Замечательно, что никто не встречал меня в аэропорту. Когда мы достигли Парижа, солнце доживало в нем последний час. Затухал мягкий, серый, мартовский свет, в воздухе пахло весной. Под ногами блестело, дождь отмыл небо над взлетным полем до бледной голубизны. Мягкие облака стелились и дрейфовали на мокром ветру, последний солнечный луч трогал их и подсвечивал. На дороге за аэровокзалом телеграфные провода светились над огнями машин.
Часть багажа уже выставили. Мое имущество примостилось между чем-то потрясающе новым и кремовым, огромным и экстравагантным. Мой чемодан когда-то был хорошим, качественную кожу глубоко проминали папины инициалы, сейчас они спрятались под новой этикеткой, размоченной лондонским дождем. «Мисс Л. Мартин, Париж». Глубоко внутри мне было очень весело. Деловая мисс Л. Мартин перемещалась в пространстве между могучим мужчиной в скучных городских одеждах и красивой американочкой. Ее блондинистая норковая шуба небрежно перекинулась через чемодан, прямо указывающий на недавний визит в Париж. У меня на их фоне был такой же облезлый вид, как у старого чемодана среди первоклассного багажа.
Но я оказалась дома через десять лет. Десять лет. Больше трети жизни. Это было так давно, что теперь, у таможенного барьера, я чувствовала себя как всякий, кто первый раз выезжает за границу. Даже пришлось делать сознательное усилие, чтобы приспособиться к потоку французской болтовни. А еще оказывается, когда кругом раздаются крики узнавания, восхищения и удовольствия, очень хочется в толпе посторонних обнаружить знакомое лицо. Полный абсурд. Кому меня встречать? Самой мадам Валми? Я улыбнулась от одной этой мысли. Очень благородно с ее стороны было выдать мне деньги на такси в Париж. Вряд ли можно сделать больше для прислуги. А именно этим я и являюсь. Лучше начать думать именно так с этого самого момента.
Таможенник с мелом в руке остановился у моего чемодана. Я шагнула вперед, чтобы забрать свой багаж, но в этот момент какой-то работник аэропорта налетел на меня, вышиб сумочку из рук, и она полетела на пол.
— Mille pardons, mademoiselle. Excusez-moi.
— Ce n'est rien, monsieur.
— Je vous ai fait mal?
— Pas de tout. Ce n'est rien.
— Permettez-moi, mademoiselle. Votre sac.
— Merci, monsieur. Non, je vous assure, il n'y a pas de mal…
И в ответ на мои многочисленные заверения, что ничего не пропало, и мне не нанесен непоправимый вред, он наконец отстал.
Комментарии к книге «Девять карет ожидают тебя», Березовская
Всего 0 комментариев