Марина Серова Крошка енот и все-все-все
© Серова М., 2016
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016
* * *
Случайная встреча – самая неслучайная вещь на свете…
Хулио Кортасар. «Игра в классики»Солнечные зайчики плясали по стенам моей кухни в тон недавно обновленным ярко-желтым обоям. Я сидела за столом и наслаждалась кофе с круассаном, одновременно читая на планшете новости в мире моды.
За окном бушевала весна: бурлили ручьи, унося с собой зимний сор и депрессию; скворцы заливались пением, выводя рулады на разные лады; свежий воздух пьянил, кружил голову, которая рисковала куда-то укатиться от обилия тепла, света и солнца. Слава богу, моя пока была на месте. А вот Лелькина – похоже, нет. Это я поняла по телефонному звонку, некстати прервавшему мой чудесный процесс кофепития. Впрочем, для Лелькиной головы это вполне нормальное состояние.
– Коновалова, привет! – защебетала Лелька в трубку почти как скворец, только в темпе, увеличенном до аллегро. – Как поживаешь, дорогая, ну супер, у меня тоже все прекрасно, я вот как раз собираюсь в одно экзотическое местечко, и у меня к тебе есть маленькая просьба, ну правда совсем малюсенькая.
Лелька потратила на прелюдию все силы и вынуждена была взять паузу, чтобы запастись воздухом. Набрав его побольше, она выдохнула, стараясь говорить как можно более невинно:
– Ты не могла бы на время приютить у себя Алоизия?
Для начала я на время впала в ступор. Согласитесь, было от чего. Собственно, мне было непонятно, кто вообще есть данный персонаж. Никого из близких родственников со столь «рядовым» именем у Лельки не было. В голове вихрем пронеслись предположения, одно хлеще другого: Лелька завела любовника-поляка; тайно родила сына и назвала его так из-за особенностей своей неугомонной натуры; ее муж принял католичество и сменил имя.
Все предположения были замечательны и никуда не годились. Первое отметалось сразу же: Лелька была счастливой любящей и любимой женой, категорически не склонной к порочащим связям. Второе тоже, ибо на протяжении последних девяти месяцев мы с Лелькой виделись регулярно и никаких изменений в ее фигуре не происходило. Третье… О третьем я даже писать не хочу, потому что слишком хорошо знаю Лелькиного мужа. Хотя, конечно, меньше, чем саму Лельку.
Лелька Володина – моя подруга еще со времен детсадовского детства, и мне известно о ней абсолютно все. Ей обо мне, соответственно, тоже. Первый наш общий секрет состоял в том, что ни я, ни она не спали во время тихого часа, а лишь притворялись, лежа с закрытыми глазами. Правда, позже выяснилось, что так делает практически вся группа, но тогда мы с Лелькой всерьез считали себя хранительницами тайного знания.
Возможно, именно осознание этой приобщенности к чему-то крайне важному, как нам тогда казалось, и сблизило нас с Лелькой. Во всяком случае, дружба наша не прекратилась ни в школе, ни после нее, хотя с момента окончания учебы прошло уже… О господи, неужели? Впрочем, не важно сколько. И никому об этом знать не обязательно. Десять лет точно, а больше не скажу.
Одним словом, я так и не поняла, кого Лелька имеет в виду, и решила прояснить этот момент.
– Лелечка, боюсь спросить… – осторожно произнесла я. – А кто этот человек?
– Какой человек? – почему-то обиженно проговорила Лелька. – Это енотик мой!
– Кто?! – у меня самопроизвольно вытянулось лицо.
– Ну, енот! – нетерпеливо пояснила Лелька. – Зверек такой. Пушной. Ты что, мультик в детстве не смотрела? Про Крошку Енота? Ну, песенка там еще «От улыбки хмурый день светлей…» – фальшиво напела Лелька.
– Мультик я помню, – не переставая осторожничать, сказала я. – Помню даже, что Крошка Енот жил в лесу! Вместе со своей мамой! И в связи с этим у меня резонный вопрос: почему бы ему не жить там дальше?
– Потому что он живет у меня дома, – объяснила Лелька.
– Но, насколько мне известно, енот – это лесной зверь? – порылась я в памяти. – Они не живут в домах с людьми…
– Коновалова, вечно ты отстаешь от жизни! – снисходительно сказала Лелька. – Собачки и кошечки – это прошлый век! Держать их в домах сейчас совершенно немодно! А енот – другое дело! Это очень модно и даже экзотично.
Ну да, кто бы сомневался…
Тут надо сказать, что Лелька обладает несколькими интересными особенностями. Например, она обожает все экзотическое. Впервые моя подруга открыла это в себе еще в подростковом возрасте по непонятной и не разгаданной до сих пор причине. Вот честно – сколько бы я ни задумывалась над тем, откуда в моей совершенно обычной подруге вдруг проснулась страсть к экзотике, так и не смогла определить. Вроде бы мы проводили вместе практически все время, и участницами событий были одних и тех же. Но вот поди ж ты – с ней случилось, а со мной нет.
Первый раз это проявилось, когда Лелька вдруг решила, что ее собственное имя скучное и банальное, и стала называть себя Лолитой. При этом требовала того же от других. Но народ, пятнадцать лет знавший ее как Лельку и привыкший к этому, никак не хотел принимать новый мем.
Потом были экзотические наряды, перешитые из маминых – вполне рядовых, но при этом очень ей самой нужных. Дочерние эксперименты часто заканчивались скандалом и выволочкой, после которых Лелька, надувшись, сидела в своей комнате и обдумывала новые планы по превращению себя в нечто экстраординарное.
С выбором профессии тоже пришлось помучиться. Лельку терзало непостоянство: то она совершенно определенно собиралась стать исполнительницей танца живота, то укротительницей тигров, то вдруг кардинально меняла замыслы и намеревалась податься в Антарктику работать переворачивателем пингвинов. Об этой самой редкой в мире профессии она вычитала в популярном тогда журнале «Америка».
Оказывается, переворачиватель помогает пингвинам встать в случае падения на спину, поскольку птица этого сделать самостоятельно не может.
К делу Лелька подошла обстоятельно и принялась усиленно готовить организм переносить низкие температуры. Ради этого она перестала обедать в школьной столовой, а на сэкономленные деньги покупала пять порций мороженого и все съедала. Закончилось это двухнедельной ангиной, после которой у Лельки на всю оставшуюся жизнь отпала любовь как к мороженому, так и к Антарктике.
С экзотическими животными было посложнее. Собачки-кошечки были у всех, ну или почти у всех. Чуть менее распространены были хомячки, морские свинки и домашние крысы. Но Лельку это не устраивало категорически – она мечтала о таком звере, которого не будет ни у кого. В итоге в зоомагазине был приобретен единственный экземпляр какого-то гигантского таракана, от которого шарахались все Лелькины домочадцы, грозясь раздавить, и который благополучно сам издох через неделю.
– Эй, Коновалова, ты там заснула, что ли? – нетерпеливо позвала меня подруга.
– Нет, Лелька, я просто пытаюсь осознать услышанное, – призналась я.
Лелька называет меня по фамилии, а я ее – Лелькой. Но если вы ищете в этом глубокий и символичный смысл – оставьте это занятие. Просто мы так привыкли. По фамилиям нас называли воспитательницы в садике, так и пошло. А вот Лельку они называли по имени, ибо в девичестве она была Здражевской, и проговаривать такие неудобопроизносимые буквы сотни раз на дню было для персонала не под силу.
С неудавшимся редким именем, кстати, Лелька решила отыграться на дочери и назвала ее, натурально, Клеопатрой. Лелькин муж как-то опрометчиво доверил ей самой посетить ЗАГС, в результате жена торжественно и с гордостью вручила ему свидетельство о рождении, где имя Клеопатра Владимировна Володина было закреплено документально. Лелька была счастлива от осознания своей и дочериной исключительности, а ее муж – оттого, что счастлива Лелька. Он вообще ее обожает. Правда, тут возникла проблема: как называть ребенка сокращенно? Лелька была в замешательстве, но папа девочки не растерялся, и дочка стала ласково именоваться Клепкой. Дома ладно, а вот в школе ребенку пришлось на первых порах несладко. Сейчас Клепка заканчивает седьмой класс и мечтает о времени, когда сможет сменить имя на простое, но фундаментальное Мария.
Кстати, муж у Лельки совсем не экзотический, как могло бы показаться: не негр, не буддийский монах, не чемпион по айсклаймбингу и даже не просто симпатичный парень с именем Леннарт Ньорд – он совсем обычный человек, занимается строительным бизнесом, и зовут его Вова. Вова Володин – вот такую иронию уготовила для Лельки коварная судьба. Впрочем, это с ее стороны был подарок, ибо Лелька, познакомившись с Вовой сразу после школы, благополучно живет с ним уже тринадцать лет и о лучшем муже не мечтает. Поначалу, правда, она пыталась величать его то Вольдемар, то Владлен, но потом махнула рукой и сейчас зовет просто Вовчик. Они живут втроем – Лелька, Вовчик и Клепка. Ну, по крайней мере, жили до недавнего времени. Теперь, я так понимаю, у них в семье случилось прибавление в виде Алоизия.
– Лелька, а что, его совсем-совсем не с кем оставить? – поинтересовалась я.
– Ну конечно, не с кем! Мы же едем всей семьей – у Клепки как раз весенние каникулы, и Вовчик мой решил взять отпуск по такому случаю.
– Куда едете? – спросила я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
– В Камбоджу! – радостно сообщила Лелька. – Ну что? Берешь?
– А что он хоть собой представляет-то? В живом виде, не мультяшном? – поинтересовалась я, так как мои познания о редкой фауне были весьма смутными, а с зоологией я никогда не дружила и имела по ней в школе твердую тройку.
– Он практически такой же, как в мультике! – прощебетала Лелька и фальшиво засмеялась. – Такая же лапочка, весь такой пушистенький-пушистенький и очень мягкий! Анечка, он совсем неприхотливый! За ним и ухаживать-то особо не нужно, просто оставляешь еду, и все.
Если Лелька вдруг вспомнила мое имя да еще воспроизвела его в уменьшительно-ласкательной форме, значит, ей больше не к кому обратиться со своей просьбой… Да это и так ясно! Кто еще в здравом уме согласится взять в дом енота?
Я быстро и тайком от Лельки набрала на планшете «енот», и сердце мое екнуло. В первую очередь от размера изображенного енота. Я-то думала, что он размером где-нибудь с немодную кошку или чуть больше, а он выглядел почти медведем! Ну, не взрослым, может быть, но на маленького медвежонка вполне себе тянул. Да и вид имел не слишком дружелюбный… На одном из снимков енот был изображен оскалившимся, обнажившим острые длинные зубы, на другом – с растопыренными лапами со здоровенными когтями… Словом, на милую лубочную картинку енотика в полосатых штанишках из моего детства он никак не походил.
«Не возьму! – тут же решила я мысленно. – Прямо так и скажу – такую зверюгу в доме держать не стану», но вслух произнесла:
– Леля, но ведь для него, наверное, нужна специальная клетка? А у меня ее нет!
– Клетку я тебе дам! – тут же подсуетилась подруга. – Она у меня с собой, на работе! Коновалова, давай приезжай, у меня самолет через два часа!
«Даже не подумаю! – крепко стиснула я зубы, готовясь дать Лельке достойную отповедь. – Не поеду, даже если она пригрозит покончить с собой!»
…Через полчаса я выходила из машины возле двухэтажного бело-розового домика на проспекте. Это купеческое здание позапрошлого века было отреставрировано и полностью выкуплено под разного рода конторы и офисы – в нашем городе это обычное явление. На первом этаже располагались студия детского творчества и парикмахерская, на втором – какой-то офис с постоянно меняющимся содержанием и Лелькин кабинет, в котором она трудилась лайф-коучем.
Да-да, мой первый вопрос был точно таким же: кем-кем? На что подруга с гордостью и чуть снисходительно ответила, что это новейшая, редчайшая и крайне востребованная профессия, состоящая в том, чтобы помогать людям решать их жизненные проблемы. То есть к Лельке приходит клиент, жалуется ей на свою жизнь, она его внимательно выслушивает с умным видом и дает советы. Все. На мое робкое замечание, что это очень похоже на профессию психолога, Лелька презрительно фыркнула, упрекнула меня в отсталости, зашоренности, провинциальности и неумении разбираться в нюансах.
Вообще-то по образованию Лелька педагог-психолог, она окончила педагогический университет и даже работала год после его окончания в детской студии. Но это, понятное дело, было для нее слишком скучно, и Лелька переквалифицировалась в дизайнеры помещений, а потом в повара каджунской кухни, а потом… А вот не помню уже в кого. Но теперь она точно решила, что ее призвание – это лайф-коуч.
Лелька поселилась в своем кабинете и стала ждать клиентов, но их почему-то не было. Правда, один раз заглянул какой-то мужичок, провел с Лелькой полчаса, рассказывая о своей собаке, и ушел очень довольным. Правда, он, как выяснилось, ошибся дверью и поболтал с Лелькой просто так, не предполагая, соответственно, что с ним проводят серьезнейшее занятие по новейшей методике. Лелька была разочарована, но своей идеи не оставила. Мой совет поменять табличку на двери с «Лайф-коуч» на «Психотерапевт» она гневно отвергла и продолжала ждать своих клиентов. Что ж, Лелька могла себе позволить подобное: муж Вова в своем строительном бизнесе на ногах стоял крепко и был в состоянии обеспечить и семью, и женины причуды, которые его лишь умиляли. Себя Вова искренне считал существом примитивным, а Лельку – высшего порядка и без звука оплачивал ее многочисленные идеи.
Я потянула на себя тяжелую дверь, но она вдруг резко распахнулась, и прямо на меня вылетел какой-то мужчина, чуть не сбив при этом с ног. Черный плащ-накидка развевался на ветру. Я сразу отпрянула назад и ойкнула, пошатнувшись.
– Простите! – затормозил мужчина, подхватив меня крепкими руками и вернув в ровное положение. – Все в порядке?
– Да, спасибо, – сухо ответила я.
Незнакомец окинул меня пристальным взглядом, и мне этот взгляд не понравился. Я подумала, что мужчина либо пьян, либо чем-то накачан, либо ненормальный. Глаза его были красными и горели каким-то безумным огнем. Черная с проседью борода и усы добавляли ему демонизма, хотя сам он был довольно молод.
Мужчина, явно спешивший куда-то, вдруг остановился и переменил свои планы. Он сверлил меня черными глазами и не торопился уходить. При этом своей фигурой он загораживал дверь, не давая тем самым мне пройти внутрь. Я топталась на месте, пытаясь обойти его, но у меня не получалось.
– Девушка, а вы к кому? – неожиданно поинтересовался он.
– Я… к подруге, – честно ответила я и добавила: – По делу.
– К какой подруге? – не отставал незнакомец.
Делиться с посторонним своими планами мне совершенно не хотелось, вдобавок мужчина со своим полубезумным взглядом и неопрятной бородой не внушал доверия. Я вообще не люблю бородатых мужчин, а уж с налетом ненормальности – и подавно. Мне нравятся мужчины земные, практичные, самостоятельные, прочно стоящие на ногах. Этот же явно не относился к числу моих предпочтений.
– К любимой, – сказала я, стараясь найти лазейку, чтобы прошмыгнуть в подъезд.
Я могла бы, конечно, сказать мужчине, что он слишком любопытен, решительно и даже грубо отодвинуть его плечом и свободно пройти. Но, во-первых, это не мой стиль, во-вторых, плечо мое слишком хрупко для успешного завершения подобных манипуляций, а в-третьих, я откровенно побаивалась. Мужчина был явно не очень адекватен, и шут его знает, что ему взбредет в голову. Поэтому я продолжала топтаться, беспомощно задирая голову наверх в надежде, что Лелька увидит меня из окна и придет на помощь.
– Девушка, а как вас зовут? – спросил тем временем незнакомец.
– Оля, – глупо и бессмысленно соврала я, ибо данная ложь никак не спасла бы меня от дурных намерений незнакомца, если таковые имелись. А в их наличии я уже практически не сомневалась: с чего бы он не пускал меня в подъезд и буравил своим диким взглядом с расширенными зрачками?
Бог, кажется, все же услышал мои молитвы, ибо сверху послышался голос – правда, не его, а Лелькин:
– Коновалова! Аня! Давай поднимайся!
Незнакомец тоже задрал голову, увидел Лельку, махавшую мне из окна, и неожиданно проявил галантность. Не знаю, что на него нашло, но он вдруг отступил в сторону, распахнул дверь и, чуть усмехнувшись, произнес:
– Прошу вас, Ольга-Анна!
Я мышью юркнула в подъезд, чувствуя, как предательски краснею, по пути и благодаря Лельку, и проклиная за то, что выкрикнула мое имя в самый неподходящий момент. Мало того, что незнакомец понял, что я его обманула, так он теперь еще знает мое настоящее имя и даже фамилию!
Поднимаясь по ступенькам, я пыталась успокоить себя. Ну знает и знает, что с того? Чем мне это может грозить? Да он вообще забудет о моем существовании через пару минут! Он же явно не в себе, а спиртным от него не пахнет. Значит, или больной, или наркоман. А тем обычно не до девушек.
Однако, поворачивая в коридор, я все же глянула украдкой в окно. Незнакомец стоял на солнечной стороне и смотрел на окна. Правда, теперь к его облику добавились темные очки…
Он увидел меня, поднял руку и помахал. Я быстро свернула в коридор и буквально помчалась к Лелькиному кабинету.
– Ну наконец-то! Что так долго? – спросила Лелька, когда я, запыхавшись, влетела к ней в кабинет.
– Да так. Тут у вас какие-то ненормальные ходят!
– Какие ненормальные? – рассеянно спросила Лелька, явно погруженная в собственные мысли и заботы.
– Вон, – показала я рукой в окно. – Видишь?
Лелька высунулась в раскрытые створки.
– Ну, мужчина, – прокомментировала она. – И что?
– Ты его знаешь?
– Нет, – пожала плечами Лелька. – А ты чего такая зашуганная?
– Да… – я замялась, не зная, как объяснить Лельке, ведь ничего конкретно плохого незнакомец мне не сделал. – Ладно, не важно! Где там твой Алоизий?
– Где-то тут, – Лелька юлой закрутилась по кабинету, заглянула под стол, затем под шкаф и выудила оттуда мохнатый серо-коричневый комок.
Я наблюдала с трепещущим сердцем. Ну, не медвежонок, ладно. Но все равно крупный! И зубы длинные!
Лелька без эмоций взяла это чудовище на руки и подошла ко мне.
– Вот! – торжественно и умильно произнесла она. – Алоизий!
И протянула мне своего енота. Тот ощерился и зашевелил усами. Я невольно отпрянула.
– Что, неужели он тебе не нравится? – с искренним изумлением спросила Лелька.
– Да как-то не очень… – призналась я.
– Ты привыкнешь и даже полюбишь его! – принялась уверять меня Лелька. – Это самое милое существо из всех, что у меня были!
– Ну если сравнивать с тем тараканом, то, конечно, преимущества на стороне Алоизия, – вздохнула я.
– В общем, на! – Лелька без церемоний сунула мне свою ношу.
Я глазом не успела моргнуть, как оказалась стоящей с этим мохнатым созданием на руках и пытаясь не думать о том, что это происходит в реальности.
– Значит, так… – затараторила Лелька. – Содержать его несложно. Главное – не забывай кормить! Ему нужны продукты, которые он ест в естественной среде. Это мясо, рыба, морепродукты, яйца, сухофрукты, ягоды, орехи. Можно также давать корма для собак и кошек, только обязательно премиум-класса! Совершенно необходимо дополнять рацион овощами и фруктами. Ежедневно нужно давать виноград, яблоки, груши, киви, бананы, персики…
– Слушай, я сама так не питаюсь! – восхитилась я.
А Лелька продолжала:
– Из овощей – морковь, свежий горошек, кукуруза отварная, спаржа – только не корейская, это вообще не спаржа, а соя! – кабачки, дыня, арбуз.
– Это все просто замечательно, но где я в марте возьму арбуз? – начала злиться я, но Лелька меня не слушала. Такие мелочи ее не волновали.
– …Мясо можно давать как сырое, так и вареное, только не жирных сортов! Это ему будет вредно – животик может заболеть. И лучше все-таки термически обработанное мясо. Сырое мясо может быть заражено яйцами гельминтов, и потом понадобится постоянно проводить профилактику от паразитов.
– Так, понятно, – мрачно прокомментировала я. – А ты уверена, что твой Алоизий уже сейчас ими не заражен? Мне, знаешь, не хотелось бы самой себе проводить профилактику от паразитов!
– Ну что ты такое говоришь! – укорила меня Лелька. – Он абсолютно здоров и стерилен – у нас же дома ребенок!
– У Клепки, кажется, иммунитет с рождения, – усмехнулась я. – Учитывая, с какими животными ей пришлось столкнуться с самого младенчества!
– Не вздумай давать ему соленые огурцы! – предупредила Лелька. – У него от них животик пучит!
– Ты лучше скажи, где клетка? – осведомилась я.
– Что ты! – замахала на меня руками Лелька. – Какая клетка? Ему нужен вольер! Но мы не ограничиваем его свободу, он у нас ходит где хочет. Хотя я читала, что для енотов под вольер лучше оборудовать отдельную комнату.
– Ну извини! – возмутилась я. – У меня как-то нет лишней комнаты! А если бы и была, то я уж точно не стала бы оборудовать ее под вольер для енота!
– Вот поэтому пускай живет в комнате с тобой. А на ночь поставь ему корзинку. Он будет в ней спать. Только постели что-нибудь мягонькое.
– Может быть, сдать его в зоопарк? – с надеждой спросила я. – На время? Там ведь лучше знают, как его содержать? Да и условия у них подходящие…
– Ни в коем случае! – решительно воспротивилась Лелька. – Это же как ребенка в детский дом сдать! Как ты не понимаешь? Это же практически член семьи!
– Да, но твоей! – заметила я.
– Вот-вот, – обрадовалась Лелька, потому что я ненароком, сама того не желая, затронула ее любимую тему. – У меня есть семья! А вот у тебя нет! И ты, кажется, делаешь все, чтобы она так и не появилась!
– Знаешь, если уж я и решу создать семью, то первым ее членом будет явно не енот! – заметила я.
– Никто им не будет! – безапелляционно заявила Лелька. – Если ты не прекратишь себя так вести!
– Как? – не поняла я.
Лелька без слов ухватила меня за указательный палец и приподняла вверх. Рассмотрев его и увидев темное пятно, выразительно резюмировала:
– Так я и знала! Ты опять малюешь свои картины и больше ни о чем не думаешь!
– А о чем, по-твоему, я должна думать? – начала заводиться и я.
– Как о чем? Где твоя личная жизнь, Коновалова? Ты вообще знаешь, что на улице весна? А весна – это время любви! Держу пари, что ты постоянно торчишь дома взаперти, уткнувшись в свой ноутбук, а потом, оторвавшись от него, шагаешь к мольберту и простаиваешь возле него!
– Леля, писать картины – моя профессия, – напомнила я подруге. – А ноутбук… Какая современная женщина может обойтись без Интернета, скажи мне?
– Ты лучше скажи, какая современная женщина может обойтись без мужчины? – ехидно поинтересовалась Лелька.
– Любая! – парировала я. – Просто… Просто…
Я не договорила, потому что Алоизий вдруг стал сползать с моих рук, и мне пришлось перехватить его поудобнее, чтобы он не шлепнулся на пол – я не знала, насколько хорошо еноты переносят падения, и не хотела экспериментировать. Хотя, если бы он расшибся в лепешку, это избавило бы меня от необходимости опекать его во время Лелькиного отсутствия, но я все-таки человек сердобольный, и меня не прельщало отделываться от навязанных хлопот садистскими способами.
– Ага, нечего сказать! – торжествующе сказала Лелька, воспользовавшись моим замешательством. – Все потому, что ты в себе не уверена и на своей личной жизни подсознательно поставила крест! Это я тебе как психолог говорю, – с важностью добавила подруга и пустилась в разглагольствования о скрытых мотивах моего поведения, перемежая свою речь умными терминами, в которых я ничего не понимала, а Лелька этим пользовалась.
Надо сказать, что еще одной Лелькиной особенностью был повышенный интерес к устройству моей личной жизни. Точнее, даже больше: Лелька мечтала выдать меня замуж и периодически примеряла на себя роль свахи. Но эту роль стабильно проваливала: все рекомендуемые ею кавалеры не нравились мне категорически, и я расставалась с ними, даже не начав встречаться. У самой Лельки в плане личной жизни все было замечательно, то есть она полностью отсутствовала по причине счастливого замужества, и Лельке совершенно незачем было о ней заботиться. А вот моя отсутствующая личная жизнь ничем не была подменена, и я, по мнению Лельки, влачила жалкое и бессмысленное существование. Лелька искренне полагала, что и картины я пишу по той же причине – чем-то заполнить собственную невостребованность и никчемность, но делаю это совершенно зря, потому что, тратя время на «эту ерунду», я снова и снова упускаю шанс завести роман. Роман, по замыслу Лельки, непременно должен был перетечь в замужество, непременно счастливое и с кучей детей. Хотя сама Лелька до сих пор имела в арсенале одну только Клепку.
Вообще по образованию я художник. И считаю, что не только по образованию, но и по призванию. Однако профессия моя несколько другая – я дизайнер женской одежды. Поэтому я и просиживаю за ноутбуком часами – он необходим мне для работы, для конструирования моделей и создания схем. Но этим я занимаюсь исключительно ради заработка, а картины пишу для души в свободное от основной работы время. И получается, что всю мою жизнь действительно заполняют два этих занятия. Но мне так комфортно! А Лелька почему-то этому не верит…
Все эти Лелькины матримониальные планы уже стали притчей во языцех и порядком мне надоели. Потому что я знала, что пока просто не встретила своего мужчину, с которым мне захотелось бы вступить в брак и нарожать кучу детей. Или хотя бы одного. И картины я пишу вовсе не поэтому – просто мне это нравится. И я совсем не ощущаю себя несчастной и одинокой. По-моему, лучше уж быть одной, чем вместе с кем попало – так, кажется, писал Омар Хайям? Вот в этом я с ним полностью солидарна.
Понимая, что сейчас Лелька вцепится в меня когтями и начнет снова и снова предлагать кавалеров для знакомства, я быстро перевела тему на сидевшего на моих руках Алоизия. Тот, к слову, вел себя смирно и, кажется, нисколько не возражал сменить хозяйку. Он уютно устроился, прижавшись ко мне пушистым боком, и тихо посапывал.
– Так, Лелька, насколько ты уезжаешь и что мне делать с этим сокровищем помимо кормежки? – деловито спросила я.
– Я уезжаю… – начала Лелька и машинально посмотрела на часы.
Глаза ее сразу же вытаращились до размера небольших кофейных блюдец, и она вскричала в панике:
– О боже, я уже опаздываю! Мне через час нужно быть в аэропорту, а я еще не успела в парикмахерскую!
– Зачем тебе парикмахерская перед дорогой? – недоуменно пожала я плечами.
– Коновалова, ты ничего не понимаешь! – как всегда, категорично объявила Лелька, но объяснять мне суть проблемы не стала.
– Ладно, надо так надо, – не стала и я настаивать, не слишком-то мне интересно было узнавать этот секрет. – Не паникуй, парикмахерская, в конце концов, у тебя на первом этаже, так что ехать никуда не надо. Ты лучше скажи, когда вернешься? – спросила я с тайной надеждой, что Лелька сейчас ответит «через четыре дня».
– Через две недели, – убила Лелька мою надежду в зародыше.
Поймав мой смятенный взгляд, она тут же добавила:
– Да они пролетят как один день, не сомневайся!
– Для тебя – да, – согласилась я. – А вот для меня… Я не представляю, как мне две недели нянчиться с енотом, которого я до сих пор видела только на картинках! И можешь сколько угодно считать меня отсталой!
– Ты напрасно так переживаешь! Алоизию не требуется ничего такого. С ним забот не больше, чем с ребенком. Ну, кормить по мере необходимости. Не забывать ставить чистую воду – ее желательно менять хотя бы три раза в день. Не открывать окна, чтобы он, не дай бог, в них не вылез – он очень любопытный. Включать ему классическую музыку – он ее очень любит. Да, никакого телевизора, Алоизий его просто не переносит, и в этом он, кстати, абсолютно прав! Перед сном можешь почесать ему пузико, он это просто обожает…
– Ну уж нет! – решительно возразила я, покрепче перехватывая енота, вцепившегося мне в плечо когтистой лапой. – Чесать пузико я ему точно не собираюсь! Может, еще сказочку ему почитать? Или колыбельную спеть?
Лелька скорбно вздохнула и бросила на своего питомца полный сочувствия взгляд – дескать, придется тебе потерпеть эту жестокосердную особу, пока мамочка будет колесить по Камбодже.
Я первой вышла из кабинета и стала спускаться вниз. Лелька шла за мной по пятам, непрерывно давая указания и рекомендации по уходу за Алоизием, все новые и новые. К последней ступеньке я уже была исполнена мысли, что детей у меня не будет никогда, если они требуют хотя бы десятой доли заботы о енотах…
Я подошла к своей машине и щелкнула пультом сигнализации. Лелька семенила сзади, перейдя на сюсюканья, перемежавшиеся причитаниями перед долгой разлукой со своим любимцем:
– Да ты мой сладенький, да ты мой хорошенький, не волнуйся, Лизя, мамочка тебя не забудет…
– Лизя? – мрачно усмехнулась я, зная, что уж точно не стану так называть Алоизия.
– Да ты мой красавец… – продолжала заливаться Лелька. – Как же я без тебя там буду? Аня, не забывай мыть ему лапки на ночь! – это было добавлено уже строгим тоном, после чего Лелька снова начинала тонко пищать, осыпая Алоизия всякими телячьими нежностями.
– Ты только плач Ярославны здесь не устрой, хорошо? – хмуро посоветовала я, пытаясь снять Алоизия с плеча и запихнуть на переднее сиденье, чтобы был на виду во время дороги.
Алоизий никак не хотел отдираться, он словно прилип ко мне. В Лелькиных глазах я заметила промелькнувшую ревность. Посмотрев, я увидела, что за воротник моего пальто зацепился енотов коготь. Осторожно взяв Алоизия за лапу, я вдруг заметила, что коготь выкрашен в бледно-зеленый цвет, почти незаметный под общим меховым покрытием.
– Лелька, что это? – удивилась я.
– Где? А, это! Не обращай внимания, это Клепка купила новый лак и в качестве эксперимента испробовала его для начала на Алоизии.
– Понятно. Кому член семьи, а кому – подопытное животное, – прокомментировала я, хотя Лельке мое замечание не слишком понравилось.
Но тут она снова глянула на часы и театрально воздела руки к небу, патетически прокричав, что опаздывает просто катастрофически. После этого коротко махнула мне рукой и скрылась в подъезде.
Я пристроила Алоизия на сиденье, села за руль и стала выворачивать машину. Когда я уже готова была ехать домой, взгляд мой упал в зеркало, и внутри у меня пробежал холодок: на противоположной стороне улицы стоял чернобородый мужик в темных очках и сверлил меня взглядом…
Я быстро дала по газам, моя машинка чуть не подлетела в воздух от столь неделикатного обращения, но сорвалась с места и, обиженно фыркнув, помчалась по дороге.
Временами я посматривала на Алоизия. Тот сидел совершенно спокойно и не пытался вылезти в окно, которое я чуть-чуть приоткрыла.
До дома мы доехали благополучно, я вышла из машины и взяла его на руки. Идя к подъезду, я, повинуясь какому-то рефлексу, обернулась назад, и сердце мое упало вниз: на парковке стоял тот самый мужик с черной бородой!
Я пулей взлетела на седьмой этаж, позабыв о существовании в доме лифта. Быстро заперла дверь на все замки и для надежности еще и накинула цепочку. Ну, дела! Этот сумасшедший пропас меня до самого дома! Но что ему нужно? Почему он прицепился именно ко мне?
В течение дня я порывалась подойти к окну и выглянуть на улицу, но всякий раз малодушно отступала. Я боялась. Боялась, что опять увижу его. Я даже задернула шторы, и мы с Алоизием коротали время в полумраке.
Конечно, все Лелькины наставления я выполнять не собиралась: еды Алоизию наложила, чистой воды налила, и этим круг моих забот и ограничился. Енот, кстати, вел себя вполне прилично: облюбовал угол в моей комнате и сидел в нем, немного копошась и периодически подползая к моему столу и глядя круглыми глазами. Я была занята своими делами за ноутбуком, потому лишь коротко бросала фразы типа «Что тебе, енот» и «Еда в кухне».
К поздней ночи, когда пришло время ложиться спать, я все же прокралась к окну и, отдернув штору, воровато выглянула наружу. Двор был пустынен и тих. Немного успокоившись, я отправилась спать, поставив Алоизию в качестве ложа старую коробку из-под обуви и посадив его туда.
Наутро я обнаружила Алоизия рядом с коробкой. Енот сидел, сжавшись в комочек. Что-то в его виде мне не понравилось – слишком какой-то вялый.
Я прошла в кухню. Еда была не тронута, да и воды в миске, как мне показалось, не убавилось. Я сменила рацион на новый и налила свежей воды.
– Алоизий! – позвала, высунувшись из кухни.
Никто не пришел на мой зов. Мучительно размышляя, как можно позвать енота, и не найдя ничего лучшего, позвала: «Кис-кис-кис». Алоизий не шел. Я вернулась в комнату. Енотик по-прежнему сидел возле коробки, понурый и безучастный ко всему. Я начала тревожиться.
Подойдя к столу, я быстро включила ноутбук и стала искать сайты, посвященные енотам. Не хватало еще, что он заболеет у меня и умрет! Лелька никогда не простит, что я угробила члена ее семьи. Но почему он мог заболеть? Что я сделала не так?
Я лазила по сайтам, ища какую-то полезную информацию, но в основном все сводилось либо к описанию этого животного, либо к тому, чем его кормить. О том, почему енот может выглядеть вялым и скукоженным, нигде не сообщалось.
Наконец я набрела на один сайт, где смогла найти хоть что-то полезное.
«Разнообразьте меню питомца как можно сильнее», – вот что мне удалось вычитать для начала. Решив, что рацион Алоизия недостаточно разнообразен, я рысцой пробежала в кухню, быстро накрошила моркови, свеклы, выловила из банки несколько персиков и прибавила к этому капустные листы. В миску все это не помещалось, и я выложила новое меню на поднос, а затем сходила за Алоизием и, принеся его в кухню, ткнула носом, почти как котенка. Алоизий остался равнодушен к предложенным разносолам. Он вернулся к коробке, а я – к ноуту.
«Еноты очень общительные и компанейские создания, которые не могут жить сами по себе. Поэтому приготовьтесь к тому, что это животное будет постоянно привлекать к себе ваше внимание. И если у него не получится это сделать хорошим поступком, енот обязательно придумает, как сделать так, чтобы вы его заметили, – например, он перевернет вашу любимую вазу…»
Я покосилась на любимую вазу на полке, поднялась и решительно переставила ее на самый верх, после чего продолжила читать:
«Если в вашем доме живут дети или вы планируете в ближайшем будущем их завести – вам придется сделать выбор: или дети, или енот. Совместное проживание двух видов проказников не рекомендуется».
Заводить детей я в ближайшее время не собиралась, но и делать выбор между ними и енотом – тоже. Потому я быстро миновала этот пункт, про себя мстительно решив ткнуть в него носом Лельку.
«Еноты по своей природе, даже будучи прирученными, все равно остаются дикими животными, которые привыкли решать все вопросы с помощью острых когтей и зубов. Так что, если вы чем-то не угодите своему еноту – он без угрызений совести сможет вас поцарапать или покусать. Когда же ваш питомец достигнет периода половой зрелости, и особенно в периоды гона, приготовьтесь к тому, что он станет совсем неуправляемым».
Я опасливо покосилась на Алоизия. Уж не начался ли у него период гона? Еще бы знать, когда он наступает у енотов… Мне только этого не хватало!
Но поведение Алоизия никак не подходило под определение «неуправляемое». Напротив, оно было совершенно индифферентным. И это опять же никак не касалось заболеваний енота. Порывшись в памяти, я вспомнила, что больное животное часто выдают глаза. Решив действовать опытным путем, я взяла Алоизия на руки и заглянула ему в морду. Несколько секунд тупо пялилась в енотовы зрачки, но, не заметив каких бы то ни было отклонений, снова пошла за советом в Интернет.
«Когти этого животного весьма остры…» – ну, это я уже успела заметить вчера, когда он цеплялся ими за меня.
«…после нескольких часов, проведенных с енотом в одном помещении, вы понимаете, что из этого создания энергия бьет ключом, енот чрезвычайно гиперактивен, подвижен, любопытен и в качестве сожителя – достаточно проблематичен, так как он постоянно будет перестраивать все в вашем доме под себя. В первую очередь пострадают обои, обивка мебели, шторы, потом он перейдет к селекции комнатных растений…»
Я захлопнула крышку ноутбука и вскочила со стула, готовая грудью защищать свое жилище и находящиеся в нем предметы. Однако вид Алоизия подсказал мне, что в ближайшее время он не собирается ничего портить. Энергии в нем наблюдалось ноль, подвижностью и гиперактивностью и не пахло.
Походив по комнате туда-сюда, я открыла ноутбук, но так и не нашла упоминаний о заболеваниях этого зверя. Ей-богу, создавалось впечатление, что еноты вообще не болеют!
Кстати, осознание этого меня немного успокоило, и я решила заняться делом. Авось с Алоизием все само пройдет.
Только я погрузилась в работу, как раздался звонок по скайпу. Звонила Лелька. Ответив, я тут же увидела на экране ее счастливое лицо.
– Коновалова, как же здесь восхитительно! – заговорила она с ходу. – Правда, немного жарко. Но все равно отлично и очень экзотично. Например, сегодня мы завтракали в кафе, и я попробовала жареное мясо тарантула! Представляешь?
– Нет, – честно ответила я и мысленно передернулась. – Тарантул – он же вроде ядовитый?
– Ну да, в этом и весь смак! – цвела Лелька. – Правда, мои отказались его есть и довольствовались банальной рисовой лапшой. Совершенно неромантичные люди! А еще мы гуляли по Ангкор-вату. Это такой средневековый дворцовый комплекс – прямо в джунглях, представляешь? Храмы, дворцы, сокрытые лианами, – чудо! В самом Пномпене смотреть особо нечего, а вот Ангкор-ват – это нечто!
Лелька еще несколько минут красочно описывала свое пребывание в Камбодже, а под конец спохватилась:
– Да, а вы как? Чем питаетесь?
– Ну, не столь экзотично, но вполне сносно, – ответила я неопределенно.
– Да? А как Алоизий себя чувствует?
– Прекрасно! – бодро сообщила я, мечтая, чтобы Лелька не попросила позвать к экрану своего питомца.
Лелька не попросила. Видимо, была переполнена новыми впечатлениями, затмившими прежние.
– Ну и чудненько! – лишь прокомментировала она. – Счастливо вам, я вечером позвоню – поболтаем!
Лелька отключилась. Я посмотрела на Алоизия. Он что-то совсем поник, как черепаха перед спячкой. В детстве у меня жила черепаха, по осени она вела себя именно так. Но сейчас весна! Хотя кто знает, может, у енотов все наоборот? Я еще пошерстила Интернет, но не нашла подтверждений тому, что еноты впадают в спячку.
Тут я, честно говоря, встревожилась не на шутку. Надежды на то, что все пройдет само, таяли, как неделю назад мартовский снег. Подумав немного, я решила отправиться в аптеку и попытаться выяснить там, чем можно помочь еноту.
Погладив Алоизия и даже назвав его ласково Лизя, я пообещала скоро вернуться и вышла из квартиры. На улице было чудесно, и если бы не обязанность по уходу за енотом, взваленная на мои плечи, я бы с удовольствием отправилась куда-нибудь в парк или кафе. Но я шла в аптеку – место, мягко говоря, неувеселительное.
Поговорив с фармацевтом и описав, как могла, проблему, я не получила от нее вразумительного ответа, но получила целый набор разноцветных коробочек с витаминами, иммуномодуляторами и прочими непонятными препаратами, которые та, пользуясь моей растерянностью, на радостях мне втюхала. Отвалив приличную сумму, я шагала домой и убеждала себя, что деньги в жизни не главное и что здоровье братьев наших меньших куда важнее. Помогало слабо, но все-таки.
Я отперла дверь и вошла в прихожую.
– Алои-зий! – протянула из коридора. – Сейчас все будет хорошо! Будем лечиться.
Алоизий не ответил, но я и не ожидала. Пройдя в комнату, я увидела, что место перед коробкой пусто. Поначалу меня это даже обрадовало – значит, Алоизий ожил. Однако его нигде не было видно.
Я прошлась по другим помещениям, заглянула даже в запертую ванную, потом вернулась. Енота не было. Нагнувшись, я полезла под кровать. Пусто. Выпрямившись, я стала размышлять, куда мог запропаститься Алоизий, и тут взгляд мой упал на окно. Оно было открыто!
Не веря своим глазам, я подбежала к нему. Точно! Правая створка распахнута настежь! Хотя я совершенно точно помнила, что не открывала ее! Только шторы утром раздвинула.
Высунувшись, я глянула вниз. С седьмого этажа никаких видимых следов Алоизия не просматривалось. Я, чувствуя, как заколотилось сердце, заметалась по комнате, лихорадочно соображая, что предпринять, и попутно костеря себя на чем свет стоит. Зачем, зачем я поперлась в аптеку? Зачем оставила Алоизия без присмотра? Нужно было сразу хватать его в охапку и ехать в ветеринарную клинику. Почему эта простая мысль не пришла в мою голову раньше?
Вот что бы вы сделали на моем месте? Правильно, побежали вниз. И я побежала.
По дороге вниз я успокаивала себя тем, что у енота толстый мех, который защитит его от повреждений при падении, попутно вспоминая, не приходится ли енот родственником кошкам, которые, как известно, спокойно переносят падение с высоты.
На влажной земле под моим окном енота тоже не было. Я облазила все кусты, перемазавшись с головы до ног и расцарапав щеку, но все было напрасно. Расширив поиски до двух соседних подъездов, я тщательно выискивала свою пропажу. Но Алоизия так и не нашла…
Ничего не оставалось, как вернуться домой. Поднимаясь по лестнице, я молила высшие силы, чтобы енот нашелся сам собой – выполз откуда-нибудь, куда мне не пришло в голову заглянуть. Но квартира встретила меня тишиной и пустотой. Я без сил опустилась в кресло.
Это была катастрофа. Я не представляла, что скажу теперь Лельке, как объясню открытое окно и вообще… Нет, такого допустить нельзя! Нужно срочно доставать енота. Нового. Плевать какого, лишь бы енота. Может быть, Лелька и не заметит подмены? Она вообще довольно рассеянная, к тому же близорукая. Ну конечно, не заметит!
Убеждая себя таким образом, я взялась за телефон и принялась методично обзванивать всех своих знакомых. Я интересовалась их делами, коротко рассказывала о себе и в конце будто невзначай спрашивала, не обзавелись ли они случайно енотом и не хотят ли его продать? Знакомые как один удивлялись такому вопросу и спешили закончить разговор. Видимо, решили, что на меня особым образом подействовала весна. И только один из приятелей подошел к проблеме по-деловому.
– Тебе нужен енот? – спросил он. – В чем проблема? Поищи на сайтах по объявлениям. Там чего только не продают.
Точно! Как же я сама до этого не додумалась? Я быстренько набрала в поисковике «Тарасов купить енота» и тут же нажала адрес сайта, на котором в нашем городе действительно продавали самые разные вещи – от старых штанов до новых квартир. И животные здесь, конечно, тоже были. Всякие. Здесь поистине было все.
Енотов не было.
Вот не было енотов! Кошечки, песики, лягушки, морские свинки, черепахи, попугайчики и прочая живность – сколько угодно. Даже кур с коровами можно было приобрести. Но вот енота не продавал никто!
Я снова в волнении забегала по комнате. Скоро вечер, Лелька станет звонить, и вообще, ей еще почти две недели торчать в Камбодже, так что за это время она немного опомнится и потребует дать ей взглянуть на своего Лизю. Где я ей его возьму?
Чуть не плача, я стала искать в Интернете адреса и телефоны зверинцев, хотя в душе прекрасно понимала, что вряд ли там будет енот, а если и будет, мне никто его не продаст.
И вдруг – о чудо! – на странице того самого сайта, просмотренного мной несколько минут назад, в верхней строке появилось нужное мне объявление!
С минуту я вглядывалась в буквы, не веря своим глазам. «ПРОДАМ ЕНОТА» – крупно было напечатано. И имя хозяина – Константин. Дрожащей рукой я нажала иконку, скрывавшую номер телефона, а через несколько секунд уже набирала его на своем телефоне.
– Да, – отозвался мужской голос. Наверное, он был приятным, и в другой момент я бы это отметила, но сейчас голова моя была занята другим.
– Алло! Вы енота продаете? – выпалила я.
– Да, – ответил мужчина.
– Я сейчас к вам приеду! Диктуйте адрес! – выкрикнула я.
– Э-э-э… Простите, как вас зовут? – чуть помедлив от моего напора, поинтересовался мужчина.
– Аня меня зовут. Не важно! Вы лучше скажите, где вы живете?
– Подождите, Аня, вы вот так с ходу хотите купить моего енота? – уточнил мужчина.
– Да, да, да! – подтвердила я троекратно серьезность своих намерений. – Куда мне подъехать?
– Подъезжайте для начала к цирку. Я вас там встречу. А то вы заблудитесь.
– Хорошо! – я бросилась к двери.
– Аня, постойте! Вы хоть скажите, как я вас узнаю? – спросил собеседник.
Я наскоро описала себя и поскакала по лестнице вниз, потому что лифт был занят. Чуть ли не бегом я шла к цирку, прикинув, что в это время – надвигался час пик – мне проще будет дойти пешком, чем на машине. Возле фонтана я остановилась и огляделась. Это было традиционное место встреч тарасовцев.
Я стояла и вертела головой во все стороны, хотя сама понятия не имела, как выглядит потенциальный продавец енотов. Внимание мое привлек подходивший к фонтану толстый пожилой человек с большой сумкой-переноской в руках – в такой обычно переносят кошек. Видимо, он погрузил в нее енота и решил взять с собой. Мужчина остановился и поставил сумку на землю. Я радостно замахала руками, готовая броситься к нему.
– Вы Аня? – послышался сзади знакомый голос.
Запнувшись на бегу, я обернулась. На меня смотрел симпатичный молодой человек лет тридцати, аккуратно подстриженный брюнет в коротком черном пальто.
– Да… – растерянно проговорила я.
– Я Константин, – развеял он мои сомнения. – Ну что, не передумали?
– Нет, что вы! – заверила я его. – Пойдемте скорее.
Константин провел меня к припаркованному синему «Фольксвагену» и открыл дверцу.
– А енот не с вами? – робко поинтересовалась я.
– Нет, – пожал он плечами. – Он у меня дома. Поедем? Или вы все-таки передумали?
– Нисколько! – Я решительно уселась на переднее сиденье, и Константин повел машину вперед, в сторону Сенного рынка, откуда мы свернули к аэропорту, а потом поехали по дороге в Солнечный поселок – весьма удаленный от центра, но активно расширяющийся район.
Ехали мы долго, хотя Константин как мог объезжал пробки, маневрируя между другими автомобилями. За окном замелькали похожие друг на друга девятиэтажки. Мы поплутали между ними, потом въехали в арку одного из них и очутились во дворе огромного, буквой П стоящего, дома.
Константин жил на девятом этаже, и на этот раз мы воспользовались лифтом. Отперев дверь, он первым делом протянул мне пушистые тапочки, что немало меня удивило: обычно у живущих в одиночестве мужчин нет собственной домашней обуви, не то что для гостей. То, что Константин живет один, я узнала от него самого по дороге.
Следующее, что меня удивило, – порядок в квартире. Практически идеальный. У меня самой обычно царит беспорядок, который я лицемерно называю художественным, хотя в душе прекрасно знаю, что мне просто лень убирать весь этот бардак. У Константина же все лежало на своих местах, ничего постороннего не валялось, дверцы шкафов были плотно закрыты, а не распахивались, как у меня, под напором вороха белья, наспех комом засунутого на полку.
Константин провел меня в дальнюю комнату, квадратную и очень уютную. Первое, что мне бросилось в глаза, – огромный аквариум, в котором плавали какие-то диковинные рыбки больших размеров. Второе – сидевший под аквариумом на ковре енот. Он был точно таким же, что оставила мне Лелька! Практически не отличимым!
– Алоизий! – невольно воскликнула я, протягивая руки.
– Кто? – с любопытством посмотрел на меня Константин.
– Простите, так звали енота, который жил у меня… некоторое время назад, – пояснила я. – Хочу назвать этого так же, если вы, конечно, не возражаете.
– Нисколько, – заверил меня Константин. – Ну что, берете?
– Да, конечно! – произнесла я и полезла за сумкой за деньгами. И тут только мне пришло в голову, что я даже не спросила Константина о цене. И это была большая оплошность с моей стороны. Ой-ой, наверное, вся эта экзотика стоит недешево. Лельке хорошо, ей Вова купит, что она пожелает, а мне придется раскошеливаться самой, и я не была уверена, что моей наличности хватит на приобретение енота.
– Что такое? – заметив мое замешательство, спросил Константин.
– Простите, а… – я покраснела. – А сколько стоит ваш енотик?
Я невольно назвала животное уменьшительно-ласкательно, словно желая тем самым уменьшить и цену. Константин посмотрел мне в глаза, улыбнулся и вдруг произнес:
– Знаете, Аня, у меня к вам предложение. Давайте вместе сходим в кафе? А за это енота я вам подарю!
– Что? – не поверила я своим ушам.
– А что такого? – пожал он плечами. – На улице весна, сегодня вечер пятницы – почему бы и не посвятить его приятному отдыху? Вы не волнуйтесь, мы всего лишь сходим в кафе, а потом я отвезу вас домой. Вместе с Алоизием, – снова улыбнулся он.
– Но… Но это слишком дорогой подарок, – попыталась запротестовать я.
– Пустяки, – махнул рукой Константин. – Мне он все равно не нужен. Так что можете его забирать.
– Ну ладно, – согласилась я. – Уговорили!
– Вы только подождите немного, я переоденусь, – сказал Константин и вышел из комнаты, оставив меня наедине с Алоизием.
– Ну здравствуй, как тебя там, – проговорила я, подходя к еноту и собираясь взять его на руки.
В этот момент у меня зазвонил телефон. Я достала его из сумки и одновременно подхватила Нью-Алоизия. На связи была Лелька. Я попыталась одной рукой нажать кнопку, но енот вдруг дернулся в моих руках, собираясь удрать, и больно царапнул когтем.
От неожиданности я выпустила телефон из рук. Он плюхнулся точнехонько в аквариум, а следом туда бултыхнулся и енот.
– А-а-а! – заорала я, пытаясь выудить и телефон, и енота одновременно.
Алоизий, однако, выбрался сам – в два прыжка, как кошка! – быстро встряхнулся всем телом, окатив меня при этом фонтаном брызг, и с завидным проворством уполз под кровать, где принялся по-кошачьи вылизываться.
Телефон лежал на дне аквариума, на красивых камушках, переливаясь перламутром, а я стояла и чуть не плакала.
Наплевав на все, сунула руку в аквариум. Она ушла на дно по самое плечо, но телефон я достала. Однако, когда попыталась провести по экрану пальцем, он не среагировал. Мой новенький сенсорный мобильник был мертв…
Стоя посреди комнаты и пытаясь смириться с утратой, я почувствовала, что моей правой руке холодно и некомфортно, что неудивительно: рукав белой блузки был вымочен доверху, на нем налипли зеленые водоросли. По самой блузке расползались темные неровные пятна – «подарок» от Алоизия.
В комнату вошел Константин. Я стояла возле аквариума, держа телефон в левой руке. С правой капала вода на пушистый ковер. Из-под кровати выглядывал новый Алоизий и злорадно таращил на меня блестящие глаза.
Я ожидала сокрушенных охов-ахов от хозяина квартиры, но он повел себя совершенно по-другому. Решительно шагнув ко мне, он выдернул у меня из рук мобильник и приказал:
– Снимайте!
– Что? – совсем потерялась я.
– Блузку, конечно! Вы же не хотите ее лишиться?
Я не успела пролепетать никаких возражений – Константин протянул мне шелковый халат, расшитый какими-то цветами в восточном стиле. Пока я переодевалась в него, он галантно отвернулся, потом взял испорченную блузку и телефон и вышел. Его не было несколько минут, и мне стало неловко. Я последовала за ним.
В кухне на столе была разложена куча риса. На ней возлежал мой мобильник, только в разобранном виде. Над плитой висела выстиранная блузка. Она была идеально чистой.
– Сейчас телефон полежит на рисе, тот впитает влагу, – пояснил мне Константин. – И будет работать как прежде. А за это время и блузка высохнет.
– Константин, вы просто волшебник! – восхитилась я. – Как вам это удалось?
– Да бросьте, обычные бытовые хитрости, – махнул он рукой.
– Да, но для меня они слишком хитрые, – вздохнула я. – Я бы просто выбросила и блузку, и телефон.
– Ну, это ненужное расточительство, – засмеялся он. – Ну что, Аня, наш поход в кафе, я полагаю, отменяется?
– Простите, – развела я руками. – Может быть, в следующий раз?
– Может! – весело согласился он. – Но раз уж мы вынуждены проводить время вместе, давайте постараемся спасти вечер? У меня, кстати, есть бутылка хорошего вина. А ужин я легко приготовлю и сам. Не возражаете?
– Нет, – улыбнулась я в ответ. – Только с одним условием: я буду вам помогать!
– Ну что ж, тогда за работу. Порежьте, пожалуйста, вот это, – он протянул мне кусок нежно-розовой полупрозрачной ветчины, и я сразу почувствовала, как проголодалась. У меня аж слюнки потекли, и я решила непременно перехватить кусочек-другой во время резки.
Однако мои коварные планы не увенчались успехом: едва я провела ножом по ветчине, как мой палец окрасился в красный цвет.
– Ай! – я отбросила нож и схватилась за него, зажимая. Кусок ветчины шлепнулся на пол.
Константин увидел капли крови на столе, быстро достал из шкафчика флакончик с перекисью, под мои жалобные писки обработал ранку и быстро забинтовал. Все у него получилось быстро и слаженно.
– Знаете что, Аня, – мягко произнес он. – Давайте вы посидите в комнате, а я все сделаю сам.
– Просто у вас ножи очень острые… – жалобно пыталась оправдаться я, поворачиваясь, чтобы уйти, но поскользнулась на куске ветчины и загремела на пол.
Ногу мгновенно пронзила дикая боль, и я взвыла.
– Что такое? – Константин бросился ко мне.
Я только мычала и мотала головой. Он тут же взял меня за лодыжку и осторожно ощупал.
– Растяжение, – вынес он вердикт. – Ничего страшного. Сейчас наложим тугую повязку.
Недолго думая, Константин подхватил меня с пола на руки и понес в комнату, где бережно уложил на диван. Потом принес бинт, проделал какие-то манипуляции, и вскоре моя нога оказалась туго запеленутой. Я полулежала на диване, жалкая и беспомощная. Но присутствие рядом Константина вселяло уверенность.
Он присел рядом со мной и спросил:
– Ну как? Легче?
– Да, – ответила я. – Константин, спасибо вам большое! Я такая растяпа! Причинила вам всякие неудобства…
Константин смотрел на меня с улыбкой, и я заметила, какие красивые у него глаза и сильные руки.
– А где вы этому научились? – показала я глазами на повязку.
– Просто я врач-травматолог, – пояснил он.
– Прямо как по заказу… – прошептала я.
Константин наклонился ко мне. Его лицо было совсем рядом. Губы мои раскрылись сами собой, и мы слились в поцелуе. Боль в ноге совсем не ощущалась, наоборот, мне было хорошо, тепло и приятно.
– Ты необыкновенная… – прошептал он.
– Это ты необыкновенный! – тут же возразила я.
Он погладил меня по волосам, я провела ладонью по его щеке.
– Что это у тебя? – возле виска виднелось что-то черное.
– Ерунда. Испачкался где-то. Сейчас умоюсь, – он поднялся. – Ну что ж, раз уж такое дело, я сейчас все приготовлю и принесу сюда. Подождешь?
– Угу, – кивнула я счастливо.
Константин вышел из комнаты. Я заложила руки за голову и с улыбкой уставилась перед собой. День, так неудачно начавшийся, перерастал в отличный вечер.
Что-то жесткое ткнулось мне в руку, я повернула голову и увидела позади себя Алоизия. Ну, точнее, его двойника.
– Иди сюда, – позвала я его. Сейчас енот уже не казался мне страшным зверем, он был вполне милым, с добродушной мордочкой. И я готова была его расцеловать за то, что он волей-неволей подарил мне встречу с таким удивительным человеком.
Енот подошел к кровати, и я взяла его к себе и уложила на живот. Гладя пушистую спинку, подумала, что зверек и впрямь очень симпатичный. И гладкий мех, и блестящие глазки-пуговицы, и даже когти…
Ой!
Я в недоумении смотрела на лапку енота. Один из его когтей был выкрашен в бледно-зеленый цвет…
Нет, всякие, конечно, совпадения бывают, но чтобы такие? Я схватила енота в охапку и осмотрела со всех сторон. Сомнений не было – у меня на животе сидел Алоизий! Но как он попал в квартиру Константина? Откуда он у него? Как такое вообще могло случиться?
Еще не зная ответа, я забеспокоилась. Подобное совпадение не казалось мне хорошим знаком. Спустив енота на пол, я сползла с кровати и намерилась пройти в кухню, чтобы прямо спросить Константина о том, что, черт возьми, происходит!
Стараясь не наступать на больную ногу, я медленно потащилась к двери. Справа от меня находился шкаф, я посмотрела на него и замерла… На шкафу на вешалке висел черный плащ, а вместе с ним – что-то лохматое. Я на одной ножке в два прыжка добралась туда и взяла вешалку. Это была черная накладная борода!
Мысли мои заметались хаотично. Выходит дело, это Константин следил за мной со вчерашнего дня! Это он и есть тот самый бородач, что преследовал меня от Лелькиной работы до дома! В черном плаще и с фальшивой бородой!
Все понятно – он маньяк! Он выслеживает одиноких девушек, потом обманом заманивает к себе в квартиру, соблазняет, а потом… От мыслей, что может быть потом, у меня закружилась голова. Ясно было только одно – нужно было сваливать отсюда немедленно! Но как? Господи! У меня же даже нет телефона, чтобы позвонить в полицию, – он просыхает в рисе на кухне!
В коридоре послышались шаги. Я бросилась обратно к кровати и рухнула на нее, криво повесив вешалку обратно. Вошел Константин. Перед собой он катил столик на колесах, на котором была расставлена посуда с едой и бутылка вина.
– Все готово, – сообщил он.
Я мотнула головой, пытаясь выдавить улыбку. Получилось плохо.
– Что с тобой? – спросил он, подсаживаясь на кровать, но я невольно сжалась и отползла в угол.
– Ничего… Нога болит, – еле слышно выдавила я.
– Сейчас намажем обезболивающей мазью, – Константин встал с постели и куда-то пошел.
Пользуясь моментом, я, наплевав на больную ногу, тоже слезла и, хромая, пошла в коридор. Константин был в кухне – оттуда доносилось хлопанье дверок и еще какие-то звуки. Я крадучись двинулась в сторону ванной. Я не знала, что буду делать, но сейчас главным было – остаться одной, без него. В прихожей на полочке я увидела телефон Константина и, не задумываясь, схватила его. С ним было все же надежнее.
Кое-как дохромав до ванной, я уже взялась за ручку и повернула ее.
– Аня!
Я вздрогнула. Константин стоял в конце коридора с каким-то тюбиком в руке.
– Мне нужно сюда! – пискнула я, отчаянно дергая ручку.
Та наконец повернулась, и я юркнула в ванную, быстро закрыв дверь и повернув рычажок на ручке, блокирующий ее. Прижавшись к стене, закатила глаза. Сердце мое бешено колотилось.
Что делать дальше? Звонить в полицию? Но я даже не знаю адреса, по которому оказалась! Как я объясню, где меня искать? К тому же Константин поймет, что я обо всем догадалась, и просто вышибет эту дверь!
Пока я размышляла, зазвонил телефон Константина. На экране высветились буквы «ОЛЬГА». Я быстро соображала, отвечать или нет? В конце концов, можно сказать этой Ольге, чтобы она что-то сделала! Вдруг это тоже потенциальная жертва, которая ни о чем не догадывается? И даже если не сумеет мне помочь, хотя бы я спасу ее от… От…
В носу у меня защипало. Я нажала кнопку соединения, но говорить была не в силах и лишь поднесла трубку к уху, заливаясь беззвучными слезами.
– Алло! Алло! Костя? – надрывался в трубке женский голос. – Куда вы пропали?
Я молчала.
– Костя, что там у вас? – повысился голос. – Где Аня, она третий час не выходит в скайп! Она же не расстается со своим ноутбуком! У вас там все в порядке?
Я чуть не выронила телефон на плиточный пол. Это был голос Лельки!!!
– Лелька… – произнесла я ошарашенно, а потом заорала в голос: – Леля, на меня напал маньяк! Спаси меня, пожалуйста! Звони куда хочешь!
– Какой маньяк? – осеклась Лелька. – Коновалова, это ты? Что за фигня у вас происходит? Ты где?
– Я в ванной, дома у этого маньяка! У него борода и плащ! Он следил за мной! Он украл Алоизия! Он хочет меня… убить! – наконец выговорила я ужасное слово.
– Коновалова, ты совсем рехнулась? – отозвалась Лелька. – Какая борода, какой плащ? Это все бутафория! У нас же развлекательная студия на первом этаже, вот он там и работал в детском спектакле, изображал какого-то злодея. А потом увидел тебя, когда ты ко мне приходила, и влюбился с первого взгляда! В тебя, дурочку! А ты нос начала воротить. Вот он и обратился ко мне, чтобы я помогла. Я тут же придумала план, как вас познакомить. Я же знала, что он тебе понравится!
– Так это… – я почувствовала, как страх в моей душе сменяется праведным гневом. – Так это вы все подстроили? И ты знала, что он выкрадет Алоизия?
– Ну конечно, это же я дала ему ключи от твоей квартиры, – рассмеялась Лелька. – Он следил, когда ты выйдешь из дома. Потом вошел, взял его, привез к себе и тут же дал объявление. Коновалова, я же тебя знаю как свои пять пальцев! Куда бы ты еще полезла искать енота? Ну конечно, в Интернет!
– Вы… вы… – я не находила слов.
– Только не говори мне, что ты не рада такому знакомству, – добавила Лелька. – Я подарила тебе отличного мужчину, а это по нынешним временам царский подарок!
– Аня… – Константин снаружи задергал ручку. – Аня, с кем ты разговариваешь? У тебя все в порядке? Открой, пожалуйста.
Я медленно повернула рычажок, Константин открыл дверь и вошел в ванную. Посмотрев на мое лицо, услышав высокое Лелькино сопрано в телефоне, он все понял.
– Аня, – он сжал мое лицо в ладонях. – Прости меня, пожалуйста. Но я очень хотел с тобой познакомиться. И готов загладить вину чем угодно.
Я молчала, глядя на его лицо. Очень симпатичное, открытое, совсем не маньяческое. И глаза у него были абсолютно нормальные, ничего дьявольского.
– А почему вчера у тебя был такой безумный взгляд? – спросила я.
– А, атропин! – засмеялся Константин. – По две капли, чтобы глаза казались выразительнее. После него, правда, они слезятся на солнце, приходится темные очки надевать. Но сегодня уже все в порядке.
– А зачем ты соврал, что врач?
– А я и не врал, – покачал головой Константин. – Я и есть врач-травматолог. Просто один приятель заболел – сломал ногу, кстати, по иронии судьбы – и попросил подменить его в этом спектакле. Знаешь, мне даже понравилось.
– Значит, это остатки грима… – я коснулась его щеки.
– Ну да… – он перехватил мою ладонь и сжал ее.
Потом склонился ко мне, и я потянулась навстречу. Поцелуй вышел долгим и нежным.
– Прости меня еще раз, – прошептал Константин, когда мы оторвались друг от друга.
– Алло! Алло! – надрывалась в трубке Лелька. – Аня! Костя!
Я взяла телефон и проговорила:
– Лелька, нам сейчас некогда.
– Поняла! – тут же сказала сообразительная Лелька. – Не буду мешать! Только, Коновалова! Если у вас первой родится девочка – назовете Лелей, понятно?
Константин притянул меня к себе и сжал.
– Угу, – млея, проговорила я. – А если сын?
– Алоизием! – смеясь, ответил он и, взяв у меня телефон, убрал его в сторону…
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Крошка енот и все-все-все», Марина Серова
Всего 0 комментариев