«Двойная игра»

Унылая серая громада моста была окутана утренним туманом. Плавный изгиб сооружения едва вырисовывался сквозь стену мороси и рваной мглы. При въезде на мост застыли в ожидании три автомобиля. В каждой машине сидело по три человека. Водитель невероятных размеров черного лимузина нетерпеливо барабанил пальцами по рулю. Дон Элбрайт, самый молодой из сотрудников Берлинского отделения ЦРУ, изнемогал от бездействия. Ему было двадцать шесть лет, но выглядел он гораздо моложе. И первая порция шпионской романтики, о которой он грезил так долго, пока что доставляла ему не больше удовольствия, чем топтание на автобусной остановке.

Напарник Элбрайта был на тридцать лет старше. Его темное лицо, иссеченное шрамами и морщинами, являло собой летопись его похождений, а грубая кожа напоминала стертые подошвы лакированных ботинок. Ральф Коллингсуорт знал что есть что и кто есть кто в этом мире. Возможно, это была одна из причин, по которым он занимал должность заместителя начальника Берлинского отделения. Коллингсуорт раскинулся на заднем сиденье рядом с толстым человеком, который изо всех сил старался подавить улыбку на одутловатом лице.

Прикурив от дешевой пластиковой зажигалки, Элбрайт повернулся вполоборота к сидящим сзади. Он держал сигарету в правой руке, стряхивая пепел в открытое окно. При этом туман оседал на его рукаве в виде крошечных водяных капель.

— Где же они, черт подери? Уже десять минут седьмого. Я-то надеялся, что все пройдет гладко, — обеспокоенно произнес Элбрайт.

— Не бери в голову, — сказал Коллингсуорт, стараясь успокоить молодого коллегу и не выдать при этом собственного беспокойства, зарождавшегося в глубине его души. — Знакомые штучки. Я уже был однажды на подобном торжестве, на этом же самом месте, но только сделка тогда была покрупнее.

Элбрайт вопросительно посмотрел на своего шефа.

— Абель — Пауэрс, — пояснил Коллингсуорт. — Вскоре после того, как они выстроили эту чертову стену. Мы прождали тогда полчаса, пока, наконец, не появились русские.

— КГБ живет по своим часам. Они приходят тогда когда им вздумается, преимущественно ночью, — заметил толстяк. По-английски он говорил с сильным акцентом.