«О, Гамлет мой! я отравилась!»

Спектакль заканчивался. Лаэрт поднял отравленный клинок и обменялся с Гамлетом первыми ударами. Королева отёрла сыну лицо и протянула руку, чтобы выпить из отравленного кубка. Клавдий, как и положено по тексту, попросил жену не пить, но Гертруду мучила жажда. Выпив вина, королева закричала: «Питьё! Питьё! О, Гамлет мой! Я отравилась!» — и упала на руки камеристки, а следом отдал Богу душу Лаэрт, напоровшись на отравленный клинок. Гамлет заколол короля и умер сам. Занавес опустился, и зрители долго аплодировали, вызывая артистов.

Спектакль, поставленный силами «русских» любителей, оказался не таким плохим, как ожидалось. В труппе был всего один профессионал — режиссёр Игорь Рольников, не желавший смириться с тем, что в театре «Мост» ему не нашлось места. Собрав единомышленников-энтузиастов, небесталанных, но и не хватавших звёзд с неба, он, как это водится, замахнулся на нашего, сами понимаете, Шекспира. Деньги на постановку выделил городской совет Раананы, и труппа третий месяц ездила по стране, давая спектакли в домах культуры.

— Гамлета! — кричали зрители, но актёры на вызовы почему-то не выходили, за закрытым занавесом слышались чьи-то крики. Наконец на авансцене появился взволнованный режиссёр и вместо слов благодарности спросил напряжённым голосом, нет ли среди зрителей врача.

Бодрый старичок поднялся на сцену, и его подвели к королеве, которая откинулась на спинку трона, закатив глаза.

— Что с ней? — обеспокоенно спросил режиссёр Рольников.

— Отравление, — мрачно сообщил врач.

— В кубке что, действительно было отравленное вино?

Кубок, из которого пила артистка Таня Динкина, игравшая Гертруду, лежал около трона, жидкость вылилась и уже наполовину впиталась досками сцены.

— Ничего не трогать до приезда полиции! — резко сказал старичок-доктор, вошедший в роль детектива.

Оперативная бригада прибыла минут через десять, и старшему инспектору Берковичу пришлось выслушать немало бессвязных версий, прежде чем он восстановил картину происшествия. Эксперт Хан между тем внимательно осмотрел тело, спрятал в полиэтиленовый пакет злополучный кубок, после чего сообщил Берковичу своё просвещённое мнение:

— Цианистый калий. Яд находился в кубке, доза очень большая, судя по запаху.