«PRосто быть богом: ВВП»

Первые выстрелы раздались со стороны пруда. Хотя мальчик–ковбой палил пока в небо, некоторую панику в ряды гостей он всё–таки внёс.

Впрочем, видимое спокойствие седовласого действовало как успокоительное. Хотя уже и Пьер, вприпрыжку перемещаясь по лужайке, стрелял вовсю из обоих стволов. Гости отшатывались, но от выпивки не отходили.

Профсоюзники за воротами, потрясая плакатами, начали скандировать:

— Делись доходами с народом! Делись доходами с народом! Делись доходами с народом!

Пьер Ришар, бросив в их сторону быстрый взгляд, издал боевой глас:

— Апачи!

Седовласый, чуть криво улыбаясь, ласково и неторопливо увлёк жену в сторону от происходящего, поближе к пруду:

— Пусть мальчики немного позабавятся!

Часть гостей потянулась вслед за ними, но остальные продолжали с удовольствием выпивать и мирно закусывать, несмотря на развернувшуюся вокруг катавасию.

Маленький и большой ковбои сблизились и заняли оборонительную позицию за одним из столов, продолжая бойко отстреливаться.

«Апачи» вопили своё, наболевшее:

— Делись доходами с народом! Делись доходами с народом! Делись доходами с народом!

— Заходят с тылу! — гаркнул Ришар, артистично откидывая за спину шляпу.

И, чуть поднатужившись, опрокинул первый стол с закусками. Зазвенела посуда и бутылки. Зашипело шампанское, пенясь в ярко–зеленой траве, украсившейся всё еще аппетитными на вид лепёшками из красной и чёрной икры. Мальчик поспешил с грохотом уронить и соседний стол.

Кое–кто из гостей, с лёгкостью включившись в игру, принялся бодро и весело помогать ковбоям укреплять оборону. Через несколько минут уже все столы были повалены набок. Скрываясь за ними, гости в чёрных смокингах отстреливались от врага. За неимением лучшего стреляли из указательных пальцев. Зато с явным удовольствием. И очень громко:

— Пиф! Паф! Ззз-з! Бззыннь! — пули так и свистели. И даже рикошетили.

Действие приближалось к кульминации. Народ — кто хотел — развлекался по полной. Самые находчивые приспособили к делу и пропавшую было икру. Пример подал сам хозяин. Зацепив ладонью большой красно–чёрный и довольно липкий ошмёток, он очень даже ловко метнул икру в самую гущу гостей.

И тут — понеслось! Даже горлопаны за воротами примолкли.

Совсем скоро икрой украсились и лица, и откровенно обнаженные плечи дам, и цвета вороньего крыла лацканы смокингов. Веселись почти все — словно дети, сдуру оставленные без присмотра.