«Красотка»

Эрик Верной вошел в заведение под названием «У Сэма» – обшарпанный топлес-бар – и сразу отыскал взглядом Арлиса Шеперда.

Нависший над стойкой бара Арлис с початой бутылкой пива в руке являл собой отнюдь не самое привлекательное зрелище. Вытянутое рябое лицо, тусклые, как солома, волосы до плеч. Он был похож на отощавшего койота – такой же костлявый и пугливый. Весь собрание нервных тиков и дурных привычек: жевать прядь волос, грызть ногти, ковырять в зубах. К тому же он редко менял белье и насквозь пропах лежалым луком.

Несмотря на такое количество недостатков, Арлис не мог пожаловаться на нехватку друзей – во всяком случае, в этом кабаке вечно крутилась кучка таких же придурков, и Арлис был у них заводилой. Владелец бара Сэм, тучный мужчина, про которого ходили слухи, что у него не хватает одного яйца, превратил заведение в своего рода клуб для неудачников. Среди его постоянных посетителей были Дэви Зверек, Малыш Джо и великан Марк Йоханссон по прозвищу Верзила Марк. В этой пестрой компании каждый ощущал себя увереннее, чем поодиночке, чему немало способствовало осознание простой истины, что «вместе мы – сила». Вместе они и в самом деле были способны на многое. Зато врозь это были абсолютно никчемные личности, воспринимать которые можно было как кучку горластых пасынков судьбы, не более. Эрика Вернона это очень устраивало, поскольку человеком, лишенным самоуважения, гораздо легче манипулировать, чем парнем с характером. Эту истину он открыл для себя в тюрьме, где отбывал срок за убийство.

«Убийство, мать вашу… – подумал Эрик, направляясь к стойке, чтобы поговорить с Арлисом. – Всего и сделал-то, что надавал подонку доской по башке, а тот возьми и свались замертво. Кто ж знал, что он откинет копыта?»

Эрик Верной был мужчина неприметной наружности, среднего роста и телосложения, с размытыми чертами лица и коротко стриженными темно-русыми волосами. С такой совершенно невыразительной внешностью он мог буквально растворяться в толпе. Подобные лица люди не запоминают.

«Чего не скажешь о той сучке, – мелькнуло у него в голове. – Она-то меня хорошо запомнила. Настолько хорошо, что я из-за нее шесть лет отмотал!»

Первое, что он сделал, когда освободился, – разобрался с этой девицей. Размозжил остроносую мордочку так, что на ее месте осталось сплошное месиво, а затем сжег дотла ее дом. Смерть – лучшая месть. Эрик смолоду усвоил эту аксиому.