Глаза у комиссара были красноватыми, так как ему не удалось как следует поспать.
— Его сестру вы видели?
— Нет! Ко мне доставили Андерсена, а девушку в сопровождении жандармов отправили домой. Ее хотели допросить на месте. За ней установлено наблюдение.
Расставаясь, они пожали друг другу руки. Мегрэ возвратился в кабинет, где Люка бесстрастно наблюдал за задержанным, который, прижавшись лбом к оконному стеклу, терпеливо ожидал своей дальнейшей судьбы.
— Вы свободны! — произнес комиссар сразу же, войдя в кабинет.
Андерсен даже не вздрогнул, он лишь протянул руку к голой шее, а затем бросил взгляд на незашнурованную обувь.
— Вещи вам вернут в судебной канцелярии. Разумеется, вы будете нужны органам следствия. Если попытаетесь бежать снова, я прикажу отправить вас в Санте.
— Что с сестрой?
— Она ждет вас дома…
Датчанин был все же взволнован: он вынул монокль, провел рукой по искусственному глазу.
— Благодарю вас, комиссар.
— Не за что!
— Даю вам честное слово, что я невиновен…
— Эти утверждения вы можете оставить при себе!
Андерсен откланялся, и Люка отвел его в судебную канцелярию.
Человек, сидевший в приемной и видевший это, поднялся и с возмущенным лицом бросился навстречу Мегрэ.
— Как?.. Вы его отпускаете?.. Но это же немыслимо, комиссар…
Это был мосье Мишоннэ, страховой агент, владелец новой машины. Он бесцеремонно проследовал за Мегрэ в кабинет, положил шляпу на стол.
— Я пришел, собственно, по поводу автомобиля.
Невысокого роста, седоватый, небрежно одетый, он без конца подкручивал кверху кончики ухоженных усов.
При разговоре Мишоннэ вытягивал губы, энергично жестикулировал и тщательно подбирал слова.
Ведь пострадал же он! И именно его должно защищать правосудие! Разве он не был своего рода героем?
Плевать ему на все! Его обязана слушать вся префектура.
— Прошлой ночью я долго говорил с мадам Мишоннэ, с которой, надеюсь, вы скоро познакомитесь… Она согласилась со мной… Заметьте себе, что ее отец преподавал в лицее Монпелье, а мать давала уроки игры на пианино… К чему я вам все это говорю… Короче…
Это было его любимое слово. Он произносил его решительным тоном и вместе с тем как-то снисходительно.
Комментарии к книге «Ночь на перекрестке», Жорж Сименон
Всего 0 комментариев