«Возвращение к истокам»

Цивилизованный человек — это поднаторевший в знаниях дикарь.

Может ли человек достичь внутренней гармонии, размышляя над чужим опытом? Вероятно, да, но только начинать ему придется не от сотворения мира. Иначе всю гармонию пожрет огонь!

Дикари по своей воле никогда не сунутся в пламя. Поэтому я сам разожгу перед ними огонь, и тогда мы посмотрим, уцелеют они или сгорят.

Лил нескончаемый дождь, и за косыми тяжелыми струями темное кладбище казалось призрачным и каким-то пугающе чужим.

И лишь одно надгробие, словно воздвигнутое на стыке времен — времен ласковых и добрых, но безвозвратно ушедших, и времен нынешних, обагренных кровью и цинично-жестких, — лишь одно надгробие напоминало Маку Болану о доме, вернее, о том, что было когда-то с ним связано и что навсегда сохранялось в душе, вызывая и нежность, и тоску, и почти непереносимое чувство нелепой утраты. Кутаясь в непромокаемый плащ, он неотрывно глядел на ровные ряды букв, высеченных на гладкой поверхности камня. И это было все, что осталось от тех, кого он знал и безмерно любил.

Это надгробие всей своей массой как бы вздымалось из Прошлого. Но, боже мой, сколько же подобных надгробий воздвиг Палач в Настоящем, чтобы хоть как-то отомстить своим врагам, которые, будто насмехаясь, поломали жизнь Болана надвое, на две эпохи — когда у него были дом и семья и когда он сделался безжалостным, неукротимым Палачом.

Только Прошлое и Настоящее. Само упоминание о Будущем воспринималось им как злая и неумная шутка.

Каждый на этом свете выполняет свой долг. Так в чем же заключался долг Палача? Вечно посылать проклятия на головы убийц, разрушивших его дом, и вызывать проклятия на собственную голову?

Что ж, по крайней мере, это сделалось необходимостью, которая придавала смысл его существованию и определяла многие поступки.