«Седьмая жертва»

Жюри премии набережной Орфевр, заседавшее под председательством Фредерика Пешнара, главы Уголовной полиции, находящейся по адресу: набережная Орфевр, 36, присудило премию анонимной рукописи. Объявлено это решение было господином префектом парижской полиции.

Испытание всегда оказывается иным, чем то, что мы ждали.

Это был гром среди ясного неба: сердце сжалось, во рту пересохло, перехватило горло… свободное падение. Эта женщина излучала удивительное очарование — ей было лет тридцать пять, рост метр семьдесят, изящная шатенка с короткой стрижкой, строгая оправа подчеркивала темно-коричневые глаза. Голос нежный и спокойный. Живой и теплый взгляд успокаивал, прелестная улыбка чудесно освещала лицо. Он не мог описать, что с ним происходило. Не иначе прыщавый подросток, рассматривающий обложку «Плейбоя».

— Господин Сирски, так? — Она сидела за письменным столом и машинально вертела в руках ручку.

Он кивнул.

— Нико Сирски. Нико — это ваше имя? — Теперь он не сможет спутать этот восхитительный голос ни с каким другим.

— Да, это полное имя.

— А родились вы когда?

— Одиннадцатого января. Тридцать восемь лет назад.

— Чем вы занимаетесь?

— Я разведен.

Странный ответ, но при взгляде на нее он ничего другого сказать не мог. Женился он слишком молодым, в двадцать два, родился ребенок. Теперь Нико был холостяком, и женщины его интересовали мало, разве что так, не всерьез. И ни одна из них не производила на него подобного эффекта. Он думал, что все эти глупости хороши разве что для кино да романов.

— Месье Сирски? — настаивал женский голос.

Он взглянул на ее руки. Кольца нет.

— Месье Сирски?!

— Что вы хотите знать? — смущенно спросил он.

— Вашу профессию. Больше ничего.

Что за идиот…

— Дивизионный комиссар.

— А точнее?

— Начальник криминальной бригады Уголовной полиции Парижа.

— Набережная Орфевр, тридцать шесть?

— Совершенно верно.

— Думаю, стрессов вам хватает.

— Что да, то да. Но, наверное, не больше, чем у вас.

Она улыбнулась. Восхитительная женщина.

— Значит, доктор Перрен — ваш зять, он-то вас ко мне и направил, — произнесла она совершенно обычным тоном — поддерживала разговор.

Сестра хлопотала вокруг Нико, как вторая мать.

— Так что же с вами такое?