«Бомба в Лифте»

Александр Бондарь

Бомба в Лифте

- Здесь нельзя машину ставить.

Водитель Москвича, повернув голову, рассеянно и быстро оглядел патрульного милиционера.

- Машину тут нельзя ставить, - повторил патрульный. - Написано вон.

Милицейская дубинка бодро махнула, указав на табличку, покрытую дождевыми каплями. Водитель на секунду замялся. Первой обычной его реакцией в таких случаях было: сунуть руку в карман и вытащить удостоверение красную корочку с золотыми буквами, которую можно даже не разворачивать. Страж порядка глянет только на обложку корочки и, козырнув, исчезнет. Но сейчас - не так, как обычно. Сейчас нельзя нарушать инкогнито.

- Извините. - Сказал мужчина. - Я уезжаю.

Патрульный, кивнув, отошел. Водитель проводил его пустым взглядом. Потом включил зажигание. Его Москвич, сдвинувшись с места, покатил по улице. Водитель быстро оглядывал появлявшиеся проулки, смотрел на расставленные вдоль тротуара автомашины. Он искал место для парковки. Машину надо поставить так, чтобы никто не обратил на нее внимания, и чтобы никто потом не вспомнил об этой машине.

Наконец, он нашел удобное место. Тихая улочка, вокруг частные домики. Никому здесь дела не будет до красного Москвича, припаркованного кем-то у тротуара. Он вышел из автомашины, заперев за собой дверь. Это был мужчина лет сорока, в кожаном пальто, гладко выбритый, невысокий, крепко сложенный.

Несколько кварталов отделяли его от небольшой площади с Серым Зданием в центре города. Это его цель. В руке у мужчины мерно покачивался черный кейс. Внутри - бомба с часовым механизмом. Кому и зачем понадобилось взрывать здание горкома в этом маленьком захудалом городке, он точно не знал. Но привык работать, не рассуждая. Этому его всегда учили. Наверное, прикидывал он, - в Москве назревают большие события. Нужен громкий и показательный теракт, в организации которого обвинят, очевидно, деструктивные элементы. Возможно, укажут в сторону Ельцина и демократов. Кто в итоге от всего выиграет - пока не ясно. Но кто-то выиграет. Просто так взрывать райком бы не стали.

Стоило прислушаться, и негромкое тиканье доносилось из глубины черного кейса. Тиканье еле слышное. Сейчас оно почти полностью заглушалось шумом дождя.

Дождь лил еще с ночи и не прекращался весь день. По небу тихо и мрачно плыли холодные свинцовые тучи. Солнца не было видно нигде, и казалось, что ночь уже наступила.