«Смерть в приюте»

© Published by Accent Press Ltd — 2013

Мадам Аркана подняла лицо к потолку. Ее большой пурпурный тюрбан опасно соскользнул назад, когда она спросила громким сценическим шепотом штукатурку над головой: «Есть там кто-нибудь?»

Несмотря на строгие инструкции смотреть на стакан в центре стола, я тоже подняла глаза. Совсем недавно я обнаружила, что потолки являются самыми ненадежными объектами.

Уайт-Орчардс не был большим домом. Если считать Стэплфорд-Холл скромным по сравнению с тем, что моя мать называет действительно великолепными домами, то новый дом мистера Бертрама вовсе не соответствовал стандартам жилья для тех, кто чего-то стоил. И все это несмотря на жизнь в доме священника, ee мужа и моего отца, преподобного Джошиа Мартина. А после его смерти — в коттедже, который бы аккуратно вписался в бальный зал Стэплфорд-Холла и еще оставил место для вальса по периметру. Но моя мать по-прежнему цепляется за воспоминания юности в великолепном доме ее отца — графа, чье имя нельзя называть. Я никогда не видела своего дедушку. И теперь, когда я в услужении, вряд ли буду иметь эту честь.

До прошлой недели и инцидента с потолком я была экономкой в Уайт-Орчардс. Я заняла эту должность после многих неожиданных поворотов судьбы в предшествующие 14 месяцев. Выброшенная злым роком на службу в январе 1910 года (когда отец оставил мою мать, моего брата, Малыша Джо, и меня в нищете), я оказалась «на берегах» Стэплфорд-Холла в тот же день, когда там было совершено убийство. К тому времени, когда произошло второе убийство — на этот раз главы дома — я оказалась по уши запутана в этом ужасном деле. В результате я стала злейшим врагом нового лорда Стэплфорда и заключила почти неуместный союз с его младшим братом Бертрамом, лучшим представителем их семьи[1]. Разумеется, никто не знал о моих родственниках, хотя меня считали странной для горничной.

Я только перевела дух после этих первых двух убийств и их печальных последствий, как восемь месяцев спустя произошли другие мрачные события,