«Убить Генри Киссинджера!»

Принц Саид Хадж аль-Фюжелах опустил руку в плоскую вазу, где лежало штук тридцать массивных золотых часов, взял первые попавшиеся и надел на руку. В ту пору, когда он только получил наследство, у него была привычка выбрасывать часы, едва они останавливались. Теперь он оставлял их в вазе, и слуга Жафар по мере надобности их заводил. Принц обошел старинное верблюжье седло, на которое он любил облокачиваться, читая Коран, и приподнял черную бархатную штору, чтобы пройти в соседнюю комнату. Там находился «кабинет напитков», обычай, принятый ныне повсеместно у всех богатых кувейтцев. В связи с тем, что три года назад в стране было запрещено употребление алкогольных напитков, богачи отвели у себя специальные, всегда запертые комнаты, где хранились запасы купленного на черном рынке виски, которое выпивалось подальше от ревнивых взоров прислуги. Саид Хадж Фюжелах дополнил эту комнату огромной низкой кроватью, чтобы таким образом совмещать алкогольное опьянение с опьянением плоти.

Слабый свет ночника выхватывал кипу белокурых волос, разметавшихся по подушке. И хотя в эту пору, в конце декабря, было довольно прохладно, белокурая девушка спала обнаженной, касаясь рукой чудесного бежевого ковра, подаренного принцу Саиду эмиром Дофара. Стены розового мрамора излучали в полумраке мягкий свет. Принц Саид наклонился над кроватью, положил свои худые пальцы на крутые бедра девушки и провел от них линию вниз к пышным ягодицам и плотным, округлым икрам соблазнительного создания. Она шевельнулась во сне. Орлиное лицо принца скривило судорогой неодолимого желания. Однако он взял себя в руки, резонно рассуждая, что вполне может этим насладиться, когда вернется. Ее звали Мариетта, она была англичанкой, и он нанял ее на неделю в одном из лучших специальных агентств Европы. Послезавтра она улетает на «Боинге-707» Кувейтской авиакомпании.