«Скандинавский детектив»

Все началось именно в тот вечер, когда ко мне вдруг заявилась Лена.

Она по привычке вспорхнула на мой письменный стол и сидела, болтая стройными ножками, обтянутыми тонким шелком. Серый весенний костюм облегал изящную фигурку. Голубые глаза смотрели на меня. В них на самом деле была грусть или я просто себе льстил?

— Значит, пятого июня тебя можно будет поздравить? — протянул я, стараясь изобразить улыбку.

Она взяла в алые губки сигарету, чиркнула спичкой, взглянула на меня поверх огонька и по-детски серьезно заметила:

— Думаю, он тебе понравится.

— Наверняка, — уныло согласился я.

Она неторопливо закурила, затянулась и тряхнула головой, отбросив назад золотую гриву. А давно ли я впервые ее погладил? Тогда волосы были тусклые, неухоженные. В изгибе бледных губ сквозило разочарование, широкие брови не знали пинцета, старое платье лоснилось, а глаза смотрели на мир недоверчиво и враждебно. Даже не верилось, что сейчас передо мной сидела та же девушка.

— Взял бы ты отпуск, — вздохнула она. — Вид у тебя усталый.

— Я год назад отдыхал целый месяц.

— А потом опять работал на износ. И в Норвегии, и в Дании. Превосходные снимки. Их, конечно, сразу купили, и за границей тоже, верно?

— Шесть полос в «Лайф» и «Иллюстрейтед», — с притворной скромностью подтвердил я.

— Журналы у тебя далеко? — спросила она.

Я снял их с полки. Пока она рассматривала мои снимки из Осло и Копенгагена, я снова перевел разговор на неожиданный сюрприз.

— Значит, пятого июня.

— Обед по случаю помолвки заказан в «Бельмане», — сообщила она, не отрывая глаз от журнала. — А после поедем к его родителям. У них чудесная старинная усадьба в Вестманланде.

Я попытался пошутить.

— Ладно, не расстраивайся. Разумеется, иногда помолвки кончаются браком, но бывает и повезет…

Лена спрыгнула со стола, бросила на стул журналы и чмокнула меня прямо в губы.

— Дурачок!

Не успел я и глазом моргнуть, как ее каблучки уже процокали в прихожую и оттуда долетел ее голос:

— Я по-настоящему его люблю, и мы будем очень счастливы.

Я оставался в кресле. Ее слова отзвучали и смолкли, только слабый аромат духов остался в комнате. И казалось, из моей жизни ускользнуло что-то важное, что следовало удержать.