«Любовница президента»

Работу сейчас! Работу сейчас! Работу сейчас!

Требование множества мужчин и женщин, запрудивших Лафайет-сквер, неслось через Пенсильвания-авеню к окну на верхнем этаже Белого дома, у которого в одиночестве стоял президент Соединенных Штатов.

«Сейчас… Подавай им все непременно сейчас. Работу сейчас. Мир сейчас. Свободу сейчас. Сколько уж лет раздаются эти требования! Людям не понять, что со временем правительство США может сделать почти все, но почти ничего сейчас. Сейчас я не могу даже перейти улицу», – со злостью подумал Чарлз Уитмор.

Вздохнув, он надел очки, на публике он никогда не появлялся в них, потому что кичился своей грубоватой внешностью, и стал вглядываться в толпу, стремясь разглядеть лица, уловить ее настроение, увериться, что поступил правильно, разрешив демонстрацию на Лафайет-сквер. Секретная служба советовала остановить демонстрантов в нескольких кварталах от Белого дома, где-нибудь возле Молла, но Уитмор доверился своему политическому чутью, открыл им площадь и сделал несколько дружелюбных заявлений, надеясь таким образом предотвратить возможные беспорядки. Но поведение толпы предугадать невозможно. В прошлом Уитмор не раз воспламенял толпу и знал, что эмоции ее взрывчаты и непредсказуемы, как у женщины.

Как у женщины. Он повторил это про себя и невесело рассмеялся собственной шутке. В этот прекрасный апрельский день его волновали две проблемы, и люди на Лафайет-сквер, требующие работы, были не главной. К наступлению темноты они разойдутся по домам, может, спокойно, может, и нет, но, в любом случае, их скоро не будет. Другую проблему создавала женщина, и эта проблема, опасался Уитмор, так легко не решится. Вздохнув снова, он снял очки и отвернулся от окна.

На столе у Эда Мерфи раздался звонок – мимо его кабинета прошел президент. Мерфи оборвал телефонный разговор, выбежал и нагнал Уитмора у входа в Овальный кабинет.

– Эд, зайди, – пригласил Уитмор.

Оба сели на свои обычные места: Уитмор – за большой, аляповатый стол, подарок королевы Виктории Рутерфорду Б. Хейсу, а Эд Мерфи – в простое черное кресло, придвинутое к столу сбоку.