«Тень на шторе»

Было десять вечера. Решетки сквера закрыли, исчерченная блестящими следами автомашин площадь Вогезов опустела; слышалось только неумолчное журчание фонтанов.

Под арками зданий, что так прекрасно окаймляют площадь, почти нет огней. Лишь в двух-трех лавках светятся окна.

Мегрэ пытался разобрать номера над дверями, но едва он миновал лавку похоронных принадлежностей, как из тени выскользнула женская фигурка.

— Это вам я только что звонила?

Несмотря на ноябрьский холод, на ней не было пальто. Нос у нее покраснел. Глаза тревожно бегали.

Менее чем в ста метрах отсюда, на углу улицы Беарн, дежурил на посту полицейский.

— Надеюсь, вы его не предупредили? — ворчливо спросил Мегрэ.

— Нет! И все из-за госпожи де Сен-Марк; она сейчас рожает… Вот машина врача, которого срочно вызвали…

У тротуара стояло три автомобиля с горящими фарами и включенным задним светом. Освещенное луной небо с проносившимися по нему облаками, было какого-то неопределенного цвета. Казалось, что первый снег уже висит в воздухе.

Консьержка вошла под арку, освещенную небольшой запыленной лампочкой.

— Я вам сейчас все покажу… Здесь — двор. Чтобы попасть в любую, кроме двух лавок, часть дома, надо его перейти. Тут, налево, моя комната.

Мегрэ с любопытством смотрел на эту маленькую женщину, чье волнение выдавали дрожащие руки.

«Комиссара просят к телефону», — сказали ему незадолго до этого на набережной Орфевр.

Он услышал приглушенный голос. Три или четыре раза он повторил: «Да говорите же громче! Я вас плохо слышу».

— Не могу, — отвечали в трубке. — Я звоню вам из табачной лавки… Так вот…

И последовал сбивчивый рассказ:

— Немедленно приезжайте в дом 61 на площади Вогезов… Да-да… Мне кажется, у нас произошло преступление… Но пока еще ничего толком сказать нельзя…

Теперь консьержка показывала Мегрэ большие окна на втором этаже дома. За шторами двигались какие-то тени.

— Это здесь…

— Произошло преступление?

— Нет! Рожает госпожа де Сен-Марк. У нее — первые роды. А она не очень крепкая. Понимаете?

Во дворе было гораздо темнее, чем на площади. Он освещался только настенной лампочкой. По фасаду горели лишь несколько окон.

— Так вот… В шесть часов служащие Куше разошлись…

— Подождите! Кто такой Куше?