«Лес повешенных лисиц»

В Стокгольме, в расположенном рядом с парком "Хумлегорд" старинном роскошном каменном доме жили состоятельные люди. Такие, как, например, уроженец Финляндии Ойва Юнтунен. По профессии он был негодяй.

Ойва Юнтунен, ныне довольно стройный тридцатилетний холостяк, родился в Вехмерсалми, в Саво. И хотя он колесил по миру уже второй десяток лет, у него тем не менее иногда прорывалось слово-другое на родном саволакском диалекте.

Юнтунен смотрел из своего эркерного окна вниз на освещенный весенним солнцем парк. Там работники муниципальной службы коммунально-бытового хозяйства неторопливо сгребали в небольшие кучки прошлогодние кленовые листья, которые холодный весенний ветер тут же вновь разносил по всему парку. Так что бояться безработицы этим смуглым трудягам было нечего.

Ойва Юнтунен предположил, что чернявые дворники в парке родом откуда-нибудь из Боснии. А двое из них вполне могли быть турками или греками.

Когда-то, еще в бытность свою нищим финским переселенцем, познакомился с метлами муниципальной службы коммунально-бытового хозяйства Стокгольма и Ойва Юнтунен. Неделю или две он зарабатывал себе на жизнь, убирая с песчаных дорожек парка то, что оставляли после себя песики этих хурри, как презрительно называют шведов финны. От этих воспоминаний его до сих пор бросает в дрожь. И то сказать, не приведи бог вновь пережить такое. Но теперь этого совсем не стоило бояться.

У Ойвы Юнтунена было тридцать шесть килограммов золота. Три слитка по двенадцать килограммов. Собственно говоря, они были не его, однако отказываться от них он не собирался. Он к ним привык, глубоко привязался. И немудрено: одна унция (чуть больше тридцати граммов) этого золота высшей пробы стоит четыреста долларов США.

Сначала, лет пять тому назад, слитков было четыре. Теперь одним меньше: Ойва Юнтунен истратил его на шикарную и приятную жизнь. Ездил он исключительно на огромных новых автомобилях, пил марочные вина и летал бизнес-классом. Вся мебель у него была кожаная, в покрывавшем весь пол ковре ноги утопали по щиколотку. Два раза в неделю пятикомнатную квартиру Юнтунена приходила убирать югославка лет пятидесяти с варикозными ногами. Всегда, если он оказывался дома, Ойва давал ей пару крон чаевых. Ойва Юнтунен ценил эту уборщицу, потому что она работала старательно и особенно не воровала. Ойва Юнтунен уважал честность, так как сам был негодяй.