«Совершенное сияние недвижимости»

Совершенное сияние недвижимости (fb2) - Совершенное сияние недвижимости [ёфицировано] (пер. Наталья Бабурова) 1147K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дэвид Керс

«Особые условия»:

Существует множество книг, которые помогут вам улучшить свою жизнь, стать более совершенным человеком, расти и развиваться, чтобы раскрыть весь свой потенциал духовного существа.

Эта книга — не одна из них.

На момент её появления практически все известные духовные учителя Америки и Европы учат, что окончательное духовное просветление, которого когда-то могли достичь лишь йоги, гуру и другие исключительные существа, теперь может стать вашим, и что чтение их книг или посещение их семинаров поведут вас к победному концу.

Эта книга будет говорить вам, что эти идеи абсурдны, потому как совершенно очевидно: ни вас, ни чего-либо ещё никогда не существовало.

На самом деле, несмотря на полную энтузиазма аннотацию на обложке, я бы, собственно говоря, посоветовал всем более или менее нормальным людям не покупать эту книгу. Я говорю это, потому что не вижу смысла в трате приличных денег на ещё одну «духовную» книгу только для того, чтобы от неё не было для вас никакого толку. Предмет обсуждения таков, что заинтересует лишь немногих. То, о чём здесь написано, если действительно понять это, настолько странно, что находится далеко от того, что может понять и принять нормальный человеческий мозг. Сам бы я не понял или не счёл это интересным, не случись того, что случилось в джунглях.

Вдобавок ко всему, если это всё-таки вызывает у вас интерес и вы способны смотреть за пределы слов, чтобы понять хоть что-то из того, на что они указывают, то вы рискуете лишиться покоя. Мало кто покупает книги на тему духовности, чтобы оказаться выбитым из равновесия, так что считайте, что вас предупредили.

В заключение, если вы всё равно приметесь читать её, и то, на что она указывает, срезонирует и маловероятным образом поведёт вас до конца, то это может стать и вашим концом. Так что, опять-таки, это предупреждение. Как бы там ни было, после этого вы уже не сможете вернуться к той жизни, которую вы называете «своей»; «вы» вообще не сможете вернуться.

Невозможно знать, каковы шансы того, что это может случиться; Упанишады говорят, что «только раз в тысячи тысяч лет кто-то пробуждается», так что, возможно, нет причин для беспокойства. Возможно.

Итак, наслаждайтесь. С самого начала эта жизнь никогда не обнаруживала смысла. Сорок шесть лет жизнь казалась случайностью, хаосом и болью. Были многие: родители, братья, сёстры, учителя, одноклассники, друзья, подруги, жёны, коллеги и деловые компаньоны, консультанты и адвокаты, шаманы, священники и предсказатели, доктора, терапевты, всякого рода целители и множество случайных свидетелей, — кто, каждый по-своему, ободрял и поддерживал, помогал и утешал, давал мудрые советы и вёл за собой разбитую душу, пока она падала в темноту до тех пор, пока не перестала падать. Эта книга посвящается всем вам, с бесконечной благодарностью. Теперь это так легко увидеть: вы все являетесь мной Самим. «Всё это только слова, разве нет?» — «Слова и концепции. А истина находится за ними. Так что лучше всего забыть все концепции и всё, что было здесь услышано…» Когда ты совершенно безмолвен, ты достигаешь первоосновы всего. Это глубокое, тёмно-синее состояние, в котором существуют миллионы звёзд и планет. Когда ты находишься в этом состоянии, Ты не осознаёшь своего существования. Нисаргадатта Махарадж

* * *

Сердечная благодарность всем тем, чьи комментарии, вопросы и корректура внесли свой вклад в создание и рождение этой книги: Синди, Анни, Билл, Джина, Анима, Майкл, Кара, Марси, Диана, Дэйв, Анна, Клаудин и Кошен.

* * *

А также Рамешу, с глубокой любовью и признательностью.

Будьте недвижимы и познайте, что Я — Бог.

Псалом 46:10

* * *

Сущностное Понимание таково:

в реальности ничего нет. Это настолько

очевидно, что не воспринимается.

Вэй У Вэй

Один

Сияние

внутри,

где Сердце

открывается

и нет

НИЧЕГО

1 ИЗЛИЯНИЕ

Тот, кто привёл меня сюда, доставит меня Домой.

Руми Итак Есть только Одно Всё иное — иллюзия Конструкция ума Здесь ничего не происходит Есть только Одно Бытие Осознавание недвиж и мость тишина совершенство и в этой недвиж и мости, быть может, дыхание словно дышит только Одно и всё это суть то дыхание всё это суть То мы суть То мы суть То Одно впрочем даже не мы ибо нас нет есть только Одно Здесь ничего не происходит Чем бы оно ни казалось Ничто не имеет значения неслышное дыхание Одного есть Излияние чистого сияющего сострадания любви прощения красоты дара И я обнаруживаю, — я не тот, кем считал себя Тот, кого я называл «собой», ничто — идея сросшиеся воспоминания атрибуты паттерны мысли унаследованные качества привычки идеи Взглянув на которые, я могу сказать Не я Я не это Как такового «меня» просто нет и не было никогда — иллюзия выдумка ничего не происходит нет никого есть только Одно, которое дышит Это То, что я есть Я есть То и То есть Всё и То есть Сияние, которым является всё это — жизнь смерть любовь страдание сострадание понимание исцеление свет Сияние внутри оттуда, где открывается Сердце и нет НИЧЕГО ни меня, никого только щемящая красота и переполняющая благодарность Изливающаяся через край

2 НИТЬ

Позволь увлечь себя неслышно той тяге истинной любви, которая тебя сильнее.

Руми

Мудрости можно учиться — но ей невозможно научить.

Энтони Де Мелло

Есть только Одно. Никогда ни в каком смысле не существовало множества или хотя бы двух. Любое восприятие различия и разъединения, двойственности и, следовательно, того, что известно под физической реальностью, — сотворённая умом иллюзия, сродни природе сновидения. То, чем, по твоему разумению, ты являешься — обособленной индивидуальной сущностью, — часть этой иллюзии. Ты не деятель какого-либо действия и не думатель какой бы то ни было мысли. События свершаются, но деятеля нет. Всё, что есть, — Сознание. Это то, чем Ты являешься на самом деле.

Изучая и практикуя философию, религию или мистицизм, мы то и дело сталкиваемся с повторяющимся набором подобных идей и умозаключений, в их попытке указать на истинную природу реальности — непрерывная нить постижения, пронизывающая почти все культурные и исторические эпохи, известная как «вечная мудрость».

В количественном выражении относительно немногие стремились к поиску и постижению этой нити откровения, и совсем немногие постигли её полностью. Посему вокруг неё существует некая аура таинственности и загадочности; аура, которая, в соответствии с человеческой природой, на всём протяжении истории использовалась для получения наживы мистическими школами, тайными культами и всякого рода учителями, претендующими на особое, эксклюзивное знание природы Того, что Есть.

Однако на самом деле это всегда было и остаётся открытой тайной, передаваемой из поколения в поколение как внутри, так и за пределами основных духовных традиций, предлагающих к ней доступ. И хотя ищущих и постигших её столь немного, эта нить Постижения, эта вечная мудрость, выдержала испытание временем, ибо сулит ни много ни мало — всё: ответы на вечные вопросы жизни, истинную природу всего сущего, высший смысл и цель, и конец страдания.

И судя по тому, как много она обещает, может показаться странным, что к Постижению этого и элементов того, что есть, которые принято называть просто Учением, пришли столь немногие. В сущности, основная причина этого кроется в самой природе Постижения. Но непосредственная, функциональная причина, какой она видится человеческому опыту и пониманию, заключается в следующем: Учение, вечная мудрость, не может быть выражена напрямую. Учителя, пришедшие к пониманию, могут указать на него, говорить о нём, советовать другим пути и средства для его достижения, но не могут прямо и ясно обозначить его. Многих это заставляет поверить в то, что всё это лишь выдумка, не стоящая поиска, в то время как для других, упорно продолжающих искать, эта особенность Учения может оказаться источником сильного разочарования и раздражения.

Альберт Эйнштейн однажды сказал, что проблема не может быть решена тем же умом, который её создал. Сходным образом, все ответы на вопросы, касающиеся человеческого бытия, возникающие внутри этого человеческого опыта, сами становятся частью проблемы, обусловленные и порождённые всё той же ситуацией, которую они силятся объяснить. Можно с уверенностью утверждать, что любой истинный ответ, или окончательное понимание, в определённом смысле должен прийти извне, должен иметь иную природу, чем то, что он объясняет.

Это же относится и к Постижению. Оно не является частью обусловленного человеческого существования, оно приходит «извне», оно полностью отличается от или существует до любого человеческого опыта и понимания. Конечно, как таковое оно по сути своей непостижимо; приходя из-за пределов человеческой мысли и опыта, оно не может быть вмещено, ограничено или ухвачено пределами человеческих концепций и слов. И если его можно познать, то ему нельзя научить. Если по сути своей оно поддаётся проницанию, осознаванию или, если хотите, интуитивному проникновению, то о нём невозможно напрямую говорить, и, раз уж на то пошло, даже думать о нём в лингвистически структурированных мыслях, идеях или концепциях. Да, существует. Нет, невыразимо.

Естественно, этого достаточно, чтобы отвратить большинство представителей человечества и заставить их искать где угодно какой угодно смысл, лишь бы он был чем-то более осязаемым. Но и этого же достаточно, чтобы зажечь и поддерживать интерес тех немногих, кого влечёт и ведёт в это невыразимое пламя. Тех, кого называют «духовными искателями». Они знают, и это знание неизменно терзает их, что окончательный ответ там, за пределами их восприятия. И они проводят свою жизнь, следуя и внимая видящим, мудрецам, учителям и старцам, пытаясь познать то, чему невозможно научить.

Ну а кроме того, есть те, на кого нежданным и необъяснимым образом нисходит милость, открывающая истинную природу Того, Что Есть. Это может произойти в результате долгих лет следования, слушания и изучения, но может случиться и более несообразно, без настойчивого и явного искания. И если кажется странным, что столь немногие пробудились ото сна повседневной жизни, чтобы увидеть истинную суть вещей, можно считать ещё более удивительным, учитывая особую природу сновидения, что кто-то вообще способен пробудиться.

Что можно сказать о тех, в ком возникло Понимание Того, Что Есть? Они — противоположность, пробуждённые к тому, к чему мир спит, и сновидящие то, к чему пробуждён мир. Мало что в них доступно пониманию обычного человека, даже пониманию тех, кто умеет складно рассуждать о духовных материях:

Пробуждённый ум вывернут наизнанку и не соответствует даже мудрости Будды

Хуйхай

О них, тех немногих, через которых всё так же необъяснимо совершается попытка сказать несказанное, тем самым поддерживая жизнь непрерываемой нити вечной мудрости.

Да, существует. Нет, невыразимо.

3 ИСТОРИЯ

Я жил на грани безумия, желая познать причины, стучал в дверь. Она открылась. Я стучал изнутри! Руми

I

Не так давно меня в очередной раз попросили рассказать мою историю… и в очередной раз я отказался. Причина весомая: именно эта личная история, неустанно творимая, поддерживаемая, рассказываемая снова и снова, полируемая и оттачиваемая, способствует укреплению чувства индивидуального «я». Эго — всего лишь история, которую оно беспрестанно рассказывает о себе, о собственном опыте и пережитых трудностях, о пути, которому оно следует, и о ранах, которые несёт с собой.

Хочется сказать: давайте наконец прекратим рассказывать истории. Когда чувство индивидуального «я» исчезает, эта крайне важная и столь лелеемая история, которая делает нас теми, кем мы себя разумеем, предстаёт поверхностной и низкопробной байкой, чем она в сущности и является. Оставленная без полировки и многократного пересказывания, она превращается в бесплотный воздух, из которого и возникла. Это приглашение к духовному пробуждению: перестать держаться за эту постоянную подпорку верования о себе как об обособленном индивидуальном «я» и таким образом выйти из тьмы.

Но тут, конечно, в игру вступает божественная справедливость или, по меньшей мере, божественная ирония: сложившиеся обстоятельства потребовали, чтобы история всё-таки была рассказана. Да будет так. Пусть на сей раз это случится — и этого раза будет достаточно.

Существуют ещё несколько причин для нежелания рассказать историю, возможно, не столь уж благородных: глубоко укоренившееся сопротивление ума-тела, втиснутого в рамки собственной обусловленности. Однажды уже пришлось убегать от роли «святоши», оставив позади период романо-католического служения и прихватив с собой глубокое недоверие ко всему, способному привлечь к себе внимание и тем заново укрепить это убийственное чувство собственной особенности. Я нёсся сломя голову по гибельному пути, то и дело уклоняясь от руководящих ролей, которые мне постоянно предлагались, пока не научился избегать самих ситуаций, эти роли предлагающих. Работа плотника, забивание гвоздей, раскрой два на четыре — это было безопасным… в то время как ум, подорванный всякого рода терапиями и медикаментами, балансировал на грани хаоса. Минуло 25 лет и с ними два неудавшихся брака. Но Сознанию не ведомо время.

Затем, вызванный некой, в ту пору ещё неведомой силой (чёрт, я-то думал, что это была «моя» идея) интерес к собственным индейским корням (в то время, когда ещё было привычно думать, что личная история имеет какое-то значение) привёл к шатанию по старейшинам, целителям и шаманам коренного населения Америки. Одно ведёт к другому, и штуковина «дэвид», несмотря на то что путешествие доставляет массу неудобств и кажется неприятным, что она мучается тщательно скрываемым страхом перед — в близоруком восприятии — чёрным континентом Южной Америки и одержима жестокой аллергией на всё, что предполагает участие в группе, тем не менее, обнаруживает себя в компании ещё четырёх очаровательных персонажей, предпринимающих несколькодневное путешествие на автобусе, маленьком самолёте, каноэ и своих двоих в юго-восточном направлении от Кито: сначала в Андах, вниз по плато, сквозь тропический лес, затем вдоль множества притоков, стремящихся к верхнему бассейну Амазонки.

Время, проведённое в кругу целителей и шаманов народа шуар в недрах тропического леса, полно замечательных историй, прекрасно-драматичных. Все они не имеют никакого отношения к делу и ничего не означают, разве что как тщательно разработанный Сознанием план жестоких мер, которые придётся принять, если этой штуковине «дэвид» суждено быть расколотой. Зачем Сознанию понадобилось так напрягаться, когда вокруг тысячи заслуживших, созревших приверженцев, только и ждущих, чтобы лопнуть с треском, находится за пределами понимания.

II

«Что случилось в джунглях». Тони Парсонс говорит о «прогулке по парку». Для Сюзан Сигал это было «автобусной остановкой». Юджи Кришнамурти соотносит сие событие с «тотальной катастрофой». В случае Дугласа Хардинга это было «так называемым гималайским опытом». Здесь это будет называться «что случилось в джунглях». Ничего не случилось в джунглях. Что случилось, было всем — единственным, что когда-либо случалось где-либо и с кем-либо. Что случилось, невыразимо словами. Ничего не случилось.

То, что случилось в джунглях, могло бы стать предметом многих разговоров, если бы обусловленность здесь не испытывала бы столь сильную неприязнь к тому, к чему это может привести. Впрочем, записанное здесь неминуемо приведёт к тому же проклятому результату.

Ну и что, в конце концов? «Навеки закреплена линия массивного экватора…» Все вещи находят своё равновесие. Ошмётки и остатки обусловленности «дэвида», растрёпанные ветром, мрачно предчувствуют ловушку, расставленную эго, и жаждут пуститься наутёк, чтобы скрыться в недрах пещеры, подобно пресловутому анахорету, хотя бы метафорически.

Но это глупо. Не существует эго, не существует ловушки. Это та же иллюзия, призрачная, как утренний летний туман над полями. Отвращение испытывает устройство ум-тело, подобно тому как оно испытывает отвращение к еде или приходит в раздражение от громкой музыки. Это осознаваемо, но более не имеет никакого значения. Единое Сознание струится сквозь все эти миллиарды форм, а что именно происходит с каждой из них, включая и данную, ей-богу, совсем не важно. Здесь нет места выбору, есть лишь невыбирающая чистая осознанность струящегося потока Сознания. Тони Де Мелло назвал это «добровольным сотрудничеством с неизбежностью». Итак, приступим.

Многое из того, что случилось в джунглях, было эмпирическим переживанием, поэтому о нём можно думать, вспоминать, говорить. Глубоким, трансформирующим переживанием. Весьма приятным. Трансцендентным. Прекрасным. Из разряда «высшего пика переживания». Вы прекрасно понимаете, о чём я. Достаточным для того, чтобы выбить иисусика из «дэвида». Подготовительным опытом, можно было бы теперь сказать. О нём ещё возможно говорить, пусть и с запинками, нарушая грамматические правила и коверкая семантику слов.

Но затем наступил момент, когда закончилось всё, закончился опыт, и здесь уже не подобрать слов. Потому как дэвид тоже закончился. Хотя, что за глупость! Дэвида никогда и не было.

Последовавшие вслед за тем попытки выразить невыразимое в дневниковых записях похожи на слабоумное бормотание. Это всё демонстрирует бесконечное, но с этой перспективы скорее извращённое чувство юмора, присущее Сиянию за пределом света, которое мы называем Сознанием. «Эй, смотри-ка, мы испробовали все комбинации: многолетняя подготовка с последующим пробуждением; многолетняя подготовка без последующего пробуждения; многолетняя подготовка с ещё-не-много-и-пробуждением, но — упс! — простите, не получилось. Попробуем что-то более неожиданное: как насчёт полного пробуждения, абсолютного осознания, бух! И это — без всякой подготовки! Возьмём какого-нибудь тупицу, полуиндейца, оторвавшегося от собственных корней, попа-расстригу с измученной душой, плотника с холмов Вермонта… Бедняга даже не поймёт, каким обухом его вдарило. Офигительное развлечение!»

Поймите, я ни черта не знал обо всей этой фигне. Понятия не имел, что это за зверь такой — «искатель», не говоря уже обо всей искательской субкультуре. Никогда не сталкивался с их жаргоном, не был знаком ни с одной концепцией. Ни разу не слышал слов «садхана», «мокша», «лила» или «самадхи», а если бы и услышал, то, вероятнее всего, принял бы за названия салатной заправки. В арсенале не было ни одного готового представления или идеи, которые можно было бы применить ко всему произошедшему. Абсолютная, чистая, беспредельная, потрясающая Милость, сошедшая безо всякого тому объяснения.

Спустя несколько месяцев первые дневниковые записи пополнились другими, менее сбивчивыми, появившимися вслед за тем, как Сознание проявило милосердие и разложило веером целый набор идей адвайты пред тем, что осталось от штуковины «дэвид». Ими-то я и поделюсь с вами на последующих страницах. Тот внезапный щелчок, хлопок, мгновенное выпадание за пределы времени, когда существует только свидетельствование (всё ещё до всякого представления о том, что понятие «адвайта» по сути означает «свидетельствование») той вещи «дэвид», которую я считал «собой», не просто тела, но всего этого так называемого тела-ума-души-личности-духа. И мгновенное постижение, что как такового всего этого нет. Никого нет дома. Ничего нет. Ни «меня», ни чего-либо, что могло бы быть «мной». Очевидно, что нет никакого «меня», ведущего наблюдение, свидетельствующего. Свидетельствование наполняет вселенную, и более нигде ничего нет, ибо нет «где» и нет «чего», никаких объектов, никаких сущностей. Есть только Это, Этость, Осознавание, и это то, что есть Я.

«Сдвиг восприятия» вполне подходящая фраза, но… мама дорогая! Это означает не «видеть иначе» и не «видеть иное», а отсутствие видящего как такового. Точнее: восприятие идёт не от ума-тела.

Одновременно всё вышесказанное — полнейшая чушь, ибо сводится на нет пониманием того, что вообще ничего не случилось. Тогда вся катастрофа получает, так сказать, ретроактивный характер. Ничего не изменилось, потому что так было всегда: неверные представления закончились, прекратилось искажённое восприятие. Что случилось? Ничего. Никого никогда не было дома. Эта этость всегда то, что есть Я. Теперь кажется забавным это маленькое недоразумение, все эти идеи «времени», «объектов», личности, концепций, существ, дэвида, джунглей, Источника, всего…

Нисаргадатта Махарадж называет это Пониманием, но оно не имеет ничего общего с обычным пониманием. Знание, не имеющее ничего общего со знанием в привычном смысле слова.

Послушайте, это важно. Для описания здесь используются слова и понятия. Но соответствует ли то, что случилось в джунглях, тому, о чём словами и понятиями пытаются говорить различные учителя, мудрецы и традиции, я не знаю и, честно говоря, мне это безразлично. По сути своей, это ничто, случившееся в джунглях, не нуждается ни в чьём подтверждении. Оно делает всё относительным, но ничто не делает относительным его.

С одной стороны, есть всё: всё, что мы знаем, чувствуем, о чём думаем, во что верим, всё, что существует или не существует, всё возможное и невозможное. Всё, что было, есть или когда-нибудь будет, или никогда не будет. А с другой стороны, есть это. Всего нет, а это есть.

А будет ли признано это кем-либо ещё из обитателей известной, а то и неизвестной вселенной, после выхода за пределы времени в джунглях стало навеки неважным. Я не могу этого объяснить, не впадая в попытку рационального осмысления. Здесь не просто нет никаких сомнений — самой концепции сомнений не существует.

Часто возникает слово «очевидно», но это явное злоупотребление хорошим словом, ибо, используемое всуе, оно только затемняет смысл. И тем не менее, всё, что находится перед вами, более того, всё, чем вы на самом деле являетесь, всё, чем является всё это, от чего невозможно убежать, что не может быть иным, есть очевидность, даже если в большинстве случаев это и невозможно увидеть.

Так или иначе, на том всё и могло бы закончиться. Попытался поделиться этим с несколькими людьми (совсем рехнулся!), но они решили, что я сошёл с ума, так что я махнул рукой и стал наблюдать дэвида, вернувшегося к забиванию гвоздей. Купающегося в Сиянии, не видимом никому. Потрясающая, захватывающая дух благодарность. Часто в слезах, спонтанных и неостановимых, дэвид совсем «двинулся», но кажется счастливым идиотом, так и ладно. Всегда, повсюду — совершенное Сияние Недвижимости и ничто, у которого нет имени (любовь, сострадание, блаженство — лишь жалкие тени), изливающееся беспрестанно, отныне и всегда доступное прямому видению, без участия ума-тела.

III

На том всё и могло бы закончиться. Но Сознание в очередной раз проявило милосердие (или, быть может, жестокосердие, что суть одно и то же; жестокосердное милосердие) и, в полном несоответствии с характером дэвида, записало его на курс под руководством некоего динамического дуэта самозваных учителей адвайты. Со временем они обнаружили практически непробиваемое эго, ничего общего не имеющее с путём духовных учителей. Но и прекрасную интеллектуальную хватку и хорошее понимание предмета, так что, понятное дело, для меня, абсолютно ничего не смыслящего в этом деле, было чему поучиться. То был странный опыт: иногда начинало казаться, что она знает, о чём говорит… но вскоре становилось ясно, что это не так.

Постепенно разрозненные фрагменты сложились в целостную картину целой культуры, где слепой ведёт слепого. История оказалась усеянной бесчисленными случаями видения и постижения того, что тех глаз, через которые идёт видение, на самом деле не существует. Достаточным количеством текстов, написанных штуковинами, называемыми Будда, Руми, Сэнцзан, Рамана и т. д., которые другие штуковины, считающие себя таковыми, не видящие и не понимающие, что это не они что-либо считают (всё это звучит как шутка, потому что «они» и есть то Я, которое есть эта Естьность всего видения), могли прочитать и решить, что они что-то поняли. А тем временем в промежутках между случаями постижения развивались целые структуры и системы вокруг теории видения, некоторым из которых удалось привлечь толпы последователей и поклоняющихся, ничего толком не понимающих. Никто не видел разницы, поэтому их так легко одурачить!

Это было странно. Между тем, конечно, всегда, повсюду — совершенное Сияние Недвижимости, изливающееся беспрестанно.

Говорят, что учитель приходит, когда ученик готов. Конечно, это подразумевает необходимость в учителях как таковых, что вызывает большие сомнения. Вселенная зиждется на принципе «необходимого знания», хотя в большинстве случаев мы не нуждаемся в знании. Но когда для целостной картины мироздания уму-телу действительно требуется какое-либо знание, то оно его получает, причём именно тем образом, который наиболее соответствует возможностям его восприятия. Ответ может прийти в форме учителя, или случайно услышанного разговора, или просто спонтанно возникшей мысли. А как иначе? Всё, что есть, — Сознание.

В джунглях всё остановилось; остановился дэвид; остановился мир. И какое-то время было лишь пребывание в этом и только этом, без опорных концепций и мыслей. Позже случилось наткнуться на тех двух, упомянутых раньше, и обнаружить, что то, о чём они толкуют, каким-то образом пересекается с тем невыразимым знанием, открывшимся в джунглях. Есть просто движение по пути, возникающем под ногами, видя лишь свой следующий шаг. В конце концов, это всё, что мы способны видеть.

В любом случае ближе к тому моменту, когда становится понятно, что всё, чему можно научиться у тех двоих, ограничивается общей интеллектуальной рамкой, как-то в беседе она упоминает имя «Рамеш», на которого ссылается как на одного из своих учителей.

IV

Не растекаясь мыслью по древу: поиск в интернете, «Окончательная Истина» на сайте Amazon.com — остальное принадлежит истории. Проглотив всё, написанное на ту пору Рамешем Балсекаром, я счёл это наиболее полезным из всего, с чем довелось столкнуться после джунглей. Эти ранние работы бомбейского банкира на пенсии предельно ясны и метафоричны, что отражает влияние его собственного учителя Нисаргадатты Махараджа, а также писателя, творившего несколько ранее под псевдонимом Вэй У Вэй. Всё доступное из созданного этими господами аналогично проштудировано, наряду со всем написанным или каким-то образом связанным с Раманой Махарши, мистиком и учителем из южной Индии.

В процессе чтения и размышлений становится очевидным, что, хотя это ничто, случившееся в джунглях, и не поддаётся какому-либо объяснению или пониманию в непосредственном контексте произошедшего, существует, тем не менее, другой контекст, традиция, хорошо знакомая с подобными феноменами. В мире духовной профанации и запутанных, переданных через третьи руки побасёнок всё-таки есть те немногие, кто способен ясно думать и писать о Том, Что Есть, предполагая, конечно, что вы уже знаете, о чём идёт речь, и способны воспринять, на что указывают их слова. Понятые буквально, их речи кажутся по большей части невразумительными, особенно если учесть скудные возможности самого языка.

Так состоялось моё знакомство с безвременной нитью Учения, вечной мудростью. В какой-то момент пребывания в этом возникает мысль: порой совсем неплохо, оказавшись в незнакомом месте, пообщаться со старожилами. Из тех четверых, коих я счёл источниками, достойными доверия, Рамеш единственный, кто всё ещё жив и пребывает в относительно добром здравии для человека, всю жизнь проведшего в Бомбее и разменявшего восьмой десяток.

Первые несколько встреч оказываются весьма эффективными. Звучит вопрос про историю, и рассказывается история; дэвид повествует о том, что случилось в джунглях. Сбивчиво, запинаясь, используя слова и понятия, спонтанно всплывающие из контекста его жизни, в попытке описать то, что, как известно, не поддаётся описанию. И всё, что случилось в джунглях, находит признание и поддержку у Рамеша, как соответствующее тому, что он, перекликаясь с Вэй У Вэем и Махараджем, называет полным Пониманием и что в его традиции известно как пробуждение, или просветление. Во время одной из встреч он говорит, что это несколько странно: без гуру, без учителя… но, в конце концов, ведь был же Махарши с его горой, так что… лёгкое пожатие плечами, широкая улыбка. Он весьма уверен в своём не-«я».

Ему приходится убеждать. Первая реакция на это — инстинктивное отскакивание назад; вновь вмешивается старый страх собственной особенности. Какими бы размытыми ни были предвзятые представления о том, что такое «просветление», та разрушительная ночь в джунглях и это мощное излияние Присутствия не входили в их число. И в то же время превалирует ощущение, что это оно и есть. Никого нет дома. Это получает признание, которое, однако, ни на что не влияет и ровным счётом ничего не меняет. Что бы кто ни думал и ни говорил об этом, включая индийских гуру, и сколь бы полезным оно ни было, зафиксировать словами невыразимое невозможно. Тут нет места собственничеству, наклеиванию ярлыков, закреплению рамками концепций и традиций.

В последующие за этим недели и годы — новые встречи, новые разговоры. Поначалу неловкие: это великое колебание в обусловленности, всё ещё трепещущее на ветру. Несколько раз во время визитов, когда Рамеш снова и снова повторял, что «здесь есть полное Понимание», меня начинали преследовать другие искатели из группы, посещающей утренние беседы, или, наоборот, избегать. Поэтому хочется держаться в тени, оставаться инкогнито среди несчастных искателей, счастливо пребывая в глубине извечно изливающегося Сияния. Если у этих визитов и есть какая-то «цель», то это нечто, что я только могу назвать «обратным процессом»: в джунглях ответ был получен до всех вопросов, так что теперь приходится формулировать вопросы на ответ, строить поддерживающую конструкцию, чтобы понять Понимание постфактум.

V

Итак, это то, что случилось в джунглях. И в Бомбее. Ничего не случилось.

Увиденное больше никогда не станет неувиденным. Это так просто. Всегда и везде лишь совершенное Сияние Недвижимости. И не-вещь, у которой нет имени: беспрестанное Излияние, сейчас и всегда доступное видению, которое исходит не из вещи ум-тело. И не говорить об этом, когда оно возникает, невозможно, как и невозможно не писать. И я полностью, абсолютно отдаю себе отчёт в том, с какими трудностями приходится сталкиваться в этой связи.

Уэйн Ликермэн в своём предисловии к книге Рамеша «Сознание говорит» очень точно заметил, что «сам факт просветления вовсе не означает способность донести сопутствующее ему понимание».

Сказано верно. Я не учитель. Учительствование не представляет интереса, а это ум-тело не обладает достаточными навыками или квалификацией. С точки зрения кого угодно, умудрённого знанием всего этого, в данном случае вам приходится иметь дело с весьма неотёсанным плотником полуиндейских кровей (ненастоящим индейцем) с холмов, с явной и абсолютной нехваткой каких бы то ни было «умелых приёмов», с весьма ограниченным интеллектуальным пониманием предмета, не владеющим какой-либо «практикой» и не имеющим специальной подготовки, которую дают многолетние медитации или служение. Сказать, что вещь «дэвид» была выбрана по ошибке и абсолютно не обтёсана под то, о чём здесь идёт речь, означает проявить ненужную деликатность. Разве что, конечно, вещь «дэвид» была задумана, обтёсана и помещена в конкретные обстоятельства именно для этого. У Сознания потрясающее чувство юмора.

Есть только это. И это прозвучало бы как абсурдное славословие, если бы было кому славословить, но такового не существует. Существует, понятно, только это. Я абсолютно ничего не знаю, кроме одного: знание, видение, понимание. Знание, видение, понимание, — то знание, видение и понимание, которого нет, которое за пределами человеческого понимания, открывшееся здесь, которое есть здесь. Теперь всегда воспринимаемое не из этого ума-тела. Незаслуженное, полученное безо всякого поиска, даже без запроса, по меньшей мере без прямого. Это невозможно передать словами, невозможно выразить, это невозможно ухватить мыслью.

Руми был прав:

Подобно соли, растворившейся в океане, Я был поглощён Тобой За гранью сомнения или уверенности. Внезапно в моей груди Взошла Звезда Столь ясная, Что все на свете звёзды к ней устремились.

И Рамеш прав, называя это чем-то вроде «божественного гипноза». А чем оно ещё объясняется? Все умы-тела взирают на это, купаются в этом, являются этим — и не могут увидеть это. Как можно показать кому-то что-то, чем они уже являются, особенно когда это есть не что, а они — не кто? Всё это так невероятно просто. Ведь очевидно, что никого нет дома. Всё-Что-Есть — Любовь за пределами любви, Свет за пределами света, Покой за пределом покоя, Свобода за пределом любого представления о свободе… напишите все слова заглавными буквами и кричите их, плачьте их, рыдайте их.

Но народ чешет в затылке и говорит, что не доходит. «Ну, это что-то философское…», или «Но мне нравится моя история, мне нравится моя драма», или «Боже, как же адвайтически верно мы сегодня звучим». Так или иначе, все расставляют защиту, лишь бы не видеть Того, Что Есть. Даже самоотверженные искатели, когда слышат «это лишь сон», кивают и продолжают говорить. Никому не приходит в голову остановиться, видеть, быть. Простите неотёсанного дэвида, если он выказывает уж слишком явное отсутствие интереса к подобного рода дискуссиям.

И Хафиз прав:

Дорогие, вы, кто пытается познать чудо Любви через разум, я ужасно боюсь, вам это никогда не удастся.

Я бы добавил: или применяя жизненный опыт, или мысль, или язык, или эмоции. В этом надо просто быть, чтобы суметь видеть.

В конечном итоге здесь на самом деле нечего сказать. Сон продолжается, и продолжается участие в этом сне (что не было выбором, просто такова особенность этого сна), с полным осознанием того, что это сон… Только, конечно, нельзя ожидать, что Я-Я будет воспринимать что-либо из этого всерьёз.

А в той пещере отшельника всё-таки чертовски хорошо. Нет никаких потребностей. Всё, что бы ни происходило, не имеет никакого значения. Никаких потребностей, никаких запросов, никаких обязательств, никакой роли. Предельно просто.

4 ПРОЛОГ

Могу заверить вас, что такой вещи, как Бог, не существует. Нет такой вещи, как творение, И нет такой вещи, как вселенная. Точно так же нет такой вещи, как мир, И нет такой вещи, как ты. Нет такой вещи, как «Я».

Что остаётся? Безмолвие!

Роберт Адамc

I

Можно утверждать, что реальность — совсем не то, чем она предстаёт воображению или взору, и что практически всё человечество подвержено массовой галлюцинации. Так можно было бы утверждать, если бы это не было столь опрометчиво, ибо сама идея существования человечества, идея «некоего» рассуждающего подобным образом — по сути часть всё той же галлюцинации. Такие понятия, как «люди» или «человеческие существа», наряду со всем, что поддаётся мысли и восприятию, есть в сущности иллюзорные кажимости в бесконечном Сознании, единственно существующем.

Однако же, как мы продвигаемся? Всё это звучит почти что как параноидальная теория глобального заговора, не так ли? На самом деле, это настолько не лезет ни в какие ворота и столь сильно расходится с привычным восприятием и здравым смыслом, что большинство людей, если бы им довелось услышать подобные речи, были бы склонны назвать их бреднями сумасшедшего, посмеяться или пожать плечами и вернуться к своим повседневным делам.

И тем не менее, все исторические хроники бок о бок с религиозными и философскими традициями, уходящими в глубину веков, там и сям содержат свидетельства существования «человеческих существ», пришедших к убеждению в правдивости этого фантастического сценария и пытающихся донести своё убеждение до других. По сути, именно подобные провидцы и «безумцы» стоят у истоков практически всех великих религий мира и философских традиций. Некоторые из этих традиций до сих пор детально воспроизводят схожие идеи, считая их частью собственных принятых учений и практик, но стоит провести небольшое исследование, и становится ясным, что изначально идеи эти были опытом и видением людей, вокруг которых впоследствии сформировалась традиция и что нашло отражение в основополагающих писаниях.

И опять-таки, это утверждение грешит неточностью, поскольку в очередной раз идея существования «личности» как индивидуальной сущности, чьи индивидуальные представления или опыт положили начало традиции, сама по себе часть иллюзии. Как видите, тут мы снова сталкиваемся с проблемой коммуникации.

Взгляните на это вот под каким углом: попробуйте допустить, хотя бы на мгновение, просто ради интереса, что кто-то получил возможность узнать, прийти к полному убеждению, исключающему любые сомнения, что всё, что мы полагаем «реальностью», на самом деле сгенерированная умом фантазия и что эта иллюзия содержит в себе все идеи, слова, переживания и сенсорные ощущения, равно как и объекты, которые мы именуем «человеческими существами», считая, что это им принадлежат все идеи и опыт. Допустите также на минуту, что такой человек не просто съехал с катушек, но, возможно, каким-то образом действительно видит нечто такое, чего не видят другие. И как в таком случае ему рассказать другим о том, что он видит, если он знает, что и он сам, и все другие, и все идеи и слова, что могли бы быть использованы для рассказа, по сути своей есть лишь часть всё той же иллюзии, и потому совершенно бесполезны?

Какие аналогии, какие метафоры или словесные хитросплетения могут прийти на помощь при попытке выразить то, что лежит за пределами слов? Что-то вроде «это похоже на свет, но это не свет, это настолько за пределами всякого света, что не может быть увидено», или «это одновременно везде и нигде», или «это полнота всего, что есть, которая есть совершенная пустота; это то, чем вы уже являетесь, хотя и не можете этого увидеть», или просто «Я-Есть-То».

И, конечно, если покопаться глубже в мистических и эзотерических традициях мировых религий, можно обнаружить, что именно об этом говорил Гаутама Будда, Иисус из Назарета, Рабби Баал-Шем-Тов, Джалалуддин Руми, Ади Шанкара, Майстер Экхарт, Сэнцзан, Рамана Махарши, как и многие другие дзэн-буддийские, христианские, хасидские, суфийские, даосские, адвайтистские и прочие «духовные учителя».

Пожалуйста, послушайте внимательно, следующий момент важен. Это прямо противоположно тому, что вам всегда говорили, ибо то, что вам говорили, было неправдой. То, о чём здесь идёт речь, предельно просто. Тут нет никакой зауми, которая затруднила бы объяснение и понимание. Это очень просто и легко, однако ж настолько не соответствует тому, во что привычно верить и как это принято трактовать, что ум отказывается понимать.

Существует консенсусная, созданная по договорённости реальность, которую поддерживает практически всё человечество. Мир существует без малого целую вечность. В этот мир вы рождаетесь как индивидуальности; вы растёте, учитесь, проживаете жизнь и умираете. Есть некоторые расхождения в том, что происходит после этого, разве что для всех остальных жизнь, понятное дело, продолжается, пока они тоже не умрут. Все считают, что знают это или какие-то местные вариации на эту тему. Но на деле вы не знаете, когда вы «родились». Вы научились так думать. Все остальные тоже этому научились, и это превратилось в практически повсеместное убеждение. Но всеобщая уверенность в чём-либо ещё не означает, что это правда.

Извечно, вне времени, Я Есть, нерождённый. Подобно тому как сновидение начинается в какой-то момент сна, «в какой-то момент» То, Что Есть Я, возникает как Сознание здесь, и этот мир начинает отсчитывать своё существование. Я открываю глаза и посредством ума-тела познаю жизнь. Проходит некоторое время, я закрываю глаза, и мир прекращается, и вновь извечно Я Есть, нерождённый.

Что может быть проще или более очевидным?

Время от времени кто-то неизменно появляется и пытается донести это до собратьев, но договорную реальность не так-то легко расколоть. Она самовоспроизводится и оперирует встроенными механизмами защиты от расхождения во взглядах. Один из них — это назвать обидчиков «сумасшедшими». Другой, не менее эффективный, — обозвать их «мистиками». Оба эти механизма договорной реальности только укрепляют иллюзию отделённости.

Поэтому учитель изъясняется посредством странных историй, парабол, метафор, производит непонятные действия. Говорит одно в один день и прямо противоположное — на следующий, пытаясь обойти расставленную защиту. Восприняв слова учителя буквально, вы только будете сбиты с толку, силясь понять, на что же они указывают, полагая, что это нечто внутри договорной реальности, в то время как изначальный посыл был совсем иным. Потому-то проверенный временем путь научиться чему-либо у этих персонажей, если уж на то пошло, это просто сидеть рядом с ними: месяцы, годы, терпя их противоречия и повторы, nonsequiturs[1] и кажущееся безумие до тех пор, пока из достаточного количества сих разрозненных векторов не будет выведено нечто среднее, позволяющее взглянуть за их пределы, на точку их схождения, за черту всего, доступного пониманию и воображению.

II

Некоторые проводят так всю свою жизнь, у ног подобного учителя, но в данном случае произошло другое. Как бы там ни было, последующие страницы повествуют о том, что случилось, когда «То, Что Есть», которому невозможно научить, которое лежит за пределами договорной реальности предметов, идей, мыслей, опыта и чувственного восприятия, внезапно и спонтанно стало видимым и воспринимаемым, а так называемая реальность открылась пониманию со всей ясностью и оказалась не более чем иллюзией, сродни природе сновидения.

С точки зрения общепринятой нормы мне следовало бы говорить о том, что последует дальше, от «первого лица», но, видите ли, тут мы в который раз сталкиваемся с этой маленькой коммуникативной проблемой слов и понятий. «Первое лицо», которому как бы положено вести рассказ, без сомнения часть иллюзии, просто персонаж сновидения, но ни в коей мере реально существующий индивидуум, с которым бы произошли все эти события и кто бы мог связать воедино свой опыт и размышления. Скажем, если вы легли спать ночью и вам приснился сон, будто вы летаете над горами, стали бы вы утверждать, проснувшись, что кто-то действительно летал над горами прошлой ночью? Не важно, насколько ярким было сновидение, его персонажи, сюжет, события, «действия», — с точки зрения бодрствующей реальности это всего лишь фантазия.

К этой аналогии со сновидением и пробуждением мы будем возвращаться снова и снова. Это излюбленный образ тех, кто пытается учить или просто говорить о подобных вещах, и это одна из лучших имеющихся аналогий, но, разумеется, — всего лишь аналогия. Она полезна только в качестве иллюстрации. Если вы начнёте понимать её буквально, всё рассыпется и потеряет всякий смысл.

Когда прекращается ошибочное принимание иллюзии за реальность, тогда внезапно и необратимо во всей полноте открывается видение того, что отдельной личности не существует, а существует лишь проявление в игре Сознания, выступающее в этой игре, или сновидении, в качестве так называемого человеческого организма ума-тела. Этот организм — лишь видимость, иллюзия, подобная сну конструкция внутри того, что всегда было и есть вне и до всякой иллюзии.

Изнутри иллюзии «То, Что Есть» можно называть Сознанием, Присутствием, или Всем, Что Есть, или даже «Богом» (что сообщает некоторую ограниченность предмету). И это Присутствие (если остановиться на каком-нибудь из понятий) — всё, что есть, поэтому всё, что попадает в область восприятия, всегда суть Присутствие, воспринимаемое как некая (иллюзорная) вещь. Присутствие, образно говоря, течёт через устройство ум-тело, оживляя его, делая его сознательным — настолько сознательным, что оно, как и другие, ему подобные, начинает полагать себя автономной индивидуальной сущностью, обособленным существом, наделённым сознанием.

И это снова иллюзия. Нет обособленных существ. Никого нет дома. Есть только Присутствие, струящееся сквозь эти кажущиеся формы, тем самым творя эту иллюзию. «Меня», «дэвида» на самом деле не существует, разве что в качестве представления, вводящего в заблуждение, ошибочного и абсолютно концептуального, но никогда — в качестве обособленного «я», «реально» отдельного от Сознания. Тогда приходит понимание, что это Сознание, Присутствие, Всё, Что Есть — и есть то, чем Я на самом деле являюсь.

III

Попытка объяснить То, Что Есть изнутри того, чего нет (иначе говоря, попытка объяснить или описать Истину в терминах и концепциях, предлагаемых иллюзией), изначально обречена на неудачу. Всё, что есть, — видение, Понимание в Том, Что Есть в безмысленной бессловесной недвижимости. Это просто невозможно передать словами.

А надо ли пытаться? Хороший вопрос. Всё, что я могу сказать: подобно самому Пониманию, подобно самой «жизни», попытки выразить это в словах возникают произвольно, без запроса, без волеизъявления, в этом нет усилия или какого-то другого действия.

То, что последует дальше, представляет собой собрание стихов, впопыхах нацарапанных в то или иное время, выдержек из дневников, электронных и обычных писем, ответов на вопросы, разговоров, худо-бедно воспроизведённых по памяти, а иногда просто компьютерных записей. Многое из этого имеет весьма сырой вид и требует доработки. Но всё это — просто Сознание, струящееся через аппарат ум-тело, полностью свободное от какого-либо индивидуального «я».

В этом нет ничего претенциозного: тот же самый поток Сознания течёт через ум-тело, которое вы полагаете «собой». Вероятно, вы думаете, что это вы читаете данные строки. Уверяю вас, это не так. Чтение происходит, но ни в каком смысле нет «вас», производящих действие, равно как не существует тех «вас», которыми вы привыкли себя считать. Добро пожаловать в То, Что Есть.

Я вполне отдаю себе отчёт в том, что то, что последует дальше, местами окажется трудным для прочтения или покажется полной бессмыслицей. Процессоры Word, ответственные за орфографическое и грамматическое написание, подавились сим документом. Всё, относящееся к основным правилам языка, будь то грамматика, написание заглавной буквы, пунктуация или синтаксис, — было подчёркнуто и забраковано в этой попытке отойти от привычной семантики слов в сторону бесспорно непривычной.

С этим ничего не поделаешь. Дело не в тупоголовости; слова использованы в необычном контексте с определённой целью: максимально точно выразить невыразимое. С этой точки зрения текст был неоднократно прочитан и проверен на правописание разными людьми. И если написание, пунктуация или само использование слов кажутся странными, то, вероятнее всего, так было задумано, с целью сообщить им определённую смысловую нагрузку; в противном случае, при «правильном» использовании, смысл, хоть и не явно, был бы искажён.

Нередко текст читается с запинками и спотыканиями о непривычное слово или словосочетание, тогда как общеупотребимый язык дался бы куда легче. Вы будете неизбежно сталкиваться с языковыми противоречиями и тавтологиями. Учитывая ограниченные возможности языка, в этом тоже есть своя необходимость.

Многие темы возникают вновь и вновь, что может показаться повтором. Рассматривайте это как побуждение проникнуть глубже, взглянуть сквозь и за пределы. Помните, что эти слова стремятся преодолеть собственные границы и при первом прочтении редко доступны более глубокому пониманию.

И, пожалуйста, помните: ни один из представленных здесь образов, ни одна из концепций и идей не являются сами по себе Истиной или прямо указующими на Истину. Всё это лишь векторы, направленные в сторону основного направления.

Ничто из написанного здесь не может быть Истиной по той причине, что концепции, мысли и язык по природе своей дуалистичны в отличие от Того, что они пытаются описать. В дуальности на каждый объект приходится субъект; на каждое «лучше» найдётся «хуже», на каждую «правду» — «ложь»; то же в случае «ясность» — «неясность», «любовь» и «ненависть», «недвижимость» и «движение», «совершенство» и «несовершенство», «завершённость» и «незавершённость».

Вот почему учителя прошлого и настоящего всегда охотно повторяли «Neti, Neti» — «ни то, ни другое». Ни одна сторона, ни другая. В дуальности, а следовательно, и в языке, неизменно присутствует оборотная сторона, завершающая или дополняющая свою противоположность, в той же мере неистинную.

В корне дуалистичный язык используется здесь необычным образом, чтобы указать на то, что предшествует дуальности: «Любовь» за пределами любви и ненависти; «Недвижимость», не противопоставленная движению; «Совершенство», ничего общего не имеющее с совершенным или несовершенным.

Именно в силу этого традиция обращается к подобному учению как к набору «указателей», а не как к набору «истин». По той же причине предпочтение отдаётся указателям, говорящим о том, чем Всё, Что Есть не является, нежели тем, которые пытаются подобрать этому определение. Neti, Neti.

Всё это не более чем концепции, мысли-пузыри, созданные в сгенерированной умом иллюзии и как таковые, предельно ограничены и несовершенны.

Откровенно говоря, всё это на самом деле полная фигня. В конце концов, все представления, все переживания, все слова, все книги, все учения бьют мимо цели. Всё, что требуется, это полностью отпустить и выйти за их пределы; целиком выйти за их пределы. Тогда всё прекратится, как никогда не существовавшее, и останется только Понимание и Покой, превосходящие всякое понимание.

Когда вы поймёте, что не в ваших силах что-либо изменить в этом или повернуть вспять, наступит момент разочарования. Но это переживание, подобно любому другому процессу, лишь временно. К счастью, это в любом случае никогда не зависело от «вас».

Два

Внезапно,

мгновенно.

Безусильно,

Из недвижимости.

Потревоженный

сон.

Пробуждение

к Реальности.

5 ДЖУНГЛИ, ЧАСТЬ I

Открой свой скрытый глаз и приди к корню корня твоего собственного «я».

Руми

I

Последний отказ, который необходим, прежде чем мы наконец-то перейдём к самой истории. Задача здесь рассказать о том, что случилось в джунглях. Хотя на это нет особых причин, у этой истории нет «ключевого момента». О самом Понимании невозможно говорить, можно только указать на него, и это всё, что можно сделать сейчас, это то, чем является всё происходящее через эту штуковину ум-тело. Бессмысленно разглагольствовать о переживаниях в сновидении, приведших к «взрыву» восприятия, реализации и пробуждению от сновидения. Это будет всего лишь ещё одной сновидческой историей.

Кто-то попросил рассказать эту историю, вероятно, чтобы иметь возможность составить собственное мнение на сей счёт. Что же, вполне логично: существует ряд обстоятельств, обрамляющих произошедшее. В конце концов, ценность имеет только Постижение, а не история штуковины ум-тело. Но поступила просьба рассказать её, поэтому о том, что случилось с этим умом-телом, будет рассказано. Так что же? Кого это волнует?

Когда была опубликована книга Рамеша Балсекара «Who cares?» («Кого это волнует?»), я обнаружил, что эти пальцы (рабы привычки), печатая название, неизменно ошибались в написании, переставляя местами две буквы, так что выходило «Who Carse?» («Кто такой Керс?»). Всякий раз это вызывает улыбку, этот маленький вклад в Сознание. Название книги Рамеша ни в коей мере не подразумевает уничижительный или риторический вопрос. Оно звучит скорее в соответствии с традицией Раманы Махарши: «Кто я?» — как вопрос, подлежащий исследованию: «Кто есть этот я, которого это волнует?» Равным образом: «Кто такой Керс?» Действительно, кто это такой? Никто. И какое это имеет значение? Общепринятая социальная норма придаёт особое значение индивидуальности: индивидуальному характеру, индивидуальному усилию, индивидуальному опыту, индивидуальной истории. На самом деле, ничто не может быть дальше от какой-либо значимости, чем всё это.

Поэтому, пожалуйста, не совершайте ошибку, читая сие как историю про эту так называемую жизнь, не ищите здесь паттернов, путей или причинных цепочек. Совершенное разворачивание, бесконечное выражение Сознания действительно совершенно, действительно бесконечно. Здесь нет другого пути, кроме того, который остался позади, и тогда их великое множество. Если вы, прочитав эту историю, добавите её в свою копилку историй про пути просветления и приметесь штудировать сходства и составлять список различий, она ничем не поможет вам, а, наоборот, станет большим препятствием.

Подобно любой практике, любой работе, любому усердию, любому мыслительному процессу, любой книге. Единственная действенная помощь от неё может заключаться в том, что вы, проведя всю свою жизнь в изучении, поймёте наконец, что оно не имеет никакой ценности и никуда вас не ведёт. Забудьте об этом. Дао, о котором может быть сказано, не есть Дао. История, которую можно рассказать, — всего лишь излишний шум. Будьте недвижимы. Кто есть это Я, которое Есть, пребывающее в недвижимости? Вот то, что вы ищете. Читайте это для развлечения в сновидении, если уж так хочется, но не позволяйте сбить себя с толку.

Эта история до отказа насыщена словами «я», «меня» и «моё». Чувствуете, как глупо? Это всё чистейшая фикция. Нет такой сущности. «Я» — это мифический образ. История рассказывает о событиях, произошедших с кем-то. Но никого не существует, никого, с кем могли бы происходить события. Личные местоимения используются как необходимые условности языка, но они имеют отношение только к этому организму ума-тела, не содержащему никакого индивидуального «я» или реальной сущности, с которой это могло бы соотноситься. Видите, насколько всё это пусто? Так что же? Кого это волнует?

Трудно сакцентировать этот момент в достаточной мере: первая часть того, что случилось в джунглях, состоит из целого ряда переживаний, поэтому о них можно думать, вспоминать, говорить. В данном случае имело место то, что можно было бы назвать глубинным, трансформирующим, даже драматичным опытом. Но необходимо помнить, что эта часть того, что случилось в джунглях, подготовительная часть, сколь ни была бы она глубокой и прекрасной, остаётся всего лишь опытом; опытом, пережитым внутри или посредством этой штуковины ум-тело. Как таковая она не представляет особого значения. Сновидческие события, происходящие в сновидческой жизни со сновидческим персонажем, не имеют продолжительной значимости.

Духовные учителя иногда отмечают, что можно считать, вам повезло, если на вас не обрушились сверхъестественные или мистические переживания. Возможно, мне повезло меньше. Переживания обрушились, о некоторых из них идёт речь здесь. Так уж прописан сценарий для этого сновидческого персонажа. Но вместе с тем становится ясным, что чувственные переживания не имеют ничего общего ни с пониманием, ни со знанием, а являются обстоятельствами, при которых это может или не может случиться. Переживание Пробуждения не есть Пробуждение.

Итак, эмпирическая часть истории, случившейся в джунглях, не имеет прямого отношения к тому, что произошло позднее, к тому, что мы называем Пробуждением или Постижением. Эту первую часть, эмпирическую, ту, которая не имеет значения (хотя, как и всё остальное, она играет свою роль в бесконечном разворачивании Сознания), можно описать более или менее точно. О заключительной части, мгновенном выпадании из времени и чувственного опыта, можно говорить лишь окольным путём.

II

К тому времени мы провели в джунглях несколько дней. Жили в деревне шуар, делали вылазки в лес, общаясь в основном только с деревенским старейшиной и одним из местных vegestalistas, целителем-травником. Весь опыт путешествия через Эквадор, в глубь тропического леса, знакомство и жизнь с людьми этой маленькой деревни протекали вполне спокойно и благополучно. И хотя всё, несомненно, было странным и непривычным, джунгли в некотором смысле оказались чем-то очень хорошо знакомым и гостеприимным, словно я вернулся в свой дом, о котором успел позабыть.

Но прошла ещё пара дней, и наступил момент, когда это уютное ощущение спокойствия внезапно исчезло. Однажды, в послеполуденные часы, незадолго до наступления вечера, моё внутреннее состояние доверчивой открытости и приятия начало сменяться усиливающимся беспокойством, быстро переросшим в серьёзный страх, а затем в полнейшую панику. Я понял, что непременно умру, если немедленно не выберусь отсюда.

В тех обстоятельствах у страха имелись некоторые разумные основания. Произошло несколько инцидентов: весьма близкое знакомство с маленькой, но крайне ядовитой лесной тварью; небольшое происшествие во время одной из вылазок в джунгли; разногласие с шаманом по поводу правильного принятия одного из растений. Понятное дело, маленькие оплошности могут повлечь за собой тяжёлые последствия.

Когда я сообщил семье и друзьям, что отправляюсь в путешествие, большинство просто пожелало мне удачи, но практически сразу поступило два звонка совсем другого рода. Один от члена семьи, другой от приятельницы; не знакомые друг с другом женщины позвонили абсолютно независимо друг от друга и выразили беспокойство, пытаясь отговорить меня от поездки. Обе они обладают сильно развитой интуицией, к чему в ту пору я относился с большим вниманием и уважением. И вот, у одной был сон, у другой просто сильное интуитивное ощущение, что если я уеду, то уже не вернусь. Они чувствовали, что это путешествие готовит мне огромную опасность, и пытались заставить передумать. Я был весьма тронут их заботой, но всё-таки решился ехать. Теперь же воспоминания об их предостережениях только укрепили во мне предчувствие, что живым я отсюда не выберусь.

Ум подхватил это всё в охапку и понёсся далеко за пределы здравого смысла, как он хорошо умеет делать. То, что поначалу было исследовательским приключением, теперь, казалось, стало буйно и неудержимо разрастаться вокруг меня, подобно непроходимым джунглям. Это уже было чересчур, но никакого выхода я не видел. Поговорил с глазу на глаз с лидером группы, но он уверил меня, что возможности уехать, по меньшей мере в ближайшие несколько дней, не представится: из-за неблагоприятных погодных условий Cessna не сможет приземлиться на заросшую травой посадочную полосу у реки. Разумеется, была альтернатива отказаться от любой деятельности и затихориться в отведённой мне бамбуковой хижине. Но кое-что помешало этому.

Вместе со всё возраставшим страхом и уверенностью, что я непременно умру, если всё так и будет продолжаться, появилось сильное ощущение, что всё происходящее было уникальной, раз в жизни предоставляющейся возможностью для встречи с тем, что я тогда называл «целостностью». Осознание этого было весьма неопределённым и только сбивающим с толку, и тем не менее, очень интенсивным, так что становилось ясным, что чем бы ни была та мистическая сила, приведшая меня сюда, в эти джунгли, она сделала это с намерением открыть мне возможность глубинной трансформации и исцеления того, что я тогда считал собой: тела, души и духа. Отступить на безопасное расстояние означало упустить эту возможность и покинуть джунгли в том же виде, в каком я приехал: запутавшийся в противоречиях, с беспокойной и страдающей душой. Подобная альтернатива попахивала провалом и бессмысленностью: зачем нужна безопасность, купленная такой ценой?

Ближе к сумеркам эта внутренняя борьба достигла своего апогея. Ужинать не хотелось, и я сидел в крытом соломой общинном лонгхаузе, глядя мимо костра, тлеющего посередине, в окно в противоположной бамбуковой стене. Джунгли начинались прямо за ним, и дождь сочился сквозь листву, сливаясь со звучанием миллиона гудящих насекомых, в то время как тропический лес стремительно погружался в вечернюю тьму. Сильный страх продолжал терзать тело и ум. Ум пробегал по сценариям различных отвратительных возможностей смерти в джунглях, пульс стучал тяжело и быстро, поле зрения резко сузилось, чему виной была не только сгущающаяся темнота. Мне хотелось бежать, но единственным местом, куда можно было бежать, тем самым вернувшись к ощущению подавленности и поражения, была моя хижина. Так что я продолжал сидеть, неподвижно глядя в джунгли.

Вскоре ум успокоился, мелькающие сценарии остановились, и возникла новая мысль. Она была достаточно спокойной посреди паники и звучала примерно так: «Ну, если я умру (а я обязательно умру, если не здесь, то где-нибудь ещё, не сейчас, так когда-нибудь) и если всё это здесь — то, через что необходимо пройти, тогда это подходящее место, чтобы умереть, и подходящее время».

Подходящее место. Я чувствовал себя в джунглях как дома. Знакомые, гостеприимные, питающие; столь очевидно демонстрирующие цикл рождения, смерти и нового рождения. Весьма подходящее место, чтобы покинуть тело. И подходящее время. На тот момент в моей жизни было меньше несвязанных концов, чем обычно. Все деловые сделки и проекты были закончены и закрыты, а новые ещё не начаты. Не было личных отношений, неразрешённых ситуаций или обязательств. Частично побуждённый обеспокоенностью своей сестры и друзей, я даже составил завещание и оставил его перед отъездом на письменном столе. Если я умру (а я умру непременно), то это как нельзя более подходящее время и место для такого события в моей жизни.

Как только эта мысль возникла, тело и ум успокоились, и появилось ощущение, словно кто-то очень сильный и добрый встал позади меня и положил руки мне на плечи. «Хорошо, — подумал я, — это очень хорошо». И я полностью расслабился и отдался этому новому ощущению того, что для этого тела умереть здесь и сейчас было отличной, своевременной штукой, что именно для этого я и был здесь. То было не смирением с чем-то нежеланным, а от всего сердца приятием и радостной готовностью отдать себя тому, что известно как правильное и совершенное. В считанные секунды все мысли, ощущения и физические проявления безумного страха за свою жизнь растворились и уступили место чистому, радостному приятию, которому не могла помешать даже уверенность в смерти.

Но самая примечательная вещь во всей этой трансформации заключалась в полной осознанности того, что это не было моим действием, волевым усилием или заслугой. В какой-то момент был страх, ярко выраженный и интенсивный; в следующий момент наступила полная ему противоположность; покой, радость и ясность, и благодарность за столь замечательную заботу со стороны неизвестных мне сил «Духа», так что даже смерть была подготовлена и протекала соответствующим «идеальным» образом.

И всё же было очевидно, что это не я проработал свой страх и что-то разрешил. Предположить или начать доказывать, что я каким-то образом сумел взглянуть в глаза собственному страху и благодаря некому психологическому процессу прорваться через него на другую сторону, означало бы солгать.

Это новое состояние ума и тела, самоотдавание и приятие просто сошло на меня безо всякого участия с моей стороны. Было понятно, что, предоставленный самому себе и собственным возможностям, я бы так и продолжал агонизировать, парализованный страхом и острой тоской. То, что этого не случилось, а вместо этого я сидел теперь, проникнутый ощущением чистой благодарности, радости и приятия, было очевидным, чистым даром. Это было удивительно.

Только гораздо позже я понял, что моя сестра, друзья и то интуитивное ощущение паники — все были правы. На самом деле, никакому «мне» не удалось выбраться оттуда живым. Как оказалось, никакой индивидуум по имени «дэвид» никогда бы не вернулся из джунглей.

6 САМООТДАВАНИЕ

Что можешь ты унести с собой отсюда? Ты пришёл а этот мир со сжатыми кулаками, но уйдёшь из этого мира с открытыми ладонями Кабир

Первостепенную важность имеет здесь идея, концепция самоотдавания, за которой стоит первичная по отношению к ней невыразимая Истина. Большинство других духовных традиций, методов самосовершенствования и путей духовной работы относятся к этому как к некому процессу, чему-то такому, над чем необходимо работать. Работать над тем, чтобы всё отпустить или чтобы обнажить свой внутренний хлам, дабы почистить или выкинуть его. Но, безусловно, здесь как всегда нужно зрить в корень: поскольку пробуждение — это постижение того, что не существует пробуждённого, то отпускание, самоотдавание означают полный отказ от всего индивидуального существования.

Именно это помогает определить содержание бхакти (духовный путь преданного служения) в моей крови, и когда Руми с его суфийским путём самоотдавания Возлюбленному находит столь искренний отклик, становится понятным, что именно это — ясное дело, со слепой тщетностью — я пытался делать всю свою жизнь. Корнем имени «дэвид» является ивритское слово, означающее «возлюбленный». Мне бы следовало знать. Я всегда это знал. Да, ещё джняна (духовный путь знания) — другая часть, входящая в состав крови, ведущая к постижению и мудрости. Тем не менее, кажется более естественным описывать Постижение как сущностное интуитивное видение и интроспективное знание. Очевидно, что это понимание, но имеющее мало что общего с осмыслением чего-либо.

Учителя чистой недвойственности часто делают ударение на том, что нет никаких необходимых предпосылок, ничего такого, что должно произойти перед наступлением Постижения. Перед вами живой пример тому. И одновременно — опять это самоотдавание: оно кажется основным, необходимым условием. Тогда в джунглях, именно в тот момент, когда всё это случилось, когда ничего не случилось, тогда случилось и самоотдавание. Подобно Пониманию, пришедшему позднее, это был чистый дар, незаработанный, незаслуженный, непрошеный. И как я теперь понимаю, необходимый, по крайней мере, для этого ума-тела, чтобы случилось всё остальное.

Как может прийти понимание того, что тебя нет, без отпускания идеи о том, что ты есть?

В конце концов, самоотдавание и Постижение суть одно и то же, даже если восприятию или опыту кажется, что они отстоят друг от друга хронологически. Сама концепция «тотального Постижения» непременно включает в себя самоотдавание, ибо всё это начинается с готовности, «Да будет воля Твоя», и заканчивается осознанием того, что тебя нет.

Таким образом, есть обоснованная правота в той идее, что смирение в некоторой степени признак истинного мудреца; в интуитивном ощущении, что если у кого-то недостаёт чувства юмора по отношению к себе и окружающему, то весьма маловероятно, что пробуждение имело место. Слишком серьёзное отношение к себе ясно показывает, что самоотдавание не состоялось, не было отказа от ложного представления о том, что кто-то существует. Сомнения по поводу аутентичности тех или иных учителей всегда сводятся к одному: хотя они и обладают великолепным пониманием учения, полного самоотдавания и отказа от чувства индивидуального «я», возможно, не было.

В этой феноменальной двойственности всегда существует обратная сторона, дополняющая до завершённости противоположность. Мужчина-женщина, Шива-Шакти, джняна-бхакти, постижение-самоотдавание. Пренебрежение одним или другим ведёт к заблуждению. Вопреки традициям, отстаивающим обратное, просто не может быть истинного джняни без истинной бхакти, не может быть окончательного понимания без окончательного самоотдавания. Некоторые деятели пытаются избежать того или другого под видом некой высшей мудрости, но всегда ценой целостности.

Существует традиция, в которой джняна считается более высоким духовным путём, ибо бхакти ставят во главу угла веру и служение кому-нибудь или чему-нибудь, в то время как джняни знает, что нет ни того, ни другого. Но истинная бхакти есть чистое безобъектное служение, а истинный джняни не знает вообще ничего.

Джняна и бхакти, знание и служение, постижение и самоотдавание, прозревание и излияние, ум и сердце не могут быть разделены или противопоставлены друг другу, ибо они суть одно и то же.

Основа самореализации заключается в полном отказе от идеи индивидуальности как независимой сущности, не важно, происходит это как спонтанное постижение или через тотальное отдавание собственного индивидуального существования.

Рамеш

Можно ясно проследить, что путь бхакти, идущих к самоотдаванию через преданное служение, и путь джняни, использующих знание для достижения понимания, пересекаются на последнем рубеже. Окончательное самоотдавание есть тотальное Постижение; совершенное Постижение есть полное самоотдавание смерти индивидуального «я».

Иисус: «Кто потеряет душу свою, тот сбережёт её». Ещё: «Не моя воля, но Твоя да будет», ибо понятно, что нет «моя», нет «меня», чтобы иметь волю. Это — самоотдавание всех остатков чувства индивидуальности, включая, сколь бы ироничным оно ни казалось, и все те надежды, и мечты, и молитвы стать когда-нибудь хорошим или более достойным человеком, или человеком, пользующимся любовью других людей, или нравящимся им, или притягивающим их к себе. Это — полное самоотдавание в «Это Есть Всё, Что Есть».

Да, то окончательное самоотдавание, то полное Понимание внезапно и случается единожды. И это «единожды» сейчас. И это «сейчас» вечно.

7 ДЖУНГЛИ, ЧАСТЬ II

Свет Однажды пронижет и раскроет тебя; Даже если жизнь сейчас твоя клетка… Взрыв Любви широко распахнёт тебя в новую галактику, ничем не ограниченную и цветущую. Хафиз

Позднее той ночью, в темноте, я лежал на циновке на полу бамбуковой хижины, пока дождь заливал лес, а гул миллионов насекомых превратился в единое сплетение звуков и ритмов. Я лежал там в полном покое самоотдавания, случившемся несколько часов до этого. Не зная и не беспокоясь о том, когда и каким образом придёт неизбежная смерть.

И тут мою грудь пронзает неистовая, жгучая боль, словно грудную клетку разорвало на части. Одновременно идёт покалывание верхней части головы; это ощущается так, будто кто-то пытается отодрать макушку от черепа, словно плотно прилегающую шапку. Но состояние покоя и согласия не покидает, нет никакого страха. Наполняет ощущение необъятной волны, или взрыва, или расширения, сдержать которое тело не в силах. Что-то вздымается, несётся и вырывается из верхней точки головы куда-то в бесконечность, в то время как моё сердце всё увеличивается и становится больше грудной клетки, расширяется за её пределы, пока не наполняет собой — сначала лес, потом мир, затем галактику.

Волну, вырывающуюся из верхней точки головы, сознание отмечает, но не концентрируется на ней. Всё внимание сосредоточено на расширении сердца, поскольку с этим расширением так же расширяется «Я». И я обнаруживаю себя в том, что, в собственном невежестве, не владея языком и понятиями, я называю Присутствием, выражающим себя как Сияние, как свет, но более ясный и яркий, за пределом света. Не белый или золотой, а просто абсолютное Сияние. Сияюще Живое, ослепительное Сущее Всего, Что Есть.

И идёт осознание, достаточно забавное, что это Присутствие всегда знало про «дэвида» и теперь «наслаждается» тем, что «дэвид» пробудился в достаточной степени, чтобы воспринять это. И происходит полное постижение того, что ничто, абсолютно ничто не имеет значения. Всё, что я когда-либо думал, или испытывал, или мог бы подумать или испытать, — всё это было ничто, сон, абсолютно ничего не значащий. Это было действительно забавно. Я поочерёдно смеялся и плакал много часов подряд, всю ночь под дождём.

В этой части опыта в джунглях я знал три вещи о Присутствии, обо Всём, Что Есть. Три вещи, а позже — четвёртую. Эти три слова, которые я использовал тогда, были:

Во-первых, оно Живое. Не неодушевлённое облако или своего рода энергетическое поле; даже не живое существо: это чистая Жизнь, Жизненность, Экзистенция.

Во-вторых, это Присутствие есть Разум. Оно понятливо, пробуждённо и Осознанно. Оно есть Знание. Не что-то, что знает, — скорее, это само Знание.

В-третьих, его природа, его сущность есть чистая, неизмеримая, безграничная, необусловленная Любовь, Сострадание, красота, излияние. В этом Присутствии я переживаю состояние бесконечной благодарности, блаженства, бескрайнего Покоя и Любви.

Месяцы спустя я вычитал про три слова санскрита, традиционно используемых вместе, в попытке выразить с их помощью это сияющее Присутствие, это Всё, Что Есть: Сат, Чит, Ананда.

Сат: Бытие. Не бытие в качестве чего-то, и не чьё-то бытие, а просто чистое Бытие само по себе. Я-естьность. Я Есть, кто Есть. То, что я называю «Жизнью».

Чит: Сознание. Не сознание чего-либо, просто чистое Сознание само по себе. Осознавание. То, что я называю «Разумом», знанием.

Ананда: Блаженство, Покой, Излияние.

Я лежал в этом Присутствии долгие часы. Шёл интенсивный процесс, который бы я обозначил как «проработка». Я словно заново проживал всю свою жизнь, задерживаясь там, где оставались неразрешённые вопросы или незавершённая работа. Ситуации из детства, из личных отношений; заскорузлая боль, утраты, несчастья, с многими из которых я пытался справиться с помощью многолетней экстенсивной терапии. Они подвергались интенсивному вытаскиванию и переживанию заново, они были завершены и отпущены. Когда с одними было покончено, на поверхность всплывали другие. Той ночью произошла окончательная развязка и исцеление от многих старых ран, которые до того не поддавались лечению.

Присутствие, впервые пережитое той ночью, с тех самых пор здесь всегда. Эта жизнь проживается в неизменном Свете Присутствия: теперь оно не может не быть. Ощущение Присутствия, это осознавание Сат-Чит-Ананды, кое есть Сияние, наполняет собою всё. В тот момент, когда, казалось, сердце разорвёт грудную клетку и заполнит собой вселенную, Присутствие, которое есть Всё, Что Есть, впервые было познано как беспредельное Сияние, Свет за пределом света.

Мои глаза были закрыты, когда это произошло, и Сияние было бесконечным. Когда я открыл глаза, джунгли были погружены во тьму, в черноту, на которую способен только тропический лес, не пропускающий через плотный полог, образуемый гигантскими деревьями, ни единый луч света, закрывающий даже луну и звёзды. С открытыми глазами фоново продолжается восприятие Сияния, которое всё ещё здесь, бесконечно яркое, позади головы, но позволяющее глазам смотреть в темноту перед собой. Когда глаза были закрыты, казалось, что Сияние заполняет мою голову, или даже скорее, что нет никакой головы, нет бамбуковой хижины, нет джунглей, нет земли, ничего нет, что бы могло вместить Сияние, которое само объемлет всё и является всем.

Первые несколько дней и недель это слегка сбивало и приводило в замешательство. С закрытыми глазами оно намного ярче, чем с открытыми, даже при дневном свете. Потребовалось время, чтобы привыкнуть спать, купаясь в этом Сиянии; темнота наступает только когда глаза открыты, и даже тогда свет всё равно здесь, позади. И это Сияние — не инертный свет; это есть Сат-Чит-Ананда, живое, дышащее, осознающее; любовь сострадание блаженство излияние.

Я говорил о Сиянии с немногими. Если бы это было всем, что случилось той ночью, тогда было бы понятно. Но принимая во внимание то, что случилось несколькими часами позже, это просто то, что есть, не более. Те, кто разбирается в подобных вещах, высказывали предположение, что в данном случае речь может идти о поднятии энергии Кундалини. Я мало что знаю о Кундалини, и после достаточного количества перерытой литературы, подтверждающей, что это, пожалуй, подходит под описание, могу сказать: это совсем не важно. Всё это: волны энергии, Сат-Чит-Ананда, Сияние, проработка и исцеление старых ран, — было и остаётся эмпирическим переживанием. Поразительным, прекрасным переживанием, но, тем не менее, и потому — частью сновидения, сновидческим опытом сновидческого персонажа, частью всего того, что не существует.

Этот опыт, это Сияние вызывают безмерную благодарность. Они служат постоянным напоминанием и глубоким утешением. Они позволили уму-телу «дэвид» никогда больше не впадать в концептуальное заблуждение, разъединяющее мир мистического переживания и Сат-Чит-Ананды и мир ума, тела, чувств восприятия и объектов. Сияние не находится в каком-то ином измерении, доступном только при наличии определённых условий: оно здесь, всегда, взрывающееся в этой голове, влияющее на функции восприятия этого организма. Это прекрасный и удивительный дар: опять-таки, нежданный, незаработанный, незаслуженный.

Но всё это продолжает оставаться частью сна и не имеет ничего общего с Постижением.

8 НЕТ СЛОВ

Выйди из орбиты времени и войди в орбиту любви.

Руми

Что бы вы отдали за то, чтобы знать, знать абсолютно, без какого-либо сомнения, что на самом деле всё в порядке, нет никаких причин для страха? Что не стоит впадать в отчаяние, или чувство поражения, или неуверенности. Что вся та боль, страдания и зло, с которыми нам пришлось столкнуться, — не более чем иллюзия, и что самые прекрасные вещи, которые нам посчастливилось испытать, есть только слабая вспышка, маленький кусочек на пробу в сравнении с тем, что действительно «реально» и действительно принадлежит нам. Что всё в порядке; что всё совершенно так, как оно есть; всё хорошо. Это то, что я вижу, и что я знаю.

Нет, ни одно из них не выражает этого в должной мере, ни одно не подходит: слова — рабы иллюзии. Это не «действительно принадлежит нам», это не что-то, чем можно обладать, но, скорее, чем мы являемся; и даже не так, потому что нет «нас». Разумеется, «я» вообще ничего не знаю, и нет никакого «меня», который мог бы что-то видеть, как и нет «чего-то», чтобы его видеть. Короче говоря, выразить, описать это словами абсолютно невозможно. В конечном счёте, это не что-то видимое и постигаемое неким «я»; это то, чем Я является.

Язык и те концепции, на которых он базируется, бессильны. По определению, эта Истина, эта Красота Запредельна. (Запредельна в смысле недоступности человеческой мысли и чувственному восприятию, хотя, в конечном счёте, ясно, что в буквальном смысле нет никакого «запредельного», ничего «иного».) Само по Себе оно не может быть выражено; это можно только «познать». И даже это познавание не есть знание, оно не интеллектуально, оно ничего общего не имеет с умственным пониманием.

Мистики и поэты, святые и пробуждённые учителя, кому удалось мельком взглянуть, или увидеть, или постичь это, — все сходятся на том, что то, что предстаёт видению и пониманию, неописуемо, невыразимо. Слова и концепции абсолютно бессильны. Это описывают как то, что «не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило на сердце человеку…» Человеческое сердце не может вместить этого, поэтому так и эдак оно неумело пытается выразить то, что не поддаётся словам, всегда памятуя о том, что любое подобное выражение, любое описание, как бы потрясающе оно ни звучало, не справляется с задачей.

За краем человеческого видения лежит окончательная Истина, ибо как таковая она не доступна нашему видению, даже на пределе его возможностей. Она не переживается эмпирически, не поддаётся осмыслению или словесному выражению, потому как её невозможно концептуализировать. Наш язык, мысли и концепции, структурирующие язык, в корне дуалистичны и базируются на взаимоотношениях субъекта и объекта. Таким образом, немыслимо думать или говорить о чём-либо, автоматически не делая это объектом, противостоящим индивидуальному «я», которое говорит или выступает в роли «субъекта». Посему, как только возникает лингвистически структурированная мысль, происходит отклонение от Истины, фундаментальная инверсия истинных взаимосвязей субъект/объект. Нет никакого индивидуального «я», существующего как субъект: иллюзорные индивидуумы существуют исключительно как объекты. Окончательная же Истина не объект; это изначальная, чистая Субъективность, и относиться к ней, как к объекту, чего требует ментальный процесс, говорить о ней «это», как в данном предложении, — полный абсурд.

Тем не менее. Знание невозможно заключить в границы, оно выходит далеко за их пределы. Многие из тех, кто узрел то, что лежит за гранью человеческого видения, спонтанно описывают это с помощью трёх понятий, трёх слов. Это только понятия, только слова, и как таковые абсолютно бессильны. И тем не менее. Существование; Сознание; Блаженство. Известные в санскрите как Сат-Чит-Ананда. Как заметил Вэй У Вэй: «Что дальше, мы не можем увидеть, и ни один путь не ведёт за этот предел». И Нисаргадатта Махардж: «Можете считать, что Сат-Чит-Ананда — это предел того, что ваш ум способен описать из всего того, что невозможно описать».

Это самое малое расстояние, на которое ум с его концепциями способен подойти к Я, Целостному Разуму, Чистой Субъективности, Сознанию, Всему, Что Есть, Присутствию, окончательной Истине, Я Есть. Это не объект, не личность, не вещь, не некое «это». Это чистое Бытие; абсолютное, полностью осознающее Сознание; неизмеримая, изливающаяся Любовь-Сострадание-Блаженство.

Поскольку это находится за гранью мысли, концепций и языка, то и за гранью опыта. Опыт определяется иллюзорными понятиями, построениями пространства и времени; любой опыт определяется нашим чувственным восприятием и имеет начало, середину и конец. Это относится к физическому, психическому и даже духовному опыту. Все эмпирические переживания структурируются и содержатся внутри наших концептуальных рамок пространства и времени. Я, Присутствие, окончательная Истина Запредельны, вне пространственно-временной структуры, и, таким образом, не может быть познано опытно. И тем не менее, это можно познать, Постичь, тем путём, который трансцендентен по отношению ко времени и пространству, трансцендентен по отношению к опыту.

Вот почему мастера и учителя говорят, что пробуждение, или просветление, случай этого познавания, или Постижения, всегда происходит мгновенно, а не постепенно или поступательно. Постепенно и поступательно подразумевает длительность во времени; думать, что пробуждение идёт постепенно, означает всё ещё считать это чем-то, происходящим с неким индивидуумом, переживающим нечто во времени. С пробуждением приходит осознание того, что индивидуума и времени не существует. По природе своей Постижение лежит за пределами времени и происходит за его пределами, а связанному временем сознанию всегда кажется, что оно случается мгновенно, то есть не длясь во времени.

И тем не менее, в основе функционирования человеческого организма ума-тела лежит чувственный опыт. Это основной операционный процесс, запрограммированный и естественно протекающий: чувственное переживание — то, что происходит в этом организме ума-тела. Таким образом, когда Понимание случается через человеческое ум-тело, оно сопровождается и чувственным опытом. То, что ум-тело «переживает», — сооружённая конструкция вокруг происходящего. Так возникает то, что называют «опытом пробуждения», опытом постижения, или просветления.

Этот опыт пробуждения не есть само пробуждение. Опыт постижения не есть Постижение. Это просто человеческое переживание, возникшее в уме-теле вокруг произошедшего пробуждения, Постижения.

Постижение, познание Самосущности, Присутствия, окончательной Истины лежит за пределами человеческого опыта, так же как и за пределами времени и пространства. Переживание произошедшего Постижения, «опыт пробуждения», не является пробуждением, не является Истиной. Это исключительно опытное переживание, сотворённое в уме-теле, схожее с любым другим человеческим переживанием. По этой причине мастера и учителя скидывают со счётов даже самый удивительный и чудесный духовный опыт как нечто, по сути своей не представляющее ценности, чем потому можно пренебречь. Фиксация на чувственном переживании только отвлекает от истинного Понимания.

Тем не менее. Знание невозможно заключить в границы, оно выходит далеко за их пределы. В попытке выразить знание используются язык и понятия, хотя всё это лишь абсолютно бессильные слова и идеи. В попытке выразить видение описываются аспекты опыта, несмотря на то что опыт видения остаётся просто опытом, не самим видением, не Истиной. Подобно тому как Я, Присутствие, Что Есть концепции описывают, используя идеи Сат-Чит-Ананды, Существования-Сознания-Блаженства, точно так же они нередко обращаются к образности, почерпнутой из опыта, используя образ света. Переживание света, или чего-то, похожего на свет, часто возникает как часть опыта, сопровождающего пробуждение, или Постижение; потому-то это называется про-свет-лением.

Про Я, Присутствие, Что Есть говорят, что оно…

…подобно солнцу, сияющему в голубом небе, — ясное и яркое, недвижимое и неизменное… всё освещающее.

Цун Као

…ослепительное сияние великого белого света, который называют Сат-Чит-Анандой, и которого тоже нет…

Вэй У Вэй

Чист он, свет светов. Это то, что знают познавшие Атман. Ни солнце не светит там, ни луна, ни звёзды, молния не светит; откуда же этот огонь? Этим сиянием сияет весь этот мир.

Мундака Упанишада

Однажды солнце призналось: Я лишь тень, хочу показать тебе бесконечное свечение.

Хафиз

Там был этот свет, который становился всё ярче, ярче и ярче, свет тысячи солнц… Этот сияющий свет, центром которого я был, как и его окружности, что расширилась на всю вселенную, …сиял так ярко, и в то же время это было чудесно, это было блаженство, это было несказанно, неописуемо.

Роберт Адамс

В таком случае это доступно постижению, видению, познанию, как всеохватывающее Присутствие, переживаемое как Свет за пределом света, чистое Сияние за пределом любого мыслимого света или сияния, которое «повсюду», и наполняет собой всё, и всё пронизывает, просто потому, что оно является Всем-Что-Есть; нет ничего, чем бы Это не являлось. Оно постигается и переживается как Присутствие, ибо это есть окончательная Жизненность чистого Бытия и окончательная Осознанность чистого Сознания, и оно «Здесь», оно есть то, чем является «Здесь», оно суть То, Что Есть Здесь, Что Есть Присутствие.

И по природе своей оно безгранично и нигде не содержится. Сущность, природа этого окончательного Бытия и окончательного Сознания изливается неостановимым Потоком, который есть чистая, абсолютная любовь за пределом нашего представления о любви: совершенное сострадание, абсолютная истина, совершенная красота, Излияние. Это то, что описывают как «блаженство»; не какое-то прекрасное оргазмическое переживание физического или ментального удовольствия, но всеохватывающая, безусловная любовь, сострадание, благодарность, Излияние.

Эта безграничная Красота-Любовь-Сострадание-Блаженство есть сама природа, сама суть того Сияния, что есть Сат-Чит-Ананда; и его беспрестанное Излияние есть Это; всё это, что известно как проявление, сотворённая вселенная, мир феноменов. Окончательная Истина, лежащая там, где заканчивается человеческое видение, не находится где-то далеко, она не есть нечто «запредельное» в смысле нечто «иное»:

Ни при каких условиях не проводите различия между Абсолютом и чувственным миром. Чем бы ни Являлось Сознание, тем же являются и феномены.

Хуанбо

Сознание, Присутствие, Всё, Что Есть, не статично; это бесконечное поле чистой потенциальности, возможности всего; изливающее себя в чистое Бытие, бытийность всего; в чистую Любовь, Любовь, которая является всем.

Нет слов. Приходится сначала использовать слова, а затем экстраполировать их, пытаясь подобрать их таким образом, чтобы они превзошли сами себя. «Любовь» — это слово, представляющее идею, понятие, которое в данном контексте крайне несуразно. В культуре, обусловливающей эти умы-тела, любовь поднята на пьедестал высшей ценности, но мы редко пытаемся разобраться, что мы под ней понимаем. Подобно большинству наших мыслей и ценностей, её обволакивает, ограждает туман думания, призванный не допустить ясности, ведущей к самоисследованию, которое может привести к пробуждению, к прозрению сквозь туманную плотность этого мира, надетого на глаза, чтобы скрыть Истину.

На самом деле, наши представления о любви затемняют суть намного сильнее, чем мы признаём: понятиями, чувством вовлечённости, собственной особенности, присвоением, исключением, потребностями, заботой, чувством вины. Мы считаем заботу чем-то очень важным, чем-то, идущим из сердца. Но забота лишь предполагает вовлечённость, обеспокоенность, привязанность к результату. Это заблуждение — считать, что нам непременно надо беспокоиться об этом иллюзорном существовании, этом сновидении, или о том, что что-то должно иметь какое-то значение. Это лишь генерирует волнение, страх, замешательство, чувство разъединённости и вины. Это не приносит никакой пользы человеку, о котором мы «печёмся», только усиливает его собственную вовлечённость в сновидение. Это не любовь. Наша претензия на любовь лишь ограничивает нас самих и тех, кого мы пытаемся любить.

Любовь не является основой для вовлечённости. Любовь подразумевает нейтралитет. Это истинное отсутствие оценочности, осуждения, вожделения, обеспокоенности. Такова наша Истинная Природа, Всё, Что Есть, Присутствие. Она помнит о том, что ничего не имеет значения. Когда происходит осознание того, что ты являешься только Присутствием этой Совершенной, невовлечённой, неизбирательной Любви, тогда наступает «Покой, превосходящий всякое понимание».

Майстер Экхарт, христианский мистик, сказал, что

Вы можете называть Бога любовью, вы можете называть Бога благостью, но лучшее имя Богу — сострадание.

Даже само понятие «сострадания» может нести дополнительную смысловую нагрузку жалости, участия. Буддийская традиция, однако, взяла это слово на вооружение для обозначения невовлечённой, непривязанной, предельной открытости всем «существующим формам» безо всякой мысли об отдаче. Когда отсутствует переживание разобщённости, любовь «к другому» исчезает вместе с ненавистью «к другому». Можно лишь быть-в-любви: пребывать внутри любви, в Возлюбленном. И когда приходит постижение, что Всё Это разворачивается как совершенное сновидение Сознания, Излияние Сат-Чит-Ананды, то исчезает необходимость чему-либо быть иным, нежели оно есть. Тогда Любовь становится неким непредвзятым хранителем Того, Что Есть, в Благодарности, в Сострадании, в Присутствии.

Переполняет ощущение, что «всё это» просто есть. То, что мы наблюдаем как феноменальное проявление и жизнь, какой мы её знаем, со всеми её взлётами и падениями, удовольствиями и болью, и красотой, и безумием; совершенное развёртывание сновидения Сознания; беспрестанное Излияние Сияния, кое есть Сат-Чит-Ананда, Красота-Любовь-Сострадание-Блаженство, — всё это просто существует. В Любви.

Вы не являетесь этим умом-телом, так же как и я не есть это ум-тело. Что Есть (что Вы есть) есть Сат-Чит-Ананда, Сознание, в чьём сне возникают эти умы-тела. Когда наступает прозревание этого, происходит пробуждение от отождествления себя с одним из этих умов-тел в сновидении. Когда нет отождествления, какие могут быть сомнения, страхи, отчаяние, утраты, неуверенность? Сновидение развёртывается Совершенно. Всё великолепие и чудо этого сна удивительно, ослепляюще, беспредельно. То, что происходит с умом-телом в этом сновидении, не зависит от ума-тела, от персонажа сна. То, что происходит с умом-телом в этом сновидении, не может никоим образом изменить или повлиять на то, чему оно снится, на Что Есть Я, Присутствие, Всё, Что Есть.

Это всё просто существует. Всё, что есть, существует ради жизни, ради сновидения, чтобы продолжать его, пока оно продолжается, и ради приятия того, что есть, с чувством переполняющей, изливающейся через край Благодарности. Пребывать в Сострадающей открытости в Сат-Чит-Ананде, Существовании-Сострадании-Излиянии-Блаженстве. Восторженно бредить вместе с Руми, Хафизом и Экхартом. Быть-в-любви, в Возлюбленном. Более ничего. Что может быть ещё?

9 ДЖУНГЛИ, ЧАСТЬ III

У Великого Пути нет врат, Тысяча дорог ведёт к ним. Шагнув сквозь эти врата без врат, Ты один будешь гулять по всей вселенной. Умэнь

Древние учения Индии, учения адвайты, чистой недуальности, недвойственности, полны абсолютно здравого смысла. Они полны здравого смысла, потому что ночью, в джунглях, в бамбуковой хижине в деревне коренных жителей тропического леса Амазонки, за сотни миль от дорог, в темноте, под потоками тропического ливня, среди учений и учителей, очень разных, но в точности одинаковых, я просыпаюсь ото сна. Я лежу обнажённым в обнажённом Присутствии, и более нет ничего. Да и меня, лежащего обнажённым, тоже нет.

Эта иллюзия, этот сон продолжает казаться существующим, но это лишь волна на поверхности океана Единственности, сон, мерцающий в Осознанности. Ничто не осталось таким, как прежде. Пробудившись ото сна однажды, я больше никогда не перестану знать. Не «пиковое переживание», которое приходит и уходит, и ты вечно ищешь его в жажде испытать снова. Пробуждение; видение другими глазами, с другой позиции, и нет пути обратно. В то же самое время, ничего не случилось. Не было никакого «пробуждения», потому что состояние сна было лишь частью сновидения.

Самое смешное, что я никогда ничего такого не искал. Когда я был моложе, на третьем десятке, то провёл много лет в семинарии, изучая философию и теологию, двигаясь вверх по иерархической лестнице духовных санов вплоть до места романо-католического священника. Но едва добравшись туда, моментально его покинул, потрясённый злоупотреблением властью и контроля. На какой-то период я посвятил себя исследованию других мировых религий, некоторое время вникая в дзэн и даосизм (но по иронии избегая всего того, что всегда казалось крайним проявлением странности у йогинов и махараджей, Шри-таких и Рам-сяких в Индии), прежде чем в конце концов не бросил всё это занятие, стал исповедовать агностицизм и гедонизм и 20 лет кряду строить дома.

За пару или около того лет до джунглей любопытство к собственным заново открытым туземным корням привело к тому, что я начал крутиться среди представителей аборигенных культур, обучаясь у шаманов. Было занятно задавать вопросы и выслушивать предположения о том, что есть «реальность», но я мало что знал об «искательстве», или «пробуждении», или «просветлении», разве что в памяти осталось смутное воспоминание о чтении Д. Т. Судзуки за двадцать лет до того. Но даже это было академической, «сравнительной религией», ничего общего не имеющей с тем, что я мог бы соотнести с собой или к чему мог бы почувствовать интерес. Поэтому не было никаких осознанных ожиданий, никаких категорий или концепций, дабы опереться на них или подобрать выражение тому, что «случилось» спонтанно, когда оно случилось. Ничего не случилось.

Позднее всё той же ночью в джунглях, ближе к утру, когда я лежал в Присутствии, наступил момент прекращения всякого опыта. Мысли, чувства, все происходящие процессы — всё полностью остановилось. Я не осознавал этого в «то время», потому что не было мыслей и не было осознания времени или чего-нибудь вообще; только при ретроспективном взгляде я понимаю, что был «период времени» вне времени, когда не было мыслей, опыта, ни единого объекта, ничего.

Возможно, прошли часы, возможно, одно мгновение; это не имело отношения ко времени. Только в ретроспективе это можно назвать местом или временем недвижимости или пустоты, потому как когда это происходило, не было времени и не было места, не было чувств или осознания чего-то происходящего. Я не спал. Это было состояние абсолютной недвижимости и абсолютного чуткого осознания. Но при этом не было ничего, что можно было бы осознавать, не было даже ощущения себя, чтобы была самоосознанность. Это можно было бы назвать абсолютно пустой недвижимостью и осознанностью. Сколько это продолжалось, я не знаю.

В конечном счёте в какой-то момент в этом месте без времени, без мыслей, без места, без «я» в сознании постепенно начало подниматься ощущение наблюдения за неким чем-то. Когда оно выделилось из пустоты, внимание сфокусировалось и стало понятно, что то, за чем велось наблюдение, было парнем, лежащим в бамбуковой хижине в джунглях. Фокусировка на нём продолжалась, пока не появилось осознание, своего рода узнавание в нём того, о ком я всегда думал как о себе, «дэвиде», что лежал теперь на циновке посреди тропического леса. И внезапное понимание: «Боже мой, никого нет дома».

Это был тот момент, когда ничего не случилось. Как лопанье мыльного пузыря, сдвиг в понимании. Я не есть «Дэвид»: никогда не было никакого «дэвида»; идея «дэвида» — часть ментальной конструкции, что-то вроде сновидения, которое ничего не значит. Индивидуального «я», того, кто, как я полагал, обитает в этом теле, глядя на мир через его глаза, того, про кого я думал, что несколькими часами раньше он пробудился в достаточной мере, чтобы воспринять Присутствие, — его нет, не существует, никогда не существовало. Никого нет дома.

Это не было опытом «выхода из тела». Да, мне доводилось испытывать подобное, когда «я», моя «сущность» переживала нечто вне тела, а не внутри него, и смотрела на него извне, а не на что-то через его глаза. Здесь же было совсем другое. То, за чем шло наблюдение, было не только телом, но всем аппаратом «дэвид»: телом, умом, «я», душой, личностью. То, что наблюдает, есть Всё то, что есть. Наблюдение, которое я познал как «свидетельствование», не является ни чем-то иным по отношению к телу или уму или всему существу «дэвид», ни чем-то не иным. Оно возникает не в нём, не в этом уме-теле, но и не является внешним по отношению к нему, ибо Оно объемлет его. Свидетельствование ведётся не «мной», даже не «мной», лишённым тела. Оно вообще не ведётся кем-либо, каким-либо существом. В том-то и дело: нет никаких существ, никого нет дома. Есть только свидетельствование.

Внезапно, мгновенно. Без усилия, из недвижимости.

Мгновение, миг полной, сильнейшей дезориентации, разрывности; затем шаг сквозь неё в совершенную ясность, очень схожий с пробуждением от сна.

Сон, кажущийся реальностью, длиною в мнимую жизнь.

Одно движение — и сон без усилий уходит прочь.

Мгновение дезориентации во сне, распознавание того, что это сон, пробуждение к Реальности.

Моментально сновидение отступает, и становится понятным, что оно никогда не было реальным, что ты никогда не был тем, кем ты себе снился. Нет никакого «до и после», нет того момента, когда я «уже» не был «дэвидом». Это есть те «врата без врат»: только видение того, что «дэвида» никогда не было. Точнее всего: теперь есть ясное понимание, что не существует «меня», «дэвида», и что «Я» есть то, что всегда было Всем, Что Есть. Всегда, повсюду совершенное Сияние Недвижимости, и не-вещь, у которой нет имени, изливающееся беспрестанно, отныне и всегда доступное постоянному прямому видению, не из вещи ума-тела.

10 ЗА ПРЕДЕЛЫ

Gate Gate Paragate Parasamgate Bodhi Svaha О, переводящее за пределы, переводящее за пределы, уводящее за пределы пределов, уводящее за пределы пределов беспредельного. Пробуждение, славься! «Сутра Сердца» (Перевод Е. А. Торчинова)

Рассказывать историю сложно. В особенности потому, что, как и многое другое в учении, она легко становится жертвой того, что я называю «предписательным/описательным софизмом». Истинное Постижение осознаваемо, но невыразимо. «Дао, о котором можно говорить, не есть Дао». То, что поддаётся выражению, по сути своей концептуально; перевод на понятия, доступные в сновидении; отражение луны в луже, не сама луна. А между луной и её отражением, между Истиной и её выражением в сновидческих представлениях и понятиях лежит концептуальная пропасть, преодолеть которую можно только путём самого Постижения. Многие хотят преодолеть эту пропасть; они становятся духовными искателями и с неутолимой жаждой ищут любой обрывочный признак, путеводный знак, или подсказку, или указание на то, как опознать эту пропасть, на что похоже её пересечение и другая сторона.

По сути, по правде другая сторона ни на что не похожа, и туда невозможно попасть отсюда. Вернее, это уже есть другая сторона; всё находится «здесь», нет никакого «там». Конец истории. В этом заключается истинная природа вещей, всегда, повсюду, прямо перед вашими глазами. Но кто может увидеть? Кто же увидел однажды, тот понимает, что «запредельное» суть всё это, здесь. Но расскажите об этом рьяному искателю — и вы непременно услышите стон разочарования.

Существует архетипический образ, часто повторяющийся в сновидениях и в мифологии, в фэнтэзи и научной фантастике. Странник приходит к огромной стене. После длительного поиска он находит дверь, врата в этой стене. Когда он открывает врата и проходит в них, он обнаруживает себя в мире, вселенной, отличающейся от той, из которой он пришёл, и, тем не менее, знакомой. Та же вселенная, но несколько иная. Когда он оборачивается, чтобы снова взглянуть сквозь врата, через которые пришёл, то видит, что не только нет врат, но и нет самой стены. Не только нет пути назад, но он вообще ниоткуда не приходил. То же и с пробуждением; нет стены, нет разделения на «здесь» и «там». В каком-то смысле произошёл выход «за предел», но этот предел ничем не отличается от того, что уже находится здесь. Это те самые «врата без врат», и Я всегда был здесь. А где ещё?

И тем не менее, искатели — народ упорный; ведомые или притягиваемые неведомой им силой, которую они не понимают. А тех, кто, как они знают, или верят, или по меньшей мере, подозревают, «вышел за пределы пределов», того они наблюдают, исследуют, заваливают вопросами и даже подражают им, в надежде сбросить с себя загруз того, что они ищут. Но, вопреки длительной традиции, Постижение не передаётся контактным путём, им невозможно заразиться. Всё, чему можно научиться, наблюдая за известными мудрецами, общаясь с ними и получая прямые ответы на заданные вопросы, является только описанием, попыткой, слабой или, наоборот, весьма умелой, перевести невыразимое на язык сновидения. История, описание того, как Постижение произошло через конкретный организм ума-тела, и описание продолжающихся переживаний в этом организме ума-тела остаётся только этим описанием, его нельзя рассматривать как рекомендацию, каким образом другому организму ума-тела лучше всего «добраться отсюда туда». Но, разумеется, обычно это воспринимают именно как предписание: так из духовного опыта возникают религии; так появляются учения о всевозможных практиках, всевозможных путях, йогах, мантрах, диетах; советы по тому, как следует думать и какому пути следовать; четыре способа, пять органов чувств, шесть сил, семь добродетелей, восемь препятствий, девять стадий… десять заповедей.

Тот, через кого случилось пробуждение, очевидным образом не привязан к результату действий, поэтому учение предписывает: ты должен активно работать над собой, чтобы каким-то образом больше не испытывать привязанности к действиям! Люди видят, что тот, через кого произошло Постижение, в течение длительного времени тихо сидит, объятый глубоким покоем и тишиной, и на вопрос о том, о чём он думает, отвечает, что думания нет; поэтому учат: ты должен стараться тихо сидеть без мыслей! Учитель предпочитает одиночество — ученики начинают практиковать воздержание. Учитель состоит в браке — ученики идут и женятся. Учитель ест мясо или не ест мясо — ярые приверженцы действуют сообразно. Нисаргадатта Махарадж курил сигареты, поразительное число его последователей начало курить.

Но то, что происходит в пробуждённом, происходит самопроизвольно, без усилия: либо как результат естественного программирования и обусловленности этого тела-ума, и в таком случае вообще не имеет никакого отношения к пробуждению; либо как непосредственное последствие, естественный побочный эффект пробуждения в этом конкретном организме ума-тела. Некому пытаться. Именно это я имею в виду, говоря, что оно приходит естественным путём «с другой стороны» и не может быть достигнуто никакой работой «на этой стороне». Это ещё одна жалкая метафора, так как, конечно, нет никакой этой и той стороны, но вы понимаете, что я пытаюсь сказать? Если пробуждение, Постижение должно случиться, оно случится, и я целиком и полностью заверяю вас, это не будет «результатом» каких-то практик, соблюдаемых персонажем сновидения. Практика возможна. Пробуждение возможно. Между ними нет прямой причинной зависимости.

Скажем иначе. Когда вы спите, и вам снится сон, что «делает» персонаж этого сна, чтобы проснуться? «Просыпается» спящий, не снящийся, и пробуждение случается, когда оно случается, по причинам, совершенно не зависящим от персонажей сна, включая и того, с которым вы соотносите себя во сне.

Собирание историй о пробуждении может оказаться только громадной помехой, заставляющей ищущего бегать кругами. На утренних беседах в Бомбее у Рамеша со мной были искренне ищущие, которые, услышав кое-что из моей истории, подходили и спрашивали, как забронировать билет в джунгли Амазонки и как получить доступ к племенам, у которых я жил. Это безумие. Забудьте об этом. Это не произойдёт тем же самым путём с вами.

Два иллюстрирующих примера. Первый — дзэн-высказывание, поэтому весьма лаконичное:

После того как мастер использовал лестницу, по которой взобрался на верх стены, та лестница навеки отброшена и никогда больше не используется.

Найдите свою чёртову лестницу. А лучше помните, что она сама найдёт вас; что это уже случилось; что ваши ноги уже на перекладинах!

Второй пример — раввинская история, потому несколько более пространная:

Женщина пришла к раввину, жалуясь на то, что не может зачать дитя, и прося помочь ей советом. «Ах, — сказал раввин, — это сложно. Но, знаешь, с моей матерью случилась та же история. Много лет она не могла зачать, и тогда она пошла к великому раввину по имени Баал-Шем-Тов. Он спросил её только одно: „Что ты готова отдать, и что ты готова сделать?“ Она задумалась; она была бедной женщиной и мало что имела. В конце концов она вернулась домой и достала свою самую дорогую вещь — шаль, которую она надевала на собственную свадьбу, фамильную ценность, что принадлежала и её матери, и бабушке. Затем она направилась с ней обратно к раввину, но поскольку она была бедной женщиной и была вынуждена идти пешком, к тому моменту, когда она добралась до цели, странствующий раввин был уже на пути в другой город. Шесть недель она шла из города в город, всегда прибывая сразу после того, как Баал-Шем-Тов успел покинуть это место. Наконец ей удалось догнать его. Он принял подарок и отдал его в местную синагогу. Моя мать отправилась пешком обратно домой, — закончил свою историю раввин, — а через год родился я».

«Как замечательно! — воскликнула женщина с явным облегчением. — У меня дома есть свадебная шаль, Я принесу её тебе, ты сможешь отдать её в синагогу, и, без сомнения, я смогу зачать дитя!»

«Ах, — сказал раввин, с грустью качая головой, — к сожалению, не получится. Видишь ли, вся разница в том, что теперь ты знаешь историю, в то время как у моей матери не было истории для руководства».

Описательно, не предписательно.

Вот почему Учение традиционно называют «пальцем, указующим на луну». Выведите как-нибудь на прогулку свою собаку, скажите ей: «Эй, смотри!» — и с чувством укажите на луну. Скорее всего, собака уставится в ожидании на ваш палец. Она выкажет огромную преданность, что очень мило с её стороны, но продемонстрирует элементарное отсутствие понимания, какой-либо способности видеть дальше. Фиксация на истории, или элементах Учения, или практиках, или гуру, или учителе, или духовном опыте подобна взгляду, застывшему на пальце, не способному уразуметь, что это всего лишь указатель. Сами по себе эти вещи не имеют никакого значения. Смотрите мимо них, за них — на то, на что они указуют.

Когда это становится понятным, описания и истории, возможно, остаются полезными и интересными, но только как указатели. Всегда были тексты, сутры, истории про древних мастеров и о том, как Постижение произошло в случаях с Буддой, Хуйнэном, Шанкарой или Махарши. И нет никаких причин для того, чтобы подобные истории иссякли. Сюзан Сигал представила собственный отчёт в «Столкновении с Бесконечностью». История, которая последует, — мой вклад в современную версию древних текстов.

В конце концов Махарши срезюмировал:

Нет ни сотворения, ни разрушения, ни судьбы, ни волеизъявления, ни пути, ни достижения. Это окончательная истина.

Здесь действительно не существует никаких историй, поскольку здесь ничего не происходит. Истории — лишь то, что персонажи сновидения рассказывают себе и друг другу, снова и снова, тем самым поддерживая продолжение сна. Как бы иронично заметил мой друг Кошен: «Было бы чем заняться до второго пришествия!»

Рассказ истории есть сон, а сон есть желание — желание быть. Более того: желание быть кем-то; кем-то обособленным, кем-то особенным; кем-то с его или её собственной историей. Персонаж сна полностью вовлечён в плетение индивидуальной паутины, постройку и укрепление персональной истории, влекомый той неведомой, неизученной потребностью провозглашать и всякий раз заново утверждать индивидуальное «я».

Пробуждение не происходит, пока пестуется история, желание, провоцирующее другое желание, потребность, воспламеняющая следующую, всё то, что постоянно укрепляет чувство отдельного «я», которого не существует. Пробуждение происходит, когда желания эти навсегда разоблачены как вводящие в заблуждение, как бесполезные. Тогда прекращается рассказывание истории. Это и есть выход за предел.

11 ДЖУНГЛИ, ПОСТСКРИПТУМ

Не притворяйся тем, кем ты не являешься, не отказывайся быть тем, кто ты есть.

Нисаргадатта Махарадж

Глаз, которым я вижу Бога, есть тот же глаз, которым Бог видит меня: мой глаз и глаз Бога суть одно, одно видение, одно знание, одна любовь.

Майстер Экхарт

Поскольку я не был «ищущим», не имел готовых представлений о том, что нужно искать и что может «случиться», то, что случилось, было столь же естественным и бесхитростным, как пробудиться ото сна, встать и приступить к своим делам. Всё полностью изменилось, но так было всегда. Всё сместилось, но это просто было. Потребовалось какое-то время и с ним некоторое изучение, прежде чем привлечённое интеллектуальное понимание выровнялось с произошедшим сдвигом восприятия.

Вместе с Сат-Чит-Анандой (Жизненность, Интеллект, Излияние; Существование, Сознание, Блаженство) было четвёртое, что я знал о Присутствии, о Сиянии. В то время я чувствовал это, знал это на уровне, лежащем за пределами ума, но до определённого момента мои мысли и представления не пропускали меня туда с моим концептуальным пониманием. Оглядываясь назад, кажется странным: при уже произошедшем понимании, что нет никакого «дэвида» и никого нет дома, совершенно очевидный вывод из этого был не сразу понят на мысленном уровне. Но в ту пору не было никакой особой концептуальной базы или подготовки. Присутствие было настойчивым: это не было ощущением, возникшим и исчезнувшим. Однажды «здесь», «Оно» никуда больше не уходило; «Я» никуда не уходил.

Несколько дней спустя я покинул джунгли, но Присутствие продолжалось, и очень скоро я столкнулся с людьми, словами и концепциями, позволившими понять то, что моё сердце знало, но чему ум не мог сразу же подобрать слова: что это есть само Присутствие, которое смотрит глазами дэвида, глазами любого существа. Оно всегда было. Кроме него ничего нет. Присутствие есть «Я», которое знает: «Я Есть». Присутствие не есть иное, внешнее. Присутствие, Сат-Чит-Ананда, есть моё собственное сердце, наполняющее галактику; моё собственное Я. Оно всегда было здесь, и Это Есть То, Что Я Есть. А то, чем я считал себя, своим я, не существует.

Это Я, эта Сущность, есть Всё, Что Есть. Это единственная Естьность, которая есть. Это всё, что существует; индивидуума, который полагает, что это его переживание, его понимание, нет. Вы можете выслушивать это целую вечность и думать, да, о'кей, я понял. Но на самом деле вы не поняли. Когда это наконец дойдёт, попадёт в цель, взорвётся, ничто не останется тем же. Ничто никогда им не было.

А с другой стороны, не было «пробуждения». Потому что некому пробуждаться. «Дэвид» никогда не существовал, он лишь персонаж сновидения, часть космической шутки. А Кто Я на самом деле Есть, есть Всё, Что Есть, которое никогда не засыпало и которому нет необходимости просыпаться от чего-либо.

«Я Есть То» — другая половина, доводящая до целого понимание, что «никого нет дома».

Любовь говорит: Я — всё. Мудрость говорит: Я — ничто. Между ними двумя течёт моя жизнь. Нисаргадатта Махарадж

Постижение, описываемое здесь, всегда будет окрашено тем фактом, что осознание «меня нет» произошло сначала, и, таким образом, стало базой, основой для прозрения, позволившего прорваться к осознанию Того, Что Есть. Поэтому Постижение того, что бесконечное, универсальное Присутствие-Осознанность-Сияние есть то, что есть «Я», всегда будет сопряжено с той совершенной пустотой, знанием, что отдельного «я» просто не существует. Кто есть это бесконечное Присутствие? Не «я»! Никакого «кто». Только Я, которое есть Всё, Что Есть.

Существуют случаи, когда реализация «Я Есть» или, возможно, короткая вспышка понимания, происходит сначала, без самоотдавания и глубокого видения того, что, при всех вариантах индивидуальности, «меня нет». Результат тогда может оказаться совсем иным.

Различные спорадические практики: молитвы, шаманские путешествия, медитации — были частью обусловленной рутины данного сновидческого персонажа и время от времени продолжают практиковаться, но я понимаю, что это лишь часть сна. Молиться кому? Путешествие куда? Не существует иного, нет двух. Это врата к тому, где я уже нахожусь: Сат-Чит-Ананда, Я Есть То. Некуда идти, нечего совершать: всё есть Осознанность, вокруг, сквозь и в качестве «нас». Эта жизнь проживается, внутри, вокруг и посредством этого ума-тела, но не «мной».

Духовные практики и потуги, к которым однажды побуждает чувство отделённости и потребность воссоединения, потребность в смысле и цели жизни, прекращаются и отпадают сами собой, ненамеренно и без усилия прекратить их или продолжать: намерения просто не возникает. То, что возникает, возникает спонтанно. Иногда, достаточно часто, хочется просто сидеть в тишине, в недвижимости, в Сиянии, в абсолютном покое. Но едва ли это можно назвать молитвой или медитацией. Это ничто, пустота. Существование. Сознание. Блаженство.

Жизнь совсем внезапно, чудесным образом оказывается чрезвычайно простой.

Становится понятным, что эго, индивидуального «я» и всех его искажённых перцепций никогда не существовало. Персонаж сновидения продолжает оставаться таковым: чистит зубы, подравнивает бороду, по-прежнему любит всё ту же еду, плохо владеет навыками общения и находит многие вещи, которые другие говорят или делают, сбивающими с толку и дезориентирующими. Как и было всегда. Но персонаж выпотрошен, выдолблен изнутри. Когда-то он воспринимал себя со всею серьёзностью, думая, что он является кем-то. Теперь, когда он смотрит внутрь, он знает, что никого нет дома. Персонаж — всего лишь мистификация. Осталось только глубокое ощущение «Я Есть», но оно принадлежит не персонажу, а Присутствию, кое есть вечное, вездесущее совершенное Сияние.

Подобно вентилятору, который продолжает крутиться после того, как его выключили, подобно велосипеду, который некоторое время катится, хотя ездок уже соскочил с него, сорок шесть лет обусловленности проторили дорогу, по которой это ум-тело, создание привычек, могло бы шагать в своём сне. Что оно, понятное дело, и делало, в соответствии со сценарием сновидения. Теперь оно потихоньку сходит на нет. Потребовалась целая сновидческая жизнь, чтобы оно создало свою историю, накопило, свело воедино, простроило мысли, чувства, воспоминания и переживания до получения этой личности. Теперь, когда отсутствует волеизъявление или усилие прекратить или продолжать, возможно, ему потребуется целая жизнь, чтобы отпасть. Или мгновение. Или вообще ничего. Пока есть наблюдение, соприсутствие, это не имеет значения. Это просто абсолютно ничего не меняет.

12 БУТЫЛОЧКА «ДОКТОРА БРОННЕРА»

Всё, что может сделать ум, — это распознать нереальное как нереальное. Вся проблема заключена в уме. Отбросьте ложные представления, вот и всё. Нет необходимости в истинных представлениях. Таковых не существует!

Нисаргадатта Махарадж

Что здесь можно сказать ещё? Очень немногое. Искательское сообщество помешано на учителях, и учениях, и искательстве, и пробуждении, но совершенно очевидно, что здесь нечего искать и нечему учить. Грандиозный спектакль продолжается, и несмотря на то, что это ум-тело весьма активно участвует в нём, всё теперь видится с совсем иной перспективы. Совершенно ясно, что видится это не уму-телу.

Нет «цели», «причины». Персонажи сна, актёры кинофильма, этой мыльной оперы тратят свои жизни в мучительных поисках цели. Так серьёзно воспринимать себя! Есть свидетельствование, знание, что всё это страдание, вся мука, острая тоска, утраты, боль, смятение, раны, чертовски большие усилия — всё это часть канвы сновидения, созданного нами, чтобы вытащить себя оттуда, где мы не находимся.

Самосовершенствование, духовные практики, искательство, попытки идти по пути, следовать пути; всё это направлено на то, чтобы вырыть себя из ямы, которую мы создали собственными поисками. Это подобно зыбучим пескам; борьба ведётся инстинктивно, и мы думаем, что это помогает, но на самом деле это само по себе является проблемой. Борьба, искательство есть индивидуальное «я», пытающееся продолжать рассказывать историю. Нечего искать. Отделённость — иллюзия. Ничто не может быть отделённым, ничто. Есть только Одно, не два, и Это Всё. Всего остального нет. И Это не-два, которое Есть, есть то, что есть Я, здесь. Всё, что Есть, есть ничто, Эта Это-вость, Эта Я-вость, которой является Я и Всё, Что Есть.

Вероятно, я выражаюсь непонятно? Поверьте, это не нарочно, но теперь вы видите, почему я предпочитаю заниматься своей работой, а не разглагольствовать на эти темы? Почему столь многое из того, что имеет отношение к каждому, кажется такой бессмыслицей? Почему так сложно порой просто понять вопрос, не говоря уже о том, чтобы ответить на него? Все бегают туда-сюда в полной уверенности, что существуют! Это самая большая глупость, какую можно себе вообразить! И всё, что я могу сказать, звучит как напыщенная и бессвязная тирада, словно читаешь этикетку на бутылочке с жидким мылом «Доктор Броннер», которую можно найти в лавках, торгующих продуктами для здоровья. «Всё Одно, вечно Одно, всё Одно или ничто! Допустимы исключения? Никогда и ни за что!» И так далее, ad infinitum[2]

Это всё здорово, но кто-нибудь воспринимает это всерьёз? Бред!

Есть очень красивая фраза в исламском призыве к молитве, суммирующая и выражающая это наилучшим образом. «La ilaha illallah». Поскольку корень имени Бога, «Allah», тот же, как и в слове, обозначающем «Что Есть», перевод этой фразы может иметь бесчисленное количество вариантов. «Нет Бога кроме Бога». «Нет иной реальности кроме Бога». «Нет ничего, что не являлось бы Богом». «Что Есть, есть Бог». «Всё, что есть, есть Что Есть». Отлично, но кто-нибудь на самом деле это понимает?

Поскольку «цель» отсутствует, то очевидно, что «вы», «я», все «мы» не совершаем никаких действий. И тем не менее, «наше» присутствие здесь кажется чем-то «правильным»… в конце концов, Сознание созерцает это во сне, всю эту красоту, и боль, и чудо — как же это может быть чем-то некрасивым и неправильным? Это так забавно, и никто не понимает. Когда я говорю «не имеет значения» или «не существует цели», некоторые приходят в ярость: «Тогда в чём же смысл нахождения здесь? Зачем вставать по утрам?» Хотя на самом деле всё переживается теперь намного красочнее, и намного ярче, и проще, и радостнее, даже тяжёлые моменты, чем когда-либо до этого видения. Да, даже хаос, насилие и безумие этой жизни. Любовь, сострадание, грусть, гнев, отвращение переживаются теперь намного сильнее и глубже без вовлечённости в их возможный смысл и результат. И они проскальзывают теперь гораздо быстрее, не оставляя ощущения их важности или привязанности к ним. Это пробуждение

…не означает, что ты больше не испытываешь желаний, обиды, боли, радости, счастья, страдания или горя. Ты продолжаешь всё это ощущать; просто оно больше не убеждает тебя.

Кен Уилбер

Похоже, среди искателей бытует мнение, что после пробуждения жизнь предлагает совершенно иной набор переживаний и что, в особенности, эмоциональный план выравнивается или вообще исчезает. Но это неправда. В качестве наглядного примера на ум приходит график со шкалой, идущей от нуля внизу до десяти наверху. В течение жизни эмоциональное состояние флуктуирует и может оказаться где угодно на этом графике, от бездны отчаяния на нулевой отметке до пика чистой радости на десятке. Произошедшее Постижение вовсе не означает, что вся полнота опыта сглаживается, скорее, наоборот. Как и прежде, присутствует весь эмоциональный ряд от нуля до десяти; но вместе с этим идёт осознание, что это далеко не всё. График от нуля до десяти сидит на верхушке гигантской шкалы, бегущей вниз до отметки сто, тысяча, сто тысяч, до бесконечности, лежащей в его основании и включающей в себя этот отрезок человеческих эмоций и переживаний «ноль —десять». Он по-прежнему проживается во всей тотальности, но при этом видно и понятно, что эта тотальность имеет весьма незначительную амплитуду, подобную своего рода чёрточке на поверхности бесконечности Всего, Что Есть.

С пониманием того, что всё это сон, что не существует ничего, кроме Всего, Что Есть, ты заново входишь в сновидение. Как Нео в конце фильма «Матрица»: входишь и продолжаешь игру, абсолютно зная, что этот индивидуум «нереален». Когда-то я думал, что мы «забываем» ради того, чтобы испытать отделённость от Единственности. Ещё как забываем, но забываем просто-напросто, что не существует никакой отделённости, чтобы её испытывать, что не только все мнимые переживания индивидуума, но и сам он есть не более чем фикция, ментальный пузырь, лила, Божественная игра.

Многие искатели, когда начинают понимать на интеллектуальном уровне, что всё это подобно сновидению, моментально задают вопрос: «Ну хорошо, как мне тогда выбраться из сна?» Как будто это следующий логический шаг. Как будто ум, думающий это, единственно понявший, что это сон, сам не является частью его, иллюзией. Всё, что способно возникнуть здесь, в сновидении, включая мысли, вроде этих, и персонажей, вроде того, кого вы называете «собой», неизбежным образом являются ментальными построениями и персонажами в сновидении. Нисаргадатта Махарадж:

Сама идея выхода за пределы сна иллюзорна. Зачем куда-то выходить? Просто поймите, что вам снится сон, который вы называете «миром», и перестаньте искать выход. Сон — это не ваша проблема. Ваша проблема заключается в том, что что-то в этом сне вам нравится, что-то — нет. Когда вы увидите, что сон — это сон, тогда вы сделаете то, что необходимо сделать.

Но то, что эти «умы» в сновидении обусловлены и оперируют понятиями дуализма, вовсе не означает, что иначе они не могут. Просто это весьма необычный и порой неуклюжий переход, требующий большого растяжения границ.

Любопытно, что большинство учителей адвайты не говорят об «Одном». Слово advaita означает «не два», и именно это понятие они используют. Поначалу несколько непривычно, когда Бог и творение, Непроявленный Источник и проявление, Что-Есть и сновидение обозначаются через «не-два», но делается это с намерением избежать раздражающей путаницы, когда «единственность» может быть понята как дуалистическая противопоставленность разъединению. В мире феноменов, проявлении одна часть дуалистической пары не может существовать без другой. С этой точки зрения можно подумать, что для существования единственности необходимо разъединение. Но за границей дуальности, в тотальном сознании, единство и разъединение есть «не-два». Сознание и проявление есть «не-два»; существует только единство; разъединения не существовало никогда.

Наши умы научены думать в понятиях причинной зависимости: «Часы подразумевают часовщика». Тем не менее неиссякаемая нить извечного учения считает такое суждение ненужной и неоправданной помехой. Сновидение не обязательно подразумевает сновидящего. Буддийский текст говорит: «Нет того деятеля, который совершает действие». Подобная фраза есть и в даосизме, где Дао сравнивается с «паутиной, у которой нет паука». Здесь заложен ключ. Идея существования свидетельствования без какой-либо сущности, выступающей в качестве свидетельствующего, непостижима для наших умов, кои научены думать совершенно иначе. Но это не значит, что понимание невозможно. Если это смещение произошло, и на самом глубоком уровне, какой только возможен, стало очевидно, что нет индивидуума, делающего, думающего, переживающего что-либо, тогда больше ничего не требуется понимать, больше ничего не требуется делать. Только неизменно сознавать, что всё это лишь концепции, не имеющие отношения к Истине. Концепции ничего не значат. Переживания, даже переживания пробуждения, ничего не значат. Потому что все концепции и все переживания — лишь сон. Постижение — вот всё, что имеет значение: как сказал Нисаргадатта, Постижение есть всё. Ибо Постижение — это единственная точка, в которой Что Есть (то, что не есть сон) пересекается с тем, чего нет (то, что есть сон).

Забавно, что туда невозможно попасть отсюда. По меньшей мере, не спрашивайте меня как. В джунглях по мне был нанесён удар исподтишка, я был захвачен и доставлен туда не по собственной воле. И даже в этом случае я не попал «туда». Меня привели «сюда», где я всегда находился. Нет «там». Есть только здесь. Вэй У Вэй пишет, что не существует пути, по которому нужно идти, потому как все пути идут отсюда туда, и тем самым уводят от Всего, Что Есть, от единственного возможного места, от дома. Нет пути, который бы вёл отсюда сюда. Вот почему никакая практика, никакое учение, или преданное служение, или изучение, или работа, или ещё что-либо, что «ты» можешь «сделать» на этом «пути», не приведёт «тебя» «туда». Ты уже Здесь.

В традиционной адвайте джняна-йога делает ударение на вопросах «Кто Я?» (или, скорее, «Кто не есть Я?»), «Кто испытывает переживание?», «Кто спящий?»… И задаёт их не риторически, а следует им, как мантрам, упорно, настойчиво, туда, куда они ведут. Многие учителя утверждают, что это именно те вопросы, которые, если следовать им со всем упорством, могут привести тебя туда. Может быть. Но не спрашивайте меня.

В моём случае была чистая, незамутнённая, глубокая простота всего. На сатсанге, следуя «пути» джняна-йоги, нужно постоянно задавать вопросы, чтобы тем самым как бы загнать свой ум в угол, где он в конечном счёте вынужден выйти за собственные пределы. Я пробовал делать это, в период, когда учился тому, как мне следует думать о случившемся в джунглях, и пытался относиться к этому серьёзно, но в данной перспективе это полная ерунда. Нет вопросов, на которые немедленно не последовал бы ответ, заключающийся в понимании, что этот вопрос и все вопросы — только пустые мысли. Нет индивидуума, задающего их или отвечающего на них. Жизнь просто происходит: мысли, чувства, действия, переживания. Нет индивидуума, делающего что-либо, думающего что-либо, переживающего что-либо. Когда это становится понятным, все вопросы прекращаются.

Всё, что Есть, есть Присутствие. И Я Есть То. Вы хотели что-то спросить?

И снова бутылочка «Доктор Броннер». Нет, это на самом деле крайне забавно.

Вы можете увязнуть в этом и всю жизнь выбираться: есть путь, нет пути; есть вопросы, нет вопросов; есть просветление, нет просветления; но это так и останется ничем, сотрясанием воздуха.

Всё, что есть здесь и сейчас, призвано служить продолжению жизни, сновидения, иллюзии, пока она продолжается. Продолжению наслаждения, признательности и благодарности. В открытости Сат-Чит-Ананды Любви, Состраданию, Благодарности, Излиянию. Счастливо бредить вместе с Доктором Броннером и Руми. Знать, до самых глубин, что всё просто есть; и что Я, которое знает, что это не «я», которого нет: Это есть Всё, Что Есть.

13 ОСВОБОЖДЕНИЕ

Тот, кто обретает истинное значение этих слов, не вкусит смерти:

Пусть ищущий не перестаёт искать до тех пор, пока не найдёт.

И, когда он найдёт, ему будет не по себе.

А через некоторое время он придёт в изумление, и будет царствовать над всем.

Иисус из Назарета, «Евангелие от Фомы»

Чудовищно сложно описать или объяснить это ничто, которое потому-то и называется невыразимым. По существу, нет ни видения, ни невидения, завеса ни поднята, ни не поднята. Просто быть мистиком, йогином или шаманом, конечно, мало что значит: только ещё большее количество ролей для персонажей сновидения. До тех пор пока остаётся тот, кто понимает, понимания не происходит. Пока есть, кому пробудиться, пробуждения нет. Основное послание сутр и шаманов заключается в одном и том же: человек понимания — это тот, кто умер до того, как он умер, кто не оставляет следов, кто не следует ни какому пути, ибо он знает, что как личности, как сущности, его нет. Но кто способен на это, какое «я» готово умереть? Никакое, как сказал бы Вэй У Вэй, потому что никакое «я» не существует, смерть может только случиться. Нет никого, кто мог бы знать — есть только знание, а весь этот мир словно пребывает во сне или в галлюцинации. Только Сияние за пределом света, Любовь за пределом любви, ясное знание чистой красоты, струящейся сквозь эти прозрачные формы, — больше никого.

После джунглей к восприятию жизни добавилось чрезвычайно необычное и замечательно яркое качество. С одной стороны, всё, весь опыт, можно описывать только в терминах пустоты. Это та перспектива, с которой когда-то всё казалось значимым, жизненно важным, а теперь постигнуто как нереальное, пустое, неважное, мнимое. Когда очевидно, что то запредельное сияние Сат-Чит-Ананды есть всё, что есть, продолжающее разворачиваться сновидение скользит, подобно тени. Но в то же самое время всё это, возникающее во сне и пустое по сути, ощущается теперь намного глубже, чем можно было когда-либо себе вообразить, во всём великолепии совершенного творения, именно потому, что это не что иное, как Сат-Чит-Ананда, которое есть всё, что есть. Всё, что не имеет значения, что есть пустая иллюзия, в то же самое время есть само запредельное сияние, совершенная красота. Так или иначе, равновесие не нарушается: эти два очевидно противоположных аспекта не сводят друг друга на нет, а дополняют. Кажется, что здесь отсутствует «логика», но это так, как оно есть.

В адвайте есть традиция, которая говорит, что майя, проявление физической вселенной, закрывает собой, лежит поверх Сат-Чит-Ананды. Я не силён в этих вещах и могу только попытаться описать понимание. А Понимание здесь говорит в пользу того, что не может быть никакого наложения одного на другое. Майя, проявление, физическая вселенная, есть в точности Сат-Чит-Ананда, ничем не отличается от него, не существует сама по себе как нечто отделённое, чтобы его можно было наложить поверх чего-то ещё. В том-то и вся суть! Нет майи! Единственная причина, по которой кажется, что у неё есть собственная реальность, и поэтому её принято считать реальной, заключается в ошибке восприятия, которое видит кажущееся, а не Что Есть. Это то, что имел в виду Хуанбо, говоря, что «не следует проводить различия между Абсолютом и чувственным миром». Никакого различия! Есть только Одно. Никогда, ни в каком смысле не существовало двух. Всё восприятие базируется на различении и разделении, всё восприятие двойственности и всё восприятие того, что известно как физическая реальность, — ментальная иллюзия. Когда учитель указывает на физический мир и говорит: «Всё это майя», — то, что он на самом деле говорит, звучит как: «То, что вы видите, — иллюзия»; всё то, что есть, — Всё, Что Есть, чистое Бытие, Сознание, Блаженство, Излияние. И только ваше восприятие этого как физического мира — майя, иллюзия.

Конечно, на самом деле нет никаких врат, которые открывались бы во Всё, Что Есть, и ни один путь не ведёт туда. Возможен только сдвиг в восприятии, позволяющий увидеть майю, нереальность как нереальность. Через данного персонажа сновидения Понимание произошло в контексте духовных практик туземных племён, поэтому то, что известно в этом сне как «шаманизм», в данном случае сыграло роль безпутного пути к безвратным вратам, которые распахнулись и явили то, что никогда не было скрыто, никогда не было на другой стороне. Как и любая другая форма религиозной или духовной практики на этой планете, шаманизм — по большей степени такой же вздор, к занятию которым прибегают персонажи сна, дабы вычленить из всего какой-то смысл и на том успокоиться, пока сон продолжает идти своим чередом. Все те потуги и все атрибуты шаманских практик взорвались, растворились в свете Присутствия, Всего, Что Есть.

Да даже в самом шаманизме лишь совсем немногие действительно познали и увидели, что это только сон, и что ничего не имеет значения, и что всё, что есть, есть Осознавание, и что их нет. Но с другими они продолжают притворяться, с течением времени, возможно, всё реже и реже, пока совсем не перестанут, и тогда на них смотрят, как на сумасшедших. Кого это волнует? Ибо когда без тени сомнения понятно, что как личности, как индивидуума, как сущности, как «дэвида», даже как «души», меня нет, не существует, как и не существует всех остальных, то равным образом очевидно, что как Всё, Что Есть, Я Есть.

Видение, произошедшее в джунглях, было и остаётся самообосновывающим в том смысле, что оно тотально и не требует подтверждения. Всё видимо в истинном свете. По отношению к нему всё относительно, по отношению ко всему оно абсолютно. Тем не менее в сновидении сновидческий персонаж продолжает функционировать как таковой. И этот сновидческий персонаж, этот инструмент тело-ум, находится под постоянным воздействием Постижения.

Похоже, в большинстве случаев Постижение приходит после определённого периода искательства и интеллектуального понимания учений вечной мудрости, и в таком случае, когда оно происходит, весьма вероятно некоторое узнавание. В данном случае, однако, подготовка в плане знакомства с элементарными понятиями была минимальной, если вообще таковая имелась. С одной стороны, это было глубокой и прекрасной милостью и благословением. Мне приходилось наблюдать, как привлечённые для интеллектуального понимания концепции становились огромным препятствием для многих духовных искателей, так что в моём случае, когда Постижение случилось естественно, спонтанно и неожиданно, я оказался избавлен от этого.

Но с другой стороны, испытанное стало многократно интенсивнее, неподготовленное ум-тело было брошено в пучину хаоса. Поэтому записи Сюзан Сигал кажутся мне весьма горькими; всё, через что ей пришлось пройти, вызывает глубокое сочувствие. Хотя в отличие от меня некоторое количество подготовки у неё всё-таки было (занятия по программе Трансцендентальной Медитации с Махариши Махеш Йоги), похоже, это, тем не менее, не снабдило её ключом, необходимым для постижения происходящего пробуждения. И что более примечательно, её не снабдили никакой ощутимой поддержкой уже после того, как это случилось, в результате чего последующие двенадцать лет ей пришлось провести с психотерапевтом, занимаясь «отчаянной попыткой патологизировать пустоту собственного „я“ с целью избавиться от неё».

В моём случае шаманический контекст сам по себе не мог предоставить адекватную концептуальную и опытную базу, с помощью которой можно было бы обосновать, объяснить и выразить то, что случилось. Я знал, что «никого нет дома», что не существует и никогда не существовало «дэвида», что то, чем я «себя» всегда считал, было фикцией. Я также знал, что Сияющее Присутствие было Всем изливающимся. Это было совершенным великолепием, но в то же самое время вызвало то, что на тот момент я назвал резким «размыканием», чувством нарушения непрерывности не только с точки зрения личной истории, собственного прошлого, убеждений и целей, но и тотальное отсоединение от того, что, по-видимому, составляет опыт всех остальных существ на планете, насколько мне известно. В рамках нашего социокультурного контекста возможность того, что здесь имел место своего рода психотический диссоциативный срыв и что «дэвид» впал в безумие, кажется весьма правдоподобным объяснением.

Но то, что последовало дальше, в очередной раз было чудом, незаслуженной Милостью. Как результат того необычного образа, коим произошло Постижение, в нём отсутствовали отношения между гуру и учеником в традиционном смысле слова. И тем не менее, по ходу дела возникает нечто похожее: простое пребывание, успокоение в этом Сиянии, отдавание себя этой невероятной Милости: просвет, открывающийся в этот Покой, который превосходит всякое понимание.

Почти все, о ком мне довелось слышать, кто, похоже, подлинно пережил то, у чего нет имени, прошли через длительный период последующего дозревания. Роберт Адамс, Тони Парсонс, Сюзан Сигал, Дуглас Хардинг и другие; даже Рамана Махарши: десять, двенадцать, двадцать лет до «освобождения». В традиции дзэн, когда монах-ученик достигает пробуждения, он продолжает оставаться учеником ещё десять лет для «стабилизации». Даже Хуйнэн, Шестой Патриарх дзэн, ушёл и прятался в горах пятнадцать лет после всего случившегося.

Звучит здраво. Джед МакКенна называет это «чертовски специфическими десятью годами», и я должен с ним согласиться. Просто организму тела-ума требуется время для приспосабливания. Всё, что люди полагают важным и разумным, видится ему абсолютно абсурдным, бессмысленным. А то, что люди даже не замечают, — Совершенством, красотой, завершённостью, не требующей слов. Гораздо сильнее, чем раньше, присутствует склонность к тишине и одиночеству, хотя понятно, что таких вещей не существует.

Хуйнэн говорит, что, в то время как Постижение происходит внезапно, то, что он называет «освобождением», происходит постепенно. Я могу только сказать: происходящее Постижение сотрясает организм ума-тела столь сильно, что последнему требуется некоторое приспособление. А как иначе? Возможно, в отдельных случаях переход протекает гладко: если, к примеру, вы являетесь частью культуры и времени, где вы всю жизнь пропитываетесь базовыми элементами Учения, период приспосабливания организма тела-ума может быть весьма незначительным.

Понятно, что в моём случае всё было иначе, практически прямо противоположно. За целую жизнь, прожитую с ощущением её невыносимой запутанности и болезненности, в борьбе с ней и со всем, что она предлагала, в обусловленном существовании успели сложиться совершенно иные паттерны, привычки и способы мышления. В базовом арсенале не было опорных идей Учения, к помощи которого можно было бы прибегнуть. И не было никакого сообщества или каких-то других ресурсов, которые могли бы оказать поддержку сразу после произошедшего.

В буддизме есть традиция, называемая пратьека-бодхи, «реализация одиночки». Она относится к Пробуждению, случившемуся вне обычной передачи учения от учителя к ученику, без привычного фонового образования, подготовки или поддержки. В таком случае путь к освобождению может оказаться ещё более «чертовски специфическим». Возможно, Рамеш думал о чём-то похожем, когда сказал мне:

Пробуждение бывает разным, да. Опыт, который был у тебя, как ты его называешь, — «никого нет дома»; действительно, нет никакого дэвида. И это правда, когда нет отождествления. И потому, что именно это произошло с тобой, проживание этой жизни представляет для тебя большую проблему… поэтому твой случай уникален.

Замечание Иисуса, на которое я наткнулся в начале Евангелия от Фомы, стало первым высказыванием учителя, которое я обнаружил, где говорится, что после «нахождения» пробуждения возможно сильнейшее потрясение, сильнейшие нарушения. В зависимости от состояния тела-ума это не обязательно, но в данном случае это было так. Этот период потрясения сам по себе является «освобождением», переустройством паттернов и обусловленного существования тела-ума в свете новой обусловленности, сложившейся благодаря Постижению. И в основе всего этого лежит постоянное, полное изумления осознавание Всего, которое никогда не умрёт.

Но всё это имеет отношение к тому, как организм тела-ума реагирует и приспосабливается к различным вариантам, которыми происходит Понимание. Всегда было предельно понятно, что Понимание само по себе совершенно, предельно просто и тотально. Те, кто настаивает на том, что пробуждение происходит постепенно, или имеет несколько ступеней и степеней, и что даже возможен некий процесс углубления в него, мне кажется, не понимают самой важной и неотъемлемой части самого Понимания. Это не часть времени и пространства, и не может занимать время или пространство. Это не опыт, не процесс. Это пронзание времени и пространства навылет глубоким интуитивным пониманием, что всё это время, пространство, все вещи и все сущности, включая ту, в которой происходит инсайт, — всего этого нет. Как это может произойти как-то иначе, нежели внезапно, мгновенно? Это не может быть частичным; либо оно есть, либо нет.

И всё это лишь видимость. Понятно, что здесь ничего нет: слова, идеи, мысли — всё бессмысленно. «Сказка, рассказанная идиотом, которая полна скандалов и ярости и которая ничего не значит». Что Есть, есть немыслимое великолепие, бесконечная любовь, великая тишина, и это действительно всё. И опять-таки, это невозможно передать словами, это несказанно, невыразимо.

14 ВРАЩЕНИЕ

Ах, дверь была закрыта на замок, И сквозь завесу видеть я не мог. Послышалась мне речь про «я» и «ты», Но через миг настал молчанью срок. Омар Хайям (Перевод: О. Румер)

Это всё та же фигня, приятель.

Дженис Джоплин

Кто я? Извечный вопрос. Определённо не это тело, не эти временные, изменяющиеся физические молекулы, атомы и частицы, которые, если верить физикам, как таковые вообще не существуют. Определённо не этот ум, не эти мысли, неизвестно откуда возникающие и не поддающиеся контролю. В итоге остаётся одно: единственное, в чём мы можем быть уверены, — это Сознание, глубоко внутри, глубоко за пределом индивидуальности, первичное по отношению ко всем вариантам того, кем или чем я себя считал. Ощущение, знание: Я Есть. Неделимое, интуитивно воспринимаемое Я, Жизненная Сила, которая существует и знает, что она существует. Это всё. Единственная постоянная. Всё остальное — измышление, выдумка.

Под всеми своими слоями каждый из нас переживает этот самый опыт существования, «Я Есть». Именно этот опыт Я. Необъяснимым образом этот всеобщий опыт является атрибутом различных «я», каждое из которых переживает одно и то же Я. Безличностное Я принимается за личностное, «индивидуальное» «я», обитающее в каждом индивидуальном теле-уме. По крайней мере, это то, что на поверхности кажется бесспорным. Но не нужно копать слишком глубоко, чтобы убедиться, что это ерунда. Идея отъединённого, индивидуального «я» возможна только потому, что в каждом видимом «я» переживается подлинное Я. Этот опыт ошибочно трактуется как личный опыт, относящийся к индивидуальному телу-уму. Жизненная Сила, Я, вдыхающая жизнь в одно тело-ум, кажется отличной от той, что оживляет другое тело-ум, потому что проявление этого Я в каждом из них выражено по-разному. Мы сосредоточиваем внимание на непостоянном, варьирующемся проявлении и не замечаем то неизменное, что скрыто под ним.

Неизменно: есть только Одно. Есть только одно Я, одна Осознанность, Сознание, выражающее себя во множестве кажущихся тел и умов. Моё знание «Я Есть» — то же Я, подобное вашему знанию «Я Есть». Реальность есть то, что скрыто за покровом видимости: Я, «Я Есть», Осознанность, Абсолют. Те, кого мы называем индивидуумами, представляют собой лишь видимую, относительную конструкцию. Всё, что называется физической или психической «реальностью», на деле только видимость, относительность. Именно поэтому здесь поистине ничего не происходит — всё это лишь кажется. Несмотря на видимость, ничто из проявленной физической «реальности» не реально, ничего не происходит, и «дэвид», наряду со всем остальным, — концепция, идея, ментальный пузырь, которого в реальности нет.

Благодаря этому жизнь идёт своим чередом с гораздо меньшей вовлечённостью. Нет нужды в стремлениях, борьбе или становлении: «мы» все уже есть Единственность, Я, Осознанность. То, что кажется происходящим здесь, в видимой «реальности», нереально и не оказывает никакого воздействия на того, кто Есть Я, на Я, на Осознанность. Это сравнимо с волной: она вздымается на какое-то мгновение на поверхности океана и снова опадает, но природа океана остаётся неизменной. Ничего не случилось. Переживания ничего не значат: на самом деле, нет ничего, что было бы более важно или менее важно, потому как здесь ничего не происходит. Когда действие не имеет значения, привязанность к его результату постепенно теряет силу.

Когда я смотрю на «других», то обнаруживаю шокирующую, неприкрытую близость с ними: я вижу ту же Сущность, которая Есть Я, по-разному выражающую себя.

Нисаргадатта Махарадж то и дело повторял своим слушателям: «Отступите. Идите обратно». На каком бы уровне вы ни были, какое бы местонахождение ни определяло ваши мыслительные процессы и переживания, отступите обратно, найдите место или уровень, предшествующий этому. То же предписывает указание Джеда МакКенны: «Продвигайтесь». Не важно, где вы находитесь или откуда пришли, пока существуете «вы», существует более глубокий уровень, предшествующий этому, находящийся за его пределом, который и нужен вам. Всё остальное — часть сновидения, маскирующий слой. Отступите, идите обратно, к тому «Я Есть», что предшествует всему.

Порой ты слышишь голос за дверью, Зовущий тебя, Подобно тому как рыба, выброшенная на берег, слышит зов прилива «вернись!» Этот поворот к тому, что ты глубоко любишь, Спасёт тебя. Руми

Какое-то время после всего случившегося, после джунглей, присутствовало острое осознание трансформации, Понимания, произошедшего внезапным рывком, и ощущение, что уму и телу ещё только предстоит научиться жить с этим. Похоже, дело было не только в тяжести этого ума-тела и движущих импульсах его жизни и истории, но и всей человеческой культуры, убеждённой в том, что всё устроено не так, как это было очевидно теперь, в свете Понимания. В повседневной жизни ум и тело продолжали реагировать привычным для них образом мыслей и действий. Это было даже забавно и развлекало меня всё то время, потому как не было «содержимого», не было поддерживающих эмоций и убеждений, которые раньше были там и изначально служили толчком этим мыслям и действиям. Они были «пусты».

Как-то я наткнулся на параллель с вентилятором, который продолжает вращение некоторое время после того, как штепсель выдернут. Лишённые своего источника, привычные мысли и действия должны были бы отпасть, что до определённой степени и произошло. Большая часть инертного движения постепенно сошла на нет. С другой стороны, вещь дэвид просто до смешного продолжает вести себя более или менее как дэвид. Организм исправно выдаёт реакции, соответствующие его запрограммированности и обусловленности. Но это не имеет никакого значения.

После того как Реализация случилась, внешне может казаться, что ничего не изменилось, однако изнутри всё отныне предстаёт иначе. Это тоже лишь приблизительное описание, а не истина, но оно ухватывает суть. Именно это подразумевает высказывание дзэн: «До пробуждения: наколи дров, принеси воды. После пробуждения: наколи дров, принеси воды». Колоть дрова и носить воду — привычные, основные, насущные, повседневные занятия в простом аграрном обществе, откуда пошло это выражение. Смысл его в том, что всё продолжает идти своим чередом, как прежде. Жизнь продолжается. Внутри, вместо прежнего состояния сна, отныне — Понимание того, Что Есть. Но вовне организм следует назначенным ему циклам. А почему бы и нет?

Возможно, в рутинной жизни организма и произошли какие-то изменения, заметные близким. Возможно, несколько усилилась склонность к тишине и уединению. Несколько ослаб интерес к деятельности и разговорам. В зависимости от превалирующего культурного влияния в целом может сложиться впечатление, что тот, кто прошёл через подобный опыт, просто ведёт себя чуть более странно. Но естественное функционирование организма продолжается практически так же, как и раньше.

Я знаю, что это тело неодушевлённо, не имеет индивидуальности. Это только видимость, в которую Сущность, Единственность, Осознанность вдохнула жизнь. У него даже нет собственной жизни. Скорее, оно проживается. Присутствует острое осознание, что этот организм тела-ума проживают, и он не живёт автономно. То, что я некогда называл «своим умом», есть поток мыслей; мыслей, которые берут своё начало не во «мне», а в Единой Осознанности. Нет индивидуума, нет дэвида. Всё, что, как кажется, происходит здесь, включая мысли и действия этого ума и тела, возникает стихийно в Осознанности. Несмотря на якобы принимаемые «мной» решения.

Поскольку очевидно, что нет никого, кто бы мог контролировать «мои» мысли или стечения обстоятельств в этой мнимой «реальности», нет и концепции вины, или гордыни, или ответственности, или обязательств, — всё это утрачивает смысл. Конечно, общество столкнулось бы с серьёзными трудностями, если бы ему пришлось существовать и функционировать без поощрения этой веры в концепцию контроля над индивидуумами и населением. Но ни одной из этих концепций не существует в том, Что Есть Осознанность. Всё возникает спонтанно в Осознанности. Нет никакой необходимости чему-то случаться или не случаться. Нет смысла, нет причины, нет «почему?».

На вопросы «почему?» по самой их природе не может быть ответа. Многие всю жизнь то и дело спрашивают «почему?» и, не подозревая того, охотно принимают в качестве ответа то, что таковым не является. Если мы спросим, почему небо синее, ответ, будь это научная выкладка, мистическое или поэтическое видение, не объяснит, почему небо синее, а скорее расскажет, как получается, что оно синее. Если мы спросим, почему мы испытываем состояние депрессии или счастья, ответом будет объяснение, как получается, что мы чувствуем себя подобным образом, что, однако, по-прежнему не отвечает на вопрос. Мы ходим вокруг да около «почему?», называя причины того, как получается, что что-то происходит тем или иным образом, не понимая, что «почему?» продолжает оставаться без ответа. Ответа нет, нет «почему?». Всё возникает спонтанно в Осознанности. Беспрестанные вопросы «почему?» — это только ум, пытающийся захватить контроль.

Любопытно, что в детстве постоянные «почему?» начинаются в то время, в том возрасте, когда появляется ощущение отделённости как индивидуальное «я». Ум думает, что если до него дойдёт, «почему» всё это происходит, он сможет взять ситуацию под контроль и всё уладить. Таким образом ум довольствуется неответами и сохраняет иллюзию контроля, вместо того чтобы признать, что ответов не существует, и согласиться с тем, что у него нет никакой власти. Нет цели, нет причины, нет смысла. Поэтому нет значимости. Поэтому нет вовлечённости. Нет потребности что-либо менять.

Тот, кто вырос с религиозными убеждениями, должен в данной связи пройти через фундаментальный сдвиг. Даже если эти религиозные убеждения давно уже обнаружили себя как вводящие в слепоту и заблуждения измышления, тем не менее остаётся ядро, ощущение Другого. Мартин Бубер в «Я и Ты»; мистическое восприятие Рудольфа Отто в «Идее святости». Даже когда вера в Бога как индивидуальную сущность отпадает, идея некого Другого по-прежнему остаётся. Другой, на которого можно направить человеческое чувство благоговейного страха. Некто Тот, к кому можно испытывать благодарность. Источник. Дух.

Тот, кто воспринимает это на интеллектуальном уровне, неосознанно подвержен тенденции назвать «Присутствие», «Сознание» тем Другим, Духом; просто поменять названия. Многие рассуждают о Сознании совершенно так же, как они когда-то рассуждали о Боге или Духе. Однако Другого нет, потому что нет индивидуума. Нет Тебя, потому как нет меня. Нет Духа, так как нет ничего, что не являлось бы Духом. Нет раскола дуализма, есть только Одно. Я не отличен от Одного.

Пойманный в ловушку мира концепций и двойственности,

ум утрачивает связующую силу, буксует, и его «заносит».

Возникает мысль: «Думать не о чем».

Затем наступает Недвижимость,

Осознание.

Три

Ближе,

чем только можно

себе представить:

«меня» нет;

то, что Есть

Присутствие,

есть Я.

15 НЕТ ГУРУ, НЕТ МЕТОДА, НЕТ УЧИТЕЛЯ

Нет мастеров, только ты, ты и есть мастер — замечательно, ведь так?

Иккю

Если ты не будешь следовать за кем-либо, ты будешь чувствовать себя очень одиноко. Значит, будь одинок.

Дж. Кришнамурти

Стало очевидно, что ничто из этого не является тем, чем когда-то казалось. Мы все персонажи сна.

Источник, Дух, Бог, Богиня, боги… или: «моё истинное я», «моё высшее я…» или: дэвы, ангелы, направляющие духи, силы

добра и зла…

или: гуру, сатгуру, мастера, учителя… всё это суть концепции, человеческие

представления, конструкции; и, как таковые, персонажи сна здесь, вместе

с нами, в сновидении.

Нет отделённого «Бога», так же как Нет отделённых «нас».

Всё это — мысленные проекции. Что есть, есть

Это.

Всё, Что Есть.

Это не ещё одно имя Бога.

Не существо, зовущееся «Бог», или «Источник»,

или ещё как-то,

вовне, отличное от того, Что Есть. Во всей реальности не существует двух.

Есть только Всё, Что Есть. Это.

Тот Ты, кем на самом деле ты являешься,

говоря «Я есть», И тот Я, кем на самом деле являюсь я,

говоря «Я Есть», суть одно и то же «Я Есть» Всё, Что Есть.

«ты», «я», «мы», кажущиеся индивидуальности, есть персонажи сна, который снится Я, Всему, Что Есть.

Нет нас, нет меня, нет тебя.

И даже сон объят

Всем, Что Есть.

Вот кем Ты на самом деле являешься,

не тем «ты», кем ты себя полагаешь.

Во всём том, что я принялся читать после джунглей, и среди людей, с которыми я столкнулся, большое значение придаётся так называемому пробуждению, или просветлению. Хотя я и использовал глагол «пробудиться» для выражения момента сдвига в восприятии, произошедшего в джунглях, порой кажется, что это неправильное употребление слова, что в данном контексте оно весьма бессмысленно.

С определённой точки зрения нет «пробуждения», нет просветления, потому что нет того, «кто» мог бы пробудиться. Кто бы это мог быть? Кто пробудился?

«Я», дэвид? Конечно же, нет: дэвид — персонаж сна, идея, фантазия; не спящий, поэтому, очевидно, не способный пробудиться. Нет «дэвида», который мог бы что-то «делать», в том числе и пробудиться.

Или «пробудился» тот, «Кто Есть Реальный Я», Присутствие, Осознанность, Всё, Что Есть?

Конечно же, Осознанность никогда не засыпала, ей не нужно пробуждаться к чему бы то ни было; Осознанность уже и всегда есть Всё, Что Есть.

Отсюда ясно, что пробуждаться некому. «Пробуждение» — лишь аналогия, концепция, указатель. Искательское сообщество стремится осмыслить это буквально, но, как и в большинстве аналогий, дальше того ничего не идёт.

Случившееся больше похоже вот на что: в сновидении, в случае сновидческого персонажа «дэвид», Всё, Что Есть перестаёт притворяться, что «Оно» спит. То, что никогда не засыпало, позволяет ложному представлению о том, что кто-то может уснуть и проснуться, исчезнуть.

Вот и всё. А сон продолжается, как и прежде. Ложное представление исчезло, но оно в любом случае не было реальным, так что же случилось? Ничего. Сновидческий персонаж «дэвид» теперь знает, что он только сон, не «реальность»; знает, что всё это сон. Но даже это «знание» сновидческого персонажа — часть сна, часть разворачивающегося сновидческого сценария для этого сновидческого персонажа, и — ничего не случилось. Сновидческий персонаж продолжает оставаться сновидческим персонажем.

«Ничего не происходит» именно потому, что кажимость происходящего на самом деле не существует, и то, что происходит, — это то, что предстаёт как «ничто».

Тем временем, некоторые из тех сновидческих персонажей, с кем мне довелось соприкоснуться в последующие месяцы после возвращения из джунглей, явно делают карьеру на этой заморочке с пробуждением и просветлением. Постепенно я начал понимать, что наткнулся на крайне странный феномен, о котором ранее не подозревал: вся субкультурная прослойка искателей просветления полнится учителями и учениями всех мастей, варьирующимися от содержательных до крайне нелепых. Конечно, это нормально, даже замечательно; это часть сновидения. И на нелепом конце спектра полно глупостей. Сновидческие персонажи публично заявляют, что они «пробудились к Божественному сознанию» и теперь могут, за определённую плату, показать другим сновидческим персонажам, каким образом те тоже могут пробудиться. В лучшем случае, крайне сомнительно; в худшем — наглое «навязывание товара». Многословные разглагольствования о том, какой «уровень» пробуждения им удалось «достичь»; о втором уровне первой ступени или о третьей ступени через четвёртый уровень, где на данный момент ещё нет никого с этой планеты, но скоро будет.

«Завёрнутость», искусственная запуганность и глупое высокомерие. Сияющий свет Истины по сути своей предельно прост и сводит на нет любое собственническое притязание на него. Можно притязать на переживание. Можно притязать на знание. Можно претендовать на власть, на линию преемственности, на передачу. Но как только ваше сердце и мозг вскрыты и то, что осталось от вас, обнаруживает себя Истиной, пребывающей в Истине, любая идея о притязании на это вызовет у вас лишь слёзы или смех.

Не на что претендовать, нечего достигать. Как выразился без обиняков мастер дзэн Хуйхай в восьмом столетии:

Если вы понимаете смысл всего этого, значит, знаете, что достигать нечего. Тот, кто считает, что может достичь чего-то, вцепившись в это, ухватившись за него, полон самомнения: высокомерный человек с искажёнными взглядами.

Но, разумеется, если вы — сновидческий персонаж, чья роль в сновидении заключается в построении карьеры на пробуждении, простота не для вас. Вам потребуется создать организацию и разработать характерное учение. Вам нужно будет собрать стадо последователей и очень публично (с большой долей драматизма) продираться вместе со своими избранными учениками через все те многочисленные уровни продвинутого просветления. Если бы действительно имело место понимание, что нет никаких «вас» и «вы» ничего не «делаете», то не было бы никакого беспокойства, так как было бы знание, что всего этого не существует как такового, что это просто построения в сновидении. Но, понятное дело, в таком случае у вас не было бы возможности завоевать авторитет, утвердиться в собственной значимости и заработать кучу денег, проводя семинары и убеждая людей в том, что им необходима модификация их первичной личностной матрицы.

Деньги необходимы для жизни в современном мире, и существует благородная традиция дарения денег или их эквивалента для поддержки учителей, монахов, ашрамов и монастырей. Но здесь есть чёткое разграничение, поскольку на основополагающем уровне деньги и духовные учения не пересекаются. Кто-то пытается оправдать требуемое вознаграждение за приобщение к учению, ссылаясь на теорию «энергообмена», которая гласит, что всякий раз, когда ты получаешь что-то ценное, ты должен заплатить за это. Тут не требуется напряжённого размышления, чтобы понять, что всё это полная ерунда: всё самое ценное, что вы имеете, вы получили бесплатно.

Теория честного обмена имеет смысл для вещей внутри сновидения. Но когда речь идёт о Том, Что Есть, о несуществовании индивидуумов и отделённости, о реализации того, чем ты уже являешься и всегда являлся, тогда вся концепция того, что один человек берёт за это деньги с другого человека, становится вопиюще бессмысленной. Истина — дар, и она просто проходит через «нас»; её невозможно купить или продать.

Эта игра в духовность на деньги — занятие по их отмыванию. Она широко практикуется и пользуется всеобщей благосклонностью, и это остаётся лишь маленьким грязным секретом духовного сообщества: никто не чувствует себя в этой связи вполне комфортно, потому как в глубине души все знают, что требование денег за доступ к духовным учениям, даже окольным путём, — обман, не совместимый с самим Учением.

Даже когда говорится, что эти деньги идут на содержание ашрама, на капиталовложения в организацию, на финансирование поездок, дабы донести это «жизненно важное послание» до максимального количества людей, — даже тогда эта своего рода попытка сбыть товар продолжает взывать к эго, к страстному желанию каждого эго быть частью чего-то большого и важного.

«Пожертвование», как это обозначает эвфемизм, когда оно преподносится таким образом, что чувство вины и социальное давление не допускают возможности отказа, бесчестно. Раз у вас появился ашрам, раз у вас образовалась церковь, вы непременно должны пустить шляпу по кругу и читать проповеди, выпрашивая взнос. Но всякий раз, когда в храме появляются деньги, вы подвергаете себя риску, что нагрянет какой-нибудь пылкий деревенский плотник и перевернёт все столы.

В то утро, когда старые мастера дзэн или адвайты реализовали Я, они продолжили колоть дрова и носить воду. Если кто-то приходил к ним поговорить, они говорили, затем возвращались к своей работе. Где написано, что учителя не могут работать, чтобы поддерживать своё существование, что они должны жить за счёт своих последователей? Кто сказал, что непременно должна быть организация? Кто сказал, что учителя должны собирать огромные деньги, разъезжая по миру с лекциями, семинарами и сатсангами. Чьё эго, чьё чувство индивидуального «я» стоит за идеей о том, что это послание учителя столь жизненно важно, столь ценно, что весь мир должен слушать его без перерыва? Старым мастерам чань давали имена по названию той или иной горы, на которой они жили, и если кому-то хотелось послушать Учение, то он сам отправлялся к ним. Это отсеивало случайных «воителей» и освобождало место для тех, кто ради этого был готов отказаться от своей привычной жизни.

Будь недвижим. Кто вовлекается во всю эту деятельность, придавая ей такую важность, веря в то, что вся эта крикливая агитация имеет какое-то особое значение? Кто считает, что огромному числу сновидческих персонажей нужно непременно проснуться и что это зависит от вас? И что значит вся эта чушь с крестовым походом адвайтистских телеевангелистов?

За всеми прелестями Нью-Эйджа скрыта мессианская идея избранности для спасения мира. Остановитесь. Учение универсально, и существует множество учителей, и они всегда уже там, где нужны. С Постижением приходит знание того, что у мира нет потребности в каких-то особых посланиях от особых учителей. Обо всём этом уже позаботились. Сновидение Сознания разворачивается совершенным образом, и культ личности вокруг известных и хорошо финансируемых духовных учителей является частью этого действа. Но совсем в ином свете, нежели это представляется им или их приверженцам.

Поразительно, какое количество подобных вещей происходит здесь, в сновидении. Слепой ведёт слепого.

Наблюдая за этой ерундой, видя, насколько серьёзно все это воспринимают, я не могу не рассмеяться, так как естественным образом возникает вопрос: Кто? Кто беспокоится? Кто думает, что это важно, кто систематизирует? Это всё концепции, которых не существует! Единственный, кто беспокоится, кто отслеживает, кто придаёт значение роли, — это думающий ум, эго, кажущийся индивидуум, который по-прежнему считает, что он или она находится здесь, чтобы пробудиться или донести какое-то послание; несоответствие между всем этим и предметом обсуждения настолько велико, что в итоге становится отличным увеселением.

Есть потрясающая милость и в том, что те первые учителя адвайты, с которыми я имел дело, оказались фальшивыми учителями, персонажами, считающими себя пробуждёнными, но на деле заблудившимися и застрявшими в ловушке эго. А также в ловушке денег и игры в духовный престиж. Странный опыт, в своё время весьма сбивший с толку, потому как, с одной стороны, они очевидно знали гораздо больше меня, проведя достаточно длительное время за основательным штудированием учения; но с другой стороны, они вообще ничего не знали из того, на что притязали. Они использовали имя Рамеша, называя его своим учителем, а себя — продолжателями «линии», идущей через него, однако полезно узнать мнение Рамеша на сей счёт. «Не удивительно, что какое-то время ты был слегка озадачен, — смеётся он. — Они всё ещё считают себя теми, кто всё это делает».

Но я очень благодарен за этот опыт, поскольку он дал возможность ясно рассмотреть то, чем Постижение не является. Одним из самых поразительных его аспектов стало наблюдение за тем, до какой степени люди — рьяные искатели — хотят верить, что эти учителя — подлинные. И следуют за ними, и слушаются их, и покорно подчиняются их требованиям, даже когда эти требования по сути пагубные и эксплуататорские и не имеют ничего общего с учением. Я начал понимать, что большинство людей, большинство искателей не способны определить, имеют ли они дело с настоящим учителем или нет.

Опять-таки, всё возникает в совершенном развёртывании сновидящего Сознания, и нет ничего «неправильного», что требовалось бы поправить. Когда отчаявшийся искатель, едва отделавшийся от опыта пагубного общения с фальшивым, эгоцентричным, ложным гуру, спрашивает, почему существуют эти фальшивые учителя, единственное, что можно ответить; именно ради существования подобного опыта. Это тоже часть всеохватывающего функционирования тотальности.

Тем не менее это вызывает сострадание, и у меня есть хорошая новость для искателей просветления: вы даже не представляете себе, насколько эти короли и королевы голы.

Если учитель что-то хочет от вас, что-то требует или выпрашивает, пусть даже в самых духовных выражениях, призванных приблизить вас к пробуждению, то весьма и весьма похоже, что он не пробудился, что Постижения не произошло. Если он просит денег в той или иной форме, требует преданности, если он наслаждается вашим низкопоклонством, уверяет, что сексуальные отношения с ним являются частью «трансформации» или «инициации», если он хочет ваше время, служение и собственность в обмен на то, что «получаете» вы, если он настаивает на том, чтобы вы жили определённым образом и выполняли определённые действия, если он вообще что-то от вас хочет, то, уверяю вас, в высшей степени маловероятно, что он тот, за кого себя выдаёт, что у него есть то, что вы ищете, что через него произошло пробуждение.

Как можно судить об этом столь категорично? Это легко. Когда есть Понимание, то ничто из этого не имеет значения. Когда есть Понимание, есть знание, что всё происходит иначе. Всё происходит абсолютно иначе! Когда есть Понимание, любая обеспокоенность такого рода вещами просто исчезает, поскольку они не имеют к нему никакого отношения.

В противоположность традициям, утверждающим обратное, исчезает даже беспокойство о том, пробудится ли ещё кто-нибудь или нет, будет слушать или нет. Некому беспокоиться, нет того, кому всё это могло бы показаться важным.

Деньги, секс, преданность, служение, собственность — всё это элементы сновидения. Когда они нужны, они предоставляются. Если они предоставляются, ими можно наслаждаться. Если не предоставляются, в этом нет ничего страшного.

Масштабный сбор пожертвований на драматичный крестовый поход с целью донести весть об индивидуальном просветлении до всей планеты — дело весьма увлекательное, однако ничего общего не имеющее с надындивидуальным пробуждением к истинной природе Того, Что Есть. Если вам необходимы драмы, возбуждающие волнение, продолжайте спать. Говоря словами Уэйна Ликермэна, когда происходит реализация, всё становится очень обычным.

Во всём этом есть удивительная по своей красоте простота. Вы можете сказать: «Пробуждение есть понимание того, что некому пробуждаться. Нет индивидуума, делающего что-либо. Всё, что есть, — Сознание». И тем выразите учение во всей полноте. К этому действительно больше нечего добавить. Всё это просто Есть. Нет индивидуума, нет искателя, нет учителя, нет цели, нет результата. Это всё просто Есть. Всё, Что Есть, есть Присутствие. Вот и всё, вся фишка. И можно закрыть тему. Parasamgate. А сновидение продолжается.

И зная это, наслаждайтесь. Вставайте утром, завтракайте, идите на работу. «Делайте» то, что кажется правильным, зная, что «вас» нет и «вы» ничего не «делаете».

Как говорится в дзэн:

Если ты понимаешь, все вещи просто такие, какие есть.

Если не понимаешь, все вещи просто такие, какие есть.

А это снова Руми:

Мы редко слышим музыку, идущую изнутри, но, тем не менее, мы все под неё танцуем.

Как будто у «вас» есть выбор. Понимаете? Всё это есть, как оно есть. Механизм, метод функционирования, если хотите, которым оперирует сновидение, с помощью которого в Сознании совершается действие, остаётся тем же в независимости от того, произошла реализация или нет. Потому и говорится, что, когда случается Постижение, ничего не случается. Ничего не меняется. Поток Сознания течёт, действует, оперирует в этом организме тело-ум, через которое произошло Постижение, точно так же, как оно оперирует в организме тело-ум, в котором нет Постижения. Пробуждение, или Просветление, не означает автоматического прекращения действия обычных средств и способов, благодаря которым разворачивается сновидение. Не происходит преображения в сверхчеловека света или подобного ему, обладающего сверхъестественной силой, как об этом рассказывают некоторые фантастические истории. Кому преображаться? Кому что-то делать?

Похоже, люди помешаны на идее о том, что они могут что-то сделать, чтобы получить желаемое, и убеждены, что обязаны что-то делать или им следовало бы что-то делать.

Послушайте. Нет необходимости что-то делать. Вам ничего не нужно улучшать или совершенствовать. Нет ничего, чему бы требовалось ваше очищение, освящение или благословение. Нечего достигать, нечего доказывать. Нечего сооружать. Нечего разрушать. Не над чем работать, нечего изучать, нечему и некого учить. Даже нечего понимать или «получать». Нечего уравновешивать, приводить в порядок или исцелять. Нечем становиться.

Разумеется, если во сне Всего, Что Есть возникает объект ум-тело, которому требуется «совершить» то или иное действие, это случится: сновидческому персонажу надо чем-то заниматься, пока сон продолжается. Ученики, изучающие Учение, часто изо всех сил стараются найти баланс между идеями свободы воли и предопределённости; между идеей о том, что «ты уже и всегда являешься Всем, Что Есть, и ничего не можешь сделать, чтобы этого достичь», с настоятельным призывом заниматься серьёзным самоисследованием, задаваться вопросами и познавать. Но здесь нет конфликта: учение об «уже и всегда» не означает, что нужно прекратить прикладывать усилия. Это прекращение само по себе будет усилием!

Если вам суждено понять учение, тогда у «вас» как эго, как индивидуального «я» появится мотивация совершать то, что необходимо для реализации. Если изучение, медитация или работа должны быть, значит, они будут. Они тоже являются частью «уже и всегда». Сами по себе не имеющие значимости, они происходят, если должны произойти.

Полное Понимание вряд ли случится, если сидеть сиднем, избегая соприкосновения с Учением, отказываясь смотреть в лицо своим заблуждениям и думая о чём угодно, только не об этом. Но то, что кажется мотивацией, размышлением, вдумчивостью и решимостью, выбором и действием, есть просто функционирование механизма, с помощью которого разворачивается вся манифестация Сознания. Принимать это на личный счёт как собственную мотивацию, собственные размышления, собственный выбор и действия — значит заблуждаться. Это абсолютно безличностно, просто тотальность, разворачивающаяся, как она есть. Это то, чем вы уже и всегда являетесь.

Всё дело в основополагающем понимании: практики, задачи и все вещи, связанные с существованием, не зависят от личных намерений и выполняются не для достижения цели, и не дня того, чтобы стать более достойным человеком, и не для того, чтобы спасти мир, и не потому, что «я должен». Есть только наблюдение за телом-умом, которым вы не являетесь, к которому приходят мысли, которое получает мотивацию и совершает действия… или не совершает. Есть только совершенная простота: открытость, согласие, позволение случиться тому, что случится, и отбрасывание заблуждений.

16 СВОБОДНОЕ ПАДЕНИЕ

Нет такой вещи как бытие. Теперь ты знаешь, что пробуждён, потому что ты здесь и у тебя есть это знание. Нет ничего другого, кроме этого знания, нет бытия.

Нисаргадатта Махарадж

Когда впервые приезжаешь в Индию, она немедленно атакует чувственное восприятие, переполняет, сбивает с ног. Запахи, фактуры, зрительные впечатления, звуки, вкусовые ощущения: организм ум-тело реагирует с изумлением. Были джунгли, где случилось ничто, Сияние, видение, «никого нет дома». Было изучение и погружение в некоторые из идей адвайты в попытке скрупулёзно проанализировать и выразить это ничто. Затем нечто необъяснимое швыряет эту вещь ум-тело через всю планету на встречу с учителем в Бомбей. Этот факт приводит в полнейшее замешательство: ему нет причин. Ум абсолютно пуст. Нет никаких ожиданий, и не может быть никаких. Нет возможной причины, возможных последствий. На самом деле, вещь дэвид понятия не имеет, что, чёрт возьми, происходит, и удивлена, когда обнаруживает себя, измождённую и измученную сменой часовых поясов, в тропической жаре бомбейской ночи, пробирающуюся зигзагами сквозь наводнённые людьми улицы в крошечном допотопном такси, — управляемом почти голым индусом, не говорящим по-английски, с розовым пластиковым Ганешей, божеством с головой слона, что подвешен к зеркалу и неистово болтается во все стороны, — и уповающую на то, что двигается по направлению к центру Бомбея и комнате в отеле.

Той же первой ночью в Индии снится сон.

Я где-то очень высоко, возможно, в самолёте, смотрю вниз на землю. Там, внизу, земля покрыта большими плоскими квадратами, чем-то напоминающими лоскутные квадраты полей, когда пролетаешь над Англией или Ирландией, но гораздо проще. Обыкновенные плоские квадраты приглушённых цветов, в основном просто серые. Кто-то рядом со мной говорит: «Эти квадраты выглядят плоско, двумерно, а на самом деле это большие трёхмерные кубы; мы не можем оценить их высоту отсюда».

Я смотрю на неё. Её слова похожи на правду, но в том, как она настаивает на своём, есть что-то странное, словно она повторяет нечто такое, о чём слышала, но сама не знает. И я говорю: «Я понимаю, о чём Вы. В перспективе, на расстоянии вещи кажутся плоскими. Но здесь другое: эти квадраты действительно плоские. Если бы они обладали высотой, то выглядели бы иначе, что можно было бы сразу определить».

Каким-то образом я знаю, что это так, что женщина рядом со мной ошибается в тонкостях или пытается приукрасить. Но, как я уже сказал, понимаю, что дальше обсуждения, спора ничего не пойдёт. И хотя я уверен, что прав, так или иначе доказать это невозможно, пока кто-нибудь не спустится вниз на достаточно близкое расстояние, чтобы убедиться. Но для этого пришлось бы прыгнуть и падать вниз, что, конечно, невозможно и просто глупо, даже не стоит обсуждения, потому что падение с такой высоты означает неминуемую гибель. И когда я об этом думаю, то понимаю, что уже падаю, рассекая воздух.

Никакого намерения, или принятого решения прыгнуть, или волевого акта, или самого действия. Только то, что это случилось.

В этом нет ничего сложного. Сны возникают как часть естественного функционирования ума-тела, подобно любым другим возникающим процессам. В сне сновидения чувства и ощущения возникают тем же образом, что и в сне бодрствования. Ум-тело не знает разницы между сном сновидения и сном бодрствования, поэтому идея прыжка с самолёта отнюдь не приводит его в восторг.

Первое — это момент ужаса. Проносятся мысли: о господи, что случилось, я падаю на землю, через несколько мгновений произойдёт столкновение, звук шлепка — и вся эта жизнь закончится. Паника. Страх. Затем — момент сопротивления и неистовой активности: подожди-ка, может быть, я что-то не учёл: может быть, у меня за спиной закреплён парашют; может быть, я сумею приземлиться в какой-нибудь большой водоём и чудесным образом уцелеть.

Затем, всё ещё в падении, — приятие. Так. Это то, что должно случиться. Момент настал. Это тело разобьётся и умрёт. Поскольку выхода нет, то пусть так и будет. Не самый плохой исход: скорее всего, я даже ничего не почувствую, просто погаснет свет. А тем временем, последний удивительный опыт: падение со столь огромной высоты, без всякого сопротивления, без страховки: абсолютное свободное падение. Удивительно прекрасное. Совершенное отпускание.

Всё это длится чуть более мгновения: штуковина ум-тело реагирует на незапланированный прыжок с самолёта весьма предсказуемо, в соответствии со своей запрограммированностью: оно переживает и момент страха, и момент сопротивления, и момент приятия. Затем, беспомощное, оно успокаивается. В этом сне, как и в сне бодрствования, ум-тело является сновидческим персонажем. Спящий сновидит, и этот сон продолжается.

Со свистом я несусь вниз сквозь слои воздуха и наблюдаю, беспристрастно и вполне безучастно, как квадраты на земле стремительно приближаются мне навстречу, теперь они видны достаточно близко. Это крайне забавно, потому как не имеет ни малейшего значения, но я не могу не отметить, что интуитивная догадка там, в самолёте, оказалась правдой. Даже со столь близкого расстояния они остаются все теми же плоскими квадратами, не становясь кубами, не обнаруживая ни высоты, ни глубины.

Затем, в то самое мгновение, когда должно случиться столкновение с землёй, что-то меняется. В тот момент, когда я достигаю поверхности квадратов, они преобразуются. Всё это время они действительно были плоскими и по большей части серыми, но теперь, словно ожив, они на глазах превращаются в удивительные, загадочные, трёхмерные объекты с тонкими, ровными формами и оттенками. И это не просто большие кубы, на чём с такой уверенностью настаивала моя попутчица в самолёте; они весьма просты, ничего изысканного или помпезного, и тем не менее, они невообразимо, неописуемо красивы.

И тут, в самый момент ожидаемого удара, когда я должен был бы потерять сознание, сновидение просто обрывается. Никакого шока, никакого столкновения. Только глубокий сон без сновидений. Позднее, на следующее утро, когда я просыпаюсь, сновидение и его естественное, внезапное окончание остаются ясны в памяти.

И происходит понимание: ну да, конечно: Единственный путь узнать — прыгнуть. Прыжок означает неминуемую смерть. Прыжок уже случился.

И это «случившееся» имеет не больше значения и ценности, чем чистка зубов. Об этом невозможно говорить внятно, невозможно выстроить предложение, потому что нет объекта, нет деятеля, нет действия, нет временной рамки. Это просто Есть. Бессмысленно и бесполезно пытаться говорить об этом как о чём-то личном, или значительном, или чём-то особенном.

В сновидении всё является плоским и серым, и наблюдатель с такого расстояния может только сказать, что вещи плоски, или постараться вообразить себе, что это не так. Можно также, подобно моей спутнице в самолёте, повторять то, что было услышано от других, что вещи не такие, какими кажутся. Но даже тогда это будет лишь отдалённым соответствием. Только прыгнув и уничтожив «я», можно увидеть, пережить, познать истинную глубину, красоту и чудо Того, Что Есть.

На какой-то момент возникает ощущение, осознание, что прыгнувший действительно погиб и в мгновение смерти понял то, что понять иным путём невозможно. Но это тоже смешно, потому как прыгнувшего никогда не было. Никто не прыгал. В сне бодрствования, как и в сне снящемся, случился прыжок. Танец. Сон. И удивительная, перехватывающая дыхание красота есть Всё Это; танец, сон, прыжок просто Есть.

17 ЛЮБОВЬ

Любовь — это бесконечная тайна, Потому что ей нет объяснения. Тагор

Шепни слова мудрости: да будет так.

Леннон — Маккартни

В начале своей книги «Окончательная Истина» Рамеш пишет:

Окончательная Истина не может быть воспринята до тех пор, пока ум не будет свободен от «я», а сердце наполнено любовью.

Несколько дней назад в разговоре со мной он сказал:

Дэвид, хочешь знать, как жить эту жизнь? Пусть она будет! Пусть вещи случаются. Что бы кто ни «делал» — да будет так!

Будь недвижим, «делай» всё, что «ты» хочешь, и не беспокойся о мире!

Будь недвижим. Будь недвижим не думай! Понимаешь? Это так просто!

В течение последующих нескольких дней я сидел на утренних беседах и слушал, по большей части не вникая в смысл слов. Слушал сосредоточенно, но не рассудком.

Простое пребывание в том, что я называю Присутствием, в едином Присутствии, которое есть Я. Отражение себя в самом себе без зеркала.

Рамеш говорит о «Понимании», но Это не имеет ничего общего с умом, понимающим что-либо. Я учу различные слова, имена Присутствия, но знание, ощущение истины таково, что оно намного, намного ближе и намного более знакомо, чем способны выразить слова «Сознание», или «Истина», или «Источник». Это самая глубинная сущность, никоим образом не отделённая и не отдалённая.

Происходит понимание, что даже в течение тех долгих лет, когда я считал себя дэвидом, это глубинное Присутствие было скрыто, спрятано за наслоениями размышлений и ощущения индивидуального «я», но, тем не менее, оно всегда было здесь.

Не нечто иное. Под слоем обусловленности, за гранями, едва уловимое, но, тем не менее, всегда здесь, словно следующее по пятам. Как бы я ни пытался взглянуть, я не мог увидеть его, и всё же оно было здесь.

Теперь это очевидная данность, которая всегда здесь, всегда была и всегда будет, она не что-то иное, она абсолютно не отделена. Я всегда ощущаю это отражающее Присутствие. Это то, с чем я связан самой глубинной связью, с чем я знаком ближе всего. Это моё собственное сердце, Божественное Сердце, неизмеримо прекрасное, неизмеримо сострадательное, неизмеримо любящее.

Ты пребываешь внутри меня, обнажённая бесконечная Любовь… Мы потеряли себя там, где ум не может найти нас, совершенно потеряли себя. Иккю

Человечество понятия не имеет, что такое любовь.

На днях один из искателей здесь говорил о молитве; об ощущении пустоты или даже ощущении потерянности, которое приходит вместе с чётким интеллектуальным пониманием, что «Сознание есть всё, что есть», когда становится ясным, что некому возносить молитвы.

Здесь трудно не улыбнуться и не подумать: «Ну так и что же?» Понимаете? Эта реализация и ощущение пустоты есть совершенная любовь, дар. Когда беспредельная благодарность переполняет и изливается через край постоянно, то более нет никакой потребности быть благодарным кому-то или чему-то. Присутствие здесь. Где же ещё? В Присутствии возникает и поднимается любовь и благодарность, которые изливаются в Присутствие. Отражающее себя в самом себе без зеркала.

Нечего желать. Во всём — абсолютное совершенство. Это не знает «завершения». Завтра дэвид возвращается в Вермонт, но ничего не закончится, потому что нет ничего отделённого. Даже когда дэвид умрёт, ничего не закончится, потому что это Присутствие связано с тем, что является мной, гораздо глубже, чем «дэвид».

Это моё собственное сердце, Сердце Присутствия, изливающееся бесконечной красотой любовью состраданием блаженством. Сердце Бесконечного Всего, ослепительного Сияния, более близкого, чем что-либо, что можно себе представить, — единственная реальность, единственная истина.

Я не присутствую; то, что есть Присутствие, есть Я. Я не осознаю; то, что есть Осознавание, есть Я. Я не люблю; то, что есть Любовь, есть Я. Нет «иного», которое может нравиться или не нравиться. Не может быть «Иного», чтобы благодарить его или умолять. Потому я не могу сказать «я люблю», но, скорее, «Я в Любви», внутри Любви. Где ещё мне быть? Что может быть ещё?

18 УТРЕННИЕ БЕСЕДЫ

Чистое знание не передаётся другими: оно приходит непрошено. Это то самое, что слушает: это твоя собственная истинная природа.

Нисаргадатта Махарадж

Я показываю истину живым существам — и они перестают быть живыми существами.

Дуншань

Люди съезжаются со всех концов света, чтобы присутствовать на утренних беседах в этой гостиной в Бомбее, некоторые из них ищут годами и успели побывать у мастеров дзэн, гуру и учителей всех пошибов. Они прослышали об этом учителе «чистой адвайты» и приехали, возможно, с определёнными ожиданиями или, по крайней мере, с надеждой наконец-то услышать то, что хотят услышать, подлинное учение, которое уберёт завесу с Окончательного Понимания, Окончательной Истины, Самореализации, Полного Пробуждения.

То, что они получают, это маленького человечка, сидящего в углу, без конца, ad nauseam[3], говорящего о том, являетесь ли вы или нет «деятелями» того, что вы считаете своими действиями. Большинство из приходящих не остаются надолго. После нескольких бесед они уезжают — кто домой, кто дальше, к другому учителю, который будет толковать о «более важных» вещах. Эта идея «деятельства» слишком мирская, слишком простая, кажется столь вторичной, столь не относящейся к делу.

Конечно, не поймите неверно: с точки зрения тотального Понимания учение о том, являетесь ли вы деятелем, и вправду излишне; такого вопроса даже не возникает. С Пониманием приходит естественное и спонтанное осознание того, что никого нет, никакого индивидуума, который бы мог или не мог быть деятелем. Так что вопрос этот спорный. То, чем вы себя полагаете, весь набор, состоящий из тела, ума, личности, эго, чувства индивидуальности, личной истории, — ничего из этого не существует как такового, не является чем-то большим, нежели идеей, выдумкой, концепцией в Сознании. Спор на предмет того, можешь ли «ты» считаться деятелем или нет, подобен, по словам Вэй У Вэя, спору о том, можно ли считать птицу в пустой клетке пойманной. Клетка пуста! Никого нет дома!

С недавних пор на утренние беседы приходит музыкант, который по окончании бесед играет для присутствующих на традиционной индийской флейте. Флейта не знает музыки: она не отличит «соль» от «си-бемоль»; она понятия не имеет о темпе или эмфазе и не может сыграть сама на себе: это всего лишь полая бамбуковая палка с проделанными в ней дырками! Это музыкант, кто обладает знаниями, умением и сноровкой, чьё намерение и дыхание позволяют выдувать звуки из инструмента и чьи пальцы так умело обращаются с отверстиями, что изливается прекрасная музыка. Когда музыка затихает, никто не благодарит за неё деревянную палку: это музыканту аплодируют и выражают признательность за прекрасный музыкальный подарок.

Именно так обстоит дело и с тем, о чём мы думаем как о самих «себе». Мы инструменты, полые палки, сквозь которые струится поток Дыхания, Духа, Энергии, поток, который есть Присутствие, Всё, Что Есть, Сознание. Подобно тому как сама флейта не производит ноты, а Музыкант извлекает их из инструмента, точно так же дыхание, которое есть Присутствие, даёт жизнь этому уму и телу и выходит через рот, создавая видимость того, что этот рот произносит слова.

Сущностное заблуждение, сущностное незнание заключается в неосознанной узурпации роли Музыканта инструментом. Эта инверсия истины осознаётся спонтанно, когда происходит Постижение. Становится ясным, что индивидуума нет, что «никого нет дома», никакой сущности, которая могла бы быть или не быть деятелем, поскольку пробуждение есть простое Постижение, что пробуждаться некому.

Однако, Реализация случается спонтанно, когда происходит Постижение. С точки зрения искателя, попасть туда отсюда невозможно. Поскольку «тебя» не существует, то не может быть и речи о «попадании», как и не существует «туда» для этой цели. Интеллектуальное понимание того, что никакой индивидуальной сущности быть не может, не окажет ни малейшей помощи среднестатистическому искателю, поскольку в его или её собственной повседневной жизни глубоко укоренившаяся вера в личное «я» и личное «деятельство» остаётся незыблемой. А с ней за компанию — убогая гордыня и спесь, стыд и чувство вины, страх, ненависть и злоба: всё то, что возникает в результате веры в существование кого-то, кто способен на какую-то деятельность.

Все попытки решить для себя сию дилемму только укрепляют чувство индивидуального «я» того, кто якобы совершает такие попытки. И нет никакого выхода из этого затруднения, этого парадокса, потому как тот, кто считает, что он или она находится в парадоксальном затруднении, — галлюцинация, сгенерированная умом фантазия, птица в пустой клетке. Вы можете до конца своих дней продолжать делать то, что вы делали: посещать беседы, семинары и ритриты самых просветлённых учителей, и выслушивать замечательные вещи о Просветлении, Полной Реализации и Сат-Чит-Ананде, и переживать потрясающий духовный опыт невероятной красоты, но когда вы откроете глаза, перед вами встанет всё тот же вопрос, всё с тем же страстным желанием найти на него ответ, потому что по-прежнему остаётесь «вы».

И поэтому Сознание поддерживает жизнь этого хитроумного маленького учения о «деятельстве», идущего через непритязательного маленького индуса, сидящего в квартире в Бомбее. Да, вероятно, поверхностному взгляду оно кажется незначительным в сравнении с другими вещами, о которых вам, возможно, доводилось слышать. Может даже показаться, что на нём трудно сосредоточиться, когда, несомненно, «Оно» должно бы быть чем-то большим, нежели этим; несомненно, ещё есть, что искать. Всё так: само по себе учение не является центром. Но это путь в центр. И если вы сможете допустить это, исследуя его, как советуют, с неослабным вниманием, оставаясь предельно открытыми, дабы ухватить суть, то может произойти нечто поистине поразительное.

Ибо это учение, выглядящее относительно несущественным, сколь бы скромным оно ни было, может стать тем маленьким ключом, который, оказавшись в замке и повернувшись, распахнёт огромные врата. «Я не деятель какого-либо действия»: важность этих слов не в том, что они содержат в себе некую грандиозную или тотальную реализацию. Важность в том, куда они приведут. Если вы действительно поймёте их, действительно поймёте, что понимать некому, это будет подобно введению компьютерного кода, который подвергнет переписыванию всю операционную систему. Станет причиной каскадного сбоя всех систем, которые вы считаете «собой». Приведёт в действие процессы самоотдавания и понимания, чего никогда не случилось бы с «вами» в противном случае, что и есть Совершенное Постижение пробуждения: знание, что того, кто понял, пробудился или познал, на самом деле не существует. Есть только Покой, приходящий с пониманием, дыхание Присутствия, проходящее через полую палку.

И та музыка, тем самым возникающая, предстающая в виде каждодневных мыслей, слов, «ваших» или «чужих» действий, есть не что иное, как Присутствие, играющее на этих инструментах, поистине наивысший дар, превыше красоты.

19 УЧЕНИЕ ИСТИНЫ

Есть тривиальные истины и есть великие истины. Противоположности тривиальных истин просто ложны. Противоположность великой истины — тоже истина.

Нильс Бор

Глубокие вещи просты. Если они не просты, они не могут быть истинными. Но простые вещи трудны.

Дуглас Хардинг

I

Те, кто обладал знанием, чтобы учить, те немногие, подобно Махарши, говорили, что безмолвие намного более эффективно, но на начальных стадиях учение может быть дано только посредством серии неистинных высказываний, и их живость должна уменьшаться по мере постижения учеником неистинности того, чему его учат. Истину невозможно передать словами. Её можно только обнажить.

Вэй У Вэй

Обычное человеческое принятие за правду иллюзии индивидуального «я», физической «реальности» (рождения, смерти, творения, разрушения, свободной воли, личных достижений — одним словом, майи) столь сильно исказило восприятие истины и обмана, что то, что является истинным, обычно считают ложным, а к тому, что ложно, относятся с доверием. Когда в существующих условиях учитель обнажает истину, обычные люди принимают это за обман или называют его сумасшедшим. В том нет вины слушающего, который, обязанный своим непониманием собственной обусловленности, не оставляет себе шанса услышать и понять то, что ему говорят.

Поэтому из сострадания к слушающему, с целью приблизить его к началу понимания, учитель порой начинает с того, что преподносит небольшое количество истины, прибегая к образам, иллюстрирующим примерам или мыслительным категориям, хотя сам учитель знает, что они ложны по сути. Слушатель же, со своей стороны, наоборот, принимает это учение большей частью за «истинное» (т. е. знакомое) с несущественными и, возможно, сбивающими с толку вкраплениями того, что кажется «неистинным». Если же слушатель подвергнет анализу и поставит под вопрос собственные исходные предпосылки, то, может быть, с некоторой помощью он сумеет понять истинность того, что он принимал за незначительную неправду. Тогда учитель, в свою очередь, получит возможность постепенно познакомить его с большим количеством элементов истины и тем же поступательным образом отойти от подменяющих правду высказываний, которые он использовал, чтобы сделать истину доступной пониманию.

В какой-то момент слушающий начинает распознавать противоречивость и несообразность этого набора условных образов, выступающих в качестве транспортного средства для доставки истины. И когда слушающий начинает «отдавать себе отчёт в неподлинности того, чему его учат», учитель может наконец-то отказаться от транспортного средства и «обнажить истину» тем способом, который раньше показался бы слушающему неприемлемым.

Поскольку истина лежит за пределами концепций и языка, то её раскрытие будет обязательно встречать всё меньше и меньше препятствий на пути утверждения Того, Что Есть, и всё больше указателей, говорящих о том, чем она не является (т. е. via negativa[4]), до тех пор пока слушающий наконец не достигнет той отметки, где он способен слышать и понимать истину в безмолвии, которое Рамана Махарши назвал единственно верным выражением Истины, однако, к сожалению, очень немногие обладают способностью слышать. Только безмолвие даёт свободу от дуализма — неотъемлемого компонента субъектно-объектной структуры языка и мыслей.

II

Истина, Реализация, Я, Постижение, Одно, адвайта, не-два. Но то, каким образом учение, состоящее из указателей в сторону Постижения, находит своё выражение посредством или через различных «учителей» и «мудрецов», крайне варьируется. Выражение это в значительной степени предопределяется запрограммированностью и обусловленностью конкретного организма тела-ума, через которое оно происходит. Прежде всего само сердце учения, его «основа», или нерасщепляемое ядро, находит своё неповторимое выражение всякий новый раз, когда случается понимание. В изрядной мере это определяется тем, как, каким образом, в какой среде и при каких обстоятельствах Пробуждение произошло в каждом отдельном случае.

Это легче проиллюстрировать, чем объяснить.

С Раманой Махарши Пробуждение произошло, когда он был ещё совсем юн. Не в силах справиться с захлестнувшим его ощущением близкой смерти, он лёг и отдался яркому переживанию умирания, наблюдая за тем, как происходит прекращение физических и ментальных функций с приходом смерти. Когда это случилось, наступило осознавание, что «я», которым каждый себя считает, умирает вместе с телом и умом; и тем не менее, когда это фальшивое «я» вместе со всем остальным исчезает, остаётся ощущение чистой бытийности, осознавания «я есть». Он понял, что это именно то, чем «Я» является на самом деле; не тело, или ум, или личность, или ощущение обособленного «я», которые умирают, а «Я-Я», которое вечно. Случай Раманы Махарши представляет собой сердцевинное понимание, которое отражается в его учении, советующем слушающим «просто быть», «следовать за Я есть» и «пребывать в Я».

Отчёт Нисаргадатты Махараджа о произошедшей Реализации выглядит совершенно иначе. Он утверждает, что его гуру сказал ему, что на самом деле он, Махарадж, не тот, кем считал себя: поистине не это тело, а не что иное, как Абсолют. Он отнёсся к своему гуру с доверием, а к его словам со всей серьёзностью, и через три года медитации и концентрации на них Понимание стало полным. И это то, на чём сосредоточено всё учение Махараджа; он неизменно обращался к своим слушателям от лица Абсолюта, «Я есть То», а не от лица отдельно взятого индивидуума, и настаивал на том, чтобы ему не задавались вопросы, основанные на отождествлении с телом.

Тот, кто до своего пробуждения обучался у учителя или гуру, будет скорее всего учить тому, что учитель или гуру есть путь. Тот, через кого пробуждение произошло спонтанно, без учителя, будет наверняка утверждать, что необходимости в гуру нет. Тот, чьё пробуждение последовало за периодом интенсивных медитаций и непонятным образом оказалось связанным с мощным мистическим опытом, вполне вероятно, примется за обучение медитации и мистицизму.

Почитайте древних мастеров: Хуанбо, Хуйнэна и других; или современных учителей, таких как Тони Парсонс и Адьяшанти, и обнаружите другие примеры. Сокровенная часть учения, к которой то и дело обращаются как к основе основ, всякий раз выражена иначе или, по меньшей мере, имеет разные акценты. По большей части эти различия связаны с разным происхождением, культурным фоном, склонностями, обстоятельствами и событиями, имеющими отношение к каждому конкретному инструменту тело-ум и, в особенности, к событию самого пробуждения.

В случае, который я с некоторым чувством привык называть «вещь дэвид», неделимое ядро Понимания было выражено в первой мысли, сформировавшейся вслед за внезапным сдвигом восприятия и ясным видением, что «никого нет дома!». Есть Присутствие, Сущее, Сознание. Есть это кажущееся ум-тело, в котором и в качестве которого Присутствие струится, действует, переживает опыт. И это всё; не существует отдельного индивидуального «я», или сущности, или личности, разве что в виде чисто ментальных построений.

Таким образом, эти проявления движутся вокруг самой основы и неизменно возвращаются к одному: что именно это чувство индивидуального «я» и есть иллюзия, «путы», «затемнение» сути. Когда иллюзорное чувство индивидуального «я» становится видимым насквозь и исчезает, тогда остаётся просто Что Есть, происходит пробуждение от сна отделённости, индивидуального «я».

То, к чему происходит пробуждение, что Постигается, есть только Одно. И тем не менее, всякое его проявление в инструменте тело-ум отличается в соответствии с бесконечной программной вариативностью и обусловленностью каждого инструмента и со сценарием, или ролью, или «судьбой», которую каждый разыгрывает в бесконечном развёртывании Сознания. Каждое проявление обладает различной спецификой, различным акцентом.

Если Понимание это дом, то кто-то заходит в него через парадную дверь, кто-то — через чёрный ход. Кто-то влезает в окно, возможно, оставшись незамеченным, а возможно, распахнув его настежь и подняв переполох. Один попадает через трубу, другой — через кровельное покрытие, разобрав его по черепице. Кто-то может упасть с большой высоты, пробить крышу и приземлиться на пол в кучу пыли и обломков, в то время как кто-то ещё передаст свою шляпу дворецкому, прежде чем вступить с порога в гостиную.

И все эти различные варианты одного события придают различные ощущения, различный цвет, различный вкус способу выражения, описания Единого Вкуса. То, как говорит о Понимании Рамеш и как говорит о Присутствии Тони Парсонс, — сильно различается, имеет разные интонации. Уэйн Ликермэн говорит, что у вас нет выбора; Гангаджи говорит, что всё, что у вас есть, это выбор. Все они указывают в точности на одно и то же. Все суть части бесконечного развёртывания тотальности. Форма и выражение учения никогда не повторяется. И тем не менее, само по себе Понимание есть не-два. Всё указывает в сторону Что-Есть.

20 НЕ ТАКСИ

Есть Присутствие, которое невыразимо, его не в силах коснуться мысль. Это не то, чем вы владеете; это то, чем вы являетесь.

Адьяшанти

То, что мы называем «я», есть только вращающаяся дверь, которая приходит в движение, когда мы вдыхаем и выдыхаем. Она просто движется и всё… Ничего нет: ни «я», ни мира, ни ума, ни тела; просто вращающаяся дверь.

Роси Сюнрю Судзуки

Куда бы вы ни направлялись в Бомбее, повсюду отчаянная бедность и грязь, нищие, сидящие на улицах в кучах мусора, где они живут и спят, протягивают руки и дёргают вас за штанину, а те, кто покрепче, идут за вами следом, прося, умоляя о помощи, о нескольких рупиях. Многие околачиваются на пересечении улиц, и когда движение замирает на светофоре, они подходят к вашему такси, босые, в разорванной одежде, и с умоляющими глазами просовывают руки в окно.

Однажды, когда я возвращался с утренней беседы у Рамеша, один такой нищий, более жалкий, чем все остальные, приблизился к открытому заднему окну, когда такси встало в потоке движения. Я взглянул и увидел индуса, едва достигавшего ростом четырёх с половиной футов; его глаза оказались на уровне моих — я сидел в крошечной допотопной Padmini. У него не было рук, но на одном из плеч росла кисть, которую он положил на дверь машины, ладонью вверх, в то время как его лицо приблизилось к моему. Его голова, плечи и лицо были также деформированы, искривлены и обезображены, олицетворяя собой шрамы, мерзость и жестокость уличной жизни. Его рот двигался в едва слышной жалобе и мольбе, давно вошедших в привычку, пока его глаза не встретились с моими, и тут он остановился, всё остановилось, и так мы замерли, наши лица не более двух футов друг от друга, неподвижно глядя друг другу в глаза.

Бывают такие моменты, когда «ничего не происходит», в которые внезапно становится понятным, что якобы происходящего на самом деле нет, а то, что происходит, — не что иное, как ни-что. Прекратилось разыгрывание ролей, остановилась повседневная рутина нищего, и не было сделано движения дать ему монету. Обе формы стали абсолютно пустыми и застыли. Разделяющие их границы растворились.

Трудно описать словами то ощущение, которое переживаешь в подобные моменты. Какие бы чувства ни начинали возникать, все они прекратились, и не было ни жалости, ни страдания, ни отвращения, ни неловкости, ни дискомфорта, и едва ли даже было сострадание. Когда я взглянул на него, стало ясно, что я смотрю на самого себя, стало ясно, что я смотрю на Бога. Искривлённая физическая форма этого нищего казалась столь прозрачной, столь мерцающе тонкой в жаре тропического города, а Сияние струилось сквозь него и вокруг него столь видимо, что было невозможно не понять, что и нищий, и уличная декорация за ним — всего лишь снящиеся формы, а свет Сияния в основе реальности невозможно скрыть. В этот момент наступило ощущение глубокого безучастного покоя: пока мы смотрели друг другу в глаза, не было нужды что-либо делать, говорить, чувствовать, думать.

Когда такси тронулось, я повернулся к приятельнице, сидевшей рядом, возможно, чтобы поделиться тем, что произошло, или спросить её, что она видела, но по-прежнему не было никаких связных мыслей и слов, и когда мы снова взглянули в окно, этой маленькой искажённой человеческой формы больше нигде не было видно.

Несколько дней спустя на утренней беседе мне был задан вопрос по существу: «Что случилось бы с Пониманием, будь дэвид не столь хорошо материально устроен в жизни?» Мои мысли моментально вернулись к безрукому нищему и многим другим, с коими доводилось сталкиваться, живущим, спящим и бродящим по улицам Бомбея, и к тому ощущению полного покоя, снисходившего в те моменты. Подходящих для выражения этого слов не нашлось. Тогда, в такси, я попытался пару раз промямлить что-то своей приятельнице, но сформулировать ощущение членораздельно не получилось. Теперь же стало понятно, что подобный вопрос, подобная проблема возникает только в том случае, когда присутствует отождествление себя с организмом тела-ума.

Когда есть отождествление с телом-умом, тогда ум принимается за дело: «О боже, „мне“ так повезло, „я“ живу в таких хороших и комфортных условиях, а этот бедолага — в столь плачевных. „Я“ ощущаю себя плохо, „я“ ощущаю себя ужасно, „я“ обязан что-то сделать с этим». Или наоборот, если ситуация обратная: «„Мне“ пришлось тяжко, у „меня“ нет того, что „я“ хочу и что „мне“ нужно, у всех остальных есть гораздо больше, чем у „меня“. „Мне“ нужно что-то сделать… а ещё лучше: кто-нибудь или все „они“ должны сделать что-то, чтобы „мне“ помочь». Всему этому потакает «я» индивидуальной сущности и сравнение себя с другими кажущимися индивидуальными сущностями.

Но когда нет отождествления себя с одним из этих кажущихся индивидуумов, происходит просто то, что происходит. В одном уме-теле возникает ощущение счастья. Другое страдает от нищеты. Это ум-тело сотрясается от гнева, то — богато и полно ненависти, другое — болеет, но пребывает в мире с собой; ещё какое-то обладает завидным здоровьем и мучается от скуки! Бесконечные комбинации качеств и переживаний в миллиардах тел-умов. Одно из них — это. Но ничто не имеет никакого значения.

С интеллектуальной или эмоциональной точек зрения это весьма сложный, заковыристый предмет. «Не имеет никакого значения» звучит предельно неполиткорректно. Легко говорить это, пребывая в комфорте. Стало бы рассуждать тем же образом это ум-тело, живи оно на улицах Бомбея? Единственным ответом на это может быть: любая мысль, возникая в Сознании, всякое мгновение проходит через всякое тело-ум. Интеллектуальный или эмоциональный подходы здесь просто невозможны: оба они — реакции индивидуума, в то время как никаких разделяющих границ не существует, разве что в качестве иллюзии и временных подпорок. В Постижении все границы попросту растворяются. Пробуждение случается и с нищими, и с королями. Многие нищие и многие короли в сновидении так и остаются непросветлёнными. И это не имеет вообще никакого значения.

В следующий раз на обратной дороге в отель водитель такси решил попрактиковаться в английском. Я не обращал на него особого внимания и листал литературу, которую мне дали, пока на какое-то время он вдруг не замолчал, и я поднял голову и увидел, что он наблюдает за мной в зеркало заднего вида. Пристально глядя на меня, он отчётливо произнёс: «Я не такси. Я перевозящее», с ударением на причастие «…ящее». Возвещение чистой недвойственности, достойное мастера, прямо-таки самого Вэй У Вэя. Не кажущаяся сущность, которую, как ты полагаешь, ты видишь, но само происходящее, само действие. Да, мой друг, ты прав.

Когда твоя индивидуальность растворилась, ты больше не видишь другие индивидуальности, всё это просто происходящее в Сознании. Если вам повезёт, то понять это очень легко. Если не повезёт — то крайне сложно. Это очень глубокая и очень простая вещь, если понять её правильно.

То, что я сейчас говорю, — это не обычный набор стандартных духовных знаний.

Нисаргадатта Махарадж

21 НЕ ЗНАЮ

Подлинное сознание видит только сияющую бесконечность в сердцах всех душ и вдыхает в лёгкие только воздух вечности, слишком простой, чтобы в неё поверить.

Кен Уилбер

Мудрые вообще ничего не знают — разве что одну песню.

Иккю

Период непосредственного общения с Рамешем продолжается чуть более двух лет: посещения, переписка, разговоры. За это время многое из того, что было познано, заметно проясняется, и Сияние изливается всё шире и глубже. Когда есть общее видение и общее понимание Того, что никто больше не способен увидеть и понять… это сложно передать словами.

Регулярные встречи с Рамешем в течение этих лет оказывают огромную поддержку. Особенно поначалу он столь точно излагает свои мысли, что это неизмеримо помогает на понятийном уровне отделить то, что является неотъемлемой частью Постижения, от того, что продолжает оставаться частью обусловленного тела-ума, а всё это — от гвалта поступающих извне идей и мнений насчёт сего предмета.

«Организм тела-ума», «обусловленность и запрограммированность», «Сознание» (как основная концепция для Всего-Что-Есть) и «Понимание» (в качестве определения знания, прозрения): хотя эти концепции не изобретены Рамешем и не являются его эксклюзивной собственностью, именно у него они почерпнуты и становятся составной частью понятийной рамки, сложившейся за это время в помощь осмыслению и упростившей понимание ни-что ни-кто ни-где ни-когда, которое после джунглей больше не покидает меня.

Но правда и то, что с момента моего появления в доме по адресу Синдхула, 10 возникает определённый диссонанс. Хотя практически с самого начала моя история получает признание Рамеша, к тому времени он давно уже не использует бескомпромиссный недуальный язык своих ранних книг, которые вызвали у меня столь сильный резонанс, что я отправился через весь земной шар, чтобы встретиться с ним. Во время наших первых разговоров он то и дело говорит о том, что «ты не деятель» какого-либо действия. Он говорит о том, как пребывать в ладу с собой и другими, поскольку это то, чего хочет каждый.

Собой? Другими? Это приводит в недоумение, но только по прошествии времени я наконец могу членораздельно сказать ему, что то, о чём он толкует, в данном контексте не имеет никакого смысла. Понятное дело, что не существует «того», кто мог или не мог бы быть деятелем: подобного вопроса даже не возникает. И как бы он мог возникнуть? Это не имеет ничего общего с ощущением комфортности, о чём он сам писал в своих ранних работах: «…Полное уничтожение феноменального объекта, с которым идёт отождествление себя как с отдельной сущностью…» Подобные фразы — визитная карточка Рамеша. Но он больше не пользуется собственным языком: вместо этого он спрашивает посетителей, «чего они больше всего хотят от жизни», и проводит время за раздаванием советов о том, как строить отношения с «другими».

Какая жизнь, какие отношения, какие другие? Всё есть струящийся поток Присутствия — все так называемые «другие» есть Я! Только это знание может покончить со страданием: всё остальное — связанность. Если есть такое знание, как может существовать учение о чём-то ещё?

Понимаете, когда той ночью в джунглях произошёл сдвиг перспективы, без какой-либо подготовительной стадии, без владения терминологией и концепциями, когда Понимание впервые выразило себя в мысли, в идее «о боже, никого нет дома», в это мгновение центр переживания, действия, самоидентификации сместился, и стало ясно, без всяких категорий, что то Я, которое существует и которое переживает опыт и производит действия — это не «дэвид», а сами переживания и действия через инструмент «дэвид», как это происходит и в случае со всеми остальными. Это и есть центр, неделимая суть, то, насколько её можно выразить, насколько можно выразить само Понимание, и всё это невероятно просто.

Всё, что есть, — это Присутствие, Осознавание, Сознание; и внутри Сознания есть этот кажущийся инструмент тело-ум, который сам по себе не имеет независимого существования в качестве личности, или сущности, или вещи, а может рассматриваться только как ментальное построение, сновидение Сознания, через которое или посредством которого идёт переживание опыта, но самого «переживающего» не существует! Несомненно, здесь задействованы все уровни функционирования — ментальный, физический, психологический и эмоциональный. И в этом организме ума-тела, как и во всяком другом, ему подобном, они обретают своё уникальное выражение. Но это функционирование имеет безличную природу в безличном Присутствии, оно никак не складывается в индивидуальную сущность, которой не существует!

С другой стороны, Рамеш черпает из необъятной традиции, размышляющей и всесторонне исследующей эту тему, он потратил целую жизнь и написал множество книг, развивая и интерпретируя такие идеи, как ноумен и феномен; реальность, делание, сущность и эго; действующий ум и думающий ум, интеллектуальное понимание и полное Понимание. Он также продолжает индийскую традицию гуру, взяв на себя ответственность за духовное и прочее наставление тех, кто к нему приходит.

А что знаю я? В конце концов, гуру известны своими странностями. И кому говорить? Я приехал, чтобы послушать «учение, идущее через Рамеша», и многое в этом учении крайне полезно. Поэтому прежде всего идёт совместная работа над тем, чтобы найти соответствия между знанием, которое уже есть, и его ощущением этого, включая концептуальную структуру. Всё это сопровождается бесконечной благодарностью за ту огромную помощь и ясность, которую он вносит. Тогда же начинает развиваться то, что можно назвать только громадной любовью к Рамешу. Именно по этой причине ему приходится выслушивать немалое количество сомнений, возникающих порой по поводу всего этого, когда расхождения кажутся слишком значительными.

Тем не менее его новые книги всякий раз несколько обескураживают, ибо в них он всё сильнее отклоняется от чистого осознания того, Что Есть, предпочитая простенькие истории и руководство для повседневной жизни. И всё больше разочаровывают беседы с ним, в которых он упорно настаивает на том, что пробуждение, или Постижение, заключается лишь в осознании, что индивидуум не является деятелем какого-либо действия и что индивидуальное «я» никогда не исчезает. Это не соответствует открывшемуся знанию.

Идея того, что «ты не деятель какого-либо действия», — центральная в системе Рамеша. Она возникла с самого начала, с самого момента его пробуждения в присутствии Махараджа. Как-то, ещё раньше, он столкнулся со словами, приписываемыми Будде: «События случаются, деяния совершаются, но нет индивидуального деятеля». Это легло в основу его учения, и все, кому довелось слушать его, слышали этот афоризм тысячи раз. (Хотя странное дело: когда его спрашивали, он никогда не мог ответить, откуда взялась эта цитата; мои собственные поиски, а также известные мне поиски других людей так и не обнаружили её источник; более того, я никогда не сталкивался с ней вне работ Рамеша и тех, кто слышал её от него.)

Сначала давление вопросов вынуждает Рамеша признать, что идея недеятельства вместе с самоисследованием, которое он рекомендует ищущим, дабы они могли сами во всём удостовериться, представляет собой обучающий приём. Его полезность в том, что, когда они приходят к убеждению, что не являются деятелями, производящими действия, тогда чувство «я» начинает рассыпаться в прах. В своих ранних книгах он довольно чётко обозначает, что просветление состоит в «разотождествлении с организмом тела-ума как отдельной сущностью»; а «ощущение собственного делания» если не приравнивается, то по крайней мере тесно связано с «ощущением отдельной сущности», так что когда исчезает одно, то за ним следует и второе.

Но за всё время нашего знакомства его идея «ты не деятель» очевидным образом прогрессирует и из практического обучающего приёма превращается в отправную точку. Поначалу учение Рамеша сводится к тому, что если происходит постижение «ты не деятель», то может случиться вспышка пробуждения, а то, что останется, будет тенью этого, лишь иногда вмешивающейся в работу непривязанного «действующего ума» и безличностного свидетельствования. Однако позднее «ты не деятель» само превращается в пробуждение, а эго остаётся; ты всегда существуешь в качестве отдельной сущности, хоть и понимаешь, что это не ты что-либо делаешь.

На самом деле, понимание того, что «ты не деятель», не является ключевым. Это практический шаг на пути к «тебя нет», который действительно может оказаться ценным и полезным шагом. Но сам по себе он ничто. Если принять его за центральную точку, то это только поддержит индивидуальное «я». А это именно то, чего нет.

Реализация того факта, что ты не личность… Личностная сущность и просветление несовместимы.

Нисаргадатта Махарадж

Каждый новый визит в Бомбей оставляет чувство, что на этом всё кончено; нет смысла и необходимости возвращаться. Мне не нравится путешествовать, не нравится Индия, не нравится Бомбей. Всё это не нужно и напряжно, а состояние здоровья этого тела во время каждой поездки даёт сбой. И ради чего? И тем не менее, всякий раз по прошествии нескольких месяцев я снова в пути. Что я делаю? Вероятно, нужно завершить начатое.

Я не делаю секрета из того, что во время моего последнего визита между нами произошло нечто вроде публичной ссоры. На тот момент он уже безоговорочно учит, что каждый человек существует не иначе, как отдельная индивидуальная сущность: дуализм в чистом виде. И отметает все свидетельства исчезновения всякой идентификации с отдельной сущностью как ошибочные и сбивающие с толку. Попытку возразить ему, что это противоречит всем учителям и мастерам вечной мудрости, включая прежде всего его собственного учителя, он обрывает криком; все были не правы, у них не было способности адекватно объяснять, а всё, что они говорили, только запутывает.

Это можно интерпретировать по-разному, и каждый вечер в комнате отеля всё это взвешивается по новой. Я полностью отдаю себе отчёт в архетипе ученика, который любит своего учителя до тех пор, пока не достигнет определённого уровня понимания; затем, если учитель не соглашается с ним или пытается его обуздать, ученик говорит, что учитель утратил свою силу, и уходит. Я также в курсе того архетипа, когда учитель создаёт подобную ситуацию намеренно, чтобы вытолкнуть ученика из гнезда. Но ни то, ни другое здесь неприложимо: таких отношений между «рамешем» и «дэвидом» просто никогда не существовало.

И прообраз «безумной мудрости» здесь тоже не подходит. Рамеш играл раньше в эту игру: в его глазах при этом всегда блестел огонёк, дававший понять (если ты был способен расшифровать его), что он что-то затевает. Но всякий раз, когда шутка заходила слишком далеко и он добивался своего, всё возвращалось на круги своя. Однако ничего подобного не происходит теперь. При всех раскладах Рамеш предельно серьёзен, что само по себе необычно и вызывает беспокойство.

Да, всё это лишь концепции, а все учения — только указатели и сами по себе не истина. Потому-то учителя используют приём отрицания, говоря о том, чем осознанность не является. Отречение Рамеша от этих учителей и его агрессивное отстаивание идеи твоего существования в качестве индивидуальной личности, отдельной сущности, вряд ли можно назвать via negativa.

В итоге я могу только повторить ему всё то, о чём было сказано здесь раньше. Что ничего нет, кроме Присутствия, кое есть всё, изливающееся через все эти кажущиеся формы. Я также говорю ему, что, какую бы цель он ни преследовал этим своим учением, я знаю, что он говорит ерунду, и предполагаю, что он тоже об этом знает.

В конце концов, разобравшись и уверившись в полной внутренней ясности, остаётся только улыбнуться и покачать головой по поводу всех этих разыгрываемых трюков, путаницы и явных странностей, с какими эта тотальность развёртывается в Сознании. Когда дни той последней поездки подходят к концу, начинает переполнять грусть и безмерная любовь к тому выражению и к той форме, через которые Присутствие воспринимается как Рамеш.

В отношениях с любым другом или учителем, к которому испытываешь любовь и уважение, всегда может наступить момент, когда становится понятным, что что-то необратимо меняется. Понятным, что незаметным и необъяснимым образом организм тело-ум своего рода «уменьшился в размерах». Может даже показаться, что произошло не только внешнее изменение, коснувшееся разговоров и учения; что внимание более не обращено на одну точку, что больше нет чувства тотального присутствия; споры превращаются в явную борьбу за отстаивание того, что не требует никакого отстаивания, вместо пребывания в этом. Иногда это может быть едва заметным, и если по тем или иным причинам такого рода вещи предпочтительней не замечать, то на них можно легко закрыть глаза. Но иногда это более вопиюще, и тогда это невозможно списать на что-то ещё или попросту не заметить.

От менее значительных учителей, вдруг начинающих вести себя странно, вполне можно ожидать аргументов, вызывающих недоумение и противоречащих самим себе, агрессивных, резких, вульгарных выпадов и оборонительного, принимающего всё более эксцентричные формы поведения. Обсуждения в подобных случаях легко увязают в бесцельном отстаивании собственного мнения и доводов в пользу определённых переживаний, идей и способов их выражения, неистово противящихся всему остальному. И всякий раз — настаивание на существовании отдельного «я», в чём проявляется не просто нехватка, а отказ от сущностной основы, от прозрения в чистую недвойственность. Всё это завязано на сне и имеет весьма отдалённое отношение к Постижению того, Что Есть.

В любом случае ничто из этого не имеет значения. Моё время здесь подошло к концу. В чём бы ни крылась «причина», ясно одно: взгляды на основу учения разошлись. И кто знает, возможно, это является даром Рамеша и само по себе всё объясняет в достаточной мере. Возможно, то, что должно было произойти, просто произошло — ничего более. И это тоже есть дар за пределами рассудочности.

Большинство из тех, кто приезжает к Рамешу, — искатели и ученики, чьи представления и понимание отражают его учение. Для них он — пробный камень, та отметка, на которую можно равняться в поисках истины и правильности. Как оно и должно быть; таковы отношения гуру — ученик. Рамеш полон терпения и мудрости. Многие будут продолжать считать общение с ним и его учение крайне полезными. Подобно мне когда-то.

Но существует другой Пробный Камень: везде и всегда то Понимание, то Видение, то прозрение в то, Что Есть, которое ворвалось вместе со сдвигом восприятия, в то время безвременья в джунглях, и с тех пор никогда не прекращало быть. Это всё, что известно, и просто не допускает компромисса, выхолащивания и корректуры ради взаимного согласия.

Всё это, однако, чем бы оно ни являлось, как бы оно ни разворачивалось, всегда будет частью бесконечного выражения Присутствия. Всё есть так, как оно есть. До тех пор пока оно выступает в качестве предмета видения отдельного индивидуума, проблема будет оставаться. Единственная причина, единственная правда, единственное объяснение запутанных событий — всё, что есть, есть Присутствие. Нет Рамеша, нет дэвида. То, что есть Рамеш, есть Я. В каком именно из кажущихся инструментов и что именно происходит — не важно. Что мы знаем? Вселенная оперирует на основе «предоставления знаний по мере надобности», но сновидческим персонажам вовсе не нужно знать. Они независимо от того, знают или нет, доиграют до конца и сложат с себя свои роли.

Всё более усиливается осознание, что кроме того, что я со всей уверенностью знаю после джунглей, я не знаю ничего. Как дэвида меня нет. Всего этого мира нет. Всё что есть, это Присутствие, стремящийся поток совершенного Излияния. И это Присутствие есть то, что есть Я. Но даже это — не нечто, что я знаю: это то, что Я Есть. А всё остальное остаётся просто «не знаю».

И всегда, повсюду это совершенное Сияние, эта глубокая Недвижимость; это ни-что, у которого нет имени. Беспрестанное Излияние совершенной, всеохватывающей красоты. Видимое всегда, никогда не исчезающее. Но видимое не из ума-тела: того, кто видит, не существует.

Ничто не в силах вместить в себя это, ничто не в силах удержать. Ни католичество моей юности, ни вторжение в дзэн и даосизм последующих лет. Ни туземный шаманизм, ни догмы институализированной адвайты тех первых учителей, о которых шла речь, ни даже возлюбленный Рамеш с его поменявшимся учением. Ни гуру, ни метод, ни учитель.

И я снова покидаю Бомбей и уезжаю в Вермонт так, словно существуют места, которые можно покинуть и куда можно вернуться. Так, словно существует тот, кто может покинуть и вернуться. И ничего не заканчивается, потому что никакой отделённости не существует. Только Сердце Присутствия, изливающее себя: единственная реальность, единственная истина.

* * *

— Что он имел в виду?

— В то время я практически перестал понимать намерения своего бывшего учителя.

— Интересно, был ли мой бывший учитель на самом деле просветлён.

— Если он не был просветлён, как тогда он мог так отвечать? Если он был просветлён, зачем ему было нужно утруждать себя подобными ответами?

— Какое учение вы получили, когда были с ним?

— Хотя я был там, я не получил никакого учения.

— Раз вы не получили никакого учения, почему вы так о нём вспоминаете?

— Почему бы я должен отвернуться от него?

— Вы согласны с ним или нет?

— Я согласен наполовину и не согласен наполовину.

— Почему вы не соглашаетесь полностью?

— Если я соглашусь полностью, то останусь неблагодарен своему бывшему учителю.

Из «Записей Дуншаня»

Четыре

В этом

Полном уничтожении

всякое страстное

желание,

голод и

жажда

растворяются,

приходят к завершению,

исцеляются

и навеки

утрачивают

свою значимость.

22 ВОПРОСЫ/ОТВЕТЫ

Твоей душе является голос, говорящий: Оторви ступни от земли, пересеки черту; войди в пустоту вопросов, ответов и вопросов. Руми

Продолжай задавать те глубокие вопросы, продолжай спать — когда ты проснёшься, даже тебя уже не будет!

Иккю

I

— Вы должны продолжать задавать вопросы, внимательно исследуя каждый вопрос по мере его возникновения, со всей серьёзностью.

Любой вопрос, который может здесь возникнуть, моментально получает ответ, и ответ этот всегда один и тот же.

— Какой же?

— Что этот вопрос, эта мысль, как и все мысли, пусты. Когда присутствует заблуждение, представление о существовании отдельной сущности, в чьём индивидуальном уме возникает мысль или вопрос, тогда эти вопросы кажутся важными. Когда всё видится так, как оно есть, все мысли, чувства и действия — очевидное проявление Сознания. Всё, что бы ни появлялось, может быть только совершенным разворачиванием в Сознании, чем бы оно ни казалось мнимому индивидууму. Эти тела-умы — только инструменты, объекты в Сознании, и поэтому вряд ли могут знать основу, цель, причину, в соответствии с которыми функционирует Сознание. Когда в этом контексте задаётся какой-либо вопрос, он просто растворяется. Всё просто есть, как оно есть.

— Ну вот. Хорошо. (пауза) И как давно вы пробудились?

— Ну вот, опять. Вы должны бы знать. Пробудился кто?

— То, что вы называете этой вещью тело-ум, кажущийся индивидуум.

— Вы меня не понимаете. Здесь никого нет. Тело-ум — только объект; индивидуум — только видимость, персонаж сна. Персонаж сна не может проснуться.

— Значит, просыпается сновидящий.

— Идея с «пробуждением» — только аналогия; осторожно, не начните воспринимать её буквально. Всякая аналогия в конечном счёте разрушается, как и эта. В качестве Сновидящего выступает Сознание, которое есть Всё, Что Есть: оно никогда не засыпало, ему не нужно пробуждаться.

— Тогда кто пробуждается?

— Аналогия с пробуждением, подобно любой аналогии, ограничена в своей полезности. Это лишь одна из соломинок, за которую хватаешься в попытке описать неописуемое, передать словами то, что не поддаётся словам.

Здесь есть и свои недостатки: она используется для проведения демаркационной линии, различения. Ложного разделения на тех мнимых индивидуумов, кто пробудился, и тех мнимых индивидуумов, кто не пробудился. Это искусственное построение ума. Есть только Сознание, стремящееся потоком и выражающее себя через все формы «тело-ум». То, что происходящее в одном инструменте тела-ума отличается от происходящего в другом, не имеет значения до тех пор, пока вы не начнёте полагать их индивидуализированными существами и отождествлять себя с одним из них. Как писал Третий патриарх дзэн: «Различия возникают из цепляния невежественных за свои потребности… Какую пользу можно извлечь из привязанности к различению и отделённости?»

— Конечно же, есть разница между тем, кто пробудился, и тем, кто не пробудился.

— Ничего подобного. Как сказал Хуанбо: «Есть только таинственное, не выразимое словами понимание, не более».

— Значит, разница в том, что кто-то из нас обладает этим пониманием, в то время как большинство — нет.

— Вы воспринимаете это слишком лично, устанавливая взаимоотношения «мы и они», что не имеет никакого смысла. Это как раз то различение, о котором говорил патриарх дзэн. Пожалуйста, поймите: то, что вы определяете как «мы» или «они», есть отправные точки индивидуализирования, очевидно равносильные иллюзии, чистому мифотворчеству, хотя вы и практически все остальные относитесь к ним со всей серьёзностью. Есть Понимание. Но нет обладающего пониманием или ещё чем-то в этом духе.

— Но вы сами употребляете слова вроде «вы» и «все».

— Если бы вы отправились в другую страну, вы бы сталкивались с проблемами общения до тех пор, пока не выучили бы местный язык и не начали общаться на нём. Наш язык выстроен так, что говорить, не используя личные местоимения и другие слова, подразумевающие индивидуума, невозможно. Это сильно усложняет дело, но язык всё равно необходим. Попытка полностью обойти такие слова приведёт к неестественной и неуклюжей манере речи, способной привлечь к себе внимание, но бесполезной в коммуникативном процессе. Поэтому приходится продолжать использовать общепринятый язык, который включает в себя личные местоимения, чтобы с их помощью говорить об опыте и понимании совершенно безличностном.

Это несколько похоже на то, как если рассуждать о «восходе» и «закате» солнца, хорошо зная, что Солнце не вращается вокруг Земли, и потому оно не восходит и не закатывается, а так только кажется из-за собственного вращения Земли. Когда я говорю «я» или «меня», это вовсе не соотносится с чем-то индивидуальным, поскольку в данной перспективе существует абсолютная ясность, что индивидуума нет. Есть только Всё, Что Есть, струящееся сквозь все кажущиеся формы. С другой стороны, когда вы говорите что-то вроде «кто-то из нас обрёл понимание, но большинство — нет», это очевидно доказывает, что вы с полной серьёзностью относитесь к различению между собой как индивидуумом и другими индивидуумами и заняты тем, что сравниваете их и судите о них.

Возвращаясь к вашему предыдущему комментарию: серьёзное задавание вопросов не следует рассматривать как самоцель. Задавание вопросов, собственно говоря, никуда не ведёт. В традиции джняна-йоги задавание вопросов отчасти напоминает коаны дзэн, постепенно оттесняющие ум в угол и изнуряющие его до тех пор, пока он не поймёт, что, пока продолжаются бесконечные вопросы, Истина никогда не будет найдена. И опять-таки Третий патриарх дзэн сказал: «Поиск Сознания с помощью дифференцирующего сознания — величайшая ошибка».

Видите ли, проблема в том, что все вопросы возникают из ответов на них. Вы не можете задавать вопросы о Я, Истине или Понимании, если вы уже на каком-то уровне не знаете ответ: если бы у вас не было ответа, вопрос никогда бы не пришёл вам в голову.

Поэтому великие учителя дзэн и адвайты редко когда отвечали на вопросы; они их перенаправляли. Смысл задавания вопроса не в том, чтобы получить ответ, который у вас уже есть; что бы вы об этом ни думали, на самом деле пользы от ответов никакой. Ни один из ответов во всём мире не приведёт к Пониманию. Все ответы содержатся внутри сновидения, ровно как и все вопросы. То, что вам нужно, это не-ответы, которые можно получить лишь путём не-вопросов. Для каждого тела-ума существует только один не-вопрос, который я иногда называю опасным вопросом, так как он содержит в себе окончание всех вопросов, что остановит вас, уничтожит «вас».

Если возникает вопрос, задайте его в любом случае. Иногда это всё, что может произойти. В самих вопросах нет ничего сакрального. Только когда они прекращаются и ум становится пустым, происходит раскрытие.

II

— Когда вы говорите «Никого нет дома», что вы имеете в виду? Кого нет дома?

— Того ощущения существования отдельного «я», индивидуума, отделённой автономной независимой сущности.

— Значит, отдельного «я» больше нет дома?

— Да, хотя я склонен говорить, что больше нет этого ощущения существования отдельного «я», потому как отдельное «я» как таковое никогда не существовало, его никогда там не было, оно было только идеей, причём ошибочной.

— Эго?

— Я склонен приравнивать эго к ощущению отдельного «я», да. Другие, возможно, подразумевают под эго что-то ещё.

— Но некоторые учителя говорят, что эго остаётся, только трансформируется и становится «безопасным».

— То, о чём вы говорите, напоминает аналогию Раманы Махарши со сгоревшей верёвкой. Он говорил, что эго мудреца подобно сгоревшей верёвке: она безопасна, поскольку не может быть более использована, чтобы держать кого-либо на привязи к самсаре. Некоторые учителя подхватывают это и продолжают: хотя верёвка сгорела, она по-прежнему на месте. Но на самом деле она по-прежнему на месте не как верёвка. Эго остаётся не как эго, не как ощущение отдельного «я». То, что остаётся, есть видимость: различные формы функционирования в инструменте тела-ума. Но это функционирование не складывается в отдельную сущность. И никогда не складывалось.

Собственно, вам когда-либо доводилось испытывать опыт сгоревшей верёвки? Это ещё одно из иносказаний земледельческого периода, которое может показаться несколько сложным для восприятия в современном мире. Феномен сгоревшей верёвки — вещь весьма экстраординарная. Когда мне было двенадцать, на ферме сгорел сарай с инструментами. И когда я вместе с отцом разбирал обуглившиеся остатки, выуживая из них инструменты и металлические предметы, то наткнулся на нечто похожее на сложенную кольцами манильскую верёвку, которую мы использовали на ферме для работ вроде валки деревьев.

Я был удивлён, что она осталась цела в огне, но когда попытался взять её в руку, пальцы погрузились в пылевидный пепел без всякого сопротивления. Верёвка из манильской пеньки, или сезали, обладает особенностью выгорать полностью, оставаясь при этом лежать пеплом на том же самом месте, сохраняя видимость целой верёвки. В этом смысл образа, использованного Махарши: то, что остаётся, — вовсе не верёвка («эп»), а просто похоже на неё! Только видимость верёвки, но не она сама!

Но, подобно всем аналогиям, эта также имеет ограниченное применение. В отличие от верёвки, которая сгорает и превращается в собственную видимость из пепла, это никогда не существовало: это была только ошибочная идея. Здесь эстафету перенимает другая традиционная аналогия — образ витка верёвки, ошибочно принимаемый за змею. Первая реакция — страх, затем, когда становится понятным, что это только виток верёвки, а вовсе не змея, всё меняется. Но что именно поменялось? Ничего, потому что змеи никогда не было, это было лишь ложным представлением. Отдельного «я», эго, никогда не существовало — только его идея, ощущение существования индивидуума, которое обернулось заблуждением.

Но даже не в нём дело, оно тоже в конце концов отпадает. Самой видимости никогда не существовало: всегда, везде есть только неизменное Я. По меньшей мере, таково открывшееся понимание.

Именно это имеется в виду, когда Постижение, или пробуждение, называют сдвигом восприятия. Вэй У Вэй хорошо сказал об этом: «…требуется только трансформация, такая трансформация, которая положит конец самоотождествлению с несуществующим индивидуальным „я“…»

— Но я слышал, что Вэй У Вэй не был просветлённым.

— И что?

— С ним в итоге случилась болезнь Альцгеймера, значит, он не был просветлён.

— Вот как! Давайте по порядку. Во-первых, был ли Терренс Грей просветлён или нет — это спорный вопрос. По-моему, в нескольких местах в своих книгах он сам говорит, что не был. Необходимость навешивать на кого-либо ярлык просветлённого или непросветлённого здесь не к месту: это базируется на вере в отдельное «я». Если нет отдельных индивидуальных «я», кому пробуждаться? Всё что есть, — Присутствие. Отделение, различение и сравнение — иллюзия.

Был ли тот, кого мы знаем под именем Вэй У Вэй, просветлён или нет, — его работы остаются в числе наиболее внятных и бескомпромиссно точных изложений учения, какие только можно найти. Полное Понимание и способность точно выражать его не обязательно идут рука об руку. Некоторые из тех, кто пробудился истинно, глубоко, вообще не умеют выразить это, в то время как наилучшим образом это порой удаётся тем, кто обладает отличной интуитивной хваткой сути учения на интеллектуальном уровне, хотя, возможно, их понимание не настолько глубоко, чтобы полностью исчезло ощущение отдельного «я».

Дальше: всю эту историю с Альцгеймером нужно оставить в покое. Это часть неверного представления о том, что с пробуждением мудрец становится возвышенным или совершенным человеческим существом. Болезнь Альцгеймера — физическое заболевание, сказывающееся на организме. Причина его кроется в генетике или в факторах окружающей среды, поэтому, говоря нашей терминологией, оно относится к запрограммированности и обусловленности этого организма тела-ума. По сути оно ничем не отличается от всех остальных заболеваний; не отличается от рака Раманы Махарши или Нисаргадатты Махараджа. Поскольку оно действует на физические клетки мозга, результат не очень приятный, но это, тем не менее, остаётся болезнью организма и частью органической деятельности тела-ума.

Так называемый мудрец знает: что бы ни возникало, всё есть совершенное разворачивание тотальности в Сознании. А с каким сновидческим персонажем что происходит — не важно. Организм тело-ум, принадлежащий мудрецу, не обладает неким особым иммунитетом, дарованным ему в придачу к пробуждению. Постижение — никак не вакцина, ни против болезни Альцгеймера, ни против чего-то ещё.

— Но тот, кто заболевает болезнью Альцгеймера, начинает скорее выказывать отсутствие здравого смысла большую часть времени.

— Разумеется, всё это выглядит не очень привлекательно. Это может сильно расстроить тех, кому нужен образец просветлённого существа, дабы благоговейно взирать на него или питать фантазии о просветлённом существовании, свободном от болезней; а также тех, кто пропитался идеями Нью-Эйджа о том, что мы сами повинны в своих недугах.

Но если пробуждение действительно случилось, и всякое ощущение отдельного «я» исчезло, то, когда организм тело-ум становится жертвой органического заболевания, вы не можете отмотать ленту обратно и сказать, что пробуждения не было. Оно было. Затем случилась болезнь. Такова жизнь. Она беспорядочна. Она включает в себя всё.

— Похоже, это вносит кучу путаницы или потенциальной путаницы.

— Путаница уже есть. А что в ней «не так»? Опять-таки, это часть повсеместного функционирования. В дуальности не бывает света без тьмы, верха без низа, красоты без уродства, ясности без путаницы. Объявляя войну путанице и силясь полностью избавиться от неё, лишь вводишься в заблуждение. Помните, что сказал Махарадж кому-то, кто хотел выйти из сновидения? «Сон — это не ваша проблема. Ваша проблема в том, что какая-то часть сна вам нравится, какая-то — нет».

Попытка выкинуть части сна, которые вам не нравятся, придаст вам ощущение занятости, но и ощущение неудовлетворённости тоже; из неё никогда ничего не получится, потому как отправной посыл в корне дуалистичен. Пробуждение есть видение того, Что Есть, и приятие всего — всего беспорядка. Он не должен непременно нравиться вам, но это то, Что Есть.

— Я не понимаю. Существование путаницы во всём, тем не менее, не означает, что я должен перестать стараться быть лучше, насколько это возможно.

— Значит, будьте лучше, насколько это возможно! Если вам дана такая мотивация, возможно, вы задействованы в качестве инструмента для поддержания всеобщего баланса. Но отдавайте себе отчёт в том, что, несмотря на все ваши самые прекрасные намерения, всегда остаётся возможность того, что то, что вы говорите или делаете, может повлечь за собой непредусмотренные последствия. Вместо того чтобы быть лучше, возможно, вы вызовете у кого-то недоумение и, собственно, только добавите в общую кучу путаницы, хотя это совсем не то, что вы хотели.

Дело в том, что от вас это не зависит. Обо всём этом, о всеобщем балансе, уже позаботились, и то, каким образом, — не входит в компетенцию механизмов тел-умов и не доступно их пониманию, учитывая уровень познавательной способности, которой они наделены. Когда знаешь это, намерение исчезает: остаётся только согласие, кооперация со всем, что бы ни возникало. И конечно же, «что бы ни возникало» может включать мотивацию быть лучше. Просто не удивляйтесь, если последствия таковыми не окажутся, потому как они от вас не зависят. Но итоговое последствие в долгосрочной перспективе будет удерживать баланс ясности и путаницы во всей тотальности.

23 ПЕРСПЕКТИВА

Мы танцуем по кругу и гадаем, а Тайна сидит в центре и знает.

Роберт Фрост

Когда мы Понимаем, мы пребываем в центре круга, в котором сидим, пока Да и Нет гоняются друг за другом по окружности.

Чжуан-цзы

В определённом смысле всё это — вопрос восприятия, познавательной перспективы. Окончательное Понимание, о котором говорит вечная мудрость, можно рассматривать как целостный и тотальный сдвиг или изменение перспективы. Но насколько это целостно и тотально, невозможно представить себе до тех пор, пока оно не случится.

Когда я учился в последних классах школы в конце шестидесятых — начале семидесятых, среди учеников был популярен роман Эдвина Абботта «Плоский мир». Эта небольшая книга была написана в 1884 году, но интерес к ней вспыхнул по новой, и она была несколько раз переиздана, попав в резонанс с контркультурой и настроениями никсоновских лет. Плоский мир — это двухмерная вселенная, которую населяют двумерные существа, имеющие представление лишь о ширине и длине, вроде геометрических фигур, которые можно нарисовать на бумаге. Обитая в плоском плане бумажного листа, они понятия не имеют о высоте или глубине, которых в их мире не существует. Таким образом, эти «нереальные» направления, или измерения, никогда не приходят им в голову, и у них нет соответствующих понятий. Наши слова «высота» или «глубина», «наверху» или «внизу» вместе с идеями и концепциями, которые они выражают, в том мире отсутствуют.

Книга рассказывает историю одного из этих двумерных существ, квадрата, в чью безмятежную двумерную жизнь однажды вторгается странное существо из другого измерения — сфера. Лишь постепенно квадрат начинает понимать, что означает третье измерение, поначалу казавшееся непостижимым. Стоит ли говорить, что, попытавшись рассказать о своём опыте другим, таким же как он, двумерным фигурам, квадрат столкнулся с немереными трудностями. Как описать «сверху» в контексте существования исключительно «вперёд», «назад» и двух боковых направлений? Квадрат пытается прибегнуть к помощи уже существующих слов («вперёд, но не вперёд, другое вперёд»), а также к помощи новых слов, которым он научился у сферы (но «наверху» звучит для жителей Плоского мира только как бессмысленный набор слогов). Поэтому квадрат, который знает, что он на самом деле прошёл через опыт третьего измерения, обнаруживает, что его начинают принимать за идиота, несущего околесицу.

Опыт квадрата из Плоского мира хорошо понятен всем тем, кто прошёл через духовное или мистическое переживание «Инаковости», другого измерения, запредельного по отношению к хорошо знакомым нам трём физическим измерениям, и затем попытался рассказать об этом другим на понятном им языке. Это может быть полезной метафорой, иллюстрирующей и выражающей, насколько Постижение не поддаётся описанию словами и концепциями, доступными здесь. Однако сдвиг перспективы, неотъемлемый от Постижения, является чем-то гораздо более тотальным, нежели включение ещё одного измерения. Это, скорее, не простое добавление измерения, а сдвиг, выводящий за пределы всех измерений, так что это становится не вопросом видения иначе или видения новых и странных вещей, но вопросом исчезновения видящего как такового.

В некотором роде, Постижение — противоположность открытия третьего измерения двумерным существом из Плоского мира. В коллективно разделяемом опыте восприятия этого мира дуальности процесс восприятия всегда являет собой триаду: воспринимающий, воспринимаемое, восприятие. Иначе говоря, имеется тот, кто производит действие, то, над чем производится действие, и само действие. Думающий, объект думания и само думание. Видящий, видимое и видение. И так далее; равным образом тот, кто существует, то, в качестве чего он существует, и процесс существования.

Но в едином осознании Постижения эти скрытые измерения инаковости растворяются в Единственности, а на месте восприятия «расщеплённым умом», в котором участвуют переживающий, переживаемое и опыт переживания, остаётся исключительно переживание «целостным умом». Без деятеля, без объекта, без результата действия — только функционирование. Только видение. Только существование, не в смысле существование, а скорее существование. Всё, что есть, это не кто-то, осознающий что-то, а просто надперсональное Осознавание. Осознавание — это всё, что есть, Осознавание суть функционирование, видение, существование, переживание, которое расщеплённый ум принимает за кого-то, делающего что-то или чем-то являющегося.

Как происходит подобный сдвиг? Каким образом кто-либо, воспринимающий окружающее расщеплённым умом, приходит к Пониманию целостным умом? Дело в том, что никто ни к чему не приходит. То есть понимающего что-либо не существует. Есть только понимание, и это Понимание обнаруживает, что некому и нечего понимать. Самая суть Понимания заключается в том, что, хотя события и кажутся происходящими, а действия — совершающимися, «их никто не делает, как и ничто не делается; есть только чистое действие» (Вэй У Вэй). Не существует индивидуума, который мог бы понимать или делать что-либо. Не существует такой вещи, которую можно было бы делать или понимать. Вопреки видимости, никаких разумных индивидуумов или сущностей нигде нет. Это искательство, этот поиск понимания в конечном итоге приводит к полному уничтожению ищущего, к осознаванию того, что, прежде всего, никакого ищущего никогда не было, что весь мир, воспринимаемый расщеплённым умом, включая самого воспринимающего, есть тончайшей выделки иллюзия. Вэй У Вэй:

Важно понять — нет ничего, что можно приобрести, а есть только заблуждение, требующее разоблачения, потому как приобретение обязательно включает в себя использование, и тем самым укрепление, того фальшивого «я», к растворению которого мы так стремимся. Здесь требуется только трансформация, такая трансформация, которая положит конец самоотождествлению с несуществующим индивидуальным «я», благодаря чему мы перестанем играть вслепую и пробудимся к своей извечной природе.

Пытаться убедить себя в том, что мы не существуем как индивидуальные сущности, — всё равно что просить глаза поверить, что то, на что они смотрят, на самом деле отсутствует. Но как сущностей нет не только нас: их нет нигде в реальности этого космоса, никогда не было, и никогда не может быть. Только целостный ум способен путём прямого познавания проникнуть в это знание, которое, постигнутое однажды, становится очевидным. Это и есть тотальная трансформация. И «Я» — всё, что остаётся.

Не ново и давно уже привычно думать об этом мире и жизни как об иллюзии или сне: эта аналогия окружает нас повсюду, начиная от Шекспира («Мы созданы из вещества того же, что наши сны»), заканчивая детской песенкой («весело, весело, весело, весело, жизнь — только сон»). Но едва ли кто осознаёт, что тот, кто думает, что всё это понимает, сам является сновидческим персонажем, частью иллюзии; что ум, размышляющий: «Жизнь всего лишь сон», — не имеет собственного существования, независимого от этого сна; что сама эта мысль возникает исключительно внутри сна и не отделима от него.

Понятное дело, этого достаточно, чтобы отвратить большинство людей. Существует. Невыразимо.

Ещё два примера:

Сядьте в самолёт на Оклахому. Летите прямо на юг. Над чем вы пролетаете? Если вы ответите «над Техасом», то у меня для вас новость: нет такой вещи, как «Техас». Если вы посмотрите вниз, пока будете лететь на юг, никакого такого «Техаса» вы там не обнаружите. Взгляду предстанут безводные пустыни, фермерские хозяйства, горы, реки, дороги, города. Техас — это только идея, она существует только в качестве созданной по договорённости концептуальной конструкции. Нет ничего «подлинного» в границе между Техасом и Оклахомой, и пролетая над ней, вы её не увидите. Линейные ограничения, различение, решение называть этот кусок земли Техасом, а лежащий несколькими футами дальше — Оклахомой, существует только в уме как ментальное построение. Отделение в благоразумные обособленные сущности есть слой, добавленный поверх лишь мысленно. Это различение, называние, это отделение, эти «вещи», как отдельные сущности, существуют исключительно как идеи.

«Вы» и «я» — это «Техас».

В следующий раз сходите в кино. Остановитесь, когда будете выходить из зала, и подумайте о том, что вы только что увидели. Когда вы приметесь описывать фильм, я попрошу вас остановиться. Возможно, то, что вы увидели, было фильмом, но это отнюдь не то, что там происходило. Вы провели в кинотеатре что-то около двух часов, и почти всё то время неотрывно смотрели на экран, расположенный впереди. Но если я попрошу вас описать мне этот экран, скорее всего вы просто непонимающе посмотрите на меня. Из-за пучков цветных лучей, проецируемых на экран всё это время, вам не было видно самого экрана, хотя он и был там, а вы смотрели на него. На экране не было «настоящих» людей, или пейзажей, или событий, хотя, по всей видимости, история и эмоции фильма захватили вас так, словно они были подлинными. Именно за этим вы и идёте в кино, и если хотя бы на какое-то мгновение во время просмотра у вас возникает мысль: «это нереально», — возможно, фильм не настолько уж хорош. Проецирование света на экран обусловило появление на нём людей, мест и событий, которые выглядели очень правдиво и вызвали у вас умственный и эмоциональный отклик. Но на протяжении всего этого времени экрана вы не видели, хотя, собственно говоря, именно на него и смотрели все два часа, и без которого проецируемому свету не на что было бы падать, а вам не удалось бы увидеть фильм.

«Вы» и «я» — это фильм.

III

Всё это — тот же вопрос перспективы, но в более простом и изысканном плане. То, как мы воспринимаем вещи и в этой связи определяем их «реальность», «истинность» или «правильность», обязано нашей отправной точке, которую мы занимаем во всеохватывающем континууме. Это заложено в основу, но часто остаётся незамеченным. Существует тенденция абсолютизировать собственную перспективу, рассматривая все вещи относительно неё, хотя на самом деле относительна именно она. Вся «история человечества», включая новейшую, полна эксплуатации, порабощения, несправедливости и нетерпимости всех видов, ставших возможными только потому, что с определённой позиции, с чьей-то точки зрения это кажется оправданным. Понятно, что базисные представления об устройстве вещей на самом деле очень относительны и зависят от восприятия, от относительной позиции индивидуума, занимаемой в общем спектре.

С Пониманием происходит целостный сдвиг этой перспективы. Для сновидческого персонажа всё в жизни имеет значение и представляется важным. От последней войны до вопросов окружающей среды, того, чему учат детей в школе, или того, как вон тот человек только что посмотрел на вас, вещи и события кажутся значительными и важными. Похоже, именно ради этого стоит жить. С мыслями о том, что вещи имеют вес и ценность; о благих делах, крестовых походах, принципах и ценностях; вовлекаясь в то, что вы считаете справедливым, борясь с тем, что представляется вам заблуждением, тем самым делая мир лучше.

Однако с приходом Понимания становится ясным, что всё это лишь подталкивает к дальнейшему увязанию в иллюзии и бесконечном страдании. Ценности, кажущиеся абсолютными в сновидении, при более тщательном рассмотрении обнаруживают свою условность. Ценности, которых придерживается одно тело-ум, зависят от программности и обусловленности конкретным временем, национальностью, культурой, расовой принадлежностью и семьёй и могут быть прямо противоположными ценностям, за которые с таким же трепетом держится другое тело-ум.

Правильно, неправильно; добро, зло; важно, не важно — согласно кому? С чьей точки зрения? Всем людям на земле свойственно считать наиболее близкие им вещи самыми важными. Со своей стороны, вы, конечно же, придёте в несравнимо большее отчаяние из-за смерти члена семьи, нежели из-за гибели тысяч людей где-то в другой стране, где вы никогда не были. С другой стороны, террористический акт есть свидетельство зла; с точки зрения ещё кого-то он же есть свидетельство того, что Бог велик. На самом деле это не то и не другое; это просто есть. Это просто возникает в целостности Сознания, совершенно безличностном и абсолютно невовлечённом. Справедливо или несправедливо, важно или нет — всё это только ваши проекции с позиции вашего видения.

Но «видение» надперсонального Сознания неизмеримо огромно. Неисчислимое количество жизненных форм в неисчислимых солнечных системах; материя, жизнь и энергия в таких формах, которые мы даже не можем себе представить, в сравнении с которыми вся эта знакомая нам жизнь, сама эта планета, эта вселенная со всем, что мы знаем о ней или способны вообразить себе, кажутся едва заметными. Но самое прекрасное заключается в том, что на самом деле всё это, знакомое нам, более чем заметно, поскольку ничем не отличается от Сознания, оно есть Само Сознание, воспринимаемое нами через эти формы. Но что бы мы ни полагали собой, и как бы ни думали, что что-то знаем, или хотим, или считаем «правильным», это не имеет никакого значения, а просто часть нашего крайне ограниченного восприятия.

Любого, кто пишет или говорит на данную тему, однажды непременно начинают переполнять вопросы важности, ценностей, правильности и ошибочности, добра и зла. Зачем зло существует в мире? Зачем происходят стихийные бедствия? Зачем бывают войны? Как может Бог допускать нищету и насилие? Как может Бог, или Присутствие, или Сознание, позволять детям страдать?

Все из нас пережили (либо оказывались рядом с теми, кто пережил) какую-либо трагедию, какую-то форму насилия, или потерю, или несчастье, или боль. На чью-то долю бед выпало больше, чем другим. От этого никуда не деться; такова природа этой сновидческой «реальности»: она содержит в себе то, что переживается как удовольствие и боль, хорошее и плохое, и никто не знает, что принесёт с собой следующее мгновение или какой окажется общая смесь для любого из тел-умов. Внутри сновидения нет ответов, нет причины.

Страдание — это призыв к изучению. Любая боль требует исследования.

Нисаргадатта Махарадж

Страдание и боль, как ничто другое, провоцируют вопросы. Изучайте их, исследуйте. Вопрос «почему?» никуда не ведёт, это лишь эго-ум пытается завладеть несуществующим контролем. Он никогда не будет удовлетворён, а вызовет только разочарование и ещё большее страдание. Вместо этого исследуйте страдание. Кто он, страдающий? С чьей точки зрения это неприемлемо?

Будда сказал, что самсара есть дуккха. Принятие сна за реальность не является причиной страдания — это есть само страдание. Единственно возможное решение вопроса зла и страдания — научиться видеть сквозь иллюзию. Страдание во всех его формах — величайшее приглашение к пробуждению, и оно всегда рядом.

Или же, говоря бессмертными словами Рика, героя Хамфри Богарта в «Касабланке»:

Много не требуется, чтобы понять, что проблемы трёх маленьких людей не сравнимы с количеством ерунды в этом безумном мире. Однажды вы это поймёте.

24 НЕВЕРОЯТНО ПРОСТО

Пожалуйста, поймите, что есть только одно, что нужно понять, — вы нерождённые, бесформенные, безвременные.

Нисаргадатта Махарадж

Здесь только пустота. Невозможно убрать с пути собственное эго и всё, что к нему относится. Существует только видение, сияющее во всём великолепии и ясности.

Дуглас Хардинг

Послушайте, это так невероятно просто. Здесь никого нет. Это не фигуральное выражение. Я подразумеваю это буквально: здесь никого нет, нет субъекта, нет индивидуума, разговаривающего с вами. Вы смотрите на меня и думаете, что с вами разговаривает человек, пытающийся что-то донести до вас. Уверяю вас, это не так. Посмотрите на меня. Если бы поток Сознания не тёк сквозь это тело, что было бы на его месте? Чем было бы это тело, если бы в нём не было Сознания? Конечно же, трупом! Мёртвой материей. Больше здесь ничего нет. Есть только видимость тела и Сознание, его оживляющее. Вы, вместе со всеми остальными, полагаете, что перед вами отдельно взятая разумная личность: что Сознание, которое выступает в качестве оживляющей силы, является индивидуальным сознанием, уникальным в этом теле и отделённым от сознания в других телах.

Это базируется на видимости: кажется, что существуют обособленные тела, что как бы предполагает обособленные сознания в них. Вера в это не позволяет вам видеть то, Что Есть, и становится причиной того, что жизнь предстаёт перед вами полной тревог, замешательства, несчастий и чаще всего вызывает страх и страдания. Но на самом деле всё совсем не так. Ни при каком раскладе не существует индивидуума, сидящего и ведущего с вами беседы. Это тело — ничто, только видимость, возникающая в сновидении. Всё, что есть, это Сознание, и именно Сознание струится сквозь эту видимость.

Здесь нет ничего, что существовало бы само по себе. То, что мы называем «человеческим существом», не является ни независимым существом, ни отправным механизмом, ни трансмиттером. Это ретрансляционная станция, транзитный механизм Сознания, Единого Сознания, Всего, Что Есть. Этим и являюсь я, разговаривающий с вами. И всё то же Единое Сознание слушает меня, глядя в ответ теми глазами, которые вы называете своими. То, чем являюсь я, говоря «Я Есть», есть именно то, чем являетесь вы, говорящие «Я Есть».

Однажды поняв это, невозможно не восхититься иронией ситуации. Смотрите: то, что вы считаете «собой», воспринимаете как индивидуальность, эта идея отдельной сущности, тела-ума-личности-души-интеллекта: всё это вторичный продукт, артефакт, почти случайный побочный эффект струящегося, текущего Сознания. Именно Сознание, что струится через организм, организм этот ошибочно принимает за «ум», обладающий автономным мышлением: именно это струящееся через организм Сознание делает подобное восприятие возможным как таковое, позволяет организму думать, что он чем-то отличен от Сознания. Простое, невинное заблуждение. К тому же, весьма глупое, потому как Тот, кто якобы думает так, якобы не видит и не понимает, что он есть не отдельный индивидуум, а исключительно Всё, Что Есть, — именно Он и представляет Собой то Я, кое есть единственная Бытность всякого видения, всякого понимания.

Смотрите на то, что лежит позади этого восприятия. Исследуйте то, что вы считаете «собой». В этом цель, смысл любой духовности, любого искания, вашего собственного существования: постичь эту восхитительную, сложносочинённую игру Сознания, разглядев, что представляет собой эта иллюзия, это ошибочное восприятие, и в чём кроется источник, делающий её возможной. То, чем вы являетесь, вы были всегда. Только увидев, чем вы не являетесь, вы сможете уйти от этого, выйти из роли заблуждающегося, отделённого, полного страхов индивидуума.

Когда произойдёт этот выход из того, что не есть вы, останется не то, чем вам нужно стать, а то, что вы уже есть и чем были всегда. Поэтому-то от вас и не требуется никаких действий, вам не нужно ничем становиться, или что-то учить, или практиковать, или над чем-то работать, или что-то очищать. Пребывание в вашем естественном состоянии не требует никаких усилий. То, что полно трудностей, постоянного усилия, так это поддержание ложной и неестественной идеи о собственном существовании в качестве кого-то, в качестве индивидуума, отделённого нечто. Вы есть не-сущность! Отпустите это! Когда оно отпущено, вы оказываетесь в покое и безусилии Всего, Что Есть, того, что можно назвать вашим естественным состоянием.

Безусильность не достигается приложением усилия. Состояние не-ума не достигается умом. Покой не может быть достигнут приложением усилия. Попытка осознавать «просто бытие в настоящем моменте» есть противоречие в терминах: осознавание себя в нём только выводит из него. Попытка быть осознанным в состоянии «Я Есть» являет собой схожее противоречие, по той же самой причине. Вы не можете пытаться быть счастливыми в большей степени, нежели пытаетесь уснуть или вести себя естественно. Вы ведёте себя естественно только тогда, когда вы не пытаетесь, не думаете, а просто живёте. Люди приезжали со всей Индии и со всего мира, чтобы увидеть Раману Махарши и спросить его совета о духовном пути. И что же он советовал? «Просто будьте собой».

Вот что сказал Нисаргадатта Махарадж о вашем подлинном состоянии, в котором вы пребываете естественно, спонтанно, без усилия:

Это состояние существует до видимости бытийности.

Оно первично по отношению к бытийности и небытийности и находится за их пределом.

Я Есть в том состоянии, которое существовало до появления бытийности и небытийности.

С появлением бодрствующего состояния весь мир делается проявленным; мой мир проявлен благодаря моей бытийности.

Это так же наблюдается тем состоянием, которое предшествует бытийности, и вы есть То!

25 НИКОГДА НЕ ВМЕШИВАЙТЕСЬ

Освободить людей от идеи того, что они страдают, — акт величайшего сострадания.

Тони Парсонс

Больше величайшего добра в жизни есть знание о том, кто мы.

Нисаргадатта Махарадж

На вопросы о том, почему он не уходит в мир, чтобы помочь ему, или работать над облегчением страдания, или, по крайней мере, попытаться донести учение до большего количества людей, Рамана Махарши отвечал: во-первых, откуда вы знаете, что я этого не делаю? (Ваши суждения основаны только на физической видимости). Во-вторых, почему вы полагаете, что есть что-то, что требуется сделать, что миру нужна помощь, а людям — учение?

С определённой точки зрения, вся эта история с пробуждением разбавлена большим количеством иронии. Один из случаев такой иронии заключается в том, почему истинно пробуждённые столь редко проявляют интерес к социальной активности. Эти инструменты тела-умы, которые на собственном опыте, оказавшись за пределами всех сомнений, познали подобную сну иллюзорную природу того, что другие называют «реальным» миром, перед чьими глазами мир предстал в своём истинном виде, говоря словами Будды, «как звезда на рассвете, пузырь на поверхности потока; мерцающая лампа, вспышка летней молнии; эхо, радуга, фантом и сновидение» («Алмазная Сутра»), — они-то, казалось бы, находятся в том самом уникальном положении, в котором способны действительно что-то изменить; рассеять зло, приумножить покой и красоту, исцелить боль и болезни и улучшить общее состояние вещей вокруг. Но именно они выказывают наименьшую склонность к подобного рода вещам. Конечно же, как в истории, так и в современности, есть исключения, редкие примеры пробуждённых целителей и чудотворцев, занимающих активную позицию. Духовные и ментальные техники существуют, дабы сгибать и растягивать то, что подчиняется видимым законам времени и природы. Но путь йоги, адепта, специализирующегося на этом, и путь джняни, мудреца, отдающегося уничтожению «я» Самореализации, весьма разнятся, если вообще не исключают друг друга. По большей части,

Тот, кто полностью исследовал себя, тот, кто обрёл Понимание, никогда не сделает попытки вмешаться в игру Сознания.

Нисаргадатта Махарадж

Глубокое осознание понимает, что все вещи совершенны именно в том виде, как они есть:

То совершенно. Это совершенно. Совершенное порождает Совершенное. Возьми у Совершенного Совершенное, и останется Совершенное.

Иша Упанишада

Говоря «совершенны», я не подразумеваю суждение о плохом и хорошем или о том, что одно лучше другого. Я имею в виду, что

Понимание совершенно, как совершенно безбрежное пространство, где ни в чём нет недостатка и ни в чём нет излишка.

Сэнцзан

И снова говоря словами Нисаргадатты,

этот сон, который вы называете миром, — не проблема; ваша проблема в том, что что-то в этом сне вам нравится, что-то — нет. Когда вы увидите, что сон — это всего лишь сон, тогда ваша задача будет выполнена.

Было бы полезно отказаться от идеи о том, что Бог слегка напортачил, и теперь ему требуется ваша помощь и участие, или помощь и участие какого-нибудь мудреца, дабы привести вещи в надлежащий вид. То, что есть, не может быть чем-то иным, кроме совершенного развёртывания Сознания. И если потребуется внести какие-нибудь изменения для поддержания космического баланса, то к «кому»-нибудь, возможно даже к «вам», поступит импульс, который вызовет непреодолимое желание действия, служащего этой цели. И это будет всё то же совершенное развёртывание. Только не принимайте ничего на личный счёт.

Не удивительно, что этим инструментам тела-ума, с их ограниченными возможностями видения, занимающим лишь маленький уголок вселенной, некоторые события кажутся не очень-то привлекательными. Говоря точнее, если учесть запрограммированность, обусловленность и ситуацию в целом, многие аспекты того, что мы привыкли здесь называть жизнью, предстают как крайне неприятные, ужасающие и откровенно неприемлемые.

Видение, возникающее при пробуждении, не в том, что их не существует, а в том, что каким-то образом, не укладывающимся в человеческом уме, они часть всеобщего баланса, совершенного развёртывания и подлежат приятию как таковые. Это и есть «приятие того, что есть», о котором толкуют мудрецы. Это вовсе не означает, что при пробуждении страшные и болезненные вещи, происходящие в жизни, выглядят менее ужасными или менее болезненными. На самом деле это осознание часто даже ещё более обострено. Но целое предстаёт теперь в совсем иной перспективе, меняющей интерпретацию предмета. Идея того, что что-то пошло неправильно, что-то требует исправления, что «кто-то должен что-то с этим сделать», — интегральная часть «божественного гипноза» самсары.

Как со всей лаконичностью выразился Адьяшанти: «Представление о том, что существует какая-то проблема… — это чирей на жопе человечества». Сколь бы ни было велико количество спорных вопросов и проблем, при пробуждении все проблемы и вопросы не решаются, а просто растворяются.

С верой в индивидуальную сущность/деятеля проблемы никогда не прекратятся. Когда становится видимой иллюзорная природа индивидуума, проблемы никогда не возникают.

Рамеш

26 МАШИНА СНОВ

Кто знает, — не говорит. Кто говорит, не знает Лао-Цзы

Авторитетность в любом её виде, особенно в области понимания, — это самое разрушительное. Лидеры разрушают последователей, а последователи разрушают лидеров.

Дж. Кришнамурти

Время от времени кто-нибудь задаёт вопрос в лоб: «Вы пробуждённый?» или «Вы просветлённый?» На поверхности эти вопросы кажутся абсолютно здравыми и прямыми, заслуживающими столь же прямого ответа. Не так давно в интернете я наткнулся на сайт, посвящённый «поиску вашего духовного учителя». На нём идёт сортировка всех учителей и гуру с целью определить, кто из них подлинный и наиболее подошёл бы именно вам. Сайт включает перечень индикаторов и проверочных тестов, один из которых предлагает вам спросить потенциального учителя: «А сами вы просветлены?», и он или она должны ясно и незамедлительно выдать вам «да» или «нет» в ответ. В противном случае вам нужно немедленно перенести поиски в другое место. Все истинно просветлённые индивидуумы обязаны говорить с вами прямо, и любой уклончивый или недобросовестный ответ есть верный признак того, что данный индивидуум — шарлатан.

Хотя наверняка всё это имеет самые благие намерения, трудности начинаются как раз тогда, когда непробуждённый ум сновидческого персонажа, со всей его обусловленностью и ограниченностью, берёт на себя полномочия устанавливать критерии, по которым должно оценивать пробуждение, кое по определению он не понимает и не может понимать. Дело не в том, что кто-то пытается уйти от ответа, просто с позиции пробуждённого вопрос «Вы пробуждены?» звучит совершенно бессмысленно. Он подобен вопросу «Какого цвета километр?». Или, как говорит Нисаргадатта Махарадж, вопросу о «ребёнке бесплодной женщины». Спрашивающий искренен в своей серьёзности и тем вызывает желание помочь ему с ответом, но, в очередной раз: все вопросы, не дающие покоя до пробуждения, растворяются в собственной бессмысленности и неуместности, когда оно происходит. С точки зрения пробуждённого вопрос «Вы пробуждены?» в основе своей неверен: любой ответ на него — неверный ответ, потому как неверна сама предпосылка вопроса. Это похоже на коан дзэн, на который по сути не может быть ответа.

Пробуждение, или просветление, называют ещё «Реализацией Я», потому как речь идёт о реализации понимания, кем или чем на самом деле является Я. Это понимание того, кем являюсь «я» и кем не являюсь. Самая суть пробуждения заключается в постижении, что пробуждаться некому, что не существует индивидуума, не существует индивидуумов. Я — Всё, Что Есть, нет ничего, чем бы Оно не являлось. «Сознание — всё, что есть». Индивидуальное «я», кажущееся отдельной сущностью, творцом или «деятелем» чего-либо, представляет собой главную иллюзию, основное «помрачение», из которого выводит просветление.

С точки зрения бесконечности очевидно, что индивидуального «я» вообще не существует. Представление о том, что мы обладаем «я», всё контролирующее, выносящее суждения или выступающее деятелем наших действий, абсурдно. Индивидуальное «я» — не что иное, как идея о том, кто мы есть. Все идеи — это только идеи, не более того.

Сюзан Сигал

Таким образом все вопросы о природе и жизнедеятельности этого абсолютно мифического зверя, называемого «я», оказываются бессмысленными. К примеру, простой вопрос «Что ты делаешь?» может быть встречен лишь смехом и покачиванием головы, если только спрашивающий не покажется достаточно открытым для подлинного ответа: «Делаю? Я? „Меня“, который что-то „делает“, нет и никогда не было. Трудно не понять, что точно так же нет „вас“, „делающих“ „что-либо“, как и нет тех „вещей“, которые „нам“ необходимо сделать». Есть только Сознание, текущее, струящееся через эти инструменты таким образом, что, в соответствии с совершенным развёртыванием тотальности, восприятию оно предстаёт в качестве разумных индивидуальных сущностей, автономно совершающих действия, хотя на самом деле это не так. Нет индивидуума, сущности, отдельного «я», которое может что-то делать или чем-то быть, в том числе быть пробуждённым или просветлённым.

Возможно, иногда случается так, что на сатсанге или в приватной беседе истинный джняни считает нужным признаться, что полное Понимание прошло через него. Однако, вопреки исполненному благих намерений автору веб-сайта, если «кто»-то заявляет своим слушателям о собственном просветлении, то, скорее всего, это неправда, поскольку если бы это было правдой, то он или она понимали бы, что подобное утверждение в самой своей основе содержит внутреннее противоречие.

Кто? Кто просветлён, болван? Если бы ты был тем, кем, по твоим заверениям, ты являешься, ты бы не нёс этот вздор!

Это несколько похоже на вездесущий слоган Нью Эйджа: «Мы все есть одно». Конечно же, он преследует благие цели, но со всей очевидностью противоречит сам себе: разве никто не замечает, что если есть «мы», то нет «одного» (а есть множество), и если на самом деле всё, что есть, есть «одно», то никаким образом не может быть «нас»? Схожим образом обособление «себя» в качестве индивидуальной просветлённой сущности, отличной от «других», коих как таковых не существует, только демонстрирует глубину сновидческого состояния. Когда есть Понимание, то никоим образом не может быть «меня», чтобы утверждать это.

Духовные искатели крайне озабочены темой пробуждения или просветления. Множество размышлений и разговоров вращается вокруг вопросов о том, кто из учителей или писателей просветлён, а кто — нет; «получил» ли просветление кто-то из продвинутых учеников или ещё нет; или даже о том, насколько ты сам близок к пробуждению. Вся эта озабоченность, как и весь предмет в целом, в свете произошедшего теряет всякую значимость: всё, что есть, есть Сознание, функционирующее внутри и в качестве этих кажущихся форм. Какие могут быть вопросы о кажущихся формах, что-то делающих, получающих или становящихся чем-либо? Всё это случается в Сознании. Что случается, случается. Какое сновидческое событие с какой именно из кажущихся форм происходит — не имеет никакого значения. Кого это волнует?

Всё это составляет часть тайны просветления, лежащей за пределами времени, но пусть вас это не пугает: это всегда было и будет открытой тайной, истиной, постоянно доступной всем. Как снова и снова повторял мудрец Хуанбо: «Это прямо перед вами!» Дело в том, что истинное осознавание, истинное Понимание невозможно подделать. Свет окончательного Понимания, даже если он проходит и выражает себя через самый безграмотный, неотёсанный организм тела-ума, делает самое эрудированное и тончайшее интеллектуальное понимание учения всего лишь невежественным бормотанием в сновидении. Мудрецы демонстрировали это на протяжении веков, от Хуйнэна в Китае пятого столетия до Нисаргадатты Махараджа в двадцатом веке в Бомбее.

С другой стороны, существуют и такие, которые прошли через трансформирующее мистическое переживание Единственности и, ко всему прочему, обладают внушительной интеллектуальной хваткой учения вместе с личностной харизмой и склонностью к обучению других. Они способны собрать вокруг себя множество последователей и добиться немалых успехов в бизнесе гуру. Когда слепой ведёт слепого, никто из последователей не может увидеть, что сам ведущий держит белую трость слепца. Но для истинно пробуждённых такой учитель моментально выдаёт себя с головой всякий раз, когда открывает рот.

Пробуждение не является опытом или познанием. Познание суть только покров на Знании, и в этом качестве оно крайне чревато заблуждениями. Истинное пробуждение есть знание и видение, выходящее за пределы любого познания и любого опыта; Что Есть — есть, и оно не может быть опровергнуто, в то время как те, кто всё ещё пребывает во сне, могут только гадать и прикидывать.

Подобно множеству вещей, появившихся до того, и множеству преходящих увлечений, которые ещё будут, адвайта и учения о недвойственности, существовавшие от начала «человеческой истории», с недавнего времени стали с жадностью поглощаться Машиной Американской Мечты, выходя с противоположного конца в более аппетитном виде, соответствующем переваривательным способностям современных западных сновидческих персонажей, но с трудом узнаваемом теми немногими, через кого на протяжении веков проходило это невыразимое, для кого «щелчок» при смещении фокуса, этот сдвиг точки восприятия оказался столь абсолютным, что теперь есть только Понимание, есть знание, что нет никого, с кем мог бы произойти сдвиг; что нет никого, кто мог бы знать, что нет никого, с кем мог бы произойти сдвиг, кто мог бы пробудиться.

В «Бхагавад Гите» Кришна говорит Арджуне, что среди всех людей на земле «из многих тысяч, может быть, один ищет Меня, а из тех тысяч ищущих едва ли один реализовал Мою истинную природу». Если трактовать этот отрывок писания буквально, то попытка математически подсчитать количество «просветлённых» в мире, приходящихся на какую-нибудь единицу времени, окажется весьма проблематичной. Кришна обратил на это внимание, но я сомневаюсь, что он имел в виду какой-то подсчёт числа индивидуумов. Тем не менее это показывает, что в традиции хорошо известно, насколько редко случается истинное просветление.

Кен Уилбер делает попытку затронуть ту же тему в «Одном Вкусе». Он описывает, как однажды спросил китайского учителя чань (дзэн), сколько истинно просветлённых мастеров прошло за всю историю, на что последовал немедленный ответ: «Возможно, всего одна тысяча». Если ради интереса предположить, что за тот же период времени только одних китайцев можно насчитать около миллиарда, то тогда тысяча относится к миллиарду — да: как 0,0000001 процента всего населения. Опять-таки, если понимать цифры буквально, то можно упустить главное. В них есть большая доля здравого смысла, безотносительно к реально существующим процентам, которую можно расценивать как составляющую вечной мудрости:

И это безошибочно означает, что всё остальное население было (и остаётся) вовлечено в лучшем случае в различные виды горизонтальной, транслятивной, просто узаконенной религии… магические практики, мифические верования, эгоистическую просительную молитву… в то, чтобы придать смысл отдельному «я»…

Так что, никоим образом не умаляя поистине потрясающий вклад блистательной восточной традиции, можно сказать без обиняков: радикальная трансформирующая духовность — крайне редкое явление, на всём протяжении истории и повсеместно в мире. (Для Запада эти цифры выглядят ещё более удручающе. Мне нечего больше добавить).

Кен Уилбер

Для современного западного восприятия подобное неприемлемо: это кажется слишком элитарным, эксклюзивным, политически абсолютно некорректным. Освобождение, просветление должно быть доступно каждому, кто приложит усилие, а не являться призом, произвольно выигранным в некой божественной лотерее. Кроме того, это не продастся: никто не захочет купить билет, если шансы на выигрыш равны одному на несколько миллионов.

Поэтому, в версии Машины Американской Мечты (которая, кстати говоря, не ограничивается Америкой) в определение просветления внесены изменения, дабы оно включало в себя любого, кто прошёл через опыт прозрения. Теперь мы имеем «упрощённое пробуждение», при котором вы можете называть себя пробуждённым, с удовольствием оставаясь крепко спящим, и такая картина повсеместна.

Результатом этого стало своего рода палаточное движение возрождения сатсанга. Согласно многим учителям, проводящим выездную сессию гуру, пробуждение случается, куда бы они ни направлялись, причём с людьми, совсем такими, как вы, и это — следующая великая волна в эволюции человечества к следующему уровню космического сознания. Где мы уже это слышали?

Везде и обо всём. Это происходит по всему земному шару: «божественный гипноз», заставляющий обманываться и продолжать спать, пытаясь одновременно добиться индивидуального и коллективного освобождения, личного и группового просветления, в то время как единственная правда абсолютно внеперсональна и может быть найдена только путём полного уничтожения иллюзорной индивидуальности.

Если гуру говорит: «Я просветлён», это означает, что просветлено эго, так что держитесь подальше. Западные учителя, говорящие так, являются проповедниками и пишут книги, чтобы только загрузить ищущих ещё большим количеством макулатуры и ещё больше денег — в собственные карманы. Они привлекают так много учеников, но в эру Кали Юги[5] именно обман притягивает толпы. Истина и истинные гуру игнорируются. Истину хранят только честные, и за честными никто не следует. Следуют лишь за обманщиками.

Х. В. Л. Пунджа

Множество учителей на своей выездной палаточной сессии возрожденцев сатсанга говорят о просветлении как о следующем великом шаге в эволюции человечества, и это очень увлекательно, потому как шаг этот происходит уже сейчас, с гораздо большим количеством пробуждающихся, чем когда-либо за всю человеческую историю.

Подобного рода вещи говорят лишь о путаном, ограниченном сном мышлении. Просветление не имеет ничего общего с поворотными моментами истории, с большим количеством пробуждённых людей. Оно не имеет ничего общего с эволюцией. Как замечает Джед МакКенна, «если уж на то пошло, просветление есть крушение эволюции». Эволюция — абсолютно дуалистическая концепция. Индивидуумы вместе со всей расой растут, меняются, развиваются и со временем становятся лучше: это описания дуализма; того, как оперирует дуализм. Эволюция означает изменение относительных объектов. Просветление есть прямая ей противоположность и означает реализацию Истины, абсолютной субъективности, которая неизменяема.

Вся концепция эволюции предполагает существование отделённых индивидуальных сущностей, коллективного вида или «расы» таких сущностей и их экзистенцию в нечто таком, что называется «временем». Она также включает целый набор оценочных суждений о том, в каком состоянии находится человечество в настоящий момент и в каком направлении ему следует двигаться.

Такое видение вещей и видение после истинного пробуждения, или Постижения, — взаимоисключающи. Когда происходит пробуждение, весь контекст, содержащий индивидуальности, расу, время и оценочные суждения, предстаёт как иллюзия, сон. Пробуждение, просветление означает внезапный выход из состояния, в котором эволюция имеет какой-то смысл.

Всё, что подразумевает длительность, очерёдность, переход от стадии к стадии, не может быть Реальностью. В Реальности не существует прогресса; она окончательна, совершенна, безотносительна. Реальность не является результатом процесса; это взрыв.

Нисаргадатта Махарадж

Кто-то, возможно, Роберт Адамс, однажды предложил устроить Великое Собрание Пробуждённых и немедленно дисквалифицировать любого, кто явится. (По иронии, теперь такие собрания проводятся ежегодно. Большинство хорошо известных учителей, опубликовавших свои книги и объездивших мир с сатсангами, присутствуют на них и устраивают презентации. По почте я получаю флаеры на них.)

На самом деле, только что по почте я получил кое-что ещё: препубликационное уведомление о новой книге популярного духовного учителя, представленной слоганом о том, что в этот основной момент в «нашей человеческой истории» глубочайшая истина, которая когда-то была доступна лишь «очень немногим», теперь доступна вам; с настоятельным советом приобрести не один, а несколько экземпляров — «чтобы поддержать интерес масс-медиа!»

Мягко говоря, меня потрясает, что сообщество духовных искателей, по всей видимости, считает приемлемыми такого рода вещи, исходящие от ведущего учителя и издательства, занимающегося публикациями на исключительно духовные темы. Реклама внедорожников или отдыха на Карибах использует те же эмоциональные приманки, но обычно пытается быть убедительной с большей честностью! Откровенно ложная, манипулирующая, эксплуатирующая идеи чушь. И возможно даже, что на каком-то уровне идея, стоящая за этим, весьма благая; кто-то действительно думает, что он просветлён, и собирается спасти мир, пробудив «больше людей, чем когда-либо!».

Вспомните Уилбера, который определил истинное пробуждение как «крайне редкое явление, на всём протяжении истории и повсеместно в мире». Конечно, нет ничего дурного в том, чтобы пытаться помочь людям, но обратите внимание: когда индивидуумам говорят, что они столь уникальны, что выиграли главный приз и теперь могут стать «просветлёнными существами», — когда по-прежнему остаётся «существо», «я», чтобы в нём увязнуть, — то, в конце концов, это не помогает ни им, ни кому бы то ни было ещё. Да, существует страдание, но подобные действия лишь используют страдание в собственных интересах и в конечном счёте только приумножают его, а не прекращают. Всегда найдётся кто-нибудь, кто будет говорить или делать подобного рода вещи. Но, по крайней мере, ведущие духовные учителя уж должны понимать, что к чему.

Но они не понимают. Слепой ведёт слепого, и никто не видит разницы. Пожалуйста, послушайте, дорогие мои: всё это множество страданий увековечивает вера в этот бред. Не существует пробуждённых существ. Их никогда не существовало. Пробуждение не случается с людьми вроде вас или с людьми вроде меня, потому как пробуждение не случается ни с кем. Никого нет дома. Некому пробуждаться. Считать себя пробуждённым, или рассматривать возможность собственного пробуждения, или считать пробуждённым своего учителя, или верить, что, на худой конец, где-нибудь в гималайской пещере обитает хотя бы один пробуждённый, — называется спать. Пробуждение означает внезапный выход из состояния, в котором пробуждение имеет какое-то значение.

27 ПУТАНИЦА УМА

Ваше видение станет ясным, Когда вы заглянете в собственное сердце. Тот, кто смотрит наружу, — спит. Кто смотрит вовнутрь — пробуждается.

Карл Юнг

«Слепой, ведущий слепого» — это было бы смешно, если бы не было так трагично: это было бы трагично, если бы не было столь чертовски смешно. Кто-то появляется и заявляет, что «достиг полного просветления». (Оно до забавного многословно, это выражение; а какой ещё бывает вид? Полуполный?) Однако как, чёрт возьми, могут, условно говоря, 99,9999999 процента населения, состоящего из блуждающих во сне персонажей, оценить подобное заявление? Откуда им знать? Но, похоже, этот вопрос никому не приходит в голову. Значительное число людей так или иначе с радостью готово поверить в него.

Если, как утверждают учителя, только джняни способен распознать другого джняни; если только реализация, произошедшая в одном случае, может распознать реализацию, произошедшую в другом, то фактически кто угодно может объявить себя реализованным, оставшись неуличённым в обмане, — если только ему удастся избежать встречи с 0,000001 процента тех, кого не проведёшь. Что не так уж и сложно. И когда их наберётся достаточное количество, этих претендующих на реализацию, то они смогут уполномочивать и сертифицировать друг друга, а ту радикально отличающуюся от них одну миллионную процента, через кого действительно происходит видение того, Что Есть, записать в маргиналы со странностями. Таким образом вы получите самодостаточную, самоувековеченную систему большинства, пропитанную фальшью и ничем не отличающуюся от любой другой сновидческой деятельности, и в которой мало кто способен распознать подделку. Одной миллионной процента это безразлично: всё это — смешной сон! Зачем вмешиваться там, где всё работает безупречно? Однако для тех, кто отождествляет себя с персонажами, бродящими в сновидении и страдающими в попытке найти в нём какой-то смысл, такое положение дел действительно трагично.

А вот и забавная часть. Вообразите себе конференцию, на которой собрались ведущие мировые эксперты в области человеческой сексуальности. Один за другим эти доктора, специалисты по поведению человека и психологи-исследователи поднимаются на кафедру, чтобы читать учёные доклады на предмет оргазма. По мере продолжения конференции становится ясно, что ни один из этих экспертов, собственно, сам ни разу не испытал оргазм: всё это не более чем интеллектуальщина. «После долгих лет напряжённых поисков и различных видов аскетизма могу сообщить вам, что наконец-то достиг полного оргазма. И подтвердить то, о чём толкуют все древние тексты: самая суть оргазма заключается в покраснении лица и стонах, после чего вы становитесь совершенным человеком, и все считают, что вы прекрасны».

Ха! Однако постойте: никто из присутствующих тоже ни разу не испытал оргазм, так откуда же им знать, что докладчики несут чушь? В конце концов, этих специалистов представляют как «экспертов», чью экспертность другие «эксперты» подтвердили сертификатами, и их речи, безусловно, звучат впечатляюще, так что… должно быть, они правы! Поэтому все задают вопросы и делают заметки. А позже все они записываются на продвинутый семинар, где, как им обещают, они тоже (за несколько сотен долларов) смогут овладеть практиками, необходимыми для покраснения в лице и стонов, и, таким образом, пополнить ряды тех, у кого уже есть сертификат по достижению полного оргазма и превращению в совершенных и чудесных людей.

Среди тысяч присутствующих на конференции находятся всего два человека, в самом конце зала, не обладающие вообще никакой учёной степенью, но имеющие знания совсем иного рода; они смотрят друг на друга, смеются и выходят.

Во всём этом деле с пробуждением полно путаницы ума, поэтому было бы полезно провести здесь некоторое различие. Многие духовные искатели и многие духовные учителя говорят о том, что у них был «опыт пробуждения». Они прошли через мощное переживание Единственности, сути (или даже через несколько таких переживаний), и, как результат, отныне всё, включая их самих, выглядит иначе, в новом свете. С одной стороны, лучше всего это выражает сравнение с пробуждением. Эта аналогия в любом случае не является эксклюзивной, то есть если именно это каждое утро проделывают все — пробуждаются, то почему бы не использовать её, говоря об опыте обновления?

С другой стороны, такого рода пробуждение не имеет абсолютно ничего общего с тем, о чём здесь идёт речь как о пробуждении. Факт того, что это называют «переживанием пробуждения» или «последовательностью переживаний пробуждения», говорит сам за себя: одно переживание среди множества других. Воздействие таких переживаний может быть непродолжительным, а может и длиться значительное время, иногда годами, пока постепенно не исчезнет. Затем, если вам повезёт, будет ещё одно переживание. Это глубокий, замечательный опыт, навсегда всё меняющий. Он истинно прекрасен; на самом деле, это самое глубокое и значимое, что только может пережить человек. Это то, что называется мистическим опытом, с которым приходит мистическое знание.

Но это по-прежнему сновидческий опыт, переживаемый сновидческим персонажем. Подобного рода пробуждение означает, что сновидческий персонаж проходит во сне через опыт пробуждения относительно предыдущего уровня его осознанности в сновидении. Однако всё, что может случиться со сновидческим персонажем, случается во сне и остаётся сновидческим событием. Это по-прежнему часть «всего» — всего того, чего не существует. Не о том идёт речь здесь, не это имели в виду мудрецы, говоря о пробуждении. То пробуждение, которое подразумевают мудрецы, не является частью «всего». Оно есть конец всего. Это не опыт, и это не познание. Это не переживание пробуждения, это Оно. Не относительность, а Абсолют. Это Всё, Что Есть. Это означает, что сновидение, включая сновидческие персонажи, через которых оно происходит, становится видимым насквозь и как таковое прекращает своё существование; становится ясно, что его никогда не было.

Истинное пробуждение есть окончательное уничтожение ощущения отдельного «я». О каком окончательном уничтожении может идти речь, если оно случается каждые выходные или каждые три года? Звучит так, словно ещё осталось, от чего освобождаться. Если окончательное освобождение ото всякого ощущения отдельного «я» однажды случилось, то от кого ещё можно окончательно освобождаться в очередной раз? Да, вполне очевидно, что то, о чём твердят эти учителя, отличается от того, о чём идёт речь здесь и что учителя называют «завершённым», «окончательным», «полным». «Уводящим за пределы пределов».

Можно сказать, что этот «конец всего» является концом всего, чего не существует. Поэтому, когда происходит пробуждение, говорится, что ничего не случилось. В сновидении нет великого опыта, в нём невозможно обрести великое знание, в нём ничего не происходит, так как всё происходящее — сон.

Те, кто пытается продать «упрощённое пробуждение», скажут вам, что при этом происходит нечто прекрасное. Истинный учитель скажет, что не происходит вообще ничего. Происходит выход из происходящего, выход из фантазии о том, что с кем-то происходит что-то. В этом смысл замечания Уэйна Ликермэна: если вы хотите драматичных, прекрасных, глубоких переживаний, оставайтесь в сновидении; когда происходит пробуждение, всё становится очень обыденным.

Некоторые учителя, такие, как Рамеш, уходят от этой путаницы, сводя использование языка пробуждения до минимума, если вообще пользуются им, и обозначая конец всего, как «Понимание». Разумеется, это вносит новую потенциальную путаницу, поскольку люди думают, что это имеет какое-то отношение к пониманию чего-то, что совсем не так.

И конечно же, вся эта путаница сама по себе просто часть совершенного развёртывания тотальности в Сознании.

Похоже, непонимание чаще всего происходит из-за недооценки. При чтении первоисточников, рассказывающих о полном уничтожении «я», большинство читателей вполне вправе подумать, что смысла в них не много: в конце концов, «просветлённый учитель» продолжает жить и учить и, разумеется, выглядит как отдельное «я». Современному критическому чутью положено не доверять этим свидетельствам как фантастической агиографии (церковно-житийная литература. — Прим. ред.), или благочестивым приукрашиваниям, или своего рода аллегории. В любом случае в настоящее время невозможно найти того, кто бы соответствовал этим описаниям. Отсюда возникает недооценка: пробуждение скорее всего не может быть настолько редким, настолько странным.

Короче, истории о пробуждении, рассказанные учителями, попросту не соответствуют тому, что считается истинным и подлинным, ценным и полезным для того, чтобы превратить мир в более совершенное и просветлённое место. Таким образом, тексты, дающие возможность осмыслить сновидение как сновидение, получают новую интерпретацию в свете «нашего знания» — внутри сновидения! Разумеется, мышление подобного рода не в силах ухватить суть того, что до него пытаются донести, и ещё сильнее погружается в сон.

В духовных кругах огромная ценность придаётся персональному росту, личностному совершенствованию, тому, чтобы стать лучше, осознаннее и обучить других, чтобы они тоже стали лучше и сделали мир более совершенным и просветлённым местом. Надежда на лучшее будущее, вера в восходящую духовную эволюцию, увлекающую за собой всё человечество, сродни вере в то, что что-то происходит неправильно и требует вмешательства. Она кажется встроенной в человеческий механизм, но на самом деле является устройством, с помощью которого оперирует «божественный гипноз», сообщая сновидческим персонажам ощущение мотивированности и занятости. Эта вера — иллюзия, и именно она порождает страдание.

В Истине, в Абсолюте, во Всём, Что Есть, не существует эволюции, прогресса, совершенствования, становления. Всё есть, как оно есть. Представление о том, что мир пребывает в неважной форме, что настоящий момент истории поворотный и требует совершения какого-то действия, старо, как и сам человеческий ум. Ему всегда мерещилось подобное, на любом этапе «человеческой истории». На самом деле, всё находится в идеальном балансе; мир никогда не становится лучше или хуже, хотя мнимым индивидуализированным инструментам может так не казаться.

Учителя, то и дело обращающиеся к этому лейтмотиву сновидения, тем самым взывая к надеждам и мечтам эго с целью популяризировать собственные идеи, вводят в заблуждение как других, так и самих себя, и не способны заглянуть за пределы сна.

Эта вера в непрерывную эволюцию, сон о становлении лучше, нацеленность на совершенствование себя, других, общества и всего мира: всё это, конечно, по любым меркам более чем благородные убеждения и устремления. Наши культуры считают их идеалом и верят, что именно эти возвышенные цели не дают человеческой расе скатиться и погрязнуть в хаосе. И, конечно же, сам «божественный гипноз» поддерживает на плаву данные убеждения, потому как без них сновидение не смогло бы продолжаться.

Но как заметил буддийский учитель Чогьям Трунгла Римпоче:

Просветление есть великое и окончательное разочарование, исчезновение всех наших эгоистических фантазий и великих надежд.

Это истинное видение, и оно никогда не будет хорошо продаваться в возрожденческих палатках. То, о чём здесь идёт речь, не представляет собой политически корректного послания или хотя бы духовно корректного. Оно не приносит утешения и никогда, ни в одной культуре не приобретёт популярности. Это только истина — насколько её возможно выразить словами. Всё есть, как оно есть.

Эго стремится к чувству удовлетворения, и если пробуждение пытаются сбыть как отвечающее этим потребностям, значит предлагаемое — подделка. Истинное пробуждение есть пробуждение к полному уничтожению, исчезновению того, что стремится к удовлетворению.

Трансформирующая духовность, подлинная духовность революционна. Она не приводит к согласию с миром — она разрушает мир; она не утешает мир — она разбивает его вдребезги. И она не меняет сущность эго — она уничтожает его.

Кен Уилбер

И, конечно же, как вы уже, быть может, успели догадаться, потрясающая, щемящая красота в том, что в этом полном уничтожении всякое страстное желание, голод и жажда, которые когда-либо испытывал какой-либо аппарат ум-тело, растворяются, приходят к завершению, получают исцеление и навеки утрачивают свою значимость. Эго стремится к чувству удовлетворения, но то, что Постигается в момент полного уничтожения, столь огромно, что ни один ум, ни одно эго, ни одно сердце не в силах удержать это. Человечество понятия не имеет, что такое истинное удовлетворение.

Пять

Приятие безгранично; и оно начинается здесь, в твоём сердце.

Приятие всего, Что бы ни возникало.

28 И СНОВА О САМООТДАВАНИИ

Что бы ни происходило, каким бы ни было то, что есть, это то, что хочу я. Только это. Ничего, кроме этого.

Галуэй Киннелл

Чтобы полюбить земное, необходимо познать его. Чтобы познать божественное, необходимо полюбить его.

Блез Паскаль

Давайте с самого начала расставим все точки над «i». Очень возможна такая проблема: в определённый момент смысл полного уничтожения, этого абсолютного отказа от чувства индивидуального «я», начнёт доходить до вашего сознания, и вы заподозрите, что то, о чём здесь идёт речь, несовместимо с продолжением всего того, что привычно вам, с жизнью, какой вы её знаете. Возникнет вопрос: действительно ли необходимо полностью умереть, отказаться от всего? Разве не возможен несколько более умеренный, менее радикальный способ действия, нельзя ли найти некий серединный путь, который не требует отказа от этой жизни и от себя как индивидуума?

И многие учителя, скорее даже большинство, примутся утешать вас, приговаривая: «Конечно, можно. Все эти разговоры о полном уничтожении метафоричны. Просветление можно получить, даже продолжая привычную жизнь. Важно относиться с уважением к тому, кем вы являетесь; отрицание этого означает… негативный подход». Другие учителя пойдут несколько дальше и скажут вам: «Значение имеет не умирание, не самоотдавание, а только ваше чувство привязанности. Умирание — хорошо, неумирание — хорошо. Разве умирание или неумирание не хороши для вас одинаковым образом?» И если вы сможете ответить: «Конечно: отказаться от себя или не отказаться — кого это волнует?», тогда никакого самоотдавания вам больше не потребуется.

С точки зрения сновидения это звучит вполне логично, однако Пониманию предстаёт сущей глупостью. Всё это базируется на представлении о существовании того, кто мог бы умереть или не умереть, отказаться или не отказаться, продолжать жить и испытывать привязанность или стать свободным. Когда есть Понимание, то совершенно очевидно, что такой сущности, как «вы», способной стать свободной или не стать, отказаться от себя, умереть или не умереть, не существует. Сама идея такой сущности несовместима с Пониманием. Это стремление защитить собственную индивидуальность, отвращение к полному уничтожению заложены в самой глубине иллюзорного «я». Это чувство самосохранения эго. Столкнувшись лицом к лицу с собственным самоотдаванием и смертью, Иисус молился до кровавого пота о том, чтобы ему было дозволено миновать чашу сию, не испив из неё. Но он признал, что это невозможно: «Не моя воля, но Твоя да будет».

Базисное Понимание таково, что вы не существуете в качестве независимых сущностей или субъектов действия, а только лишь в качестве объектов в сновидении Сознания. Все эти попытки сторговаться насчёт самоотдавания и смерти производит иллюзорный субъект действия, несуществующий деятель, тот воображаемый индивидуум, дабы иметь возможность продолжать свою мифическую жизнь. Нисаргадатта Махарадж называл индивидуальное «я» «дитём бесплодной женщины». Никому из индивидуумов нелегко отнестись к этому серьёзно, признать, что его существование — миф, творение ума. Но без того, чтобы тотально принять это, без полного самоотдавания Понимание, просветление, пробуждение невозможно по определению!

Именно эгоистический бунт этого не более чем объекта в Сознании, узурпация субъективности, выдавание себя за отдельную вещь в себе и есть основное заблуждение, закодированное в виде мифа в иудейско-христианской истории об «отпадении от благодати», о «первородном грехе», о первых людях. Именно эта ошибочная концепция отдельного, самодетерминированного индивидуума в самом крайнем своём выражении результируется в высокомерном и деструктивном поведении по отношению к другим, к окружающей среде и так далее. Но даже в своей простейшей, смягчённой форме она выступает причиной отделённости, страхов и страдания.

Вопрос в том, можно ли пробудиться, продолжая уютно спать. Это то, чего хочет индивидуальное «я», эго. И существует масса учителей, готовых удовлетворить это желание, провести вас через замечательный опыт в сновидении и назвать это пробуждением. «Упрощённым пробуждением». Но послушайте или почитайте истинных мастеров: Будду, Раману Махарши, Нисаргадатту Махараджа, Хуанбо, Хуйнэна, Вэй У Вэя, Руми или Терезу Авильскую среди прочих. Говоря о Понимании, пробуждении, приятии, самоотдавании, они используют такие слова, как «полное», «окончательное», «тотальное», «совершенное», «абсолютное». Сама основа Понимания в том, что «вас» нет. Это невозможно принять, если одновременно не отказаться от любого намёка на идею о том, что «вы» есть. Отказаться тотально.

Только тот, кто потеряет свою жизнь, обретёт её.

Отсюда вполне очевидно: нет причины, оправдывающей разбавления этой истины чем-то ещё ради того, чтобы сделать её более приемлемой, политически и духовно корректной, дабы как можно большее число сновидческих персонажей уверовали в неё, продолжая пребывать во сне. Зачем это нужно? Что Есть, есть. Если вы слышите это и не принимаете, то это просто замечательно: в том заключается совершенное развёртывание роли данного сновидческого персонажа. Зачем нужно что-то менять? То, что полный отказ от «я» вообще возможен в случае какого-либо персонажа, что он способен пробудиться от сна, само по себе великая тайна. Почему должно возникать желание сделать Учение более умеренным, более аппетитным и широко приемлемым? Приемлемым для кого? Удобным для кого? Считать, что такое прибежище в глупости необходимо, означает продолжать относиться к сновидению и сновидческим персонажам серьёзно. Это путаное мышление, принимающее иллюзию за истину, а истину — за иллюзию.

По сути своей Учение, содержащееся в вечной мудрости, представляет собой то, что Кен Уилбер называет «действенным предписанием». Такое предписание есть приглашение. Оно предлагает определённый образ мышления, возможно даже какие-то практики, своего рода рецепт, гласящий: «Если хочешь знать это, то попробуй вот это». Попробуй думать таким образом, попробуй исследовать это, попробуй отпустить все эти лелеемые представления, и посмотри, что произойдёт.

Конечно, возможно, что и тогда ничего не получится. Гарантий нет. Многие испробовали на себе эти идеи, потерпели фиаско и вернулись к своему прежнему образу жизни. Что и должно было случиться. Но если к этому вообще возможно подступиться, то с чего-то же надо начинать.

Ни один человек не способен передать Это напрямую или рассказать, на что Это похоже. Но если вы будете внимательно следовать Учению и благодаря невыразимой Милости сможете проникнуть и ухватить его суть, то появится вероятность, что прямой опыт и постижение того, на что указывало, что опосредованно преподносило Учение, может случиться.

Тогда вы будете в состоянии обсуждать, сверять, подвергать сомнению или отвергать различные способы передачи Учения — в том случае, если у «вас» всё ещё сохранится интерес к подобной деятельности. Но до тех пор попытка разжижения Учения с целью сделать его более удобоваримым для сновидческих персонажей, более совместимым с тем, во что сновидческие персонажи уже верят и нежно лелеют, — глупая трата времени.

Внутри сновидения общепринятая мудрость такова, что вы должны понять что-то прежде, чем принять. Но это приведёт в лучшем случае только к интеллектуальному пониманию и интеллектуальному приятию. Персонажи, пребывающие во сне, во всех смыслах не в силах понять и оценить пробуждение или судить о нём с позиций этого самого сна. По природе своей пробуждение ставит всё сновидение с ног на голову. Здесь ничего не приложимо. Скорее, Постижение нужно принять прежде, чем понять его. Сначала должно случиться пробуждение, чтобы можно было оценить и действительно понять его.

Потому это и называется «самоотдаванием».

А полное, абсолютное самоотдавание и полное, окончательное Понимание суть одно и то же.

29 СЛИШКОМ МНОГО СЛОВ

Я есть Свет внутри Света. Если ты узрел его, Будь осторожен. Никому не говори о том, что увидел. Руми

Единственный коан, имеющий значение, — это ты.

Иккю

Кажется досадным, что требуется столько слов. Несметная масса слов, с незапамятных времён. Такое количество многословия и хождения по кругу разговоров о том, Что Есть. Конечно, так и должно быть. «Дао, о котором можно говорить, не есть Дао», — так замечательно начал Лао-Цзы, что, однако, не помешало ему написать вдогонку целый трактат «Дао Дэ Цзин». Где-то в седьмом столетии Сэнцзан проявил большую лаконичность в своей работе «Син Син Мин». Там — всё, всего лишь на восьми небольших страницах — вся суть вопроса. «Сутра Сердца» свела его к двум страницам, однако вызвала к жизни бесчисленное количество трактатов, ей посвящённых. Рамана Махарши и Нисаргадатта Махарадж не написали много, зато другие записали за ними целые тома. Вэй У Вэй, этот эксцентричный ирландец, очень достойно довёл тему до ума, разобрав её — в скольких? — шести? восьми книгах? А у Рамеша их сколько? Что-то около двадцати книг на настоящий момент, и это не предел.

Но, понимаете, в том есть своя необходимость. Это невозможно выразить словами, поэтому нужно говорить вокруг этого. Да, существует. Нет, невыразимо. Как сокрушался Вэй У Вэй, даже лучшие тексты подобны пальбе по луне: вам никогда не удастся попасть по ней. То, что лежит за пределами сна, лежит за пределами сна и не может быть выражено сновидческими понятиями, но кроме них у нас ничего нет. В языке двумерного Плоского мира, где существует только длина и ширина, нет слов для высоты и глубины. А без слов нет соответствующих понятий. Нет понятий, нет опыта, потому как такового «не существует». Это всегда находится прямо здесь перед каждым, но никто не видит. И как в таком случае показать им это? Если бы они могли видеть, просто взглянув, то давно бы уже увидели.

Обычно всё начинается так: ты показываешь на то, что видишь, и говоришь: «Вот. Видите?» И все тупо смотрят на тебя. Тогда начинаются слова. Параболы. Маленькие забавные истории. Уход в сторону. Предложения, идеи, начатые и незавершённые, предоставленные для продолжения слушающим. Если ты закончишь предложение, слушающий услышит, что оно закончено, и на этом всё закончится. Поэтому если оборвать фразу на полуслове, то, по крайней мере, останется чувство некой незавершённости, которое может вывести за пределы слов. Может. Или не может. Не имеет значения.

В конечном счёте, по-видимому, чудовищный нигилизм Юджи Кришнамурти единственно способен уцелеть: для вас здесь ничего нет. У меня для вас ничего нет. У вас нет истинного «я», а ложное «я», которое вы считаете собой, не имеет никакого значения. Уходите. Продолжайте спать вашей счастливой сновидческой жизнью. В любом случае, зачем вам это нужно? Самоуничтожение никто никогда не выбирает. А тех немногих, кто приходит к нему, тащат туда, упирающихся и вопящих. Или хитростью заманивают в джунгли, а там одним движением разрывают, выдалбливают, выпотрашивают. Или пристают на автобусной остановке; взрывом обрывают якорные цепи, оставляя дрейфовать. Если вам охота, чтобы вас так волокли и обманывали, замечательно. Но это не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к вам.

Тем временем, все эти слова, все эти книги продолжают появляться. Они точно так же не имеют никакого отношения ни ко мне, ни к вам. Невозможно не писать, невозможно не говорить, невозможно не читать и не слушать. В необъятной всеобщей структуре вращающихся галактик, рождающихся планет, умирающих цивилизаций и извергаемых слов ничто не оказывается не на своём месте или потраченным впустую. И потому книги пишутся и разговоры ведутся, приводя к так называемым результатам, ради которых всё это и затевалось. Но в разворачивании бесконечных форм выражения того, Что Есть, кому дано знать или судить о результате? Может частица пыли в пучине вращающейся галактики знать, почему идёт вращение?

Да, быть может, где-то существует тот, кому в нужный момент эти слова принесут пользу; однажды, в ближайшее время или в отдалённом будущем, возможно, они окажутся именно тем, что нужно кому-то, так что, прочитав или услышав их, он если не пробудится, то, по крайней мере, сумеет заглянуть глубже, отступить назад. Может быть. Возможно, единственным результатом будет то, что это просто происходит, это — чем бы оно ни было — переживается здесь и сейчас. Этот разговор, это чтение, эти ощущения, эти нюансы в Сознании, никогда до сих пор не переживаемые таким образом или в такой комбинации. Подобной причины уже достаточно.

30 ОСТАНОВИТЕСЬ

Каждый способен постичь каплю, Сливающуюся с океаном. Один из миллиона способен постичь океан, Сливающийся с каплей. Кабир

Сидеть в покое — это самое важное. Не тратьте своё время на что-то другое.

Х. В. Л. Пунджа

I

Остановитесь. Пожалуйста, просто остановитесь.

Перестаньте говорить, перестаньте возражать. Просто на мгновение позвольте случиться тишине.

Обратите внимание: вы не можете этого сделать, не можете переиначить себя. Понаблюдайте, как возражения, суждения и сопротивление продолжают возникать в вас всё это время.

Позвольте ей быть. Позвольте тишине, недвижимости — быть.

Обратите внимание на то, что практически каждая ваша мысль — это мысль о «себе», «я»-мысль. Почти каждая ваша мысль начинается с «я» или имеет отношение ко «мне» и «моему». «Я чувствую… я думаю… в моём случае это иначе… мой опыт… откуда я родом…» и так далее. Даже если эти слова не звучат, всё равно эта мысль важна вам, потому как вы считаете её своей мыслью. Своим мнением. Чем-то таким, что вы ощущаете в отношении самих себя или своей «реальности». Выбросьте это.

Не ищите истину: просто перестаньте лелеять убеждения… Если вы хотите познать истину, не держитесь за своё мнение в пользу или против чего-то. Противопоставлять то, что вам нравится, тому, что вам не нравится, — болезнь ума.

Сэнцзан

Когда на вас снизойдёт невыразимая милость, невероятный, незаслуженный, незаработанный дар способности видеть, замечать, что ваше мышление оценочно или является тем, с чем вы себя отождествляете; дар способности слышать себя, — тогда остановитесь. Отнеситесь с почтением к этому дару — остановитесь. И отбросьте их — свои оценочные мнения. Отбросьте их. Частица самоопределения содержится в каждом высказывании о себе, комментарии, касающемся вашего «я», любом вашем вопросе о себе — отбросьте всё это. Позвольте милости этого момента, в который вы ловите себя за составлением мнения, за разговором от лица «я», — позвольте милости остановить вас.

Ты хочешь знать, как проживать эту жизнь? Будь недвижим. «Будь недвижим» означает «не думай». Понимаешь? Это так просто!

Рамеш

«Будь недвижим» не означает прекращения телесных движений. «Будь недвижим» не означает попытки предотвратить возникновение всех мыслей и чувств. Мысли и чувства будут возникать всегда. «Быть недвижимым» значит отпустить тот вторичный уровень мышления с его мнениями, суждениями и комментариями. Вот что значит остановиться.

Ни одна мысль, которая когда-либо возникала в вашей голове, не была истинной. Ни одно ваше мнение никогда не было верным. Отпустите их. Ни одно ваше представление о себе или о том, кем или чем вы являетесь, никогда не соответствовало реальности. И никогда не будет соответствовать. Отпустите их.

Сравнивать, скрупулёзно анализировать, изучать, бороться, воображать, чувствовать, думать — всё это лишь охота на ветер, тогда как существует фантастический, потрясающий дар остановиться и всё отбросить.

У вас должно быть ясное понимание, что все вещи суть только проявления ума. Все вещи, все вещи этого мира есть не что иное, как совокупность проявлений вашей ментальной активности.

«Ланкаватара Сутра»

Позвольте всему остановиться. Позвольте всему отпасть. Перестаньте рассуждать об этом серьёзно. Перестаньте рассуждать вообще. Позвольте всему быть. Будьте недвижимы. Просто остановитесь. Позвольте милости остановить вас.

II

На каждое действие приходится равное противодействие. Каждой приложенной силе противодействует равная ей сила. «Мир», вселенная, майя существуют только благодаря сопротивляемости вам: вы надавливаете на них — они давят на вас в ответ.

Единственный путь к свободе — в самоотдавании. Перестаньте давить, отстаивать своё «я», и иллюзия перестанет противодействовать вам, заявлять о себе. Прекратите толкать, вкладывать энергию в систему, и у системы не будет энергии толкать вас в ответ.

Перестаньте рассказывать историю, и без этого постоянного подпитывания энергией история рухнет. Это, я полагаю, и есть закон кармы. Единственный путь за пределы — это перестать: перестать создавать её.

В этом цель самоисследования. Кто он, производящий все эти действия, это давление? Эго, чувство отдельного «я», убедило вас в том, что единственный способ выжить — это давить, действовать, заставлять вещи происходить. Поскольку тогда иллюзия нанесёт вам ответный удар и покажется реальностью, и это единственная для чувства «я», базирующегося на отделённости, возможность выжить.

Самоисследование позволяет осознать это. Кто он, делающий всё это? Кто он, думающий: «„Я“ должен что-то сделать»? Кто он такой, этот думающий? Когда начинается исследование, давление постепенно сходит на нет, и ответное давление так же прекращается, и всё несколько успокаивается. До тех пор пока вы продолжаете «продавливать», заставляя вещи случаться, кажется, что именно вы и делаете их. Индивидуальное «я» убеждено, что если оно не будет предпринимать какие-то действия, ничего не будет происходить, и выжить будет невозможно. Что является сущей правдой: оно не выживет; зато выживете Вы.

Если вы остановитесь, произойдут чудеса. Индивидуум перестанет вовлекаться во что-либо, перестанет действовать, и потрясающим образом всё продолжит идти своим чередом. Без «вас», делающих это. Потому что для вас есть сюрприз: «вы» никогда этого и не делали.

Попробуйте это хотя бы в виде эксперимента, если возможно. Это отделённое «я» начнёт паниковать, как только вы подойдёте к тому моменту, где перестанете что-либо делать; оно же, кстати, может помешать вам остановиться. Но если вам будет дана милость остановиться и вслед за тем увидеть, как всё продолжает происходить само по себе, вы никогда больше не сможете поверить в существование какого-либо деятеля, делающего что-либо.

31 ВЗОРВИТЕ СВОЙ МОЗГ

Вы принимаете свои выдумки за факты, а мои факты — за выдумку…

Нисаргадатта Махарадж

«О Господь, помоги мне!» — Как велика разница между тем, чтобы слышать эти слова и верить в них, и тем, чтобы быть ведомым к постижению их истинной сути!

Св. Тереза Авильская

В конечном счёте любой, кто однажды попытался-таки написать или сказать об этом в надежде передать словами хоть что-то, вовлёкся в бесполезную, тщетную работу. Здесь кроется фундаментальная проблема. И в данном случае я не имею в виду невыразимость того, что лежит за пределами человеческого знания, опыта или категорий, что тоже верно. Здесь заложена другая фундаментальная проблема — с противоположной стороны, со стороны реципиента.

Люди обучаются методом ассоциаций. То, как устроен человеческий ум, как он смонтирован, означает, что ему постоянно требуется нечто, на что можно опереться. Сталкиваясь с новым, ум роется в своей базе данных в поисках чего-нибудь, что хотя бы отдалённо напоминало это, дабы провести сравнение. Если он найдёт что-то такое, с чем сталкивался прежде, и что тем или иным образом выглядит похоже, он скажет «ага, эта новая вещь похожа на вот эту старую, но отличается от неё по ряду признаков». Тогда новую вещь можно будет рассмотреть, ассимилировать, категоризировать и изучить. Специалисты в области образования называют это «схематическим развитием».

Но если в банках памяти не обнаруживается ничего, что каким-либо образом соотносится с аспектами новой вещи, тогда уму она видится бессмысленной, и её изучения и ассимилирования не происходит. Ум не знает, что с ней делать. Кстати, учёные, занимающиеся всем этим, говорят, что наши глаза, например, ежедневно, каждую секунду физически видят гораздо больше, чем полагает наш мозг. Нервная система отсеивает большую часть увиденного, поскольку оно выглядит незнакомо и оценивается как несущественное.

В этом мы не можем винить самих себя и не можем здесь ничего исправить или пройти какой-то семинар, чтобы научиться действовать иначе. Просто так функционирует организм. Фильтрация происходит на уровне автономной нервной системы, прежде чем то, что вы называете своим сознанием, или своими мыслями, или волей, или намерением, может успеть вмешаться. Мы все знакомы с феноменом изучения чего-то нового и, как следствие, начинаем замечать это повсюду, тогда как ранее мы ни разу не обращали на это внимания. Оно было всегда и везде, и физически наши глаза «видели» это неоднократно, но до тех пор, пока мозг не распознал это как схожее с тем, что он знал раньше, фактически видения не происходило.

Имея такой механизм, удивительно, что кто-то вообще способен что-то изучить. Как таковое, изучение происходит по нарастающей, с опорой на уже знакомое, уже познанное. И в изучении мы склонны руководствоваться тем, с чего мы начали. Вэй У Вэй хорошо говорит об этом в самом начале «Спросите пробуждённого»:

Вероятно, серьёзнейшей помехой является то, что с самого начала мы делаем ложный шаг. Это грозит плачевным результатом, который, боюсь, и имеет место в большинстве случаев. В нас присутствует фундаментальная обусловленность: это может быть некая форма христианской религии, от которой в настоящее время мало что осталось, разве что её этическое наполнение; или психологические концепции Фрейда, Адлера или Юнга; или некие научные дисциплины, все из которых по сути своей неумолимо дуалистичны. Затем возникает побуждение, и мы принимаемся читать. Всякий раз, когда мы сталкиваемся с утверждением или мнением, которое вписывается в рамки наших собственных обусловленных представлений, мы включаем их в свою систему, возможно даже с энтузиазмом, одновременно игнорируя, словно их вообще не существует, те утверждения и мнения, которые либо не нравятся нам, либо остаются непонятными. И всякий раз, когда мы перечитываем учителей или сутры, мы подхватываем вновь отобранные кусочки, собирая внутри себя собственный пазл до тех пор, пока не получим персональное мозаичное полотно, не соотносимое ни с чем на свете, что имело бы хоть какую-то ценность. Даже за миллиарды кальп такой процесс не смог бы привести к сущностному пониманию, которое мы так ищем, движимые побуждением. От нас требуется прямая противоположность всему этому.

«Противоположность всему этому», которая требуется для Понимания того, Что Есть, в дзэне называется «умом начинающего», — состояние открытой осознанности, которое Стивен Левин обозначает как «не знаю». Духовные учителя часто используют образ маленького невинного ребёнка, стремясь найти выражение пустоте открытости, необходимой для того, чтобы Истина была услышана.

Но кто способен так подойти к учению? Ум слышит слова мудреца и сразу же ассоциирует их с тем, что кажется ему соответствующим определением, и думает, что знает, о чём шла речь. Потому-то учителя и используют такое количество уловок, коанов, бессмысленных фраз, историй, никуда не ведущих, утверждений, противоречащих самим себе. Карлос Кастанеда назвал весь процесс обучения с помощью таких техник попыткой учителя «остановить мир» ученика. Гангаджи просто призывает искателей; «Остановитесь!» Но кого это может остановить? «О, отлично, — думает искатель, — это резонирует со мной. Нам всем следует просто „остановиться!“» Представление или выражение «остановитесь!» просто добавляется в индивидуальную мозаику, и безумный пазл, ничему не соответствующий, продолжает выстраиваться. Искатель называет его знанием, полученным тяжким трудом на протяжении жизненного пути, или даже мудростью, но учителя и мудрецы недвусмысленно называют это неведением.

Я наблюдал подобное в действии. Когда я впервые приехал на встречу с Рамешем, он беспрерывно говорил людям, приходившим к нему, что путь Понимания лежит в осознании того, что вы ничего не можете сделать. Вы не деятель чего-либо, события просто происходят через вас. Это было основой его учения, и он продолжал повторять это ad nauseam[6]. Я видел, как люди что-то для себя записывали. Потом поднималась чья-нибудь рука: «Итак, теперь, зная и прекрасно понимая всё это, как мне двигаться по жизни? Когда я уеду отсюда, что мне следует делать!»

Рамеш проявлял бесконечное терпение. Мне хотелось встряхнуть их: вы что, не расслышали ничего из того, что сказал этот человек? Вам только что был открыт секрет жизни, вселенной и всего на свете! Остановитесь! Проснитесь! Позвольте этим словам взорвать ваш мозг!

В наши дни проблема учеников в том, что они хватаются за слова и на их основе формируют свои представления. В большую тетрадь они слово в слово записывают высказывания какого-нибудь никчёмного старика, складывают её втрое, заворачивают в пять слоёв дорожной одежды, не позволяя никому заглянуть в неё, называя это «Тайным Смыслом» и охраняя как нечто ценное. Какая ошибка! Слепые глупцы, какой сок надеются они выжать из старых иссохших костей?

Эти слова произнёс мастер чань Лин-цзи в седьмом веке! Что изменилось с тех пор?

Иногда кто-нибудь внимательно выслушивает рассуждения о Понимании, об отсутствии деятеля, о несуществовании индивидуумов, о том, что Сознание есть всё, что есть, а ты являешься Тем; и затем говорит: «Всё это звучит несколько умозрительно, однако как мне интегрировать это в свою повседневную жизнь?» Обычно разговор на этом заканчивается, поскольку ответ один: «Никак». Собственно, это один из тех вопросов вроде «Вы просветлённый?», который с точки зрения искателя звучит искренне и требует достойного ответа, но с позиции Понимания не обнаруживает никакого смысла, поскольку сама предпосылка перевёрнута вверх ногами. Это напоминает мне того туриста, который оказался рядом со мной, когда мы впервые любовались видом на Скальный дворец в руинах Анасази, на плато Меса Верде, где тысячелетние саманные деревни встроены в скалы пустыни Колорадо.

«Хм, — сказал он, — очень смахивает на декорации к фильму».

«Но, видите ли, — не удержался я, — собственно говоря, как раз декорации к фильму, если они хорошо сделаны, могут несколько смахивать на это».

С подобным сталкиваешься то и дело. Сидишь, например, летним вечером на пороге дома, слушаешь стрекот насекомых, и вдруг кто-нибудь говорит: «Этот сверчок звучит прямо как мобильный телефон». Конечно же, всё это сон, иллюзия, но даже внутри сна сверчок является тем, чем является: он существовал до всяких мобильных телефонов, а мобильный как раз появился потом и был сработан так, чтобы (худо-бедно) имитировать стрекотание сверчка. Всё дело в угле зрения, в установке ума, затемняющей ясное понимание. В качестве первого шага проясните для себя, по меньшей мере, что реально, а что — иллюзия, измышление, производная.

Вопрос о том, как интегрировать Понимание в повседневную жизнь, — то же, что спрашивать, как вместить тотальную свободу в состояние пленения. Никак. Может быть, всё как раз наоборот: то, что остаётся от вашей «жизни», может быть включено в свободу Истины. Но на самом деле включать нечего. Как говорит Джед МакКенна:

Вы говорите о примирении состояния сна с реальностью, словно их возможно сложить. На это, похоже, ловятся все, однако вы не можете этого сделать. Истина и неистина несовместимы. Истина существует, неистина — нет… Мы не можем с уверенностью утверждать что-либо вразумительное об истине в свете того, что мы знаем, потому что мы не знаем ничего.

Адьяшанти сказал просто: «Интегрировать истину в иллюзию невозможно».

Если вы будете упорствовать в попытке втиснуть учение в свой разрастающийся пазл, в свою жизнь, заполненную обучением и познанием, вы только сведёте его к ещё одному бессмысленному кусочку неведения. Пожалуйста, не делайте этого. Не пытайтесь интегрировать. Ничего не записывайте, не перечитывайте потом и не сравнивайте с тем, что вы прочитали где-то ещё. Это ни к чему не приведёт. Единственное, что приведёт к результату, это если вы перестанете записывать и начнёте воспринимать это в отношении себя. Воспримите это на самом глубинном уровне. Позвольте этому остановить вас.

Не пытайтесь сделать это частью своей охоты и собирания самородков, которыми вы занимаетесь всю свою жизнь. Не пытайтесь сравнивать и классифицировать, прикидывая, насколько это соответствует всему тому, что вам довелось изучать, о чём вы прознали от других людей. Особенно если вы искатель со стажем, ваша голова наверняка забита чужими идеями, частично ассимилированными в вашу мозаику представлений об Истине, пробуждении и понимании. Не спрашивайте, как это соотносится с тем, что вы уже сумели накопить. Никак. Это разные вещи. Если вы собираетесь задавать вопросы, тогда уж задавайте каверзные вопросы, выводящие вас далеко за пределы всего, о чём вы знаете, способные перечеркнуть вашу жизнь.

Большинство народу, «исповедующего» адвайту, с которым мне довелось столкнуться, — все сплошь люди умные. Они схватывают всё на лету, и, прочитав пару книг и посетив несколько сатсангов, быстро усваивают, какие слова и идеи вписываются в концепцию адвайты. Задайте им вопрос, и незамедлительного ответа вы не получите; вы словно увидите, как внутри них поворачиваются колёса механизма, взвешивающего и отвергающего один ответ за другим как негодящийся или способный выставить их в невыгодном свете. Они побывали у достаточного количества учителей, так что научились подбирать «правильный» ответ, который не позволит ударить им в грязь лицом. И едва ли в том их вина: существует большое количество учителей, чья деятельность, похоже, заключается исключительно в том, чтобы прижимать к ногтю любого, чей ответ выстроен некорректно.

Кому от этого хорошо? Нужно ли говорить, что дело не в «правильных» ответах? Говорите собственную правду. Нет ничего приемлемого, нет никаких соответствий правилам. Есть только то, что есть. Разговоры вокруг да около, в мучительной и неловкой попытке избежать использования личных местоимений, когда понятно, что ваш привычный повседневный опыт состоит в том, что вы живёте свою жизнь в качестве индивидуумов, не имеют смысла. Это же очевидно. Это не тот случай, когда можно «притворяться, что умеешь, пока не научишься».

Кто-то говорит: «Я рада, что вы пришли». А другой отвечает: «Кто? Кто рад?» Да уж, адвайтическая полиция мысли никогда не дремлет. Старый мастер чань треснул бы вас палкой по голове: что ты такое говоришь, «кто рад?». Она рада, идиот, и достаточно честна, чтобы сказать об этом.

Описательно, не предписательно. Когда чувство отдельного «я» отсутствует, слова, имеющие отношение к этому мифическому понятию, оказываются лишними и естественным образом используются гораздо реже, не из-за стремления намеренно избегать их, а потому что они не способны выразить то, что есть, и используются лишь по той причине, что такова структура языка, и чаще всего это самый удобный путь говорить так, чтобы тебя поняли. Нет надобности подбирать слова, действия или ответы, кажущиеся максимально подходящими, скорее, происходит спонтанное выражение того, что есть.

Говорите собственную правду. Вот в чём дело. Как может идти речь о том, чтобы говорить правильные вещи, приспосабливаться, использовать приемлемый язык? Остановитесь. Отступите назад. Самоисследование означает уход глубоко в себя, чтобы увидеть собственную правду. Не обращайте внимания на то, о чём вы слышали или что кто-либо сказал. Речь не идёт о том, чтобы научиться правильным вещам у какого-нибудь учителя. Подлинный учитель вернёт вам все подобные попытки: какова ваша истина? Вопрошайте внутри себя, найдите её для себя. Кто вы? Кто это Я, из которого возникают все эти вещи? Никто не может показать вам это. Ни одна попытка правильно угадать не приоткроет завесу. Откройте её сами путём собственной непреклонной и безжалостной честности, подлинности, правдивости.

32 ОБРАЗЦОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Проекции других не принадлежат мне. Я никакой не учитель, а лишь любящий, которому было дано на мгновение лицезреть Возлюбленного.

Левеллин Воган-Ли

Британскому генералу Веллингтону приписывают высказывание о том, что человек может быть героем для кого угодно, но только не для своего слуги. Это наблюдение схоже с тем, что сказал Иисус: нет пророка в своём отечестве. Пробуждение, или Понимание, никоим образом не превращает организм тела-ума, через которое оно произошло, в совершенное человеческое существо или в святого. А те, кто считает, что знают этого человека наиболее близко, могут оказаться как раз теми, кто в первую очередь видит его изъяны в повседневной жизни и в последнюю очередь способен видеть дальше этого.

То, что пробуждение должно явить миру совершенное существо, — глубокое заблуждение, причём весьма расхожее. Похоже, люди думают, что для начала им требуется пробуждённый духовный учитель, а затем хотят, чтобы их пробуждённый духовный учитель стал воплощением определённого набора (обычно традиционных) добродетелей. А поскольку большинство традиционных представлений о духовности оторваны от телесности, эмоций, побуждений и чувств, людям нужно, чтобы их духовный учитель был точно так же свободен от всего этого, особенно от того, что считается «негативной», или «тёмной», стороной.

Конечно, всё это ерунда. Начнём с того, что нет такой сущности, как пробуждённый духовный учитель. В проявлении Сознания, среди всего прочего, существуют организмы ума-тела, обычно называемые «человеческими существами». Согласно природе этих организмов ума-тела в них время от времени возникают эмоции, побуждения, потребности, мысли, чувства, физические и эмоциональные импульсы. В Понимании не существует суждения обо всех этих вещах как негативных или позитивных, светлых или тёмных, желанных или нежеланных, уместных или нет. Они просто есть и просто возникают как часть чисто безличностного функционирования организмов в Сознании. С точки зрения Понимания, когда отождествление себя с конкретным организмом тела-ума прекращается, тогда в каком именно организме тела-ума какие именно чувства или потребности возникают, становится неважным. Включая и тот организм тела-ума, через который произошло Понимание. Подобное возникает, как часть функционирования организмов. И что?

В то время как те, через кого пробуждение не произошло, могут быть весьма озабочены тем, насколько их действия, эмоции, мысли и производимое впечатление являются или не являются «уместными» или «просветлёнными», у организма тела-ума, через который произошло Понимание, сие не вызывает особого беспокойства. Вся эта проблема актуальна лишь тогда, когда имеет место отождествление себя с конкретным телом-умом. Откуда взяться повышенной озабоченности или интересу к тому, расстраивается ли штуковина «дэвид», или сердится, или порой чувствует себя в замешательстве и действует необдуманно? Возможно, такие проявления не выглядят особо привлекательно, однако привлекательно для кого и с чьей точки зрения? Они возникают как часть функционирования в Сознании всех организмов тела-ума, в соответствии с запрограммированностью и обусловленностью этих организмов.

Когда происходит просветление, организм не становится совершенным. Он целостен, а целостность включает в себя обе противоположности. Стремление к совершенству — основная, изначальная глупость, и джняни это понимает. Это основа понимания. Что бы ни происходило — это часть функционирования Тотальности.

Рамеш

В данном случае в обусловленности и запрограммированности организма тела-ума «дэвид» имеется много такого, что может быть подвергнуто осуждению или не понравиться тем, кто склонен к этому. Раздражительный, нетерпеливый, склонный легко отдаваться переполняющим чувствам, обычно неловкий в общении, что может быть принято за высокомерие или за желание оттолкнуть от себя; любое поведение, причины которого остаются непоняты, можно с лёгкостью заклеймить.

И, к неудовольствию некоторых близких или родных, Понимание само по себе не производит в незамедлительном порядке совершенное человеческое существо, святого! Сновидческий персонаж по большей части так и остаётся сновидческим персонажем, всё с той же присущей ему обусловленностью и запрограммированностью. Можно с уверенностью сказать, что данный организм не был задуман для того, чтобы когда-либо играть роль святого или возлюбленного учителя; мало что в нём способно вдохновить на преданное служение. Больше напоминает вопиющего в пустыне, иконоборца, человека со странностями.

Конечно, с точки зрения организма тела-ума, в котором это происходит, само по себе Понимание, чем бы оно ни было ещё, является основательной дозой новой обусловленности. Таким образом, налицо очевидные сдвиги. Крайняя чувствительность, свойственная этому телу-уму, просто подвергается наблюдению наряду с другими качествами, безо всякого суждения о них. Удивительное сострадание отчётливо возникает там, где раньше в нём ощущался недостаток. Нужно упомянуть и те непрекращающиеся явления, которые иначе, как маленькими чудесами, не назовёшь, особенно если принять во внимание грубость персонажа, с которым они происходят: слои старых поведенческих и мыслительных паттернов, безо всяких стараний и усилий, просто исчезают или отваливаются сами собой.

Угол зрения, восприятие «изнутри» полностью трансформировалось; я знаю, что я не дэвид, что дэвида никогда не было, разве что только в виде полого и мнимого инструмента, через который струится Присутствие. Больше нет чувства индивидуального «я»; есть только глубокое, беспрестанное Сияние за пределами света, неизменный, абсолютный Покой за пределами покоя, и постоянно поднимающийся поток благодарности за Всё и Всему. «Изнутри» за всеми «нежелательными» качествами ведётся безразличное наблюдение, возможно, несколько забавляющее: нежелательны для кого?!

Слушатель: Говорят, что реализованный человек ведёт себя образцово во всех случаях.

Махарадж: С чего бы это? Образцово согласно чьим критериям?

Таким образом, нет особой причины «пытаться» «изменить» «самого» «себя» (ибо ни одна из этих концепций не обладает реальностью), разве что путём непрерывной признательности (молитвы) Всему, что есть… «Да будет воля Твоя»… и знание, что и это пройдёт. Что будет, то будет; а потом пройдёт и оно.

В течение этого сна с этим организмом тела-ума произойдут кажущиеся изменение и трансформация, как это случается со всеми, но какие именно, знать не дано. «Моя кожа не принадлежит мне».

Это бросает вызов традиционным представлениям и эгоистическим идеалам всех духовных искателей, которым требуются благородные и определённо благонравные возлюбленные учителя и мастера, дабы водрузить их на пьедестал, чтобы собственным примером они показывали путь к бегству от всего этого бардака, негатива и мрака жизни.

Это фантазия. Послушайте: убежать невозможно. То, от чего вы хотите освободился, что вы отвергаете, чем вы не желаете быть, не желаете, чтобы такими были ваши учителя, есть Это. Присутствие, Сознание. Это, здесь. Никому не нужен духовный учитель, тем более на пьедестале, который бы показывал что-то ещё. Больше ничего не существует. Суждение об этом как о «тёмной стороне» или «светлой стороне» — иллюзия. Если ваш духовный учитель не разочаровал вас, значит, он не справился со своей работой. Хоть чего-то стоящий духовный учитель трудится в сфере раз-очарованности.

33 НАТАРАДЖ

Сердце — единственная Реальность. Ум — лишь переходная стадия. Оставаться Собой значит войти в Сердце.

Рамана Махарши

Сострадание есть не что иное, как другое слово для отказа страдать из-за воображаемых причин.

Нисаргадатта Махарадж

I

Передо мной на письменном столе — весьма громоздкий кусок бронзы, изображающий сюжет, с которым вы, возможно, знакомы, а возможно, и нет, известный как Натарадж, или танцующий Шива. Тот, который кому-то из нас в дни хиппи и фолка, быть может, был известен как «Властелин танца». Из первичной Недвижимости Шива вытанцовывает мир к существованию, и весь мир существует, пока длится танец. Мир — это танец, не более того.

Разумеется, в индуистском мифе каждая деталь Натараджа имеет своё замысловатое значение: количество языков пламени, количество кобр в причёске Шивы, образ того, на чём он стоит, что он держит в руках и так далее. Эта старинная вещь была обнаружена в глубине Чор-базара в Бомбее; явно не раз сломанная и вновь починенная: буквально на днях я собственноручно припаял язык пламени обратно на место.

Такова эта жизнь — замысловатые значения, неоднократно сломанные и починенные, — проживание которой столь же насыщенно и глубоко, как кашмирский ковёр — ещё один артефакт, который я притащил с собой из Индии. Это то, что имеет в виду Тони Парсонс, называя эмоции расцветкой жизни. Даже страдание, или разбитость стрессом, или страх перед неизвестным, или мужество, тем не менее, двигаться ему навстречу (или возбуждение и изумление быть, тем не менее, движимым ему навстречу). Когда очевидно, что и это пройдёт, что это часть танца, что происходит ли это с этим организмом тела-ума или нет, и почему именно с ним, а не с другим, или почему вообще происходит, не имеет никакого значения; тогда остаётся лишь пробегание ваших пальцев по нему, и, собственно говоря, удовольствие или, по меньшей мере, оценка его текстуры, глубины и неописуемой красоты.

Ничто из того не забирая, ничем из того не обладая, ничто из того не осуждая. Лишь постоянное, абсолютное восхищение. Изо дня в день. Ничему не нужно быть другим, нежели оно есть. Вам не нужно ничего менять. Никому не нужно быть другими, нежели они есть.

Проблема с большинством систем «работы над собой», терапии, самопомощи и анализа в том, что они становятся инструментами, с помощью которых мы судим самих себя, и в то же время инструментами, на которые мы опираемся, оправдывая наше суждение о других. Забудьте всё это. Просто будьте Собой. Это Всё просто Есть.

Послушай: За пределами представлений о правильных и неправильных действиях есть поле. Я встречу тебя там. Руми

Абсолютное, единое поле, за пределами всех концепций дуализма. Где «я» и «ты» сливаются в одно. «Я» не есть дэвид. «Ты» не есть ты. Нет ни меня, ни тебя. И я встречу тебя там. Целиком, без остатка. Потому что «Я Есть то, что есть ты» суть «Я Есть то, что есть Я».

Остальное продолжается изо дня в день, и здесь невозможно сделать что-либо неверно. Единственное, что мы можем знать наверняка, это то, что происходящее именно здесь и сейчас — правильно, прекрасно и жизненно важно. Прекрасно и Совершенно.

Человеческая обусловленность, эмоции, чувства, мыслительные паттерны: вся та часть этого мира, натянутая нам на глаза, чтобы скрыть от нас истину. В результате мы никогда не видим ясную картину; только «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно». Всегда с путаными мыслями, всегда не замечая очевидного.

Все эти формы приходят и уходят; всё скоро пройдёт. Разочарование, уныние, желание изменить вещи — они также возникают в Безмолвном Расширении Принимающей Осознанности в промежутках мыслей. Они никогда не перестанут возникать; остановить их невозможно и, поистине, нет нужды пытаться. Есть только свидетельствование. Приятие того, что есть. Именно суждение делает нас несчастными:

Когда ум в связанности, истина скрыта, и всё удручающе и неясно, и обременительная привычка суждения раздражает и изматывает.

Сэнцзан

II

В джунглях великий поиск «моего» предназначения, моего пути и, прежде всего, того, чем я могу помочь, рушится и со смехом разваливается на части. Именно принятие сна за реальность заставляет придавать особое значение поиску цели или смысла; благодаря постоянным вопросам «почему?» или «как?» всё становится важным. Эта кажущаяся важность вовлекает и удерживает нас.

Предварительное, интеллектуальное понимание Учения приводит к выводу, что лучший способ помочь, это оставаться пустым, перестать пытаться быть полезным; а лучший способ быть «заботливым» — перестать заботиться и не мешать. Более того: Что есть, развёртывается совершенным образом. Невозможно не быть полезным; невозможно помешать.

Привязанности и ожидания, связанные с любовью, заботливой, романтической, наполняющей и удовлетворяющей глубинные потребности, чаще всего коренятся гораздо глубже привязанности к физическим вещам. И столь многие духовные традиции и учителя делают особый акцент на непривязанности к другим как духовной практике, вплоть до активного разрушения и отрицания любящих отношений. Но, поистине, весь этот нажим на освобождение от привязанностей оборачивается нелепицей. Это в очередной раз путаница предписательного и описательного. Как только приходит видение вещей, как они есть, становится понятным, что все вещи суть элементы сновидения и потому неистинны, необязательны, незначимы; и они просто перестают быть «крючком с приманкой». Любая привязанность к ним испаряется сама собой.

Но попытка уничтожить привязанность, чтобы спровоцировать видение, разумеется, абсурдна и не срабатывает. Много ли людей вы знаете, которые бы «достигли» просветления или даже счастья в этом плане, насилуя себя подобным образом, пытаясь удалить то, что является естественным? Подобно всему, это просто есть; а если этому естественно не быть, то его нет. Вы не в состоянии вызвать его появление, даже делая себя одинокими и несчастными.

Эмоциональная привязанность и взаимоотношения в целом, как и любое поведение, остаются непостижимыми, пока вы продолжаете смотреть на них как на самостоятельно управляемое индивидуальное поведение. Целая наука построена вокруг этого. Во время и после двух разводов и многочисленных отношений я потратил годы, разбирая общность ситуаций, беседуя с друзьями и копаясь в своей душе, агонизируя и пытаясь определить, где я дал маху.

С Пониманием того, что всё это так называемое «человеческое поведение» есть Сознание, действующее через эти инструменты, и что нет независимого деятеля какого-либо действия, вопрос теряет свою актуальность, и рассуждения о том, что что-то здесь не так и требует изменения, затихают. Шива, Властелин Танца, танцует танец Сердца; и Всё Это просто Есть.

Не существует ошибок. Невозможно совершить ошибку. Вы не деятель какого-либо действия, переживающий некое переживание. Как тогда вы можете быть тем, кто совершает ошибку?

То, что происходит через эти умы-тела, происходит. Если необходимо, чтобы произошло обучение, оно произойдёт. Порой в этом нет необходимости. Иногда случаются изменения, иногда нет. Порой такое изменение следует за инсайтом, порой предшествует ему. Воспринимаемая причинно-следственная цепочка и мандат на самосовершенствование видятся насквозь как составные части сновидения/игры.

Источником страдания и ощущения себя несчастным на самом деле является эта привязанность, это цепляние за лелеемые представления, несмотря на то что они абсолютно не работают и ни разу не принесли кому-либо длительного счастья. Вы понимаете, почему это продолжается? Потому что очевидно, что у вас нет выбора. Но, разумеется, всё это совсем не очевидно, пока не случится видение.

Нечего достигать, некуда идти. Есть только приятие того, что есть, на максимально глубоком уровне, но даже это случается только, если случается. Если вы не готовы услышать это, это не будет услышано, не важно, насколько доходчиво оно звучит. Когда вы готовы услышать, это может оказаться фразой, мимоходом брошенной кем-нибудь на улице, и она попадёт в десятку. Когда в организме тела-ума есть готовность к тому, чтобы это случилось, определённое слово или фраза в определённом контексте может стать, как в дзэнской истории, «стуком гравия о глиняный горшок», благодаря которому происходит каскадный сбой в работе ума и наступает Реализация… которая есть единственно возможный конец страдания.

III

Самоотдавание и полное приятие того, что есть, как совершенного разворачивания в Сознании, есть первый признак пробуждения; в писаниях на него наталкиваешься снова и снова, и всё Учение указывает на него. Приятие очень глубинно, бесконечно, и оно начинается здесь, в вашем собственном сердце. Что бы ни возникало, принимается. Если появляется негодование, то оно получает приятие как происходящее в этом теле-уме. Если затем поднимается осуждение, считающее подобное негодование недопустимым, то приятие идёт глубже, принимая факт происходящего осуждения.

Если обнаруживается другой слой, скажем, недовольства собой, или уныния оттого, что вы «такой человек», в котором возникает негодование, или горького чувства невозможности измениться, или ещё чего-либо, то это так же может быть включено в бесконечное приятие. Если есть настоятельная потребность проявлять больше осознанности и внимания к корневым причинам негодования, тогда происходит приятие возникновения подобной мотивации. Приятию нет конца. И тогда оно расширяется вовне, распространяясь на события, ситуации и других людей. Глубокое приятие, на всех уровнях, что бы ни происходило; даже если это вызывает неприязнь; даже приятие самой неприязни.

Вопреки видимости, здесь ничего не происходит. Всё, что якобы происходит, не имеет вообще никакого значения, никакой ценности. Всё совершенно так, как оно есть. Каким образом я знаю об этом? Это становится очевидным, когда происходит видение, а пока оно не произошло, возможно, понять и принять это не так легко.

Тем временем, конечно, есть просто бытие. В жизни происходят определённые вещи, хорошие и не очень. Есть наблюдение за происходящим. Опять-таки, если возникают эмоции, то они также возникают в Сознании, и за их появлением ведётся наблюдение. Если возникают мысли или суждения, то они тоже попадают в поле наблюдения. Есть постоянное знание того, что и это пройдёт. Не требуется брать на себя никакие обязанности, не требуется навешивать ярлыки и цепляться за что-либо.

Возможно, странные и необъяснимые вещи происходят в вашей жизни, потому что они являются шагом навстречу тому, где возникнет потребность в «вашем» присутствии. Это то, что я называю «реверсной инженерией» причины и следствия. С точки зрения Сознания, идея о причине и следствии, работающих «задом наперёд», когда следствие служит причиной появления причины, столь же правомерна, как и привычная модель причины и идущим за ней следствием.

Или, возможно, кусок ум-тело, который вы считаете «собой», используется в качестве учителя для кого-то ещё и то, что происходит, к «вашей» истории не имеет вообще никакого отношения. А может быть и не так, может быть, простое отпускание, постижение того, что любое чувство контроля иллюзорно, само по себе является «фишкой». Что мы знаем? Сновидческим персонажам не нужно знать; им так и так придётся разыгрывать свои роли, даже этому сновидческому персонажу, чья роль в сновидении заключается в пробуждении во сне и постижении того, что он — сновидческий персонаж. Ну так и что же? Кого это волнует? Спросите себя, кто именно думает, что его это волнует, думает, что он хочет что-то знать?

IV

Это чувство озабоченности и важности заложено очень глубоко в обусловленности и его не так-то легко увидеть насквозь или отодвинуть в сторону. Даже искатели, знакомые с концепцией «ничто не имеет значения», будут шокированы идеей о том, что даже «пробуждение» часть сценария для сновидческого персонажа, через которого оно происходит, и не имеет никакой значимости. «Вы на самом деле имеете в виду, что тотальное Понимание — лишь часть сна?» Да, на самом деле даже случай этой реализации есть событие в сновидении, часть разворачивающегося сна, так что ничего не случилось.

Как может что-либо, что происходит в случае любого сновидческого персонажа, иметь хоть какое-то значение? Остановитесь! Здесь ничего не происходит; это сон! Вплоть до того, что Понимание, происходящее через сновидческий персонаж (организм тела-ума), — лишь событие в сновидении, и что? Идея о том, что пробуждение, или просветление, имеет какое-то значение, — это выдумка искателей. Имеет значение для кого? Кто тот, кого это заботит?

Кто-то сказал, что если вы хотите определить момент приближения к тотальному Пониманию, к пробуждению, то знайте, что он наступает тогда, когда значимость пробуждения, идущего через это тело-ум, который вы называете собой, постепенно исчезает. Из этого состоит пробуждение: осознавание, что всё происходящее с этим телом-умом, будь то пробуждение или смерть, прозябание или роскошь, происходит во сне, с «дитём бесплодной женщины», говоря словами Махараджа; с мифическим существом, идеей, фикцией, «кем»-то, кто не может существовать. Ничто из этого не имеет ни малейшего значения. Внутри сновидения это кажется важным, но я со всей ответственностью заверяю вас, что это не так.

Порой слою «Понимание» используется в непрямом значении как «То, Что Понято». Но в данном случае То, Что Понято, является как раз тем, что не относится к сновидению, и пронзает его насквозь в одно вневременное внепространственное мгновение пробуждения. Однако событие тотального Понимания в случае конкретного организма тела-ума является по определению событием, которое имеет видимость происходящего во сне со сновидческим персонажем, и, как таковое, часть разворачивания сновидения.

Озабоченность и чувство важности, присовокупляемые ко всей проблеме пробуждения, находят своё высшее традиционное выражение в обете бодхисаттвы. Концепция бодхисаттвы — красивая квинтэссенция буддизма: отказ от собственного просветления до тех пор, пока его не «достигнут» все. Высота альтруизма, самопожертвование и широта взгляда возводят тему «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» на следующий уровень. Красиво. Может ли быть что-то выше подобных человеческих устремлений? Абсолютно очаровательно и достойно восхищения, поэтому мне крайне неприятно разбивать их, но всё это бредни. Полностью увязшее в сновидении мышление. Прекрасная, слезоточивая, романтическая драма, и абсолютно неуместная там, где пробуждение совершилось. Вся эта идея возникает исключительно в сновидении, когда имеет место серьёзное отношение к «индивидуумам». Если индивидуум и впрямь есть дитя бесплодной женщины (не существует и никогда не существовал), тогда кто приносит жертву, и ради кого она приносится? Конечно, то же относится и к христианской концепции об Иисусе, «умершем за грехи наши». Всё это драматичная чепуха, то, что я склонен называть глупостью или выражением Махараджа «отличное развлечение».

Для многих это сложный момент. Якобы безразличное отношение к этим высокодраматичным, «важным» и «духовным» вопросам человеческой жизни со стороны Понимания может показаться нормальным и благожелательным людям чёрствостью. Это не так; всё как раз наоборот: оно до краёв наполнено состраданием, но я не знаю ни одного мудреца, которому бы удалось объяснить это в достаточной мере и заполнить брешь. А брешь налицо: с человеческой точки зрения бодхисаттва воплощает в себе наивысшую добродетель: с точки зрения Понимания это не имеющая к нему отношения трогательная глупость.

Разумеется, всё это — почтенная традиция, освящённая веками, наряду с концепциями кармы (чьей кармой?) и перерождения (ни«кто» не рождается и тем более не перерождается). Но традиция часто не выдерживает простоты Сияния. На Востоке ли, на Западе — тысячи лет традиции сформировали тенденцию искажать и подтасовывать. Есть благонамеренная тенденция учить утешительным, но связанным пределами сна концепциям, чтобы дать народу немедленное облегчение. Различие между ней и Пониманием порой едва уловимо и часто остаётся незаметным.

В семинарии я в достаточной степени изучил католическую теологию и переизданный Новый Завет, чтобы знать, что столетия добронамеренного анализа того, что, возможно, первоначально имели в виду провидцы, редко приближается к подлинному Пониманию. Вполне возможно, к примеру, что Иисус из Назарета мог жить, учить и умереть, так и оставшись до конца непонятым своими санньясинами (по меньшей мере, теми, кто оставил официальные записи). То, что передаётся из поколения в поколение как наследие христианства, не имеет практически ничего общего с Пониманием, которое, похоже, несомненно имело место в случае Иисуса.

Ученики бесчисленны, как песчинки в Ганге, но ни один из них не достиг просветления; они совершают ошибку, ища его как путь, которому учат другие.

Дуншань

На Востоке ли, на Западе, поколения благонамеренных монахов могли вполне исказить идею, Я не спец по всем этим вещам, адвайте, Веданте, буддизму или санскриту. У меня нет ни квалификации, ни интереса, чтобы спорить о тонкостях, которые столь значимы для специалистов. По-моему, задача здесь (по крайней мере, на данный момент) в описании изнутри обусловленности этого персонажа тела-ума того, что есть Понимание. Оно не обязательно должно совпадать с тем, что разрабатывали специалисты на протяжении веков.

Это трудно объяснить, однако Понимание, Видение, когда оно происходит, невероятно просто, и на очень тонком уровне многое становится прозрачно ясным. С человеческой, интеллектуальной или моральной точек зрения это скорее прозвучит неприемлемо и маловероятно — на эти возражения можно лишь пожать плечами. Это то, что есть, и если оно неприемлемо, то это тоже хорошо; в конце концов, этому вовсе не обязательно быть приемлемым. Как только начинается трата времени на концепции и способы выражения, вещь «дэвид» вполне может начать «ошибаться» вместе со всеми остальными. Но то, что Понято, очень просто. Это то, Что есть. И можно лишь указывать в его сторону с различных углов зрения, что в данном случае, из-за обусловленности, скорее всего проделывается не в классической форме.

И в этом совершенно простом Понимании происходит узнавание — не умом — других случаев, в которых в крайней простоте, свободной от запутанности, приукрашивания и пафоса, полагаемых многими вполне уместными, произошло всё то же Понимание. Возможно, некоторые из них обнаруживают определённое сходство, но узнавание неизменно, так что всегда ясно, кто понимает, а кто нет; кто действительно увидел, а кто только пытался изо всех сил; кто притворяется и не имеет ни малейшего представления. И кто был и есть чистая прозрачность в осознанности небытия.

Жив ли сейчас или уже ушёл — разница небольшая. Есть те, кто говорит, что единственно стоящий индийский гуру — это живой индийский гуру, а цитирование Махараджа, Махарши, или Патриархов дзэн есть просто оглядка на персонажи, умершие достаточно давно, чтобы не казаться противоречивыми. А есть и другие — искатели, состоящие в обществах умерших гуру, вечно толпящиеся вокруг пересохшего источника, отказывающиеся признавать вездесущее Совершенное Излияние, безмолвно пребывающее рядом с ними, струящееся внутри них.

И те, и другие не улавливают главного. Внутри параметров сновидения искатели и учителя стараются изо всех сил. Но в Понимании нет рождения и смерти, нет прихода и ухода, и все события и формы, через которые произошло видение, всегда есть Я, отчётливо присутствующее, per omnia saecula saeculorum[7].

смотри вовнутрь. смотри вовнутрь! невероятная, совершенная красота в недвижном, безмолвном сердце. единая совершенная ослепительно сияющая Драгоценность Всё что есть что ты Есть! Истинное Я — смотри и увидишь в Сиянии. ничто нельзя сделать, чтобы познать это: не думай и тогда познаешь. когда ум недвижим когда ум не отличим от сердца недвижного, безмолвного, сияющего сердца — смотри вовнутрь не пропусти это! не живи жизнь, не видя, не зная этой предельной ослепительной красоты смотри и будь не думай — смотри вовнутрь — и ты познаешь кто ты Есть.

34 МЕТАНОЭЗИС

Несмотря на то что все хотят счастья, большинство страдает из-за трагически ошибочного представления о том, в чём оно заключается.

Роджер Уолш

Если я когда-нибудь снова отправлюсь искать желанное моему сердцу, то не дальше своего двора, потому что если его нет там, значит с самого начала я его никогда не теряла.

Дороти из «Волшебника страны Оз»

Интересно, не правда ли: американская Декларация независимости называет «неотъемлемыми правами» жизнь и свободу, но не счастье. «Стремление к счастью» — да, конечно, но не само счастье. Это похоже на признание того, что ни у кого нет неотъемлемого права на него, а лишь на то, чтобы потратить свою жизнь и свободу, гоняясь за ним. Звучит так, словно здесь заложен определённый коэффициент разочарования, не так ли?

Вопрос счастья оказывается очень, очень простым. Счастье — ваше естественное состояние. Единственная причина, почему мы не всегда его испытываем, — в наслоениях и заграждениях, возводимых и неустанно поддерживаемых. Вопрос только в том, чтобы отказаться от всего этого, а не в том, чтобы приобрести что-то новое. В этом и секрет: «стремление к счастью» подразумевает поиск чего-то нового, которое «сделает» вас счастливыми, и обречено на неизменное разочарование, потому что это поиск в неверном направлении.

Почему вы несчастливы? Потому что 99,9 процента всего, о чём вы думаете, и всего, что вы делаете, имеет отношение к «я» — которого нет!

Вэй У Вэй

Как всегда, мысли вокруг этой темы весьма невнятны, что ещё больше усложняет понимание. Хотя в среде духовных искателей «счастье» имеет ярко выраженную позитивную коннотацию, а «удовольствие» — более негативную, словарная дефиниция слов указывает на то, что в основе их лежат схожие ощущения. Для наших целей, возможно, будет нелишне внести в определение этих понятий некоторую ясность.

Удовольствие — часть цикла желания. Удовольствие — это ощущение, возникающее, когда желание удовлетворено. Это переживание разрядки, «аа…», испытываемое в тот момент, когда наступает удовлетворение желания и процесс желания прекращается. Удовольствие само по себе очень желанно, вызывает высокую степень зависимости. Желание сопровождается нетерпеливостью, раздражением и беспокойством, за которыми следует короткий момент удовольствия во время удовлетворения. Каждый организм тела-ума запрограммирован и обусловлен по-разному, так что в каждом случае есть свои особенности; но по сути, что бы ни вело к этому ощущению разрядки и удовольствия, именно к ним идёт стремление, потому как в конечном счёте именно удовольствие от разрядки при удовлетворении желания и есть желанное.

Природа удовольствия такова, что разрядка длится одно мгновение, ощущение удовольствия теряется практически сразу, как его находишь, и цикл удовлетворения желания моментально начинается заново. Как многие обнаружили, выбраться из этого цикла, действуя по его правилам, невозможно. Поэтому буддийские учителя всегда делали ударение на уничтожении желания как такового. Но как может тело-ум просто взять и прекратить желать, и какое отношение это имеет к счастью?

Большинство случаев «стремления к счастью» базируется на подсознательной идее, что счастье есть удовольствие, которое не заканчивается, или, по крайней мере, заканчивается не так скоро. Это приводит к «если бы только» — способу поиска счастья, который на самом деле есть лишь способ поднять ставку на желание: «если бы только у меня было это» или «если бы только это произошло», тогда бы я был счастлив. Это усложнённый вариант цикла желание/удовольствие, обречённый на ту же участь. Длительное счастье может случиться только когда происходит переориентация, полный выход из круговерти желание/удовольствие.

Всё, что вы хотите, это быть счастливыми. Все ваши желания, что бы это ни было, есть жажда счастья. По сути, вы желаете себе только хорошего. Желание само по себе не содержит ничего предосудительного. Это сама жизнь, потребность набираться знания и опыта. Выбор, который вы делаете, — вот что неверно. Считать, что какие-то незначительные вещи — еда, секс, власть, слава — могут сделать вас счастливыми, есть самообман. Только нечто столь же беспредельное и глубокое, как ваше подлинное Я, может сделать вас истинно и постоянно счастливыми.

Нисаргадатта Махарадж

На том или ином этапе жизни каждый из нас познал ощущение счастья. Может быть, это сложно описать, но всем нам откуда-то, каким-то образом знакомо это переживание, не важно, насколько оно мимолётно, насколько редко. В противном случае мы бы не знали, на что оно похоже, и не стремились бы к нему. Вспомните то время, когда вы действительно были счастливы. Возможно, это был целый период вашей жизни, может быть, годы; или это был всего лишь преходящий момент, когда вы почувствовали всплеск, блаженство, покой истинного счастья. В то мгновение, чем бы ещё ни было это переживание счастья, хотя бы часть его, составной элемент этого переживания ощущался как: «Это совершенно. Ничего не нужно менять. Всё безупречно именно так, как оно есть».

Это основной компонент переживания счастья, и это то, что мы успеваем ухватить лишь на мгновенье из того кратковременного удовольствия удовлетворённого желания, прежде чем это удовлетворение снова не обернётся желанием. Переживание того, когда ничего не нужно менять, ничему не нужно меняться. Это, здесь и сейчас, совершенно. Сколько раз тот, кто испытывает счастье, спонтанно повторяет: «О, это совершенно». Даже распространённая фраза «лучше не бывает» предполагает, что нет необходимости что-то добавить, ничему не нужно быть иным, нежели оно есть здесь и сейчас.

Здесь понятие счастья становится очень простым: речь идёт не о приобретении чего-то нового, а о простом разрушении препятствия, которое мы возводим своими стремлениями. Если возможно полностью изменить это, подойти к этому с другой стороны, не участвовать в цикле желание/удовольствие, просто зная, что вещи, как они есть, здесь и сейчас, совершенны, и ничему не требуются изменения — если можно не только говорить это, не только верить, но истинно знать это сердцем, тогда это и есть просто счастье.

Когда это происходит, жизнь из страдания, раздражения, несовершенства, неудовлетворённости превращается в переживание счастья. И это счастье оказывается непоколебимым. Оно не зависит ни от достижений, ни от изменений или отличия от того, что есть; оно также непоколебимо страхом перед изменениями, потому как в любом случае оно принимает всё так, как есть.

Буквальное значение греческого слова metanoesis (которое в христианской Библии переводится как «переход») означает «изменение ума». Выражение «я передумал» имеет в виду нечто другое. Оно означает, что изменились мысли: «Сначала я думал так, теперь думаю иначе». Тот же ум, разные думы. Metanoesis, трансформация ума, — это другое. Его санскритский аналог — paravritti, с тем же значением: превращение или полное изменение глубочайшего уровня разума сердца.

Есть только взгляд в верном направлении, ориентация ума. Paravritti, metanoesis без сомнения именно это. И никто не делает этого, и ничто не делается; это чистое действие.

Вэй У Вэй

В этом заложено счастье: в переориентации ума, которая следует за взглядом в верном направлении, приятии того, что есть. Таково ваше естественное состояние.

Желания будут продолжать возникать: они часть сна, часть функционирования тела-ума. Нет необходимости в исчезновении желаний как таковых. Но с момента познания того, что ничему не требуется быть иным, нежели оно есть, погоня за желаниями прекращается. Удовольствие, как и боль, время от времени возникает. Но раз нет потребности что-либо менять, нет потребности стремиться к этим переживаниям или избегать их. Таким образом, нет потакания желанию, нет притязания и присвоения. Оно просто есть, переживаемое как часть сна.

И всё это пронизано постоянным ощущением того, что всё хорошо, этим непоколебимым счастьем, глубинным знанием, что всё хорошо. Это совершенно, это именно так, как и должно быть; ничему не требуется быть иным, чем оно есть здесь и сейчас.

35 РАЗНИЦА

Писание имеет три написания: то, которое способен прочесть только ты; то, которое ты можешь прочесть вместе с другими; и то, которое не можешь прочесть ни ты, ни кто-либо ещё. Я есть то третье написание

Шамс ад-Дин Тебризи Порой обнажённые, порой безумные, То в качестве учёных мужей, То в качестве дураков: Так являются на землю они — свободные! Шанкара

— Ну хорошо, в чём разница между обычным человеком и мудрецом?

— На самом глубинном уровне различия между мудрецом и немудрецом по сути своей не имеют смысла. Не существуют как таковые. Различия эти существуют лишь как видимость. Так называемый мудрец знает об этом. Оба они — организмы тела-ума, оба со своей обусловленностью, в каждом возникают эмоции, и через каждого происходят действия. Единственная «разница» в том, что мудрец понимает, что ни«кого» нет, что всё это — безличностное функционирование Присутствия посредством инструментария их организмов тела-ума, в то время как обычный человек претендует на эмоции и действия, считает себя ответственным за них и называет их «своими».

— Однако возникающие эмоции и действия отличаются?

— Не обязательно. Только в зависимости от обусловленности соответствующих организмов тела-ума.

— Значит, если человек часто сердился до пробуждения?..

— …Гнев может запросто продолжать возникать в том организме тела-ума и после, в соответствии с его обусловленностью. Разница в том, что мудрец не даст себе увлечься чувством гнева, когда оно возникнет: оно возникнет и естественным образом пройдёт, и на этом всё закончится. Мудрец не будет присваивать его себе или чувствовать себя виноватым из-за него или пытаться объяснить его, оправдать или извиниться за него или думать, что ему следует стараться исправиться, чтобы такого больше не повторилось. Чему требуется исправление? Гнев просто возникает как часть безличностного функционирования Сознания.. То, что он возникает в конкретном организме тела-ума, не заботит мудреца.

— Хорошо, мудрец может убить кого-нибудь?

— Мудрец знает, что «он» или «она» не может «сделать» что-либо.

— Хорошо, хорошо, может мудрец выступать в качестве инструмента, посредством которого происходит убийство?

— Почему бы и нет? Если это часть совершенного бесконечного развёртывания в Сознании, чтобы некая вещь или же комбинация вещей могли произойти, как это может не произойти? Говоря традиционными понятиями, если в соответствии с божественной волей «судьба» одного организма тела-ума — быть убитым, а «судьба» другого — совершить убийство, то это непременно произойдёт. И мудрец понимает, что общество накажет «его» за это и что наказание этого организма тела-ума будет так же принято как «божественная воля», как часть совершенного функционирования тотальности.

— Но почему для мудреца это будет божественной волей?..

— Почему бы и нет? Вы хотите сказать, что знаете основание или причины божественной воли?

— Ну, я полагаю маловероятным, чтобы кто-то, склонный к убийству, мог когда-либо стать мудрецом…

— Вы пытаетесь вывернуться! Вы неоднократно слышали, что у Понимания нет предварительных условий. Честно говоря, пример с убийством кого-либо — это крайность. У мудреца нет мотивации к убийству, так что да, это кажется маловероятным. Но сновидческие персонажи, инструменты тела-ума, вряд ли способны прогнозировать подобное. Может быть любое количество причин, некоторые из них доступные пониманию, некоторые абсолютно непонятные с позиции инструментов тела-ума, почему или каким образом такого рода действо оказывается необходимым в совершенном развёртывании Сознания. Если чья-то роль в бесконечном развёртывании состоит в том, чтобы подобное случилось, значит, оно случится. Не знаю, обратили ли вы внимание, но у Сознания имеется тенденция рано или поздно осуществлять любые возможные комбинации.

— Хорошо, значит, мудрец ничем особенно не отличается от обычного человека? Что в таком случае он приобретает, в чём выгода просветления?

— Что особенно не отличается, так это организмы тела-ума и их функционирование. Мудрец знает, что он не это тело-ум, вообще не индивидуум. Приобретать некому!

— Значит, выгода для тех, кто его окружает, возможно, для друзей этого парня, или, если бы у него были ученики…

— Ха! «Друзьям этого парня», если допустить, что это парень и у него имеются друзья, может оказаться сложнее ладить с ним, чем прежде! Хотя да, конечно, потенциально для других в этом есть большая польза. Понимают ли они это, зависит от обусловленности, а также от того, что развёртывается в Сознании, — того, что восточные традиции именуют «судьбой».

— От обусловленности учеников?

— Кто сказал, что у него есть ученики?

— Но разве не стал бы мудрец учить?

— Зачем? Ещё раз: только в том случае, если сценарием сновидения этому сновидческому персонажу «мудрец» предписано учить. Только если в соответствии с космическим развёртыванием такова «судьба» этого организма тела-ума «мудрец»: вести беседы на сей предмет в функционировании Сознания.

— Хорошо, значит, если он не учит, но в нём по-прежнему живут все эти эмоции, и он даже способен на плохие действия…

— Что?

— Ну хорошо, что отличает обычного человека от мудреца?

— Друг мой, только Понимание. Только видение, знание, вот и всё. Только Покой, превосходящий всякое понимание. Какая от этого польза? Можно сказать, вообще никакой. Будда сказал: «Поистине, я ничего не обрёл с просветлением». А Хуанбо написал: «Есть только мистическое, не выражаемое словами понимание, и более ничего». Мудрец — это не сверхчеловек, не обычный человек, к которому что-то добавлено. Мудрец — это обычный человек, у которого что-то отнято: нет чувства отдельного «я», отдельного индивидуума: никого нет дома.

— Я слышал, что в случае мудреца всё происходит спонтанно.

— Да. Хотите услышать больше? В случае каждого всё происходит спонтанно. В вашем случае всё происходит спонтанно.

— Я это так не ощущаю.

— Точно. В этом разница.

— Вы верите, что Понимание может случиться с каждым?

— Я ни во что не верю.

— Что?

— Здесь нет веры.

— Это неожиданное заявление.

— Вовсе нет. В действительности это очень просто. Вы либо знаете что-то, либо нет. Если вы знаете что-то, вам не требуется думать, что это правда, или верить в то, что это правда; вы знаете об этом вне всяких сомнений, это просто есть, и вера не имеет к этому никакого отношения. С другой стороны, если вы не знаете, честнее будет просто признаться, что вы не знаете. Но, конечно, существует множество психологических, политических и социальных причин, по которым люди не могут признаться, даже самим себе, что они не знают чего-то, поэтому они создают веру, которая по сути своей говорит, что вы на самом деле не знаете, что что-то есть истинно, но готовы притвориться, что знаете. Вся эта деятельность происходит во сне. В действительности есть только одно, не имеющее отношения к сновидению, только одно, что можно знать, и это — базисное сознание, «Я Есть». Всё остальное — лишь концепция, конструкция ума во сне, нечто, чего «я не знаю». Абсолютно всё.

— Ладно, но это Понимание может произойти с кем угодно, с любым телом-умом?

— Конечно.

— Могло бы это случиться со мной?

— Нет, конечно же, нет. В том и разница. Но это может случиться через организм тела-ума, который в данный момент вы считаете собой, и тогда придёт понимание, что «вас», «меня» никогда не было, чтобы с этим что-то случалось, и что Ты являешься Сознанием, в котором всё это якобы происходит. Понимание и вера в «себя» взаимоисключающи: если есть одно, то нет другого.

Шесть

Ты есть

Безмолвное

Сострадательное

Пространство, в котором эта жизнь, о которой ты думаешь как о «своей», развёртывается.

36 ВРЕМЯ

Одно мгновение есть вечность; Вечность есть «сейчас». Когда ты видишь сквозь это единственное мгновение, Ты видишь сквозь того, кто видит. Умэнь

Основным заблуждением, сущностным «ослеплением» является вера в разумных индивидуумов, существующих как обособленные сущности и выступающих в качестве творцов, мыслителей или деятелей каких бы то ни было мыслей, действий или опыта. Включая, разумеется, предполагаемого индивидуума, который так думает.

Не так уж трудно понять, по меньшей мере интеллектуально, что эта вселенная есть сон, но практически невозможно признать, что тот, кто по идее и должен это понимать, сам является частью сна. Эта вера в собственное «я» представляет собой единственную реальную помеху на пути происходящего восприятия.

Рамеш

Эта вера в обособленных индивидуумов, включая индивидуума, которого мы называем «собой», часть более масштабной иллюзии пространства-времени. Всё, что есть, есть Сознание, Присутствие, Ноумен. То, что воспринимается как проявление, феномен, тотальность пространства-времени, — не что иное, как видимость в Сознании.

Возможность интеллектуального понимания иллюзорной природы индивидуума и отделённости не является для искателей, проведших определённые изыскания, чем-то ужасно сложным или выдающимся. Оба эти понятия выступают функциями идеи пространства: именно в пространстве вещи, включая индивидуумов, кажутся отличными друг от друга и отделёнными. И хотя включение в это собственного индивидуального «я» — на самом деле другой вопрос, тем не менее, основную идею ухватить можно. В конце концов, ключевая идея, что «всё есть Одно», присутствует практически во всех мировых религиях и духовных традициях, и именно с ней приходится на какое-то время иметь дело любому духовному искателю.

Как я уже говорил, идея о том, что «мы — Одно», противоречит сама себе и затуманена неясным мышлением. Тем не менее основополагающий принцип понять можно: ощущение границ, создающих пространственную отделённость в обособленные индивидуальные сущности, есть иллюзия. На самом деле, существует только Единственность. Когда об этом говорится группе искателей, по большей части можно наблюдать кивающие головы.

Конечно же, здесь есть своя сложность: в то время как этот принцип «пространственной Единственности», иллюзорной природы отдельности всех вещей в пространстве считается в некоторых кругах трюизмом, ясно, что на самом деле и в полной мере его не понимают. Истинное понимание положило бы конец всем вопросам, страданию и исканию.

Когда переходят к концепции иллюзорной природы времени и начинают рассуждать о «временной Единственности», то подобной подкованности здесь не обнаружить, и даже интеллектуальное понимание даётся гораздо сложнее. Фразы вроде «не существует такой вещи как время» или «нет прошлого или будущего — только настоящее» повторять легко, однако понимание того, что это значит, встречается гораздо реже. Книжные магазины забиты книгами, выносящими на обсуждение ценность «жизни в настоящем». Один популярный автор настаивает на том, что прошлого или будущего не существует, есть только сейчас, настоящий момент. В любое время существует лишь этот настоящий момент. Всегда есть только «сейчас, сейчас и сейчас». За всяким настоящим моментом идёт следующий настоящий момент. Ещё больше путаного мышления. Скорее, это переименование «прошлого, настоящего и будущего» в некое сбивающее с толку «сейчас, сейчас и сейчас». Концепция поступательного времени всё равно остаётся: один настоящий момент следует за другим.

Возможно, модель «пространственной Единственности» (которая, однажды понятая хотя бы интеллектуально, разоблачает иллюзию «пространства») может оказаться здесь полезной для понимания «временной Единственности», что аналогичным образом обнажит иллюзорную природу «времени». Эти концепции идут параллельно.

Представление об отличительных, обособленных во времени моментах схоже с верой в отличительные, обособленные в пространстве индивидуумы. Подобно тому как очевидным образом обособленные в пространстве сущности не существуют как таковые, а скорее просто как видимость в Сознании или способ Присутствия проявлять себя, точно так же обособленные во времени моменты можно считать не существующими как таковые, как последовательные моменты, а лишь видимостью в Сознании или способом Присутствия проявлять себя. Не существует обособленных сущностей: есть только то, что можно назвать Это. Не существует обособленных моментов: есть только то, что можно назвать Сейчас. Не существует индивидуальных сущностей, взаимосвязанных друг с другом: есть только Единое Присутствие, и оно есть Всё. Не существует индивидуальных моментов, следующих один за другим: есть только Единое Присутствие, и оно есть Вечность.

Можно сказать иначе: подобно тому как есть только одно Присутствие Наличия, точно так же есть только Наличие Присутствия.

Я не уверен, можно ли постичь это интеллектуально. Вместе с Пониманием головоломка времени складывается в итоге сама собой; ясное понимание того, что времени не существует, того, каким образом времени не существует, что значит, что времени не существует, оказывается слепяще простым и очевидным, равно как и другое: подобно тому как есть Одно Присутствие, точно так же есть Одно Настоящее.

Но даже этот способ объяснения «временной Единственности» путём сравнения с «пространственной Единственностью» является неверным. Они не отличаются друг от друга, не два. Конечно: они есть одна точка. Бесконечность/Вечность. Единое Бесконечное Присутствие есть Единое Вечное Настоящее. Нет такой вещи, называемой Присутствием, присутствующим в настоящем. На самом деле нет «Этого» и «Сейчас». Они суть одно и то же: таковость, естьность Этого, Сейчас.

По сути иллюзия времени в точности то же, что и иллюзия пространства, которая в точности то же, что и иллюзия индивидуального «я». Они часть друг друга, зависят друг от друга и поддерживают друг друга при формировании самсары, объективного проявления, реализуемого посредством чувственного восприятия. Поэтому иллюзия индивидуального «я» или, проще говоря, иллюзия «я» как индивидуального «деятеля» чего-либо может быть использована в качестве фокусной точки Понимания. Когда эта иллюзия исчезнет, с ней исчезнут иллюзии пространства и времени.

Об этой взаимосвязи говорил Рамана Махарши:

То, что вечно, не признаётся как таковое из-за невежества. Невежество является преградой. Избавьтесь от него, и всё будет хорошо. Это невежество идентично «я»-мысли. Найдите её источник, и она исчезнет.

Вэй У Вэй выражает ту же мысль в «Посмертных произведениях»:

Невежество в отношении того, что вечно, обязано своим существованием концепции «времени». «Концепция „я“» и «концепция времени» неразделимы, одна не может существовать без другой: обе они дуальные аспекты того, что ошибочно считается объективным.

Таким образом мы возвращаемся к центральной идее, проясняющей вопрос субъекта/объекта. Вера в индивидуальное «я» представляет собой отождествление этого «я» с субъектом, которое посредством сенсорных ощущений объективирует всю остальную феноменальную вселенную пространства и времени. Когда становится понятно, что эта узурпация субъективной роли ложна, что так называемый индивидуум существует не как воспринимающий субъект, а лишь как один из объектов, возникающих в феномене пространства и времени, тогда можно увидеть иллюзорную, или сновидческую, природу всех подобных объектов или всего пространства и времени. С пониманием того, что «никого нет дома»,

…происходит закономерное освобождение не только от «кто?», но также от «где?» и «когда?». Мнимый феноменальный «субъект» перестал верить в невозможное и знает наконец то, чем он был всегда и чем всегда была феноменальная вселенная — тем, чему неведомо ни «кто», ни «где», ни «когда».

Вэй У Вэй

Тогда слоган Нью-Эйджа «Будь здесь и сейчас», популяризированный Рам Дассом, выглядит в несколько ином свете. На том уровне, для которого он был задуман, он хорошо срабатывает как напоминание об осознанности — хотя даже тут напрашивается простой вопрос «кто должен быть здесь и сейчас?». Но в Понимании все три слова оказываются излишними. Всё существующее существует, есть только здесь, нет ничего иного, кроме сейчас. Где ещё мне быть, как не здесь и не сейчас? Даже если заблудиться в воспоминаниях прошлого, то «прошлое» существует только как это воспоминание, эта мысль, имеющая место сейчас, здесь. Даже когда организму тела-ума случается волноваться о будущем или мечтать, это волнение или мечтание есть то, что происходит в этом организме здесь, сейчас. Есть только здесь, и это всё, беспредельное, неделимое. Есть только сейчас, и оно вечно, беспредельное, неделимое. Так что расслабьтесь. Не нужно никакого усилия, чтобы быть здесь и сейчас, — вы не можете не быть. Наслаждайтесь.

37 СУБЪЕКТ/ОБЪЕКТ

Свет, сияющий изнутри или позади нас, сквозь нас освещает вещи и позволяет осознать, что мы — ничто, но свет есть всё.

Р. В. Эмерсон

…музыка, слышимая так глубоко,

Что её совсем не слышно,

но вы являетесь музыкой,

Пока она длится.

Т. С. Элиот

Уясните для себя, кто является Субъектом и кто или что есть объект. Возможно, это звучит несколько академично, но следите за моей мыслью. Она ключевая. Наш язык подводит нас. Всякий раз, когда мы говорим, даже если мы говорим о Понимании, обо Всём, Что Есть, мы делаем это путём конструирования предложений вроде этого, что является чистым идиотизмом. Посмотрите-ка, что делает это предложение: оно позиционирует «Всё, Что Есть» в качестве объекта, о котором «мы», субъект, ведём речь. «Всё, Что Есть», чистая Субъективность, То, в чём возникают все объекты, и как таковое не может быть объектом чего-либо: а «мы», организмы ума-тела, и, как таковые, человеческие объекты среди других объектов, узурпировали роль субъекта. Полная вывернутость наизнанку — но именно так структурированы весь наш язык и мышление. С Пониманием ирония очевидна: именно поток этого самого Сознания, стремящийся сквозь ограниченные человеческие объекты, даёт им возможность ошибочно полагать, что они представляют собой отдельные сознания, позволяет этим объектам присвоить себе роль (псевдо)субъектов.

Порой на пути к Пониманию, в случае некоторых объектов тела-ума, наступает момент, когда необходимо провести едва уловимое, но решающее различие, которое можно не заметить. На определённом этапе интеллектуального понимания учения становится ясно, что всё, что есть, — Сознание. А если так, то нет ничего, что бы не являлось Сознанием. И если так, то даже тот, кто осознаёт это, является Сознанием. Когда знакомишься с адвайтическим учением, в особенности почитав Нисаргадатту Махараджа, да и даже не почитав, фраза «Я есть То» внезапно приобретает огромную значимость.

Уясните для себя, кто является Субъектом и кто или что есть объект. На пороге пробуждения, накануне полного уничтожения ложного «я» эго пытается спастись, незаметно следуя по неверному пути. «Конечно же, я понимаю и принимаю то, что не являюсь индивидуальным „я“. А то, чем я являюсь на самом деле, есть Сознание, Всё, Что Есть; Я есть То; Я есть Бог». Не нужно далеко искать, чтобы найти учителей, которые пошли по этому пути с убеждением, что они достигли пробуждения, «Сознания Бога».

Существует одна неизбежная тонкость, которая иногда теряется при переводе или при записывании бесед Махараджа. Древняя санскритская фраза, соответствующая «Я Есть То» Махараджа, — «Tat tvam asi», буквально означает: «То есмь ты», где «То» удерживает за собой позицию субъекта: «То (субъект) является тем, чем являешься ты (объект)». Родной язык Махараджа маратхи обладает схожей лингвистической структурой, так что более точным смысловым переводом фразы Махараджа, возможно, будет «Я есть то, что есть „Я“».

«Я есть То»: в определённом смысле это верно, и тот, через кого произошло истинное Понимание, может утверждать это безнаказанно. (Правда, тогда уже не будет потребности в том, чтобы говорить это, как и не будет интереса.) В таком случае больше нет отождествления себя с отдельным деятелем, отдельной сущностью, маленьким, эгоистическим «я». Однако до тех пор, особенно в случае глубокого интеллектуального понимания учения, здесь можно дать небольшого кругаля. Сделайте себе одолжение: не ходите туда. Уверяю вас, до тех пор, пока существует «я», говорящее «Я есть То», это «я» есть эго. Как сказал бы Рамана Махарши, «Ложное „я“!» Уберите «есть», и отождествление с «я» как с отдельным эго сойдёт на нет. «То есть то, что есть „Я“» даёт верную точку зрения, ясно обозначая, кто является Субъектом, а кто или что есть объект.

Во всём этом нет ничего неправильного, ничего плохого. Всё это — совершенное разворачивание тотальности Сознания. Всё, что есть, — Сознание, всё это происходит в Сознании, так что можно сказать, что само Сознание и отождествляет себя с организмами тела-ума. Даже сущностное заблуждение, узурпация субъективности объектами-инструментами не что-то ошибочное, требующее исправления. Отождествление с объектом — это лишь то, что происходит в Сознании и результируется в то, что мы называем сном. Когда происходит пробуждение ото сна в случае объекта тело-ум, прекращает своё существование или исчезает отождествление себя с псевдосубъектом, и это также лишь то, что происходит в Сознании.

Когда случается Понимание и исчезает отождествление, приходит конец и разделению на субъект и объект. Становится ясно, что не существует их взаимоотношения, нет «Я и Ты», ибо они суть одно и то же. «Я» как отдельный псевдосубъект никогда не существовало: и «Ты» не есть Другой — это тот, кем «Я» уже всегда являлось.

Та женщина — первый учитель, от которой я услышал рассуждения об адвайте, — провела полезное различие. Она из Великобритании, так что поначалу я решил, что это просто языковая особенность, поскольку употребление предлогов англичанами часто отличается от того, как их употребляют в Америке (или «отличается по сравнению», как они бы сказали). В любом случае может оказаться полезным показать разницу. На понятийном уровне разница существует между «отождествлять как» и «отождествлять с». «Как» в данном случае выступает в качестве знака равенства: когда вы отождествляете себя как объект тело-ум, то полагаете, что вы являетесь этим телом и умом. Вы определяете себя как существующего в качестве этого тела-ума. «Отождествление с» больше похоже на то, что вы подразумеваете, говоря, что отождествляете себя с другим, проходящим через определённые переживания. Вы не думаете, что вы являетесь вашим другом, и тем не менее вы «можете отождествить себя с ним», как мы говорим. Речь идёт о сочувствии, о видении вещей глазами вашего друга.

В сновидении организм тела-ума отождествляет себя «как» таковой. Практически все сновидческие персонажи думают, что они и есть это тело и ум, с их собственным отдельным сознанием и индивидуальным «я». В этом и заключается узурпирование роли субъекта, отождествление «как». Когда происходит Понимание, это исчезает, а то, что остаётся, есть отождествление «с» организмом тела-ума. Вы знаете, что это тело-ум не есть то, чем вы являетесь: это лишь объект в Сознании, которое есть Я. Но организм тела-ума продолжает функционировать, и прохождение через опыт жизни идёт посредством этого организма тела-ума. Это и есть отождествление «с».

Учителя адвайты иногда используют образ шофёра. Поскольку у него есть доступ к хорошей машине и возможность поехать на ней куда угодно, он может начать обманываться и думать, что это его машина (тем самым присваивая себе субъективность). С Пониманием шофёра-владельца больше нет, есть только хозяин/водитель, который полностью осознаёт разницу между обладанием машиной и её ведением.

38 НЕПОСИЛЬНЫЙ ГРУЗ

Человек — не вещь или процесс, а открытость, через которую абсолют проявляет себя.

Мартин Хайдеггер

Один Бог знает; Бог строит план. Эта информация недоступна смертному человеку…

Пол Саймон

I

Все эти сложности можно суммировать так: человеческий объект откусил больше, чем он в состоянии прожевать, взял на себя больше, нежели ему по силам. Вооружённый Сознанием в достаточной мере для того, чтобы, струясь сквозь него, оно наделяло его достаточными интеллектуальными возможностями, способствующими деятельности, которую он называет мыслительной, человек убеждён, что его или её «я» является отдельным, независимым существом, автономным по сути, несущим ответственность за свободу и выбор своих решений и действий.

Однако, видите ли, это не так. Так называемый человек — это только объект в Сознании, как бы сильно сам он ни верил в своё независимое сознательное существование, как бы сильно он ни пытался (ненамеренно) узурпировать роль Субъекта.

Как может объект в игре Сознания, с абсолютно ограниченными возможностями объекта, сновидческий персонаж, герой фильма, не увлечься безоглядно, если будет пытаться взять на себя роль и обязанности Субъекта, сновидца, сценариста, постановщика и режиссёра фильма? Человеческий персонаж убеждает себя в том, что обладает практически полной свободой, а потому несёт ответственность за свои действия. Тем не менее он обнаруживает себя делающим то, что нужно делать в совершенном развёртывании бесконечного выражения Сознания, исполняющим свою роль, предписанную сценарием. «Но я не хотел так сделать!» «Я старался быть лучше, но продолжаю действовать, как раньше!» «Всё произошло не так, как я хотел». «Я продолжаю делать это. Почему я никак не научусь?»

Как много энергии уходит на то, чтобы ругать себя за собственное несоответствие тому, чем, как он или она полагает, следует быть. Как много вины. И ровно такое же количество энергии расходуется на попытку избежать этого чувства вины, обвиняя кого-нибудь ещё в несоответствии тем же ожиданиям. Это смешно. Человеческий организм думает, что он — Бог, и берёт на себя обязанности Бога, но располагает только возможностями сотворённого объекта. Не удивительно, что столь многие так много и так плохо думают о себе в единицу времени.

Каким образом могли бы они соответствовать подобным требованиям? Это невыполнимая задача. А страдание, на которое человек обрекает себя, принимая роль Субъекта, на самом деле выдуманное и бесполезное.

Это массовый случай заблуждения и ошибочного отождествления. В целом вся идея о том, что существует такая вещь, как индивидуум, «я», личность, человек — это просто маленькая, невинная ошибка. Похоже, что вся эта деятельность, мысли, эмоции, которые писатели называют «потоком сознания», и создаёт иллюзию определённой последовательности. Это та самая мнимая последовательная активность мозга, о которой вы думаете как о «себе», но на самом деле этого не существует, здесь ни«чего» нет.

Тот, кем вы себя считаете, человеческое существо, в реальности гораздо менее значителен: сновидческий персонаж, мнимый организм тела-ума, действующий как проводящий механизм в выражении Сознания.

Но тот, кем Ты на самом деле являешься, неизмеримо больше; и всё это, включая жизнь штуковины «ум-тело», которой ты себя полагаешь, совершенным, безупречным образом разворачивается в чистом, неизбежном Осознавании, которым Ты истинно являешься.

II

— Если сновидение представляет собой результат «божественного гипноза», почему это неполный гипноз? Почему кто-то пробуждается?

— Понимание — абсолютная милость, совершенный дар. То, что подобное вообще происходит, что кто-либо в сновидении пробуждается, — великая тайна. Это невозможно отодвинуть в сторону без борьбы; мы так просто не отказываемся от своих жизней. Правда такова, что, будучи предоставленными самим себе, мы бы вообще от них не отказались. Что нужно, чтобы понять, что «я», которое мы конструируем с тех пор, как «родились», нереально, не существует? Порой требуются достаточно радикальные меры. Интенсивное физическое и психическое страдание, часто на грани физической смерти, кажется нередким фактором пробуждения. Я думаю, не потому, что это очень помогает. Но после того, как произошло пробуждение, всё это видится как бы перевёрнутым образом. «Что бы ни требовалось, дабы разбить и тем самым открыть твоё сердце и разбудить тебя, всё есть милость». Вот так, и всё это есть то, что есть. Совершенное развёртывание.

— Психология или терапия отводят какое-либо место этому процессу пробуждения?

— Интересно, что вы используете это слово, потому что здесь есть разница. Терапия — это процесс, нечто, через что проходят сновидческие персонажи здесь, в сновидении. Процесс, или рост, или становление могут происходить только в дуальности; такова природа дуальности. Пробуждение — не процесс, — но внезапный выход из контекста процесса, из двойственности.

Но при ретроспективном взгляде можно понять, что психотерапия, конечно, может служить цели стабилизации чувства «я» до того момента, когда становится безопасно и даже возможно отпустить его. Очень неуверенное и обороняющееся эго с весьма заниженной самооценкой или же полное страхов и беспокойства будет и дальше лишь обижаться и страдать, услышав, что на самом деле оно не существует, что это только «ложное представление», ошибочная идея, от которой нужно избавиться. По иронии, услышать и воспринять эту идею способно только в достаточной мере сильное эго.

Но при терапии блуждание туда-сюда по обуглившимся эмоциям прошлых переживаний может стать весьма суровым испытанием, и если вы начнёте относиться к этому слишком серьёзно, то после определённого момента — и совершенно непродуктивным. С позиции настоящего понятно, что попытка узнать или «выяснить», кем ты являешься, тщетна: всё равно что гоняться за ветром. Индивидуальное «я», в помощь которому была придумана психотерапия, на самом деле иллюзия, и в этом кроется основная проблема. Решающий инсайт есть видение того, чем или кем ты не являешься, и вряд ли психотерапия может здесь поспособствовать.

Но до пробуждения или после — организм тела-ума продолжает функционировать согласно своей запрограммированности и обусловленности: поэтому всегда полезно знать, где кроются собственные психологические проблемы. Простое выявление того, в чём они заключаются и где находятся, без попытки «подлатать», может оказаться крайне полезным; однако более глубокая работа над эго (или, если на то пошло, стремление уменьшить его) не имеет особого смысла, поскольку это всего лишь голограмма или иллюзия, которой, собственно, не существует как самостоятельной сущности.

Через всё учение Раманы Махарши лейтмотивом проходит мысль о том, что, поскольку эго не обладает независимым реальным бытием, оно исчезает или рассеивается в лучах света исследования. То, что у вас остаётся, когда исчезает фальшь эго, есть истина. Это так просто. Это то, чем является пробуждение. «Реальность — это всего лишь утрата эго».

— Просто кажется, что многие люди несчастны, а терапия, различные её виды, могут здесь помочь.

— Ну да, конечно. Это то, что доступно: сновидческие персонажи несчастны, поэтому в сновидении они обращаются к терапии, чтобы в сновидении же почувствовать себя счастливее. Это замкнутая система. Есть и другие пути в сновидении, чтобы почувствовать себя счастливее. Но по сути, если вдруг вы не обратили внимания, несчастливость неотъемлема от сновидения. Это то, как функционирует двойственность, и относительная счастливость или несчастливость будут существовать, пока существует «связанность» понятиями сновидения.

На практике девять десятых, а то и больше, воспринимаемых проблем, этой так называемой «связанности», или, проще говоря, несчастливости, связаны с концепцией ответственности. Людям нравится концепция свободы воли, ради неё они идут на плаху, верят, что жизнь без неё не имеет ценности. Но последовательное наблюдение показывает, что это всего лишь идея и никоим образом не является вашим непосредственным опытом. «Причинность» настолько сложна, что на самом деле вы никак не можете сказать, что «свобода воли» вносит какой-либо значимый вклад в те или иные действия, производимые умом-телом, которое вы называете собой. Собственно, могли бы вы выделить какое-либо из своих действий и с уверенностью доказать, что оно только ваше, или в существенной степени ваше, или даже полностью ваше, а не результат связанных в единую сеть влияний генетики, окружающей среды, обучения, культуры, обусловленности, исторических «случайностей», «нечаянных» встреч и так далее? В конечном итоге, вряд ли.

Поняв это, можно увидеть, что те, кого мы полагаем индивидуумами, — не субъекты, не исходная точка, но лишь объекты, инструменты, через которые Сознание, «космическая сила», «божественная энергия» действует или струится. И тогда концепция «ответственности» в значительной мере ослабевает и прекращает своё существование. «Вы» несёте не больше ответственности за то, что случается посредством комплекса ума-тела, который вы называете «собой», чем флейта — за музыку, которую на ней играет музыкант.

Затем наступает понимание, что это так же верно для любого другого ума-тела. Тогда, конечно же, порождённые ответственностью чувство вины, грех, стыд, гордость, высокомерие, злоба уносятся прочь. «Вы» не «делаете» что-либо, как и никто ничего не делает; события происходят, и происходят они через организмы ума-тела, служащие инструментами, включая тот, который вы называете собой.

— Я не уверена, что действительно могу принять идею отсутствия личной ответственности, но понимаю: то, что вы описываете, было бы большим облегчением.

— Для объекта, для инструмента это непосильный груз — пытаться взять на себя эту ношу принимающего решения, субъекта, ответственного, явно всё портящего и вносящего неразбериху: это основательно сводит с ума, что легко увидеть, глядя на мир. Единственно в меру счастливые и здравомыслящие люди те, кто в той или иной форме признаёт, что то, что есть, есть развёртывание Сознания, даже если это имеет вид некой простой веры, вроде «отпусти всё и впусти Бога». Люди, убеждённые в том, что они могут и должны сами определять ход вещей, с сопутствующим привлечением личной ответственности, сами зарывают себя в глубокую яму.

— И да, конечно, принятие на себя личной ответственности являет собой более зрелое понимание, нежели обвинение и порицание других, и потому этому обучают в качестве стратегии, полезной для общества и индивидуумов в сновидении. Но в конечном итоге понятно, что это в той же мере пустая концепция, как и концепция индивидуума, на которой он базируется.

— В этом есть большая доля отпускания.

— Сущностное, центральное, несократимое учение, изложенное в некой форме любым учителем, к которому стоит прислушаться, также содержится в одной строке иудейского писания «Будь недвижим и познай, что Я Господь». Учить особо и нечему; если только ты будешь недвижим, всё, что можно познать, уже здесь. Всё остальное относится к сновидению, всё остальное только производит шум, всё остальное — лишь состояние связанности.

— Но ведь даже отпускание, или недвижимость, похожа на то, с чем я борюсь, пытаясь сделать, а учение, которое я слышала, гласит, что ты не можешь ничего сделать.

— Идея о недеянии по сути своей весьма проста, и тем не менее сложно говорить и даже думать о ней ясно, прежде всего потому, что наш язык и понятия не пригодны для этого. У китайцев есть выражение «вэй у вэй». Вэй — это действие. У — отрицание, так что у вэй означает недействие. Это образует сущностную двойственность: действие или недействие. Однако существует альтернативный опыт вэй у вэй, представляющий собой «действие, которое не есть действие». Не сидение на месте и ничегонеделание, не беготня в стремлении довести дела до конца, но опыт совершающихся действий, требуемых моментом. Ключ заложен в идее о том, кто же производит действия. Никто. Действия совершаются без деятеля. Именно здесь наш язык и концепции сталкиваются с трудностями.

— Мой ум с трудом вмещает всё это.

— Чей ум? Что за ум? «Вы», о котором вы думаете, что оно обладает умом, — иллюзия, представление, в которое нас всех научили верить, но которое на поверку не имеет ни основы, ни реальности. С этим понятно. Когда вы посмотрите на это, то обнаружите, что реально нет никакого «ума». Что такое ум? Нет такой обособленной вещи.

То, что есть, что все мы переживаем, — воспринимаемый, более или менее непрерывный поток мыслей. Это то, что мы называем «умом», веря, что этот поток мыслей генерируется внутри наших черепов. Именно в это нас научили верить с самого первого дня. Однако обратитесь к своему собственному опыту. Собственно говоря, вы знаете, что «ваши» мысли приходят откуда-то ещё. Иногда мы говорим: «Интересно, откуда мне пришла эта идея!» Оттуда, откуда они все приходят: из Сознания, из Источника. Человеческие инструменты ума-тела — не исходные точки. Они не трансмиттеры. Они лишь ретрансляционные станции, проводящие механизмы для Сознания. Отсюда же идёт и учение о том, что «ты не деятель»: «ты» не можешь быть деятелем чего-либо: всё лишь случается через организм тела-ума, который вы считаете «собой».

— Если я не деятель какого-либо действия, то кто тогда деятель?

— Если вам так удобнее, можете считать, что вещи делаются Сознанием посредством инструментария из организмов тела-ума. Но в конечном счёте это тоже проецирование на Сознание своего представления о нём как о существе, сущности, подобной «Богу», производящему действия. Часто говорится, что это Сознание, или Присутствие, или Любовь, или Возлюбленный, делающий, думающий или переживающий опыт. Возможно, подобное утешает или вдохновляет, но это лишь поэтическое использование языка и концепций. В конечном счёте идея о каком-либо деятеле отпускается.

В итоге нет деятеля и нет делаемого — есть только делание. Нет переживающего опыт, нет опыта, есть только переживание. И это то, что есть Сознание: Сознание не делает что-либо, оно есть всё. Всё это целиком и полностью безличностно, как в смысле существования некой личности в качестве «меня», так и в смысле существования божественной личности.

В этом суть недвойственности. Есть только Всё, Что Есть. То является тем, что Есть Я. Нет ничего другого, кроме этого, ни «меня» здесь, ни «бога» где-либо ещё. Всё суть Я.

Послушайте, что говорит Вэй У Вэй:

Всё сказанное и сделанное:

Всё есть Я

и Я есть не-вещь.

Все феномены есть объективные проявления.

То, чем Я являюсь объективно, есть тотальность феноменального проявления.

То, чем Я являюсь субъективно, есть всё то, чем являются все феномены.

Здесь нет ничего личностного, нигде, ни на каком этапе.

Личностное представление не является изначально присущим

И в нём вся проблема!

39 ЗАНОЗА

Вороны утверждают, что одна-единственная ворона способна уничтожить небо. Это не подлежит сомнению, но не может служить доводом против неба, ибо небо-то как раз и означает невозможность ворон.

Франц Кафка (Перевод С. Апта)

I

Несколько строк диалога из фильма «Матрица»:

Морфеус: Должно быть, ты чувствуешь себя сейчас, как Алиса, падающая в кроличью нору?

Нео: Можно сказать.

М.: Я вижу это в твоих глазах. У тебя взгляд человека, который принимает то, что видит, потому что ожидает, что проснётся. По иронии это недалеко от истины.

Ты веришь в судьбу, Нео?

Н.: Нет.

М.: Почему?

Н.: Потому что мне не нравится мысль о том, что я не контролирую свою жизнь.

М.: Я прекрасно понимаю тебя!

Позволь, я объясню тебе, зачем ты здесь. Ты здесь потому, что кое-что знаешь. То, что ты знаешь, ты не можешь объяснить, но ты чувствуешь это. Ты чувствовал это всю свою жизнь. То, что с миром что-то не так. Ты не знаешь, что именно. Но это здесь, сидит занозой в твоём мозгу, сводя тебя с ума. Это то чувство, которое привело тебя ко мне. Ты понимаешь, о чём я говорю?

Н.: Матрица?

М.: Хочешь узнать, что это такое?

Матрица повсюду. Она вокруг нас. Даже сейчас в этой самой комнате. Ты видишь её, когда смотришь в окно или когда включаешь телевизор. Ты чувствуешь её, когда идёшь на работу, когда идёшь в церковь, когда платишь налоги.

Это тот мир натянут на твои глаза, чтобы скрыть от тебя правду.

Н.: Какую правду?

М.: Что ты раб, Нео. Подобно всем остальным ты был рождён быть рабом. Рождён в тюрьме, которую ты не можешь ощутить на запах, ощутить на вкус, не можешь потрогать. В тюрьме для твоего ума.

К несчастью, никому невозможно рассказать, что такое Матрица. Ты должен увидеть её сам.

Помни: всё, что я предлагаю, это правду. Больше ничего.

…

М.: Нео, у тебя когда-нибудь был такой сон, который бы казался тебе абсолютно реальным? А что, если бы тебе не удалось очнуться от этого сна? Как бы ты определил разницу между миром сновидения и реальным миром?

Н.: Это… это не реальность?

М.: Что есть «реальность»? Что ты понимаешь под «реальностью»? Если ты говоришь о том, что можешь почувствовать, понюхать, попробовать на вкус и увидеть, тогда «реальность» — это простой набор электрических сигналов, которые интерпретируются твоим мозгом.

Н.: Я знаю, что ты пытаешься сделать.

М.: Я пытаюсь освободить твой ум, Нео. Но я могу только показать тебе дверь. Войти в неё ты должен сам.

II

Последние несколько лет я пребывал в разъездах, рассказывая друзьям, знакомым, людям, с которыми довелось столкнуться во время моих шаманских путешествий, даже своему терапевту (что было несколько опасно), что реальность — совсем не то, за что она себя выдаёт. Я говорил, что вся структура реальности кажется мне слишком подозрительной: что это подделка, мистификация, ловушка. У меня были моменты, когда я, что бы ни делал, застывал на месте, настолько сильно было это ощущение. То, что ты знаешь, ты не можешь объяснить, но ты чувствуешь это. Ты чувствовал это всю свою жизнь. То, что с миром что-то не так. Подобно чувству déjà vu, разве что это было ощущение, словно я почти увидел что-то: почти увидел сквозь голограмму, притворяющуюся так называемым реальным миром. Было чувство разочарования, потому что оно ни разу не проявилось целиком, оставаясь неуловимым, сидя занозой в моём уме.

Это ощущение возникало с особой силой, когда я читал о каких-то новых научных открытиях. Новая галактика где-то там, где её искали раньше, но никогда ничего не видели. Астроном, дававший интервью, сказал, что, возможно, они «не замечали её» прежде. Или новая субатомная частица, примкнувшая к мезонам, глюонам и кваркам. Каким-то образом все эти вещи просто то и дело возникали. Я не мог отделаться от чувства: «Ну да, конечно». Уж слишком удобно.

Своему психотерапевту я говорил о том, что начинаю убеждаться, что каким-то образом, по мере продвижения вперёд, мы всё это придумываем. Я не мог объяснить, как или почему, но всё это просто не обнаруживало никакого смысла, не складывалось, не выдерживало проверки скептицизмом. Слишком много исключений у любого правила, слишком много необъяснимых случаев и последствий, на которые все: учёные, врачи, теологи, учителя, продавцы и торговцы коврами — в одинаковой степени пытались закрыть глаза и сбросить со счётов, неубедительно оправдываясь.

Именно эта заноза в моём мозгу заставила увлечься шаманизмом, вытворять странные вещи в компании племенных целителей в сердце тропического леса Амазонки, развлекаясь игрой на грани «как ты определяешь „реальность“»… когда всё это резко оборвалось. Когда я наконец увидел то, что видел всегда.

Истина, Кто ты Есть, что Есть «в реальности», всегда здесь; всегда была здесь. Это не что-то новое, что вам необходимо изучить. Это на самом деле совершенно и полностью знакомо нам, даже если мы не осознаём этого. В этом заключается шок узнавания, когда оно случается: абсолютно знакомо. Ну конечно же, оно всегда было! Более, чем знакомо. Истина — это то, что наиболее близко вам: более знакомо и близко, нежели что-либо, что вы думаете, или во что верите, или «знаете» о себе. Потому что эти вещи оборачиваются концепциями, верованиями, добавленными слоями, внешними по отношению к самой знакомой истине, которую, как вы убедили себя, вы не знаете. Однако вы знаете. Сделайте шаг назад. Это ваше собственное Я.

Однажды, когда я был в Бомбее, я как-то после полудня оказался в одной примечательной лавке — маленькой дыре в стене в районе старого городского Форта. Тёмная, обветшавшая, старинная, эта лавка специализировалась на всех видах индийских вещиц ручной работы. Хозяин встретил меня в дверях с классическим гостеприимством восточного торговца по отношению к потенциальному покупателю. Мне был предложен стул и чашка горячего чая, пока он со своими помощниками выносил и раскладывал передо мной резные фигурки из сандалового дерева, бронзовое литьё, статуи, коврики, шёлковые шарфы, ювелирные изделия, фурнитуру, шкатулки, сундуки, статуэтки, картины, богов, богинь, будд.

Особой «фишкой» этой лавки были резные деревянные ширмы, которые используются в качестве перегородок в комнате. Каждая состояла из нескольких панелей, шириной около одного с половиной фута и высотой в шесть футов, скреплённых между собой петлями по четыре или по пять. Одна за другой эти резные тиковые ширмы были разложены передо мной. Они были потрясающи: каждый дюйм каждой панели украшала замысловатая резьба, причём резьба сквозная: дерево толщиной в дюйм, прорезанное насквозь, позволяло воздуху проникать через панели, чему, конечно, они и обязаны своим названием «решета».

Когда я рассматривал резные украшения на одной из ширм, то обнаружил, что чем ближе я смотрю, тем больше вижу. Это было потрясающе. Там были караваны слонов, дворец Раджи, тигры в джунглях, великая река Ганга, садху, храмы, обнажённые женщины, процессии, вся жизнь Будды, миф о боге Ганеше, принц Арджуна в сражении, ещё больше обнажённых женщин, танец Шивы, создающий мир, и так далее, и так далее, вся история Индии, мира, вселенной. Резьба была изумительной: бахрома ковров, покрывающих спины слонов, была воспроизведена детально. Обнажённые женщины… во всех подробностях. Ни один из изображённых персонажей ширмы не превышал пару дюймов в высоту, и так было на нескольких квадратных футах.

На время я полностью, безраздельно погрузился в созерцание ширмы. В какой-то момент, на грани этой концентрации, я начал осознавать кое-что ещё — то, что происходило вокруг и в чём на определённом уровне я отдавал себе отчёт, но не уделял внимания. Хозяин лавки и его помощники были по-прежнему за работой, носясь туда-сюда и притаскивая вещи: «А также у нас есть…», «Для вас — специальная цена…», «Пожалуйста, сэр, посмотрите на это…» Я продолжал сидеть на стуле, всё ещё сжимая в руке полупустую чашку сладкого чая, наклонившись вперёд к ширме, стоящей в нескольких футах передо мной, изучая изумительно вырезанные пейзажи, как вдруг…

Хлоп. Фокус моего зрения изменился, и я внезапно начал смотреть сквозь ширму. Ширма с её вырезанной вселенной, которая занимала всё моё внимание, стала вдруг бесформенной и размытой, полупрозрачной: я смотрел сквозь неё, мимо неё…

…ну, здесь аналогия обрывается, поскольку то, на что я смотрел сквозь ширму, было лавкой с её бойким персоналом, сваливающим в кучу слонов из розового дерева и медные эстампы.

Тем не менее. Хлоп. Очень простая вещь, очень обычная вещь. Внезапность видения сквозь завесу. Видение исходного фона, основания. Которое всегда там и, конечно, «реально» и истинно, но не воспринимается, поскольку наш взгляд сфокусирован на поддерживаемой искусственной ширме, на том мире, натянутом на твои глаза, чтобы скрыть от тебя правду… Тюрьме для твоего ума.

То, что всегда здесь, Что Есть, Тот, кем ты на самом деле Являешься, как раз и есть тот самый исходный фон, среда, в которой эта обманчивая голограмма, матрица, майя, существует.

В те времена, когда я изучал теологию в семинарии, был один христианский теолог, по-моему, Пол Тиллич, который вносил смуту, указывая на «Бога» не с помощью личностных терминов, но с помощью понятий «основы нашего существования». Исходного фона, основания, milieu divin[8] Тейяра де Шардена, где всё остальное, включая науку и философию, богов, деревья, мысли, и людей, и горы, — всё оказывается существующим.

У тебя взгляд человека, который принимает то, что видит, потому что он ожидает, что проснётся. Ирония в том, что это недалеко от правды. То, кем вы на самом деле являетесь, знает, что вы спите, и ждёт, чтобы проснуться.

Но никакое количество учения или изучения, бесед, слушания, испытаний или практики не может привести к этому. В этом заключается учение всех учителей, как и мой собственный опыт: никому невозможно рассказать, что такое Матрица. Ты должен увидеть её сам. «Хлопку» изменения фокуса невозможно научить; это даже не может быть сделано: это должно случиться.

Данную идею последовательно высказывают все мистики, во всех традициях: можно атаковать небесные врата, но нет гарантии, нет формулы, нет практики, которые бы давали уверенность в том, что они откроются. Здесь может помочь лишь незаслуженная милость и готовность к нечаянной радости, к дару полной пустоты «я», Бытия Сознания Блаженства, которым вы уже Являетесь.

III

Послушайте. Среди людей говорится, что любое индивидуальное человеческое существо может достичь просветления. В рамках того контекста, где это говорится, несомненно, это справедливо. Тем не менее это абсолютно ничего не говорит вам о просветлении — поскольку «просветление» буквально означает: невозможность существования любого индивидуального человеческого существа.

40 НЕДВИЖНОЕ РАСШИРЕНИЕ

Это совершенная недвижимость. Таковы очертание и форма твоего изначального ума. Суть твоей собственной природы чиста и полностью недвижна.

Хуйхай

Ум есть Будда.

Нет ума. Нет Будды!

Басо

Окончательное Понимание — скорее

видение и знание,

чем осмысление.

И оно рассеивает все вопросы,

даже не отвечая на них.

Ответы становятся столь же неуместными,

как и сами вопросы;

и те, и другие исчезают в видении.

Не суди о вопрошании и стремлении,

искании и унынии,

нетерпеливости и противоборстве,

открывании и отпускании.

Всё это суть совершенное разворачивание,

как оно есть:

просто наблюдай его и знай, что ты

не являешься этим.

Ты — Любящая Осознанность, в которой всё это возникает.

Ты — Безмолвное Сострадающее Пространство, в котором жизнь,

Которую ты полагаешь «своей»,

Разворачивается.

Это Недвижное Расширение Приятия

в промежутках между мыслями

Есть Всё, Что Есть.

Это то, Чем Ты Являешься.

Позволь Любви, которая есть эта Недвижимость,

которая Есть Ты,

Обнять тебя,

Переполнить тебя.

Сваха!

41 ПЕРИФЕРИЙНОЕ ЗРЕНИЕ

Когда кто-нибудь спрашивает меня, кем они являются или что есть Бог, я улыбаюсь про себя и шепчу Свету: «И снова ты притворяешься».

Адьяшанти

Возможно, причина того, что Понимание случается не так уж часто, в том, что оно слишком просто, слишком близко к дому, слишком неуловимо. Все поиски ведутся в противоположных направлениях, стремятся к чему-то другому, чему-то более грандиозному. Подумайте: обычная реакция на Понимание, когда оно происходит, — это смех. Обычный ответ: «Ах, вот это!» Прямо здесь, то самое, что наиболее хорошо знакомо вам, но незамечаемо, потому что вы искали что-то другое, что-то запредельное. Потому нахождение заключается в остановке, в недвижимости.

Метафора. На сетчатке вашего глаза расположено два вида клеток: колбочковидные клетки и палочковидные. Колбочки собраны в пучки по направлению к центру сетчатки; то, что находится в центре вашего поля зрения, попадает в их фокус, они регистрируют светотени и прежде всего цвета. Палочек особенно много по краям сетчатки, они улавливают то, что находится на краю вашего поля зрения, на периферии видения. Они не различают цвета, могут распознать лишь чёрное и белое, но определяют контраст лучше, чем колбочки.

В этом причина того, почему палочковидные клетки важны при ночном зрении, и объясняет странный феномен: ночью периферийное зрение лучше прямого.

Гуляя ночами по Вермонтскому лесу, я ещё в раннем возрасте обнаружил — то, что можно было разглядеть в темноте, что можно было увидеть, зависело от того, как смотреть. Часто периферийным зрением можно было поймать движение, чтобы, повернувшись, дабы взглянуть напрямую, увидеть лишь темноту. Постепенно понимаешь, что поворачиваться не надо, не надо смотреть прямо, а нужно удерживать это только периферийным зрением, только так, чтобы практически вообще не смотреть на это. Именно тогда видно лучше всего.

Неуловимо. Оно теряется, исчезает из виду, если есть направленное движение, непосредственное искание, активный мыслительный процесс — всё, что угодно, кроме абсолютной недвижимости. Сфокусируйтесь на этом — и оно исчезнет. Все эти беседы, все задаваемые вопросы, чтение книг, медитации, думание, фокусирование, искание — всё это антипродуктивно, поскольку подталкивает в неверном направлении, вызывая бурную деятельность и шум. Подобно вэй у вэй, действию, которое не есть действие, действию, которое есть не воление, а спонтанное свидетельствование; точно так же существует видение, которое не является видением, видение, которое происходит без усилия, без смотрения.

Пока продолжается сон, ежедневной деятельностью остаётся смотрение без истинного видения. То, что требуется, — это видение без смотрения, видение, происходящее без всякого смотрящего.

Вся поэзия Руми и Хафиза, Кабира и Тагора говорит об этом, об этом боковом видении, создающем недвижную, безмолвную открытость, в которой неуловимость, ускользающая при непосредственном поиске, может проявить себя.

Не желай союза!

Есть близость за пределами этой…

Влюбляйся так,

Чтобы это освобождало тебя от любого соединения.

Любовь — это свет души, вкус утра;

ни «меня», ни «нас», ни претензии на существование…

Подобно безмолвным очам, слезам, лицу:

любовь невыразима.

Руми

Невыразима, потому что выразить означает взглянуть напрямую. Это перевёрнутый Принцип Наблюдателя. Ваша истинная природа, Что Есть, является чистой Субъективной Осознанностью. Станьте наблюдателем, чтобы попытаться найти её, попытаться взглянуть на неё, попытаться превратить её в объект, — и вы нигде её не увидите, потому что она не существует в качестве объекта. Чистая Осознанность, в которой всё возникает, есть то, чем вы уже являетесь: как же можно пытаться её найти? Она познаётся в недвижимости.

Чудовищная ошибка восприятия, неверное представление потрясают. Этим объясняется смех, когда наконец приходит видение: мы даже не представляем себе, насколько мы далеки от него. Практически все человеческие устремления, от повседневной жизни, повседневных мыслей и действий до философии и теологии, психологии и социологии, биологии, физики, истории и политики — всё это базируется на абсолютно ошибочном исходном допущении и бурно, радостно, не осознавая того, движется прочь в ложном направлении.

Только в недеянии может произойти что-то значимое. В этом смысл наставлений Кришны в «Бхагавад Гите»: «Будь пробуждён к тому, к чему мир спит, и спи к тому, к чему мир бодрствует». Безмолвие в недвижимости, недеяние, осознанность — единственное, что не является бесплодной тратой времени.

— Подождите-ка. А как насчёт бессознательного?

— Бессознательного чего?

— То, что называется бессознательным. Бессознательный ум, бессознательное «я».

— Это то, что я и имею в виду, говоря, что всё базируется на ошибочном допущении. Приняв широко расхожую, но безосновательную веру в индивидуальное «я» и индивидуальный ум, вы можете пойти и заняться разделением этого ума на любое количество сознательных, подсознательных, бессознательных и сверхсознательных частей и разработать целую науку, чтобы заняться каждой из них в отдельности. Но со всем этим набором вы лишь очертя голову покатитесь в тупик. Работы с этим в сновидении хватит вам и всем, кого вы знаете, на многие поколения, но это никуда никогда не приведёт.

— Но когда я работаю над тем, чтобы вскрыть бессознательные причины того, почему я делаю какие-то вещи и чувствую так, как чувствую, то это похоже на соприкосновение с более реальным, более значимым уровнем, бессознательным уровнем, который направляет и мотивирует процессы на более поверхностном сознательном уровне.

— Конечно. И что, подобная работа может привести к более высокому уровню функционирования организма тела-ума, как только задействованные силы станут понятны?

— Да, безусловно.

— Да. Но всё это находится внутри сновидения, внутри конструкции ума, где все эти феномены организмов тела-ума, индивидуального «я» и ума, поделённого на различные уровни, — всё пребывает в видимости реальности. В этом сне какие-то вещи переживаются как приятные, а какие-то — как болезненные. Если у сновидческого персонажа было сложное детство, то позднее большая часть так называемой жизни может оказаться несчастливой. Если он успешно пройдёт терапию, возможно, остаток этой жизни станет более счастливым. В сновидении есть множество вещей, которые, если происходят, могут сделать определённую часть этого сновидения менее неприятной. Если персонаж посещает кулинарные курсы, у него есть возможность питаться несколько более вкусной пищей, нежели консервированная фасоль. Если он проходит семинар и изучает новую стратегию или новый путь мышления или действия, то сон может принять новый оборот, который понравится сновидческому персонажу гораздо больше. В мире множество путей, позволяющих повысить качество вашего переживания сновидения, от банального до глубоко ценного и полезного.

Но ни один из них вообще не имеет чего-либо общего с тем, о чём мы здесь говорим. Мы не говорим об улучшении вашего переживания сновидения. Мы говорим о видении сновидения так, как оно есть: ментальное построение, сгенерированная умом фантазия, проекция того, что называется «умом», но которого на самом деле не существует, ни сознательного, ни бессознательного.

— Что вы имеете в виду, говоря, что ума не существует?

— Какого ума? Что вы называете своим «умом»?

— Ну, я, возможно, соглашусь, что такой «вещи», называемой умом, нет. Это не орган, потому что, я думаю, он находится во всём теле, а не только в мозгу, но это умственная часть деятельности организма тела-ума.

— Значит, вместо «вещи» вы бы назвали ум функционированием?

— Хорошо, умственное функционирование, мыслительное функционирование и даже больше; существуют интуитивные и другие вещи, которые происходят в бессознательном, они — тоже часть ума.

— Я согласен, через эти организмы тела-ума происходит деятельность. Физическая и психическая деятельность. Физическая деятельность переживается как различного рода телесная активность. Психическая деятельность переживается в виде мыслей и психической активности. И именно эти функции, которые буддийская традиция называет скандхами: мыслительные процессы, сенсорное восприятие и так далее, функционирование организма тела-ума — всё служит причиной для допущения существования чего-то, кого-то, кто совершает эти действия. Но это необоснованное допущение. Постичь, что скандхи пусты от индивидуального «я», производящего их, означает пробудиться. Всё, что есть, есть Сознание. Внутри и посредством этих мнимых организмов тела-ума совершается мнимая деятельность Сознания, но как отдельных сущностей их не существует.

Поэтому-то мы и называем это сном: ничто, включая организм тела-ума, который вы называете собой, не существует в качестве отдельной вещи в себе, но только как кажущееся функционирование в Сознании. Нет обособленного «я» или ума — только сновидческие персонажи в Я, или Сознании. В этом кажущемся организме, в этих сновидческих персонажах происходит только мыслительный процесс. Мы переживаем его. Мы переживаем движение мыслей; но допущение, что они берут своё начало в этих головах в чём-то, что мы называем умом, — неоправданное отскакивание в сторону. Это основная ошибка восприятия, из которой проистекает всё остальное, весь дуализм, все иллюзии отделённости, вся самсара.

— Значит, это… (пауза) Подождите. То, что я говорю прямо сейчас, я не говорю, оно не исходит из этого ума?

— Точно.

— (пауза) …Хорошо, вы упорно называете это сновидением. Аналогия мне понятна, она действительно простая, но я не понимаю, как она приложима.

— Ценность аналогии со сновидением в том, что она даёт ощутить, как такое возможно, чтобы физическая реальность, всё, что входит в договорную реальность, по сути своей была нереальна, но в определённом смысле всё-таки реальна. Это аналогия с тем, как идёт процесс мышления в нашем сновидении во время сна. Если вам ночью что-то приснилось, пока вы спали, то, проснувшись, вы не будете утверждать, что то, что случилось во сне, «действительно» случилось. Это был всего лишь сон. С другой стороны, сон был «реальным»; если вы рассказываете кому-либо про этот сон, который на самом деле вам приснился, вы не лжёте и не придумываете, этот сон действительно снился вам. Говоря, что сон нереален в отношении реальной договорной реальности, мы подразумеваем, что сон не существует независимым образом, сам по себе, подобно, как принято считать, другим объектам: он существует только в качестве сна того, кому он снится.

Я пытаюсь показать вам, что это справедливо для всего, что вы считаете реальностью, что мы называем договорной реальностью, что человечество, как правило, признаёт реальным. Она не реальна в том смысле, какой вы вкладываете в это: она существует только как сон в Сознании. В ней есть определённая доля реальности, да, в определённом смысле она существует. Всё, что есть, есть Сознание, и она существует в Сознании как выражение Сознания, потому у неё есть определённое бытие. Но она не существует сама по себе, независимо; она есть лишь выражение, проекция Сознания, изначального сновидящего; никаким другим существованием, кроме этого, она не обладает.

Другая схожая аналогия, не столь давняя, — это голограмма. Голограмма на самом деле всего лишь иллюзия, созданная путём проецирования лучей когерентного света. Однако сильно усовершенствованная голограмма может обладать потенциальными возможностями смотреться, звучать и так далее весьма «реально», настолько реально, насколько это происходит в физической реальности, так что вы могли бы общаться с голограммой человека, словно бы это был «реальный» человек, хотя, конечно, это было бы не так.

— Да, но голограмма всё-таки до конца не показалась бы реальной, ведь она не содержит субстанции; можно, например, просунуть руку или пройти сквозь неё. Потому-то я и говорю, что не понимаю, как это приложимо; не думаю, что вы или та стена — это сновидения или голограммы, потому что здесь субстанция налицо; я не могу пройти сквозь вас.

— Верно. Поэтому я вас и спрашиваю, при каких обстоятельствах голограмма показалась бы весьма субстанциальной? Или, скажем иначе, кому голограмма показалась бы плотной?

— Другой голограмме.

— Точно.

— Я… (длительная пауза)…

— Не спешите.

— Э… (пауза)… Извините, похоже, я потеряла ход мыслей.

— Просто задержитесь на этом на какое-то время. Расслабьтесь, не пытайтесь бороться с этим, просто побудьте минуту недвижно… (пауза) Вы можете мне сказать, о чём мы говорили?

— Гм… Адвайта, недвойственность.

— Какая мысль была последней, прежде чем вы потеряли нить?

— Боюсь, у меня какой-то провал в памяти.

— Ничего страшного. Немного дезориентированы?

— Да. Со мной всё в порядке, но это было определённо странно.

— «Будьте странником и поприветствуйте это». Просто побудьте в этом состоянии дезориентации, пока оно не исчезнет. Попробуйте его на вкус, ощутите его. Оно прекрасно. Собственно, это то, что вы ищете, не осознавая того.

Последнее, что вы сказали, прежде чем произошёл этот провал, касалось признания той возможности, что всё это кажется реальным только благодаря «вашей» собственной нереальности. Вы сказали, что только голограмма сочла бы, что другие голограммы субстанциональны или «реальны». Вам пришла мысль, что, возможно, «вы» всего лишь голограмма.

— Ах, да.

— Если бы вы не восприняли её как серьёзную возможность, то она просто показалась бы интересной идеей, и вы бы проскочили мимо безо всяких проблем. Однако, судя по тому, что сейчас происходит, эго, это сконструированное, выстроенное чувство индивидуального «я», столкнулось с реальной возможностью того, что то, о чём вы всегда думали как о «себе», этот аппарат ум-тело, оперирующий в этом мире, никоим образом не существует как нечто реальное, но является лишь голограммой, проекцией, сном; и эго не знает, как действовать в таком случае, поэтому оно просто ретируется.

В этом и состоит разница между интеллектуальным пониманием, при котором эти идеи так и сяк обсуждаются и оспариваются, и Пониманием, идущим глубже. Оно достигает другого уровня, на котором эго, чувство индивидуального «я», взрывается, полностью уничтожается. Без сомнения, подобный опыт несколько дезориентирует, правда же? Эго, чувство «я» тратит всё своё время на то, чтобы удержать контроль, и это означает попытку удержать вас в стороне от подобных моментов дезориентации, когда почва уходит из-под ног и непонятно, что с этим делать.

Это так прекрасно. Именно это я имею в виду, когда говорю о задавании опасных вопросов, вопросов, которые могут положить конец вашей жизни. Идея о том, что это «вы» не реально, а есть всего лишь мысль, проекция, остановила вас. Поэтому я попросил вас насладиться этим чувством дезориентации. Познать его, не бояться его, приветствовать его. Вы вернётесь туда снова. В то место, где эго полностью теряет направление и которое есть то, что вы ищете. Практики дзэн-медитаций на неразрешимые коаны, к примеру, нацелены на то, чтобы эгоистический ум оказался там, где он не справляется с задачей и отключается. Однажды, вместо того чтобы шарахнуться назад, вернуться к тому, что так знакомо, вы этого не сделаете. Вы останетесь там, провалитесь глубже, прорвётесь на другую сторону. И тогда вы уже не вернётесь. Тогда вас уже не будет. Станет абсолютно очевидно, что никакого ума, «я», «вы» не существует, нет этой стороны и другой стороны, чего-либо, к чему возможно вернуться. Это то, что называется пробуждением.

Конечно, прошу вас, не пытайтесь сами ввести себя в состояние дезориентации. Здесь снова возникает путаница между предписательным и описательным. Описывается то, что происходит, а не то, что вы можете сделать. Вы не можете вызвать это. Просто поприветствуйте, когда оно придёт.

— Звучит несколько пугающе, честно говоря, словно есть риск потерять рассудок.

У вас нет рассудка, чтобы потерять его. Вы только утратите ошибочную идею о том, что он у вас есть. Однако пугающе, да. Это эго, чувство индивидуального «я», вновь заявляющее о себе и не желающее двигаться туда, где оно больше не имеет контроля. Поэтому я иногда говорю, что, будь мы предоставлены самим себе, никто бы не выбрал этот путь. Эго не может выбрать собственное уничтожение. К счастью, это не зависит от нас.

Мы все обусловлены так, что пугаемся этого и беспокоимся о том, что можем сойти с ума. Когда делаешь шаг за грань практически повсеместно признанных параметров сновидения, договорной реальности, а мысли, что приходят, буквально «превосходят мыслимые пределы», пределы платоновской пещеры, то вполне возможно определённое переживание психологической боли или бурных эмоций. Кроме того, все, кто по-прежнему пребывает во сне, решат, что вы с большими странностями. Но поверьте мне, поистине безумно то место, где вы находитесь сейчас, веря в свою отделённость, не зная своей собственной истинной природы, полагая, что вы являетесь вот этой «вещью», не понимая, что Вы есть Всё, Что Есть, чистая невыбирающая Осознанность, в которой проявляется всё это; Бытие Сознание Блаженство, Излияние.

42 СОН ВНУТРИ СНА

Ничто из того, что поддаётся объяснению, не существует.

Роберт Адамс

Сознание пребывает в единственном числе, множественная форма которого неизвестна.

Эрвин Шрёдингер

На этих страницах достаточно часто используется аналогия со сновидением. Говорить, что бодрствующее сознание и мир, предстающий «реальным» бодрствующему сознанию, больше похожи на сон, значит использовать метафору. Она идёт рука об руку с метафорой пробуждения, и обе они используются, чтобы указать в сторону Понимания. Но, понятые буквально, эти образы способны обрести собственную жизнь и привести к мыслям и вопросам о том, как можно проснуться ото сна, что представляет собой не более чем затянувшийся и весьма бессмысленный окольный путь.

В традиционной адвайте существует концептуальное различение трёх состояний, или уровней сознания, и Сознания, которое находится поверх, за пределом трёх остальных, или первично по отношению к ним, и которое наблюдает эти три состояния сознания. Три состояния — это бодрствующее состояние, которое считается наименее осознанным состоянием или глубочайшим помрачением; состояние сновидения; и сознание, которое пребывает в глубоком сне, но по иронии у большинства представителей Запада считается наиболее ясным, чистым, наиболее «пробуждённым» из всех трёх. Затем идёт Сознание, которое воспринимает и переживает все три состояния, Сознание, в котором все эти три состояния — бодрствования, сновидения и глубокого сна — возникают.

Здесь имеет место инверсное осознание: самый глубинный уровень, который Запад зовёт «бессознательным», модель адвайты рассматривает как более сознательный. То, что Запад называет просыпанием, адвайте видится как усиление неосознавания.

Западная модель настолько встроена в наше мышление, бодрствующему состоянию отдан такой приоритет и важность, что остальные состояния оцениваются только когда их интерпретируют в контексте бодрствующего сознания. Отсюда стремление западной психологической модели сделать «бессознательные» процессы «сознательными», то есть распознать и интерпретировать их с помощью бодрствующего сознания. Точно так же мыслительные паттерны, возникающие в сновидящем сознании, бесконечно интерпретируются бодрствующим умом. Модель адвайты посчитала бы этот процесс обратно направленным, абсурдным упрощением «высших» уровней сознания, дабы подчинить их «низшему» уровню.

Эта адвайтическая модель сознания исследуется Джеймсом Керсом в его книге «Завтрак в честь Победы: Мистицизм обыденного опыта». (Керс — профессор религии в Нью-Йоркском университете и, насколько мне известно, не приходится мне родственником. Но с такой фамилией — кто знает? Кто Керс?) Говоря о Сознании, в котором возникают бодрствование, сон со сновидениями и глубокий сон, Керс подчёркивает, что

…в то время как это глубочайшее состояние напрямую не знакомо другим уровням сознания, каждый из этих уровней прекрасно знаком ему. Другими словами, самопознание означает не знание того, кем или чем является истинное «я»; это означает быть познанным тем истинным «я».

Сны наряду с другими посланиями того, что называется бессознательным или подсознательным, бодрствующему сознанию часто кажутся очень странными именно потому, что они не вписываются в бодрствующую «реальность». Бодрствующему сознанию приходится интерпретировать сон, дабы сообщить ему какой-то смысл в свете того, что оно приемлет в качестве «реальности».

Таким образом сон становится собственностью бодрствующего «я», и глубинное сознание, которому принадлежит вся работа над ним, отступает и скрывается.

Обычный способ интерпретации сновидения заключается в переводе его содержания на понятия, знакомые бодрствующему «я». Если бы мы проследили за интуитивным взглядом индуизма сквозь уровни сознания, мы бы повернули этот процесс в обратном направлении. Мы бы спросили себя, что именно сновидящее «я» знает о бодрствующем «я», чего бодрствующее «я» не может знать о себе.

Пожалуйста, обратите здесь внимание на то, что Керс со всей очевидностью подразумевает, что три уровня «сознания» являются «состояниям», принадлежащими индивидуальному «я», и соответствующим образом интерпретирует «индуистскую», или адвайтическую, традицию. Похоже, он даже намекает на первичное Сознание, Всё, Что Есть, как четвёртое «глубочайшее состояние» индивидуального сознания. По некой иронии, это именно тот вид анализа, в который вовлекается «бодрствующее состояние», дабы найти равновесие между тем, что кажется странным, но интригующим учением, и верованиями бодрствующего состояния; в данном случае речь идёт о вере в отдельных индивидуумов, со своими уровнями «сознания» в каждом из них.

Тем не менее смысл всего этого в том, что, mutatis mutandis[9], здесь обнаруживается ценное прозрение. Вспомните, у Махараджа: «Сама идея выхода за пределы сна — иллюзия». Бодрствующему сознанию не требуется никуда выходить: бодрствующее сознание есть сновидческий персонаж. Оно часть сна.

«Сон — это не ваша проблема». Тот, кем вы истинно являетесь, — это не сновидческий персонаж, не бодрствующее сознание, не состояние, даже не «высшее я» глубинного, но по-прежнему индивидуального сознания. Кем вы истинно являетесь, так это Всем, Что Есть, Сознанием, Абсолютом, в котором возникает всё это: и сон со сновидениями, и бодрствующий сон, и сон без сновидений.

Сознание, Всё, Что Есть, не может быть познано напрямую бодрствующим сознанием, которое вы называете собой, потому что его невозможно перевести на доступные понятия, оно не может «стать собственностью» сновидческого персонажа. Но вы, то «вы», которым вы себя считаете, знакомы ему без остатка. Это есть то, что есть Ты.

43 ТРИЕДИНСТВО

Я есть Присутствие; не «я присутствую», или «ты присутствуешь», или «он присутствует». Когда ты видишь подлинное положение вещей, без индивидуума, где всё присутствующее есть Присутствие как целое, то в момент восприятия этого наступает освобождение.

Нисаргадатта Махарадж

— Могли бы вы сказать, что любое чувство или эмоция есть Сознание, проявляющее себя в качестве этого чувства (например, страха или спокойствия), или же это просто чувства, возникающие в Сознании? Тот же вопрос касается и мыслей. Насколько я понимаю, гнев или сострадание по сути не отличаются от ручки, которой я пишу… это так?

— В определённом смысле это зависит от того, на сколько компонентов вы хотите расщепить атом, так сказать. На самом основополагающем или «истиннейшем» уровне ничего нет. Рамана Махарши сказал: «Всего того, чего нет в глубоком сне, не существует». Всё, что находится в глубоком сне, есть то изначальное, исходное Осознание, которое даже не осознаёт собственное осознание. То, что Махарадж называет «естественным состоянием». Коан дзэн «Каким было твоё изначальное лицо до твоего рождения?» указывает на то же. До рождения тела (и возникновения отождествлённого сознания) и после его смерти вы есть разотождествлённое Сознание (Осознание, Присутствие). Даже в течение так называемой жизни тела вы не являетесь ничем иным, хотя отождествление затрудняет понимание этого. Нет ничего другого, кроме Осознания. Мысли рождаются в этом осознании, автомобили появляются в этом осознании, возникают туманности, возникают сны, воспоминания, несчастные случаи, эмоции. Когда его спросили, реальны ли боги индуистской мифологии, Рамана Махарши ответил, что они настолько же реальны, насколько реален этот мир. Миф и физический мир «реальны» в одинаковой мере. Чувства, мысли и ручки обладают одной и той же «реальностью» — той же «нереальностью».

Физики утверждают, что если хорошенько приглядеться, то физическая «реальность» оказывается вовсе не материальной, а нематериальной энергией. Идея, которую время от времени я пытаюсь выразить, заключается в том, что основополагающий «строительный блок» всего, что мы переживаем вокруг себя, включая нас самих и миры материальных вещей, энергий и мыслей, соотносится с понятием Ананда из индуистского выражения Сат-Чит-Ананда. Санскритское слово Ананда чаще всего переводят как «блаженство», и это создаёт у людей нелепое представление. Оно означает нечто гораздо «большее», и порой кто-нибудь да пытается выразить это словами, однако крайне сложно заставить их не звучать как полный бред.

В концепции Сат-Чит-Ананда присутствует параллель с христианской мистической доктриной Триединства. Обе они сходятся в том, что первое есть начало, недвижимый Источник, само Бытие, Сознание в покое (Осознание; Бытие; Сат; «Отец»). Затем невыразимым образом возникает движение, дыхание, поворот, отражение, что-то наподобие его, внутри этого изначального, недвижимого Всего-Что-Есть. Это Логос, отражённое Сознание, которое есть не что иное, как всё то же Осознание. Это есть Сознание, теперь осознающее само себя, но не отличимое и не отделённое от чистого Осознания: Чит, «Сын». Этот аспект Осознания можно обозначить как Разум, Пробуждённость. Начало Евангелия от Иоанна («В начале было Слово (Логос), и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога».) борется всё с той же невыразимостью.

Итак, есть это. Но кроме этого существует ещё нечто более невыразимое. Как индуистская, так и христианская традиции понимают, что неким образом есть, выражаясь концептуально, нечто ещё. В христианстве это «ещё» называется «Духом» Божьим, который иногда описывают или определяют как «Любовь между Отцом и Сыном». Таким образом, это не что-то отделённое, но Любовь, возникающая в этом движении, Дыхании, всплеске Осознания; Любовь столь совершенная, что неотличима от Бога.

Это чистая Любовь, неизбирательная, безличностная. По природе своей эта Любовь нигде не содержится и изливается из себя в себя же. Это то, что я называю Излиянием. Она разливается, переполняет саму себя, так сказать. Эта Любовь невообразима, и даже затруднительно называть её «любовью». Это неистовость, сила, интенсивность, покой, слава, жгучее Сияние. Совершенно и полностью превосходящее все границы человеческого опыта и человеческой способности к пониманию. Ананда — слово, столь же жалкое в своём несоответствии этому, как и слово «любовь». Обе традиции — христианство и индуизм — убеждены, что Ананда, или Дух, или Любовь, есть не что иное, как Бог, Бытие, Сознание. Бог или Брахман есть Одно: Отец, Сын, Дух или Сат, Чит, Ананда — всего лишь три компонента, связанные воедино в попытке разбить на три части Что Есть. Всё это суть концепции, ум, напрягающийся изо всех сил, чтобы понять; в этих концепциях и выражениях нет абсолютной «истины»; они — всего лишь полезные указатели.

Когда Махарадж произнёс своё загадочное высказывание о том, что всё создано из любви, всё проявленное существует и поддерживается с помощью, внутри и в качестве этой первичной абсолютной Любви, то он имел в виду именно это. Это излияние, Ананда, Бог, блаженство, красота, любовь, благодарность, интенсивность, сила, Дух, Недвижимость, Совершенство, Сияние — есть «энергия»: единственная Энергия, которая есть. Это Всё, что есть. Это та энергия, которую обнаруживают физики, когда разглядывают субатомные частицы, но находят не материю, а энергетический взрыв. Часть видения в джунглях была видением этой Энергии как Излияния из Источника (но даже и это — концепция, вспышка невыразимого), как струящееся, льющееся потоком ЭТО, которое переживается здесь в качестве этого мира: мыслей, дизельных двигателей, страхов, лягушек, дыма, мечтаний и тротуаров. Именно это я пытаюсь выразить: «Бог» или Ананда или «Дух», как раз и есть тот «материал», из которого всё это «сработано»; именно потому «это» не отличается от «того»; оно ЕСТЬ то, оно сделано из того.

Другая возможность подхода к Троичности Сат-Чит-Ананда —– понять, что всё, что есть, есть Сознание, Чит. Сознание в покое, в недвижимости есть Сат. Сознание в движении, в действии, излиянии есть Ананда. Это всё одно и то же, всё одно.

Таким образом, такова ваша «суть» или «Всё, что есть». Это может быть Всем, Что Есть только, если это всё, что есть: если всё, что есть, есть это. Поэтому всё, что кажется другим, не есть другое; оно есть это. Так, например, Тони Парсонс показывал на подушку, брошенную на пол, со словами «вот оно». В этом вся суть темы.

Буддийская концепция «всех чувствующих существ» задумана быть всеобъемлющей: почитание всех чувствующих существ, работа над освобождением всех чувствующих существ… Но на самом деле она несовершенна и ограниченна. Она антропоцентрична: мы чествуем чувствующие существа, так как признаём, что в своей способности ощущать они подобны «нам». А что насчёт деревьев, побегов травы, частичек пыли, молекул воды, слякоти, грязи, камня, стали, нефти, пластика? «Это изначально было всем и всем останется».

Когда речь идёт о самсаре или иллюзии, это не означает, что здесь ничего нет. Здесь — всё-что-есть! Иллюзорно восприятие её в качестве обособленного материального вещества, которым она не является. Это Бог. Любовь. Ананда. Она лишь кажется веществом — гневом, ручкой, кошкой, молитвой, солнцестоянием, колибри, смертью, взбитыми яйцами — отождествлённому сознанию (организмам тела-ума), которые считают себя кем-то, проживающим жизнь в этом мире.

Это имеет в виду христианская мистическая традиция, неизменно сравнивающая любовь Бога с неистовым «очистительным огнём», испепеляющим всё на своём пути. Его неверно трактуют как атрибут некоего мстительного Бога, однако те, кто изначально видел его, видели вот что: когда Излияние открывается восприятию, прозрению, «Пониманию», ничто из этого человеческого опыта не способно противостоять ему: всё сгорает, исчезает. Ничего нет — только Любовь, которая есть Всё-что-есть Излияние Присутствие. Кажется: вот городская слякоть, брызжущая из-под колёс машины в январе; вот муж, отправленный служить в Афганистан; рак или сердечная недостаточность у подруги; мать, обнимающая ребёнка; или мои старые кроссовки, или ваша шариковая ручка, но на самом деле всё совсем не так. Никто не видит этого, однако всё это — совершенная Сияющая Недвижимость, Излияние.

Достаточно любопытно, что и христианская и индуистская традиции признают, что ни Сат-Чит-Ананда, ни Отец, Сын, Дух не являются Абсолютом. И то, и другое суть пределы, до которых способен простираться человеческий ум, суть то, насколько близко он может подойти к постижению непостижимого. Сат-Чит-Ананда — это попытка описать Брахмана, который в свою очередь возникает из Парабрахмана, который за пределами Брахмана. Отец, Сын и Дух обозначают Триединого Бога, который появляется из Божественности за пределами Бога. В общем и целом это удивительная параллель, элемент «вечной мудрости», задействованный в двух совершенно разных традициях.

Хорошо, итак: есть это. Ну так и что же? Невозможно говорить о том, что невозможно постичь; невозможно научить, сгорев. Оставаясь вне восприятия, это не поддаётся пониманию или, в лучшем случае, предстаёт лишь в виде концепций, идей. Когда восприятие произошло, исчезает потребность. Это веский аргумент (и то же утверждают некоторые учителя) в пользу того, что нет смысла расщеплять атом. Итак: всё, что есть, есть Бог. Но легче ли от этого обычному человеку или обычному искателю? Похоже, что нет: они разочарованы. Но здесь им в помощь нередко разрабатывается учение, призванное облегчить проживание этого сна.

Ошо, Да Фри Джон, Рамеш, Роберт Адамс — это лишь некоторые из исполненных благих намерений учителей, приходящих на ум, которые начали с радикального учения, но со временем занялись выхолащиванием его «принципами», «стадиями» и «практиками», а в некоторых случаях даже банальными маленькими, призванными вдохновлять, «ежедневными памятками» в ответ на непонимание или отсутствие отклика у людей на чистое, простое учение.

И, конечно, вся буддийская традиция в целом, прекрасная по сути, печально известна институированием подобного рода вещей. Кен Уилбер даже подвёл под это теоретическую базу, говоря, что обязанность тех, в ком присутствует чистое видение и знание того, Что Есть, — предлагать менее радикальную версию, которую сможет понять типичный искатель.

Но здесь не тот случай. Существует (сейчас и всегда) множество легко доступных версий и вариаций на тему того, как жить, как совершенствовать «себя», как повысить уровень функционирования отдельного «я», как чувствовать себя лучше в повседневной жизни. Миллионы учителей способны и готовы обучить этим методам.

С другой стороны, лишь немногие видят, Что Есть. Вероятно, в том есть свой плюс, что лишь немногие видят и говорят, что только они могут сказать. Их ли это забота, сколько человек поймёт или оценит это? Суть не в этом, не в этом цель. Помощь в повседневной жизни доступна во многих вариантах. Здесь происходит нечто другое. Помогает ли индивидуумам выражение этого понимания или только запутывает их? Неизвестно, да и нет желания тратить энергию на то, чтобы мучить себя этим вопросом. Об этом уже позаботились таким образом, о котором нам не дано знать. Это, как и всё остальное в сновидении, не «моя» проблема. Здесь отсутствует «цель». Всё, что можно сделать, это лишь рассказать о том, что известно.

Вещи не такие, какими кажутся. Всё это не важно. Нет «вас», нет «меня». Нет индивидуумов как отдельных сущностей. Ни«кого» нет дома. Всегда, повсюду совершенное Сияние Недвижимости, и не-вещь, у которой нет имени (любовь, сострадание и блаженство — лишь его бледные тени) в беспрестанном Излиянии. Чистая, совершенная Любовь. Бесконечное Присутствие. Видимое здесь сейчас всегда: видимое не этой вещью ум-тело, но самой этой Недвижимостью, этим Присутствием, которое есть Всё, что есть, возможно, «посредством» или «в качестве» этого инструмента ума-тела. Ибо эта Недвижимость, это Присутствие есть то, что есть «Я».

Аминь. Сваха!

Семь

Ты поймёшь, что это всегда было ближе к тебе, чем что-либо, что, ты считал, ты знаешь.

44 КАК ВЫРАЗИТЬ ЭТО СЛОВАМИ?

Ум должен знать, что он не в силах ухватить то, что я собираюсь описать. Бесконечность воспринимает себя из себя же в каждый момент, внутри каждой частицы себя, повсюду и единовременное.

Сюзан Сигал Когда я говорю слово «ты», То подразумеваю сотни вселенных. Руми

Как выразить это словами? Это видно столь ясно, но тем, периферийным зрением: когда поворачиваешься в его сторону, чтобы ухватить с помощью концепции, выразить с помощью языка, оно исчезает. Все учителя, все древние мастера ходят вокруг да около: это заставляет меня улыбнуться всякий раз, когда я сталкиваюсь с чем-то, что косвенно указывает на это. Но выразить словами это невозможно. Оно гениально. За пределами гениальности: абсолютное, ошеломляющее Сияние. «Божественный гипноз» есть Самогипноз.

Вы когда-нибудь пытались сыграть в прятки с самими собой? Не особенно увлекательно: вы всегда знаете, где искать, а притворяться, что не знаете, получается не слишком убедительно. Где я могу спрятаться от самого себя так, чтобы я не мог найти себя… до тех пор, пока не найду? Ответ вам известен. Вы просто не знаете, что знаете его.

Вы знаете, что с миром что-то не так, со всем его устройством. Это подобно той самой занозе в вашем уме. Всё это просто не складывается в единое целое: что-то не так с этой картинкой, но вы просто, хоть убей, не можете понять, что именно. Вы ищете и рыщете, и боретесь, надеетесь, молитесь, слушаете и учитесь, и всякий раз, когда вам кажется, что вы что-то понимаете, оно ускользает от вас. И вам становится ясно, что это часть того, что идёт не так; это безумие, это не должно даваться с таким трудом. Затем внезапно вы получаете то, что хотели, и вы понимаете, что это не должно быть настолько легко. Это не то, что вы на самом деле хотели. И вы снова принимаетесь за поиски, исследования и борьбу. Не понимая, что больше искать нечего. Не только весь жизненный путь вашей собственной личной истории работает против вас, но и весь ваш опыт, мысли, воспоминания, беды, раны, привязанности и победы, и всё, чему, по вашему мнению, вы научились, что приобрели и потеряли. Но ещё тяжелее приходится с перенятым грузом и инертным движением всего этого невероятного эксперимента, миллиардов тел-умов, подобных вашему, но отличных от вашего, одержимо стремящихся в одном и том же направлении, давая поддержку и опору и делясь общепринятыми знаниями и заверениями, чтобы увлечь вас с собой из колыбели в могилу. Примкнёте ли вы к революции или к Республиканской партии, или к Группе владельцев «Харлей-Дэвидсона», или к Католической церкви, или к Исламскому джихаду, или к монастырю дзэн, или к НОЖ (Национальной организации женщин), или к АА, или к ААА, или к последователям Шри Рамы, или к местной футбольной команде, или к Уэйт Уочерс[10], или к Волонтёрам хосписа, или к Гринпису, или к Морской пехоте, — всё это одно и то же. Все они будут побуждать вас делать то, что делают они, и думать так, как думают они, и вам захочется поверить им, но в какой-то момент вам станет ясно, что всё это — чушь.

Здесь вы правы. Само исходное условие ложно. Основа, на которой базируются все действительные предположения о жизни, вселенной и всего вокруг, на 180 градусов отстоят от цели. То, во что верят, чему учат, что поддерживают и награждают определениями «естественный», «нормальный», «правильный», «здоровый» и «здравый», «хороший», «истинный», «ценный», «полезный» и «заботливый», даже «священный» и «святой», если следовать им, уведут вас по садовой тропинке, и, даже стараясь изо всей мочи, вы всё равно останетесь спать крепким сном.

Нечто действительно удивительное во всём этом — понимание того, что вся человеческая традиция, история, движение и склонность к «духовности», «святости» и «священности» находятся совершенно вне правильной дороги. Всё это пребывает в полном заблуждении. Нет ничего святого, духовного, священного или божественного во Всём, Что Есть. Оно целиком а-теистично. Оно от начала и до конца, полностью и совершенно без-личностно. Человеческая склонность к благоговейному трепету, к тайному и сверхъестественному — просто склонность, часть запрограммированности организмов тела-ума.

Здесь нет ничего неправильного, ничего такого, чего следует остерегаться, что нужно избегать или исправлять. У непосредственно этого тела-ума, с его индейскими и романо-католическими истоками, в избытке преданности, свойственной бхакти, возникают слёзы в глазах при пении баджан или чтении Руми; и как вы, возможно, заметили, изъясняться оно склонно сообразно. Это замечательно трогательное сновидческое качество этих штуковин тела-ума, и, на самом деле, оно может быть даже весьма прекрасным. Но дело лишь в их функционировании, в их точке зрения. По сути, нет ничего духовного или святого в понимании, что того, кто думает так, ощущает духовность или святость, не существует. Это просто то, Что Есть.

Видите ли, поиск уводит вас от самих себя; он идёт в противоположном направлении; здесь нет никакой взаимосвязи. Поиск всегда ведётся в неверном направлении, поэтому всё, что вы считаете очень глубоким, всё, что вы считаете священным, — лишь загрязнение в этом сознании. Возможно, вам не нравится слово «загрязнение», однако всё, что вы считаете священным, святым и глубоким, является загрязнением.

Юджи Кришнамурти

Истина противоположна всему, что вы знаете. Вещи не являются тем, чем кажутся, и тем, чем вас научили их считать. Думание — не есть ваше нормальное состояние. Личная вовлечённость — не есть ваше естественное состояние. Даже то «священное» и возвышенное, что вы называете «любовью», не является вашим естественным состоянием. Стараться, заботиться, жадно стремиться, желать, иметь убеждения, иметь мнения, необходимость отстаивать эти свои позиции, необходимость вообще в чём-либо — ничто из этого не является вашей изначальной природой, вашей истинной сущностью. Всё это — приобретённые, обусловленные паттерны поведения, гипноз, призванный поддерживать ваше пребывание во сне. Обусловленность проникает столь глубоко, что вы считаете её своей истинной природой, но я уверяю вас, это не так. Отступите. Ваше Я первично по отношению ко всему, что вы считаете истинным и реальным.

И когда Я, эта Истина, это ни-что вашей изначальной природы взорвёт и уничтожит вашу сновидческую осознанность, вы поймёте, что это всегда было ближе к вам, чем что-либо, известное вам.

Я сказал вам всё, что составляет самую суть Истины: нет ни вас, ни меня, ни Высшего Существа, ни ученика, ни гуру.

Даттатрея

Нигилизм? Вы называете это нигилизмом? Вы даже не представляете себе, насколько это выходит за пределы нигилизма. Вам всё понятно здесь? Я говорю что-то такое, что невозможно выразить словами? Разумеется, нет.

Существование мира подобно сновидческому миру спящего. Мы ощущаем мир как реальный, потому что мы ощущаем своё тело как реально существующее, и наоборот. Это фундаментальная иллюзия. Люди считают, что мир уходит корнями в древность. На самом деле, он возникает с вашим сознанием.

Видимое есть отражение вашего собственного сознания.

Вы видите себя в мире, в то время как я вижу мир в себе. Вам кажется, что вы рождаетесь и умираете; в то время как для меня мир возникает и исчезает.

Нисаргадатта Махарадж

Видите? Вспышку, возможно, мгновенный проблеск. Впрочем, это бессмысленно, потому что вы знаете невыразимое так же, как знаю его я. Вы есть Я. Мы опять там, с чего начали.

Здесь всегда происходит только одно. Знаю, я всегда говорю, что ничего не происходит. Разницы нет. Это выглядит поразительно, бесконечно сложно, кажется, что несметное количество вещей взаимодействуют и замысловато связаны между собой, но это не так. Всё абсолютно просто. Вы знаете это. Всегда происходит только одно, один танец, «единственный танец, который существует», и это танец Я. И этот танец есть Недвижимость.

Однажды я провёл несколько послеполуденных часов, слушая, как один учитель объясняет реальность примерно следующим образом: допустим, всю свою жизнь вы посвятили рассматриванию фотографии дерева. Красивой, полноцветной, с высоким разрешением. И вы решили, что это всё, что есть: эта красивая фотография дерева — то, что вы считаете реальностью. Но я, говорит он, здесь, чтобы помочь вам сделать шаг назад, к тому, что было до фотографии. (Он читал Махараджа.) Я покажу вам негатив, с которого была сделана фотография (это было до появления цифровых фотоаппаратов), и вы неожиданно поймёте, что вся ваша реальность имеет обратную сторону. Здесь, в дуальности, всякая вещь имеет свою противоположность, существующую с ней наравне. Если вы поместите негатив на фотографию, то обнаружите, что они сводят друг друга на нет. То, что имеет тёмный цвет на фотографии, является световыми пятнами на негативе, и наоборот. Даже цвета противоположны друг другу. Поэтому то, что вы получаете, когда совмещаете их, есть ничто. Позитивное сводит на нет негативное и наоборот, так что не остаётся ни позитивного, ни негативного, остаётся ничто. Пустота. И это то, чем на самом деле является реальность. Не тем, чем вы всегда её считали, и не её противоположностью, но одновременным существованием и несуществованием обеих.

В конце концов, я поднялся и вышел. То, что он говорил, было, конечно, верно. Так что же? В чём проблема?

В дереве, идиот! Господи, ты сам сделай шаг назад! На улице растёт дерево, под дождём и под солнцем, с корнями в земле, с листвой на ветру, на которое кто-то навёл фотоаппарат, чтобы сделать тот негатив и снимок. А жизненная правда этого дерева настолько далека от всей этой вдалбливаемой логики фотографии, её негатива и ничто, получаемого путём их совмещения, что вы даже представить себе не можете. А разговоры о пещере Платона! Проснитесь! Все эти разговоры бесполезны. Истина того, Что Есть, настолько далека от того, что вы воспринимаете, думаете и теоретизируете, что это действительно совершенно бесполезно. Но вы тоже об этом знаете.

То, что у нас теперь есть, — не фантазия. Это не горе, Не радость, не состояние суждения, Не ликование и не грусть. Они приходят и уходят. Неизменно только Присутствие. Что можно ещё желать? То, чем мы сейчас являемся, сотворило тела, клетка за клеткой, вселенную, звезда за звездой. Тело и вся вселенная возникли из этого; это ни из чего не возникло. Руми

45 КРАЙНЕ СВОЕОБРАЗНО

Ты должен понять, что большинство этих людей не готовы к тому, чтобы их отключили от источника питания. А многие из них настолько привыкли, настолько безнадёжно зависимы от системы, что они будут бороться, чтобы защитить её.

Морфеус (из фильма «Матрица») Никто не говорил мне, что наступят такие дни. И правда, очень странные дни. Джон Леннон

«Незнакомец в незнакомой стране»: так ощущаются большинство переживаний этого мира после джунглей. Сияние, Всё Что Есть, знание того, что «дэвида» нет, а есть только струящееся Сознание. Произошла определённая адаптация к этому, и таким образом жизнь продолжается через этот сновидческий персонаж, с присутствующей всегда и повсюду совершенной Сияющей Недвижимостью, беспрестанно изливающейся и видимой — сейчас и всегда, не этой штуковиной ум-тело.

Сновидческие персонажи являются тем, чем являются: обычными людьми, идущими по жизни, занятыми сновидческой суетой и играющими свои предписанные сценарием сновидческие роли, не имеющими понятия об Истине и считающими свои «я» реальными. Не осознающими Сияния, которым «они» являются. Большинство из них подавляющую часть времени несчастливы, но и у них бывают особые моменты; в любом случае все взаимодействия представляют собой относительно прямолинейные взаимодействия между сновидческими персонажами в пределах заданности сновидения.

Да, время от времени кажется, что понимание даёт сбой и остаётся только сильное замешательство и неспособность к общению. Да, есть некая неотфильтрованность в переживании жизни, а крайняя ограниченность аппарата ум-тело порой делается слишком очевидной. Но даже тогда, с этой точки зрения, всё это удивительно и прекрасно и всегда абсолютно безличностно. Простое видение того, что возникает. Что принесёт с собой сегодняшний сценарий?

Это немного сюрреалистично: с одной стороны, струящееся Сознание, каким-то образом притворяющееся, что забыло, кто оно, а с другой — вполне очевидно, кто оно. Сновидению не хватает убедительности, правдоподобия, так что постоянно присутствует чувство удивления: неужели никто не видит, насколько обманчива и фальшива вся эта иллюзорная реальность? В ней полным-полно дыр, полно подсказок. Она обнаруживает всю непоследовательность и отсутствие составных частей, что свойственно любому сновидению. Много раз на дню случаются моменты, предоставляемые бесплатно, срывающие сновидческий покров, но никто не видит этого, потому что все, подчиняясь обусловленности, сами «латают дыры» там, где в противном случае это могло бы привести к разрушению всего карточного домика. «Вы видели это? Нет, я тоже не видел». «Что это было? Ах да, конечно, ничего. Там ничего и не могло быть». Это конечно безумие, но здесь есть определённая логика, даже не лишённая привлекательности.

Разница между пробуждённостью и непробуждённостью столь невероятно тонка, что трудно сказать, существует ли она вообще. Если использовать несколько странноватый образ, то всё, что здесь требуется, это лишь крошечный сдвиг в сознании, метафорический сдвиг ума в сторону от того, где он находится, на практически незаметное расстояние; и этот сдвиг, этот хлопок будет достаточным для изменения восприятия в той степени, чтобы всё стало видимым так, как оно есть. Крошечный, настолько крошечный, что практически ничего не требуется. Я называю это «фазовым сдвигом», возможно, потому что слишком часто смотрю «Стар Трек». Всё остаётся, как оно есть, только восприятие переходит в фазу того, Что Есть. Что изменилось? Ничего — столь минимальный сдвиг здесь требуется.

Другая аналогия. Допустим, вам приснился сон, или у вас было видение, и в этом видении всё было струящимся светом. Всё, что есть, — это только струящийся свет. Часть этого струящегося света превращается в стул, на который вы в свою очередь садитесь. Затем струящийся свет принимает вид человека, который говорит: «Я хочу быть способным пробудиться и увидеть свет». Вы смотрите на этот свет, образующий эту человеческую форму, и говорите: «Но то, чем ты являешься, это же и есть струящийся свет». Струящийся свет отвечает: «Нет, мне так не кажется, я этого не ощущаю. Я чувствую себя в темноте, одиноким и страдающим от боли. Покажи мне, как мне увидеть тот свет, о котором ты говоришь». Тем временем струящийся свет, образующий эту человеческую форму, практически ослепляет вас своей красотой и сиянием, и всё, что вы можете подумать, это «что, чёрт возьми, здесь вообще происходит?»

Когда вещи видятся таким образом, порой нелегко постоянно помнить о том, что с точки зрения сновидческих персонажей брешь эта не столь бесконечно мала; скорее, она бесконечно огромна. Но очевидно и то, что в этом нет необходимости.

Это похоже на то, как если бы вы, допустим, только что вступили на небеса. Совершенство, красота, чудо, свобода, блаженство, изобилие, любовь, всё, о чём вы только способны помыслить. Удивительно. Сердце ваше поёт. Но тут в углу вы замечаете маленький жалкий персонаж, свернувшийся эмбрионом и закрывший глаза рукой, прижимающий к себе несколько своих грязных, сломанных пожитков и что-то бормочущий себе под нос. Вы подходите и пытаетесь заговорить с ним: «Эй, дружище, эй, открой глаза, посмотри вокруг, посмотри, где ты находишься». Он посылает вам проклятия, отворачивается, накрывается своим пальто и продолжает бормотать. Вы делаете вторую попытку: «Эй, слушай, приятель, посмотри: всё в порядке! Взгляни, брось всё это барахло, оно не нужно тебе, здесь всё есть, прекрасные вещи, всё, что ты хочешь». Тут он внезапно кидается на вас с криками: «Отвяжись от меня, не трогай мои вещи!» Это не вызывает симпатии, это вызывает жалость.

Странность в случае персонажей «духовные искатели», тех, кто твердит о желании пробудиться, заключается в том, что, говоря это, они одновременно, и совершенно не понимая того, тратят большую часть своего времени и энергии на самую активную деятельность, на какую только способны, чтобы помешать этому случиться. Серьёзно. Вы думаете, я утрирую, но это не так. Искатели рассуждают о пробуждении, о просветлении, но практически все они понятия не имеют, о чём говорят. Они рассуждают об этом как о чём-то таком, что могут получить, к чему могут прийти, «достичь», что изменит их и их переживание жизни. Очевидно, что на каком-то этапе своего пути эти сновидческие персонажи впитали в себя сновидческие идеи «пробуждения», вероятно, подразумевающие некий сдвиг в сновидении, но совершенно явно ничего общего не имеющие с подлинным пробуждением, которое неизменно будет означать, что и сон, и сами они прекратят своё существование.

Поиск начинается с индивидуума и заканчивается полным уничтожением индивидуума.

Рамеш

«Полное уничтожение» здесь не имеет ничего общего с каким-нибудь розыгрышем на вечеринке. Это нечто абсолютное и совершенно радикальное, часто кровавое и жестокое, называемое полным уничтожением; стирание существования; прекращение бытия; смерть. Не смерть тела: ничто не умирает, когда умирает тело. Реальная смерть; единственно реальная смерть, настолько реальная, насколько это возможно: смерть индивидуального «я».

Духовное искательство есть по сути своей хождение малыми кругами. Это приводит к двум вещам: создаёт иллюзию движения, достижения чего-то; и не даёт остановиться, стать неподвижным, чтобы оглянуться вокруг и понять тщетность всего этого. Прежде всего, оно не подвергает сомнению эго, это чувство индивидуального «я». Работа над собственной «духовностью» только укрепляет чувство «я», то есть прямо противоположна всему, что могло бы поставить его каким-либо образом под удар, уже не говоря о том, чтобы уничтожить его.

Струящийся свет есть уже струящийся свет. Маленький человечек в углу уже на Небесах. Здесь в буквальном смысле ничего не требуется делать, чтобы куда-то попасть или чего-то достичь. Единственное, что мешает вам понять это, — чёртово упорство, с каким вы держитесь за свои разбитые, жалкие пожитки, считая их всем, что у вас есть: за идею о том, что вы являетесь кем-то. Эта вера, эта история о существовании личности, с крайне лелеемыми воспоминаниями и ранами, мечтами, надеждами, устремлениями, отличительными чертами, мыслями и теориями; именно то, что вы так сильно прижимаете к груди, когда пускаетесь во все эти искания, мешает вам найти хоть что-нибудь, увидеть, где вы находитесь и Чем вы являетесь.

Что требуется для того, чтобы тот маленький персонаж, съёжившийся в уголке Небес, поднялся, открыл глаза и увидел, где он? Подумайте об этом, поскольку то, что требуется для этого, требуется для пробуждения любого искателя, дабы он «вошёл в Царствие Небесное».

Многие люди считают, что не «видят» этого, но я думаю, что сначала нужно посмотреть, прежде чем отвергнуть; мы видим это лишь на мгновение, но бессознательно моментально отвергаем. Я думаю, что это просто невозможно не видеть.

Дуглас Хардинг

Это как путешественник в кресле, который любит книги и журналы о путешествиях, но никуда не едет, поскольку не хочет рисковать. Искатели разглагольствуют о пробуждении и читают все духовные книги и журналы и даже выполняют все практики, уходят в ритриты и занимаются медитациями, службами и служением, но только до тех пор, пока это ограничивается вращением молитвенного колеса и не влечёт за собой непосредственного процесса уничтожения.

Вам действительно нужно отпустить всё это. Это так просто. Никакого пробуждения не произойдёт, пока вы виснете на своём «я». Хождение на сатсанги и задавание всевозможных теоретических вопросов о духовности, над которой вы работаете, или о целительстве уязвлённого «я», или о достижении более глубокого инсайта весьма бесполезно, а в этой перспективе немыслимо.

Так называемая самореализация — это открытие для себя и своими силами того, что нет никакого «я», чтобы его открыть. Это вызовет шок: «На что, чёрт возьми, я потратил всю свою жизнь?» Это шокирует, потому что уничтожит каждый нерв, каждую клетку, вплоть до клеток мозга костей. Поверьте, легко не будет… Вам придётся полностью отказаться от всех своих иллюзий, и тогда истина начнёт сама выражать себя своим собственным способом.

Юджи Кришнамурти

Если вы намерены что-то сделать, тогда сделайте вот что. Во-первых, уясните для себя, действительно ли это просыпание, это просветление — то, что вы хотите. Вам действительно хочется умереть? Вы действительно хотите, чтобы «вас» не было, а существование продолжалось, если таковое будет, не в качестве того «себя», которое вы знаете и любите, а в качестве пустой оболочки и с безличностным Сознанием, продувающим сквозь неё? Если это то, что вы хотите (а как бы вы могли этого хотеть, собственно?), значит, вы говорите о пробуждении от ложного сна индивидуальности и в таком случае можете продолжать. Ваши мысли, ваши молитвы, ваши медитации, ваше задавание вопросов на сатсангах, что бы вы ни «делали», будут наполнены осознанием того, что то, чем вы себя считаете, — иллюзорно, и решимостью взорвать, уничтожить эту иллюзию под названием «вы».

Можете вы «сделать» это? Конечно же, нет: «вы» — это сновидческий персонаж, следующий своей роли в сновидении. Но кому дано знать, что предпишет эта роль? Если она потребует от персонажа пробуждения, то где-то всё это должно начаться, и персонаж, возможно, обнаружит себя вовлечённым в круговорот таких событий, которые в итоге сами приведут его к смерти. Не физической смерти. Знаете, есть контейнеры одноразового пользования; оглянитесь вокруг: их подвергают постоянной переработке. Скорее, к смерти реальной, настолько реальной, насколько это возможно. Смерти того, кого это волнует. Если вы решите, что то, что вы на самом деле хотите, отличается от этого полного и окончательного «пробуждения», то и слава Богу. Да будет ваша жизнь прекрасна; наслаждайтесь невероятным, удобоваримым пиршеством из материальных, духовных, психологических и нью-эйджевских радостей, доступных здесь. Растите, расширяйте, меняйте, развивайте и улучшайте свою жизнь до невероятности; развивайтесь и делайтесь более зрелыми, становитесь глубже, мудрее и красивее. Откройте для себя своё высшее «я», своё высшее предназначение и осуществите его. Я говорю это абсолютно искренне и даже, можно сказать, с привкусом приятного томления того, что осталось от штуковины «дэвид». Это никоим образом не является чем-то «второго сорта» — такого понятия просто нет. Примите то, что предлагает вам сновидение; для того оно и существует, чтобы им наслаждались. Сознание только наслаждается, только воспринимает всё это через сновидческие персонажи, так что пусть среди них будут и такие, посредством которых возможно пережить всё многообразие духовного рынка.

Только в таком случае не пытайтесь говорить о пробуждении — в таких речах просто нет никакого смысла.

46 ВЕЧНО НЕРОЖДЁННЫЙ

В своё время вы поймёте, что ваше истинное величие находится там, где заканчивается ваше существование.

Рамана Махарши

Бедная, печальная вещь, ты думаешь, что смерть сама по себе реальна.

Иккю

Что касается смерти тела, так называемой физической смерти, то здесь необходимо понять, что вопрос или трудности могут возникнуть только в том случае, если присутствует отождествление с телом. С точки зрения отождествлённого тела вы видите, что тела умирают. Вы предполагаете, что разумный индивидуум, бывший этим телом, также умирает вместе с ним. И вы заключаете, что однажды и вы тоже умрёте.

Чувство эго индивидуального «я» пытается возложить надежду на жизнь после смерти, или на перерождение, или на какой-нибудь «второй шанс», но свидетельства всего этого в лучшем случае обрывочны, поэтому тут начинается паника и ужас, поскольку физическая смерть выглядит весьма окончательной.

Большинство мировых религий предлагают учения об определённых формах бессмертия, но вы не верите в них: если бы вы верили, то полное уничтожение смертью не пугало бы вас. Говорят, что страх смерти является основным, первородным страхом, порождающим все другие страхи, и в качестве основополагающего психологического фактора формирует всю жизнь.

Всё это — иллюзия, и всё это базируется на сущностном заблуждении о том, что вы являетесь индивидуумом, неотделимым от тела, которое несомненно умирает.

Что не было рождено, не может умереть. Вы — нерождённые. Это суть Понимания: как можно переживать из-за неизбежной смерти этих организмов тела-ума, этих персонажей сна, когда известно, что то, что есть Я, Я, оживляющее все подобные организмы, — это Всё Что Есть; вечное, свободное, нерождённое.

Реальное не умирает. То, что нереально, никогда не существовало.

Когда вы поймёте, что смерть происходит с телом, но не с вами, вы просто пронаблюдаете, как ваше тело будет сброшено, словно изношенное одеяние.

Вы подлинные безвременны, за пределом жизни и смерти.

Тело будет оставаться в живых столько, сколько это необходимо.

Совершенно не важно, как долго длится эта жизнь.

Нисаргадатта Махарадж

После смерти тела Я остаётся тем же безвременным, нерождённым, безличным Присутствием, которым оно и было до рождения тела. Отождествление с телом-умом — промежуточная фаза и никак не влияет на Я.

Но это ещё не всё. Даже внутри самого сновидения, пусть даже это тело-ум, с которым происходит отождествление, вы называете «собой», страх смерти остаётся ненужным заблуждением. Наши культуры оказали нам медвежью услугу, превратив смерть в монстровидный призрак, недоступный для исследования. В западной медицинской модели смерть считается катастрофой, и как таковую её требуется отвергать, избегать, оттягивать настолько, насколько это возможно. Это убеждение уходит корнями глубоко в нашу культуру, но это лишь обусловленность, не разделяемая многими другими культурами. Действительно, небольшое размышление на эту тему обнажит абсурдность подобного мышления. Когда тело рождается, то его смерть неизбежна, абсолютно, вне всяких сомнений. Таково естественное следствие рождения. Зачем же рассматривать это как катастрофу, как нечто такое, чего следует избегать?

Никому не дано испытать собственную смерть. Никто никогда её не испытает. Это невозможно по определению. Наиболее распространённое определение физической смерти — это «смерть мозга»; ровная линия; отсутствие сенсорного восприятия и перцепционных преобразований, мыслей, эмоций, воспоминаний, любого рода внутренней активности, а потому того, что мы называем опытом. Смерть есть прекращение опытных переживаний этого тела-ума. Таким образом, если отсутствуют переживания тела-ума, то и не может быть переживания смерти этого тела-ума.

Можно сравнить это с засыпанием. Всю свою жизнь вам приходилось засыпать, но вы никогда не переживали это. Вы переживали сонливость, ложились, становились ещё более сонливыми… следующее, что вы помните, это пробуждение и постулирование того, что в какой-то момент вы, должно быть, уснули, но у вас нет непосредственного переживания этого, поскольку тот, кто должен был бы пережить засыпание, если бы он не спал, уснул!

То же и в случае смерти. Восприятие и переживание происходят до самой смерти, затем переживание прекращается, и мы говорим, что тело-ум умерло. Просто. Смерть никогда не является переживанием, поскольку все переживания прекращаются. Как же можно бояться того, что невозможно испытать?

Несомненно, перед смертью тело-ум может испытать боль и страдание, прежде чем прекратится переживание. Это может пугать или по меньшей мере быть не очень-то желанным. Такова естественная реакция тела-ума. Понятно, что мы можем испытывать страх перед старостью, немощностью или какой-то специфической болезнью. Но сама смерть не существует как переживание, скорее, это просто слово, которым мы обозначаем прекращение переживания.

Большинство страхов смерти возникает из-за ложной информации, основанной на отделении и активном избегании смерти в нашей культуре. На самом деле, тело как раз создано для того, чтобы умереть, и не так уж часто сама физическая смерть сопровождается сильным страданием. Да, это случается, но в большинстве случаев боль и страдание происходят до неё, во время болезни, а когда наступает час смерти, физические и психические функции естественным образом стихают и постепенно угасают. Смерть, как правило, происходит намного легче и мягче, чем принято думать. Это подтверждают те, кто постоянно работает с умирающими.

Таким образом, с физической смертью Сознание прекращает переживать сновидение внутри или посредством этого организма тела-ума. Оживляющая сила Сознания прекращает своё функционирование в этом теле, и потому тело перестаёт быть одушевлённым, чувствующим, перестаёт быть тем, что мы называем «живым», и быстро распадается, разлагается на составные элементы. Но это не может быть пережито непосредственным образом, поскольку по определению переживание уже закончилось. А Сознание, которое есть то, что есть Я, чем Вы на самом деле являетесь, которое есть Всё, Что Есть, продолжается, ибо оно нерождённое, бессмертное, вечное. Никогда, ни при каких условиях не ограничивалось этим телом-умом.

Это возвращает нас к концепции того, что единственная истинная смерть — это не смерть тела, но смерть, полное уничтожение чувства индивидуального «я». Это та смерть, то полное уничтожение «я», которой так сильно боится эго, что непрерывно возводит вокруг этого болезненные, жуткие фантазии. Это та самая смерть, которая вызывает страх физической смерти. И это та самая смерть, которая, собственно, и стоит того, чтобы её исследовать.

Существует образ, зачастую возникающий во сне: открытая дверь, за ней тьма; делаешь шаг и проваливаешься в пустоту. Обычно на этом месте эго будит вас в холодном поту и с колотящимся от страха смерти сердцем.

Но такая реакция — лишь дело обусловленности, убеждения; дело отождествления себя с телом. Кстати, образ этот весьма уместен. Практически любая духовная традиция рекомендует этот шаг с края пропасти в Пустоту. Чувство эго индивидуального «я» непременным образом трактует это отрицание себя как Пустоту — то, чего нет, куда оно не может отправиться.

Пожалуйста, обратите внимание, что следующая часть будет очень рациональной и весьма простой и, понятая верно, окажется трансформирующей. Редко можно найти кого-либо, с кем описываемое в концепции действительно случилось, уже не говоря о тех, кто на самом деле понял это. Это секрет жизни и смерти и бесспорное знание, неотъемлемое от пробуждения:

Если «это», мир вещей и идей, Видится как нечто подлинное, истинное, как «реальность», тогда То, которое абсолютно и в корне своём есть «не-это», для которого не существует слов или представлений внутри «этого», будет непременно казаться ни«что», нереальностью, Пустотой. Возможно, это вызовет страх, ужас, отрицание. Только когда «это», эта так называемая «реальность», полностью постигается как подобная сну иллюзия, тогда то, что есть «не-это», сразу становится видимым как то, Что Есть. Пустота, поэтому, является не вашим врагом, но вашим истинным Я; и функция несуществующего фальшивого чувства индивидуального «я» состоит в том, чтобы скрывать это от вас. Страх и попытка избежать её отступают; Теперь им просто нет места; они исчезают, а сердце отворачивается от иллюзии «этого» и открывается навстречу тому, Что Есть, зная, что истинное величие кроется там, где оно прекращает своё существование.

Можно сказать много слов в пользу смерти до смерти тела; возможно, она несколько ускоряет все процессы, что усложняет способность концентрации. В настоящий момент, находясь в самой гуще того, что вы принимаете за свою жизнь, вы, при необходимости, можете практиковать «позитивное» построение и укрепление чувства индивидуального «я» до тех пор, пока оно не станет достаточно сильным, чтобы вы могли перейти к «негативному» процессу постижения того, что оно обманчиво, нереально, в конце концов, что его никогда не существовало; и тогда, может быть, вы сможете отпустить его, позволить ему умереть, отпасть.

И тогда возможно освобождение от этого эго, которое преследовало и всю жизнь изводило вас страхами своей кончины, поскольку оно окажется чем-то абсолютно нереальным, чем-то таким, с чем даже не стоит бороться, чтобы победить его. Эго и смерть, которой, как оно убедило вас, вам нужно опасаться больше всего, — это лишь уставший голос на магнитофонной плёнке в пустой комнате, который, услышанный снаружи, показался вам голосом мощного и пугающего врага; но теперь провод выдернут, и голос стих.

Это и означает «умереть до смерти», сделать шаг за врата без врат в Пустоту и в одиночестве прогуляться по вселенной.

47 ВОЛШЕБНЫЙ МИР

Мир иллюзорен. Реален только Брахман. Брахман есть мир

Рамана Махарши

Целый мир во всех десяти направлениях

Есть одно сияющее сокровище.

Какое отношение это имеет к пониманию?

Генша

I

ВСЁ ЕСТЬ, КАК ОНО ЕСТЬ

Это волшебный мир: он весь устроен из зеркал. Если у этого сна есть хоть какие-то правила, одно из них, похоже, это то, что если вы отвернётесь от чего-то, то снова увидите его. То, от чего вы отворачиваетесь, то, к чему вы поворачиваетесь, есть вы Сами. Лишь тот, кто видит своё истинное лицо без зеркала, знает Себя. Тогда волшебный пузырь лопается и все проекции исчезают поскольку нет двух — есть только один. Нет отделённости или отдалённости, потому как нечему быть отделённым или отдалённым. Тот, кто смотрит глазами возлюбленного, глазами незнакомца, (глазами мыши, ястреба, ярчайшей из звёзд, этого камня), это тот, кто смотрит и теми глазами, которые вы называете «своими». На определённом «уровне» все это знают. Это шёпот, неотступное звучание, ощущение, (столь часто понятое неверно), подобное занозе в вашем уме: Тот, кто смотрит, есть Всё. И Всё есть, как оно есть.

II

В примечательной небольшой книжке «Дары непознанных вещей» биолог Лайл Уотсон среди прочего упоминает океанского кальмара. С точки зрения биолога, с кальмарами связано несколько странных фактов, которые складываются в весьма причудливую картину, если вообще складываются.

У кальмара есть глаз, который удивителен для такого моллюска — весьма недоразвитого беспозвоночного с несегментированным телом. Глаз кальмара необычайно развит: радужная оболочка, хрусталик, который может фокусироваться на различные расстояния, и сетчатка как с палочками, так и с колбочками, позволяющими различать контрасты и цвета. Глаз кальмара каждым дюймом своим развит настолько же, насколько развит человеческий глаз, и обладает той же зрительной способностью. Несмотря на это, животное, к которому приделан этот глаз, не располагает мозгом, который хоть в какой-то степени обладал бы возможностями переработки зрительной информации, поступающей через этот удивительный глаз. На самом деле, у него практически вообще нет мозга. Нервная система его состоит лишь из весьма рудиментарного нервного узла, который отвечает за основные моторные функции организма; нет мозга, нет зрительного центра, ответственного за формирование образов, при огромном количестве информации, получаемой этим сложносочинённым глазом.

Кроме того, существуют буквально миллиарды кальмаров. Они высокоподвижны, и их можно обнаружить в любых океанских водах, на любой глубине, при любом температурном градиенте, во всех океанах мира, днём и ночью.

Глаз, способный на самое лучшее видение на планете. Приделанный к высокоподвижному и вездесущему, но крайне примитивному и легко репродуцируемому организму, с рудиментарной нервной системой, едва ли имеющей хоть какие-то способности к зрительным процессам.

Я читал эту книгу много лет назад, но до сих пор помню, что был абсолютно сражён шуткой, которой Уотсон завершает своё обсуждение кальмаров:

Посетители предупреждаются, что это устройство находится под постоянным наблюдением.

Интересно, знал ли Уотсон, насколько он был близок к истине:

Истинное видение — это не просто смена направления зрения, но изменение самого его центра, в котором исчезает сам видящий.

Рамеш

Понятно, что это не тела-умы, не организмы людей или кальмаров, которые видят.

Тот, кто видит глазами кальмара, это тот, кто видит глазами, которые вы называете «своими». Тот, кто видит, есть Всё.

48 ВСЁ ХОРОШО

О, обитающий внутри.

Ты свет в лотосе сердца.

Ты в каждом сердце.

И если хотя бы раз ум того, кто ищет,

откроется и воспримет Тебя,

воистину тот будет свободен навеки.

Шанкара

Так много волнения, так много опасений, беспокойства. Все эти миллиарды организмов тела-ума, стремящиеся, страстно желающие, надеющиеся, прилагающие усилия, борющиеся. Вряд ли хоть кто-то свободен от этих внутренних криков, этого молчаливого страха. Дуккха, страдание. Таков путь всего на Земле.

Если вы читали «Безмолвие сердца» — запись бесед Роберта Адамса, то вы помните, как снова и снова он повторяет: «Всё хорошо». Его учитель (постфактум, подобно Рамешу в данном случае) был Рамана Махарши, который часто отвечал на всевозможные вопросы одинаковым образом: «Всё хорошо».

Неоднократно я говорил, что Понимание, это учение, не имеет отношения к утешению. Оно не стремится помочь эго почувствовать себя в безопасности и уюте. Самореализация есть полное уничтожение в простом и чистом виде. Истина в том, что вас нет; здесь нет места вопросу утешения «вас». Действительно: это не имеет отношения к утешению, это имеет отношение к истине. Если требуется познать истину, то индивидуальное «я» должно не утешаться, а полностью исчезнуть, кануть в вечность, раствориться. Другого пути нет: невозможно пробудиться, продолжая сладко спать. Подбадривание, уравновешивание, укрепление чувства индивидуального «я» приведёт лишь к продлению страдания. Чувство индивидуального «я», ищущее утешения, всегда должно испытывать разочарование, оставаться ни с чем, поскольку его нет.

И тем не менее. Если хотя бы однажды, хотя бы на мгновение, отпускание станет возможным, если станет возможным тот хлопок сдвига фокуса, позволяющий взглянуть за пределы индивидуального «я», увидеть его истинную природу «эхо, радуги, фантома и сна», то это будет уже немало. Тогда индивидуальное «я» исчезнет, и никакого утешения ему не потребуется. Индивидуальное «я» — просто мысль, идея; «ложное воображение», вопящее об утешении. Когда видению, восприятию открывается истинная природа вещей, тогда нисходит нечто, намного превосходящее утешение, тем более что оно никому более и не требуется.

Очевидно, что то, чем ты являешься, есть Всё, Что Есть, и Что Есть — это беспрестанное излияние Любви за пределами любви, Красоты за пределами красоты, сострадание блаженство благодарность величие чудо совершенство, изливающиеся потоком за пределами понимания.

Всё, что есть, описывает Сат-Чит-Ананда. Не бытийность, но само Бытие; само существование, а не нечто существующее. Бытие, которое есть Сознание, абсолютно, совершенно не знает пределов, разливается в самом себе, находится нигде и везде, всегда, во всём.

Это разливание, это излияние Бытия Сознания как таковое есть всё это: всё в этой вселенной, на этой планете, в мирах чувств и идей, мирах вещей и мирах без вещей, эти тела, эти умы, эти деревья дороги дома белки насекомые телефоны.

Всё это, всё и везде, есть не то, чем кажется, не плотная отделённая материя. Физики вам скажут: посмотрите достаточно внимательно, и окажется, что это тело или этот стол — не плотные субстанции, но состоят из молекул, атомов и субатомных частиц, которые в свою очередь являются вовсе не частицами, а моментами энергии. Уверяю вас, эта энергия, которой всё является, есть то, Что Есть Вы: Сознание, Бытие, излияние в самом себе. Именно это называют Анандой, потому как сама природа Сознания, изливающегося в самом себе, есть совершенная любовь, красота, завершённость. Блаженство. Этот поток воспринимается как всё это, весь этот безумный мир, включая тело-ум, который вы считаете «собой». Но на самом деле, когда истинное видение происходит, оно обнаруживает, что это — не вы, эта машина — не машина, эти продукты — не продукты; всё это есть поток чистой любви света сознания блаженства.

Это очевидно. Это очевидно всегда; увиденное однажды, оно более не перестаёт быть видимым. Это невыразимо. Никоим образом невозможно передать это словами без того, чтобы оно не прозвучало, как бред сумасшедшего или как надпись на бутылочке «Доктора Броннера». Но это — правда. Всё хорошо. Всё так невероятно хорошо. Все спят и не видят этого. Таким образом они «проживают жизнь в молчаливом отчаянии», жизнь, полную беспокойства и страха. Но те немногие, кто пробудился и видит это, наблюдают жизнь, пребывая в постоянном, бесконечном изумлении.

И поскольку всё буквально сотворено из потока чистой Любви за пределами любви; поскольку чистая Любовь за пределами любви — это то «вещество», из которого сделано всё, что мы воспринимаем как творение; как в таком случае что-либо, даже самая малая вещь, может быть плохим? Всё, даже мельчайшее, есть Бог, Я, ваша собственная истинная природа и истинная природа Всего, Что Есть, чистая Осознанность, чистая Любовь, Излияние Себя.

Человечество поистине не имеет представления о том, что такое любовь.

Я не могу утешить индивидуальное «я», занимающееся поисками этого. Возможно, кто-то в определённой степени и может, рассказывая истории здесь, в сновидении, которые принесут некое призрачное успокоение этим призрачным «я».

Но когда станет возможным абсолютное отпускание идеи отдельного «я», тогда то, что откроется видению, будет любовью состраданием блаженством, которыми вы являетесь и которыми является любая мельчайшая вещь.

Если не во всём остальном, то доверьтесь мне хотя бы в этом. Просто невозможно, чтобы всё не было хорошо. Всё есть совершенство, чистое блаженство любовь излияние. Любое противоположное восприятие просто-напросто не истинно. Всё хорошо. Абсолютно. Сваха!

49 ПРИТЧА: ПРОБУДИСЬ!

Ум и майя суть одно. Майя слита с умом. Три мира погружены в иллюзии. Кому мне объяснить это? Кабир

I

Когда эта книга готовилась к печати, неожиданные новости достигли этого маленького уголка вселенной. Зима была посвящена глубокой погружённости в заботу о престарелых родителях и уединению с компьютером для окончательной доработки рукописи, так что я несколько выпал из обоймы. Кроме того, даже в сей цифровой век интернета и электронной почты покрытые снегами холмы Вермонта центром адвайтического мира назвать трудно. Так что прошло несколько месяцев, прежде чем звонок старомодного телефона донёс новость до этой деревенской глуши.

То, что последует дальше, это притча. Слушайте внимательно.

Несколько месяцев спустя после моего последнего посещения Рамеша повторилась в чём-то схожая ситуация, когда многие искатели стали свидетелями странного поведения их Возлюбленного Учителя и его отступления от учения чистой недвойственности. На международном семинаре, проходившем на западном побережье Индии, Возлюбленный Учитель, по всей видимости, выказал сумасбродное поведение и непоследовательность учения, что было не так уж непохоже на то, что я наблюдал несколькими месяцами ранее.

Согласно всем свидетельствам, 150 (или около того) присутствующих духовных искателей и многолетних приверженцев были обескуражены нехарактерной для него оборонительной и спорщической манерой, с которой Учитель разбирал вопросы, часто отвечая бессвязностями и неуместностями, свойственными этому миру; комментариями, подвергавшими сомнению нравственную репутацию его собственного гуру и других учителей; его явным отступлением от учений вечной мудрости о чистой недвойственности; и утверждениями того, что только его учение единственно верно, а всё, бывшее до этого, — ложно.

Как рассказывают, собрание вылилось в неразбериху, обвинения, упрёки и общий хаос. Посреди всего этого случилось нечто ещё более странное: против Возлюбленного Учителя были возведены обвинения в сексуальных похождениях — обвинения, которые он поначалу категорически опроверг, а затем признал и коротко извинился, чтобы немедленно отвергнуть их как не относящиеся к делу и не имеющие значения. Нужно ли говорить, что преданные последователи гуру, «считающегося самым великим в мире из живущих ныне мудрецов», были шокированы.

Жизнь — сложная штука, не правда ли? И кому вообще снится этот сон, чёрт возьми? Ничто никогда не происходит вполне так, как «должно». Вы только и слышите, как вокруг вас рушатся не оправдавшие себя надежды, мечты и планы. Срывы и провалы известных и горячо любимых гуру — разумеется, не редкость. Издержки профессии, можно сказать. Накапливается стресс, ожидания и проекции с обеих сторон безмерны и по сути своей к стабильности не ведут.

Позвольте мне уточнить: я не знаю всех деталей того, что случилось. Не знаю, кто ещё причастен и почему, и какие звучали объяснения. Честно говоря, мне это неинтересно. Нет желания проклинать Учителя или оправдывать его, так же, как нет желания проклинать или оправдывать его обвинителей. С этой точки зрения нет причины, чтобы защищать его или присоединиться к хору голосов, поносящих его. Здесь ничего не поставлено на кон, ничего не происходит. Разворачивается сновидческая драма. Кого волнует то, что «делают» сновидческие персонажи?

Вокруг подобного «события», так много боли и смятения, что это усложняет его исследование. В таких обстоятельствах привычная тенденция делать перенос и искать причины вовне только усиливается, что лишь обостряет боль и растерянность. Такие моменты — это моменты кризиса, в изначальном смысле этого греческого слова: момент принятия решения, поворотный момент.

Здесь имеется альтернатива, если кто-нибудь да сумеет разглядеть её сквозь бурю. Есть альтернатива увидеть всё, что возникает здесь, — разочарование, мучительную тоску, взаимные обвинения, осуждение, требования объяснить и исправиться, — в качестве проекций вовне (чем оно и является); и в качестве приглашения развернуться и посмотреть внутрь себя, где как возникают, так и исчезают корневые причины.

Что касается делового окружения и промоутеров Возлюбленного Учителя, разумеется, их гнев понятен: если ты взялся добросовестно «раскрутить» что-либо лишь для того, чтобы обнаружить, что объект «раскрутки» не соответствует своему имиджу, то вполне естественно прийти в бешенство, чувствуя себя обманутым и обведённым вокруг пальца. Это так плохо для бизнеса, чёрт возьми.

Что повергает в ещё большее уныние (но нисколько не удивляет), так это скорость, с которой крайне преданные приверженцы устремились к выходу, кидая проклятия через плечо. Иллюстрация того трюизма, что в дуальности у любви и ненависти много общего и они никогда не отстоят друг от друга слишком далеко.

Более же рассудительные, но отныне страшно уязвлённые приверженцы (бывшие приверженцы) практически моментально принялись вскрывать противоречия их Возлюбленного Учителя: «Всё это ставит под вопрос, был ли он когда-либо просветлён, прошло ли через него окончательное Понимание». Вот как? Ну, если он никогда не был просветлён, тогда что делали вы, сидя и слушая его все эти годы, переживая глубокие духовные прозрения? «Мы заблуждались». Ну, если вы заблуждались тогда, может быть, вы заблуждаетесь и теперь? Откуда вам знать? Есть у вас хотя бы малейшее представление о том, о чём вы толкуете? Эго настолько обеспокоено тем, что его застукали, так сказать, со спущенными штанами, когда оно, клянясь в преданности, с полным предвкушения взглядом направлялось навстречу великому гуру, который должен был сделать его одним из немногих избранных, но оказался грязным стариком (упс!), что пытается как можно скорее откреститься от всего, бормоча что-то ещё более невразумительное, чем обычно. Переписывание истории — старейшая форма регулирования информации.

Грустное покачивание головы: «Я теперь никогда не смогу назвать его бхагаваном». Да вы что, спятили? Вы — бхагаван. Водитель-курьер — бхагаван. Билл Клинтон и Джордж Буш — бхагаван. Хищные еноты, мародёрствующие в моём саду, — бхагаван. Мадонна, Бритни Спирс и бабушка Джей Ло — бхагаван, бога ради. Апельсиновая газировка, сырная соломка и печенье «Орео» — всё это бхагаван. Когда это старый чудак сделался вдруг исключением?

Очень хорошо. Если бы кому-то потребовалось состряпать критический разбор соответствующего морального облика этого Возлюбленного Учителя, то среди ведущих светил адвайты (понятное дело, тех, кто не был его учеником) я не знаю ни одного, кто принялся бы утверждать, даже до инцидента, что тот когда-либо был человеком бескомпромиссного калибра какого-нибудь, к примеру, Раманы Махарши или Нисаргадатты Махараджа. Да и сам Возлюбленный Учитель не стал бы утверждать подобное и никогда не утверждал. Он — классический адепт традиции джняни, разумный, с находчивым и непреклонным умом, который считает, что ему повезло в том, что у него никогда не было мощного духовного или мистического опыта.

У Махарши был не только такой ум, но и такое сердце, которое взорвалось целиком, сгорело дотла в Любви за пределами любви, которая есть Всё. А когда то, что Понимает ум, познаёт и сердце, когда ум и сердце более не два, тогда прозрение в разум сердца идёт глубже самого Понимания. Посмотрите на их фотографии: это очевидно даже на них. Глаза Возлюбленного Учителя смотрят пронизывающе, проникающе. Настойчиво. Это захватывает, побуждает, вдохновляет. Глаза Раманы — бесконечность, Пустота, абсолютная смерть «я» в Любви. Это невыразимо.

Но пробуждённый? Кто может сказать? Кто мог сказать до того инцидента и кто может сказать сейчас? До того его поспешили объявить «без сомнения ведущим Учителем мира из ныне живущих…» Кто вообще уполномочен выносить подобные суждения? Затем его спешат назвать шарлатаном. Посмотрите вовнутрь: если вы считали его пробуждённым раньше, а теперь сомневаетесь, у вас должна быть честность, чтобы понять, что, возможно, другие события могут доказать, что вы ошибаетесь, и вы не в том положении ни теперь, ни раньше, чтобы выступать в качестве судьи. Насколько глубоко. Понимание не-«я» проникает в каждое тело-ум, — это, используя выражения самого Возлюбленного Учителя, остаётся между ним и Богом.

Зачем нужно навешивать на кого-либо ярлык учителя? Зачем нужно навешивать на кого-либо ярлык шарлатана? Где возлагаемое ожидание? Где разочарование? Если вы начинаете не соглашаться с гуру или он перестаёт вам нравиться, можно остаться, а можно и уйти. Уходите в другое место. Или не уходите. Происходящее — то, что должно произойти в потоке Сознания. Поток Сознания позаботится о гуру, так же, как он позаботится и о вас. Кого здесь винить?

Пожалуйста, поймите, что дело не в этом. Как всё в проявленном мире, это не то, чем оно кажется.

II

Благожелательные друзья толкуют об «ужасном скандале» и спрашивают: «Что же нам теперь делать?»

Ну, давайте начнём с главного. Здесь это говорилось уже много раз, но тут мы в окопах, так что снова пойдём на прорыв. Всё, что есть, есть Присутствие, Осознанность. Это чистое Присутствие, чистая Осознанность, Всё Что Есть, проявляется в качестве всего этого мира людей, вещей и идей. Нигде никаких отдельных личностей или сущностей не существует. Вся отделённость в различные независимые личности и сущности — часть всеми разделяемой иллюзии, которой обманываются те, кто считает себя человеческой расой. Кому я могу объяснить это?

Вы всё это придумываете! Буквально. Всё это проекция ума в Сознании. Рассказывание историй. Весь карточный домик неизменно поддерживается и укрепляется рассказами историй об отделённости. Подобных этой. Вы видите? Остановитесь! Вернитесь назад! Проснитесь!

Когда это открывается пониманию, прозрению, восприятию, все проблемы или спорные вопросы, которые когда-либо были или даже будут, уходят прочь. Потому что все проблемы и вопросы базируются на различении, на вере в отделённость.

Допустим, Возлюбленный Учитель не говорит так, как говорил Махарадж: всегда бескомпромиссно, с единственной позиции Абсолюта. Возлюбленный Учитель часто, а в последнее время ещё чаще, говорит вещи, которые, несомненно, звучат очень дуалистично. Можно ли утверждать, что, в соответствии с традицией «безумной мудрости» гуру, всё это говорится намеренно, дабы отвести искателей от ловушки полного драматизма мышления и подтолкнуть их обратно в русло собственного сердца, пока они сами не начнут видеть это? Или это тело-ум Возлюбленного Учителя дало некий «сбой»? Является ли этот «сбой» исключительно вопросом эго и недостаточного понимания, или здесь играет роль биологический, психологический компонент, включая его преклонный возраст? До тех пор пока это будет рассматриваться с точки зрения сновидческих персонажей, которые считают себя — и любого учителя, Возлюбленного или нет, — индивидуумами, так или иначе здесь будет проблема.

Ну так и что же? А вот что. Всё это есть Присутствие, всё это есть происходящее в этом Присутствии, этом Сознании, посредством мнимых организмов тела-ума; и как только отождествление с одним из этих организмов тела-ума прекращается, тогда что бы ни происходило с любым из этих организмов, просто не имеет никакого значения. Когда вас выводит из равновесия Возлюбленный Учитель, вы не видите, что вы и есть Возлюбленный Учитель или, говоря точнее: то, чем являетесь вы, тем является и Возлюбленный Учитель.

Всё многообразие и совокупность всевозможных событий и паттернов поведения, мыслей и жизней неизбежно случится, даже если некоторые части этого многообразия, столь же неизбежные, не «понравятся» вам. Эго лишь неведение, частенько вполне самоуверенное неведение, которое берётся судить о бесконечности многообразия, считая что-то «подходящим», а что-то — нет.

Всё это — совершенное разворачивание Сознания. Так называемый мудрец знает это и знает, что тело и ум, которые другие могут называть «им» или «ею», включены в это понимание.

Это крайне далеко от политической корректности, но понимаете ли вы, что, направляя гнев, злобу и ярость на кого-либо, кого вы ошибочно считаете отделённым от себя, а кого-то водружая на почётный пьедестал, настаивая, чтобы он вёл себя в соответствии с произвольно сочинёнными правилами, которые превалируют в определённой культуре в определённое время, только для того, чтобы он раз-очаровал вас… — что всё это абсурдно?

Сценарий первый. Когда происходит полное разотождествление себя с отдельным «я» как с индивидуальной сущностью, всё, что остаётся, это осознавание, безличная осознанность. Возможно свидетельствование нового подхода к учению благодаря каким угодно «причинам», возникающим в уме. Возможно свидетельствование «неподобающих» действий. Возможно (а возможно, и нет) свидетельствование каких-то мыслей о том, что всё это однажды будет иметь последствия. Возможно свидетельствование общего фурора и реакции «других» мнимых тел-умов, когда им это становится известным. Возможно свидетельствование попытки свести к минимуму хаос, стремясь объяснить видение того, что ничто из этого не существует, ничто из этого не имеет значения. Или просто свидетельствование, как само это безличностное свидетельствование интерпретирует себя как «отрицание», «бесчувственность» или «маскировку». Ничто из этого не имеет значения: всё это — совершенное разворачивание. Такое происходит постоянно: почему бы то, что происходит с этим телом-умом, должно значить больше, чем то, что происходит с другим?

Сценарий второй. Зачем уважаемому духовному учителю отрекаться от духовного учения, за которое его уважают? От своего собственного имени противоречить общепризнанному учению, в котором он являлся наставником? Затем, если само пробуждение этого учителя состояло из опытного переживания и осознанности чего-то меньшего, нежели абсолютного уничтожения «я»; если, предположим, тотальное разотождествление себя с отдельной сущностью, о которой говорили все учителя, включая его собственного гуру, в данном случае не произошло; и если его учитель сказал ему что-то такое, что он в итоге интерпретировал как подтверждение собственного пробуждения. По ходу жизни переживание существования в качестве отдельного «я» продолжалось — несмотря на то что ему было сказано, что пробуждение произошло. Не могло бы это стать причиной некоторого стресса в этой системе тело-ум? С одной стороны, — получение общепринятого учения вечной мудрости, говорящее, что пробуждение есть полное уничтожение всякого чувства индивидуального «я», и — поначалу — передача этого учения. Но с другой — продолжение существования в качестве, собственно говоря, отдельного «я». При всей лояльности и благих намерениях, разве не потребовало бы это интерпретации и модификации общепринятого объяснения того, что есть пробуждение?

Сценарий третий. Что может ощутить даже мудрец, говоря своим неуравновешенным ученикам: «Вы — не это тело: вы — Всё», и видя, как их в итоге срывает с якоря и уносит в бездну психотической мегаломании? Может быть, это заставило бы несколько смягчить учение, говорить и делать такое, что живо оттолкнуло прочь этих легко возбудимых искателей от сего сводящего с ума предмета, доверяя Сознанию в том, что тот, кому дано найти, в любом случае найдёт?

Сценарий четвёртый. В любом случае, какую роль во всём этом играет почтенный возраст и тот эффект, который он оказывает на ум и тело?

Или пятый сценарий. Возможно, этот парень от начала и до конца был негодяем и форменным шарлатаном.

Подумайте: вы бы знали об этом? А как бы вы знали? Очень важно знать это? Кто он, считающий, что очень важно знать это?

Ну, наконец-то мы немного продвинулись. Нашему старому приятелю, этому чувству отдельного «я», так называемому эго, этой поддерживаемой галлюцинации, необходимо продолжать поддерживать себя.

Всё это делается с помощью зеркал. Поймите, проблемы с другим эго означают проблемы с вашим. Не важно, «правы» вы относительно другого эго или нет.

Как думаете, может, нам предоставить всем Возлюбленным Учителям самим переживать из-за Возлюбленных Учителей? Что происходит в его организме тела-ума? Присутствуют раскаяние, сожаление? Или высокомерие, гнев? Покой, недоумение? Откуда вам знать? Что происходит, то происходит, что произойдёт, то произойдёт. Если разворачивание тотальности предполагает для него саморазрушение, оно случится. Если ему суждено выйти из этого невредимым в качестве великого учителя — так и будет. Если он должен запутать кого-то в большей или меньшей степени, чем раньше, события сложатся именно так. Об этом позаботятся.

Тайное возмездие всегда восстанавливает равновесие божественной справедливости в случае её нарушения. Невозможно вывести из равновесия балансир весов… Навеки закреплена линия экватора масс, и человек, и соринка, и звезда, и солнце должны смириться с этим или превратиться в прах от столкновения.

Ральф Уолдо Эмерсон

Возлюбленный Учитель ничего никому не «сделал». Если из «кого»-то делают божество, а затем выясняется, что Сознание струится через «бракованные» инструменты, ну так что же? Большой сюрприз. Добро пожаловать в мир собственных проекций. Проекций, позволяющих ложному чувству «я» продолжать верить в себя.

III

Предмет непристойного сексуального поведения[11] подвергается крайнему осуждению. Многие могут посчитать, что это самое главное, однако в данной перспективе подобное допущение требует исследования.

Недавно я прочитал, что Махатма Ганди в последние годы своей жизни, как говорят, регулярно спал со своими едва достигшими половой зрелости племянницами-подростками. Вот это да! В культуре, в которой мы существуем, живо найдётся пара ярлыков для этого, не так ли? Помните ответ Нисаргадатта Махараджа на вопрос, должен ли мудрец постоянно являть собой образец поведения? О чём вы? Образец согласно кому, чьим стандартам? (И могут ли подобные высказывания быть использованы для оправдания безответственного поведения? Разумеется, дьявол может прибегнуть к писанию в своих целях, и даже слова «Бог это любовь» могут быть употреблены во вред; становятся ли они менее истинными после этого?)

Культурные и моральные нормы крайне разнятся в соответствии со временем и местом. Многим трудно принять это: мы все научены (и застращены, ей-богу) абсолютизировать принятые на данный момент нормы как нечто «естественное», «данное Богом» или «самоочевидное», когда на самом деле все они абсолютно относительны. Возможно, в отношении каких-то видов поведения и есть место терпимости, но только не в отношении этого… чем бы это для вас ни являлось. Это даже не подлежит обсуждению, ни в обществе в целом, ни среди духовных искателей, и несогласие с этим грозит самым что ни на есть жёстким наказанием со стороны общества.

В то же время мои друзья-шуары из амазонских джунглей живут в высокоорганизованном обществе, во многих смыслах гораздо более просветлённом, нежели наше, чьё равномерное, благополучное, здоровое, культивирующее уважительное отношение функционирование продолжается буквально тысячи лет; это же касается и набора сексуальных норм, обычаев и практик, которые бы обеспечили всем им место в федеральной исправительной колонии и позволили бы заклеймить их как извращенцев и внести в интернетовский список сексуальных преступников, имей возможность добрые люди из Соединённых Штатов Америки высказаться на сей счёт. О чём вы? Согласно кому?

Рискуя вызвать сильное возмущение политически, психологически и духовно корректной толпы, позвольте мне обратиться к женщинам, причастным к этому (которые утверждают, что их причастность была добровольной и ни в коей мере не являлась принуждением со стороны Возлюбленного Учителя), и ко всем тем, кто в определённой степени мог бы отождествить себя с ними; а также к тем, кто был или остаётся в отношениях гуру — ученик с Возлюбленным Учителем и кого задело всё случившееся. Я не знаю, кто вы, и у меня нет цели обидеть вас; есть цель призвать к созерцательности и состраданию.

Когда впервые была высказана такая просьба (или предложение), то почему же вы не бросились сломя голову обратно в Седону (или Челси, или в Мюнхен…)? Или просто не встали и не вышли, отправились куда-нибудь ещё, нашли другого гуру? Разве не было совершенно ясно с этой позиции, с точки зрения вашей отождествлённой с телом-умом «личности», что что-то пошло не так? Если вам кажется, что здесь что-то не в порядке сейчас, то как всё могло быть в порядке тогда? Остановитесь! Исследуйте это изнутри. Если всё это настолько полно эксплуататорства, манипулирования и грязи, что тогда вы делаете в самой гуще?

Вместо того чтобы смотреть вовне, смотрите вовнутрь. Эта потребность в исключительности сильна, не так ли?

Да, конечно, гуру — ученик находятся в неравных отношениях, и гуру несёт большую ответственность. Предоставьте гуру его часть. Лучше взгляните на свою. Даже если она составляет одну десятую его, если вы сфокусируете внимание на его части и будете избегать пристально разглядывать собственную, вы будете вечно ощущать себя калеками, в ещё большей степени потому, что найдётся много желающих согласиться с вами и поддержать вас с вашими ранами. Вы можете использовать эту поддержку для собственной правоты, для того, чтобы вечно быть жертвой оплошавшего Возлюбленного Учителя, и таким образом укрепить свою отождествлённость и своё чувство индивидуального «я». Или же вы можете двигаться в сторону отказа от всего этого и постижения того, кто Вы Есть. Какое удивительное, уникальное изобретение — эта возможность пробудиться!

Итак, похоже, вы приложили руку к публичной дискредитации старого человека (который, по правде говоря, и сам неплохо поработал в этом направлении, даже без вашей помощи) и стыдитесь этого. Что вы теперь собираетесь делать?

Можно я дам вам совет? И я хочу дать его как тем, чьим основным переживанием стало неподобающее сексуальное поведение учителя, находящегося на таком высоком счёту, так и тем, кого больше волнует дискредитация Учения. И, конечно же, вы можете не обращать на это внимания. Всё равно от вас ничего не зависит.

Идите назад. Отступите. В каком бы месте вы ни оказались в этой заварухе, обвиняете ли вы кого-либо ещё или самих себя, оправдываетесь или чувствуете себя использованными, разочарованными и преданными, — отступите. Всё это лишь видимость. Это мир, натянутый тебе на глаза, чтобы скрыть от тебя истину. Вы думаете, что это реально, что реальнее некуда; вы, эта жизнь, эти события. На самом деле, всё это, всё, что кажется вам реальным и важным, — это просто история, только работа ума, обусловленного верить в неё. Отступите к тому, что первично по отношению к этому.

Идите назад. В этот день и век кто-то говорит вам, что в Индии есть просветлённый учитель, и вы можете купить билет на самолёт и через несколько часов сидеть перед ним на коврике. Американская Машина Мечты заставила вас поверить в то, что вы можете сократить свой путь на тысячи жизней, прямиком очутившись там, что, как вы слышали, является вершиной.

По меркам индийских гуру этот Возлюбленный Учитель слишком прозападный, очень мягкий и вообще избегающий говорить радикально. Это делает его очень Возлюбленным, но и обнажает тот простой факт, что большинство тех, кто явился к нему в дом, взяли на себя не по силам. Я действительно не хочу никого обидеть, но вы, наверное, прошли через всевозможные семинары (может быть, двадцать лет семинаров) по какому-нибудь начальному витку спирали Нью-Эйджа от общества сатсангов в Санта-Барбаре, или в Лондоне, или в Амстердаме, пожили в медитационных ритритах, посетили какие-нибудь ашрамы и получили инициации во что-нибудь, и теперь вы считаете, что готовы к великому событию. Но всё это — составные части сна.

Рамана Махарши скорее всего просто бы проигнорировал вас с вашими вопросами, как он делал это много раз. Нисаргадатта Махарадж безо всяких церемоний взял бы вас за ухо и выкинул прочь. Возлюбленный же Учитель, улыбаясь, толкует об ощущении удовлетворённости и покоя в повседневной жизни, и вы чувствуете себя отлично, и отправляетесь пить чай вместе с другими искателями и обсуждаете это: всё это так полезно и, вы ощущаете, действительно ведёт вас куда-то.

Разницы нет: всё это проекции, и ни одна из этих драм не случилась бы, не будь вы буквально до краёв наполнены собой.

Тут вдруг у всех появляются теории о том, а не взял ли сам Возлюбленный Учитель на себя непосильную ношу. Это проблема Возлюбленного Учителя. Предоставьте ему переживать по этому поводу. Все доказывают, что гуру должны вести себя в соответствии с нормами той культуры, к которой они принадлежат, даже если для них это всё относительно и не важно. Это не ваша проблема! Предоставьте гуру решать их проблемы. Выявите свою проблему и работайте над ней.

Все, кого волнуют эти события, задарма получили удар по голове, но тратят своё время, строя предположения о Возлюбленном Учителе! Возлюбленный Учитель абсолютно не важен! Ваша проблема в том, что вы принимаете сон, который вы проецируете в качестве реальности, за нечто внешнее. Остановитесь. Отступите назад.

Это не будет весело, не будет захватывающе, не добавит приятных ощущений и выгодно не подчеркнёт вашу отождествлённость с продвинутыми духовными искателями, как это делали поездка в Индию и сидение с Возлюбленным Учителем. Делайте то, что вы должны делать, найдите помощь, которую вам нужно найти. Какую форму она примет — не ваша забота. Ничто не является вашей заботой. Это просто случится. Если есть открытость, если есть согласие. Если есть самоотдавание.

Вместо того чтобы смотреть вовне, смотрите вовнутрь. Всего, что не присутствует в глубоком сне, не существует. Гуру, учений и всевозможных паттернов поведения нет в глубоком сне. Как и нет сатсангов, семинаров и тематических книг. Что вы делаете? Впустите безмолвие, недвижимость. Не тратьте своё время на что-нибудь ещё, кроме безмолвия, внутренней недвижимости. Всё, что связано с вашим «я», — иллюзия, неправда, не имеет значения. И именно это вы проецируете вовне, на совершенно пустой экран. Всё, что находится «там», есть иллюзия, неправда, не имеет значения. Позвольте, чтобы вас опустошили от этого. Позвольте пустоте быть. Позвольте ей вскрыть вас, выдолбить, выпотрошить.

Отдавайте себе отчёт в том, что то, какую форму это примет, не зависит от вас, и что на это может потребоваться какое-то «время». Может потребоваться вся жизнь и даже больше, чем вся жизнь. Не важно. Дайте привести себя туда, где это совсем не важно. В недвижимости обнаружьте себя задающими опасный вопрос, вопрос, о котором ваше эго не хочет думать, вопрос, который положит конец вашей жизни. Дайте привести себя туда, где более нет необходимости обвинять «кого»-то, самого себя или других. Где эта тяга быть особенным больше не будет разрушать вас. Где больше нет необходимости или возможности отвернуться от Себя и смотреть мимо Себя, развешивая ярлыки «неправильно» или «правильно». Где невозможно смотреть вовне Себя, пытаясь увидеть Что Есть.

Взгляд вовне продолжает сновидение. Только взгляд вовнутрь, непреклонно глубоко внутрь, минуя все поверхностные слои — интеллект, разум, эмоции и чувства, психику и подсознательное — к тому, Что Вы Есть. Только это способно привести к пробуждению, которое само по себе ничего общего не имеет ни с внешним, ни с внутренним.

Проснитесь!

Реальность — это то, что мы принимаем за правду.

То, что мы принимаем за правду, — это то, во что мы верим.

То, во что мы верим, базируется на восприятии.

То, что мы воспринимаем, зависит от того, что мы ищем.

То, что мы ищем, зависит от того, что мы думаем.

То, что мы думаем, зависит от того, что мы воспринимаем.

То, что мы воспринимаем, определяет то, во что мы верим.

То, во что мы верим, определяет то, что мы принимаем за правду.

То, что мы принимаем за правду, есть наша реальность.

Дэвид Бом

ЭПИЛОГ: ЭКХАРТОВСКАЯ ОНТОЛОГИЯ

Тот, кто хочет понять моё учение об освобождении, должен сам быть абсолютно свободен.

Майстер Экхарт

Существует нерождённое, неставшее, несотворённое.

Если бы не было нерождённого, неставшего, несотворённого, то не было бы спасения от рождения, становления, сотворения.

Будда

I

Кена Уилбера однажды спросили, почему случилось так, что на протяжении столетий на Востоке процветала традиция трансцендентности и духовности, в то время как на Западе обнаружить это гораздо сложнее. «Как могла целая цивилизация так долго не замечать этого?..»

Уилбер ответил:

Представьте себе, что в тот самый день, когда Будда достиг просветления, он был бы схвачен и повешен именно из-за этой реализации. И если бы кто-либо из его последователей заявил о своей реализации, то тоже был бы повешен. Со своей стороны я бы также счёл это препятствием… Как только духовно практикующий начинал приближаться к реализации того, что его ум и изначальный Дух по сути едины, то обычно это влекло за собой пугающе суровые последствия.

Ещё более удивительно, что учения и писания средневековых европейских мистиков, таких как Хильдегард фон Бинген, Мехтильда Магдебургская, Хуан де ла Крус и Тереза Авильская, Генри Сузо, Иоанн Таулер и неизвестный английский автор «Облака незнания», вообще выжили.

Майстер Экхарт, немецкий монах Ордена проповедников Св. Доминика, жил и учил с 1260 по 1327 г. То, каким образом он пришёл к Пониманию, которое он поддерживал (или которое поддерживало его), записано не было; тем не менее его произведения и проповеди говорят всё о той же истине недвойственности, лежащей в основе всего, на которую всегда указывали мистики и мудрецы Востока и Запада.

Экхарт говорил о том, что он называл «освобождением», окончательным отпусканием, означающим абсолютное отрицание и полное уничтожение индивидуального «я». Это освобождение ведёт к «прорыву за пределы Бога», которое во всех смыслах соответствует тому, что в других традициях называется пробуждением, просветлением или Пониманием. Он настаивал на том, что увиденное им невозможно постичь до тех пор, пока не произойдёт этого освобождения и прорыва, когда всё становится очевидным.

То, чему учил Экхарт, его освобождение как отпускание себя вовнутрь, было учением единственности, значительно выходящим за пределы средневековой христианской веры. Он видел, что человеческое и божественное суть «один уникальный союз без единого различия», поскольку «до разделения на субстанции… действие Бога и становление человека есть соединённость Бога и человека в одно событие».

По Экхарту, Бытие есть Присутствие, которое есть одно, универсальное. Западные философы, от Аристотеля до Фомы Аквинского, рассматривали отдельные существа как сущности, отделённые от Творца. Экхарт подходит к этому иначе: Бытие есть Бог, и, в той же степени, что и всё сущее, Бог обладает «идентичной сущностью и идентичной субстанцией и природой… Если природа Бога есть моя природа, значит божественная сущность есть моя сущность. Таким образом, Бог ближе всем существам, чем они сами себе».

«В уме существует сила, — сказал он, — не соприкасающаяся ни со временем, ни с плотью. Она эманирует из духа и остаётся в духе…» И далее: «Есть в уме нечто такое, что, будь ум всецело этим, он был бы несотворённым».

Когда я недвижно пребывал в земле, в почве, реке и источнике Божественного, никто не спрашивал меня, куда я иду и что делаю. Некому было спрашивать. Но когда я вышел, все существа воскликнули: «Бог!».

Излишне говорить, что подобного рода речи привели его к серьёзным проблемам с римской инквизицией, перед чьим трибуналом он должен был защищать себя от обвинений в ереси — обвинений, которые, как указывает Уилбер, предполагали наказание в виде изощрённых средневековых форм пыток и экзекуции. Однако ясно, что Экхарт не мог не видеть то, что видел, и не мог не говорить об этом, хотя очевидно, был немало разочарован тем, что никто из его слушателей не был в состоянии понять его. Иногда он называл тех, кто следовал внешним религиозным практикам своего времени, «невежественными ослами», а когда инквизиторский трибунал неверно перефразировал его учение, то он несколько резко назвал такую фразировку «бредовой».

Порой его проповеди, говоря языком тех дней, начинают примечательным образом звучать подобно высказываниям Раманы Махарши или Нисаргадатты Махараджа:

Заклинаю вас любовью Бога, чтобы вы поняли эту истину, если можете. Но если вы не поймёте, не тревожьте себя этим, ибо истина, о которой я хочу говорить, такова, что лишь немногие достойные люди поймут её…

Моя неотъемлемая сущность в такой степени превыше Бога, в которой мы понимаем Бога как принцип сотворённого. Поистине, сама суть Бога, которая поднимает Бога надо всеми существами и различиями, была моей сутью, я сам волеизъявлял и осознавал, что сам создал этого человека, которым я являюсь. Таким образом, я есть причина самого себя в соответствии со своей сущностью, которая вечна, но не со своим становлением, которое временно. Таким образом, я тоже не рождён, и в соответствии со своей нерождённой сущностью я никогда не умру. В соответствии со своей нерождённой сущностью я был всегда, я есть сейчас и пребуду вечно… В моём вечном рождении рождены все вещи, и я сам был причиной себя, так же, как и всех вещей… И если бы не было меня, то не было бы и Бога: этот Бог есть Бог, причиной которого я являюсь. Если бы не было меня, Бог не был бы Богом. Однако нет необходимости в понимании этого…

В этом прорыве …я превыше всех сотворённых существ и не являюсь ни Богом, ни сотворённым. Скорее, я есть то, чем я был и чем я пребуду теперь и навеки…

Ибо в этом прорыве мне открыто, что я и Бог суть одно. Я есть то, чем я был, и я не уменьшаюсь, не расту, ибо я есть неподвижная причина, которая движет всеми вещами…

Те, кто не может понять эту речь, не должны тревожить ею свои сердца. Поскольку до тех пор, пока человек не сравняется с этой истиной, он не поймёт этой речи. Поскольку это — несокрытая истина, идущая напрямую из сердца Бога.

Вкратце: Экхарт знал, тем знанием, что находится за пределами опыта и концепций, что есть «нечто» за пределом «Бога» и что это «нечто» есть Я. Он был вынужден говорить об этом концепциями и в такой манере, которая позволила ему не быть убитым из-за причиняемого беспокойства.

II

Таким образом:

1.

Бытие есть. Бытие позволяет бытийности быть. Бытийность есть присутствие, переживание бытия. Бытие «даёт» присутствие, позволяет присутствию, бытийности быть.

Бытие позволяет «существам» присутствовать и позволяет бытийности быть их присутствием.

Рейнер Шурманн Бытие есть «естьность»: Бытие есть всё, что есть. Таким образом, всё, что есть, в той мере, в какой оно есть, есть Бытие. Бытие есть Присутствие. Бытие называют Богом, Всем, Что Есть, Сат-Чит-Анандой; Бытие, Сознание, Излияние. Совершенство. Сияние. Недвижимость.

2.

Могут спросить: «Что существует до Бытия?» «Что» позволяет Бытию быть? Как существующего до Бытия, этого «что» нет: Пустота, Ничто, ни-что. Существуя до Бытия, «это» позволяет Бытию быть: То, в чём существует Бытие, Наполненность, полнота ни-что, из которой, в которой, в качестве которой возникает Бытие (и, следовательно, вся бытийность). Пути мистицизма, бхакти и джняны, сходятся и заканчиваются здесь. Все пути ведут до этих пределов и не дальше. «Бытие» и «Ничто» — последние концепции, и последний опыт, доступный нам. Дальше — только открытая дверь, за которой тьма; шаг за порог, падение за пределы пустоты.

3.

До Бытия и Ничто, позволяя быть и Бытию, и Ничто, находится невыразимое, неописуемое. На уровне концепций можно задать вопрос, Но здесь мысль и концепции останавливаются перед стеной, пропастью. Ум не может преодолеть её, чтобы получить ответ концептуально или эмпирически. Тем не менее: это можно познать, воспринять, прозреть (про-слушать, про-чувствовать, про-пробовать). Существует. Невыразимо. Слова и идеи здесь могут лишь указать общее направление. «Божественность»: та, из которой появляется Бог; Парабрахман: тот, из которого появляется Брахман; но эти слова ничего не значат, они — лишь гиперболы, добавленные к существующим концепциям. Слова пытаются указать не только за пределы самих себя, но за пределы запредельного; за пределы самого конечного, которое только можно помыслить, вообразить себе человеческим умом или сердцем. И всё же это возможно познать (путём, лежащим за пределами знания) в безмолвии, в недвижимости в сердце: (в абсолютном отпускании: прорыве, уничтожающей вспышке, которая испепеляет всякое чувство отделённости). Tat tvam asi: Я есть то. То есть, что есть «Я». Излияние в Само Бытие и не-бытие, Бытийность и ничто, Что-Есть и Пустота. Нерождённое. Вечное. Я.

* * *

Наша изначальная природа, высочайшая истина, лишена какой-либо объективности. Она пуста, вездесуща, безмолвна, чиста; это сияющая, загадочная, исполненная покоя радость, и это есть всё. Войдите глубоко в неё собственным пробуждением.

Хуанбо

* * *

Монастырь реальности ограничительные пределы которые не может обнаружить взгляд, не может проникнуть мысль за одно мгновение это за-пределом-которого-ничто пронзённое лишь раз не-этим разбивается в ничто разлагая ткань останавливая плетение покрова может ли быть какое-то «я» там, где есть это знание, мгновенное, бесповоротное «меня» нет, как и всего остального — так какая роль может быть у призрака стоящего в тумане этого растворившегося покрова? Нет видящего мудреца, нет гуру-проводника — Кто может повести по пути, подобному этому? путь отсюда сюда путешествие без начала и конца по дороге, которой нет, по миллионам дорог нет путника, нет возвращения единственный обет бодхисаттвы — просто Быть Одним, которое есть Всё что Я Есть нет страха, нет привязанности нет намерений нет ожиданий нет отделённости нет связи нет отождествлённости неозабоченное Присутствие Есть Недвижимость здесь И Бытие есть пустота открытость вечно видящее Я внутри Я невидящего — Всё Что Есть — Это Есть Всё

Дэвид Керс живёт в Вермонте и продолжает работать плотником. Он не учит.

Примечания

1

Нелогичные выводы (лат.).

(обратно)

2

До бесконечности (лат.).

(обратно)

3

До отвращения (лат.).

(обратно)

4

Через отрицание (лат.).

(обратно)

5

Нынешняя тёмная эпоха невежества в индуистской мифологии

(обратно)

6

До отвращения (лат.).

(обратно)

7

Во веки веков (лат.).

(обратно)

8

Божественное окружение

(обратно)

9

С соответствующими, необходимыми изменениями (лат.).

(обратно)

10

Некоммерческая организация, оказывающая услуги тем, кто хочет избавиться от лишнего веса. Основана в 1963 г., имеет филиалы во многих странах мира. — Прим. ред.

(обратно)

11

На самом деле произошло следующее. Несколько женщин среднего возраста — посетительниц бесед — предложили сделать Рамешу полный массаж и он согласился. После того как массаж был сделан, Рамеш пошутил, сказав, что массаж был неполный — они проигнорировали область гениталий. Что было воспринято женщинами, как сексуальное домогательство. Рамешу в то время было уже под 90 лет. — Прим. ред.

(обратно)

Оглавление

Один

  1 ИЗЛИЯНИЕ

  2 НИТЬ

  3 ИСТОРИЯ

  4 ПРОЛОГ

Два

  5 ДЖУНГЛИ, ЧАСТЬ I

  6 САМООТДАВАНИЕ

  7 ДЖУНГЛИ, ЧАСТЬ II

  8 НЕТ СЛОВ

  9 ДЖУНГЛИ, ЧАСТЬ III

  10 ЗА ПРЕДЕЛЫ

  11 ДЖУНГЛИ, ПОСТСКРИПТУМ

  12 БУТЫЛОЧКА «ДОКТОРА БРОННЕРА»

  13 ОСВОБОЖДЕНИЕ

  14 ВРАЩЕНИЕ

Три

  15 НЕТ ГУРУ, НЕТ МЕТОДА, НЕТ УЧИТЕЛЯ

  16 СВОБОДНОЕ ПАДЕНИЕ

  17 ЛЮБОВЬ

  18 УТРЕННИЕ БЕСЕДЫ

  19 УЧЕНИЕ ИСТИНЫ

  20 НЕ ТАКСИ

  21 НЕ ЗНАЮ

Четыре

  22 ВОПРОСЫ/ОТВЕТЫ

  23 ПЕРСПЕКТИВА

  24 НЕВЕРОЯТНО ПРОСТО

  25 НИКОГДА НЕ ВМЕШИВАЙТЕСЬ

  26 МАШИНА СНОВ

  27 ПУТАНИЦА УМА

Пять

  28 И СНОВА О САМООТДАВАНИИ

  29 СЛИШКОМ МНОГО СЛОВ

  30 ОСТАНОВИТЕСЬ

  31 ВЗОРВИТЕ СВОЙ МОЗГ

  32 ОБРАЗЦОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ

  33 НАТАРАДЖ

  34 МЕТАНОЭЗИС

  35 РАЗНИЦА

Шесть

  36 ВРЕМЯ

  37 СУБЪЕКТ/ОБЪЕКТ

  38 НЕПОСИЛЬНЫЙ ГРУЗ

  39 ЗАНОЗА

  40 НЕДВИЖНОЕ РАСШИРЕНИЕ

  41 ПЕРИФЕРИЙНОЕ ЗРЕНИЕ

  42 СОН ВНУТРИ СНА

  43 ТРИЕДИНСТВО

Семь

  44 КАК ВЫРАЗИТЬ ЭТО СЛОВАМИ?

  45 КРАЙНЕ СВОЕОБРАЗНО

  46 ВЕЧНО НЕРОЖДЁННЫЙ

  47 ВОЛШЕБНЫЙ МИР

  ВСЁ ЕСТЬ, КАК ОНО ЕСТЬ

  48 ВСЁ ХОРОШО

  49 ПРИТЧА: ПРОБУДИСЬ!

ЭПИЛОГ: ЭКХАРТОВСКАЯ ОНТОЛОГИЯ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg