«Первый Национальный банк папы»

Первый Национальный банк папы (fb2) - Первый Национальный банк папы (пер. Л. А. Бабук) 627K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дэвид Оуэн

Дэвид Оуэн Первый Национальный банк папы

Оуэн Д.

O90 Первый Национальный банк папы / Д. Оуэн // Пер. с англ. Л. А. Бабук. - Мн.: ООО «Попурри», 2004. - 240 с.

ISBN 985-483-296-1.

В книге излагается совершенно новый способ обучения детей умелому и рациональному обращению с деньгами, показано, как они могут приобрести реальный опыт в области банковских вкладов и инвестиций, работать на рынке акций и фондовой бирже.

Моему отцу

Глава 1. Дети и деньги: введение

Когда у нас родился сынишка, нам с женой понадобилось для его маленькой кроватки детское одеяльце. А в стенном шкафу в комнате нашей дочки, которой тогда было три с половиной года, лежало несколько таких одеял, которыми мы укрывали ее в младенчестве.

- Что ты делаешь в моем шкафу? — строго спросила она у матери.

- Просто беру одно из этих старых одеял, — ответила жена.

- Зачем?

- Для твоего маленького братика.

- Оно нужно мне самой! — закричала девочка и ударилась в слезы.

- Но, золотце мое, — вмешался я, — ты ведь даже не знала, что там лежат эти старые одеяльца.

- Мне оно нужно!

- Это одеяльце для младенца. Разве ты не хочешь отдать его малышу!

- Мне оно нужно!

- Мы с женой в отчаянии переглянулись. Что делать? Внезапно жену осенила блестящая мысль.

- А ты не взяла бы за него 5 баксов? — спросила она.

- Рев тут же прекратился.)

- Oкей.

Деньги — очень удобное средство, если вы пользуетесь им мудро. Даже очень маленькие дети способны быстро «раскусить», в чем тут суть. В только что описанном инциденте с детским одеяльцем моя жена мгновенно предотвратила семейный конфликт, предложив обмен — эмоционально нейтральный символ (деньги) взамен эмоционально тяжелого (старое детское одеяльце). Получив хрустящую пятидолларовую купюру в свою копилку, наша дочка почувствовала, что это справедливая компенсация за наше предательское отступление от нее вследствие появления на свет маленького братика. А мы с женой были довольны тем, что дали дочке наличные, так как это позволило нам вернуться к нашим прежним занятиям: беспрерывной смене памперсов и недосыпанию по ночам[1].

Если бы моей жене не пришла в голову мысль о денежной компенсации, ссора могла бы пойти по нарастающей и вылиться в обычную в таких случаях схему: мы с женой приложили бы все усилия, чтобы дочка почувствовала, что она плохая девочка, а она, в свою очередь, приложила бы все усилия, чтобы мы осознали, насколько мы плохие родители. Вместо этого мы все в тот вечер отправились спать в очень благодушном настроении. А спустя пару месяцев наша дочь даже пересмотрела свою прежнюю позицию — быть в семье единственным ребенком — и примирилась с фактом появления в доме еще одного члена семьи. Вышагивая рядом с коляской своего маленького братика, она вдруг сказала с глубоким вздохом смирения: «Не знаю, за кого мне выйти замуж... Пожалуй, что за него».

Взрослые — глупые

Теоретически очень легко понять, что такое деньги, и, казалось бы, большинство людей могли бы с такой же легкостью справляться с ними и на практике. Так нет же! Во многих семьях финансовые дела становятся неким психологическим театром военных действий не только между родителями и детьми, но также и между самими супругами. Почему это происходит? Вероятно, мы не хотим знать этому реальных причин. (Вот вам наглядный пример. Я привык думать, что деньги — это чистой воды прагматизм, а моя жена считает, что это все символика и нервотрепка.) Но есть способы уклониться от этой проблемы, особенно там, где дело касается детей.

Большинство усилий, которые прилагают родители, чтобы научить своих детей обращению с деньгами, обречены на поражение с самого начала. Приложение этих усилий обычно начинается (и часто заканчивается), как только они открывают сберегательный счет. Родители вдруг приходят к решению, что пришло время навести порядок в беспорядочных финансовых делах своих отпрысков; они торжественно шествуют с ними в банк и выписывают им банковскую расчетную книжку. Сначала мысль о том, что банк ни за что ни про что будет выплачивать им деньги, производит на детей интригующее действие, но их энтузиазм быстро угасает, как только они начинают понимать, что процентная ставка минимальна и, более того, родители не собираются предоставлять им доступ к их капиталу. Для детей сберегательный счет — всего лишь черная дыра, поглощающая их чеки, подаренные родственниками на дни рождения.

Ребенок: «Бабушка подарила мне 25 долларов!»

Один из родителей: «Здорово! Мы сейчас же положим и эти деньги на твой сберегательный счет».

Ребенок: «Но она дала их мне! Они мои!»

Родитель: «Они и останутся твоими. Ты просто будешь хранить их в банке, чтобы они могли расти».

Ребенок (подозрительно): «Что ты имеешь в виду под словом "расти"?»

Родитель: «Если ты оставишь свои 25 долларов в банке хотя бы на один год, банк выплатит тебе за это 50 центов. А если оставишь все это в банке еще на один год, банк даст тебе еще 50 центов плюс, кроме того, дополнительное пенни. Это называется сложными процентами[2]. И это поможет тебе поступить в колледж».

Основная проблема состоит в том, что в этих системах для самих детей ничего нет. Маленьким детям колледж кажется чем-то бесконечно далеким, будто это будет через 1000 лет — кто из них станет думать об этом бесконечно далеком будущем, когда обещанное ежегодное вознаграждение не покрыло бы даже стоимости пачки жевательных резинок? Большинство детей тут же начинают подозревать, что планы относительно банка, навязываемые родителями, в действительности преследуют карательные цели: не способствовать накоплению, а предотвратить расход. Обеспокоенные тем, сколько дети тратят на леденцы и видеоигры, — а, возможно, и их склонностью к расточительству — в чем дети, похоже, подражают взрослым, — родители пускаются на всевозможные хитрости, чтобы конфисковать у своих отпрысков избыточные ресурсы.

Почти в каждой семье есть негласное правило изымать у детей «излишки», то есть имеется предел, выше которого денежные подарки считаются слишком большими, чтобы их доверять юным растратчикам. Согласно неопровержимому закону детской арифметики, которому обучают детей сами родители, пятидолларовая бумажка (которую детям обычно разрешается иметь при себе) является для малыша гораздо более ценным приобретением, чем чек на 100 долларов (который родители обычно экспроприируют и «сберегают»). Неудивительно, что дети вскоре приходят к выводу, что крупные суммы не являются реальными деньгами и всю наличность нужно либо немедленно потратить, либо спрятать поглубже в ящик комода.

Я знаю, что такое случается, потому что и сам делал подобные ошибки. Когда моя дочь достигла детсадовского возраста, я прочел ей лекцию о достоинствах бережливости в отношении финансов, а затем открыл счет на ее имя с депозитом в 100 долларов. Ее первоначальное приятное волнение, с которым она восприняла мою схему (так и не подтвердившую величие моего ума), упало до нуля, когда я сказал, что ей в ближайшее время нельзя будет трогать эти деньги. Несмотря на весь энтузиазм, с которым я расхваливал американскую банковскую систему, девочка смотрела на свой сберегательный счет как на некий зловредный вымысел.

Сначала я подумал, что она, должно быть, еще слишком мала или слишком ленива, чтобы планировать наперед, на перспективу своего преклонного возраста. Но хорошенько поразмыслив (к сожалению, этот процесс длился несколько лет), я понял, что проблема заключалась не в дефекте ее характера, а в дефекте моей схемы. В самом деле, ведь я сам не имею банковского счета — да и зачем он мне? Я уж лучше хранил бы деньги под матрацем, чем мотаться на машине туда-сюда в пресловутый банк за какими-то мизерными 2% в год. Я сберегаю свое богатство там же, где и вы, вкладывая его в акции и облигации, а также делая инвестиции в недвижимость, играя на валютном рынке и прочее, что дает со временем лучшее возмещение, чем какой-то дурацкий старомодный сберегательный счет[3]. Так почему я должен был считать, что на пятилетнего ребенка, которому год кажется, по меньшей мере, десятилетием, произведет сильное впечатление какая-то горсточка пенни, скупо выдаваемая через целую вечность? И разве я не закрыл свой собственный сберегательный детский счет в тот самый момент, как только он оказался непосредственно в моем личном распоряжении?

Я не принял в расчет также то, что для ребенка слово «долгосрочный» означает отнюдь не «длительный срок», а «никогда». Агитировать первоклассника или малыша детсадовского возраста копить деньги для колледжа — это все равно что агитировать пятилетнего ребенка собирать деньги, чтобы поселиться на Марсе. Когда мне было 5 лет, столетие казалось мне не таким долгим, как период между моим первым днем в детском саду и тем днем, когда я, наконец, буду достаточно взрослым, чтобы осуществить самую заветную мечту — сесть за руль автомобиля. (Еще одно доказательство — как будто вообще нужны были какие-либо доказательства, — что у детей время идет медленнее, чем у взрослых; вы ведь никогда не слышали, чтобы взрослый человек сказал: «Мне 673 месяца от роду», — хотя однажды я слышал, как 40-летний мужчина заявил: «Я, считай, уже полумертвец».)

Это восприятие времени не является даже иллюзией, когда дело касается детей. Когда родители говорят своим малышам о «долгосрочности» в отношении денег, они и сами обычно имеют в виду «никогда». Родители заставляют детей положить подаренные им деньги в банк, потому что неприемлют даже мысль, что ребенок может свободно ими распоряжаться. Действительной целью почти всех схем сбережений, используемых родителями, является не улучшение жизни их детей, а конфискация попавших им в руки денег. Сберегательный счет — это просто тюрьма, в которую родители заключают деньги своих детей, для того чтобы эти деньги не смогли выйти наружу и причинить родителям какое-либо беспокойство, когда они отводят от детей свое зоркое око.

Реальные причины для сбережений

Мы не думаем о собственных сбережениях как о своего рода форме наказания. Мы сберегаем деньги потому, что убеждены — эти сбережения сделают нашу жизнь лучше (а это так и будет), одновременно получая удовольствие от этой игры. Мы знаем, что если пожертвуем собой и не потратим эти деньги сейчас же, то когда-нибудь, в обозримом будущем, сможем купить автомобиль своей мечты, или больше играть в гольф, или построить во дворе плавательный бассейн, или послать наших детей учиться в более престижные колледжи, или выйти на пенсию раньше положенного срока. Другими словами, мы делаем сбережения по эгоистическим причинам. Сейчас мы тратим денег меньше с тем, чтобы тратить больше потом.

И я внезапно понял, что для того, чтобы наши дети тоже стали накопителями, им потребовались бы причины эгоистического характера — такие причины, которые придали бы этой акции смысл в их понимании. Чтобы сбережения казались малышу чем-то привлекательным, они должны каким-то образом вносить в его жизнь элемент заинтересованности — и приносить такую же ощутимую выгоду, как и для взрослых. Кроме того, эта прибыль должна поступать (как это понимает малыш) в реальном времени, а не маячить где-то на горизонте, в далеком будущем, которое в детском разуме не воспринимается как вообще существующее.

Но, что важнее всего, я понял, что вплоть до этого момента почти все мои усилия обучить дочку финансовой ответственности приводили к ее снижению или вообще уничтожали и те незначительные ее зачатки, которые у нее были. Чему она могла научиться (относительно обращения с деньгами), если я просто-напросто продолжал выдумывать очередные оправдания, чтобы отнять у нее деньги, которые она держала в руках? Разве мы не учимся обращаться с деньгами так же, как и с любым другим делом, — то есть нагромождая ряд чудовищных ошибок, а потом расхлебывая их последствия?

Думаю, что это так. Осознание всего этого и привело меня к тем положениям, которые я излагаю далее.

Добрые старые рациональные способы

Конечно, идея учить детей обращаться с деньгами в каком-то смысле интересна, хотя неосознанно мы учим их этому ежедневно, с тех самых пор, как они становятся достаточно большими, чтобы заметить разницу между собой и нами. Мы учим их, как обращаться с деньгами всякий раз, когда делаем какую-нибудь мудрую или глупую покупку, приобретаем что-нибудь ради того, чтобы похвастать перед другими, когда оплакиваем горький опыт, приобретенный на рынке акций, заключаем какую-нибудь сделку или она срывается, когда продавцы набрасываются на нас со всей силой своей энергии, убеждая купить у них что-нибудь идиотское, и мы оплачиваем эту покупку кредитной карточкой или увеличиваем свои долги до такой степени, что остается надеяться только на автоответчик, будто он сам утрясет все звонки и требования кредиторов. Эти, в основном, неосознанные уроки производят более глубокое впечатление на наших детей, чем какие-либо словесные поучения. Следовательно, наилучший способ научить малыша обращаться с деньгами — это жить так, чтобы деньги в вашей жизни играли положенную им роль, и показывать детям только хорошие примеры, чего бы это ни касалось[4].

Но вся проблема в том, что мы ощущаем усталость и интеллектуальную лень. Во-первых, когда мы стараемся показывать хорошие примеры, это изматывает. Во-вторых, я, подобно большинству родителей, хочу формировать привычки и характер своих детей непосредственно и с помощью применения действенных методов воспитания. Я не желаю сидеть в сторонке и позволять природе делать свое черное дело, а хочу использовать научные методы программирования моего отпрыска так, чтобы в жизни он смог превзойти меня и схватил за рога огромную, ни с чем не сравнимую удачу, благодаря которой он сможет поддерживать нас с женой в старости. И я хочу сделать это быстро и легко, не переделывая себя и не стараясь стать лучше.

Немного советов относительно советов

Но прежде, чем к этому перейти, хочу расправиться с парой предварительных проблем. Во-первых, хочу ответить на вопрос, который, как я подозреваю, может возникнуть в голове у некоторых читателей: не превратятся ли дети, которых учат обращению с деньгами, со временем в скряг, жаждущих только одного — копить денежки?

Мой ответ — нет, конечно же, нет, — если мы учим их рациональному подходу. В сущности, одна из целей обучения детей свободному обращению с деньгами состоит в том, чтобы помешать им стать скрягами, трясущимися над своим богатством. Чем лучше они будут понимать суть и назначение денег и чем комфортнее будут себя чувствовать при их наличии, тем меньше вероятность, что они станут рабами денег, когда вырастут.

Я не из числа тех, кто заявляет, что скупость— похвальное качество. На самом деле, скупость очень скверное качество, поскольку для нее характерна ненасытность и она, как и всякая зависимость, ведет лишь к несчастью. Вот одна из целей обучения детей умелому обращению с деньгами — выработать иммунитет к скупости, помогая им научиться смотреть на деньги разумно и без эмоций как на практическое средство для улучшения их жизни.

У меня в колледже был друг, который решил сделать типичный для юношеского абсолютизма жест — не носить ручных часов. Он, видите ли, устал зависеть от времени и решил освободиться от этой условной и тягостной повинности, порожденной нашей помешанной на времени цивилизацией. Но весь юмор в том, что, оказавшись без часов, он вынужден был непрестанно думать о времени. И ежедневно изрядную его долю стал тратить на то, чтобы спрашивать у других людей, который час. То, что мой приятель избавился от своих ручных часов, не принесло ему желанной свободы; наоборот, он превратился в рьяного времяголика.

Детям следует знать о деньгах все по той же самой причине, по которой мой друг вскоре стал опять носить часы, — чтобы не отдавать слишком много ментальной энергии тому виду деятельности, который можно перевести на рефлекторный уровень. Следует учиться обращению с деньгами именно для того, чтобы перестать о них думать. Ведь никто не тратит на такие размышления больше времени, чем тот, кто боится денег, не понимает их значения или старается намеренно ими пренебречь.

Вторая задача, которую я хочу здесь осветить, касается всякого рода советов. Почти все книги-руководства, которые я когда-либо читал, следовали одной из двух основных педагогических стратегий: либо советовали что-то совершенно невозможное, преподнося это как нечто чрезвычайно легкое (как сбросить вес, обрести хорошую физическую форму), либо предлагали что-то очень легкое и преподносили это как нечто невозможное (как воспитать детей, «не закручивая гайки»).

Советы относительно финансов обычно сообразуются с первой моделью. Когда вы читаете о десяти безошибочных правилах какого-нибудь эксперта относительно достижения финансовой свободы, вы думаете: «Ха, я буду законченным идиотом, если не разбогатею к тому времени, как закончу читать эту книжку». А затем, разумеется, выступает на сцену реальность — и акции, которые вы покупаете, идут вниз, вместо того чтобы подниматься вверх, и вы уже не можете найти никого, кто изъявил бы готовность их купить, — они превращаются в туалетную бумагу; или не находится такого банка, который горел бы желанием предложить вам ничем не обеспеченный кредит в 10 миллионов долларов для ремонта заброшенного многоквартирного жилого дома, который планируете купить на аукционе заложенного имущества, не потеряв на этом денег. Если бы книги с разного рода советами действительно приносили ту пользу, на которую они притязают, их не было бы так много. Одного руководства на тему «как сбросить 15 фунтов, а затем не набрать их снова» было бы достаточно для того, чтобы всю жизнь проходить в одной и той же одежде.

К тому же, я подозреваю, большинство из нас считают, что вполне достаточно прочитать или услышать хороший совет, а следовать ему совсем не обязательно. Я и сам так же добросовестно поступаю уже на протяжении многих лет. Мне нравятся тщательные анализы разной продукции с точки зрения потребителя, которые приводятся в журнале «Consumer Reports», но я абсолютно уверен, что в действительности никогда бы не сделал ни одной покупки, основываясь на советах, предлагаемых в этих статьях. У меня тенденция — сначала купить, а уж потом, через несколько дней, недель или месяцев, узнать из этого журнала, была ли моя покупка благоразумной или нет. Подписка на «Consumer Reports» вызывала во мне чувство этакого рачительного покупателя, но постоянно следовать советам, которые там предлагались, было бы рискованно, это могло бы вызвать множество проблем. По сути, я готов биться об заклад, даже те люди, которые тестируют продукцию для Союза потребителей, по большей части чувствуют себя так же, как и я, и их дома завалены всякими вещами, которые не соответствуют своему назначению согласно оценкам «Consumer Reports».

Еще одно признание: сам я не всегда следую советам, которые даю в этой книге. И никто этого не делает. Реальная жизнь слишком сложна, чтобы все время проводить ее рационально, и все мы не только разные, но еще и занятые люди. Я считаю, что сделал доброе дело, помогая своим детям развить в себе разумное, здоровое отношение к деньгам, но и у нас были кое-какие моменты, уж вы мне поверьте.

Следует воспитать детей так, чтобы их не обременяла финансовая сторона жизни, и для достижения этой цели есть несколько путей. Вы можете порыться в этой книге и выбрать что-нибудь из моих идей, можете вдохновиться и состряпать свои собственные идеи или пустить все на самотек и уповать на лучшее. Интерес моих детей к финансовым делам с годами начал ослабевать и временами подвергался сильному воздействию таких, казалось бы, не относящихся к делу вопросов, как, например, сколько домашних дел у них сегодня вечером и кто поедет за покупками в универмаг.

Кроме того, нельзя допускать, чтобы над жизнью одного человека доминировали взгляды на деньги другого человека, даже если они очень разумны.

Глава 2. Первый национальный банк папы

Если у вас и вашего юного отпрыска найдется когда-нибудь свободное время — скажем, во время какой-нибудь длительной поездки, — возможно, вы доставите себе и ребенку поистине незабываемое удовольствие, объясняя ему, что такое сложные проценты. Начните с вопроса: хотел бы он (или она) заработать немного дополнительных денег на свои расходы? Если ребенок скажет «да», тогда предложите ему следующее: «У меня есть работа по дому, которая могла бы тебя заинтересовать. Я устал заботиться обо всех наших собаках и готов платить тебе или кому-нибудь другому за оказываемую мне в этом деле помощь. Так вот, я хочу, чтобы кто-то каждое утро и каждый вечер кормил собак, раз в день менял им воду, четыре раза в день выгуливал и раз в неделю купал. За все это я готов платить по одному центу в день. Если в первый день ты хорошо выполнишь свою работу, я увеличу плату в два раза — то есть на следующий день заплачу два цента. Если и на следующий день ты хорошо сделаешь свою работу, я опять заплачу вдвое больше — четыре цента. И так каждый день буду увеличивать плату в два раза, если ты будешь хорошо выполнять эту работу. Что скажешь?»

«Не может быть!» — возможно, воскликнет ваш отпрыск.

По крайней мере, вам хотелось бы надеяться, что он так воскликнет. И вот почему: зарплата, которая началась с одного цента в день и увеличивалась в два раза каждый последующий, за 30 дней выросла бы более чем до 5 миллионов долларов, а дальше она уже взлетела бы до звезд[5].

Сложные проценты для вашего ребенка

Если бы банковские счета удваивались каждый день, у нас не было бы никаких забот относительно согласия детей положить их деньги на сберегательный счет. Я и сам положил бы деньги в такой банк. Но есть одна проблема: в мире очень скоро не осталось бы денег, и это произошло бы так быстро, что ваши дети не успели бы усвоить этот превосходный урок. Если удваивать суммы ежедневно, то банковский счет должен был бы обеспечивать ежегодный процент прибыли в размере 3 757 668 132 438 133 164 623 168 954 862 939 243 801 092 078 253 311 793 131 665 554 451 534 440 183 373 509 541 918 397 415 629 924 851 095 961 500 %. (Это, между прочим, реальный процент; его определил для меня один мой друг, имеющий доступ к большой ЭВМ.)

С математической точки зрения, единственной разницей между банковским счетом, который удваивается ежедневно, и сберегательным счетом на реальной банковской расчетной книжке с регулярным начислением процентов является время. В обоих случаях происходит чудодейственное удвоение суммы, но лишь с той разницей, что удвоения счета на банковской расчетной книжке приходится ждать мучительно долго. В сущности, ждать, пока ваш цент, лежащий на расчетной книжке, где процентная ставка составляет 2% в год, превратится в два цента, пришлось бы немногим более 35 лет, а на его превращение в 5 миллионов долларов потребовалось бы приблизительно тысячелетие.

Именно во время раздумий над этим феноменальным явлением я внезапно понял, что мне нужно сделать, чтобы заинтересовать своих детей делать сбережения. Мне нужно предложить им достаточную норму прибыли, чтобы вызвать у них естественный порыв энтузиазма и побудить добровольно прийти к решению, что сберегать деньги — превосходная идея. Эта норма прибыли не должна (и ясно, что не может) составлять 100 % в день. Но она определенно должна быть выше, чем любая настоящая норма прибыли по банковской расчетной книжке. Основательно поразмыслив над этим, я пришел к выводу, что процент должен быть достаточно высоким, чтобы предоставить ребенку неоспоримое свидетельство реального роста суммы вклада даже за один месяц — то есть за такой интервал времени, который способен воспринять шестилетний ребенок. Кроме того, я решил, что процент должен быть достаточно высоким, чтобы сделать чудодейственный процесс нарастания процентов очевидным для ребенка, например, когда вклады удваиваются в течение всего лишь одного года.

Я знаю, что ни один коммерческий банк не предложит достаточно привлекательный процент, поэтому и решил открыть свой собственный банк. Я назвал его «Первый Национальный банк папы» и пригласил своих детей стать моими первыми (и единственными) вкладчиками. Я сказал, что хочу, чтобы они сберегали немного своих денег, вместо того чтобы тратить их сразу же после получения; и постарался убедить их в том, что хорошо все обдумал. Если бы они согласились хранить деньги в моем банке, сказал я, то я выплачивал бы проценты на их капиталы из расчета 5 % в месяц. Именно так — в месяц. Если сложить все проценты вместе, то за год это составит более 70 % и время удвоения вклада будет равно приблизительно 13 месяцам. (Только поймите меня правильно, я вовсе не собирался принимать вклады от взрослых или от детей, которые не получили хотя бы половину моих хромосомов.) «Если вы дорожите своим богатством, получаемым в виде детского денежного пособия, — сказал я своим чадам, — то через незначительное время сможете увеличить его в два, а то и в три раза. Чем больше вы сбережете денег и чем дольше будете удерживать их на своем счете, тем больше сможете потратить потом».

Дайте деньгам «расти в цене»

Ни один из моих детей, которым тогда было шесть и десять лет, в действительности не понимал, что такое процентная ставка, но оба мгновенно схватили суть идеи. Я начал с суммы в 25 долларов на каждого и сказал, что если они оставят эту сумму в моем банке на весь месяц, то заработают на этом сверх вложенных денег дополнительный доллар с четвертью. Более того, сказал я, в следующем месяце они могут получить процент по всей этой сумме денег, а еще — в любое время внести на свой счет дополнительные деньги (или снять их). Я сказал, что буду начислять процент в последний день каждого месяца, а выдавать денежные пособия — в первый день. (Обсуждение этого вопроса см. в главе 4.)

Мой сынишка, горя нетерпением немедленно увеличить свой доход, обшарил наши автомобили и все ящики в шкафах в поисках чего-нибудь стоящего, что можно было бы обменять на несколько долларов. «Немедленно внеси это в кредит», — сказал он, с грохотом бросив на мой письменный стол кучу мелкого хлама. Мои дети никогда раньше не были накопителями. Оба привыкли тратить деньги сразу же, как только они попадали им в руки, — несомненно, из опасения, что моя жена или я вдруг придумаем какую-нибудь благовидную причину выманить у них эти деньги, если они не успеют быстренько ими воспользоваться. Например, когда наши дети получали деньги в виде подарка от кого-нибудь из родственников, они в тот же день просили отвезти их в шопинг-центр, чтобы там немедленно конвертировать свою наличность в готовые изделия, которые взрослым будет труднее у них отнять.

Но Банк папы изменил их отношение к деньгам. Имея счета дома, дети могли сразу же передавать мне все неожиданно полученные деньги, чтобы они как можно быстрее начали приносить проценты. А спустя несколько месяцев после того, как я открыл этот бизнес, мой сынишка преподнес мне свою новую финансовую философию. Вместо того, чтобы сразу же потратить свои наличные, теперь он хочет дать деньгам немного «поднакачаться», прежде чем пустит их в дело. Через год или два, уже учась в школе, он представил ту же концепцию в следующем научно-романтическом изложении, под названием «Если бы у меня был миллион долларов»...

Я положил бы деньги в банк. Потом сделал бы вкусный эликсир долголетия, который дал бы мне возможность жить очень долго. А в 10 281 году я взял бы свои деньги из банка, и вместо 1 миллиона долларов у меня оказалось бы 1 000 000 000 000 000 000 000 000 долларов.

Он проиллюстрировал это событие, изобразив себя стряпающим эликсир из виноградной содовой и льда для продления жизни, а на заднем плане вереницу бронированных инкассаторских автомобилей, перевозящих все это огромное сверкающее богатство в его замок.

Решение разбогатеть принято

В течение двух лет после создания Банка папы мои ребятишки методически наращивали свой капитал, пока не наступил такой момент, когда их ежемесячный доход (детские пособия плюс процент и денежные подарки) стал равен ежемесячным расходам в том объеме, который не вызывал у них огорчений. И тогда они уже спокойно могли покупать комиксы, компакт-диски, леденцы и прочие предметы ежедневной необходимости, в то же время продолжая копить деньги на будущее. Через какое-то время каждый из них уже имел в резерве достаточно денег, чтобы сделать какую-нибудь дорогую (в разумных пределах) покупку, не нанося чрезмерного ущерба основной сумме капитала. А главное, позволяя себе эти приобретения, они не чувствовали никакого неприятного напряжения, потому что знали, что их деньги принадлежат им — и незримо на них работают, — и не испытывали побуждения потратить их как можно скорее.

Иными словами, они обращались со своими деньгами так же, как это делают благоразумные взрослые. И делали это без моих разглагольствований о достоинствах бережливости. Как только их сбережения начали расти с ощутимой для них скоростью, дети поняли, что сумасбродная трата денег не в их интересах.

Мораль такова: деньги сами превосходно объяснят, зачем они нужны, как только вы позволите им это сделать.

Позвольте мне повториться

Следующий момент настолько важен, что стоит повторить его суть еще раз: ваши дети уже имеют достаточное представление о том, как работают деньги. Вот почему их не могли взволновать навязываемые вами схемы относительно сберегательного счета. Чтобы превратить детей в накопителей, вам не нужно изменять их образ мышления относительно денег, а нужно просто предложить им действительно привлекательный вариант, который позволил бы их деньгам работать на них так же, как ваши деньги работают на вас. Человеческая натура — это непреодолимая сила, и тут ничего не поделаешь. Банк папы превратил моих детей в накопителей, потому что впервые в их жизни дал реальный стимул накапливать деньги. Они поняли, что если немного отсрочат расход наличности, то через какое-то время смогут потратить больше.

Это тот же принцип, согласно которому сберегают деньги взрослые. Урок, который следует извлечь из опыта моих детей, состоит в том, что дети будут копить деньги сами — без принуждения или утомительного чтения морали со стороны взрослых, — как только эти деньги начнут достаточно быстро расти; главное, чтобы они заметили результат этого процесса. Все, что нам нужно сделать, чтобы превратить детей в накопителей, — это дать им такой стимул, который был бы стимулом для них. Незначительные процентные возмещения, которые удовлетворяют смертельно напуганных неудачников-взрослых, не могут понравиться детям, потому что при таких ставках деньги накапливаются слишком медленно, чтобы они могли понять что к чему.

За первые два года учебы в колледже я посетил несколько курсов по экономике. Этот предмет очень привлекал меня с самого начала, потому что принципы экономики свободного рынка, казалось, давали необычайно сжатое и емкое объяснение широкому диапазону человеческого поведения: люди имеют тенденцию делать то, за что получают вознаграждение. Если вы хотите изменить поведение людей (как нас учит экономика), то знайте — брань, лесть и просьбы срабатывают в гораздо меньшей степени, чем применение экономических стимулов. Мои дети не могли стать накопителями, пока я ограничивал их желание расходовать деньги, читал нравоучения относительно безнравственности, неразумной расточительности или нудно поучал, превознося достоинства бережливости. Они стали накопителями, потому что я создал систему, обеспечивающую им вознаграждение за то, что они тратят меньше, чем «заработали».

Как построить свой собственный банк

В сущности, учредить Банк папы было легко — я сделал это с помощью своего персонального компьютера. Вместе с детьми я установил контрольный счет для каждого из них, используя «Quicken» — финансовую программу, с помощью которой я слежу за перемещениями моих собственных чеков. Этой программе не было дела до того, являются ли счета вымышленными, в том смысле, что деньги не были помещены в настоящий банк, где есть настоящие кассиры и настоящее хранилище. «Quicken» обрабатывала счета так, как будто они настоящие; так же относились к ним и мы с детьми.

Я просчитал схему таким образом, чтобы «Quicken» автоматически добавляла какой-то процент к денежному пособию детей в первый день каждого месяца — простая процедура, которой я пользуюсь для контроля за моим собственным счетом, чтобы автоматически вычислять ежемесячную выплату по медицинской страховке. Я надеялся, что «Quicken» и в этом случае будет способна автоматически вычислять и прибавлять процент, который я намеревался выплачивать по счетам моих детей, но так и не смог выяснить, как заставить программу выполнить это. Поэтому я стал вычислять проценты вручную, а затем вводить информацию в программу. Персональный компьютер — удобный механизм для любого, кто захочет создать банк для детей, но можно обойтись и без него. Все, что я делал с помощью электроники, могло быть сделано с помощью простой бухгалтерской книги или на листе обыкновенной бумаги. Огромным преимуществом использования компьютерной программы является то, что она упрощает запись сделок (которая состоит из длинного ряда процентов) и вы в любой момент можете вернуться, просмотреть и дополнить информацию о прошлых выплатах, без необходимости заново просчитывать все последующие цифры. Компьютерные банковские программы автоматически производят все математические расчеты, чтобы избавить вас от утомительной процедуры бесконечного пересчета и повторения элементарных математических действий. (Я использовал «Quicken», но есть и другие программы, которые могут работать так же хорошо, включая «Microsoft Money». Вы могли бы также следить за движением детских счетов с помощью простой таблицы, созданной в обычной текстовой программе.)

Когда я впервые объяснил своим детям, в чем состоит идея Банка папы, они восприняли это с огромным энтузиазмом. Были сделаны бизнес-карточки, и мы использовали цветной принтер, чтобы создать подобие настоящих чеков с моей подписью внизу. Моя первоначальная идея заключалась в следующем: если детям требовались наличные, они выписывали бы чек на нужную сумму на мою жену или на меня и мы выдавали бы им деньги; а затем я «закрывал» бы эти чеки, занося их в «Quicken».

Но хотя все шло по заданной схеме, уже через несколько дней эта бумажная работа стала мне надоедать, и мы распрощались с чеками, позволив банку производить операции по более-менее простой схеме: дети просили дать им денег, когда в этом возникала необходимость, и моя жена или я давали им нужную сумму, делая соответствующую отметку (при том условии, что их капиталы в значительной степени перекрывают изъятые суммы), а затем, при случае, я заносил данные в свой компьютер. Если я вдруг замечал, что кое-какие денежные операции совершенно случайно оказались незаписанными, я всегда мог произвести перерасчет капитала, восстановив истинную, на мой взгляд, сумму денег на счете. Мы пришли к общему соглашению, что такие бессистемные процедуры расчетов являются неизбежными, поскольку отражают природу вкладчиков, банкира и самого банка. Тем более что ошибки были, как правило, незначительными, а со временем мы перестали их допускать.

Касса на кухне

Если бы нам пришлось снова создавать Банк папы, можно было бы еще больше упростить процесс обработки данных, создав семейную кассу наличных. Я положил бы 100 долларов в пяти- и десятидолларовых купюрах в какую-нибудь коробку на кухонной полке и предложил детям делать в нее взносы, а также брать оттуда наличные, записав дату, характер и сумму каждой операции на листке бумаги, лежащем внутри коробки. А я просто следил бы за поступлениями наличных и периодически обновлял записи в своем компьютере.

Конечно, подобного рода организация дела не срабатывает с детьми, обладающими наклонностями к воровству. Но если у вас двое или больше детей и они хотя бы немного заслуживают доверия, то вы можете заставить такую систему работать автоматически: сказать детям, что любой дефицит в коробке с наличными будет пополняться за счет вкладов, вносимых обоими. Это заставит их бдительно следить друг за другом и за коробкой, вместо того чтобы клянчить деньги или обманывать вас. (Я позаимствовал эту идею у Клиффорда Робертса, главы-основателя «Augusta National Golf Club», нанявшего для клуба в 1960-е годы двух работников, которым со всей ясностью заявил, что им лучше постараться поладить с ним, потому что если ему придется кого-нибудь из них уволить, то он уволит сразу обоих. И вот прошло почти 40 лет, а они все еще работают там.)

Когда я открывал Банк папы, я сказал своим детям, что обеспечу их отпечатанными на бумаге выписками счетов по требованию, и на протяжении длительного времени сознательно тратил время на то, чтобы распределять по категориям их расходы и взносы, думая таким образом заинтриговать их — чистейшей воды трюк, легко проделываемый с помощью программы «Quicken». (Такой подход — распределять все по категориям — увлекает и меня самого; я ввел даже категорию «расходы, не подпадающие ни под какую статью».) Например, дети могли узнать, сколько денег они уже потратили на книжки, компакт-диски, леденцы и видеоигры за последние несколько месяцев, или изучить график, иллюстрирующий, сколько денег они уже взяли в течение каждого из прошедших четырех Рождественских праздников. Но оказалось, что они не проявили никакого любопытства к подобным расчетам и ни разу не запросили отпечатанных выписок счетов или графиков расхода средств. Бюрократическая сторона Банка папы оказалась привлекательной для меня, но не для них. Детей интересовали только их текущие счета, последние выплаты процентов и то, не забыл ли я откорректировать их денежные пособия после наших очередных тяжелых переговоров относительно их увеличения. А если меня не было поблизости, они нагло залезали в мой компьютер и проверяли все самостоятельно.

Сначала я испытывал чувство разочарования от того, что дети проявляют так мало интереса к бухгалтерской работе. Но позднее понял, что эти чувства были ничем не оправданны. Целью сбережений для вкладчиков является получение «вознаграждения», а не предоставление папочке возможности поиграть в банкира. Норма прибыли — вот все, что имело значение для моих детей, и только это и должно иметь значение. Моя одержимость игрой в банковскую бухгалтерию была моей проблемой, которая не имела к ним никакого отношения. Отсюда урок: чем проще я веду свой банк, тем лучше он будет работать.

То, что не заслуживает внимания

На раннем этапе создания Банка папы в последний вечер каждого месяца мы с детьми собирались в моем офисе, чтобы подсчитать их платежи по процентам — упражнение, предоставлявшее мне благоприятную возможность немножко поучить их тому, что такое средняя норма процента и как пользоваться карманным калькулятором. Но эти занятия скоро начали нам надоедать, и через несколько месяцев дети полностью предоставили мне все вычисления по их поступлениям. В конце концов я и сам решил, что так лучше. Ведь и я полагаюсь на то, что компании, которые присматривают за моими инвестициями, возьмут на себя заботу о размерах моих поступлений. Мне не нужно каждый месяц мотаться в банк и помогать кассиру подбивать мой счет. И я рад, что мне не нужно это делать.

Если и вы задумаете создать банк для своих детей, то, полагаю, вам следует взять это на заметку. Как только ваши дети станут взрослыми, у них появится масса времени и побуждений, чтобы научиться ежемесячно согласовывать банковские отчеты, хранить налоговые записи и откладывать деньги на далеко не радужные расходы в будущем — комнату и питание в доме для престарелых. Но теперь самое время заинтересовать их более волнующими перспективами. Не следует отпугивать наших детей от сбережений, делая этот процесс более сложным, чем он есть на самом деле. Как сказала однажды моя дочка, когда ей еще не было трех лет: «Обязательства — это что-то очень скучное».

Приспособиться к нуждам детей

Но не причиним ли мы вреда детям тем, что предложим им норму прибыли, которая в мире взрослых рассматривалась бы как нереально высокая?

Нет.

У детей есть разные потребности и прихоти, которые мы, взрослые, считаем безобидными и спокойно удовлетворяем всевозможными способами — например, подставляя маленькие стульчики, покупая более удобную одежду, более вкусную еду, более легкие для чтения книги, более короткие лыжи, зубную пасту с более приятным вкусом и велосипеды с предохранительными колесиками. Такие уступки не портят детей, а, наоборот, помогают развивать навыки, привычки и уверенность в себе, которые понадобятся им впоследствии для достижения успеха, когда они станут взрослыми. Ведь мы не говорим едва научившимся ползать малышам: «А ну-ка посмотри! Разве я стою на четвереньках?» А вот когда дело начинает касаться денег, родители, похоже, ожидают от своих детей невозможного — хотят, чтобы дети с самого раннего возраста проявляли трезвость и изворотливость взрослого человека (а по сути, даже большую трезвость и изворотливость, чем у взрослых). Это неправильно.

Тем не менее вскоре я обнаружил, что просчитался с первоначальной процентной ставкой Банка папы. После того как мой банк проработал около двух лет, каждый из детей умудрился скопить более чем по четыре сотни долларов. Обеспокоенный тем, что их поступления могут скоро выйти из-под контроля — особенно теперь, когда моя дочь стала подрабатывать няней по присмотру за детьми, — я позвал детей в свой кабинет и объявил, что снижаю ежемесячную процентную ставку до 3%. Сначала они начали громко протестовать, но важно закивали в знак согласия, когда я объяснил им закон спроса и предложения и сказал, что он применим даже к денежной массе, особенно напирая на то, что для всех нас было бы плохо, если бы денежная масса Банка папы истощилась. Изменение процентной ставки, установленной по обоюдному согласию, предоставило мне возможность эффектно продемонстрировать старую рыночную стратегию приманки на крючке. (Я по-прежнему считаю, что 5% было очень хорошей приманкой. Я предложил бы и вам использовать ее в течение первого года или двух.)

Самым поразительным для меня было то, что Банк папы просуществовал 6 лет — что гораздо дольше почти любого семейного проекта. Мои дети никогда не считали этот банк глупой затеей — как, впрочем, и я. А когда они его переросли — вступив в подростковый возраст, — мы заменили его более взрослой альтернативой, о чем я расскажу в одной из последующих глав. Но к тому времени наши дети уже стали убежденными накопителями. Каждый из них смог скопить немногим больше тысячи долларов, несмотря на то что они жили вполне по-царски (я говорю только о детях) в течение предыдущих пяти лет. Когда подошло время закрыть двери моего банка, я сделал это без сожалений. Благодаря ему мои дети научились всему тому, чему я хотел их научить.

Банковское и сексуальное образование

Итак, благодаря Банку папы мои дети хорошо усвоили идею сбережения денег, хотя, когда мы только начинали, ни один из них хорошенько не понимал, что такое на самом деле процентные ставки, проценты или даже банки. И это хорошо! В сущности, я не считаю, что лежащие в основе этого концепции нуждаются в дополнительном объяснении, особенно когда дело касается совсем еще маленьких детей. Как верно заметил доктор Спок относительно сексуального образования, «не следует давать детям больше информации, чем они в том нуждаются или хотят знать. Трехлетний малыш, задающий вопрос, откуда берутся дети, не просит рассказать ему подробно о том, как это происходит».

Я не хочу сказать, что дети многого не способны понять. Я имею в виду лишь то, что благонамеренным взрослым следует подавлять любое поползновение разрушить только-только зарождающийся интерес их детей к финансовой ответственности, читая им лекции о Федеральной резервной системе. Мой сын в возрасте 6-ти лет развил в себе ясное, интуитивное понимание процентных ставок, просто наблюдая, что происходит с его счетом в моем банке, и невзирая на тот факт, что в школе он и его одноклассники все еще ломали голову над простейшими арифметическими действиями. Он не мог бы вам сказать, какой была сумма в процентном выражении, но знал, что если бы его доход поднялся до сотни долларов, то он получил бы в конце месяца дополнительно пять долларов. Он знал также, что если бы оставил эту новую сумму на депозите еще на один месяц, то такая же процентная ставка прибавилась бы не только к первоначальной сотне баксов, но и ко всему его накопительному счету, который к тому моменту включал бы и его денежное пособие наряду с процентом предыдущего месяца. Другими словами, он понял чудо сложных процентов, несмотря даже на то, что он не смог бы дать вам самое простое словесное объяснение этого явления. (Сегодня он уже может объяснить, но отнюдь не благодаря моим поучениям.)

И все же бывают моменты, когда вы чувствуете, что необходимо дать кое-какие общие объяснения, особенно если дети просят предоставить им информацию. Обычно в таких ситуациях выигрывает тот, кто заранее подготовлен. (Попробуйте-ка сыну объяснить, как работает телевизор!) Чтобы избавить вас от таких неприятных моментов, давайте проведем кое-какую подготовку.

Так что же такое банк?

Еще на раннем этапе своей жизни дети делают заключение, что банки — это большие, мрачные здания, куда взрослые ходят получать деньги. Как взрослые должны возместить (если они вообще что-нибудь должны) эти деньги — это поистине загадка. Помню, в глубоком детстве я не раз слышал, как мои родители пререкались относительно того, как им покрыть те или иные чудовищные расходы. «Бог ты мой, — думал я тогда, — почему бы вам просто не пойти в это огромное мраморное здание и не взять сколько-то денег?»

Несомненно, придет время, когда ваши дети захотят узнать, как на самом деле работает банк. Один из способов ответить на этот вопрос, по моему мнению, — представить банк как магазин с деньгами. А это значит, что сначала вы должны рассказать им немного о том, как работают магазины.

Так как же работают магазины? Ну, магазины продают за деньги разные вещи. А где они берут эти вещи, чтобы их продавать? Они покупают их за деньги у компаний, которые эти вещи изготавливают. (По моему мнению, на раннем этапе нет нужды говорить о дистрибуторах, посредниках или оптовых торговцах.) Для того чтобы не прогореть, магазин должен стараться продать товары за большее количество денег, чем заплатил за них сам. У детей не должно быть проблем с этой концепцией, особенно если они сами когда-нибудь занимались куплей-продажей: например, наклеек с покемонами, плюшевых игрушек, книжек-комиксов, видеоигр и пр.

Вероятно, дети будут удивлены, узнав о том, как мало платит магазин за те вещи, которые продает. Кукла, которая продается в игрушечном магазине за 20 долларов, вероятно, стоит этому магазину всего около 10 долларов, если допустить, что стандартная розничная наценка составляет приблизительно 100%. Почему такая большая разница? Ну (так вы начнете, возможно, объяснять своим детям) только подумайте, сколько денег владельцы игрушечного магазина должны потратить на поддержание своего бизнеса. Ведь они должны платить деньги за аренду помещения, электроэнергию, отопление и телефонную связь. Они должны платить зарплату своим служащим, нести затраты на рекламу, чтобы потребители знали, что магазин может им предложить, и т. д. Деньги на все эти расходы должны поступать от разницы между тем, что магазин платит за игрушки (оптовая цена) и что выручает от их продажи (розничная цена). Если сверх этого остаются какие-то деньги, то магазин имеет прибыль; если все деньги расходятся, тогда он несет убытки.

«Blockbuster» — это своего рода банк

Вот еще один полезный пример — тот, с которым ваши дети, вероятно, знакомы, — «Blockbuster». Эта фирма покупает видеокассеты у компаний-производителей, а затем сдает в прокат таким людям, как вы и я. Чтобы не прогореть, «Blockbuster» должна брать больше денег за прокат (и продажу леденцов), чем расходует на видеокассету (и леденцы), не говоря уже обо всех прочих расходах, таких как рента, электричество и зарплата служащим. Такая структура имеет преимущества для каждого: вы и я получаем возможность смотреть фильмы, не выплачивая за кассету полную цену (и без необходимости обойти десяток разных магазинов, чтобы найти то, что вам нужно); люди, работающие в «Blockbuster», получают работу, позволяющую им заработать деньги, необходимые для того, чтобы брать в аренду те же видеокассеты; компании, изготавливающие видео, должны где-то продавать все это множество кассет, но большинство потребителей скорее согласятся брать их на время, чем покупать навсегда; а владельцы «Blockbuster» должны делать деньги — допуская, конечно, что вся схема работает так, как надо.

Банки работают почти по тому же принципу, что и «Blockbuster». Вместо того чтобы давать в прокат видео, они дают «в прокат» деньги. Делают они это, занимая деньги у одних людей, а затем ссужая этими же деньгами других. Помещая деньги в банк, люди, по сути, ссужают ему свои деньги. Взамен банк защищает их сбережения и выплачивает по ним процент, а также дает возможность рассчитываться за покупки чеками. Затем банк берет деньги вкладчиков и дает их взаймы другим людям или инвестирует их в какой-нибудь проект. Банк будет работать до тех пор, пока способен удовлетворять требования кредиторов, получая от своих должников больше денег, чем приходится выдавать. Да-да! Это что-то вроде «Blockbuster», только вместо видеокассет там используют груды денег.

Конечно, реальный банковский мир гораздо сложнее, но примеры, которые я только что привел, прекрасно объясняют суть дела. Если ваши дети по какой-то причине захотят узнать больше, вы можете расширить их познания относительно банковского дела, рассказав немного о том, как работают закладные на дома. Вот основные моменты: дом стоит так дорого, что почти ни один человек не может позволить себе его купить, заплатив всю сумму сразу. Банки же решают эту проблему, ссужая покупателей домов очень большими суммами денег, а затем разрешая возвращать их обратно в течение очень продолжительного периода времени. В результате этого банки зарабатывают комиссионные сборы и проценты, в то время как их должники получают защиту от непогоды и — обычно — закладную. Если эта система функционирует правильно, то выигрывает каждый.

А что вы получаете от деятельности банка для своих детей? Как любой банкир, вы получаете в свое пользование деньги вкладчиков на такой срок, какой указан в депозите. Вы должны оплачивать высокую процентную ставку, но взамен вы получаете удовлетворение от сознания того, что ваши дети безо всяких усилий смогли стать финансово ответственными взрослыми людьми. А если подумать о том, насколько дороже вам обошлись бы дети, относись они к финансам безответственно, то эта ставка не показалась бы вам сколько-нибудь значительной.

Глава 3. Ответственность и контроль

Однако самая важная особенность Банка папы не имеет ничего общего с процентными ставками. Она касается контроля. Счета моих детей принадлежали только им. И тратить они могли деньги, не требуя на это разрешения. Если мой сынишка решал снять со счета 20 долларов, я не спрашивал, зачем ему нужны эти деньги — точно так же, как мой банк не спрашивает об этом меня. Что он сделает со своими наличными, это его дело, поскольку на его счету имелась достаточная сумма, чтобы покрыть то, что он снял.

Почему детям нужно самим контролировать деньги? Потому, что если расходуемые ими деньги в действительности не являются их собственными, то нет и веской причины задумываться над тем, как их потратить. С моими деньгами дети часто обращаются совершенно безответственно — да почему бы и нет? — но проявляют чрезвычайную заботу о своих собственных.

Я не имею в виду, что они тратят свои деньги на что-то предосудительное. Например, детям не разрешается покупать наркотики или огнестрельное оружие, и они не могут за обедом вместо овощей есть конфеты или смотреть телевизор в своих комнатах. Но все это касается правил поведения в доме, а не правил расходования денег. В рамках допустимого детям предоставляется полная свобода действий. Если мой сын хочет использовать свои собственные деньги на покупку какой-то безделушки и я заранее знаю, что это кончится разочарованием, то это его решение, а не мое. Я могу предложить небольшой дружеский совет, основанный на богатом личном опыте совершения необдуманных покупок — как я поступил бы по отношению к любому моему другу — но у меня нет права официально наложить вето. Если мои дети хотят по-глупому тратить свои деньги, то это их дело.

Однако большинству родителей эту концепцию трудно принять. Можно ли действительно разрешать девятилетнему ребенку потратить сотню долларов, например, на карманный плейер — хрупкое устройство, которое он (или она), скорее всего, сломает или потеряет через месяц-другой? Моим ответом было бы «да», если бы ребенок действовал не по принуждению и если бы деньги действительно принадлежали ему (ей). Лично я не захотел бы потратить 100 долларов из своих денег на карманный плейер для девятилетнего ребенка — но это мое решение, поскольку деньги принадлежат мне. А вот если бы маленькая девочка, о которой идет речь, захотела потратить таким образом свои собственные деньги, тогда это ее право. И в этом случае она либо очень бережно обращалась бы со своей покупкой, либо получила бы урок, который не скоро забыла бы[6].

Ошибка, которую делают большинство родителей, по-моему, в том, что они стирают грань между своими деньгами и деньгами их детей, причем до такой степени, что детям не остается ничего иного, как только быть безответственными и надоедливыми. Поставьте себя на их место: если бы ваш собственный доход состоял исключительно из того, что вы способны выпросить у своего твердокаменного босса, у которого часто меняется настроение, то и вы тоже были бы крайне надоедливыми. Дети, не имеющие права контролировать свои собственные фонды, не имеют стимула не клянчить деньги, получив их, постараются тут же растранжирить каждый попавший им в руки доллар.

Чьи это деньги?

Когда мы отправлялись в отпуск, я обыкновенно давал детям немного денег на карманные расходы — каких-нибудь 20 или 30 долларов. Но чтобы они знали, что эти деньги принадлежат всецело им, а не мне, я отдавал их до того, как мы покидали дом (помещая в качестве депозита на их счет в Банк папы). При этом говорил, что они могут потратить их на какую-нибудь сувенирную спортивную майку, когда мы будем в отпуске, сберечь в нетронутом виде, потратить на бейсбольные карточки еще до отъезда, потерять их или пустить на что-то другое — как им будет угодно, — но пока мы будем в отпуске, они не получат от меня никаких дополнительных сумм (за исключением того, что пойдет на общие покупки, которые семья считает привычными удовольствиями во время отпуска: мороженое, билеты в кино, игра в мини-гольф и пр.).

Так как деньги, которые они тратили во время поездки, принадлежали им, они должны были дважды подумать, прежде чем потратить их на что попало. Однажды летом в сувенирном магазине на острове Мартас-Винъярд мой сынишка, которому тогда было семь лет, деловито изучал разложенные на витрине товары, в то время как его приятель громко клянчил у своих родителей 5 долларов на игрушечный томагавк. Кончилось тем, что мой сын потратил 33 цента на жеоду[7]— неплохое приобретение, даже с моей пресыщенной точки зрения. Но если бы ему предоставилась возможность потратить мои деньги, а не собственные, то, несомненно, он захотел бы купить игрушечный томагавк. (Жеоды вообще-то продавались по три штуки за доллар, но сын не захотел потратить так много, поэтому уговорил продавца разбить кучку на штуки и продать ему только одну — я не принимал участия в этих переговорах.)

Мне не пришлось читать сыну лекцию о поддельных игрушечных томагавках. Он смог увидеть их изъяны с такой же легкостью, как и я, потому что для него эта сделка не представляла эмоциональной важности. Другой ребенок был не столько заинтересован в получении томагавка, сколько в том, чтобы одержать победу в громкой публичной битве между его силой воли и силой воли его родителей. А по прошлому опыту он знал, что, если устроить достаточно большой скандал, они в конце концов сдадутся. Его восхищение томагавком закончилось в тот самый момент, когда отец вытащил кошелек, чтобы расплатиться за игрушку. И долгожданный томагавк был сломан еще до того, как они вернулись к автомобилю.

Правильный подход со стороны родителей

Подобного рода драматические сцены часто можно увидеть (а возможно, и участвовать в них) в супермаркете. Притомившийся ребенок, в зимней куртке, вязаной шапочке и руковичках, весь в испарине, с трудом тащится за родителями, пока те почти доверху нагрузят тележку покупками; а потом начинает клянчить то леденец, то жевательную резинку, то книжку с картинками и т. д. Родитель, осаждаемый назойливыми взглядами покупателей, не желая обнаружить свое слабоволие в глазах совершенно чужих людей, притворяется глухим. Ребенок усиливает громкость звука. Родитель потихоньку угрожает предстоящим наказанием. В ответ на это ребенок начинает плакать и одновременно либо топает ногами, либо угрюмо повисает на передке тележки, препятствуя ее движению. Эта сцена, как правило, заканчивается применением физического воздействия или полной капитуляцией родителя, в то время как посторонние взрослые, не обремененные детьми, совершающие покупки рядом, с самодовольными лицами притворяются, что читают обложку «National Enquirer».

Таких сцен можно избежать. Во-первых, если вы берете ребенка в утомительное путешествие по магазинам, то делать это следует, будучи уверенным, что у вас не будет проблем с организацией присмотра за ребенком. Во-вторых, следует знать, что для ребенка в этом нет никакой радости, он предпочел бы другое занятие. Если бы ребенок и родители поменялись ролями, то родитель почти наверняка считал бы себя вправе требовать компенсацию. Так разве вам не кажется справедливым предложить компенсацию и ребенку?

Лично я считаю, что это справедливо. Весь трюк в том, чтобы компенсация была материальной, немедленной и находилась под контролем. Вот один из способов добиться в этом деле успеха: «нанять» ребенка в качестве вашего компаньона по шопингу. Например, вы могли бы ему сказать: «Мне нужно сделать большие, утомительные покупки по гастрономической части, и ты можешь мне в этом помочь. Но прежде, чем мы пойдем в магазин, я хочу дать тебе 2 доллара, которые ты можешь потратить на удовольствия в магазине, сохранить их или употребить как-нибудь еще. Но мне нужно, чтобы ты вел себя в магазине хорошо, а если не будешь себя хорошо вести, я заберу деньги назад». Я считаю, что заблаговременная выплата денег очень важна, поскольку это устраняет подозрение у ребенка (часто вполне оправданное), что после чертовски утомительного часа вы придумаете какую-нибудь причину, чтобы не выплачивать обещанных денег. Кроме того, деньги, которые лежат у тебя в кармане, кажутся бесконечно более реальными, чем те, которые лежат в кармане у кого-то другого, и, следовательно, являются более мощным стимулом.

Естественно, размер и характер «взятки» должны соразмеряться с возрастом и благоразумием ребенка. Когда наши дети были совсем маленькими, мы иногда добивались их послушания во время поездок в супермаркет обещанием, что, если они будут хорошо себя вести, каждый из них сможет выбрать «одну маленькую книжку» (ценой в пару долларов) в книжном отделе, где торгуют по сниженным ценам. Выбор книг часто настолько занимал их внимание, что мы за это время успевали сделать все продуктовые покупки, а чтение или просмотр книжек на обратном пути домой давали нам возможность спокойно вести машину — что удовлетворяло всех.

Как вести переговоры с детьми

Заблаговременное предоставление ребенку какого-нибудь реального стимула в корне отличается от туманного обещания, что вы купите ему «угощение», если он будет паинькой. Такого рода подкуп часто приводит к другим, чреватым опасностями переговорам, так как родитель чувствует себя вынужденным накладывать одно вето за другим («слишком дорого»; «слишком сладко»; «слишком мало осталось до обеда»), и ребенок начинает понимать, что его водят за нос[8]. Желательно, чтобы между родителями и детьми заранее были установлены твердые правила взаимоотношений, понятные обеим сторонам.

Хороший пример такого типа заблаговременной оплаты описала мне одна знакомая. Эта женщина и ее муж недавно устраивали вечерний прием для друзей и не смогли найти няню для двух своих маленьких сыновей. Тогда мама сказала мальчикам, чтобы они поиграли наверху самостоятельно, пока не наступит время уложить их в постель, не делали глупостей и не действовали на нервы гостям, путаясь у них под ногами. Она дала каждому мальчику по пять долларов однодолларовыми купюрами и сказала, что это вознаграждение, выплаченное заранее за то, что они сами будут выполнять друг для друга роль няни. Но, предупредила мама, она будет забирать у них по доллару с каждого всякий раз, когда они задумают спуститься вниз, желая преподнести гостям неожиданный сюрприз, или поднимут такой тамтарарам, что потребуется серьезное вмешательство родителей.

Как вы можете догадаться, оба мальчика вели себя как ангелы. Они понимали, что эти деньги всецело принадлежат им — поскольку держали их в руках, — и не хотели их лишиться. Они тихонько играли наверху, упиваясь своим богатством, до тех пор, пока не пришло время ложиться спать.

Ясно, что есть некоторая опасность в том, что хитрый малыш попытается перевести на денежную основу традиционно сложившиеся бесплатные семейные функции, требуя оплаты, скажем, за показательное поведение за обеденным столом или послушание при укладывании в постель в положенное время. Но вы можете взять ситуацию под контроль, если будете вести себя с детьми так, как и положено родителям, — то есть проявляя твердость. Вы можете объяснить малышам, что выполнение скучных обязанностей — это всего лишь обычная составная часть жизни, как для взрослых, так и для детей, и что за это никому никогда не платят. Другими словами, никаких оплат за то, что ребенок не забывает слить воду в туалете (хотя вы можете заплатить за это, если окажется, что не заплатить вам обходится дороже). И все же есть случаи, когда вознаграждения бывают оправданны, например регулярные походы в продуктовые магазины и шумные многолюдные вечеринки для взрослых.

Преимущества от раздела финансов

Когда дети имеют реальный контроль над собственными деньгами, им легче противиться своим неумеренным желаниям и каждое из них они вынуждены взвешивать. Это освобождает также и родителей от неизбежной необходимости играть судейскую роль в семейной экономике. Если моя дочь считает, что может добавить кое-какие дорогие аксессуары в свою комнату, ей не нужно убеждать меня в том, что эта покупка является хорошей идеей, — ей нужно убедить в этом себя. А если она решит попросить у меня совета, то знает, что я выскажу хорошо известное ей мнение о нежелании тратить деньги на покупки, не приносящие никакой пользы (хотя это мнение, несомненно, идет вразрез с желаниями девочки-подростка). Но поскольку мы уже установили разумное четкое разграничение между моими ресурсами и ее, то эта проблема может сама собой решиться рационально. Вопрос, на который должна была ответить моя дочка, состоял не в том, «как мне уговорить папу заплатить за это?», а в том, «действительно ли это то, чего я хочу?».

Когда детям позволяют самим копить или контролировать свои деньги, это дает возможность родителям избавить себя от весьма неприятной необходимости принимать решения. «Я не буду тебе это покупать, но у тебя достаточно денег, чтобы купить самой, если тебе это действительно так нужно», — эту фразу я так часто произносил в нашем доме, что теперь это стало предметом шуток и добродушного подтрунивания надо мной. Зато теперь они знают, что стали более свободными в финансовом отношении, чем до того, как получили некое подобие финансовой независимости, и их свобода освобождает так-же и меня. Решение о том, «стоит» ли покупать данное украшение или видеоигру, — уже не возлагается на родителей; мы с женой освободили себя от этих забот.

Несколько лет тому назад мои дети решили приобрести пишущий привод для компакт-дисков к персональному компьютеру, позволяющий не только играть в электронные игры, но и записывать их. Они сказали, что если я потрачу деньги на это устройство и установлю его на одном из постоянно увеличивающегося поголовья семейных компьютеров, то они будут записывать компакт-диски и для меня. Это позволило бы мне быстро возместить сделанную мной инвестицию — около 300 долларов — в виде самодельных дисков с моими любимыми песнями. Я сказал детям, что заинтересован в том, чтобы иметь доступ к пишущему приводу, но не в том, чтобы полностью заплатить за всю штуковину, так как главными, кто выигрывает от этой сделки, будут, несомненно, эти двое хитрецов. И они проявили понимание. После коротких переговоров мы пришли к соглашению разделить стоимость устройства на три части. Кроме того, мы порешили, что я возьму на себя его установку на одном из их компьютеров — а они будут делать для меня компакт-диски, как только я их об этом попрошу.

Эти переговоры проходили в точности так, как должны, по моему мнению, вестись переговоры относительно семейных финансов. Я понимал, чего мне будет стоить пишущий привод, а мои дети понимали, чего это стоило бы им, — и мы пришли к общему решению, не прибегая к обычным приемам подольщения, хныканью или реву. Но такой выход был бы невозможен, если бы дети не имели полного контроля над своими личными деньгами. Я знаю, что они отнеслись к этому серьезно, так как им необходимо было выложить крупные суммы реальных денег, сберегаемых в течение длительного времени. (Я особенно гордился ими, наблюдая за тем, как они изыскивали пути уговорить меня принять участие в покупке.) Все мы вели себя очень рационально, и все оказались в выигрыше.

Потребности и желания

Как-то у нас с сынишкой велись подобные переговоры относительно покупки ему велосипеда. Когда он увидел у своего друга велосипед совершенно новой модели, он решил, что старый велосипед не может больше его удовлетворять, и заявил, что ему нужен новый. Я сказал, что, по моему мнению, имеющийся у него велосипед (подарок от меня и мамы) прекрасно выглядит и вполне еще ему подходит, и поэтому не считаю нужным заменять его новым. После этого я добавил: «Твой велосипед все еще является ценной вещью, а кроме того, у тебя накопилось немного денег. Если ты обменяешься с кем-нибудь своим велосипедом или продашь его, использовав вырученные деньги для покупки нового, тогда можешь позволить себе эту роскошь. Это тебе решать — не мне».

Он трезво рассмотрел проблему со всех сторон и пришел к выводу, что ему не нужен новый велосипед. Поскольку деньги принадлежали ему, он воздержался от нерациональной покупки.

Но если бы его активы не находились под его личным контролем, то наша дискуссия — независимо от ее исхода — строилась бы исключительно на одних эмоциях.

- Мне нужен новый велосипед!

- Нет, он тебе не нужен!

- Нужен!

- Нет, не нужен!

- Нужен!

- Не нужен!

- А я говорю — нужен!

- А я говорю — нет!

Все подобного рода споры, как правило, вязнут в неизбежных и в конечном счете неразрешимых проблемах, таких как действительно ли нужны 27 передач и так ли важно, чтобы вместо алюминиевых деталей были титановые, и настолько ли велосипед дружка лучше. (Между прочим, переключение внимания с главной темы спора является хорошей риторической тактикой, если вы оказываетесь вынуждены защищать непригодную для защиты позицию в сражении со своими детьми.)

Суть не в том, чтобы решить вопрос — лучше ли новый велосипед (ясно, что лучше), а в том, чтобы решить, будет ли то, что «лучше», стоить этой цены. Это решение может принять только тот человек, который контролирует свои деньги, и правильное решение будет принято только в том случае, если тот, кто распоряжается своими деньгами, получает выгоду от данных расходов.

Этот принцип чрезвычайно важен, поскольку ответственность невозможна без контроля. Все дети обладают повышенным чувством собственности, и поэтому те из них, кто имеет свои деньги, проявляют большую заботу о том, чем владеют, чем те дети, у которых нет собственных денег. Велосипед — это нечто большее, чем просто средство передвижения, если воспринимается ребенком, который на нем катается, как сокровище или (в случае замены) как форма денежного обмена. Даже если мой сын потеряет интерес к езде на велосипеде, он все-таки знает, что велосипед принадлежит ему и определяет его экономическое благополучие и что если он оставит его на улице под дождем, то велосипед может пострадать и от этого станет менее ценным. Чувство собственности — это как раз то, что заставляет взрослых лучше обращаться с собственными автомобилями, чем с теми, которые они берут в аренду. А мы хотим научить своих детей вести себя как собственники, а не как арендаторы. И, разумеется, мы не хотим, чтобы они вели себя как равнодушные ко всему эксплуататоры, оставляющие после себя непригодную для жизни землю.

Ограничения свободы

Контроль всегда влечет за собой некоторые проблемы. Есть много примеров, когда родителям необходимо проявить весь свой авторитет и даже раскошелиться на некоторые покупки. Например, если ваш 17-летний сын за два летних сезона заработал достаточно денег, чтобы купить собственный автомобиль, вы могли бы поощрить его за прилежание, купив за свои деньги для этого автомобиля хорошие ремни безопасности, аварийные подушки, тормоза и шины. Вы могли бы также назначить себя главным судьей в собственном семейном суде, рассматривающем вопросы дорожного движения, обладающем властью временно отстранять от вождения слишком уж беззаботных подростков — даже тех, которые уже имеют собственные автомобили.

Для молодых людей финансовая независимость — хорошая штука, но есть еще и проблемы, касающиеся безопасности, которые ни в коем случае не следует решать, исходя из содержимого кошелька подростка. Если шины на его автомобиле «облысели», вы должны убедиться, что их заменили — и по возможности быстрее. А наилучший способ сделать это — купить новые шины за свои деньги. Вы можете позволить сыну сохранить за собой право собственности на большую часть автомобиля, но при этом тактично дать ему понять, что до тех пор, пока его благополучие по большей части находится в вашем «ведении», не следует скупиться на тормозную жидкость и что за нарушение общепринятых правил безопасного вождения автомобиля он будет сурово наказан.

Детальная разработка финансовой стороны такого соглашения зависит от многих факторов, включая ваши собственные ресурсы, общий уровень ответственности ваших детей и способ, с помощью которого ваша семья обычно распределяет обязательства, связанные с финансами. Эту тему я буду более подробно освещать в следующей главе, касающейся денежных пособий, выдаваемых детям.

Глава 4. Детские денежные пособия

Любой ребенок, достигший такого возраста, когда он уже имеет хотя бы смутное представление о существовании и функции денег (то есть не настолько маленький, чтобы интересоваться монетами как лакомством, которое хочется засунуть в рот и проглотить), должен получать от родителей денежное пособие. Детям необходимо иметь собственные деньги, и регулярная выдача им небольшого денежного пособия является самым лучшим и самым легким способом обеспечения их деньгами на карманные расходы. Не помню, сколько лет было моим детям, когда я выдал им первые такие пособия, но, кажется, они были еще совсем маленькими.

У разных людей разные понятия относительно детских денежных пособий, но разумные родители почти повсеместно придерживаются на этот счет вполне определенных установок:

• денежное пособие должно быть небольшим — чтобы помешать ребенку тратить деньги необдуманно;

• ребенок должен сохранять какую-то часть от каждой выплаты денежного пособия;

• ребенок должен отдавать какую-то часть денег от каждого пособия на благотворительные цели;

• детское пособие должно быть связано с удовлетворительным выполнением определенных обязанностей по дому, например выносить мусор.

С этими установками относительно детских пособий лично я не согласен и ниже буду обсуждать их по очереди, одну за другой.

Каким должен быть размер детского денежного пособия?

У родителей часто наблюдается сильное и, по большей части, неосознанное желание держать детей в состоянии навязанной им полунужды. Деньги, по крайней мере частично, используются в большинстве семей как средство контроля. Взрослым кажется, что легче управлять детьми, у которых очень мало денег, так как этим они ограничивают возможности своих отпрысков предпринимать какие-нибудь необдуманные самостоятельные действия.

Лично я придерживаюсь мнения, что чрезмерное ограничение детей в деньгах лишь стимулирует их стремление к финансовой безответственности. Есть целая серия детских книжек английской писательницы Ричмол Кромптон (написанных в 1920-1970 гг.) об 11-летнем мальчике по имени Уильям Браун, у которого — наряду с другими бесчисленными затруднениями— никогда не было на руках достаточно денег. Его официальное денежное пособие представляло собой бесконечно малую величину, но и эти деньги он получал редко, потому что его отец постоянно урезал часть этого пособия в виде возмещения за какой-либо нанесенный мальчиком ущерб домашнему имуществу или как компенсацию за то, что он сломал или потерял. В результате в тех редких случаях, когда у него и его друзей неожиданно на руках оказывалось несколько пенни, они немедленно тратили их и таким образом могли уже не опасаться, что кто-нибудь из злонамеренных взрослых успеет придумать то или иное оправдание, чтобы обчистить их карманы. Эти дети явно не были накопителями. Их финансовые планы не простирались дальше одного дня. Когда такие дети вырастают, они начинают максимально использовать свои кредитные карточки.

У детей, которые получают очень скудные денежные пособия — как, например, Уильям Браун, — нет оснований мыслить на перспективу. Они не видят смысла в накоплении денег или в том, чтобы обдумывать и сравнивать те или иные возможные покупки, потому что понимают: их доходы слишком мизерны, чтобы можно было скопить достаточно денег на покупку чего-то стоящего. Когда таким детям попадают в руки деньги, они имеют тенденцию тут же необдуманно их потратить, а потом возлагают надежды на то, что смогут нытьем выклянчить какую-то сумму, или ждут, пока родственники подарят им сколько-то денег на день рождения. Они ничего не знают о деньгах за исключением одного: деньги существуют только для того, чтобы их немедленно потратить.

Для того чтобы дети начали ответственно расходовать свои деньги, им нужно предоставить для этих расходов благоприятные возможности — чтобы они могли принимать мудрые и глупые решения — и предоставлять такие возможности достаточно часто, чтобы разница между мудростью и глупостью была отчетливо видна. Для тех детей, которые почти лишены контроля над деньгами или не имеют собственных наличных, внезапное появление или исчезновение 10-долларовой купюры воспринимается как некое деяние свыше, оно непостижимо и непредсказуемо — так зачем строить какие-то планы? Я сам начал по-настоящему ответственно обращаться с собственными деньгами, только когда их оказалось у меня достаточно много, чтобы время от времени проматывать какую-то их часть.

Конечно, урезание пособия является своего рода серьезной дисциплинарной мерой, но бедность — плохой учитель. Ведь вы хотите научить своих детей не тому, как мириться с бедностью, а как разумно управлять подобием богатства, которое они когда-нибудь приобретут в своей взрослой трудовой жизни. Вы хотите помочь им ментально подготовиться к тому моменту в их взрослой жизни, когда они перестанут бороться с трудностями, неизбежными во время учебы в высших учебных заведениях, и начнут зарабатывать больше необходимого минимума для оплаты питания и аренды жилья. Вы хотите помочь им научиться принимать разумные решения, и единственный способ, с помощью которого можно это сделать, конечно же, не предоставление им возможности лишь от случая к случаю делать собственный выбор и использовать редкие шансы, чтобы укрепить свои позиции в области финансов.

Так какое же денежное пособие должен получать ребенок? Точная сумма зависит от многих факторов, включая финансовое положение родителей, возраст и зрелость ребенка, дополнительные семейные доходы (если таковые имеются), степень финансовой ответственности, которую можно возложить на ребенка, и, особенно, размер денежных пособий, получаемых школьными товарищами и друзьями. Но независимо ни от чего ребенок должен иметь личные финансовые ресурсы (включающие периодические подарки от родственников в виде наличных, плата за присмотр за младшим ребенком в отсутствие родителей и прочие формы дохода). Следует ежегодно понемногу прибавлять к той сумме, которую ребенок воспринимает как более чем достаточную. То есть денежное пособие должно быть достаточно большим, чтобы позволить ребенку потратить больше, чем требуют совершенно необходимые расходы (а также делать накопления, если предоставляются подходящие благоприятные возможности). Но в то же время пособие не должно быть настолько большим, чтобы ребенок воспринимал его либо как нечто нереальное, либо как нечто неиссякаемое. Весьма зрелое и рациональное решение моего сына не заменять старый велосипед новым (описанное мной в предыдущей главе) было бы бессмысленным, если бы ему не были предоставлены возможность выбора и время на обдумывание, а также возможность скопить достаточно денег, чтобы сделать эту покупку осуществимой. Его решение оказалось бы бессмысленным и в том случае, если бы он каким-то образом собрал так много денег, что сам факт выбора уже ничего для него не значил бы. (У одного из моих детей есть друг, который беззаботно разбрасывает деньги, так что они валяются повсюду в его комнате в скомканном виде, как будто это старые носки; так поступают те, у кого слишком много денег.)

Я считаю, что идеальным вариантом является тот, когда дети не чувствуют себя ни богатыми, ни бедными по сравнению с большинством их ровесников и в то же время испытывают чувство «комфортности» (конечно, если состояние родителей позволяет им его испытывать). Если бы они потеряли деньги в размере недельного денежного пособия, то испытали бы раскаяние и огорчение, а если бы нашли такую же сумму, то не испытывали бы желания побежать и немедленно потратить все на конфеты.

Для определения размера денежного пособия лучше всего спросить у своих детей, сколько им следует получать денег и какие расходы они должны определять сами. Несколько лет тому назад мои дети удивили меня, запросив меньше, чем я собирался им предложить. (Большинство детей, как и большинство взрослых, недооценивают свои расходы.) Мы пришли к решению этого вопроса путем проб и ошибок, а также после ряда дружеских разговоров. Мои дети понимают, что получаемые ими суммы можно отрегулировать и изменить в ту или иную сторону в любое время. (Я всегда выдвигаю требование, что, если дети хотят увеличить свои денежные пособия, они должны сообщить об этом в форме письменного запроса, перечисляя причины, по которым это необходимо, — невероятно полезное упражнение! Дополнительное его преимущество состоит в том, что на бумаге невозможно хныкать и «скулить».) В настоящее время оба моих ребенка тратят меньше, чем получают. По моему мнению, это доказательство того, что их денежные пособия определены правильно.

Чем раньше вы начнете выплачивать детям денежное пособие, тем легче вам будет определять соответствующие суммы, когда они подрастут, так как со временем вы будете получать все больше и больше информации относительно их потребностей, привычек и мелких слабостей. А кроме того, у вас будет больше благоприятных возможностей обмениваться идеями с родителями их друзей. У маленьких детей будет вырабатываться более ясное представление о том, что они называют справедливостью.

Ясно, что для этих правил есть десятки, если не сотни или даже тысячи, исключений. Дети, у которых уже имеются или могут появиться проблемы, связанные с наркотиками, вероятно, не должны иметь регулярного доступа к наличным, превышающим какую-нибудь мелочь; а детей, которые не любят тратить деньги, возможно, придется уговаривать их взять; детей же, которые считают, что сначала нужно потратить деньги, а потом уже задавать вопросы, возможно, придется постепенно убеждать в обратном. В целом вашей целью должно быть желание предоставить им пространство для маневрирования, с тем чтобы они могли сами определить меру своей ответственности. А границы свободы в разумных пределах вы можете определить только вместе с ними. (Общий совет: лучше ошибитесь в сторону большей свободы, чем меньшей.)

Следует ли требовать от детей сохранять часть их денежных пособий?

Нет. Если деньги сберегаются не добровольно, это становится бессмысленным. Об этом я писал в главах 2 и 3. Если вы ежемесячно автоматически конфискуете изрядную часть денежного пособия своих детей и быстренько препровождаете эти деньги в банк, ваши дети никогда не будут считать конфискованные суммы своими — особенно если вашим намерением является трата «их» сбережений на колледж или что-нибудь другое в отдаленном будущем (даже если вы объясните, что это делается ради них). Если же вы предложите своим детям самостоятельный контроль над их вкладами и достаточно привлекательную норму прибыли, они сами захотят сберечь эти деньги.

Предоставление детям постарше привлекательных благоприятных возможностей для сбережения денег может оказаться делом мудреным. В главе 6 я описываю несколько способов, которыми, по моему мнению, это можно сделать.

Следует ли требовать от детей постарше отказываться от какой-то части их денежных пособий?

Опять-таки, нет. Благотворительность не является благотворительностью, если подарок, который нужно сделать, не принадлежит дарителю. Когда родители требуют, чтобы дети каждую неделю или месяц отдавали какую-то сумму денег, то они просто-напросто обманным путем конфискуют то, что считают избыточными ресурсами. В этом случае подарок делают родители, а не дети. Если вы еженедельно выплачиваете своему ребенку денежное пособие в размере 10 долларов, но при этом требуете, чтобы он положил один доллар на блюдо для пожертвований в церкви и два доллара на неприкосновенный банковский счет, то его недельное пособие в действительности будет составлять семь долларов и ребенок понимает это.

Благотворительность и принуждение — понятия взаимоисключающие. Научить ребенка заниматься благотворительностью можно на личном примере, а не с помощью указов. Если ваши дети видят, что вы охотно отдаете часть своих собственных денег, имущества, свой труд или свое время, они прекрасно поймут идею этого дарения. И чем младше будут ваши дети, когда вы начинаете подавать им эти восхитительные примеры, тем быстрее и с большим желанием они будут им следовать.

Не кичась и не бахвалясь, вы предоставляете своим детям благоприятные возможности увидеть, насколько мудро вы распоряжаетесь собственными денежными ресурсами. Объясняйте им время от времени и по возможности без бахвальства, почему вносите свой вклад в Красный Крест, отдаете старую одежду в Общество доброй воли или служите в местном благотворительном совете. Рассказывайте им не только о том, какие надежды вы возлагаете, оказывая помощь другим, но также и о том, что, по вашему мнению, это дает вам. Не делайте это в виде проповеди, просто позвольте детям увидеть, что забота о других является обычной и естественной частью вашей жизни. Если вы не будете слишком сильно «закручивать гайки», то забота о других станет обычной, естественной частью также и их жизни.

Маленьких детей не нужно подталкивать к благотворительности. Когда я в первый раз спросил у своей дочки (а ей тогда было четыре с половиной года), не хочет ли она открыть в обычном банке сберегательный счет, она спросила:

- А бедные люди смогут получать мои деньги?

- Нет, — ответил я. — Деньги на твоем счете будут принадлежать только тебе.

- Но я хотела бы давать немного бедным людям, — возразила она.

- Это похвально, — сказал я. — Мы с мамой отдаем часть наших денег. Это очень хорошее дело.

- Я тоже хотела бы так делать, — заявила девочка. — Они могли бы купить на них ключи от машины или даже машину.

А сейчас она достаточно взрослая, чтобы иметь свою собственную чековую книжку и кредитную карточку (не говоря уж о собственных ключах и автомобиле), и, тем не менее, дает деньги нуждающимся, не прося их ни у меня, ни у матери, ни у кого-либо еще. Судя по тому ненужному хламу, который она получает по почте, я могу предположить, что наши вкусы не всегда совпадают. Но это ее личное дело.

Оба моих ребенка считают благотворительные дары и выполнение благотворительных акций своими личными обязательствами. Но они пришли к этому без принуждения со стороны родителей. Наша же задача — помочь детям подготовиться к тому дню (который неизбежно придет, и скорее, чем мы думаем), когда мы не сможем больше ими руководить. Если мы сделаем так, что дарение будет выглядеть как наказание, они будут всячески противиться этому, как только станут самостоятельными людьми. Но если мы научим их отдавать, подавая пример как естественной и восхитительной акции, приносящей даже личное вознаграждение, они перенимут это как нечто само собой разумеющееся.

Должны ли дети зарабатывать свои денежные пособия, выполняя определенные домашние обязанности?

Это больной вопрос для многих родителей, но обычно все дело в его неправильной постановке. Я считаю, что детям нужно выдавать денежные пособия и они должны выполнять кое-какие обязанности по дому, но не считаю, что эти вещи должны быть взаимосвязаны.

Выполнение большей части домашних дел не является работой; это просто обычная семейная обязанность, и каждый дееспособный член семьи должен беспрекословно выполнять ее, не задавая никаких вопросов. (Исключения приводятся на с. 63-64.) Например, если ваши дети каждое утро убирают постель и считают это обычным делом, вам не следует предлагать им за это плату[9]. Обычные повседневные дела, поддерживающие плавное течение любого домашнего хозяйства, следует выполнять всем членам семьи, соответственно возрасту.

Связывать домашние дела с выплатой детям денежного пособия нельзя — это превращает их в работу и создает вероятность того, что тот, кто все выполняет, однажды может решить подать в отставку. Однако большинство детей этого никогда не делают, но легко могли бы однажды сказать: «Я чувствую себя сейчас вполне обеспеченным, поэтому решил никогда больше не убирать за собой. Почему бы тебе, папа, не потратить мои следующие несколько пособий, выплачиваемых за уборку, на что-нибудь приятное для себя?» По сути, денежное пособие, связанное с выполнением каких-либо домашних дел, в действительности не является чем-то схожим с зарплатой; это просто легкая форма подкупа — и такая практика может неожиданно привести к обратным результатам.

Я считаю, что родители совершают ошибку, устанавливая или даже предполагая связь между учебой в школе и денежным пособием или другой формой материального поощрения. Плата за отметки почти всегда в большей степени создает проблемы, чем их разрешает. Использование этой практики незаметно переносит ответственность за хорошую учебу в школе с (работающего) ученика на (плательщика) родителя и открывает широкомасштабный театр военных действий для ведения психологической войны. В итоге вы сами создадите ситуацию, когда однажды ребенок решит, что ему (ей) можно не изучать в этом семестре английский язык, потому что он (она) больше не нуждается в наличности. И тем не менее вы не пожелали бы, чтобы у вашего сына такое отношение появилось к алгебре: взять да и бросить ее.

Я уверен, что это правильно — платить детям за выполнение какой-нибудь работы по дому, не входящей в круг обычных обязанностей. Некоторые домашние дела слишком неприятны, велики по объему или носят слишком специфический характер, чтобы выполнять их просто как обязанность, например ежегодная очистка участка для выгула собак, или выскабливание безнадежно залепленной грязью подъездной дорожки, или стрижка лужайки перед домом (работа, которая влетела бы вам в копейку, если бы пришлось нанимать для этого постороннего человека). Кроме того, большинству детей время от времени нужно предоставлять возможность заработать деньги, и они радуются случаю раздобыть немного денег помимо тех, которые удается сберечь от выдаваемых пособий и других источников дохода. Но я должен сделать честное предостережение: взаимоотношения, основанные на найме родителями ребенка, чреваты эмоциональными минами-сюрпризами. Детишки имеют тенденцию ужасаться, когда начинают осознавать реальную продолжительность одного часа утомительной работы.

По аналогичным причинам я считаю, что детям следует платить — и соответственно норме на местном рынке труда, — когда они выполняют функцию няни-сиделки для своих младших братьев и сестер. Поступая так, вы укрепляете в их сознании мысль, что остаться дома и взять на себя такого рода ответственность является привилегией, а не наказанием. (Между прочим, если вы платите потенциально ненадежным, незнакомым нанимаемым людям, так почему бы вам не заплатить своим собственным детям, идеально подходящим для этой роли?) Более того, я считаю, что оплату за такого рода услуги следует поделить по справедливости между тем ребенком, который остается за старшего, и тем, который находится в подчинении, если последний достаточно большой, чтобы понимать, что за хорошее поведение он получит поощрение в виде наличных денег, но недостаточно большой, чтобы его можно было оставить одного. Оплата обеим сторонам в значительной степени снижает атмосферу внутреннего недовольства — что является особенно серьезной проблемой, когда дети, выполняющие роль нянек, лишь немного старше тех, которых они опекают. (Но как только все дети в доме становятся достаточно большими, чтобы их можно было оставлять одних, им уже не следует платить за присмотр или за предоставление их самим себе. В таком возрасте большинство детей, скорее всего, были бы рады заплатить вам, чтобы вы, наконец, оставили их дома одних.)

Разграничение между регулярно выполняемыми домашними обязанностями и необязательной сдельной работой является, по общему признанию, сложным делом. Когда моя жена была подростком, отец каждую неделю платил ей за стрижку лужайки — обязанность, отнимавшую много времени, которую она терпеть не могла, отчасти из-за того, что ее отец был невероятно дотошный относительно всего, что касалось его двора.

Однажды она спросила, не мог бы он поручить ей более грязную работу и заплатить меньше. Такое предложение вызвало у ее отца ужасное раздражение, но оно было коварным с экономической точки зрения и выявило изъян в организации обязанностей, разработанной ее отцом: стрижка лужайки в семье моей жены не считалась настоящей работой, потому что наемный работник не имел права от нее отказаться. На подлинно свободном рынке отцу моей жены пришлось бы удовлетворить ее требование или найти более сговорчивого работника на ее место. Вместо этого у них началась война.

Человеческая натура проявляется снова и снова

Родители имеют самооборонительную тенденцию считать почти всю работу по дому, которую они поручают своим детям, как некую форму общего наказания, которую навязывают с целью напоминания своим неблагодарным отпрыскам о том, насколько тяжелой и сложной является в действительности жизнь. Поддерживать порядок в доме — значит выполнять уйму работы, и если дети не являются частью решения этой проблемы, тогда они определенно являются частью этой проблемы. Так считает большинство родителей, по крайней мере, подсознательно. Включать детей в работу по дому — вот способ заставить их осознать, сколько забот их родители принимают на себя, чтобы создать такую восхитительную жизнь для каждого, кто спит под этой крышей.

Часто при поручении домашней работы детям более продуктивным было бы сначала подумать об использовании собственных интересов детей, что может оказаться невероятно мощной силой. Взрослые с готовностью выполняют любую работу по дому, не требующую напряжения ума (оплату счетов, сгребание листьев, удаление старой краски со ставней и прочее), потому что легко могут увидеть связь между своими усилиями и собственным благополучием. Если я поддерживаю внешний вид моего дома в хорошем состоянии, то мои долгосрочные расходы на его ремонт будут меньше, ценность моей собственности будет возрастать, а соседи не будут бросать на меня презрительные взгляды, проходя мимо. Все это мощные стимулы для взрослого человека, но они мало что значат для большинства детей, особенно маленьких — да и с какой стати? Ожидать от вашего 8-летнего ребенка, что он будет проявлять такое же беспокойство относительно состояния ваших оконных ставней, которое испытываете вы сами, нереально и, следовательно, контрпродуктивно.

Вы получите гораздо больше отдачи от ваших детей и поможете им стать лучше в будущем, если будете смотреть на их потребности и интересы как на свои собственные. Вот несколько примеров.

1. Ваши дети вряд ли будут воспринимать усталость как результат улучшения чего-то. Это одна из причин, почему они допускают такой беспорядок в своих комнатах. А как только они придут к мысли, что беспорядок является непреодолимой проблемой, их комнаты захламляются до такой степени, что справиться с этим кажется делом безнадежным. Чтобы найти способ выбраться из этого запутанного клубка, им, вероятно, потребуется ваша помощь.

Самый эффективный способ помочь им увидеть преимущества от порядка в комнате — и таким образом помочь им стать полностью самодостаточными в данном помещении — это показать, что уборка комнаты не является наказанием за неряшливость («Ты пойдешь сейчас в свою комнату и будешь оставаться там до тех пор, пока она не перестанет быть похожей на свинарник!»), а, скорее, ключом к лучшей жизни. Для этого требуется сначала энергично взяться за дело и сосредоточить усилия на тех участках работы, которые с наибольшей вероятностью принесут вам очевидные преимущества.

Как-то раз, когда моя дочка была еще совсем маленькой, мы решили не обращать внимания на невероятный беспорядок в ее комнате, а только убрать в стенном шкафу — домашняя обязанность, которая не казалась мне невыполнимой для трехлетнего ребенка. Продираясь сквозь ворох вещей, которые прятались месяцами за запертой дверью стенного шкафа, мы нашли много игрушек, о которых девочка уже забыла. Иногда мы даже прерывали свою работу, чтобы поиграть с найденными игрушками. Мы отбрасывали старые вещи и складывали то, что могло быть использовано, и это доставляло нам обоим огромное удовольствие. В тот день уборка в стенном шкафу оказалась для малышки больше похожей на поиски сокровищ, чем на упрек и наказание за неряшливость, и она смогла понять смысл этого. А сам факт, что ей понравилась такая работа, способствовал развитию у нее привычки к поддержанию порядка и выработке убеждения в его пользе.

Наша авантюра со стенным шкафом явилась важным уроком, который всегда оплачивается сторицей. И вот в чем он заключается: большие задания часто кажутся слишком большими, чтобы возбудить в ребенке желание хотя бы взяться за них — особенно это касается маленьких детей, но иногда это тягостно и для подростков. Вы можете помочь своим детям (а, возможно, и себе), показав им, что большая задача складывается из незначительных усилий и с ней можно успешно справиться, если сначала разделить ее на небольшие части. Поступить так — не значит потворствовать лени. На самом деле вы создаете прочную, долгосрочную инвестицию в последующее умение ваших детей управлять своей жизнью.

2. Прежде чем отправиться в какую-нибудь длительную поездку на автомобиле, мы с детьми тщательно чистим наш мини-фургон. Так было всегда, начиная с того времени, когда дети были еще очень маленькими. Я никогда не навязывал им эту обязанность как наказание и не указывал на то, что большая часть мусора и беспорядка, которые мы стараемся устранить, были созданы ими. Мы просто относимся к этой процедуре как к необходимой части подготовки к поездке на отдых, а также как к домашней обязанности, которая всегда вызывает у нас радостное чувство, потому что отъезд на побережье океана зависит и от этих совместных усилий.

С точки зрения гигиены, было бы разумнее проводить эту ежегодную процедуру уборки мини-фургона сразу же по возвращении из отпуска — когда в машине полно песку, конфетных оберток и всего того хлама, который накапливается за две недели путешествия, — но эта обязанность после возвращения домой кажется слишком тягостной даже для меня. А когда мы принимаемся за уборку перед поездкой, эта работа доставляет всем нам удовольствие, приносит непосредственную пользу и поддерживает заинтересованность в результате.

Сегодня автомобиль, за рулем которого по большей части сидит моя дочь, представляет собой самое утомительное, с точки зрения обслуживания, транспортное средство, которым мы когда-либо владели. Моя дочь и ее брат (частый ее пассажир) лично заинтересованы в поддержании в автомобиле порядка, поскольку считают его своей собственностью, и если мы с женой оставляем там какой-нибудь мусор, они тут же дают нам об этом знать. Нам ни разу не приходилось напоминать им о том, что нужно помыть автомобиль. Как только они почувствовали себя его владельцами, они сразу же стали вести себя как таковые. И когда там появлялась грязь, они сразу же принимались за уборку, делая все то, чему научились, когда мыли и чистили мини-фургон перед поездкой в отпуск.

3. Получение моей дочерью водительских прав — пару лет назад — подняло уровень ее личного интереса ко всем аспектам жизни, связанным с автомобилем. После того как она села за руль, я указал ей, что она могла бы держать свою машину в укрытии, а не на подъездной дорожке. Для этого нам необходимо потратить час или два на приведение в порядок гаража, который в то время был битком набит пустыми консервными банками, лопатами для чистки снега, опавшими осенними листьями и прочим невообразимым мусором, из-за которого я с трудом втискивал туда свой собственный автомобиль. Она с большим энтузиазмом взялась за дело, и вскоре мы очистили гараж так, что там можно было плясать. И теперь она содержит свою половину в безупречной чистоте, без какого-либо нажима с моей стороны.

4. Несколько лет тому назад, когда мы отправились навестить родственников со стороны жены, ее отец попросил нашего сына, которому было тогда восемь лет, смести опавшие листья с крыши — работа, для которой потребовалось пробраться на эту крышу через окно, находящееся на втором этаже. Ему понравилась идея вылезти через окно и одному оказаться на крыше, и он очень гордился тем, что ему поручили такое серьезное задание, которое обычно берут на себя взрослые. В результате всего этого он старательно и добросовестно работал и прекрасно справился со своим заданием.

Отсюда урок: если вы поручаете своим детям домашние дела, выполнение которых им льстит и вызывает чувство, что они приносят настоящую пользу, а не просто становятся объектами эксплуатации, то они будут работать с большим усердием и — что гораздо важнее — поймут, почему домашние обязанности одинаково хороши для всех.

Заметьте, я не говорю о том, что детям следует поручать только те домашние дела, которые являются для них притягательными. Я просто предлагаю не пренебрегать собственными интересами ваших детей, когда вы привлекаете их к работе по дому, и тогда они будут работать с большим усердием, и вам не нужно будет устанавливать за ними надзор. А если работа будет им удаваться, они начнут выполнять те или иные полезные задания по собственной инициативе, без понукания с вашей стороны. Если вы не будете относиться к выполнению домашних обязанностей вашими детьми как к своего рода наказанию — как считают многие родители, — то ваши дети отреагируют на это соответственно. Вы занимаетесь домашними делами, потому что воспринимаете это как нечто полезное для себя и точно так же можете помочь своим детям выработать чувство собственной заинтересованности — но это потребует с вашей стороны некоторого напряжения мысли и творческой выдумки, что значительно продуктивнее, чем отдавать им сухие приказания.

Следите за выплатой денежных пособий

«Я получил свое денежное пособие на прошлой неделе или нет?» Я вспоминаю, что часто задавал себе этот вопрос, когда был мальчишкой. И часто мог превратить эту неопределенность в преимущество для себя, так как мои родители еще меньше помнили, выплатили ли они мне причитающиеся деньги.

Возможным решением этого вопроса было бы использование системы, предлагаемой одним хорошо известным консультантом по ведению домашних финансов, чью книгу я недавно прочитал. Каждому ребенку нужно дать блокнот с отрывными листами, содержащий 52 датированные расписки о выплаченном недельном пособии. Такое решение выглядит очень эффектным, но лично я считаю, что в большинстве домашних хозяйств при длительном использовании такой схемы возникло бы много лишней возни. У моих детей проблемы даже с обувью, которую они вечно путают, так что уж говорить о том, чтобы они в течение года не забывали отрывать и накалывать на гвоздь листки бумаги с расписками? Кроме того, следить за датами выплаты должно входить в обязанность того, кто платит, а не того, кому платят. Вы просто взвыли бы, если бы ваш работодатель 1 января протянул вам пачку расписок на зарплату за целый год и посоветовал их не терять.

Я считаю, что самым простым решением является устранение всяких требований к человеческой памяти при выплате детских пособий. Для этого можно прекрасно использовать свой домашний компьютер; устроить все так, чтобы их пособия начислялись автоматически в определенные интервалы времени. (Если вы ведете свой домашний банк, но производите записи вручную, то можете делать то же самое и на бумаге.) Если ваши дети достаточно взрослые, чтобы иметь счета в настоящем банке, то вы можете установить еженедельные или помесячные переводы со своих счетов на их счета. Это как раз то, что я делаю сейчас, и это очень простая процедура. Автоматизация выплаты пособий делает весь этот процесс эмоционально нейтральным. Вашим детям не придется просить (или выпрашивать) пособие, о котором вы уже договорились.

Денежные пособия для детей постарше

Проблемы, касающиеся выплаты пособий, усложняются по мере того, как усложняется характер самих детей. У подростков большие и не столь легко поддающиеся определению потребности, чем у дошкольников, так как здесь уже примешиваются проблемы, связанные с автомобилем, понятием престижности и сексом. Если ваши дети получали на протяжении ряда лет регулярные денежные пособия, то к тому времени, когда они станут неуправляемыми подростками, какая-нибудь сбалансированная система выплат может развиться сама собой. Или же вы можете оглядеться вокруг в поисках решения и выяснить, как платят своим детям такого же возраста другие родители, а затем спросить у собственных детей, какая система им более подходит. Весьма возможно, что их заявления вас очень удивят.

Когда моей дочери было 13 или 14 лет, она решила, что хочет получать пособие на покупку одежды, и мы опробовали эту идею на практике в течение какого-то времени, но нашли ее неприемлемой с точки зрения каждой заинтересованной стороны. Возникло множество усложняющих дело факторов. Основной — и это неудивительно — был связан с контролем. Если вы предоставляете своим детям право нести ответственность за оплату их одежды, то неизбежно делаете их ответственными и за решение, что им носить. То, что обычно кажется необходимым для родителей — непорванные джинсы, приличные туфли, теплое зимнее пальто, — может восприниматься подростками как совсем необязательным. Случай с моей дочерью в дальнейшем усложнился из-за того, что в ее школе строго следили за фасоном одежды. Эти и другие обстоятельства не позволили нам приходить каждую неделю к соглашению относительно разумного подбора гардероба, а также определения разумного бюджета или разумного разделения обязанностей.

После некоторого топтания на месте мы с женой решили, что будем оплачивать (и таким образом хотя бы номинально сохранять контроль) то, что считаем подходящим для школы и официальных случаев, в то же время оставляя за нашей дочерью свободу и некоторые ресурсы для самостоятельного заполнения остальной части ее стенного шкафа. Эта система — если ее можно так назвать, — казалось, работала достаточно хорошо, хотя ее основные принципы были неясны и применялись непоследовательно.

Когда мой сын достиг приблизительно такого же возраста, он потребовал повысить ему денежное пособие, чтобы покрыть, помимо всего прочего, предоставленные на его усмотрение покупки модной современной одежды. Другими словами, он предложил, по существу, такой же план, к которому в свое время мы пришли в случае с нашей дочерью. Для него эта система сработала прекрасно. Мы с женой сохранили контроль относительно того, что он не будет приводить нас в оцепенение, одеваясь как беспризорник или малолетний преступник, появляясь в таком виде в школе или в церкви; а во всех остальных случаях он будет одеваться так, как находит нужным. Это хорошая, функциональная система, но ее нельзя превращать в догму. Вам придется проторить свой собственный путь.

В общем, я думаю, что дети будут соблюдать условия семейных финансовых проектов в случае, если сами их предложили или им было разрешено принять участие в разработке деталей. Участие в этом процессе вынуждает их также приложить реальное усилие, чтобы оценить свои финансовые потребности и привычки тратить деньги — а это всегда полезно. А если вы попросите их предоставлять вам запросы в письменном виде, то это дает гарантию, что вы будете постоянно получать сведения (а следовательно, напоминание) о каждом значительном изменении в их потребностях.

Что должно включать денежное пособие?

Кто и за что платит? Входит ли сюда одежда? А как насчет кино, подарков ко дню рождения, денежного содержания на школу? Или подарков по особым случаям людям, с которыми ваши дети никогда не встречались? Или мороженого во время отпуска?

Каждой семье приходится решать эти сложные задачи по-своему. Однако есть общий для всех совет: если вы намерены контролировать покупки своих детей, относящиеся к определенной категории, то и обязательство оплатить эти покупки вы должны взять на себя. В идеальном случае право распоряжаться своим денежным пособием следует полностью предоставить на собственное усмотрение детей, то есть они сами должны решать — тратить им свои деньги или нет. Если вы принимаете решение предоставить им возможность нести ответственность за покупку всего, что им нужно для школы, то в этом случае вы возлагаете на них ответственность за решение, скажем, приобрести или нет транспортир для уроков геометрии.

Другими словами, платит хозяин. Например, если вы тот, кто принимает решение относительно одежды, которую позволительно носить вашим детям, то вы должны быть и тем, кто оплачивает эту одежду. Вы — хозяин этого решения, значит, вы и платите. Вот несколько примеров:

• Подарки ко дню рождения друзей. Если устраивается вечеринка у друга вашего ребенка по случаю его дня рождения, то за подарок платят родители. Почему? Потому, что вы не можете позволить своему 8-летнему ребенку принять решение сэкономить на подарке его другу — ведь он может нацепить бант на какую-нибудь сломанную игрушку, вытащенную из-под кровати. Если ваш ребенок принесет в подарок на день рождения какую-нибудь грязную, старую вещь, родители именинника осудят вас, а не вашего ребенка, поэтому у вас нет иного выбора, как только взять это дело под свой контроль. А если вы берете это под свой контроль, то вы и платите. То же самое происходит, когда детей любого возраста приглашают на какие-нибудь торжества, традиционно включающие преподношение подарка и куда дети приходят по пригласительному билету: конфирмация, этнические религиозные праздники, свадьбы, торжества по случаю окончания высшего учебного заведения. Родители должны заплатить за эти подарки, поскольку расходы могут оказаться слишком большими и непредсказуемыми с точки зрения заблаговременного определения отчислений из бюджета; и вам самим было бы неприятно, если бы ваш ребенок решил сэкономить на подарке к такому случаю.

• Подарки для членов семьи. Я не считаю, что это правильно — заставлять детей тратить деньги из их собственных накоплений на подарки для своих братьев и сестер, родителей, дедушек и бабушек и прочих родственников по случаю особых праздников, дней рождения и т.д. Такие расходы, как правило, наваливаются кучей, и покупки делаются в спешке, а маленькие дети не могут заранее планировать покупки по случаю подобного рода мероприятий. Наипростейшее решение в таких случаях — определить отпускаемую на подарки сумму и проконтролировать процесс совершения покупок. (Когда наши дети были маленькими, в нашей местной библиотеке проводились ежегодные рождественские распродажи, на которых дети делали покупки самостоятельно, без помощи родителей. Это были недорогие подарки для друзей и членов семьи — и они сами упаковывали их! Как-то раз, когда моя дочка была еще совсем малышкой, она спросила меня, хочу ли я знать, что она выбрала для меня. Я ответил, что предпочел бы получить это в виде сюрприза, но она пропустила мой намек мимо ушей. «Это что-то режущее, — пояснила она и, двигая пальчиками, как ножницами, добавила: — Чик-чик-чик».)

Однако, когда дети достигают определенного возраста — скажем, подросткового, — покупка подарков для членов семьи должна стать их обязанностью, поскольку их денежные пособия поднимаются уже на довольно высокий уровень, позволяющий им самостоятельно покрыть такие расходы. (Они, вероятно, все же будут нуждаться в напоминании о предстоящих важных датах, а также в подсказке относительно подарков.) В этом возрасте все покупки подарков для друзей должны стать всецело их финансовой обязанностью — за исключением вышеупомянутых особых торжественных мероприятий, куда дети приходят по пригласительным билетам.

• Удовольствия в кругу семьи. Если вы всей семьей отправляетесь на загородную прогулку или пикник, то все расходы берете на себя. Это значит, что, если вы ведете детей в кино, ресторан или парк, вы — хозяин и вы платите. Было бы просто отвратительно лишать детей мороженого или взять его, а потом ждать, когда они вытащат свои кошельки и заплатят за него — особенно если вы сами с жадностью уплетаете бананово-фруктовое мороженое, а они не могут позволить себе удовольствия присоединиться к вам. Как-никак положение обязывает.

С другой стороны, вы имеете полное право где-то провести черту. Например, когда мы приехали в Диснейленд, я посчитал, что проезд, питание, помещение для проживания, билеты в Волшебное королевство и т. д. входят в наше с женой ведение, а всякого рода сувенирная чепуха — в ведение детей. Дополнительное преимущество для родителей: не нужно высказывать свое мнение относительно значимости всех этих сувениров.

• Семейные правила. Несколько лет тому назад мой сын решил приобрести скейтборд. Он собрал достаточно денег, чтобы заплатить за эту покупку, но скейтборд — очень опасное удовольствие, поэтому мы с женой воспользовались своим правом наложить на него вето. Мы сказали мальчику, что разрешили бы ему приобрести и пользоваться такой доской только в том случае, если бы он согласился заплатить за весь реквизит защитных приспособлений и следовал всем правилам соблюдения мер безопасности, которые мы сочли бы нужным приложить к инструкции по эксплуатации этой доски.

Другими словами, мы сохранили за собой контроль над использованием доски, не согласившись платить за нее. Как вы считаете, противоречило ли наше поведение всему тому, что я говорил о контроле?

Нет, потому что решение относительно покупки было полностью предоставлено на собственное усмотрение ребенка. Мы с женой просто напомнили сыну, что ему придется подчиниться семейным правилам относительно собственности и соблюдения мер безопасности в отношении опасного, по сути, развлекательного устройства. Мы с женой постарались довести до его сознания, что, по нашему мнению, стоимость защитных приспособлений является неотъемлемой частью стоимости доски. Захочет он купить все это в целом или нет — решать ему, а как позволить ему использовать эту доску — решать нам.

• Беспечность и капризы. Мы с женой оплачиваем школьную одежду своих детей, но если кто-то из них вследствие своей неаккуратности порвет ее, потеряет свитер или пару ботинок, то оплатить замену придется ей или ему — это их обязанность. Ясно, что одежда изнашивается, происходит обычный естественный процесс, когда какая-то вещь трется и рвется (даже, как я считаю, к этому можно отнести некоторую неизбежную в детском возрасте небрежность — скажем, когда одежда пачкается из-за того, что течет ручка), и тогда заменить эту одежду новой является нашей обязанностью. Но за последствия действительно небрежного поведения должны нести финансовую ответственность нарушители, независимо от того, кто купил эту одежду.

• Доплата. Вы приготовили 30 долларов на покупку сыну нового школьного ранца для учебников, а он хочет ранец, который стоит 50 долларов, но не смог убедить вас в необходимости такой покупки. Следует ли ему разрешить оплатить разницу и получить то, что он хочет?

Конечно. Это хорошее применение личных ресурсов ребенка. Вы платите то, что должны заплатить в любом случае, а он получает желаемое за ту цену, которая кажется ему разумной. (Если более дорогой ранец выглядит слишком претенциозно или что-то в нем вызывает ваше неодобрение, то можете ли вы отказаться покупать ему эту вещь? Разумеется. Вы не обязаны тратить свои деньги на вещь, которая, по вашему мнению, не стоит таких денег.)

Следует ли поощрять детей зарабатывать деньги за пределами дома?

Часто подростки страстно желают подрабатывать после занятий в школе (5 миллионов американских подростков постоянно занимаются этим), и родители часто поощряют их в этом занятии. Жизнь подростков в социальном плане может стоить дорого, и обычно родители испытывают чувство облегчения, когда их дети проявляют склонность взять на себя кое-какие финансовые обязательства. К тому же родители понимают, что инициатива, связанная с поиском и сохранением реального места работы, является как раз тем, что способствует их формированию как личности. Руководители корпораций в своих автобиографиях (как правило, написанных за них другими лицами) часто связывают часть своего успеха в зрелом возрасте с самодисциплиной, приобретенной в тот период, когда после школы они работали разносчиками газет, подсобными рабочими на бензоколонках, занимались доставкой сумок из продуктовых магазинов и т. п. (Хотя, как ни странно, они редко бывают настолько дисциплинированными, чтобы самим писать собственные книги без посторонней помощи. С чего бы это?)

Однако, я считаю, что до тех пор, пока финансовое положение семьи вынуждает всех в той или иной степени прикладывать руки к такого рода работе, чтобы внести свой вклад в семейный бюджет, детям не следует выполнять регулярные работы после уроков в течение учебного года. Я не имею в виду случайные благоприятные возможности заработать деньги: посидеть в выходные дни с маленькими детьми или выполнять время от времени (в выходные дни) какие-нибудь мелкие поручения, такие как чистка площадки для выгула собак, — но я считаю, что поощрять настоящую, постоянную занятость для учеников средней школы является ошибкой.

Основную причину запрета работать детям после занятий в школе можно грубо объяснить в экономических терминах. Это ограничивает часы, которые ребенок может проводить на воздухе, но главное в том, что самое рентабельное дело, в которое мы инвестируем относительно наших детей — как с позиции краткосрочного, так и долгосрочного вложения, — это образование, в самом широком понимании этого слова. Я предпочел бы видеть своих детей-подростков после школы лежащими на диване с книжкой, чем исполняющими чужие распоряжения, работая мальчиком на побегушках в какой-нибудь компании. Все добродетели, которые дети предположительно приобретают от выполнения таких лакейских работ после занятий в школе (пунктуальность, ответственность, аккуратность, чувство удовлетворения от хорошо сделанной работы), можно с таким же успехом приобрести — и даже с гораздо большей пользой и удовольствием — в школе. Если ребенок принимает участие в школьном драмкружке, делает фотографии для школьного альбома, занимается каким-нибудь командным видом спорта или готовится к прохождению тестов, то это окажет гораздо большее влияние на характер ребенка в будущем, чем когда он заливает в бак бензин или разносит по домам пакеты с продуктами из магазина.

В моей собственной практике работа в школьных изданиях оказалась прекрасной подготовкой для моей карьеры в будущем. Будучи подростком, я не мог бы найти такой оплачиваемой работы, которая обеспечила бы мне ту подготовку, которую я получил, участвуя в издании школьных публикаций или написании статей в регулярно выходящую газету. Поэтому то, чем я занимался на общественных началах, пусть это и не оплачивалось, внесло реальный долгосрочный финансовый вклад в мою жизнь. Кроме того, это доставляло мне удовольствие и составляло важную часть моей социальной жизни в подростковом возрасте.

Тяжелая и неинтересная работа ментально изматывает. Да и как можно быть сообразительным на уроках, если накануне пришлось до 11 часов вечера жарить картошку фри на кухне какой-нибудь забегаловки?

Я знаю подростков, работающих по 30 или 40 часов в неделю помимо занятий в школе. Конечно, они зарабатывают много денег и имеют красивые автомобили, но после работы у них остается очень мало энергии, чтобы на следующий день быть внимательными на уроках. Карикатурист из «New Yorker» Джордж Бут как-то рассказал мне, что, когда был учеником средней школы в штате Миссури, он работал на полную ставку в печатном цехе и иногда ему приходилось работать всю ночь, а утром прямо из цеха идти в школу, не заходя домой. Он приучил себя спать сидя с открытыми глазами с тем, чтобы учителя не застукали его спящим на уроках. Но все то «хорошее», что он вынес из таких занятий, он мог бы с тем же успехом получить дома в постели.

Подростки любят подрабатывать, потому что это приносит им доход, позволяющий покупать разные вещи. Родители обыкновенно гордятся своими детьми, когда они подрабатывают подобно наемным работникам, но большинство из них были бы недовольны, услышав от своего чада: «Я решил, что лучше куплю новый магнитофон и получу четверку по английскому, чем буду пользоваться старым и получу пять». Вот сделка, на которую идут работающие подростки. Есть ли в этом какой-нибудь смысл с точки зрения экономики или перспектив карьерного роста?

Даже если вы позволите своему ребенку работать по найму после окончания уроков при условии, что он будет приносить хорошие отметки, то его образование все равно от этого пострадает. (Единственным исключением было бы, если бы ребенку удалось найти работу после школы, которая дополняла бы его академические или внешкольные учебные программы.)

Если я еще не убедил вас в том, что в большинстве случаев работа после уроков имеет невысокую ценность в долгосрочной перспективе, то давайте представим случай, где данные тенденции доведены до крайних пределов. Представьте двух детей, один из которых бросает среднюю школу, чтобы работать полный день в «McDonald's» (и таким образом имеет возможность в максимальной степени закалить свой характер, насколько его может закалить такая работа), а второй остается в школе, посещает курсы, на которых учат делать карьеру, играет в хоккей на траве, пишет в литературный журнал и получает хорошие отметки. Так кто из этих двух детей вырастет уверенным в себе, дисциплинированным и преуспевающим тружеником, когда станет взрослым?

Для того чтобы правильно использовать преимущество всех потенциальных выгод от дополнительного образования — включая классную работу, домашние занятия, спорт, клубы и общественную деятельность, — требуется затрачивать гораздо больше 40 часов в неделю. Дети, которые «просто» ходят в школу, должны проявлять максимальное рвение, чтобы воспользоваться этой единожды в жизни предоставляющейся благоприятной возможностью получить образование. Ни один учащийся, имеющий работу, на которую уходит 40, 30, 20 или даже 10 часов в неделю (помимо посещения школы), не может получить всей возможной пользы от своего образования. Ученик, отказывающийся от возможности поиграть в футбол, чтобы потратить это время (с 7 до 11 вечера) на работу, не нужную с финансовой точки зрения, заключает плохую сделку.

Дети, которые работают в течение долгих часов после школьных занятий, обычно отказываются также от того, что для многих людей оказывается самым запоминающимся в период отрочества: беззаботной, но эмоционально насыщенной социальной жизни обычного подростка. Шляться по улицам с друзьями, назначать свидания, без конца трепаться по телефону, засиживаться до глубокой ночи за разговорами — все это нельзя считать пустой и бесполезной тратой времени — это составляет важную часть жизни подростка. Когда взрослые с тоской вспоминают свои отроческие годы, именно эти моменты вызывают у них слезы на глазах. Так зачем позволять своим детям отказываться от этих старомодных удовольствий?

У некоторых детей, в силу финансовых причин, нет иного выбора, кроме работы после школьных занятий, и они действительно извлекают из этого пользу лично для себя, будучи вынуждены нести значительную ответственность, справляясь с настоящей работой. Но многие дети, которые в наше время работают после школы, на самом деле не должны были бы работать и в конечном счете существенно выиграли бы и с материальной точки зрения, если бы не работали. (Более половины американских подростков в возрасте 16-19 лет идут на работу по найму после уроков, что составляет гораздо более высокий процент, чем в большинстве других стран.) Если вы можете позволить себе роскошь поддерживать в течение всего года своих неработающих детей, учащихся средней школы, то вам следует настоять на том, чтобы они не работали, — в то же время настаивая и на том, чтобы они не тратили эти свободные часы на просмотр телевизионных программ. Но если материально поддерживать детей невозможно, нужно потребовать, чтобы подростки отложили работу по найму хотя бы на летнее время или, по крайней мере, на выходные дни. Это оставит для них массу времени, чтобы научиться всему, чему они могли бы научиться на постоянной работе, включая самый важный урок: такая работа — не самый подходящий способ заработать себе на прожиточный минимум.

Если детям не следует работать после школьных занятий, то кто будет платить за их бензин?

Это хороший вопрос. Но прежде чем я на него отвечу, давайте поговорим о езде на автомобиле.

Жизнь семьи бесповоротно изменяется, когда ребенку исполняется 16 лет. В тот момент, когда я получил водительские права (самым унизительным способом, со второй попытки), я превратился из надоедливого, но совершенно безобидного искателя бессмысленных приключений в страшную угрозу самому себе и всей моей семье. Я лично не заметил этого изменения, но видел, что родители начали вести себя как-то странно. А теперь вижу, что и сам стал вести себя странно с того момента, когда моя дочь получила водительские права. (У моей сестры тоже начали проявляться странности на этой почве. Спустя пару дней после рождения ее первого сына, баюкая его, она внезапно ударилась в слезы, так как в тот момент осознала, что однажды он станет достаточно взрослым и сядет за руль. Но если бы она тогда представила, что со временем он станет достаточно взрослым, чтобы купить в магазине настоящее ружье и сделать на плече татуировку, она, возможно, упала бы в обморок.)

Когда дети начинают водить машину, первая мысль родителей — о безопасности, но уже вторая или третья неизменно касается денег. Кто будет платить за этого новоявленного водителя? А как насчет страхования? Знаете ли вы, сколько стоит бензин? Откуда появилась эта вмятина на капоте? И так далее.

Все эти проблемы вызывают бурные эмоции. Давайте попробуем нейтрализовать некоторые из них, трезво взглянув на все с точки зрения экономики.

Когда подростки начинают водить машину, расходы некоторых семей немедленно и резко возрастают: автострахование, заправка бензином, счета за ремонт и т.д. Но в некоторых семьях бывают и совершенно обратные случаи. Например, перед тем как моя дочь получила водительские права, дети ездили в школу на автобусе — сфера услуг, за которую я платил здоровенный куш. А как только дочь начала ездить на машине, в том числе в школу, и я перестал платить за проездной билет для нее и ее брата, я ощутил экономию, даже после того, как сделал отчисления на возросшие расходы на топливо и амортизацию транспортного средства. Но что еще лучше, моя дочь могла теперь ездить сама и привозить брата домой после репетиций школьного драмкружка, которые проводились после занятий, а также спортивных тренировок. Этих услуг не обеспечивал автобус, и, следовательно, мы с женой по очереди много часов проводили за рулем. А так как мы с женой работаем дома, то это сэкономленное время стало весьма приятным вкладом в нашу семейную экономику. Кроме того, теперь наша дочь могла делать кое-какие покупки по домашнему хозяйству, которые раньше мы вынуждены были выполнять сами, ездить к подругам или на уроки игры на гитаре. Она даже бодро вызвалась выполнять многочисленные дела, связанные с автомобилем, что не приносило ей никакой личной выгоды, а еще совершала кое-какие поездки для своего младшего брата.

Большинство из только что описанных экономических преимуществ для семьи были подсказаны мне дочерью, которая вскоре после получения своих водительских прав воспользовалась случаем и заявила, что весь бензин для ее машины следовало бы покупать мне. Сначала я решительно не соглашался — разве принято нервничать из-за того, сколько наездили их чада на автомобиле? — но потом неотвратимая логика ее аргументов проникла в мое сознание. Если бы моя дочь по какой-то причине решила порвать свои водительские права, спросил я себя, мое финансовое положение стало бы лучше или хуже? И я понял, что мне стало бы хуже. Отрезвленный ее ледяной рациональностью, я согласился оплачивать весь бензин для ее автомобиля. (Я даже испытал чувство гордости, что она убедила меня с помощью экономических аргументов, а не эмоций, — за одно это мне следовало бы ей приплатить.)

Это несправедливо (и немудро) со стороны родителей — сосредоточивать внимание только на стоимости содержания подростка-водителя, не осознавая, что в большинстве случаев расширение семейного автомобильного парка дает существенные преимущества для всей семьи. В нашей семье эти преимущества были весьма существенными, так как наш сын (которому было 13 лет) быстро сообразил: «Когда она уедет в колледж, у меня будут серьезные проблемы».

А теперь возвратимся к теме безопасности

В любой семье, где есть юные водители, самой важной проблемой, связанной с автомобилем, являются, конечно же, не деньги, а безопасность. Но безопасность имеет также и экономическую сторону. Осторожные водители, в отличие от бесшабашных, обходятся не так дорого в смысле содержания автомобиля в исправности, поскольку стоимость обеспечения их мерами безопасности значительно ниже и у них нет оснований совершать множество поездок на станцию техобслуживания. Так имеет ли смысл предлагать юнцам-водителям денежный стимул, чтобы они соблюдали меры безопасности?

Я считаю, что имеет. Вот вам идея. Введите правило: каждую четверть года, в течение которой юный водитель не нарушит правил дорожного движения, не попадет в аварию, не получит прокола и не нарушит установленных родителями правил пользования автомобилем, выдавать ему премию в виде денежного пособия за безопасную езду. Вы говорите своему отпрыску: «Если ты будешь осторожно водить машину, наша семья сэкономит на этом деньги, а чтобы воодушевить тебя на этот подвиг, я хочу поделиться с тобой этими деньгами».

Почему я советую выдавать премию за каждую четверть года, а не за весь год? Потому, что год для 16-летнего юнца кажется таким длинным, что подобный стимул может быть им просто не воспринят как нечто реальное. А выплата денежной премии каждые три месяца позволит вам поощрять его хорошее поведение четыре раза в год, а не один. Кроме того, это предоставляет новоиспеченному водителю дополнительный стимул изменить направление мыслей и выйти из прежнего состояния безалаберности после неизбежных царапин на автомобильном крыле на раннем этапе вождения — очень полезном, на мой взгляд, дорожном происшествии, поскольку это является напоминанием самоуверенному подростку о том, что он далеко не все знает, что ему следует быть более внимательным, сидя за рулем, и что угроза его жизни носит гораздо более серьезный характер, чем он думает.

Поощрения оказывают лучшее воздействие, чем штрафы, и к тому же часто их гораздо легче применять. Если же, наоборот, вы сделаете своих детей финансово ответственными за все их неудачи, связанные с вождением автомобиля, то угроза наказания может быть оправдана только в том случае, если у детей достаточно денег, чтобы покрыть расходы на устранение всех неприятностей, которые могут с ними возникнуть.

Более эффективным способом наказания детей за бесшабашное вождение или другого рода нежелательное поведение является лишение их на какое-то время прав водить автомобиль или требование пройти повторный курс обучения по вождению. Многие 16-летние подростки воспринимают свои водительские права как самое ценное из того, чем они владеют; и вы можете воспользоваться этим фактом.

Тем не менее вам следует проявлять осторожность, когда применяете подобного рода наказания. Недавно один из моих друзей, под нажимом обстоятельств, обнаружил, что это может привести к серьезным недоразумениям. Их 17-летний сын попал в небольшую дорожную аварию, и ему было сказано, что он не будет водить машину до тех пор, пока не оплатит ремонт за полученное повреждение. «Прекрасно, — сказал сын. — Я не сяду за руль». Так и сделал. В результате родители теперь возят его повсюду, куда он привык ездить сам, включая каждодневные поездки в школу и обратно (25 минут в один конец), а кроме того, он не может больше выполнять функции шофера для своего младшего брата. Поскольку наказание было «окончательным и не подлежащим обжалованию», у родителей нет возможности повернуть все вспять, не признав, что они потерпели поражение в ими же затеянной игре. Между тем их сын, вероятно, высчитал, что может продержаться таким образом еще несколько месяцев, а потом отправится в колледж и автомобиль ему будет не нужен.

Моим друзьям, ради их же собственных интересов, следовало бы, по крайней мере, разделить это наказание на две части: «Мы забираем у тебя водительские права (скажем) на месяц, и тебе придется заплатить за половину стоимости автомобиля (путем регулярных удержаний из твоего пособия)». Они оказались неподготовленными к вероятности того, что их сын может просчитать, что его право на вождение автомобиля (в смысле денег) обойдется ему дешевле, чем родителям. (Если бы я был его отцом, то решил бы, что самое время вступить в большую битву с воплями и ревом.)

После Банка папы

Когда моей дочке исполнилось лет, она заявила, что хочет иметь настоящий собственный банковский счет. Она понимала, что потеряет высокий процент прибыли, который получала на своем счету в Банке папы, но ей нужна большая независимость. Мы договорились об увеличении суммы пособия (чтобы примирить ее с тем, что она не будет больше получать 3% в месяц на своем счете[10]), и я повез ее в банк, чтобы она подписала необходимые бумаги и выбрала тип чековой книжки. Я оформил документы, чтобы ее детское денежное пособие каждый месяц автоматически переводилось с моего счета на ее. Мы оформили ей кредитную карточку, работающую в сети ATM и «MasterCard», но без права превышения дебита. Когда моему сыну исполнилось 12 лет, я сделал то же самое и для него.

Слишком много ответственности для ученицы средней школы? Вряд ли. Некоторые родители приходят в ужас от одной мысли, чтобы позволить ребенку подросткового возраста носить с собой кредитную карточку (пусть и без права превышения дебита), но я считаю, что ребенок вполне может покупать себе одежду в «Abercrombie and Fitch» или заказывать ее через Amazon.com. Более того, при этом он не может оказаться в ситуации, в которой оказываются взрослые со своими полноценными кредитными карточками, потому что не может тратить больше денег, чем есть у него на депозите. Поскольку все покупки по такой карточке записываются в месячную банковскую ведомость, вы можете убедиться (сунув нос в чужие дела), что он не покупает ненужные вещи или не подписывается на услуги интернета, о которых вы не хотите, чтобы он даже и знал. (Доведите до сведения ваших детей, когда выписываете им кредитные карточки, что оставляете за собой право проверять их покупки; в зависимости от возраста детей, ваш банк может потребовать также ставить и ваше имя на их чеках.)

Многие молодые люди приобретают свои первые кредитные карточки, когда отправляются учиться в колледж, после того как различные фирмы и банки «бомбардировали» их рекламными проспектами, горя желанием заполучить новых счастливых потребителей своих финансовых услуг. Если ваши дети не были к этому подготовлены соответствующим образом заранее, они могут не понять, что процентные ставки кредитов по этим кредитным карточкам носят прямо-таки людоедский характер и баланс на них может очень скоро и незаметно выйти из-под контроля, а затем ситуация будет все более усугубляться (а ведь и среди взрослых удивительно большое число людей, похоже, не понимают, чем это может кончиться). Если же ваши дети имели опыт обращения с кредитными карточками до того, как поехали учиться в колледж, то менее вероятно, что они попадут в беду. В сущности, в какой-то момент, когда они все еще будут находиться под вашей крышей, вы можете перевести их с дебитной на настоящую кредитную карточку (с низким лимитом кредита) с тем, чтобы они могли приобрести кое-какую практику, в то время как вы будете зорко следить за ними на случай, если они начнут влезать в долги.

Отчасти по этой причине я поощрял детей пользоваться своими чеками или дебитными кредитными карточками для оплаты покупок, которые считались моей обязанностью, — учебников и всего, что необходимо для школы, а также школьных альбомов, — а затем выписывать квитанцию на мое имя за все покупки. То, что им предоставляют вести свои счета и всю бухгалтерию, придает им чувство ответственности и помогает выработать собственный взгляд на важные события в их жизни (такие, как подписка на спутниковые каналы телевидения), даже если в конечном счете платить придется родителям. Когда подходит крайний срок платежей, они не могут винить меня за то, что я не переслал чек, потому что знают, что могли бы сделать это сами, а позднее уладить эти финансовые вопросы со мной.

Постепенное перекладывание выполняемых обязательств с родителей на детей является прекрасной подготовкой к взрослой жизни. Родители Тайгера Вудса[11] сделали что-то подобное, когда он начал подрастать. Например, в поездках на соревнования юниоров по гольфу отец стал возлагать на Тайгера ответственность за заказ номера в отеле и давать другие поручения организационного характера. Находясь в пути, они иногда менялись ролями — то есть Тайгеру предоставлялось решать, когда им вставать утром, когда уходить с соревнований, где обедать и т.д. А отец Тайгера брал на себя все те заботы, уладить которые было под силу только взрослому человеку. Но при этом Тайгер получал основательную жизненную практику, справляясь со всякого рода докучными, но важными обязанностями, с которыми, как они оба знали, ему скоро придется справляться самому.

Примеру Вудсов могли бы последовать большинство семей и извлечь пользу, по крайней мере, в отдельных сферах жизни. Суть не в том, чтобы перегружать детей заданиями, с которыми они еще не способны справиться, а в том, чтобы позволить им постепенно привыкать к некоторым неизбежным обязанностям, ожидающим их в будущем. Получив подобного рода практику, но в разумных пределах, они будут чувствовать себя гораздо более подготовленными и уверенными, когда придет время принимать все решения самостоятельно.

Глава 5. Экономика Бини-Бэби

Когда мой сын учился в четвертом классе, он и его одноклассники были какое-то время одержимы желанием собирать очень популярные тогда плюшевые игрушки — зверюшки под названием бини-бэби[12]. Это увлечение было широко распространенным явлением и таким сильным, что наш местный магазин игрушек распродавал каждую новую партию товара в течение часа после его поступления. Мой сын — как только у него на руках оказывались деньги — покупал сразу одну или две новые бини-бэби, по 6 долларов за штуку. Кроме того, он получал бини-бэби в качестве подарков от родственников и друзей. И в конце концов у него собралось несколько десятков этих зверюшек.

Девочки, учившиеся в одном классе с моим сыном, относились к своим бини-бэби как к обожаемым маленьким друзьям. А мальчики, наоборот, воспринимали их как спекулятивные инвестиции. Мой сын и его друзья изучали прайс-листы и приходившие через интернет рекламные уведомления, а затем начинали взволнованно обсуждать открывающиеся перед ними возможности выгодных сделок с товаром, который они потихоньку накапливали под своими матрацами (хотя порой поступали весьма беспечно, оставляли своих бини-бэби валяться на лестнице или брали на улицу и упражнялись в молодецкой удали, перебрасывая их через крышу дома).

Но когда я услышал, как мальчишки хвастают ценностью своих коллекций, я тут же взял на себя ответственную роль опекуна — этакого хмурого и дотошного ментора — и пустился в объяснения, что, мол, несмотря на глубокомысленные советы экспертов в этом деле, бини-бэби не являются дефицитным товаром и, следовательно, не могут представлять собой какую-либо ценность. Я напомнил им также о законе спроса и предложения и подробно описал действие свободного рынка. «Получайте удовольствие от своих бини-бэби как от метательных снарядов, парни, — сказал я в заключение, — но помните, что шестеро девятилетних мальчишек не могут ниспровергнуть незыблемые законы экономики».

Мой сын проигнорировал эти слова и в один прекрасный день заявил мне, что ему необходимо пополнить кассу своих наличных, а для этого — продать два своих «редчайших» экземпляра бини-бэби, выставив их на аукционную продажу через интернет. Я буквально задрожал от радости — ага, теперь-то он волей-неволей и по собственной инициативе получит важный урок по экономике, и мне не придется больше читать ему нравоучений. Я настоял на том, чтобы он дал мне отредактировать формулировку своей заявки на электронный аукцион, убедив его в том, что он не сможет вразумительно описать, в каком состоянии находятся эти игрушки, уже без малого два года побывавшие в употреблении и успевшие пережить отнюдь не лучшие времена, прослужив в качестве метательных снарядов как внутри дома, так и за его пределами. После этого, с чувством человека, исполнившего свой тягостный долг, я отошел в сторону.

Представьте мое удивление, когда через 7 дней эта пара игрушек была продана за 123 доллара 50 центов! «Еще не вечер», — подумал я, помогая сыну упаковать его бини-бэби в коробку и по ходу дела уговаривая не огорчаться, если покупатель, получив на руки товар и увидев его воочию, в гневе потребует свои деньги обратно (поскольку я был абсолютно уверен в том, что это случится). Вообразите же мое изумление, когда через два дня покупательница прислала моему сыну по электронной почте восхищенное послание, где говорилось, что она в восторге от своей покупки.

Конечный результат: я пообещал сыну, что никогда больше не буду давать ему необдуманных советов ни по какому поводу, хотя не удержался от искушения и предложил ему побыстрее избавиться от остальной своей коллекции.

Учиться на электронных аукционах

Оправившись от потрясения, пережитого в связи с неожиданным успехом моего сынишки на электронном аукционе, я понял, что его эксперимент с бини-бэби оказался гораздо более интересным уроком по экономике, чем тот, который я пытался преподать ему ранее, когда талдычил мальчишкам о непоколебимости закона спроса и предложения. Интернет позволил моему сыну принять участие в высшей фазе классического спекулятивного бума, психологические основания которого были в точности такими же, как при тюльпаномании в Голландии в 17 веке или во время «Пузырей Южного моря» в 18 веке в Англии. Очень многие люди (которые, как казалось, проявляли весьма относительную рациональность) покупали бини-бэби лишь потому, что многие другие (не очень рациональные люди) тоже покупали бини-бэби. А так как человеку по самой его природе свойственно допускать, что любой другой человек знает больше, чем он сам, они покупали эти игрушки в состоянии, близком к истерии. Продавая часть своей коллекции в тот момент, который, как оказалось впоследствии, был высшим пиком рыночной глупости, мой сын умудрился заработать на этом большие деньги.

Но что еще лучше, через несколько месяцев, когда сумасшедшие цены на бини-бэби внезапно упали, мой сынишка завершил свое образование в сфере спекуляций, наблюдая за тем, как ценность оставшейся части его коллекции упала до нуля. Пока он напряженно ожидал следующего скачка цен, выяснилось, что количество простофиль в стране все же не бесконечно. Другими словами, за короткий промежуток времени интернет дал моему сыну возможность пройти те же суровые уроки относительно массовой истерии и алчности, которые многим взрослым приходится потом одолевать на гораздо более болезненном уровне — после того, как они загрузят свои пенсионные счета приобретенными через интернет акциями, а затем будут обречены на бесконечное ожидание, пока на деревьях Поля Чудес не начнут расти монеты.

Интернет и свободное предпринимательство

Подобного урока мой сын не мог бы получить с такой легкостью в мире, где еще не было интернета. Природа этого мира превосходно схвачена Эндрю Тобиасом в его книге «Единственное руководство по инвестициям, которое вам когда-либо потребуется», впервые опубликованной в 1978 году. Еще будучи ребенком, Тобиас постепенно собрал большую коллекцию юбилейных конвертов с марками новых отраслей хозяйства, проштампованных в день их выпуска. Много лет спустя, просматривая свою коллекцию и решив, что она, должно быть, стала уже ценной, он решил ее продать. Тобиас позвонил одному серьезному коллекционеру марок и спросил, не заинтересуется ли он его предложением.

— Сколько весит ваша коллекция? — спросил коллекционер.

Тобиаса очень удивил такой вопрос, но, тем не менее, он ответил, что, вероятно, его коллекция весит всего несколько фунтов[13].

«В таком случае, — сказал коллекционер, — я готов заплатить вам 25 долларов». Тобиас был поражен — не только тем, что предложенная цена была намного меньше той общей суммы, которую он вложил в свою коллекцию несколько десятков лет тому назад, но также и тем, что покупатель не спросил у него больше ни о чем относительно самой коллекции, например какого рода марки в ней находятся. Разумеется, почувствовав себя несколько оскорбленным, Тобиас связался с другими дельцами в поисках лучшего предложения. Но не получил ни одного. Кончилось тем, что он понял, как это ни грустно, что цена в 25 долларов была справедливой.

Так до Тобиаса дошло, что собирать марки, монеты, памятные медальоны, бейсбольные карточки и прочие общепринятые предметы коллекционирования — неподходящий способ разбогатеть. Цена, которую вы платите, покупая эти вещички в розницу, почти всегда намного выше, чем та цена, которую он готов будет заплатить за ту же вещь, даже много лет спустя. Это означает, что любая такого рода инвестиция падает в цене в тот момент, когда она становится вашей. И пока вы ждете — год за годом, — когда же вам улыбнется фортуна, стоимость вещей от сохранения и эксплуатации падает и вы зарабатываете только проценты, дивиденды или ренту.

Эти моменты и отразил Тобиас в своей книге. То же самое пытался и я вдолбить в головы мальчишек — моего сына и его друзей, — когда говорил им, что их бини-бэби ничего не стоят. (По сути, я рассказал им историю Тобиаса о взвешивании его коллекции марок.) Но — как показал последующий опыт моего сынишки — интернет все это изменил. Если бы Тобиасу пришлось продавать свою коллекцию марок сегодня и через интернет, он почти наверняка получил бы огромную сумму, которую предложил бы ему тот же самый коллекционер, который так нагло обходился с ним в эпоху до начала интернета. Почему? Потому, что он смог бы продать свои марки непосредственно их ценителям, подобным ему самому, без участия профессионального торговца в качестве посредника. Он смог бы также предложить свои марки по отдельности, а не все вместе на вес, таким образом повышая вероятность того, что настоящие коллекционеры обратят внимание на его предложение и захотят купить те марки, которые представляют для них интерес.

Он смог бы это сделать, потому что как раз в те годы, когда он впервые попытался продать свою коллекцию, интернет превратил рынок юбилейных марок и других объектов коллекционирования, включая бини-бэби, в подлинно свободный рынок, такой же как рынок автомобилей, персональных компьютеров или пищи быстрого приготовления. Сегодня благодаря интернету рынок всякого домашнего барахла достаточно велик, чтобы действовать согласно не имеющим времени законам свободного рынка, которые становятся очевидны только тогда, когда коммерческое пространство обретает достаточный размах. Интернет — это микрокосмос всей нашей экономики в целом.

Это-то и делает интернет невероятно полезной домашней лабораторией с точки зрения экономики. Аукционы через интернет сводят реальное свободное предпринимательство до управляемого размера и создают большое преимущество для продавца. (Вам не нужно арендовать место для розничной продажи, нанимать работников или даже покупать газету с рекламными объявлениями.) Вследствие этого электронные аукционы дают возможность обычным людям и даже детям заниматься реальной коммерцией с реальными людьми по всей стране и позволяют делать это сидя дома, комфортно и в полной безопасности. Если вы готовы созидательно подойти к вопросу купли и продажи и если интернет не напугал вас до смерти[14], то вы и ваши дети могут использовать электронный аукцион для получения реальных знаний некоторых основных принципов экономики свободного рынка — что невозможно приобрести, продавая на углу лимонад.

В течение прошедших нескольких лет благодаря электронным аукционам мы с сыном приобрели глубочайшие знания о поведении покупателей и продавцов, включая, конечно же, и нас самих. Мы также приобрели знания в области психологии, маркетинга, рекламы, контроля за стоимостью, ответственности, доверия, свойственной людям двуличности, скептицизма, иррациональных порывов и идиотизма — получали все те ценные с экономической точки зрения уроки, которыми можно пользоваться в течение всей жизни за пределами мира электронных аукционов.

Раскаяние покупателей

Я получил первый опыт работы с электронными аукционами, когда выступил в качестве покупателя, а не продавца. На короткий период времени я стал маниакальным приверженцем этого вида торговли, позволяющего приобрести такие товары, которые можно найти разве что на «блошиных» рынках. Большинство моих покупок были связаны с гольфом: календарь основных состязаний в этом виде спорта с эмблемой «National Amputee»; старая оловянная призовая ваза, украшенная цветной литографией парня, замахнувшегося клюшкой; лист бумаги с музыкой к песне под названием «Смотри вперед, держи глаз на мишени!», написанной в 1953 г.; керамическая кадка для комнатных растений в форме женской туфли для гольфа и с мячиком, как бы балансирующим на ее носке, и т. д.

Сейчас я сожалею почти обо всех этих покупках, но в то время я был просто одержим этим. Мой сын склонен к подобному же сумасбродству, хотя и в меньшем масштабе. Он купил несколько старых оловянных солдатиков, которые что-то значили для него, когда он был помоложе, и еще несколько старых буклетов, рекламирующих безалкогольные напитки, которые он очень любил, а также несколько подержанных видеоигр. Однако спустя пару месяцев перманентных покупок он сделал кое-какие выводы, которые, как я сразу сообразил, были применимы и ко мне. Он сказал, что все эти покупки чрезвычайно важны для него лишь до того момента, когда посылка с ними прибудет на почту, поскольку он часто был не способен отгадать, что в ней может содержаться. В сущности, некоторые его покупки вовсе не имели отношения к тому, что он хотел купить, даже после того как он открывал коробки и воочию мог лицезреть полученный товар. И вследствие этих недоразумений покупки через интернет для него закончились сами собой.

Это был весомый урок, который применим и ко мне. Всякого рода покупки создают острый эмоциональный эффект, особенно когда цена не является фиксированной. Участники аукционов через интернет начинают чувствовать себя партизанами в тылу врага, когда сопоставляют выставленные товары и цены, и если они не способны держать свои эмоции под контролем, то последние могут взять верх и они с бухты-барахты купят что-то лишь отдаленно похожее на то, что можно назвать вещью, выставленной на продажу. (По этой причине, на что указал мне сын, вещи с более низкой ценой обычно продаются по более высокой цене, чем те, что имеют более высокую стартовую цену.)

Такой же психологический эффект мы ежедневно наблюдаем вокруг себя. Как только любой категории покупатель — в какой бы сделке он ни участвовал — почувствует, что она может оказаться прибыльной, роль рационального мышления резко снижается. Что такое, в сущности, рынок акций, как не гигантский аукцион? Инвесторы, действующие на рынке акций, должны постоянно бороться с инстинктивным побуждением действовать как все — результат нашей безнадежно человеческой тенденции все подкраивать под себя, включая рынок ценных бумаг. Инвесторы, вкладывающие в акции, часто держатся за долгосрочные вложения, когда необходима быстрая продажа этих акций, лишь потому, что эмоционально к ним привязаны. Это может случиться даже с инвесторами, которые, перед тем как сделать какую-нибудь покупку, способны хладнокровно принимать решение, сравнивая одну возможную инвестицию с другой. Однако как только сделка совершена, эти акции начинают казаться им такими же родными и дорогими, как члены их семьи.

Вы можете наблюдать те же столь свойственные человеческой натуре проявления на рынке автомобилей; расчетливость покупателей обычно сильно ослабевает и даже вообще исчезает, как только они позволяют себе стать эмоционально заинтересованными каким-нибудь конкретным автомобилем. «Consumer Reports» всегда советует покупателям автомобилей сосредоточивать внимание на совершении хорошей сделки, не зацикливаясь на какой-то конкретной модели, — хороший совет, но последовать ему может оказаться ужасно трудно. Как только вы мысленно представили себя за рулем, эта столь сладостная воображаемая картина уже не отпускает вас — и вы покупаете, не раздумывая.

У меня был очень похожий случай, когда мы с женой пытались решить, покупать или не покупать дом, в котором мы сейчас живем. Я чувствовал глубокую нерешительность относительно этой покупки, опасаясь, что мы совершаем ужасную ошибку, — пока не появился другой потенциальный покупатель, и в тот же момент я начал немедленно думать об этом доме как о моем и меня охватило негодование, что кто-то другой пытается отнять его у меня. Это как раз то, что характерно для участников электронных аукционов и является причиной того, почему покупатели на торгах иногда платят больше за использованный товар, чем им пришлось бы заплатить за новый.

Как выяснилось позже, другой потенциальный покупатель дома вскоре исчез, и только тогда я осознал всю глупость моей реакции. (Тем не менее мы с женой купили этот дом и прожили в нем счастливо более 15 лет.) А мой сын пришел к такому же психологическому пониманию благодаря аукционам через интернет — и всего за несколько месяцев, причем сделал это с гораздо меньшим ущербом и без риска обанкротиться самому и обанкротить свою семью. Это был хороший урок, который следовало выучить.

Радость продавцов

Сначала продажа через электронные аукционы сильно заинтересовала меня, но потом я понял, что овчинка выделки не стоит; у кого найдется лишнее время, чтобы проделывать всю эту работу — подсчитывать расходы и доходы, запечатывать и распечатывать посылки, а потом сидеть и ждать — и все это для того, чтобы продать какой-нибудь сущий пустяк ценой в два доллара. Но однажды, когда мне осточертела работа в офисе, я обнаружил неиспользованный картридж, который купил пару лет назад для лазерного принтера. Я тогда заплатил за него больше 100 долларов, но так и не использовал. У меня не было знакомых, кто имел бы такую же модель принтера. Я не мог сдать картридж обратно в магазин и, в сущности, даже не помнил точно, где я его купил. Тем не менее мне претила сама мысль просто взять и выбросить его. Что же делать?

И вдруг я вспомнил об электронных аукционах. Я внес свой картридж в список представленных на продажу вещей и спустя две недели получил чек на 80 долларов (включая пересылку). Я налепил марки и почтовую бирку прямо на нераспакованную коробку с картриджем и отнес ее в почтовое отделение. Вот так-то. Покупатель послал деньги вперед, потому что приобретал картридж в идеальном состоянии и дешевле, чем ему пришлось бы заплатить в фирме-изготовителе. А я не остался в накладе, поставив даже нереально высокую цену, которую назначил за потраченное мною время. Этот эксперимент стал для меня настоящим открытием. Неожиданно весь многочисленный хлам, валяющийся по всему дому, перестал казаться неприятным мусором и начал попахивать деньгами.

Почти в то же самое время опыт подобного рода приобрел и мой сынишка. Он купил для себя новую видеоигру и был очень удивлен, обнаружив, что в результате какого-то случайного производственного недосмотра в коробке оказались два экземпляра игры — два диска вместо одного. Он быстро сообразил, что эта производственная ошибка предоставляет ему благоприятную возможность возместить большую часть стоимости покупки. Оставив для себя один из дисков, второй он предложил на продажу через электронный аукцион (вместе с коробкой и всей сопроводительной документацией) и вскоре продал игру почти за ту же цену, которую заплатил сам, а полученные деньги немедленно инвестировал в другую видеоигру.

Этот эксперимент оказал на него такое же воздействие, как и на меня продажа старого картриджа, открыв глаза на реальную ценность того барахла, которым была завалена его комната. Он быстренько продал значительную часть всех залежей старых видеоигр, ненужных компакт-дисков и игрушек, для которых он уже вырос. Его прежнее смутное представление о ценности того, чем он владел, полностью изменилось. Теперь, когда он покупает какую-нибудь видеоигру, он сохраняет упаковку, для того чтобы впоследствии вещь, выставляемая на продажу через электронный аукцион, имела более презентабельный вид. Кроме того, он стал бережно обращаться со своими дисками, зная, что их ценность при повторной продаже заметно снизится, если они будут в плохом состоянии.

Все это так важно, что стоит еще раз повториться. Вот одна из самых ценных финансовых услуг, которые вы, как я считаю, можете сделать для своих детей, — помочь им начать чувствовать себя хозяевами своей жизни, а не арендаторами или незаконно вселившимися в дом чужаками — другими словами, помочь им научиться брать на себя ответственность в самом широком смысле этого слова. Интернет, обеспечивая доступный и удобный рынок сбыта, на котором такие вещи, как старые компакт-диски и видеоигры, имеют подлинную денежную ценность, изменил отношение моего сына к его собственности. Интернет способствовал повышению его чувства личной ответственности. Это здорово!

Жадность, оппортунизм и тупость

Одним из величайших вкладов со стороны интернета является обеспечение широкой панорамы, где каждый может с удобством наблюдать в действии человеческую жадность, оппортунизм и тупость. 11 сентября 2001 года, в тот день, когда террористы разрушили Всемирный торговый центр и атаковали Пентагон, я, как и все мы, со все возрастающим чувством страха и ужаса наблюдал по телевизору за разворачивающейся передо мной картиной. В какой-то момент в то ужасное утро я вдруг подумал (что входит в мою компетенцию как штатного автора одного еженедельного журнала): какое влияние должна была оказать эта трагедия на рынок электронных аукционов?

И я полез в интернет. Где-то к середине дня предложения стали постепенно нарастать. Всевозможная чепуха, которую любой турист мог купить в любом количестве у продавцов, торгующих на тротуарах по всему Манхэттену за несколько часов до трагедии: афиши, спортивные майки, эстампы, рисунки, пресс-папье, почтовые открытки, ручки и стеклянные безделушки. Все это поступало на рынок в течение всего времени до полудня во все возрастающем количестве. Для большинства из этих вещей сразу же нашлись покупатели, расхватывавшие товар по цене, быстро возраставшей до нескольких сотен долларов!

Покупатели готовы были заплатить такую цену, потому что считали, что разрушение Всемирного торгового центра внезапно сделало связанные с ним сувениры товаром очень дефицитным и поэтому ценным. Но это, конечно же, было недоразумением. Дефицитным стал сам Всемирный торговый центр, а не сувениры, которые миллионами распродавались туристам в течение предшествующих 25 лет и миллионы которых можно было изготовить в любой момент.

Попытка использовать эту трагедию для наживы, конечно же, вызывала чувство потрясения. Но в этом было что-то и слегка обнадеживающее. В торговле на аукционах не произошло никакой заминки. Наоборот, проявилось желание ухватиться за первую же благоприятную возможность, что вполне в духе американского народа; ведь это часть нашей национальной культуры, свидетельство, что она все еще жива и процветает[15]. Мы с сыном просто удивлялись путанице в мыслях покупателей. Они действовали в точности как инвесторы, застигнутые разразившимся крахом, которые продолжают поднимать цены на ничего, по сути, не стоящие акции (как это было, например, во время краха интернет-компаний), потому что по ошибке приняли верх рынка за низ (думая, что он растет, в то время как он давно прошел свой пик) и боялись упустить свой шанс.

Поэтому рынок акций является основной темой следующей главы.

Глава 6. Фондовая биржа папы

Одной из самых полезных услуг, которые мы можем оказать детям будучи родителями, — это обеспечить их благоприятными возможностями для познания мира, не причинив им этим серьезного вреда. Мы все учимся, в основном, методом проб и ошибок, и наши самые важные прозрения часто бывают порождением наших величайших ошибок.

Что касается инвестирования, то я считаю, что детям нужно позволить заниматься этим как можно раньше, потому что многое в этом деле требует свежего, непредубежденного взгляда. Инвестор, знания которого о рынке акций базируются исключительно на том, что случилось с американскими акционерами, например в период между 1995 и 1999 гг., будет иметь совершенно иной взгляд, чем инвестор, который знает только о том, что случилось в период между 1999 годом и сегодняшним днем. В идеальном случае образование молодого инвестора должно включать оба этих опыта, а помимо этого — и многое другое. Наилучший способ научиться понимать инвестиционный рынок и все происходящее на нем — это начать обучение как можно раньше.

Но работу с акциями и облигациями труднее освоить, чем со сберегательными счетами, поэтому нельзя начинать обучение в слишком раннем возрасте. Родители должны быть подготовлены к тому, чтобы дать более подробные объяснения, а дети должны быть заинтересованы в том, чтобы их выслушать. К тому же дети могут приобрести существенный опыт только в том случае, если они по-настоящему принимают в этом деле участие, то есть если им приходится рисковать собственными деньгами. Некоторые из наиболее ценных уроков по инвестициям связаны с пониманием того, что происходит с чувствами инвесторов и их способностью к здравым суждениям, когда их активы поднимаются и падают. На эти суждения в значительной степени оказывают воздействие многие неэкономические факторы: жадность, паника, страх, зависть, стыд, неконтролируемый выброс адреналина в кровь и проявления эгоизма, столь присущего человеку. Ваши дети по-настоящему не почувствуют влияния этих факторов, если их ставки не будут реальными.

Проблема

Проблема вот в чем. Вы не можете позволить маленьким детям участвовать в реальных актах купли-продажи на реальном рынке акций по нескольким причинам: несовершеннолетние подростки не могут легально владеть акциями на свое собственное имя без участия взрослых в роли опекунов; ошибки ваших детей в вопросах инвестиций (возможно, даже поучительные с образовательной точки зрения) могут быть разрушительными для них или для вашей семьи в финансовом отношении; покупка акций, стоимость которых составляет целое детское пособие, влечет за собой выплату непомерно высокого комиссионного вознаграждения и другие расходы, которые (даже при низких ставках на услуги брокеров, работающих в интернете) значительно уменьшили бы предполагаемую сумму или свели ее практически до нуля. (Даже выплата комиссионных в размере одного доллара за сделку не подходит для сделок в размере 10 или 12 долларов.)

Одна из широко распространенных альтернатив — позволить детям делать игровые или воображаемые инвестиции. Есть много «виртуальных рынков акций» или игр в инвестирование, доступных благодаря интернету, а телевизионная сеть финансовых новостей CNBC крутит хорошо известную программу с игрой для старшеклассников — но в любом случае такая игра проводится только в те дни, когда акции поднимаются в цене. Шесть лет назад на одном из уроков в 7-м или 8-м классе, где училась моя дочь, дети сделали нечто подобное. Учительница потребовала, чтобы каждый ученик, выбрав одну реальную акцию, провел исследование и понаблюдал за ее курсом на протяжении какого-то времени. Большинству детей этот эксперимент пришелся по вкусу.

Но все подобные игры имеют очень ограниченную образовательную ценность. Участники, не имея денег, чтобы делать ставки, по-настоящему не заботятся о том, что происходит с их «инвестициями». Они не рискуют ничем из того, чем владеют, поэтому их эмоциональная вовлеченность находится на низком уровне. Я предполагаю, что учительница моей дочери могла бы сделать свое упражнение с акциями более реалистическим, делая акцент не только на моментах подъема акций, но и их спада.

Кроме того, наблюдение за курсом одной акции в течение короткого периода приносит результаты, которые ничего не значат на длительном отрезке времени и, следовательно, могут лишь ввести в заблуждение. Школьные проекты относительно акций могут помочь детям узнать, как читать соответствующие разделы в газетах и как искать информацию, связанную с инвестициями по интернету, но, используя только такой путь, они не могут получить достаточно знаний. Обучение детей всему, что касается рынка акций, предлагая им следить за одной акцией в течение трех месяцев, — это все равно что обучать литературе, советуя прочесть одну страницу из середины книги.

Поэтому подобные уроки, так же как и игры на канале CNBC, в реальности не могут дать ничего, за исключением того, что они лишь поощряют опрометчивое поведение в сфере инвестиций, потому что в данном случае за ошибки не полагается расплата. Участники таких соревнований быстро понимают, что единственный шанс выиграть — это сосредоточиться исключительно на высокоспекулятивных инвестициях, являющихся единственными видами инвестиций, которые, возможно, через короткие промежутки времени принесут огромные прибыли. Наиболее интересная стратегия в такой игре — это сделать ставку на очень рискованные ценные бумаги, потому что они, вообще-то говоря, являются единственными, расценки которых имеют хотя бы какой-нибудь шанс подняться вверх в несколько раз до того, как игра закончится. А если вместо этого акции падают вниз в несколько раз, что тогда? В таком случае вы всегда можете на следующей неделе попытаться снова, с другим набором не менее рискованных акций.

Делать несуществующие инвестиции — это все равно что играть в покер с фишками, которые не имеют денежной ценности: самым характерным элементом этой деятельности является отсутствие ответственности. Сущность как покера, так и инвестиций заключается в том, что решение принимается по принципу: что придет в голову участникам — и когда все идет хорошо, и когда все идет плохо.

Решение

В конце концов я пришел к решению организовать свой собственный рынок акций. Я обнаружил, что это даже легче, чем создать Банк папы, и считаю, что вам также следует организовать такой рынок для ваших детей — хотя здесь и есть несколько серьезных осложнений, характерных как для банка, так и для биржи.

Созданный мною рынок акций я назвал «Фондовая биржа папы». Чтобы работать с инвестициями моих детей, я создал инвестиционную фирму под названием «Dad & Co.», которая находится в моем компьютере, так же как когда-то и Банк папы. Как и в случае с тем банком, я использовал компьютерную программу «Quicken», чтобы следить за счетами моих детей.

Акции на моей домашней бирже — это воображаемые акции, существующие только в моих записях. Поэтому Комиссия по ценным бумагам и биржам не имеет к ним никакого отношения, а торговля ими не вызывает необходимости выплачивать налоги. Но во всем остальном мои акции почти тождественны настоящим; цены на них поднимаются и падают точно так же, как это происходит с настоящими акциями. Мои дети платят реальные деньги, когда их покупают, и получают реальные деньги, когда продают. Если они покупают по низкой цене, а продают по высокой, то получают реальную прибыль; если же покупают по высокой цене, а продают по низкой, то несут реальные убытки. Сам я действую как всемогущий рыночный брокер во всех сделках — я, так сказать, выполняю роль другой стороны при каждой продаже. Когда мои дети покупают акции, они в действительности покупают их только у меня, когда они продают акции, я просто беру их обратно.

Стоимость этих ценных бумаг, продаваемых на моей бирже, в точности соответствует стоимости на реальном рынке ценных бумаг, но с одним важным исключением: ценные бумаги на моей бирже оцениваются в центах, а не в долларах. Таким образом, в то время как одна акция IBM на Нью-йоркской фондовой бирже стоит 95 долларов, на Фондовой бирже папы она продается за 95 центов, то есть точно в 100 раз дешевле. Подобным же образом на моей фондовой бирже сотня акций «McDonald's» могла бы быть продана за 28 долларов 50 центов или в точности за ту же цену, что одна акция «McDonald's» на Уолл-стрит.

Замену долларов на центы в расчетах за акции на моей бирже я считаю делом полезным. Это снижает цены до уровней, соответствующих кошельку моих инвесторов, основным источником дохода которых является детское денежное пособие, в то же время поддерживает точную и явную связь с реальным миром. Мои дети с легкостью могут следить за ценностью своих вкладов, так же как я слежу за ценностью своих — то есть проверяя их по котировкам акций, передаваемым через интернет, по телевизору или в газетах. Им просто нужно помнить о необходимости передвигать запятую, разделяющую доллары и центы, на два пункта влево. Например, когда в газете сообщают, что «Intel» котировалась вчера по 22,50 доллара, или когда через интернет узнают, что сегодня «Quicken» отдает за акцию «Intel» 22,50 доллара — мои дети просто думают о центах, а не о долларах. И нет необходимости ни в какой другой конверсии.

Я мог бы добиться почти такого же результата, позволив моим детям покупать и продавать небольшое количество ценных бумаг по их фактическим ценам. Но я считаю, что перевод цен в центы облегчает для всех нас возможность следить за реальным курсом ценных бумаг. Это облегчает всю арифметику, потому что позволяет работать с цифрами без всяких переделок имеющегося программного обеспечения (нам остается только рассматривать эти цифры как центы, а не как доллары). Например, у моего сына есть 10-долларовая купюра, которая буквально жжет ему руки, и он хочет использовать эти деньги для покупки акций «Chevron Corp.», которые в этот момент продаются по 87 долларов 11 центов за акцию на Нью-йоркской фондовой бирже. На Фондовой бирже папы, соответственно, акции «Chevron» продаются немногим более чем по 87 центов за штуку (если быть точными — за 0,8711 доллара), и мой сын может купить 11 акций (и получить 42 цента сдачи). А если бы я вел дела с делимыми акциями, я должен был бы кредитовать ему 0,111 акции, и многие финансовые компьютерные программы даже нераспознали бы, что эта сделка не настоящая. Переводя доллары в центы, я добился легкости понимания данной схемы, чтобы дети могли запросто следовать ей.

Создание вашей собственной фондовой биржи

Когда я в первый раз планировал создать «Dad & Co.», я рассчитывал сформулировать несколько основных правил и пригласить моих детей инвестировать столько их денег (независимо от того, много их или мало), сколько они захотят. Но со временем я понял, что такое открытое предложение может таить для детей непреодолимые препятствия. Только в списках одной Нью-йоркской фондовой биржи значатся акции приблизительно трех тысяч фирм, а еще многие тысячи продаются на фондовом рынке NASDAQ, не говоря уж о тех миллионах других возможных инвестиций, которые существуют в различных закоулках нашей экономической системы. И я решил, что проще было бы выбрать несколько акций самому — таких, на которых стоят названия фирм, уже известных моим детям, а затем слегка направить их внимание так, чтобы они приняли правильные решения для своих первых инвестиций. Им не нужно было бы копаться в бесконечном множестве возможных инвестиций, а просто пришлось бы решить для себя, приносят или нет плоды те акции, которые откопал для них их папочка. Но даже если бы дети ничего не предприняли, они все-таки имели бы постоянно перед глазами портфели инвестиций, заглянуть в которые их заставило бы простое любопытство.

Я выбрал для своих детей шесть акций: «Intel» («мозги» в их компьютерах), «Microsoft» (программное обеспечение в их компьютерах), «Nokia» (поставщик их сотовых телефонов), AOL (основное средство, с помощью которого они общаются со своими друзьями), «McDonald's» (в котором они питаются) и «Gap» (одежда). Я сказал детям, что выбрал именно их не из-за предчувствия, что вкладывать в них — хорошая инвестиция, а потому, что моим детям знакома продукция этих компаний. Я известил их об этом в письме, которое содержало следующие строки.

1. Учитывая то, что у вас на руках есть деньги, данные вам бабушкой и папой, я открыл для вас счет в моей новой брокерской фирме, которая называется «Dad & Co.». Чтобы помочь вам начать, я создал для вас портфели, содержащие по сотне ценных бумаг каждый из шести разных акций. При закрытии торгов в пятницу ваши портфели стоили каждый немногим меньше 250 долларов.

2. Ваш счет принадлежит вам. Вы можете продать все свои акции, забрать все деньги и закрыть свои счета прямо сейчас — если захотите. Или можете продать несколько из своих акций и купить другие. Можете купить дополнительно какие-нибудь акции за деньги, которые добавите от себя. Или можете купить несколько акций, сохранив другие и сняв всю наличность. Можете не делать ничего. Или сделать что-нибудь другое по своему усмотрению. Все прибыли (или убытки) всецело ваши.

3. Чтобы облегчить для вас покупку и продажу разумного числа ценных бумаг, все акции на моей фондовой бирже будут оцениваться в точности как 0,01 от их фактической стоимости в момент покупки или продажи — то есть один цент на каждый доллар. Другими словами, одна акция из пакета стоимостью 101 доллар на Нью-йоркской фондовой бирже стоит на Фондовой бирже папы 1 доллар 1 цент. Ваш счет в «Dad & Со.» предназначен только для акций. Он включает также счет денежного рынка, очень похожий на сберегательный, но с более высокой процентной ставкой. Процентная ставка на счете денежного рынка «Dad & Со.» в настоящее время составляет 0,5 % в месяц, выплаты по которой производятся в последний день месяца. Годовой процент — немногим более 6. Если у вас есть дополнительные наличные на вашем обычном счете, то вы можете снять их и депонировать (выписав мне чек) на свой счет в «Dad & Co.», где на них будут начисляться проценты. Если захотите, на эти деньги можете купить акции, снять их со счета или оставить там на любое время, чтобы на них начислялся процент.

4. Имея свой счет в «Dad & Co.», вы можете также инвестировать в любую другую инвестицию, которую вы и я сочтете заслуживающей внимания с точки зрения цен, о которых вы узнаете в газете или через интернет. Вы можете инвестировать во взаимные фонды, муниципальные облигации, государственные ценные бумаги, неочищенную нефть, опционы или еще во что-нибудь, а я буду рад объяснить вам, что означают все эти вещи (если сам буду знать), или помочь выяснить это (если мне это будет неизвестно). Как и ваши акции, все эти типы инвестиций будут оцениваться в «Dad & Со.» в центах, а не в доллаpax. И решение купить их или продать будет всецело зависеть от вас.

5. Если вам захочется что-то купить или продать, когда меня не будет рядом, вы можете послать мне по электронной почте запрос, и я отвечу на него относительно цены данной инвестиции, указанной на момент отправления электронной почты. Но учтите, что оплата почты — за ваш счет. (Вы можете также написать свой запрос на листе бумаги и оставить его на моем письменном столе.) Так как на момент открытия рынка акций вы почти всегда находитесь в школе, я позволю вам покупать и продавать акции по курсу на момент закрытия биржи. Я всегда дам вам совет, если вы захотите его получить (и если доверяете моему совету), но можете делать со своим счетом все, что хотите, и все ваши решения по инвестициям зависят только от вас.

6. Вы с легкостью можете следить за ценой ваших акций, используя любую из нескольких бесплатно предоставляемых в интернете услуг или первую страницу «Yahoo». Я рад буду помочь вам составить любой портфель инвестиций, но, может быть, и вы подскажете мне, как лучше поступить с собственными инвестициями. Просто помните, что в нашей системе цены выражаются в центах, а не в долларах.

7. Если акции, которыми вы владеете, приносят дивиденды, я буду переводить их на ваши счета ежегодно в конце декабря, основываясь приблизительно на ежегодном процентном доходе по каждой акции, что вы можете проверить с помощью какой-нибудь программы по слежению за акциями в интернете. Большинство компаний распределяют свои дивиденды поквартально, но я сошел бы с ума, если бы стал это делать. Если я и ошибусь, то сделаю все возможное, чтобы ошибиться в вашу пользу.

8. Я буду следить за вашими счетами в «Quicken» по своему компьютеру и периодически (или когда вы попросите) выводить через принтер для вас балансовые ведомости. (Возможно, вам понадобится напомнить мне о необходимости добавить процент на ваш баланс.) Вы можете также в любое время проверять свои счета на моем компьютере.

Предоставьте своим детям свободу действий

Сразу же после прочтения этого письма мой сын пересмотрел свой портфель, выбросив пару моих пакетов акций и добавив несколько собственных (за дополнительные наличные из своего кармана, на которые выписал мне чек). Дочь же не так быстро проявила интерес к своему счету, хотя вскоре и она реорганизовала свои вклады. Она также сделала огромный вклад в свой фонд денежного рынка «Dad & Co.», потому что ей надоело ничего не получать по своему реальному банковскому счету.

На следующий год я сделал еще одно добавление на счета своих детей в «Dad & Co.», опять-таки в виде денег, которые им были даны для этой цели бабушками или дедушками. Однако на этот раз я сделал прибавления не в отдельные акции, а в три вида взаимных фондов: индексный фонд корпоративных облигаций, фонд, ориентированный на рост стоимости акций, и диверсифицированный индексный фонд, вкладывающий в акции. После этого мне пришлось объяснить детям, что такое взаимные фонды, облигации и индексные инвестиционные фонды.

Вскоре после этого моя дочь — которая уже понесла некоторые убытки из-за части пакетов акций в ее портфеле, включая два, выбранных ею самой, — решила, что больше вообще не заинтересована в обыкновенных акциях. Она попросила меня продать все ее акции и помочь выбрать взаимные фонды, в которые она могла бы инвестировать полученную сумму. Она сказала, что слишком занята в школе, чтобы уделять своим инвестициям необходимое для этого время, и что предпочла бы передать эту работу на усмотрение профессиональным фондовым менеджерам — очень ценное и зрелое открытие, которое она приобрела за небольшую цену. (Один мой приятель, уже будучи взрослым, сделал такое же открытие в возрасте 50 лет, после того как потерял за короткий период времени полмиллиона долларов на рынке акций.)

Нейтралитет

С обоими детьми я старался держаться, по большей части, как нейтральный наблюдатель, а не финансовый советчик. Я сделал лишь несколько беспристрастных замечаний относительно рынка акций, прокомментировал пару своих собственных удачных и неудачных инвестиций и показал им реальные портфели, которыми управлял в их интересах. Кроме того, я приложил все силы, чтобы объяснить им разные виды инвестиций.

Но, по большей части, если меня не спрашивали, я ничего не говорил. Я не хочу, чтобы дети просто копировали мои собственные успехи и неудачи как инвестора, а хочу, чтобы они сами обрели чутье относительно инвестиций и увидели, какое воздействие оказывают на их богатство непредсказуемые события, происходящие на нашей планете (такие, как атака террористов 11 сентября 2001 года), так же как и совершенно предсказуемые экономические и финансовые новости. Моей целью является не передача детям «мудрости» — избытком которой я не могу похвастаться, — а предоставление им возможности получить некоторый опыт из первых рук, тщательно взвешивая возможный финансовый риск. Всегда трудно учиться на ошибках других людей, потому что нет гарантий на то, что, оказавшись в их ситуации, они не проявили бы такой же глупости. Я считаю, что мои дети научатся быстрее, если ошибки, которые они могут сделать, будут их собственными ошибками.

Я старался также избегать столь естественного для взрослых стремления испортить интересный, образовательный опыт, похоронив его под свинцовыми пластами обязательств, используемых в качестве карательных мер: я не требовал от моих детей комиссионных в качестве биржевого брокера и не облагал налогами их прибыль с капитала. Комиссионные и налоги являются реальной частью мира реальных инвестиций, но детей не нужно прямо сейчас обременять всеми этими неприятными деталями. Очень скоро они и сами смогут узнать все, что нужно знать о налогах и ценах. А на данный момент, подчеркиваю, я учу их всему понемногу, просто предоставляя кое-какие реальные благоприятные возможности, чтобы посмотреть, смогут ли они проявить способность к компромиссам между риском и вознаграждением.

А как насчет Банка папы?

Фондовая биржа папы не могла открыться, пока не закрылся Банк папы. Почему? Потому, что ни один здравомыслящий инвестор не отказался бы от гарантированной процентной ставки 3% в месяц (поддерживаемой абсолютной верой и кредитом самого папы) вместо инвестирования данных средств в рынок акций. (Ха-ха, если бы кто-нибудь когда-нибудь предложил вам даже гарантированный 1% в месяц, вы бы, наверное, продали все акции и вложили свои деньги в это предложение, потому что это намного больше среднего дохода по акциям на протяжении последнего столетия или около того.)

Меня беспокоил этот факт в течение тех лет, когда мои дети все еще были клиентами Банка папы. Я хотел, чтобы они приобрели некоторый опыт относительно рынка акций, и одновременно не хотел принуждать их делать инвестиции, которые моя собственная банковская система считала нерациональными. Так что же делать?

Наконец, мне пришла в голову мысль установить потолок на разницу между поступлениями и выплатами на счет в Банке папы, с тем чтобы у детей не было иного выбора, кроме как переместить свои избыточные фонды в «Dad & Co.», как только они превысят установленный мной лимит (скажем, 200 или 300 долларов). Но меня беспокоило то, что такое перемещение может показаться принудительным, а ведь я на самом-то деле не хотел отнимать у них стимул к добровольным сбережениям, чего добился с такими трудами. Я также не хотел убеждать их, что полностью свободная от риска инвестиция (Банк папы) приносила доход, значительно превышающий средний доход от очень рискованных инвестиций (Фондовая биржа папы).

Но мои дети решили эту проблему за меня, решив (в возрасте 12 лет) иметь реальные счета в банке и реальные кредитные карточки. Это свело гарантированное возмещение по их сбережениям до нуля, заставив их, таким образом, посмотреть на рынок акций как на потенциально стоящий этого дополнительного риска. А предлагая им денежный рыночный фонд, я обеспечивал безопасную альтернативу сбережений в том случае, если они решат, что овчинка стоит выделки.

Подготовительные вопросы: объясните своим детям, что такое фондовый рынок

Инвестирование в рынок акций — тема более трудная для понимания, чем инвестиции в виде сберегательного счета, поэтому если вы хотите, чтобы дети вышли на рынок акций, то вам придется им кое-что объяснить. Вот главный вопрос: «Чем вы в действительности владеете, когда имеете на руках ценные бумаги?»

Это вопрос, на который любой родитель должен быть готов дать ответ — или даже подтолкнуть детей к такому вопросу, если они не зададут его сами.

Хороший ответ похож на тот, который дал мне отец, когда я был мальчишкой: «Когда ты владеешь ценными бумагами, то в твоем владении находится очень небольшая, но весьма реальная часть компании, которая их выпустила». Помню, на меня эта идея произвела необычайное впечатление, и сквозь завесу времени я все еще слышу, как бахвалился этим перед моими дружками в первом или втором классе. На опекунском счете, которым мой отец управлял в моих интересах, было несколько акций «Ford Motor Company». В результате, как я понял, я приобрел в свое владение крошечную часть каждой фордовской фабрики, каждого офисного здания, письменного стола, скрепки для бумаг и площадки для парковки — все это стало моим, хотя на самом деле эти части владения можно было бы измерить разве что в молекулах, если не в электронах. Все же, когда я видел проезжавший по улице форд, я думал: «Я произвел этот автомобиль». Я также знал, что я, как долевой владелец этой компании, имел право на незначительную часть прибылей «Ford» и что моя доля этой прибыли будет мне выплачена (или, по крайней мере, добавлена к моему счету акционера) в форме квартальных дивидендов.

Как держатель акций «Ford», я владел также и третьей вещью, которая часто бывает самой важной из всех (хотя мне тогда это не приходило в голову), — незначительной частью каждого позитивного, негативного, нейтрального, благоразумного, глупого и безумного мнения, которое я и любой другой человек в мире мог иметь о «Ford Motor Company» и ее акциях, а также о будущем и того, и другого. Рынок акций — это такой же рынок, как рынок бини-бэби, и судьба акций «Ford» в любой момент времени не определяется безошибочно какой-нибудь научной формулой, основанной на книгах прихода и расхода, а находится в значительной степени под влиянием страхов, надежд, энтузиазма, неправильных представлений, сомнений, ожиданий, рационалистических объяснений, эмоций, непониманий, нерациональности, мечтаний и ментальных проблем каждого, кто покупает или продает акции либо пускает о них слухи, пишет о них в газету, рассказывает о них по телевизору или передает о них ложные сведения на интернет-сайте для обмена мнениями. Иными словами, ценность пакета акций в конечном счете определяется мнением людей. На это мнение могут оказать сильное влияние оценки активов данной компании, выведенные пером на бумаге, и разные объективные расчеты относительно производительности компании как бизнеса. Но, в конечном счете, акция, подобно бини-бэби, стоит ровно столько, насколько стоящей ее сочтут люди.

Вот вам итог. Когда вы владеете пакетом акций, вы владеете тремя вещами:

• небольшой частью того, чем владеет компания;

• небольшой частью того, что зарабатывает компания;

• небольшой частью того, что другие люди думают об этой компании и ее акциях.

То же самое, только наоборот

А вот другой способ объяснить все это ребенку. Надо подойти к этому делу с противоположной стороны, попросив ребенка представить, что он владеет не маленькой частью какой-нибудь компании (такой, как «Ford»), a всей этой компанией. Если бы ваша дочь зачем-то приобрела всю «Ford Motor Co.», то чем она владела бы? Ну, она владела бы всеми заводами и площадками для парковки и всеми скрепками для бумаг — все это принадлежало бы ей. Кроме того, она была бы главой всего этого; сидела бы за председательским столом (если бы захотела) или могла бы нанять кого-то другого, кто сидел бы там вместо нее. Она могла бы принимать неожиданные решения: прекратить производство грузовых автомобилей, или продать главное управление компании и потратить вырученную сумму на леденцы, или выкрасить все форды следующего года выпуска в пурпурный цвет, или сделать что-нибудь еще — что она только пожелает. А если бы «Ford» получала прибыль, то эта прибыль была бы полностью ее, поскольку она — единственный владелец этого бизнеса. Она могла бы положить свою прибыль в огромную копилку размером с дом или инвестировать ее в какой-нибудь новый завод по изготовлению бамперов для мини-фургонов либо пустить ее на покупку пиццерий по всему миру и т.д.

В действительности же у компании «Ford» много владельцев-акционеров, а не один-единственный. Но эти акционеры сообща обладают теми же правами, какими обладала бы ваша дочь в одиночку, если бы собственноручно владела всей этой огромной промышленной империей. Многочисленные акционеры компании «Ford», действуя сообща, должны принимать все подобные решения, хотя они влияют на их принятие только косвенно (если вообще утруждают себя заниматься этим делом) — путем голосования за список кандидатов в директора, которые принимают некоторые серьезные решения самостоятельно, но, как правило, выбирают других людей принимать другие решения от имени всех акционеров.

Другими словами, акционеры управляют компанией, в сущности, таким же образом, как избиратели управляют нашей страной — выбирая других людей, чтобы они делали за них всю грязную работу. Их владение компанией до малейших деталей настолько же реально, как и собственность вашей дочери, если бы она одна полностью владела компанией. Это владение просто распространяется на большую группу людей, которые сообща (а не по отдельности) осуществляют свои права. Вот это-то и означает, что акционер реально и подлинно владеет небольшой частью компании, которая выпускает на продажу свои акции.

Акционеры компании «Ford» делают или теряют деньги почти так же, как и ваша дочь приобретала бы их или теряла, если бы владела компанией в одиночку, хотя у них это происходит не так прямо. Если «Ford» распределяет часть своих доходов между акционерами в виде дивидендов, то акционеры делают деньги, получая пакетный доход. Если бизнес «Ford» прибыльный или будущие перспективы компании выглядят хорошо, то акционеры, возможно, способны сделать деньги, продавая свои ценные бумаги с прибылью другим инвесторам, готовым заплатить хорошую цену и горящим желанием войти в пай с этой компанией. Если же текущий бизнес «Ford» идет плохо или ее будущие перспективы выглядят туманно, то акционеры могут потерять деньги, продавая свои ценные бумаги другим инвесторам по более низкой цене, чем они за них первоначально заплатили.

Откуда приходят акции?

Однажды сын задал мне хороший вопрос, который многим взрослым не пришел бы и в голову: «Откуда приходят акции?»

Ответ: первоначально акции приходят из самих компаний, продающих их на открытом рынке для того, чтобы раздобыть деньги. Компании могут использовать эти деньги для разных целей (например, постройки новых заводов, оплаты долгов или чтобы дать возможность первоначальным владельцам уйти на пенсию и уехать жить на какой-нибудь остров в тропиках). Однако после этой первоначальной продажи компания непосредственно ничего не получает и не теряет от всех последующих перепродаж акций. Например, если я завтра куплю сотню акций «Ford», я буду покупать их не у этой компании, а у какого-нибудь другого держателя акций, купившего их тоже у кого-то, кто, в свою очередь, купил еще у кого-то, и т. д. Единственной связью компании «Ford» с моими акциями является то, что мое владение ими превращает меня в частичного владельца этой компании и, следовательно, дает мне право на дивиденды, ежегодные отчеты, голос на ежегодном совещании акционеров компании и т. д. Иными словами, моя покупка ценных бумаг у компании «Ford» дает мне разнообразные права в отношении нее, но это не касается денег.

Есть трудные для понимания аспекты этого вопроса, когда на компании реально оказывают влияние последующие продажи и покупки их ценных бумаг. Но если ваши дети очень любознательны, то у них хватит сообразительности заняться этой проблемой самостоятельно, а уж потом изложить ее вам.

Что такое облигации?

Когда вы покупаете облигации, выпущенные той или иной компанией, вы покупаете не какую-то часть этой компании, а даете этой компании деньги взаймы. Если я покупаю облигации компании «Ford» стоимостью 1000 долларов, то в действительности я даю на какой-то период времени эти деньги взаймы. Взамен «Ford» выплачивает мне проценты по определенной ставке и обещает вернуть мой заем к концу этого периода времени. Облигации, как инвестиция, в общем-то надежнее, чем акции, но прибыль от них обычно бывает более низкой.

Вы можете также покупать облигации у других организаций, а не только у компаний. Самым главным эмитентом облигаций являются Соединенные Штаты Америки, продающие облигации разного вида на периоды от 3 месяцев до 10 лет. Почему нашему правительству нужно занимать деньги? Ему приходится их брать взаймы потому, что оно обычно тратит больше (на зарплаты, оружие, плотины и пр.), чем собирает в виде налогов и других доходных статей — то есть того, из чего и слагается дефицит федерального бюджета. Когда вы покупаете облигации, вы ссужаете правительство деньгами, необходимыми ему для покрытия национального долга. Облигации правительства США обычно известны как самые надежные инвестиции в мире, потому что они сохраняют свою ценность до тех пор, пока Соединенные Штаты продолжают вести свой бизнес. А поскольку они так надежны, процентная ставка по ним очень низка.

Что такое взаимный фонд?

Взаимный фонд собирает вместе деньги большого числа людей и инвестирует все это вкупе в акции, облигации или другие ценные бумаги в любых возможных комбинациях.

Главная привлекательность взаимных фондов состоит в том, что они дают возможность мелким инвесторам распределять свои деньги в еще большее число инвестиций, чем они могли бы, если бы вместо этого покупали, скажем, отдельные акции. Существует бесконечное множество разных фондов, и вы можете разъяснить различия между ними своим детям, если они ими заинтересуются. Для этого может потребоваться небольшое предварительное исследование ваших собственных фондов — забота, в значительной степени упрощаемая интернетом.

Одна из проблем, связанных с предложением взаимных фондов вашим детям с помощью вашего собственного брокера, состоит в том, что, занимаясь этим, вам потребуется дать детям кредит для распределения фондовых дивидендов и прибылей, которое обычно происходит в последнем квартале каждого года. Самым лучшим способом сделать это является, вероятно, поиск подходящей информации на соответствующем фондовом веб-сайте в конце года, но вам придется проверить и перепроверить свою арифметику, так как цифры могут быть перепутаны. Однако вам определенно нужно это сделать, потому что расхождение может быть значительным. Если вы не дадите своим детям нужного кредита на распределение дивидендов, то их фондовые инвестиции окажутся менее стоящими, чем они есть.

Глава 7. Истинный чистый капитал

Дети часто говорят, что хотят стать очень, очень богатыми, да почему бы им и не желать этого? Ведь подогреваемые подземные плавательные бассейны, личные реактивные самолеты, персональные подводные лодки и замки, оснащенные автоматами, из которых градом сыплются леденцы, не могут стоить дешево. Поэтому если вы намерены приобрести в свое владение эти удобства, когда подрастете, то вам лучше было бы подумать о том, как приложить руки, чтобы заработать большие деньги. Если дети говорят, что хотят стать миллиардерами, это не значит, что они страдают непомерной жадностью. Часто они просто проявляют реалистическое отношение к тому, что понимают как свои долгосрочные потребности.

Но поддерживать столь прагматичное отношение к богатству становится все труднее по мере того, как идут годы. Взрослые тоже часто говорят, что хотят стать богатыми, но их устремлениям обычно не хватает четкой, ориентированной на результаты сосредоточенности, которая была у них в детстве. Представления взрослых о богатстве имеют тенденцию смешиваться с другими представлениями, многие из которых — сплошная путаница или носят невротический характер. Часто взрослые хотят разбогатеть, потому что... ну, хотя бы потому, что все остальное они уже испробовали. Либо по этой причине, либо потому, что они чувствуют себя дискомфортно рядом с друзьями, которые имеют больше денег, чем они. Со временем деньги начинают восприниматься не как возможность для удовлетворения прихотей, а просто как средство для выживания.

Имея перед собой такого рода проблемы, трудно не согласиться с неоспоримой истиной, что за деньги можно купить счастье или хотя бы душевное спокойствие. Наличие больших денег мгновенно смягчает все наихудшие (возникающие из-за них) конфликты и тревоги — являющиеся постоянно гнетущим бременем повседневной жизни для большинства людей, — освобождая таким образом огромные просторы человеческого сознания для более благодарного его использования. Богатые люди иногда заявляют, что были счастливее, когда жили в бедности. Но, независимо от такого рода высказываний или утверждений мудрецов относительно истинных источников благополучия, люди, имеющие достаточно денег, лучше спят ночью, чем те, у кого их нет. Трудно чувствовать себя полноценным членом общества, если ваше решение не показывать больного ребенка врачу продиктовано опасением, что вы не сможете оплатить этот визит.

Эти противоречивые чувства относительно денег неизбежно оказывают воздействие и на ваших детей. Следовательно, одной из серьезных проблем, с которыми мы сталкиваемся как родители, является то, как мы проявляем в жизни, в присутствие наших детей, свое отношение к денежному богатству, помогая им осознать его истинное значение, но в то же время не возбуждая каких-то абсурдных фантазий, которые могли бы породить пагубные зависимости. Было бы неправильно доказывать детям, что деньги и счастье никак не связаны, потому что даже дошкольники ясно видят эту связь. Но в то же время родители должны постараться сделать так, чтобы их собственные финансовые проблемы не породили у детей уверенность в том, что деньги сами по себе являются смыслом жизни, основой любви и единственным стимулом человеческих достижений. Это умение найти золотую середину затруднительно для любого человека, но особенно для семей, находящихся на противоположных концах спектра изобилия: как богатые родители, так и бедные в воспитании детей стремятся к тому, чтобы полностью оградить их от травмирующего влияния их финансового положения.

Когда я был маленьким, меня раздражали родительские заявления, что по-настоящему богатые люди в этом мире — это те, у кого доброе сердце, хорошее здоровье, интересные увлечения и т.д. Повсюду были свидетельства, подтверждающие подобные утверждения, но факт оставался фактом — я понимал, что не способен купить себе дорогой автомобиль «Aston Martin» просто потому, что я прекрасный человек с хорошими манерами и доброй улыбкой. Позднее, когда я наконец-то стал подлинным хиппи, я испытывал точно такое же раздражение по отношению к каждому, кто, как мне казалось, считал, что деньги вообще ничего не значат (тогда как я находил прекрасное применение для любой суммы, которая иногда чудом материализовывалась из воздуха в кармане моих штанов).

Теперь, когда я уже стал взрослым человеком, все эти чувства безнадежно перепутались. Я люблю мои прекрасные, восхитительные денежки и все, что они для меня делают, но я также понимаю, что они редко были главными источниками счастья в моей жизни. Для того чтобы найти разумное равновесие между этими двумя отношениями, потребовалась почти ежедневная работа в плане эмоционального и интеллектуального осознания. Но еще труднее для меня был поиск путей, как донести суть этого равновесия до моих детей.

Ввиду всех этих причин я считаю, что мы, родители, можем принести огромную пользу нашим детям (а также и себе), прилагая сознательное, постоянное усилие в направлении более широкого и утонченного понимания всеми членами семьи сущности богатства. Но для того чтобы добиться этого, нам нужно сначала тщательно пересмотреть и обновить свои собственные взгляды.

Истинный чистый капитал

Каждый, кому когда-либо приходилось обращаться за большим займом или кто пытался решить, сколько денег вложить в жизненную страховку, а также постоянный читатель журналов, посвященных личным финансам, знаком с понятием вычисления чистого капитала (стоимость имущества за вычетом долгов). Вы прибавляете все свои активы, акции, находящиеся в личном и коллективном владении, рыночную цену своей обстановки и вычитаете все свои задолженности (остаток по закладной, займ на покупку автомобиля, долг по кредитной карточке, невыплаченные налоги на прибыль). Полученная в результате цифра и есть ваша ликвидная финансовая ценность — то есть размер той пачки денег, которая у вас осталась бы, если бы вы продали все, чем владеете и во что инвестировали средства, а также заплатили долги всем своим кредиторам.

Знать размеры своего чистого капитала необходимо в определенных ситуациях реальной жизни, таких как планирование времени выхода на пенсию или на случай смерти. Но чистый капитал не является таким уж полезным руководством для каждодневной жизни, потому что он предполагает расчет активов только по их рыночной цене, что может чрезвычайно преуменьшить или преувеличить их реальную значимость для вас — и при этом не включить не имеющие денежного выражения активы, которые могут быть столь же важными. Ну что ж, я какое-то время бился над этой проблемой, стремясь решить ее более эффективно. Я буду называть то понятие, к которому пришел, Истинным чистым капиталом.

Оценка Истинного чистого капитала не займет много времени. Вам не потребуется ни калькулятор, ни самые последние отчеты вашего брокера — несомненно, разочаровывающие, — если вы один из тех многих людей, для кого финансовые обзоры все равно что темный лес. В сущности, вам не нужно будет производить никаких математических вычислений. Суть рассуждений об Истинном чистом капитале состоит не в том, чтобы установить какие-то числа, а в том, чтобы найти способы, как производить небольшие изменения то там, то здесь, в том, что мы думаем о ценностях, и, в конечном счете, в том, как мы живем. Размышления об Истинном чистом капитале могут также помочь вашим детям научиться жить так, чтобы однажды это помогло им добиться собственного максимального удовлетворения.

Что вы положили бы в коробку?

Приблизительно 10 лет тому назад в рождественское утро в доме знакомой нам семьи возник пожар. В каменной кладке их камина были трещины, и несколько тлеющих угольков попало на деревянное обрамление возле очага, а спустя пару часов дым начал подниматься вверх и проник через пол в спальню. Моему приятелю нужно было принять немедленное решение, что взять с собой — если вообще имеет смысл что-то брать, — спасаясь из горящего дома. На размышление оставалось не более нескольких секунд. Он и члены его семьи схватили альбомы с семейными фотографиями и бросились к выходу.

В последние 10 лет я часто раздумывал над этим решением и не нашел лучшего. Если бы и мне пришлось спасаться бегством из своего дома, в спешке я не стал бы брать драгоценности и компьютеры или новый и очень дорогой телевизор (который я в любом случае не смог бы поднять, в чем убедился несколько лет назад, пытаясь сдвинуть его с места в канун Рождества и травмировав себе спину), а вместо этого схватил бы наши семейные альбомы, которые, будто специально для этого, лежат на полке в нескольких шагах от парадной двери. Я отношусь к числу страстных любителей составлять фотоальбомы, и сейчас их у меня более чем дюжина. С течением времени эти тома будут приобретать все большую ценность и доставлять многочасовое удовольствие и умиротворение для меня, моей жены, наших детей, родственников и друзей. Жизнь без таких альбомов казалась бы ужасно обедненной. Если бы все остальное пропало, эти альбомы обеспечили бы эмоциональный фундамент, на котором члены моей семьи и я начали бы заново строить нашу жизнь[16].

Следовательно, если смотреть под этим углом зрения, то разве не правильным было бы считать фотоальбомы моим самым ценным имуществом — активом №1 в списке моего Истинного чистого капитала? С денежной точки зрения альбомы не представляют собой ценности. Я не смог бы их кому-нибудь продать, но даже и в этом случае, по моему мнению, их цена равна нескольким тысячам долларов, учитывая стоимость изготовления фотографий. Страховать их было бы бессмысленно, так как никакая сумма денег не могла бы возместить их утраты, если бы они сгорели в огне. Их ценность имеет чисто эмоциональный характер, но для меня и членов моей семьи она огромна. (И я вдруг понял, что мне следует немедленно сделать — отнести наши фотоальбомы в ателье и сделать полногабаритные цветные копии со всех фотографий, а затем отдать их на хранение моим родителям или в какое-нибудь другое надежное, отдаленное место. Надеюсь, скоро я это сделаю.)

Не меньшую ценность для меня представляет и толстенный дневник, который я вел почти десять лет — в тот период, когда мои дети были маленькими. Это своего рода хроника ранних лет их жизни. Дневник, в основном, наполнен забавными вещами: что они говорили или делали, пока не подросли настолько, чтобы лучше понимать природу вещей. («Дэйв, сыр растет на грядке, да?» — спросила меня однажды дочка, когда ей было четыре года.) Подобно фотоальбомам, этот дневник доставлял нашей семье много счастливых часов на протяжении ряда лет, отражая милые и забавные моменты жизни наших детей. Время от времени, когда я открываю его и прочитываю несколько страниц, перед моим взором и в моей памяти оживает уже подернутое дымкой времени счастливое прошлое. Я надеюсь, что в упоении буду перечитывать этот дневник снова и снова, спустя годы, когда мне придется доживать свои последние дни в каком-нибудь доме для престарелых.

А что вы считаете своим самым ценным имуществом, что можно было бы поместить в верхнем ряду списка вашего Истинного чистого капитала? Вероятно, вы не ответите сразу на этот вопрос, но размышления о том, как вы могли бы ответить, тоже были бы полезными. А если ваши дети достаточно большие, чтобы понять эту концепцию, то вы можете также предложить им завести дневники, если, конечно, они найдут эту идею интересной. (Но если ваши дети еще очень маленькие, то вы сами знаете, что является их самым ценным имуществом: одеяльце, плюшевая зверюшка или другая обожаемая игрушка, ради которых вы развернули бы свой автомобиль и проделали в обратном направлении сотню миль, если бы, отправляясь в отпуск, забыли эту игрушку дома.) Для детей постарше вопрос об их Истинном ценном капитале может привести к полезным размышлениям над истинными ценностями. Например, при случае, где-нибудь поближе к середине долгого утомительного полдня, в конце школьных каникул, вы можете спросить у своих детей, что они хотели бы сохранить, если бы, в силу каких-то причин, им пришлось избавиться от всех вещей в своей комнате. И посмотрите, что они решили бы сохранить. Вы можете дать им картонную коробку и попросить попробовать выполнить эту задачу.

Это упражнение очень полезно, потому что помогает ребенку отделить понятие ценности от понятия цены. В итоге он подводится к предположению, что есть такие формы реального богатства, которые не могут быть заменены деньгами.

Но одновременно не следует вкладывать в детскую голову мысль, что деньги ничего не значат (если бы у меня в комнате лежала толстая пачка денег, я без колебаний бросил бы ее в эту коробку), а побудить их подумать о самых глубинных источниках, которые доставляют в их жизни подлинную радость.

Что делает вас самым счастливым?

Кажется, это простой вопрос, но на деле все не так-то просто. Например, у меня есть три или четыре любимые книги, которые я перечитываю каждый год. Если бы я их потерял, то мог бы заменить новыми экземплярами или заказать копии в библиотеке. Но если бы эти книги никогда не были написаны, уровень моего счастья в целом был бы ниже, чем он есть сейчас.

Конечно, если бы мне понадобились деньги, то радостная улыбка на моем лице от удовольствия, полученного от этих книг, не склонила бы банковского служащего на выдачу мне большего займа. Но тем не менее, читая и перечитывая эти книги, я вношу подлинный вклад в мой Истинный чистый капитал. Потому что благодаря им моя жизнь становится намного богаче.

Не знаю, стоит ли говорить об этом, но в настоящее время моего сына самым счастливым человеком делает игра на электрогитаре. (А когда он был совсем маленьким, он с огромным удовольствием складывал дома из конструктора «Lego».) Саму по себе гитару можно было бы легко заменить на другую, если бы с ней что-нибудь случилось, поэтому ее нельзя считать самой ценной вещью, которой сын владеет. Но если бы он составил список из основных источников счастья в своей жизни именно сейчас, то, вероятно, в верхней строчке этого списка стояла бы его способность играть на гитаре и радость, которую он от этого получает. Другими словами, в данный момент игра на гитаре является, пожалуй, одним из самых важных компонентов его Истинного чистого капитала.

Подобные чувства я испытывал от гольфа, в который начал играть десять лет назад в возрасте 40 лет и с тех пор играю 2-3 раза в неделю. Сейчас большинство моих близких друзей — это партнеры по гольфу, и основная часть моих самых счастливых воспоминаний за последние десять лет связана с поездками, имеющими отношение к гольфу, или соревнованиями, в которых я хорошо сыграл, а также товарищескими состязаниями, которые мы затевали с друзьями. Из-за этого я даже перекроил свою карьеру и сегодня, наверное, пишу больше о гольфе, чем о чем-либо другом. Десять лет тому назад я вообще не думал об этой игре; а теперь мало думаю о чем-либо другом. Поэтому гольф, несомненно, значился бы в первых строчках моего списка Истинного чистого капитала. Если бы я получил какую-нибудь высокооплачиваемую работу, которая потребовала бы от меня такой жертвы, как не ходить на гольф в течение рабочей недели, то мой финансовый чистый капитал возрос бы, но зато уменьшился Истинный чистый капитал.

Каждое лето моя семья проводит пару недель на острове под названием Мартас-Винъярд. Мы возили туда детей, когда они были еще крошечными, но до сих пор они каждый год с нетерпением ждут, когда мы вновь туда отправимся. Самые счастливые моменты моей жизни связаны с пребыванием на этом острове, и я думаю, что наши дети сказали бы то же самое и о себе. Наши отпуска обходятся не очень дорого и, следовательно, не являются фактической денежной ценностью (то есть деньги, которые мы сэкономили бы, перестав туда ездить, не много прибавили бы к нашему капиталу и, конечно же, за них мы не смогли бы купить много ценных вещей), но, тем не менее, эти отпуска вносят огромный вклад в наш Истинный чистый капитал. Если бы мы уже не могли проводить там отпуск (или, что еще хуже, если бы у нас не осталось больше воспоминаний об уже проведенном там времени), мы стали бы беднее во всех отношениях, за исключением финансовых.

Так как все нефинансовые источники жизненных ценностей такого рода трудно или невозможно определить в количественном отношении, люди имеют тенденцию игнорировать их при принятии, как они склонны считать, основных финансовых решений. «Следует ли мне вернуться в учебное заведение?» «Следует ли мне купить более красивый современный дом?» Все эти вопросы имеют важный финансовый подтекст, но их самое большое влияние на жизнь людей часто имеет мало общего с деньгами. Если бы я перевез мою семью на Западное побережье, с тем чтобы, например, получить более высокооплачиваемую работу, то нам было бы трудно, если не сказать невозможно, совершать наши обычные летние поездки на Мартас-Винъярд. Какое прибавление в доходе могло бы компенсировать эту потерю в Истинном чистом капитале?

Пару лет тому назад в один из осенних дней мы с моим другом Биллом, как это часто делали в середине недели, закрыли в полдень свои офисы и провели остаток дня за игрой в гольф. Билл — юрист и знает, что мог бы заработать больше денег, работай он на какую-нибудь большую фирму в большом городе, а не в маленьком офисе адвоката-одиночки в маленьком городке, точно так же как и я знаю, что мог бы зарабатывать больше денег, если бы не проводил так много времени в гольф-клубах с такими парнями, как он. В тот день мы обсуждали этот вопрос и пришли к очень разумному выводу. «Если бы мы работали в Нью-Йорке, — сказал Билл, — то никакие деньги не дали бы нам возможности уйти с работы в двенадцать, а уже в 12:05 оказаться у метки для первого удара на поле для гольфа. Поэтому мы богаче, чем любой игрок в гольф в Нью-Йорке, включая Дональда Трампа».

Мы оба так построили свою карьеру, чтобы максимально увеличить нам основной компонент Истинного чистого капитала, несмотря на то что, поступая так, наверняка значительно уменьшали наш финансовый капитал. С такой точки зрения наши поступки кажутся вполне логичными, однако часто люди смотрят на эту проблему с обыденной точки зрения. Например, процветающие в финансовом отношении родители стремятся воспитать своих детей так, чтобы жизнь они воспринимали как лестницу — но только чтобы не смотрели вниз! Они, не колеблясь, побуждают детей стремиться к самым высоким материальным целям, игнорируя их собственные стремления, и редко направляют их мысли на цели, имеющие истинную ценность в жизни. Иными словами, они редко побуждают своих детей (или себя) основательно и прагматически подумать о реальных источниках счастья.

Я часто вспоминаю одного мальчика, который посещал ту же школу, что и мои дети. Он был хорошим спортсменом и считался звездой в нескольких видах спорта. Его родители постоянно жаловались администрации, что программа его занятий спортом не соответствовала его талантам. В конце концов они забрали мальчика и послали в одну престижную школу, где спорт был на более высоком уровне. И вот результат: все остальное время своей спортивной карьеры в средней школе их сын провел сидя на скамье запасных игроков. Возможно, теперь его родители чувствовали себя более счастливыми — их сын стал членом знаменитой школьной команды, но личный Истинный чистый капитал мальчика почти наверняка существенно уменьшился.

Держите свои амбиции при себе

Когда моя дочь в возрасте 14 или 15 лет начала подумывать о поступлении в колледж, она решила не составлять скучную и длинную автобиографию, которую амбициозные дети — или, скорее, дети амбициозных родителей — часто пишут в средней школе для поступления в высшее учебное заведение. Она знала, что большинство первоклассных колледжей отклоняют так много достойных претендентов, что, вполне возможно, и ее попытка не увенчается успехом, несмотря на все достоинства ее письменного представления. Поэтому она решила не пытаться сделать наудачу второй заход в приемную комиссию, а спокойно ждать результатов первой попытки.

Оказалось, что ее приняли сразу же, с первого захода. Но я не думаю, что это было случайностью. Значительную роль в ее поступлении сыграло то, что ее характеристика-автобиография была искренним отражением ее сущности и дочь не пыталась каким-то образом обмануть комиссию выдуманной раздутой автобиографией, выдавая себя не за того, кто она есть. Я проводил собеседования с поступающими в колледж в течение 15 лет и могу совершенно точно определить, когда дети проявляют или высказывают некие «интересы», которые на самом деле их не интересуют. Я испытываю чувство жалости к таким детям — не только потому, что они цинично растрачивают впустую сотни часов на занятия, практически не имеющие для них никакого значения, но и потому, что большинству из них родители и другие люди все время повторяли, что они никогда ничего не добьются, если не смогут найти способ одурачить других, выдавая себя за тех, кем они в действительности не являются.

Джон Катцман, основатель и высший руководитель «Princeton Review», компании, подготавливающей студентов к стандартным вступительным тестам, часто сталкивается с родителями, которые смотрят на жизнь своих детей в основном как на возможность осуществить свои собственные нереализованные амбиции. «Я часто встречаю родителей, которые чрезмерно ориентированы на бизнес и результаты, — сказал он одному журналисту из журнала "New York" в 2001 г. — Они смотрят на своих детей как на подчиненных, заставляя их работать всю ночь, чтобы закрыть какую-нибудь сделку. Перед детьми ставится одна главная задача — попасть в Гарвард. И когда ребенок делает что-то, отступая от этой заданной стратегии, — скажем, идет на свидание, — родители становятся стеной на его пути и говорят: "Ты что, считаешь, что это поможет тебе попасть в Гарвард?"».

Некоторым родителям невероятно трудно отказаться переносить свои амбиции на детей. Я знаю одну женщину, которая во время игры ее сына в футбол вела себя настолько несносно (поминутно отпускала критические замечания о его игре, причем в полный голос, стоя на боковой линии игрового поля), что судьи в конце концов заявили, что позволят ей следить за игрой с участием ее сына только из автомобиля, стоящего на парковке перед стадионом. Эта угроза на какое-то время подействовала. Но и тут она нашла выход — стала выражать свои чувства, сигналя автомобильной сиреной.

Родители, подталкивающие своих детей к целям, ничего для них не значащих (вместо того чтобы помочь им научиться принимать обдуманные решения — как жить сегодня и в будущем), лишают их многих жизненно важных потенциальных источников счастья и удовлетворения. Они расточают Истинный чистый капитал своих детей.

Истинная чистая ценность денег

Итак, я описывал счастье как обретение свободы, хотя, конечно же, на деле все гораздо сложнее. Для того чтобы оставить в полдень работу ради игры в гольф, мне и моему другу Биллу понадобилось не только иметь рабочие места с гибким графиком, но и достаточные личные финансовые ресурсы, чтобы покрыть эти нерабочих полдня в середине недели, не говоря уж об оплате членских взносов в гольф-клубе. Другими словами, чтобы организовать нашу трудовую жизнь так, чтобы максимально повысить Истинный чистый капитал, требовалось заработать кое-какие приличные деньги.

Следовательно, деньги — чрезвычайно важный компонент Истинного чистого капитала для любого человека. Но его ценность не всегда самоочевидна и не является постоянной величиной. Играть больше в гольф означает зарабатывать меньше денег, а если зарабатывать меньше денег, возникают помехи для более частой игры в гольф. Для того чтобы найти в этом вопросе равновесие, необходимы самоанализ и умение идти на компромисс. Как-то нам с женой захотелось переехать в больший по размеру и более современный дом. Мы могли позволить себе эту перемену в своей жизни не задумываясь, но в конце концов поняли (с помощью наших детей), что полученный выигрыш от нее не покроет того, что мы можем потерять. Нам пришлось бы залезть в огромные долги, вследствие чего мы должны были бы во многом себя ограничить. Почему бы вместо этого не позволить себе иметь больше семейных отпусков?

Самый лучший способ помочь нашим детям подготовиться к борьбе с этими проблемами в их предстоящей взрослой жизни — это делиться с ними собственными сомнениями и личными открытиями в доступной для их возраста форме. В течение длительного времени мы были для своих детей первым и самым лучшим источником информации обо всем, что касается реальной жизни в мире взрослых. Мы можем помочь им принять лучшие решения в их собственной жизни, если найдем способ донести до них — не занимая оборонительную позицию или не наводя на них тоску своими разговорами, хвастаясь или запугивая, — что же мы сами выиграли или потеряли в результате выбранного нами жизненного пути.

Часто такие проблемы легче рассматривать беспристрастно на примере жизни других людей. Если кто-то из родителей друга ваших детей получает новую работу, вследствие чего их семья должна переехать в другую часть страны, то у вас появляется благоприятная возможность в беседе разобрать все положительные и отрицательные стороны этого случая. Вы можете спросить у своих детей, как их друг относится к этому переезду и как они сами чувствовали бы себя в такой ситуации, как отнеслись бы к необходимости поменять школу. Все подобного рода примеры закрепляют в сознании детей понимание того, что жизнь каждого человека отчасти определяется умением примириться с хорошими и плохими решениями, принятыми в прошлом, а не просто результат случая и удачи (хотя, конечно же, присутствует и это).

Что увеличивает Истинный чистый капитал

Один из способов определить значимость Истинного чистого капитала — это сосредоточиться на том, что я считаю основной единицей его внутренней ценности: час времени. У меня никогда не было миллиардов Билла Гейтса, но у меня нет причин, почему бы мне не радоваться в каждый данный момент времени и не чувствовать себя таким же счастливым и реализовавшим себя человеком, как и он (а в тот момент, когда он дает показания под присягой перед адвокатами в Департаменте правосудия, — и значительно более счастливым). У него неизмеримо больше денег, но и его, и мой день содержит одинаковое число часов. Даже в рамках моей относительной бедности я способен извлечь из каждого часа своего времени столько же счастья, сколько и он из своего.

Но это не означает, что деньги не имеют никакого значения. Ясно, что они значат очень многое. Но размышление о времени, а не о деньгах смещает основной фокус с символических ценностей на реальные. Деньги, за которые нельзя купить счастье, ничего не добавляют к Истинному чистому капиталу, а тот час удовольствия, который ничего не стоит в денежном отношении, добавляет очень много.

Часы, из которых состоит день, согласуются со всеми основными законами экономики, включая и те, которые касаются «стоимости» благоприятных возможностей: час, потраченный вами на один вид деятельности, нельзя одновременно потратить на другой вид деятельности. Размышления над Истинным чистым капиталом побуждают вас взвешивать один час времени относительно другого и, возможно, даже подумать о своей жизни как об активе, который необратимо истощается, независимо от того, мудро вы его используете или нет.

Относительность богатства

Один мой богатый друг как-то сказал: «Секрет счастья в том, чтобы иметь бедных друзей». Глубокомысленная истина, лежащая в основе этого наблюдения, состоит в том, что люди имеют тенденцию оценивать благосостояние не на основании объективного исследования собственной жизни, а путем сравнения своих обстоятельств с обстоятельствами соседей, одноклассников, сотрудников, друзей и других людей, с которыми они имеют регулярный контакт. Почти каждый из нас может получать значительно большее удовольствие от комфортно устроенного быта, чем это было доступно даже очень богатым людям, жившим всего столетие или полстолетия назад. (В отличие от меня, у Джона Д. Рокфеллера никогда не было огромного цветного телевизора или мини-фургона, способного автоматически на расстоянии открыть дверь гаража.) Но эта мысль служит слабым утешением, если на кухне у вашей лучшей подруги три раковины, а у вас только две.

Если посмотреть на условия жизни человека на протяжении почти всей истории цивилизованного мира, то, казалось бы, только отсутствия в наше время бубонной чумы было бы достаточно, чтобы привести большинство из нас в веселое настроение — так нет же, нам еще подавай и горячую ванну. Такое впечатление, что на протяжении столетий люди просто-напросто выискивали разные причины, чтобы пребывать в состоянии крайнего недовольства. Вот вам пример: каждое улучшение моего быта сводится на нет каким-нибудь еще большим улучшением быта моего соседа. То, что я, в отличие от Александра Македонского, имею в доме водопровод, не избавляет меня от чувства собственного убожества, когда я смотрю на богатство моих более состоятельных друзей.

Дети же способны смотреть на эту проблему по-разному. Иногда они проявляют удивительное безразличие к материальному благосостоянию своих друзей, а иногда — преувеличенное внимание к самым незначительным различиям и такую стойкость и ужасающую несговорчивость, что могут дать фору большинству самых привередливых и завистливых взрослых. Независимо от того, какое положение в обществе занимает ваша семья с точки зрения материального благосостояния, вы можете уберечь своих детей от бурного проявления эмоций.

Я всегда учил своих детей тому, как поддерживать отношения с более состоятельными друзьями, которые постоянно хвастались своим богатством: когда какой-нибудь богатенький приятель кичится новой купленной вещью (например, автомобилем отца стоимостью в «миллион долларов»), не давайте втянуть себя в спор («Но это невозможно!») — просто прикиньтесь потрясенным («Ого! Круто!»). Это всегда срабатывает, даже между взрослыми. Люди, хвастающиеся своим имуществом, обычно поступают так из-за чувства незащищенности, и спор с ними не вызывает ничего кроме раздражения.

Упражнение: нарисуйте карту Истинного чистого капитала

Немногим более 10 лет назад один недолго существовавший журнал под названием «Wigwag» каждый месяц приглашал кого-нибудь из своих подписчиков нарисовать карту своей жизни, на которой географические и топографические особенности представляли бы основные поворотные моменты его жизни: источники счастья, области интересов и т.п. Я считаю, что составление такой карты — это хороший способ подумать над Истинным чистым капиталом, и считаю, что это особенно полезное упражнение для детей. Как-нибудь, когда вам всем наскучат обычные занятия, попросите своих детей представить их жизнь в виде карты. Спросите у них, что было бы самой высокой горой на карте их жизни. Там была бы изображена одна страна или больше? Как назывались бы океаны? Где была бы школа? А где находилась бы ваша семья? Как выглядели бы ваши летние каникулы, если бы вы нарисовали их на карте?

Разумеется, вам следует сесть рядом с детьми и нарисовать также и свою собственную жизнь.

Глава 8. Лучшая инвестиция, которую Вы можете сделать для своих детей

Заботливые родители часто беспокоятся о том, как наилучшим образом инвестировать в будущее своих детей. Во что вкладывать? В ничего не стоящие сокровища в виде вещей, срок которых истечет к тому времени, когда дети покинут дом и отправятся учиться в колледж? В акции и краткосрочные облигации? В золотые слитки, которые вы будете хранить в заброшенных атомных убежищах? В инвестиционные фонды по недвижимости?

Вот мой самый полезный совет: читайте им как можно больше книг.

Это и есть самая лучшая инвестиция, которую вы можете сделать для своих детей. Если ваши дети еще достаточно маленькие, чтобы выносить тесный личный контакт с вами, то ни что не принесет большую долгосрочную и краткосрочную пользу, как для них, так и для вас, чем чтение. И что еще лучше, чтение детям книг укрепляет отношения в вашей семье; это качественно потраченное время, польза от которого измеряется в количественном выражении.

У детей, которым регулярно читают, начиная с самого раннего возраста, развиваются прочные, сохраняющиеся на всю жизнь привычки, которые нельзя приобрести с помощью видеокассет или диснеевских мультфильмов. Они учатся внимательно слушать и легче сосредоточиваются на уроках в школе. Их словарный запас быстро увеличивается, а грамматика кажется менее загадочной. Они уже не будут мгновенно терять интерес к любой мысли, чуть-чуть более сложной, чем телевизионная реклама. У них вырабатывается терпение, чтобы заниматься сложной проблемой, пока она не будет решена. Благодаря врожденной способности к подражанию, они автоматически приобретают навык к письму.

Регулярное чтение детям делает их заядлыми читателями, а заядлые читатели получают в жизни преимущества, которые нельзя купить ни за какие деньги. Они лучше учатся в школе, лучше справляются со стандартными тестами (включая математические и словесные), поступают в лучшие колледжи, получают более интересную работу, более грамотно излагают с юридической точки зрения дела, становятся лучшими собеседниками и, как правило, не поддаются скуке. Их легче воспитывать и с ними интереснее возиться.

Но, что важнее всего, у детей, любящих книги, развивается способность самим отвечать на вопросы, которые ставит им жизнь. Если они вдруг заинтересуются профессией врача, насекомыми, младенцами, Солнечной системой, землетрясениями или пожарными насосами, они уже знают, где найти сведения о данном предмете, и упорно ищут их, пока не будет удовлетворено их любопытство. Постепенно они приобретают навык, который величайшие ученые в мире считают основным, — способность к самообразованию. В дальнейшей жизни они используют эту способность, чтобы самостоятельно научиться всему, что касается фондового рынка.

Если эти навыки упорно развивать, то во взрослой жизни они пригодятся и в сфере экономики. Высоко образованные работники имеют огромные преимущества перед своими конкурентами в современном мире. Наемные служащие, умеющие писать захватывающие отчеты, с большей вероятностью получат то, чего хотят, чем те, которые этого не умеют делать. Лучшие аналитики в сфере рынка акций являются внимательными читателями и умелыми писателями. Старайтесь превратить своих детей в хороших читателей — это даст им навык, который они будут использовать всю оставшуюся жизнь.

В этом есть и доля эгоизма

Воспитание в детях качеств заядлых читателей дает важные преимущества и родителям. Дети, которым привита любовь к книгам с раннего возраста, по мере того как подрастают, становятся все более самодостаточными и способны сами себя развлечь, оставляя родителям больше времени на себя. Оба наших отпрыска делали вид, что читают, еще задолго до того, как действительно научились это делать. Иногда мы слышали, как они, играя с плюшевой зверюшкой или куклой, пересказывают — часто в улучшенном варианте — какую-нибудь историю или сказку, которую мы читали им раньше. (Когда наша дочка была еще совсем маленькой, я слышал, как она делает вид, что читает Рождественскую сказку, используя в качестве Библии детскую книжку, где у Иисуса были «длинные штаны, королевская мантия, деревянные башмаки и длинные, аккуратно надетые носки».) Наши дети сами могли найти себе занятие во время наших деловых поездок, долгой езды в автомобиле и в те часы, когда мы с женой были очень заняты и не могли уделить им внимание. Оба они легко и незаметно включились в процесс настоящего чтения, не осознав даже, как это произошло. Казалось, что они впитывают в себя все написанное и таким образом учатся познавать мир. Через несколько недель после того, как моя дочь в пятилетнем возрасте обнаружила, что может читать — перелистывая сборник сказок в библиотеке, — я застал ее в нашей гостиной, когда она взахлеб самостоятельно читала «Маленький домик в прерии».

В семьях, где есть дети дошкольного возраста, книги могут помочь сохранить мир и спокойствие. Двухлетний малыш, который капризничает, надоедает и злится на весь мир, может опять превратиться в ангелочка, если родители в этот момент подойдут к нему со стопкой библиотечных книжек. Иногда это изменение происходит мгновенно: как только мать или отец открывают книжку, рев прекращается и малыш машинально засовывает пальчик в открытый от удивления рот. Чтение детям книг полезно и родителям. Им предоставляется редкая возможность провести, по меньшей мере, полчаса, уютно устроившись на диване с тем, кто их любит, и поневоле познакомиться с названиями и отличительными особенностями многих видов динозавров. Дождливые дни становятся меньшей проблемой, потому что вы и ваш ребенок всегда можете часок ненастного дня провести в библиотеке — такое посещение оплатится вдвойне, поскольку даст вам еще предчувствие ожидания чего-то интересного по возвращении домой. (Кроме того, разве вы не предпочли бы чтение вслух игре в чаепитие, когда в течение часа приходится притворяться, что вы пьете чай из пустых игрушечных чашек, или изображать Бэтмена?)

Книги могут превратить продолжительный суматошный промежуток времени между обедом и отходом ко сну в удовольствие. Даже очень уставшие за день дети часто болезненно воспринимают, когда их по вечерам просто загоняют в постель. Время же, уделяемое сказкам, обеспечивает мягкий переход от дневной суматохи к тому блаженному состоянию, когда самые младшие члены семьи уже все уложены в кроватки. Книги помогают детям остыть и успокоиться.

Больше пользы для родителей

Чтение детям предоставляет родителям благоприятную возможность перечитать и переосмыслить любимые книжки их детских лет или открыть для себя прекрасные произведения, которые они в свое время не прочли. Когда я учился в 5 и 6 классах, моей любимой книгой была трилогия «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкиена. Но, несмотря на то что я очень любил эти книги, я вряд ли стал бы их читать опять, будучи взрослым, если бы мне не пришлось ломать голову над тем, что читать моему сыну (сначала, когда ему было 6 или 7 лет, а потом снова, когда ему исполнилось 11). Помогая своим детям стать заядлыми читателями, вы тем самым пробуждаете собственный интерес к хорошим книгам. Это может улучшить ваше самочувствие и дать дополнительное чувство контроля над своей суматошной жизнью.

Как только дети уже начали читать самостоятельно, польза для родителей от этого приумножается. Дети, которые любят читать, не так надоедливы и, следовательно, меньше требуют родительского вмешательства. С ними интереснее играть и разговаривать. С ними легко путешествовать. Их занимает все новое. И они получают возможность перенять основное культурное наследие своих родителей.

Инвестиции в чтение

Лучше всего начинать приучать ребенка к книгам задолго до того, как он научится читать. Малыши любят рассматривать картинки и слушать, когда им кто-нибудь читает вслух. Первая улыбка моего сына была вызвана книжкой с картинками, в которой была фотография плачущего младенца — лишнее доказательство того, что наслаждаться невзгодами других является прирожденной человеческой чертой. Иногда родители считают глупостью читать сказки малышам, которые еще не умеют говорить, но детям это нравится все больше и больше, по мере того как вы все больше внимания уделяете чтению. Им нравятся картинки, нравится сидеть на руках, нравится проявляемое к ним внимание и даже звуки вашего голоса. Детей, которым читают с раннего возраста, не нужно впоследствии учить тому, что книги могут быть источником комфорта, развлечения и познаний.

Для того чтобы читать детям-дошкольникам, со стороны родителей требуется довольно сильное желание заниматься этим. Двух-трех книжек с картинками, состоящих из 24 страниц, надолго не хватит — даже если вы будете читать каждую по десять раз, как этого часто требуют дети. Чтобы воспитать в детях страсть к чтению, родители должны иметь в доме много интересных книг, а это значит — часто навещать библиотеку.

Во многих библиотеках нет ограничений на число книг, которые вы можете взять на дом. Мы имеем обыкновение посещать попеременно полдюжины библиотек и нагружать книжками большие холщевые сумки. Когда наши дети были дошкольниками, эти визиты у некоторых библиотекарей, наблюдающих за тем, как мы тащим к месту выдачи свои битком набитые сумки, вызывали опасения, что им придется заново восстанавливать в алфавитном порядке весь каталожный ящик. Другие родители, ожидавшие своей очереди у регистрационного стола, часто спрашивали нас: «Вы учителя?» — как будто не могло быть какого-либо иного объяснения. Мы рассматривали плату за пользование и неизбежные штрафы за просроченное возвращение книг как инвестиции в наш семейный бизнес.

Поездки в библиотеку в нашей семье всегда сопровождались предвкушением особого удовольствия. Детям особенно нравилось открыть для себя какого-нибудь хорошего автора или категорию книг, которые им ранее еще не были известны. Когда наша дочка (в возрасте 6 лет или около того) вдруг стала интересоваться медициной, библиотекарь из нашей местной библиотеки удивила ее, предложив полную серию книг о детских заболеваниях. (Приблизительно в то время наша дочь придумала игру, в которой один играющий изображает какую-нибудь болезнь, а другие участники игры должны попробовать отгадать, что это за болезнь, используя приблизительно такие вопросы: «Ты болезнь взрослых»; «Ты вызвана каким-нибудь вирусом»; «Ты неизбежно приводишь к фатальному исходу».) Иногда по дороге домой мы перехватывали что-нибудь на обед в ресторане порционных блюд, и когда входили туда, с нами вместе входили новоприобретенные книги.

Когда мы с детьми летали самолетом, наш ручной багаж состоял почти полностью из библиотечных книг. Когда мы путешествовали в автомобиле, все свободные сиденья были заполнены сумками с книгами. Во время одного из путешествий приятным открытием для нас явилось то, что на всем протяжении наша дочь впервые развлекала себя и своего младшего брата, читая без перерыва разные книжки. Мы с женой с удивлением обменивались взглядами, стараясь не нарушить ее вдохновенного порыва.

Как читать ребенку?

Иногда детям трудно усидеть на протяжении всего времени, пока им читают какую-нибудь сказку или историю, но это не всегда означает, что они не интересуются тем, что вы читаете. Маленькие дети часто лучше слушают, когда их руки чем-нибудь заняты: строят из диванных подушек крепость, одевают куклу, играют с братьями или сестрами в шашки, принимают ванну или даже рассматривают картинки. Иногда у родителей пропадает охота читать вслух, когда дети начинают прыгать на диване, но это не значит, что они не слушают. Просто дети более непоседливы, чем взрослые, — им нужно поерзать, подвигаться.

Кроме того, у детей могут быть определенные отношения к тому, что читают, и взрослые, восприняв это как рассеянное внимание у ребенка, перестают читать. Моему маленькому сынишке нравилась книжка с картинками о мальчике, который ел в ресторане спагетти. Нам с женой, по его требованию, приходилось читать ее снова и снова, а иногда он просил начать читать с начала, когда мы едва переваливали на вторую половину. По неизвестным причинам, книжка про ресторан производила на него огромное впечатление. Мне было неприятно даже думать о том, что у моего сына столь низменный вкус — книжка о том, как мальчик поедает спагетти, казалась ему более привлекательной, чем, скажем, превосходно иллюстрированная история об Эллис-Айленд, которая была признана библиотекарями одной из лучших детских книжек года. Но дети выбирают то, что им нравится. Если вы хотите, чтобы книги стали неотъемлемой частью их жизни, вам придется следовать их прихотям (хотя я допускаю, что вы можете делать попытки исподтишка направлять их).

Чтение детям постарше

Читать детям вслух следует как можно дольше и даже после того, как они начали читать самостоятельно. В сущности, чтение детям, которые уже научились читать, может оказаться наилучшим способом закрепить приобретенные навыки. Это также помогает привить им интерес к хорошим книгам, справиться с которыми они самостоятельно еще не могут. Первоклассник, которому нужно помогать читать сказку «Кот в сапогах», тем не менее, может с удовольствием слушать «Тома Сойера», которую малыш еще не готов осилить самостоятельно.

Не следует заставлять детей читать сложные книги; ориентируйтесь в этом случае на рекомендации издателя. Если вы регулярно читаете своим детям, то постепенно их литературная эрудиция будет просто приводить вас в удивление. Однажды, когда моему сынишке было четыре или пять лет, я, в отчаянных попытках найти ему что-нибудь почитать, схватил с полки «Остров сокровищ» и с удивлением обнаружил, что, несмотря на архаичность языка и кое-где слишком запутанное действие, мы оба были захвачены книгой от начала и до конца.

Как только дети достигнут младшего школьного возраста, они постепенно перестанут просить почитать им книгу. («Перестань вкладывать в это столько эмоций», — насмешливо сказал как-то один знакомый девятиклассник своей матери, читавшей книжку его младшей сестренке.) Но это не значит, что чтение не должно быть семейным делом. Вот несколько идей относительно того, как сделать чтение частью семейной жизни, даже когда дети уже достаточно большие и нет необходимости постоянно с ними возиться.

• Старших детей в семье часто принудительно втягивают в сферу обслуживания младших братьев или сестер — или даже платят им, если считают, что данная мера соответствует затраченным усилиям, — например, чтобы они им читали. Если это так, то старшим детям это пойдет лишь на пользу, так как они сами начинают увлекаться чтением, поскольку большинство детских книжек действительно хороши. (Если у вас есть дети, которые выполняют роль нянек, то время от времени вам следует поощрять их читать книжки младшим, что, несомненно, понравится малышам и будет их дисциплинировать.)

• Дети постарше, которые скорее предпочли бы ошпариться кипятком, чем читать, выступая в роли одного из родителей, могут с удовольствием слушать записи книг на кассетах. Вы можете проигрывать их во время длительных поездок в автомобиле, каждый вечер перед сном, за завтраком перед школой или в любое другое время. Большинство библиотек сейчас предлагают (или могут заказать) широкий выбор записанных на аудиокассеты книг, а их перечень можно легко найти в интернете. Даже детей, которые не любят читать, может увлечь какая-нибудь хорошая история, если им не нужно будет самим переворачивать страницы. Впоследствии, возможно, это вдохновит их на самостоятельные поиски настоящих, напечатанных на бумаге книг. (Попробуйте начать с какой-нибудь хорошей мистической повести. Ваша аудитория, возможно, будет потом долго искать, кто ее сочинил.)

• Больной ребенок постарше, который не встает с постели и даже неохотно читает, может предпочесть хорошую, записанную на кассету книгу дневным телепередачам. Для прослушивания книг удобно и время приготовления пищи, рисования, сборки какой-нибудь модели, конструирования воздушных змеев, уборки комнаты, решения задач на компьютере или поездки на автомобиле в школу.

• Чтобы извлечь из книг больше пользы, старайтесь читать маленьким детям такую литературу, которая могла бы заинтересовать и детей постарше. Обдуманно выбирайте книги, и вы сможете привлечь внимание более широкой аудитории.

• В следующий раз, когда вы вместе с детьми отправитесь делать покупки, остановитесь у книжного магазина и дайте возможность детям выбрать дешевые книжки по собственному вкусу. Вы потратите почти столько же времени, сколько потратили бы на угощение их мороженым. К тому же книжки не тают.

• Несколько раз в неделю устраивайте чтение за обеденным столом. Традиция обедать всей семьей, говорят, уже исчезает, но если в вашем доме она еще сохранилась, то время от времени вы можете использовать ее для того, чтобы получить удовольствие от чтения книг или журналов. (Ведь все равно дети не собираются рассказывать вам о том, что они делали в школе, поэтому вы ничего не потеряете с точки зрения содержательной беседы.) Как-то раз я купил дюжину специальных, обернутых в кожу грузиков для прижимания страниц, которые положил в кубок на кухонном столе. Благодаря им я мог читать за обедом, освободив себе обе руки для еды. Эти грузы никто из членов моей семьи не брал, поэтому я перенес большую их часть в свой кабинет, где использовал для придерживания стопок всяких бумаг на моем письменном столе.

• Если чтение в пути не утомляет ваших детей, побуждайте их брать с собой в машину книги. В настоящее время многие родители тратят массу времени на перевозку детей то в школу и обратно, то на футбольную тренировку, то на уроки танцев, в дома друзей или в большие универмаги. Большинство детей, сидя в машине, просто смотрят в окно, брюзжат, слушают музыку или тузят друг друга. В этом случае очень помогают книги. У нас в доме последнее, что мы говорим перед тем, как направиться в гараж, это: «У каждого есть что почитать?» (За исключением, разумеется, водителя.)

• Чтение про себя в одной комнате со старшим ребенком — вещь приятная: вы проводите время вместе, не мешая друг другу. Вы не разговариваете, поэтому нет опасности поссориться из-за их друзей, отметок, прически, одежды, манеры поведения за столом и любых других многочисленных семейных проблем. Вы и ваш ребенок погружены в чтение, сохраняя в то же время незримый контакт. А если иногда вы найдете книгу, интересную для вас обоих, то можете получить удовольствие, обменявшись своими впечатлениями.

Долгосрочная цель против краткосрочной

Цели, которые важны для вас, могут показаться менее значимыми вашим детям. Родители имеют тенденцию сосредоточиваться на долговременных целях (колледже, работе, сбережениях к пенсии), в то время как дети интересуются тем, что есть здесь и сейчас. Если вы без конца будете твердить о долгосрочных преимуществах образования, то это может скорее отвратить, чем воодушевить не очень приверженного к книгам читателя. Предупреждение, сделанное пятикласснице, что она никогда не попадет в Йель[17], если не выключит телевизор, вряд ли окажет желанное воздействие. Наилучшим способом побудить детей развивать навыки чтения и письма является краткосрочное вознаграждение: весело посмеяться над чем-нибудь вместе, интересно провести полдень, совершить неутомительную прогулку в автомобиле.

Телевизор же, несмотря на все его существенные плюсы и доставляемое удовольствие, является врагом. Жить без телевизора кажется совершенно невозможным, но все мы должны приложить определенное усилие, чтобы ежедневно в течение какого-то времени ограничивать к нему доступ, тем самым вынуждая наших детей (и нас самих) находить более полезные альтернативы. Телевизионные программы, которые мы смотрим, бесспорно, являются важной частью нашей культуры (на протяжении многих лет моя семья собиралась во время еды около телевизора, чтобы посмотреть популярный сериал «Симпсоны»), но все мы были бы умнее и интереснее, если бы меньше смотрели телевизор. Весь фокус в том, чтобы снизить силу притяжения членов семьи к телевизионному экрану, не делая его тем самым еще более непреодолимо привлекательным.

Как это обычно бывает, основной пример во всем подают родители. У родителей, которые читают книги, и дети любят читать. Родители, у которых большой словарный запас, имеют детей, легко изъясняющихся о любом предмете. Если вы хотите, чтобы книги были частью жизни ваших детей, вы должны сначала убедиться, что они составляют часть и вашей собственной жизни.

Вкус к книгам

Родители часто стараются оградить своих детей от чтения «всякой чепухи»: комиксов, журналов для подростков, сборников анекдотов, примитивной фантастики. Но ни один человек не может жить, читая только классическую литературу — и менее всего дети.

Начинающим читателям нужно развивать чувство уверенности в себе (и воображение), читая литературу, которая не перегружает их разум. Многие взрослые из числа заядлых читателей и писателей все свое детство увлекались книжками-комиксами. Родителям следует знать, что читают их дети, но не следует спешить с ограничениями и запретами. Дети опять пристрастятся к телевизору, если чтение книг начнет казаться им чем-то вроде принятия лекарства. Большинство читателей, будучи предоставлены самим себе, время от времени выходят на те книги, которые им подходят больше всего. (Между прочим, когда вы в последний раз получали удовольствие от стихов Джона Милтона или какого-нибудь другого классика, которого проходили в колледже? Как сказал однажды поэт Джон Берриман: «Слава Богу, что существует бульварное чтиво, иначе что читали бы люди после того, как им исполнится 21 год?») Если проявлять снисходительность в этом вопросе, то книжки не очень высокого уровня могут стать мостиком, который заинтересует чтением не склонного к этому ребенка. Ребенок, который любит мотоциклы и ненавидит книги, может с жадностью поглощать журналы, посвященные мотоциклам, — если такой журнал доступен и вы не запрещаете его читать. Поддерживая какие-либо страстные увлечения своих детей, вы можете использовать их как приманку на пути к хорошей литературе. Лишь для немногих хорошо образованных взрослых путешествие в мир литературы начиналось с журнала «Mad».

Как начать

Как и в случае со всеми долгосрочными инвестициями, самая эффективная стратегия может потребовать много времени. Если вашим детям 10 или 11 лет, а вы неожиданно входите к ним в комнату с очками для чтения и целой стопкой библиотечных книг, они могут посмотреть на вас таким взглядом, который вы не скоро забудете. Но если они будут упорно сопротивляться этой затее приобщения к книгам, воспользуйтесь моментом и больше читайте сами. И спокойно дожидайтесь того времени, когда сможете читать своим внукам.

Если ваши дети еще маленькие и впечатлительные, то все, что вам нужно сделать, — это начать. Если вы уже читали своим детям перед сном, то можете просто добавить еще полчаса на сказки в другое время дня — идеальным было бы то время, когда вы обычно смотрите телевизор. Или возьмите их с собой в библиотеку в выходные дни и нагрузите книгами. По крайней мере, за это государство не будет взимать с вас налоги.

Глава 9. Инвестиция, которая вернётся обратно к вам

Пару лет назад мой отец в возрасте 76 лет перенес серьезную операцию, длившуюся шесть часов. Два дня он не мог отойти от наркоза, а когда начал приходить в сознание, врачи вынуждены были поставить ему на руки ограничители, чтобы помешать вырвать всевозможные трубки, катетеры и приборы, следящие за состоянием организма. Какое-то время он находился на искусственном дыхании. Это было тяжелое для него время, но еще тяжелее было моей маме, которой пришлось пройти через все это в сознательном состоянии. Она была рядом, когда отец открыл глаза. Первое, что он сказал — голосом, хотя и слабым, но полным надежды: «Я в загородном клубе?» — именно тот вопрос, который и я задал бы в подобной ситуации.

Мой отец ушел на пенсию почти 20 лет назад, после 30-летней работы брокером в региональной инвестиционной фирме на Среднем Западе. После ухода на пенсию, почувствовав, что больше не имеет достаточно близкой связи с миром финансов, все свои сбережения он перепоручил профессиональному менеджеру. Однако результатами работы этого профессионала он никогда не был доволен. Инвестиции, которые делал этот человек, казалось, не срабатывают так же хорошо, как те, которые отец делал сам в отдельный портфель, за которым сохранил личный контроль (в основном, просто чтобы доставить себе удовольствие). По прошествии двух лет, по настоянию членов семьи, он избавился от этого эксперта и опять стал самостоятельно вести дела.

Я был доволен этим решением. Будучи подростком, я провел два летних отпуска, работая в его фирме мелким клерком, и раз уж я взялся за эту работу, то показал себя на все сто — в первый же день я потерял чек на 50 000 долларов; он целый день пролежал на холодном мраморном полу Первого Национального банка Канзас-Сити. В общем, было много моментов, когда я испытывал законное чувство гордости, видя, как высоко ценят моего отца другие брокеры. Он был одним из самых преуспевающих коммивояжеров на фирме, достигнув успеха без какой-либо поддержки. Он не сбывал несведущим людям негодные инвестиции и не допускал иных недобросовестных поступков, которые часто делают преуспевающие брокеры. Он был честен и осторожен и сделал много денег для многих людей. Он также учил меня, прямо или косвенно, как стать разумно компетентным менеджером моих собственных финансовых ресурсов.

На протяжении более 20 лет отец был для меня самым авторитетным финансовым советчиком. Он помогал мне мыслить самостоятельно и принимать важнейшие в моей жизни решения, начиная с решения бросить мое первое место работы, купить первый дом, собрать деньги на образование детей и спланировать время ухода на пенсию. Он учил меня смотреть на перспективу в смысле экономики в целом, в то же время никогда не позволяя мне упиваться самодовольством, оценивая инвестиции, которые я сделал в прошлом. Но больше всего он вдохновлял меня следовать его терпеливому, рациональному примеру. Было несколько ситуаций, когда меня охватывала паника в момент некоторых экономических катаклизмов. Я звонил ему по телефону, и он возвращал меня обратно к рациональному мышлению — не подсказывая, что нужно делать, а просто спокойно помогая восстановить мои способности трезво и эффективно мыслить.

После операции

Через какое-то время после операции мой отец быстро пошел на поправку. Но скоро мы поняли, что он вряд ли сможет так искусно распоряжаться собственными инвестициями и инвестициями моей мамы, как делал это, будучи менеджером. После проверки некоторых его финансовых записей мы пришли к выводу, что идеальный момент для того, чтобы он отказался от этой роли, вероятно, миновал несколько месяцев тому назад. Моя мать, братья, сестры и я решили, что нужно вмешаться. Но какой будет реакция папы? И что нам делать, если он не согласится?

Я пошел поговорить с ним в частную лечебницу, где он восстанавливал силы после операции.

- Папа, что бы ты сказал, если бы я сообщил, что у меня есть пожилой друг, нуждающийся в том, чтобы поддерживать себя и свою жену на их сбережения в течение всей оставшейся жизни, и что он хочет, чтобы ты взял управление этими сбережениями на себя.

- Я сказал бы, что ты сошел с ума, — ответил отец.

- Ну что ж, — заметил я, — этот друг — ты, и я считаю, что ты прав.

Он засмеялся. Я объяснил, почему нам нужно сделать этот шаг, указав, что делаю в точности то, что и он в такой же ситуации, поменяйся мы ролями. Я сказал ему, что всему, что знаю о деньгах, я научился у него и теперь собираюсь применить эти знания таким образом, как он хотел бы, чтобы я их применил. Мы обсудили принципы инвестирования в общих чертах за несколько минут. А потом он сказал:

- То, что ты сказал, не обижает меня. Поступай так, как находишь нужным.

Так я и сделал. Это было волнующее испытание для всей нашей семьи — спустя пару ночей мама проснулась в состоянии панического ужаса, приснив, что отец вернулся из частной лечебницы и гневно спросил: «Что вы сделали с моими акциями?» Но это нисколько не травмировало отца. Через несколько дней после нашего разговора он сказал маме: «Дэйв сказал, что мне может не понравиться то, что он собирается предложить. Но мне понравилось, потому что теперь мне не нужно больше беспокоиться обо всем этом».

У меня нет 100-процентной уверенности, что предпринятые нами шаги были лучшими из всех возможных, но я абсолютно уверен в том, что наши открытые действия и мужество, которое нам для этого потребовалось, передались нам от самого папы. Он никогда не был сентиментален, управляя денежными делами, он верил только в результаты. Когда пришло время, мы смогли совершить правильный поступок, потому что он подготовил нас к этому — действовать бесстрашно в его интересах.

И здесь — если вам это важно — есть несколько эгоистическая причина, почему нужно помогать детям научиться чувствовать себя комфортно в обращении с деньгами. Сегодня мы являемся финансовыми опекунами наших детей, но завтра они будут нашими финансовыми опекунами, если предположить, что нам повезет прожить достаточно долго и мы будем нуждаться в их помощи. Следовательно, у нас есть прямой, личный, долгосрочный интерес, чтобы делать все возможное для подготовки наших детей к тому моменту, когда они будут вынуждены решать за нас наши проблемы. Чем лучше мы их обучаем сейчас, тем лучше они будут действовать, когда обстоятельства вынудят их взять дела под свой контроль.

Каждый знает случай, когда родители и дети разрывали отношения вследствие сложностей, возникавших в моменты, когда накопленное богатство переходило от одного поколения к другому. (Если мне не верите, перечитайте драму Шекспира «Король Лир».) Я знаю богатую семью, которая более года вела ожесточенный судебный процесс относительно формулировок завещания: дети выступали против родителей, сыновья и сестры — друг против друга, а ведь никто в этой семье еще не умер. Подобные судебные процессы ведут к разрыву отношений в семье, и эта вражда может продолжаться из поколения в поколение. Так кому нужно такое наследство? Разве цель построения семейного счастья — способствовать разрушению семьи изнутри?

Чем лучше мы учим наших детей сейчас, тем большая вероятность, что они хорошо выполнят свою задачу, когда придет время, и с мягкостью снимут наши руки с руля управления. Сделайте все возможное, чтобы помочь вашим детям сегодня; когда-нибудь ваша собственная защищенность и счастье могут оказаться в зависимости от их способности возвратить оказываемую им поддержку.

Примечания

1

Впоследствии моя жена проявила подобного же рода изобретательность, когда нужно было разрешить вечную проблему: кому из детей идти первым во время прогулки. Она придумала термин «задний лидер», придав таким образом обоим концам цепочки одинаковую важность. Время от времени она назначала также «среднего лидера».

(обратно)

2

Проценты с первоначальной суммы плюс с суммы процентов. — Прим. перев.

(обратно)

3

На тот момент, когда я это пишу (2002 г.), процентные ставки по банковской расчетной книжке выглядели не так уж плохо по сравнению с возмещением по другим вариантам фиксированного дохода от инвестиций или даже акциям. Однако чаще длительные периоды времени процентные ставки по банковской расчетной книжке бывают просто нижайшими из низких.

(обратно)

4

Или, наоборот, мы можем подавать им отрицательные примеры и надеяться, что таким образом не оставим нашим детям никакого выбора, кроме как восстать против этого и отвергнуть все то, что мы отстаиваем.

(обратно)

5

Если вы решите испробовать этот метод на своем ребенке и он вдруг примет ваше предложение, не паникуйте. Пусть малыш повозится с собаками неделю на условиях договора (работать хорошо). А затем вы можете сказать тоном глубокого разочарования: «Согласно нашему первоначальному соглашению, я не могу продолжать дальше использовать твой наемный труд, поскольку не нахожу твою работу удовлетворительной. Мне очень жаль, но я прекращаю действие этого соглашения. Ты уволен». И все дела!

(обратно)

6

Однако в некоторых семьях вероятность сожалений и разочарований настолько велика, что родителям непереносима сама мысль смириться с такой напастью — и они не идут на это. Но общий принцип все же сохраняется, и просто факт, что желанная покупка может оказаться безрассудной, автоматически не оправдывает родительского вмешательства.

(обратно)

7

Жеода — замкнутая полость в округлой горной породе, заполненная кристаллами. — Прим. перев.

(обратно)

8

Лично я с радостью пошел бы на то, чтобы мой ребенок ел сахар кусками прямо из пакета, если бы таким образом мог заработать себе 30 минут спокойного времени для покупок; но другие родители могут со мной не согласиться.

(обратно)

9

Заправлять кровать в нашей семье никогда не считалось обязанностью по дому, за исключением нашей дочери, которая всегда застилала свою постель и никогда не нуждалась в напоминании. Ни один член семьи не имел морального права комментировать привычки другого члена семьи, связанные с уборкой постели. По совершенно непонятным причинам мы с женой с большим удовольствием приводим в порядок свою постель перед тем, как лечь в нее, а не после того, как встаем. У меня также сложилось мнение, что привычка уклоняться от застилания постели передается у нас из поколения в поколение, так как с детства в наших семьях и от моей жены, и от меня требовалось заправлять постель.

(обратно)

10

Основным недостатком обычного банковского счета является то, что по нему не выплачиваются проценты (или выплачиваются, но ничтожно малые) и, следовательно, это не воодушевляет на то, чтобы делать сбережения. В главе 6 я объясню, как мы решили эту проблему.

(обратно)

11

Тайгер   Вудс   —   знаменитый   игрок   в   гольф   (род.   в 1975 г.). — Прим. перев.

(обратно)

12

Бини-бэби — игрушка в виде мягкой зверюшки, набитой шариками. Обычно дают детям в «McDonald's» в качестве приложения к еде, — Прим. перев.

(обратно)

13

Фунт   —   единица   массы   в   системе   английских   мер. 1 фунт = 0,409 кг, — Прим. перев.

(обратно)

14

Конечно, вполне возможно, что ваши дети уже знают о коммерции через интернет больше, чем вы. Сын-подросток моего друга в настоящее время получает вполне приличный доход от продажи нелегальных копий музыкальных записей незнакомым людям, имеющим возможность получать музыку через интернет. Его родители, похоже, понимают, чем он подрабатывает, и не в восторге от этого, но еще меньшую радость у них вызывает компьютер сам по себе и то, что можно проворачивать с его помощью.

(обратно)

15

Спустя несколько недель сын прочел в газете, что люди по всей стране скупают противогазы, какие только могут найти, потому что опасаются химической или биологической атаки со стороны террористов. Он вспомнил, что и сам приобрел какой-то старый противогаз, который купил за два года до трагедии всего за несколько долларов в магазине, где продавались армейские сувениры. Он собирался пользоваться им на уроках химии в шестом классе. А теперь у него появилась счастливая возможность выставить этот товар на продажу через электронный аукцион — через пару часов противогаз был продан за 70 долларов.

(обратно)

16

В случае с моим приятелем — если вы интересуетесь исходом пожара — дом не сгорел дотла, хотя ему и был причинен довольно серьезный ущерб. Но я знаю другую семью, которая действительно потеряла во время пожара в доме все, чем владела, и вследствие этого они оказались разорены. Как сказал муж спустя несколько месяцев: «Вскоре я понял, что благополучное спасение всех членов моей семьи уже не кажется мне такой большой удачей».

(обратно)

17

Йель   —   один   из   самых   престижных   университетов США. — Прим. перев.

(обратно)

Оглавление

Дэвид Оуэн Первый Национальный банк папы

Глава 1. Дети и деньги: введение

Глава 2. Первый национальный банк папы

Глава 3. Ответственность и контроль

Глава 4. Детские денежные пособия

Глава 5. Экономика Бини-Бэби

Глава 6. Фондовая биржа папы

Глава 7. Истинный чистый капитал

Глава 8. Лучшая инвестиция, которую Вы можете сделать для своих детей

Глава 9. Инвестиция, которая вернётся обратно к вам Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg