«Возвращение мстителей»

Автор Неизвестный Возвращение мстителей

Глава первая

Ольга несколько раз глубоко затянулась и загасила сигарету о пачку «Мальборо». Окурок она спрятала также в сигаретную пачку. Убрав пачку в карман джинсов, Ольга посмотрела на часы. Было половина четвертого утра.

— Пора начинать, — сказала она, обращаясь к Игорю.

Тот стоял у окна и внимательно наблюдал за соседним домом.

— Да, пора, — согласился он, выпуская из рук занавеску, — вроде все тихо. Судя по всему, охранники смотрят телевизор в холле, Игорь кивнул на окна соседнего дома, из которых сочился голубой свет.

Дом, за которым они наблюдали, представлялся собой вытянутое одноэтажное строение, отделанное белым ракушечником. Перед входной дверью была разбита небольшая крытая терраса, кровля которой, опиралась на круглые белые колонны.

За два дня наблюдения за домом, Игорь разглядывая его окна, пришел к выводу, что в центральной части дома располагался холл. В левой его части находились комнаты для гостей, в которых располагались охранники. В правой же части здания располагались апартаменты человека, ради ликвидации которого, Игорь и Ольга прибыли в Америку.

Здесь, в этом доме, в престижном районе Майами, последние полгода проживал известный российский уголовный авторитет по кличке Хмель. Ольга и Игорь давно охотились за этим бандитом, но однако в России Хмелю удалось уйти от них. С еще большей легкостью Хмелю удалось уйти от преследования правоохранительных органов, используя свои связи среди московских чиновников. Переведя деньги за рубеж, Хмель приобрел в Майами этот дом, в котором и поселился.

— Пошли, — сказала Ольга и стала спускаться по лестнице на первый этаж.

Дом, из окон которого они наблюдали за жильем Хмеля, располагался по соседству. Это было двухэтажное здание, пустующее, и выставленное на продажу, о чем гласила табличка на границе участка прилегающего к дому.

Выйдя из дверей дома, Игорь и Ольга подбежали к двухметровому забору, отделяющему участок земли пустующего дома от владений Хмеля. Забор молодые люди перемахнули быстро и ловко. Спрыгнув на землю, Ольга и, следующий за ней, Игорь, пригнувшись побежали к террасе.

Достигнув окна холла, они оба прижались к стене здания и стали прислушиваться к доносящимся из помещения звукам.

Как и предполагал Игорь, в холле, достаточно громко, работал телевизор. Из раскрытых окон доносились обрывки речи, стоны и возгласы, говорящие о том, что показываемый по телевизору фильм является порнографическим. Осторожно заглянув в окно, молодые люди увидели развалившегося на мягком диване охранника. Последний сидел в пол-оборота к ним и явно был увлечен зрелищем происходящим на телеэкране.

Ольга посмотрела на Игоря и взглядом указала на входную дверь. Игорь понимающе кивнул и пригнувшись, дабы его не было видно из окон холла, стал подбираться к входной двери. Достигнув ее, он вынул из-за пояса джинсов нож, и выжидательно посмотрел на Ольгу. Та кивнула. Игорь лезвием ножа стукнул о матовое дверное стекло.

Звук был негромкий, но достаточно четкий, чтобы его мог услышать охранник, сидящий в холле. Тот встрепенулся, и оторвавшись от телевизора, повернул голову в направлении входа, к которому он сидел спиной. Несколько секунд он молча смотрел на входную дверь, после чего встал и отправился к ней. Он был одет в светлые легкие штаны и красочную, пестрого цвета рубашку, поверх которой на плечи были наброшены ремни плечевой кобуры. Охранник снова прислушался к тому, что происходит на улице. Потом вынул из кобуры пистолет и снял его с предохранителя. После чего он открыл дверь и осторожно вышел на улицу, держа пистолет наготове. Оказавшись вне дома, он быстрым взглядом оглядел террасу и пройдя за ее границы, которые были очерчены рядом колонн, осмотрел лужайку перед домом. Ничего подозрительного он не обнаружил. Охранник засунул пистолет обратно в кобуру и вернулся в дом, закрыв за собой дверь на замок. После чего охранник подошел к окну и закрыл его. Включив напольный кондиционер, он снова вернулся к своему прежнему занятию — просмотру телевизора.

Взяв в руки пакетик с попкорном, он кинул в рот несколько хлопьев. Однако, прожевать их ему не удалось, так как в этот момент его шею сдавила узкая и тонкая бечевка. Охранник сделал судорожный выдох. Кукурузные хлопья вылетели у него из рта и он отчаянным жестом ухватился за шею, пытаясь ослабить удавку. Но было уже поздно. Ольга, находясь сзади своей жертвы, уперлась коленом в спинку дивана и что есть силы сжимала петлю.

Она проникла в дом через окно, в тот момент, когда охранник выходил на улицу и спряталась за одним из двух, стоящих почти в центре комнаты, огромных кресел. Как только, ничего не подозревающий охранник уселся на свое место перед телевизором, Ольга бесшумно подкралась и набросилась на него сзади.

Сопротивления практически никакого не было. Наконец, судороги прекратились и охранник затих. Ольга сняла с его шеи бечевку и спрятала ее в кармане. Быстрым движением она выхватила пистолет из кобуры охранника и заткнула его, со спины, за пояс джинсов. Обыскав карман охранника, она обнаружила глушитель.

«Отлично, — подумала Ольга, — теперь нам будет гораздо легче».

Она подошла к входной двери, открыла ее, и высунув голову наружу, тихонько присвистнула. Из-за колонны вышел Игорь. Все время, пока охранник находился на улице, Игорь прятался за ней, меняя лишь место положения в зависимости от того, куда двигался охранник.

— Все нормально? — спросил он, подойдя к Ольге.

Та молча кивнула.

Они вошли в дом, и миновав пустой холл, вышли с другой стороны здания в небольшой дворик. Большую его часть занимала голубая водная гладь бассейна. В шезлонге, недалеко от края бассейна, сидел мужчина в шортах и майке. Он спал, размерено посапывая, положив подбородок на грудь. Рядом с ним, на пластмассовом столике, лежал пистолет.

Похоже что Хмель и его головорезы чувствовали себя в полной безопасности и не ожидали никакого нападения, так как охрана вела себя не очень осмотрительно. Ольга подошла к спящему охраннику и подняла пистолет. Раздался приглушенный звук. Простреленная голова охранника откинулась на бок.

Игорь подошел к столику и взял пистолет…

В эту ночь Хмель никак не мог уснуть. Точнее он уснул в одиннадцать, изрядно накачавшись спиртным, но проснувшись в два часа от какого-то странного нервного напряжения, уснуть уже не мог. Он ворочался с боку на бок, с шумом вдыхая в себя освеженный кондиционером воздух. Зима в этом году во Флориде выдалась теплая, средняя температура переваливала за 25 градусов по Цельсию. В марте же ночи стали стали душными из-за подувшего с юга суховея. Приходилось пользоваться кондиционером.

Наконец Хмель сел на диване, достал из переносного бара бутылку виски «Джонни Уокер». Налив себе полстакана, он сделал большой глоток и наслаждаясь побежавшим по пищеводу теплом, откинулся на спинку дивана.

За время, проведенное здесь в Майами, Хмель практически отошел от дел. Как принято говорить в подобных случаях — лег на дно. Периодически, не чаще раза в месяц, к нему из России приезжал человек, докладывавший ему о состоянии дел на предприятиях, принадлежащих Хмелю в России. Дела шли неплохо, о чем свидетельствовали копии финансовых документов, передаваемых визитером из России Хмелю. Эту же информацию подтверждал тот факт, что на зарубежные счета Хмеля регулярно поступали денежные суммы. Не смотря на то, что Хмель покидал Россию в тяжелой для него ситуации, бегством это назвать было нельзя. Это было, скорее, хорошо организованное отступление. Хмель заплатил всем кому надо и сколько надо, чтобы были улажены все возникшие у него проблемы.

Возбужденные против него уголовные дела были благополучно замяты. Часть вины взяли на себя его подручные, другую часть списали на людей, которых уже не было в живых. Некоторых свидетелей пришлось ликвидировать. Попытки некоторых ретивых ментов возбудить против Хмеля дела, связанные с заказными убийствами, были замяты его высокими покровителями. Не бесплатно конечно. Все эти услуги были оплачены Хмелем, что серьезно подорвало его экономическое могущество. Однако, в результате этого, он мог спокойно жить и не бояться преследования со стороны сильных мира сего.

Но, чтобы чувствовать себя в полной безопасности, Хмель ни часа не оставался без личной охраны. Этих людей он привез с собой из России, поскольку пользоваться услугами местных он не хотел. Хмель доверял лишь тем, с кем проработал не один год. Эти четверо парней работали на Хмеля уже давно, и не раз выполняли многие его сложные поручения. Каждый из них по приказанию Хмеля не задумываясь отвернет голову любому, на кого он только покажет. Это они делали уже не раз.

Сегодня у Хмеля дежурили Боня и Кастырь. Боня, как всегда, по ночам, смотрел телевизор. На одном из каналов, после часа ночи, показывают порнографию. Кастырь же коротал ночи в шезлонге, у бассейна.

Хмель встал с дивана и прошелся по комнате. Спать ему совершенно не хотелось. Он снова отхлебнул из стакана виски и подойдя к окну, сквозь жалюзи стал всматриваться в залитую светом лужайку перед домом.

«Пора, — подумал Хмель, — пора начинать заниматься делами. Раскручивать новые проекты. Надо выходить из тени. Времени прошло уже достаточно, чтобы в России все улеглось и затихло». В последний раз визитер из Москвы сообщил Хмелю, что в Москве заинтересовались его новыми предложениями, и люди из правительства готовы к сотрудничеству по воплощению этих идей в жизнь. Хмель бросил взгляд на электронные настольные часы — цифры высвечивали три часа. Нервное напряжение, не дававшее Хмелю спокойно уснуть, слегка утихло. Однако, его сознание уже захватили мысли о грядущих перспективах. «Ладно, — решил он про себя, — пойду поплескаюсь в джакузи, успокою нервишки и покумекаю над тем, чем мне надо заняться в первую очередь».

Хмель взял открытую бутылку виски и отправился в ванную комнату, которая примыкала к его спальне. Наполнив джакузи водой, Хмель сбросил с себя халат и окунулся в бурлящие потоки воды. Бутылку виски он поставил на кафельный бордюр, обрамляющий джакузи по периметру. Периодически Хмель прикладывался к ней.

Водные процедуры в сочетании с алкоголем, успокоили его нервную систему и навеяли приятные размышления о будущих удачных проектах. Нежась в водных потоках, Хмель постепенно погружался в дрему.

В какой-то момент, когда Хмель находился в пограничном состоянии между явью и сном, перед ним вдруг возникли два человеческих силуэта, одетые в черное.

Хмель провел ладонью по лицу, словно пытаясь сбросить пелену с глаз, а вместе с ней и это, неприятное ему, видение. Но люди в черном не исчезли. Перед ним, у входа в ванную комнату, явственно стояли молодые парень и девушка. Оба они были одеты в черные джинсы и темного цвета футболки с длинными рукавами. В руках, кисти которых были облечены в резиновые перчатки, они держали пистолеты.

Хмель мгновенно узнал их. В эту секунду в груди у него похолодело, и он, таращась глазами на непрошенных гостей, яростно прошипел:

— Черт! Я думал что вы сдохли!

Парень сделал два шага в направлении Хмеля и произнес:

— Благодаря твоим стараниям, это едва не случилось. Но, видимо, наше время еще не пришло и в список твоих многочисленных жертв мы не попали.

Произнося второе предложение в этой фразе, Игорь сделал акцент на слове «наше». Хмель уловил этот нюанс и спросил:

— Ты хочешь сказать, что мое время настало?

Игорь, а это был именно он, усмехнулся:

— А ты как думаешь?

И уже совершенно серьезно добавил:

— Жаль что расплата настигнет тебя только сейчас. Если бы это случилось раньше, жизни многих безвинных удалось бы сохранить.

Хмель огромным усилием воли пытался привести свои мысли в порядок. Он взял в руки бутылку виски и отхлебнул из горла. При этом, он, стараясь не привлекать внимание, стал продвигаться по джакузи в сторону небольшого пульта с кнопкой для вызова охраны. Пульт был скрыт за кафельным бордюрчиком и не виден Игорю и Ольге.

— Но я хочу знать, черт вас подрал, кто вас послал сюда и на кого вы работаете? Я ведь со всеми договорился, всем кому надо забашлял. Какая сука осталась недовольной и прислала ко мне стрелков.

Игорь молча улыбался в ответ.

— Кто? Скажите, кто? — не унимался Хмель. — Впрочем я знаю, вы работали на ментов. Я знал, что эти падлы меня подставят. С ними невозможно ни о чем договариваться.

Наконец Хмель достиг того места, с которого он мог дотянуться до пульта. Он поставил бутылку на бордюр и свесив руку, быстро нажал на кнопку тревоги.

— Может тебе будет странно это слышать, но мы не работаем на ментов. Мы, вообще, ни на кого не работаем.

Хмель удивленно посмотрел на Игоря, потом на Ольгу. Подобного ответа он действительно не ожидал. Он понимал, что врать, в такой момент, этим людям нет никакого смысла. Но при этом, он ни на секунду не переставал напряженно ждать подмоги. На всякий случай, он еще раз нажал на кнопку.

— Ты можешь не стараться, — сказал Игорь, указав дулом пистолета на правую руку Хмеля, которой тот жал на кнопку, — охрана не придет. За пол года проживания здесь, твоих головорезов утомило южное солнце Флориды. Насмерть.

Хмель понял, что помощи ему ждать неоткуда. Этот дуэт работал профессионально. Он понял это почти сразу, как только увидел их, но в глубине души продолжал надеяться на чудо. Но чудо не свершилось. Хмель осознал, что перед ним стоят два его палача, полные решимости исполнить смертный приговор и им, увы, ничто не сможет помешать.

— Вы что так и расстреляете меня тут — безоружного и голого? — с некоторым удивлением в голосе, спросил он, — но я не понимаю, зачем вы все это делаете? Да, у нас с вами были проблемы, порой принимающие крайние формы. Но ведь мы можем договориться, у меня есть деньги. Вы получите столько, сколько захотите. Наличными.

— Дело не в нас, — сказала Ольга, молчавшая до этого момента. — Хотя, когда твои бандиты пытали меня электрошоком, положив на сетчатую кровать, к которой было подсоединено электричество, у тебя и в мыслях не было договариваться со мной. Если бы ко мне вовремя не подоспела помощь, я наверное бы умерла от пыток на этой кровати.

— Так в чем же дело, что мешает нам договориться? — уставился на нее Хмель. — И какого хера, вы вообще преследуете меня.

— Два обгорелых детских трупа. Память о безвинно убитых детях не позволит нам с тобой договориться, — ответила Ольга, с ненавистью глядя на «вора в законе». — Папочка этих детей, когда-то работал на тебя, сам, при этом, даже не подозревая об этом. В какой-то момент тебе показалось, что он слишком много знает. И ты решил его устранить, а вместе с ним были убиты его супруга и дети. Мы мало знали этих людей, но когда поняли что их убили, то поклялись, что отомстим виновнику. И это случиться сейчас. Здесь.

Ольга подняла пистолет. Хмель с ненавистью взирал то на Ольгу, то на Игоря. Это его просчет, это то, чего он не предвидел. Эти двое людей, стоящих перед ним, действовали вне системы, их ходы сложно было рассчитать. Поскольку мотивы побуждающие их к мести, лежали в области далекой от меркантильных интересов. Хмель и представить себе не мог, что существуют люди, которые могут мстить, подвергаясь при этом смертельным опасностям, за малознакомых им людей. Бескорыстно. Повинуясь лишь какому-то внутреннему импульсу.

Хмель яростно схватил бутылку виски и замахнулся ею в сторону Ольги, но бросить он не успел. Ольга два раза выстрелила. На лбу Хмеля образовались две красные точки. Хмель упал в воду, и постепенно пенящаяся в джакузи вода стала принимать пурпурно розовые оттенки. Ольга махнула рукой и бросила в джакузи пистолет. Туда же полетел пистолет, который держал Игорь. Ольга еще некоторое время смотрела на плавающий в воде труп, но к ней подошел Игорь и сказал:

— Пора уходить.

Ольга задумчиво кивнула и они отправились к выходу.

Глава вторая

Вечером, следующего дня в гостиной небольшого, но уютного домика, на окраине Балтимора, собралась компания из четырех человек. За обеденным столом, в зале, вместе с Игорем и Ольгой, сидела стройная, маленькая, светловолосая женщина, лет сорока пяти. Это была Юлия Петровна, мать Игоря. Рядом с ней сидел крупный седой мужчина в очках — ее муж, Джеймс Бэкмэн, профессор местного университета. Лицо Юлии Петровны отличалось тонкими чертами и доброжелательным взглядом, искрящихся глаз.

Это был последний вечер, проведенный молодой парой в Америке, завтра они должны были улететь в Россию. Именно этим обстоятельством было омрачено лицо Юлии Петровны. Последний раз она видела своего сына пять лет назад, когда приезжала в Россию. Весь вечер она была задумчива, и в отличии от других дней менее разговорчива. За столом солировал Джеймс, который вполне сносно говорил по-русски.

— Нет, — произнес он, — новое тысячелетие Россия встретит по прежнему находясь в тисках серьезного экономического кризиса. Думаю, что говорить о каком-либо серьезном подъеме можно будет говорить не раньше 2005 года. Раньше этого времени жизнь в России вряд ли серьезно улучшится. Поэтому, Игорь, я не понимаю — почему вы так стремитесь туда.

— Джеймс, можно сказать что в России кризис длится с начала века. А люди живут, и ничего. Переживают один строй за другим. Я уже не говорю про правительства и многочисленные реформы. К тому же сейчас в России выгодней заниматься бизнесом, чем в Америке, прибыли получишь больше.

— Возможно, — ответил Джеймс, — но и гораздо опаснее. У вас практически не действуют законы, кроме одного — закона сильного.

— Здесь с тобой сложно спорить, Джеймс, — грустно констатировал Игорь, но тут же весело добавил, — зато у нас гораздо интереснее. Здесь, у вас в Америке все слишком спокойно.

Джеймс широко улыбнулся, обнажив ровный ряд белых зубов.

— Двадцать лет назад я тоже не искал спокойствия, поэтому, наверное, и колесил по свету. Я ездил в Африку, в Европу, посетил и Россию. Но там мне не понравилось, при Брежневе у вас было очень скучно и я уехал оттуда. Но все же в России мне повезло…

Он поднял голову и посмотрев на свою жену, взял ее за руку.

— В России я встретился с твоей матерью. Можно сказать, что там я нашел свое счастье. И за это я благодарен вашей стране.

Юлия Петровна ответила Джеймсу приветливой улыбкой, но тут же перевела взгляд на Игоря и спросила его:

— Игорь, почему бы вам не остаться здесь, в Америке? Джеймс наверняка помог бы тебе с работой. Ты, со своим знанием английского, легко впишешься в местную жизнь. Олечке мы тоже поможем.

— Мама, давай не будем подымать все заново, у нас уже был на эту тему разговор. Этот вопрос решен, мы возвращаемся домой.

— Ну зачем, зачем? Я не могу понять, неужели тебе здесь, со мной так плохо?

— Мама, это совсем другой вопрос, — сказал Игорь, начиная раздражаться, — там остался отец, кроме меня у него больше никого нет.

— Ты жил с отцом последние пятнадцать лет, я имею право быть рядом с тобой последующие годы. А к отцу ты будешь ездить. Я уверена, что он не будет возражать.

— Почему ты так думаешь,? — спросил Игорь насторожено.

— Потому, что он писал мне об этом, — порывисто ответила мать, — более того, в последних своих письмах, он даже просил меня сделать тебе предложение остаться в Америке. Он писал мне о твоих проблемах с бизнесом. Сообщило том, что у тебя были, как сейчас говорят у вас, разборки с криминальными структурами.

— Мама, это все ерунда. К тому же, это все в прошлом.

— Нет, это не ерунда! — нервно мотнув головой, почти прокричала Юлия Петровна. — Это очень серьезно. И хотя отец не писал подробностей, я сама поняла это, когда неделю назад зайдя к вам в спальню, увидела на твоей груди и спине два шрама. Это шрамы от пулевого ранения.

Игорь досадливо покачал головой. Неделю назад, когда мать, постучавшись, вошла к ним в спальню, Игорь не сообразил надеть майку, чтобы прикрыть шрамы. Он решил, что мать не разглядит эти две, едва заметные, точки. Но матери, как правило, более внимательны к своим детям, нежели те, зачастую, думают.

— Мама, — успокаивающе сказал Игорь, — все это действительно в прошлом. Теперь я могу совершенно искренне сказать тебе об этом. К тому же, я забыл сообщить тебе информацию, которая, возможно, тебя обрадует. Помнишь мы на второй неделе нашего пребывания, ездили в Филадельфию.

— Да ты говорил, что там обосновался один твой приятель по университету.

— Так вот, — продолжил Игорь, — Сашка Беневич предложил мне сотрудничать с ним. У него довольно солидный туристический бизнес — возит туристов из России по Америке. Он предложил мне открыть еще один филиал в России, у нас в городе. Так что, если бизнес пойдет, мы будем видеться чаще.

Юлия Петровна теребила кольцо на пальце, с грустным взглядом наблюдая за своим занятием.

— Ну что ж, — сказала она наконец, — дай-то бог… И все же я надеюсь, что ты воспользуешься моим предложением.

— Все может быть, — философски заметил Игорь, — может быть, это когда-нибудь случится.

При этих словах Ольга внимательно посмотрела на Игоря, словно определяя насколько серьезно он говорит.

Дальнейшая часть вечера прошла в размеренной беседе. Собравшиеся вспоминали былое и осторожно строили планы на будущее. Когда наконец они разошлись по спальням, пожелав друг другу спокойной ночи, было уже далеко за полночь.

Уже ночью, Игорь выйдя из душевой в спальню, увидел, что Ольга в пижаме стоит у окна. Он подошел к ней и сзади обнял ее за плечи.

— Почему не ложишься? — спросил Игорь.

— Не могу спать, — ответила она, — я все время думаю о том, что ты говорил сегодня в гостиной. Мне очень хочется чтобы наши планы на самом деле осуществились и ты бы наконец занялся обычным, нормальным бизнесом. Я бы стала тебе помогать. И мы наконец зажили бы спокойной мирной жизнью. Утром ходили бы на работу, вечером спешили бы домой. Хочу заниматься обычными рутинными делами, какими занимаются большинство женщин в мире. За последние годы я столько раз бывала в опасных нестандартных ситуациях, что многим другим хватило бы на несколько жизней. С меня довольно этих приключений, я хочу вернуться к обычной жизни.

— Я тоже этого очень хочу, — сказал Игорь, нежно прижимая к себе Ольгу, — и сделаю все, что от меня зависит, чтобы все так и было. В этом смысле, договоренность с Беневичем сулит хорошие перспективы. Если все получится как задумывалось, мы наконец заживем так, как давно мечтали.

— Но возможно ли сейчас в России вот так вот просто жить, занимаясь своим делом, ни от кого не завися? Ведь Джеймс на самом деле прав, говоря что там действует только один закон — закон сильного. Если ты слаб, то твое благополучие под вопросом, и ты попадешь в зависимость к кому-то более сильному и безжалостному.

— Мы не слабаки, — сказал Игорь, — и можем постоять за себя когда это надо.

— А может твоя мать права и нам лучше остаться здесь?

— Не волнуйся, — сказал Игорь, — все будет нормально. Похоже уговоры моей матери начали сказываться на тебе.

Они некоторое время молчали, потом Ольга снова заговорила:

— Перед приездом в Америку мы с тобой договаривались, что ликвидация Хмеля, наше последнее дело. Больше убийствами мы не занимаемся. Всех уголовных авторитетов не перестреляешь. Пусть ими занимаются те, кому это положено по долгу службы — менты, прокуратура, суды.

— Такие как Хмель для них недосягаемы, — сказал Игорь, — потому что преступные авторитеты сами никого не убивают и не грабят. За них это делают другие, рядовые бандиты. Но ты права, лучше в эти дела нам больше не ввязываться. Во всяком случае без особой на то необходимости.

Позже, уже в постели, Игорь неожиданно для Ольги продолжил разговор и поделился своими опасениями:

— Ты знаешь, я больше всего боюсь за тебя. Я опасаюсь, что ты можешь не сдержаться, когда в очередной раз увидишь, кок на твоих глазах, или просто рядом с тобой совершилось преступление и виновный не понес наказания.

— Я буду очень стараться, — ответила Ольга.

Рано утром они попрощавшись с матерью Игоря и Джеймсом, уехали в аэропорт.

В Москве они пробыли два дня, главным образом по новым делам Игоря. Он посетил филиал туристической фирмы Беневича в России, провел там предварительные переговоры и уже полные оптимистичных планов на ближайшее будущее, молодые люди возвратились в родной город.

Глава третья

— Значит, вы все же решили вернуться, — задумчиво произнес отец Игоря, Дубровин-старший.

— Да, отец, — сказал Игорь, — несмотря на твои старания.

Втроем, вместе с Ольгой, они сидели на кухне в квартире отца. И хотя трехкомнатная квартира профессора Дубровина была просторной, как правило, отмечание каких-то дат или праздников в узкой компании, происходило на кухне. Это повелось еще с давних времен. Когда друзья, и просто преподаватели университета, в котором преподавал доктор философских наук Дубровин, собирались у него на квартире и позволяли себе вольнодумствовать.

Времена менялись, менялись и темы разговоров на кухне. Тихое обсуждение застоя сменилось бурными дискуссиями по поводу перестройки и гласности. На смену этой темы, в свою очередь, пришли ожесточенные споры по поводу правильности гайдаровского пути реформирования экономики. И наконец, на смену этим теоретическим дискуссиям пришли разговоры о проблемах сугубо конкретных. Именно на кухне состоялся первый разговор Игоря с отцом о том, что у Игоря начались серьезные проблемы, на него наехала бандитская группировка. Воспользовавшись предательством одного из друзей Игоря, бандиты подставили Игоря в тяжелое финансовое положение. В какой-то момент, речь даже шла о том, что отец и Игорь могут оказаться бездомными. Бандиты потребовали в счет оплаты долгов квартиру отца, причем по смехотворной для нее цене. В столь тяжелое время, Игорь случайно познакомился с Ольгой, которая помогла решить ему проблемы с бандитами. К тому времени Ольга уже была профессиональным киллером. С тех пор они практически не расставались.

— Значит мать рассказала тебе о том, что я ей писал, — сокрушенно покачивая головой, произнес Александр Владимирович.

— В общих чертах, — неопределенно выразился Игорь, оторвавшись от своих воспоминаний.

— Ну что ж, коль решение принято, пусть так и будет. Но, чем ты собираешься теперь заниматься? — Дубровин-старший, несмотря на то, что пытался скрыть это, все же в душе был рад решению Игоря — вернуться домой. — Надеюсь жить вы будете здесь. Слава богу, места в этой квартире достаточно.

Отец взял стоящую на столе открытую бутылку водки и наполнил всем троим рюмки. Старик практически не пил, и появление водки на столе по поводу приезда Игоря и Ольги являлось знаком особо радостного для Александра Владимировича события.

— Чего действительно не хватает в этой квартире, — продолжил Дубровин-старший, посмотрев при этом на Ольгу, — так это женского присутствия. Со времени смерти бабушки Игоря, квартира все больше и больше напоминает логово волка-одиночки. Становясь все более неухоженной и неуютной.

— Если вы даете мне карт-бланш, я приложу все усилия для того, чтобы здесь было чисто и уютно, — оживившись ответила Ольга.

— А жить мы будем пока действительно у тебя, если ты не возражаешь, — добавил Игорь, — во всяком случае на первых порах, потом наверное снимем квартиру.

— Никаких съемных квартир, — категорично заявил отец Игоря, — здесь достаточно места для всех троих, и даже для большего количества людей. Особенно, если это маленькие человечки.

Дубровин-старший улыбнулся, как и все в его возрасте он давно хотел быть дедом. Но Игорь сделал вид, что не понял отца.

— Теперь по поводу твоего вопроса, о роде моих занятий. Я собираюсь снова открыть свое дело. В Америке я встретил приятеля, который предложил мне поработать вместе.

Игорь рассказал отцу о Беневиче и его предложении.

— Я уже сегодня звонил старым своим знакомым, — продолжил Игорь, — они помогут мне в начальный период. В понедельник мы с ними встречаемся и беседуем более подробно на эту тему.

— А завтра, в воскресенье, что будете делать? — спросил отец Игоря.

— Надо съездить на авторынок, без машины сложно заниматься делами.

— Ну, что ж, давайте выпьем за удачу, — поднял тост Александр Владимирович, — я знаю, что в тяжелых ситуациях, в которых вы были, она была все же на вашей стороне. Надеюсь она не покинет вас и впредь.

Утром, собираясь на базар, Ольга уже одевшись, заметила как Игорь под пиджак надел наплечную кобуру и засовывает в нее ПМ.

— Зачем ты берешь пистолет? — спросила Ольга.

— На всякий случай, — сказал он, — при покупке машины всякое случается.

— Ну, да, — усмехнулась Ольга, — мы же теперь в России. Может и мне ствол прихватить?

— Не стоит, это просто подстраховка, — сказал Игорь, кладя в карман толстую пачку долларов.

Авторынок располагался на окраине города, на заброшенном стадионе и прилегающих к нему окрестностях. Машины располагались как правило тремя основными группами. За пределами стадиона продавались отечественные машины, не престижные. Это были москвичи, запорожцы, сильно подержанные жигуленки и иномарки. На бывшем футбольном поле стадиона расположились две группы. Более многочисленную представляли собой новые жигули, как правило восьмой и девятой модели. Вторая группа являла собой подержанные иномарки, не старше семи лет. Именно к ней направились Игорь с Ольгой.

Базар был в самом разгаре, народу вокруг иномарок толпилось много, большинство из которых представляли собой просто зевак, любующихся современным автомобильным дизайном этих автомобилей и возмущающихся высокими ценами на иномарки. Хозяева же машин, несколько лениво, уверяли, что автомобили того стоят, если кто всерьез надумает покупать, то они еще уступят в цене.

Обойдя эту группу автомобилей, Ольга и Игорь поделились впечатлениями друг с другом. Обоим приглянулся темно-синий БМВ, «тройка», по общему виду которой, можно было сказать, что машина не старше пяти лет. В отличие от других автомобилей, на его лобовом стекле отсутствовал бумажный листок, с указанной на ней ценой и годом выпуска. Игорь подошел к автомобилю, желая поговорить с хозяином. В салоне сидели два молодых парня. Оба были одеты в соответствии с последней молодежной модой: джинсы, короткая кожаная куртка на меху, кепочка на коротко стриженной голове. Сидевший на шоферском месте парень, был по крупнее своего приятеля, с лицом широким и носастым. Завидев, приближающихся к автомобилю пару, шофер, с помощью электроподъемника, опустил стекло и стал внимательно рассматривать сначала Игоря, потом Ольгу.

— Смотри, Витек, — сказал он, не оборачиваясь при этом к своему соседу, — похоже клиент наклевывается — вон тот высокий парень, в длинном плаще, с бабой.

— Да, ничего цыпочка, — ответил шоферу Витек.

— Ты кончай эту херню пороть, — сказал носастый шофер, обращаясь к своему более симпатичному напарнику, — не вздумай бабу клеить, а то клиент сорвется.

Игорь подошел к машине и поздоровался:

— Привет, ребята.

— Здорово, коль не шутишь, — обнажил в улыбке желтые зубы шофер.

— Сколько лет твоей тачке?

— Три, — ответил тут же носастый.

— А по России сколько бегает? — задал вопрос Игорь.

— Год, — последовал ответ.

— И сколько ты за нее хочешь?

Шофер задрал кепку на затылок и почесал темечко. Потом поправив кепку, он посмотрел снизу вверх на Игоря и спросил:

— А у тебя правда деньги есть?

Игорь усмехнулся и ответил:

— Ну, если в цене сойдемся и машина на самом деле окажется не рыдваном, с заляпанными дырами, то найдутся.

— Машина нормальная, — горячо заявил шофер, — можешь не волноваться. Стопроцентно растаможенная, в авариях не бывала, мотор как часы работает. Салон — люксовый — сам видишь.

Шофер, не дожидаясь, пока попросит Игорь, запустил двигатель, и выйдя из машины, открыл капот и крышку багажника.

— На, смотри, слушай, но я тебе точно говорю, хорошая машина.

Игорь осмотрел кузов машины, вслушался в работу двигателя, посидел за рулем и наконец спросил:

— Так сколько?

Шофер снова сдвинул кепку, теперь на лоб, почесал затылок и снова водрузив кепку на место, сказал:

— Восемь тысяч долларов.

Игорь задумался, потом произнес:

— Что ж, цена разумная для трехлетки, год прогулявшей по нашим дорогам. Если еще скинешь пятьсот баксов, считай договорились.

— Но при одном условии, — шофер замялся, — бабки сегодня нужны. Поэтому купи у меня ее по генеральной доверенности, потом на себя оформишь.

— А почему не через магазин? — спросил Игорь, — ведь некоторые сегодня работают.

— Да, там наверняка, толпа, очередь. А у нотариуса мы быстро оформим.

Игорь задумался, потом посмотрел на Ольгу. Та молча пожала плеча, давая этим понять, что это ей не нравится, но решай как знаешь. Игорь посмотрел на переминающегося с ноги на ногу шофера и сказал:

— О'кей. Договорились. Поехали к твоему нотариусу.

Все четверо уселись в машину. Игорь сел рядом с шофером, а Ольга, вместе с Витьком, на заднем сиденье.

Отыскав ближайшую к базару нотариальную контору, Игорь с шофером, которого звали Борисом, оправились оформлять доверенность. Через полчаса они вышли и уселись в машину. Когда они уселись, Борис потряс перед Игорем оформленной доверенностью и спросил:

— Ну, что, где бабки?

Игорь полез в карман, и вынув пачку долларов, стал отчитывать нужную сумму.

Пока Игорь отчитывал, Борис открыл ветровое стекло, закурил и, сделав пару затяжек, выбросил сигарету, снова закрыв его. Ольга несколько удивилась такому скоростному курению.

«Может быть он нервничает,» — подумала она. Но, Борис не нервничал — это был условный знак. Через несколько секунд, к машине подошел еще один парень. Он, открыв заднюю дверь со стороны Ольги, быстро влез в машину и захлопнул ее за собой. В этот момент, Борис выхватил из-за пазухи пистолет и направил его на Игоря. Севший в машину здоровенный парень также выхватил ствол и приставил его к голове Ольги.

— Это что еще такое? — Игорь, нахмурив брови, посмотрел на Бориса.

— Здравствуйте, — ощерился Борис желтыми зубами, — местный рэкет вас беспокоит. Пора платить налоги в казну. Предъявите всю вашу наличность, пожалуйста.

— О, господи, как я устала, — вздохнула на заднем сиденье Ольга.

— Ты, надеюсь, не шутишь? — спросил Игорь, аккуратно складывая пачку денег и перетягивая ее резинкой.

— Извини, братан, не шучу, хотя мы, вообще, любим повеселиться.

Игорь, не обращая внимания на направленный на него пистолет, повернул голову назад и спросил Ольгу:

— Ну как ты?

Ольга подмигнула ему глазом и сказала:

— Все нормально. Отдай ты им, Игорь, эти деньги. Им же хуже будет.

Игорь понимающе кивнул:

— Да, огорчил ты меня, Боря, — сказал он, — а я думал ты нормальный мужик. А ты оказывается кидала, и место подобрали подходящее — глухой дворик.

— Ладно, хватит базарить! — сказал Борис, перестав улыбаться. — Гони бабки и не дергайся, а не то я тебе и твоей девке башку продырявят.

Игорь молча протянул пачку денег Борису.

— Витек, возьми и проверь бабки. Как бы нам этот антилегент в галстуке липовую капусту не подсунул.

Витек взял у Игоря из рук пачку и быстро зашуршал купюрами.

— Ну и как, — спросил Игорь, пока считались деньги, — прибыльный бизнес?

— Да ну где там, — ответил Борис, — так копейки.

— А что с нами делать будете? — снова спросил Игорь.

— Не волнуйся, все у вас будет хорошо, если будете вести себя тихо, — ухмыльнувшись ответил Борис.

— Все в порядке, — сказал, закончивший пересчет денег Витек.

— Ну вот, — сказал Борис, — приятно было познакомиться. А теперь валите отсюда на хер. Лех, выпусти бабу, — скомандовал Борис.

Верзила открыл дверцу, и, засунув пистолет за пазуху, вылез из машины, выпуская Ольгу. Медленно стал вылазить из БМВ и Игорь.

Все дальнейшее происходило стремительно. Едва Ольга вылезла из машины, она молниеносно схватила, стоявшего перед ней верзилу за лацканы куртки и, слегка подпрыгнув, что есть силы ударила его лбом в переносицу. Леха застонал, схватившись руками за лицо. Но, Ольга, не отпуская отвороты его куртки, в довершение, «въехала» коленкой ему между ног. Бандит согнулся пополам, издав при этом протяжный вой. Ольга отпустила его куртку и ловким движением выхватила у согнувшегося бандита из-за пояса брюк пистолет. Размахнувшись, она сверху вниз, грохнула рукояткой ТТ по шее Лехе. На сей раз, тот издал приглушенное хрюкание и упал к ее ногам.

За всей этой сценой напряженно наблюдали лишь двое — раскрывшие рот, Витек и Борис. Последний на несколько секунд выпустил из виду Игоря. Этого было достаточно, чтобы Игорь выхватил из кобуры пистолет и направил его на Бориса. Тот оторвав взгляд от драки, с удивлением увидел перед собой, в дверном проеме, слегка присевшего и приготовившегося к стрельбе Игоря. В этот момент, на заднее сидение машины прыгнула Ольга, также направившая на Бориса пистолет. Борис удивленно захлопал ресницами. Витек, испугано сжался на заднем сиденье.

— Э… Вы чего… Вы крутые, что-ли? — рассеянно спросил Борис, при этом, он все же держал на мушке Игоря.

— Нет, конечно. Крутые — это вы, а мы так, просто машины покупаем, — ответил Игорь.

— Ребят, мы это… Может мы договоримся, — неуверенно предложил Борис.

— Может, — сказала Ольга, — бросай пушку, урод.

— Давай сюда пистолет, — сказал Игорь, протягивая руку, — два ствола против одного, у тебя никаких шансов, приятель.

Борис, вытянув вперед руки, с зажатым в них пистолетом, с отчаянием в голосе, проговорил:

— Не двигайся, пристрелю.

Игорь посмотрел в глаза Бориса и понял, что если тот и выстрелит, то только со страха. Он медленно, не переставая глядеть твердым взглядом в глаза Бориса, протянул руку и выхватил пистолет из ослабевших рук бандита. Спрятав пистолет в карман, Игорь спокойно уселся на кресло, рядом с шофером и захлопнул дверь.

— Верните деньги, мальчики, — сказал он.

Витек быстро протянул ему пачку денег. Игорь бросил ее перед собой, на панель автомобиля.

— А теперь, ты, — он ткнул в Бориса дулом пистолета, — гони доверенность и ключи от машины.

Борис медлил.

— Ну, живо! — прикрикнул на него Игорь.

Тот залез в карман курки и вынул оттуда листок доверенности и ключи. Игорь положил ключи в карман, и, мельком взглянув на листок, положил его рядом с пачкой долларов.

— Ну, а теперь, — приветливо улыбнулся он Борису и Витьку, — могу лишь сказать, что знакомство с вами доставило нам несколько трогательных и запоминающихся минут. На сим мы прощаемся с вами, и не смеем вас больше задерживать.

Кидалы молча выслушали речь Игоря, непонимающе глядя на него, и продолжали сидеть на своих местах.

— Похоже, они не понимают нормального разговора, — сказал Игорь Ольге, — Быстро вылезли из машины, козлы! Ну, моментом!

После этого рявкания, оба кидалы мгновенно засуетились, и открыв дверь автомобиля, быстро выскочили из него, захлопнув их за собой.

Игорь перебрался на водительское место. Ольга пересела на сиденье рядом с ним. Игорь вставил ключ в замок зажигания и запустил двигатель. Включив заднюю передачу, он отъехал несколько метров, потом вдруг резко затормозил. Опустив боковое стекло, Игорь взял с панели пачку долларов, и, быстро отчитав определенную сумму, швырнул доллары в ноги бандитам. Зеленные бумажки рассыпались на грязной мартовской земле в радиусе двух метров.

— Чуть не забыл, — сказал Игорь, извиняющимся тоном, — вы уж наверное, что-нибудь нехорошее про нас подумали. Это твои деньги за машину — шесть тысяч.

— Как шесть, — встрепенулся, кинувшийся было собирать деньги, Борис, — мы же на семь с половиной договаривались.

— Извини, командир, — пожал плечами Игорь, — полторы штуки — скидка за форс-мажорные обстоятельства. Не надо было вынимать стволы, получили бы всю сумму.

— Да, эта тачка больше стоит, — обиженно прогундосил Борис.

— Значит, я удачно вложил деньги, — подвел итог дискуссии Игорь, — и еще, — добавил он, — если будете дергаться, или что дурное замышлять, я вас из под земли достану. Тогда уже вы не только деньги потеряете, но и нечто большее…

Игорь развернулся и выехал с двора, где располагалась нотариальная контора. Бандиты, собрав деньги, сложили испачканные доллары в карманы, и помогли подняться своему третьему товарищу. Лицо Лехи было заляпано грязью и кровью. Витек, поморщившись, посмотрел на Леху и сказал:

— Может нам в ментуру обратиться.

— Ты что, совсем ебу дался? Кто же нам с тобой, с нашими приводами поверит в ментуре, что Леху избила какая-то девчонка. А этот парень, с виду сынок в маминой кофте, пушку с собой носит. У него на руках доверенность, законно оформленная.

Леха простонал, сплюнув кровавым сгустком, пролепетал:

— Мочить этих козлов надо.

— Ладно уж, заткнись, ты уже замочил тут одну сегодня. Хорошо, что она тебе шею не сломала. Без яиц и со сломанным носом ты еще как-то проживешь. Надо бы выяснить, что это за человечки. На кого работают? Ну да ладно, — отчаянно махнул рукой Борис, — хорошо хоть бабки оставили кой-какие.

— Да, — подтвердил Витек, — на жигуленок новый хватит.

И вся троица отправилась со двора, вслед за уехавшим БМВ.

— Узнаю тебя Россия, — произнесла Ольга, взглянув на следившего за дорогой Игоря, как только они уехали с места событий, — может твоя мама все же была права?

Игорь молча усмехнулся.

— Но с другой стороны, — ободряюще кивнула ему Ольга, — здесь действительно весело. Как ты считаешь, эти придурки могут заявить в милицию.

— Вряд ли, эти не обращаются. На всякий случай надо заехать в твой гараж и оставить там оружие. А с документами у нас все в порядке, — сказал Игорь.

Поплутав по улочкам окраины, Игорь въехал на территорию гаражного кооператива, в котором располагался, принадлежавший Ольге гараж. Она купила его давно. Несмотря на то, что машину они почти сюда не ставили, когда она у них была. В гараже был тайник, в котором Игорь и Ольга хранили оружие. Спустившись в подвал гаража, Игорь аккуратно разобрал кирпичную стенку, сложенную из не сцепленных между собой раствором кирпичей. За стенкой была небольшая ниша, где хранился чемоданчик с аппаратурой для прослушивания, ящик, в котором хранились несколько пистолетов, автомат Калашникова, и патроны к ним. В этот ящик, Игорь и положил пакет с тремя пистолетами. Заложил проем как было, Игорь покинул гараж, и усевшись в автомобиле, где его ждала Ольга, сказал:

— Все нормально. Я думаю остаток сегодняшнего дня и завтрашнее утро, надо потратить на то, чтобы оформить автомобиль нормально.

Глава четвертая

На следующий день, в пять вечера, Ольга и Игорь подъехали на улицу Большая Каменная, и припарковали машину недалеко от дома номер пятнадцать. Это был кирпичный двухэтажный особняк, старой постройки. Однако, не так давно он подвергся тотальному ремонту. Кровля была покрыта новой импортной черепицей. Фасад отштукатурен и окрашен. Центральный вход в здание закрывали дорогие дубовые двери, поставленные видимо недавно, но стилизованные под старину. На окнах были установлены вертикальные жалюзи. Бордюр, рядом со зданием был покрашен в белый цвет. Все эти чудесные преобразования старого дома, находящегося на тихой невзрачной улице, в компании, аналогичных ему по возрасту, двух— и трехэтажек, покосившихся от времени, объяснялись, видимо, довольно просто. В этом здании размещался офис крупной, торгово-промышленной компании «Малькус», о чем, рядом с входом в особняк, гласила табличка.

Президент этой компании, Мальков Константин Петрович, был знаком Игорю еще по университету. Мальков, как и Беневич, учился на два курса старше. В друзьях у Игоря Константин никогда не ходил, но хорошими приятелями они друг друга могли вполне называть.

Накануне Игорь звонил Малькову и договорился с последним о встрече. Когда Игорь и Ольга, пройдя входную дверь, очутились в небольшом холле, к ним сразу подошел охранник. Высокий парень в черной форме с нашивкой «охрана» поинтересовался, к кому направляются визитеры и попросил назвать свою фамилию.

— Мы к Малькову. Моя фамилия Дубровин, а это моя супруга.

Охранник подошел к столу, за которым сидел до того, как появились Игорь и Ольга, и взяв телефонную трубку, набрал на аппарате пару цифр. Через несколько секунд переговоров охранник положил трубку и вежливым голосом пригласил посетителей пройти на второй этаж, в комнату двадцать три.

Мальков — невысокий, сухонький молодой человек, с торчащими «ежиком» волосами и маленькими, черными глазами бусинками, сидел в своем роскошном кабинете не один. Кроме него, там находилось еще трое молодых людей. Как позже выяснила Ольга, все трое знали Игоря и дружно его приветствовали. Но особую радость проявил Мальков. Он вышел из-за стола, прошелся навстречу Игорю, и горячо пожав ему руку, пригласил присесть гостей к круглому столу заседаний, за которым сидела вся компания.

— Сколько лет, сколько зим, — говорил Мальков, радостно поблескивая глазами, когда Игорь закончил пожимать руки остальным членам собрания, — надо же, а я уж и не чаял тебя больше увидеть. Мне сказали, что ты исчез куда-то. Да, и что там скрывать, ходили слухи, что ты сгинул.

— Как говориться в таких случаях, — усмехнулся в ответ Игорь, — слухи о моей кончине несколько преувеличены.

Собравшиеся бурно засмеялись.

— Ну, а что за красавица рядом с тобой? Ты так и не представил, — Мальков по-хозяйски глянул на сидевшую рядом с Игорем Ольгу.

— А это Ольга — моя жена, — ответил Игорь, — позволь и тебе представить, дорогая, воротил местного бизнеса.

Игорь начал перечислять имена и фамилии, сидевших за столом людей. При этом, он умудрялся про каждого рассказать какую-нибудь смешную историю времен студенчества. Представленных Игорем троих мужчин звали — Валерий Кустов, Дмитрий Семенов, Олег Розанов. Все они когда-то учились в университете на одном курсе вместе с Мальковым и Беневичем.

— Ну, Игорь, ну дает, — проговорил Мальков, — все думали, что он исчез, а он появляется. Только что из Америки, с красавицей-женой. Наверняка, инструктор по аэробике.

— Нет, скорее по каратэ, — ответил Игорь усмехаясь, закуривая при этом сигарету.

Собравшиеся тоже усмехнулись, так до конца и не поняв шутит Игорь, или говорит правду.

— Как там Сашка Беневич в Америке? — спросил Кустов, среднего роста, полнеющий и лысеющий блондин, с розовыми, как у ребенка щеками.

— Нормально. Процветает, — ответил Игорь, — вот предложил мне совместный бизнесом заняться, здесь в России. Туристов в Америку возить.

— Ну, что же, — сказал Мальков, — идея не плохая. Богатых туристов в нашем городе не мало. А фирм, напрямую работающих с заграницей здесь нет, все через Москву идет.

— Да, — подтвердил Розанов, — наши шишки хотели бы иметь дело с местными. Если тебя с отпуском кинут москвичи, это целый геморрой — с них деньги скачивать, наезжать. Во-первых — это далеко, а во-вторых — в Москве, они там все крутые. А с тобой здесь всегда разобраться можно будет.

— Ну, спасибо, утешил, — сказал Игорь.

Олег Розанов был невысок, плотен. Копна рыжих волос, на голове, была зачесана в высокий гребень. Нижняя челюсть была выдвинута чуть вперед. С лица практически не сходила полуулыбка, полунасмешка, становящаяся плотоядной, когда он смотрел на Ольгу. Из всех присутствующих, он чаще всех вперивал в нее свой взгляд, несколько цинично улыбаясь.

«Ох, Олег, Олег, — подумал Игорь, — сколько я его знаю, не одной женской юбки мимо себя спокойно не пропустит».

— Я собственно и пришел-то об этом поговорить, помощь нужна на первых порах, — обратился Игорь к Малькову.

— Какого рода? — сразу спросил тот.

— В основном организационного: аренда офиса, консультации юристов, бухгалтеров, получение лицензии, ну и прочая всякая рутина. За мной потом не заржавеет, вы знаете.

— Ну что ж, это все реально. Почему бы не помочь хорошему парню, — сказал Мальков, — можно даже коллективно решить это вопрос, — он оглядел присутствующих, — совет директоров компании — весь в сборе.

— Ты вот что нам скажи, — подал голос, молчавший до этого времени Дмитрий Семенов, — проблемы свои все решил?

— Все решить невозможно, — усмехнулся Игорь.

— Ты прекрасно понимаешь о чем я говорю, — упорствовал Семенов.

Игорь стряхнул пепел в пепельницу и бросил на Дмитрия пристальный взгляд:»Да уж, этот был всегда как бультерьер: вцепится — не отпустит. Усидчив и трудолюбив, но несколько прямолинеен — таким я его всегда считал и он мое мнение не собирается опровергать».

Мальков дабы разрядить возникшее напряженное молчание, заговорил сам:

— Дмитрий хочет сказать, что год назад до нас дошла информация о том, что на тебя наехала серьезная бригада, в результате чего, у тебя возникли крупные проблемы. Поговаривали, что ты отдал им все и еще был должен. Потом ты исчез, и все стали думать, что тебя уже нет в живых.

— Не верьте вы слухам, ребята, — с веселостью в голосе заговорил Игорь, — да, были небольшие проблемы, но со всеми долгами я расплатился.

— Ты хочешь сказать, что преследование со стороны этих людей больше не будет?

— Да, у меня есть основания предполагать это. Хотя бы по тому, что никого из них уже нет в живых, — сказал Игорь, загасив окурок в пепельнице, и закурил новую сигарету.

— Что же сними случилось со всеми, умерли от ветрянки? — зло пошутил Семенов.

— Не знаю, — неопределенно пожал плечами Игорь, — говорят они были нехорошими людьми, и кто-то сделал с ними то же самое, что они часто делали с другими — пристрелил.

— Очень поучительная история, — усмехнулся Мальков, — я считаю, хватит обсуждать этот вопрос. Я думаю, что Игорю мы поможем, — он обвел взглядом своих друзей-сотрудников. — Поначалу выделим тебе помещение в этом здании. Отдельная комната с телефоном — все как положено. Будешь пользоваться услугами и консультациями нашего аппарата. Что касается оплаты, не волнуйся, много с тебя не возьмем, но и сидеть на нашей шее не позволим. Раскрутишься, уйдешь в самостоятельное плавание. Хотя можешь и с нами работать. У нас фирма многопрофильная и толковые люди нам нужны.

— Спасибо, — поблагодарил Игорь.

Семенов, молчавший во время разговора Малькова и Игоря, снова заговорил, теперь уже несколько оправдывающимся тоном:

— Ты не подумай чего. Я просто хотел сказать, что у нас своих проблем хватает, чтобы еще твои решать.

— Все свои проблемы, я всегда решал сам, — сказал Игорь.

— Сколько раз тебе говорить, Дмитрий, — повысил голос Мальков, — у нас нет проблем. У нас только временные трудности.

— Да, — язвительно заметил Семенов, — а какого хрена мы все собрались сейчас. Гошку что ли всей компанией пришли поприветствовать, или может о делах Сашки Беневича узнать?

— Хватит, — хлопнул ладонью по столу Мальков, — это не проблема. И я уверен, что он сейчас позвонит и все решится. Если нет, то никуда он от нас ни денется.

Ольга поняла, что они говорят о каких-то своих проблемах, о которых ни она, ни Игорь ничего не знают. Но похоже это было что-то серьезное, раз об этом пошла речь в присутствии посторонних.

Ольга посмотрела на Игоря, давая понять тому, кивком головы, что видимо пора уходить. Игорь понимающе кивнул и уже собирался было прощаться, как в этот момент зазвонил телефон.

Мальков взял трубку, и откашлявшись сказал:

— Да. Мальков у телефона, — несколько секунд он слушал речь своего абонента, потом произнес, медленно вставляя слова, — значит ты все же решил нас кинуть. Надеюсь, ты хорошо подумал, — несколько секунд он опять слушал, говорящего с ним по телефону, потом вдруг заорал, — а мне насрать на твои проблемы! У тебя крайний срок — завтра. Если до обеда деньги в банк не придут, то после обеда ты подписываешь бумаги, которые мы тебе показали. Все. Разговор окончен. Никаких больше отсрочек! В противном случае пеняй на себя, — он грохнул телефонной трубкой о рычаг.

Несколько раз он с шумом вдохнул и выдохнул воздух, приводя нервную систему в порядок. Потом своими живенькими глазками оглядел всех присутствующих и сказал:

— Этот козел, Сичкин, как я и предполагал, отказывается идти на наши условия и снова просит отсрочку. Мое мнение вы знаете — не хер с ним больше цацкаться. Если завтра не подпишет договор, будем брать его в оборот как положено.

— Не нравиться мне все это, — произнес Семенов, — этот Сичкин — хитрожопый и имеет связи среди серьезных людей, как бы у нас не возникли проблемы.

— Мы тоже не лыком шиты и тоже серьезные люди, и должны его заставить с собой считаться.

— Да, ребята, — протянул Игорь, вставая, — похоже, и у вас насыщенная жизнь и вы, видимо, привыкли решать проблемы круто.

— А как иначе, — сказал Олег, — если бы мы сопли жевали, мы бы тут давно уже не сидели. А в лучшем случае, челноками женские трусы из Турции возили.

— Да уж, — подтвердил Мальков, — тут один принцип — или мы, или нас.

— Да-да, я понимаю, — сказал Игорь, — ну нам пора. Я зайду тогда завтра.

— Завтра все решим. А послезавтра все будет готово: и помещение, и телефон, — сказал Мальков, отрываясь от неприятных раздумий.

Распрощавшись со всеми, Ольга и Игорь вышли из кабинета. Уже сидя в машине, Ольга сказала Игорю:

— Мутные дела у твоих друзей. Может быть нам не стоит с ними связываться?

— Обычные дела, — сказал Игорь, — нормальный российский бизнес. Они должны, им должны — так все и крутиться. Но с их помощью мы быстрее поднимемся. У них крупная фирма, и развитая инфраструктура. На первых порах покрутимся у них, а там посмотрим.

Он включил зажигание и плавно тронул машину с места.

— Помимо прочего, здесь, хоть и исторический, — Игорь кивнул на обшарпанную штукатурку, проплывающих за окнами автомобиля домов, — но все же центр города и мы серьезно сэкономим на аренде офиса.

— Может быть, — сказала Ольга, — но все же у меня какое-то нехорошее предчувствие. Бедовые они какие-то, эти твои друзья-бизнесмены.

Глава пятая

Утро следующего дня для Ольги начиналось как и для многочисленной армии домохозяек. Встала она очень рано и приготовила завтрак, накормив им отца и сына Дубровиных, после чего Игорь практически сразу же уехал решать многочисленные проблемы открывающегося предприятия, сообщив что будет дома к вечеру. Чуть позже, собрался и ушел читать лекции в своем вузе, профессор Дубровин.

Ольга осталась одна в большой квартире и с энтузиазмом принялась за уборку. Работы хватало, поскольку отец Игоря был ярким представителем научного мира, которого не слишком интересовали такие атрибуты домашнего уюта, как чистые полы или стертая с мебели пыль. Большинство своего времени он проводил в кабинете, где две стены были уставлены огромными стеллажами книг, главным образом по вопросам философии.

Закончив основную часть уборки, Ольга отправилась в магазин за продуктами, по возвращении из которого принялась за готовку обеда. Ольгу отнюдь не тяготили подобные хозяйственные хлопоты, скорее наоборот, ей даже нравилась роль хозяйки семейства, отправившей своих мужчин на работу и принявшаяся старательно готовиться к их возвращению. К четырем дня квартира была убрана, обет готов.

Первым, как и ожидалось, явился с работы, Дубровин-старший. Войдя в квартиру, он некоторое время постоял в коридоре, оглядывая непривычную для него чистоту квартиры, после чего медленно протянул:

— Да-а, похоже талант домохозяйки бездарно пропадает в этой юной особе.

Он втянул носом ароматы долетевшие до него с кухни и сказал:

— Похоже и обед готов.

— Есть будете? — с улыбкой спросила Ольга Александра Владимировича.

— Вообще-то я перекусил в столовой, на скорую руку, но, — он еще раз втянул носом воздух, — судя по тому какие ароматы доносятся до меня с кухни, я не прочь пообедать более основательно. К тому же, у меня давно уже в собственном доме никто не угощал обедом.

Во время еды Александр Владимирович, обычно любящий побеседовать за столом, больше молчал, уплетая приготовленную Ольгой пищу. Уже после обеда потягивая крепкий чай Дубровин-старший разговорился, он видимо впервые за многие годы нашел благодарного слушателя. Отец Игоря рассказал о сложностях взаимоотношений преподавателей на кафедре, руководимой им, об особенностях психологии современных студентов, даже готов был затронуть проблемы методики преподавания, но Ольга, мывшая в этот момент посуду с улыбкой повернулась к Александру Владимировичу, давая понять, что в этой теме она совершенно ничего не понимает. Неожиданно для Ольги, Александр Владимирович вдруг произнес:

— Знаете, Ольга, вы одна из самых непонятных мне женщин, которых я когда-либо встречал за свою долгую жизнь.

Ольга домыла последнюю чашку и поставила ее на сушилку, вынула из кармана рубашки пачку сигарет и жестом спросила Александра Владимировича разрешения закурить.

— Да, да, пожалуйста, — согласился он и продолжил. — Вот вы сейчас стоите предо мной, вся такая домашняя, хозяйственная, в этих потертых джинсах и мужской рубашке на выпуск и смотритесь на столько естественно, как будто всю жизнь только этим и занимаетесь. Но ведь я видел вас другой, совершенно другой. Когда у нас с Игорем начались проблемы с бандитами, которые могли закончится трагично для нас, именно вы благодаря своему мужеству и… и…, — Александр Владимирович замялся.

— И умению убивать, — пришла ему на помощь Ольга, горько усмехнувшись при этом.

— Я бы сказал — умению круто решать проблемы, — смягчил Дубровин-старший формулировку Ольги, — во всяком случае кажется так сейчас модно выражаться… Так вот, именно вы помогли нам решить все наши проблемы. Удивительно, как в вас сочетается все это, ведь вы еще совсем молодая девушка. Вам бы сейчас студенткой быть, на лекции ходить, дискотеки.

— Когда-то я была студенткой, закончила один курс мехмата, после чего меня вышибли из университета.

— За что? Расскажите мне. Я не так много о вас знаю. Знаю только от Игоря, что ваша мать умерла, когда вы еще были совсем маленькой, ваш отец воспитывавший вас один, был военным и погиб в первые месяцы войны в Чечне. Чем вы занимались после того, как вас выгнали из университета?

Ольга сделала глубокую затяжку и выдохнув дым ответила:

— Когда-то я перешла дорогу одному человеку. Он оказался очень мстительным и при этом очень влиятельным. Он не только надругался надо мной физически, но и поломал мне всю мою жизнь. Вот тогда-то я и совершила поступок, за который расплачивалась последними годами своей жизни. И дело даже не в тех опасностях и смертельных угрозах, которые преследовали меня все эти годы, а в том, что я была вырвана из обычной жизни, которой живут большинство людей и помещена в иной мир, в котором для того, чтобы выжить, надо было стать волчицей. Я выжила.

Ольга еще раз затянулась сигаретой и задумалась. Ей не хотелось рассказывать Александру Владимировичу, как ее, восемнадцатилетнюю студентку университета, по ошибке забрали в милицию, во время облавы проституток. Именно там ее пытался изнасиловать майор милиции, но получив должный отпор — приемами каратэ Ольга уже тогда владела великолепно, — пришел в совершеннейшее бешенство. С помощью своих подручных он не только избил Ольгу, но и изнасиловал. Более того, когда Ольга пролежала в больнице, после нанесенных ей побоев и травм, майор постарался больше, чем она предполагала, он инициировал ее отчисление из вуза, прислав туда заявление из милиции об аморальном поведении Ольги.

В той ситуации оказавшись одна, будучи в состоянии тяжелейшей депрессии, Ольга решила, что есть только один выход отомстить этому подонку и восстановить таким образом справедливость. Ольга была обучена метко стрелять практически из любого вида стрелкового оружия, сказались годы прожитых среди военных. Она выследила своего обидчика и двумя выстрелами из пистолета Стечкина, который отец привез из одной из горячих точек и тайно хранил в сарае, окончила земной путь подонка. Однако, подобный шаг послужил лишь началом ее хождения по мукам.

Так случилось, что об этом ее проступке узнал один из известнейших уголовных авторитетов в городе. Шантажируя Ольгу тем, что он выдаст ее ментам, которые сбились с ног в поисках убийцы своего коллеги, он принудил ее работать на себя в качестве киллера. Под давлением обстоятельств Ольга согласилась, но выставила жесткие условия, что ее жертвами будут только люди из уголовной среды. Сделка была заключена.

Вырваться из той жизни, в которую она попала, ей удалось через два года, когда в силу обстоятельств ее жертвой стал сам вор в законе, на которого она работала.

Но все это, а также, то что случилось позже, ей больше вспоминать не хотелось. Несмотря на все те жизненные передряги, которые с ней произошли, счастье все же улыбнулось ей, она встретила и полюбила Игоря. Ольга загасила в умывальнике окурок сигареты и бросив его в мусорное ведро, сказала:

— Нет смысла обо всем этом рассказывать Александр Владимирович, все это осталось в прошлом, больше я такой жизнью жить не хочу. В новую жизнь я с собой хочу взять, лишь наши с Игорем отношения. Я хочу быть рядом с ним и помогать ему, чем могу до тех пор, пока буду ему нужна.

— Ну что ж, — сказал Дубровин-старший, — я искренне желаю вам обоим, чтобы все так и было. Однако, за последнее время вы сильно изменились оба. Насколько у вас получится подобная перестройка, я не знаю.

В этот момент замок в двери щелкнул, возвестив таким образом о приходе Игоря. Он с порога, быстро раздевшись, промчался в кухню. Лицо его было слегка усталым, но все же оживленным.

— Болтаете, сплетники? — весело спросил он, подмигнув при этом отцу и подойдя к Ольге, поцеловал ее в щеку, — а я вот сегодня пол города оббегал.

— На новеньком БМВ и я бы был гораздо подвижнее, — парировал отец.

— Ладно, не ехидничай, — махнул ему рукой Игорь, после чего обратился к Ольге: — Я сегодня опять был у Малькова и договорился с ним обо всех деталях. В общем, все нормально, комнату он выделил с телефоном и мебелью. И расположение удобно: на первом этаже, близко к выходу, чтобы клиенты долго не искали. Короче, завтра въезжаем. Я уже сегодня купил компьютер, факс, принтер, ксерокс и кучу литературы в придачу по вопросам, нас интересующим.

— Молодец, — похвалила Ольга, — садись есть.

После ужина, Игорь довольный, откинувшись на стуле, сказал:

— Ну, молодец. И в квартире чистота и обед вкусный. Может быть, тебя так и оставить здесь домохозяйкой, а я возьму себе какую-нибудь старую толстую тетку секретаршей.

— Нет уж, — категорично сказала Ольга, — я этих старых толстых теток знаю. Она будет ленивой и неповоротливой, к тому же, наверняка все время будет тебе болтать о своих внуках и невестках. Я уж лучше на два фронта поработаю, дома я буду начальник, а на работе ты.

— Ну что ж, — шутя сказал Игорь, — контракт стоящий, я подписываю. Завтра пол девятого попрошу не опаздывать к выходу.

На следующий день, утром, они оба приехали в офис акционерного общества «Малькус». Комната, которую собирался арендовать здесь Игорь, действительно оказалась удобно расположенной, вполне просторной и уютной, здесь уже стояла, привезенная вчера Игорем, оргтехника. Мебели здесь было не очень много, но вполне достаточно для начала. Ольга немного прибралась, затем, вместе с Игорем, они привели оргтехнику в рабочее состояние, после чего Игорь передал Ольге текст договора аренды помещения и еще ряд соглашений между ним и Мальковым.

— Набей все это на компьютере и распечатай. К вечеру мне уже нужны готовые документы. Я их сегодня с Мальковым должен подписать.

Игорь уехал решать текущие дела в городе. Ольга потихоньку освоилась с помещением и посмотрев написанные от руки черновики документов, принялась за работу. Во второй половине дня все было готово и, приехавший к четырем часам, Игорь получил все необходимые документы.

Выпив с Ольгой растворимого кофе, вскипяченного кипятильником, который, в свою очередь, прихватила из дома заботливая Ольга, Игорь подошел к телефону и набрал внутренний номер президента компании Малькова:

— Костя, это Дубровин. Ты сейчас не занят? Тогда я подойду к тебе через пять минут с документами.

Положив трубку и забрав документы он отправился на второй этаж, в кабинет Малькова. Последний, внимательно ознакомился с принесенными Игорем деловыми бумагами, и подписал их.

— У вас все нормально? — хмуро спросил Мальков Игоря.

— Пока, все о’кей, — улыбаясь ответил Игорь, — начинаем разворачиваться. Сам знаешь — поначалу много суеты.

— Ничего, — также хмуро пробубнил Константин, — сейчас побегаешь, зато потом будет легче. Ну, если что, обращайся прямо ко мне. Будешь звонить Беневичу в Америку, передай от меня привет.

— Обязательно, — ответил Игорь. — Ну а у вас то, как дела? Что-то ты сегодня хмурый какой-то.

— У нас всегда все нормально, — сказал Константин, — мы иначе не работаем.

— Ну, дай то бог, — сказал Игорь, вставая, — побежал я. До встречи.

— Пока, до завтра, — кивнул Мальков.

Но, однако, расстались они ненадолго. Не успел Игорь выйти из приемной кабинета президента компании, как события развернувшиеся вслед за этим, подвергли слова Малькова о благополучии фирмы, серьезным сомнениям. На встречу Игорю по коридору бежали люди в камуфляже, вооруженные короткоствольными автоматами. На всех были надеты черные вязанные шапочки с прорезями для глаз. Эти шапки полностью скрывали лица автоматчиков.

— Лицом к стене, быстро! — заорал бегущий впереди мужчина в камуфляже. Глупо было бы не подчиниться, если на тебя было бы направлено дуло АКС-У, а у тебя в руках лишь несколько листов бумаги свернутых в трубочку. Тем более, что по мере продвижения группы автоматчиков по коридору, у стены уже стояли несколько человек, случайно вышедших в коридор. К ним же, потихоньку, присоединялись другие сотрудники фирмы, которых камуфляжники выволакивали из кабинетов. Тут и там, по коридору слышались громкие возгласы и крики тех, кто хоть как-то сопротивлялся. С последними не церемонились: тычок дулом автомата под ребра, пинок солдатским башмаком и как правило этого хватало, чтобы усмирить ретивых.

Через пять минут стены были уставлены людьми, которые в независимости от пола и возраста, широко расставили ноги и, заложив руки за голову, пристально рассматривали рисунок обоев, которыми был оклеен коридор. Игорь заметил, что автоматчики ворвались и в кабинет Малькова.

После того, как сотрудники фирмы прикрыли своими телами стены коридора, по его ковровой дорожке в направлении кабинета Малькова прошествовал высокий мужчина в длинном кашемировом пальто темного цвета. Игорь, скосив глаз, пытался разглядеть эту важную персону, к которой он, вместе со всеми, приветственно повернулся спиной.

На вид мужчине было лет пятьдесят, он был черноволос, но с проседью. Скуластое лицо, тонкий чуть длинный нос, взгляд темных глаз был угрюмым и устремленным в сторону кабинета Малькова. За его дверями этот визитер и скрылся.

«Так, — подумал про себя Игорь, — похоже началось, менты наведались. Значит Мальков видимо переборщил где-то в вышибании долгов». Еще, он, с некой тоской, подумал, что Ольга была права, может не стоило было связываться с Мальковым и его конторой.

«Кстати, где сейчас она? Наверняка она тоже стоит в коридоре и ругает меня на все лады за то, что я не послушал ее совета.»

Ольга действительно стояла вместе с сотрудниками, работающими на первом этаже, у стены коридора. Она сразу после Игоря пошла в туалет, помыть чашки из под кофе. Вышла она из него в момент, когда во входную дверь фирмы с улицы ворвались автоматчики. Один из первых прибывших, гласил коридор воплем:

— Всем к стене, милиция!

Однако, охранник попытался удостоверится на самом ли деле это так, и попросил предъявить документы. Вместо ответа он получил несколько ударов ногами в пах и живот, после чего рухнул на пол как подкошенный. Нападавшие на него двое спецназевцев не угомонились на этом и продолжали колотить бедного охранника, уже в лежачем состоянии. Похоже, это было сделано для острастки остальных присутствующих. Нападавшие не церемонились и в дальнейшем, но уже были не столь жестокими.

Ольга аккуратно поставила чашки на пол и повернулась к стене. Рядом с ней поставили какую-то молоденькую секретаршу, которая постоянно хныкала, то ли от неудобства этой нелепой раскоряченной позы, то ли от обиды за свое униженное человеческое достоинство. С одной стороны Ольге было жаль девушку, с другой несколько раздражало постоянное хлюпанье соседки. Ольгу, прошедшую тяжелую жизненную школу, давно уже отучили плакать и причитать.

«Интересно, — подумала она, — может это действительно какой-то рок, где мы не появляемся, почти везде начинают происходить какие-то странные происшествия. Даже машину нормально купить не могли — нарвались на кидал. Может вся жизнь в этой стране такова, что прав лишь тот на стороне которого сила. И где та тонкая грань отделяющая восстановление справедливости силой от творения беспредела».

Игорь попытался определить сколько прошло времени с начала столь неожиданного нападения людей в камуфляже. Судя по всему никак не меньше часа. «Интересно, что они там делают с Мальковым, — подумал он, — я думал они его повяжут и отвезут в управление, отделение или еще куда-то, куда они отвозят задержанных. Однако, мы все здесь стоим, а они так и не думают выходить».

В течении часа по коридору было заметно только одно движение. Двое автоматчиков отвели главного бухгалтера, женщину лет сорока, в бухгалтерию. Но, через десять минут ее вывели обратно и поставили вместе со всеми к стене. Наконец, дверь кабинета Малькова отворилась, из него вышел тот самый мужчина в длинном пальто и быстрым шагом прошел по коридору, удаляясь по направлению к выходу из здания. Еще через пять минут второй этаж покинули вооруженные люди в камуфляже. Игорь поднял с пола свои бумаги и в задумчивости посмотрев на них, отправился в кабинет Малькова.

Он был одним первым, кто появился в кабинете президента компании после того, как его покинули нападавшие. Мальков сидел в своем кресле и по первому взгляду на него можно было без труда определить, что человек находится в состоянии сильнейшего потрясения. Лицо его было разбито. Из носа и губы текла кровь, капая прямо на дорогой твидовый пиджак, галстук был сбит набок, ворот рубашки оторван. Взгляд бессмысленных глаз был устремлен в пространство перед собой.

Через несколько секунд Мальков обратил на Игоря внимание, подняв на него свои глаза-бусинки. Несколько секунд он смотрел на Игоря, не понимающим взглядом, но потом, сообразив кто перед ним находится, вдруг неожиданно громко и одновременно удивленно и яростно прокричал:

— Игорь, что, черт возьми, происходит!

— Ну знаешь, — развел руками Игорь, — об этом я собственно хотел бы поинтересоваться у тебя.

Он вынул из кармана чистый носовой платок и протянул его Малькову.

— Весь костюм кровью испачкал, — сообщил он Малькову.

— Да, что костюм, — ответил тот, прижимая платок к носу. — Тут столько всего испоганилось и так все запуталось, что сам черт не разберет.

— Ладно, — сказал Игорь, садясь на стул рядом со столом Константина, — давай по порядку. Кто эти люди, что они хотели от тебя, почему они ушли ни с чем?

— Как это ни с чем, — заорал Мальков отняв платок от носа, — как это ни с чем. Ты знаешь сколько, эти козлы унесли с собой. Я им такие бумаги подписал, и еще неизвестно, что у меня в кассе осталось. Мне после обеда двести с лишним тысяч рублей сдали в нее.

— Кто эти люди? — повторил вопрос Игорь.

— В том-то и все дело. Это менты были, — ответил Мальков.

Глава шестая

Игорь с удивлением слушал краткий пересказ того, что произошло в кабинете Малькова за время «работы» там милиции. Суть произошедшего иначе, как словом «наезд», назвать было нельзя. Оставшись наедине с директором, явившийся мужчина в черном пальто, дал двум своим подручным в камуфляже возможность поупражняться в рукоприкладстве на несчастном президенте компании. После того, как Константин был уже достаточно обработан костоломами, мужчина в штатском, представившись майором милиции из отдела по борьбе с организованной преступностью, изложил суть своего визита. А она сводилась к следующему: Мальков, как руководитель предприятия «Малькус» совершает противоправные действия, угрожая и шантажируя своих бывших партнеров. Кроме того, он предъявил другие претензии Малькову, среди которых были: неуплата налогов, незаконные махинации и прочее.

— Этот мент фамилию называл, документы показывал?

— Да, показывал, с самого начала, майор Беликов. На удостоверении рожа его.

— Ну и чем же все это закончилось? — спросил Игорь.

— Тем, что я подписал документ, по которому, можно сказать, лишился целой прибыльной фирмы. К тому же, дал объяснения в письменном виде по поводу одной крупной сделки, с которой мы скрыли часть прибыли.

— Что это за фирма? — спросил Игорь, — о которой ты сказал.

Мальков сокрушенно покачал головой и махнув рукой, сказал:

— Да это все Борька Сичкин, его рук дело. Это он, сука поганая, подослал ментов, чтобы фирму у меня отжать. Мы, в свое время, все вчетвером, клюнули на его предложение открыть сеть предприятий, занимающейся экспресс-фотографией, вложили деньги в закупку оборудования, арендовали по всему городу точки по продаже фототовара, проявке фотопленок и печатанию фотографий. Пай Сичкина было пятьдесят процентов, а остальные пятьдесят наши. Наверно, это был наш просчет — нельзя было давать ему половину, надо было дать чуть меньше.

Мальков попросил у Игоря сигарету и закурив, продолжил:

— Борька оказался толковым мужиком, но и паскудой хорошей. Он развернулся на всю катушку, самая крупная в городе фотосеть, почти монополист. Но, постепенно мы выяснили, что бабки Боря зарабатывает не хилые, а делиться хочет все меньше и меньше. Мы его стали прижимать, а он в дурь пошел. Зарегистрировал новую фирму и стал на нее переводить все фототочки. Короче, когда я узнал обо всем этом, я с ним круто поговорил. Прислал к нему ребят. Они его среди ночи из постели, от теплой жены, отодрали и привезли ко мне на дачу. Там я с ним провел беседу, выставив ему ультиматум: или ты, козел вонючий, выплачиваешь всю стоимость нашего пая на сегодняшний момент, или мы тебе ее выплачиваем и ты сваливаешь из этой конторы, а мы ставим туда своего управляющего.

Мальков сильно затянулся и тут же поморщился от боли, похоже его лицо изрядно отмассировали профессиональные костоломы.

— Ты бы видел, — продолжил он, улыбнувшись, — как он обосрался. Просил время подумать, сказал, что все проблемы решит, что больше такой фигни не повторится. Вот тогда-то я и купился на его туфту. Мы подготовили бумаги о покупке пая, на случай, если он не сможет выкупить наш, а денег у него таких не было, все в обороте. Он мог, правда, взять кредит, но, похоже, решил пойти другим путем и сам отшакалил у нас фирму.

— Как я понимаю, ты подписал документ, в котором продал ему свой пай. Теперь у него больше пятидесяти процентов и он, практически, единоличный хозяин, — спросил Игорь Малькова.

— Да! Да! — заорал Мальков с яростью в голосе, — а куда мне было деваться в этот момент, они меня в такой оборот взяли.

— Кроме того, ты подписал бумагу, в которой сознался в финансовых махинациях. Это для ментов, трясших тебя сегодня, как страховочный круг, будешь рыпаться — будут проблемы.

— Ну да, — подтвердил Мальков, — этот майор так сказал мне, чтоб я не рыпался, иначе будет гораздо хуже.

— Да, дела, — медленно протянул Игорь, — ты этого мента раньше знал когда-нибудь?

— Нет, первый раз вижу.

— А откуда, ты говоришь, он? — еще раз переспросил Игорь.

— Из какого-то отдела по борьбе с организованной преступностью.

— Из отдела, — переспросил Игорь, — что это за отдел такой, в каком РОВД он находится?

— А я откуда знаю? Сегодня же начну разбираться. Нет, я это дело просто так не оставлю. У меня начальник нашего РОВД хороший знакомый. Я этого майора Беликова достану. Запомнит он меня. А этого Сичкина живьем в проруби утоплю. Такие подставы просто так с рук не сходят.

Игорь посмотрел на Малькова, похоже тот уже отходил от шока, его кипучая натура брала свое.

— Ладно, — сказал Игорь, — я пошел, узнаю как там Ольга. Надеюсь все это кончится благополучно и для тебя, и…, — Игорь тяжело вздохнул, — и для нас.

Ольга сидела в комнате за компьютером и терпеливо ждала Игоря:

— Пойдем домой, — сказал Игорь войдя в кабинет, — на сегодня все события закончены.

— А на завтра? — глядя прямо в глаза спросила Ольга, на завтра что-нибудь еще планируется, подобное? Хорошо же мы начинаем свою новую жизнь, под дулами автоматов омоновцев.

— Оленька, успокойся, — сказал Игорь, — нас это никак не касается, это дела Малькова.

— Да? — несколько язвительно произнесла Ольга, — а кого сегодня к стенке поставили, не нас ли с тобой? Или тебе предоставили специальный стульчик, чтобы ты посидел, пока все это закончится.

— Нет, — сказал Игорь, — я так же как и ты, упражнял свое тело и волю в позе почти-что йога.

Ольга выключила компьютер и сказала:

— Ладно уж, пошли домой.

Позже по пути домой, сидя в БМВ, Игорь вдруг неожиданно сказал:

— А странные какие-то были эти менты, должен тебе сказать.

— Да, я тоже заметила, — ответила Ольга, — камуфляж был не серый, ментовский, а армейский, желтого цвета. Никаких нашивок подтверждающих, что это омон, спецназ или что-то в этом роде. Бронежилеты, однако, были ментовские, серого цвета.

— Но, автоматы были настоящие, — усмехнулся Игорь.

— Слушай, Игорь, чует мое сердце какую-то беду. Ты же знаешь, интуиция никогда меня не обманывала, — после некоторой паузы, продолжила разговор Ольга, — может, пока не поздно, отчалить из этой конторы, найдем себе другое место.

— Возможно мы так и сделаем, — сказал Игорь, — но не сейчас. Во-первых это сложно технически, мы уже устроились, а новое помещение надо еще найти. Во-вторых я уже заказал и оплатил рекламу в газете. Неизвестно, когда мы найдем офис и куда давать рекламу. И, в-третьих, может быть это и самое главное, не хочу я бежать, как крыса с тонущего корабля, при первых же симптомах беды. По большому счету, здесь ничего необычного не произошло. Все это нормальные явления для нашего российского бизнеса.

Следующие два дня действительно выдались спокойными. Но, как потом выяснили молодые люди, это спокойствие было затишьем накануне бури, которая и разразилась вечером в понедельник.

Все, оставшиеся на текущей неделе, два рабочих дня Игорь мотался по городу, решая технические вопросы открытия фирмы. Пока он планировал, что будет работать, как филиал московской конторы Беневича, с последующим переходом в самостоятельную структуру. За это время из Москвы пришла посылка с методической литературой и рекламными проспектами и плакатами. Ольга занималась обустройством офиса и ознакомлением с азами туристического бизнеса. Игорь заходил к Малькову пару раз, по организационным вопросам. Тот, не смотря на залепленное пластырем лицо, проявлял кипучую энергию и выглядел вполне оптимистичным.

— Удалось ли выяснить, что это за менты, — спросил его Игорь в пятницу, на второй день после происшествия.

— Пока нет, — ответил Мальков, слегка погрустнев при этом, — но он никуда не денется. Я уже звонил по всем своим каналам, в том числе и ментовским. Короче, можешь не волноваться за нас, все будет нормально. Эта сука, Сичкин, еще пожалеет, что родился на этот свет, это наше твердое решение. Мы, все вчетвером, собрались вчера и решили, что так это дело оставлять не будем.

— Скажи, — спросил Игорь, — а Кустов, Семенов и Розанов какую роль в этом играют?

— Во-первых, они входят в совет директоров «Малькуса» и являются его акционерами, правда, контрольный пакет у меня. Помимо этого, каждый из них возглавляют родственные «Малькусу» компании. Короче говоря, все эти предприятия образуют единую финансовую группу. Так нам легче работать на рынке.

— Ну, теперь мне ясно, почему они все время у тебя отираются, — сказал Игорь.

Игорь, еще только заходя к Малькову в приемную, обнаружил там, кроме секретарши, двух крепких молодых парней, которых он раньше не видел, парни были одеты в костюмы, у обоих оттопыривалась правая подмышка.

— А кто тебе вооруженных телохранителей дал? — снова спросил Игорь.

— Это парни из охранного агентства «Гранит». Знакомый мент из нашего РОВД порекомендовал.

— Значит, ты все-таки чего-то опасаешься.

— Нет, так на всякий случай, чтоб больше ни один ублюдок не мог просто так зайти и набить мне морду.

Выходя из кабинета Малькова, Игорь посмотрел на парней, оба были молодые, короткостриженные. Выглядели они вполне уверенно в себе.

Игорь спустился к себе в офис и они, вместе с Ольгой, отправились домой. Наступил вечер пятницы, предстояли выходные, которые Игорь и Ольга собирались провести вместе с отцом на природе.

В субботу утром, все трое, на машине, отправились на дачу семьи Дубровиных. Профессорская дача Александра Владимировича располагалась в часе езды от города, в живописном месте, на берегу реки Гусиха. Дача была старая, деревянная, отапливалась камином. Но, Игорь очень любил это место, поскольку, еще в молодости часто проводил здесь с отцом время, катаясь на санках и на лыжах зимой, а летом купаясь в речке и загорая. Вечно занятый, отец не часто баловал своего сына вниманием. Но дача — это было святое. Находясь на ней, Дубровин-старший отбрасывал в сторону свои проблемы по кафедре и забывал на время о своих научных трудах, полностью посвящая себя общению с сыном.

Теперь, когда впервые за долгое время, они приехали на дачу, и отец, и сын, а вместе с ними и Ольга, были по настоящему счастливы. Они смогли прокатится на лыжах по еще не растаявшему в лесу снегу. Вечером за ужином сидели у камина, проводя время в неспешной беседе. В город они вернулись в воскресенье, во второй половине дня. В понедельник всем надо было на работу.

Понедельник день тяжелый. Однако этот понедельник для Игоря с Ольгой выдался еще и кровавым.

Почти весь день прошел в обычной, становящейся уже привычной суете. Игорь с утра, проконсультировавшись с юристом компании «Малькус», отправился в налоговую. Ольга весь день печатала документы, необходимые Игорю на этой неделе. Приехал Игорь почти к шести часам вечера. Вдвоем они задержались еще приблизительно на час, обсуждая текущие проблемы. Наконец, когда они уже вышли из своего офиса, Игорь вспомнил, он сегодня не разу не заходил к Малькову, узнать в какую сторону изменилось состояние дел последнего за прошедшие выходные. Вместе с Ольгой, Игорь поднялся на второй этаж и пошел в кабинет Малькова. Судя по наличию в приемной охранников, пропустивших Игоря и Ольгу почти без проблем, так как знали Игоря в лицо, Мальков был еще на работе. Он, активно дымя сигаретой, проглядывал какие-то документы, оставленные ему секретаршей. Завидя вошедших, Мальков жестом пригласил их садиться.

— Вот уходили уже домой, но решили зайти, узнать как дела.

— Все хорошо, — сказал Мальков.

— Ментов нашли?

— Нет пока еще. Зато Боря Сичкин, после моего наезда, покинул город, смотавшись в Москву, на неопределенное время, — Мальков улыбнулся довольный собой.

— Поздравляю, — усмехнулся Игорь, — я смотрю — веселуха у вас продолжается.

… Приблизительно в это же время, когда Ольга и Игорь сидели в кабинете Малькова, на улицу Большая Каменная въехала вишневая «девятка», и, проехав по ней, припарковалась к тротуару недалеко от входа в офис компании «Малькус». Шофер девятки остановил ее на противоположной стороне улицы сзади, уже стоявшего там, темно-синего БМВ. В машине, кроме шофера, сидели еще двое. Один, в кожаной куртке, расположился на сидении рядом с водителем, второй парень, одетый в джинсовую куртку, сидел на заднем сидении. В отличии от водителя, в руках у обоих находились автоматы Калашникова без прикладов. Вся троица с напряжением разглядывала как из дверей компании «Малькус», расположенных на противоположной стороне улицы, выходили сотрудники фирмы. Сидевшие в «девятке» напряженно и нервно курили. Неожиданно, шофер, взглянув на припаркованный впереди девятки, автомобиль БМВ.

— Слушай, знакомая машина, — произнес он, обращаясь к своему соседу.

— С чего ты взял, — сказал, сидевший рядом с ним парень в кожаной куртке, — номер не тот.

— Номер могли сменить и наверняка сменили, когда переоформляли на нового владельца, — шофер помолчал, а потом, вдруг, неожиданно сказал:

— Ладно вы тут посидите пока, а я выйду погляжу на тачку.

— Погоди, — пытался остановить шофера, сидящий рядом с ним пассажир. Но, тот уже вышел из машины и отправился к БМВ. Через минуту он вернулся и сказал:

— Она, бля буду, она. Я же эту тачку сразу узнал.

— Да, ты уверен, — переспросил его парень в кожаной куртке.

— Ебтсь, да как в самом себе. У нее там на переднем бампере слева маленькая вмятинка едва заметная. В свое время на кусок трубы, торчащий из земли наехали, ее почти незаметно, но я знал, что она там есть.

— Ну и что ты предлагаешь.

— Мочить, мочить тут же. Это же удача, двух зайцев сразу долбанем.

«Кожаная куртка» задумался, но через несколько минут, повернувшись головой в пол-оборота, к сидящему на заднем сиденье пассажиру, сказал:

— Вот что, Минер, ты говоришь, что с собой взрывчатку прихватил?

— Ну да, — ответил Минер, — на тот случай если шофера в машине не будет, но он сидит там.

— Пусть сидит, — ответила ему «кожаная куртка», кивая в сторону припаркованной у входа «Вольво», принадлежащей президенту компании, — его шефа мы и стволами достанем, а свою дуру давай пульни под эту БМВ-шку и по-быстрому.

— Ну нет, мы так не договаривались. Мы шли на одно дело, а не на два.

— Какая тебе разница, придурок, — грубо оборвал его «кожаная куртка», — мы тебе за это отдельно заплатим. Заработаешь за сегодняшний вечер в два раза больше.

Минер поколебавшись, минуту другую, наконец, решился. Он взял, лежащий рядом с ним на сиденье дипломат, раскрыл его и аккуратным движением вынул из него предмет, завернутый в пластиковый пакет. Аккуратно повозившись с ним, он засунул сверток подмышку и не спеша вылез из машины. Пройдя несколько шагов по тротуару до БМВ, он остановился у последнего, огляделся по сторонам и неожиданно присел, спрятавшись за автомашиной. Ловким движением, он быстро прицепил взрывчатку к днищу БМВ, после чего распрямился. Как раз в этот момент, входная дверь в особняке напротив открылась и из нее вышли люди. Минер бросив взгляд на группу людей, увидел знакомые лица и быстро отправился к девятке. Прыгнув на заднее сиденье, он схватил, лежащий на нем автомат, снял его с предохранителя и передернул затвор. Тоже самое, за несколько секунд до его появления, проделал «кожаная куртка». Последний, не поворачивая головы, спросил Минера:

— Все нормально?

— Порядок, — ответил Минер, — и трех метров не проедут, как отправятся на небеса.

«Кожаная куртка» скомандовала водителю:

— Давай потихоньку трогай, доедешь до «Вольво», притормози.

Шофер запустил двигатель и, медленно оторвавшись от тротуара, «девятка» поехала к стоящей у входа «Вольво».

… Игорь выложил информацию по поводу своих дел и собирался было уже уходить, но Мальков остановил его и сказал, что он тоже уезжает домой, так как смертельно устал. Он закрыл папку с документами и спрятал ее в сейф, достал из гардероба плащ, одел его и дал понять, что он готов идти к выходу. Впятером, сопровождаемые охранниками, они пошли по коридору и спустились вниз. Мальков шел чуть впереди, не спеша и важно ступая, всем своим видом показывая редким встречным сотрудникам фирмы, что их руководитель в порядке и дела фирмы, не смотря ни на что, процветают. Один из охранников, обогнав Малькова и подойдя к, стоявшей у входа темного цвета «Вольво», открыл заднюю дверь. Мальков не стал садиться, а повернувшись к Игорю, принялся что-то говорить ему напоследок.

Ольга мельком взглянула на противоположную сторону улицы, где был припаркован темно-синий БМВ, принадлежащий ей с Игорем. Рядом с ним крутился какой-то парень в джинсовой куртке, который, едва завидев вышедших на улицу людей, быстрым шагом отправился в сторону, к припаркованным сзади БМВ, жигулям девятой модели и, достигнув последних, он уселся на заднее сиденье. Через несколько секунд вишневая девятка плавно тронулась с места. Ольга неотрывно наблюдала за ней, так как девятка на медленной скорости двигалась в направлении «Вольво». Когда до «Вольво» оставалось метров десять, оба боковых окна девятки, направленные в сторону «Вольво», стали разом открываться. В следующую секунду Ольга поняла, что приближается смертельная опасность. Она мгновенно бросилась к стоящим недалеко Игорю и Малькову, при этом что есть силы закричав:

— Ложись!

При этом, она обеими руками старалась пригнуть Игоря и Малькова к земле. Охранники, услышав ее крик, выхватили пистолеты. Один из них, видимо, лучше всего обученный, накрывая своим телом, обрушил Малькова на асфальт. Игорь же, доверяя инстинктам Ольги, сам быстро упал на землю. Все было сделано очень во время, поскольку в следующую секунду, вечернюю тишину уличных сумерек разорвал сухой треск автоматных очередей, стреляли из проезжавшей мимо девятки, которая достигнув «Вольво», слегка притормозила. Первыми жертвами стали шофер «Вольво», сидевший со стороны нападавших за баранкой автомобиля, и охранник, который остался стоять на ногах и, используя «Вольво», как прикрытие, начал отстреливаться. Шофер был убит на месте. Несколько автоматных пуль, разбив стекло, попали ему в голову. Охраннику пули попали в плечо и грудь и он, застонав, выронил пистолет и, цепляясь руками за корпус «Вольво», медленно сполз на землю рядом с Ольгой.

Ольга, не задумываясь, схватила табельный пистолет Макарова, принадлежавший раненному охраннику и, ползком стала огибать «Вольво» со стороны багажника, чтобы зайти, к нападавшим на девятке бандитам, в тыл. Как только ей это удалось, она вскочила на ноги и, положив руки на багажник «Вольво», открыла огонь из пистолета по сидящему на заднем сидении бандиту. Похоже нападавшие этого не ожидали. И, хотя, заднее стекло было тонировано и Ольга, можно сказать, стреляла наугад, все же удача улыбнулась ей. Сидевший на заднем сидении бандит, прекратил стрельбу и выпустил автомат из рук. Он вывалился наружу и с треском ударился об асфальт. В этот момент из-за капота «Вольво» стрельбу по бандитам открыл Игорь. Он воспользовавшись замешательством лежащего на Малькове охранника, выхватил из рук последнего пистолет, вовремя придя к Ольге на помощь, так как у последней в обойме пистолета кончились патроны.

Как только затвор пистолета заклинило сзади, оголив ствол, Ольга рывком бросилась на землю, за, спасительный для нее, кузов автомобиля. В какую-то секунду ее взгляд скользнул по асфальту под днищем припаркованного напротив БМВ и она увидела прикрепленный к нему сверток из пластикового пакета.

«Это еще что такое», — подумала она. Но, размышлять об этом было некогда.

Встретив достойный отпор, нападавшие мгновенно попытались скрыться, мотор девятки взревел и она на большой скорости понеслась по переулку. Игорь выбежал из-за укрытия и, вдогонку, послал еще несколько пуль, так же отстреляв всю обойму. Но стрелок он был не столь высокого класса, как Ольга, хотя несколько пуль, выпущенных им, прошили корпус девятки. Когда Игорь вернулся к «Вольво». Ольга уже оказывала первую помощь, лежавшему на земле охраннику, воспользовавшись аптечкой, взятой из «Вольво». Игорь, тем временем подойдя к шоферу, убедился, что тот мертв. Он осмотрел корпус машины, на него страшно было смотреть, так как он напоминал решето, почти все стекла были разбиты. Из дверей офиса выглянул, стоящий на вахте охранник, с удивлением взирая на увиденную им сцену. Мальков сидел на холодной земле, прислонясь спиной к своему расстрелянному автомобилю, опустив голову себе на грудь. Перед ним стоял, растерянно хлопая глазами, охранник. Одежда Малькова и охранника была вся в грязи, но крови на ней Игорь не заметил.

— Вы не ранены? — На всякий случай спросил Игорь, обращаясь к Малькову и охраннику. Охранник молча покачал головой. Мальков лишь устало махнул рукой.

— Встань с земли, — обратился к последнему Игорь, — глупо спастись от пуль и умереть от воспаления легких. А ты, — Игорь обратился к охраннику, — помоги мне перенести своего товарища в вестибюль.

К тому времени Ольга уже, разорвав одежду на груди раненого, наложила тому на раны повязки, пытаясь остановить кровь. Как только раненного перенесли в вестибюль, Ольга вынула из кармана куртки пистолет и протерев его платком от отпечатков пальцев, отдала охраннику. То же самое сделал и Игорь.

— В общем, так, — сказал Игорь, — сейчас приедут менты. Они должны думать, что это не мы, а ты со своим другом стрелял по нападавшим.

Охранник недоуменно посмотрел на Малькова, тот хмуро взглянул на него и произнес:

— Ты понял что он сказал!

Охранник молча кивнул головой, пряча пистолеты по карманам. Через десять минут послышался занудный вой милицейской машины, сначала один затем другой и постепенно здание АО «Малькус» стали заполнять люди в форме и в штатском. Объяснения с милицией закончились лишь во время одиннадцати часов вечера. Игорь и Ольга подписав, необходимые в таких случаях, бумаги, отправились домой почти сразу после ухода ментов. Мальков остался в офисе. Похоже, он не собирался уезжать сегодня домой. Выйдя из здания, Игорь первым подошел к БМВ и, пикнув ручным пультом, отключил сигнализацию и центральный замок. Но, едва он взялся за ручку двери, как Ольга неожиданно крикнула:

— Погоди, не открывай.

Игорь с недоумением посмотрел на нее.

Глава седьмая

Ольга подошла к автомобилю и произнесла:

— Там, под днищем, какой-то сверток прикреплен.

Они, оба, нагнулись и Игорь щелкнул зажигалкой. От тусклого, мерцающего на ветру света от зажигалки, все же было видно, что к днищу машины прикреплен какой-то предмет, завернутый в пластиковый пакет. Потушив зажигалку, Игорь посмотрел на Ольгу:

— Похоже нам кто-то прислал подарок.

— И смертельный, — добавила она, — вынь из багажника брезент и инструменты. Расстели брезент под днищем, я попробую добраться до бомбы.

— Не стоит, — сказал Игорь, — лучше вызвать специалистов из ментовки.

— Я сама специалист, — сказала Ольга, — тем более, конструкция здесь не сложная. Это лучше, чем объясняться с ментами, когда они, второй раз за вечер, приедут сюда.

Через пятнадцать минут Ольга достала из-под машины пакет и протянула его Игорю.

— Да, приличная дура, — взяв в руки пакет и вынув из него взрывное устройство. — Похоже, граммов пятьсот тротила и прикрепили хитро. К тротиловой шашке скотчем прикреплены два мощных магнита, которые и крепили бомбу к днищу. От бомбы к колесу шла тонкая проволочка, — Ольга показала, сверкнувшую на свету полоску металла, — она связывала между собой колесо машины и взрыватель. Как только машина трогается, колесо наматывает эту проволоку, та в свою очередь выдергивает из взрывателя предохранитель и… Крепится очень легко. Идет себе человек с пакетиком и, вдруг, нагибается. Одним движением он цепляет крючком конец проволоки за колесо, вторым, с помощью магнита, крепит бомбу к днищу автомобиля.

— Черт возьми! — взъерепенился Игорь. По его спине пробежала неприятная дрожь. — Полкило тротила — это доза серьезная.

Они уселись на заднее сиденье машины и долго приводили свои нервы в порядок, куря одну сигарету за одной. Наконец, Игорь не выдержал и, бросив окурок на улицу, рывком вылез из машины. Он взял с переднего сиденья пакет с бомбой и быстрыми шагами отправился в здание АО «Малькус». Ольга отправилась вслед за ним, захлопнув дверь автомобиля. Они прошли мимо удивленно взирающих на них вратавого охранника и телохранителя Малькова, и поднявшись на второй этаж, ворвались в кабинет Малькова. Тот лежал на кожаном диване, прикрыв рукой глаза.

Заметив вошедших, он с недоумением посмотрел на них. Игорь положил пакет на стол и, подойдя к дивану на котором лежал Мальков, схватил последнего за шиворот рубашки и рывком поставил на ноги. После этого, Игорь, что есть силы заехал кулаком в челюсть Малькова, тот, как подкошенный, снова рухнул на диван, взирая на Игоря обезумевшим взглядом.

— За что? — простонал он мотая головой, — ты с ума сошел, что ли? Что ты делаешь?

Но, Игорь снова схватил Константина за шиворот и, подтянув к себе, сильно трясанул:

— Говори, падла, в какую историю ты нас втянул?! Говори, козел сраный, что за войны ты ведешь и что за бригады на тебя наезжают.

После этих слов, Игорь влепил своему обалдевшему визави, здоровенную оплеуху, от которой голова последнего, сильно дернулась в сторону.

— Да ты что, с ума сошел! — обиженным голосом заорал Мальков, вытаращив на Игоря удивленный взгляд, — я не понимаю о чем ты говоришь.

— Ах ты не понимаешь? Он не понимает, — с сарказмом в голосе проговорил Игорь, — не успели на тебя на той неделе наехать, повязав всю твою контору, как сегодня, в ответ на твои действия, нас всех чуть на тот свет не отправили.

Игорь снова замахнулся.

— Но, ведь это же на меня нападали, вы здесь ни причем, — взмолился, совершенно растерянный и растрепанный, президент компании, — вы просто случайно рядом со мной оказались.

— Случайно, — взревел Игорь и бросился к столу, на котором лежал пакет с взрывчаткой, — а это что по твоему, тоже случайно, полкило тротила под нашей тачкой. Если б ебнуло, от нашей тачки даже колес бы не собрали, а за одно и от нас.

Игорь швырнул бомбу в руки Малькова. Тот, с неописуемым ужасом на лице, раскрыв по-максимуму рот и глаза, судорожным движением, поймал ее руками. Он несколько секунд не отрывал взгляда от бомбы, ожидая, взрыва.

— Смотри не обоссысь, — сказал Игорь с усмешкой. — Я тебе не сказал, что запал из нее Ольга вынула.

На лице Малькова отразилось необычайное удовлетворение, он тяжело выдохнул и аккуратным жестом, встав, положил бомбу подальше от себя, на пол.

— В общем так, — сказал Мальков глядя на Игоря, — про бомбу я ничего не знал.

— Мы тоже, — усмехнулся Игорь, — давай рассказывай все, что есть на самом деле, мы должны знать в какое дерьмо вместе с тобой влипли.

Мальков снова посмотрел на бомбу и спросил:

— А как вы ее обнаружили?

— Ольга ее случайно обнаружила, во время перестрелки, когда она на земле лежала.

— Ольга? — растеряно повторил Мальков, переведя свой растерянный взгляд на нее. Ольга все это время сидела в кресле Малькова и курила, молча наблюдая за происходящим.

— Да, — произнес Мальков, — а Ольга у тебя молодец. И меня сегодня от смерти спасла, и тебя. Где она так научилась стрелять?

— Не твое дело, — ответил Игорь. Ольга же, снова промолчала.

— Скажите пожалуйста, — продолжил свои бессвязные рассуждения Мальков, — а я-то думал, что она инструктор по аэробике. А может она и впрямь инструктор, но… по другим видам спорта. Да и ты, — Мальков перевел взгляд на Игоря, — сроду острее авторучки ничего не держал, а тут из пистолета, как Джеймс Бонд, палил так, что оглохнуть можно.

В этот момент раздался телефонный звонок. Звонил сотовый телефон. Мальков взял трубку лежащую на полу, рядом с диваном, и включив ее, поднес к уху, произнеся усталым голосом:

— Алло, Мальков слушает.

По мере того, как Константин получал информацию по телефону, его лицо вытягивалось, а взгляд его черных глаз-бусинок наполнялся ужасом. Когда разговор закончился, Мальков глухо ответил:

— Да, я понял, — и отключил трубку. Руки его опустились. Телефонная трубка выскользнула из них и упав, глухо ударилась о застеленный ковролином пол.

— Что еще, черт возьми, произошло, — с некоторым раздражением произнес Игорь.

Мальков поднял на него глаза и произнес:

— Погиб Семенов, вместе со своей женой. Их взорвали сегодня в одиннадцать вечера в подъезде собственного дома, — он немножко помедлил, потом продолжил, — чудом осталась жива их дочь. Она должна была поехать вместе с ними в театр, но у нее поднялась температура и она осталась дома.

На некоторое время, в комнате воцарилась почти идеальная тишина, прерванная громким стоном Малькова. Он схватился за голову и, в состоянии нервного транса, стал слегка раскачиваться из стороны в сторону.

Неожиданно вновь зазвонил сотовый телефон. Мальков медленно поднял трубку и поднес ее к уху.

— Да, я слушаю… Я знаю, мне только что звонили… Погоди Олег, не пори горячку… Мы все решим, завтра приезжай с утра ко мне… Олег…

Видимо звонивший бросил трубку. Мальков устало отнял от уха телефонную трубку и бросил ее на диван.

— Звонил Розанов, — прокомментировал он, — он только что узнал о Семенове и собирается дать деру.

— Куда, и зачем? — спросил Игорь.

— Куда, не знаю, — ответил безразлично Константин. — Зачем? Испугался, хочет уехать, лечь где-нибудь на дно пока все не утрясется. Сейчас все убегут, как крысы с тонущего корабля, — последнюю фразу Константин произнес с некоторым ожесточением и презрением в голосе.

Это его последняя фраза, не то чтобы задела, на как то эмоционально всколыхнуло Игоря, когда-то он сам оказался в похожей ситуации и единственный, кто пришел к нему на помощь тогда, была Ольга. Словно почувствовав это сиюминутное настроение Игоря, Мальков бросил взгляд на него, потом на Ольгу и спросил:

— Вы тоже сдерните? Я понимаю… Никому не нужны проблемы.

Несколько секунд он и Игорь смотрели друг другу в глаза и Мальков видимо почувствовав момент снова обратился к Игорю:

— Помогите мне, прошу вас! Я же вижу, вы можете! Вы совсем ни те, за кого себя выдаете. Ваш потенциал гораздо выше, чем уровень вашей предполагаемой фирмы… Я прошу вас!

Игорь нахмурился и посмотрел на Ольгу, он словно просил ее этим взглядом не выходить в этой ситуации из игры. Ольга поняла, что скорее всего, Игорь уже принял решение за себя. Она знала, что в данной ситуации иначе он поступить не может и едва заметно кивнула ему головой. Игорь с облегчением вздохнул и произнес, обращаясь к Ольге:

— Позвони пожалуйста отцу, надо предупредить, что сегодня мы не вернемся домой, задержались в компании старых друзей.

— Сделай это сам, — ответила Ольга, — мне это будет тяжелее, чем тебе. Не так давно, в разговоре, я обещала ему совсем другое.

— Хорошо, — сказал Игорь, и взяв трубку телефона, позвонил отцу.

Отец Игоря научился за последнее время не задавать лишних вопросов и не лесть в дела сына. Зачастую, ему достаточно было лишь сообщить, что Игорь и Ольга живы и прибудут тогда-то. Поэтому, когда Игорь позвонил поздно ночью и сообщил Александру Владимировичу, что дома их сегодня не будет, и что у них затянулась вечеринка с друзьями по университету, он лишь ответил коротко:

— Хорошо, я понял.

Утро следующего дня Игорь и Ольга вместе с Мальковым встретили в кабинете последнего. За прошедшую ночь они обсудили план первоочередных предприятий, которые необходимо осуществить. Утром Мальков начал воплощать его в жизнь. Он отыскал Розанова и Кустова и убедил их, собраться у него утром и начать всем вместе выкарабкиваться из тяжелой ситуации. Кроме этого, были предприняты необходимые меры безопасности. Уже к полудню охрана в здании была усилена несколькими вооруженными человеками. Телохранители были приставлены ко всем троим членам правления АО «Малькус», а, также, к их ближайшим родственникам.

К обеду стала поступать информация из милиции. Рано утром, постовой гаишник обнаружил брошенную вишневую «девятку», корпус которой был прострелен в нескольких местах, стекла разбиты. На одном из сидений валялся автомат Калашникова с пустым рожком. Впоследствии, милицией было выяснено, что машина была угнанная и хозяин еще даже не знает об этом. Когда ему вернули автомобиль в том плачевном состоянии, в котором он находился, хозяин машины был крайне раздосадован. Хотя, может быть, и несколько меньше, чем если бы машину угнали «с концами».

Милицией был найден труп убитого у АО «Малькус» бандита. Его отпечатки пальцев совпадали с отпечатками пальцев на автомате, который он выронил, когда его настигли пули, выпущенные Ольгой. Бандита обнаружили случайно, не далеко от места, где была брошена машина. В овраге, расположенным рядом со старым жилым массивом. Старушка, вываливавшая мусор в овраг, заприметила, торчащую из валежника, ногу. Похоже, подельники убитого бандита бросили последнего в овраг, прикрыв его ветками валежника. К концу дня была определена личность убитого. Он оказался безработным, бывшим военным сапером, уволенным в запас. К уголовным делам, по информации милиции, раньше не привлекался, чем занимался два года после увольнения, никто не знает.

В первой половине дня Игорь и Ольга отправились домой, так как сутки уже не были там. Необходимо было перекусить, а также переодеться, поскольку, одежда обоих после вчерашней перестрелки и, связанная с ней необходимость ползать по грязной земле, находилась в плачевном состоянии. Кроме этого, в задачу Ольги входила постирать, просушить и прогладить грязную одежду, пока отец Игоря отсутствовал дома, уйдя на занятия. Пока она занималась стиркой и глажкой Игорь приготовил обед. Уже сидя за столом и поедая пожаренную Игорем курицу и картошку, Ольга спросила Игоря:

— А ты не находишь странным, что под наш автомобиль подложили бомбу, ведь в увязке с делами и проблемами Малькова, это выглядит мало понятно?

— Да, — сказал Игорь, — ведь мы не так долго находимся в этой конторе и, по сути дела, не имеем к ней ни какого отношения. В прошедшую ночь покушались на жизнь двух ее директоров. В этой связи покушение на нас выглядит не логично, поскольку, я не вхожу в руководство этой фирмы.

— Думаешь, ошибка? Киллеры нас с кем-то спутали, но с кем? Может быть, ввел в заблуждение вид нашего БМВ, машина достаточно дорогая. Подумали, что приехал кто-то из директоров «Малькуса». Интересно какие машины у Розанова и Кустова.

— Сегодня же выясним, — сказал Игорь, кладя в рот кусок курицы.

— И все же, это очень странно, — вновь стала размышлять Ольга, — профессионалы подобных ошибок, как правило, не допускают. Уж номер то машины они должны были знать.

— И на старуху бывает проруха, — ответил Игорь.

К вечеру, когда Ольга и Игорь уже вернулись на работу, из милиции поступила следующая информация: сегодня днем на вокзале был задержан, приехавший из Москвы, Сичкин. Последний был препровожден в милицию, допрошен и отпущен, так как оснований для его дальнейшего задержания не было. По сведениям дошедшим до Малькова, Сичкин вечерним самолетом возвратился обратно в столицу.

— Есть ли сведения о той ментовской бригаде, долбившей тебя? — спросил Константина Игорь.

— Нет, — ответил хмурый Мальков, — знакомые менты по своим каналам проверили все что могли, никаких майоров милиции из отделов борьбы с организованной преступностью по фамилии Беликов или Маликов в милиции нет. Исключением является лишь РУОП — региональное управление по борьбе с организованной преступностью. Получить информацию от них сложно, так как они подчиняются напрямую Москве.

Вечером этого дня между Ольгой и Игорем состоялся разговор. Они сидели вдвоем в своем кабинете, когда Игорь вдруг произнес:

— Не дает мне покоя эта ментовская бригада, действующая как «Летучий голландец». Версия о том, что это они причастны к нападению на Малькова и убийству Семенова является вполне логичной. Идет противостояние между группой Малькова и предприятием Сичкина, последний нанимает какую-то бригаду ментов, которая действуя весьма умело и даже нагло, решает возникший конфликт в пользу Сичкина. Проигравшие соперники, в лице Малькова и компании, решают мстить, кроме этого, Мальков начинает активные поиски этого майора, который заставил подписать его важные бумаги.

— Сегодня ночью Константин, рассказал нам, что звонил Сичкину и обещал тому, что не оставить его дело в покое. В выходные дни гоблины, работающие на «Малькус», совершили угрожающий рейд по местам, где обычно бывает Сичкин: офис, квартира, дача. Заехали даже к его любовнице. Непосредственно нанимал гоблинов, по словам Малькова, Семенов, который судя по информации и раньше решал подобные проблемы, когда у АО «Малькус» возникала такая необходимость.

— Таким образом, можно сделать вывод, что события понедельника, трагические для Малькова и компании, явились следствием ответных действий этих неизвестных ментов, если они таковыми являются.

Игорь задумался на несколько секунд, потом сказал:

— У меня есть одно предложение, в связи с этим.

— Какое? — внимательно посмотрела на Игоря Ольга.

— Я предлагаю созвониться с нашим старым знакомым, подполковником РУОПа, Мостовым.

Ольга поразмышляв ответила:

— Честно говоря, я не уверена в необходимости этого шага. У нас с Мостовым непростые отношения. Ведь он один, почти единственный, кто вычислил нас, когда мы уничтожали банду Хмеля.

— Но, однако, после этого он сдал нам самого Хмеля, рассказав, где последний проживает, — Игорь сделал паузу и продолжил убеждать Ольгу. — Я думаю, что другого выхода у нас нет. Чтобы найти этих ментов — бандитов. Ментовские связи Малькова не срабатывают. Я думаю, что Мостовой — наш единственный шанс выйти на эту бригаду.

— Ну что ж, — подумав сказала Ольга, — давай попробуем. Ты знаешь, как я не люблю ментов, но, Мостовой один из немногих из них, кому можно доверять.

Игорь вынул записную книжку и найдя нужный номер телефона, взял трубку с аппарата. Это был телефонный номер, находящийся непосредственно в кабинете подполковника. Тот был еще на работе и взял трубку:

— Добрый вечер, Василий Семенович, это Дубровин вас беспокоит.

Через пять минут Игорь положил трубку, договорившись с Мостовым о встрече в ресторане гостинице «Астория».

Глава восьмая

Зал ресторана гостиницы «Астория» был небольшим, столов на десять — пятнадцать, был здесь так же и бар. Ресторан был тихим и уютным, обслуживал, в основном, проживающих в гостиницы. Вечером здесь было многолюдно, но в дневные часы, в которые и пришли сюда Игорь и Ольга, народу было мало.

Молодые люди уселись за пустующий столик, и, дождавшись, когда к ним подойдет официант, сделали заказ. Спиртное они не взяли, но, поскольку, время было обеденное, заказали себе поесть. Они пришли заранее, до встречи с Мостовым оставалось еще полчаса.

За пять минут до назначенного времени, в зале появился сам Мостовой. Внешне он почти не изменился за те полгода, которые они его не видели. Это был высокий крупный мужчина в аккуратном сером костюме, плащ он сдал в гардероб. Правда, Ольге показалось, что голова подполковника стала еще более седой. Однако, взгляд его колючих глаз был по-прежнему живой и проницательный. Войдя в зал, Мостовой быстро огляделся, и, обнаружив дожидающуюся его пару, решительно направился к их столику. Достигнув его, он энергично поприветствовал обоих.

— Ну, здравствуйте, здравствуйте! — сказал подполковник, — давненько я вас не видел. Что же вы не звонили мне, с тех пор как приехали?

— Мы не так давно в городе, — сказал Игорь, — времени еще не было. Вот затеваем новое дело.

— Да, — колючий взгляд Мостового скользнул по молодым людям, — и что же это за дело, если не секрет?

— Да нет, какой тут секрет, туристическую фирму хотим открыть.

— Как интересно, — сказал подполковник и сделал, подошедшему официанту, заказ.

Мостовой заказал сто пятьдесят грамм водки и блинчики с мясом.

— Эта идея, — продолжил он, когда официант отошел, — к вам в Америке пришла.

— В общем, да. Как вы догадались, что мы были в Америке?

— Я не догадываюсь, я просто знаю. Сделал запрос по авиакомпаниям на вас, получил ответ: Дубровин и Новикова среди пассажиров значатся, дата, рейс. Куда это вы ездили?

— В Балтимор. У меня там мать живет.

— Да ну, — удивился Мостовой, — я этого не знал.

— Она там уже давно, пятнадцать лет, вышла замуж за американца.

— Угу, — пробубнил неопределенно про себя Мостовой, некоторое время он молчал задумавшись, потом, вдруг, продолжил: — А вы знаете, у меня для вас есть интересная новость. Недавно в Америке убит наш старый знакомый, вор в законе по кличке «Хмель».

— Да что вы говорите, — с деланным удивлением проговорил Игорь, — ну этот и на том свете станет каким-нибудь паханом станет.

— Он был убит в собственном доме в Майями, вместе с двумя телохранителями. Похоже действовали профессионалы и почерк убийства кого-то мне напоминает — Хмелю всадили две пули в лоб из пистолета. Пистолет, кстати, принадлежал его охраннику, — Мостовой окинул пристальным взглядом Игоря и Ольгу и спросил:

— А вы, случайно не были в Майями?

— Нет, не довелось, — был ответ Игоря.

Неожиданно взорвалась Ольга:

— Хватит юродствовать, подполковник! Вы сами дали нам адрес его дома в Майями. Неужели вы будете утверждать, что вы не знали о возможных последствиях. Что вы сейчас в конце концов хотите от нас?

Мостовой некоторое время молчал, пережевывая во рту кусок мяса, потом он налил себе водки из графина в рюмку и выпив ее произнес:

— Что я хочу? Я хочу одного — чтобы вы завязали с подобными делами. Я много думал в последнее время, и над своим поступком, и над вашими. Да, Хмель был вор и убийца, заслуживший смерти, но ушедший от правосудия. Мне очень захотелось его достать. Я знал людей, которые будут его преследовать не смотря ни на что. Этими людьми были вы. И я дал вам его адрес, полученный мною по линии Интерпола. Больше я ни чем подобным заниматься не собираюсь и предупреждаю вас — вы тоже об этом даже и не думайте, это не ваше дело вершить правосудие и наказывать виновных, для этого есть закон.

— Честное слово, интересные вещи вы говорите, Василий Семенович, — произнес Игорь, бросив при этом грязную салфетку на стол, — мы и собирались начать новую жизнь, заняться мирными делами. Но, к сожалению, все пошло не так, как мы предполагали. Я хочу вас спросить, в связи с этим, каким таким законом, вы, менты, теперь руководствуетесь, когда вместе с вооруженными автоматами собровцами лазаете по коммерческим конторам и трясете, как груши, их директоров, вышибая из них деньги. Похоже, что теперь вы занимаетесь тем, что вершите правосудие по своему разумению.

Мостовой выслушав речь Игоря, Мостовой несколько секунд молча и пристально, смотрел на него, потом произнес:

— Не порите чепухи и не выводите меня из себя подобным бредом, я не понимаю о чем вы говорите.

— Я говорю правду, — медленно произнес Игорь, — но я бы здесь не сидел с вами, если бы все ограничивалось простым вышибанием денег из коммерсантов. Надо же и вашему брату как-то подработать. Зарплата у вас — не бог весть какая.

Лицо Мостового окаменело, глаза яростно сверкали, он сжал кулаки. В эту секунду Ольга поняла, что он сейчас бросится на Игоря и ударит его, но Ольга разрядила наколенную обстановку заговорив:

— Василий Семенович, Игорь говорит правду. На самом деле, в городе орудует бригада ментов, которые трясут фирмы и офисы, вышибая из их владельцев деньги, заставляя подписывать разорительные для тех бумаги. Но, к несчастью, этим дело не ограничилось, начались заказные убийства коммерсантов, которые пытались как-то воспротивиться этому. Есть жертвы, не имеющие к этим делам ни какого отношения.

Мостовой еще раз плеснул себе водки в рюмку, выпил ее, как и первый раз, не закусывая:

— Да, вы что, — с дрожью в голосе проговорил он, — совсем охуели! Вы что себе навоображали, вы думаете, что я занимаюсь организацией заказных убийств и тряской коммерсантов, с целью личной выгоды.

— Речь не о вас, Василий Семенович, а о ваших, скорее всего, коллегах, — ответила Ольга, — вчера, в подъезде своего дома, был убит некто Семенов и его жена. Вчера же, вечером, киллеры открыли стрельбу из автоматов по бизнесмену Константину Малькову, вместе с ним, чуть не убили и нас. А в довершение ко всему, под нашим автомобилем мы обнаружили бомбу. Оба, Мальков и Семенов, входили в руководство финансовой группы «Малькус».

— Но самое интересное — это то, что за несколько дней до этих событий, отстаивая интересы соперничающей с «Малькусом» фирмы, в офис к Малькову, ворвалась вооруженная бригада людей в камуфляже. Все были с милицейскими короткоствольными автоматами. Сотрудники фирмы были выставлены в коридор, лицом к стене, а к Малькову в кабинет прошел высокий мужчина в длинном кашемировом пальто и, представившись ему майором милиции Беликовым из отдела по борьбе с организованной преступностью, заставил того подписать бумаги, ущемляющие экономические интересы «Малькуса». Уходя от Малькова, этот майор пригрозил Константину серьезными проблемами, если тот будет подымать бучу. Мальков не послушался этого мента, вот у него и у его компаньенов начались проблемы, серьезней которых не бывает.

Мостовой сидел, положив руки на стол, и нервно потирал их. Наконец, он сказал:

— О перечисленных вами событий я знаю, читал оперативку по городу за сутки. Я одного не могу понять, что вы-то там делали, в конторе Малькова, вы что устроились к нему на работу?

— Нет, мы арендуем у него, в здании, комнату — ответил Игорь, — и вообще, он мой старый университетский приятель. К тому же, он обещал помочь организационно, на первой стадии открытия нашей фирмы.

— Малькова твоего, я знаю хорошо и дружков его тоже. Всю его, как ты говоришь, финансовую группу вполне можно вполне назвать финансово-криминальной. Прямых указаний на него нет, но пару раз он проходил у нас, как свидетель по делу о вымогательстве. Первый раз, — Мостовой поморщил лоб, вспоминая, — это было дело Бурцева, а второй, по делу фирмы «Рондо». В обоих случаях, этот твой Мальков, вышибая свои деньги, действовал незаконными способами. Особенно, досталось этому предпринимателю Бурцеву, тот даже в больнице лежал, после наездов братков, работающих на твоего Малькова. Правда, пострадавший все отрицал, говорил, что просто шел, а потом случайно упал.

— Я понимаю, что Мальков не святой, но и бандитом его назвать нельзя. В конце концов, он никого не убивал.

— Его счастье, — ответил Мостовой, — в этом случае, мы за него круче бы взялись. Я помню его показания у меня в кабинете. Этого директора «Рондо» Пчельникова, среди ночи из постели вытащили и привезли на дачу к Малькову, а по пути хорошенько обработали, после чего, они обо всем с Мальковым быстро договорились. А мне потом Мальков говорил, что тот добровольно приехал, чтобы отдохнуть, а чтобы тому было удобней и безопасней добираться до дачи, он прислал к нему охрану. А то, что все эти трое охранников имеют, как минимум, одну судимость на каждого, так это же, наоборот, хорошо, безопасность, в этом случае, полная.

— И все же, факт остается фактом, — сказала Ольга, — теперь в роли пострадавшего, сам Мальков, его компаньон Семенов погиб, вместе с женой.

— Семенов, в этой компании, как раз и занимался непосредственным наймом бригад, выколачивающих деньги. Поэтому, я не удивлен, что на него и на Малькова совершено покушение.

Мостовой помолчал, размеренно постукивая пальцами по столу, видимо это помогало ему размышлять. Наконец, он спросил:

— А как, вы говорите, фамилия этого майора?

— Он представился как Беликов, показал удостоверение.

— Никогда не слышал о таком, — сказал Мостовой, — по крайней мере, у нас в управлении таких нет. Может быть это ряженые?

— Не похоже, — ответила Ольга, — во-первых их было, как минимум, десять человек, камуфляж желтый, армейский, бронежилеты серые, все со скрытыми лицами, у всех автоматы одинаковые, короткоствольные АКС-У, ботинки армейские, с высоким подъемом. Действовали все профессионально: быстро и смело.

— В штатском был лишь один, он и не скрывал своего лица. Мне случайно удалось увидеть его, когда он проходил по коридору, я воспользовался оплошностью охранника. Да и удостоверение, по мнению Малькова, настоящее.

— Как он выглядел? — спросил Мостовой.

Игорь, как мог, подробнее описал ему внешность этого майора. Мостовой нахмурился, на его лбу образовалась вертикальная ложбинка. Минуту другую он усиленно вспоминал, наконец, он трясанул головой и сказал:

— Не могу, вспомнить не могу. Что-то знакомое есть, но, все время ускользает. Фотографию бы посмотреть.

— Лучше видеофильм, где запечатлены их действия.

— Ладно, — сказал Мостовой, слегка задетый иронией Игоря, — подведем итоги. Вы утверждаете, что на вашего друга наезжает какая-то бригада ментов. Организованная, профессиональная, делают они это в корыстных интересах.

— По крайней мере, из сейфа Малькова бесследно исчезли двести тысяч рублей новыми.

— Кроме этого, вы уверены, что эта же бригада учинила расправу над руководством «Малькус», в ответ на действия предпринятые Мальковым.

— Скажем так, эта версия кажется нам вполне убедительной, — сказала Ольга.

— Может быть, — задумчиво произнес Мостовой, — но, честно говоря, не верю я в это. Да, и у нас встречаются паскуды, но чтобы вот так вот грубо, с посторонними жертвами, это вряд ли. Впрочем разберемся, увидим. Где вас найти? — спросил в заключении он.

— Мы живем у отца, — сказал Игорь, — это телефон офиса, — Игорь вырвав из блокнота листок стал писать на нем цифры, — а это, номер моего сотового телефона.

Мостовой взял листок, засунул его во внутренний карман пиджака, после чего, он поднялся и, сухо распрощавшись, направился к выходу. Молодые люди еще посидели некоторое время, после чего то же покинули ресторан.

— Как ты думаешь, — спросил Игорь Ольгу, — после этого разговора, Мостовой будет нам помогать или нет?

— Сложно сказать, но, по-моему, он был с нами искренен, — ответила Ольга, — я даже не ожидала такого. Я думаю, мы можем доверять ему, а он, как мне кажется, доверяет нам.

— Еще бы, — усмехнулся Игорь, — мы ведь с ним сообщники, в какой-то степени. На нас с ним висит ликвидация Хмеля.

Глава девятая

Вернувшись после ресторана в управление, откуда он и уезжал на встречу с Ольгой и Игорем, подполковник Мостовой еще, не успев раздеться, взял телефонную трубку и связавшись по внутренней АТС, скомандовал:

— Юрков, зайди ко мне.

Через пять минут в кабинет Мостового вошел высокий голубоглазый блондин, в форме капитана милиции. Юрков был ближайшим помощником, и, не смотря на приличную разницу в возрасте, даже другом Мостового. Все секретные вопросы, связанные с оперативной работой, в первую очередь, Мостовой обсуждал с Юрковым.

— Слушаю вас, Василий Семенович.

Юрков улыбнулся и уселся рядом со столом своего начальства.

— Есть интересная информация, — сообщил Мостовой и изложил своему помощнику все, что рассказали ему Игорь и Ольга.

— Да, информация действительно интересная, — сказал Юрков, — но, — тут он помедлил, вглядываясь в лицо своего шефа, — скорее не для нас, а для отдела собственных расследований. К тому же, у нас этого дела пока нет.

— Будет, — ответил Мостовой, — сейчас же пойду ходатайствовать, чтобы дело передали из УВД к нам, в РУОП.

— А стоит ли? — спросил Юрков. — Вдруг это, на самом деле, кто-нибудь из наших? Тогда получается, что мы это дело себе забираем, чтобы его прикрыть.

— А если это люди из УВД? — спросил Мостовой, — Тогда получается, что это они расследуют то, что сами натворили.

— Не верится мне что-то, что это дело людей из органов, уж больно грубо, да и зачем убивать-то, что других способов воздействия нет. Можно было хотя бы просто припугнуть, взорвать бомбу за минуту до их входа в подъезд, чтобы, в худшем случае, только контузило. Стрелять не по самому Малькову, стоящему к тому же в окружении людей, а выпустить, для начала, очередь из автомата по окнам его офиса.

— Ты, я смотрю, рассуждаешь, как человек, имеющий в этом деле какой-то опыт.

— Чисто теоретический, — усмехнулся Юрков, — я ведь в РУОПе работаю, а не в детском садике.

— Ладно, скажи, кто у нас ходит в длинном пальто из кашемира?

— Я, — не задумываясь, ответил Юрков, — только у меня не черное, а коричневое. К тому же, когда мы на операцию идем, я его не одеваю, бегать не удобно. У меня здесь, на работе, кожаная куртка висит.

— Это я знаю. Кто еще носит подобную одежду?

— Так сразу и не вспомнишь, я же не гардеробщик, — Юрков несколько секунд размышлял, а потом вдруг сказал:

— А, вспомнил. Паратов носит такое пальто — черное длинное.

— Паратов? — переспросил Мостовой задумчиво. Майор Паратов, как и Мостовой, был одним из двух заместителей начальника РУОПа. И, хотя по званию Мостовой был выше, должности у них были равные. Паратов был моложе Мостового. И, как следствие, перспективнее. В отличии от старого служаки Мостового, который большую часть своей карьеры провел в войсках спецназа, Паратов пришел в милицию после юридического института. Прослужив в ГорУВД до должности зам. начальника, он был переведен на аналогичную должность в РУОП. Они были не похожими во всем. Паратов одевался в модную одежду, носил дорогие клетчатые пиджаки, рубашки, продаваемые лишь в бутиках. На работу он ездил на новых жигулях девяносто девятой модели. Доказательств у Мостового не было, но он давно подозревал, что Паратов, чтобы оплачивать свои покупки, наверняка занимался какими-нибудь темными делишками. Устраивал крышу предпринимателям, организовывал наезды на их конкурентов. Хуже всего, как считал Мостовой, что часть сотрудников РУОПа, находящаяся в прямом подчинении Паратова тянулась за своим шефом к подобному стилю жизни. Среди своих людей Мостовой такого не допускал.

— Значит, говоришь, Паратов, — вновь задумчиво проговорил Мостовой.

— Но, Паратов не прокатывает, ростом он скорее среднего, чем высокого, да и по описанию лица, тоже не похож.

— Ладно, — сказал Мостовой, подводя итог, — ты вот что, поработай со своими информаторами. Озадачь их тем, чтобы они собирали по городу информацию о том, случались ли еще аналогичные наезды с другими предпринимателями. В общем собери мне все на эту тему. А я пойду, поговорю с Пашковым, чтобы дело нам передали.

Полковник Пашков был начальником РУОПа. С Мостовым они были ровесники, находились друг с другом в приятельских отношениях. Пашков симпатизировал Мостовому больше чем Паратову, ему импонировала честность и прямота подполковника хотя, иногда, именно эти качества и раздражали его. В отличие от своих замов Пашков занимал должность во многом политическую, отвечая за действия своих подчиненных в случае их ошибок и перехлестов в работе. Таковых у Мостового было больше чем у Паратова, так как Мостовой был более непримиримый в борьбе с преступностью, чем его молодой коллега.

Мостовой поднял трубку и набрав внутренний номер произнес:

— Товарищ полковник, Мостовой говорит, удили мне десять минут, разговор есть важный.

… Вечером, Игорь с Ольгой поставили автомобиль на платную стоянку и отправились домой. Едва они вошли в квартиру и захлопнули за собой дверь, из своего кабинета в коридор вышел Александр Владимирович. Судя по тому, что очки были у него на переносице, он только что работал, поскольку одевал он их только когда читал или писал что-либо.

— Вот и пропащие заявились, — констатировал Дубровин-старший, — вы что, теперь сутками на работе пропадать будете? Хороший бизнес вы открыли, не слишком ли он трудоемок.

— Надеюсь прибыль все окупит, — ответил Игорь.

— Я два раза разогревал ужин, но боюсь, что опять все остыло.

— Ничего страшного, — сказала Ольга, — мы уже перекусили сегодня в ресторане.

— Ах вот как, — сказал профессор, — в таком случае нет вопросов, — и скрылся в своем кабинете.

Когда они наедине оказались в своей комнате, Игорь тихо, так, чтобы не слышал отец, продолжил обсуждение проблем:

— Вот, что меня волнует, — сказал он, — я в толк не могу взять, зачем было бандитам нас убивать? Версия о том, что бандиты могли предполагать мое участие в делах фирмы исключается. Наверняка перед тем, как наехать, эти люди изучили досконально все: и кто входит в руководство, и кто за что отвечает. Тем более, что мы появились там не давно.

— Мы говорили, что могли перепутать автомобили и взорвать нашу машину, приняв ее за чью-нибудь другую.

— Исключено, — ответил Игорь, — вчера я переговорил с Мальковым. Кустов ездит на машине марки «Мерседес», у Розанова «Линкольн». Семенов же ездил на джипе «Чероки». Спутать БМВ с этими тремя марками мог лишь последний дилетант.

— В таком случае можно предположить… — начала фразу Ольга.

— Только одно, — сказал Игорь, — покушение было именно на нас. Значит покушались люди, которые имеют к нам какие-то серьезные претензии.

— Ты считаешь, что нам пора поверить в версию мести лично нам, не увязывая ее со стрельбой в Малькова и убийством Семенова. Но, это же невероятно.

— Почему?

— Да потому, что парень, который подложил бомбу под нашу машину, сел потом в девятку, из которой стреляли по Малькову. В конце концов, не предполагаешь ли ты тот факт, что они просто решили подвести его, между делом, — с усмешкой заключила Ольга.

— В таком случае, вывод напрашивается сам собой — бригада убийц, охотившаяся на Малькова, имеет зуб и на нас.

— Чем, черт возьми, мы не угодили ментам? — спросила Ольга.

— Не знаю, — ответил Игорь, — может это не менты вовсе, а просто бандиты, которых наняли для убийства, но работающие профессионально и грамотно.

— Предположить, что в городе действует группа бандитов, численностью десять — пятнадцать человек, хорошо вооруженная и экипированная — надо быть все же фантазером.

Игорь задумчиво встал, закурил, некоторое время он ходил по комнате, потом вдруг остановился и произнес:

— Есть еще одна версия.

— Какая? — спросила Ольга, после некоторой паузы.

— Помнишь тех кидал, которые хотели обуть нас при покупке машины.

Ольга молча кивнула головой.

— Так вот, эти наверняка затаили на нас обиду и вполне могли взорвать нас, вместе с нашим БМВ, из-за которого и случился конфликт с ними. Для них это было бы, как бальзам на душу.

— Ты считаешь, что эти кидалы и являются той бригадой, которая нападала на Малькова и убила Семенова.

— Утверждать не могу, но я бы работу с ними провел. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что эта версия ошибочна.

— Как мы будем их искать? — спросила Ольга.

— У меня осталась доверенность на автомобиль, где указаны паспортные данные хозяина машины.

— Я думаю, что он наверняка не проживает там, где он прописан. Такие, как он, стараются не светится.

— Но однако это зацепка, — сказал Игорь, — и с нее мы можем начать.

Когда они уже лежали в постели, готовясь ко сну, Игорь произнес, словно разговаривая сам с собой:

— Однако обстановка накаляется, становится все опаснее, завтра же съезжу в гараж за оружием.

— Но, сегодня, — произнесла Ольга, положив руку на грудь Игоря, — давай не будем больше говорить об оружии, опасностях и смерти.

— В конце концов, и на войне должны быть минуты личного счастья, — ответил Игорь, обнимая Ольгу за плечи и целуя в шею.

Она протянула руку к выключателю и погасила свет.

Глава десятая

Боль была невыносимая. Пронзительная и одновременно занудливая. Виталий закрыл глаза и сжал челюсти, чтобы не застонать. Его лоб покрылся испариной, тело сжалось от напряжения. Вид унитаза, который был в разводах от крови, выходившей из Виталия вместе с мочой, дополнял картину ужаса и отчаянья. Эти муки Виталий испытывал каждый раз когда посещал туалет.

Боль, обида и ненависть — вот те чувства, которые с особой страстью бурлили в нем именно в этом отхожем месте и оно, само по себе, являлось своеобразной насмешкой судьбы над Виталием.

Застегнув брюки, Виталий уткнулся лбом в перегородку, разделяющую кабины туалета, пытаясь привести свою нервную систему в порядок. Еще через несколько секунд, тщательно смыв кровавые разводы на унитазе, он вышел из кабины и подошел к умывальнику. Руки он мыл долго и тщательно. Это время нужно было ему для того, чтобы улеглась матовая бледность на его лице, возникавшая каждый раз после посещения туалета. Он не мог позволить себе смущать сотрудников фирмы, в которой работал, этой неестественной бледностью. Работал же Виталий на крупном, коммерческом предприятии, в должности заместителя директора.

«Господи, сколько же мне еще страдать?» — с тоской подумал Виталий. Но, речь шла не о здоровье, с ним все было ясно — Виталий останется калекой на всю оставшуюся жизнь. Болевые симптомы при мочеиспускании можно было приглушить, но устранить — никогда. Периодически у него будут обостряться больные почки и кровь будет выходить вместе с мочой. Можно было назвать еще ряд симптомов нездоровья, сильно отягощавших его нынешнюю жизнь.

Испорченное здоровье разрушило и его личную жизнь. Два года назад от него ушла жена. Не выдержавшая испытания болезнью своего мужа. Кроме этого, свою лепту в принятии этого решения супругой Виталия, внесло наступившее безденежье. Виталий был не здоров и разорен. Все сбережения, которые у него были, ушли на его лечение. Жена держалась сколько могла, но всему наступает предел. Он не осуждал ее за это бегство, Рита было еще молодой женщиной и могла счастливо устроить свою судьбу.

Детей у них не было. За три года, прожитые вместе, они так и не решились. По началу они не хотели, решив пожить в свое удовольствие, а потом он уже и не мог. И не сможет никогда.

Виталий отвлекся от дум, заметив, что струя из-под крана уже несколько секунд льется мимо его рук. Он выключил воду, достал из специального ящичка бумажную салфетку, тщательно вытерев ей руки. Выкинув салфетку в мусорку, он внимательно взором окинул свое отображение в зеркале. Бледность на лице присутствовала, но была уже не столь заметна. Медленными шагами Виталий вышел из туалета и отправился по коридору в свой кабинет. Войдя в приемную, он увидел, что секретарша во всю лупит по клавиатуре компьютера, набивая какой-то текст, рядом с ней в кофеварке кипел вода. Его секретарша была большой любительницей кофе.

«Черт, — подумал про себя Виталий, — сейчас опять предложит мне кофе или чаю. Она постоянно предлагает мне их». Такая заботливость секретарши раздражала Виталия. Эта женщина не знала, что он по-максимуму ограничивает себя в жидкости. Она считала своим долгом предложить эти напитки своему начальнику, проявив, таким образом, свою заботу о нем.

Виталий пошел в кабинет и, усевшись за свой стол, откинулся в кресле и закрыл глаза.

Трагический характер его жизнь приняла три года назад. Его несчастья, как в переносном, так и в прямом смысле, было делом рукотворным. Если он во сне видит лица бандитов, избивавших его три года назад, он просыпается в холодном поту. Тогда, три года назад трое костоломов встретили его, возвращающегося вечером по скверику домой. Напав, они свалили Виталия наземь и принялись избивать ногами. По началу, они делали это, как бы не хотя, лениво. Их послали проучить Виталия, напомнив ему о том, что все долги надо платить. Но Виталий попытался оказать сопротивление. Ударом ноги, сбив одного из нападавших с ног, он попытался бежать, но это только разозлило и раззадорило бандитов и тогда они взялись за дело на полном серьезе. Казалось, чем громче он стонал, тем сильнее становились удары и, наконец, острая боль, пронизывающая все его тело, отключило его сознание, дальше он почти ничего не чувствовал. Лишь какие-то толчки от ударов, которые продолжали наносить ему уже бесчувственному.

Ночью его обнаружил случайный прохожий и вызвал наряд милиции и скорую помощь. Виталий провалялся в бессознательном состоянии в больнице почти сутки. Когда пришел в себя узнал, что его супруга за это время подала заявление в милицию, указав в нем фамилии людей виновных в избиении ее мужа.

Однако заявление пришлось забрать. Во-первых, не было почти никаких доказательств, а во-вторых, бандиты снова дали понять ему, что если заявление не будет изъято, то рядом с ним, на больничной койке окажется его супруга, в еще в более худшем состоянии, чем он сам. Тогда Виталий испугался и потребовал, чтобы жена забрала заявление, сам же он категорическим образом отказался подавать такое заявление от себя лично. Через год после этого от него ушла жена и он остался один со своими проблемами, с разрушенным здоровьем и исковерканной жизнью.

В кабинете зазвонил телефон. Виталий поднял трубку и произнес:

— Да… Да я… Пока, все вопросы ко мне… Он уехал… Когда будет не знаю… Хорошо, договорились.

Он положил трубку и вновь откинулся на спинку кресла. Всю жизнь его считали везунчиком и счастливчиком. Высокий красивый парень из небогатой рабочей семьи, рано оставшись без родителей, он всего в своей жизни добился сам. Поступил в ВУЗ, с отличием закончил его, получил престижное распределение на военный завод, ушел с него, не дожидаясь тяжелых времен. С успехом занялся бизнесом, открыв один из первых кооперативов. Все дела его шли хорошо до тех пор, пока он не заключил эту сделку.

Для того, чтобы осуществить задуманную сделку, его финансовых резервов не хватило и ему пришлось пойти на то, чтобы предложить долю в этом деле одной из коммерческих компаний. Те, обдумав все «за» и «против», согласились.

Но случилось беда, огромный «Камаз», набитый импортными дорогостоящими телевизорами, которые предстояло реализовать в магазины города, перевернулся на скользкой дороге. Убытки были колоссальные — большинство телевизоров были разбиты. Восстановить сам «Камаз» так же было не возможно.

Виталий, как мог, пытался выкрутится из этой ситуации — оставшиеся целыми телевизоры были немедленно пущены в продажу. Разбитые же были разобраны на запчасти и так же пущены в широкую продажу. Но, увы были сорваны сроки поставки, пошли штрафные санкции и наконец потеряли терпение его партнеры, имеющие долевое участие в сделке. Они потребовали возместить те суммы, которые затратили на участие в сделке.

К сожалению, суммы собранные Виталием от реализации остатков телевизоров, запчастей, за минусом накладных расходов и выплаты штрафных санкций, были ненамного больше суммы, которую он должен был отдать. Тогда он уговорил своих партнеров отсрочить платежки, дать ему возможность, отдавать деньги постепенно. Партнеры согласились, установив ему срок, за который он должен расплатится с ними.

Виталий кинулся зарабатывать деньги, но увы, неудачи преследовали одна за другой. В одном случае его подвели поставщики и он лишь потерял время, во втором случае изменилась конъюктура рынка и намеченная прибыль от сделки получилась гораздо ниже. Видимо он слишком торопился, спешил, заключал рискованные сделки. Когда вышел срок, задолженность его перед партнерами, была не погашена, сумма была незначительная и, наверно, можно было бы еще попросить тех отсрочить платежки, но отношения между ними были уже далеки от идеальных. Разговоры велись исключительно на повышенных тонах. Виталий постоянно слышал угрозы с их стороны. В конце концов, нервы его не выдержали и в одном из разговоров он послал их всех по дальше, заявив, что отдаст деньги, когда сможет. Ему было сказано, что это его высказывание ему будет дорого стоить. Так оно и вышло. Через неделю его зверски избили.

Год, после избиения, он нигде не работал, тратя большие средства на дорогостоящие лекарства и лечение, которые впрочем не дало желаемого результата. Фактически, все деньги, оставшиеся у него, ушли на лечение и содержание себя и супруги. В конце этого года он остался один. Это было последним ударом судьбы заглушившем в нем человеческие мотивы.

Все, чем он жил последующие годы после этого, была ненависть. С каждым годом она усиливалась и нарастала. Ненависть иссушала его душу, но при этом давала силы жить и бороться со своими проблемами и недугами.

Он вновь пошел работать. Благо, что ему в этом повезло, он встретил своего старого приятеля, который предложил ему занять пост своего заместителя в коммерческой фирме, к тому времени, уже динамично развивающейся. Превозмогая нездоровье, Виталий много трудился — ему нужны были деньги. Планы, которые он собирался реализовать, требовали немалых средств. Все эти два года он ждал подходящего момента, когда можно будет их осуществить. Наконец, подходящий момент наступил и планы стали осуществляться.

Осталось лишь найти не достающую для завершения операции сумму денег. Здесь Виталий решил воспользоваться еще одним благоприятным моментом, его шеф уехал в Москву, взяв на не определенное время отпуск. Руководить предприятием за себя он оставил Виталия, которому теперь были доступны финансы фирмы.

— Ну что ж, — произнес он ухмыляясь, — придется любимой конторе понести незапланированные расходы. В конце концов, это дело справедливое.

Он поднял трубку и произнес:

— Марина, вызовите ко мне Левашова.

— Хорошо, Виталий Сергеевич, — ответила секретарша, и тут же спросила:

— Вы чаю или кофе, не желаете.

— Нет, спасибо, — ответил Виталий, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не послать ее к черту.

Через десять минут в кабинет вошел невысокий, черноволосый мужчина, лет сорока. Мужчина носил усы и очки в круглой и тонкой, словно пенсне, оправой. Стеклами этих очков он все время поблескивал, так как во время разговора он то опускал голову, глядя на собеседника поверх очков, то гордо вскидывал ее, особенно, когда разговор шел в официальных тонах.

— Вызывали, Виталий Сергеевич? — спросил Левашов, гордо вскинув голову и блеснув при этом стекляшками очков.

— Да, — ответил Виталий, — во сколько ты сегодня уезжаешь в Москву?

— Вечером. Поезд отходит в восемнадцать пятнадцать, — ответил Левашов.

— Командировочные получил?

— Да, конечно, — снова ответил Левашов, при этом он посмотрел на Виталия поверх очков, словно не понимая, к чему тот клонит.

Виталий выдвинул верхний ящик своего стола, в нем лежали двадцать денежных упаковок по тысяче рублей каждая. Он, двумя движениями руки, выложил на стол десять из них, и, поразмышляв пару секунд, глядя на оставшиеся пачки, решительно закрыл ящик.

— Эти деньги ты передашь в Москве шефу. Поедешь к нему сразу же с вокзала, — произнес Виталий и придвинул пачки к стоящему перед столом Левашову.

— Десять штук? — глядя на пачки поверх очков, спросил Левашов, — это что, его недельная норма расходов на жизнь в Москве?

— Да, — ответил Виталий, — он просил вообще-то вдвое больше. Скажи, что резко упала выручка в торговой сети, больше пока не можем. Если он позвонит, я ему сам все объясню.

— Ну, если шастать по казино и кабакам, то десять штук конечно не густо, — произнес Левашов, рассовывая пачки по карманам пиджака. — А если по музеям и скромным кафешкам, то вполне хватит, — закончил он, улыбаясь.

— Ладно, хватит рассуждать, иди, — оборвал Виталий разглагольствования Левашова.

Тот, послушно кивнув головой, вышел из кабинета. Виталий потянул руку к трубке телефона и набрал номер. На том конце провода глухой мужской голос ответил:

— Слушаю.

— Это я, Виталий. Нам необходимо встретиться.

— Хорошо, приезжай завтра в шесть вечера к нам на хату.

— Договорились, — ответил Виталий и положил трубку.

Глава одиннадцатая

Утром, встав пораньше, Игорь вместе с Ольгой, наскоро позавтракав, отправились первым делом в гараж. Ольга посчитала, что Игорь прав. Поскольку, ситуация вокруг фирмы «Малькус» была сложная и накаленная, находиться без оружия рядом с людьми, на которых дважды покушались, было не безопасно. Оставив машину на улице перед воротами, оба проникли в гараж и спустились в подвал. Игорь вскрыл тайник и достал оттуда чемодан, в котором хранилось оружие. Хотя все пистолеты и даже автомат Калашникова хранились в промасленных тряпках тщательно упакованные, все же они оба принялись чистить пистолеты, которые собирались взять с собой.

Игорь взял для себя пистолет Макарова и пару обойм к нему, Ольга же предпочла мелкокалиберный ПСМ. В отличии от Игоря, она гораздо лучше разбиралась в оружии и гораздо лучше владела им. Для Игоря пистолет был не больше, чем орудие убийства, придававшим ему большей уверенности в себе. Для него пистолет был аргумент в конфликте, уравнивающий шансы спорящих, а зачастую, дающий решающее преимущество тому кто подобным аргументом обладал. За все время общения с Ольгой, он из человека, совершенно не владеющего пистолетом, стал стрелком среднего класса, но оружие так и не полюбил. Он быстро почистил свой ПМ, зарядил его, щелкнул затвор и, поставив на предохранитель, засунул в карман пиджака, в другой карман, он положил глушитель и две запасные обоймы.

Нельзя сказать, что Ольга тоже любила оружие, но она относилась к нему с уважением. Не раз в ее полной опасностей жизни случались ситуации, когда оружие в ее руках спасало ей жизнь. Не важно, был ли это маленький, но надежный и удобный ПСМ с хорошей кучностью боя, или тяжелый, крупный, с сильной отдачей Стечкин. В ее умелых руках профессионала любое оружие вело себя достаточно послушно и исправно выполняло свою работу.

Ольга тщательно прочистила свой ПСМ, проверила работу спускового механизма, зарядила его и, поставив на предохранитель, положила в сумочку. Туда же она положила и глушитель и две запасные обоймы к пистолету.

Когда с этими процедурами было покончено, Игорь закрыл чемодан, с оставшимся в нем оружием, и поместил его обратно в тайник. Заложив стенку кирпичом, они покинули гараж. Время было около девяти и пора было уже отправляться на работу, поэтому выехав с территории гаражного кооператива Игорь с Ольгой поехали на Большую Каменную, где располагался офис АО «Малькус».

Игорь, как только они приехали на работу, сразу отправился на второй этаж к Малькову, Ольга же — на свое рабочее место. Мальков не сообщил ничего нового, он по-прежнему находился в угнетенном состоянии. Сегодняшний день можно было назвать траурным, так как именно на сегодня были запланированы похороны Дмитрия Семенова и его супруги. Кроме этого, сегодня же должны были хоронить, убитого в один день с Семеновым, шофера Малькова.

С утра он звонил в больницу, узнать о состоянии здоровья раненного охранника. После перенесенной операции парень чувствовал себя неважно, но врачи говорили, что жить он будет. Обе пули, попавшие в охранника были извлечены: одна застряла в плече, другая пуля, попавшая в грудь, пробила легкое.

В довершении ко всему перечисленному, с утра двое сотрудников Малькова принесли ему свои заявления об увольнении. Даже ради высоких зарплат, выплачиваемых в «Малькусе», никто не хотел рисковать своей жизнью.

Подбодрив Малькова, как мог, Игорь оставил его наедине с навалившимися на того проблемами, и отправился в город, решать свои рабочие вопросы. Периодически Игорь звонил в офис, спрашивая у Ольги, нет ли каких-либо новостей, интересующих их обоих. Никаких новостей не было. В офисе Игорь появился уже к вечеру и именно в это время ему позвонил Мостовой.

— Вы мне нужны, — произнес Мостовой, сразу после приветствия, — завтра утром, вместе с Мальковым, подъезжайте ко мне в управление.

— Почему, именно с Мальковым, — несколько удивленно спросил Игорь.

— Да потому, что именно вы с Мальковым видели этого парня в черном пальто и сможете его опознать. Мы вам покажем кое-какие фото. К тому же я хочу чтобы он написал заявление о действиях этих молодчиков.

— Я же вам все рассказал, с его слов.

— Мне нужно, чтобы делу был дан официальный ход. Не так, как он делал это до сих пор, пытаясь негласно, через своих знакомых в милиции, отыскать обидчиков. Пусть опишет все в подробностях.

— Хорошо, завтра в девять мы будем у вас, — сказал Игорь и положил трубку, после чего он поднялся на второй этаж в кабинет Малькова и сообщил тому о завтрашнем визите в РУОП. Тот молча согласился.

На следующий день в девять утра новый шофер Малькова подвез их на отремонтированном «Вольво» к зданию РУОПа. Пройдя необходимую процедуру проверки документов, они поднялись на третий этаж, в кабинет Мостового.

— Ба, знакомые все лица, — усмехнулся Мостовой, положив зажженную сигарету в пепельницу, — можно ли было предполагать, что не пройдет и двух лет, со дня дела фирмы «Рондо», как вы снова окажетесь у меня в кабинете, но уже совсем в другом качестве. Теперь уже не охотника, а жертвы.

— Я не до конца понимаю о чем вы говорите, — хмуро произнес Мальков, присаживаясь на стул рядом со столом Мостового, — никаким охотником я никогда не был.

— Да ладно, целку из себя строить, — грубо ответил Мостовой, махнув при этом рукой, — докажи мы тогда твою виновность по делу о шантаже и вымогательстве, а также умышленном нанесении тяжких телесных повреждений, глядишь может ты не был бы жертвой сейчас. Мотал бы свой пятерик в каком-нибудь уютном гнездышке на севере. С твоими-то бабками тебе наверняка и камеру с телевизором выделили бы и телок водили каждую неделю.

Поняв, что ситуация накаляется, в разговор решил вмешаться Игорь:

— В нашей стране, — сказал он, — вся жизнь так устроена, сегодня ты жертва, а завтра — охотник, и наоборот.

— Ладно, кончай философствовать, — сказал Мостовой, — давайте займемся делами, а они, как известно, у нас с вами, скорбные.

Мостовой положил перед Мальковым чистые листы бумаги и авторучку.

— Расследование о покушении на вас и члена совета директоров АО «Малькус» — Семенова, передано в РУОП и им поручено заниматься мне. Кроме этого, господин Дубровин передал нам информацию о том, что за несколько дней до покушения на вас, на ваш офис был совершен бандитский налет. Группа вооруженных людей в масках, ворвалась в здание фирмы, шантажировала вас и принудила подписать бумаги, лишающую вас части собственности. Этих материалов в деле переданном нам нет. Я хочу, чтобы вы изложили сейчас эту информацию на бумаге.

— Есть ли в этом необходимость, — спросил Мальков, — ведь не факт, что менты, трясшие меня накануне, являются теми людьми, которые покушались на меня через несколько дней.

— Не связать эти два факта и не рассматривать, как одну из версий, было бы не профессионально, с точки зрения ведения следствия. К тому же, сам факт, рано или поздно, все равно станет достоянием гласности, поэтому давай не тяни пиши все, что помнишь.

Мальков взял авторучку, подвинул к себе чистые листы бумаги, после чего, кинув взгляд на Мостового произнес:

— Вы со всеми грубо так разговариваете или только со мной, по старой памяти?

— Мне сложно перестроиться, — ответил Мостовой, закуривая, — ты со своими друзьями так часто проходил у меня по делу, как вымогатель, что привыкнуть к тебе, как пострадавшему у меня сразу не получается.

Мальков больше не стал ничего говорить и быстро застрочил авторучкой по бумаге. Через сорок минут, когда произошедшие с Мальковым события были описаны в подробностях, Мостовой прочитал их, задал несколько уточняющих вопросов и получив на них ответ, убрал заявление Малькова в папку.

— Ну, а теперь господа, пройдемте в наш маленький кинозал. Я там кое-что подготовил для вас.

Все трое поднялись и, пройдя по коридору, зашли в небольшую комнатку на одной из стен, которой, висел экран, в другой стене были проделаны небольшие проемы в которых были видны, стоящие в соседних помещениях, видеопроектор и видеосканер. Окна были занавешены, по краям от прохода, стояли ряды стульев. В кинопроекторной их уже ждали. Как только троица уселась на стуле, свет был выключен и Мостовой сообщил:

— Сейчас вы поможете составить фоторобот человека, которого видели.

Составление фоторобота заняло полтора часа, в течении которых Мальков и Игорь часто спорили друг с другом, подбирая похожие черты лица. В конце концов портрет человека, похожий на руководителя шантажистов, был составлен. После этого, сделав перерыв на пятнадцать минут, Мостовой и его гости продолжили работу.

— Теперь вам предстоит просмотреть фотографии сотрудников РУОПа, уволенных со службы за превышение служебных полномочий, некоторые из них даже были осуждены и отбыли срок заключения. На экране с периодичностью замелькали фотографии людей, хоть сколько-нибудь похожих на составленный фоторобот. Мостовой иногда комментировал:

— Это старший лейтенант Сенцов, прославился тем, что сделал крышу почти всем барам и кафетериям в округе, в которой жил. Рекетиры и носа совать туда не смели, так круто он с ними расправлялся, но вся его беда в том, что рекетиры брали в два раза меньше, чем Сенцов, поэтому во время очередного повышения цен бармены отказались от его услуг, накатав на него в отдел собственных расследований, коллективную телегу.

— А это Ловченко, — продолжил Мостовой, — этот отжал у своего подследственного автостоянку, переписав ее на своего брата, собирался отжать еще одну, но подследственный во время сообразил, чем это для него может кончится и настрочил телегу в отдел собственных расследований.

— А вот этот, — Мостовой тыкнул пальцем, в очередное появившееся на экране лицо, — капитан Милентьев. Этот развернул целую широкую коммерческую деятельность, делами занималась его жена, оформленная, как предпринимательница, а он ездил разбирался со всеми ее конкурентами. К сожалению, парень перестарался, после одной из таких разборок двое людей попали в больницу с огнестрельными ранениями ног. Получил три года за превышение служебных полномочий, за то время пока он сидел, жена, лишившаяся столь мощной поддержки быстро разорилась.

Однако все лица на фотографиях, показанные Мостовым, Игорем и Мальковым опознаны не были. Закончив просмотр, Мостовой поблагодарил визитеров и попрощался с ними.

Когда Игорь и Мальков уселись в автомобиль и поехали обратно в офис, Константин выглядел еще более унылым и одновременно обеспокоенным, чем до визита в РУОП. Неожиданно он произнес, обращаясь к Игорю:

— Честно говоря, я даже не предполагал, что Мостовой является твоим хорошим знакомым.

— Могу сказать лишь, — ответил Игорь, — что тот факт, что Мостовой знает тебя, тоже был для меня откровением. Особенно в контексте тех дел, которые пытались завести на вас в РУОПе.

Мальков не ответил на реплику Игоря, лишь молча разглядывая проплывающие за окном дома. Наконец, он снова произнес:

— Это Мостовой помог тебе разрешить, возникшие у тебя с бандитами проблемы?

— Нет, — ответил Игорь, — все свои проблемы я решал сам.

— Как же вы познакомились с ним, в таком случае? — снова спросил Мальков.

Игорь помедлил с ответом, словно стоит ли вообще подымать эту тему, но все же сказал:

— Просто один раз подполковник Мостовой помог мне вырвать Ольгу из лап бандитов, тем самым, спас ей жизнь.

— Понятно, значит братья по крови.

— Хватит ерничать, — отрезал Игорь, — ответь мне лучше, как вы братья по разуму, умудрились вляпаться в историю, связанную с вымогательством и с нанесением тяжких телесных повреждений, попав таким образом в поле зрения милиции. Речь шла о каком-то предпринимателе и какой-то фирме, кажется «Рондо».

— А-а-а, — досадно махнул рукой Мальков, — все это туфта обычные дела. Эти люди нам были должны, мы требовали только свое, не больше и не меньше. Что касается предпринимателя Бурцева, то дело яйца выеденного не стоит. Из всех денег, которые он нам был должен он отдал большую часть, оставалось что-то около двадцати лимонов старыми. Деньги для нас не большие. В конечном счете мы так и не стали с них требовать, себе дороже связываться. Что же касается «Рондо», то тут мы скачали с директора фирмы все по полной программе. С этим пришлось повозиться. Он долго кочевряжился, просил отсрочек, потом стал ее требовать. В конечном счете пришлось вывести его на дачу на свежий воздух, при этом, нанятые нами гоблины изрядно пощупали ему физиономию. После чего мы с ним быстро договорились. Этот придурок выплатил нам все до копейки, продал свою квартиру, машину, свернул часть бизнеса.

— Ты уверен, что никто из этих людей, не мог затаить на тебя зла.

— Зло то они затаили, — ответил Мальков, — да что они могут. Нанять бригаду автоматчиков, наемных убийц, бомбометателей — нет, это им не под силу, у них просто нет денег на это.

— Но кто-то же отправил на тот свет Димку Семенова и собирался проделать тоже самое с тобой. В конце концов кому как не тебе думать о своих потенциальных убийцах.

— Я уверен, что это Сичкин. Только ему под силу устроить такое. У него есть деньги и есть определенные связи. Возможно он, испугавшись мести с нашей стороны, по сути дела, отобранную у нас фирму, решил сам нанести упреждающий удар.

— Возможно ты и прав, — задумчиво произнес Игорь, — хотя все это выглядит слишком очевидно.

Глава двенадцатая

Половина шестого вечера, выйдя из дверей офиса, Виталий поймал такси и, усаживаясь в машину, назвал шоферу адрес. Дом, куда держал свой путь Виталий располагался в заводском районе города, на улице Листовой. Поэтому адресу он бывал уже не раз. Здесь ему назначали встречу, которую Виталий одновременно боялся, ненавидел и в то же время возлагал на нее большие надежды. Это был уголовный авторитет по кличке Сухой, вор и убийца. Они познакомились случайно, хотя сказать так, было бы не совсем верно, так как Виталий давно искал знакомство с подобными людьми.

Как то раз, будучи в одном из баров на окраине города, он подслушал разговор между двумя разговорившимися пьяными парнями, сидевшими за соседним столиком. Внешний вид обоих, включая одежду и выражение лица, говорил о том, что эти люди зарабатывают себе на жизнь, работая не у станка или у кульмана. Доходы им, судя по одежде, не малые, приносил иной труд, весьма специфический, находящийся в явном противоречии с законом. В пользу этого предположения свидетельствовал и их разговор. Речь шла о какой-то разборке, в которой, по их общему мнению, бригадир Сухой слишком либеральничает. Они считали, что надо было давно пойти и замочить «всех этих зверей, которые не понимают разговоров».

Виталий понял, что рядом с ним сидят члены какой-то криминальной бригады, однако, когда он уже решил подойти к ним и попытаться на свой страх и риск заговорить с ними, в баре появился сам Сухой. При его появлении оба соседа Виталия умолкли и пригласили вошедшего к себе за стол, обращаясь к нему, при этом, по кличке. Однако, Сухой не стал засиживаться со своими «подчиненными», выпив кружку пива, он поднялся и ушел, сказав двум уже пьяным парням, чтобы они не рассиживались тут, а сразу же после него отправлялись домой. К удивлению Виталия оба так и поступили. Через пять минут после ухода своего шефа, они поднялись и, расплатившись, покинули бар.

Через полгода судьба снова свела Виталия с Сухим. Когда он находился в офисе у одного своего приятеля, к которому он пытался устроиться на работу. Туда же явился сам Сухой с двумя своими людьми. Выяснилось, что приятель находится под крышей у Сухого и платит тому десять процентов от своей прибыли.

Еще через год, работая уже на нынешней своей работе, Виталий явился в офис к этому приятелю и попросил познакомить его со своей «крышей». Приятель, проведя с Сухим предварительную консультацию, устроил им встречу, на которой Виталий изложил Сухому суть того, что он хочет от него. Они встречались еще несколько раз. Сухой думал сомневался, проверял кто такой Виталий и на сколько он правдив в своих рассказах, но, в конце концов, дал свое согласие. Сделка была заключена. Виталий выплатил Сухому аванс и сказал, что сообщит, когда наступит подходящий момент для проведения первого этапа его зловещего плана. Через месяц он позвонил Сухому и дал команду действовать.

Такси остановилось на узкой грязной улочке у одного из частных домов, ставни этого дома были закрыты. Виталий расплатился с таксистом и отпустил его, поскольку, не знал как долго продлится разговор и когда он поедет обратно. Он подошел к калитке, врезанной в высокий деревянный забор, и нажал кнопку звонка, привинченную к дверному наличнику. Через некоторое время с той стороны двери раздался голос:

— Кто?

— Это я, Виталий, — последовал ответ.

Дверь отварилась и здоровенный верзила с угрястым лицом, впустил Виталия во двор. Двор был не большой, практически без надворных построек по всему его периметру был выстроен забор. Поднявшись по крыльцу, Виталий вошел в дверь и, миновав на своем пути маленькие сени, очутился в большой комнате, освещенной лишь лампами дневного света. В центре комнаты, за столом, сидели двое парней, игравших в карты, на диване у стены лежал Сухой.

Завидев вошедшего Виталия, Сухой поднялся и сел на диване. Виталий поздоровался, Сухой в ответ лишь кивнул.

— Вот что, братки, — сказал Сухой обращаясь, как к сидящим за столом картежникам, так и к вошедшему вместе с Виталием, верзиле. — Мотайте отсюда в соседнюю комнату, мне надо поговорить с гостем.

Все трое, не долго мешкая, отправились в небольшую комнату, находящуюся рядом с залом, прихватив с собой карты. Сухой пригласил Виталия сесть на диван. Как только Виталий уселся, Сухой спросил его:

— Деньги… принес?

— Деньги будут, — сказал Виталий, — но наши планы осуществляются не так, как надо.

Сухой отвернулся от Виталия, взял, лежащую рядом, пачку сигарет и, вынув одну из них, закурил, не предложив Виталию. Наконец, он произнес:

— За тех двух, которых ты оплатил, можешь не волноваться. Один уже жмурик и второй от нас не уйдет. Это дело времени.

— Как получилось, что один ушел? — спросил Виталий.

— Охрана попалась опытная и даже скорее не охрана, — Сухой поморщился, — там оказались два каких-то приблудных стрелка, которые и помешали делу. При этом, я потерял своего человека, классного специалиста, между прочим, сапер от бога.

— Ладно, — прервал его Виталий, — это уже твои проблемы. Меня интересует лишь конечный результат и не важно сколько еще ты положишь людей для его достижения. Главное, чтоб дело было сделано.

— Я же сказал, — ответил Сухой, с раздражением в голосе, — Замочить этого придурка — это дело ближайших дней.

— Нет, — твердо заявил Виталий, — я думаю, что этого клиента пока не трогать, вместо него займитесь другим. Пусть то, что случилось пойдет нам на пользу. Думаю, что это нападение навеяло на него страху. Страх усилился, когда он узнал о смерти друга. Страх станет еще сильнее, когда он узнает о смерти другого. А вот потом, мы и решим как быть дальше. Страх это тоже наказание.

Сухой пристально посмотрел на Виталия, словно оценивая его, потом произнес:

— Ты один из самых крутых отморозков, которых я когда-либо встречал в своей жизни. Будь у тебя такая возможность, ты бы их зубами загрыз.

Виталий зло посмотрел на Сухого и сказал:

— Ты тоже не святой. Если я иду на это ради идеи, ради восстановления справедливости, то ты просто за деньги.

— Ну да ладно, хватит базар бестолковый вести, — произнес Сухой. — Кто следующий в очереди на тот свет?

Виталий вынул из кармана фотографию и бросил ее на диван.

— Все данные о нем я вам уже передал, адреса дома, офиса, где находится загородный дом, есть даже адрес двух его нынешних любовниц.

Сухой взял с дивана фотографию, посмотрел на нее и спрятал в карман рубашки. На его суровом, морщинистом лице со впалыми щеками, не отразилось, при этом, ни каких чувств. Это было лицо человека неопределенного возраста, не мало повидавшего на своем веку. Это был высокий, худой, жилистый мужчина. Однако, во всей его фигуре чувствовалась скрытая сила. Но, еще большая сила была скрыта в его взгляде. Это был взгляд человека способного подавлять волю других людей, взгляд человека безжалостного и решительного.

— А теперь, — Сухой сделал глубокую затяжку сигаретой, — я тебе расскажу о своих изменениях в условиях. Мы с тобой договаривались по двадцать тысяч новыми за каждого.

— Да, — согласился с этим Виталий, — и сорок я тебе уже передал. Остальные сорок после завершения всего дела.

— Так вот, — продолжил Сухой, — мои новые условия: сорок оставшихся штук вперед и еще за последних двух надо накинуть по пятере. Двадцать за одного жмурика это мало.

— Это для меня новость. В телефонном разговоре, два дня назад ты сказал, что тебе нужно двадцать штук вперед лишь за следующего клиента, теперь же ты требуешь все сорок за двоих, при этом за тобой еще должок.

Виталий встал и нервно прошелся по комнате.

— Что же касается увеличения стоимости, об этом вообще не может быть и речи.

— Двадцать за одного клиента мало, — снова повторил Сухой.

Виталий снова уселся на диван и со зловещей улыбкой произнес:

— Но я же предлагаю вам крупный опт.

— Изменились условия, поднялась большая шумиха, в это дело ввязались какие-то не понятные люди. Твое, якобы прикрытие, которое ты нам обеспечил, на самом деле может оказаться туфтой. Расследование по этому делу ведут менты всех мастей. К тому же стволы мы используем свои, а оружие нынче тоже дорого. Я и мои люди не можем больше рисковать за копейки. Если тебя не устраивают эти мои условия, мы можем расторгнуть нашу сделку сейчас же.

На несколько секунд в комнате воцарилась тишина, которую Виталий нарушил первым.

— Ладно, я согласен. Двадцать пять за каждого. Деньги вперед. Но, надбавку после дела получите.

Он взял в руки портфель, с которым пришел и, раскрыв его, вынул оттуда двадцать упаковок по тысяче рублей каждая.

— Пока это все. Остальные бабки я передам вам на днях.

— Ну что ж, в таком случае договорились, — сказал Сухой.

— Договорились, — задумчиво ответил Виталий.

Он поднялся, взял с пола портфель и сказал:

— Ну что ж, мне пора.

— Упырь, — крикнул Сухой и почти сразу же после этого, в комнату пришел верзила, пускавший Виталия в дом, — проводи гостя, — скомандовал Сухой кивнув на Виталия.

Упырь кивнув головой, отправился к выходу. Виталий пошел вслед за ним. В комнату вернулись картежники и, усевшись за стол, снова начали играть в карты. Сухой снова улегся на диван, закрыв глаза. Но он не спал. Он размышлял, обдумывая создавшуюся ситуацию.

Сухой не доверял Виталию. И не потому, что тот в чем-то обманывал Сухого и что-то от него утаивал. Сухой навел о нем справки, прежде, чем взяться за его заказ. Все, что сказал ему Виталий, было правдой и все, что он пережил и претерпел в своей жизни, вполне могло послужить мотивом для убийства. Не доверял Сухой ему потому, что Виталий, не смотря на свою внешнюю сдержанность, был очень эмоциональным типом. Жажда мести бурлила в нем. Сухой это чувствовал и для него было не ясно, что ждать от этого человека в будущем, когда он достигнет своей цели и все его обидчики будут устранены. Лишившись смысла своей жизни, Виталий может потерять контроль над собой и тогда может случиться что угодно. Если этот человек попадет в милицию из него вытрясут все, что он знает.

Сухой сел на диване и снова закурил, не обращая никакого внимания на реплики, играющих в комнате парней.

«Нет, — решил он про себя, — как только все деньги будут получены, его необходимо устранить. И не важно, выполнят ли они его заказ полностью или нет.»

Глава тринадцатая

Алексей Бибиков сидел в своем кабинете на диване и листал журналы. Периодически он бросал раздраженный взгляд на монтеров, работающих в его кабинете.

«Черт, — думал про себя Бибиков, — обещали закончить за один день, а возятся уже второй». Правда, по наблюдению Бибикова, уже шли косметические работы, а это значит, что конец был близок.

Впрочем, сама видеосистема, устанавливаемая Бибиковым у себя в кабинете, нужна ему была лишь к понедельнику. Именно на этот день была назначена, важная для Бибикова, стрелка с его бывшими деловыми партнерами.

Как это часто бывает отношения между бывшими деловыми партнерами, увы, не самые доброжелательные. Так было и в случае Бибикова. Партнеры хотели от него то, чего он, по его мнению, не обязан был давать. Они встречались уже несколько раз и каждый раз накал встреч усиливался все больше и больше, заставляя Бибикова волноваться и переживать. Перед очередной, возможно, решающей встречей, Алексей решил подстраховать себя и установил в своем офисе видеосистему со скрытой камерой. Вещь была дорогая, тем более для Бибикова, дела которого в последнее время шли не очень хорошо. Но, Алексей решил, что спокойствие стоит дороже, поэтому отыскал в рекламном листке объявление фирмы под названием «Видеосервис» и сделал заказ на установку, рекламируемой этой фирмой, охранной видеосистемы.

Приехавшие вчера утром, монтеры, получили от Бибикова обещанный аванс, согласовали с ним положение скрытой камеры, а так же, пультов ее подключения и принялись за дело, пообещав, что к вечеру все закончится. Однако не уложились. От части, в этом виноват сам Бибиков, который по ходу дела несколько раз менял свои решения, то упрощая, то усложняя задачу для монтеров.

Все это время Бибиков почти не выходил из своего кабинета тщательно следя за тем, чтобы провода под ковролином прокладывались аккуратно, дабы их не было заметно, чтобы прикрепленную к стене видеокамеру, тщательно заставили искусственным букетом цветов, чтобы разводка электропроводов, не мешала бы ему при работе и не испортила сам стол.

Наконец, старший из троих сотрудников фирмы «Видеосервис», проверив все необходимое, произнес:

— Все шеф, принимай работу. Ну и задал ты нам задачу.

— А как же, — сказал Бибиков, — как вы хотели. Надо, чтоб все было сделано качественно и аккуратно, чтобы мне было комфортно работать.

Бибиков вообще любил комфорт и пытался создать его для себя везде, где только можно. Зачастую, не разумно тратя на это большие денежные средства. Ну что поделаешь, такова была его натура. В отличие от других людей, считающих, что жизнь надо прожить так, чтобы не было стыдно, чтобы было весело, чтобы было что вспомнить, Бибиков считал, что жизнь надо прожить так, чтобы тебе было комфортно. И он стремился следовать этому принципу во всем.

— Вот здесь, замаскированная под шляпку шурупа, кнопка, включающая видеомагнитофон, — произнес мастер, когда Бибиков уселся за свой стол.

Бибиков посмотрел на пластмассовую выпуклость на столе. Она была такого же черного цвета, как весь его стол, и внешне действительно походила на декоративную пластмассовую шляпку, которыми обычно маскируют шурупы, которыми свинчивают стол.

— Можно нажать? — спросил Бибиков у монтера.

— Даже нужно. Иначе, как вы проверите работу? — последовал ответ рабочего.

Бибиков нажал на кнопку. После этого ничего не произошло. Алексей вопросительно посмотрел на старшего рабочего.

— А как узнать, что система заработала?

— Очень просто, — ответил монтер, дождавшись вопроса Бибикова, — надо бросить взгляд на свой видеомагнитофон. Видите, вон там в углу, на панели видеомагнитофона, загорелась зеленая лампочка.

— Да, вижу, — сказал Бибиков, — но этой лампочки там раньше не было.

— Да, я знаю, — с неким раздражением, ответил монтер, — это я ее туда поставил, сегодня.

За время работы Бибиков достал мастера своей въедливостью и постоянно меняющимися желаниями.

— Эта кнопка, — продолжил монтер, — говорит о том, что система включена и запись пошла.

— Вы хотите сказать, что нас сейчас записывают? — уточнил Бибиков.

— Да, конечно. Вы сами себя же и записываете, — ответил ему видеомастер и пошел в угол комнаты, где на тумбочке стояли телевизор и видеомагнитофон.

Бибиков отправился вслед за ним.

— Вот этой кнопкой вы отключаете видеосистему, после чего воспроизводите запись, перемотав предварительно пленку.

— Это я знаю, — тут же прокомментировал Бибиков. Он сам перемотал пленку и включил воспроизведение. На экране возникла комната, со стоящем в центре столом, за которым сидел сам Бибиков, рядом стоял видеомастер.

— Ну вот, вы убедились, что все работает? — спросил видеомастер, отключив воспроизведение и стирая на пленке запись.

— Да, — сказал Бибиков, — работает, а где вторая кнопка? — спросил он.

— Вот здесь, рядом с диваном, она вмонтирована в ножку журнального столика, стоящего рядом с ним.

Один из помощников бригадира видеомонтеров указал на ту же черную выпуклость на ножке столика, аналогичную той, которая была на рабочем столе Бибикова.

— А можно включить запись и, одновременно, изображение на телеэкране? — спросил неугомонный Бибиков.

— Можно, но мы это не делаем, по принципиальным соображениям. Все дело в том, что у нескольких наших клиентов, в свое время, возникли из-за этого серьезные проблемы. Из-за их не умелых действий во время переговоров, которые записывались скрытой камерой, включался телевизор с изображением на нем того, что происходит в помещении, — монтер помедлил, потом добавил, — партнеры наших клиентов при этом были очень недовольны.

Бибиков понимающе кивнул и отправился к своему столу. Монтеры собрали свой инструмент и вышли из помещения. Остался лишь только их бригадир, который молча стоял у стола Бибикова, ожидая пока тот отсчитает, обозначенную в договоре, сумму оплаты. Деньги Бибиков считал также аккуратно и скрупулезно.

Взяв со стола купюры, монтер бросил на Бибикова тоскливый взгляд и, преодолев внутреннюю борьбу с самим собой, произнес:

— Если надумаете установить внешнюю камеру, которая позволяет видеть то, что происходит вне вашего офиса, звоните, качество гарантируем.

— Хорошо, хорошо, я подумаю, — сказал Бибиков, кивая головой.

… К офису фирмы «Бигс», располагавшемуся на первом этаже кирпичной пятиэтажки, подъехал темно-зеленый УАЗик — фургон и притормозил не далеко от входа в офис. Окна салона УАЗика были занавешаны шторками.

Рядом с водителем, на переднем сидении, сидел высокий черноволосый мужчина, одетый в черное кашемировое пальто. Как только УАЗик остановился, он развернулся к сидящим в салоне молодым короткостриженным парням одетым в пятнистую камуфляжную форму. Все они были вооружены короткоствольными автоматами Калашникова. Всего в салоне сидело семь камуфляжников.

— Объясняю для особо тупых, остальные могут слушать в пол уха, — произнес мужчина в черном пальто, наблюдая как автоматчики надевают на голову черные вязанные шапочки с прорезью для глаз, скрывающие их лица и проверяют напоследок оружие и надежность креплений бронежилетов.

— Я для вас — майор Милиции Беликов и обращаться ко мне надо только «товарищ майор» и никак иначе. Это первое и самое главное, а во-вторых, предстоящее дело не бог весть какое серьезное. Клиент мелкий червяк, хотя и ерепенистый. Это не значит, что надо расслабляться, но и крушить кости и челюсти налево и направо тоже не стоит, тем более, нельзя допускать мертвяков, лишние проблемы нам не нужны. Действуйте решительно и быстро, это всегда было гарантией успеха в подобных делах.

На морщинистом скуластом лице говорившего не отражалось никаких эмоций, он просто выдавал информацию, необходимую, с его точки зрения, для гладкого проведения операции.

— Ну, все поняли, — обвел он своим колючим взором сидящих в салоне автоматчиков.

Те закивали в ответ головами.

— Ну что ж, тогда с богом, — произнес мужчина в штатском, отворачиваясь от сидящих в салоне людей, — как обычно вам на построение сотрудников фирмы не больше десяти минут, думаю, что здесь хватит и пяти.

Он уже собирался давать команду: «Вперед, пошли», как, в этот момент, его внимание привлекли двое рабочих, выходящих из дверей офиса «Бигс». Оба были одеты в синие комбинезоны и явно несли в руках сумки с инструментами. Выйдя из дверей, оба рабочих подошли к припаркованной перед УАЗиком «Волге-универсал» и, сложив инструмент в багажник, уселись в автомашину. Однако, они не отъезжали, видимо, поджидая кого-то. Через минуту-другую из дверей вышел мужчина в аналогичном синем комбинезоне, но более пожилого возраста. Он уселся в автомашину, после чего, изношенный мотор «Волги» взревел и она, медленно тронувшись, отъехала от тротуара.

— Интересно, что они тут делали, — спросил как бы сам себя мужчина в черном пальто.

Шофер, молодой парень лет двадцати пяти, произнес:

— На сантехников они не похожи. Видимо, электрикой занимались.

— Втроем, — усомнился предводитель, — не нравиться мне все это. В общем так, — он снова повернулся сидящим в салоне автоматчикам, — особое внимание к средствам связи, всех в коридор, чтобы не одна сволочь не могла до телефона дотянуться, тем более, до кнопки сигнализации. В случае чего действовать решительно и жестко, — заключил свою речь главарь, после чего, произнес заветную команду:

— Вперед, пошли!

Автоматчики стали, один за другим, выпрыгивать из УАЗика и устремляться к входной двери офиса фирмы «Бигс». Первые двое, вбежав в помещение, быстро повалили на пол пожилого грузного мужчину-охранника. Заломив ему руки за спину, они защелкнули на них наручники. Следующие, вбежавшие за ними, оперативно выволакивая из трех небольших комнат немногочисленный штат сотрудников фирмы «Бигс». Схема действий была отлажена — автоматчики вбегая в комнату и угрожая оружием кричали:

— Всем на пол! Милиция!

Обычно, в таких случаях, сопротивление не оказывается. Разве что, какая-либо женщина, пораженная увиденным потеряет способности к самостоятельному передвижению и ее силой придется вышвыривать в коридор и, визжащую, ставить лицом к стенке.

Нападавшие знали свое дело и буквально через пять минут, сидевшему в машине мужчине в черном пальто дали сигнал, что начальная стадия операции завершена и он может входить в здание. Мужчина не спеша вылез из машины и отправился в фирму «Бигс». Он вошел в холл, прошел по коридору мимо выставленных вдоль стен спиной к нему сотрудников фирмы и очутился в приемной директора. Его взор приковала фигура лежащей на диване лицом вниз секретарши. Руки ее были на затылке, юбка слегка задрана, оголяя длинные стройные ноги.

«Похоже, здесь братки перестарались», — усмехнулся в душе вошедший. Однако, на его лице никаких чувств не отразилось. Он открыл дверь кабинета директора и переступил порог, войдя в просторный и уютный кабинет.

… Как только монтеры ушли, Бибиков подошел к журнальному столику, стоящему рядом с диваном, и нажал замаскированную в его ножке кнопку. На панели магнитофона тусклым светом загорелась маленькая зеленая лампочка. Минуту другую Бибиков стоял в центре зала глядя в объектив телекамеры и гримасничал. Потом подошел к видеомагнитофону и включил воспроизведение.

На экране появился самый дорогой и родной ему человек — он сам, Леша Бибиков. Леша несколько секунд смотрел на него, склоняя голову то в одну сторону, то в другую. Потом показал ему большой розовый язык, скривив физиономию, затем он представил два больших пальца рук к вискам и активно замахал кистями рук, изображая комбинацию, знакомую ему с детства, как «вертолетик».

Когда, наконец, пленка кончилась и на экране замелькала рябь, Бибиков выключил видеомагнитофон. Довольный собой и своим приобретением, он неспешным шагом, мурлыкая себе под нос какую-то мелодию, отправился к своему столу. В этот момент, его внимание привлек дикий крик секретарши в приемной. Бибиков остановился и с удивлением уставился на дверь. Она с треском открылась и в кабинет ворвались двое здоровенных мужиков одетых в пятнистую одежду. Лица обоих были закрыты масками, в виде вязанных шапочек, в руках у них были автоматы.

— В чем, собственно, дел… — начал было говорить Бибиков.

Но, в следующую секунду, словно подкошенный, он грохнулся на пол, сбитый ударом ноги одним из нападавших. Алексей приземлился спиной на мягкий ковер и громко охнул. Но с ним не церемонились, его тут же повернули лицом вниз, заставив положить руки на затылок и широко развести ноги. Когда, вся эта операция, была проделана с Бибиковым, один из верзил хриплым голосом проговорил:

— Милиция! Не вздумай сопротивляться.

— Очень вовремя вы предупредили. Я как раз собирался применить пару приемов маваши-гири… — пытался пошутить Бибиков.

Но, на этот раз его грубо заткнули ударом армейского ботинка под ребра. На сей раз, Алексей громко застонал. После чего, он стал больше тратить силы на разговоры.

Не смотря на то, что Леша Бибиков любил жить в комфорте, иногда в его жизни случались коллизии, лишавшие его этого удовольствия. В эти периоды, Леша старался филосовски относится к жизни и не терять присутствие духа. При этом он часто шутил, стараясь тем самым себя подбодрить. Но, после того, как в его кабинет вошел мужчина в длинном черном пальто, Леша стало не до шуток. Хотя, по началу, серьезных проблем это не предвещало.

Как только высокий мужчина в пальто зашел в кабинет, Бибикова рывком подняли и поставили на ноги. Мужчина подошел к нему и сказал:

— Здравствуйте, мы из милиции. Я, майор Беликов, из отдела по борьбе с организованной преступностью. Вот мое удостоверение.

Мужчина вынул из бокового кармана пальто удостоверение и раскрыв его, сунул его под нос Бибикова. Тот, пораженный услышанным, смотрел то на майора, то на его удостоверение. Однако, в силу своей дотошности, Алексей прочел: Беликов Александр Васильевич. Фотография была похожа на оригинал, стоящий перед Алексеем. Само удостоверение похоже на настоящее.

Майор убрал удостоверение обратно в карман, после чего, Бибиков возмущенным голосом заговорил:

— Но… Но, какое отношение я имею к организованной преступности? Вы, можете мне это объяснить, здесь, сейчас же, — Бибиков ткнул указательным пальцем в пол.

Он попытался перейти в наступление и показать этим ментам, что они, видимо, не понимают с кем имеют дело. Но, как показали события последующие, менты как раз прекрасно понимали это, а вот Бибиков не до конца.

— Да, — медленно протянул майор, — похоже вы собираетесь здесь валять дурака.

Он повернулся к рядом стоящему автоматчику:

— Тебе не кажется, что этот тип собирается дать деру, надо это пресечь. Нанесение телесных повреждений при попытке к бегству, законом не карается.

Автоматчик понимающе кивнул и закинув автомат, висящий на ремне, за спину, отправился к Бибикову. Алексей посмотрел в эти серые холодные глаза, видневшиеся в прорезях на маске, и у него возникло ощущение, что он стоит на эшафоте и к нему приближается палач. Палач коротко размахнулся и двинул Бибикова кулаком по лицу. Удар, по общепринятым меркам, был не очень сильный, но Бибиков отлетел к дивану, ударившись, при этом, локтем руки о журнальный столик.

— Ой, блин! — завизжал Бибиков ухватившись за локоть, который от удара, словно огнем обожгло, — вы что с ума сошли что ли, вы что себе позволяете, да кто вы такие в конце концов, черт вас дери?!

— Я уже сказал вам, я майор Беликов из отдела по борьбе с организованной преступностью. Мы имеем в своем распоряжении факты о том, что вы ведете деятельность не совместимую с законом.

— Какие еще факты, — простонал Алексей, — пошли вы все к черту, со своими фактами!

После этой фразы, Бибиков получил еще один удар по лицу от, подошедшего к нему, подручного майора.

— Два месяца назад, — продолжил говорить майор, — вы заключили со своими деловыми партнерами из фирмы «Прайс» сделку. В результате которой, вы, занимаясь махинациями, обокрали их на сумму сто пятьдесят тысяч рублей новыми. Заявления руководства фирмы «Прайс» находится у нас, в милиции. Кроме этого, вы шантажировали их и угрожали им расправой. Но на этом, список ваших грехов не исчерпывается. Всю сумму, которую вы украли у своих партнеров, вы укрыли от налогообложения, обокрав, тем самым, и государство. Уголовное дело на вас уже заведено и у меня есть все полномочия на ваш арест.

После слов майора, Бибиков снова получил удар по лицу от автоматчика.

— Говори сука! — прохрипел тот, злобным голосом.

Из разбитых носа и губы Бибикова обильно потекла кровь. Бибиков смотрел на свои заляпанные кровью руки. Вид собственной крови приводил его в состояние ужаса. К тому же, он был сбит с толку этой странной манерой ментов говорить и при этом избивать его. Однако, она давала свой эффект — Бибиков потерял контроль над собой. Сила воли покинула его.

— Что вы хотите от меня? — спросил он, стоящего перед ним майора, глухим голосом.

— Ну вот, — усмехнулся одними губами майор, — кажется, вы начинаете что-то понимать.

Майор уселся рядом с ним, на диван, и произнес, уже более потеплевшим тоном:

— Вы знаете, я не поклонник той методики, когда людей таскают по КПЗ и тюрьмам, подсаживают к ним в камеры отпетых уголовников, изматывают их нервную систему на бесконечных допросах. А потом еще впаивают им срок, отправляя на зону на несколько лет. Я сторонник мирного улаживания подобных конфликтов. Здесь, передо мной, бумаги, подписав которые, вы компенсируете своим деловым партнерам их финансовые и моральные потери. В ответ на что, я, в свою очередь, обязуюсь не тревожить вас больше по этому вопросу. Кроме того, вы даете мне свое письменное признание о том, что сокрыли от налогообложения крупную сумму, о которой я говорил, указав каким образом вы это сделали.

Произнеся все это, майор дал Бибикову почитать из своих рук, так как руки Алексея были в крови, текст, напечатанный на бумаге. Алексей пробежал по тексту глазами и пораженный уставился на майора.

— Да вы что, с ума сошли. Здесь речь идет о двухстах тысячах. С какой стати, я должен отдавать им такие сумасшедшие деньги.

Майор с терпеливым выражением во взгляде посмотрел на Бибикова и произнес:

— Хорошо, я вам сейчас объясню. Если вы и после этого не поймете, объяснять будет уже мой помощник. Как я понял, у него это лучше получается. Вы заключили сделку с фирмой «Прайс», суть ее сводилась к тому, что «Прайс» поставляет «Бигсу» продовольствие на сумму пятьсот тысяч рублей, которую фирма «Бигс», в вашем лице, обязалась реализовать в течении двух месяцев. Ваша прибыль в этом деле составляла сто пятьдесят тысяч, все остальное вы должны были перевести на счета фирмы «Прайс» с фиксированными, один раз в десять дней, сроками платежа. По истечении этих двух месяцев, на счета фирмы «Прайс» осело лишь двести тысяч рублей от этих денег. Таким образом, фирма «Бигс» должна фирме «Прайс» сто пятьдесят тысяч рублей. Пятьдесят тысяч рублей — это штрафные санкции за ваше не добросовестное ведение дел.

— Но, это не справедливо, — завопил, вытирающий платком кровь на лице Бибиков, — часть их продукции была бракована, ее пришлось выкинуть. Часть товара валяется у меня на складе, он совершенно не ходовой. Пусть забирают все это, к чертовой матери. Практически получается, что это они меня нагрели.

— Вы знали на что шли, когда заключали договор. Ассортимент вам был известен. Акты на списание бракованной продукции вами предъявлены не были, как впрочем, и сама бракованная продукция. Таким образом, у вас два пути или вы подписываете эту бумагу или вы выплатите тоже самое, позже, но уже пойдя при этом под суд.

— Но в договоре, который вы мне показываете, речь идет не о деньгах, а о об акциях одного из моих предприятий, которые я должен им продать. Они получают контрольный пакет одной из моих фирм.

— Руководству фирмы «Прайс» все равно в каком виде вы отдадите им свои долги. Их устроит и этот вариант. Подписывайте.

— Не буду, — упрямо заявил Бибиков, отворачиваясь.

— Ну что ж, — майор тяжело вздохнул и поднялся, — в таком случае, как говорится, «ваше слово товарищ Маузер».

На Бибикова вновь стал надвигаться помощник майора и это окончательно его доконало. Представить, что его опять сейчас будут бить он не мог и поэтому закричал:

— Ладно, хватит, не надо больше! Я подпишу, давайте бумаги.

Бибиков взял из рук майора бумаги и поставил на них свою подпись, потом достал из кармана печать и заверил ею договор.

— И еще, возьмите чистый лист бумаги и напишите подробно в деталях, каким образом вы вывели прибыль от реализации продукции от налогообложения.

Бибиков поднялся и пошел к своему столу, но майор остановил его и заставил сесть не на свое рабочее место, а за небольшой столик, стоящий перпендикулярно к рабочему столу Алексея, так называемый стол для малых заседаний. Строча по листам белой бумаги, Алексей с тоской смотрел на свой стол, он понимал, что до кнопки ему не дотянуться, не будучи при этом замеченным. Когда он закончил, он протянул исписанные листы бумаги майору. Тот внимательно прочитал их, сетуя на то, что кое-где они испачканы кровью. Но, в целом, он остался доволен. Он аккуратно сложил бумаги и засунул их в пальто, потом обернулся к одному из своих помощников и спросил:

— Что с бухгалтерией?

— Все нормально, — последовал ответ.

— В таком случае, уходим.

Майор посмотрел тяжелым взглядом на Бибикова и сказал:

— И еще господин Бибиков, советую вам не подымать панику и не пытаться махать после драки кулаками. В противном случае, этому вашему признанию сразу же будет дан ход и у вас появится еще много очень серьезных проблем, поверьте мне я говорю правду.

Он повернулся и решительным шагом вышел из кабинета. Еще через две минуты кабинет покинули его помощники, а потом уже все помещение фирмы освободилось от людей в камуфляже.

Бибиков долго сидел, закинув голову на спинку стула, пытаясь остановить кровь, текущую из носа. Наконец, он поднялся и посмотрел, на спрятанную видеокамеру.

«Да уж, — тоскливо подумал Леша, — приобрел игрушку, а воспользоваться ей так и не сумел. Теперь и в понедельник она не понадобится, так как встреча, ради которой эта система была установлена, скорее всего, не состоится».

Его взгляд мелькнул по видеомагнитофону и тут его сердце радостно екнуло. Зеленый глазок на видеомагнитофоне горел, тем самым подтверждая, что видеозапись была включена. Видимо, Бибиков, отлетевший от удара мента, и, ударившись при этом о журнальный столик, случайно, нажал на скрытую кнопку.

Бибиков встал и подошел к видеомагнитофону, перемотав немного пленку, он включил воспроизведение. На экране появилась картинка: Бибиков сидел на полу, прислонившись к дивану, вытирая лицо носовым платком от крови, рядом с ним на диване сидел майор Беликов, тут же, рядом стоял мент в камуфляже, с закрытым маской лицом.

— Но это не справедливо, — раздался голос Бибикова, — часть их продукции была бракована…

Алексей выключил запись и, перемотав пленку в самое начало, стал смотреть документальную хронику вышибания из него денег. В этот момент, в кабинет вбежала растрепанная, испуганная пожилая женщина, работавшая главным бухгалтером у Бибикова, вслед за ней вошла секретарша.

— Алексей Геннадьевич, в чем дело? Что случилось? — затараторила бухгалтерша, — У нас трагедия. Эти люди изъяли из кассы сорок тысяч. Я как раз хотела выдать зарплату сотрудникам.

— Сотрудники подождут, — сказал Алексей, не отрываясь от телевизора, — у меня они изъяли гораздо больше. И вообще, выйдите отсюда, не мешайте мне работать.

Обоим сотрудницам, стоящим у входа не было видно, что показывается по телевизору и они, удивленно переглянувшись, вышли из кабинета начальства.

Бибиков досмотрел запись до конца и выключил видеомагнитофон. Вынув из него видеокассету, он некоторое время стоял у телевизора, разглядывая в руках кассету. Он понимал, что эта видеозапись — удача, подарок судьбы. Но, он никак не мог понять, как он может ее использовать. Наконец, он задумчиво посмотрел на видеокамеру и в слух произнес:

— А может быть монтер прав — мне и снаружи видеокамеры поставить надо. Введу вход по пропускам. Спокойствие — оно дороже.

Придя к такому выводу, Бибиков подошел к столу, сел в кресло и, спрятав кассету в ящик стола, взялся за телефонную трубку.

Глава четырнадцатая

День пятницы был спокойным и не предвещал ничего плохого. Как обычно, Ольга и Игорь приехали на работу утром. В первой половине дня у Игоря были запланированы звонки в Америку и в Москву. Позвонив в Филадельфию, Игорь переговорил с Биневичем, рассказав ему о ходе дел, получив от того несколько дельных советов, ускоряющих дело. В Москву Игорь позвонил, чтобы согласовать некоторые технические детали, предстоящей деятельности.

От Мостового никаких сообщений не поступало. Игорь решил не звонить ему. Если у подполковника что-нибудь появиться, он сам ему позвонит.

Во второй половине дня Игорь навестил Малькова. Зайдя к нему в кабинет, он обнаружил там Кустова с Розановым. Все трое находились в состоянии уныния после вчерашних похорон. Они вяло поздоровались с Игорем, когда он усаживался за общий стол.

— Есть какие-нибудь новости? — спросил Мальков.

— Пока ничего, — ответил Игорь, — вам привет от Биневича из Америки.

Розанов исподлобья бросил взгляд на Игоря и спросил:

— Ты зачем РУОП подключил к этому делу?

— Они сами подключились к расследованию, — ответил Игорь, — такая пальба в городе мимо них, как правило, не проходит.

— Да уж, — сказал Розанов, — подполковник Мостовой тут нарасследует, особенно, учитывая характер наших прежних отношений с ним. Прошлый раз он нас едва под статью не подвел.

— То были прошлые дела, сейчас он на вашей стороне.

— Ну-ну, — усмехнулся Розанов, — посмотрим, как дело повернется.

— Ладно, вы лучше подумайте о другом. Обо всех ли вы вспомнили и рассказали, кто имеет на вас зуб. Есть еще кто-нибудь, кто остался вне вашего внимания. Может быть есть эпизоды, о которых вы, по каким-то причинам, не желаете говорить. Атака на вас может происходить по двум мотивам: или это борьба за большие деньги и здесь главный подозреваемый Сичкин. Или человек, охотившийся на вас, руководствуется какими-либо личными мотивами в своем поведении. Скорее всего — это месть. Я прошу вас еще раз вспомнить и рассказать мне любые факты, которые, хоть в какой-либо мере, могут пролить свет на личность преследующего вас убийцы. Это надо сделать сегодня, сейчас. Пока еще не поздно, пока вы все живы.

Когда Игорь закончил говорить в комнате, на какое-то время, воцарилась тишина. Нарушил ее Розанов.

— Ты как святой отец, — усмехнулся Олег, — требуешь, чтобы мы тебе исповедовались за наши грехи. Но, мне тебе сказать нечего, я боюсь как бы твой дружок Мостовой потом все это против нас не использовал.

— Послушай, Олег, — вмешался Мальков, — прекрати так разговаривать с Игорем. В конце концов, он мне жизнь спас, сам при этом рискуя своей под пулями бандитов.

— Ладно, ну и черт с вами, — сказал Розанов поднимаясь, — давайте изливайтесь тут, распускайте сопли перед РУОПовцами. А я пошел, с меня на этой неделе достаточно всех этих проблем.

Розанов вышел из кабинета и, сопровождаемый двумя охранниками, ожидавшими его в приемной, отправился к выходу из здания.

— Не обращай на него внимания, — сказал Мальков, бросив взгляд на Игоря, — он тяжело переживает смерть Дмитрия. Они были большие друзья.

— Да ладно, — махнул рукой Игорь, — все дело в том, что мертвых не воскресишь, а вот живых спасти еще можно. Мы ведь пока даже и предположить не можем откуда ждать нападение в следующий раз.

— Все, что надо было тебе рассказать мы рассказали, — впервые за все время, вступил в разговор Кустов, — я лично уверен, что по силам это лишь Сичкину. Только с его деньгами, можно организовать такую широкомасштабную акцию. Все остальные, так сказать обиженные, ничего из себя не представляют, а без денег киллеры не работают.

— Может быть вы и правы, — сказал Игорь, поднимаясь из-за стола. Распрощавшись с обоими, он вернулся к себе в офис.

На работе они, с Ольгой, пробыли до вечера и в шесть часов отправились домой. Однако, не успели они поужинать, как в квартире зазвонил телефон. Трубку взял Александр Владимирович.

— Да… Да, здесь… Одну минуточку. Тебе звонит какой-то Мальков, — обратился отец к Игорю, — говорит, что это очень срочно.

… Розанов уселся в свой белый «Линкольн» на месте рядом с водителем, сзади уселись двое охранников.

— Куда едем? — спросил шофер.

— Сначала домой, — ответил Олег, — заберем жену и дочь, потом отвезешь нас на дачу. Я буду там все выходные.

Шофер молча кивнул и нажал на педаль акселератора, автомобиль резко стартовал с места. Длинная красивая машина пронеслась по Большому Каменному переулку на высокой скорости и, слегка притормозив на перекрестке, плавно влилась в общий поток, движущийся по проспекту Строителей.

Через десять минут езды машина остановилась у подъезда новой девятиэтажки, в которой проживал Розанов с семьей. По дороге Олег созвонился с домом по сотовому телефону и предупредил жену, что он скоро будет и они с дочкой должны быть готовы к выходу. Розанов не стал подниматься к себе на седьмой этаж. Вместо него, за женой и ребенком сходил один из охранников. Через двадцать минут, все трое вышли из подъезда впереди шел охранник, за ним молодая красивая девушка — супруга Розанова, ведущая за руку их четырехлетнюю дочку.

— Привет, папа, — поздоровалась дочь.

— Привет, — ответил Олег, высунувшись из окошка автомобиля, — почему так долго?

— Мама опять возилась, — пояснила дочь.

Олег недовольно посмотрел на свою супругу и произнес:

— Быстро садитесь. Пора уже ехать давно.

Жена Розанова, взяв на колени дочь, села на заднем сидении между охранниками. Машина тронулась с места и помчалась в направлении выезда из города. Розанов дорогой в основном молчал, без умолку болтала его четырехлетняя дочь, забавляя всех в салоне своей непосредственностью.

Олег женился на своей секретарше после бурного любовного романа, завершившегося тем, что Олегу заявили — он будущий отец. На этом начались супружеские отношения с Леной, но закончилось любовная страсть. Олег как и прежде поздно приходил домой, но теперь уже он задерживался по вечерам у других своих возлюбленных. Что поделать, такова была его натура. Свою жизнь без разнообразия женщин он себе не представлял.

Но, думал он сейчас не о женщинах. Ему не давало покоя мысль о мести, так, глубоко в душу, ему запали слова Игоря Дубровина. Все это время, пока он ехал на дачу, он размышлял, прикидывая разные варианты. Из всех людей, с которыми они, в пылу борьбы, жестоко обошлись, его память оставляла лишь одного человека.

Этот парень действительно многое потерял, хотя он и вел себя тогда вызывающе. Но, все же его здоровье, после того как его избили нанятые ими, по общему решению, бандиты, было сильно подорвано. Он год мотался по разным больницам и врачам. Перенес две сложнейших операции. Розанов, правда, узнал об этом гораздо позже, от Семенова. И хотя Олегу не было жаль беднягу, тот сам напросился, но все же он считал, что они переборщили с ним.

Розанов вспомнил, как он сам лично звонил Виталию, говорил с ним грубо и вызывающе, требуя, чтобы тот не тянул с оплатой долга. Частенько, особенно последнее время, перед избиением Виталия, в своих речах Розанов доходил до личных оскорблениям, обзывая того последними словами.

«В конце концов, — подумал Розанов, — бизнес дело жесткое и слюнтяев не любит. Мы действовали в соответствии с теми правилами игры, по которым играли с нами. Будь он на нашем месте, то поступил бы также. А может быть еще более жестоко.»

И тем не менее, мысль о Виталии, почему-то, не давала ему покоя. Нет, он не верил, что тот смог бы организовать покушение на них. Таких денег у него наверняка не было. Скорее уж, тот лично бы явился и застрелил кого-нибудь из четверки. Розанов сам не мог понять, почему он думает об этом человеке.

«Уж не уколы ли совести меня достают», — усмехнулся про себя Розанов. Он повернулся назад и улыбаясь посмотрел на свою дочь. «Надо хорошенько отдохнуть, — решил Олег, — события этой недели доконали меня.»

Неожиданно, внимание Олега и его охранников привлек белый жигуленок, стоящий на обочине проселочной дороги, на которую они съехали, чтобы добраться до дачи. Когда «Линкольн» только подъезжал к жигуленку, из него вышли двое милиционеров, вооруженных автоматами. Один из них рукой проголосовал шоферу Розанова остановиться. Шофер вопросительно посмотрел на Розанова.

— Останови, — сказал Розанов, — надо узнать, что этим ментам надо.

— Что они, вообще, здесь делают? — спросил один из охранников. — Жигуленок с частными номерами.

— Вот ты иди и узнай, — приказал, говорившему охраннику, Розанов.

Охранник, не мешкая, вышел из машины и направился к одному из ментов, приближающихся к «Линкольну». Второй охранник так же вышел из машины, но остался рядом с ней. Милиционер подошедший к охраннику, был парень лет двадцати пяти, в форме сержанта.

— В чем дело, командир? — спросил его охранник. — Какие проблемы?

— Да, никаких. Просто там, у вас в дачном кооперативе, дерево упало, прямо здесь за поворотом. Нас выставили предупреждать, а то один дачник уже въехал в него. Скоро приедут рабочие и распилят дерево.

— Что, проехать нельзя даже? — спросил охранник.

— Нет, можно, только очень осторожно, на маленькой скорости, аккуратно.

— Ну что ж, спасибо, — сказал охранник и повернувшись пошел к машине.

Но, дойти до нее он не сумел. Сзади него вдруг раздался звук автоматной очереди и несколько пуль с силой толкнули его в спину. Он выгнулся от этих ударов и развернувшись с удивлением увидел, что стреляет в него милиционер, с которым он только что говорил. В этот момент, в него еще вонзились несколько пуль и он замертво упал на снег.

Поняв, что они попали в засаду, охранник, оставшийся у машины, выхватил пистолет и, целясь в убийцу своего напарника, открыл по нему огонь. Бандит в милицейской форме покачнулся и упал. Но, тут же, был сражен автоматной очередью и второй охранник. По нему стрелял еще один автоматчик. Шофер «Линкольна», растерявшийся в первые несколько секунд, включил заднюю передачу и попытался развернуть машину на дороге, но увы, очередь, прошившая лобовое стекло его автомашины, оборвала его жизнь.

Оставшийся на ногах бандит, подбежал к автомобилю и в упор стал расстреливать, сидящих в нем пассажиров. Через несколько секунд, к нему присоединился второй автоматчик, который успел подняться с земли. Его от смерти спас бронежилет.

Оба стреляли по машине не жалея ни кого, приказ был — свидетелей не оставлять. Когда автоматные рожки опустели, бандиты бросили оружие на снег и побежали к «жигуленку». Через несколько секунд они на большой скорости пронеслись мимо расстрелянного «Линкольна» и, вскоре добравшись до трассы, поехали по направлению к городу.

Через двадцать минут, ехавший мимо, на тракторе, житель деревни, расположенной рядом с дачным кооперативом, обнаружил картину кровавой расправы. Еще через час, на месте происшествия было полно людей в милицейской форме. Многие из них, видавшие на своем веку не мало страстей, с содроганием смотрели на обезображенные огнестрельными ранениями тела погибших.

Вскоре сюда прибыл подполковник Мостовой с капитаном Юрковым. Осмотрев место происшествия, Мостовой подошел к одному из криминалистов и спросил:

— Что можете сообщить нам по предварительным наблюдениям?

— По всей вероятности, засаду устроили бандиты, переодетые в милицейскую форму. За это говорит несколько фактов. Первое, мы нашли милицейскую шапку. Второе, что говорит в пользу этой версии, с Розановым были два опытных охранника, они вряд ли бы подпустили к себе автоматчиков, если бы те, не были одеты в форму. Скорее всего, они даже бы и не остановились. Видимо, в завязавшейся перестрелке, охранник попал в одного из нападавших, тот упал и с его головы слетела шапка. Потом, в спешке скрываясь, он забыл ее поднять.

— Значит, среди бандитов есть раненный, — спросил Мостовой.

— Не уверен, следов крови мы не нашли. Наверное, в бронике работали, — ответил эксперт.

— Хорошо подготовились, после того, как их человека прошлый раз застрелили.

— Нападавшие были на машине, вон там следы от колес. Это — жигули. Мы запросили данные по городу. Только что нам сообщили, что найдена брошенная белая «шестерка», числившаяся в угоне.

— Ясно, — произнес Мостовой, — Юрков, — обратился он к своему помощнику, — позвони в офис фирмы «Малькус» и сообщи о случившемся.

… Игорь молча слушал сообщение Малькова о гибели Розанова и его семьи.

— Ясно, мы скоро приедем, — сказал Игорь и положил трубку.

Он посмотрел на Ольгу и сказал ей:

— Три часа назад, на подъезде к своей даче, попал в засаду и был расстрелян из автоматов Олег Розанов. Вместе с ним погибли его жена, четырехлетняя дочь, двое охранников и шофер. Есть серьезные основания предполагать, что действовали профессионалы, переодетые в милицейскую форму.

— Опять эта ментовская бригада, — спросила Ольга после некоторой паузы.

— Не знаю, — ответил Игорь, — сейчас нам надо ехать в офис. Мальков в полнейшем трансе. Он боится за свою жизнь и за жизнь своей семьи.

Весь остаток ночи оба провели в офисе Малькова, который уже боялся покидать даже свой кабинет. Периодически туда звонили из милиции, сообщая о подробностях произошедшего. Поздно ночью позвонил, задержавшийся на работе Мостовой. Он сообщил о том, что готов список лиц, кого милиция собирается вызывать к себе на допросы. Завтра в Москве будет задержан Сичкин и препровожден домой для дачи показаний.

… Виталий, напряженно вглядываясь в телевизор, слушал сообщение диктора о заказном убийстве Розанова. На экране мелькали кадры, заснятые оператором на месте происшествия. Когда сообщение на эту тему закончилось, Виталий выключил телевизор, откинулся на спинку дивана и облегченно выдохнул.

Ну вот, еще один расплатился по счетам, выставляемым Виталием. Еще один понес наказание за ту подлость, что совершил когда-то. Розанов был особенно ретивым. Он больше всех наезжал и оскорблял Виталия. Всегда в разговоре стараясь унизить его человеческое достоинство. И теперь, этот высокомерный тип безмятежно замер на сидении своей машины, с прострелянной головой. Вместе с ним, на тот свет отправилось и все его семейство. Виталию не испытывал жалости и к ним. Ни к жене, ни к малолетней дочери.

«Никто из этих уродов, наверняка, даже не задумывался над тем, что у меня никогда не будет детей, — с ожесточением рассуждал Виталий, — им было наплевать на это. Теперь мне наплевать на их семьи. Пусть тянут за собой в ад всех своих домочадцев! У меня нет ни капли жалости к ним!»

Виталий в ярости вскочил на ноги и, в эту же секунду, почувствовал дикую боль в области живота, скрутившую его всего. Он упал на диван и издал длительный и тоскливый, словно волчий вой, стон.

Глава пятнадцатая

Выходные дни прошли практически без сколь-либо серьезных сдвигов в деле об убийстве Семенова, Розанова и их семей. Мостовой допрашивал почти всех, кто хоть когда-либо имел серьезные конфликты с фирмой «Малькус». Но, увы, никаких значимых результатов не было.

Все допрашиваемые категорически отрицали хоть какую-нибудь причастность к данным преступлениям. Алиби многих из них, на момент преступления, были проверены и у большинства оно было «железным». Однако, информация поступила в понедельник, из совершенно неожиданного источника.

В понедельник, в одиннадцать утра, в офис фирмы «Малькус» вошел невысокий, худой молодой человек с живыми обезьяньими чертами лица. Он представившись, сообщил охраннику, что ему необходимо повидаться с господином Мальковым.

Пройдя процедуру согласования с последним уместности своего визита и получив «добро», молодой человек живчиком поднялся на второй этаж и, пройдя по коридору, вошел в приемную кабинета Малькова. Здесь он также был вынужден подождать, пока секретарша сообщит своему шефу о приходе некого господина Бибикова. Наконец, секретарша вышла из кабинета и пригласила гостя пройти.

Бибиков прошел в кабинет Малькова и поздоровался с сидящем на диване директором «Малькуса».

— Костя, здравствуй! Господи, как ты плохо выглядишь, — произнес Бибиков.

— Здравствуй, Алексей, — протянул ему руку Мальков и тут же добавил, — извини, но у меня мало времени, давай излагай, чего ты хочешь и проваливай.

— Фу, как грубо, — сказал Бибиков, — мы ведь с тобой столько времени не виделись.

— Извини, — сказал Константин, — мне сейчас не до тебя. Ты наверно слышал — убиты Семенов и Розанов.

— Да, да, — печально зачмокал губами Бибиков, — они были хорошими людьми. С ними, правда, было тяжело общаться. Семенов был жестким человеком, Олег, на мой взгляд, был несколько высокомерен. Но, — сделал паузу Бибиков, — о мертвых или ничего, или только хорошее.

— Слушай, хватит трепаться, выкладывай что тебе надо, — оборвал его Мальков.

Бибиков не обиделся, он, удобно усевшись на диване, заложил ногу на ногу и произнес:

— Я слышал не только о том, что у вас убивают, об этом знают многие. Я навел справки и узнал, что на тебя не так давно наехали.

Бибиков замолчал и выжидательно посмотрел на Малькова. Тот насторожился и спросил:

— Откуда ты узнал? Кто тебе об этом сказал?

— Да, ладно, Кость, это не суть как важно. У нас с тобой много общих знакомых, а слухами, как известно, земля полнится. Но ты не волнуйся, я пришел к тебе с добрыми намерениями.

— Я тебя внимательно слушаю, — сказал Мальков, выжидательно глядя на Бибикова.

— Так вот, — продолжил Бибиков, — ходили слухи, что на тебя наехала какая-то странная группа милиционеров. Все были в масках, поставили твоих несчастных, не привыкших к подобному обращению, сотрудников в коридоре лицом к стене. Попортили тебе физиономию и, в довершение ко всему, заставили тебя подписать бумаженции, которые тебе ни с какого боку выгодны не были. Правильно люди говорят или нет? — спросил Бибиков, поглядев на Малькова.

— Допустим. Что дальше? — ответил Мальков, нервно покусывая губы.

— А непосредственно обрабатывал тебя некто майор Беликов, из отдела по борьбе с организованной преступностью. Он, кстати, был без маски.

— Что дальше? — прорычал, начавший терять терпение Мальков.

— У тебя, я смотрю, видик с телевизором присутствуют, — заявил Бибиков, оглядывая широкоэкранный телевизор и видеомагнитофон на нем.

— У меня, Леша, есть все, кроме уверенности в завтрашнем дне и в собственной безопасности. Если ты сейчас же, козел вонючий, не скажешь зачем сюда приперся, мои охранники выкинут тебя вон из кабинета, — окончательно потерял терпение Константин.

— А я больше ничего говорить не собираюсь, тем более, что мне так беспардонно хамят. Все остальное, ты можешь посмотреть сам, я думаю тебе это будет интересно, — Бибиков вынув из бокового кармана плаща видеокассету, встал и подошел к видеомагнитофону. Вставив кассету, он включил воспроизведение и вернувшись, сел на диване, рядом с Мальковым. Леша Бибиков улыбался и был доволен собой, он любил испытывать нервы окружающих на прочность и умел это делать.

… Игорь только что вернулся в офис из городской мэрии, где он решал вопросы регистрации туристической фирмы. Игорь не успел выпить кофе, приготовленный ему Ольгой, как в его кабинете зазвонил телефон.

— Это Константин, — услышал он знакомый голос в трубке, — зайди, пожалуйста, ко мне. Есть хорошие новости.

— Хороших новостей не бывает, — сказал Игорь, положив трубку, — Мальков что-то хочет мне сказать.

Игорь поднялся в кабинет Малькова и застал последнего в обществе маленького щупленького парня с черными как смоль волосами и обезьяньим лицом.

— Это Бибиков, — представил Игорю своего гостя Константин, — мой давнишний приятель и деловой партнер. Правда, дела с ним вести я тебе не советую, он еще тот жук. Но, сегодня он принес нам интересную информацию.

Мальков, выйдя из-за стола, подошел к видеомагнитофону и включил его. Через час, посмотрев видеофильм Игорь сидел за столом, обдумывая увиденное. За ним, с напряжением во взгляде, наблюдали Мальков и Бибиков.

— Ты узнал его? — не выдержал Мальков, прервавший затянувшееся молчание, — это же он, тот мент, который меня долбал. Ты же говорил, что видел его.

Игорь кивнул головой и сказал:

— Да, это он. Сомнений быть не может.

Игорь еще помолчал немного, потом, посмотрев на Бибикова, спросил у того:

— А почему вы эту видеокассету принесли нам, а не в милицию или в прокуратуру?

Бибиков улыбнулся, потирая холеные белые руки.

— Видите ли в чем дело, — сказал он, — когда я подвергся нападению этих людей, я был крайне удивлен и обескуражен. Эти люди из милиции действовали как бандиты, кроме того, они, как вы видели, вырвали у меня признание о сокрытии налогов. Я оказался в не простой ситуации. Идти жаловаться в милицию на них, на милицию же, с моей точки зрения, дело не слишком умное. Я бы даже сказал, что опасное. А я — не очень смелый человек. К тому же, у них, в руках, находиться мое признание. Короче, затевать бучу, играть против этих людей, в моей ситуации, в одного — было бы непростительной глупостью. И тогда я решил, что для тех, кто уже затеял войну и даже пострадал при этом, данная видеопленка будет тем аргументом, который они точно используют в борьбе. А я чем могу помогу.

— Ясно, — сказал Игорь, — в таком случае помогайте, сейчас нам предстоит поехать и показать пленку еще одному человеку.

Игорь достал из кармана сотовый телефон и набрал телефонный номер Мостового.

— Василий Семенович, — сказал он, — это Дубровин, есть важная информация… Да я понимаю, что вы очень заняты, но это очень важно… Нет, по телефону никак нельзя… Хорошо, будем через двадцать минут.

Он спрятал трубку в карман и сказал:

— Так, ну что, поехали к Мостовому.

Игорь встал, подошел к видеомагнитофону и вынул оттуда кассету.

— А кто такой Мостовой, — живо заинтересовался Бибиков, — и зачем нам к нему ехать?

— Мостовой, подполковник РУОПа, расследующий это дело, — ответил Мальков, одевая, вынутый из гардероба, плащ.

Лицо Бибикова заметно погрустнело:

— Я не знал, что все будет так скоро и так круто, — растеряно произнес он, устремляясь за уходящими из кабинета Игорем и Константином.

Через полчаса, вся эта троица была в кабинете у Мостового. Тот, поздоровавшись со всеми, сказал:

— Ну рассказывайте, что там у вас.

— Это лучше посмотреть, — ответил Игорь, вынимая кассету и вставляя ее в видеодвойку, стоящую на тумбочке, рядом со столом Мостового.

— Надеюсь, это не порнофильм, — угрюмо прокомментировал действия Игоря Мостовой, демонстративно поглядевший, при этом, на часы.

В телевизоре замелькала рябь, после чего, появилась картинка. На экране было изображено лицо Леши Бибикова, смотрящего с экрана телевизора на окружающих, в том числе, на себя самого.

Подполковник Мостовой терпеливо дождался того момента, когда Бибиков показал ему, с экрана, свой розовый язык. Пораженный, Мостовой уставился на Игоря и произнес:

— Действительно, очень важная информация. Более мерзкой рожи, я в своей жизни не видел.

После чего, Мостовой уже не сдерживался. Видимо, нервы его были на пределе.

— Вы что, совсем сдурели, что вы мне притащили?! Вы надо мной издеваетесь?!

Но, в этот момент, картинка на телеэкране сменилась и с экрана послышался голос:

— Я — майор Беликов, из отдела по борьбе с организованной преступностью.

Удивленный, Мостовой перевел взгляд на экран и не отрывался от него уже до конца видеопросмотра. Игорь все это время наблюдал за подполковником, поскольку, сам он этот фильм уже видел. Однако, лицо Мостового все это время было неизменным — хмурым и сосредоточенным. Игорю казалось, что Мостовой чем-то угнетен и озадачен. Однако, когда пленка закончилась, Мостовой заговорил энергичным и несколько официальным тоном:

— Ну что ж, очень полезная пленка. Это действительно важное доказательство в деле о вымогательстве. От вас, — он посмотрел на Бибикова, — мне нужно заявление о нападении на вас, а вы, — он посмотрел на Игоря и Малькова, — должны так же письменно подтвердить, что узнали в этом человеке, одного из нападавших на офис фирмы «Малькус».

Когда все необходимые письменные заявления были сделаны, Мостовой собрал исписанные листы бумаги и убрал их в папку. Игорь с некоторым недоумением смотрел на Мостового, потом все же спросил:

— Василий Семенович, так вы узнали этого человека или нет? Кто эти люди?

— Могу сказать лишь одно, — ответил Мостовой, — этого человека среди сотрудников РУОПа нет. Все остальное мы будем выяснять и сообщать вам по ходу следствия. Еще раз благодарен вам за оказанную помощь, — сказал в заключении Мостовой.

Когда Игорь вместе с Бибиковым и Мальковым уже выходил из кабинета, Мостовой вдруг окликнул:

— Дубровин, а вы задержитесь пожалуйста.

Игорь, обращаясь к Бибикову и Малькову, сказал:

— Вы езжайте, а я на машине.

Когда Мальков и Бибиков ушли, Игорь уселся на стул напротив Мостового и произнес:

— Похоже, вы все же узнали этого человека.

— Да, — ответил Мостовой, тяжело вздохнув, — это не милиция.

— Тогда, кто же это? — спросил в нетерпении Игорь.

Мостовой встал, закурил, прошелся по комнате, снова сел, после чего ответил:

— Это люди из ФСБ.

Не обращая внимание на удивленный взгляд Игоря, Мостовой продолжил:

— Человек в черном пальто, представившейся майором Беликовым, на самом деле полковник ФСБ Беличенко. В нашем управлении ФСБ, он возглавляет один из отделов. Какой, пока не знаю. Когда-то вместе с ним мы служили в Карабахе. Потом я его увидел уже здесь, в местном управлении ФСБ.

— Так вы его хорошо знаете?

— Нет, мы даже не приятели, — ответил Мостовой, — к тому же, из из разных ведомств, часто конкурирующих между собой, поэтому особо не общаемся. Я просто знал, что он служит здесь. Короче, мне надо навести справки. Завтра я тебе позвоню и сообщу обо всем, что я узнал.

Когда Игорь ушел, Мостовой позвонил подполковнику Пашкову и отправился к последнему на прием. К вечеру он уже имел достаточно информацию о полковнике Беличенко и о структуре, которую тот возглавляет в Федеральной службе безопасности.

Всю ночь и все следующее утро Мостовой размышлял и обдумывал, имеющуюся в его распоряжении информацию. Но больше всего он вспоминал. Он вспоминал, как много лет назад, в Карабахе, он — капитан спецназа внутренних войск, познакомился, на этой войне, с майором ФСБ Сергеем Беличенко.

Группе Мостового и группе Беличенко была поставлена задача — обезоружить вооруженную группировку азербайджанцев. Последние напали на одно из армянских сел и после боя ушли в горы. Эту группировку они преследовали сутки. В конечном счете она укрылась в азербайджанском селе. Предстоял штурм села. Однако, майор Беличенко был категорически против этого. Главным аргументом служило возможные потери среди мирных жителей. Майор тогда убедил Мостового в необходимости действовать иначе.

Их группы просидели в засаде почти двое суток, терпя при этом серьезные лишения и неудобства. Наконец, они дождались, когда боевики выйдут из села, решив, что их преследователи ушли. Боевики были окружены и зажаты в одной из небольших ущелий, недалеко от села. Беличенко предложил им сдаться. Но боевики категорически отказались. И тогда по ним был открыт огонь из гранатометов и автоматов. Часть боевиков была уничтожена. Но, как только, оставшиеся, выкинули белый флаг, бой был прекращен, а пленных доставили в часть. За время операции не погиб не один из бойцов, ни Мостового, ни Беличенко, лишь двое были легко ранены.

Сейчас Мостовой сопоставлял эпизод почти пятнадцатилетней давности, с имевшейся у него информацией об убийствах коммерсантов. Сравнивая тогдашнюю осторожность Беличенко, его, действия направленные на недопущение человеческих жертв, с жестокими и хладнокровными расстрелами, Мостовой не мог поверить в виновность полковника Беличенко.

Мостовой был убежден, что люди не меняются, но полностью гарантировать это, он не мог. В жизни все может быть. И через пятнадцать лет майор, став полковником, мог направить все свои опыт, смекалку и власть, имеющуюся у него, на дела не совместимые с законом и человеческой моралью. И все же Мостовой решил убедиться сам, лично. Такое решение он принял, когда уже явился на работу. Он взял телефонную трубку и набрал номер.

— Говорит подполковник Мостовой из РУОПа. Мне нужен полковник Беличенко.

… Игорь молча вел БМВ по проселочной дороге. С боку от дороги тянулись заборы пионерских лагерей. Это место за городом называлось «Кумысная поляна» и было одним из любимых мест отдыха горожан. Летом здесь проводились многочисленные сборы туристов, бегали кроссы спортсмены, собирали богатый урожай грибники. Зимой же лыжники бороздили местные леса по накатанным лыжным трассам. Однако, сейчас лыжников поубавилось. Как ни как уже наступил апрель, да и март выдался теплым и слякотным в этом году.

Игорь внимательно следил за названиями пионерских лагерей. Как только он увидел надпись на воротах «Летний лагерь „Дубки“, он, свернул на первом же повороте с асфальтовой дороги на щебенку. И, проехав метров пятьдесят, затормозил. Мостовой, сидящий рядом с ним, посмотрел на часы. До условленного времени встречи было еще пятнадцать минут.

— Зачем надо было обязательно ехать на БМВ? — спросил, сидящий на заднем сидении, капитан Юрков. — Взяли бы УАЗик, по этой грязи лучше на нем ездить.

— Приезд на иномарке с частными номерами подчеркивает неофициальный характер встречи, — ответил Мостовой.

— Он что, такой пугливый, этот фэсбешник?

— Пугливым он никогда не был, но осторожным — да.

— Вы так толком и не сказали нам, что он за птица и для чего нужна эта встреча, — обратился к подполковнику Игорь, выключая двигатель.

— Полковник Беличенко возглавляет отдел перспективных расследований, в местном управлении ФСБ.

— Что это за отдел такой, с непонятным названием, — спросила Ольга.

— Я навел справки, — ответил Мостовой, — это отдел достаточно секретный. По сути дела, в его функции входит ведение борьбы с организованной преступностью разных мастей.

— Ну и что, — спросил Юрков, — а мы чем занимаемся? Карманников по автобусам ловим что ли.

— Вся разница между нами и ими в полномочиях. Практически, в арсенал группы Беличенко входит любые средства и методы борьбы с преступностью. Они могут бороться с ними их же методами. Фактически их полномочия не ограничены.

Сидящий сзади Юрков, присвистнул от удивления.

— Хорошо устроились, ребятки, — произнес он с иронией в голосе. — Так любой дурак с преступностью бороться может. Я лишь одному удивляюсь, как они до сих пор не искоренили ее у нас в городе. Перестреляли бы всех мафиози и дело с концом.

Игорь повернулся к Мостовому и спросил:

— Исходя из того, что вы сказали, убийство Семенова и Розанова, а так же покушение на Малькова, вполне могло бы быть их рук дело.

— То есть, — сказала Ольга, — государство дало им право, а точнее лицензию на убийства, вымогательства и многие другие, волнующую душу забавы.

— К тому же, греющий карман, — добавил Игорь.

— А вот этого, — встрепенулся Мостовой, — они делать не имеют право.

— В таком случае, зачем мы здесь? — спросил Игорь, — Есть доказательства их вины, есть заявления потерпевших. Короче, есть все основания дать делу официальный ход. Передать, имеющийся в распоряжении материал, в прокуратуру и в управление собственных расследований ФСБ в Москве. Этот человек должен понести наказание за все те преступления, которые он и его подручные совершили. Убийства людей — это слишком серьезно, чтобы это дело спустили на тормозах и замяли.

— А я не верю, — вдруг рявкнул Мостовой, — я не верю в то, что Беличенко мог пойти на эти убийства. Прямых указаний на него нет. Серьезных мотивов для этого я тоже пока не вижу. Кроме этого, у меня есть личные основания в этом сомневаться. Когда-то мы вместе рисковали жизнями, я видел его в критических ситуациях, связанных с смертельным риском. Тогда этот человек вел себя не как убийца, поэтому, чтобы обвинять его я должен лично убедиться, что это не ошибка.

— Вы уверены, что это не ошибка? — спросил Игорь, после некоторой паузы. — Пойти на разговор с ним, значит раскрыть карты. Никто не знает, какие ответные действия может предпринять этот фэсбешник.

— Если кто-то сомневается или боится, — Мостовой помолчал секунду другую, оглядывая сидящих в салоне БМВ, — можете, пока еще есть время, уматывать отсюда, а я постою на свежем воздухе.

— Хватит пороть чепуху, — сказала Ольга, — если кто здесь и боится, то скорее за вас. Это вам принимать решение. И именно вы, в первую очередь, попадете под обстрел, во всех смыслах этого слова.

Больше в салоне никому говорить не хотелось. Все сидели молча и ждали, при этом каждый, видимо, думал о своем. Наконец, на щебеночной дороге появился джип черного цвета. Могучий «Форд-Бронко», мощными колесами выгребая грязь, двигался по направлению к стоящему БМВ.

— Во, — произнес Юрков, — а эти знали, где назначать встречу. На этой тачке они по любой грязи проедут.

Джип остановился сзади «БМВ», метрах в десяти. Мостовой вылез из машины и захлопнул за собой дверцу, оставаясь стоять у БМВ. Боковая дверца джипа раскрылась и из нее медленно вылез полковник Беличенко, в своем черном кашемировом пальто. Как и Мостовой, он был без шапки и весенний ветер слегка развивал его черные с сединой волосы. Оба мужчины пошли на встречу друг к другу и, поравнявшись, молча пожали друг другу руки.

— Здравствуй, Василий Семенович, — сказал Беличенко.

— Привет, Сергей Антонович, — поздоровался Мостовой.

— Зачем звал? О чем поговорить хочешь? Ты как-то туманно по телефону объяснил тему беседы.

— При нашей-то с тобой работе, — ответил Мостовой, — по телефону вообще лучше ничего не объяснять. Давно не видел тебя. Вот захотелось посмотреть, пообщаться, понять кое-что. Мы, ведь, с тобой почти не общались с тех пор, как тебя к нам в город служить перевели.

— В таком случае, зашел бы домой, посидели бы, коньячку выпили, поговорили бы по-домашнему. Мы с женой вдвоем живем, дети давно уже разъехались, кто куда.

— Лучше попить водки из тутовника. Помнишь, в Карабахе, как мы ее пили. Эту водку и айзеры и армяне любят, — вспомнил былое Мостовой.

— Я даже помню случай, когда один азербайджанец и армянин, по ночам собирались и тутовую водку глушили. А днем они, в своих отрядах, друг с другом воевали. Они до войны хорошие соседи были. Интересно, живы они сейчас или поубивали друг друга.

— Да, есть что вспомнить. Но, боюсь, разговор, у меня к тебе, Сергей Антонович, не для домашнего чаепития. Слишком уж тема важная.

Они перешли на противоположную обочину дороги и Беличенко сказал:

— Ну, слушаю тебя. Но, времени у меня не много.

— Я тоже при делах, — ответил Мостовой, — а суть дела вот в чем. Так случилось, что ко мне в руки, случайно, попали материалы, которые указывают на то, что ты со своими людьми занимаешься незаконной деятельностью, пользуясь своим служебным положением.

— Да ну, — усмехнулся Беличенко, — с каких пор вы, менты, стали следить за действиями ФСБ. Ты что ж, копаешь под меня, Василий?

— Я же сказал, что на тебя случайно вышел. Я занимался совсем другим расследованием. Но так получается, что без разговора с тобой, мне это дело не прояснить.

— О чем речь идет? — жестко спросил Беличенко.

— Не прикидывайся простачком, я ведь с офицером ФСБ говорю. Ты знаешь о чем идет речь. О твоих наездах на коммерсантов, вышибание из них денег.

— Это все? — спросил Беличенко, напряженно вглядываясь в лицо Мостового.

— Если бы, — вздохнул Мостовой и, вынув пачку сигарет, предложил Беличенко, тот взял себе сигарету.

Дав прикурить Беличенко и прикурив сам, Мостовой продолжил:

— Все дело в том, Сергей, что после твоего наезда на одну из фирм, где ты заставил подписать ее директора бумагу, несущую тому финансовые потери, у этой фирмы начались проблемы. Ее руководящий состав, стали отстреливать, как зайцев, во время охоты.

— Речь идет о Малькове и его компании? — спросил Беличенко.

— Правильно, угадал, — ответил Мостовой, — ты, в этой ситуации, действовал в пользу их конкурента — некого Сичкина, помогая тому отжать у Малькова фирму, которая раньше была их совместная. Вот и объясни мне, пожалуйста, две вещи, которые я никак не пойму. Как можно выколачивая деньги из одной частной фирмы в пользу другой, защищать интересы государства и населения от преступности. И второе, и самое главное, зачем понадобилось убивать столько людей? Неужели, для того, чтобы приструнить, поднявшее шум руководство «Малькуса»? Ведь, первый на кого подумают, в связи с этими убийствами, это на тебя, когда докажут, что это ты наезжал на «Малькус».

Беличенко, не перебивая, молча дослушал мостового до конца, потом отвернулся, разглядывая деревья рядом с дорогой. Он переваривал информацию, полученную от Мостового. Наконец, он спросил:

— Вот, что я хочу спросить тебя. Коль у тебя в руках такие факты и если они подкреплены доказательствами, то зачем мы сейчас с тобой стоим здесь и ведем беседу тет-а-тет?

Мостовой, выпустив струю дыма, сощурив глаза, устремил взгляд на своего собеседника и ответил:

— А потому, что я не верю, что убийство это твоих рук дело и хочу, чтобы ты убедил меня в этом. Я ведь все равно докопаюсь до истины.

Несколько секунд они молча смотрели другу в глаза. Наконец, Беличенко произнес:

— В общем так, можешь верить, можешь не верить — твое дело. Мне наплевать так же на то, пустишь ли ты свои доказательство вход или нет. Я расскажу лишь то, что было на самом деле.

Он помолчал некоторое время, видимо сосредотачиваясь, потом продолжил:

— Сичкина я знал давно. Он мне поставлял кое-какую информацию, но дело не в этом. Однажды, он обратился ко мне за помощью в деле, о котором ты упомянул. Меня не интересовало кто из них там был прав, а кто не прав. По мне все эти нынешние предприниматели едины. Я принял сторону Сичкина и разрешил этот конфликт в его пользу. Говорю тебе так открыто потому, что я, в случае чего, всегда докажу необходимость своих действий. Ты, наверное, знаешь полномочия нашей группы большие. А этот твой Мальков, насколько мне известно, два раза проходил, как свидетель, по делу о вымогательстве. Объяснить своему руководству, что он бандит, для меня не составит труда. Далее, что касается этих убийств. Подозревать меня в них — это совершеннейший бред. Я узнавал о них сам, только после их совершения. Я даже не исключаю ту мысль, что кто-то хочет меня подставить. Но, в этом нет ни какой логики. Представь себе, зачем мне, с моими возможностями и полномочиями, идти на это. Чтобы решить материальный спор? Но он уже решен. Чтобы запугать? Но, это глупо. У меня достаточно эффективных средств напугать человека, не лишая его, при этом, жизни и здоровья. А эта топорность работы, когда убивали всех подряд и женщин и детей. Я уверен, если на то пойдет, мои парни снимут клиента из снайперской ментовки, не причинив вреда посторонним людям.

Полковник ФСБ в сердцах швырнул окурок на землю и сказал:

— Все это я говорю тебе лишь потому, что когда-то мы с тобой под пулями вместе бегали и за спины друг друга не прятались. И еще потому, что прежде чем дело мне шить, ты все же решил убедиться в правильности своих мыслей и сначала поговорил со мной, наедине. Можешь инициировать против меня дело, я готов к этому. Во всех случаях я действовал, исходя из своих полномочий и боролся с преступностью.

— Даже, когда вскрывал их кассы, забирая всю наличность? Не на эти ли деньги вы такие тачки себе покупаете?

— Ну знаешь, ты мне мораль не читай, — обозлился Беличенко, — ты сюда тоже не на «запорожце» приехал.

— Это не моя машина, а моих друзей. Меня просто подвезли, — ответил Мостовой.

— Вот, что я тебе скажу, Вася, — произнес в сердцах Беличенко, — я нашему государству служил честно и бескорыстно много лет. У тебя сколько дырок на теле?

— Три пулевые и один осколок сидит, — нехотя ответил Мостовой.

— У меня две штопки. И, что в результате мы имеем, кроме зарплаты, которую не регулярно выдают. А бандюги, с которыми мы призваны бороться, имеют все. И я не вижу никаких причин, почему я не могу трясануть их. В том числе, на цели борьбы с ними же. В общем, все, — махнул он рукой, — хватит об этом, что я знал, я рассказал. Больше мне добавить нечего, дальше уже твое дело, поступай как знаешь.

Беличенко резко развернулся и пошел к джипу. Едва он уселся в него, машина взревела и задом попятилась по грунтовке в сторону асфальтовой дороги. Мостовой стоял, взглядом провожая, удаляющийся автомобиль. Потом и он вернулся к БМВ и сел на свое место рядом с Игорем.

— Ну что, поговорили? — спросил Юрков у Мостового.

— Поговорили, — тяжело вздохнув, ответил Мостовой, — поехали в город.

Игорь завел машину и, развернувшись, стал медленно выбираться из грязи. Когда они выбрались на асфальт и поехали быстрей, Игорь спросил у подполковника:

— Каковы результаты?

— Будем заводить дело, — сказал Мостовой, — завтра же передам материалы в прокуратуру и управление собственных расследований ФСБ.

— Значит, он все же не убедил вас?

— Наоборот, — сказал Мостовой, — убедил. Убийства не его рук дело. Но каждый, кто использует свое служебное положение в личных целях, должен быть готов к тому, что рано или поздно, за это придется отвечать.

— Кто же, в таком случае, — спросил Юрков, — является заказчиком убийств, если Беличенко вы исключаете из их числа подозреваемых.

— Не знаю, — сказал Мостовой, — будем начинать все сначала. Завтра из Москвы привозят Сичкина. Начнем с него.

Глава шестнадцатая

Виталий положил в портфель последнюю пачку денег и закрыл его. Сегодня он снял со счета еще сорок тысяч рублей. Двадцать лежали у него в ящике стола. Он оделся и, взяв портфель, вышел из своего кабинета.

— Меня сегодня уже больше не будет, — сказал он секретарше, — все вопросы на завтра. Если из Москвы позвонит шеф, пусть оставит информацию вам.

Секретарша, понимающе кивнула и попрощалась. Виталий вышел на улицу и стал голосовать такси. Ему предстояло отвести Сухому очередную партию денег. Как они и договаривались. Когда такси остановилось у одноэтажного дома где жил Сухой, Игорь, как обычно, расплатившись, сказал таксисту, что ждать его не надо. Нажав на дверной звонок, он через несколько минут услышал знакомый утробный голос:

— Кто?

«Черт, — подумал про себя Виталий, — хоть бы глазок поставили, что ли. Надоело каждый раз представляться.»

Но, однако, он назвал себя. Дверь открылась и знакомый ему верзила с угрястым лицом проводил его в дом. Сухой был один в своей комнате. Он медленно расхаживал по комнате с сигаретой в зубах. Увидев Виталия, Сухой поздоровался с ним и пригласил его сесть на диван. Угрястый куда-то испарился.

— Ну что? — спросил гостя Сухой. — Деньги принес?

— Ты о чем-нибудь другом думать можешь? — спросил в ответ Виталий. — Каждый раз один и тот же вопрос при встрече.

— А ты? — спросил, усмехнувшись, Сухой. — У тебя ведь тоже, только одна мысль в голове вертится — как своих обидчиков на тот свет отправить. Ты, похоже, ничем другим и жить-то уже не сможешь. Я, в этой связи, давно тебя хотел спросить.

— О чем? — насторожился Виталий.

— Как ты будешь жить дальше, когда их никого не станет? Сам за ними на тот свет отправишься, по доброй воле?

— А это — не твое дело, — ожесточенно проговорил Виталий, потом, помедлив немного, произнес, — на самом деле, я давно уже мертв.

Помолчав секунду другую, он раскрыл портфель и достал деньги.

— Как договаривались, — сказал он, — двадцать штук. Остальные двадцать получите после завершения дела.

— А они у тебя точно есть? — спросил Сухой, убирая деньги в тумбочку, стоящую рядом с диваном.

— А почему ты вдруг об этом спросил?

— Потому, что дело это стремное и опасное. Я и так считаю, что продешевил. Кипишь поднялся большой. Того гляди менты на тебя выйдут, а потом и на нас, поэтому, рисковать за копейки мне не хочется.

— Не волнуйся, — усмехнулся Виталий, — тем более, занимаются они сейчас другими людьми. А деньги эти, у меня будут через два дня. Если к этому времени вы закончите наши дела, я их вам отдам.

— Посмотрим, — сказал Сухой, — вообще-то, через два дня рано. Улечься все должно, после очередной мокрухи. Сейчас они все на взводе и на стреме. Охраны себе понанимали. И в этот раз моего человечка чуть не подстрелили. Хорошо, что он в бронежилете был. К тому же, бабу этого твоего клиента вместе с их ребенком пришлось порешить, чтобы свидетелей не было.

— Ну и черт с ними, — сказал Виталий, — все их отродье ненавижу.

— Это я уже понял, поэтому мы не аккуратничаем. Кто должен быть следующим на свидание с богом?

— Все равно, — ответил Виталий задумчиво, — смотрите сами, как вам удобнее. Главное, чтобы оба сгинули.

— Понятно, — сказал Сухой, — ну в таком случае у меня к тебе вопросов нет. Фотографии ты нам передал, адреса также. Да, вот что, — вдруг спохватился Сухой, — ты больше сюда не ходи. Как дела все обделаем, я тебе сам позвоню на работу.

— Договорились, — сказал Виталий и поднялся.

Как только Виталий скрылся за дверью, Сухой крикнул:

— Борян.

В комнате появился крепкий широколицый парень с крупным носом.

— Звал? — спросил он Сухого.

— Вот, что, Борян, — сказал Сухой, — где этот крендель живет ты знаешь?

— Да, мы за ним следили. Ты сам просил.

— Так вот, через два дня ты его навестишь дома.

— Зачем это? — удивленно спросил Борян.

— Затем, чтобы он к нам больше не ходил никогда.

— Замочить, что ли? — переспросил Борян, недоверчиво глядя на главаря.

— Молодец, с трудом, но соображаешь, — усмехнулся Сухой, — но, это только полдела. У него должны быть деньги, оставшиеся двадцать штук, которые он нам должен за тех своих бывших приятелей, которых он теперь хочет сделать жмуриками. Деньги найди и забери.

— Понял, — ответил Борян.

— Возьмешь с собой Витька и Леху. И чтоб все тихо было.

— Ясно, — кивнул головой Борян.

— И хату его обыщешь на предмет всяких там фенечек, которые на нас вывести могут. Соображаешь о чем я говорю?

— Да, конечно, — ответил Борян, — чего тут не понять.

— Ищи записные книжки, письма, дневники, пометки в телефонных книгах, — на всякий случай пояснил Сухой.

— Все понял. Не волнуйся, сделаем как надо, — ответил Борян.

Когда Борян, вместе с угрястым верзилой, уселись за стол играть в карты, Сухой улегся на диван и задумался. Он думал о правильности своего решения. И чем больше он размышлял на эту тему, тем больше он уверивался в необходимости этого шага. Дальше раскручивать это дело было опасно, а теперь уже и просто не нужно, поскольку, деньги были получены. Виталий брал деньги на оплату убийств из кассы предприятия. Их могли в любую минуту схватится. А это значит, что, Виталия возьмут в оборот и заставят ответить куда он их дел.

По мнению Сухого, полученная им сумма была неплохая. За двух жмуриков по сорок штук. Если удастся, устранив Виталия, забрать остальные деньги, будет еще лучше. Единственное, что беспокоило Сухого, это то, как бы, предполагая подобный исход дела, Виталий не позаботился о том, чтобы оставить после своей смерти информацию, выводящую ментов на Сухого и его людей. Такое, от этого человека можно было ожидать.

Сухой, всю свою жизнь, опасался связываться с людьми подобными Виталию — фанатами и одержимыми. В своих действиях он всегда руководствовался холодным расчетом. И даже если он убивал своего обидчика, а делал он это не раз, то во всех этих случаях, это было сделано, в первую очередь, для того, чтобы дать понять другим, чем это для них может кончится. Если Сухому было выгодно отказаться от мести, в тот или иной момент, он это сделал бы не задумываясь.

«Да, правильно я решил, с ним надо кончать, пока не поздно. Чем дальше, тем опаснее,» — подвел итог своим рассуждениям Сухой.

… Игорь притормозил БМВ недалеко от двухэтажного деревянного дома, весьма ветхого на вид. В этом доме был прописан Борис, прежний владелец БМВ, который, в свое время, при продаже машины Игорю и Ольге, совершил неудачную попытку «кинуть» их, оставить себе и деньги, и автомобиль.

Дом располагался в Заводском районе города, среди аналогичных, покосившихся старых строений. Местность была грязная и неприглядная. Похоже, не весь здешний жилой фонд располагал такими дарами цивилизации, как домашний туалет и центральная канализация. Поэтому, отходы своей жизнедеятельность местные жители выливали прямо на проезжую часть. От чего, даже зимой, район «благоухал» неповторимым ароматом.

Игорь притормозил на обочине дороги, асфальт, которой, был сильно выщерблен. Из дома напротив, вышла пожилая женщина и плеснула ведро помоев на проезжую часть, перед машиной.

— Ну вот, нас и поприветствовали, — сказал Игорь, усмехаясь.

— Подходящее место, — ответила Ольга, — для взращивания новой генерации бандитов и воров.

— Самые крутые бандиты выращиваются, все же, не здесь. Из тутошних обитателей, как правило, делают лишь исполнителей, которые непосредственно нажимают на курок. Их же боссы, зачастую, выходят из благополучных семей. Они респектабельны и образованы. Возглавляют серьезные конторы.

— Ладно, хватил лекций о преступности, — сказала Ольга, — нас сейчас интересует конкретный мелкий бандит, в прошлом, владелец этой тачки.

Вчера вечером, Игорь и Ольга пришли к выводу, что разыскать этого Бориса все же необходимо. Хотя бы для того, чтобы убедиться в необоснованности их подозрений об участии этой группы кидал в покушении на них. Игорь нашел доверенность на на пользование автомашины, выписанную на его имя Борисом. Хотя, Игорь и Ольга не были уверены, что последний проживает по адресу указанному им в доверенности, других зацепок у них пока не было.

— Посиди здесь, — сказал Игорь, — а я пойду, поговорю с домочадцами.

— Может быть, лучше мне пойти? — предложила Ольга, — если в доме есть мужики, со мной они быстрей разговорятся.

Игорь с улыбкой поглядел на Ольгу и сказал:

— Я боюсь, что для них это, в конце концов, плохо кончится. Как только, какой-нибудь из них будет клеить тебя, ты ведь не станешь говорить ему, что он дурно поступает и что джентельмены так себя не ведут. Ты просто врежешь ему так, что у него на долго пропадет желание общаться с женщинами.

— Но, ты же знаешь, что я не люблю фамильярности и грубости, — ответила Ольга.

— Вот поэтому, я и оставляю тебя здесь. Район-то еще тот. Здесь люди рабочие живут. Мало денег, много водки. Откуда взяться хорошим манерам. Если вдруг меня долго не будет, тогда действуй по обстоятельствам.

Игорь вышел из машины и, перейдя дорогу, вошел в подъезд интересующего его дома. В подъезде стоял невыносимый смрад. Похоже, что жильцы, вынося помои, не слишком аккуратно несли ведра. Свою лепту в дело зловония, внесли, проживающие вместе с людьми, кошки.

Игорь поднялся на второй этаж и с трудом, в темноте, разыскал дверь за номером пять. Этот номер квартиры был указан в адресе Бориса. Не найдя звонка рядом с ней, он постучал по двери кулаком. Минуту другую он стоял и прислушивался, но никаких движений за дверью не последовало. Тогда он еще раз постучал, но уже громче. На сей раз, за дверью, послышалось шарканье шагов. Дверь отворилась. Вместе со светом, на лестничную площадку, из квартиры, ворвался запах сильнейшего алкогольного перегара.

На пороге стоял высокий костлявый мужик, с копной рыжих всклокоченных волос на голове. Щетина на лице была, как минимум, трехдневной. Глаза казались впалыми, от многочисленных алкогольных возлияний.

— Ну? — сказал он грубо, оперевшись одной рукой в бок, а другой о дверной косяк, — какого хера, долбишь тут?

— Здорово, — сказал, ему Игорь, улыбнувшись, не смотря на грубую встречу, — Борис дома?

При этом, Игорь сделал шаг вперед и переступил порог квартиры. Рыжий мужик, оттесненный Игорем в сторону, дыхнул на него перегаром и угрожающе произнес:

— Эй, куда ты? Какого тебе надо?

— Я спрашиваю, — улыбаясь повторил Игорь, — Борис дома?

— Какой еще Борис? — переспросил рыжий.

— Как какой. Борис Гусев.

— А зачем он тебе? — уже более ясным взором глянул на Игоря пьяница.

— Да, командир, — констатировал Игорь, — с тобой поговоришь, как говна наешься.

Он уверенными шагами пошел в глубь помещения, осматривая его на предмет наличия в нем людей.

— Стой. Куда поперся, сука? — устремился за ним хозяин квартиры.

Убедившись, что в квартире больше никого нет, Игорь повернулся к хозяину и сказал:

— Ну, когда он тут бывает?

— Пошел отсюда на хер. Не знаю я никакого Бориса. Давай вытряхивайся отсюда, — не унимался, распаляющийся все больше и больше, рыжий.

— Ты всегда такой грубый или только сегодня, потому что не похмелился?

— Не твоего ума дело, — последовал ответ, — я тебя не знаю и знать не хочу. И говорить мне с тобой не о чем.

— Мне Борис по делу нужен, — ответил Игорь, — я ему должен кое-что вернуть.

— Что? — спросил рыжий, неожиданно заинтересовавшись.

— Так, должок один.

— Денежный? — спросил рыжий, еще больше заинтересовываясь.

— Не совсем, — ответил Игорь.

— Ну коли должен, я передам, оставляй мне.

— Нет, я хотел бы лично. А с тобой даже памперсы для детей передать нельзя, ты же их пропьешь быстро.

Подобное сравнение чем-то глубоко оскорбило рыжего пьяницу и он снова заорал на Игоря, требуя от него убраться из апартаментов алкоголика.

Игорь понял, что нормального разговора с алкашом не получится. По хорошему он ничего не скажет. Игорь внимательно осмотрел рыжего, с головы до ног. Одет тот был, видимо, в типичный домашний наряд для жителя этой местности: драная голубая майка, кое-где заляпанная; синие хлопчатобумажные трико с оттянутыми коленками; тапочки с дырами, из которых, были видны пальцы ног.

«Ну что ж, — подумал Игорь, — поговорим с тобой иначе». Он сделал решительный шаг вперед, вплотную подойдя к алкоголику, и, быстрым движением руки, ухватил того за гениталии.

— А-а, — коротко вскрикнул рыжий, глаза его расширились и слегка остекленели.

Не смотря на то, что данный индивидуум, в споре между женщинами и водкой, давно уже сделал выбор в пользу последней, эти части тела у него еще не атрофировались и он весь скукожился от боли. При этом, он судорожно пытался дотянуться руками до шеи Игоря. Игорь ловким движением, свободной от гениталий руки, схватил правую кисть рыжего и так вывернул ее, что тот оказался полностью парализован в своих действиях, при этом, вновь застонал от боли. Наконец, когда соперник был в прямом и переносном смысле в руках Игоря, тот спросил рыжего:

— Ну что, ханурик, будешь теперь отвечать на вопросы?

Алкаш, в ответ, активно закивал головой. Игорь слегка ослабил хватку и спросил:

— Кем тебе приходится Борис?

— Братан он мне, младший, — прохрипел рыжий в ответ.

— Где он сейчас находится? — последовал следующий вопрос Игоря.

— Не знаю, — ответил хозяин квартиры и тут же застонал от боли, поскольку, Игорь усилил хватку, — правду говорю — не знаю. Ой, как больно, сука.

Игорь снова ослабил схватку и рыжий оживленно продолжил свои комментарии:

— Он здесь не живет, он здесь почти не бывает. Приходит раз в месяц и то не поймешь когда.

— Где он живет? — спросил Игорь.

— Не знаю я, клянусь не знаю. У каких-то баб своих, наверно. Может быть у друзей. Но, своей квартиры у него нет, это точно.

— Где живут его дружки?

— Я знаю только одного, Витьку. У него однокомнатная в пятиэтажке на Пензенской, здесь не далеко.

— Точный адрес называй.

— Пензенская пятнадцать, квартира двадцать.

Игорь отпустил рыжего и слегка оттолкнул его от себя. После чего, он быстрыми шагами пошел на кухню и, включив воду в умывальнике, тщательно вымыл руки, используя кусок туалетного мыла, лежащего рядом с умывальником. Выключив воду, он вытер носовым платком руки и отправился к выходу. Проходя мимо комнаты, он бросил взгляд на рыжего хозяина квартиры. Тот сидел на стуле, зажав руки между коленями, и, раскачиваясь из стороны в сторону, слегка подвывал. Игорь вышел из здания, подошел к БМВ и, усевшись рядом с Ольгой, на водительское сиденье, закурил, пытаясь запахом сигаретного дыма перебить устойчивую вонь, принесенную им из дома.

— Ну и вонища, — сказал он.

— Что новенького? — спросила Ольга.

— Узнал адрес одного из приятелей этого Бориса.

— Что так долго? — спросила Ольга.

— Родственник попался неразговорчивый, пришлось повозиться.

— Ну и что теперь? Поедем по этому адресу?

— Наверно, — подумав, ответил Игорь, — дружка зовут Витек. Помнится мне, в компании кидал какой-то Витек присутствовал.

— Интересно, сколько мы там просидим, пока этот Витек появится? — сказала Ольга.

— Делать нечего, другого варианта у нас нет, — сказал Игорь, заводя машину. Неожиданно, Игорь увидел, выбегающего из подъезда, откуда он только что вышел, рыжего алкоголика. Последний, на сей раз, был в брюках и по ходу одевал черное короткое пальто, больше похожее на бушлат. Быстрым шагом, ставя ноги, словно ходули, рыжий, не оглядываясь, побежал по улице, мимо БМВ, в котором сидели Игорь и Ольга, в сторону перекрестка.

— Вот это да, — удивленно проговорил Игорь, провожая взглядом удаляющегося алкоголика, — быстро же он отошел.

— Кто? — спросила Ольга.

— Родственник. Вон тот рыжий алкаш без шапки, в черном пальто — это брат Бориса. Только что сидел и стонал от боли, а теперь вот — почесал куда-то.

— А что ты с ним сделал? — спросила Ольга.

— Он вел себя не как гостеприимный хозяин, — последовал ответ, — пришлось зажать его самомнение в кулак. После чего, он мне и рассказал про адрес.

— Молодец, — похвалила Ольга, — растешь.

— Твоя школа, — ответил Игорь и, развернув машину, медленно поехал за удаляющимся рыжим.

— А зачем мы за ним едем? — спросила Ольга.

— Сам не знаю, — ответил Игорь, продолжая ехать, — куда это он побежал так срочно? Может, предупредить кого хочет.

Преследование продолжалось тридцать минут. Игорь крайне осторожно, чтобы не быть замеченным, медленно ехал за преследуемым, периодически останавливаясь и давая тому уйти подальше, чтоб потом его догнать. Наконец, стал ясен конечный пункт маршрута, куда направлял свои стопы рыжий алкоголик. Это была Пензенская улица дом пятнадцать. Игорь готов был ставить об заклад что квартира в которую он шел была номер двадцать. Рядом с подъездом, в который нырнул рыжий, стояла новенькая девятка. Игорь припарковал БМВ подальше от подъезда и стал ждать.

Через пятнадцать минут рыжий вышел обратно. Он был уже не так напряжен и, в чем-то, даже доволен. Игорь предположил, что за свою информацию рыжий получил вознаграждение. Как только, он свернул за угол дома, Ольга и Игорь вышли из машины и отправились в подъезд.

Поднявшись на третий этаж, где и располагалась квартира двадцать, Игорь позвонил в звонок. Через минуту дверь раскрылась и на пороге появился Витек. Именно тот Витек, с которым они познакомились во время покупки БМВ. Похоже он подумал, что это вернулся рыжий алкоголик, поэтому сразу открыл дверь. Свою ошибку он понял мгновенно, но сделать уже ничего не смог, так как на него было направлено два пистолетных дула. Игорь вошел в прихожую первым, отодвигая, пятящегося задом, Витька в глубь помещения.

— Веди себя тихо, — произнес Игорь, — дернешься — пристрелю.

Вошедшая следом за ними Ольга, захлопнула за собой дверь квартиры.

— Ты один дома? — спросил Игорь.

Витек молча кивнул. Но, Ольга, на всякий случай, используя все меры предосторожности, осмотрела квартиру. Витек не врал. В квартире больше никого не было. Усадив Витька на диван в зале однокомнатной квартиры, и, связав ему руки его же брючным ремнем, Игорь сел на против него на табуретку и произнес:

— Что, не ждал? Вы уж, наверно, думали, что мы, после вашей бомбы, сейчас на том свете кукуем. Но, вам не повезло ребята. Бомбу обнаружили, а вот теперь, нашли и тебя.

— Я не… не понимаю о чем вы говорите, — заикаясь произнес Витек.

— Да хватит целкой прикидываться, все ты прекрасно понимаешь, — сказал Игорь, махнув пистолетом, — положил людям полкило тротила под машину, а теперь сидит тут, дурачка из себя строит.

— Я не знал… я не понимаю, — снова сделал попытку объяснится, сильно побледневший Витек.

В это время Ольга, надев резиновые перчатки, стала обыскивать квартиру. Под диваном, в специальном тайнике, она нашла пистолет ТТ, с полной обоймой патронов. Она показала его Игорю и засунула себе за пояс джинс.

— Вот что, козел вонючий, — сказал Игорь обращаясь к Витьку. Лицо его стало серьезным и даже злым.

— Если ты сейчас же не прекратишь это блеяние и не начнешь отвечать на вопросы по существу и правдиво, я тебя, урод, на изнанку выверну. Ты у меня, скотина, всю свою квартиру кровью исхаркаешь. Говори, паскуда, зачем вы нам эту игрушку под машину засунули и кто конкретно это сделал?

Витек выпучив от ужаса глаза и, помотав головой, сказал:

— Я не знаю, я не делал. Я тут, вообще, не причем.

Игорь схватил, висевшую на спинке дивана, рубашку Витька. Тот недавно встал и еще не успел одеться. Он был лишь в футболке и трико. Скомкав рубашку, Игорь стал методично, не смотря на активные протесты, засовывать ее в рот Витьку. Когда рубашка заполнила рот так, что Витек мог только мычать, Игорь встал и спросил у Ольги:

— Тебе инструменты где-нибудь здесь попадались?

— Там в прихожей, — ответила Ольга, — в ящичке.

Игорь встал и вышел в прихожую. Через минуту он вернулся держа в руках плоскогубцы. Все это время, Витек сидел с широко открытыми глазами, с ужасом ожидая того, что с ним будут делать. Игорь, подойдя к Витьку, рывком сорвал с него трико. Поняв с какого места начнутся пытки, Витек активно замотал головой и замычал. Но, Игорь уже снял и трусы.

— О, неплохо, неплохо, — проговорил он, глядя на открывшееся перед ним «великолепие», — правду говорят, что дурное дерево в сучок растет.

Игорь поднес к гениталиями плоскогубцы и спросил Витька:

— Ну что, будешь правду говорить или по-прежнему будешь туфту гнать.

Витек широко раскрытыми глазами смотрел на Игоря и молчал.

— Ну извини браток, сам напросился, — произнес Игорь и аккуратным движением захватил плоскогубцами несколько волосков, росших рядом с гениталиями. Резким движением он вырвал их.

Даже сквозь рубашечный кляп, Витек заорал настолько громко, что если бы этой звукоизоляции не было, весь дом вздрогнул бы от ужаса. Игорь давно слышал об этом приеме пыток. Его применяли лишь тогда, когда надо было причинить острую боль, не причиняя вреда организму. Сам же он впервые этим занялся, однако, эффект превзошел все ожидания Игоря. Витек осатанело замотал и закивал головой. Игорь даже подумал, что у того может случится вывих шейного позвонка. На вопрос Игоря: «будет ли он теперь говорить?», Витек однозначно дал понять своим мычанием и киванием, что будет. Игорь вынул рубашку и приставив пистолет к голове и произнес:

— Только заори, сразу полбашки отстрелю. А теперь отвечай. Кто из вас подложил бомбу под нашу машину и зачем вы это сделали?

— Это не я. Это Сапер подложил. Ему Леха велел. Мы случайно стояли рядом с вами и увидели свою машину. А Леха на вас зуб затаил, вот он и сказал Саперу, чтобы тот БМВуху заминировал.

Игорь и Ольга переглянулись, сомнений быть не могло. Перед ними сидел один из трех человек, участвовавших в покушении на Малькова, у офиса фирмы «Малькус».

— Кто заказал покушение на директора компании «Малькус» Малькова?

— Я не знаю, — ответил Витек испуганно, — мы не покушались.

— Брось трепаться, — взревел Игорь, — эту бомбу вы могли заложить только рядом с офисом «Малькуса» и именно вы находились в той девятке, из которой потом стреляли по Малькову и нам. Повторяю, эту бомбу вы могли заложить только в этом месте и в это время. К тому же, мы видели, как парень крутившийся около нашей машины, потом сел в эту девятку. Это видимо и был тот самый Сапер, которого потом убили в перестрелке? Ну, говори быстро!

При этом Игорь схватил еще пучок волос на теле Витька и потянул на себя.

— Да, да, — ответил Витек, — но я не виноват, я не стрелял. Я только водилой был.

— Что у вас за бригада? Кто у вас главный? Кто вам заказал все эти убийства директоров «Малькуса»? Ну быстро отвечай!

— Я не знаю кто заказал, — ответил Витек, с ужасом глядя на плоскогубцы в руках Игоря, — всеми делами у нас рулит Сухой, он у нас за главного. Это с ним договариваются клиенты. Он потом нам говорит, что делать и на кого наехать.

— Врешь, сука, — рявкнул Игорь.

— Нет. Нет. Я правду говорю, клянусь.

— Кто еще у вас в банде, кроме Сухого, Бориса, Лехи и тебя?

— Еще Упырь и Канапа.

— Где живет этот Сухой?

— Здесь же, в Заводском районе, на окраине в частном доме, — ответил Витек.

— Он живет один? — спросил Игорь.

— Там еще Упырь у него, в качестве вратавого.

— И больше никого? — переспросил Игорь.

— Нет, никого.

— А когда там бывают остальные ваши братки?

— Обычно днем, — ответил Витек, — вечером там мало кого можно встретить.

Игорь несколько секунд размышлял, а потом произнес:

— Ты повезешь нас сегодня к Сухому, домой.

— Нет, нет, — запротестовал Витек, — они ж меня потом замочат.

— Мы сами тебя порешим, если ты не отвезешь нас к Сухому. Так что парень, выбора у тебя нет.

Игорь отбросил плоскогубцы и, развязав руки Витьку, позволил ему одеться.

Ольга все это время молча стояла у окна, глядя во двор. Периодически, она оглядывалась посмотреть на лицо испуганного бандита, чтобы понять выложит он им нужную информацию или нет. В конце концов, она убедилась в том, что все, что надо, Игорь из бандита вытрясет. Игорь посмотрел на часы — время было час дня.

— Во сколько отправляемся? — спросила Ольга Игоря.

— Я думаю, что к десяти вечера — будет нормально.

— Это твоя девятка стоит у подъезда? — спросила Ольга Витька.

— Да, — ответил тот, одевая рубашку, которую Игорь совал ему в рот вместо кляпа.

— Лучше поехать на ней, — сказала Ольга Игорю, — не надо лишний раз светить нашу машину.

— Хорошо, — согласился Игорь, — я отгоню БМВ на стоянку, а ты пока постереги этого.

Поздно вечером, проведя весь день в квартире Витька, все трое вышли из подъезда и уселись в девятку. За руль сел Витек, Игорь сел рядом с ним, держал наготове пистолет. Сзади, так же с оружием на изготовку, села Ольга. Витек по настоянию Игоря пристегнулся к сиденью и после команды Игоря тронул машину, поехав к дому Сухого.

Вся дорога по ночной улице заняла двадцать минут. Девятка въехала на темную, почти без фонарей, улицу под названием «Вишневая». Дома на этой улице были все одноэтажные. Это была окраина города, за которой, дальше, начиналась уже территория, ближайшего колхоза.

Витек остановил девятку почти в самом начале улицы у одного из домов. Как и у большинства домов на этой улице, окна этого дома были закрыты ставнями. Отличие же от других, было лишь в том, что деревянный забор огораживающий двор был выше и крепче чем у всех остальных.

— Вот, что Витек, — сказал Игорь, когда машина остановилась, — у тебя есть только один шанс остаться в живых — играть на нашей стороне. Если ты хотя бы жестом предупредишь Сухого о нас или как-то иначе подставишь, считай себя покойником. А теперь вперед, пошли. Ключи от машины оставь в замке зажигания.

Все трое вышли из машины. При этом Ольга и Игорь не стали хлопать дверями машины, дабы не вызвать подозрение у бандитов. Витек подошел к калитке и нажал кнопку звонка. Через минуту за дверью раздался голос:

— Кто?

— Это я, Витек, — ответил тот, подпираемый дулами пистолетов.

Глава семнадцатая

Сухой, сидя на диване, молча наблюдал за игрой своих братков в карты. Сегодня, как обычно, все собрались перекинуться в покер и засидятся, наверное, до ночи. За столом играли четверо. Упырь был слишком туповат и его никто не брал к себе в пару. Он сидел и смотрел телевизор. Сухой же карты не любил и играл в них очень редко, предпочитая последним шахматы. Неожиданно, он обратился к одному из игроков:

— Борян.

Тот положил карты на стол и выжидательно посмотрел на Сухого.

— Послушай. А ты нашел этих человечков, которые у вас БМВ отшакалили, как у мальчишек недоразвитых?

Борян нахмурился. Видно было, что мысль об этих людях, задевает его самолюбие. Но все же, он ответил:

— Нет, пока еще. Но мы обязательно найдем их. Черт, до сих пор себя корю за то, что адрес его не запомнил. Но, ничего мы их у офиса «Малькуса» найти сможем.

— Я же запретил вам и близко подходить к тем местам, после того, как там Леха с Сапером там пальбу бесполезную учинили.

— Можно их подождать на соседних улицах, когда они с работы поедут, а потом, проследить до хаты.

— Стремно это. Они там охрану выставили по всему кварталу. Смотровые дежурят по всему переулку. Охранники в частных машинах сидят, если что, сообщают о подозрительных людях.

Борис ничего не ответил на сей раз.

— Да, — задумчиво произнес Сухой, — напугали мы их до смерти. Вы ведь действительно ничего по аккуратному сделать не можете. Устроите слежку, да и засветитесь еще. В общем я тебе хотел сказать, чтобы ты бросил это дело, пока. Не нравиться оно мне. Чувствую я во всем этом какую-то угрозу. Первый раз, когда вы эту парочку кинуть решили, сами чуть с голой жопой не ушли, хорошо они вам деньги отдали, хоть какие-то. Второй раз, когда вы их решили с помощью бомбы на тот свет отправить, у вас опять ничего не получилось. Более того, как говорит Леха, эта девка Сапера пристрелила. Я думаю третий раз нам не стоит с ними связываться, во всяком случае, пока все уляжется. Даст бог, еще свидимся и сочтемся с ними.

— Как же так, — сказал Борис, — они же нас кинули. Нельзя этого прощать.

— Я сказал — больше не ищи их! — сказал Сухой, с угрозой в голосе, после чего он добавил:

— Пока они сами нас не нашли и проблем нам лишних не создали.

В этот момент, раздался звонок в дверь. Все подняли головы. Упырь встал и отправился к выходу.

— Это наверно Витек, — сказал Леха, сдавая карты.

… Как только Упырь открыл дверь, первым в калитку ворвался Игорь и, ухватив верзилу за шиворот, приставил ему к горлу пистолет.

— Тихо, без шума, иначе ты покойник. Будешь вести себя нормально, будешь жить, — произнес Игорь, глядя Упырю в лицо.

Тот удивленный внезапно возникшей угрозой, молча стоял и хлопал глазами. Игорь рывком развернул Упыря, схватил его за шиворот и, приставив пистолет к затылку, сказал:

— Быстро пошли в дом.

За ними последовали Витек и Ольга. Однако, когда они, миновав маленькие сени, проникли в горницу дома, Игорь и Ольга увидели то, что они не ожидали увидеть. Кроме Сухого, внешность, которого им по дороге описал Витек, в комнате было еще четверо бандитов, которые сидели за столом и играли в карты.

Среди картежников были знакомые лица — Борян и Леха. Кроме них, за столом сидели еще двое. Судя по рассказам Витька, это были Козырь и Канапа. Игорь понял, что Витек подставил их, вся банда была в сборе. И реагировала она на их появление достаточно быстро.

Не смотря на то, что Игорь, войдя в комнату, крикнул «бросай оружие», и Леха и Борян выхватили из запазухи пистолеты и направили их на вошедших. В этой ситуации, еще быстрей сориентировалась Ольга. Она, прикрываясь Витьком, направила пистолет на сидящего на диване Сухого.

— Бросьте оружие, иначе я его пристрелю.

Сухой, поняв, что его жизни угрожает смертельная опасность, так же крикнул:

— Не стрелять.

Минуту в комнате царило высочайшее напряжение. Игорь и Ольга противостояли Лехе и Боряну. Двое других бандитов, то ли не успели выхватить оружие, то ли у них его просто не было.

— Что, легки на помине, — прошипел Леха целясь в Ольгу, — сука, я давно с тобой хотел встретиться и поквитаться с тобой за то, что ты сделала.

— Бросьте оружие, иначе вашему главарю конец, — снова попытался договориться мирно Игорь.

— Если мы бросим оружие, — произнес медленно, расставляя слова, Борян, — нам всем каюк. Или вы, или мы.

И тут взгляд Игоря мелькнул по Лехиному лицу. Он увидел как зрачки того расширяются и указательный палец, лежащий на спусковом крючке пистолета, медленно стал сгибаться. Игорь понял, что в следующую секунду он выстрелит в Ольгу.

«О господи… Нет», — в отчаянии подумал Игорь и он переведя прицел своего пистолета с Боряна на Леху, выстрелил в того.

Леха все же успел выстрелить, но уже после того, как пуля попала ему в сердце. Рука его дернулась и он промахнулся. Игорь мгновенно, после выстрела, рванул на себя Упыря и пуля Боряна, выпущенная в голову Игоря, попала тому в горло. В следующее мгновенье, Ольга, упав на одно колено и выхватив при этом, второй пистолет из-за пояса джинс, вскинула пистолеты и открыла огонь по Боряну. Две пули попавшие ему в голову, разворотили тому лицо. Следующим движением она упала на пол, перекатилась, после чего, вскочив на ноги, открыла стрельбу по Канапе и Козырю.

Последние двое, хоть и успели выхватить оружие, прицельной стрельбы открыть не смогли. Первые же пули, выпущенные по ним Ольгой, ранили их. Последующими выстрелами Ольга их добила. В это время, Сухой, рванувшийся с дивана в сторону маленькой комнатки, был застрелен Игорем.

Когда стрельба прекратилась, Ольга, держа пистолет наготове, обошла всех лежащих на полу. Кроме нее и Игоря, живых в доме больше не было. Витьку так же не повезло, выпущенная уже раненным Лехой пуля, попала ему в голову. Ольга быстрым движением вытерла носовым платком пистолеты от своих отпечатков пальцев и аккуратно вложила в их руки Витька. При этом она слегка сжала его кисти рук, чтобы его отпечатки остались на ее оружие. Игорь последовал ее примеру и, так же протерев пистолет от своих отпечатков пальцев, вложил его в руку мертвого Упыря.

— Надо бы обыскать здесь все. Наверняка здесь есть какие-то улики против этих братков, — вслух подумал Игорь, оглядываясь по сторонам.

— Поздно, надо уходить. Здесь скоро будет милиция.

— Ладно, — согласился Игорь, — если улики здесь есть, менты их найдут.

Они быстро покинули дом и, усевшись в «девятку» Витька, на большой скорости поехали подальше от этого дома. Игорь не щадил машину, гнал по колдобинам. Когда они уже были далеко от места трагедии, Игорь выбрал в городе, по пути следования, тихую улочку и остановил там машину. Тщательно стерев все отпечатки пальцев в машине, они покинули ее и отправились на автобусе к стоянке, где Игорь припарковал БМВ.

Вернувшись домой поздно ночью, оба, почти без разговоров, отправились спать. Однако, заснуть они не могли долго, сказывалось нервное напряжение. Оба периодически вставали покурить, переживая вновь и вновь произошедшее. Заснули они только под утро.

Однако, встав в обычное для рабочих будней время, оба принялись собираться на работу и только тут Ольга вдруг заметила, что правое плечо плаще Игоря испачкано. Пуля, прошив горло Упыря, забрызгав кровью плащ Игоря. Плащ по настоянию Ольги был изрезан на куски и выкинут в мусорку. Взамен, пришлось заехать утром в магазин и купить новый, такой же.

Глава восемнадцатая

Весь день Ольга и Игорь ждали информации из милиции. Утром по радио, а вечером и по телевизору, который Игорь смотрел в кабинете Малькова, в информационных выпусках сообщалось о том, что вчера ночью, на улице Вишневая, в доме номер четыре слышалась ожесточенная стрельба. Прибывший на место происшествия, наряд милиции обнаружил в большой комнате этого дома семь трупов мужчин со следами огнестрельных ранений. По данным милиции все семеро были членами одной преступной группировки, возглавлял которую некто Решетов, по кличке Сухой.

По предварительным данным, следствие предполагает, что состоялась внутригрупповая разборка, в результате которой погибли все. Однако, уже в последнем вечернем выпуске прошло сообщение о том, что дело по факту убийства семерых на улице Вишневой приняло новый оборот.

— По только что поступившей из милиции информации, есть основание предполагать, что преступная группа Сухого имеет прямое отношение к нескольким заказных убийствам коммерсантов, недавно произошедшим в нашем городе, — диктор сообщал эту информацию с экрана телевизора уже в ночном выпуске новостей, после двенадцати ночи.

Игорь подумал про себя, что теперь уже есть основания звонить Мостовому и спрашивать о подробностях дела и уликах, найденных в доме Сухого. Однако, он решил подождать, когда Мостовой сам позвонит ему. Ждать пришлось следующего утра. Мостовой позвонил в десять тридцать и, поздоровавшись, сказал:

— Кажется ваше дело сдвинулось с места. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Заезжайте ко мне сегодня, с Мальковым, в два часа дня.

К назначенному времени оба, Игорь и Мальков были в кабинете Мостового.

— Что за новости вы хотели нам сообщить? — задал вопрос Игорь.

— Позавчера, поздно вечером, на окраине города, в одном из частных домов, милицией были обнаружены семь трупов мужчин, все с огнестрельными ранениями. Соседи позвонили в милицию, услышав стрельбу в доме. Все семеро убитых принадлежали к одной преступной группировке, возглавлял которою некто Сухой.

— Кто этот Сухой? Какое отношение он имеет к нашим делам? — спросил Мальков.

— Бандит, рэкетир, — ответил Мостовой, — в свое время, отсидел пять лет за бандитизм. Выйдя на свободу собрал вокруг себя бригаду, занимался рэкетом, вымогательством. Но, действовали они крайне осторожно, осмотрительно, громких дел за ними не числилось. В общем, зацепить их милиция не могла. Несколько раз Сухой и его люди задерживались. То на каких-то разборках с конкурентами их поймают, то по подозрению в вымогательстве задержат, но все время они выпускались. Милиция подозревала, что бригада Сухого, кроме тряски коммерсантов, занимается еще какими-то, более серьезными делами. Уж больно грозная репутация была у этого Сухого, в своей криминальной среде. Конкурирующие банды его побаивались. Однако, ни какими конкретными фактами оперативники не располагали, пока, позавчера ночью, не стали обыскивать квартиру, где были убиты все семеро членов бригады.

— Как это случилось, — задал вопрос Мальков, — кто их порешил и за что?

— Ну, таких людей всегда есть за что, — усмехнулся в ответ Мостовой, — по предварительным данным следствие предполагает внутриусобную разборку. У двоих трупов в руках находились три пистолета, из которых были убиты остальные пятеро. В свою очередь, эти двое погибли от пуль, выпущенных из оружия других членов банды. Эти двое в банде Сухого были на вторых ролях. Возможно, они решили восстановить статус-кво, но это предварительная версия. Я не исключаю так же версию, что это дело рук конкурентов Сухого, которые, замочив своих врагов, подстроили это дело так, как будто это междуусобная разборка.

Мостовой вынул из стола папку и, положив ее перед собой, раскрыл.

— Но, главное не в этом. В конце концов, убийство Сухого и его бандитов меня не сильно волнует. Подобные убийства мы называем санитарными. Дело в другом — в найденных в доме Сухого при обыске уликах, указывающих на то, что его банда занималась заказными убийствами. В том числе, эти люди являлись непосредственными исполнителями покушений на Семенова, Розанова и на вас.

Мостовой посмотрел на Малькова с Игорем и продолжил:

— В частности, в квартире были найдены ваша фотография, господин Мальков, и Кустова. Наверняка там были фото Розанова и Семенова, но они были уничтожены, так как заказы были выполнены. Убить вас и Кустовым еще только предстояло, поэтому, на всякий случай, фотографии хранились. Кроме фотографий, на которых были обнаружены отпечатки пальцев Сухого и еще нескольких его человек, в доме был найден блокнот, в котором на против фамилий Мальков и Кустов значились адреса их место обитания. В частности: квартиры, дачи, адреса родителей. Напротив фамилии Кустов значился еще и адрес, проверив который мы выяснили, что это адрес съемной квартиры, в которой проживает молодая одинокая девушка, похоже это любовница Кустова. Как вы сами видите, сведения достаточно подробные. Бандиты знали о вас многое и могли ожидать вас по любому из этих адресов. Ко всему прочему, в доме был обнаружен большой арсенал оружия, который хранился в, тщательно замаскированном, тайнике в подвале дома. Пистолеты, автоматы, а также взрывчатка похожая по типу на ту, которой был взорван Семенов с женой, в подъезде своего дома.

— Таким образом, можно констатировать тот факт, что непосредственные исполнители убийства найдены, — подвел итог длинной речи Мостового Игорь.

— Да, — подтвердил Мостовой, — но к сожалению, пока, нам это мало помогло в поисках заказчика этих убийств.

— И, видимо, уже не поможет, — угрюмо произнес Мальков, — киллеры мертвы, а мертвые, как всем известно, не говорят.

В этот момент, в кабинете Мостового появился капитан Юрков. В руке он держал небольшую записную книжку в синей обложке. Услышав последнюю фразу Малькова, Юрков живо отреагировал на нее:

— Ну не скажите, бывает и мертвые могут кое-что подсказать, — и повернувшись к Мостовому Юрков произнес, — есть информация.

Мостовой, глядя на Игоря и Малькова, секунду другую размышлял можно ли при них говорить, после чего, махнув рукой, сказал:

— Ладно, выкладывай, что там у тебя?

Юрков, помахав записной книжкой, произнес:

— Это записная книжка Сухого. Мы сейчас проверяем все телефончики, которые у него здесь занесены. Фамилии конечно не указываются, против каждого телефона стоит что-то вроде клички или инициала. Интерес в нашем деле может представлять вот этот телефончик, записанный, кстати, не так давно. Кличка — Отморозок. Мы проверили, этот телефон зарегистрирован за фирмой, возглавляемой неким Борисом Сичкиным.

Юрков замолчал и в кабинете на минуту воцарилась тишина, которую прервал Мостовой. Он растирая лоб пальцами рук, произнес:

— Это пусть и косвенная, но все же улика, указывающая на связь Сичкина с Сухим. В совокупности со всем прочим, что мы имеем против Сичкина, это является сильным ударом по нему.

— Пришла пора хорошенько взять в оборот этого коммерсанта, — заметил Юрков.

— Другого выхода у нас, пока, нет, — ответил ему Мостовой.

… Виталий слушал диктора телевидения и не верил ушам своим. Точнее, отказывался верить. Все сказанное, ему казалось злой шуткой над ним, но дикторы не шутят, тем более на подобные темы. Только что в информационном телевыпуске, в разделе криминальных сообщений, прошла информация о том, что вчера вечером в своем частном доме был убит, вместе со своими подручными, уголовный авторитет по кличке Сухой.

Прибывшие на место происшествие милиция обнаружила семь трупов с огнестрельными ранениями. И все же Виталий воспринял эту информацию, как злую насмешку судьбы над ним. Вечером он сел к телевизору с тайной надеждой в душе услышать очередное сообщение о гибели своего врага. Однако, услышал он совсем иное. Виталий понял, что у него больше нет исполнителей его заказов и большие деньги потрачены в пустую.

Его даже не интересовало кто и за что убил Сухого и его компанию. В данным момент, его не интересовало даже то, что после смерти Сухого он сам подвергается большому риску быть вычисленным ментами, так как Сухой мог оставить какие-либо улики, выводящие ментов на Виталия. Он думал лишь об одном. О том, что все ради чего он жил последние годы, все то, ради чего стоически переносил недуги и удары судьбы, все это — обрушилось в одночасье. Он так и не смог полностью реализовать план мести своим врагам.

«Все, что мне остается, после этого провала, — подумал Виталий, — это пустить себе пулю в лоб.» Виталий прекрасно понимал, что менты рано или поздно выйдут на него. Надеяться на то, что Сухой все подчистил за собой, Виталий не мог. А одна мысль о том, что его могут арестовать и посадить в камеру, вызывала у него нервную дрожь. Без лекарств и привычных для него бытовых условий Виталий долго бы не продержался. Не говоря уже о сроке заключения, который он мог получить, в случае своей поимки и осуждения. Он подошел к письменному столу и достал из ящика пистолет ТТ, купленный им когда-то у того же Сухого.

Виталий сидел на диване держа в руках пистолет и уставившись неподвижным взглядом в пространство перед собой.

«Господи, как бездарно кончается жизнь. Все мои начинания закончились крахом. Я даже не смог отомстить своим врагам. Двое из четырех останутся жить и радоваться жизни, будучи виновными в том, что исковеркали мою жизнь.»

Виталий передернул затвор пистолета, вогнав патрон в ствол. В этот момент, словно подстегнутая щелчком затвора, ему в голову пришла спасительная, как ему показалось, мысль. Глупо было бы уходить на тот свет вот так вот — одному. Можно было бы прихватить с собой кого-нибудь из своих обидчиков.

Эта мысль словно оживила Виталия. Его мозг лихорадочно заработал, составляя план ближайших действий. Во-первых, необходимо срочно покинуть эту квартиру, так как менты рано или поздно нагрянут сюда. Во-вторых, нельзя было больше появляться на работе. Третье, что необходимо было сделать — это снять квартиру.

Виталий стал лихорадочно собирать вещи. Собрав все необходимое в большую сумку, содержимое которой в основном составляли лекарства, он бросил туда пистолет и всю имеющуюся у него денежную наличность. После этого, он взяв вчерашний выпуск газеты «Вечерний город», принялся изучать раздел объявлений о сдаче в аренду квартиры. Сделав три звонка, наконец, он договорился с одним арендатором о встрече на завтрашнее утро.

Выйдя из квартиры в пять утра, Виталий, проходя мимо почтового ящика, заглянул в него. В ящике валялась повестка из милиции, в которой его просили явиться сегодня для беседы в региональное управление по борьбе с организованной преступностью. «Первая ласточка от ментов», — усмехнулся Виталий про себя.

В девять он встретился с хозяином квартиры, которую собирался арендовать, а в десять уже вселился в нее.

Глава девятнадцатая

Мостовой позволил наблюдать Игорю за допросом Сичкина. Игорь сидел в маленькой темной комнатке и через односторонне прозрачное стекло наблюдал за соседним помещением, в котором за столом, на против Мостового, сидел полный мужчина лет тридцати пяти — сорока.

У него было одутловатое, мясистое лицо, черные кудрявые волосы были давно не мыты и падали на лоб бесформенными прядями. Большие светло-серые глаза смотрели настороженно и одновременно самоуверенно. Откинувшись на спинку стула, мужчина курил, выпуская струи воздуха в потолок.

— Вот что, Борис Яковлевич, я вам скажу, — обратился к нему, сидящий спиной к Игорю, Мостовой, — пока это только предварительная беседа, поэтому, я и попросил вас не вызывать адвоката. От того, как она пройдет зависит многое. От нее зависит насколько жестко и беспощадно мы будем действовать в отношении вас.

— Я только одного не понимаю, — перебил его Сичкин, — коли это неофициальная беседа, почему меня здесь держат под стражей. Меня арестовали в Москве, как беглого каторжника, и привезли сюда под конвоем, а теперь, вы объявляете мне, что у нас неофициальная беседа, от которой многое чего может зависеть.

— От того насколько человек, совершивший преступление откровенно, рассказывает об этом зависит насколько ему смягчат приговор.

— Я не преступник и ничего предосудительного не совершал, поэтому последний ваш тезис неуместен, — отпарировал Сичкин.

— Ой ли, Борис Яковлевич, — воскликнул Мостовой, — а я вот уверен в обратном. Более того, я убежден, что после моего рассказа о тех фактах, которые имеются в нашем распоряжении, вы сами поймете в каком положении вы очутились. Вам предъявят обвинение в организации шантажа, вымогательства, с применением насилия в отношении руководства компании «Малькус».

— Это все бездоказательно, — тут же ответил Сичкин.

— Доказывать вам я буду не сейчас, а в суде. Могу лишь сказать, что у меня есть заявления нескольких свидетелей подтверждающих, что на офис фирмы «Малькус» было совершено нападение спецотделом ФСБ, в результате которого, подвергшийся физическому, а так же психологическому воздействию президент компании Мальков. Последний подписал документы о продажу вам контрольного пакета акций предприятия, которое раньше было вашей совместная собственностью. Как вы думаете, почему полковник Беличенко до сих пор не дал вам знать о себе своей поддержкой вас.

Сичкин настороженно смотрел на Мостового и молчал.

— Да потому, — продолжил Мостовой, — что ему сейчас не до вас, своего информатора. У него сейчас своих проблем по горло.

Мостовой пультом управления включил видеомагнитофон. На экране телевизора появилась картинка со сценой видеозаписи, принесенной Мостовому Бибиковым. Сичкин напряженно всматривался в сцену, в которой Беличенко заставляет подписать Бибикова какие-то бумаги. Мостовой не стал долго крутить видеопленку и отключив видеомагнитофон снова обратился к Сичкину:

— Дело на полковника Беличенко передано в прокуратуру и в управление собственных расследований ФСБ России. Так что, помощи с этой стороны можете не ждать. Но меня сейчас интересует даже не этот факт. Я уверен в том, что на судебном процессе Беличенко не будет с вами церемониться, потому что сочтет себя подставленным вами.

— Чем же я его подставил? — быстро спросил Сичкин.

— Серией заказных убийств, организованных и оплаченных вами! — гаркнул Мостовой, треснув кулаком по столу. — Именно после наезда на компанию «Малькус» полковника Беличенко и его людей по вашей просьбе, начался отстрел руководящего состава компании «Малькус». В один день было совершено покушение на президента компании Малькова, к счастью закончившейся провалом, а также убийство члена совета директоров «Малькуса» и директора одной из его дочерних фирм Семенова. Через несколько дней был убит еще один из руководящих работников АО «Малькус» Олег Розанов. Все три нападения были совершены крайне жестоко. Во всех трех случаях были жертвы среди посторонних людей, в том числе и детей. Вы понимаете на кого в первую очередь могли подумать, как на исполнителя этих убийств? На полковника Беличенко — вашего покровителя.

Сичкин молчал, лихорадочно обдумывая все то, что ему сказал Мостовой.

— Тем более, вам не придется ждать поддержки Беличенко, когда я передам ему доказательства того, что вы спутавшись с отъявленными бандитами, явились организатором столь кровавых расправ.

— Вы с ума сошли, — заорал Сичкин, — я не имею к этим убийствам никакого отношения, я здесь вообще не причем. Какие тут могут быть доказательства?!

— Послушайте, Сичкин, — уже более спокойным голосом заговорил Мостовой, — в ваших интересах рассказать всю правду. Но коль вы и дальше собираетесь валять дурака и отпираться, придется мне немного растолковать вам суть дела. Хроника событий следующая. Сначала совершается наезд на фирму Малькова. Мальков угрожает вам и уверяет вас в том, что не оставит это дело безнаказанным. Вы, в срочном порядке, покидаете город и уезжаете в Москву. Сразу после этого, на Малькова и Семенова совершаются покушения. Вы приезжаете из Москвы, даете показания следственным органам, начавшим расследование и тут же отбываете обратно в столицу. Через несколько дней после этого, убивают Розанова. Но, вам не повезло. При непонятных обстоятельствах, погибает вся бригада киллеров, которая совершала заказные убийства. В их доме находят улики подтверждающие это, а так же… их связь с вами. В записной книжке главаря указан ваш рабочий телефон. Кроме этого, найдена крупная сумма денег в банковской упаковке банка «Торгоград», в котором у вашей фирмы открыт расчетный счет. Уверяю вас, что найдутся свидетели, подтверждающие, что видели вас в компании Сухого, где-либо. Это дело времени.

— Это все — косвенные улики, — закричал испуганный Сичкин, — я не знаю кто такой Сухой и никогда в жизни его не видел. Я понятие не имею, как к нему попал мой рабочий телефон и зачем он ему, вообще, нужен. Все это выглядит как чистейшая подстава под меня. У меня нет и не было никакой надобности убивать директоров компании «Малькус».

— Мотив ясен — экономические споры. Средства у вас так же есть, у вас процветающая фирма. Деньги, судя по дате на упаковке, были изъяты из банка совсем не давно. Мы проверили сегодня вашу бухгалтерию. Деньги действительно снимались на днях и проводились по статье «хозяйственные расходы». Веселенькое у вас хозяйство, — усмехнулся Мостовой.

— Я деньги со счета не снимаю. У меня для этого целый штат людей. К тому же, я в отпуске и отошел на время от дел. Знаю о них только со слов своих подчиненных. Всей деятельностью фирмы руководит мой заместитель Виталий Бурцев. Спросите у него, на какие хозяйственные нужды снимались деньги со счета.

— Спросим, не волнуйтесь, — сказал Мостовой, — но уверен, что вам будет тяжело убедить суд в том, что в фирме где вы хозяин, денежные потоки вами не контролируются, даже если вы в отпуске.

Через несколько минут, в комнате для допросов зазвенел звонок. Звонил Игорь давая понять Мостовому, что им надо срочно переговорить. Мостовой нехотя поднялся и, ничего не сказав Сичкину, вышел из кабинета. Войдя в соседнюю комнату, Мостовой хмуро спросил Игоря:

— В чем дело?

— Он назвал фамилию Бурцев.

— Ну и что? — тут же спросил Мостовой, но через секунду он, нахмурившись, задумчиво повторил эту фамилию, — Бурцев. Какой Бурцев? Это тот, который… — он не договорил.

— Может это тот Бурцев, который в свое время пострадал от действий Малькова и его друзей.

— Уточнить немедленно, — сказал Мостовой, обращаясь к Юркову.

— Я уже уточнил, — ответил Юрков, — позавчера некоему Бурцеву прислали повестку на дом, чтобы он явился на собеседование к нам. Я только что звонил в фирму Сичкина и попросил Бурцева Виталия Андреевича. Мне сказали, что заместитель директора сегодня на работу не вышел.

— Уточнить все окончательно. Если все совпадает, то немедленно группу захвата к нему домой.

Далее события развевались своим чередом и к вечеру этого же дня Юрков докладывал в кабинете Мостового обстановку. Кроме Мостового в кабинете присутствовали Игорь и Ольга, заехавшие к нему после работы.

— Когда мы уточнили, что все данные совпадают и это тот же самый человек, который в свое время проходил у нас по делу как пострадавший и который в последствии забрал заявление на Малькова и компанию, мы отправились к нему домой. На работе его сегодня не было, дома телефона у него нет. Сотруднику, ездившему его навещать, никто не открыл. Мы пригласили участкового и понятых и вскрыли его квартиру. Как я и предполагал в ней никого не было. Мы осмотрели квартиру, но почти ничего интересного для нас не нашли, кроме лекарств, говорящих о том, что здоровье у этого Бурцева, образно говоря, «не фонтан». На его квартире мы оставили засаду. Кстати, телефон который был в записной книжке Сухого, это непосредственный телефон Бурцева, стоящий в его кабинете. В квартире наблюдаются приметы спешного покидания ее: дверца шкафа открыта, часть вешалок пустуют, многие пузырьки в аптечке повалены, видимо неаккуратно хватал необходимые ему лекарства, в раковине на кухне немытая посуда.

— Похоже на то, что парень подался в бега, — сделал предположение Мостовой, — я думаю надо не медленно отдавать документы на розыск. Юрков, найди его письма или какие-нибудь документы, где остались его отпечатки пальцев и отдай на экспертизу. Если заказчик убийств Бурцев, то на фотографиях, переданных Сухому, должны быть его отпечатки пальцев.

— Хорошо, завтра с утра этим займусь, — согласился Юрков.

Когда Юрков вышел из кабинета, Мостовой посмотрел на Игоря и Ольгу и произнес:

— Вот так. Странно повернулось это дело. Неужели инициатором всех этих трагедий, всей этой крови, является один человек, который просто мстит своим давнишним обидчикам.

Глава двадцатая

Виталий встал с кровати и посмотрел на часы, лежащие на прикроватной тумбочке. Время было десять утра.

«Пора, — решил он, — Надо идти. В одиннадцать сменяются охранники, дежурившие в квартире Малькова».

За этой квартирой Виталий наблюдал уже три дня. Все эти три дня он приходил в свое новое жилье очень поздно. Он был измотанный и уставший до такой степени, что сразу бросался на сетчатую кровать и засыпал мертвым сном. Слежка за домом Малькова давалась ему крайне тяжело. Главным образом из-за его нездоровья. Однако, он выдержал и это. И решающий удар он запланировал на сегодняшний день. Именно сегодня он намеревался осуществить то, что задумал три дня назад. Вчера вечером он разработал детальный план действий.

Несмотря на то, что Виталию категорично было запрещено пить спиртное, перед выходом из квартиры он сделал несколько больших глотков из бутылки коньяка, купленной им вчера в соседнем магазине. Коньяк был не слишком высокого качества, но свою функцию выполнил — кровь в его жилах заиграла и Виталий почувствовал какой-то кураж.

Выйдя из дома, Виталий прошелся по скверу, расположенному по пути его следования. На какую-то минуту он остановился и постоял с закрытыми глазами. Впервые, за весь апрель солнце было по настоящему весенним и его лучи приятно ласкали кожу лица. В эту минуту, ему вдруг сильно захотелось вот так вот, просто греться на солнышке, радуясь, как все живое, приходу весны во всех ее проявлениях: в звонкой капели, в набухших почках на деревьях, в радостном пении птиц. Но, это его желание было подавлено какой-то глубинной темной силой, живущей внутри Виталия. Именно эта сила помогала ему жить все эти последние годы, когда, казалось, что жить просто не возможно. И именно эта сила, сейчас, заставила идти туда — к дому своего врага. Идти и убивать.

Мальков вместе с женой и шестилетней дочерью жил в кирпичной девятиэтажке в престижном районе города на набережной Волги. Его трехкомнатная квартира располагалась на седьмом этаже этой девятиэтажки.

Виталий подошел к подъезду дома, где располагалась квартира Малькова и, набрав нужный код на замке входной двери, который он знал заранее, проник в подъезд, поднявшись пешком на шестой этаж.

Виталий знал, что Мальков уезжал на работу в сопровождении охраны в районе девяти часов. В квартире кроме жены, дочери и охранника никого не было. Охранник дежурил сутки, после чего заменялся в одиннадцать часов другим. Эти выводы Виталий сделал, наблюдая за домом Малькова. Кроме того, он сделал еще одно наблюдение, которое как он надеялся, позволит ему проникнуть в квартиру Малькова.

У охранников, дежуривших в квартире Малькова, был принят условный звонок. Каждый раз, когда кто-либо из них являлся в одиннадцать утра сменять другого, то сменщик звонил в дверной звонок мелодией, напоминающей «Спартак — чемпион». Виталий узнал это уже на второй день, когда так же, как сегодня сидел на шестом этаже и, прислушивался к тому, что скажут друг другу охранники при встрече, на сколько замков запирается дверь, какова, вообще, процедура смены охраны.

Через окно на лестничной клетке он увидел, подъехавший к подъезду, автомобиль. Из него вышел высокий молодой парень в кожаной куртке и, распрощавшись с шофером, который тут же отъехал, направился к подъезду. Через минуту, на седьмом этаже остановился лифт и еще через несколько секунд Виталий услышал знакомую ему уже мелодию, которую охранник извлекал с помощью дверного звонка. Раздалось щелканье замков и дверь открылась.

— Ты сегодня как часы, — сказал охранник, впускающий входящего в квартиру.

— Просто знакомый подвез на машине.

Когда дверь за ним закрылась Виталий расстегнул молнию своей куртки и вынул из-за пазухи пистолет, к дулу которого был привинчен глушитель. Сняв пистолет ТТ с предохранителя, Виталий приготовился. Ждать пришлось не долго — минут через пять, дверь снова открылась и в коридоре послышался разговор охранников, прощающихся друг с другом. Дверь, за сдавшим смену охранником, захлопнулась, он вызвал лифт и тут же уехал на нем, поскольку последний стоял на седьмом этаже.

Виталий выждал несколько секунд и, поднявшись на седьмой этаж, позвонил в дверь условным звонком охранника. Прижавшись к стене, чтобы его не было видно в глазок, Виталий затаился в ожидании. Секунды тянулись крайне долго, но, однако, его расчет оправдался. Охранник подумав, что вернулся его коллега, забывший что-либо в квартире, стал открывать дверь. Замки снова защелкали и дверь медленно открылась.

Виталий мгновенно выскочил из своего укрытия и, вскинув пистолет, почти в упор выстрелил два раза в грудь удивленного охранника, стоящего на пороге квартиры. Охранник покачнулся, глаза его закатились и он, судорожно хватаясь руками за косяк двери, стал падать. Виталий подхватил его и внес в квартиру, после чего он закрыл за собой дверь.

— Кто пришел, Андрей? — послышался из комнаты вопрошающий голос жены Малькова.

В следующий момент, в коридор вбежала маленькая девочка со светлыми волосами, заплетенными сзади в косичку. Она удивленно уставилась своими большими голубыми глазами на совершенно незнакомого ей человека. Виталий заговорщицки приставил ствол пистолета к губам. Подойдя к девчонке, схватил ее одной рукой, приподнял, после чего он прошел в в зал квартиры.

В этот момент, там находилась жена Малькова — высокая блондинка лет тридцати. Она с ужасом посмотрела на незнакомого вооруженного мужчину, держащего на руках ее дочь.

— Вика, — чуть слышно промолвила мать, обращаясь к дочери.

Но Виталий направил на нее дуло пистолета и грубо скомандовал:

— Заткнись, сука, иначе тебе и твоему чаду конец.

Виталий огляделся и увидел на журнальном столике телефон. Он ткнул дулом пистолета в телефонный аппарат и снова скомандовал супруге Малькова:

— Быстро подойди к телефону и возьми трубку.

… Они сидели в кабинете втроем: Мальков, Игорь и Ольга. Мальков сидел в своем кресле за рабочим столом. На его изможденном, измученном бессоницей лице, не отражалось ни каких эмоций. Он задумчиво смотрел в какую-то точку на своем столе. Руки его безвольно лежали на подлокотниках кресла. В одной из них, между пальцами, была зажата зажженная сигарета, на которую тот не обращал никакого внимания. Наконец, сигарета истлела на столько, что стала обжигать пальцы Константина. Он медленным жестом встряхнул высокий столбик пепла в пепельницу, стоящую на столе и загасил окурок.

— Подумать только, — произнес он, — сколько людей погибло и сколько еще могло погибнуть, и все это из-за одной ошибки, совершенной нами когда-то очень давно. Кто мог предполагать такие последствия?

— Никому не дано знать, — сказал Игорь, — чем отзовется для человека его слово или дело в будущем.

— Я ведь даже забыл об этом Бурцеве. Думал, что у него все образовалось и пришло в норму. Я знал, что он работает, но не знал, что у Сичкина. Говорили, что у него были проблемы со здоровьем, но я не знал, что на столько серьезные. По словам Мостового, он жил на одних лекарствах.

— Жизнью это назвать сложно. Он жил лишь ради того, чтобы добраться до вас, рано или поздно. И когда наступил удачный момент, он стал осуществлять свои планы, — произнес Игорь. — Деньги он своровал у Сичкина. В общей сложности он изъял из фирмы восемьдесят тысяч рублей. Плюс свои накопления, которые он сумел сделать. Он умело воспользовался ситуацией, когда началась война между вами и Сичкиным. Поэтому, поначалу все, подозревая Сичкина, стали искать людей, наехавших на вас, которые в последствии оказались совсем не ментами, а сотрудниками ФСБ. Но пока во всей этой мешанине разбирались, нанятые им киллеры действовали, совершая одно покушение за другим.

— Его ищут? — спросил Мальков.

— Да, — ответил Игорь, — его фотографию отдали в розыск, прокурор выписал санкцию на его задержание. На фотографиях, найденных у Сухого, обнаружены отпечатки пальцев Бурцева. Кроме того, соседи опознали его фотографию, сказав, что видели не раз, как Бурцев приходил к Сухому.

— Вы думаете, что он сбежал? — спросил Мальков, глядя на Игоря и Ольгу.

— Не знаю, — сказал Игорь.

— А я думаю, что нет, — ответила Ольга, — долго ему не пробегать. С его здоровьем это практически невозможно. Наверняка и денег у него осталось не много. Скорее всего он затаился и попытается сам сделать то, что не смогли сделать наемные киллеры.

— О господи, — тяжело вздохнул Мальков, но взяв себя в руки произнес:

— Ладно, чему быть того не миновать. В конце концов за все надо платить.

В этот момент в кабинете раздался телефонный звонок. Мальков нехотя поднял трубку и произнес:

— Да, слушаю, Мальков у телефона.

В трубке он услышал взволнованный голос своей супруги, Марины:

— Костя это я. Я прошу тебя, немедленно приезжай домой. Дело в том… Дело… Ну, в общем, Вика простудилась. Мы сегодня гуляли. После этого, у нее началась сильная температура, очень сильная. Я очень боюсь за нее, приезжай немедленно домой, я очень прошу тебя.

— Успокойся, — сказал Мальков, — я все понял… слышишь, я все понял. Сейчас я приеду.

Мальков медленно положил трубку и грустно улыбнулся Ольге и Игорю, которые внимательно смотрели на него.

— Вот еще беда, — произнес Константин, — дочь заболела. Пошла сегодня гулять и простудилась… Сильно… Я поехал домой.

Мальков поднялся и, не одевая плаща, быстро вышел из кабинета. Ольга и Игорь сидели минуту другую в некотором оцепенении. Потом они встали и так же вышли из кабинета. Игорь с удивлением заметил, что охранники Малькова сидят в приемной.

— Почему он поехал без охраны? — удивленно спросил Игорь Ольгу, когда они спустились на первый этаж.

— Не знаю, — ответила Ольга, — наверно он был так взволнован, что забыл сказать, что уезжает.

Неожиданно Игорь, открывая дверь своего кабинета, остановился и резко повернулся к Ольге:

— Послушай, какая к черту могла быть прогулка, — взволнованно произнес он. — Дочь не могла сегодня быть на прогулке, так как охранникам было категорически запрещено выпускать кого-либо из дома, в связи с мерами безопасности.

— В таком случае, — медленно произнесла Ольга, — это подстава.

Они, не сговариваясь, оба бросились к выходу из здания. Мальковской «Вольво» уже уехал. Тогда они побежали к своей БМВ. Игорь прыгнул на водительское место, Ольга села рядом с ним. Игорь, заведя мотор, на высокой скорости тронул машину с места, помчавшись по улице. Он вынул из кармана трубку сотового телефона и, передав ее Ольге, сказал:

— Позвони Малькову на сотовый и предупреди об опасности.

Ольга быстро набрала, названный Игорем номер. Но ей долго никто не отвечал. Наконец, в трубке послышался женский голос секретарши Константина:

— Да, вас слушают. Приемная Малькова.

Ольга выключила трубку и сказала Игорю:

— Мальков оставил сотовый на работе, его взяла секретарша.

— Тогда звони Мостовому.

Когда они подъехали к дому Малькова Игорь, едва въехав во двор, увидел стоящую у подъезда «Вольво». Но, Малькова в ней уже не было. Шофер сказал, что Мальков только что поднялся к себе домой. Игорь и Ольга мгновенно бросились в подъезд. Лифт был занят, поэтому они пешком поднялись на седьмой этаж. Остановившись перед дверью ведущую в квартиру Малькова, оба увидели, что она слегка приоткрыта.

— У нас есть оружие? — спросил Игорь.

Ольга вынула из кармана газовый пистолет, который они обычно хранили в бардачке БМВ.

— Только этот пугач, — сказала Ольга.

— Можно сказать, что оружия у нас нет, — ответил Игорь, — дай его лучше мне. Бурцев может не поверить, что ты хорошо стреляешь, он же не знает тебя.

Ольга передала Игорю пистолет и он аккуратно открыв дверь вошел в коридор. За ним последовала Ольга. В коридоре они обнаружили мертвого охранника. Ольга дотронулась двумя пальцами до артерии на его шее, для того чтобы убедиться в этом окончательно. Она отогнула полу пиджака охранника и вынула у него из кобуры пистолет Макарова. Теперь они были вооружены. Вместе они отправились по коридору в сторону зала. Но, не успели они пройти и несколько шагов, как громкий мужской голос закричал:

— Кто там еще? Зайти в зал немедленно и бросить оружие, иначе ребенку конец.

Ольга и Игорь почти одновременно вошли в зал.

Глава двадцать первая

Перед ними открылась следующая картина. В центре зала на стуле сидел молодой человек с очень бледным, с зеленоватым оттенком, лицом. Левой рукой он прижимал к себе малолетнюю дочь Малькова, Вику. В правой руке он держал пистолет, дуло которого было приставлено к голове девочки. Испуганный ребенок молчал, глядя на стоящего перед ней отца широко раскрытыми глазами. Мальков стоял перед этой парочкой подняв руки и сложив их на затылке. В ногах у сидящего на стуле мужчины, на полу, лежала жена Малькова, Марина. Ее светлые волосы на задней части головы были заляпаны кровью.

— Ты все же пришел не один, — сказал, сидящий на стуле, Виталий, — ты соврал мне, когда вошел сюда.

— Зачем ты убил мою жену? — спросил его Константин.

— Эта стерва тоже обманула меня. Она предупредила тебя о том, что здесь происходит. И за это поплатилась.

— Она правильно сделала, что предупредила меня. Если бы я не знал что ты здесь, я бы, по привычке, пришел сюда с охраной. Но, я знал кто меня здесь ждет и поэтому пришел сюда один. Я надеялся, что получив меня, ты оставишь в живых мою жену и дочь.

— А эти? — с усмешкой кивнул на Игоря и Ольгу Бурцев, — это твои тени, что ли?

— Он не знал, что мы приедем, — ответила Ольга держа на прицеле Бурцева, — мы это поняли со слов жены, которые он нам передал, и сами приехали сюда.

— Ну что ж, зрители нам не помешают, — сказал Виталий, — только бросьте оружие и немедленно.

— Нет, — категорично заявил Игорь, — если мы бросим оружие, мы все в вашей власти и тогда вам точно ничто не помешает.

— Вы думаете, что ваши стволы меня могут остановить, — усмехнулся Виталий, — вы глубоко заблуждаетесь. Меня уже не что не сможет остановить. Виновные в любом случае будут наказаны.

— В чем виновата, эта девочка у вас на руках и эта женщина, которую вы убили? — задала вопрос Ольга.

— А в чем виноват был я, за что эти мерзавцы так поступили со мной? Кто дал им право лишать меня здоровья, семьи, детей, которые у меня могли родиться, но не родятся. Все то, что с ними случится это будет плата за то, что сделали они.

— Остановитесь, — сказал Игорь, пытаясь отговорить Бурцева от решительных действий.

Он видел как стекленеют его глаза, полные ненависти и отчаяния. Игорь понимал, что перед ним сидит психически не совсем здоровый человек и судорожно попытался вразумить его словами.

— Не стоит этого делать для вашей же пользы. Отпустите девочку и вы уйдете отсюда. Мы не будем вас преследовать. Достаточно уже крови и убийств. Вы уедите в другой город, смените фамилию, начнете новую жизнь. Поверьте в жизни еще есть радости, которые вы можете испытать.

Бурцев в ответ лишь ухмыльнулся и произнес тихим голосом:

— Не говорите со мной, как с мальчишкой. Вы все знаете, что я давно уже мертв, меня нет. Осталась лишь тень, которая существует только лишь для того, чтобы отомстить моим убийцам и отомстить жестоко.

Следующим движением Бурцев вскинул пистолет и выстрелил в Малькова. Мальков покачнулся, удивленно поглядел на на свою грудь. На белой рубашке расплывалось красное пятно. Ноги его подкосились и он рухнул на пол, упав рядом со своей женой.

Все это произошло на столько неожиданно, что ни Ольга, ни, практически безоружный, Игорь, ничего не смогли сделать. Бурцев вновь, быстрым движением, приставил пистолет к голове заплакавшей дочери Малькова и громко закричал:

— Стоять. Не шевелиться. Если вы хотите, чтобы эта девчонка осталась жива, оба отойдите в сторону. Быстро!

Не смотря на то, что Ольга тщательно целилась, Бурцев так близко держал девочку, что она так и не решалась на выстрел, боясь задеть при этом ребенка. И не смотря на то, что она была классным стрелком, именно этот фактор оказывал решающее воздействие на то, что она до сих пор не отважилась на выстрел.

Повинуясь приказанию Бурцева они оба медленно отошли, в сторону от дверей. Бурцев встал и прижимая к себе ребенка осторожными шагами отправился к выходу. Наконец, он скрылся в коридоре и побежал к входной двери. Но, едва он оказался на лестничной площадке, как услышал топанье тяжелых ботинок и щелканье затворов. По лестнице вверх явно подымались вооруженные люди. Это были бойцы СОБРа. В этот же момент, на лифте поднимался подполковник Мостовой.

Бурцев понял, что его обложили и он стремительно побежал вверх по лестнице, неся в руках ребенка. Едва он успел скрыться, на лестничную клетку выскочила Ольга, с пистолетом в руках. Мгновенно оценив ситуацию она поняла, что Бурцев устремился на крышу и бросилась за ним вдогонку. Игорь остался в квартире и должен был вызвать скорую помощь для Малькова и его жены, которые как он выяснил еще дышали.

Достигнув чердачного двери, ведущей на крышу девятиэтажки, Ольга осторожно высунула голову в дверной проем. Снаружи послышались два приглушенных хлопка и две пули, выпущенные Бурцевым по Ольге показавшейся в дверях, пролетели над ее головой отбив штукатурку в стене за спиной Ольги. Однако, Ольга сгруппировавшись, прыжком выскочила на крышу и спряталась за выступом вентиляционной трубы. Когда она выглянула из-за трубы, то увидела Бурцева, стоящего вместе с ребенком у края крыши.

Он стоял метрах в десяти от Ольги, она снова попыталась прицелиться и снова тот же эффект. Психологическое волнение было на столько высоко, что она не решалась на выстрел. Она медленно перебегая от трубы к трубе стала подбираться к Бурцеву и девочке, сократив расстояние метра на три.

В это время на крыше появились Игорь, Мостовой и несколько СОБРовцев, которые так же взяли Бурцева на прицел. Однако стрелять в Бурцева никто не мог. Он стоял у самого края крыши, по прежнему держа в руках плачущую девочку, приставив к ее голове пистолет.

— Ну что? — заорал он, — зрителей стало больше? Сейчас вы все увидите настоящее шоу, сейчас вы увидите как черный ангел смерти уносит с собой в небытие невинное созданье. Мой полет с крыши дома на пару с этой девочкой останется у вас в памяти на всю жизнь. Итак, мы начинаем, — сказал он и попятился.

Но, в этот момент как только он перестал говорить его лицо исказила страшная гримаса. Все тело Бурцева невыносимая пронизывала острая боль. Начался очередной приступ его болезни. Лицо его сильно побледнело, руки ослабли. Он слегка выпустил ребенка и этого Ольге было вполне достаточно так как на секунду, другую он раскрылся. Грянул выстрел, затем другой. На лбу Виталия образовались две красные точки. Руки его безвольно опустились и он стал заваливаться на спину.

В этот момент, Игорь и Мостовой бросились к ребенку. На огромной скорости преодолев за считанные секунды расстояние между собой и Бурцевым, Игорь схватил ребенка, падающего вместе с Бурцевым с крыши дома, за руку и рывком прижал к себе. Бурцева никто не хватал. Его безжизненное тело перевалилось через бортик крыши и пролетев несколько секунд, глухо ударилось о землю.

Эпилог

Наступил май, была его первая суббота. Утром в квартире Дубровиных сидели Александр Владимирович, Игорь и Ольга. Дубровин-старший читал газету, которую он только что купил во время утренней прогулки, Ольга и Игорь молча завтракали.

— Странно, — сказал Александр Владимирович, свернув газету и бросив ее на стол. — А вы мне ничего не говорили об этом деле.

— О каком, именно, — встрепенулся Игорь.

— Сегодня в газете большая статья о серии заказных убийств, которые были в нашем городе. Оказывается, это на вашего Малькова покушались, с которым вы работаете. И на его партнеров.

— Да отец, мы не хотели тебе говорить, но это не наши дела, а Константина, — отпивая из чашки кофе, ответил Игорь.

— Оказывается, все это устроил какой-то маньяк, который раньше был ими обижен, — не унимался Дубровин-старший.

— Да, он мстил им. Но, в конце концов, он погиб сам.

— На самом деле, — произнесла Ольга, — он был несчастным человеком и по большому счету его тоже жаль. Его жизнь была исковеркана и он восстанавливал справедливость так, как он ее понимал.

— Я думаю, ты не права, — сказал Игорь, — нельзя восстанавливать справедливость, допуская при этом невинные жертвы. К тому же, я уверен, этот человек получал удовольствие от убийства, как такового.

— А этот ваш Мальков, тут ничего не сказано о его дальнейшей судьбе, он, в конце концов, выжил?

— Да, — ответил Игорь, — и его жена тоже. Этот Бурцев ударил ее рукояткой пистолета по голове, нанеся тяжелую травму черепа. Что же касается Малькова, то этот, вообще, в рубашке родился. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от сердца, при этом не причинив ему серьезного вреда. Такое бывает крайне редко, как сказал мне хирург.

— Да, везет вам на эти истории. Если не вы попадаете в подобные круговерти, то они закручиваются где-то рядом с вами, — сделал вывод отец.

— Но, не будем больше об этом, — сказал Игорь, — у нас, кстати, сегодня должен быть праздник.

— Отлично, — сказал отец, — какой же?

— Вчера, — произнесла Ольга, — у нас оформил турпутевку первый клиент. Один местный бизнесмен поедет в Америку в отпуск.

— В таком случае, — Дубровин-старший поднялся и вынув из холодильника бутылку водки. — Первого клиента надо обмыть хорошенько, тогда и остальные повалят. Ваш бизнес станет процветающим.

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Глава двадцатая

Глава двадцать первая

Эпилог

Реклама на сайте