«Каратила – третий раунд»

Небольшая четырехместная камера Внуковского ИВС была оборудована двумя двухъярусными стальными шконками, стоявшими у противоположных стен – прямо друг напротив друга. Тоненькая струйка холодной воды, чуть слышно дребезжа, бежала из древнего крана с одиноким обломанным вентилем в сильно ободранную жестяную эмалированную раковину, слив из которой шел прямо в отхожее место, разместившееся за невысокой, приблизительно по грудь, кирпичной перегородкой у самой двери. Из маленького квадратного окошка, наглухо заваренного стальным листом, со множеством хаотично просверленных в нем мелких круглых отверстий, откуда-то с воли тонкими косыми лучами едва-едва пробивался дневной свет. Робкие лучики полуденного солнца наискось пронизывали полумрак, по пути выхватывая легкие пылинки, хаотично кружащиеся в спертом и смрадном воздухе закрытого тесного помещения, и ложились на темный бетонный пол, образуя на нем причудливое переплетение света и тьмы. Над толстой, обитой листовым железом дверью c непременными кормушкой для арестантов и глазком для контролеров, у самого потолка одиноко горела тусклая сороковаттная лампочка, наглухо закрытая толстым проволочным плафоном, а вечно сырые серые стены, покрытые грубой бетонной шубой, навевали дикую тоску.

На небольшом свободном пятачке камеры, светловолосый, высокий, мускулистый парень, на котором из одежды были только черные трусы-боксеры и легкие тапочки на ногах, весь мокрый от пота, как заведенный нарабатывал на воображаемом противнике одну и ту же боевую связку. Резкий удар ладонью в пах, рывок обеими руками за голову с мощным ударом коленом в лицо – пригибание головы противника и следом, жесткий добивающий удар основанием кулака в затылок. По всей видимости, он так занимался уже давно, но его дыхание оставалось ровным и спокойным, а каждое движение было выверено до мелочей. Все его гибкое и сильное тело двигалось в едином слаженном ритме, так что, глядя на это со стороны, можно было подумать, что в тесном пространстве камеры работает какой-то диковинный промышленный робот или киборг, монотонно, раз за разом, повторяющий одну и туже комбинацию движений. Лишь крупные капли пота, время от времени, срывавшиеся с его блестящего и перевитого тугими жгутами мышц тела, давали понять постороннему наблюдателю, что это все же не киборг, а живой человек.