«Насчет папайи»

Посвящается Крейгу и Ли

В день, когда долбанули МакКея, автострада М4 не могла похвастать обилием происшествий. По крайней мере, это касалось отрезка между Хитроу и Чизвиком; дальше к западу это был уже другой участок, а кого волнует чужой участок? Тем более что стояло теплое августовское утро, в воздухе разливалась легкая дымка, и полицейские машины на пандусах у дороги грелись на солнце, словно ящерицы, а их хозяева, укрытые, благодаря такому возвышенному положению, от любопытных глаз, спокойно дремали, надвинув на нос полицейские фуражки. Где-нибудь в половине двенадцатого они сделают и без того негромкие свист и потрескивание на ЧМ чуть потише, а потом их и вовсе заглушат крохотные транзисторы в нагрудных карманах, настроенные на любимый крикет.

Автомобилисты тоже не доставляли особых неприятностей. К десяти часам последние трудяги, ежедневно мотающиеся из пригорода в Лондон, унеслись на восток в облаках никотина и дурного настроения; ждать их назад следовало не раньше, чем через шесть часов. Фургоны торговцев и тяжелые грузовики вели себя на удивление мирно: что-то такое с солнцем, не иначе. Да и обычные горожане, едущие в аэропорт, слишком боялись вмиг запороть себе весь отпуск, чтобы решиться делать больше сорока миль в час, а те, кто ехал им навстречу, настолько шалели от того, что приходится ехать по левой, что частенько не осмеливались взять больше третьей на всем пути до Кромвель-роуд.

Вот поэтому, когда долбанули МакКея, синие мундиры были очень недовольны, и таксист, который видел — а точнее, не видел почти ничего, только разбитую машину да бурое пятно на металлическом ограждении — радировал в свое бюро, а оттуда позвонили в местный участок, а оттуда дали знать в Хитроу, а оттуда дело сбросили на Аксбридж, откуда после третьего запроса («Англия ведет 8:1. Джеф Бойкотт огорчил Чеппела-младшего», — словом, даже тут денек оказался хоть куда) наконец выслали сонных патрульных, которые, понятное дело, были не в восторге от того, что мистер МакКей изгадил к дьяволу их утро. Можно было даже подумать, что он сделал это нарочно.