«Конец тьмы»

Дорогой Эд!

Наконец-то кончились горячие деньки – мы выдали знаменитой четверке билет на тот свет, причем с «высочайшей эффективностью», как выразился наш разлюбезный шеф Шайрес Вислый Зад. Честное слово, ты бы лопнул со смеху, если бы понаблюдал за Шайресом, как он из кожи лез, готовя представление.

Надо сказать, все прошло прекрасно: четверых в один день, тогда как раньше больше трех не доводилось. К тому же среди них оказалась и женщина... Кстати, она всего лишь третья баба, казненная в нашем штате. Я и не знал.

Вислый Зад не сомневался, что тюряга будет переполнена зрителями, и довел всех до безумия. Я сбился со счета, проделывая эту процедуру с чертовым манекеном. Кристи Стэйплс, как обычно, находился у рубильника. Бонго и я занимались электродами, кожаными браслетами и капюшоном. При тележке были Кристи и Бруэр. Доктором шефу пришлось назначить старика Митча, потому что сам он отказался тратить время на такую чепуху. Марано и Сид были конвоирами. Когда они по команде «вводили» манекен, то ухмылялись, как идиоты, а Шайрес орал: «Ребята, серьезнее!» Марано и Сид усаживали чучело на трон, а мы с Бонго прилаживали электроды и надевали на него браслеты. Шайрес начинал отсчет по секундомеру, а Стэйплс делал вид, что пускает ток. Потом появлялся Митч, прикладывал к манекену стетоскоп и объявлял его мертвым. Кристи и Бруэр вкатывали тележку, мы снимали браслеты и прочую дрянь. На четыре раза нас еще хватило. А потом Шайресу пришлось всех подгонять, чтобы начать игру по новой. Эдди, дружище, провалиться мне на месте, впечатление было такое, будто Шайрес готовился к собственной свадьбе.

Должен заметить, что зрителей и в самом деле набралось за стеклянной перегородкой много, как сельди в бочке. Пожалуй, казнь – зрелище более увлекательное, чем, например, автогонки. Тут уж точно знаешь, что каждый получит свое. Конечно же, были здесь официальные свидетели, специально назначенные, которые считали минуты в ожидании, когда все это кончится. Ну и репортеры. Те, кто наблюдал казнь не в первый раз, заметно выделялись. Они не старались шутить и выглядеть равнодушными. Вид у них был довольно кислый.