Дверь камеры предварительного заключения с оглушающим лязгом и скрежетом, будто нехотя, отворилась, и на пороге появился немолодой розовощекий надзиратель. Он привычным хамовато-наглым взглядом ощупал каждую фигуру настороженных угрюмых мужиков.
— Все четверо тута? — ухмыльнулся он и издевательски, — ну-ну, преступнички…
— Нас еще не судили, — подал голос небольшого росточка мужик, склонившись к столу, — так что не имеете права…
— Заткнись, падла! — рявкнул надзиратель. — Тебя не судить надо, тебе девять грамм свинца в лоб! За твои художества.
— А ты докажи мою вину, — гнул свое мужик, — тогда и называй меня преступником! Меня даже не арестовали, а только задержали…
— Молчать! Ишь, законник выискался! Скажем спасибо, что я занят сейчас другими делами, а то бы я тебе показал! — он погрозил издали кулаком и перевел взгляд на растерянного сухощавого мужчину, с грустными синими глазами, стоящего в противоположном углу. — Ты — Метелкин? Давай на выход. Тебе свидание с родственником.
— Везет же людям, — вздохнул молодой парнишка, закуривая сигарету, — два часа назад привели, а уже свиданку дают! А меня вот уже третьи сутки никто дома не хватился.
— Да кому ты нужен, педик хромоногий! — заржал надзиратель и громко захлопнул за собой дверь.
Метелкин шел впереди, надзиратель топал вперевалку следом.
— Лешка, — обернулся к нему Метелкин, — мы с тобой пятнадцать лет знакомы, но я никогда не думал, что ты такая сволочь.
— Да брось, Григорич. Это я так, дурачусь… Я ведь никогда никого не ударил.
— А людей унижать зачем?
— Да обрыдло все. И бросить службу не могу. Пацанов растить надо, сам знаешь, их у меня двое. Ну куда я еще пойду? Я же ничего не умею…
— Ну и дурак! Учиться надо было.
— Ха! Учиться! Ты вот полковник в отставке, уж куда как ученый, а сюда ко мне попал.
— И ты не веришь? Лешка! Не веришь, что я Любку не убивал?
— Верю. Не убивал ты свою Гангрену. Но ее, падлу, надо было еще раньше убить. Стервозная баба.
— А по мне, так пусть бы жила! Мне ее жалко…
— Все, Григорич, — зашептал почти в затылок Метелкину Лешка-надзиратель, — тебя Валька ждет. Потом поговорим.
Валентин увидел Метелкина, улыбнулся ему вымученной улыбкой:
Комментарии к книге «Убили Гангрену», Наталья Ивановна Никольская
Всего 0 комментариев