«Лентяй Тихон»

Олег Чарушников ЛЕНТЯЙ ТИХОН

По-моему, больше всего взрослые работают в выходные дни. Они так устают к понедельнику, что их становится жалко до слез. Иногда мне кажется, если сделать не два выходных, а три или пять, — взрослые долго бы не выдержали. Уж больно они выматываются.

Вот и в эту субботу они с самого утра принялись за дела.

Первой начала мама. Она вошла в мою комнату со шваброй в одной руке, ведром в другой и спросила с порога:

— Алешка, ты чем занимаешься?

Я с трудом оторвался от окна, за которым наши ребята играли в хоккей, и показал на учебник:

— Учу уроки.

— Неужели? — ледяным тоном заметила мама. — А почему он у тебя лежит вверх ногами?

Я спохватился, но было уже поздно.

— Марш в другую комнату и принимайся за уроки, — распорядилась мама. — Да смотри у меня, не бездельничать! Господи, и в кого ты такой уродился?

Я промолчал. Взрослые любят задавать вопросы, на которые невозможно дать ответ. Не дадут человеку посидеть спокойно. Однажды на этот вопрос я ответил: в папу. Мама тогда прямо задохнулась от гнева и строго-настрого запретила мне так говорить об отце (хотя я о нем ничего и не сказал!) Поэтому в другой раз я ответил: в тебя, мама. Что тогда было, описать невозможно! Только с тех пор на вопрос, в кого я уродился, отвечать мне нечего. В кого, спрашивается, мне еще можно уродиться?! Чудаки эти взрослые.

Итак, мама выслала меня в другую комнату. Едва я сел за стол, вошел папа, вытираясь на ходу полотенцем.

— Алешка, ты чем это занимаешься?

— Учу уроки.

— А почему на моем столе?

— Потому что в моей комнате мама делает генеральную уборку.

Пала раздраженно взмахнул полотенцем.

— Она же прекрасно знает, что по выходным я занят диссертацией! Марш на кухню и занимайся там. Да смотри, не бей баклуши!

Папа задумчиво посмотрел на меня, и я понял, что он сейчас спросит. И папа действительно спросил:

— Никак не пойму, и в кого ты у нас пошел?

— Я пошел на кухню, — ответил я.

Лишь только я устроился за кухонным столом, появился старший брат Геннадий. Он даже руками развел:

— Здрасьте, я ваша тетя! Ты что тут делаешь, а?

— Учу уроки.

— Другого места не нашел? — возмутился брат. — Мне нужно срочно допаять новый проигрыватель. Ну-ка, марш отсюда!

Я взял учебник и направился в коридор. На пороге я обернулся и сказал:

— От твоих проигрывателей кошки воют. Наш Тихон в прошлую субботу чуть в окно не выпрыгнул…

Брат рванулся за мной, но я успел заскочить в ванную и запереться изнутри.

— И в кого ты такой получился? — прокричал брат через дверь.

Ну уж ему-то я подавно не стал отвечать.

Брат рванул ручку, не добился успеха и отправился на кухню паять свой очередной проигрыватель.

Не успел я перевести дух, как в дверь постучала мама.

— Ты чего это закрылся? И вообще, что ты тут делаешь? Быстро уходи отсюда, мне надо сменить воду в ведре. Господи, и в кого ты только…

Я не дослушал и выскочил в прихожую. По субботам портфель у меня всегда наготове. Я быстро надел пальто, нахлобучил шапку и нагнулся за ботинками, как вдруг заметил под вешалкой нашего кота Тихона. По обыкновению, он преспокойно дремал, не обращая внимания на переполох в доме.

Меня всегда страшно возмущало такое отношение.

— Ты что это тут делаешь? — строго спросил я. — Не знаешь разве, здесь стоят мои ботинки!

Кот не ответил. Это еще больше меня распалило.

— А ну, марш отсюда! — скомандовал я и вытащил ботинки из-под Тихона.

Тихон не спеша встал и направился по коридору такой ленивой походкой, что внутри у меня все закипело.

— Господи, — сказал я в сердцах, — и в кого ты такой уродился?

Тихон обернулся, серьезно посмотрел на меня зеленоватыми глазами и отчетливо мурлыкнул:

— В тебя!..

И шмыгнул на кухню.