«Статьи из газеты «Вечерний клуб»»

— Эдуард Вениаминович, в последнее время с самых высоких трибун говорят о семейных, моральных и иных ценностях. Должно ли государство вообще заботиться о морали?

— Любое государство по своей природе аморальнее всякого серийного убийцы. Но власть в России выглядит особенно цинично, когда начинает регламентировать мораль своих граждан: достаточно зайти в любую российскую тюрьму. Наши тюрьмы страшнее турецких, всегда служивших эталоном дикости. Я не говорю о кошмарах русской бюрократии. Российская государственность больше, чем любая другая, топчет частного человека. Это все компенсация собственных тайных комплексов. Мораль и разговоры о ней вообще чрезвычайно удобны для имитации государственной политики.

— Спросим иначе: государственная идеология должна существовать или нет?

— Как нечто искусственно насаждаемое и преподаваемое в школе — нет, не думаю. Но у руководителей государства должны быть свои четкие представления — в том числе и о морали, которая при желании может трактоваться как часть идеологии. Что такое пребывание у власти людей без каких-либо взглядов, мы уже видели.

— И как вам в этом смысле Путин?

— Путин — вовсе не такая тайна, как о нем принято говорить. Для писателя, привыкшего судить о людях по деталям их поведения, он довольно прозрачен. По тому, как он говорит, как ходит, как держит свою папочку, — вполне очевидно, что это классический чиновник, четкий, исполнительный и призванный сводить концы с концами. Жириновский, которого иногда посещают удивительные прозрения, сказал точно: мы вступаем в скучное время.

— А чеченская война, с точки зрения морали, какие у вас вызывает чувства?

— Я не чеченолюб, хотя и не чеченофоб. Вполне разделяя чувства русских, которые, наконец, отомщены за великое национальное унижение, — я все-таки испытываю некую брезгливость в отношении этой войны. Она слишком явно приурочена к выборам. И это как-то… противно.

— Сейчас Путину адресуют бесчисленные народные письма с требованием навести порядок. Не знаю, кем они инспирированы, но выглядят пугающе. Один тульский завод — пять тысяч подписей, если не больше, — всем коллективом потребовал убрать с телеэкрана секс и насилие и ввести нравственную цензуру…