«Сборник морских баек»

Сборник морских баек (fb2) - Сборник морских баек (Энциклопедия морской культуры) 1277K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Николай Александрович Каланов

Николай Каланов Сборник морских баек

© Н. Каланов, 2015

© ООО «Горизонт», 2015

* * *

Морские байки

День донора

Столы в кают-компании были устелены не привычными накрахмаленными скатертями, а медицинскими клеенками. Промеж столов сновали медицинские сестры, а в коридоре кают-компании стояла очередь жаждущих «пролить кровушку» за благое дело.

Старшая из медперсонала заглянула в список и охнула:

— Куда ж вас столько? У нас норма 30–50 человек с корабля, а здесь — все 120!

— Сто двадцать четыре, — поправил ее командир большого противолодочного корабля «Адмирал Михайлов» капитан 1 ранга Панкратов. — Причем учтите, что это только с одного корабля. Сейчас остальные подойдут.

Девушка схватилась за голову:

— Да где ж я столько емкостей для крови наберу?

Неделю назад, узнав, что на дивизии планируется проведение Дня донора, Александр Владимирович обратился к экипажу:

— Несмотря на то, — меряя шагами вертолетную площадку, говорил Панкратов, — что нам определен лимит в пятьдесят человек с корабля, я настоятельно советую каждому, кого допустит начмед, сдать кровь.

Отметив про себя, что его слова не затронули душу стоящих в строю подчиненных, командир продолжил:

— Я не собираюсь рассказывать вам, что сданная кровь может спасти кому-нибудь жизнь. Об этом вы знаете не хуже меня… Скажу о другом: смена крови очень пользительна для мужского организма. Обновившаяся кровь, подобно молодому матросу, стремится как можно быстрее ознакомиться с новой обстановкой и точно так же лезет куда ни попадя… В том числе и в пещеристое тело, — и, видя улыбки на лицах впередистоящих, Александр Владимирович понял, что его слова задели за живое. — Но и это еще не все! Нигде и никогда вам не сделают подробных анализов абсолютно бесплатно, а догадываясь, где и как вы проводите свои увольнения, для вас это будет нелишним.

Естественно, что после такой речи не было отбоя от желающих.

В кают-компанию заглянул командир сторожевого корабля «Невесомый» Сергей Береза.

— Это здесь кровопролитие происходит? — и, увидев Панкратова, расплылся в улыбке. — А! Ты уже здесь! А моих сейчас старпом приведет. Мы, как всегда, в первых рядах?

— Естественно! — ответил Саня, и, повернувшись к сестре, спросил — Уже можно?

Девушка в белом халате вздохнула:

— Куда от вас денешься… Раздевайтесь.

Скинув рубашки, товарищи устроились на столе — голова к голове.

— Доктор! — обратился Береза к колдовавшей возле Панкратова медсестре. — А вы можете у него литра три скачать? Там же чистый коньяк!

Сестричка зарделась от «доктора» и кокетливо ответила, что, к сожалению, отбор крови осуществляется только по 400 граммов.

— Жаль! А какой бы коньяк был… Хоть всего три звездочки, — Сергей кивнул на погоны Панкратова, — но зато «Командирский»!!!

— Моя-то кровь хоть на что-то годна, — парировал командир «Михайлова». — А твою, кроме анализов, и применить некуда! Да и те — хреновые…

Так, привычно переругиваясь и подкалывая друг друга, товарищи лежали на столе и наблюдали как медсестры начинают отбор крови у других членов экипажа БПК.

Когда пластиковые мешки наполнились бурой кровью и были выдернуты иглы из вен, командиры почти синхронно соскочили со стола. Но если командир «Невесомого» сразу направился к аккуратно повешенной рубашке, то Панкратова при соприкосновении с палубой мотануло влево и он оказался почти в объятиях симпатичной медсестрички, успевшей подхватить его под руки.

— Вы хорошо себя чувствуете? — участливо спросила девушка.

Саня поднял на нее полные страдания глаза:

— А Вы меня до каюты доведете?

— Нет!!! — сестричка отпрянула от капитана 1 ранга.

— Жаль! — во внешнем облике командира произошли разительные перемены и взгляд приобрел привычную твердость. — Придется самому.

И Александр Владимирович направился к Березе, уже застегнувшему рубашку.

— Недолет? — Сергей указал глазами на ошарашенную медсестру.

— Пристрелочный, — усмехнулся Панкратов, задумавшись.

Через секунду он обращался к старшей медгруппы:

— Когда это все, — он обвел рукой лежащих на столах матросов, — закончится, я прошу весь медперсонал подняться ко мне в каюту — надо решить один организационный вопрос.

С этими словами командир вышел из кают-компании.

Часа через два в тамбуре перед командирской каютой весело щебетали все шесть медсестер. Старшая, гадая, какой это вдруг вопрос потребовал разрешения, постучав, открыла дверь.

— Заходите! — раздался радушный голос хозяина.

Девушки переступили порог и обомлели — стол, за которым обычно сидели командиры боевых частей во время совещаний, был уставлен всевозможными деликатесами от фруктов до икры, а венчали все это великолепие несколько бутылок красного вина.

Командир «Невесомого» сидел тут же — куда ж без него…

— Что?.. Зачем?! — вскинулась было старшая, но Панкратов не дал ей закончить.

— Говорят, что «Каберне» очень способствует восстановлению крови.

— А мы тут причем?

— Ну не можем же мы тут вдвоем злоупотреблять — это уже пьянка получится, — встрял в разговор Сергей. — А в вашем присутствии и при непосредственном участии — уже медицинское мероприятие. «Praesente medico, — так сказать, — nihil nocet»[1], как говорили древние латиняне… — блеснул он скрытым запасом эрудиции.

— Ага! In vino veritas![2] — поддержал товарища хозяин каюты и победно глянул на Березу: «Мы тоже не ботфортом консомэ хлебаем!» — читалось в его глазах.

— Да, но in aqua sanitas,[3] — пыталась возразить старшая группы, хотя было видно, что, никак не ожидавшая от моряков таких познаний в латыни, делает она это по инерции и без энтузиазма, мобилизовав в памяти подготовку к зачету по древне-медицинскому на втором курсе.

— Ну, воды вокруг нас всегда предостаточно, — сходу перевел Панкратов. Подумаешь — «аква» — она кругом аква, да и санита в каждом, пардон, туалете в бутылочке стоит!

— Поэтому, наверное, и такие здоровые, — подытожил Александр. — Не будем терять время на препирательства. Прошу к столу!

Убывая через некоторое время с борта большого противолодочного корабля «Адмирал Михайлов», сестрички клялись в искренней любви ко всем представителям Военно-Морского флота и, в особенности, к командиру лучшего БПК.

Автор: MuRena (Ренат Мустафин)

О воспитании моряков

Случилось так, что во времена холодной войны наше торговое судно, разгрузившееся в одном из западно-германских портов, не выпускали по причине каких-то финансовых нестыковок на уровне министерства. Как назло, капитан успел загрузить на борт приобретенный автомобиль, который запросто могли конфисковать на советской таможне, сроки на его бумаги были всего на месяц. Ругань с начальством порта ни к чему не привела, капитан было совсем опустил руки, но тут старпома осенило. Он извлек откуда-то солдатские гимнастерки, кирзачи, дюжину пилоток…

И вот. Очень раннее утро. Вдруг тишину разрывает марширующий шаг и рев: «Вставай проклятьем заклейменный…». Через весь город марширует колонна «советских солдат» во главе с «офицером» и во весь голос орет гимн мирового пролетариата.

Что при этом испытали немцы, еще помнящие 45 год, можно себе представить. Вызванный для объяснений капитан судна поведал бургомистру, что пока судно стоит в порту и делать им нечего, они будут каждое утро маршировать по городу и петь песни, поскольку военно-патриотическое воспитание моряков никто не отменял. «Мы еще и учения устроим! — сказал капитан и, мрачно добавил: — Совместные!».

В тот же день судно отправили восвояси, и оно вовремя прибыло в порт приписки.

Разместил: Goose

Секретность

Довелось мне как-то раз обеспечивать проводку ПЛ в доке из завода в Комсомольске-на-Амуре на раздоковку м. Тык — м. Южный. Шарахаюсь на своем БГК (большом гидрографическом катере) — занимаюсь гидрографическим обеспечением. В общем, все серьезно… Особенно по связи. Я «начинание», где «окончание», «пустельга» запрашивает где «свадьба», на каком километре (ПЛ тащат по Амуру в доке, при полном сопровождении, охранении, накрыв маскировочной сеткой, женам, соседям и детям нельзя говорить, чем мы заняты эти дни и пр. — далекий 1990 год!). Кругом секретность.

Однако раннее утро, по левому борту проходим славный городок Николаевск-на-Амуре, на берегу толпы людей: мужички, женщины с детьми. Еще бы — событие в городе: по Амуру тащат объект! Многие так и называют — «свадьба идет»! Все глазеют, секретность присутствует. Нам же положено рыскать впереди всей этой свадьбы, чтобы она нигде не застряла и одновременно снимать ветер и прочую суету.

У меня на борту: два военных и 12 гражданских мореманов пенсионного и предпенсионного возраста, которым я во внуки гожусь. Они ко мне подступают с просьбой — давай командир от «свадьбы» оторвемся, зайдем на Пронге — там в лабазе леспромхоза «Прима» без талонов есть. Спорить с ними не стоит — все же опытные мореманы, да к тому же талонное время, грех пройти мимо. Все понимают, секретность надо соблюдать, поэтому сразу договариваемся, что, зачем и с какой целью подходим к леспромхозу никому ни-ни.

Нас, конечно, встречают, начинают расспрашивать, чего это мы тут делаем, а не рыбу ли ловим? Отпираемся, как можем. Подходим к лабазу, а на двери объявление аршинными буквами: «Всем владельцам маломерных судов: такого-то числа в море не выходить! Будет проводка атомной подводной лодки такого-то проекта. Сельсовет».

Автор: Дачник

Кесареву кесарево

Так вот, будучи в г. Севастополе в 70–80 годы, Ю. Ю. рьяно снимал на фотоаппарат какой-то заплыв яхт в бухте недалеко от Графской пристани. Ю. Ю. был завзятым яхтсменом и заядлым фотографом. Однако, продолжение этой бухты являлось военно-морским объектом, ну там база чего-то секретного. Об этом и поведал фотолюбителю подошедший милиционер. И настойчиво попросил его засветить пленочку, или… «пройдемте гражданин… «. Обидно на фик. Тут Ю. Ю. с досады замечает, что на противоположной стороне бухты швартуется какой-то туристический итальянский пароход, и весь борт этого плавсредства улеплен буржуйским турьем, которое тоже снимают на все что под руку попадает эти яхты и бухту и город и все вообще. Им, мол, можно, а мне-то почему нельзя, кстати, Италия член НАТО. Страж порядка почесал репу и выдал:

— Ну, им мы запретить не можем.

Отрегулировал…

На любом судне существует антагонизм между «машиной» («маслопупы») и «мостиком» (судоводы, по-простому — «рогали»). Маслопупы на 100 % уверены, что рогалям просто нечего делать, и те со скуки делают все, чтобы угробить машину. А судоводы наоборот — уверены, что машина до конца не нагружается, а это снижает показатели добычи рыбы.

Доходило до серьезных стычек. Сам был свидетелем как «дед» (главный механик) — дюжий дядька, притиснувши до переборки здоровенным своим брюхом испуганного 4-го механика (вчерашнего курсанта мореходки) орал ему в ухо:

— Какого хера ты слушаешь штурмана? Он — рогаль!

4-й ему в ответ:

— Михалыч, это мне старпом сказал!

— И старпом тоже рогаль!

(Старпом стоял рядом, делая вид, что ничего не слышит, хотя дед ревел так, что закладывало уши). Такие вот были отношения. Поэтому среди «машины» было высшим шиком «обуть» рогаля. Как-то и мне удалось подобное…

На одном судне мне довелось встретить довольно необычного капитана. Почему необычного? Потому, что капитаны, как правило, в машину не заходили. А этот заходил.

Однажды, когда я стоял на вахте, заходит капитан, да с такой радостью на лице, словно родственника встретил. Я оглянулся: может не ко мне? Нет, ко мне! Прямиком ко мне шел капитан, уже протягивая руку, чтобы поздороваться. Поручкались сердечно, и он с такою же премилою усмешкой на лице стал ходить туда-сюда по ЦПУ. Ходил, ходил, а потом подходит ко мне и говорит:

— А гребная установка недостаточно нагружена! — и показывает на амперметр нагрузки гребных двигателей, стрелка которого на две риски не достигла 2500 А.

Я опешил. Что делать? Скорость судна была близка к оптимальной. Дед же всегда долбал меня, чтобы не перегружал двигатели — берег технику. Был бы обычный рогаль, отправил бы его до деда, а может, и еще куда… А как от такого «знатока» отвязаться?..

Дотумкал я, что про амперметры ему кто-то разболтал, но в каком объеме? Времени на размышления не было — кэп стоял рядом и жаждал увеличения нагрузки. И я ее «увеличил» — отверткою начал крутить эксцентрик установки стрелки до нуля, на самом амперметре. Крутил до тех пор, пока она не стала ровно на 2500 ампер. Спрашиваю:

— Достаточно?

Капитан:

— Вот такую нагрузку и поддерживайте!

— Есть!

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Цена опрометчивости

Дежурный по кораблю лейтенант Капустин, едва не опоздав в назначенное расписанием время дать команду на спуск флага, влетает в рубку дежурного и, включая по ошибке не ту фишку корабельной трансляции («Каюта СПК» вместо «Верхняя палуба»), командует, таким образом, в каюту старпома:

— Встать к борту!

Через некоторое время из каюты опешивший старпом грубо отвечает:

— Стою у переборки. Что дальше?

— Флаг и гюйс спустить! — автоматически произносит лейтенант, совершая тем самым еще одну роковую ошибку.

Старпом, выдержав паузу, зычно командует:

— Лейтенант, дежурство сдать. Повязку тоже! Месяц — без берега!..

Анекдот о том, как старпома лейтенант к переборке поставил, неделю не сходил с уст местных остряков. Ну а потом жизнь взяла свое: появились новые опусы, новые «решительные лейтенанты» — и про этого лейтенанта забыли. Но осталась и долго еще будет жить эта почти достоверная история.

-14+page-1+nums-105.html

Автор: Александр Козлов

Отдать сходню

Произошло это в одной из воинских частей Балтийского флота СССР. Перед отходом одной подводной лодки на боевое дежурство командир лодки и его приятель, проверяющий из штаба эскадры, изрядно подвыпили. И в таком состоянии прибыли к отшвартовке лодки.

Провожать лодку в автономку пришли командир эскадры (комэск), начштаба и другое начальство. Командир лодки и приятель стоят на мостике. Звучит команда «Отдать швартовы!» Командир лодки командует: «Сходню на борт!». Матросы, которым все до фени, тянут сходню на борт лодки.

Трезвый комэск понимает, что на лодке сходня в море, на боевом дежурстве, абсолютно не нужна. Поэтому от него звучит команда: «Сходню на пирс!». Матросы начинают тянуть сходню на берег.

Командир лодки спьяну заупрямился:

— Я сказал — «сходню на борт»!

Матросы послушно тянут трап на борт.

Комэск, возмущенно:

— «Сходню на пирс!»

Матросы исполняют.

— «Сходню на борт».

Тянут.

— «Сходню на пирс».

Тянут. Тут очнулся от дремоты приятель командира лодки и, видя весь этот раздор, принимает дипломатичное решение и громко (всем слышно) говорит командиру:

— Да отдай ты ему эту сходню! На хрен она тебе сдалась?

-06-26/16_baiki.html

Автор: Андрей Рискин

* * *

На неоднократно краснознаменном Балтийском флоте по инструкции было положено швартоваться так: дается команда «самый малый назад» и корабль медленно причаливает. Так швартоваться для уважающего себя капитана считалось западло. Боевой капитан швартовался так: давалась команда «полный назад», затем, слегка недоплывая до причала, «полный вперед», чтобы погасить скорость, и «стоп машина». Корабль останавливался, весь в пене и под восхищенные взгляды болельщиков. При этом на корме обязательно стоял мичман, который отсчитывал расстояние до берега и выкрикивал его капитану.

Однажды один сторожевик начал тормозить слишком поздно. Монолог мичмана:

— Семьдесят метров… сорок метров… двадцать метров… десять метров… П*здец! Море кончилось!!!

-06-26/16_baiki.html

Автор: Андрей Рискин

Пионерский пароход

Дело было в проливе Балабак. Опаздывали на судне «ПИОНЕР НИКОЛАЕВ» на МРТО в Сингапур. От Новой Зеландии выходили. Мастер выбрал самый оптимальный вариант: море Сулу — пролив Балабак. Тогда славились филиппинские пираты. И вот по тем местам решили проскочить.

Ночь. Справа Филиппины, слева Индонезия. Прем полным. Противопиратские группы по всему пароходу вооруженные разными железками. Мы с Витей Балиным (ст. трал) стояли за кормовым порталом в кармане, вооруженные пожарным топором и пожарной пипкой под давлением. Все огни на палубе были погашены, иллюминаторы задраены. Короче, глухая тропическая ночь.

И вдруг сбавляем ход и начинаем отворачивать. Решили с Витей шкуры свои подороже продать, топор и пипку удобней перехватили. Молодым советским морякам решительности не занимать. Ждем, когда полезут. Не полез никто. Витя вспомнил про телефон, запросил мостик. Думал, может там все под автоматами уже лежат и едет наш пионерский пароход в рабство. Мастер лично орал матом про рыбака, который перебирал сетку в этом самом проливе. На клотике у рыбака горел огонек. Как его заметили и успели отвернуть никто толком не объяснил. Глаз на мосту хватало. Переехали бы и не заметили. Рисковые ребята. Азия-с. После этого рейса Вите дали орден Дружбы народов. Так совпало. Но веселились долго.

Автор: klim611

Корабельный питомец

На минном тральщике, где дед служил в войну, держать самого распространенного корабельного питомца — кота, было невозможно. Из-за сильных магнитных полей кот ходил по палубе, постоянно отрясая лапы, потом начинал болеть. Держали собак, а однажды матрос привез из отпуска кавказского медвежонка.

Медведь хорошо прижился и, как водится, развлекал команду. Например, он умел бороться, но проигрывать не любил, начинал кусаться. Поборов матроса, триумфально восседал на побежденном и довольно урчал.

Мишка очень любил компот и наравне со всеми стоял в очереди к бочковому. Следил за порядком — тех, кто пытался пролезть без очереди, сердито отталкивал. Пил компот из бутылки с обвязанным тряпкой горлышком. Единственная проблема была с медведем — он сильно мешал команде при боевых тревогах. Когда, услышав сигнал, все бежали наверх, мишка устремлялся вниз и с ним невозможно было разойтись на узком трапе. Протиснувшись сквозь ругающуюся толпу, он бросался на чью-нибудь койку и прятался под одеялом.

И все же с любимцем пришлось расстаться. Подрастая, он принялся хулиганить по-настоящему. Прогуливавшихся по набережной женщин неожиданно кто-то обнимал сзади. Реакция несчастной, которая оборачивалась посмотреть, с чьей стороны ей оказаны подобные «знаки внимания», очевидна. Поступило распоряжение — списать зверя с корабля. И его отвезли в зоопарк.

/t-33475.html>

Разместил: la5-er

Морская кошка

А вот представьте себе такую картину: родилась у нас на корабле кошка. Сходила одну автономку с нашим первым экипажем, потом с нами, по приходу сидим мы день на третий на пирсе, сами греемся.

Вдруг морякам приходит в голову показать кошечке «мир». Нашли ее по-быстренькому в третьем отсеке, а она как почувствовала что ей что-то не то готовят, упираться стала, так матросик ее в РБешку свою завернул, по трапу поднялся и вытряхнул ее по середине пирса.

У бедной кошки шерсть дыбом, глаза из орбит вылезли, на первую минуту потеряла «дар речи» своей кошачьей. Потом истошно заорала традиционное «Мяу!» и так стремительно бросилась обратно в ограждение рубки, что не все поняли сначала, в свой пароход она шмыгнула или соседний.

Все нормально через пару дней видели ее на обычном месте. Интересно, какое у нее сложилось мнение об окружающем мире?

Автор: Morze

Не девичья романтика

Боевой корабль, стоящий на приколе, становится местом бурной деятельности зама командира по воспитательной работе. А зама хлебом не корми — дай устроить какую-нибудь экскурсию. К нам на корабль, например, часто ходили скауты. Практически каждую субботу они приходили в гости, и вечно с ними возникали проблемы.

Вот однажды на двух катерах приехали три десятка девушек 14–16 лет, посмотреть на корабли вероятного противника (дело происходило в Севастополе).

Девушка в 14 лет это квинтэссенция романтичности. Море. Корабли. Тельняшки. Храбрость. Два капитана.

Спрашивается — кто их просил приезжать на час раньше назначенного времени?

Пока девочки, незамеченные вахтенными, выпрыгивали на причальную стенку, на всех кораблях нашей дивизии проходил телесный осмотр. В теплое время года он, как всем известно, проводится на юте и с причала все очень даже видно. Тем более что именно этот телесный осмотр был приурочен к появлению на Черноморском флоте сифилиса.

Какая-то причальная бабочка опылила шестерых моряков с Графской пристани, и они в результате намотали себе на пестики. А все потому, что недостаточно ведется замами воспитательная работа среди личного состава.

Да… Вот, значит, девочки высыпали на пирс и внимательно смотрят на наш корабль, а там стоит 250 бравых моряков в трусах и тапочках. И в этот момент звучит команда дежурного по кораблю: «К медицинскому осмотру на предмет трипера трусы спу-стить!». И все 250 человек в две секунды остаются в одних тапочках. Очень красиво получилось. То есть я хотел сказать — некрасиво.

Мне аж страшно представить, какое впечатление произвел этот военно-морской стриптиз на неокрепшие детские умы. Говорят, что на корабль их потом еле загнали.

Разместил: Goose

ВАС после АВАС

Военно-морское училище. Надвигается экзамен по мореходной астрономии. Эта астрономия в то время сопровождалась долгими, нудными и кропотливыми расчетами по специальным таблицам, которые называются «Высоты и азимуты светил», издания 1958 года, и, как все в ВМФ, аббревиатурятся по принципу: первые буквы названия — год издания, т. е. «ВАС-58».

К экзамену, естественно, никто не готов. Дежурного по классу направляют на кафедру кораблевождения, надо каждому по этой книжке до завтра — предполагается, что ночью (!) все (!!) станут готовиться. И он идет. В лаборантской сидит этакая козочка и стучит на машинке. Этот просовывает голову в дверь:

— Г-ы-ы… А можно «ВАС» на ночь взять, потренироваться?

Несколько секунд они смотрят друг на друга, причем дежурный продолжает улыбаться и не понимает, чем так напугал бедную девушку.

Наконец, до нее доходит скрытый смысл фразы:

— А-а-а… (осторожно так) «ВАС-58»?

— Не-а! (ему же на всех…) Нас двадцать четыре!»

* * *

Вышли в море так, что берегов не видно, для стрельб личного состава из АКМ. Вертолетная площадка, построение РТД. Инструктаж по безопасности стрельб проводит командир РТД Малышев:

— Дивизион, кто ответит, куда надо попасть?

— В небо!

— Неправильно.

— В цель!

— Неправильно.

— В мишень!

— Неправильно.

Комдив, поднимая палец верх:

— Главное — попасть не в товарища, не в себя, не в корабль, а нужно попасть в море. Инструктаж закончен, приступить к стрельбам!

-umashev.flybb.ru/archive/o_t/t_3/start_30/index.html

Разместил: yra

Подводная драма

Атомная подлодка из серии знаменитых «Акул» бороздит океан уже месяц. Автономка. Лодка лишь в положенные часы на мгновения подвсплывает на сеансы связи.

Однажды связисты, почесывая «тыковку», приносят командиру загадочную циркулярную радиограмму с базы: «Срочно доложить, сколько находится на руках у членов экипажа денежных купюр достоинством в 50 и 100 рублей». Командир машет рукой: «Да ну вас с такими подколами, не смешно!».

Но после следующего сеанса связисты снова бумажку несут. Текст примерно такого содержания: «В стране объявлен обмен денежных знаков! Кто не успеет поменять купюры на дензнаки нового образца в течение трех дней, может считать их туалетной бумагой». То есть настоящий текст-то был посерьезней, но подлодочное начальство именно так его и донесло до обитателей отсеков.

Что тут началось! Ну, «женатики» — те только вздохнули скорбно: зарплата, полученная за три месяца вперед, все равно отдана «вторым половинам». А оставленные при себе заначки… Что ж поделаешь, такова се-ля-вуха.

А вот холостые подводники, в основном лейтенанты и молодые мичмана, которые всю трехмесячную зарплату с собой в море взяли, не вздохнули, а завыли в голос. Пропали денежки, пропали!

Впрочем, вой длился не очень долго: молодые холостяки смирились. Служба еще только начинается, все деньги впереди. Лейтенанты в лодочной подводной курилке гордо поджигали сигареты от пламени 100-рублевок (хоть раз в жизни попробовать!), двери кают как-то сами собой обклеились купюрами (а куда они еще годятся!). Весело!

Лишь старый мичман-турбинист, полжизни собиравший на «Москвич», ходил чернее тучи. Все свои накопления он традиционно хранил не в сберкассе, а в личном отсечном сейфе с диким количеством накладных и врезных, внешних и внутренних замков. Наконец и он махнул рукой, достал толстую пачку сотенных и… разрубил аварийным топором на мелкие кусочки, подложив под место «денежной казни» красную аварийную доску. После чего сгреб бумажки (по сути, обломки своего «Москвича»), сунул в пластиковый мешочек и уложил обратно в сейф, успокоенный.

И тут командиру снова радио приносят: «Почему не доложили, сколько на борту 50– и 100-рублевых купюр? По возвращении корабля в базу заказанное вами количество денежной массы будет обменяно!»

И тут лейтенанты заплакали, а старый мичман из турбинного отсека надел на себя изолирующий противогаз и завещал подчиненным матросикам-турбинистам в таком виде себя и похоронить. Причем на памятнике изобразить не его портрет, а автомобиль «Москвич»… В общем, командир заказал денег по максимуму, на всякий случай.

Вернулась лодка из морей. Потянулись «автономщики» в финчасть с остатками заначек и сбережений. Не пошел только мичман, «казнивший» свою автомобильную мечту… Лишь через месяц командир письменным приказом обязал его в финчасть сходить со своим «денежным мешком». И буквально через полгода мичман купил-таки себе «Москвич»! Вот такой хэппи-энд. Секрет прост: командующий флотилией приказал всем без исключения береговым «финслужащим» восстановить мичманские деньги по любому! И целую неделю все финансисты базы складывали мозаику…

Прослушивание

То были дни тотального, настоянного на истерии, противостояния двух флотов: «Великого Белого» (US Navy) и «Великого Ржавого» (ВМФ СССР).

Обычный ход вещей поменялся — склонные к нагнетанию военного психоза военные уступили место политикам. Подгоняемый Рейганом министр ВМС США Леман, которого за его безрассудность послал на фиг папа американского ядерного флота адмирал Риковер, отправлял ракетные ударные группы (КРА УРО «Лонг Бич», ЛК «Нью Джерси» и «Миссури»), только что оснащенные «Томагавками», в Японское море под Владивосток и к Петропавловску-Камчатскому, где они выполняли реальные стрельбы крылатыми ракетами в сторону Японии и Алеутских островов.

Цинизм ситуации заключался в том, что, повернув пеленг стрельбы на 180 градусов, Вы получали в качестве целей «Томагавков» любимый Джерибосток (точнее — ресторан «Челюскин» в центре Владивостока) и братский Петропавловск (еще точнее — Сопку Любви). Обидно? Хрен там, досадно!

Но за «ржавыми» в те годы не ржавело: дали оповещение об учебных пусках баллистических ракет, объявили закрытыми два квадрата — в 200 милях севернее и южнее острова Оаху (Гавайские острова) и плюнули ракетой с разделяемой БГ. Получилось очень точно и эффектно — Леман поутих, а вскоре и вовсе был отправлен в отставку на радость Риковеру. Так и вижу, как старый щуплый адмирал потирал руки!

Но на другом берегу сидел еще один старичок-морячок, который это западло не простил, и злю флотскую затаил. Звали старичка Сергей Георгиевич Горшков. Замечу, мощный был дед, авторитетный. Но годы давили, «братва» требовала подтвердить авторитет, иначе — «черная метка». И дед отважился на невыполнимое — «взять» американскую ПЛАРБ (атомную ракетную лодку) «Огайо» на выходе из базы, чем показать американам большой фак и щит, «братву» протащить через канифас-блок и харей их, харей по палубе.

И вот, получив боевое распоряжение, наш корабль выдвинулся в Аляскинский залив и далее к проливу Хуан де Фука (большому водоразделу между США и Канадой).

Пролив длиной 70 миль, окруженный цепью гор вулканического происхождения, заканчивается группой заливов, один из которых с американской стороны, носящий название Адмиралти Инлет, приютил ВМБ Бангор — базу ПЛАРБ. Отсюда «бумеры» стартуют в Тихий на боевое патрулирование, предварительно погрузившись в проливе и пройдя его в подводном положении. Если лодку, излучаемые шумы которой близки к естественному фону океана, не взять на выходе — дальше ее ищи-свищи.

Поставленная нам задача была трудноразрешимой — сродни иллюзионизму, аферизму и престидижитации. Как услышать «бумера»? Гидроакустика бесполезна, его связь на УКВ с базой и портовыми службами скрыта горами Олимпия и дальностью в 70 миль. Осталось одно — встать в створе Хуан де Фука и слушать все переговоры по международному каналу связи на «Рейде», установленном на ходовом, а там — 99 различных каналов и десятки одновременных сеансов связи коммерческих судов, портовых служб, диспетчеров Ванкувера, Сиэттла, Виктории и рыбаков!

Начали «чесать» по все каналам, пытаясь разобраться в этой мешанине и молясь флотскому богу не дать съехать умом. И бог помог! На одном из каналов вдруг прорвалось:

— Микыта, так то я тэбе бачу на плэжер крафте (прим. прогулочном катере)? Фишингуешь трохи?

— Так то я, бразер. Салмона (прим. лосося) фишингую с киндерами.

— Файно! Салмона бачишь?

— Та, не що. Стэнд бай на связи, а то мой собако шо-то развылся.

Испуганный голос Микыты через пять минут:

— Микыта коллинг Павло. Павло, що было — не поверишь! Воить мой собако и воить, на вотер бачит. Та, разумляю, факинг кобелина. Тут, бачу на вотер: биг фиш под нами проплываеть. Та ну, якой фиш — субмарина с мой апартмент билдинг! Якой не бачил во все бефор. Мериканьска то, разумляю!

Вот он! Момент истины!

Нам осталось дать команду «Фас!» (кому — догадайтесь сами) и, с теплотой думая о братьях-хохлах, отправиться восвояси… А вы говорите, великий и могучий…

/t-33475.html

Разместил: FilippOk

Благодарность

Было это на ТР «Ураган» в 1975-м. После загрузки рыбой на промысле, идем в республику Заир, чтобы часть рыбы сдать в портах Бома и Матади, расположенных на реке Конго. Ближе к вечеру становимся на рейде Бомы, как раз посредине реки — правый берег — Заир, левый — Ангола (видны хижины и плантации, колония Португалии). Не прошло и получаса, с ангольского берега подплывает лодка с местными неграми. Парень и девушка, на девушке только юбочка надета. Собирается небольшая толпа мужиков, поглазеть на полуголую…

— Что надо?

— Чоп-чоп, — на рот показывают и по груди рукой круговые движения — мыло.

Приносят рыбу из трюма — почти целую коробку ставриды и еще одну рыбину-капитан килограмм на 7–8, кто-то мыло, спускаем в лодку. Советские люди всегда солидарны с угнетенными трудящимися.

К борту подходит наша прачка, женщина средних лет:

— Ой, чево ты голая? Как не стыдно!!! Позор! А вы, мужики, чего пялитесь?

Уходит и приносит бюстгальтер размером раз в 5 больше, чем надо негритянке — бросает в лодку. Мужики ржут. А та и не понимает, для чего ей такая вещь, на голову примеряет. Прачка ей объясняет, как может, но бестолку… Поблагодарив за подарки, аборигены отплывают к своему берегу.

Стемнело… На ангольском берегу зажгли костер. Застучал барабан там-там, Праздник с танцами вокруг костра продолжался до 3 часов ночи (бум! бум! бум! бум!) На «Урагане» от такой благодарности спалось плохо.

Автор: Anatoly

Судовой врач

Вахта у трапа вечером. Стою. С берега приходят аборигены, приносят разный товар: часы штампованные, фигурки из красного дерева, бананы, ананасы. Ченч. Набежал наш советский народ, рассматривает, торгуется.

А торгаши неглупые, хотят взамен советские часы, одежду из хлопка, цветной металл. Договорились: рыбу поменяли на фрукты, ведь в те годы в провинции советской бананов и ананасов не то что не пробовали, но и видели только в кино или на картинках. Ну очень захотелось. Такие вкусные были, свежайшие ведь.

После выгрузки рыбы в Боме и Матади пошли опять догружать трюмы до полного. Вот там, в холодных трюмах, я подхватил простуду: температура, кашель и т. п. Пришел к доктору (молодой, только закончил вуз). Тот дал какие-то таблетки, пару дней надо полежать в каюте. На другой день стало лучше, только все тело покрылось какой-то красной сыпью. Иду к доку, раздеваюсь. Док смотрит на меня:

— Что это?

— Не знаю.

— Поноса нет?

— Нет.

Стал изучать толстые медкниги:

— Ты фрукты в Африке ел?

— Ел.

— Наверное, заразу какую-нибудь подцепил. Похоже на чуму.

— Что же делать?

— Да ничего, тебя в госпиталь ближайший, команду — на карантин, а пароход сожгут, пойду доложу кэпу.

Приходит:

— Кэп сказал — тревогу пока не поднимать, подождем пару дней, оставайся в санчасти, — и закрыл меня на ключ.

Еду приносил сам и близко не подходил. Ну а через полтора дня сыпь исчезла — это просто была реакция организма на таблетки, теперь я знаю, какие не надо глотать. Особенно был рад, что пароход не сожгли.

Автор: Anatoly

Здравствуйте, я ваша тетя!

Тетка моей мамы была в свое время довольно известным в славном городе Одессе врачом. В 41 году, когда враги подходили к городу, большинство жителей подалось в эвакуацию, справедливо полагая, что при фашистах им не поздоровится. Уходили молча. Обстановка сильно напоминала классические кадры бегства врангелевцев из Крыма в 1920 году — давка на причалах, битком забитые пароходы, паника и т. д.

Тетке же, как известному человеку, по большому блату устроили не только посадку на корабль, но и должность судового врача с некоторой даже зарплатой.

Осень 41-го… Волнуется синее море… Только вышли ли бухты — у тети начинается страшная морская болезнь. Она (тетя, кстати, внешне очень похожа на Фаину Раневскую) уползает куда-то на корму, забивается за бухты каких-то канатов и свесив голову за борт все двое суток до Батуми пугает своим рыком рыб, дельфинов и немецкие подводные лодки.

Значительная часть пассажиров занята тем же. Всем плохо. Прибавьте к этому кучу детей всех возрастов, стариков, просто больных. Короче, всем был нужен доктор, и крики «врача! врача!» не умолкали все это время. Команда сбилась с ног, капитан пообещал пристрелить как дезертира этого чертова врача как только он попадется ему на глаза…

По прибытии в Батуми тетка еще какое-то время приходила в себя. Все пассажиры уже сошли на берег, когда она, наконец, очухалась, поправила прическу, припудрилась и пошла искать капитана.

Теперь представьте следующую сцену глазами этого морского волка. По пустой палубе к нему направляется солидная дама, кого-то до боли напоминающая.

— Извините, кто здесь капитан?

— Я, а что вам надо?

— Где я могу получить свою зарплату?

— Какую зарплату? А вы, собственно, кто?

Дама, возмущенно:

— Как это «кто»? Я — ваш судовой врач!

То, что произошло затем, тетя не очень любила вспоминать.

Мальдивская «Ромашка»

Было это в 1974 году. Мы ловили тунца у Мальдивов. Вдруг на связь выходит один из моих капитанов. Так, мол, и так. К борту подошел военный катер с вооруженными неграми на борту. Требует остановиться и сдаться.

Я говорю ему — следуй своим курсом. Может, перепутали с кем. Флаг проверь. Может, не видят, что советское судно? А он мне через несколько минут докладывает — обстрелян из пулемета. Я сразу командую — бросай ярус, укрой людей внутри и полным ходом к нам! А про себя думаю — где защиту искать? До родных берегов несколько тысяч миль… Выхожу по радио на Владик. Докладываю. Мне говорят — поняли. Принимаем меры! Я только хмыкнул. Какие меры?

И вдруг часа через два на мою частоту выходит кто-то. Представляется: «Я — «Ромашка». Дайте координаты, где вы находитесь и точку, где был обстрелян ваш корабль».

Я дал координаты, а потом размышляю — что это за «Ромашка» такая? В нашем районе ни одного советского судна не было.

С обстрелом дипломаты быстро разобрались — оказалось, это так одна из местных «Бурундий» вводила свою двухсотмильную зону. Без всякого предупреждения, с помощью пулеметов. Говорили, что катер этот не вернулся. Мол, на волне его перевернуло. Все утонули. А уже дома я спросил у своих — что это за «Ромашка» меня разыскала? А мне отвечают: ты сильно не распространяйся. Это к тебе наша атомная подводная лодка на выручку подошла.

Вот я и думаю, что когда за рыбаком стоит вся мощь его страны, тогда и рыба ловится куда лучше. Странный вывод… Неожиданный…

Автор: ОМУ РП

* * *

Рассказывают, что как-то уже довольно давно Александра Пахмутова была на Северном флоте, и уж очень ей захотелось посмотреть, как подводная лодка возвращается с морей в базу. Ну, делать нечего, привезли ее (Пахмутову) в Полярный, как раз туда должна была одна дизелюха с боевой службы вернуться.

Стоит Пахмутова на пирсе вместе со всеми начальниками и швартовыми командами и ждет. Вот наконец-то появляется лодка. А командир там терпеть не мог когда жены офицеров приходили встречать мужей, отвлекает это, момент уж очень важный — швартовка, сами понимаете. Увидел он среди черных шинелей и бушлатов женское пальтишко, принял Пахмутову за чью-нибудь с экипажа жену и как заорет в матюгальник на весь Кольский залив: «Уберите бабу с пирса! А то швартоваться не буду!»

Вот так и появилась замечательная песня: «Когда усталая подлодка из глубины идет домой…»

-ovra.com/flotskie-bayki/komandir-pod-nami-lodka

Автор: Курицын В. И.

Примета

Была еще такая традиция или примета, как угодно… Если рыба не ловилась и на приборе (гидролокаторе или эхолоте) было пусто, то срочно по всему пароходу искалась картинка голой бабы и клеилась на прибор. Самое интересное, что срабатывало (проверено лично и не раз!). Я думаю, что примета была верной еще и по той причине, что штурман больше времени проводил у прибора и, как следствие, вероятность прозевать РЗ (рыбные записи) снижалась.

Автор: Анд

Как космонавты рыбу искали

Рассказал эту историю один капитан, непосредственный участник тех событий. Работали они тогда в ЮВТО. Были не в большой группе, а то ли два, то ли три супера.

Приходит как-то крипта с берега, дескать, с космоса космонавты рыбу разглядели. Надо, мол, срочно выдвигаться в этот район. Ну что делать? — Бежать до туда — суток двое, а на месте вроде и рыбалка наладилась. Посовещались с коллегами.

Ладно, космонавты ребята хорошие, не будем их обижать, стараются же. Давай сообщим, что бегали, рыбу нашли, большое спасибо. Пусть порадуются. Так, по моему, эта история и вошла в историю космонавтики.

Автор: Анд

Бункеровка

Было это году в восемьдесят четвертом или восемьдесят пятом. Я — на РТМС 7510 «Мустъярв». Первый рейс радистом после училища. Район Намибии.

Стоим мы как-то на бункеровке у какого-то тээра. Погода хорошая. На мостике капитан, третий помощник, по-моему, рулевой ну и еще вроде кто-то был. И я тут же кручусь. Интересно. В море любое событие привлекает внимание. Взял я, значит, бинокль и рассматриваю корму ТР. А бункеровка, надо сказать, — момент ответственный, на мостике тишина такая напряженная, капитан время от времени команды подает, ну в общем серьезное дело. А тут я с биноклем. И вижу в нем, как на корме ТР, на каком-то шезлонге, повернувшись к нам боком лежит роскошная блондинка, вся в теле, ну прямо ух!

Ну и я невольно в этой напряженной тишине восклицаю:

— Вот это баба!!!

И все, кто был на мостике в этот момент, на каком-то едином выдохе:

— Где-е???

И тут раздается вопль:

— Во-о-н! Вон с мостика! — это, конечно, первым, как и положено, «очнулся» капитан.

Так я с позором был изгнан с мостика. Да, бункеровка — дело серьезное. Штурмана потом долго еще надо мной потешались, но я не обижаюсь. Всех вспоминаю с теплотой.

Автор: Анд

О крысах

Нет, я думаю, таких моряков, которые хорошо относились бы к крысам. Уж слишком много неприятностей, а порой и бед доставляют нашему брату эти мерзкие грызуны. И любой, кто ходил на старых БМРТ, подтвердит, что крысы были на каждом, где больше, где меньше, но были обязательно.

И вот году в 87 довелось быть в рейсе на БМРТ «Астра» в ЮВА. Такого количества крыс я не встречал больше ни на одном пароходе. Напротив моей каюты на переборке висела какая-то электромеханическая коробочка, к ней с подволока спускался жгут кабелей, ну и вспомните — жгут одной толщины, а дыра в подволоке в два раза больше.)) Вот через эту-то дыру на эту самую коробочку по ночам любил спускаться здоровенный крысак и сидеть на ней, размышляя о чем-то своем крысином.

Как-то около полуночи звонят с моста и просят подняться. Выхожу из каюты — крысак юркает в дыру в подволоке и только хвост с палец толщиной свисает.

Идет доктор.

— Док, секи, какая хрень — показываю ему на висящий хвост.

— Подожди, я ща, — шепчет доктор, убегает и тут же возвращается с медицинским зажимом. Зажим защелкивается на хвосте крысака, доктор тянет, крысак орет и расклинивается — вытащить его никак не удается. В это время по коридору идет с вахты 4-й механик.

— Андрюха, — орет доктор, — мы крысака поймали только не можем вытащить.

— One moment, please, — отвечает 4-й и исчезает за дверью своей каюты.

Через секунду он появляется с огромным тесаком в руках и одним взмахом обрубает красе хвост — дикий крысиный визг, кровь, топот за подволоком и унылый голос дока:

— Ну и че ты сделал?

— Как чего? На пароходе все крысы да крысы. Пусть хоть один хомячок будет!

Из-за этих треклятых крыс я однажды жене просмотр «Лебединого озера» в Мариинке испортил. Никто не обращал внимания, как стучат пуанты у балерин, когда они группой пробегают по сцене? Ну точь-в-точь, как крысы, когда бегут по подволоку. Ну я с дуру и сказал ей это во время спектакля…

Автор: mik01

* * *

История эта произошла в советские времена на одном из кораблей ВМФ.

Не знаю, как сейчас, а раньше большие проблемы на кораблях были связаны с крысами. Мало того, что эти твари воровали пищу, они прогрызали в металле дыры, а это уже напрямую подрывало обороноспособность нашей армии. Поэтому крысам была объявлена настоящая война. Изловить грызуна приравнивалось к подвигу, и поймавший безоговорочно награждался дополнительными несколькими днями к отпуску. Поймать крысу было действительно делом нелегким.

Одному молодому матросу случайно удалось изловить грызуна. Тушку зверька доставили на совет старейшин (матросов, заканчивающих службу), где и было решено самому главному деду предъявитъ труп крысы капитану и заработать несколько дней к отпуску. Увидев труп крысы, капитан был горд за наш флот и наградил молодца дополнительными тремя днями. После этого капитан приказал выкинуть крысу за борт.

Но старослужащие решили несколько иначе. Они завернули крысу в пакет и положили его в морозильник. Через неделю совет старейшин избрал очередного героя, достали из морозильника крысу, причесали ее и понесли ее на показ к капитану. Капитан порадовался ловкости матроса и дал ему дополнительных три дня.

История эта повторялась еще раз 10, до тех пор пока вид крысы не стал настолько грустным, что капитан, что-то заподозрил и поставил на крысе метку.

После очередной «удачной охоты» капитан разоблачил матросов и лично выкинул крысу за борт. Однако документы на предоставление дополнительных дней к отпуску уже ушли в штаб, и награда нашла героев.

-umashev.flybb.ru/archive/o_t/t_3/start_0/index.html

Разместил: admiral-umashev

Было дело…

Служил я как-то на одном славном БПК.

Чудным летним днем мы с напарником ремонтировали телефонный кабель на полуюте. Оговорюсь сразу: напарник — человек чрезвычайно впечатлительный. Сейчас он уже заслуженный пенсионер. В общем увлечены мы ремонтом этого кабеля, прозваниваем, изолируем… И тут я боковым зрением замечаю движение. Поворачиваю голову и вижу толстую крысу, которая, сделав свои дела на берегу, не спеша возвращается по концам на родной корабль. Нас она совершенно игнорирует, выражая, видимо, этим свое презрение. Мой напарник, поглощенный процессом ремонта, стоял спиной к приближающемуся чудовищу, которое почти достигло борта и находится в полуметре от нас.

Говорю напарнику, чтоб обернулся. Он, не выпуская кабеля из рук, поворачивается назад, на пару секунд замирает. Затем начинает какой-то дикий танец аборигенов острова Кука, дрыгая ногами в сторону крысы.

Монстр, ухмыльнувшись (ну чесс слово!), разворачивается на 180 и так же, не торопясь движется обратно.

Напарник, успокоившись, снова берется за инструмент. И в этот момент я вижу стремительную атаку. Крыса на приличной скорости влетает на борт, за секунду преодолевает расстояние от клюза до нас… Дальше все, как в замедленной съемке. Я вижу, как крысак прыгает на ботинок напарника и… исчезает в штанине. Напарник поднимает на меня глаза. В глазах мольба… Далее он издает то ли мычание, то ли вой. Резко согнувшись пополам, он перехватывает грызуна на уровне колена. Его крик: «Держи, держи!!!» слышали на всех рядом стоящих кораблях.

Борьбу он проигрывает… Крыса достигает цели… Я, пытаясь ему помочь, прижимаю животное к его причинному месту. Матросы, невольные свидетели, были в ужасе от происходящего. Со стороны мы смотрелись, мягко говоря, странно. Один с выпученными глазами бьется в танце, другой в это время хватает его за ширинку.

В общем зажали мы его. Напарник трясущимися руками расстегнул штаны, я резко рванул их вниз… Зверюга падает на палубу и, получив пинка, улетает за борт…

У меня начинается истерический смех. Напарник причитает: «Как же так?! Грязными лапами по яйцам!»

Киносеанс

Общался как-то с человеком, он службу проходил в составе средиземноморской эскадры ЧФ где-то в конце 70-х — начале 80-х. Он и рассказал, что как-то встретились с американским фрегатом, что-то вроде дружеского общения. Бывало и такое во времена холодной войны.

Наших моряков пустили на борт американца и давай знакомить, в основном с бытом. А там… нашим и не снилось: спутниковое ТВ, видики и прочие блага цивилизации. Американцы похвастались.

Потом с ответным визитом поднимаются на наш борт. Посмотрели, а ни видиков, ни вообще телевизора не обнаружили. Только кинопроектор. Ну, америкоцы, как положено, свысока задают вопрос:

— Так как вы развлекаетесь в свободное время?

Наши, спокойно так:

— Кальмарим.

— А это как?

Наши — щас покажем. Ловят кальмара, помещают его в ванночку эмалированную (типа такой, где детей купают) и по темному заносят в умывальник. А потом включают полный свет. Дело в том, что кальмары имеют способности к мимикрии. И вот, когда зажигается свет, то животина пытается спрятаться и подобрать нужный цвет — и тут начинается такая цветомузыка!

Ну, дети цивилизации, глядя на такую картинку, оставили челюсти на полу. И сказали, что это зрелище поинтереснее, чем порнуха с видика.

-top.org/page2/?q=%EC%EE%F0%FF%EA

Сеанс для взрослых

Историю рассказывал мне Башир Гарифыч… или Тимков… У Башира была футболка, на которой через трафарет был намалеван силуэт Евразии с Африкой, подлодка, надпись «За дальний поход» и какой-то год — не помню какой.

Однажды (это было в 80-е годы) стояли они на банке у какой-то демократической африканской страны. Борт о борт с нашим крейсером стояли американцы. Как дело к ночи идет, американцы натягивают на баке полотно и кажут порнографический фильм. Каждый день!

«Помпа» (помполит) наш просто обосрался, бегает, батонами трясет. А на другой день придумал «тактику»: как только у американцев сеанс начинается, он политзанятия объявляет. Всю команду, кто не на вахте, загоняют и начинают мозги промывать. Можно представить, в каком «восторге» от того были наши хлопцы.

Так стояли больше недели, а потом пришел приказ сниматься с якоря. Не тут-то было. Американский корабль за ночь развернулся и фарватер перегородил. Что делать? И по радио, и в звонок звонили, и флажками семафорили, и в матюгальник кричали — хрен вам! Как стоял, так и стоит… Тогда командир выдумал такой крендель — по трансляции пустили песню «Вставай, страна огромная». Как в войну! Американ покумекал да и отошел.

Автор: Борис «Бонсай», Омск

* * *

История давняя, отец пришел с моря (он был морским офицером и плавал на атомоходах) и рассказывал ее моей мамочке, я был маленьким мальчиком, ничего в этой истории не понимал, но запомнил.

1966 год или около этого, наши атомные лодки только что совершили кругосветное плавание без всплытия и показали всему миру кузькину мать. Но этого показалось мало, решили всплыть на Северном полюсе, там летом бывают полыньи. Для этого к нам на базу приехало «Военкино», чтобы снимать исторический момент.

Загрузили их в лодку и пошли на Северный полюс. Нашли полынью, всплыли, выгрузили киношников и аппаратуру и начали снимать фильм «Покорение Арктики Советским подводным флотом». По фильму должно было быть показано всплытие лодки во льдах, высадка на льдину, флаг поставить нужно, потом обратно на лодку и погружение. Естественно, снимать приходится в обратном порядке, сначала флаг, потом погрузка на лодку, погружение, а уж в конце всплытие. Все идет нормально, флаг водрузили, экипаж на лодку вернулся, вода забурлила и лодка погрузилась. Киношники все это прекрасно засняли. Но тут пока провозились с рулями, лодку снесло, командир дал немного хода, и полынью потеряли. Атомоход — сооружение здоровенное (больше, чем пятиэтажка), неповоротливое, в перископ не очень-то под водой посмотришь. В общем, искали полынью часов пять.

Нашли, всплыли. Когда лодка всплыла, киношники побросали свою аппаратуру и поплыли к ней вплавь, лодок у них не было. И сколько их потом не пытались уговорить снять всплытие, которое они, конечно, не сняли, так и не смогли согнать их с лодки на льдину.

И правда страшно, без еды, без палаток, без спецодежды, только с кинокамерой на Северном полюсе.

* * *

Ситуация из чехословацкого еще фильма начала 90-х «Черные бароны» — в общем-то, немного печальная комедия, приколов масса, один из них для меня был совершенно убойный. Действие происходит в конце 40-х — начале 50-х, сразу после захвата коммунистами власти в Чехословакии, в чем-то вроде нашего стройбата в рабоче-крестьянской чехословацкой армии, только созданном специально для трудового перевоспитания гнилой буржуазной интелегенции.

В часть приезжает комиссия во главе с генералом. Солдаты (вчерашние графья, бароны, священники, художники, музыканты) в марксизме-ленинизме, оказывается, ни в зуб ногой.

Устраивают политзачет офицерам — та же картина: они несут совершеннейшую чушь, все, включая политрука батальона. Генерал задает политруку последний спасительный вопрос: как назывался тот корабль, который выстрелом своего орудия возвестил начало Великой октябрьской социалистической революции в России?

Капитан, как уже несколько раз до того, как произнести очередную порцию чуши, заявляет:

— Да-да, я знаю, я, конечно же, знаю, — пытаясь тем временем придумать ответ.

Кто-то из сопровождения генерала, не выдержав, из-за генеральской спины активно шевелит губами, подсказывая:

— А-В-Р-О-Р-А…

Политрук опять повторяет:

— Да-да, я знаю, я, конечно же, знаю… Это был броненосец «Потемкин»!

Генерал на экране бледнеет, я перед телевизором хватаюсь за живот.

А капитан продолжает:

— И в честь этого великого события наши советские товарищи теперь везде строят потемкинские деревни!

Генерал зеленеет и ломает пальцами карандаш, я сваливаюсь с кресла…

В экстремальных условиях

Готовимся к очередному, можно сказать, обыденному выходу в море. Произведен успешный ввод в действие ГЭУ (главная энергетическая установка, для тех, кому и это ничего ни говорит, попросту реактор), съезд личного состав запрещен. Но вот чудо! Старпом созывает «бычков» и объявляет, что так как ему необходимо поехать в поселок, он заказал машину, которая через час приедет на пирс, и он (вот оно чудо, говорящее о великом человеческом сострадании этого человека, который занимает церберскую должность на корабле) разрешает съезд по одному достойному человеку из каждого подразделения.

Ну таких часто бывает, у кого острый приступ спермотоксикоза, кто просто зубную щетку не взял. Ну и мы в рубке связи определились с кандидатурой, но в обмен на всеобщую лояльность к кандидатуре попросили записать его на видео очень интересный фильм, который долго пиарили по всем средствам массовой информации. Название я сейчас не помню, но фильм действительно был интересный и захватывающий.

Наш товарищ боевой для начала отнекивался, типа я там еду всякие долги семейные отдавать, а я буду сидеть перед ТВ и фильм вам ловить и писать, на что мы ему сказали вот тебе четырех часовая кассета, как начнется фильм поставь на запись и отдавай долги по всей программе, но только чтобы утром с пивом (каждому!) и записанной кассетой в 6 утра был на борту. Иначе обыденный расстрел на корне пирса. Ключевой момент в этом рассказе — кассета была записана со всеми рекламными паузами и даже с вечерними новостями в перерыве.

Наступило утро. Все возвратились, как положено, даже записанная кассета лежала на столе в рубке связи. Первый день прошел, как всегда в таких ситуациях, дифферентовка, занятие районов и прочее, прочее, прочее…

Наступил третий день, когда в распорядке дня появилась лазейка для просмотра заветного фильма. Все желающие связисты собрались в рубке связи, где имелось все для просмотра, достали по баночке пива и начали наслаждаться.

По прошествии некоторого времени в рубку врывается старпом по своим делам, увидел фильм и забыл за чем пришел, ему сразу уступили почетное единственное кресло, в руку вставили резервную баночку пива. Все, как в пословице про «то, что нельзя предотвратить, нужно возглавить».

До конца фильма остаются минуты, старпома нашли в рубке связи и вызвали по неотложным делам. Человек уходил довольным: и фильм посмотрел, и удовольствие от хмельного напитка получил, можно дальше бороздить просторы мирового океана.

Но через пару часов в рубку поступает команда, КБЧ-4 в каюту старпома, «бычок» собирается и уходит, потом уже идет повествование с его слов. Заходит в каюту и ему прямо с порога начинается выговор про то, что не вовремя планы написали и прочее, и прочее, а в конце так и говорит:

— Так вот что, оборзевшие связисты, я тоже хочу смотреть фильм у себя в каюте. Ты все понял?

На что идет ответ:

— Так точно! — Разворачивается, идет обратно, берет видик с фильмом и несет к старпому. Возвращается, чуть не падая от смеха вместе с драгоценным видиком. Оказывается при просмотре старпом решил, что мы смотрели настоящее телевидение: и рекламные паузы, и вечерние новости его в этом убедили, и он был по своему обижен, что связисты смотрят ТВ в рубке, а он нет. А для этого нужно вызвать КБЧ-4 и отыметь его по полной программе, а потом в качестве сатисфакции предложить провести ТВ в его каюту. А для тех, кто не понимает, — просмотр ТВ в подводном положении технически невозможен.

Автор: Morze

Морские подначки

…Или «подъ*бки» — смысл одинаковый. Без них было б морское житье дюже пресным. Вот мореманы и развлекаются.

Помню, как в свой час — 15-летним салагой — попал на настоящий пароход «Полюс». С первых дней я и мои коллеги (такие же сопляки) ходили на клотик (верхушка мачты) чай пить, разгоняли брезентом туман, затачивали напильником запасный якорь, ходили за паром да энергией для машины, а до поварихи — за менструацией. Забивали кувалдой кнехты (тумбы для швартовки). Мне довелось продувать макароны для блюда «макароны по-флотски» — без продутых макаронов ну ни как!

Но иногда такие приколы выливались в неприятные истории. Однажды боцман сдуру заставил практиканта отрезать лапу запасного якоря. И не ожидал от того такой сметливости и прыти — думал, будет ножовкою колупаться. А тот за бутылку нанял газореза (дело было в ремонте на СРЗ), который лапу отхватил в один момент. Бедный боцман чуть не повесился. Якорь-то чугунный, регистровый — каждый год проверка, и никаких швов.

Беда, если народ замечал, что ты сильно реагируешь на подначку. После того житья не станет. Подначивали и меня, когда в первый рейс я пошел электриком.

Стоишь на ГРЩ (главный распределительный щит) — ни хрена не знаешь, а тут начинает звонить! И ничего не высвечивается! Бегаешь по щитовой как жареный таракан, пока электромеханик не придет и не скажет, что это просто вызов по телефону, и не покажет, где этот чертов звонок и как его выдернуть. Потом ты замечаешь «мотылей» (мотористов), которые покатываются со смеху, выявляется — их работа. Я это запомнил.

Как-то начал отказывать 6-й дизель-генератор, за который отвечал мотыль — инициатор моего розыгрыша. 3-й механик, который курировал дизель-генераторы, наказал ему каждый час прослушивать их работу. И когда мотыль со «слухачкой» собрался идти в отделение вспомогательных дизелей, я уже был там. А когда тот «слухачку» настроил, я стал равномерно стукать пассатижами по станине (с другой стороны дизеля). Смотрю — только спина мелькнула в проходе — пошел звать механика. А тот только заснул…

Прилетает механик, долго они там торчали. Потом выходят из ВДГ. Вид у мотыля нерадостный, а механик ему что-то говорит с крайне недовольной миной, махая при этом перед носом кулаком. Через час процедура повторилась. А на третий раз механик, притиснувши мотыля, уже кричал ему в ухо многочисленные пожелания его родителям, родственникам и знакомым. И обещал маслопупу большие неприятности, если он ему еще раз позвонит. Мне осталось только удовлетворенно ухмыльнуться…

Приходилось и самому делать «козы», чтоб отучить того или иного кадра брать в руки то, что ему не потребно. Был у меня такой допытливый механик. Очень любознательный. Только принесешь какой-нибудь узел или приладу, он уже тут как тут. И сразу целая куча вопросов: «А что оно? А куда оно?» Добро если б только спрашивал, а то в руки хватает. А там бывает какая-нибудь пружинка — скок — и ищи ее. Вот и искали всей электрогруппой…

Доконал он меня своей пытливостью. Пришлось отучать. «Мегером» (мегаомметром) изрядно зарядил конденсатор и подложил его в кучу деталей, а сам отошел. Подскакивает механик, хвать, а его как долбанет! Бросил, отошел. Потом долгонько не подходил. Начал снова, я ему опять конденсатор. К середине рейса интерес к моим деталям у него пропал.

Развлекался с маслопупами и мой электрик. Однажды наблюдаю такую сцену (меня не видели). Электрик копается в щите сигнализации главного двигателя, а мотыль стоит рядом, наблюдает, но не подходит. Электрику это надоело, он и говорит:

— Эй, Иван, ты с ключом стоишь, а тут такой же размер — подтяни гайку!

Тот подтягивает. Электрик:

— Ну как, не е*нуло?

— Нет…

Электрик (задумчиво):

— Так… Значит, напруги нема…

Мотыль остолбенел, а потом смылся. И надолго.

Еще одна сцена. На палубе стоит ухман — тот, что управляет работой лебедчика (по-граждански — «стопаль»). Работа не очень трудная — махать руками: вира, майна, вправо, влево. Ну еще и цепляет груз, потому у него и надеты рукавицы. Проходит рядом старшая буфетчица, первая красотка корабля — одета, как картинка. И чувствует, зараза, как на нее дивится толпа голодных мужиков.

— Галя, можно тебя на минуточку, — обращается к ней ухман.

Та подходит:

— Чего тебе?

— Галя, у меня руки грязные. Достань из кармана штанов спички.

Та полезла ему в карман. А штаны-то у него были флотские (с клапаном), и кармана там никогда и не было. И спичек тоже… А Галя в «кармане» что-то ухватила, да и замерла… Ухман:

— Ну что, взяла?

Только тогда она вышла из ступора. И послала ухмана далеко-далеко… Такой «музыки» я и от боцманов не слышал.

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Инженер по белизне

Вспомнил еще одну подначку. Замастырили ее мотыли.

Однажды «инженер по белизне» (так называлась ее должность), а по-простому — прачка, залетела в машину с криком:

— Почему в прачечную не подают пар?!

Те, не долго думая, показывают на ЦПУ (центральный пульт управления) и говорят:

— Пар мы уже подали, но нам некогда. Там надо два больших колеса покрутить, и будет тебе пар!

Баба была здоровенная и дурная. Влетает она на ЦПУ, хватается за первое попавшееся «большое колесо» и начинает его неистово крутить. К слову, судно было электроходом и те колеса были для набора схемы, по которой работает гребная установка. И слава богу, что схемою было предусмотрена блокировка управления теми колесами, а то шутка могла бы выйти совсем невеселой. Ибо как раз шли проливом, и потому для безопасности прохода на ЦПУ был полный аншлаг: главный механик, старший электромеханик и это окромя вахты. Сначала была немая сцена. А потом в 4 глотки заревели все в унисон! Баба как стояла у того колеса, так и замерла. Много чего нового она почуяла в этот миг!

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

* * *

Рейс этот запомнился тем, что было там у нас аж два Сан Саныча — старпом и второй помощник, а третий штурман вообще юморист был. Было это на Флемиш-Капе на каком-то из БМРТ (вроде, «аэродроме»). Так вот история про них.

Решил третий помощник старпома разыграть. А Сан Саныч, старпом, хороший мужик был, да вот только уж больно всем доверял.

Как-то прибежал третий ко мне в радиорубку, весь такой взъерошенный, а изнутри так и прет коварная идея. Дай, говорит, шлюпочную (радиостанцию). Ну бери, говорю. Он хвать и убежал. Слышу смех в коридоре. Выглядываю, а они со вторым помощником (вторым Сан Санычем) где-то в каюте ржут и слышно, как по радио с кем-то переговариваются.

Оказывается, затеяли они со старпомом типа шпионской радиоигры. Вызывают его (имею ввиду наше судно) от имени какого-то научно-исследовательского судна, ну и как обычно у штурманов — давай «дружить»: «Куда и откуда идете? Чем занимаетесь?» В общем, как всегда при встрече пароходов, знакомиться, значит. А старпом не поймет ничего. «А что это я вас по локатору не вижу?» (у нас тогда еще старые РЛС «Дон» стояли), а этот юморист ему и представляется, что дескать он научно-исследовательское судно, стоят у них новые локаторы и на них они далеко видят. В общем и обычные штурманские вопросы-рассказы — что да как в районе делается.

И так каждую вахту. А старпом уж и возгордился, и всем с важным видом рассказывает, что дескать у него в друзьях коллега с такого «крутого» судна, каждую вахту его вызывают и истории пересказывает, которые наши артисты насочиняли. Мы же буквально в лежку несколько дней катались от смеха от этих концертов. Самое-то интересное, что, по-моему, Сан Саныч так в неведении и остался.

Эти же юмористы, когда надоело, все как положено, тепло со старпомом попрощались по радио, пожелали друг другу удачи и «пошли исследовать мировой океан дальше», и так до конца рейса вроде не раскололись.

Автор: Анд

* * *

В каюте над шахматной доской склонились два моряка. Между тем на вахту заступил третий помощник, отставной военмор, для такой должности человек старый, однако неунывающий и находчивый. В динамике заскрипело — значит, что-то объявит по судовой трансляции.

— Ну-ну. Что на этот раз он отчудит?

В динамике раздался голос 3-го помощника:

— Проходим Гринвичский нулевой меридиан. Желающие могут наблюдать с левого борта голубые столбики.

— Дает, однако. Да кто же в наше время такому поверит?

Не прошло и секунды — в коридоре раздался топот бегущих ног.

Чувство юмора или меры

Капитан после полдника поднимается на мостик. Вахту стоит старпом.

— А где 4-й помощник, почему его нет на вахте?

— В каюте, отправил печатать бумаги.

— Да, бумаг надо готовить уйму, — согласился капитан.

На второй день повторяется то же. На третий день у капитана появились сомнения и подозрения. Капитан повторил прежний вопрос более настойчиво, требовательней. Старпом на расспросы отвечал нехотя, уклончиво и, воспользовавшись каким-то поводом, скрылся в штурманской рубке, изобразил, что занялся делами. Тут капитан заметил, что рулевой ухмыляется, почти хохочет, но только одними глазами.

— В чем дело, ты знаешь? — тихо спросил капитан.

— Он снял его с вахты, выгнал и вообще не общается последние дни.

— Как так? Что за чушь?

— Старпом, вы знаете, из военморов, постоянно рассказывает, какой порядок у них был на военном флоте. Четвертому это надоело, и он сказал однажды, что когда он проходил стажировку на корабле, то там высоту Солнца измеряли кулаками. Потому как перепутали секстан с лотом и утопили его.

— Да он что — шуток не понимает?

— Это не все. Второй раз он сказал, что вояки выпили спирт из компаса и заблудись, оторвавшись от берега. Подошли к рыбакам и попросили показать пальцем направление на мыс Таран.

— Только и всего? Шутка есть шутка.

— Перегнул четвертый. Когда старпом начал жаловаться на судьбу, что попал под сокращение и не стал командиром корабля, то четвертый ему и говорит: «А вы в госпитале лежали? Прежде, чем назначить на должность командира корабля, кладут в госпиталь и вырезают мозги за ненадобностью». Такого старпом не выдержал и выгнал четвертого с мостика.

— Действительно, перегнул сверх меры, придется вмешаться, разобраться.

Шутник

Служил я в свое время на пароходе в славном городе Владивостоке.

Сидишь ночью на вахте, делать нечего, ну и решил немного повеселиться. Беру внутренний телефон и звоню в кубрик (это в 2 часа ночи), дневальный снимает трубку и:

— Трр… прр… дневальный по кубрику моряк такой-то!

Я ему культурно:

— Моряк, пошел на хрен!

Потом вторая попытка, третья… и т. д. Где-то через 15 минут все это перерастает в игру кто кого быстрее пошлет и повесит трубку (дневальному тоже скучно).

После того, как я понял, что клиент созрел, набираю номер капитанской каюты, сонный кэп берет трубу, я ему, не представляясь:

— Тащ капитан, позвоните, пожалста, в такой-то кубрик, там что-то странное творится, — и вешаю трубку.

Заинтригованный кэп звонит, его посылают, звонит второй раз, его посылают повторно, сон у него пропадает и он звонит третий раз, после чего у него возникает здоровое желание заняться сексом с данным дневальным. Короче «спокойная» ночь до утра была гарантирована всему экипажу.

;10.html

Матросские простыни

Когда-то я служил на крейсере «Аврора». Вследствие того, что матросы — существа любознательные и смешливые, они любят развлечения. И у нас некоторые балтийцы просто-напросто от скуки были не в силах вахты стоять. И они ходили по кубрикам…

Матрос спит, лежа на одной простыне и укрываясь другой, тихо, как мяско в пельмене. И, конечно, он не слышит, как злыдни, которым делать нечего, методично пришивают края нижней простыни к верхней и наоборот по всему периметру. А злыдни именно это и делали.

Потом беднягу резко будили, имитируя боевую тревогу, а иногда и срочное погружение революционного крейсера в пучину Невы. Однажды ребята перестарались и зашили пятерых бойцов, рассчитывая разбудить всех разом и зело повеселиться.

Но на их беду у кэпа болели клыки, и он решил поделиться болью с подчиненными, нацепил всяческие регалии и спустился сверху в матросские палубы, чтобы всех там отъетить. Ребята-швецы уже спрятали нитки да иголки, уже приготовились, как их стал свистать наверх дневальный. Тут же по кораблю грянул рев — сигнал тревоги, большой сбор. И каково же было удивление офицеров и мичманов, когда из кубрика повалили белые мешки, зверски ругающиеся матом.

Я дракон

…Появляется у меня Ярик (Ярослав) со своим другом местного значения — Любой (Любомиром). Заезд был по поводу прощания, по пути на Дальний Восток. Приехал я в Преображение. Ярик встречает меня в порту один.

— Где ж Любчик? — спрашиваю.

Выясняется: друг мой пошутил над бедным Любой и бегает от него под страхом смерти вот уже две недели. В те времена был такой порядок: прежде выхода в море надо отработать на берегу какое-то время. Как правило, на подготовке парохода к рейсу. И оба наши западных хохла получили направления на подготовку одного парохода. Заскучавший хитрый Ярик посмотрел на код в Любиной бумажке и говорит:

— Тебя ж боцманом поставили! Это, наверное, из-за твоего образования. Ты ведь техникум окончил (чем Люба страшно гордился).

Назавтра Ярик договорился с вахтенным матросом за бутылку о поддержании идеи. Утро. Стоит матрос. Подходят хохлы, показывают бумажки. Он называется старпомом и говорит Ярику:

— Ты иди таскай, — а Любе: — Любомир Дионизович, будьте любезны, встаньте у контроллеров и командуйте погрузкой.

На следующий день команда занимает штатные места. Светящийся Люба командует погрузкой, стало быть. Подходит к нему настоящий старпом и, представившись, интересуется, кто Люба таков? На что Люба вальяжно отвечает (с неподражаемым акцентом):

— Я дракон (боцман) уже жареный! В уши мне дуть не надо. Чиф (старпом) стоит вон, на баке. Так что иди таскай, салага!

Состроилась, как есть, немая сцена…

Минуло девять лет, но по сию пору Ярик ходит непрощенным.

Якорная шутка

Друг моего знакомого еще в советские времена ходил на научно-исследовательском судне «Дмитрий Менделеев». Однажды у них произошла следующая история.

Боцман, который служил на этом судне уже очень давно, имел собственную коронную подколку над молодыми матросами. При переходе экватора он подходил к тому, кто находился в плавании первый раз, и с серьезной физиономией говорил следующее:

— Наш корабль скоро будет переходить экватор. Так как при переходе экватора меняется состав воды, то нам необходим облегченный якорь. Поэтому одну лапу надо удалить.

С этими словами он давал в руки молодому пилку по металлу и подводил его к якорю. Молодой начинал мастурбировать с лапой (попробуйте представить себе якорь океанского судна и сколько времени надо, чтобы его перепилить), а остальная команда укатывалась со смеху. Молодой матрос быстро понимал, что его «обули» и покатывался вместе со всеми.

Но однажды боцман нарвался… После того, как на эту удочку попался очередной молодой матрос, команда, свободная от вахты, сидела в кают-компании и прикалывалась над чуваком. Спустя примерно двадцать минут приходит матрос и докладывает:

— Ваше приказание выполнено — лапы нет.

В кают-компании наступила мертвая тишина.

— Что? Ножовкой?

— Ну, с пилкой я до утра бы провозился. Я сходил в трюм за автогеном. И автогеном ее…

Боцман пулей выскочил на палубу — и точно, якорь сиротливо лежал с одной лапой. Боцман получил хороший пистон от капитана и больше так не шутил.

* * *

Один боцман на китобойце весь рейс отпускал бороду. И под конец рейса была у него борода длинная и роскошная. Вся команда завидовала. Но вот одним прекрасным утром, за пару дней до возвращения в родную Одессу, команда была шокирована появлением безбородого боцмана.

Оказалось, один шутник, меняя его на вахте, спросил, куда тот бороду кладет ночью — под одеяло или наружу?

Бедняга целую ночь мучился. То под одеяло засунет, то вытащит. Никак не сообразит, как удобнее. Потом, отчаявшись, взял бритву…

-neizvesten-3/anecandhohm/page-3-anecandhohm.html

Перекрыл кислород

80-е годы. Весна. Школа водолазов. Полигон. Изучаем электросварку, делаем практическую работу. Я работаю в УВС-50 или «трехболтовке», погруженный в собственные мысли о том, зачем мне все это надо. Если со сваркой я работать вряд ли буду, что специализация у меня как у водолазного специалиста совершенно другая и т. д. Из всей группы я самый малоопытный. Ребята уже имели достаточное количество часов. Видимо, поэтому надо мной юморят. Юморят своеобразно.

По связи слышу команду: «Подъем». Выполняю, но когда мои полкорпуса показались над поверхностью, мне сказали что необходимо увидеть мое изделие и уж крайне необходимо заценить качество шва над которым я «колдовал»… Вновь погружаюсь под подозрительное хихиканье, беру изделие и тут понимаю причину их смеха.

Эти граждане дали мне больше воздуха видимо расчитывая что меня выбросит на поверхность и я буду похож на большую, лупоглазую, глушенную рыбу. Но учился я прилежно, да и с реакцией все в порядке. Нажимаю на клапан и стравливаю излишки воздуха, попутно высказав все, что я думаю о них и об их ближайших родственниках. Требую убрать давление воздуха. Воздух перекрыли. Совсем. Травить я тоже прекратил.

Подвсплыл, начал подъем по трапу все еще слыша смешки. Во мне тогда было еще килограммов 100, плюс нехилый вес «трехболтовки»… И вот этой массой я бережно наступил на ногу зачинщику-автору этой шутки, который поддерживал меня, идущего с трапа. Таких слов в русском языке я еще не слышал…

Автор: medwedco

Ловля на самодур

На 809 командир был большим поклонником ночной рыбалки на самодуры, и как только становились в дрейф, с наступлением ночи вываливалась огромная лампа с абажуром. Все поклонники безделья шли посмотреть на то, как Евгений Константинович рыбу таскает, то есть селедку ивася. За ночь вылавливали примерно 40-литровую кастрюлю.

Пошли мы на Ямато, выкинули, как всегда, лампу, и кто-то сказал, что можно пробовать кальмара ловить, достали где-то жерешок и давай дергать. Я этих монстров вообще видел в замороженном виде в брикетах на центральном рынке города Днепропетровска до службы, как и, думаю, многие из нас.

В общем стоим на левом шкафуте, дергаем самодуры, смотрим, как рыбы всякие в воде плавают — загляденье. Вдруг поклевочка, тяну, вытягиваю какой-то, извините, презерватив с усами, которые к тому же вращаются в разные стороны. Я от любопытства открываю рот, что это за зверюга такой, и подношу эту подлую скотину к своему лицу, в этот момент кальмар, поняв что скоро ему придет капут, плюет мне в лицо чернилами, от испуга. Таких зверюг я и в кино не видывал, бросил все и побежал к умывальнику мордочку помыть. За спиной, естественно, хохот, с комментариями. Но я не угомонился помыл лицо и пошел дальше пытать счастье.

Стал перед РБУ и дергаю леску в надежде вытянуть такое… А ничего не клюет. Стою дергаю и мечтаю, и вдруг поклевка, да еще какая! У меня чуть леску с удочкой не вырывает из рук. Глаза на выкате — такое впечатление, что там сидит не меньше кита, тяну с таким усилием вверх, естественно, что вокруг меня толпа сразу собралась любопытствующих и я комментирую события ненормативной лексикой. Зато как приятно на сердце — вдруг леска вообще встала, у меня сердце вообще вот-вот лопнет от напряжения, тут главное не порвать леску.

Толпа молчит и тоже рты разинули, и вдруг, после очередной попытки поднять рыбу, у меня вылетает ботинок из иллюминатора кубрика который был подо мной… Проделки подлого химика. В кубрики потом хоть не заходи, зато какая веселуха!

Автор В.В.В.

Мастерство не пропьешь!

В жизни я не встречал пьяниц, которые были бы одновременно тупыми «валенками» и никудышными работниками, про каких говорят: «У него руки из жопы растут». Не знаю, может, такова славянская ментальность, но у пьяниц на Руси, как правило, либо руки золотые, либо головы. Вот с таким человеком мне и довелось встретиться, когда я был еще зеленым новичком в своей профессии. Звали его Сан Саныч, а фамилия была — Шаговик.

В тот рейс я пошел 4-м электромехаником. Не знал судна, людей, оборудования. Как малое дитя. Одним словом, превосходная мишень для розыгрышей коллег, да «раздолбонов» от начальства (и того же Сан Саныча, как старшего электромеханика). Но за весь рейс нагоняев от него я и не почуял. Более того, несколько раз он сам надевал робу, чтобы мне помочь (явление в нашем флоте до сих пор немыслимое). Но рассказ не о том. Вернемся к «мастерству».

Были у Сан Саныча периоды, когда он довольно мощно «садился на стакан». В такие дни он запирался в каюте (не знаю, может, сия привычка осталась у него с торгового флоту, где стукачество было 100 %), отключал телефон, выдирал фишку громкоговорящей связи и затыкал трубу акустической связи с машиной. И начинал «процесс», который продолжался 2–3 недели. Люди, которые его хорошо знали, говорили, что он напивается до полной отключки. Поэтому в такие дни его и не беспокоили.

Но однажды случилось ЧП — судно обесточилось. Полностью! Светилось только аварийное освещение, которое питалось от резервного генератора. А основные генераторы запустить не удавалось. Всей электрогруппой мы толклись в машине: перебирали схемы, проверяли реле, мерили напругу, ток возбуждения… Ни черта! И так на протяжении суток. К слову, были мы в то время, неподалеку от Шпицбергена, а на дворе был январь… Начали дубареть и нешуточно…

В ЦПУ набилось до беса начальства, которое как всегда выдавало «ценные указания». Не знаю, может, в конце концов, мы и нашли бы причину, но думаю, что большинство наших специалистов запаниковало.

И в эту минуту дед сказал:

— Поднимайте Сан Саныча!

Я остолбенел, да и не один я:

— Он же нетранспортабельный!

А дед стоял на своем:

— Несите его в ЦПУ! — видно, что-то знал…

Приносят Сан Саныча — труп. Начали приводить его в чувство — без толку. На шлепки по фейсу не реагирует. Дед:

— Идиоты, не так! — подходит к нему вплотную и говорит: — Сан Саныч, ЧП! Мы обесточились! Что делать?

Медленно «труп» открыл очи, но взгляд — никакой, хотя видно, что начинает реагировать:

— Проверяли релейку?[4]

Все, гуртом:

— Проверяли, ни хера!

— Проверьте реле обратной мощности, и несите меня до каюты, козлы! Тут холодно…

И правда, дело было в той релюшке, просто не догадались ее проверить. Вот таким образом мне удалось увидеть пример настоящего мастерства.

Но закончил Сан Саныч плохо. Через год я услышал, что его списали с судна — на отходе не вытерпел, «сел на стакан» преждевременно. Долго я про него больше ничего не слышал.

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Турнепс

Эту историю я узнал, когда попал на т/р «Иван Шишкин».

«Турнепсом»[5] там прозвали 2-го штурмана. А на мои вопросы — почему, рассказали такую историю. Наш герой стал 2-м штурманом в рекордно короткие сроки. И считался самым перспективным судоводом на флоте. Может, благодаря этому и случилась эта история. А если еще добавить, что человеком он был прямолинейным, просто как телеграфный столб, и с юмором у него было худо…

Судно шло на промысел в Центральной Восточной Атлантике. А перед промыслом планировался заход на Канары, в порт Санта-Крус. И за две недели до того, суда-ловцы по рации заказывали перечень продуктов, которые нужно было закупить через фирму «СовИспан». Как было заведено, напоследок заявлялся «турнепс», под которым имелось ввиду спиртное (чаще всего тамошнее бренди «Фундадор»)

Штурман собрал все заявки и отправил в «СовИспан», не забыл вписать он и турнепс. Суммы, которую он прописал в заявке на него, хватало где-то на 1,5 тонны. В «СовИспане» схватились за голову — эта культура на Канарах не росла. Но престиж фирмы пошатнуть они не могли! Поэтому корнеплод был доставлен самолетом, да чуть ли не из Канады.

Когда пришли в Санта-Крус, почти весь экипаж, кроме вахты и нашего штурманца сразу же рванул в город, поэтому приемка продуктов прошла при минимальном количестве народу.

Кино началось уже на промысле, когда капитаны судов-ловцов с кейсиками (под «турнепс») явились на транспорт. И после приемки продуктов, прозвучало тривиальное:

— А где «турнепс»?

На что новоявленный Турнепс отвечал:

— В первом трюме, вам 200 кг, вилы — справа.

Реакция была — не передать словами.

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Посылка из Сибири

В мае 1977 года на корабль прибыло молодое пополнение, и нам, гидрачам, один достался. Парнишка был из Сибири.

Как-то пришла ему посылка, а там клюква. Попробовали, ерунда! Что с ней делать — не знаем. Как чемодан без ручки — и выбросить жалко, и носить не удобно.

До этого бражку на корабле никогда не ставили, а тут решили поставить вино. Помню, родители всегда делали из вишни.

Нашли 10-литровую бутыль, засыпали ягоду, сахар, дрожжи и поставили ко мне в гидроотсек, там хоть и была электропечь, но все равно прохладно. Ходим, смотрим каждый день — нет, не играет, только мутная и розовая. Прошла неделя, мы стояли дежурными по флоту на рейде напротив Париса, был какой-то праздник — то ли 9 мая, то ли день ВМФ, в общем, было тепло.

Мы честной компанией уселись отмечать праздник у меня в отсеке. Попробовали — бурда, но делать нечего, пить-то надо. Выпили мы добрую половину, смотрим друг на друга — ни в голове, ни в жопе, только дрожжами отрыгивается. В это время слышим: шлюпочной команде — в шлюпку за борт. А мы и есть шлюпочная команда в сборе.

Выходим на палубу, а там уже штурман с портфелем стоит — видать, офицеры тоже отмечали. Пошли мы к берегу в сторону Владивостока. Подошли к берегу, пока штурман ходил за «продолжением», мы развалились на песочке, подставили свои голые животы солнышку, а денек был жарковатый. Видать, солнце и доделало свое винопроизводство. Штурман приходит, а мы даже «кыш» сказать не можем. Давай он нас запихивать руками и ногами в шлюпку. Кое-как расселись и погребли вразнобой с песнями и плясками в сторону корабля. Когда подошли к кораблю и попытались подняться по трапу, никто не может. Кэп как давай на штурмана орать:

— Где это они у тебя так наклюкались?!

— Командир! Клянусь — не знаю. Уходил, они трезвые были. И на берегу посторонних никого не было…

В общем, подняли нас вместе со шлюпкой и разогнали спать по кубрикам. На следующий день кэп вызвал всех на ковер, а когда узнал всю историю — посмеялся, даже наказывать не стал.

С командиром, капитаном 3 ранга Козловым С. Н., нам очень повезло.

-ovra.com/flotskie-bayki/posylka-iz-sibiri

Автор: Безземельный С.

О знание радиотехники

Эту историю рассказала мне ее непосредственная участница.

Для начала придется кое-что разъяснить, так как многие не знают специфику жизни на пассажирских судах. Есть там одна должность — радиотехник. Должность, надо сказать, не пыльная. Сам работал. Так вот, в одну из немногих его обязанностей входит побудка пассажиров и экипажа. Происходит это следующим образом. В каждой каюте есть динамик с переключателем программ, по которым радиотехник крутит новости, музыку и т. д. В 11 вечера вся трансляция выключается, а в 7 утра по первому каналу (кто хочет проснуться, именно его и ставят) радиотехник бодрым голосом несет примерно такую чушь: «Доброе утро, уважаемые пассажиры! Сегодня воскресенье, 24 октября. От порта Одесса пройдено столько-то миль, до порта Ялта осталось столько-то. Ориентировочное прибытие во столько-то. Температура воздуха такая-то. Температуры воды такая-то. Желаем вам приятного дня в Ялте!» Кстати, очень близко к оригиналу, так как изображать бодрый голос по утрам мне доставляло просто физические страдания, поэтому и запомнил на всю жизнь. Потом включалась музыка или новости. А работало это все так… Наши девицы-красавицы из Бюро информации звонили на мостик, штурманцы давали им полный расклад, они все это записывали в специальную сводку и бежали к радиотехнику. Кстати, побудка самого радиотехника лежала на их совести.

Все это работало достаточно четко, за исключением катаклизмов, когда радиотехник был мертвецки пьян! Я сам один раз в Сочи не разбудил пароход, но об этом в другой байке. Речь не обо мне. Итак… Достаточно реальный пароход «Дмитрий Шостакович», экипажа с туристами человек 300. Напряжем воображение и перенесемся в радиоузел.

Чудное утро. Начало восьмого. Две красавицы в униформе. Между ними стул, на котором восседает некто Виктор Цибулько, но сидеть почему-то отказывается. Девушка слева держит его одной рукой за шкирку и пытается привести в состояние устойчивого равновесия. Другой рукой сует ему в морду микрофон, на который Витя самым наглым образом пускает пузыри. Девушка справа тоже занята — одной рукой сует ему же в морду сводку, а второй, манипулируя Витиным (!) пальцем, жмет подряд все кнопки на пульте вещания. (Кстати, почему Витиным, я так и не понял, видимо ответственности боялась!)

Витя же, как и любой нормальный человек на его месте, глупо улыбается с закрытыми глазами и пытается провести рукой по ноге девушке слева. В мире сладких грез, мля, находится. А действительность между тем не радовала. Скандальчик назревал! И вдруг — чудо! В контрольном динамике что-то щелкнуло! Девушка слева решила проверить микрофон и дунула в него:

— Ф-ф-ф-у-у-у-у…

В ответ из динамика — долгожданное усиленное:

— Ф-ф-ф-у-у-у-у…

Теперь опять напряжемся и перенесемся в каюты:

— Щелк… Ф-ф-ф-у-у-у-у, — женский быстрый шепот, с радостью: — Ну, заработала!..

Второй женский шепот, с нескрываемой злобой:

— Витя, сука, вставай… Все работает, козел, нас же из-за тебя вы*бут!!! — Слышны шлепки чего-то мягкого по чему-то твердому, судя по всему — женской ладошки по Витиной несмышленой башке.

На этом побудку можно было бы и закончить, так как после такого вступления вряд ли бы кто заснул. Ан нет. Наши морячки — народ упорный и, видно, растолкали Витю до нужной амплитуды… Послышался глубокий вдох (гораздо громче, чем шепот — микрофон-то был у Вити почти во рту). Все замерли в ожидании пламенной речи, но вместо нее последовал выдох:

— И-э-э-э-х!!!

И столько было в этом выдохе всего!.. И непонимание, чего от него хотят, и невозможность собрать мысль в единое целое, и страдание утреннее! Маленький штрих — шлепая Витиным пальцем по всем кнопочкам, девушка справа включила все возможные линии, а также… громкую внешнюю трансляцию! Витиному несчастью посочувствовали, наверное, даже ялтинские чайки (хотя до Ялты было еще далеко). Пауза стала затягиваться, но девушки были упорны. И, наконец, Витя заплетающимся языком лениво поприветствовал мир:

— З-з-заси… — на Цибулькином языке это означало «Доброе утро, уважаемые пассажиры!». Пауза. — Сеня… — пауза и дальше что-то типа вопроса с нескрываемым удивлением: — вторник? — Пауза и с еще большим удивлением: — Пятнадцатое???

После этого Витя замолчал. То ли сводка его очаровала, то ли то, что пятнадцатое вторником уж никак не может быть, не знаю. То, что происходило дальше в Витином мозгу, науке неизвестно. В принципе, и на этом можно было бы побудку закончить, но Остапа понесло… Огромные цифры миль Витя почему-то пропустил и решил ознакомить экипаж (и весь мир) с погодой. А надо отметить, что была зима. В сводке значилось: «Температура воздуха — 8 градусов, температура воды за бортом — 8 градусов. Как Вите удалось сосредоточиться больше, чем на одном слове, я не представляю, но он выдал фразу, известную во всем Черноморском пароходстве:

— Температура воздуха… — очень большая пауза: — И воды… — самая большая пауза. И наконец Витя с радость сообщил миру: — Одинаковая!!!

Математик, млин! Витины силы иссякли. Сводка закончилась. Экипаж информацией остался удовлетворен. Туристам день в Ялте уже ничего омрачить не могло.

P. S. Когда я спросил подружку, почему они сами сводку не дали, с ней приключилась истерика, но она сумела выдавить:

— Радиотехник все-таки!

В рейсе, когда она мне это рассказывала, радиотехником был я.

Автор: ICQ 21883519

Дегустация

Было это в рейсе в центральной восточной Атлантике. Рыбы почти не было. Народ скучал, и со скуки начали дурковать. А где дуркование, там и изготовление самогона да браги.

И была на судне пара: он — немец по происхождению, по фамилии — Бехер, а у него жинка по профессии пекариха, ну то есть пекла хлеб. Поэтому владелица драгоценных дрожжей. А где дрожжи, там и бражка с самогоном.

И тут «сигнал» (в смысле — настучали). А как последствие — уже реальный стук в двери каюты, где жила наша пара. Микола открывает двери, а там — комиссия: помполит, старпом, предсудком, парторг. С намерением учинить шмон. Микола Бехер мигом сориентировался: заклинивши своим здоровенным телом двери, крикнул: «Нинка, выкидай!» Нинка начала метать в иллюминатор 3-литровые банки с брагою. И когда великошановна комиссия наконец втерлась в каюту, трофеем ее была одинокая 3-литровая банка, в которой браги было на четверть.

Следствием этого происшествия был товарищеский суд, последствия которого могли быть весьма тяжелыми: списание с рейса, «гон» с флота + статья УК. Дело-то было во времена горбачевской «трезвости» — 1985 год. Счастье случилось в деревянности председателя, который был тупой, как дрова. Когда все уже выступили, стало понятно: дело — труба.

И вдруг слово взял такой плюгавенький матросик с заявою:

— А я сомневаюсь, что это брага!

В зале поднялся гомон, и председательствующий сказал:

— Можешь сам в этом удостовериться — понюхай!

Тот понюхал и говорит:

— Квас!

— Какой квас, ты попробуй!

Матросик берет банку, и одним духом выливает все в свою ротяку. В зале наступила такая тишина, что было слышно, как бегают тараканы. После бесконечной паузы дегустатор ставит порожнюю банку на стол, вытирает губы рукавом и говорит:

— Квас!!!

Сцена, как в «Ревизоре»…

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Вислопузый п*здобол

Ну не любили нашего прошлого старпома на пароходе, не любили и все тут. Правда, было за что. Был он слишком молод, ленив, избытком профессионализма не страдал, из-за чего постоянно случались всякие разные неприятности. При случае мог и ближнего своего подставить, дабы удар от седалищного нерва отвести. Ближним, как правило, оказывался 2-й помощник, то есть я. Другим, правда, тоже перепадало.

Одна из первых его характеристик, которую я услышал, придя на пароход, была «вислопузый пи*добол». Да уж, покушать он любил, что заметно сказывалось на фигуре, к его 30 годам трудовая мозоль в области живота была развита совершенно непропорционально остальным частям тела, так что слово «вислопузый» объяснялось очень просто.

Впрочем, ленивым он был не всегда, периодически у него проклевывалась совесть и находили приступы кипучей деятельности. То крышки трюмов решит подвигать — трос порвет, то трюм поможет зачищать — лопату поломает. Как-то раз ночью даже полез за борт осадки снимать. Мало того, что пальцы трапом прищемил, так и в ледяную воду булькнул. Операция по его спасению до недавнего времени была самым ярким пятном в однообразной жизни нашего парохода, но он не остановился на достигнутом…

Итак, во время стоянки в одном из турецких портов на него вновь напал приступ злокипучести. Я вышел на палубу перекурить и обнаружил прелюбопытнейшую картину: из люка балластного танка торчала задница старпома, а матрос с трудом удерживал его за ноги, при этом старпом отчаянно верещал, а матрос не знал, что ему делать: то ли ржать, то ли истерику закатывать.

Выяснилось, что незнамо зачем, он сунулся в танк с фонариком, а матроса попросил придержать за ноги и, как оказалось, не зря: то ли пароход качнуло, то ли еще что, но рука, которой он держался, соскочила, и старпом по пояс провалился внутрь. Еле удержался, спасло то, что люк узкий, а мозоль основательная. Короче, застрял наш старпом — ни туда, ни сюда. Ситуация патовая: внутрь протолкнуть нельзя — высота пять метров, а балласта сантиметров 80, да и кто его знает, за что он по пути зацепиться может. Наружу тоже не вытаскивается, сидит плотно, да и взяться толком не за что — штаны сползают, а рубаха рвется, да и народу нет: все на берегу и когда вернутся — никто не знает.

Для начала я сбегал в подвал и попросил механика накачать воды в танк, мало ли — вдруг уронят. После того, как 2-й механик пришел в себя от приступа истерики, мы собрались на консилиум. Предложений было много, например, соорудить большой штопор… В конце концов остановились на идее с краном. Стоит заметить, что турецкий крановщик по-английски понимал не лучше, чем я по-турецки. Сначала он запросил 50 баксов, но когда осознал ситуацию и пришел в себя, от денег отказался.

Наконец все собрались, отсмеялись, зрители заняли места в зале, крановщик нечеловеческим усилием воли привел себя в рабочее состояние… Казалось, все было готово к подъему.

И тут уже давненько затихший старпом вновь проявил признаки жизни — он отчаянно завибрировал ягодицепсами и начал издавать какие-то нечленораздельные звуки.

Рабочую обстановку как рукой сняло, крановщик опять чуть с крана не выпал, но нам было уже не до смеха, живой ведь человек все-таки, жалко. Старпом продолжал вибрировать, и по некоторым звукам, а также по всплескам воды мы догадались, что пока то да се, танк наполнился водой и она уже подступает к глотке старпома.

Механик побежал отключать насос, а мы посредством хлопка по заднице объяснили старпому, что ее вибрирование излишне возбуждает крановщика и в возбужденном состоянии крановщик неработоспособен. Наконец, все собрались с мыслями, крановщик угомонился и осторожно потянул вверх — выдернул это чудо из люка, изрядно расцарапав ему живот, и начал разворачивать для приземления… И тут мы увидели капитана…

Я не знаю, о чем думал капитан в тот момент, но он прикурил фильтр, затянулся и даже не заметил.

А зрелище было потрясающим: висит старпом вниз головой, качается, весь мокрый, живот в крови, морда красная, глаза одуревшие. Наконец к капитану вернулся дар речи:

— Ну, вы это, мужики, че, ваще охренели, бля? Опускайте, бля… Опускайте, суки, спишу всех нахрен!

Крановщик справился с очередным приступом смеха и приземлил товарища на крышку трюма.

К тому времени портовые грузчики повылезали из трюма и с испуганными физиономиями наблюдали за ситуацией. Как впоследствии выяснилось, кто-то сообщил грузчикам, что русские таким образом наказывают провинившихся…

http: //

Автор: Rocomaxa

Крейсер «Садко»

Центральный пост подводной лодки, на вахте лейтенант и старпом.

Старпом записывает мероприятия в Корабельный журнал учета событий, который оформляется простыми карандашами.

Старпом:

— Эх люблю я карандаши фабрики «СаДко и Ванцети».

Лейтенант:

— Товарищ старпом, а вы хоть знаете кто такой Садко?

Старпом, качаясь в командирском кресле, гордый своим социальным статусом в корабельной иерархии:

— «Эх, лейтенант, лейтенант — это же крейсер!»

Автор: Шурик

Михеич

Служил в штабе бригады противолодочных кораблей мичман Кранцев Михаил Михайлович. Все звали его просто — Михеич. Был Михеич здоровья недюжинного: при своем небольшом росте он мог выпить, образно говоря, бочку спиртного. Но то ли в один из вечеров оказалась несытной закуска, то ли счет пошел уже не на бочки, а на цистерны, только Михеич изрядно опьянел.

На дворе стоял холодный зимний день. Михеич возвращался домой из гостей, куда зашел сразу же после службы. Легкая мичманская шинелька на «рыбьем меху» не спасала от пронизывающего ветра. Михеич долго сопротивлялся стихии, но усталость и принятое на грудь сделали свое дело. Упал он аккурат под забором местной военной комендатуры. Всего-то пару часов пролежал Михеич в сугробе, но окоченел основательно.

Комендатура, трудившаяся в напряженном ритме, не заметила пьяного военнослужащего, у нее и без этого забот хватает. Хорошо, выручил местный милицейский патруль. Именно он и обнаружил промерзшее тело. Потыкав его резиновыми дубинками, слуги правопорядка сочли твердость найденного достаточной для констатации факта клинической смерти и с чувством выполненного долга передали «труп» комендатуре.

В комендатуре, недолго думая, решили транспортировать труп в морг. Параллельно приступили к выявлению личности военнослужащего. Было запрошено множество воинских частей, в которых мог служить пьянствующий мичман. Но так как мичмана попивали практически во всех частях, а при «мертвеце» никаких документов обнаружено не было, то поиски быстро зашли в тупик.

Между тем солдаты суточного караула, обстучав на всякий случай еще раз обмерзшее тело мичмана прикладами карабинов и лично убедившись в абсолютной кондиции «трупа», закинули Михеича в открытый кузов комендантского «газика». Помощник военного коменданта мичман Рыльнев взялся лично доставить коллегу к месту его последнего базирования.

В морге Михеича положили на стол, раздели, обмыли и подготовили к вскрытию. Мичман Рыльнев же, узнав в дежурном враче морга своего прошлого сослуживца, тоже мичмана, отпустил «газик» и сел с товарищем помянуть душу безвременно погибшего собрата по оружию. Долго ли, а может, и всего-то пару часов пролежал Михеич на разделочном столе морга. Только вода (в процентном содержании 50х50 с чистым спиртом), участвовавшая в приготовлении чудотворного напитка, который употреблял весь вечер Михеич, наконец-то растаяла. И теперь алкоголь, разлившись по суставам, делал свое дело. Михеич вздохнул, крякнул и приподнялся… «Труп» ожил!

Ни дежурный врач, ни помощник военного коменданта, несмотря на изрядную дозу совместно выпитого спиртного, не были, разумеется, готовы к встрече с ожившим Михеичем. Однако приняли его в компанию, хотя и с большим удивлением, но и с не меньшей радостью.

Автор: Александр Козлов

Вопиющая безысходность

Лейтенанту Мочалову с распределением при выпуске из училища, что там греха таить, откровенно повезло. Основная масса его сокурсников отправилась служить на флот, а его, счастливчика, направили служить адъютантом к адмиралу в Ленинградскую военно-морскую базу. Не служба, а рай. Но слишком хорошо, как известно, тоже не хорошо. Среди подношений адмиралу посыпались подарки и ему самому. Начались служебные вечеринки, всевозможные увеселительные мероприятия… Пошло-поехало…

Через полгода Мочалов взмолился:

— Товарищ адмирал! Отпустите меня на флот. Иначе я сопьюсь!

Адмирал обиделся. Но противиться желанию лейтенанта не стал. Отпустил его… с направлением на должность младшего военпреда Молдавского военного завода, выпускавшего какие-то изделия для Военно-морского флота. При выходе с названного завода чуть ли не в метре друг от друга стояли настойчивые торговцы домашним вином, продававшие за гроши хорошее настоящее виноградное вино. Причем первую кружку они предлагали бесплатно. Как правило, на 16-й бесплатной кружке лейтенант вырубался. И так каждый день. Решил любым способом, чтобы окончательно не спиться, перевестись теперь уже на Северный флот, подальше от южных соблазнов.

Приезжает лейтенант Мочалов в город Североморск. В районе Морвокзала в то время стояло несколько палаток, в которых продавали продукты питания и, разумеется, спиртное. Подходит он к одной из них, чтобы съесть хотя бы пару пирожков после дальней дороги. И видит лейтенант следующую картину. Две пожилые женщины в черных фуфайках заказывают в соседней палатке по 200-граммовому стакану неразведенного спирта и одному пирожку с капустой и здесь же у него на глазах этот спирт выпивают, не закусывая, а пирожки складывают в холщовую хозяйственную сумку… И тут лейтенант понимает, что влип: его забавы с сухим вином — это детские шалости. Ощущение крайней безысходности овладело всем его мятущимся существом. Взял лейтенант и заказал себе 200 граммов водки, залпом выпил ее и… заплакал.

Автор: Александр Козлов

* * *

На корабль привезли посылки для личного состава. Сгрузили у трапа на причале, и посылки проверяет не медик как обычно, а вахтенный офицер на трапе. Вскрывают одну посылку, а там трехлитровая банка розовой жидкости.

Вахтенный офицер:

— Что это?

— Компот, мама прислала, отвечает владелец посылки.

Вахтенный командует КВП (командир вахтенного поста, назначается из старшинского состава, вооружен штык-ножом, а при наличии ядерного оружия на борту — автоматом без патронов) открыть попробовать.

КВП делает в крышке две дырки и начинает пить.

— Ну как? — интересуется вахтенный.

На удивление всем, отпив изрядную порцию, КВП тоненьким голосом пищит:

— Сла-а-адкая вода.

Вахтенный офицер разрешает заносить посылку на корабль. На половине трапа владельца посылки останавливает вахтенный офицер:

— Слушай, так пить хочется! Дай глотнуть сладкой воды.

Глоток, сплошной мат, банка о борт. Полчаса построение КВП за его «сладкую воду». В банке был чистый первач градусов 70. Никто не узнал себя?

-umashev.flybb.ru/archive/o_t/t_3/start_30/index.html

Разместил: yra

* * *

ПЛ в доке. Боцман повел группу матросов в город на почту, после посещения которой зашли в магазин, рядом с аптекой. Бойцы шарятся по магазину, закупаются, боцман у аптеки курит. Боцман, старый-старый, старший мичман, прослуживший на железе больше, чем любой из бойцов прожил на свете, седой, как балтийская волна, коренастый, в меру толстый, достаточно колоритный пейзаж, можно сказать морской волк, гордость ВМФ. Естественно, выглядит старше своих, лет на 10 минимум.

К нему подваливает бомж и трясущимися руками протягивая мелочь, просит добавить и купить в аптеке «красную шапочку» (спирт) или какую другую спиртосодержащую фигню. Боцман смотрит на него с глубочайшим сочувствием и далее следует фраза, вошедшая в анналы истории:

— Посмотри на меня, я сам такой, мне не дадут, уже пробовал.

Бомж с мелочью застыл в недоумении. Боцман уводит строй моряков, корчащихся от смеха.

Автор: MK48

Способ

Один мой знакомый служил на полувоенном корабле, на котором был замечательный боцман. Этот боцман очень любил выпить. Пил много, часто и со вкусом. Так как с алкоголизмом на корабле было строго, боцман придумал оригинальный способ отрезвления — он спускался в электрощитовую и хватался руками за токопроводящие шины. Удар током протрезвляет практически мгновенно. Как боцман отрывал руки от шин — никто не знает, но благодаря многократным «тренировкам» это стало для него просто привычным делом.

Как-то в порту вся команда сошла на берег, а на борту остался вахтовый офицер — молодой лейтенантик и наш боцман.

Естественно, напились оба почти до полной потери ощущений. Тут мозг лейтенантика посещает мысль, что он все-таки на службе и пора приводить себя в порядок. Он вспоминает старый боцманский метод, спускается в щитовую, открывает распределительный шкаф и хватается руками за шины. Но бдительный боцман просек его идею раньше и отключил генератор. В момент касания алюминиевых шин силы оставили лейтенантика и он так и уснул стоя в открытом шкафу в обнимку с шинами высокого напряжения. Говорят, с тех пор лейтенантик начал заикаться и больше на водку смотреть не мог.

Выпуск

Есть у выпускников Одесской государственной морской академии старинная традиция. Выпускающиеся, наверное, уже лет с — надцать, берут в руки банку с краской и пишут как можно выше и недоступнее что-то типа «231 выпустились» или «231 ура! Дошли» (цифра это номер роты).

Годиков этак с семь назад одна из рот выпускников около четырех ночи, изрядно приняв из радости окончания обучения сракоградусной, решились на небывалое. Нужно сказать, что этакие гуляния происходят в расположении «экипажа» — большая такая территория, типа кадет-городка. Так вот, человек двадцать, которые были еще в состоянии передвигаться, умудрились неизвестным способом снять с постамента на территории экипажа красивый якорь (около 15 тонн!) и, протащив его с пару сотен метров, уложить на близлежащие трамвайные пути.

Ох и рожа, наверное, была у водителя по утру. Якорь убирали специальным краном аж 2 часа, и оный был водворен на место и намертво приварен к нему. Были еще две попытки повторить подвиг, но дальше отрывания якоря от постамента и дотаскивания его до ворот экипажа дело не доходило. Кто знает, может, выпуск этого года сможет?

Молодой специалист

Представь себе картину: стоит судно у причала, прошла неделя стоянки, нет уже никакой суеты, ни «приходного» гомона — полный штиль. Внезапно в дверь каюты главного механика кто-то вежливо постучал и вошел очень важный человек (под 2 метра роста, в ослепительной парадной форме: полный рукав шевронов, на голове фуражка со здоровенным «крабом», да еще по козырьку золотые листья). Первая думка деда: «Еще одного проверяющего черти принесли!»

Незнакомец:

— Могу я видеть главного механика?

Дед (тихенько):

— Главный механик.

Небольшой портрет деда (главного механика): здоровенный человяга, как говорится «кровь с молоком», обладатель громового баса и здоровенного чрева, за что имел прозвище «Кранец» (т. е. мешок либо баллон, который сбрасывают с судна при швартовке, чтобы поберечь борта). И, как это часто бывает, «густо бзделуват» перед начальством.

Поэтому дед сразу взял быка за рога: предложил кофе, потом еще кое-что — «к кофе». А потом повел начальство в машину — демонстрировать «достижения». Так они долгонько шатались по машине, дед давал пояснения. Причем, их постоянно сопровождал вахтенный. Когда обход закончился, дед спросил незнакомца:

— Какие будут замечания?

А тот в ответ (немного непонимающе):

— Я, собственно, явился представиться. Прислан на судно 4-м механиком[6]…

Кранца как током ударило. Механику показалось, что у него инсульт, так как фейс у него на мгновение стал черным. Он долго, очень долго ловил ротякою воздух и не мог вымолвить ни слова. А потом заревел сиреною:

— С-у-у-ка, твою в гроба мать! В робу — мухою! В р-о-о-о-о-бу! И чтоб тебя, падла, в таком виде я больше не видел!

Дело было в те годы, когда дедов с пароходов пересаживали на теплоходы. Образование они получали в ШУКСе (Школа усовершенствования командного состава). У кого-то хватило тяму пережить эту напасть, но не у всех…

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Адмиральский сынок

В центральном посту подводной лодки сидят командир и старпом. Вдруг с мостика раздается крик:

— Эй, внизу!

Старпом заглядывает снизу в люк:

— Есть внизу!

Сверху:

— Я лейтенант Пупкин. Назначен к вам командиром минно-торпедной группы. Лови!

Вниз летит дипломат. Старпом машинально его ловит. Лейтенант:

— Поймал? Значит так: в дипломате личное дело и грязные носки. Личное дело прочитать, носки постирать. Я — в ресторан, буду к подъему флага.

И ушел. Старпом недоуменно вертит в руках дипломат. Командир:

— Ну что там, старпом?

— Да вот, товарищ командир, какой-то оборзевший лейтенант бросил дипломат с личным делом и носками, приказал личное дело прочитать, а носки постирать.

— Да? Ну-ка дай-ка, я почитаю.

Командир пролистал несколько страниц:

— Та-ак, так-так… Э-э-э, старпом, придется тебе идти носки стирать.

Пролистал еще пару страниц:

— Погоди, старпом, ты еще не постирал? Дай-ка, я сам постираю…

Поздравления

Это не байка — это поздравление прозвучало в радиопередаче «Атлантика»

Уважаемая «Атлантика»! Мой любимый человек Задоркин Константин Петрович работает на плавбазе «Алексей Хлобыстов» рыбмайстером. Он пользуется большим авторитетом среди членов экипажа, ударник коммунистического труда. Мы очень любим нашего папочку, скучаем, считаем дни до его прибытия в порт. Сегодня у нашего дорогого Константина юбилей, ему исполнилось ровно 40 лет. Передайте ему, дорогая «Атлантика», наши наилучшие пожелания, здоровья, успехов, счастья. И передайте для него песню нашего любимого певца Муслима Магомаева: «Не спеши!»

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Еврейский пароплав

Было это в первом моем рейсе. Стояли мы на рейде четверо суток. И на протяжении всего времени по трансляции звучало: «Донкерману позвонить на мостик! Донкерману спуститься в машину! Донкерману подойти к правому борту! Донкерману принять шланги! Донкерману связаться с танкером!».

Первая думка моя была: «Ты дивись, как еврея по судну ганяють!».

Потом слышу объяву: «Донкерманам собраться в каюте системного механика!»

А, так он не один! Но я просто выпал в осадок после объявления: «Всем Ухманам собраться около 4-го трюма!». Решил, точно попал на еврейский пароход![7][8]

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

Кто и что жует?

По судовой трансляции прозвучало сообщение, чтобы весь медперсонал собрался у санчасти. А на рыболовецких плавбазах тогда медиков было больше, чем в районной больнице. Я подумал: наверное, кто-то получил травму, и тяжелую. Но потом узнал, что «помпа» решил так поймать всех пьяных на судне. Так как был уверен, что они точно будут (утром к нам пришвартовался транспортный рефрижератор «Полярные зори» с посылками из дому).

И вот, тянет он до санчасти одного матросика (который совсем пьяным и не выглядел). А на вопрос, с чего он взял, что матрос пьяный, помпа отвечал:

— А вы поглядите, какая у него рожа красная! И, кроме того, он жует жвачку!

Ему говорят:

— Ну и что?..

— Это он зажевывает запах спиртного!

На это матрос и говорит:

— Простите меня, товарищи женщины… А может, это я член во рту держал?!

Санчасть в полном составе упала и поползла на палубу. Помпа сник.

Об учениях

Славный 2006-й год. Лето. У берегов датского Борнхольма шли учения Baltops. Сурово шли.

Во главе международной армады из 20 надводно-подводных пароходов торчал на мостике янковского крейсера УРО контр-адмирал Джозеф Килкенни. Взгляд — молния. Походка летящая. Пальцы скрючены. Не человек — орел!

Он даже не приказывал, он цедил сквозь зубы: «Сделайте это…» И гримаса на лице, словно вот-вот сплюнет.

Англичане, французы, датчане, немцы, шведы, не говоря уж о всяких поляках и латвийцах, вокруг американского крейсера даже не ходили, а на цирлах так и носились, так и носились! Едва бортами не трескались.

И вот среди всей этой военно-морской кучи-малы имел место наш СКР «Неустрашимый». На приказы американского командующего российский сторожевик реагировал солидно. Подчеркнуто неторопливо.

— Цену себе набивает, — понимающе пояснил своим Килкенни.

Тут янки явно дал маху. Фокус был в другом.

То есть, конечно, да, на «Неустрашимом» цену себе ого-го как знали. Но вот с разговорным английским, которым по «уоки-токи» дублировались распоряжения иностранного командования, знаний было несколько меньше. Поэтому иваны и притормаживали на поворотах, с матом листая американо-русские разговорники.

Учения, меж тем, шли своим чередом. Рокотала в небе авиация, булькали в глубинах польская и немецкая подлодки, вспарывали волны форштевни кораблей. Красота!

Наконец Килкенни отдал приказ о задержании и досмотре условных нарушителей — американского танкера и немецкого транспорта. Вся армада с англо-франко-датско-немецко-шведско-польско-латвийском кличем «ату их, ату!» бросилась наперехват.

Последним приказ отрепетовал, разумеется, «Неустрашимый»…

— Стыдно. Опять опоздаем, — печально бросил командир сторожевика кап-два Игорь Смирнов.

— Спокойствие. Только спокойствие, — загадочно ответил ему старший на походе капраз Вова Соколов. — Есть у меня одна веселая идея…

Благодаря ей-то русские всех и напарили.

Пока вся международная братия, форсируя машины, старалась догнать уходящие из квадрата суда-нарушители, иваны запихнули осмотровую партию морпехов в Ка-27.

Минута — и вертолет ушел в небо.

Вообще-то такой ход не был предусмотрен учениями. О чем русским немедленно и сообщили с янковского крейсера. Мол, условно в связи с плохими погодными условиями задействование авиации невозможно.

— Так то ж условно. — захохотал Вова Соколов. — Пусть американцы не парятся. У меня вертолет — всепогодный! Так и передайте!..

Так и передали. На крейсере обсыпались и заткнулись.

Тем временем русский хеликоптер прострекотал над британцами и Ко. Догнал «нарушителей» и завис над кормовой надстройкой убегающего американского танкера.

— С вертолета по радио пытаются передать приказ танкеру срочно остановиться для досмотра. Господи, русские так коверкают английский!.. Танкер на приказ не реагирует, — доложили контр адмиралу.

Килкенни злорадно усмехнулся:

— Ну? И что иваны будут делать теперь?

И действительно — что?

А вот что.

Из распахнутого люка вертолета вниз упал трос. По нему с лихой присказкой «е*а-а-а-ть» в страховочной обвязке съехал мамонтоподобный прапор-морпех в оранжевом спас-жилете и с ПКМом. Застопил движение точно напротив остекления рубки. И, наведя одной рукой на окаменевшего рулевого тяжеленный пулемет, на чистом русском спросил: «Куда прешь, сволочь?!»

Шкипер-американец сразу все понял правильно. Дал в машину команду «All stop!»

На немецком транспорте свидетелей циркового фокуса иванов тоже хватало. Так что через минуту фрицы тоже легли в дрейф…

P. S. «Военные моряки Балтийского флота на прошедших международных морских учениях Baltops-2006 продемонстрировали американским коллегам, как могут успешно реализовывать мандат Совета безопасности ООН по поддержанию мира в прибрежной зоне. Об этом корреспонденту ИА REGNUM сообщили сегодня, 22 июня, в пресс-службе Балтфлота, комментируя итоги учений. «Корректные, но достаточно настойчивые действия морских пехотинцев БФ по досмотру на «суднах-нарушителях» — американском танкере и немецком универсальном транспортном судне — заслужили высокую оценку руководителя учений контр-адмирала Джозефа Килкенни», — подчеркнул представитель Балтийского флота». (с)

-morskie-bajjki.html

Русские форева!

Описанные ниже события имели место на Черноморском флоте. Конец 90-х был для него очень трудным временем. Да, денег действительно не было. Но флот их изыскивал. Где угодно и как угодно. Шло время, и ЧФ как-то незаметно сам для себя стал все активнее «подниматься с колен».

В начале апреля 2003 года флот впервые черт знает с каких времен снимался с бочек для броска аж в Индийский океан. В дальний поход уходили без особой помпы. Шли не в гости. Шли на работу.

Первыми Босфор 10 апреля миновали танкер «Бубнов», буксир «Шахтер» и БДК «Цезарь Куников» с усиленной ротой морпехов на борту. Не обошлось без приключений.

Перед самым мостом Ататюрка из-под восточного берега выскочил турецкий патрульный катер и по УКВ потребовал от нашего большого десантного корабля застопорить ход. Чтобы принять на борт осмотровую группу.

— Совсем нюх потеряли! — не выдержал командир «Куникова» кап-два Сергей Синкин. И приказал следовать прежним курсом.

Катер забежал вперед. Продолжая назойливо требовать от БДК застопить ход, замер, загораживая собой путь к Дарданеллам.

— Он нам еще и борт подставляет, гад… — желчно обронил Синкин. И сыграл боевую тревогу.

Миг — и экипаж разбежался по боевым постам. На палубе залегли морпехи с оружием. 57-мм АКашка весело подмигнула потомкам янычаров своими спаренными стволами.

Новый приказ с катера лечь в дрейф прозвучал уже как-то неуверенно. БДК в ответ отсигналил «Не мешайте моим действиям». Расстояние между высоченным носом «Куникова» и низеньким планширем патрульника неуклонно сокращалось. Наконец, когда до неумолимо надвигающейся 4000-тонной туши русского десантника оставалось меньше полукабельтова, турки врубили полный ход и, не попрощавшись, унеслись к Босфору…

Сутки спустя Мраморное море проходила «Москва» с СКРами «Сметливый» и «Пытливый». Крейсер и сторожевики досматривать уже никто не пытался.

Зато стоило отряду покинуть турецкие терводы, как на пересечку курса идущего головным крейсера бросился невесть как забредший в восточное Средиземноморье португальский фрегат «Васко да Гама». И засигналил, и засигналил!..

— Чего он там? — поинтересовался командир «Москвы» каперанг Щербицкий.

Поинтересовался шепотом, чтобы не разбудить перенервничавшего за время прохода проливов, а теперь со смаком храпевшего в командирском кресле контр-адмирала Евгения Орлова.

— Запрашивает чего-то, — ответили сигнальщики.

— «Чего-то» это чего? — кэп начал медленно закипать.

— Никак не разберем, тащ командир.

— Драл я вас мало, — прошипел каперанг, тоскливо шаря глазами по мостику в поисках с кем бы посоветоваться.

Будить замкомандующего флотом не хотелось до смерти. Щербицкий потеребил себя за нос и придумал:

— Переводчика на мостик.

— Есть переводчика на мостик!

Щербицкий с опаской посмотрел на завозившегося в кресле и зачмокавшего губами контр-адмирала:

— Да тише вы, ироды.

— Есть тише!

— Блин…

— Есть!

Капраз как раз собрался кратко, но емко выразить свою мысль о непонятливости подчиненных, когда с воплем «Прошу разрешения подняться на мостик!» нарисовался переводчик.

— А? Чего?.. — вскинулся в кресле замкомфлота.

Кэп в немой муке воздел очи к подволоку и стиснул зубы.

Через пару минут с помощью переводчика разобрали-таки запрос португальца.

— «Что за груз у вас на борту?» — вслух повторил Орлов. Тупо посмотрел на Щербицкого: — Они там что, совсем охренели?!

Поскольку вопрос был явно из разряда риторических, ответа контр-адмирал не дождался. Впрочем, он на него и не рассчитывал. Отоспавшийся замкомфлота почувствовал внезапный прилив адреналина и острое желание насмерть постоять за честь родного флага.

— Вот уроды, а? — контр-адмирал не глядя протянул руку, в которую тут же вложили бинокль.

Придирчиво изучив силуэт по-прежнему маячившего впереди португальца, Орлов от вопросов перешел к утверждениям:

— Точно — уроды… Дожили. Докатились. Не успеешь в море выйти — к тебе уже лезет всякая мелюзга. Прямо в карман. Хорошо хоть — не сразу в трусы!

— Так точно, — счел нужным поддакнуть капитан первого ранга, чем сразу вызвал со стороны контр-адмирала самое пристальное внимание к своей персоне.

— Ну, Александр Владимирыч, чего отвечать будем супостату?

— Э-э-э-э… Товарищ контр-адмирал, фрегат у португальцев новенький, команда — тоже. Могли и напутать. Разрешите поднять «Зулу» — «Лиму»?

— Добро.

«Москва» — «Да Гаме»: «Ваш сигнал принят, но не понят».

Теперь задумались уже на фрегате. Однако спустя пять минут повторили свой первоначальный запрос.

На крейсере продублировали свой ответ: «Ваш сигнал принят, но не понят».

Через минуту все та же «Да Гама» — все той же «Москве»: «Что за груз у вас на борту?».

— Ну, это уже хамство! — бушевал на крейсере Орлов. — Да что они там о себе возомнили, колумбы херовы?! Да я их… Сигнал на фрегат: «Пошли на куй!»

— Товарищ контр-адмирал, разрешите обратиться? — ожил переводчик, разом взопревший от мысли о возможных последствиях орловской эскапады.

— Ну? — недовольно буркнул замкомфлота.

Сам удивляясь своей решительности и красноречию, переводчик (всего-то — старлей!) в изумительно обтекаемых выражениях начал объяснять контр-адмиралу, что так дела не делаются. Что нахамить иностранцу любой дурак может. А вот аргументированно настоять на своей правоте может далеко не каждый. Что культурнее тут, за границей, надо. Культурней.

— Культурней? — Кхм… — контр-адмирал набычился, как мальчишка, который после драки оправдывается «он первый начал». — Культурней, говоришь? Ну, раз культурней… Вот ты, старший лейтенант, раз такой умный, ответь: о чем говорят культурные люди, когда им лялякать не о чем, но обидеть друг-друга не хочется?

— О погоде, — ляпнул первое пришедшее в голову переводчик.

— Отлично, — едко ухмыльнулся замкомфлота. — Александр Владимирыч, запрос на фрегат: «Какая погода в Португалии?».

— А если откажутся отвечать?..

— Тогда сразу — «На куй»!

Португальцы от вопроса явно выпали в осадок не меньший, чем Орлов от их запроса про груз «Москвы». Минут тридцать «колумбы херовы» напряженно консультировались по спутниковой связи с Лиссабоном. За это время отряд кораблей Черноморского флота успел оставить «Васко да Гаму» далеко за кормой. Наконец через полчаса португальцы вышли на связь с русским флагманом и сообщили: «Средняя температура по стране — плюс 16 по Цельсию».

— Что ответить, товарищ контр-адмирал?

— «Так держать!»

Больше португальцы на связь не выходили… А Евгений Орлов по итогам похода в том же году был произведен в вице-адмиралы.

-morskie-bajjki.html

Мы не свернем

Реально зарегистрированный разговор между испанцами и американцами на частоте «Экстремальные ситуации в море» навигационного канала 106 в проливе Финистерра (Галиция). 16 Октября 1997 г.

Испанцы: (помехи на заднем фоне)… говорит А-853, пожалуйста, поверните на 15 градусов на юг во избежание столкновения с нами. Вы движетесь прямо на нас, расстояние 25 морских миль.

Американцы: (помехи на заднем фоне)… советуем вам повернуть на 15 градусов на север, чтобы избежать столкновения с нами.

Испанцы: Ответ отрицательный. Повторяем, поверните на 15 градусов на юг во избежание столкновения.

Американцы (другой голос): С вами говорит капитан корабля Соединенных Штатов Америки. Поверните на 15 градусов на север во избежание столкновения.

Испанцы: Мы не считаем ваше предложение ни возможным, ни адекватным, советуем вам повернуть на 15 градусов на юг, чтобы не врезаться в нас.

Американцы (на повышенных тонах): С вами говорит капитан Ричард Джеймс Ховард, командующий авианосца USS Lincoln, Военно-морского флота Соединенных Штатов Америки, второго по величине корабля Американского флота. Нас сопровождают 2 крейсера, 6 истребителей, 4 подводные лодки и многочисленные корабли поддержки. Я вам не советую, а приказываю изменить ваш курс на 15 градусов на север. В противном случае мы будем вынуждены принять необходимые меры для обеспечения безопасности нашего корабля. Пожалуйста, немедленно уберитесь с нашего курса!!!

Испанцы: С вами говорит Хуан Мануэль Салас Алкантара. Нас два человека. Нас сопровождают наш пес, ужин, две бутылки пива и канарейка, которая сейчас спит. Нас поддерживают радиостанция «Cadena Dial de La Coruna» и канал 106 «Экстремальные ситуации в море». Мы не собираемся никуда сворачивать, учитывая, что мы находимся на суше и являемся маяком А-853 пролива Финистерра Галицийского побережья Испании. Мы не имеем ни малейшего понятия, какое место по величине мы занимаем среди испанских маяков. Можете принять все гребаные меры, какие вы считаете необходимыми и сделать все, что угодно для обеспечения безопасности вашего гребаного корабля, который разобьется вдребезги о скалы. Поэтому еще раз настоятельно рекомендуем вам сделать наиболее осмысленную вещь: изменить ваш курс на 15 градусов на юг во избежание столкновения.

Американцы: Ок, принято, спасибо.

Источник: -tof.ru/Map_site/Map_site.htmOpera.HTML/Shell/Open/Command

Автор: Сажаев М. И.

Обидно!

ТОФ. 80-е. Наш корабль преследуется фрегатом ВМС США бортовой 27 (см. справочник Jane's Fighting Ships. Зачем — поймете далее). До американского берега всего 5 миль, что и беспокоит фрегат. Он опасно маневрирует и пытается вызвать нас на 16 канале. Из динамика станции ежеминутно раздается смазанное помехами и несовершенством нашего «Рейда»: «Ю-Эс-Эс Махлон Пиздейл коллинг Совьет шип!».

Плохо знающие английский язык старпом и вахтенный офицер угрюмо переглядываются. Наконец старпом спрашивает:

— Что он подразумевает, называя Совьет шип «махлон пиздейлом»?.

Вахтенный лишь пожимает плечами.

(USS Mahlon S. Tisdale или фрегат «Мэлон С. Тиздейл», названный в честь американского вице-адмирала Первой Мировой, тогда только что вошел в состав 3-го флота и еще даже не числился в Джейне).

Покурив и помолчав с минуту, старпом грустно говорит:

— Обидно, мля, — и приказывает прибыть на ходовой продбаталеру и ответственному за арсенал. Оба прибывают, выслушивают указания, убывают на время и появляются вновь для доклада о выполнении распоряжения, имея в руках: продбаталер — пустую банку из-под сухарей, арсенальщик — 5 противодиверсионных гранат и штык-нож.

Вся процессия во главе со старпомом, обрастающая по пути зеваками, прибывает на ют и вызывает нарастающие подозрения о готовящейся диверсии против Америки у фрегата ВМС США, чапающего в кильватере на удалении 3 кабельтовых.

Старпом мелко и густо дырявит ножом банку, предусмотрительно повернувшись к американцу спиной, выставляет на гранатах макс. глубину подрыва, кладет их в дырявую тару, закрывает банку, и натужно крякнув, выкидывает ее подальше за борт.

«Тиздейл» в панике — русские у пляжей Калифорнии, да еще и спускают в воду неизвестное… Фрегат увеличивает обороты и начинает сближаться с тонущей банкой, но тщетно — она уже ушла под воду. Янки явно включают ГАС для прослушивания, наезжает на место затопления супер-пупер-бомбы, и… КААБЗЗДЫК!

Даже старпом прищурился. Гранаты подорвались гулко, но сердито.

Гидроакустики с «Тиздейла», отзовитесь! Напишите, что вы чувствовали. Понимаю, что вы ничего не слышите, но читать-то вы можете!

А фрегат, ну что… Обиделся просто и больше не выходил на связь.

/t-33475.html

Разместил: FilippOk

Развлечения на море

Далекие 80-е годы. Средиземное море. Две эскадры — советская и натовская контролируют друг друга. Гоняются друг за другом, следят, кто куда пошел и прочее.

Пока происходят эти военные игры, на якорь становится наш танкер. Матросам скучно, и решают они на переходной палубе между надстройками натянуть волейбольную сетку и размяться. Размеры палубы позволяют это сделать, мячик веревкой привязали, что бы за борт не улетел, и дело пошло. Резвятся как стадо молодых бизонов, развлекаются.

Через какое-то время образовались и болельщики — стал прилетать вертолет с натовского авианосца. Повиснет в десяти метрах от палубы и смотрит. Ветром от винтов мячик уносит в сторону — игре капец наступает. И так каждый день происходит. Мешают играть нашим морякам. Естественно, что те такую обиду стерпеть не могли и решили действовать.

На пятый день такого наблюдения один из механиков спокойным шагом сходил в каюту и вернулся с крупнокалиберной рогаткой (ночью из стальных прутьев сварили). Примотали эту «зенитку» к леерам, зарядили болтом побольше и запустили снаряд со сверхзвуковой скоростью в сторону «фанатов». Вертолет качнуло так, что из него чуть не вывалились наблюдатели, да и вмятина в корпусе образовалась еще та. Больше не прилетали.

Но на этом история не заканчивается. Матросам все равно скучно, а когда нашему человеку скучно, он способен на любые глупости. Вот и тут, мозг кипит от потребности чего-то придумать. И придумали таки. Поймали баклана (размах крыльев около полутора метров) нарисовали ему под крыльями красные звезды и отпустили в свободный полет. В виду того, что натовские корабли ходили кругами тут, то можете себе представить их лица, когда вот такой вот наш «сокол» прошел над их головами.

/

Разместил: netynika

Да пошли…

Antigua Racing Week Антигуа, кроме нас восьмерых русских никого нет и, похоже, никого до нас особенно и не было.

Ночь, уставшие наконец-то легли спать после дневной тренировки.

Яхты стоят рядком у пирса борт к борту, любой звук отлично слышен через несколько тонких корпусов. Внезапно просыпаюсь от какого-то хорового шума. На соседней яхте немцы что-то празднуют.

По голосам понимаю, что это наш капитан (дядя 50 лет), взяв с собой водки пошел наводить международные отношения. Пьянка явно удалась и уже заканчивается: капитан учит немцев произносить по-русски фразу «все чудесно».

Фраза повторяется хором человек из десяти в ночной тишине уже раз пятнадцатый, причем, на мой взгляд, совсем без акцента, и получается гораздо лучше чем у пьяного капитана.

Заплетающийся голос:

— Нет не так! Надо «всьио чьуюдесно»!

Хор:

— Все чудесно!

— Все чудесно!

Хор:

— Все чудесно!

Сон прошел уже совсем.

Слышно, как капитан спрыгивает на берег, поворачивается к своим новым немецким друзьям лицом и произносит прощальную фразу, за которую ему сразу простили весь этот дебош:

— А на последок я вам скажу: е*итесь вы все конем! — и окрепшим шагом направляется на свою яхту.

Общее ржание нашей яхты показало, что никто не спал.

/

Разместил: Mrs

* * *

Рассказал коллега. Как-то поехал он с начальником и прочими спецами на какой-то корабль Северного флота устанавливать аппаратуру связи по заказу Минобороны.

Поставили, акты подписали. И решили выпить, как полагается. Моряки достали какую-то паленую водку, выпили, выпили еще… И тут кого-то осенила мысль приколоться. Как они поймали альбатроса — остается загадкой. В общем, поймали, краской на крыльях нарисовали звезды, на лапы надели куски резины, а-ля сапоги, на голову бедной птицы — шлем из пробки от той же злополучной водки и отпустили…

Все бы ничего, но через несколько дней по всем флотам прошла информация из Минобороны, что этот самый альбатрос сел на мирно всплывшую подлодку НАТО… НАТОвцы были сконфужены от птицы с красными звездами «по бортам».

Как групман зама подставил

На сторожевом корабле командир машинной группы являлся согласно приказу командира части штатным контролером артиллерийской стрельбы по воздушной цели. А заместитель командира по политической части, еще недавно были такие, — его дублером. Место размещения этого контролера во время стрельбы — верхняя антенная площадка артиллерийского комплекса. Короче это так высоко, что там уже даже чайки не летают. А представляете себе зимний, морозный день, да еще и штормовая погода.

Молодой групман это себе четко представил и поэтому решил любой ценой от этой стрельбы увильнуть. Заранее, за сутки до стрельбы, он расчетливо подкатил к заму и предложил ему восстановить все протоколы партийных собраний. Замполит знал, что, как правило, эти протоколы писались председательствующими собраний под его диктовку. А ему страх не хотелось высасывать из пальца умные, правильные, идеологически причесанные слова. Не любил он это занятие. То ли дело литературно грамотный групман, у него эти нужные слова, выяснилось однажды на поверку, сами собой вылетали из-под пера. Тем более что сразу по приходу в базу ожидалась проверка документации парторганизаций политотделом соединения. И зам сдался. Расчет лейтенанта оправдался. Под страхом предстоящей проверки, а также идя навстречу «кипящей инициативе масс», зам сам подошел к командиру и сказал:

— Петрович, запихивай меня на этот самый твой долбанный пелорус.

Командир недоуменно посмотрел на зама, удивленно ухмыльнулся и, заранее как бы жалея зама, сочувственным голосом сказал:

— А не пожалеешь?

— Если родина требует… — с традиционным пафосом отреагировал зам.

— Ну, смотри! — усомнился-таки в решении своего зама командир.

И вот пришел час стрельбы. Мороз — градусов 20! Ветер северо-западный. Волна захлестывает ходовую рубку. Холодные брызги разбивающихся волн заливают корабль целиком, вместе с мачтами. Как ни утеплялся зам, сколько теплых вещей на себя не напяливал, холод все равно начал пронизывать его тело задолго до того, как дали команду на начало стрельбы. Поэтому к моменту, когда началась артиллерийская канонада, зам уже напоминал Герду — героиню сказки Андерсена «Снежная королева», когда та в поисках брата Кая вошла в снежное царство королевы. Но артиллерийская канонада превзошла все ожидания замполита. Он никак не ожидал такой мощи отечественного оружия. В иные моменты ему начинало казаться, что вот-вот уже наступит он — Судный день!..

Снимали зама с мачты всем экипажем. Он был ни жив ни мертв. И только обмерзшие, посиневшие губы беззвучно повторяли едва различимую фразу: «Во, бля, влип!»

С тех пор замполит писал протоколы партсобраний исключительно собственноручно.

Автор: Александр Козлов

Прицельный выстрел

Жизнь свою Мазилов прожил как-то непродуктивно. Служба его в качестве командира ракетно-артиллерийской боевой части противолодочного корабля была подобна холостому выстрелу. Да и то произведенному в белый свет, как в копеечку. В то время как командиры других боевых частей хоть что-то выдавали, так сказать, «на-гора», Иван Мазилов был абсолютно бесплоден. Ни обеспечить корабль контактом, ни связью, а также ходом Мазилов не мог. Это не входило в круг его прямых обязанностей. А то, что входило в круг его прямых обязанностей, он мог бы сделать, но не хотел. Только один-единственный прицельный выстрел, удачная стрельба удались у Мазилова.

Однажды в ресторане на торжестве, посвященном очередной годовщине корабля, Мазилов, открывая бутылку с шампанским, выстрелил пробкой в потолок. Пробка рикошетом точно угодила в бокал жены командира. Командир как раз собирался произнести тост. Проследив несколько раз взглядом траекторию полета пробки и еще раз убедившись в снайперской прицельности огня своего артиллериста, командир, подняв бокал с шампанским, произнес:

— Молодец, Мазилов! Наконец-то ты попал. Выпьем за тебя!

Автор: Александр Козлов

Без портков

Нет случая, чтобы при разговоре о контрольных прострелках торпедных аппаратов водой или воздухом, подводники бы не вспомнили о каком-либо казусе, с этим связанном! Количество казусов неисчислимо. Во время своей стажировки об одном из таких случаев я услышал от торпедиста Ильяса Энгельса. Он при прострелке аппарата воздухом в отсек забыл, что в нем (аппарате) лежат (им же, Ильясом, уложенные!) брюки «первого срока», тщательно отутюженные для вечернего похода на танцы. Воздух высокого давления вынес несчастные портки в отсек и разнес их в клочья на первой же стойке для трехъярусных коек!

Покраска по-морскому

В жаркий июльский день я, голый по пояс, сидел на ограждении рубки подводной лодки М-259, загорал и, совмещая приятное с полезным, занимался согласованием шестеренок на корпусе фотоаппарата лодочного перископа. (Узнав, что я разбираюсь в фототехнике, штурман Борис Букин с удовольствием доверил мне это дело.)

Команда лодки занималась уходом за механизмами и лодочными системами. Лодка стояла с дифферентом на корму, так как минер готовился прострелять все четыре торпедных аппарата, включая и нижние два, расположенные ниже ватерлинии. Перед носовой оконечностью подводной лодки, стоящей носом к берегу, был ошвартован катер-торпедолов (тоже носом к берегу). На его торпедной палубе, отлого спускавшейся в воду, команда катера щетками стирала свои белые робы. Все только в трусах. Погода к тому располагала.

Передние крышки торпедных аппаратов раскрылись. На торпедолове проявили интерес и зубоскальство по поводу того, что подводная лодка «каши просит!». Ухнул выстрел воздухом из первого, второго и остальных торпедных аппаратов. Уже на втором шумном «выдохе» зубоскальство прекратилось, а у зрителей, вольных и невольных, глаза от потрясения выпучились! Ярко-пламенного цвета облако выметнулось из второго торпедного аппарата и быстро осело на торпедолов и ближайшие окрестности! Торпедолов и вся его команда оказались окрашенными в ярко-морковный цвет. Скачущая и орущая команда торпедолова походила на артистов кордебалета, изображавших шабаш в эпизоде «Вальпургиева ночь» из оперы Гуно «Фауст».

Началось разбирательство. Выяснилось, что боцман накануне достал для лодочных работ треть фанерного бочонка свинцового сурика и с разрешения минера упрятал его во второй торпедный аппарат. Минер тут же забыл об этом. При прострелке бочонок разнесло в щепу, а сурик оказался использован не по назначению. Вот и все. Чем закончилось — не знаю. Стажировка завершилась, и я убыл в училище.

Карьера

Карьера кавторанга Шуры Печени (Печень — это не кличка, это фамилия такая) — идеально-образцовый пример возможности служебного роста на флоте.

Как он умудрился при своей дуболомости окончить училище — вопрос отдельный. Но на флот он, как все мы, пришел лейтенантом. Командиром группы на подводный ракетоносный крейсер, в БЧ-2.

Тут, через годик службы, нагрянули главкомовские стрельбы. А «бычок» артиллерийский, как назло, в отпуске. Понятное дело, стрелять пришлось дивизионному артиллеру. Он и запулил ракету куда положено более чем успешно.

Но доложили, во избежание неприятностей, что стрелял якобы Шурик. Отдел кадров среагировал, как всегда, оперативно. И Шура Печень стал помощником командира. Матросики сразу же прибалдели. И стали развлекаться.

Звякнут из второго отсека по «Каштану» в центральный и доложат, что у них насос из строя вышел, так они его, мол, в третий отдали. Шура сразу же реагирует:

— Третий, мать вашу, вы зачем насос забрали?

Насос, кстати, тонн эдак на семь тянет. В третьем недоумевают:

— Какой насос? Вы что, с ума сошли?

Встревает командир. Уже без «Каштана»:

— Печень, радость моя, сними шапку! Думать мешает!

Ну да ладно. Тут, как всегда, пришла пора кого-то на классы отправлять. Понятно же, что нужного на корабле офицера, будь он хоть семи пядей во лбу, пусть даже это второй Нахимов, на учебу — на целый год-то! — хрен кто отпустит. А кто не нужен? Шурик! Вот ему и пишут отличные, как говорится, референции. И Шура едет на классы.

И возвращается, по закону подлости, на ту же лодку. Правда, уже старпомом. Кэп скрежещет зубами, но, как известно, поздно пить боржоми, когда желудка нет.

Проходят годы. Шуре пора бы и капдва получить. Да не тянет. Только через командирский труп.

А тут кэп в отпуск намылился. И, к счастью, трем литехам пришла пора старлеями стать. Вызывает кэп Шуру:

— Печень, значит так, три представления я отправил. Но вот тебе на всякий случай три чистых бланка с секретной печатью. Если представления вернут — ты этих кадровиков-бюрократов знаешь — заполнишь и отправишь. И подпись тут моя стоит.

Только кэп на берег, хватает Шура те самые бланки и один на себя заполняет. На второго ранга. Благо, что комбриг в отпуске, а начштаба, за него который, ситуацию еще не просек. Он новичок в бригаде.

В общем, возвращается кэп из отпуска, а его встречает уже капитан 2 ранга Печень Александр Иванович. Мол, так и так, честь имею. Кэп:

— Не понял, Печень?!

— Дык, товарищ командир, срок-то у меня вышел…

Вот так и делается карьера по-флотски.

-05-22/16_baiki.html

Автор: Андрей Рискин

Подмена

Леша Савельев лихим был командиром. А командовал он «ПК-12» — противолодочным катером. Старым, как ботик Петра. Но в море катерок ходил.

А тут команда — «ПК-12» расконсервировать, а собрата его, такого же древнего, но стоящего в консервации, в строй ввести.

Посмотрел Леша на новую свою посудину, похолодел. На такой, конечно, в море выйти можно. Но вернуться — вряд ли.

Так что подогнал Леха это корыто, поставил рядом со своим и… поменял местами бортовые номера. А в назначенное время доложился, мол, так и так, расконсервация произведена, замечаний нет, готов служить и даже могу выйти в море.

И вышел, и вернулся. Отработал все задачи, когда вдруг выяснилось, что дело нечисто. Катер-то новый, а аппаратура и механизмы на борту под старыми номерами.

Вызвали Лешу «на ковер», отфачили, как полагается. Пинком под зад из адмиральского кабинета вышвырнули. И думают, что с ним делать. Под трибунал сразу же или на парткомиссию сперва?

Первым додумался начпо:

— Под трибунал, конечно, можно, — говорит он адмиралу, — вот только после него и нас туда потащат.

Тут и до адмирала дошло. Дал тот команду «флажкам» дело это похерить. А Леху к нам в дивизион тральщиков перевели.

На повышение.

-05-22/16_baiki.html

Автор: Андрей Рискин

Матрос Халиков

Прислали к нам на МПК-41 дослуживать бывшего курсанта, матроса Халикова (уроженец Азербайджана).

Учился он во Владике в ТОВМУ, но почему-то после первого курса «забыл» русский язык. В училище один семестр второго курса с ним помучались и отчислили. По приходу на корабль попал он в БЧ-1 и как ни мучился с ним штурман, не мог научить его уму разуму — тот «не понимай» и все. А тут Халиков взял и забыл, что нужно еще и умываться и стираться.

И вот однажды в таком неприглядном виде попался под ясны очи кэпа Спиридонова. Кэп, как любой нормальный моряк, был помешан на чистоте, чтобы все блестело не только от мачты до киля, но и внешний вид всего личного состава был на высоте. В гневе дает большой сбор БЧ-1 и аварийной команде. Аварийщикам приказ размотать пожарные рукава и подать забортную воду, БЧ-1 в полном составе — из брандспойта мыть Халикова.

Под конец процедуры Халиков теряет сознание. Все в шоке, сразу за медиком. Наш «пинцет» под нос ему нашатырь, а у того никаких эмоций, признаков жизни. Стояли в Диамиде, вызвали скорую и в госпиталь его отвезли. Через час звонят из госпиталя и говорят: «Приезжайте и забирайте своего «шланга».

Выяснилось, что он себя на нашатырь натренировал. Привезли Халикова на корабль, сыграли построение «большой сбор» и Спиридонов начал распекать Халикова, а лекции Спиридонов мог читать интересные. Наконец, видя, что слова его не имеют никакого воздействия, подошел по ближе к Халикову и сказал:

— Халиков, я отпущу вас в увольнение на час, купите себе презерватив.

После не большой паузы Халиков задает вопрос:

— Зачем?

Кэп во все горло:

— Наденете его на свою голову, пускай все видят какой вы хреновый человек!

После этой фразы весь экипаж схватился за животы.

Правда, после этого Халиков стал следить за своим внешним видом, но специалистом так и не стал.

-ovra.com/flotskie-bayki/matros-khalikov

Автор: Гуляев А. В.

Кто сказал: «НАХ?»

Служил я на атомной подводной лодке. До главстаршины дослужился. И вот присылают к нам пополнение. Дали мне молодого матроса. Приказали — учи. Ну я и стал обучать его премудростям военной техники.

Однажды во время обучения, когда в отсеке было жарко, когда я истратил на него кучу своих глубоких знаний и красноречивых слов, оборачиваюсь и вижу: он спит! Ах ты, гад такой! Я как врезал ему по затылку!

— Пошел на х*й! — заорал молодой, больно ударившись о тумблера на панели управления. А микрофон нашего третьего отсека, видимо, не был отключен от четвертого, центрального, поскольку тут же раздался голос командира:

— Доложить: кто сказал «на х*й»!

И тут пошли доклады:

— Первый отсек. «На х*й» не говорили.

— Второй отсек. «На х*й» не говорили.

— Пятый отсек. «На х*й» не говорили.

— Шестой отсек. «На х*й» не говорили.

— Седьмой отсек. «На х*й» не говорили.

— Восьмой отсек. «На х*й» не говорили.

— Девятый отсек. «На х*й» не говорили.

— Десятый отсек. «На…»

Тут до командира, видимо, что-то дошло:

— Отдать команду: Прекратить «на х*й»! И опять пошло-поехало:

— Первый отсек. Есть прекратить «на х*й».

— Второй отсек. Есть прекратить «на х*й».

— Третий отсек. Есть прекратить…

Командир (в ярости):

— Я же приказал — прекратить!!!

Что было потом? Потом меня вызвал командир и отодрал, как следует… О какой пульт ударился молодой? Да о пульт управления крылатыми ракетами…

-ovra.com/flotskie-bayki/matros-khalikov

Автор: Гуляев А. В.

Спуск командного катера

Когда прибываешь на корабль, то, как молодому, тебе открыты все дороги и все тебе доверяют. Ты автоматически записан в главные команды корабля, такие как расходное подразделение, швартовая команда и т. д.

По трансляции раздалась команда: «швартовой команде построится на шкафуте». В кубрике команду продублировали «Караси, че, не слышали? Бегом на шкафут!».

Нас было четверо карасей, мы выскочили на шкафут, где нас ждал помощник командира и старшина с боцкоманды. Помощник был маленького роста, но всегда так кричал что слюни разлетались в разные стороны и фамилия была Шумов, хотя кличку ему дали «Коля тихий».

Он, ничего не объяснив, при виде нас стал кричать:

— Я долго вас буду ждать, мать перемать, быстро по местам!!!

По каким местам и куда бежать, мы не понимали, мы первый раз вышли на такую команду.

Боцман стал показывать, куда кому стать. Оказалось, что нам нужно было спустить командирский катер на воду. Двоим дали концы и они остались на шкафуте, рядом возле торпедного аппарата стоял помощник и, задрав голову вверх, яростно руководил. На площадке стоял старшина с боцкоманды и я еще с двумя карасями нашими, одного из них — казаха, который плохо понимал и разбирал слова по-русски, поставили на лебедку.

Катер подняли с площадки, оттянули за леера и нужно было спускать быстро, потому что удерживать тяжело. Его стало раскачивать и он ударился о леера, слегка погнув их. Озверевший помощник неистовым голосом начал страшно кричать:

— Трави, твою мать! Трави-и-и-и!

Прошло с полминуты, но команда не исполнялась, катер слегка качнув, вновь ударило о леера.

Побелевший к тому времени помощник от недоумения ничего нового не мог выкрикнуть, как звериный рев какого то морского чудовища, единственные повторяющие слова: «Трави-и-и-и, твою мать! Трави!»

С другой стороны, показывая на казаха рукой, стал кричать боцман:

— Ты че, оглох?!

Казах, его звали Кеша, посмотрел на меня и испуганно спросил:

— Трави это куда? Вперед или назад крутить?

Автор: Ник

За что наказали?

После первого курса дизелисты «Голландии» должны были проходить корабельную практику на крейсере «Красный Крым», стоявшем у дебаркадера в Одессе. Из Севастополя в город у Черного моря нас доставил трехмачтовый барк «Дунай». Помимо показательных парусных учений, нас учили устройству парусного корабля. Одуревших от изобилия корпусных и рангоутных терминов курсантов боцман «Дуная» выводил из состояния сонной неги флотскими анекдотами и былями. Вот один из анекдотов.

Екатерина II, знакомясь с вновь присоединенными к империи южными землями, была восхищена в Севастополе мощью молодого Черноморского флота. По окончании смотра на флагманском корабле был устроен прием. Нижних чинов убрали на нижние палубы, на шкафуте матросский хор, оркестр дудочников, танцы фрейлин двора и молодых флотских офицеров. В кают-компании накрыты столы.

В разгар веселья у одной из фрейлин возникла проблема из сферы «минус попить». Гальюн на парусных кораблях, как известно, располагался в носу под бушпритом, между риделями. Понимая, что в это время подзорные трубы всех кораблей эскадры направлены на флагмана, фрейлина не решилась озарить своим изящным задом севастопольский рейд, поэтому, обнаружив какой-то открытый люк, решила спуститься вниз. На ее беду в этом небольшом помещении занимался шкиперскими работами молодой матросик, подкрашивая что-то. Заметив вверху трапа сверкающее великолепие, матросик задул светильник и притаился в полутьме. Фрейлина не решилась во тьме уходить от трапа далеко и, присев, тут же с упоением зажурчала. Матросик, увидев это флотское непотребство, макнул кисть в кандейку с краской и мазнул ей меж ног. С воплем фрейлина мигом оказалась на шкафуте пред ясны очи императрицы.

— Смотри, матушка, что охальник со мной сделал!

Выволокли матросика. Нужно наказывать, а за что? Петровским морским уставом предусмотрено многое, но этого случая нет. В главе шестая на десять, пункте 129, например, есть «Кто женский пол изнасильствует», где сказано: «Ежели кто женский пол изнасильствует и освидетельствуется, за то оной живота лишен да будет, или вечно на галеру послан будет, по силе дела». Но ведь не было столь насильственного действа. Наконец, в разделе «Чищенье и покраска кораблей» нашли зацепку: «Всяк матроз, нашедший на корабле щель и закрасивший оную предварительно не проконопатив, подлежит наказанию кошками у машты и лишению воскресной чарки сроком на один год».

Матросика выдрали и лишили.

Автор этой байки (с) Владимир Мацкевич

Адмиралтейские коты

В сороковые годы XVIII века, когда флот находился в известном затруднении по причине невнимания к нему со стороны царствующих особ, главный орган управления флота — Адмиралтейств-коллегия — занимался делами весьма странными и необычными.

Так, однажды кронштадтские начальники оповестили коллегию о большом числе крыс в продовольственных складах крепости. В рапорте указывалось и на значительную нехватку в Кронштадте кошачьего поголовья, испрашивалась возможность поставки в крепость иногородних котов.

Вопрос обсуждался на нескольких заседаниях коллегии. После бурных дебатов было решено выделить специальные морские команды по отлову котов в Петербурге и доставке их в целости в Кронштадт.

Когда необходимое количество котов было доставлено, их покидали в мешки, запломбировали адмиралтейскими печатями и под вооруженным конвоем отвезли в Кронштадт.

Через некоторое время из крепости последовал доклад, что коты обживаются, но многие из них, не найдя себе достаточной добычи, разбегаются и мрут. Кронштадское начальство просило внести «адмиралтейских» котов в штатные книжки и положить им жалованье.

После нескольких заседаний флагманы Адмиралтейств-коллегии большинством голосов постановили просьбу кронштадтцев удовлетворить и положить на каждого из котов годовое жалованье в один рубль, «дабы они должно содержать себя могли».

-harbour.ru/showthread.php?s=25706cb8a558ea05418a0fafec2b592e&p=61601

Забытое судно

Вскоре после воцарения императрицы Елизаветы Петровны одно из транспортных судов налетело на подводную скалу недалеко от побережья Эстляндии.

Судно спасти не удалось, его разбило прибоем, но команда уцелела и успела снять наиболее ценное имущество.

Командир судна, доложивши в Адмиралтейств-коллегию о случившемся несчастии, взял отставку и уехал жить в имение, а команду оставил сторожить казенное добро.

Матросы сложили все имущество в построенный специально сарай и стали ждать решения своей участи.

…Спустя семнадцать лет один из адмиралтейских чиновников случайно наткнулся на рапорт командира всеми забытого судна. Резолюции на нем не было! О найденной бумаге чиновник тотчас доложился по команде. Поднялся переполох. К месту крушения была снаряжена многочисленная комиссия, которая, прибыв на побережье, обнаружила аккуратную деревушку. Матросы в ожидании решения столичного начальства давным-давно переженились, обзавелись детьми, отстроились, но, как и прежде, ревностно оберегали сарай с казенным добром.

Какое решение было принято на этот раз по команде пропавшего судна, точно неизвестно, но вполне вероятно, что о ней снова позабыли…

Сачок

Вот откуда происходит слово «сачок» в значении «лентяй», «бездельник».

Известно, что адмирал Нельсон всю жизнь, вплоть до гибели в Трафальгарском сражении, страдал морской болезнью. При малейшей качке Горацио буквально выворачивался наизнанку. Когда он достиг достаточно высокого положения, к нему стали приставлять специального матроса (входящего в штатное расписание корабля), единственной обязанностью которого было подавать его высокоблагородию обрез всякий, раз как тому становилось нехорошо и убирать его по истечении надобности.

Естественно, служба эта была смехотворной по сравнению с каторжным трудом остальных моряков на парусном корабле. По-английски обрез назывался «sack», соответственно и моряк, исполнявший эту должность, получил такую же кличку, что и стало синонимом бездельника.

Это же слово перекочевало в лексикон Российского флота, где всех лентяев стали звать «сак», или, чисто по-русски, с добавлением уменьшительно-ласкательного суффикса «сачок». Отсюда, кстати, растут ноги у знаменитой идиомы «на флоте бабочек не ловят», т. е. сачком не работают, не бездельничают.

Матросское чудо

Сначала приведу цитату: «Этакую притчу об одном бедном самурае. Денег у него совсем не было, а у него отец сильно заболел. Тогда этот самурай продал свой меч, но чтобы этого никто не заметил, он выстругал меч из дерева и носил его в ножнах… Но каким-то досадным образом все обнаружилось. Самурай покрыл себя несмываемым позором, и ему нужно было сделать себе сеппуку, то есть харакири. И его имя записано в книге великих самураев, потому что он сделал себе харакири тем мечом, который у него был. Деревянным мечом». (Е. Гришковец «Дредноуты»).

Теперь история.

Петр Первый, рассказывают, в простой одежде ходил неузнанным по городу и беседовал с простыми людьми. Как-то вечером в кабаке пил он пиво с солдатом, а солдат за выпивку заложил свой палаш (прямая тяжелая сабля). На недоумение «Петра Михайлова» солдат объяснил: мол, пока вложу в ножны деревянный палаш, а с жалованья выкуплю. Наутро в полку — царский смотр! Царь приехал в полк! Прошел по рядам, узнал хитреца, остановился и приказывает:

— Руби меня палашом!

Солдат онемел, головой отрицательно мотает. Царь голос возвысил:

— Руби! Не то сей секунд тебя повесят за небрежение приказом!

Делать нечего. Солдат схватился за деревянный эфес, проорал:

— Господи Боже, обрати грозное оружие в древо! — и рубанул.

Только щепки полетели! Полк ахнул, полковой поп молится:

— Чудо, чудо Бог даровал!

Царь подкрутил ус, вполголоса сказал солдату:

— Находчив, сволочь! — и громко полковому командиру:

— За нечищены ножны пять суток гауптвахты! А после направить в штурманскую школу.

Как-то веселей в России-то…

Источник: -tof.ru/Map_site/Map_site.htmOpera.HTML/Shell/Open/Command

Капитан

Совершенно реальная история, произошедшая на Черном море. Немного информации для, тех, кто не знает, что такое аварийный радиобуй на корабле. Это такая штуковина размером с два футбольных мяча, поставленных друг на друга, висящая на переборке на крыле мостика. Предназначена для того, чтобы во время кораблекрушения, попав в воду и перевернувшись антенной вверх, начать пускать в эфир крики SOS и координаты крушения. А теперь собственно сама история.

Пропал в черном море грузинский пароход (сухогруз), тихо пропал. На связь не вышел и девять человек экипажа пропали вместе с ним. Удивляло, что никаких криков о помощи не поступало. Поиски продолжались неделю, причем за неделю нашли пару пустых спасательных плотов. Прошла команда о прекращение поисков, поскольку всем стало ясно, что экипаж ушел кормить рыб вместе с судном. Как вдруг…

Как вдруг заработал аварийный радио-буй. Высланный вертолет по пеленгу сразу нашел спас-шлюпку и всех девятерых членов экипажа во главе с капитаном. Слава богу живым. Так вот этот капитан неделю сидел с буем в руках ожидая помощи, не давая его никому трогать, а через неделю с криком, что им подсунули сломанный буй, выбросил за борт, где тот перевернулся в рабочее положение и подал сигнал SOS.

Дали ли дюлей капитану — не знаю, но купленный диплом отобрали, это точно.

Из жизни

Капитан — южноафриканец (но это не важно), имеет 5-летнюю дочь. Однажды они с семьей принимают гостей, и гости, сюсюкая с девочкой, спрашивают ее:

— А где твой папа работает?

— На пароходе.

— А что он там делает?

— Ничего не делает, он капитан.

Рассказано капитаном. С гордостью. За дочку.

-taverna/topic301.html

Верблюд или капитан

Старпом в рейсе завел любовницу, что равноценно стихийному бедствию — даже оставляя в стороне моральную сторону, но дела на судне пошли наперекосяк, так как фактическим администратором стала страстная баба. Рано или поздно, но она ушла в отпуск и все вздохнули с облегчением. Но не тут-то было. Возвращаются из очередного рейса — Таня приходит с направлением из отдела кадров. Капитан приказывает старпому — «не брать». Татьяна приходит к капитану и заявляет:

— Если вы не возьмете меня на судно, то я расскажу подругам в отделе кадров, что я ваша любовница и весь рейс провела у вас в постели.

— Но ведь это не так, и вы прекрасно об этом знаете.

— А для меня пустить слух легко, вы знаете, что все слухи в конторе идут из отдела кадров, я там работала. А потом уже ваша забота — доказывайте всем, что вы не верблюд.

Капитан призадумался на минуту:

— Ну, хорошо, приходите завтра.

Пришла и видит: в каюте старпома ее любовника уже нет — сдал дела в полдня вместо трех, отведенных по нормам.

Стреляли, однако

Военно-морская байка, рассказанная мне на очередной гулянке.

Служил в краях далеких на подводной лодке командир, который очень любил пострелять. Даже в дальние походы с собой винтовку брал. Hy мало ли — у берега всплывут, так какую дичь заметит с капитанского мостика, так все пристрелить норовит. Видать, папа у него был сибирский охотник, белке в глаз бил без промаха. Надо сказать, что капитан этот стрелял тоже неплохо.

Так вот, всплыли они как-то у скалистого родного берега, не знаю уж, по какой причине, только заметил вдруг капитан со своего мостика, что на утесе олень стоит, да так красиво, гордый такой, одинокий, на фоне хмурого северного неба. Принесли кэпу винтовку, он тщательно прицелился, все свободные от вахты сбежались посмотреть на это представление, ставки делать стали, попадет или нет… Раздается выстрел, олень как подкошенный падает с обрыва в воду, за ним следом летят нарты с чукчей…

Короткая немая сцена… Срочное погружение!!!

Находчивость

В самом конце 80-х годов, когда СССР уже разлагался, но еще не пах, несли мы боевую службу на новейшем (тогда!) авианесущем крейсере в составе Средиземноморской эскадры. Проще говоря — болтались 7 месяцев в Средиземке, пытаясь устранить все недоделки корабелов и заставить эту громадину нормально работать. Вот тогда и случились эти забавные истории.

История первая, технологическая.

Крейсер наш был авианесущий, то есть авианосец. Но так как в СССР не могли строить нормальные авианосцы, то наши самолеты были с вертикальным взлетом (ну и посадкой, если повезет).

Что это такое, рассказывать не буду, но при взлете и посадке в палубу минуты 3–4 вертикально лупят три реактивные струи. Металл течет, бетон трескается. Но гениальные советские ученые придумали состав, который держит такую температуру, выдерживает практически любые удары и не боится соленой воды. А менее гениальные советские корабелы нанесли этот состав на палубу крейсера, но забыли защитить палубу под составом от ржавчины. Т. е. полная ж… Состав-то неразрушимый!

Раздав кому положено выговоры и просто втыки, командование предлагает вернуться в Николаев, на завод, и срезать всю обработанную палубу на хрен. Но чтобы моряки сами вернулись из похода, да еще с заходом в иностранные порты? Старпом издает приказ, и все свободные от вахт с зубилами и молоточками отправляются скалывать супер-состав.

За день работы один человек скалывал 10–15 кв. см. Через 3–4 месяца палуба была очищена, обработана и заново залита неразрушимым супер-составом. А вы говорите — египетские пирамиды!

История вторая, радиолокационная.

Как я уже говорил, СССР потихоньку отдавал концы, и американцы начинали потихоньку наглеть. В открытом море корабль и 5–10 м вокруг — это твоя территория, а все что вокруг — свободные воды, гуляй — не хочу! Этим и пользовались американцы, вешали над нашей палубой свой вертолет, включали автоматику и висели часами. Иногда снимали все на камеру, а иногда врубали музыку, да так, что все глохли.

Старпом бесился — жуть!

Даже хотел в вертолет из ракетницы стрелять, да особисты запретили. Тогда запретил всем вылезать на палубу без особой необходимости. Тут уж вскипела вся команда. Раньше мы на палубе загорали, принимали морской душ и даже провели чемпионат по футболу. А теперь сиди внутри душной, вонючей железяки. Все, смерть супостату!

Два молодых офицера из авиационщиков пришли к старпому и предложили свой план. Простой и гениальный. На палубу, под самый вражеский вертолет вытащили лист металла и включили электросварку. Американскую автоматику вырубило мгновенно! Пилот успел поймать падающую машину в 3–4 м от воды.

Больше американцы не летали на палубой. Никогда! А героям хотели дать медаль, но они попросили по два блока «Явы» из личных запасов старпома. И правильно, медаль на один раз, а двух блоков «Явы» хватило им (ну, и их друзьям) на целую неделю!

Применение презервативов

Было это во время морской экспедиции. Один парень привез самодельный гидрофон, у которого схема предусилителя помещалась в пластмассовом цилиндрике с довольно хилой пробочкой. Для уравновешивания давления это все заливалось касторовым маслом. Я ему сразу сказал: «Не знаешь ты свойств морской воды под давлением».

Короче, гидрофон проработал пять минут. Когда мы его достали, половина корпуса была заполнена водой вместо масла. Почти всю экспедицию он герметизировал свое детище: заливал эпоксидкой, поверх нее — каким-то герметиком наподобие резины, а сверху — 88-м клеем. Помнится, я тогда поспорил с ним на бутылку, что все равно затечет. И выиграл. На этот раз гидрофон проработал почти час. Что делать мужику? Экспедиция кончается, а у него никаких результатов.

И тут его осенило. Наш ученый пошел по каютам, говоря: «Мужики, серьезный вопрос. У кого остались презервативы?». Встречали его, конечно, хохотом. Но — что вы думаете? В четвертой по счету каюте нашлись-таки! (это за 10 дней до окончания экспедиции). Больше гидрофон не затекал — работал исправно несколько дней при давлении 50 атмосфер.

Про Ихтиандра

В долгих рейсах осточертеет на судне все: и судно, и экипаж, и море. Обращаешь внимание, как противно плямкает губами, когда хлебает суп, твой сосед, на его храп во сне. Да многое есть, на что в обычных обстоятельствах и не обратил бы внимания, а на шестом месяце рейса готов был порвать глотку. Еще страшнее, если антипатия возникает с первого дня. На эту тему мне рассказывал приятель.

В одном рейсе (також 180 суток) жил он в каюте с одним кадром. На несчастье, они и на вахтах стояли в одно время. А привычка у того хлопца была дюже дивною: поел и в люлю — сон до вахты. Ничем не интересовался: ни кино, ни вечерами, ни хобби — ничем! Да еще моему коллеге кто-то шепнул, что его сосед — стукач! В те годы стукачей на судне хватало: от КГБ, ОБХСС, МВД, таможни. Товарищ мой понял, что житья ему не будет. Еще и бабу не приведешь! Как жить без разрядки? На плавбазах бабонек было тогда до 30 особ. Что делать? Биться? Не выход — сосед был бугай здоровенный, мог и не сдюжить. Думал он, думал, и придумал.

Однажды ночью, когда сосед только начал засыпать, он поднялся с лежанки, подошел к иллюминатору, открыл его, и не очень громко стал звать-гукать: «Ихти-а-а-а-ндр!..».

Гукал, гукал, а сам смотрел на стекло иллюминатора, где отражалась койка соседа, как всегда зашторенная. И вдруг штора шелохнулась, и в щелину между занавесками вытаращилось здоровенное око. Коллега понял, что достиг чего надо, и лег обратно на лежанку.

За минуту сосед вылетел из каюты! И с тех пор он в каюте с моим коллегою не задерживался. А рейс прошел без эксцессов.

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

«Якорь чист!»

Ходили мы как-то на яхте. Компания подобралась хорошая, и дружеская атмосфера похода сразу сложилась просто замечательно. Почти спокойное море, небольшой ветерок, сразу надувший паруса, горячее летнее солнце, провоцирующее крепкий морской загар, и чистое лазурное небо над головой… Красота, одним словом.

Прекрасно отдохнули с ночевкой на одном из островов залива Петра Великого и надумали сниматься в обратный путь. Ну и, как водится, была отдана команда — «поднять якорь!». — спустя минуту провозгласил вахтенный и тут же рассмеялся и поведал такую морскую байку.

«Якорь чист» на морском жаргоне означает, что на якоре после подъема нет водорослей и прочего мусора. И, конечно же, это значит, что якорь поднят и можно отправляться. Так вот, якобы на одном гражданском судне случилось потерять якорь. Ну, бывает иногда такое. А хороший якорь, особенно на большом судне, — вещь довольно дорогая. В буквальном смысле. И капитан, опасаясь гнева судовладельца, приказал выточить копию якоря из дерева. Сделали, покрасили в черный цвет — совсем как настоящий.

Судно проходило с этим муляжом несколько лет, но капитан про деревяшку помнил и по левому борту (а он там и был) якорь просто никогда не отдавали. А потом капитан сменился… Судно зашло в очередной порт и, новый капитан огласил: «Отдать якорь по левому борту!» Привычно загрохотала якорная цепь и… почти сразу капитан услышал удивленный крик вахтенного: «Якорь всплыл!!!».

Об эмоциях судовладельца, когда он воочию увидел это творение рук человеческих, история умалчивает.

Источник:

Жопкина радость

Случилось это во время очередного выхода на полигон весной 1990 года.

Отчебучил Вова из Дудинки.

Подперло Вову не по-детски, да на его беду носовой гальюн ремонтировали, а кормовой был закрыт на приборку. Метался Вова по верхней палубе, как раненый кабан — сначала мы посмеивались, но потом стало не до смеха, прониклись, так сказать проблемой и стали выдвигать гипотезы, как помочь товарищу.

Спохватились — Вовы нет!

Через несколько минут услышали его голос:

— Ребята, помогите подняться!

Двинулись на голос, картина маслом: под трапом, ведущим с полуюта на шкафут, за леерами, привязанный к этим самым леерам страховочным концом, упершись ногами в борт, со спущенными штанами зависал над водой Вова.

Дело в том, что привязывая конец, он неподрассчитал, что при натяжении узлы утягиваются и длина немного увеличивается, к тому же ноги занемели и руки ослабли, вот и не смог самостоятельно выбраться.

Вытащили, похихикали, спросили про ощущения… Восхитила его фраза:

— Зато «жопкину радость» (бумагу) не надо — так здорово волной подмыло!

Автор: Платон

Гражданский специалист

Был в начале 80-х в Чернобыле некий завод, который производил электронику, естественно, большей частью военную. Изготовил он некое устройство и поставил его куда-то на Северный флот, где его установили на атомную подводную лодку.

Цех, в котором создали это устройство, давал план любой ценой, поэтому оно какое-то время поработало и сломалось. Чтобы его починить, на Северный флот был командирован самый лучший специалист. Устройство он, конечно, отремонтировал, но пока он этим занимался, почему-то, может быть, из-за того, что атомные подводные лодки очень большие, может быть, из-за того, что устройство было небольшое, а может быть, просто по причине разгильдяйства, но о специалисте забыли и подводная лодка ушла на задание вместе с ним.

Разворачивать целую атомную подводную лодку из-за одного несчастного не стали, а просто (или совсем не просто) сообщили на базу, а с базы дали на завод телеграмму, что командировка затянется. После чего лодка погрузилась в радиомолчание на месяцы…

Когда специалист вернулся домой, то сразу взял отпуск на месяц. Рассказывал он только про столовую и про библиотеку, но не потому, что остальное военная тайна, а потому, что за эти полгода он больше ничего не видел…

«Старый хрен»

(Избранное, про академика С. Н. Ковалева (г.к. «Рубина», т. е. наших ракетоносцев)

Однажды летом, как и полагается, Академик был на испытаниях ракетоносца в море. На сдаче заказа забот хватает всем, а академикам и подавно. Решая насущные проблемы, Академик оказался в турбинном отсеке, где вступил в разговор с вахтенным матросом. В это время по корабельной трансляции из ГКП передали: «Товарищи моряки! Сегодня нашему главному конструктору, — дальше следовали титулы, звания… — исполнилось … лет».

Матросик обернулся к Академику и выдал:

— Как Вам это понравилось: старый хрен, а еще плавает!..

/t-33475.html

Разместил: Ivanych

Тарзан

Когда я работал в НИИ Приборостроения, коллеги поплавали изрядно, в основном на подлодках. И был у нас один дядька по прозвищу Люлюк. Прозвище ему дали за то, что он был «нудист» — не потому, что голый любил ходить, а потому, что нудил — часами мог нудно бормотать и бубнить. И был другой дядька, дюже гарный и веселый человек — дядя Гена Алешкин.

Однажды выпала им доля вместе с Люлюком идти чуть ли не в кругосветку на подводном судне. Жить в одном кубрике, работать в одной боевой части. Люлюк моряков очень стеснялся, но дядю Гену достал уже на третьи сутки! Что делать — терпел. Вышли они из Мурманска (точнее, из Гаджиево), а должны были через Африку и Индийский океан прийти до Владика.

Так вот, где-то там, у берегов Африки, должна была быть у них стоянка — какая-то дружественная страна, где, может, коммунистов не сразу ели. А у Люлюка от стесненности кубрика выработалась гиподинамия. Поэтому он любил висеть на трубе воздуховода, повиснет и висит, типа, разминается. Ну воздуховод-то труба довольно прочная, но что ни говори — система жизнедеятельности АПЛ, к которой моряки относятся с почтением.

Поэтому моряки-подводники, которые страх смерти все-таки имеют, потому что знают о нем не понаслышке, с опаской так спрашивают дядю Гену:

— А чего он так висит-то, как гиббон?

Дядя Гена им и сказал:

— Это секретный агент, его в джунглях будут высаживать, вот он и тренируется!

Моряки повелись (если б ты знал дядю Гену — ты б тоже поверил) и при случае спросили Люлюка о его «миссии». Люлюк си-и-ильно обиделся…

Автор: Борис «Бонсай», Омск

Женщины на корабле

Бывали, говорите, в Парижских туалетах? Читал-читал. Понравилось. Классная автоматика. А в туалете на подводной лодке были? Тоже, скажу я вам, конструкция-с! Вот еще один рассказ моего товарища.

Снаружи обычный унитаз, а под ним емкость с отходами, которые выдавливаются сжатым воздухом при открытом нижнем клапане в морские пучины на радость всему живому. Давление этого воздуха, естественно, должно превышать давление воды на данной глубине.

Давит оно в равной мере и на клапан, открываемый педалькой унитаза. Так что прежде чем нажать на педальку, нужно посмотреть на манометр…

Как-то проходила наша лодка гос. испытания на глубине. А в составе госкомиссии были две женщины, инженеры-дифферентовщики, смазливые такие бабенки. В их задачу входило определить критические углы наклона — дифферент носовой, кормовой, бортовой, для чего необходимо было таскать туда-сюда кучу гирь. Матросы старались, как проклятые. Еще бы! Сто раз увидеть женский зад, когда он переползает из отсека в отсек, да еще на глубине сто метров!

Но куда там матросам… Старшие офицеры считали, что прав у них куда больше и лапали этих бедняжек на всем пути следования. Но те ни в какую! И вот как-то после сытного обеда наши дамы пошли в туалет. Обе. Мичман, который больше всех приставал, и говорит матросу:

— А ну-ка, Петров, поддай воздушку!

Минут через десять из трюма донеслось:

— Эй, кто-нибудь! Скажите начальству, чтобы нам сбросили две новые робы!

Голым не расхаживать!

Поставили нам новую станцию в пост ОСНАЗа, станция РЭБовская, но почему-то поставили в ОСНАЗ (не суть), и для настройки приехали работяги с завода, а с ними две дамы лет 30–32. Народ не сразу в это врубился и особого беспокойства не проявил.

И вот вечером, чисто по привычке, идет один из матросов на помывку (естественно, на нем ничего кроме шлепанцев и полотенца на шее нет, ну все так ходили, кого стеснятся-то?), а одна из дам сталкивается с ним на трапе; он вниз, она наверх. У нее перед глазами открывается замечательный вид, сантиметрах так в 50 от носа.

Матрос, как ни в чем не бывало, посторонился и пропустил даму (может, и не понял, что это дама). Та сразу к командиру; нажаловалась, что в коридоре голые мужики шастают и смущают их, таких неискушенных и застенчивых. Командир (кап. 2 Санников) вызывает старпома (кап. 3 Веселовского) и отдает приказ оповестить по громкой связи, чтобы моряки по кораблю голыми не ходили. Старпом, только что прибывший с берега, о составе рабочих ничего не знал.

Через пять минут по громкой связи слышится: «Так! Слушать меня все! Старпом говорит. Если еще хоть одна бл*дь будет расхаживать по кораблю голышом, вы*бу самолично при всех».

Народ-то его понял и по кораблю голышом не ходил, а вот дамы, по моему, из поста вообще больше не выходили.

-umashev.flybb.ru/archive/o_t/t_3/start_50/index.html

Разместил: Aleks675

О справках

Какие только справки не рождаются в корабельных канцеляриях простого делопроизводства. Кроме номерных, строгих по форме и содержанию, есть еще так называемые «произвольной формы». В этой самой произвольной форме такое можно нарисовать — и ведь заверят же. Старпом спросит лишь, не глядя на справку:

— Это не для получения денег?

— Нет-нет! — замашешь руками ты.

— А, ну тогда ладно, — пламенно дыхнув на печать устойчивым вчерашним перегаром, скажет старпом.

А потом шмякнет со всех сил корабельной, высохшей печатью по твоей справке, оставив на ней едва различимый оттиск. Именно так рождаются справки типа той, которую мне показывал один мой знакомый:

Справка для кота

Имя кота: Маркиз

Фамилия: Гриднев

Цель выдачи: для проезда на железнодорожном транспорте

Куда направляется: в г. Севастополь

Цель поездки: для размножения

Тут уж комментарии, как говорится, излишни.

-14+page-1+nums-105.html

Автор: Александр Козлов

А сколько на пай?

Судно только начало пришвартовываться к пирсу. На причале огромная толпа народу. Свободная часть экипажа, перегнувшись через фальшборт, жадно выискивает глазами родные лица, только мешает духовой оркестр, который маршем в честь «героев промысла» не дает разговаривать. И только он замолчал, начались разговоры:

Берег (женский голос):

— Колечка, родненький, как я скучала по тебе! Как сходили?

Судно (мужской голос):

— И я, Валя. Добре сходили.

— А план есть?

— А как же! В честь кого оркестр наяривает?!

— А сколько на пай?[9]

— Говорят, где-то около 700 рублей.

— Ого! А выход когда?

Автор: Виктор «Злой», Мурманск

А теперь, ламбада!

Приморье. Начало 90-х. Возвращаемся с «боевой службы», ходили туда, где «далеко и жарко». Соответственно пришли все заросшие тинообразными водорослями, с горизонтальных рубочных рулей свисал гирлянды до трех метров, заметили еще в пр. Лаперуза, красиво так сверкали в лунном свете.

Пришли в базу, встали в точке и стали ждать утра, когда поросят подвезут, оркестр и семьи на пирсе выстроятся. К утру из-за подсохших водорослей корпус принял буро-зеленоватый цвет, плюс к тому еще белые круги на корпусе, до сих пор непонятного происхождения и в дополнение — две гирлянды, свисающие с горизонтальных рулей, придавали кораблю необычно-неуставной вид.

Командиру приходит на ум еще отличиться тем, что в базу мы будем входить под собственный военно-морской гимн, для это поручил нам, связистам, вывести на ходовой мостик громкоговоритель и по его команде включить полученный предварительно у зама бравурный марш.

Начали воплощать мечту командира в реальность, решили установить магнитофон непосредственно в рубке связи, используя усилители ГГС «Каштан», собрали такую внештатную схемку, начали проверять и регулировать громкость и все такое. Как обычно заму было как-то не срочно, марш он еще в рубку связи не передал и мы для проверки запускали простую музыку, первое, что стояло на тот момент на перемотанной кассете. А стояла всем известная песня «Ламбада», для проверки с мостика давалась команда — «Связисты, включай!» и мичман, находившийся в тот момент напротив магнитофона, жал кнопку и над мостиком разливалась музыка. Командир остался доволен предварительными результатами.

Наступает время «Ч», начинается постановка к пирсу, всех охватывает волнение предстоящей встречи, на корпусе выстроились швартовые команды, на пирсе собрались и выстроились все причастные к ритуалу встречи, в том числе и поросята. На корне пирса машут платочками жены, подруги и дети.

Командир отдает команду: «Связисты, музыку!» и начинает руководить швартовкой, тем более что момент более чем ответственный сам по себе и тем более на глазах собравшегося командования и встречающих. В рубке связи команду приняли, зам к тому моменту так и не передал кассету с маршем, и все подумали ну типа еще хотят проверить нужно и опять запускают ламбаду!

На мостике уже не до этого, все швартуются, момент ответственный и ни кому уже нет никакого дела, что за музыка на полную мощь вырывается из громкоговорителя. Все отлично, встали практически без помощи буксиров к пирсу, тут и встречающий оркестр стал играть марши. Потом и была дана команда на построение и бледно-бородатый экипаж вывалил на пирс. Ритуал встречи и все, как положено…

Командир потом рассказывал, как ему комдив сказал, что внешний вид корабля соответствовал музыкальному сопровождению, но победителей, как известно, не судят.

Традиция ставить музыку на вход в нашем экипаже еще долго сохранялась, но это было уже все известное «Там за туманами…»

Автор: Morze

Big children!

Мои крымские друзья пошли на яхте из Черного в Средиземное море. Солнце светит, ветер попутный — все путем, без проблем… Пока не замаячил Босфор. В проливе движение оживленное, регулируется службами с берега.

Запрашивают их турки по рации о чем-то на английском, на котором ни один из членов экипажа практически не говорил. Напрягли все четверо уши да как-то додумались, что среди вопросов был один о составе экипажа — сколько вас, мол? Засуетились — как же ответить? Четыре человека… Четыре — «four», a «человека» как сказать? И тут одного осенило из школьной программой: «children»!

Так и сказали по рации:

— Four children. — Правда тут же скромно добавили: — Big children.

Водолазный нож

Истории с военных кафедр надо отдельной книжкой издать — ну и толстая же выйдет книга! А пока расскажу маленький кусочек своих будней. Кто тянул лямку на военно-морской кафедре, тот наверняка проходил водолазную подготовку. Помните состав водолазного комбинезона? В том числе там есть и «водолазный нож, вес 1,5 кг, предназначен для обрезания различных концов, мешающих водолазу». А вы говорите, нет в море романтики…

-diving.ru/index.php?page=6&item=35

Автор: Алексей Конышев

Как назовешь, так поплывешь

Интересная история произошла со мной при смене флага. Меняли мы Кипр на Багамы. То есть порт приписки Limassol на порт приписки Nassau. Времени как обычно в обрез. Говорю боцману — быстренько закрашивай все лишнее, те буквы, что повторяются можно не трогать.

Через пару часов выходим из порта, сутки перехода до следующего. Никто про эту надпись и не вспоминает — просто не до того. В этом следующем порту выхожу на причал и читаю на корме: Название парохода и ниже порт приписки — ASS. (Для тех, кто с английским на вы: Ass — это жопа).

С сайта

* * *

Видел в одной серьезной кораблестроительной конторе такую табличку на двери: «Буфет главстаршин». Красивая такая никелированная табличка, на двух латунных шурупах. Во круто, думаю, не иначе, с крейсера какого свинтили.

— Ребят, че у вас там? — спрашиваю.

— Гальюн.

Аллах все видит

Был у нас матрос Кунабаев, который не ел сала. Он мотивировал это своей приверженностью законам шариата. И презрительно смотрел на всех салоедов.

Но однажды, в лихую годину, когда кормили нас особенно скудно и отвратительно, старшина второй статьи Конончук получил из дома посылку с полупудом салопродуктов. И все-все-все их потребляли. В конце концов бедный Кунабаев не выдержал (а его все искушали, конечно) и стал жевать с мученическим лицом кусок сала. И среди нас, орлов, все-таки отыскался один, кто спросил:

— А как же Аллах?

На что Кунабаев солидно ответил:

— Аллах через три палубы не видит.

* * *

37-я радиотехническая школа ВМФ в Архангельске. Нас, молодых, собирает вокруг себя «вечный» кап. лейтенант Пшеничный (мужчине под 50). Рассказывает, как он служил на катерах, крейсерах и подводных лодках: «Служил я на атомной подводной лодке, случилась там авария. Половина экипажа погибла, а другая половина сошла с ума. И вот я здесь».

-umashev.flybb.ru/archive/o_t/t_3/start_10/index.html

Разместил: yra

Как откапать подлодку?

Бригада ПЛ. Два матроса из Дагестана. Небольшой городок, из которого их призвали… Уезжает один в отпуск. Через несколько дней другой. Спустя определенное количество времени первый возвращается из отпуска и вечером в кругу матросов слышен гомерический хохот…

«Вечером пошел я на дискотеку. Смотрю — образовалась кучка народа и, раскрыв рты, что-то слушает. Подхожу. В центре сидит П. и увлеченно что-то рассказывает. Прислушался, а он рассказывает историю о том, за что ему дали отпуск:

— Уходит наша лодка от кораблей, но они плотно на нас насели. Тут командир дает приказ лечь на грунт. Мы залегли. Корабли по крутились, покрутились… Потеряли нас и ушли… Мы всплывать — а лодка не может всплыть. Оказывается, нас песком морское течение засыпало… Построил нас командир и вызвал добровольцев. Я вышел с товарищами. Вышли мы через торпедный аппарат, откопали лодку и она поднялась с грунта и ушла…

Гробовое молчание. Затем девичий голос:

— А вы???

— А мы лопату на плечо и на базу!

Автор: medwedco

Полет форсунок

В Калининграде стоим. Жены приехали, закуси домашней натащили, водочки. Выпиваем-закусываем. Механики, ясный пень, про топливо, форсунки, снабжение, неисправности.

4-й мех — жене:

— Ну вот, Таня, топливо мы говеное взяли, форсунки у нас и полетели…

Жена хлопнула рюмку и попросила отвести ее в машину. Где убила наповал 4-го меха вопросом:

— Ну, показывай, как форсунки летают!

-taverna/topic301.html

Хотите верьте, хотите — нет

Все мы помним хорошую радиостанцию «Тихий океан». Она охватывала все побережье до Магадана. Передавали песни, музыку и очень часто в прямом эфире передавали приветы от родственников. Да что вам рассказывать, каждый наверняка это слышал.

Как-то диктор передает, что сейчас теплоход «N» идет из Австралии или еще откуда-то, там есть старпом Пупкин и сейчас его жена и дочка передадут ему привет. Верная жена сообщает, что они с дочкой очень соскучились, что ждут-не дождутся дня прихода судна, что все уже готово для встречи любимого супруга и папочки. Далее диктор говорит: «А теперь микрофон передаю дочке Маше. И эта Маша в прямом эфире заявляет: «Папа, любимый, мы по тебе очень соскучились, готовимся к встрече. А еще хочу сказать, что я уже большая и спать одна не боюсь. А вот мама боится и спит с дядей Петей.

После этого зазвучала музыка, скорее всего классика.

-ovra.com/flotskie-bayki/khotite-verte-khotite-net

Автор: Шилов А.

Встретились муж с женой

Отход судна в рейс порой длится несколько суток. Тому могут быть объективные и субъективные причины.

Сбор экипажа объявлялся на ранее утро, а поздно вечером, если отход срывался, экипаж, кроме вахты, покидал судно. Холостой моряк предлагает своему другу, женатому, ночью пойти «налево». Мол, найдется подружка у моей подружки, тебе не будет скучно. Как колебались, собирались, добирались — не важно. Приехали, холостяк объяснил подруге задачу, та позвонила своей подруге и отвечает, что будет через несколько минут.

Действительно, через несколько минут появилась… Жена того другого моряка — женатого.

Как прибой выдал замуж (рассказ морячки)

Родилась и выросла я в Мурманске. Конечно, занималась спортом, ходила в бассейн, умела плавать, но в море никогда не купалась. Пошла в море и заработала, с подругой поехали отдыхать тоже на море — на Черное. И с подругой же в спешке все курортные атрибуты покупали и купальник тоже.

Купаемся мы в первый же день в море, понравился мне прибой — как он меня нежно катает и ласкает. Устала даже, встала и иду на берег, на пляж, где все лежат. Что-то странно все на меня так смотрят, какой-то парень ко мне бежит с халатом. Мамочка моя… а я-то голая, прибой меня раздел, купальник сидел на мне как беседочный узел.

Ну а тот парень оказался моряком из Калининграда, вот он и привез меня сюда, здесь и поженились.

Пиво

Когда американская морская пехота высадилась на Соломоновых островах в 1942 году, многие морские пехотинцы вспоминают о гигантских запасах японского пива, найденных там.

В то же время все историки, занимавшиеся второй мировой войной, выражают определенные сомнения в этой истории. Как известно, японцам катастрофически не хватало транспортного тоннажа на самое необходимое: патроны, продовольствие и медикаменты. Японские солдатики, служившие на островах Тихого океана, мясо видели пару раз в год по очень большим праздникам, в госпитали брали только со своим продовольствием и т. д.

Сами японцы загадочно улыбаются: мол, не знаем, что там американцы приняли за пиво…

//

Не жди отстоя пива

Во время моего обучения в Калининградском мореходном училище транспортировка пива в плафонах была в большой чести. Во-первых, разумеется, из соображений маскировки (ну несет курсант в форме что-то в плафоне, ну и что?). Во-вторых, из-за объема! Плафон размером с волейбольный мяч вмещал в себя 10 литров (объем шара, что уж тут поделаешь, самая совершенная форма).

В поход в обязательном порядке отправлялись два бойца: один должен был непосредственно транспортировать сосуд, тщательно следя за жидкостью в оном и контролировать и гасить ее волнение. Второй же выступал в роли поводыря и опекуна во время движения. Но это уже на обратном пути.

Самый же пик был, когда бедные курсантики прибывали непосредственно на место затарки. Мужики в пивной, в большинстве своем уважали людей в форме и будущих моряков обычно пропускали без очереди. На невинную просьбу залить 20 кружечек в очереди раздавались снисходительные смешки (что в общем-то понятно, ибо размер мяча сравним больше с трехлитровой банкой, нежели с ведром).

Но после пятой-шестой кружки, когда пиво только начинало заполнять дно, очередь начинала роптать (а ведь еще сакраментальное «Ждите отстоя пены!»). Когда же мы гордо уходили с десятью литрами, нас провожало или уважительное молчание, или восхищенные междометия, прославляющие смекалку русского народа и хитрую выдумку голи.

Прочность корпуса

Транспортный рефрижератор — старик, возраст которого давно перевалил за 25 лет, с обшарпанными и грязными бортами — после работы в открытом море швартуется в шведском порту.

Швартовка оказалась более чем неудачной — старик ткнулся в новый причал, и тот развалился. Аварийный случай, убытки кто-то должен возмещать, шведская сторона вызвала сюрвейеров, те добросовестно все изучили и сделали вывод: причал построен с изъяном.

И невдомек им было изучить более тщательно «старика», который первоначально закладывался как военный корабль для арктических морей и корпус его был соответствующего качества и прочности.

Грузите апельсины бочками

Был такой пароход — БАТ (большой автономный траулер) «Горизонт». Его построили году в 1970-м в Николаеве. Приписали к Мурманскому тралфлоту. Вышел он в первый рейс в район Англии и в проливе получил носом в борт от марроканского банановоза. Команду сняли. Виноватым признали капитана марроканца — он нарушил МПСС. Не знаю, правда или нет, но у нас говорили, что до 90-х годов мы ели маррокканские апельсины именно в возмещение ущерба за «Горизонт».

/t-33475.html

Разместил: port-6

Зеленый огонь

Ночь, Эгейское море, видимость нулевая. На борту имеется все. Подход к марине по картам и GPSу.

Вглядываюсь в ночь и вижу зеленый маячок. Думаю: вход в гавань, скоро и красный увидим. Показываю направление рулевому и ухожу в каюту. Через некоторое время рулевой подает голос, что эхолот 1,3 м показывает.

Ну, думаю, сломался эхолот, осадка ведь у нас 2 м. Отвечаю: рули, все в порядке. Вдруг мощный удар, лодка наклоняется градусов на 30. Разбитые носы, головы, стаканы…

Так на мель я еще не садился — на полном ходу. Повезло, что волна была, часа через 2 снялись с мели. Повреждений лодки не обнаружили.

Позже выяснилось: какая-то греческая сволочь повесила зеленый фонарь у входа в кафе, что на берегу…

«Эй вы там, наверху!»

Картина первая.

Норвежское море. Большая дизельная подводная лодка Б-34, прячась от «Орионов», в подводном положении возвращается из автономки в родную базу Лиинахамари.

Четыре часа утра. На вахте смена старпома. Под водой жарковато, поэтому форма одежды на лодке — «разуха»: одноразовые трусы и футболка из тонкой хэбэшной ткани, в народе — «марлевки».

Запас пресной воды ограничен, на помывку ее не дают, поэтому помыться удается только в надводном положении забортной водой, идущей на охлаждение работающих дизелей. Волосы такой водой не промоешь, поэтому стригутся все в основном налысо. Чистоту тела поддерживают, протирая его тампонами со спиртом, которые ежедневно выдаются доктором.

Побриться тоже затруднительно. Если не пользоваться после бритья одеколоном, то будет раздражение, а если пользоваться, то в отсеке будет стоять запах до следующего всплытия и проветривания. (Помните, «мои небритые мальчики» адмирала Деница?).

Старпом балдеет от Аллы Пугачевой, поэтому в центральном, разгоняя сон вахтенным, уже в который раз негромко орет осточертевшая всем кроме старпома певица: «Эй вы там, наверху!»… Старпом считает эту песню очень актуальной.

Наверху куча целей, норвежцы промышляют треску. Из-за каждой менять курс нет смысла.

Внезапно лодка замедляет ход и почти останавливается. Боцман докладывает о дифференте на нос. Старпом командует полный назад. Эффект тот же.

Дифферент на нос растет и близок к аварийному. Аварийная тревога. Заспанный командир, влетевший в центральный из второго отсека, командует аварийное всплытие. Продуваются цистерны главного балласта. «Аварийной партии построиться в 4-м отсеке».

Картина вторая.

Мирный норвежский рыболовный сейнер глубоководным тралом ловит камбалу.

Полярный день, в четыре утра светит солнышко. Идиллия. Внезапно на динамометрах тралов (ставятся для определения нагрузки на трал и, соответственно, количества выловленной рыбы) нагрузка резко возрастает. Первая реакция — «Во, блин, поймали!». Динамометры зашкаливает. Трал начинает тащить судно на глубину, корма погружается, нос почти вертикально задирается вверх. На судне паника.

Внезапно в нескольких сотнях метров от судна из глубины появляются огромные пузыри воздуха и из воды, как пробка из бутылки, вылетает «хер знает что», высотой с 3-этажный дом. Из этого «хер знает чего» вылезают лысые, бородатые мужики в трусах и с топорами, рубят сети, зацепившиеся за ограждение рубки и гидроакустический «петух» на носу, потом так же молча залезают назад и, здорово булькнув напоследок, это «хер знает что» исчезает.

Не знаю, поверили ли норвежцы в инопланетян, но никаких «нот» не последовало, хотя седых волос у них наверняка прибавилось. Это не байка. Где-то в году этак в восемьдесят седьмом америкосский атомоход в Японском море утащил на глубину за сети и утопил японский рыболовный сейнер. Был большой скандал. А у дизелюхи видимо «мощей» не хватило. Да и скорость хода под водой не велика была. Узлов пять всего.

-post_3332.html

Поспешишь — людей насмешишь

Торпедный катер целые сутки был в море. Адмиралу, проверяющему боевую подготовку на соединении катеров, давно уже это все надоело. Он устал. Ему хотелось в Москву, поближе к дому.

Неосторожно адмирал дал команду: «Поторопиться в базу». Ретивый командир исполнил команду, как говорится, на все сто процентов. В родную бухту катер влетел на скорости 30 узлов, разрезая ахтерштевнем, как сыр ножом, спокойную водяную гладь залива.

Вот уже завиднелся причал. Адмирал с дипломатом удовлетворенно вышел на бак. За 1 кабельтов до подхода к стенке причала командир командует в ПЭЖ: «Стоп, машины. Машины, самый полный назад!». А ему из машины несколько секунд спустя: «Хода назад не будет, реверс отказал», и катер на бешеной скорости врезается в причальную стенку. Трещат деревянные сооружения причала, мнется десятимиллиметровое железо корпуса катера и адмирал… взлетает вверх и вперед вместе с дипломатом навстречу свите, встречающей его на берегу! А командир не находит ничего лучшего, чем при пересечении пятками адмирала линии форштевня катера, скомандовать по громкоговорящей связи на всю базу: «Смирно!»…

Недаром говорят: «Поспешишь — людей насмешишь».

Автор: Александр Козлов

Случай в рыбпорту

Было это 1 декабря 1992 года. Стояли в связках. Снега много, мороз. Готовились к ужину. Прибежал матрос с трапа, говорит: «Дым идет с соседнего парохода».

Создали аварийную партию, прибежали на этот СТМ. А там почти никто на ногах стоять не может и две девушки ходят по снегу в одних трусах и просят прикурить.

К тому моменту горело две каюты: 4-го механика и ст. механика. Мы все загерметизировали, обесточили и почти потушили.

Тут приехало очень много пожарных машин с города. Какой-то офицер — не помню его звания — сказал, чтобы мы уходили с судна. Хотя пожара по сути уже и не было.

Дальнейшие события мы наблюдали со своего судна. Они протянули лестницы и шланги. Начали выбивать стекла в иллюминаторах.

И пароход моментально вспыхнул. К утру выгорела вся надстройка.

Этот случай произошел из-за того, что 2-й помощник не поделил девушку с 4-м механиком. И 2-й помощник выстрелил ракетницей в переборку каюты конкурента.

Прислал Вова

Учебная тревога

Старпом показывал матросам действия в случае пожара. Подвел к капу — показал, что нужно закрыть кап. Потом подвел к вентиляционным грибкам — остановили вентиляцию. Показал заслонки, которые надо закрывать для герметизации. Тут по рации его вызвал капитан, старпом всех матросов распустил и пошел на мостик. Дали сигнал «отбой тревоги».

Дед в машине запустил вентиляцию, а так как заслонки закрыты, все электродвигатели сгорели (лампочки, показывающие, работает вентилятор или нет, — не работали), кроме вентиляции в ЦПУ — там отдельный вентилятор от кондиционера.

В машине вахта и бригада «как обычно» работали. Вышла сигнализация «высокие газы» по всем цилиндрам главного двигателя.

Дед сигналом вызвал моториста в ЦПУ и сказал, чтобы тот промыл турбину. Тот ушел и потерял там сознание. У других членов машинной команды тоже начались головокружения (притащили всех в ЦПУ). Дед решил вызвать на помощь 2-го механика. Когда тот решил открыть дверь в машину, не смог этого сделать. В машине уже был разряженный воздух.

Не знаю, как быстро он сообразил, побежал к капу и открыл его.

Так старпом чуть не убил половину машинной команды.

Про мастера и деда

После того как мы тонули, я сделал вывод, что все эти тревоги — это все до сраки. Потому что паника неподвластна никаким тренировкам.

Когда второй механик с машины позвонил на мостик сказать, что в машину нужны матросы с погружными насосами, капитан ответил, что у него нет людей.

В панике на палубе разбили шлюпку.

В машину ниже палубы ЦПУ спустился только второй механик, третий механик уже был там с мотористом, потому что это случилось у них на вахте. Хотя на борту в этот момент был и порт-инженер.

Капитан с дедом при сигнале тревоги забежали на мостик, узнали, в чем дело, дали ЦУ вахтенному помощнику и побежали в каюту собирать ценные вещи. Из сейфа взяли деньги и только свои документы и сертификаты (неужели было трудно взять все?).

Но зато когда в машине эти трое человек справились с водой и позвонили на мостик, чтобы дали отбой SOS, тут же появилась эта судовая администрация и начала давать ценные указания по устранению последствий.

Когда капитан пришел в ЦПУ, первая его фраза была: «Почему сидим?».

Он не спросил, нужна ли кому-то медицинская помощь или что-то в этом духе.

Начали искать виновных. Виноваты были почти все, кроме капитана и стармеха.

Такие капитаны относятся к категории людей, которые любят поговорку: «На этом судне работают только трое: я, повар и B&W».

Механики потом пожалели, что это корыто осталось на плаву. В следующий раз они такой глупости не допустят.

Магический круг глупости

В судоремонтном заводе возле причала стоял корабль. На причале стояла корабельная бочка с белой краской. Уходя из завода, боцман забрал свою бочку с оставшейся краской. Но на асфальте от обода бочки остался белый круг…

Когда через три года корабль снова, почти случайно, подошел к этому причалу, боцман, проходя по причалу после швартовки, наткнулся на группу военнослужащих и увидел следующую сцену.

Стоит старший лейтенант и учит двух матросов тому, как аккуратно нужно подрисовывать ровные очертания того круга, который оставил на причале боцман. Боцман на всякий случай поинтересовался у лейтенанта:

— А зачем нужен-то этот круг?

— А черт его знает! — ответил лейтенант, — Мы его уже три года подрисовываем.

Воистину кругла человеческая глупость. Недаром ведь говорят: «Ну ты круглый дурак!».

Автор: Александр Козлов

Неуязвимый портрет вождя

Любознательный командир ракетно-артиллерийской боевой части малого противолодочного корабля решил разобрать гранату. Какие только желания не возникают у человека под влиянием алкоголя.

При вставлении запала чека выпала из рук нерасторопного экспериментатора. Офицер не нашел ничего лучшего, как бросить гранату под кровать, а сам бросился в другую сторону. Через секунду раздался взрыв. Трусливый маневр рогатого (так называют в простонародье командиров ракетно-артиллерийских боевых частей) не спас его от многочисленных осколочных ранений. Вся его задница, спина, а так же двери, стулья, шкафчики и, разумеется, кровать каюты были буквально иссечены мелкими осколками разорвавшейся гранаты.

И только портрет Ленина оказался целым и невредимым. Ильич с него мило, но с ехидцей улыбался и как бы картаво вопрошал:

— Ну что, изучил?.. Учиться, учиться и еще раз учиться!

Автор: Александр Козлов

Родео

Люблю спорт. На мостике, на крыле — гантели, гиря. В ящике специальном. Но раньше они лежали в картонной коробке. И основной капитан не возражал. Но на рейс пришел подменный капитан. И тоже вначале не возражал. Но потом возразил.

Все с коробкой было нормально, но как-то раз качало и одна гантеля тихонько так по коробке каталась. На мостике и слышно не было.

Зато слышно было в капитанской каюте, которая как раз под коробкой и находилась. И, как выяснилось, слышно было неплохо. Потому что поднять капитана среди ночи и заставить его в трусах и тапочках прибежать на мостик может только очень серьезная вещь.

Спросонья речь его была неразборчива. Отчетливо раздавалось лишь: «Выброшу! Выброшу!.. матери… совсем». Но вид убеждал, поэтому мы коробку перенесли на крыло другого борта — там каюта старшего механика, у него сон крепче. Неделя минула, другая, все забылось, и коробочка вернулась на прежнее место.

Сколько времени прошло с тех пор — точно не скажу, но однажды влетели мы в изрядный шторм. Валять принялось нас, как ту неваляшку. Ну, дело привычное, чего уж там. Только спать нельзя, и поэтому все ужасно раздражительные сделались. А тут, как на грех, коробка возьми и развались. Не выдержала, значит. И опять ночью. Гантели покатились, гиря запрыгала. Грохот. Я в ужасе принялся их ловить. Гантели-то поймал, а гиря чуть сама меня не прибила. В ней же два пуда! Только успевай отскакивать. Спрячешься на мостике, переждешь, пока она там снаружи в углу затихнет. Только дверь откроешь, а она с разгону на тебя! Шасть назад, а она в дверь — бух! Прямо родео.

И тут, только я изготовился к последнему и решительному броску, на мостике появился капитан. Дверь. Крик: «А-а-а, я же предупреждал!». Волосы дыбом. Глаза дыбом. Тапки на босу ногу. Мы с матросом сразу по углам, я — к локатору. Крик продолжается, переходя в рык и двигаясь к двери на крыло, причем быстро шлепая тапками. Раз — и он на крыле! Два — у гири! Хвать ее за холку! Мы наблюдаем. В ней же два пуда! Но на грудь ее он все же взял, сделав: «Э-эх!».

Прощай, гиря, думаю. Мелко переступая и слегка покачиваясь, фигура в тапках начала перемещение к реллингам. Вот тут бы барабанную дробь: «Смер-ртель-ный номер-р!» и прочее. Но чего не было, того не было. Вместо этого судно вдруг ка-а-ак накренится! Фигура в тапках, удерживая равновесие, посеменила в обратную сторону. Мы замерли. Ткнувшись в иллюминатор, капитан как-то удачно из-под гири выпрыгнул и та грохнулась на палубу, покатилась. И вот, стерва, дужкой прямо по тапку!

Рык, висевший еще в наших ушах, мгновенно сменился визгом. Мы к двери, вызволять капитана. Потому как гиря уже снова на него нацелилась. Кое-как отвлекли, отбили. Тихо поскуливая, припадая на одну ногу, неудачливый укротитель гири поплелся к себе, по пути бормоча ругательства. На нас он ни разу не посмотрел. Такое, в общем, приключилось родео.

ODESSA journal N 7–8 98

Автор: Сергей Горчаков

Дальтоники

Все дело в том, что я слегка дальтоник. Не очень большой, светофоры вижу как надо, цвета не путаю, но в условиях плохой видимости (в сумерках и т. д.) могу путать красный и зеленый и особенно их полутона. Во время путешествий на яхте в Финляндии это немного осложняло жизнь — финны так любят свою природу, выдержанную в приглушенных тонах, что и буи в шхерах красят не в оранжевый и ядовито-зеленый цвета как у нас, а в светло-салатный и пепельно-розовый. У меня были проблемы, я мог их различить только почти уткнувшись носом.

Дело было на подходе к маленькому острову Уте, это одна из самых южных точек Финляндии. Подходили ночью, стало здорово раздувать, пошел дождь, в общем, ни хрена не видно. Судя по карте, впереди узкий проход и вокруг камни. В общем, ошибаться не стоит, особенно из-за навального ветра. Сидим вдвоем с капитаном в кокпите, третий спит в каюте. Сквозь дождь показались огоньки. Тут мне капитан говорит:

— Возьми бинокль, погляди, что там горит, а то я тебе не говорил, я дальтоник, ни черта не разберу — где красный, где зеленый…

Я беру бинокль, вижу, что все огни белые, и объявляю капитану, что я тоже дальтоник и ничего не разберу. Нас капитально несет на берег, кэп начинает нервничать и уже орет на меня:

— Иди, быстро поднимай Петруху, пусть он смотрит, а то щас как въе*емся!!!

Я быстро вытаскиваю наверх сонного Петьку, мы всучиваем ему бинокль и оба кричим:

— Петя, дорогой, погляди где красные огни, а где зеленые!!!

Петька (мужик лет 45) смотрит в бинокль, медленно просыпается и, опуская бинокль, зевая, произносит:

— Мужики, да вы чего, я ж дальтоник…

А через минуту Петя уже орал как резаный:

— Мудаки, вы куда рулите, там же камни!!!

Мы действительно чуть не влетели в каменистую гряду, но все кончилось хорошо, мы все-таки попали в протоку… А все вместе в этом составе мы больше не ходили…

Мечты о ките

На Рождество я решил свалить подальше от суеты на остров Санта Круз, что как раз напротив Санта Барбары в Калифорнии. Ни суеты, ни беготни, ни головняков с подарками — красота. Остров почти необитаемый, только моя и Галкина яхты мирно покачивались на волнах в Китайской бухте. Выходные пролетели, как чудный сон — реальность в дымке по ту сторону Santa Barbara channel, а здесь только баюкающие волны да легкий северо-восточный ветерок. Иной раз морские львы, пофыркивая, выныривали рядом с лодкой — то ли убедиться, что мы еще здесь, то ли просто напомнить, кто в море хозяин.

Вторник, день возвращения домой. С утреца решил попробовать порыбачить. Взял удочку, наживку, прыгнул в резиновую лодку и погреб поближе к камням. За полтора часа поймал только две ма-а-аленькие ставридки. Решил — последний раз забрасываю и пора возвращаться…

Вдруг громкий выдох, поворачиваюсь — метрах в пятидесяти от моей трехметровой лодочки спина кита, которая, тихонько погружаясь, направляется прямиком в сторону моей блесны. «Пора сматывать удочки» — так быстро я еще никогда не сматывал. И тут опять выдох, погромче… Почти на том же месте спина второго кита — шириной метра четыре… И я в своей надувной скорлупке прямо у него по курсу… Я когда-то читал, что киты очень разумные и питаются только планктоном и прочей мелочью. Но в тот момент я себя увидел такой мелочью по сравнению с этой махиной…

Просидев в полном оцепенении минут пять, вспомнив все, что было и могло бы еще быть… Оглядываясь и прислушиваясь, с дрожащими коленками я погреб до яхты.

В тот момент я дал себе слово — впредь мечтать о чем-нибудь поменьше.

Настоящий адмирал

Эта история, как переходящее красное знамя, ходила по всем флотам бывшего Союза, и каждый рассказчик совершенно справедливо утверждает, что эта «трагедия» произошла именно на их корабле, ведь такая история могла случиться где угодно.

Стало известно, что на некий корабль с инспекторской проверкой должен прибыть крупный начальник, чуть ли не из штаба флота. Практически флотоводец. Естественно, с утра аврал, большая приборка, «корабь» вылизали, и он, без того чистый, засиял как, «котовые» яйца. Борта, палубу и медь надраили, якорь-цепь и резину побелили.

И вот он наступил, знаменательный час, весь личный состав корабля, кроме вахты, выстроен на юте (площадка в задней части корабля). Солнце играет на надраенной меди. Ждем делегацию. Возле сходни на пару с кормовым флагом вьется командир корабля, явно нервничая, подле него все подчиненные ему офицеры, во всей красе Военно-морского флота. Золотые погоны, кортики и все такое.

Сигнальщики докладываю на ют: «По пирсу движется процессия». На корабле «боевая готовность 1». Офицеры попадали в строй, командир во фронт и готовится отдавать положенные команды. Процессия, важно ступая по пирсу, во главе с лицом в звании контр-адмирала приближается к кораблю. Вот его величественная нога коснулась сходни.

— Сми-и-рна!

Раздается истошный вопль командира корабля, рука взлетает под козырек. Вороны на близлежащих сопках по его команде все разом поднялись в воздух. Охваченные торжественностью момента, моряки вытянулись по команде в приступе обожания.

И в этот, можно сказать исторический, момент. Момент истины. Пик военного оргазма. Корабль под действием легкого, едва-едва усилившегося ветра пришел в движение. Расстояние между кораблем и пирсом сантиметр за сантиметром увеличивалось, а трап-сходня естественно становилась все короче и короче, а принайтовлен (закреплен) она по какой-то роковой случайности не была. И самое неприятное, что по нему уже двигался военачальник заоблачной высоты, весь сияющий формой и наградами, естественно тоже захваченный торжественностью момента. И вот эта «проклятая» сходня обрывается в преисподнюю и вместе с контр-адмиралом скрывается под водой. Все, кто нашел в себе силы, прильнули к леерам (ограждение вдоль борта), беспомощно глядя на одинокую, вмиг осиротевшую фуражку адмирала, качающуюся на волнах, и пузыри, поднимающиеся снизу. Ужас! Дикий ужас охватил всех!

Не успели все пузыри всплыть, как из-под воды вынырнул адмирал и зычно скомандовал:

— Воль-на!

У всех отлегло.

-ovra.com/flotskie-bayki/nastoyashchii-admiral

Автор: Фоменко С. И.

Бей своих

Однажды мы крутились в 55 квадрате, гоняя нашу дизельную лодку. ПЛО-3 все вроде прошло на ура.

«Противник» не смылся, время вышло, застопорили ход, дрейфуем.

А в море штиль, тепло. В небе синева…

Как обычно, вступает в свои права дежурный по кораблю (моя доля, хотя спать хотелось после беспокойной ночи у экрана ГАС).

Объявляю обеденную приборку и обхожу палубу. На баке задержался. Тут у нас молодое пополнение. Из учебки и сразу в море.

Вот салага, показывает пальцем за борт:

— Товарищ главный старшина, к нам катер плывет!

Смотрю: «бог мой, с правого траверза в сторону форштевня несется торпеда!»

Салага:

— Красиво!

Торпеда проскальзывает буквально в шести метрах перед форштевнем и уходит в море. Через 10 мин в кабельтове всплывает — эта «наша» дизельная лодка и в мегафон: «На МПКа-а! Наша торпеда не проходила?»

Как оказалось, у них тоже годки и старшины пошли обедать, а у аппарата осталась молодежь. Их кэп решил попрактиковаться на такой идиллической картине — МПК как на ладони. И с правого борта решил «атаковать», но громко произнес: «Отбой!»

Ну, а молодой пустил торпеду: мол, она же учебная…

Хорошо ввел упреждения на ход.

-ovra.com/flotskie-bayki/iz-serii-bei-svoikh

Автор: Курицын В. И.

Наш флот непобедим

Этот случай произошел на рейде, в заливе Стрелок, где мы после обеспечения государственных или заводских испытаний очередной подводной лодки коротали ночь на якоре и заодно готовились к выполнению своей ПЛЗ.

Все протекало довольно мирно и чинно. После утреннего проворачивания командир БЧ-3, он же вахтенный офицер, руководивший им, готовился к сдаче вахты командиру БЧ-2 и одновременно, стоя на палубе надстройки, на трапе в районе ТА правого борта, натаскивал своих отличников БП и ПП — торпедистов в подготовке к предстоящим практическим стрельбам.

Так что все шло своим чередом, и ничто не предвещало ничего из ряда вон выходящего, корабль и практически весь его экипаж жили своей привычной жизнью, конечно, кроме некоторых персонажей, о которых речь пойдет ниже.

А пока я спустился с утренним докладом в каюту командира, где кроме него также находился и комдив. Мы приступили к уточнению плана на предстоящие сутки, как вдруг произошло нечто странное и непонятное, какой-то свист, шум, звуки, похожие на скрежет металла вперемешку с воплями и матом и… тишина. Мы разом выбежали из каюты, командир — на ГКП, я же на шкафут, через офицерский коридор.

На своем пути на шкафут и обратно я наблюдал следующую сцену, точнее, не одну, а множество сцен, каждая из которой была более красочной и еще более неправдоподобной, чем ранее увиденная, но, безусловно, все они были объединены одним общим замыслом, которого не было ни в одном суточном плане.

В третьей каюте командир БЧ-2 с одной стороны пытается безуспешно бороться с неожиданно свалившимся на него умывальником (вид у него довольно лихой: волосы взъерошены, в одной руке расческа, которой пытается в перерывах между борьбой с умывальником, еще умудриться и причесаться перед тем, как заступить на вахту, а второй же свободной — толкает умывальник на свое законное, предусмотренное проектом, место), а с другой стороны он не может понять, что же происходит на самом деле — быть может, все это просто кошмарный сон. Чуть поодаль, на верхней койке сидит в одних кальсонах начальник РТС и смотрит удивленно на сослуживца… Узнав от меня о том, что в наш правый борт въехала наша же торпеда, он не спеша достал папиросу, закурил, а потом сообразив, так сиганул с койки и рванул из каюты (в тех же самых кальсонах), что его могла остановить лишь одна преграда — леерное ограждение на юте, впрочем, если б корабль не стоял на якоре, трудно сказать, где бы он мог оказаться, учитывая невероятную скорость своего перемещения.

В каюте замполита его дублер — «переподготовщик», честно отработавший все учебные сборы и практически после этого выхода в море убывающий в свою гражданскую жизнь, сидя верхом на торпеде пытается успокоить гражданского специалиста — настройщика штурманской аппаратуры, который еще несколько дней назад опаздывая на вечерний катер, напросился с нами в город до топливного пирса, куда должен был следовать наш корабль перед выходом в море. Но, естественно, что-то изменилось в планах и вместо топливного пирса корабль, а вместе с ним и гражданский специалист попали прямиком на обеспечение ПЛ. Сначала я не мог понять, с кем же разговаривает дублер замполита, а потом заметил на переборке еле выдававший себя силуэт. От страха он не только вжался, но и практически слился по цвету с переборкой, недавно выкрашенной провинившимся перед замом боцманом в непонятно-бледный цвет. На его лице было написано лишь одно — «хрен кто оторвет меня от этой переборки и приблизит хоть на сантиметр к торпеде, пронзившей каюту».

В это время из столовой в коридор выползали старшина команды газотурбинистов и кок-инструктор, где они, кстати, совершали «двойное» нарушение воинской дисциплины: во-первых, отсутствовали на проворачивании, а во-вторых, ели яичницу с колбасой в неурочное время. К слову сказать, вид у них был не такой уж и боевой, как буквально несколько минут назад, они стонали, но, примерно так же, как заправские пехотинцы привычно преодолевают минное поле, ползли вверх по коридору в сторону амбулатории. Конечно, не каждый день и не всем подряд торпеда делает переломы ноги, так что в славную историю нашего корабля они вписали себя, безусловно. Немного позже, уже находясь в амбулатории, где им фельдшер влил по конской дозе обезболивающего, когда корабль на «всех парусах» несся к пирсу в Стрелок, главный газотурбинист все причитал: почему так медленно, нельзя ли идти быстрее, на что я ему отвечал (пытаясь поднять у подчиненных боевой дух): «Вот если б у нас была в строю турбина, за которую ты, как старшина команды, несешь ответственность перед советским народом и коммунистической партией, мы могли б идти в два раза быстрее». Он немного успокаивался, а иногда даже рвался в машину ремонтировать турбину…

История была бы не до конца рассказанной, если б мы не вернулись в каюту замполита. Как только корабль встал к пирсу № 2 в б. Абрек, а ютовая партия еще не успела установить трап, почти бездыханный и бледный, как белая эмаль из кандейки нашего боцмана, настройщик вдруг неожиданно для всех присутствующих воскрес, оторвал себя от переборки и, пролетев над палубой и еще неустановленным до конца трапом, исчез где-то в районе КПП (кто-то из матросов потом говорил, что ему предлагали идти во Владик на корабле)…

И все же самым мужественным моряком в этой истории оказался дублер замполита. Когда его сняли с торпеды, у него оказались сломанными обе ноги, а поэтому его досрочный «дембель» оказался под угрозой и он еще целых полгода залечивал боевые раны, но ему будет о чем рассказать своим внукам…

Анализируя изложенное выше, еще раз убеждаешься, что наш флот непобедим: думаем об одном, планируем другое, а выполняем третье.

-ovra.com/flotskie-bayki/bei-svoikh-chuzhie-budut-v-strakhe

Автор: Шегунц Г. А.

Женская ветошь

Корабль связи. Северодвинск. Ждут комиссию из адмиралтейства, ну и соответственно всем, в том числе и механикам, приказ — драить все, чтоб дизеля блестели. Задача нереальная. Выдали им новую ветошь, с земли завезенную. А ветошь, надо сказать, попалась — панталоны, трусики, бюстгальтеры, даже подвязки с рюшечками были.

Ну, морячки часок поработали — и амба. Достали мафон, водочки из кают в отсек принесли — пошел у них дым коромыслом. В разгар гуляния кто-то предлагает — а давай эту ветошь на себя примерим. Идея была воспринята на ура. И понеслось!

Все эти трусики, лифчики, панталоны бравые парни понадевали прям поверх промасленных комбинезонов — зрелище веселое. Ржут, прикалываются, водку пьют. Музыка. Ляфаня подходит к главному трапу в подвязках и лифе — смотрит на него кепер сверху смотрит, и глаза у него по полтиннику. А за кепером — комиссия. Он в чем был, так и вытянулся честь отдавать…

Опосля все честь отдали…

Офицерская бескозырка

Всем известно, что матросы всем головным уборам предпочитают бескозырки. А у бескозырок есть ленточки. Происхождения ленточек никто не знает, версий ходит множество. Я думаю, что это компенсация за отсутствие козырька. К концу службы матросы и старшины сильно расслабляются, постоянно спят, пьют и готовятся. Офицеры носятся по шкафутам: где матросня проклятая? Где рабочая сила? А сила — в кубрике.

И вот прибыл на корабль молодой офицер, старший лейтенант Лейкин, весь в значках, звезды горят на погонах, усы растут. Скатился он по трапу и прямо в наш кубрик, прямо в секцию плюшевой игрушки: давай орать зычным тенором.

Началась война. Этот Лейкин был парень азартный и все время придумывал разные штуки. Например, колоть ломами лед. Но после того, как три лома сломались, а остальные утонули в полыньях, боцман Потный закатил истерику с разрыванием тужурки. Тогда этот молодчик решил не гоняться за журавлем, и принялся за молодых матросов. На что уж они толстокожие существа, да и то взвыли. Не давал житья гад Лейкин. И повадился он на свою беду подрезать у матросов ленточки, чтобы были они уставной длины. То есть, портить их. Мы, старшие товарищи, дали молодым хороший совет…

Через неделю на наш стремительно обтекаемый крейсер обрушился смотр. Для офицеров смотр с участием вышестоящих коллег — все равно как бал для Наташи Ростовой. И они бегали, как собаки, вверх-вниз, туда-сюда. Наконец, экипаж был построен на юте (филейная часть). Тихо плескались волны о борт корабля. Перед нами стояло само его высокопревосходительство вице-адмирал Корниенко, ужасный и глупый. Честь же отдать рапорт о нашей высокой боеготовности выпала старлею Лейкину. Он к этому усиленно готовился длинными зимними вечерами. Ну, ясное дело, он с возбужденным кортиком встал наизготовку и давай:

— Товарищ адмирал! Да мы… Да нас… Да тыры-пыры! — оттарабанил он, а адмирал смотрит мимо него на нас, на славный экипаж, и челюсть у адмирала провисает. А и правильно, потому что все — и матросы, и офицеры и даже мичман Потный, все — угорают. Матросы ленточки закусили (вот зачем они!), а офицерам нечем закусить, они уже в полный голос хохочут. Так бы адмирал и лопнул на радость рыбам, да тут Лейкин с обиженным лицом к нам повернулся, к адмиралу задом. И адмирал давай угорать, и вассалы его тоже. У Лейкина от фуражки к палубе висели длиннейшие крутейшие ленточки.

А не надо матросов шпынять!

Дорогу адмиралу!

Срочную службу проходил я на большом противолодочном корабле Северного флота. Служба как служба — каждое утро начиналась с побудки, построения и зарядки. Наш мичман Дубиков любил сразу после команды «подъем» перед зарядкой выстраивать личный состав в длинном узком коридоре, на предмет утреннего промывания мозгов. Форма одежды — сами понимаете, трусы да майка. Корабль-то наш был хоть и большой, да внутренние помещения, кубрики, переходы — все очень тесное, поэтому перед строем можно было прогуливаться лишь касаясь плечом противоположной переборки. Это преамбула.

Это произошло в одно раннее хмурое утро, когда на корабле с инспекцией гостил какой-то старенький адмирал. И вот этой штабной крысе приспичило пройти по упомянутому коридору аккурат во время нашего построения. Дубиков, завидев начальство закричал, дескать, смирно, то-се. А мы и так смирные, потому что сонные, только из койки. Адмирал машет рукой, мол, вольно, не до вас, и начинает бочком протискиваться перед строем, поскольку штабная грудь у него и все остальное, как положено.

И вдруг он резко останавливается перед неожиданным препятствием. Надеюсь, вы знакомы с таким явлением, как утренняя эрекция? Ну да. А вот с таким явлением, как утренняя эрекция матроса Тютина, наверняка не знакомы, потому как это — уникальное явление природы. И вот сие восьмое чудо света, прикрытое черными, туго натянутыми сатиновыми трусами, шлагбаумом перегородило неширокий проход перед адмиралом. Дубиков, находясь за спиной адмирала, не мог видеть причины остановки и замешательства большого начальника. Вася Тютин, в свою очередь, вытаращив глаза и задрав подбородок, на самом деле, видимо, продолжал спать, всеми своими членами одновременно выполняя команду смирно.

— Товарищ матрос, разрешите пройти, — интеллигентно так произносит адмирал. Но Вася, то ли не понимает о чем идет речь, то ли понимает, но ничего сделать не может… Короче, стоит…

— Товарищ матрос, разрешите пройти, — еще раз тщетно повторяет начальник…

Вася в ступоре, шлагбаум закрыт. Тут мичман наконец соображает в чем дело и громко гаркает:

— Матрос Тютин! Во-о-ольно!

То ли проснулся Вася от этого крика, то ли команда медленно просочась через уши дошла, наконец, до нужного места, но произошло чудо. Вася вздрогнул, шлагбаум рухнул — путь освободился, адмирал продолжил свой прерванный маршрут. А Тютина после этого иначе, как Елдой никто не называл. Впрочем, он и не обижался.

http://man-arch.sxnarod.com/topic35846_105.html

Ловушка для… тараканов

Народ на Русском Севере крайне озабочен: тут опять начали появляться тараканы. О них не вспоминали несколько лет — по крайней мере с конца 2006 года. Куда они уходили? И почему вернулись? И ученые, и старожилы внятно ответить на эти вопросы так и не смогли.

Появляются тараканы и на гражданских судах, и на военных кораблях, особенно достаточно старых. Интересно, что чувства обитателей суши и флотского народа к этим насекомым разительно отличаются. Если гражданские, прежде чем шлепнуть по таракану тапкой или газетой, с отвращением морщатся, то флотские по большей части сначала просят прощенья (извини, кореш!) и только после этого переходят к смертоубийству.

Но были когда-то, еще в советские времена другие методы борьбы с тараканами — канцелярские. Один такой метод, из которого выросла известная с советских времен военно-морская байка, мы и можем привести почти без улыбки.

Итак, исход восьмидесятых, расцвет перестройки, начало конца ядерно-океанского ВМФ. Свежеотремонтированная атомная подводная лодка стоит у причала северодвинской (Архангельская область) «Звездочки». На заказ косяком валят разнообразнейшие комиссии и проверки, в том числе и из военных политорганов. Комиссары ломают голову: как бы приплести окончание ремонта к какому-нибудь знаменательному партийно-политическому свершению?

В один из дней на корабль пожаловал чин из политуправления Северного флота. Прошел по отсекам, заглянул в каюты личного состава, допросил первого попавшегося подводника на предмет знания свежих цитат из речей М. С. Горбачева о важности перестройки с ускорением, проверил у офицеров конспекты исторических речей последнего партсъезда. И вдруг уже перед самым уходом узрел прямо в центральном посту таракана, сытого и непуганого. Что тут началось!

Были даже вызваны на борт командир и ответственный сдатчик. Инцидент приобрел политическую окраску: как, на доблестном корабле флота «ее величества страны победившего социализма» не искоренены позорные пережитки, то есть тараканы? Да еще после многолетнего ремонта? Чем вы все вообще тогда здесь занимаетесь? После разноса последовало строжайшее указание: насекомых на корабле изловить, уничтожить, стереть в порошок.

В крайнем случае, провести таракановоспитательную работу, соответствующую текущему историческому моменту. На прощание чин добавил: через два дня проверю! Подводники и заводские приуныли. Неизвестно откуда выползший несознательный таракан испортил всю обедню. Кстати, похоже, таракан был на корабле единственным: после покраски в отсеках насекомых больше не наблюдалось. И тут расстроенному командиру что-то прошептал на ухо механик. Командир махнул рукой: да творите что хотите. И удалился в свою каюту…

Через два дня высокая комиссия из политуправления флота вновь посетила корабль. Об устранении замечаний докладывал лично корабельный замполит, накануне подробно проинструктированный механиком. Зам продемонстрировал руководству свежайший стенд «Прожектор перестройки» в жилом отсеке, представил матроса-узбека, который знает наизусть фамилии, звания и годы рождения поголовно всех членов политбюро, с гордостью вызвал лейтенанта, который вызубрил все награды главкома ВМФ адмирала С. Г. Горшкова.

И под завязку выкатил главную диковинку. В центральном посту АПЛ был установлен деревянный ящичек, напоминавший обыкновенный садовый скворечник. Возложенная рядом с ящичком кипа эксплуатационной документации убивала все сомнения: это не скворечник, а… специальная ловушка для тараканов. Комиссары из политуправления долго и с уважением листали прилагаемые к новому оружию документы: тактико-технические данные, протокол государственных испытаний, боевые характеристики и меры безопасности при эксплуатации. Была приложена и бумага с гербовой печатью за подписью генерального директора предприятия: мол, данное устройство передается экипажу заказа безвозмездно и его стоимость не входит в смету ремонтных работ для заказчика. Замечание по насекомым было торжественно вычеркнуто проверяющими из всех скрижалей. Сволочь-таракан, слава богу, в это время в центральном не показывался. Понял важность момента.

Говорят, через некоторое время экипаж АПЛ поставили в пример на высоком совещании в штабе флота… Командир долго пытал механика: как додумался до гениального изобретения, когда успел бумаги состряпать? А главное — как добыл бумагу от директора? Механик только хитро ухмылялся: директор тоже оказался человеком с юмором, пошел навстречу…

-09-2010/1048375-tarakan-0/

Автор: Андрей Михайлов «Правда. Ру»

По личному вопросу

Приходит утром на флагманский корабль командир соединения. Встречает его на трапе старший помощник.

— Старпом, почему командир вахтенного поста стоит с нарушением формы одежды?

— Он подменяет на завтрак вахтенного первой смены, товарищ комдив.

— Понятно. А почему приборку на верхней палубе делают за весь экипаж три молодых матроса?

— Наверное, остальные ушли за приборочным инвентарем, — вновь оправдывается старпом.

— Понятно. А почему у вас матросы бродят без дела по кораблю? — быстро продвигаясь в сторону своего жилблока, продолжает воспитывать старпома строгий комдив.

— Разберемся. Но это, наверное, сменившаяся вахта, — не сдается старший помощник. Но вот наконец-то и дверь каюты комдива.

«Фу, слава Богу!» — думает про себя старпом.

Комдив открывает дверь… а у комингса его каюты валяется безжизненное тело вусмерть пьяного начальника химической службы корабля.

— А это еще что такое? — вопрошает комдив и, наконец, взрываясь, кричит. — Только не говорите, старпом, что этот капитан-лейтенант пришел ко мне по личному вопросу!

Автор: Александр Козлов

Работяга адмирал

Очередная проверка зачастившего на корабли соединения начальника штаба флота ожидалась с минуты на минуту. Экипаж по тревоге занял свои места на боевых постах. И вот шесть звонков… НШ поднялся на борт, переоделся в комбинезон и пошел по постам смотреть, как проводится осмотр и проверка оружия и техсредств.

В это время в одном из постов БЧ-3 два матроса, презирая страх и опасность посещения поста адмиралом, продолжали заниматься своими делами. Тем более в этот же день ожидалось прибытие представителей промышленности для ремонта одного из приборов в этом посту. Адмирал, посетив ходовой пост и центральный командный пост, резко сделав вираж, ушел от преследовавшей его свиты в лице командира и комбрига. Дальнейший его путь не отследил никто. А путь его лежал именно в тот пост БЧ-3, где мастера торпедного удара, отгородившись от цивилизации двумя палубами и кучей переборок, наслаждались жизнью.

Открывшаяся в пост дверь вызвала лишь какое-то подобие тревоги. И лишь увидев фигуру в комбинезоне, герои, никогда не видевшие адмирала, расслабились. Человек, вошедший в пост, улыбнулся и поздоровался:

— Здоров, сынки!

Парни, не вставая:

— Здравствуйте!

Адмирал:

— Как дела?

— Да нормально.

Обойдя пост и больше не задавая вопросов, адмирал ушел. Через две минуты в пост влетел командир с перекошенным лицом. Матросы вытянулись.

— Где он? — прошипел командир.

— Кто? — спросили матросы.

— Адмирал где?! — голос командира перешел на визг.

— Не заходил, тащщ командир. Был какой-то работяга, покрутился и ушел, — ответ был искренним…

Разбор после проверки был жестоким. Командир БЧ-3 был изнасилован с извращениями…

Автор: ROCHASTAR

Чьи же ямальские унты?

Дело было на Северном флоте, на крейсере. Нас, молодых лейтенантов, чаще всего ставили вахтенными офицерами по верхней палубе, проще говоря, у трапа. Зимой особенно тяжко, мерзнешь. А казенные валенки напяливать не хочется. Некрасиво. Флотский офицер — и в валенках.

Решил с Ямала (родные края) унты выписать. Прислали. На собачьем меху. Но на первой же вахте в унтах, помощник командира веско сказал:

— Не положено. В валенках можно, в унтах — не можно. Нет такой формы одежды.

Ну что ж, пришлось стоять в ботинках. Не валенки же надевать.

Дня через два унты попросил лейтенант Володя Касатонов. Хотя он был высоким и тощим, но размер ноги как у меня.

Я ему говорю:

— Нельзя, помощник запретил.

— Улажу, — ответил Володя.

Уладил. Дед у него адмирал, дядя тоже адмирал.

После Касатонова и я в унтах на вахту вышел.

Помощник покосился, но промолчал.

Через неделю на корабль прибыла инспекция генштаба. Возглавлял ее маршал Соколов. Старый маршал, фронтовик.

Маршал изъявил желание присутствовать на ракетных пусках. Причем не на ЦКП, где можно в кресле посидеть и все видно на экранах мониторов, а на открытом мостике ходовой рубки. Помощник вокруг него вьюном крутился. Нашел для маршала новый тулуп, еще не замызганный вахтенными офицерами (нам, гад, не давал), а вот валенок новых не нашел. Тут помощник и вспомнил про мои унты.

— Унты, того, одолжи маршалу…

Отдал, не отказывать же маршалу. Так Соколов и простоял все стрельбы на мостике. В маршальской папахе, вахтенном тулупе и моих ямальских унтах. После этого никаких претензий к моим унтам ни у кого вообще не было.

Полевая связь

1989 год. Техсклады ВМФ в городе Лиепая. Командовал этим заведением прикольный такой кап. 3 по фамилии Шахматов.

Моя жена в то время работала там делопроизводителем. Однажды ждали все со дня на день комиссию высокого тылового начальства из Кенига. Как принято, вся часть на измене, документация не совсем в порядке. Командование лихорадочно ищет, чем бы вкусным ублажить суровое руководство в плане гастрономии, то есть закуски к «шилу».

И вот вызывает мою жену командир и просит срочно перепечатать по новой инструкцию по действию личного состава части в условиях, когда отсутствует электропитание и связь.

Инструкция была быстро перепечатана в числе прочих документов, командир был жутко доволен, но все равно мандражил. Косяков у него всегда хватало и хотелось дослужить до пенсии без особых проблем.

И вот настал судный день. Приехала комиссия, закрылись с командиром в его кабинете, пьют, закусывают и проверяют документацию. Любопытные дамы слушают, что там за дверью. Вдруг раздается взрыв хохота, мужиков явно что-то развеселило. Выходят из кабинета командир и проверяющий, смеются так весело. Уехали они. Командир заходит в кабинет к моей жене и говорит, мол, ты нас всех спасла. Она удивляется — чем же, мол?

Оказалось, в инструкции было записано в оригинале, что при выходе из строя штатной связи необходимо вступить в полевую связь.

Моя жена опечаталась и получилось, что командование техскладов должно было вступить в половую связь. Это и развеселило членов комиссии и они, подогретые «шилом» и веселые, не стали строго проверять остальную документацию.

Автор: vatar

Пельмени

Описанные в моем рассказе события настолько правдивы, насколько верно, что солнце восходит на востоке, а ложится спать на западе.

Произошел этот случай во времена махрового застоя, когда твердость в брюках значительно превосходила твердость сердца. А сердце было переполнено любовью к ближнему и потому откликалось на просьбу товарища, если та не шла в разрез с честью и достоинством. А просьба по сути-то была невинна. Присмотреть за двумя литровыми баночками. 1 баночка с ароматной, жаренной на соленом свином сале картошкой, другая вообще с такой пищей, как мне казалось, в ту пору ели только боги с горы Олимп — домашними пельменями.

Оговорюсь, что в то время я учился в ВВМУ им. С. О. Макарова, в городе Владивостоке, и потому к домашней пище относился неоднозначно. Поручивший мне под охрану это добро товарищ убежал на КПП на свидание к своей матушке, которая и принесла все эти драгоценности.

Я стойко нес караульную службу и никого к этим баночкам не подпускал. Мало того, сам, испытывая колоссальные муки, не позволил себе даже вдохнуть божественный аромат этих сокровищ.

Но, как известно, все имеет свой предел. Пришел старшина роты и призвал всех на ужин, тем самым положив конец моим мучениям. Так как я считал себя пострадавшим от невыносимых мук, решил компенсировать моральный ущерб путем осмотра содержимого баночки с пельменями. Один пельмешек все-таки каким-то образом не усидел в баночке и прыгнул мне прямо в рот. Я отбивался от него как мог, но человек слаб. Пельмень меня победил. Как он был прекрасен. В сливочном масле. Тонкая нежная оболочка мигом растворилась и обнажила сочный фарш. С луком, в меру посоленный и поперченный. «Если на том свете есть рай, то там, наверное, кормят домашними пельменями», — решил я.

На ужин была, увы, перловка. Какая гадость. На флоте ее зовут РБУ (реактивная бомбовая установка) за дробный характер. Как будто глубинные бомбы. Мелкие, но часто-часто.

Разбавляя эту кашу обильной беседой с товарищами, а сидели мы за столами, покрытыми белоснежными скатертями по 4 человека, как будущие офицеры флота, обычно в кругу самых верных и преданных друзей. И тут я замечаю уголком левого глаза, что тот товарищ, который доверил мне свое «добро», уж больно решительно движется к нашему столу. Наверное, хочет поблагодарить за верную службу, мелькнула мысль. Но почему в руках ничего нет. Неужели я не заслужил и малой толики его богатства? Да-а, как я был наивен. Его решимость выразилась немного по-другому. Он подошел ко мне, взял левой рукой за волосы, поднял лицо вверх. Тут мои наивные мечты по поводу угощения улетучились. Я увидел кулак, летящий мне в лицо. Ого. Вот это угощение. Усилием воли я поднялся со стула, и с разворотом через левое плечо с ходу заехал ему в нижнюю челюсть, от чего мой товарищ лихо подлетел и рухнул на соседний стол. А челюсть у него была просто мечта боксера, огромная, как у неандертальца.

На том бы все и закончилось, я по сути не агрессивный, товарищ не «дееспособный», как-нибудь разобрались бы. Но не тут-то было. Служил в роте у нас еще один товарищ. Молдаванин. Сейчас он, наверное, в звании контр-адмирала и служит на Камчатке. Как-то связан с атомными стратегическими подводными лодками (содрогаюсь при одной только мысли, что ему доверен стратегический щит нашей Родины). Так вот этот молдаванин решил нас помирить. Но не как обычно: «Да че вы, ребята, перестаньте», а по-своему. Одному в роговой отсек и другому туда же. Но так как один уже был успокоен, он с приветственной речью обратился ко мне. И проводит замечательнейший хук. Я уклоняюсь нырком, и его кулак попадает прямо в голову паренька, сидящего за соседним столом, и в это самое время протягивавшему чайник к соседнему столику типа «плесните трохи кофейку». И вот этот чайник летит в одну сторону, паренек в другую, соответственно «горнет» за собой столы с белоснежными скатертями. Кому это понравится?

Все произошло настолько быстро, что не все сразу осознали что происходит. А в результате желудочно были затронуты интересы практически 40–50 человек, а дело было в выходной, и полроты было в увольнении, а вторая половина вместо свидания с девушками вынуждена сидеть в училище, и нервы натянуты туго — начался нешуточный рукопашный бой. Настоящая средневековая сеча.

В ход пошли все органы тела, коими можно было пнуть, ударить, боднуть и т. д., а также предметы мебели и сервировки стола.

Видя такой казус, что происходит в роте 2-го курса, наш старшина роты Шура Минтусов, сам будучи курсантом 5-го выпускного курса, немедленно выдвигается на место битвы и с воплем «Рота, Рота!» пытается привлечь внимание драчующихся. Но не тут-то было. Драчуны, услышав ненавистный голос старшины, на мгновение оцепенели, и в ту же секунду вал кулаков и прочих частей человеческих тел поглотил несчастного. Как его били. С упоением. С чувством, толком, расстановкой. Припоминая и ночные построения по тревоге за 45 секунд, и приборки в гальюнах, и бесконечные строевые приемы на плацу. И многокилометровые марш-броски. По-моему, припомнили ему даже судьбу несчастных декабристов, как будто он был виноват в провале восстания.

Курсанты 5-го курса, видя, что их однокурсника, по всей видимости, скоро может не стать, кинулись на подмогу. И хотя их там было всего ничего, но слово они свое сказать могли. И в этот, можно сказать решающий момент, наперерез 5-курсникам, еще ничего не понимая, что происходит, на этот театр боевых действий выходят курсанты 4-го курса. Мы с ними жили на одном этаже и поэтому традиционно эти благородные ребята шефствовали над нами. И бой вспыхивает с новой силой. Но так как 5-й курс имел шефство над 3-м, 3-му ничего не оставалось, как выступить против 4-го.

Со стороны, особенно дилетанту, особенно дамам, могло показаться, что это жестоко, что все это недостойно будущих офицеров флота Советского Союза и вообще преступно.

Но так не думали курсанты 3-го, минно-торпедного факультета, которые харчевались в одном зале с нашим 4-м факультетом, факультетом связи, голубой кровью и примером дисциплинированности. И вот почему. Курсанты 3-го факультета слыли хулиганами, драчунами и дебоширами. Про них не раз говаривали: «Если был рожден дубиной — подружись с торпедой, миной». Но увиденное на нашем факультете их, «невинных овечек» курсантских побоищ, привело в умиление. Караульный взвод под командованием дежурного по училищу прибыл вовремя. Из мебели и посуды уже мало чего осталось в целом виде. Решительно действуя штыком и прикладом, мигом навел порядок. Прекратили ужин и всех выгнали на плац. И только курсанты 1-го курса нашего фак-та сидели в оцепенении. Не уверен, но мне кажется, многие в тот вечер задумались о правильности выбора профессии — «Родину защищать». А может, и нет.

Как ни странно, но разборов этого ЧП так и не последовало. Потом уже спустя некоторое время, когда раны были зализаны, форменное платье приведено в надлежащий, согласно уставу, вид, и мы с поручителем «добра» выяснили все проблемы, оказывается, что после объявления построения на ужин в баночки заглядывал не один я. И, по всей видимости, как пельмени, так и картошка взбесились и разбежались по желудкам наших иных товарищей.

-ovra.com/flotskie-bayki/pelmeni

ЧП корабельного масштаба

«МПК-36». Зима 1989 г.

В ночное время обходя корабль совместно с помощником командира В. Креслиньшем, случайно увидел в открытый люк носовой электростанции, как матрос Перелыгин (кличка на бригаде «Золотой» по причине ярко-рыжей шевелюры) держит в руках дамскую сумочку.

Надо сказать, что буквально за два дня до этого были осуждены военным судом два матроса с крейсера «Владивосток», срывавшие шапки с прохожих. Вывод возник по аналогии: наш Золотой не шапки, а сумочки у женщин вырывает.

Сумочка была немедленно изъята. В ней оказалась кое-какая косметическая мелочь, кошелек и паспорт. До того как докладывать наверх, принимаю решение узнать о состоянии владелицы сумочки. По штампу с пропиской проживала она на полуострове Эгершельд. Оповестителем данного района был командир отделения электриков. Фамилию за давностью лет не помню, звали Кайрат — уроженец Казахстана, на редкость грамотный и ответственный парень. Его вызывает помощник и начинает ставить задачу, основной смысл которой выяснить состояние здоровья потерпевшей и передать просьбу встретиться с командованием корабля перед тем, как подавать заявление в правоохранительные органы.

Все это время рядом стоит Перелыгин и наблюдает развитую нами с помощником бурную деятельность. В конце концов нервы у него не выдержали: «Не надо Кайрата никуда посылать, она здесь!». И ведет нас в носовое машинное отделение. А там, над турбиной, приварен к подволоку большой железный ящик для ЗиПа. Эдак 2 на 2 и на 1,5 метра размерами. Был вызван для пущего эффекта еще и командир БЧ-5 старший лейтенант Васильев. Когда замок с ящика был снят, взглядам троих офицеров предстала сидящая на старом матраце девица, светящаяся счастливой улыбкой. Она, наивная, думала, что наконец вернулось ее «золотое» сокровище…

-ovra.com/flotskie-bayki/chp-korabelnogo-masshtaba

Автор: Дубовчук В. В.

Нет любви — нет еды!

Во времена Союза в Черноморском морском пароходстве работали на некоторых морских судах повара — женщины. И была тогда в ходу должность — помполит или помощник по политической части. Чтобы было ясно, что это за зверь такой — это была очень ответственная и вредная должность, единственной смысл которой был в поиске «неблагонадежного» элемента среди экипажа, недостойного быть комсомольцем-коммунистом и позорящего своими якобы аморальными действиями коллег и всю страну в целом. Помполит устраивал каждую неделю собрания. Архиважное мероприятие. Все собирались и слушали, как он разглагольствует о светлых перспективах коммунистического будущего.

Однажды одно из судов ЧМП пришло работать в Керчь. Днем работало на дноуглублении, а вечером становилось к причалу на всю ночь. Ясно, что весь экипаж очень быстро обзавелся «женами» на берегу. И вот на этом судне во время очередного собрания экипажа с целью политинформации после выступления помполита и капитана начинается разбор полетов.

Вроде все выяснили, обсудили, в конце раздается стандартное «Еще вопросы есть?». Экипаж молчит, все хотят уже разбежаться… И тут встает повариха Зинаида и спрашивает:

— А почему меня никто не е*ет?

Сама она на вид, скажем так, была не первой свежести. А у всех на берегу девушки-красавицы томятся, какая уж тут Зина. Экипаж в шоке, знают, что кого-то сейчас заставят. Помполит помычал, капитан почесал репу и говорит боцману:

— Михалыч, ну ты, это, займись этим вопросом.

Михалыч покумекал и решил, что как-то этот вопрос сам собой разрешится, без его участия.

Прошло некоторое время. И вот один раз экипаж, спустившись утром в столовую, нашел ее наглухо закрытой, без всяких доносившихся оттуда запахов пищи. Все недоуменно толпились возле входа, когда появилась повариха без спецодежды и на все голодно-злые возгласы сказала одну фразу:

— Нет любви — нет еды! — развернулась и ушла.

Все были просто в шоке. Капитан начал решать проблему с экипажем там же.

— Михалыч, ты же был ее хахалем, что случилось?! — спросил мастер боцмана.

— Нет, Николай Иваныч, я уже две недели как с ней не дружу, — нашелся боцман, — у меня здесь такая краля есть, нафиг она мне нужна!

— Саныч, может, ты с ней начнешь дружить, она же тебе нравилась, ты же к ней даже пытался подкатывать, — спросил капитан электрика.

— Николай Иваныч, да когда это было! У меня здесь вообще такая дикая любовь с крановщицей, шо аж жуть, — отрезал электрон.

— Мужики, — начал мастер, — вы понимаете, что мы будем работать голодными целый день, если никто не будет дружить с Зиночкой?!

В спорах и предложениях прошло около часа, но у всех были зазнобы на берегу, и никто категорически не хотел уделять время судовой поварихе Зине.

Здесь нарисовался новый персонаж, в костюме и при галстуке (что для пароходства было редкостью) и с большой сумкой, который вежливо спросил капитана и сразу представился:

— Ваш новый помполит, только приехал из Одессы.

Все сразу замолкли и уставились на нового помполита, ехидненько переводя глаза с его галстука на капитана. Капитан не растерялся и сразу взял нового члена экипажа в оборот, объяснил положение дел и единственный выход из сложившейся ситуации. Помполит был человек новый в компании и главное — холостой и, наверное, голодный с дороги, потому, что долго не сопротивлялся…

Судно проработало весь день в проливе без горячей пищи, а вечером весь голодный экипаж наблюдал картину. Новый помощник по политической части, при галстуке, магнитофоне (дал кто-то из молодых), цветочке (кто-то уже сгонял на берег по его просьбе), бутылке горячительного напитка, которую он привез для вливания в экипаж, но все единогласно согласились пожертвовать ее на амурные дела помполита. Он постучал в дверь каюты поварихи, из-за которой сразу же услышал ответ:

— Пошли на хрен, готовить вам не буду!

Тот не растерялся и сказал через дверь:

— Извините за беспокойство, Зинаида, я ваш новый первый помощник капитана, со всеми познакомился, а вот с вами так и не удосужился за день, разрешите представиться… После пары секунд тишины дверь открылась…

На следующее утро по судну распространился чудный запах свежей выпечки. На камбузе и в столовой была сияющая чистота, столы были заставлены красиво выглядевшей и вкусной пищей, сама Зиночка порхала между столами в чистом халатике и чепчике, и очень вежливо, со счастливой улыбкой на губах, спрашивала о желании получить добавку…

-istorii/morskie-bajki.html

Котовский на рыбалке

История произошла во времена, когда я был курсантом СВММИУ. Оно расположено в глубине Севастопольской бухты в довольно живописном месте. Рядом базируется какая-то дивизия кораблей, так что о купании в этом месте говорить глупо, много лет в воду там уже никто не лазит. Но вот рыбу ловит некоторые энтузиасты все же пытались.

Одним из таких энтузиастов был ныне покойный командир одной из рот нашего факультета, капитан 2 ранга Котовский. Все звали его дед, потому что он выглядел лет на 25 старше своего возраста.

Чтобы народ не расслаблялся, у нас ежедневно назначалась служба в составе взвода курсантов. Суть службы — охранять ночью на территории училища и вокруг нее все, что можно. Одним из таких мест была небольшая пристань, с которой любил порыбачить Котовский. А формально рыбачить с нее было запрещено всем, и за это наказывали тех, кто пристань караулил. Но народ на всех уровнях (вплоть до начальника училища) был в курсе и Котовскому не мешали…

Но вот заступил на этот пост какой-то молодой парень, кажется, со второго факультета, Котовского и о Котовском он ничего не знает и предупредить его забыли. Настала ночь, видит он, что приперся на пристань какой-то дед. Сел, разложил удочки… Подходит он к нему и говорит:

— Слушай, дед, сматывай удочки, здесь военные, здесь ловить нельзя…

Дед ему отвечает:

— Мне можно!!!

Парень ему:

— Ты что, отец, плохо всасываешь? Сказано ведь запрещено!

А дед ему в ответ:

— Мне можно, я Котовский.

Тут парень не выдержал и изрек:

— Да мне похер, кто ты, хоть Василий Иванович Чапаев, проваливай, кому говорят!

Волны тоже замерзают

Эту историю мне рассказала одна знакомая. Когда она только начинала работать переводчиком, первая ее группа была из Новой Зеландии.

Надо сказать, что дело происходило зимой, на Сахалине, где я и живу. Зимой у нас на острове основным развлечением является зимняя рыбалка.

Разумеется, кроме работы новозеландцам нужна была еще и местная экзотика. И их повезли на рыбалку, на море, предварительно попросив, чтобы они надели абсолютно всю одежду, которую взяли с собой, так как на море дует холодный, пронизывающий ветер. Но наши предусмотрительно захватили для них еще и валенки, от которых новозеландцы отказались сославшись на термоноски. Их термоносков хватило на 15 минут, после чего, увидев синюшные лица иностранцев, наши начали спасать их русским национальным напитком, то бишь водкой. Выпив по стакану, новозеландцы уже не удивлялись, как это русские в такой холод еще и моют руки в проруби, впоследствии они сами не только мыли руки, но еще и помыли сковородку.

После поездки на зимнюю рыбалку один из них стал делиться впечатлениями со своей женой, и вот что из этого получилось:

— Я ездил на зимнюю рыбалку.

— Что это?

Он пытается объяснить жене, что это такое, но до нее не доходит, так как совершенно непонятно, как по морю можно просто ходить.

Он ей объясняет, что море просто замерзло и там лед.

— Море не может замерзнуть там же волны! Или они тоже замерзли? — недоумевает жена.

— Да, дорогая, и волны замерзли тоже.

На этом телефонный разговор прервался…

* * *

История старая, года эдак 1989-го, вспомнилась, будучи навеянной теплыми летними днями и предвкушением отпуска. Так вот, едем мы тогда с другом моим и тезкой в поезде «Москва — Анапа», чтобы из Анапы продолжить путь по трассе в славное местечко Большой Утриш (там еще универовская биологическая (если не ошибаюсь) база на берегу Черного моря. Там мы планируем поставить палатку и недельку понырять в морские глубины. Вагон, понятно, плацкартный, собеседник — случайный, коньяк — теплый (как сейчас помню — «Арагви»), беседа — задушевная. Говорим про море, палатки, костры, Утриш и прочие радости.

В какой-то момент случайно-задушевный собеседник говорит примерно следующее:

— Да, на Утрише хорошо, там еще дерево такое есть — в костер бросишь — аромат чудесный, название только забыл, на букву «х» вроде…

Ну, сказал и сказал, задумался, правда, на какое-то время, а потом и говорит:

— Вспомнил! Название дерева — туя!

Вот уж воистину — музыка навеяла…

Почему Ленин любил рыбалку

К временам «дубового» застоя относится неумирающая военно-морская байка, которую из уст в уста передают уже больше трех десятков лет.

Итак, конец славных 70-х. До подписания акта приема-передачи очередной атомной подлодки военному флоту знаменитым Севмашпредприятием (Северодвинск, Архангельская область) остаются считанные денечки. На лодку с завода тащат с берега все, что на берегу лежит плохо, но в море может пригодиться. Предсдаточный мандраж. И вдруг… Облом!

Высокая комиссия из политического управления Северного флота вдруг обнаруживает, что кают-компания (где, кроме всего прочего, проходят священные экипажные партсобрания) злостно не оснащена положенной по какой-то там секретной директиве ЦК штатной картиной, в сюжете которой должен непременно присутствовать В. И. Ульянов (Ленин). Положено — и баста! И чтобы завтра же картина была! А не то…

На политруков обиделись даже военпреды-механики, народ дико упертый, дотошный и скрупулезный. Ведь и «механика» на АПЛ что надо, и акустика, и все остальное — в общем, готова лодка к сдаче-приему! А тут картина какая-то…

История не донесла имени великого художника, который за ночь изобразил самого Ленина на берегу какого-то озера. Говорят, раскопали впавшие в ступор заводчане-сдаточники где-то в недрах 55-го цеха полупьяного мужичка, который с завода через вахту пройти домой побоялся и улегся переспать в малярской кондейке.

Он же от безвыходности положения сорвал древний озерный пейзаж в красном уголке цеха и героически ткнул кистью в берег водоема: «Вот. Ильич… Как живой!..». И даже всплакнул при этом от внезапно нахлынувшего верноподданнического счастья. И действительно — вождь был похож, просто стоял далеко и потому казался точкой.

Поутру хмурые сдаточники молча предъявили шедевр политкомиссии. Комиссары долго всматривались в надпись на уголке картинки: «Ленин в Разливе», заверенную размашистой подписью и громадной заводской печатью. Потом долго взирали на свежий мазок… «Ну ладно, раз есть печать, будем считать, что в сюжете картины Ленин присутствует!» А то, что мазок на старом полотне свежайший, так это вождь только что порыбачить пришел. Любил он это дело — все знают…

На каком это заказе было, уже не вспомню. Но ей-богу, случай подобный повторялся, как видно, не раз. Можете проверить: в кают-компании АПЛ «Екатеринбург» до сих пор висит здоровенное эпохальное полотно «Ленин на пастбище». Стадо коров, травка зеленеет, и где-то вдали два точечных силуэта. Один из силуэтов, как видно, вождь, поскольку в углу картины наличествует шикарная подпись и приложена печать. А против подписи и печати не попрешь! Значит, Ильич и пастбища уважал…

-09-2010/1050336-bayka-0/

Автор: Андрей Михайлов

Чи флот, чи не флот

«Чи флот, чи не флот!» — когда-то этим пренебрежительным прозвищем флотские офицеры именовали Черноморский флот. Помните, БФ — Балтийский флот — назывался бывший флотом. Аббревиатуры ТФ и СФ, обозначающие Тихоокеанский и Северный флота, означала: ТФ — «тоже флот», СФ — «стал флот».

Посещение УТС

Эх, кормили подводников всегда хорошо. В тот день обед был просто щедрый. Борщик великолепный, закусочка тоже на 5 баллов, на второе отменное картофельное пюре с гигантской котлетой и в завершение трапезы — томатный сок. Ну, сами понимаете, пойдите и съешьте эту котлету и запейте ее военно-морским томатным подсоленным соком и смело идите в каюту и умирать, потому что больше ничего хорошего в этой жизни тебя не ожидает.

А я в тот день я с голодухи и по вселенской щедрости «кокши» съел две котлеты и залил это все немереным количеством томатного сока, который через пару часов и сыграл свою шутку.

По «Каштану» объявляют, что послеобеденное построение будет на соседнем пирсе возле УТС (учебно-тренировочное судно) для экстренного прохождения зачетов. Все прибыли, старпом руководит всеми действиями, проводятся инструктажи и прочие мероприятия… Спустились в корпус УТСа, в это время врывается командир БЧ-4 и истошным криком извещает старпома о том, что ему нужны все связисты для такой же экстренной отработки по связи (довольно серьезное мероприятие).

Старпом ему отвечает, что отработка по выходу из ТА (торпедного аппарата) по сухому в первых рядах и катитесь отсюда по своим делам. На что «бычок» для ускорения процесса сам хватает костюмы СГП (спасательный гидрокомбенизон подводника) и начинает нас одевать. До этого момента я и не ощущал, что так сильно переел на обед. Ну да ладно, напялил СГП, чувствую: да, тяжеловато, но не смертельно. Идем дальше, навешиваю ИДА-59 (индивидуальный дыхательный аппарат), а он тяжелый, дыхательным мешком шею давит, всем весом на полное пузо давит, а там, в животе, аж две котлеты и как минимум литр томатного сока.

Но в головной мозг поступает команда «Терпеть! подводники живыми не сдаются!». Утешаю себя мыслью: «Только торпедный аппарат проползу и все, наверх, там свобода». Полез в торпедный аппарат вторым по счету, и там ситуация осложнятся тем, что теперь я лежу переполненным пузом на ИДАшке и всем своим весом давлю на желудок, в мозгах одна только мысль — когда все это кончится?! А теснотища и духотища делают свое дело, мне становится плохо, томатный сок вырывается помаленьку наружу.

Меня спасает, что впереди началось движение. Я сам ползу как червяк и еще впереди ползущего выталкиваю, а томатный сок уже выходит красными пузырями из дыхательного отверстия. Возле передней крышки стоит страхующий матрос, и видит такую картину: выходит из ТА подводник, а из его дыхательного отверстия видны «кроваво-красные» пузыри и его нужно немедленно спасать. Страхующий объявляет тревогу: «Человеку плохо!». Ему на помощь в сухой бассейн прыгают еще один матрос и прибежавший доктор и начинают меня спасать…

Сами понимаете, как в спешке трое человек пытаются спасти: один раз о переднюю крышку ТА головой стукнули, два раза уронили на дно и собрались практически вверх ногами поднимать из бассейна. Тут я понимаю, что падения с высоты стенки бассейна я точно не переживу, начинаю собственное спасение путем яростного отбивания руками и ногами от своих «спасителей».

Хорошо, что они сразу поняли, что это осмысленные брыкания, а не конвульсии. Быстренько освободили меня от костюма, с третьего раза поняли, что это не кровь а томатный сок. Поржали, конечно. Но томатный сок я еще долго на корабле не употреблял.

Автор: Morze

Михалыч! Жми кнопку!

Одно время у нас на корабле были очень популярны электромагнитные замки. Звонят или стучат к тебе в пост, а ты, не вставая, кнопочку нажал — щелк! — дверца и отворилась. Правда, пользовались мы ими до тех пор, пока с моим сослуживцем (назовем его Михалыч) не произошел случай.

В одном из постов сломался электрозамок. Матросы обратились к Михалычу, мол, тащщ, помогите отремонтировать, вы же мастер на все руки. А Михалыч именно таковым и был. И вот, взяв себе в помощники старшину электрика, Михалыч пришел в тот злосчастный пост. Ремонт замка был быстрым.

— Ну все, испытываем. Жми кнопку! — скомандовал Михалыч.

Старшина нажал кнопку, однако замок не среагировал.

— Погоди-ка, — Михалыч пальцами левой руки схватился за язычок замка, локоть его правой руки коснулся стоящего рядом металлического сейфа… Вспышка! Михалыч падает на колени и заваливается на спину, теряя сознание. Старшина электрик, отслуживший уже почти два года, немедленно бросается к нему. Щупает пульс, тот едва прощупывается. Электрик делает все, что положено в этих случаях — массаж сердца и искусственное дыхание.

Михалыч открывает глаза, приподнимает голову и пытается посмотреть на свои ноги. Выдохнув «Ох!» он снова падает без чувств. Старшина снова проводит реанимацию. Михалыч приходит в себя… Далее со слов Михалыча.

Помню синюю вспышку, боль в руках и ногах. Дальше помню лицо старшины надо мной склоненное. Хочу посмотреть на руки и ноги. Приподнимаю голову, вижу целые руки, а ноги только по колени. Оторвало!» Обморок… Все дело оказалось в том, что упал он на колени и завалился на спину. Старшина спасал его, не выпрямляя ему ноги.

После этого случая механик обошел все посты и поснимал все электромагнитные замки…

Автор: ROCHASTAR

Баня по-тропически

На боевой службе в составе Средиземноморской эскадры со снабжением всегда были проблемы, особенно в отдельном плавании. А у «Москвы» проблемой № 1 всегда была вода для личного состава (питьевая и «мытьевая»).

И вот после многомесячной еженедельной бани забортной водой (специальное мыло выдавали), вдруг в жаркий июльский день, где-то в море Альборан, по всем линиям слышим:

— Команде приготовиться к построению по большому сбору. Форма одежды — трусы. При себе иметь банные принадлежности.

Через пять минут, как положено, по кораблю горн и «Большой сбор!». Экипаж из 800 с лишним человек, как обычно, построился по периметру полетной палубы. Проверили наличие, доложились, опоздавшие добежали к строю, послали за не вышедшими — в общем, все как всегда… Только все в трусах.

— Командирам БЧ — прибыть к дверям верхнего ангара к старшему помощнику!

Ну, думаем, сейчас все пояснят. Ждем.

Не спеша «бычки» вернулись к строям. Физиономии растерянно-необычные, без звериного оскала.

— Внимание, БЧ! У нас прямо по курсу дождевые облака. Стоять на местах, никого не отпускать, приготовить банные принадлежности. Купаться будем!

Действительно, минут через пять ПКР на своих «гвардейских» 14 узлах вошел в косую полосу тропического ливня.

И началась потеха! Трусы — долой, мыло на голову и на другие места — 800 мужиков на полетной палубе, как под душем истово начали мыться даровой водой.

Минут через десять все кончилось — кто не успел, тот опоздал! Но повеселились вволю.

— Разойдись!

Боевая служба на противолодочном крейсере «Москва» продолжилась.

Автор: Warman

Матросы тоже летают

Иногда неприятные флотские были, если хорошо, без тяжких последствий заканчиваются, в последствии становятся анекдотами «из жизни». Так было и на ПКР «Москва» в далеком прошлом.

Боец БЧ-2 работал по обслуживанию АП СУ «Шторм-М» ЗРК-2 прямо над крышей ходового поста и каким-то образом, несмотря на все меры предосторожности, оттуда свалился, пролетел мимо окон ходового и зацепился робой за АП РЛС «Дон», отделался испугом ходовой вахты, своих начальников и царапинами. Уже к вечеру по кораблю пошел гулять анекдот:

«На ходовом — командир Шайкин и комбриг. Сидят каждый в своем кресле, смотрят вперед. Вдруг мимо их взоров пролетает матросик, раздается глухой удар и сдержанный мат. Ходовой невозмутим. Через пару минут комбриг замечает командиру:

— Что-то у вас, Семен Данилович, матросы разлетались…

Семен, как всегда, жуя папиросу, невнятно, скороговоркой:

— Так, тащ адмирал, — погода ж летная!

— А-а-а…»

Автор: Warman

Запевала?!

1999 год. Я с корешом прикомандирован на ЭМ «Бурный» для похода с «Варягом» в порт Шанхай. Праздновать 50-летие основания Китайской Народной Республики. Сам по себе случай необычный — «из подводников в надводники», ну да ладно, справились.

Прибыли, как полагается, после получения предписания на «Бурный», который стоял на 33-м причале во Владивостоке. Приехали уже под вечер, темно, а на корабле в темень начинается самая ответственная часть под названием «всеобщая паника при пожаре в публичном доме». Ну все нормально, на трапе спросили, как в КПС (командный пост связи) пройти, нам буркнули в ответ что-то вроде «Рассыльного забрали, сами спросите…»

Выбираем на юте во всеобщей суматохе самую доверительную фигуру в форме офицера или мичмана — определить не смогли, спиной он к нам стоял и изрядно темно уже на тот момент было. Но по тому, что он постоянно отдавал команды типа «тяни туда — тяни сюда», обильно сдабривая ненормативной лексикой, поняли — это он, мичман, который на корабле знает все!

Друг краешком сумки (руки были заняты поклажей), чтобы привлечь внимание, аккуратно так его толкает в филейную часть и вопрошает:

— Коллега, а как в КПС нам пройти?

«Коллега» так и не разгибаясь махнул рукой и буркнул:

— Прямо по коридору и направо, там увидите…

И в это момент я увидел, что не мичман то был, а вице-адмирал! Потом товарищу уже в КПСе рассказал. Не поверил он, побежал на ют проверять, однако я оказался прав.

Но рассказать я хотел про другое. Корабль шел на торжественные мероприятия и, соответственно, на него «сели» и Ансамбль «песни и встряски» ТОФ, и оркестр, и курсанты, и еще не пойми кто. Оркестранты ходили по гражданке и организовали затянувшееся празднование начала похода. Как не выйдешь воздухом подышать на ют между вахтами, так обязательно натыкаешься на эту праздную и вечно пьяную толпу оркестрантов. Особенно выделялся один, ну вообще в любое время был практически в «аутовом» состоянии мы его потом видели на концерте, оказался главным солистом и пел-то замечательно, впрочем как и пил.

Автор: Morze

Как вредно бывает спать

У меня в 1-м отсеке, по левому борту, в узком месте (шхера с полметра шириной) штатно лежал плот ПСН-10. Чехол из прорезиненной материи со временем разошелся по швам, так как матросы, осматривая отсек ходили по нему, как по палубе. Ничего в этом удивительного: узкая щель с метр высотой, справа прямая переборка, увешенная приборами, слева закругляется прочный корпус, тоже не гладкий — коробки, клапана и прочая фигня. Но матрос, когда хочет зашхериться, на такие мелочи внимания не обращает, здоровый сон превыше всего.

Был у нас один ленивый рулевой сигнальщик, годковал уже и пару раз на сне погорел в буквальном и переносном смысле. В буквальном — это когда смылся в дежурства по камбузу (оба случая при стоянке в базе) в сопку позагорать и прикрыл голую грудь крупными листами камчатской «цикуты». Долго его потом доктора от химического ожога лечили, вся грудь волдырями пошла.

А в переносном — когда на том самом плоту спал, да во сне зацепил ногой конец пускового устройства. Я сижу в отсеке и вдруг слышу: резкий хлопок, потом шум шипящего воздуха и через мгновение душераздирающий крик, а еще через несколько секунд — выстрел и тишина… Я чуть было не сыграл аварийную тревогу, но наступившая гробовая тишина меня остановила. Заглянул я в шхеру, а там этот матрос сидит с чумным отупением на красном лице и бормочет что-то несуразное себе под нос.

Представьте, он спит себе и видит кучу сладких снов. Плот стал надуваться у него между ног, вытягивая его кривые нижние конечности в крутой спортивный шпагат, одновременно прижимая его бренное тельце в этих стесненных условиях ко всем приборам, клапанам и пр. примерно с такой плотностью, с какой пакуют в современных супермаркетах копченую колбасу в вакуумную упаковку.

Не знаю, чем бы для него этот «сон» закончился, если бы плот не уперся в какой-то острый предмет и не лопнул…

Автор: drakon

15-летний капитан

Эта история из жизни наших доблестных морских волков, пахарей моря, героев-подводников, североморцев. Фамилии, имена и место действия, по понятным причинам, изменены.

Итак, место действия — передовая база стратегических подводных лодок Северного флота, время — начало 80-х годов прошлого столетия.

Служил на нашем экипаже в электромеханической боевой части пятнадцатилетний капитан Саша Дядюк. «Пятнадцатилетний» не потому, что молодой, а потому, что пятнадцать лет капитаном проходил, и большая звездочка ему ну никак не светила. И он так тяготился службой на подводном крейсере, что аж не мог больше его видеть. А уволиться в запас в те времена (если кто помнит) было ой как трудно, если только по большому блату. На всех его рапортах была одна и та же виза — «нет оснований».

И вот заступил Саша дежурным по кораблю. А старшим на борту остался заместитель командира по политической части — Константин Сергеевич Ленев. Перед тем как идти отдыхать (это около 2 часов ночи), дежурный по кораблю должен осмотреть пирс, швартовые концы и записать результаты осмотра в вахтенный журнал. Саша вышел на пирс, а там моряки жгли мусор и осталось пепелище. Дядюк взял да и перемазался сажей, привел в боевое положение ПДУ (портативное дыхательное устройство, которое все подводники должны носить при себе) спустился на подводную лодку и, минуя центральный пост, отправился к каюте замполита. Что может делать замполит в третьем часу ночи? Естественно, видеть тридцать третий сон.

Саша начал барабанить в дверь и кричать нечеловеческим голосом:

— Пожар в девятом отсеке!!!

Зам выскочил из каюты — конечно, ничего понять не может. Дядюк ему говорит:

— Товарищ капитан второго ранга! В девятом отсеке пожар! Личный состав моим командам не подчиняется. Идите в центральный пост, поднимайте народ, а я девятый — на ликвидацию пожара!

Костя в чем мать родила — в трусах и в майке, побежал в центральный. Там картина вполне обыденная. В командирском кресле дрыхнет помощник дежурного — мичман. За пультом сидит вахтенный матрос и пускает слюни на вахтенный журнал. Вдруг врывается растрепанный замполит и начинает орать:

— Всех под трибунал отдам! Аварийная тревога! Пожар! Бегом! Звонить командиру соединения!

В общем, бред полный, вы ж понимаете… А наш герой уже умылся почистился, потихонечку пришел в центральный пост и из-за спины бушующего Кости показывает мичману, мол, замполит-то того, крыша поехала совсем. Тут мичман смекнул, вызвал подкрепление, замполита «упаковали» и засунули обратно в каюту. Как полагается, выставили вахтенного со штык-ножом и с повязкой.

Утром прибывает командир корабля. Дядюк ему докладывает, что во время его отсутствия происшествий не случилось, только казус один произошел — замполит повредился рассудком. Командир удивился, но посмотреть пошел. Подходят к каюте зама — а там моряк с ножом, дверь опечатана, все по уставу. Командир постучал, а из-за двери: «У-у-у! М-м-м!» — это они ему кляп в рот воткнули, чтоб не ругался сильно. Доложил командир в дивизию. Приехали медики, «политбойцы», командование…

Разобрались, конечно. Сашу Дядюка от дежурства отстранили. А замполит сразу побежал в политотдел с докладом. А там у него корешок — то ли по училищу, то ли по академии, неважно.

Вызывают Сашу на ковер:

— Как же вы могли? Опытный офицер, устроили цирк! А если в следующий раз пожар фактически возникнет?.. — Ну и так далее в таком духе… А если бы он вез патроны… Ля-ля-ля…

А Дядюк такой весь невинный и говорит:

— Кстати, о цирке. Я вообще-то иллюзионист и могу создать любую иллюзию. Ну, например, что у вас в кабинете по пояс воды.

Те переглянулись:

— Давай, валяй!

— Только уж для полной иллюзии надо как-то приготовиться, — говорит Сашок, — Ну, сесть повыше, мебель поднять… А потом я выйду из кабинета, а когда зайду через 10 секунд обратно, у вас будет полная иллюзия.

Те и подготовились. Дядюк выходит из кабинета, а напротив — дверь приемной начальника политотдела. Он туда. Так, мол, и так, товарищ капитан 1 ранга, захожу в кабинет вашего заместителя, а там наш замполит, только похоже они оба подвинулись рассудком. Сидят без ботинок на спинке дивана, мебель вся переворочена. Начальник:

— Не может быть!

— Может, может… Зайдите, сами посмотрите.

Тот пошел и застал обоих политбойцов в режиме ожидания иллюзии. Такая вот история.

Правды ради надо отметить, что был у нее happy-end. Уволили Сашу Дядюка с флота в течение 48 часов.

Автор: Женя

Койка — подруга матроса

В самый разгар перестройки я служил в морских частях погранвойск. Причем служил на катере-перехватчике, небольшом, но очень быстром — быстром настолько, что в кино его обычно снимали не иначе, как в роли Главного Катера Шпионов. Это так, к слову.

Проблемой же нашей стало то, что в определенный момент Самое Главное Начальство решило, что катер и слишком мощен, чтобы его держать на стоянке в вечном дежурстве (по тревоге мы отваливали от стенки в 1,5 минуты и еще через 2 — уже вылетали из бухты на перехват). И начальство решило, что нас можно использовать и как сторожевой корабль, то есть заставить болтаться на границе (12 морских миль от берега) — пусть, дескать, мы оттуда стартуем.

Ок, сказано — сделано, но народу-то маловато для полноценных вахт, проектировался кораблик для того, чтобы быстро догнать и еще быстрее захватить, а не стоять в дозоре… Как быть? Командир бригады решил проблему просто: увеличиваем штат моряков в полтора раза, а чтобы могли спать — сделаем третью койку по вертикали (над первыми двумя). Судоремонтный завод за сутки успел все смонтировать, но! Узкие получились коечки, но спать, конечно, можно. И где-то даже стало удобнее — в море, например, при качке. Ибо сверху теперь тебя прижимала верхняя койка или подволок. Надеваешь на себя спасжилет, забираешься на койку, поддуваешь его тут же — и спи себе, трактором не вытянут, не то, что волной в борт… Красота!

А вот теперь и собственно история — «Кошмар на улице Вязов» и «Книга мертвых» одновременно. Это мы в базе стояли, только с моря пришли, а в береговой клуб привезли тем временем первый в нашей жизни видеомагнитофон, и в первый же день отдыха весь экипаж впервые увидел обе вышеназванные картины… Для всех нас — первые в жизни ужастики.

И вот этим-то вечером я как раз на очередное дежурство и заступил. До двух ночи торчал в рубке, слушая приглушенные стоны и крики моих боевых товарищей — бедные, посмеивался я, что ж им там снится-то? В два разбудил ночную вахту и в кубрик — спать, спать! Даже не раздеваясь…

Что уж мне там снилось — я не помню… Не до этого было, когда я проснулся! Сердце колотится, лоб в испарине, полная темнота вокруг, поза какая-то неудобная… Только что я бежал куда-то от кого-то там с ножами на пальцах и упал в какую-то липкую яму… Фу, ну и приснится же! Руки я потянул ко лбу — утереть пот… Черт! Руки (обе!) ударились о твердую поверхность в пяти сантиметрах над моим телом. Инстинктивно рванулся всем телом вверх — и ударился со всей силы о нее же лбом: я в эту доску или что там почти упирался лицом, оказывается! Замер… А почему я в одежде? Так, вверх нельзя, голова во что-то упирается, ноги — тоже, а что у нас слева? Я рванулся со всей силы влево, ударился о жесткую поверхность прямо сразу, взвыл (все, заживо похоронен!) с еще большей силой рванулся вправо — и вылетел в воздух, крича и пытаясь замахать руками как крыльями, ибо летел я явно в ад! С высоты двух метров, с грохотом свалившись на палубу кубрика, цепляя по пути одеяла остальных спящих и расшвыривая их и разные попавшие под руки предметы, вспугнув прикорнувшего в ходовой рубке дизелиста (ночную вахту), я так и не понял до конца в тот момент, что же происходит, собственно? Кроме одного — я жив и пока еще — не в гробу!

А происходило в этот момент вот что: мгновенно проснувшийся от грохота и моего вопля дизелист спросонья дал звонок «Боевая тревога!» и нырнул к себе — заводиться (кто ж его знает, что ему прикемарилось). Я, как дежурный по кораблю, на сигнал уже просто автоматически включил в кубрике свет. Бойцы, спавшие в обнимку с кошмарами и уже немного привыкшие к разным воплям и стонам (но тоже, как и я, так и не привыкшие, даже за три года службы, к боевой тревоге), вырывались из кошмарных липких острых лап и выпадали из коек примерно так же, как и я — но менее с воплями испуга, а более с матерными проклятиями на устах. По боевому расписанию, совершенно офонаревший, я взлетел в ходовую и подтвердив голосом боевую тревогу по внутренней и внешней (это значит громкой, очень громкой — на всю бухту) связи «Боевую тревогу», включил весь свет на катере, в том числе наружное освещение и свою РЛС.

Заработал дизель, не прошло и десяти секунд, как все бойцы, держа в руках одежду, неслись или уже сидели на боевых постах, включая различную аппаратуру. В течение минуты мы отключились от берегового питания, а швартовая команда замерла на своих местах, наш командир-лейтенант сорвался к дежурному по стоянке (хоть бы кто удивился, что мы не дежурный корабль) — а радист запросил оперативного дежурного бригады на выход и целеуказание… Ну, действия оперативного дежурного вы себе можете примерно представить — четыре часа ночи, все вроде спокойно, а тут сначала удивленный дежурный стоянки спрашивает «чего это так резко срывается перехватчик» и тут еще сам перехватчик требует цель…

Решив, что он что-то пропустил, наш ОД запрашивает ОД погранокруга, на что тот встает на уши — у него тоже никакой информации — и начинает теребить все погранзаставы, а корабли бригады, на всякий случай поднятые по тревоге дежурным по стоянке кораблей, тоже начинают заводиться…

Весело, да? Собак всех, разобравшись через полчасика, естественно, списали на дизелиста — он же дал «Боевую тревогу». Но мне никогда не забыть ни отношения к нему экипажа (никто из нас ни разу не упрекнул за его такое пробуждение от таких снов), но и мечтательное выражение моего дружка — нашего старшего радиста по прозвищу Рембо (шкафчик этот и до, и во время службы занимался какими-то там единоборствами):

— Жалко все-таки, что не было никакой цели. А то бы так отдохнули!..

Я с ним был в какой-то мере согласен, но жаль мне было бы больше всего тех, кто попался бы нам в тот момент…»

Автор: Shultz

Любопытство

Вели мы на Курилах, как обычно, свое дежурство (МЧПВ). Штормило, балов под пять. Одна смена вахты, вторая, третья. Устали, понятно, в такой-то шторм. Хочу заметить, что Курилы между островами имеют сильное течение, и при переходе с одного острова на другой можно зацепиться за волну, которая прилично накренит. Ну вот так раз и получилось.

Накренило на 45 градусов по кренометру. Все, что было на столе у штурмана, послетало нафиг, по всему ГКП. Но речь не о том. Все спали, как убитые и только одному любопытному стало интересно глянуть на волну. Открыл кормовой надстройки дверь, глянул и как раз в этот момент крен… Слава богу его волной прибило к противоположной двери, где он и зацепился, а дверь быстро не в состоянии закрыть. В общем, правый кормовой кубрик на пол метра заполнило водой, забортной и очень холодной.

И тут, как западло, учебная тревога… В общем, те, кто спрыгнули со шконок, в мгновение оказались полностью экипированы, особенно ДМБ, остальные с вещами пулей повыскакивали наверх. Все перепуганы, глаза на выкате, но бегут по боевым постам. Командир корабля по разбору учебной объявил благодарность БЧ-5, в частности электрикам за быстроту и слаженность действий. Кубрик-то как раз их был. Ну а боец любопытный до конца дежурства в море, драил коридоры и гальюны.

Автор: Sergey Chesak

Невероятный сюжет

Эта история, приключившаяся с офицером крейсера «Новороссийск», превосходит по своей невероятности все вместе взятые, рассказанные мной до этого. Может быть, она дождется пера очевидца, который начеркает все несуразности того случая с тончайшими и неизвестными мне нюансами. А сейчас мне остается лишь кратко изложить по памяти рассказанное мне моими близкими друзьями «новороссийцами».

ТАКР «Новороссийск», в отличие от «Минска», начинал свою кругосветку с Североморска, куда вначале прибыл с Черного моря. Одному из офицеров на тридцатилетнем жизненном рубеже встретилась пламенная любовь в лице женщины бальзаковского возраста. Неуемное чувство заставило его, бросив все, умчаться на завершающее рандеву в Севастополь. Что-то где-то не состыковалось, и офицер опоздал к выходу крейсера. В результате «Новороссийск» отправился в одиссею по всем четырем океанам планеты без одного из своих командиров батарей.

Вернувшийся в Севастополь офицер не вызвал интереса у кадровых органов, так как все личные дела экипажа уже были отосланы к месту постоянного базирования на Тихоокеанский флот.

— Мы тебя прекрасно понимаем, парень, но извини: ты уже не наш, — рассуждали штабисты, мысленно передавая дело раскручивания грубого проступка своим коллегам с другого флота.

Попытки обращения офицера в различные гражданские судовладельческие организации с просьбой подбросить до Средиземки (а там уж я сам как-нибудь!) кроме удивления и сомнений: все ли в порядке у товарища с головой — заканчивались вежливым отказом.

Время шло, выхода из ситуации не просматривалось. А ведь через десять суток отсутствия офицера в части можно заводить уголовное дело по факту дезертирства. Заняв денег, наш герой совершает перелет во Владивосток и пытается добровольно сдаться в кадровые органы Тихоокеанского флота. Но понятно, что этого не случилось, иначе бы и писать не было о чем.

— Мы тебя прекрасно понимаем, парень, но извини: ты еще не наш. Документы на личный состав вашего крейсера еще где-то в пути.

Пытаясь найти потерянное звено в цепочке этих событий, без которого история тянет на обычную травлю в курилке, я прихожу к выводу, что офицер не предпринимал особо энергичных действий для полной и безоговорочной капитуляции. Понимая, что за опоздание к выходу на боевую службу получит «по самые…», он не оставлял попыток догнать своих и надеялся на какое-то чудо. Но откуда ему взяться, если курс крейсера пролегал уже где-то в районе мыса Доброй Надежды?!

Новые попытки найти оказию для движения «автостопом» в Индийский океан среди военных и гражданских кораблей и здесь оказались безрезультатными. Но вдруг потерявший всякую надежду на благоприятный исход своих героических усилий офицер случайно узнает, что в бухте Иванцова острова Русский готовится к выходу в Индийский океан какой-то десантный корабль.

— Дяденьки, я от своих отстал. Меня за это крепко бить будут. Подбросьте до острова Сокотра, век помнить буду!

На десантниках всегда все выглядело проще. Крейсерская напыщенность там традиционно отсутствовала, несмотря на наличие в соединении кораблей первого ранга. Для кого-то это покажется отсутствием флотской организации, а для нашего героя явилось олицетворением идеалов человеколюбия в суровых флотских условиях:

— Да какие проблемы, братан! Заходи, гостем будешь! Завтра выходим…

Через месяц десантник бросил якорь в точке якорной стоянки у острова Сокотра в непосредственной близости от возвышавшейся громады «Новороссийска». Вахтенный офицер крейсера, узрев в бинокль на подходящем катере своего заблудшего коллегу, лишился дара речи и все щипал себя за разные места: свят-свят-свят! Подобное состояние лавинообразно обошло ряд должностных лиц, которым необходимо было принимать какое-то решение по итогам этого трагифарса. Конечно, угрозы отдачи под суд, увольнения из рядов — все эти обещания и клятвы лились на голову офицера студеным потоком: вот только придем в базу, так сразу!..

Проведенные исследования в теории Уставов и военного права привели командиров и политработников к неутешительным выводам. Если делу давать огласку, то многие получат значительно больше приключений на свои начальственные части тела, чем этот разгильдяй, который вопреки всем законам здравого смысла поставил в общем-то героическую точку в этом невероятном спектакле. Случайно встретиться на Сокотре двум кораблям — это все равно, что одной пулей сбить другую. А иначе еще бы с полгода пришлось не стоящему на довольствии офицеру нести боевую службу в зоне ответственности Индийской эскадры, тщетно пытаясь найти оказию теперь уже назад на Большую Землю.

То, что дело успешно было сдано в архив безнаказанности, подтверждает дальнейшая служба нашего героя. Должности помощника командира ракетного крейсера и старпома большого противолодочного корабля первого ранга говорят сами за себя.

По прошествии лет меня не покидает вопрос: а выплатили офицеру валюту за время его отсутствия на борту? Вроде юридических оснований для невыплаты и не просматривается.

Обязательно спрошу об этом у ребят при встрече.

Автор Секрет

Доктор

Дело было в автономке. Что-то там в замкнутом пространстве не срослось у медика с замом. Ну, личная неприязнь как-то случилась. Тлело, искрилось, озоном попахивало периодически и прочие дела. Но работать нужно. Вот и работали, как бог на душу положит. Каждый свое соблюдая.

Страсти межличностные-то тем не менее поднакипали, бухли потихоньку и спустя некоторое время стали искать момента и возможности выхлеста…

В надводном положении лодка отряхнулась в Средиземном море. Лазурь, глаз сшибая, и воздух пьянящий позвали… и с высочайшего позволения личному составу было разрешено занырнуть ну и прочее. Состав купался исступленно, с радостью и наслажденьем, обласкиваемый теплыми волнами. За надзором был поставлен зам с автоматом.

Медик — мастер спорта по плаванью, бросился с напрягом и просто поплыл, обласканный неведомыми ранее волнами, такими масляными и мягкими, и лазурь глаза ласкает, и жить хочется, и сколько там еще впереди… И забылся в этой неге и сказке, и вдруг!.. (А он, ох как далеко отплыл.).

Зам, который с автоматом, вопит: «Акула!» — и очередь дает далеко поверх голов. (Не было акулы на самом деле, но момент, он посчитал, настал, выхлестнулось накопившееся стало быть наконец-то, такое и придумал).

Те, кто рядом был, взметнулись молниеносно, а медик… дальше всех наслаждался, а что он там видит? Да ничего, только слышит и верит, и инстинкт, сработав, заставил такие буруны поднять, аж, чуть лодка не покачнулась. Торпедой к корпусу вылетел, но не взвился, трап вытащили (по замковской команде), и как сказал мой родственник: обшивка у него из под ногтей серпантином пошла. Такого никто никогда ранее не видел. Жутко было смотреть…

Время прошло, забылось бы, куда денешься.

Случилась у одного матросика беда с аппендицитом. Операция однако. Матрос, в помощь брошенный, тишайше сознание потерял: при виде крови по стенке сполз и забылся.

Дали медику в поддержку зама.

Зам сознание не потерял, мобилизовал все свои внутренние силенушки. Но после операции попросил медика не в службу, а в дружбу — шила бы… Врач проникся, стаканчик налил — дабы расслабился человек, а человек заглотнув и дух переведя, так же не в службу… попросил: «Ты это, поверь, еще бы глоточек, худо с непривычки».

А что медик, враг что ли? Понимает, в затылке почесал и с чувством сострадания преломился под стол и вытащил склянку со словами:

— Да я-то не против, но только если еще отсель отстаканить, то аппендицита не довезу до берега. И так ты вишь отхлебнул немало!

Пояснять не стоит, что вырезанный орган был заспиртован в той самой баночке, из которой он зама и потчевал.

Вот тут заму стало очень плохо, мобилизация не сработала!

Автор: Delfa

Дырку заткни!

Лето. Владивосток. Место базирования бригады ракетных катеров. Монотонный шум стоящих у причалов катеров периодически прерывается звуками и командами осмотра и проверки оружия и технических средств.

Игорь Черемных, интеллигентного вида флаг-РТС, закончив свои дела на торпедном катере Т-126, вышел на верхнюю палубу подышать свежим воздухом.

Остановившись у люка в моторное отделение, залюбовался красотой живописных сопок бухты Улисс. Взгляд медленно скользил по противоположной стороне, где утробно бухали выхлопами в воду дизелюхи соседней бригады подводных лодок, а еще чуть левее угадывался теплый песок городского пляжа, но там текла иная жизнь…

Когда палуба под ногами знакомо задрожала потугами главного дизеля, раздался громкий хлопок, заставивший вздрогнуть и оглянуться. От левого борта повалил черный дым, стало слышно, как забегали в моторном.

Адреналинно зазвенела аварийная тревога. Захлопали люки, залязгали задрайки дверей. Чуть позже стало ясно — при пуске двигателя вместе с куском борта вырвало находящееся на самом урезе воды газовыхлопное устройство. Вода устремилась в моторное отделение. Катер кренился. Сбежали по сходне в поисках кольчужного пластыря посыльные, но не все на флоте можно быстро найти…

Тщетны попытки заделать «пробоину». Снующая оранжевость спасательных жилетов, краснота огнетушителей и бряцание раздвижных упоров на соседних причалах только подчеркивали бесполезность строящихся аварийно-спасательных групп. Крен становился угрожающим.

— Жопа! — донеслось до Игоря из катерного трюма.

Захотелось на берег, но взгляд уцепился за бежавшего мимо матроса. «Наверное, кок», — подумалось на его грузную фигуру. А с губ вдруг сорвалось:

— Стой, сука, стой!

Морячок испуганно обернулся.

— В воду, в воду ныряй! — стал энергично указывать в сторону борта офицер. — И жопой! Дырку заткни жопой!!!

Как только исполнительный моряк, подгребая руками, научился балансировать на уровне ватерлинии, поступление воды прекратилось. Появившиеся возможности откачать воду и накренить катер на борт противоположный были немедленно использованы.

— За проявленную смекалку и находчивость при ведении борьбы за живучесть торпедного катера, — зачитывали приказ на общем построении соединения, — объявить матросу N десять суток отпуска с выездом на родину!

Стоящий перед строем морячок, тихо потея, блаженно улыбался.

— Да-а, — разглядывая героя со спины, вполголоса констатировал комбриг, — такая ПОПА, всем жопам жопа!

В строю флагманов тихонько засмеялись.

Разместил: Vakula

Краткий толковый словарь военно-морских терминов

(Краткий толковый словарь военно-морских терминов, составленный по-флотски, то есть достаточно бестолковый).

Составлен З. Х. Травило

Аврал — срочные корабельные работы. Не путать с «полундрой».

Автономка — одиночное (автономное) плавание подводной лодки в любой точке мирового океана в готовности немедленно применить оружие против супостата. Боевой экзамен. Степень уважения к подводнику прямо пропорциональна количеству автономок, в которых он бывал.

Армеец — любой представитель Вооруженных Сил, не принадлежащий к личному составу ВМФ.

Аттестат — все, чем снабжается военнослужащий. Бывает вещевой, продовольственный, оружейный.

Бабуин — военнослужащий срочной службы. Во множественном числе — экипаж.

Бл*дь — идиоматическое выражение, часто используемое для связки слов. Придает выразительность командной речи. Может употребляться вообще без слов-связок, для оценки действий подчиненных или выражения отношения к происходящим событиям. В этих случаях следует многократное повторение с разными интонациями. Второе значение — собирательный образ особи женского пола. Как правило, употребляется при разговоре о женщине. По отношению к жене применим только в исключительных случаях. Во множественном числе служит негативной оценкой деятельности подчиненных: «Эти бл*ди…». Иногда используется в качестве синонима «боевых подруг», то есть офицерских жен, командованием бригады, эскадры, флотилии, флота, когда вышеназванные особи уже достали.

Бл*дство — философская категория, всеобъемлюще описывающая происходящие в объективном и субъективном мире процессы и явления. Открыта флотскими философами-стоиками для описания внутренней сути мироздания. Всеобъемлюща и сравнима только с «весь мир — театр».

Бригада — несколько кораблей.

БП — боевая подготовка.

БЧ — боевая часть, корабельное подразделение. БЧ-1 — штурманская, БЧ-2 — ракетно-артиллерийская, БЧ-3 — минно-торпедная, БЧ-4 — связи, БЧ-5 — механическая и т. д. БЧ делятся на группы.

БС — боевая служба. То же, что автономка.

Боец — матрос, фамилию которого вспомнить не удается, матрос с чужого экипажа, просто матрос.

Большая приборка — еженедельные Содом и Гоморра на корабле. Средство поддержания чистоты и лоска. Способ выявления матросских шхер. Способ избавить офицера (мичмана) от схода на берег. Подчеркивает превосходство чистоты и порядка над разумом. Заканчивается помывкой личного состава.

Бычок — командир боевой части.

Бюст — грудь четвертого человека, которую надо видеть при исполнении команды «равняйсь!» в строю.

Вахта — корабельное дежурство.

Военно-морская грудь — все, что выше колен и ниже подбородка.

ВМФ — Военно-Морской Флот. Делился на ТОФ — Тихоокеанский флот, СФ — Северный флот, ЧФ — Черноморский флот, БФ — Балтийский флот и КВФ — Каспийскую военную флотилию.

Вы — обращение к подчиненному, несущее в себе скрытую угрозу и злой умысел. Производное от слова «вые*ать».

Галимый (-ая) — пустой, голый, не соответствующий стандартам.

Годок — матрос последнего года службы.

Годковщина — неуставные отношения, мордобой и притеснение молодых матросов.

Говно — испражнения желудочно-кишечного тракта. Оценка вкусовых качеств приготовленной коком пищи. Оценка подчиненного. В последнем случае употребляется с местоимением «Вы». Например: «Боцман, Вы — говно!».

Групман — командир группы. Подчиняется бычку (см. выше).

Добро — разрешение что-либо сделать. «Даю добро на вход в базу».

Дерьмо — то же, что «говно». Как правило, употребляется армейцами или ракетчиками. Для офицеров ВМФ выражение не характерно.

ЕТМ! или Е* твою мать! — идиоматическое выражение, ни в коей мере не несущее оскорбления матери. Может использоваться самостоятельно при оценке деятельности подчиненных. Классический пример: «Как ЕТМ, так ЕТМ, а как ЕТМ, так х*й!», что обозначает несоответствие заявленных возможностей реальным результатам.

Елда — голова подчиненного срочной службы. Например: «А прежде, чем делать, ты своею елдой подумал?!» По отношению к постоянному составу ВМФ употребляется крайне редко и с местоимением «Вы».

Епрст! — вполне приличное ругательство. Может употребляться в домашней обстановке и при детях.

Жопа — неприятности по службе. Крайне негативная оценка ситуации. В безвыходном положении употребляется с прилагательным «полная». В общепринятом контексте употребима только при оценке достоинств женской фигуры с прилагательным «какая …!». Ударение в первом слове на втором слоге, восхищенное восклицание обязательно.

Жрать — что-либо непродуктивно, сверх положенных норм расходовать. Например: «Опять мыло закончилось? А вы что, его жрете, что ли?»

Желудок — молодой военнослужащий, который ничего еще, кроме как вовремя принимать пищу, не умеет.

Зам — серый кардинал, второе лицо на корабле после командира. В этом случае обнаруживает свою глупость или чрезмерный такт и получает кличку «замуля», с постепенной потерей авторитета, если таковой был. Если становится первым в повседневной жизни, не давая экипаж в обиду начальству, и, в то же время, надирая всем очко (см. ниже), то приобретает любовь экипажа и дружбу командира.

Зимбабве — страна, где все лучше, чем у нас.

Инвентарное имущество — вечные, по мнению «вещевиков», предметы: канадка, меховые штаны к ней, ПШ, бинокль, пистолет Вери (имя изобретателя) сигнальный, койка, сапоги и т. д. Списывается лет через сто или же во время шторма, с записью в вахтенном журнале: «Во время ремонта якорного устройства в период шторма (волнение моря — 8 баллов) был смыт за борт штурман, на котором находились: канадки — 2, штаны меховые — 4, пистолет Вери на груди и бинокль в кармане, 6 комплектов ПШ и 9 комплектов водолазного белья. Якорное устройство отремонтировано, штурман спасен посредством подачи 6 коек с приданной им дополнительной плавучестью путем привязывания сапог яловых (23 шт.) и укрепленных 30 метрами швартового конца. Всю одежду, что была на нем, штурман сбросил, чтобы удержаться на плаву. Койки из-за набора воды в плавучесть, затонули вместе с ней». Подпись, печать, списание.

ИДА, идашка — индивидуальный дыхательный аппарат с водонепроницаемым костюмом. В мешке. Баллоны акваланга, как правило, не «набиты», т. е. без давления внутри. Спастись проблематично.

Йо хай ды — приличное ругательство.

Кандейка — емкость для краски, ведро, шхера (см. ниже). Одно из немногих слов военно-морского лексикона, знакомое матросам.

Капраз — капитан первого ранга (соответствует полковнику). По аналогии капдва, каптри. Устаревшее — каперанг, кавторанг.

Казарма — место ночлега личного состава ПЛ, когда лодка не в море.

Клеша — широченные вниз от колена флотские брюки. Пользуются любовью у годков и патрулей.

Кранты, крантец — конец. Например: «Нам крантец!»

Краб — кокарда на головном уборе. Второе значение — рукопожатие.

Корабль — вооруженное судно, в т. ч. подводная лодка.

Командир корабля — самый важный и уважаемый на Флоте человек. За глаза зовется кэп или мастер. При прямом обращении: «Товарищ командир». Называть по воинскому званию — моветон и махровая армейщина.

Комбриг — командир бригады.

Конец — веревка.

Конец* — орган мочеиспускания на корабле. На берегу превращается в мужской детородный орган.

Лейтенант — еще не офицер.

Личный состав — все военнослужащие. Например, л/с корабля, бригады, Вооруженных сил. То, без чего служить было бы легко.

Мандавошка — загадочное ленивое животное с огромным ареалом обитания. На флоте распространено повсеместно. Может перевоплощаться в любые существа и предметы. Например, увидев на горизонте авианосец: «А что там за М. ползет?». Употребляется и для оценки бесцельной и мелкой, малорезультативной деятельности, бестолковой суеты. Например: «Что вы бегаете, как мандавошки». Свидетельство богатого жизненного опыта офицера, употребившего сравнение. Часто употребляется с прилагательным «беременная».

Мать твою так — приличное ругательство.

Медик — он же док, эскулап, коновал.

Мех — командир БЧ-5, механик.

Младший офицер — старлей (старший лейтенант), каплей (капитан-лейтенант). См. Выше «лейтенант».

Мидель — середина.

Мухосранск — город-призрак. См. ниже «Прох*яровск».

Начпо — начальник политотдела. Инженер человеческих душ. Отец родной для павликов морозовых.

Надругательство — обещание неприятностей. Например: «Опять у вас бардак. Вот подождите, я над вами надругаюсь…»

Нерпа — ушастый тюлень с усами, внешне похожий на лысого пожилого мужчину.

Неуставные (-ая) — туфли, фуражка, звездочки, краб и т. д. То есть красивые, удобные, хорошие.

Неуставные * взаимоотношения — плохие, то же, что годковщина.

Народ — ласковое обращение к экипажу.

Насрано — грязно.

Насрать — степень безразличия по отношению к делу и службе. «А нам на все насрать!». В другом случае — причинить кому-то умышленную неприятность.

Очко — окуляр перископа, унитаз, анальное отверстие. Второе употребляется с глаголом «надраить», третье с глаголом «надрать». В первом случае употребимо при споре надводников и подводников, кто больше разумеет в морском деле: «Да у вас кругозор, как очко перископа!»

ПЛ — подводная лодка.

Пом — помощник командира.

Помывка — баня.

Принимать пищу — главное занятие военнослужащего. Исполняется с любовью и удовольствием в любое время суток. Включает в себя завтрак, обед, ужин, вечерний чай и все время между ними.

Пупкин — фамилия абстрактного матроса. Как правило, личности гадкой, трусливой и скрывающейся от возмездия. «Ну и где этот Пупкин, стравивший соляру за борт?»

Раз — замена цифры «один». Например: «форма номер раз», «готовность номер раз», «штормовая готовность раз».

Ранг — воинский чин. Бывает первым, вторым и третьим. (см. «капраз»).

Разуха — разовое белье из марли нежно-голубого цвета. Футболочка и трусики. Выдается в автономке на сутки, носится месяцами.

Роба — рабочая одежда: штаны и голландка.

РБ — радиоактивно-безопасная роба.

Смирно — команда, по которой военнослужащий обязан впасть в ступор.

Сука — применимо к любому предмету или объекту живой и неживой природы, в т. ч. к военнослужащим.

Супостат — вероятный противник, враг.

Счисление — штурманский термин, обозначающий графическое ведение прокладки (не путать с ««Олвейз») пути корабля на карте.

Служба — квинтэссенция мироздания. Непрерывный алогичный процесс, определяющий как бытие, так и сознание.

Служба* — корабельное или береговое подразделение, бывает вещевая, продовольственная, радиотехническая, боевая (см. «автономка»), гидрографическая и т. д. Возглавляется начальником.

Старпом — старший помощник командира. Собачья должность с туманной перспективой роста. Рьяный блюститель Корабельного устава. Аргус и Цербер в одном лице (увидел — разорвал). Ночной кошмар наяву для всего экипажа. В быту — добрый, мягкий семьянин.

Старший офицер — второе (устар.) название старпома, а так же капраз и капдва. Каптри не обладает необходимым запасом прочности, так как при разжаловании на одну ступень превращается в младшего офицера, следовательно, к старшим офицерам отнесен быть не может. Исключение — каптри-старпом.

Строевой смотр — издевательство над личным составом, позволяющее начальству избавить народ от теплых, удобных, но не форменных вещей.

Сход — редкий вид поощрения офицерского и мичманского состава, выражающийся в кратковременном свидании с семьей. Происходит по графику. Нарушается начальником с садистским удовольствием. Был бы вообще отменен, если бы не нужда Родины в следующих поколениях корабельных офицеров. Отрыв от служебных обязанностей. Помеха службе.

Торпеда — подводный снаряд. Второе значение — треугольник из фанеры для растягивания матросских брюк в «клеша» безобразных размеров. Устройство придумано Пупкиным (см. выше).

Травля — веселая дружеская беседа, не прерываемая начальством и проходящая в неформальной обстановке. В формальной обстановке является проявлением флотской демократии. Заразна, как чума, бесконечна, как Вселенная. Главное занятие в отсутствие начальства и в обществе женщин. Хороша под рюмку, вместо закуски. С закуской является десертом.

Травить — давать слабину концу (веревке), рассказывать флотские байки, изрыгать пищу вследствие морской болезни (после водки блюют, во время качки — травят).

Ты — дружеское обращение к подчиненному.

Уроды — оценка начальства подчиненными и подчиненных начальством. Применимо к группе умников.

Флотилия — большое соединение кораблей. Меньше флота, но больше бригады.

Флотский — военно-морской. Бывает борщ, экипаж, порядок и т. д.

Флотский юмор — сакральное метафизическое понятие, суть которого скрыта от понимания простыми смертными флотской ментальностью.

Х — буква «хер» старославянского алфавита. Любимая буква благодаря изначальному названию и словам, с нее начинающимся.

Херово — очень плохо.

Хер — отказ, категорическое несогласие. «А вот вам хер!». Может употребляться вместо «что»: «А хера вы здесь делаете?»

Херня — полная ерунда. Течение событий не в соответствии с планом. С соответствующей интонацией может выражать бесшабашность, браваду, преуменьшение значимости события и своей им обеспокоенности.

При загадочной природе события, не поддающейся логическому пониманию, произносится задумчиво: «Что за херня?».

При оценке деятельности подчиненных: «Что за херня!»

Химик — бесполезный человек на корабле, трутень при должности.

Х*й — незнакомый военнослужащий («Что за х*й?»). Оценка вахтенного матроса.

Швартов — толстая веревка или трос.

Швартоваться — пристать к пирсу и привязать корабль к нему с помощью швартова.

Швартовая команда — группа бестолковых матросов, плохо обученных боцманом и помощником и слабо знающих русский язык, путающих «лево» и «право». Именно они бегают, как мандавошки.

Шхера — место, где умный матрос прячется от начальника. Место хранения ценностей (типа дембельских альбомов) на корабле. Место сна во время большой приборки. Гораздо больше кандейки. Изначально — извилистый каньон, глубоко врезающийся в сушу в странах Скандинавии.

Шутка — розыгрыш, закономерным итогом которого, как правило, является обширный инфаркт.

Шелупонь — мелкая рыбешка, дети, молодые матросы, младшие офицеры.

Шило — корабельный спирт.

Щас — ироничное обещание выполнить что-либо.

Щека — неприличное выражение, т. к. без «А вот я вам что-то за щеку вставлю» не употребляется.

Ь — используется только начпо при задушевной беседе с подчиненными.

Ъ — непременный атрибут настоящей стойкости и мужского начала. Выражается в поведении и взгляде. Чисто морское качество, т. к. только моряком «Ъ» может быть еще и произнесен вслух.

Э — употребляется только во множественном числе: «Э-э-э» для выигрыша запаса времени в процессе игры с начальником в «почему — потому», для мгновенного выдумывания правдоподобной лжи, объясняющей невыполнение чего-либо. Длину паузы надо чувствовать очень тонко и не передержать. Если нет опыта, лучше «Э» не использовать, а подготовить варианты ответов заранее.

Юга — место отдыха, но не службы.

Я — ярко выраженное эго начальника в общении с подчиненными. При употреблении с глаголами «сказал», «приказываю» представляет истину в последней инстанции.

Я* — выкрик военнослужащего, невзначай услышавшего свою фамилию из уст командира (начальника).

Ящур — любое инфекционное заболевание подчиненных.

Ящер — старый, мудрый офицер с большим опытом службы, но неудачной карьерой. Махровый последователь стоицизма. Философ.

Для читателя: успешно освоив наш словарь, Вы сможете не только подписать 5-летний контракт на службу в ВМФ, но и при желании пройти тернистый путь от сперматозоида до капитана 1 ранга, а если повезет, то и до адмирала.

Андрей Данилов 2, 2009

Примечания

1

Praesente medico nihil nocet (лат.) — В присутствии врача ничто не вредно.

(обратно)

2

In vino veritas (лат.) — Истина в вине.

(обратно)

3

In aqua sanitas (лат.) — Здоровье в воде.

(обратно)

4

«релейка» — релейная защита.

(обратно)

5

Турнепс — кормовая репа, семейство крестоцветных: корнеплоды и ботву употребляют на корм скоту.

(обратно)

6

4-й механик — самый «маленький» механик на судне, на эту должность назначали обычно молодых специалистов.

(обратно)

7

Донкерман — специалист по загрузке-выгрузке топлива и выравниванию крена и дифферента судна.

(обратно)

8

Ухман — специалист, который управляет работой матросов, работающих на лебедках.

(обратно)

9

Пай — доля заработка, на каждого члена экипажа (капитану — 3 пая, мотористу — 1)

(обратно)

Оглавление

Морские байки

Краткий толковый словарь военно-морских терминов Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg