«Черная гора»

Я не могу всецело поручиться за достоверность описываемых мною событий, так как большинство разговоров, свидетелем которых я был, велись в чужой стране и на чужом языке, в котором я вообще, что говорится, ни уха ни рыла. Поэтому даже при всех моих неоспоримых талантах я не в силах притворяться, что понимал хоть какую-то часть из того, что слышал. Тем не менее, за то, что случилось все именно так, готов поручиться собственной персоной Ниро Вульф, который в свободные минуты помогал мне переводить эту абракадабру на человеческий язык. В тех случаях, когда разговоры велись без его участия, я постарался описать все так добросовестно, как только мог. Возможно, и не стоило во всем этом признаваться, но в противном случае совесть моя была бы не совсем чиста.

Арчи Гудвин.

В тот мартовский четверг Ниро Вульф в первый и последний раз в своей жизни очутился в морге. Тогда вечером я едва успел подойти к телефону. В кармане у меня лежал билет на баскетбольный матч, и я ужинал на кухне, потому что мне надо было выйти без десяти восемь, а Вульф терпеть не может есть за одним столом с человеком, который куда-то спешит. Раньше поесть я не мог, потому что Фриц готовил дикую индейку и должен был доставить ее в столовую на подносе, чтобы Вульф мог лицезреть птицу в нетронутом виде, прежде чем ее сочную мякоть осквернит чей-то нож. Иногда, собираясь на очередную игру или в театр, я сам брал что-нибудь из холодильника около половины седьмого, и тогда успевал вовремя, но в этот раз мне уж очень захотелось отведать индюшатинки, не говоря уж о соусе из сельдерея и кукурузных оладьях.

Когда я встал и отодвинул стул, то опаздывал уже на шесть минут, и тут зазвонил телефон. Попросив Фрица взять трубку на кухне, я вышел в прихожую, снял с вешалки пальто и уже надевал его, когда меня окликнул Фриц:

– Арчи! С тобой хочет поговорить сержант Стеббинс.

Я пробурчал нечто такое, что не предназначается для ваших ушей, поспешил в кабинет, подлетел к своему столу, схватил трубку и проорал в нее:

– Валяй. У тебя целых восемь секунд.