигенции. Она может бесконечно обсуждать, как найти выход из положения. Но этим все и закончится, обсуждением возникшей проблемы. Потом либо проблема рассосется, либо ненавязчиво рассосется интеллигенция, которая ее обсуждала.

«Что же делать? – мучительно думал Никита. И вдруг поймал себя на мысли: – А ведь я нервничаю! Неужели я боюсь Веры? Или это другое? А вдруг справедливость все-таки есть? Недаром ведь говорят, что за все надо платить. В моей жизни очень уж все гладко. Я весь в шоколаде и давно уже позабыл цену, которую за это заплатил. А вдруг?..»

Он тут же отогнал эти мысли. Только дураки и неудачники верят во всякие там знаки. Судьбу можно изменить, изменил же он свою.

«Теперь он наверняка начнет действовать, – вновь подумал Никита о начальнике службы безопасности. – Но ведь и Вера будет действовать. Что она, интересно, задумала?»

* * *

«Ты должен узнать о нем все», – наставляла она Гришу.

Вера Алмазова не верила в случайности. Марик появился в ее жизни с чьей-то подачи, она сразу поняла, кто он такой, в любви она давно уже разочаровалась, да и весь вид мальчишки говорил о том, что он зарабатывает на таких богатых дамочках, как она. Марик был профи, он говорил только то, что Вера хотела услышать, и делал только то, что не вызывало у нее откровенной неприязни. Мило шутил, мило улыбался и не торопил события. Счет оплатил он. Вера смотрела на это с усмешкой. Эту пьесу она знала наизусть, каждую реплику, вплоть до антракта. Потом занавес, и – второе отделение, которое играют при запертых дверях и свете ночника.

Марик не был оригинальным, просто он все делал на совесть. И цветы выбрал со вкусом, и комплименты говорил со знанием дела, без пошлости, всячески давая понять женщине, что она – королева.

«У кого-то хороший вкус, – с усмешкой думала Вера. – Никита должен ценить своего начальника службы безопасности. Где он, интересно, отыскал этого парня?» – гадала она, глядя на Марика. Все женщины, сидящие в ресторане, ей завидовали, это Вера поняла по их взглядам. У Марика оказалась не только привлекательная внешность, но и приятные манеры. Общение с ним не вызывало ни малейшего напряжения. Под конец ужина у Веры возникло чувство, будто они с Мариком знакомы не один год.

Из ресторана они поехали к ней на съемную квартиру. Марик взглядом знатока оценил интерьер и тут же сказал:

– Ты живешь здесь временно?

– Да, пока не подыщу что-нибудь получше, – небрежно бросила Вера. – Я хочу купить загородный дом.

– Я мог бы тебе помочь, – осторожно намекнул Марик. – У меня много знакомых, среди них есть и риелторы.

– А сам ты чем занимаешься?

– Я бизнесмен, – широко улыбнулся Марик.

– А к нам в банк приехал за кредитом?

– Угадала!

– Ты искал, кому бы всучить взятку? А про пари, конечно, придумал.

– Все должно было выглядеть естественно. Наше с тобой знакомство. Да, я хотел устроить свои дела, но увидел тебя и все позабыл. Ты много страдала, да? – Он сел рядом на диван и взял ее руку в свои ладони, которые показались Вере ледяными. Он явно не сгорал от страсти, хотя говорил обратное: – Когда я смотрю в твои глаза и вижу в них столько боли, мне хочется сделать хоть что-нибудь, чтобы тебе стало легче.

– Я в порядке.

– Вера, я тебя понимаю. Ты привыкла не доверять людям. У тебя работа такая. Но ведь я ничего не прошу! Просто хочу быть рядом.

– Выпьешь что-нибудь? Виски? – спросила она, привстав.

– Я почти не пью. – Он мягко, но настойчиво удержал ее на диване.

– Тогда кофе?

– Иди ко мне, – позвал он.

«Не терпится продемонстрировать свои таланты», – с неприязнью подумала Вера. Она даже не ожидала, что ее тело откликнется на его умелые поцелуи с такой охотой. Ее больше ничего не сковывало, никакие условности или боязнь показаться неумелой и неопытной. Вера чувствовала себя абсолютно свободной, эта ночь в ее жизни ничего не значила, она не строила насчет Марика никаких планов. Не хотела за него замуж, не планировала какие-то отношения, как когда-то с Никитой. Поэтому все получилось. Вера быстро достигла оргазма и почувствовала, как во всем теле появилась приятная легкость. Она с удивлением прислушивалась к своим ощущениям. Оказывается, это так просто! Надо только перестать стараться и побыть немного эгоисткой.

– Тебе понравилось? – осторожно спросил он.

В ответ Вера молча потянулась за сигаретами. Марик наблюдал за ней из-под опущенных ресниц, словно сторожил добычу.

– Тебе не мешает сигаретный дым? – спросила она, не поворачиваясь.

– Нет, что ты!

– Но сам ты не куришь, – утвердительно сказала она.

– Я предпочитаю не иметь вредных привычек, – улыбнулся Марик.

– А как же женщины?

– У меня сейчас никого нет. Ты тоже свободна. Почему мы не можем быть вместе?

– Можем, – кивнула она и легла рядом. – Какое-то время можем.

– Ты слишком прямолинейная, – вздохнул Марик. – Но я надеюсь растопить этот лед.

– Давай действуй.

Он рассмеялся и отобрал у нее сигарету.

– Ты не представляешь, как мне нравятся курящие женщины, – вкрадчиво сказал он, наклоняясь к ней. – Это запах силы, потому что обычно курят мужчины. Овладеть такой женщиной – особый смак. Лежи тихо, – велел он, потому что Вера дернулась. Он впервые действовал не по сценарию. – Я хочу доставить тебе настоящее удовольствие…

Через пару дней после этого Вера и вызвонила Гришу.

– У меня созрел план, – сказала она. – А как ты?

– Я готов. Я много думал, Вера Александровна…

– Отлично, – оборвала она. – Мы встретимся и все обсудим. Но сначала ты должен кое-что сделать для меня.

– Что именно?

– Завтра в восемь утра ты должен быть у моего дома. Адрес я скажу, – опять нетерпеливо перебила она. – Сядешь на лавочке у подъезда.

– В восемь утра? – хмыкнул Гриша.

– А что такое?

– И как я буду выглядеть? Может, я лучше к вам поднимусь?

– Поднимешься, но потом. Из подъезда выйдет мужчина. Слушай и запоминай. Молодой, лет тридцати, высокий, очень красивый. Брюнет. У него красная «Тойота». Ты его сфотографируешь. На мобильник или еще как. Потом поднимешься ко мне. Но его ты должен запомнить.

– Хорошо, – вздохнул Гриша. – Я за ним из своей машины послежу.

– Как хочешь. Я буду тебя ждать.

Вера дала отбой и перевела дух. Марик взялся за нее всерьез. Вера даже начала себя бояться. В делах любовных у нее было гораздо меньше опыта, чем у него, сплошные поражения, в то время как у Марика – одни победы. Послать его к черту? Тогда Никита придумает новый ход. Так бывший муж, по крайней мере, думает, что его план сработал. Что Веру с головой накрыла новая любовь и желание отомстить обидчику похоронено.

Марик пока не настаивал на том, чтобы они съехались. Он крайне неохотно сказал, что тоже живет на съемной квартире, потому что в его собственной идет ремонт.

«Так я и поверила!» – подумала Вера. Три ночи подряд они провели вместе, теперь Марик приезжал к ней, и ужинали они тем, что Вера заказывала на дом в ресторане, японском или итальянском. В еде Марик был непривередлив.

– Готовить я не умею, – сразу предупредила Вера.

– А кто тебя просит? – пожал он плечами.

– Когда-то это было камнем преткновения в моих отношениях с мужем, – забросила удочку Вера: знает, не знает?

– Ты была замужем? – довольно вяло отреагировал Марик.

– Да, – кивнула она. – Была. Он меня бросил.

– Дурак, – улыбнулся Марик.

– А ты был женат?

– Упаси боже! – Он рассмеялся, показав белоснежные зубы. Вера была уверена, что они фарфоровые или еще какие-нибудь. Уж точно не настоящие. – Я еще так молод. Семью заводить рановато.

– А мне уже поздно. Да и работы много.

– А чем ты конкретно занимаешься в своем банке?

– Я консультант.

– Ты что, финансовый аналитик?

– Типа того, – кивнула она.

– Так, может, и мне подскажешь, куда вложить деньги?

– А много их у тебя?

– Нет, так будут, – рассмеялся он.

– Тогда и поговорим. Мне утром на работу. Надо выспаться, – намекнула она.

– Понял, – кивнул Марик и накрыл ее одеялом. – Спокойной ночи.

«Какой заботливый», – подумала Вера, засыпая.

На работу ей было рано, но Марику она сказала, что опаздывает.

– Я могу тебя подвезти, – вызвался он.

– Не стоит тебе светиться у моего банка, – возразила Вера.

– Ты права. Тогда увидимся вечером?

– Ты от меня еще не устал? – усмехнулась она.

– Я хотел вместе провести выходные. Давай поедем куда-нибудь?

– Смотреть загородную недвижимость?

– Я имел в виду за границу, но этот сценарий меня тоже устроит. Я могу обзвонить своих друзей и подобрать тебе подходящие варианты. Поедем на моей машине.

– Почему на твоей?

– Ты устала, тебе не стоит напрягаться. Работай и ни о чем не думай. А нашим досугом займусь я.

– Хорошо, займись, – милостиво разрешила она, и Марик явно обрадовался.

Когда он ушел, Вера выждала какое-то время и набрала номер Гриши.

– Ты где? – нетерпеливо спросила она.

– В лифте! Открывайте дверь!

Вера вышла в прихожую и рывком распахнула дверь. С лестничной клетки потянуло сквозняком. Вера невольно поежилась, но вскоре на этаже открылись двери лифта, и из него вышел Гриша.

– Заходи, – пригласила Вера.

– Что это за тип? – спросил Гриша, проходя в большую комнату. – Можно кофе?

– Сейчас сварю. Это мой любовник.

– Ваш кто?!

– Любовник. А почему ты удивляешься?

– Вы шутите, Вера Александровна?

– Он, по-твоему, слишком для меня молод?

– Он… как бы это сказать помягче?

– Ты кофе-то хочешь?

– Да, – кивнул Гриша.

– Ты должен узнать о нем все, – сказала Вера, вернувшись в комнату с подносом. – Кто он такой? Чем занимается? Возможно, его подослал Никита.

– А… – протянул Гриша. – Тогда понятно… Делаете вид, что поверили.

– Вот именно, – кивнула Вера.

– Это разумно. Я пошарю в инете. Внешность у него примечательная. Имя-фамилию знаете?

– Его зовут Марик. Марк. Если не врет.

– Придется за ним последить, – вздохнул Гриша. – Информации слишком мало. Нужна хоть какая-нибудь зацепка. Может, он бывший стриптизер?

– А что об этом говорит?

– Следит за собой. Фигура, движения. Весь какой-то… гладкий.

– Не как Намин – кусок дерьма в сахарной глазури?

– Нет, этот другой, – уверенно сказал Гриша. – Тоже дерьмо, но в подарочной упаковке. Пять слоев бумаги с вензелями. Пока развернешь и поймешь, что к чему, ощущение такое, будто заполучил золотой самородок. Даже не воняет, потому что дорогим одеколоном попрыскано.

Вера невольно рассмеялась:

– Григорий, а ты, оказывается, завистлив! Марик милый. Да, он нравится женщинам. И он умеет с ними обращаться. А я тоже женщина.

– Если вам так нужен секс, я бы тоже мог…

– Что-о? Мы же с тобой, кажется, договорились!

– Так ведь это тоже по работе, – начал оправдываться Гриша. – Кто знает? Вдруг у вас опять башню снесет?

– Спасибо, конечно, за заботу, но я справлюсь, – твердо сказала Вера. – А для тебя есть задание посложнее. Я все придумала. Помнишь, я тебе говорила, что нам нужен труп?

– Конечно, помню, – кивнул Гриша. – Разве такое забудешь!

– Так вот: это будет твой труп…

* * *

«Ты должен узнать о нем все», – наставлял Никита начальника службы безопасности. Тот стоял по стойке «смирно». От волнения шеф даже субординацию соблюдать перестал. А ведь у Никиты Борисовича был принцип: со всеми своими сотрудниками на «вы». Тем более с топ-менеджментом. Этому его когда-то научила Вера, а ее школу он ценил.

Но сегодня Никита был сам не свой. Интуиция подсказывала ему, что в ближайшее время Вера нанесет удар. Но с какой стороны последует атака? Чего или кого стоит опасаться? Да еще и теща разозлила: отказалась помочь в трудный момент. Вот Никита и разнервничался.

Юрий Васильевич следил за ним с удивлением, хотя ни намеком не дал понять, будто что-то не так.

– Откуда он вообще взялся? – поморщился Никита.

На столе веером лежали фотографии. Вера с холеным брюнетом, который, по мнению Никиты, ей в сыновья годится. Вот они ужинают в ресторане, вот она садится в красную машину, на переднее сиденье, и при этом счастливо улыбается. Вот брюнет нагнулся к ней, по-хозяйски положил руку на плечо. Вера заливисто смеется.

– Она все-таки женщина. Вот и развлекается. Соскучилась по мужской ласке.

– Ты хочешь сказать, что она с ним трахается? – Никита перевел взгляд с фотографий, лежащих на столе, на Юрия Васильевича.

– Еще как!

– Где, интересно, она его подцепила?

– Лучше спросить, где он ее подцепил? Судя по виду, парень – профи, – Белов кивнул на фото.

– А если это любовь? – прищурился Никита. – Дай-то бог.

– Слишком все красиво, – недоверчиво покачал головой Юрий Васильевич. – Как в любовных романах. Они ужинают вместе, воркуют, словно голубки, Вера Александровна летает, как на крыльях. Видать, парень хорошо справляется со своими постельными обязанностями.

– Хочешь сказать, что он – жиголо?

– Я не знаю. Вы попросили выяснить, чем сейчас дышит ваша бывшая жена, я вам докладываю: у нее появился любовник. Что касается денег…

– Да, давай-ка к сути, – подхватил Никита. – Откуда у нее деньги?

– По моим сведениям, в колонии Вера Александровна близко сошлась не только с Татьяной Афанасьевой, но и с известной в определенных кругах Розой Яковлевной.

– Кто такая Роза Яковлевна? – напрягся Никита.

– Финансовый гений. Ловко умеет прятать концы. Отмывать деньги, уведенные из госбюджета. Осторожная, хитрая и очень умная. К услугам Розы Яковлевны прибегало немало влиятельных людей. Она открыла на себя несколько фирм, выиграла крупные тендеры, результат которых, разумеется, был предсказуем, в том числе заполучила и строительные подряды, а денежки испарились. Потом началось фронтальное наступление на коррупцию, и те же влиятельные люди попросили Розу Яковлевну немножко посидеть. И она согласилась. Но я уверен, что ее ждет амнистия и на волю она выйдет миллионершей. Да как бы не миллиардершей! Я полагаю, что за ее деньгами покамест присматривает подруга, Вера Александровна, – произнес начальник службы безопасности с неожиданным уважением.

– Вот сука! – выругался Никита. Юрий Васильевич посмотрел на шефа с осуждением. Но тот ничего не замечал: – Моя бывшая жена – сука! Сдружилась с другой такой же сукой! Чтоб они обе сдохли!

– А вы не пробовали с ней договориться?

– С кем? – Никита с удивлением посмотрел на него.

– Со своей бывшей женой. Она могла бы принести нашей фирме немало пользы. За Верой Александровной большие деньги стоят.

– Это невозможно! – Никита встал и нервно прошелся по кабинету. – Договориться с Верой?! Я еще не сошел с ума! Я ни единому ее слову не верю! Простила она меня, как же! Тоже мне, мать Тереза! Нет, Вера затаилась. Ждет удобного случая. Гм-м-м… Значит, она не блефовала. Я так и думал. В колонии она действительно разбогатела. Клад нашла, – усмехнулся он. – Богатую подружку.

– Двух богатых подружек, – уточнил Юрий Васильевич. – Деньги, которые украла из банка Афанасьева, так и не найдены. А это больше миллиона долларов. Точнее, миллион двести пятнадцать тысяч. Парень успел потратить тысяч сто, не больше. Только-только во вкус вошел, как прикатила обманутая им женщина, пряча в сумочке заряженный револьвер. Началась пальба. Моделька, с которой парень приехал в Сочи спускать украденные Афанасьевой деньги, исчезла. Денежки тоже испарились, суд посчитал, что их прихватила девица. Ее так и не нашли, из чего я делаю вывод, что девчонки давно уже нет в живых. А вот деньги… Сдается мне, Татьяна решила оставить их себе. Спрятала где-то. И поскольку она умерла на зоне, я думаю, ей наследует именно Вера Александровна. Не случайно же она сразу из тюрьмы к Клавдии Ивановне Афанасьевой рванула, в Шаховскую.

– Так что ж ты мне сразу об этом не сказал! – разозлился Никита. – О деньгах Афанасьевой!

– У меня ушло какое-то время, чтобы это узнать, – начал оправдываться Юрий Васильевич. – Уголовные дела хранятся в архиве, и туда простым смертным доступа нет. У меня, конечно, остались связи. Но ведь доказать ничего невозможно. Это мои предположения всего лишь.

– Всего лишь! – Никита остановился напротив начальника службы безопасности. – Значит, у нее есть деньги и есть любовник. Может, она передумала мне мстить, как считаешь? Чем черт не шутит!

– Может, и передумала. Ничто не говорит о том, что Вера Александровна что-то замышляет. Она наслаждается жизнью, ходит по дорогим магазинам, по ресторанам, вечера проводит в приятной компании… Что вы будете делать, Никита Борисович?

– Работать, – хмуро сказал он. – Не спускай с нее глаз, слышишь?

– Мои люди не могут ходить за ней по пятам, – развел руками Юрий Васильевич. – Это незаконно. Она может обратиться в службу безопасности банка. Это война, Никита Борисович, которую мы, скорее всего, проиграем.

– Дьявол! – Никита рванул с шеи галстук. – Душно… Да, ты прав. Так можно нарваться на крупные неприятности. Может, она меня нарочно провоцировала? С нее станется. Тогда следи за ним, – он кивнул на фото. – Они ведь все время вместе. Правильно я понял?

– Да. За ним могу. Пока не узнаю, кто он. Откуда взялся? Вдруг за ним тоже кто-то стоит? Крыша крыше рознь. Мы с вами далеко не самые крутые.

– Да знаю я! – с досадой сказал Никита. – Что же она все-таки задумала?

Он прошелся взад-вперед по кабинету, держа в руке галстук. Еще раз поговорить с Ташей, чтобы была осторожнее? Черт бы побрал эту умирающую собаку! Эту, блин, Линси!

– Я не знаю планов Веры Александровны, – развел руками Юрий Васильевич.

– Ладно, идите.

Начальник служба безопасности ушел, а в кабинет заглянула Ира и остановилась на пороге, с удивлением глядя на своего босса.

– Что ты так смотришь? – ощерился он. – Что со мной не в порядке?

– Ваш галстук… На нем пятно. Может, застирать?

Никита с недоумением посмотрел на галстук, который так и держал в руке.

– Черт! Нет, Ира, ничего не надо. Кто там у меня еще?

– Финдеп.

– Пригласи.

…За ужином Никита попытался поговорить с женой:

– Как дела у Линси, дорогая?

– Уже лучше. Мы делаем все возможное.

– А я подумал, собаку все-таки решили усыпить, – с досадой сказал он.

– Это хорошо, что ты напомнил, – улыбнулась Таша. – Линси наконец поставили диагноз. Врач говорит, что есть шанс. Нужна капельница. Я поживу какое-то время в нашей московской квартире? Дня четыре, не больше.

– Ты с ума сошла! – разволновался он. – Зачем?!

– Врачу далеко сюда ездить, – начала оправдываться Таша. – Сам знаешь: пробки.

– А как же наша дочь?

– Даша останется с няней. Дочка у нас не капризная. Уезжала же я без нее за границу? И ничего не случилось. К тому же, пока Линси будет лежать под капельницей, я могу приехать сюда. Побыть с дочкой, с тобой, если захочешь. А лучше ты ко мне заезжай.

– Бред какой-то, – пробормотал он. – Мы никогда не жили раздельно.

– Ник, ну разреши мне, пожалуйста! – она сложила ладони, как маленькая девочка.

«А ведь она совсем еще ребенок! – с удивлением посмотрел Никита на жену. – Наивный, добрый, не испорченный злом. Она никому и никогда не делала ничего плохого. И ей никто не делал. Вера не будет мстить двум детям, моей жене и моей дочери. Она будет мстить мне. Так, может, Таше сейчас лучше держаться от меня подальше?»

– Хорошо, – кивнул он. – Можешь пожить в Москве. Но не больше недели.

– Спасибо! – обрадовалась Таша. – Как только Линси поправится, я отвезу ее к маме, а сама вернусь сюда. Я буду тебе звонить пять раз в день!

– Шесть, – улыбнулся он. – Может, с тобой пожить кому-нибудь? Например, сестре?

– Я ей позвоню, – кивнула жена. – Но Даша учится.

– Сейчас лето, – напомнил он.

– Ну и что? Разве летом не надо учиться? Сейчас как раз удобный момент, чтобы подтянуть языки.

«Как же! Языки! Небось, по ночным клубам шатается, а матери говорит, что в поте лица корпит над учебниками!»

Этой ночью Таша была особенно нежной. Он обожал жену, хотя не всегда мог растопить ледок, сковывающий прекрасное Ташино тело. Она была похожа на мраморную статую, и, несмотря на весь свой опыт, Никита редко добивался ответной реакции на свою настойчивость. А ведь жена его любила! Но в постели была сдержанной или вот как сейчас – нежной. Он с досадой думал, что либо Таша повзрослеет и ее тело наконец созреет для страсти, либо найдется кто-то, кто ее разбудит. Ему пока это не удалось. Но может, любовь потому и не проходит? Есть к чему стремиться.

– Ник, я очень тебя люблю, – сонно пролепетала жена, когда он встал, чтобы пойти в душ. – Извини, но я усну…

– Спи, любимая.

Сам он знал, что будет мучиться от бессонницы. Вера уже его ограбила: отняла покой. С тех пор, как он увидел ее в ресторане такой, какой она была раньше, до того, как угодила в тюрьму, Никите стали сниться кошмары. Поэтому он и боялся засыпать.

«Вера, почему ты там, на зоне, не умерла?» – с тоской подумал он, включая ледяную воду. От мыслей о бывшей жене голова казалась огненной. Потому что он не знал, что именно придумала Вера.

* * *

– Надо как-то вытащить ее оттуда, – наставляла Вера Григория. – Поэтому думай!

План хозяйки не привел частного сыщика в восторг.

– А вы уверены, что все получится? – с сомнением спросил Гриша.

– Какой момент тебя конкретно смущает?

– Я, конечно, могу прикинуться мертвым, но ведь она понесет меня в машину вместе с вами! Она же может догадаться!

– Думаешь, Таша видела в своей жизни много трупов? Скорее, ни одного.

– Хорошо. А вы уверены, что она на меня нападет?

– Нападешь ты. А она обязательно будет защищаться. Сама не ведая того, я уже подготовила почву. Когда мы познакомились в фитнес-баре, я сказала Таше, что на меня напал маньяк. И по инерции описала тебя.

– Меня?!

– Извини, так получилось. Теперь надо воспользоваться ситуацией. С другой стороны, Ташу подготовил Никита. Уверена, он сказал: «Как только почувствуешь опасность – действуй!» Иными словами, защищайся. Уверена: она ударит. А дальше уже дело техники. Ты, Гриша, потренируйся. Все, что от тебя требуется, – упасть на землю и не двигаться.

– А если она меня больно ударит? – поежился он.

– Ты что, боишься? – прищурилась Вера. – Придется, конечно, потерпеть. Но я уверена: ты отделаешься синяками. Ташу не учили убивать. У нее нет никакого опыта контактной борьбы. Я имею в виду реальность, а не спарринг-партнера.

– Ладно, я попробую, – тяжело вздохнул Григорий. – У меня, между прочим, тоже опыта нет. Я не умею труп изображать.

– Учись!

– А что делать с видеокамерой? Мы по-любому под нее попадем, они там повсюду понатыканы! Повредить?

– Ни в коем случае! Эта запись нам еще понадобится. И Таша должна знать, что есть доказательства ее вины.

– А если она позвонит в полицию? Она же хорошая девочка!

– А это уже моя задача, не твоя.

– Но ведь это я на нее нападу! Почему Таша должна думать, что ей светит тюрьма?

– Превышение необходимой самообороны. И потом, ты же сам сказал: она хорошая девочка. И вдруг она убила человека! На какое-то время эта мысль ее вырубит. Она вообще перестанет соображать. Этого времени нам хватит, чтобы заманить ее в ловушку.

– Хорошо. А дальше что? Как вы собираетесь воспользоваться ситуацией?

– Это мое дело. Мне нужна сговорчивая девочка. Готовая на все ради того, чтобы муж не узнал об ее «подвиге».

– Вы собираетесь ее шантажировать?!

– Да.

– Но ведь это же подло!

– Ей ничего не грозит. А пострадать, милый мой, иной раз и полезно. А то у нее все в шоколаде. Девочке давно пора столкнуться с суровой реальностью. Что касается тебя… – она пристально посмотрела на Гришу. – Сколько ты хочешь?

– Я торговаться не умею.

– Хорошо. Если Никита сядет в тюрьму, я дам тебе сто тысяч долларов. Ты ведь любишь круглые цифры?

– Сколько?!

– Сто тысяч. Долларов.

– Эх! Заманчиво! А если он не сядет, то сяду я. Ладно, рискну. Только обещайте, что ей ничего не будет.

– Обещаю. Кроме морального ущерба, Наталье Сергеевне ничего не грозит. Надо только вытащить ее оттуда. Из московской квартиры. Ночью, когда стемнеет. Что бы нам такое придумать?

– Она ведь летом за городом живет!

– Значит, будем ждать удобного момента! Что там у них с собакой?

– Лечат.

– Постой… А нельзя ей назначить какую-нибудь капельницу? Этой собаке. Чтобы Таша какое-то время пожила в московской квартире. Надо поговорить с ветеринаром.

– Хорошая мысль, – кивнул Гриша. – Это можно устроить.

– А выманить из дома… Господи, да элементарно! Позвонишь ей, скажешь, что ты – Дашин парень. Я имею в виду ее младшую сестру. И что она пьяная сидит у тебя в машине. Просила отвезти ее из ночного клубы к сестре, чтобы мамочка ничего не узнала. Скажешь: «Я внизу у вашего подъезда, забирайте девицу!»

– А если она попросит дать телефон самой Даше?

– Скажешь, что она лыка не вяжет.

– А если она знает Дашиного парня?

– Замучил ты меня своими «а если»! Импровизируй! Соври, что вы только сегодня в клубе познакомились!

– Я же говорил, что я не креативный!

– Я буду рядом и подскажу тебе нужные реплики. Не переживай.

– У вас-то откуда такая богатая фантазия, Вера Александровна? – с уважением спросил Гриша.

– Жизнь научила, – усмехнулась Вера. – В общем, для нас главное, чтобы поздно вечером Таша вышла из подъезда. А дальше уже дело техники. Твоей техники. Насколько ты сумеешь прикинуться трупом.

– Попробую, – тяжело вздохнул Гриша. – Только, если у нас не получится…

– На нет и суда нет, – отрезала Вера.

Гриша вдруг рассмеялся:

– А ведь в точку! Дело-то криминалом попахивает! И я, убей, не понимаю, как все это поможет вам упрятать господина Намина за решетку!

– Это многоходовая комбинация. Иначе он догадается. Он умный, один раз он меня уже обвел вокруг пальца. Век не забуду! Но теперь мы посчитаемся. Сегодня ты, Гриша, работай с ветеринаром. И Мариком займись. Как только все будет готово – начнем действовать!

К большому Вериному удивлению, ветеринар даже обрадовался, что может Наталье Сергеевне чем-то подгадить. Его вообще не пришлось уговаривать.

– Хорошая мысль! – обрадовался он и проворно схватил протянутые Гришей деньги. – Мне наплевать, зачем вам это нужно, девица меня давно достала. А уж как достала ее собака! Я с радостью им обеим пропишу капельницу!

…Через день после того, как Таша переехала в московскую квартиру, они решили действовать. Сначала Вера избавилась от Марика. Сказала, что пора бы друг от друга отдохнуть.

– У меня сегодня много работы, – она ласково потрепала красавца по щеке. – Езжай домой. А я сяду за компьютер и буду корпеть над финансовыми документами.

– Так, может, тебе помочь? – вызвался Марик.

Его настойчивость Вере не нравилась. Он упорно навязывался ей в помощники, причем особенно Марика интересовали банковские отчеты. А еще финансовые дела самой Веры. Сколько у нее денег на счете? Марик с энтузиазмом подбирал для своей любовницы загородный дом, называя порой запредельные цифры. Вера и бровью не вела. А Марик даже намекнул, что сам не прочь поселиться в элитном коттеджном поселке.

– Вот и займись сегодня этим, – сказала Вера, выпроваживая его за дверь. – Обещаю, что до белых мух я приму решение.

– До белых мух? – слегка удивился Марик.

– До того, как выпадет первый снег, мы переедем.

Это «мы» Марика окрылило, и он поспешно ушел. А Вера поехала к дому, где жила Таша. Там уже ждал Григорий.

– Я немного нервничаю, – пожаловался он.

– Немного! Да тебя трясет, как осиновый лист! Возьми себя в руки! Давай, звони!

Она протянула ему мобильный телефон.

– Что это?

– А ты со своего собрался звонить? Тоже мне, маньяк! Дай-ка сюда! Я сама наберу номер! – Вера давно уже выучила его наизусть. Когда раздались гудки, она протянула мобильник Грише: – Говори!

– Алло? – раздался в трубке полусонный Ташин голос.

– Ната… Это Таша?

– Да. А кто это?

– Дашин парень. Видите ли, она немного перебрала…

Вера погрозила Грише кулаком: с ума сошел?! Говори развязнее!

– Короче, твоя сестренка напилась в хлам! – заорал в трубку Гриша. – Сидит у меня в машине! Мамочке велела не сообщать! Спускайся и забирай ее!

– Постойте… – по голосу было понятно, что Таша растерялась. – Даша пьяна?!

– Как свинья! – подтвердил Гриша. – Куда грузить дрова?

– Какие дрова?

– Сестру твою! – рявкнул он.

– Может быть, вы подниметесь в квартиру? – растерянно спросила Таша. Она понятия не имела, как действовать в подобных ситуациях.

– Делать мне больше нечего! Короче, я ее высаживаю из машины и сваливаю на лавочку у подъезда! А сам сматываюсь!

– Постойте! Я сейчас спущусь! Не оставляйте ее одну!

Таша отключилась.

– Клюнула, – Гриша с удивлением посмотрел на Веру. – Даже имени моего не спросила. Сестре не позвонила, чтобы проверить. Она же такая умная!

– Она правильная, – усмехнулась Вера. – Девочка еще никогда не сталкивалась со злом. И не врала. У нее в голове не укладывается, что другие могут ей врать. Все, Гриша, готовься. Твой выход. А потом мой.

– Эх! Связался я с вами!

– А ты уже жалеешь?

– Сам не понял. Все. Пошел.

Гриша отправился на исходную позицию. Накануне он уже здесь побывал, и потом они с Верой набросали схему. Начертили план двора и поставили крестики, где должен стоять он, а где Таша. Гриша заметно волновался и был похож на пьяного. Походка у него стала неровной, и Вера подумала, что это им на руку. Все складывается в их пользу.

Минуты через три из подъезда вышла Таша и стала озираться по сторонам. К ней тут же двинулся Гриша:

– Эй, девушка! Огоньку не найдется?

– Я не курю.

– Тогда скажите, сколько времени? – глумливым голосом спросил Григорий.

В руках у Таши была маленькая сумочка, видимо с ключами от квартиры. Гриша не нашел ничего лучше, как вцепиться в эту сумочку. Он резко потянул ее на себя. Таша вцепилась в ремешок и не отпускала. И вдруг ахнула:

– Да ведь это маньяк!

Дальше все было как в плохом кино. Таша отпустила сумочку, Гриша от неожиданности покачнулся. Таша заняла боевую стойку и нанесла ему удар ногой. Гриша рухнул как подкошенный. Все было так натурально, что Вера испугалась: а вдруг Таша его и впрямь убила?! Он лежал и не двигался.

– Господи, что вы наделали?! – отчаянно закричала Вера и кинулась к ним. Тут растерялась Таша. Она с удивлением смотрела на женщину, взявшуюся невесть откуда. Ее лицо показалось Таше знакомым.

– Что вы здесь делаете? – растерянно спросила она.

– Я тут живу! – Вера нагнулась над Гришей. Слава богу, он дышал, хотя и в самом деле отрубился. Вера начала за него беспокоиться, поэтому ее волнение выглядело вполне натурально: – Он умер!

– Как умер? – растерялась Таша.

– Как-как! Вы его убили! Постойте… Ведь вы та самая девушка из клуба…

– А вы… Вера?

– Да. Господи, что теперь делать? А ну, помогите мне!

Вера взяла Гришу за плечи и приподняла.

– Беритесь за ноги! Ну? – скомандовала она Таше.

Та настолько растерялась, что подчинилась. Спросила только:

– Куда мы его несем?

– В мою машину!

– Почему?

– Потому что я не знаю, где ваша!

– Он и в самом деле умер? – в ужасе спросила Таша.

– А вы как хотели? Он же грохнулся на асфальт! Ударился головой!

– Я убила человека?! – В Ташином голосе звучало отчаяние.

– Да! Не надо нервничать, я вам помогу. Главное, чтобы никто не узнал.

Вдвоем они с огромным трудом несли Гришу. Хорошо, что Таша была высокой и сильной девушкой, да и Вера не слабенькая.

«Отъелся! – со злостью подумала Алмазова через пару шагов, когда уже начала задыхаться. – Покормлю я тебя еще в дорогих ресторанах!»

Гриша пока не пришел в себя после Ташиного удара и падения на асфальт. Он не двигался и почти не дышал. Вера не случайно взялась за плечи, а Таше оставила ноги. Так та не могла слышать еле заметное дыхание «трупа».

– Кладем! – скомандовала Вера, когда они донесли Гришу до машины. – Сейчас мы погрузим его в багажник…

Таша от ужаса онемела. Она покорно опустила Гришины ноги на землю. Вера полезла за ключами от машины и торопливо открыла багажник, пока Григорий не очухался. А вдруг он застонет? Багажник они подготовили накануне. Постелили мягкое одеяло и приподняли изголовье так, чтобы «трупу» было комфортнее ехать к месту «захоронения». Гриша потренировался лежать в багажнике, Вера даже покатала его с полчасика в этом положении. Детали «убийства» таким образом были отработаны.

– Кладем! – скомандовала Вера.

Таша вновь послушно взялась за Гришины ноги.

– Полезайте в салон! – велела Вера после того, как «труп» занял место в багажнике. – А я его на всякий случай старым одеялом прикрою.

Девушка покорно полезла на переднее сиденье. Она походила на робота: движения автоматические, а губы сомкнуты. После слов «я убила человека» Таша не издала ни звука. Хлопнула дверца. Вера нагнулась над Гришей и еле слышно спросила:

– Ты как?

Тот засопел, давая понять, что пришел в себя.

– Держись, Григорий! Только держись!

Вера захлопнула багажник и полезла на водительское место. Она поспешно вставила ключ в замок зажигания и дала задний ход. Вскоре машина выехала со двора.

– Куда мы едем? – убитым голосом осведомилась Таша.

– За город. Главное, подальше отсюда. Хорошо, что ночь на дворе, пробок нет, – деловито ответила Вера.

Местечко, где выгрузить «труп», они с Гришей уже присмотрели. В лесу стояла старенькая машина, на которой Вера приехала в Москву из Шаховской.

– Корыто ржавое, но до моего дома дотянет, – со вздохом констатировал Гриша, увидев машину. – Главное, что мне не придется топать пешком. Кто меня ночью подвезет? Разве только настоящий маньяк!

Машину решено было сдать в утиль, как только она сослужит свою последнюю службу. Своего транспорта у Гриши пока не было, не разжился. «Да это и к лучшему, – подумала Вера, беря курс на запад. – Разбогатеет – купит. Есть стимул на меня работать!»

– Куда мы едем? – еще раз тупо спросила Таша.

– Нам надо избавиться от трупа. Хорошо, что я оказалась рядом! – Вера решила, что пора начать психологическую обработку. Шок у Таши прошел.

– Я должна позвонить маме!

Вера с удовлетворением отметила, что она сказала «маме», а не «мужу». Значит, она все еще ребенок.

– Девочка моя, успокойся, – начала Вера как можно ласковее. – Мама давно уже спит. И что ты ей скажешь?

– Что я у… – До Таши начал доходить весь ужас того, что она наделала. – Я убила человека?!

– Да. Ты его убила. Бывает. Он сам нарвался. Я все видела.

– Как вы там оказались?

– Возвращалась с работы. Я же тебе говорила, что часто задерживаюсь допоздна. Помнишь?

– Да, – кивнула Таша. – Это тот самый парень, который на вас напал?

– Я его не разглядывала, но похоже, что так. – Вера вела машину уверенно, но аккуратно. Вот будет лихо, если их остановят гаишники! Этот вариант они с Гришей уже проработали. Мужчина в багажнике – это просто шутка. Пари, которое они заключили на ящик пива. Но Вере не хотелось, чтобы их остановили. Первая часть плана уже получилась. Осталось доделать начатое.

– Куда мы едем? – опять спросила Таша.

– Я знаю одно местечко… Присматривала себе загородный дом и остановилась в лесу воздухом подышать. Зашла подальше в кустики и чуть не упала в яму. Это место я запомнила, найду легко. Мы бросим его в яму и закидаем ветками.

– А если его найдут?!

– Не так быстро. А может, и вовсе не найдут. Яма глубокая.

– Может, надо все-таки позвонить в полицию? – спросила Таша.

– Ты когда-нибудь сидела в обезьяннике? – Вера посмотрела на нее вполоборота.

– Где?!

– В ментовке. Может, хотя бы кино видела? Хочешь, чтобы тебя избили и изнасиловали?

Таша съежилась.

– Но почему меня должны забрать в полицию? Я же защищалась! Почему?! – спросила она отчаянно.

– Ты убила человека, – сурово заявила Вера. – Даже если это была самооборона и суд признает тебя невиновной. Что вряд ли, – весомо добавила она. – На это уйдет время, и тюрьмы тебе не миновать. Сомневаюсь, что ты выдержишь там хотя бы сутки. Ты когда-нибудь бывала в общественном туалете на вокзале?

– Да, – кивнула Таша.

– Я имею в виду не железнодорожную станцию за границей. На перегоне между Ниццей и Каннами, – с иронией молвила Вера. – Я имею в виду наш вокзал. Загаженное очко в цементном полу. Экскременты и аммиак, который шибает в нос так, что дыхание останавливается. И никаких перегородок. Ты когда-нибудь справляла нужду на глазах у всех?

– Что вы такое говорите?!

– Это суровая реальность, девочка. Общая камера, вонь немытых тел и едкий запах чужого пота. А еще «аромат» параши, – продолжала запугивать она.

– Меня выпустят под залог, – прошептала Таша.

– Да? Может быть. Но до этого ты нахлебаешься. Ты же вся такая… Домашняя. Да и после тебе придется несладко. После развода, – жестко сказала Вера.

– Что?!

– Ты думаешь, твой муж будет жить с уголовницей? Даже если ты выкрутишься, запашок-то останется! Клеймо убийцы прилепится к тебе навечно. Много ли найдется людей, которые захотят с тобой после этого общаться? Я имею в виду, людей твоего круга. Ты станешь изгоем, и муж тебя бросит.

– Никита… – Таша наконец вспомнила о муже. – Господи, что будет, если он узнает?!

– А ты подумай… И еще вспомни о ребенке. Каково ему будет узнать, что мама убила человека? Ведь твой ребенок когда-нибудь вырастет…

– Даша ничего не узнает!

– Да? Нет, девочка, кто-нибудь да скажет ей. Или тебе придется ответить на вопрос: а почему папа нас бросил?

Таша сжалась в комочек и замолчала.

«Забавно, – подумала Вера. – Ее муж – убийца. Настоящий, в отличие от нее. Он и бровью не поведет, даже если его жена положит из автомата целую роту! Ну, может, немного расстроится. Но теперь она будет делать все, чтобы этот негодяй не узнал о ее «проступке». Забавно».

Так, в молчании, они выехали за город. Вера точно рассчитала время. Долгая дорога Ташу отрезвит. Чего доброго, она и в самом деле позвонит мужу. Полчаса на психологическую обработку и, не давая Таше опомниться, – ритуал «захоронение трупа». Вряд ли девчонка решится проверить потом, как себя чувствует убиенный.

– Приехали! – Вера остановила машину на обочине. Несмотря на позднее время, по шоссе проезжали припозднившиеся автомобили.

– Вдруг кто-нибудь остановится? – в ужасе спросила Таша.

– А ты шевелись! А ну! Раз-два! Взяли – положили!

Теперь Гриша был в одеяле. Вере не хотелось, чтобы Таша увидела его лицо.

– А если он еще жив? – с сомнением спросила жена Никиты. – Он же теплый!

– Поверь, я видела на своем веку немало покойников. Если бы он был жив, он давно бы уже подал голос. Мы ехали час!

На самом деле минут сорок, но Таше эти минуты показались вечностью.

– Вы правы, – убитым голосом сказала она.

Подготовленная Гришей яма была недалеко. Надо лишь спуститься с обочины и сделать пару шагов в кусты. Они с Ташей проделали это в полной тьме. Вера специально выбрала местечко потемнее.

Бросив на «труп» пару веток, Вера велела:

– Иди в машину. Толку от тебя все равно чуть.

– Да, мне плохо, – еле слышно пролепетала Таша. – Ноги подгибаются.

– Вот и иди в машину. Я сама все сделаю.

– Спасибо!

Таша стала карабкаться в гору.

– Ты как? В порядке? – еле слышно спросила Вера у Гриши.

– Жив, – так же тихо ответил он.

– До дома доедешь?

– Попытаюсь.

– А то жди здесь. Я за тобой вернусь.

– Езжайте. Я позвоню.

Вера еще какое-то время изображала бурную деятельность, якобы закидывая яму ветками. Таша сидела в машине. Когда Вера уселась на водительское место, она поняла, что Таша все это время плакала.

– Успокойся, девочка, – «утешала» ее Вера, заводя мотор. – Все уже позади.

– Нет, все только начинается, – уныло пролепетала Таша.

«А вот здесь ты права. Главные беды ждут тебя впереди. Но пора уже проснуться, принцесса».

…Высадив Ташу у ее дома, Вера посоветовала:

– Выпей снотворного и усни.

– У меня нет снотворного! Я вообще не пью лекарств! Никаких!

– У мужа попроси, – усмехнулась Вера.

– Ник тоже не пьет таблеток!

«Ага. У него наверняка бессонница после нашей встречи в ресторане, только он тебе об этом не говорит», – чуть не рассмеялась Вера.

– Тогда махни стакан коньяка. Тоже помогает, – посоветовала она.

– Что вы такое говорите?!

– Я говорю, что тебе надо выспаться. У нас масса проблем. Здесь повсюду видеокамеры.

– Точно! – сообразила наконец и Таша. – Напрасно мы все это сделали! Полиция меня все равно найдет!

– Не беспокойся. Не найдет. Я раздобуду эту видеозапись.

– Но в полицию позвонит охрана!

– Зачем?

– Чтобы сообщить о преступлении!

– У них такая же гражданская позиция, как у меня: моя хата с краю, – усмехнулась Вера. – Я же тебе сказала, не беспокойся. Но придется заплатить.

– Сколько?

– Я не знаю. Поговорим об этом завтра. Да, сама мне не звони. И не пытайся встретиться. Мы же теперь сообщницы, вернее, подельницы. Надо держаться друг от друга подальше, пока все не утрясется. Я сама тебя найду. Все, девочка. Спокойной ночи.

– Почему вы мне помогаете? – съежилась Таша.

– Люди должны помогать друг другу. Придет время – и ты меня выручишь. Ведь выручишь?

– Я вам стольким обязана…

– Считай, что у тебя появилась подруга.

На этом Вера решила закончить. И так уже многое сделано.

– Иди, – мягко сказала она. – Отдыхай.

Таша скрылась в подъезде, а Вера поспешно достала мобильный телефон.

– Григорий, ты где?

– Подъезжаю к Москве, – сдавленно сказал он.

– Как ты себя чувствуешь?

– Не очень. Здорово она мне вмазала! Голова трещит. Завтра надо пойти к врачу.

– Не вздумай! Врача я тебе на дом привезу! А ты отсыпайся, покойничек. Завтра увидимся.

– Завтра? – хмыкнул Гриша.

– Ты прав: уже сегодня.

«Теперь и я могу отдохнуть, – подумала Вера и вдруг вспомнила о Марике. – Вот кто умеет расслаблять! Пожалуй, завтра я побалую себя классным сексом. Мне нужны силы, чтобы доиграть эту партию до конца. И выиграть».

* * *

«Надо как-то вытащить ее оттуда», – жаловался Никита Даше-старшей.

В данной ситуации эта девчонка показалась ему из всей семейки самой разумной. И он пригласил Дашу в ресторан. Та опоздала на полчаса, и Никита с неприязнью подумал, что напрасно так балует «сестренку». Даше давно уже пора куда-нибудь или к кому-нибудь пристроиться. Сколько можно бездельничать? А жить она привыкла хорошо, ни в чем себе не отказывает. Но сегодня Намин решил вытерпеть все: ему нужен союзник.

Какое-то время Даша со знанием дела листала меню, потом сделала заказ. Никита понял, что пока сестренка не поест, разговаривать с ней бесполезно. Аппетит у нее был отменный, и диеты она отродясь не придерживалась. Пока ей везло, обмен веществ был у Даши ураганный, и все поглощенные ею калории сгорали без следа. Но Никита не мог поручиться, что так будет всегда. Теща была дамой корпулентной, как она о себе говорила, а младшая дочь похожа на мать как две капли воды.

– Таша не просила тебя пожить с ней? – спросил Никита, глядя, как официантка ставит перед Дашей второй коктейль.

– Да я со скуки сдохну! Хотя мамочке я сказала, что какое-то время поживу с сестрой, – хихикнула Даша.

– Постой… А где ты на самом деле ночуешь?

– У подруги. Только, Ник, никому!

– У подруги или… у друга?

– Ну, у парня, – призналась Даша. – Мы в ночном клубе затусовались. Послушай, я уже взрослая девочка. Моя сестренка – зануда. Но я-то не такая! Перед тем как выйти замуж, я хочу нагуляться.

«А ты уверена, что тебя после этого кто-нибудь возьмет?» – чуть не сорвалось у него с языка.

– Почему ты не хочешь взять на себя заботу о Линси? – сдержавшись, спросил он.

– Ник, ты с ума сошел! Делать мне больше нечего! – Даша становилась все развязнее. – Лето на дворе! Я так люблю тепло!

– А сестру ты любишь? – в упор спросил он. – Ведь ей сейчас тяжело.

– Господи, Ник, ты тоже зануда! – фыркнула Даша.

– Хорошо: хочешь заработать?

– Заработать? – она даже жевать перестала.

– Я тебе заплачу. Подмени Ташу. Надо как-то вытащить ее из московской квартиры.

– Ну, я не знаю, – заколебалась Даша. – Парень классный, нам вместе так хорошо! Глазом не успеешь моргнуть, как его уведут. А деньги у меня и так есть.

– Не забывай: это мои деньги, – усмехнулся он.

– Почему твои? – огрызнулась Даша. – Мне мама дает.

– А мама где их берет?

– Мои родители работают!

– А ты никогда не пыталась подсчитать расходы? Давай-ка попробуем. Зимой вы с Ташей летали в Таиланд. Между прочим, бизнес-классом. Жили там в пятизвездочном отеле. Как думаешь, кто оплатил путевки и перелет? И в какую сумму это обошлось? Да и на карманные расходы ты перед отъездом стрельнула у меня.

– Но ведь это было в твоих же интересах! Я с твоей дочкой сидела!

– Ты сидела?! – расхохотался Никита. – Да ты без конца моталась по экскурсиям и тусовалась на Бангла Роуд! Ну, хорошо. А учеба твоя во сколько обходится, как ты думаешь? И кто за все платит?

– Мужчина не должен быть таким меркантильным! – Даша вдруг вспомнила, что она профессорская дочка. – И упрекать женщину в том, что она тратит его деньги. Не можешь нас содержать – так и скажи, что ты несостоятелен.

– Я-то скажу, – окончательно разозлился он. – Ваша семейка слишком дорого мне обходится. И второго такого дурака вы вряд ли найдете. Я терплю это только ради Таши, которую действительно люблю. А ты не можешь мне сделать маленькое одолжение.

– Ага! Загубить свою молодость! Ладно, я переночую сегодня у нее. Посижу с больной собакой. Только если она вдруг начнет блевать, я за себя не отвечаю!

«Как бы ты не начала блевать», – с неприязнью подумал он, глядя, как Даша накачивается коктейлями.

– Давай, звони сестре! – велел он.

Даша со вздохом достала айфон.

– Привет, сестренка! – заорала она в трубку так, что Никита вздрогнул.

– Ты что, опять пьяная? – раздался Ташин голос. Никита мог поклясться, что жена нервничает.

– Не опять, а снова, – хихикнула Даша. – Слушай, я у тебя сегодня переночую! А тебя отпускаю… – она стрельнула глазами в сторону Никиты. – К мужу.

– А ты знаешь, что надо делать? – с сомнением спросила Таша.

– Нет, но ты же мне объяснишь!

– Ладно, приезжай.

– Я хорошая девочка? – Даша облизнула губы и убрала в сумочку телефон.

– И во сколько мне это обойдется? – спросил Ник насмешливо.

– Две недели на Ибице, – не моргнув глазом, ответила Даша. – Но только я поеду туда одна! Не одна, а с… Ну, ты понимаешь.

– Ладно, я оплачу, – сказал он, поморщившись. – Но сначала разберись с этой чертовой собакой.

– Я надавлю на предков, – пообещала Даша. – Я это умею.

Когда Никита сажал ее в такси, она уже основательно нагрузилась. Он даже засомневался: отпускать ли ее одну?

– Не беспокойся, я взрослая девочка, – хихикнула Даша. – Скоро твоя жена будет дома!

Таша не приехала ни через два часа, ни через три, ни даже через четыре. Никита потерял терпение и позвонил жене.

– Да? – раздался в трубке голос, который он едва узнал.

– Таша? Почему ты не дома? Мы с дочкой тебя ждем!

– Я же сказала, что какое-то время поживу здесь, – холодно ответила жена. Он даже вздрогнула: да она ли это?!

– Но с Линси может посидеть твоя сестра!

– С ней самой надо сидеть. Я не оставлю больную собаку и пьяную женщину одних.

«Я тебе устрою Ибицу!» – разозлился Никита на Дашу. И взволнованно спросил:

– Что у вас там происходит?

– Ничего не происходит. Я… Я приеду. Не знаю когда, но приеду.

– Черт знает что! – выругался он, глядя на замолчавшую телефонную трубку. Таша дала отбой.

Происходило что-то странное. Жена попросила пожить немного раздельно, а теперь отказывается возвращаться домой. Никита поневоле стал волноваться. Он готов был сам немедленно ехать к ней, если бы не позднее время. Завтра на работу. Куда ехать-то на ночь глядя? Можно, конечно, наплевать на дела, но начинается осень, горячий сезон. Да еще Вера висит на хвосте!

Никита решил, что своей семейной жизнью вплотную займется завтра. А что касается Даши-старшей… Поколебавшись немного, он взял со стола телефон и набрал номер Марианны Константиновны…

…Меж тем в московской квартире Наминых сестры выясняли отношения.

– Где ты была вчера ночью? – допрашивала Таша пьяную Дашу. Дома та решила добавить и теперь приканчивала коньяк из бара.

– Там же, где и позавчера!

– Куда ты делась после того, как мне позвонил твой парень?

– Лешка тебе звонил?!

– Вы ехали из ночного клуба! Ты была пьяна! Да так, что говорить не могла!

– Это естественно. Мы с Лехой затусовались… Было так весело! Да, я выпила…

– Отдай бутылку! – Таша вырвала коньяк из цепких рук сестры. – Если бы ты знала, что я из-за тебя наделала!

– Не исполнила ночью супружеский долг? – хмыкнула Даша.

– Хватит пить!

– Зануда!

– Мама знает о твоих подвигах? О том, что ты уже не девушка?

– Подумаешь, проблема! Мамочка узнает, что я в свои двадцать с кем-то уже трахаюсь! Вот ужас-то! Сама-то она во сколько лет замуж вышла? И уж, конечно, не девочкой!

– Замолчи!

– Мамочка под коньячок не то еще расскажет! Это ты у нас святая! Должно быть, в папку пошла. Вот лопух так лопух! Одна проблема: денег заработать не может. Но мамочка все равно неплохо устроилась. Удачно выдала замуж наше сокровище. Наталью Сергеевну. – Даша отвесила сестре издевательский поклон.

Таша не выдержала и расплакалась. На нее в последнее время столько всего навалилось! Два дня она лопатила инет, отыскивая истории о преступлениях, подобных тому, которое совершила сама: превышениях самообороны. Результат оказался неутешительным. Вера во всем была права. Девушек, которые убили нападавших на них хулиганов или маньяков, судили. И хотя общественность заступалась за несчастных, суд все равно выносил обвинительный приговор. Даже если срок был условным, то позор – несмываемым. Это обсуждали в инете, на форумах и в социальных сетях, СМИ неистовствовали, выискивая пикантные подробности. Половина их – вранье, но кому это докажешь? Поэтому Таша была в отчаянии.

И вот приезжает пьяная сестра и начинает говорить про маму с папой гадости. Таша была уверена, что, протрезвев, Даша будет извиняться. Она вовсе не плохая, но почему-то сегодня Даша словно с цепи сорвалась. Хотя, увидев истерику старшей сестры, испугалась.

– Э-э-э… Наташка, ты что это? А ну, перестань! Хочешь водички? Я принесу. А лучше выпей коньячку.

Даша отобрала у сестры бутылку и налила в две рюмки коньяк. Одну сунула в руку рыдающей Таше:

– Пей!

– Я не употребляю спиртного… – Таша размазала по щекам соленые слезы. – Какая я сейчас страшная…

– Давай-ка… Одним махом. Ну?

Таша с трудом влила в себя коньяк и закашлялась:

– Какая гадость…

– Надо иногда нарушать правила, – наставительно сказала младшая сестра. – А то живешь, как в пробирке. Твой муж, конечно, классный мужик, но зануда. Слишком уж правильный. Я бы на твоем месте завела себе любовника.

– Ну, все! Хватит! – Таша резко встала. – Ложись спать!

– Ладно, – неожиданно легко согласилась сестра. – И в самом деле пора баиньки. Слушай, я завтра буду в норме, и ты можешь ехать к мужу. А я посижу с Линси. Когда приедет этот… Ветеринар?

– В десять утра.

– Такая рань! – ахнула Даша. – А сколько еще осталось уколов?

– Три.

– Целых три дня! Ладно, решим проблему.

– Ты меня и в самом деле отпускаешь?

– Ну конечно! Ведь мы же сестры!

Таша немного успокоилась, если это можно назвать покоем. Уже три дня она жила как на вулкане, ожидая, что вот-вот раздастся звонок в дверь. За ней придут из полиции. А дальше…

Дальше начнется кошмар. Она представила себе страшные глаза мамы, испуганные отца, суровое лицо Ника: как ты могла?!

– Я убила человека, – без конца повторяла Таша, глядя в зеркало. – Я убила…

А как же ее душа? Теперь она уродливая, как девяностолетняя старуха, сморщенная, седая. Отвратительная, враз постаревшая душа.

«Я убийца», – в ужасе думала Таша. Если бы она не была такой правильной, ей наверняка пришла бы в голову мысль о самоубийстве. Ехать к мужу и дочке не хотелось. Наутро Таша с огромным трудом заставила себя собраться.

– Вставай! – растолкала она Дашу перед тем, как уйти. – Скоро приедет ветеринар!

– Сколько времени? – зевнула сестра.

– Половина десятого. У тебя полчаса, чтобы привести себя в порядок.

– Успею еще… – пробормотала Даша и отвернулась к стене.

– Вставай немедленно! – разозлилась старшая сестра. – А то я никуда не поеду!

Даша стремительно села на кровати:

– А как же Ибица?!

– Какая Ибица? – удивилась Таша.

– Так… Ладно, встаю. Ради твоего семейного счастья, сестренка.

Когда за Ташей закрылась дверь, младшая сестра показала зеркалу в ванной комнате язык и с усмешкой сказала:

– Буду я сидеть здесь еще три дня! Мы решим эту проблему сегодня же…

…Таша стояла в мертвой пробке на выезде из города. Сначала позвонил муж.

– Я сейчас приеду к тебе, – решительно сказал он.

– Куда ко мне? – растерялась Таша.

– Домой, куда же еще! Нам надо поговорить.

– Но я уже еду к тебе… К вам.

– Ты где?

– В пробке. На съезде с Кольцевой.

– Черт! А я уже в Москве!

– Езжай на работу, увидимся вечером.

– Ладно, – пробормотал Никита и дал отбой.

Таша почувствовала облегчение. Еще целый день впереди! Надо подготовиться к встрече с мужем. Дочка маленькая, она просто обрадуется маме, и ей ничего не надо объяснять. А вот Ник…

И снова зазвонил телефон. Таша вздрогнула. Этого звонка она ждала уже вторые сутки.

– Это я, – сказала Вера, когда Таша ответила на звонок. – Есть новости…

* * *

«Я узнал, кто он», – докладывал Гриша через пару дней.

– Неплохо выглядишь для трупа, – усмехнулась Вера. – Пришел в себя?

– Почти. Но на душе по-прежнему погано.

– Я же тебе пообещала: ей ничего не будет, – раздраженно напомнила Вера. – Она мне спасибо должна сказать, что я хочу избавить ее от этого мерзавца!

– Это вы о муже?

– Да!

– А вот еще один… – Гриша достал из кейса конверт. Они сидели в кафе на открытой веранде. Вдруг пригрело солнышко, и москвичи радовались почти что летнему теплу. Свободных мест на веранде не было.

– Ну? Кто он? – нетерпеливо спросила Вера. – Его Никита подослал?

– Не знаю. Это некий Марк Лозовский, известный специалист по телу. – Гриша отхлебнул капучино и потянулся к пирожному. – М-м-м… Обожаю сладкое! В инете о нем много чего есть. О его подвигах. Удивляюсь, как он с такой репутацией еще находит себе новых лохушек!

– Чем он занимается? – отрывисто спросила Вера.

– Живет за счет женщин. Знакомится в инете, потом затягивает жертву в паутину. Обещает жениться. Предпочитает одиноких дамочек постбальзаковского возраста, всяких там банкирш, бизнесвумен и чиновниц. Что интересно: когда-то давно у него был друг, который на этом погорел. Дама ради него ограбила банк, а когда узнала об обмане, купила револьвер, прикатила в Сочи и хладнокровно застрелила своего любовника. Лозовский считает его своим учителем. Они начинали в одном стриптиз-клубе, потом поняли, что можно заработать больше, а раздеваться меньше, и при этом не унижаться. «Гуру», правда, грохнули. Я уверен, что комбинацию разработал именно Лозовский, он у нас специалист по банкиршам. Марика так и тянет этот Клондайк, неприметные банковские служащие, серые мышки, в компах у которых лежат золотые ключики к миллиардным состояниям. Лозовскому повезло больше, чем его другу. Заявления в полицию на него приносили неоднократно, но ни одного уголовного дела так и не заведено. Как-то Лозовский проблемы с законом улаживает.

– Сколько ему лет? – хрипло спросила Вера.

– Тридцать пять.

– А выглядит моложе… Тогда все сходится.

– Что сходится? – удивился Гриша.

– Его приятель… Тот, которого убили… Это ведь было лет десять назад.

– Одиннадцать. А вы откуда знаете?

– Так… – Вера нервно отхлебнула зеленый чай и выпалила: – Ненавижу сладкое!

– По вам не скажешь, – усмехнулся Гриша, кивнув на фото. – Здесь женщины, которых Лозовский кинул. Я полагал, вам это будет интересно. Есть просто душераздирающие истории. Одна дама пыталась органы продать, чтобы заплатить его мнимые долги, другая осталась без крыши над головой, имея при этом трехлетнего ребенка. И по мелочи: срок за растрату, две попытки суицида. И одна удачная. – Гриша внимательно посмотрел на Веру.

– Ты хочешь сказать, что кто-то из-за Марика покончил с собой?!

– Он безжалостный человек, Вера Александровна. Подсаживает на себя, как на наркотик, обирает до нитки, а потом бросает. Лозовский – профи. Разве вы этого не почувствовали?

– Ты прав, – кивнула Вера. – Мой бывший муж умеет подбирать кадры!

– Вы полагаете, что его господин Намин к вам подослал?

– А кто? Не с неба же Марк свалился?

– Согласен: наводка была, – кивнул Гриша. – Уж очень чисто он вас подцепил. На стоянке у банка. Вы ведь по барам не ходите, в ночных клубах не тусуетесь. В инете вас нет, сайты знакомств и социальные сети вас не интересуют. Тем не менее он нашел способ… – Гриша, не торопясь, доел пирожное. – Что делать-то собираетесь?

– Предупрежден – значит вооружен, – усмехнулась Вера. – Ты хорошо поработал, Григорий. А сейчас у меня для тебя еще одно задание, я думаю, посложнее.

– Говорите, – тяжело вздохнул Гриша. – Я уже понял, что с вами не соскучишься. – Он потрогал шишку на голове.

– Ты должен достать запись с видеокамеры. Пора заняться госпожой Наминой всерьез. Для этого мне нужна запись «преступления», которое она совершила.

– Как же я ее раздобуду? – жалобно спросил Гриша.

Вера крепко задумалась, потом сказала:

– А ты сделай вот что… Во втором подъезде находится круглосуточный пост вневедомственной охраны. Архив видеозаписей наверняка у них. Придешь и скажешь, что у Натальи Сергеевны скоро день рождения. Это был розыгрыш: нападение маньяка. Богатые люди сейчас так развлекаются: дарят друг другу экстрим. А в день рождения – нате вам! Расслабьтесь, это был сюрприз! Само собой, заплатишь им. Деньги на это я выделю.

– Ну и голова у вас, Вера Александровна! – восхитился Гриша. – А если не поверят?

– Сделай так, чтобы поверили. Импровизируй. Учись врать. Сам посуди: труп – это ты! Убила-то она тебя! А раз ты жив-здоров, значит, это был розыгрыш! Скажешь, что тебе заплатила… Да хоть ее сестра!

– Опять ее впутывать? – засомневался Гриша. – Я удивляюсь, как у нас в прошлый-то раз прокатило!

– У меня есть чувство, что сестры не ладят. И младшая совсем не то, что старшая. Раз обман до сих пор не раскрылся, Даша не ночует у родителей. Значит, ее можно и дальше использовать. Да, вот деньги… – Вера протянула ему приготовленный конверт. – Перед такой суммой ни один охранник не устоит. Да и криминала здесь никакого нет. Работай, в общем.

– И все же я не догоняю… Поделитесь секретом, Вера Александровна, как вы засадите господина Намина за решетку?

– В свое время узнаешь.

Вера встала.

– Жду от тебя видеозапись.

– А сами куда?

– На свидание, – насмешливо улыбнулась она. – Не забывай: у меня роман.

…Правда, которую Вера узнала о Марке, на ее отношение к нему мало повлияла. Она с самого начала догадывалась, что это любовь с интересом. С денежным интересом. А вот его участие в истории с Татьяной…

Значит, они были друзьями, эти два павиана. Вместе придумывали схемы, как разводить на деньги богатых дамочек. Подыгрывали друг другу на сайтах знакомств, в социальных сетях, делясь френдами, заманивая в созданные ими группы несчастных женщин, потом обменивались информацией. Смеялись, обсуждая своих подружек, их влюбчивость и наивность.

Вера смотрела Марику в глаза и все пыталась понять: о чем он думает? Есть ли у него хоть какие-нибудь чувства? Неужели же не противно спать со старухами?

– Ты не в настроении? – непроницаемо улыбнулся Марик. И потянулся к ней: – Я соскучился… Мы не виделись два дня. Мне показалось – вечность! У тебя какие-то дела?

– Да, работы много. – Она с трудом удержалась, чтобы не отстраниться. Когда же он приступит к делу?

– Я подыскал нам загородный дом, – небрежно проронил Марик и зарылся носом в ее волосы: – Как ты пахнешь! С ума сойти!

Его губы заскользили вниз, к ее шее. Вера закрыла глаза. Сейчас он сделает ее податливой, осчастливит, как он считает, а потом продолжит этот разговор.

«Время еще не настало, – думала она, отвечая на его поцелуи. – Мне надо узнать, кто его подослал…»

– Так что там насчет дома? – спросила она, закуривая.

Марик лежал, откинувшись на подушки, отдыхал. Услышав ее вопрос, он оживился и привстал. Вера, стараясь казаться безразличной, внимательно за ним наблюдала.

– Знаешь, мне вариант понравился! – с энтузиазмом сказал Марик, пододвигая к ней пепельницу. – Четыре спальни наверху, два санузла, гараж на две машины, сауна, бассейн… И всего-то пять миллионов евро. – Он бросил на Веру настороженный взгляд.

– Что ж…

– Если сумма тебя не смущает…

– Деньги это не главное. Гм-м-м… Четыре спальни… Многовато. И гараж на две машины. – Она лукаво посмотрела на Марика. «Интересно, каковы его комиссионные? Десять процентов? С пяти миллионов евро получается весьма недурно. То-то он меня спрашивал, куда вложить деньги!» – Дом слишком просторный…

– Многовато места для одной, согласен, – улыбнулся Марик. – Но ты сказала: мы. Это будет наш дом. Наш с тобой.

– Ты говорил, что не готов к женитьбе. – Вера прикурила еще одну сигарету.

– Ради такой женщины, как ты…

– Деньги еще нужно заработать. – Она резко встала.

– Ты же сказала, что это не проблема? – озадаченно посмотрел на нее Марик.

– Я обещала, что мы переедем до белых мух. Посмотри за окно – листва еще не пожелтела.

Она надела халат, собираясь пойти в ванную.

– Ты ждешь крупных денежных поступлений? – сообразил он.

– Типа того.

– А когда нужная сумма будет на твоем счету? – осторожно спросил Марик.

– Будет. Лучше скажи, как мы проведем выходные?

– Как пожелаешь, – охотно откликнулся он. – Я весь в твоем распоряжении.

– Замечательно! – Вера решила ему подыграть. – Знаешь, с тех пор, как ты появился в моей жизни, она обрела смысл.

– Я тоже устал от одиночества, – пожаловался Марик. – И рад, что ты у меня есть.

– В жизни не поверю! У тебя, должно быть, от красоток отбою нет!

– Да, но это все не то. Внешность, Вера, не главное в женщине.

– А что главное? – с интересом спросила она.

– Главное, чтобы она была готова на все ради любимого мужчины.

– Я скоро приду.

«Ну, вот он и приступил к делу, – вздохнула Вера, включая душ. – Ненадолго же его хватило! И месяца не прошло… Неужели же я такая мерзкая? И как женщина совсем не привлекательная?» Она внимательно рассматривала свое отражение в зеркале. Мокрые волосы облепили впалые щеки, отчего морщины обозначились резче. Зато фигура была почти как у девушки. Еще бы спортом заняться, в бассейн походить или в тренажерный зал…

Она тяжело вздохнула. Нет, Марика не пробьешь хорошей фигурой и ухоженным лицом. Он здесь на работе.

«И все-таки кто его подослал?..»

Утром следующего дня позвонил Гриша. Он знал, что хозяйка встает рано, поэтому не постеснялся позвонить в восемь утра:

– Вера Александровна, я достал видеозапись!

– Отлично! Ты ее посмотрел?

– Конечно!

– И как впечатление?

– Все выглядит достоверно.

– Встретимся через полчаса, отдашь мне флешку. Молодец, – похвалила Вера.

– Еще будут задания?

– Пока отдыхай. Теперь мой выход.

Она дала отбой и, подождав часок, набрала номер Таши:

– Это я… Есть новости.

* * *

«Я узнал, кто он», – докладывал шефу начальник службы безопасности. – Мужчина, с которым встречается Вера Александровна.

– И?

– Некий Марк Лозовский. Он живет тем, что раскручивает на деньги богатых дамочек. В инете на него полно материала. У него во френдах сотни женщин, целые гаремы в социальных сетях и на сайтах знакомств. Лозовский – частый гость в модных ночных клубах, причем он предпочитает те, где собирается солидная публика, возраст – от сорока. О нем говорят как об искусном любовнике. Якобы Лозовский в этом деле профи и ни одна женщина перед ним не устоит, если он возьмется за нее всерьез.

– Ты хочешь сказать, что Вера на него клюнула? – удивленно спросил Никита. – Она кто угодно, только не дура. Я полагаю, зона ее многому научила. И по ночным клубам Вера не ходит. Не думаю, что она знакомится с мужчинами в социальных сетях. Я посмотрел: ее там нет.

– Меня это тоже удивило, – оживился Юрий Васильевич. – Где они с Лозовским познакомились? Ведь я проверял ее в поезде. Парень, который ехал с ней в одном купе, похож на вас. А вкусы у женщин, как правило, не меняются. Он откровенно себя предлагал, но она не прореагировала. И вдруг – Лозовский! Как сказал бы Станиславский: не верю! Вера Александровна с самого начала рассчитывала на встречу с Лозовским, поэтому и не стала знакомиться с симпатичным попутчиком. Место уже было занято.

– И что ты об этом думаешь? – озадаченно спросил Никита.

– Он ей зачем-то нужен. Она его, похоже, не для себя нашла.

– А для кого? Для меня, что ли? – хмыкнул он. – Так я не голубой.

– Я пока не знаю. Но следует ждать сюрприза.

– Хорошо. – Никита нахмурился. – Предупрежден – значит вооружен. Следи за ним, слышишь? Это-то не возбраняется?

– Нет. Интересный факт: Лозовский был другом того парня, которого застрелила Татьяна Афанасьева.

– Постой… Та, что умерла в колонии и оставила Вере в наследство миллион гринов?

– Да.

– Вот, значит, кто его Вере сосватал! Афанасьева! Теперь мне все понятно! Интересно…

– Пока ничего интересного не происходит. Но, думаю, ждать недолго.

– Я тоже так думаю. – Никита всерьез разволновался. – Послушай, я сегодня уеду пораньше. Жена вернулась.

– А она разве куда-то уезжала? – удивился Юрий Васильевич.

– Да, она несколько дней жила в нашей московской квартире. Собака заболела. А я, знаешь ли, не люблю животных. – Он поморщился.

– Понимаю, – кивнул Белов. – Какие будут задания?

– Пока никаких. Отдыхай. Подождем, пока Вера начнет действовать…

Никита ехал домой, сгорая от нетерпения. Вот сейчас он наконец увидит Ташу! За несколько дней он соскучился по жене. Да и дочка по многу раз в день спрашивала:

– А где мама?

Няня прекрасно с ней справлялась, и маленькой Даше не приходилось скучать. Но мать все равно никто не заменит. Никита был рад, что Таша возвратилась домой. Наверняка она тоже соскучилась. Он ехал и улыбался, предвкушая ужин с любимой женщиной и жаркую ночь после долгой разлуки…

Когда зазвонил телефон, он подумал, что это жена, и обрадовался. Но это была Даша-старшая.

– Але, Ник! Я решила твою проблему!

– Что ты хочешь этим сказать? – с опаской спросил он. Когда проблемы бралась решать сестра жены, ничем хорошим это закончиться не могло.

– Линси усыпили!

– Что?!

– Ты глухой? Собаку усыпили!

– Ты с ума сошла?! – заорал он.

– Ты же сам этого хотел!

– А что скажет твоя мать?! Что скажет Таша?!

– Поплачут и забудут, – уверенно заявила Даша. – Кто-то же должен был решить эту проблему? Ветеринар не возражал. Он даже обрадовался. Сказал: у собаки рак, опухоль неоперабельна. Мы только мучаем ее и себя. Вот я и решила: усыпляем! Сделали укольчик, и… В общем, Линси забрали на кремацию. Мамочке выдадут урну с прахом любимой собаки, они с Ташей поплачут, а потом ты им подаришь нового щенка.

– Да никогда!

– Ну, котеночка… Ты доволен? Я заработала поездку на Ибицу?

– Я подумаю, – процедил он сквозь зубы.

– Ник, это нечестно! – закричала Даша. – Ты обещал!

– А ты обещала, что посидишь с собакой! Вместо этого ты ее убила! Что я теперь скажу жене?!

– Хочешь, я ей сообщу?

– Нет уж, не надо! Не вздумай ей звонить!

– Как хочешь… Слушай, Ник, сделай мне маленькое одолжение? Скажи маме, что я пока поживу у вас.

– Ты просишь, чтобы я соврал любимой теще? – насмешливо спросил он.

– Мы же с тобой заодно? Ну пожалуйста, Ник!

– Ладно. У меня кто-то на второй линии, – соврал он. – Все, пока!

«Ну, сучка, ты у меня дождешься!»

Никита подозревал, что вечер будет испорчен, если он сообщит печальную новость, поэтому жене ничего не сказал о смерти Линси.

– Как дела, дорогая? – бодро спросил он у Таши, поцеловав ее в щеку.

– Нормально, – бесцветным голосом ответила жена.

– Ты не заболела? – озабоченно осведомился Никита.

– Нет, со мной все в порядке.

Он уже понял: не в порядке. И заволновался. Явно что-то происходит. Надо серьезно поговорить с Ташей.

Помешал ему телефонный звонок. Они как раз садились ужинать. Никита раздумывал: с чего бы начать разговор, чтобы Ташу не спугнуть? Она какая-то не такая, явно не в себе. Он положил себе в тарелку сочную отбивную и налил им обоим вина. И вот тут зазвонил Ташин мобильник.

– Да, мама, – испуганно сказала жена.

Сначала Никита увидел, как она побледнела. Потом положила телефон на стол и разрыдалась.

Никита вскочил:

– Господи, что случилось?!

– Линси убили…

Жена, захлебываясь слезами, выскочила из гостиной. Никита со злостью схватил телефон.

– Ты не должна была оставлять ее с Дашей! – заорала ему в ухо теща.

– Это я, Марианна Константиновна, – ледяным тоном сообщил он. – Рад вас слышать.

– А ты не язви! Это ты во всем виноват!

– Я же вам сказал, что ваша младшая дочь – шлюха! – не выдержал он.

– Выбирай выражения! – взвизгнула Марианна Константиновна.

– Почему вы до сих пор ее не забрали?!

– Что мне, на нее наручники надеть и к батарее приковать?!

– Я бы так и сделал! А лучше надел бы на нее смирительную рубашку!

– Вот когда твоя дочь вырастет, можешь делать с ней все, что тебе заблагорассудится! Дай мне немедленно Ташу!

– Не дождетесь!

– Я хочу говорить со своей дочерью!

– Разбирайтесь с младшей! Нечего валить все на Ташу!

– Ты мне еще указывать будешь!

– Не лезьте в мою семейную жизнь! – Он со злостью отшвырнул телефон.

Таша рыдала в спальне. Он сел рядом с ней на кровать.

– Милая, успокойся…

– Я слышала, как ты орал на маму.

– А ей не стыдно во всем обвинять тебя? Это ведь не наша собака…

– Линси умерла… – Таша буквально захлебывалась слезами.

– Я завтра подарю тебе щенка, – попытался он успокоить жену.

– Нет! – взвилась она. – Оставь меня в покое!

– Таша…

– Уйди, я прошу!

Он растерялся. Настаивать? Бессмысленно. Надо взять паузу, пусть поплачет. К тому же он вспомнил, что ужин остывает. И встал:

– Ладно, успокаивайся.

– Что ты собираешься делать?! – вопросительно посмотрела на него жена.

– Как что? Ужинать!

– Тебе не жалко Линси?!

– Жалко, но не пропадать же бифштексу? – попытался пошутить он.

– Ты не пожалел Линси, не пожалеешь и меня! – в отчаянии выкрикнула Таша.

– Милая, ты о чем? – озадаченно спросил Никита.

– Она права… – В глазах у жены стоял ужас. – Во всем права…

– Кто она?

– Никто! Оставь меня!

– Я вызову врача, – нахмурился он. – У тебя истерика.

Не обращая внимания на ее протесты, он вышел из спальни. Позвонил в частную клинику, где была застрахована Таша, и хмуро выслушал советы дежурного врача.

– Если, конечно, вы настаиваете, мы приедем, но думаю, ничего серьезного с вашей женой не происходит…

– Если что, я перезвоню. – Он дал отбой.

– Есть у нас успокоительное? – спросил Никита у горничной.

– Валерьянка есть, – с готовностью ответила та.

– Надо что-нибудь посильнее. Может, дать жене снотворное?

– А что случилось-то?

– Линси усыпили.

– А… Наталья Сергеевна такая чувствительная. – В голосе горничной Никите послышалась ирония.

– Это не ваше дело! – резко ответил он и увидел, как девушка залилась краской.

Да, вечер был испорчен. И все из-за какой-то собаки! Никита и сам распсиховался. Вот идиот, доверился девчонке! Только все осложнил!

В супружескую спальню Таша его не впустила. Никита спал в кабинете на диване. Прислуге он сказал, что много работы, дабы не было сплетен. Утром горничная виновато отвела глаза.

– Наталья Сергеевна еще не встала? – спросил он.

– Нет.

– Мне надо на работу. Если что – звоните немедленно!

– Хорошо.

Он мог бы остаться, но видеть плачущую Ташу было невыносимо. Никита надеялся, что к вечеру проблема рассосется. Ну сколько можно убиваться по собаке, которая умерла от старости?

Никита решил всерьез заняться делами, чтобы отвлечься. Днем он позвонил жене и спросил:

– Ты где?

– В фитнес-клубе, – ледяным тоном ответила Таша. – Извини, у меня тренировка.

– Замеча… – он с удивлением замер. Его прервали! Таша, не дослушав, бросила трубку! Отродясь такого не бывало! Никита перенабрал номер, но теперь жена не брала трубку вообще.

«Черт знает что! – всерьез разволновался он. – Кому бы позвонить? Кто имеет на Ташу влияние?»

Получалось, что только мать, Марианна Константиновна, с которой Никита вчера поругался. Он мучительно стал искать способ исправить ситуацию. Забросать Ташу подарками? Увезти в Европу? Теперь им ничто не мешает. Да, надо уехать. Плевать на работу, семья дороже.

И он вызвал Иру…

…Таша меж тем сидела в фитнес-баре и мертвыми глазами смотрела на стоящий перед ней высокий бокал с витаминным коктейлем. А напротив сидела Вера.

– Все в полном порядке, – деловито говорила она. – Мне удалось достать запись с видеокамеры.

Вера положила на стол флешку и пододвинула ее к Таше.

– Что это?! – в ужасе спросила та.

– Ты должна это посмотреть. Можешь проконсультироваться у адвоката.

– У адвоката?!

– Если у тебя его нет, я могу порекомендовать кого-нибудь.

– И что мне это даст?

– Ты хочешь знать, грозит ли тебе тюремное заключение? Адвокат посмотрит эту видеозапись и выскажет свое мнение.

– Я не хочу огласки, – поморщилась Таша. – Ведь этим заинтересуется пресса.

– Само собой. Ты бывшая модель. Мало того, вице-мисс многих конкурсов, в том числе международных. Представляешь заголовки? «Королева красоты убила человека!»

– Откуда вы знаете?!

– Знаю что?

– О том, что я… – Таша судорожно сглотнула. – Занимала призовые места на конкурсах?

– Опомнись, девочка! – рассмеялась Вера. – Твоими фотографиями полон инет! Или ты думаешь, я не умею им пользоваться?

– Господи, какой ужас! – Таша взялась руками за голову. – И это случилось именно со мной! Ведь на моей репутации до сих пор не было ни единого пятнышка! Как же я хочу вернуться назад! В то счастливое время, когда еще ничего не случилось!

– Все хотят, – жестко отрезала Вера. – Если бы ты знала, как я хочу вернуться в прошлое.

– Вы тоже страдали? – сочувственно посмотрела на нее Таша.

– Я страдала больше, чем ты.

– Нет, вы не понимаете! Ведь я убила человека!

– Говори тише, – Вера испуганно оглянулась. – Меня тоже убеждали, что я убила. И дали за это срок. Я отсидела десять лет, девочка.

– Так вот откуда вы знаете, как там!

– Знаю, потому и говорю. Давай по делу. Запись мы изъяли. Свидетелей, кроме меня, нет. Парня, судя по всему, никто не ищет.

– Откуда вы знаете?

– У меня связи в полиции. Заявления о пропавшем мужчине с похожими приметами не поступало.

– А если его найдут? Труп?

– Пока ведь не нашли.

– А если охранник, у которого вы выкупили запись, проговорится?

– Зачем ему это надо? – пожала плечами Вера. – Я тебе говорю: успокойся. Положись на меня.

– Сколько я вам должна?

– Мне не нужны деньги. Возможно, ты сможешь оказать мне услугу.

– Какую?

– Пока не знаю. Давай сейчас подумаем о тебе. Сидим тихо, не дергаемся. Ждем: что будет? Время, как говорится, покажет.

– Что-нибудь еще, дамы? – Таша вздрогнула: у их столика в ожидании застыла официантка.

– Нет, спасибо, – ответила за обеих Вера. И поднялась: – Я уже ухожу. Позвоню, как только будут новости.

И она ушла. Таша поспешно сунула в сумочку флешку.

Запись она решила посмотреть в московской квартире. Там же спрятать улику. Припарковавшись, Таша долго не решалась выйти из машины. Перед глазами стояли события того рокового вечера. Вот она выходит из подъезда… Вот к ней направляется высокий темноволосый парень…

– Все! Хватит! – приказала она себе и выскочила из машины, громко хлопнув дверцей.

– С вами все в порядке, Наталья Сергеевна? – ухмыляясь, спросил охранник. И даже, кажется, подмигнул.

«Он знает!» – в ужасе подумала Таша. И выдавила из себя:

– Да, все нормально.

– Вы где научились так драться-то?

– Что?!

– Я говорю, удар у вас классный!

Она метнулась к лифту.

«Как жить?! Надо уговорить Ника продать эту квартиру», – в отчаянии думала она, поднимаясь к себе.

Просмотр видеозаписи оптимизма не добавил. Все было очевидно: превышение самообороны. Если у парня не было при себе никакого оружия – а руки у него пустые, – то Таша, посещавшая курсы самообороны, вне всякого сомнения, виновата. Она ударила первой.

«Если Вера пойдет в полицию и даст показания…»

И тут только Таша поняла, насколько она теперь зависима от этой женщины. У Веры в руках была ее, Ташина, судьба.

Она почувствовала себя марионеткой, которую подвесили на ниточках, а ниточки эти находятся в руках у Веры. И кукле теперь только и остается, что плясать тот танец, который закажет ее хозяйка…

* * *

Прошло несколько дней, и Вера с удивлением заметила, что наступила осень. Она пришла ожидаемо, но тем не менее внезапно, как приходит старость, о которой стараешься не думать, пока не останешься наедине со своими болезнями. Вот так же и осень: пока ноги не утонут в ледяной луже, а с веток не посыплется пожухлая листва, ее вроде бы и нет. А впереди – хоть и бабье, но все-таки лето.

«Лета больше не будет», – подумала Вера, покупая кашемировое пальто. Они с Мариком собрались ехать за город. Вера все-таки решила посмотреть особняк за пять миллионов евро. Марик торжествовал. Что-что, а уговаривать он умел!

Поехали на ее машине, Марик сказал, что так будет солидней. Вера не возражала. За рулем был он, а она сидела рядом и смотрела в окно. Погода стояла неустойчивая: то дождь, то солнце. День выдался по-настоящему осенний, холодный.

Пока ехали, Марик развлекал Веру беседой.

– Нас там ждет риелтор? – оборвала она очередной пикантный анекдот.

– Нет, мы будем одни. Я не хотел, чтобы нам мешали. Надо же опробовать все четыре спальни, – намекнул он.

– Ты пользуешься таким безграничным доверием хозяев? – усмехнулась Вера.

– Я умею уговаривать, – рассмеялся Марик, показав белоснежные зубы. – У меня есть ключи от ворот и от дома.

«У меня тоже кое-что есть», – подумала она, отворачиваясь к окну. К этой поездке Вера подготовилась.

Дом ей сразу не понравился. Таких денег он не стоил. Участок, конечно, вылизали, готовя на продажу, но вид у него и у дома был нежилой. На всем лежал отпечаток спешки: кусты посажены криво, да и подстрижены неровно, дорожки наспех засыпаны гравием, на площадке у крыльца откололся кусочек плитки, Вера увидела трещину. Заменить плитку не успели.

«Специально для меня старались, – с усмешкой подумала она, поднимаясь на крыльцо. – Значит, он хочет развести меня на деньги. Возможно, продать недвижимость очередной своей любовницы. Интересно, сколько их у него?»

– Заходи, – с широкой улыбкой предложил Марик и достал из кармана ключи.

Он был в джинсах и куртке, но на ногах не кроссовки, а дорогие ботинки из тонкой кожи. Вера с неприязнью подумала, что эти ноги давно уже не месят грязь и не знают, что такое леденящий холод. Самый длинный путь, который за день проходит Марик, – пять километров по беговой дорожке в элитном фитнес-клубе.

«Какая же сволочь!» – с неожиданной злостью подумала она. Перед глазами стояло лицо Татьяны. Такое, каким оно было в больнице, когда Таня умирала. Вере и Розе Яковлевне разрешили тогда с ней попрощаться.

– Ну? Что ты встала? – Марик ласково подтолкнул ее в спину.

Вера вошла.

– Нравится?

«Спасибо тебе, Таня! Ты избавила меня от соблазна!»

Марик уже не казался Вере таким красивым. Она с удивлением начала замечать недостатки внешности, которые он тщательно скрывал: как-то короткие ноги и уродливое родимое пятно на мочке левого уха.

Вокруг все было таким же уродливым: статуи в холле, рисунок на наборном паркете, обои на стене. На уродливом лепном потолке висела поразившая Веру своей безобразностью люстра. Алмазова мысленно поставила двойку дизайнеру.

– Спальни на втором этаже, – намекнул Марик. И повторил вопросом: – Тебе нравится?

– Да, здесь неплохо, – Вера оглянулась.

– А я что говорил?

Она подумала, что ремонт делали гастарбайтеры, причем их квалификация вызывает сомнение.

– Бассейн мы осмотрим потом, – с придыханием произнес Марик. – Сначала – спальни.

«Как же тебе не терпится впарить мне это!» – думала Вера, неторопливо поднимаясь по широкой лестнице на второй этаж. Марик шел сзади, словно боялся, что покупательница сбежит. У Веры и в самом деле возникло такое желание. Вокруг сплошной кич, поражающий своим уродством.

В одной из спален кровать была застелена шелковым черным бельем. Вера передернулась от этой пошлости.

– Приляжем? – предложил Марик и с энтузиазмом сказал: – Посмотри, какой отсюда замечательный вид!

Воспользовавшись тем, что он отошел к окну, Вера открыла сумочку. Эту историю пора заканчивать, пока забавная домашняя комедия не превратилась в фарс. Когда Марик обернулся, Вера, словно карточный пасьянс, раскладывала на тумбочке фотографии.

– Что это? – удивился он.

– Смотри, как интересно… Вот эта девушка работала в банке перед тем, как ее посадили… А вот эта дама заправляла сетью мини-маркетов… А эта… Эта покончила с собой…

– Я не понимаю… – Лозовский явно растерялся.

– А знаешь, что между ними общего? До того, как с этими дамами случилось несчастье, все они встречались с тобой.

– Вера, ты что, наняла частного детектива, чтобы за мной следить?!

– Быстро отвечай: чей это дом?!

– Вера!

– Чей?!

– Ну… Одной моей знакомой. Послушай, Вера, я не собираюсь отпираться. Да, я встречался с женщинами! Но ведь и ты до встречи со мной тоже не в монастыре жила!

– Нет, – отрывисто сказала она. – На зоне.

– Где?!

– А ты не знал? – Настала ее очередь удивиться. – Десять лет в колонии строгого режима. За убийство четырех человек.

– Господи, Вера!!!

– Хочешь быть пятым? Потому что ты сволочь… Если ты сейчас не скажешь мне правду, ты отсюда не выйдешь. – Она приоткрыла сумочку, якобы собираясь достать пистолет. Ничего подобного там не было, Вера блефовала. Но вид у нее при этом был убедительный.

– Я все скажу… – Как Вера и ожидала, он оказался трусом. – Что ты хочешь узнать?

– Кто тебя подослал?

– У… управляющий банком.

– Ах вот оно что! – Вера чуть не расхохоталась. – Подробности! – отрывисто велела она.

– Он нашел меня в ночном клубе… Честное слово, Вера…

– Даже не пытайся. Я знаю о тебе все. Итак, он подошел к тебе в ночном клубе. Что сказал? Можешь не стесняться в выражениях.

– Сказал, что надо дамочку одну расслабить. А то она вся в работе. Может нарыть, чего не надо.

– Сколько тебе заплатили?

– Вера…

– Ладно, можешь не говорить. Цена на постельные услуги меня мало интересует. А на этом ты, значит, решил подзаработать. – Вера кивнула на застеленную черным шелковым бельем кровать. – Впарить мне за пять миллионов евро дом, который и одного не стоит.

– Но этот район считается элитным…

– Милый, ты глухой? Я сюда приехала из мест, где Макар телят не гонял. Мне твоей элитностью ж…у подтереть, и то много ей чести будет, этой элитности. Хоть я и на параше сидела, но г… мое теперь все равно золотое. И ты будешь его жрать, если я захочу.

– Боже… Вера… – в ужасе пролепетал Марик.

– Все нормально. – Она села на кровать и достала сигареты. – Что, никогда не имел дела с уголовницей?

Марик потрясенно молчал.

– Кинул тебя твой управляющий, – усмехнулась она. – Не сказал, кто я такая.

– Он отрекомендовал – консультант, – упавшим голосом молвил Марик.

– Ага! Финансовый аналитик! Вот что, Марк, может произойти с женщинами, которые благодаря тебе угодили в тюрьму, – грустно улыбнулась Вера. – А теперь слушай меня внимательно. Ты ведь регулярно отчитываешься перед управляющим банка?

– Да, – поспешно кивнул Марик.

– Тебе дали задачу меня подставить? Для этого ты мне и впариваешь недвижимость? Я должна снять со счета своей клиентки пять миллионов евро. И она тут же все узнает, благо есть кому настучать.

– Мне таких подробностей не сообщали.

– Ну, понятно, – кивнула Вера. – И ты никаких подробностей не сообщай о том, как у нас с тобой обстоят дела. Ты все понял?

– То есть ты хочешь, чтобы мы с тобой и дальше встречались?

– Да. Я собираюсь воспользоваться твоими постельными талантами. Тем более что я тебя продегустировала, – усмехнулась она.

– Вера, не надо…

– А что надо? – Она демонстративно затушила окурок о спинку кровати и встала. И заметила, как Марик поморщился. – Ничего, закрасишь. На клей посадишь, как плитку у порога. Запомни: никогда не надо торопиться. За десять лет в колонии я это поняла. Не переживай: ты неплохо справился. Просто у меня шкура толстая. Я-то уже отсидела. И больше туда не хочу. Идем на воздух. – Она собрала с тумбочки фотографии и засунула их в сумочку. – Здесь душно.

Теперь по лестнице первой спускалась Вера. Марик понуро плелся сзади.

– Да, ключи от дома пока не отдавай, – велела она, обернувшись. – Место уж больно замечательное.

– Ты же сказала…

– Я сказала – дыра. Но это уютное гнездышко для любовных свиданий. У меня для тебя будет задание.

Вера уже все придумала. Наверняка Никита за ней следит. И Марика срисовал. А если так, то бывший муж наверняка успел навести справки. Если уж Гриша раскопал всю подноготную Лозовского, то служба безопасности крупной фирмы справится с этим легко. А репутация у Марка известная.

– И это замечательно! – вслух сказала она.

– Что именно? – вздрогнул Марик. – Чему ты радуешься?

– Так… – загадочно посмотрела на него Вера. И вдруг спросила: – Ты знаешь, кто живет по соседству?

– Супружеская пара. Он бизнесмен, она домохозяйка, дети выросли. Я и подумал, что тебе здесь будет хорошо.

– Давай закроем эту тему. В гости зайдем?

– Ты шутишь?

– Нет.

– Но ты же не собираешься покупать этот дом!

– Нет. У меня другие планы.

Вера без колебаний толкнулась в соседнюю калитку. Разумеется, та была заперта, но из переговорного устройства раздался голос:

– Кто?

Вера толкнула своего спутника в бок, и Марик поспешно представился:

– Это я, Лозовский.

Раздался характерный звук: их впустили. Обаяние Марка действовало на женщин магнетически. Вот и горничная разулыбалась:

– Марк Семенович! Вы с…

– Возможно, это ваша будущая соседка, – натянуто представил Веру Марик.

– Вот хочу понять, не стесним ли мы друг друга? – широко улыбнулась Вера.

– Проходите, пожалуйста, в дом, – засуетилась горничная. – Я думаю, хозяева вас примут.

Судя по тому, насколько быстро их приняли, Вера поняла, что хозяева наблюдали из окна: кто приехал? Вид из гостиной, куда их с Мариком провела горничная, Веру вполне удовлетворил. В особняке имелся цокольный этаж, да с высоченными потолками. Поэтому фактически гостиная находилась на втором этаже, и, несмотря на глухой высокий забор, подъезды к соседнему дому хорошо просматривались.

«Это мне на руку», – подумала Вера. Вскоре она уже знакомилась с хозяевами. Женщина ей не понравилась, слишком вертлявая, а вот мужчина…

По сравнению с Марком он был блеклым, но Вера все же предпочла бы его, если бы ей предоставили выбор. Потому что этот мужчина был… надежный. Да, так она его мысленно охарактеризовала. Лет пятидесяти, невысокий, коренастый, с ежиком седеющих волос на голове и настороженным взглядом, который тут же делался открытым и приветливым, если собеседник оказывался человеком неглупым. Зато, глядя на свою жену, хозяин дома тут же мрачнел. Вера поняла, что далеко не все у них ладно. Парочка ее крайне заинтересовала.

«Отлично! – думала она, присматриваясь к супругам. – Именно то, что надо!»

Жена явно скучала и с интересом поглядывала на красивого гостя. Марик как раз был в ее вкусе: лет на десять моложе, подтянут, спортивен и сам проявлял к ней интерес. Возможно, по инерции, как к любой состоятельной скучающей даме: а вдруг дело выгорит? Вера не исключала, что между Марком и хозяйкой дома уже есть какие-то отношения, хотя бы легкий флирт. Этого Вере было достаточно.

Зато хозяин дома явно испытывал к Лозовскому неприязнь. Что было вполне объяснимо. «Ненавижу альфонсов», – читалось на лице у мужчины, который вкалывал с утра до ночи, чтобы обеспечивать семью. Как поняла Вера, его жена не работает и, хотя дети уже выросли, менять образ жизни не спешит. Занимается собой с таким же энтузиазмом, с каким раньше занималась детьми, ходит с подружками по местным барам и проводит долгие часы в салонах красоты.

«Они будут прекрасно смотреться на суде в качестве свидетелей, – прикидывала Вера, соединяя мужа и жену внимательным взглядом. – Потому что их показания будут разными. То, что не вызовет симпатии у одного судьи, обязательно произведет впечатление на другого. А в сумме получится как раз то, что мне нужно».

– Выпьете что-нибудь? – гостеприимно предложила хозяйка.

– Я? Да, пожалуй, – кивнула Вера. – Виски.

– Виски? – удивилась та. Зато ее муж одобрительно кивнул:

– Вот это дело!

– Без содовой и без льда, – подтвердила Вера и с улыбкой посмотрела на хозяина дома: – Присоединитесь ко мне?

– Обязательно! Значит, вы хотите купить соседний дом? – В его голосе слышалось неодобрение, и весь его вид говорил: «Это, конечно, не мое дело, но сделка невыгодная».

– Еще не знаю. Я думаю.

– А где вы, простите, трудитесь? Или…

– Я консультант в банке. Финансовый аналитик. – Вера с усмешкой посмотрела на Марика.

– Ого! – уважительно посмотрел на Веру бизнесмен. Она тут же достала визитку. Он выразительно покосился на жену: – Портмоне принеси!

– Аня! – крикнула та. – Принеси, пожалуйста, из кабинета портмоне Николая Степановича!

– Задницу лень оторвать? – буркнул супруг.

– Коля, не начинай, – огрызнулась супруга.

– Спасибо, – с вежливой улыбкой сказала Вера, взяв у горничной золоченую визитку. Тут же появился поднос с напитками и канапе. «А вот Аня у них золото», – подумала Вера. И внимательно посмотрела на Николая Степановича: он-то в курсе? Похоже, да. Интересная парочка! Здесь есть над чем поработать!

– Я рада, что мы с вами будем соседями! – пропела хозяйка, взяв с подноса, принесенного горничной, конусообразный бокал с «Маргаритой».

«Дура!» – бросил на нее выразительный взгляд супруг.

– Меня не устраивает цена. – Вера вновь посмотрела на Марка.

– Но место такое замечательное! – защебетала хозяйка. – Вокруг сплошные знаменитости живут! Магазины, конечно, дорогие, но мы ведь не слишком богаты, чтобы покупать дешевые вещи, – хихикнула она. – Правда, дорогой?

– Ты бы пошла на кухню, проверила, как там обед? – со злостью сказал тот. И тут же предложил гостям: – Присоединитесь к нам? Аня готовит замечательный борщ!

– Нет, спасибо, – ответила за обоих Вера. – Нам надо посмотреть еще несколько объектов, – перешла она на официоз.

– Ты никак недвижимостью занялся? – с удивлением посмотрел Николай Степанович на Марика. – Решил сменить вид деятельности?

– А чем он до этого занимался? – невинно спросила Вера.

– Приблизительно тем же, чем и моя жена, – хмыкнул бизнесмен, уже дернувший пару рюмок виски.

Марик поспешно встал:

– Вера, идем! У нас время ограничено.

– Если хотите, Вера, я вам сосватаю какой-нибудь коттеджик, – подмигнул ей хозяин дома и тоже встал. – И даже комиссионных за это не возьму.

– Но потребуете ответного одолжения, – рассмеялась она. – Например, кредит на льготных условиях.

– А вам палец в рот не клади!

– Не первый год замужем, – подхватила Вера. Ей было приятно, что они поладили.

Зато Марик помрачнел и поспешил ее увести.

– Не обязательно меня унижать, – обиженно сказал он, садясь за руль.

– Милый, кому ты нужен? – пожала плечами Вера.

– Куда тебя отвезти? В ресторан обедать или сразу домой?

– Я готова тебя и дальше кормить, если ты согласишься на меня поработать.

– А что за работа? – с опаской спросил он.

– Не беспокойся, воровать и убивать не заставлю. Работа по прямой твоей специальности. Подробности за обедом. И советую тебе согласиться.

– Мне слишком уж долго везло, – с отчаянием заявил вдруг Марик. – Но я знал, что когда-нибудь нарвусь. Одно утешает: не я тебя нашел. Была бы моя воля, я бы к тебе за версту не приблизился! Я как тебя увидел на стоянке у банка, у меня прямо сердце екнуло. На твоем фото глаза совсем другие, чем в жизни. Я уже тогда забеспокоился. Уж больно легко ты согласилась на встречу, а по виду не скажешь, что сговорчивая. Я сразу почувствовал подвох. Но куда деваться? Я ведь аванс взял. Большие деньги предложили, и работа постоянная. Не устоял. Вот дурак! Думал: сорву куш, управляющий поможет деньги определить куда-нибудь в офшоры. Потом и сам свалю на почетную пенсию. Хватит, потрудился. Может, отпустишь, а? – с надеждой спросил он.

– Отпущу. Но сначала поработай. А будешь ныть и на жизнь жаловаться – я тебе рот скотчем заклею, – спокойно сказала она.

– Слушай, а как ты их убила?

– Камнем по башке – и в лес! Шучу. – Она заметила, как Марик вздрогнул. – Расслабься. А то под «КамАЗ» влетим. Тебе пока рано умирать, да и мне тоже. Мы еще омаров не съели.

У Веры было отличное настроение. Она запугала Ташу, а теперь запугала и Марика. Эти баловни судьбы, как и предполагалось, в нестандартной ситуации оказались совершенно беспомощны.

«А вместе они будут смотреться неплохо, – с улыбкой подумала Вера. – Правдоподобно».

И ее настроение еще больше улучшилось.

* * *

Прошло несколько дней, и Таша с удивлением заметила, что наступила осень. Погода изменилась, стало холодно, временами накрапывал дождь. Раньше они в это время перебирались в Европу. Таша – греться на солнышке в бархатный сезон и нежить у теплого моря маленькую дочку, Ник – наездами по выходным или сорвавшись среди недели в паузе между неотложными делами.

Муж и сейчас предложил уехать.

«Сбежать? – подумала она. – Вера так и подумает. А если она пойдет в полицию? Или отыщется труп, что еще хуже».

Вот уже несколько дней она жадно просматривала криминальные сводки в инете. Если раньше Таша никогда не заглядывала в раздел «Происшествия», то теперь ее только это и интересовало. А вдруг где-нибудь мелькнет сообщение о найденном в подмосковном лесу мертвом мужчине?

«Скоро облетит листва, – с ужасом думала Таша, глядя в окно. – Мы оставили его почти у самой обочины. А вдруг из-под сучьев выглянет рука? Или нога…»

Она тут же вспоминала, что кроме Веры есть еще один свидетель: охранник. Из-за него Таше больше не хотелось ездить в Москву. Госпожа Намина сидела за городом, все больше нервничая и мрачнея, и даже пару раз сорвалась на дочке.

Когда Никита спросил у няни: «Как моя жена?» – та выразительно пожала плечами. А потом не выдержала и сказала:

– Я Наталью Сергеевну такой никогда не видела.

Вечером того же дня Никита попытался поговорить с женой, но нарвался на молчаливый отпор. Таша ничего не отвечала, смотрела враждебно. Никита растерялся.

– Ты можешь объяснить мне, что происходит? – попробовал настаивать он.

– Ничего не происходит!

– Это из-за Линси, да?

– Оставь меня в покое! – взорвалась жена.

И он отступил. «Это пройдет», – подумал Никита. Вот уже больше недели его не пускали в спальню. Из кабинета пришлось перебраться в комнату для гостей. Теперь он просыпался один и подолгу лежал, пытаясь понять: что случилось? В конце концов в голову пришла неизбежная в таких случаях мысль: у жены кто-то есть. В Ташиной жизни появился другой мужчина.

Сначала Никита от этой мысли отмахнулся: да ну, бред! Но время шло, и он задумался всерьез. А если?..

…Когда позвонила Вера, Таша ей даже обрадовалась:

– Есть новости? – жадно спросила она.

– Нам надо встретиться, – вместо ответа сказала Вера.

– Хорошо. А где?

– Я приеду к тебе.

– Ко мне? – растерялась Таша.

– Хочу посмотреть, как ты живешь.

– Хорошо, но…

– Разумеется, в отсутствие мужа.

– Приезжайте, – обреченно согласилась Таша.

Она уже поняла, что от Веры так просто не избавишься. Новая подруга внушала Таше ужас. Она часто вспоминала их первую встречу в фитнес-баре и свои впечатления. Хоть Вера и говорит, что работает в банке, хоть она и одевается в дорогих бутиках и живет в центре, но она все равно не такая.

«Понятно, она же сидела!» – тут же вспоминала Таша. Подробности ей знать не хотелось.

Перед тем как приехать Вере, Таша выпроводила из дома прислугу. Няня пошла гулять с дочкой в парк, домработница отправилась за продуктами, садовник получил указание навести порядок в гараже. Охрану на въезде Таша предупредила, что ждет гостью. И что мужу об этом говорить необязательно.

– Он не очень-то жалует моих подруг, – зачем-то начала оправдываться она.

– Понимаю, – кивнул охранник. – Не беспокойтесь, Наталья Сергеевна, Никита Борисович не говорил, чтобы ему докладывали обо всех ваших гостях. Если только он сам не спросит, – и секьюрити виновато отвел глаза.

«Потому что никаких гостей у меня никогда не было, – грустно подумала Таша. – Кроме моих родителей и сестры. Господи, почему я не ценила своего счастья!»

…Вера приехала неспроста. Она цепким взглядом окинула ворота, высокий забор с проволокой поверху, ухоженный газон. Сообщила:

– Я ненадолго. Можно оставить машину у ворот?

– Да, конечно! – засуетилась Таша.

Они прошли в дом. Вера безразлично скользнула взглядом по картинам на стенах и спросила:

– А что на втором этаже?

– Спальни, рабочий кабинет мужа…

– А в пристройке? – не дослушав, перебила Вера. Она вела себя здесь как хозяйка.

– Сауна, бассейн, спортзал…

– Вот как? – Вера неожиданно оживилась. – А можно посмотреть?

– Да, конечно!

Они свернули в переход. В пристройку вела крытая галерея, благодаря огромным окнам больше похожая на зимний сад. Таша страшно гордилась этим проектом, считала его своим. Она даже отучилась на курсах дизайнеров по интерьеру и полученные знания с успехом, как ей казалось, применила на практике.

– Перенимаю опыт, – с улыбкой сказала Вера. – Я сейчас как раз присматриваю себе дом. Ваш проект мне нравится, я хочу посмотреть бассейн и спортзал.

– Пожалуйста, пожалуйста! – тоном гостеприимной хозяйки сказала Таша, хотя ее трясло от волнения.

Она уже поняла, что Алмазова приехала не просто дом посмотреть. Серьезный разговор состоится потом, когда Вера Александровна оценит благосостояние госпожи Наминой. Таше теперь хотелось, чтобы и дом был поменьше, и зимний сад не такой красивый и поскромнее. Вера смотрела на все это, словно включила счетчик и теперь постоянно накидывала проценты. Крытая галерея! Ага! Зимний сад! Замечательно! Бассейн! Еще лучше! Потому Ташу и трясло.

Они осмотрели сауну, потом бассейн, к которому вплотную примыкал тренажерный зал. Веру он почему-то заинтересовал.

– А этим ваш муж занимается? – кивнула гостья на спортивные снаряды.

– Гантели и штанга? Да, Ник поддерживает форму.

– Замечательно! У вас, я вижу, спортивная семья! Извините…

Вера достала из сумочки смартфон и несколько раз быстро провела пальцем по дисплею.

– По работе, – пояснила она. – Но мы отвлеклись. У вас замечательный дом! – опять похвалила гостья.

Теперь зазвонил телефон у Таши. Она с удивлением услышала в трубке незнакомый голос. Точнее, она его уже слышала один раз в ту роковую ночь…

– Твоя сестренка меня достала! Разговор не для посторонних ушей, поняла?

– Я… – Таша, порозовев, посмотрела на Веру. – В общем, мне надо…

– Можешь не объяснять, – улыбнулась та. – Я пока осмотрю комнату отдыха.

Таша торопливо вышла из тренажерного зала.

– Что вы хотели? – дрожащим голосом спросила она.

– Пусть твоя мамаша ее наконец заберет! А то она у меня, похоже, до свадьбы поселилась!

– До какой свадьбы? – растерялась Таша.

– До какой! До нашей!

– Но мы ничего об этом не знаем!

– Еще бы! – самодовольно заявил парень. – Я тоже не в восторге от этой идеи! В общем, твоя мамаша должна узнать, где ее дочка на самом деле живет!

– Ничего не понимаю!

– А тебе и не надо понимать, – грубо произнес мужчина на том конце эфира. – Забирайте ее, и все!

– Послушайте, вы Леша? – сообразила Таша.

– Кто я? – и парень совершенно неожиданно отключился.

Таша с удивлением посмотрела на замолчавший телефон. Потом перезвонила своему собеседнику. Сначала в трубке звучали длинные гудки, а потом раздалось: «Абонент временно недоступен…»

Она попробовала еще раз, и с тем же результатом.

«Как странно…» – подумала Таша, возвращаясь к Вере.

– Я уже начала скучать, – улыбнулась та. – Ну что? По кофейку?

– Да, конечно, – машинально ответила Таша.

Звонок ее взволновал. Сестра, похоже, наломала дров!

«Да мне-то что за дело? – вдруг подумала Таша. – Мое положение гораздо хуже!»

Они с Верой расположились в маленькой уютной гостиной на первом этаже.

– У вас прекрасный дом, – еще раз похвалила гостья. – Я тебя надолго не задержу. Сразу к делу. По моим последним сведениям, заявление в полицию так и не поступило. Мужчину, которого ты убила, никто не ищет. Так что тебе повезло.

– А… свидетели?

– Какие свидетели? – удивилась Вера.

– Вы и… охранник.

– Охранник?

– Тот, у которого вы купили видеозапись. Он мне все время намекает.

– Ах, это… Не беспокойся, ему хорошо заплатили. Надо будет, я дам еще денег. Это не проблема.

– Давайте я вам компенсирую! – вызвалась Таша.

– И как ты объяснишь это мужу? Сумма значительная. Или он тебе полностью доверяет?

– Да, вы правы… – упавшим голосом пролепетала Таша. – Но как я тогда расплачусь с вами?

– Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. Окажи мне одну услугу – и мы квиты.

– Что за услуга?

– Видишь ли, у меня есть клиент. То есть не у меня, конечно, а у банка. Состоятельный мужчина и с большими связями. Мы в нем очень заинтересованы. Если он снимет со счета крупную сумму, нам это будет невыгодно. Я хочу, чтобы ты его уговорила этого не делать.

– Я?! – удивилась Таша. – Каким образом?!

– У него есть одна слабость, – улыбнулась Вера. – Красивые женщины.

– Вы что?! – Таша вскочила, чуть не опрокинув чашку. – Никогда!

– Ты мне отказываешь? – прищурилась Вера. И вдруг жестко велела: – Сядь.

Таша буквально рухнула в кресло.

– Ты забываешь, девочка, что я для тебя сделала, – прошипела Вера. – Я помогла тебе спрятать труп. А ты отказываешься оказать мне пустяковую услугу.

– Но я не могу, – со слезами в голосе прошептала Таша.

– Не беспокойся, он не урод. Молодой красивый мужчина. Тебе не будет противно.

– Вы не понимаете…

– Ты никогда не изменяла мужу?

– Ник у меня первый, – прошептала Таша. – Нет, я не могу…

– Хорошо. – Вера встала. – Нет так нет. Я думаю, зона сделает тебя сговорчивей. Я тоже когда-то была хорошей девочкой. А теперь – сама видишь.

– Вы меня шантажируете? – сообразила Таша.

– Да. – Вера снова села. И посмотрела на нее в упор с неприятной усмешкой. – Да, я тебя шантажирую.

– Но это же подло!

– А мне что прикажешь делать? Шлюху какую-нибудь нанять? Но проститутки его, видишь ли, не интересуют. Дел-то пара пустяков! Поужинаешь с ним, погуляешь, глядишь, и понравится, – насмешливо сказала Вера. – Не надо отказывать мне сразу. Ты хотя бы с ним встреться.

– Что вы со мной делаете! – Таша в ужасе взялась руками за голову.

– Сделаешь это – и мы в расчете. Я отдам тебе копию видеозаписи.

– У вас есть копия?!

– Разумеется, я подстраховалась. Я вижу, ты человек в этом деле неопытный. Шантажисты никогда не блефуют, запомни. Если я говорю, что у меня есть копия, значит, она у меня есть.

– Вы с самого начала хотели меня шантажировать! Вы мне для этого и помогали!

– Конечно, – спокойно согласилась Вера. – Ты молода и красива, отчего же не помочь? Модели – товар ходовой. Мне-то уже не на что мужиков ловить. Сорок пять лет, из них десять в колонии. И как мне прикажешь улаживать свои дела? Большинство состоятельных клиентов – мужчины.

– Вы так и будете меня подкладывать под всяких там… – Таша судорожно сглотнула. – Сначала молодой и красивый, а потом какой-нибудь мерзкий старик…

– Не беспокойся, я от тебя тут же отстану.

– Я вам не верю!

– А у тебя есть выбор?

– Когда я должна это сделать?

– Так-то лучше. Завтра поедешь на свидание. А там все зависит от тебя. Понравишься ему – молодец. Только веди себя естественно. Не сиди за столом с таким видом, будто тебе вынесли смертный приговор. Впрочем, у тебя есть выбор, – усмехнулась Вера. – Ты можешь все рассказать мужу.

Таша посмотрела на нее с ужасом. Искать примирения с Ником? Сейчас, когда у них все так плохо, рассказать мужу о том, что она убила человека?!

– Нет, я не могу… – затрясла она головой. – Не могу…

– Вот видишь, – неожиданно мягко сказала Вера. – У тебя нет другого выхода, как договориться со мной.

– Хорошо, – мертвым голосом молвила Таша. – Где? Когда?

– Завтра. – Вера назвала ресторан, в котором Таша один раз уже была.

– А если нас кто-нибудь увидит? – в ужасе спросила она.

– Выбери время, которое тебя устроит. Необязательно вечером. Можно и днем.

– Что вы со мной делаете! – в отчаянии повторила Таша.

– Так ты согласна? – с нажимом спросила Вера.

– Хорошо.

«Что я говорю! Это же плохо! Отвратительно! Ужасно! – Таша с ненавистью посмотрела на гостью. – Как я сразу не поняла! Она – сводня, вот она кто!»

Вера спокойно выдержала ее взгляд.

– Не буду тебя больше задерживать, – сказала она, поднимаясь из кресла и подхватив свою сумочку. Слишком большую, по мнению Таши, и вульгарную. К тому же, судя по всему, тяжелую. Сумочка выглядела так, будто в ней лежал кирпич. Хотя это могли быть и финансовые документы. – Да, ты так и не назвала время.

– Давайте в три.

– Отлично!

– А он разве может в три? – Таша все еще надеялась, что свидание сорвется.

– Он свободный человек, – усмехнулась Вера. – Сам себе хозяин. А денег у него побольше, чем у твоего мужа.

– Мне все равно…

– Это ты сейчас так говоришь, – подмигнула ей Вера. – И кто знает, как ты запоешь завтра?

…Когда она уехала, Таша какое-то время сидела неподвижно, глядя в одну точку. Ее уже не трясло, зато ей сейчас казалось, что она умерла, настолько ее жизнь превратилась в ад. И в этом аду приходится гореть заживо! Убийство, смерть Линси, серьезная ссора с мужем, шантаж, а теперь еще и это! Надо заплатить своим телом! Таша знала, что все так делают сплошь и рядом. Ее подружки-модели именно так и добивались своих титулов. И Таша всегда гордилась тем, что она хоть и не первая, зато честная.

«Надо как-то так сделать, чтобы он сам от меня отказался…» – решила она.

Когда хлопнула дверь, Таша вздрогнула.

– Наталья Сергеевна, мы с Дашенькой вернулись! – крикнула из холла няня.

– Да-да, я иду…

Она вытерла слезы и встала. Завтра ведь еще не наступило.

* * *

Завтра еще не наступило, а Вера уже ликовала. У нее все получилось!

– Ты молодец, – похвалила она Гришу.

Накануне Вера долго его инструктировала:

– Говори все что угодно, лишь бы она вышла из комнаты. Понял?

– Но что я ей скажу?

– Да что угодно! Ты знаешь ее слабое место: сестра.

– Наталья Сергеевна на это уже не клюнет!

– Мне нужно не больше пяти минут.

Как только разговор зашел в тупик, Гриша швырнул трубку.

«Вы Леша?»

«Леша? Какой еще Леша? – мучительно соображал он. – Эх, не справился!»

Оказалось, времени хозяйке хватило. Она даже его похвалила:

– Молодец!

– И что дальше? – спросил он.

– А дальше – выход Лозовского.

– Я так и не понял, Вера Александровна: что вы задумали?

– А тебе и не надо понимать. Просто выполняй мои инструкции. Пока ты неплохо справляешься.

«Даже тебе я не доверяю, – с усмешкой подумала Вера, глядя на своего помощника. – Все могут предать. Тебе нравится Таша, если бы она об этом догадывалась, мне пришел бы конец. Но, слава богу, вы не знакомы и никогда друг с другом больше не пересечетесь. Для нее ты – труп. Это тебя навсегда остановит».

Вечером Вера вызвонила Марика. Он приехал к ней как раз к ужину, который она заказала в японском ресторане. Свежайшие роллы и суши были живописно разложены на плоском фарфоровом блюде, в отдельной вазочке аппетитно розовел маринованный имбирь.

– Проходи, садись, – гостеприимно предложила Вера.

Но у Марика, похоже, не было аппетита. Он посмотрел на нее с опаской.

– Я не кусаюсь, – улыбнулась она. – Выпьешь со мной?

– Я за рулем, – хмуро ответил Марик, присаживаясь в кресло подальше от нее.

– Можешь остаться на ночь.

Он промолчал. Вера налила обоим вина и подняла свой бокал:

– Ну, давай! За успех предприятия!

– Можно подробности? – так же хмуро спросил Марик, сделав всего один глоток.

«Он не хочет у меня оставаться», – догадалась Вера.

– Что ж, – сказала она вслух. – Это твое дело.

– Ты о чем?

– Мысли вслух. Не хочешь – не пей.

– Вера, ты должна меня понять…

– Я поняла. Можешь не объяснять. Значит, слушай. Задание будет следующее. Ты когда-нибудь имел дело с верными женами?

– Стараюсь не иметь. Видишь ли, и я не всесилен. Предпочитаю одиноких женщин в возрасте от сорока.

– Понятно: легкая добыча. Или ты боишься ревнивых мужей?

– Я вполне могу за себя постоять, – пожал плечами Марик. – Хотя, если он какой-нибудь криминальный авторитет… – Он вновь посмотрел на Веру с опаской.

– Не беспокойся, он просто бизнесмен. Один из моих клиентов, – небрежно сказала Вера. – Собирается выпустить акции, но никого не хочет брать в долю. Надо его уговорить. А единственный человек, к мнению которого он прислушивается, – его жена.

– Понятно, – криво усмехнулся Лозовский.

– Ты должен с ней поработать. Попытайся ее соблазнить. Я устроила вам свидание. Сказала, что ты тоже бизнесмен. якобы денег у тебя – куры не клюют. И тебе нужен дизайнер по интерьеру. Она постоянно ищет себя, – с иронией улыбнулась Вера. – Пытается быть полезной. Я сказала, что ты купил новый дом, но там все ужасно. Кстати, это правда.

– Ты имеешь в виду дом, который… – Марик осекся.

– Вот именно. Видишь, сколько я уже сделала? Свидание устроила, любовное гнездышко для вас подыскала. Остальное – дело техники. Твоей техники, – намекнула она. И в ответ на его вопросительный взгляд велела: – Уложи ее в койку.

– Как тебе удалось ее уговорить со мной встретиться?

– Мы подруги, – усмехнулась Вера. – Посещаем один фитнес-клуб. Люди должны помогать друг другу, разве не так? Я обещала найти ей интересную работу.

– А если она узнает, кто я на самом деле?

– Наталья Сергеевна не ходит по ночным клубам и не тусуется на сайтах знакомств. Где бы ей тебя идентифицировать?

– А ты как узнала?

– Я с самого начала предполагала, что ко мне попытаются кого-то подослать. И потом, я не она. Я десять лет отсидела за убийство, не забывай. Отныне мой принцип – сто раз проверь. А она всю сознательную жизнь прожила за широкой спиной своего мужа. А до того – у состоятельных родителей. Балованный ребенок, честный, наивный…

– Не мой профиль, – поежился Марик.

– Завтра ты с ней встретишься, – жестко сказала Вера. – В три часа дня. – Она назвала ресторан. – Позже Наталья Сергеевна не может, ей надо вернуться домой и встретить с работы обожаемого супруга.

– Что ты со мной делаешь!

– А ты? – разозлилась Вера. – Что ты собирался сделать со мной, забыл?!

– Да ничего особенного, – моментально сдулся Марик.

– Да? – горько рассмеялась она. – Представь, что я сняла бы со счета клиентки эти деньги. Моя репутация погибла бы, и я бы не нашла себе никакой работы, кроме как полы мыть в торговом центре. Я что, это заслужила? Еще бы и огромный долг на меня повесили! Я прекрасно знаю, что стало с женщинами, с которыми ты подобным образом «поработал», – с иронией сказала Вера. – Ты невинность-то из себя не строй. Ты – альфонс. Даже шнурки твоих модных ботинок куплены на деньги, заработанные тобой в постели!

– Вера!

– Что, не нравится? А как ты хотел, Марик, любовь моя? Я тебе не угрожаю, но предупреждаю. Помни, с кем связался. Любишь кататься – учись отдуваться!

– Если я это сделаю, ты меня отпустишь?

– Да.

– Хорошо. Как она выглядит?

– Ей двадцать семь лет, она блондинка модельной внешности.

– Ты шутишь?

– Нет. Самая красивая женщина, какую ты завтра увидишь, и будет твоя клиентка. Как только она войдет в ресторан – ты сразу ее узнаешь. Ее зовут Наталья Сергеевна, как я уже сказала. Наталья Сергеевна Намина.

– Что ж… – Марик обреченно вздохнул. – Хотя бы красивая…

– Кто знает? Быть может, ты мне еще спасибо скажешь.

Он схватил со стола бокал с вином и сделал жадный глоток.

«А интуиция у него звериная, – с восхищением подумала Вера. – Он инстинктивно чувствует, что это западня. Хотя я действую аккуратно. И комбинацию, которую я задумала, он просчитать не может. Потому что не знает, кто такой господин Намин. Не знает, что я его первая жена. И что именно из-за Никиты я угодила за решетку. Марик всего этого не знает, но он чувствует, что это западня…»

– Я пойду? – вопросительно посмотрел на нее он.

– Хорошо, иди.

– Я рад, что ты не настаиваешь на продолжении наших отношений.

– Я понимаю, что тебе нужны силы, – усмехнулась Вера. – Экономь их. Наталья Сергеевна не то, что я. Она потребует повышенного к себе внимания. Извини, провожать я тебя не пойду. Выйдешь – захлопни за собой дверь. Завтра вечером жду твоего звонка.

Когда Марик ушел, Вера налила себе еще вина. Легкое сожаление, которое она испытывала, прошло. Это повторение пройденного, не более. Она уже знала, что такое жить с мужчиной, который ничего к тебе не чувствует. Просто использует, готовый в любой момент предать. Вера этого больше не хотела, потому постаралась о Марке забыть.

«Я его зарядила, теперь надо как следует поработать самой. Мне нужны свидетели. Начну я, пожалуй, с нее…»

* * *

Завтра еще не наступило, а Таша опять разнервничалась. С минуты на минуту должен был вернуться с работы муж. Ей было стыдно смотреть ему в глаза.

«Завтра я собираюсь на свидание с другим. Я, конечно, сделаю все, чтобы это первое свидание стало и последним, но я все равно туда пойду», – с отчаянием думала она.

Никита сразу же заметил ее волнение.

– Все еще не успокоилась? – заботливо спросил он.

– У меня все в порядке, – поспешно ответила Таша. Слишком поспешно, как ему показалось.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, а что?

– Я могу наконец спать с тобой?

– Нет! – она вздрогнула.

– Таша, что случилось? – разозлился он. – Я, в конце концов, мужчина! Ты мне предлагаешь пойти в бордель?!

– Ник, ты что?!

– Вот уже больше недели ты меня к себе не подпускаешь! Я, черт возьми, хочу бабу!

Таша смотрела на него с ужасом. Подружки-модели говорили, что все мужчины такие, но сама Таша сталкивалась с этим впервые. Муж всегда был с ней нежен и подобную грубость позволил себе впервые.

– Извини, но я… У меня месячные, – соврала она и покраснела.

– Хорошо, я просто полежу рядом.

– И еще у меня голова болит.

Муж посмотрел на нее с усмешкой. Таша все больше заливалась краской.

– Давай завтра, – сказала наконец она.

И хотя завтра еще не наступило, Таша разнервничалась.

А Никита, приехав утром на работу, первым делом пригласил к себе в кабинет начальника службы безопасности.

– С моей женой что-то происходит, – пожаловался он. – Подозреваю, что Вера начала действовать. Она по-прежнему встречается с Лозовским?

– Да. Они, похоже, присматривают себе уютное гнездышко. Ездили смотреть загородный дом. Мы проследили за ними, сколько было возможно.

– Теперь проследите за моей женой. Только аккуратно! Я хочу знать, что с ней происходит.

– Хорошо, Никита Борисович, – кивнул Белов.

…Припарковавшись у ресторана, Таша минут десять сидела в машине, не решаясь из нее выйти. Часы уже показывали двадцать минут четвертого, а она все сидела, безразлично глядя в лобовое стекло. Телефон молчал, Вера не звонила, чтобы узнать, на месте ли она.

Наконец она заставила себя выйти из машины. Пару раз оглянулась, направляясь к дверям. Швейцар с подобострастной улыбкой принял у нее плащ. Таша бросила взгляд в огромное зеркало и машинально отметила, что хоть и бледна, но выглядит великолепно. Джинсы и тонкий свитерок под цвет глаз, с рукавами три четверти. Никаких украшений, еле заметный макияж, но разве с такой фигурой нужно что-то еще? С таким лицом, с такими волосами… Отсутствие украшений и будничная строгость наряда, напротив, только подчеркивали Ташину прелесть.

Мужчина, сидевший за столиком у окна, при виде нее привстал. Таша похолодела: он? Она задержалась в дверях, волнуясь. Захотелось убежать, но он уже сделал шаг навстречу. Таша с удивлением смотрела на высокого красавца брюнета, а тот, не отрываясь, уставился на нее. Потом кивнул и сделал приглашающий жест рукой. Таша неверной походкой направилась к его столику.

В ресторане, кроме них, почти никого не было, обеденное время уже прошло, а для ужина было еще рано.

– Здравствуйте, – с улыбкой сказал мужчина. – Садитесь, пожалуйста.

Таша села. Он был вежлив, никакого хамства и никаких намеков. Мол, я знаю, девочка, зачем ты сюда пришла! Постепенно Таша начала успокаиваться. Он был очень хорош собой, стильно и дорого одет, его манеры оказались безупречны.

– Наталья… можно сразу без отчества?

– Да, – кивнула она. – А вы?..

– Марк.

– Очень приятно.

– Что будете есть?

– Не знаю.

– Быть может, официант нам что-нибудь порекомендует?

– Да, наверное.

Таша сидела и слушала, как он негромко, но таким тоном, что официант подобострастно пригибается, делает заказ. Рассмотреть Марка как следует она все еще не решалась, поэтому делала вид, что изучает меню.

– Я все правильно сделал?

– Что? – Она подняла глаза, их взгляды встретились, и Таша вспыхнула.

Он рассматривал ее слишком откровенно, но ее это не напрягало. Она тоже не смогла отказать себе в удовольствии полюбоваться его лицом, причем у Таши возникло ощущение, что она рассматривает фотографию из глянцевого журнала. У него была безупречная кожа и губы, чуть более пухлые, чем это пристало мужчине. Она отчего-то заволновалась. И сказала:

– Я не голодна.

– Понимаю: еще слишком рано для ужина. Но легкие закуски нам не помешают, чтобы беседа была приятнее.

Она невольно сравнивала Марка с мужем. Они такие разные! Марк гораздо мягче, хотя что-то в его манерах и напоминало Таше хищника. Но он действовал скорее лаской, а не напором, как Ник. Таша почувствовала, как ее обволакивает дурманящее облако.

– Я заказал «Шабли» к эскарго. Не возражаете? – чарующе улыбнулся он.

– Нет.

– Расскажите о себе, – попросил Марк. – Я слышал, вы увлекаетесь дизайном?

«Откуда вы знаете?» – чуть не спросила она. Но вовремя опомнилась. Все понятно: первое свидание, светская беседа.

– Да, и дизайном тоже, – кивнула Таша.

– Наверное, ищете себя. – Он улыбнулся, но не насмешливо, а понимающе. Не так, как Ник. Мол, чем бы дитя ни тешилось…

Мимо прошла официантка с полным подносом. Таша вдруг поймала ее взгляд: «Какая красивая пара!» И представила себя с Марком со стороны. Он яркий брюнет, она ослепительная блондинка, оба на редкость красивы, к тому же люди одного круга. Ей вдруг стало удивительно легко. Казалось, что он все понимает.

– Вы, наверное, раньше были моделью? – спросил Марк.

– Да.

– Выиграли все, что можно? – он негромко рассмеялся. – Я имею в виду конкурсы красоты.

– Я всегда была второй, – немного растерялась Таша.

– Жаль, что меня не было в жюри.

– Да, жаль.

Она вдруг поняла, что кокетничает. Все оказалось не так страшно, даже напротив, приятно. Марк был само очарование. Таша смотрела на него с удовольствием, потом поняла, что и слушает тоже с удовольствием. В отличие от ее мужа, Марк интересовался искусством, ходил в театры, на выставки, был в курсе светской жизни столицы, громких премьер и модных показов. Какое-то время они с увлечением беседовали о постмодернистах. Вдруг Таша с удивлением заметила, что уже принесли десерт.

– А давай погуляем, – предложил Марк. Как-то незаметно они перешли на «ты». – Погода сегодня отличная.

– Разве? – удивилась Таша и посмотрела в окно на хмурое небо.

– По крайней мере, дождя нет. Чего еще требовать от московской осени?

– Согласна! – беззаботно улыбнулась она. Настроение у Таши было прекрасное.

Он расплатился по счету, встал и пропустил ее вперед. В холле Таша, волнуясь, надела плащ, поданный Марком. Но это было приятное волнение. Все оказалось не так страшно. Никто не тащил ее в постель, Марк даже дотрагивался до нее бережно, словно боялся спугнуть. Таша сама взяла его под руку, когда они вышли из ресторана.

– Вон моя машина, – кивнула она.

– А вон та красная – моя. Люблю спортивные автомобили.

– Я тоже!

Прохожие смотрели на них с тем же немым восхищением, что и официантка в ресторане: какая красивая пара! Они медленно, словно давая себя рассмотреть, брели к маленькому скверу.

– Мы еще увидимся? – спросил Марк и посмотрел ей в глаза уже совсем другим взглядом, требовательно, цепко. Таша затрепетала и невольно залилась краской. А ведь он до нее даже не дотронулся!

– Я… не знаю, – заколебалась она.

– Я хотел бы все-таки получить квалифицированный совет. Касаемо интерьера в моем новом загородном доме. Там повсюду совершенная безвкусица, – с сожалением сказал он. – А у нас, как я уже понял, много общего. Уверен, что и вкусы относительно обустройства быта сойдутся.

– Да, – кивнула она.

– Ты тоже так думаешь? – Он явно обрадовался. – Так мы увидимся?

– Да.

Она все время хотела сказать «нет», но так получалось, что говорила только «да». Уже в машине Таша с удивлением подумала, что очень приятно провела время. И даже забыла о своих проблемах. Опомнилась она, только когда муж набросился на нее с вопросами:

– Где ты была? С кем?

– Я… гуляла.

Ник схватил ее за руку и с силой сжал. Таша вскрикнула от боли:

– Пусти!

– Ты соображаешь, что делаешь?!

– Ник, ты о чем!

– Ладно, я догадываюсь, чьих рук это дело! Я с этим разберусь!

Ночью он пришел к ней в спальню, воспользовавшись тем, что дверь не заперта. И, несмотря на возражения Таши, раздел ее и грубо начал мять нетерпеливыми руками ее тело. Она чувствовала себя виноватой и молчала. Но если раньше ей было просто все равно, то теперь противно и больно. А он словно не понимал.

«Это и называется супружеский долг», – с ужасом думала Таша. Муж все так же грубо раздвинул ей ноги и впился поцелуем в шею. Раздалось что-то похожее на звериное рычание. Она зажмурилась и замерла. Он вдруг отстранился:

– Тебе не нравится? То, что я делаю, не нравится? А с кем нравится?

– Ник… я ни в чем не виновата!

– Еще бы ты была виновата! Я все узнаю, запомни.

Он зажал ей рот своими сухими раскаленными губами, которые ее обжигали, и снова принялся насиловать. Она старалась думать о чем-нибудь приятном. Например, о Марке…

Как все-таки хорошо, когда тебя понимают…

* * *

Она заметно волновалась, потому что от этого зависел успех всего предприятия.

Как все прошло? Удалось ли Марку уговорить Ташу еще на одно свидание?

Сама Вера провела день не сказать, чтобы приятно, но зато с пользой. Сейчас она поехала в коттеджный поселок, где Марк пытался сосватать ей дом, одна. Охране на въезде Вера сказала, что едет к Николаю Степановичу.

– А его нет, – отрапортовал охранник.

Вера на это и надеялась. Будний день, бизнесмен наверняка на работе.

– Тогда свяжитесь с его женой. Она дома?

– Инна Васильевна? Да, она еще никуда не выезжала. Минутку.

Когда в динамике раздался женский голос, Алмазова представилась так:

– Я ваша потенциальная соседка. Вера, помните? Я приезжала к вам с Марком Лозовским.

– Ах, Вера! А что вы хотели?

– Поговорить с вами. Получить консультацию.

– Конечно, конечно!

Женщина явно скучала, на то и был Верин расчет. Пропустить по бокальчику, мило поболтать о том о сем. Вскоре она уже подъезжала к дому. Ворота были гостеприимно распахнуты.

– На самом деле я к вам по довольно деликатному делу, – сказала она хозяйке, присаживаясь в мягкое удобное кресло. – Видите ли, Инна Васильевна…

– Просто Инна.

– Видите ли, Инна, у меня отношения с Марком. Но меня кое-что смущает.

Хозяйка моментально оживилась.

– Как я вас понимаю! – воскликнула она. – Да, тут есть над чем задуматься!

– Видите ли, мне предстоит сделать выбор, – Вера притворилась, что очень волнуется. – За мной ухаживает приятный молодой человек, а с другой стороны, Марк навязывает отношения. Говорит, что безумно меня любит.

– Кто? Марк? – Инна Васильевна расхохоталась. – Да он всем так говорит! Ой, простите!

– Ничего. Мне, собственно, это и хотелось узнать. Он ведь меня не первую сюда привозит? И вообще: чей это дом?

– Который он продает? Только не обижайтесь!

– Ни-ни! Никаких обид! Я за этим и приехала: узнать правду.

– Это дом его прежней любовницы. Видите ли, она в тюрьме… – Инна Васильевна сделала огромные глаза.

– Да вы что?! – притворно ахнула Вера.

И тут хозяйку дома прорвало! Она заговорила сбивчиво, захлебываясь словами:

– Мы с Ларисой были подругами. Она примерно моего возраста, только замужем никогда не была, и детей у нее нет. И вдруг – Марк! Она, бедняжка, совсем голову потеряла! Покупала ему безумно дорогие вещи … Помните его машину? – Вера кивнула. – Так вот: ее тоже купила Лариса. Разумеется, расходы были большие, и она начала приворовывать. Брать взятки. Она работает в районной администрации… Работала. Занималась распределением земельных участков. Сами понимаете, это же золотое дно! – Вера кивнула. – Вот ее и накрыли с поличным. Был жуткий скандал! А теперь Марк тайно продает ее дом! Заодно приискивает новую кормушку, – хихикнула Инна Васильевна. – Так что я бы вам не советовала… Он и мне глазки строил. Пару раз приходил, когда мужа не было дома.

– Но вы, разумеется, устояли, – усмехнулась Вера.

– Разумеется! Уж я на Ларочку насмотрелась! Вы даже не представляете, Вера, как мы были близки! Муж даже меня заревновал. – Инна Васильевна снова хихикнула. – К соседке. У нас в заборе есть тайная калиточка. Сразу за ней – черный ход и лестница на второй этаж, прямо в Ларисину спальню. Но вы не подумайте ничего такого. Мы просто выпи… Болтали, в общем. Ну и по бокальчику могли пропустить. Там под ковриком, наверное, до сих пор лежит ключ от входной двери. Об этом даже Марк не знает. Лорка мне говорила: Инна, если что, ты меня прикрой. Мол, если вдруг с обыском придут. Пока там менты сообразят…

– Вы спрятали у себя кое-какие ее вещи?

– Я делала все только по указанию Ларисы! И все верну по первому ее требованию!

– Я понимаю… А покажите мне эту калитку. Все это так интригующе.

– Идемте!

Хозяйка, которая уже выпила пару крепких коктейлей, обрадовалась такому развлечению. Прогуляться по участку, показать гостье свое хозяйство. Тем более Веру ее муж сразу зауважал. Уж точно не будет ругать за более близкое знакомство. После того как соседку посадили, Инна Васильевна сильно заскучала. У нее вдруг появилась надежда, что Вера купит этот дом и все будет как раньше. Она опять тайно будет бегать к соседке и выпивать с ней, а потом сплетничать.

Они вышли на задний двор. До забора было пару метров, не больше. Вера увидела обвитую засыхающим плющом калитку.

– Летом здесь красиво, – вздохнула Инна Васильевна. – У этого плюща огромные фиолетовые цветы, похожие на колокольчики. Так и хочется в них позвонить! Дин-дон! – Она нетрезво рассмеялась и толкнула калитку. – Видите? Не заперто.

Дверь черного хода в соседском доме опять-таки оказалась всего в паре шагов. Вера даже и не мечтала о такой удаче! Она планировала привлечь к этому делу Гришу и уже строила планы. И вдруг – о чудо! Сама судьба ей помогла!

– Вы не подумайте ничего плохого… – сказала Инна Васильевна, нагибаясь и шаря под половичком. – Лариса просила меня присматривать за домом, но так, чтобы никто не знал. Я спасала ее вещи. У нее в спальне остались кое-какие драгоценности. Если бы их заполучил Марик…

– Я все понимаю, – кивнула Вера. – Не смущайтесь. Вы, Инна, замечательная подруга! – похвалила она.

– Я тоже так думаю, – самодовольно сказала та и отперла дверь. – Хотите подняться наверх?

– Я уже была в доме.

– У меня тут кое-что спрятано, – Инна Васильевна воровато оглянулась и шмыгнула в дом.

Вера последовала за ней. У лестницы, ведущей на второй этаж, притаился пыльный и темный чуланчик. Инна Васильевна приоткрыла дверь, и Вера увидела крохотный столик и небольшое, но довольно удобное кресло.

– Проходите, – заговорщицки подмигнула Инна Васильевна. – Это мое убежище.

Она пошарила на пыльной полке и достала оттуда початую бутылку коньяка. «Ого! Да она алкоголичка!» – наметанным глазом определила Вера, глядя, как новая подружка дрожащими от нетерпения руками открывает бутылку.

– Муж не одобряет моего пристрастия к алкоголю, – пожаловалась Инна Васильевна. – А я разве пью? Так. Принимаю немного. От скуки. От одиночества.

– Я вас понимаю, – кивнула Вера.

– Вы уж не выдавайте мужу мою маленькую тайну, – попросила Инна Васильевна, наливая в пузатую рюмку коньяк. – Выпьешь со мной? – спросила она, переходя на «ты». – Я видела: ты крепкие спиртные напитки предпочитаешь. Это хороший коньяк.

– Я бы с радостью, – притворно вздохнула Вера. – Но увы! Я за рулем. Надо приехать к вам в гости с моим сладким мальчиком. Тогда я с тобой с радостью выпью. А он меня потом домой отвезет.

– Приезжай! – обрадовалась Инна Васильевна. И пожаловалась: – Одно из неудобств, когда имеешь прислугу: все спиртное в доме под контролем. И она тут же стучит мужу, если я напьюсь! А так… Выпью, полежу пару часиков у себя в спальне, сказав, что голова болит, и никто ничего не понял! – Она махнула рюмку коньяка и тут же налила еще. – Коля с Анькой давно нашли общий язык. Я даже подозреваю, что он мне с ней изменяет.

– И ты терпишь?! – Вера решила набиваться Инне в подружки.

– А что мне остается? Хорошо, что мы брачный контракт не составили. Колька понимает, что при разводе я оттяпаю у него половину имущества. У меня сын юрист, а он меня очень любит, – с гордостью сказала Инна Васильевна. – И потом: две внучки, скоро и дочка родит. У нас с Колей семья. А Анька кто? Так. Борщи варить.

– Ничего, образуется, – притворно посочувствовала Вера.

– Все, хватит. – Инна Васильевна вытерла губы и закрыла пробкой бутылку. – Хорошего понемногу. Это ведь еще Ларискины запасы. Скоро кончатся, – с сожалением сказала она.

– Привезти тебе пару бутылок? – спросила Вера.

– Слушай, привези! – Инна Васильевна оживилась. – Ключ я оставлю под ковриком, калитка не запирается. Если я найду в своем тайнике пару бутылочек коньяка – буду тебе очень признательна. Деньги не проблема. У Кольки возьму. Дать тебе денег?

– Спасибо, потом как-нибудь.

– Я так тебе рада! – с энтузиазмом говорила Инна Васильевна, запирая дверь черного хода на ключ. – Мне тебя прямо бог послал!

«А мне тебя», – с усмешкой подумала Вера.

Вот почему день прошел для нее с огромной пользой. Дело было за Мариком. Как-то он справится? Из-за какой-нибудь его оплошности все может сорваться. А ведь судьба сделала Вере такой щедрый подарок! Ключ под ковриком. Удастся ли Марику уговорить Ташу еще на одно свидание? Иначе все полетит к чертям. Весь Верин план, такой стройный и изящный.

Именно поэтому Вера заметно волновалась в ожидании звонка от Марка. Когда на дисплее высветился его номер, она почти крикнула в трубку:

– Да?!

– Вера, ты просила отзвониться, как все прошло.

– И как?

– Скажу честно: никогда еще у меня не было такой приятной работы, – признался Лозовский.

– Значит, вы друг другу понравились?

– Она мне – очень.

– А ты ей?

– Я старался. Я даже почувствовал вдохновение. Знаешь, она – прелесть! Потрясающая женщина!

– Меня не интересуют подробности, – отрезала Вера. – Скажи, ты ее поразил? Хотя бы заинтересовал собой? Я дала тебе достаточно информации. Надеюсь, ты выглядел умным.

– Сначала она явно была напряжена. Нервничала очень. Убей, не могу понять: почему? А потом расслабилась, разговорилась. Мы проболтали почти два часа, после пошли гулять в сквер. У меня было романтическое настроение: она так хороша… – Марик мечтательно вздохнул.

– Я вижу, ты рассопливился.

– Уж и помечтать нельзя?

– У нее богатый муж. Таша вовсе не ангел, она вышла замуж по расчету, выгодно продала свою молодость и красоту. Как только она узнает, чем ты на самом деле занимаешься, она мигом поставит тебя на место. И выкинет из своей жизни тут же. Навсегда. Она ведь думает, что ты бизнесмен и у тебя денег куры не клюют.

– Как ты умеешь все опошлить! – с обидой произнес Марик.

– Ты уговорил ее на второе свидание?

– Да. Она дала номер своего телефона, обещала завтра позвонить.

– Не жди, звони сам.

– Вера, не учи меня! Лучше подкинь деньжат на расходы.

– Это само собой.

– Хотел бы я посмотреть на ее мужа… – Марик вздохнул. – Он хотя бы знает, каким сокровищем владеет?

– Марик, не надо банальностей. Я не Таша, говори со мной нормальным человеческим языком.

– Матом, что ли? – огрызнулся Марик. – Какая ты, Вера, грубая.

– Помнится, ты говорил, что тебе это нравится, – насмешливо напомнила она. – И моя грубость, и запах сигарет изо рта. Выходит, врал? Ах ты, альфонсище… – почти ласково протянула Вера. – Обольститель хренов. Хоть бы спасибо сказал за такую приятную работу!

– Я сказал! И не обязательно каждый раз напоминать мне, кто я!

– А вдруг ты забыл? Романтическое настроение, вишь ли, у него было! Баба красивая попалась и молодая. А ее мужа тебе лучше не видеть никогда.

– Это еще почему?

– А то у тебя выработается комплекс неполноценности, – злорадно заявила Вера. – Он мало того что красавец, так еще и деньги умеет зарабатывать, в отличие от тебя, не своим телом, а умом!

Марик молча проглотил обиду. Вера нарочно его заводила. Ей необходимо столкнуть этих двух жеребцов лбами. Самолюбие у обоих о-го-го! То-то искры полетят! Она побывала в постели у обоих и могла сравнить. Она бы поставила на Марика, потому и подсунула его Таше. Никита слишком нетерпелив и прямолинеен, а женщине, особенно такой, как Таша, нужна ласка. Ей нужен ангел, а не демон, и хотя Марик та еще сволочь, сдерживать себя он умеет. И говорит именно то, что от него хотят услышать.

– Но раз она согласилась на второе свидание, значит, ты хорошо поработал, – слегка польстила ему Вера. – Давай старайся. И держи меня в курсе.

– Хорошо, – обреченно сказал Марик и дал отбой.

«Значит, они друг другу понравились, – радостно подумала Вера. – Я уже сделала Никите очень больно. Вот пусть теперь помучается!»

* * *

Она заметно волновалась в ожидании звонка от Марка. Таша была уверена, что он позвонит, хотя сама звонить не собиралась. Что-то ее сдерживало.

Она проснулась первой и долго лежала с закрытыми глазами, ожидая, когда муж тоже проснется и уйдет на кухню завтракать. Потом вдруг вспомнила: сегодня же выходной! Ник не поедет на работу.

Таша тут же вскочила.

– Ты куда? – схватил ее за руку муж. Оказалось, он не спал.

– В душ!

– Может, мы займемся чем-нибудь приятным? Сегодня выходной. Спешить некуда.

Она посмотрела на него с ужасом:

– Извини, я не в настроении.

– Это ты меня извини. Вчера…

Она, не дослушав, вырвала руку. Ник с досадой отпустил.

Когда жена вышла из спальни, он злобно проворчал:

– Ну, гадина… Дождешься ты у меня…

Относилось это не к жене, которая ни в чем не виновата. Никита думал о Вере. Вчера он решил вернуться с работы пораньше. Он искренне хотел помириться с Ташей и даже купил ей подарок, заехав в ювелирный. Звонок Юрия Васильевича застал Никиту в пробке. Он как раз рассматривал кольцо с огромным голубым топазом, под цвет любимых глаз.

– Я думаю, Никита Борисович, вы должны это знать, – напряженно сказал начальник службы безопасности.

– Знать что?

– У вашей жены сегодня было свидание с другим мужчиной.

– Что?! – Он чуть не врезался в стоящий впереди автомобиль. Машинально отметил, что это «Кайен». Не расплатишься потом!

– У Натальи Сергеевны было свидание, – четко повторил Юрий Васильевич.

– С кем?!

– С Марком Лозовским.

– Что?! – Никита опять увидел прямо перед глазами, буквально в метре, задний бампер «Кайена» и грязно выругался. Руки, сжимающие руль, дрожали. – Ну, сука…

– Они пока только пообедали вместе, потом с час гуляли в сквере, увлеченно о чем-то беседовали. Мой человек не приближался и разговор не записывал. Вы таких распоряжений не отдавали.

– Ты разве не понимаешь, чьих рук это дело?! Теперь понятно, для чего ей некий Лозовский! Ну, сука… – повторил он.

– Не надо так волноваться. Повторяю: ничего пока не было.

– Я ее убью!

– Наталья Сергеевна порядочная же…

– Ты не знаешь, кто такой Лозовский?! – заорал он. – Вот именно, порядочная! Да Таша еще ребенок! Она до сих пор лежит в постели как бревно! Черт… Извини… – Он понял, что в горячке сболтнул лишнее. – Нет, я его убью! Это моя женщина, и каждого, кто к ней посмеет приблизиться, я грохну!

– Держите себя в руках. По крайней мере, постарайтесь. Развод вам невыгоден, вы приобрели фирму, уже будучи в браке…

– Какой, к черту, развод?! Я ее люблю, и у меня на нее все права! Она моя жена!

– Какие будут указания? – убитым голосом спросил Юрий Васильевич.

– Телефон Веры.

– Не понял?

– Мне нужен телефон Веры!

– Она разве не оставила вам свою визитку?

– Оставила, но я ее тут же выкинул! – опять заорал Никита. – Позвони в банк, свяжись с ее секретаршей! Я хочу встретиться со своей бывшей женой! С этой сукой… – Он опять начал материться. – Ты еще тут! – Он с ненавистью посмотрел на маячащий впереди «Кайен».

– Вы бы так не нервничали.

– Он ее целовал? Говори: что было?

– Все в пределах допустимого.

– Осторожный, гад! Сразу видно: профессионал! Как она была одета? – жадно спросил Никита. – Вызывающе? Соблазняла его?

– Скорее, напротив, сдержанно.

– Улыбалась ему?

– Наталья Сергеевна воспитанная женщина…

– Мне было бы приятнее узнать, что она его послала! Черт! Где она сейчас?

– Поехала домой.

– От него, значит, ко мне. Ну, ничего! Я им разъясню, ху из ху! Жду номер Веры. Скинь эсэмэской.

– Хорошо.

Никита дал отбой. Он все больше закипал, машины впереди и сбоку еле ползли. Пятница, вечер…

Значит, Вера подсунула Таше Лозовского. Но это же подло! Девочка не знает жизни, она никогда не имела дела с профессиональными соблазнителями! Никита видел фото и не мог не признать: хорош, гад! У кого-то отменный вкус.

Если бы их брак держался на расчете, если бы Таша не была такой наивной и такой чистой, Никита бы так не волновался. Но в том-то и дело, что никакого расчета у Таши не было, когда она выходила замуж! Расчет был у ее матери, у младшей сестры, этой испорченной девчонки. Но только не у Таши. Поэтому если она вдруг всерьез кем-то увлечется, она без колебаний соберет свои вещи и уйдет. Ее можно удержать только любовью. Такие женщины, как Таша, не продаются.

Вот в чем беда! Он со злостью засунул коробочку с кольцом в бардачок. Только любовью…

Любви не получилось. Он слишком соскучился и разозлился. И, как всякий собственник, поспешил предъявить свои права. Утром он хотел извиниться, но жена сбежала.

«Как это унизительно!» – злился он, пытаясь подслушать ее разговор по телефону. Услышав «да, мама», вздохнул с облегчением и на цыпочках отошел от двери.

– Что это вы делаете? – с удивлением спросила домработница.

Он до ушей залился краской. Черт знает что! Красться по собственному дому в одних носках! Он вдруг с ужасом подумал, что подсел на свою любовь к жене, как на наркотик. Если новой дозы нет, начинается ломка. Шалят нервы, вот как сейчас.

– Ничего, все в порядке, – буркнул он и ушел к себе в кабинет.

Какое-то время Никита тупо смотрел на смартфон. Только что пришла эсэмэска. Телефон Веры. Он пару раз провел пальцем по дисплею и услышал ее ненавистный голос:

– Говорите.

– Это я, – сказал он.

– Никита? Рада тебя слышать.

– Только не ври! Ты знаешь, зачем я звоню!

– Понятия не имею, – насмешливо заявила Вера.

– Значит, вот как ты решила мне отомстить! Разбить мою семью!

– Не понимаю, о чем ты?

– Это ведь ты подсунула Таше Лозовского?

– Ба! Ты следишь за своей женой! Как необычно… Раньше у тебя были другие методы, ты умел уговаривать женщин. – Вера явно над ним издевалась. – Теряешь квалификацию. Я сочувствую: возраст, лишний вес, нервы… Бизнесом заниматься – это не по бабам шляться. Что, радость моя, нахлебался? Почувствовал себя в моей шкуре?

– Заткнись! Отзови своего… ублюдка.

– А что я за это буду иметь?

– В конце концов, я просто могу рассказать жене правду. Кто к ней подослал этого красавчика и зачем.

– Ты ей всю правду расскажешь? И о нас с тобой?

– Вера, я предлагаю мировую, – хрипло произнес он.

– Переговоры пройдут на моих условиях и в том месте, которое я укажу.

– Хорошо.

– Ты ведь за нами следишь? Раз ты знаешь, что Таша встречалась с Марком.

– Ну, допустим.

– Значит, ты в курсе, что я собираюсь купить загородный дом. И знаешь, где этот дом.

– Допустим, знаю.

– Приедешь туда.

– Когда?

– Как только у меня появится время.

– Ты такая занятая? – огрызнулся он.

– Я же сказала: на моих условиях.

– Сука ты, – не выдержал он.

– Учитель хороший был. Я урок-то помню.

– Что ты задумала?

– Ты умный, догадайся, – рассмеялась Вера. – Я просто приглашаю тебя в гости. Посмотришь, как я теперь живу.

– Ты уже купила этот дом?

– Почти. Пока только знакомлюсь с соседями и пытаюсь сбить цену. Но у меня есть ключи. Возможно, на днях я туда перееду и приглашу тебя поужинать вместе. Заодно и поговорим.

– Хорошо, я буду ждать твоего звонка, – согласился он скрепя сердце.

«И что делать? Срочно надо что-нибудь придумать. Нужно с ней договориться. Поэтому я поеду…»

Он тут же стал строить планы, как избавиться от Веры. А если взять и банально нанять киллера? Сказать Юрию Васильевичу: «Сколько можно мудрить?»

«Ладно, встречусь с ней и решу. Если не одумается, пойду на крайние меры».

Как раз в тот момент, когда Никита гадал, как поступить с Верой, его жена разговаривала по телефону. И этот важный разговор, который Никита обязательно хотел подслушать, он пропустил.

– Как ты? Как настроение? – услышала Таша в трубке ласковый голос Марка.

– Все нормально, – ответила она сдержанно.

– А я скучал. Сегодня выходной, – грустно сказал он. – Ты, скорее всего, проводишь его с семьей. С дочкой и мужем.

– Да, это так.

– А у меня никого нет. Сижу вот один. Со своей собакой.

– У тебя есть собака?!

– Как у всякого одинокого человека. Мы только что купили этот дом, он еще такой необустроенный. Не хватает женской руки.

– Я хотела бы тебе помочь, – не очень уверенно вымолвила Таша.

– Так помоги! Если хочешь, твои услуги, как дизайнера, я оплачу…

– Нет, что ты! Это… не совсем прилично.

– Ты себе цены не знаешь. У тебя замечательный вкус, мне кажется, ты разбираешься во всем. В мире, где полно пошлости и безвкусицы, ты похожа на редкую жемчужину, которая притаилась в своей раковине. Ее створки плотно сомкнуты, но даже сквозь перламутр видно, какой яркий она свет излучает…

Таша невольно оглянулась: а вдруг кто услышит? Сразу видно человека образованного и начитанного. Не то что Ник: хочу бабу!

Она попыталась вспомнить, говорил ли муж ей комплименты во время ухаживания? Кажется, что-то говорил, но ни единого слова в Ташиной памяти не осталось, в то время как сравнение с жемчужиной она запомнит навсегда…

– Наташа, когда мы встретимся?

– Думаю, на следующей неделе. Скажи мне адрес, я приеду, – решилась она.

– Ты серьезно? – он откровенно обрадовался.

– Сегодня у нас что? Суббота? Давай во вторник, – предложила она.

– Отлично! Назови мне свой имейл, я скину схему проезда. А еще помни: я все время на телефоне. Твои звонки для меня всегда подарок.

…Она какое-то время стояла у окна, глядя, как садовник сметает с дорожки листву. И вдруг подумала: «А что такое любовь? Разве она у меня была?»

Таша так и подумала в прошедшем времени: была.

* * *

– Во вторник, во второй половине дня.

– Когда? – нетерпеливо переспросила Вера.

– Во вторник она обещала приехать. – Марк еле слышно вздохнул.

– Молодец! – похвалила она. – Я даже не думала, что ты так легко и быстро с этим справишься!

– У нее, похоже, нелады с мужем. Несмотря на то, что он такой потрясающий мужчина, – и умный, и красивый, и богатый, – съехидничал Марик.

Вера не стала говорить ему, что муж за ними следил и знает о каждом шаге Лозовского. И что следующее телодвижение в сторону Натальи Сергеевны грозит ему серьезными последствиями.

– Слушай, Вера, ты не знаешь, где можно достать собаку?

– Какую собаку?

– Я сказал Наташе, что у меня собака. Следуя твоему совету.

– Если бы ты сказал «щенок», все было бы проще, – насмешливо молвила Вера. – Взрослую особь ты можешь взять в приюте, но что будет, если она тебя покусает? Собака не баба, ее не так-то просто приручить.

– Хватит меня доставать! Ладно, я что-нибудь придумаю.

– Будь на телефоне. Я хочу знать, как пройдет свидание. Приедет ли она?

– Хорошо. Я отзвонюсь.

«Вот и все. День и час назначены». Она немного волновалась. Вере предстояло сделать еще пару звонков. Один раз приказать и один раз попросить. Начала она с первого.

– Гриша, во вторник во второй половине дня готовься. Мы едем в гости.

– Да я всегда готов, Вера Александровна.

– Ты будешь моим любовником.

– Кем?!

– Моим бойфрендом. Справишься с этой ролью?

– Попробую.

– Фрак надевать не обязательно, но все твои вещи должны быть дорогими и качественными. Есть у тебя что-нибудь подходящее?

– Нет, но я могу купить.

– Пожалуй, мы сделаем это вместе, – подумав, сказала Вера. – Завтра ведь понедельник? Дня нам вполне хватит.

– Целый день ходить по магазинам?!

– Мы должны быть на виду. Будет неплохо, если продавцы в модных бутиках нас запомнят. Ты мое новое увлечение, понял?

– Да вы, Вера Александровна, меняете мужчин как перчатки! – пошутил Гриша.

– Да, я такая, – отшутилась и Вера.

– А не слишком ли я для вас молод?

– В самый раз. Ты должен выглядеть как парень, ради которого можно бросить Марка Лозовского. Поэтому твоя молодость – это главный козырь.

– Я постараюсь, – скромно молвил Гриша.

Когда Вера позвонила по другому номеру, тон ее резко сменился:

– Инна, я не поздно? – заискивающе спросила она.

– Скорее рано, – заплетающимся языком ответила Инна Васильевна. – Я еще не протрезвела.

– А твой где?

– Уехал на рыбалку.

– А я хотела в гости напроситься.

– Слушай, приезжай! – обрадовалась Инна Васильевна. – А то у меня запасы кончились! Ну, ты понимаешь…

– Я хотела во вторник к вечеру. Твой муж, помнится, обещал помочь мне с покупкой…

– С какой покупкой?

– Дома. Разве ты забыла? У него наверняка есть оценщик. Я хочу поговорить по этому поводу с Николаем Степановичем. Со своей стороны, обещаю замолвить за него словечко в своем банке. Ему ведь это надо?

– Еще бы! Коле срочно необходимо пере… – она икнула. – Перекредитоваться.

– Я могу сама ему позвонить. Просто хочу, чтобы и ты была в курсе. Ты ведь сообщила ему, что я приезжала?

– Не я, так Анька бы доложила. Конечно, сообщила!

– И как он отреагировал?

– Обрадовался. Он тебя, Верка, сразу зауважал!

«Пусть будет Верка. Я это стерплю, лишь бы дело выгорело».

– Вот и хорошо, – сказала она. – Значит, во вторник?

– Договорились!

– Мы еще созвонимся.

– Обязательно.

Вере не хотелось ссориться ни с мужем, ни с женой, поэтому желание супругов видеть ее у себя в гостях должно быть обоюдным. Когда они будут давать показания в суде, их симпатии должны быть на Вериной стороне.

…Николай Степанович позвонил сам в понедельник около полудня.

– Здравствуйте, Вера. Жена мне сказала, что вы собираетесь завтра к нам в гости?

– Если вы не возражаете. – Вера замерла. Что-то он ответит? Можно, конечно, и без хозяина дома обойтись, но Николай Степанович должен быть в курсе.

– У меня как раз выходной. Буду рад вас видеть. Аня заливного судака приготовит. Сам поймал рыбку, – похвастался он.

– Я в курсе, что вы вчера были на рыбалке, – кокетливо рассмеялась Вера. – Не прочь отведать рыбку, которую вы поймали.

– Вот и славно! Заодно и о делах поговорим.

– Обязательно.

– Люди должны помогать друг другу, ведь так?

– Конечно!

Только после этого разговора Вера позвонила Никите.

– Встретимся завтра, – сказала она. – Подъезжай часикам к шести.

– Постараюсь, – хмуро пообещал бывший муж. – А ты что, уже заселилась в новый дом?

– Сегодня переезжаю.

– Договорились. В шесть.

«Ты раньше прискачешь, – злорадно подумала она, когда Никита швырнул трубку. – Служба безопасности наверняка следит за твоей женой. Вот будет для тебя сюрприз! А мне главное, чтобы ты приехал…»

…День, которого Вера так ждала, наступил. Она была спокойна: получится так получится. А не получится – придумается что-то еще. Если Таша ради Марка бросит мужа, тоже будет неплохо. Девочка, похоже, всерьез увлеклась.

Для Веры было главным, чтобы время совпало. Чтобы оба мужчины и женщина, из-за которой они конфликтуют, оказались в доме одновременно. Хотя Вера могла это подкорректировать телефонными звонками. Она решила действовать по обстоятельствам, импровизировать, в общем.

Гришу она переодевала у себя. Потом в ход пошла мужская косметика.

– Не хватало еще, чтобы ты в этих ботинках ехал в метро, – проворчала Вера, переобувая своего героя. Это был финальный аккорд: обувь. – И прическа обязательно растреплется. Нет, милый, ты должен выглядеть так, будто общественный транспорт видел исключительно в страшных снах. Иначе кто поверит, что ты мой любовник?

Гриша кивал и терпел. К трем часам Вере удалось слепить из него глянцевого мальчика.

– А неплохо! – с удовлетворением отметила она, поправляя воротничок рубашки цвета хаки. – А ну, повернись!

Он послушно повернулся на каблуках.

– Вот что значит дорогая одежда! – поцокала языком Вера. – Отлично выглядишь! Просто красавчик! Глядишь, и в самом деле у Марика всех женщин отобьешь!

– Вот что значит ваше умение и вкус, Вера Александровна!

– Не подлизывайся!

– Это я в роль вхожу. А можно мне вас целовать? Раз я ваш любовник?

– По руке гладить можно, дозволяю. Ну что? Вперед?

– А что мы будем делать? – спросил он, выходя из подъезда.

Они неплохо смотрелись вместе. Он в замшевой куртке, она в элегантном костюме плюс тончайшие перчатки из перфорированной кожи под цвет такого же кожаного пояса на пиджаке. И юбка, оставляющая открытыми красивые колени. Вера с ее фигурой вполне могла позволить себе такую длину юбки. Консьержка при виде них покачала головой: какой разврат! Куда мир катится? Один моложе другого, а сама давно уже не девочка!

– Сегодня делать все буду я, а ты должен меня прикрывать, Григорий. Инструкции – на месте. Лишних вопросов не задавать!

– Мне опять придется быть трупом?

– Я тебе что сказала? Молчи, ни о чем не спрашивай. Стала бы я тратить столько денег на твою одежду, если бы планировала опять закидывать тебя еловыми ветками! Единственное условие: ты должен быть трезвым. Потому что я буду пить виски. Много. Понял? Главное – ничему не удивляйся.

– Я все понял, – кивнул Гриша.

– Садись за руль, – велела она.

– Такая дорогая машина!

– Привыкай.

Гриша послушно полез за руль. Он заметно нервничал. Вера нарочно заложилась и на пробки, и на неопытность своего помощника. Вскоре Гриша освоился, да и серьезных пробок в этом направлении пока не было. Народ еще не поехал с работы. По Кольцу они просто промчались и на съезде не застряли. В половине пятого они уже были на месте. Увидев ее с Гришей, Инна Васильевна расцвела:

– Я так рада, что ты не одна! А то тебя бы здесь ждал неприятный сюрприз!

– А именно?

– Марик здесь. А с полчаса назад к нему какая-то девка прикатила, – заговорщицки сказала Инна Васильевна.

«А мне он не позвонил. Хотя бы эсэмэс послал, – слегка напряглась Вера. – Ведь мы договорились…»

– Откуда ты знаешь, что к Марку кто-то приехал? – спросила она у хозяйки дома. Николай Степанович ушел на кухню лично отдавать распоряжения насчет судака. За рыбу он так переживал, как будто это был великосветский прием.

– Он-то частенько наезжает, – охотно ответила Инна Васильевна и покосилась на Гришу. Тот сделал вид, что интересуется картинами на стенах. – Но все с бабами, причем с разными. А сегодня один приехал. Потом она. Я видела, как она выходила из машины. Нарочно на третий этаж поднялась, оттуда соседний участок как на ладони! Я хорошо ее рассмотрела. Блондинка модельной внешности. Лет двадцати, не больше. Представляешь, и эта на него клюнула!

– Да, бывает, – рассеянно сказала Вера. – Но меня уже это не интересует. Скажу по секрету: я влюблена, – она глазами показала на Гришу. И шепотом спросила: – Как он тебе?

– Симпатичный, – тоже шепотом ответила Инна Васильевна. – А главное, молоденький! Ты, Верка, молодец!

– Стараюсь. У вас прохладно, я не буду снимать пиджак?

– Да как хочешь!

– Ну что, выпьем? – оживленно спросила Инна у мужа, который как раз вернулся в гостиную. – А то Вера замерзла!

– По аперитивчику можно пропустить. – Николай Степанович довольно потер руки. – А молодой человек к нам присоединится?

– Молодой человек за рулем, – пропела Вера.

– А вы молодец! – подмигнул ей Николай Степанович. – Не теряетесь! И правильно! С Лозовским дело иметь нельзя!

– Тс-с-с! – Вера приложила палец к губам и глазами указала на Гришу. Николай Степанович понимающе усмехнулся.

– Ты привезла?.. – шепотом спросила у нее Инна Васильевна.

– Привезла, – одними губами ответила Вера.

– Отнесешь?

– Да. Чуть позже.

«Понятно!» – кивнула Инна Васильевна, косясь на мужа.

Как только они выпили по первой, у Веры зазвонил телефон. Она увидела на дисплее «Никита» и чуть не рассмеялась. Сработало!

– Извините. – Она встала. – Это по работе. Одну минуту.

И вышла в холл. Телефон все звонил.

– Да? – ответила наконец она.

– Сука, что ты задумала?!

– Ты о чем?

– Ты сводня, вот ты кто! Грязная сводня! – заорал в трубку бывший муж. – Теперь я понимаю, что за сюрприз ты мне приготовила! Они сейчас у тебя!

– Кто, радость моя?

– Моя жена и Лозовский! Ты хотела, чтобы я это увидел! Где они?! В спальне?!

– А ты приди и посмотри!

– Ты не посмеешь!

– Я уже это сделала, – холодно сказала Вера. – Да, голубки в гнездышке.

– Я сейчас приеду и расскажу Таше все!

– И о нас? – с иронией спросила она.

– Все! Всю правду! Расскажу ей, кто ты такая! И кто он! Ничего у тебя не выйдет, поняла?!

– Поняла, не ори. Только ты опоздал. Они уже переспали.

– Она тебе что, докладывает о том, что делает?!

– Не она, а он.

– Гадина! Какая же ты гадина, Верка!

– Хочешь убедиться – приезжай. – Она дала отбой.

Итак, он мчится сюда, чтобы вытащить свою жену из постели Марка и устроить разборку. Замечательно!

«А вот она мне сейчас будет только мешать…» – подумала Вера и набрала номер Таши. Телефон долго не отвечал, потом Вера услышала взволнованный голос госпожи Наминой:

– Извините, я вам долго не звонила…

– Ничего страшного.

– Я хотела сказать, что Марк… В общем, у нас все хорошо. Я вам даже благодарна…

– К вам едет муж!

– Какой муж? – растерялась Таша.

– Твой муж! Ты что, не поняла?!

– Но как он узнал?!

– Да он следит за тобой! Девочка, какая же ты наивная! Ему уже доложили, где ты и с кем!

– И что теперь делать?!

– Уезжай срочно! Беги!

– Но… Может быть, это и к лучшему?

– Беги, дурочка! Так у тебя еще есть шанс все исправить! Он поверит любому твоему вранью! Лишь бы не застал вас вместе!

– Но почему Ник поверит?

– Да потому что он тебя любит! Вспомни о ребенке!

– О, господи! – ойкнула Таша. – Я совсем голову потеряла! Спасибо вам, Вера!

– Ты не должна с ним встретиться. Не езжай к главным воротам. Он, возможно, уже совсем близко. Спрячься на время, поняла?

– Не совсем…

– Пережди где-нибудь, пока он проедет! И скажи Марку, чтобы сидел на месте!

– Но ведь они…

– Ничего не будет. Марк все уладит, поверь.

– Хорошо.

– Поторопись.

Вера дала отбой и вернулась в гостиную.

– Что-то случилось? – сочувственно спросил Николай Степанович.

– Небольшие проблемы на работе. А давайте выпьем!

– Давайте! – оживились хозяева.

– О… А вот и наш судачок! – восторженно воскликнул Николай Степанович. – Анечка, неси сюда свой кулинарный шедевр!

Какое-то время Вера напряженно прислушивалась, делая вид, что наслаждается рыбой. Наконец она услышала, как заскрипели ворота. Таша уезжала!

– Ну и как? – спросил Николай Степанович.

– Просто язык проглотила! – ответила Вера. – Потому и молчу.

– То-то! Рыбалка – это для меня все! Ну, еще по одной? Под щучью голову! То есть под судачка!

«Марк не будет запирать ворота, – напряженно думала Вера. – Потому что сам собирается уезжать. Значит, Никита войдет…»

– Самая большая рыба, которую я поймал…

«У меня очень мало времени…»

– …во такая! Представляете?

«Пора. Прикрой меня», – взглядом попросила Вера у Гриши и встала:

– Я на минутку.

Инна Васильевна понимающе усмехнулась.

– По такому случаю у меня есть анекдот! – вступил в разговор Гриша. – Про рыбалку…

Вера взяла сумочку и вышла. Коньяк она предусмотрительно оставила в холле, две бутылки, как и обещала. Подхватив тяжелый пакет, она торопливо направилась к двери на задний двор. Вскоре Вера уже шарила под половиком.

«Вот он, ключ!»

…Она взлетела по лестнице на второй этаж. В спальне Марик поправлял смятое покрывало на огромной двуспальной кровати.

– Молодец, справился на отлично, – с иронией похвалила она.

Он вздрогнул и обернулся:

– Вера?!

– А кого ты ожидал увидеть?

Марик замялся и отвел глаза.

– Почему ты мне не позвонил?

– Не успел.

– Врешь! Решил меня кинуть, да?

– Я не знаю, что ты задумала, но Наташа этого не заслуживает. Я не хочу ей вредить.

– Вот как! Марик, неужто ты влюбился?! Для человека твоей профессии это конец. И чем ты будешь жить?

– Неважно, главное, я буду жить с ней!

– Что?! – Она расхохоталась. – Марик, она тебе не по карману! Она не умеет зарабатывать деньги, только тратить! Причем, заметь, покупает все самое лучшее. А ребенка вы куда денете? Есть ему место в вашем шалаше, который, как вам кажется, находится в раю? Или вы девочку папе оставите, а сами нарожаете еще?

– Слушай, у меня мало времени. Кто-то позвонил Наташе и сказал, что сюда едет ее муж.

– Это я ей позвонила.

– Что?!

– Подойди к окну, глянь. Кажется, ты ворота не закрыл. Он тебя сейчас убьет.

Марик метнулся к окну.

«Трус», – подумала Вера, открывая сумочку. Марик кинулся закрывать жалюзи и несколько раз нервно дернул за шнур. Потом нагнулся, поднимая с пола Ташину заколку…

– …Все в порядке? – спросил Николай Степанович.

– Да, мне показали, где можно губки подмазать. Пожалуй, я согрелась. – Вера расстегнула пиджак. Перчатки она сняла с рук по дороге и надежно спрятала.

– Бокальчик ваш освежить? – подмигнул хозяин дома.

– Кажется, еще кто-то приехал! – Инна Васильевна встала. – Вы слышите? Кто-то долбится в ворота!

За окном и в самом деле раздавался какой-то шум.

– Да это, похоже, не у нас, а у соседей! – Николай Степанович тоже подошел к окну. – Какой-то мужик… Первый раз его вижу!

– Слушайте, да это, наверное, муж! – сообразила Инна Васильевна.

«Молодец!» – мысленно похвалила ее Вера. Хозяйка дома была падка на выпивку, а в заветном чуланчике еще не побывала. Голова у нее работала неплохо.

– Какой муж? – тупо спросил опьяневший, в отличие от своей второй половины, Николай Степанович.

– К Марику девка приехала! А это, видать, обманутый муж! Рогатый! Смотрите, как в ворота долбится!

– Мужик, там калитка есть! – заорал Николай Степанович, пытаясь открыть окно. – Так ему и надо, этому альфонсу!

Но Никита уже и сам сообразил, что ворота открыты. Вера, выглянув из-за спины Николая Степановича, увидела, как Намин вошел на соседний участок.

– Вы понимаете, чем это может закончиться? – взволнованно спросила она. – Полицию надо вызвать!

– Да зачем нам полиция? – тупо спросил Николай Степанович.

– Они же поубивают друг друга! – сообразил наконец и Гриша.

– Точно! – испугалась Инна Васильевна и схватила со стола телефон. – Але? Охрана? Участкового позовите, срочно! И сами приходите! Да Тихомирова я! Не у меня, у соседей!

– Да ну, обойдется… – Николай Степанович отошел от окна и щедро плеснул себе виски.

Вера вызвалась поддержать компанию. Они с хозяином дома чокнулись:

– За здоровье!

– Повезло, что он еще на работе, – сказала Инна Васильевна, одним глотком осушая свой бокал.

– Кто – он? – спросил Гриша.

– Да участковый же! Сейчас приедет. И мужики из вневедомственной охраны прибегут. Растащат этих двоих лосей…

– Рано или поздно Лозовский должен был нарваться, – осуждающе сказал Николай Степанович. – Опасное у него занятие, вы, Верочка, только не обижайтесь. Да вы, как женщина умная, сразу его раскусили. И правильно, что бросили! Ну что, Верочка, пора и о делах поговорить?

– Пора. Хотя я, похоже, перебрала.

– Да мы еще только начали! – Видимо, Николай Степанович думал, что виски сделает гостью более сговорчивой.

Гриша, который не пил, подошел к окну.

– О, еще какие-то люди! – сказал он, отодвинув занавеску. – Это, что ли, ваш участковый?

«Ловушка захлопнулась», – подумала Вера и почувствовала, как ее отпускает. Напряжение постепенно спадало, колени перестали дрожать. Все вышло немного не так, как она хотела, но результат ее вполне устроил. Свои десять лет в колонии строгого режима бывший муж теперь наверняка получит. Плюс ко всему его ждет изматывающий бракоразводный процесс.

«Я молодец», – мысленно похвалила себя Вера и высоко подняла стакан с виски:

– Я хочу выпить за удачу!

* * *

Во вторник, во второй половине дня Таша сказала, что едет по неотложным делам, и поручила няне как следует присматривать за маленькой Дашей.

– Не сомневайтесь, Наталья Сергеевна, все будет в порядке, – обрадованно сказала няня. Присутствие в доме хозяев ее в последнее время напрягало. Того и гляди нелады в семье отразятся на ребенке!

На этот раз Таша долго думала над своим нарядом. И вдруг поймала себя на мысли, что хочет понравиться Марку.

«Что же это я такое делаю?! – схватилась она руками за пылающие щеки. – Он меня словно околдовал!»

Но избавляться от чар ей не хотелось. Она впервые встретила мужчину, который так понимает женщин. Муж все время разговаривал с Ташей снисходительно, как с маленьким ребенком, шалостям которого потакает. И вдруг за один день, точнее, за одну безумную ночь Таша повзрослела. Она не могла рассказать обо всем Нику, а вот Марку могла! Таша созрела до того, чтобы спросить у него совета: как поступить с шантажисткой? Раз у них с Марком все хорошо, не пора ли избавиться от Веры?

«Он чудный, он все поймет», – думала Таша, лихорадочно роясь в огромных размеров шкафу. Наконец решение было принято: синее платье под цвет глаз, выгодно подчеркивающее фигуру, и сапоги-ботфорты, которые она ни разу не надевала. Муж назвал бы ее наряд вызывающим, но ей было наплевать. Она хотела понравиться Марку…

– А где же собака? – растерянно спросила она, прежде чем подняться на крыльцо.

– Увы, она заболела, – голос Марка стал печальным. – Я отвез ее в лечебницу, завтра утром надо забрать.

– Ты оставил собаку одну на всю ночь?!

– Не беспокойся, при ней сиделка. Ну, что же мы стоим? Проходи в дом.

Буквально через десять минут Таша уже забыла о собаке. О муже она вообще не вспоминала. Беседа была увлекательной, касалась дома, который и в самом деле оказался безобразным.

– Да, здесь есть над чем работать! – сказала Таша, осматривая каминный зал. – Идея неплохая, но вот исполнение… И эта мебель со стразами… Это ведь давно уже не модно! Вычурно слишком. Так же, как и статуи в холле. Это безвкусные подделки! Кстати, пойдем на них глянем. Еще я обратила внимание на люстру. Извини, но она ужасна!

– Здесь не хватает женской руки, согласен. А я все время занят на работе.

Они вышли в холл. Таша огляделась и покачала головой: все не так!

– Да, Вера мне говорила, что ты – преуспевающий бизнесмен. А чем ты конкретно занимаешься?

– Недвижимостью.

– Инвестируешь в строительство?

– Именно. Строю, потом продаю. Но, как видишь, сапожник без сапог.

– Нет, дом неплохой. Большой. Просто… такое ощущение, что здесь все сделано наспех.

– Ты еще не видела второй этаж.

Он кивком указал на лестницу.

– Хорошо, давай поднимемся!

«А ведь там спальни…» – сообразила она и от волнения споткнулась.

– Осторожнее! – Марк мигом ее подхватил, и Таша почувствовала, как ее накрыло огромной волной. В глазах потемнело, сердце бешено застучало, стало трудно дышать. Но волна, вместо того чтобы убить, мягко подхватила Ташу и понесла наверх, где сквозь щели в жалюзи проглядывало ослепительное солнце…

Очнувшись, она сообразила, что находится в спальне. Лежит на огромной кровати, и простыни почему-то черные.

«Я в аду», – подумала Таша. Губы горели, она не сразу дала себе отчет, что жарко целуется с лежащим рядом мужчиной.

– Нет, я так не могу! – она поспешно стала натягивать на плечи сползшее платье. Это оказалось не так-то просто, молния на спине была расстегнута, а заканчивалась она почти что в ямочке меж ягодицами.

– Ты мне очень нравишься. – Марк мягко остановил ее руку. – Даю тебе слово, что я не буду спешить. Ведь до сих пор все, что я делал, тебе было по душе?

– Да, – вынуждена была признать она.

– Я остановлюсь, как только ты попросишь…

Она тут же хотела сказать «остановись», но не смогла. Это были совсем новые ощущения, очень приятные. Ник никогда ее так не ласкал. Хотя он не раз спрашивал:

– Скажи, что тебе нравится?

«Откуда я знаю, что мне нравится?» – каждый раз думала она и в итоге всегда делала то, что нравится ему. Потому что он-то прекрасно знал, чего хочет! Вот так они и вели партию, первым голосом и вторым, который, признавая первенство солиста, невольно тосковал о том, что не может взять инициативу в свои руки. А умеет только подпевать.

Сейчас она могла позволить себе все, потому что мужчина, который был с ней, знал женщин, как никто другой. И тут раздался телефонный звонок, Таша долго не брала трубку, потому что Марк шепнул:

– Не обращай внимания.

Но телефон все звонил и звонил, и она вынуждена была ответить.

– Подожди, я сейчас.

– Я свой отключил, как только ты приехала, – с досадой сказал он.

Таша никогда не отключала мобильник. Мало ли что могло случиться с дочкой, с мамой, с сестрой? Она за всех них отвечала, поэтому всегда была на связи.

Но это оказалась Вера. Таша немного растерялась, поэтому заговорила бессвязно:

– Извините, я вам долго не звонила…

– Беги, дурочка! Так у тебя есть шанс все исправить!..

Она вскочила и поспешно стала одеваться.

– Ты куда?! – Марк тоже вскочил. – Что случилось?!

– Муж едет!

– Какой муж?

– Мой!

– Откуда он узнал?!

– Он за мной следил!

– Ты это серьезно?!

Она увидела, что Марк всерьез разволновался.

– А почему твой муж за нами следит? – натянуто спросил он.

– Потому что он меня очень любит и жутко ревнует! Не провожай меня! Если он приедет – скажи…

– Что ты мой дизайнер по интерьеру? – напряженно рассмеялся Марк.

– Отличная мысль!

– Я попробую разрулить ситуацию. Но мы с тобой еще увидимся?

– Да, но только не так.

– Что ты имеешь в виду?

– Если у нас все серьезно, я брошу мужа и уйду к тебе!

Таше показалось, что он растерялся.

– Ко мне? Куда ко мне?

– Сюда. Дом прекрасный, мне очень понравился. Остальное я доделаю. До встречи!

Она торопливо поцеловала его и побежала вниз по лестнице.

«Вера сказала, чтобы я не ехала сразу к шлагбауму. Ник ведь уже близко! Господи, но что же мне тогда делать?!»

Она не готова была немедленно объясниться с мужем. Только не так. Надо посоветоваться с мамой, собраться с мыслями. Сейчас это невозможно, потому что сердце еще бьется слишком сильно. Мозги затуманены, так что вряд ли она найдет нужные слова. Получится безобразная сцена, а это недостойно профессорской дочери. По наитию Таша свернула на узкую улочку и медленно поехала по ней. Дорога привела в тупик. Перед Ташиной машиной возник высокий забор.

«Господи, что я делаю?!»

Она заглушила мотор и вышла из машины. Какое-то время стояла, бессмысленно глядя на глухой забор. Куда ехать? Позвонить мужу? Марку? Может, маме?

– Вы кого-то ищете, девушка?

Она вздрогнула. Высокий симпатичный мужчина лет сорока смотрел на нее сочувственно и выжидающе. Должно быть, это хозяин дома.

– Я, похоже, заблудилась, – она попыталась улыбнуться.

– А кого вы ищете?

– Я… приехала в гости.

– К кому? Быть может, я вам помогу? Хотя я живу здесь недавно и мало кого знаю. У нас не принято общаться с соседями, – усмехнулся он.

– Я приехала к Ивановым, – сказала она первое, что пришло в голову.

– Да, тут я вам вряд ли помогу. Вот если бы к Петровым или к Сидоровым…

Таша поняла, что он шутит.

– Я сама виновата. Такая рассеянная.

– Как все блондинки. Извините, я не хотел вас обидеть. Вам надо было спросить у охраны на въезде в поселок, как проехать в нужный вам дом. Хотите, я им позвоню?

– Не стоит, – сразу испугалась она. – Я вернусь к главным воротам и сама узнаю дорогу. Возможно, я ошиблась и это вообще не тот поселок.

– Как же вас тогда пропустили? Впрочем, – он понимающе усмехнулся, – кто ж откажет такой красивой девушке? А может, это судьба? – подмигнул он.

– Какая судьба?

– Что вы уперлись именно в мой забор. Могу я вам что-нибудь предложить?

– Что? – она думала о своем и не вполне понимала, чего именно он хочет.

– Бокал вина. Или хотя бы кока-колу.

– Я не такая! – вспыхнула она.

– Я, кажется, начинаю понимать. Я вас было принял за девушку по вызову…

– Что?! – Таша вспыхнула. – Да я замужем, если хотите знать! У меня ребенок!

– Извините. – Теперь он растерялся.

– Я дизайнер по интерьеру! – закричала она. – Я по работе сюда приехала!

– Я вас, кажется, оскорбил. Я сам архитектор, – сказал он виновато. – Как мне вымолить прощение?

– Никак, – она начала успокаиваться. – Я… спасибо за приглашение и… Мне надо ехать, в общем. Всего хорошего.

– Могу я вручить вам визитку?

– Зачем?

– Мы все-таки коллеги. В какой-то мере. Вдруг судьба нас еще столкнет? По счастливой случайности визитка у меня с собой. – Он полез в карман. – Вот. Возьмите.

– Спасибо.

Она машинально взяла визитку, рывком открыла дверцу и полезла в машину. Чтобы не обидеть архитектора, Таша кивнула ему с натянутой улыбкой и сунула карточку в бардачок.

– Еще раз простите меня! – крикнул он, когда Таша завела мотор. – Я не хотел вас обидеть!

Когда Таша оглянулась, она увидела, что новый знакомый так и стоит у ворот и смотрит ей вслед. Потом перевела взгляд на зеркало и вспыхнула:

«А за кого еще меня можно принять?! Вырядилась! Облегающее платье, ботфорты! Хорошо, что муж не видит…»

Никита не видел, во что оделась его жена, но ему подробно доложили.

– Она поехала к нему, – отрапортовал Юрий Васильевич. – В тот самый коттеджный поселок, где Лозовский с Верой Александровной присмотрели загородный дом.

– Погоди… Но ведь Вера сказала, что купила этот дом!

– Значит, это она устроила свидание вашей жене и Лозовскому. И на этот раз все серьезно, потому что Наталья Сергеевна надела облегающее платье и ботфорты.

– Что она надела?!

– Так обычно одеваются на любовное свидание, а не на деловую встречу.

– Я прекрасно знаю, как одеваются женщины, когда пытаются завлечь мужчину! – прокричал Никита в трубку.

И тут же рванул за своей женой. Никита еще и сам не понимал, что именно собирается делать. Но этой истории надо положить конец! Вера – грязная сводня!

Он ей так и сказал, когда дозвонился.

– Гадина! Какая же ты гадина!

Она гнусно рассмеялась:

– Хочешь убедиться – приезжай!

Он отшвырнул телефон и стал материться. Так вот что задумала Вера! Лозовский украл у него жену, и он должен сам, своими глазами это увидеть!

«Убью обоих, – мрачно думал он. – Нет, я убью Веру!»

Минут через десять Никита опомнился. Ведь это и есть ее цель: засадить его в тюрьму. Вера именно этого и добивается. Не такой уж он дурак, чтобы угодить в расставленную ею ловушку.

«Лозовский всего лишь жиголо. Как только Таша об этом узнает, она его тут же бросит. А не бросит – я дам ему денег. Жиголо можно купить. Я заплачу ему столько, что он мигом забудет про мою жену. А Вера… С ней я разберусь».

Никита не представлял, что будет делать, если застанет жену с другим мужчиной. Простит ли? Он утешал себя мыслью, что ничего не было. Таша не такая. Ну, пара поцелуев, возможно, объятия. До остального дело не дойдет. Придется отвесить жене пару пощечин, чтобы привести ее в чувство, а потом заняться Лозовским. Это послужит Таше уроком.

«Ничего не было, – повторял он, как мантру. – Вера блефует. Ничего не было…»

Он долбился в ворота, пока не понял, что они открыты. Ташиной машины на участке не оказалось. У него отлегло от сердца.

«А может, Вера мне соврала? Таши здесь вообще не было! Нет, Юрий Васильевич сказал, что она въехала на участок. Ладно, я потом позвоню в службу безопасности. Сначала Лозовский…»

Он торопливо взбежал на крыльцо.

– Есть кто-нибудь? – крикнул Никита, открывая входную дверь. – Лозовский, где ты прячешься? Выходи – разговор есть!

Ответом ему было молчание. Но на вешалке у входной двери Никита увидел светлый мужской плащ, а на полочке для обуви стояли слегка запылившиеся ботинки. Женской обуви не было. А как же Вера?

– Вера, ты где? – крикнул он.

Тут только Никита сообразил, что и ее машины во дворе нет. Только красная «Тойота», на которой ездит Лозовский. Что за черт?

– Плохие шутки, – хрипло произнес он вслух. И еще раз крикнул: – Вера, ты где?

Дом словно вымер. Никита торопливо взбежал на второй этаж. Дверь в одну из комнат была приоткрыта, он сразу понял, что это спальня.

– Лозовский, выходи! Хватит от меня прятаться! – еще раз крикнул он.

Потом подошел и заглянул в спальню.

– Черт! – он пошатнулся и машинально схватился за дверной косяк.

На ковре почти у самого окна лежал труп. Никита сразу понял, что это Марк Лозовский. Рядом с его головой валялась какая-то окровавленная железяка. Длинный ворс ковра в том месте, где лежал труп, тоже весь был в крови. Она еще не засохла, Никите даже показалось, что кровь сочится из раны на голове Лозовского. Машинально он сделал пару шагов вперед, чтобы как следует все рассмотреть. Потом опомнился и попятился назад, к двери.

Все так же машинально вытащил из кармана смартфон. Последний звонок был от начальника службы безопасности. Никита провел пальцем по дисплею. Ответили тут же.

– Алло… Юрий Васильевич, у меня, похоже, проблемы, – сказал Никита.

– Какие? – деловито спросил тот.

– Я стою в двух шагах от трупа.

– Чьего трупа?

– Лозовского.

– Вас, похоже, подставили.

– И я так думаю. Что делать-то?

– Вспомните, до чего вы дотрагивались? Чем его убили? Пистолет? Нож?

– Нет. Какая-то железная штуковина. Я сейчас подойду и посмотрю… – он шагнул вперед.

– Стойте, где стоите! – Никита попятился. – Вы ее трогали, эту железную штуку?

– Нет.

– И слава богу! На ней могут быть отпечатки пальцев убийцы. Если вы к ней не прикасались, значит, все в порядке. Это главное – орудие убийства. Второе – мотив.

– С мотивом хреново.

– Тогда уходите. Пусть полиция разбирается. Езжайте домой, я тоже выезжаю. Встретимся у вас дома и обговорим детали. Нам надо выстроить линию защиты. Постойте… А где ваша жена? Там?

– Нет. Я не знаю, где она. А человек, который за ней следил, где?

– Да, верно… Я ему сейчас позвоню…

– Черт! – он услышал шаги на крыльце. – Кто-то идет!

– Убежать сможете?

– Куда?!

– Тогда стойте где стоите! И ничего не трогайте! Я еду!

Никита дал отбой и вдруг вспомнил, что хватался за дверной косяк. Он торопливо вынул из кармана носовой платок и принялся протирать янтарное дерево.

– Стоять! – крикнул кто-то.

Он испуганно поднял голову. На лестнице стоял дюжий мужик в камуфляже.

– Руки подними и не дергайся! – крикнул тот.

– Мужик, ты все не так понял…

– Я сказал, руки подними!

– Да, пожалуйста… – Никита неловко стал засовывать в карман носовой платок.

И тут мужик на него набросился. Никита вынужден был сопротивляться. Не хватало еще, чтобы какой-то урод ему, Никите Намину, выкручивал руки! Но на подмогу подоспел второй…

…Когда пришел участковый, до Никиты наконец дошло. И он чуть не рассмеялся.

«Так вот что ты задумала, Вера! Как и в прошлый раз: убить и подставить меня! Но у тебя опять ничего не выйдет! В тюрьму снова сядешь ты!»

* * *

Как вы здесь оказались?

– Кто? Я? – Вера попыталась улыбнуться. – Приехала в гости.

– У вас ведь была связь с потерпевшим?

– О! Это в прошлом! Я бросила Марика буквально неделю назад. Ради Гриши.

– Гришу мы потом допросим.

– Допросим? – Вера холодно посмотрела на молоденького опера. – Вы нас в чем-то подозреваете?

– Нет, конечно. Преступника застали на месте преступления, как раз в тот момент, когда он, то есть преступник, вытирал отпечатки пальцев с дверного косяка. Вы проходите по делу как свидетельница. Ведь вы были в этот момент в соседнем доме и могли кое-что услышать. Или увидеть.

– Тогда я могу отказаться от дачи показаний, раз я не обвиняемая. Или говорить с представителями правоохранительных органов только в присутствии своего адвоката.

– Я вижу, вы хорошо подкованы, – промямлил лопоухий парень с белесым ежиком волос на голове.

– Десять лет в колонии строгого режима.

– Простите, что вы сказали?!

– Я сидела за убийство.

– Ну, это меняет дело!

– У господина Намина тоже есть срок, хоть и условный. За покушение на убийство. Вам придется выбирать.

– Откуда вы знаете, что он судим?!

– Я его бывшая жена. Он развелся со мной вскоре после суда. Надо мной, не над ним. Его дело тянули, сколько могли. Если хотите узнать причину…

– Послушайте, я ничего не понимаю! – перебил ее опер. – Кого тянули? Кто был судим?

– Следствие разберется. А вам я советую допросить хозяев соседнего дома Тихомировых. Они давно знают Лозовского, и, между прочим, это Инна Васильевна вызвала полицию.

– Хорошо, вы можете быть свободны.

Опер, видимо, понял, что госпожа Алмазова – крепкий орешек. И занялся Гришей. В своем помощнике она была уверена. Да и что он мог показать?

Когда Гриша вышел из комнаты, где расположились полицейские, Вера сочувственно спросила:

– Крепко потрепали?

– Кто? Он меня? – фыркнул Гриша. – Да у меня, между прочим, высшее юридическое!

– Это хорошо, – улыбнулась Вера.

Никиту держали под стражей в одной из комнат наверху. Вере не хотелось с ним встречаться, она прекрасно знала, что за человек ее бывший муж. Он быстро придет в себя и начнет искать пути к спасению. Но Никиту ждет сюрприз, о котором он даже не подозревает. А пока господина Намина задержат до выяснения обстоятельств. Хотя он наверняка уже названивает своему адвокату. Но освобождения под залог еще надо добиться. К счастью для Веры, у бывшего есть судимость, это добавит очков государственному обвинителю и затруднит работу адвоката.

– Ну что, идем? – взял ее под локоток Гриша.

– Разве нас отпускают?

– А на кой мы им нужны? Вызовут потом, к следователю. Как свидетелей.

Они беспрепятственно вышли из дома. Машина Веры стояла за воротами, они были распахнуты настежь. Еще три машины, на которых приехали полиция и «Скорая помощь», припарковались на участке у самого крыльца. Газон был изуродован, клумбы помяты. Но кого это сейчас волновало?

Инна Васильевна и Николай Степанович все еще находились в доме, где работала следственная группа. Прощаться с Тихомировыми Вера не стала. С обоими супругами ей еще предстоит поработать. Их симпатии и так на стороне Веры, но не мешает подстраховаться.

Уже у самых ворот она столкнулась с крепким мужчиной лет сорока и почему-то сразу подумала, что он имеет отношение к силовым структурам. Взгляд у него был цепким, фигура подтянутая, движения скупые, но точные. Он окинул Веру профессиональным взглядом и насторожился. Глаза у него оказались серые, слишком светлые, почти молочные. У нее возникло ощущение, что она смотрит в пустоту. Потом во взгляде крепыша вдруг вспыхнул огонек, и его глаза мгновенно изменили цвет, потемнели. Веру обдало холодом, словно она нырнула в ледяную воду.

«Он меня знает!» – подумала она.

– Послушайте, мне очень надо видеть моего босса! – попытался втолковать крепыш двум огромным мужикам в камуфляже, охраняющим ворота.

– Не положено, – пробурчал тот, что пониже.

– Да я начальник службы безопасности! Мне есть что сказать по этому делу!

– Надо будет – позовут, – охранник был непреклонен.

Вера на пару секунд задержалась, и они с крепышом встретились взглядами. Тот понимающе усмехнулся. Вера еле заметно пожала плечами: ты сегодня проиграл, бывает.

Под напряженным взглядом крепыша они с Гришей прошли к голубому «Инфинити».

– Ты отлично справился! – похвалила Вера своего помощника, когда они поехали в сторону главных ворот, где стояла будка охраны. Сейчас шлагбаум был поднят, а в будке никого не оказалось. Они беспрепятственно выехали за охраняемую территорию.

– Да я ничего такого не сделал!

– Теперь ты понимаешь, что я задумала?

– Кажется, да… Вера Александровна, а где ваши перчатки? – вдруг спросил он.

– Какие перчатки?

– На вас были перчатки, когда мы сюда ехали. Красивые такие, из тонюсенькой кожи в дырочку. Вы их забыли у Тихомировых? Может, вернемся?

– Ты дурак или притворяешься? – пристально глянула на него Вера.

Гриша испуганно примолк. Когда они отъехали от коттеджного поселка километра два, Вера вдруг резко велела:

– Останови машину!

Гриша послушно затормозил и съехал на обочину. Потом торопливо дрожащей рукой заглушил мотор.

– Идем! – велела она.

По узкой тропинке они вошли в лес. Вера шла впереди и не останавливалась, пока не показалась лесная поляна. Каблуки ее сапог увязали в глине, но Вера словно этого не замечала. Сзади обиженно сопел Гриша.

– Что такое? – обернувшись, спросила она.

– Ботинки жалко.

– Я тебе новые куплю. Жги костер!

– Что?!

– Костер, говорю, разожги! Сможешь?

Вера открыла сумочку и кинула ему зажигалку. Минут пять она смотрела, как Гриша не очень умело ломает ветки. Потом он несколько раз чиркнул зажигалкой. Огонь все-таки вспыхнул, потянулся сизый дымок. Вера достала из сумочки сигареты.

– Кинь сюда зажигалку, – попросила она.

Гриша повиновался и присел на корточки, подкладывая в костер еловые ветки. Хвоя затрещала, посыпались искры. Вера стояла рядом и курила. Оба молчали.

Наконец она швырнула в огонь окурок и расстегнула пиджак.

– Что вы такое делаете?! – удивленно спросил Гриша, когда она стала расстегивать пуговицы на блузке.

– Раздеваюсь, не видишь?

Вера засунула руку в лифчик и вытащила оттуда перчатку, которую тут же швырнула в огонь. Из второй чашечки появилась другая и отправилась следом за первой. Алмазова не спеша стала застегивать блузку.

– А ты думал, я собираюсь заняться с тобой любовью на мху? Романтики старухе захотелось?

– Да кто вас знает? – Он посмотрел на шипящие перчатки и поежился. – Это же кожа!

– Вот и пусть подольше погорит, а мы посидим, отдохнем. Там кровь, – сказала она, присаживаясь на поваленное дерево. – Если бы меня стали обыскивать… Ты сам все понимаешь, Григорий.

– Не стали же. Да и в бюстгальтер к вам вряд ли полезли бы. Я вами просто восхищаюсь, Вера Александровна! Какая же вы умная!

– Он тоже не дурак. Но глупость все-таки сделал: принялся протирать носовым платком дверной косяк.

– Но ведь главная улика – орудие убийства! На косвенных вы его вряд ли засадите на десять лет.

– Не беспокойся, я над этим подумала. Меня больше беспокоит начальник его службы безопасности. Сможешь раздобыть о нем информацию?

– Попробую.

– Хотя бы узнай, как его зовут, семейное положение, женат или холост? Есть ли дети?

Вера подняла с земли палку и поворошила горящие ветки.

– Хорошо здесь… тайгу вспомнила… Розу… Когда она вернется, наша с тобой жизнь изменится, Григорий. Если ты, конечно, со мной останешься.

– А у меня есть выбор?

– Можешь пойти в полицию и рассказать им правду. О том, что это я убила Лозовского.

– Вы думаете, мне его жалко? – усмехнулся Гриша. – Знаете, сколько обманутых им женщин вам бы спасибо сказали?

– Одна не успела. Самая для меня главная. – Она вспомнила Татьяну и вздохнула. Лозовский приложил руку к постигшим ее несчастьям, но Таня так и не узнает, что он свое получил. – Да. Жаль, что она этого не увидит, – вслух сказала Вера.

– Вы это о чем? – насторожился Гриша.

– Ты далеко не все знаешь. Как-нибудь я тебе расскажу… Но не сейчас. Сейчас у меня нет настроения, извини.

– А что будет с Натальей Сергеевной? – тихо спросил он.

– О! У нее все будет замечательно, не переживай! Кстати, хорошо, что напомнил. Это теперь проблема номер раз. Завтра я поеду к госпоже Наминой и серьезно с ней поговорю. Мне не надо, чтобы она была на суде. Как жена, она имеет право отказаться свидетельствовать против мужа, и я хочу ее в этом убедить.

– Но почему? Разве вам это не выгодно?

– Она может наговорить лишнего, – твердо сказала Вера. – И потом: Никита вполне способен ее разжалобить. Всякое может случиться, а мне сюрпризы не нужны.

– А мне ожить-то не пора? – встрепенулся Гриша.

– Это успеется. – Вера резко встала. – Ну, идем?..

…Таша рыдала взахлеб, Вера только понять не могла, по кому девчонка так убивается, по мужу или по Марку?

– Успокойся, девочка, – мягко сказала она.

– Господи, что теперь будет?!

– Будет суд. На котором тебе быть не обязательно.

– Но как же Ник?

– Ты что, не поняла? Он убил Марка.

– Но я ведь тоже…

– Это другое. Ты защищалась. А он приревновал и убил. А до того угрожал.

– Но ведь вы сказали… Кстати, откуда вы узнали, что едет муж?

«В самом деле, откуда?»

– В «Товарах для офиса» работает мой хороший знакомый, – соврала она.

– А он оттуда узнал?

– Он сотрудник службы безопасности, которая за тобой и следила по поручению твоего мужа, – вдохновенно врала Вера.

– Господи, что теперь будет с фирмой?! – сообразила наконец Таша.

– Если бы ты мне доверилась… – вкрадчиво произнесла Вера.

– Вам? А вы в этом что-нибудь понимаете?

«А кто, по-твоему, рулил фирмой до того, как в кресло генерального уселся твой муженек? Кто его всему научил?»

– Я финансовый консультант в крупном банке, не забывай. У меня обширные связи.

– Значит, вы подыщете человека, который поможет мне управлять фирмой, пока мой муж… Боже, что я говорю! Я ведь хочу с ним развестись! Он убил Марка! Марка, которого я… – Таша опять зарыдала.

– Тебе надо уехать за границу. Кажется, ты говорила о вилле в Испании. Уезжай, девочка.

– А разве меня выпустят?

– А в чем ты виновата? В том, что полюбила другого? Так и скажешь следователю. Муж, мол, ревновал, следил, грозился убить. Он ведь тебе устраивал сцены ревности?

– Кто, Ник? Честно говоря… Хотя… В ту ночь, когда он меня изнасиловал, он кричал: «Я с этим разберусь!»

– Что он с тобой сделал?!

– Он занимался со мной сексом против моего желания. – Таша залилась краской.

– Замечательно! То есть я хотела сказать, замечательно, что все уже закончилось! Да, тут надо разводиться! Нет, кто бы мог подумать, что твой муж такая скотина?!

– Я даже не подозревала, что он на такое способен! Ну… убить…

– Ты уже звонила маме?

– Да. Она очень переживает. Она тоже сказала, что мне надо уехать. И увезти ребенка.

– Правильная мысль, – похвалила Вера. – Пойди к следователю, расскажи ему все, что ты только что рассказала мне, и пакуй чемоданы.

– А если Ник захочет со мной встретиться?

– А ты к этому готова?

Таша замялась.

– Пожалуй, нет, – призналась наконец она. – У нас сегодня утром был обыск…

– Обыск? – насторожилась Вера.

– Да. Так странно… Они перерыли весь дом, ничего не нашли, но очень обрадовались.

– Понятно, – удовлетворенно кивнула Вера.

– А мне нет. Ничего не изъяли, но у меня такое чувство, что их начальник нашел золотой самородок. Он так ликовал, этот полицейский!

– Значит, у них уже есть результаты экспертизы, – задумчиво протянула Вера.

– Вы говорите загадками.

– Не обращай внимания. Ты всегда можешь на меня рассчитывать, – невпопад сказала она.

– А как же мое дело? – вопросительно посмотрела на нее Таша.

– Какое дело? Ах да! Считай, что мы в расчете. Я тебя больше не побеспокою.

– Но…

– Забудь об этом. Труп не нашли и, похоже, не найдут. Спи спокойно.

– Да разве я могу? В последнее время несчастья сыплются на меня, как из дырявого мешка! – пожаловалась Таша.

– После черной полосы всегда наступает белая. Все у тебя будет хорошо. Но на суде тебе быть не обязательно. Вдруг они притащат того охранника, у которого я выкупила видеозапись? – припугнула Вера. – А он лишнее сболтнет.

– Но зачем его звать?!

– Обвинение потащит в суд всех свидетелей. Будут спрашивать: как вы с мужем жили. Хорошо или плохо? Как часто у вас бывали ссоры?

– Откуда вы знаете?! Ах да… Вы же через это прошли.

– Вот именно. А тебе не советую. Держись подальше от полиции.

– Я поняла, – кивнула Таша. – Постараюсь уехать как можно скорее. Спасибо вам.

– Не за что, – улыбнулась Вера.

– Марк… – вдруг снова всхлипнула Таша. – Он был такой… замечательный.

– Ты его полюбила? Так быстро? Вы же виделись всего два раза!

– Но у меня никогда похожего не было! Я словно встретила свою вторую половинку!

«Они все так думали. Все те женщины, которые ради него шли на любые жертвы. Воровали, в тюрьму садились, даже с собой кончали. Все-таки редкостной сволочью был этот Марик. Вроде как дышать стало легче, когда его не стало».

Вера вздохнула и взяла со стола свою сумочку.

– Таша, я, пожалуй, пойду.

Вера встала.

– Эта ваша сумочка гораздо лучше.

– Что?

– В прошлый раз у вас была сумка, которая показалась мне безобразной. Извините.

– Сумка как сумка, – пожала плечами Вера.

– Но эта лучше.

– Раз ты можешь думать о сумках, значит, не все так страшно. – Вера улыбнулась. – Если понадобится помощь – звони.

Вот так прошел ее день. И совсем по-другому он прошел у ее бывшего мужа…

* * *

Как вы здесь оказались?

– Кто? Я? – Никита нервно поправил воротничок кремовой сорочки. – Мне позвонила знакомая и сказала, что у моей жены любовное свидание.

– И вы ее приревновали.

– Кто? Я? – Он всерьез задумался. Какой смысл отпираться? – Ну, в общем-то, да. – Он усмехнулся. – Она ведь моя жена. Кому понравится, что она встречается с каким-то альфонсом!

– Вы знали, чем занимается Лозовский?!

– Кто? Я?

«Да что за черт! Это называется, пластинку заело! Надо взять себя в руки!»

– Я хочу позвонить своему адвокату. Показания буду давать только в его присутствии.

– Это ваше право. Тогда мы покамест соберем свидетельские показания…

«У тебя ничего не получится, сука, – напряженно думал Намин. – Где я ошибся? Да, пожалуй, нигде. Только один раз, когда принялся протирать носовым платком дверной косяк. А тут эти… Из вневедомственной охраны. Идиот! Но кто ж знал? Хотя больше у них ничего нет против меня. Да, ревновал. Да, следил. Хотя… Как они об этом узнают? Вера скажет. Она будет свидетельствовать против меня. Таша узнает всю правду, от этого никуда теперь не деться. Итак, бывшая жена меня подставила…»

Но у него руки связаны, в то время как Вера действует. Никита был убежден, что она действует.

«Мне нужна свобода. Тогда я тоже кое-что предприму…»

Адвокат приехал уже в участок.

– Ты должен добиться моего освобождения под залог, – сказал ему Никита.

– Займусь этим немедленно, Никита Борисович. Но ночь вам придется провести здесь. Сегодня уже слишком поздно что-нибудь предпринимать. Суд состоится завтра, и я уверен, что решение будет принято в вашу пользу. Вас освободят до суда…

– До какого еще суда?! – сорвался он. – Я ни в чем не виноват, ты что, не понял?! Меня подставили!

– Но надо будет это доказать…

– Тут и доказывать нечего! Моя бывшая, сука такая, заманила меня в ловушку! И я, дурак, потерял голову, потому что безумно люблю свою жену!

– А вот этого говорить не надо.

– Ты еще учить меня будешь!

– Когда вы так кричите, Никита Борисович, сразу можно подумать, что вы не в себе. Типичный ревнивец. Может, попробуем сослаться на состояние аффекта? – задумчиво произнес адвокат. – Все меньше дадут. А то, глядишь, и вообще условно.

– У меня уже есть срок! Да, условный! Но меня судили!

– Очень плохо. Вы даже не представляете, как это все осложняет.

– Я что, один такой?!

– Вам надо было сидеть тихо. А вы понеслись разборки устраивать с любовником своей жены.

– Ты что несешь?! – прошипел он. – Лозовский не был ее любовником!

– Его нашли в спальне, – грустно констатировал адвокат. И, не удержавшись, съязвил: – Наверное, они там чай пили.

– Таша мне не изменяла! Она не могла так поступить!

– В спальне на полу нашли ее заколку. А на покрывале…

– Заткнись!!!

– Вы должны смотреть правде в глаза, Никита Борисович. Со стороны все выглядит именно так: вам сообщают, что ваша жена поехала к любовнику. Вы сломя голову несетесь туда. Заходите в спальню. Там Лозовский поправляет смятое покрывало на кровати. Не знаю, что он вам сказал…

– Да не убивал я его!!!

– Тогда кто?

– Вера! Моя бывшая жена! Она меня хочет засадить в тюрьму, потому что…

– Почему?

«Потому что одиннадцать лет назад я ее туда засадил! Но как об этом сказать? Если моя бывшая так хочет мне отомстить, должны же быть на это веские причины!»

– Что было такого в вашем прошлом, Никита Борисович? Я ваш адвокат, вы должны быть со мной откровенны.

«А вдруг тебя тоже Верка купила? Ничего я тебе больше не расскажу!»

– Вам придется провести эту ночь в тюрьме. Завтра я добьюсь вашего освобождения под залог.

– Пошел к черту, – сквозь зубы процедил Намин.

В душе все кипело. Он ожидал, что Таша примчится в участок, будет рыдать и извиняться. Но она не приехала. Позвонить жене ему не дали.

– Погоди, – остановил он адвоката, когда тот уже был в дверях.

– Что такое, Никита Борисович? – обернулся тот.

– Передай моей жене, что я хочу ее видеть. Имею я на это право?

– Конечно, имеете! Завтра вы будете дома и увидитесь с Натальей Сергеевной и с дочкой.

– Я хочу сегодня!

– Сегодня уже поздно. Поверьте, если бы она хотела приехать, она бы приехала. Вы уверены, что у них с Лозовским не было ничего такого?

– Какого?

– Любви, я имею в виду. Ведь она вполне могла в него влю…

– Убирайся!

Адвокат ушел.

«А вдруг Таша и вправду влюбилась?»

У Никиты внутри все похолодело. Надо объяснить ей, что он никого не убивал. Хотел договориться полюбовно. По-хорошему.

Купить Лозовского. Заплатить ему отступного. Интересно, как это прозвучит? Таша подумает, что ее муж негодяй. Купчик, который торгует свою женщину, как продажную девку.

«Мерзость какая!» – поморщился Никита. Последнее время он вел себя неправильно. Как бы все исправить? Но – поздно.

А на следующий день Никиту ждал удар.

– С освобождением под залог пока ничего не выйдет, – обреченно сказал ему адвокат.

– Это еще почему?

– В деле открылись новые обстоятельства. Если только вы все внятно объясните следователю…

– Что именно?

Адвокат только руками развел:

– На допросе вы все узнаете. А после мы с вами поговорим.

Никита невольно напрягся. Какие такие обстоятельства? Идя на допрос, он лихорадочно думал: что могло случиться? Вера нашла свидетелей, которые видели, как он убил? Да он на это найдет десять, которые докажут обратное!

«Врешь, сука… Блефуешь…»

– Вы узнаете этот предмет, Никита Борисович?

На столе перед следователем лежала какая-то железная штуковина. Предмет показался Никите знакомым.

– Вроде бы да, – кивнул он. – Этой штукой убили Лозовского, так?

– Именно. Этой штукой. А что это за штука, Никита Борисович?

– Откуда я знаю?

– Как так не знаете? Ведь это же ваша вещь!

– Что вы несете? – Он занервничал. – Почему моя?

– Это гриф от разборной гантели. Килограммовый гриф с резьбой, на которую навинчиваются диски.

– Какого чё… – Он похолодел. А ведь и правда! Вот что это за железяка! Гриф от гантели! На который навинчиваются разного веса диски! Именно такие гантели лежали в его доме в спортзале, на специальной подставке!

– Что же вы замолчали, Никита Борисович?

– На нем должны быть отпечатки пальцев убийцы, – прохрипел он.

– На нем только ваши отпечатки, – вкрадчиво произнес следователь. – Логика понятна?

– Вы хотите сказать… – У Никиты внутри все оборвалось.

– Сегодня утром мы произвели обыск в вашем доме. Особенно нас интересовал спортзал. У одной гантели не хватает грифа. Диски все, как один, лежат на положенных местах. А вот грифа нет. Сдается мне, мы его нашли, – следователь кивнул на лежащий перед ним предмет, – у трупа Лозовского.

– Верка, сука!

– Простите?

– Как она его раздобыла?!

– О ком вы говорите, Никита Борисович?

– О своей бывшей жене, о ком же еще?

– А при чем тут она? Можете объяснить, как гриф от вашей гантели оказался на месте преступления? Гриф, на котором обнаружены ваши отпечатки пальцев? Вы их не успели стереть? Вас застали, когда вы протирали носовым платком дверной косяк. А на гриф от гантели что, времени не хватило? Вы не с того начали, Никита Борисович. На наше счастье.

«А вот это ж… а! Полная ж… а».

– Мне надо подумать, – хрипло сказал он.

– Да, тут есть над чем подумать. Будете писать чистосердечное признание?

– Нет! Не буду!

– Зря. Улик против вас предостаточно. Только хуже себе сделаете.

– Я никого не убивал!

– Все так говорят.

– Но я не убивал!

– Вам придется это доказать.

– Могу я поговорить со своим адвокатом?

– Можете. Только учтите: под залог вас теперь вряд ли выпустят. После того, как мы получили результаты экспертизы. У нас есть орудие убийства и есть мотив. Вас застали на месте преступления уничтожающим улики. Что вы можете всему этому противопоставить?

Он молчал. Верка, гадина, хорошо подготовилась! А он, как всякий влюбленный дурак, был глух и слеп. Но откуда у нее гриф от гантели? Да еще с его отпечатками!

Никита оцепенел. Неужели Таша его предала?!

– Почему моя жена еще не пришла?! – вцепился он в своего адвоката, как только они остались одни. Тот отвел глаза:

– Я говорил с Натальей Сергеевной, но она не выразила желания…

– Как так – не выразила?! О! Я знаю, в чем тут дело! Теща вмешалась! Марианна Константиновна преподобная! Как же! Зять – уголовник!

– Никита Борисович, ведь у вас уже есть срок. Хоть и условный. Вы скрыли это от своей семьи.

– Да какое это имеет значение?!

– А теперь вы будете дважды судимый…

– И это говоришь мне ты?! Мой адвокат?! Никакого суда не будет! Потому что я не убивал!

– Откуда тогда на месте преступления ваша вещь?

– Как ты считаешь, я дурак?

– Нет.

– Стал бы я оставлять орудие убийства у трупа, если бы это я убил?

– Смотря в каком вы были состоянии. Ревность вас ослепила. Вы потеряли голову. Поэтому я и советую вам бить на состояние аффекта. Мол, ничего не соображал, сам не помню, как такое могло случиться.

– Я не убивал и буду на этом настаивать!

– Ну, как вам будет угодно…

Потом он метался по камере, словно лев в клетке. Что теперь делать? Одна надежда: Юрий Васильевич. В конце концов, у фирмы «Товары для офиса» есть служба безопасности. Вот пусть ее начальник и думает, как вызволить своего босса из тюрьмы…

* * *

– Теперь все будет зависеть от него, – сказала Вера своему помощнику. – Что удалось узнать?

– Очень немного. Юрий Васильевич Белов – выпускник технического вуза, получил диплом с отличием, потом прошел довольно жесткий отбор в Федеральную службу безопасности, до пенсии не доработал всего четыре года, до подполковника не дослужился. Его ушли.

– Почему?

– Дурацкая история. Жена Белова очень уж хотела ездить за границу. Мол, что я, хуже других? Денег полно, хата есть, машина, брюлики. Но хочется в Милане отовариваться, а не в ГУМе и ЦУМе. Жадная до шмоток оказалась дамочка. Работать не работала, зато шаталась по салонам красоты, по всяким там пати. Вторая половина и сгубила репутацию нашего героя. Белов подал документы на загранпаспорт – прокатило. Регулярно на машине пересекал границу, на службе об этом никого в известность не ставил. Госпожа Белова вошла во вкус. А тут у мужа срок действия загранпаспорта закончился! Юрий Васильевич снова подал документы. И на этот раз не прокатило. Все вскрылось, началось служебное расследование. Куда ездил, зачем? Что возил? С кем контактировал? Хорошо еще, что в тюрьму не упрятали! Просто уволили. С волчьим билетом, разумеется. И Белов ушел на вольные хлеба. Три года назад он прибился к господину Намину и стал рулить его службой безопасности.

– По-прежнему женат?

– Нет, после той истории Белов прозрел. Понял, что безмозглая баба сломала ему жизнь, и развелся. Говорят, в ФСБ Юрий Васильевич был на хорошем счету.

– Дети есть?

– Дочь.

– Тоже безмозглая?

– Нет. Очень умная девочка. То есть девушка. Учится в МГУ, на психолога. С отцом общается регулярно. Белов живет один, соседи говорят, что женщин к себе не водит, кроме дочери, никто у Юрия Васильевича не бывает.

– Должно быть, он очень переживает, что до пенсии не дослужил и все такое.

– Не знаю, – пожал плечами Гриша. – Может, и переживает. Юрий Васильевич – человек скрытный. Никто не знает, чем конкретно он занимался, когда был силовиком. Вот и все, что мне удалось узнать.

– Это, дорогой мой, не немного. Это очень даже много! Ты умница, Гришенька! – расчувствовалась Вера.

– Стараюсь, – скромно сказал тот.

– А телефон его раздобыл? Впрочем, я могу позвонить в офис и пригласить Белова к телефону. Да, так я и сделаю.

К удивлению Веры, Юрий Васильевич легко согласился на встречу. Договорились прогуляться в парке, благо погода наладилась. Наступило то благостное время, которое в народе называют бабьим летом. Короткий счастливый вздох природы перед тем, как она погрузится в глубокий сон.

В парке было тихо и тепло, в прозрачном воздухе летали паутинки и белоснежные, почти невесомые парашютики семян какого-то растения. Вера с досадой стряхнула один такой парашютик с полы своего пиджака. Вдруг захотелось мороженого.

«Что я – девочка? – рассердилась она. – У меня деловая встреча, какое еще мороженое?!»

Вера немного волновалась, ровно до того момента, как увидела у ворот коренастую фигуру Белова. И волнение куда-то ушло.

– Добрый день, – с улыбкой поздоровалась она.

– Здравствуйте, – сдержанно ответил Юрий Васильевич.

– Ну, вот мы и встретились.

– Да, пора, – кивнул он.

– Наверное, вы хотите со мной договориться?

– Это вы хотите со мной договориться, Вера Александровна.

– А вы человек проницательный. Надеюсь, диктофончик в кармане не спрятали?

– Хотите меня обыскать? – он расставил руки.

– Я хочу вам верить, – уже без улыбки сказала она.

– Что ж… – он опустил руки. – Куда пойдем?

– Просто погуляем.

– Хорошая погода, Вера Александровна?

– Замечательная!

– Любите бабье лето?

– Как и всякая женщина в моем возрасте.

– Ну, не кокетничайте, – усмехнулся он и подставил свой локоть: – Прошу.

Она с удовольствием оперлась на сильную мужскую руку и пошла, пристраиваясь к размеренному шагу своего спутника. Вере почему-то стало удивительно спокойно.

Белов начал разговор первым:

– Итак, чего вы от меня хотите?

– Вы ведь знаете, как обстоят дела?

– Я знаю, что Никита Борисович никого не убивал. И догадываюсь, кто это сделал.

– Он наверняка поручил вам раздобыть улики.

– Вы тоже человек проницательный, Вера Александровна.

– Вы знаете о том, что Никита судим?

– Конечно.

– Знаете за что?

– Да.

– О моей судимости тоже в курсе?

– Еще бы.

– А вам известно, кто засадил меня в тюрьму?

– Догадываюсь.

– Я не буду убеждать вас в своей невиновности, Юрий Васильевич. Потому что все так говорят: я не убивал, меня подставили. Но мне почему-то кажется, что мой бывший муж вам несимпатичен.

– Эмоции мешают работе, – ровным тоном сказал Белов. – Поэтому к Никите Борисовичу я не чувствую ничего.

– Это от нас не зависит. Мне кажется, что вы человек порядочный, в то время как он нет. У вас есть принципы, у Никиты они отсутствуют. Вы никогда не использовали женщин, в то время как он только этим и занимался. Он, в сущности, недалеко ушел от Лозовского. Вы знаете, как Никита заполучил фирму?

– Нет, – нахмурился Белов.

– Сначала он женился на мне и, подставив меня, засадил в тюрьму, потом уселся в кресло генерального директора и занялся Маргаритой Станиславовной, которая тогда владела фирмой. Теперь Марго в сумасшедшем доме, а Никита в шоколаде.

– Но Наталью Сергеевну он не использует.

– Это его кара, – жестко сказала Вера. – Девочка-жена, которой он не смеет открыть правду. Потому что Таша слишком правильная.

– Вы-то как добились влияния на Наталью Сергеевну?

– Это неважно. Мы отклонились от темы. Расклад такой. Никите неимоверно трудно будет выкрутиться. Если он сядет, вы потеряете работу. Я же предлагаю вам остаться на прежнем месте, но уже без босса-самодура. Разумеется, повышение зарплаты и максимум свободы гарантирую.

– Кто будет в таком случае рулить фирмой?

– Я. Так, собственно, и было до Никиты. Он работал простым менеджером под моим началом. А я была генеральным директором.

– Но Наталья Сергеевна…

– Она уедет за границу. Будет получать свои дивиденды и жить безбедно. Уверена, что она вновь выйдет замуж. Такие женщины, как она, никогда не остаются без мужчины. Подчеркиваю: без состоятельного мужчины.

– И что я должен сделать?

– Просто сказать правду. Часть правды, которая выгодна мне. А часть правды, которая мне невыгодна, умолчать. В ваших показаниях не будет ни слова лжи. Вы не поступитесь своими принципами, уверяю. Просто скажете, что Никита Борисович велел вам следить за своей женой. Потом попросил узнать, кто такой Лозовский. А узнав, пришел в бешенство. Вы скажете на суде, что ваш шеф безумно ревновал свою жену и не раз грозился убить ее любовника.

– На предумышленное тянете, – понимающе кивнул Белов.

– Да, потому что адвокат будет бить на состояние аффекта.

– В состоянии аффекта не прихватывают из дома гриф от гантели, – усмехнулся Юрий Васильевич.

– Именно, – кивнула Вера. – Он хотел убить Лозовского. Как только узнал, что жена с ним встречается, так сразу и захотел. Он и ехал к Лозовскому с намерением убить. Будучи в здравом уме и твердой памяти ехал. Думая, что выкрутится.

– Учитывая его первую судимость…

– Десять лет. Именно столько отсидела я. Поэтому я хочу для Никиты десять лет колонии строгого режима. Это будет по справедливости.

– Я согласен.

– Что?! – она не поверила своим ушам. Свой главный козырь – деньги – Вера еще не выложила. Она собиралась дать Белову солидную взятку, упирая на то, что его дочери надо доучиться и как-то устроиться в жизни.

– Вас это удивляет?

– Да, не скрою.

– Вера Александровна, я давно хотел познакомиться с вами поближе.

– На предмет?

– Вы мне нравитесь, – просто сказал он. – Нравитесь, как женщина.

– Такое чувство, что я брежу!

– Вы совсем себя, похоже, похоронили! – вдруг рассмеялся Белов. – А я с таким восторгом наблюдал за вашим чудесным преображением! Ведь я следил за вами ровно с того момента, как вы вышли за ворота зоны. И скажу вам прямо – вы молодец! Знаете, когда я понял, что у меня есть шанс?

– Когда?

– Когда вы убили Лозовского. Устояли против такого красавчика, да к тому же профессионального соблазнителя. И я понял, что молодость и красота партнера вас больше не интересуют. Как в случае с вашим бывшим мужем.

– Э, нет, – Вера погрозила ему пальчиком. – Я никого не убивала.

– Все еще думаете, что у меня в кармане диктофон?

– Кто вас знает?

– Вот в этом-то и состоит главная трудность, – тяжело вздохнул Белов. – Вы никому не доверяете. Поэтому шансы мои ничтожны. Но один-то из ста есть, а? Вера?

Он впервые назвал ее так, без отчества.

«А вдруг это ловушка? – подумала она. – Вдруг он меня раскручивает на признание?»

– Вот что, Юрий Васильевич. Мы поговорим об этом после суда над Никитой. Если вы по-прежнему будете настаивать на таком развитии наших отношений.

– Как скажете. Я никуда не тороплюсь. Детей больше иметь не планирую, проще дождаться внуков, а вот иметь надежного друга в старости да плюс приятного умного собеседника хочется. Мне еще только сорок четыре.

– Вот как вы меня воспринимаете, – усмехнулась она. – Женщина – друг и приятный собеседник.

– Я просто знаю, что если заговорю о любви, это вас отпугнет.

– Интересный получился разговор. Так мы еще встретимся?

– Разумеется, если вы не против.

– Я не против.

Они медленно побрели к выходу.

– Вы бы меня в ресторан, что ли, пригласили, – сказала Вера перед тем, как сесть в машину. – Или, на худой конец, в кино.

– У вас же есть этот… Доморощенный сыщик, который воображает себя крутым профи.

– Вы о Грише?

– О нем, – кивнул Белов. – Он так настырно и топорно собирал обо мне сведения, что я с охотой ему подыграл. Лишь бы с вами встретиться. Но почему вы мне на работу позвонили? Я бы подсунул Грише номер мобильника, если бы он проявил усердие.

– Только ему об этом не говорите, – рассмеялась Вера. – И еще одно: мы с ним не любовники.

– А вот это уже больше похоже на «да»!

– До свидания, – торопливо сказала она, заводя мотор. И подумала: «Да, неожиданно».

Судьба последнее время баловала Веру приятными сюрпризами. Похоже, для нее наступила белая полоса.

Поэтому она решила ковать железо, пока горячо. Следующей, с кем она увиделась, была Инна Васильевна. Та очень обрадовалась возможности выбраться из дома.

– Посидим где-нибудь в ресторанчике? – сразу предложила Тихомирова. – Только есть проблема: я не вожу машину. Туда-то я на такси доеду, а вот оттуда…

– Я тебя отвезу, – улыбнулась Вера, радуясь, что собеседница не видит выражения ее лица. Разговор шел по мобильнику. «Мне просто повезло, что она алкоголичка!»

– Вот спасибо! – обрадовалась Инна Васильевна. И деловито спросила: – Когда? Где?

Прекрасно понимая, что выпивка интересует Тихомирову гораздо больше еды, Вера назвала ресторан с не очень изысканной кухней, но зато с богатой винной картой. Впрочем, Инна Васильевна предпочла всему обожаемый коньяк.

– Я сама хотела с тобой встретиться, – сказала она, едва выпив первую рюмку. Вера от спиртного отказалась, сославшись на то, что она за рулем.

– А этот твой… Гриша? – Вера кивнула. – Он нас не отвезет?

– Гриша сегодня занят. На работе.

– Он что, работает?!

– Не все же такие, как Лозовский. Я помогаю Грише делать карьеру, а он за это отменно исполняет обязанности моего бойфренда.

– Ты молодец! – с энтузиазмом похвалила Инна Васильевна. – Не теряешься! – И после паузы сказала: – Я вот о чем хотела с тобой поговорить… Дом, в котором убили Марика, теперь опечатан. Я боюсь туда заходить, даже тайно. Я постаралась забыть, что у меня есть ключ от входной двери.

– Тебе нужен новый тайник? Что, коньяк закончился?

– Да нет, я не о том, – с досадой произнесла Тихомирова. – Скажи, в тот вечер ты ведь отнесла туда бутылки? Я помню, как ты выходила из комнаты…

– Да, – кивнула Вера. – Я все сделала, как мы договаривались.

– Ты застала его живым или… – Инна Васильевна сбилась.

– Я не поднималась наверх, – ровным тоном ответила Вера. – Но мне послышались там, в спальне, шаги. Я постаралась войти бесшумно, приоткрыла дверь в чуланчик, поставила бутылки и ушла.

– Вот об этом и речь, – Инна Васильевна тяжело вздохнула. – Ты ведь тоже будешь давать показания на суде?

– Разумеется, – кивнула Вера. – Куда же без меня?

– А можно сделать вид, что ты вообще в доме не была? В конце концов какое это имеет значение? Убийца известен, его взяли с поличным, сомнений в его виновности нет никаких. Он все равно сядет, в то время как мою жизнь твои показания, если ты скажешь всю правду, сильно осложнят. Ты меня понимаешь?

– Пытаюсь. То есть ты не хочешь, чтобы муж узнал о твоем пристрастии к спиртному?

– Да он и так знает! Но одно дело, когда в курсе только домашние, и совсем другое – публичность. Если все узнают, что у Николая Степановича жена алкоголичка (а ведь подумают именно так), это отразится на его репутации. Нам придется развестись, делить имущество. Сплошные проблемы, – поморщилась Тихомирова. – И потом: сын узнает. С ним-то я не могу развестись! А он – преуспевающий юрист, работает в российско-американской компании. Вера, мне не нужна огласка.

– И что я должна сказать? – Вера внутренне ликовала.

– Ты выходила в дамскую комнату. А то, что ты была в соседнем доме за десять минут до убийства, останется нашей маленькой тайной.

«Если бы ты только знала, как твои показания могли все изменить! Но у тебя есть секрет. И ты не хочешь огласки. Даже если ты втайне подозреваешь, что это я убила Лозовского, зачем тебе говорить правду? Хотя… – Вера внимательно пригляделась к Инне Васильевне. – Гриша играл свою роль крайне убедительно. Да и я тоже!»

– Хорошо, Инна. Я не стану говорить на суде, что заходила в соседний дом. И для чего я туда ходила. Сделаем вид, что никакого ключа от входной двери не было. Мы ведь с тобой подруги?

– Конечно! – откровенно обрадовалась Тихомирова. – Жаль, что ты уже не купишь этот дом и мы не станем соседями. Но Коля мог бы подыскать тебе что-то пристойное неподалеку от нас.

– Отлично! Я с ним встречусь и поговорю!

Встреча с Николаем Степановичем входила в Верины планы. Ведь от этого человека тоже многое зависело, от его показаний.

– А чего тянуть? Отвезешь меня и зайдешь! – Инна Васильевна посмотрела на часы. – Коля сегодня не планировал засиживаться на работе.

– А ничего, что он увидит тебя в таком виде?

– Я в машине посплю и протрезвею. Не переживай.

Через два часа Инна Васильевна и в самом деле похрапывала на заднем сиденье, пока они стояли в пробке на Кольцевой.

Вера не торопилась. Она даже радовалась возможности подумать, оценить свои шансы. Вроде бы все складывалось.

Тихомирова проснулась аккурат в тот момент, когда Вера притормозила у шлагбаума. Инна Васильевна тут же встрепенулась и открыла глаза:

– Что? Уже?

И полезла в сумочку, где лежала косметичка.

К удивлению Веры, из машины Тихомирова вышла практически трезвой. Только резкий запах жвачки изо рта выдавал причину, по которой лицо у дамы было слегка помятым. Перегар все равно чувствовался, поэтому Инна Васильевна, извинившись, поднялась в свою спальню.

– Что, у супруги голова болит? – понимающе усмехнулся Николай Степанович.

– Да, мы выпили, но совсем чуть-чуть.

– Да бросьте! А то я не знаю! Впрочем, бог с ней. Главное, чтобы на людях она держала лицо. И чтобы дети не знали. Верочка, я хотел бы с вами поговорить…

– Да, я помню, нам помешали, – кивнула Вера.

– Пройдем в кабинет?

– Да, так будет лучше.

Разговор сразу зашел о кредите, который Николай Степанович хотел получить в Верином банке.

– Думаю, что смогу вам помочь, – улыбнулась она.

– Но речь идет о кредите на льготных условиях, – намекнул Тихомиров. – Сколько я буду должен лично вам?

– Не беспокойтесь, давайте считать, что я делаю это из дружеских чувств. Но одну маленькую услугу вы можете мне оказать.

– Какую именно?

– В тот вечер, когда убили Лозовского… Помните, я выходила из комнаты?

– Ничего не помню. Я ведь выпил.

– Но меня могла видеть ваша домоправительница, – Вера намеренно ему польстила, назвав так пышно его любовницу.

– Кто, Аня? И что?

– Я не хотела бы, чтобы мое имя трепали в суде. Даже если она меня не видела, пусть подтвердит, что я была в туалете. И из дома не выходила.

– Да зачем вам выходить?

– Знаете, начнут цепляться. Вдруг у этого обманутого мужа крутой адвокат? Судя по всему, денег у него полно, значит, будут искать, кого бы подставить.

– Эдак и меня можно в убийстве заподозрить! – расхохотался Николай Степанович. – Этот хмырь и за моей женой увивался! А то я не знаю! Вы, Верочка, не беспокойтесь. Аня скажет все, что я ей велю. Хотя, я думаю, она из кухни не выходила и ничего не видела. Но скажет, что лично проводила вас в туалет.

– Вот и замечательно!

Расстались они друзьями.

«Приятный мужик, – думала Вера, выезжая за ворота. – Жаль, что у него Аня. Впрочем, у меня теперь Юра…»

Оставалось последнее: нейтрализовать Ташу. Убедить ее в том, что Ник – подлец. Таши не должно быть на суде ни при каких условиях. Вдруг она скажет, что Вера была в особняке у Наминых и осматривала в том числе и спортзал, где лежали гантели? Да еще припомнит безобразную сумочку, такую тяжелую, словно в ней лежал кирпич! Поэтому Вера решилась на крайность. Она решила Ташу запугать.

– Ты уже была у следователя? – спросила Вера, когда в трубке раздался голос госпожи Наминой.

– Да. Оказывается, Марка убили грифом от гантели! Но я не видела, чтобы Ник брал его из дома.

– Ты каждый день провожаешь на работу своего мужа?

– Вообще не провожаю.

– Тогда откуда ты знаешь, брал он гриф или не брал?

– Но… Все это так странно… – замялась Таша. – Орудие убийства… У Ника ведь есть пистолет. И разрешение на него. Почему вдруг гриф от гантели?

– Потому. В убийстве могут обвинить тебя. Вдруг муж тебя нарочно подставил?

– Что?!

– Ты ему изменила, и он решил отомстить. Ты ведь тоже могла взять из дома этот чертов гриф.

– Я?! Но зачем?!

– Да кто тебя знает? Вас же учили на курсах самообороны пользоваться подручными средствами. Вот ты и носила гриф в сумочке на случай, если вдруг нападет маньяк.

– Вера, это глупо!

– Но твой муж будет искать любые лазейки, лишь бы избежать наказания.

– Чтобы Ник подставил меня?! Не верю!

– Ты его плохо знаешь. Хотя… Принуждал же он тебя к близости? И вообще: тебе известно, что у него есть судимость?

– У кого?! У Ника?!

– Да. Похоже, Таша, ты вообще ничего не знаешь о своем муже. Нам надо будет кое-куда съездить. А пока… займись-ка своим алиби.

– Я вас не понимаю…

– Когда ты уезжала от Марка, тебя кто-нибудь видел?

– Нет. То есть да. Я ехала-ехала и уперлась в забор. Из дома вышел мужчина. Он представился архитектором. Ой! Да у меня же есть его визитка!

– Отлично! Съезди к нему и попроси его дать показания в том случае, если тебя будут подозревать в убийстве Марка.

– Хорошо… Ведь я его правда не убивала.

– Вот и докажи это. Потом созвонимся.

Вера рассчитывала на то, что после второй встречи у Таши с архитектором завяжется роман. Наталья Сергеевна не может оставаться без мужчины, она инстинктивно прислонится к любому, кто окажется рядом. А уж архитектор такого шанса не упустит. Наталья красива и богата, да к тому же образованна и умна, лакомый кусочек.

«А потом мы с ней прокатимся по местам боевой славы Никиты Борисовича Намина. Заглянем, так сказать, в прошлое»…

* * *

«Теперь все будет зависеть от него», – волнуясь, думала Таша, сворачивая на знакомую ей узкую улочку.

По обеим сторонам дороги сплошной стеной стояли высоченные заборы, за ними угадывались добротные особняки, некоторые довольно вычурные, судя по башенкам на крыше. Таша уверенно ехала вперед, зная, что в конце этой улицы упрется в ворота. Архитектор жил на самой окраине поселка, и вся вычурность там заканчивалась. Таша припомнила плоскую крышу, флюгер в форме яхты и спутниковую антенну. Больше ей тогда ничего разглядеть не удалось.

Позвонить по телефону, указанному в визитке, она не решилась. На въезде в поселок назвала фамилию архитектора, и с ним связались по переговорному устройству.

– Помните девушку, которая искала Ивановых? – нервничая, представилась Таша. – Я… дизайнер.

– А… Вы та самая ослепительная блондинка… Господи, неужели вы ко мне?!

– Да, у меня к вам дело, – упавшим голосом сказала она.

– Конечно, заходите!

Он снова встретил ее у ворот. Заботливо спросил:

– У вас что-то случилось?

– Да.

– Проходите в дом.

Как и предполагала Таша, дом на вид был очень простой, но в то же время функциональный. Интерьер выдержан в ее любимом стиле: хай-тек. Все, можно сказать, скупо, четкие линии, пластиковые панели, матовые ручки на мебели, ящики выдвигались бесшумно. Хозяин провел Ташу в гостиную, где стоял необычной формы диван, на который она, волнуясь, села.

От бокала вина она отказалась, попросила кофе. Архитектор сварил его сам и даже сообщил рецепт. Таша с удивлением заметила, что хозяин дома тоже волнуется.

– Знаете, я все время о вас думал… – сказал он, наливая ей кофе. – И вот вы приехали… А я даже не знаю, как вас зовут. – Архитектор виновато улыбнулся.

Таше он нравился, хотя и был, по ее мнению, старым. Но ей понравились его красивые руки, про себя она назвала их «художественные». Пальцы длинные и тонкие, лунки ногтей бледно-розовые, сами ногти аккуратно подстрижены. И еще у него красивый бронзовый загар, она подумала, что хозяин дома только-только вернулся с курорта. Голубые глаза на бронзовом лице светились как-то особенно ярко. Они напомнили Таше весеннее небо, когда проснувшееся после долгой зимней спячки солнце особенно старается согреть ледяную землю…

«Да что это я? – опомнилась она. – Какие неуместные в данной ситуации мысли! Что мне его глаза?!»

– Таша, – довольно холодно представилась она. И тут же поправилась: – Наталья Сергеевна.

– Замечательное имя!

– А вы… Леонид Георгиевич? Я внимательно прочитала визитку.

– Можно просто Леонид. Или Леня. Как вам больше нравится.

– Мне больше нравится Леонид Георгиевич. – Он вздохнул. Таша, не откладывая в долгий ящик, тут же изложила свою просьбу. Не сказала только, что ее с Лозовским связывали романтические отношения. Она почему-то подумала, что Леонида Георгиевича это заденет.

– Конечно, я слышал об убийстве, которое случилось в нашем элитном поселке, – кивнул тот. – А теперь выходит, что это связано с вами… Значит, муж вас приревновал?

– Да.

– Я его понимаю.

– Меня будут допрашивать… То есть не так. Следователь наверняка примется выяснять, что я делала после того, как уехала от Марка…

– Я понял. Я должен сказать, что вы были у меня.

– Да вы что! Я даже в дом не заходила!

– Я так и скажу, – заверил Леонид Георгиевич. – Видите ли, я и сам в разводе. У меня сын уже взрослый, живет отдельно…

– Зачем вы мне все это рассказываете?!

– Черт меня знает! – Он по-мальчишески взъерошил волосы. – Знаете, Наталья Сергеевна, я обожаю прекрасное! Я ведь архитектор. А вы – одно из самых прекрасных творений природы, какое только я видел в жизни. А сейчас вы особенно прекрасны, когда на вас нет этих вызывающих сапог и облегающего платья. Вы просто чудо! Можно я буду вами любоваться?

Таша невольно залилась краской. И привстала:

– Знаете, я, пожалуй, пойду…

– Я опять вас обидел! Хотя, убей меня, не пойму, чем? Вы мне слишком нравитесь, и я хочу понравиться вам, поэтому и говорю совсем не то, что собирался. Понимаете, я стараюсь… – Он виновато улыбнулся. – А старания в любовных отношениях приводят к тому, что эти отношения разлаживаются.

– Какие еще отношения?! – рассердилась она. – Вы соображаете, что говорите?!

– Нет. То есть да. Я очень хочу, чтобы вы оставались здесь подольше, и не знаю, как это устроить. Хотите еще кофе?

– Не хочу!

– А что-нибудь сладкое? Вы не на диете?

– Нет.

– А хотите, я покажу вам свои рисунки?

– Нет… Как вы сказали? Рисунки?

– Да. Рисунки, наброски. Чертежи. Вы ведь дизайнер.

– Да, мне это интересно, – кивнула она.

– Тогда пройдемте в мою мастерскую! – обрадовался Леонид Георгиевич.

Таша заколебалась.

– Вы не располагаете временем? – сразу огорчился он.

– Еще полчаса у меня есть. Хорошо, пойдем.

Через десять минут они уже увлеченно беседовали, обсуждая проект трехэтажного особняка, который заказали Леониду Георгиевичу. В конце концов тот предложил:

– А давайте работать в паре? У вас замечательный вкус. И вы все ловите на лету. Я буду заниматься планировкой, а вы – интерьером. В ландшафтном дизайне что-нибудь понимаете?

– Конечно! Я окончила специальные курсы!

– Да мне вас сам Бог послал!..

…Потом, когда она стала его женой, Таша с улыбкой думала: «Где же я это слышала? В каком-то старом фильме… Старом как мир… Что-то похожее. Ник подарил мне себя, а Леня подарил мне меня. Он сделал меня по-настоящему счастливой…»

Но тогда она думала совсем не об этом. Просто, как и в случае с Марком, приятно провела время.

А на следующий день к ней приехала Вера.

– Поедем на моей машине, – решительно сказала она. – Так будет лучше.

– Куда?

– Увидишь.

Через какое-то время Таша с удивлением поняла, что дорога ей знакома. Они выехали на Кольцо, но в центр не свернули, напротив, отправились за город, только в другом направлении. Сюда Таша ездила раза три вместе с мужем, и эти поездки она помнила прекрасно.

– Вера, зачем мы туда едем? – напряженно спросила она.

– Я так хочу.

Таша испуганно примолкла.

У ворот частной клиники Вера остановилась и вышла из машины. Какое-то время она переговаривалась с охраной, потом кому-то звонила. Наконец их пропустили на территорию.

Они прошли в парк, разбитый вокруг клиники. Здесь было очень красиво, и сам дом, в котором находилась лечебница, производил приятное впечатление. Величественный белоснежный особняк, с портиком над главным входом и подпирающими этот портик колоннами в форме женских статуй. Таша даже узнала греческих богинь, Афину и Артемиду. Видимо, купец, который отгрохал этот «замок», хотел произвести впечатление человека начитанного и образованного. Все было бы очень красиво, если бы не решетки на окнах и какая-то убийственная тишина.

– Зачем мне видеться сейчас с его тетей? – удивленно спросила Таша.

– С тетей? – улыбнулась Вера. – А ты никогда не наводила справок? Не пыталась узнать фамилию Маргариты Станиславовны и степень ее родства с твоим обожаемым Ником?

– Я всегда верила ему на слово, – упавшим голосом сказала Таша.

– А зря. Все это звенья одной цепи. Я имею в виду поведение твоего мужа. Одна ложь порождает другую. Он ведь тебе ничего не рассказал о своем прошлом. Тебя он просто изнасиловал, а девушку, с которой спал до тебя, убил.

– Убил?!

– Ему, правда, удалось выкрутиться. С помощью той женщины, что лежит сейчас здесь. – Вера кивнула на зарешеченное окно. – Своей любовницы. Она заплатила за дорогого адвоката. Срок Никите все-таки дали, но условный. Что же касается убийства… Она ему в этом помогла. Избавилась от свидетельницы. И вот как твой Никита ее отблагодарил! Упрятал в психушку.

– Такое ощущение, что я сплю! – потрясенно сказала Таша. – Ты говоришь о каком-то другом человеке! Мой Ник так поступить не мог!

– Мог! Потому что он двуличный. Для тебя один, а для всех остальных другой. Он будет тебя умолять спасти его. Взять всю вину на себя. Ведь он привык использовать женщин.

– Нет!

– Идем! – Вера потянула ее за руку. Таша не сопротивлялась.

– Здравствуйте, Наталья Сергеевна, – вежливо поздоровался с ней главврач, который вышел встретить гостей.

– Вы меня помните?! – поразилась Таша.

– Разве вас забудешь?

– Вы вот уже три года занимаетесь Маргаритой Станиславовной, – вмешалась в разговор Вера. – Знаете всю ее подноготную. Скажите, они с господином Наминым состоят в родстве?

Главврач замялся, и Таша невольно напряглась.

– Скажите мне правду, – попросила она.

– Нет, они не родственники.

– Как себя сейчас чувствует Маргарита Станиславовна? – спросила Вера.

– Лучше. Господин Намин долго не появлялся, а в его отсутствие ей определенно лучше. Она даже начинает забывать, что потеряла сына и фирму.

– Сына?! – потрясенно спросила Таша. Для нее не было ничего страшнее, чем потерять ребенка.

– Да, он погиб в автокатастрофе.

– Ник мне ничего об этом не рассказывал. Упоминал только, что его тетя Марго помешалась на почве пластических операций.

– Которые делала, чтобы удержать его, – усмехнулась Вера. – Не исключаю, что Никита нарочно говорил ей о новых морщинах и обвисших щеках. О! Он прекрасно это умеет! Играть на человеческих слабостях!

– Почему я ничего не знаю о своем муже?! – в ужасе спросила Таша.

– Теперь знаешь, – жестко сказала Вера.

Маргариту Станиславовну вывезла в парк сиделка. Главврач, сославшись на неотложные дела, ушел, предупредив их:

– Только недолго.

Таша отметила, что «тетя» и впрямь выглядит лучше со дня их последней встречи. В лице, изуродованном многочисленными пластическими операциями, появилось что-то детское. Возможно, из-за бровей, высоко приподнятых, ушедших почти к самым вискам. Из-за пухлых губ казалось, что Маргарита Станиславовна смакует соску. Но щеки у нее на свежем воздухе порозовели, лоб был гладким, словно бильярдный шар, тело прикрыто пледом, из которого торчала одна только голова, и создавалось ощущение, что в кресле-каталке сидит резиновый пупс. Таша заметила, с каким изумлением смотрит на «тетю» Вера.

– Марго, ты ли это? – потрясенно прошептала та. – Господи, что он с тобой сделал?! Ты же была красавицей!

И вдруг случилось неожиданное. В бессмысленном взгляде Маргариты Станиславовны вспыхнул огонек. Она беззвучно зашевелила губами, а потом, после некоторого усилия, отчетливо, по слогам, произнесла:

– Ве-ра? – И еще раз, уже утвердительно: – Вера! Ты… раз-ве… Жи-ва?

– Да, Марго, – сказала та. – Я жива. А вот ты…

И Маргарита Станиславовна обиженно, по-детски, заплакала…

В машине на обратном пути обе женщины молчали.

– Я не хочу знать подробности, – заявила наконец Таша. – Я вообще ничего не желаю больше знать о своем бывшем муже. Потому что я твердо решила развестись.

– Это твое дело, – спокойно сказала Вера. – Содержание Маргариты Станиславовны я готова взять на себя.

– Ну уж нет! – вспыхнула Таша. – Это ее фирма, и она имеет право получать с нее доход! Ты возьмешься управлять ею?

– Фирмой, ты имеешь в виду?

– Да. Потому что я хочу уехать. Надолго. Пока все это не закончится.

– Я понимаю, – кивнула Вера.

– Раньше я была готова все оставить мужу. Дом, московскую квартиру, фирму… Но ведь это же не его! Все это он приобрел нечестным путем!

– Не его, – эхом откликнулась Вера.

– Надо восстановить справедливость, – решительно заявила Таша.

– Маргарита Станиславовна не в состоянии управлять фирмой. Она и раньше-то этого не умела. А уж теперь…

– А кто это делал?

– Я.

– Вот пусть все и будет как раньше. Подробности я знать не желаю, – повторила Таша.

– Что касается развода…

– Этим займется адвокат, которого ты мне найдешь.

– Хорошо.

– А я… Я собираю чемоданы.

…Когда ей позвонил адвокат, нанятый мужем, Таша была готова.

– Наталья Сергеевна, вы ни разу так и не пришли на свидание…

– И не приду!

– Но…

– Передайте моему мужу… Бывшему мужу, – подчеркнула Таша, – что он меня не увидит больше никогда.

– Но почему? Что случилось?

– Я не собираюсь ничего объяснять, – сказала она и положила трубку.

* * *

Суд состоялся в середине января. Следствие тянулось недолго, обвиняемый хоть и не признавал свою вину, но свидетелей и доказательств для передачи уголовного дела в суд было предостаточно. К тому же создалось ощущение, что и сам господин Намин хочет поскорее со всем этим покончить.

Вера же праздновала свою главную победу: Таша подала на развод! Но все равно было волнительно. Вера ожидала любых сюрпризов, она прекрасно знала своего бывшего. Так просто Никита не сдастся. Его еще можно спасти. Если бы Таша пришла на судебное заседание, все могло бы обернуться иначе. Потому Веру и трясло от волнения.

Она сидела как на иголках, ожидая, когда ее вызовут для дачи свидетельских показаний. Нанятый Никитой адвокат вцепился в нее, как бульдог, которому хозяин сказал «Фас!».

– Вера Александровна, какие отношения связывали вас с господином Лозовским?

– Какое-то время мы были любовниками, – спокойно ответила она.

– Выходит, вы его ревновали?

– Я сама его бросила. Ради другого мужчины, – подчеркнула Вера. – Поэтому мне было все равно, с кем Марик потом встречался.

– Почему именно в день убийства вы вдруг оказались в соседнем доме?

– Мы с хозяевами договаривались о встрече заранее. Инна Васильевна – моя подруга.

– Вы так быстро успели подружиться? – с иронией спросил адвокат. – Всего две встречи – и вот вы уже устраиваете совместное застолье!

– Мы ведь собирались стать соседями, – парировала Вера. – Конечно, я искала более близкого знакомства. И Тихомировы тоже.

– Врет! – вскочил Никита. – Она заранее спланировала это убийство!

– Подсудимый, сядьте! – стукнул молотком судья.

– Но она врет! Моя бывшая жена задумала мне отомстить, разве непонятно?

– Подсудимый, успокойтесь! До вас дело еще дойдет!

Никита сел. Вера же спокойно продолжала:

– У меня не было ни малейшего повода злиться на Марка. Мы расстались вполне мирно, после чего каждый пошел своей дорогой. Он влюбился в другую женщину, я близко сошлась с другим мужчиной. С какой стати мне убивать его? И в мыслях не было.

– Ты сделала это, чтобы меня подставить! – опять вскочил Никита.

Тут уж не выдержал его адвокат:

– Сядь, ты только все усложняешь.

После чего Веру довольно быстро оставили в покое. Настал черед Тихомировых, мужа и жены.

Первым выступил Николай Степанович. Он сказал:

– Откровенно говоря, к Лозовскому я всегда относился с неприязнью. Я знал, что рано или поздно он нарвется.

– Что вы имеете в виду? – обрадовался государственный обвинитель.

– Пока он имел дело с незамужними дамочками, ему все сходило с рук. Но как только Марк связался с женщиной несвободной, начались проблемы. Как говорится, любовь зла. Видать, Лозовского зацепило. Я его новую любовницу не видел, но жена сказала, что девица очень смазливая.

При слове «любовница» подсудимый взвился, а выражение «смазливая девица» привело его в бешенство.

– Выбирай выражения, когда говоришь о моей жене! – нервно выкрикнул он.

– Молчите, подсудимый! Вам слова не давали! – вновь осадила его судья и гневно стукнула молотком.

– Первый раз госпожа Алмазова пришла к вам с Лозовским, ведь так? – продолжил допрос обвинитель.

– Да, но мне уже тогда показалось, что отношения между ними прохладные…

«Молодец! – мысленно похвалила Тихомирова Вера. – Честно отрабатывает свой кредит на льготных условиях».

Она поняла, что выбрала верную тактику. Когда-то Никита убирал свидетелей, но покупать их оказалось гораздо надежнее. Даже не покупать, а оказывать дружескую услугу, отчего ответная услуга, то есть нужные показания звучали в суде очень убедительно. Николай Степанович искренне симпатизировал Вере, а он был человеком с харизмой, который умел к себе расположить. Вот и судья, миловидная седеющая дама, явно подобрела и расслабилась. Но к Никите это отношения не имело.

– …Поэтому я не удивился, когда Вера Александровна его бросила. Он для нее был слишком мелок.

– А новый любовник что, по размеру? – сострил адвокат. – Совсем ведь мальчишка, если принять во внимание возраст госпожи Алмазовой.

– Вера Александровна далеко не старуха! – осадил его Тихомиров. – Это ее дело, с кем встречаться.

– Скажите, она выходила из комнаты во время застолья?

– Я не помню, – честно ответил Николай Степанович.

– Да, один раз, когда ей позвонили, и один раз в дамскую комнату, – четко ответила его жена.

– Как мы уже выяснили, ей звонил подсудимый, – мягко сказал обвинитель. – А вот что касается второго случая… Как долго она отсутствовала?

– О! Совсем недолго! – с энтузиазмом сказала Инна Васильевна. – Если учесть, что на Вере был костюм… – она потупилась. – Мы же женщины… Вы должны понимать.

– Да, – кивнула судья.

– И потом: как она могла попасть с соседний дом? Все это время я стояла у окна! – отрапортовала Тихомирова. – Да и муж то и дело к нему подходил. Из нашей гостиной крыльцо как на ладони. Верочка из дома не выходила. Это все могут подтвердить.

– Вам тоже показалось, что они с Лозовским были в натянутых отношениях? – задал коварный вопрос адвокат.

– С кем? С Мариком? – рассмеялась Инна Васильевна. – Марик был просто душка! Ни с одной из женщин он был не в состоянии конфликтовать! Он обожал их всех! О! Они друг друга готовы были из-за него поубивать, эти его бесконечные любовницы, но убить его самого? Нет, это немыслимо! Если кто и ненавидел Марика, то только мужчины! Потому что он был лучшим!

– Вы, похоже, тоже пали жертвой его чар, – съязвил адвокат.

– Разве это не доказывает, что Марик был само очарование? – нашлась Инна Васильевна.

– Как же тогда госпожа Алмазова его бросила? Если он был лучшим?

– Но ведь это же ради Гриши! Он такой молоденький! И тоже – само очарование!

Настал черед Гриши.

– Да, я знал о Лозовском. Честно скажу: волновался. Отбить у него женщину не так-то просто. Но Вера предпочла меня! – с гордостью заявил он.

Судья невольно улыбнулась.

Вера же своего помощника мысленно похвалила: Григорий играл свою роль очень убедительно.

И вдруг ее прошиб холодный пот: а что, если Таша все-таки явится в суд? Тогда ей конец. Во-первых, Наталья Сергеевна увидит оживший «труп» Григория и всерьез разозлится на Веру. Поймет, что та ее развела. Во-вторых, Таша прекрасно помнит уродливую сумочку, с которой приезжала гостья. И когда она уходила, в этой сумочке лежало что-то похожее на кирпич. Или на гриф от гантели. Так что исход судебного заседания зависит только от этого: появится госпожа Намина или нет?

Видимо, и Никита это понимал, потому что его взгляд был прикован к входной двери. Намин видел, что среди присутствующих его жены нет, равно как и ее родни. Марианна Константиновна не сочла нужным присутствовать на публичном избиении зятя-уголовника. Бывшего зятя, потому что Таша подала на развод. Тесть и подавно не жаловал всякого рода собрания и заседания за исключением ученого совета. Дашу-старшую отправили за границу, к сестре. Таким образом, поддержки родни Никита не имел.

Но он не переставал надеяться. Наступил ключевой момент: орудие убийства. Если он не виновен, откуда тогда у преступника оказалась вещь, принадлежащая господину Намину, да еще с его отпечатками пальцев?

Ввиду важности момента заседание суда перенесли на следующий день.

* * *

Суд продолжился на другой день.

Первый день ничего хорошего Никите не принес, да он этого и не ждал. Допрашивали свидетелей обвинения.

«Откуда они взялись, эти Тихомировы? – напряженно думал он. – И как лихо их обработала Вера!»

Даже их горничная врала без запинки. Если бы Никита не был на сто процентов уверен, что Лозовского убила его бывшая жена, он бы тоже в этом засомневался.

– …Выходила в туалет. Да, я лично ее туда проводила. Потом выглянула в коридор: вдруг гостье что-нибудь понадобится? Вера Александровна сказала, что ничего не надо, и прошла в гостиную, к хозяевам. А я понесла туда горячее…

«Как странно, – думал Никита. – Когда я и в самом деле был виновен, мне это легко сошло с рук. А теперь, когда я ни в чем не виноват, я сижу на скамье подсудимых. И дело мое, похоже, труба. Как так вышло? Почему невиновность труднее доказать, чем вину? В прошлый раз я был абсолютно спокоен, а Вера нервничала. Теперь, когда она убила, на ее лице нет никаких эмоций, а вот я психую. Потому что Таша не пришла. Единственный человек, который может меня спасти…»

От второго дня он ожидал гораздо больше. Теперь настала очередь защиты.

– Допросите охрану на въезде в коттеджный поселок, где я живу, – хрипло сказал Намин. – Они вам скажут, что Вера приезжала к моей жене.

– И что это доказывает? – пожал плечами государственный обвинитель. – Ну, зашла в гости. Как выяснилось, женщины познакомились в фитнес-клубе. Да, стали общаться. Это не криминал.

– Вера украла гриф от гантели!

– Кто может подтвердить, что Вера Александровна спускалась в спортзал?

– Моя жена!

– Ваша жена отказалась присутствовать на суде. Но у нас есть ее показания…

Никита оживился. Все, Вере конец!

– …«Отношения между нами совершенно разладились. Муж меня ревновал, устраивал сцены, пытался подслушивать мои телефонные разговоры. Однажды он меня изнасиловал…»

Никита не верил своим ушам. Лицо судьи стало суровым. Принуждать к близости жену? Безобразие!

– Вы признаете это, подсудимый?

– Но она моя жена! Я имею право!

– Уже нет. Наталья Сергеевна развелась с вами, и, честно сказать, правильно сделала! Таким образом, никто не может подтвердить факт посещения посторонними вашего спортзала.

– Допросите прислугу!

– Уже допросили. Все подтверждают, что в вашей семье был разлад.

– Я о грифе от гантели говорю!

– Никто его не брал. И никому не передавал, если вы это имеете в виду.

– Хорошо. Допросите начальника моей службы безопасности.

Когда в зал вошел Юрий Васильевич, Никита оживился. Вот кто его спасет! Белов наверняка раздобыл доказательства Вериной вины. И сейчас их предъявит!

– Скажите, ваш босс отдавал приказ проследить за его женой?

– Да. Как только у него в семье наступил разлад, Никита Борисович всерьез забеспокоился. Он стал подозревать, что у его жены появился другой мужчина. И дал мне указание проследить за ней. Мой человек сфотографировал ее с Лозовским. Они обедали в ресторане, потом гуляли в сквере.

– И как подсудимый на это прореагировал?

– Вышел из себя. Кричал в трубку, что убьет его.

– Лозовского?

– Да.

– И что было дальше?

– Ну, наверное, он выполнил свое обещание. Хотя я говорил Никите Борисовичу, чтобы он держал себя в руках.

Никита опять не верил своим ушам. Начальник его же собственной службы безопасности безжалостно топил своего босса!

– …В тот день я доложил своему шефу, что его жена опять отправилась на свидание с Лозовским. И на этот раз все серьезно, потому что Наталья Сергеевна поехала к нему домой. И оделась соответствующе.

– И что подсудимый?

– Помчался туда.

– Следствию удалось выяснить, что незадолго до того, как его задержали сотрудники вневедомственной охраны, подсудимый звонил вам.

– Да, это так, – кивнул Юрий Васильевич. – Он сказал: я стою рядом с трупом, что мне делать?

– И что вы?

– Посоветовал ему дождаться полиции, – спокойно сказал Белов.

– Вас это не удивило?

– Что конкретно?

– Смерть Лозовского?

– Нет. Не удивила. Когда человек сходит с ума от ревности, он не внемлет голосу разума. Наталья Сергеевна, видимо, всерьез решила уйти от мужа к Лозовскому. А Никита Борисович не мог этого допустить. Ведь надо же имущество делить. Кроме того, он очень любит свою жену. Я бы сказал, безумно любит…

– Что ты такое говоришь?! – вскочил Никита. – Ведь ты же прекрасно знаешь, что я его не убивал! И знаешь, кто убил! Тебя что, тоже Верка купила?!

– Подсудимый, сядьте!

– Сука! Верка, ты сука! – заорал он. – Не знаю, как тебе это удалось, но ты за все поплатишься!

Вера с невинной улыбкой пожала плечами: сами все видите.

Остальное прошло для него как в тумане. Хотя до последнего Никита не переставал надеяться: вот сейчас откроется дверь и войдет Таша…

Жена поднимется на трибуну и своим звонким голоском, серьезно и мило, как она говорит всегда, скажет:

– Мой муж никого не убивал. Я знаю, кто это сделал.

И все ей поверят. Потому что Таша – ангел.

Так где же его ангел-хранитель? Почему отказался от него? Неужели она и в самом деле любила Лозовского?

Никита не мог в это поверить. Как можно влюбиться в альфонса? В человека, из-за которого страдало столько женщин? Предпочесть его любящему мужу, замечательному отцу, кормильцу, наконец! Да как вообще такое возможно?!

А потом ему стало все равно. Если Таши нет рядом, то остальное значения не имеет. Жена его бросила. Все. Конец.

Долго и нудно зачитывали приговор. Никита понял лишь, что он все-таки осужден. И на этот раз не условно.

– …Отягчающих обстоятельств десять лет в колонии строгого режима, с учетом времени, проведенного в заключении…

– Все-таки меньше, чем мне, – одними губами вымолвила Вера. Но он понял.

А еще она сказала: «В расчете».

Когда его уводили, он то и дело оглядывался на дверь. Вот сейчас она откроется – и войдет Таша…

А потом подумал: «Как бы мне не сойти с ума…»

Теперь долгие-долгие годы он так и будет жить в ожидании своей жены.

А что, если она так и не придет?..

* * *

И что дальше?

– Ты о чем? – с удивлением посмотрела Вера на своего помощника.

Они занимались «разбором полетов», смакуя испанское вино и закусывая его дыней с хамоном. Вера сказала, что у них сегодня праздник, и Григорий ее поддержал.

– Я спрашиваю: дальше-то что? – спросил он, слегка захмелев. – Ну, отомстили вы своему бывшему. Дальше что собираетесь делать, Вера Александровна?

– Ты хочешь знать, не потеряла ли моя жизнь смысл? – усмехнулась она. – Не беспокойся: мне есть зачем жить. И для тебя работа найдется.

– А можно мне еще спросить? Только вы не обижайтесь…

– Спрашивай. Дозволяю, – улыбнулась она.

– С Беловым у вас серьезно или за деньги?

Она чуть не расхохоталась. Ну, Григорий! Ну, дает!

– Ты думаешь, он мне за секс платит? Или я ему?

– Вы не так поняли, – зарумянился Верин помощник. – Я хотел сказать, за деньги он дал показания против своего босса или потому, что у вас с ним?.. Ну, в общем, вы поняли.

– Да, – кивнула она. – У нас с ним.

– Любовь, да?

– Я пока не знаю, – улыбнулась Вера. – Есть мы с ним. Нам нравится проводить время вдвоем. Но у обоих за плечами прошлое, такое разное. И потом, нам вместе работать.

– Вы на работу-то не сваливайте, – вздохнул Гриша. – Просто Белов – он другой. Не такой, как все ваши остальные мужчины. Потому я и удивляюсь. Говорят ведь, что вкусы не меняются. А вам всегда смазливые мальчики нравились.

Теперь уже Вера не выдержала и рассмеялась.

– Ты, Григорий, губки-то не раскатывай… У Лозовского научился? Только не забывай, чем все для него закончилось, – уже серьезно сказала она. – А если по сути… Видишь ли, Гриша, вся беда женщин в том, что они не знают, какой именно им нужен мужчина. Поэтому при выборе руководствуются общепринятыми стандартами. Как то: красивый, богатый, умный… А может, он ей и не нужен, умный-то? Или красивый. Не случайно ведь на свете есть разные люди – толстые и худые, маленькие и высокие, умные и глупые. Потому что всем нужны разные. Главное, вовремя прозреть. И посмотреть на себя критически. Я-то что такое? И какая я? Чего я хочу? И зачем хочу?

– Да, но богатые-то всем нужны! – лукаво рассмеялся Гриша.

– Всем нужны деньги, – серьезно сказала Вера. – Большие деньги. Но далеко не у каждого хватит терпения жить с человеком, которого втайне ненавидишь. Поэтому и богатые не всем нужны. Это заблуждение. Иной раз проще самому всего добиться, чем прийти на готовенькое, чтобы этим каждый раз попрекали.

– Это потому, что вы сильная. Вам, да, проще. Но за всех-то не говорите, Вера Александровна! Особенно за женщин. Вот взять Наталью Сергеевну…

– Давай-ка, дорогой мой, сменим тему… – нахмурилась она. – Наталья Сергеевна, по моим сведениям, скоро опять выходит замуж. Да-да. Не делай такие глаза, она все равно не для тебя. Так что оставайся для Таши «трупом», так она о тебе никогда не забудет. Я же хотела дать тебе новое задание.

– Внимательно слушаю. – Гриша тоже стал серьезным.

– Ты никогда мне ничего о себе не рассказывал. Есть у тебя проблемы?

– Теперь нет. Благодаря вам.

– Ты москвич?

– Нет. Я из области. Есть такой городок – Новопетровское. Точнее, поселение. Не слыхали, Вера Александровна?

– Вроде бы слышала. Там еще монастырь неподалеку. Очень красивый!

– Точно! Новоиерусалимский. Он, правда, сейчас весь в строительных лесах. Реставрация. А раньше было красиво. А еще у нас в Новопетровском есть детский дом…

– Постой… Это не по Рижскому направлению? Не за Истрой?

– Да, – кивнул Гриша. – Мама моя там живет. А я квартиру в Москве снимаю.

– И не накладно?

– Не-а. Мне ее дальняя родственница сдает. Договариваемся как-то.

– А мама чем занимается? На пенсии?

– Она же еще молодая! Ей пятьдесят только. Работает медсестрой в больнице. Подрабатывает сиделкой. За стариками ухаживает.

– А отец?

– Отца я не помню. Погиб при исполнении боевого задания. Мама так сказала. А я не проверял.

– Не верю! – рассмеялась она. – Ты, частный сыщик, и не поинтересовался, что по-настоящему стало с твоим отцом?

– Далеко не всем нужна правда, Вера Александровна. – Гриша внезапно повзрослел. – Я и так догадываюсь, что мама меня просто «нагуляла». Возможно, мой отец был женат, из семьи уйти не захотел. Или мама за него замуж не захотела. Мне-то зачем все это знать?

– Слушай, а сколько тебе лет? – неожиданно разволновалась она.

– Двадцать восемь.

– Подходит… А скажи-ка, Гриша, твоя мама согласилась бы жить в собственном доме недалеко от Москвы и ухаживать за пожилой женщиной? Я, конечно, потратилась, но и для Клавдии Ивановны кое-что осталось. Допустим, пятнадцать миллионов положить в наш банк под десять процентов годовых… – прикинула она. – Сто тысяч рублей в месяц устроили бы твою маму? Или три тысячи долларов. Можно переводить деньги в валюту.

– Вы шутите?! А кого бы они не устроили?! Три тысячи долларов в месяц?! Вы хотя бы знаете, какая зарплата у медсестер? Мама не от хорошей жизни подрабатывает. На старость копит. На пенсию-то не больно проживешь. А она не хочет быть мне в тягость.

– Значит, согласится?

– Я думаю, да. Не откажется.

– Но тебе придется соврать. А главное, твоей маме. Ты-то человек проверенный, в тебе я не сомневаюсь. А вот она?

– Соврать? Что именно соврать? – с опаской спросил Гриша.

– Сказать, что Клавдия Ивановна твоя бабушка. Кстати, у тебя есть бабушка?

– Нет. Мамина мама умерла. А про родню отца я вообще ничего не знаю.

– А ты мог бы ее придумать? Папину родню? Я знаю, ты любые документы можешь состряпать. Тем более их в налоговой не будут проверять. Клавдии Ивановне шестьдесят пять, у нее дальнозоркость и зреющая катаракта. Она не будет так уж дотошно разбирать, подлинные печати в бумагах или поддельные. Ну и фотографии организуй. Фотошопом-то, я думаю, ты балуешься. Сделай так, чтобы твой «папа» был похож на Клавдию Ивановну. Сможешь?

– Я-то смогу. А зачем вам это, Вера Александровна?

– Я слово подруге дала. Помнишь, ты одну историю раскопал? Тогда мы эту тему развивать не стали. О приятеле Лозовского, которого застрелила любовница. Некая Татьяна Афанасьева.

– Да. Помню, – кивнул Гриша.

– Так вот: Таня была моей самой близкой подругой. А Клавдия Ивановна – ее мать.

– Я, кажется, начинаю понимать! – присвистнул Гриша. – Там еще какие-то деньги были… – Он внимательно посмотрел на Веру.

– Вот именно. Так что, Григорий, возьмешься за это дело? Или нам кого-нибудь другого поискать?

– Маме я доверяю. Она справится. Поймите, я не из жадности…

– А мне все равно. Я знаю тебя и понимаю, что таким тебя воспитала твоя мама. Значит, она хороший человек. Добрый.

– Да, она добрая.

– Значит, Клавдию Ивановну не обидит.

– А может, стоит настоящих ее внуков поискать?

– Не стоит, – отрезала Вера.

– Ага. Вы все про них уже выяснили.

– Не я. Но это никакого значения не имеет. Вот это и будет, Гриша, твое новое задание. А потом ты поступаешь под начало Юрия Васильевича Белова.

– Ходить по утрам на работу и сидеть там до вечера?! Вы же знаете, Вера Александровна, я человек не системный! – жалобно воскликнул Гриша.

– Хорошо. Тебя будут использовать для особых поручений. С Юрой я договорюсь. А потом Роза выйдет из заключения и у нас с тобой появится много новой работы. Жизнь только начинается, так?

– Ну, наверное…

…Вера ожидала, что Клавдия Ивановна закапризничает. Но та молча стала собирать свои вещи.

– Извините, что так долго искала вашу семью, – зачем-то начала оправдываться Вера. – Ваш сын Андрей стал профессиональным военным, мотался по гарнизонам, поэтому частному сыщику, нанятому мной, пришлось потрудиться.

– Мой сын – офицер?

– Да. К сожалению, Андрей Иванович умер. Погиб при выполнении боевого задания. Зато у вас есть внук, Григорий Андреевич.

– Но почему Андрей? – заволновалась Клавдия Ивановна. – Почему не Герман?

– Главврач так решила. Видимо, хотела вас наказать. От ребенка, мол, отказалась, значит, и имя ему давать не имеешь права.

– Я понимаю… Знаете, Вера, я волнуюсь…

– Все будет в порядке. Ваша сноха женщина добрая, и она тоже волнуется. Я купила вам дом, – невпопад сказала Вера.

– Я… Я не могу… – Клавдия Ивановна села. – Сил нет…

– Давайте я понесу чемодан. – Вера решительно взялась за ручку. – Идемте.

…Гриша с матерью стояли на крыльце. Вид у Вериного помощника был серьезный. Что касается женщины, вцепившейся в его локоть, то щеки ее пылали, а лицо было смущенным.

«Как-то она справится?» – заволновалась Вера.

– Клавдия Ивановна? – спросила мать, переглянувшись с сыном. И вдруг тихо сказала: – Мама…

И Вера поняла, что все у них будет хорошо.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg