«Полет ворона (Черный ворон - 2)»

Дмитрий Вересов

Полет ворона

Роман-трилогия "Черный ворон"

Книга вторая

Но иные все же умирают

Там, внизу, под плеск тяжелых весел...

А другие у руля, высоко,

Знают nmuц полет и звездные страны.

Гуго фон Гофмансталь

От автора

"Полет ворона", вторая книга трилогии, - это, главным образом, история трех замужеств. Поскольку платить нужно даже за правильный выбор, а выбор каждой из героинь по-своему ошибочен, то и расплата оказалась серьезной. Пережитое очень изменило наших Татьян. В то, что они обе откровенно и не щадя себя поведали мне о не самых лучших временах своей жизни и не возражали против публикации этих глав, явно свидетельствует в их пользу. Во всяком случае, автор в этом убежден.

27 июня 1995

- Теперь направо, пожалуйста. И через Кировский мост, - сказал мужчина водителю. - Или он теперь снова Троицкий?

- Троицкий, - подтвердил немногословный шофер а повернул направо.

- Куда мы? - спросила женщина. - Нас же ждут...

- Подождут. А я хочу еще раз к своим заглянуть, напоследок. Это быстро.

Женщина кивнула и прикрыла своей ладонью сжавшуюся в кулак руку мужчины. Рука медленно разжалась...

Глава первая ЦВЕТ ПАПОРОТНИКА

(27 июня 1995)

Люсьен Шоколадов ловко подцепил лопаткой блинчик и перевернул его на другую, еще неподогретую сторону. Ту же операцию он повторил со вторым и третьим блинами. В образовавшуюся после этого паузу он снял с полки свой блестящий медный кофейник и наполнил водой из-под крана. Светлана Денисовна, бдительно следившая за каждым его движением, тут же подскочила к раковине и протерла кран, которого касались пальцы Люсьена, заранее заготовленным раствором хлорки. В ответ Люсьен как бы невзначай колыхнул полой короткого халатика и приоткрыл бледную, тощую ягодицу. Соседка сказала: "Тьфу! - и отвернулась.

Быдло. Что за планида, в самом деле, - обреченность на существование в окружении быдла? Ну ничего - теперь надо забыть спустить за собой воду в туалете. Пусть обоняют! Вылезла Катька и что-то зашептала Светлане Денисовне. Люсьен попытался шумно испортить воздух, но что-то не получилось. Он опустил глаза, пробормотал привычно: Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный... , перекинул блинчики со сковородки на тарелку и, покачивая бедрами, направился в свою обитель.