«Людоедское счастье»

Чтобы заманить младенца Диониса в свой круг, Титаны трясут блестящими погремушками. Привлеченный шумом и блеском, ребенок идет к ним, и чудовищный хоровод смыкается вокруг него. Все вместе Титаны убивают Диониса; затем они варят его и пожирают.

…верующие надеются, что достаточно святому оказаться среди них, чтобы он принял на себя предназначенный им удар.

Злые люди, вероятно, поняли что-то такое, чего добрые никак не могут понять.

Женскии голос падает из репродуктора, невесомый и волнующий, как вуаль новобрачной.

– Господин Малоссен, вас просят зайти в бюро претензий.

Голос как будто из тумана, он звучит так, как если бы заговорили фотографии его владелицы. Но за этой вкрадчивостью мисс Гамильтон проскальзывает хитренькая улыбочка, отнюдь не ласковая. Ладно, пойду. Может, к следующей неделе и доберусь. Сегодня, двадцать четвертого декабря, сочельник; время – четверть пятого; Магазин набит до отказа. Все проходы запружены плотной толпой покупателей, изнемогающих под тяжестью рождественских подарков. Похоже на ледник, текущий незаметно для глаза, с каким-то угрюмым остервенением. Вымученные улыбки, лица, блестящие от пота, приглушенные ругательства, злые глаза, вопли детей, которых хватают за руки ватные Деды Морозы.

– Не бойся, маленький, это же Дед Мороз!

Фотовспышки.

А мне видится другой Дед Мороз, гигантский и прозрачный, возносящий над этой застывшей людской сумятицей свой жуткий каннибальский силуэт. У него вишнево-красный рот, у него белая борода, он добродушно улыбается. А из углов рта торчат детские ножки. Это последний рисунок Малыша – вчера, в школе. Можете себе представить морду учительницы: «По-вашему, нормально, что ребенок в этом возрасте рисует такого Деда Мороза?» «А сам Дед Мороз, – ответил я, – это, по-вашему, нормальное явление?» Я взял Малыша на руки – он чуть не кипел от жара, даже очки запотели, и от этого косил еще сильнее.

– Господин Малоссен, вас просят зайти в бюро претензий.