Иоанн Кронштадтский. Дневник. Том X. 1866–1867 (epub) - Иоанн Кронштадтский. Дневник. Том X. 1866–1867 481K (скачать epub)
Дневник. Том X. 1866–1867Январь23 января 1866.Апрель7 апреля 1866 г.8 апреля.9 апреля 1866 г.10 апреля 1866.12 апреля 1866.13 апреля.19 апреля 1866.21 апреля 1866.24 апреля.23 апреля.24 апреля.29 апреля 1866.30 апреля.Май1 мая.7 мая 1866 г.16 мая 1866.26 мая.17 мая23 мая 1866 г.Июнь6 июня, воскресенье Третьей недели по Пятидесятнице. Благодарю Тя, Господи, яко легко и скоро даровал еси мне составить поучение и произнести его в храме, и литургию совершить с силою, и причаститься в мир душевных сил и во оставление грехов. Помогай мне присно, Спасе мой, славы ради имени Твоего, Господи! Литургия есть непрестанная, велелепная слава Твоя, проповедующая Твою беспредельную к нам любовь, снисхождение, долготерпение, милосердие, правду Твою. Господи! Научи мя достойно совершать ее.Июль28 июля 1866 г.31 июля 1866 г.Август21 августа 1866.Сентябрь14 сентября 1866.27 сентября 1866 г.Октябрь11 октября 1866 г.16 октября.Ноябрь3 ноября 1866 г.14 ноября 1866 г.23-е.Декабрь23 декабря.Примечания123456789101112131415161718192021222324252627282930313233343536373839404142434445464748495051525354555657585960616263646566676869707172737475767778798081828384858687888990919293949596979899100101102103104105106107108109110Введение
Том I • II • III • IV • V • VI • VII • VIII • IX • X • XI • XII • XIII • XIV • XV • XVI • XVII • XVIII • XIX
Содержание
Предисловие
Предисловие
Настоящее издание – это первая публикация всех известных на данный момент дневников святого праведного Иоанна Кронштадтского (1829 – 1908). Дневники охватывают период с 1856 года по 1898 год. На настоящий момент отсутствуют тетради дневников за 1885 – 1890 и 1894 – 1896 годы и за период с 1898 года до середины 1908 года. Отсутствие тетрадей за эти годы нисколько не умаляет значения публикации, так как недостающие тетради добавили бы какие-то подробности, касающиеся жизни праведника, ничего не добавив по существу.
В связи с публикацией дневников следует сказать, что они впервые предоставляют возможность составить подлинную биографию праведника как с точки зрения фактов, так и по существу его духовного подвига. Имеющиеся на данный момент биографии отца Иоанна Кронштадтского носят несколько упрощенный характер: они – и не икона, и не фотография, а скорее похожи на лубок. В качестве развлекательного чтения такие биографии имеют право на существование – но в качестве вспомоществования на пути ко спасению, в качестве духовного ориентира они могут принести скорее вред, нежели пользу, так как могут ввести читателя в заблуждение относительно жизни праведника, рисуя такую картину окружавшего его мира, в которой было мало сходства с реальной, зачастую весьма суровой действительностью.
Многие страницы дневника написаны отцом Иоанном с предельной откровенностью, так что у читателя может возникнуть помысел, а уж не обычный ли он человек, отец Иоанн, – хотя и священник, а, может быть, такой, как и мы, грешники. Однако внимательное чтение и изучение дневников праведника показывает, что нет, совершенно не такой и что между им и нами лежит едва ли не пропасть. То, к чему современные христиане уже привыкли, то, что составляет, можно сказать, почти бытовую сторону жизни современного человека, тот мир помыслов, который является почти обычной обстановкой внутренней жизни современного христианина и даже и не осознается им и никак не оценивается, – то осознавалось праведником как горькое падение, требующее с его стороны самого жестокого, беспощадного обличения. Его самоукорение столь велико, последовательно и неотступно, что показывает, что воистину Дух Божий действовал в нем, – и пусть Господь и попускал ему оступаться, но Он же и воздвигал его вскоре. По силе борьбы с мысленными искушениями посреди житейского моря и посреди мира, в котором он жил, святой праведный Иоанн являет пример одного из величайших святых XIX – начала XX столетия, на котором почила великая милость Божия, которая, по слову апостола Павла, зависит не от подвизающегося, а от Бога милующего (Рим. 9, 16).
Зная, что отец Иоанн любил богослужение и сам читал канон на утрени, некоторые священники также стараются читать каноны на утрени, но часто не получают того, на что рассчитывают, ибо, предпринимая чрезвычайные, но единичные усилия, упускают из виду заботу о ежечасном и ежеминутном исправлении своей души, непереставаемом предстоянии совести Богу, что требует напряжения иного качества. В этом случае уже не человек усиливается сделать что-то с его точки зрения хорошее, а душа человека просвещается, как стекло солнечными лучами, словом Божиим, которое живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные. И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его: Ему дадим отчет (Евр. 4, 12–13). Человек каждую минуту судится им и старается убрать с души всякое пятно, которое открывается на ее одеждах Божественным глаголом. Именно поэтому дневники святого праведного Иоанна Кронштадтского начинаются с углубленного прочтения и толкования им Священного Писания. Невозможно спастись и право жить, не зная Закона Жизни, не изучив вполне воли Божией, запечатленной в святом Евангелии. Это первая заповедь праведника всем спасающимся – читать, углубляясь в содержание, и снова читать Священное Писание, вникая в богодухновенные глаголы, и судить ими себя, и по мере их исполнения снова просить Господа открыть ум для уразумения читаемого. Оно как неколеблемый камень, на котором только и может каждый воздвигнуть постройку своего спасения.
Из дневников отца Иоанна мы узнаем, как он боролся со страстями, присущими в той или иной мере каждому человеку, какими были подлинные отношения его с сослуживцами в храме, с супругой Елизаветой и с родственниками, – а эти отношения были весьма далеки оттого, что обычно изображается его биографами. Но из дневников мы узнаем и то, каким путем шел праведник и какой христианский выход он находил из сложных коллизий человеческого бытия. «Что мой дневник? – писал отец Иоанн. – Не похвала моя. Он – история грехопадений моих!»
Среди других сторон жизни праведника обращает на себя внимание его отношение к нищим, которые помногу раз в день просили у него милостыню. Таких просящих были десятки, а впоследствии сотни. Многие из них были людьми, действительно попавшими в беду, но немало было и таких, о которых можно сказать, что они хотя и попали однажды в беду, но именно эту беду сделали средством к своему пропитанию и уже не желали принципиально изменить своего положения, следствием чего становилось их дерзкое, а порою просто наглое поведение. Отец Иоанн представлялся им неким простаком, которого можно было, не стесняясь, обманывать бесчисленное количество раз. Сам священник, однако, старался как бы не замечать этого лукавства и им не смущаться. Руководствуясь евангельскими словами о пользе благотворения нуждающимся, он всеми силами стремился в наивысшей для себя степени осуществить заповедь Христову о нищелюбии. И поскольку эта заповедь о милостивых, которых Господь возводит на степень блаженства истинных сынов Божиих, открывает перед человеком вечную нетленную жизнь со святыми, то осуществление ее в жизни любого человека непременно сталкивается с самым ожесточенным сопротивлением духов тьмы. Отец Иоанн не часто говорит в дневнике о своем подвиге благотворения нищим. Но всякий свой промах, свою ошибку, свой грех жестокосердия по отношению к ним рисует очень объемно; он выводит пред Божии очи на суд свои сердечные раны, нанесенные грехами сребролюбия и жестокосердия, прося Спасителя исцелить эти недуги.
Однако раздражение отца Иоанна на некоторых нищих не является бытовым раздражением, свойственным нам, но есть раздражение человека, несущего подвиг, и подвиг чрезвычайный, который не нес тогда в таком объеме ни один человек в России. И потому правильно судить об отце Иоанне можно, лишь неся тот же подвиг. «Я плакал пред Богом на общество за невнимание к бедным и за предоставление их моим скудным средствам. Если и теперь не состоится это благотворительное учреждение (Дом трудолюбия – Ред.), мне остается жаловаться Господу у престола на жестокосердие людей, – и не мне будет стыд, что оно не состоится, а обществу, ибо я со своей стороны носил нищету Кронштадтскую на своих плечах семнадцать лет и всегда и везде, сколько мог чем-нибудь, удовлетворял действительную нищету. Конечно, иногда и ошибался. Кто же не ошибается? Ошибался иногда в лицах бедных; я ошибался и сам собою... Но не осуждайте за это: я – человек. Одно скажу, что много, много было нищих...»
Читая эти строки, читатель должен ясно понимать, что не только в Кронштадте, но и во всей России, еще раз повторимся, не было в то время такого человека, который ежедневно (!) личной (!!) раздачей милостыни содержал нищих города, и причем не год и не два, а в течение десятков лет, раздавая милостыню и из собственных средств, и из тех, которые ему подавал Господь через других людей. Богатое тогдашнее общество, несмотря на все попытки отца Иоанна добиться от него участия в этом святом деле, с исключительным единодушием отвечало на его призывы глухотой и жестокосердием. Русско-европейское общество, не стеснявшееся называть себя христианским, присвоив себе огромную часть материальных благ, обогатившись за счет других, не оплачивая достойным образом труд миллионов людей, нисколько не желало ни с кем делиться скопленным богатством. Над этим обществом сбывалось слово апостола Иакова: Вот, плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа (Иак. 5, 4). Эта невыразимая словами скорбь многих людей жгла сердце праведника и требовала от отца Иоанна самого деятельного участия.
Огненным испытанием на прочность является для милостынеподателя вера во всесовершенный, благой и любвеобильный Промысл Отца Небесного. Вот почему и сказал Господь: блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20, 35). Но цена этого блаженства очень высока. Многие строки дневника открывают нам суть этой духовной борьбы. Приведем лишь одно высказывание на эту тему самого отца Иоанна: «Не радости и утешений жди от Господа за дела милости к ближним, а огненных бичей и крепкой борьбы от дьявола, ненавидящего всякое добро, и не малодушествуй, а терпи мужественно нападения злобы от дьявола, или скупости, зависти невольной, уныния, нечистоты и прочего, и отнюдь не ропщи на Бога и не обвиняй Господа в своем искушении. Да помни, что искушения огненные для тебя необходимы».
Ныне много говорят о праве человека на личную тайну, что нельзя касаться того, что человек писал в личном дневнике. Говоря так, люди забывают, что на Страшном Суде не будет личных тайн, сокровенных чувств и мыслей. Таким чтителям личной тайны ответим словами самого святого праведного отца Иоанна, которые он написал, имея в виду дневник: «Не истреблять этой книги и по смерти моей: может быть, кто-нибудь найдется подобный мне по мыслям и по чувству и покажет свое глубокое сочувствие написанному в этой книге, если не всему, чего я и не смею надеяться (потому что могут найтись здесь, при строгой критике, и ошибки), то по крайней мере некоторым местам ее. Всё хорошее и справедливое в этой книге почитаю не своим, а Божиим, так как мы не способны ... помыслить что от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога (2Кор. 3, 5). Мои только ошибки и недостатки».
Публикацией дневников исполняется завещание отца Иоанна, тем более непреложное, что завещателем в данном случае является один из великих святых Русской Православной Церкви последнего времени.
Игумен Дамаскин (Орловский)
ОТ ИЗДАТЕЛЕЙ
Десятая тетрадь дневников отца Иоанна Кронштадтского хронологически охватывает период с января 1866 года до начала февраля 1867 года. Однако часть записей в это время была сделана отцом Иоанном в отдельных тетрадях. Таким образом, том 10 настоящего издания начинается записями, датированными январем 1866 года (прерываются 23 января), и вновь дневниковые записи возобновляются 6 апреля 1866 года и заканчиваются 6 февраля 1867 года. Том 11 настоящего издания содержит записи, сделанные с конца января по 5 апреля 1866 года; записи 12 тома начинаются с 5 февраля 1867 года.
Текст Священного Писания, цитируемый автором на церковно-славянском языке, приводится в издании в русском переводе. Параллельный церковно-славянский текст некоторых цитат, необходимый для понимания авторского толкования, внесен редакцией и печатается в квадратных скобках: Были богаты на всякое доброе дело [церк.-слав.: избыточествуете во всяко дело благо]. Отступлением от общего принципа цитирования являются некоторые стихи, которые приводятся на славянском языке, что в стилистическом или смысловом отношении представляется более целесообразным.
В издании используются следующие условные обозначения:
(Лк. 1,1) – указание на цитату Священного Писания, сделанное автором;
[Лк. 1,1]- указание на цитату Священного Писания, сделанное редакцией;
[...] – непрочитанное слово;
[славою] – предположительно прочитанное слово;
[животных] – отсутствующее в тексте, но необходимое по контексту слово, внесенное редакцией.
Мы образы Божии, значит, мы не свои – Божии; Бог в нас как в зерцале, как в сосуде. Сосуд избран Ми сей [Деян. 9, 15], вы храм Бога живаго, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них (2Кор. 6, 16).
Составить план преподавания.
Небесный Учитель сошел с неба учить людей истине, – это стоило Ему креста.
Надо за счастье почитать подавать милостыню, ибо Сам Христос в лице нищих приемлет, и Он силен вознаградить нас. Не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5].
Когда я научусь снисходить к немощам старца отца?
О иллюминациях.
За милосердие мне уготовлена вечная жизнь с вечным блаженством. Только [милосердствовать] надо по воле Божией, охотно, с верою во Христа приемлющего, с кротостью, смирением, в простоте сердца.
Их бог – чрево [Флп. 3, 19].
Чем одевать свои книги, одел бы нищего.
Печатать беседы. Святую Евфимию. Дьявол против воли своей регулирует нашу жизнь по Евангелию.
Молока не надо пить. Масла скоромного меньше.
Паралич от пресыщения: у бедных, трудолюбивых людей не бывает паралича.
Солнце наше – Христос – вокруг нас ходит ежедневно на литургии.
Стихиры на Господи, воззвах и стиховны на праздники и воскресные дни выписать.
Подавлять леность, рассеянность, гордость, злобу, зависть, любостяжание, чревоугодие, непослушание и упрямство.
Свят, Свят, Свят Господь! [Ис. 6, 3]. Этим внушается величие святыни существа Божия, по которому Он не терпит ни малейшего греха, ненавидит грех, например гордость, ненависть, зависть и пр., и карает всякий грех или очищает его вследствие покаяния. Вся жизнь наша доказывает, что свят Господь Бог наш и ненавидит, преследует грех: тотчас следует наказание (скорбь и теснота) за содеянный грех мысли, сердца, воли, слова, дела и, с другой стороны, мир, тишина, легкость, сладость после искреннего покаяния, они непрестанно проповедуют нам о величии святыни существа Божия, – но необходимо жить по Его святым заповедям. По этой святости Бог Отец послал Святейшего всех святых Сына Своего Единородного в жертву за грехи мира. В реце бездну погрузил еси...1
Анализируй, разбирай свое сердце, приводи в ясное сознание страсти его: гордость и высокомерие, злобу, зависть, раздражительность, любостяжание, чревоугодие, блудную нечистоту и пр., и сокрушайся об них.
Себя вменяй за кал греховный, а других считай благоуханием Богу по их добродетелям – кротости, смирению, безмолвию, незлобию. Люди, обогатившиеся познаниями, но не познавшие как должно сами себя – невежды, да они же, быв богаты гордостью, злобою, лукавством, любостяжанием, нищи добродетелями христианскими – кротостью, смирением, чистотою, простотою, нестяжательностью, которые у простолюдинов имеются как природные. Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? (1Кор. 1, 20).
Доколе я не буду жить простою и совершеннейшею жизнью Господа моего Иисуса Христа, возложив на Него всю свою печаль2? Доколе не облекусь во Христа моего? Доколе не буду доброхотно служить всем, как Господь повелит?
Никому из нищих не отказывай, но дай посильную милостыню.
На человека-христианина смотри как на член Христова тела, уважай всякого, без различия возраста, звания, состояния, пола, равно богатого и бедного, знатного и простого, образованного и необразованного, здорового и больного, в счастии и несчастии находящегося, всем угождай, служи во благое. Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино [Ин. 17, 21]. О, высочайшее, преблаженнейшее для меня желание Господа нашего Иисуса Христа! Как не содействовать этому желанию, этой молитве?
Всё – Господь. Эта истина животворна, сладостна, утешительна для сердца. На Него надежда во всем: Он начальник, попечитель наш, жизнодавец, кормилец, одеватель, согреватель, просветитель, очиститель, освятитель, защититель, миротворец, помощник, избавитель, Спаситель, поручитель вечных благ. Аминь.
Сердцевину береги, прочее всё – листочки. А сердце у простых людей лучше, чем у светских, образованных. Немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное (1Кор. 1, 27).
Смотри: посредством чревоугодия ветхий человек растет и усиливается, царство дьявола в сердце распространяется и утверждается. Если плоть наша воскреснет, то надо держать ее в воздержании и чистоте.
Если мы призваны к вечной жизни, то отчего мы нерадим о ней и радеем чрез меру о временной? Отчего не презираем временную, чтоб давать всю цену вечной? Кто гоняется за грязью, когда ему дают злато? Кто гоняется за тлением, когда ему дают нетленное, вечное сокровище? Кто любит тьму, когда его хотят ввести во свет?
Помни, что необходимо для благочестия и страха Божия истончать всегда сердце свое воздержанием, молитвою, песнословием, памятью суда Божия. А то вот одебелели сердца наши, грубы, плотски стали, нечисты.
Как плоть преуспела в своих прелестях в последнее время! Посмотрите, каких суетных чтений нет? Чего, каких сластей не измышлено для пищи и питья, начиная с чаю, кофе, пирогов различных, пряностей и прочего? Каких одежд не изобретено? Как жилища не украшаются? – Всячески, наподобие чертогов царских. Каких гуляний нет, чего на них нет? Каких утех, каких [огней]? Какие же изобретены более удобные средства к благоугожению Богу и спасению души? – Посты пренебрегаются, церковные уставы, богослужение и прочее пренебрегается, Евангелие не читается. Конец концов – внушить отвращение ко греху и любовь к добродетели, крайнюю ненависть к дьяволу и всецелую любовь, привязанность к Богу. Мать – бог земной. Она немощна – а я еще немощнее внутренно, в сердце, по страстям своим. Ее же немощи только внешние.
Мать – воплощенная любовь, воплощенная простота, кротость, смирение, – учиться у ней надо. А как дьявол таких не любит, как вооружает [на них]! Но ничтоже успееши, враже, против нас по благодати Христа Господа. В державе крепости Его знаем твои козни и победим тебя!
Себя нещадно презирай (ветхого страстного человека), против себя смело иди всегда войною, попирая свое окаянное сердце и свой помраченный ум, и следуй заповедям Божиим.
Люди прилепляются к благам земным потому, что не познали величайшего блага и блаженства прилепляться ко Господу, не познали, как это прилепление ко Господу животворно, миротворно, легко, сладостно, просветительно. Но что сказать о тех, кои прилепляются к благам земным – пище и питью, сластям, деньгам, почестям тогда, когда познали многократно сладость работать Господу? Они виновнее гораздо первых и, если не исправятся, зле погибнут. Земля, пившая множицею сходивший на ню дождь и износящая терние и волчец, непотребна и клятвы близ (Евр. 6, 7 – 8)3. Да вспомнят таковые об Исаве. Но помяни, Господи, немощь нашу, прелесть мирских благ, страстование же плоти нашей, и не вниди в суд с рабами Твоими, не по грехам нашим воздай нам. Умри для сластей плотских, чтобы любить Бога всем сердцем и ближнего, как себя. Не чаи да кофе, пироги да закуски сласти составляют, а и то сласть, когда мы ищем в людях нежного, румяного, красивого лица, пухлых, белых ручек, грациозной походки, речи, выражения лица и когда гнушаемся людей с грубым, простым, смуглым лицом, смуглыми, морщинистыми руками, с простой, не грациозной походкой, с речью простою, грубою, неправильною и простоватым выражением лица. – Все по образу Божию.
Господи! Доселе в продолжение многих лет моей жизни я обретал, покой в Тебе едином и истинную жизнь и блаженство и в прилеплении сердца к земным благам находил одну тесноту, омрачение, и козни врага – чрез Твои же дары – отринут меня от Тебя и от любви к ближнему! Господи! Умудри меня на Тебя единого надеяться всем сердцем моим!
Священник, призванный совершать пренебесные Таинства, должен быть и сам небесен еще на земле.
В привязанности сердца к земным благам только одно томление, скорбь, теснота, уничижение. Прилеплятися же к Богу благо есть, блаженство есть [Пс. 72, 28].
Доселе я еще не возлюбил всем сердцем моим Святую, Единосущную, Животворящую и Нераздельную Троицу – Отца и Сына и Святого Духа – вину4 всякого бытия и всякого блага и виновницу бесчисленных благ собственно для меня, как и для всех. Господи! Сотвори, да возлюблю Тебя паче всего.
Кроме Бога и ближнего я не должен ни к чему прилагать сердца, ничего не жалеть для Бога и ближнего, – в Боге мы все должны быть едино, а персть, тление – не едино с нами: плоть есть временный дом наш; пища, питье, деньги, сребро, злато, вообще металлы, одежда, домы – временные потребности наши. Христианин должен умереть для стихий мира, мертвым быть для них сердцем: услаждается ли мертвый пищею и питием, одеждою, деньгами, великолепными жилищами? – Нет, душа умершего умерла для тела и всех его потреб.
Дай Бог, чтоб всем было хорошо, как мне хорошо, и даже лучше того, ибо я нечист, недостоин. Так должен быть доброжелателен ко всем христианин, который благосостояние других считает собственным благосостоянием, а их неблагосостояние своим, который грехи чужие покрывает и не останавливается на них вниманием сердца своего, как муха на больных и гнилых местах, а минует их, потому что нет от них пользы, а вред, и как пчела садится на цветах и высасывает из них приятный и здоровый мед, так он останавливается вниманием только на добродетелях человека, извлекая из них назидательный для себя урок. Если ему говорят: такой-то богатый или знатный или украшенный отличиями человек – большой грешник, немилосердый, жестокий лихоимец и подобное, а между тем он счастлив и в почете у людей, то он отвечает им: я сам величайший грешник, однако ж по беспредельной ко мне милости Божией я счастлив, всё нужное имею и тоже не по заслугам пользуюсь добрым именем, потому что милостями Своими Господь ведет меня к покаянию, к познанию Его беспредельной благости, равно как и всех, ущедренных Им, ведет к тому же, и если я и они не исправимся, не обратимся к Богу всем сердцем, то строжайшему подвергнемся все наказанию и осуждению. Итак, пусть будет как мне хорошо, так и всем хорошо, ибо [мы – братия].
Ищите, сказал Спаситель, прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся – земные блага – приложатся вам [Мф. 6, 33], то есть вы заботьтесь всеми силами иметь в сердце своем Бога и любовь Его, а земные блага без вашей заботы приложатся, дадутся вам.
Царем будь над собою, над своим ветхим человеком, над своими страстями.
Хозяин в моем доме над всеми – Господь, не я: я – последний член, и судия не я – Господь.
Живем и действуем на земле, а жизнь и действия наши записываются и оцениваются на небе, и каждому из нас готовится воздаяние. Помнить это надо. Пастыри должны служить людям Божиим с мыслью о Пастыреначальнике и о воздаянии от Него и не должны унывать, если труды их не оцениваются по достоинству, ибо когда явится Пастыреначальник, приимут неувядающий венец славы (1Пет. 5, 4). Так и все, добро творящие и угнетаемые, да не унывают, ибо мзда их многа на небесех [Мф. 5, 12].
Господи! Буди Ты един Богом сердца моего, и ничто на земле да не будет идолом сердца моего обоженного – ни честь, ни сласть, ни блеск, ни богатство, ни красота. Ах, как разные идолы усиливаются вторгнуться в сердце мое! Внемли себе, душа моя! Не воздремли, не усни.
Говори чаще греху, в тебе живущему: презираю тебя, ветхая прелесть, старая гниль, попираю тебя, не слушаю тебя, насильница, хищница, разбойница! Презираю тебя в сердце, в уме, в памяти, в воображении, в зрении, в слухе, во вкусе, в обонянии и в осязании. А Христу Богу: сочетоваюсь Тебе, Христе, верою, упованием, любовью, благоговею пред Тобою. Будь Ты мне вместо сердца моего, вместо ума моего, вместо памяти и воображения моего, вместо зрения, слуха, вкуса, обоняния и осязания моего. Облеки меня всего Тобою.
Ходи совершенным сердцем пред Богом и людьми; помни, Чьи мы члены, Кто Глава наш. Помни, что мы мнози едино тело (1Кор. 10, 17).
К людям, не к сластям, не к деньгам, не к утвари, не к одежде нарядной ласкайся. Хлеб жизни – Христа цени паче всего; о хлебе тленном, пище-питье тленном неради. Этого требует твое душевное вечное благо. Кто пристрастен к тленной пище-питью, кто жаден до земных сладостей, тот нерадит о хлебе животном, тот не горяч ко Христу.
Без Тебя, Господи, я чудовище, страшилище, изверг, потому что тогда во мне бывает дьявол, злое чудовище. А дьявол смешивается со мною чрез лакомство и пресыщение. Этим путем он производит во мне всякую страсть.
Все учебники надо составлять так, чтобы они действовали не только на ум, но и на воображение, и на сердце, и на волю учащихся, тогда они принесут им большую пользу, – а без этого условия они скоро забудутся и надоедят, как горчица, и поселят отвращение вообще к учению и в частности к сухо составленному учебнику. Человек единичен и тройствен, как образ Божий; единичен по душе и тройствен по ее силам – уму, сердцу и воле. Сообразно такому устройству его и учить его надо. А то если будем образовывать его ум, оставляя сердце – исходище жизни в пренебрежении и деятельную его способность – волю, то что будет тогда? – Урод, не человек. Поэтому воспитатели должны непременно развить в юношах религиозное чувство, любовь к Библии и Евангелию, к богослужению, молитве общественной и домашней, любовь к добродетели – кротости, смирению, незлобию, терпению, чистоте и целомудрию, послушанию, доброжелательству всем, трудолюбию, любви и упованию на Бога, чаянию вечных благ.
Против себя-то иди смело, не сомневаясь, неленостно, то есть против сердца своего многострастного. О чем прежде скорбел, о том ныне радуйся, чего прежде жалел, то ныне с радостью отдавай. Умудри и утверди, Господи!
Капризов сердца не слушай – отвергнись себя и имения своего. Будь как гость дома.
Так держи себя дома, чтоб никто не тяготился тобою и не чувствовал себя неловко в сожитии с тобою, но чувствовал себя свободно, легко, как у себя, у родного очага или как в доме отца-матери. Будь всегда благодушен. Никогда не унывай.
К обольщению нашему и к удержанию в своих сетях дьявол употребляет отвод, то есть отводит зло, которое собственно в нас, на других, и, тогда как оно в нас, он представляет других виновниками зла действительного или мнимого. Например, пришел гость или свой родственник, часто навещающий и ядущий и пьющий у нас, в сердце скупого возгорается при этом скупость, вражда, зависть, но он считает виновником их брата своего, а не себя, хотя он сам кругом виноват, ибо скупится, завидует, враждует, а брат пришел с духом любви, да и много ли брат съест-сопьет? Так и во многих других случаях. Например, кто-либо из знакомых встретился и не отдал знака внимания, не раскланялся – многие этим оскорбляются, осуждают за это, враждуют. Но в ком здесь зло? В том, кто обиделся, а не в том, кто не отдал знака почтения: этот последний мог быть близорук, или был в задумчивости и рассеянности, или был не в духе, не здоров, или хоть, наконец, счел просто за лишнее раскланиваться, или, может быть, не приучен к этому. Итак, надо самим нам быть кроткими, смиренными, почтительными, благими, а не от других этого требовать. Кто сделает вам зло, если вы будете ревнителями доброго? (1Пет. 3, 13). Или, например, от лакомства и пресыщения или неудачи мы бываем часто не в духе и сердимся без всякой причины на других, – в ком опять зло? В нас, а не в ближних, и кажущееся в других зло есть мечта5, призрак, мираж, отвод дьявольский. Или опять: мы скупы, а считаем врагами тех, кои употребляют в изобилии насущные, особенно наши любимые сласти (сахар), богоданные нам блага по праву членов семейства и слуг наших. Мы завистливы, а считаем врагами тех, кои живут в изобилии и благополучии и почете; в нас зло, а считаем виновниками зла других, себя же оправдываем. Или изобидел кто нас (истинно или мнимо): обидчик прежде всего сам себе сделал зло, изобидев нас, а нам доставил только случай к смирению, к терпению и, значит, к получению награды от Бога – а мы враждуем на обидчика, вместо того чтобы помолиться за него Богу, как за претерпевшего внутреннее крушение и беду. Опять зло в нас, не в ближнем. Если мы захотим и решимся твердо избегать зла, то мы с помощью Божиею не потерпим никакого зла, собственно так называемого, а будем всегда благодушны, если будем истинными очами смотреть на всё случающееся и бывающее. Хульные, скверные помышления – в нашем растленном сердце, а к кому они относятся – святы: себя непрестанно осуждать надо, себя ненавидеть.
Жалея чего-либо ближнему, мы жалеем Самому Христу, Коего ближний есть член как христианин. Потому надо со всем усердием служить ближнему, не жалея для него достояния своего, самых сладостей наших, дорого стоящих и дорого нами ценимых, ибо Христос, бесконечно богат сый, силен обогатить нас, если восхощет, только бы мы жили всегда в любви и ничего не жалели друг для друга, как Он не пощадил и Себя Самого для всех нас.
Да памятуем конец всего земного, ибо всё превратится в землю; всё земное, самые тела наши да вменяем в прах – о духе бессмертном, о добродетели, о взаимной любви да прилагаем всё старание.
Чтоб тебе быть довольным всеми и не осуждать никого, не видеть лукаво чужих грехов, мнимых или действительных, а замечать только свои, для этого представляй, что во всем мире только и есть, что Бог да ты, ибо и в самом деле мы едино составляем. Как дома, так и в церкви веди себя. Это для предосторожности от осуждения других и злого недовольства другими, а для пастырского проповедничества ты должен изучать жизнь своих прихожан, чтобы уметь наставлять, обличать и исправлять их.
Когда в церкви стоишь пред многочисленным собранием, то для бодрости тоже представляй, что в церкви Бог да ты, ибо вся Церковь – едино тело.
Представляй еще, что все люди пред Господом – сосуды скудельные, а Он – Скудельник6.
В скудельнице воду нося [Лк. 22, 10]. Скудельница была символом апостолов, которые в скудельных сосудах носили благодатную, духовную воду Духа Святого.
Надо с таким вниманием читать молитвы, так углубляться в них, чтобы не развлекаться ничем посторонним, например кашлем, харканьем, фырканьем и прочим, и не раздражаться ничем подобным, ибо это и подобное есть немощь человеческого существа, стихийного (по телу), грубого, или плод жалкого невежества, заслуживающего сострадания, а не озлобления. Помни, что прелестник дьявол всякую мелочь обращает в повод к злобе на ближнего, – наш долг всё обращать в повод к любви, к терпению, снисхождению, к молитве. Дьявол не щадит для злобы нашей никаких дорогих нам лиц и еще более против них вооружает.
Помни, что дьявол, наветник и злец, придает значение громадной вины таким вещам, которые сами по себе безразличны и даже невинны, например кашлю во время молитв, отдыханию чрез нос или извержению в комнате, сделанному домашними, и внедряет злобу на сделавших это. Вменять всё это за ничто, как и в самом деле это ничто, и злобу обращать на самого дьявола, как на его порождение, а ближнего тем искреннее любить.
Во славу Триединого Бога – Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Отче наш, Иже еси на небесех, да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли!
Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех [Мф. 5, 16]. Всесильне Спасе! Хощу сего: Сам сотвори сие Духом Твоим Святым – без Тебе бо не могу творити ничесоже. Января 22 дня 1866 года.
Другое начало. Апреля 6, 1866 года.
Любовь, уважение к человечеству, как соединенному с Богом, снисхождение к их немощам, грехам, как делу насилия дьявольского, жалость к ним, служение им многоразличное, как Самому Христу, молитва за них.
Жизнь моя должна быть непрестанно разумна, должна иметь идею, смысл, план, цель. Помнить обеты крещения.
Хорошо благодатью укреплять сердца, а не яствами, от которых не получили пользы занимающиеся ими [Евр. 13, 9]. Хочешь, чтобы благодать утвердила твое удобоколеблемое страстями сердце, – воздерживайся от раннего ядения и пития, особенно лакомства и многоядения. Не служи идолу – чреву.
Чтобы сердце твое никогда не отпадало от Бога, ни к чему, ни к какой сласти не прилеплялось, всегда, и во время принятия пищи и питья, зри сердечными [очами] к Богу, источнику живота, кормильцу нашему. Чрез двойственность нашей природы, духовной и телесной, дьявол усиливается совершенно отвратить нас от Бога, то есть внушает полюбить только плоть и всё плотское, земное, а духовное, небесное презреть, ненавидеть; прилепляет сердце к земным благам, пище-питью, нарядам, к деньгам, к жилищу земному, к обстановке его блестящей, к театрам, гуляньям, экипажам и пр., а любовь к Богу, Пречистой Богородице, к Ангелам – светоносным братиям нашим во Христе, к святым Божиим человекам – собратиям нашим, к горнему Царствию и жительству, к Церкви Божией, к слову Божию совсем охлаждает.
Господи, благослови!
Все люди должны быть одно сердце и одна душа. Достигай этого всю жизнь. Ты же, Господи, умудри и помози. Прежде всего осуществляй эти слова в доме, в кругу своих гостей или приходящих по делу.
А все блага земные суть одна земля. Вся покорил еси под нозе его [Пс. 8, 7]. [...] цену за проданные села к ногам апостолов положи [Деян. 4, 34 – 35]. И нет ничего моего на свете – всё Божие. Никтоже от них глаголаше что свое быти, но бяху им вся обща [Деян. 4, 32]. Прочь от последователей Христовых это самолюбие, чтоб всё присвоить себе, чтобы угождать себе и плоти своей, чтобы пресыщаться, изысканно одеваться и пр. О прелесть сластей и одежд! Прочь от сердца христианского! Прелесть ежедневно побеждает меня! Прелесть гордыни, злобы, зависти, сластей, любостяжания, скупости!
По грехам моим я недостоин никакой сладости, а разве горечи, ибо плоть моя беснуется чревонеистовством и сластолюбием, и непрестанно прогневляю Бога из-за плоти моей многострастной. Как я доселе не умерщвляю и не порабощаю ее? Для чего рано ем-пью? Для чего ем-пью лакомо, с маслом, сливками, сахаром? Для чего ем-пью сверх меры? О, пресыщенный! Где разум? Где благочестие и страх Божий? Где ревность о спасении души? Учу воздержанию, а сам невоздержен; учу кротости, смирению, незлобию, а сам зол и раздражителен и горд; учу милосердию, а сам жестокосерд; учу доброжелательству, а сам завистлив; щедрости – а сам скуп; нестяжательности – а сам любостяжателен!
Все блага земные: пища, питье, одеяния, деньги, свет, воздух, и все духовные блага: Таинства, богослужение, слово Божие, писания святых отец – даны нам для того в таком изобилии, чтобы мы успевали во взаимной любви, доброжелательстве, гостеприимстве, ласковости, кротости, смирении, нестяжательности и прочих добродетелях, чтобы искали прежде всего в себе и в других Царствия Божия и правды его, чтобы себя поставляли ниже всех, других выше себя.
При всех противностях, при всем разнообразии характеров, лиц, с коими имеешь соприкосновение, старайся быть одно сердце и одна душа. За грехи чужие не озлобляйся – свои рассматривай и осуждай. Представляй, что в чужом доме, в гостях живешь и за столом сидишь. А в гостях мы бываем снисходительны к хозяевам и его гостям. Только глупые хозяева бывают горды пред своими домашними и гостями.
Когда видишь согрешающего, помолись о нем, чтобы Господь просветил, помиловал, очистил, укрепил и спас его. На согрешающих или прегрешивших мы только самодовольно глаза дерем да осуждаем и иногда издеваемся, забывая, что сами такие же или горшие грешники. О, жестокосердие!
Я сам себе в доме господин: никого не стыжусь и не боюсь, то есть когда не делаю худого.
Господи, благослови!
Хочешь, чтобы душе и телу было всегда легко, будь воздержен, кроток.
Отказывай себе в чувственных удовольствиях в той надежде, что вместо них получишь удовольствия высшие, духовные, Божественные. Оказывай всякое добро ближнему в надежде, что по правде Божией возмерится тебе в нюже меру мериши, что добро, оказанное тобою ближнему, рано или поздно в недро твое возвратится, равно как зло, сделанное тобою ему, или тотчас же, или скоро в недро твое возвратится [Лк. 6, 38]. Помни, что мы одно тело. Едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17). Помни, что Бог праведен в высочайшей степени до йоты.
Дневник. Том X. 1866–1867
Январь
23 января 1866.
После ранней обедни в воскресение (дома). Благодарю Тебя, Господи, яко услышал мя еси, егда воззвах к Тебе в сердце моем. Но отыми от Мене, Господи, прелесть сластей. Господи! Да не истощеваются всуе дары Твоей благости – не попусти быть роскоши суетной в доме моем, да будет же в доме моем только всё необходимое к благоприличию жилища и к здравию и бодрости и благоприличному одеянию и украшению тела относящееся, а не к сластолюбию и расслаблению душ и телес или к суетному блеску и красоте, да тленные сласти земные не отринут нас от Тебе. Истинные и вечные сладости да земной блеск и красота не лишат нас лицезрения Тебе, непритупного и умного7 Света и неизреченной доброты8 Твоего Божественного зрака.
Господи! Даждь мне благодать прилепиться к Тебе единому всем сердцем моим до последнего моего издыхания и потом. Аминь.
Господи! Даждь мне благодать не прилагать сердца ни к чему тленному. Аминь. Господи! Даждь мне всю надежду жизни в Тебе едином полагать.
Лукавый и всезлобный враг соединяется с нашею душою чрез пристрастие ее к земным благам – отсюда необходимость презирать земные блага, вменяя их в сор и прах и помет ради Бога и ради лести бесовской, хотя земные блага сами в себе, как творение Божие, благи и прекрасны и полезны.
Читай церковные молитвы при многочисленном стечении народа так, как будто бы был в церкви один человек или несколько простых людей, которых ты нимало не опасаешься.
О сахаре, потребляемом своими или гостями, говори: это пыль земная; о чае-кофе и сластях говори: это [...].
Человек, как образ Всетворца Бога, имеет полномочие над всеми земными вещами – всё для него, как царя, и всякий человек имеет права владычества над земными вещами и существами, а не один кто-либо. Изъявляющий господство один кто-либо есть гордец – чадо дьявола и самолюбец.
Еда [рус.: будто] вселитеся едини на земли [Ис. 5, 8] и вся благая земли снесте? Что ты гониши внутренно присного9 своего, [отца] своего? Ты недостоин благ земных, а прочие все достойны их; тебе не следует быть на земле, а прочие должны быть на ней.
Чего себе не желаешь, например себе не желаешь болезни, напасти, смерти или бесчестия, бедности, того и другому не желай, никому не желай, тем паче отцу или матери, брату или сестре, дяде или тетке, тестю или теще – вообще никому, ибо все – Божьи, не свои и не по своей, по Божьей воле произошли на свет и живут. Благодари Господа, что твоего живота милостиво не отъемлет у тебя, да любовью к Нему и к ближнему старайся заслужить Его благоволение. Не ширься: тебе места на свете, особенно в гробу, не много нужно, пищи да питья тоже – всем достанет.
Сами себе и друг друга, и со всеми своими слабостями, грехами, страстями, взаимными обидами или добрыми делами, и весь живот наш Христу Богу, Главе нашей, предадим. Не будем сами собою, своим плотским разумом, своею плотскою важностью или гордостью и мирскою властью исправлять согрешающих или взыскивать за обиды себе, даже за оскорбление Господа Бога и святых Его, но будем молиться в сердце и наружно Господу Богу за согрешающих и обижающих нас, не питая к ним в сердце ни малейшей злобы, гордости, ибо мы сами в таком случае хуже их согрешаем; всё предоставим Господу Богу – и вразумление, и наказание, и исправление, довольствуясь только при случае нужды кротким, разумным, иногда и строгим, но с любовью замечанием, от коего, если не исправится, предоставить его Богу и благодати Его. Так всегда будем сами себя, друг друга и весь живот наш предавать Христу Богу, Попечителю и Спасителю нашему, не самоуправствуя сами ни в чем, то есть делая что-либо по своей воле, а не по Его святой, благой и совершенной воле. Предадим Ему себя со всеми своими немощами, недостатками душевными и телесными, со всеми лишениями, скорбями, болезнями, напастями, ибо все мы – всецело принадлежим Ему как члены Его тела, искупленные кровью Его.
Нищего, как богатого, просящего ежедневно у тебя милостыни, как и никогда не требующего – благословляй равно охотно, да будет Бог с тобою, нелицеприятный Отец, Владыка и Судия.
Где было бы место для борьбы, для подвигов, для добродетели, если бы не было нам причиняемо зла от ближних, если бы нас не обижали, где было бы место терпению обид, кротости и смирению? Видишь, что надо нам испытывать и многоразличное зло, чтоб явить свою добродетель.
Мы готовы распевать или говорить, читать устами слова заповедей Христовых, а исполнять часто и не думаем: устами хвалим, делами хулим Бога; устами благодарим, на деле неблагодарными и жестокосердыми являемся; устами просим, на деле не желаем просимого. Какое разногласие, противоречние!
Научись смирено обращаться со всяким человеком – и тогда достойно будешь служить Богу; начинай искренно угождать Ему в образе Его во благое, во спасение ближнего и во славу Божию; с малого начинай, как малый, и тогда дойдешь и до большего, до угождения Богу.
Не раздражайся на погрешающих, на оскорбляющих, не имей страсти замечать в ближнем всякие грехи и осуждать его, как это обычно нам; всякий за себя даст ответ Богу, у всякого есть совесть, всякий слышит Божие слово или из книг знает волю Божию и из разговоров с другими; особенно не смотри злонамеренно на грехи старших тебя, до коих тебе нет дела: каждый своему Господу стоит или падает [Рим. 14, 14], ты же свои грехи, свое сердце исправляй.
О, вселукавая плоть моя! Сыта, а еще есть просит, пьяна, а еще пить просит; довольно подкреплена сном, а еще спать хочет; хорошо одета – а еще новых одежд просит; имеет деньги, а еще с жадностью собирает и чем больше имеет, тем большего хочет, домогается.
Не одебеляй сердца многоядением – не ешь, когда чувствуешь, что природа не требует; полюби воздержание и пост.
Рождение наше в жизнь настоящую сопровождается болезнями нашей матери, плачем нашим; рождение наше в жизнь вечную – а оно совершается в продолжение всей настоящей жизни – сопровождается многими скорбями и искушениями, ибо многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие [Деян. 14, 22]. Припомним святых апостолов, первых христиан, мучеников, святых святителей, преподобных и всех святых, припомним ветхозаветных праведников, о коих говорит апостол Павел в послании к Евреям (11, 33 – 38): все они претерпели множество скорбей и страданий. Поэтому благочестивые да не смущаются и не унывают, посещаемые от Господа многоразличными скорбями.
Апрель
7 апреля 1866 г.
Благодарю Тебя, Господи Иисусе, сподвигшего меня ныне неосужденно причаститися пречистых и животворящих Тайн при соборном служении литургии в Успенской церкви и молебен благодарственный за спасение жизни царя10 простоять пред народом и людьми именитыми и сановниками с великим спокойствием, дерзновением, святынею Твоею, с молитвою веры; потом потребить Святые Тайны с великою верою и паки в мир душевных сил. Благодарю Тебя, яко даровал еси мне благодать провести шестой класс с благородною важностью и властью и проговорить хорошо урок к следующему классу.
Слава Тайнам Твоим, Христе, – и еще скажу: слава Тайнам Твоим. Слава простоте веры во Святые Тайны Твои! О пребожественные, о, предейственные, пресильные, всемогущие Тайны, слава вам. Слава Тебе, Господи!
Я зло, мерзость греховная, а ближний – образ Божий, потому я должен всячески уничижать себя пред всеми по достоянию, да некогда восставится и во мне падший образ Божий. Увы мне, окаянному, Господи! Чтити всякого человека по достоянию, наипаче же родителей, настоятеля моего, братию даруй мне, Господи! Смирение, уничижение себя есть величие наше! Блажен, кто так мудрствует и так делает!
Не других чуждаться, презирать я должен, а себя, себя одного, живущего во мне греха и дьявола, виновника и началовождя всякого греха. Умудри меня, Господи!
Берегись крайне пресыщения: оно бывает причиною крайнего развращения сердца, измены Богу и ближнему. Кем овладевает всего удобнее дьявол? Пресыщенным. Враг, вооружая нас иногда внутреннею злобою против родителей, вооружает нас чрез то против Самого Виновника нашего бытия – Бога, даровавшего нам жизнь чрез них; вооружая против человека вообще, тоже вооружает против Бога, потому что человек есть образ Божий; мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего (1Ин. 4, 21). Но почитая и любя родителей и ближнего вообще, мы почитаем и любим Бога, Создателя Своего, и самих себя, потому что все мы – одно во едином Боге, от Которого все произошли и по образу Коего все сотворены. Мы все братья, члены одного тела, одушевляемого единым духом Божиим, возглавляемого единою Главою – Христом, один дух любви, кротости, смирения, незлобия, послушания, чистоты, святыни, мира, свободы должен быть во всех нас, еже буди по благодати Господа нашего Иисуса Христа и действию Духа Святого, по благоволению Бога и Отца.
Чрез возвышение крестьянина государем в дворянина вдруг Господь вразумляет меня, что всякий простой и необразованный человек не хуже дворянина, когда он делает дела, достойные человека и христианина. Но во Христе мы все дворяне, потому что водворены Господом в уповании на небе и всем нам уготовляются обители небесные.
Священник по воле Божией и по духу Православной Церкви должен всех людей горячо любить, о всех заботиться, о всех болеть душой, наподобие матери, болезнующей о чадах своих, за всех усердно и непрестанно молиться; знать по возможности духовные нужды и недуги всех, ко всем поспешать на многоразличную помощь и утешение, всем быть готовым дать приличный совет. Оттого мы и отцами называемся. Где в нас дух любви?
Иллюминация по случаю спасения царя от смерти. Хорошо. А еще было бы лучше, если бы собрали деньги на бедных, да уприютили их, накормили, одели.
Молитва Господня. О, как она возвышенна, каких чувств, каких дел требует она от нас!
Ты думаешь: много требует от тебя Господь? Очень немногого: обходись ежедневно кротко, ласково со всеми домашними и со всеми, встречающимися и говорящими с тобою или приходящими к тебе, ешь-пей всегда умеренно, без пресыщения, бегай роскоши в одежде, обстановке жилища, удовольствиях, подавай бедным милостыню, веруй в Господа, люби Его и святые Его заповеди – и ты угодишь Богу и спасешься.
Ни на волос не верь ни в чем своему ветхому человеку: не верь ни глазу, ни уху, ни вкусу, ни аппетиту, ни обонянию, ни осязанию, ни уму, ни чувству (сердцу) или желанию, – всё ложь, гордыня, злоба, зависть, жадность, всё похоть плоти и очей и гордость житейская (1Ин. 2, 16). А новый человек весь истина, и он отвращается всех похотей и гордости, он искренно смирен пред всеми, потому что знает, что такое человек.
Враждующий всуе на ближнего есть непременно вместе и враг Божий, ибо человек – образ Божий: например, если не чтишь родителей – не чтишь Самого Бога, озлобляешься на кого-либо – озлобляешься и против Бога, – так тесно Бог соединился с человеками чрез водружение в нас Своего образа и особенно чрез воплощение и облечение в наше смешение.
Что значит веровать в Церковь? А вот что: видишь бедного, просящего милостыню, – признай в нем сердечно своего собрата, члена Христова, и подай ему милостыню с тою уверенностью, что Сам Христос в лице его принимает ее, и ты будешь верующий в Церковь. Гость пришел к тебе – прими его опять как член Христов, с ласкою, побеседуй с ним искренно на пользу души его, угости его с радушием, и ты будешь верующим в Церковь. Видишь священника – признай от души, что это пастырь словесного11 стада Христова, от Самого Иисуса Христа поставленный духовно рождать и воспитывать людей для вечной жизни; смотри на него как на образ Самого Христа, веруй, что на нем почивает благодать Святого Духа и власть учить, совершать Таинства и руководить верующих к животу вечному; веруй в право его благословения (исходящее от Самого Иисуса Христа) и принимай его как Христово благословение; с уважением и покорностью слушай его, когда он поучает, наставляет, обличает; Таинства принимай от него как от Самого Христа, духовные наказания принимай как от Самого Бога; чти в святителе образ Пастыреначальника Христа, признавай, что чрез него после апостолов исходит на верных благодать священства и вся благодать Христова; повинуйся ему, как Самому Христу, взирай на него как на апостола, как на полного преемника Его власти, а на священников и диаконов как на помощников с благодатными правами, – и ты будешь верующий в Церковь. Далее: признай от души, что Пресвятая Дева Богородица есть Начальница мысленного наздания12 церковного, что всегда с нами как Матерь во едином дому Божием (Церкви); видит, слышит нас, печется, промышляет о нас, особенно о нашем духовном преспеянии и спасении; как Царица царствует над нами, обличает, судит, наказует нас, вообще принимает деятельнейшее участие в нашей духовной жизни, особенно в жизни тех, кои Ее ведают, в Нее веруют, благоговейно Ее почитают. Далее признавай, что все святые – старшие братья наши во едином дому Отца Небесного, которые с земли перешли на небо, и всегда они в Боге с нами, и постоянно нас учат, руководят к жизни вечной посредством составленных ими церковных служб, Таинств, обрядов, поучений, установлений церковных, например постов, праздников, и, так сказать, вместе с нами служат, поют, говорят, поучают, помогают нам в разных искушениях и скорбях, и призывай их, как живущих с тобою под одним кровом, в одной комнате, прославляй, благодари их, беседуй с ними, как с живыми, – и ты будешь веровать в Церковь. Стремись сам к водворению в небесных обителях, коих достигли святые, – очищай себя непрестанно от всякой скверны плоти и духа, призывая усердно и непрестанно Господа Иисуса Христа и [принимая] Таинства Церкви в очищение, подкрепление и руководство, – и ты будешь веровать в Церковь. Еще когда ты веруешь, что умершие наши праотцы, деды, отцы, матери, родственники, друзья, знакомые, все христиане православные живы и по смерти душами и, смотря по делам своим на земле, мучатся или предвкушают будущее блаженство, и молишься за них Богу, следуя за служителями алтаря, и молитва твоя имеет силу у Бога в надежде, что Бог услышит молитву твою за них и сможет помиловать их, – то опять ты веруешь в Церковь, потому что и умершие суть члены Церкви. Если ты молишься и за живых христиан и прочих людей и веруешь, что молитва твоя за них тоже не бесплодна у Бога, то ты верующий в Церковь. Если ты наблюдаешь времена праздников и постов, времена очищения грехов и причащения Святых Тайн и участвуешь в них всей душой своей с верою и благоговением, то ты верующий в Церковь. Вот что значит веровать в Церковь. Если ты на земле живешь жизнью церковного или стараешься жить жизнью небожителей – свято, в мире, то ты веруешь в Церковь.
Чего нам завидовать друг другу? Все мы равно по образу Божию, в общую нашу природу облекся Господь, всем равно дает Себя в пищу и питье, все мы равно чада Божии и говорим все равно – Отче наш... А земные блага – все прах ничтожный. У всех одно чудное, величайшее, совершеннейшее, неистощимое богатство, и живот, и сладость, и честь, и слава – Господь Бог.
8 апреля.
Господи! Благодарю Тебя, яко и ныне сподобил мя еси причаститися пречистых Твоих Тайн, по безмерному Твоему благоутробию, в мир душевных моих сил. Но пищею тленною я, окаянный, часто уничтожаю плоды принятия пищи нетленной.
Как лукаво дьявол подступает к сердцу и овладевает им во время самой службы церковной: во время проскомидии производит в сердце пристрастие к просфире, если мягкая и румяная; если черствая и неуклюжая, производит озлобление на просфирню за ее пренебрежение не к Богу, а ко мне; или производит страстное желание риз блестящих, или жаление, когда порядочную ризу берут в приход, и озлобление на протоиерея за то, что не дает их, жалеет и заставляет служить в плохих; или опять производит жаление толстой свечи, если она сильно пылает пред образом. Как победить его в этом случае? – Живым, твердым убеждением, что един Господь есть жизнь и сокровище нашего сердца: когда чрез такое убеждение Господь вселится в сердце, враг мгновенно отбегает, и в сердце водворяется тишина. Но как лукавый не запинает? И злобою на кого-либо, иногда нечистым помыслом, иногда жалением просфиры для кого- либо, особенно поданной без ведома моего, и прочее.
Каждый день Господь отъемлет греховное растление сердца моего чрез причащение Святых Его Тайн, и я, окаянный, каждый почти день растлеваю опять свое сердце чрез что? Чрез жадность к пище и питью, многоядение и многопитие. Где же разум? Кроме того, когда Господь так часто отъемлет от меня грехи мои, их же несть числа, я сам, окаянный, взыскателен к другим, не терплю в других зла, особенно обид мне, не терплю погрешностей людских, то есть подчиненных мне людей. Зачем я забываю свои немощи?
Непрестанно, нещадно, несумнительно презирать себя, своего ветхого человека, не обращать внимания на его различные беснования и уважать нового человека, Христова, вместе с ветхим живущего и от ветхого гонимого, попираемого, озлобляемого; всех уважать, ко всем быть кротким, снисходительным, терпеливым и долготерпеливым, потому что видим, как к нам Господь долготерпелив, видим, какая бездна зла в нас самих гнездится, какая геенна, готовая поглотить нас навеки, но сдерживаемая долготерпеливым Человеколюбцем, а ведь ближний всякий – другой я: себе желаем снисхождения – и к нему тоже должно снисходить ради его немощи, природной, греховной испорченности.
Ни йоты не уступай врагу из Божьего и церковного слова, ни йоты не уступай ему из заповедей Божиих, то есть старайся не согрешать ни одним помыслом, движением сердца (йота, черта [Мф. 5, 18] – символ простоты).
На проскомидии совершаются великие события из жизни Спасителя: Его рождение, страдание, смерть нас ради, и, кроме того, воспоминается вся Церковь, – с величайшим вниманием и благоговением совершай ее, устраняйся от всего земного.
Если несколько несогласно поет чтец, или остановку сделает, или не на том месте где надо сделает, или не на тот глас, на который надо, – не обращать на это внимания, но покрывать снисхождением любви, ибо дьявол ищет обратить в повод к злобе все преткновения священноцерковно-служителей, а когда ты сам претыкаешься, то наводит уныние или пренебрежение даже к важным погрешностям. Не верь ему в том и говори: не твое тут дело, чуждый дух. Мы своему Господу стоим или падаем [Рим. 14, 4] и твою злобу о имени Господни попираем. Полно тебе нас морочить.
Сами не хотим терпеть от других ни малейшего зла, обиды, взгляда сурового, гордого взимания чего-либо маловажного у нас, не хотим терпеть в других никаких неровностей, шероховатостей обращения, а сами полны всяких неправостей, неровностей, шероховатостей характера. Но отчего мы сами другим не доброжелательствуем, даже желаем зла, когда себе считаем в праве ждать от других добра, хотя бы и сделали что для них недоброе? Почему не желаем всякого добра не благоприятствующим нам, когда себе желаем добра и от самих не благоприятствующих нам? – Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас [Мф 5, 44], и если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? [Лк. 6, 32]. Христианин на то поставлен, чтобы терпеть шероховатости, неправости других и желать всем добра.
Если меня не любят домашние за худые качества сердца моего, то не любят по справедливости, а не всуе и не потому, что они злы, – а если я на кого враждую, то враждую по причине худых качеств моего сердца. Итак, увы мне, грешному!
Когда мы больше обыкновенного поедим и попьем, то назавтра или в тот же день чувствуем себя пленниками лукавого. Если неумеренность в обыкновенной пище и питье (не хмельном) делает нас пленниками дьявол, то что сказать о пьянстве? Какие пленники дьявола винопийцы! Как они жалки! О, как нужно христианину воздержание! От невоздержания всякое зло, всякая страсть происходит: и гордость, и злоба, и зависть, и скупость, и любостяжание, и блуд, и татьба, и леность, и неверие, и непочтение, и непокорность и пр.
Когда я очищу в себе ветхий квас и буду новым смешением (1Кор. 5, 7)? Когда не будет во мне злобы и лукавства? Когда буду воздержен?
Делайте не брашно гиблющее [рус.: старайтесь не о пище тленной] [Ин. 6, 27], сказал Господь, а я всё гоняюсь за брашном гиблющим13, поколику жаден к пище и питью, хотя почти ежедневно вкушаю Тело и Кровь Божию – это нетленное брашно.
Чем больше и лакомее ешь-пьешь, тем более увеличивается гордыня, злоба, зависть, рвение, скупость, сребролюбие, леность и всякое зло. И поделом нам это, ибо ни во что вменяем Божественное брашно, предаваясь с жадностью чувственным наслаждениям, которые должно презирать.
Отчего я нетерпелив и зол, когда другие говорят против меня иногда и правду или хотя и неправду? Оттого, что я духа Христова не имею, еще не научился кротости и смирению, еще ветхого человека и живущего в нем дьявола не совлекся, не очистил ветхого кваса, да буду ново смешение. Господи! Очисти, просвети и спаси меня. Даждь мне, Господи, терпение, великодушие и кротость. Даждь мне благодушно выслушивать противоречия мне моих ближних и внимать спокойно голосу истины и обличения, равно как спокойно выслушивать несправедливые укоризны, порицания, ругательства.
Христиане к тому призваны, чтобы побеждать зло добром в себе и в других: злобу – благостью, гордость – смирением, скупость – щедростью, зависть и недоброжелательство – доброжелательством и старанием угодить ближнему, грубость – ласковостью, жадность – воздержанием, любостяжание – милостынею, уныние – благодушием, отчаяние – упованием, блуд – чистотою, хулу – благословением, ропот – благодарностью за всё, приятное и скорбное, сомнение и неверие – непоколебимою и простосердечною верою, лукавство – простотою, леность – трудолюбием, равнодушие к богопротивным обычаям мирским – ревностью к обличению и искоренению их.
Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни, говорит премудрый [Притч. 4, 23]. Всячески храни сердце твое от страстей, чтоб не приразилась к нему злоба, или гордость, или зависть, или скупость, или блуд или не отягчало бы оно невоздержанием и пьянством, или леностью и пр.
Во время литургии враг всячески старается погасить светильник сердца нашего, чтобы затмить для нас и великое дело искупления, чтобы сделать нас равнодушными, бесчувственными к бесконечно великим благодеяниям Господа, явленным нам, недостойным, в пришествии, страдании, смерти и воскресении Его. Тут враг усиливается связать наш ум и сердце или житейскими сластями, пристрастием к ним сердца, или озлоблением на ближнего, или смущением и пр. Но вера разрушает его козни.
Не смотри на лицо человека и не суди, не цени человека по лицу его, например генерала по генеральству его, полковника и вообще офицера по внешнему, мирскому достоинству, по образованию и по статности его, купца по богатству его, по одежде его или по уму его: для Бога всё это внешность и весьма мало или вовсе не имеет у Бога цены; равно не цени человека по низкому званию, по грубости лица, речи, манер его, одежды его, по бедности его, ибо всё это внешнее, и часто недостаток в этой внешности сопровождается богатством внутреннего – богатством веры, простоты, кротости, смирения, любви к Богу и ближнему. Зри на всякого как на человека, как на созданного по образу Божию, как на член Христов и на то, кто больше приблизился к идеалу образа Божия и члена Христова. А известно, что между простыми людьми, младенцами по душе, гораздо больше таковых, чем между знатными и учеными, в которых господствует часто гордость и высокомерие. Что один ум без доброго и любящего Бога и ближнего сердца? – Ничто, как и Апостол сказал (1Кор. 13). И сами образованные люди ищут в других и в своей же ученой братии доброго сердца как сокровища, а ученость, многознание почти ни во что ставят, особенно если она не имеет в соседстве доброго сердца, доброй жизни. Ибо знания все приобретаем для жизни, для исправления сердца и нравов, для того, чтобы сделать жизнь нашу более удобною и покойною, чтоб удобнее достигать общей цели нашей жизни – вечности блаженной и средств к ней – добрых дел. И вот то, чего умные и ученые не имеют при всей своей учености и чего так усердно ищут и часто не находят в своей ученой братии, находится с избытком в простых людях – крестьянах, солдатах, купцах, мещанах, в духовном сословии, и особенно в нижних его членах – мужеска и женска пола. Ибо там обитает простота, добросердечие, искренность, незлобие, терпение, самопожертвование для блага ближнего, искренняя вера и благочестие.
Всякое естество ангельское удивися великому Твоего вочеловечения делу: неприступного бо яко Бога, зряше всем приступнаго Человека14, а мы, человеки, равнодушны стали к этому великому делу искупления и нерадим о своем изменении, которое заповедал Господь и для коего дал все силы и средства, не поступаем по Евангелию, в церковь не ходим, в театр охотнее идем – на идолов древних язычников смотреть.
Кто угождает чрез меру людям, кто пристрастен к земному, временному – к деньгам, пище-питью, одеждам и пр., тот служит твари паче Творца и тяжко согрешает, ибо всех и всё соделал и всё подает Бог, и к Нему единому, всех благ Подателю, надо прилепляться всем сердцем, да всё изобильно подаст: сия вся приложатся вам [Мф. 6, 33], или да благодушно переносим Его ради лишения земных благ.
Многие желают богатства, а не думают о том, будут ли они им пользоваться согласно с волею Божиею, не отступят ли из-за богатства сердца их от Бога, от любви к ближнему и не сделается ли причиною погибели их вечной и временной?
Чтишь ли ты, христианин, как должно, одушевленный, чистейший, всезлатой кивот Божества – Деву Богородицу? Дышишь ли хвалой Ей, благодарением, прошением? Чтишь ли одушевляемые храмы Божества по вселению в них Господа, как в чистых образах и сосудах Своих, именно святых Ангелов и святых человеков?
Господь Иисус Христос не жалеет делить между нами плоть и кровь Свою, являя в этом непрестанно горячую любовь Свою к нам и внушая нам любить друг друга, как Он возлюбил нас, – мы ли пожалеем разделять с ближним нашим, членом Христовым, хлеб-соль, деньги, одежды наши для выражения взаимной любви и общения из даров же любви Господа к нам, ибо что мы имеем, чего бы мы не приняли от Господа? Итак, если мы всё даром получили от Господа, то отчего жалеем даром подавать нуждающимся и гостям, промыслительно приходящим к нам, то есть по манию Промысла, для испытания нашей любви? Да не имеем ни малейшего пристрастия к земным благам тленным, ибо высочайшее наше благо – Господь, всего Себя нам даровавший, пред Коим всё ничто. Да имеем любовь между собою, по заповеди Спаса нашего [Ин. 13, 34 и др.], ибо любовь взаимная есть жизнь наша и исполнение закона. Мгновенно да отражаем движение негодования и вражды к ближнему. Всё да обращаем в повод любви взаимной, из всего извлечем выгоду любви, как дьявол усиливается всё обратить, все житейские наши отношения в повод к вражде, гордости и высокомерию, зависти, скупости, любостяжанию и пр. Не истинно ли сор все земные блага сравнительно с небесными? Не засоривают ли, не омрачают ли, не отягощают ли они нашего сердца, как сор? А между тем как легко сердцу от благ небесных, например от молитвы, от причастия Святых Тайн?
9 апреля 1866 г.
Какого нищего – больного, горемыку я сегодня видел: он был вдвоем с женою и в ожидании переправиться в Рамбов15 сидел у стенки каменной гранитной. Вот бедность! Какие больные, гнойные глаза! Какой нарыв над левым, вытекшим и закрывшимся глазом! Какое худое рубище! А жена-то бедная почти с голою грудью! Тоже в рубище. О, бедность! Бедность! О, самолюбие наше! Я подал им 1 рубль 10 копеек серебром.
За благодать, дарованную мне ныне в служении литургии (Неделя о мироносицах, 9 апреля) благодарю Тебя, Господи, и за причащение Святых Твоих Тайн в мир душевных моих сил. Благодарю Тебя, Господи, за дерзновение и громогласие, дарованные Тобою моему убожеству. Но, увы мне грешному, неискусному в делании добрых дел – в кротости, смирении, незлобии, терпении! Когда жена после обеда стала в присутствии сестры своей Анны говорить мне о том, чтобы я отдавал ей большую часть и гимназического жалования, а у себя имел самую малую часть, и сестра с сердцем стала настаивать на том и укорять в подаянии нищим – я не выдержал и рассердился на ту и другую, а они рассердились на меня. И я, чтоб не вышло большей вражды и ссоры, ушел из дома прогуляться. Но в душе помирился с ними, и потом, встретившись с ними на улице, ибо и они отправились гулять, я предложил им мир. И мы помирились.
Вразумление от Бога. Пришедши с прогулки, я раскрыл Евангелие, и мне выпало следующее место из Деяний: яко овча на заколение ведеся, и яко агнец пред стрегущим его безгласен, тако не отверзает уст Своих. Во смирении Его суд Его взятся: род же Его кто исповесть [рус.: от уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит]? [Ис. 53, 7 – 8]. Явно Господь научает меня кротости и незлобию относительно домашних и всех, с кем встречаюсь по товариществу или по священству, и об охотной отдаче своей собственности другим, без всякого прекословия. Господь – образ кротости и незлобия для всех нас, носящих имя Его. Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе [Флп. 2, 5]. Иначе зачем мы и называемся христианами?
Господь наш Иисус Христос отдал беспрекословно на оплевание, биение, заушение и распятие пречистое тело Свое и не озлоблялся ни на одного злодея, но был кроток и незлобив, чтобы научить нас беспрекословно и без озлобления попускать другим брать нашу собственность, наши яства и напитки, наши сласти, раздавать наши деньги и одежды нуждающимся или похитителям нашего имущества, терпеть обиды, ругательства, клеветы, насмешки, побои, оплевания, заушения и пр. Если мы христиане, то да учимся жить по Христову примеру.
Как о многих из нас надо сказать: да вы и сами не умеете жить и не умеете жить с своими домашними или обращаться с товарищами, подчиненными, учениками, бедными, родственниками, оттого у вас и неприятности, ссоры, оттого вам жизнь в тягость, оттого у вас разлад, ничто не споро, не успешно, – надо уметь жить с людьми, надо приспособляться к их характерам, надо уметь угождать им (не страстям их, впрочем, а во благое, к созданию или назиданию), то есть лучше сказать, побеждать добром всякое зло, не воздавать за зло злом, но всё делать с кротостью и незлобием и с благоразумною рассудительностью. Люди то же, что больные, – нравственно больны они: вот тут-то и умей ладить, потрафлять этим больным, переноси без раздражения их капризы, вспышки страстей, например злобы, гордости и высокомерия, жадности, скупости, страсти к деньгам, к нарядным одеждам, к развлечениям различным; если обличаешь, обличай без желчи, с любовью, со святою ревностью о спасении их душ; дай им понять, что они чрез известную страсть или пристрастие губят души свои; приведи их искусно к сознанию высокости звания христианина и обязанностей, неизбежно соединенных с этим именем; внуши, что христианская вера требует непременно изменения, исправления, обновления сердца: кто во Христе, тот новая тварь (2Кор. 5, 17), отложения ветхого человека и облечения в нового, мудрствования о горнем, а не о земном, любви взаимной, терпения и долготерпения, кротости, смирения, воздержания в пище и питье, чистоты и целомудрия, нелюбостяжательности, покорности и пр. Дай им понять, что они живут совсем не так, как должно по учению Иисуса Христа и апостолов, что им предстоит большой труд в жизни, на который они должны обратить самое строгое внимание, тем более усиленное, что доселе они им пренебрегали.
Во Христе нет мужеского пола, ни женского [Гал. 3, 28], все мы равны, одноправны. Мужчины должны уважать женщин, женщины – мужчин.
Ты по образу Божию, ты царь – побеждай воюющие в тебе и в других страсти при помощи Господа, сильного в брани; побеждай плоть свою, мятежную рабу души, да сподобишься наследовать уготованное тебе, как созданному по образу Божию, Царство от сложения мира. Будь любовь – и побеждай злобу, будь кроток и смирен – и побеждай гордыню и раздражительность, любостяжательность – щедростью, сластолюбие – постом, своеволие и упрямство – послушанием. Познай свое достоинство и поддержи его.
Ко всем немощам матери снисходи и не относись к ней с презрением сердца, очей и языка; дома, как сын, будь всегда ниже ее. На слова не обращай внимания, что неловко и [подскажет], – не в словах сила, в сердце: слово часто ветер. В простоте сердца смотри на слова матери, простой женщины, как на слова младенца, ибо простые люди – младенцы, и безумно было бы озлобляться на них за простоту и немощь, грубость и безыскусственность их слова. Если и не к месту, не кстати что скажет – не презри ее, ибо сами часто не кстати, праздно говорим, и ничего себе. Да и не в словах сила. На самые простые, по-видимому, и неуместные слова ее отвечай в простоте и незлобии как на разумные и уместные: этого требует почтение к матери. Помни, как она слушала твой бессмысленный лепет, младенческий, невинный. Так и ты сердечно всегда чти матерь, и ничто да не будет поводом к ниспровержению должного почтения к ней: ни грубость и простота, ни некоторые слабости сердца и воли и немощи ума и слова, – всё покрывай любовью, не замечай. Одно знай, что она – мать твоя, кормилица твоя, носило твое, печальница твоя. Будь всегда к ней как можно ласков.
Как просто, легко у простых людей делается всё то, что у нас, ученых, делается как-то хитро и с трудом, с помощью многих книг. Разумею жизнь, дела добрые! Сколько я исписал книг, а всё не искусен еще в том, в чем искусна простая женщина, мать моя: в простоте сердца, в кротости, смирении, послушании и пр.
Не забудь: себя хуже всех, грешнее, глупее, ниже считай; себя презирай, а других уважай, всех лучше себя считай и не лицемерно как-нибудь, а в самой вещи, искренно.
Безыскусственные, неграциозные слова, манера матери ничего не значит, а вот что много значит: простое, доброе, кроткое, любящее сердце, – она истинно, неотпадно меня любила и любит и доказала свою любовь самым делом, возрастив и отчасти воспитав меня, не жалея для меня, бывшего малым, ничего – ни покоя, ни здоровья, ни состояния, состояния скудного. Так и во всяком человеке цени его душу, сердце, а не слова да манеры, да нежность кожи лица и пр. Это – ничто, листочки, и то подкрашенные. Не на лица зряще имейте веру [Иак. 2, 1].
Для чего, говоришь, одни и те же молитвы часто повторяются, одни и те же молитвы, например: Господи, помилуй; Святый Боже; Пресвятая Троице; Отче наш; Слава Отцу и Сыну и Святому Духу; Аллилуйя; Иже на всякое время. 1) Потому что верующей и любящей Бога душе эти молитвы приносят отраду, успокоение, мир пренебесный, сладость, жизнь, ибо имя Божие – одно имя Божие, которое часто слышится в этих молитвах, есть жизнь, мир, сладость душевная. 2) Потому что имя Божие есть духовный воздух для души: она должна непрестанно дышать им, в противном случае тлетворный воздух страстей проникнет неизбежно в сердце, и душа будет в возмущении, омрачении, тесноте. А разве это жизнь? Итак, говори чаще про себя эти молитвы, от души, искренно, и ты почувствуешь сам, какою отрадою, миром, сладостью разольются они по душе, как бальзам, как нектар небесный, – а в церкви не ленись со вниманием следовать искренно за чтецом.
Служи своим домашним, присным, питая и одевая их, и не только не тяготись этим, но с удовольствием и всегдашнею охотою это делай, как бы питая и одевая Самого Христа (а ведь они – члены Его) и как бы не ты делаешь им угодное, а они тебе. Зло, неровности, капризы, упрямство, непослушание терпи и с любовью исправляй, если можешь; если не можешь, оставь, – и Бог всех исправить не может: воля всякому дана.
Табак – пустяк, легко перенести [его] без вражды: [не уймешь] курить. Не то люди переносят, – от тебя Бог не то перенес и переносит, а ты такого маленького, легонького креста не хочешь понести. Гости ходят есть-пить, опять не стоит думать, – Бог подаст на долю всех. Только в любви да живем.
Замечая нехристианскую, рассеянную, порочную жизнь христиан, чаще напоминай им о обязанностях христианских и, обличая пасомых, говори: так ли живут дети Божии, овцы словесного стада Христова, призванные к наследию Небесного Царствия? Такие ли нравы, дела заповедал им Иисус Христос, Сын Божий, Царь и Судия всего мира, имеющий всякую власть на небеси и на земли? Так ли живут и жить должны христиане, кои ежедневно слышат: верую в Господа Иисуса Христа, паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, егоже Царствию не будет конца, и: чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века?16 Так ли готовятся встретить Грядущего судити всю вселенную? Так ли ожидают воскресения мертвых и жизни будущего века? Разве все будут помилованы и не будет части шуией17, разве не будет сказано от Судии стоящим ошуюю: идите от Мене, проклятии, во огнь вечный, уготованный дьяволу и аггелом его [Мф. 25, 41]? И разве не пойдут в муку вечную? Но дьявол ослепляет разумы и сердца неверных, внушая неверие и нечувствие будущих ужасов суда и мук вечных! Кому же верить? Самой ли Истине или лжецу, мечтателю, противнику? Итак, скажи в заключение, истрезвитесь, братия, и убойтесь Суда Страшного.
Ходи непрестанно пред лицом Божиим, памятуя, что Он видит все твои помышления, намерения, страстования, слова, дела. Убойся суда Его. За всякое слово праздное ответ [Мф. 12, 36].
Да знаменается18 на нас свет лица Твоего19. Когда мы усердно, искренно молимся Богу, когда бываем кротки, смиренны, послушны, ласковы, когда творим заповеди Божии, причащаемся достойно по благодати Божией Святых Тайн Тела и Крови Христовой, тогда знаменается на нас светлица Божия; видали ли вы, как светлы лица людей благочестивых, какой небесный свет на их лице, какое спокойствие, какая любезность? Но видали ли вы, как мрачны, неприятны, отвратительны лица людей, преданных порокам – нечистоте, пьянству, злобе, гордости, зависти, скупости и пр.? Этот мрак от начальника мрака сатаны, гнездящегося в их сердцах и поучающего их непрестанно творить волю свою. Блаженны те, на коих светится еще в этой жизни свет лица Божия: они увидят в этом свете по скончании земного поприща свет лица Божия неприступный. Несчастны те, на лицах коих и ныне уже распростерт мрак сатанинский, – если не покаются, они ввержены будут во тьму кромешную, там будет плач и скрежет зубов [Мф. 8, 12].
Вот беда моя: имея в сердце своем, мысленном оке, мысленное бревно – множество грубых страстей, я хочу вынимать сучки из очесе брата своего, даже отца своего, матери своей, начальника. Горе мне грешному, непрестанно содержимому страстями, злому, гордому, презорливому20, нетерпеливому, завистливому, скупому, упрямому, своенравному, рассеянному, ленивому, любостяжательному, земнолюбцу, блудному, хульному, малодушному, жадному, алчному, сластолюбивому, пресыщенному, ленивому, лицемерному, лицеприятному, жестокосердому. За множество грехов моих я должен терпеть всё неприятное для плоти, которая из-за разных приятностей беснуется, пресыщенная дарами Божиими; пост всегдашний надо держать, да плоть постом усмирится, молитву в сердце и на устах иметь. О, какая бездна зла во мне! Но в бездне греховней валяяся, неисследную милосердия Твоего призываю бездну: от тли, Боже, мя возведи21. Господи! Помилуй мя, яко прилежит мне непрестанно помысл на лукавая от юности моей [Быт. 8,21]. Господи! Ты делаешь во мне небо чрез причащение пречистых Твоих Тайн, а я делаю из себя опять ад. Увы мне, окаянному! Как я доселе не совлекся ветхого, гордого, злого, земнолюбивого человека, как не презираю землю и все блага ее и не облекся в нового, кроткого, смиренного, неболюбивого. Будь князем, царем над собою, ибо ты – образ Божий, ты – царь, и тебе обещано царство, если покоришь плоть духу, свою волю – воле Божией.
10 апреля 1866.
Благодарю Тебя, милосердый Господи, за отъятие грехов моих по молитве моей, и за умирение сердца моего, и за просвещение лица моего. (Помилуй мя, Боже... читал, и: Господи, Боже наш, покаянием оставление...22)
Где есть другой человек, там враг старается поселить вражду к нему, ибо Господь говорит: люби ближнего, как себя, а враг говорит: враждуй против ближнего – и крепко нудит враждовать против него.
Сами по себе мы, грешные, кал смрадный, а святые – благоуханный фимиам или кипарис; мы как ночь мрачные, а они как день светлые, будучи сынами дня (1Фес. 5,8); мы – мрак, они – солнце. Как же нам пред ними не благоговеть, не удивляться, не подражать, не чтить их, тем паче что они – вечное жилище Пресвятой Троицы? Достойно и праведно чтим святых и празднество в честь их совершаем, да прославим в них и чрез них Бога, и да молитвами их сподобимся прощения грехов, и возбудимся к подражанию им.
Ужели Божественный Спаситель наш не знал, что говорил, когда поучал народ любить врагов, благословлять клянущих, добро творить ненавидящим нас [Мф. 5, 44], что мы не слушаемся Его Божественных спасительных наставлений и делаем по-своему – на врагов сердимся, ругателей ругаем, на злых злимся, на досадителей досадуем, ненавидящим нас стараемся делать зло? Если ты истинный христианин, то из единого послушания Божественному Искупителю, запечатлевшему все Свои повеления смертью за нас, должен делать то, что Им заповедано, хотя заповеданное и неприятно твоему растленному сердцу. Итак, оскорбил кто тебя – не сердись на него, но помолись за него, по слову Господа: молитесь за творящих вам обиду, не надувайся на него, но поговори с ним ласково, а если не захочет, отстань от него, но без сердца. Поступая так и подобным образом, будешь истинный ученик Христов, ибо Христос молился за Своих распинателей, как Стефан за убийц своих.
Во время молитвы надо сознавать важность тех прошений, благодарений, славословий, которые содержатся в молитвах, и живо сознавать и чувствовать действительность того душевного состояния своего, в котором представляют оное молитвы, чувствовать свою бедность, свое окаянство, нищету, слепоту и наготу и источать слезы покаяния. Тогда со слезами выйдут скверны сердечные, и в душе воссияет свет и водворится глубокий мир, ибо Господь, Царь мира, вселится в сердце. Желать всем сердцем надо тех благ, коих испрашиваем.
Надо вседушевно ценить безмерное снисхождение к нам Сына Божия, сшедшего с небес и воплотившегося нашего ради спасения, и выше всякого дела на земле поставлять свое спасение и других и заботиться о нем, ибо Сам Сын Божий поставляет его выше всего. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его... Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное [Мф. 6, 33; 3, 2]. Спасайтесь от рода сего развращенного [Деян. 2, 40]. Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее [Мф. 18, 11].
Благодарю Тебя, Господи, за благополучное препровождение двух классов (седьмого и пятого) 11 апреля.
Благодарю Тя, Господи, яко двукратно спасл еси мя именем Твоим по молитве моей в квартире рабы Твоей Марии Матф.
Благодарю Тя, яко молитвами Предтечи Твоего вечернюю молитву искреннюю мне даровал еси и слезы покаяния и исповедания, – за всё благодарю Тебя. Благодарю Тя, яко злобу от Мене отъял еси.
Непрестанно зрю ко Господу и к Пречистой Богородице, ибо Господь с Пречистою Своею Материю – источник спасения, света, мира, свободы, радости духовной, дерзновения, силы, чистоты и святыни, словом, истинной жизни.
Фимиам означает, что мы должны быть благоуханием Богу по кротости, смирению, незлобию, благости сердца, чистоте, послушанию.
Старайся вседушно, всеусердно исполнять заповеди Христовы относительно Бога, ближнего и себя; если другие не исполняют заповеди Божией относительно тебя, хотя ты относительно их исполняешь по силе своей, то предоставь их Богу, Праведному Судии. Сами себе, друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим.
Если тебя обижают другие как-либо и чувствуешь возмущение сердца и озлобление на обижающих, немедленно скажи себе: не я обижаю, меня обижают – благодарю Тебя, Господи! Не попусти мне кого-либо изобидеть, а меня, по грехам моим, пусть обижают. Ты и защитник мой, Ты и всех благ податель.
Мы обижаемся часто тогда, когда ближние берут наше достояние – пищу, деньги и пр. Но это больше жадность наша: мы сами себя обижаем. Туне23 приясте, туне и отдадим [Мф. 10, 8].
Ты опять забыл Христову кротость, что озлобляешься на нищих мальчиков за их назойливость! Ничем не раздражайся, всё с кротостью переноси, отвергнись себя и всего своего имения ради наследия неисследованного богатства Христова. Нищего мальчика за его назойливость я толкнул так, что тот упал. Согрешил пред Богом и пред Ангелами и всеми святыми! Господи! Помилуй мя! Прости мне, Владычице, все святые Ангелы и святые человеки и все человечество! (Незлобие мальчика! Так я должен быть незлобив.)
Что причиною нашей ярости на нищих? Сластолюбие наше, жадность наша, изнеженность, пресыщение. Христианская любовь, видя нищих, милосердует, сострадает и с радостью отдает не только избытки, но и от недостатка, лишь бы [почили] бедные; она не знает озлобления и раздражительности.
Чем книги покупать, лучше бедным давать: книги святые учат милосердию. Подавая милостыню охотно, ты достигаешь цели, для которой покупаешь святые книги, для которой они и составлены, ибо книги духовные преимущественно учат милосердию к ближнему, кротости, смирению, незлобию, терпению, воздержанию.
Ты Тело Христово принимаешь, а что это Тело? – Кротость, смирение, незлобие, нелюбостяжание, доброжелательство всем, молитва за всех. А что эта Кровь? Это крепкая ко всем любовь. Таков ли ты, причастник?
Кто много и сладко ест-пьет, много денег собирает и имеет и жаден до них, кто много стяжания имеет, тот от Бога отдаляется; кто постится, не имеет денег или знает им истинную цену и сообразно с нею употребляет, кто не прилепляется к земному имению, тот к Богу прилепляется и в Нем всё обретает.
Голоден ты или не одет когда ходил, что ты унываешь и досадуешь на приходящих гостей? Но ты этого не можешь сказать. Итак, ты безумствуешь. А о родных твоих промышляет Господь, да и на их долю пошлет и посылает.
Как плод сладкий, возрастила тебя мати твоя – буди же ей в сладость. За горечи воспитания достойно и праведно ей видеть от тебя сладость на старости, сладость любви и почтения, за сладость сосцов, воздоивших тебя, – сладость пищи и питья, сладость беседы. О, злонравие моего сердца! Какой я недостойный сын у матери! Странно и дико! Сам наслаждаюсь, сколько хочу и с жадностью, другим – жалею, когда сладко пьют чай. Чудак! Доколе за сластями пищи и питья гоняться? Доколе безумствовать?
12 апреля 1866.
Благодарю Тебя, Господи, за непреткновенное служение соборне литургии. За изглаголание царственных особ, заамвонной молитвы, причащение животворящих Тайн в огнь животворящий; впрочем, после лукавое сомнение отчасти омрачило мою душу – отмоет ли Господь Своею Кровию тяжкий грех мой, что я мальчика нищего с досадою толкнул и он упал? На молебне препобедил сомнение сие и умиротворился. Господь разбойника на кресте простил.
Благодарю Тя, яко и ныне вечером помиловал еси мя по молитве моей.
Каково помолишься, таково и спишь: хорошо, от души помолился – хорошо, мирно и спишь; не искренно, не от души – и спишь плохо, беспокойно.
Все мы нуждаемся во взаимных услугах: мы – в помощи святых, в их молитвах, ближние – в нас, и все взаимно.
Не ешь никогда с жадностью: с жадностью съеденный хлеб остном24 станет в душе, мира и дерзновения пред Богом лишит.
Какой смиренный тесть мой, какая смиренная мать моя! Полдела мне с такими родителями! Учиться у них надо.
У всякого человека грех его остном в душе его стоит. Трудно тебе идти против рожна [Деян. 26, 14].
Если все дары, все сладости – Божии, то как можем мы иметь столько дерзости, чтобы жалеть их кому-либо, особенно присным своим? Вся покорил ecu под нозе его (человека) [Евр. 2, 8]. О, жадность! О, пресыщение! Щедрый всех благ Подателю, помилуй нас! Просвети нас, умудри нас, утверди нас располагать сердца наши по заповедям Твоим! Даруй нам благодать быть простыми25, щедрыми, непристрастными к сластям, воздержными!
Всё внимание обращай на ежедневную домашнюю жизнь – на свои ежедневные помышления, страсти, привычки; смотри, как ходишь посреде дому своего – в незлобии или в злобе сердечной [Пс. 100, 2], в щедрости или скупости, в доброжелательстве или зависти и зложелательстве, в трудах или лености, в самособранности или рассеянности, в собирании ли сокровищ Царства Небесного, то есть добродетелей, или земных сокровищ – денег и пр. Много значит домашняя жизнь: тут, в доме своем, мы все как на ладони, без притворства, со всеми своими слабостями и страстями и со всеми добродетелями, если они в нас есть и не увяли совсем от удушливого зноя страстей. На домашнюю жизнь надо обращать самое серьезное внимание: от ней зависит успех или неудача наша в общественной жизни, в служении Богу и отечеству; от нравственного развития или упадка домашней жизни мы бываем или добрыми слугами Господу Богу и земному царю и земному отечеству, или худыми. Весьма важно соблюдать дома следующие добродетели: 1) кротость, смирение и незлобие; 2) терпение; 3) воздержание.
Когда идешь с простым человеком или простым отцом или матерью, а сам ты высок по сану, например иерей, чиновник или офицер в высоком чине, то, чтобы не стыдиться простоты и грубости лица, речи и манер простого человека, держи в сердце слова Апостола: имейте веру в Иисуса Христа нашего Господа славы, не взирая на лица [Иак. 2, 1].
Когда видишь человека, своего или чужого, без всякой основательной причины на тебя ярящегося, поносящего тебя (ругающего), уничижающего, называющего тебя прямо или косвенно дураком или глупым, невежественным, грубым и пр., не возмущайся и не ярись сам, но смирись в душе и поблагодари Господа, что Он посылает тебе случай показать смирение, незлобие, терпение – эти самонужнейшие добродетели, которыми мы скудны, и помолись внутренно за обидящего, хотя бы он был из числа ядущих туне хлеб твой, да вспомни, что мы без Бога не можем творити ничесоже, не можем быть добрыми, смиренными, не ругателями, ибо быть добрым, смиренным, ласковым есть благодать Божия, что и сам ты без Бога не можешь быть добр, ласков, простосердечен, смирен и часто увлекаешься гордостью, злобою, жадностью, скупостью, – признай общую язву и, если яриться хочешь, ярись на грех и на виновника его дьявола, непрестанно обольщающего наши умы и сердца и подстрекающего к взаимной вражде, злобе, зависти, осуждению, ругательству, сквернословию, объядению, пиянству, сребролюбию, упрямству и пр. Господи! Отпусти им, говори, не ведят бо, что творят, и сам я часто не ведаю, что творю. Мы больные, омраченные, сумасшедшие бываем в страсти, ибо грех – безумие, ложь, мечта души, бред горячечный, болезнь, умопомешательство, величайшего сострадания, а не озлобления достойное; грех – страдание, язва, колючее терние, меч, бритва, обоюдоострый нож.
13 апреля.
Благодарю Тя, Господи, яко козни вражии во время чая надо мною сокрушил еси, и мечту змиину отгнал еси, и от жаления сластей дорогому отцу освободил еси. Слава Тебе! Брось думать, что ты хозяин, обладатель [даров] Господа, – все, не ты один.
Никакого зла ни на кого не имей и не подозревай никого в злобе. Побеждай всякое зло добром [Рим. 12, 21]; на зло злом не отвечай никогда, не давай ни под каким видом торжествовать злу в себе и в других. Имей мудрость, смирение и терпение и над всем сим – любовь.
Наблюдай, чтоб мать твоя была у тебя без печали.
Бесконечная любовь Божия к человеку – образу Божию: сотворив землю и небо со всеми их благами, отдал их человеку как ничто, как прах – и что еще? О, неизреченное снисхождение! Бог Себя Самого, Свое тело и кровь отдал в пищу и питье человеку, грешной и неблагодарной твари Своей. А бесконечная правда Божия для невнимательных, неблагодарных и презирающих непрестанно эту любовь Божию приготовила вечные муки ада со всеми их ужасами. Теперь, если Сам Бог всю землю с ее благами отдал во власть, в пользование человеку и Себя Самого отдал нам – то какое безумие жалеть чего-либо для человека из этих благ, удерживать эти блага у себя и только для себя (ибо что есть наше – не всё ли Божие?), а иногда даже и не для себя и не для других! Но какое зло – лишать людей Царствия Небесного посредством ли задержания их в невежестве или посредством совращения их в раскол и ересь и пр.! Потому пастыри должны неленостно учить народ, должны бодрствовать на страже спасения людей. Горе пастырям нерадивым! Ибо враг не дремлет. Но сохрани и спаси, Боже, люди Твоя благодатию Твоею, молитвами Пречистой Богородицы, предстательством честных небесных сил бесплотных, честнаго, славного Пророка и Предтечи и Крестителя Иоанна и всех святых.
Всякого человека глубоко уважай, и самого простого, необразованного, ибо естество человеческое обожено, особенно христиане, и христиане православные, которые все члены Христовы и в них Христос. Среди нас и в нас непрестанно обращается, ходит Сам Господь Бог Иисус Христос, и честь, и любовь, помощь, воздаваемые человеку-христианину, воздаются Самому Христу. Вот почему и говорит Господь в Евангелии: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне [Мф. 25, 35 – 40]. Таким образом, чтишь ли ты отца-матерь или духовного отца, государя словом и делом, целуешь ли руку их – ты чтишь Самого Христа Бога, целуешь руку как бы Самого Христа; оказываешь ли ласку всегдашнюю ближнему, уважение, чинишь ли какую помощь ему: подаешь ли алчущему пищу, жаждущему питье, худо одетому одежду, даешь ли бескровному кров, ночлег – ты делаешь это Самому Христу, ибо всяческая и во всех Христос как в образах Своих, как в членах своих [Кол. 3, 11]; утешаешь ли печального, наставляешь ли невежду, обращаешь ли кого на путь истины и добродетели с пути нечестия и порока – делаешь это Самому Христу услугу и получишь от Него воздаяние. Вот почему от христианина требуется смирение пред всеми, кротость и незлобие, любезность ко всем, послушание, воздержание, чистота, потому то есть, что в нас и среди нас и с нами непрестанно Христос Бог находится, и если мы презираем ближнего – презираем Самого Христа в лице его; озлобляемся ли – озлобляемся на Христа, жестокосерды ли мы к ближнему – жестокосерды ко Христу, оскверняем ли уды свои – оскверняем уды Христовы, оказываем ли родителям и начальствующим грубость и непослушание – оказываем это Самому Христу. О Господи! Научи нас жить всегда по воле Твоей, вложи в нас страх Твой, память Твоего вездеприсутствия, память о смерти, о воскресении и суде, о муке вечной и жизни нескончаемой.
Даешь ли новорожденному младенцу молитву – вспомни о духовном рождении и о словах Спаса Христа: должно вам родиться свыше [Ин. 3, 7], и: рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух [Ин. 3,6], и спроси себя: родился ли ты свыше? Не тот же ли ты ветхий, плотской человек? Не те же ли в тебе страсти, что и не в возрожденных? Воздохни об этом пред Господом и начни немедленно исправлять себя с помощью Божией. Постарайся быть кротким, смиренным, уважительным, послушным, воздержным, целомудренным. Совершаешь ли крещение младенцев или возрастных – опять спрашивай себя: возродился ли я от духа? Отложил ли ветхого человека, облекся ли в нового? Почему не облекся? Почему во мне господствуют такие и такие страсти? Как я учу других вере, упованию, заповедям Божиим, а сам в жизни своей не осуществляю Божественного учения и заповедей? Зачем противоречие себе?
Ты ученым себя величаешь, ведущим все тайны природы, весь разум, но суетна эта ученость, если ты невоздержен, горд, раздражителен, зол, ленив, [...], блудник. Вот ученость наша христианская: если ты веруешь в Господа Иисуса Христа – ты ученый, если кроток и смирен – ты ученый; если любишь богослужение – ты ученый, если нет – невежда, если любишь вообще молиться – ты ученый, если нет – невежда; если любишь слово Божие – ученый, если нет – невежда, если любишь книги только светские – невежда, хотя и много знаешь; если воздержен, если соблюдаешь среды и пятки и не угождаешь в эти дни чреву своему – ты ученый, если соблюдаешь и другие посты, упражняясь в распинании своей плоти со страстьми и похотьми, – ты ученый; если день ото дня совлекаешься ветхого человека – злобы, гордости, своенравия, упрямства, похоти плотской, чревоугодия, невоздержания, блуда, похоти очей: любостяжания и сребролюбия, страсти к нарядным одеждам, к нарядной квартире, вещелюбия, и облекаешься в нового, обновляемого по образу создания Своего, – то ты ученый. Если нет этой спасительной перемены – ты невежда при всей своей учености, при всем благородстве своего земного происхождения, при всех чинах и отличиях. Если ты мужествен в напастях, искушениях, бедах – ты ученый, если нет – невежда; если ревнитель правды – ты ученый, если нет, если равнодушно смотришь на неправду людскую – ты невежда; если нищелюбец – ты ученый, если сребролюбец – невежда; если трудолюбив – ты ученый, если ленивец – невежда; если почитаешь родителей, пастырей, государя, начальников, наставников, воспитателей – ты ученый, если непочтителен, груб, своенравен – невежда; если ласков ко всем – ты ученый, если груб – невежда, ибо внешняя ученость без исправления сердца и жизни ничего не значит – труд потерянный. Кто во Христе, тот новая тварь (2Кор. 5, 17). Если ты щедр – ты ученый, если скуп – невежда; если презираешь деньги и лакомый стол – ты ученый, если имеешь страсть к деньгам и к лакомым кушаньям – ты невежда; если горняя мудрствуешь – ты ученый, если земная – невежда; если не ешь рано – ты ученый, если рано – невежда; если презираешь и всё плотское и уважаешь всё духовное, священное, небесное – то ты ученый, если напротив – ты горький невежда, ибо где радение о плоти и плотском, там нерадение о душе и о духовном, небесном, там даже презрение к духовному – а в духовном вся сила.
Когда мы не исправляемся от слова Божия, от заповедей Божиих и от людей, тогда Господь побуждает нас к исправлению посредством искушений от демонов, от скорбей, напастей, бед и болезней. Дьявол против воли своей направляет нашу жизнь к Богу, ибо мы, ясно ощущая и видя, как худо работать ему, обращаемся к Богу, у Коего покой, пространство, свет.
Мои труды Церкви и отечеству: 1) недостойные, неусердные, 2) они приносят великую пользу мне самому, 3) вознаграждаются с большим избытком, потому всё, что я получаю – туне получаю, единственно по великой милости Божией, начальства и прихожан моих, и потому всякого, ко мне приходящего, я должен угощать радушно, ибо не моя собственность, общая. Человек бесконечно выше стоит всего вещественного как образ Божий, как царь всего.
Не привыкай к человеку в худую сторону, то есть к унижению его, но смотри на него всегда одинаково, как на собрата, сочлена, как на образ Божий, на член Христов. Всяческая и во всех Христос [Кол. 3, 11].
Ни единого человека, самого грубого и необразованного, не презирай и не думай презирать, ибо во всяком светится образ Божий, по коему он сотворен; всякий – член Христов, и в вере безумно зреть на лица: пред верою, пред Богом все равны; внешние преимущества происхождения, воспитания, образования, житейских заслуг без внутренних добродетелей – пред Богом ничтожны. Пред Ним драгоценно сердце кроткое и смиренное, простосердечие, незлобие, вера, упование, любовь к Богу и ближнему. Человек зрит на лице, Бог же зрит на сердце (1Цар. 16, 7).
На себя враждовать, когда вражда на ближнего зарождается в сердце, а не на ближнего, себя обвинять, порицать, называть грех свой, злобу свою мечтою, безумием, нелепостью.
Излишнее, суетное попечение о плоти – о дородстве, румянстве, свежести, красоте, о довольстве ввергает душу во многие страсти: в суетность, тщеславие, гордость, сребролюбие, скупость, раздражительность. Воздух нехорош – беда, испортил кто воздух – беда; пища нехороша – беда, денег мало, недостает на хорошие кушанья, одежды, украшения квартиры, на мебель, посуду, разные принадлежности – беда; ест-пьет кто наши сласти – беда, другой что наше берет кто – беда; теряем – беда, огонь истребляет – беда. Потому лучше презирать плоть и всё плотское как временное и тленное и прилежать о душе бессмертной26. Тогда как мы были бы спокойны! Как любили бы Бога и ближнего!
Пресвятая Владычице моя Богородице... отжени от Мене, смиренного и окаяннаго раба Твоего, уныние, забвение, неразумие, нерадение, и вся скверная, лукавая и хульная помышления от окаяннаго моего сердца и от помраченного ума моего27. Всё это зло каждый внимательный к себе чувствует в себе, ибо верно слово Спасителя: от сердца исходят помышления злая, прелюбодеяния, любодеяния, хула, гордыня, око лукаво, татьбы, лжесвидетельства [Мф. 15, 19]; равно сердце наше склонно к унынию, забвению своих обязанностей к Богу и ближнему, к нерадению о угождении Богу и спасении души и об исполнении дел, возложенных на нас Богом и общественным доверием, склонно также к неразумию или к вольному безумию; как часто разумные люди делают безумные дела, например предаются гордости, надменности, раздражительности, зависти, скупости, ленивы бывают к молитве домашней и общественной, предаются вольномыслию или чревоугодию, пьянству, нечистоте и прочим грехам и впадают таким образом добровольно в бездну неразумия! Но всего чаще стужают28 верующему скверные, лукавые и хульные помышления, и особенно во время молитвы: то есть когда вооружаешься против ветхого человека, тогда и он на тебя вооружается всею своею мерзостию, всеми страстями своими, которые до тех пор (до противоборства им) бывают в нас как бы в усыплении. Не надо унывать от этого зла, гнездящегося в сердце, но в уповании на Бога крепче молиться, чтобы Он Сам Своею благодатию иссушил в нас потоки многоразличных скверн; надоискренно признавать сердце свое окаянным, растленным, а ум свой омраченным и не верить себе самому, а взирать на Бога и веровать всем сердцем слову Его святому и писаниям богомудрых отец; надо отвергнуться и себя и всего своего имения, то есть ветхого человека, своего самолюбия, гордости, вражды, зависти, любостяжания, скупости, чревоугодия, пьянства, лености, своеволия и упрямства и пр., – и всего внешнего имения, считая всё Божиим. О, какая тяжкая и неудобоисцельная болезнь – самолюбие наше, эта страсть Божие добро считать своим и возмущаться духом, когда ближние берут его у нас (и лишь незначительную часть, ничтожную часть), и враждовать на них из-за праха, из-за тлена, из-за того, что есть земля, тогда как нет ничего дороже любви. Нужно дать себе твердое слово ни на кого ни из-за чего не враждовать, но сохранять всегда любовь к ближнему, хотя бы он нас обижал, поносил, лишал нашей собственности и пр. Да будет у нас всё общее, ибо все мы – Божии, и всё – Божие, а Бог не оскудеет во веки. Надо нещадно переламывать себя ежедневно. Глупое сердце! Ведь пресыщена плоть, не надо пищи и питья, а всё алчет и жаждет и ближнему жалеет, как пес или кот, и на ближнего лает, огрызается, бросается. Ну точно псарня злая окаянное наше сердце, гнездо разбойников мысленных – страстей.
Когда берут и употребляют другие наше достояние – наши сласти или отнимают как-либо наши деньги или другую нашу собственность, к роскоши более, чем к нужде служащую, – не скорби, а радуйся и говори в себе: слава Богу, что у тебя, беснующаяся плоть моя, отнимают то, чем ты сильна и усиливаешься более и более, что увеличивает твое безумие, твое беснование, твою гордыню, твою вражду на Бога и на ближнего, что повергает тебя в духовное опьянение, омрачение, томление, тесноту. В самом деле, как безумна, зла, бесновата плоть наша! Каждый день я сыт всеми дарами, сладостями Божиими и ни в чем недостатка не терплю, а пришел ближний, часто приходящий, есть и пить моих будто бы сладостей – смущаюсь и жалею, досадую, враждую, скорблю! О, беснование вольное! А ведь сласти – роскошь: я легко могу обойтись без них; притом они вредны для моего духа и тела: для духа, потому что по немощи своей душа пристращается к ним, для тела, потому что тело расслабевает от них. Итак, радуйся, когда берут твое, потому что берут у души твоей нож обоюдоострый, которым она поражает себя саму; берут то, чрез что змий вливает яд свой в душу твою. Чем меньше имеешь, тем лучше. А главное, Бог не оставит, Попечитель прелюбящий, премудрый, всемогущий, всеведущий, всеправедный, – к Нему взирай, на Него уповай. О, как земное имение и земные сласти прельщают нас, как прилепляется к ним сердце и от Бога отвращается! Настоящие идолы сердца сласти, да деньги, да одежды наши.
Неизменно, постоянно уважай в человеке образ Божий и, смиряясь, будь кроток пред каждым человеком, особенно пред домашними или родственниками, к которым мы привыкаем и с которыми зазнаемся. Живи в неизменной любви со всеми, презирай страсти и виновника их презирай.
Дал слово не озлобляться на ближнего – держи его с помощью благодати Божией, непрестанно внемли себе.
Умер – и всё осталось, и всё твое уже не твое и ничего не возьмешь с собою. Явно, что, имея пищу и одежду, должно благодарить Бога и быть довольным. Лучшее и драгоценнейшее имение наше, которое неотменно мы должны стяжать – это любовь к Богу и ближнему. Всего лишись, но это стяжи. Это имение с нами за могилу пойдет, а здешнее останется здесь. Побеждай себя.
Брата своего тем паче люби, что он безумие сердца твоего – самолюбие, земнолюбие, сластолюбие, вещепристрастие, скупость, гордость, злобу – наружу выводит, и ты имеешь случай познать себя и исправиться. Благодарным должен быть больной тому врачу, который скрывающуюся внутри его болезнь выводит наружу и таким образом не попускает ей растлить всё тело его, а, выгнав ее наружу, излечивает ее. Так и мы должны [быть] благодарны тем людям, которые намеренно или ненамеренно обнаруживают наши страсти и, делая их для нас явными, побуждают тем нас к исправлению, к духовному врачеванию; хотя и прискорбно такое обнаружение, да делать нечего: грех есть застарелая и самая злокачественная болезнь – без боли, и тяжкой боли, его нельзя выгнать из сердца, в котором он сильно пустил свои корни. Истинно мудрый человек не боится этих тяжких страстей, потому что они ведут к жизни вечной, к присносущному29 покою, к вечному созерцанию неизреченной доброты лица Господня.
Как ни подумаешь, а к тому придешь, что всё земное – все сласти, одежды, деньги, все вещи надо поистине за сор считать и ни к чему не прилепляться сердцем, а Господа единого иметь в сердце и любить Его паче всего, да ближнего любить неизменно. Кто пристрастен к земным, ежедневно употребляемым благам, кто жалеет их ближнему, тот не может любить Бога и ближнего. А это беда из бед, несчастие из несчастий!
Ты, быв младенцем, сосцы матери сосал, беспокоил ее днем и ночью, труды ей делал, одевала она тебя, кормила-поила, но ты не благодарил ее тогда и не мог, и не воздал ей ничем, ибо бессознателен был, – благодари же всеусердно теперь, со всем смирением и любовью, в простоте сердца, воздавай ей теперь щедро – так Бог велит. Чти отца и матерь твою [Исх. 20, 12], взаим воздавай родителям, говорит Апостол, сие есть угодно пред Богом (1Пет. 2, 20).
О, дьявол презлобный и прегордый! Против матери вооружает, против брата кроткого и смиренного и добросердечного вооружает! Но мужайся и крепись, душа моя, против наветника!
Слыша от матери или кого-либо вопросы о вере или о чем-либо обыкновенном, что ты и большая часть людей давно знают и что изобличает глубокое невежество матери или других людей, не огорчайся на мать свою или других людей, но с кротостью, терпением и ласкою скажи им, в чем дело, да вспомни, что и сам ты был некогда невеждою, а потом Господь дал тебе чрез наставников дар ведать истины Божии, учение, Таинства и обряды Церкви или погрешности и заблуждения человеческие для того, чтобы и ты был учителем невежд. Ибо все мы во тьме невежества ходим, омраченные страстями, и часто не вемы, камо идем, яко тьма греховная ослепила очи наши (1Ин. 2, 11). Но невежество сердца, как гордость, злоба, нетерпение, зависть, скупость, своенравие, – горше невежества ума. Если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится (1Кор. 13, 3 – 8).
(Хорошо есть яблоки крымские для освежения и очищения желудка.)
[Нельзя] очень низко ценить прислугу, равноправную тебе по праву Божию, жалея им сахару: они также цари земли, и пред ними такой же прах все сласти, все драгоценности земные, и они по образу Божию, и за них Христос умер, и им нетленная жизнь обещана, если поведут себя хорошо. Считай их равными себе, а все земные блага считай равными сору, да по достоянию оценишь будущие нетленные блага, будущие нетленные сладости. Горняя мудрствуй, люби, цени, а не земная; о земном не мудрствуй, земного не люби, не цени, яко временное, малоценное, ничтожное, тернистое, бодущее, отревающее от Бога и от ближнего. С радостью отдавай, уступай для потребления людям всё земное, да приидет, да дастся тебе за презрение земного небесное. Сам же как можно меньше потребляй сладостей земных, да не загрубеет от них сердце, да не прилепится к ним, не полюбит их и не свяжется ими. И то много связывается оно сластями, пленяется ими непрестанно. Время уже прилепиться всецело к Богу.
Ветхий наш человек так вот и ищет иногда повода к вражде, брани и ругательству и придирается ко всякому слову неровному, недоброму слову, взгляду, выражению лица, иногда только мнимо недоброму; всё иногда обстоит благополучно, так нет, человек как бы наскучивает благополучием и ищет злополучия, наскучивает миром, так ищет беспокойства, наскучивает спокойствием и ищет томления, наскучивает свободою духа – ищет неволи, рабства дьяволу; наскучивает пространством – ищет тесноты. Чудовище, страшилище ветхий человек! Волнуется, надмевается, озлобляется, завидует, скупится не знать из-за чего!
Помни непрестанно, что Бог непрестанно зрит на наше сердце.
Не на свою только плоть надо обращать блага земные, ибо она многострастна, но на вспоможение бедным и вообще на служение ближним и на храмы Божии, ибо чрез это исполняться будет заповедь о любви к Богу и ближним.
Отвергаюся тебя, чрево, за то, что ты отвергаешь любовь к Богу и ближнему и меня лишить тщишься вечного живота.
Отвергаюсь тебя, зрение, за то, что ты лукаво на всех и на всё смотришь и тщишься лишить меня лицезрения славы Божией, которое вечно. Отвергаюсь тебя, слух, за то, что ты лукаво слышишь многое, многое и хочешь лишить меня слышания неизреченных слов, ихже не леть есть человеку глаголати (2Кор. 12, 4).
К посечению, гниению назначено тело – не суета ли, не мечта ли беспокоиться о нем чрезмерно, услаждать его, питать его, роскошно одевать его, воспитывать в нем страсти и ускорять его разрушение?
Знай себя, свои грехи рассматривай, взвешивай, оплакивай, а не собрата своего: каждый понесет свое бремя [Гал. 6, 5]. Дьявол из-за злобы ищет того, чтобы ты подозревал брата в каких-либо грехах, например расхищении частной или церковной казны, и осуждал его за какие-либо действия, по-видимому неуместные; дьявол отвлекает твое внимание от тебя самого, от твоих грехов, чтоб ты не видел их, не исправлялся от них и, напротив, увеличивал их злобою, гордостью, завистью и пр. Помни, что грех всякий – острый остен для того человека, который делает оный: всякий грех, в котором мы не раскаялись, в собственное наше недро возвратится. Довольно с нас своих грехов, к чему еще чужую тяжесть на себя взваливать! – Молись за всех, доброжелательствуй всем.
Отнюдь не возносись ни над кем, но всем будь слугою, ко всем услужлив, ласков, любезен; не возносись, особенно над старшими тебя по службе товарищами – протоиереями и священниками и ставь себя всегда ниже их, ибо высшее образование твое сравнительно с ними есть нечто внешнее и налагает на тебя только большие обязанности сравнительно с ними. От всякого, кому дано много, много и потребуется [Лк. 12, 48].
Если ругает кто тебя в лицо или заочно, не возмущайся духом и не отвечай ругательством на ругательство или досадою и озлоблением, но спокойным духом прими это и помолись за ругателя и пожелай ему от души всякого добра и милости Божией. Этим победишь ругателя и переменишь его расположение к тебе сердечное и спасешь его душу от смерти.
Если видишь гордящегося пред тобою, намеренно унижающего тебя и подстрекающего тебя к раздражению – не замечай его гордости и спокойно делай свое дело и этим посрамишь его гордость. Не забудь и за него помолиться – и исцелишь его.
Благодарю, славлю и величаю Тя, Господи, яко единою благостью, милостью Твоею существует и стоит твердо и не разрушается, не исчезает мир сеи, как по единой благости и милости и силе Твоей сотворен он, ибо Тебе стоит восхотеть, чтоб его не было, и ничего не будет, – но Ты этого не хощешь. Благодарю, славлю и величаю Тя, яко и аз грешный по единой милости Твоей прожил прошедшие дни и живу доселе и, несмотря на множество грехов моих, доселе еще не погиб. Благодарю Тебя, яко рождаеши (твориши), воспитываеши, храниши, к вечной стезе наставляеши всех людей по единой милости Своей. Не погуби нас, Владыко всеблагий, со беззакониями нашими.
Вси, удаляющий себе от Тебе погибнут [Пс. 72, 27]. Нынешние люди, так называемы образованные (суетные, суемудрые), говорят, что для человека не нужна ни Церковь, ни богослужение, ни Таинства, ни молитва вообще и что это существует не для них, а для простого народа; по их мнению, неправильно сказал Господь: создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее [Мф. 16, 18], они считают, что Церковь уже одолена и ни во что вменена! О суемудрые, буии30 и слепии! Вы, удаляющие себя от Церкви, а вместе и от Бога, погибаете, ни во что вменяя свое спасение, а Церковь стоит и будет стоять на незыблемом основании; Церковь останется навеки не одоленною, а вы уже одолены исконным человекоубийцею, и он живых влечет вас в ад. О слепцы! Театр для вас нужен, а Церковь не нужна; клубы для вас нужны, а Церковь не нужна; вкусные обеды для вас нужны, а литургия, за которою преподается истинный хлеб, хлеб жизни вечной, для вас не нужна! Псы вы, господа образованные, не люди.
У святых поелику душа нетленна, и тело нетленно. И мертвии востану нетлении.
Изъятый из просфоры Агнец есть истинный хлеб жизни, а просфиры – шелуха: не прельщаться ими, не жалеть их, не огорчаться из-за них ни на кого, равно как и из-за обыкновенного хлеба.
Пища обыкновенная, употребляемая в умеренном количестве, питает, укрепляет и ободряет, но в излишестве – расслабляет и растлевает дух и тело.
Приходит к Нему прокаженный и, умоляя Его и падая пред Ним на колени, говорит Ему: если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, умилосердившись над ним, простер руку, коснулся его и сказал ему: хочу, очистись [Мк. 1, 40 – 41]. Я этот прокаженный. Меня ежедневно Господь исцеляет хотением и прикосновением Своим животворящим по молитве моей. Слава Тебе, Христе Боже.
Слава Тебе, Господи Иисусе Христе, за чудеса милости и силы Твоей, невидимо на мне бывшие во время литургии и молебна, яко изъял мя еси от лютыя злобы бесовския и лица моего не посрамил еси, но премирное и превеличественное состояние мне даровал еси во время молебствия о царе нашем в присутствии множества именитых людей. 17 апреля 1866 г.
Благодарю, яко во очищение согрешений сподобил мя еси причаститися Святых Твоих Тайн.
Жалуешься людям на ближнего своего, во зло употребившего даяние твое, что он провел, обманул тебя. А сам зачем во зло употребляешь дары Господни, зачем лжешь Господу своему? Не суди, да не осужден будешь [Мф. 7, 1]. Судом, каким судишь другого, осуждаешь себя [Рим. 2, 1].
Господи! Благодарю Тебя за дар мудрования духовного, егоже мне даровал еси во время благопотребно за столом во время чая: плотской, ветхий человек мой пожалел было сластей для отца (в чае), и язва и утеснение уже находили на душу мою, но сея я сказал в сердце моем, что всё земное, как сор, всё покорено под ноги человеку, – и я победил, и не посрамился, и мир мой ко мне возвратился, и дерзновение мое к Тебе не отпало от меня. О сем благодарю Тебя. Ты всё видишь. Но от малого даруй мне прейти и к великому ради славы имени Твоего, даруй мне благодать быть победителем и в великих делах о имени Твоем, в державе крепости Твоея. Апреля 17, 1866. Воскресение.
Злоба дьявольская вооружается и на поющих не на клиросе в церкви (подпевающих), и на просфирню, доставляющую нехорошие просфиры, и на приходящих к нам часто гостей: на кого и из-за чего не бросится окаянный и, по-видимому, из-за благовидных предлогов – из-за гармонии внешней и из-за обиды, будто бы нам причиняемой, и похищения собственности нищих и нашей! Но всё – мечта, ничему не верить и любить ближнего неизменно, как себя, ибо все человеки – образы Божии, все чада Божии (христиане) и члены Христа Господа. Ни из-за чего ни на кого не озлобляться. А то злоба бесовская, пожалуй, созреет.
Не по плоти ходящих, но по духу [Рим. 8, 4]. Если ты кроток, смирен, незлобив, терпелив, воздержен, целомудрен, простосердечен (не лукав), то ходишь по духу; если зол, раздражителен, горд, высокомерен, презорлив, невоздержен, блудник, лукав и пр., то ходишь по плоти; если щедр к бедным – ходишь по духу, если скуп – по плоти; если сребролюбив – по плоти, если презираешь деньги – по духу; если веруешь, уповаешь получить будущие блага и готовишься к жизни будущего века, если живешь в любви к Богу и ближнему, то ходишь по духу; если не живешь верою, упованием и любовью – по плоти. Нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу [Рим. 8, 1].
При встрече с нищими, которым мы часто подаем милостыню, надо всегда сочувствовать и сострадать к ним, а не озлобляться на них и не презирать их, как это нам обычно, и милостыню подавать не со рвением, досадою и неохотою, а спокойно, в духе веры и любви, как Самому Господу: доброхотно дающего любит Бог (2Кор. 9, 7). Особенно остерегаться должно, как бы не презреть и не обидеть нищих детей, невинных, незлобивых, простодушных, настойчивых в просьбе, ибо Господь сказал: Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного, и: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне [Мф. 18, 10; 25, 40]. Мы должны учиться у детей их вере и упованию твердому, с коим они приступают просить у нас мило-стыни, надеясь получить от нас просимое, их кротости, незлобию, терпению, – с такою смелостью, с такою верою, надеждою, неотступностью мы должны приступать в молитве к Отцу Небесному с упованием получить от Него просимое о имени Господа нашего Иисуса Христа, Который есть неисчерпаемое богатство для верующих в Него, и сокровище неистощимое, и пища крепкая, и питие неисчерпаемое, и дыхание, и живот, и воскресение и паки живот, сила, мир, свобода, свет, отрада, утешение, радость, всякое благо. Никто не должен жалеть своих рублей, лежащих без движения, тогда как чрез них можно алчущих напитать, жаждущих напоить, нагих одеть, не имеющим крова дать кров или дать плату за кров, или не имеющим вида, то есть паспорта, вы́ходить31 или выписать из места их жительства вид на жительство, или больного исцелить, или находящегося в трудных обстоятельствах вывести из его положения, или за несостоятельного должника долг заплатить, или бедного похоронить по обычаю христианскому, или за воспитание бедного дитяти заплатить и тем доставить ему средства к образованию его ума, сердца и воли, или книги священно-духовного содержания купить для неимущих и жаждущих духовного чтения, – и мало ли можно сделать разного добра на деньги или другие сокровища, которые задаром лежат у многих в ящиках и составляют только предмет пристрастия сердца, надеяния сердца, тогда как надежда наша есть един Господь, ведущий прежде прошения нашего, в чем мы имеем нужду, и обещавший в неложном слове Своем, что Он никогда от нас не отступит и никогда нас не оставит [Мф. 6, 8 и др.]. Мы, христиане, должны в употреблении своих сокровищ подражать оборотливым и предприимчивым купцам, которые не позволяют себе держать без движения своих денег, но всё пускают в оборот или отдают для приращения процентами, чтоб получить тем большую прибыль, выгоду. Мы ли, чада света, чада Божии, будем так близоруки, так немудры, нерасчетливы, когда сыны века сего так мудры и расчетливы? И разве делать добро ближнему на наше достояние, на наши деньги, питать, одевать его, просвещать, от пути погибели отводить его с пожертвованием своего достояния не значит отдавать в рост Самому Богу наше достояние, разве не значит делать себе верную и величайшую прибыль, которой мы и вообразить не можем? Доколе же мы будем неразумны ? Доколе пристрастны к этому тлену, праху, который называем деньгами? Доколе у нас это немилосердие, это жестокосердие и прежде всего это сластолюбие, роскошь во всем, начиная со стула, на котором иногда не придется никому сесть и раз в году, до стен своих комнат, которые служат ежедневными обличителями нашей роскоши? Где же наша вера? Где чаяние воскресения мертвых, суда нелицеприятного, жизни будущего века? Где вера в Распятого, заповедавшего нам взаимную любовь, по которой мы не должны щадить для блага ближних, если потребуется, и жизни своей? Где наша взаимная любовь? Где вера в Церковь, как единое тело, коего все мы – и богатые и бедные, и знатные и незнатные – члены? Где попечение друг о друге, как члены тела пекутся друг о друге? Ибо если радуется един уд32, ему сорадуются все, если страждет один – ему состраждут все? Где причина такого неустройства? – В нашем самолюбии, в нашем маловерии, в нашем невнимании к себе, в нашем нерадении о угождении Богу и спасении своей души: так, если бы я веровал в общего всех Отца, пославшего в мир Сына Своего Единородного для спасения его, если бы я был внимателен, благодарен Ему за все Его неисчетно великие дары Его, если бы я заботился о угождении Ему всеми силами моего существа, если бы я ценил, как должно, вечное спасение души моей и моих ближних – стал ли бы я так поступать, стал ли бы я роскошествовать, нежить плоть свою, вселять ее на уповании богатства, сластей, почестей? Осмелился ли бы я быть жестокосердым к ближнему и, тогда как он терпити холод и голод и болезнь и прочие беды, стал ли бы я пышно и изысканно одеваться и позволять себе разные развлечения, удовольствия и разные роскошества, которые стоят мне больших денег и которые в этом случае бросаются точно в печь или в воду? Стал ли бы я, тогда как другой не имеет куска хлеба, покупать дорогой табак или дорогие так называемые сигары или, лучше, угары, эти головешки, или папиросы, и без малейшего зазрения совести курить их и дома и на дороге, с презрением и холодностью гранита встречая попадающуюся нищету и не удостаивая подать ей и один грош и вовсе не думая одеть истинную наготу на свои избытки, которые в щедротах Своих и по милости Своей дают тебе Бог и государь для того, конечно, чтобы не только ты сам был сыт и одет прилично и имел приличный кров, но, как член Церкви и общества, мог уделять от избытков своих и неимущим, которые есть неизбежно везде. Или стал ли бы я истрачивать на обеды, на театры, на гулянья большие деньги, тогда как для моего тела нужна простая и недорогая пища и когда театры и гулянья весьма часто решительно вредны для моей души и даже тела, повергая меня после в расслабление духа и тела, горшую тоску и уныние? Так мы неразумны, непоследовательны, – христианами мы называемся, или Христовыми учениками, чадами, последователями, но по делам мы не христиане, не Христовы. Размыслим, обратимся и пойдем по пути, указанному нам Евангелием. О милосердии поревнуем, самолюбие отвергнем, будем любить себя в теле Церкви как члены Его, а не как отпавшие от тела сучья, особные, безжизненные, бесцельные, коих конец – пожжение.
Не познал я доселе мудрости Господней служить ближнему, например нищему, с радостью, как Самому Господу, и радоваться как находке, как сокровищу всякому случаю послужить ближнему чем-либо. Согрешил я пред Тобою, Господи! Раздражаюсь, досадую, озлобляюсь на часто просящих у меня милостыни. Но как умножились нищие Твои, Господи! Четыре тысячи нищих в одном Кронштадте, – у меня еще немногие просят ежедневно.
Пристрастие сердца к благам земным и излишество в их употреблении, именно пищи-питья, пристрастие к деньгам, одеждам, жилищу и его обстановке и к домашней блестящей утвари, – тлит душу, отягощает, давит, омрачает, лишает свободы, мучит ее, а вместе с нею и тело страдает. Поэтому мудр тот христианин, кто все земные блага презирает и не больше о них усердствует, как и о грязи или прахе земном, который под ногами, и раздает его усердно нуждающимся; который уповает твердо на Господа, что Он никогда не оставит даровать ему этого праха для потреб его тела, и не только для него, но и для всех, сущих в дому его или родственников его неимущих. Впрочем, о родственниках малоимущих он так рассуждает, что им не беда пожить в некоторых недостатках, потому что недостаток учит воздержанию, смирению, терпению, упованию на Бога и потому что достаток во всем бывает причиной охлаждения к Богу и нередко забвения Бога. Известное дело, что богатые часто уповают на богатство, предаются гордости, зависти, любостяжанию, сребролюбию, скупости, многопопечительности, роскоши, рассеянности, нерадят об угождении Богу и спасении души. К единому Богу надо непрестанно прилепляться всем сердцем, источнику живота, всех благ духовных и телесных Подателю. Мне же прилеплятися Богови благо есть, полагати на Господа упование спасения моего [Пс. 72, 28].
19 апреля 1866.
Вторник. Благодарю Тя, Господи, за дух, за силу, за слово, за свет, за дерзновение, мир, свободу, пространство сердца, которые Ты даровал мне ныне во время четвертого и шестого классов гимназии. Благодарю Тебя за прощение грехов моих по молитве покаяния моего в продолжении пути от дому до гимназии и за велию Твою милость, яко не по беззакониям моим твориши мне, ниже по грехом моим воздаеши мне. Но научи меня, Господи, совершенный учителю, совершенной кротости, смирению, незлобию, терпению, воздержанию, милосердию, презрению мира и плоти и похотей ее и горнему мудрствованию.
Ну что было бы, если бы Господь Бог каждый раз, когда ты настойчиво, неотступно просишь Его о своих нуждах, например о прощении грехов и о даровании благодати Его, гневался на тебя и отсылал бы тебя от лица своего нищим, ни с чем? Как безотрадно горько было бы твое положение! Как же ты отсылаешь от себя нищего, который ежедневно просит у тебя милостыни, если и не с пустыми руками, то со скудною милостынею и гневаешься на него, когда он просит тебя еще и еще? Не сам ли ты просишь Господа многократно в один день об одном и том же, когда видишь, чувствуешь, что не получил от Него совершенного дара прощения грехов, мира, свободы, пространства, дерзновения сердца пред Богом и ближними, и перестаешь Его просить тогда, когда получишь от Него вполне всё, чего желаешь? Но каким хочешь видеть к себе Бога, таков сам будь к ближним; как хочешь, чтобы поступал с тобою Бог, так и ты поступай с ближними.
Для чего Господь попустил быть нищим? – Для твоего блага, чтобы ты мог очистить и загладить грехи свои, ибо милостыня очищает всяк грех, чтоб стяжать тебе молитвенников за себя в лице их, чтоб милостивым к тебе сделать Господа твоего, ибо милостивии помилованы будут [Мф. 5, 7].
Для чего Господь попустил быть нищим? Для того же, между прочим, для чего и тебя по твоему желанию не делает вдруг праведником. Бог мог бы сделать всех достаточными, даже богатыми, но тогда произошло бы великое забвение Бога и забвение нищими своих благодетелей, умножилась бы гордость, зависть и пр., как и ты возмечтал бы о себе, если бы Господь сделал тебя вскоре праведником. Но грех смиряет тебя, показуя тебе великую твою немощь, мерзость и непрестанную нужду в Боге и Его благодати, как нищего смиряет нищета и нужда в других людях. Обогати нищих – и многие, многие из них забудут и Бога, и благодетелей своих и погубят души свои в роскоши мира сего: так пагубно богатство и так ослепляет оно очи сердечные! Так оно делает грубым и неблагодарным сердце!
Благодарю Тебя, Господи, яко избавил мя еси во время вечернего чая от злобы моея, скупости моей по молитве моей и умиротворил еси мя. Сластей пожалел.
Мысли на улице во время прогулки при виде восходящей луны. Я всем угождаю вам, говорит Господь: Я сотворил вас по образу и подобию Своему, Я засветил для вас солнце, луну и звезды, Я сотворил для вас землю со всеми плодами, Я разлил воздух для дыхания вашего, Я дал вам огонь для освещения и согревания вашего и варения пищи вашей, дал вам многоразличную пищу сладости, как и многоразличное питие; Я умудрил вас делать многоразличные ткани для одеяния вашего и дал материалы для него, Я дал вам злато, сребро, медь и другие металлы в недрах земных для монеты и изделий ваших; Я собрал вас в благоустроенные общества, Я дал вам царя по сердцу Моему, помазанника Моего, образ Мой на земле; Я дал вам, наконец, Единородного Сына Своего на смерть, отдал Его с Его изволения вам в пищу и питье, Церковь на земле под Его главенством устроил, – вы же что для Меня сделали и делаете? Чем воздаете за все блага Моя? – Забвением Меня, неблагодарностию предо Мною, отвержением Меня, презрением законов Моих. О, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? [Мф. 17, 17].
Имя Тебе Вседержитель, Господи, яко не точию33 небо и землю, но и весь род человеческий и сердца всех держиши в руце Твоей, и жизнь каждого человека, и не токмо каждого человека, но и каждого животного, каждой птицы, рыбы, насекомого, червя пресмыкающегося и незримой глазом инфузории. Слава вседержительству Твоему бесконечному, Господи! Слава всеблагому, премудрому и всемогущему промыслу Твоему, Владыко небеси и земли!
Вседержавный Владыко! Ты и ад весь с сатаною и несметными его полчищами содержиши в руце Твоей, и только по попущению Твоему, для вразумления и наказания нашего, сатана и аггелы его строят над нами козни. Помолимся мы Тебе, Спасителю нашему, во грехах своих, покаемся пред Тобою нелицемерно, и Ты, вразумив нас, отъемлешь от нас врагов наших, глаголя: довлеет вам злодействовать над рабами Моими – они паки принадлежат Мне. Так, Господи, когда благодеяния, милости Твои к нам непрестанные не вразумляют нас, что остается делать? Наказаниями, горечью, теснотою, огнем, нашими же злобами вразумлять нас остается – нас, сластолюбивых, любящих простор, прохладу плотскую, суетную.
Кто прилепляется сердцем к земным сластям и вообще к благам земным, тот отвергается сердцем от Господа и сочетовается с дьяволом.
Сердце твое – храм Божий, не делай его капищем идольским, игралищем страстей. Помни это.
Мир находится в состоянии дремоты, греховного сна. Спит. Будит его Бог войнами, моровыми поветриями, пожарами, бурями сокрушительными.
Кто для меня на свете дороже матери? – Никто. Потому, если на мать и много выходит того и другого – потерпи. Положи для нее всё, что можешь. Потерпи, снизойди к ее немощам.
Видишь ли в ближнем, например товарище, начальнике, какую-либо немощь, духовную страсть, порок – не иначе смотри на нее, как на общую всем нам немощь, страсть, на общий всем порок, а на него – как на образ Божий, хотя и носит он в душе язвы прегрешений, и сохрани к нему любовь, как любишь и себя, несмотря на множество грехов своих, ибо едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17). Да помни, что тебя Господь не заставит нести бремя ближнего, ибо каждый понесет свое бремя [Гал. 6, 5], – нечего тебе и трудиться рассматривать истинное или мнимое бремя брата, да кричать над ним, да озлобляться на брата или злорадоваться и из братнего бремени увеличивать свое бремя греховное. Одно надо и полезно при виде немощи ближнего – молиться усердно за него Господу, как за себя, когда сами бываем в чаду прегрешений и страстей. Если брат спит во грехах и не чувствует, не сознает их и даже услаждается ими и других гонит, притесняет, пред другими величается, то еще более надо об нем молиться, чтобы Господь истрезвил, пробудил его, просветил тьму его. Но смотри, свою злобу первее изми из очесе сердца своего, ибо тьма злобы, зависти, гордыни самому тебе ослепляет очи. Помни непрестанно, что общая наша немощь, общее страстование, – никто не безгрешен. Воздыхай прежде всего о своих грехах, коих многое множество, коим нет числа. А с братом Бог и брат с Богом имеет дело. Смотри, в какой прелести злобы сам ты находишься, когда всё, что ни делает, ни говорит ближний, у тебя вызывает злобу на него. Помни общего врага, общую войну, против нас воздвигнутую, общую беду – вси бо есмы в бедах, общую прелесть, общую сеть, в коих мы находимся. Помни и носи непрестанно в сердце заповедь: люби ближнего, как себя, а о грехах его молись, но не суди его и не озлобляйся на него.
Полно тебе, лукавый человек, думать, будто притворяется брат, что не идет на службу. По-братски пожалей его и пожелай ему мира, здравия и спасения и помолись за него общему всех Отцу и покажи этим, что мы все братья, имеем одного всеблагого Отца и все живем Духом Его. К чему злоба, рвение, тайное злорадство, это беснование? Что если на тебя будут все озлобляться, радоваться о твоей беде? Тебя будут непрестанно подозревать? Но как хочешь, чтоб творили тебе человецы, и ты твори им такожде, чего себе не хочешь – и другим не желай. О, когда мы возненавидим грех, а не брата? Да памятуем, что как у нас, так и ближних один Судия – Бог и да удержимся от суда над братом.
Чем смелее, тем лучше. Вдруг мысленно выше всех стань в церкви при перечислении имен царской фамилии, как иерей Бога вышнего.
Слава милости Твоей, Господи, явленной мне ныне за литургией по причащении, когда я возмог верою при увлечении сомнения, во время класса и пред панихидой в квартире Семеновой. Быстро, державно, чудно явил Ты на мне, Господи, великую силу – благодарю и славлю милость и суд и силу Твою. 20 апреля. Преполовение.
Не малодушествуй. Сыт будешь, всё будет. Мать довольствуй всем, чего хочет.
На кого мне иждивать теперь свое имение, как не на мать, которая прежде и последнее отдавала мне? Так, на мать, потом на жену, тестя и свояченицу. Буду, с помощью Божиею, полагать жизнь за други своя.
Плоть хочет, чтоб нам было побольше, подоходнее да получше, повкуснее, покрасивее, а ближнему что поменьше и не так выгодно, да похуже, побезвкуснее, побезобразнее.
Сами рады у других есть-пить хорошо, сладко – и мы весело, спокойно сидим за чужим столом, беседа льётся рекой. Когда у нас едят-пьют хорошо, сладко, мы часто невеселы и унылы сидим за трапезою, как будто приговоренные к смерти, как будто нас с жизнью разлучают, и слово не идет с языка, и уста заключаются; сами всё себе позволяем – у ближнего готовы отнять последнее удовольствие; сами и дома и в гостях наслаждаемся чем хотим и сколько хотим – ближнему и обычной его меры часто не хотим дать, а стараемся, замышляем, порываемся уменьшить ее. О, злая плоть! Слепая плоть! Завистливая, жадная плоть! Одним ударом всегда разрывай злой узел плоти, страстей – быстро, мгновенно.
21 апреля 1866.
Ранняя обедня от Естафьевых. Благодарю Тебя, премилосердый Владыко мой, Господи Иисусе Христе, яко миром пренебесным ущедрил еси душу мою по принятии Божественных Твоих Тайн и надолго даровал мне мир сей, ибо доселе я обладаю им по милости Твоей (шесть часов вечера). Благодарю Тебя, яко даровал еси мне дерзновение, мир, свет, силу слова в продолжение двух классов гимназии. Благодарю Тебя, яко Тобою силен есмь. Но укрепи меня в воздержании, ибо за воздержание накануне я удостоился этих плодов причащения. Накануне была среда.
Благодарю Тебя, Господи, яко по приходе моем на поминки к Семеновой (генеральше), на которые собралось много знатных людей, Ты вдруг отъял по вере моей в Тебя нелепость от сердца моего, мучившую меня (томившую) и мгновенно мир мне даровал еси, и с миром и светлым лицом сидеть за столом даровал еси, и беседовать разумно с женою и дочерью покойника. За всё благодарю Тебя, Господи! Ты Творец, Бог, Отец, Судия и Спаситель мой, попечитель и хранитель и заступник мой!
Я доселе, окаянный, согрешаю Господу Богу моему сластолюбием, чревоугодием, жадностию, пресыщением. Доколе это? Доколе мне раздражать Господа? Доколе мне обременять себя? Доколе мне есть на ночь, когда это тоже своего рода преспеяние, совершенство греховное, – ты, [дьяволе], хочешь меня уморить временно и вечно чревоугодием, жадностию и пресыщением. Долготерпеливе Господи, преклони меня к покаянию и исправлению! 22 апреля. Утро. Пятница.
Ангельскую песнь вопием Ти, Сильне: Свят, Свят, Свят ecu, Боже, Богородицею помилуй нас34 Ты славословишь с Ангелами, ты один собор, одну Церковь, одну семью Божию с ними составляешь по благодати Господа Иисуса Христа. Ты и жить ангельски должен в постоянном бодрствовании над собою и над душами, вверенными твоему попечению чад духовных; ты непрестанно должен славословить и благодарить Господа; ты должен стремиться к святости, ты должен жить в воздержании и посте. Во всяком смиренномудрии и повиновении и терпении. Да будет это по благодати Господа!
Что я принесу Тебе, Господи, за все блага Твои, имиже непрестанно меня ущедряешь? – Единую веру мою, ибо дел не имам, оправдывающих мя: ничтоже бо благо сотворих пред Тобою. Но и вера моя есть Твой же дар – обаче35 Твоя от Твоих приносяще Тебе приими. Ибо всё
Твое и все мы – Твои. Сего по вере Твоей прошу у Тебя: усвой меня и нас всех совершенно Тебе. Ты совершеннейший Первообраз наш – мы образ неизреченной Твоей славы, аще и язвы носим прегрешений, ущедри же Твое создание, Владыко, и очисти нас Твоим благоутробием и вожделенное отечество подаждь нам, рая паки жителей нас сотворяя; отыми от нас страсти плотские, да плотские похоти вся поправши, духовное жительство пройдем, вся ко благоугождению Твоему и мудрствуя и творя. Господи! Как свойственно Первообразу привлекать, усвоять Себе образы, вселяться и жить в них, так образам Твоим должно быть свойственно стремиться со всею любовию, со всеусердием к Первообразу, прилепляться к Нему! Но се, плоть наша, жадная и сластолюбивая, дебелая, косная, отторгает нас от Тебя. Нам нужен пост, воздержание, а мы страстны до сластей. Укрепи нас к воздержанию.
Что значит быть кротким? Значит не раздражаться на неправедно говорящих, клевещущих, порицающих, впрочем, к кротости же относится и то, когда мы выслушиваем без раздражения и справедливые порицания. Если справедливо обличают, надо исправляться, если несправедливо, те слова считать за ветер, а не обращать на них внимания да делать свое дело или шутками отделываться. Рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников (2Тим. 2, 24 – 25).
Поживем, поживем, да и умрем, да и в могилу повержены будем ближними нашими – вот конец будет. Да проводим же время в покаянии и добродетели. Да живем со страхом.
За своим столом сиди как за чужим, с кротостью, смиренномудрием, благоговением, благодарением, ибо трапеза – Божия; Отец Небесный всех питает и хочет видеть нас всех живущими в любви и смиренномудрии, не много желающими и ищущими, но малым довольными, не завидящими друг другу, но благожелательными, охотно предающими ближним все блага земные и даже жертвующими для них своим спокойствием, силами, способностями и самою жизнью, любовь взаимную, мир и спокойствие выше всего поставляющими, а всё, что нравится и льстит плоти, в ничто вменяющими. За мудрование духа благодарствую Тебе, Господи! За мир душевный – такожде.
От лукавства плоти, растления сердечного происходит то, что по мере продолжительности сопребывания нашего с родственными лицами или чужими по крови, зависящими от нас (то есть, конечно, прежде всего от Бога, как и мы) по насущным потребностям, или по мере частого посещения нас гостями, мы привыкаем к ним, зазнаемся с ними, хладеем к ним и почти ни во что ставим их в иное время, особенно когда сидим за столом; между тем как к сластям и вообще благам земным привыкаем противоположным образом, то есть ценим их больше и больше и прилепляемся к ним сердцем. Надо поэтому всеми силами ратовать против этого превратного направления сердца, наводящего на нас гнев Божий, и всевозможно стараться напрягать мысленное око свое к зрению света истины, зреть непрестанно верою в ближнем живой образ Божий, полновластного обладателя земли и жаление ему чего-либо земного, насущного считать мятежом против Бога, посягательством на беспредельные права Божии, ибо Он полновластный раздаятель даров Своих – Он дает и взимает. Итак, надобно идти против этой лести бесовской, внушающей нам непрестанно ценить как можно больше блага земли и как можно меньше человека, который есть образ Божий и царь, обладатель земли. Хочешь любить и чтить Бога Всеблагодетеля – люби и чти образ Его – человека, члены Его (сочленов). Бодрствуй умом и сердцем, размышляй о чудных делах Божиих, о венце творения – человеке, о образе в нем Божием, о вочеловечении Бога Слова, о обожении человеческой природы, о теле Церкви, или о верующих во Христа, которые суть члены Его под Ним – главою тела Церкви. Стремись к любви, единению, снисходи, терпи, молись, полагай душу свою за други своя.
Ветхого человека (плоть свою многогреховную) считай бесноватым, сумасшедшим, презирай его, не обращай на пего внимания, несомненно, без пощады, решительно, быстро иди всегда против него, делай противное ему – в этом обретешь мир, счастье, благополучие в этой жизни, блаженство по смерти. О воздержании ревнуй. От невоздержания в пище и питье, от сластолюбия плоти все беды в мире. Благо отказывать себе ради Бога и спасения души в сластях, в употреблении мясной пищи, сливок, масла, сладкого чая, пирогов и пр. По мере лишения плоти в плотских удовольствиях, умножаются духовные сокровища и утешения, и наоборот: по мере того как мы больше и больше нежим плоть, питаем ее или роскошно одеваем – тем более иссякают духовные сокровища и утешения духа и тем большие встречают нас скорби. Важное ли, кажется, дело поесть-попить побольше обыкновенного или повкуснее, например поесть сытного, вкусного обеда или напиться побольше обыкновенного чаю, кофе, – между тем в духовной жизни это сильно отражается: она упадает, как барометр от холоду и сырости, обуревается удобно всякими страстями, волнуется, смущается – а от воздержания и поста подымается, просветляется, умиротворяется.
Не осуждай человека-грешника: ты не видишь борьбы его внутренней, покаяния его. Согрешил, но, может быть, тут же покаялся – и простил его Бог, а ты грех сделал, осудив, и не покаялся во грехе своем, вознесся, возгордился над братом, полный сам всяких немощей и грехов. Смирение, самоосуждение нужно. Каждый Богом Самим судится внутренно. Бог судитель праведен, и крепок, и долготерпелив [Пс. 7, 12].
Вот Господь создал меня, из небытия в бытие привел, падшего восстановил чрез Свои страдания и смерть, грешника очистил, Себе усыновил, наследие вечных благ обещал мне; просвещает меня светом Евангелия Своего, Отечески наказует и милует меня, солнцем Своим меня освещает, пищу и питье, сладости мне ежедневно подает, наипаче же пресладчайшее и жртотворящее Свое Брашно – Тело и Кровь Свое подает мне; воздух для дыхания моего пролиял, наипаче же – Духа Своего Святого излиял в меня; одевает меня одеждами красоты, наипаче же внутренно одевает меня Собою, по реченному: елицы36 во Христа крестистеся, во Христа облекостеся [Гал. 3, 27]; в жилище просторном и чистом покоит меня, да и обещал мне вечное, светозарное жилище на небесах; здравием меня препоясует наипаче чрез Святые Таинства и пр. Что я за сие воздам Ему? Чем могу воздать? Не могу воздать ничем, как разве по силе моей соблюдением верности Ему моей чрез исполнение Его заповедей и неизменным, твердым противлением греху и дьяволу.
Надо напротив плотских страстей идти: плоть прилепляется к сластям, любит их – надо их чуждаться, презирать; плоть ненавидит, чуждается человека, который употребляет в излишестве наши сласти, – надо его, напротив, любить 1) как сочлена, сочеловека, 2) за то, что он истребляет наши сласти, к которым мы могли бы прилепиться, коими могли бы пресытиться и отпасть от Бога, 3) за то, что он дает случай трезвиться нашему духу чрез искушение его сластями, отреваться от сластей и волей-неволей презирать их и прилепляться к единому Богу, Который один может наполнить безмерную глубину нашего сердца, успокоить, оживить его. Приидите ко Мне вси... и Аз упокою вы [Мф. 11, 28].
Надо за счастье почитать, что я могу жить для родителей на старости их лет и служить им, да почтив и угодив им, сам восприиму от Господа долголетнюю жизнь.
Смотри: причастик Божественных Тайн, ты должен быть холоден ко всем сластям земным и горяч ко Господу Иисусу Христу и к ближним, коих Он возлюбил до смерти; ты должен быть воздержен и ревнитель поста.
Земную жизнь и земные сласти, как ветхую, грязную тряпку, презирай – поспешай к жизни нетленной, святой, праведной, ее возлюби от всего сердца, к ней стремись всеусильно. Она давно твоя по обетованию, она – наше наследие, а все видимое тленно, преходяще, все влечет ко греху против Бога и ближнего.
Отцу, как Самому Отцу Небесному, ничего не жалей, будь готов жертвовать для него жизнью, как он отдал тебе дочь, место и счастье и имя тебе дал (после Господа Бога), и сообразный с твоим образованием, с твоими способностями, с твоим направлением труд, и священническое место тебе предоставил. Он хозяин в доме, ты – гость.
24 апреля.
Нынешняя ночь (искушение от сластолюбия накануне) дала мне осязательно понять, что за сластями учит нас гоняться, желать их, жаждать их, озлобляться из-за них, когда их берут у нас, – дьявол. Какие виды сластей он ни представляет во сне: и огромные жаровни с пирогами, облитые сверху сахаром, и жаровни с жарким, а в довершение всего представляет какие-нибудь сладострастные виды и твоею же плотью, как господин какой, сделает гнусное сладострастие. Что нужно? Христианину неотменно нужно воздержание и самое умеренное употребление сластей и изредка.
Если слышишь о брате, что он недостойные средства употребляет к обогащению, например неблагородные, недобросовестные сделки по завещаниям или иначе, – не презирай его, но пожалей его и помолись об нем искренно, как о себе, когда тебя искушает та же или другая страсть, ибо все мы среди сетей ходим, всех нас разжигает сатана сребролюбием, сластолюбием, гордынею, злобою, завистью, блудом, раздражительностью, нетерпением, ропотом, своенравием, непослушанием и прочим. Ах, как много значит молитва друг о друге! Как она истрезвляет нас взаимно! Как привлекает взаимно сердца!
Если бы не спасение Твое, Господи, если бы не благостыня Твоя, милующая нас, если бы не роса благодати Твоея, то сгорели бы мы в собственной пещи страстей, истлил бы нас окончательно, измучил бы сатана, и никакой отрады в жизни не видели бы мы. Аще не Господь бы был в нас, никтоже от нас противу возмогл бы вражиим бранем одолети: побеждающий бо от зде возносятся37. Но ныне утешает нас милость Твоя, благодать Твоя, которую Ты стяжал нам страданиями Твоими, кровию Твоею, смертию Твоею за нас. Слава Тебе о сем, Человеколюбче! Но что будет тем христианам, которые не хотят ведать Тебя, заповедей Твоих, учения Твоего? Горе им.
23 апреля.
Господи! Благодарю Тебя, яко раннюю обедню с дерзновением и громогласием, как и молебен водосвятный великомученику Георгию, даровал еси мне отслужити и со дерзновением причаститися.
Благодарю, яко во время всенощной по молитве моей горы грехов моих от сердца моего сдвинул еси и благодать Твою даровал еси мне, и со дерзновением совершил я всенощную и прощение искреннее людям твоим сказал.
Иона пророк поглощен был морским зверем во образ того, что весь род человеческий так поглощен бы был сатаною на веки вечные и унесен бы был им во дно адово на муку вечную. Потому и поет Церковь: из чрева адова избави нас Господь и подаде мирови велию милость38, и еще во образ того, что так ныне часто поглощает нас сатана временно, но что Господь Иисус Христос по милости Своей спасает нас от чрева его. Здесь всякий должен еще видеть урок презирать свое чрево, ибо недаром называется адово вместилище чревом; сатана гнездится во чреве, в чревоугодниках, самолюбцах, пресыщенных, пьяницах. Воздержание, пост, необходимость их. Ныне отвергают.
Хощу всем человеком... спастися и в разум истины приити (1Тим. 2, 4). Значит, грех есть ложь, заблуждение, и жизнь наша проходит во лжи, в заблуждении.
Цель всех наказаний Божиих за грехи та, чтобы мы познали опытно ложь, мечтательность, безумие, нелепость (парадоксальность) греха и возненавидели его как мятеж, непокорение Богу Всетворцу. Дьявол пал непокорением, своенравием. Странное дело! Несмотря на тяжесть наказаний, мы все любим грех: так он глубоко пустил в нас свои корни, так сросся с нашим существом! Отсюда необходимость распинать плоть (ветхого человека), в которой он гнездится.
Если бы тебя спросили, что ты избираешь: кусок грязи или Господа, ужели ты предпочел бы грязь Господу? Но так почти все мы делаем: прилепляемся к земным благам, которые все земля, сор, помет, и оставляем сердцем Господа.
24 апреля.
Благодарю Тебя, Господи, за торжественное служение литургии и неосужденное принятие Божественных Тайн и за проповедание слова Божия своего составления. Благодарю Тебя, яко лесть39 змиину, лесть злобы отгнал еси от меня истиною Твоею: я представил живо, что все – члены Твоего тела, Господи, Ты же Глава наш.
Не забывай, что отец твой протоиерей, некогда был важный человек; за службу его Церкви 35-летнюю почитай, покой, ласкай, грей его, да и тебе благо будет.
Смотря на крест, воображай, что на нем висит Божественный Страдалец, Агнец Божий, вземляй грехи мира, и что на нем еще как бы дымится Божественная кровь, течет по кресту, каплет с него, что эта кровь пролита за тебя.
Отнюдь не должно завидовать ближнему в богатстве его, что оно течет к нему, ибо завидующий обнаруживает чрез то в себе злохудожную, неблагодарную душу, пристрастную к временному и суетному богатству, любящую земное, а не небесное, бездушный прах, а не Бога. Но если мы обратим внимание на состояние духа богатого, то удержимся от зависти: человеку богатому трудно сохраниться от пристрастия к нему: недаром человек, имеющий много денег или другого имущества, называется богатым, то есть имеющим множество богов; действительно, деньги – его боги, сердце его пристрастно к ним, а к Богу холодно и непрестанно нарушает Божии заповеди. Потому сказано: лучше малое праведнику паче богатства грешных много [Пс. 36, 16]. Но кто не скажет, что пристрастие к богатству есть величайшее зло? Кто позавидует человеку, привязанному цепью к золотой горе и чуждому Господа, источника живота? Притом ближнего надо любить, как себя, желать ему всего, чего себе желаешь; но ты желаешь себе богатства, какое он имеет, хотя это и грешное желание: приятно тебе иметь лишнее в запасе – желай же этого и ему. Говоришь: ему некуда девать, он копит его, он смотрит на него, добра не делает. Придет время, рано или поздно, деньги его придут в движение и разойдутся или пропадут, прахом пойдут, как и суть прах, – или тать похитит, или достанутся беспутному человеку, или богобоязненному. Помнить надо, что лучшее, величайшее, неистощимое, святейшее, миротворнейшее богатство наше есть Бог, а Бог почивает в тех сердцах, в коих нет ни малейшей привязанности к земному, кои презирают богатство как самый опасный, прелестный прах, как страшную тлю душ. Надо довольствоваться малым, насущным. Хлеб наш насущный даждь нам днесь. Избытки надо уделять нуждающимся, а нищих всегда много. Ко всему этому надо сказать, что зависть – от дьявола: завидующий носит его в сердце и исполняет волю его; зависть – злоба дьявольская, мечта дьявольская, участниками которой делаемся и мы, мы, созданные для истины и любви, для обладания бесконечными благами Царства Небесного, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор. 2, 9). Кто завидует ближнему в земных благах, тот теряет христианское благородство и душевное богатство, ибо мы чада Божии во Христе Иисусе, – а кто богаче чад Божиих? Не есть ли это одно безмерное благородство и богатство быть чадом Божиим и наследником всех сокровищ Божественных? Кто же столько безумен, что променяет это благородство на рабство земное, на рабство богатству, этому праху бездушному, и еще будет увеселяться этим рабством? О христиане! Христиане! Вот ваше богатство – имя Христово, имя христианина. В этом имени всё, ибо какое наследие обещано христианину и кто не согласится быть нищим здесь, только бы не лишиться обещанных благ?
Завидующий начальнику подчиненный изобличает в себе гордость, потому что хочет наравне с ним быть богатым, получать то же, что он. И богатый, и завидующий богатому, таким образом, оба в заблуждении ума, сердца и воли, оба в ослеплении, оба в греховном сне, оба не трезвы духовно. Надо молиться об них обоих, чтоб Господь пробудил и просветил их.
Вот богатство наше – вера и любовь ко Господу, искреннее благочестие, беспристрастие, равнодушие ко всему земному, ко всем его благам, спокойствие и свобода духа, довольство малым, довольство всеми, довольство своим состоянием, живое упование будущих вечных благ во Христе, благоуспешность, добросовестное исполнение своих обязанностей и мир совести.
Как мне не идти всемерно, нещадно, неукоснительно против себя, против своего сердца, когда он вооружается гордостью, презорством, и злобою, и завистью, и скупостью против искренно любящих меня, против матери, жены, отца? Как мне не возненавидеть душу свою, по слову Спаса моего? О, нелепая плоть моя! О, нелепый ветхий человек, уродливый, извращенный, безобразный, дикий, зверский! А не сласти ли всё действуют?
Надо во всякую минуту уважать и любить всякого человека, всякого необразованного, нищего, ибо уважая человека, уважаем в нем себя, свою природу, чтим Господа, вочеловечившегося нас ради и обожившего наше естество. На лица да не взираем, нелицеприятны да будем.
Простые люди гораздо лучше светских, образованных: в них есть простота веры, чувство религиозное, страх Божий, а в светских, образованных – лукавство, гордость, злоба.
Согрешил я пред Тобою, Господи, прорекнув, обесчестив пред Александром Лебедевым отца протоиерея и старосту Михаила Дмитриевича Семенова, обозвав их ворами и похитителями церковного имущества и протоиерея – дудкою. Если они согрешили – [...] дадут ответ, не я их судия; я сам многогрешен, о своих грехах я должен болезновать, слезы лить. Своих грехов много, едва могу носить – что мне еще чужих касаться? Каждый понесет свое бремя [Гал. 6, 5].
Братию считай за святую и глубоко уважай ее по сану их, разумею отца протоиерея, отца Матфея и диаконов и самых причетников и служителей, ибо по Христу Господу, как члены Его тела, все святы. А грехи их покрывай, если же знаешь какие соблазнительные грехи за ними, воздохни об них с любовью ко Господу и попроси им прощения, вразумления и исправления, да главное сам о себе воздыхай, сам исправляйся. Ибо невозможно, имея у себя во оце бревно, вынимать сучок из ока брата нашего. Только тот, кто сам без греха из нас, может бросать камень законного осуждения в ближнего. А кто из нас без греха? Нечего и осуждать ближнего: на месте ближнего едва ли бы мы не то же сделали, что он. Часто мы осуждаем ближнего, досадуя, зачем не мы на его месте, зачем не мы то делаем, что он, зачем, например, не мы крадем, а он. Всё злоба наша, гордость, зависть. О, окаянные! О, как окрадывает враг души наши! Как льстит нас! Безопаснее всего знать себя и не быть судьями тех, кого не призваны мы судить; безопасное дело – свои грехи познавать да оплакивать, дело свое добросовестно исполнять, ближнего любить, как себя, за ближнего молиться, болеть его болезнями, мучиться его страстями, просить исцеления ему, как себе. Господи! Тебе, не мне братия мои согрешают, Ты их Судия, Господь, Творец. Что я беру на себя дело, вовсе не принадлежащее мне? Что я восхищаю права Твои?
Ты говоришь: хорошо и дома молиться в воскресение или другие праздники, нет нужды ходить в церковь, то есть ты хочешь самовольничать. Бог любит общение, ибо общение свидетельствует о любви, тогда как, напротив, разделение свидетельствует о самолюбии, необщительности, кроме уединения богомысленного в пустынях или монастырях и на всяком месте не во время богослужения. Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них [Мф. 18, 20]. Видишь, Господь Сам хочет, чтоб мы собирались вместе и собранию обещает преимущественно дар Своего соприсутствия, как собравшимся в духе общей веры, надежды и любви. Едино тело, един дух... [Еф. 4, 4].
Смотри, не внимай всезлобному дьяволу, лукаво обращающему твое внимание на грубую вещественность человека в слове, одежде, лице и пр. и подстрекающему тебя к презрению и злобе на него из-за грубой внешности и обезображивающему твою внутренность, твою душу, твое сердце. Видишь, каково его лукавство! Береги свое сердце от злобы, презорства, зависти и прочих страстей. Нет ничего дороже сердца, важнее. Больше всего хранимого храни сердце твое [Притч. 4, 23].
Кто искренно, усердно нас почитает, любит? Простой человек. Кого мы больше презираем и ненавидим? Простых людей. Помилуй нас, Господи... яко помногу исполнихомся уничижения: наипаче наполнися душа наша поношения гобзующих (внешнею мудростью, ученостью, земным имением, избранными яствами и питием пресыщенных и земным благородством, связями) и уничижения гордых [Пс. 122, 3 – 4]40.
Простые, грубые и образованные, деликатные – все едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17): одни немощнее, другие сильнее, по крайней мере внешне (по мнению мира), все должны жить во взаимной любви, и сильные должны сносить немощи немощных и не себе угождать [Рим. 15, 1]. Простые, не имея внешней учености, не имеют и гордости, большею частью с нею сопряженною, а имеют простоту сердца, которой должны поучиться у них образованные.
Говорят: легко священнику служить. Легко болтать, но не служить, а служить Господу Богу достойно нам, грешным, не легкое, а трудное дело, потому что очень редко служим достойно. Трудность в том состоит, что нелегко привести в гармонию уста, мысль, сердце и волю и молиться всею мыслью, всем сердцем, всею волею, и наши душевные силы во время богослужения часто бывают в разладе, как бы в парализованном состоянии. Но когда Господь даст Свою благодать молиться во благодати Духа Святого, всей душой, тогда прелегко и пресладостно молишься Богу.
Испытаяй сердца и утробы [Пс. 7, 10]. Эти слова в утренних молитвах побуждают нас жить осторожно по внутреннему человеку, ходить в кротости, незлобии, благости и чистоте сердца.
Отжени от Мене забвение41. Ах, какое забвение всегда на нас находит. Сознал грех, омерзил его, но представился случай, искушение ко греху – и забыл, что это грех, и опять делаешь грех. Так почти непрестанно. О, немощь, греховность плоти! О, злоба плоти! Злоба дьявола!
Одень человека простого, грубого в хорошую одежду, дай ему образование, научи его говорить правильною, грамотною речью – вот и он будет как один из светских (от мира сего) людей, которых уважает свет, пред коими кланяется. Но ты уважай тех, кого презирает свет, относительно кого он в великом заблуждении, как взирающий на внешность, а не на внутреннее, не на человека собственно, но на одежду его, не на содержание, на дух слова, а на самое слово, на эту скорлупу, внешность, на эту трескотню, на этот ветер, на эти стихии слова, общие с попугаем. Но хорошо и попугай говорит, да мысли, сердца, чувства не имеет: не думает о том, что говорит, не чувствует того, что говорит, – так часто и люди мира сего: говорят, а часто не сочувствуют тому, что говорят, не исполняют того, что говорят, любви к Богу и ближнему часто не имеют при всем своем красноречии. А простой человек не красно говорит, да от простого сердца в Бога верит, на Него надеется, Его любит, чтит с благоговением и ближнего искренно уважает, любит, при всяком случае готов добро сделать.
Питай пространно, ласкай свою плоть, и она больше будет бесноваться блудом, злобою, гордынею, завистью, лицезрением, любостяжанием, скупостью, леностью. О воздержании надо ревновать, о посте неотложно, не вдаваться в различие и сладость брашен и напитков. Буди!
Кто вооружает меня злобою против гостей, ко мне приходящих? Чрево, жадность к пище и питью, пристрастие к земным удовольствиям, земному богатству, к земной жизни. А во чреве гнездиться кто? – дьявол. Итак, что же? – Презирать чрево, земную жизнь, земные чувственные наслаждения.
Кто вооружает меня злобою против нищих, ходящих за мною? Страсть чревоугодия, плотоугодия, самолюбия. Что же? Разве не ходить за нами нищим по одной земле? Но разве не Господня земля и исполнение ея [Пс. 23, 1]? Разве мы одни вселиться на ней хотим? Разве блага земли не общие для всех? Разве нам так много нужно, что всё можем поглотить?
О, как немного нужно каждому из нас! И с каким избытком у Господа всё создано и даровано нам! Боже щедрот! Помилуй нас, скупых! Боже всеблагий! Помилуй нас, злых, и сотвори благими благодатью Твоею. Научи и утверди нас взаимно уважать и любить друг друга как члены единого тела под единым Главою – Тобою, Иисусе Христе Боже наш – Боже, Творче, Жизнодавче, Спасителю и Промыслителю наш. Отыми мечтания сатанинские от сердца нашего.
Какая главная добродетель в христианстве? – Смирение. Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем [Мф. 11, 29], говорит Сам Господь. На что призрел Господь в Пречистой Деве Марии? На смирение Ее: яко призре на смирение рабы Своея [Лк. 1, 48]. Не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным, говорит Апостол [Рим. 12, 16]. Человек, всё с бытием своим получив от Бога и сам по себе ничто, по научении денницы возомнил о себе как о чем-то великом, приписал себе дары Божии, возжелал быть сам богом – и пал, страшно пал, подвергшись отчуждению вместе с дьяволом. Восстание от падения, естественно, должно было идти обратным путем – чрез смирение, чрез сознание своего ничтожества и своей виновности пред Богом, чрез кротость и смирение пред подобными нам людьми, чрез сознание водруженного в каждом человеке, хотя и нищем, покрытым рубищем, образа Божия, члена Христова, чрез сознание его равноправности с нами, чрез неизменно кроткое и незлобивое обращение с ним, доброжелательство ему.
Благодарю Тебя, Господи, яко мне нынешний день (26 апреля) безгрешен даровал еси. Обедню отслужил по благодати Твоей добре, непреткновенно. Классы четвертый и шестой провел весьма хорошо; дома гостей принял и угостил хорошо, с сердечным расположением, верою в них как в членов Христовых.
Хочешь оказывать любовь ко Христу – оказывай ее Ему в лице домашних твоих – тестя, свояченицы, слуг твоих; люби, уважай их человеческое достоинство, мало того – почитай в них обоженное естество, членов Христовых. Вот и приятная Христу жертва, ежедневная жертва. Потом оказывай посильную помощь бедным, как Самому Христу, прощая обиды, как тебе простил Христос, – вот приятная, ежедневная жертва Христу.
Хочешь угодить Богу? Молись искренно, от души о всех плавающих и путешествующих, о всех грешниках, о благорастворении воздуха, о изобилии плодов земных, о всем и о всех, о чем и о ком поучает молиться Церковь, наставляемая Духом Святым.
Аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любве же не имам... ни кая польза ми есть (1Кор. 13, 1 – 3), то есть как ни будь витиеват, красноречив человек, говори он сладко, как Ангел, но если любви он не имеет в сердце к Богу и ближнему, он ничто, он как медь звенящая или кимвал звяцаяй. Вся сила в любви. А какие плоды любви? Любовь долготерпит, милосердствует, не превозносится, не гордится, не раздражается, не мыслит зла, всё покрывает, всё терпит. С другой стороны, если человек и не красно, грубо говорит, не по грамматике, но если он кроток и смирен сердцем, если он любит Бога и ближнего – он лучше, выше всякого образованного, всякого краснослова, но гордого и напыщенного, злого и раздражительного и пр.
Согрешил ко Господу – озлобился на сестру свою за грубость ее, может быть, мнимую, относительно моей матери. Даждь мне, Господи, терпение, великодушие, кротость; прости мне, Господи, согрешение мое.
Пока есть время, надо смирять душу свою постом, надо истончать сердце свое толстеющее от лакомств и пития.
Чем слаще кушаем-пьем, тем более беснуется злобою, презорством, завистью, скупостью и другими страстями плоть наша. Потому сласти и страсти – одно и то же. Сласть – мать, страсть – чадо сласти, а бабушка – самолюбие.
Двенадцать апостолов выбраны по числу колен Израиля для показания, что Церковь Христова Новозаветная заменила собою церковь Израиля, дом Иакова, который был образом Церкви Новозаветной.
Радуйся, что домашние довольны от благости Божией и от трудов твоих.
На нищую старушку по дьявольскому наущению озлобился без всякой причины. О, нелепая злоба! За счастье, удовольствие считай, что нищие и презренные мира сего просят чрез тебя благословения Божия и целуют руку твою. Виждь в них образы Божии, члены Христовы, люби, уважай их, но презорливую, пресыщенную плоть свою презирай. Доколе эта мечта, это беснование, что человека мы ценим по одежде, по состоянию и хорошо одетого, состоятельного почитаем, а худо одетого и неимущего презираем, тогда как этот последний заслуживает особенного нашего сочувствия, уважения и любви, как терпящий нужду, бедствие, как крестоносец в этой жизни, если, разумеется, он не пьяница и не сам добровольно предается бедствию. О, как враг рода человеческого извратил нашу природу! Потому во всем надо идти против плоти! Отвергнуться, презреть, возненавидеть себя.
Расслабление, нега и лень сердца и тела часто происходят от дьявола. Этим способом он усиливается нас повергнуть в духовное усыпление. Задремали все и уснули [Мф. 25, 5]. Надо бороться и сколько можно усерднее молиться.
29 апреля 1866.
Пятница. Неделя о самаряныне. Благодарю Тя, Господи, яко сподобил мя еси причаститися в мир душевных моих сил и непреткновенно совершить Божественную литургию, и молебны, и панихиду.
Смотри, как обращаешься со всяким ближним, простым и образованным, от искреннего ли сердца?
Кто тело Христово? Ближние наши, христиане по преимуществу. Как обращаться с ближними? Как их принимать, как беседовать, с какою кротостью, уважением, любезностью, как доброхотно подавать милостыню, угощать, как сочувствовать в скорбях, бедах, болезнях, как сорадоваться в истинной радости, как отвращать от грехов, как ревновать о спасении друг друга! О грехах, как болезненных струпах ближнего, жалей, молись о исцелении их, обличай, наказывай, чтоб исправился, но где нужна строгость и крутая мера – там грешно было бы употреблять ласку и медленность во взыскании.
Благодарю Тя, Господи, яко два класса (четвертый и третий) с великим дерзновением, миром, силою слова препроводити даровал еси (в третьем классе был директор). Благодарю Тя, яко дома в вечернее время дважды и больше от злобы моей, гордыни, зависти и скупости спасл еси и умиротворил еси. Благодарю Тя, яко помалу научаеши мя взирать на домашних моих и на гостей моих как на члены тела Твоего.
Люты невидимые враги мои, Господи, но и дивно спасение Твое, Спасе мой!
Что если бы Ты, Господи Боже мой Иисусе Христе, возоблистал свет Божества Твоего от пречистых Твоих Тайн, когда они почивают на святом престоле, на дискосе во время литургии, или в дарохранительнице, или дароносице, когда иерей Твой несет их на персех своих, идя к больному или от него! От этого света поверглись бы в страх на землю все встречающиеся или воззревшие на них из домов своих. Ибо и Ангелы от страха неприступной славы Твоей покрываются! А мы, между тем, как равнодушно обращаемся с этими пренебесными Тайнами! Как равнодушно совершаем страшное священнодействие Святых Тайн!
Кого, о иерей, несешь ты на персях своих? Носящего всяческая глаголом силы Своея. Кого держишь ты при персях своих? Всю тварь Держащего лданию; Кого несешь ты, живое создание? Живота всех. Дивное и страшное ношение! О сокровище наше бесценное, Господи Иисусе Христе, слава Тебе, слава смотрению Твоему, слава снисхождению Твоему, едине Человеколюбче!
Чрево яко бога вменяше, сказано об Исаве, сыне Исаака (в Минеи под 30-м числом апреля на день апостола Иакова)42. Я, многогрешный, тоже работаю чреву сластями как богу, жадничаю, жалею сластей другим, когда надо презирать их, то есть сласти. Согреших ко Господу!
Если замечаешь, что кто-либо неискренно, холодно, притворно приветствует тебя, например из домашних, или это тебе кажется так, то вместо того чтобы тебе самому отвечать холодностью, как это часто бывает, обойдись с ним искренно, как можно искреннее, восприветствуй его от души, и ты этим маловажным, по-видимому, поступком исполнишь заповедь Божию: возлюби ближнего твоего, как самого себя [Мф. 22, 39], и: побеждай зло добром [Рим. 12, 21]. Ибо аще целуем други наша токмо, отворачиваясь от недругов и недоброжелателей наших, что лишше творим сравнительно с язычниками [Мф. 5, 47], мы, наученные Евангелием высшему, Божественному любомудрию и новому жительству духом, а не плотью, наученные любить и врагов? Презирать грехи ближнего, в мечту дьявольскую вменять и всегда торжествовать добром над злом: от добра, как от солнца лед и от огня воск растает всякое зло, ибо зло – мечта и нашими же мечтами держится, то есть страстями. Не ищи себе чести, уважения, любви от людей века сего, суетных и суетно любящих, а ищи себе чести, славы, нетления, любви от Бога, истинно любящего нас, – когда Бог возлюбит тебя, тогда возлюбят тебя и люди. Не человекоугодничай, не потворствуй страстям человеческим, не безмолвствуй при виде их, будь простодушен, откровенен, смел без дерзости, обличителен без придирчивости. Гордость и самолюбие, суетность наши бывают причиною того, что мы обижаемся, когда нас не приветствуют или холодно, небрежно приветствуют. Ибо что принесут нам эти заученные приветствия без души, без силы, по одной привычке? Ничего. О мечтательное сердце! Презираю тебя, в ничто вменяю ветхое, греховное, страстное сердце. Аз же рех во изступлении моем (во вдохновении): всяк человек ложь [Пс. 115, 2]. Несть во устех их истины, сердце их суетно, гроб отверст гортань их, язьжи своими льщаху. Суди им, Боже, да отпадут от мыслей своих: по множеству нечестия их изрини я, яко преогорчиша Тя, Господи [Пс. 5, 10 – 11]!
Кто вооружается во мне против домашних, особенно когда они пьют чай при мне, но без меня? – Чрево, бездушное, слепое, смердящее, тленное чрево. Презирать же чрево – уважать, любить ядущих и пиющих, ибо всё для них, им всё покорено под ноги от Творца. Моего нет ничего – всё общее, ибо мы Церковь, единое тело.
О, как велико, глубоко, сильно растление моего естества, моего сердца, моего ума, моей воли, как врослась в мое сердце гордыня, злоба, непослушание, своенравие, непочтение, зависть, пристрастие к земному, скупость, любостяжание, лицемерие, лицеприятие, ложь, мечтание, осуждение, блуд, жадность и невоздержность, лакомство, уныние, страх, малодушие и пр.! Как необходимо нужен для меня непрестанно Спаситель, чтоб Он спасал меня от меня самого, от моей злобы, гордости, презорства, пристрастия к земным наслаждениям, от скупости, любостяжания, лицеприятия, расслабления душевного и телесного, лености и прочих грехов и укреплял меня в противоположных добродетелях. Господи! Се от юности моея мнози борют мя страсти, но Сам мя заступи и спаси, Спасе мой!43 Господи! Даруй мне ходити в обновлении жизни. Не обнов внешних желать дай мне, а обнов внутренних, душевных, которыми увеселяется взор Твой! Суетны мы, Господи наш, гоняемся за обновами в одеждах, в костюмах, а о обновлении жизни внутренней, о обновлении сердца не печемся, как бы следовало христианам, не стремимся к этому бесценному обновлению духа, пресладкие плоды коего стали бы вкушать во всю вечность. Бедные души! Жалкие тела! Жалкие человеки! Присно заблуждающие человеки! Апреля 30 дня 1866 года. Суббота. Апостола Иакова.
Страсти мои – это псы адские, это бесы, не я. Да возненавижу их всею силою души.
Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим [Мф. 22, 37]. Это значит: возненавидь себя и грехи, страсти свои всем сердцем своим, всею силою, всею крепостью и возлюби всем сердцем, всею крепостью правду Божию, заповеди Божии, исполнение их; отвергнись себя, презри себя и будь одно с Господом, один дух, имей дух Его во всем житии своем. Не сомневайся никогда презирать себя, свое ветхое сердце, эту пучину адскую.
В постные дни рыбы на скоромном масле не есть, да и вовсе рыбы не есть; сладкого чаю не пить, коринки, изюму, черносливу и прочих сластей не употреблять, разве в малом самом количестве. Говорится это положительно, потому что от нарушения поста враг получает случай (как беззаконник) входить воровски в наше сердце, гнездиться в нем и мучить нас, равно как и от сластей тоже входит в нас. Пища плотская и питие плотское растлевают сердце, душу и повергают в расслабление тело.
Как член Христов, люби и уважай, и ласкай, питай и одевай человека, и сострадай и сорадуйся ему.
Будь доволен своим состоянием, не желай многого: человеку нужно немного, а главное – ему нужен Христос в сердце. Что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце (дай Бог, чтоб в Господе исчезло мое сердце) мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть44 моя, Боже, во век [Пс. 72, 25 – 26]. Многое богатство – многая тля сердца: чем больше тли, тем хуже. Чем больше имеем, тем большего желаем, тем больше завидуем тем, кои имеют больше нас. Всем доброжелательствуй, а главное, молись, чтобы все были со Христом, чтобы все спасение души своей выше всего на свете ставили и не думали только о обогащении да о веселостях и пышностях века сего. Не завидуй человеку в богатстве его: душа его бесконечно выше, дороже богатства, но богатство наичаще ее губит, как и Спаситель сказал, что трудно богатому войти в Царство Небесное [Мф. 19, 23]. В чужие дела, например начальника и вообще ближнего, не входи с рвением: свое дело знай.
Ах, как сильно враг привязывает сердце к сластям! Сердце мое! Тебе должно прилепляться к единому Богу. Как ты меняешь Господа Создателя на сласти, на дьявола, ибо прилепляться к сластям – значит работать дьяволу? Не испытало ли ты, сердце мое, тысячекратно, как мирно, сладостно прилеплятися ко Господу и как беспокойно, огнепалительно прилепляться к сластям, жалеть их для других? Неради об них, презирай их как грязь. Прилепляйся усердно ко Господу! О, как сладостно мне ныне было у всенощной от сердечного служения Господу! После этого я должен презирать все сласти земные! И что я говорю – после этого? Только ли после этого? Не тысячекратно ли я испытывал животворность, сладость прилепления ко Господу? О, Господи мой, Господи! Помилуй меня, изменника Твоего! Как я часто изменял Тебе!
Ни о чем земном нерадею, потому что полнота жизни моей – Бог: Он всё и для души, и для тела моего; Он источник всякого блага, всяких даров – духовных и вещественных.
Что мы прилепляемся к здешним земным благам и не стремимся к тамошним, небесным благам? 1) Здешние блага временны, не вечны, те – вечны; здешние надо, непременно надо рано или поздно оставить, потому что мы должны умереть, те – всегда будут с нами; 2) здешние ничтожны, грубы, те – бесконечно велики, духовны, пречисты.
Жалеющий слугам сластей жалеет их Самому Христу Господу, ибо они члены Его. Таковой да вспомнит Иуду, пожалевшего для Господа драгоценного мира. Не бесконечно ли дороже человек всего, что есть сладостного, дорогого, прекрасного на свете? Не всё ли для него? Не земля ли, не прах ли сласти? А тело наше?
Сердца, воспитанные в сластях, забавах, роскоши хладны к Богу и ближнему.
Замечай хитрости врага: чтоб лишить тебя любви к Богу, он наперед [усиливается] заронить в сердце твоем вражду на ближнего, зависть его благополучию и в этом случае все мелочи, все погрешности, суеты житейские или успехи ближнего обращает в повод к озлоблению на него, к зависти к нему: и взимание ближним наших сластей, до коих мы жадны, и неласковый взгляд, и неласковое слово, и неотдание поклона, и грубый вид его лица, и грубость его одежды, и частое прошение им милостыни (хотя сами непрестанно получаем, и помногу), и неловкую его услужливость нам, и пение не в голос с нами, и чтение, несколько неправильное, и самый кашель, даже один вид человека, который пользуется от нас чем-либо, или получение им хорошего места или награды и пр. Так успел враг привязать наше сердце к самолюбию, гордости, зависти и сластям земным и так отринул его от любви к Богу и ближнему чрез посредство сластей. Отсюда необходимость презирать, за сор считать все сласти, как можно меньше употреблять их и ближнему не жалеть, потому что они для потребления его и назначены. Невозможно, прилепляясь к сластям, в то же время любить Бога и ближнего; нельзя работать Богу и мамоне: или презреем сласти и тогда возлюбим Бога и ближнего, или, полюбив сласти, возненавидим Бога и ближнего. Но какой конец питания и [украшения] тела? Тот, чтобы тело наше, просуществовав некоторое время, потом само разложилось и обратилось в землю. Итак, не гробы ли повапленные тела грешные? Итак, не кукольная ли комедия играть в плоть свою, лелеять, забавлять ее? Христиане ли так ревнуют о тленном животе? Христиане ли презирают нетленный живот? Христиане ли так ревнуют о тленном теле и презирают бессмертную душу? Но сеяй в плоть, живущий в сластях, роскоши, зависти, сребролюбии, чревоугодии, скупости, от плоти пожнет истление: а сеяй в дух, презирающий сласти, хотя и не гнушающийся употреблением их, презирающий роскошь, гнушающийся зависти, сребролюбия, чревоугодия, скупости, воздержный, доброжелательный, сочувствующий во всем скорбном ближнему, щедрый, кроткий и смиренный – от духа пожнет живот вечный [Гал. 6, 8]. Господи! Душевныма очима ослеплен, к Тебе, Христе, прихожду, якоже слепый от рождения, в покаянии зову Тебе, милостив нам буди, едине Благопременителю45. О, как бы мне сеять меньше в плоть, как бы больше в дух! Как бы считать приобретение плоти потерею, а потерю ее приобретением! Как мне от льстеца избыть, грехолюбивому, плотолюбивому? Как бы всё плотское презреть – и блеск земной, и множество денег, и благородство крови (суетное благородство), и плотскую силу, и плотское величие, и плотские сласти, и красоту одежд, и великолепие, и красоту жилища и утварей его, и колесниц и коней с богатою упряжью и пр. и пр.! – ибо всё это суета! Итак, я доселе еще в плену Вавилонском! Доселе на реках Вавилонских сижу и плачу [Пс. 136, 1].
Око наше душевное помрачено страстями, и око мира – солнце помрачается и не дает света своего: постоянные облака темные на небе, как у нас темные облака страстей на мысленном небе – душе, ибо душа наша по природе небесна. Но как мы, небесные граждане, доселе не презрели земное, тленное? Как не ревнуем о нетленном?
Прочь гнилое сердце – на место его новое, Христово! Прочь гниль дьявольская! Прочь страсти! Прочь сласти!
30 апреля.
Благодарю Тя, Господи, яко ныне во время всенощной великую благодать мне даровал еси мирно, величественно, со дерзновением служить Тебе и предстоять престолу Твоему. (Неделя о слепом.)
Приятно тебе, когда ближние, знакомые, родные, друзья, товарищи сорадуются тебе в счастье или в получении какой-либо прибыли, награды или в успешном ведении или окончании дела и пр. Отчего же ты не сорадуешься счастью других, например получающих отличие, прибыль, успешно трудящихся в известном благом деле, отчего завидуешь? Не едино ли мы тело? Не уди46 ли мы друг другу [Рим. 12, 5] ? Но егда радуется [един] уд, не радуются ли с ним все (1Кор. 12, 26)? Опять: приятно тебе сочувствие, искреннее сострадание, участие других в твоем несчастии, болезни, скорби, потере, – отчего ты другим редко искренно сочувствуешь, сострадаешь, отчего не принимаешь добровольного участия, такого участия, какого хотел бы ты себе от других или по силе каждого? Надо радоваться с радующимися и плакать с плачущими [Рим. 12, 15].
Май
1 мая.
Господи! Благодарю Тебя за торжественное, во благодати Твоей служение литургии и причащение Божественных Тайн в мир душевных сил; за молебен царский, яко помог в нем; за молебны и крестины в домах и за помощь во время их; за непреткновенное совершение брака! За всё благодарю! Не оставь во предняя47.
Земная жизнь тленна, хрупка, ломка: сегодня жив, завтра мертв, – но, по уверению слова Божия неложного, есть другая, вечная жизнь за гробом. Готовимся ли мы к той жизни и как готовимся? Вот вопросы, о которых должно всем подумать, на которые должен всякий дать себе немедленно верный ответ. Если готовимся – хорошо, мы на верном пути; если нет – мы заблудились, сбились с пути и немедленно должны направиться на истинный путь. Мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно (2Кор. 4, 18).
Наука угождать Богу. Во всем и на всякое время угождай Богу и думай о спасении души своей от грехов и дьявола и усвоении ее Богу. Встал с постели, перекрестись и скажи: Во имя Отца и Сына и Святого Духа, и еще: Господи, сподоби в день сей без греха сохранитися нам48 и: научи мя творити волю Твою [Пс. 142, 10]; моешься дома или в бане, говори: окропиши мя, Господи, и очищуся: омыеши мя, и паче снега убелюся [Пс. 50, 9]; надеваешь белье, думай о чистоте сердца и проси у Господа чистого сердца: сердце чисто созижди во мне, Боже; обнову сшил и надеваешь ее, думай о обновлении духа и говори: дух прав, Господи, обнови во утробе моей [Пс. 50,12]; отлагаешь ветхую одежду с пренебрежением ее, думай об отложении с большим пренебрежением ветхого человека, греховного, страстного, плотского; вкушаешь хлеб сладости, думай об истинном хлебе, дающем вечную жизнь душам, – о Теле и Крови Христовой, и алкай этого хлеба, то есть желай чаще его причащаться; пьешь воду, или чай, или мед сладости, или другое питие, думай об истинном питии, утоляющем жажду души, палимой страстями, – о пречистой и животворящей Крови Спасителя; отдыхаешь днем – думай о вечном покое, уготованном подвизающимся здесь в борьбе с грехами, с духами злобы поднебесными и с неправдами человеческими или невежеством и грубостью человеческою; спать ли ложишься ночью – думай о сне смертном, который рано или поздно непременно придет для всех нас, и той темной, вечной, ужасной ночи, в которой будут повержены все грешники нераскаянные; встречаешь день – думай о невечернем, вечном, пресветлом паче нынешнего солнечного дня дне Царствия Небесного, в котором будут радоваться все угодившие Богу или от всего сердца покаявшиеся Богу в этом временном животе; идешь ли куда – думай о правости духовного хождения пред лицом Божиим и говори: Стопы моя направи по словеси Твоему, и да не обладает мною всякое беззаконие [Пс. 118, 133]; делаешь ли что – старайся это дело делать с мыслью о Боге Творце, всё соделавшем бесконечною премудростью, благостью Своею, всемогуществом Своим, а тебя создавшего по образу и подобию Своему; деньги ли, сокровища ли какое получаешь или имеешь – думай, что сокровище наше неистощимое, от коего все сокровища души и тела, источник приснотекущий всякого блага есть Бог, и вседушевно Его благодари и не заключай своих сокровищ у себя, да не заключишь входа в свое сердце бесценному и живому своему сокровищу – Богу, но уделяй из своего достояния требующим, нуждающимся, нищим братьям своим, которые для того и оставлены в этой жизни, чтобы ты мог доказать на них свою любовь, благодарность к Богу и удостоиться за то наград от Бога в вечности; видишь ли белый серебряный блеск, то есть самое серебро, не прельщайся им, но помышляй, что так должна быть бела душа твоя и блистать добродетелями Христовыми; видишь ли златой блеск или злато – не прельщайся им, но помяни, что тебя самого Господь хочет просветить, как солнце, в Царствии Отца Своего вечным светом, что ты узришь незаходимое Солнце правды – Бога в Трех Ипостасях, Пресвятую Владычицу Богородицу и все Небесные Силы и святых человеков, неизреченным светом исполненных и сияющих вечным светолитием.
Ты любишь сласти земные – это превратность49: надо любить тебе бесконечную сладость, источающую все сладости, то есть Христа Бога, Пречистую Владычицу Богородицу; любишь красивые лица – превратно: люби прекрасно Создавшего их и люби ради прекрасно Создавшего, свято, о Господе; любишь земной блеск – опять превратность: ты должен любить небесную славу, для которой ты создан и которая будет вечна; ты любишь красоту одежд земных – это превратность: люби одеяние небесной славы, в которое облечет тебя Христос, если будешь соблюдать здесь Его заповеди, люби ту одежду чистоты и правды, которую ты получил от Духа Святого после крещения.
С корнем исторгай из сердца своего гордость и лицезрение, или лицеприятие, и, не взирая на лица – простые ли они или знатные, необразованные или ученые, богатые или бедные, одинаково уважай их, ибо у всех одна человеческая природа, одинаковая душа и все от одного хлеба причащаемся. Не взирай на цвет кожи, смуглый он или белый, на речь – простая ли и грубая или образованная, на одежду – грубая она или тонкая, безобразная или благообразная, – это всё внешность, ничтожно: на внутреннее смотри.
Внешнее: лицо, одежда и прочее – прелесть, плоть, земля, тлен, грязь; внутреннее: душа, сердце – то человек, истина, дух нетленный и бессмертный, по образу Божию. Истинные, обновленные христиане радовались, когда видели, что внешний их человек тлеет (болит или грубеет от трудов и старости), ибо внутренний обновляется тогда по вся дни (2Кор. 4, 16]. Не нежь плоти сластями – горе от того внутреннему человеку: брезгать начнет всем грубым – грубым, некрасивым лицом, одеждою, пищею, питием, нехорошей квартирой, [жилище бедное, убогое презирать будет, неприятного запаха отвращаться будет].
Помни, какой ты растленный грешник, да смиряйся искренно пред всеми, долготерпи ко всем, не раздражайся ни на кого.
Пресыщенный и сластолюбивый человек озлобляется на голодных, просящих у него милостыни, и хорошо одетый на носящих раздранные рубища. Такое ослепление сердца достойно великих слез! Всеблагий и прещедрый Создателю наш, всеблагим и богатым промыслом управляй всяческая, как мы жестоко оскорбляем Тебя злобами своими, безумием своим, неблагодарностью своею! Но помилуй нас!
Чем большую, дражайшую и приятнейшую жертву из собственности твоей (поколику Бог тебе ее даровал) приносишь ближнему, тем больше будь доволен, радостен, ибо человек – высокое, бесценное, бессмертное, по образу Божию создание на земле, член Христов; а когда скудную жертву принесешь и не с полною охотою, поскорби об этом, что ты не почтил ближнего, как должно, как желал бы этого от других сам, что ты не почтил в лице его Самого Христа, и чем большему числу ближних в известный день оказываешь услуги, милости, тем больше радуйся, но не скорби, ибо за большую жертву любви большая награда от Бога, – что сеешь, то и пожнешь.
Ежедневно Господь обретает нас привязанными к житейским сластям и из-за житейских сластей враждующими с ближними, а чрез них и с Богом. Доколе же это будет? Не застал бы нас день Господень, как тать в нощи (2Пет. 3, 10)! О, когда мы будем искать Царствия Божия и правды его [Мф. 6, 33] ? Доколе в кал не вменим и тело наше, и все сласти, а деньги, одежды и жилища в прах? Доколе со всем жаром, со всею любовью не будем стремиться ко Господу нашему Иисусу Христу Жизнодавцу, в вечные, праведные кровы?
Господь туне даровал нам временную жизнь и все ее блага, даровал нам в надежде будущее Царство и вечную жизнь, а мы не хотим туне подавать милостыню бедным от избытков своих или угощать гостей, к нам приходящих, негодуем за частую просьбу или за частое хождение к нам. Господь туне пострадал и умер за всех нас, спас нас, а мы не хотим и небольшого беспокойства, труда подъять для ближнего бескорыстно, например для бедного. О, неблагодарность, о, злонравие наше! О, самолюбие наше!
Что ты боишься козней лукавого внутренних или внешних, видимых, слышимых или не подлежащих внешним чувствам? Кто бессильнее его по благодати Господа нашего Иисуса Христа, сокрушившего крестом Своим всю крепость его, все мечты его? Не бойся, раб Иисуса Христа! Тебе стыдно и грешно бояться его. Единого Господа бойся, да не нарушишь ни едину заповедь Его.
Ты ищешь воздаяния за свое добро. Это язычество. Делай добро и не ищи воздаяния – это христианство. Ожидай воздаяния от Христа. Даже тех, кои тебе зло делают, и тех люби и благословляй. Это христианство. Если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? [Лк. 6, 33]. Если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? [Мф. 5, 47]. Люби ближнего по заповеди Божией, для Бога, бескорыстно, не за доброту его души, не за ум, не по богатству его, не по дарам его, а как человека, созданного по образу Божию, как член Христов и свой, как имеющего одинаковую душу, одинаковое естество, как происшедшего от одной крови. Не тех только люби, которые тебя чествуют, тебе благоприятствуют, но и которые огорчают. Не тех только, которое тебе дают, но и которые у тебя просят или твое берут без твоей воли; не тех только, которые редко, но и которые часто ходят, чтоб пользоваться твоими сластями, которые ты любишь, хотя и сами они не бедны.
Представь, что за беда, если ты сегодня на брата-гостя потерял десять, двадцать, даже тридцать копеек? Не ничто ли это? Ну что если ты потеряешь для плоти своей несколько кусков сластей? И слава Богу – то не пойдет в твое утучнение, услаждение. Между тем ты в лице брата послужишь Христу. Будь, как овечка, кроток, когда берут твое и не помышляй о том, чтобы сердиться на брата из-за праха. Ибо кто человек? Царь земли. Уважай в нем себя, свою природу, почитай в нем образ Самого Бога. Как равнять ближнего с прахом? И не помысли об этом. Ты, до небес, до обожения возвышенный, как еще ценишь сласти земные, имение земное? Как не презираешь сласти, не ценишь, не уважаешь бесконечно, не любишь, как себя, брата, за которого Христос излиял кровь, за которого Христос умер? Как враждуешь против того, коего Христос возлюбил, коего повелел тебе любить, как себя, коему велел служить, как Ему Самому? Не всё ли я даром, легко получаю от Господа? Отчего так же легко не отдаю?
Доколе, душа моя, будешь рабою сластей, доколе будешь считать что-либо своим, когда всё – Божие? Доколе будешь полагать жизнь в сластях? Доколе будешь невоздержна? Доколе зла, раздражительна, горделива и презорлива, завистлива, скупа, уныла, ропотлива?
Удивительное дело: сам я жаден до всего вкусного и употребляю с избытком, до сытости, но если брат мой жаден в моем доме, за моей трапезой до вкусного и употребляет своеручно с избытком, не щадя добра моего, огорчаюсь, окаянный, озлобляюсь на него, а ведь не одна ли у нас природа, не одни ли слабости? Если снисхожу себе, отчего не снисхожу ему? Если услаждаю себя, отчего и не его? Себе снисхожу оттого, что крепко люблю себя, – отчего же крепко не люблю его? Ведь надо любить его, как себя. Но доколе я не распну сластолюбия своего? Доколе не презираю сласти, которые враг мой с такою насмешливостью, ругательством, издевательством, мучительством адским внушает ценить мне? Сладкое для плоти не горче ли всего горького для души? При служении Господу в Таинствах как сласти плотские изменяют мне, пленяют меня, удаляя от Христа моего!
Разве это жизнь разумного существа – есть-пить, потом гулять для лучшего и скорейшего сварения пищи, затем опять есть, потом опять пить-есть и наконец спать? А ведь так многие живут. Где же христианская жизнь, жизнь по духу?
[...] любишь и ни во что ценишь брата своего, за негоже Христос умре, что ты жалеешь для него ежедневно сладостей земных, для коего все сладости неба и здесь еще пресладкая Кровь Спасителя с пресладким Телом Его. Брось безумие. Ведь всё от Бога, мы – ничто.
Любишь Бога, хочешь приносить Ему непрестанные жертвы любви – приноси их ближнему своему во благое, ближнему, который есть живое изображение, икона Господа Бога, член Христов. Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога? (1Ин. 4, 20). Препятствия видишь от врага – жалость для брата вещей, сластей, одежд, денег и прочего, и знай, что это препятствие вражие, и борись с препятствиями и ниспровергай их во имя Христово и не огорчайся на взимающих твое туне или на просящих часто милостыни.
Целуя руку матери с искренним уважением и любовью, я бываю покоен, а когда усомнюсь, возгнушаюсь ею – бываю беспокоен, тяжко мне, тесно, горько бывает. Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли [Исх. 20,12]. И кто искреннее, постояннее нас любит, уважает, трудится, самоотвергается для нас, как не родители? Они – мы сами, наша плоть и кровь, как бы наша душа. Мы и они – одно. Если разделяет нас кто с ними, вооружает против них, так это дьявол, враг наш всеобщий, мечтатель темный, извративший свою некогда светлую природу и превративший ее в ложь, безобразие, беззаконие. А все, весь мир, все чины Ангелов, всё сотворенное – только законами и держится и благоденствует: беззаконие – начало разрушения, искажения, погибели.
Грех – духовное дело и дело дьявола: бежи этого змииного яда.
Уважая человека, мы уважаем себя, ибо мы все от одного человека и были некогда в одном человеке и один человек; уважаешь образ Божий, по которому мы созданы, значит, уважаешь, почитаешь Бога, а уважая христианина, уважаешь Самого Христа, ибо христиане – тело Его. Вот как естественно и необходимо любить и почитать друг друга!
У дьявола свои, вконец извращенные взгляды на вещи, свои умствования, свои чувства, свои стремления и дела, совершенно противные воле Божией, и он усиливается вести войну против Бога чрез нас, созданных по образу Божию, искупленных от его мерзкого, темного и ужасного владычества страданиями и смертью Бога воплощенного; нас – тело Христово он усиливается сделать собственными телами чрез страсти наши – гордость, злобу, зависть, скупость, любостяжание, чревоугодие и пресыщение, нечистоту, лжесвидетельства, хулу, уныние, ропот и прочие грехи. А мы да любим друг друга, как себя, и Господа своего Спасителя, Главу и Промыслителя.
Люби, о иерее, души человеческие, а не тела их, не наряды их, не деньги их, не яства их, не напитки их, не земные сокровища их. О, как прельщает нас, иереев, прелестник! И мы больше на внешнее, на мечтательное, преходящее обращаем внимание, а не на внутреннее, истинное, вечное, то есть душу бесценную с ее силами и способностями. Богатых, знатных, внешне образованных, дрессированных (да ведь лошадей и медведей дрессируют и слонов), одетых хорошо, осанку красивую и величавую имеющих – уважаем, а и петух имеет красивую и величавую осанку, и попугай, и лев, и орел, и лошадь – это обще с бессловесными; а бедных, незнатных, необразованных, простых, [смиренных, кротких] (не лукавых в сердце, как богатые, знатные, образованные), невидных – не уважаем, презираем нередко. Но помни, что всяческая и во всех Христос [Кол. 3, 11]. Благоговейно, почтительно, любовно обращайся со всеми.
В чем состоит истинное просвещение? Чтобы просвещаемые стяжали просвещенные очеса сердца. В чем истинное образование? Чтоб образуемые обновились по образу Создателя своего, восстановили в себе падший образ Его, отложив ветхого человека, чтоб научились презирать страсти и любить добродетель, или имели веру, благочестие, страх Божий, любовь к Богу, к Церкви, к ближнему, к государю, к отечеству.
Сколько раз я озлоблялся на брата из-за сластей! Сколько раз я озлоблялся на нищих из-за жаления денег и огорчал этим сам себя! Доколе же я не презрю сластей, денег, этого гибельного для души моей сора, этого терния, бодущего душу? Доколе не мудрствую ко Христу и не вменяю их в прах? Доколе ближнего ставлю на одну доску с этим сором? Доколе царя и обладателя земли буду унижать предпочтением ему земного сора?
Страсти воюют в нас отчего? Огнь, теснота отчего? От пресыщения нашего, сластолюбия нашего, от пристрастия нашего к земному, от любостяжания нашего.
Господи! Что я принесу тебе, чем отблагодарствую Тебя за Твои непрестанные, величайшие мне и людям Твоим милости Твои? Ибо вот я каждое мгновение оживляюсь Духом Твоим Святым, каждое мгновение дышу воздухом, Тобою разлитым, легким, приятным, здоровым, укрепляющим, просвещаюсь Твоим радостным и животворным светом, духовным и вещественным; питаюсь духовною пищею пресладкою и животворною и питием таковым же – Святыми Тайнами Тела и Крови Твоей, и пищею и питиями сладости вещественными; Ты одеваешь меня пресветлым, прекрасным, царским одеянием – Собою Самим, по Писанию: во Христа крестившиеся, во Христа облеклись [Гал. 3, 27], и одеждами красоты во храме и вне его вещественными; очищаешь мои прегрешения, исцеляешь и очищаешь страсти мои греховные, многие и лютые, отъемлешь мое душевное растление в державе безмерной благости, премудрости и крепости Твоей; исполняешь Духом Твоим Святым, Духом святыни, благодати, подаеши душе моей правду, мир и радость, пространство, силу, дерзновение, мужество, крепость; драгоценным здравием и тело мое одаряешь; научаешь руце мои на ополчение и персты мои на брань [Пс. 143, 1] с невидимыми врагами моего спасения и блаженства и с врагами святыни и державы славы Твоей – с духами злобы поднебесными; венчаешь успехами дела мои, о имени Твоем совершаемые. За всё сие благодарю, славлю и благословляю всеблагую, отеческую, всесильную державу Твою, Боже, Спасителю, Благодетелю наш. Но познан буди тако, якоже мне познался еси, Человеколюбче, и прочим людям Твоим, да ведают Тебя, Отца всех, Твою благость, Твой промысл, Твою премудрость и силу и прославят Тебя со Отцем и Святым Духом ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Как незаметно гнездится гордость в нашем сердце! Вот я подхожу к домашнему моему, к коему я привык, живя вместе, или к иному родственнику, часто ко мне приходящему, приветствую его, беру за руку, но не искренно, не от сердца, и прикосновения своего считаю его как бы недостойным, гнушаюсь как нечистотою, отвращаюсь его как ненавидимого. Откуда такая надменность, гордость? Образ ли Божий я так презираю? Член ли Христов, хотя и немощный? Не равноправный ли и равночестный мне (даже честнее) брат мой, ближний мой мне? Разве не братия все мы, не создания, не дети Отца Небесного? Разве не общие грехи, страсти, немощи? Так ли, как завещал нам Спаситель, мы живем? А Он заповедал нам: любите друг друга [Ин. 13, 34], и Сам Агнец Божий взял на Себя грехи всех нас, всего мира, чтобы мы не тяготились грехами и немощами друг друга, не брали на себя ответственности за них, ибо и за себя ответить не можем, а возвергали все немощи на Него, Агнца Божия, и не судили друг друга, ибо каждый за себя даст ответ Богу, свое бремя понесет [Гал. 6, 5]. Господи! Чем я грешнее, тем гордее!
Себя считай всегда нечистым, а всех как чистыми и уважай, почитай их как святых во Христе, ибо как члены Христовы, по Христу все чисты; с верою взирай на каждого христианина, а не тленными только очами.
Слава Тебе, Христе Боже, сотворивый силу со мною в квартире Михайла Михайловича Дмитриева, раба Твоего, ибо Ты отъял державно растление сердца моего и умиротворил меня и просветил лице Твое на раба Твоего. Слава благости Твоей, слава силе Твоей! О, сколь благо прилеплятися мне к Тебе, Боже мой, полагати в Тебе упование спасения моего. Слава Духу Животворящему, Духу благодати, Духу мира, свободы, света, силы, дерзновения! О чудо благости, Господи, слава Тебе! Слава имени Твоему святому, слава вере во имя Твое державное!
О, поистине зло в человеке есть гордость, презорство, злоба, зависть, скупость, любостяжание, не знающее меры, а слово необразованное, простое ничего не значит, не есть грех человека.
Тут-то и покажи кротость, смирение и незлобие и нестяжательность, когда ближние твои даром берут твое: от взимающаго твоя не истязуй [Лк. 6, 30]. Все чаи, кофе, шоколады – это мечта, излишество, даже пища и питье обыкновенные должны быть пренебрегаемы, ибо мы имеем истинный, живой, вечный хлеб – Тело и Кровь Христову.
Радуйся, что всё, что ты добываешь трудами, идет в пользу и удовольствие больше ближних твоих, чем твое, – да будет доброхотно угощение и даяние. Да будет общение имений. Радуйся, что мало в плоть твою идет и не усиливайся иметь для себя многое. Не ревнуй лукавнующым [Пс. 36, 1]. Живи Духом, не ревнуй о наслаждении плоти. Насладися Господеви [Пс. 36, 4], прилепись к Нему единому. Он твой единственный, верный, животворящий Друг, – только ты будь Его другом, творя угодное Ему. Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам [Ин. 15, 14].
7 мая 1866 г.
Славлю, Господи, Твой чудодейственный о мне промысл, Твои великие щедроты: когда я малодушествовал касательно большого потребления съестных припасов, когда раздал несколько своих денег нищим (1 рубль 50 копеек) в этот день и молился Тебе, чтобы Ты не оставил меня щедротами Своими, Ты вдруг неожиданно послал мне дар благости Своей туне, да не усумневаюсь туне подавать требующим. Слава Тебе, Господи, Боже прещедрый! Кто жалеет даром земных благ своим и по крови и во Христе, когда Господь так богато промышляет об нас! Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5].
Как не послужить охотно людям всяким образом при той мысли, что Сын Божий Иисус Христос послужил нам для вечного нашего блага страшным образом, именно: воплотился (Ужасеся о сем небо и земли удивишася концы, яко Бог явися человеком плотски50, трудился, ходил из веси в весь, из города в город с проповедью о Царстве Божием, пострадал, умер и воскрес из мертвых? Что Он дал нам Свое пречистое Тело и Кровь в пищу и питие? Как нам всю жизнь не служить ближним и, между прочим, нищим, и не себе угождать, хотя мы ищем почти непрестанно себеугодия? Не вся ли жизнь наша должна быть служением ближним? Господи Иисусе! Умудри, помоги, утверди!
Живи так относительно всего приятного в мире, как будто бы не было ничего, то есть умри для всего, живи же для единого Бога.
Говори медленно, со вниманием сердечным все молитвы и возгласы, ибо молитвы церковные и обряды составляют то же откровение Божие, только преданное, а не писанное в Евангелии. Не пропускай ни одного слова. Ибо, пропустив, после захочешь двадцать раз сказать одно и то же, только бы возвратить потерянное, да поздно будет.
Если Пресвятую Деву Богородицу называем Владычицею своею, как воистину есть, то должны повиноваться Ей, должны стараться быть сообразными Ей по мыслям, по чувствам, добродетелям, по жизни своей, ибо мы, христиане, – наследие Ее. Да будем же чисты и святы, преданы в волю Божию, покорны судьбам Божиим, кротки, смиренны, терпеливы, благостны, общительны.
Только желай, только старайся быть искренно ласковым ко всем, только призывай Спаса Христа в помощь, только принуждай себя смело – и успеешь и совершишься в любви. Не жалей, не щади себя и своего для блага ближних.
С какою любовью, простотою, естественностью делается угощение у добрых людей! И как это угощение трудно дается мне! О, пусть людие Божии всё едят-пьют у меня, как траву, как воду! Нет ничего моего: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь в землю [Иов. 1, 21].
Я должен всегда помнить свои отношения к Богу как тварь к Творцу, как художественное произведение к Художнику, как скудельный сосуд к Скудельнику – с одной стороны; с другой стороны – как образ к Первообразу, как чадо к Отцу, как спасаемый к Спасителю, как облагодетельствованный к Благодетелю, как подзаконный к Законоположнику, как вступивший в завет к Заветоположнику, как обрученный к Жениху, или как невеста к Жениху, как член, как гражданин горнего града к Начальнику его, как чающий будущего века к Отцу этого века, как подсудимый к Судии.
При чтении молитв надо иметь сердечное доверие к самым этим молитвам или к богоносным и богомудрым отцам Церкви, составившим их и принятыми Церковью в молитвенное руководство верующих; хотя мы многого, что говорится в этих молитвах, может быть, и не испытали, но опыт других, опыт множества святых должен быть для нас достовернее своего. Надо уважать опытность, мудрость и добродетель святых. Мы должны быть как дети простосердечны и доверчивы относительно их. Потому мы и называем святителей и преподобных отцами, а себя чадами их. В сравнении с ними мы по состоянию своей духовной жизни точно дети, малоразумные, неопытные. Между тем многие из нас еще смеют поднимать голову и высокомудрствовать, не признавать авторитета святых отцов, отвергать предания.
Господи! Я ежедневно погибающий, Ты ежедневно спасающий; много раз я погибаю иногда в один день – много раз Ты являешься моим всеблагим и всемогущим Спасителем.
Спрашиваю тебя, христианин: делаешь ли ты ежедневно это величайшее дело на земле – веруешь ли сердечно в Спасителя, призываешь ли Его, чтоб Он спасал тебя, стараешься ли ты спасаться, обновляться? Отвергаешься ли себя, носишь ли крест свой?
Будь как дитя незлобив, простосердечен, смирен.
Говорят: духовенство – [задавленная среда). Это только внешность: внутренность их цела – и, слава Богу, что они, как светские, не имеют рассуждения. Но светские, образованные, презирают духовно образованных. На каком основании? Как смеют? Для чего, когда хотят преобразовать наши учебные заведения в России, обращаются не к духовенству своей страны, а к светским педагогам иностранным, зачем презрели законных пастырей и учителей, которым по праву Божию принадлежит руководство юношества? Вот где причина разделения духовной среды с светскою. Светские, гордые своею внешностью, презирают бедное духовенство. Для чего ввели языческий классицизм?
Чтобы не смущаться, не усумневаться и не безмолствовать пред людьми в церкви, помни, что мы едино тело о Господе. Говори: я и Господь.
Искреннее, теплое сознание моего окаянства, моей беды, нищеты, слепоты и наготы – вот мое блаженство, наслаждение духовное, мой мир, моя радость, мой простор!
Без Бога в сердце я мерзость греховная, немощь всеконечная; во мне свирепствует смерть греховная со всеми ее томлениями и [ужасами].
Единственное сокровище мое живое, неистощимое, совершенное – Господь и образ Его на земле – человек, хранящий заповеди Его, а всё земное – прах ничтожный, прелесть зрения, вкуса, слуха (кроме священного слова Божия, священных чтений и пений), осязания, обоняния.
Враг ежедневно издевается над нами чрез наше глупое пристрастие к земным вещам – к пышному одеянию, лакомым яствам и напиткам, к деньгам, к земному блеску, и отвращает нас, сердца наши, помышления наши от Отца нашего Небесного, от света Его, от любви Его, от присносущной славы его, от желания зреть неизреченую доброту лица Его, бесконечную премудрость, всемогущество Его. Мы зарываемся в навоз, как черви, и бежим от света, прилепляемся к тому, что томит наше сердце (и удаляемся от того, что делает его мирным, блаженным) или что на время утешает плоть и потом повергает дух в томление и печаль. Любовь к земному и небесному никогда не могут жить в одном сердце, как любовь к Велиару51 и Христу, к Богу и мамоне.
Дивное дело! Когда враг томил меня пристрастием к вещам земным – я взял Евангелие, прочитал две главы из Первого послания к Коринфянам, и всякое томление миновало: я тотчас умиротворился в духе. Вот где жизнь наша, покой наш, блаженство наше! Все вы, страстные до нарядов, до сластей, до денег, бросьте ваши жгучие пристрастия, томительные, омрачающие, повергающие дух в рабство, и читайте ежедневно слово Божие с размышлением, с благоговением, искреннею верою и любовью – вы обретете в нем свет, покой и радость. Мая 11 дня 1866 г.
Не ревнуй, видя лукавство и гордыню в этом мире награждаемыми. Путь нечестивых большею частью спеется, и нечестивые гобзуют52, как еще святой богоотец Давид заметил, а путь благочестивых тесен [Пс. 72, 12; 122, 3 – 4]: они подвержены часто гонениям внутренним или внешним, бедности, бесчестию, скорбям, бедам и напастям. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает [Евр. 12, 6] для того, чтобы сподобить их не здешних суетных почестей, но почести горнего звания. Здесь последователи Христовы должны нести крест самоотвержения, крест гонений, скорбей, болезней, лишений. Как Христос Бог наш жил на земле? Как апостолы, святители, мученики, преподобные, бессребреники, праведные, юродивые и все святые? Подражай им – и спасешься. Слава мира сего у Господа презренна, нечиста; она питает гордость, высокомерие, любовь к миру, жестокосердие. О, как земная слава прельщает! Но да любим едину небесную славу. Ведь мы христиане!
Никому не завидуй в почестях мирских, но как сам радуешься, получая их, так сорадуйся и ближнему, хотя, по-видимому, он и недостоин ее, да и сам ты достоин ли? Помни, что Христос Бог праведный Мздовоздаятель, а здешние награды подобны сновидению. Так нищий часто видит себя богатым, в великолепном доме, в богатой одежде, за сытым столом. Но проснулся – и нет ничего: та же нищета. Так и мы по душе окаянны, бедны, нищи, слепы и наги, а украшенные одеждами, питаясь пространно, имея довольно денег или богатый дом или пользуясь временными почестями, отличиями, считаем, что мы богаты. На внутреннее, на сердце, душу обращай всё внимание, а внешнее, как сон, презирай. Любовь не завидует (1Кор. 13, 4), а мы завидуем благополучию ближнего, особенно если ближний нам не благоприятствует. Но зависть есть плод гордыни и себялюбия.
Нет меня – есть во мне Господь и святыня Его, правда Его. Когда грех просится, рвется к тебе, говори ему: нет меня – Господь во мне.
Если ты получишь благодать в сердце от чтения слова Божия или молитвы и потом позавидуешь ближнему в чем-либо, то благодать, мир и легкость сердечная теряется, и опять водворяется томление, теснота, тяжесть, омрачение. О, горе наше! А всё самолюбие, любовь к земному! Не любовь к ближнему, как к себе! Благожелательствуй ближнему, как себе. Молись за него, как за себя. Он тем же, что и ты, страдает и немощам подвержен. Да в тебе их несравненно больше: ты таешь в них, преисполнен ими.
Неизреченная сладость зрящих Твоего лица доброту неизреченную53. Сладости земные все преходящие и сами по себе, и по превратности жизни человеческой. А сладость небесного блаженства не будет иметь конца, бесконечна. Не стоит ли презреть все сладости этого временного мира и еще более скоропреходящей жизни, чтобы всем сердцем возлюбить сладости духовные, непременные?
Зависть в христианине есть безумие: во Христе все мы получили бесконечно великие блага, все обожены, все соделались наследниками неизреченных и вечных благ Царствия Небесного, да и в земных благах обещано нам довольство под условием искания правды Божией и Царствия Божия: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам [Мф. 6, 33]; нам повелено довольствоваться тем, что имеем, и не быть сребролюбивыми: Имейте нрав несребролюбивый, довольствуясь тем, что есть. И прибавлено: Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5]. Не безумно ли после этого завидовать в чем-либо ближнему, например его почестям, его богатству, роскошному столу, великолепной одежде, прекрасному жилищу и прочему? Всё это не прах ли в сравнении с тем, что нам даровано в образе и подобии Божием, по коему мы созданы, в искуплении нас Сыном Божиим от греха, проклятия и смерти и в даровании нам снова благословения Отца Небесного и соединенных с ним вечных утех в небесах. Итак, да стяжем любовь взаимную, доброжелательство и довольство своим состоянием, дружество, гостеприимство, нищелюбие, страннолюбие и верх добродетелей – смиренномудрие, незлобие, кротость, святыню. Да уважаем друг в друге образ Божий, члены Христа Бога, тело Его, чадство Божие (ибо все мы чада Божии), граждан Небесного Царствия, сожителей и сопеснословцев Ангельских. Да будем все едино, как Бог наш, в Троице поклоняемый, есть един и создал сердца наши наедине (на единстве), то есть прόстыми54, единичными.
Основание беззаконной жизни есть ложь, заблуждение, какие-либо ложные мысли, убеждения. Потому ложь в вере, как дело дьявола, как противоборство Божественной истине, не должна и не может быть терпима.
Доказательством единства Церкви Небесной и земной служит то, что Господь приставил к каждому человеку после крещения Ангела Хранителя. На каждого христианина надо смотреть с особенным уважением 1) как на обоженного во Христе, как на обитель Святой Троицы и 2) как на друга Ангела Хранителя, который всегда с ним, если человек грехами, страстями не отгонит его от себя. (Вера в Церковь.)
Прекрасно нас создавый, чисто нас создавый, слава Тебе!
Не светлая одежда, а светлое лицо при светлом сердце нужно нам, или при светлой одежде – светлое лицо, чистое сердце.
Вы, христиане, именуетесь учениками Христовыми, а не учитесь у Христа, не читаете Его Евангелия. Как это можно? Читайте же Евангелие, а то вы совсем не имеете духа Христова, а дух земной, пристрастие к земным вещам, любостяжание, гордость, зависть, скупость, сластолюбие.
Я, как образ Божий, должен прилепляться к Первообразу своему – Богу-животу и всё подающему, а не к земным благам, не к сластям, не к деньгам, не к блеску земному, не к одежде красивой и дорогой, не к жилищу своему и его обстановке, ибо это противоестественно и противно Богу.
Я, как страстная до нарядов женщина, будучи священником, пекусь о том, как бы мне в служении лучше облачиться, как бы попышнее, и заранее раздражаюсь и негодую на протоиерея, безумно предполагая, что он не позволит мне облачиться в великий праздник в лучшие ризы, между тем как неизвестно, доживу ли я до праздника! Ибо я могу умереть сегодня же. О, как я пристрастен к внешности! Как я мало обращаю внимания на внутреннее, что есть едино на потребу. Я должен облечься во Христа, в Его кротость, смирение, нищету, нестяжание, нерадение о земном, любовь к горнему, в Его святость, любовь к Богу и человечеству, в Его незлобие, терпение и долготерпение, покорность и послушание Богу и властям. Тогда я и в рубище сиял бы, как солнце, лучше всяких драгоценных одежд и украшений. Тогда я был бы другом Божиим, другом светоносных Ангелов и святых Божиих человеков, другом всех богобоязненных и благочестивых на земле. А теперь, гоняясь за земным блеском, я теряю всё богатство духа, которое есть Бог, весь свет духовный. И становлюсь по своей воле, по своему безумию постыдно нищ и мрачен. Преподобные Антоний и Феодосий Печерские и Сергий Радонежский, Зосима и Савватий Соловецкие и прочие были и в рубищах великими угодниками Божиими. Не бедных ли миро избрал Бог быть богатыми верою и наследниками Царствия, которое Он обещал любящим Его? [Иак. 2, 5]. Не нищие ли мира сего паче всего любят Бога, тогда как гобзующие любят мир, мирские удовольствия, свою плоть, своих родителей и друзей паче Бога, свои драгоценные, прекрасные одежды, земной блеск, сласти и прочее, а не Бога.
Я пристрастен также к деньгам и жалею их для нищих, часто просящих милостыни, хотя сам люблю часто получать дары щедрот от Господа и человеков, раздражаюсь на нищих, когда они усиленно просят у меня во второй и третий раз (и даже иногда если в первый раз) милостыни, между тем как я подаю понемногу и не в тягость было бы подать в другой и третий раз. О, плоть! О, грех! О, злое мое произволение! Согрешил я пред Тобою, Господи, помилуй мя! Исцели душу мою и научи мя творити волю Твою, яко Ты еси Бог мой, яко у тебе источник живота.
Я пристрастен и к сластям и жалею их для домашних или иногда гостей частых и, дерзкий и безумный, раздражаюсь на них, озлобляюсь иногда, что не щадят моего сахару, или вина дорогого, или вкусного пирога и пр. О, какой я жадный, какой скотоподобный! Забываю я, что смертен, что сегодня же могу умереть, и всё тело мое и чрево мое обратится в зловоние, в гной, в прах.
Ибо такова участь всех живущих для чрева, а не для Бога! Только у живущих духом, в посте и молитве тела благоухают и цветут и после смерти благодатию Святого Духа, с которою они сроднились чрез воздержание еще при жизни. Господи! Даруй мне единое на потребу: любить Тебя всем сердцем и ближнего, как себя, зреть свои прегрешения и презирать свою плоть!
Я раздражителен – даждь мне, Господи, благодать не раздражаться.
Господи! Ты совершенно совлекся одежды ради меня на кресте, о срамоте и страдании нерадев, а я, окаянный, стремлюсь одеваться в блестящие одежды, прилепляюсь к ним сердцем и из-за них отпадаю сердцем от Тебя – моего пресветлого, бесценного одеяния! Забываю я, что, крестившись в Тебя, я в Тебя облекся. Забыл я словеса Твои: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться... всего этого ищут язычники... Ищите же прежде Царства Божия и правды Его [Мф. 6, 25 – 33].
Вода протекает, и течением вода очищается; вода стоит, и оттого вода загнивает; богатство расточается – душа богатого очищается, богатство лежит – душа и тело болит.
Совершенным сердцем надо ходить все дни и часы жизни нашей, не лицемерить, не двоедушничать, не гордиться, не презирать других, не завидовать, не озлобляться и пр., любить Бога непрестанно паче всего, ближнего, как себя, искренно, от души. Грешен, скажешь, брат, – и ты не без греха: Бог судия его, не ты.
Гнуснейшее существо – дьявол, гнездящийся в сердце моем, внушает мне гнушаться человека, во всем мне подобного и равного и даже по праву Божественному и человеческому высшего (родителей, царственных особ, особенно начальствующих); он же внушает мне гнушаться и презирать словеса святейшие матери моей – Церкви, словеса Самого Святого Духа, чрез Церковь изреченные, словеса, которые для меня дух и живот, мир, свет, очищение, святыня, и иногда словеса Священного Писания. О душе гордыни, душе злобы, душе мечтательный! Не тебя ли одного надо гнушаться, гнуснейшего, не все ли мы люди Божии, Божии создания и чада во Христе, не все ли святы во Христе? Не все ли достопочтенны? Не всякое ли создание Божие добро: вся добра зело [Быт. 1, 31]? Прочь, мерзкое исчадие гордыни и непослушания! Прочь, гнуснейший! Тебе противно всякое благочестие, тебе ненавистно слово «благочестивый, благочестивейший». Прочь, злодей, не прикасайся мне! О имени Господа моего, в державе крепости Его, хочу неотложно разорвать с тобою всякую связь. Господи, помоги!
Брюшина нечистая! Ты зачем дьяволу приют в себе даешь? Сердце нечистое! Ты как смеешь давать в себе приют нечистому? Нечистый душе! Ты как смеешь быть в сосуде Божием? От самого крещения я принадлежу Господу, не тебе! Прочь, тать и разбойник!
Всё настоящее есть только одна тень будущего: свет – тень будущего неизреченного света, сладости земные – слабая тень будущих неизреченных, бесконечных сладостей, огонь – слабая тень будущего огня геенского, который будет опалять грешников во веки веков; чистая радость земная – тень будущих, неизреченных радостей; чертоги царские преукрашенные – ничтожная тень пресветлых райских обителей, уготованных любящим Бога и исполняющим заповеди Его; славные одеяния мужей и дщерей человеческих не могут идти в сравнение с тою одеждою славы, в которую облекутся избранные, ибо они облекутся во Христа и просветятся, яко солнце, в Царствии Отца их, по неложному обещанию Спасителя [Мф. 13, 43].
Ни из-за чего вещественного не смей ненавидеть брата, который есть образ Божий и храм Божий, например из-за того, что протоиерей нерадит об обновлении внутри собора. Может быть, обновление его предназначено другому, а не ему. Всё – дело Божие. Святой Давид, пророк и царь, хотел создать храм, да Бог того не восхотел, а сыну его Соломону предоставил: отец только материалы приготовил.
Чего себе не желаешь, того и другому не желай и не делай: не хочешь, чтобы тебя во всех твоих действиях подозревали и считали тебя или вором, или придирчивым, капризным и упрямым человеком, хотя бы только в сердце, – и сам этого не думай о другом; не хочешь, чтоб на тебя порывались злобою и презрением и завистью или скупостью – и сам ни на мгновение ни на кого не озлобляйся в сердце, никого не презирай, никому не завидуй, ни для кого не скупись. Во всем, как желаешь, чтоб поступали с тобою люди, так поступай и ты с ними. Умудри меня, Господи!
Снисходить к немощам плоти всякого человека, как желаю, чтоб снисходили к моим многим и великим немощам, ибо все мы разным и многим немощам подвержены; снисходить к грубой, неправильной речи простого человека, к грубому виду, ибо и я сам подвержен наичаще немощи слова и имею часто непривлекательный вид; обращать же всё внимание на сердце человека, или на внутреннего человека, который наичаще просиявает и процветает под грубою внешностью и который наичаще бывает мрачен и мертвен под внешностью украшенной, ибо нищие духом и по внешности стараются соответствовать нищете духа, одеваясь в грубые, бедные и как бы нищенские одежды, а гордый и напыщенный порок и во внешности ищет пышности и изысканности, отпечатлевая гордость свою и на одежде, и на походке, и во взоре, и в речи, и в приемах.
Милостыню не кое-как надо подавать, не нерадиво, не высокомерно и с холодностью, жалея денег или другого чего, не раздражаясь, а со смирением, кротостью, с сердечным вниманием, жалея бедного, а не денег, ибо это дело Божие, дары Божии, и Самому Христу Богу подаем в лице бедного. О, поистине, Господи, яко руб55 поверженные жены нечистые вся правда наша пред Тобою,
Господи! И в делах добрых проявляется наше самолюбие, неискренность, лицемерие, лицезрение. Нищий в худой одежде презрен в наших очах, человек в ризе светле, злат перстень на руке носящий, весьма почтен. О, бесовское мечтание наше! Аще не Ты просветиши, умудриши, утвердиши, Господи, како можем исправити стопы наши к деланию заповедей Твоих? От Господа, сказано, исправляются стопы человеку: смертный же како уразумеет пути своя? [Притч. 20, 24].
Я сам грешен, грешнее паче сех человек, – как я могу судить грешника собрата? Я буду судить сам себя, ибо я то же делаю, что и он. Ах! Всё, что есть во мне доброго – от Бога и Божие, только зло всякое – мое. Как я беден, окаянен, нищ, слеп, наг [Откр. 3, 17]! Помолитеся о мне, братия мои!
Когда и животное голодное подбегает к нам и ласкается к нам, прося тем у нас пищи, мы бросаем ему что-либо – человеку ли нищему или нищим пожалеем дать на хлеб, на рубашку, сапоги, кафтан, на наем жилища, на покупку вида по силе своей? Человеку ли, по образу Божию сотворенному? Человеку ли, коего естество обожено и коему что благое делается нами, делается как Самому Христу? Христианину ли, который есть член Христов? Но даже и неверного надо жалеть, если нуждается, болит, терпит беду, скорбь, печаль, потерю, и тем более, что он неверный и, значит, лишен величайшего блага в жизни – веры Христовой, или веры правой!
Желание блестящих одежд есть дело гордости и тщеславия и означает суетную душу. Надо жаждать внутреннего света, озарения от Духа Святого. Как желание блестящих одежд, так и желание сластей – пожелание плотское, всё дело дьявола, отревающего нас всеми мерами от Бога и повергающего в любовь земную, в сласти земные, в блеск земной.
Признак гордости есть, между прочим, блистать наружным блеском. Но у пристрастного к наружному блеску, душа помрачается страстями, – отсюда обязанность быть равнодушным к внешнему блеску и пламенно желать внутреннего осияния от Духа Святого, или стяжать сияние кротости, смирения, незлобия, простосердечия, целомудрия, послушания, терпения, нестяжательности.
Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (в противоположность ценной одежде) (1Пет. 3, 3 – 4). И нам, иереям, страстным до блестящих облачений и блестящих, дорогих шелковых одежд, это говорит Апостол. Мы стали как женщины пещись об одеждах, об украшении себя нарядами, да еще и враждуем из-за этого друг на друга.
В алтаре, этом месте селения Божия, с каким страхом и благоговением должно держать себя служителю алтаря, с какою кротостью, смирением, с какою чистотою, забыв всё земное, ибо алтарь есть поистине небо и небо небес! Тут служитель алтаря должен быть весь дух.
Как для дитяти всё равно, какая бы ни была надета на него одежда, так и христианин, младенец о Христе, должен быть равнодушен к разнообразию, богатству и великолепию земных одежд, считая лучшим и нетленным одеянием своим Христа Господа, ибо пристрастие к дорогим, прекрасным одеждам свойственно людям века сего, или язычникам, как говорит Господь: всего этого, то есть пищи, одежды изысканной, ищут язычники [Мф. 6, 32], ибо одежда есть идол людей века сего. О, как мы суетны, мы, которые призваны к общению с Богом, Которым обещано наследие нетленных и вечных благ! Как неясны наши понятия о вещах тленных и нетленных благах! Как мы неразумны, придавая цену вещам ничтожным и не ценя благ нетленных – вечной души своей, мира, радости, дерзновения пред Богом, святыни, послушания, терпения, вообще всех свойств истинного христианина! Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся [Гал. 3, 27]. Итак, надо ценить душевные блага, доблести, а вещественные, как тленные, ничтожные, презирать.
Любовь к земному есть дух дьявола (к сластям, к блеску, почестям, богатству), и, чтобы удобнее прельщать нас к этому, дьявол пользуется естественным расположением нашей плоти к сластям, красоте, блеску (ибо и душа наша сотворена для вечных сладостей, для вечного света, для обладания бесконечным богатством) и удобно уловляет нас в свои сети. Ясно, что христианину надо горняя мудрствовать и презирать все земные блага – и земной блеск, и земную сладость, и земное богатство, а возлюбить блага горние, сладость Христову, свет Христов, богатство Христово – всё иное, небесное. И как сладостны, мирны и животворны эти блага духовные! Испытавшие знают это! Зачем же они прилепляются к тлению и оскверняют в себе образ Божий своим пристрастием? Зачем любодействуют от Бога?
Как ужасно Божественное оставление человека самому себе, его страстям или злобе дьявольской, оставление благостью Божиею! Скорбь, теснота, уничижение, мрак, безотрадность наполняют его! Он бывает страшилищем для себя самого, становится в тягость себе самому!
Так как Бог Слово вочеловечился и смесился с человеками, то, оскорбляя человека, и особенно христианина, мы оскорбляем Самого Христа.
Человек по образу Божию сотворен, значит, оскорбляя напрасно человека, мы оскорбляем и Бога.
Слово к тем, которые чуждаются священнического благословения. Чье это благословение? Отца Небесного. Кем заслужено и как? Иисусом Христом, Сыном Божиим, страданиями и смертью Его. Как на него смотреть? Какие плоды его? Успех во всех делах.
Христиане связались любовью земною: любовь земная съела любовь небесную.
Надо избегать во время молитвы легкомыслия и нечувствия своих грехов, немощей и непрестанных великих к нам Божиих милостей. Если непрестанно согрешаем мыслию и чувством, словом и делом, то и каяться надо всем существом – мыслию, чувством, словом и делом.
Господь Иисус Христос для меня – руда златая, неистощимая: из ней я добываю верою и прошением очищение прегрешений, святыню, мир, свободу, дерзновение духа.
16 мая 1866.
Троицын день. Благодарю Тя, Господи, яко даровал еси непреткновенно совершити Божественную литургию и вечерню великую и сподобил еси неосужденно причаститися Божественных Твоих Тайн. Благодарю Тя, яко ныне несколько раз от насилия страстей изымал меня по молитве моей. Благодарю Тя, яко имена всех лиц царственного дома на литургии изглаголать даровал еси.
Благодарю Тебя, яко беседою с рабом Твоим Василием Ивановичем Петровским усладил еси.
Владычица не только Сама чиста и пречиста, но по преизбытку чистоты и нас, грешных и нечистых, очищает сие даровал Ей Бог за безмерную Ее чистоту и безмерную любовь к чистоте и святости и за совершенное возненавидение и отчуждение греха. Да умоляем же непрестанно Ее святыню очистить нас грешных и всегда очищать, во все дни живота нашего, и да испросим у Ней ненависть ко греху.
26 мая.
Духов день. Благодарю Тебя, Господи, за дивные силы Твои, явленные на мне после причащения Святых Твоих Тайн: существо их исцелило лютую болезнь моего духа и тела и умиротворило меня.
Если святые Божии человеки не истинствуют в исповедании грехов своих, то не истинствуют и в хвалении и благодарении Бога, но это невозможно, ибо они вседушно славословят и благодарят Господа, значит, и исповедуют грехи свои. А если и святые были не без грехов, то и нам незачем отчаиваться в Божием милосердии и долготерпении к нам.
Кто к нам доброжелательнее, уважительнее? Простые и нищие люди: их-то особенно надо уважать и любить как потому, что они сами любят, так и потому, что они имеют много немощей, неразлучных с необразованностию, впрочем, более внешних, чем внутренних.
Нет зла больше, как гордость и злоба, нет добродетели выше, как смирение, кротость и незлобие; но в образованных по обычаям мира гнездится гордость и злоба, а в простых и неученых живет простота, кротость, смирение и незлобие. Итак, простые люди лучше людей образованных. Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?.. незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее (1Кор. 1: 20, 28). Господи! На кого я не бросаюсь с моею злобою? Господи! Даждь мне простоту любви, кротости и смирения. Господи! Даждь мне памятовать, что Ты – любовь. Бог есть любовь (1Ин. 4, 16).
Кто нас больше уважает, любит, ласкает? Простой человек. А простых людей, необразованных мы презираем, ненавидим. Вот моды наши, роскошь наша, сласти наши к чему нас ведут, прекрасная внешность до чего нас доводит – до презрения внутреннего человека и в себе и в других, до отвращения от грубого вида, грубой речи, грубой одежды, манеры походки. Согрешили мы и беззаконновали, неправдовали пред Тобою, Господи! А святые нарочито одевались в грубую одежду, нарочито делали грубым посредством трудов тело свое, чтобы душа была нежна, сердце нежно к Богу и ближнему.
О, как не беснуется окаянная плоть моя!
17 мая
Благодарю Тя, Господи, яко даровал еси мне совершити литургию и причаститися Божественных Тайн в мир душевных сил.
Нужно неотменно помнить следующее: 1) мы, люди, – едино тело под Главою Христом, 2) свое небесное звание, 3) тленность всего земного.
Всё съедомое, пиемое, одеваемое и иным образом употребляемое человеком есть сор, а человек – существо бесконечной цены и для него так немного всего нужно, что грешно и стыдно и крайне нечестиво и безрассудно жалеть для него потребного.
Есть грех рассеянности, которому мы все сильно подвержены; не надо его забывать и каяться в нем: мы предаемся рассеянности не только дома, но и в церкви. Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя [Лк. 22, 31 – 32]. Виновник рассеянности – дьявол и многоразличные пристрастия наши к житейскому, земному; причина ее – маловерие; средство против ней – усердная молитва.
Святые Божии человеки, начиная с Божией Матери, все обожены, то есть в них вселился, с ними соединился, срастворился, так сказать, и в них стал всяческая Господь. Вселюсь в них и буду ходить в них (2Кор. 6, 16). Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (1Кор. 6, 17). Так же и на земле живущие христиане обожены, они – тело Его [Еф. 1, 23], Он – Глава их; они вкушают пречистое Тело Его и пиют Кровь Его, и в них дух Его, Божество Его. Какого же духа должны быть христиане, особенно священники!
Что надо помышлять в то время, когда священник стоит пред святыми запасными Дарами и пред больным, готовящимся принять их, и пред всеми, тут находящимися? Должен помышлять о безмерной любви Божией к роду человеческому, о крайнем снисхождении Его к нам, страданиях и смерти за нас и об обожении нашего естества, и с крайним уважением смотреть на больного, готовящегося к соединению с Господом чрез причащение, равно как и на всех христиан, тут находящихся, которые также общники Божества Христова и члены Его.
Помни, что такое ветхая прелесть.
Покрывай грехи ближнего – Господь покроет твои, как и покрывает.
Меньше учи и суди других: у каждого есть свой учитель и судия – совесть да Бог. Каждый о себе даст слово Богу. Еще у каждого есть свой учитель – Ангел Хранитель. Итак, смотри, не презирай ни одного из малых сих, верующих во Христа; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного [Мф. 18, 10].
Дьявол с лукавством внушает нам замечать грехи ближнего, чтобы нас озлоблять, раздражать против него, презирать его (вместо того чтобы раздражаться на дьявола), чтобы таким образом держать нас в постоянной вражде с ближними и с Самим Господом Богом. Потому надо презирать грехи, погрешности, а не ближнего, делающего их по научению дьявола, а ближнего жалеть, с кротостью, с любовью вразумлять его, как забывающегося или как больного, как пленника, невольника своего греха. А злоба, презорство наше к ближнему согрешающему только увеличивает его болезнь, забвение, духовный плен его, а не уменьшает, да и нас делает как бы умопомешанными, больными, пленниками собственных страстей и дьявола, их виновника.
Я горд, мне надо смиряться.
Смотри, с какою кротостью, с каким смирением мать твоя простая общается с тобою, говорит с тобою, с каким незлобием. Что же ты с своею ученостью? – Лукавнуешь, сердишься, гордишься, злишься, самолюбствуешь, завидуешь, скупишься, сребролюбствуешь, считаешь себя многого достойным, тогда как и малого, малейшего недостоин.
Человек не идет ни в какое сравнение со всеми сладостями и драгоценностями земными, ибо он бесконечно дороже, выше всех сладостей и драгоценностей земных. Потому жалеть чего-либо для человека, имеющего нужду в нашем имуществе, безбожно.
Почтение к матери должно быть так естественно, как дыхание воздухом. Смиряйся пред матерью, считай себя ничтожным сравнительно с нею при всех своих познаниях, при всей важности твоего сана, ибо это все не заслуженные тобою дары тебе Божии, а сам ты – ничтожество, грех, мерзость. Она – образ Божий как человек и как мать (родительница), как член Христов. Она кротка, смиренна, молчалива, простосердечна, что пред Богом многоценно, а ты лукав, горд, презорлив, завистлив, жаден, скуп, любостяжателен, рассеян и пр., что пред Богом – мерзость. О, какое священное и почтенное имя – мать! Что она для тебя сделала, как бесконечно много! Кто тебя так искренно любит, как она? Кто почитает так, как она? Кто простосердечен, как она?
Хочешь, чтобы тебе были рады твои знакомые, родственники, когда ты к ним приходишь, и притом во всякое время, – будь и сам рад всем во всякое время, поколику ты хозяин дома, начальник и пр. Помни, что человек – бесценное, бесконечно высшее всего земного существо, пред которым вся бездна земных благ – ничто, прах. Встречай всегда с радостью приходящих к тебе, хотя бы они и часто к тебе ходили, и отнюдь не враждуй из-за чего-либо земного. Мы едино тело, Глава наша – Христос. А Он сказал: По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою [Ин. 13, 35]. Внимай сердцу, замечай шепот врага, действие козни его в сердце – и ни на мгновение не следуй им. Будь ласков ко всем.
Благодарю Тебя, Господи, победоносно в державе крепости Твоей даровавшего мне совершить литургию, причаститься Божественных Тайн и провести два класса в гимназии (четвертый и третий). Пятница. 20 мая 1866 года. Но отыми прибывшую мне греховную нечистоту. Доколе пища-питье будут причиною неприязни к брату? Доколе заповедь Сладчайшего моего Спаса буду я нарушать из-за сластей тленных? Доколе не презрю их? Господи, помоги, утверди, заступи, спаси!
Жалеть чего-либо – происходит от слова жало, жегало56. Любовь, пристрастие к земным вещам жалит, жжет, палит наши внутренности. Жалеть кого-либо опять происходит от жало: отсюда – жало любви, уязвление любовью. Не нужно жалеть ничего, надо жалеть всех, как-то: подверженных грехам, или смертным жалом уязвленных, скорбящих, голодных, нагих, бесприютных, сирых, несчастных. Итак, не жалей ничего, но жалей всех. Тот не христианин, кто жалеет всего хорошего для ближнего (а всё прекрасное для него – венца творения, и создано) и не жалеет ближнего.
Кто не терпит без всякой основательной причины приходящих к нему гостей, тот подобен тем умопомешанным (у пророка) людям, коим Господь говорил: как будто вы одни поселены на земле [Ис. 5, 8]. То есть он есть самолюбец, который хотел бы жить один в мире и один всем пользоваться. Но христианин должен быть общителен, он должен помнить о первых христианах, у коих было сердце и душа едина и вся обща.
Жадному человеку, многоядце кажется, что все, кто приходят к нему, приходят затем, чтобы есть да пить, и что они его объедят, обопьют, тогда как он-то именно готов бы всех объесть-опить. Посмотрите на него, когда он ест-пьет: он ест-пьет много, с жадностью, ни на кого, ни на чьи речи не обращая внимания; он всем сердцем отдался лакомым кушаньям и напиткам; духовная сторона его спит, находится в омертвении, жива только телесная, животная. Значит, жадному не других надо подозревать в многоядении и многопитии и негодовать на них, а на себя должно негодовать, за свою жадность и скупость, всех же принимать в простоте сердца, с радостью, не думая о пище и питье.
Так признак всякого грешника есть тот, что он на всех бросается за малейшие грехи, а сам не видит и очень тяжких своих грехов, ибо страстями ослеплены сердечные очи его. А признак праведного человека тот, что он всегда покрывает чужие грехи, а свои обнаруживает и оплакивает, себя считает первым грешником. Но смирение вменяется ему в правду.
Благодарю Тебя, Господи, всеблагий Владыко, яко вчера во время всенощной от разжженной, великой злобы бесовской избавил еси мя и не посрамил еси вконец лица моего. Поводом к злобе было осердчание на дьячка за забытие Требника к молебну, Требника, без которого удобно было бы обойтись, и еще за вздорное его пение, которое тоже есть нечто внешнее. Надо было сохранить мирное и кроткое настроение духа, а я, окаянный, не сохранил его. Надо было уважить и всегда уважать в лице дьячка достоинство человека, а я не уважил его и потому достойно предан был в руки дьявола, да поучусь не яриться на брата. Мы уничижаем, презираем ближних в двух особенно случаях: во-первых, когда они едят-пьют наше (якобы), вообще смотрят чего-либо без нас (хотя надо бы было считать за счастье то, что не мы смотрим им в руки, а они смотрят от нас и что мы можем служить им, оказывать им любовь и в лице их Самому Христу, а не они нам); во-вторых, когда ближние – наши подчиненные. Но да научусь я у Господа моего Иисуса Христа кротости и смирению сердца, да люблю я ближнего, как себя, да долготреплю, милосердую, не завидую, не превозношусь, не горжусь, не раздражаюсь и пр.
Пойми, о иерее, твое высокое положение, достоинство, и старайся ему соответствовать. На твоем месте с Божиею помощью тебе много можно сделать.
Да будет воля Твоя, потому что дьявол непрестанно усиливается заставить, принуждает нас к исполнению воли своей, убийственной. Да святится имя Твое, потому что дьявол свое хульное имя старается в нас по-своему прославить; да приидет Царствие Твое, потому что дьявол непрестанно домогается угвердить в нас и над нами свое дьявольское владычество.
Видишь, как сестра вседушно разумно служит своему брату своим или твоим даром: не позавидуй в сердце, не скажи: моим добром она угождает, но скажи: вот так я должен угождать всякому, так должен быть радушен, гостеприимен ко всякому. Или еще: я должен подражать любвеобильному и гостеприимному Аврааму.
Или еще скажи: пища удаляет меня от Бога – чрез раздаяние ее да приближусь к Богу.
Страсти совершено извращают мою природу, мое назначение, цель моего бытия и обращает жизнь мою в мечту, притом самую злую, пошлую, нелепую, и внепрестанное прогневание Господа Бога моего, общего всех Творца, Промыслителя и Спасителя: страсти эти суть по преимуществу самолюбие плотское, гордость, злоба, зависть, скупость, любостяжание, блуд, упрямство, непослушание, леность и пр.
Христиане! Воззрите на лик страждущего Спасителя, повешенного на кресте вас ради, и восплачите и возрыдайте о прегрешениях ваших, о неверностях ваших, о вероломствах ваших ко Христу! Это ли вы воздаете Спасителю своему? Так ли вы цените дело спасения вашего, искупления вашего?
Господи! Благодарю Тебя, яко пременил еси сердце раба Твоего, протоиерея Павла, на кроткое и любящее и возглаголал еси в сердце его благая о мне, непотребном рабе Твоем, и внушил еси ему сделать братское целование! Господи! Даждь мне благодать взирать на него как на отца!
Когда любовь наша к ближнему искренняя, христианская познаётся? Тогда, когда ближний берет что-либо наше, и мы не озлобляемся на него; когда просит часто у нас милостыни, помощи, наших трудов, хлопот в свою пользу – и мы не озлобляемся на него; когда погрешает в чём-либо, а мы не озлобляемся на него; когда обижает, делает нам несправедливости, гонит, вредит нам, и мы не озлобляемся на него и даже молимся за него. А любить только любящих нас не есть истинная любовь! Это значит то же, что любить себя.
Каким животом пресладким разливается во внутренностях моих Господь и каким адом, каким огнем палящим, теснящим разливается дьявол! Господи! Слава долготерпению Твоему, милосердию Твоему!
Враг – дьявол вселяется хищнически в наше сердце как любовь, пристрастие сердца к земному (а мы небесны) – к хорошей одежде, сластям, деньгам и пр., как озлобление на ближнего, как презрение к нему, зависть, скупость, жаление и пр., как нечистота блудная.
Семя – от «сею»: я из семени ничтожного, я насеян; животные, растения – из семени. Дивны дела!
Как гордеца злого, завистливого, скупого, нечистого принять в рай? Он и там будет презорствовать, озлобляться, завидовать, скупиться, иметь нечистые помыслы и отравит блаженство праведных! Нет, не войдет в него ничто нечистое [Откр. 21, 27]. Итак... очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием (2Кор. 7, 1)!
Когда молишься, поешь, читаешь – думай, размышляй о том, что поешь, читаешь, говоришь в молитвах, чувствуй силу тех слов, которые говоришь, поешь, читаешь, обозревай мысленными очами пространство их и внутреннее содержание их.
Всякий на своем месте, – сказал отец Александр Лебедев.
Если бы мы не были по образу Божию, то Бог не воплотился бы от Пречистой Девы. О, как возвышено наше естество – ив творении, и в искуплении! Чрез воплощение Сына Божия от Пресвятой Девы Марии Бог преискренне соединился с человеками. О, Ты, Яже Бога Слова человекам преславным Твоим рождеством соединившая и отринувшееся естество рода нашего небесным совокупльшая57, – слава Тебе, достойная от всей твари умной, яко толикую чистоту и благодать обрела еси у Бога, еже возмощи по благоволению Бога Отца содействием Святого Духа воплотити Сына Божия! Но удостой, о Госпоже, и нас достигнута чистоты духа и тела чрез причащение Божественных Тайн Тела и Крови Сына Твоего!
Две крайности, равно гибельные, в нашем обществе: одни из наших соотечественников держатся слишком буквы писания и богослужебных книг и обрядов, другие не признают ни боговдохновености писаний, ни важности церковных богослужебных книг и богослужения. Одни – раскольники, другие – еретики и хуже еретиков – истые безбожники.
Капитал денежный умеете обращать в оборот и в проценты, – времени, этого драгоценнейшего, данного нам
Богом капитала, отчего не обращаем в надлежащий оборот, отчего не извлекаем из него процентов для вечной жизни? Кто употребляет время на дела добродетели, кто благочестиво живет, тот обращает капитал времени в оборот, в проценты. Припомним притчу о десяти, пяти, одном таланте [Лк. 19, 11 – 27].
Господи! Даждь мне благодать ходить в простоте сердца, во смирении, кротости и незлобии. Как будто вы одни поселены на земле [Ис. 5, 8]? Помнить надо, что едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17). Не ближнего надо отвергаться в свою вещественную пользу, а себя надо отвергаться и своих вещественных польз в пользу ближнего.
Чье создание, здание – Церковь? Иисуса Христа. Созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей [Мф. 16, 18]. Значит, надо глубоко уважать весь строй, особенно иерархический порядок этой Церкви, как дело Духа Божия, ниспосланного Иисусом Христом от Отца вместо Себя и наставляющего Церковь на всякую истину. Как же неразумно и дерзко поступают те учители и общества христиан, которые отделились и отделяются от Церкви и сами созидают свои церкви, сами, так сказать, куют свои церкви? Как они смеют отделяться от созданной Самим Господом Церкви? И ещё смеют называть себя евангелистами или католиками или реформатами. Не реформаты они, а анафематы. Если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь [Мф. 18, 17]. Строго будет судить Господь за отступление от созданной Им Церкви все отпавшия от единства Церкви общества христианские. (Господь создал Церковь Свою в продолжение тысячелетий, во всё время Ветхого Завета и потом Нового Завета. И такое-то здание Божие еретики отвергают и строят свои церкви.)
Все мы дело рук Божиих, все достопочтенные Божии создания и должны почитать и любить друг друга, как себя. Но никто из нас, падших грехом, да не превозносится, ибо мы все вне благодати Божией мерзость греховная, чада гнева и проклятия, всё, что мы имеем доброго, – от благодати Божией, не от нас.
Нам бы надо плакать о грехах и смиряться пред всеми и всегда одеваться в простую одежду, а мы ищем веселия, развлечений, гордимся друг пред другом, носим одежду тщеславия и таким образом грехи ко грехам прилагаем. О, окаянство!
Никем и ничем не гнушайся, кроме греха, ибо все и всё, кроме греха, дело пречистых рук Божиих, пречистого ума Божия.
23 мая 1866 г.
Взбранной Воеводе – Тихвинской иконе Божией Матери, победительная, яко избавльшеся от злых – терзавших меня страстей гордыни, презорства, злобы, зависти, – благодарственная восписую Ти, раб Твой, Богородице. Но яко имущая державу непобедимую, от всяких мя бед свободи. (Я, став на колена и приклонив лицо к полу, читал молитву: Нескверная, неблазная и пр. и вскоре тут же по окончании ее, почувствовал облегчение и свободу от разлившегося внутри зла, которое носил в себе часа полтора и не мог изгнать, теснимый, уничижаемый, мучимый им внутренно; лицо мое стало светло, нежно от благодати Богоматери.)
Берегись есть-пить часто, много, избытчно: от этого происходит внутренняя беда, пленение от врагов, сильное обуревание страстей, поглощение, увлечение ими, уничижение, упадок, теснота духа.
Враг вооружил сегодня меня – отдо éное на матерь свою [Пс. 130, 2] внутренно, и долго я не мог исторгнуть этой внутренней вражды и презорства (часа два). Наконец по молитве моей неоднократной Господь помиловал меня. Почитай лаской неизменно свою матерь, проси всегда ее благословения, целуй руку ее с благоговением, как виновницы после Бога бытия твоего: честь, ей воздаваемая, к Богу возвращается.
Я бываю очень ласков к тем, кто накормит, напоит меня или из одежды что-либо дает мне, или денег дает, или вообще какую-либо вещь. Но сколько же я должен быть ласковее к отцу и матери, которые по воле Божией дали мне бытие, которые после Господа Бога земные боги мои, и в особенности к матери, с которою я был одна плоть, которая с нежною любовью отдоила, воскормила меня. Не отцу ли и матери я после Господа Бога обязан тем, что я наслаждаюсь жизнью, могу познавать Создателя моего, благодарить и славословить Его, что я могу вкушать пищу и питие, что я имею одежду, деньги – всё, нужное к жизни. И как же мне не быть в сто раз ласковее к ним, чем к тем, которые угощают меня, дают мне что-либо маловажное из земных благ? Ибо родители даровали мне жизнь и сохранили мне эту жизнь, которая могла скоро угаснуть от малейшего небрежения их, так как она первоначально бывает очень нежна и бессознательна. Господи! Ты дай мне силу по достоянию почитать моих родителей и не гнушаться их, когда они болезненны или грубы, и невежественны, и низки по званию и состоянию, ибо всё маловажно сравнительно с тем величайшим благом, которое они мне даровали.
Какое зло происходит от сластолюбия и чревоугодия? То, что сластолюбивый не состраждет страждущему и не может и вообще не имеет истинной любви к Богу и ближнему. Он чадо тела, но не чадо Царствия Божия.
Не мать простая должна приспособляться к вашему городскому, искусственному житию, к вашим искусственным, часто богопротивным нравам, а вы – к ее простоте, безыскусственности. Прочь лукавые очи!
Господи! Научи мя заповеди Твоя сохранити зело [Пс. 118, 4].
Господи! Благодарю Тебя за благополучное препровождение двух классов, яко с Тобою бех! 24 мая 1866 г.
Господи! Благодарю Тебя за двукратное избавление от теснот Твоих именем Твоим по молитве веры! Сокровище для меня – имя Твое Господи! Миро разлитое – имя Твое! Благоухает, оживляет душу. И что я воздам Тебе за сие? Даруй мне житие добродетельное принести Тебе, да буду я по благодати Духа Твоего благоуханием Тебе. Буди!
Тленность, скоропреходность здешней жизни и земных благ, видимые нами непрестанно, должны пробуждать в нас жажду благ нетленных, духовных, вечных, а не жалость временных благ и скорбь о них. Ибо дружба с миром есть вражда против Бога [Иак. 4, 4].
Словом и делом принимай искреннее, живое участие во всяком человеке, особенно христианине, – и знакомом и родственнике, и чужом, как желаешь, чтобы другие принимали в тебе искреннее, родственное, братское участие, и свои и чужие, особенно же принимай участие духовное в духовной жизни человека. В нюже меру меришь, возмерится тебе, воздастся тебе [Мф. 7, 2]. И всякое добро в недро твое возвратится с избытком [Лк. 6, 38]. Это утверждает и Писание, и многочисленные опыты жизни. Никого не презирай, никем не пренебрегай, как бы кто, по-видимому, беспутно ни жил, но тем больше принимай участие в человеке, чем в опаснейшем положении он находится.
Владычица – полнота Божества Христова, полнота Наполняющего все во всем [Еф. 1, 23].
Сын Божий облекся во всего мя человека, чтобы мне, человеку, облечься во всего Бога, обожиться. Чудные дела! Чудное я творение! Чудные благость, премудрость, всемогущество Господа!
Когда кто-либо причиняет тебе какую-либо обиду словом или делом, не возмущайся духом и не раздражайся на обидящего, как бывает с тобою, – это дьявол играет и обидчиком и тобою, но, познав деющееся над обоими вами искушение, вооружись мужеством и терпением и сочти за преходящий дым, излетевший из ада, эту обиду и помолись Господу за обидчика, чтобы он познал грех свой и чтоб не погиб за обиды свои, чтоб сатана не увлек его совершенно и не запутал в сеть свою. Если придется говорить с обидчиком, говори спокойно, ласково, голосом убеждения, а не рвения и раздражения, воркуй, подобно голубице, а не лай, подобно псу, – и ты обидчика переменишь в друга. Опыт.
Тогда ли мы будем ценить блага жизни, коими теперь пользуемся, когда их лишимся? Не дай Бог. Оценим же их скорее теперь, и возблагодарим Господа, и да употребляем дары Господа по воле Его, паче же да любим друг друга прилежно от чиста сердца, и да не живем в злобе и вражде и зависти. Ибо, скажи, тогда ли познаем величие добродетели – любви, когда будет терзать нас злоба, гордость, зависть и прочие страсти? Тогда ли познаем величие и пользу милосердия, когда не будем в состоянии делать дела милосердия? Не дай Бог. Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере [Гал. 6, 10].
Святые – это боги по благодати Господа Бога, ибо обожены. Человеком стал Бог, да богом человека соделает, говорит Святая Церковь. Стихиры Благовещению. Аз рех, говорит святой Давид пророк Духом Святым, бози есте, и сынове Вышняго вси [Пс. 81,6]. Боги же – на земле чисто живущие христиане, особенно же освященные лица – архиереи, иереи. Это поистине как бы боги на земле: они имеют власть разрешать и связывать грехи, священнодействовать величайшую тайну – Евхаристию, чрез которую и сами непрестанно обожаются, и других обожают; они возрождают крещением в жизнь духовную, святую и делают людей, чад тела, чадами Божиими, чадами Царствия Небесного; они просвещают светом Евангельского учения сидящих во стране и сени смертней; они прогоняют мрак страстей, наставляют на путь истины, на стезю вечную, они изводят честнόе58 от недостойного, из глубины порока на путь добродетелей. Потому глубоко надо почитать архиереев, иереев, диаконов и благодарить Господа за учреждение на земле этих богоподобных степеней.
Государь – глава государства, а государство есть, так сказать, златой ковчег веры христианской православной. Как же достопочтен для нас должен быть государь православный и как царь, и как хранитель веры и Церкви Христовой! Итак, да молимся за царя, да тихое и безмолвное житие поживем во всяцем благочестии и чистоте (1Тим. 2, 2).
В простоте сердца и незлобии ходи среди дому твоего [Пс. 100, 2], желай всем довольства и радуйся о довольстве домашних и их здоровье, спокойствии и благополучии; на все же блага земные смотри как на сор, не жалей их и не прилепляйся к ним сердцем, прилепляйся же к единому Богу, животу бесконечному.
Если творение Божие столь прекрасно, то во сколько прекраснее должен быть Творец? Если создания Его столь сладостны, то во сколько сладостнее Сам Творец? И за все Его блага, нам туне данные, не к Нему ли единому должно прилепляться? Воистину. А всё земное считай за сор.
Насколько Бог возвысил естество наше, настолько враг старается унизить его многоразличными страстями и пристрастиями житейскими: гордынею, высокомерием, злобою, завистью, скупостью, объядением, пиянством, блудом, любостяжанием, непокорством и прочими. Отсюда необходимо всегда противиться дьяволу.
Для чего мы жалеем другим сластей пищи и пития? Чтобы самим жадничать, чтобы самим наслаждаться, пресыщаться, – значит, содеваем грех для нового греха. Как же мы прогневляем Создателя! Где любовь, заповеданная Спасителем, любовь, не ищущая своих си59? Где распинание плоти со страстьми и похотьми? Где любовь к ближнему, как к себе?
Почему заповедано ближнего любить, как себя? Потому что он, как и я, по образу Божию, он во всем подобен мне, он от одной крови со мною, он – член Христов.
Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд... (1Кор 15, 41). Значит, святые светлы, как солнце, луна, звезды! О, светлость святых! О, блаженство святых нескончаемое, непременяемое, никогда же преходящее! Что значит всё земное? Тень одна, сновидение краткое, мечта воображения, игра плоти минутная.
Господь в сердце – вот и всё: вся жизнь, покой, блаженство наше, – всё прочее прилагается нам без нашей заботы, попечения, печали. Только имей всегда Бога в сердце да другим внушай то же. Печали о житейском – одно безумие, мечта, парадокс.
Как, чрез мою гордость, надменность, злобу, зависть, скупость, непокорность, невоздержание, блуд, ложь, обман и прочие страсти дьявол будет возноситься над образом Божиим, каков есть человек (я и ближние мои), и в лице его над Самим Богом – и я буду это терпеть, я буду попускать действовать во мне различным страстям, чрез которые дьявол господствует над наследием Божиим? Или у меня нет ума, свободной воли, что дьявол будет играть мною, как пешкой? Господи! Да не будет сего. Господи! Сокруши сатану под ноги наши вскоре.
Господи! Благодарю Тебя за дивное спасение, которое Ты послал мне по молитве моей в классе у Семгиной. Я презрел на мгновение одного бедного мальчика, вошедшего в класс, и неискренно, лицемерно сказал ему: здравствуй, дитя, – и напал на меня лукавый и злой демон и лишил меня мира, дерзновения и свободы, внесши в душу смятение, тесноту, мрак, стыд, уничижение; но помолились мы Тебе (молитва пред началом учения), сознал я равенство пред Тобою всех людей, сыновство во Христе, достопочтенность, величие каждого человека как образа Божия и члена Христова, и Ты оставил нечестие сердца моего и умиротворил меня, и слово дерзновенное, светлое, здравое даровал мне, и лице мое просветил, и любезными всех детей Твоих мне соделал еси, так любезными, что не расстался бы я с ними. Так же любезными Ты соделал мне детей и в пансионе у Яковлевой и такое же свободное слово даровал мне. Но отжени от Мене вовеки, Господи, духа презорства и высокомерия и даруй мне дух кротости и смирения, ибо не я ли хуже всех, не я ли воистину последний из всех, всех злосмраднейший ?
Всех тебе не обратить ко Христу на путь спасения, ибо все свободны, и Сам Христос Бог не принуждает никого идти по Его пути, а советует, убеждает, ублажает. Ты сам себя спасай, а других только обличай, вразумляй с кротостию: послушают – хорошо, не послушают – сами ответят за это, с тебя не взыщется. (Чего стоят одни мучения, растление бессмертной души вследствие жаления сластей, радения о сластях. Из-за этих мучений, из- за этого растления души надо презреть совершенно все сласти, за нечистый сор, за кал их считать: они – благо, но прилепляться к ним – зло.)
Полно тебе предаваться безумию и лицемерию – возмущаться духом оттого, что домашние твои едят скоромное в пост. Держись любви и не озлобляйся на согрешающих; из-за сору ли этого – то есть пищи и питья, будем мы засоривать душу страстями, лишать себя любви и мира с ближними? Из-за сору ли этого будем давать в себе место дьяволу? Не будет ли больший грех – враждовать на ближнего, чем есть скоромное? Благоразумно перескакивай чрез преграды, поставляемые тебе дьяволом и лукавою плотью. Блюди свое сердце, от того бо исходища живота [Притч. 4, 23].
Дать людям слугам по одной чашке сладкого чаю или кофе враз есть ли роскошь? И чего это стоит? Весьма малого. Но человек есть образ Божий, венец творения, цены не имеющее существо, бесценною кровью Сына Божия искупленное, и все земные сладости – для него, и рай сладости, и бесконечные сладости неба для него уготованы. Какое безумие жалеть для него чего-либо! Какая дерзость! Какое возмущение против Творца! Радоваться надо, что из рук наших получает человек, хотя бы слуга наш, сладости, и за честь себе вменять насыщать, услаждать его, столько возлюбленного Богом, Который есть бесконечная сладость для любящих Его. Как мы безумны! Жалеем сладостей плотских ближнему и пожинаем горечь душевную в себе самих! И поделом! Разве наши сладости, а не Божии, разве нам одним, а и не ближним вместе даны они Богом? Нам Господь туне подает, да и мы с другими туне делимся. Но вот что удивительно, дико и безумно! Мы хотим сделать меньшею долю ближних для того, чтобы наша доля была больше, чтоб нам больше как можно давать плоти своей, хотя это чрезвычайно вредно и для плоти, и для духа. Потому истинный христианин расточает дары Божии в пользу ближних, сокровиществует себе елей на день сретения Жениха душ – Христа, а в свою пользу оставляет как можно меньше. Он извлекает из имения своего плод любви, да принесет этот сладкий плод Христу Царю, возлюбившему нас до смерти и даровавшему нам в снедь и питие Свое пресладкое и пречистое Тело и пречистую Кровь, да мы не щадим ничего собственного, своих сладостей ближнему, который есть Его член и наш, да мы соединяемся все воединое духовное тело и да не щадим ничего друг для друга, да попираем все земные блага сердечным произволением, яко прах, и не будем с этим прахом одно тело – тело с дьяволом, коего мечта есть прилепить наши сердца к праху земному и поселить в нашем сердце вражду против Бога в лице образа Его – человека и вдруг вооружить нас и против Бога, и против человека!
Боже мой! Как велик человек – христианин истинный! Только подумать надо, что он от Бога родился, что он – чадо Божие во Христе и едино со Христом! Ибо сказано: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем [Ин. 6, 56]. Душа души, огнь, проникнувший древесный или каменный уголь.
Бог в сердце – вот жизнь и блаженство наше! Любовь к Богу и ближнему, пренебрежение всем земным как преходящим и тленным – вот истинная мудрость и жизнь человека! Даруй сие, Господи! Господь – Попечитель наш – непрестанно пекся, печется и будет пещись о нас. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5].
Как превратна земная жизнь! Вот в одном и том же доме здесь живет довольство и богатство и веселие, а вот здесь – крайняя скудость и нищета, а богатые не заботятся о бедных; здесь здоровые и веселые, а вот здесь – больные и печальные; здесь родился человек в мир, а здесь оставил человек мир; здесь брачное веселие, а здесь погребальное пение; здесь танцы, а здесь слезы; здесь песни веселия, а здесь рыдания горести! Вот какова земная жизнь наша! Как она изменчива! Или здесь богатые наряды, а здесь грязные, раздранные рубища!
Умри для всего земного, да оживешь для всего небесного. Ходи в простоте сердца. Умертви чрево, да оживиши душу.
Сый60 – Господь Иисус Христос – всё во всех. Чего же нам беспокоиться? Чего же мы надеемся на бездушные вещи? Отчего не на Подателя всех благ, не на Питателя всех тварей? Отчего слушаем в сердце безумные внушения дьявола, врага Бога и человеков, отца всякой лжи, мечтателя, гордеца, завистника, скупца, противника и ослушника?
Можно ли равнять несравненные вещи: человека и сласти, человека и деньги, человека и одежды, человека и мебель и пр.? А это делается. Человек становится уже ниже всего этого. На сласти, на одежду, на мебель ничего не жалею, а истинно бедному на одежду, на хлеб подать жалею. И это делают одаренные от Творца умом, образом и подобием Божиим? И это делают христиане, прозванные чадами Божиими? Суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом [Иак. 2, 13].
Гнушение человеком есть гнушение делами рук Создателя, между тем как Господь вся премудростию сотворил [Пс. 103, 24] и вся добра зело [Быт. 1, 31]; это есть гнушение дьявола над Создателем чрез нас. Как мы безумны и ветрены! Красотою прельщаемся, белизною, нежностью, румяностью кожи, обнаженною несколько грудью (у женщины), а смуглою, грубою кожею гнушаемся, особенно если у простой женщины обнажена грудь несколько – обоюдный грех! О, гордость сласти! О, сластолюбие! Это всё от сластей, воюющих во удех наших, от пристрастия к телесной красоте. Это всё похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1Ин. 2, 16)! Прости, Господи согрешения наша, просвети тьму нашу! Не одна ли и та же земля – тело нежное и красивое и тело грубое и некрасивое, не тот же ли гной и прах будет: где во гробе различие?
Гнушаться грехом: гордостью, злобою, завистью, блудом – вот чем!
Надо гнушаться дьяволом, озлобляться на дьявола, а не на человека, на коего дьявол дышит злобою, надо жалеть врагов, милосердствовать об них, снисходить к ним, молиться за них: не ведят бо, что творят. Надо считать себя достойными обид, поношения, укорения, ругательств от ближних по грехам нашим: достойная бо восприемлем за злобы наши – гордость, зависть нашу и пр. Аще благая прияхом от руки Господни, злых ли не стерпим? [Иов. 2, 10].
Итак, забудь и думать кем-нибудь и чем-либо гнушаться, кроме греха и виновника его, ибо все – дело рук Божиих; равно ни на кого не озлобляйся, кроме дьявола, ибо он виновник всякого зла: человек – жалкое орудие его злобы, сам не ведающий, что творит.
Как можно в особенности гнушаться плотью матери, от которой ты сам получил плоть? Помнить надо, что Сам Господь воплотился и освятил и возвеличил плоть человеческую. Как плоть наша прославлена в мощах святых! Они даже на престоле, в Теле и Крови Агнца Божия! Всяческая и во всех Христос [Кол. 3, 11] – как я осмелюсь кого-либо гнушаться, презирать, да как и из-за чего? Сый! Во всех и во всем я буду лобызать Тебя, чтить Тебя, ибо все от Тебя! Прочь ветхая прелесть – гордость и гнушение!
Господи! Благодарю Тебя, яко ныне (29 мая, воскресенье) помогл ми еси совершить непреткновенно Божественную литургию, хотя и при тесных обстоятельствах духа и тела, и затем молебен Иверской иконе Божией Матери. Господи! Благодарю Тя, яко от тесноты и скорби спасл еси мя в квартире таможенного чиновника Алексея Пучкова, пред молебном по молитве веры; благодарю Тя, яко в доме спасл еси мя после чаю полуденного, простив мне согрешение словом! Долготерпеливе, Всемилостиве, слава Тебе! Научи и мене долготерпению!
Как смирен и кроток тесть мой, старец! Но я пред ним горд и дерзок! Увы мне, грешному, заевшемуся! Он – старец и отец мой, а я кто? – червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людий [Пс. 21, 7]. Из-за хлеба ли соли, чаю-сахару, денег я горжусь? Не паче ли я должен по великой благодарности к отцу смиряться пред ним и радоваться, что могу на старости служить ему, столько для меня послужившему, отдавшему мне место, дочь, достояние свое! Господи! Прости мне великие мои согрешения и научи мя чтити отца моего подобающею сану его, старости его, званию отца честью, быть искренно благодарным к нему, кротким и смиренным пред ним! Сие есть праведно! Чего мне жалеть ему? Обыкновенной ли, ежедневной порции чаю сладкого? Да не будет. Сам себе не жалею – и ему так же. На таких ли мелочах я буду искушаться? И Господь ли мне не посылает? Он ли не вознаграждает? Да ревную же о любви, чувство же вражды к ближнему да считаю за великое преступление, [...], внутреннее убийство.
Се, что добро, или что красно, но еже жити братии и сестрам вкупе! [Пс. 132, 1]. Приятен Господу мир семейный, единодушие членов семейства, общества, государства, Церкви. Приятна Господу общая, единодушная молитва! Как легко молиться! Какой мир, какая отрада на душе! Слава Тебе, Господи, за всё, и за общую и согласную молитву дома и в церкви! Даруй нам тако всегда благоугодити Тебе. Говорящих же, что не нужны церковные собрания, – вразумить.
Доброхотно ли всегда молишься, отдаешь ли должное всякому слову молитвы, охотно ли, смиренно ли, с верою ли, упованием и любовью выговариваешь слова молитвы; охотно ли, твердо ли, с уважением ли выговариваешь на молитве имена своих родителей, государя, государыни, наследника, начальствующих или наставников твоих, родственников и всех связанных с тобою узами духовными и плотскими? С благоговением ли и любовью выговариваешь имена святых, коих призываешь в подкрепление своей молитвы, в ходатаи и молитвенники о тебе и о прочих людях? В нюже меру меришь, возмерится тебе: молитва твоя в недро твое возвратится.
И мать, как мать, больше меня, потому что я сын ее, и крест, которым она благословляет меня, бесконечно выше меня, ибо он – сила Божия и, так сказать, Сам Христос. Потому достойно и праведно благословлять меня матери, хотя я и священник. Зато, как от священника, и она просит моего благословения: таким образом, мы обоюдно Божии, и начало и конец у нас – Бог.
Только простер я руки сердца и телесе к Богу живому с верою и упованием о даровании дождя, только сказал: Господи! поели дождь жаждущей земле, ибо в Твоей деснице все стихии, – ив скором времени в тот же день, часа через четыре пролился дождь. Слава Тебе, Господи, яко и гласу червя внимаешь: аз бо есмь червь, а не человек – червь, ибо пресмыкаюсь по земле и в земле, и к земле прилепился, и земным больше живу, чем небесным.
Горе презирающим пастырей и архипастырей в отдельности, сугубое горе презирающим святейшее их собрание (Синод), ибо презирающий пастырей и архипастырей презирает Самого Пастыреначальника – Христа, давшего им и Духа Святого, поставившего их. Потому надо с великою честью чтить пастырей и архипастырей, да будем участниками данной им от Бога благодати – учения, Таинств, пастырства, руководства к животу вечному. С дерзновением, с силою, с твердостью надо выговаривать в молитве имена пастырей или архипастыря и святейшего правительственного сословия их (Синода).Бог дал матери моей право благословлять меня – сына. Я уважаю свое право, стою за него – надо уважать и матернее право и неизменно быть ему верным, да благо мне будет.
Начало премудрости страх Господень [Притч. 9, 10]. Стяжи же страх Божий, да премудр будешь.
Если скуден христианскою мудростию, то есть добродетелями, – проси с верою несомненною у Матери Ипостасной Премудрости, Пресвятой Девы Богородицы, Которая всегда близ нас, как и Бог, – и получишь. С опыта. Проси Саму Ипостасную Премудрость.
Что я окаянный не благодарю Господа за спасение Его истиною Своею, именем Своим? Он спас меня от внутренней злобы, презорства к почтенным особам, членам семейства. Едино тело есмы мнози под Главою Христом (1Кор. 10, 17). О, ветхая прелесть гордыни и злобы!
Господи! Благодарю Тебя за двукратное спасение в классе (шестом) и за дарование спокойствия и дерзновения, за спасение по выходе из класса на пути к дому именем Твоим верою же моею, купно же и Твоею, яко от Тебя и вера моя в Тебя. Потом за неоднократное спасение вечером дома. О Иисусе мой, бездна спасения моего, бездна милосердия, любви, щедрот, – слава Тебе! 30 мая 1866 года.
Дух пристрастия к земным благам и жаления их поистине есть дух дьявола. Надо равнодушие к ним иметь, презирать их, за прах считать, а быть горячим к Богу и ближнему ради Бога, прилежа о душе его, которая есть образ Божий.
Как будем мы прилежать о душе ближнего, когда нерадим и об удовлетворении потребностям его телесным? Как будем полагать за него душу свою, когда жалеем для него и вещественного достояния своего, которое есть прах, когда безумно предпочитаем земные вещи человеку, созданному по образу Божию, когда на прах промениваем царя земли, разумного, одаренного свободою, предназначенного к бессмертию, к вечному царствию со Христом, к сожитию с Ангелами и святыми!
Вошед в церковь и видя лики Господа, Божией Матери и святых, вспомни слова Апостола, обращенные к нам, верующим: вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем [Еф. 2, 19 – 20], или: вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу [Евр. 12, 22 – 24]. Храм наглядно представляет эту истину. Вот кто мы, братия мои христиане, вот члены какого мы общества! Не прах ли пред нами и для нас вся земля, все её блага? Не низко ли, не унизительно ли, не безумно ли нам иметь пристрастие сердца к этим благам? Не храмом ли Божиим должно быть непрестанно наше сердце? Не огнь ли любви к Богу должен пылать непрестанно на жертвеннике нашего сердца? Не кадилом ли живым, горящим, благоухающим должно быть наше сердце? А мы хотим совсем угасить его и угасили уже многие, многие из нас – как бы хотим, чтобы оно не только не благоухало фимиамом веры, упования, любви, но будто хотим, чтобы оно смердело зловонием неверия, маловерия, безнадежности на воскресение и лучшую жизнь, на воздаяние за зло и добродетель, злобы, гордыни, зависти, любостяжания, скупости, нечистоты, лжи, лености, чревоугодия и прочих страстей. Опомнимся, братия мои, воспрянем от духовного сна и да трезвимся прочее время живота нашего, ибо суд при дверях есть и на суд уготован престол Господа Вседержителя.
Видя на иконах Спасителя, изображенного с благословляющею десницею, с державою в руке Его, припомним слова тропаря на Рождество Пресвятой Богородицы; Из Тебе бо возсия Солнце правды, Христос Бог наш, и разрушив клятву, дaдe благословение, и упразднив смерть, дарова нам живот вечный, и словаИсаии пророка: Он есть Тот, Который восседает над кругом земли, и живущие на ней – как саранча пред Ним; Он распростер небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатер для жилья. Он обращает князей в ничто, делает чем-то пустым судей земли [Ис. 40, 22 – 23].
Надо радоваться тому, что Бог пошлет к нам кого-либо и мы послужим в лице ближнего Самому Господу, ибо Господу [угождаем] в лице ближнего: все мы члены Его. Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне [Мф. 25, 40]. Гости ли, нищие ли приходят к тебе – принимай их и служи им со светлым лицом. Осуществляй в себе и в других идею о Церкви. Взирай непрестанно мысленными очами на Главу Церкви Иисуса Христа.
Храм наш прекрасно изображает Церковь – собрание верующих и святых под Главою и крылом (кровлею) Христа Бога, Главы Церкви. Глава Церкви означает Главу – Христа; кровля храма – [...] Христа, стены из камней или древ – святых и нас, основание храма – опять Христа, апостолов и пророков.
Ты разрешаешь на скоромное в пост не для того ли, чтобы твоя блудная плоть больше похотствовала, осквернялась во сне и наяву? О, сколь хорош пост, виновник чистоты, целомудрия и умерщвления плоти, бдения и молитвы, милосердия и других добродетелей, ибо постящийся воспринимает человеческие чувства и делается сострадательнее и милостивее!
Матерь Божия, как бесконечно возлюбившая чистоту, кротость, смирение и прочие добродетели все до одной, – бесконечно гнушается всяким грехом. Этого Она хочет и от нас, чад Своих. А мечтатель дьявол хулит в вольных или невольных орудиях своей хулы – сердцах человеческих – имя Пречистой! Мерзавец, клеветник! Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи, учитель всякой нечистоты [Ин. 8, 44]. Возненавидим, братия мои, грех всею душою, всем сердцем, всем помышлением и возлюбим всем сердцем добродетель и источника всякой добродетели, блага и блаженства – Бога, Пречистую Богородицу, солнце добродетелей, святых Ангелов Господних, по чистоте подобных солнцу, и святых Божиих человеков, подобных солнцу или звездам по святыне и добродетелям своим, да прославим Господа, живущего в неприступном свете, да благоугодим Ему и соделаемся наследниками обещанных благ.
А волосы для чего заплетать? Чтобы блудить? Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, говорит Апостол (1Пет. 3, 3).
Господи! Вот я в другой раз в простоте и силе веры и надежды помолился к Тебе о даровании дождя, и Ты в другой раз исполнил мою смиренную и верную молитву, как исполняешь все во славу Твою молитвы моя. Благодарю Тебя, Царю всеблагий, всемогущий, присноживущий, благопослушливый, снисходительный! Но что есть человек, яко помниши его, или сын человечь, яко посещаеши его и внемлеши молитве его? [Пс. 8, 5]. Но никогоже и ничегоже не гнушаешися, яко вся Твоя суть, Владыко Душелюбче! (Премудрость Соломона.) Ничего не жалей человеку, ибо бесконечно дорог человек: весь мир отдай за него, да и мало. Всё в мире для него. А мы жалеем, скупимся для него.
Благодарю Тебя, Господи, за спасение Твое, явленное мне по молитве моей пред образом Твоим, что у меня в моленной. Не престаеши, Иисусе мой, спасати мя, оживотворяти мя, умерщвляемого грехами, умиротворяти, радовати. 31 мая 1866 г.
В отце и матери уважай достоинства и права человека, отца, матери, членов Церкви и граждан общества равноправных с прочими членами. Воздавай всем должная.
Когда враг касается твоего сердца жалом жаления сластей, или денег, или одежд ближнему, скажи с твердостью в сердце Господу: Ты, Господи, сладость моя вечная, сокровище мое неистощимое, одежда моя пресветлая, нетленная: к Тебе единому прилепляться лепо61 есть.
Человек! Ты подобен пловцу, плывущему на утлом челноке среди большой, быстрой реки при сильном ветре: при малейшем невнимании к себе и к своим действиям тебе угрожает быть опрокинутым в реку вместе с челноком силою этого непрестанно свирепеющего ветра и захлебнуться волнами речными. Ибо непрестанное действие в нас страстей поистине подобно великой, разрушительной буре, а мы с плотью своею подобны человеку в утлом челноке, жизнь же наша ежедневная есть быстротекущая река, стремящая нас с нашими делами в безбрежный океан вечности; порывы страстей – порывы сильного ветра; пленение страстями, утопание в страстях, омрачение страстей – утопание в реке.
Да возрадуется душа моя о Господе, облече бо мя в ризу спасения, и одеждею веселия одея мя, яко жениху возложи ми венец, и яко невесту украси мя красотою [Ис. 61, 10]62. Камилавка моя – венец мой, одежды священные – ризы спасения, одежда веселия. Но в духовном смысле венец мой – Христос и одежда веселия, риза спасения – Он же. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись [Гал. 3, 27].
Научи мя, Господи, служить Тебе с твердостью, чтобы я каждое слово молитвы, славословия, благодарения выговаривал твердо, от всей души! Буди!
Беседуй с Господом как можно чаще и мало-помалу уподобишься Ему: от Кроткого научишься кротости, от Всеблагого – благости, от Премудрого – мудрости, от Всемогущего получишь силу, от Долготерпеливого научишься терпению, от Блаженного – блаженству. Со избранным избран будеши [Пс. 17, 27].
Что злосмрадный воздух в комнате, не освежаемый внешним воздухом, то зловоние страстей в человеке, не очищаемых духом молитвы, покаяния и умиления сердечного. Очищаем, переменяем воздух в своем жилище – тем более необходимо очищать, переменять духовный воздух в душе: изгонять духа злобы и исполняться Духом Святым чрез молитву усердную и чрез Таинства.
Исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу [Еф. 5, 18 – 19].
Я работаю на вас непрестанно, говорит Господь, работаю ежедневно, ежеминутно, отродив63 вас водою и Духом, просвещаю ваш разум, действую на ваше чувство, питаю вас словом Моим, Телом и Кровию Моею; готовлю вам хлеб и различные плоды в пищу и наслаждение ваше, разлив живительный к отдыханию вашему воздух, непрестанно освежаю, увлажняю, благорастворяю его; просвещаю вас светом Моего солнца, изображающего неприступный свет Моего Божества; уготовляю многоразличное и многовидное вещество для ваших одежд, вы украшаетесь делами рук Моих, делами искусства тварей Моих, которых Я научил; Я покою вас в домах ваших, которые у многих из вас подобны царевым; спасаю вас от грехов, готовлю обители вечные. – Что же вы для Меня делаете? Как вы Мне работаете, служите, что Мне за всё это воздаете? Вы не хотите ведать Меня или вы хулите имя Мое, презираете слово Мое, заповеди Мои и живете в гордыне и злобе, зависти и скупости, в любостяжании и невоздержании, в неге и разврате, в праздности и рассеянности. Если есть у вас какие-либо надежды, то скажите, чего вы надеетесь в будущем при таком образе вашей жизни? Или вы, как животные, не имеете никаких надежд? Вот чего от Меня надейтесь: если будете так жить впредь, Я приду к вам, как тать, и растешу вас пополам и часть вашу с неверными положу: ту будет плач неутешный и вечный скрежет зубом [Лк. 12, 46; 13, 28].
Что значит обыкновенная пища без духовного брашна Тела и Крови Христовой, веры в Бога, без молитвы искренней, без слова Божия, писаний святых отцов? – Ничем не лучше грязи, что под ногами, да и самое тело наше тоже. Что значит обыкновенное питие или все напитки без пития истинного – Крови Христовой, без пения и песней духовных? Одна тяжесть, один тлен, иногда умножение грехов. Итак, ревнуйте о брашне Господнем, о питии Господнем. О, какое благо – вера в Бога, молитва или беседа с Богом, Тело и Кровь Христова, чтение слова Божия, писаний отеческих! Оживляют, просвещают, облегчают, умиротворяют, освобождают, радуют, распространяют дух и тело. Итак, возлюбим воздержание, пост и молитву, прогоняющие страсти, и прилепимся верою ко Господу, к слову Его, будем заниматься духовным созерцанием и размышлением, прилежать чтению писаний святых отец и упражняться во всех делах добродетели.
На пищу и питье смотри как на грязь, прах, а на человека, вкушающего оные, как на царя и обладателя, как на образ Божий, как на распорядителя всем, что на земле... Сотворим человека по образу Нашему и по подобию, и да обладает... всею землею [Быт. 1, 26]. Кто ты, посягающий на права образа Божия и вместе свои? Кто ты, безумец, жалеющий даров Божиих ближнему, алчущему, жаждущему, обнаженному, лишенному крова, когда эти дары в избытке у тебя? Кто ты – дьявол?
Господи! Благодарю Тебя, яко после немирного и недерзновенного, унылого состояния душевного по причине множества грехов моих соделал еси мене мирна и дерзновенна в продолжение двух классов (в пятом классе). Июня 3 дня. 1866.
Господи! Вся жизнь наша, покой, блаженство наше, простор, свобода наша в сердечной беседе с Тобою посредством молитвы, в сердечном внимании слову Твоему, в приобщении Святых Твоих Тайн. Но прилепление сердца к сластям, богатым, красивым одеждам, к украшениям жилища, утвари жилища, к деньгам – скорбь, томление и крушение духа, мрак, теснота и рабство – словом, смерть духа. [Июня] 3 1866. Исповедание этой истины есть мир сердца.
Даруй мне, Господи, всячески себя уничижать, на себя единого озлобляться, как на сущую гордыню, злобу, мерзость любодеяния – словом, вместилище всякого греха, зависти, скупости, любостяжания, сребролюбия, чревоугодия, объядения, пиянства, непокорности, непочтения, лености, нерадения о духовном и о делах звания своего; рассеянности, беспечности, праздности, тунеядства, неблагодарности, лицеприятия, вещепристрастия, лицемерия и множества всяких прочих грехов, имже несть числа.
Как надо смотреть на святых Божиих человеков? Как на человеков новых, чистых от тли греха, убеленных кровью Агнца, просвещенных светом Божиим, благоухающих святынею Духа Святого наподобие кедров и кипарисов. Увы нам, грешным, растленным, смрадным грешникам!
Богатые люди бывают прихотливы, капризны и злы.
Господи! Любовь Твоя покрывает и очищает множество великих грехов моих, а я не хочу покрыть и малых грехов брата моего, отца и матери моей! Увы мне, окаянному! И не только грехов ближнего не покрываю, а раскрываю, увеличиваю их, малейшие его немощи обращаю в предлог к злобе на него. Увы мне, окаянному! О жало сатанинское! Когда ты притупишься? Когда ты исчезнешь? Господи! Всади в сердца наши святыню Твою, благодать Твою, кротость Твою, терпение Твое! Господи! Нет нам покою от греха и от козней врага!
Блага мира – потому что суть дары благого Бога, и с благим сердцем надо давать их ближнему.
Отрекись от своего сердца, от своей воли, от своего зрения, слуха, вкуса, осязания, обоняния ради славы Божией, то есть ощущения всех чувств да будут для тебя как ничто.
Дьявол – лукавый, прόстый дух, чрез мгновение зрения и чрез пустую вещь (какое-нибудь движение в ближнем) производит в нас или чувство злобы на него, или ощущение блуда, или зависти и скупости и пр., чрез пустые вещи ввергая нас в тяжкие грехи! О, изверг создания Божия! О, извратившее свою светлую природу существо, злейшее и всех людей на свой лад, образец извергнуть усиливающееся! Защити нас от него, Господи! Изринь его, пса нечистого, от нас, рабов Твоих!
Ни во что вменяй свое мудрование сердечное, например при целовании руки матери гнушение ее рукою, потому что она черна и груба, и что сама мать слишком проста и необразованна, и речь ее груба и проста, и лицо ее. Но у этой простоты просто сердце, которое у тебя, образованного, лукаво; эти руки черны и грубы, да почтеннее твоих белых, потому что чернота и грубость пристали к ним от тяжких и многих работ полевых и домашних. Эта простая и необразованная очень простосердечна, добра, кротка, смиренна – не преречет, ни возопиет [Мф. 12, 19]. Эта речь груба и проста, но зато сердечна, а твоя и обточенная, искусственная, заученная, но зато не сердечная – сердце твое далече отстоит от собеседника; лицо ее грубо и просто, да досточестнее твоего, потому что его очернило солнце, оно загрубело от частого нахождения на воздухе, от поту, от грубых работ, тогда как твои работы легкие, духовные, в стенах дома. Итак, ни во что вменяй свое мудрование сердечное – вместо же его следуй заповедям Божиим, люби мудрость Божественную.
Вменихомся яко овцы заколения [Пс. 43, 23]: дьявол колет, жжет, палит нас злобою, гордостью, презорством, завистью, скупостью, жадностью, любостяжанием и прочими страстями ежедневно. Умерщвляеми есмы весь день: вменихомся якоже овцы заколения [Рим. 8, 36]. Так бывает с истинными христианами: их непрестанно гонит враг человеков – дьявол, гонит, преследуя их своими мерзостями.
Простота, немнительность. Дай, Боже!
Руку матери как Самого Христа лобызай, ибо мы все – члены Христовы. Отнюдь никого не презирай. А то у нас есть привычка: людей, коих мы давно знаем, презирать (ветхая, укоренившаяся прелесть), хотя давно знаемый человек таков же, как и только что узнанный, или, может быть, стал еще лучше. Итак, мы все члены Христовы и должны жить во взаимном уважении.
Господи! Благодарю Тебя от всего сердца моего за благодать Духа Святого, излиянную в сердце мое вовремя воскресной всенощной (4 июня на воскресение Третьей недели по Пятидесятнице), за очищение грехов, отъятие скорби, тесноты и дарование мира, свободы. Дерзновения пространства душевного и телесного; благодарю Тебя за очищение страстей моих, за победу врагов моих сильных. 5 июня 1866.
Не заботьтесь... во что одеться [Мф. 6, 31], а я, язычник по сердцу, искал и ищу во что одеться в церкви, в какие ризы, и хочу одеваться как можно блистательнее. И беспокоюсь, когда протоиерей не по желанию моему в праздник дает ризы. А одежду души забыл! О, язычник!
Лукавство не любит простоты, ненавидит, гонит ее. Но лукавые люди есть как между необразованным, простым народом, так и между образованными. Лукавству научившиеся дети гонят и своих простых родителей, которых тем более бы надо любить, чем они проще, добрее, бесхитростнее, ласковее. Отыми, Господи, лукавство от душ наших. О, лукавство наше явно.
Так будут последние первыми, и первые последними [Мф. 20, 16]. Простые, необразованные мужики наши многие будут первыми, а образованные, выжившие из ума, – последними. Прочь блестящая наружность, прочь внешнее образование, краснословие, прочь модная одежда, прекрасное жилище, обстановка и всё, что в дому, – дай мне внутреннего человека твоего, сердце твое. Хоть груба речь твоя, грубо лицо твое, походка твоя, манеры твои, одежда твоя, [но если] сердце просто, добро, кротко, смиренно, целомудренно – я всё обретаю в нем. Мудрование сие – мир, истина Божия!
Говори смело, с уважением с тем человеком и с теми людьми, против коих сердце твое вооружает злобою, гордостью, скупостью, и не упадай духом, не поддавайся этим страстям: они, как мечта, исчезнут, как снег, растают.
Когда говоришь ектении или читаешь молитвы в церкви при богослужении или при совершении Таинств, молебнов, панихид, войди наперед в дух Церкви, с которым она составила эти молитвы, и в этом духе произноси их. Таким образом входи в дух вечерни, утрени, литургии – будничной, воскресной, праздничной, в дух Крещения, Миропомазания, Покаяния, Брака, Елеосвящения, великого и малого водосвящения, напутственного и других молебнов и прочих служб. Таким образом старайся стяжать и один дух жизни, одну главную цель жизни – угождение Богу, спасение душ человеческих и своей души, стремление к Царствию Небесному.
Всякому человеку несомненно, неколебимо желай столько добра, сколько себе, особенно духовных благ – добродетельной жизни и спасения души. Этими благожеланиями будешь непрестанно угождать Богу, видящему все тайны нашего сердца. И врагу желай всякого добра, и тем более, что он имеет несчастие быть врагом.
Действия страстей в людях приписывай не столько людям, сколько дьяволу и молись Господу о просвещении и избавлении их от козней сопротивника. По себе суди, как сильны бывают козни врага и как трудно устоять против его порывистого насилия, против его вихря. Молись с любовью за врагов своих.
Июнь
6 июня, воскресенье Третьей недели по Пятидесятнице. Благодарю Тя, Господи, яко легко и скоро даровал еси мне составить поучение и произнести его в храме, и литургию совершить с силою, и причаститься в мир душевных сил и во оставление грехов. Помогай мне присно, Спасе мой, славы ради имени Твоего, Господи! Литургия есть непрестанная, велелепная слава Твоя, проповедующая Твою беспредельную к нам любовь, снисхождение, долготерпение, милосердие, правду Твою. Господи! Научи мя достойно совершать ее.
Для чего и тебя Господь воздвиг на высоту священства из простого сословия, звания (дьячковского)? Да сохранив простоту звания в этом [сане], да испытав сам бедность, отличаешься простосердечием и верою на этом высоком поприще, и сочувствуешь нищете и бедности, и да по силе своей благотворишь ей. Ибо где живет простота веры? В простом классе народа – в поселянах, земледельцах.
Дух сластолюбия и чревоугодия господствует и тиранствует ныне над людьми и происходящий от него дух гордыни, презрения, зависти, любостяжания, скупости, грубости, лености, нечувствия, неблагодарности; этот дух презирает ближнего за его грубое лицо, грубую одежду, грубую речь и удивляется красивому лицу, нарядной одежде, образованной речи, хотя бы она была одно пустое краснословие или празднословие. Бороться надо с ним всемерно чрез воздержание или и удаление от сластей, и особенно пресного, вожделенного пшеничного печения.
Вожделенным хлеб называется потому, что он по причине особенной приятности с жадностью употребляется, и потому, что производит в плоти вожделение, разжжение.
О, как беснуется сластолюбием плоть моя! Очень сладкое блюдо сделала жена, и есть не хочу по злобе, зависти и скупости, предлагая ту причину, что блюдо сделано очень сладко, между тем как жалею большого расходования сластей, завидую сладкоядущим и озлобляюсь на жену, по опрометчивости вложившей в блюдо много сахару. Но Бог наш есть Бог сладости, и Он все сладости создал для человека, любезнейшего Своего создания, образа и подобия славы Его. Веселись же, когда сладости Божии (из твоих, так сказать, рук) вкушают любезные создания Божии, а не печалься и не завидуй им; не будь ни мало пристрастен к этим сладостям, зная, что они тот же прах, что и прах земной. Презирай плоть, уважай душу, дух. Будь равнодушен, холоден к сластям и вообще ко всем земным благам, да будешь горяч ко Господу и к ближнему. Враг моего спасения ничем столь не вредит мне, как тем, что подущает меня любить сласти, ибо чрез них ввергает меня непрестанно во вражду с ближним.
Права человека, образа Божия, права матери уважай в своей родительнице неизменно.
Нищие просят благословения и целуют руку – озлобляюсь: зачем целуют; благородные и богатые не просят благословения или получают благословение и не целуют руки – опять озлобляюсь: зачем не целуют; о безумная, злая, окаянная моя плоть! Как ты играешь мною ужасно! Или опять: красивым лицом прельщаюсь, некрасивого отвращаюсь, к нежному чувствую влечение, к грубому – отвращение, или опять: сладкими яствами и напитками прельщаюсь, жалею их для ближних, а от других желаю, чтобы не прельщались, были к ним равнодушны и не жалели для меня или для кого другого; сам жалею денег давать другим, принимать – охотно принимаю и хочу, чтоб другие щедро меня награждали за мои малые труды. К богатым ласков, подобострастен – к бедным груб, впрочем, иногда и к ним ласков по Божией благодати; к гостям, особенно часто ко мне приходящим, неласков, угрюм – когда сам бываю у других, хочу, чтоб со мною были ласковы, любезны и раскаиваюсь в своей грубости к своим гостям, видя ласку ко мне других. Я и горд и смирен, и зол и добр, и блудник и целомудренный, я жадный и воздержник, и хульник и славитель, и любостяжательный и расточитель, и ленивый и прилежный, и маловер и верующий. Я исполнен противоречий странных, чудовищных. Я доброжелатель и злорадник, я лукавец и простец, я зверь и ягненок, я трус и храбрец. Но утверди мя, Спасе мой, в вере, надежде и любви и непоколебимым соделай меня в добродетели.
Нищему, часто просящему у тебя милостыни, то есть ежедневно, подавай так, как бы ты ежедневно в первый раз подавал ему – с такою охотою. Ибо тебе Господь подает ежедневно так, как бы в первый день в первый раз, нимало не тяготясь тобою, хотя ты и не достоин Его милостей.
Когда наскучишь ты служить ближним, нищим, больным и прочим, скажи себе: раб Божий! ты еще не положил душу свою за други своя, еще ничтожны твои дела!
Что получил книжное, светское образование да надел на себя студенческий сюртук или чиновнический мундир – так и вообразил себе, что он стал иной человек, как бы другой природы, чем необразованные и грубые простецы, за божество какое-то сравнительно с ними считает себя, – ничего не бывало: ты тот же окаянный грешник, тот же подверженный бесчестным страстям человек, тот же немощный смертный, как и все твои собратья, тот же нищий и еще горший настоящих нищих по душе своей, ибо ты горд, надменен, раздражителен, зол, завистлив, любостяжателен и пр. Или вот эта женщина надела на себя шелковое или бархатное платье, налепила на себя множество золота да камней драгоценных – и воображает себе, что она едва не царица, что никто с ней не равняйся, что она не подобное другим, особенно нищим оборванцам, существо. Ничего не бывало: ты горшая всех, окаянная грешница, ибо поставляешь украшение свое не в вере, надежде и любви, не в добродетелях христианских, не во Христе, не в усыновлении Отцу Небесному и сообразной с сыновством жизни, не во внутренних доблестях, а в пустом, внешнем, тленном блеске, в украшении плоти, которая есть тлен и гной, не в милосердии к ближним, ибо ты самолюбива и жестокосерда, как твое злато, и всё достояние, все доходы свои, жалование мужа своего издерживаешь на себя, на эти одежды, на стол, который у тебя изыскан, ибо ты по изнеженности чуждаешься простой пищи. Посмотри на себя истинными очами, сбрось личину, оттряси суету, возлюби истину. Не только по имени, но и по делу будь христианином и христианкою; будь смирен, воздержен, прост во всем. Если же нет – суд без милости будет тебе на том Страшном Суде.
Любить Бога всем сердцем значит: 1) всею душою ненавидеть грех (не грешника) и всеми возможными способами (особенно указанными Церковью – постом, бдением, молитвою) искоренять его в себе и в других. Какой грех ненавидеть? – Всякий: гордость, злобу, зависть, непокорность, чревоугодие и лакомство, пиянство, блуд и всякую нечистоту, любостяжание, сребролюбие, щегольство, праздность и леность, тунеядство, страсть к гулянью; любить Бога всем сердцем значит 2) всею душою любить всякую добродетель и стремиться исполнить все добродетели, именно: насадить и укоренить в себе веру, надежду, любовь, кротость, смирение, незлобие, послушание и покорность властям, доброжелательство, воздержание, целомудрие, нестяжательность, довольство малым, преданность воле Божией, простоту в одежде и во всем домашнем убранстве, трудолюбие, усидчивость дома в занятиях богомыслием, чтением слова Божия и писаний святых отец, молитвою.
Смотри благими и простыми, а не злыми и лукавыми глазами на слова и действия людей, особенно близких к тебе по службе, родству, знакомству. А то иногда на одну точку, поставленную не по нашему желанию другими, мы озлобляемся на поставившего ее и говорим в себе: что он указывает нам, учит нас в такой безделице?
Мы занимаемся истреблением своих страстей слегка, иногда, а не во всякое время, в другой раз тешим их, вместо того чтобы истреблять их непрестанно, нещадно. Мы занимаемся больше суетными делами телесными – что ямы и пиемы, чим одеждемся, в чем, каком доме, квартире жить будем, где гулять станем и пр. Оттого страсти нами оставляются без внимания, всё растут и растут и под раз славную баню нам зададут.
Беснуясь страстями – скупостью, жадностью, завистью, гордостью, злобою, любостяжанием, непокорством, леностью, ропотом, блудом и прочими страстями, ты хочешь жить, окаянная плоть моя, дьявольская раба, но тебя надо умертвить: усмиряю и порабощаю тело мое (1Кор. 9, 27), – распять тебя надо: те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями [Гал. 5, 24].
Мы – одно, вот что я должен мыслить непрестанно в сердце.
Господи! Благодарю Тебя, яко сподобил еси мя непреткновенно совершите литургию и причаститися в мир и дерзновение, легкость и пространство. Благодарю Тебя, яко в классе даровал еси мне также свободу, дерзновение, слово и державно избавил меня от нечистоты помысла блудного и не допустил ему по вере в Тебя и усердию моему войти в сердце мое.
Когда по приходе к тебе частых гостей будешь возмущаться духом и озлобляться на них, тогда эту злобу обрати от них на себя и скажи себе: это действует во мне, беснуется, мучит меня моя жадность; я должен возненавидеть мою жадность, а не ближних – их я должен неизменно любить, как себя.
Священник, имея нетленное, небесное духовное брашно – Плоть и Кровь Христову презирает тленные брашна и напитки, за сор и помои их вменяет, подобно Алексию, человеку Божию; равно, имея нетленное одеяние – Христа, презирает тленные одежды: он надеется получить вечную, светлую одежду славы.
Туне сам всё получая в изобилии – не жалей давать туне и другим.
Обидимого Бог вознаградит. Если тебя обижают знакомые, как ты думаешь, частым к тебе хождением, ядением и питием у тебя, не огорчайся на них, но любезно принимай их как члены Христовы, и Господь вознаградит тебя, ибо Он благ, щедр, ведущ, праведен, всесилен. В нюже меру меришь, возмерит тебе. Только держись любви. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам [Мф. 6, 33]. Мы яримся на ближних из-за сластей, потому что сласти любезнее нам ближних, они – наши идолы. Но Бог – Питатель наш. Если Он даровал нам в пищу и питие Плоть и Кровь Сына Своего возлюбленного, это животворящее и пресладкое брашно, то не даст ли маловажное – обыкновенную пищу и питье? И когда же Он не давал? Когда мы были голодны и не имели ничего, хотя на один день? Не были ли мы всегда с избытком сыты? Не были ли всегда одеты с некоторою роскошью? Зачем же беспокоимся и после того, как щедроты Божии столько раз нами испытаны? Когда Господь непрестанно и неизменно промышляет о нас, верный Своему слову: Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5]?
Христос входит и царствует в нас как любовь, например, к ближним – к нищим, к гостям, к домашним, вообще к людям; дьявол – как злоба, раздражительность, зависть, скупость и пр.
Пища обыкновенная – тление духа и тела (тлен); пища духовная – жизнь духа и тела.
Чрез благословение именем Господним людей Божиих распространяй благословение Отца Небесного на них. Благословенные Отца Моего [Мф. 25, 34].
Презирать в себе всякий грех, ни во что вменять, безумством, сумасшествием считать, ни на минуту не обольщаться и не следовать ему.
Одно сердце и одна душа мы все должны быть.
Один Христос для меня нужен, Он один – жизнь моя.
Превелелепный Господи Иисусе Христе! Благодарю Тебя, яко вчера и сегодня избавил мя еси от лютых скор- бей души и тела чрез причащение Божественных Твоих Тайн, и умиротворил еси мене, и облегчил, и возвеселил. Славлю Твою благость, премудрость, всемогущество. Но просвещай, Спасе, мысленные очи сердца моего и освобождай меня от страстей.
Бойся презирать кого-либо из людей, ибо человеческое естество в лице Богочеловека Христа обожено, и презирающий человека, даже за грех или за простоту и грубость, презирает вместе и Богочеловека, взявшего грехи мира и распявшего плоть Свою за нас. Да и грешника презирать не должно, а только грехи его или презирать грешника только нераскаянного, неверующего, богохульника, человеконенавистника.
Любовь всепобеждающа, любовью можно достигнуть всего доброго, то есть долготерпением, кротостью, милосердием и пр.
Господи! Сколь велики Твои ко мне милости, изречь моим слабым умом и бренным языком невозможно. О, какие чудеса силы совершаешь Ты во мне страшным и славным именем Твоим, прогоняя демонов, отъемля страсти, погашая пламень геенский, возжигаемый ими в существе моем! Так вот Ты ныне удивил на мне милость Твою, изъяв меня из челюсти адского змия, пожершего было меня злобою своею. Благодарю и славлю благость Твою, Господи Иисусе!
Благодарю Тебя, Господи, яко сподобил мя еси причаститися пречистых и животворящих Твоих Тайн во время литургии в мир душевных моих сил. Утверди сие, еже соделал еси во мне.
Христос Господь для всего довлеет64 мне.
Плоть говорит о людях, сочеловеках: этот чужой, этот не свой, зачем он ко мне пришел, зачем у меня гостит, или: зачем он у меня просит, за что я стану ему подавать милостыню или другое что, – а вера, или новый человек, новая во Христе тварь, говорит: все люди свои, как от одного Бога и от единой крови происшедшие, все одинаково по образу Божию сотворенные; христиане же – сугубо, вдвойне свои, как едино тело и един дух [Еф. 4, 4], ибо все – члены Церкви Христовой или духовного тела Его, овцы словесного стада Его, под вечным Его пастыреначальничеством и водительством, все – чада Божии во Христе, все соединены чрез Христа Бога с Богом, все крещены в одной купели по одинаковому обряду во имя Отца и Сына и Святого Духа, все приобщаются из одной Чаши и все обожаются, все ожидают единого отечества вечного под единым отеческим покровом и при исполнении всех единым Богом. Итак, все должны жить во взаимном согласии и любви и никого не должны отревать от себя напрасно, например из-за денег, из-за пищи и питья, из-за одежды, из-за жилища или другого чего; должны друг другу оказывать помощь и содействие, друг друга всегда уважать, назидать, вразумлять, а где и когда нужно и наказывать с кротостью и любовью, молиться друг за друга Богу, о духовенстве, о совершенстве своем и ближних своих, пещись и о славе Божией в них и чрез них, по Писанию: да святится имя Твое [Мф. 6, 9], или: яко да добродетели возвестите Того, Кто призвал их из тмы... в чудный Свой свет (1Пет. 2, 9). Едино тело, един дух [Еф. 4, 4]. Ближние наши, как и мы, члены Христовы, уды от тела и от костей Его, и Он – Глава нам, непрестанно о всех промышляет, всех исполняет Своею благодатью, Своим спасением, миром, радостью, светом (то есть готовых принять всё это), всем всё, и вещественные блага, подает: пищу, питье, одежду, воздух, свет, теплоту, все чистые наслаждения жизни. Господь близко. Не заботьтесь ни о чем [Флп. 4, 5 – 6]. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5].
Если бы ты любил ближнего, как себя, твердо, не надо было бы тебе писать этого множества книг, ибо весь закон во едином словеси исполняется: во еже65 возлюбити искреннего твоего, яко сам себе [Мф. 22, 39]. Смотри на ближних как на пальцы своей руки, которые ты бережешь всегда и не попускаешь, чтобы они болели или чтобы кто по ним бил, их резал или как-нибудь иначе досаждал им. Дары Божии вещественные, обще всем данные прещедрым Отцом Небесным, разделяй с любовью людям и обращай в повод и доказательство любви своей к ним, а не жалей их, не трясись над ними, с жадностью держа их у себя и для себя только: это дьявольское учение, дьявольский навык и обычай многих и твой. Так, богатые люди имеют много всего и жалеют нескольких копеек или рублей для бедных.
Не надейся на богатство погибающее, на деньги, пищу и питье, сласти, одежды, но на Бога жива, дающего нам всё обильно в наслаждение (1Тим. 6, 17). Не скупись давать и расточать с благоразумием: неверующий в даянии видит одну пустую трату и потерю своего благосостояния, а верующий в даянии видит приобретение и верный залог своего благосостояния, ибо рука дающего не оскудевает.
Ты ecи всякому благу Промысленник и Податель, говорится в молитве утренней о Духе Святом. Чего же нам беспокоиться? Как соединенные с Богом, да жительствуем в любви, ибо Бог есть любовь (1Ин. 4, 8).
Весь я в щедротах всеблагого Бога: Он непрестанно очищает беззакония мои и после частой смерти духовной снова жизнью дарит, миром, свободою, легкостью, пространством, измывает и убеляет душу мою Телом и Кровью Своею, питает и животворит ее, просвещает ее, пути живота непрестанно указует ей, солнцем освещает меня (о, сколько солнце освещало меня ежедневно, сколько часов, минут), воздухом освежает, наполняет внутренности мои, питием жажду утоляет и пр.
Не презирай ближнего, а презирай дьявола, внушающего презрение к ближнему и научающего человека многоразличному злу, многоразличным грехам и пленяющего род человеческий страстями житейскими.
Не ближнего ненавидь, а дьявола, внушающего ненависть к ближнему, которого по заповеди Бога нашего мы должны любить так, как себя, – дьявола, который влагает в сердце жало ненависти и наущает и подстрекает оскорблять, обижать его, делать ему зло и вред.
Презирай и ненавидь своего ветхого человека, научившегося от дьявола презирать и ненавидеть человека.
Даруй мне, Господи, благодать Твою, милующую, очищающую, просвещающую, укрепляющую, спасающую. О, сколь животворна, мирна, сладостна, облегчающа Твоя Божественная благодать! Горе без благодати Твоей!
Во облаце легце66 – потому что Дева Мария, как безгрешная и святая, была легка, как облако, не привязана ни к чему земному, как облако, вся была горе. Таковы должны быть мы.
Ничего не должно считать на земле и у себя своим, а всё Божиим, как и действительно, и ни к чему не прилепляться, а всякого человека надо считать своим, близким своему сердцу. Сердце и душа едина [Деян. 4, 32]. Вот Церковь! Говорим: веруем в Церковь, а делами доказываем противное. Если мы едино тело, если Глава тела Церкви – Христос, положивший за людей и за Церковь душу Свою по любви к ним, отчего мы не любим друг друга, отчего не носим тяготы друг друга, а жалеем друг другу, не помогаем друг другу, завидуем друг другу, гордимся, презираем друг друга? Обманываем друг друга? Отчего этой ветхой прелести страстей не презираем?
Грех есть безумие, нелепость, пустая злоба, между тем как мы одарены от Бога разумом и способностью к любви и обязаны к любви [и врагов]. Возьмем для примера хотя гордость и высокомерие: гордец презирает не только посторонних людей, например нищих, но и присных, собственных родителей, если он высоко поставлен и живет независимо от них, а они простого низкого рода, и особенно если [они] от него зависят относительно житейских потребностей; он презирает не только их, но и самого себя за то, что он родился от них, а не от благородных родителей, как будто род благородный только и делает нас людьми, или больше чем людьми, и как будто простое звание, происхождение от простых родителей делает нас не людьми и унижает наше достоинство, ибо не тот же ли человек благородный и неблагородный, не тот же ли разум, не тот же ли дар слова, не тот же ли свободный произвол, не та же ли способность к добродетели и к верху добродетелей – любви к Богу и ближнему, кротости, смирению, милосердию в благородных и неблагородных? И даже не способнее ли к подвигам самоотвержения из любви к Богу и ближним людей благородных люди простые, не испорченные богатством и роскошью и утонченными приличиями света, нагнанным лоском, чем заражены наибольшею частью люди благорожденные? Так это мы видим на деле очень часто, хотя не отвергаем также возвышенности и благородства духа, мужества, готовности на самопожертвование и в некоторых людях благородных, доказавших свою возвышенную, благородную душу разными делами и самопожертвованиями на пользу Церкви и отечества. Но это бывает с теми, которые с благородством крови соединяют веру в Бога и страх Божий, ибо без этого они только благородная плоть и кровь, без духа благородного. Не надо забывать, что по происхождению первоначальному от Бога, как сотворенные по образу и подобию Божию, – все благородны, и грех сделал нас низкородными, без исключения ни кого; затем Господь Иисус Христос, приняв наше естество, опять всех нас облагородил, для нашего общего спасения воплотившись, за нас, за наши грехопадения распявшись и умерши и воскресши, особенно облагородил род христианский (род Христов), отрождая его банею пакибытия67, даруя ему сыноположение, ибо верующим во имя Его дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились [Ин. 1, 12 – 13], и наивысочайшим образом облагородил и облагораживает нас преискренним приобщением Его в Божественных Своих Тайнах Тела и Крови Своей. После этого на всякого христианина, особенно право верующего, надо смотреть с величайшим уважением, почтением, любовью, как на обоженного Самим Христом Иисусом, как на член Его, как на Него Самого (Матф. 25; Деян. (26, 14). Что Мя гониши?), как на члена Церкви Его, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем [Еф. 1, 23]. Впрочем, к правой вере и Таинствам должна быть присоединена правая жизнь: кротость, смирение, незлобие, воздержание, целомудрие, нелюбостяжание, бескорыстная любовь к Богу и ближнему, готовая на все пожертвования во славу Божию и во благо ближних, – без всего этого и правая вера, и все Таинства веры послужат лишь к большему нашему осуждению. Итак, будем новою тварию во Христе с новым духом, с новым сердцем. Оставим безумие, да живы вечно будем, безумие страстей отринем. Ты же, Господи Спасителю, просвети, помоги и спаси! О сем Тебя молим, о сем руки к Тебе простираем: имя Тебе Спаситель, потому что Ты в силе, в деле – Спаситель; спаси же нас от всех грехов наших. Се, Ты зришь их, зришь эту бездну греховную в нас – Сам иссуши ее благодатью Духа Твоего Святого во всех нас. Ты видишь в нас гордость – исторгни терние ее; видишь злобу – исторгни плевелы ее; видишь любостяжание и зависть – исторгни корни их; видишь блуд и всякую нечистоту – иссуши все потоки блуда, видишь невоздержание – Сам воздержи нас, Сам устави стремление страстей всех, ибо без Тебе не можем творити ничесоже.
Внешность прельщает наши чувства по причине чувственной нашей жизни, а внутреннее достоинство скрывается под грубою корою – тела, слова, одежды, не привлекают нас, оттого что по причине страстей стали далеки от них.
Не на слово смотри – грубое, безыскусственное, неблагозвучное или мягкое, утонченное, красное, искусно сложенное – а на существо, на сердце, на дух, на дело говорящего. Слово шелуха, скорлупа, – смотри, каково его ядро, сущность, плод. Смотри, не дышит ли в тебе злоба, когда слышишь речь родного тебе лица из низкого, простого рода или бедного, просящего у тебя помощи, – речь грубую, нескладную необразованную, хотя это лицо говорит с кротостью, незлобием, любовью, ласковостью, или нет ли в тебе подобострастия, человекоугодия, суетного раболепства и удивления человеку образованному, благородному, краснослову, пустослову, к говорящему из приличия или по должности заученными выражениями, без участия сердца, без любви, без дела? И то заблуждение, и это заблуждение твоего сердца – надо всех почитать одинаково как христиан, как сочеловеков и не смотреть на лицо и слово, не внешним, но внутренним оком и слухом смотреть на человека и слушать человека. Оставь совершенно как презрение, так и раболепство. Как образ Божий презирать? Как раболепствовать тебе, когда ты образ Божий и раб Божий? Будь рабом, но во славу Божию, но во спасение ближнего, а не ради суеты.
Страсти – мечта, смрад дьявольский: не обращай на них внимания, делай напротив им, быстро, несомнительно, и они, точно дым, точно смрад, исчезнут. А не будешь противиться, будешь сомневаться, в самом ли деле неправду внушают они, – и запутают тебя, и одолеют, и сильно уязвят и измучат тебя. А страсти действуют быстро, как палящая молния, и порывисто, как разрушительный вихрь, – и добродетель просвещает и оживотворяет быстро, как лучи солнца, и наполняет сердце и тело, как прохлада воздушная.
Не нежь теплыми напитками и сластями и одеждами мягкими и нарядными плоть свою – страсти усилишь, войну с собою усилишь, завяжешь.
Все блага земные суть тень, не имеющая сущности, действительности, постоянства, – это всё мы видим на деле, а блага небесные пребывающи, вечны; здешние блага изменчивы – тамошние неизменны. Дай Бог всем нам улучить те блага чрез пренебрежение земными. Кто есть мудрец, который не прилагает сердца к благам земным, грубым, не дающим мира, свободы, света духу нашему и удручающим беспокойством, печалью, постыдным рабством, держащим людей в неисходном мраке и ослеплении касательно их вечной судьбы по ту сторону гроба? – Кто усердно прилепляется к Богу и помнит непрестанно о том веке, о том блаженстве во свете неприступном, который узрят и будут зреть в бесконечные веки праведники и уклонившиеся от тли греха и страстей, равно как и об огне вечном, имеющем поглотить навеки грешников, кто поймет совершенную простоту своей природы и умудрится жить просто, вперив ум и сердце в Бога и возложив на Него единого всю свою надежду, – тот вскоре сделается блаженным весьма просто и без труда.
Кто презрит чрево и брашна, которые Бог упразднит, тот презрит врага человеческого спасения и уязвит его в самую главу, ибо он подъемлет главу свою и имеет силу над людьми из-за их чревоугодия, как вначале над Евою и Адамом возымел силу и как это мы испытываем все ежедневно.
Кто научится за всё осуждать себя и не взирать на грехи ближнего, не осуждать его, а молиться за него, когда видит его в искушении, в грехопадении? Кто разоблачит делом эту лесть вражию и победит гордеца дьявола, хотящего преждевременно всех осудить в заслуженную им геенну огненную?
Кто победит страсть к нарядам (из-за которой люди презирают душу свою и не заботятся нимало об украшении этой богообразной скинии, обезображенной, заваленной и задавленной разными житейскими страстями), из-за которой бывают жестокосерды, несострадательны к ближнему, холодны к Создателю своему, неизреченно их возлюбившему и жизнь с дыханием и всеми благами духа и тела им подающему, из-за которой бывает столько зависти, вражды, ссоры, прельщения, потери целомудрия, думы и мнительности о самом храме, суетных трудов, бессонных ночей, обманов, воровства, грабительства, разбоев?
Кто презрит цвет кожи и не по коже будет ценить человека, презирая человека с кожею грубою и смуглою и уважая человека с кожею и цветом лица противоположного свойства, ценя в человеке человека, душу его, созданную по образу Божию, а не плоть его, эту временную оболочку ее, хотя и эта, как дело рук Божиих, достопочтенна, и притом как грубая и смуглая, так и нежная и мягкая? Кто презрит одежду и не по одеянию будет ценить человека, по этой совершенно случайной принадлежности человека, а не по внутреннему его достоинству? – Доколе внешность будет поглощать сынов Адамовых? Доколе не будем мы сынами Иисуса Христа, доколе не будем мы водиться духом Его? Доколе лицезрение, лицеприятие, кожебесие, цветобесие, одеждобесие?
Когда лукавый уязвит тебя гнушением кого-либо из ближних за его грубость, необразованность, бедность, неприятный вид лица и пр., тогда скажи себе: я должен воистину себя гнушаться, как величайшего грешника, растлившего себя еще в детстве грехами различными, и умолять бесконечное милосердие Божие о помиловании меня, а всякого человека уважать, как созданного по образу Божию и как члена Христова тела, как чадо Божие о Христе, несмотря на его недостатки, которые Сам Господь покрывает, очищает и прощает вследствие его покаяния.
Идеже червь их не умирает, и огнь не угасает [Мк. 9, 44]. Ужасные и истинные эти слова. Ужасны потому, что истинны до йоты. Они говорят о свойстве и вечности мучений грешников. Что они истинны, за это ручается вечное и истинное существо Господа, изрекшего их, не могущего солгать, и еще та известная истина, что по смерти нет покаяния и кто умер нераскаянным грешником, тот вечная добыча ада: во аде же кто исповестся Тебе? [Пс. 6, 6]. Истину червя и огня геенского по смерти можно доказать еще и опытом в жизни настоящей. Как многие, многие из нас испытали и испытываем на себе действие в сердце духовного червя, сосущего наше сердце, томящего, беспокоящего, и огня, пожирающего наши внутренности, по содеянии какого-либо, даже мысленного греха? Так и ныне точит сердце грешника червь самолюбия, гордости, злобы, корысти, зависти, скупости, сребролюбия, любостяжания, алчности, ревности, непокорности и непослушания и палит сердце огонь адский – и о, как мучительно точит этот червь сердце грешника, этот огонь пожирает внутренности его для вразумления его, для возбуждения в нем духа покаяния, сокрушения и умиления о грехах и исправления! Братия мои! Подобные мне грешники, покайтесь и обратитесь всем сердцем на путь добродетели, да не сделаетесь добычею вечного червя и огня неугасимого! Ей, истинен этот червь, истинен этот огнь!
Пресыщение рождает гордость, презорство к ближнему, вольномыслие, злобу, зависть, скупость, любостяжание, блуд и прочие страсти. Вот какое зло пресыщение! А у нас это обыкновенный почти грех. Пощади нас,
Господи! Вразуми, исправь нас, Господи, да не погибнем во грехах наших.
Отчего мы презираем грубое, смуглое тело простого, неученого человека с грубым словом? Оттого, что наша плоть блудная, изнеженная сластями, красивыми одеждами, оттого что зрение привыкло засматриваться на красивые лица и удивляться им и пленяться ими, равно на красивые одежды, манеры, и привыкло восхищаться ими сердце наше! Потому не должно засматриваться на красивые лица и наряды, вообще не гоняться за внешностью, а ценить в человеке внутреннее его – душу, звание его как человека, христианина, отца, матери, брата, сестры, чада – ближнего своего. О плоть блудная! Презираю тебя.
Как мало мне нужно пищи и питья для поддержания жизни и сил! А я алкаю все многого! О, неразумие! О, прельщение непонятное! О, жадность!
О, как дьявол завидует естеству нашему, столько возвеличенному и превознесенному, облагодатствованному и облаженствованному от Бога! В какие страсти бесчестия он нас не повергает! Как он над нами не коварствует, какое средство в адской своей злобе и хитрости забыл он употребить против нас? И внешние мучения с пытками многоразличными, и ереси, и расколы, и страсти: и блуд, и злобу, и гордость, и зависть, и чревоугодие, и любостяжание, и всё, что только унижает, окаляет мерзостью, что связывает, омрачает и в рабство повергает нас! Боже милосердый! Помилуй человечество! Не дай врагу нашему порадоваться о погибели нашей! Но Ты гремишь праведным гласом Своим: Я дал вам разум и свободную волю, Я дал вам спасающую благодать Мою, дал вам средства исполнять Мои заповеди – и вы в разуме, при свободной воле всю жизнь противились Мне и угождали врагу Моему и вашему. Идите же от Мене все проклятые и нераскаянные грешники во огнь вечный, уготованный дьяволу и аггелам его [Мф. 25, 41]. Итак, противление всю жизнь дьяволу, исполнение воли Божией – вот средство избавиться от сетей врага и от вечной муки.
Согрешил – на отца тестя обиделся за неправое, ложное против меня слово, а может быть и справедливое, но неприятное мне, будто я деру облачения церковные. И на мать озлобился за то, что мой кусочек белого хлеба взяла. О, безумие, о, зловоние страстей!
Июля 15 д. 1866. Всем нам, христианам, бесконечно много благ даровано в Господе Иисусе Христе чрез вочеловечение, страдания, смерть и воскресение Его, и нам не в чем друг другу завидовать, и нет нужды алкать благ земных, преходящих, тленных, относительных и растлительных для души и тела, потому что нам даны блага вечные, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор. 2, 9). Итак, да живем во взаимной любви, ожидая явления Спасителя нашего и жизни будущего века и исполняя заповеди Его: Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга... Как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга [Ин. 15, 12; 13, 34]. Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними [Мф. 7, 12].
Дьявол из-за негармонии голоса брата возмущает нас во время службы, окаянный, и тут о внешности понуждает нас слишком заботиться, преходя внутреннее и дисгармонию поющего употребляя в повод к злобе на него. О, льстец!
Дары любви Божией к людям: деньги, пищу, напитки, почести, власть и пр. – дьявол или мы сами употребляем в повод к вражде на ближнего, к зависти, презорству. Окаянные мы! Как оправдимся пред праведным Судиею? Да вменяем всё за сор! А друг друга да любим прилежно, ибо мы братия во Христе, потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его [Еф. 5, 30].
Ежедневно окаянный поджигает меня к страстям различным, ежедневно трудится во мне, насилуя меня ко грехам и хотя меня погубить. Прочь, окаянный! Господи! Помоги ми! Господи! Спаси мя.
Восприемники! Воспитывайте в вере своих воспринятых! С вас взыщет Господь за них!
Господи! Помилуй мя, яко братию мою осуждал в жестокосердии и немилосердии и роптал на то, что я один подаю милостыню! Не дело ли свободы милостыня? Не всякий ли о себе даст ответ Тебе, Богу нашему? Не всяк ли свое бремя понесет [Гал. 6, 5]?
Драгоценные и свечные утвари для святых икон и для священно- и церковнослужителей в храме Божием употребляются для того, 1) чтобы показать, что лица, украшаемые ими, как образы Божии, драгоценны и бесконечно дороже всякого злата и сребра и камней драгоценных, 2) для того, чтобы показать чистоту и светлость их душ, ибо злато и сребро и камни драгоценные сияют и поражают глаз своею чистотою, 3) чтобы показать ангельское достоинство священнослужителей, ангельское служение, ангельскую чистоту и твердость их веры, упования и любви, ибо злато, сребро и камни драгоценные отличаются своею твердостью.
Общие молитвы церковные, общие немощи, страсти, грехи, скорби, напасти, болезни, нужды; одинаковая душа, общий Бог и Спаситель, общая Владычица Пресвятая Богородица, общие ходатаи – святые апостолы, пророки, святители, мученики, преподобные и все святые; общее упование звания, общий храм, общая чаша завета, общая купель крещения – всё общее.
Человек – образ Божий! О, как много залогов добра, истины и красоты заключено в человеке! Как величественно существо его души, иногда сокрытое под простою, грубою наружностью!
Простой, необразованный человек часто лучше меня во сто раз по сердцу, которое главное в человеке. Со всем своим образованием, со всею начитанностью, житейскою опытностью и житейским благоразумием я иногда падаю пред простым, необразованным человеком в том, что касается сердечных добродетелей и оказываюсь не знающим азбуки сердечной грамоты, сердечных добродетелей: кротости, смирения, терпения, простоты, чистоты и целомудрия, нестяжательности, щедрости, любезности и радушия в гостеприимстве, оказываюсь гордым, презорливым, нетерпеливым, поспешным, злым, своенравным, нечистосердечным, лукавым, скупым, недоброжелательным, неискренним, несострадательным.
Значит, образование ума без образования сердца ничтожно и не приводит к истинному счастью и к истинной, последней цели. При образовании ума надо иметь и образованное, доброе, кроткое, снисходительное, терпеливое, чистое сердце. А такое сердце наичаще имеют люди простые, необразованные, которые, впрочем, и без образования весьма часто знают единое на потребу, между тем как люди и с образованием светским весьма часто этого не знают.
Всем так называемым благородным я должен показать пример, как надо почитать простую, необразованную, низкого состояния мать, целуя ее руку и благодаря ее за всё после Бога, а не должен я стыдиться ее за низость и грубость ее, ибо стыдиться надо гордости, а не смирения, не унижения. Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится [Лк. 18, 14].
Всё прекрасное и нежное, плотское надо считать за ничто, за прах, как и некрасивое и грубое, а душу считать надо бесконечно высшею плоти, душу надо неотменно уважать как образ Божий, чадо Божие и член Христов.
Отче наш, Иже еси на небесех! Все: знатные и незнатные, ученые и необразованные, богатые и бедные, разных сословий, полов и состояний – одинаково называем Бога Отцом нашим, – значит, все мы равны, равно дети Его, образованные или необразованные, богатые или бедные, знатные или из низкого состояния. Таким образом, эта молитва ежедневно должна научать нас смирению, любви, общительности, почтительности.
Зеркала, мебель, вообще убранство комнат, сервизы, столовая и чайная посуда служит похоти очей, яства и напитки различные – похоти плоти и чрева, одежды – похоти очей и гордости житейской. А всё это вместе есть суета. Бегайте суеты мира.
Горé зри.
Сердце тотчас дает знать, Бог ли в нем обретается или противник Его и наш: в первом случае оно бывает мирно, свободно, во втором – смущенно, связано.
Ни на что лучшее мы не Можем употребить своих денег, как на нищих, ибо всё житейское: убранство и пр. – суета.
Матерью, отцом, женою, прочими домашними не пресыщайся и не пренебрегай ими. Какою мерою меришь, отмерится тебе. После Бога для тебя выше, дороже, любезнее всех на земле – мать, ибо ты после Бога от нее получил бытие и первое тщательное воспитание, первые уроки веры и жизни.
Попирай мнительность, она – ложь дьявольская, мечта, бред его. Так например, приходят к тебе в дом сторонние люди в гости, сталкиваются с тобою и твоею матерью – и тебе думается, что они невыгодно думают и о твоей матери, как простой женщине, и чрез то и о тебе, и презирают ее и тебя. Это одна мечта. Ибо за что презирать твою мать (хотя она и простая), а чрез нее и тебя? За простоту? Но за это надо уважать, а за необразованность жалеть. Но простота-то не горда, и добра, искрения и проста в обращении со всеми, а ваша образованность горда, зла, лукава и скупа весьма нередко. Да хоть бы и в самом деле другие думали и говорили невыгодно о твоей матери и о тебе – что тебе до этого ? Пусть думают и говорят. Чужую мысль не свяжешь, чужой язык тоже. Но Бог Судия есть человеческих мыслей и совестей. Ты пред Богом ходишь, мыслишь, говоришь, действуешь, люди тоже. На что тебе одобрительные мнения человеческие или что ты смущаешься от лукавых помышлений и слов человеческих? Судия же мне Господь (1Кор. 4, 4). Ему дашь ответ – не людям.
Пресыщение вещественными дарами Божиими – пищею, питьем, деньгами, одеждами, убранством жилища ведет к пресыщению и нравственными дарами Божиими, и дарами веры. Итак, не пресыщайся пищею и питьем, да не пресытишься своими домашними, сослуживцами, прихожанами. Бегай неудовольствия на других и горечи сердца, да не охладится любовь твоя и уважение твое к другим. Долготерпи, снисходи.
Старайся осуществить в жизни своей идею отца и пастыря доброго, кроткого, разумного, постоянного. Отец любит всегда, промышляет, печется, готовит наследство; пастырь неустанно и непрестанно пасет, заблуждающих направляет на истинный путь, не дремлет, бодрствует над своим стадом.
Это не дух пастырский, не кротость и смирение, что ты раздражаешься и кричишь среди улицы на нищих с озлоблением; дети просты, доверчивы и вместе глупы: надо одно в них уважать (простоту, доверчивость, нужду, смелость, порождаемую нуждою), другое как бы не замечать, пренебречь спокойно (их бесстыдство, назойливость, от детской нерассудительности происходящие), и вообще быть выше детских глупостей, как прилично пастырю, человеку почтенному и священнику рассудительному. Да и священнику не из-за чего раздражаться: если много требующих милостыни, то кому нужно дать, он может дать, а иным может и не дать, или одним дать больше, другим меньше, никто не принудит; милостыня – дело свободы. А деньги священник должен за сор считать, за прах безжизненный, каковы они и есть. Его живот, его хлеб Христос – чудный, совершенный, бесконечный Живот; только по неразумию, по увлечению страстью своею священник раздражается, озлобляется на часто просящих милостыни: нищие – его ходатаи пред Богом, залог его собственного помилования.
Литургии, молебны, совершения Таинств и молитвословий – очищение для твоей души; ты должен благодарить Бога, что Он дает тебе случаи к частой молитве и священнодействию, но отнюдь и думать не должен роптать, что братия меньше тебя служат и трудятся, а ты больше их трудишься. Ты пред ними в огромной выгоде, хотя и идет приобретаемое тобою в общую пользу, а не в твою только, ибо и это дар Божий, что приобретаемое тобою идет не на тебя одного, а на всех. Покорись во всем воле Божией и во всем примечай волю Божию, а не случай.
Пиявки, высосавшие дурную кровь у купца и исцелившие ноги его. Пешком шел в Ильеши.
Ветхозаветную историю ты учил для того, чтобы знать о начале всех вещей чрез сотворение их от Бога, о начале человеческого рода, о качествах первых людей, сотворенных Богом, о блаженном их состоянии, о падении их и в лице их всего рода человеческого; о растлении ума, сердца и воли и тела грехом (от тли, Боже, мя возведи68), об обетовании Спасителя, о жертвах преобразовательных, пророчествах; об избранных мужах – патриархах и праотцах, из племени которых предсказано было произойти обетованному Спасителю, о избранном народе, в коем хранилась вера в истинного Бога, о судьбе этого народа и его правителей, о наказаниях его и милостях к нему Господа Бога Израилева и о падении царств Иудейского и Израильского. Учишь для того еще, чтобы знать, что ты грешник, что ты погибающее существо, и то, как страшны последствия греха, если будешь коснеть69 в нем (вечная мука), чтобы ты заботился всею душою о спасении души своей от греха, страстей и порока. А Новозаветная история показывает, что обещанный Спаситель действительно пришел, как о Нем было написано (по Писанием70), и, пожив в этом мире тридцать три с половиной года, совершил наше спасение учением Своим Божественным, жизнею Своею, смертью и воскресением Своим, – таким образом Новозаветную историю ты учишь для того, чтобы увериться тебе в Божественности и спасительности веры христианской и ее Основателя и чтобы ты всегда обращался с молитвою о спасении и помощи к Сему Божественному Искупителю и Спасителю, благосерднейшему, премудрому и всемогущему.
Простые, необразованные люди – наибольше овцы, а так называемые светски образованные – наиболее козлища.
Привычка к вере, пресыщение верою, невежество веры, стремление к земным интересам, замечаемые во всех. Обличение этих недостатков.
Возлюби ближнего твоего, как самого себя [Мф. 22, 39], потому что, любя ближнего, мы любим себя: ближний то же, что я. В нюже меру мерю, возмерится мне.
Окаянный я человек: ежедневно я пресыщаюсь, а оттого делаюсь жестокосердее к бедным. Разве не промышляет о нас Владыка Отец Небесный, что я жалею расточать нищим достояние свое?
Еще не стяжал я кротости: еще я даю место дерзновению рук. Согрешил ко Господу! Разве можно священнику мстить своеручно за кого бы то ни было?
Жало Божие и жало бесовское: жало Божие, когда жалеем Бога, видя Его оскорбляемого от злых демонов или злых людей, когда жалеем человека, находящегося в нищете, голоде, наготе, холоде, беде, напасти, болезни или неправедно оскорбляемого или насилуемого и пр. Жало дьявольское – когда жалеем чего-либо земного, например денег, пищи, питья для ближнего, одежды, жилища; жало гордости, ненависти, зависти, скупости, непослушания и пр.
Господи! Благодарю Тя, яко услышал еси молитву мою, когда пришли ко мне нежданные гости из Рамбова и стеснилось сердце мое: Ты [усмирил] и умирил сердце мое и дал мне силу с радостью угостить их сладким кофе. Даруй мне, Господи, благодать с радостью иждивать имение мое на ближних моих, паче на нищих.
Дети незлобивы и просты: накажешь их, покричишь на них, подерешь за волосы или за уши, да подашь милостыню, и они тебе руку целуют и благодарят усердно.
Предадим мы весь живот свой со всеми милостынями, со всеми скорбями и лишениями Господу Богу: всё Он, всеблагий, во благо устроит, как верный Зиждитель.
Июль
28 июля 1866 г.
Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко сподобил еси мя после болезни моей совершить раннюю литургию и причаститься во спасение Божественных Твоих Тайн и молебен ко Пресвятой Госпоже Богородице с водосвящением совершить непреткновенно. Но прости мне согрешение мое, что раздражился на бедную старушку (90 лет), звавшую меня служить молебен, за то будто бы что она не ясно, не внятно, не толком говорила о месте своего жительства, а на самом деле потому, что она бедная и невзрачная! О, лицемерие! О, лицезрение богомерзкое! Тех, которых надо больше жалеть, ласкать (бедных и старых), почтить, со всякою кротостью и приветливостью обойтись, тех мы обижаем, смущаем, на тех раздражаемся! А не они ли больше всего могут оценить и ценят нашу ласковость в обхождении? Не они ли молятся за нас от души и в простоте сердца Господу Богу? Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, кроткий и смиренный сердцем, научи и меня, раба Твоего, кротости и смирению, да имам всегда дух Твой в себе, ибо аще кто духа Твоего не имеет, сей несть Твой [Рим. 8, 9].
В простых сердцах Бог опочивает. Где же простые сердца? В простых людях наибольше: они-то под видимою грубостью и невежеством имеют простое, кроткое, смиренное, незлобивое, терпеливое сердце, которое в очах Божиих многоценно.
Господи! Даруй мне стяжать по благодати Твоей храм души и тела моего, благоукрашенный всеми добродетелями – любовью к Тебе и ближнему моему. Вот приходит ближний сторонний или домашний – и первое чувство, которое враг поселить во мне старается, есть злоба напрасная. Боже! Защити меня. Даруй мне при встрече со всяким человеком чувствовать к нему любовь, кротость и смирение. Господи! Даруй мне сие во всяком случае, когда бы и какую жертву ни требовал от меня ближний, ибо любовь дороже всего.
Боже мой! Как беспредельно Твое могущество, бесконечная Твоя благость и премудрость! Естеством Бог сый, Ты сделался и человеком по естеству, не преставая быть Богом! Как достойно благоговеть пред Твоим всемогуществом? Как благодарить Твою благость и премудрость? Ужасеся о сем небо и земли удивишася концы, яко Бог явися человеком плотски...71
Помни непрестанно, что ты 1) образ Божий, 2) христианин, или Христов ученик, Христов сын, Христово достояние, 3) что и другие христиане имеют то же достоинство, – и потому веди себя сообразно с этими почтенными именами и с другими обращайся сообразно с их почтенными христианскими именами, ибо все по образу Божию, все дети Божии, все члены Христовы.
После причащения пить дома один стакан чаю, без булки, обедать умеренно, вечером чай с булкою.
Как я смею, ничтожный, окаянный, раздражаться, гневаться, яриться на брата моего нищего, образ Божий, члена Христова, Самого Христа? Как я могу подавать милостыню с озлоблением на него? Часто приходит он ко мне? Не чаще ли я ко Христу? Много ему нужно? Неправда – немного: только удовлетворить насущную потребность. А ты давно удовлетворил всем потребностям, пресытился всем и некоторые, хотя малые, избытки имеешь: их и подавай ближним нищим, да с кротостью и смирением, как братьям своим, во всем равным тебе (по образу Божию, по купели Крещения и Таинству Причащения), паче же как братьям Христовым. Смотри, где вера твоя? Помни, что любовь не раздражается. Помни, что любовь душу свою полагает за други своя, за ближних своих, не только имение. Помни, что Христос за тебя претерпел и что тебе повелел творить относительно ближнего. Как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга [Ин. 13, 34].
31 июля 1866 г.
Воскресение. После ранней обедни. Благодарю Тя, Господи, яко сподобил еси мя совершити бодренным сердцем и трезвенною мыслию Божественную литургию и причаститься неосужденно во оставление грехов и в мир душевных сил Пречистых Твоих Тайн, и когда враг на молебне уязвил меня своим препинанием, смутив дух мой, Ты опять чрез причастие Своих Святых Тайн отъял мою язву и смущение и мир Твой мне даровал еси. Благодарю Тебя, яко по приходе в дом нелепейшую злобу на присную мою отъял еси. Спасай убо присно раба Твоего и все рабы Твоя от всех козней сопротивника. Одиннадцать часов утра.
Читая молитвы церковные, не мудрствуй, но в простоте сердца говори все слова их.
На действия ближних, особенно старших себя, смотри в простоте и благости сердца; к себе будь строг, а к другим снисходителен, особенно к своим родителям, которые к тебе так много снисходили, так много тебя терпели, много о тебе заботились. Помни, что любы долготерпит, милосердствует, не превозносится, не гордится, не мыслит зла, вся покрывает, вся терпит... (1Кор. 13). Помни, что дьявол все житейские мелочи старается обратить в повод к злобе на ближнего, – нам неотложно нужно обращать всё в повод к любви. Все у вас да будет с любовью... Достигайте любви (1Кор. 16, 14; 14, 1). От чиста сердца друг друга любите прилежно (1Пет. 1, 22). Не давай места злобе дьявольской. Отныне да возненавижу я ее совершенною ненавистью, равно как и гордыню дьявольскую. Боже, помоги и утверди: даждь благодать ходить в незлобии сердца моего посреде дому моего [Пс. 100, 2] и Твоего, то есть Церкви Твоей, собрания верующих. Господи! воздвигни силу Твою, и прииди во еже спасти мя [Пс. 79, 3]. Даждь мне благодать зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, тем паче отца или матери моей, ибо каждый свободен, каждый господин своей жизни, каждый свое бремя понесет [Гал. 6, 5].
Как мне делать грех или беззаконие против Творца, когда Он дал мне законы для моего же собственного блаженства, когда Он, всесовершенный, создал меня по образу Своему и подобию и желает, чтобы я был так совершен, как Он (будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный [Мф. 5, 48]), – и когда делаю грех мыслью, словом или делом, то я восстаю, делаю бунт против Творца своего. Господи! Просвети очи сердца моего.
По правую сторону Судии будешь ты стоять на том Страшном Суде или по левую? Это ты можешь угадывать. По чему? По своему характеру или сердечным свойствам. Если ты, как козел, издаешь зловоние страстей – гордости, злобы, зависти, жадности и пр., если ты, как козел, бодаешься, дерешься, сердишься, то ты будешь по левую, – а если ты кроток, терпелив, охотно отдаешь свое чужим, то будешь стоять по правую руку.
Священнику надо быть выше этой барской спеси людей благородных и изнеженных и не раболепствовать, не потворствовать этой спеси, не унижаться, не малодушествовать пред лицом сильных мира, но держать себя сановито, степенно, ровно, пастырски, в служении неторопливо, не человекоугодливо. Капризы, недовольство, спесь барскую, холодность к делам веры надо обличать.
Ты удивляешься нежности, чистоте, белизне кожи городских жителей и, кажется, пожираешь глазами их красоту. Напрасно: это мечта. Уважь грубость, черноту кожи лица и рук деревенских жителей, потому что нежность и белизна лица и рук городских жителей происходит большею частию от суетной заботливости их об этом, от недостатка трудовых, изнурительных занятий, работ, от бездействия, а грубость и чернота кожи лица и рук деревенских жителей происходит от их тяжелых, почти постоянных полевых и домашних работ, и деревенским жителям некогда заботиться о суетной красоте плоти своей. Итак, уважай человека с грубым лицом и грубыми руками, не стыдись и целовать их.
Жалеть ближнему чего-либо из даров Господних, нам принадлежащих, значит являть Иудин нрав, Иудино окаянство, и в лице ближнего Господа предавать за земные вещи. Ничего не надо ближнему из нужного жалеть, ибо ближний дороже всего мира, да и всё Божие, не наше.
Постоянно ты идолопоклонствуешь, надеясь на богатство погибающее, желая больше денег и жалея их нищим и нуждающимся или же отьемля у других неприметным образом. Не на Бога ли живого и всех оживотворяющего и о всех пекущегося надо надеяться, не Ему ли всецело угождать? Не надо ли довольствоваться малым и не жаждать многого, потому что многое, как излишнее, тяготит душу, лишает ее покоя, мира, свободы, мертвит ее, а малое не делает этого, и к Богу приближает, и о Боге дает возможность радеть, Ему угождать, Им дышать и жить. Не сор ли всё излишнее и не хуже ли всякого сору, потому что душу засоривает, образ Божий помрачает и искажает, образ Божий делает рабом сору, праху земного? Блажен, кто отрекся всего своего имения: он тем свободнее, тем привязаннее к Господу, источнику жизни. Вот почему апостолы не имели ничего своего! Мы же много имеем земных благ. Зато Господа в сердце [...] нет у нас. Итак, не завидуй имеющему много, ибо он несчастлив, он Бога забывает, он часто ближних оскорбляет по пристрастию к богатству.
Сокровищствует, и не весть, кому соберет я [Пс. 38, 7].
Зависть изобличает недостаток любви к ближнему, чрезмерное самолюбие и пристрастие к земным благам.
Одно сердце в нас по образу Божию, один предмет любви должен быть для него – Господь, или жизнь вечная в Боге, а не земные блага, и в земных благах надо любить Господа, щедрого всех благ Подателя, непрестанно благодетельствующего нам, недостойным.
Надо погасить христианину совершенно земную любовь, возжигаемую дьяволом, и воспламеняться огнем любви к единому Господу. Итак, потерял что-либо земное – не печалься, не скорби, ибо печаль и скорбь эта означают нашу пристрастную к ним любовь. Но печалься, если сделал грех, например пожалел чего- либо для нуждающегося.
Ступай по всему земному как по сору и шествуй бодро в горнее отечество; помни, что на всем земном, на всех благах земных прелесть вражия. Помни, что надо любить единого Господа и в Нем и ради Его – ближнего. Помни, что жаление благ земных есть надеяние сердца на них и отступление сердца от Господа, хотя ты и служишь Господу внешне.
Как верно бытие мое, так верен Божий промысл о мне. Бог непрестанно о мне печется: доселе в продолжение тридцати пяти лет моей жизни Господь явил на мне множество чудес Своего о мне промышления и неисчетные милости Свои на мне грешном. На Него-то я возложу всё мое упование и в прочее время жития моего, ибо Он неизменяем. Всё Бог: как Богу будет угодно, как Бог повелит, как Бог устроит, как Бог поможет – да будет моим девизом. О, какой промысл явил надо мною и над всем человечеством Господь Бог, послав в мир Сына Своего и основав Церковь спасаемых! А посмотрите, как Он промышляет благостно, щедро, премудро, всемощно, произращая для людей и скотов всё потребное в изобилии! Исполнися земля твари Твоея, Господи!
Я испытал тысячекратно, что Бог – препростый мой живот, мир, легкость, радость, сладость.
Когда представишь живо, что Господь даровал нам чрез Свое вочеловечение, какие блага нетленные, – тогда покажутся ничтожными все блага земные, которые мы удерживаем бедным и нуждающимся ближним нашим. Ибо что эти последние? Земля и пепел – и Божии, не наши.
Чтобы не случилось недостатка и у нас и у вас [Мф. 25,9]. Может быть, я недостаточен в добрых делах? – надо щедро и с усердием делать дела милосердия.
Привязанность к земному – дух дьявола; из-за привязанности к земному вражда на ближнего, которого надо любить, как себя (вражда – дух дьявола). Отсюда, презирать земное, любить всякого человека в простоте сердца, терпя и долготерпя, снисходя и прощая, памятуя, что всё пройдет – и земное, и все житейские огорчения и скорби, а любовь вечно пребудет с плодами своими.
Я пресыщен: чего же я жалею голодным денег, разумею нищих? Или чего я жалею лакомств ближним, когда лакомства мне вредны? Поистине, я должен радоваться, раздавая деньги и лакомства ближним, ибо они 1) составляют для меня тягость душевную; 2) раздаяние во имя Господне приобретает мне награду в вечности и мир души во времени с очищением грехов; 3) я имею духовное брашно – пречистое Тело и Кровь Господа, истинное брашно и истинное питие, и должен презирать тленную пищу и тленное питие. Да поможет Господь.
Нищие – птицы небесные: кормить их надо считать за честь и удовольствие. К слабостям их снисходить, вообще долготерпеть к ним ради Господа, долготерпящего нам, многогрешным.
Как надо молиться святым? Как обоженным и в Боге написанным и почивающим.
Когда нищие просят у тебя щедрой милостыни, помни, что они дети Отца Небесного, Отца щедрот, Который силен, праведен, премудр, всеблаг, чтобы воздать тебе за них.
Господи! Престол Твой – престол милосердия: припаду я к нему с верою, облобызаю его с любовью, как бы Тебя Самого, Царя славы, сидящего на нем, и получу милость и помощь. И как часто я это делаю и получаю! Слава престолу Твоему, слава Тебе, сидящему на нем непрестанно!
Сколь благо послушлив, благоуветлив и милостив Господь Бог наш! Если попросишь Его с верою о том, чтобы дождливую погоду Он претворил в ведренную, – будет; попросишь дождя в засуху – увидишь вскоре небо подернутым тучами и льющийся с небес дождь. Это испытано многократно! Слава благости Твоей неизреченной, Господи! И кто мы, что Ты с такой любовию слушаешь нас, Господи, Творче и Владыко всего мира, Творче и Отче Ангелов и всех святых? Не грешники ли, непрестанно преступающие волю Твою? Не черви ли ничтожные, пресмыкающиеся по земле, в земном гное? Вот попросил я у Тебя с верою, которая есть Твой же дар, вёдра во время дождливой погоды, обратясь лицом к храму святому Твоему, и Ты вскоре же сделал прекрасное вёдро. Скажут: это в порядке природы, а не особенная милость Божия, – нет, верую, что особенная милость Божия, ибо почти всё лето были дожди (1866 г.), и не воззови никто ко Господу, они могли продолжиться целое лето – и сгноить сено и хлеб на полях! Но это не мое дело, а дело благодати, да не похвалится всяка плоть пред Богом!
Слово Божие велит взирать на человека как на образ Божий, на христианина, как на чадо Божие, член Христов, член Церкви Христовой, которая есть тело Его [Еф. 1, 23], – а у плоти нашей, у ветхого нашего человека свои взгляды: этот человек, говорит, хорошо одет, его надо уважить, а этот худо, на него можно и не обратить внимания; этот богат, ему надо поклониться, а этот беден – его можно и так пройти; этот редко у меня бывает, беспокоит меня – его почту, а этот часто и надоел мне – его ни во что вменю. Вот взгляды нашей плоти! Но взгляд Евангельский да царствует в нашей жизни, да прекратится дьявольский, ложный.
Если душа наша есть дух (дыхание Вседержителя), то она проста как мысль, как дух, как слово, как мгновение, и, значит, когда мы с верою, усердием и любовью призываем Господа или Пречистую Богородицу или Ангелов или святых, они в это время бывают в устах наших и в уме нашем и в сердце нашем как мысленный воздух, ибо они в Духе Святом и Духом Святым живут и исполнены, а Дух везде и вся исполняет (наполняет). Видишь, верующему как близко всё небо, а от неверующего далек и Господь Бог, везде сый и вся исполняющий, близок же дьявол с своею лестью и прелестью, ибо он бывает в его уме и сердце со своею лестью и прелестью.
Старый друг лучше новых двух. Так мать, жена, сестра, брат лучше всех новых знакомых и приятелей, искреннее, доброжелательнее, постояннее, бескорыстнее. А мы куда как падки на новых знакомых! Куда как раболепны и подчас куда как презорливы к своим присным! Ветрогоны!
Господи! Благодарю Тебя за щедроты Твои, яко вчера вечером избавил Ты меня по молитве моей от величайшего зла (злобы, гордыни и презорства) и из челюсти сатаны. Гости, мать, нехотение мое внутреннее услужить ей (отыскать огарок свечки), вторичное целование руки (нежелание), презорство. Змий гордыни в сердце, уничижение, теснота. – По молитве всё исчезает.
Мать – праведница и здоровая духом, я – грешник и болен духом. При невежестве или, лучше, необразованности она имеет всё то, чего я хочу достигнуть и не могу: простота, незлобие, кротость, смирение, терпение.
О бесценный мой Спасителю! Страданиями и смертью Своею исходатайствовавший мне прощение бесчисленных и лютых прегрешений и страстей и из ада меня изведший и изводящий, – что я принесу Тебе за Твои неизреченные милости и щедроты?
Не пресыщайся, не пей вина не вовремя. Это пресыщение и это винопитие влечет ужасные для души последствия: гордость, презорство, злобу, раздражительность, недовольство, упрямство, своеволие и пр.
Как научиться обращаться со всеми с кротостью и смирением, даже с врагами своими? Надо непрестанно помнить, что все мы – члены Тела Христова, от плоти Его и от костей Его [Еф. 5, 30], также то, что враг прельщает нас непрестанно к злобе друг на друга и время от времени усиливается вкоренить ее глубоко в сердце нашем. Потому надо не как-нибудь, а прилежно любить друг друга, противодействуя непрестанно козням вражиим, и любить не только любящих нас, но и врагов или докучающих нам, взимающих нашу собственность, озлобленных против нас, ругателей наших, обидчиков наших, косо и со злобою на нас смотрящих или с нами говорящих и обращающихся холодно, небрежно, презорливо, ибо всё это делает в людях дьявол с участием их собственным по невежеству, по страсти, по ослеплению и заблуждению. Надо ежедневно умудряться в науке любви, как дьявол ежедневно ухитряется в науке злобы, гордыни и лукавства. Ни на минуту не надо дремать.
Когда ощущаешь в себе действие какой-либо страсти, например злобы, гордости и презорства, зависти, непокорности, ропота, хулы, нечистоты плотской, знай, что в это время оспаривает тебя у Бога дьявол, и ты сам решаешь вопрос: Божий ли ты или дьявольский? Если ты склонишься на сторону злобы, гордости и пр., то ты дьявольский, если на сторону кротости, благости, незлобия – то ты Божий. Помни это.
Гордый и свирепый вид – неладно, и кроткий и смиренный – неладно; грубый и черный облик – неладно, нежный и белый – тоже неладно (прельщаемся); невежда – неладно и образованный иногда – неладно (больно мудр), – не угодишь человеку, исполненному лукавством, а надо всех любить, уважать в простоте сердца. Лукавство ли сердца нашего, гордыня, презорство и злоба не наказывали нас и внутренно не обличали ли?
Господи! Даруй мне памятовать всегда живо, что Ты с пришествием Своим на землю переселил нас на небо, что земля не отечество, а место пришельничества и странствования, чтобы я не привязывался сердцем ни к чему земному и особенно в храме был весь небесен, оставив за порогом его всякое житейское попечение или пристрастие и всё вменив в сор. Даруй мне имени Твоего ради иметь такие возвышенные помыслы и чувства. Господи! В храме Твоем стоя и предстоя страшному престолу Твоему, я воистину познаю, что Ты переселил нас, земных, по бесконечной Своей благости на небо и сделал нас членами тела Своего и Церкви Твоей небесной, или первородных, на небесах написанных; я вижу, что я член того святейшего общества, коего Глава – Ты Сам, а первенствующие члены – Пречистая Мати Твоя, потом Ангельские чины – Херувимы и Серафимы, Престолы, Силы, Власти и Господства, Начала, Архангелы и Ангелы, ибо едина Церковь Ангелов и человеков чрез таинство смотрения Твоего, то есть вочеловечения Твоего, учинилась; затем следуют болий в рожденных женами Предтеча Твой, апостолы Твои – самовидцы и слуги Твои, пророки, сонм архиереев Твоих, [...] в них сан Твой на земле, мучеников, кровью венчавшихся, преподобных, изнуривших плоть свою Царствия ради Небесного и да не причастны будут огня греховного, бессребреников, вменивших в сор Тебя ради всё драгоценное на земле, праведных Твоих и всех святых; затем следуют земные и еще странствующие Твои члены – сонм архиереев с сонмом протоиереев и диаконов, как апостольский лик исправляющие дело апостольское, дело примирения Бога миром, служение истины, дело пастырства и верховного надзора за низшими пастырями и всем освященным клиром и мирскими; за ними цари земные и в православии живущие и правостию апостольской веры сияющие, управляющие достоянием Твоим, в милости, правде и истине; за ними весь правительственный синклит72, военачальники, градоначальники, христолюбивое воинство и все миряне.
Давно я недугую пристрастием к земному, особенно к сластям, и много безумствовал я доселе; время мне образумиться. Господи! Помози мне. Даждь мне благодать возлюбить всем сердцем Тебя, Сокровище живота неистощимое, богатство неисчерпаемое, красоту неописанную, пищу крепкую, питие неисчерпаемое, одежду светлую и преукрашенную и нетленную, и ближнего, как себя. Помози мне в усилии не работать страстям и мамоне.
Давая деньги бедному, питая бедного, одевая бедного, давая приют ближнему, служа больному, утешая печального, наставляя невежду, обращая заблуждающего на путь истины, грешника на путь добродетели, я в Бога богатею, душу обогащаю, хотя у тела, может быть, иногда и отнимаю. Итак, с усердием и радостью я должен всё это делать, да Христу угожду.
Ни одного человека не стыдиться, как бы необразован и груб ни был, ибо всякий человек по образу Божию, – а простой сердцем и тем более. Блажени чистии сердцем [Мф. 5, 8]. Простые люди несут тяжкую епитимию за грехи свои, живя в изнурительных трудах и заботах. Кто стыдится человека, тот не чтит человека, кто стыдится своих простых, необразованных родителей пред лицом людей светски образованных – тот не чтит родителей и тяжко согрешает пред Богом, рекшим, чти отца твоего и матерь твою [Исх. 20, 12].
Солнце наше – Господь Иисус Христос, ежедневно вокруг нас ходит, просвещая, согревая, очищая, освящая и оживотворяя нас. Это бывает во время литургии.
Поистине, Господи, Ты един бесконечный и совершенный живот мой, а всё земное – сор для души моей, поскольку она хотя наималейше прилепляется к земным вещам.
Не подкапываться, не задевать друг друга, покрывать слабости ближнего.
Помни следующие пять аксиом: 1) всяк человек ложь [Пс. 115, 2], значит и ты; 2) что ты хуже всех и все лучше тебя; 3) что все мы носим в душе своей язвы согрешений; 4) что все мы одно тело и 5) что всякому человеку необходимо снисхождение.
Благодарю Тебя, Господи, яко даровал еси мне вчерашний день препроводить в посильной любви к ближнему и целодневных гостей моих ублажить и ущедрить благами, которые ты мне даровал. Умудри убо мене, Господи, любить ближнего, как себя. Господи Спасителю! Без Тебя я бездна зла, грехов, страстей, страхов, немощей.
Смущающему тебя чувству жалости сластей ближнему, или бесу сластолюбия, говори: разве у Господа Творца и Промыслителя нашего не исчислено от сложения мира, сколько нужно для поддержания жизни, бодрости духа и тела и услаждения телесного пищи, пития и разных сладостей, и разве Он в недостаточном количестве создал всё на потребу нашу, и не с преизбытком ли всё для нас сотворил и всё даровал, да не будет скудости в делах рук Его, чтобы не сказал кто, что Он не мог больше создать или что Он не преблаг и не прещедр, не премудр и не всемогущ, и разве Он попустит, чтобы мы обременены были сверх сил нашими ближними алчущими и жаждущими, нагими и бескровными? Нет: Его премудрый и всеблагой и вседействующий промысл не допустит нас до этого: верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1Кор. 10, 13). Итак, принимай всех, посещающих тебя, с веселым лицом, без лукавой мысли о сластях своих, без жаления их. Дары ли Божией любви будут для нас служить поводом к неуважению личности человека – образа Божия, предмета нежнейшей любви Божией, для которого вся земля со всеми ее благами? Кажется, пора нам понять мысль Божию при виде всех благ земных, особенно при мысли о воплощении и вочеловечении Бога Слова, о Его страдании, излиянии крови и о смерти за нас, о воскресении, вознесении, о даровании Самого Себя в пищу и питие.
Если кто из прихожан приходит к тебе за духовною или телесною нуждою и ты можешь ее исполнить, не медли исполнить, не выдумывай предлогов к отказу, тем менее к огорчению на приходящего, но обращайся кротко и любезно, как желаешь, чтоб обращались другие с тобою; говори: извольте, готов к услугам, пожалуйте сюда и пр. в таком роде, уважай искренно всякого человека, достойного уважения и даже имеющего недостатки и слабости; побеседуй, утешь, наставь, отврати от греха, помоги вещественно, да не уйдет от тебя никто с печалью в сердце. А если не можешь услужить, скажи кротко, ласково, что не можешь, но ни под каким предлогом не раздражайся, не озлобляйся на человека и не говори с ним грубо и презрительно, ибо во образ Божий сотворен человек, аще и носит язвы прегрешений. Уважая ближнего, уважаешь себя, ибо все мы от одного человека, все по образу Божию, все члены единого тела, члены человечества, или члены Церкви Христовой, которая есть Тело Его [Еф. 1, 23].
С каким самоотвержением и как страшно и ужасно послужил нам Господь Иисус Христос, воплотившись, пострадав, излияв Свою кровь, умер за нас, став нас ради странником бездомным и не имея, где главы подклонить! А мы, последователи Его, что делам друг для друга? И малого самоотвержения в чем-нибудь маловажном не хотим сделать. Господь пролиял кровь за нас, вынес за нас на Себе поношения, оплевания, заушения, биения, ко кресту пригвождение, раздрание гвоздями рук и ног, крови пролитие, в ребра прободение, смерти вкушение! А мы что делаем для ближних? Милостыни подавать не хотим, походатайствовать за ближнего, перенести для него некоторый труд. Он не имел, где подклонить главу, научая этим тому, что здешняя земная жизнь есть странничество и путь к небу, а мы живем в пространных палатах преукрашенных и не дозволяем быть в них людям простым и нищим, считая как бы только себя достойными этих палат, а их недостойными. Где единодушие, равенство, нелицеприятие, любовь христианская, вводящая и других в участие даров Божиих и наслаждение ими?
Благодарю Тебя, Господи, яко молитву мою услышал еси и грех лицезрения, гордости и презорства и гнушения отъял еси. Имейте веру в Иисуса Христа нашего Господа славы, не взирая налицо [Иак. 2, 1]. Люби ближнего, якоже себе. Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними [Мф. 7, 12].
Странное дело! Человек смотрит часто и на человека как на какую вещь, а не на лицо – не на живое, разумное и свободное, достопочтенное существо, не как на образ и подобие Божие и, если человек хорош лицом и угоден для его взора – лицезрительно почитает, ценит его, если нехорош и неприятен для взора – пренебрегает, презирает его, даже ненавидит его всуе, готов не видеть его никогда. О, извращение природы человеческой, о, безумие одаренного разумом, о, плотяность имеющего душу разумную, для которой плоть не больше как орудие, как временный дом, как одежда! Из-за ветхого ли или грубого дома презирать хозяина, живущего в нем, когда и он и высок по природе, и добр, и разумен? Из-за одежды ли презирать одетого в одежду, когда одетый царского рода и друг Божий и наследник будущего Царствия?
Во всякой церковной молитве, во всяком богослужении и священнодействии должны принимать живое участие предстоящие на молитве дома или во храме, именно посредством размышления о том, что делается, читается, поется, совершается, ибо когда мы даже сами читаем какие-либо молитвы или слово Божие, но не размышляем о читаемом, то они не обратятся в нашу собственность, а скоро иссякнут от нашего ума и сердца и воли, как не углубленные в душу собственным размышлением.
Кто я? – Работник. Чей? – Христов. Хорошо ли работаю? – Совесть должна отвечать. Так, мы все работники Христовы: каково работаем?
Август
21 августа 1866.
Как было бы мне хорошо, если бы с вечера я не закусывал, не ужинал и не ел черного хлеба с белым! Но поел довольно, а поутру спина болит.
Дьявол парализует наши стремления к небесному пристрастием к земным вещам да гордостью и злобою, тоже больше из-за земных вещей.
Пристрастие к земным сластям и вещам и прочие страсти есть жало дьявола. Презреть земное (все из одной земли и все в землю, и самые тела наши) как ничтожное, грубое, временное, преходящее и возлюбить всем сердцем духовное, небесное как вечное, существенное, важное и необходимое; глубоко уважать во всяком человеке образ Божий, долготерпеть, снисходить, прощать, милосердствовать, молиться о врагах. О неисправных, о немощных.
Отыми от сердца своего всякую любовь земную – любовь к сластям, одеждам, вещам прекрасным и драгоценным, к деньгам, к жилищу временному, да возлюбиши Господа всем сердцем твоим безраздельно, не лестно, горячо, твердо, постоянно.
О немощные и худые стихии, доколе сердце мое на вас будет надеяться, доколе вы будете запинать дух мой в его стремлении к горнему, к Богу, к вечности? О немощные стихии – сласти, деньги, одежды, в какую немощь вы повергаете сердце мое! А конец ваш какой? Тление, гнилость, разрушение, обращение в прах.
Если у тебя образованный ум, да необразованное сердце, то есть гордое, злое, презорливое, завистливое, сластолюбивое, любострастное, любостяжательное, сребролюбивое, скупое, непокорное, своенравное и пр., то ты стоишь бесконечно ниже всякого необразованного простолюдина, который при необразованном внешним образом уме имеет доброе, простое, кроткое и смиренное сердце, доброжелательное, уважительное, покорное, чистое, нелюбостяжательное и довольное малым.
Ты образован, просвещен – будь же светом, сущим во тьме, будь же образцом кротости, смирения, незлобия, любви, терпения, послушания, слова. Ибо тебе не столько для тебя, сколько для других дан свет разума. Не презирать, не озлобляться надо на необразованных, темных и простых, а уважать их, как простых и неиспорченных, и жалеть их, как находящихся в темнице невежества, и тем больше, чем они необразованнее.
Гордого начальника чтить не хотим, да и очень смиренного тоже: первого за то, что горд, последнего за то, что очень прост и смирен. Вот как лукав наш ветхий человек, как зол, горд, упрям, своенравен! За удовольствие надо считать ежедневно отвергаться себя!
Прелесть пищи-питья, одежды, денег, жилища, вещей, прелесть лиц тонких или грубых, красивых и безобразных, образования и невежества, краснословия и бессловесия – везде прелесть! И надо бороться и побеждать эту прелесть в себе и ходить во истине Божией, ничем не прельщаясь и ценя паче всего внутреннего человека независимо от его образования или необразованности, ибо все равно, и образованные, и необразованные, находятся в слепоте и рабстве страстей, и образованные больше, чем необразованные, и образование есть более внешний лоск (лоск слова, манер (приемов) обращения), чем образование и исправление сердца. Мы, образованные, далеко еще не достигли своего образования, еще мы, смело скажем, грубые дикари. Потому что дикости страстей не оставили, глупости, безумия их. Вот образование: просвещенна очеса сердца [Еф. 1, 18]. А у кого их нет, тот просвещенный невежда.
Гордость в домашнем быту обнаруживается в непослушании домашним по просьбам их справедливым и удобноисполняемым, в высокомерном тоне, с которым говорим, в гордом желании от них похвал и надутости за нехваление и пр., а смирение, напротив, обнаруживается в послушании, готовности к услугам, ласковом тоне, равнодушии к похвале и порицанию, в незлобии при встрече неприятностей, оскорблений, несправедливости.
Всякий грех от духа злобы, как ты сам на себе испытываешь, и находящийся во грехе есть невольник греха, терзаемый грехом, потому не слишком строго и без злобы обращайся с согрешающим, ведая общую немощь. Жалей о согрешающем как о больном, или как заблудшем, во тьме ходящем, или как о связанном путами железными, или как умоповрежденном, ибо все эти атрибуты можно приписать согрешающему или находящемуся под действием страсти. Надо всемерно беречь человека, чтобы его не опалил огонь греха, не омрачил его, не связал его, в болезнь не поверг его.
Другого обижать – себя больше того обижать: стрелы, в ближнего пускаемые, вонзаются в наше сердце.
Господь не пощадил Себя Самого нашего ради спасения, но уничижил Себя и умер за нас на кресте, источив кровь Свою; мученики ради Господа и ради ближних не щадили ни имущества, ни жизни своей и с радостью жертвовали ими, предаваясь гонителям; преподобные мужи и жены распинали и умерщвляли плоть свою, терпя ради Господа всевозможные лишения и труды. А мы что делаем ради Господа, положившего за нас душу Свою и купившего нам кровью Своею жизнь вечную? Мы как бы намеренно прилепляемся к земным благам и удовольствиям, которые надо попирать, презирать, ибо мы граждане небесные на земле и земля не отечество, а место странствования и изгнания; мы как бы назло не исполняем заповеди нашего Спасителя о взаимной любви: да любим друг друга, да носим тяготы друг друга, да нищих помним и прочие [Ин. 13, 34; Гал. 6, 2; 2, 10]. О, сколько неблагодарности пред Спасителем, сколько злонравия, сколько нехотения понимать свои обязанности христианские!
Не засматривайся на себя: Денница засмотрелся на себя – и страшно пал. Рассматривай грехи свои и смиряйся, и кайся, и плачь об них.
После падения человек стал богат гордостью, злобою, завистью, сребролюбием, скупостью, сластолюбием, нечистотою, невоздержанием и беден всякою добродетелью. Господи! Измени внутреннее мое – сердце мое – ко благу.
Вся история Ветхозаветная и Новозаветная в нас самих, на нас оправдывается и подтверждается: и блаженное состояние, и падение, и все следующие падения, и искупление, и воскресение мертвых, и суд, и геенна.
Нищие назойливостию своею вымогают у тебя щедрость. Будь же щедр к ним, поколику73 Господь к тебе безмерно щедр, питая тебя Плотию и Кровию Своею с любовию и великим желанием. Желанием возжелех сию пасху ясти с вами, прежде даже не прииму мук [Лк. 22, 15].
Да не имеет в тебе дьявол места – не жалей ничего для нищих. Господь найдет средство ущедрить тебя.
Всё, что из земли, – прах земной: и тела, и злато, и сребро, и платья, и одежды и пр.
Господи! Помилуй рабов твоих протоиерея Константина и мать мою Феодору! Помилуй раба Твоего новгородца Иоанна Васильевича Аввакумова, купца.
Нищих и потому надо жалеть, что они должны каждый день заботиться о снискании насущного хлеба и даже одежды и жилища, между тем как ты ежедневно обеспечен всем этим от Господа.
В смирении и незлобии сердца надо особенно ходить посреде дому, жилища нашего, посреде домашних наших. О, враг не дремлет! Грех не дремлет, воюет против нас непрестанно! Каждую минуту люби ближнего, как себя, и ни за что не мсти ему, не озлобляйся на него, будь как агнец кроток.
Дьявол грехом грех погоняет, грехом грех раздувает: сластолюбием блудную нечистоту, злобу, гордость, презорство, нетерпение, раздражительность, любостяжание, зависть и пр. Связь имеют грехи тесную: надо всякого греха бояться, пост любить, воздержание, бегать пресыщения – сытый презорлив, не душелюбец, а сластолюбец и деньголюбец.
Жадность, гордость и злоба действуют во мне весьма сильно. Бороться надо непрестанно.
В Боге я никогда ничем не оскудею, ибо Он Промыслитель мой, Питатель мой, Пастырь мой.
Разве деньги тебя кормят, поят, одевают, всё потребное дают, а не Я, подающий всё обильно? Разве люди виновники твоего благополучия, а не Я, располагающий их сердца к тебе?
Причащаясь столь часто Божественных Тайн, ты должен быть совершенно небесен, духовен, должен оставить земные и житейские пристрастия и быть весь в Боге и должен совершенно возненавидеть гордость, злобу, раздражительность – эти порождения дьявола, столь нелепые, пагубные, разрушительные.
Благодарю Тебя, Господи Боже мой, яко молитву мою услышал еси, и козни вражии ни во что же обратил еси во время литургии, и царственные лица при соборном служении спокойно и непреткновенно изглаголати даровал еси, и причаститися неосужденно, и слово на день тезоименитства царского, составленное мною с помощью благодати Твоей, изречь со дерзновением, в спокойствии духа и с силою даровал еси.
Тебе, Владычице Богородице, благодарю, яко мене, преклонившего пред Тобою колена и просившего смиренно помощи и заступления Твоего, быстро услышала еси и мир и святыню даровала еси душе моей.
Весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя [Гал. 5, 14]; любовь есть исполнение закона [Рим. 13, 10]. Итак, не тяготись милостынею, трудами, заботами, беспокойствами в пользу ближних: ты исполняешь закон Божий чрез это. Эта мысль да утешает и подкрепляет тебя.
Озлобленный человек – больной человек: его надо пожалеть, обласкать, подарить.
Касательно брата Константина и сестры Анны – прелесть ветхая: я сам первый виновен против них, возгордился пред ними, презираю их – за что? За дары Божии, общие мне с ними, за дары, которые суть сор и которые для человека сотворены, которые не мои.
Грубый, неласковый, угрюмый человек – больной человек: его надо лечить ласкою, обязательною любовью. В этом смысле Господь сказал: если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят [Лк. 6, 32]; и если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? [Мф. 5, 47] – ибо и грешники то же делают... Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас [Лк. 6: 33, 27]. Воздаяния от Господа, а не от людей ожидай.
Помнить, что грубость нрава часто зависит от характера и от известных обстоятельств, в которые был поставлен человек. А что укрепится обстоятельствами, временем и навыком, то трудно, с трудом препобедишь.
Себя, себя непрестанно осуждать искренно за свои грехи, а не других – к другим снисходить по любви христианской; свои грехи рассматривать и исправляться от них, а не чужие. Каждый понесет свое бремя [Гал. 6, 5]. Любить усердно друг друга.
Свят, Свят, Свят. Эти слова означают удивление Ангелов величием, чистотою, святостью существа Божия и то, что Он крайне отвращается греха, ненавидит грех, и то, что Ангелы непрестанно как бы пьют святость Божия существа и оттого более и более укрепляются сами в святости и в ненависти ко греху. Нравоучение: и мы должны всем сердцем любить святость и ненавидеть всей душою грех.
Пристрастие к сластям земным, к пище и питью, к красивой одежде, к блеску и изяществу земному, к деньгам, к красивым лицам или отвращение от лиц грубых, простых, дух холодности и ненависти к ближним из-за сластей и вообще – от дьявола. Христианин всё это должен презирать и считать по справедливости за прах и ближнему ничего не жалеть, ибо: 1) избытки даются нам от Бога для служения ближним, 2) для человека – все блага земные и 3) человек бесконечно дороже всей земли со всеми ее сокровищами как образ Божий, как обладатель и царь земли, и его надо всегда сильно уважать, как бы он короток с нами ни был, с радостью принимать его, как Самого Господа, и угождать ему, как Господу.
Ни к чему, что на земле, пристрастия не иметь, ибо всё – прах, всё временно и скоропреходяще.
Любовь к небесным благам – от Господа, к ним и надо всем сердцем прилепляться, о них помышлять, их всемерно домогаться: Царствие Небесное силою берется [Мф. 11, 12].
Христиане, как Христовы ученики и дети, небесные и неземные, и должны горняя мудрствовать, а не земная, где Христос одесную Бога сидит [Кол. 3, 1], ни к чему не должны на земле прилепляться. В противном случае они не христиане, а язычники: потому что всего этого ищут язычники, то есть сластей, богатства, одежд и пр. [Мф. 6, 32].
Бог подает тебе туне, как непотребному74, великие дары Своей благости, духовные и вещественные: ты должен быть Ему благодарен, – но Сам Он не принимает угождения от рук человеческих, а изволит принимать в лице бедных наших, которые, как и мы, по образу Его, и вот кого Он посылает к нам принять Себе от нас жертву нашу, тому и должны мы с радостью дать, хотя бы этот человек был, по нашему соображению, и недостоин, например часто вхож был к нам и имел бы сам хорошее содержание (ибо и сами мы недостойны и ежедневно даром у Господа хлеб ядим и всё, что наше, Божие). Итак, из полученного от Бога туне да приносим Ему ежедневно жертву благодарения, и сам не будь жаден к земным благам, ибо для тебя приготовлены блага небесные, – к ним имей святую жадность, особенно к Божественному брашну – Телу и Крови Христовой. Постись: пост необходим для укрощения страстей.
Дьявол скрывает от нас будущие блага, нам уготованные, и то, что Господь есть для нас величайшее благо (а Господь – любовь), и привязывает наши сердца к благам земным, и чрез эту привязанность производит часто ненависть к ближнему, пользующемуся нашим вещественным добром. Каково лукавство! Каково срастворение врага с человеком! Поэтому всякого греха надо бояться, как самого беса.
Как пристрастие к земным благам усыпляет дух и его небесные стремления!
Хочешь быть общником нетленных и вечных благ, уготованных Богом любящим Его, имей здесь общение в тленных благах, делись ими с ближними, да смотри на них как на Божии, как бы на тело Христово, никогда не оскудевающее. Если не оскудеет в нас любовь, то не оскудеют к нам и дары Божии.
Ближний наш есть член того Божественного тела Христова, которое царствует во славе на небесах и восседит одесную Бога Отца.
Господи! Даждь мне памятовать непрестанно мое высокое благородство и то, что я питомец Твой, питаемый словом Твоим и животворящими Тайнами Твоими – Плотию и Кровию Твоею. Господи! Даждь мне благодать быть кротким, смиренным, незлобивым, щедрым, нелюбостяжательным, доброжелательным.
Мать моя – цельный сосуд, а я разбитый, дырявый.
Какое усердие оказывают другие к тебе, угощая тебя, такое старайся оказывать ты приходящим к тебе: уважай всякого человека, так как желаешь, чтоб тебе угождали.
Как сильно противник искусил меня сегодня во сне сценою с протоиереем пред служением литургии! Был царский день, собрались в собор служить соборне литургию. Протоиерей, кажется, совершал проскомидию, я облачался; ризы назначены были плохие – те, в коих я молебны служу; не понравилось – и возмутился я духом и сильно огорчился на протоиерея и сказал ему: если других риз не дадите, я не стану служить, и как он не дал, то я снял ризы и с огорчением вышел из церкви. После и желал воротиться для служения соборного, да нельзя было. Вот как одеждою искушает нас враг и наветник! Или сластями, или одеждою, или деньгами, или гордостью обыкновенно он нас искушает ежедневно! Берегитесь, сыны Адама ветхого! Не гонитесь за сластями, не жалейте сластей другому, хотя бы кто и неумеренно их употреблял, и не желайте сластей, как можно умереннее их употребляйте, не гонитесь за нарядною одеждою, а довольствуйтесь простою, – вообще, думайте о себе скромно, не высоко, не блестите внешностью на счет внутреннего, тогда как внутреннее и мрачно, и дико, и безобразно, и пусто, – украшайте внутреннего человека кротостью, смиренномудрием, воздержанием, целомудрием и прочими добродетелями христианскими. Гони прочь от себя возмущение духа, это возмущение страстей, которое от дьявола, и сохраняй дух покойный: в мире место Божие, и нет Бога там, где возмущение страстей. Поревнуй немедленно о воздержании. Не раздражайся, когда берут твое, будь как овца пред стригущим: тебя как бы стригут, твое берут, а ты молчи и будь покоен. Бог воздаст, и опять шерсть нарастет, а если бы и не наросла, то не беда, можно и без нее обойтись, была бы душа да тело, а главное душа сохранна. Да помни: ты сам любишь лакомиться на счет других и таешь от удовольствия, когда с тобою почтительно и с любовью обходятся и сам равно в ласках разливаешься, – не дивись же, что и на твой счет любят лакомиться другие, что им приятно есть-пить у тебя, – обходись же и сам со всяким человеком почтительно, любовно, назидательно, ни во что ставя все лакомства, деньги и пр., что дано ему, ибо всё это покорено Богом под ноги его и всё это есть принадлежность человечества, а не в отдельности какого- либо человека. Познавай в себе козни вражии и презирай их, не следуй им.
Мы пристрастны к своей воле, к своим желаниям, прихотям, чтоб было по-нашему, как хотим, тогда как воля наша греховная, – надо, напротив, познавать и ревностно настоять на исполнении воли Божией, благой и совершенной.
Одни бы мы вселились на земли, одни бы всем пользовались, а других всех долой – вот к чему стремится наш ветхий человек и в нем дьявол. Надо иметь общительность, любить людей, делиться с ними всем.
В тебе есть безумие – это грех, не давай ему воли; в тебе гнездится ложь, мечта вражия – это грех, не давай ему воли. В тебе гнездится гордость, злоба, зависть, любостяжание, а не богостяжание, сластолюбие, лакомство, противление и непослушание – всё это грех, не давай ему воли над собою. В тебе гнездится страсть к внешнему украшению помимо внутреннего – это грех, не давай ему воли над собою, но и не будь небрежен касательно наружности: она вывеска внутреннего; пусть на тебе и около тебя всё будет чисто, в порядке, изящно, в простоте.
Какие бывают иногда соблазнительные сны, в какие грехи падаем во сне и по пробуждении, приводя их себе на память; сознаем, что при подобных обстоятельствах, какие были во сне, мы сделали бы грех и наяву, и радуемся, что грех случился во сне, а не наяву. Знаем и то, что семена этого греха или этих грехов, которые мы учинили во сне, гнездятся в нашем сердце, например страсть к нарядам, грубость, непослушание, дерзость, и потому нам надо исторгать тщательно самые семена грехов, например гордость, тщеславие, сластолюбие, корыстолюбие.
Дух любви земной, дух ложный, мечтательный, вражий, одолел нас: мы земное любим, на земное надеемся, к земному склонили все силы, всё рвение свое, а Бога и будущую жизнь, вечноблаженную, неложно Им обещанную, презрели, забыли, ни во что поставили. Посмотрите на все стремления, на все дела человеческие, на их книги, на занятия их – и вы убедитесь.
Я на своего дьячка изъявлял неудовольствие в храме, что он в нечистом, протухшем белье ходит в церковь, а между тем у него квартира очень тесная, и в нее легко скопляется нечистый воздух. Неправ я.
Церковь представляет небо земное: тут престол Царя славы, тут Архангелы, Ангелы, святые небожители. Замечательно расположение святых икон во храме.
Театр – всё земное, от дьявола.
Господи! За помощь Твою чудную, благостную, скорую в храме и в школе благодарю усердно, а от недугов душевных, молю Тебя, – освободи меня, исцели меня и, прежде даже до конца не погибну, спаси мя.
Благодарю Тебя, Господи, яко молитву мою услышал еси и беса холодности и расслабления, во мне гнездившегося, прогнал еси державою Твоею. Благодарю Тебя, яко чрез изгнание его исцелил мя еси, умиротворил, облегчил, усладил мя еси, яко лице мое просветил еси светом благодати Твоей. О, как много может молитва к Богу!
Что за охота тебе наливаться водою чайною? Довольно двух стаканов.
Кормление голубей: охотно кормим голубей – отчего же людей неохотно? А сколько человек лучше голубя?
Множество ящичков и множество запахов по различию содержащихся в них вещей: одна вещь имеет такой, другая другой запах, иная легкий, другая – тяжелый. Так и человеческие души имеют различную воню́75: одни такую, другие другую, и один человек в разное время имеет разную воню, смотря по тому, кто в нем, в его сердце, Бог или дьявол, добродетель или грех, воздержание или пресыщение, та или другая пища.
Господи! Благодарю Тя, яко по молитве моей толикую76 бурю страстей от души моей отъял еси и миром оградил еси мя. Славлю Твою силу, Твою благость, Твое благопослушество и скоропослушество.
Господи! Благодарю Тебя, яко поставил еси меня в такие, а не другие семейные обстоятельства, ибо я в противном случае был бы хуже.
Господи! Благодарю Тебя, яко сподобил еси мя при крайнем моем недостоинстве благодатию Твоею достойне совершити Божественную литургию и причаститися со дерзновением Божественных Твоих Тайн и молебствие совершить непреткновенно. Сентября 11 дня 1866 года.
Доселе враг обольщал меня и из-за вещества – денег, сластей, одежд, возбуждал во мне злобу на ближних, особенно на нищих, своих и приходящих гостей. Отселе да буду я разумен и ни на йоту да не слушаюсь его, скверного и омерзенного, чуждого духа, да памятую я, что человек – образ Божий и член Христов, и да ласкаю я человека, как желаю видеть к себе ласковыми других.
Сентябрь
14 сентября 1866.
Благодарю Тебя, многомилостиве Господи, яко избавил мя еси по молитве моей от злобы и гордыни бесовския, купно и моей, и умиротворил еси мя. Научи, Господи, руце мои на ополчение, персты моя на брань [Пс. 143, 1].
Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством [Лк. 21, 34]. Значит, от воздержания и поста облегчаются.
Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя [Мф. 16, 24], то есть своих страстей и похотей: гордости, презорства, злобы, зависти и недоброжелательства, осуждения, любостяжания, чревоугодия и плотоугодия (например, курения табаку, игры в карты, от посещения театров, гульбищ и пр.).
Из-за чего желаем зла ближнему, ненавидим, презираем его, завидуем ему? Из-за пристрастия к земному, из-за любостяжания, сластолюбия, гордости, роскоши, пышности. Уничтожь это пристрастие, или эти страсти, – и не будет повода враждовать на ближнего. И от Бога отвращаемся, заповеди Божии нарушаем непрестанно тоже из-за пристрастия к земному, больше из-за чревоугодия, любостяжания и гордости своей. Потому необходимо для угождения Богу отвергнуться себя, своего я и жить для Христа и Христом, довольствоваться малым и необходимым, а роскошь презирать, нуждающимся уделять охотно из своего достояния, потребного ничего не жалеть для ближнего, ибо Господня земля, и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней [Пс. 23, 1]. Берегитесь, чтобы не объяла вас тьма, то есть духовная тьма, злые демоны [Ин. 12, 35].
Бесценный наш Спаситель! Слава и благодарение Тебе, что Ты нас спасаешь от тьмы сей, когда она нас обступает; Ты вразумишь нас, дашь испытать отчасти зубы, огнь геенны – и паки помилуешь нас, кающихся.
Чем больше угождаешь чреву, тем больше оно приносит тебе скорби, тем больше возобладает над тобою мучительски. Потому надо есть умеренно и без жадности, и доколе тебе, иерею, заниматься этой детской забавой? Ибо угождение чреву есть подлинно детская забава. Время за разум взяться и горняя мудрствовать, а не земная [Кол. 3, 2], пора возлюбить пост. Не видишь ли, как духовные змеи жалят чревоугодников и невоздержных?
О, если бы мы хотя с такою силою прилеплялись к небесным благам, с какою прилепляемся к земным. Каково было бы блаженство наше вместо настоящей тесноты нашей, которую испытывали в душе от пристрастий мирских! Какая возвышенность духа вместо настоящего уничижения, какая радость вместо скорби!
Употребляя с жадностью пищу и питье, сласти, человек чрез то покупает себе неволю всякий раз и продает свое первородство, свое сыновство, как Исав Иакову, за ядь едину [Евр. 12, 16], и отпадает от любви к Богу и ближнему, и прилепляется к земному, и чрез то срастворяется с дьяволом, который глубже и глубже внедряет в его сердце корни свои смертельные.
Презирая чрез нас ближнего, дьявол ругается над Божиим величеством, уничижая Творца в деле рук Его, в образе Его славы (например когда презираем ближнего за черноту и грубость его кожи, за нищету, болезненные струпы и пр.)
Пресыщенное чрево ярится на просящих часто милостыни и дерзает на них рукою. А плоти нужно очень немного: Имея пропитание и одежду, будем довольны тем (1Тим. 6, 8).
Всякое дело рук Божиих почтенно, особенно человек.
И добро надо делать по воле Божией, а не по своей, то есть так и столько, сколько Богу угодно: ты хотел бы, например, подать милостыни столько и таким-то лицам, а Бог посылает тебе большее число лиц или велит одному и тому же человеку подать несколько раз.
Была хороша, а теперь старушка.
Что должно возбуждать сожаление, например необразованность, невежество, старость, то нередко в нас производит отвращение, презрение, ненависть, а образованность – зависть.
Я сам из оборвышей: меня Бог бесконечно подъял и воспитал чрез посредство родителей, начальников и наставников и других добрых людей. – Я должен разделять труд воспитания с родителями над бедными детьми. За ученье благородных детей получаешь хорошее жалование – выделяй из него значительную часть, хотя четвертую, на бедных, то есть четверть жалования ежемесячно разделяй на бедных.
Нищему, многократно у тебя просящему милостыни, подавай каждый раз так же охотно, как если бы он в первый раз пришел к тебе или как подает тебе благостно ежедневно Отец Небесный, хотя ты и недостоин.
С радостью помогай бедным: они так смиренны, добры, незлобивы, терпеливы, учись у них этим добродетелям; ты сам нищий по душе, и твоя нищета важнее и хуже стократ их нищеты, ибо ты горд, и зол, и пресыщен, и любостяжателен, и скуп, и ленив, и чревоугодник и пр. Для спасения богатых грешников Бог послал нищих продавать нам елей; чем больше купим елея, тем лучше.
Уважай добродетель милосердия, ищи случая сделать добро, не давай врагу разрушать здание милостыни, с охотою, смиренно раздавай нищим Божие достояние, то есть имущество твое, не раздражайся на нищих и не служи врагу.
От сытости хлеба содомляне и гоморряне развратились до крайности, потому в христианстве высоко ценится пост как средство и путь ко всякой добродетели.
Фотография: люди засматриваются на себя и отвращают лицо свое от Бога. Заботятся о внешности и отвращают взор от внутреннего.
Насколько ко мне благ и щедр Господь, настолько и я должен быть благим и щедрым в моей мере к ближнему. Господь вечный живот, вечное блаженство дарит мне в Своих Божественных Тайнах, Теле и Крови Своей, – я ли пожалею тленного брашна для бедных, этого камня, называемого деньгами!
Дух небесный должен быть во мне, а не земной.
Жадная плоть жалеет милостыни нищим, чтобы самой пресыщаться и губить душу. Надо с радостью подавать и не смотреть на печаль и раздражение плоти: и плоть наша, и ее потребности – идолы наши. Плоть надежду возлагает на деньги, на сласти. Но един Бог сердца нашего, всё подающий обильно в наслаждение (1Тим. 6, 17). Сей щедро, да щедро и пожнешь; милостыня – семя.
Всё покорено под ноги человека.
Заповедь о любви к ближнему даруй мне, Господи, исполнить.
Какое безумное злое, завистливое сердце! Другие едят – за то их не люблю. А сам ем-пью с жадностью. Жадность бросить! Презреть чрево! Если бы ради ближнего пришлось и голодом посидеть – хорошо было бы, но по щедротам Господним этого не бывало. Все мы Божьи и всё Божье – только в любви да жительствуем.
Молитва Отче наш – учительница любомудрия, взаимной любви и всякой добродетели. Помнить ее надо.
27 сентября 1866 г.
Благодарю Тебя, всеблагая и всеблагомощная Владычица, Пребыстрая Заступница, яко избавила еси мя от лютых и явила мне небесную Свою помощь в деле преподавания Закона Божия в третьем и четвертом классах. Благодарю Тебя за мир душевный, за дерзновение, за дар слова, о Мати Слова!
Чрез пристрастие к блестящей внешности в одежде и жилище и экипаже, или красоте лица, или к сластям пище-питейным, или чрез пресыщение дьявол производит ненависть к людям незначительным, бедным, имеющим неблагообразное по внешности лицо по причине старости или от природы. Но надо всегда [воздавать] должное душе, которая есть образ Божий, есть дух разумный, свободный, бессмертный.
Не вниди в односторонность при оказании любви к ближнему: не люби только богатых, образованных и знатных, презирая бедных и незнатных, или не люби одних бедных, презирая знатных и богатых.
Есть ли ныне гонения? Есть. – Дьявол гонит нас гордостью, презорством, упрямством, непослушанием, ненавистью к ближнему и, значит, ближнего чрез нас; гонит нас чревоугодием и жадностью, любостяжанием ненасытимым, роскошью, увеселениями, вообще пристрастием к земным так называемым благам; холодностью к вере и Церкви и равнодушием к будущей жизни или к будущей судьбе за гробом; леностью и расслаблением к важным делам, охотою и спешностью надела пустые, земные; маловерием, лицеприятием (приятные лица, хорошая одежда, манера, тон, умение говорить, вообще, внешний этикет).
Вкусные кушанья, да нарядная одежда, да нарядное жилище, да витиеватая, нарядная речь, да долгий, в сытость сон, да нарядная утварь в комнате с нарядными книгами и прочее – совсем беда для иного человека: некрасивых, необразованных, не говорящих книжною речью, бедных и низких людей презирать будет: не под масть, не под цвет, дескать, идут. О, прелесть. Призрак зрения! О, заблуждение ума и сердца! О, призраки! Миражи! Лжи! Истина в любви и смирении, в терпении и незлобии.
Дьявол зорко и неусыпно следит за отношениями нашего сердца к двум главным заповедям закона Божия – о любви к Богу и ближнему, и всемерно и непрестанно старается о том, чтобы мы не любили Бога всем сердцем и забывали Его, не помнили и не чувствовали Его благодеяний и не любили ближнего, как себя, – напротив же, чтобы враждовали на него при всяком малейшем к тому со стороны ближнего поводе, намеренном или ненамеренном, вольном или невольном, действительном или кажущемся, чтобы завидовали ему, были скупы к нему и пр. Где есть ближний, там дьявол старается и строит против него козни. Мы должны внимать своему сердцу и при всяком случае оказывать ближнему любовь.
Не забывай слов Спасителя нашего: в нюже меру мерите, возмерится вам [Мф. 7, 2]. Меришь другим сладко – и тебе возмерят сладостию, меришь другим сердечно, в простоте – и тебе так же возмерят; и еще: как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними [Мф. 7, 12]; и еще: давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам [Лк. 6, 38]. Знающий, дающий должен быть всего спокойнее, напротив, не дающий должен беспокоиться, чтоб ему не лишиться бедственно многого. И еще надо помнить, что милостыня есть семя, которое вырастет и принесет сторичный плод [Мф. 13, 8].
К ближнему всегда будь благорасположен, как к себе. Начертай златыми словами заповедь: люби ближнего, как себя.
Чаша златая – это значит, в ней чистейшее злато – Тело и Кровь Спасовы, и твое сердце, твоя душа должны быть, как злато, чисты от всякого греха, от всякого пристрастия мирского, от всякой злобы, гордости, зависти.
За свое чревоугодие я подвергся за ранней обедней и после за молебном сильной беде: не мог читать акафиста и молитвы водоосвятительной.
Всеми мерами старайся быть к прихожанам в отношении отца к детям, пастыря к овцам. Которому овцы не свои... [Ин. 10, 12]. Мы свои овцы у Доброго Пастыря – Христа, кровные Его овцы. Смотри на каждого христианина как на кровную овечку Христову и береги всякого, особенно о душе заботься, о вечном ее спасении, о воспитании ее в духе и правилах веры христианской.
Брак венчал 2-го октября в воскресенье, с помощью Божиею, почти непреткновенно и с добрым чувством, с силою, ровно, беседуя с Богом, чувствуя близость Его к сердцу в каждом слове.
Злодей дьявол наводит бурю злобы при посещении братом жилища и при употреблении сластей (даже на человека, достойного всякой и особенной любви и уважения) наводит злобу из-за пустого предлога. Боже мой! Какими бедами, какими нелепостями я связываюсь! Где образование сердца и воли? Где отложение ветхого человека и облечение в нового? Где кротость, смирение, незлобие? Где снисхождение? Где покровение немощей, недостатков ближнего? Где дух Христов? И это после причащения толикократного Божественных Тайн!
Мать моя – доброе, кроткое, простосердечное и добросердечное дитя. Каким сокровищем драгоценным в очах Божиих она обладает! Она обладает незлобивым, кротким сердцем! Вот вам и необразованный человек! А я при образовании и горд, и капризен (своенравен до мелочей и глупости), и зол, и скуп, и завистлив, и лукав!
Обрати внимание на нищих: они также очень добры и кротки. Вспомним слова пророка: наипаче наполнися душа наша поношения гобзующих и уничижения гордых [Пс. 122, 4]!
Образование ума идет прогрессивно, а сердца регрессивно; ум просвещается, а сердце развращается, делаясь гордее, злее, раздражительнее, завистливее, сластолюбивее, скупее, жесточе, своенравнее, лукавее.
Важное дело – поминать живых членов Церкви во время великого выхода, когда воспоминается распятие Господа на кресте, молитва покаянная разбойника: помяни мя, Господи... Как тогда разбойник за сердечную молитву покаяния сподоблен прощения грехов и рая, так и ныне искренно открывающие пред Господом вины сердца своего в это время литургии сподобляются прощения грехов и великих милостей от Господа. Потому все должны в это время каяться искренно в грехах своих.
Враг учит в книге презирать часто читаемые слова, в жизни – часто приходящих гостей. Видишь козни его!
Надо всем благодарно и умилительно плакать, видя на руках Матери Девы Предвечного Младенца, нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес, или видя Его на кресте висящим и претерпевающим ужасные мучения за наши беззакония. Надо возлюбить Бога всем сердцем, всею душою, всею крепостью и мыслью, а ближнего, как себя, и жертвовать для него всем.
Я к земле пригвоздился: вот почему Господь, искупая мой грех пригвождения к земному, – ко кресту пригвоздился. Отселе я должен горняя мудрствовать, презирая земные сласти, блеск, красоту, почести.
Христос ко кресту был пригвожден, потому крест и Христос – одно.
Враг ли, друг ли, знакомый или незнакомый у меня угощается хлебом-солью, чаем-сахаром, я должен считать за честь, что прахом земным я служу живому, бессмертному и бесценному образу Божию, пред которым и весь мир ничтожен, – только бы мне кого не обидеть или кого не возненавидеть.
Иже Херувимы тайно образующе и Животворящей Троице... всякое ныне житейское отложим попечение77. Вот до чего литургия должна довести всех предстоящих во время ее – чтобы они отложили всякое житейское попечение, сделались как бы небесными, чтобы все житейские попечения, пристрастия оставили и вознеслись горе, на небо, как говорится после: Гор é имеим сердца. Вот для этого надо ходить в церковь к обедне, вот так надо стоять в ней! О, достоинство христиан! О, величие дара Божественного. О, сыноположение!
Из-за каких пустяков, пристрастий мы возмущаемся и теряем любовь к Богу и ближнему! Из-за злата, сребра, которые суть прах, из-за лакомого куска, блюда, что оно дорого и часто и неумеренно употребляется, из-за нарядной одежды, из-за мебели, книг и пр. Всё суета и прах! А на нищих за что сердимся? За то ли, что они ничего не имеют и между тем хотят есть-пить, одеваться, жить под кровом, как и мы, что просят? – Нет, потому что мы сребролюбивы и небратолюбивы, небоголюбивы. Пастырь добрый душу Свою положил за овцы, да и мы по братии души полагаем.
Говорим на молитвах не только церковных, но и домашних утренних и вечерних во множественном числе, потому что мы составляем члены Церкви. Царю Небесный... вселися в ны и очисти ны...
Господи! Даждь мне благодать служить ближним моим, как членам Твоим, с радостию, охотно, не даждь огорчаться на них.
Делами нашими мы вторично распинаем Сына Божия (современным идолопоклонством) – в картежничестве, убийстве времени, увеселениях, театрах, клубах, барышничестве, словоохотливости (газетизме и журнализме), табакомании, пьянстве, кофейничестве и чайничестве.
Имей дух братства, дух любви Христовой ко всем без лицеприятия: к знакомым и незнакомым, богатым и бедным, часто и редко посещающим тебя друзьям и врагам, обидящим и благоприятствующим, дающим и отнимающим. Бога имей непрестанно в сердце.
Я вкушаю так часто пречистое Тело и Кровь Иисуса Христа и по обетованию Его имам живот вечный. Как же мне после этого дорожить временным животом и благами его?
До сих пор я ни в чем недостатка не имел по милости Господней и теперь, по той же милости, не буду иметь. Буди милость Господня. Чего же мне кому жалеть?
До сих пор дьявол влагал в мое сердце и мой ум многоразличные мечты, и я поддавался им по самолюбию и по пристрастию к временным благам. Отселе, Господи, дай мне благодать не поддаваться этим многоразличным мечтам.
Кто всех немощнее и грешнее? Я. Против кого же я отверзу уста? Ни против кого, как против себя.
Бог нас всех создал, и Бог же о всех нас промышляет: наше дело жить в мире и любви между собою. Молитва Отче наш – постоянный учитель любви взаимной, братской.
Кал сластей. С этим словом – кал – успокоилось страстное до сластей сердце мое и беспокоимое этим пристрастием.
Октябрь
11 октября 1866 г.
Благодарю Тебя, многомилостиве, всеблаже и всесильне Господи, яко сегодня сподобил еси причаститися Божественных Твоих Тайн с верою или, паче, с силою веры неодолимою и прогнал еси гнездившегося во мне беса сластолюбия. Благодарю Тебя, яко третий и четвертый классы даровал еси мне препроводить мирно, благословно, со дерзновением. Но сегодня же вечером я соделал пред Тобою грех великий: толкнул нищего сильно, когда он шел за мною и просил на рубашку уже после поданной ему милостыни. Не возопиют ли на нас некоторые нищие, говоря: наипаче наполнися душа наша поношения гобзующих и уничижения гордых [Пс. 122, 4]?
Во всех плодах земных и во всех благах земных выразилась безмерная любовь Божия к людям – потому надо с любовью преподавать эти блага людям, ибо они Божии, не наши, мы только раздаятели; что нужно себе, то употребим, а избытки должны быть раздаваемы бедным или употреблены на гостеприимство.
Я должен быть святыней Господней, кротостью и долготерпением Господним, щедротами Господними. Облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение [Кол. 3, 12].
Помни, что кусок в чужих руках кажется всегда великим и лучшим, чем наш, и не верь своему завистливому глазу. Люби ближнего, как себя: какой себе кусок берешь, такой, по возможности, старайся давать и ближнему.
Цени своих слуг и труды их и долговременное их служение тебе и дому твоему; считай их достойными и предостойными твоего хлеба-соли, чаю-кофе, сахару, одеяния и пр. Не забывай, что и они – члены Христовы. Отринь от себя око лукавое.
Десять лет одно и то же, то есть едим и пьем и пр. Если на других негодуешь, что лакомятся, то и на себя больше других, ибо ты жаднее всех.
Христос, вечная сладость, со мною есть, – сказал я в сердце моем и пропел устами и сердцем, и мне стало легко и мирно, тогда как пред этим сердце мое томилось и беспокоилось пристрастием к земной сласти – сахару.
Сердце мое – одно, и оно должно быть всё Божьим; между тем дьявол хочет, силится завладеть им посредством бесчисленных похотей мирских и часто лишает нас на время пресладкого, премирного, преблагого, пресвятого Владыки нашего. Потому нам должно распинать плоть свою со страстьми и похотьми. Усмиряю и порабощаю тело мое, говорит Апостол, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (1Кор. 9, 27).
Будучи членом Православной Церкви и почитая Церковь Ангелов и первородных и призывая их в молитве, я сам пользуюсь правом на их молитву обо мне пред престолом Божиим, и по смерти, если я умру в мире с нею, Церковь будет обо мне молиться, и таким образом я не лишусь надежды на спасение. Но в лютеранстве и англиканстве кто помолится за верующих из святых и какое право могут иметь на молитву святых за них лютеране и англикане, когда сами их не призывают в молитве и не чтут их? Между тем достойны ли ходатайствовать пред Богом за других их пасторы, не принявшие апостольского рукоположения? Блаженны истинно верующие чада Православной Церкви! Цените православие свое! Участвуйте всем сердцем в молитвах Церкви, вслушивайтесь тщательно в ее молитвы, песнопения, Таинства!
Полно мне ребячиться и состязаться в еде со слугами и домашними и стараться, как бы не меньше, а больше их съесть, ибо, дескать, я хозяин. Мне-то именно, как священнику и как причастнику Божественного брашна, надо меньше всех есть и жить Господом, молитвою, богомыслием, чтением Божественных писаний, а ядение и питье со всеми сластями предоставить другим. Горняя мудрствуй, а не земная.
Воистину, простые люди в тысячу раз лучше в очах Божиих, чем ученые, ибо первые просты (не лукавы), послушны (не противны), кротки, незлобивы как агнцы, смиренны, терпеливы, довольны простым и немногим, добродушны, снисходительны, не завистливы, радушны, доброжелательны, участливы от души; а вторые – лукавы, противоречивы, непослушны, раздражительны, придирчивы, горды, злы, завистливы, скупы, любостяжательны, нетерпеливы, недовольны всем, придирчивы, нерадушны ко всякому, недоброжелательны, холодны, неучастливы. Избрание Господом апостолов из числа рыбарей служит для всех нас, ученых, важным, поучительным, многознаменательным уроком. Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам (простым душам) [Мф. 11, 25]. Отсюда долг особенно уважать простых людей, о грубости же и необразовании их жалеть и тем паче с любовью их беречь и им служить.
Как я нажил себе сердце гордое, презорливое к бедным и необразованным? – не многознанием ли внешним, не чревоугодием ли, не нарядными ли одеждами, не нарядною ли квартирою и всею обстановкою? Уклонился я от простоты. Воистину, многие образованные люди идут не вперед, а назад сравнительно с простыми, но добрыми и честными людьми (ретроградство), а многие необразованные люди идут вперед. Вот какой обман бывает в человеке! Надо чтобы вравне с умом образовывалось и сердце и воля, а не ум один или память.
Евангелие говорит: люби ближнего, как себя, то есть всякого человека, а мы любим по прихоти и похоти, по вкусу своему растленному; любим, например, красивых лицом, умеющих хорошо говорить, имеющих хорошую манеру, хорошо выступающих, бойких и пр. О, как согрешаем пред Создателем! Всё на свой лад извращаем. О, пресыщенные!
Непременно старайся образовать отношения свои к прихожанам как отца к детям, пастыря к пасомым; наставляй, утешай, вразумляй, обличай, входи в их жизнь, дела, занятия и пр.
Посты в среды и пятки и прочие непременно наблюдай, да не так, как теперь, а просто хлеб с чаем употребляй, и больше ничего.
Излишняя пища и питие рожном78 бодущим и палящим бывают во внутренностях моих.
Чем сытее и богаче человек телесно, тем он голоднее, голее и нищетнее духовно.
Все земные блага – тень преходящая, не имеющая ничего существенного, сон, а жизнь истинная, истинное благо – Христос в сердце, вечный живот и блаженство.
Благодарю Тебя, яко отъял еси от Мене прелесть благ земных ныне по молитве моей и ни во что их вменяти научил еси.
Не бойся страсти – она мечта; смело гляди.
Одним воздухом дышим, одним Духом Святым оживотворяемся.
16 октября.
Благодарю Тебя, Господи, яко грех пресыщения и истечения ночного очистил еси по молитве моей и даровал еси благодать совершить непреткновенно и с силою Божественную литургию и причаститься Святых Тайн в мир душевных сил и слово изречь со дерзновением и силою.
Священник, служащий Богу живому и совершающий пренебесные Тайны, должен сердцем попирать всё земное, всё за сор считать, тогда он будет достойно проходить звание христианина и священника. В противном случае он будет как соль, потерявшая силу [Лк. 14, 34 – 35].
Надо возненавидеть, презреть всё земное, как дьявол презирает, бьет, мучит нашу душу из-за земных сластей. Дух земнолюбия – дух дьявольский.
Человек – образ Божий бесценный, и тело его как бы великолепная, художественная, бесценная колонна или прекрасный, величественный, чистый храм бессмертного богоподобного духа. О, великолепие и красота членов человеческих! Весь мир, как сор, повержен к стопам человека. Когда мы научимся уважать человека, как себя, да и нас уважают всегда и все.
Надо упражняться в живой, дружеской беседе с домашними и с приходящими к нам родственниками и знакомыми для сближения по духу; равно надо иметь общение и с прихожанами, входя к ним для собеседования, вообще, заботиться об общении духовном с ближними. Чрез это будет исполняться заповедь о любви к ближнему, чрез это мы не дадим места дьяволу; поступая таким образом, мы увидим всю нелепость страстей гордости, зависти, плотской нечистоты и пр.
Я, я, Господи, причиною великого неудовольствия на меня ближних моих, а не они.
Часто мы гоним ближнего внутренно (например, домашних) подозрением, осуждением, внутреннею ненавистью или гостей частых осуждением, негодованием.
Когда страсти борют тебя, тогда стой и борись мужественно, как добрый воин Христов.
Тестя своего старца и мать свою благодари за хлеб- соль и за всё, как Господа, а не человека, ибо всё во всех Господь, ибо все – члены Христовы, все по образу Божию, а сами по себе мы – ничто. Вообще обращайся с ними всегда от души, искренно, смиренно, почтительно. Уважай их, как хочешь, чтоб тебя уважали, и больше того: честь, воздаваемая ближнему, обращается на нас самих, ибо мы – едино тело. А кто лицемерно, неискренно, горделиво, враждебно, завистливо или скупо, любостяжательно, с нечистотою обращается с другими, тот прежде всего бесчестит себя самого, делает вред самому себе, сквернит себя, ибо зло наказывает само себя, как добродетель – сама себе награда.
Для чего лампады и свечи, горящие при богослужении? Да будут чресла наши препоясаны и светильники горящи. И мы подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака [Лк. 12, 35 – 36].
В обществе людском вражда семейная [да] разрушается и узы семейной жизни и взаимного уважения и любви укрепляются.
Образование должно научать тебя искренно почитать и любить всякого человека и с готовностью, с охотою, с радостью служить самому последнему из них, самому необразованному. Ты образован – доставь выгоды, блага образования необразованным; жалей по крайней мере о их необразованности, старайся передать им, что можешь, посочувствуй их невежеству, воздохни о них Богу.
Помни, что человек по образу Божию и в каждом человеке, как он ни грешен по видимому, есть много залогов добра, истины и красоты духа, – надо только дать им случай сказаться. Потому надо всякого человека уважать, любить и доставлять ему случай сказаться в добрую сторону.
Хорошо бы отдельными книжками написать 1) житие каждого святого на известный день, потом 2) службу из месячной Минеи этому святому. Всякий знал бы своего Ангела и мог бы подражать ему: святые – путеводные звезды.
День моего Ангела 19 октября 1866 г.; не святыней души и тела, а мерзостью содомскою одарил я Тебя, Творче мой, Святе святых, – а все из-за чревоугодия, чревообъядения, из-за ядения мяса, молока, сливок и из-за похваления пред отцом Александром Лебедевым, что-де живу девственником, не то что ты. О, окаянство моего! О, грехопадения моего! Толиких благ причастник, ежедневно причащаясь Божественных Тайн! – чрез чревоугодие и причащение я лишаюсь их! Господи, помилуй мя! Согреших паче Давида, содомлян и ниневитян, ибо те не были удостоены толиких благ, толикой благодати, как я. О, горший скота человек! О, невнимательный к толиким дарам Творца! О, нерадивый и ленивый! Но, Долготерпеливе, даждь мне плач за грехи моя, даждь обращение, исправление, совершение79 и спасение! Агнче Божий, вземляй грехи мира, возьми и мое бремя тяжкое греховное и не даждь порадоваться о мне врагу моему, наругавшемуся надо мною моего ради невоздержания и похваления гордыни.
В толикой благодати будучи, что причащаюсь Божественных Тайн ежедневно и непрерывно, я содомски живу, окаянный: ем, пью сыто, ибо и грех содомлян состоял в сытости хлеба и в изобилии вина. Доколе же не изменюсь, доколе не поревную о воздержании и посте? Ибо христианство непременно требует воздержания, как и Господь наш Иисус Христос в самом начале Своего служения нашему спасению показал и указал это примером Своим, постившись сорок дней и ночей. Есть только да пить – это язычество: ядяху, пияху... [Лк. 17, 27]. И как легко это язычество в нас допускается, этот языческий образ жизни! Как будто так и быть должно!
Хорошо у плоти, у души отнимать из сластей ее, вещей, денег, нарядов, чтобы она не была сластолюбива, блудна, жадна, корыстолюбива, надменна, тщеславна, а любила бы Бога больше всего и ближнего своего, как себя; была бы кротка, смиренна, терпелива. Надо чтобы она не пожирала с жадностью яства и напитки, не засматривалась на красоту вещей, на блеск золота и драгоценных камней, на красивую мебель, красивый сервиз, красивый шрифт печати, красивые книги, красоту одежды, ибо всё в ущерб любви к Богу и ближнему и чистоты души. Не послужим, богомудрии, твари паче Создавшего: прекрасна, вожделенна тварь – Творец еще прекраснее, еще вожделеннее; тварь тленна – Творец нетленен.
Мяса не есть, пива не пить, сладкого чаю. О Боже, помози!
О действиях ветхого и нового человека надо написать в «Кронштадтском вестнике» для вразумления публики и об уничтожении ветхого человека и облечении в нового.
Гордость свою познаю́ из того, что не хочу слушать советов и замечаний домашних, как бы всезнающий сам, как бы совершенный во всем, и обижаюсь на них за замечания, вместо того чтобы принимать с благодарностью.
В чем состоит христианское образование? В простоте сердца, кротости, незлобии, терпении, трудолюбии, чистоте и целомудрии, нестяжательности, щедрости, в вере, надежде и любви. К этому должно вести и образование ума в школе или дома. Кто немного знает, и однако же имеет означенные добродетели, тот гораздо выше в очах Божиих, Божией Матери, святых Ангелов и святых человеков и всех здравомыслящих людей, – выше, говорю, того человека, который много учился, много знает и чужд христианских добродетелей – простоты, кротости, смирения, незлобия, чистоты; который при искусстве слова и манер лукав, горд, зол и раздражителен, живет нечисто, служит чреву, богатству, обижает, обманывает, лихоимствует, скуп, жестокосерд, не любит нищих, не молится, не повинуется уставам Церкви.
Надо отличать жадность сердца к земным вещам, например сластям, деньгам, домашнему убранству, убранству в одежде, от действительной потребности телесной: та ложна в начале своем, потому что происходит от дьявола и гибельна для души и тела, безумна и смеха достойна, – а эта есть действительная потребность, имеющая основание в природе. Первой надо всемерно избегать, последней удовлетворять. Следующий по безумию своему первой алчет денег и тогда, когда их весьма много у него, алчет яств и напитков и тогда, когда он сыт по горло, алчет почестей, когда ему едва не все преклоняются, новых и лучших одежд, когда и те, которые есть у него, очень хороши, нового и лучшего жилища, когда у него то хорошо. Удовлетворяющий естественной потребности довольствуется немногим: кусок хлеба простого и простая похлебка удовлетворяют его, простая, но приличная, хотя и грубая одежда достаточна для него; место, занимаемое им в обществе хотя и низкое – высоко для него, ибо он считает себя и его недостойным или он и на нем с достоинством держит себя и совершает на нем много добрых дел.
Жадный жалеет сластей ближнему, когда сам позволяет их себе свободно, оскорбляется, когда ему скажут другие негладкое слово или покажут не совсем ласковый взгляд. Знающий же меру естественных потребностей и повреждение естества человеческого смотрит равнодушно на всё, ибо знает, что для всего положена естественная мера; не оскорбляется ничем, ибо знает, что человек враждует на брата по научению дьявольскому, что он поврежден от природы, весьма немощен, грешен, как и он сам, и охотно прощает ему все обиды, особенно если видит исправление обидчика.
О, какое высокое уважение к человечеству внушает то обстоятельство, что Господь безначальный избрал в Матерь Себе Пречистую Деву и из Нее воплотился и Бог человек бысть, да бога человека соделает80. Какое уважение надо питать к женскому полу, к ложеснам, к двери,которою проходим мы на свет! С какою чистотою должны мы обращаться с ними и вообще со всяким человеком! Ибо в человека облекся Бог и соедини Себе человеческое естество.
Господи мой, Творче и Спасителю, прости мя, яко доселе гоню Тя в лице братии моей, сродников моих, – и из-за чего же? Из-за сору, называемого пищею и питьем, из-за земли, которая Твоя, а не моя, как сказано: Господня земля, и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней [Пс. 23, 1]. Кто я, что считал своими яства и напитки, туне, по единой благости мне Тобою подаваемые, и гневался из-за них на брата? Что за гордость? Что за зверство? Но где вера моя во всеуправляющий Промысл, который и птиц питает? У которого ни одна не забыта? Я ли буду забыт? Какое маловерие! Какое неуважение к личности человека! Какая гордость!
Злоба дьявольская застаревает от частого обращения с теми лицами, которые часто к нам ходят и даром пользуются нашим добром – пищею, питьем (Божьим), но это мечта ветхого, самолюбивого, сластолюбивого, любостяжательного и гордого человека, – надо ее уничтожить и ближнего возлюбить, как себя, как прочих людей, которых мы жалуем за то ли, что они добрые наши знакомые и хорошо нас угощают или добрые наши товарищи по службе и пр. Заповеди Божии, например о любви к ближнему, надо исполнять по воле Божией, а не по своему вкусу, выбору и произволу, не по-язычески любить ближнего, то есть любить не любящих только нас, но и ненавидящих и обидящих, не дающих только нам, но и которым мы должны давать, не богатых только, но и бедных; не красивых только, но и некрасивых, не молодых только, но и старых, не родных только и родственников, но и чужих, не единоплеменных только, но иноплеменных, не единоверных только, но и разноверных или иноверных и даже нехристиан; не искусных только в слове, но и совсем грубых и неискусных, не здоровых только, но и больных, не благородных, но и простых, не хорошо одетых только, но и оборванных, ходящих в нищенском рубище; не чистых только по наружности, но и неопрятных, не угождающих только нам, но и тех, которым мы должны угождать по званию или необходимости обстоятельств или которые нам досаждают, противоречат, смеются над нами.
При виде брата, пришедшего к нам, и думать не надо о пище и питье, деньгах и пр. и не сопоставлять его с веществом, которое есть сор, прах, хоть бы то было золото или алмаз или сласть какая, например сладкий плод, варенье, кушанье или блестящая одежда, знак отличия; особенно не нужно прельщаться ничем земным при богослужении и не служить твари паче Создавшего.
Когда сердце твое озлобляется и порывается на ближнего, часто к тебе приходящего, и жалеет ему сластей, тогда обрати злобу на себя, на свою жадность и скупость, а брата тем больше обласкай, чем больше ты всуе озлобился на него внутренно и чрез то обижал его тайно.
Господи! Я согрешил пред Тобою: в лице брата моего внутренно я гнал Тебя, ибо он член Твой и брат Твой, поколику Ты – Богочеловек и Искупитель наш, искупивший всех нас кровью Своею. О, зачем я доселе не обновился, не совлекся ветхого человека с деяньми его и не облекся в Тебя [Кол. 3, 9 – 10]? Зачем еще господствует во мне земное направление, а не небесное, вещественное мудрование, а не духовное?
И сласти, и деньги, и одежды великолепные – всё сор и сами по себе (как все – земля), и потому, что сильно засоривают сердце наше и отторгают его от любви к Богу и ближнему, когда оно прилепляется к означенным вещам; потому – презирать их и заниматься больше всего единым на потребу. Не всё быть детьми легкомысленными: время взяться за разум, пора с важностью поразмыслить о своем высоком назначении и о тех средствах, коими можно его достигнуть, – о молитве, о слове Божием, о воздержании, о милостыне, о терпении, о послушании Церкви, вообще о заповедях Божиих. Смотри: плевелы растут, усиливаются и сильно заглушают пшеницу, не давая ей расти, а это ужасное состояние: оно может кончиться тем, что плевелы совершенно усилятся и совсем заглушат пшеницу. Какие плевелы? Чревоугодие, лакомство, пресыщение и пиянство, гордость, зависть, скупость, любостяжание и пр. Что пшеница? – Любовь к Богу и ближнему, кротость, смирение, послушание, терпение, воздержание, снисхождение.
Как неусыпно, непрестанно работает во мне враг! То к чревоугодию склоняет, то к любостяжанию, то к скупости, то к злобе и раздражительности, непрестанно поджигает ко греху.
Надо отречься от всего имения, иначе нельзя быть Христовым учеником, нельзя любить Бога и ближнего, нельзя быть кротким, смиренным, нелюбостяжательным, терпеливым, воздержным.
Будь иной человек беден, он был бы хорош, а теперь он богат, и богатство портит его: он горд, жестокосерд, скуп, завистлив, невоздержен, сластолюбив, нетерпелив.
Взирай умными очами на крест и виждь любовь Распятого к человечеству, положившего за них душу Свою, и день ото дня успевай в любви; с радостью, в простоте сердца служи всем: пришел гость – ласково встреть, угости, проводи, хотя и частый гость; нищий просит помощи – подай, какую можешь, и пр.
Больше пищи да питья – больше тяжести, больше гною, больше раздражительности, гордости, зависти, любостяжания, словом, больше безумия. О, бесценное воздержание, бесценный пост!
Помни и наблюдай всегда следующее: с любовью встречай всякого приходящего к тебе в дом, радушно угощай, если пришел к столу, как член Христов, как Христа, – ничего не жалей: за всё будет сугубое воздаяние; ни на кого не озлобляйся, на самых коварных и злых врагов своих или на неисправно делающих свое дело.
Бог дает нам видеть на мертвецах смердящее тление, да возбудит в нас жажду нетления, вечного благоухания;
попускает испытывать болезнь – да возжелаем жизни безболезненной; дает видеть суету и краткость жизни, да возлюбим жизнь не суетную и вечную.
Надо беззаконие презирать и ненавидеть грех, страсть, порок, а мы презираем и ненавидим согрешающего, обижающего брата, вместо того чтобы молиться о нем, как терпящем крушение и беду душевную, или надо бы себя самих ненавидеть и презирать за свою нелюбовь к брату, за множество своих грехов и страстей, а мы обращаем ненависть и презрение на брата.
Мы живем на земле для того, между прочим, чтобы познать лесть и гибельность греха, восчувствовать к нему совершенное отвращение и потом, познав истину и животворность добродетели, прилепиться к ней всем сердцем до последнего издыхания.
Замечай за собою: лучше ли ты стал, исцелился ли, кротче ли смиреннее ли стал, воздержнее ли в пище и питье, терпеливее ли, чистосердечнее ли, бескорыстнее ли, менее ли блудник и хульник, менее ли жаден, чревоугодлив, менее ли горд, ненавистлив, завистлив, скуп? Горе тебе, если всё тот же. Господь для того и дает нам каждый день, что ожидает нашего покаяния и обращения.
Надо изучить науку управлять людьми именно в духе кротости, незлобия, спокойствия, терпения. Надо самому научиться управлять собою, покорять страсти уму и закону Господню, чтобы хорошо управлять другими. Надо быть выше страстей человеческих, надо дать время утихнуть им или употребить средства к укрощению их.
Обязанность наша на земле – возненавидеть во всяком грехе дух дьявола и ненавидеть всякий грех как дух его или порождение его, блевотину его, и возлюбить во всякой добродетели Дух Божий и всякую добродетель творить нелицемерно.
Злоба и всякая страсть – беснование, безумие. Надо или молиться во время страсти, или говорить, ругать свою страсть.
Если ты считаешь себя образованным, просвещенным, но если ты горд, презорлив к людям необразованным, завистлив, скуп, блудлив, сребролюбив, пьяница, чревоугодник – то ты ученый дурак, ты невежда, темный человек.
Мать моя и умна, и благочестива, чувствительна, сердобольна, кротка, смиренна и при необразованности внешней довольно сведуща в основных истинах веры.
Что значит: да отвержется себе [Мф. 16, 24; Мк. 8, 34]? Это значит, что когда будут подступать к сердцу твоему или злоба на ближнего, или гордость и презорство к нему, или зависть, или нечистота, или противление, или златолюбие, или сребролюбие, или скупость, чревоугодие и жадность, леность – всякий раз с твердостью говорить каждой из них: отвергаю, отвергаю, – и таким образом прогонять всякий грех.
Непрестанно, неизменно люби человека, как себя, несмотря ни на какие препятствия от лукавой плоти: красоту или безобразие, бедность или богатство и на разные погрешности ближнего, ибо согрешающего против Бога или лично против нас надо жалеть и молиться за него, а не озлобляться и не впадать самим в тяжчайший грех – злобу и гордость вражью.
Тела наши – земля: нерадеть об них, как о прахе, что под ногами. Бессмертную душу человека любить неизменно, а грехи ее считать за болезни и всемерно стараться врачевать их в себе и в других. Грех преследовать в себе и в других нещадно, но самих человеков щадить, жалеть, – впрочем, спасая душу, можно и должно иногда не щадить и самого человека, подвергая его всей строгости наказания.
Дух братства. Отче наш, Иже ecи на небесех, – да проникаемся желанием небесного отечества и не прилепляемся к земле как странники и пришельцы; да святится имя Твое – да проникаемся непрестанно желанием святости; да приидет Царствие Твое – да стремимся сделаться церквами Бога живого, в которых живет и царствует Троица Бог; да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли, – как дети, всеусильно да стараемся [исполнить] волю Отца Небесного, благую и совершенную, а свою да отвергаем, как растленную; слова: яко на небеси и на земли показывают то, что чрез воплощение Бога Слова составилась одна Церковь из Ангелов и человеков и что мы должны подражать небесным нашим старшим братиям в исполнении воли Отца Небесного; хлеб наш насущный даждь нам днесь – да чаем и земных благ от промысла Отца Небесного, не оставляющего ни одной птички, и да не желаем иметь многого, ибо многое много озабочивает, привязывает к земному, отвращая от небесного, наипаче же да желаем хлеба истинно насущного – Тела и Крови Христовых, слова Божия, молитвы; остави нам долги наша – да проникнемся жаждою прощения наших согрешений, ненавистью к ним; якоже и мы оставляем должником... – да учимся быть незлопамятными; и не введи нас во искушение – да бережемся искушений и да вооружаемся против них молитвою, крестом, именем Господним и молитвою; но избави нас от лукаваго – да стремимся всегда выйти из-под его власти, отвергая страсти.
Многомилостиве, скоропослушниче, скорозаступниче Господи, благодарю Тя, яко сподобил мя еси непреткновенно совершити Таинство Брака дважды и молитву водоосвятительную и благодарственный молебен на акте прочитать с должным благоговением и непреткновенностию.
Пост для человека, а не человек для поста. Потому пост можно разрешить в случае нужды; вообще, не осуждать ядущих скоромную пищу в пост и мира не нарушать. Любовь выше поста.
Какая многоглавая гидра плоть моя! То гордость, то злоба, то златолюбие, то смех, то уныние, то раздражительность.
Когда имеем легкую вещь из дерева, тонкую вещь – это ничего, даже за достоинство это считаем, а когда эта вещь сделана из серебра или золота, то тонкость считаем большим недостатком и бываем недовольны этим, – оттого что к дереву мы не имеем пристрастия, а к серебру и золоту имеем пристрастие и желаем, чтобы сребра и золота было больше, хотя это множество ни к чему доброму не ведет. Так богач как можно больше хочет собрать денег и, сокровиществуя, не весть кому соберет я [Пс. 38, 7]. Так, священник или другой кто, видя малые просфоры на жертвеннике, бывает этим недоволен и хочет, чтобы они были больше, хотя и этих было бы достаточно для него. Так чревоугодник и объедало с жадностью наполняет свое чрево большим количеством пищи, хотя природа требует немногого.
Как лукава плоть! Вместо того чтобы обращать всё внимание на содержание, мы обращаем внимание на содержащее! Когда нужно отложить всякое житейское попечение, тогда мы связуемся желанием множества злата.
Проскомидия – сокращение, оглавление литургии.
О спасении душ наших миром Господу помолимся. Дороже всего – спасение души, ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? [Мк. 8, 36 – 37]. Нашего ради спасения сшел с небес Сын Божий.
Что это значит? Больше блестящей земли в руки, мягкой в рот и всякой около себя? О, плоть! О, пригвождение к земле!
Как уважают наместника царского! Но человек – образ Божий, наместник Царя Небесного на земле, – чти и люби его. А святые?
Причастнику надо помнить слова Господа: придите – и рассудим... Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как в όлну81 убелю [Ис. 1, 18].
Всеми тремя силами надо служить Богу.
Для чего священник облачается в особенные одежды во время священнослужения? Да напоминает себе всегда отложити ветхого человека, тлеющего в похотях прелести, облещися же в новаго [Еф. 4, 22 – 24]... Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся [Гал. 3, 27]. Да памятует это непрестанно священник.
Стоя пред престолом, я занимаю место Моисея, ходатая о людях, Самуила, Илии, апостолов, святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоустого и прочих святых. Да подоблюсь им в духе, вере, чистоте, любви...
Как не молиться мне о Священном Синоде, о государе?! Они меня воспитали, человеком сделали по воле Господа. Они – отцы мои.
Правило лютеран – не призывать святых на молитве, не почитать святых мощей заключает в себе гордость и фарисейское самодовольство, отвержение авторитета священных преданий, тоже дышит крайнею гордостью. Гордость и то, что лютеране хвалятся своею реформою и празднуют ее торжественно, празднуют свое еретичество, свое отпадение от апостольской Церкви. Это из рук вон. Заблуждение некоторых католиков, из-за которого отделились лютеране, не есть заблуждение всей Западной Церкви. В ней были святой Григорий Двоеслов, святой Климент, святой Амвросий и пр.
Злато, сребро – земля, прах; шелк, бархат, цветные платья – земля, всё земля и прах, – чего мы прельщаемся? Дьявол прельщает все наши чувства и к вражде на ближнего. Он же прельщает разными подозрениями, обидами, мнимыми или действительными погрешностями и пр. Но надо любить неизменно ближнего, как себя.
Не похвалу, но и брань, и ругательство от других люби принимать. Резкость брани часто необходима для исцеления нашего от известной страсти: грех надо иногда как бы выжигать, вырезать, с болью выгонять из сердца. Так вырезают или прижигают дикое мясо. Безрассуден тот, кто любит принимать одну похвалу: он не узнает своих ран душевных, своего безобразия внутреннего и будет, пожалуй, услаждаться мнимыми своими (может быть, и отчасти истинными) своими совершенствами и впадет в гордость, [которая] рассыплет всё духовное богатство. Потому надо любить ругателей.
Греховное пресыщение человеком, например нахлебниками, бедными, коим часто подаем, и уничижение их. Надо радоваться, что мы можем служить ближнему и чрез то угождать Самому Господу и мзду многу у Него заслуживать.
Надо радоваться, что часто ходят к нам добрые гости и имеют к нам доброе расположение из-за нашего чаю-сахару, хлеба-соли и особенно из-за доброго нашего к ним расположения, что они дарят нас своим посещением, общением, беседою. Жалеть чего-либо для них грешно, ибо, во-первых, угощение их ничего не стоит, 2) была бы любовь – всё житейское приложится нам.
Никогда не сочувствуй своему ветхому, греховному человеку, но будь в непрестанной вражде с ним, не сочувствуй злобе своей, зависти своей, высокомерию своему, любостяжанию своему, злорадству своему, лукавству своему, блуду своему, чревоугодию своему (не говори: ах, прелесть, что за кушанье!), лености своей, лицемерию своему, небрежности своей.
Больному человеку служи искренно, как Самому Иисусу Христу, мыслью, словом и делом. Не погнушайся им, не пожелай зла или смерти, не злорадуйся, ибо общая наша немощь, общие грехи. И тебе придется болеть, и тебе умирать. Помяни, что все мы – одно тело, что всё земное – сор.
Неискренно, лукаво помянул я сегодня на литургии отца протоиерея Гавриила Любимова, стоявшего в алтаре, и оттого смутился духом и смутно совершал Святые Тайны и причастился, и смутно служил панихиду, и многих молитв стоило мне возвратить душевное спокойствие и потребити неосужденно Святые Тайны. Нравоучение. Надо искренно поминать на литургии всякого человека, живого и умершего, как себя, как сердце свое. Господи, умудри и утверди! Во время литургии сединым Богом беседовать, никого из людей не стыдиться и не смущаться от их присутствия. Маловерный! зачем ты усомнился? [Мф. 14, 31].
Беда мне от ядения мяса – и к чему я еще ем мясо? О, если бы мне, подобно Апостолу, сказать: не буду есть мяса вовек (1Кор. 8, 13)!
Модников да модниц, богатых купцов, паркетных джентльменов, театральных гостей, людей с нынешним образованием что-то у нас не видно в церкви, а видно в них только больше простонародье! О, неверие, о, неблагодарность к Богу!
Ты пресыт, одет в десять платьев, в несколько сапогов, [и ты ли] яришься, когда у тебя просит нищий?
У парня по сластям да по деньгам сердце болит, что ближний их берет у него или просит у него, а по ближнем, что ближний голоден, наг, бос, болен, – не болит; что за диво, что за уродливость! А оттого, что пристрастие возымел к вещам, оттого, что в первое время этого пристрастия бороться с ним не хотел, а сложил оружие и отдался в плен сластям, оттого, что ближнего не возлюбил, как себя, – забыл, что Господня земля, и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней [Пс. 23, 1], что всё земное земля и пепел, а человек – полновластный царь земной, коему всё покорено под ноги, как прах. По сластям да по деньгам болит сердце, а по заповедям Господним, что надо их исполнить, сохранить зело, – не болит, а по Господе, заповедавшем сохранять их нам как пути, ведущие в живот вечный, – не болит, по животе вечном, превожделенном, не болит, по бесконечной красоте лица Божия, которое обещано зреть праведникам, – не болит, по сладости будущих благ не болит. О, прелесть вражия! О, заблуждение сердца человеческого!
И давать бедным милостыню не жалей, и когда теряешь что – не жалей и не скорби, ибо Бог не имать от Тебе отступите и не имать тебе оставити. Если хочешь, чтоб щедро тебе давали другие, давай сам охотно бедным и своим присным или гостям и странникам, ибо какою мерою мерите, такою и вам будут мерить [Мф. 7, 2]. Но как многие сами скупы, а хотят, чтоб другие были к ним щедры!
Миром Господу помолимся. Всё достояние Божие – вся Церковь земная и небесная и Царица мысленного наздания82. Ектения всеобъемлющая, ектения любви.
Отчего мы жалеем ближнему приятных кушаньев и напитков? Оттого, что хотим большей доли себе, хотим сами с жадностью истреблять всё приятное, но это весьма вредно для нас: для здоровья души и тела необходимы умеренность и воздержание, и так как грешная природа наша увлекает нас к пресыщению при изобилии благ земных, то надо радоваться, что ближний употребляет наши брашна, надо быть довольным, что нам достается меньше, что он отвлекает от нас излишнее, употребляя его сам. Христианину надо жить больше любовью, услугою ближним, Духом Святым, а не вещественными благами.
Ищу человека, искренно любящего Господа, и не нахожу: у этого человека сердце к мебели прилипло: на мебель его не попадай и святая вода, ибо испортить может мебель; у этого пристало к деньгам, у этого к сластям.
Грех – воля дьявола, святость – воля Божия.
Любви к Богу и ближнему изменяю, окаянный, всегда из-за чего-либо маловажного. А любовь должна всё покрывать и с кротостью исправлять.
Пришел кто к тебе из знакомых или своих, и родилось в душе твоей чувство неприязни, вражды к пришедшему: вот это-то чувство неприязни и вражды и преследуй, презирай в себе, а не пришедшего ближнего – и умиротворится после возмущения дух твой, и распространится он после тесноты, и возвысится после уничижения, и возвеселится после скорби. Слова сии истинны. Так вообще преследуй в себе всякий грех, а не ближнего; так преследуй в себе гордость и презорство, зависть, скупость, жестокость, а не ближнего; пьянство, а не вино; чревоугодие, а не лакомые блюда; блуд, а не гоняйся за любодейцами; леность, а не дело.
Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко ныне вечером несколько раз Ты услышал меня, воззвавшего к Тебе о помощи, и державно избавил меня от обышедших меня внутренних злоб и блуда: в доме приказчиков [Бенардаки], в доме Синебрюховой и дома, – от вражды на Василия Ал. Песоцкого и на брата Константина. Я сказал злобе на брата: презираю тебя, а не брата, – и мир водворился во мне. Так надо побеждать или презирать прелесть известной, гнездящейся в тебе страсти и отвергать ее. В этом состоит мудрость христианина, сила и победа его над грехом. Всякий христианин должен умудряться побеждать в себе и в других грех, или многоразличные страсти, прихоти и худые привычки. В этом состоит подвиг против греха.
Всем моим настоящим положением я обязан после Господа Бога, Его Пречистой Матери старцу тестю моему. Как я должен быть к нему благодарен и почтителен!
Помни тело из разнообразных металлов, виденное Навуходоносором [Дан. 2, 31 – 33]. Что это тело? Это, во-первых, относительно к нам означает известное царство, например Русское; во-вторых, означает все царства человеческие, ибо род человеческий есть одно тело, как от одного человека, от одной крови происшедший. Знаменательный сон: он напоминает каждому из нас изречение Апостола: едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17).
Благодарю Тебя, Господи, яко умиротворил еси мя ныне преестественно животворящими Тайнами (1 ноября, вторник). Но я неблагодарен и злонравен явился пред Тобою, пожалев двух просфир, отданных диаконом прихожанам, по жадности пожелав их себе или по самолюбию и гордости отдать их сам по своему усмотрению. О, самолюбие! Я бы отдавал, а не другие, и своим знакомым. Но это дело диакона. И это я сделал после причастия, когда бы надо иметь мне такое настроение мыслей, какое имел Давид, когда сказал: Что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век [Пс. 72, 25 – 26]. А то как будто мне мало было, что Сам Бог был Богом сердца моего и частию моею, – я захотел еще нескольких просфир. О, как враг наругался надо мною чрез пожелание их, чрез отъятие диаконской просфиры. Боже! Очисти мя, грешного!
Как бесконечно много дано от Бога человеку, например Божественное Тело и Кровь Богочеловека и с ними – обожение и вечная жизнь, и каких ничтожных вещей жалеет человек подобному себе – жалеет просфиры, сластей, денег, одежды тленной и пр. О, нелепое сердце! О, несмысленное сердце! Верно Господь сказал о наших сердцах; о несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! [Лк. 24, 25]. После этого нам остается презирать свое ветхое сердце, ни в чем не верить ему и стараться образовать в себе новое сердце. Дам вам сердце новое, и дух новый дам вам [Иез. 36, 26].
Служи нищим и всем христианам как Самому Христу: о детях нищих помни слова Спасовы: кто примет одно из таких детей во имя Мое, тот принимает Меня; а кто Меня примет, тот не Меня принимает, но Пославшего Меня [Мк. 9, 37].
Теперь, когда прелесть сластолюбия дошла до такой нелепости и силы, время уже ее пресечь и вырвать с корнем и ни во что вменить все сласти.
При разных обстоятельствах служения и жизни дьявол наводит на душу различные искушения. Надо внимать и противиться.
Я недостойный орга́н святейшей и премудрой матери моей Церкви и Духа Божия, Кормчего Церкви. Надо быть достойным.
Любовь к ближнему у нас разбивается о первое искушение (милостыня, оскорбление, неисправность, неопрятность).
Препятствия любви к Богу и ближнему: гордость, зависть, любостяжание, роскошь, жадность, леность, самолюбие, чревоугодие, плотоугодие.
Какие громадные и ужасные последствия греха! Согрешаем против одного человека – и согрешаем против всего человечества, ибо люди – одно тело, и против Господа Бога, ибо в лице ближнего оскорбляется образ Божий.
В служении Богу надо заботиться больше о внутренней гармонии, а на внешнюю не обращать исключительного внимания, ибо чрез неблагозвучие враг искушает нас и возбуждает ненависть к неблагозвучно поющему (или не согласно, не в один тон).
Благодарю Тебя, Господи Боже мой, яко даровал еси мне по молитве моей благодать совершить непостыдно брак Симеона и Елены (Симеон – брат жены Герасима Филипповича Мурашова). 2 ноября 1866 года.
При совершении брака и всякого Таинства, богослужения, молитвословия имей в виду единственно славу Божию, о себе забудь думать, всё житейское прочь. При обращении к народу смотри смело всем в лицо. Осмотрись, что нечего тебе бояться и никто тебя не намерен путать.
Папеньке, да всякому христианину служи как Самому Иисусу Христу, и да не взираеши лукаво на его немощи, но да покроешь любовью все немощи.
Никакой пророк не принимается в своем отечестве [Лк. 4, 24]. Это правило мира сего, прелюбодейного и грешного, плоти лукавой, пресыщающейся часто видимым человеком.
Ноябрь
3 ноября 1866 г.
Господи! Благодарю Тебя за дивные силы Твои, явленные на мне грешном ныне чрез причащение Святых Тайн. После ужасной скорби и тесноты и раздражительности вдруг я ощутил в сердце мир пренебесный, легкость, сладость и обладаю ими доселе (четвертый час пополудни). Хотел бы быть всегда с Тобою, Господи, но грех льстит и борет душу мою, и иногда я не могу сносить ужасной борьбы. Сам руководи меня, Сам ополчай меня, борца Твоего.
[Согрешаю] пищею и питьем, блудом и нечистотою в разных видах, блудными, скверными помыслами, любостяжанием, сребролюбием, сластолюбием, скупостью, жалостью сластей, жадностью, завистью, враждою, озлоблением, раздражением, нетерпением, лукавыми, злыми и хульными помыслами, многоядением, пиянством, ласкательством, лицезрением, лицемерием, небрежностью, леностью, человекоугодием, ложным стыдом, неуместным страхом, гордостью, презорством, непокорностью, рвением, сварливостью, кражею, ложью и обманом, недоброжелательством, зложелательством, злорадством, грубостью, необщительностью с домашними и чужими, величанием, надмением, дерзновением рукою, неблагоговением к святыне, небрежным совершением всех Таинств (иногда), молитвословий (иногда), нерадением о пастве, нерадением о собственном христианском преспеянии, нерадением о проповедничестве самостоятельном, пристрастием к одежде, к жилищу, к обстановке, непочтением к старшим, даже к родителям, иногда озлоблением и презрением на отца и мать, неуважением и нерасположением к жене, несмотря на ее любовь и ласки, озлоблением на братьев и сестер и пр.
Ночью во сне кто-то накормил меня (дал ложку полную) сладостью в знак будущей сладости, как бы в предобручение. Как я был этому рад, но сознавал и исповедывал, что я сам по себе недостоин будущего блаженства, а только по милости и щедротам и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа.
Как посытнее поешь-попьешь, так сделаешься гордее и презорливее, а как полегче, поголоднее, так бываешь смиреннее и уважительнее.
Ничто так [не наказывается], как гордость.
Я мерзость, а мать – святыня: 1) как образ Божий, 2) как член Христов, 3) как родительница.
Безумный дьявол, безумна плоть, его ученица, – презирает часто видимые лица, часто читаемые одни и те же слова священные. О, злодей! О, злодейка! О, ругатель образа Божия!
Господи, даждь мне прилепиться к Тебе всем сердцем, ибо благо прилепляться к Тебе, ибо прилепляться к вещам мира сего – мучительно для души, как это испытано всеми и мною, ибо в Тебе жизнь, упокоение и радость.
Господи! Благодарю Тя, яко избавил еси мя от руки греха и врагов моих невидимых, запнувших меня после вечерних молитв и частью раньше лицом родительницы моей. (Неизменное почтение.)
Господи! Благодарю Тебя, яко Ты державно, благостно, быстро спас меня от тесноты и уничижения злобы на брата, которую враг запнул меня при входе в дом мой. Преклонил я пред Тобою колена в моем кабинете, воззвал от сердца с верою и упованием – и тотчас получил помощь, и лице мое не посрамилось. (Было 4 ноября. Записано 5-го ноября утром в б часов.) Так все обращайтесь к Богу при действии страстей, этой бури адской, этого потока вод увлекающего. Блажен, кто стоит на камне веры Христовой. Ибо страсти наши многоразличны, и каждая из них и все вообще гибельны, мучительны; они производили бы всегда плач и скрежет зубов, если бы Господь попускал нам искушаться паче, неже можем, и, не вытерпев их мучений, все налагали бы на себя руки и преждевременно лишали себя жизни. Хотя и ныне есть лишающие себя жизни, но это происходит от малодушия и нетерпения и порочного образа жизни.
Господи! Научи меня покрывать немощи и грехи ближнего моего и не раздражаться ими. Научи меня истреблять из себя всё греховное. Любы долготерпит, милосердствует (1Кор. 13, 4).
Если видишь в домашних твоих или в посторонних что-нибудь враждебное или горделивое, презорливое, недоброжелательное, не отвечай им злом на зло, сам не мысли зла о них, по, вспомнив, во-первых, начальника всякого зла – дьявола, а во-вторых, общее растление злом человеческой природы, пожалей, непременно пожалей зло расположенных к тебе людей или презирающих, ненавидящих тебя и сотвори о них внутренно Господу Богу молитву, да избавит Он их от сетей вражиих, в которых и сам ты столь часто увязаешь, – да и сам на себя посмотри, не ты ли подал им случай к нерасположению и вражде на тебя, именно: может быть, ты сам наперед мыслил о них зло или злопамятствовал. И кто сделает вам зло, если вы будете ревнителями доброго? (1Пет. 3, 13). Все беды, вражда, нестроения часто происходят оттого, что мы сами бываем злы, подобно злому, то есть дьяволу. Смотри на злобы других как на лютую болезнь, а на одержимых злобою – как на больных; не будь побежден злом, но побеждай зло добром [Рим. 12, 21]. Капризы видишь или слышишь, неуместные требования – если ничего не стоит их исполнить, исполни и не дай пищи злобе противлением своим. Имей мудрость змииную и целость83 голубиную – люби врагов своих, благословляй проклинающих и добро твори ненавидящим тебя, обращай в дело слова Спасителя Бога, не будь лицемером [Мф. 5, 44].
Смотри, как бы твоя душа не умерла. Животом и смертью нашею владычествует Бог. Он уставляет предучиненные времена и пределы жительства каждого человека. Придет время – ничто не удержит: ни слезы, ни мольбы.
Исправляйся день от дня от своих страстей; если не исправляешься, по крайней мере плачь ежедневно о своем внутреннем греховном пленении – Господь презрит на слезы, на сильное желание исправления и пошлет благодать Святого Духа, освободит тебя от рабства греху и страстям.
Доколе я не отложу ветхого человека и не облекусь в нового? Доколе не перерожусь, я, отрожденный водою и Духом? Где обеты крещения? Где отрицание сатаны, и всех дел его, и всех аггел его, и всего служения его, всея гордыни его? Где сочетание Христу? Где смирение и кротость, незлобие и терпение Христово? Где воздержание?
С детьми будь как дитя, с юношами как юноша, с мужами как муж, со старцами как старец.
Трудность борьбы со грехом состоит в том, что помыслы и греховные движения сердца, движения страстей очень тонки, быстры, увлекательны, и надо много усиленного внимания, чтобы замечать их и не поддаваться им, много внимания к закону Божию, отречения от себя.
Сколько времени я причащаюсь ежедневно Святых Тайн, а всё лучше не становлюсь: всё такой же нетерпеливый к обидам: слова, взгляда обидного терпеть не могу, всё такой же гордый среди домашних, всё злоба еще живет во мне; любостяжание, чревоугодие, пресыщение не иссякли во мне, скупость, зависть не оставили еще меня, блудная нечистота еще не выкурилась из меня. Я еще ветхий человек, еще не возродившийся делом.
Внушать христианам, чтобы они стремились к возрождению во всех мыслях, желаниях, намерениях, словах, поступках, чтобы образование себя и юношества так вели, так направляли, чтоб оно шло к возрождению, к отложению страстей и к восприятию всех добродетелей. Ибо так подобает чадам Божиим. Мы не язычники, а христиане: как же у нас все язычники, всё на языческую стать – и образование, и вся жизнь.
Вместо этих книг переводи церковные книги на русский язык, познакомь народ с содержанием их. Начинай и продолжай постепенно. Возьми Октоих.
Благодари Господа за жену свою: как она любвеобильна – в болезни, в напасти, в скорби! А как ты немощен в любви!
Носи непрестанно в сердце слова: добродетель, благость, незлобие, кротость, смирение и пр.
Змей, быстро понесшийся, высоко, высоко возлетевший и лопнувший.
Божие слово говорит: едино тело есмы мнози (1Кор. 10, 17), и внушает нам взаимную любовь, как члена к члену; а дьявол говорит: нет, я (дьявол) и ты (человек) – одно тело, и терзает нас злобою, гордынею, завистию, скупостью друг к другу.
Ветхого своего человека сочти глупым, безумным (как и есть), лживым, темным, зловонным, нечистым, стоящим всякого омерзения, и если бы кто тебя назвал глупым – не обижайся, ибо ты точно таков по ветхому человеку.
Дьявол хочет, силится сделать меня Иудою-предателем.
Человек – жертва заблуждений, увлечений, страстей, болезней, наследственной порчи, темперамента, превратного воспитания, дурных привычек, дурного сообщества. Он всячески достоин сожаления, любви, молитвы нашей о нем.
14 ноября 1866 г.
Благодарю Тя, Господи Иисусе Христе, Боже мой, яко мене, запнутого грехом и духами злобы, молившегося Тебе о помощи, услышал еси, и от тесноты, стыдения лица и исчезновения внутреннего избавил еси, и мир Твой сладкий и величественный и прекрасный подал еси, и от пристрастия к вещам и злобы к брату избавил еси. Славлю Тебя, живый, вездесущий, всеблагой, благопослушливый Владыко, яко по многому Твоему благоутробию не отвращаеши мене от лица Твоего, но щедриши, якоже Отец сына. Но даруй мне благость Твою, Владыко! (Резиновые калоши, клеймленные, брат Ал.)
Даруй мне, Господи, враждовать против единого греха и против пристрастия к вещам, а не против человека, не против образа Твоего, не против члена Твоего, не против плоти и крови моей, ибо ближний – плоть и кровь моя.
Приимите, ядите, сие есть тело Мое, – и те, кои смышлены от вас, сами будьте телом Моим и одним телом между собою; пийте от нея вси: сия есть кровь Моя Новаго Завета [Мф. 26, 26 – 28], – и будьте смышленые из вас Моею кровию, скровными, стелесными Мне. Будьте одно сердце и одна душа между собою.
Человек – Божий образ, царский образ, величественный, достопочтенный образ.
Всё земное: сласти, злато, сребро, и тело, и одежды, и жилища, и прекрасная посуда, и мебель – земля, прах.
Блажен, кто чтит и любит неизменно образ Божий и кто знает истинную цену всему этому праху, коим прельщаются по неразумию многие; блажен, кто соблюдает умеренность в употреблении благ земных и в самом желании их.
Себя распинай (то есть свои грехи), а за других (то есть за грехи других) – молись. Всё греховное немедленно отсекай от своего сердца. Тяготы других носи.
Какою безделицею приводит меня в расстройство сатана! Чашка тонка, шепчет, и язвит в сердце; брат много сластей берет, обижает тебя, говорит, и возбуждает к нему злобу. А между тем Господь вознаграждает сторицею за взимаемое братом. Где моя надежда на Бога? Где терпение? Где любовь долготерпящая, милосердствующая, не гордящаяся, не завидящая, не ищущая своих си, николиже отпадающая?
Мое имение – общее достояние, ибо Божие. Всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником [Лк. 14, 33]. Под имением разумеется и тело, и способности.
Отец мой (тесть) передал мне своё священство, место, дочь, достояние, духовных чад. Как я должен быть к нему благодарным и ко всему семейству его, как должен любить его и всё его семейство! Как должен быть единодушен с ними, услужлив к ним, ласков! Таков ли я?
Если любишь Бога, люби ближнего, который есть образ Его. Люби всех домашних своих, которые, может быть, тебя обижают, тебе надоели; молись за них, жалей их за то самое, что они тебя обижают или тебя лишают, да не лишатся они за обиды свои Царствия Небесного!
Сласть, принятая внутрь, вскоре издает из себя зловоние, смрад. О чем же ревнуем? Кто наша жизнь, наша Сладость, наш хлеб истинный, дарующий истинную жизнь людям? – Христос. И Он отдал нам всего Себя. Из-за чего же мятемся? Презрим тленное брашно и возлюбим нетленное.
Господь вознаградит тебя за похищенное у тебя братом, но ты не имей сердечного пристрастия к похищенным вещам, например сластям, не боли о них сердцем, ибо они – тлен; не теряй так легко, из-за таких пустяков любви к брату, который наследует бессмертную жизнь, который по образу Божию: не губи твоею пищею того, за кого Христос умер [Рим. 14, 15], не несколькими кусками сладостей оценивай того, за кого принесена в жертву бесценная кровь и величайшая жертва Христа, Царя неба и земли, Коего и милость бесконечна, и правда беспредельна, и могущество неизмеримо, Который единым словом может претворить для тебя, если восхощет, земный прах в сладость, Который может и спасти тебя от вечных мук и ввести в наслаждение бесконечными благами или ввергнуть в ад в вечную муку, лишив бесконечных утех рая. Молись, молись за всякого ближнего, за всякого притеснителя и досадителя (хотя и не хочет того сердце), чтобы он не лишился этих вечных благ; преломляй свое сердце по заповеди Иисуса Христа, Сына Божия, брось пристрастие к земным сладостям, брось гордость, злобу или суетную ненависть к ближнему, этому почтенному, величественному образу Божию, почтенному разумом, даром слова, способностью любви, свободною волею, способного к великим делам, великим добродетелям. Одним мгновением побеждай себя о имени Господни.
Когда будут взимать твои сладости, помяни, что тебе обещана бесконечная сладость – созерцать неизреченную доброту лица Господня, и вознеради о земных, тленных, грубых сладостях, пленяющих и, как терн, пронзающих сердце; вообще, пренебрегай земными наслаждениями – мгновенными, скоротечными, кои в минуту вкушения бывают сладки, а потом нередко приносят много горечи душе, особенно пристрастной к ним. Возлюби вечную сладость, ее достигай.
Будь беспечален касательно благ земных: всё пошлет Господь, как доселе посылал, только живи в любви. Не завидуй множеству сора, который копят другие: это множество сора сильно засоривает сердце и въедается в него по действию врага всезлобного. Нельзя работать Богу и мамоне [Мф. 6, 24]. Всю печаль возложи на Господа Бога и не смущайся никакими потерями или тем, что у других много имущества, а у тебя мало. Где имения мало, там часто Божественной благодати много.
Если желаешь смерти ближнего ради того, чтобы его с хлебов сбыть, то напрасно, и глупо, и зло, и дико такое желание: ты не только будешь сыт, но и пресыт, как и теперь ты пресыт, и от пресыщения у тебя бродят в сердце такие помышления и желания и от врага темного, бесплотного. Все будете и сыты и одеты. Но тебе по духу любви Христовой надо сострадать страждущему, [сболеть] душевно болящему, послужить усердно требующему услуг, как Самому Христу, а ход болезни и продолжение жизни предоставить Начальнику жизни – Господу, измеряющему премудро и благостно дни наши и для всех устрояющего полезное и благопотребное. Мы все – сосуды скудельные: когда восхощет сложить – слагает, когда восхощет сокрушить – сокрушает эти сосуды. Скудельник – Господь. Надо думать о себе смиренно и исполняться чувствами сердечной благости и человеколюбия к ближнему.
Всё – Бог, каждое мгновение дыхания нашего зависит от Него: восхощет – и вдруг прекратится жизнь наша, как это было со многими; восхощет – и продолжится еще, как у Езекии, царя [Иудейского]; восхощет – и никакое искусство врача не поможет исцелить болящего; опять восхощет устроить противное – и малая помощь его будет благопотребна, и полезна, и успешна. Всё во всех Бог. Мы ничто – всё имеем от Бога и потому да мудрствуем о себе смиренно и со страхом, да желаем всякому добра столько, сколько себе, вменяя за сор все земные блага и довольствуясь малым и необходимым и разделяя избытки нуждающимся по их требованию или поспешая к ним сами на помощь и предупреждая их просьбу, не меряя им скудною мерою, когда Бог тебе посылает щедро. Не попусти поселиться в тебе чувству ненависти к тем, которые поставлены в необходимость просить у тебя ежедневно милостыни, – их тем более надо жалеть за это, что они поставлены в такую печальную необходимость; если ты не имеешь этой необходимости, то есть протягивать ежедневно руку для принятия милостыни, то благодари за это Бога, что по грехам твоим Он не лишил тебя щедрых даров Своих, и милостынею сокровищенствуй себе милость в день Суда всеобщего; но милуй с добрым изволением, памятуя, что за это самоотвержение в пользу бедных тебе готовится от праведного Мздовоздаятеля великая награда и что служить бедному и бедствующему человечеству есть великая честь и великая милость Божия, если кто это хочет понять, – ибо это служение есть служение Самому Христу Богу, изволившему соединиться с человеками чрез вочеловечение и соделаться Главою их. Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне [Мф. 25, 40]. Тебе ежедневно служит Господь величайшими дарами Своими – служи и ты Ему в лице ближних, но служи с радостью, а не со скорбью, озлоблением, раздражением и ропотом. Дело Божие делай со страхом и радостью, ибо делаешь всё пред очами Божиими, светлейшими паче солнца.
Господь для того не допускает тебе обогащаться земными благами, чтобы ты познал пребогатое имя Его и возлагал всю надежду на Него, а не на блага жизни, чтобы ты отревал от земного, прелестного и был небесен на земле. Другие же, кои главною целию жизни полагают собрание богатства, а не угождение Богу и не спасение душ, то Он и попускает им обогащаться и провож- дать время в суете. Но бойся, да и ты не проводишь время в суетных попечениях и пристрастиях, ибо и тебя не оставляет злой дух пристрастий земных, и тебя одолевает иногда желание большего, желания новых и блестящих одежд, когда сам еще не обновился и не просветился, желание богатства, когда еще душа нища, и тебя преследует суета житейская и ищет возгнездиться в твоем сердце; но смотри, твое сердце – святилище Господа: бойся осквернить его пристрастием к миру сему, или злобою, гордостью, завистью, нечистотою, своенравием, противлением и пр. Помни свое высокое звание, избрание, призвание.
Ты желаешь блестящих одежд, а Я облачен был в одежду поругания и кротко переносил это посрамление для тебя; ты желаешь блестящих одежд, а Я совсем был обнажен и в таком виде пригвожден был ко кресту и терпел это поругание, эту казнь поносную из-за тебя, да тебя научу терпению, терпеть всё, наносимое злобою и завистью людскою.
Пред праздниками нашей Святой Православной Церкви, долженствующими возвышать дух наш к горнему нашему отечеству и вызывать чувство живейшей благодарности к Богу за Его Отеческое промышление о нас, враг имеет обычай рассеевать, омрачать и томить дух наш земными пристрастиями, также злобою, завистью друг ко другу, гордынею и презорством. Да внимает себе каждый!
У немцев и англичан разрушено здание Церкви, разрушена связь с Церковью небесною, с Церковью отшедших из этой жизни и не водворенных на небе и требующих помощи от живых сочленов своих. Там забывается, что христианин – небесный гражданин, ибо не почитаются небесные граждане, и все отшедшие считаются как бы канувшими каплями в воду, о коих нечего заботиться.
Достаточно ли у вас, лютеране и англикане, силы, мудрости, чтобы самим устранять от себя все козни врагов невидимых, без благотворного содействия святых; достаточно ли у вас дерзновения во всем обращаться прямо с молитвою к Самому Богу и ожидать от Него скорого исполнения ваших желаний? Мы говорим: за премногие грехи не имамы дерзновения к Богу, – и молим Богородицу помолиться за нас Всетворцу.
Странно: как я собою не пресыщаюсь, а другими, живущими со мною, пресыщаюсь, чувствую их и лишними, и ненужными? Нелепо. Это происходит от моего пресыщения благами земли, а у пресыщения то свойство, чтобы этих благ желать еще как можно больше, а препятствующих иметь этих благ больше – ненавидеть. Но надо желать с радостью разделять блага с ближними, да общение будет между ними и нами сердец, одно сердце и одна душа да будет [Деян. 4, 32], что дороже всего и о чем молился ко Отцу Сын Божий Иисус Христос, Спаситель наш.
Уважение к человечеству. Кто человек? И что пред ним все плоды, всё злато и сребро, все ткани, самые драгоценные, и все палаты, самые великолепные, и всё, что высоко ценится в этом мире? – Ничто. Итак, не жалей человеку ничего, не враждуй на него ни из-за чего на свете.
Если замечаешь в сестре дух противления и гордости – знай, что она противится духу гордыни и противления, находящемуся в тебе: оставь этот дух, и она как овечка будет пред тобою. Имей же всегда дух кроткий и смиренный и увидишь ее покорною слугою. Кто сделает вам зло, если вы будете ревнителями доброго? (1Пет. 3, 13).
Преобразуйся ежедневно в нового человека, отлагая ветхого. Умерщвляй тело свое и порабощай (1Кор. 9, 27).
Грех в ближнем – мечта бесовская, насилие дьявола. Не обращай внимания на грехи его, но покрывай их по любви христианской, терпи его страсти, гордыню, злобу, зависть и пр. Жалей его как больного, молись за него.
Себя считай хуже всех и виновником всех зол, всех неудовольствий на себя ближнего, например домашних.
Где дух, веяние любви Христовой в тебе?
Не верь ни глазу, ни слуху, ни обонянию своему в зле, наносимом ими на ближнего: они ложь. Ты сам испытал много раз, как они коварны и лживы и мучат душу воображаемым мечтательным злом, например дым представляют злом или большим вредом и возбуждают из-за него вражду на делающих в комнате дым; лицо ближнего представляют злым, надутым и внушают платить ему тем же и пр. Все чувства, напротив, да служат любви; представьте себя Богу... и члены ваши Богу в орудия праведности [Рим. 6, 13]. Зло злом не победишь, а только усилишь, но зло победишь любовью, кротостью, смирением, молитвою, сердечным расположением к делающему зло. Отче! отпусти им: не ведят бо что творят [Лк. 23, 34], – так надо молиться за врагов своих самых злобных, а не самому на них озлобляться.
Помыслив о том, чего ты желаешь, какие чувства имеешь относительно больного ближнего, живущего с тобою, какою напрасною злобою на него дышишь, убедись окончательно, что ты подлец и стоишь всякого неуважения, за которое должен винить самого себя, а не ближних.
Во всяком христианине виждь Самого Христа, наипаче в священнике и архиерее, и презирай грехи, страсти его, за которые Христос пострадал, да помни, что ты сам первый, то есть величайший, грешник.
Аще любишь любящих тя, кая польза? Аще целуешь друти токмо, что лишше твориши? И язычники то же делают. Люби врагов, благословляй проклинающих, добро твори ненавидящим тебя [Мф. 5: 47, 44]. Имей непрестанно в сердце заповеди Христовы и твори их.
Старая песня, брат, это. Так говорят тому человеку, который представляет какое-нибудь старое, избитое доказательство своим словам. Это старая песня, говорят. Так нам нужно говорить своей плоти, своему ветхому человеку, когда он, по обычаю, будет внушать нам грех, например гордость, злобу, зависть, недоброжелательство, сластолюбие, жадность и пр. Это старая песня, сатанинская песня, бестолковая песня – и заставить ее молчать.
Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих [Мф. 18, 10]. Презрение, ненависть к детям, особенно к нищим, этим малым мира сего, происходит от дьявола и есть крайняя несправедливость относительно их; вместо того чтобы чувствовать к ним великую жалость, как к не имеющим дневного пропитания без пособия сочувственных людей, многие презирают, ненавидят их за то, что они непрестанно ежедневно просят у них милостыни. Полдела, сполгоря нам, когда нас Господь обеспечил и подает нам обильно дары Своей благости. Но да помним и не забываем, что подает обильно для того, чтобы мы уделяли из своего имения бедным.
От Распятого за нас на кресте я должен непрестанно учиться жертвовать для блага ближнего не только достоянием своим, но и жизнью своею, я должен учиться любви к ближнему, полагающей душу свою... за други своя [Ин. 15, 13]. Веяние этого духа любви должно проявляться во взоре, в ладе, в походке, в словах и делах.
Не напрасно мне Церковь придала имя отца, как священнику: я должен быть верен идее отца к чадам духовным, я должен быть любвеобилен, ласков, наставителен и назидателен, сострадателен, великодушен, терпелив, незлобив, возвышен, прямодушен, прост, чистосердечен, бескорыстен, воздержен, не жаден, целомудрен, чужд земного и вещественного мудрования, мудрствующий о горнем, о тамошней жизни.
Любовь. Всё вмени в сор, да любовь не испразднится, ибо любовь, пристрастие к земному препятствует любви к ближнему и к Самому Богу. Доброжелательствуй всем присным, сожительствующим с тобою и ядущим добываемое твоими трудами. Иждивать жизнь и имение свое для блага и спокойствия других – великое дело, только с духом любви, без ропота это делай, памятуя, что Сам Христос Бог умер не за праведных, а за грешных, неблагодарных и злонравных. В том и жизнь христианина должна проходить, чтобы полагать душу свою за други своя, душу, то есть труды, здоровье, спокойствие, имение, силы, способности, власть.
Бог – неистощимая сокровищница благ для всех, Его Промысл недремлющ, всебогат; он посылает благ достаточно и с избытком для всех, и все у Него могли бы быть и сыты и одеты; если же некоторые и наги и голодны, то или по жестокосердию ближних, или по собственной вине. Если же кто из нас, будучи сыт и одет, жалеет для ближнего избытков, чтобы подать ему на хлеб, на одежду, на наем жилища, на вид (документы), на вспоможение в его болезни, несчастии, то поступки такового – непростительное, добровольное безумие, глупое самолюбие, бестолковая страсть к вещественности, забвение о горней, нетленной жизни, о смерти, о воскресении, о общем судилище, вечном блаженстве и муке; неверие в Промысл Божий, отчуждение от духа любви Христовой и христианской, которое всё считает общим, глупая жадность к земному сору, вредная до очевидности для души и тела, сочетание с Дьяволом, подобно Иуде-предателю, погибель вечная.
Аще любве не имам, ни кая польза ми есть (1Кор. 13, 3] – нет пользы от моих молитв, от моей милостыни, от моего чтения слова Божия. В чем же любовь? В долготерпении, милосердии, в кротости, смирении, послушании, доброжелательстве ко всем, в неискании своих выгод, в покрытии недостатков ближнего, в немышлении зла, в вероятии всему, в терпении всего, в уповании всего, во всегдашней стойкости, или в пребываемости84 и неотпадаемости.
Надо помнить, что человек есть существо бесконечной цены и важности 1) как образ и подобие Божие (о великое имя!), 2) как искупленный бесценною кровию Господа Иисуса Христа и предназначенный к вечной жизни. Отец мой – старец, протоиерей заслуженный, важная особа, – уважать надо всегда и не привыкать, не зазнаваться; ничего не жалеть для него, ибо всё пред человеком, и особенно таким, как он, есть сор ничтожный.
Сестра моя Анна – целомудренная дева, по этому одному надо обращаться с нею всегда почтительно, извинять ей некоторую гордость или сознание своих достоинств; хранить сосуд девства, вообще беречь ее для Бога и ради того, что она – член семейства, уважать ее нравственное достоинство; не желать, чтобы она и подобные ей домашние служили нашим видам, сообразовались с нашими вкусом, потворствовали нашим страстям. Не должно забывать, что они рабы Божии и имеют одинаковые с нами права как человеки.
О глупейшая, греховнейшая, скареднейшая85 плоть! От одного воззрения на женское обнаженное тело, как лен от огня, воспламеняется нечистым огнем вдруг! О, греховная простота86! О, скорость греха! О, как скоро, решительно, твердо надо противиться всякому греху! О, назойливость греха! О, насилие! О, вихрь крутящийся! О, устремление речное! О, огнь ярящийся! Надо быстро сопротивляться всякому греху, решительно, смело, твердо, сильно, например гордыне, злобе, зависти, любостяжанию, скупости, своенравию, упрямству, нечистоте блудной, лакомству и невоздержанию, злорадству, недоброжелательству, сомнению в истине, суетному страху, унынию, лености и холодности к благочестию, молитве и благим делам и пр. Какое самое великое несчастие в жизни? – Грех. Какое величайшее благополучие? – Добродетель.
Согласись, что в братии твоей по жене есть много прекрасных сторон, качеств, которых нет у тебя: например, у тебя нет этого усердия, этого самоотвержения в ухаживании за больными, этой готовности к услугам, этой точности в услугах.
Из всего извлекай процент любви христианской, как дьявол из всего старается извлечь процент зла, гордыни и всякого греха. Стяжи дух Христов. Носи в сердце непрестанно эти слова: дух Христов. Посмевайся дьявольским козням, непрестанно, ежеминутно поставляемым тебе. Возмогай в державе крепости Господней – возмогай в любви.
О, жадная плоть, жилище сатаны! От одного воззрения на ядущего от нашей трапезы брата или употребляющего наши сласти она возмущается и в одно время делает два великих греха: и прилепляется к снедям, которые надо презирать по примеру Господа и апостолов, и озлобляется на брата, которого надо всегда любить, как себя, по Писанию, по долгу, по природе или по единству природы, благодати, призванию и назначению. Вот какой домашний зверь плоть наша, вот какой дьявол! Итак, не жалей ничего брату, никаких яств и сластей и не обижайся на него, ибо и жаление и обидчивость от дьявола. (Сон: яства в столовой и в зале: свежая рыба, жаренная в картофеле на масле, – видение от лукавого.)
При виде богатой одежды знакомого или сослуживца нередко [плоть] возжигается ревностью или завистью. О, безумие! Созданный для неба, для нетленных и вечных благ мечтает о нарядных одеждах и завидует брату или сестре. А облечение во Христа где? Или вот при виде нищего в худой одежде, подходящего с ласкою здороваться к нам, презирает – за что? За то, что не в такой, как они сами, одежде (о чем бы надо жалеть и постараться одеть), что у него иногда и лицо грубо (опять жалеть), а не нежно, как у ней, потому что она и живет в чистых покоях и питается избранными яствами.
Надо сравнить, что имеем мы и что нищие, какая обстановка наша и какая у них; мы имеем запасы, они – нет, мы – избранные яства и пития, они – что могут; мы пресыщены почти всегда, они часто голодают, у нас множество одежд, у них – одно рубище, одна грязная рубашка или и тех нет; у нас пространная квартира, чистый воздух, у них – тесный подвал, нечистота, сырость, многолюдство, спертый воздух; мы обеспечены ежедневно в пище и питье и во всем, они – нет, многие не знают, будут ли они сегодня сыты или нет, будут ли иметь пристанище для ночлега, и рады приютить куда свою голову; многие из них не имеют даже и того преимущества, чтобы стоять в храме и видеть совершаемое богослужение. По всему этому они заслуживают всякого сожаления, но не презрения. И то они исполнишася поношения гобзующих и уничижения гордых, по Давиду [Пс. 122, 3 – 4]. Это ли едино тело из многих? Это ли значит носить тяготы друг друга и исполнять закон Христов [Гал. 6, 2]? До нищих как бы никому дела нет, всякий даже укоряет их, что они тунеядцы, лентяи, хотя не знают, действительно ли они тунеядцы и лентяи, не больны ли они, не увечны ли, не разорились ли вследствие несчастных обстоятельств.
Или опять: в церкви дьячок или диакон в чем-либо ошибется – в пении ли не в тон запоет или собьется в чтении – озлобляется коварная плоть, как бы радуясь случаю, что поймала ближнего в неисправности, тогда как по духу любви христианской надо покрывать слабости ближнего, его погрешности, ошибки исправлять с любовью и духом кротости.
23-е.
Благодарю Тя, Господи, яко даровал еси мне победоносно совершить литургию и причаститься неосужденно Святых Твоих Тайн. Благодарю Тебя, яко даровал еси мне совершить всенощную у Екатерины Никит, и Евангелие о девах прочитать хорошо и молитву водоосвятительную. Просил Владычицу. Читал редко.
Нынешняя жизнь христиан до такой степени языческою стала, что против ней надо вооружаться, как вооружались апостолы и мученики, и терпеть гонения жестокие, наподобие гонений в первые три века по Рождестве Христовом. А мы что, пастыри? – Мы молчим. Надо рубить правду. Начать с наречения имени, с Таинства Крещения, заклинаний, обетов пред крещением, самого крещения и прочего.
У обоих бельмо на глазу, оба уступить не хотят, оба не хотят быть ласковыми друг к другу, оба горды, – но кому-нибудь надо смириться, уступить, иначе болезнь души не излечится. Если видишь, что разногласие, раздор продолжается из-за неуступчивости взаимных прав, истинных или мнимых, то старший и умнейший уступи свои права или поступись с своими правами ради взаимного доброго согласия. Воззрите на пример Сына Божия, что Он сделал нашего ради спасения, как смирил Себя, как уничижил Себя, как снисшел к нашей немощи, врачуя нашу гордость и надменность пустейшие (суетные, нелепые). Блажен, кто это уразумел. Блажен, кто стяжал мудрость в исполнении заповедей Христовых, кто будет всем слуга в духовном и телесном охотно, добровольно, без ропота, без досады, зависти, скупости, гордости и горечи.
С радостью угощай, снабжай всякого ближнего – это словесное создание, созданное по образу Божию, или, если он христианин, этот член Христов ради образа в нем Божия, ради сочленения Христова, ради Самого Христа, в нем живущего. И как немного требуется для гостя! И как много ценит Христос взаимную любовь! По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою [Ин. 13, 35], – значит, напротив, если не будем жить во взаимной любви, а в гордости, презрении и пренебрежении друг к другу, в горечи, злобе друг на друга, то будем учениками сатаны, а не Господа Иисуса Христа. Важное дело – ходить в незлобии сердца своего среди домашних своих. А христианину ли питать в себе злобу? Кто говорил пред крещением: отрицаюсь сатаны, и всех дел его, и всего служения его, и всея гордыни его... отрекохся; и опять: сочетоваюсь Христу... сочетахся87 – по три раза повторяя.
Это отрицание и сочетание показует твердое и непреложное намерение расторгнуть всякую связь с грехом и виновником его и сочетаться крепко со Христом, источником жизни нашей. Что же? Ужели мы непрестанно будем постыдно лгать, одно говоря, а другое делая? – Нет: надо помнить и хранить обеты крещения, да не отпадем своего упования вечных благ, и прежде всего оставим пресыщение, невоздержание – эту вину всякого зла, потом гордость житейскую, гордость в слове, в манере или в обращении с ближними, в одежде, чванстве, в столе, в одежде, зависть, любостяжание, любя стяжавать разве свою душу и души других Христу Богу в житницу Его небесную и отрицаясь любоименного и любовещного жития, губящего душу, всекущего за собою все пороки, – или ты видишь иной закон во удех твоих, протйву воюющ закону ума твоего и пленяющ тебя законом греховным, сущим во удех твоих [Рим. 7, 23]? Преклони колена пред Христом и испроси Его благодать к побеждению этой прелести, открой пред Ним свою немощь, свою проказу и проси исцеления, помощи.
Бойся нарушать пост, учрежденный Церковью, и оказывать преслушание Богу из-за своего чрева, из-за того, что тебе хочется молока, коровьего масла, мяса. Адам и Ева чрез вкушение запрещенного плода лишились благодати Божией и продали себя дьяволу, и не себя только, а всё человечество.
Вкушаем мы непрестанно сладости плодов Господних, а стали ли сами сладостью для Господа по сладким для Него плодам – любви взаимной, воздержания, чистоты и целомудрия, кротости и смирения и послушания беспрекословного?
Когда закалаешь образного Агнца на проскомидии, помяни, представь, почувствуй живо, как закалали невинного ради тебя Агнца Божия Иисуса Христа, Сына Божия, безгрешного и святейшего, как раздробляли безжалостно болезненнейшие члены Его пречистые, и не раздробляй сам этих членов снова своим гордым, злым, недоброжелательным и завистливым обращением с ближним, притеснением ближнего! Читаешь: яко (как) овча на заколение ведеся (веден был), – будь и сам как овцы кроток и незлобив, и яко агнец пред стригущим его безгласен, тако не отверзает уст Своих, и, как агнец стригомый, добровольно, безропотно уступай другим шерсть свою – пожитки свои, ибо всё не наше, Божие, и всё – земное и земля будет (ибо извлечено из земли), и дела вслед нас ходят непрестанно. Во смирении Его суд Его взятся, говоришь – будь и сам неотменно смирен; род же Его кто исповесть? Яко вземлется от земли живот Его [Ис. 53, 7 – 8]88, и помни, что и ты принят в родство небесное, как сказано: вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму... и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу [Евр. 12, 22 – 24], и твой живот вземлется от земли. Когда режешь образного Агнца и говоришь: жрется Агнец, Божий, вземляй грех мира, за мирский живот и спасение89 тогда воздохни и умились сердцем о своих грехах и, если можешь, пролей слезы о них и о таком беспредельном снисхождении к тебе Божества. Помяни, как Он за грехи наши пожерт был на кресте, как страдал, какой терпел позор, как сожигался внутренними скорбями о грехах человечества, скорбию о неправде и ослеплении первосвященников, старейшин, книжников и всего народа, внутренними и наружными мучениями от висения на кресте с пронзенными и пригвожденными руками и ногами! И всё Он терпел, как Агнец кроткий, ни на кого не озлобляясь, ни на кого не ропща. Вземляй грехи мира за мирский живот и спасение! То есть Своими страданиями искупил нас от вечной смерти, даровал вечную жизнь и спасение! Какое [благоцение] бесконечной цены! – Освободил от вечной муки и подарил мне вечную жизнь! О тленной ли земной жизни после этого я буду размышлять? К ней ли прилепляться? К одежде ли, к сластям ли, богатству ли? Почестям ли мира сего? Но как принимать почести от мира, распявшего Господа славы?– Распинайся миру для Христа крестом, по Апостолу: крестом мне мир распяся, и аз миру [Гал. 6, 14].
Благодарю Тебя, Господи, яко даровал еси мне недостойному благодать в день святой великомученицы Екатерины непреткновенно совершить литургию и всенародный молебен с водоосвятительною молитвою.
Помни, что мы – едино тело духовное и одни у нас духовные язвы: надо сострадать друг другу, жалеть друг друга, молиться друг за друга, не полагать претыкания или соблазна брату, не возноситься, не завидовать, ибо что... имеешь, чего бы не получил ты или брат твой? (1Кор. 4, 7). Всё Божие. Благодарение Богови о неисповедимом Его даре. А мы ничто. О, вселись в сердца наши, Христе Боже!
Благодари Бога и за то, что сестра твоя истинно ли, лицемерно ли, но угождает тебе; ты и сам не всегда искренно служишь другим. Помни: общая наша немощь – все мы нуждаемся в снисхождении и во взаимной любви.
Сеяй скудостию, скудостию и пожнет: а сеяй о благословении (щедро), о благословении и пожнет (2Кор. 9, 6). Чего же ты яришься, когда тебе предстоит случай сеять щедро? Надо радоваться тому. Если скорбишь и негодуешь на часто просящих милостыни, то это происходит от твоего маловерия: разве не силен Господь вскоре воздать тебе за твою милостыню? Как часто Господь являл над тобою промысл Свой, воздающий щедро за подаваемую милостыню! Как ты был и сам всегда доволен, сыт и пресыт и преодет, имел и имеешь прекрасное жилище – и нищие были удовлетворены, и совесть твоя была покойна, потому что ты исполнял заповедь Господню. Итак, спокойно, охотно, от души, с милым сердцем и взором подавай милостыню нищим, а своих домашних ласкай паче всего, с ними всегда будь мил сердцем (милосерд), лицом, и взором, и речью, и делом или услугой. Помяни, как бедные во всем терпят лишение: иногда и похлебки у них нет, и одежды порядочной, и платы за квартиру не имеют, так что их за неплатеж выгоняют из дому, и хоть под открытым небом они живи, – у нас всего в изобилии, и мы еще часто сердимся на нищих за то, что они часто у нас просят милостыни! Да как не просить часто, когда у них постоянные недостатки и когда мир так скуп на подачу! Что сделаешь ты в день на пять, на десять копеек? По себе суди. Хочешь, чтоб к тебе Господь был щедр, – и сам будь по силе щедр! Хочешь, чтоб тебя другие вознаграждали щедро за посильные труды или и даром тебе нечто давали, – будь же и сам к другим щедр и, главное дело, не смей яриться на человека, который есть образ Божий, хотя и носит язвы прегрешений; будь всегда кроток и смирен, себя почитай виновнее всех, себя считай недостойным никакой сладости земной, даже куска хлеба; считай всё Божиим, не своим, и не гордись как хозяин, а веди себя как слуга всех, как низший, хуждший всех, как ничто и ничего не достойный.
Яства, сласти, одежды, деньги пр. надо считать за сор, и сор-то самый последнейший, потому что с ним связывается сатана в нашем сердце, а с обыкновенным сором – нет, потому что этот вкусный, красивый и блестящий сор отлучает душу от Бога и от ближнего, вооружает против Бога и ближнего.
Если ты воин Христов, то от всего воздержишься ради удобства вести духовную брань, а если ты не воин и сложил руки во время брани, то употребляй все удовольствия и отдавайся в плен вечный без Бога. Но ты вписался в число воинов Христовых – тебе постыдно предаваться бездействию и неге.
Как душа тоскует оттого, что с вечера на воскресенье не переломил себя в первый раз, не совершил всего молитвенного правила!
Без всяких забот с моей стороны обильно питал и одевал меня с семейством Господь даже доселе (в продолжение одиннадцати лет), и отныне так же будет питать и одевать: нечего же мне и заботиться. Ум да преложу на небеса, где надежда моя – Христос, одесную Бога сидящий, и да жительствую [в мире] со всеми, наипаче с присными.
Каким надо быть тонким, духовным, чтобы бороться с невидимыми духами злобы и со страстями, от них всеваемыми в помыслы и в сердце! Как надо поститься! Ибо чрез пресыщение и лакомство всего более душа делается грубою, слабою, омраченною, и чрез пищу и питье всего сильнее воюют на нас демоны, как и в начале чрез пищу дьявол погубил было Еву и Адама.
Ты член Церкви земной, которая едина с Церковью небесною: смотри же веди себя достойно члена Церкви, живи в любви взаимной, свято, в чистоте, воздержании, будь милосерд, общителен, кроток, смирен, назидателен, нелюбостяжателен, послушен.
Всем Господь посылает щедро, весь мир сыт, одет. Не ты кормишь, поишь, одеваешь – Бог, нечего тебе и беспокоиться и брать на себя горделивую заботу, как прокормить своих присных и нищих.
Доколе тебе заниматься этими детскими игрушками, разумею сласти, одежды, деньги и пр.? Доколе не будешь мужем разумным и не возлюбишь Бога паче всего и ближнего, как себя, считая пред ним всё земное за ничто? Доколе себя, друг друга и весь живот не предашь Христу Богу?
Привычка, зазнавание с человеком: зазнавшись, человек ни во что ставит подобного себе человека, хуже сору и, жалея для него всего, не жалеет только его самого. Нищие. Свои присные, неродные.
По истине Божией человека надо ставить выше всего на свете, весь мир считать за ничто пред ним, как сор, ибо мир для него и все в мире покорено Богом под нозе его как царя, как образа Божия. О, как дьявол злобно рыкает на этот образ Божий, намереваясь, во-первых, погубить, уничтожить самый этот образ Божий, а во-вторых, чрез то нанести оскорбление и печаль Самому Богу.
Все ежедневные усилия дьявола клонятся к тому, чтобы кого-нибудь из людей поглотить.
Старец мой очищается болезнью, а я в здравии грешу, сластолюбствую, сквернюсь блудом, сонными мечтами. Но и наяву мечтаю, а не истинствую, ибо прельщаюсь сластями, деньгами, одеждами, хорошими лицами, а не распинаю мечтательную, злобную, гордостную, завистливую, блудную, жадную плоть со страстями и похотями и не стермлюсь всеми силами к истинной, вечной жизни. Провожу, окаянный, время в неге, гордости, пышности мира сего: живу в больших, богатых палатах, в приятных и обильных яствах даже в пост, хожу в мягких и богатых одеждах, – я, окаянный, заживо умираю. Где же распинание плоти со страстями и похотями? Где участие в страданиях Спасителя моего?
Любить всех святых, начиная с святейшего святых Господа славы, и потом святейшую Матерь Божию, всех Ангелов, всех святых человеков, ибо в них наше по образу и подобию Божию созданное существо (в Господе человеческое существо) – чистое, светлое, благое, любвеобильное. Но Господа Бога любить паче всех и всего, ибо Он – всё во святых: Он их святыня, любовь, мудрость, сила. Но надо любить и на земле живущих грешных людей, молиться об их обращении и спасении, долготерпеть им, милосердствовать, не превозноситься, не гордиться, не завидовать, не искать своих си, жалеть всех, ибо все – едиными струпами грехов покрытое духовное тело.
Доселе я был глуп: не надеялся сердцем во всем на Бога – отселе должен быть и буду разумен; доселе прилеплялся к веществу, уязвлялся желанием и жалением его – отселе не буду. Помоги, Господи!
Если Господь лишает меня благ земных или поражает меня болезнью или какою напастью, то, значит, это для меня спасительно. Да будет воля Господня. Плоть грешная, губительница моя, за себя стоит, когда скорбит о лишениях, болезнях и напастях, когда ярится из-за лишений. Но на Бога надо возлагать надежду и жить в любви со всеми, вменяя за сор все сокровища света, презирая их, как прелесть дьявола. Помни, что для христианина уготовано Царство Небесное с нетленными и вечными благами, – к ним надо уязвляться сердечною любовью, наипаче ко Господу Богу, Божией Матери, святым Ангелам, Архангелам и прочим Небесным Силам и святым человекам. Прилеплятися к земным благам, жалеть их – значит иметь языческое расположение сердца, а не христианское.
Свежесть отношений к домашним как не только к своим, но и к Божиим, к Божьему достоянию. Так и ко всем знакомым и незнакомым.
Отец... чадо. Мы – духовные отцы; люди, миряне – наши дети. Мы пастыри, они – овцы. Надо развить в себе дух отеческий, отношения отеческие к мирянам, а в них – сыновние к нам. Пусть веет в нас и в наших супругах дух отеческой и материнской любви к прихожанам. Ах, как это было бы хорошо для славы Божией! Пусть знают прихожане, что мы – наперсники, наследники любви Отца Небесного к роду человеческому, столь возлюбленному от Бога, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь ведшую [Ин. 3, 16]. Пусть в нас веет небесная жизнь, да не увлекает нас житейский расчет, корысть – будем выше этого сору, этих денег, которые, в сущности, прах; порадеем всеми силами о душе или о душах, по писанному: неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет [Евр. 13, 17].
Мы как капли в океане воздушном или водяном или как несекомые части воздуха или воды. Эти части со всех сторон окружены водою или воздухом: души наши – Богом. Да живем со страхом, исполняя заповеди Божии, волю Божию, святую и спасительную. Господь видит помышления наши, чувства наши, дела наши. Вся исполняяй Господи, помилуй нас! Небо и землю наполняющий Владыко, помилуй нас!
Глубоко надо уважать эти евангельские слова (разумеется, и все прочие): так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне, и на нищего смотреть как на Иисуса Христа [Мф. 25, 40]. Одно тело. Подавать охотно, без рвения и раздражения и зависти. Надеяться на Бога – не оставит: Сам обещал и доселе не оставлял.
Благодарю Тебя, Господи, яко тесноту и пламень страстей отъял еси, и мир, прохладу и пространство мне даровал еси, и лице Твое просветил еси на раба Твоего.
Не смотри на прелесть денег – смотри на нужды братии, то есть нищих. Помни слова Спаса Христа: хлеб наш насущный даждь нам днесь – и имей доверчивость к всеблагому и щедрому, премудрому и всемогущему промыслу Отца Небесного. Не заботьтесь о завтрашнем дне [Мф. 6, 34].
И мгновение греха есть грех и отпадение от Бога. Потому и на мгновение старайся не согрешать.
Наелись, напились – ушли, и сыты, и Богу слава, и тебе спасибо. А тебе Бог пошлет. Еще ты не алкал и не жаждал. Но в любви – исполнение закона.
За счастье считай, что брат ест-пьет твое, или паче Божие. Мы – одно тело. Одни и нужды телесные и духовные, одна Глава – Христос, Спаситель и Промыслитель наш. Радуйся, что плоть лишается сладкого ястия и пития; если она беснуется на ядущего и пиющего сладкое, не обращай внимания на нее: побеснуется – перестанет. Она беснуется, что лишают ее пищи-питья.
Охладей ко всему земному, имей горячность любви к Богу да ближнему. Мгновение пристрастия к земному есть величайшая обида Господу Богу, мгновение злобы на ближнего, гордости, зависти, скупости есть величайшая обида Господу Богу. Берегись оскорблять Творца всеблагодетеля, всеспасителя, всепромыслителя.
Доколе мечты земные будут бродить в сердце?
Доколе придавать маловажному, ничтожному высокую цену и гоняться за ним, а истинно высокому, например любви к Богу и ближнему, не давать цены? Вот как воюет против нас сатана, чтоб лишить нас вечных, ире- вожделенных благ Царствия Небесного. Пустяками занимает, прельщает, а от существенно важного – от Бога, от души, от неба, от вечности отвлекает!
Даже до ныне я, окаянный, надеюсь на пищу, а не на слово Господне, не на Господа. О сор! Доколе ты будешь прельщать меня ?
Христос пришел в мир грешников спасти, из коих первый я. Что значит это, как нужно в жизни обнаруживать такое убеждение? Видишь согрешающего, например курящего, играющего в карты, – не осуждай, но говори: я в тысячу раз грешнее его, и не озлобляйся на согрешающих, но долготерпи к ним, как к тебе долготерпит Господь.
Бог есть дух [Ин. 4, 24], а душа наша – образ и подобие Его, потому мы должны сами духом ходить и похоти плотские не совершать – отсекать все прихоти: лакомство, курение и пр., горняя мудрствовать, а не земная, не о собирании богатства, а добродетелей.
Дух земной, душевный, бесовский мало-помалу образуется в человеке – каким образом? Если человек ежедневно устремляет мысли свои не к Богу, не к спасению души, а к тому, как бы, например, ему сегодня получить больше доходу, барыша, прибыли, какие бы лучше блюда сделать, как бы удобнее получить награду или благосклонность, расположение известного лица, как бы скорее сшить такую-то и такую одежду, которая ему очень нравится, и пр. или купить такие и такие вещи для дома, например хорошую мебель, посуду, как бы убрать со вкусом свою комнату, например как у такого-то и такого богатого человека, как бы сходить в театр и пр. Вот как образуется дух земной, премудрость земная, душевная, бесовская.
Небесные человеки, земные Ангелы, святые Божии, научите нас горняя мудрствовать, а не земная! Святые пророцы, апостолы, святители, мученики, преподобные, бессребреники и все святые! Научите нас быть достойными членами Церкви Христовой.
Против пристрастия к земному, любостяжания, скупости, сребролюбия, жадности и сластолюбия надо вооружаться крепчайшим образом: это пристрастие – бич веры, надежды и любви к Богу и ближнему, убивает наши духовные, небесные расположения и стремления и делает из нас людей земных, душевных, слуг дьявола. Да делаем дело нашего Искупителя! Да спасаем души свои!
К тебе пришли гости, или гость, или гостья незваная и часто приходящая: чего ты сердишься и сидишь в своей комнате? Выйди и побеседуй с любовью, – и так упражняйся всегда в общении любви, и угодишь Господу, и будешь искусен человек. Сластей жалеешь? Себе не жалеешь, и им так же – ближнему, как себе. Того немножко, другому немножко, всего понемножку – и сыт, еще осталось, как у Господа в пустыне от пяти тысяч человек. Сладка сладость, например меду, варенья, а сладость любви к ближнему еще сладостнее; сладости измыслила и сотворила Сладость высочайшая, Сладость любви, которая есть Бог. Да живем как члены единого тела между собою, во всегдашней любви.
Что сладость какая-либо земная и что человек? Человек бесконечной цены: для него, к его услугам, к его облаженствованию все сладости, а сладости самые (земля, прах) как ничто. За счастье надо считать, что человек употребляет наши, или паче Божьи, сладости.
Если человек, подчиненный нам, держит себя с достоинством, это так и быть должно – он образ Божий; мы и сами держим себя с достоинством, чтобы не сделаться игралищем страстей человеческих, когда удобно можно этого избежать, без вреда другим и во благо себе. Не надо и других искушать, чтоб на нас нападали!
Желаешь ли зла другому, сам это зло пожнешь. Кто роет яму другому, тот сам в нее упадет. Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить [Мф. 7, 2].
Сан и чванство, которые ты приписываешь другим, не менее принадлежат и тебе. Итак, врачу, исцелися прежде сам, изми бревно из очесе твоего. А пресыщение твое? С чем его сравнить? Ты, как свинья, роешься в сладостях, утопаешь в блате чувственности, пресыщения и пития.
Не жадничай – всем достанет.
Возненавидь сластолюбие: от него растление сердца, жадность, холодность к Богу и ближнему, пленение вражие, теснота.
Согрешил я, Господи, что озлобился на нищих детей Твоих!
Нищие дети – мои учители в простосердечии, кротости, незлобии, терпении. Господи! Прости мне, что я раздражаюсь на них, озлобляюсь за то, что они по детской простоте и доверчивости неотступно просят у меня по нескольку раз в день милостыни! Да научусь я от них неотступности молитвы к Тебе и упованию в молитве, да буду я как дитя на молитве.
Что за плоть окаянная, что за окаянное сердце! Всё недовольно, всё не по нем, о, язва моя – сердце! О, болезнь моя непрестанная! Удобств во всем ищет, покоя, неги! А не угодно ли камень под голову? Не угодно ли рогожу под тело? Не на рогоже ли некогда положат твое тело, когда оно будет бездыханно, когда оно уже не в состоянии будет требовать себе ничего, когда будет подобно кому, глыбе земли? О, сколько здесь греха из-за окаянной, прихотливой, завистливой, раздражительной плоти! Когда я буду жить в простоте сердца, кротости, незлобии?
Когда у нас есть Христос в сердце, то мы всем довольны бываем, и неудобство – как лучшее удобство, и горькое – как сладкое, и бедность – как богатство, и голод – как сытость, и скорбь – как радость! А когда нет Христа в сердце, тогда человек ничем не доволен, ни в чем не находит счастья: ни в здоровье, ни в богатстве, ни в чинах и почестях, ни в увеселениях, ни в богатых палатах, ни при блеске освещения, ни в богато сервированном и уставленном всякими яствами и напитками столе, ни в насыщении, ни в питии сладких напитков, ни в богатом одеянии, ни в чем. Ах, как необходим Христос для человека, Жизнодавец и Спас душ наших! Как необходимо ради Христа, ради того, чтобы Он вселился в нас, и алкать, и жаждать, и меньше спать, и проще одеваться, и всё переносить спокойно, терпеливым и незлобивым духом! Ловец душ наших – дьявол каждую минуту ловит души наши, как бы уязвить каким грехом, какою-либо страстью, как бы укоренить посильнее ту или другую греховную привычку, страсть, как бы спасение души сделать как можно более трудным, как бы охладить к Богу, ко святым, к Церкви, к вечности, к человечеству. Беснуешься ты, плоть моя, страстями многоразличными!
Не противиться злу и злому человеку: обижают – терпи, злословят – благослови, недоброжелательствуют – доброжелательствуй, делают вред – благотвори. Ежедневно упражняй в этом сердце и волю. Гордятся пред тобою – смиряйся, раздражаются – будь кроток и незлобив, лукавствуют – будь простосердечен.
Часто в беседе с Богом ты говоришь: Бог милости, щедрот и человеколюбия ecи, – как же ты доселе не вдохнул в себя, неискусный, духа милосердия, щедрот и человеколюбия; как ты не состраждешь нищим, как себе, отчего боишься быть щедрым, видя их крайние нужды, отчего сердечно не любишь бедных и прочих людей? Ты член Церкви, которой Глава Христос, к которой принадлежит Божия Матерь, Ангелы и святые человеки – праотцы, патриархи, пророки, апостолы, иереи, мученики, преподобные, праведные, безмездники. Скажи мне, кто из них подает тебе повод, пример быть гордым, ненавистливым, завистливым, жадным до земного, скупым, любостяжательным, жестокосердым, унылым, грубым, нетерпеливым, своенравным, единовсельником на земли, захватчиком, объедалой, пьяницей, татем, блудником, изувером, лицемером, лжецом и обманщиком, исполненным рвения, злонравия, лукавства и пр. и пр.? Помяни, какой Церкви ты член, и будь достойным членом ее или же – прочь из ней! Извергните, говорит Апостол, развращенного из среды вас (1Кор. 5, 13).
Уважай премного всякого человека как образ Божий и немощный член Христов, душевные и телесные немощи его ни во что вменяй.
Дьявол ежедневно силится, постепенно более и более подрывает уважение и любовь к домашним, поставляя на вид их недостатки и немощи плоти и духа, но ты не обращай внимания на эти немощи, которым подвержены все мы, или паче жалей немощного. Всё внимание обращай на бессмертную душу, сотворенную по образу и подобию Божию.
О, сколько искушений! Искушения от обоняния, от вкуса, от слуха, от осязания, от зрения!
Не блуд, так злобу; не злобу, так гордость; не гордость, так уныние или страх, или хулу или пр. лукавый влагает в сердце. Не зевай – отвергай.
Под разными условиями человек растет, воспитывается, живет. Не на одну колодку сапоги.
Карамзинский праздник90. У мира свои праздники, у Церкви – свои. Жаль, что у христианского мира праздники свои, светские, а церковные праздники пренебрегаются, – это что-то язычеством пахнет.
Ты жалеешь хорошей бумаги брату своему – поверь, это один предлог лукавого, чтоб охладить тебя к брату, чтоб всеять в твое сердце ненависть к нему. Ничего не жалей, будь готов всё отдать и любить его, считая всё за сор. То же разумей о сладкой пище, приятном питии, красивой дорогой материи, или одежде, или книге и всякой ценной вещи, ибо всё на службу человека сотворено. Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви [Рим. 13, 8]. Не ставь никогда на одну доску человека и вещь, им взимаемую и употребляемую, уважай безмерно великое достоинство человека, превознесенного над всем миром, получившего во владение от Владыки мира весь мир, который при всей громаде своей ничего не значит пред его душой. Попирай прелесть вещей! О, прелесть! Прелесть! Разрывай эту радужную приманку, набрасываемую врагом на все вещи.
Чтобы разлучить от нас Бога, дьявол всевает в сердца прелюбодейную, преступную любовь к веществу, или к миру сему, к растленным обычаям его и повергает нас в рабство свое, в тесноту, скорбь, огнь геенский. Бог заповедал любить Его всем сердцем, безраздельно (не любя богатства и Бога вместе) и ближнего, как себя, не щадя для него ничего, а дьявол всевает преступную любовь к тленным вещам мира сего, окружая их прелестью, приманкою, к ближнему же внушая неуважение, презрение, мысль о его будто бы бесправности на известную вещь, и из-за вещи иногда, пусть и ничтожной, мы готовы часто ненавидеть ближнего, грубо обращаться с ним, уничтожать его. О, когда мы будем едино! Когда возлюбим общее горнее отечество, к коему позваны! Общая у нас прелесть, общее заблуждение сердца и воли и мыслей. Господи! Просвети, направь и спаси!
Грешная, страстная плоть, как темное облако, как крепкая стена стоит между Богом и ближним. Эту стену надо распинать, разрушать – в ней тлеет огонь геенский, вражда к Богу и ближнему, поскольку она – живая стена. Надо враждовать против себя самого, и крепко, непрестанно, неизменно, мужественно.
Надо радоваться о том, что мы лишаемся чего-либо приятного в пользу ближнего и таким образом приносим Богу жертву любви, жертву самоотвержения ради любви к ближнему. Ибо плоть моя есть 1) тлен, прах земной, 2) греховная, и нужно распинать, подвергать ее лишениям ради блага души.
Разговор со старостою: жизнь нашего общества – клубы (что в них), театры, катки, карты. Говорят: не нужна Церковь, духовенство. Что такое Церковь? Необходимость Церкви как приготовительного святого учреждения, в котором воспитываются будущие граждане Небесного Отечества. Вам нужны учебные заведения, в коих подготавливаются ученики к жизни гражданской, – отчего не нужна Церковь? Вы не животные, вы – человек и христианин.
И теперь пресыщен – что будет, если останусь один? И теперь лукав – что будет, если останусь один? Благодарение Богу, что не на одно мое грешное тело идут дары Господни, но как подобает разделяются между другими.
Если что не ладно сказал и заметили это тебе – тотчас извинись и не оскорбляйся на заметившего. Будь искусным в любви общежительной. Любовь есть исполнение закона [Рим. 13, 10]. А любовь долготерпит, милосердствует, прощает, покрывает, не раздражается, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, всё уповает, вся терпит и никогда не отпадает от любимого (1Кор. 13, 4 – 8).
Учащемуся юношеству, равно как учащему и начальствующему люду, надо помнить следующее важное изречение апостола Павла: Если... знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру... а не имею любви... нет мне в том никакой пользы (1Кор. 13, 2 – 3). И потом выучить урок любви, преподаваемый апостолом Павлом, именно: любовь долготерпит и прочее (1Кор. 13, 4 – 8).Это надо помнить особенно священническому чину. Что мы за священники, если не хотим ничего перенести от ближнего, особенно от низшего нас! Что мы за священники, когда будем первые давать в себе место греху?
Надо гасить немедленно пламя злобы, или страстей вообще, терпением, любовью, ласкою или строгостью, вразумлением (а мы раздуваем его и в других и в себе), ибо мы одно тело, и когда раздуваем зло в других своею раздражительностью, в то же время раздуваем его и в себе.
Грех, страсти ужасно бороздят нашу жизнь и сильно препятствуют христианской жизни, преспеянию в ней и отправлению семейных и гражданских обязанностей. Значит, грех, страсти надо искоренять для блага самого человека, временного и вечного, духовного и материального, для счастья и благосостояния семейств и гражданских обществ. Особенно надо искоренять злобу, гордость, зависть, плотское сластолюбие, или блуд.
Человечество одержимо лютою болезнью греха, потому надо жалеть его, снисходить ему, молиться за него. Поступая таким образом, мы и себя успокоим исполнением заповеди Господней, и человечеству сделаем пользу, ибо молитва веры и любви не останется втуне. Делая добро ближним, делаем его и себе, ибо мы – одно тело и сокровищенствуем себе великую милость Божию. Милостивии помиловани будут [Мф. 5, 7].
Умудрись дома ходить в незлобии сердца: на домашних особенно подстрекает враг, ибо знает немощь нашу зазнаваться с домашними, пренебрегать и ни во что ставить их, особенно низших, и легко разрушает некрепкий союз любви и возбуждает вражду между домашними. Надо ставить себя ниже всех и считать себя слугою всех. Гордое сердце – причина домашних нестроений.
Лучше в обиде жить, насмешки, побои, смрад, голод и холод терпеть, чем другого обижать и во вражде жить. Потому, если обидел кто тебя – перенеси великодушно; если ты обидел кого и тот гневается на тебя или по незлобию не гневается – обласкай его вскоре, заговори с ним; если видишь, что делает что-либо, скажи ему: Бог в помощь, или заговори о чем-нибудь житейском тоном дружеским, или об обстоятельствах его житейских и прочее, и смягчи его сердце. Вообще любовь старайтесь иметь между собою, друг другу уступая, снисходя, друг друга терпя.
Ты обличаешь прихожан во грехах во храме – отчего сам не любишь обличения от домашних, считаешь это обличение за нападки злобы, оправдываешь себя в погрешностях и недугуешь неисцельною язвою гордости, самоуверенности, самообольщения, лицемерия? Люби обличения, хотя они и неприятны для ветхого, страстного человека, и будь благодарен обличителям. Не обольщай себя тем, что ты – глава в доме, что ты всё достаешь, все тобою живут (Богом, не тобою). Глава должна быть здрава и должна служить всем. Глава должна терпеть обличения от своих членов, да благоуправляет всеми членами. Глава должна всех почитать, ибо все подобны ей, все человеки, все по образу Божию. Глава должна смиряться и наклоняться к самым низшим членам – ногам, да всё тело благоденствует. Спаситель, умывающий ноги ученикам. Великий урок! Притча.
Всякий человек свободен и может быть или зол, или добр, и взыскивать с него за злобу мы не можем, если он уже не дитя, не отрок. Всякий человек гордый, пристрастный к деньгам, к нарядам, к сластям есть человек, находящийся в бреду: не обижаться его гордостью, заносчивостью, пристрастием, но жалей о нем, что он бредит тогда, когда должен был бы находиться в ясном сознании вещей. Но вот я в числе подверженных брéду: другие бредят гордостью, злобою – и я отвечаю на бред бредом, также горделивостью, раздражением, озлоблением. Боже! Милостив буди мне грешнику. Этот бред греховный надо лечить смирением, благостью, терпением.
Все мы больны душевно, и все нуждаемся в сострадании или в искусном о Христе человеке, который умел бы исправлять нас от грехов, исцелять страсти, возливая на сердце, как на раны, елей любви, кротости, смирения, ласки, услужливости.
Замечая в других какие-либо страсти, прежде всего спроси себя самого: нет ли и в тебе этой страсти или нескольких вместе, и осуди себя чистосердечно, а ближнего извини.
Человек – живой образ Бога. О, как надо относиться к нему, с какой кротостью, смирением, чистой любовью!
Господь меня как бы на руках носит, за руку держит постоянно: я должен быть весь в Боге, с детскою простотою должен возложить на него всё упование свое, не надеясь ни на что земное, не жалея никому ничего земного.
Опасно играть в пристрастие к земным благам и даже к своей плоти: оно исключает любовь к Богу и ближнему, в которой исполнение всего закона. Христианин должен смотреть на всё земное как на сор (само по себе сор и потому, что засоривает сердце человека).
Накипь бесовская на сердце. Снять ее.
Хозяин! Брось думать, что ты хозяин, что это твое, – это общее. Радуйся, что своими посильными и животворными для тебя самого трудами служишь другим в материальном отношении. Но не забудь в семейство вносить начала любви, уважения, мира, порядка, мужества, твердости.
Если такой великий до необъятности промысл показал о моей жизни Отец Небесный, что дал Сына Своего Единородного, да чрез Него получу вечную жизнь, то откажет ли Он в земных благах, служащих к поддержанию жизни временной? – Нет!
Церковь небесных (святых), земных (живущих на земле христиан) и преисподних (скончавшихся в вере и надежде воскресения и жизни вечной). Есть ли такая Церковь у лютеран и англичан? Нет. Значит, это обрывки Церкви, оторванные от животворного общения с нею, это еретики.
От единого хлеба – Агнца Божия причащаемся, да научимся общению и в телесных вещах, например в деньгах, пище, питье, одежде, крове и пр., как и в духовных.
Все туне пользуемся дарами Божиими, потому не надо завидовать другим, что вот мало трудятся, а получают много, в труды других входят. Зависть – дьявольское жало, дело. Человек – образ Божий дороже всего мира. Да живем в любви и всем доброжелательствуем.
Как мудрец Христов, на грех, а не на грешника озлобляйся.
После Господа я обязан счастием этому дому Несвицких: как же я должен быть благодарен, уважителен, любителен, ласков?
И врагов люби: они приносят тебе пользу по Божией благости, премудрости и всемогуществу. Помяни Давида, помяни апостолов, мучеников, преподобных, Самого Господа Иисуса Христа. Враги только способствуют к большей добродетели (смиренномудрию, терпению, незлобию) и к большей славе. Всё это мы видим на Господе Иисусе Христе, апостолах, мучениках, иерархах, преподобных.
Много нищих, да много и даяний в пользу их.
Дьявол извращает мои мысли, мои желания и привязанности, мои слова, мое сердце, мою волю! Беда мне! Я грешу почти непрестанно. Дьявол работает во мне непрестанно. Так например, когда молишься, он какое- либо слово так превратит, что из чистого сделает его скверным или выражающим скверное, хульное. Или вот например, я поселился в доме тестя, занял его место священническое, его квартиру, жалование, доходы – всё, и надо бы мне быть весьма благодарным к нему, уважать и любить его неизменно, а я между тем как един хочу вселиться на земли [Ис. 5, 8], в квартире, как бы хочу выжить старца, тогда как меня, пришельца, справедливо можно было бы выгнать. Вот безумие! Вот извращение порядка вещей! Вот гнусная неблагодарность! Вот злонравие! Или нужно было бы всем сердцем прилепиться к Богу, к ближнему, к его душе, к Небесному Отечеству, а тут непрестанно оказываешься привязанным к земле, к сластям, одеждам, почестям, деньгам и пр. и из-за них чуждаешься сердцем Бога, ближнего, вечности, горнего Отечества. Так надо бы жалеть человека, а мы жалеем денег, сластей, одежды человеку, на службу которого вся земля отдана. Отсюда обязанность во всем противиться плоти и не потворствовать ей, отказывать ей в приятном.
Всё земное, все драгоценности земные – сор пред тем, что даровано нам, христианам, чрез Таинство искупления, то есть пред благами небесными, духовными, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор. 2, 9). Кому же буду я завидовать, когда мне так бесконечно много дано и когда в духовных благах все мы сравнены? Земные блага ничтожны.
Ежедневно, окаянный, я предаюсь унынию, я, христианин, верующий во Христа, в крест Его. Мне ли унывать, чаду Божию, причастнику пречистого Тела и Крови Господней? Забудет ли меня Господь? – Не забудет. Сам Он говорит. Мне надо радоваться, по Апостолу (1Фес. 5, 16).
Я доселе не был верен идее о Боге как Отце и Промыслителе: если Бог – Отец, то Он, как Отец, непрестанно печется о нас и о нашем спасении и о нашем благополучии и довольстве в здешней жизни. Это и есть с рождения до ныне; если Промыслитель, то Он промышляет о всех нас: и о богатых и о бедных, и о знатных и незнатных, о здоровых и больных, и для всех бывает всем, хотя многое попускает и нашему свободному произволению.
Если мы здесь завидуем благополучию ближнего в таких ничтожных благах, как здоровье, красота телесная, знатность рода, отличия, высота чести, деньги, богатство одежд, сласти, напитки, богато украшенное жилище – то не позавидуем ли его благополучию и в раю, в его райской славе и блаженстве? Ей, позавидуем, и мы отравили бы тем и свое блаженство, и блаженство других. Потому, очевидно, завистники не наследуют Царства Небесного, как чада дьявола. Вот почему надо иметь в этой жизни широкое доброжелательство к людям, какого желаешь себе от других, ибо это доброжелательство – внутреннее богатство наше, слава наша, красота наша, здравие наше, спокойствие наше, блаженство наше, жизнь наша, благородство наше, тогда как, напротив, зависть есть внутренняя болезнь, нищета, безобразие, подлость, теснота, томление, мука. Да притом все здешние блага суть одна тень преходящая пред тамошними, вечными, и нам нужно очень, очень немного их для удовлетворения насущных потребностей, для того, чтобы поддерживать свое существование, силы, бодрость: излишество расслабляет душу и тело. Потому безумно завидовать богатым, живущим в роскоши. Если бы бедняки видели душу богатых и живущих в роскоши, то никогда не позавидовали бы им, а пожалели бы их и ублажили бы свою долю.
Надо доброжелательствовать и жертвовать ближнему до пожертвования своим спокойствием, здоровьем, имуществом, даже жизнью, и притом охотно, с радостью: служа ближнему, служишь Богу.
На больного отца и на Марью К. видимо Бог посылает, только живи в любви и искренно доброжелательствуй да сострадай болящему.
Мысль, что я член Церкви Божией, коей Глава – Христос Бог, а Начальница мысленного наздания – Матерь Божия, на какую высоту меня возводит! – Я соединен с Богом, я обожен, как и последний слуга, последний нищий так же обожен. Какие обязанности требуются званием члена? Я должен быть благ, кроток, смирен, незлобив, свят, воздержен, покорен, сострадателен, милостив. Если я хочу быть живым членом такого общества, к коему принадлежит Пресвятая Дева Богородица, патриархи Авраам, Исаак, Иаков, Ной, пророки Моисей, Илия, Исайя, Иеремия, Иезекииль, Даниил (о, как высок человек!), апостолы, иерархи, мученики, преподобные и все святые, то я должен быть в святых отношениях как к ним, так и к земным членам Церкви Христовой: Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа [Евр. 12, 14]; должен быть кроток, незлобив, сострадателен, снисходителен, милостив, податлив, терпелив и пр.
Пост в пище и питье, количестве и качестве необходим. Отчего страсти: зависть, гордость, раздражительность, любостяжание – увлекают нас? От сытости и пресыщения нашего; мы забываем, как мало для нас нужно, забываем, что мы ничтожны, грешны, повинны.
Будь неповинен рукама, коими прикасаешься к Агнцу Божию, подъявшему на Себе грехи мира. Не озлобляйся на нищих мальчиков за то, что часто к тебе подходят и гоняются за тобою. Помяни, как ты сам неотступно припадаешь ко Господу дотоле, пока не получишь совершенного прощения грехов и велией милости. Так и нищие дети по простоте, незлобию и доверчивости дотоле не оступают от тебя, пока не получат нужного им. Помяни, что, ярясь на них, яришься на Самого Христа Бога, Который в лице их приемлет милостыню; заушая их, заушаешь Самого Его: берегись делать им зло. Если же они виноваты, наказывай их без ярости и злобы, и не руками своими.
У меня самолюбие неограниченное, а между тем по воле Господа я должен возненавидеть (а не любить) душу свою, ибо она – совершенно противна воле Божией. О, какой труд мне надо предпринять! Впрочем, этот труд с Божиею помощью – труд сладостный.
Отчего я считаю то или другое своим? – Всё Божие. Любовь... не ищет своего (1Кор. 13, 5).
Никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее... и каждому давалось, в чем кто имел нужду... Не было между ними никого нуждающегося [Деян. 4: 32, 35, 34]. Если ты и всё раздашь, и сам без ничего останешься – ничего особенно не сделаешь, ибо всё Божие, ибо ничего своего у нас нет, да мы и должны полагать душу свою за други своя, как и Христос, – и это цель нашей жизни, слава наша. К чему же тут унывать и яриться? Надо радоваться, ибо тленным приобретаем нетленное и бесконечное царство.
Окаянный я, провожу время в лености, праздности, рассеянности, угождении чреву, в пустословии или в злобе, ярости, зависти, гордости, скупости, суетности, в желании блестящих одежд, в чтении суетных книг.
Лицемеришь, брат, подавая милостыню чужим и жалея своим: надо с радостью подавать всем как братьям, как Самому Христу, да и туне все мы приняли, туне должны и давать и с такою же радостью отдавать, с какою принимаем сами от других. Да живем непрестанно в любви, да служим друг другу с любовью в духовных и житейских, вещественных потребностях, а если кто нас изобидит, простим с радостью, поручая Богу все обиды нам от других, ибо Он судит и возмеривает праведно. Да будем все одно сердце и одна душа [Деян. 4, 32].
Если ты дремлешь, то я не дремлю. Так, братия, – мы дремлем, а враг ни на минуту не усыпает, устрояя нашу вечную погибель. Мы предаемся страстям, а он рукоплещет.
Спрашиваешь восприменика и восприемницу: отрицаешься ли сатаны, и всех дел его, и всех аггел его, и всего служения его, и всея гордыни его91, – а сам первый не отрекся: и гордостью ты обложен, обвит по ребрам, и злобою, и завистью, и любостяжанием, и одеждным беснованием, и чревоугодием, и жадностью, и блудом, и своенравием, и упрямством, и скупостью.
Общество исправления безнравственных людей – пьяниц, блудников и блудниц и прочих.
О, как человека надо уважать! – так уважать, что ни во что ставить всё земное, всё драгоценное, прекрасное, сладостное на земле и всем для него охотно жертвовать. Кто человек? – Образ Божий, чадо Божие, член Христов (христианин). Умудри и укрепи, Господи, жить во взаимной любви и уважении, терпеть и долготерпеть ближнему, покрывать его слабости, не искать своего, милосердствовать, не превозноситься, не гордиться, не раздражаться.
О, Боже мой! Страсти, как елей, проникли в кости мои, мучат, тиранят, омрачают, стесняют меня.
Риза нова – риза ветха. Что это значит? Апостолы, пророки, мученики, преподобные, бессребреники, все святые – риза нова. Я, ты, мы, вы – риза ветха.
Искушение. Пришел к тебе блудный помысл – вот и искушение: вооружись, докажи делом, что ты воин Христов, побори, уничтожь скверный помысл; или тревожит гордыня, злоба, зложелательство, злорадство – опять во всеоружие облекись и победи. Ежедневно будь настороже, ежедневно побеждай. Истинное христианство есть кровопролитная война с плотью, с дьяволом, с миром.
Кадило (с фимиамом) – образ нашего сердца. Горят ли, светят ли сердца наши, как это кадило, любовью к Богу, издают ли благоухание кротости, незлобия, терпения, воздержания, чистоты и целомудрия, покорности, нестяжания, умеренности и простоты, милосердия и пр.? Или они хладны, черны, как потухшие уголья? Или зловонны, как кал?
Тебя не уважают некоторые, потому что ты не уважаешь их, – и поделом тебе, и сердиться нечего: какою мерою меряешь другим, такою и тебе отмеривается, по слову Спасову [Мф. 7, 2].
Поем: Не послужиша твари богомудрии паче Создавшаго92, а сами служим твари паче Создавшего. К чему лицемерить?
Слышим о покаянии, а не каемся.
Не уважил ли кто тебя, намеренно или ненамеренно, и не отдал должного – и враг подстрекает тебя чрез это ненавидеть неуважившего, а ты, как мудрый христианин, тем паче уважь его, зная козни врага и во исполнение заповеди Спаса Христа целовать не други токмо, но и враги наша; неисправность ли кто сделал или неугодно тебе – прикрой, пропусти мимо эту неисправность, если она маловажна, или с любовью заметь неисправному, но не озлобляйся на него, зная козни врага, который из-за мелочи подстрекает к величайшему греху – злобе на ближнего, как это случилось вчера, что из-за лишних слов аллилуия, пропетых причетником, он возбудил в сердце злобу пред самым причащением, хотя по молитве я был помилован многомилостивым Господом; или как он из-за яств и питий сладких обык возбуждать злобу на брата, туне и нередко у нас ядущего и пиющего. О, козни врага! О, сети многообразные! Как он нас уловляет в гордость, злобу, зависть, любостяжание, блуд, упорство и прочие страсти! Внимай себе, христианин! Уважение и любовь к брату (ко всякому человеку) должны постоянно увеличиваться, а к земным вещам охладевать и упадать: надо же расти нам в разуме Божием, отвергая разум плотской.
Мы впадаем в материализм и отпадаем от Бога – чрез что? Чрез неумеренное употребление плотских удовольствий, это делается постепенно и незаметно. Надо молиться, читать чаще слово Божие, писания святых отцов и самому размышлять о своем назначении. Помнить, что всё от Бога и Богом и в Боге.
Всё во мне гадко, мерзко, глупо (так надо осуждать себя; надо готовиться к покаянию постоянно, то есть к исповеди. Исповедь – великое дело).
Что естественнее, как любовь к Богу и ближнему, и однако же грех, или поврежденная грехом природа наша, сделала для нас исполнение этих заповедей, в существе весьма легких, чрезвычайно трудными.
Я свет пришел в мир [Ин. 12, 46]. Наглядное доказательство на Фаворе. Праведники воссияют, как солнце [Мф. 13, 43]. Доказательство на Фаворе.
Как я глуп, что сержусь на нищих, назойливо требующих у меня милостыни! Как будто они могут вырвать у меня насильно! Будь спокоен. Видишь, они нимало не трогаются твоим беспокойством и надеются на свое горло. На скромных обрати внимание, на молчаливых, несмелых.
Бросим осмысленный, христианской взгляд на роскошь, на эти цветные, богатые стекла в рамах, на это изысканное, роскошное украшение жилищ: мало того, что люди сами облачаются в порфиру и виссон, они одевают в них еще и стены своих жилищ, украшают ими окна их, седалища свои. Где тут любовь к Богу и ближнему? Эти украшения для тебя – сокровище, идолы твои. Ближний трясется от холода, покрыт дырявым, нечистым рубищем, а стены твои, диваны твои, стулья твои, даже полы твои щеголяют, они украшены так, как украшался Соломон во всей славе своей. Но что же ждет вас за это безумие? Ведь если бы эти предметы роскоши продать и на вырученные деньги купить пищи и одежды для бедных, то можно было бы на них прокормить несколько месяцев и одеть тысячи бедных. А теперь всё это лежит совершенно напрасно на стенах, на полу, на седалищах, на которые изредка кто присядет. О, какой враг любви к Богу и ближнему эта роскошь! Какой враг христианской жизни! Ибо пригвождает сердце христианина к земле, а не к небу, к красотам земным, гибнущим, преходящим наподобие сонных мечтаний, а не к небесным, негиблемым. Братия! Поймите сущность, дух христианства: эта сущность есть взаимная любовь. Сие заповедаю вам, да любите друг друга [Ин.15, 17]. Какая же это любовь, когда на роскошь свою мы не щадим ничего, а бедному жалеем дать на хлеб, на рубище, на наем утла или ночлега? Сами утопаем в яствах и напитках, пресыщены ежедневно, а бедному жалеем дать на хлеб, на чашку чаю, на кусок сахару? Сами пресыщаемся и упиваемся, а бедных осуждаем, что они пьянствуют; сами неисправны – не беда, провинился в чем бедный – беда; снисхождения христианского, любви, всё терпящей, покрывающей, у нас нет. Что если нас Господь будет так судить на суде, как мы судим нищих? Кто постоит тогда? На что будем осуждены, на какие муки? Пал, прегрешил бедный, но своему Господу согрешил, пал, и опять Бог силен поставить его. А кто ты, осуждающий чужого раба? [Рим. 14, 4].
Церковь – исправительный дом для грешного, недугующего страстями человечества; священники – врачи. Высокость назначения Церкви и ее служителей.
Благодарю Тя, Господи, яко мене, воззвавшего к Тебе, услышал еси, и растление мое, зловоние страстей моих отъял еси, и широту, и правду, и радость о Дусе Святе даровал еси мне благосердием Твоим. Но кротка, смиренна, незлобива сотвори мя, Боже мой, Творче мой, Спасителю мой.
Сам я негодяй, жаден, и самому на себя следовало бы озлобляться, а не на тех, кои ядят и пьют мое (паче Божие). Сугубого наказания я достоин, во-первых, за свою жадность и пристрастие к сластям и, во-вторых, за злобу на ближнего. Но от страстей бесчестия избавь меня. Кто любит себя, тот не может любить Бога и ближнего. Да отвержется себе [Мф. 16, 24], да возненавидит... душу свою [Лк. 14, 26]. Надо распинать свое самолюбие и жертвовать собою для блага других своими способностями, силами, трудами, спокойствием, имением; свое благо полагать в благоденствии общем, но смотреть, чтобы не употребляли во зло наши силы, наше имение, спокойствие, труды; не яриться на погрешающих, но в кротости, великодушно всё переносить. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих... Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец [Ин. 15, 13; 10, 11]. Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем [Мф. 11, 29].
Надеющиися на Господа уподобишася горе святей: иже никакоже движутся прилогами вражиими93.
Везде к веществу дьявол меня пригвождает, даже и в служении Богу. Внимать. Просфоры, ризы, голос поющих. Не во гласе Господь, но в тихом чувстве, в кротости, смирении, благости, терпении, снисхождении к ближнему. Дьявол в мире приковывает наши сердца к вещам, в храме раздражает нестройностью звуков и злобу возбуждает на безобразно поющих.
Я подаю тебе ежедневно важнейшее – прощение грехов, мир, свет, свободу, а ты ужели пожалеешь ежедневно давать ближнему маловажное: деньги, пищу, одежду – Мои же дары? Ведь ты сыт, одет – чего больше?
Из всего должно извлекать процент любви к ближнему, делать замечания в кротости, в смирении, без рвения и раздражения.
Не голос, а сердце дай Богу в служении Ему.
Наблюдай за собою, как начинаешь день, какие грехи, страсти возникают в тебе с утра: не жадность ли к пище-питью, не сребролюбие ли и любостяжание, не скупость ли, не гордость ли окаянная, не гордым ли оком и несытым сердцем ешь-пьешь дома с ближними; не заползла ли в сердце злоба, зависть, презорство, не язвишь ли ближнего словами, не насмехаешься ли над ним в глаза или заочно, не режешь ли, как ножом острым, острыми словами честь ближнего; или не унываешь ли, не питаешь ли блудные помыслы и прочее? Осуждай себя, исправляй себя.
Ты растлен, а жена и свояченица не растленны: они могут есть и пить больше и слаще, а ты должен поститься; ты должен глубоко их уважать; они имеют сердце целомудренное, благородное, способное к любви, а твое сердце – нечистый и разбитый сосуд.
Моя жена – та же губернаторша, то есть так же досточтима, и я должен обращаться с нею так же с неизменным уважением; губернаторша тоже и свояченица и все свояченицы, а братья, сам отец – как губернаторы, то есть с таким же неизменным уважением я должен обращаться с ними, как с губернатором. Между тем что бывает по лукавству нашей плоти или поврежденной природы? Градус уважения постепенно упадает от частого обращения с домашними, от привычки к ним и от тяжелого дыхания житейской суеты и от того, что замечаем между ними некоторые слабости, немощи поврежденной человеческой природы. Надо, напротив, чтоб степень нашего уважения и любви к ближнему постоянно возрастала, и тем более возрастала любовь наша к нему, чем он немощнее. Впрочем, совершенства ближнего естественно возвышают нашу любовь и уважение к нему, а недостатки, особенно произвольные грехи, отталкивают от него и роняют наше к нему уважение. Но в этом последнем случае надо употреблять все меры к его исправлению.
Все поместимся, всем достанет – из-за чего друг друга ненавидеть, друг друга гнать, друг другу завидовать? Да живем в любви: век наш короток, а вечность беспредельна. Постепенный упадок уважения и любви к человеку – от дьявола. Надо противиться этому упадку и принуждать себя непрестанно к любви.
Все члены человеческого тела как у мужчины, так и у женщины одинаково достопочтенны и святы, ибо все – дело святейших рук Творца. Руце Твои сотвористе мя и создаете мя [Пс. 118, 73].
Всяк человек достопочтен как разумное, словесное, свободное существо, по образу Божию сотворенное.
Лучше битым быть или поносимым или терпеть свирепые взгляды или напраслину, клевету терпеть (когда ложно тебя порицают, например, будто ты жалеешь всего для известных членов) или справедливые, резкие замечания, чем самому на других озлобляться. Надо презирать злобу и в себе и в других, заглушать ее терпением, кротостью.
Вот это дерзость – надеяться на тварь, а не на Творца, на людей, на деньги, на пищу, а не на Бога; на вещество, а не на Бога, создавшего вещество. Решительно на Бога должно положиться и свою волю отринуть, свои расчеты, предположения. Будто вы одни поселены на земле [Ис. 5, 8]? Плоть наша одна хотела бы всем завладеть, мир весь приобресть.
А Богу приятно общение. Хлеб в обществе должен быть сладок.
Окаянный я, не ношу тяготы отца, от коего всё получил, которого по преизлиху должен иметь в любви.
Его потребность – моя потребность, его удовольствие – мое удовольствие, его немощь – моя немощь. Что со мною будет, когда я буду немощен? Как мне будут сочувствовать и будут ли?
Мы, люди, одно духовное тело, а не люди и вещество одно духовное тело: вещество и тело – временный дом наш, земля, ящик, гроб, мехи, мешок.
Два начала хотят обладать мною, и оба абсолютно, целостно, нераздельно: Бог, Творец мой, и дьявол: Бог во Христе и Дусе Святе, дьявол – в пристрастии к веществу, в злобе, гордыни, зависти, любостяжании, нечистоте, лености и пр. Да будет же Бог един началом единым (как и есть воистину) живота моего. Всего себя на Него возверзаю, как эти миры, эти бесчисленные твари.
Грех, например злоба, есть прелесть, призрак: мне кажется, что ближний злоумышляет против меня, а ему кажется, что я злоумышляю против него; в самом же деле ни ближний не злоумышляет, ни я неправ: не в настоящем виде вижу дело. Всё – мечта. Спокойствие – истина.
Для чего желаем многого? Чтобы пресыщаться, губить душу, презирать ее и прилепляться к праху бездушному, немощному, тяжелому, давящему, преходящему, и оставлять источник живых вод – Господа! Потому хорошо, блаженно быть небогатым, довольствоваться немногим и всё старание прилагать о душе и о угождении Богу и о спасении душ человеческих.
Отец мой: 1) человек, 2) образ Божий, 3) протоиерей, 4) отец, 5) старец, 6) член Христов, 7) слуга Христов, 8) чадо Божие, 9) наследник будущего Царствия. Сколько достопочтенных титулов! По всем этим титулам надо его почитать великою честью! Что значат все полагаемые на него деньги, врачевства, плата врачу, пища-питье? Ничто, притом всё Божие, не мое. Поистине, его как Самого Христа надо уважать, любить, бояться, как Христу служить со всем усердием, с радостью.
Почти непрестанно враг темный, невидимый хватает меня духовными зубами своими: гордостью, презорством, злобою, завистью, недоброжелательством, злорадованием, чревоугодием, жадностью, любостяжанием, хладностью к Богу и ближнему, леностью, нечистотою, хулою или унынием, боязнью, трусостью.
Все мы – жертва насилия общего нашего врага дьявола, врага бодрого, неусыпного, злобного, потому надо жалеть ближнего даже тогда, когда он находится в агонии какой-либо страсти. Вот почему Спаситель учит любить врагов, благословлять проклинающих, добро творить ненавидящим нас и молиться за творящих нам обиду и осуждает нас за то, что мы привыкли любить только любящих нас, благотворить только благотворящим нам и давать взаймы только тем, от которых надеемся получить обратно [Лк. б, 34]. Надо иметь мудрость христианскую, чтобы исполнять заповеди Христовы. Вот я сам – жалкое орудие дьявола, достойное сожаления, оплакивания и наказания самого строгого. Что же сказать о людях, живущих в мире, мирским духом, редко посещающих богослужение и причащающихся, редко слышащих слово Божие, читающих Евангелие и душеспасительные книги! Их надо тем паче извинять, тем паче терпеть и долготерпеть, снисходить, милосердствовать: [надо] презирать и ненавидеть грех, но не грешника, который есть образ Божий, хотя и носит язвы прегрешений.
Дьявол кусает нас злобою, гордостью, блудом, завистью, жадностью и чревоугодием (приятный плен), сребролюбием, пристрастием к блестящим одеждам и пр. Все мы больные, расслабленные, слепые (Вифезда, дом милосердия, – Церковь). Овчая купель – купель крещения.
В чем мы проводим время? – В ядении и питии; поев и попив, заботимся о лучшем сварении пищи, потом что-либо житейское (относящееся к здешней жизни) поделаем, потом опять едим-пьем, затем гуляем, заботясь о варении пищи, потом спим или играем – так жизнь в такой суете проходит.
Благодарю Тя, Господи, яко помиловал еси мя и, близкого к злобе, удержал от злобы на ближнего, обратил злобу по справедливости на виновника ее – дьявола, на самое жало злобы, пускаемое в сердце, а не на человека, который есть образ Твой. О, поистине мечта дьявольская – злоба, и ее надо всемерно презирать.
Непрестанная агония бесовская в людях и днем и ночью, вне богослужения и во время богослужения, в будень и праздник, в праздник сильнее: у нас праздник, у них – свой, то есть злоба их увеличивается и хочет тоже торжествовать по-адски. Потому со стороны христиан должны быть необходимые противодействия [...], в особенности пред праздниками, именно: пост и молитва. Так Церковь назначила посты пред праздниками Пасхи, Рождества Христова, пред Успением Божией Матери, пред памятью святых апостолов Петра и Павла, и нужно неотменно соблюдать эти посты, потому что агония бесовская сильнее в праздники, чем в обыкновенные дни. Так священнику надо усилить свою молитву, свой пост и духовное бодрствование пред праздником, потому что дьявол сильнее нападает на него в это время; предвидя большую духовную пользу от священнослужения и проповеди священника, он старается разрушить пользу (предварительно), могущую произойти, чрез искушение священника разными страстями: злобою, ненавистью, гордостью, любостяжанием, завистью и пр.
Агония злобы, сребролюбия, любостяжания, чревоугодия, блудодеяния, гордыни (в образованных людях – отвержение Церкви, нигилизм, спиритизм и пр.).
Когда мы находимся в церкви во время богослужения, тогда всё напоминает нам в ней, что мы члены этого спасительного ковчега, этого дома Божия и имеем надежду спасения, если не за свои молитвы и дела, то за молитвы святых Божиих, за молитвы иереев Господних. А если мы отвергаем Церковь, какую можем иметь надежду на спасение? Кто помолится за нас? Чьими заслугами можем быть помилованы? Остается ожидать суда огня вечного. Все удаляющий себе от Тебе погибнут [Пс. 72,27].
Приближается праздник Рождества Господа нашего Иисуса Христа, нас ради обнищавшего, да мы нищетою Его обогатимся; почтим же праздник нас ради обнищавшего состраданием и милостынею к нищим нашим братьям, да соберем богатство благодати Его, милующей, очищающей, спасающей, просвещающей, укрепляющей. Познаем братство, да Соделавшийся ныне братом нашим по человечеству не постыдится братию нарицати нас, глаголя: возвещу имя Твое братии Моей [Евр. 2, 11 – 12], и будем все жить в братской любви, да не утесняет и не раздирает нашего сердца ни злоба, ни гордыня, ни зависть, ни прочие страсти.
Прискорбно, что молодое поколение воспитывается в духе мира, а не в духе веры и Церкви! Ах! Разве эти дети не христиане? Вот они играют на фортепиано! И всё пустяки: ни слова духовного, ни звука духовного! Вот теперь пост, приходят ко мне гости, жена садится за фортепиано и играет – что? Не духовную мелодию, а какую-то раздражающую дисгармонию в духе современного легкомыслия.
Тому ли, который дороже всего мира, ты жалеешь сластей, жалеешь лучших и сладостных даров Божиих, тому ли, коему Сам Творец, весь сый сладость, дал Себя Самого в пищу и питие и уготовал ему Царство бесконечное от сложения мира с благами, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор. 2, 9)? Какое безумие, ослепление, злонравие, мечтание! Как можно сопоставлять какую-либо вещь и человека – образ Божий, обладателя земли и всех тварей, царя твари? Нелепо! Бог отдал ему всё, Бог покорил ему всё – кто мы, смеющие противиться Творцу? Или мы заодно с дьяволом, бунтовщиком против Бога? Прочь, окаянный! Господи, Царю мой! Научи руце мои на ополчение, персты моя на брань [Пс. 143, 1], да возмогу противу стати всем кознем дьявольским и истребить все страсти плотские. Господи! Даждь мне горняя мудрствовать!
Господи! Благодарю Тебя за благодать Твою великую, яко благопоспешил еси мне вдень сей: слово поучительное для людей Твоих, для славы имени Твоего даровал еси, литургию совершить непреткновенно с победою всех лютых и тонких козней дьявольских, причаститися неосужденно с победою при этих кознях врага (охладевшая теплота воды), слово изречь с дерзновением и силою, и молебствия совершить во благодати Твоей, и посреди дому победить козни врага и плоти моей грешной, и злобу препобедить молитвою веры! За всё благодарю Тебя, чудного моего Спасителя!
У жены моей и сестры Анны много сочувствия (симпатии) к друзьям, а у меня мало. Я в этом отношении нравственный урод. У всякого свой характер. Этот характер, как отличительную особенность, не надо презирать в человеке и оказывать из-за ней ненависть к человеку потому только, что она не нравится нам, может быть, уязвляет нашу гордость, наше самолюбие, самомнение, но надо если не с уважением (ибо иногда характер бывает и нехороший), то всегда с снисхождением, с всепокрывающею любовью смотреть на него и не замечать некоторой резкости в нем. Надо в этом случае помнить слова Спасителя: что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? [Мф. 7, 3]. Мы так злы, самолюбивы, горды, завистливы, что весьма часто только из-за кажущейся погрешности ближнего, даже только из-за ожидаемой, готовы ненавидеть его, бранить его; мы озлобляемся, что ближний не так ступил, не так пошел, сел, сказал, запел, читал, взглянул, не так взял, положил, сделал что-либо. Часто мы озлобляемся потому только, что нам кажется какая-либо неисправность, неправильность в деле брата, которой в самом деле нет или которую он допускает по немощи. О, сколько призраков ставит пред нами сатана! Зато любовь всё покрывает, ко всему снисходит. Да покрываем же всё в ближнем любовью, а к себе будем как можно строже. Дьявол же делает в нас напротив: к нам самим делает нас чрезвычайно снисходительными, а к ближним чрезвычайно строгими, до озлобления, как к известным вещам в мире, например к нарядным одеждам, красивым лицам, к деньгам, к сластям, к богато убранным жилищам делает нас весьма горячими, а к Господу, Подателю всех благ, холодными, к душе ближнего, к ее вечному благу (как и к своей), холодными, презрительными.
Поплакать – не беда, не гнездилась бы в сердце злоба да блуд, гордость да зависть, да раздражительность, царствовала бы только взаимная любовь да братство.
Как этим надо дорожить, что пища-питье могут служить выражением любви к ближнему, заповеданной нам от Господа! Надо радоваться случаю оказать эту любовь. А ведь бывает напротив: так мы привыкаем к человеку, что иногда его ни во что ставим!
Старую и застарелую прелесть страстей, например злобы, скупости, сребролюбия, надо решительно и смело отвергать от сердца, несмотря на мечтательный страх и насилие бесовское при этом. Стяжать христианскую прямоту.
Я в Боге, моем Творце, Отце, Промыслителе и Спасителе, а Он – вечная, бесконечная жизнь, и я в Нем имею вечную жизнь. После этого что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце мое, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век [Пс. 72, 25 – 26]!
Ты, Вездесущий, подкрепляй меня на всякое время, просвещай мысли сердца моего! А ты, дерзостнейший сатана, глупейший, нелепейший, научающий меня внутренно полагать надежду на земные вещи, на эти худые и немощные и в немощь душу и тело приводящие стихии, прочь бежи от раба Господня! Я не имею к тебе никакой веры, к твоим внушениям! В простоте сердца возлагаю всё упование на Бога моего и не посрамлюся, как не был посрамлен доселе. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5]; от начала жизни доселе в продолжение тридцати семи лет я не был никогда оставлен Господом, но имел всё необходимое, и даже с избытком. Ты, сатано, не кормишь, не поишь, не одеваешь меня, а только козни одни наводишь на меня, в пустые мечты бросаешь меня. Прочь о имени Господни! Я поражу тебя крестом животворящим – тем поражу тебя, которым ты убил Спасителя и Бога моего по плоти! Дивное дело Бога моего! Крест, орудие смертное, сделался животворящим и прогонителем и умертвителем того, который имеет державу смерти, который древом прельстил меня, убив меня ядию запрещенного плода. Слава Тебе, Христе Боже, яко крестом источил еси мне вечную жизнь, вечное бесстрастие! Искупил ны ecи от клятвы законныя честною Твоею кровию, на кресте пригвоздився, и копией прободься, безсмертие источил ecu человеком, Спасе наш, слава Тебе!94
Сего ради явися Сын Божий, да разрушит дело дьявола. Каково же посрамление будет дьяволу, когда все дела его, на которые он употреблял столько старания, искусства, денно-нощного бодрствования, будут разрушены? Строить, употреблять на строение всю энергию, всё, так сказать, существо свое и видеть дело своё разрушаемым и разрушенным окончательно – о, сколько посрамления, досады, уничижения такому гордому и всезлобному духу, каков есть дьявол! Господи! Разрушь во мне всё, что строит дьявол, все дела его, все страсти!
Малыми вещами дьявол достигает при нашем невнимании великих результатов, например одним помыслом о пище, питье, деньгах, мгновенным пристрастием может увлечь неосторожного в глубину зол и многих страстей, и даже совсем погубить. Если бы Адам и Ева не вкусили запрещенной снеди, то не умерли бы и не умирало бы человечество. Если бы Иуда не думал о сребрениках, если бы не имел к ним пристрастия, то не попал бы в челюсти сатаны.
Да памятуем, что мы – христиане, граждане небесного, вечного града Иерусалима, и да не прилепляемся ни к чему земному как временные пришельцы, гости этого мира. Вот вы любите ходить в гости: помните, что мы все здесь гости. Помните ли это? Помните еще то, что сатана всеусильно хочет вырвать у нас из головы и из сердца ту мысль, что мы здесь гости, и усиливается как бы приковать нас к земле и её благам, чтобы лишить вечной жизни, чтобы оторвать сердце наше от Господа и самому царствовать в нем. Мы же да памятуем, для чего пришел на землю Сын Божий, да нас на небеса возведет, да от тли страстей свободит, да дарует нам вечную жизнь. Да стремимся же, как странники, в эту горнюю отчизну день и ночь, да облечемся во всеоружие Божие против врагов спасения, всюду расставивших бедным путникам свои сети около всех благ земных; да ратуем, да подвизаемся против греха до крови, да угодим Владыке живота, да ищем в себе и в других Царствия Божия, а всё остальное, житейское, приложится нам; да живем в любви между собою, да долготерпим, милосердствуем, не завидуем, не превозносимся, не гордимся, не раздражаемся – всё да терпим, всё да покрываем, да не ищем своего, но ближнего (общую пользу имея всегда в виду больше своей); да не отпадаем никогда от любви, так чтобы сегодня или в этот час по благоприятным обстоятельствам любить, а завтра или в следующий час, по изменившимся обстоятельствам, уже не любить, враждовать, завидовать и пр., как бы следуя течению ветра. До конца возлюбим Бога и ближнего. Претерпевший же до конца спасется [Мф. 10, 22]. Тесно, горько, жарко, да делать нечего, – не всегда же и так, бывает и пространно, и прохладно, и сладостно.
Этого зверя, то есть плоть мою, право, не стоит кормить, поить: бесится ужасно. Надо голодом усмирить.
Всё да научает вас, из всего извлекайте урок для жизни: смотрите на пар, поднимающийся от самовара, припомните слова апостола Иакова: что такое жизнь ваша? пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий [Иак. 4, 14]; то же припомните и при виде паровой машины или парохода: жизнь наша, как пар, исчезает или, как машина паровая или пароход, мимо быстро пробегает.
Сыт постоянно, всё имею с избытком – и чего еще унываю, видя истребляемыми мои сласти, к чему негодую, озлобляюсь на потребляющих? Для потребления они и созданы. О, зависть дьявольская! О, когда отрину сласти? Когда буду есть сухари с водою? Когда охладею к сластям, когда презрю их как прах? Когда истинно буду уважать и любить человека и служить ему всем с радостью? Когда сердце, всю жизнь свою предам Господу? О растленное, глупое, злое, гордое, завистливое, сластолюбивое, любостяжательное, многопопечительное, упрямое, ленивое, самолюбивое, человеконенавистливое сердце! Когда отрекусь тебя? Да отвержется себе [Мф. 16, 24]. Когда посмеюсь над тобой?
Пирогов, белого хлеба пресного, вообще сластей, чаю избегать.
Всё во мне греховно, не по воле Божией и противно моему собственному благу; вот утро: потребности есть и пить нет, а ем и пью – и тяжко согрешаю оттого, и страсти сильно во мне действуют. Поистине, что ступил – то согрешил.
Мне очень, очень немного нужно: остальное, что есть у меня, всё дано Богом для других. Я ничего своего не имею, я сам – весь Божий и не смею присваивать себя себе: я весь Божий и должен жить Богу, а не себе; жизнь для себя есть самолюбие – великий грех. О самолюбие! Самолюбие! Как ты глубоко проникло в меня!
Отец мой, протоиерей Константин, пенсию заслужил от Господа – пользоваться квартирой, пищей, питьем, одеждой, лекарствами, всем необходимым. Беречь и уважать надо на старости слугу Христова: за него уже воздал и еще воздаст мне Господь. Дочь его – бесценное сокровище.
Облатки (опресноки). Как эти облатки сухи, так ваша церковь суха, безжизненна, чужда животворящей благодати Духа Святого. А наша – как просфора – полна жизни, животворна. Не есть пресного хлеба.
Христианство для меня, – как я отношусь к христианству? Как верен обетам крещения? Отложил ли ветхого человека, облекся ли в нового?
Об этом-то тлене, об этой-то грязи, об этом-то гное, то есть теле, пище, питье, одежде, деньгах, жилище, мебели, сервизе, – мне, христианину, заботиться? С ума сошел я что ли? Этого вечного, богоподобного, разумного, свободного существа – человека – мне не любить, презирать из-за сору? Где ум? О, нелепость! О, безумие! Не обращай внимания на капризы глупого сердца. Стремись к вечности! Попирай эту пылинку, называемую земным миром, и весь мгновенный блеск ее, сласть ее!
Что ты был прежде и что теперь? Что имел прежде и что теперь? И ради кого? В какой любви ты должен жить с домашними! Как ласкать!
Странное дело! Чем я пресыщеннее, тем унылее, тем злобнее, гордее, завистливее, тем более жалею другим того, что самому приятно, тем более беспокоюсь касательно того, что я буду есть-пить в будущем, хотя, может быть, я умру завтра; сердце отступает от Бога и надеется на немощные и худые стихии и потому желает как можно больше собрать денег, запасов хлеба, одежд, домов и пр. Лучше же презирать плоть и всё вещественное и всю надежду возложить на Бога Попечителя.
Не я хозяин дома – Бог.
Я виновник того, что меня не любят дома, ни во что ставят; себя винить должен одного и никого другого.
Поистине, человек, в страсти находящийся, например в злобе, мнительности злой, унынии, зависти и пр., достоин великого сострадания, также в гордость погруженный, ибо он ослеплен, связан, болезнен духом, бичуется внутренними бичами, мучится весьма сильно. Это самый несчастный человек.
Сестра моя Анна – добрая девица (дознал опытом), только надо иметь снисхождение к ее немощам.
Относительно веры, надежды и любви к Богу, Отцу нашему Небесному, мы должны быть, как дети земных родителей в отношении к этим последним, беззаботно полагающиеся во всем на родителей. Всю печаль должны мы возложить на Бога, яко Той печется о нас (1Пет. 5, 7). Касательно потребностей жизни мы должны полагаться на Бога, как дети на отца. Кто благостнее, мудрее и попечительнее Его, Питателя всей твари?
Иногда человек бывает весь раздражен, озлоблен, у него бывает такая внутренняя теснота, что он гонится от одного злобного и презрительного помысла к другому, сильно подстрекается, нудится к злобе, зависти, презрению, жадности, любостяжанию, против своей воли непрестанно падает внутренно из одного греха в другой; в нем бывает адская теснота, уныние, омрачение. Это крест оставления Божия и предоставления нам самим, чтоб мы познали, каковы мы без благодати Божией, каких зол исполнены, и чтоб тем усерднее ценили благодать Божию и искали ее паче всего в мире, паче всего мира, предпочитая ее богатству, почестям, сластям, великолепию и роскоши мирской. Об этом тяжком душевном состоянии или о кресте оставления [человека] Богом поет Церковь: Вскую мя отринул ecи от лица Твоего, Свете незаходимый, и покрыла мя есть чуждая тьма окаянного? Но обрати мя, и к свету заповедей Твоих пути моя направи, молюся95. Не унывай, душа христианская, преданная на время власти сатанинской, но терпи нашедшую на тебя адскую тьму, взывая усердно к Богу, как Иона из чрева китова, да изведет Он от тли страстей живот твой и да утвердит на камени заповедей Своих подвигшееся сердце твое96. Не унывай, говорю, ибо Отец Небесный видит, что тебя насилует дьявол, подстрекая тебя с адскою лютостию к греху, только не соизволяй на грех, не услаждайся им и моли неотступно Господа, да избавит тебя от него.
Это оставление, эти скорби подобны сильным, острым средствам врача, желающего прижечь какую-либо сильную застарелую болезнь, подобно прижиганию, вырезыванию, отсечению, как например бывает с болезнью рака, с членом, пораженным антоновым огнем97. Страсти наши разве не застарелые болезни духа, угрожающие нам вечною погибелью, и вот мудрость и благость Небесного Врача: употребляет самые сильные, самые горькие, едкие средства, чтобы исцелить застарелую страсть, чтобы очистить сердца, уцеломудрить и смирить душу или научить ее терпению. Надо благодарить Небесного, милосердого Врача за такое отеческое о нас попечение, ибо Он не хочет вечной смерти грешника, но чтобы обратился и был жив вечно. Потому Апостол и говорит нам: С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения [Иак. 1, 2]. За всё благодарить надо Господа: за радость и за скорбь, за пространство и за тесноту: тесноту посылает, да не даст простора греху в нас, да не царствует грех в мертвенном нашем теле; пространство посылает, да радуемся о Боге, Спасителе нашем, да в пространстве сердца изливаем душу свою в молитве благодарения и славословия Богу, да общение любви имеем друг ко другу, да совершаем бόльшие дела добродетели.
Это означает болезнь – состояние нашего духа, пораженного как бы антоновым огнем, что мы не сочувствуем бедствиям, скорбям, болезням, нищете ближних наших. Мы – одно тело духовное, но в теле здоровый член состраждет больному и стремится оказать ему пособие, возвратить ему здоровье. Так мы должны сочувствовать ближним в их скорбях, болезнях, печали, напасти.
Люби принимать нравоучение и от низших тебя, даже от женщины, от девицы, и притом не уважаемой тобой почему-либо. Это ради Бога, Который чрез всех вещает истину, даже чрез ослицу безгласную. Да попираем всячески гордость.
Эти бедные, беспомощные, беззащитные, добрые, простосердечные дети, если бы имели свои стяжания, о, как бы они приняли тебя к себе в дом, с какою радостью дали бы тебе всё нужное, с каким радушием угостили бы тебя! Но теперь они ничего не имеют, и за них воздаст тебе Тот, Кого они именуют Отцом Небесным: Отче наш, Иже ecи на небесех, – общий всех Отец и Питатель и Спаситель. Вот они явились ходатаями за калеку, за разбитого параличом старика, привезенного сыном его из далекой стороны для испрашивания у христолюбцев милостыни и, забыв свою пользу, с радостью поспешили отдать мою лепту, которую я велел им отдать старику. Какое любезное простосердечие, какая детская сострадательность! Только бы несчастный был удовлетворен, а мы и без ничего пока остались, думали они и, ухватившись сзади за спинку саней, поехали вместе с убогим стариком. Да подоблюсь и я детям в простосердечии и сострадательности!
Смотри, земля как щедро приносит плоды, да научит тебя щедрости к ближнему; смотри, как корова щедро дает молоко и не жалеет его, да и ты научишься не жалеть для ближнего приятного ястия и питья; смотри, как овца охотно отдает свою волну, да научит и тебя охотно давать свое другим. Смотри, как кони, волы, коровы, овцы и козы дружно щиплют траву на лугу, на пажити – так мы, люди, наипаче христиане, должны иметь всё общее и дружно пользоваться дарами общего всех Отца нашего Небесного. Удивительное дело: корова, овца не жалеют своего млека, шерсти, не вступаются, когда доят и стригут их, а человек и искреннему своему жалеет нередко пищи и питья, хотя сам сыт и имеет избытки, и ярится, когда берут млеко и волну или произведения земли, ему принадлежащие, дарованные ему Богом для него и прочих, и хочет один пользоваться Божиими дарами, не делясь ими с другими, хотел бы один, завладеть всем. О, лукавство! О, самолюбие! О, человеконенавистничество!
Христос сошел с небес и вочеловечился, Бог сый, да соделается нашим Главою и нас соединит под Собою, соделав единым телом. Да соединимся же союзом любви все во едино тело, нося тяготы друг друга.
Гордым оком и несытым сердцем, с сим не ядях [Пс. 100, 5]. Всё Божие, не мое. Я ничтожнейший, последнейший, не стоящий ничего, даже черствого куска хлеба, ибо всячески прогневлял и прогневляю Творца моего. Прочь, душе злобы.
Свояченица – добрая, почтительная, умная девица.
В нюже меру меришь, возмерится тебе [Лк. 6, 38]: понимай это и духовно, и телесно.
Какую лютую войну воздвигает на нас сатана чрез чрево! Производит в нас палящую, теснящую, смутную жажду к благам земным и вместе ненависть к тем людям, которые должны разделять с нами наше достояние! Но Господь, конечно, ведал, кого из ближних нужно дать нам для нашего служения (чтобы в лице их служили им как Ему Самому), и сколько нужно нам для жизни и довольства нашего, и как подать нам всё нужное. Он – Творец, Жизнодавец, Промыслитель, или Попечитель и Спаситель.
Сердце негодное идолопоклонствует ежедневно. Но Господь един да будет Богом сердца моего – совершенный живот, совершенное успокоение и довольство мое. Он бесконечен, неистощим, непременяем, вечен. Прочь мечты сатанинские!
Те, которые здесь избегают общения любви, как могут быть способны к этому общению в вечности, в Царстве славы? Не могут быть способны, если здесь не переменятся. Итак, надо здесь иметь общение любви.
О, как клевещет дьявол в нашем сердце на разных лиц! Какую злобу на них возбуждает, какую зависть! Ни на йоту ему не верить и поступать напротив немедленно, решительно, твердо. Помоги, Господи! А какое прельщение земными благами производит в душе: сластями, деньгами, разными цветными материями, разными формами, изяществом и блеском вещей мягких и твердых, деревянных и металлических! Вся жизнь в прелести! А попечение о душе где? Об изменении ее? Об отложении ветхого человека и облечении в нового? Где забота о красоте добродетели?
Что делать мне? Враг срастворяется, соединяется со мною. Иисусе, спаси мя!
Чего я могу пожелать, чему позавидовать? Мне дано от Господа так много до бесконечности в творении и искуплении! Чего я могу пожалеть ближнему или себе: ему и мне надо так мало, а Господь мой неистощим, Он сторицей воздаст за даяние. Итак, никому да не завидую, никому да не жалею.
Пред образом Владычицы влагает хулы мерзавец и хульник всего святого; пред лицом отца влагает злобу, зависть, гордыню, всеокаянный! И как подстрекает, с каким ожесточением, с какою силою, какой огонь адский разливает во внутренностях! О, огнь вечный, ужасный! О, скрежет зубов нестерпимый! Залоги твоего существования вечного (о, огнь, о, скрежет!) существуют еще в этой жизни! Ни одна йота... не прейдет из закона, пока не исполнится все [Мф. 5, 18].
Вот с какого времени враг всеял в меня неуважение к человеку и страсть, уважение к сластям! – С юности, с того времени, когда пылала страсть моя, лишившая меня богатства простоты, чистоты, любви и целомудрия! Вот с какого времени собственно сласть стала для меня дороже, выше личности ближнего! Но кто ближний? – Образ Божий, Христово тело! Да чтится по достоянию!
Сор ничтожный (пища, питие, деньги, одежда, мебель) – и образ Божий, бесконечной цены существо.
Да буду только соединен с Богом верою, надеждою и любовью, да с ближними любовью и миром, а всё прочее приложится мне, как воздух и вода, как доселе всё прилагалось попечительной любовью Отца Небесного.
Чьими плодами или трудами ты пользуешься? Отца, тестя твоего: твое место – плод его трудов, жена – его плод. Где же твоя нежная, сыновняя любовь к отцу? Где благодарность искренняя? Что в этой твоей ежедневной, лицемерной благодарности? А человек – бесценный образ Божий, а всё земное – сор. Как не ценишь душу?.. О, заблуждение!
Беседуй чаще с домашними, имей с ними общение любви в искреннем слове. Радуйся их спокойствию, довольству, а то ты завидуешь.
Утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога [Втор. 32, 15]. Это я, грешник.
К своим, да к частым гостям, да к живущим на одном дворе и от одной кружки пользующимся – злоба! Вот безумие! Вот злая привычка! Прости, Господи!
Всюду я окружен доказательствами любви ко мне Творца и присных моих, и как же я не по любви живу? Если надо мне непременно любить и врагов, как христианину, то какой ответ дам я за то, что не люблю и любящих меня?
Благословена Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего! Видишь единство Матери и Сына – одно благословение Сына и Матери. Единство святыни, единство чести!
Число дней и лет зависит от Господа, как это видно из примера царя Иудейского Езекии, которому по его молитве приложено еще пятнадцать лет жизни. Кто же из нас будет столь несмыслен и зол, что по каким-либо житейским расчетам или по злобе и зависти стал бы желать смерти чьей-либо и таким образом стал бы дерзко входить в распоряжения всеуправляющего премудрого и всеблагого Промысла?
В мире всё заключено в круге – в кругообращении превращений, и ничто не пропадает: всё премудростью и всемогуществом Творца всеблагого по разложении снова претворяется. Например, вода, поглощенная нами, возвращается от нас снова в водную стихию, воздух – в воздушную, земля – в земную, огнь, свет и теплота – в сродные им. Плоды питают нас – величественный плод земли, тела животных питают наши тела – и взаимно: наши тела служат то удобрением земли, то пищею червей и растений. Таким образом, всё заключено в круге и ничто не может потеряться или уменьшиться или оскудеть. Творец, когда хочет, может вызвать к бытию множество существ живых и одушевленных или только органических, растительных. Потому да имеем совершенную надежду на Бога и предадим Ему сами себя, друг друга и весь живот наш со всеми нуждами, довольством, радостями, скорбями, болезнями, напастями и приключениями.
Надо иметь жадность любви к Богу и ближнему, к чтению слова Божия и житий святых и подражать им, жадность к делам добрым: к милосердию, кротости незлобию, смирению, чистоте и целомудрию, а не к пище и питью, к деньгам, к славе мирской, к удовольствиям, развлечениям, ибо лучшее развлечение для христианина – помочь бедному, утешить печального и скорбящего, посетить больного и пр. Вот какую жадность спасительную надо иметь нам! А то что наша жадность плотская принесет нам, кроме вреда для тела и души?
Откуда в нас такое самолюбие, соединенное с гордостью и завистью, что мы считаем себя самих больше, чем другие, вправе пользоваться известными удовольствиями, не запрещенными ни для нас, ни для других, нам подобных, и когда, например, сами едим-пьем сладко, негодуем на других, нам сродных и с нами живущих, что они едят-пьют так же сладко? О, избыток самолюбия, гордости, зависти и злобы! Господи! Очисти в нас всё, не достойное Твоего святого воззрения, и научи нас простоте, благости, щедротам, кротости, смирению, милосердию. Источниче благостыни, помилуй нас! Обнови нас по образу Твоему и по подобию Твоему.
Любовь дает, и с избытком дает, – самолюбие отъемлет или скупо подает; любовь с радостью подает – самолюбие нередко с стесненным сердцем; любовь не жалеет ничего, только бы удовлетворено было любимое лицо, – самолюбие жалеет того, что приятно на вкус, на взгляд; любовь распространяет – самолюбие сжимает сердце.
Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко по молитве моей спас еси мя от злобы на присных. Сам изъявляю, что меня насилует злоба и я не сочувствую ей. Ибо как мне озлобляться на тех людей, от которых я всё получил?
Тесть мой – мой митрополит: должную честь да воздаю ему и с радостью всем да служу ему, считая всё земное за сор и не сравнивая потребляемого с человеком, коему всё покорено под ноги.
Господь мой – бездна многа. Господи! Благословивый пять хлебов и пять тысящ насытивый98, умножи скудное мое имение, да могу помогать всем, требующим помощи, и да сам имею всё нужное к временному житию моему! Даждь мне доброхотно подавать всем требующим. Даждь мне искренно обращаться со всеми гостями и с домашними.
Из-за чрева мы делаемся точно звери злые. Готовы угрызать и истреблять друг друга. О, какое бешенство плоти! О, как необходимо обуздывать чрево и презирать его!
Наше юношество образуют большей частью не по-русски, а совсем на немецкую ногу и хотят сделать из него не русских, не православных христиан, а каких-то космополитов, индифферентистов, для которых всякая вера одинакова или для которых хоть не будь никакой веры, – образуют сынов мира, но не сынов Божиих, идеалистов и мечтателей, но не полезных слуг общества.
Господь в христианской вере даровал мне нетление и вечноблаженную жизнь: радуюсь и благодарю Бога. Прочее – земное – всё маловажно. Так научает нас смотреть на земное Господь: не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить [Мф 10, 28]. Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения [Лк. 12, 15]. Не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тело вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?.. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам [Мф. 6: 25, 33].
Взирая на Распятого нас ради на кресте, поминай Его заветные слова: Сие заповедаю вам, да любите друг друга [Ин. 15, 17] – и да держимся любви. Ибо любовь есть исполнение закона [Рим. 13, 10].
Если кто погрешил против тебя, или паче против Господа, например напился пьян и просит у тебя милостыни, притворяясь непьющим, не озлобляйся на него, но, познав свои бесчисленные прегрешения, возгорись яростью на самого себя и на живущий в тебе грех и на виновника оного, а человека, этот образ Божий, насилуемого от дьявола, пожалей и окажи ему снисхождение.
Всяк человек ложь [Пс. 115, 2], говорит Псалмопевец. Итак, не верь себе, своему растленному сердцу, но когда почувствуешь в нем движение зла на ближнего, или зависти, или скупости и прочих страстей, говори себе: лжешь, лжешь – и ни на мгновение не следуй злу. Да и в других обличай зло без злобы.
Благодарю Тя, Господи, за благодать, которую получил я в квартире раба Твоего Евграфа Андреевича Всеволжского, за их любезность, доброхотство. Какое у него в доме взаимное уважение – его и сестры, какая тишина! Даждь мне, Господи, благодать тако уважати домашних моих и всякого человека, приходящего ко мне, и иметь такой же мир в доме, какой у них. Да буду я как гость в доме, а домашние мои и гости как хозяева; даждь мне благодать с уважением и снисхождением относиться ко всякому человеку и не привыкать ни к кому до забвения важности и достоинства человеческого, не зазнаваться ни с кем. Даждь мне, Господи, мудрость Твою и силу Твою, простоту Твою жить по воле Твоей. Наипаче же ходить в незлобии сердца моего посреди дому моего и дому Твоего, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1Тим. 3, 15). Не попусти, Господи, да кем-либо пренебрегу, кого-либо презрю, возненавижу, изобижу, кому-либо пожалею чего.
Декабрь
23 декабря.
Благодарю Тебя, Господи, яко превеликую тьму и бурю злобы окаянного, на меня воздвигнутую, по молитве моей отъял еси и мрак во свет, бурю в тишину, тесноту в свободу, скорбь в радость, томление в мир претворил еси быстро, благостно, мощно. Сие доказательством мне служит, что отчаиваться в Твоем милосердии никогда не должно, но всегда уповать на Твое безмерное милосердие, на Твой скорый покров и скорую помощь, Владыко Человеколюбче! Какой сладости благодатной после толикой горечи душевной и исчезновения душевного, тесноты, скорби Ты исполнил меня! За всё благодарю Тебя! Но, о Владыко, по милосердию Твоему не попусти, да торжествует во мне злоба адская, исполни же благости Твоей сердце мое. Се, от Тебя, Господи, чаю милости Твоей. Я нищ, пуст, самолюбив, зол, горделив, высокомерен, завистлив, зложелателен, злорадлив, скуп, нетерпелив, любостяжателен, упрям, непокорен, капризен, противоречив, неуважителен, изменчив, сластолюбив, жаден, блудлив, тать, лжец малодушен, мнителен, подозрителен, уныл, неблагодарен, непостоянен, несловосдержлив (неверный в слове), предерзок на словах, рукою, неправдолюбив, уклончив, нечистосердечен и лукав, смехолюбив, легкомыслен, ленив, рассеян, к службе нерачителен, недружелюбен, негостеприимен, неуважителен, немилосерд, несострадателен, нечеловеколюбив, – изжени из меня всякое зло и насади всякую добродетель, да буду сосуд твой избранный. Аминь.
Какой свет, какой мир, какое пространство и сладость быть в соединении с Богом, отчуждившись сердцем от всякого греха! Как благо прилепляться к Тебе, Боже наш! И как же мы, вкусив сладости Твоей, живота Твоего, свободы Твоей, мира Твоего, опять возвращаемся ко греху и прилепляемся сердцем к немощным и худым стихиям, не могущим дать жизни сердцу, которая от Тебя единого исходит! О, греховное растление сердца нашего!
Отче наш, говорим, – значит, все мы братия, все равноправны, все чада Божии. Вот и надо иметь это неизменное уважение и эту братскую любовь между собою и не пренебрегать ни одним человеком, яко образ Божий есть и член Христов. Не надо допускать, чтобы падало уважение к ближнему от привычки к нему, от частого обращения с ним или от постоянного служения ему пищею, питием, одеждою, кровом, деньгами и пр. Дьявол, зная, что Бог есть любовь и что Спаситель заповедал нам любовь, всеми мерами старается поселить между людьми вражду как между Церквами и отдельными народами, так и между семействами и частными лицами, а всё яблоко раздора, то есть какая-либо ничтожная причина, возбуждает раздор. Отсюда урок – не пренебрегать ничем, видимо маловажным.
Озлобляясь на ближнего за что бы то ни было, мы исполняем похоть дьявольскую. Не веришь – увидишь, испытаешь. Ни на кого не должно озлобляться.
Никого не [удивишь] своими красивыми лентами, камилавками, рясками и подрясниками, комнатами, мебелью, сервизом. Нечего и заниматься ими, заботиться об этой суете, а лучше весь ум и сердце вперить в Бога. И жадности не удивишь и не насытишь ничем: всё для нее будет мало и не так хорошо, как бы ей хотелось.
Дорожи чувством любви и приязни как бесценным сокровищем и не променивай его ни на что, напротив, если нужно, покупай его дорогою ценою, великими жертвами. Любовь есть исполнение закона [Рим. 13, 10].
Господи! Благодарю Тебя, что Ты даровал мне милость познать козни беса чрева и злобы, нападающего во время употребления нами пищи и питья и при посещении нас гостями и внушающего жаление снедей и злобу на людей. Вот когда я познал по Твоей благодати козни, он отбежал от меня.
Я хуже всех и всех зол исполнен, потому на себя одного и должен озлобляться, а не на других, а других уважать и любить.
Я должен за счастье считать, что принят в родство петербургских родственников, многих, и добрых, и знаменитых, я, ничтожнейший, скверный, пес издохший.
Я бываю решительно злым глупцом во время стола домашнего, жадным, несытым. А между тем немного поел – и сыт. Всё ли один будешь поглощать?
Уважать и любить всех домашних своих как члены Христовы и члены свои: себе и друг друга и весь живот Христу Богу предать, ибо мы все Божии, Христовы; быть беспечальными, друг друга тяготы, духовные и телесные, носить охотно, без огорчений, без ропота и озлобления. Люби ближнего, как себя, непрестанно. Дьявол непрестанно старается уязвить нас или недоброжелательством и зложеланием, или злобою, гордостью, завистью, скупостью, холодностью, пренебрежением, тушением, кичливостью, нечистотою и пр.
Ты прекрасно играешь на инструменте, но извлекаешь ли из него благодатные звуки, умиротворяющие, очищающие и укрепляющие душу в благодати Божией? Если нет, если извлекаешь из него только звуки светского легкомыслия, суеты, страстей, обуревающих мир, если игра на инструменте не успокаивает твоей души, не мирит тебя с твоею совестью, с людьми, с Богом – то суетна твоя игра. Пой песни церковные, псалмы Давидовы, разыгрывай их на инструменте – тогда увидишь, как насытится душа твоя.
Смотри, сам ты пресыщен, и надо бы вознегодовать на себя за пресыщение и возлюбить умеренность, воздержание, пост, а ты пресыщаешься, негодуешь на других за то, что с тобою разделяют пищу и питье. Изнанка, извращение, безумие, химера! Отвергнись себя, хотя это тяжело, – что делать? Иначе спастись нельзя. Возьми крест свой и по Господе гряди.
Что ты гонишь Христа в отце своем? О, ужасный!
Что если отец твой тяготится мыслию, что он в тягость тебе, что ты тяготишься им? И без того старость и немощи старости тяготят его, а тут еще новая тягость от мысли, непрестанно его преследующей, что он в тягость тебе. Показывай всегда вид, что он нимало тебе не в тягость, что ты с радостью служишь ему чем можешь, и показывай всегда вид веселый. Брось зависть, жадность и скупость, которым учит тебя внутренно дьявол, и будь доброжелателен, щедр, как сор всё повергая к услугам ближнего.
Един Господь сокровище сердца моего быти долженствует, ибо Он есть живот, мир, свобода, святыня, свет, сладость, пища, питие, одеяние, кров мой, а сокровища мира сего, коими прельщается сердце чрез зрение, осязание, вкус, обоняние, слух, томят, мертвят, теснят, омрачают, бодут сердце, и горе мне, когда я засматриваюсь на златые ризы, сосуды и драгоценные камни: я отпадаю мыслями и сердцем от Бога, источника живота, и впадаю в мертвящую слитность земную.
Прельщает меня белое (сахар, сливки), блестящее, мягкое, бело-румяное. Но всё это – земля.
Прах, прилипший... отрясаем вам [Лк. 10, 11]. Входя в церковь, вы отрясаете об железо прах и грязь и снег, [прилипший] к ногам вашим. Да будет это вам нравоучением отрясать от сердец ваших прах земной, прилепляющийся к вам под видом денег, блестящего металла, бумажек, под видом красивых лиц и плотского удовольствия, под видом мягких, блестящих, красивых одежд, под видом разных сластей и пр. Входите в храм Божий, отрясши всё земное от сердец ваших и вперив мысли сердца в единого Бога, наполняющего храм, на вас взирающего и сердца вашего ищущего.
Не злато люби, а Творца злата, не камни драгоценные, а Творца камней, не красоту лица человеча, а Творца сей красоты и красоты всего видимого мира и особенно красоты мира невидимого; не художественные изделия рук человеческих, например сосуды златые и серебряные, ризы златые и пр., а самого человека, созданного по образу и подобию Божию, художника этих вещей, душу его бессмертную, художницу всех художественных вещей.
Не малые дети мои домашние: сами знают, что надо делать и чего нет; сами имеют разум и волю. А ты сам себя главным образом исправляй, за собою замечай, преследуй и убивай в себе чудовище греха. За всё благодари Господа. Помни, чтό ты был и чтό есть, и что ты поистине первый грешник и тунеядец. Они без тебя жили бы, и ты не имел бы права указывать им; жили бы они себе при отце-матери. Итак, считай себя пришельцем и нахлебником в доме.
Благодарю Тебя, Господи, яко помиловал мя еси молитвами Рождшия Тя. Благодарю Тебя, Всеблагая, Пречистая, яко услышала еси и помиловала мя еси, и от лести златолюбия и зависти спасла еси.
Бог Слово соединился с человеками чрез воплощение и отринувшееся чрез грех естество наше совокупленно с небесными силами. Дьявол же, враг Бога и человеков, что делает вопреки делу Божию о нас? Чтобы отторгнуть нас от Бога и от неба, он пригвождает или старается пригвоздить сердца наши к земному – к тленной красоте, к сластям земным многоразличным, вкушаемым и осязаемым, к мягким и красивым одеждам, к великолепным домам и помещениям, к великолепному убранству жилища временного, к деньгам, к злату и сребру, камням драгоценным, к игре в суету земную на театре, к игре в слово, в карты и пр. Но да не служат богомудрии христиане твари паче создавшего, да памятуют своё высокое звание и да делают заповеди Христовы.
Уничижал в себе протоиерея, говоря, что он – одна тень настоятеля, и ненавидел его. Согрешил пред Богом. Дерзок был пред ним. Завидовал ему. Отцу Матфею также. А бездны своих грехов, своего недостоинства не замечал, себя не обвинял. Каждый понесет свое бремя [Гал. 6, 5], за себя Богу даст ответ, за всё: и за сан, и за имущество, и за отношение к Богу и к людям.
Грубость, жестокость обращения – от дьявола: он сидит в сердце всякого грубого, злого и предлогом к злобе обыкновенно ставит грешки других, как будто сам безгрешен и как будто злоба не есть величайший грех.
Обращайся с другими так, как обращаются с тобою люди и как хочешь, чтоб обращались с тобою другие, не замечая недостатков и погрешностей ближнего, ибо эти недостатки при благородном, почтительном обращении исчезнут, как тьма исчезает с появлением солнца.
Ты обновляешь, подкрепляешь телесные силы сном, пищею и питьем, прогулкою на свежем воздухе или освежаешь, переменяешь воздух в своей комнате. Что же ты не позаботишься о обновлении и подкреплении в вере и добродетели души своей? Отчего хотя с такою же заботливостию не печешься о ней? Отчего не молишься? Ибо молитва есть чистый и чистительный, живительный воздух для души? Отчего не читаешь Божественного Евангелия, очищающего, просвещающего, умиротворяющего, оживотворяющего и укрепляющего душу? Отчего не ходишь к богослужению, которое дает новые силы истомленной суетою мирскою душе? Отчего не обновляешь души своей божественным причащением животворящих Тайн? Отчего не читаешь духовных книг? Ах, мы живем тенью жизни, призраком жизни и думаем, что живем, как должно: наедимся, напьемся, прогуляемся или покатаемся, сходим в гости, попразднословим, посмеемся, поиграем в карты или иначе как-либо, или сходим в театр или на бал, на вечер, в маскарад – разоденемся, раздушимся, потанцуем, уязвим кого-либо страстью или сами уязвимся, или уязвим кого- либо словами – и думаем, что мы живем, как должно, как будто мы должны жить только для этого тленного, исчезающего мира, как будто нет у нас другого отечества, к которому надо приготовиться чрез очищение себя от всякой скверны плоти и духа и чрез стяжание святости, как будто у нас одно тело без души или только животная, неразумная, не бессмертная душа, как будто мы не созданы на дела благия, для вечной жизни в Боге и с Богом, как будто жизнь наша на земле есть непрестанный праздник или разгул страстей или как одна скоропреходящая тень. Итак, братия, обновляйтесь день от дня духом, отлагайте ветхого человека, тлеющего в обольстительных похотях, и облекитесь в нового, созданного по Богу в правде и преподобии истины [Еф. 4, 22 – 24].
С Новым годом – с новым духом, христианским духом! Но нового счастья, земного, суетного, не желаю вам, ибо оно бесполезно и даже вредно для вашей души, особенно если вы страстно желаете его.
Какой скромный, смиренный старец тесть мой! Но ведь он протоиерей, жил в хорошем жилье, в довольстве, изобилии, почете! Теперь всё это воздавай ему ты, сделавшийся сыном его в старости лет его, да и тебе то же воздастся в старости твоей, если Бог благословит дожить до ней.
Нелюбовь наша, вражда, злоба, гордыня наша пред ближними увеличивается день ото дня оттого, что мы зорки к их недостаткам и каждый недостаток служит нам поводом к нелюбви, нерасположению, злобе, зависти относительно его. А любовь всё покрывает и любит ближнего, несмотря на его недостатки: она благоговеет пред образом, саном человека, зная, что грехи, страсти его – плод и дело зависти дьявола, дыхание, насильственное дыхание дьявола, злоупотребление свободы.
Ты раб Христов – вырабатывай же в своей жизни кротость, смирение, незлобие, терпение, воздержание, чистоту и целомудрие, честность, простоту, прямоту, правдолюбие, трудолюбие, святость, всякую добродетель. Тогда будешь истинный раб Христов, и если живешь в грехах, противоположных означенным добродетелям, то ты не раб Христов, а раб дьявола.
Грех увлекает невнимательных и неразумных своею прелестью, угодностью нашей сластолюбивой плоти и нашему самолюбию, быстротою и силою своею. Но внимательный во Христе не допустит греху владычествовать над собою. Надо возненавидеть, омерзить себя.
Мои руки, или паче благодать в них священства, – величайшее сокровище мое и других, ибо я касаюсь ими Агнца Божия, – да благословляю с радостью людей Божиих, да не касаюсь карт, да не упражняю их в хищении, краже и тому подобном.
Помни, что каждый понесет свое бремя [Гал. 6, 5], о себе даст слово Богу, и не осуждай никого, не озлобляйся на согрешающего, ибо у всякого своя воля, которой и Сам Бог не отнимает, не насилует. Он Сам говорит: аще кто хощет по Мне ити [Мф. 16, 24]... Аще кто хощет – не принуждает следовать Его заповедям, а ищет свободного произволения. Себя рассматривай и осуждай.
Если кто из принимающих благословение не целует руки твоей, то относи это обстоятельство не к священству, а к себе и сочти себя недостойным того, чтоб целовали твою руку и благодушествуй, не оскорбляясь на нецелующего, а будь с ним ласковее, дружелюбнее, чем с прочими, которые целовали твою руку, ибо он напоминает тебе о твоих немощах как человека, тогда как другие почитают в тебе сан священства. И опять вспомни и то, что у всякого свободная воля.
До сих пор я безумно ярился по временам на нищих, боясь оскудения, хотя доселе милостью Божиею я ни в чем скудости не терпел и всё имею, и родных и родственников довольствую, и нищим достает. Я должен вспоминать чаще о пяти хлебах и двух рыбах, коими Господь напитал пять тысяч человек и от коих еще осталось много избытков. Как хлебы в руках дающих апостолов умножались и не оскудевали, так и рука дающего милостыню не оскудеет. Для того и сотворил Господь означенное чудо, чтобы доказать наглядно, делом эту истину, то есть что рука милостивого не оскудеет и по мере даяния будет умножение его достояния. Итак, доселе я вотще служил врагу моему и плоти моей, исполняя волю их, ярясь на иных нищих. Согрешил ко Господу! Надо жалеть нищих, стараться пристроить их на работу, в услугу какую-либо или в училище, а впадающих в погрешности, в лукавство вразумлять и отечески наказывать, но яриться – безумно. Яриться разумно только на врага нашего дьявола, виновника всех бед и зол житейских, всех беспорядков.
Самолюбие надо распять в себе, не жалеть себя и своей собственности для блага других, полагать душу свою за други своя. А кто други, как не ближние?
Картежникам и всем праздным людям надо напоминать следующие слова из утренних тропарей: Внезапно Судия придет, и коегождо деяния обнажатся.
Ложь сердце мое, бес сердце мое. О, своенравие, злонравие, лукавство. Что общего у меня с тобою, Велиар? Господи! Да соблюду я верность Тебе до последнего моего издыхания.
Пришел я от обедни, и взяла было меня злоба на домашних, особенно на свояченицу и тестя, – но лишь я убедился, что мне на самого себя, на живущие во мне страсти надо озлобляться, а не на других, коих надо любить, – и тотчас успокоился. Се есть истина.
Если сердечный помысл шепнет тебе, что такой-то или такая-то гордо говорит и ведет себя (хотя, как увидишь после, это неправда), то скажи себе: я горд и моей гордости представляются (кажутся) слова и поступки других, совсем не гордые, гордыми. Злое сердце мое! Ты указываешь мне на мнимую злобу других для того, чтобы злиться на них самому.
Тотчас отвечай на задаваемый тебе кем-либо из домашних вопрос, разумеется, неглупый, и не молчи с мыслию, что этот вопрос задается со спесью, с гордостью или злобою, с лукавством. В простоте сердца живи, говори, делай.
Деньги истрачиваются на сигары, наряды, театры. А в храм Божий? О, дети не Отца Небесного, а дьявола, похоти отца своего творящие [Ин. 8, 44]! О Господи! Да не творю никогда ни единой похоти дьявола! Умудри, утверди! Да нападаю я немилосердно на себя одного, да преследую усердно зло в себе самом, зло, которое подлинно знаю, – а зла других я хорошо, верно не знаю, и дьявол или моя близорукость и злоба часто и невинные слова и поступки ближнего представляют в злом виде. Итак, я сам болен сердечно, мое око душевное лукаво, зло [Мф. 6, 23].
Безумец я! Из-за чего-либо неприятного для чувственности я осмеливаюсь внутренно ненавидеть и презирать ближнего, сделавшего неприятное, например накурившего табаку, забывая, кто человек, что такое душа его и что такое плоть наша, этот сор, этот навоз, удобряющий землю, и стоит ли из-за неприятного для плоти ненавидеть человека, созданного по образу Божию. Ах, как мало, даже вовсе нет терпения. Как я неснисходителен к немощам ближнего, даже отца моего! Или опять, из-за чего-либо приятного для чувственности, например из-за красивого лица, мы забываем прекрасную душу, образ Божий, и уязвляемся нередко плотскою, нечистою любовью к ближнему, обращая человека в пищу чувственности, в пищу страстей своих. Так, вообще везде преобладают в нас стремления плотские и подавлены, заглушены, почти убиты стремления духовные! О, какая опасная и ужасная для меня сеть – собственная плоть моя! Я в постоянной опасности от ней! Я чувствую, в ней сидит, как в берлоге, как в засаде, лев или волк духовный, дьявол, и ищет меня поглотить (1Пет. 5, 8).
Постепенно враг ослабляет в сердце уважение и любовь к человеку и возбуждает и усиливает непрестанно нерасположение и ненависть к нему, равно пристрастие к сластолюбию, богатству, любочестию. Зорко следить за собою. О, как мне распять плоть многострастную! Ее конек – сластолюбие, богатство, любочестие. Презреть надо себя, возненавидеть, есть пищу грубую, неприятную, одежду носить простую, быть довольным немногим, чести не искать и презирать ее.
Озлобляться на ближнего – дьяволом быть.
Мгновения греха, например злобы, зависти, гордости, скупости, упрямства и непослушания, бойся как всегубительного яда, как самого сатаны.
Господи! Научи меня с любовию служить ближним во всем, всё терпеть, во всем снисходить.
Когда я вдохну в себя дух любви?
Безответны мы будем на суде, если не употребим данного нам времени и благодати Божией для спасения души, ибо все силы, удобства даны нам для спасения. Богослужение каждый день, храм Божий открыт, Тайна совершается каждый день, сокровищница покаяния отверста.
Церковь – преддверие неба: только чрез нее можно войти в рай, в двери Царства Небесного. Мы должны быть особенно внимательны к слышанному [Евр. 2, 1] и больше обращать внимания на дело, для которого воплощался Сын Божий, – на дело угождения Богу и спасения души. Чины, отличия земные, богатство, слава земная, сласти, одежды великолепные, жилища преукрашенные – всё это суетно, временно. Да помним, до чего умалил Себя Владыка неба и земли, где родился, где и как жил, как служил человечеству, как относился ко всему земному, как к небесному, – и да подражаем Ему. Да не упоеваемся ничем земным.
Господи! Смири дух мой!
Легко смиряться пред тем, кто сам смирен, – смирись пред гордым, смирись пред человеком низшим, младшим тебя, но гордым и попирающим тебя нравственно. Опять легко быть добрым пред человеком добрым – будь добр к человеку злому, неблагодарному. Легко быть щедрым к щедрому – будь щедр к нищему или к бедному, от которого ничего нельзя надеяться.
Сколько людей на земном шаре – и для всех довольно Божиих даров, и ни для кого не тесно, и еще есть много, много свободных мест. Тебе ли в просторной квартире тесно с отцом и сестрою жениными, и при изобилии благ земных – пищи, питья, одежд, и тогда как ты непрестанно почти вкушаешь самое пречистое Тело и пречистую Кровь Господа и Бога и с нею вечную жизнь? Пример Господа, напитавшего в пустыне пять тысяч человек народа да научит тебя ничего не жалеть для домашних и надеяться на умножение от Господа даров вещественных, ибо какою мерою мерите, говорит Господь, такою и вам будут мерить [Мф. 7, 2]. Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам [Лк. 6, 38]. Итак, прочь бес жадности, чревоугодия, любостяжания, гордыни, злобы, зависти и скупости! Ищи общения с людьми и радуйся, что люди удостаивают тебя общения: служи им с радостью. Любовь и общение любви – единое на потребу.
Пищу, питье, деньги, одежду, посуду, мебель – всё за сор считай, а человека бесконечно выше, ибо он образ Божий, царь и обладатель земли. Нищие – тоже.
Есть люди, для которых своя трапеза дома с домашними – беда, камень претыкания и камень соблазна, сеть и лов, и злоба и гордыня, и зависть и скупость, но которые за чужой трапезой чрезвычайно любезны, и веселы, и спокойны.
Если живущий в обществе человек не имеет общения с другими, он бывает груб, зол туп и глуп. А имеющий общение – напротив. Пример. В Новой улице [...].
На себя повороти: спроси, как тебя, злого пришельца, терпят в доме, а они, твои домашние, свои в этом доме. Это место заслужено их трудами, а не твоими. Вообще, всякое озлобление обращай на себя, а не на других. Это злая хитрость врага – обращать злобу вместо него и вместо нас самих на других. Взирай на крест и поучайся любви к ближним до положения за них души своей, приноси всё в жертву любви. Распни самолюбие и прочие страсти, как-то: жадность, злобу, гордость, зависть и пр. Ад действует в тебе непрестанно – не дремли и ты.
Что если бы ты с любовью, со смирением довольствовал благами Божиими домашних своих? Сколько ты собрал бы любви, благодарности от них и награды от Бога! А теперь за нелюбовь всё можешь потерять. Обратись.
Любовь к себе есть вражда на Бога.
Надо стараться наперерыв друг пред другом искать, домогаться чести, питать, одевать и покоить престарелого отца, а не тяготиться им. Много ли тебе нужно? Один утолок (покой), вроде твоего кабинета, кусок хлеба и похлебка, одежда небогатая – и всё тут, остальное – достояние ближних. Труды же твои необходимы для тебя самого, и ты бы должен за них платить, а не друг им тебе. Радуйся, что можешь утешать и покоить ближних плодами трудов твоих нетрудных.
Даждь мне, Господи, благодать на себя самого озлобляться и больше ни на кого. Даждь выслушивать спокойно обличение и не обижаться на обличающего, ибо обидчивость есть знак гордости.
Как я могу обижаться на образ Божий – человека, если он говорит мне правду? Ему свойственно говорить правду: это в природе его, это обязан он делать как член единого со мною тела. Если даже он говорит и неправду, и тогда я не должен обижаться, а пожалеть его, что он обманулся касательно меня или других, и помолиться за него, да оставит он заблуждение свое. Если брат мой говорит мне горькую правду, обличая меня во грехе, я должен с благодарностью принять обличение его и от души покаяться во грехе своем, а его возлюбить как врача, который подает и горькие врачевства для исцеления болезни, иногда застарелой. Но у меня застарелая душевная болезнь – грех.
Если я одиннадцать лет жил с тестем безбедно и с избытком, то и еще столько же лет и больше могу прожить безбедно. Если прежде он не мешал мне – и теперь не помешает. Только грех мешает.
Что если меня, злого, наконец оставит благость Божия? О, поспеши, душа моя, соделаться благою! Что если меня, блудника, оставит святость и чистота Божия? О, поспеши, душа моя, уцеломудриться, очиститься!
Раздражаясь на нищих из-за частого стужения их тебе, ты забываешь свое растление греховное, за которое Господь пострадал, забываешь бесконечную жертву, принесенную Им за тебя Отцу Небесному, Его истоща- ние и обнищание вольное, Его воплощение, Его странствия на земле, в этой плачевной юдоли, на сей земле, оскверненной грехами и всякими неправдами человеческими, Его вольные страдания, Его смерть и погребение во гробе, которые ты заслужил своими грехами. Помяни всё это и не жалей истощать имение свое на нищих, которых Он именует братиею Своею.
Отчего не презирать грех как мечту, дьявола, например обидчивость, озлобление на говорящих истину, для нас неприятную, блуд и пр.?
У нас жестокая война, а мы и не думаем браться за оружие. За какое? За пост и молитву. Лакомимся, пресыщаемся, а оттого лукавый и возмогает.
Когда нищие прежде прошения милостыни просят благословения твоего, не вознеради о благословении и не презри их, ибо они – образ Божий и имеют прежде всего нужду в Божием благословении. Милостыню считай за сор сравнительно с человеком.
Естественное следствие свободы от греха – свет в душе и в лице, спокойствие, свобода, радость, а следствие порабощения страстями – темнота лица, томление, принужденность, печаль.
Старец Евтихий – Божий человек. Всякого человека уважай, за всякого молись.
Если я красен, то красен из-за братии да из-за домашних, и без них скоро проказа моя вышла бы наружу. За всё благодарю [всеблагопремудрый] промысл Отца Небесного.
Радоваться надо, что нашими трудами покоятся домашние и вообще ближние, а не унывать и роптать и озлобляться.
Увы! По мере пристрастия к вещам, сластолюбия, пресыщения охлаждается любовь к Богу и ближнему! Иногда из-за пустой вещи бывает ссора между людьми, например между мужем и женой, и лучше, если бы этой вещи и не было.
Все в Боге, – значит, имея в себе Бога, я имею всё и никогда не истощусь.
Когда я озлоблюсь на кого, тогда враг против меня воздвигает войну, язвит меня, а я на него должен вооружаться, а не на того, на кого он меня вооружает. Равно если кто против меня гордится или на меня озлобляется, то виною этой гордыни и злобы явился дьявол, а не человек тот.
Благодарю Тя, преблагая Владычица, яко часто и явно меня избавила от лютых зол и обстояний во время литургии пред великим выходом во время молебна водосвятного (7-го января) и в других случаях.
Познах грех как нелепость, безумие. Так безумие злобы познается из того, что она озлобляется на невинных младенцев; хула, клевета хулит святыню, клевещет на солнце, что оно не светло; скупость при богатстве жадничает и трясется над копейкою или сладким куском, хотя сама пресыщена.
Взирая на крест и Распятого на нем, должно говорить себе: смотри человек, насколько и чем пожертвовал для тебя Господь, – ты сколько и чем для Него, паче же для спасения души своей, пожертвовал? Ты простить обиду ближнему не хочешь, милостыни подать порядочной и как следует, от души подать, не хочешь; Он смирил Себя до креста и смерти – ты смириться пред подобным себе не хочешь; Он претерпел крест и смерть для твоего спасения – ты терпения не имеешь и для себя же, для своего же вечного блага не хочешь терпеть скорбей, напастей, болезней, трудов сносить.
Человек – образ Божий, царь. Наследуйте, сказано, Царство, уготованное вам от создания мира [Мф. 25, 34]. Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, говорит Господь [Откр. 3, 21]. Потому не унывай, когда страсти воюют на тебя, а борись и побеждай – насилия, нападки их обращай в случай к получению венца.
Вчера в таможне мгновенно налетела на меня буря злобы на брата, эта напраслина бесовская, но – я тотчас же возвел сердечные очи ко Господу и сказал Ему: Ты – щит мой, Господи, на Тебя надеюсь, яко защитишь меня от злобы, которой я не хочу, которую презираю; стал твердо на этом – и дух злобы отпрянул от меня. Слава Тебе, Господи! И как озлобляться на образ Божий? Что за гордость, что за дерзость, что за слепота! Что я на себя не озлобляюсь, прегрешившего паче всякого человека? Что на дьявола?
Вот, смотри, когда ты внутренно благ и смирен пред сестрой Анной Константиновной, как и она ласкова и смиренна пред тобою! Да и всегда так было: значит, от нас зависит, что другие ведут себя относительно нас так или иначе. Истинно сказано: кто сделает вам зло, если вы будете ревнителями доброго? (1Пет. 3, 13).
Когда почувствуешь в сердце злобу на ближнего, скажи возбуждающему ее врагу: мы едино тело – что ты вооружаешься против меня? Я люблю ближнего, как себя, а тебя, только тебя, ненавижу всею силою души. Прочь о имени Господа нашего Иисуса Христа!
Самолюбивый и гордый не любит обличения даже от старших себя и озлобляется на них в случае обличения, хотя и заслуживает его и должен бы быть благодарным за оное, потому что обличающий представляет пред лицо наше грехи наши, коих мы сами не видим или не хотим замечать и в коих можем закоснеть без обличения. Вообще, надо быть благодарным всякому человеку, который обличает в нас зло, разит его так или иначе, хотя это и больно для нашего самолюбия, больно, когда отсекают или прижигают больные члены тела, но это необходимо для сохранения в здравии всего организма телесного: так и в духовном отношении. Не дух ли злой, в нас действующий, научающий нас многоразличному злу, обижается, когда другие замечают нам наши пороки? Воистину так. Потому надо желать, чтоб больше, строже, суровее, жесточе нас обличали во грехах, и за самое сильное, строгое, суровое обличение или наказание быть благодарными, а ласкателей презирать, ибо они увеличивают нравственную болезнь духа. Вообще, не верить своей плоти и все делать ей напротив. Глас человека, обличителя наших неправд, уважать как глас Божий. С любовью или без любви делается обличение – во всяком случае любить обличителя, ибо обличение есть благо и ведет к добру.
Не видишь Бога – видишь человека-христианина, образ Его; почти Бога в лице человека, особенно христианина.
Отец мой будет жить, и Отец Небесный с избытком будет посылать на его долю. Сия вся приложатся вам [Мф. 6, 33]. Таможенные чиновники – труженики, мученики дела. (Сон – дружно живут между собою. Пример тебе.)
Благодарю Тебя, многомилостиве, премудре, всемогий Господи, яко восставляеши упадшия во дни силы мои телесные ночным упокоением и подъемлеши мя на славословие имени Твоего святого, чудного, велелепного.
Всё Божие – пылинки моей нет на земле, и все Божии – никто не свой, все должны жить для Бога, по воле Его, а не своей.
Хорошо благодатью Божиею укреплять сердца, а не яствами, от которых не получили пользы занимающиеся ими [Евр. 13, 9]. Чтό все сласти, всевозможное насыщение, всевозможные награды, блестящие уборы, великолепные палаты, когда нет благодати Духа Святого в сердце? Ты гоняешься за яствами, напитками, за деньгами, платьями, комнатным убранством, мебелью, посудою, а за благодатью Божиею нет? О, как ты жалок! Что же такое благодать? Это очищение грехов, чистота и мир сердца, твердость в вере, уповании и любви, мудрствование о горнем, презрение всего дольнего как праха, как тени скоропреходящей, как временного, прелестного блеска, как стремление к лучшему, постоянному, совершеннейшему.
О, когда я исторгну из сердца жало греха, жало сластолюбия, гордыни, ненависти, зависти, упрямства и пр.?
Если я во Христа облекся в причащении Святых Тайн, то и да буду я с Ним непрестанно соединен, да отвергаюсь себя усердно, своего умствования или плотского мудрования (своей мнительности, жадности, скупости, ненависти, нечистоты, пресыщения, лакомства и пр.)
Всё из земли: тело наше, злато, сребро, одежды, прекрасные домы и всё, что в них, все растения, все плоды, – и всё в землю пойдет и обратится. Значит, жаление всего земного и желание страстное всего земного, пристрастие к земному есть одна пустейшая мечта сатанинская, и, значит, гордыня, зависть, злоба, скупость, любостяжание суть тоже одна пустейшая и глупейшая мечта сатанинская, и нам остается только смиряться пред Богом, создавшим всяческая и содержащим всяческая, и смиряться пред ближними, как величественными делами рук Божиих и образами славы Его, жить в любви, жалеть об их согрешениях и немощах, долготерпеть им, молиться о них и, оставляя всякую привязанность к твари, прилепляться к единому Творцу, зная, что прилепление к земным тварям есть коварство и дело злого духа, который, зная простоту и единичность нашего сердца, приковывает к земным тварям для того, чтобы отвратить его вконец от Творца и самому коварным образом захватить его в свои руки, в свою адскую державу.
Что за уродство ненавидеть того, от кого я всё получил: и жену добрую, и место почетнейшее, и почти сан священства (ибо его место занял), и возможность часто сообщаться преискренно с Господом во Святых Тайнах и служить Ему, Создателю, Промыслителю и Спасителю, быть орудием Его благости, премудрости и всемогущества для братий моих? Что за нелепость в сердце моем? Не от пресыщения ли это, не от изнеженности ли плоти, ибо я нежу ее и долгим и спокойным сном, и сластями, и многоядением, и нарядными одеждами, и просторною, богато убранною квартирою, зеркалами, мягкими и красивыми седалищами и многим, многим? Где же умерщвление и порабощение тела? Где напоминание о странствии в грядущее отечество? Где горнее мудрствование? Наслаждаюсь я на земли и нерадею о Небесном Царствии, окаянный!
Не верю себе самому – говори всегда себе, когда страсть какая-либо или помыслы лукавые будут увлекать тебя, или жадность, или гордость, или зависть, или ненависть. Помни, что у нас – война жестокая: мы воюем за вечное отечество, за Бога Творца, Промыслителя и Спасителя нашего, как земные воины сражаются за царя земного и отечество земное. Бегай пресыщения и лакомства. Оставь забвение и нерадение, неразумие.
Согрешил ко Господу: с гордостью, презорством и озлоблением подал милостыню нищим мальчикам. Согрешил сугубо: пресыщением, гордостью и озлоблением, и на кого же? На нищих, алчущих, неимущих. Я как собака, как пес поступил с подобными себе человеками – согрешил ко Господу. Где кротость, смирение и незлобие у меня, священника Господня, носящего на себе образ Пастыря кроткого, Христа? Где свойство Агнца непорочного, кроткого и незлобивого, Которого столь часто вкушаю? О козлище бодливое, вонючее! Доколе не изменишь сердца своего? Если раздражают, неразумно, неправедно поступают другие – отчего не остаешься кротким, терпеливым? Там и покажи добродетель, где видишь противоборствующий ей грех, ибо что за добродетель, если нет противоборства, самоотвержения? Ибо добродетель есть противоборство греху, война с грехом.
Зачем раздражаешься, оскверняешь образ Божий, опечаливаешь Духа Божия, Духа благостыни, Христа Иисуса, Господа, соединившегося с твоею душою по причащении? Несколько раз одни и те же нищие приходят к тебе просить милостыни? Но ты сам, нищий духовно, многократно просишь у Бога милости, прощения грехов. Не важнее ли в сто крат милость Божия твоей вещественной милости? Скажешь: им подано. Но они съели то, что было подано. Ты не один раз в день ешь-пьешь, и они тоже хотят не однажды поесть-попить. Подай им щедро, подай и раз, и два, да и Бог и люди будут к тебе щедры, ибо какою мерою меряешь, такою возмерится и тебе [Лк. 6, 38]. Не сокращай руку, не сжимай сердца, не утесняй утробы своей. Посмотри: как, где ты живешь – и как и где нищие? Сравни свои палаты с дырявым и грязным углом нищих, сравни свой стол с их трапезою, свою одежду с их одеждою – всю свою обстановку с их жалкою обстановкою. О, какой ответ ты дашь Судье в том, что не всегда подавал нищим с охотою, с кротостью и смирением, но с гордостью, и презрением, и неохотою.
О, как мало нужно для брата моего, чтобы угостить его! Всякий расчет прочь, когда угощаю бесценного, то есть человека, за коего дан бесценный выкуп – Тело и Кровь Богочеловека! Надо за счастье считать, что брат мой угощается у меня или принимает от меня милостыню, даже независимо от награды, обещанной Господом за снабдение его нужным. А между тем я жалею сластей брату, хотя после, когда брат кончит есть-пить, я вижу ясно, что я безумствовал в сердце.
Грех есть величайшая обида Богу, грех есть смерть души, грех есть нелепость, грех – произвольная болезнь.
Присно дух соединен с Господом. Помни простоту Божию и простоту души. Свят Господь Бог наш и не терпит ни малейшего греха в избранных Своих, ибо не имеет ни малейшего общения свет со тьмою, бесконечно гнушается грехом и не соединяется с грешником. Он наказует всякий грех и награждает добродетель и услаждается ею. Когда называешь Бога Святым, тогда помни, что ты сам, образ Божий, должен быть святым. Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш [Лев. 19, 2].
Благо скорби, напасти, болезни: они не дают душе уснуть во греховной смерти, возрасти в ней тернию страстей. Не будь скорбей, болезней – беда была бы, воздремали бы все и заснули во греховной смерти, утонули бы в сластолюбии, гордости, злобе и прочих грехах.
Благодарю Тебя, Многомилостиве, яко Ты, бесконечное величие, сый Бог, внемлеши ничтожному червю, милуеши, очищаеши меня от грехопадений многих, отъемлешь злобу мою и даруешь мне незлобие.
Благодарю Тя, яко литургисати мне ежедневно даруеши и вкушати пренебесного Твоего брашна, Плоти и Крови Твоей, и ею очищатися и умиротворятися.
Враждуя, враждуй с самим собою, со своим ветхим человеком, со своими греховными наклонностями и стремлениями, но со всеми человеками имей мир [Рим. 12, 18]. Враждуй со своею гордостью, злобою, завистью, скупостью, жадностью, леностью, упрямством, своенравием.
Благодарю Тя, яко точию возблагодарих Тебе за дар литургисания – паки даруеши литургисати. Но да совершуся, Владыко, да мудрствую горняя.
Имеют ли возможность, время, охоту эти умы, эти души, занятые катками и иллюминациями и вовремя и не вовремя, заняться единым на потребу? Занимает ли душу их важнейшее дело – спасение души? Где ношение креста, когда в день креста они безумно веселятся?
Презирай беса жадности и чревоугодия, особенно свирепствующего во время стола и лакомых блюд и питий.
Господь Иисус Христос есть полнота моя совершеннейшая, ближние же мои – члены Его, которых я должен чтить высокою честью и любить великою, самоотверженною любовью. Всяческая и во всех Христос [Кол. 3, 11]. Той (Иисус Христос) есть Глава телу Церкви. Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино [Ин. 17, 21]. Господи! Умудри быть едино всех нас. Да не разделяют нас страсти наши, самолюбие, гордость, зависть, любостяжание, чревоугодие, нечистота и прочие страсти. Да будем все в Тебе едино.
Одно сердце, одна душа должны быть все Ангелы и человеки, и во всех один Бог, один Господь Иисус Христос, один Дух Святой, Троица Святая. Смотри на древо: сколько ветвей, листьев, плодов, а древо одно, одна жизнь, одна, так сказать, душа, проникающая все части его.
Всё земное – сор и ни в какое сравнение не идет с человеком, образом Господа Бога Всетворца, покорившим ему, царю земли, всё под ноги. Человек яко царь земли – итак, он должен господствовать над всем земным, а не земное над ним. Только враг извращает порядок Творца – дьявол, порабощающий наше сердце земному, или сам человек, не хотящий понять своего высокого назначения. Итак, прежде всего, человек, пекись о душе, ибо душа больше пищи, ищи прежде Царствия Божия и правды его – кротости, смирения, терпения, чистоты и святости, воздержания, терпения, нестяжательности, послушания. Если ты богатый человек, не скупись благотворить, не жалей ничего бедным; если ты хозяин дома, не жалей ничего никому из пищи, питья, сластей, одежды, денег, ибо всё Божье и всё отдано человекам.
Как пожелание чужой плоти есть нелепость, мечта, так и жаление сластей ближнему есть мечта, нелепость сердца.
Откажись от желания и жаления сливок, кофе и пр. как от роскоши, вредной для души и тела, и вообще презирай всё, что слишком высоко ставит плоть и к чему прилепляется: сливки, сласти, златые и серебряные сосуды, мягкие и цветные одежды и пр. Всё суета. Да будет единственным сокровищем сердца твоего Господь. Что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? [Пс. 72, 25]. То и беда, что мы многого, многого хотим на земле, тогда как нужно очень мало. Был бы Господь в сердце, Царствие Его в нас, а то у нас и то и другое, и пятое и десятое и сотое на сердце, а Господа всё нет как нет; прилепляемся и к тому и другому, и пятому и десятому и сотому лицу, к той, другой, десятой вещи, удовольствию, а не к Господу. Оттого и бедствуем душами, оттого мира нет, радости, свободы духа нет, а скорбь, теснота, тяжесть, леность, малодушие, уныние и пр.
Видишь на себе, в какое рабство повергает тебя насильно дьявол, – будь же снисходителен и к другим, согрешающим против тебя; враждуй на дьявола, не на человека, на грех, не на грешника.
Распинай льстивую плоть, льстивое чрево, беса чревоугодия, вооружающего против брата. В самое мгновение греха возводи сердечные очи к Спасителю, прося Его помощи.
Одиннадцать лет я гощу у моего тестя-отца, и он не тяготится мною. Мне ли тяготиться им и прочими сродниками? Гощу, говорю, потому что я пришлец, а если тружусь, труды благотворны для меня самого, и я обязан тестю моему за самые сии труды.
Мы одно духовное тело. Есть тело и духовное (1Кор. 15, 44). Смотри, какая тесная духовная связь должна быть между нами, – мы должны быть одно сердце, одна душа [Деян. 4, 32].
Уважай в каждом человеке бессмертную душу, по образу Божию сотворенную, словесную тварь Божию, члена Христова, храм Духа Святого, обитель Святой Троицы. Ты не знаешь, чем будет такой-то человек по смерти: может быть, он будет ликовствовать с Ангелами, пророками, апостолами, мучениками, иерархами, преподобными и прочими святыми, может быть, считавшийся последним человеком здесь, будет первым человеком там.
Однообразие в жизни наскучивает и надоедает, так что если сам не выходишь в гости, то и вещи и лица домашние станут наскучивать, противеть. Отсюда необходимость сообщества.
Растленное сердце – не верь ему, оно даже и родную мать готово не любить. Не другие виноваты, ты виноват.
Присно заблуждаю сердцем, Господи, озлобляюсь на присных и делаю вред только себе самому. Какое безумие! Оставь злобу, эту мечту темного и злобного врага. Сущность христианства есть любовь, кротость, незлобие, смирение. Умудри и утверди, Господи!
Господи! Помилуй мя, яко восхищаю суд Твой над ближними моими, сам сый бездна грехов; желаю зла братии моей, зол сый. Даждь мне благодать молиться за брата моего. Даруй мне зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего99. Не я судия – Ты, Господи: Ты судишь всех внутренно и наказуешь; мое дело – себя рассматривать тщательно и судить свои поступки, а немощи других оправдывать.
После грехопадения человек обратил любовь свою от Бога и ближних на себя, на плоть свою, на мир сей, на суету его, на богатство, на сласти, одежды, почести. В любви к Тебе и в любви взаимной даруй мне жить, Господи!
Вожделенная часть100 моя – Господь. Что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, вовек [Пс. 72, 25 – 26].
Глупо ребячиться непрестанно по достижении зрелого возраста. А мы, христиане, ребячимся, занимаясь пустыми делами и не обращая внимания на дело величайшей важности – на дело угождения Господу и спасения души, на дела борьбы со страстями; мы, как дети, занимаемся только яствами и напитками, одеждою, разными увеселениями – театрами, маскарадами, катками, потешными огнями, картами и разными играми. Религиозное сознание у нас спит; мы мыслим, живем и действуем во всем не по началам веры, а по началам чисто плотским, земным. Но что говорит о нашей жизни Евангелие? Оно говорит, что мы должны достигать в мужа совершенна, в познании Сына Божия, в меру возраста исполнения Христова [Еф. 4, 13]. Да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен (2Тим. 3, 17).
Выше делается алтарь, да я всегда возвышаюсь от земли, от земных попечений и пристрастий к небесному моему отечеству.
Ты, христианин, небесен, ибо чрез вочеловечение Сына Божия небо соединилось с землею, Христос с нами до скончания века: Тело и Кровь Его вкушаем непрестанно, слово Его святое непрестанно слышим, крест Его животворящий непрестанно с нами и животворит; Ангелы наполняют землю, приставленные ко всякому христианину. Прочь плотские и земные привязанности и наслаждения – воцарим в сердце привязанности духовные, небесные, святые. Довольно работали суетной, тленной плоти – время приняться за душу, за ее воспитание, за восстановление в ней образа Божия. Да не мечтается в нас грех, страсти, да истинствует и да царствует в нас Бог, Евангелие, добродетель!
Всякому из нас должно иметь в мыслях своих намерение Божие о человеке и то, соответствуем ли мы намерению о нас Божию. А намерение Божие в том состоит, чтобы очистить нас от скверны страстей, от тли похотей, обновить, освятить нас и ввести в вечное Свое Царство. Не противимся ли мы этому намерению Божию? Мы свободны и тяжко грешим, если не соответствуем.
Употребляя в пищу тела животных, рыб, птиц, плодов земных, ты растлеваешь их, но и сам телом своим в недолгом времени растлеешь. Тело живет для вечной души. Смотри: Бог ничего не щадит для человека – ты ли будешь жалеть?
Фейерверк. Эфемерность всего земного, всех удовольствий, символ падшей гордости: вознесется человек и вдруг низвергнется с высоты в преисподнюю, если не исправится, не покается. Пустота, суета земных удовольствий.
В простоте сердца взирай на странные, по-видимому, поступки брата или отца, а не лукаво и злобно: видишь, враг ловит тебя на удочку гордости и злобы и всё хочет обратить в повод к ним – а ты делай так, как будто ничего не видишь, и если и соблазн делает брат пред людьми, в храме помолись за него Богу, да просветит Он сердечные очи его или с кротостью заметь ему, а злобе своей скажи: ты – величайший грех пред Богом, Ангелами и людьми, отвергаю тебя. Сам я величайший грешник, и никого кроме себя не осуждай, ни на кого кроме себя не озлобляйся. Дьявол все силы употребляет на то, чтобы возбудить вражду между домашними, чтобы расстроить домашнее единство – это ядро, корень, основу общественной жизни. Потому надо всемерно хранить мир с домашними, зреть Господа пред собою.
С единым Богом жить хочу и ни с кем и ни с чем больше.
Как младенец льнет к сосцу матери и пиявка к телу, так ты – к Богу.
Давать большую цену вещам, жалеть их, прилепляться к ним сердцем – тяжкий грех, ибо всё покорено Богом под нозе человека.
Чревоугодие убивает во мне христианство, вводя с собою полчище страстей – гордости, злобы, зависти, жадности, чревообъядения, пиянства, любостяжания, уныния, духовного разленения, непокорности. Воюй и побеждай себя непрестанно.
Благодати, а не брашен ищи, Царствия Божия ищи в себе и в ближних.
Весь ветхий человек – гниль, мерзость, болезнь, теснота, смерть.
Благодарю Тебя, Господи, яко по молитве моей, при решимости, твердости моей, злобу мою отъял еси от Мене. Владычице, помогай мне!
Согрешил: рассердился на нищих детей, вместо того чтобы пожалеть их. Согрешил, ибо на Самого Господа в лице нищего я разгневался, на невинных нищих, в великой нужде находящихся! Ох я, богатящийся и пресыщенный! Надо бы с сожалением и охотою подавать милостыню, а я с неохотою и яростью! О, грешник я, великий грешник! Да как я смею яриться на подобного себе, во всем мне равного человека! Что за забвение, за дерзость!
Многих слез мне стоило возобновление общения моего с Богом, ибо я тяжко согрешил, разъярившись на нищих детей, которых надо было жалеть, и пожалев для них немногих денег, когда следовало отдать им всё. Кто их будет жалеть, удовлетворять их просьбы, если я не буду жалеть и исполнять их просьбы? О бедные, бедные! Достойные всякого сострадания! Простите меня, согрешившего против вас.
Время любомудрым сердцем всё земное счесть за сор и не прельщаться пятью чувствами.
Единый (Бог) всё во всех и во всем. На Него вся надежда. Всю печаль мою на Него возвергаю.
Как во время богослужения нельзя ненаказанно помышлять пристрастно о веществе и помыслы о нем мешать с молитвою Богу, так нельзя во время трапезы с ближними равнять снеди и питья с ближними, которым от Господа покорена вся земля как царям и обладателям и образам Божиим, ибо разница между теми и другими бесконечная. Мир весь ничего не значит сравнительно с душою. За того, кому ты жалеешь брашен и сладкого питья, пролита кровь Сына Божия; тому, кому ты жалеешь денег, брашен и питья, дается в пищу и питие Тело и Кровь Сына Божия, и он сам – чадо Божие. Чаду ли Божию чего пожалеешь? Не заплатит ли тебе Бог за чадо Свое?
И ныне, как на Тайной вечери, Сам Господь восседит за трапезою нашею и питает нас. С каким благоговением надо сидеть за столом, с каким смирением, незлобием, бесстрастием!
За тысячекратные вероломства плоти против духа она стоит того, чтобы презирать ее всегда, а не ублажать ее. О, многообразные сети плоти!
Благодарю Тя, Господи, Спасителю мой, яко вчера от великих грехопадений, скорби и тесноты спасл еси мя и мир Твой вожделенный паки мне даровал еси. Слава Тебе, Владыко всемилостиве! 16 января 1867 г.
Брат в гостях – Христос в гостях. Дорожи этим.
Враг учит нас заниматься мечтаниями о вещах мирских, прилепляться к ним сердцем – для чего? – для того, чтобы отвлечь внимание от единого на потребу – от попечения о душе и душах человеческих и от служения Богу Творцу, чтобы мы служили таким образом твари, а не Творцу, Иже есть благословен во веки; еще привязывает наши сердца к вещам – к сластям, одеждам, деньгам, к разной роскоши для того, чтобы отвлечь наши сердца от любви к ближнему и внушить к нему ненависть, зависть, скупость и пр. и таким образом единое тело Церкви и рода человеческого рассечь, разорвать на множество отдельных безжизненных осколков и тем причинить скорбь Отцу Небесному и святым Ангелам и обществу святых человеков.
Христос – полнота моя. Чего мне с Ним желать еще? Что ми есть на небеси? [Пс. 72, 25]. Ни к чему.
Чрез зрение, слух, вкус и чрево, обоняние и осязание сильно, яростно, почти непрестанно ратует против меня дьявол и против брата моего, возбуждая злобу или зависть или скупость к нему, и сильно палит и теснит меня. Надо ни во что вменять все прелести зрения, слуха, вкуса и осязания и обоняния или вещи, приятно или неприятно поражающие эти чувства, например неприятный запах, приятный вкус, неприятный вид или приятный вид и пр., ни во что ставить все пять чувств и презирать наслаждение вкуса, обоняния, осязания и пр.
Как тонко воюет на меня и чрез меня на ближнего враг дьявол! Просто и незаметно. Покурил табаку брат – и вот злоба на него за курение! А от других – ничего. Сносишь, кто повыше или равен.
Тебе отвсюду доходы, с тысячи сторон, а домашним твоим и прислуге твоей – только от тебя одного, – не жалей же им нескольких кусков сахару, хотя бы и девять в день каждой слуге, и прочих сластей; пусть будет даяние с избытком, а не скупо, да все будут довольны и веселы. А тебе воздастся тою мерою, какою меряешь.
Не оказывай пренебрежения к жене и прочим домашним ни в слове, ни в деле, но как не желаешь, чтоб пренебрегали тобою, а оказывали тебе внимание и почтительность, так поступай и сам с другими. Холодность и пренебрежение, оказываемые тобою, например, домашним, мало-помалу и их охладит к тебе. Нужна взаимность, и особенно с твоей стороны.
Царство Небесное нудится – и царство сатанинское нудится, то есть грех непрестанно нудит нас следовать его похотям, да еще с наглостью, с силою, с ожесточением; борись с ним непрестанно: не будешь бороться – грех совсем одолеет, а Царство Божие ослабеет.
Не за соответствие только приветствуй ласково своих и чужих, но и без соответствия их тебе, по долгу, потому что так закон Божий повелевает, ибо аще любим любящия нас, кая нам благодать есть? [Лк. 6, 32].
Все знаем, что хорошо жить во взаимной любви, незлобии, ласковом обращении, однако же друг на друга напрасно озлобляемся, друг пред другом гордимся, особенно кто богат или хозяин (и хозяйка) дома, бываем надуты (духом сопротивным) и не зная из-за чего и сами себя лишаем мира и спокойствия, и других, по какому-то злому навыку, который христианину, созданному на дела благая, надо непременно препобеждать. И ведь все тысячу раз, без числа изведали, что победа гордого и злого обычая нашего для нас же самих приносит великую выгоду, доставляя душе мир, тишину, свободу, духовный свет, а коснение в злом обычае приносит величайший вред, производя в нас скорбь, тесноту, мрак, томление, – однако же по неразумию и какому-то нерадению остаемся в злых расположениях. О, окаянство, нищета, злоба человеческой природы! Но помоги, Иисусе всесильне, Спасе душ наших, победити вся страсти, воюющие на нас, Твое достояние!
Что всего вожделеннее для человека? – Избежание греха, оставление и прощение грехов и стяжание святости. Почему? Потому что грехи разлучают меня с Богом, источником живота, и повергают меня в смерть духовную, например гордостное, злое обхождение с ближними [...], злая мнительность, любостяжание, скупость, зависть и пр., а святость соединяет с Богом, источником живота, например кроткое, смиренное, незлобивое обращение со всеми, даже с врагами нашими, простосердечие, незаботливость о стяжании, довольство малым и необходимым, щедрость, ко всякому доброжелательство. Даруй убо, Господи, совершенно избежати греха, навыкнути же всякой добродетели по благодати Твоей. Ей, Владыко Господи, без Тебе не можем творити никакое благо, зли суще.
Я – хуждший и последнейший всех и только гость в доме и в мире, и всем Господним, не своим пользуюсь, и гордиться мне нечем. Я попрания от всех достоин поистине, как исказивший свою природу растлением. Кто меня грешнее? Кого не превзошел я грехами? И всякий блуд содеял, и гордость и злобу пред ближними, и зависть в себе питал, и скупость, и непрестанно был предан и предаюсь чревоугодию и невоздержанию с жадностью, и крал, и лгал, и ленился, и дело Господне делал с небрежением, и службу общественную не исправлял добросовестно, и к ближнему не был снисходителен и пр. и пр. Виждь, Господи, колико обнищал я окаянный, и, очистив мя от скверны прегрешений, обнови и освяти мя, пришедый обновити и освятити растленное грехом естество мое!
Насколько грешнее, настолько гордее человек! Се я, окаянный! Помни человеческое достоинство человека и уважай всякого человека!
На озлобляющихся на нас или завидующих нам, гордящихся пред нами не должно взаимно озлобляться, сердиться, гордиться, как это обычно нашей растленной природе, но жалеть их, как одержимых адским пламенем и смертью духовною, и молиться об них во глубине сердца, да разженет Господь мрак души их и просветит сердца их светом Своей благодати. Мы бываем омрачены своими страстями и не видим нелепости, безобразия их и своих поступков. Но когда просветит нас Господь светом Своей благодати, тогда мы как от сна пробуждаемся, видим ясно безобразие, безумие своих помыслов, чувств, слов, поступков, – сердце наше, до того времени загрубевшее, размягчается, злоба проходит, и на место ее является благость, ласковость, снисходительность. Потому, по слову Спаса нашего, надо любить и врагов, благословлять проклинающих и добро творить ненавидящим нас [Мф. 5, 44], ибо и они братья наши слепотствующие, заблуждающие.
Иные, молчаливые, ради скудости и злобы и всякой нечистоты своего сердца хотят, чтобы и другие подобно им соблюдали мертвое молчание в доме и досадуют, озлобляются, когда другие говорят. Но это безумие: для чего Творец дал нам язык и слово, как не для взаимного сообщения? Слово – это золотая связь, связующая нас и с Творцом, и друг с другом, потому надо непременно с благоразумием, чистотою, кротостью и благостью упражняться в слове, беседовать со своими домашними и прочими ближними и побеждать уныние и боязнь говорить, и слово принесет нам мир, живость, дерзновение, силу, свет. Ты хочешь, чтоб и другие молчали, как ты? Тебе ли одному обладать правом слова?
Благодарю Тебя, Пресвятая, Всеблагая и Всеблагомощная Владычице Богородительнице, за силу, исшедщую от Тебя и от иконы Твоея Тихвинския, что в гостиной моей, за отъятие злобы моей, за умиротворение сердца моего, за дарование свободы Духа Святого. Се, Ты присно с нами, Владычице, и присно избавляешь от великих зол рабы Твоя, и неоскудно источаешь милости от всечестной иконы Твоей. Января 18 дня 1867 г.
Свое зло искореняй из сердца, ибо всякий свое бремя понесет, а к жизни других очень зорким и злонамеренно зорким не будь – это злоба дьявольская. Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? [Мф. 7, 3].
С изменением моим к лучшему изменяется к лучшему и сестра моя Анна и все домашние мои; они радуются и сорадуются мне. Слава Тебе, Господи!
К тебе – щедроты всех, а к прислуге твоей только твои щедроты, не от кого больше ждать им, – будь же к ним щедр. Кому не приятно сладкое? Если сам хочешь послаще, и слугам делай то же: они такие же люди, как и ты, а может быть, и достойнее тебя. Господи! Помилуй нас.
К тебе много источников течет, а к домашним твоим ни от кого, кроме тебя. Милосердуй об них, довольствуй их, угождай им.
Как враг завидует блаженству нашему, наслаждению нашему: вот ядим-пьем сладко, и он возбуждает в нас зависть к ядущим и пьющим сладко и наше удовольствие отравляет, и других. Ешь-пей мы одни сладко – к сластям привяжет, от Бога отторгнет и от любви к ближнему. О, была бы любовь, была бы любовь между нами, а Бог с избытком подаст нам на сладости, только бы не жалели друг другу, не смотрели косо на других, вместе с нами ядущих и пиющих.
Грех сильно замедляет духовное образование и просвещение человека-христианина. Потому образующемуся и просвещающемуся юношеству и вообще христианам, призванным к духовному просвещению и обновлению, надо всемерно побеждать живущий в них грех, чтобы в противном случае враг не посмеялся над нашим образованием и христианским именем и не сделал из нас, из нашего просвещения омрачение, из образования – сущее безобразие, из святых, каковыми мы должны быть в христианстве, – исполненными неверия, нечестия, различных тлетворных страстей, из сынов света – сынов тьмы, из чад Христа – чадами дьявола. А это бывает и есть. Сластолюбие особенно сильно расслабляет душу и облекает ее во тьму страстей.
В будущем веке все надежды христианина, все сокровища его, а нынешний кратковременный век есть время приготовления, мир сей, или Церковь, – школа предуготовительная.
После Господа отец мой протоиерей Константин – виновник всего моего настоящего счастья и благосостояния, ибо, не сдай он места, я не был бы теперь и священником и не имел бы такой жены и всех выгод духовных и вещественных, которые я имею теперь. Потому я должен служить ему с радостью и жертвовать всем охотно. Это место, на котором я священствую, заслужено им.
Как он, отец мой, всё мне отдал, так я должен отдать ему свое сердце. Он отдал мне свое рождение и вскормление, дочь свою, – я да отдам ему сердце свое и всё к ногам его да полагаю.
Все, что делаете, говорит Апостол, делайте от души, как для Господа, а не для человеков [Кол. 3, 23]. Приветствуешь с добрым утром, днем, вечером, Новым годом, с днем рождения, с днем Ангела – приветствуй от души.
Разумей, когда и как и отчего духовный вор и разбойник на тебя нападает (например, за столом во время трапезы) и что для прогнания его нужно делать. Презирай чрево и всё, что для него.
Царствие Небесное нудится [Мф. 11, 12], и царство сатанинское, земное, прелестное нудится. Понуждением себя к первому изгоняй последнее.
Приближибося Царствие Небесное [Мф. 3, 2; 4, 17], говорит Господь и Предтеча Его. Видишь, мы сыны Царствия Небесного, нам нужно иметь стремления, помыслы, желания, слова и дела небесные, а не земные. Так ли у нас на самом деле? – Нет, у нас господствует чревоугодие (у меня первого), любостяжание, гордость житейская и из-за житейских, суетных вещей, злоба из-за житейских суетных же, опять скажу, вещей, зависть из-за того же, недоброжелательство, скупость, раздражительность, рвение, осквернение тела и прочие страсти земные. Г όре имеем сердца!
Дьявол сильно вооружает сына против отца или матери, потому что грех суетной ненависти к родителям есть самый тяжкий, самый противный Богу, ибо в лице отца-матери подвергается ненависти Сам Бог, Отец любви, даровавший нам бытие и всё. Так, в лице моем дьявол восставал на невинную мать мою внутренно, хотя с помощью Божией благодати я побеждал его козни; так ныне восстает на отца.
Я слуга в доме, распоряжающийся чужим добром. Чужого ли добра жалеть? К чужому ли прилепляться?
Как это прах земной: сласти земные, одежды, деньги – прилепляется к сердцу моему, которое должно всецело прилепляться только ко Господу? Прах, прилепший нам, оттрясаем или да оттрясем, по слову Господа [Мф. 10, 14 и др.].
Благодарю Тебя, Пресвятая, Всеблагая, Всеблагомощная, Примилостивая Владычице, яко нынешний день дважды по молитве моей очевидно спасла еси мя, преклонившего пред Тобою с верою и любовью колена души и тела моего. О, воистину, Ты всегда с нами и близ нас, и видишь нас, и слушаешь нас, и спасаешь нас как истинная Мать чад Своих по благодати. Января 19 дня 1867 года.
Если в сластях, вине, продолжительном сне, пресыщении сила дьявола надо мною, то презирать сласти, вино, сон неумеренный и меньше и реже употреблять их, упражняться же наипаче в молитве и богомыслии и своем назначении. Не для сластей земных мы сотворены, а для наслаждений духовных, вечных, небесных. Их надо ценить, к ним стремиться, о них размышлять, а земные – отринуть по подобию святых. Жертву умерщвления плоти надо приносить Богу ежедневно, непрестанно, жертву самораспинания, по реченному: иже Христовы суть, плоть распята со страстьми и похотьми [Гал. 5, 24].
У сластолюбивого бродят мечты в сердце, и он редко бывает покоен, ибо вместо Бога, источника живота, прилепился к сластям.
Что хуже? Зловоние чрева или зловоние злобы? Конечно, зловоние злобы, потому что зловоние чрева – явление воздушное, преходящее и само по себе не составляющее зла, а злоба есть грех, и грех тяжкий, который может вечно погубить душу и тело в геенне. Свое зловоние терпим равнодушно – не надо озлобляться и на брата за произведенное зловоние: все немощны, все человеки, все из грубой земли, из стихий земных составлены.
Если не терпишь зловония, избегай чревоугодия и многоядения, стремись к жизни духовной, ангельской, вечно благоухающей!
О, стыд и горе наше! Все растения благоухают своим приятным запахом, а человек, венец всех тварей земных, издает зловоние. Да презрим же чрево зловонное, сластолюбие, многоядение. Но главное, да исторгнем с корнем из души злобу и гордость. Это зловоние отвратительнейшее пред Богом и святыми – зловоние сатанинское в человеке. Нет хуже этого зловония. Итак, к злобе своей имей отвращение, а зловоние чрева – дым, пар исчезающий, ничто.
У тебя отдельная комната, воздух чистый, зловоние других не доходит до тебя. Будь доволен своей комнатой. Разве один ты вселишься на земле [Ис. 5, 6]? Дай долю другим.
Если делают у тебя зловоние в комнате и ты волею-неволею должен терпеть его – не раздражайся на тех, кто его делает, а терпи благодушно зловоние в наказание за злосмрадные страсти свои, по которым ты не стоишь чистого, благорастворенного воздуха. Впрочем, у тебя есть отдельная комната, в которой ты можешь быть и свободен от зловонного воздуха. Всё неприятное для плоти терпи, как позволяешь себе жадничать до всего приятного, но озлобляться на ближнего не смей, а лучше пожалей его, да помолись за него, чтобы он оставил свою плотскую жизнь и восприял духовную.
Как узнать, плотскую ты ведешь жизнь или духовную, богоугодную или нет? Замечай за собою: о чем прежде всего ты думаешь поутру, пробудившись на ложе своем и вставая с ложа своего, одеваясь, умываясь: о Боге ли, о молитве ли усердной, исполнено ли сердце твое благодарностью ко Господу за бесчисленные Его к тебе милости, любовью ли к святым Божиим, Церкви Божией и к ближним или ты, встав, берешься тотчас за дела плотские: за папиросу, сигару, за чай и даже помолиться не хочешь; думаешь не о Боге, а об удовольствиях, как бы и где бы веселее провести день, какое платье себе сделать покрасивее и по моде, как бы побольше продать или кого обмануть, а о молитве, о чтении Божьего слова и помину нет на душе, о том ли, чтобы сделать кому-либо в этот день добро, милостыню подать, вразумить или утешить кого-либо или терпение показать в чем-либо, воздержаться от чего-либо вредного для благочестия и чистоты сердца или соблюсти целомудрие, воздержаться от многословия или пустословия, от смехотворства, осуждения ближних, от гордости, озлобления, зависти или скупости, как бы пресечь свое высокомерие, непослушание, упрямство, – или обо всем этом нет у тебя и заботы, а напротив, чувствуешь в себе преобладание самолюбия, любостяжания, скупости, зависти, нетерпения, заносчивости, чревоугодия, пустословия, суетности в помыслах и стремлениях, подозрительности, напыщенности, непокорности, лености и пр. Смотря по тому, какое в тебе преобладает из двух противоположных направлений, можешь судить, плотскую ты ведешь жизнь или духовную.
Анна Константиновна, сестра, – девица умная, наблюдательная, добрая и благородная.
Кто ведет духовную жизнь по Богу, тот не уязвляется жалением или желанием сластей, денег, одежд и презирает, попирает их, а кто по плоти – тот уязвляется, и страдает, и мучится.
Человеку христианину, печалующемуся о том, что есть и что пить, или жалеющему пищи, питья, денег ближним, надо напоминать чаще слова Господа Иисуса Христа, сказанные апостолам: Еще ли не понимаете и не помните о пяти хлебах на пять тысяч человек, и сколько коробов вы набрали? ни о семи хлебах на четыре тысячи, и сколько корзин вы набрали? [Мф. 16, 9 – 10]. То есть надо напоминать о том, что рука дающего не оскудеет, а приобретет, что у дающего умножится его достояние благостию и всемогуществом Господа, Коим от небытия в бытие приведены бесчисленные миры вселенной.
Глас истины и голос лжи в человеческом сердце; глас духа истины и глас духа лжи, глас духа и глас плоти. Плоть говорит: сласти – моя жизнь, сласти мои, только мне, другим – нет; а дух говорит: лжешь, Бог наша жизнь, сласти – прах бездушный, сласти – Божии, не мои, не мне, а и другим даны для наслаждения и для познания, что Бог есть любовь и сладость бесконечная (если на земле столько и такие сладости создал, то сколько и какие сладости будут на небе), что нам должно жить в любви и из любви или по любви услаждать и других тем, что для нас сладостно, и сладость любви Божией и взаимной друг к другу считать выше всех вещественных, преходящих, грубых сладостей, могущих отяготить, связать сердце, если оно привяжется к ним и если человек неумеренно будет употреблять их, ибо только Богом безмерно мы должны услаждаться, бесконечною Сладостию, а земными сладостями пользоваться умеренно и осторожно.
Ах! Вы граждане только этого мира: вот вам и храмы – театры, клубы... обеды...
Жадный садится за стол и тогда, когда чрево не требует ястия и пития; жадный жалеет ястия и пития и тогда, когда они ему не нужны, особенно жалеет мягкого, вкусного, сладкого. О, если бы мы жадны были до любви к Богу и ближнему, горячи в любви к Богу и ближнему, а не в пристрастии к земным благам! О, если бы мы хладны были сердцем ко всем сластям, одеждам, металлам, камням драгоценным, к жилищам временным, вообще к вещам земным!
Господи! Благодарю Тя, яко молитву мою услышал еси и от заблуждения сердца моего избавил мя еси, и от тесноты и скорби его, и от омрачения и уничижения лица моего. Доколе же я буду заблуждаться? О, сколь я немощен, сколь лишен света, сколь много во мне мрака греховного!
Любовь есть исполнение закона, любовь есть жизнь души и тела, временная и вечная. Итак, будем мудры – стяжем любовь и не убоимся наветника101. Господи! Помогай нам! Всё земное сочтем за сор. Все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа [Флп. 3, 8]. Видишь, что нельзя приобресть Христа, не считая всё за сор, нельзя работать Богу и богатству, нельзя гоняться за земными приобретениями и вместе иметь Христа в сердце: любить земное – значит не любить Христа.
Надо радоваться, что едят, пьют, берут наше, – то не тяготит сердца, желудка, то не будет одебелять нашего духа.
Хотим, чтоб нас почитали, уважали, ласкали, а других не почитаем, не уважаем, не ласкаем (домашних, не родных).
Создатель твой заповедал тебе любить Его, Бога твоего, всем сердцем твоим и ближнего твоего, как себя, – что же ты не любишь Его доселе, как должно, и ближнего своего? Дай ответ.
Господи! Благодарю Тебя за дар любви и приветливости. Да буду я приветлив и разговорчив. Много значит разговаривать с домашними и посторонними: оно отвращает злое уныние, мнительность, злобу напрасную, гордость и прочие страсти. Молчанием враг часто пользуется к нашему низложению, утеснению, унынию злому и пр. Что-либо поговори.
Вся красная мира: ордена с их лентами, одежды цветные, мягкие, драгоценные, почести земные – все из соров, сор или самый пустейший сор, ибо засоривает душу погибельно, из-за них непрестанно прогневляем Бога, Творца своего, служа твари вместо Творца, нерадим о душе своей и о душах человеческих.
Храм, особенно алтарь, есть земное небо: входящему сюда, особенно предстоящему у самого страшного престола Господа славы, надо непременно отвергнуть от сердца всё земное, отложить всякое житейское попечение, за сор считать всё земное, да Христос един будет сокровищем, и желанием, и прилеплением сердца нашего: Красен добротою паче сынов человеческих [Пс. 44, 3] – у Негоже все нетленные красоты, всякое понятие превосходящие, сладость неизреченная, почесть несказанная. Но как вне храма, так особенно в храме дьявол, враг злейший Бога и человеков, зная наши слабости и пристрастия, чрез эти слабости и пристрастия особенно воюет на нас в храме во время богослужения, да не то делаем, что хотим, да не молимся Богу во истине и горячности сердца, да стоим, как трости, ветром колеблемые, да омрачаемся и кружимся, как пьяные, да не узрим спасения Божия, да не вкусим сладости благодати Божией и не узрим, яко благ Господь. Потому страсти надо немедленно искоренять, надо делом презреть их; не надо засматриваться на красивые платья и уборы, не надо с жадностью, сладко и много есть и пить, не надо много спать, не ходить часто в баню, не прельщаться суетными чинами, знаками отличия и почестями земными, но предпочитать всем сладостям земным единую сладость небесную – Христа и благодать Святого Духа, красоте земного жилища и земного одеяния – красоту небесного чертога и одежду брачную, одежду души, убеленную кровью Агнца; почестям земным – несравненные почести горнего звания, почести сынов Божиих и наследников Божиих, сонаследников же Христу, сограждан Ангельских, сограждан пророков, апостолов, мучеников, святителей, преподобных и всех святых.
Един Бог – моя жизнь, один Бог – Бог сердца моего, и большие ничто.
Изчезе сердце мое и плоть моя – как бы не чувствую их, погрузившись весь в Тебя, предавшись весь Тебе, прилепившись весь к Тебе, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век! [Пс. 72, 26]. Вот любовь к Богу! Вот как надо любить Бога! И апостол Павел то же говорит: Кто ны разлучит от любве Божия?... ни смерть, ни живот [Рим. 8: 35, 38]... не то что нас – всякая безделушка, тряпка красивая, сласть, блестящий прах (металл), земная честь, глупое самолюбие плотское разлучает нас с Богом; напрасная вражда взаимная, злоба сатанинская, гордость, зависть и скупость, добровольная погибель наша!
Человек – предмет насилия, тиранства греха, жертва сатаниской злобы, гордыни, зависти, адских мраков и потому достоин всякого сожаления, снисхождения, терпения, и долготерпения, и любви.
Если нищие будут гоняться за тобою, преследовать тебя и просить еще и еще милостыни, отдай им, что требуют; если всё отдашь и они всё будут гоняться, скажи им кротко: дети! у меня ничего больше не осталось, – но не раздражайся и не озлобляйся на них, ибо раздражение и озлобление есть мечта плоти твоей, жаждущей стяжаний, есть рев сластолюбия ее, рев этого льва, этого волка духовного – дьявола, научающего тебя полагать надежду на земное. Ты же, как раб Христов, всю надежду возложи на Христа и будь готов отдать рубашку и кафтан.
Каприз дьячка есть наказание Божие мне за чревоугодие, жадность, пресыщение. Поэтому и на него, на его неисправности яриться не следует: врачу, изцелися сам [Лк. 4, 23]. Согреших ко Господу.
Благодарю Тя, Господи, яко согрешающего мя и паки кающегося милуеши и благодати Твоей не лишаеши.
Благодарю Тебя, всеблагая Владычица, яко согрешающего мя и кающегося и помощи Твоей просяща милуеши и помощь святую подаеши.
Настоящая жизнь есть изгнанничество: изгна его, сказано, Господь Бог из рая сладости [Быт. 3, 23], и мы все должны всеусильно стремиться чрез покаяние и дела, достойные покаяния, к своему отечеству. Вожделенное отечество подаждь ми, рая паки жителя мя сотворяя102.
Настоящая жизнь есть тесный путь, путь скорбей, лишений, болезней. Чем теснее этот путь, тем вернее, что мы стоим на истинном пути, чем шире, тем несомненнее, что мы близки к погибели [Мф. 7, 14].
Настоящая жизнь есть ежедневная, жестокая, горчайшая война со врагами нашего спасения, особенно с невидимыми, – духами злобы поднебесными, не оставляющими нас ни один день в покое, но непрестанно над нами коварствующими и возжигающими в нас разные страсти и жалами их наичувствительным образом нас уязвляющими. Потому не время покоиться и веселиться и развлекаться в этой жизни, данной для приготовления, когда против нас идет непрерывная война, и даже тогда, когда нам кажется, что мы совершенно покойны и счастливы, когда, например, предаемся удовольствиям в театре, на вечерах, когда рисуемся в нарядных одеждах и уборах, когда предаемся наслаждению чрева, кружимся в веселых танцах, разъезжаем в великолепных каретах и пр.
Среди всех твоих житейских удовольствий вот твое величайшее несчастие, человек: ты грешник, ты враг Божий, ты в большой опасности потерять вечную жизнь, особенно если живешь нерадиво и не творишь дел, достойных покаяния. Так над тобою тяготеет гнев Бога твоего, особенно если ты не умилостивляешь раздраженного тобою Бога твоею молитвою, покаянием, исправлением. Итак, не до удовольствий тебе, а скорее до слез – удовольствия должны быть редки, и то по преимуществу удовольствия, которые тебе предоставляет вера в духовных празднествах.
Смотря на множество растлений, зла многоразличного, грехов, страстей и невозможность своими силами помочь своему спасению, видишь всю необходимость сверхъестественного Божия промышления о роде человеческом, которое и явил Господь в воплощении Сына Своего, в Его страданиях, смерти и воскресении и в подаянии чрез Него, в Церкви, всех Божественных сил ко спасению, к очищению грехов, освящению и укреплению душ и тел наших. Ах, какая бездна зла в человеке, бездна греховного растления! О бесценный Спасителю Иисусе Сыне Божий, помилуй и спаси нас!
Всё отдай – и деньги, и, пожалуй, одежду, и пищу, даже тело на мучение, только душу соблюди от злобы, гордости, зависти, любостяжания и прочих грехов и страстей – нечистоты плотской, чревоугодия, лености, непокорности.
Не буду я ни на кого за оскорбления себя и других озлобляться, ибо это несвойственно человеку, образу Божию, но буду молиться; молитва – самое верное и сильное орудие к прекращению всякого зла. Даруй, Господи! Се, я помолился Владычице о прекращении ссоры между домашними, и сердце мое, начавшее волноваться, смущаться, успокоилось; мню, что и домашние, возбудившие вражду, смирятся.
Ближнего должно любить для Бога, как образ Его, хотя и с язвами прегрешений; грехи его, как мечту дьявольскую, презирать, если сознается в ней человек, но и не давать усиливаться в нем плевелам сатаны. Свои грехи помнить и снисходить к слабостям, немощам ближнего.
Как мне озлобляться на озлобленного и без меня врагом и озлоблять паче и себя, озлобленного тем же врагом; как гордиться пред братом или сестрою, сраженными гордыней дьявола, как завидовать ближнему, когда он – член единого со мною тела: славится ли один член, с ним радуются все члены (1Кор. 12, 26), и если здесь благополучие ближнего возмущает меня, то какими глазами я стал бы взирать на блаженство праведных в Боге, если бы я взят был в рай? Не завистливыми ли? Как мне жалеть ближнему сласть, когда они – общее достояние и когда малейший излишек их вреден для моего тела и моей души, когда враг ищет погубить чрез сласти душу мою? О, злоба, о, гордыня, самолюбие. О, чрево! О, зловонное чрево! О, тленная плоть! Любовь, любовь да царствует между наследием Христовым. Сие заповедаю вам, да любите друг друга [Ин. 15, 17].
Надо отревать103 от сердца мечтательные предлоги к злобе и любить неизменно, неотпадно ближнего.
Царство Небесное, или царство любви и мира в сердцах наших, нудится, то есть надо себя непрестанно нудить к любви ближнего, даже врагов наших, недоброжелателей наших.
Тебе не хочется вперед рассыпать ласки, по-видимому, надутому человеку – и ему не хочется, но ты предвосхищай всегда эту честь как опытнейший в духовной жизни. Кто бежит от венца? Но усиливающихся любить венчает Христос Бог венцами нетленными.
Ты причащаешься небесных, страшных, Святых Христовых Тайн, но стяжал ли ты небесные помыслы, расположения сердца; горняя ли мудрствуешь или еще земная? Или еще жадничаешь, чревоугодничаешь, пресыщаешься, пьянствуешь, лихоимствуешь, играешь и пр.? Покайтесь, говорит Господь, ибо приблизилось Царство Небесное [Мф. 4, 17], то есть, живя на земле, мы не о земном только должны помышлять, но паче о небесном, должны вселить верою Христа в сердца наша [Еф. 3, 17].
Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко день мимошедший мирен и безгрешен даровал еси, яко мир с ближними моими устроил еси, с домашними моими, яко жадность и жалость снедей сладких, даровал еси мне победить взиранием к Тебе и вселением Тебя верою в сердце мое. Так воистину Ты един живот истинный, живот мой, а всё вещественное – сор, попираемый ногами, о коем у христианина не должно быть никакого радения.
За днем следует ночь, за месяцем месяц, за зимою лето, за годом другой год и т.д., а за временем следует вечность, за делами – отчет, за смертью – воскресение, за воскресением – суд, за судом – воздаяние праведное. Земнородные! Подумайте об этом и оставьте рассеянность.
Не раздражайся на бедных, это грешно: не презирайте ни одного из малых сих... [Мф. 18, 10]. Их неотступную просьбу уважай, если хочешь, чтоб Господь принимал твои молитвы; детскую веру, надежду, смелость не попирай и не озлобляйся на них за то, чему следует подражать. Будь тих и кроток всегда, как Господь повелел. Милостыню подавай охотно, по силам – Господь пошлет и воздаст. Верно слово: в нюже меру меришь, возмерится тебе [Мф. 7, 2]. Рано, поздно сторицею Господь [вернет] в твое лоно. Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов [Гал. 6, 2].
Добродетель наипаче сияет в противностях: когда на нас озлобляются – мы не злобствуем, когда с нами грубы – мы ласковы, когда на нас раздражаются – мы остаемся кроткими; когда кто посягает на чье-либо целомудрие – и посягаемый остается непреклонен в целомудрии и с негодованием и отвращением отталкивает женонеистового или плотонеистового; когда в страхах бываем мужественны, в напастях терпеливы, в печали и скорби не унываем.
Ты пресыщен хлебом-солью, благами домашних и на них же озлобляешься, пред ними же поднимаешь голову. О, нелепый грех!
Сидя за столом с домашними, не мечтай, что ты хозяин дома и этих яств, ибо хозяин дома и податель яств есть Господь, Коего икона да будет у тебя пред глазами, а хозяйка и мать дома и подательница всех яств и питий есть Матерь Божия, Которой икона да будет также пред твоими очами; сиди за столом со смирением, незлобием, со страхом Божиим, с благодарными чувствами, облеченный во утробы щедрот и благость [Кол. 3, 12]. Кто мечтает о себе как о хозяине и виновнике ястия и пития, тот бывает горд, напыщен, зол, мнителен, скуп, нагл, ропотлив, уныл при всем обилии благ Господних, тяжел и себе, и другим.
Благодарю Тебя, Госпоже моя добрая, моя всеблагомощная Владычице, яко мене, молитвенно к Тебе воззревшего, услышала и спасла во время трапезы. 27 января 1867 г. Четверг.
Церковь, то есть мы, христиане, есть одно духовное тело, имеет одну Главу – Христа и одушевляется одним Духом Божиим. Так ли мы живем, что из наших отношений взаимных видно, что мы одно духовное тело? Всякий ли из нас признает непрестанно своим Главою Христа и повинуется Ему, проникается духом Его, духом любви, кротости, смирения, чистоты, терпения, покорности воле Божией? Все ли мы одушевлены одним Духом Божиим, Духом Святыни, Духом Небесным? Не противным ли духом мы одушевлены, не духом ли мечтаний, лжи, прелести, лукавства, лихоимства и нечистоты? Подумаем об этом.
Одно ли тело духовное составляют у нас по крайней мере члены семейства? Не разделяют ли их страсти, эти жала лукавого, – гордость, высокомерие, злоба, зависть, скупость, чревоугодие и пр. Да памятуем непрестанно, что мы – одно духовное тело, имеем одну Главу – Христа, Творца, Отца, Промыслителя и Попечителя, Спасителя, Воскресителя, Судию и Живот вечный.
Бесценное чувство любви к ближнему да не дерзаем продавать за сласти и сребреники или за другое что подобное, ибо ближний – образ Божий, живой портрет Бога невидимого.
Еще я плотян, еще далек от совершенства, потому что, вместо того чтобы радоваться при раздаче милостыни денежной и по обильной раздаче милостыни многим бедным – что вот многие по благости Господней удовлетворены, я скорблю и раздражаюсь, малодушный, как будто бы всё потеряно, как будто бы не будет воздаяния от праведного и многомилостивого Господа в тот день праведного воздаяния или как будто Господь не пошлет на долю бедных сегодня или завтра и потом. О, маловерие! О, пристрастие к земному и тленному! О, скудость любви к Богу и ближнему! О, скудость упования! Доколе будем мы новичками в вере!
Ты раздал, положим, десять рублей бедным и в лице их Самому Иисус Христу, но что это значит в сравнении с тем, что Господь подает тебе ежедневно чрез святую православную веру, чрез Церковь, особенно в Святых Тайнах – Теле и Крови Своей? Подлинно ничто, ибо Господь подает тебе очищение грехов и вечную жизнь. А сколько земных благ подает тебе ежедневно? А свет солнца? А воздух для дыхания? А пищу и питие избранные? А жилище просторное, чистое, великолепное? А здравие телесное? А доброе имя? А слава, хотя ты и не ищешь и не желаешь ее? А добрые приветы от всех? А доброе родство? Кто ты был и что есть? А бесценный дар образования, который дан тебе по благости Отца Небесного почти без твоего желания, ибо тебя насильно увезли в школу, хотя там Бог дал тебе и разум, и смысл, и охоту к учению, и терпение. Чего-нибудь да стоят духовное училище, семинария и академия! О, благодарю Тебя, Создателю, Промыслителю, Воспитателю, Просветителю, Кормителю, Спасителю, Наказателю, Попечителю мой, Господи! Подыми и спаси всех нас!
Весь мир, вся земля – тлен, тряпка сравнительно с душою. Кто мудрый – презрит блага мира и за сор сочтет их, да Христа приобрящет [Флп. 3, 8].
Имеюще пищу и одеяние, сими доволни будем (1Тим. 6, 8). Пекусь о том, о чем не нужно. О душе надо заботиться, о Царствии Божием в душе, о спасении душ человеческих, о кротости, смирении, милостыне, воздержании, целомудрии и чистоте, покорности, терпении. Ведь ты сыт, одет, кров имеешь, книги имеешь. Чего тебе больше? Чего яришься на иждивающих труды твои? На просящих милостыню?
Жадному и скупому. Ты сыт? – Сыт. Одет? – Одет. И квартира у тебя хорошая? – Да. И всё необходимое есть? – Есть. Что же тебе еще нужно? Чего ты жадничаешь? Отчего жалеешь другим? Отчего ненавидишь ближних, с коими делишься дарами благости Божией, отчего не миролюбив с ними, отчего высокомерен, надут, угрюм? Безумец. А еще образованный, а еще считающийся умным человек! Имея пищу и одежду (ежедневные), сими довольни будем.
Если сердце твое нудит тебя бежать от нелюбимых тобою за что-либо суетное, напротив поступи: приди к ним и поговори с ними дружелюбно, и увидишь, что насилие ненависти, злобы, как дым, рассеется. Но горе тебе, если ты будешь бегать от ненавидимого: ненависть твоя усилится и будет самого тебя жечь.
Ты не терпишь, что другие без тебя едят, пьют сладкое – твои труды, и бежишь прочь от искушения, – вздор: иди прямо и скажи от сердца: хлеб-соль, чай-сахар, приятного аппетита.
Мы все подвержены немощам, и та немощь, болезнь, которая у ближнего, может быть и с нами. Потому надо сочувствовать искренно больному, как желаем, чтобы нам сочувствовали, чтобы, когда будем больны мы, и к нам имели сочувствие другие. Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить [Мф. 7, 2].
Я у Бога первый тунеядец, ибо домашние мои – лучше, чище меня, а я грешник из грешников, ибо не делаю заповедей Христовых. Окаянный, я забываю грехи свои, коих множеству и величию нет числа и меры!
Да ревную о любви к Богу и ближнему.
Смотря на нищих, смотрящих в руки твои, вспомни слова Псалмопевца: Се, яко очи раб в руку господий своих... тако очи наши ко Господу Богу нашему, Дóндеже104 ущедрит ны [Пс. 122, 2], – и не раздражайся на множество просящих милости, но охотно подавай им, ибо Господь ущедрит тя, по словеси Давидову. Как мы щедрим ближних, так и несравненно больше ущедрит нас Господь.
Господи! Помилуй мя: я согрешил пред Тобою премного, ибо брата моего, сестру мою, даже отца и матерь моих, виновников бытия моего и жены моей, взорами моими презирал, уничтожал и пожирал всуе, а они терпели великодушно. Сам же этого терпеть не могу и выговариваю.
Чтобы жить в любви с домашними, переверни решетку: будь как гость в доме, а не как хозяин, ибо хозяин – Господь. Смотри, как приятно чувствуешь себя в гостях, каким добрым, общительным. Будь таким ежедневно и дома.
Не приближайся ко мне, страсть, ибо сердце мое – храм Духа Святого, селение Святой Троицы, Единосущной, Животворящей и Нераздельней.
Для этого тела тленного не много нужно, чтобы поддержать его здоровье, бодрость, крепость, силу.
Одежди нетления105. У кого есть смысл – позаботься о стяжании этой одежды. Всё об одеждах тленных забота.
Если не чтут тебя дома, тогда как везде в прочих местах чтут, – не обижайся на это, ибо такова греховная наша природа, что мы зазнаемся с теми, кого часто видим, с кем часто обращаемся. Ты и сам не почитаешь домашних, как бы следовало, пренебрегаешь, озлобляешься, жалеешь не их, а им, завидуешь их сластоядению. Как же хочешь, чтобы тебя уважали, и уважали сердечно? Если же ты и уважаешь всех, а тебя не уважают, то вспомни слова Господа Иисуса Христа, что пророк во своем отчестве чести не имеет, что в дому и в сродстве своем он без чести [Мф. 13, 57].
Слова папиньки: если бы только и было греха, что скоромного поесть в постный день, – так и за это бы и слава Богу. Да, сказал я, любовь выше поста. Я поел скоромного после обручения, при общей радости, и вечером. Ешь бы скоромное, да только не гордись, не напыщайся, не злись, не завидуй, не жадничай, не пресыщайся, не обижай, не любодействуй и не питай нечистых помыслов в душе, будь кроток, смирен, благ и ласков, доброжелателен, презирай сласти, будь воздержен, целомудрен – и прославится чрез тебя Господь Бог.
Тестя своего почитай как родного отца, искренно, усердно.
Тем славится Бог наш, благость Его, щедроты Его, что употребляем дары Его в пользу и наслаждение свое и ближних наших. Но какая слава Господу, если дары Его лежат у нас без движения, без употребления и иногда, может быть, бывают пищею ржавчины, моли, червей? Всё покорил Бог под нозе человека, над всем поставил его царем и господином. Да не привязываемся к сластям и красотам мирским. К Богу единому да прилепляемся, да друг друга будем любить прилежно.
Грех есть величайшая, достойная сожаления и слез немощь человека, немощь, вкравшаяся или вкрадывающаяся в его сердце с быстротою молнии, с силою увлекающею, немощь как бы одушевленная, имеющая разум, хитрость, необычайное коварство и злобу. Вот я плачу о себе, грешнике, злобном, горделивом, завистливом, скупом, сластолюбивом, сребролюбивом, блудном, – должен плакать и о других и снисходить им, терпеть их.
Святые животворящие Тайны для меня и пища и лекарство – и питают и исцеляют недугующую страстями душу мою. О, как они благопотребны для меня! О, как необходимо было для меня воплощение Сына Божия, Его страдания и смерть!
Господь всего Себя истощил из любви ко мне: я должен хотя отчасти истощать себя из любви к ближним! Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих [Ин. 15, 13].
Если Святые Тайны – Тело и Кровь Господни вкушаешь во обручение будущей жизни и Царствия, то для чего еще прилагаешь сердце свое к благам этой жизни временной, для чего любишь тленную жизнь страстную? Для чего любишь сласти тленные и тлящие душу и тело, когда у тебя есть нетленная, живоначальная сладость – Христос? Зачем любишь светлые одежды тленные, когда ты облекся во Христа, в благодать Его, в Духа Святого? Зачем блеск земной тебе, ожидающему светлой жизни райской? Нельзя совместить то и другое, нельзя любить и то и другое, ибо сердце просто, единично.
Многомилостиве Господи! Благодарю Тя, яко даровал еси мне благодать непреткновенно совершить Божественную литургию и причаститься неосужденно Божественных Тайн с побеждением о имени Твоем козней лукавого; благодарю Тебя, яко во время обеда даровал еси мне по молитве моей победить духа жадности, жалости сластей и злобы на потребляющего, как мне казалось, нещадно собрата; благодарю Тя, яко от уныния глупого и тесноты избавил еси мя. Благодарю Тя, яко и после обеда наскочившего на меня духа сластей и злобы по молитве моей прогнал еси и мир мне вместо томления даровал еси. Ты мой живот единственный, Господи, неистощимый, а всё земное – сор и терние, уязвляющее душу.
Еще ли тленное прельщает тебя, когда ты чрез тленное пал во грех и во вражду с Богом и если бы не воплотившийся нас ради Сын Божий, пострадавший и умерший, вечно погиб бы? Христианин не должен прельщаться ничем тленным.
Христианство есть попрание всего земного – всех сластей, всего блеска, всякой земной красоты, отложение гордости, злобы, зависти, скупости, любостяжания, чревоугодия, лености, непослушания.
И чем мы прельщаемся? Не как дым ли всё проходит – и красота, и сила телесная, и здоровье, и сласти, и одежды, и кони, и колесницы, и театры, и клубы, и катки, и вечера, и всё? Отчего же мы не занимаемся вечною душою, не благоукрашаем ее добродетелями, незлобием, смирением, воздержанием, чистотою и целомудрием, послушанием и проч.?
Особенно священник, служитель Иисуса Христа, должен быть весь горе и другим показывать пример духовной жизни, горнего мудрования – он должен быть весь во Христе.
Свечи в церкви для чего? Да мы сами будем яко светильницы горящии, и мы будем подобии человекам, чающим Господа своего, когда возвратится от брака, да пришедшу и толкнувшу, абие106 отверзут Ему [Лк. 12, 36]. Итак, вот для чего свечи, горящие в церквах: чтобы они напоминали нам непрестанно о горении наших сердец верою, упованием и любовью, что так должны гореть души наши пред Богом. Кадило для чего? Да горят сердца наши, как угли раскаленные, да восходят пламенные молитвы наши к Богу, как фимиам благовонный, и да будут молитвы наши чужды смрада страстей.
Чтобы для плоти грешной, для нее самой было больше сластей и от Бога и от ближнего больше отчуждаться, плоть гонит ближних из своего жилища и от своей трапезы или смотрит только на красивые лица, а от некрасивых и грубых отвращается, как будто человек в лице, а не в сердце. Всё напротив Божьего слова, гадкая, делает. Я зверь – но претвори мя, Господи!
О пользе и необходимости хождения в храм Божий: вне храма дух земной, приковывающий душу к земному (питейные домы, трактиры, театры, клубы, магазины); в храме – Дух небесный привлекает горе; вне храма – суета и пристрастие, в храме – истина и прилепление созданных по образу Божию к Создателю своему; вне храма – томление, в храме – покой, потому что здесь Бог мира обитает. Посмотрите на иконы: Кто на них? – Господь, Его Пречистая Матерь, апостолы, мученики, преподобные, бессребреники. Чем тебя поучают, к чему побуждают? Что совершается в храме? Что в доме? Если бы люди часто ходили в храм Божий, не было бы тогда таких сребролюбцев, таких пьяниц. Пороки усиливаются в той мере, как мы оставляем матерь свою – Святую Церковь и Господа Церкви – Иисуса Христа.
Не прельщайся земными почестями – саном архимандрита, епископа, ибо им вверено тягчайшее дело пастырства душ человеческих, требующее великой добродетели, самоотвержения, ума, бдения, богомыслия, молитвы, поста, нестяжательности, терпения, возвышенного духа, дольнее презирающего, к горнему непрестанно стремящегося и возводящего, – ищи горнего звания, стремись к очищению себя от всякой скверны плоти и духа, по духу небесному образуй себя, ибо земля – место изгнания нашего и злых духов; отвергай дольнее.
Для чего искушает тебя много Господь? Чтобы не на богатство надеялся, а на Него, всех благ щедрого Подателя.
Бог – мой Бог, моя слава и честь, мое украшение, моя сладость, мой мир, мое утешение, моя жизнь.
И сыт я, и одет, и просторно в квартире, – отчего не любить всех, как себя? Если бы и с меня снимали одежду или у меня отнимали кусок хлеба, меня теснили в квартире, и тогда поистине следовало бы любить всех по заповеди Господа и по здравому смыслу, ибо они меня стесняли бы только в телесном, а не в духовном. А теперь что же безумствует плоть моя? Что мечтает?
Жадность вопиет во мне, но любовь да препобедит.
Моя хозяйка и мои родственники по жене здесь свои, а я – странник и пришлец, чужой, и должен быть благодарен, что меня любят, берегут. Мне остается только любить и благодарить, уважать, с кротостью и смирением и незлобием жить.
Не есть поутру до двенадцати часов. Совершенно излишне оказывается ядение и питие.
Господи, благослови! Поймал я ныне волка, зашедшего в чужой дом и начавшего проказничать. Пришел будто ко мне брат Константин и начал по-своему, как хозяин, распоряжаться яствами и питьями, особенно сахаром, к которому я, грешный, имею пристрастие (значит, на самого себя и надо бы яриться). И вот забрала меня плотская ревность: жаль ужасно стало, что брат по-своему, как хозяин и без пощады истребляет мои сласти, – и пусть бы себе, слава Богу, что у плоти страстной отъемлется ее пища, пища, воспламеняющая ее страсти – сластолюбие и любостяжание. Сижу я это с ним за одним столом, сидела и сестра Анна – так и берет меня злая ревность и злоба на брата (согрешил, окаянный); вот ушла сестра – еще пуще стала разжигать меня злая ревность, а он, как нарочно, всё ест да ест: вот, думаю, один брат даром живет у меня, другой [...] еще на шею, дай, думаю, с досадой выговорю ему: что, разве у тебя нет чего есть в доме, что ко мне ходишь есть и пить, – а на сердце у самого так и кипит, так и жалит, так и подстрекает змей сластолюбия, – и что же? Ведь едва не разругался во сне с братом наповал, едва не расстроился ужасным образом. И какая досада была на брата! Кусок сахару и сухари бросил от досады – вот ведь какой злой наветник разозлил! Вот какая мечта новая! И воистину мечты все наши страсти. Но вот я проснулся в негодовании на брата. И как я обрадовался, что эта агония была во сне, а не наяву. Остается мне быть как можно равнодушнее к сластям и горячее к ближнему, особенно к присным своим, которым я обязан всем; не ревновать о сластях, не гордиться, не высокомерствовать, не надмеваться пред домашними: не я, а Бог их питает туне, как и меня, грешника величайшего; туне, с радостью всех угощать, ничего не жалеть, предлагать с готовностью.
Благодарю Тебя, многомилостиве Господи, яко вчера многократно спасал Ты меня по молитве моей (в квартире у старца Евтихия благостно спас от скорби за оскорбление отрока нищего – за волосы драл) и дома многократно.
Благодарю, яко даровал мне непреткновенно по молитве моей совершить Таинство Брака с совершенным дерзновением. Благодарю, яко в старце Евтихии открываешь мне раба Своего.
Когда Бог изливает на нас дары Своей любви непрестанно, мы уже ли озлобляться будем из-за этих самых даров и поедать друг друга? В кротости, смирении и любви да жительствуем, как чада единого Отца Небесного.
Попрать сласти, блеск земной, красоту земную – значит попрать самого дьявола прелестника, который силен над нами нашими пристрастиями к земному.
Пресыщен я, окаянный, и пресыщения ради озлобляюсь на живущих под одним кровом и питающихся от одной трапезы.
Внушить себе и обществу искать благодати Божией, а не сластей, не игры, не одежд нарядных, не театра, не клубов... О, как мы обольщаемся, ошибаемся!
Был я сегодня, 31 января 1867 г. в Рамбове у болящей Евдокии, рабы Божией, которая 47 лет лежит на одном боку, с трехлетнего возраста до пятидесяти лет, и ни одного пролежня. Беленькая, чистенькая. Да поучусь у ней терпению, покорности Провидению, тленности и ничтожеству всего земного, чистоте и простоте души.
Какой бесценный дар мне Божий жена моя и как я должен благодарить за нее Господа и отца моего – тестя. С нею мне пришло огромное счастье: священство, место, довольство, почет – всё! Прежде вместо жены и матери были у меня училище, семинария, академия; теперь после Господа для меня всё – жена моя. Благодарю Тебя, Господи!
Как я столь недостойно, столь страстно веду себя в присутствии Господа и святых Его, составляя с ними одно тело? Как не страшусь? Отселе да страшусь Господа. Да страшусь злобы, гордости, зависти, жадности, любостяжания и проч.
За то самое, что нищие дети неотступно ходят за мною, прося милостыни, надо уважать их, ибо они имеют простосердечную веру в меня, в милостыню мою, и я должен подражать им в молитве к Богу.
Если бы не нужда, то стали ли бы мы ходить за вами? – говорила одна бедная девушка. За что же я ярюсь на них за неотступность и надоедание?
Чрево свое презирай, а не брата; гордость, злобу, зависть, скупость свою, а не брата, ибо что досточтимее на земле образа Божия, коим почтен человек? А это мы забываем, и всё из-за чрева! Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое (1Кор. 6, 13).
На отца своего смотри как на митрополита, живущего самостоятельно, ибо он Богом и своим заслуженным живет, с уважением обращайся всегда с ним, – что я говорю? Смотри на него, как на Самого Христа, и служи, как Христу, ибо кроме того что он христианин, он еще протоиерей и старец, убеленный сединою. В нюже меру меришь, возмерится тебе [Мф. 7, 2]. Праведный Мздовоздаятель воздаст за всё. Брата, не имеющего места, жалей и ласково обращайся с ним, да не подумает, что он в тягость тебе. Бог не оставит тебя, как не оставлял доселе. Живи в любви, кротости, смирении, нестяжательности, стяжи чрез любовь Бога, и всё приложится тебе. Вспомни, что когда все братья имели места и ели-пили у тебя, то ты говорил в себе: если бы были они без места и бедны, тогда охотно бы дал которому-либо из них приют у себя. Вот теперь случай оказать добро свойственнику. Если чужим подаешь милостыню, тем более подавай своему и будь к нему щедр, ласков, радушен. Не ищи от домашних благодарности за это и не унижай своего дела, которое ты обязан делать. Раб неключим есмь, говори, яко еже должен бех сотворити, сотворих [Лк. 17, 10]. Равно и отец обнищал – довольствуй и его с радостью. Все у вас да будет с любовью (1Кор. 16, 14); любовь да будет как воздух, как приправа всего: беседы, пищи, питья, всего.
Помни, что ты сыт, одет, под кровлей и ни в чем не нуждаешься, только благодарить Бога должен в любви.
Прежде чем умереть телом и всеми внешними чувствами для тленного мира сего, умри произволением, мыслями, сердцем для тела своего и для всего, что льстит чувствам и прельщает сердце, отторгая его от любви к Богу и ближнему. Ведь придется же и не хотя умереть, так умри же произволением, чтоб это вменилось тебе в подвиг и исходатайствовало тебе награду.
Господи! Единый Дух Твой животворящий, дух любви к Тебе, Богу, и ближнему да оживляет меня непрестанно; всю мою надежду да возложу на Тебя, а не на снеди и сласти, не на богатство мира сего погибающее, не на одежды, не на сильных мира сего.
Все мы – одно во едином Боге любви и всё имеем от единого Бога.
Все усилия врага клонятся к тому, чтобы мало-помалу ослабить и потом совсем уничтожить любовь и уважение к ближнему и ввести во вражду с ним. Это надо помнить и искренно уважать всякого человека. Надо быть незлобивым к обижающим, простосердечным, неподозрительным; видя не видеть и слыша не слушать обид.
Скорби, беды и напасти полезны, ибо отсекают страсти, отъемлют дебелость от сердца, уцеломудривают, смиряют душу, и как после бури бывает тишина, так после скорбей – прохлада и тишина.
Христос пришел обновить род человеческий, возвести его от тления к нетленной, нестареющейся жизни. Святые Божии человеки – люди новые (обновленные), достигшие вечной жизни, сбросившие с себя при помощи благодати Божией тление грехов и страстей.
О, величие дел Божиих! О, величие благости, премудрости и всемогущества Божия в воплощении и искуплении человечества, проявленных Господом! О, ничтожество всего земного!
Домашние мои предохраняют меня от многих зол и научают меня многому: я должен быть благодарным к ним за приятное и неприятное, за слово ласки и за слово обличения, с духом любви или неприязни высказанное. За всё благодари Господа – не за то только, что льстит твоему самолюбию, но и что противно, уязвляет его. Не любящий обличений безумен. Будь христианским мудрецом.
Счастливы, кажется, люди по наружности: и сыты всем, и одеты прекрасно, и покои имеют великолепные и хорошо убранные, и богаты – а внутренно несчастливы, – и что же? Ведь выдумают себе разные мнимые несчастия – какие? А вот какие: такой-то член семейства или свойственник много ест сахару; такой-то или такая-то непочтительна, груба, зла, а всем мне обязан или обязана тем и тем; или есть довольно одежды, да нет такого-то платья, – словом, у счастливых наружно людей ужасно много выдумок, мнительности, которая делает их несчастными. Что же выходит из этого? То, что ни в чем земном нет счастья, а заключается только в Боге, в Котором одном мы обретаем истинный покой и довольство.
Уважай в человеке Божественное начало – душу, ибо она образ Божий. Спаси души наша, Душе Святый.
Пристрастие к земным вещам (сластям, одеждам, деньгам) отвращает душу от Бога, ожесточает ее, ожесточает против людей, делает несострадательным. Сердце просто: для него нужен один Бог, источник жизни. Пристрастие к земному – жало, ложь, пакость дьявола. Опыт.
Обрати внимание на окружающие лица и предметы твоей жизни: дьявол искушает тебя ими и вас, сыны человеческие!
Истинное христианство: благость, незлобие, смирение, беспристрастие к земному.
Очи мои выну107 ко Господу [Пс. 24, 15]. Непрестанно молитеся (1Фес. 5, 17). Необходимо.
Чрез пристрастие к земному, вещественному человек хочет отделиться от Бога и жить самостоятельно и самовольно, угождая себе, творя волю плоти.
Прилепляться к вещам богопротивно и душевредно, потому что чрез привязанность к земному, тленному, вещественному пренебрегаются предметы величайшей и первейшей важности: Бог, душа, вечная жизнь... А ран сколько? А нищеты? Суеты?
Живот имам и лишше имам, яко Господь во мне чрез причащение Святых Его Тайн [Ин. 10, 10]. Что коварство врага?
Если ты не будешь искать на обидчика, Бог взыщет с него: Мне отмщение, Аз воздам, говорит Бог [Рим. 12, 19 и др.], а если ты взыщешь, то и сам лишишься награды за терпение, и обидчика не вразумишь как должно и, пожалуй, ожесточишь его. Вообще, предоставь дело свое Праведному Судии. А то мы хотим быть сами судиями самоуправными. Замечаниями других не обижайся, а принимай к сердцу и исправляй, не служи своим страстям, а истине Божией.
Последуем этой мудрости, тем правилам, кои внушает нам Церковь в своих ежедневных молитвах, ектениях, песнопениях, священнодействиях.
Будь как гость дома, а не хозяин, терпя всё неприятное.
Сколько благородства, незлобия, кротости в поступках отца моего, шуринов моих и даже свояченицы Анны, а в моих, напротив, сколько неблагородства, злобы, раздражительности!
Слова – златая связь наша, связующая нас друг с другом: надо учиться говорить, надо принуждать себя говорить, говорить с кротостью, любезностью.
Я ли буду дышать злобою на того, на кого непрестанно дышит из бездны адовой, из геенны огненной дьявол? Я ли доселе не пойму великой, благостной мысли Спасителя, пришедшего с небес спасти мир и умершего за злых грешников?
Я ли доселе не могу понять и усвоить своему сердцу и воле сущности Его Нового Завета, которая есть любовь? Я ли не научился доселе кротости, смирению незлобию, я, причащающийся столь часто Агнца? О, горе мне, если не вразумлюсь. И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься [Мф. 11, 23].
Я ли покрою дыханием злобы дары любви Господней – ядомое и пиемое? Я дохну злобою на человека, образ Божий, тогда как Бог – весь любовь? Да любим же друг друга.
От природы одно дерево гладкое, а другое – суковатое. Ужели же сердиться на суковатое дерево за то, что оно суковатое? Евтихий.
Не верь своему мнению: оно ошибочно. Что такое мое мнение? – Часто заблуждение моего растленного сердца, например, мнение о человеке, с коим я не говорил и о коем заключаю по его осанке, походке, взгляду, манерам, или, например, мнение о состоянии души известного знакомого человека в известную минуту.
В простоте сердца заботься.
Не ломайся и не лицемерь, не двоедушничай пред отцом: благодари его, как Господа, и вообще чти его, как Господа, не слушай внушений самолюбия и гордости.
Вот любовь Божия щедрою рукою рассыпала по земле дары свои для того, чтобы все пользовались, наслаждались ими и прославляли благодать и щедроты Господни. Но что делает из этих даров жадность и скупость, самолюбие, злоба и зависть? Она с ненасытною, палящею жаждою собирает их для себя и хочет пользоваться ими только сама, не разделяя с другими, и тех, кои хотят пользоваться ими вместе с ним, гнушается, ненавидит, презирает, гонит, смотрит на них косо, удаляется от них. О, чудовище! О, сатана!
Всё для всех, как и для меня Господь, а я ни душой, ни телом не виновен в жизни и довольстве других, со мною живущих, – до мелочи всё от Господа Бога, преблагого, прещедрого, всемогущего. Потому надо жить в любви и благоуважении взаимном, в кротости и смирении, и не считать себя виновником благополучия других, и не считать себе обязанными других или живущими в тягость мне.
Я должен трудиться и тружусь ради собственного блага и совершенства; кроме того, труд есть епитиия мне за грехи, и, если я исполняю ее добровольно, мне самому приятно и мне прощаются грехи, я спокоен в себе, а это моя награда. Вещественное же вознаграждение за труды – незаслуженный дар Божий: он собственность сколько моя, столько же и других.
При легком наблюдении над обществом легко заметить, что оно страдает картежною игрою, именно страдает, потому что волей-неволей играет в карты и днем, и вечером, и утром, после обеда, если еще не до обеда, пред чаем и после чаю вечернего, пред ужином и после него. Отвратительно! Человек – образ Божий и подобие Божие, созданный с станом прямым, чтобы взирать горе и мудрствовать горняя, непрестанно смотрит только в землю, приковав и мысль и сердце и все чувства свои к земле. Заразился страстью сребролюбия и любостяжания, которой не знаю что гнуснее, потому что она совершенно извращает духовную, небесную природу человека, делая из него какого-то истукана, тлен, прах один. О, горе нам, именующимися христианами и сделавшимися хуже евреев, мусульман и самих язычников! Жизнь наша исполнена всевозможной неправды, нечистоты, лености, неразумия! Где жизнь будущего века? Где приготовление к ней? Где Страшный Суд? Где приготовление к ответу на оном Страшном Судилище? Задремали все и уснули... [Мф. 25, 5]. Смотрите, [... люди], как бы не раздался скоро глас: се Жених! Блаженны девы готовые и мудрые и злополучны, крайне злополучны неготовые и юродивые108! Имеяй уши слышати, да слышит.
Мария сидит у ног Спасителя, слушая слова Его? Или у ног Шекспира, Гоголя, Пушкина, Лермонтова и прочих? Или Старчевского, Корша и пр.?
Очки ли (сердечные очи) у нас испортились, превратно показывают вещи, не в том цвете и виде, в каком они на самом деле? Надо их исправить. Исправляем ли? Не искажаем ли больше?
У христианина должно быть всё во Христе, всё иное: иные удовольствия, иная пища (слово Божие и молитва, богомыслие), иное питие духовное (конечно не исключающее и тленной пищи и пития, ибо и он имеет тело тленное, но всё тленное у него должно быть на втором плане), иной воздух, иное украшение, иное упокоение; его не должны занимать сласти, удовольствия житейские, как-то: клубы, театры, вечера. Христианин собирает сокровища дома, в уединении: там размышляет, поучает, читает, наставляет. У него все надежды не на земле, все радости не на земле, а в вечности.
Христианину надо жить очень искусно и вместе в простоте: он должен жить не так, поистине не так, как живут прочие люди – нехристиане или неправославные христиане, или же и православные по имени, но не делами; у него должен быть иной взгляд на вещи, Божий взгляд: что в глазах людей высоко, то в глазах его должно быть низко, малоценно, ничтожно; у него в мыслях непрестанно должно быть небо; к земле он должен быть холоден, как она охлаждает его сердце к Богу и к ближнему; земной блеск, земные украшения, нарядные одежды, сласти для него ничем не лучше грязи, праха подножного. Если он видит или слышит что для себя обидное, неисправное – не должен обижаться, раздражаться, а должен быть незлобив и кроток; если обижают, не должен обижать и обижаться, злословят – не укорять взаимно, бьют – подставлять другую щеку, отнимают – не противиться, и всё, весь живот со всеми скорбя- ми и радостями предать Христу Богу, Который, как источник живота, как Творец, как Спаситель, Промыслитель, ни на минуту не покинет нас, как Сам говорит: не оставлю тебя и не покину тебя [Евр. 13, 5]. Ни едина от птиц не забвена пред Богом, вам же и власи главнии вси изочтени суть [Мф. 10, 30 – 31]. Смотри, какой промысл!
Удивительно неразумно, бессмысленно мы поступаем: один делает нелепость, другой делает ту же нелепость именно потому, что пред ним делают нелепость другие: на меня кто-либо озлобляется – я тоже озлобляюсь, меня презирают – я отвечаю тем же презрением. Безумцы! Разве тушат огонь огнем! Разве лечат болезнь тем, что усиливает ее? Поистине, нет другого названия греху, как безумие. Оставите безумие и живи будете... взыщите разума, да поживете и исправите разум в ведении [рус.: и ходите путем разума] [Притч. 9, 6].
Ближнему давай у себя есть-пить сколько хочет, чего хочет, а себя непрестанно удерживай, содержи в границах умеренности. Не покидай чувств дружества к брату из-за яств и пития или денег.
Дорого цени чувства уважения и сострадания к сочеловекам и ни на что материальное не променивай их, имей всегда высокие мысли касательно всякой человеческой личности.
Я всегда, окаянный, пользуюсь большими удовольствиями, чем домашние мои или бедные, коим подаю милостыню и коих я нисколько не лучше.
Человек! Тебя так ценит Господь: для тебя сошел с небес, пострадал, умер, отродил водою и Духом, запечатлел печатаю Духа Святого, питает Телом и Кровию Своею, приставил тебе Ангела Хранителя, готовит тебе обители небесные, – что же ты не ценишь сам себя? Зачем весь отдался греху и страстям?
Господь бесконечно возвысил человеческую природу, а дьявол хочет до бесконечности уронить ее, обезобразить ее, ввергая ее в различные страсти: чревоугодие, блуд, злобу, зависть, скупость, безумство, леность и пр. О, как надо бдеть над собою! Человек! Земля, пепел, гной, ужели ты не дорожишь тем, что Господь подъял тебя падшего и так высоко поставил снова? Что же ты живешь, как будто не знающий и не понимающий своего высокого положения? Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много [Лк. 12, 47].
Немцы обратили Церковь в театр, в игру и от стройного, жизненного тела веры и Церкви оставили один безжизненный скелет, как и англичане. Католики из тела Церкви – [изъяли] душу, дух Христов, оставив пустые обряды и церемонии. Одна Православная Церковь есть живое, органическое, святое тело. Как неловко чувствуешь себя в лютеранской церкви! Нет тут веяния Духа Святого, Коего благодать, обильно излиянная на апостолов, пресеклась в лютеранской и англиканской церквах по отпадении их от истинной Церкви и законной иерархии. Лютеране и англичане разорвали связь с Церковью Небесною и преисподнею (умершими), как разобщаются и с живыми членами православного исповедания, смотрят недоверчиво, враждебно на нас. Самовольное сборище, скопище! Чем только угощает лютеранская церковь чад своих! Ни постов, ни образόв, ни Таинств, ни иерархии, ни мощей – ничего. Слава Богу, что мы в православной вере родились!
Святые Божии человеки и святые Ангелы – друзья Божии, как бы другие боги, по Писанию: Аз рех: бози есте, и сынове Выишяго вси [Пс. 81, 6], и мы чтим их по достоянию песнопениями, молитвами, каждением, возжжением свечей. А лютеране и англичане отвергают, не почитают. Крайняя несправедливость. Если царь почитается сам, когда почитают его друга, и оскорбляется сам, когда оскорбляют его друга, так Господь Бог и прославляется почитанием Его друзей, и оскорбляется непочитанием их.
(Будем делать без специй.) Как пренебречь всем миром духовным – Ангелами, человеками, ещё и душами отшедших? Грешным людям – начальникам, знакомым, родственникам, друзьям отдаем честь, а святым Божиим – нет. Где же тело Церкви? Где всем должная? Лютеране и англикане – безжизненные осколки. Какими глазами [...] вы, лютеране и англикане, загробный мир, лики святых Божиих, когда здесь не хотели их чтить?
Служение мое Тебе, Господи, избавляло и избавляет от бесчисленных зол. Благодарю Тебя, премилосердый Владыко, за служение мое Тебе. Благодарю Тебя за благотворящих мне и врагов моих.
Твое божество, сластолюбец, есть сласть. Знай это и немедленно сокруши своего идола.
Благо соблюдать пост: непрестанно испытываю это. Дурно не поститься, есть мясо, пить вино и пр. – только тление развиваем в своем теле, да страсти усиливаем, да тяжести себе накладываем.
Пироги засоривают желудок и кровь. Избегать. Мяса не есть.
Рыбы есть как можно меньше, разве в холодном виде, а коренной рыбы лучше вовсе не есть: жирна и мясиста, не уступает мясу.
Сластей, особенно варенья, избегать – производит ночные грезы.
Чай с сахаром – весь ужин прислуге: делай им слаще этот чай, чтобы пили с удовольствием и славили щедроты Божии и твои.
Представь, что ты даешь по стакану сладкого чаю прислуге своей вместо ужина. Велико ли это и следует ли этого жалеть, когда мы себе не жалеем большего? Слуги только от нас и видят себе удовольствие, а мы от многих и почти всегда у себя дома сколько хотим всем наслаждаемся. Доколе будем гнать Христовы члены?
Не есть черного хлеба с маслом на ночь: чрезвычайно тяжело от него сердцу и всему организму, плохо спится. Белый хлеб есть.
Апельсинов не есть, разве один в неделю.
Не пить этой сладкой воды поутру, да и не есть ничего до первого часа. А то пресыщение выходит.
Пирога отнюдь много не ешь: засоривает и желудок и гортань.
Чревоугодие – смертный грех. Ему подвержен тот, кто лакомится сверх потребности, ест-пьет, пресыщается, не соблюдает постов, ищет, где бы поесть пирога, напиться вина и сладкого чаю, – словом, кому угождение чреву обратилось в страсть.
Враже мой, сатано! Ныне я независим от пищи, потому что вкушал нетленное брашно – духовное: Тело и Кровь Господа моего; итак, не возбуждай во мне вражды на брата из-за тленного брашна: Божье оно, не мое, и ближний – Божий да свой член; ты, кажется, скоро и воздуха свежего для нас или чрез нас пожалеешь и будешь возбуждать вражду на других за то, что они им пользуются. О, нелепость! О, зависть сатанинская, нелепая! Един Всеблагий и Прещедрый, помилуй нас!
6 февраля 1867 года. Достойно ли ты причащаешься Святых Тайн? Если достойно, то после причастия ты не имеешь ни малейшего пристрастия к земному: к хлебу, сластям, деньгам, одежде, жилищу, домашней утвари; не даешь места в сердце злобе, гордости, гневу, зависти, скупости, чревоугодию, любостяжанию, лжи и неправде, непокорности. А если недостойно, то всё это найдешь в себе. Если достойно причащаешься, то един Господь наполняет сердце твое, а не суета мирская, а если нет – то оно наполнено суетою и суетными попечениями и пристрастиями. Если достойно, то в тебе мир, тишина, свет, радость, горнее мудрствование, – если нет, то напротив. Даруй нам, Господи, всем достойно причащаться.
Миндальная водка – хорошо.
Рогόм109 хорошо пить после жирного.
Как было бы хорошо, если бы ты оставил мясо, скоромное масло, сливки, молоко!
Рыбы с молоком сырым вместе не употреблять – очень вредно.
Хорошо, что даешь слугам меру добрую, например сахару, и хоть этим услаждаешь их несладкое бытие и нередко великие их труды. Бог наш есть Бог сладости, щедрот, благости. С благим сердцем давай, охотно.
Долговременною и честною службою прислуга моя заслужила вполне того, чтобы давать ей по три кусочка сахару на раз.
Чай пей с вареньем вишневым и с лимоном. Полезно. Хлеба на ночь почти не ешь. Шампанского не пей – вредно.
Мяса не есть никогда. Чрез него ужасно усиливаются страсти: страсть жадности, сластолюбия, жаления сластей, злобы, гордости, зависти, скупости и пр.
В дождливую пору или перед дождем надо меньше кушать пресной и сладкой пищи, булок, кренделей и пить пресного питья – чаю и употреблять пищу и питье кислые и соленые – например, черный хлеб, рыбу осетрину солевую или селедку, отчасти треску, квас.
Рыбы хорошо не есть для пользы душевной, ибо от рыбы много искушений – злобы, гордыни, блуда, расслабления. Пресного хлеба белого как можно меньше есть.
В пост хорошо употреблять в пищу икру черную с белым или черным хлебом и чай с лимоном.
Для здоровья тела и спокойствия душевного презирай чрево, считай его за навозную кучу. Если угодить хочешь Христу, презирай чрево, ради коего бысть грехопадение человека и воплощение Бога, страдание и смерть Его. Сам Христос Господь показал постом пример (...) и умерщвления чрева.
Господи! Дай мне благодать не пить чаю, если он вреден для души моей.
Брюква весьма тяжелая вещь – не есть ее.
Нам неприятно, когда нашим добром, чаем-сахаром излишне угощают гостей. Но это безумие! Человек не может съесть-спить больше, чем сколько нужно, и для гостя бывает наказанием, если он слабого характера, чрезмерное потчевание, а добродушное угощение всякому приятно как знак радушия к нам и того, что нас очень ценят и ни во что ставят все приятные яства и напитки или деньги. Да любим ближнего, как себя. По себе да судим иногда о других: нам приятно, когда нас усердно угощают, ничего для нас не жалеют, нами дорожат, нас ценят, уважают, любят, – будем думать, что это приятно и для ближних наших, когда мы их так же усердно угощаем, ничего для них не щадим, ими дорожим, их ценим, уважаем, любим, – и да поступаем так же и мы с ними, как хотим, чтобы поступали другие с нами. Ибо в этом закон и пророки [Мф. 7, 12]. Немного нужно человеку: напитался и сыт – и давай, но не захочет больше. А ведь трясемся, как бы не объел, не опил. О, мечта, химера, бред, умопомешательство, ложь, нравственное уродство, извращение, потеря смысла, бессмыслица, привидение, пуф110, ничто!
Дьявол сильно ездит на тех, кои пресыщаются.
Заплетать волосы приличие и опрятность требуют.
Мяса не ешь. Вообще умеренно пей-ешь.
Теперь говорю: не ходи, а после опять говорю [...].
Избегай есть очень вкусную и жирную рыбу: для тела и духа вредно, повергает в расслабление.
В морозную пору надо есть меньше густой пищи и есть жидкую или пить питья побольше обыкновенного, а в теплую и сырую пору пить меньше и есть жидкого, потому что атмосфера восполняет в теле недостаток жидкости.
Ватрушек, пирогов избегай и больше одного кусочка не ешь; мяса тоже сколько можно меньше употребляй, а лучше вовсе не есть.
Чаю поутру больше одного стакана не пей и больше одного ломтика белого хлеба не ешь: неестественно рано поутру есть-пить, когда и с вечера ели-пили: природа не нуждается в раннем ядении и питии – не насилуй же ее. Грешная привычка – рано пить чай. Вот я напился, наелся и к делу неспособен стал.
Не есть пищи мучнистой – ситного хлеба, особенно с маслом, рыбы соленой, картофеля, каши, пищи жирной, мяса и пр., вообще всего, что дает худые соки: ты золотушен и должен есть сырую пищу, не мучнистую, сочную, растительную, очищающую. Тебе довольно есть однажды в день.
Избегай пищи грубой: она приводит в бессилие тело и дух. Прилежи больше чтению слова Божия и молитве: они оживляют тело и душу.
Не осуждай, что такие и такие люди едят скоромную пищу: ты не знаешь, почему это они делают, может быть, по немощи.
Масла, сливок, всего жирного как можно меньше употребляй. Тягота от них сердцу.
Кофе съедает гнилости в наших внутренностях. Постный хорошо пить, только немного, не больше стакана или двух чашечек.
Апельсины для меня нездоровы. Верно. Острит кровь, желчи способствует. Их нехорошо есть особенно после скоромного масла и сливок.
Сладкий чай только щекочет внутренности, насилует, помогает дьяволу-насильнику, раздражает. Простой чай пить, и то немного.
Не затевай чаю-кофе, когда можно легко без них обойтись.
Без нужды после обеда чаю-кофе не пей, да не одебелишь сердца.
Как можно меньше должно есть-пить на ночь, не прельщаться брашнами, питьями.
Если поешь-попьешь сегодня много, то завтра во время священнослужения будет тебе очень-очень тяжело. Собственные семена твои отяготят тебя.
Мяса не есть – возбуждает сладострастие. Много икры паюсной не есть – тоже худо; молока, сливок – тоже; чаю сладкого не пить – всё для целомудрия опасно. Помни, что очень приятно в устах, то будет сильно приятно щекотать и чресла.
Рукоблудник и отроконеистовый не любит искренно ни матери, ни жены, ни девиц, ни детей, ни вообще людей, только разве когда начнет изнурять свое тело и воздерживаться от сластей и многоядения и многопития. Вот отчего некоторые очень холодны к домашним и к прочим людям; они давно растлили свое сердце, расточили залоги любви. Вот отчего они раздражительны, нетерпеливы, малодушны, робки, малословесны!
Треска тяжела – не есть на ночь.
Жирных щей на ночь не есть и вообще, напившись чаю с булкой, ничего больше не есть и не пить, чтобы не обременить себя и не приготовить себе на следующий день великой скорби и тесноты и не дать повода к насилию дьявольскому, – главное же, чтобы не прогневать Господа невоздержанием. Доколе тебе по-язычески жить – только есть да пить? Думаешь достать крепость сил многоядением и многопитием, а вместо того видишь расслабление сил душевных и телесных, растление сердца, немощь духа, болезнь, раздражительность, на всех гневаешься, тогда как сам в себе носишь великое зло – невоздержание.
Бойся есть-пить много: от этого великое зло душевное происходит – гордость, презорство, злоба, зависть, подозрительность, или мнительность, рассеянность, скупость, любостяжание, леность и прочие страсти.
Рвение о потреблении другими сластей – рвение сатанинское, душетленное. Неради, будь готов без жалости всё отдать, и тогда – о, какая благодать Духа Святого будет в сердце обитать! А теперь не может, ибо ты прелюбодействуешь со сластями мира сего. Из-за любви к сластям друзья, единокровные, свойственники делаются врагами. Вот как пагубно и законопреступно пристрастие к сластям! Христианину ли этим заниматься? Тому ли, кто призван к нетленной жизни, к горнему отечеству?
Баня Бритнева – весьма хорошая баня.
Призрак и мечта не имеют в себе ничего существенного; таковы все призраки, мечты дьявола, страстей наших.
С еретиками разделять трапезу идет ли? С теми, кои исповедают неправильно Святую Троицу, кои отвергают призывание святых, почитание святых мощей, кои отвергают иерархию или Таинство Священства, кои отвергают предания?
Приготовляй мне чай, как папеньке. Что это я и себе-то жалею? Вот и папенька, и жена, и прочие не жалеют. Я попал в их семью, чтоб она исправила меня. Я должен привиться к ним, как дикая маслина к доброй.
Примечания
1
Песнь 1-я канона святому Иоанну Предтече, тропарь на Слава, глас 2-й: В реце бездну иногда, Всемудре, погрузил ecи, потоп содевающую благодатию всего преступления. Но молюся, потоки, блаженне, моих прегрешений изсуши, Божественным ходатайством твоим.
2
Печаль (церк.-слав.) – забота, попечение.
3
Ср. Земля, пившая многократно сходящий на нее дождь и произращающая злак полезный тем, для которых и возделывается, получает благословение от Бога; а производящая терния и волчцы негодна и близка к проклятию, которого конец – сожжение (Евр. 6, 7 – 8).
4
Вина (церк.-слав) – причина, источник чего-либо.
5
Мечта (церк.-слав.) – пустое, ложное представление, призрак; обольщение, обман.
6
Скудельный (церк.-слав.) – глиняный; скудельник – горшечник.
7
Умный (церк.-слав.) – духовный, умопостигаемый, понимаемый в духовном смысле.
8
Добро́та (церк.-слав.) – красота.
9
Присный (церк.-слав.) – всегда близкий человек.
10
4 апреля 1866 года император Александр II направлялся от ворот Летнего сада к своей карете, раздался выстрел. Стрелял Д. В. Каракозов. Пуля пролетела над головой императора: стрелявшего толкнул стоявший рядом крестьянин Осип Комиссаров.
11
Словесный (церк.-слав.) -духовный, разумный.
12
Наздание (церк.-слав.) – воссоздание, возобновление. Радуйся, Начальнице мысленнаго наздания [рус.: Радуйся, Виновница духовного возрождения] (акафист ко Пресвятой Богородице, икос 10-й).
13
Гиблющий (церк.-слав.) – временный, гибнущий, разрушающийся.
14
Акафист Пресвятой Богородице, кондак 9-й.
15
Простонародное именование города Ораниенбаума, ныне город Ломоносов.
16
Символ Веры.
17
Шуий (церк.-слав.) – левый; ошуюю – по левую сторону.
18
Знаменатися (церк.-слав.) – положить знак, печать; отражаться.
19
Молитва Христе, Свете Истинный, читаемая на первом часе.
20
Презорливый (церк.-слав.) – высокомерный, презрительный, непочтительный.
21
Ирмос 6-й песни воскресного канона на утрене, глас 2-й.
22
Молитва 10-я из светильничных молитв на утрене.
23
Туне (церк.-слав.) – даром.
24
Остен (церк.-слав.) – жало, бодец; игла, гвоздь.
25
Прόстый (церк.-слав.) – здесь: открытый, прямой, чистый; искренний.
26
Тропарь преподобному общий.
27
Молитва 10-я ко Пресвятой Богородице из последования утренних молитв.
28
Стужати (церк.-слав.) – докучать, теснить, беспокоить; угнетать.
29
Присносущный (церк.-слав.) – вечный, всегда существующий.
30
Буий (церк.-слав.) – глупый, безумный.
31
Вы́ходить (выхаживать) – в значении: добывать что-либо ходьбою.
32
Уды (церк.-слав.) – члены тела.
33
Точию (церк.-слав.)-только.
34
Тропари из последования утренних молитв.
35
Обаче (церк.-слав.) – однако, впрочем.
36
Елицы (церк.-слав.) – все, кто; все, сколько есть.
37
Рус.: Если бы не было Господа среди пас, то никто из нас не мог бы выдержать борьбы с врагом; ибо побеждающие возносятся отсюда (Антифон 2-й на утрене, глас 6-й).
38
Тропарь воскресный, глас 3-й.
39
Лесть (церк.-слав.) – ложь, коварство; обольщение, соблазн; притворство.
40
Помилуй нас, Господи, помилуй нас, ибо довольно мы насыщены презрением; довольно насыщена душа наша поношением от надменных и уничижением от гордых [Пс. 122, 3 – 4].
41
Молитва ко Пресвятой Богородице из последования утренних молитв.
42
Последование вечерни. Стихира на стиховне вторая «Слова самовидче, Иакове...», глас 8-й.
43
Антифон 1-й на утрене, глас 4-й.
44
Часть (церк.-слав.) – доля, надел, достояние; участь.
45
Тропарь из последования Таинства Елеосвящения, глас 4-й.
46
Уды (церк.-слав.) – члены тела.
47
Предняя (церк.-слав.) – будущее.
48
Великое славословие на утрени.
49
Превратность – ложь, искажение, извращение истины, истинного порядка вещей.
50
Ирмос 9-й песни воскресного канона, глас 8-й.
51
Велиар (евр.) – букв.: ничтожный, негодный. В Библии это слово прилагается ко всем развратным, нечестивым и злым людям, но в особенности к сатане, как главному виновнику всякого нечестия и зла.
52
Гобзовати (церк.-слав.) – жить в довольстве, избыточествовать, изобиловать.
53
Молитва святителя Василия Великого из последования утренних молитв.
54
Прόстый (церк.-слав.) – в значении целый, неделимый на части.
55
Руб (церк.-слав.) – тряпка, лохмотья.
56
Жегало – каленое железо для прижигания чего-либо.
57
Молитва ко Пресвятой Богородице на повечерии.
58
Честный (церк.-слав.) – чтимый, достойный, почитаемый.
59
Своих си (церк.-слав.) – своего.
60
Сый (церк.-слав.) – то же, что Сущий, – одно из имен Бога, истинно (действительно) существующий, пребывающий, вечный.
61
Лепо (лепотно) (церк.-слав.) – пристойно, как должно, справедливо.
62
Молитва священника при облачении в подризник, а диакона – в стихарь.
63
Отродити (церк.-слав.) – возродить, дать новое рождение (в Таинстве Крещения).
64
Довлети (церк.-слав.) – быть достаточным.
65
Во еже (церк.-слав.) – чтобы.
66
Ирмос 4-й песни канона Богородице, глас 4-й.
67
Таинством Крещения.
68
Ирмос 6-й песни на утрене, глас 2-й.
69
Коснети (церк.-слав.) – медлить.
70
5-й член Символа Веры.
71
Ирмос 9-й песни воскресного канона, глас 8-й.
72
Синклит – собрание высших сановников.
73
Поколику (церк.-слав.) – поскольку (коликий – сколький, коль многий).
74
Непотребный (церк.-слав.) – в значении недостойный, бесполезный, негодный.
75
Воня (церк.-слав.) – запах, аромат; благовоние.
76
Толикий (церк.-слав.) – столь многий, столь великий.
77
Херувимская песнь.
78
Рожон – острие, остроконечное орудие для погонки упряжных животных.
79
Совершение (церк.-слав.) – довершение, исполнение; освящение.
80
Последование утрени праздника Благовещения, стихира на Хвалитех, глас 2-й: Еже от века таинство открывается днесь, и Сын Божий, Сын человечь бывает... человек бывает Бог, да бога Адама соделает.
81
Вόлна (церк.-слав.) – шерсть.
82
Наздание (церк.-слав.) – воссоздание, возобновление. Радуйся, Начальнице мысленнаго наздания [рус.: Радуйся, Виновница духовного возрождения] (акафист ко Пресвятой Богородице, икос 10-й).
83
Целый (церк.-слав.) – простой, чистый, непорочный.
84
Пребывати (церк.-слав.) – оставаться, длиться вечно; пребывающий – твердо стоящий, крепкий, верный, постоянный.
85
Скаредный – скупой, жадно оберегающий от расходования свои деньги и имущество.
86
Прόстый (церк.-слав.) – в значении целый, неделимый на части.
87
Молитва из чинопоследования Таинства Крещения.
88
Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь (Ис. 53, 7 – 8).
89
Молитва священника на проскомидии.
90
4 декабря 1866 года в Санкт-Петербурге Обществом для пособия литераторам и ученым был устроен Карамзинский вечер – очевидно, отец Иоанн имеет в виду это событие.
91
Молитва из чинопоследования Таинства Крещения.
92
Ирмос 7-й песни канона Богородице, глас 4-й.
93
Антифон 3-й на утрени, глас 2-й.
94
Тропарь Великого Пятка, глас 4-й.
95
Ирмос 5-й песни канона на утрени, глас 8-й.
96
Ирмос 3-й песни Великого покаянного канона преподобного Андрея Критского.
97
То есть гангреной.
98
Молитва на благословение хлебов на литии.
99
Молитва преподобного Ефрема Сирина.
100
Часть (церк.-слав.) – доля, надел, достояние; участь.
101
Навéтовати (церк.-слав.) – покушаться, строить козни, клеветать.
102
Тропари на Непорочных, поемые в субботу и при отпевании.
103
Отревати (отринути) (церк.-слав.) – отвергать, удалять, отчуждать.
104
Дондеже (церк.-слав.) – до тех пор пока.
105
То есть бессмертия и вечной жизни. Ср. 1Кор. 15, 53.
106
Абие (церк.-слав.) – тотчас, немедля.
107
Выну (церк.-слав.) – всегда.
108
Юродивый (церк.-слав.) – глупый, безумный.
109
Рогом – марка французского кагора.
110
Здесь: ложное известие, нелепая, вздорная выдумка.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Иоанн Кронштадтский. Дневник. Том X. 1866–1867», Выборнов
Всего 0 комментариев