«Любовь под прикрытием [сборник]»

Любовь под прикрытием [сборник] (fb2) - Любовь под прикрытием [сборник] 383K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Валерий Аркадьевич Ильичёв

Валерий Ильичев Любовь под прикрытием (сборник)

Любовь под прикрытием

Глава 1. Невыполнимая миссия

Начальник уголовного розыска Дьяченко ждал агента на конспиративной квартире. Ему льстило, что именно его информатору поручили опасную операцию по заданию ФСБ. Он боялся потерять ценного сотрудника, но не мог ослушаться приказа из столичного Главка. Тревожные размышления Дьяченко прервал звонок в дверь. Заглянув в «глазок», сыщик убедился в приходе агента и впустил его в квартиру. Для приличия спросил о личной жизни. Но Волохов предложил сразу перейти к делу, зная, что ему предстоит в очередной раз балансировать над пропастью. И подполковник начал говорить спокойно и размеренно, словно направлял собеседника в безмятежное путешествие:

– Слушай, Волохов, на этот раз тебе предстоит подключиться к ликвидации опасной группировки в другом регионе страны. Поедешь туда с документами прикрытия. В городе Новинске власть фактически принадлежит группировке бандита Столярова и его многочисленной родни. Они фактически владеют экономикой города. Государственные чиновники запуганы и пляшут под их дудку. А так называемые Столяры начали подготовку к захвату лидирующих позиций на оборонном заводе. ФСБ не может этого допустить и попросила оказать помощь в разгроме этого преступного клана.

– А что толку? На их место придут другие бандиты.

– Ты прав. Главными соперниками Столяров в городе являются люди Буряка, которого местные правоохранители поддерживают в борьбе за верховенство в криминальном мире. Похоже, Буряк у них на крючке и более управляем. Устраняя Столяров и возвышая Буряка, они смогут пресечь проникновение криминала во власть.

– Общий расклад ясен. Но почему они своих информаторов не используют?

– Те, кто с этим кланом тесно связан, на сотрудничество не идут из-за нежелания потерять нелегальные доходы. А новых людей Столяры к себе не подпускают.

– На чём тогда основана уверенность, что мне удастся внедриться в эту группу?

– На твоей поразительной биографии. Сам прикинь: ты из интеллигентной семьи. В детстве на скрипке пиликал и учился на художника, пока уже студентом не загремел в зону за продажу фальшивых бриллиантов. Там не дал себя подмять, был уважаемым человеком. Но сейчас забудь о своём криминальном прошлом. Тебе предстоит роль мягкого и нежного интеллигента. Хорошо, что ты не сделал себе на зоне тюремных наколок.

– При ремесле «фармазона» они могут насторожить лоха. А теперь объясни, почему мне именно такую роль избрали?

– Всё очень просто. Из всей этой преступной семейки слабым звеном является сестра Столярова Надежда. Только через неё можно подобраться к этому преступному синдикату. Ты должен сблизиться с нею. Такому красавцу и краснобаю это будет несложно.

– Но почему вы считаете, что женщина пойдёт со мной на контакт?

– Посуди сам. Надежде уже к двадцати семи подкатило, а она ещё не была замужем. Случилась у неё любовная история несколько лет назад с известным в городе боксёром. Никогда парень не болел. А тут внезапно утонул жарким днём, купаясь в озере.

– Несчастный случай?

– Списали на обморок от солнечного удара. Но вот что интересно. На другом берегу в это же время трое парней с аквалангами на дно опускались. Их потом в окружении Алексея Столярова видели.

– А что Надежда?

– Плакала, горевала, даже вены вскрывать пыталась. Но потом смирилась и теперь предпочитает одиночество. Да и никто после того случая к ней и приблизиться не смеет.

– И вы предлагаете мне, как в цирке дрессировщику, сунуть голову в пасть злобного зверя?

– Тебе не обязательно на виду у всех шуры-муры крутить. Женщину можно тайно перехватить во время хождения по бутикам либо в принадлежащем её брату кафе «Восточный ветер», в котором она ежедневно обедает.

– А чем она вообще занимается?

– Ничем. При доходах своего брата ведёт праздный образ жизни. Плавает в бассейне, ходит в кинотеатры, читает книги. В отличие от своей родни, она человек культурный, имеет высшее образование. Тебе будет о чём с ней поговорить в постели. Ну, и о своих мужских достоинствах при этом не забывай.

– В этом не сомневайся. Только, похоже, она человек замкнутый, любит одиночество, и вступить с ней в контакт будет нелегко.

– Думаю, это не так. Судя по всему, она ждёт своего принца на белом коне. Иначе чем ты объяснишь её регулярные посещения фитнес-клуба и солярия? Если женщина так следит за своей внешностью, значит, находится в поиске неземной любви. Так что тебе, Волохов, флаг в руки – и вперёд с песней в погоне за жар-птицей.

– Я понял. Только почему вы думаете, что она в курсе преступлений своего брата?

– Хороший вопрос. Столяр – человек крутой, и баб, как правило, к своим криминальным делам не допускает. Но Надежду опекает с детства и доверяет только ей. На случай ареста он создал заначку из крупной суммы и передал на хранение именно сестре, к которой с точки зрения закона нет претензий.

– Что это даёт кроме изъятия денег в доход государства?

– Ты прав, ничего. Но там вместе с баблом Столяр хранит важные документы о проведённых им в прошлом незаконных операциях. И эта секретная бухгалтерия крайне интересует местных правоохранителей.

– Зачем Столяру хранить такие опасные документы?

– На случай возможных гражданских исков или отчёта на воровском «сходняке», если понадобятся оправдания перед другими преступными авторитетами. Есть основания полагать, что о месте нахождения тайника, кроме Надежды, никто не знает. И наш путь к воровскому схрону лежит через постель одинокой женщины.

– Решить такую задачу в краткие сроки нереально. Женщина хотя бы интересная?

– Вот, взгляни на фото, сделанное «наружкой». На морду так себе девица, и фигура, на мой взгляд, костлявая. Только глаза большие и с синевой. Но тебе воротить нос не приходится. Выбора у нас нет. Что ещё тебя интересует?

– Под какой легендой появлюсь в городе?

– Ты теперь Петров Николай. Имя тебе оставляем настоящее, чтобы не запутался и сразу откликался. Ты по профессии художник либо музыкант. Выбирай сам. Это позволит тебе свободно располагать временем. Предлог появления в городе: получение наследства от дальней родственницы. Одинокая вдова майора завещала племяннику старую «Ладу» и однокомнатную квартиру. В этом конверте все необходимые документы.

– А что с хозяйкой?

– Она мирно скончалась. Никаких родственников у неё нет, кроме любимого племянника. Можешь не беспокоиться. Всё?

– Нет, я хочу захватить для безопасности пару стволов.

– По легенде они мечтательному интеллигенту совсем ни к чему.

– Задание опасное. В прошлом году я уцелел, лишь сумев отстреляться от киллера. И сейчас не хочу быть безропотным ягнёнком. В рамках своей легенды я смогу объяснить, что нашёл оружие в доме тётушки. Оно осталось там от её военного мужа.

– Логично, но о наличии у тебя неучтённых стволов я, естественно, не знаю.

– Это понятно. Мы ещё не договорились о способах связи.

– Вот здесь на листочке записан номер телефона твоего куратора из ФСБ. Запомни и сожги прямо сейчас. Но звонить полковнику ты можешь, лишь заполучив архив Столяра. Обращаться за помощью и по другим поводам запрещено.

– Это как обычно. Что-нибудь ещё?

– Сообщу тебе ещё один номер телефона. В уголовном розыске Новинска работает мой давний приятель Кузьмин. Он со Столярами не связан и будет рад сыграть против них по-крупному. Если понадобится помощь, то можешь связаться с ним от моего имени. Я его предупрежу. Но о Кузьмине никто не должен знать. Он свою голову за чужую разработку подставлять не станет, и правильно сделает.

– Спасибо и на этом. Насколько я понимаю, вы посылаете меня на операцию под кодовым названием «Миссия невыполнима». Только герой в кино лихо справился с заданием, а как я выкручусь, остаётся только гадать.

– Брось печалиться, Коля. Авось, не впервой. Ещё выпьем с тобою по рюмке чая, когда вернёшься. Предстоит операция из трёх этапов: знакомство, изъятие секретной документации и благополучное исчезновение.

– Если так всё просто, то поехал бы сам в этот Новинск.

– Я по должности и возрасту не подхожу на роль героя-любовника. А ты – в самый раз.

– Ну, раз так, то дай мне карт-бланш действовать на месте по своему усмотрению. И ещё, как я оттуда буду сматываться? Как говорят французы, «прежде чем войти, подумай, как выйти». Квартиру продавать обязательно?

– Нет, этим ты заниматься не будешь. Жильё, скорее всего, отойдёт ФСБ как служебная площадь, а «Ладу» отправят на металлолом. А ты в любой момент можешь исчезнуть из города, как призрак.

– На словах всё складно получается. Только бы живым оттуда выбраться. Ну, я пошёл. Прощаться не буду из суеверия.

После ухода агента Дьяченко ещё некоторое время сидел неподвижно. Подполковник не верил в удачное завершение задуманной операции. Лишь невероятное везение могло помочь Волохову выполнить задание.

Глава 2. «Воплощённая мечта»

С утра прямо с вокзала Волохов приехал по указанному ему адресу. Однокомнатная квартира вдовы выглядела уныло. Старая мебель годилась лишь на растопку. Для продавленного дивана нужно было покупать новый матрац. Волохов аккуратно развесил в шкафу одежду и положил на тумбочку футляр с небольшой скрипкой. Обычно извлекаемые из инструмента звуки облегчали ему путь к женским сердцам. Затем разложил на столе краски и кисти. Декорации были подготовлены. Теперь осталось только заманить жертву для участия в задуманном им красочном спектакле.

Для подтверждения легенды Волохов сразу поехал к нотариусу и в ГИБДД, чтобы оформить документы. Освободившись к обеду, поспешил к кафе «Восточный ветер». Он успел в тот момент, когда Надежда уже заканчивала полуденный ланч. Выйдя на улицу, она направилась пешком в сторону Центральной улицы. И Волохов невольно отметил лёгкость и грациозность походки молодой женщины: «Она напоминает надёжную лодку, уверенно скользящую по озеру. И поразительны её огромные глаза, способные с невероятной скоростью менять цвет в зависимости от душевного настроя. Это начинает меня чрезвычайно возбуждать. И задание становится необычайно привлекательным».

Женщина подошла к большому торговому центру и скрылась за стеклянной дверью. Опасаясь быть обнаруженным, Волохов решил прекратить слежку и отложить знакомство на следующий день. Ему надо было отдохнуть и наметить тактику общения с Надеждой. Николай продумал первые фразы, а потом решил импровизировать, чтобы женщина не почувствовала фальши и начала ему доверять.

На следующий день Николай, как и подобает свободному художнику, оделся в джинсовый костюм и ковбойскую рубашку. Взяв в руки толстый альбом и набор карандашей, направился на охоту. Подойдя к кафе, он с восхищением начал разглядывать через стекло витрины сидящую за столиком женщину. Заметив дерзкое проявление внимания, Надежда в первый момент удивлённо вскинула брови и иронической усмешкой дала понять, что появление новоявленного ухажёра её только забавляет. Это обнадёжило, и Волохов, приветственно взмахнув рукой, решительно вошёл внутрь помещения. Заняв без приглашения место напротив женщины, он напористо заговорил:

– Не сочтите меня за любителя лёгких знакомств. Я художник и давно ищу натуру для своей главной картины «Воплощённая Мечта». В вашем городе я только второй день, и мне повезло именно здесь встретить тот образец внутренней красоты и одухотворённости, который мне нужен.

Внезапно высокий бармен вышел из-за стойки, приблизился и хмуро поинтересовался:

– У вас, Надежда Васильевна, какие-то проблемы?

– Нет, Георгий, всё в порядке. Этот человек мне не досаждает. Оставь нас.

Бармен вернулся на своё место, продолжая подозрительно посматривать в сторону неожиданного посетителя. А женщина успокаивающе кивнула:

– Не обращайте внимания. Георгий просто волнуется за спокойствие посетителей. Так вы действительно художник?

Волохов раскрыл альбом и начал быстро набрасывать черты лица собеседницы. Для него это было нетрудно. Он иногда подрабатывал уличным художником, и теперь его навык пригодился. Уже через несколько минут Николай показал портрет женщине. Та явно осталась довольна. Непроизвольно поправив причёску, она кокетливо заметила:

– Вы мне явно польстили. Разве у меня действительно такие большие глаза, занимающие почти половину лица?

– Художник имеет право на преувеличение. В вашем проникновенном взоре читается чуткое понимание смысла земного существования человека.

– Вы явно увлеклись в своих фантазиях. И приписываете мне качества, которых у меня нет.

– Художник видит то, что другим смертным неподвластно. Выражение ваших глаз способно заставить воспарить и оставить на земле свои порочные заботы. В них читаются грёзы о настоящей любви и готовность жертвовать собою ради блага близкого человека.

– Прекрасная фраза. Только вряд ли она имеет отношение ко мне.

– В Евангелии сказано: самое неизведанное для человека – это глубина его сердца. Вы сами не знаете, что бушует внутри вас.

– И вы готовы расколдовать принцессу и обнажить её прекрасные душевные качества?

– По крайней мере, я готов этому способствовать.

– Что для этого надо?

– Позировать для давно задуманного мною полотна «Воплощённая Мечта».

– И что же вы намереваетесь изобразить на этой картине?

– На скале будет возвышаться фигура обнажённой девушки. А внизу, в долине, люди, не обращая на неё внимания, занимаются своими обычными греховными делами. И на лице воплощённой Мечты человечества о непорочности отражаются жалость, сочувствие и надежда на людское раскаяние и исправление. И я несказанно рад, что, наконец, нашёл в вас образец для её изображения. Я очень прошу проехать ко мне домой для позирования.

– Послушайте, вы знаете, кого приглашаете к себе?

– Конечно! Женщину, о которой я давно грезил и, наконец, встретил.

– Вы умеете говорить приятные вещи. Теперь вам только остаётся сказать, что мой образ каким-то чудом часто являлся вам во снах.

– Нет, совсем даже нет! В воображении ко мне приходила женщина совсем в другом облике. Но в вас я, наконец, нашёл способность вместить в себя всю боль этого бренного мира. И ещё: подвижная мимика вашего лица может отразить всю гамму благородных человеческих чувств. А в моей картине героиня должна выражать одновременно и сожаление о грехах человеческих, и надежду на избавление от них.

– Странно, но меня родители нарекли именно Надеждой. А кто вы?

– Я Петров Николай. Сюда приехал получить тётушкино наследство. Продам её квартиру и покину ваш город. Мне он решительно не нравится. Вы единственная радость в этой скучной дыре. И, пока нахожусь здесь, я хочу успеть нарисовать давно вынашиваемую в замыслах картину. Прошу, поедем в унаследованную мною квартиру. Ваше появление там способно озарить и придать светлый образ старой мебели и ободранным обоям.

Предложение молодого красивого мужчины явно взволновало Надежду. В её голове сумбурно скакали сомнения: «Я испытываю сильное желание поехать к этому мужчине, но боюсь подставить его под месть брата. Правда, художник скоро покинет наш город. Может быть, всё и обойдётся. В конце концов, я имею право на личную жизнь!»

И Надежда решительно поднялась:

– Я согласна. Только, чур, потом не жалеть!

Волохов почувствовал, как от этого предупреждения по спине пробежал холодок страха. Но он взялся за выполнение опасного задания и должен был его выполнить. К тому же ему предстояло соблазнение женщины, с которой он, входя в роль, всё больше желал физической близости. Выйдя из кафе, Надежда хотела направиться к своей иномарке, но Николай решительно повёл её к стоящей рядом неказистой «Ладе». И женщина, решив, что на чужой машине будет труднее проследить её маршрут, быстро села в салон.

Вскоре они были на месте. Войдя в квартиру, Надежда насмешливо заметила:

– Меня с самой юности не приводили в подобные места. Здесь, кроме нового матраца на диване, не на чем глаз остановить. И где ваш мольберт?

– Прежде чем набрасывать краски на холст, живописец обычно делает сотни карандашных набросков. Встаньте, пожалуйста, на ту табуретку у окна, чтобы ваша фигура была освещена полуденными лучами солнца. А я займусь эскизами.

Надежда с охотой подчинилась. Её явно забавляла своей новизной ситуация, в которой она оказалась. А художник, стараясь удержать внимание женщины, живо комментировал свои действия:

– Ну вот, первая попытка не удалась. Я нарисовал скалу слишком высокой, и фигура обнажённой девушки кажется незначительной. Придётся сделать новую попытку.

– Вы не находите, что ваш замысел очень напоминает картину Шагала «Над городом».

– Тогда уж припомните «Разгневанного Моисея», сердитый взгляд которого испепеляет отступников, поклоняющихся золотому тельцу. А Шагал лишь отразил объединённых страстью молодых людей, которые воспарили и, занятые друг другом, не замечают бытовой грязи своих сограждан. А я хочу через образ женщины выразить своё личное сочувствие к этому погрязшему в пороках миру и дать людям надежду на раскаяние и очищение. Вот теперь, кажется, получилось нечто похожее на первоначальный замысел.

Николай протянул женщине рисунок. Та с невольным восхищением заметила:

– Здорово получилось! Но у вашей Мечты нет лица, а лишь наполненные слезами два больших глаза.

– Я только в начале пути, и ещё придётся долго искать нужный мне образ.

– И ещё. Вы нарисовали крылья под таким углом, что непонятно: Мечта только приземлилась или, наоборот, узрев грязь и хаос, хочет немедленно покинуть нашу землю.

– Именно к этому я и стремился. Пусть зритель задумается и сам предположит, какое решение примет Мечта, познав наш бренный мир.

– Мне с вами очень интересно. Я рада нашей встрече. А скажите, у вас на столе лежит скрипка. Это атрибут для живописи, или вы на ней музицируете?

– И то и другое. Если хотите, то я сыграю для вас. Что вы предпочитаете?

– Вы кавалер и без слов обязаны угадать желания дамы.

– Согласен. Попробую удивить вас импровизацией на этом старом инструменте.

Николай взял в руки скрипку, взмахнул смычком, и неприглядную комнату наполнили дивные звуки. Он не знал вкусов гостьи и потому чередовал классику с популярными хитами и романсами. На каждую мелодию выделял не больше минуты, внимательно следя за реакцией слушательницы. Он быстро понял, что сокровенные струны её души благодатно реагируют на грустные напевные мелодии, и с давно забытым вдохновением ловко двигал смычком, раскачиваясь и жмуря глаза. Наконец, решив, что дама подготовлена, и пора переходить к главному этапу соблазнения, он завершил экспромт лихой «Цыганочкой» и, обратившись к Надежде, пояснил:

– Вот как-то примерно так! Вам понравилось?

– Очень. Вы учились в консерватории?

– Нет, родители в детстве оплачивали частные уроки.

– У вас явный талант.

– К сожалению, это не так. Любой профессионал найдёт в моей игре массу изъянов и неправильно поставленную в детстве руку. И я держу этот инструмент больше для живописи. Многие дамы соглашаются позировать для картины «Обнажённая со скрипкой». А вы согласитесь сейчас позировать мне без одежды для эскиза, необходимого для задуманной картины «Воплощённая Мечта»?

– Вы хотите, чтобы я перед вами полностью разделась?

– А что вас смущает? Это же ради искусства. На картине Мечта предстаёт обнажённой, и лёгкое воздушное покрывало не должно скрывать всей прелести очертаний её фигуры.

– А причём здесь тогда скрипка?

– Многие натурщицы, стесняясь, прикрываются ею, не понимая, что этим ещё более распаляют мужское воображение.

– Нет, я к такому позированию пока не готова. Раздеваться и стоять неподвижно голой перед незнакомым мужчиной не по моему характеру.

– Слушайте, я могу тоже раздеться, и мы оба будем в равном положении.

– Хороший ход, но он не нужен. Насколько я понимаю, вы хотите меня соблазнить и уложить прямо сейчас в постель. Ваше появление взорвало моё скучное и безрадостное существование. И я готова, потеряв голову, вопреки благоразумию, отдаться вам. Особые обстоятельства подталкивают меня к этому, поскольку наше знакомство не может иметь продолжения. Поэтому не будем терять времени и перейдём к делу.

Николай, предчувствуя победу, сделал шаг вперёд. Но женщина его остановила:

– Я не люблю, когда мужчина суетливо дёргает за пуговицы и расстёгивает крючки. Я разденусь сама, и ты не отставай.

Сбросив с себя остатки одежды, молодые люди некоторое время стояли неподвижно. Наконец, Надежда решилась и повела своего избранника к дивану. Когда всё было кончено, партнёры долго лежали в тишине, словно боясь разрушить ощущение радостного покоя от испытанного чувственного наслаждения. Наконец, Надежда, словно убеждая себя в правильности своего поступка, произнесла:

– А знаешь, Николай, я совсем не жалею, что мы сейчас вместе. И даже рада этому неожиданному повороту судьбы. Но только мне теперь страшно за тебя. У меня есть родственники, которые пошли не по той дорожке и ранее были судимы. Их в городе все боятся, и никто не смеет ко мне приближаться. Поэтому нам не надо больше встречаться.

– Слушай, я не намерен идти на поводу у каких-то безумных отморозков. Неужели, если они любят тебя, то не хотят твоего счастья?

– Старший брат Алексей привык с детства опекать меня и теперь считает своей собственностью. Его ревность к моим ухажёрам беспредельна. Мой жених, которого я очень любила, трагически погиб, и я до сих пор не знаю, причастен к этому мой брат или нет.

– Но я не хочу тебя терять. Мы только нашли друг друга, и вновь остаться в одиночестве в этом неприветливом мире мне невыносимо. Когда мы вновь встретимся?

– Я тоже хочу продолжить наши отношения, но боюсь своей родни. На всякий случай, если надумаешь позвонить, я дам тебе номер своего телефона.

– И думать нечего. Я искал тебя всю жизнь и не собираюсь отказываться от новых встреч.

И в подтверждение истинности своих чувств Николай вновь потянулся к телу лежащей рядом женщины. И она охотно подчинилась его нетерпеливому желанию. И вновь для них перестала существовать уставленная старой мебелью маленькая квартира на окраине провинциального города.

После нового сближения Надежда торопливо оделась и собралась уходить. Ей надо было возвращаться в привычное скучное и бесцельное существование. Опасаясь за безопасность Николая, она отказалась от его предложения подвезти её и решила возвращаться домой на такси. Уже стоя в дверях, вновь предупредила:

– Я боюсь за наше будущее. Сам решай, как поступить. Я пойму тебя в любом случае.

После ухода женщины Николай на некоторое время погрузился в раздумья. Его беспокоила невольно возникшая привязанность к соблазнённой им по заданию женщине. Это могло привести к ошибке и провалу.

Волохов аккуратно вырезал из альбома портрет Нади, сделанный в кафе, и пришпилил кнопками к стенке шкафа. Он знал, что теперь огромные на худом скуластом лице глаза будут неотрывно за ним следить, в каком бы месте комнаты он ни находился. Николай надеялся, что этот взгляд будет ему постоянно напоминать об опасности и предостерегать от необдуманных рискованных решений.

Глава 3. Захват

На следующее утро Волохов с утра решил провести разведку на местности и выяснить расположение улиц и выездов из города. Перед тем как покинуть квартиру, он в нерешительности подошёл к сумке, где под картонным дном укрыл два ствола. Потом решил их не брать, надеясь пока избежать нападения со стороны людей Столяра.

Выйдя на улицу и подойдя к газетному киоску, Волохов купил план города и атлас местных дорог. По ним определил, что из города можно выехать по двум основным трассам. Проехав по улицам, он изучил наиболее удобные маршруты срочного бегства из города. Так Волохов поступал всегда при командировке в незнакомый населённый пункт. Затем в торговом центре приобрёл мобильный телефон и обеспечил себя связью с ФСБ и уголовным розыском. Пока в эти ведомства звонить было нельзя. Бандиты при захвате могли выяснить профессию его абонентов. Но телефон был нужен для продолжения игры с Надеждой. Стремясь разжечь желание нового свидания, он решил не звонить ей как можно дольше.

Время близилось к обеду, и Волохов решил вернуться в свою холостяцкую квартиру. Сверившись по карте, он повёл машину в сторону своего временного жилья. Внезапно при въезде в узкий переулок его внимание привлёк шум скандала между автомобилистами. Двое крепких парней с битами в руках агрессивно наступали на молодую супружескую пару. Один из нападающих угрожающе кричал:

– Ты мне помял крыло и разбил фару. Я эту «тачку» купил всего два дня назад, остался без копейки и не знаю, как буду оплачивать ремонт. Если прямо сейчас не отстегнёшь мне пятнадцать тысяч, то я тебе все кости переломаю.

– Ты зря меня обвиняешь. Я ехал аккуратно и никакого удара не почувствовал. Вот и моя жена Ксения это может подтвердить.

Напуганный грозным видом парней невысокий мужчина наивно обратился за помощью к черноволосой женщине в очках с тонкими чертами лица. Та поспешила вмешаться:

– Никто с вашей машиной не сталкивался. Муж ехал медленно и осторожно. Это вы на повороте опасно сблизились с нами. Я выступлю свидетелем на суде.

И Волохов понял: «Это «чиркуны» разводят лохов на деньги. Мне совсем ни к чему вмешиваться в эту разборку на дороге. Но в силу своего семейного происхождения я испытываю сочувствие к этим безобидным интеллигентам».

В разговор вступил второй из агрессивно настроенных парней:

– А ты, дамочка, помолчи, когда мужчины о делах базарят. А то возьмём тебя в заложницы, пока муж деньги нам не отдаст. Но если сразу расплатитесь, то разойдёмся миром.

– Но у нас нет таких денег!

– Тогда пусть пигалица в машине с нами посидит, пока ты деньги раздобудешь. Её сохранность тебе гарантируем. У нас, как в сбербанке, уютно и безопасно.

На лице женщины отразился ужас, и Волохов, не выдержав, вышел из машины. Открыв багажник, он вытащил монтировку и направился к парням:

– Эй, братва, вы крепко рамсы перепутали и не тот объект для охоты избрали.

– Слушай, мужик, ты в чужие дела не лезь. Проезжал мимо и кати себе дальше.

– Я порядки знаю и за незнакомого человека вписываться и мазу держать не стану. Только вам под раздачу попал Жорка Самсонов, а я друзей в беде не бросаю. Скажи им, Георгий.

Интеллигент, почувствовав защиту, обрадованно кивнул. А Волохов, заметив наколки на пальцах одного из парней, продолжил давление:

– Слушай, кореш, судя по перстням на грабках, ты уже дважды приземлялся на копчик за кражи. Неужели «чиркуном» больше можно заработать на хлеб с маслом? Скажи мне, и я тоже переквалифицируюсь.

– Ты, судя по повадкам, из наших бродяг. Только я тебя почему-то не знаю.

– Я в вашем городе временно. Даю прощальную гастроль. Давай разойдёмся мирно. А вы в другом месте счастья попытаете.

– Ладно, договорились. Нам лишний шухер не нужен.

Парни направились к своей иномарке. Волохов повернулся к спасённой им паре и сразу натолкнулся на восхищённый взгляд женщины. Она с придыханием произнесла:

– Вы своевременно прибыли на помощь. Надо быть совершенно бесстрашным человеком, чтобы затеять ссору с такими опасными людьми.

– Ну, вы преувеличиваете. Если бы ваш муж не растерялся и предложил вызвать на место происшествия полицию, они сразу бы уехали.

– В нашем городе на полицию надежд особых нет. Но вам большое спасибо. Такое с нами случилось впервые, хотя мой муж Захар за рулём более десяти лет.

– Да, я вижу, ваша машина изрядно потрёпана. Удивляюсь, что мошенники выбрали вас в качестве объекта охоты. Они обычно подставляются под более богатых клиентов.

– Вот и я упрекаю мужа, что он не может собрать денег на покупку новой машины.

Мужчина уныло махнул рукой:

– Да разве на зарплату научного сотрудника накопишь нужную сумму? И жена вместе со мною лаборанткой работает, совсем копейки получает.

– Ну уж совсем не прибедняйся, Захар. Кое-что и мы собрали. И если бы нашёлся доверчивый покупатель на нашу машину и дал за неё хотя бы двести тысяч, то мы смогли приобрести что-нибудь приличнее этой развалюхи. Но сейчас уже поздно, и нам надо ехать. Захар, дай нашему спасителю свою «визитку». Может быть, заглянете к нам на чай? Мы живём на Речной улице, дом 16 в квартире 20. Будем вас ждать. Поехали, Захар, пока в новую беду не попали.

Волохов наблюдал, как молодая чёрноволосая женщина кокетливо машет ему рукой из отъезжающего автомобиля. Затем взглянул на оставленную ему «визитку», на которой золотистыми буквами было вытеснено: «Потапов Захар Семёнович, кандидат технических наук, старший научный сотрудник». Волохов привычно оценил своих новых знакомых: «Судя по шикарной «визитке», этот Захар с амбициями, хотя типичный неудачник и подкаблучник. А в его нежной жене явно черти водятся, и ей нравятся жёсткие грубые парни. Но при моём задании мне не до новых любовных приключений. И вообще, зря я вмешался в эту историю. Хотя лишние союзники в чужом городе не повредят».

Волохов сел в машину и поехал в своё неприглядное жилище, где ему предстояло в одиночестве коротать ночь. Он не знал, что на другом конце города происходят события, способные разрушить все его планы.

Несмотря на поздний час, Столяр вызвал к себе в офис начальника охраны Нестерова и юриста Корзуна. Он был озабочен совершённым днём убийством Шляхтина, который в администрации города представлял его интересы. Расстреляв чиновника в машине, преступники через час сожгли его квартиру и дачу. Ситуация требовала обсуждения. Начальник охраны Нестеров был настроен мрачно:

– Я ещё на прошлой неделе заметил неладное и предлагал Шляхтину усилить безопасность. Но он отказался, считая себя неприкасаемым из-за высокой должности в мэрии. Вот и доигрался. Это наверняка дело рук Буряка. Он обнаглел, чувствуя поддержку ментов.

– Почему так считаешь?

– Последние месяцы арестовывали в основном наших людей. Группировку Буряка почти не трогали. Полагаю, это они сдают нас ментам в обмен на их поддержку в противовес нам.

– Как это связано с убийством Шляхтина?

– Напрямую. Он занимался покупкой для нас контрольного пакета акций завода. А Буряки тоже положили глаз на этот лакомый кусок с выгодными бюджетными заказами. Накануне Шляхтин добился заключения контракта с нами. А теперь нет ни его, ни оформленных официально в нашу пользу бумаг. Всё огонь уничтожил в квартире и на даче.

– Разве их нельзя восстановить? Что скажешь, Корзун?

– Затруднительно в обозримом будущем. Нам придётся вновь обойти все инстанции и платить чиновникам. Боюсь, за это время Буряки нас опередят. Положение тяжёлое.

– Всё понятно, будем думать. Можете идти. А ты чего, Нестеров, сидишь и ждёшь?

– Нам надо ещё одну тему наедине обсудить.

– Хорошо, Корзун, ступай по своим делам. А ты, Нестеров, теперь можешь говорить.

– Бармен из «Восточного ветра» сообщил, что накануне вечером ваша сестра ушла из кафе вместе с красавцем, с которым там и познакомилась. На его старой «Ладе» укатили. Проследить не удалось.

– Думаешь, он подослан ментами или конкурентами?

– Пока не знаю, но возможен любой вариант.

– Я хочу всё знать об этом человеке. С твоими возможностями бывшего мента ты должен положить мне на стол завтра к обеду подробную справку: с какой целью этот парень подкатил к сестре. Если задача ясна, то действуй.

Оставшись один, Столяров нервно заходил по комнате. Он понимал, что вокруг него и его людей плетутся хитроумные интриги, и остро ощущал всё возрастающую опасность.

Едва проснувшись на следующее утро, Волохов поймал себя на желании позвонить и назначить Надежде свидание. Это нетерпеливое ожидание новой встречи его раздражало. Он не собирался связывать свою судьбу с Надеждой и уговорил себя, что ранний звонок только докажет искренность его страсти к этой женщине. Волохов набрал номер данного ему телефона. Надежда откликнулась сразу, будто нетерпеливо ждала его звонка. Она без излишнего кокетства согласилась к нему приехать.

Волохов встретил женщину у порога и сразу заключил в объятия. Молодые люди некоторое время стояли неподвижно, выражая без слов нежное отношение друг к другу. Затем, так же молчаливо лаская друг друга, переместились на диван. Когда они после очередного сближения отдыхали, Николай поинтересовался:

– Я не могу понять, почему такая чудесная женщина не нашла себе до сих пор спутника? Ведь у тебя наверняка должны быть почитатели.

– Я уже говорила, что здесь, в городе, все боятся моего брата. Есть, правда, в Новосибирске влюблённый в меня человек. С этим Анатолием мы вместе учились на педагогическом факультете в Ростове. Он до сих пор меня замуж зовёт. Я верю в искренность его чувств. Да вот беда: я к нему безразлична. Одной его любви на нас двоих маловато будет.

– Тебе виднее. Ведь живут же люди в благополучном браке без особой любви.

– Знаешь, я не устала ждать настоящей страсти, способной сжечь душу. И не напрасно! Встретила же я тебя. Так не будем же отвлекаться на пустые разговоры. Я соскучилась по мужским ласкам.

Волохова не надо было долго упрашивать, и он охотно откликнулся на призыв женщины.

Ближе к обеду пара проголодалась, и Надежда предложила съездить в ресторан в центре города. Услужливый официант старался угодить известной в городе посетительнице, сноровисто принося заказанные блюда. С его лица не сходила угодливая улыбка. И Волохов не мог даже предположить, что этот суетливый человечек успел позвонить Алексею Столярову и сообщить о появлении его сестры в сопровождении неизвестного молодого мужчины. Столяр уже получил от Нестерова подробные сведения о новом знакомом сестры и дал указание захватить его и доставить к нему.

Сразу после обеда Надежда вызвалась подвезти спутника к его дому. Едва Волохов приблизился к подъезду, к нему подскочили двое боевиков и, угрожая оружием, заставили сесть в их иномарку. Надежда не успела вмешаться. Глядя вслед машине, увозящей любимого человека, она в бессилии ударила кулаком по рулю и в отчаянии зарыдала. Затем принялась лихорадочно звонить брату. Но на её звонки никто не отвечал. И Надежда с ужасом осознала, что судьбу посланного ей свыше Николая будут решать без её участия.

Сидя в машине с местными боевиками, Волохов испытывал тревогу за свою жизнь, хотя пленение приближало его к основной цели задания. В кабинете, куда его завели, помимо Столяра было несколько человек. Крепкие «качки» выглядели, как мастера пыточных дел. Волохов с ужасом узнал в одном из них Амбала, с которым он краткое время находился в одной колонии. Но уголовник лишь скользнул равнодушным взглядом по лицу пленника. И Волохов с облегчением подумал: «Трудно узнать в моём нынешнем модном облике прежнего зека в чёрном бушлате. К тому же мы были вместе с ним за «путанкой» лишь короткое время, и он меня не запомнил».

Успокоившись, Николай стал смотреть только на главаря. Столяру явно не понравилось, что пленник не трусит и смотрит с дерзким вызовом. В очередной раз настойчиво зазвонил телефон, и Алексей раздражённо выключил аппарат. Волохов понял, что Надежде не удастся его выручить, и начал готовиться к нелёгкому разговору. А Столяр вкрадчиво спросил:

– Для начала найди ответ на вопрос, зачем тебя ко мне привезли?

– Тема, в общем, ясная: претензии имеешь из-за сестры Нади.

– О ней разговор позже пойдёт. Ты лучше скажи, на кого работаешь: на моих конкурентов Буряков или на ментовку.

– Вот это неожиданный вираж ты закрутил! Я всего два дня назад приехал в ваш город за наследством тётки. А Надю случайно увидел за столиком в кафе. Вот и познакомились.

– С какой целью?

– Ты что, о любви никогда не слышал? Между нами возникла взаимная симпатия, и мы мило общаемся.

– Стоп, не гони. О Надьке мы ещё успеем побазарить. Только твои складные речи можно смело выкинуть на помойку. Ты никакой не племянник вдовы по фамилии Петров. Прикормленные нами менты позвонили в город, откуда ты якобы приехал. Неувязка получается. Там реально жил Петров Николай. Только этот нарик умер от передозировки полгода назад. Да и по внешнему виду ты не похож на того блондина. Ну, что скажешь?

– А что ты хочешь услышать? Я действительно не Петров. Узнав о завещании вдовы, решил срубить лёгких денег. И по документам покойника сюда приехал. Я не знал, что вы уже положили глаз на эту хату, и по понятиям готов её вам уступить.

– Ловко ты под честного вора игру затеял. Тогда раскрой свою истинную личность и скажи, кто тебе такие отличные «ксивы» справил. Уж не в особом отделе ментовки?

– Я художник и сам могу любой документ изготовить за считанные минуты. А что касается моей личности, то в каждом городе у меня новое имя, и я их все не упомню. Ты опытный сиделец и зачем лишнее спрашиваешь?

– Я должен знать, кто мою сестру в постель уложил и с какой тайной целью. Не могу тебе на слово поверить, что ты охотник до чужого наследства. Если не подтвердишь, что наш правильный бродяга, то станем тебя люто пытать. Вон мои ребята жаждут твоей крови и только ждут сигнала. Даю минуту на размышление.

Волохов трезво оценил ситуацию: «Меня сейчас начнут калечить, если не раскрою своего настоящего имени. Но возможные неприятности в будущем лучше, чем увечье и смерть прямо сейчас».

И он с демонстративной дерзостью ткнул пальцем в рослого боевика:

– Мою правоту тебе Амбал подтвердит.

– Ты чего лепишь, малохольный? Я тебя впервые вижу.

– Тогда я тебе напомню, как мы пересекались в колонии № 15. Ты был в шестом отряде, а я в четвёртом. Я туда приземлился за два месяца до твоего освобождения. Ты был в авторитете, и тебе не было дела до пацана, впервые загремевшего по статье 159 УК за мошенничество. Настоящее моё имя – Волохов Николай.

Неожиданный поворот смутил уголовников. Волохов решил закрепить успех:

– Слушай, Амбал, у тебя под глазом шрам имеется. Его тебе в драке Мишка Косой заточкой сделал, когда вы из-за игры в «буру» поцапались.

– Это правда. А кто в той зоне кумом был?

– Пусть его имя называют те, кто к нему стучать бегал. А ты за такие вопросы можешь ответку прямо сейчас получить.

В спор поспешил вмешаться Столяр:

– Стоп, братва, не собачьтесь по пустякам. Ты, Николай, мог сведения об Амбале и из ментовских бумажек получить. Нам другие доказательства нужны. Что скажешь, Амбал?

– Когда я освобождался, новый этап пришёл. С ним прибыл наш городской щипач Славка Тихоня. Если этот парень говорит правду, то Тихоня может его опознать. Он сейчас наверняка автобус № 2 гоняет.

– Найти и привезти. О нашем госте пока Тихоне не говорите. Посмотрим на его реакцию. А мы пока здесь с пользой время проведём. Ты, Николай, выпить хочешь?

– При моём ремесле алкоголь противопоказан. Нельзя, чтобы руки дрожали.

– Ты и вправду любой документ изготовить можешь?

– Легко, я же на художника учился. Только образец нужен.

– Ладно, подождём, что Тихоня о тебе расскажет. Помнишь его?

– Такого маломерка трудно не заметить. Он метр с кепкой, и то если на стул поставить.

– Верно говоришь. Подождём немного. Мои ребята его легко разыщут. Не сомневайся.

– А у меня нет причин для волнения. Это ты больше меня беспокойство проявляешь.

– Ты не быкуй и не зли меня. Не в таком ты положении. Давай пока помолчим.

В кабинете установилась тишина.

Щипача нашли быстро. Невысокого роста парень с постоянно моргающими глазами, едва войдя, с испугом воззрился на Столяра. Тот указал пальцем на Волохова:

– Ты знаешь этого человека?

– О, да это же Артист! Я с ним вместе зону топтал. Надо же, прибарахлился и под фраера косит. Ну, молодец! Привет, бродяга!

Тихоня обрадованно сделал шаг вперёд, но сразу остановился и опасливо взглянул на авторитета. Столяр успокаивающе кивнул головой:

– Всё в порядке. К этому человеку никаких предъяв нет. Просто хотим убедиться, что он тот, за кого себя выдаёт. Что можешь о нём сказать?

– Правильный бродяга. За продажу фальшивых брюликов срок мотал. Вёл себя на зоне по-пацански. Никаких косяков за ним не водилось. На гитаре классно играет. Даже на фанерной доске любую мелодию голыми пальцами выбивает.

– А рисовать он умеет?

– Ещё как! Любой портрет за пару минут намалевать может. Один раз на спор за пачку чая для чифиря нарисовал тысячную купюру. С первого взгляда и не отличишь.

– Всё, Тихоня, можешь идти. Только если о появлении в нашем городе залётного гастролёра проболтаешься, я тебе язык отрежу и в другое место вставлю.

– Да что ты, Столяр. Я как могила. Мог бы и не предупреждать.

– Всё, проехали. Ты меня, надеюсь, понял.

После ухода карманника Столяр некоторое время сидел, молча размышляя. Затем, приняв решение, приказал:

– Все свободны. Сейчас речь пойдёт о делах семейных, а потому мы будем говорить с Артистом наедине.

И Волохов понял, что его казнь пока откладывается.

Глава 4. Движение к цели

Как только боевики покинули кабинет, Столяр поинтересовался:

– Ну, доложи свои намерения насчёт моей сестры Надежды.

– Познакомился с ней случайно. О том, что она твоей крови, понятия не имел. Иначе бы к ней не сунулся. Пригласил позировать для картины. Ну и понеслось. Дело обычное, если мужик с бабой приглянулись друг другу.

– Ну, а как насчёт женитьбы и пышной свадьбы? Только не юли, говори по чесноку.

– Об этом я и мыслей не держал. Думал толкнуть квартиру и уехать из города. Надежда мне нравится, но я жених никакой. У меня в каждом городе новая любовь. Я не намерен свою жизнь круто менять. Найди сестре более достойного спутника жизни.

– Я тебя услышал. Твой выбор мне понятен. Жаль только Надьку. Опять промахнулась. Но, как мужик, я тебя понимаю. Только подумай, как я теперь должен с тобою поступить?

– А какие ко мне предъявы? Я воровских законов не нарушил. О твоём родстве с Надеждой не знал. От квартиры вдовы готов отступить. Вот и выходит, что ты меня должен отпустить.

– Не так всё просто. Свободу надо заслужить. Окажешь мне услугу – и гуляй на все четыре стороны. Срочно нужно изготовить документы на передачу мне контрольного пакета акций крупного завода. Бумаги были уже готовы, но врагам удалось их уничтожить. Остались лишь ксерокопии. По ним сможешь изготовить подлинники?

– Покажи образцы.

Волохов некоторое время рассматривал документы: «Для меня дело несложное. Но, скорее всего, после выполнения заказа меня ликвидируют. Да и до архива Столяра я пока не добрался. Надо потянуть время».

И он произнёс:

– За пять дней сделаю. Понадобятся пустые бланки, краски, тушь, чертёжные перья, резина, скальпель, бритвенные лезвия и ещё кое-что по мелочи. Я составлю список.

– Нет, весь пакет документов надо изготовить в течение двух суток к утру пятницы.

– Ладно, попробую. Колдовать буду у себя дома. Мне не мешать. За работу хочу получить триста тысяч. Это будет компенсацией за упущенную мною квартиру.

– Не много ли просишь?

– В самый раз, чтобы покинуть ваш город с выгодой. Всё по понятиям.

– Ладно, я согласен заплатить за скорость. Но за качество ответишь жизнью. Пиши список нужных тебе материалов. Мои люди привезут их тебе завтра с утра.

Волохов с тревогой подумал: «Столяр легко согласился потому, что не собирается платить и оставлять меня в живых. Остаётся всего два дня, чтобы добраться до его архива. Плохо».

Стараясь не вызвать подозрений, он попросил:

– Разреши позвонить и успокоить твою сестру.

– Она сама мне названивает. Я даже аппарат отключил. Сейчас свяжу тебя с нею.

Столяр включил телефон на громкую связь, и сразу в кабинет ворвался взволнованный голос Надежды:

– Алексей, почему не берёшь телефон? Я же знаю, что Николай у тебя. Не смей его трогать. Я уже взрослая девочка и сама решаю, с кем мне встречаться. Если с ним расправитесь, то, клянусь, и я жить не стану! Я люблю этого человека!

– Постой, не ори! От твоих воплей телефон может расплавиться. Твой парень жив, здоров и невредим. Мы с ним обо всём договорились.

– Я хочу это от него услышать. Дай нам поговорить.

– Да сколько хочешь.

Николай взял трубку и поспешил успокоить женщину:

– Надя, не волнуйся. Со мною всё в порядке. Меня сейчас отпустят. Через полчаса захвати меня у торгового центра недалеко от кафе. Сможешь?

– Да, конечно. Не задерживайся там.

Волохов отдал телефон Столяру и предложил:

– За нами с Надеждой следить не надо. Я никуда от обещанного мне бабла не скроюсь. И Надежде пока обо мне лишнего не говори. Пусть лучше от меня узнает, с кем дело имеет.

– Договорились. Я жду результата. Всё, иди.

Как только за Волоховым закрылась дверь, Столяр дал команду по телефону начать слежку за сестрой и художником. Он не собирался играть по чужим правилам и оставлять в живых человека, ставшего опасным свидетелем его криминальных дел.

А Волохов, покинув офис, поймал такси и по дороге к торговому центру начал продумывать план спасения. Иномарка Надежды его уже ждала. Едва он пересел в её машину, Надежда крепко прижалась к нему:

– Я уж думала, что никогда не увижу тебя живым.

– Нет, всё в порядке. Я смог убедить Алексея в искренности наших чувств. Поедем ко мне?

– Нет, Коля, от брата можно ожидать любой гадости. И в любовь неземную он поверить никогда не сможет. Если тебя пока отпустил, то, значит, ему что-то от тебя нужно.

– Ты права. Он подрядил меня изготовить ему подлинники сгоревших документов на приобретение контрольного пакета акций.

– Я так и знала. Теперь он тебя из своих лап не выпустит. За нами, кстати, слежка. Вон в той машине едут его парни.

– Ну и плевать. Теперь нам скрываться не надо. Поедем ко мне и оторвёмся по полной.

– Нет, я тебя им больше на растерзание не отдам. Есть у меня в запасе укрытие, о котором ни одна живая душа не знает. Моя подруга уехала за границу с мужем-нефтяником на два года, а ключи от своего летнего домика оставила мне для присмотра. Там нас не найдут. Надо только оторваться от этих гавриков.

– Как думаешь это сделать?

– Тут недалеко прямо за трамвайными рельсами есть лабиринт проходных дворов. Нам надо только совершить один рискованный манёвр, и мы будем в безопасности. Пристегнись.

Надежда резко сбавила скорость и поехала вдоль рельсов. Дождавшись идущего навстречу грохочущего трамвая, она внезапно резко перед ним повернула и переехала пути на другую сторону улицы. Отрезав путь преследователям, Надежда через мгновение проехала под арку проходного двора и начала быстро петлять по узким переулкам. Наконец машина выехала на окраину города и помчалась по пустынному шоссе. Надежда облегченно вздохнула:

– Теперь мы в безопасности, и у нас впереди целая ночь. Правда, летний домик не обогревается, и там холодина страшная. Надеюсь, ты не дашь мне замерзнуть.

– Это зависит не только от меня, но и от твоего энтузиазма.

– Об этом можешь не беспокоиться.

И Надежда счастливо и многообещающе рассмеялась.

Летний домик оказался построенным в дачном посёлке, землю под который выделили недавно. Повсюду виднелись лишь вырытые фундаменты и белели стенки времянок без всяких ограждений. В надвигающейся темноте Волохов разглядел у густых кустов акации невысокую будку и спросил:

– Это туалет?

– Это бытовка для садовых инструментов. Приходится нужду справлять вон в том лесочке. Тебе надо?

– Нет, я так просто поинтересовался.

– Ну и ладно. Сейчас зайдём внутрь и начнём обустраиваться.

– И всё же, зачем ты меня сюда привезла? Могла квартиру снять где-нибудь в городе.

– Был у меня резон. Ты пока лишних вопросов не задавай, а к утру тебя ждёт нечаянная радость. А пока достань из багажника сумку с вином и холодными закусками. Я, перед тем как захватить тебя у торгового центра, заскочила в магазин и отоварилась. Здесь нет печки и электричества. Зато нас ждёт ужин при свечах, как когда-то мечталось в девичьих грёзах.

– Слушай, Надежда, мне надо тебе сказать нечто важное.

– Сейчас никаких серьёзных разговоров. Я очень боялась, что это свидание с тобою не состоится. Так что все объяснения завтра утром. А сейчас нам предстоят незабываемые часы. Прошу, ничего больше не говори, и пойдём в дом.

И Волохов благоразумно подчинился. Он и сам испытывал нетерпеливое влечение к этой женщине, готовой самозабвенно рисковать ради него. Надежда неспешно расставила закуски, и они сели за стол. Пламя свечей колебалось от сквозняка, причудливо отражаясь на стенах чередованием бликов света и тени. Это создавало впечатление попадания в сказочное царство, в котором с переменным успехом добро сражается со злом. Надежда явно оттягивала момент близости, распаляя нетерпение Николая. Наконец, ей наскучила эта извечная игра, и она позвала:

– Нам пора отдыхать. Но раздеваться не будем. Иначе ночью задубеем здесь от холода.

И Волохов охотно ей подчинился. Ближе к утру он проснулся от еле различимого движения встающей с кровати женщины. Желая убедиться, что её партнёр спит, она еле слышно позвала его по имени. Но Волохов сделал вид, что продолжает спать, и не ответил. Надежда, бесшумно ступая босыми ногами по дощатому полу, быстро выскользнула из комнаты. Николай вспомнил об обещанном накануне сюрпризе и поспешно прокрался следом на террасу. Отсюда было хорошо видно, как тонкая женская фигура метнулась к бытовке. До него донеслось звяканье передвигаемых лопат и грабель. Затем шум на некоторое время стих. Потом скрежет возобновился вновь, словно металлические орудия клали на место. Вслед за этим Надежда выскользнула наружу и направилась к дому. В руках она держала пачки денежных купюр. И Волохов догадался: «Она хранит заначку Столяра на недостроенном дачном участке. Скорее всего, и архив брата находится здесь. Мне здорово везёт в этом городе».

Волохов поспешно вернулся в комнату и лёг на кровать, сделав вид, что продолжает спать. Надежда положила деньги на стол и осторожно прилегла рядом. Через час окончательно рассвело, и Надежда начала его будить:

– Вставай, нам надо спланировать наши дальнейшие действия.

– А что ты предлагаешь?

– Не возвращайся к себе. Там тебя наверняка ожидают посланцы брата. Уезжай из этого города. Плевать на тётушкину квартиру. Алексей всё равно её у тебя отнимет. Я дам тебе денег. Ровно сто тысяч. За такую сумму я сумею отчитаться перед братом.

– А как же ты?

– Когда месяца через два всё уляжется, я к тебе приеду, и мы заживём вместе.

– Это невозможно. Я должен тебе признаться, что я не Петров, а ранее судимый за мошенничество Волохов. Документы на квартиру поддельные. И нет у меня своего дома. Я гастролирую по городам и развожу лохов.

– И меня тоже?!

– Нет, в тебя я реально влюбился, увидев через витрину кафе. И если бы ты не оказалась сестрой Столяра, то я бы успешно провернул афёру с квартирой.

– Мой брат тоже не святой, и мне наплевать, кто ты на самом деле. Я готова уехать с тобою отсюда навсегда. Здесь мне никогда не будет счастья и покоя. Живу, как птица в клетке.

– Не всё так просто. Твой брат знает обо мне всё, и я обязался изготовить ему документы.

– Забей на это. Я могу ещё достать денег. Мы уедем, и нас не найдут.

– Нет, я честный бродяга и должен выполнить обещание. Меня всё равно повяжут рано или поздно, и на зоне спросят по воровским понятиям. Я должен изготовить документы. Как только выполню работу и получу за неё деньги, мы вместе решим, что нам делать дальше.

– Неужели ты веришь, что брат с тобою честно расплатится и даст уехать?

– Не волнуйся, у меня есть способ заставить его выполнить условия сделки.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. А деньги всё-таки возьми на всякий случай.

– Нет, я не брачный аферист и не живу за счёт женщин. Сейчас отвезёшь меня назад в город. И не выходи со мною на связь, пока я сам не позвоню. Брату скажешь, что ночь провели в машине в ближайшем лесу. Про эту дачу молчи. Она ещё может пригодиться.

– Хорошо, я буду надеяться и ждать.

Всю обратную дорогу молодые люди молчали. Когда машина остановилась у подъезда дома, Надежда вновь заверила:

– Хотя ты огорчил меня своим признанием, я по-прежнему хочу уехать вместе с тобою. Береги себя и думай обо мне. А я буду надеяться и ждать.

Волохов, покидая машину, в смятении подумал: «Я уже и не знаю, что для неё важнее: избавиться от тягостного существования в этом городе или навсегда воссоединиться со мною. Но в любом случае женщина готова поставить на кон свою судьбу. А это многого стоит».

Напротив своего подъезда Волохов заметил машину с боевиками. Он снова был под колпаком. Это осложняло его задачу незаметно покинуть дом и вернуться к тайнику на даче. Он окинул взглядом ровные ряды балконов на фасаде дома, и ему показалось, что он нашёл единственную возможность уйти от назойливой слежки.

Едва он вошёл в квартиру, как следом поднялись и позвонили в дверь боевики. Они принесли заказанные им материалы и, уходя, предупредили:

– Столяр просил напомнить, что ждёт документы завтра с утра. Постарайся управиться.

Волохов вооружился лупой и, обследовав документы, понял, что сможет успеть в срок. Предстояло изготовить две несложных печати и подделать три подписи. Последнее для него не представляло труда. Заполнив бланки и скопировав подписи чиновников, Волохов приступил к изготовлению первой печати. Взяв кусок резины, он принялся вырезать лезвием двуглавого орла и буквы с наименованием предприятия. Довольный результатом, Волохов сделал оттиск на бланке и посмотрел на часы. Он даже не заметил, как давно миновало время обеда. Ему оставалось изготовить ещё одну печать, и времени было достаточно.

За окном внезапно прогрохотал раскат грома, тяжёлые капли дождя забарабанили по окну. И Волохов решил: «Окончание работы отложу. В непогоду легче ускользнуть от наблюдения, надев плащ с капюшоном. Для верности переберусь по балконам в соседний подъезд. Ради архива Столяра стоит рискнуть».

Волохов быстро надел дождевик и вышел на балкон. Преодолев перила, он на мгновение завис над бездной в пять этажей. Затем примерился и, сильно оттолкнувшись, прыгнул и зацепился за ограждение соседнего балкона. Пройдя мимо мешков со старыми вещами, Волохов с успехом повторил прыжок. Но когда он перебирался на третий балкон, его руки едва не сорвались, заскользив по мокрым от дождя железным перилам. С трудом удержавшись, он решил больше не рисковать. На его удачу дверь с балкона в комнату была приоткрыта. Волохов быстро направился в сторону выхода из квартиры. С кухни раздался встревоженный женский голос:

– Это ты, Виктор? Почему так рано явился?

Волохов поспешно захлопнул за собой дверь и сбежал вниз по лестнице. Он оказался в угловом подъезде и, положившись на судьбу, накинул на голову капюшон, сильно согнул спину и, прихрамывая, вышел наружу. Волохов передвигался по омываемой дождём улице, с тревогой ожидая грозного окрика боевиков. Но ему удалось благополучно свернуть за угол здания и поспешить к своей цели.

Сначала на автобусе он доехал до нужного ему шоссе. Затем, проголосовав, остановил попутную машину, попросив высадить его у двадцатого километра. Оттуда ему пришлось добираться пешком до недостроенного летнего домика. Когда накануне Надежда везла его на машине, путь от шоссе до дачного участка занял чуть более пяти минут. Но сейчас по размокшей от дождя глинистой дороге он потратил полчаса, чтобы добраться до деревянной бытовки. Открыв дверцу, Волохов увидел под лавкой садовый инструмент и начал сдвигать его в сторону. Затем ощупал половицы, и одна из них предательски легко сдвинулась с места. Зацепив пальцами за щель, он приподнял доску и достал из тайника старомодный саквояж.

Нужную ему папку с бумагами Волохов нашёл на дне под пачками денег. Быстро просмотрев документы, он понял, что нашёл необходимые ФСБ сведения. Теперь можно было возвращаться. Но он продолжал смотреть на лежащие перед ним купюры в банковских упаковках. Соблазн был велик, но Волохов подумал о Надежде, которой будет трудно объяснить брату исчезновение денег. И он, положив пачки купюр назад в саквояж, вернул его снова в тайник, накрыв половицей. Затем сверху задвинул под лавку лопаты и грабли.

Перед тем как отправиться в обратный путь, Николай спрятал папку с документами под рубашку. Ему ещё предстояло, несмотря на поздний час, передать их сотруднику ФСБ. Волохов справедливо полагал, что другой возможности ускользнуть от наблюдения боевиков у него в дальнейшем не будет.

Глава 5. Развязка

Добравшись до шоссе, Волохов вновь поймал попутку и попросил его высадить на окраине города. Зайдя в придорожное кафе «Зонтик», он набрал номер телефона руководителя операции из ФСБ. Услышав сочный баритон, кратко доложил:

– Привет от Дьяченко. Груз на месте. Готов передать.

– Ты сейчас где?

– В кафе «Зонтик», на шоссе у выезда из города в западном направлении.

– Знаю, через двадцать минут заберу тебя у входа. Номер моей машины – 208. Не перепутай. Конец связи.

Волохов заказал чашку кофе и, давясь от отвращения, начал мелкими глотками отпивать безвкусную жидкость. Ему казалось, что время течет крайне медленно. Наконец минутная стрелка приблизилась к нужной ему цифре, и он вышел на улицу под продолжающий нудно моросить дождь. Тут подлетела и резко затормозила нужная ему машина. Дверца открылась, и Волохов сел рядом с полным блондином. Тот с подчеркнутым уважением протянул руку:

– Рад познакомиться. Называйте меня Глебом Ивановичем. Кто вы, я знаю. Бумаги с собой?

– Да, можете посмотреть.

Некоторое время сотрудник ФСБ рассматривал документы. По его лицу было видно, что он доволен. Затем повернулся к Волохову:

– Теперь можно приступать к ликвидации опасной группировки. Мы вам очень благодарны за помощь. Вы сработали отлично и в сжатые сроки. Я думаю, ваше начальство найдет, как вас отблагодарить. К нам будут какие-нибудь вопросы?

– Конечно, как планируете легализовать эти документы, чтобы меня не подставить?

– Очень просто. Мы их найдем у Алексея Столярова, ну, скажем, в служебном сейфе.

– А что будет с Надеждой, когда Алексей узнает, что архив, переданный ей на хранение, оказался у вас?

– Об этом беспокоиться не надо. Он вряд ли доживет до суда. Зачем нам сохранять жизнь человека, способного руководить криминалом в городе из тюрьмы. А о хранении этих бумаг у Надежды знал только он.

– А что будет с ней?

– Ничего. Она наше ведомство не интересует. И со стороны полиции к ней претензий тоже нет. Ну, может быть, вызовут разок на допрос. Она скажет, что не в курсе дел своих братьев, и ее оставят в покое.

– Значит, я могу незаметно скрыться из города уже сейчас?

– Нет, ликвидация группы намечена на завтрашний день, и Столяр не должен ничего заподозрить до момента ареста. Насколько я знаю, вы обещали ему подготовить какие-то бумаги. Вот и отнесете их с утра, как и обещали.

– Вы хорошо осведомлены. Но ваше предложение весьма рискованно. Меня могут придушить сразу после передачи бумаг и закопать в лесу за городом.

– Это так. Но мы не можем вам приставить личную охрану. Вы уж сами придумайте, как себя обезопасить. Как только передадите ему фальшивки, можете исчезнуть из города.

И Волохов с тоскою осознал, что после получения документов сотруднику ФСБ глубоко безразлична его дальнейшая судьба. И ему теперь придется надеяться только на себя и помощь местного сыщика Кузьмина, рекомендованного Дьяченко.

Сотрудник ФСБ высадил его недалеко от дома, торопливо пожелав удачи. Дождь продолжал идти, и Волохов направился прямо к подъезду. Его теперь не беспокоило, узнают его дежурящие в машине боевики, или он проскользнет незамеченным. В квартире он сразу взялся за изготовление второй печати. Ближе к полуночи все бумаги были готовы. Теперь предстояло обезопасить себя при завтрашней встрече.

Волохов достал простую канцелярскую папку и принялся аккуратно вскрывать лезвием безопасной бритвы заднюю часть картонной обложки. Затем вложил документ о покупке основной доли акций в сделанный вырез и заклеил. Теперь этот тайник стал единственной гарантией сохранения ему жизни. До утреннего визита к Столяру оставалось несколько часов, и ему надо было хорошо выспаться перед опасным испытанием.

Утром, собираясь на встречу, Волохов достал и спрятал под курткой оба ствола. Затем собрал свои вещи. Он не собирался сюда больше возвращаться. Некоторое время постоял в нерешительности перед футляром со скрипкой. Потом решил не брать эту слишком приметную вещь. Перед самым выходом снял с дверцы шкафа портрет Надежды и положил в сумку рядом с изготовленными им документами. Ему хотелось верить, что образ любящей женщины послужит оберегом при встрече с её братом. Затем, окинув прощальным взглядом чужую квартиру, захлопнул за собой дверь и направился к лифту.

Как только он завел мотор и поехал к офису Столяра, вслед за ним тронулась машина с дежурящими всю ночь боевиками. Зайдя в офис, он направился в кабинет Столяра. Тот встретил его приветливо:

– Ты пришел вовремя. Давай, хвастайся своей работой.

Перелистав изготовленные документы, Столяр довольно потер руки:

– Ты и правда умелец. С первого взгляда и не отличишь, подлинные «ксивы» или нет. Я готов с тобой рассчитаться, но только после того, как эти документы у нас во всех учреждениях примут к исполнению. Согласись, это справедливо.

– Нет, так не пойдет. Я хочу, как договаривались, сразу получить расчёт и разбежаться.

– И как ты заставишь меня это сделать?

– Очень просто, ты не заметил отсутствия одного самого важного документа о передаче тебе акций. Без него весь этот пакет бумаг – не больше чем макулатура. Он надежно спрятан.

– Твои предложения?

– Ты сейчас мне отдаешь триста тысяч и позволяешь уехать. А я, как только покину город, позвоню тебе и скажу, где спрятал нужную тебе бумагу.

– Ну ты и жук! Ладно, только если обманешь, сам знаешь: по зонам и на свободе пойдет малява о твоем крысятничестве, и тебе не жить.

– Не пугай, я свое слово держать умею.

Столяр поднялся, достал из сейфа несколько пачек денег и передал Волохову.

– Возьми, можешь не считать. Даю тебе ровно час. И если за это время не поступит звонка, то мои парни и свора подкупленных ментов будут брошены на твой поиск.

– Я тебя услышал. Можешь не беспокоиться. Дай приказ своим людям за мной не зыркать.

Столяр, играя от злости желваками, позвонил и приказал:

– Сейчас от меня выйдет Артист, за ним больше не следить. Пусть едет. Всё равно далеко не скроется, если я захочу. Ты слышал, Волохов? Я свое слово сдержал, теперь твоя очередь.

Волохов взял деньги и направился к выходу. Сев в машину, он поехал в сторону загородного шоссе. Но уже минут через пятнадцать вынужден был остановиться. Бензин заканчивался, хотя он заправил полный бак. Найдя дырку в пробитом бензобаке, Волохов убедился, что бандиты не собирались выпускать его далеко из города.

Взяв сумку, он направился к автобусной стоянке. Доехав до конечной остановки, посмотрел на часы. Истекал срок сообщения Столяру о документе. И он набрал нужный номер:

– Столяр, нужная бумага у тебя на столе. Я ее заклеил в заднюю обложку переданной тебе папки. Аккуратно извлеки, и весь пакет документов будет в твоем распоряжении.

– Ну ты и крендель. Неужели надеешься после таких подлянок в живых остаться? Ты без колёс, всё равно из города ещё не уехал. Так что не прощаюсь, до скорой встречи.

Волохов отключил телефон и задумался: «Похоже, этот город легко покинуть не удастся. Надо дождаться шухера, когда начнутся аресты бандитов. Тогда появится шанс выбраться отсюда. А пока, пожалуй, отсижусь в ближайшем кинотеатре на дневном сеансе. Там меня искать не догадаются».

И Волохов принялся искать по карте ближайший развлекательный центр. В кинотеатре, занятый мыслью о собственной безопасности, он почти не следил за развитием сюжета на экране. Наконец, фильм закончился, и он вышел на улицу. День уже клонился к вечеру. Он набрал номер Кузьмина и, услышав ответ, представился:

– Я от подполковника Дьяченко. Он вам привет передает. Мне нужна помощь. Я нахожусь на конечной остановке автобуса № 3.

– Жди меня через пятнадцать минут. Я одет в светлый костюм и в левой руке буду держать зонт. Смотри «хвоста» не приведи. Мне тут еще долго служить. Всё, конец связи.

Волохов ещё раз убедился в отсутствии слежки и стал ждать местного сыщика. Когда появился седовласый мужчина, размахивающий на ходу складным зонтом, он сразу пошёл ему навстречу. Тот моментально перешел к делу:

– Друг за тебя просил. Иначе бы в это грязное дело влезать не стал. Час назад при аресте застрелили Алексея Столярова, оказавшего вооружённое сопротивление. Под горячую руку попали еще два боевика: Амбал и Таран. Задержания идут по всему городу. Тебя тоже объявили в розыск. Только имеется негласное указание тебя завалить. Не нужен ты живой ни ментам, ни бандитам. Где твоя машина?

– Бензин слили, пришлось бросить.

– Это хорошо. Не знаю, какой ты угонщик, только добудь тачку и вали отсюда.

– А что слышно о сестре Столяра?

– Мой человек шепнул, что люди Буряка её под шумок захватили и добиваются выдачи денег, нахапанных братом. По слухам, именно она хранила наличные.

– Вы вмешаетесь?

– Нет, ее судьба нас не волнует. Пусть бандиты друг друга за украденные деньги мочат. Больше я для тебя сделать ничего не могу. Надеюсь, тебе удастся выбраться из этой истории.

После ухода сыщика Волохов в сомнении присел на скамейку: «Если сейчас уехать и оставить Надю в руках бандитов, то потом всю жизнь придётся мучиться, ощущая вину за ее гибель. Она продержится часа два, пока ее не заставят указать тайник. Я знаю, где он находится, и у меня есть запас времени, чтобы спасти Надю».

Понимая, что действует неразумно, Волохов поймал попутку и велел ехать на Речную улицу, к дому, где жил спасённый им ученый со своей миловидной женой.

На его звонок Ксения сразу открыла дверь:

– Вот это неожиданность, смотри, Захар, кто к нам пришел! Будете с нами ужинать?

– Извините, но я спешу. Мне нужно срочно исчезнуть из города. Какие-то бандиты начали за мной охоту. Они испортили мою машину, и мне нужен ваш автомобиль, чтобы уехать подальше. Не бесплатно, конечно. Вы мечтали получить за нее двести тысяч. Я их вам привез.

Волохов стал доставать из карманов деньги, специально распахнув куртку, чтобы хозяева увидели засунутый за ремень пистолет. Захар испуганно возразил:

– Но продажу машины надо официально оформить.

– Необязательно. Сегодня у нас пятница, а в понедельник утром заявите в полицию об угоне. Я уже буду далеко. И никаких проблем с бумажками. А деньги останутся у вас.

– Ну, я даже не знаю, как поступить.

В этот момент в разговор вмешалась Ксения:

– Нечего даже думать. Давай возьмем деньги. Нам такую сумму еще долго не накопить. К тому же мы в долгу перед человеком, который нас спас. Мы согласны.

И Захар подчинился властному тону своей жены. А Ксения продолжала командовать:

– Вот, возьмите ключи. Машина стоит во дворе с полным баком. Я провожу гостя, а ты пока пересчитай деньги.

Волохов направился к выходу. В коридоре Ксения прижалась к нему и, закрыв глаза, поцеловала. Николай, почувствовав возникшее желание, торопливо оторвался от женщины. И тут же произнес слова, которые, очевидно, она хотела услышать:

– Мне жаль покидать город, где встретил такую красивую женщину. Но, возможно, судьба нас еще сведет вместе. Проследи, чтобы до понедельника муж шума не поднимал.

– Об этом не беспокойся. Если когда-нибудь вернешься, дай знать.

– Непременно.

И Волохов побежал вниз по лестнице, испытывая сочувствие к Захару, жена которого явно жаждала острых впечатлений. Отогнав посторонние мысли, он на предельной скорости поехал к уже знакомому дачному поселку. Укрыв машину в небольшом перелеске, бегом направился к бытовке. Убедившись, что саквояж с деньгами на месте, с облегчением понял, что успел вовремя, и принялся нервно расхаживать в ожидании появления бандитов. То, что женщина сломается и быстро выдаст тайник, он не сомневался.

Прошло полчаса, когда он услышал шум приближающейся машины. Волохов поспешно спрятался рядом с бытовкой в кустах, приготовив к стрельбе оба ствола. Из машины вышла заплаканная Надежда в сопровождении троих боевиков. Посреди участка она в нерешительности остановилась. И один из бандитов грубо её подтолкнул:

– Ну, что замерла? Давай указывай схрон. Я клянусь, что возьмем бабло и уедем, оставив тебя в живых. Нам твоя смерть без надобности. Так что давай быстрее закончим это дело.

И Надежда покорно указала на бытовку:

– Там, под лавкой, поднимите половицу и возьмите деньги.

– Вот и молодец. Сейчас проверим. Давай, Кузнец, загляни внутрь.

Невысокий крепыш зашел в бытовку. Было слышно, как он сдвигает в сторону лопаты и грабли. Через минуту Кузнец вынес саквояж и раскрыл его. Увидев деньги, лидер бандитов восторженно присвистнул:

– Вот это удача! А теперь извини, Надька, тебя придется убрать. Побаловаться бы с тобой напоследок, да с таким баблом можно найти тёлок интересней и моложе.

Бандит достал пистолет. Больше медлить было нельзя. И Волохов, выскочив вперёд, сразил в упор из обоих стволов двух бандитов. Третий, резко развернувшись, бросился бежать к машине. Волохову удалось его свалить только с третьей попытки. Подойдя к стонущему от боли боевику, Николай добил его выстрелом в голову. Затем повернулся к Надежде:

– Я, кажется, успел в самый раз.

– Как ты здесь оказался?

– Когда в городе началась заваруха, решил на время затихнуть. А кроме этой дачи других мест, где можно укрыться, не знаю.

– И всё же твое появление здесь подозрительно!

– Думай, что хочешь, можешь даже бабло пересчитать. Оно всё на месте.

– Ладно, дело не в деньгах. Что дальше делать будем?

– Надо навсегда исчезнуть из этого города. У меня в том леске припрятана чужая машина. До понедельника ее не хватятся. Будем гнать поочередно. Чем дальше оторвемся, тем больше шансов уцелеть. Всё, не будем терять время.

Схватив Надежду за руку, Николай поднял тяжелый саквояж с деньгами и направился в сторону кустов, где оставил машину.

Беглецы, сменяясь, гнали машину всю ночь. Утром остановились у магазина, и Волохов направился за продуктами. Когда он вернулся, Надежда сидела на заднем сиденье, рассматривая содержимое его сумки. В руке она держала свой портрет, нарисованный Николаем в кафе. Волохов зло поинтересовался:

– Зачем в чужих вещах копаешься?

– Прости, что плохо о тебе думала. Но теперь я окончательно убедилась, что тебе небезразлична, раз ты, убегая из города, захватил моё изображение.

– А мне кажется, ты проверяла, не украл ли я деньги. Кстати, после покупки этой машины от денег, полученных от твоего брата, осталось только сто тысяч.

– Ты про мои деньги в саквояже тоже не забывай. Лет на пять безбедной жизни нам хватит.

– Слушай, Надя, давай сразу проясним всё до конца. Мы до понедельника уедем далеко от вашего города. А потом придётся бросить тачку, объявленную в розыск. На ближайшей станции расстанемся. Ты поедешь в Новосибирск к своему Анатолию, выйдешь замуж и будешь жить долго и счастливо.

– Но я надеялась остаться с тобой навсегда!

– Я тоже этого хотел. Но у меня нет дома. Я болтаюсь по городам и обманываю лохов. Когда-нибудь непременно вновь окажусь на зоне. И ты станешь вдовой при живом муже.

– А почему тебе не бросить заниматься афёрами, а жить на мои деньги?

– Надя, как бы много ни лежало денег в саквояже, их хватит только на несколько лет. А потом перебиваться с хлеба на воду уличным художником или музыкантом на подаянии? Как мне ни тяжело это говорить, но нам придется расстаться.

– А как же наши чувства?

– Поверь, мне это расставание тоже нелегко дается. Но я люблю тебя и желаю тебе добра. Поэтому и отпускаю в Новосибирск. Рядом со мной ты счастья не найдешь. Поехали. За оставшиеся двое суток надо отъехать как можно дальше, чтобы нас не нашли.

Не обращая внимания на слезы Надежды, Волохов сел за руль и нервными рывками, переживая нелёгкое объяснение, повел машину по шоссе, всё более удаляясь от города, где нашел свою любовь, с которой теперь должен расстаться.

Рано утром в понедельник Волохов направил машину в небольшой хвойный перелесок:

– Всё, дальше ехать на этой тачке будет опасно. Тут рядом крупный железнодорожный узел. Доберемся до него на попутке. Там и расстанемся. Хочу с тобой попрощаться здесь.

И Николай начал расстегивать на Наде блузку. Та не сопротивлялась, но внезапно разрыдалась. Волохов пытался ее успокоить. Но потом, поняв бесполезность своих усилий, прекратил попытки. Он просто обнимал женщину за плечи. Наконец Надя постепенно затихла, и Николай ее осторожно отпустил. Выйдя из машины, он осторожно открутил номера и, согнув их, положил в сумку, решив выбросить в другом месте. Надя привела одежду в порядок, и они отправились к шоссе, чтобы поймать такси и доехать до вокзала.

Им повезло: на приходящий через час поезд до Новосибирска в кассе оказался билет. В ожидании посадки Надежда угрюмо молчала. А Волохов нервно поглядывал на часы, мысленно подгоняя время. Он хотел быстрее покончить с тягостным расставанием. Наконец поезд подошел к перрону. Николай помог занести саквояж в купе и быстро выскочил из вагона. И почти сразу состав тронулся с места. Надя приникла лицом к окну и, подслеповато щурясь от хлынувших слез, всматривалась в навсегда покидающего ее любимого человека.

Волохов невольно сделал несколько шагов вслед набирающему скорость вагону. Наконец лицо Надежды исчезло из виду, и он направился к кассе. Крашеная блондинка ему сообщила, что скоро прибудет поезд на Санкт-Петербург и в нем есть только плацкартные места в общем вагоне. Но Николаю было всё равно. Он хотел как можно скорее покинуть место, где ему пришлось расстаться с любимой женщиной.

Купив билет, он вышел на привокзальную площадь. В сквере рабочие сжигали мусор, и Волохов направился к полыхающему костру. Достав из сумки нарисованный им портрет Надежды, он бросил его в огонь. Наблюдая, как исчезает милый образ, он надеялся, что сумеет избавиться от постигшего его любовного наваждения.

Наконец лист ватмана превратился в пепел, который от дуновения ветра поднялся вверх. Один из черных кусочков взмыл ввысь, покрутился в воздухе и внезапно спикировал на грудь Волохова, вызвав, словно от ожога, ноющую боль в груди. И Николай обреченно понял, что теперь уже никогда не избавится от ощущения вины перед женщиной, от счастья с которой ему пришлось отказаться.

Эпитафия для живых

Глава 1. «Медовая» ловушка

Вадим с трудом нашёл в связке нужный ключ и открыл замок. Отворив дверь, пригласил Марию войти в квартиру. Женщина, настороженно озираясь, осмотрела незнакомую обстановку. Вадим и сам плохо здесь ориентировался. Лишь накануне его привёл в арендованную квартиру банкир Жгутов и с иронией указал молодому мужчине на широкую кровать:

– Это ипподром для азартных скачек с кобылицей. Камера для съёмки бурных страстей находится на полке среди книг. Постарайся, чтобы дама постоянно находилась лицом в кадре, а сам поворачивайся к камере спиной, чтобы тебя не узнали. Всё же муж у неё состоит на государственной службе и оружие с собою носит.

– Я понял и сыграю роль на высоком художественном уровне. Тем более что мне реально приглянулась эта привлекательная тёлка.

– Значит, совместишь приятное дело с пользой. При таком раскладе мне надо с тебя плату требовать, а не долг списать. Это я шучу. В случае успеха разойдёмся по нулям.

– За это спасибо. Век не забуду.

– Ладно, потом сочтёмся. А ты уверен, что завтра свидание состоится?

– Без вопросов. Начиная по вашей указке охоту, я даже не предполагал, что за неделю уломаю эту с виду неприступную замужнюю даму.

– Ничего удивительного. Когда женщина считает себя обделённой вниманием мужа, то стремится к безумным страстям. Ты по молодости лет этого ещё не постиг. Ладно, сценарий написан, режиссёрская работа проведена, теперь твой выход на сцену. Не подкачай.

– Всё обеспечу в наилучшем виде.

Вадим, зазвав Марию в гости, был уверен в успехе: «Тридцатилетняя женщина отлично понимает, для чего её приглашает к себе одинокий мужчина».

И теперь, оказавшись вдвоём с дамой, Вадим не стал тратить время на пустые уговоры. Он властно привлёк женщину к себе и начал раздевать. Мария попыталась, соблюдая приличия, мягко отвести от себя его руки, но потом покорно позволила увлечь себя на кровать. И для неё перестал существовать реальный мир с его скучными повседневными заботами о быте и хлебе насущном.

В тот же вечер Жгутов просмотрел доставленные ему отснятые материалы и остался доволен: «Этот проигравшийся в карты Вадим расстарался на полную силу. И всего за пару тысяч долларов я приобрёл хороший козырь против вставшего у меня на пути человека. Даже если сыщик равнодушен к своей жене, то не захочет стать всеобщим посмешищем».

Жгутов положил отснятые материалы в карман и, достав из сейфа большой конверт с деньгами, направился к выходу. Сегодня был день очередного платежа полицейскому генералу за защиту от подчинённых ему чрезмерно ретивых сыщиков. Банкир надеялся на его защиту, хорошо понимая, что видео с «порнухой» может не сработать, и ему понадобятся дополнительные гарантии нейтрализации ставшего опасным человека.

Покровитель Жгутова пришёл на встречу в кафе в штатском, мешковато сидящем на нём костюме. Без генеральского мундира он выглядел как чиновник низового звена на уровне работника районного ЖКХ. Но банкир не заблуждался, зная, что на своей должности этот человек способен решать крупные дела. Жгутов протянул покровителю пакет с деньгами. Генерал небрежно засунул полученные деньги в кейс и дежурно поинтересовался:

– Надеюсь, у тебя всё в порядке?

– К сожалению, появились основания для тревоги по вашему ведомству.

– Что там ещё? Я пока не в курсе дела.

– Полицейский майор Кривцов из Центрального округа начал проявлять интерес к моему бизнесу. За последние дни мне доложили о двух его попытках завербовать моих сотрудников. Он конкретно интересовался контрабандными поставками товаров из-за рубежа и способами их оплаты. Но мои люди доложили мне об этих контактах.

– Ну, и чего ты тогда всполошился?

– Так ведь могли быть и другие сотрудники, которые согласились сотрудничать с Кривцовым.

– С какого перепуга? У тебя же все люди обильно замазаны нелегальными сделками. Кто из них под суд идти захочет?

– Но если майор их прихватит на более серьёзном материале, то в обмен на неприкасаемость любой продаст и не поморщится. К тому же Кривцов начал проявлять интерес к моим делам сразу после убийства сыщика Мухина. Беда, если он обнаружит связь между этим преступлением и нелегальной поставкой товара из-за кордона.

– Так то же дело раскрыто. Его списали на наркомана, который вскоре после признания вины скончался в камере от «ломки».

– Но, похоже, ваш майор Кривцов считает, что истинный убийца ещё не найден. Есть ещё одно важное обстоятельство, осложняющее положение.

– Чего замолчал? Говори, раз уж начал.

– В тот день, когда Мухину во дворе дома голову проломили, он получил от меня крупную сумму денег. Её потом не нашли ни на теле, ни дома у него, ни в сейфе.

– Почему раньше мне об этом не сказал?

– Так убийство вы зачислили в раскрытые, и не было нужды посвящать вас в детали.

– Давай рассказывай о деньгах подробно.

– На меня в Центральном районе помимо Мухина работали ещё двое прикормленных ментов: Уколов и Зубцов. Но я их лично никогда не видел, имел дело только с Мухиным. Так вот, через месяц, когда пришло время очередного платежа за «крышу», на меня вышел Уколов и сказал, что после гибели Мухина он будет обеспечивать безопасность моего бизнеса. Я не возражал.

– Чего я ещё не знаю?

– Меня поразило его неподдельное восхищение размером полученной от меня суммы. Похоже, Мухин держал своих друзей на голодном пайке, и ссора между ними произошла при дележе денег.

– Вполне возможно. Тем более что именно Уколов и Зубцов тогда это убийство на первого попавшегося наркомана «повесили». И если Кривцов докопается до истины, то быть беде.

– Твои предложения?

– Замочить этого настырного майора легко, но потом шума не оберёшься. Устранить его надо гласно, в рамках закона. Я об этом уже позаботился. Вот кассета с записью забав его жены с любовником. Как правильно использовать этот материал, не мне вас учить.

– Ну что же, попробуем зайти с этой стороны. Если не получится, то будем думать, как поступить дальше.

– Я в долгу не останусь.

– Я знаю. Мы оба заинтересованы в обуздании майора. Новые скандалы в моём ведомстве никому не нужны.

Генерал положил в карман кассету с видео и покинул кафе, оставив бизнесмена расплачиваться за выпитый кофе.

Рабочий день начальника уголовного розыска Кривцова начался с неприятности: к нему со скандалом прорвался высокий грузный человек с заявлением о краже из квартиры. Был конец квартала, и новое нераскрытое преступление могло испортить и без того нерадостную статистику. Обычно от нежелательных заявителей отбивались подчинённые сыщики, но в этот раз неблаговидную миссию пришлось взять на себя Кривцову. Механизм вежливого отказа от приёма заявления был отработан десятилетиями. Как только хозяин обворованной квартиры начал возмущаться размером нанесённого ему ущерба, Кривцов строго заметил:

– Вы должны составить перечень похищенных вещей с указанием их стоимости. Кстати, в свете борьбы с коррупцией мы обязаны проверить, как рядовой юрист из строительной компании сумел приобрести столько дорогих украшений. К тому же, мои сыщики будут выяснять причастность всех ваших родственников и знакомых к совершённой краже.

– Но я совсем не хочу, чтобы копались в моей личной жизни и доставляли неприятности близким мне людям!

– Тогда хорошо подумайте о последствиях подачи заявления о краже. Сейчас я вызову сотрудника, и вы ему опишете приметы украденных вещей. Возможно, нам удастся задержать преступников при попытке их продать. Подождите пока в коридоре.

Вызвав к себе сыщика Парнова, Кривцов приказал:

– Избавься от этого заявителя. Очередной «висяк» нам не нужен. Я уже нагнал на него страху копанием в его «грязном белье». Дожми его. И ещё договорись с кинологом, чтобы побегал для видимости с собакой по подъезду. Пусть юрист убедится в нашей активности.

Оставшись один, Кривцов нервно прошёлся по кабинету. Его, как и остальных сотрудников уголовного розыска, тяготила необходимость укрытия преступлений от регистрации. Но майор знал, что система безжалостно избавляется от тех, кто не хочет играть по её правилам. И вновь на помощь пришли привычные оправдания: «Не мной такие порядки установлены. И высокое начальство в погоне за гладкой отчётностью и хорошими показателями закрывает глаза на укрытие преступлений. Да и от этого благополучного юриста не убудет. Ещё наживёт добро непосильным трудом».

Привычно успокоив свою совесть, Кривцов вернулся к текущим делам. Его всё больше беспокоили обнаруженные в сейфе убитого Мухина шифрованные записи в толстом блокноте. В колонке цифр явно угадывались незаконно получаемые доходы. Особый интерес представляли обозначения лиц, с которыми сыщик вынужден был делиться. Наиболее часто крупные суммы Мухин, видимо, передавал персонам, обозначаемым буквами «Г» и «П». Возле этих букв всегда стояла стрелка, повернутая острием вверх. И Кривцов предполагал, что денежные суммы предназначались для покровителей из Управления. Оставалось только гадать, означают эти буквы фамилии или высокие генеральские и полковничьи звания.

Зато не было сомнений, что основной поток денег за «крышевание» приходил из холдинга, связанного с внешней торговлей. Контакты Мухина косвенно подтверждались названием этой фирмы, вытесненной золотыми буквами на обложке блокнота с записями.

Оставалось только удивляться потере осторожности продажного сыщика. О найденных записях Кривцов начальству докладывать не стал. Пока у него были лишь догадки. Нужны были более весомые доказательства. Но попытки Кривцова приобрести информаторов в преступной фирме провалились.

Нуждаясь в помощи, он поделился своими подозрениями с капитаном Жаровым. Этот сыщик доказал свою преданность Кривцову. Конечно, и Жаров регулярно принимал мелкие подношения от владельцев кафе и торговых точек. Но при разработке опасных рецидивистов обычно проявлял настойчивость и профессионализм.

Узнав о записях в блокноте убитого сыщика, Жаров особенно не удивился. О непомерных нелегальных доходах жадного до денег Мухина и его приятелей Уколова и Зубцова догадывались все сотрудники отдела. Но в убийство Мухина его приятелями Жаров отказывался верить, полагая, что на сыщика напали во время проверки подозрительного прохожего. И когда коллеги обвинили в убийстве Мухина наркомана, Жаров не стал возражать. И лишь Кривцов считал, что дело окончательно прояснится после обнаружения исчезнувшего пистолета убитого сыщика. Но пока проверка всех сигналов о нелегально хранимых стволах не дала результатов.

Размышления Кривцова об убийстве подчинённого ему сыщика прервал телефонный звонок. Агент говорил с нервной поспешностью:

– Слушай, Игорь Григорьевич, через два часа состоится «стрелка» на заброшенном строительстве дома на Гончарной улице между нашей братвой и симоновскими ребятами. Меня тоже подписали на это дело. Отказаться не мог. Нас человек двадцать. Идём со стволами. Будет кровь. Говорить больше не могу. Всё.

Кривцов некоторое время сидел неподвижно, вслушиваясь в звучащие в телефоне гудки, словно надеялся услышать дополнительную информацию. Конфликт между враждующими из-за сфер влияния группировками Турка и Симона возник давно, и всё шло к кровавой схватке. Кривцов это понимал, но активных мер по погашению разгорающейся вражды не принимал, полагая, что порознь сыщикам будет легче справиться с каждой из бандитских группировок.

Вот и сейчас, получив сообщение о назначенной «стрелке», Кривцов уже принял решение. Но он нуждался в подтверждении правильности плана намечаемой операции и, нажав кнопку селектора, вызвал к себе Жарова. Как только сыщик появился в кабинете, Кривцов сразу перешёл к делу:

– Позвонил мой человек и сообщил о «стрелке» между людьми Турка и Симона через два часа на стройке на Гончарной улице. Обе группировки будут вооружены.

– Ого, дело серьёзное. По инструкции их надо брать и разоружать ещё на подходе. Подключим спецназ и решим проблему.

– А что получим в сухом остатке? Задержанные бандиты пойдут под суд за незаконное хранение оружия. И то не все. А осуждённые вскоре вернутся по досрочке.

– Ну и что ты предлагаешь?

– Дать им схлестнуться. Пусть покрошат друг друга, и на несколько бандитов на нашей земле станет меньше.

– Предложение дельное. Я целиком за этот вариант.

– Тогда сделаем так. Тревогу поднимем и соберём личный состав уже непосредственно перед самой схваткой и, разумеется, опоздаем к началу перестрелки. Иди, готовься к операции и не забудь надеть бронежилет.

Сразу после ухода сыщика Кривцов направился к сейфу и достал оружие. Несмотря на грозящую опасность, он был доволен принятым, как ему казалось, оптимальным решением.

В начале операции всё шло по плану. Выждав несколько минут беспорядочной пальбы, полицейские машины с рёвом въехали за забор, отгораживающий территорию строительной площадки. При появлении спецназа бандиты, не желающие погибать за чужое добро, охотно побросали оружие. Полицейские положили их лицом вниз и принялись обыскивать, аккуратно складывая изъятое оружие.

Кривцов оценивающе обвёл взглядом поле схватки: «Трое «холодных» и пяток раненых бандитов. Неплохой результат. Воздух в городе станет чище».

В этот момент один из спецназовцев, проверяющих этажи недостроенного дома в поисках снайперов и скрывающихся уголовников, высунулся из окна и крикнул:

– Эй, давай сюда носилки. Тут постороннего пацана шальной пулей зацепило. Кровопотеря большая.

У Кривцова по спине пробежал нервный озноб: «Надо же такому случиться! Откуда здесь мог появиться мальчишка?»

И, словно отвечая на его безмолвный вопрос, вслед за носилками сержант вывел из здания двоих испуганных подростков:

– Вот, пожалуйста, вам сюрприз. Эти герои нашли где играть в охотников за привидениями. Будь я их отцом, то отстегал бы парней ремнём до багровых полос, чтобы знали, куда энергию девать.

«Скорая помощь» резко рванула с места, увозя раненого подростка. Глядя ей вслед, Кривцов с тревогой подумал: «Хоть бы пацан остался жив. Иначе до конца дней совесть покоя не даст. Всевышний, если ты есть на небесах, сохрани мальчишке жизнь».

Никогда не ходящий в церковь сыщик мысленно перекрестился. И тут же, устыдившись собственной минутной слабости, поспешил на помощь своим товарищам, продолжающим заводить задержанных бандитов в автозаки.

В отделе полиции начались допросы, на которых бандиты заученно твердили, что случайно проходили мимо стройки, а оружие им подкинули полицейские. И Кривцов всё больше убеждал себя, что был прав: большинство задержанных рецидивистов избегут ответственности или будут осуждены на небольшие сроки. А главная польза от допущенной им схватки заключалась в гибели троих уголовников.

Вернувшись в отдел, Кривцов позвонил в больницу, и ему сообщили, что раненый подросток будет жить, но навсегда останется инвалидом из-за повреждённого позвоночника. И острой занозой взволновало сомнение: «А стоило избавление общества от трёх рецидивистов сломанной судьбы невинного подростка?»

От грустных дум Кривцова избавило появление в кабинете Жарова, который взволнованно сообщил:

– Только что позвонил мой источник Сёмин и срочно назначил встречу. Похоже, всплыл пистолет, похищенный у убитого Мухина. Целесообразно нам с тобою пойти на эту встречу вдвоём. Информатор тебя знает и говорить будет без стеснения. Мы сможем сразу на месте решить, что делать дальше.

– Хорошо, думаю, наши коллеги справятся с допросами задержанных за перестрелку бандитов и без нас. Сейчас я доложу начальству, и, полагаю, нас по такому серьёзному поводу отпустят.

Подполковник Долин, едва услышав о возможности выйти на след пропавшего у Мухина пистолета, согласился отпустить сыщиков на встречу. Ему надоело отчитываться перед Управлением за поиск оружия, которое в руках неизвестного преступника представляло опасность и могло сработать в любой момент. Но после ухода сыщиков подполковник с тревогой подумал, что появление новых фактов в деле об убийстве Мухина способно осложнить ему жизнь больше, чем пропажа табельного оружия. И он с волнением стал ожидать доклада своих сыщиков о внезапно всплывшем пистолете.

Глава 2. Объяснение

Как только Кривцов и Жаров появились в пустынном сквере у конечной остановки трамвая, агент вышел из-за густого куста жасмина и, опасливо оглядываясь, сообщил:

– В моём доме проживает алкаш Гурнов. Ему лет пятьдесят. В молодости отсидел за драку, но до сих пор себя в крутых парнях числит. Но перед женой пасует и боится как огня. Сейчас в очередном запое. Деньги закончились, а душа праздника требует. Зная о моих ходках в зону, Гурнов явился ко мне и предложил купить у него ствол.

– Ты, я надеюсь, среагировал правильно?

– Сначала хотел отказаться, но потом вспомнил, что вы интересовались пистолетом «Макаров». Решил попридержать Гурнова. Сказал, что мне лично не надо, но я знаю человека, который согласится заплатить за него десять тысяч. Для виду сказал, что Гурнову отдам восемь, а пару «косарей» оставлю себе за содействие. Он согласился и передал ствол мне. Сейчас ждёт денег возле дома.

– Пистолет с собой?

– Вот, можете взглянуть, ваш или нет?

Кривцов взял оружие и сверился с номером. Сомнений не было: пистолет принадлежал Мухину. Майор спросил:

– Как оружие появилось у этого Гурнова?

– Деталей не знаю. Он только обмолвился, что стал хозяином «волыны» случайно. Я не уточнял, чтобы не вспугнуть мужика. Как мне действовать дальше?

– Верни ствол Гурнову и скажи, что твой знакомый уже обзавёлся оружием. Пообещай: если найдёшь другого покупателя, то вернёшься к этому разговору. Остальное – наша забота. Когда с Гурновым разбежитесь, мы за ним протопаем и задержим под благовидным предлогом. Он тебя и не заподозрит в своём провале.

– Я и не опасаюсь. Кто он такой, чтобы мне, опытному сидельцу, претензии предъявлять?

– Ну и хорошо. Тогда договорились. Иди и возвращай Гурнову ствол. А мы потом в дело вступим. За эту информацию получишь денежное вознаграждение.

– Не откажусь, только выше денег я ценю хорошие отношения с уголовным розыском.

– Это понятно: на этом вся оперативная работа построена. Ну, всё, иди к месту встречи, а мы последуем за тобою. Вот тебе деньги, захвати по пути «пузырёк» и угости Гурнова. Нам нужен повод к его задержанию.

– Это с превеликим удовольствием. Всё сделаю в точности. До связи.

Всё прошло по плану. Сыщики из укрытия видели, как агент вернул оружие Гурнову, и после совместного распития водки собутыльники расстались. Покружив немного по улицам вслед за Гурновым, Кривцов вызвал из дежурной части полицейскую машину и, указав сержантам на Гурнова, приказал задержать его для проверки личности. Обнаружив при личном обыске у пьяного прохожего оружие, полицейские посадили его в машину и повезли в отдел. Сыщики поехали следом. Им предстояло выяснить, каким образом у Гурнова появился пистолет, похищенный у убитого Мухина.

Заведя задержанного Гурнова в кабинет, Кривцов положил изъятое оружие на стол и сразу перешёл к делу:

– Слушай меня внимательно. Если на вопрос, как к тебе попал ствол, ответишь, что нашёл на улице, то сразу огребёшь за враньё по почкам и печени. Возможно, тебе плевать на собственное здоровье и ты готов терпеть. Но получить пожизненный срок за убийство сотрудника полиции ты явно не согласишься. А потому рассказывай всё, как было.

– Ладно, только официальных показаний давать не стану. В тот вечер перепил слегка, и жена домой не пустила. Я вышел во двор, прилёг за кустиком и сразу отключился. Проснулся от громкого спора. Выглянул осторожно из-за веток. Вижу: возле стоянки машин трое мужиков между собой враждебно базарят.

– Из-за чего ссора вышла?

– Спорили о деньгах. Не поделили они, похоже, крупный куш. Тот, что повыше других, достал оружие и начал им размахивать. Один из мужиков с ним сцепился, пытаясь отнять пистолет. А в этот момент его приятель поднял с земли камень и долбанул им по голове того, что пистолетом угрожал. Тот сразу упал, как подкошенный.

– Что замолчал? Рассказывай дальше.

– А больше и говорить не о чем. Эти двое достали из его машины сумку спортивную и уехали.

– А ты чем занялся? Не молчи, говори честно, раз уж начал.

– Ну, обшмонал я тело, взял себе из карманов немного денег и ушёл.

– А зачем ещё и оружие с собою прихватил?

– По глупости и жадности, хотел продать в будущем, когда деньги кончатся.

– Понятно, а теперь главное: кто были эти двое?

– Вы как будто и сами не знаете!

– Мы в курсе дела, но нам важно твою честность проверить. Говори!

– Без протокола в личной беседе скажу, что там, во дворе, ваши сыщики были. Я их месяц назад срисовал в отделе полиции, когда в обезьяннике сидел по пьяни. Одного даже фамилию запомнил. Этот Зубцов допрашивал малолетку, задержанного за кражу.

– Молодец, всё правильно излагаешь. Теперь уточни последнее: кто камнем голову проломил жертве?

– Это Зубцов расстарался. Второго фамилию не знаю, но тоже в вашем отделе видел.

– Ладно, давай поступим так: сейчас пойдёшь в камеру. Там до утра проспишься и подумаешь, как будешь стараться свой срок сократить. Если дашь официальные показания, то даю слово отпустить тебя до суда под подписку о невыезде. И постараюсь договориться с судьёй об условной мере наказания за незаконное хранение оружия. Так что у тебя есть о чём с нами торговаться. До утра подумай.

Когда сыщики остались одни, Жаров в сомнении покачал головой:

– Он, опасаясь за свою жизнь, будет даже под пытками молчать об Уколове и Зубцове. Надо было дожимать его сегодня.

– Зря ты волнуешься. Я рассказ Гурнова на смартфон записал от первого до последнего слова. Завтра утром дам ему прослушать на трезвую голову и попробую уговорить дать официальные показания, поместив под программу защиты свидетелей. Думаю, по резонансному делу об убийстве сотрудника полиции мне не откажут.

– Начальству доложишь об Уколове и Зубцове?

– Пока нет. Скажу только, что Гурнов является случайным свидетелем убийства нашего коллеги. А пистолет на месте происшествия взял для продажи. Без официальных показаний шум об участии наших сыщиков в убийстве Мухина рано поднимать.

– Согласен. Давай подождём до завтра.

Кривцов направился к Долину. Подполковника появление очевидца нападения на Мухина явно встревожило. Но, услышав, что основной допрос нетрезвого Гурнова отложен до утра, он одобрил принятое решение и отпустил сыщиков домой.

На следующее утро Кривцов, придя на работу, узнал, что ночью Гурнов скончался. По предварительному заключению врача, он отравился ядовитой спиртосодержащей жидкостью, которую сумел незаметно пронести в камеру. Это был провал. Без официальных показаний, только на основе негласно сделанной записи рассказа свидетеля начать уголовное преследование своих полицейских коллег было невозможно.

Кривцов немедленно вызвал к себе дежурного Лукова. Он давно знал этого честного служаку и потому спросил напрямую:

– Поздно вечером или ночью кто-нибудь вызывал Гурнова на допрос? Не мнись. Я тебя понимаю. Ты и долг не хочешь нарушить, и неприятности от начальства иметь. Тогда так поступим. Я назову фамилию, а ты на неё мимикой среагируй. Я пойму и официально тебя допрашивать не стану. Это был Зубцов?

Заметив, как Луков утвердительно кивнул головой, Кривцов для соблюдения конспирации заметил:

– Ладно, не хочешь говорить, и не надо. Иди, служи дальше.

Как только капитан ушел, Кривцов встал и прошёлся по кабинету: «Дежурный Луков явно опасался «жучков» в моём кабинете. Неужели за мной уже установили слежку? Это произошло сразу после моего доклада Долину о появлении свидетеля убийства Мухина. Значит, подполковник в сговоре с Уколовым и Зубцовым и действует с ними заодно. Мне надо быть вдвойне осторожным».

Размышления Кривцова прервал вызов его в кабинет к Долину. Подполковник некоторое время всматривался в лицо начальника уголовного розыска. На его лице застыла улыбка охотника, с успехом преследующего вспугнутую дичь. Театрально выдержав длинную паузу, Долин начал с похвалы:

– Молодец, майор, лихо ты раскрутил Гурнова и вернул нам пистолет Мухина. Вот теперь дело можно считать окончательно раскрытым.

– Рано радоваться. Многое ещё не ясно. Гурнов только успел сказать, что убийц было двое.

– А вот тут я с тобой не согласен. Ему с пьяных глаз кроме изобличённого нами наркомана ещё кто-то в темноте привиделся. Есть добровольное признание, и найдено пропавшее оружие. Нет нужды копаться в этом деле дальше. Получи премию и живи себе в мире и спокойствии.

– Не могу. Закон и справедливость требуют возмездия.

– А что ты можешь следствию предъявить? Ничего, кроме аудиозаписи беседы с Гурновым, и то, если ты её сделал. Этого для суда мало, а для шумного скандала и крупных неприятностей вполне достаточно. Но мне это не нужно.

– Хорошо, я подумаю над вашими словами.

– Нет у нас времени на размышление. Есть люди повыше нас в должности, которые заинтересованы в списании дела Мухина в архив. И не тебе вставать у них на пути. Тем более у самого не всё в порядке в семейной жизни. Вот, возьми конверт. В нём забавные фотки и видео с участием твоей благоверной супруги Марии. Вот, полюбуйся. Это поможет принять тебе правильное решение.

Кривцов быстро перебрал фотографии и снова положил в конверт. Со злорадным любопытством наблюдая за лицом сыщика, Долин сказал:

– Эти видеоклипы вполне могут появиться в интернете. Вот и выбирай между наградой за раскрытие и всеобщим позором. Я не тороплю. У тебя есть пара часов на размышление. Иди и разберись со своей супругой, вместо того чтобы копаться в чужом грязном белье.

Кривцов, положив конверт в карман, вернулся к себе в кабинет. Некоторое время он сидел неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Его поразила опустошённая отстранённость от сложившейся ситуации. Майору казалось, что недавний разговор с Долиным касается не его лично, а другого человека с его именем и внешностью. Через некоторое время вернулась способность логично мыслить: «Обычно при семейных конфликтах во избежание трагедий у сыщиков отбирают личное оружие. Мне оставили пистолет в надежде на самоубийство или кровавую расправу над женой. Не дождутся. Я успел прийти в себя и готов к объяснению с Марией. Интересно, как она станет оправдываться».

Кривцов знал, что застанет жену днём дома. После банкротства фирмы Мария осталась без работы. Он позвонил и как можно спокойнее предупредил жену, что сейчас приедет на обед. Он ещё не решил, стоит ему устроить при предстоящем объяснении скандал или, наоборот, демонстрировать ледяное спокойствие. И потому, перед тем как покинуть кабинет, после некоторых сомнений Кривцов всё же решил оставить оружие в сейфе. Он не хотел, чтобы оправдался расчёт его недругов на кровавую развязку.

Приехав домой, Кривцов прошёл в комнату и молча выложил на стол перед Марией фотографии. Несколько мгновений он наблюдал за искажённым смущением и страхом лицом женщины. Но внезапно Мария рывком смахнула снимки на пол и перешла в наступление:

– Зачем ты это принёс в наш дом? Неужели ожидал чего-то иного после постоянной занятости на работе и абсолютного невнимания к моим нуждам и интересам. Я тебе нужна лишь в качестве домохозяйки и сброса сексуального напряжения. А я ведь тоже живой человек, жаждущий любить и быть любимой!

– Наших хороших и ровных отношений тебе было мало?

– А чего ты хотел? Вспомни, как мы встретились и сошлись. Обычное мимолётное знакомство в гостях. Оба свободны. Поехали к тебе и переспали. Всё могло на этом закончиться. Но ты настоял на новой встрече. И отношения продолжились без всякой страсти. Постепенно привыкли друг к другу. Через полгода ты предложил пойти в ЗАГС. Других вариантов у меня не было. Пошли и расписались.

– Значит, и тут я виноват. Скажи, в течение совместно прожитых лет у тебя ко мне были претензии? Я разве гулял от тебя?

– Да откуда же я знаю?! Приходил ты поздно, а то и не ночевал, отговариваясь засадами. Я вправе думать всё что угодно! Да и детей ты при своей безумной работе иметь не хотел.

– Вон как ты всё повернула! Значит, это я толкнул тебя к измене и поиску неземной любви? Только зря ты обольщаешься. Этого твоего партнёра наняли мои враги, и, затягивая тебя в постель, он лишь выполнял чужие указания. Не удивлюсь, если ему пришлось напрягать свою волю для свидания с тобою.

– Ты хочешь сказать, что мужчина, лишь пересилив отвращение ко мне, лёг со мной в постель? Тут ты жестоко ошибаешься. По крайней мере, мы с ним получили обоюдное удовольствие от близости. Это я как женщина остро почувствовала.

– Если ты хотела меня больнее уколоть, то тебе это удалось! После этих твоих слов продолжать наш разговор бесполезно. Только ты вряд ли дождёшься со своим кобелём нового свидания. Я ухожу из дома и подаю на развод.

– Ну и скатертью дорога! Плакать не стану!

Мария сидела на стуле, крепко сцепив руки, и наблюдала, как Кривцов бросает в чемодан свои вещи. Но как только за ним захлопнулась дверь, она дала волю слезам. Ей было жалко расставаться с налаженным бытом и престижным положением замужней женщины. Остро ранила обида, что её подло использовали для мести Кривцову, и она вряд ли дождётся новой встречи с человеком, в искренность чувств которого так легко поверила.

Глава 3. Развязка

Увидев Кривцова, входящего в отдел полиции с большим чемоданом, подполковник Долин испытал разочарование и лишь с насмешкой заметил:

– Не много же ты, майор, успел нажить добра. Что дальше думаешь делать?

– Разведусь. Сегодня переночую в отделе, а завтра с утра найду квартиру для найма.

– Мудрое решение. Бабы в нашей жизни появляются и исчезают, а любимая работа остаётся. Давай заноси вещички в кабинет и присоединяйся к другим сыщикам. У нас аврал: похитили дочку банкира Фомина. Шум идёт по всему городу.

– Требуют выкуп?

– Да, позвонили отцу и сказали, чтобы приготовил триста тысяч рублей за освобождение Елены.

– Похитители явно продешевили. Тебя это не настораживает?

– Ты прав. Похоже, мы имеем дело не с профессиональными преступниками, а с дилетантами. Сразу возникли подозрения в отношении студентов-однокурсников Елены. Мы быстро вышли на её воздыхателя. Этот Лёшка Оленев, судя по всему, и является организатором похищения.

– Какие основания?

– Посуди сам. Этот парень за Еленой как хвост уже полгода бегает, изнывая от страсти. Весь институт в курсе их отношений. Вчера парень сопровождал её на дискотеку. Их там видели вместе. А потом видеокамера зафиксировала их совместный уход с танцев. И после этого девушка не явилась домой, а с утра поступил звонок о выкупе.

– Причины такого поступка юного Ромео?

– Да сколько хочешь. Например, месть за отвергнутую любовь и финансовые трудности. А то и всё вместе. Сейчас Уколов и Зубцов поехали за этим Оленевым. Когда его привезут, сам и спросишь. Полагаю, при таких данных легко парня расколете.

– Не факт. Он сейчас больше нас боится расправы со стороны папаши Елены, а потому может упереться рогом. К тому же ему одному такое дело без сообщников одолеть было невозможно. И пока есть надежда, что девушка ещё жива, надо как можно скорее выяснить, с кем он решился на покушение.

– Почему ты так мрачно настроен?

– А чего ожидать от похитителя, если жертва хорошо знает, кому обязана своей неволей? Не оставит же он в живых опасного свидетеля.

– Ты прав, а потому лично подключись к этому делу. Иначе её отец-банкир замучает нас претензиями.

Кривцов был рад заняться новым расследованием, надеясь унять боль от разрыва с женою. Обида и ярость всё сильнее терзали его. И как только Оленева ввели в кабинет, майор, вымещая свою злость, подскочил к парню и отвесил ему две увесистые оплеухи. Тот отшатнулся в сторону и визгливо выкрикнул:

– Я никого не похищал! Мы с Еленой вчера поссорились, и она уехала с дискотеки без меня. В полночь я вернулся домой и никуда больше не выходил.

– Кто может подтвердить?

– Никто. Родители в отпуске и живут на даче.

– Вот видишь, алиби у тебя нет. К тому же, ты мог с друзьями увезти девушку ещё до возвращения домой.

– Но зачем мне это надо было?

– Так ты сам только что признался, что вы поссорились. Вот и ответ на загадку. Ты решил взять её насильно, да ещё и с папаши деньги востребовал. А нам хорошо известно, что ты испытываешь материальные трудности и в деньгах постоянно нуждаешься.

– Да у нас в институте половина студентов «стреляют» деньги у однокурсников.

– Но не все парни за дочкой банкира со злым умыслом ухлёстывают и сопровождают её в момент похищения на дискотеку. В общем, для нас картина ясная. Сейчас наши сыщики займутся тобою всерьёз. Как только надумаешь сказать правду, то просись на допрос ко мне. А пока забирайте этого преступника. Мне на эту мразь и смотреть неприятно.

Уколов по сигналу Кривцова подошёл к парню и, подняв на ноги, нанёс удар по печени. Тот согнулся от боли и взмолился:

– Не бейте меня, пожалуйста! Я правда не знаю, где Елена!

Сыщики, не слушая его, силой вывели Оленева из кабинета. Набрав номер телефона Уколова, майор на всякий случай предупредил:

– Вы там вместе с Зубцовым не переусердствуйте с физическим воздействием. Но и особенно не затягивайте, добейтесь признания, пока дочь банкира ещё жива.

– Я всё понял. Не первый год замужем. Парень после допроса останется годным к строевой службе. Это я гарантирую.

– Ну и ладно.

После окончания разговора Кривцов продолжал испытывать сомнения: «А если парень не виноват? Это вряд ли. Да и пара оплеух ему не повредит, а приблизит спасение девчонки. Ради этого можно позволить и более жестокое обращение с любителем легкой наживы».

Несколько успокоив свою совесть, Кривцов попытался заняться текущими делами. Но всё время возвращался мыслями к похищенной девушке. Ему очень хотелось скорее получить чистосердечное признание Оленева и убедиться в собственной правоте. Но прошёл час, а никаких сообщений от сыщиков не поступало. Майор уже хотел вновь лично вмешаться в ход допроса, когда ему позвонили из дежурной части и доложили о приходе девушки с заявлением по поводу похищения Елены Фоминой. Кривцов велел немедленно привести посетительницу к нему.

Невысокая черноволосая девушка прямо с порога заявила:

– Отпустите, пожалуйста, Алексея Оленева. Он не виноват.

– Интересное заявление, но начнём по порядку. Вы ему кем приходитесь?

– Я учусь вместе с ним. Мы раньше с Лёшкой встречались, пока он с Ленкой не связался. Нашёл, в кого влюбиться! Совсем голову потерял. Теперь в сторону прежних друзей и смотреть не желает. А эта бессовестная тварь крутит им как юлой.

– Так, твоя личная обида мне понятна. Но если Оленев не при делах, то кто похитил его подругу?

– Да не нужна она никому, и никто её не похищал. Это Ленка сама придумала разыграть трагическую историю.

– И зачем ей это понадобилось? Папаша мало денег на наряды давал?

– Нет, это её парень Виталик в долги залез.

– Какой Виталик? Ведь она встречалась с Алексеем Оленевым.

– Так оно и было. Только настоящая любовь у неё недавно завязалась с Виталием Темновым. Они тайно друг к другу на свидания бегали.

– А зачем свою связь скрывали?

– Так у Виталика девушка есть из соседней группы, Настя. У них уже дело к свадьбе шло. А тут подлая Ленка на чужого парня глаз положила. Тот ответил взаимностью, а с Настей отношения рвать боялся.

– Это ещё почему?

– У Насти брат ранее судимый, узнав, что она спит с Виталькой, пригрозил ему расправой, если откажется жениться.

– Дело начинает проясняться. А теперь разложим всё по полочкам, пока не запутались. Виталька тайно от невесты Насти начал встречаться с Ленкой. Та эту связь скрывала от своего парня Оленева. А ты, девочка, влюблена в Лёшку и за спасение дорогого тебе человека готова в огонь и воду. Да, тут у вас не любовный треугольник, а клубок из пяти ядовитых змей сплёлся! В вашем институте такие страсти бушуют, что Шекспир со своими трагедиями отдыхает.

– Я просто хочу добиться справедливости!

– Ну, и в чём, по-твоему, она состоит?

– Виталька увлёкся игрой на спортивном тотализаторе. Проигрался. Да ещё додумался занять деньги у какого-то опасного мужика. А отдавать нечем. Тот пригрозил покалечить Витальку, если деньги не вернёт на следующей неделе. Вот Ленка и придумала организовать собственное похищение с выкупом.

– А ты откуда это всё знаешь?

– Ленка сейчас скрывается с Виталькой на даче у нашей однокурсницы Галины Жуковой и ждёт обещанных отцом денег. А Галька – моя подруга и со мной поделилась опасениями, что в случае неудачи её тоже привлекут к ответственности.

– Это вполне возможно. Давай адрес этой Галины.

– Она вместе со мною пришла. Только боится вас. Меня вперёд послала.

– И правильно сделала! У тебя, я вижу, всё складно при таком раскладе получается. И любимого парня спасёшь, и Ленку-разлучницу накажешь. И, кстати, поделом: нечего у своих подруг из-под носа парней уводить. Давай, веди сюда Галину. Скажи: сам начальник уголовного розыска обещал оградить её от судебного преследования за помощь следствию.

Выяснив у Галины подробности задуманной дочерью банкира аферы, Кривцов позвонил Уколову:

– Ну, как там ваши дела?

– Пока не до конца раскололи парня. Но Оленев уже признается, что не уберёг девушку и потому несёт ответственность за её похищение. Но адрес, где её держат, пока не назвал.

– Хватит заниматься ерундой, Уколов. Отведи парня обратно в камеру. Он нам ещё может понадобиться, хотя к этому делу не причастен. Бери своего друга Зубцова, и поедем за город на дачу, где Елена распивает коктейли со своим приятелем. Её похищение – всего лишь инсценировка. Никто её не похищал. По дороге расскажу подробности.

Приехав на дачу, сыщики застали врасплох Елену и её приятеля. Вопреки ожиданиям, разоблачённые вымогатели ничуть не смутились. Девушка сразу призналась, что придумала историю с похищением для уплаты долгов своего возлюбленного. Они вместе с Виталием продумали все детали этой инсценировки. Для отвода от себя подозрений решили подставить ставшего ей безразличным Оленева. Елена предложила парню посетить дискотеку, там затеяла шумную ссору и на глазах многих свидетелей демонстративно покинула дискотеку. Оленев бросился за ней следом, но Елена от него избавилась, грубо предложив оставить её в покое и не провожать до дома. Влюблённый Алексей послушно оставил девушку одну. А Елена тут же связалась с Виталием Темновым и вместе с ним отправилась за город на дачу однокурсницы, у которой заранее взяла ключи. Потом Виталий позвонил банкиру и потребовал выкуп.

Оба разоблачённых участника задуманной интриги не испытывали смущения и искренне считали, что требование денег у родного отца не является преступлением. Свой рассказ они сопровождали весёлыми шуточками. И Кривцов раздражённо подумал: «А ведь они правы. Вряд ли банкир захочет огласки этой грязной истории. Скорее всего, он заберёт своё заявление о похищении и требовании выкупа. Только зря потратили время на пустое дело. И Уколов с Зубцовым напрасно измывались с пристрастием над безвинным парнем. Надо его срочно освобождать».

Сразу после возвращения в отдел Кривцов приказал вывести из камеры Оленева и привести к нему. Парень после пребывания в тёмной камере постоянно щурился от яркого света. Кривцов подошёл к нему. Оленев испуганно втянул голову в плечи и прикрыл лицо локтем в ожидании очередной порции побоев. И майор в смущении подумал: «Здорово мои сыщики с ним поработали. Совсем запугали парня. Надо его быстрее отправлять домой».

Кривцов нарочито добродушно хлопнул юношу по плечу:

– Все твои мучения, Алексей, позади. Нашли мы твою Елену. Никто её не похищал. Она со своим новым возлюбленным Виталькой Темновым с вашего курса только разыграла трагедию. Выкуп от её папаши им был нужен для уплаты его долгов.

– Не может этого быть!

– Да ты особенно не переживай! Раз девчонка ради другого парня тебя под подозрение подставила, то это означает, что промежду вас никакой любви нет. Смирись и ищи себе другую невесту.

– Я вам не верю! Не могла она со мною так поступить.

– Ладно. Дам тебе пару минут на выяснение отношений с Еленой. Она сейчас в соседнем кабинете объяснение пишет о своих коварных интригах.

Едва увидев на пороге Оленева, девушка возмущённо взмахнула рукой:

– Мне не о чем с тобою говорить. Между нами всё кончено. Да и не любила я тебя никогда. Так, от скуки забавлялась. А за то, что ментов на тебя натравила, чтобы время потянуть и деньги получить, то могу и извиниться.

– И всё?! Да если бы ты знала, как здесь надо мной издевались! Разве можно так подло поступать с любящим тебя человеком? А про Витальку Теплова мне правду сказали?

– Не собираюсь оправдываться. Кого захотела, того и полюбила, и у тебя разрешения спрашивать не собираюсь. Уберите его от меня: и без того голова разболелась.

Кривцов взял парня за локоть и властно вывел из кабинета:

– Ну, Алексей, надеюсь, теперь тебе всё ясно. К нам претензий быть не должно. Ленка так всё подстроила, что кроме тебя и подозревать было некого. Так что вини только её.

– А кто позволил вашим полицейским унижать и избивать людей?! Да ещё шокером пытали! За что только мне такие мучения?

– Это тебе полезный урок на будущее: не связывайся со стервами. Ищи девушку хорошую и, главное, по себе дерево руби. Так наши предки мудро учили. А ты за дочкой банкира ухаживать вздумал. Всё, иди, некогда мне в твоих обидах копаться.

Подросток тяжело вздохнул и направился к выходу. На пороге он остановился, обернулся и хотел ещё что-то сказать. Но передумал и, безнадёжно махнув рукой, вышел из кабинета.

Кривцов устало сел в кресло и внезапно ощутил душевную опустошённость. И дело было совсем не в неудачной развязке истории с мнимым похищением. Он остро ощутил своё одиночество в этом мире и удивился желанию вновь оказаться рядом с Марией. До этого момента Кривцов даже не догадывался, что так сильно привязался к жене за прошедшие годы. Он знал, что уже никогда не вернётся к Марии из-за её предательства и боязни стать посмешищем в глазах окружающих. И всё же испытывал острое сожаление от невозможности исправить прошлое.

От тяжёлых раздумий Кривцова отвлёк вызов к Долину. Подполковник выглядел встревоженным. Но прежде чем перейти к главной теме, он вяло поинтересовался:

– Ну, как твои семейные дела, нашёл съёмную квартиру?

– Нет, с этим ложным похищением было некогда.

– Не спеши. Я тут договорился с комендантом нашего полицейского общежития. Он завтра к вечеру обещал уплотнить своих парней и выделить тебе отдельную комнату. Поживёшь там немного, пока не решишь жилищный вопрос.

– За это спасибо.

– «Спасибо» не булькает. Только в оплату с тебя потребую обет молчания об истории с дочкой банкира. Фомин обещал нашему отделу повышенную спонсорскую помощь в обмен на мирное улаживание дела его глупой дочери. Мне нужно твоё согласие. Ведь твои сыщики вложили силы и труд в разоблачение лжи.

– Ладно, с этим решением я согласен.

– Ну и хорошо. А то твои подчинённые сыщики Уколов и Зубцов явно перестарались, работая с этим пареньком Оленевым. А ты за них несёшь прямую ответственность. Так что все будем молчать, и наступят общая благодать и польза. Подожди пока уходить. Ещё одну тему надо обсудить.

И по озабоченному лицу подполковника Кривцов понял, что тому неприятен предстоящий разговор. Наконец, Долин решил говорить напрямую:

– Послушай, Кривцов, мы же только что сумели с тобою мирно договориться. Значит, с тобою можно иметь дело. Так почему же ты упорствуешь и не прекращаешь копаться в деле об убийстве Мухина?

– С чего вы это взяли?

– Ты наверняка записал рассказ Гурнова. А тот с пьяных глаз назвал тебе предполагаемых убийц. И ты поверил его безумным фантазиям. Отдай мне запись, и мы забудем об этом деле. Я жду ответа прямо сейчас.

– Нет у меня ничего. Если появится что-нибудь стоящее, то я сообщу.

– Ну что же, я свою часть пути прошёл, а ты даже шага навстречу не сделал! Больше от меня ничего не зависит. Ты свой выбор сделал.

Кривцов направился к выходу. И тут подполковник его внезапно окликнул:

– Слушай, Кривцов, я чуть не забыл. Звонили из управления. Они получили от агентуры сообщение о крупной поставке героина. Завтра ближе к вечеру привезут товар на нашу территорию. Попросили нас помочь при захвате. Я поручаю тебе возглавить операцию. О месте и времени доставки героина нам сообщат дополнительно. А теперь можешь идти.

Кривцов покинул кабинет с чувством острой тревоги. Сыщики из управления всегда сами реализовывали полученную ими информацию, чтобы не делиться славой и наградами. А тут вдруг поручили ему возглавить операцию. В притоне наркоманов его явно ждала западня.

Вернувшись к себе в кабинет, Кривцов долго стоял у окна, всматриваясь в неясные тени прохожих, спешащих в сгустившейся темноте по своим делам. Им не было дела до его тревог и переживаний. Внезапно в памяти всплыло лицо Марии. Но теперь и с ней он не мог поделиться своими бедами. И майор вновь остро ощутил своё одиночество. Он тяжело вздохнул, закрыл кабинет на ключ и, вытащив из шкафа шинель, расстелил её на диване. Ему предстояло провести тревожную ночь в предчувствии грозящих опасностью событий.

Разбудил Кривцова настойчивый стук в дверь. Он посмотрел на часы. Было только восемь часов утра. Недовольно морщась, он впустил в кабинет участкового инспектора Ерохина и раздражённо спросил:

– Ты чего так рано встал и ещё начальство беспокоишь?

– Так дело срочное возникло. Зря беспокоить бы не стал. Меня самого час назад из дома выдернули. Жильцы из дома 9 по Центральной улице позвонили. Молодой парень из квартиры 43 повесился на лестничной площадке последнего этажа. Люди на работу пошли и его тело обнаружили. Я на место вышел, «скорую помощь», как положено, для фиксации смерти вызвал и дежурного оповестил.

– Зачем ко мне пришёл?

– Так этот Оленев записку предсмертную оставил. Из-за неё и решился побеспокоить.

– Давай, не тяни. Говори, в чём дело!

– В начале своего обращения паренёк написал, что разочаровался в любви к своей девушке Елене, которая его предала. Ну, а потом изложил в подробностях, как наши сыщики над ним допрос чинили.

– Где записка?

– Не волнуйся, майор. Я службу знаю и правильно её понимаю. Верхнюю часть послания я незаметно оторвал, оставив для прокурора лишь текст о несчастной любви. А вторую половину о «художествах» наших коллег Уколова и Зубцова с собою захватил. Вот возьми. Можешь порвать или использовать для обуздания твоих сыщиков. Совсем ребята берега видеть перестали.

– Хорошо, положи записку на стол. Я потом посмотрю. Чего хочешь взамен?

– Ничего, кроме положительного отзыва через месяц на очередной аттестации.

– Это несложно. Будешь служить дальше успешно и весело.

– Вот и договорились. Ну, я пошёл. Надо проследить, чтобы труп в морг направили, и родителям Оленева сообщить. Они на даче отдыхают. Видишь, как всё несчастливо сложилось. Не нашлось никого рядом, чтобы посочувствовать парню и отговорить от беды. Теперь уже ничего не исправишь.

Оставшись один, Кривцов подошёл к столу и прочитал сумбурно написанный текст.

Его передёрнуло от осознания собственной вины: «Я знал, что мои сыщики зайдут далеко, добиваясь быстрого признания Оленева в похищении девушки. Их бы самих шокером на выносливость проверить. Но о пытках придётся умолчать. Не подставляться же самому под закон».

Кривцов поспешно, словно ему могли помешать, сжёг предсмертную записку и, аккуратно сбросив пепел в корзину, нервно прошёлся по кабинету. Уничтоженная улика не успокоила растревоженной совести. Майора мучило осознание ответственности за смерть Оленева и Гурнова и покалеченного в допущенной им схватке уголовников подростка. Такие случаи провалов бывали и прежде. Но в последние дни всё на него навалилось сразу. Да ещё и предательство Марии. И Кривцов невольно подумал, что, возможно, прав подросток Оленев, предпочтя разом прекратить страдания и свести счёты с жизнью.

В коридоре послышались голоса пришедших на работу сотрудников. Начинался рабочий день, и Кривцов приготовился заняться текущими делами. Но его планы нарушил Жаров. Войдя в кабинет, сыщик, не говоря ни слова, положил на стол записку: «Нужно срочно переговорить. Жду в кафе «Ромашка» через полчаса». Сразу скомкав текст, сыщик положил его в карман и направился к выходу. Глядя ему вслед, Кривцов со всё возрастающей тревогой подумал: «И этот тоже опасается «прослушки» в моём кабинете. Похоже, меня реально со всех сторон обложили вниманием. Жаров напрасно тайные встречи не назначает».

Кривцов, предупредив секретаря о срочном отъезде, покинул отдел. В ранний утренний час в кафе было пусто. Жаров уже его ждал, сидя перед дымящейся чашкой кофе. Как только Кривцов присел за столик, капитан сразу приступил к делу:

– Есть у меня информатор Юрин. Пустой человек. Держу его для общего количества агентуры. Но сегодня рано утром он меня нашёл и сообщил нечто важное.

– Не тяни, давай ближе к делу!

– Есть у него бабёнка для любовных встреч. А в супругах у этой Зинки значится Стёпка Бубнов. Три ходки в зону имеет. Там туберкулёз подхватил. Сейчас болезнь в последней стадии. Жить ему осталось месяца два. И живёт он на съёмной квартире, поскольку Зинка его уже более года домой не пускает, чтобы детей не заразил. А мой человек к ней под бочок ныряет при удобном случае. Вот эта Зинка ему по секрету поведала, что вчера днём приходил к ней Стёпка прощаться. Ему авторитетные воры поручили тебя пристрелить.

– Вот это поворот! И как он меня подкараулит?

– Ты сам к нему сегодня вечером на съёмную квартиру придёшь в поисках наркотиков. Ему передали ствол, и он сразу при твоём появлении в тебя пальнёт. Бубнов ничего не теряет: всё равно смерть на пороге. А за твою ликвидацию ему обещали материально поддержать жену с детьми. Я предлагаю пойти и прихватить этого Бубнова врасплох. Когда изымем ствол, то попытаемся расколоть его и выйти на заказчиков.

– Зря надежды не питай. Не даст смертельно больной человек показаний на авторитетных воров. Да и суета наша в этой ситуации бесполезна. Если сегодня им не удастся меня ликвидировать, то прихлопнут в ближайшие дни в другом месте.

– Так, может быть, им отдать запись показаний Гурнова против Уколова и Зубцова?

– Это не исправит положения. Они решат, что я наверняка сделал с них копии. Да и сам молчать не стану. Так что мёртвый я для них удобней, чем живой.

– Неужели покорно пойдёшь на заклание? Ты скажи честно: из-за Марии на такое решаешься?

– Значит, уже слух по отделу разнёсся? Нет, Жаров, не по этому случаю жить не хочется. По моей вине подросток пулю получил, Оленев с собою покончил, и Гурнова ликвидировали. А главное, не позволят нам влиятельные люди с высокими званиями и должностями изобличить продажных сыщиков, из рук которых кормятся. В общем, сошлось множество лучей в одной точке, воспламенили и сожгли душу. Осталась только телесная оболочка. А без веры жить ни к чему.

– Слушай, все твои беды – это наши будничные дела. А если сыщики станут гибель людей близко к сердцу принимать, то скоро уголовный розыск опустеет. Все в петлю лезть начнут.

– Это ты правильно сказал. Я когда в последние дни о смерти задумываться стал, то представляю на своей могиле надпись: «Он стремился творить добро с помощью зла». Только эпитафии мёртвым без надобности, а живые из них пользы не извлекают.

– Брось мудрёную философию! Так было всегда, и не нам с тобою менять заведённые веками порядки.

– Ты прав, но работать вместе и пожимать руки убийцам Уколову и Зубцову я не стану. Они без угрызений совести умышленно творят зло во имя ещё большего зла!

– Ладно, я предупредил, а ты сам решай. Если тебя не станет, то и я уйду. Приятель к себе в отдел полиции на окраине города зовёт. Там спокойно дослужу до пенсии.

– Это, пожалуй, выход, а то и за тебя возьмутся. Ну, всё, я пошёл. Долгие проводы – лишние слёзы. Живи долго, Жаров. Если, конечно, удастся.

– Я постараюсь.

Глядя вслед уходящему навстречу гибели товарищу, Жаров с тоской подумал: «Жаль мужика. Не захотел быть как другие сыщики. Подумаешь, ему тошно служить рядом с продажными коллегами. Только, я полагаю, это он из-за предательства жены на такое решился. А это уже совсем глупо».

Заплатив за кофе, Жаров тоже направился к выходу. И хотя он сделал всё, что мог, на душе было неспокойно, словно он стал соучастником заговора против майора.

Похороны Кривцова проходили на третий день после его гибели. Жены Марии на траурной церемонии не было. Сыщики толпились у могилы, нетерпеливо ожидая окончания тягостного для них ритуала. Ярко светило солнце, и зелёные ветки деревьев неподвижно застыли в вареве полуденной жары. Подполковник Долин произнёс прочувственную речь о заслугах Кривцова и его героической гибели. Солдаты почётного караула произвели прощальный салют. Внезапно пошёл мелкий «грибной» дождь, словно ясное небо оплакивало покойника. Дюжие рабочие сноровисто опустили гроб и начали засыпать его смешанным с глиной песком.

С облегчением дождавшись окончания похорон, сыщики потянулись к выходу. Они заметно оживились: их ждала уютная обстановка маленького кафе с накрытым для поминок столом. Жаров задержался возле насыпанного холмика, на котором сиротливо возвышалась табличка с фамилией и датами рождения и смерти. Он в сомнении подумал: «А может быть, за свой счёт дописать по желанию покойного, что он творил зло вынужденно ради высоких целей? Хотя майор был прав: мёртвым это уже не нужно, а живых всё равно не исправит».

И он поспешил вслед за своими коллегами, с облегчением осознав, что ничем от них не отличается. И это является надёжным залогом его благополучного будущего.

По замкнутому кругу

Глава 1. Информационная «бомба»

Криминальный репортёр Воронов привычно щёлкал фотоаппаратом и одновременно прислушивался к переговорам сыщиков с экспертами. Застреленный человек лежал на спине с застывшим навечно на лице страхом перед внезапно возникшей опасностью. Возле трупа, одетого в дорогой костюм, лежал раскрытый кейс, на дне которого виднелись портмоне с деньгами и дорогой телефон. И всем было ясно, что произошло заказное убийство.

Воронов, выбрав удобный момент, подошёл к знакомому сыщику Фирсову и спросил:

– Можешь дать что-нибудь для прессы?

– Пока самый минимум. Убит Шуров Константин Игнатьевич, широко известный в банковских кругах. Киллер подстерёг его, когда финансист направлялся домой из гаража, расположенного на соседней улице. В него произвели три выстрела и, предположительно, забрали важные бумаги либо флешку. Пока точно не знаем. Как говорится, спросим, когда поймаем.

– Есть ещё что-нибудь?

– Пока и этого хватит. Ты у нас писака бойкий и накрутишь на этот костяк занимательную историю об обострении борьбы между двумя могущественными кланами. И не забудь подвести мораль: все беды в мире из-за власти и денег.

– К сожалению, ты прав. У нас в России эти два понятия неразделимы, как сиамские близнецы.

– Вот вокруг этого и крути тему. Клейми гневно и беспощадно возросшую коррупцию, но без конкретных фамилий. Иначе придётся выезжать уже на осмотр твоего трупа. А нам и без этого забот хватает.

В этот момент во двор въехала иномарка, и из неё в сопровождении охраны вышел невысокий человек в длинном плаще. Он попытался пройти к трупу, но его остановили дежурные полицейские. Услышав перебранку, Фирсов поспешил навстречу возможному свидетелю:

– Простите, а вы с какой целью проявляете интерес к совершённому преступлению?

– Я Зевин Анатолий Петрович, сослуживец и друг Шурова. Как только мне сообщили о его гибели, я счёл своим долгом приехать. У вас уже есть версии о виновниках?

– Мы, наоборот, надеемся от вас получить важные сведения. Скажите, что могло интересовать заказчиков убийства?

– Понятия не имею. Просто недоумеваю, кому понадобилось лишать жизни такого доброго и кристально честного человека.

– И всё же нам надо будет с вами побеседовать более подробно.

– Пожалуйста, присылайте повестку, и я, как законопослушный гражданин, прибуду к вам в точно назначенное время.

Зевин уже повернулся, собираясь уходить, когда подошедший Воронов протянул ему свою «визитку»:

– Анатолий Петрович, я представляю крупное издательство. Нашим читателям уже надоели обычные сообщения о конкуренции в деловых кругах. Им будет интересно узнать, каким человеком был Шуров, его мечты и стремления. Узнав подробности жизни Шурова, люди проникнутся искренним сочувствием к его безвременной гибели.

Немного помедлив, Зевин прочитал «визитку». Затем внимательно посмотрел на корреспондента:

– Я знаком с вашими публикациями, и мне нравится ваш стиль подачи материала. Я подумаю над вашим предложением.

Глядя вслед отъезжающей иномарке, Фирсов одобрительно усмехнулся:

– Ты, Воронов, типичный представитель второй древнейшей профессии. Так загнул о заслугах жертвы, что даже растрогал матёрого дельца Зевина. После встречи с ним не забудь сообщить мне важную для следствия информацию. Иначе вместо плодотворного сотрудничества с нами ты будешь последним узнавать о случившихся в городе происшествиях.

– Ладно, Фирсов, я тебя никогда не подводил, и в этот раз можешь на меня надеяться.

Воронов ещё немного потолкался на месте убийства и отправился к себе в редакцию. Для подготовки дежурной статьи собранного материала вполне хватало. Но он надеялся, что после встречи с Зевиным сможет расцветить свою публикацию интересными эксклюзивными деталями. Тот позвонил через два часа и предложил срочно увидеться в принадлежащем ему ресторане в центре города. Воронов тут же собрался и, вызвав такси, поехал к месту встречи.

Зевин принял корреспондента в отдельном кабинете за стойкой бара. Вежливо предложил закусить, но услышав отказ, с готовностью перешёл к делу:

– У меня мало времени. Буду краток. Шурова убили из-за собранного компромата на Еланского. Вам не надо объяснять, какую важную роль играет этот серый кардинал в экономике страны. Люди, с которыми связан я, недовольны его усилением. К сожалению, накал борьбы в последнее время вышел за рамки негласно установленных правил. И мы хотели пустить в ход документы о нелегальных зарубежных связях и тайных счетах конкурентов. Шуров намеревался завтра с утра передать эти сведения высокому правительственному чиновнику. Но произошла утечка информации, и наши противники поспешили его убрать, надеясь избежать возмездия.

– Насколько я понимаю, это им удалось, так как собранный вами компромат унёс киллер.

– Не совсем так. Мы из предосторожности передали Шурову не все собранные документы. У нас имеются и другие доказательства махинаций Еланского и его компании. Мы готовы передать вам их часть для опубликования в прессе.

– Вы понимаете, насколько рискованную затею мне предлагаете? Если сторонники Еланского не остановились перед убийством Шурова, то меня придавят без сомнений.

– Я наслышан о вас, как о принципиальном журналисте. Кроме того, после появления статьи ваше устранение станет уже бесполезным. Если для оправдания риска вы нуждаетесь в денежной подпитке, то мы готовы выплатить крупную сумму. Скажите сколько?

– Вы же знаете, я не берусь за заказные статьи. Мне обидно за державу. И потому неважно, откуда поступил компромат. Если сведения достоверны, то я их опубликую.

– Вот и отлично! В любом случае мы готовы оплатить ваши старания. Вот, возьмите папку с документами. И чем скорее материал попадёт в газету, тем лучше. Мы должны их свалить, прежде чем они доберутся до нас.

Воронов взял папку и направился к выходу. На душе было тревожно. Он понимал, что в очередной раз в своей жизни ввязался в дело, грозящее ему крупными неприятностями. Приехав домой, Воронов ознакомился с переданными ему документами и убедился, что к нему попала информация, способная кардинально изменить соотношение сил во властных структурах. Подлинность собранного материала не вызывала сомнений. И, ощутив знакомый азарт журналистской удачи, Воронов сел за написание статьи.

Работалось легко и быстро. К полуночи текст был готов, и Воронов направился спать. Но возбуждённый событиями дня мозг отказывался успокаиваться, и ему пришлось принять снотворную таблетку.

Утром его разбудило неприятное дребезжание будильника. Беспокойная ночь не дала полноценного отдыха. Воронов быстро собрался и поехал в издательство. Редактор внимательно дважды прочитал статью и брезгливо отодвинул в сторону финансовую документацию. Затем, сняв очки, словно умываясь, ладонями протёр морщинистое лицо и с нескрываемой иронией произнёс:

– Тебя, Григорий, недаром называют Альбиносом или Белой Вороной. Ты и вправду не от мира сего. Неужели ты думаешь, я это напечатаю?

– А причина отказа?

– Хочу мирно дожить до ухода на пенсию и умереть в своей постели. А ты, похоже, ищешь героической смерти и занесения в списки журналистов, погибших на боевом посту.

– Вы не переоцениваете опасность?

– Я на днях общался с компетентными людьми. Отношения в высших эшелонах власти обострились до предела. Обе группировки не собираются уступать жирные куски общественного пирога, и чем закончится очередная схватка, никто не знает. А потому выступать сейчас на стороне одной из них безрассудно до крайности.

– Значит, вы отказываетесь от сенсационной публикации из-за элементарной трусости?

– Осторожнее на поворотах, Гриша. Я ведь не только о себе думаю. За твою безудержную смелость могут прикрыть издательство, и как я тогда смогу смотреть в глаза десяткам уволенных сотрудников?

– Ну и ладно! У меня такой забойный материал в другой газете с руками оторвут.

– Как говорила моя бабушка: «Нашему теляти да волка съесть». Я, честно говоря, не знаю, какое издательство возьмётся за публикацию этой информационной бомбы. Но только не я. Материал, действительно, может принести славу автору, но и привести к его безвременной гибели. Даже не знаю, чего тебе пожелать: удачи или отказа в публикации по всем адресам.

После ухода Воронова редактор некоторое время мучительно размышлял: «Жаль парня. Сейчас он со своим «горячим» материалом начнёт бегать по редакциям. И если статья появится в печати, то неприятности могут бумерангом прилететь и ко мне. Люди, имеющие власть, наверняка спросят: почему знал и не сигнализировал. Надо обезопасить себя и мою газету».

И редактор решительно набрал номер телефона. Он спешил сообщить своему влиятельному покровителю о статье, подготовленной Вороновым. И тут же сумел убедить себя, что, совершая предательство, спасает своего сотрудника от более крупных неприятностей.

А Воронов после неудачного посещения нескольких крупных издательств был разочарован. Никто не хотел влезать в опасную схватку. Получив очередной отказ, он вышел из старого кирпичного дома и направился по небольшому переулку в сторону метро. Внезапно с грохотом к тротуару подкатил мотоцикл, и двое парней в шлемах, скрывающих лица, бросились к Воронову. Сбитый с ног журналист решил, что его грабят, и, всем телом прикрыв важную для него папку, поспешно выкрикнул:

– Деньги в портмоне в нагрудном кармане пиджака. Забирайте и уходите!

Но байкеры, словно не услышав его слов, принялись избивать Воронова ногами. Журналист подумал, что грабители ошибочно считают, будто он укрывает своим телом нечто весьма ценное. Боль от ударов становилась всё сильнее, понуждая Воронова уступить и отдать нападающим папку. Но в этот момент рядом остановилась иномарка, из которой выскочили двое крепких мужиков с битами в руках. Они поспешили к месту схватки. Мотоциклисты при их появлении прекратили избиение и, проворно оседлав мотоцикл, умчались прочь. Седовласый спаситель помог Воронову подняться на ноги и хрипло спросил:

– Ничего не сломано? Идти сам сможешь?

– Да, вроде бы ноги и руки двигаются. Только грудь болит, и голова немного кружится.

– Это естественно. Отвезти в больницу?

– Не надо. Я дома отлежусь.

– Как знаешь. Тогда скажи, куда тебя подкинуть?

– В район Арбата.

– Нам туда не с руки. Но до Кропоткинской довезём, а там недалеко. Сам доберёшься.

Воронов, подняв с асфальта папку, с трудом сдерживая стоны от болящих ребёр, сел в иномарку. Некоторое время ехали молча. Внезапно седовласый мужик счёл нужным объяснить:

– Я в прошлом в советской ментовке работал, а бывших сыщиков не бывает. И хотя сейчас в успешном бизнесе кручусь, но всё равно ради справедливости по-прежнему рискнуть готов. Вот и своего водителя в эту авантюру с тобою втянул.

– Спасибо вам, мужики, за спасение.

– Ладно, на том свете, возможно, нам это в плюс зачтётся. Кто ты, и за что тебе досталось – не моё дело. Только этим парням твои деньги были без надобности. Они за чем-то другим охотились. Это ты уж сам догадки строй. Ну, вот мы и подъехали к Кропоткинской и здесь тебя высадим. Дальше сам добирайся. Удачи тебе. И будь осторожен. В другой раз такой чудак, как я, может и не успеть придти на помощь.

Выйдя из машины, Воронов некоторое время стоял неподвижно, ожидая, когда после пережитого избиения пройдёт лёгкое головокружение. Затем неуверенно зашагал по Гоголевскому бульвару в сторону старых московских переулков, где жил единственный человек, которому он мог безоглядно доверять.

Глава 2. В осаде

В школьные годы Воронов мало обращал внимания на влюблённую в него Карину. Все попытки полноватой и неуклюжей девушки вызвать к себе интерес только его раздражали. И Карина смиренно воспринимала равнодушие первого красавца в их классе. После окончания школы она удачно вышла замуж за сына влиятельного чиновника и жила счастливо в материальном достатке. Воронов, узнав об этом, искренне удивился. Он вообще ошибся в предположениях о будущей судьбе своих одноклассников. Успешные в учёбе ребята оказались на задворках успеха, а красивые девчата не сумели построить крепкие семьи. И, наоборот, аутсайдеры школьной жизни прекрасно устроились в новой меркантильной реальности.

Сам Воронов никогда не стремился к большим деньгам и потому, заняв достойное место в журналистике, считал себя вполне успешным человеком. Даже измена жены и крах семейной жизни не поколебали его уверенности в собственной удаче. То, что коллеги считали его за бескорыстие белой вороной и называли Альбиносом, даже льстило его самолюбию. И в душе он испытывал превосходство над собратьями по перу, которые неистово сражались за объём и частоту своих публикаций в газете.

Успешное занятие любимым делом позволяло Воронову не испытывать зависти к успехам других людей. И, узнав об удачном замужестве Карины, он даже порадовался за неё. Но уже через несколько лет с одноклассницей случилось несчастье. В её автомашину врезалась грузовая фура. Муж Карины сразу погиб, а она стала инвалидом. Узнав о её беде, одноклассники стали активно помогать своей подруге. Они регулярно навещали Карину, старались её развлечь и наладить быт. Воронов тоже включился в благотворительные мероприятия. При первом же своём посещении он заметил, как вспыхнуло лицо молодой женщины, явно не забывшей своей подростковой влюблённости. Это его несколько смутило. Но он быстро преодолел неловкость, убедив себя, что между ним, крепким здоровяком, и женщиной с искалеченным телом не может быть ничего общего.

Его появление среди сочувствующих одноклассников было естественно, и вскоре у Воронова с Кариной установились ровные приятельские отношения. Заточенная в доме женщина много читала, интересовалась новостями, происходящими в недоступном ей теперь внешнем мире. Воронов высоко ценил их беседы и её мудрые наблюдения, во многом совпадающие с его взглядами на жизнь. Дом Карины постепенно стал для него спасительным ковчегом, где он мог хотя бы на короткое время отвлечься от волнующих его событий.

Но прошло несколько месяцев, и Воронов обнаружил, что энтузиазм его одноклассников остыл, и кроме него никто больше не посещает Карину. Раз в месяц он привозил ей продукты и давал немного денег на лекарства. При очередном его появлении Карина жёстко спросила:

– Скажи, зачем ты помогаешь мне? Из одной только жалости?

– С чего ты это взяла? В отличие от многих наших одноклассников, думающих лишь о наживе, ты живёшь полнокровной духовной жизнью. Мне с тобою чрезвычайно интересно. Я на тебе проверяю правильность и точность содержания своих статей. Тебя вполне можно считать их соавтором.

– Приятно слышать, хотя это и неправда. Но я говорю совсем не о наших умных беседах. Для молодой женщины, как я, этого недостаточно. И ты понимаешь, о чём я говорю.

– Вынужден тебе напомнить, что я состою в браке и, как это ни покажется тебе странным, люблю свою жену.

– И только это тебя останавливает?

– Ну конечно. А что же ещё?

– Мне очень хочется в это верить. Главное, чтобы между нами не было жалости.

– Об этом не беспокойся. В твоём доме я освобождаюсь от тревог и волнений. И причина этого не в идеальной чистоте и успокаивающем свете зелёной лампы, а в твоей искренней ко мне благожелательности. От меня всем что-нибудь надо, а ты просто рада, что я существую в этом мире. Это многого стоит.

– Твои слова придают смысл моему земному существованию. Извини, что начала этот разговор. Только мне всегда казалось, что ты безразличен к своей жене и не очень счастлив в семейной жизни.

– Ты ошиблась. У меня в этом отношении всё в порядке.

И Воронов, закончив неприятное объяснение, поспешил покинуть уютную квартиру. Спускаясь по лестнице, он был рад, что никогда раньше из поиска сочувствия не рассказывал откровенно Карине о своём окончательном разрыве с женой и о частой смене любовниц, у которых тщетно пытается найти утешение. Его скрытность позволила в тот раз не перейти допустимую грань в отношениях с Кариной. И, покидая её дом, он решил больше никогда в него не возвращаться. Но не прошло и месяца, как Воронова вновь потянуло увидеть Карину, чья удивительная жизненная стойкость благотворно восстанавливала его душевное равновесие. И он возобновил свои регулярные визиты в старый московский дворик.

И вот теперь, когда его жизнь подверглась опасности, Воронов направился именно сюда, где надеялся найти понимание и помощь. С трудом сдерживая боль в груди, он, наконец, добрёл до дома Карины и, преодолев два пролёта лестницы, нажал кнопку звонка. Карина открыла дверь и, ловко управляя коляской, посторонилась, пропуская его в комнату. Заметив страдальческое выражение лица гостя, встревоженно спросила:

– В чём дело? Что с тобою случилось?

– Я к тебе буквально на минутку. Ко мне попали документы, изобличающие влиятельных людей. И теперь за мною охотятся нанятые ими бандиты. Случайно мне удалось уцелеть и добраться до тебя. Моя статья без этих бумаг ничего не стоит. Я хочу оставить их у тебя, пока всё не утрясётся. Возьмёшь?

– А ты уверен, что за тобой не следили, и ты не привёл к дверям моей квартиры опасных подонков?

– Зря ты так испугалась! Тебе ничто не угрожает. За мной слежки не было. И вообще, о моих визитах сюда никто не знает. С этого момента я прекращаю любую связь с тобою и появлюсь, только когда потребуется забрать и предъявить оставленные у тебя материалы. Найдёшь, где спрятать?

– Положи сам сверху на шкаф. Я туда не дотянусь. Как думаешь, это надолго?

– Максимум на три дня. За этот срок я решу все проблемы.

– Хорошо, только не затягивай. Мне долго существовать рядом с этой опасной папкой, сам понимаешь, нет желания. Но ты знаешь, что я не могу тебе отказать, и этим пользуешься.

– Я всё понял. Мне сама не звони.

Захлопнув за собою дверь, Воронов некоторое время стоял неподвижно. Его неприятно удивил неприкрытый страх влюблённой в него женщины, не желающей ради него рисковать жизнью. Но это неожиданное открытие ему предстояло обдумать позже. И он осторожно зашагал по ступеням вниз к выходу из подъезда. На улице уже начало темнеть, и, поймав такси, Воронов поехал домой.

Едва он открыл дверь, из комнаты раздался тихий голос:

– Свет не включай и не пугайся. Это я, Фирсов.

– Вот это номер! Ты как здесь оказался?

– Ты задаёшь странный вопрос представителю спецслужб. Разве в кинофильмах сыщики сплошь и рядом не вскрывают шпилькой замки в дверях подозреваемых лиц? Ну а я с набором уникальных отмычек сумею войти в любую квартиру.

– И чем я обязан твоему тайному визиту? Ты предпочитаешь сидеть в темноте и говоришь свистящим шёпотом, словно боишься, что нас услышат.

– Так оно и есть. Я сюда рискнул придти из-за хорошего к тебе отношения и желания добиться торжества закона. О передаче тебе Зевиным важных документов уже прошёл слух по всей Москве.

– Это я, к сожалению, ощутил на собственных рёбрах. До сих пор вздохнуть полной грудью не могу.

– Считай это только увертюрой, а по-настоящему за тебя ещё и не брались.

– Хотите мне обеспечить охрану?

– Всё гораздо сложнее. Наши спецслужбы, как и всё общество, расколоты. Короче, есть в наших рядах сотрудники, которым поручено любыми средствами изъять у тебя документацию, неприятную для влиятельных людей.

– Ну, и что ты предлагаешь?

– Пока мои коллеги не пришли за тобой, отдай мне папку с компроматом. У меня её искать не станут. Надеюсь, она сейчас при тебе?

Наступила длительная пауза. У Воронова в голове крутились сомнения: «Фирсов всегда был лишь добросовестным исполнителем. Вряд ли он мог самостоятельно решиться на тайное проникновение в мою квартиру. Значит, его подослали ко мне люди, заинтересованные в уничтожении опасных для них материалов. Но я не поддамся на столь примитивную ловушку».

И Воронов отрицательно мотнул головой:

– У тебя, Фирсов, неверные сведения. Нет у меня никакой секретной папки. Зря только хулиганы мне бока намяли.

– Послушай, Воронов, я тебе дело предлагаю. Отдай документы и спи спокойно. Я сумею ими эффективно распорядиться.

– Повторяю для непонятливых: у меня нет никаких интересных для тебя бумаг!

– Ну, как знаешь. Моё дело – предостеречь тебя от беды. Но советую тайно переправить папку в надёжное место, пока к тебе не нагрянули мои коллеги. Ты парень неплохой. Жаль, что не договорились.

Фирсов встал и, не торопясь, направился к выходу. Было заметно: сыщик всё ещё надеется, что хозяин передумает и отдаст ему важные сведения. Но так и не получив заветную папку, он захлопнул за собой дверь. Воронов сразу поспешил к окну. Ему отчётливо было видно, как Фирсов вышел из подъезда и перешёл на противоположную сторону улицы. К нему направились двое мужчин. После короткого разговора сыщик направился к своей машине, а его собеседники укрылись в тёмной подворотне высокого дома. Воронов злорадно подумал: «Они рассчитывают, что после визита Фирсова я брошусь перепрятывать папку. И они, проследив за мной, смогут её захватить. Но они просчитались. Я успел укрыть документы у Карины. Пусть караулят».

Внезапно зазвонил городской телефон. Воронов снял трубку и услышал знакомый голос любовницы Татьяны:

– Слушай меня, Григорий, внимательно. Я долго сомневалась, звонить тебе или нет. И всё же мы не чужие люди. Хочу предупредить. Ко мне часа два назад приходили из полиции и спрашивали о каких-то документах. Ещё интересовались твоим психическим здоровьем, нет ли у тебя отклонений в поведении. Мне неприятности не нужны. Так что прощай и ищи себе другой объект для развлечений.

Воронов некоторое время вслушивался в уныло звучащие гудки отбоя. Положив трубку, он с удовлетворением отметил собственное ледяное спокойствие. Потеря давней любовницы его не особенно огорчила, а о начале охоты за ним он уже знал. Воронов решил не уступать и в скором времени опубликовать грозящую громкими отставками статью.

Но все его надежды рухнули, когда в шесть часов утра в дверь его квартиры начали громко стучать.

Заглянув в «глазок», Воронов увидел полицейских в форме и людей в штатской одежде. Он поспешил впустить незваных гостей. Грубо втолкнув его в комнату, старший группы представился следователем Кувшиновым и предложил выдать незаконно хранимое оружие и наркотики. Услышав отрицательный ответ, кивнул членам следственной группы:

– Приступайте к обыску, а вы, понятые, следите внимательно за нашими находками, чтобы гражданин Воронов потом не сказал, что запрещённые предметы ему подбросили.

Воронов с иронией предложил:

– Ищите, но трудно найти чёрную кошку в тёмной комнате, где её нет.

– Не остри, Воронов. Всё гораздо хуже, чем ты предполагаешь. Нам нельзя разочаровывать начальство, и без положительного результата мы не уйдём.

Воронова посадили на стул посреди комнаты и приступили к обыску. Полицейским понадобилось почти четыре часа, чтобы убедиться в отсутствии в квартире нужных им материалов. И тогда Кувшинов приказал сыщикам:

– Ещё раз осмотрите ванную комнату. Наш подопечный Воронов заметно нервничает, когда мы туда заглядываем. Понятые, подойдите ближе. Может быть, хозяин нам объяснит природу вещества белого цвета в полиэтиленовом пакете?

– Это обычный стиральный порошок. Я у себя, любимого, один и вынужден в качестве холостяка сам стирать свои вещи.

– Возможно, но нам придётся изъять его для проверки. Наш эксперт разберётся в химическом составе этого вещества. Уж не сомневайтесь: он опытный специалист и своё дело знает.

– Тогда я спокоен. Только позвольте поинтересоваться, вы потом будете лично извиняться за беспричинное беспокойство или официальное письмо пришлёте?

– Ваш сарказм неуместен, Воронов. Мы тут серьёзными делами занимаемся, и вам тоже скоро будет не до смеха. Это я, Кувшинов, вам клятвенно гарантирую. Понятые, подписывайте протокол, а вы, Воронов, поедете с нами в управление полиции. Мы вас задерживаем вплоть до выяснения всех обстоятельств вашего уголовного дела.

– Вы уже считаете меня преступником?

– А вы разве сомневаетесь в результатах заключения нашего штатного эксперта? Наивный же вы человек. Всё, собирайтесь. Предварительное веселье закончилось.

Воронов окончательно понял, что полицейские готовы пойти на грубый подлог для недопущения публикации его статьи. И журналиста охватило безысходное ощущение своей обречённости в этом безжалостном мире погони за прибылью.

Глава 3. Возвращение на круги своя

Доставив Воронова в управление полиции, Кувшинов приступил к допросу журналиста с явным равнодушием. Он задавал дежурные вопросы о дате и целях приобретения подозрительного порошка, интересовался сохранностью чека, просил назвать возможных свидетелей покупки. Всё это выглядело довольно глупо, и Воронов догадался, что следователь только выполняет формальность, составляя протокол перед направлением его как лица, подозреваемого в хранении наркотиков, в камеру.

Внезапно зазвонил телефон Кувшинова. На лице следователя, едва он услышал голос собеседника, появилось подобострастное выражение, и стало ясно, что он говорит с высоким начальством. Некоторое время Кувшинов выслушивал инструкции, а затем с готовностью доложил:

– Я вас понял. Всё сделаю в наилучшем виде. Воронов как раз находится у меня в кабинете. Я незамедлительно проведу дополнительную проверку. Не сомневайтесь. Я вас никогда не подводил.

Отключив телефон, Кувшинов встал и нервно прошёлся по кабинету. Было видно, что новые указания начальства привели его в замешательство. И Воронов с надеждой понял, что полиция столкнулась с трудностями в деле его преследования. Наконец, Кувшинов начал вкрадчиво говорить:

– Слушай, Воронов, ты отлично понимаешь истинную причину всей этой кутерьмы, и потому предлагаю добровольно отдать папку с документами, переданными тебе Зевиным.

– На это даже не надейтесь!

– Я и не ждал иного ответа. Не скрою, у нас с твоим задержанием возникли некоторые сложности. Журналистское братство уже начало поднимать голос в твою защиту, а моё начальство не хочет лишней шумихи.

– Ну, тогда отпускайте меня на свободу. Разойдёмся миром, и я не стану обжаловать ваши необоснованные действия.

– Нет, такой вариант нас не устраивает. Подберёмся к тебе с другой стороны. Пока продолжим допрос. Скажи, как ты расставался со своей бывшей женой: полюбовно или с шумным скандалом?

– А какое вы имеете право вмешиваться в мою личную жизнь?

– А вот тут ты, Воронов, ошибаешься! Это когда ты на свободе ходишь, твои семейные дела и повадки неприкосновенны. Но если к нам сюда попал, то, извини, нас всё о тебе интересует. Давай, рассказывай о своих отношениях с супругой. Мы у неё уже выяснили подробности, как ты скандалил, ругался матом и обещал отомстить.

– Поглядел бы я на ваше поведение в момент, когда жена объявляет об уходе к другому мужчине.

– Значит, признаёшь своё неадекватное поведение. Так и запишем, что ты собою плохо владеешь, способен впасть в неконтролируемый гнев и угрожать расправой. А теперь подпиши свои показания. Я ничего к сказанному тобою не прибавил. Вот и молодец, автограф у тебя красивый. А теперь я разъясню, зачем это нам понадобилось.

– Я и так догадался. Хотите меня объявить сумасшедшим, и тогда моя статья будет расценена как бред безумца.

– Правильно мыслишь. Подозрение в хранении наркотиков может вызвать у общественности сомнение. А медицинское признание журналиста недееспособной личностью ставит крест на его разоблачениях. Я в рамках уголовного дела сейчас вынесу постановление о направлении тебя на стационарную психиатрическую экспертизу. А под выводы безжалостных эскулапов твоим коллегам не подкопаться.

– А за беззаконие, творимое в интересах бесчестных чиновников, совесть не замучает?

– Ты меня не стыди. Не я существующий порядок устанавливал. А ты не хочешь соблюдать правило: с сильным парнем не дерись, а с богачом не судись. Полагаю, сочувствующие нам психиатры не подведут и не позволят тебе поколебать устои общества. Ну всё, разговор закончен.

По дороге в психиатрическое учреждение Воронов испытывал страх перед встречей с опасными маньяками и шизофрениками. Но его поместили в отдельную палату. Журналист не сомневался, что в стерильно чистой палате за ним ведётся круглосуточное наблюдение. В комнате без окон трудно было отследить время, и только тарелка супа, обозначающая обед, позволяла отсчитывать сутки.

Врачи и медсёстры его первое время не беспокоили. И лишь на третий день в его палате появился пожилой врач с короткой седой бородкой. Он некоторое время внимательно рассматривал Воронова сквозь толстые стёкла очков. Казалось, врач пытается проникнуть в мысли журналиста, узнать его прошлое и угадать будущее. Сопротивляясь подчинению чужой воле, Воронов включился в поединок, пытаясь по внешнему виду составить характеристику своего оппонента: «По виду вполне приличный человек. Напоминает сошедшего с экрана старых фильмов интеллигента и учёного гуманиста. Попробую с ним договориться».

Наконец доктор прервал затянувшуюся паузу:

– Я Юлов Виктор Михайлович, доктор медицинских наук и заведующий отделением этого учреждения. Кто вы и почему здесь оказались, я знаю. За эти дни я изучил подробности вашей жизни и прочитал публикации в центральной прессе. Сейчас я задам главный вопрос, ради которого сюда пришёл. Вы относите себя к нормальным людям или нет?

– На заре своей журналистской деятельности я писал статью о состоянии психиатрии в нашей стране и эту тему изучил досконально. А потому ваш дежурный вопрос считаю некорректным. При ответе, что я вполне психически здоров, вы всё равно запишете в моей медицинской карте: «Больной не осознаёт наличия у него болезни». Ещё хуже будет, если признаю наличие у себя психических отклонений.

– Я имею в виду совсем иное. Лично у меня состояние вашего здоровья не вызывает сомнений. Но я хочу знать: вы хотите, чтобы возглавляемая мною комиссия признала вас недееспособным, или нет? Насколько я осведомлён, если вы здоровы, то можете получить длительный срок лишения свободы за хранение наркотиков. А постановка вам диагноза «шизофрения» позволит уже через несколько месяцев признать вас не опасным для общества и отпустить на свободу. И ваша проблема будет разрешена.

– Ошибаетесь, профессор, это не только моя проблема, но и персонально ваша. Вы сейчас пытаетесь трусливо спихнуть с себя ответственность за постановку мне фальшивого диагноза. Если я спасую и попрошу признать меня психически больным, то ваша совесть не будет потревожена. Я не знаю, на чём вас прижали мои грозные враги: на деньгах, женщинах или иных пороках. Но не надейтесь, я вам спасительный круг не брошу.

– Вы, действительно, сложный для общения человек. Тогда я вынужден перейти к профессиональным вопросам для изучения вашего психического здоровья. Скажите, кем из известных людей прошлого вы бы хотели быть?

– Жаль, что вы не спросили, какой ныне год, число и месяц. Было бы проще ответить. Для облегчения вашей задачи я должен ответить, что Наполеоном?

– Здесь вопросы задаю я. Но лично для вас сделаю исключение. Больные люди с манией величия обычно назначают себя в герои, мода на которых господствует на конкретных исторических отрезках. Но девятнадцатый век с победоносными походами Наполеона канул в прошлое. Так всё-таки, кем вы хотели бы стать в истории человечества?

– Ответ не однозначен. Напомню о встрече Александра Македонского с философом Диогеном, который жил в бочке на берегу моря. Когда великий полководец спросил, что он сможет сделать для Диогена, тот попросил отойти и не заслонять ему солнца. Александр Македонский рассмеялся и тонко заметил, что он с удовольствием поменялся бы жизнью с Диогеном, если бы не был полководцем, завоевавшим полмира. Это прекрасный пример того, что у каждого человека свои собственные цели и жизненный опыт, и нет единой оценки жизненного успеха.

– И всё же, кто из них вам ближе?

– Вы как психиатр должны знать о великой тайне и неизведанности души человеческой. Я, как и любая живая сущность, тянусь к стабильности и покою, но греховное тщеславие и гордыня подталкивают к известности и славе. Подобно философу Диогену, я хочу опубликовать статью во имя социальной справедливости, и в то же время моя гордыня жаждет, чтобы я оказался первым среди журналистов, опубликовавшим эту сенсацию. Так что внутри меня идёт постоянная борьба между Диогеном и великим полководцем.

– Я могу понять ваше стремление к свободе, равенству и братству. Но упомянутый Наполеон вывел универсальную формулу общественного развития: святые готовят революции, разбойники осуществляют, а плодами пользуются мошенники. И ваша борьба за справедливость окончится так же печально и без видимого результата. От власти отодвинут одних воров, а на их место придут другие. И первыми делом новые правители уничтожат подобных вам революционеров, искренне желающих обеспечить равенство между людьми. Вы им станете не нужны. Так стоит ли губить своё будущее ради эфемерной и временной победы добра над злом?

– И всё же я не отступлю. Невыносимо и противно жить по принципу: мне лично хорошо, и потому ничего не надо менять в этом несправедливом мире. Я человек, а не покорная скотина.

– Очень похвально. Только Дон-Кихоты всегда проигрывают в схватке с безликими мельницами. Оптимисты считают, что человечество развивается по спирали или даже по восходящей линии. А я, как практикующий психиатр, уверен, что, несмотря на изменения внешних условий жизни землян, их история вращается лишь по замкнутому кругу. Люди во все времена безнадёжно проигрывают в борьбе со своими грехами. И великие знатоки человеческих душ Пушкин и Толстой, воскреснув, удивляясь техническим достижениям, легко впишутся в современное общество с его извечными пороками и заблуждениями.

– Возможно, вы правы. Но это только при разгуле материальной стихии людям легче уцелеть в составе стада, а духовно спастись можно только индивидуально, борясь с собственными грехами. Каждый волен выбирать свой путь, и я продолжу свою борьбу. Не хлебом единым жив человек, как сказано в Евангелии.

– Хотя мне симпатичны безумцы, подобные вам, советую ещё раз подумать. Меня торопят. Я могу оттянуть заседание комиссии ещё на неделю. Не больше.

Профессор подошёл к двери, и она тут же отворилась, словно кто-то невидимый, подслушивая их беседу, узнал о её окончании. Оставшись один, Воронов обессиленно лёг на кровать. Он знал, что потом, вероятнее всего, будет жалеть о принятом им решении всю оставшуюся жизнь.

В последующие дни его никто не беспокоил. По-прежнему отсчитывая сутки по принесённым тарелкам супа, Воронов понимал, что определённый профессором срок подходит к концу, и это заставляло его нервничать. Всё чаще ему хотелось отступить и согласиться на признание у него душевной болезни. Он ясно представлял, как обрадуется профессор и поспешит созывать комиссию для постановки удобного для всех диагноза. Но тут же, устыдившись минутной слабости, вновь решал идти в своей борьбе до конца. И когда профессор появился в палате, Воронов был готов к неприятной для него процедуре. Но, вопреки ожиданиям, доктор был необычайно возбуждён и весел. Он коротко объявил:

– У меня для вас хорошие новости. Неожиданно для всех в схватке бульдогов под ковром победила группировка, в интересах которой вы действовали. Им хватило оставшихся в их распоряжении материалов для устранения конкурентов. Так что вы свободны. Полиция также сняла с вас все обвинения. Сейчас вам принесут одежду, и можете идти на все четыре стороны.

Профессор, уже стоя возле предусмотрительно раскрывшейся двери, резко повернулся и сказал:

– А всё-таки подумайте над моим выводом о движении погрязшего в грехах человечества по замкнутому кругу и в будущем ведите себя благоразумно.

Воронов лишь пожал плечами. В предчувствии обретения свободы он быстро переоделся и в сопровождении санитара вышел на улицу. Было пасмурно из-за большой тучи, заслонявшей солнце. Поспешно отойдя подальше от здания, отгороженного высоким забором с колючей проволокой, Воронов вышел на Садовое кольцо и остановился в невесёлых размышлениях: «Все мои мучения были напрасны. В итоге произошла рокировка и одна группировка богачей сменила другую. И моя статья уже никому не нужна. Надо успокоить Карину, что её страхи уже позади. Зря я втянул её в эту историю».

Воронов поспешил к подъехавшему к остановке автобусу. В дневное время в салоне было мало пассажиров, и Воронов занял место у окна. Он уже подъезжал к началу Арбата у Смоленской площади, когда внезапно сердитым раскатом оповестил о себе гром, и с неба посыпались крупные капли дождя. У Воронова не было зонта, и он не отважился покинуть автобус. А за окном прохожие, вмиг промокшие от косых струй ливня, продолжали суетливое движение, смешно перескакивая через наполненные грязной водой неровности асфальта. Воронов с брезгливым сочувствием смотрел на людей, своими нелепыми прыжками напоминающих ему бездушных паяцев, которыми управляет умелый кукловод.

Дождь внезапно прекратился. Но Воронов не вышел на улицу. Он знал, что автобус, двигаясь по кольцу, неминуемо вновь привезёт его к нужному месту на Смоленской площади. И это наглядно подтвердит правоту профессора о движении истории человечества по замкнутому кругу. Воронов устало прикрыл глаза, напрасно пытаясь отстраниться от погрязшего в грехах и заблуждениях окружающего его мира. Он знал, что в будущем вновь вступит в схватку с вечно господствующей на земле несправедливостью. И это был его личный выбор.

Оглавление

Любовь под прикрытием

  Глава 1. Невыполнимая миссия

  Глава 2. «Воплощённая мечта»

  Глава 3. Захват

  Глава 4. Движение к цели

  Глава 5. Развязка

Эпитафия для живых

  Глава 1. «Медовая» ловушка

  Глава 2. Объяснение

  Глава 3. Развязка

По замкнутому кругу

  Глава 1. Информационная «бомба»

  Глава 2. В осаде

  Глава 3. Возвращение на круги своя Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg