Я до сих пор не понимаю, как я не шизанулась в те январские дни окончательно и бесповоротно. А ведь дошла" до зашнуровки в смирительный кокон, до попытки укусить профессора Авербаха, большого спеца по психам, и тому подобного. Впрочем, потом мне объяснили, что я была тихая: просто никого не узнавала, ничего не ела и не пила, спала двадцать четыре часа в сутки и решительно отказывалась просыпаться. В общем, покинула этот мир, удрала в сплошной сон, хотя, если честно, это был не сон, а какая-то бездомная темная яма, куда я все падала и падала, совершенно не пугаясь этого падения, тупая и бесчувственная, как бревно.
Попробуйте долбануть в любимое зеркало чем-нибудь тяжелым, разнести его вдребезги, а потом, спохватившись, попытаться склеить его по новой. В детстве со мной такое случалось — я баловалась с дедовыми гантелями и грохнула в его кабинете овальное трофейное зеркало, которое он в библейские времена привез из Германии: тяжелые толстые осколки брызнули и посыпались из бронзовой рамы с фигурками пастухов и пастушек, которые играли на свирелях и танцевали нечто пейзанское.
Перепугавшись до икоты, я пробралась в кухню, где наша хроменькая домоправительница Гаша варила в тазу на дровяной плите варенье из слив нашего сада, уперла пакет муки, замесила в кастрюле клейкое тесто и попыталась на его основе восстановить зеркало в прежнем виде. Самое интересное, что тесто осколки действительно прихватывало, как клей, и, если не считать натеков, которые вылезали из швов, издали зеркало выглядело неповрежденным (во всяком случае, я на это надеялась). Но цельного изображения не получалось, каждый из осколков кривил и отражал только часть чего-то: моей искаженной рожицы, книжного шкафа, бревенчатой стены, вида на реку из окна и даже часть пассажирского причала на той стороне Волги и опору главного городского моста. Каждый осколок честно отражал свое, но собранные в единое зеркало — они испугали меня картиной безумия. Я ждала большой взбучки, но Иннокентий Панкратыч, дедулечка мой обожаемый, увидев разбитое зеркало, грустно улыбнувшись, сказал:
— Запомни, Лизка: есть вещи, которые не склеиваются… Грохнешь — и с концами! И главная из этих вещей называется — жизнь. Запомнила? За то, что опять ко мне в кабинет без спросу влезла, объявляю тебя мелкой пакостницей. Но вот за то, что старалась замылить свое преступление и до теста додумалась, — отпускаю тебе сей грех!
Комментарии к книге «Леди-босс», Дарья Истомина
Всего 0 комментариев