«Гараж на пустыре»

Лавриков очнулся в больнице, когда его везли на каталке в операционную. В первую минуту не мог понять, где он, почему давит в груди и невероятно тяжело дышать. Потом в памяти всплыло: стремительно и внезапно возникшее откуда-то сбоку тупое рыло грузовика, металлический скрежет тормозов…

«Да как же это?… Именно теперь?» — забилась тревожная мысль. Лавриков попытался пошевельнуться, но резкая боль пронзила его, и он застонал.

— Пострадавший, вам нельзя двигаться. — Лицо медсёстры с большими круглыми глазами склонилось над ним. Он с усилием разлепил сухие губы:

— Ключи… Там ключи… — Каждое слово давалось ему с трудом.

— Успокойтесь, пожалуйста, все ваши вещи в полной сохранности. — Голос медсёстры пробивался точно издалека.

Каталка притормозила у дверей операционной. Чувствуя, что опять теряет сознание, Лавриков хрипло выдохнул: «Ключи от гаража… Очень нужно»… — И провалился в темноту.

На вторые сутки после операции он пришёл в себя, обвёл глазами белый потолок и голые стены больничной палаты, ощутил тупую боль в теле, спелёнутом бинтами, вспомнил опять всё, что случилось, по-детски сморщился и заплакал.

Ближе к вечеру разрешили прийти жене, Нине Андреевне. Он увидел её осунувшееся лицо, хотел ободряюще улыбнуться, но улыбка получилась вымученной.

— Как ты, Сереженька? — тихо спросила жена, садясь на краешек стула.

— Хорошо… Только слабость…, — прошептал Лав-риков, избегая смотреть ей в глаза.

Она осторожно прикоснулась губами к его горячему лбу.

— Я разговаривала с врачами. Говорят, скоро поправишься…,

— Нина, какое сегодня число? — беспокойно спросил Лавриков.

— Число? 25 августа, вторник… А что, Сереженька?

Лавриков помедлил, мучительно пытаясь что-то вспомнить. Лицо его помрачнело.

— Нина… Где ключи… от гаража? Надо в гараж… Пусть придёт Вася…

— Господи, Серёжа, о чём ты сейчас думаешь?! — Нина Андреевна даже руками всплеснула. Но, перехватив умоляющий взгляд мужа, поспешно добавила: — Давай я сама схожу. Ты только скажи, что нужно…

— Нет… Пусть Вася, — упрямо сказал Лавриков и закрыл глаза.

Василий Савельевич Мальцев, давнишний приятель Лаврикова, появился в среду утром, отпросившись с работы.

— Не хотели к тебе пускать, Серёга… Да я прорвался, — заговорил он прямо с порога, поправляя наброшенный на щуплые плечи халат.