«Максим, Моногатари»

М А К С И М

М О Н О Г А Т А Р И

1

Жил-да-был один Максим. Один раз он, как говорят, сказал даме, которая работала продавщицей в магазине "Водка - Крепкие напитки":

Бодрящий блеск

Зеленой и красивой травы

Соком забвения стал...

Гадом буду

Еще за одной приду!

А продавщица в ответ ничего не сказала, только бутылку "Зверобоя" из ящика достала и одной рукой ему подала.

2

Жил-был Максим. Вот как он однажды сказал даме, работающей продавщицей в магазине "Водка - Крепкие напитки":

Когда бы Клеопатра сама

Моей возлюбленной была,

Навряд ли столько огненного жару

Я получал из рук ее,

Сколь ты небрежным взмахом мне даешь...

А продавщица в ответ бутылку обтерла и перед Максимом на прилавок поставила, но ничего не сказала, может, не поняла или плохо расслышала, не знаю.

3

Жил-был кавалер по имени Максим. Случилось однажды ему так сказать продавщице в винном отделе гастронома:

Потрясающе стремительные,

Бегут дни нашей жизни,

Подобно току в электропроводах.

Не ты ли, красавица, столб,

Кой тот провод над землей вздымает?

Может, и ответила бы ему что-нибудь та дама, но не случилось этого, потому что другой кавалер, по имени Петр, оказавшийся тут, так поспешил молвить, наверняка на то основание имея:

Это верно ты сказал

Про потрясающе стремительные дни,

Подбные току в проводах,

Которые опору вот в таких столбах имеют.

Без опоры и провод порвется!

Так, славя и воспевая ту даму, оба кавалера, однако, ту даму оставили, не дождавшись от нее ответа, и из магазина быстро пошли домой.

4

Жили три кавалера. Первый кавалер носил имя Максим. Второй кавалер носил имя Федор. Третий кавалер носил имя Петр. Один раз кавалер Петр вскочил из-за стола, за которым все трое сидели, обмотал шарф вокруг шеи и груди, быстро пошел в гастроном, чтобы увидеться, видимо, с дамой, которая работала продавщицей в винном отделе. И, увидев, что гастроном открыт и дама та за прилавком стоит, задышал сильно и так сказал (вот как умели сказать молодые люди в те времена!):

Да, не зря Максим сказал

Про потрясающие дни нашей жизни,

Про столбы и гудящие провода,

Вторящие гулу земли,

И еще выше звенят облака...

Дама ничего не ответила, видно, не почувствовала, что Петр хотел объяснить про счастливую возможность держать жизнь в кулаке.

5

Известный кавалер Федор шел по двору на свидание с дамой, оступился, ступил в нечистоты и про то сложил:

Шел на свиданку,

А попал в говнище.

6

Жили-поживали не так давно Максим и Петр. Случилось так, что оба эти кавалера стояли в очереди у пивного ларька, и один из них, а именно Петр, о жизни непутевой заскорбел, что ли, не знаю, или слишком не понравился ему тот двор, где ларек стоял, а только молвил он так:

Через пролив на утлом челноке

Бесстрашный некто плывет,

Отважный, с пламенем в груди,

И брызги пены на ботфортах.

А тут пивная пена, грязь...

А Максим ему в ответ:

А тут пивная пена, грязь,

Но если сквозь туман научишься смотреть,

Увидишь, как с отвагой на челе

Через пролив свирепый мы плывем

И клочья пены на ботфортах!

Петр, услышав это, затопал ногами и заплакал от восторга, да и мало кто из стоявших в очереди смог удержаться от слез, некоторые даже упали и лежали в грязи, распевая песни, и только дама, продававшая пиво, ничего не сказала - от волнения, что ли. Или, может, плохо расслышала.

7

Вот как однажды сказал один кавалер по имени Максим даме, которая продавала разливное пиво в ларьке:

Как может берег с волною расстаться?

Или гора Фудзи со снегом?

Видела меня вчера

Увидишь сегодня и завтра.

Как может солнце с лучами расстаться?

Услышав это, все, кто был у ларька, заплакали, и так хороши были эти стихи, что других стихов в очереди уже не читали.