«Магия повседневности. Дикие таланты»

ЧАРЛЬЗ ФОРТ Магия повседневности Дикие таланты

1

Я могу лишь предполагать, но, по-видимому, Джон Генри Сандерс, живший в доме 75 на улице Колвилл-стрит в городе Дерби, Англия, был владельцем рыбного магазина, и я думаю, что это было семейное предприятие. Ему помогала жена. Наталкиваясь на словосочетание «полезные жены», я сразу понимаю, что мужья таких жен не занимаются крупным бизнесом. Если миссис Сандерс расхаживала туда-сюда, помечая рыбьей чешуей все свои контакты, то я делаю вывод, что эти контакты едва ли имели отношение к рыбному бизнесу.

Вечером 4 марта 1905 года в доме Сандерсов, в спальне их горничной случился пожар. Никого не было дома, и пожарным пришлось вламываться внутрь. В спальне не оказалось камина. Не было обнаружено никаких следов, объясняющих причину возгорания, и пожарные доложили, что «происхождение огня неизвестно». Они вернулись в пожарное депо — и тотчас были снова вызваны в этот дом. Там вновь вспыхнул пожар. Теперь в другой спальне. И снова «происхождение неизвестно».

Находившихся в их рыбном магазине Сандерсов уведомили о пожаре, и они поспешили домой. Пропали деньги. Пропало множество вещей. Под подозрением оказалась горничная Эмма Пижо. В доме ее родителей была обнаружена коробка, из которой Сандерсы извлекли и опознали как свои деньги на сумму 5 фунтов, а также имущество, включавшее в себя набор резных шахматных фигур, щипцы для сахара, скатерти, нескольких десятков носовых платков, ложечки для соли, пузырьки с духами, крючки для штор, расчески, турецкие полотенца, перчатки, губки, двое карманных часов и пудреницы.

Девушку арестовали, полицейский суд города Дерби обвинил ее в поджоге и похищении имущества. Она призналась в воровстве, но утверждала, что не виновата в пожарах. Поскольку была совершенно очевидна связь между кражами и пожарами, которые, если бы дом сгорел дотла, скрыли бы факт кражи, суд настаивал на обоих обвинениях.

И дело не только в том, что были кражи, а потом поджоги: в доме Сандерсов все учтено, поэтому вряд ли эти вещи были не похищены, а просто потеряны. У меня нет оснований считать Сандерсов людьми, ценные вещи которых можно время от времени красть так, чтобы они об этом не догадывались. В общем, имелись все признаки того, что это отлично спланированная кража, и что в намерения девушки входило поджечь дом, чтобы ее скрыть.

Адвокат Эммы Пижо доказывал, что во время первого пожара ее не было поблизости от дома, а когда вспыхнул второй пожар, она, находясь на улице в свободный от работы вечер, обратила внимание соседей на дым, валивший из окна. Дело оказалось слишком сложным для полицейского суда и было отложено до летней сессии суда присяжных.

В номере газеты «Дерби Меркюри» за 19 июля сообщалось, что «…судебный процесс над девушкой возобновлен. Обвинение настаивает на том, что единственным объяснением причин пожаров можно считать умышленные поджоги, мотивы девушки вполне очевидны, и она бездумно присвоила чужое имущество, поскольку планировала полное уничтожение дома, которое списало бы все пропажи».

И снова адвокат защиты доказывал, что девушка не могла быть виновницей пожаров. Обвинение в поджоге отклонили, а за кражи Эмму Пижо приговорили к шести месяцам каторжных работ.

Второго декабря 1919 года исчез житель канадского города Торонто Эмброуз Смолл. Было известно, что между пятью и шестью часами вечера 2 декабря он находился в своем офисе, в здании Большого оперного театра Торонто, владельцем которого был. Никто не видел, чтобы он выходил из своего кабинета. Никто (по крайней мере, из тех людей, показаниям которых можно доверять) не видел его в тот вечер за пределами этого здания. Были версии относительно причастности к этому делу какой-то женщины. Так или иначе, Эмброуз Смолл исчез и оставил более миллиона долларов.

Потом пропал и Джон Даути, который был секретарем Смолла.

Банковские сейфы для хранения ценностей были открыты миссис Смолл и другими доверенными лицами. В них оказались ценные бумаги на сумму 1 125 000 долларов. Был обнаружен список всех активов, благодаря которому стало ясно, что пропали 105 тыс. долларов. Началось следствие, которое обнаружило облигации общей стоимостью 105 тыс. долларов. Они были спрятаны в доме сестры Даути.

Во всем мире исчезновение Эмброуза Смолла получило широкую огласку, предлагалось вознаграждение тем, кто сумеет его обнаружить, и целые полосы газет были посвящены этой теме. Смолл был в своем кабинете. И исчез.

Даути тоже объявили в розыск. Но он не просто исчез, он сделал все, чтобы его не нашли. Однако след Даути обнаружился в Орегоне, где он жил под именем Купера. Его доставили в Торонто, где ему было предъявлено обвинение в краже облигаций и похищении Смолла с целью скрыть следы преступления.

Обвинение утверждало, что Эмброуз Смолл был состоятельным человеком, который находился в добром здравии и, насколько известно, не имел никаких сколько-нибудь серьезных затруднений, а значит, и никаких мотивов для того, чтобы исчезать. Смолл оставил 1 125 000 долларов, а его секретарь, который оказался вором, имел все основания, чтобы похитить своего патрона. Обвинение вовсе не утверждало, что Смолла незаметно вывели из офиса, где его окружали помощники. Была попытка доказать, что он покинул офис, хотя никто и не видел, как он уходил, и что, в принципе, его могли похитить уже на улице, без свидетелей. Согласно показаниям мальчика, разносчика газет, 2 декабря он видел Смолла на близлежащей улице между пятью и шестью часами вечера. Однако эта история противоречила показаниям отца мальчика. Был еще один разносчик газет, который заявил, что в тот вечер, после шести часов, Смолл купил у него газету; но после допроса этот мальчик признал, что не уверен в том, что это случилось в тот самый день.

Казалась вполне очевидной связь между кражей и исчезновением, которое, не будь списка активов, скрыло бы факт кражи. Но обвинение в похищении Смолла было отклонено. Даути признали виновным в краже и приговорили к шести годам заключения в Кингстонской тюрьме.

В номере лондонской газеты «Ньюс оф зе уорлд» за 6 июня 1926 года есть отчет о «странным образом переплетенных обстоятельствах». В людном месте средь бела дня умер человек. На тротуаре возле лондонского мюзик-холла «Гэйети» был обнаружен труп Генри Артура Чеппела, антрепренера этого театра. Вскрытие трупа произвел известный патологоанатом профессор Пайни. Череп умершего был проломлен. Профессор Пайни высказал мнение, что если, по причине сердечной недостаточности, Чаппел упал на спину, этим можно объяснить тот факт, что его череп был проломлен, но добавил, что, хотя и обнаружены признаки незначительных нарушений сердечной деятельности, весьма маловероятно, чтобы они могли вызвать обморок.

Имелись признаки того, что совершено убийство. К расследованию дела привлекли полицию, которая выяснила, что незадолго до этого случилась одна неприятность. Девушка по имени Роза Смит, подчиненная Чеппела, была им уволена. Однажды вечером она оставила на пороге его дома записку, в которой сообщала, что намерена покончить с собой. Через несколько дней ее арестовали во внутреннем садике дома Чеппела. Она была одета в мужскую одежду и имела при себе нож. Кроме того, у нее нашли спички и бутылку керосина. По-видимому, она намеревалась совершить убийство и поджог, но ее обвинили во вторжении в частные владения и приговорили к двум месяцам каторжных работ. Выяснилось, что Чеппел скончался в тот же день, когда девушку выпустили из тюрьмы.

Розу Смит арестовали. Насколько было известно, Чеппел не имел других недругов. Он умер в тот день, когда девушка вышла на свободу.

Но обвинение было отклонено. Инспектор полиции доказал, что в момент смерти Чеппела Роза Смит находилась в центре оказания помощи заключенным.

2

Я собиратель заметок на темы, которые не имеют ничего общего, например: нарушения концентричности лунного кратера Коперник, внезапное появление англичан с фиолетовой кожей, стационарные радианты метеорного потока и отмеченный рост волос на лысой голове мумии. И даже таких, как «проглотила ли эта девушка осьминога?»

Но самый живой интерес у меня вызывают не явления, а связи между явлениями. Я потратил массу времени, размышляя о не внушающих доверия псевдосвязях, которые называют совпадениями. Что, если некоторые из них не являются совпадениями?

Эмброуз Смолл исчез, и лишь одному человеку можно было приписать заинтересованность в его исчезновении. Только одному человеку можно было приписать заинтересованность в пожарах, вспыхнувших в доме владельца магазина в Дерби. Только одному человеку можно было приписать заинтересованность в смерти Генри Чеппела, причиной которой, по всей вероятности, было убийство. Но во всех этих случаях, согласно вынесенным вердиктам, получалось, что связь между мотивами и событиями в сущности объяснялась лишь совпадениями.

Прежде чем приступить к исследованию дела Эмброуза Смолла, я обратил внимание на другое кажущееся совпадение. Предположение, что в нем может быть хоть какой-то смысл, казалось настолько абсурдным, что под влиянием собственного опыта я решил как следует об этом поразмыслить. Приблизительно за шесть лет до исчезновения Эмброуза Смолла исчез Эмброуз Бирс. Газеты всего мира придали большое значение загадке Эмброуза Бирса. Но какое отношение могло иметь исчезновение одного Эмброуза в Техасе к исчезновению другого Эмброуза в Канаде? Быть может, кто-то коллекционирует Эмброузов? Тут сквозило какое-то ребячество, и оно привлекло мое самое пристальное внимание.

Согласно сообщению, появившемуся 20 июня 1920 года в «Ллойде сандей ньюс» (Лондон), неподалеку от города Стреттон, графство Лестершир, было обнаружено тело велосипедистки по имени Энни Белла Райт. Она умерла вследствие раны на голове. Рассуждения корреспондента, который поведал эту историю, оказались весьма нелогичными. Он ввел в свое повествование не имеющее к этому делу обстоятельство, смутное подозрение присутствия необъяснимой взаимосвязи. Этот корреспондент отметил, что на поле, неподалеку от того места, где лежало тело девушки, была найдена тушка вороны.

Версии чрезвычайно неуклюжи и беспомощны и представляют собой ответную реакцию на подсознательное опасение того, что та или иная научная догма окажется в опасности. Такое объяснение представляет собой нечто вроде бирки или ярлыка, но каждый раз подобная бирка или ярлык оказываются вполне приемлемыми. Некоторое время тому назад я обратил внимание на случай с детективами, искавшими мужчину по фамилии Джексон, у которого был вставной глаз. Некий Джексон со вставным глазом был арестован в Бостоне. Но это оказался не тот Джексон, которого разыскивали. Впрочем, довольно скоро детективы заполучили в Филадельфии того, кого искали. Я не делал из этого эпизода далеко идущих выводов — наподобие того, что, мол, если в Чикаго есть какой-нибудь Мерфи с заячьей губой, значит, и еще где-то должен быть другой Мерфи с заячьей губой. Это весьма удобная идея для оптимистов, считающих мир, в котором мы живем, сбалансированным. Все мои сообщения подтверждают то, что я с этим не согласен.

Но тело девушки и тушка вороны…

И вот, просматривая подшивки газет, я наткнулся на сообщение о том, что в реке Ди возле города Экллстон обнаружено тело женщины (лондонская «Дейли экспресс», 12 июня 1911 года). А неподалеку нашли тело еще одной женщины. Одна из этих женщин постоянно проживала в Экллстоне, а другая приехала с острова Мэн. Они не были знакомы друг с другом. Десятого июня, приблизительно в десять часов утра, они вышли на улицу из домов, расположенных в разных концах города.

В номере «Нью-Йорк америкен» за 20 октября 1929 года сообщается: «Найдены тела двух мужчин, таинственным образом погибших в пустыне». В пустыне Коачелла, неподалеку от Индио, Калифорния, обнаружены двое мертвых мужчин, разделенных друг от друга расстоянием в 100 ярдов. Один из них оказался постоянным жителем Коачеллы, личность другого так и не удалось определить. «Власти считают, что между этими двумя смертями нет никакой связи».

В номере «Нью-Йорк геральд» за 26 ноября 1911 года сообщалось о повешении трех мужчин, приговоренных к смертной казни за убийство сэра Эдмунда Берри Годфри, которое произошло на Гринберри-Хилл в Лондоне. Трое убийц носили следующие фамилии: Грин, Берри и Хилл. Не похоже, что это всего лишь игра случая. Здесь не могло быть никакого совпадения, имело место чудовищное переплетение дикой игры слов с убийством. В номере «Нью-Йорк сан» за 7 октября 1930 года сообщается о том, что трактор раздавил руку Уильяму Рамсдену из Рослина, штат Вашингтон. Он стал третьим человеком на протяжении жизни трех поколений его семьи, потерявшим левую руку. Это совпадение, а если нет, мне придется выступить с признанием того, что могут существовать семейные «проклятия». Но в самом начале этой книги я не хочу делать столь определенные заявления. К тому же, мы отвлекаемся от нашей главной темы, которой являются: «Необъяснимые случаи утопления в гавани Дугласа, остров Мэн».

В статье под таким заголовком, появившейся 19 августа 1910 года в лондонской «Дейли ньюс», сообщалось, что в гавани были обнаружены тела молодого человека и девушки. Их знали как «молодую пару», и то, что они утонули, можно было бы объяснить весьма распространенным эмоциональным срывом, если бы рядом в воде не обнаружили и тело мужчины средних лет, который «насколько известно, не имел к ним никакого отношения».

В номере лондонской «Дейли кроникл» за 10 сентября 1924 года сообщалось о том, что «неподалеку от Солтдина, графство Сассекс, мистер Ф. Пендер с двумя пассажирами, сидевшими в его коляске, врезался в столб, вследствие чего, все трое получили серьезные ранения. В поле, прилегающем к одной из обочин дороги, было найдено тело пастуха из Родуэлла по имени Фенелл, который, насколько известно, не имел никакого отношения к этой аварии».

О происшествии, случившемся 14 июня 1931 года, на следующий день сообщили в газете «Хоум ньюс» (Бронкс). «Когда вчера в 10 часов утра, полицейский Тэлбот из участка на Восточной 12б-й улице вошел в Маунт Моррис-парк, чтобы разбудить мужчину, по-видимому спавшего на скамейке возле выхода на 124-ю улицу, он обнаружил, что этот мужчина мертв. Доктор Паттерсон из Гарлемской больницы заявил, что смерть, вероятно, вызвана сердечной недостаточностью». Согласно сообщению, появившемуся 15 июня в «Нью-Йорк сан», вскоре после нахождения этого мертвеца на стоявшей неподалеку скамейке был обнаружен еще один мертвый мужчина.

У меня есть другие две истории, похожие на уже рассказанные, и их мне хотелось бы тоже рассмотреть.

В ноябре 1888 года («Глоуб демократ», Сент-Луис, 20 декабря 1888 года) два жителя Бирмингема, штат Алабама, были убиты, их тела нашли в лесу. «Затем обнаружилась еще одна загадка, которая заключалась в том, что за этими таинственными убийствами наблюдали». В лесу неподалеку от Бирмингема было обнаружено третье тело. Но это оказалось тело неизвестного человека. «Неопознанное тело лежит в похоронном бюро. Никто из тех, кто его видел, не может припомнить, чтобы он встречался с этим человеком, когда тот был жив, и установление его личности кажется невозможным. Покойный если и не был состоятельным человеком, то несомненно жил в хороших условиях, и что привело его туда, где нашли его труп, остается загадкой. По мнению нескольких человек, видевших его тело, этот мужчина иностранец. Во всяком случае, для жителей этой местности он был совершеннейшим чужаком, и его появление здесь должно быть столь же загадочным, как и его смерть».

Я отметил эти обстоятельства просто потому, что они таинственны. Но когда ситуация повторяется, это вызывает у меня более живой интерес. В данном случае погибли местные жители, и появился труп чужака, который не был бродягой.

Согласно сообщению об убийстве возле Джонстауна, штат Пенсильвания, напечатанном в номере «Филадельфия паблик леджер» за 4 февраля 1892 года, муж и жена по фамилии Кринг были зверски убиты, а их тела сожжены. Затем в лесу неподалеку от Джонстауна нашли труп незнакомца. Он был хорошо одет, но тело так и не удалось опознать. Сочли, что это тело принадлежало «хорошо одетому мужчине, личность которого невозможно установить».

Есть теория, с помощью которой можно доказать и с большей или меньшей степенью наглядности продемонстрировать, что нет никаких совпадений. То есть во всем на свете есть что-то вроде конечного смысла. За совпадение принимают обманчивую видимость или ложное предположение относительно взаимосвязи обстоятельств. Но всякий, кто допускает основополагающее единство сущего, допускает и то, что нет абсолютного отсутствия взаимосвязи обстоятельств…

Или то, что нет никаких совпадений, как нет серьезных противоречий между различными цветами или различными музыкальными нотами…

Два любых цвета или звука можно гармонизировать, опосредованно связав их с другими цветами или звуками.

И я бы не сказал, что мой вопрос относительно того, какое отношение могло иметь исчезновение одного Эмброуза к исчезновению другого, является таким уж бессмысленным. Исчезновение Эмброуза Бирса могло навести кого-то на мысль о возможности сделать так, чтобы исчез и Эмброуз Смолл. И если никакими физическими терминами нельзя объяснить исчезновение Эмброуза Смолла, то я скажу, что в этом не будет никакого смысла до тех пор, пока физики не определят внятно, что они понимают под физическими терминами.

3

В те давние времена, когда я был еще молодым и на редкость скверным юношей, работа, субботние дни и необходимость ходить в магазин были для меня сущим наказанием. Мне приходилось соскабливать ярлыки с консервированных продуктов других торговцев и наклеивать на них ярлыки моего родителя. Теоретически, меня принуждали трудиться, для того, чтобы научить не делать ошибок, которые заставляют идти по ложному пути. Впрочем, великое множество взбалмошных детей воспитывают в строгости, но они почему-то идут по неверному пути.

Однажды мне поручили переклеить ярлыки на целой пирамиде консервных банок, в которых было множество самых разнообразных фруктов и овощей. Я переклеил все, за исключением персиков. Приклеив новые ярлыки на банки с персиками, я перешел к абрикосам. Но чем, собственно, отличаются абрикосы от персиков? А еще есть сливы, которые, в сущности, ничем не отличаются от абрикосов. Я продолжил работу и, то ли из озорства, то ли из научного интереса стал приклеивать ярлыки, предназначенные для персиков, на банки со сливами, вишнями, бобами и сакоташем[1]. Сейчас я не смогу достоверно определить, какие мотивы мною двигали, поскольку на тот день еще не было окончательно решено, юморист я или ученый. Думаю, это было озорство, но дальше станет понятно, что это был и научный опыт.

В городе Дерби, Англия (см. «Дерби Меркюри» за 15 мая и последующие номера за 1905 год), случились неразгаданные происшествия, которые, казалось, не будут иметь никакого отношения ни к персикам, ни к сакоташу. В школе для девочек ученицы с воплями падали на пол и теряли сознание. Найдутся читатели, которые попытаются вспомнить хорошо известные способы приготовления персиков и сакоташа, но они не поймут, о чем я здесь пишу. Найдутся и другие — те, которые увидят некий «символизм» и выразят мне свою признательность, а я не пойму, о чем они пишут.

Через пять дней зафиксировали сорок пять случаев, когда девочки с воплями падали на пол и теряли сознание. «Девочки были чрезвычайно слабыми, их приходилось отводить домой. Одна ученица потеряла столько сил, что не могла даже сесть». Считалось, что в школе присутствует какой-то неизвестный, ядовитый газ или пар: но мыши никуда не уходили из школьных классов и оставались невредимыми. Затем появилось научное объяснение, которое сводилось к тому, что это «массовый психоз». У меня не было других данных, чтобы продолжить исследования, и мне показалось, что это объяснение вполне подходит. Если одна девочка упала в обморок, и если, сочувствуя ей, в обморок упала другая девочка, это вполне соответствует нашим представлениям о природе человека, который видит окружающее, вкушает пищу, ощущает запахи, мыслит, любит, ненавидит, говорит, одевается, читает и переносит хирургические операции, как и прочие, — чтобы посчитать, что и остальные сорок три девочки потеряли сознание, невольно подражая двум первым. Есть взрослые люди, которые могут оказаться выше подобной истерии, но слишком многие из них не обладают сознанием столь высокого уровня.

В номере «Бруклин игл» за 1 августа 1894 года помещена статья о «массовом психозе». Мне кажется, что и в этом случае описание вполне соответствует действительности. Принимая во внимание образ жизни людей, кажется вполне естественным то, что и умирая, они подражают другим. Так, в июле 1894 года отмечена паника на большом винограднике в местечке Коллиз близ Фресно, Калифорния. Кто-то на этом винограднике упал замертво вследствие «сердечной недостаточности». Затем еще кто-то упал замертво. Третья жертва упала на землю, но умерла не сразу На месте не оказалось ученого, который дал бы этому добропорядочное и всех устраивающее объяснение. Это сочтут забавным, но люди на винограднике были убеждены в том, что происходит нечто сверхъестественное, и разбежались. «Все покинули это место, и власти готовятся начать расследование». Больше сведений на эту тему не поступало. Впрочем, так обычно и бывает после того, как объявлено о начале «расследования».

Если что и нельзя описать никаким иным способом, так это «массовый психоз». Первого марта 1923 года в городе Брэдфорд, Англия, в доме на Коламбия-стрит произошло одно из тех событий, когда люди поздравляют, испытывают ненависть, злобу и веселье, а также в той или иной степени завидуют. Тот случай, когда имеет место сочетание всех этих эмоций, называют веселой свадебной вечеринкой. На этой свадебной вечеринке атмосфера радостного оживления внезапно сменилось состоянием исступленного бреда. Раздались вопли, и гости, потеряв сознание, упали на пол. Вместо перезвона свадебных колокольчиков завизжали сирены карет скорой помощи — четырех человек увезли в больницу.

Об этом случае сообщали лондонские газеты, и несмотря на то, что он выглядел странным, казалось, что его можно объяснить вполне заурядными причинами.

В номере за 3 марта 1923 года брэдфордской «Йоркшир ивнинг аргус» был опубликован подробный отчет, который вызывал неприятие любых стандартных объяснений. Люди в соседних домах тоже подверглись «загадочному расстройству». В газете упоминались несколько семейств (Даунинги, Блейки, Ингрэмы), члены которых испытали необъяснимое недомогание.

Если люди, которые находились в разных домах и не вступали в контакт друг с другом (а значит, не были поставлены в условия, необходимые для возникновения «массового психоза») и которые, как точно установлено, находились в одном небольшом жилом районе, испытали сходное недомогание, ясно, что здесь имеет место случай обычного воздействия чего-либо ядовитого, то есть, иными словами, приносящего вред. Разумеется, подумали об утечке газа, но никакого запаха газа не было. И никакой утечки не обнаружили. Началось обычное расследование, о котором потом забыли. Кто-то предположил, что причиной «загадочного расстройства» был дым из трубы близлежащей фабрики. Я думаю, что главным обстоятельством была свадебная вечеринка, и не считаю, что дымовая труба фабрики, за которой прежде ничего подобного не замечали, вдруг стала дымить прямо туда, где проводилась вечеринка. Репортер «Аргуса» написал, что чиновники министерства здравоохранения отвергли это предположение и что он сам провел расследование и не обнаружил в этом районе никаких необычных запахов.

В Брэдфорде не было запаха газа. Я обратил внимание на случай в Лондоне, когда было отмечено присутствие запаха газа, но и здесь дело оказалось не менее таинственным. В номере «Уикли диспэтч» за 12 июня 1910 года это происшествие назвали «одним из самых заметных и таинственных случаев отравления газом, которые отмечены в Лондоне за последние годы». Рано утром 10 июня какая-то женщина позвонила в полицейский участок и сообщила о том, что обнаружила утечку газа. Полицейский отправился в дом на Нил-стрит в Холборне. Он изучил встревожившие женщину обстоятельства и, поднявшись на другой этаж этого дома, стал стучать в двери. Ответа не последовало; тогда полисмен выломал одну из дверей и обнаружил в помещении жильцов, которые были без сознания. В двух соседних домах нашли еще четверых в бессознательном состоянии. Необъяснимым сочли то обстоятельство, что между этими двумя домами стоял третий, в котором никто не пострадал и не было запаха газа. Газовая компания направила своих специалистов, которые пытались найти утечку, но так и не нашли. Газ, как произошло бы в случае редкогр и легко обнаруживаемого прорыва, отравил бы жильцов трех: домов, но согласно сообщению местной газеты спустя неделю газовая компания так и не смогла найти место утечки.

В декабре 1921 года был случай в деревне Цетель, Германия (2 января 1922 года о нем писала лондонская «Дейли ньюс»). Все произошло на улицах этого местечка. Кто-то упал без сознания и то ли по причине охватившего всех страха, который объясняют термином «массовый психоз», то ли по иной другие люди тоже стали падать в обморок. «До сих пор никто так и не пролил свет на эту тайну». Сочли, что над этой местностью прошел «поток каких-то частиц». Это напоминает случай в Эль-Пасо, Техас, 19 июня 1929 года: множество людей на улицах потеряли сознание, некоторые даже умерли. Причину того, что там случилось, определили как «убийственные ядовитые испарения». Продолжают череду взаимосвязанных событий многочисленные случаи гибели во время тумана в долине Мез, в Бельгии, 5 декабря 1930 года, — словом, любой мог бы, начав с происшествия в школе для девочек, плавно и вполне логично перейти к дискуссии о метеорологии.

«Ллойде уикли ньюс» (Лондон), 17 января 1909 года: история, случившаяся в городе Баку, на Кавказе. Господин Красильников с двумя приятелями отправился поохотиться на расположенный в Каспийском море Песчаный остров. Все трое бесследно пропали, началось расследование. Поисковая партия наткнулась на тела трех мужчин, лежавших в позах, которые указывали на то, что они погибли не в ходе борьбы. Не было никаких ранений, одежда оказалась в полном порядке. Во время вскрытия никаких следов ядов не обнаружили. «Врачи, хотя и не связали себя каким-либо официальным объяснением, сочли, что этих людей задушили».

(Лондон), 23 августа 1925 года: «Сообщают о загадочной трагедии, случившейся в Польских Татрах, близ курорта Закопане. Компания в составе судьи Верховного суда мистера Каж- ника, его жены, двенадцатилетнего сына и молодого студента Краковского университета в хорошую погоду отправилась на короткую экскурсию по близлежащим горам. Спустя два дня трех из них нашли мертвыми».

Миссис Кажник выжила. Она поведала, что все они поднимались в горы и пребывали в добром здравии, когда почувствовали удушье. «Удушающий запах», как она выразилась. Один за другим они потеряли сознание. В ходе вскрытия трупов не обнаружено никаких признаков смерти от удушья, как и никаких других признаков, на основании которых можно было бы установить что-либо определенное. «Некоторые газеты предполагают, что это преступление, но до сих пор этот случай остается загадкой».

Есть случаи, которые называют загадочными, хотя похоже на то, что их вполне можно объяснить известными обстоятельствами человеческой деятельности. Возьмем историю, изложенную в «Нью-Йорк уорлд-телеграм», 9 марта 1931 года, о тридцати мужчинах и женщинах, работавших на фабрике компании «Говард кловз» в Бруклине, на улице Нассау-стрит. Внезапный ужас и паника заставили их выбраться наружу. Все было пропитано резким, тошнотворным запахом. Оказавшись на улице, эти люди, которые либо полностью лишились сил, либо шатались от изнеможения, в полубессознательном состоянии побрели прочь. Многих привели в близлежащие магазины, где им, перед тем как прибыли кареты скорой помощи, оказали первую медицинскую помощь.

Этот феномен случился на втором этаже здания Кэри-билдинг, занимаемом компанией по производству одежды. В других частях здания никто не пострадал. Вся газовая аппаратура на фабрике находилась в исправном состоянии. Никаких газовых бомб не обнаружили. Ничего выяснить не удалось. Однако, учитывая многие преступления, совершенные в тот период, есть серьезные основания подозревать, что на фабрике имел место намеренный выброс некоторого количества ядовитого газа и что это было своего рода проявление ненависти, вызванное расстройством здоровья, полученными на производстве.

И не исключено, что, рассуждая о мщении, мы выходим на след какого-то распространенного явления, причем даже тогда, когда размышляем о ненависти, которая заставила преследовать людей высоко в горах.

Сегодня у многих складывается впечатление, что слово «сверхъестественный» не имеет никакого иного смысла кроме того, что оно является удобным объяснением головоломок.

Существуют бездны необъяснимого, но через них перебрасывают мостки терминологии. Со свадебной вечеринки четырех человек увезли в больницу. Что ж, вызывающего веселье довода, наподобие смешивания кирпичной крошки с конфетти, не нашлось, зато снова появилось мороженое и отравление. Помимо того, что подобное объяснение выглядит удобным, оно еще и убеждает в том, что кто-то знает, о чем говорит, произнося словосочетание «пищевое отравление». По всей вероятности, весьма поверхностная эрудиция всегда будет служить средством преодоления пропастей незнания. Термин «асфиксия» (удушье) развеял множество подозрений, которые нельзя было бы снять таким привычным объяснением, как «отравление газом». «Нью-Йорк сан» 22 мая 1928 года: история, случившаяся в городе Ньютон, штат Массачусетс. В этом городе был один врач, которого по телефону вызвали домой к Уильяму М. Дункану. Никто не встретил врача у парадного входа, но он вошел в дом.

Доктор позвонил, но никто не ответил. Казалось, в доме никого нет, но он прошел внутрь. Войдя в какую-то комнату, он увидел на полу четыре тела. Запаха газа не было, но обследовав тела этих четверых, доктор сделал то, что требовалось при асфиксии. Придя в себя, люди попытались объяснить случившееся. Оказалось, что Дункан пошел в эту комнату и, войдя в нее, упал без сознания. Гадая, почему он задерживается, жена пошла вслед за ним и, спустившись в комнату, тоже упала. Затем в комнате рухнул на пол один из сыновей, а второй, к счастью, успел ощутить недомогание, добрался до телефона и вызвал помощь, а уже потом потерял сознание.

Доктор объяснил все «массовым психозом».

Видимо, эта история озадачила читателей «Сан», но только до тех пор, пока они не добрались до объяснения доктора. «Ах да! Разумеется, это массовый психоз».

Существует неразрывная связь всего, что порождает домыслы при классификации событий. Но уровень человеческих знаний зависит от степени их систематизации. Ведь все книги (научные, теологические, философские) — только литература. В Шотландии в сентябре 1903 года был эпизод, который, как и некоторые из вышеупомянутых примеров, вполне можно счесть случаем «массового психоза». Но сейчас мы обратимся к данным, которые кажутся физическими нападениями. Будут обращения и к другим данным. Нельзя, если не обладаешь, мягко говоря, безнадежным образом мысли ученого или логика, связывать себя какой-либо классификацией. Вот история, рассказанная в «Дейли мессенджер» (Париж) 13 сентября 1903 года.

В угольной шахте неподалеку от Коулбриджа, Шотландия, шахтеры наткнулись на тела трех мужчин. Присутствия каменноугольного газа обнаружено не было, как и не выявлено никаких следов насилия. Двое мужчин оказались мертвы, но третий пришел в себя. Впрочем, он сумел разъяснить не более того, что обычно разъясняют те, кто уцелел при подобных обстоятельствах. Он сказал, что его зовут Роберт Белл и что вместе со своими двумя двоюродными братьями он шел по шахте, когда почувствовал «шок». Кроме него, никто из присутствующих в шахте не испытал никакого беспокойства. И хотя другие участки этой шахты освещались с помощью электричества, в том месте никакой проводки не было. Именно там и произошел губительный выброс некой неизвестной энергии, причем как раз в тот момент, когда, по совпадению, рядом проходили эти трое. Возможно, имела место и более преднамеренная акция.

Несчастный случай во тьме угольной шахты. Похоже на то, что имеется соответствие между загадочными нападениями и местами, где они были отмечены. А еще у меня есть рассказ об одном схожем случае, который произошел в одном из самых оживленных мест на этой Земле. Номер «Нью-Йорк геральд» за 2 3 января 1909 года. Джон Хардинг, начальник отдела в универмаге Джона Уонамейкера, переходил Пятую авеню в районе Тридцать третьей улицы, когда почувствовал жжение в груди. Не было никаких признаков того, что это пулевое ранение. Затем он увидел рядом с собой человека, который растирал руку, гневно озираясь по сторонам. Этот человек сообщил Хардингу, что его ударило нечто невидимое.

И если бы это случилось поздно вечером, если бы только два человека переходили Пятую авеню в районе Тридцать третьей улицы, если бы их ударило нечто, обладающее достаточной силой, чтобы убить, объяснение, которое пришло бы в голову после нахождения мертвых тел, по всей вероятности, состояло бы в том, что двое мужчин, в силу совпадения, погибли в одном и том же месте по причине сердечной недостаточности. Вспомните хотя бы случай с телами, обнаруженными на скамейках Гарлемского парка. Ни один репортер, оказавшийся на месте нахождения этих тел, не подверг сомнению объяснение, которое состояло в том, что двое мужчин, сидевших неподалеку друг от друга, по совпадению, фактически одновременно погибли от сердечной недостаточности.

Теперь мы переходим от предполагаемых нападений, которым подверглись одновременно несколько человек, к явно преднамеренным нападениям. «Нью-Йорк геральд трибьюн», 4 декабря 1931 года: киноактриса Энн Хардинг в сопровождении своей секретарши ехала на поезде в город Венис, Флорида. Она почувствовала сильную боль в плече. Мисс Хардинг не могла продолжать поездку и сошла с поезда в Джексонвилле. Ее осмотрел врач, который обнаружил, что у нее вывихнуто плечо. Секретарша была сбита с толку, поскольку не могла припомнить ничего такого, чем можно было бы объяснить вывих, да и сама мисс Хардинг не сумела предложить никаких объяснений.

Седьмого декабря 1931 года немецкий пароход «Брекзее» прибыл в Хорсенс, Ютландия. Капитан Аренкильд доложил об одном из своих моряков, который необъяснимым образом получил ранение. Этот человек был ранен во время шторма, но, похоже, нечто отличное от штормовой погоды остановило свой выбор именно на нем. Капитан видел, как он, словно задетый чем-то невидимым, упал без сознания на палубу. На голове этого моряка оказалась серьезная рана, длиной четыре дюйма, и капитан зашил ее с помощью обычной иглы и нитки.

В данном случае никто из остальных моряков не получил никаких необъяснимых ранений. Теперь я приведу примеры, в которых некоторое количество людей получило такие ранения. Вы назовете это массовым психозом?

4

Даже бутылка кетчупа не падает с пожарной лестницы многоквартирного дома в Гарлеме незаметно для окружающих, во всяком случае, для негодующих жителей нижних этажей, и даже нечто бесконечно малое может быть замечено повсюду…

Это могут быть впечатляющие цены на пижамы в Джерси-Сити, характер тещи какого-нибудь жителя Гренландии, спрос в Китае на рога носорогов, используемых для лечения ревматизма.

Потому что все находится во взаимосвязи (непрерывной) и в основе всего лежит единство…

Потому-то такова логика рассуждений мальчика (который во многом провинился, но не виноват в том, что когда-то слышал о силлогизмах), который наклеил бирку для персиков на банку с бобами.

Все сущее настолько взаимосвязано, что хотя различие между фруктом и тем, что обычно называют овощем, кажется очевидным, четкого определения того и другого не существует. Помидор, к примеру, соединяет в себе то и другое. Так чем же он является — фруктом или овощем?

Потому-то такова логика рассуждений ученого (который во многом провинился и в то же время является вполне невинным человеком), который когда-то впервые объяснил нечто «массовым психозом» и продолжает вовсю использовать это объяснение. Поскольку всегда где-то найдется мнение в защиту того, что поддается осмыслению, этот ученый должен по меньшей мере ежеминутно демонстрировать свой рационализм. Если термин «массовый психоз» явно применим в одном случае, тогда он должен быть применим, пусть даже неявно, во всех остальных. Все вплоть до галлюцинаций одинокого человека на необитаемом острове можно объяснить термином «массовый психоз», поскольку разум любого человека является не единой сущностью, а собранием психических состояний, которые оказывают влияние друг на друга.

Памятуя о взаимосвязи всего сущего, я могу себе представить, как Эмма Пижо протягивает руку женщине, погибшей от удушения на горном склоне. Подобно кислороду и водороду, Джон Даути и тела на скамейках в Гарлемском парке имеют много общего. Роза Смит — Эмброуз Смолл — тело пастуха по имени Фенелл…

Утром 10 апреля 1893 года, после того как несколько человек были доставлены в Бруклинскую клинику, кто-то обратил внимание на нечто странное. Тот факт, что несколько несчастных случаев быстро, один за другим, произошли в различных районах города, не сочли чем-то странным, но было отмечено сходство деталей.

Потом была толкотня карет скорой помощи и вой их сирен…

Алекс Бергман, Гео Сичерс, Лоуренс Бек, Джордж Бартон, Патрик Гиббоне, Джеймс Михэн, Джордж Беделл, Майкл Браун, Джон Траубридж, Тимоти Хеннесси, Филип Олдуэлл и один неизвестный…

В течение нескольких часов эти люди получили ранения на улицах Бруклина, причем почти в каждом случае причиной было либо падение с высоты, либо удар предмета, упавшего с высоты.

И снова я задаю один из своих вопросов, которые выглядят такими глупыми, но которые, быть может, не являются столь уж бессмысленными. Какое отношение могло иметь падение человека с крыши в одной части Бруклина к падению цветочного горшка, ударившего по голове другого человека, в другой части Бруклина?

Как сообщается в «Ллойде дейли ньюс» (Лондон) за 30 апреля 1911 года, в городе Колчестер, Англия, вечером 24 апреля солдат местного гарнизона получил удар, от которого потерял сознание. Он был настолько серьезно ранен, что его доставили в гарнизонный госпиталь. Там он так и не смог объяснить, что с ним приключилось. Следующей ночью в этот госпиталь был доставлен еще один солдат, получивший серьезные повреждения от «лишившего чувств удара, нанесенного невидимым противником». Через четыре дня, ночью, в тот же госпиталь был доставлен третий солдат, пострадавший от последствий удара, о котором сам он толком не мог ничего сказать.

Я наткнулся на случай «массового психоза» штор. В конце марта 1892 года некие люди вернулись в свой дом в Чикаго и обнаружили, что во время их отсутствия шторы устроили настоящую оргию. Они были разбросаны повсюду, валялись на полу, измятые и разорванные на куски. Тягостная картина падения нравственности: вещи, столь непрочные и хрупкие, еще могли стоять вертикально, но при условии, если их подпереть. Ящики комодов кто-то обшарил в поисках драгоценностей — и нашел искомое, но ничего не похитил. Повсюду валялись детали варварски разбитых колец и часов.

В этом сообщении есть несколько моментов, которые делают его похожим на истории с привидениями. Есть множество свидетельств столь же беспричинных и неистовых погромов в домах, где отмечены случаи полтергейста. И здесь тоже загадка, потому что полиция не смогла выяснить, каким образом неизвестные влезли в этот дом.

Затем пришли известия о другом доме, в который «таинственным образом проникли», пока его обитатели находились в отъезде. Повсюду были разбросаны разодранные в лохмотья шторы и остатки разрезанной на куски одежды. Драгоценности и другие украшения разбиты, но ничего не взято.

Полиция смогла выяснить только то, что у жильцов этих домов не было общих недругов. Ярость к шторам трудно чем-либо объяснить, но, представив себе человека, у которого голые стены и окна, нетрудно допустить, что он испытывает ненависть ко всякого рода убранству и украшениям. Вскоре после того, как эти два дома подверглись неистовым опустошениям, были отмечены случаи проникновения в другие дома, но никаких следов того, каким образом вандалы прошли внутрь, обнаружить не удалось. Шторы были сорваны, множество предметов внутреннего убранства и украшений уничтожены, но ничего не похищено.

«Нью-Йорк таймс», 26 января 1873 года: сообщение о том, что в Англии, во время охоты с участием членов местного охотничьего общества «Пайтчли», генерал Мэйо упал замертво с лошади; приблизительно в то же самое время, на охоте в графстве Глостершир, дочь епископа Глостерширского получила серьезные телесные повреждения; в тот же самый день на севере Англии во время охоты погибла некая мисс Кавендиш. Прошло не так много времени, и на охоте в графстве Линкольншир погиб священник. Приблизительно в то же самое время неподалеку от Сандерс-Горс были сброшены с лошадей и получили серьезные травмы еще два охотника.

В одно из тех мгновений, когда испытываешь неискоренимую тягу к научным изысканиям, я предположил, что разнообразные черты характера одного человека, бывает, подвергаются сходному воздействию и случай, бывает, оказывает воздействие на всю личность этого человека. Но нет никаких оснований предполагать, что вполне осязаемая ненависть какого-то человека к ловцам лис кочевала по всей Англии, заставляя лошадей скакать во весь опор и сбрасывать наземь седоков. При этом сохранялось ощущение того, что в Англии явно есть человек, настроенный против охотников на лис, который считает себя фермером (изгороди которого сломаны, а урожай растоптан вторгшимися в его угодья «красными мундирами»[2]) и который испытывает непреодолимое желание устроить им новую битву при Банкер-хилле[3].

В номере «Нью-Йорк ивнингуорлд» за 26 декабря 1930 года сообщалось, что начальник тюрьмы Синг-Синг Льюис Э. Лоуэс болен. Начальник выздоровел и утром после Рождества покинул свою квартиру. Ему сказали, что его друга Мориса Конвея, который его навещал, обнаружили мертвым в собственной постели. В сочельник надзирателю тюрьмы Джону Хиленду сделали операцию «на аппендицит», и он, в серьезном состоянии, находился в больнице Оссининга. В той же больнице находился и надзиратель Джон Уэскотт, который также «страдал от аппендицита». Надзиратель Генри Барретт пребывал в этой клинике в ожидании операции «на грыжу».

Вероятно, самым ненавистным человеком в тюремной службе штата Нью-Йорк был Эйзел Дж. Гранджер, старший надзиратель Клинтонской тюрьмы в городе Даннемора. Двадцать второго июля 1929 года он решительно подавил мятеж заключенных. А в Рождество 1930 года ему делали операцию «на аппендицит» в клинике Шамплейн-Вэлли, Платтсбург, штат Нью-Йорк. Спустя два дня он скончался. Приблизительно в это время надзиратель Клинтонской тюрьмы Гарри М. Кайзер страдал от недуга, который определили как «высокое кровяное давление». Он умер через три месяца. В марте 1926 года лондонские газеты сообщили о пожарах, которые одновременно вспыхнули в нескольких частях расположенного неподалеку от Клитэрроу, графство Ланкашир, Клозес-холла, где жил капитан Б. Хитон. Огонь охватил балки крыши; причиной пожара сочли искры от кухонной плиты. Огонь возник в тех местах, которые были недоступны обычному поджигателю: чтобы добраться до них, пожарным пришлось проделывать отверстия в крыше. Ничего не сообщалось о том, что пожары возникали здесь раньше. Выглядит странным, что искры кухонной плиты могли привести к одновременному возгоранию труднодоступных и отдаленных друг от друга частей дома.

Пожар в доме не вызвал бы у меня большого интереса: но затем я прочел целый ряд сходных сообщений. Через три месяца случились пожары еще в десяти домах. «Недавно Скотленд-Ярд принял меры, направленные на то, чтобы получить все подробности о пожарах в домах, дабы сопоставить обстоятельства и раскрыть вероятную причину возгораний».

Второго апреля 1926 года было уничтожено пожаром расположенное неподалеку от Леоминстера поместье Эшли-мур.

Кто-то или что-то поджигало дома. Каким образом это происходило, оставалось загадкой. Началась паника, ведь, судя по всему, эти дома охранялись лучше, чем обычные: но несмотря на столь серьезные меры защиты, как правило, находились необычные способы проникновения. Ни в одном отчете не сообщалось о каком-либо свидетельстве того, каким образом поджигатель проник в дом. Ни о каких кражах также не сообщалось. В течение нескольких месяцев то и дело возникали пожары в разных домах. Судя по всему, детективы Скотленд-Ярда едва успевали их регистрировать.

Шестого ноября лондонские газеты сообщили о тринадцатом за приблизительно десять месяцев случае пожара в доме.

В Англии пылали дома и делались пылкие заявления.

Порой я являюсь собирателем сведений, и только таковым, и, вероятно, выгляжу пошлым и скаредным, собирая стопки заметок и получая удовольствие от чисто количественного увеличения моих историй. А иногда бывает и так, что я радуюсь, когда неожиданно для себя натыкаюсь на какую-нибудь отвратительную историю, которая, может быть, вовсе и не выдумка, и тому, что этот жуткий эпизод, может быть, сведет с ума читателя моих более или менее благопристойных работ. Но всегда присутствует необъяснимое ощущение взаимосвязи событий, которые я отмечаю, и именно это смутное, навязчивое, зачастую высокомерное понимание или подозрение заставляет меня накапливать, накапливать, накапливать…

Или, испытывая ощущение наличия взаимосвязи у, казалось бы, самых несвязанных между собой происшествий, которые тем не менее можно объединить общей темой, я похож на первобытного земледельца, убежденного, что зебру и корову можно впрячь в одну упряжку и заставить тянуть плуг…

А разве нет ничего общего у зебр и коров?

У страусов и гиен?

Развивая далее эту грандиозную идефикс, земледелец ищет в джунглях тварей, совершенно непригодных для того, чтобы тащить его плуг, и прежняя дикая какофония стука копыт и шлепанья лап становится ритмичной поступью. И вот животные уже идут к нему, выстроившись попарно…

Или взять Джона Даути, который становится вровень с тремя мертвецами из Гарлемского парка, притянутыми к моей теме, за которым следуют сорок пять школьниц из Дерби и горничная торговца рыбой, с губками и турецкими полотенцами в руках, а за нею объятые пламенем кровати, весьма вероятно как-то с нею связанные, но таким образом, что ни один стандартно мыслящий человек не может этого объяснить…

Или пожары домов в Англии в 1926 году.

А менее всего я усматриваю взаимосвязь между следующими двумя эпизодами:

В лондонском Гайд-парке какой-то оратор кричит: «Мы не хотим никакого короля и никаких законов! Мы этого добьемся не избирательными бюллетенями, а штыками и пулями!»

А в Глостершире дом, построенный в эпоху Елизаветы, по непонятным причинам охватывает пламя.

5

«Доброе утро! — сказал пес и исчез в прозрачном зеленоватом тумане».

Я сделал эту запись на основании сообщений из авторитетных газетных источников.

Об этом нельзя говорить (значит, об этом будет сказано), но я питаю удивительное доверие к газетным байкам.

Однако вполне очевидно, что в этой книге я все преподношу как беллетристику. Точнее говоря, таким образом, словно это беллетристика. Но эта книга и есть беллетристика в том смысле, в котором ею являются «Посмертные записки Пиквикского клуба», «Приключения Шерлока Холмса», «Хижина дяди Тома», «Начала» Ньютона, «Происхождение видов» Дарвина, Книга Бытия, «Путешествия Гулливера», а также математические теоремы и вся история Соединенных Штатов и других стран. Библиотечный миф, который раздражает меня более всего, — классификация книг по принципу «художественная» литература и «нехудожественная».

Есть в этих байках нечто такое, о чем говорил Диккенс и что отличает их от баек Евклида. В абсурдности историй Диккенса многое имеет отношение к опыту, который называется «правдой», а герои Евклида, такие как «геометрические точки», являются бессодержательными пустотами, вполне ожидаемыми от разума, который едва ли обладал каким-либо жизненным опытом. Собачья история аксиоматична. Ее нужно принять на веру.

И, несмотря на последствия, которые порою не приводят в восторг, я задаю свои вопросы.

В «Нью-Йорк уорлд» за 29 июля 1908 года сообщалось о том, что следователи тщательно изучали подробности многих мелких краж, совершенных в районе Линкольн-авеню в Питтсбурге, чтобы задержать вора. Ранним утром 26 июля мимо них неспешно прошла большая черная собака. «Доброе утро!» — сказал пес и исчез в прозрачном зеленоватом тумане.

Найдутся читатели, которые пожелают узнать, что я хочу сказать, отвергая эту историю, в то время как допускаю правдивость многих других эпизодов, приведенных в данной книге.

Это потому, что я никогда не пишу о чудесах. Чудесное или то, о чем никогда-прежде-не-слышали, я оставляю эксцентричным и радикальным людям. Во всех написанных мною книгах речь идет о совершенно обыденных происшествиях.

Если, скажем, в 1847 году какая-нибудь газета из Нового Орлеана сообщила бы о коте, который сказал: «Ну как, теперь вам тепло?» и вдруг неким дьявольским образом мгновенно исчез, как и подобает всякому, сказавшему такое коту; и если бы у меня была вырезка, датированная 1930 годом, в которой речь шла о мыши, пискнувшей: «Я пробегала мимо и решила заглянуть в гости», а затем исчезла, оставив след в виде пурпурных искр, и нечто похожее из «Мадрас мейл» 1879 года, я не нашел бы в истории о вежливой собаке ничего чудесного и вложил бы ее в нашу папку.

Но я вовсе не считаю многочисленные повторения критерием правильности…

Человек, который нашел в блюде с устрицами жемчуг, старая скрипка, которая оказалась скрипкой Страдивари, кольцо, которое потеряли в озере и потом нашли внутри выловленной рыбы…

Эти часто повторяющиеся байки являются традиционными.

А почти все лжецы являются традиционалистами.

Одним из тех качеств, которое отсутствует и у животных, и у людей, является творческая фантазия. Ни человек, ни собака, ни устрица никогда им не обладали. Разумеется, есть и другая точка зрения, согласно которой во всем видны следы творческой деятельности. Я не могу сказать, что правда более удивительна, чем фантазия, потому что я никогда не был знаком ни с той, ни с другой. И хотя я считаю себя одним из нескольких видных беллетристов, я вынужден признать, что идеальный беллетрист никогда не существовал. В любом сообщении о «реально случившемся» есть оттенок вымысла, а в любой байке есть по меньшей мере скрытый намек на то, что называется «реальностью». Имеет место состояние, которое отражает написанное через дефис словосочетание: правда-вымысел. Из десятков сообщений о выловленных в блюдах с устрицами жемчужинах правдоподобными, вероятнее всего, были лишь отдельные случаи; весьма вероятно, что когда-то старая скрипка действительно оказалась скрипкой Страдивари; и что когда-то кто-то вправду получил назад свое кольцо благодаря мудрости проглотившей его рыбы.

Но, сталкиваясь с повторяющимися сообщениями о нетрадиционных происшествиях, случившихся в совершенно разное время и в отдаленных друг от друга местах, я чувствую (хотя у меня и нет идеальных критериев оценки), что имею дело с чем-то выходящим за пределы сферы деятельности заурядных лжецов.

Даже в случае с говорящей собакой я считаю, что у автора этой заметки, вероятно, было нечто такое, от чего он отталкивался. Возможно, он слышал о говорящих собаках. Я отнюдь не считаю невозможным, чтобы детективы встретили собаку, которая сказала: «Доброе утро!» В этом нет ничего удивительного. «Доброе утро!» да еще и исчезновение в прозрачном зеленоватом тумане, — вот о чем я в который раз толкую. В «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 21 февраля 1928 года есть сообщение о французском бульдоге, который принадлежал миссис Мэйбл Робинсон из Бангора, штат Мэн. Он вполне отчетливо сказал: «Привет!» Миссис Дж. Стюарт Томпкинс, жившая в Нью-Йорке, прочитала об этом животном и, позвонив в «Геральд трибьюн» рассказала о своей собаке — датском доге, по меньшей мере, столь же воспитанном псе. Репортер поехал брать интервью у собаки и дал той кусочек чего-то сладенького. «Спасибо!» — поблагодарил его пес.

В городе Нортхэмптон, Англия, детектив преследовал вора-взломщика, который проник в магазин скобяных изделий. Вор скрылся. Детектив вернулся и вошел в магазин. Там оказались предметы, висящие на крюках над головой. «По совпадению» как раз в тот момент, когда детектив проходил под одним из них, предмет упал вниз. Это оказалось лезвие косы. Оно отрезало детективу ухо. А я — я ступил на хорошо знакомую мне почву. В этой истории есть детали, которые соотносятся с деталями других историй.

«Среди бела дня, в субботу, при загадочных обстоятельствах был ограблен банк в Блэкпуле», — сообщила лондонская «Дейли телеграф» 7 августа 1926 года. Отделение банка «Мидленд» в Блэкпуле — одно из крупнейших учреждений этого города. В полдень в субботу, когда банк закрывался, служащий «Корпорэйшн трамвэй департмент» вошел в здание с сумкой, в которой было 800 фунтов казначейскими билетами. В присутствии приблизительно двадцати пяти клиентов он поставил сумку на стойку. Затем привратник открыл уже запертую на замок парадную дверь, чтобы служащий мог выйти, взять из автофургона еще одну сумку, с серебряными монетами, и вернуться в банк. А первая сумка исчезла со стойки. Это была большая кожаная сумка. Никто не мог спрятать ее, не обнаружив себя. Не сообщалось и о том, что на ком-либо из присутствовавших был просторный плащ.

После полудня на одной из примыкающих к банку улиц была обнаружена сумка, которую доставили в полицейский участок. Но на ней был хитроумный замок необычной конструкции, и полицейские не смогли его открыть. Послали за служащим «Трамвэй департмент». Когда он прибыл с ключом, сумку открыли, но денег в ней не оказалось. Если сумка может исчезнуть из банка незаметно для привратника, я не нахожу ничего удивительного в рассказе о том, что деньги исчезли из сумки, хотя, возможно, ту и не открывали.

Что ж, никакого чуда в этом нет, если деньги исчезли даже из запертого на замок ящика комода миссис Брэдли. «Нью-Йорк таймс», 28 февраля 1874 года: миссис Лидия Брэдли из города Пеория, штат Иллинойс, была «загадочным образом ограблена». Случались и другие происшествия, но и в них тоже не было ничего удивительного. Картины падают со стен, а мебель неспешно перемещается с места на место. Кухонные плиты швыряют свои крышки в людей. О таких проделках часто сообщают жильцы домов, которые страдают от неудобств, вызванных полтергейстом. Есть много сообщений о картинах, которых никак нельзя заставить висеть на стенах. Известны случаи, когда стулья и столы регулярно маршируют, выстроившись по три или четыре в ряд. В доме миссис Брэдли эти проделки происходили в присутствии горничной, Маргарет Корвелл. Поэтому подозрения пали на девушку, и однажды, в самый разгар озорства, устроенного вещами, которые обычно вели себя спокойно и уравновешенно, кто-то сжал девушке руки. Пока ее держали, был слышен оглушительный грохот. Пианино, которое вплоть до этого момента вело себя надлежащим образом, присоединилось к общей вакханалии. Но обвинили, разумеется, девушку. Признавшись во всем, в том числе и в краже денег, она не взяла на себя вину за то, что случилось, когда ее держали за руки. Есть десятки случаев полтергейста, во время которых девушка (чаще всего молодая горничная) признается во всем, за исключением того, что происходило, пока ей заламывали руки, держали связанной или колотили. Не обращая внимания на эти пробелы, отчеты следователей заканчиваются удовлетворяющим всех объяснением, что, мол, во всем виновата девушка.

В «Хоум ньюс» (Бронкс, Нью-Йорк) за 25 сентября 1927 года есть история об «ограблениях, словно совершенных призраком». В городе Барбертон, штат Огайо, жил один неуловимый вор. Прошу обратить внимание на пренебрежительное отношение к полиции и жертвам, которые часто фигурируют в наших историях. Такое впечатление, что есть преступники, которые иногда ведут себя как озорники. Они могут творить необъяснимые вещи, получать удовольствие от того, что сбивают с толку своих жертв, и оставаться уверенными в том, что их невозможно поймать. В течение десяти лет этот неуловимый вор из Барбертона время от времени занимался своим ремеслом. Иногда, словно желая показать свои таланты, он грабил один и тот же дом снова и снова.

В январе 1925 года полиция Лондона пребывала в том же душевном состоянии, что и все мы, пытаясь разгадать кроссворды, которые предположительно заполнены словами шотландского диалекта, с использованием уже вышедших из употребления слов и названий каких-то немыслимых южноамериканских грызунов. Кто-то явно забавлялся, бессовестно усложняя задачу. Лондонского грабителя называли «домушником» (позже так стали называть и прочих злоумышленников). Газеты подчеркивали то, что они именовали сверхъестественной способностью этого преступника проникать в дома; я же думаю, что подчеркивать следовало бы тот факт, что, проникая в дома, вор точно знал, куда идти. Обладал он невидимостью или нет, жители Мейфэра сообщали о пропажах денег и драгоценностей, столь загадочных, словно некий бестелесный невидимка проникал сквозь закрытые двери и окна и прохаживался по комнатам, оценивая все, что там лежало. Его прозвали «домушником» потому, что не существовало традиционных объяснений того, как он проникал в дома, если не считать предположения, что он карабкался по стенам зданий (причем всегда знал, к окну какой комнаты надо карабкаться) с таким мастерством, каким не обладает ни одна кошка. Иногда сообщалось о том, что видели следы на водосточных трубах и наружных откосах окон. Поскольку полиция не предложила иных версий, такое предположение считается вполне приемлемым, ведь оно может хоть что-то объяснить. Разумеется, в этом отношении я не претендую на профессионализм.

«Домушник» уложил штабелями драгоценности, которые вполне соответствовали мечтаниям многих о дорогом барахле, а затем исчез. Быть может, он растворился не в прозрачном зеленоватом тумане, а просто в атмосфере бессовестной мистификации кроссвордов? Не исключено, что на водосточных трубах и наружных откосах окон именно его следы. Но только логически мыслящие люди считают, что все на свете имеет одно-единственное значение. Будь я невидимкой и обладай способностью незаметно проникать в дома, не вызывая подозрений, я бы оставил следы на водосточных трубах и наружных откосах окон. Все, что когда-либо может что-либо значить, на самом деле может значить что угодно. В противном случае эксперты, призванные давать показания в судах, не предъявляли бы те странные аргументы, которые они так часто предъявляют.

В «Нью-Йорк ивнинг пост» за 14 марта 1928 года сообщается о запуганных жителях одного из кварталов Третьего района Вены. Их «преследовала какая-то загадочная личность», которая проникала в дома и похищала небольшие предметы, но не трогала деньги, проделывая свои шалости лишь для того, чтобы похвалиться сверхъестественными способностями. С вечерних сумерек и до рассвета полиция каждый день выставляла вокруг этого квартала оцепление с собаками. Исчезновения небольших предметов малой ценности продолжались. Были сообщения о том, что этого «обладающего сверхъестественными способностями вора или маньяка» видели и что он, «подобно ящерице, бегает по залитым лунным светом крышам». На мой взгляд, никого на крышах не видели. Все пребывали в таком возбуждении, что «высочайшие авторитеты» Венского университета предложили свои интеллектуальные услуги, дабы помочь сбитым с толку полицейским и их собакам. Как жаль, что у меня нет записи высокоинтеллектуальных дискуссий между профессорами и собаками — вот бы возрадовалось мое внутреннее ехидство! По всей вероятности, есть много профессоров, которые в свое время читали о странных преступлениях и которые сочувствуют цивилизованному человечеству, скорбящему о том, что они не стали детективами. Впрочем, о профессорах, которые вызвались помочь полицейским и собакам, ничего более не сообщалось. Это был вызов, и я с сожалением должен заметить, что его не приняли. Было бы неслыханной дерзостью, если бы азартный грабитель проник в дома кое-кого из упомянутых «авторитетов» и украл у них нечто такое, с помощью чего они поддерживают свой авторитет, или ограбил бы их дочиста. Но на это его не хватило. После того как мы получим больше сведений, я с удовольствием заявлю о том, что, по всей вероятности, грабитель действовал в пределах одного-единственного квартала. Зато он проник в дом, где жил полицейский, и прошел в его спальню. Не тронув ничего более, он украл револьвер.

Днем 18 июня 1907 года была совершена кража, которая, по мнению большинства англичан, стала одной из самых сенсационных, самых дерзких, самых отвратительных и в то же время наиболее поразительных краж в истории преступлений, и вызвала хотя бы некоторый интерес у американцев. На столе, который стоял на лужайке за трибунами Эскота, был выставлен на всеобщее обозрение Эскотский кубок Высотой в тринадцать дюймов и диаметром шесть дюймов, он содержал 20 каратов золота и весил 68 унций. Кубок охраняли полисмен и ответственный представитель изготовителей. Эта история появилась в лондонской «таймс» 19 июня. По всей вероятности, со всех сторон толпились зеваки, которых не подпускал к кубку полицейский; впрочем, согласно нормам, которым следовала «таймс» в 1907 году, считалось недостойным слишком углубляться в подробности. Из того, что мне известно о культе «Терфа»[4] в Англии, я могу предположить, что на скачках присутствовала толпа поклонников, с благоговением разглядывающих святыню.

Но все пошло не так…

В другом месте и в другое время с другим сокровищем произошло нечто заслуживающее внимания, нечто такое, чему позавидовал бы любой волшебник. Местом оказался Дублинский замок. Снаружи днем и ночью на страже стояли полицейские и солдаты. На расстоянии не более пятидесяти ярдов находились штаб-квартиры полиции города Дублин, Королевских ирландских полицейских сил, сыскной полиции Дублина и военного гарнизона. Это случилось как раз во время проводившейся в Дублине Ирландской международной выставки. Десятого июля король Эдуард и королева Александра должны были прибыть с визитом на выставку. В сейфе, находившемся в сокровищнице замка, лежали украшения, которые в официальных случаях надевал вице-король Ирландии. Этими драгоценностями были варварски сваленные в кучу браслеты, кольца и прочие символы, стоимостью 250 тыс. долларов.

И разумеется, они исчезли приблизительно тогда, когда исчез Эскотский кубок: где-то между 11 июня и б июля.

Все расследования ни к чему не привели. За приблизительно двадцать четыре года не удалось выяснить ничего нового. Но вот б сентября 1931 года «Нью-Йорк таймс» на основании депеши, поступившей из Лондона, сообщила о том, что мэрия Дублина получила «любопытное предложение» — вернуть драгоценности «на определенных условиях». Если эти сведения достоверны, то придется признать, что все эти годы драгоценности пребывали в чьих-то жадных руках. Это похоже на шутку.

Меня продолжает беспокоить большая собака, которая сказала: «Доброе утро!» и исчезла в прозрачном, зеленоватом тумане. Меня не устраивает мое собственное объяснение того, почему я в это не верю. Рассматривая кое-что из того, что я допускал как возможное, кажется весьма нелогичным отвергать случай с собакой, которая сказала: «Доброе утро!» Если не считать того, что только пурист или ученый делят все на логичное и нелогичное. В нашем мире сочетаний несочетаемого пора привыкнуть к существованию логично-нелогичного. Все, что считается логичным, где-то с чем-то не согласуется, а все что, считается нелогичным, где-то с чем-то согласуется.

Мне нет нужды беспокоиться о большой собаке, которая сказала: «Доброе утро!» Если, рассмотрев кое-что из того, что было принято мною как возможное, я, будучи непоследовательным, отвергну случай с собакой, тогда я проявлю последовательность в отношении какого-то другого случая, а потребность каждого разума что-нибудь отвергать сочетается с потребностью каждого разума чему-нибудь верить или принимать что-либо как возможное, рассматривать нечто другое как глупое, абсурдное, фальшивое, дурное, аморальное, ужасное — или запретить себе считать все таковое всем таковым. Далеко не всегда нам следует проявлять одинаковое возмущение, испытывать одинаковое потрясение или презрение. Некоторые из нас избирают Иегову или Аллаха для того, чтобы сделать их объектами презрения, или для того, чтобы с их помощью бороться со скукой.

Чтобы определить пределы, с целью создать видимость существования внутри, и чтобы определить отличия, которые создадут видимость существования, каждый разум должен периодически делать исключения.

Я подвожу черту под собакой, которая сказала: «Доброе утро!» и исчезла в прозрачном зеленоватом тумане. Эта собака является символом ложного, условного, необоснованного и алогичного (хотя, разумеется, и обоснованного, и вполне логичного) предела, который каждый должен установить для того, чтобы создать видимость собственного существования.

Меня не одурачишь этой собачьей историей.

6

Консерватизм — наше неприятие. Но я в значительной степени симпатизирую консерваторам. Я ведь и сам часто бываю ленив. В те дни, когда я более всего похож на консерватора, меня хватает только до вечера — к этому времени я слегка выдыхаюсь. Большая часть из того самого возвышенного и благородного, что есть в моем сочинении, была изложена в те моменты, когда я бывал уже мало на что способен. Я могу быть неистовым дикарем (по утрам), но по мере того как теряю энергию, я становлюсь все более возвышенным, все более ленивым и все более консервативным. Если моя предсмертная агония продлится достаточно долго, последней произнесенной мною фразой, скорее всего, будет какая-нибудь банальность. А если нет, тогда я, вероятно, рассмеюсь.

Мне нравится, удобно устроившись, читать вечернюю газету. Но я чувствую внутреннее неудобство, когда наталкиваюсь в вечерней газете на какую-то новую идею или новое предположение. Я испытываю досаду, ничего не понимаю и вынужден приложить некоторое количество умственных усилий — что ж, я это вырежу, обязательно.

Но где же ножницы? Их нет. Есть у кого-нибудь булавка? Ни у кого. Было время, когда ничего не стоило, не вставая с кресла, дотянуться до края ковра и вытащить из него гвоздик. Но теперь у всех только пледы, а не ковры. Ладно, что есть, то есть.

В какой-то газете что-то насчет таинственного срезателя волос. Это новый раздел сведений, впрочем, похищение волос имеет связь с другими загадочными кражами. Где же булавка? В этом случае со срезанием волос нет ничего особенного. Мелкий воришка украл волосы, разумеется, чтобы их продать. Смутные предположения возникают после чтения сообщений о различных проявлениях «черной магии» — но если есть рынок сбыта человеческих волос, мотивы тех, кто их срезает, объяснимы… И все же…

И так я мог продолжать, снова и снова, многие годы, чувствуя себя охотником за новыми идеями, но испытывая комфорт в случае, если эти идеи оказывались пустышками. А днем я ходил по библиотекам, и если случалось так, что все они были закрыты, я находил что-то новое, привлекающее мое внимание, вдруг обнаруживал в себе энергию, необходимую для того, чтобы сделать пометку.

Эти неясные новые идеи, которые ежеминутно возникают и исчезают в голове каждого человека, порой уловить не менее трудно, чем мгновения, в которые они появляются. Это похоже на попытку вонзить булавку в летящую бабочку Идеи бесследно исчезают. Их нельзя развить, потому что никто этого не делает или не может сделать, нельзя записать их и нельзя собрать такие записи. Все мы так или иначе стали бы просвещенными людьми (будь оттого хоть какая-то польза), когда бы не мягкие кресла. Так где же булавка? В дальнейшем я обязательно заведу домашнего дикобраза. Нельзя познать многое, не испытывая неудобств. Как и нельзя познать многое, не создавая неудобств другим.

Два случая с разбитыми окнами парикмахерских и похищенными женскими шиньонами. Вероятно, с целью продать их другим парикмахерам.

Я отнес эти случаи к разряду странных причуд.

Лондонская «Дейли кроникл», 9 июля 1913 года: в Париже арестован состоятельный инженер по имени Лерамжор. «Дома у Лерамжора полиция обнаружила локоны волос 94 женщин».

Я отнес этот случай к другим, связанным с причудами коллекционеров. В июле 1907 года в Оклахома-Сити кто-то коллекционировал уши. Тела трех мужчин — уши отрезаны. В апреле 1913 года коллекционер, известный как Джек-срывающий-туфли, действовал в нью-йоркском метро. Девушка поднималась по ступенькам, ведущим к выходу из метро, заносила ногу над очередной ступенькой, и с нее срывали туфлю…

Это странно и забавно — но есть тут нечто отталкивающее, как отвратительное в прекрасном…

Человек, который в июле 1916 года убил в Нью-Йорке ребенка супругов Коннерс, срезал волосы с головы своей жертвы.

У меня только две записи, в которых сообщается о том, что жертвами срезателей волос стали представители мужского пола. Я полагаю, что раньше преступников соблазняли роскошные бороды. Иначе откуда брали бы необходимый материал производители фальшивых бород? И в том и в другом случае жертвами стали дети. Был случай, когда три цыганки подстерегли мальчика восьми лет от роду и срезали ему волосы. То, что это были цыганки, может навести на мысль, что здесь не обошлось без оккультизма, но это могла быть и простая кража.

А вот случай, изложенный в номере «Пипл» (Лондон) за 23 января 1921 года. Однажды утром жители Гленшамрока, Энченлек, графство Эршир, Шотландия, проснулись и обнаружили, что ночью некий грабитель похитил из их дома множество различных вещей. Они услышали вопли, доносившиеся из спальни молодой женщины, которая была членом этого семейства. Проснувшись, она поняла, что ей обрезали волосы. И какова же суть этого случая? А какова суть случая, изложенного 7 марта 1928 года в «Нью-Йорк сан»? Какой-то старик проник в дом Энджело Наппи, расположенный по адресу штат Нью-Джерси, Ньюарк, улица Гарсайд-стрит, дом 83, и обрезал волосы трем его маленьким дочерям.

В историях о срезателях волос преследованиям подвергаются и пожилые, и молодые представители обоих полов, причем нападения совершаются отнюдь не с целью продажи волос. Если бы Джек-срывающий-туфли занимался торговлей подержанными вещами, он бы срывал у девушек обе туфли.

Возьмем историю, о которой сообщалось в «Медиум энд дэйбрейк» 13 декабря 1889 года. Это перепечатка статьи из номера «Броквилл дейли таймс» (Онтарио) за 13 ноября. Сообщалось о том, что произошло в доме фермера Джорджа Дага, жившего в городке Кларендон, провинция Квебек, Канада. Даг жил с женой, двумя малолетними детьми и удочеренной девочкой 11 лет по имени Диана Маклин, которую супруги забрали из сиротского приюта. Сообщение, которое я здесь привожу, появилось в результате расследования, проведенного Перси Вудкоком. Я знаю, что это прозвучит неправдоподобно, но Перси Вудкок был известным художником, а также медиумом. Вероятно, он умел красочно излагать свои мысли не только на холсте, но и на бумаге.

Первое из «сверхъестественных» событий (каковыми их упорно называют люди, не представляющие себе, насколько заурядными являются эти происшествия) произошло 15 сентября. Разбились оконные стекла. Необъяснимым образом возникали возгорания — по восемь раз в день. Неизвестно откуда в дом влетали камни. В одного ребенка попал большой камень и, «как ни странно, не причинил никакого вреда…»

На мой взгляд, в комментариях к моим произведениям чрезмерно подчеркивается мое безумие. Я, разумеется, не сумел бы успешно пройти осмотр у психиатра — а прошел бы его хоть один психиатр? Но когда я наталкиваюсь в газете, которая выходит в Онтарио, на такую подробность, как камни, попадающие в людей и не причиняющие им никакого вреда, и замечаю точно такую же деталь в истории, изложенной газетой из Константинополя, сталкиваюсь с ней же, читая газеты, выходящие в Аделаиде, Южная Австралия, Корнуолле, Англия, и в других местах, и когда замечаю, что в историях о привидениях нет ни одной одинаковой детали, такой, о которой ни один из излагающих эти истории прежде никогда не слышал, — то, если на свете существуют такие понятия, как здравый смысл и рассудочность, я посчитал бы здравым и рассудочным пристальное внимание к этой подробности.

«Однажды днем маленькая Диана вдруг почувствовала, что ее дернули за волосы, собранные в косу на спине. Внезапно члены семьи обнаружили, что коса девочки почти полностью отрезана и держится всего на нескольких волосах. В тот же самый день мальчик рассказал о том, что нечто со всех сторон дергало его за волосы. И его мать увидела, что с головы сына в разных местах срезаны клоки волос».

Вудкок сообщал о том, что слышался какой-то голос. Это деталь, которая отсутствует в подавляющем большинстве случаев полтергейста. В своей истории мистер Вудкок рассказывает о беседах с неким-то невидимым существом. Между семьей Дагов и жившим по соседству семейством Уоллесов существовала взаимная вражда, и «голос» обвинял миссис Уоллес в том, что она послала «его» (или «ее», или кто оно там было) допекать Дагов. Большую часть времени в доме было полно людей. После того как обвинение было услышано, несколько фермеров направились в дом Уоллесов и вернулись с миссис Уоллес.

Согласно изложению Вудкока, «голос» снова обвинил миссис Уоллес, но потом принялся изрекать заявления, которые оказались настолько противоречивыми, что ему не поверили. После чего «голос» перешел к непристойностям, что потрясло мистера Вудкока. Он попытался урезонить это нечто, указав на присутствие жены фермера. И «голос» устыдился, покаялся, спел церковный гимн и затих.

Возьмем материал, перепечатанный изданием «Релиджио-философикал джорнэл» из «Дюранд таймс» (штат Висконсин) и других газет и опубликованный в номере за 4 октября 1873 года и в последующих номерах. Дом мистера Линча находился в 14 милях от городка Меномони, штат Висконсин. За несколько лет до этого Линч переехал сюда из штата Индиана и жил со своей второй женой и четырьмя детьми от первой жены, которая умерла незадолго до переезда. Однажды Линч поехал в город и вернулся домой с новым платьем, которое купил жене. Вскоре это платье нашли в амбаре — оно было разрезано на куски. Исчезали и находившиеся в разных комнатах дома предметы. Линч купил другое платье. Его тоже нашли в амбаре, и оно оказалось обрезанным так, что теперь было впору лишь ребенку. Лежавшие на столе яйца подлетали вверх, чашки подпрыгивали, а миска с жидким мылом перемещалась из комнаты в комнату. Подумали, что это шалости одного из детей, мальчика лет шести, поскольку именно он оказывался в центре всех этих явлений. Никто его не наказывал, пока он сам не признался. Но как только его связали и посадили на стул, чашки сразу же оживились снова.

Здесь имела место обычная для подобных случаев откровенность. Никаких полуночных мистерий в доме с привидениями. Экскурсанты прибывали в таких количествах, что в доме для них не хватало места. Несколько сотен любопытствующих разместились вокруг дома. Сидя на заборах или прислонившись ко всему, что могло выдержать их вес, они были готовы ворваться в дом при первом сообщении о начавшихся в нем странных проделках.

«Однажды, когда рядом с миссис Линч стояла девочка по имени Рена, ее голову кто-то остриг почти наголо, а срезанные волосы куда-то исчезли».

Лишь единичные случаи возникновения паники вызваны срезанием волос и относятся к случаям «массового психоза».

Я также отметил случаи, когда девушек обвиняли в том, что они сами обрезали себе волосы, в надежде на то, что о них сообщат в газетах. Моим единственным основанием для сомнений являются вполне удовлетворяющие всех финалы подобных сообщений, в которых утверждается, что девочки во всем признались.

Второго и десятого декабря 1922 года в лондонских газетах появились сообщения о панике в некоторых районах восточнее и западнее Лондона. На одной из улиц Эксбриджа, графство Мидцлсекс, какая-то женщина обнаружила, что у нее отрезана коса. Она не заметила, чтобы кто-то совершил над ней подобное насилие, однако вспомнила, что, когда она находилась в толпе, ее шляпа почему-то съехала на глаза. Согласно этим историям, на женщин нагоняет страх некий «мужчина, исчезающий словно по волшебству». У нас снова неуловимый и дерзкий малый, который действует настолько открыто, словно уверен в том, что его нельзя поймать. Заметим, что это не истории о привидениях. Это истории о людях, которые, похоже, обладают свойствами или способностями привидений. Подходя к своему дому, расположенному в одной из деревень Орпингтона, семнадцатилетняя Доррис Уайтинг увидела мужчину, прислонившегося к воротам. Когда она поравнялась с ним, он схватил девушку и обрезал ей волосы. Девушка закричала, и к ней бросились ее отец и брат. Они искали незнакомца, но срезатель волос так и не был найден. На горничную, служившую у миссис Глэнфилд из Грофтон-холла, Орпингтон, набросился мужчина, который срезал у нее клок волос. Он исчез. Волнующее событие случилось в Орпингтоне на конечной автобусной остановке. Девушка объясняла, что у нее срезали большую часть волос. Но как раз это не является чем-то загадочным. Похоже на то, что какой-то проворный малый сумел это сделать, не опасаясь того, что его увидят другие пассажиры. Однако другие девушки говорили то, что говорят девушки, когда обнаруживают, что им обрезали волосы. Около восьми часов утра девушка по имени Брэнд, работавшая в Энфилде машинисткой в «Коституционном клубе», находилась неподалеку от здания, где размещался клуб, когда какой-то мужчина схватил ее и срезал волосы. «Никаких следов преступника не обнаружено, хотя поиски начались через минуту после совершения насилия».

Я записал происшествия, которые случились в Лондоне и которые выглядят так, словно кому-то были нужны не волосы вообще и не волосы кого угодно, а именно эти волосы и потом снова волосы той же самой жертвы. Так, у одной девушки уже дважды срезали волосы. На лондонской улице она почувствовала, что ей срезают волосы в третий раз. Девушка обвинила в этом мужчину, шедшего позади нее. Его арестовали и предъявили обвинение в Мэншн-хаусе — резиденции лорд-мэра. Ни сама эта девушка, ни кто-либо другой не видели, как мужчина срезал волосы, но он «резко пошел прочь», а когда ему высказали обвинения, побежал. Не было никаких сообщений о том, что у него нашли ножницы или волосы девушки. Срезанные волосы так и не были обнаружены. Но «на его пиджаке имелось некоторое количество волос», поэтому его признали виновным и наложили штраф.

У меня есть запись другого случая «массового психоза». Это мое выражение отчасти применимо к данному случаю, точно также, как «горизонтальная непригодность», или «пястная иридесценция», или любая другая идея или сочетания идей до некоторой степени применимы к чему угодно. В мире, где сочетается несочетаемое, невозможно во всем ошибаться или во всем быть правым. Вот почему так трудно все познать. Трудно осознать тот факт, что если что-то не может быть полностью ошибочным, это что-то не может быть и полностью правильным. Я с нетерпением жду того времени, когда, накопив достаточное количество заблуждений, я откажусь от стремления познавать новое.

В «Спиричуэлист» 21 июля 1876 года была опубликована история о случаях «массового возбуждения» в Нанкине и других городах Китая. Неуловимые преступники, которых нельзя даже увидеть, обрезали китайцам косички, и это вызвало панику. Об этой истории по большей части уже сообщалось, но я предпочел сведения, взятые из местной газеты. Я сообщаю те подробности, которые нашел в номерах «Норт Чайна геральд», начиная с 20 мая и заканчивая 16 сентября 1876 года.

Паника в Нанкине и других городах, а также в Шанхае — люди убеждены в том, что косички срезают невидимки. По сообщениям, нет сомнений в том, что было срезано некоторое количество косичек и что это вызвало большую тревогу. «Многие китайцы лишились своих косичек, и мы едва ли можем согласиться с тем, что воображаемыми духами являются реально существующие люди со стальными ножницами, потому что вряд ли могло случиться так, что никого из них не заметили бы с ножницами в руках. Наиболее вероятное объяснение состоит в том, что эти деятели, независимо от того, кто они, действуют с помощью какой-то сильнодействующей кислоты».

Паника охватывает Гуанчжоу: «Сообщают о многочисленных случаях, но лишь немногие из них соответствуют действительности». «Число таких случаев ежедневно увеличивается».

На улицах Шанхая мужчины, опасаясь нападений сзади, заплетают косички так, чтобы они ложились на лоб. Врачи-шарлатаны рекламируют талисманы. Вероятно, это вызывало негодование почтенных врачей, преданных собственным магическим формулам. Военный комендант выставил солдат в различных районах города. «Из многих не заслуживающих доверия фактов стоит упомянуть о том, что есть веские основания считать, что несколько детей на самом деле частично лишились косичек».

В срезании косичек заподозрили продавцов талисманов, которые таким способом могли стимулировать свой бизнес — подозревали и озорных детей, — обвинили миссионеров, и в общественных местах появились плакаты антихристианского содержания, поползли слухи о том, что «невидимки» брызгают чернилами в лица людей и что те, кому на лицо попадают капли чернил, умирают — жители Уси и Сюйчжоу обезумели от страха, начались расправы над подозрительными лицами, аресты и пытки. Люди бросили работу и стали вступать в охранные отряды. Жителей Сюйчжоу охватила «мания быть раздавленными» и убежденность в том, что по ночам людей давят в собственных постелях. Стали бить в гонги и скупать их впрок, и запасы этого товара закончились, поэтому тем, кому требовался гонг, приходилось ждать, когда изготовят новые.

Проверенный способ поведать об ужасе состоит в том, чтобы тщательно продумать крайние проявления возбуждения в тот момент, когда оно достигает наивысшей точки, и не упоминать или только слегка затрагивать те инциденты, которые этому предшествовали. В Китае паника или мания? Возможно, так и было. Но у меня нет ни одного сообщения, составленного самим китайцем. Насколько мне известно, китаец мог бы отправить сообщение в свою газету, чтобы дать нам знать о том, как били в гонги во время паники, вызванной эпидемией орнитоза, случившейся в 1929 году, о том, как видели санитара, выбивающего пыль из крышки мусорного бака, и так далее. Думаю, на самом деле в Китае были волнения, вызванные суевериями, но допускаю, что им сопутствовали и случаи загадочных срезаний волос.

7

Бешеные вампиры — и пена на их окровавленных губах. Смотрим «Нью-Йорк таймс» за 5 сентября 1931 года, где сообщается о бешенстве летучих мышей-вампиров с острова Тринидад. То есть, джунгли в ночи, тьма и промозглая сырость, непроходимые заросли и непроглядный мрак — и маленькие белые зверьки, которые кажутся непорочно чистыми в этой тьме. Чистая, белая пена на окровавленных ртах летучих мышей — все прекрасное и светлое, пламенеющее в зарослях и тьме, связано с пеной вокруг рта вампира.

Я замечаю, что сейчас десять часов десятого утра. Будет десять минут десятого вечера, если я стану размышлять на эту тему и смогу дотянуться до карандаша, не поднимаясь со своего кресла; впрочем, иногда я в состоянии кое-что нацарапать даже обгоревшим концом спички. По всей вероятности, я сделаю запись, чтобы исключить этих бешеных вампиров с пеной на окровавленных ртах. Я буду педантичен и строг, я вымотался после напряженного трудового дня, и все моиг лошадиные силы поставлены на ночь в конюшню. Когда я выдыхаюсь, во мне пробуждается все самое лучшее. История этих поразительных летучих мышей превосходит лучшие литературные образцы.

Сейчас у меня возникла теория, согласно которой весь наш мир — организм, причем очень старый, шарообразная сущность внутри звездной скорлупы, плывущей в некой сверхсущности, где может быть бесчисленное множество других организмов — а мы как клетки, входящие в ее состав, принимаем участие в процессе старения и подчиняемся законам этого процесса. Теологи понимали, что идеалом является имитация Бога. Если мы являемся частью такой органической сущности, то эта сущность и будет для нас Богом, точно так же, как я являюсь Богом для клеток, из которых состою. Когда я смотрю на себя, а также на кошек и на собак, поведение которых с возрастом становится все менее беспорядочным и все более близким к безупречному, я понимаю, что нас облагораживает наша дряхлость. Я прихожу к выводу, что в наших отдельных жизнях добродетель, аскетизм и соблюдение норм морали представляют собой труднодостижимые идеалы, потому что являются имитациями состояния цельной сущности, очень древней, добродетельной и безупречной. Идеальное состояние — кротость, или смирение, или полуболезненное состояние пожилого человека. Год за годом я становлюсь все благороднее и благороднее. Если я смогу дожить до того времени, когда стану в достаточной степени немощным, я несомненно буду святым.

Вполне возможно, что кроме летучих мышей-вампиров есть и другие вампиры. В традиционных историях о вампирах меня всегда интересовала такая тема, как особенности их аппетита. Если так привлекательна кровь, то почему не кровь рогатого скота или овец? Из многих подобных историй следует, что необъяснимые нападения на людей были всегда; но были и бесчисленные акты насилия над животными.

Не исключено, что дальними предками людей были обезьяны, хотя ни один эволюционист так и не объяснил, почему у него вызывает сомнения не менее правдоподобная теория, согласно которой обезьяны являются либо более высокой ступенью развития человека, либо его деградацией. И все же я думаю, что люди произошли от обезьян, потому что обезьяноподобные, откровенно подражают людям, словно сознавая их превосходство, тогда как людям, которые ведут себя подобно обезьянам, по всей вероятности, приходится отрицать этот факт, когда их осуждают. Быть может, забойщики и потрошители скота являют собой возврат к эре обезьян. Но хотя и говорят, что в африканской колонии Кения павианы иногда увечат домашний скот, я бы не сказал, что есть свидетельствующие против них факты. Лондонская «Дейли мейл» (18 мая 1925 года) сообщает, что в течение нескольких лет продолжалась настоящая эпидемия забоя овец и потрошения крупного рогатого скота, которая вспыхнула в апреле на животноводческих ранчо Кении. Обвинили туземцев, но потом выяснилось, что их скот тоже подвергается нападениям. Затем сочли доказанным, что мародерами являются павианы чакма. Быть может, и павианов несправедливо обвинили? И что же? Раны представляли собой длинные глубокие порезы, похожие на ужасные раны, нанесенные ножом; это объяснили тем, что павианы убивают разрывающими плоть когтями больших пальцев.

Самым известным случаем нанесения увечий домашнему скоту является тот, который связан с именем молодого юриста Джорджа Эдалджи, сына индуса, священника деревни Уайрли, графство Стаффордшир, Англия. Первая серия актов жестокости произошла в ночь на 2 февраля 1903 года. Была зарезана дорогостоящая лошадь. Потом, с несколькими перерывами, вплоть до 27 августа, были жестоко забиты лошади, коровы и овцы. Подозрение пало на Эдалджи, поскольку поступали анонимные письма с обвинениями в его адрес.

Двадцать седьмого августа, после того как была изувечена очередная лошадь, полиция арестовала священника, произвела обыск в его доме и, по словам полицейских, обнаружила старое пальто, на котором были пятна крови. В присутствии родителей Эдалджи и его сестры полицейские заявили, что на этом пальто обнаружен конский волос. Пальто отправили в участок, где медицинский эксперт полиции доктор Батлер осмотрел его и сообщил, что нашел двадцать девять конских волосков. Полиция заявила, что обувь, которую носил Эдалджи, полностью совпадает со следами на поле, где была изувечена лошадь. Выяснилось, что в ту ночь молодого человека не было дома и что он, по его словам, «вышел прогуляться». Факты против Эдалджи убедили присяжных, которые признали его виновным и приговорили к семи годам каторжных работ.

Сейчас у меня есть теория, согласно которой наше существование — призрак сущности, которая умерла давным-давно и, по всей вероятности, в почтенном возрасте, то есть эта сущность является призраком. А значит, нереальность ее составных элементов — призрачное правосудие, воображаемые присяжные и неправдоподобные судьи. По-видимому, для того чтобы выжить в этом старом привидении, призрачное правосудие время от времени должно показывать свое призрачное расположение к публичным выступлениям. При достаточной гласности торжествует Справедливость. В случае, подобном делу Дрейфуса, который привлекает внимание всего мира, Справедливость, хотя и с большим опозданием и после выбора соответствующей формы проявления, все же одерживает победу. По всей вероятности, в тюрьме вместе с Эдалджи находились и другие заключенные, которых отправили туда, обвинив их в том же преступлении. Они так и остались в заключении, но сэр Артур Конан Дойл добился того, что дело Эдалджи получило широкую огласку. В работе «Правдивые истории из реальной жизни» Дойл сообщает, что когда инспектор полиции обнаружил старое пальто, на котором, по его словам, были конские волосы, миссис и мисс Эдалджи, осмотрев это пальто, отрицали, что на нем есть волосы. И сам Эдалджи сказал: «Вы можете взять пальто. Я удовлетворен тем, что на нем нет никаких конских волос». Согласно утверждениям Дойла, где-то неподалеку от полицейского участка была конюшня. Относительно заявления о том, что обувь Эдалджи полностью совпадает со следами на поле, где была изувечена лошадь, Дойл говорит, что акт жестокости был совершен возле большой угольной шахты и что сотни шахтеров ходили по этой местности, что сделало невозможным выявить какой-либо след. То ли по причине сделанных Дойлем разоблачений (а именно так об этом говорят), то ли из-за того, что дело получило широкую огласку, правительство назначило комиссию, чтобы провести расследование, а суть доклада этой комиссии состояла в том, что Эдалджи был осужден незаконно.

Иногда таких забойщиков скота ловили и призывали к ответу, а они заявляли, что подчинялись «неодолимому порыву». Более образованные из этих «непротивленцев» преобразуют грубое слово «забойщик» в «специалист по вивисекции» и, вместо того чтобы ночами ходить по полям, работают в установленные часы в своих лабораториях. Есть те, кого интересует, каким было душевное состояние людей в прежние времена, когда разрешалось пытать себе подобных: внутренности человека вытаскивали наружу во славу Божью. «Исследование брюшной полости» собаки делается во славу Науки. Душевное состояние, которое было, и душевное состояние, которое есть, почти не отличаются друг от друга, и все отталкивающие свойства служат оправданием, поскольку по большей части все они являются наиболее яркими свойствами.

В результате предпринятого английским правительством повторного рассмотрения дела Эдалджи забойщик скота из Уайрли остался непойманным. Летом 1907 года в той же самой местности кто-то снова стал тайком резать скот.

Двадцать второго августа 1907 года неподалеку от Уайрли была изувечена лошадь. Сообщалось, что на рогах одной коровы обнаружена кровь и что якобы эта корова и пронзила рогами лошадь. Через пять дней две лошади, уже на другом поле, были так изувечены, что сдохли. Восьмого сентября была изрезана лошадь в Бринвуде, Стаффордшир. Обвинили молодого мясника по фамилии Морган, но он сумел доказать, что в это время был у себя дома. Приблизительно месяц постоянно поступали сообщения об изувеченных лошадях. Животные получали увечья либо от «колючей проволоки», либо от «торчащих из заборов гвоздей».

8

В 1867 году из Бостона отплыло одномачтовое рыболовное судно. Одним из моряков был португалец, который называл себя «Джеймс Браун». Пропали два члена команды, и их стали искать. Капитан спустился в трюм и, посветив фонариком, увидел тело одного из пропавших, которое крепко сжимал «Браун», сосавший из него кровь. Неподалеку лежало тело второго моряка. Оно было обескровлено. «Брауна» отдали под суд, признали виновным и приговорили к повешению, но президент Джонсон заменил вынесенный приговор пожизненным заключением. В октябре 1892 года этот вампир был переведен из каторжной тюрьмы штата Огайо в Национальную психиатрическую лечебницу, Вашингтон, округ Колумбия. И его история появилась в газетах.

«Оттава фри пресс» 17 сентября 1910 года сообщила, что в поле неподалеку от города Галазанна, Португалия, нашли мертвого ребенка. Труп был обескровлен. Последний раз этого ребенка видели вместе с мужчиной по имени Салваррей. Его арестовали, и он признался в том, что он вампир.

Посмотрим номер «Нью-Йорк сан» за 14 апреля 1931 года: сообщение об убийствах девяти человек. Все жертвы, кроме одной, — женщины. Эти совершенные в 1929 году убийства привели в ужас жителей Дюссельдорфа, Германия. Убийцу поймали, им оказался Петер Куртен. На суде он даже не пытался прибегнуть к защите и назвал себя вампиром.

У меня целое собрание историй о детях, на телах которых по ночам появлялись маленькие ранки. К собственному удивлению, я, считая себя теоретиком, не смог сразу же прийти к заключению, что эти истории свидетельствуют о существовании вампиров, а счел вполне удовлетворительным объяснение, что это следы крысиных укусов. Но в номере «Йоркшир ивнинг аргус» за 13 марта 1924 года я наткнулся на историю, которая кажется мне странной. Это отчет о дознании по делу о смерти Марты Синиор, 68 лет, с улицы Нью-стрит, Бэтли. «На пальцах ног и рук было множество ран, которые, скорее всего, являются следами укусов крыс». Было сказано, что эти маленькие ранки, возможно, не имели никакого отношения к смерти женщины, наступившей согласно заключению коронера по причине порока сердца. Единственное объяснение, приемлемое для коронера, состояло в том, что, прежде чем полиция взяла на себя заботу о теле, женщина уже долгое время была мертва и крысы изувечили ее труп. Однако соседка по имени Элизабет Лейк показала, что видела миссис Синиор, которая лежала на полу, и что миссис Синиор сказала ей, что умирает. Это заявление означало, что на женщину кто-то напал, и только потом она умерла. Коронер отверг эту версию, заявив, что женщина умерла задолго до того, как ее нашли, и что миссис Лейк ошибается, думая, что покойная с ней разговаривала.

В нашем существовании, которое представляет собой сочетание комедии с трагедией, позабавиться можно над чем угодно, и поэтому у меня вызвала подозрения история о напуганных китайцах (ведь именно так ее преподнесли английские репортеры), поскольку это рассказ о нешуточной панике — мании без тени улыбки. Каждый случай проявления жестокости, рассказывая о котором, без конца перемалывают все обстоятельства происшествия и докапываются до всех подробностей жизни жертвы, превращается в нечто забавное. В июне 1899 года случившееся во многих районах США вызвало массу веселья. Нечто в городах Нью-Йорк, Вашингтон и Чикаго стало причиной того, что люди оказались в больницах. Я не призываю бить в гонг, чтобы изгнать дьявольщину, поскольку не считаю это признаком просвещенности, но не полагаю таковым и стремление дать дьявольщине какое-нибудь забавное прозвище. Больницы Энн Эрбор, штат Мичиган, Толедо, штат Огайо, Рочестера, штат Нью-Йорк, Рединга, штат Пенсильвания…

Это был «целующий жучок».

История происхождения пугающей шутки берет начало 19 июня 1899 года, когда какой-то вашингтонский газетчик, услышав о невероятном количестве людей, которые в больнице скорой помощи просили, чтобы их излечили от «укусов жучка», приступил к расследованию и узнал о существовании «весьма значительного количества больных», страдавших от появившихся, преимущественно на губах, опухолей, каковые «очевидно являются результатами укусов насекомого». По словам доктора Л. О. Говарда, высказавшего свое мнение в «Попьюлар сайенс мантли», 56–31, в Соединенных Штатах водятся шесть насекомых, чьи укусы опасны, но все они встречаются редко. Итак, доктор Говард отклонил версию о насекомых. По его мнению, это был беспричинный страх, подобный тому, какой в прежние времена наблюдался в Южной Европе, когда толпы истеричных людей вообразили, что их искусали тарантулы.

И вновь все объясняется «массовым психозом» — а может быть, чем-то таким, что считается невозможным. К несчастью для моего упрямства, я совершенно не в состоянии возражать всем и каждому. Как и доктор Говард, я считаю, что паника, вызванная «целующим жучком», сродни панике, вызванной тарантулами. Но могло быть и так, что люди в Южной Европе не просто вообразили, что их что-то кусает. Если бы у кого-то возникла потребность написать книгу, и этот кто-то, как и миллионы людей, которые хотели бы написать книгу, к счастью, не знал бы, о чем писать, я предложил бы ему написать монографию о страхах и показать, что не все они являются истерией и массовым психозом и что, может быть, есть нечто такое, что вызывает страх.

Девятого июля «Нью-Йорк геральд» опубликовала имена и адреса 11 человек, из которых часть в один и тот же день (8 июля) внушила себе такой страх, что их тела распухли, тогда как других искусало нечто такое, в существование чего отказывались верить ученые. Те из них, кого искусали, поймали насекомых. «Энтомолоджикал ньюс», сентябрь 1899: некоторые из этих насекомых, которых прислали в Филадельфийскую академию естественных наук, оказались комнатными мухами, пчелами, жуками и даже бабочками. В научных статьях описаны такие вампиры, которые мирно помахивают своими крылышками, убаюкивая читателей. С точки зрения доктора Э. Мюррея-Аарона («Сайнтифик америкен» за 22 июля 1899 года), во всех сообщениях о происшествиях, случившихся на пространстве от Ричмонда, штат Вайоминг, до Огасты, штат Мэн, нет ничего кроме погони за сенсацией.

В Цинциннати имеется лошадь, у которой распухла челюсть. Чем не сенсация? Является ли четырехлетний ребенок слишком юным для того, чтобы впасть в «массовый психоз»? Я полагаю, что нет. Я не отрицаю, что в случившемся много от массового психоза. Сидар-фолс, Айова — искусан четырехлетний ребенок. Трентон, Нью-Джерси — умерла от укусов двухлетняя Хелен Лерш. Бэй-Шор, Лонг-Айленд — искусан двухлетний ребенок.

Позднее я приведу примеры появившихся на телах людей ран значительных размеров, но в этой главе речь идет о крошечных проколах, которые, возможно, не являются укусами крыс или насекомых. Материалы, опубликованные в «Чикаго трибьюн» 11 июля 1899 года, напоминают традиционные истории о вампирах. Искусана женщина. «Можно было заметить следы двух маленьких резцов».

Уж не знаю, предрасположен ли я к жестокости и кровожадности или нет. Вероятнее всего, предрасположен, но не в большей степени, чем любой другой историк. Или, приспосабливаясь к условиям нашего существования, я дружески-кровожаден. В своем страстном желании побольше узнать о вампирах, которое никак нельзя назвать странным ввиду того, что у меня есть теория, согласно которой вампиры существуют, меня не удовлетворила версия «целующего жучка», и мне захотелось собрать сведения о тех, кто попал в больницу, но не в летнее время года. Версия о насекомых, хотя и не соответствует «теории табу», для происшествий, случившихся летом, выглядит уж слишком правдоподобной. Чтобы расширить свое собрание данных, мне нужны сведения о происшествиях, случившихся не летом. Любой коллекционер поймет, какое удовлетворение я испытал, наткнувшись на сообщения о человеческих страданиях, опубликованные в номере лондонской «Дейли мейл» за 20 апреля 1920 года. «В сельской местности некоторое количество людей было искусано каким-то загадочным созданием с весьма ядовитыми зубами. Ядовитый укус до наступления лета — редкость, и, как правило, хорошо известно, кто его совершил. Весной этого года врачи наблюдали один подобный случай за другим, и каждый из них сопровождался внезапным и сильным распуханием, хотя мало что говорило о том, что это именно укусы». У меня есть сведения о нескольких таких случаях, имевших место зимой.

См. «Ля натюр» (приложение) за 16 января 1897 года, где сообщается, что, загружая печь углем, в парижском доме на Рю де ла Тур консьерж почувствовал жалящую боль в руке, и та распухла. Его отвезли в больницу, где он и скончался. Жившие в этом доме говорили, что видели, как гигантские осы влетали в дом через дымоходы.

Однако в большинстве загадочных эпизодов с укусами насекомых или с мнимыми укусами насекомых сообщалось о маленькой ранке, которая привела к смерти, как например в случае с лордом Карнарвоном. Можно, правда, допустить, что его смерть, как и смерти еще четырнадцати человек, была каким-то особым образом связана с открытием или надругательством над гробницей Тутанхамона. Лорда Карнарвона ужалило предположительно насекомое. Укус, как считалось, вызвал заражение крови. И привел к септической пневмонии.

Истории о «целующем жучке» отличаются от историй о вампирах, в которых жертвам наносят мучительные раны. Но 7 мая 1909 года в Нью-Йорке, на Верхнем Бродвее был один случай, который в большей степени соответствует этим описаниям. Кажется вполне возможным, что, находясь в уличной толпе, какая-нибудь женщина могла бы злобно ткнуть нескольких человек шляпной булавкой, причем сделать это незаметно для окружающих. Но кажется весьма маловероятным, чтобы она могла получить удовольствие от прогулки, в течение которой успела бы ткнуть булавкой по меньшей мере пятерых мужчин и одну женщину, прежде чем ей что-то помешало продолжить в том же духе. Бродвейский полицейский выяснил, что на теле одного человека появилась маленькая ранка, словно оставшаяся после укола шляпной булавкой. Подошли еще четыре мужчины и женщина, которые показали, что и у них такие же ранки. Посчитав преступницей одну женщину, полицейский ее арестовал. Она сказала, что ее зовут Мэри Мэлони, и дала фальшивый адрес.

Возможно, у нее вообще не было никакого адреса. Быть может, она и вправду была виновна — или у нее просто был потрепанный, жалкий вид. Если надо кого-нибудь арестовать, весьма мудро выбрать того, кто не похож на человека, способного за себя постоять. «Признайте вину и вы отделаетесь мягким приговором». Опасно находиться поблизости от места преступления, учитывая, что детективы находят «подозрительных» даже час и более спустя, очевидно руководствуясь тем соображением, что, совершив преступление, человек бродит вокруг того места, где это произошло, специально, чтобы его заподозрили.

В меня никогда не вонзали шляпную булавку, но мне приходилось садиться на колющие предметы, и моя реакция всегда была весьма энергичной. Поэтому-то у меня и вызывает подозрение то, что по меньшей мере шестерых человек чем-то укололи, и только потом схватили того, кто это сделал. Кроме того, поскольку обвинили женщину, у меня вызывает сомнение, что был схвачен истинный виновник. Женщины такого не делают. У меня есть длинный список «Джеков», начиная со срезателей волос и душителей и заканчивая бросателями яиц и спринцевателями чернил, но Мэри Мэлони является единственной «джилл» в моей коллекции[5]. Женщины такого не делают. Они склонны совершать другие проступки.

Четвертого декабря 1913 года сидевшая в ложе Ныо-Йоркского оперного театра миссис Уэсли Графф почувствовала, что ее руку что-то царапает. Она ощутила боль, похожую на боль от укуса осы, и упала в обморок в своем кресле. Сразу же подозрение пало на сидевшего рядом с ней молодого человека. Директор театра его задержал и вызвал полицию. Произведя обыск, полицейские обнаружили на полу обычную штопальную иглу. Согласно их версии, этот молодой человек был торговцем белыми женщинами (сутенером), который с помощью подкожной инъекции пытался довести свою жертву до потери сознания. Вероятно, на улице его поджидал кэб, в который он, объяснив, что является ее компаньоном, посадил бы свою жертву. На руке миссис Графф обнаружили след, но не похожий на след штопальной иглы.

Возникла идея, что острие иглы могли смочить каким-то лекарством, и полиция направила улику на химическую экспертизу. К своему собственному удивлению, я вынужден отметить, что, согласно отчету химика-эксперта, он не обнаружил на игле ни следов лекарства, ни следов яда. Есть одно странное обстоятельство, которое состоит в том, что на месте, где эта женщина ощутила боль, словно ее укололи штопальной иглой, была найдена эта самая штопальная игла, ставшая доводом в пользу общераспространенной версии.

Затем возникла история о том, что в городе орудует шайка торговцев белыми рабынями. Но в газетах появились интервью с медиками, которые утверждали, что им неизвестен такой препарат, воздействие которого позволило бы без труда похитить женщину, поскольку боль от инъекции вызвала бы тревогу, и, прежде чем стать беспомощной жертвой, в распоряжении женщины оставалось минимум несколько минут. Быть может, виновник таинственных ранений женщин (будь то нечто или некто) обитает повсюду? В номере «Бруклин игл» за б декабря сообщалось, что за две недели назначенная городскими властями Нью-Йорка комиссия выслушала дюжину жалоб, в которых говорилось о загадочных, но оставшихся без серьезных последствий нападениях на женщин, и провела расследование всех обстоятельств. Однако во всех этих случаях ничего определенного выяснить не удалось.

Вспомним историю о чикагской женщине и «следах от двух маленьких резцов». На руке миссис Графф были два маленьких прокола. 29 декабря — девушка по имени Мэриан Бриндл сообщила о том, что ее что-то ужалило. На ее руке было два маленьких прокола.

Могло быть так, что в период, когда Нью-Йорк охватила паника, первый случай которой наблюдался в ноябре 1913 года, вампир находился за границей. Могло быть так, что мы обнаружили след того, что началось более чем за год до этих событий. В октябре 1912 года мисс Джин Милн, 67 лет, проживала одна в своем доме на Уэст-Ферри, город Данди, Шотландия. Пятого ноября 1912 года лондонская «таймс» сообщила о том, что найдено ее тело. Женщина была избита, предположительно, кочергой, которую, по отчету «таймс», также удалось обнаружить. Но сообщалось, что, хотя женщину и ударили по голове, ее череп не был разбит. То есть ее смерть так и осталась необъясненной. Дополнительные детали этой истории были опубликованы 24 ноября 1912 года в лондонской «Уикли диспэтч». На теле женщины обнаружены колотые раны, такие, словно их нанесли вилкой.

Поздно вечером 2 февраля 1913 года тело женщины было обнаружено на путях лондонской подземки, возле станции «Кенсингтон Хай-стрит». Тело переехал поезд, который отрезал голову. Провели опознание и установили, что это мисс Мод Франсэз Дэвис, которая в одиночестве путешествовала по свету и в тот же день, но несколько ранее, прибыла в Лондон на железнодорожном пароме. В Южном Кенсингтоне у нее были друзья и родственники. Предположительно, она погибла как раз тогда, когда направлялась к ним в гости. Но согласно версии следствия (лондонская «таймс» за 6 февраля 1913 года) она, по всей вероятности, покончила жизнь самоубийством, бросившись на рельсы.

«Доктор Таунсенд сообщил, что в области над сердцем он обнаружил целый рад маленьких колотых ран, причем свыше десятка из них пронзили мышцы, а одна вошла в полость желудочка сердца. Эти колотые раны нанесены каким-то острым инструментом, таким, как шляпная булавка. Их было недостаточно, чтобы привести к смерти, но их нанесли за несколько часов до гибели мисс Дэвис».

29 декабря того же 1913 года женщина, известная как «Шотландка Долли», была найдена мертвой в своей комнате в доме 18 по Этэм-стрит, на юго-западе Лондона. Был арестован, но затем отпущен живший с ней мужчина. Он сумел доказать, что ушел еще до того, как она погибла. Ее лицо было в синяках, но она редко бывала трезвой, и этот мужчина, Уильяме, прежде чем уйти, ее ударил. Согласно вердикту, она умерла от сердечной недостаточности, наступившей «вследствие шока».

На одной из ног этой женщины обнаружены 38 маленьких двойных ранок. Их происхождение не сумели объяснить. «Коронер: «Вы сами когда-нибудь сталкивались с подобным случаем?» Доктор Спилсбери: «Нет, именно с таким никогда»».

9

Шестнадцатого апреля 1922 года в лондонскую больницу «Чаринг-Кросс» поступил мужчина с раной на шее.

Сообщалось, что он ничего о себе не рассказал за исключением того, что когда он шел по извилистой улочке, чуть поодаль от Ковентри-стрит, его ударили чем-то острым. Спустя несколько часов в больницу поступил еще один мужчина, тоже с раной на шее. С иностранным акцентом он сказал, что был ранен на извилистой улочке неподалеку от Ковентри-стрит. В больничном журнале регистрации он расписался как Пилберт, но не дал никаких сведений о нападении, которому подвергся. В тот же день, позднее, в больницу был доставлен еще один раненый. Согласно записям, он наотрез отказался рассказывать о том, что с ним произошло, лишь объяснил, что его ударили в шею чем-то острым в тот момент, когда он шел по извилистой улочке неподалеку от Ковентри-стрит.

В карманах одного из этих мужчин были обнаружены бланки тотализатора. Полиция предположила, что все они, возможно, оказались жертвами междоусобицы на скачках.

Принимая во внимание многие другие сведения, кажется вполне возможным, что эти мужчины не отказывались объяснить, каким образом они получили ранения, а попросту были не в состоянии это сделать, и что эта неспособность была настолько загадочной, что руководство больницы зафиксировало ее как отказ.

В лондонской больнице едва ли есть шанс обнаружить необычную запись, и, вероятно, ни одна лондонская газета не опубликовала бы репортаж о невидимом и кровожадном существе, затаившемся на извилистой улочке возле Ковентри-стрит. Но в номере лондонской «Дейли мейл» за 26 сентября 1923 года приводятся сведения о чем-то подобном, правда, случившемся очень далеко. Эти сведения были поданы в шутливой манере. Везде и всегда к тому, что угрожает жизни, относятся с юмором. Или с нежностью. Адреса пострадавших не опубликовали, иначе на них, вероятно, пришли бы письма от женщин, желающих выйти замуж. Суть в том, что в сентябре 1923 года Индию охватила паника, вызванная — невидимками, которые хватают людей. В этом не было ничего таинственного: никаких тварей, обитающих в заколдованных лесах и способных учуять свои жертвы из старых башен или развалин, никакого взимания таксы за проход посреди ночи. Они хватали людей среди бела дня на улицах городов. Кули в городе Лахор считали, что «мамиай» повсюду. В Лахоре началась паника, которую усиливали вопли рикшей, мнивших, будто их уже схватили.

Вероятно, «Дейли мейл» опубликовала эту историю по причине того, что она не могла не доставить удовольствия читавшим ее за завтраком лондонцам. Принято считать, что ценность кули состоит лишь в желании работать за несколько центов в день. Но с моей точки зрения, они выполняют еще одну функцию: если бы не кули с их суевериями, благодаря которым все мы испытываем чувство собственного превосходства, необходимое для того, чтобы продолжать в том же духе, миллионы таких, как мы, тотчас слегли бы и умерли от разочарования. Когда-нибудь я разработаю такую теорию эволюции в ее аристократическом понимании, которая докажет, что устрицы, львы и гиены самовоспроизводятся только ради того, чтобы испытать волнующее удовлетворение, вызванное возможностью осознать, что уж, во всяком случае, они не являются слонами, червями или людьми. Я знаю это по себе и получаю удовлетворение, размышляя о глупых, доверчивых людях, которые верят, что собака могла сказать: «Доброе утро!» и исчезнуть в прозрачном зеленоватом тумане.

Еще в 1890 году японцы тоже были кули. Позднее они проявили такие способности к совершению зверских убийств, что теперь к ним повсюду относятся с уважением. Но в 1890 году японцев рассматривали преимущественно как нацию художников. История о панике в Японии вызвала самодовольные улыбки. Возьмем отчет, опубликованный в номере «Релиджио-философикал джорнэл» за 17 мая 1890 года, который является перепечаткой из газет. Японцы считали, что иногда на улицах, а порой и в домах, на них набрасывается нечто невидимое. Они верили, что на телах людей появляются раны, причем длина каждого пореза достигает дюйма. Они считали, что во время нападения ощущается лишь незначительная боль.

Представим себе, что японец, который получил образование, вполне соответствующее нашим о нем представлениям, и у которого есть собственное мнение о том, кого можно считать кули и где те находятся, просматривая подшивки американских газет, наткнулся на сообщения о целом ряде происшествий, случившихся в Нью-Йорке зимой 1891/92 года. Его позабавила бы та атмосфера таинственности, которую нью-йоркские репортеры привнесли в свои отчеты о мужчинах, раненых на улицах Нью-Йорка. Репортеры рассказывали об «исчезающем человеке». Этот террорист «исчезал чудесным образом». Как было отмечено в номере «Нью-Йорк сан» за 14 января 1892 года, пять мужчин получили колющие удары от неизвестного преступника. Были и другие нападения. Во всем обвинили полицию, и в полицейских участках центральной части города каждый день важнейшей задачей объявлялась поимка злоумышленника.

17 января — «Забияка пойман». Полиция всеми силами пыталась его схватить, и один полицейский арестовал безобидного на вид малого по имени Дауд. Сообщалось, что его схватили как раз в тот миг, когда он наносил удар очередной жертве.

В мешанине сообщений немыслимо выявить веские основания для того, чтобы во что-либо верить или не верить. Предположим, мы предпочитаем верить (или допускать), что поймали не того «чудесным образом исчезавшего» забияку, а другого человека, который занимался тем же самым. Тогда отметим, что за двадцать минут до его ареста другой полицейский задержал человека, который, по словам этого копа, кого-то схватил и собирался нанести удар. Или взять то, что случилось в июне 1899 года, когда двое мужчин изо всех сил старались поймать «целующего жучка», и один из них поймал жука, а другой бабочку. Игнорируя тот факт, что первый арест произвел рядовой полисмен, задержание Дауда приписали старшему полицейскому инспектору.

Дауд заявил о своей невиновности. Он сказал, что не имеет никакого отношения к другим нападениям, и вытащил нож только в этом единственном случае, и причиной тому была ссора. Его адвокат заявил о том, что Дауд невиновен и что он действовал в состоянии невменяемости. Его действительно признали невменяемым и направили в психиатрическую больницу для преступников в Оберне, штат Нью-Йорк.

Акты насилия в Нью-Йорке прекратились. «Бруклин игл», 12 марта 1892 года — депеша из Вены, Австрия: «В этом городе продолжают испытывать потрясение, вызванное загадочными убийствами. Последней жертвой стал Леопольд Бухингер, которому необнаруженный убийца нанес колотую рану в сердце, когда тот находился в одном из самых оживленных мест Вены. Таким образом, список подобных трагедий увеличился, теперь в него входят пять жертв, а общество испытывает растущее чувство страха».

Допустим, речь идет о старом замке, затерянном в густом лесу на Балканах — и в нем кого-то ночью ранили, — но жертва, словно убаюканная взмахами крыльев вампира, не почувствовала никакой боли. Тогда это была бы обычная неправдоподобная история.

В ноябре 1901 года, в Киле, Германия, женщина сообщила полицейскому, что, прогуливаясь по одной из улиц Киля, она обнаружила, что ее каким-то непонятным образом ранили. Она не почувствовала никакой боли. И не могла ничего объяснить.

По всей вероятности, полиция нашла объяснение. Если бы проконсультировались с врачом, он, вероятно, составил бы научный отчет.

Еще одна женщина (всего таких женщин-набралось около тридцати) и снова — «странное и необъяснимое нападение». Затем таким же образом стали получать ранения и мужчины. Около восьмидесяти человек среди бела дня на улицах города получили колотые раны, нанесенные кем-то неуловимым (невидимым). Быть может, проще всего сказать, что на телах людей из Киля появились раны. Смотрите лондонскую «Дейли мейл» за 7 декабря 1901 года: «Необычным в этой таинственной истории является то, что, судя по всему, использовался какой-то необычайно острый инструмент, поскольку на протяжении нескольких минут после нападения жертвы не понимали, что их ранили».

И все же, думаю, в воспоминаниях каждого мужчины о его детстве можно найти нечто, объясняющее поведение всех этих «Джеков» — названивание в дверные колокольчики только для того, чтобы досадить людям, натягивание веревочек над тротуарами, чтобы сбивать прохожим шляпы, и прочие вредительские штучки. Это делается не «просто ради забавы»; в этих шалостях есть некая связь с воображением. Скажу, что когда в ход идет более богатое и более ясное воображение взрослого человека, распространяются феномены, которые либо считаются невероятными, либо вызывают одобрение публики, неспособной понять, что все это происшествия одного ряда.

Нам известны истории о целых сериях несчастных случаев, и, возможно, к моим подозрениям, что это были не просто совпадения, стоит относиться, по меньшей мере, терпимо. У меня есть сведения о трех автомобильных авариях, которые по времени отстоят не так далеко друг от друга; что касается этой серии аварий, я отмечаю возможную их связь с менее громкими нападениями на другие автомобили и на людей, и предполагаю, что все это — деяния одного преступника. Если так, тогда его придется называть таинственным, независимо от того, считаем мы этот термин приемлемым или он слишком уж нам претит.

Вечером 9 апреля 1927 года Александр Немко и Перл Девон ехали на автомобиле через лондонский Гайд-парк, когда их машину понесло вниз, и она въехала прямо в озеро Серпентайн. Машина ушла под воду, на глубину пятнадцать футов. Тонущий Немко тем не менее сообразил, что происходит, открыл дверцу и сумел вытащить свою попутчицу на поверхность. Затем он вместе с ней поплыл к берегу.

На берегу не оказалось ничего такого, что могло бы объяснить случившееся. Газеты отметили тот факт, что прежде здесь никогда не случалось никаких аварий. «Очевидно, вышел из строя рулевой механизм», — пытался объяснить Немко. Наверное, кажется странным, что рулевой механизм вышел из строя как раз на том участке, который подходил к самой воде. Но если рассматривать лишь факты, что обычно и делают, когда речь идет о чем-то загадочном, объяснение Немко едва ли можно опровергнуть.

Спустя двое суток в районе Уолтона в Темзу съехал таксомотор. Пассажир доплыл до берега, но водитель, похоже, утонул. Его тело пытались выловить, но не сумели обнаружить. Пассажир, мысли которого, должно быть, постоянно вращались вокруг недавнего прошлого, ясно помнил все, что произошло, и объяснил, что у берега реки задние колеса автомобиля провалились в глубокую канаву и машину швырнуло в реку.

Третьего мая (см. лондонскую «Ивнинг стандард» за б мая) Уильям Фэрранс и Беатрис Виллес с Лином-роуд, Клапэм, Лондон, ехали на автомобиле в районе Танбридж-Уэллс, когда их машину внезапно понесло в направлении живой изгороди, тянувшейся вдоль левой стороны дороги. Фэррансу удалось свернуть вправо. Затем что-то вновь направило машину в сторону изгороди. Фэрранс оказался бессилен остановить автомобиль, который врезался в изгородь и перевернулся, что привело к гибели девушки.

Школьница Берил де Меза играла на улице возле своего дома в Хэмпстеде, Лондон, когда ее застрелил некто, оставшийся неопознанным и незамеченным.

В Шеффилде произошел наводящий ужас инцидент, который, может быть, и не является чем-то сверхъестественным, но привлекает мое внимание той чудовищной жестокостью, мысли о которой он вызывает. Утром 29 апреля в расположенной в Сохо шлифовальной мастерской обнаружили изрубленные шлифовальные круги, а приводной ремень был снят со шкивов. Снизу в сиденья стульев, на которых сидели шлифовальщики, вбили гвозди остриями вверх. Кто-то бросил инструменты прямо на моторы и включил электрический ток, что вызвало серьезные поломки. Все это походило на вредительство; злонамеренное, но едва ли «чудовищно жестокое». Однако в соседнем здании произошло нечто, соответствующее этому определению. Там подвергали жестоким мучениям кур: срезанные гребешки, сломанные ноги, обгоревшая голова одной из птиц. Другие были искалечены, а их раны измазаны белой краской.

Лондонская «Ивнинг стандард» за 5 мая: «Тайна четырех застреленных». Мальчик, игравший в Митчэм-парке, Лондон, был застрелен в голову из пневматического ружья. Так решили, несмотря на то, что никакой пульки от воздушного ружья не было найдено. В Тутинг-Бек-Коммон «пулька пневматического ружья» (хотя и не сообщалось о том, что пулька найдена) пробила ветровое стекло автомобиля. В Стэмфорде двух мужчин застрелил неизвестный злоумышленник. Лондонская «Сандей экспресс» за 8 мая: мистер Джордж Берлэм из Лион-Си ехал на автомобиле по дороге из Лондона в Саутэнд — он услышал грохот выстрела, и ветровое стекло разбилось. В сообщениях о пробитии ветрового стекла в Тутинг-Бек-Коммон приводились слова водителя этого автомобиля, который якобы сказал, что слышал грохот выстрела и одновременно с этим смех, «хотя в тот момент никого поблизости не было».

На телах людей появляются раны. Обычно следует объяснение, что их, мол, ударили чем-то острым. Изувеченные предметы. Окна и ветровые стекла автомобилей пробиты словно пулями, но пуль не найти. Все это проделки «призрачного снайпера из Камдена» (Нью-Джерси). Впервые он появился в ноябре 1927 года: но моей первой связанной с ним газетной вырезкой является материал, опубликованный 26 января 1928 года в «Нью-Йорк ивнинг пост»: окно магазина пробито пулей, восьмой зарегистрированный случай такого рода. Позднее все эти сообщения определили как истории о «призрачном снайпере» и его «призрачных пулях».

«Нью-Йорк геральд трибьюн», 9 февраля 1928 года: Коллингсвуд, Нью-Джерси, 8 февраля — «призрачный снайпер», если это была работа того самого загадочного меткого стрелка из Южного Джерси, записал на свой счет самое сенсационное из нападений после того, как сегодня вечером, по всей вероятности в результате выстрела, разлетелось вдребезги оконное стекло в доме Уильяма Т. Тернбулла.

«Сначала полиция сочла это попыткой совершения убийства, однако, как и во всех других случаях, никакой пули не нашли.

Тернбулл, который ныне является биржевым маклером в Филадельфии, а в прошлом был председателем городского совета Коллингсвуда, получил ранения от осколков разбитого стекла, поскольку в момент выстрела сидел неподалеку от окна и читал. Он сказал, что за несколько минут до этого перед домом остановился какой-то автомобиль. Отсутствие каких-либо следов от выстрела делает происшествие еще более загадочным».

Я направил письменные запросы всем, кто был упомянут в многочисленных сообщениях. И не получил ни одного ответа. Быть может, некоторые читатели склонны думать, что эти люди вообще не существуют. И все же я должен заметить, что ни одно из отправленных мною писем не вернулось ко мне как невостребованное.

Атаки продолжались вплоть до 28 февраля 1928 года. Оконные и ветровые стекла пробивало нечто, не сопровождавшееся грохотом выстрела и не поддававшееся обнаружению. Действия невидимого кого-то или чего-то вызвали волнения в полудюжине городов, от Филадельфии до Ньюарка. Даже если бы я мог убедить себя в том, что мои суждения являются чрезмерно фантастическими, истории о существовании ружья без пуль, в которых, по-видимому, есть доля правды, вызывают большой интерес. Обращая внимание на радиус действия этого правонарушителя, власти в городах штата Нью-Джерси проявили особую бдительность в отношении автомобилистов: но, с моей точки зрения, для передвижения ему вовсе не требовался автотранспорт. Я заметил, что такой же радиус действия был и у тех правонарушений, которые совершались в Англии в апреле и мае 1927 года.

Выстрелы, которые производил «камденский призрак», были пустым бахвальством и никто от них не пострадал, но начиная приблизительно с 1 ноября 1930 года в Бостоне стал действовать более опасный малый. Я думаю, что эти азартные игроки, которыми, возможно, являются сентиментальные противники отстрела птиц и оленей ради забавы и которые проявляют свою склонность к жестокости менее предосудительными, на их взгляд, способами, делятся на тех, в ком нет ничего загадочного, и на тех, кто, обладая богатым воображением, понял, как удовлетворять свою тягу к таинственному. В Бостоне применялось бесшумное оружие, но на сей раз за две недели были серьезно ранены двое мужчин и одна женщина, а из их ран извлекли пули маленького калибра. Эти нападения настолько встревожили людей, что вдоль дорог, пролегавших к югу от Бостона, выстроились вооруженные револьверами со слезоточивым газом полицейские, получившие приказ схватить «бесшумного снайпера». Атаки продолжались приблизительно до середины февраля 1931 года. Никого так и не поймали.

В этот период (12 ноября 1931 года) в газеты поступило сообщение из Боготы, Колумбия, в котором говорилось о «загадочной волне преступлений». В больницах находились сорок пять человек, получивших колотые раны. «Полиция оказалась не в состоянии объяснить причину того, что выглядело как массовые нападения, но арестовала более 200 человек».

Еще один случай с «призрачными пулями» имел место в штате Нью-Джерси, и о нем сообщалось в «Нью-Йорк геральд» за 2 февраля 1916 года. Мистер и миссис Репп из Гласборо, Нью-Джерси, были до смерти напуганы «призрачными пулями». Необычное нападение на дом сопровождалось звуками разбитого стекла, а на оконных стеклах остались пулевые отверстия, но никаких других следов обнаружено не было. Это обстоятельство приводилось и в сообщениях о «камденском снайпере». Складывается не только впечатление, что кто-то стрелял то ли невидимыми пулями, то ли вообще не пулями, но и что цель этих выстрелов состояла лишь в том, чтобы продырявить окна, и что результаты выстрелов подчинялись данной цели и ею же ограничивались. Поэтому, вместо того чтобы размышлять о стрельбе по оконным стеклам, я просто стараюсь думать, что в оконном стекле появились отверстия. Никто не пострадал, но мистер и миссис Репп были настолько перепуганы, что убежали из дома. Члены поселкового совета провели расследование и сообщили, что, хотя никаких пуль не обнаружено, окна «оказались настолько разбитыми, насколько разбитым бывает окно, когда его вдребезги разбивает пуля».

Вот и вся история. Среди свидетелей упоминались А. К. Содди и Говард Р. Мур. Я направил письменные запросы всем лицам, имена которых упоминались, но не получил ни одного ответа. Этому есть несколько объяснений. Одно из них состоит в том, что люди, пережившие то, о чем говорится в этой книге, получают так много «писем от психов», что не отвечают ни на одно из них. Боже мой! Ведь когда-то меня самого забавляли эти «психи», и я испытывал чувство превосходства над ними. А теперь я сам такой же «псих». Кое-где в своем сочинении я, подобно большинству писателей, становлюсь моралистом и предупреждаю: о, читатель, будь осторожен с теми, кто тебя забавляет, если не умеешь посмеяться над самим собой.

Мне кажется сомнительным предположение, что, прогуливаясь по Верхнему Бродвею, женщина успела уколоть шляпной булавкой пятерых мужчин и одну женщину прежде, чем ее схватили. Есть целое собрание предположений о происхождении необычных ранений. В «Ллойде уикли ньюс» (Лондон) за 21 февраля 1909 года было сообщение о панике в Берлине. Многие женщины на улицах этого города получили колотые раны. Сообщалось о том, что злоумышленника видели, и его описывали как «молодого человека, который всегда исчезает». Если его видели, тогда он еще один «неуловимый». 23 февраля в этой газете сообщалось, что 73 женщины получили колотые раны, причем во всех случаях, за исключением четырех, раны оказались несерьезными.

У нас есть данные, которые говорят в пользу существования вампиров, но не таких, как люди, подобные тому португальскому моряку, а дерзких и совершающих одно нападение за другим — нападения, которые порой заканчиваются гибелью, а иногда наносят незначительный вред, нападения на мужчин и женщин без разбора, и мне кажется, что это работа преступников с богатым воображением, которые наносят людям колотые раны, чтобы создать атмосферу таинственности и взбудоражить общество. Мне кажется, я могу понять мотивы, которые ими движут, потому что когда-то я сам был преступником с богатым воображением. Когда-то я был ребенком. Одно время, когда я был ребенком, я обожал ловить мух. В том, что я делал, не было ничего преступного и злонамеренного, но теперь мне кажется, что мое прошлое помогает мне понять «призрачных» злоумышленников, наносящих колотые раны, и «снайперов». Я окрашивал спинки мух в красный цвет и отпускал их на волю. Я получал удовольствие, представляя себе этих мух, которые несут на себе мою метку, привлекают внимание, вызывают у людей удивление, разлетаются далеко и, помеченные мной, появляются в самых отдаленных местах.

В некоторых из наших историй имеется много указаний на то, что нет никакого «исчезающего человека», что раны появляются на телах людей так, как появилась (или сообщалось, что появилась) рана на голове моряка. Вспомним уже приведенную нами историю, рассказанную капитаном «Брекзее». Или что раны появились на телах людей и что жертвы, опрошенные полицейскими, были в той или иной степени ими запуганы и только потому давали описания злоумышленников. Однако некоторые истории об «исчезающем человеке» указывают на то, что он, возможно, и вправду существует. Известны несколько способов проделывать такие трюки. В начале 1907 года сообщалось о появлении «исчезающего человека» в городе Винчестер, Англия. Я взял это из «Уикли диспэтч» (Лондон) за 10 февраля 1907 года. Женщины из Винчестера жаловались на «неуловимого», совершавшего на них нападения, не повлекшие тяжких последствий. «Загадочной особенностью этого дела является то, что мужчина исчезает, словно по волшебству».

«Призрачный вредитель» из Бриджпорта, Коннектикут, впервые появился 20 февраля 1925 года, а последнее из его нападений, сообщение о котором у меня имеется, произошло 1 июня 1928 года. В течение столь долгого времени он оставался неуловимым. Главным образом днем, но иногда и вечером девушкам наносили колотые раны: на улицах и в таких общественных местах, как универмаги и библиотеки. Описания злоумышленника отличались неопределенностью. Почти во всех случаях раны не были серьезными. Одна из историй, изложенная «Нью-Йорк геральд трибьюн» 27 августа 1927 года, является типичной в смысле тех обстоятельств, которые сделали ее широко известной или в смысле уверенности злоумышленника в том, что его нельзя поймать. Если к моим историям относиться как к рассказам о привидениях, то их новизна состоит в сверхъестественности того, что все происходит на заполненных людьми, оживленных улицах, будь то переулки возле Ковентри-стрит, Лондон, или незаметное нападение невидимки на Бродвее, Нью-Йорк. Порой мне кажется, что я вот-вот услышу о нападениях призраков в метро в час пик. Эдгар Аллан По сказал бы, что я не художник и не знаю, как создать атмосферу. Можно подумать, я никогда не слышал о зловещей атмосфере, присущей немноголюдным местам в темную ночь! Некоторые из этих историй представляют собой нечто вроде отчаянной игры ради получения дурной славы. У меня есть история, но она не о проделках на кладбище, а о том, что случилось в универмаге. Бриджпорт, Коннектикут — сцена на лестнице, в присутствии сотен людей, чрезвычайно напоминала театральное представление. Рецензия на эту мелодраму была опубликована в «Геральд трибьюн».

«Сегодня днем злоумышленник, который терроризировал Бриджпорт на протяжении последних тридцати месяцев, неожиданно появился в центре города и нашел свою двадцать третью жертву в переполненном людьми универмаге. Его жертвой стала четырнадцатилетняя Изабел Пелскур, которая проживает по адресу Мэйн-стрит, дом 539, и работает посыльной в универмаге «Д. М. Ред-стор».

Удар колющим предметом был нанесен в 4:50, ровно за две минуты до закрытия универмага. Некоторые двери уже были закрыты, и большую толпу покупателей выводили из здания. Работники универмага покидали свои прилавки, и жертва злоумышленника, подойдя к лестнице со стороны галереи первого этажа, стала подниматься вверх, в направлении женской гардеробной.

Девушка едва успела подняться на несколько ступеней, когда на нее набросился злоумышленник, который внезапно ударил ее в бок своим острым клинком, что стало причиной тяжелого ранения».

Он скрылся. Никто не сообщил о том, что видел, как он убегал. Девушка смогла дать лишь «скудное» описание его внешности.

10

Согласно принципам современной науки, оборотней не бывает. Но я не знаю ни одного такого принципа, который не был бы тавтологией или аппроксимацией. Это мифическая чепуха. Что касается какой-нибудь группы призраков, то если оборотней не бывает, тогда, по меньшей мере, нет оснований считать, что призраки вполне вероятны.

Согласно принципам ультрасовременной науки (или отсутствия таковых), нет ничего такого, чего не может быть, хотя и неясно, как это все может быть.

Итак, мое допущение или псевдозаключение состоит в том, что оборотни вполне вероятны-невероятны.

В те времена, когда в мозги вбивали ядерную теорию вещества, считалось, что физическое существование оборотней невозможно. Считалось, что элементарными частицами материи являются очень маленькие шарики. Предполагалось, что это вполне понятно, и люди думали, что знают, из чего состоит материя. Но ядра куда-то укатились. Теперь нам говорят, что элементарными частицами являются волны. Невозможно представить себе волну. Приходится воображать нечто, совершающее волновое движение. Если кто-то может представить себе преступление, добродетель или цвет отдельно от того, кто является преступником, добродетельным или цветным, тогда он мыслитель или, по крайней мере, может сказать, что знает, о чем говорит, отрицая объяснение всего сущего законами физики. Сказать, что «элементарными волнами» являются электрические волны — то же самое, что не сказать ничего. Если нет лучшего определения электричества, чем то, согласно которому оно является формой движения, нам не станут втолковывать, что «элементарные волны» суть движущиеся перемещения.

У меня такое подозрение, что мы все поставили с ног на голову; или что все те сущности, которые вызывают одобрение ученых или находятся в согласии с их мифами, являются призраками, а те сущности, которых называют «призраками», в большей степени похожи на реально существующие, потому что они не находятся в согласии с привидениями от науки. Я подозреваю, что медиумы правы с точностью до наоборот, когда утверждают, что существует потусторонний мир: это мы существуем в потустороннем мире, а духи, когда они умирают, становятся людьми.

У меня есть теория, согласно которой когда-то мы были настоящими и живыми, но потом перешли в нынешнее состояние, которое называем «существованием», и что мы перенесли с собой из реального существования, в котором мы умерли, понимание Истины, аксиомы, принципы и обобщения — идеи, которые действительно что-то значили, когда мы были вправду живыми, но которые теперь, в нашем нынешнем призрачном существовании, доказываемом рентгеновскими снимками каждого из нас, могут иметь лишь призрачное значение. Отсюда и наш нескончаемый, но тщетный поиск утраченной нами реальности. Мы наталкиваемся на химеры и мистификации, но упорно придерживаемся убеждений как оставшихся в памяти фрагментов жизненного опыта, в котором было то, во что мы верили. Я не стал бы утверждать, что все мы превратились из живых в призраков: большинство из нас, возможно, являются потомками тех, кто покинул реальное существование и кто в нашем мире привидений псевдоразмножился.

Когда-то (уже в нашем времени) были две области знания, которые считались достойными удивления и которые стали причиной чрезвычайно неуважительного отношения к ученым и насмешек над ними: это преобразование одних элементов в другие и превращение человекообразных животных в других животных.

История науки — история преодоления неуважительного отношения и насмешек.

Идея существования оборотней в основном представляется мне глупой, выродившейся и суеверной, а значит, я склонен относиться к ней с уважением. Она настолько смешна, что я воспринимаю ее всерьез.

По непонятным причинам хищные животные часто появляются в местах проживания людей или в непосредственной близости от них. Это имеет место в Европе и в Соединенных Штатах. Объяснения побегов животных из зверинцев во многих случаях оказывались неудовлетворительными или безосновательными. Я собрал заметки о таких случаях, которые можно отнести к случаям телепортации, но также и к случаям ликантропии.

Никто и никогда не был до конца благоразумен, и, на мой взгляд, невозможно быть абсолютно неблагоразумным. Я не могу рассказать ни одной байки, которая была бы только байкой, и будь у меня такой каприз или вдохновение, я бы вернулся к принятию идеи существования оборотней.

Чем в корне отличается история о человеке, который превратился в обезьяну или гиену, от истории о гусенице, которая стала бабочкой? Или от мошенников, которые сначала чуть ли не умирают от голода, а потом принимают облик филантропов? Есть потрепанного вида молодые врачи и священники, которые, овладев малопонятным жаргоном альтруистов, становятся такими лощеными, что по внешнему виду напоминают самых разных животных. Или взять серию портретов Наполеона Бонапарта (в образе мысли которого было так много от античности) и превращение изможденного молодого человека в подобие римского императора Августа.

Все дело в том, верите вы или нет, что люди произошли от животных, называемых «низшими», не обязательно от обезьян, хотя похоже на то, что теория происхождения от обезьян подходит лучше всего и является наиболее популярной. Тогда почему люди время от времени не совершают обратных превращений? В биологии часто приводятся сведения об атавизмах, и даже не у отдельных особей, а у целых видов. Мне попадалось множество ссылок на «людей-леопардов» и «людей-гиен» в африканских племенах, однако самая внятная история, которая мне известна, — материал, изложенный в статье Ричарда Бэготта в «Корнхилл магазин» в октябре 1918 года о якобы имевшей место способности туземцев северной Нигерии принимать вид низших животных. Об этом свидетельствует опыт, приписываемый кавалеру ордена «За заслуги», капитану Шотту. Сообщается о засадах на совершавших набеги гиен, по которым охотники открывали огонь, а потом шли по следу раненой гиены до того места, где ее следы обрывались, а вместо них появлялись следы ступней человека, которые вели в туземный поселок. Особенностью любой традиционной истории об оборотне является то, что когда оборотень получает телесное повреждение, оно появляется и на соответствующей части его изначального человеческого тела. Бэготт привел случай из жизни капитана Шотта, случай, который якобы имел место. Как бы то ни было, речь идет о «громадном животном», которое подстрелили и которое убежало, оставив следы, по каковым его стали преследовать. Охотники дошли до того места, где обнаружили лежавшую в луже крови челюсть этого животного. Следы шли дальше, в направлении туземного поселка. На следующий день умер один туземец. У него была отстрелена челюсть.

Отмечено множество необъяснимых появлений животных — во всяком случае, до того, как я появился на горизонте этой области данных. Мне кажется, что для большинства этих случаев отчасти удовлетворительным объяснением является используемый мною термин «телепортация» — то есть, существует сила, распределяющая формы жизни и другие явления, которые могли бы перенести животное, скажем, из джунглей Мадагаскара на задний двор какого-нибудь обитателя штата Небраска. Однако мои теории не настолько хороши, чтобы отрицать право на существование других теорий. Не буду догматиком и скажу без обиняков, что когда-то одного лемура волшебным образом перенесли из Африки в Небраску: возможно, кто-то в Линкольне, штат Небраска, был превращен в лемура или был оборотнем-лемуром.

Объяснение могло быть каким угодно, но эта история изложена в «Нью-Йорк сан» от 12 ноября 1931 года. Доктор Э. Р. Матерс из Линкольна, Небраска, увидел во дворе своего дома странное маленькое животное, которое вело себя необычным образом. На следующий день он обнаружил, что это создание погибло. Труп животного доставили доктору Блейку из университета Небраски, который идентифицировал его как африканского лемура группы галаго. Лемур — животное с длинной мордой, размерами с обезьяну.

Я написал доктору Матерсу и, к своему большому удивлению (поскольку большинство моих «писем от психа» вполне пристойно игнорируются), получил ответ, датированный 21 ноября 1931 года. Доктор Матерс подтвердил опубликованные в газете сведения. Из этого лемура сделали чучело и выставили напоказ. Теперь он демонстрируется в музее университета штата в Линкольне. Откуда он взялся, неизвестно. Не было ни одной истории о таинственном перемещении, которая могла бы сравниться с историей появления этого существа на заднем дворе. Под броскими заголовками появлялись пространные статьи с иллюстрациями. Впрочем, судя по отсутствию новых сообщений, это животное не видели ни на одном другом заднем дворе. Я пренебрег возможностью спросить, не сообщалось ли во время появления лемура об исчезновении кого-нибудь из жителей Линкольна.

Полагаю, что на каком-нибудь заседании Национальной академии наук мне следовало бы прочитать газетную статью о превращении человека в гиену. Но есть только один способ это сделать. Кстати, я рекомендую его тем непризнанным гениям, которые никаким другим способом не могут добиться того, чтобы их услышали. Это должен быть вооруженный налет.

Впрочем, на заседании HAH, которое состоялось 18 ноября 1931 года в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, доктору Ричарду Толмену удалось, даже не вынимая пистолета, предложить теорию, согласно которой энергия может превращаться в материю.

Если кто-то не может представить себе человека, который превращается в гиену, пусть он представит себе механизм превращения одной вещи в другую.

На мой взгляд, в нашем мире, где сочетается несочетаемое, в мире переходного состояния между так называемыми противоположностями нет ни энергии, ни материи. Зато есть материя-энергия, проявляющая себя с различной степенью, тем или иным образом.

Нельзя представить себе, что энергия может превратиться в материю, но можно представить, что путем смещения акцентов энергия-материя может превратиться в материю-энергию…

Или, что нет ни одного человека, в котором совсем ничего от гиены, и что нет такой гиены, в которой не было бы по крайней мере зачатков человека. То есть, по меньшей мере, могут быть основания утверждать, что не благодаря полной трансформации, а благодаря смещению акцентов человек-гиена мог бы превратиться в гиену-человека.

В 1931 году повсюду, но особенно в США, наблюдались подобные смещения или выходы из состояния, называемого «цивилизацией». Ходили разговоры об отмене закона, запрещающего ношение оружия, и о том, чтобы вооружить граждан с тем, чтобы они могли сами себя защитить, словно такие города, как Нью-Йорк и Чикаго, стали приграничными поселками. Из полицейских, во всем, за исключением внешних признаков, получались волки, охотившиеся на женщин, которые вели ночной образ жизни. На улицах Нью-Йорка устраивали свирепые погони. Шакалы в коллегиях присяжных отрывали куски от добычи более крупных хищников и лаяли свои шакальи вердикты.

«Нью-Йорк таймс», 30 июня 1931 года: «Полиция в Минеоле охотится за обезьяноподобным животным — волосатой тварью ростом около четырех футов».

Из судей получались свиньи.

Окружного судью У. Бернарда Воуза признали виновным в использовании почтовых отправлений с целью мошенничества и приговорили к шести годам заключения в тюрьме города Атланта. Палата представителей вынесла порицание федеральному судье Гроверу М. Московицу. После обвинений в коррупции подали в отставку магистраты Манкузо, Эвальд, Маккуэйд, Гудмэн и Симпсон. Уайтейл был смещен. Крейтер исчез. Розенблют ушел по состоянию здоровья.

Сообщалось о том, что неподалеку от Минеолы, Лонг-Айленд, видели гориллу.

Первое вселяющее тревогу происшествие (о нем сообщили с полдюжины людей) случилось в питомнике «Льюис и Валентайн» — обезьяна вышла из леса, внимательно на всех посмотрела и ретировалась. Похоже, полиция не слышала о таком явлении, как «массовый психоз», и объяснила случившееся менее научным образом. Спустя несколько дней полицейские находились под таким впечатлением от постоянно повторяющихся сообщений о появлении обезьяны, что десяток работников полицейского управления округа Нассау вооружили дробовиками и поручили им защиту людей от животного.

В то время в окрестностях Минеолы не появлялась цирковая труппа и не было никаких сообщений о том, что из какого-нибудь зоопарка или частного зверинца сбежало какое-либо животное. Что касается лечебниц, обычно из них сбежать не позволяют никому, во всяком случае тому, кто выглядит большим, диким и волосатым. Так или иначе, но когда паника, вызванная появлением обезьяны, усиливается, ожидаешь услышать и о коровах, которых принимают за горилл: деревья, тени, пустые пространства — все приобретает очертания обезьяны. Но миссис Э. X. Тэнди, проживающая на Стар-Клиф-драйв, Молверн, сообщила нечто такое, что, кажется, эта дама и слыхом не слыхивала о панике, вызванной появлением обезьяны. Она позвонила в полицейский участок и сообщила, что у нее на заднем дворе появился лев. Полицейский, который без особого доверия принял звонок, дождался возвращения в участок другого полицейского, и вместе они посмеялись над принятым сообщением. Оба ждали прибытия третьего скептика. Три недоверчивых полицейских выступили по указанному адресу через несколько часов после звонка, но к тому времени на заднем дворе миссис Тэнди уже не было ничего, что могло бы поколебать устоявшиеся представления.

Никаких следов погрома не обнаружили. Во всех сообщениях говорилось о крупном, заросшем шерстью животном, которое появлялось и исчезало…

Тварями, что появлялись и исчезали в обширных джунглях неподалеку от Минеолы, Лонг-Айленд, были скунсы, в которых превращались адвокаты. Некоторых из них отлавливали и обезвреживали лишением прав адвокатской практики. Был осуществлен захват нескольких десятков медицинских гиен, которые добывали средства к существованию, следуя за бутлегерами. Возможно, происшествие в Нью-Джерси не было из ряда вон выходящим, а представляло собой всеобщее падение к той ступени развития, которая приближается к ступени развития обезьяноподобных. В школах Ирвингтона шел вступительный экзамен. По математике задавали вопросы, которые не выходили за рамки арифметики, в списке по правописанию не было ни одного необычного слова. Экзамен держали сто шестнадцать соискателей, и ни один из них не смог сдать. Средняя оценка составила 31,5. Сползание к жизни в джунглях сорвало с людей одежды. Во многих местах появились нудисты. И только в конце этого года подали голос стойкие противники любителей разоблачаться. Они призывали к благопристойности и сдержанности — а папа Пий XI отказался принимать Махатму Ганди потому, что тот не носит штанов.

Двадцать девятого июня в Минеоле историю с обезьяной воспринимали уже настолько серьезно, что капитан полиции Эрл Комсток выделил дюжину специальных моторизованных патрулей, вооруженных револьверами и короткими дробовиками, стреляющими газом и шариками. Патрули возглавлял сержант Беркли Хайд. Была организована группа вооруженных горожан, к которой присоединились двадцать работников питомника, вооруженных серпами, дубинками и вилами. Они обнаружили множество следов. «Все эти следы, похоже, принадлежали лани, а по размеру и форме напоминали человеческую руку, хотя большой палец был отставлен дальше обычного». Однако никакой обезьяны они не увидели. Что касается более важных наблюдений, то назначенный расследовать это дело полицейский Фред Кохлер сообщил о показаниях десяти лиц.

Ближе к концу июня животное исчезло. 18 июля о нем снова сообщили, причем люди, которые не входили друг с другом в контакт. Это случилось неподалеку от Хантингтона, Лонг-Айленд. Работник питомника по фамилии Стокман позвонил в полицию и сообщил, что члены его семьи видели животное, похожее на гориллу, бежавшее через кустарник. Затем позвонил живший в трех милях фермер по имени Бруно, который сообщил, что видел странное животное. Полицейские съездили в оба места и обнаружили следы, но потеряли их в лесу Больше о животном не сообщалось.

Полагаю, однажды я получу письмо от кого-нибудь жителя Лонг-Айленда, который попросит не упоминать его имени, если я не сочту это крайней необходимостью, и будет уверять меня в том, что из всех теоретиков, пытавшихся объяснить феномен «обезьяны из Минеолы», только я обладаю проницательностью и даром проникновения в суть событий…

…Порыв, который охватил его в июне 1931 года, когда он забирался на деревья, что-то болтал и что-то срывал прямо над головами живших по соседству людей — а потом пустота. Он вышел из транса и обнаружил на своем ковре следы ног «с оттопыренным большим пальцем». Странная зеленоватая грязь. Он пошел в питомник «Льюис и Валентайн» и там заметил участок земли, покрытый этой грязью, которая, насколько известно, больше нигде не встречается…

И если я не приму всерьез это письмо, которое, вероятно, получу от какого-нибудь жителя Лонг-Айленда, то, возможно, это произойдет потому, что я также услышу еще от кого-то, что превыше всего — дурной славы в том числе — тот факт, что персональные мнения должны быть отброшены ради науки, и что, как говорилось в газетах, кто-то швырнул кирпич и попал в отступавшую обезьяну, и на следующее утро она была не в состоянии сесть.

Но я чувствую зарождение новой идеи. Меня заинтересовало загадочное похищение из банка сумки с деньгами. Оно оказалось столь ничтожным по сравнению с теми способностями, которые не считаются таинственными, но с помощью которых респектабельные биржевые маклеры обворовывают банки. Или физическое выворачивание рук ради мелочного удовлетворения мести. Впрочем, руководствуясь политическими интересами и самыми благородными идеалами, руки можно вывернуть всем нациям. Но когда речь идет о «чуде Минеолы», я вижу намек на Рациональность…

Или создание новой религии — которая оказывается столь же жесткой, как и любая другая…

Все вы, кто устал от жизни (неудовлетворенные нудизмом, который не может окончательно вернуть в прошлое; неудовлетворенные упадком сегодняшней политики и мировоззрения, которые, по-видимому, могли бы быть более примитивными; вбившие себе в голову, что неразбериха в науке все же не является признаком тупости и что пещерное искусство — по меньшей мере, попытка что-то наспех записать), — все вы, кто страстно желает более резкой дегенерации и возможного ответа на ваши мольбы…

«Сделайте меня, о, сделайте меня снова обезьяной!»

То, что мне нужно, чтобы оставаться более или менее счастливым и до некоторой степени заинтересованным в своей работе, — это неприятие. Если оно высокомерно и схоластично, что ж, тем лучше, если оно лицемерно, тогда мне неслыханно повезло. Думаю, я заслуживаю сожаления, но, хотя во мне весьма заметно созидательное начало, я как писатель не могу быть хоть сколько-нибудь счастливым, если что-нибудь не разрушаю. В моем сочинении это, вероятнее всего, оборотень. Но физическая наука, которая однажды и, как казалось, навсегда опровергла существование оборотней, вампиров, ведьм и прочих моих любимцев, сегодня представляет собой столь неудачную попытку систематизировать принципы магии, что я затрудняюсь назвать тех видных профессоров, у которых вызвала бы неприязнь мысль о существовании этих персонажей. Исходя из принципов квантовой механики, можно объяснить почти любое чудо, например возможность войти в закрытое помещение, не преодолевая стену, или перепрыгнуть с одного места на другое, не преодолевая пространство между ними. К сторонникам ультрасовременной механики относятся с большей серьезностью, чем ко мне, только потому, что читателю не надо делать вид, что он понимает, о чем я пишу. Есть обеспокоенные ученые, которые пытаются свести собственные теории существования волшебства к деятельности электронных частиц, или волн: но в «Физикл ревью» за апрель 1931 года опубликованы письма профессора Эйнштейна, профессора Р. Толмана и доктора Бориса Подольского, в которых указывается, что такое облагораживание нельзя поддерживать. Профессор Эйнштейн пользуется принципом неопределенности применительно к сфере атомной физики и к таким действиям, как взведение и спуск затвора фотообъектива.

Наука или претензия на научность может существовать лишь на основе идеальной определенности. Все остальное следует отнести к той или иной степени предположений. Я не соглашусь с тем, что, как разгадыватель загадок, я уступаю какому-либо ученому, слабоумному идиоту или, скажем, кролику. Сегодня положение, в котором находится то, что называют физической наукой, является столь отчаянным и столь запутанным, что ее сторонники пытаются включить в одну систему и прежние принципы, и их отрицание. Сегодня даже страдающая анемией и истощением религия не находится в столь скверном состоянии отчаяния и разложения. Попытки ввести в науку принцип неопределенности (или принцип беспринципности) выглядят почти столь же нелепо, как если бы богословы попытались проповедовать Слово Божие и включать в свои догматы атеизм.

Будучи посредником, я нахожу, что принцип неопределенности выражен неудовлетворительно. Мои собственные представления основываются на принципиальной-непринципиальной управляемости-неуправляемости нашего псевдосуществования определенностью-неопределенностью…

Или, несмотря на то, что кажется очевидным (ни одного человека никогда не превращали в гиену), мы можем быть в этом лишь уверены-неуверены.

Приблизительно первого января 1849 года некто, работавший на парижском кладбище, наткнулся на разбросанные по дорожкам части человеческого тела. С ветвей деревьев свисали конечности. Он подошел к свежевырытой могиле, из которой ночью выкопали труп женщины. Этот труп был разорван на куски, которые в бешенстве разбросали. Спустя несколько дней на другом парижском кладбище случилось нечто похожее.

Парижские кладбища охраняли сторожа с собаками, но вор проскальзывал мимо них и выкапывал тела женщин. В ночь на 8 марта охрана с внешней стороны кладбища Сен-Парнас заметила, как кто-то или что-то забирается на стену кладбища. Напоминало ли лицо волчью морду или покрытую лишаями морду гиены — сторожа не смогли дать описания. Охранники выстрелили в это существо, но оно скрылось.

У свежевырытой могилы они поставили подпружиненное устройство и загрузили в него гвозди и куски железа, которые должны были разлететься в стороны, если вор наступит. Прошло некоторое время, и одним мартовским утром обнаружили, что ночью устройство сработало. Нашли кусок ткани, вырванный из солдатской формы.

Один могильщик слышал о солдате, которого доставили в парижский госпиталь, где он сказал, что в него стрелял какой-то неизвестный злоумышленник. Сообщалось, что этого солдата ранило гвоздями и кусками железа.

Солдата звали Франсис Бертран. Подозрения против него сочли нелепыми. Это был молодой человек двадцати пяти лет от роду, который дослужился до звания главного сержанта пехоты. «У него было доброе имя и он считался человеком благородного поведения и превосходным солдатом».

Однако его форму осмотрели, и кусок ткани, обнаруженный на кладбище, совпал с прорехой на рукаве.

Преступление, состоящее в осквернении могил, либо неизвестно французскому законодательству, либо им не признано. Бертрана сочли виновным и приговорили к одному году тюремного заключения, что было максимальным наказанием по единственному обвинению, которое сумели против него выдвинуть. Фактически он не смог ничего объяснить, за исключением того, что подчинялся «непреодолимому порыву». Но в его рассказе о себе есть одна деталь, на которую я обращаю особое внимание. После каждого случая осквернения могилы он подчинялся следующему «непреодолимому порыву», который заключался в том, чтобы вырыть себе укрытие (землянку или окоп) и отлежаться там в трансе, а потом снова превратиться из осквернителя могил в солдата.

Я нашел еще одно сообщение. Это вырезка из «Сан-Франциско дейли ивнинг баллетин» за 27 июня 1874 года. «Осквернитель могил Бертран все еще жив: его излечили от ужасной болезни и называют образцом благородства и пристойного поведения».

11

Нет спасения для отдельной части, но есть средство спасения для совокупности частей. Порыв ветра необуздан и неудержим, но на бурю есть управа.

Во время мировой войны направление полета пули нельзя было предсказать с абсолютной точностью, но любой сведущий математик мог бы написать уравнения конфликта в целом.

Это попытка богословов от науки признать Принцип Неопределенности и свести его на нет. Подобным здравомыслием обладают и ученые от богословия:

Отдельные места в Библии могут быть не во всем точны, но в целом эта старая добрая книга является Бессмертной Истиной.

Вот что говорит доктор Дарвин в работе «Новые концепции материи»:

«Мы не можем точно сказать, что произойдет с отдельным электроном, но можем с уверенностью оценить вероятности. Когда проводится эксперимент с тысячей электронов, тогда то, что является вероятностью для одного из них, становится почти несомненным фактом. Физическая теория уверенно предсказывает, что миллионы миллионов электронов, из которых состоят наши тела, будут вести себя даже более упорядоченно, и чтобы обнаружить случай заметного отклонения от нормы, нам придется ждать в течение периода времени, неизмеримо большего, нежели предполагаемая продолжительность жизни вселенной».

В основе этого умозаключения лежит ложное представление ученых о том, что существуют конечные тела или системы.

Артур Б. Митчелл, проживающий по адресу Макалистер авеню, 472, Ютика, штат Нью-Йорк, выходит на вечернюю прогулку. Нельзя сказать с абсолютной точностью, что случится с какой-либо отдельной клеткой, входящей в состав тела мистера Митчелла, но каждое мигание глаза или почесывание уха, как часть поведения всего организма, можно спрогнозировать.

А теперь изменим наш взгляд на организм, который рассматривался как единое целое. Теперь мистер Митчелл рассматривается как одна из множества единиц, входящих в состав сообщества, известного как Ютика. Теперь допущение состоит в том, что поведение мистера Митчелла может быть слегка нестандартным, по отношению к нормам поведения Ютики в целом, и в этом нет ничего удивительного.

Но сообщается о том, что в Ютике происходят удивительные вещи. Что ж, Ютика — лишь один из многих населенных пунктов, входящих в состав штата Нью-Йорк. Но штат Нью-Йорк…

Мое собственное представление состоит в том, что наше существование является переходным, уравновешенным или колеблющимся между двумя нереализуемыми крайностями, которые можно назвать позитивностью и негативностью; состояние сочетаемости нравственности и безнравственности, холодности и горячности, уравновешенности и неуравновешенности, определенности и неопределенности. Я представляю себе наш мир как организм, в котором столкновения позитивного и негативного, их конфликты, носят метаболический характер. Определенность, или упорядоченность, достигает высокой степени присутствия в движении планет, но не является абсолютной по причине малых, неучтенных отклонений. А негативность достигает высокой степени присутствия в капризном поведении циклона, хотя и не является абсолютной, поскольку неистовое состояние его центра всегда можно представить.

Я думаю, что есть вещи, существа и события, которые поразительно соответствуют упорядоченным обобщениям, но также есть и возмутительные, глупые, жестокие, странные, идиотские, чудовищные вещи, существа и события, которые демонстрируют, насколько многосторонними могут быть слабоумие, преступность, неупорядоченность или воображение.

В конце марта 1908 года в лондонских газетах сообщалось о происшествии, которое с самого начала нарекли историей «о том, что коронер Южного Нортумберленда назвал самым необычным делом, которое ему приходилось расследовать». Это история о женщине из Уитли-Бей, что неподалеку от города Блит, Англия, которая, согласно ее утверждениям, обнаружила, что ее сестра сгорела заживо, а кровать, на которой та лежала, нисколько не обгорела. Этот случай точно соответствует старинным историям о «самопроизвольных возгораниях человеческих тел». Сообщалось, что поначалу коронера эта история озадачила, но потом он выяснил, что рассказавшая ее женщина находилась в состоянии опьянения, и вскоре вынудил ее признать, что, увидев, как сестра, находившаяся в другой части дома, страдает от ожогов, она перенесла ту в спальню.

Исходя из собственного опыта исследований табуированных тем (а у меня так много заметок о коронерах, которые следили за тем, чтобы показания были именно такими, какими им следует быть, и так много сообщений о пожарах, которые по всем признакам соответствовали тому, что известно как «химическое сродство») и поскольку я так путаюсь между тем, чему следует быть, а чему не следует, — все, что я могу сказать об истории женщины, сгоревшей заживо на кровати, которая не загорелась, так это то, что такое возможно и невозможно.

Просматривая данные, я отмечаю случай, не имеющий никакого отношения к истории о женщине, сгоревшей на кровати, которая не загорелась, но это история о странных пожарах, или о пожарах, которые были бы странными, если бы истории о похожих пожарах не были бы столь распространенными. Это случай, который меня заинтересовал, потому что он встает в один ряд с историями Эммы Пижо и Джона Даути. Было одно происшествие, за которым последовало другое, и кажется, что между ними есть какая-то связь. Однако с точки зрения привычных знаний нельзя утверждать, что между первым случаем и последующими есть взаимосвязь. Большая часть этой истории изложена в лондонской «таймс» за 21 августа 1856 года, но всякий раз, когда имеется такая возможность, я обращаюсь к местным газетам с целью извлечь из них то, что я называю данными. Я получил сведения из различных номеров «Бедфорд таймс» и «Бедфорд меркьюри».

Двенадцатого августа 1856 года жителя Бедфорда по фамилии Моултон дома не было. Он уехал по делам в Ирландию. Дома были миссис Моултон и горничная Энн Феннимор. Чтобы продезинфицировать дом, девушка зажгла серу, находившуюся в керамической баночке, и поставила ее на пол. Горящая сера высыпалась, и дом загорелся. Этот пожар потушили.

Приблизительно через час обнаружили, что в другой комнате загорелся матрац. Но пожар, вызванный горящей серой, не выходил за пределы одной комнаты, а этот матрац находился в другой части дома. Видели, как дым шел из какого-то сундука. Потом видели, что дым идет из чулана, и там обнаружили горевшее белье. В разных местах дома вспыхивали изолированные друг от друга пожары. Послали за Моултоном, и он вернулся вечером 16 августа, снял с себя промокшую одежду и швырнул ее на пол. На следующее утро обнаружили, что эта одежда объята огнем. Затем, один за другим, последовали приблизительно сорок пожаров — горели шторы, чуланы и ящики комода. Приходили соседи и полицейские, которые начинали опасаться за свое имущество, тем более что полыхали не только предметы вокруг, вспыхивали пламенем их собственные носовые платки.

В городе было так много свидетелей и так много разговоров, что началось расследование. Учитывая, что никто не пострадал, кажется странным, когда читаешь о том, что расследование представляло собой дознание коронера. Но именно коронер был тем официальным лицом, которое вело следствие. Была попытка объяснить возгорания привычными терминами: но не нашли ничего, что могло бы свидетельствовать о поджоге, а Моултон не застраховал ни дом, ни мебель. Настоящей загадкой явилось то, что первый пожар, похоже, был как-то связан с последующими, но как именно, никто не мог определить. Согласно вердикту присяжных, пожар, вызванный горящей серой, был случайным, и нет свидетельств того, что он стал причиной последующих.

Эта история привлекла внимание в Лондоне. После первого сообщения в «таймс» в газету пришло значительное количество писем. Во время дознания два врача высказали мнение, согласно которому горящая сера, должно быть, стала причиной других пожаров: легко воспламеняющиеся пары серы, по всей вероятности, распространились по всему дому Моултона. Но присяжные отказались принять такое объяснение, поскольку были показания, согласно которым вынесенные во двор стулья и диваны тоже загорелись. Пожары вспыхнули через пять дней, а за это время распространившиеся по дому пары были бы обнаружены. В дискуссии, развернувшейся в «таймс», подчеркивалось, что пары серы являются оксидными и не могут быть огнеопасными.

Но я перехожу к другому пожару и, может быть, сумею объяснить его причину.

Это случилось в ночь на 21 января 1909 года. В ту ночь женщина, приехавшая из маленького городка, привела в ярость служащего одного нью-йоркского отеля. Наверное, я объяснил бы ее необычное поведение тем, что, приехав из маленького городка, она стала воображать, какие опасности подстерегают ее в большом городе, и позволила своим фантазиям сделаться навязчивой идеей. Этой женщиной была миссис Мэри Уэллс Дженнингс из Брюстера, штат Нью-Йорк. Отелем был «Грикхоутел», расположенный по адресу Восточная 42-я улица, дом 30. Миссис Дженнингс попросила ночного портье предоставить ей другой номер, объяснив, что боится пожара. Портье переселил ее, прошло немного времени, и снова она обратилась с той же просьбой. Он вновь согласился, а потом все повторилось в третий раз, и снова миссис Дженнингс добилась своего. Через несколько часов в незанятом постояльцами номере, где во время ремонта хранились краски, вспыхнул пожар.

«Сент-Луис глоуб демократ», 16 декабря 1889 года: «Каким-то таинственным образом пожар начался с письменного стола из красного дерева, стоявшего в центре кабинета военного министра, в Вашингтоне, округ Колумбия. Сгорело несколько официальных документов, но сообщалось о том, что они не представляли особой ценности и их можно заменить. Министр Проктор не может понять, что стало причиной пожара, поскольку сам он не курит и не держит спичек возле стола».

Возможно, были и другие случаи, когда «таинственным образом» сгорали документы, которые не представляли особой ценности и которые можно было заменить. Шестнадцатого сентября 1920 года лондонские газеты сообщили о трех пожарах, вспыхнувших одновременно в различных отделах правительственного учреждения, расположенного на Тотхил-стрит, Вестминстер, Лондон. Не сообщалось о сгоревших документах, которые не представляли особой ценности, но было сказано, что причина этих одновременных пожаров не установлена. Лондонская «Сандей экспресс», 2 мая 1920 года: «В ночь на 28 апреля пожар загадочного происхождения вспыхнул в здании военного министерства в Константинополе, где хранились архивы. Железные двери были закрыты на замки, и в здание можно было войти только днем. Многие важные документы уничтожены».

Труп девушки — и тушка дохлой вороны — смутное ощущение корреспондента газеты, что между ними есть какая-то непонятная связь…

Женщина, которой не было дома…

В ночь на б апреля 1919 года мистер Дж. Темпл Тарстон был один у себя дома, в Хоули Мэйнор, неподалеку от Дартфорда. Его жена находилась за границей. Нет никаких подробностей, касающихся отсутствия жены или того, что привело к ее отсутствию. Что-то явно расстроилось в этом доме. Слуг уволили. Тарстон остался один. Седьмого апреля в 2:40 утра пожарных вызвали в Хоули Мэйнор. Весь дом, за исключением комнаты Тарстона, пылал. В его же комнате огня не было, а сам он умер. Тело Тарстона обгорело, но на его одежде не обнаружили никаких следов воздействия огня.

12

Из истории Дж. Темпла Тарстона я понял, что этот человек настолько обгорел, что скончался от сердечной недостаточности, но огонь не тронул его одежду. Когда около трех часов утра его нашли, он был полностью одет. Он не засиделся до поздней ночи, выпивая. Не было и признаков того, что он читал ночь напролет. В ходе дознания сочли странным, что около трех часов утра он был полностью одет. Согласно вердикту следствия, это была смерть от сердечной недостаточности вследствие вдыхания дыма. Ожоги представляли собой крупные, красные пятна на бедрах и нижних частях ног. Картина была такая, словно человека привязали к столбу и он стоял в огне, который не поднимался слишком высоко.

В этом пылающем доме только в комнате Тарстона ничто не загорелось. Не было обнаружено ничего такого (никаких обуглившихся лохмотьев пижамы), что позволило бы предположить, что около трех часов утра пожар, вспыхнувший где-то в доме, разбудил мистера Тарстона, который вышел из своей комнаты и обгорел, после чего вернулся в комнату, где оделся, а потом ему стало плохо.

Могло быть и так, что он умер за несколько часов до пожара.

Мне кажется, что лучше всего рассматривать все сообщения, приведенные в данной книге, как «истории». Всегда имеет место проникновение фантастического или того, что мы подразумеваем под словом «недостоверность». Наши истории не являются реалистическими. Есть в истории Дж. Темпла Тарстона нечто такое, что, на мой взгляд, говорит о том, что ее переработали. Такое впечатление, что автор вымышленного спектакля избавился от придуманного им персонажа, опалив того огнем, а потом, поразмыслив над тем, что произошло, как делают некоторые писатели, заметил несоответствия, такие как, например, обгоревшее тело, и в то же время отсутствие каких-либо упоминаний о том, что в доме был пожар. Так появилась запоздалая мысль о пожаре в доме. Еще одним из дилетантских промахов автора является то, что причин возникновения пожара так и не установили.

Для пожарных причины возникновения этого пожара оказались столь же необъяснимыми, как для коронера тот факт, что хотя тело погибшего обгорело, его одежда не пострадала от огня. Когда пожарные вломились в Хоули Мэйнор, они обнаружили, что огонь бушует во всем доме, за исключением комнаты Тарстона. Поблизости не было никакого камина и никаких проводов, которые могли бы стать причиной короткого замыкания. Не было запаха керосина, как не было и никаких других признаков умышленного поджога. Ограбления тоже не было. В карманах Тарстона нашли деньги и часы. Похоже, возникший по неизвестным причинам пожар был направлен на комнату Тарстона, словно для того, чтобы уничтожить имущество и тело в непострадавшей от огня одежде. Когда пожарные прибыли на место, они обнаружили, что снаружи дверь в комнату уже объята пламенем.

У нас есть и другие истории о неподдающихся объяснению повреждениях. Согласно им, мужчины и женщины получали колотые раны, но узнавали о том лишь спустя некоторое время. Нет никаких свидетельств того, что Тарстон знал, что получил ожоги, и пытался выбежать из дома или позвать на помощь.

Есть истории о людях, которых находили мертвыми с пулевыми ранениями, но на одежде которых не было никаких признаков пулевых отверстий. Согласно версиям полицейских, этих людей убили в тот момент, когда они были раздеты, а потом убийцы их одели. «Нью-Йорк таймс», 1 июля 1872 года: загадочное убийство в Бриджпорте, штат Коннектикут, капитана Колвокорессеса — выстрел в сердце — на одежде никаких следов пулевых отверстий. «Бруклин игл», 8 июля 1891 года: тело Карла Гроса обнаружили неподалеку от Маспета, Лонг-Айленд — на его одежде никаких следов, соответствующих ранам на теле. Четырнадцатого февраля 1912 года в Париже обнаружено тело мужчины — пулевое ранение — никаких признаков того, что пуля прошла сквозь одежду.

Мне попадалось множество историй о потоках камней, обрушившихся в закрытые помещения и не оставивших никаких следов проникновения через потолок или стены. Поэтому мне не кажется странным, что пули или ножи могут пронзить тело, не пробивая одежду. Есть истории о пулях, которые влетали в помещения, не пробивая стен и потолков.

Сообщение, датированное 3 марта 1929 года, которое поступило в «Сан-Франциско кроникл» (его вырезала и прислала мне Мириам Аллен де Форд из Сан-Франциско): «Ньютон, Нью-Джерси. Окружная прокуратура поставлена в тупик величайшей загадкой за всю свою историю. В течение нескольких дней на контору гаража Ньютона с некоторыми перерывами обрушивался дождь из крупной дроби. Помещение представляет собой маленькую комнату с одной дверью и одним окном. Нет никаких следов ни на стенах, ни на потолке. В помещении нет никаких отверстий, сквозь которые внутрь мог бы влететь заряд».

Я не слишком спешил уделить внимание этому случаю и лишь года через два написал окружному прокурору Ньютона. И получил следующий ответ, за подписью мистера Джорджа Р. Воэна: «Это происшествие оказалось мистификацией, придуманной несколькими местными шутниками».

Есть история, опубликованная в «Чарлстон ньюс энд курьер» 12 ноября 1886 года. И хотя в ней сообщается не о пулях, влетающих в закрытое помещение, но все же речь идет о загадочных пулях. Это рассказ двух мужчин, работавших в поле возле Уолтерборо, округ Коллетон, Южная Каролина. Рядом с ними упал заряд дроби. Они подумали, что кто-то выстрелил из охотничьего ружья, но свинцовый ливень продолжался. Они собрали дробины и отнесли в редакцию «Коллетон пресс».

«Релиджио-философикал джорнэл» 6 марта 1880 года опубликовал перепечатанное из «Цинцинати инкуайерер» сообщение о том, что в городе Лебанон, штат Огайо, горожан встревожили ливни дроби, падающие с потолка скобяной лавки Джона У. Линго. Была назначена комиссия, признавшая в своем докладе феномен медленно падавшей дроби, размеры которой не соответствовали размерам той, что продавалась в лавке, а источник не установлен. Имелось еще одно обстоятельство, которое могло иметь прямое отношение к этому явлению: приблизительно за пять лет до того кто-то ночью проник в лавку, и Линго открыл по нему огонь. Однако незнакомцу удалось скрыться, сохранив инкогнито.

Двадцать четвертого апреля 1880 года в «Релиджио-философикал джорнэл» появилась статья корреспондента Дж. Г. Маршалла, в которой он сообщал, что, прочитав о том, что произошло с Линго, он вспомнил случай из собственной жизни, имевший место летом 1867 года. Тогда заряды падали во всех комнатах его дома, причем их скорость, хотя и была значительной, уступала скорости пуль, выпущенных из огнестрельного оружия, — заряды крупной дроби падали среди бела дня с короткими интервалами, а потом свинцовые ливни продолжались непрерывно в течение часа и более. Казалось, дроби выпало великое множество, но когда Маршалл попытался ее собрать, ему удалось найти не более полдюжины дробинок. Приблизительно в то же время слышались легкие удары.

То, как заряды могут проникать в закрытые помещения, не более загадочно, чем то, как Гудини мог совершать побеги из тюремных камер, хотя, судя по всему, что нам известно об условиях физической изоляции, это невозможно. В России гудини совершил побег из закрытого тюремного фургона, и для этого ему не понадобилось ни знаний, ни ловкости, которыми обладают специалисты по замкам. Его поместили в фургон, а дверь приварили. Он появился снаружи, и полиция назвала пари бесчестным, потому что для того, чтобы пройти через твердые стенки, Гудини должен был стать духом. Во всяком случае, такую историю рассказал председатель лондонского клуба фокусников Уилл Голдстоун.

У меня есть история о лошади, появившейся в помещении, которое любая обычная лошадь сочла бы закрытым. Быть может, кому-то это действует на нервы, а кто-то смотрит по сторонам и, хотя бы ради того, чтобы не казаться скептиком, сидит себе в кресле с широко раскрытыми глазами, представляя себе всю эту чертовщину. Хотелось бы мне иметь таких читателей, которые считают себя выше этого, и проследить, смогут ли они устоять перед желанием посмотреть на чудеса хоть одним глазком. История о лошади изложена в лондонской «Дейли мейл» 28 мая 1906 года. Может быть, кто-то желает доказать, что все это выдумки и ложь; лично я считаю, что тогда всем было бы спокойнее. Майским утром 1906 года в Фэрнейс-Милл, что в Лэмхерсте, графство Кент, Англия, мельник Дж. К. Плейфер пошел в конюшню и обнаружил, что лошади топчутся в стойлах, а одной из них нет на месте. Обычно человек, что-то потерявший, ищет пропажу во всех местах, где она может быть, а потом, отчаявшись, заглядываеттуда, где ее быть не может. К конюшне примыкал сеновал, куда вел проход, ширина которого едва позволяла пройти человеку. Не сумев найти следов пропавшей лошади, мистер Плейфер проник по этому проходу на сеновал, вероятно испытывая такое же идиотское чувство, как человек, который заглядывает в кухонный шкафчик в поисках пропавшего слона. Лошадь оказалась на сеновале. Чтобы вывести ее оттуда, пришлось сломать перегородку.

Случались и другие происшествия, которых не могло быть. Тяжелые бочки с известью, возле которых никого не наблюдалось, падали на лестницу. Это случилось в дневное время. (Изредка мне приходится тайком бродить по ночам, чтобы разобраться в полученных нами данных, но в основном у нас сведения о таинственных происшествиях, случившихся при свете дня.) Эта мельница представляла собой стоявшее отдельно от других строение, и никто (во всяком случае никто, кого можно было бы увидеть) не мог приблизиться к ней, оставаясь незамеченным. Там были две сторожевые собаки. И все же большая бочка с дождевой водой, настолько тяжелая, что сдвинуть ее с места не под силу человеку, опрокинулась. Закрытые на замки и задвижки двери были открыты. Я должен упомянуть о том, что у мельника был молодой сын.

Приблизительно в середине марта 1901 года скончалась от колотых ран женщина. Это произошло при самых фантастических обстоятельствах — или при обстоятельствах, настолько похожих на вымышленные, что их никак нельзя назвать «реальностью». История Лавинии Фэррар выглядит так, словно ее тоже «подправили», и по причине своего непрофессионализма, неаккуратности или по каким-либо другим, неизвестным, но помешавшим ему причинам, «автор», пытавшийся скрыть преступление, сделал множество грубых ошибок. Или что эта женщина была убита необъяснимым в привычном представлении способом и что позднее приняли меры (неуклюжие и почти вслепую), направленные на то, чтобы скрыть правду за еще более плотной завесой таинственности, чтобы убийство казалось понятным с точки зрения обычного человеческого опыта.

В «Кембридж дейли ньюс» за 16 марта 1901 года сообщается, что семидесятидвухлетняя слепая, «независимая в средствах» женщина по имени Лавиния Фэррар обнаружена мертвой на полу своей кухни. Лицо в кровоподтеках, нос сломан. Возле тела найден покрытый пятнами крови нож, на полу также обнаружили капли крови. Женщина была одета, и до вскрытия не нашли ни одной раны, которая могла стать причиной смерти. Во время дознания два врача показали, что женщина получила колотую рану в сердце, но никаких следов прокола на одежде (а на ней было четыре предмета одежды), они не обнаружили. Женщина не могла, раздевшись, ударить себя ножом, а потом одеться, потому что смерть наступила почти мгновенно. Нож нельзя было вставить в отверстия, имевшиеся на одежде, потому что застежки на четырех предметах туалета расположены в разных местах.

На полу лежал нож, и была кровь. Но похоже, что кровь вытекла не из раны этой женщины. Ее рана оказалась почти бескровной. Лишь один предмет ее одежды, тот, что прилегал к телу, был испачкан кровью, да и то слегка. Никакого ограбления не было. Присяжные вынесли вердикт, оставляющий вопрос открытым.

Вечером 9 марта 1929 года Исидор Финк, проживавший в Нью-Йорке по адресу Восточная 132-я улица, дом 4, что-то гладил утюгом. Он был собственником прачечной на Пятой авеню. Горячий утюг стоял на газовой плите. По причине бандитских налетов, которые были в те времена столь частым явлением и которых он боялся, окна его комнаты были закрыты, а дверь заперта на задвижку.

Женщина, которая слышала крики и звуки, похожие на взрывы, но не слышала выстрелов, уведомила полицию. На место прибыл полицейский Альберт Каттенборн, который не смог войти внутрь. Тогда он подсадил мальчика, который проник внутрь через открывающуюся фрамугу окна и открыл задвижку двери. На полулежал Финк с двумя пулевыми ранами на груди и одной на запястье левой руки. На последней из упомянутых ран были следы пороха. Он был мертв. В карманах у него были деньги, кассовый аппарат также не тронули. Никакого оружия не нашли. Мужчина скончался мгновенно или почти мгновенно.

Имелась версия, согласно которой убийца вполз через фрамугу окна. Петля на этой фрамуге была сломана, однако не было никаких показаний относительного того, была ли она сломана совсем недавно или уже давно. Фрамуга была настолько узкой, что полицейскому Каттенборну пришлось просовывать через нее мальчика. Получалось, что бесшумно вползший через фрамугу убийца потом с большим трудом покинул комнату тем же способом, каким и проник в нее, вместо того чтобы просто открыть задвижку двери и уйти. Можно было бы предположить, что убийца открыл огонь через фрамугу. Но на запястье Финка обнаружены следы пороховой гари, указывающие на то, что в него стреляли с близкого расстояния. Спустя более чем два года в одном радиоинтервью комиссар полиции Малруни назвал это убийство в закрытой комнате «неразрешимой загадкой».

13

Если человек получил ожоги, а на его одежде нет признаков воздействия огня, то сообщение о женщине из Уитли-Бэй, утверждавшей, что она нашла свою погибшую от ожогов сестру на необгоревшей кровати, могло соответствовать истине. Если женщина призналась в том, что она солгала, тогда это снимает завесу таинственности и вызывает интерес. Утверждение, что кто-то признался после оказания на него воздействия со стороны полиции или коронера, говорит о правильности утверждения, что под давлением из яблока получается сидр. Однако эта аналогия дает трещину. Я никогда не слышал о том, чтобы яблоко, если его как следует сдавить, при желании давало бы сидр, а если потребуется, имбирный эль, или домашнее вино, словом, все, что пожелаешь.

Однажды, когда я еще не был столь мнительным и позволял догматикам отравлять мое восприятие педантичностью, я собирал случайные заметки о том, что казалось мне необъяснимыми явлениями. Я не воспринимаю все происходящее с кротостью, но в то же время всеми доступными способами получаю удовольствие от самого себя: я действую так, словно пытаюсь из всего извлечь все, что только можно. Поиск необъяснимого стал для меня навязчивой идеей. Я сделал своей работой штудирование научной периодики (хотя бы и посредством изучения алфавитных указателей), опубликованной на английском и французском языках, с 1800 года, доступной в библиотеках Нью-Йорка и Лондона. И когда я продвигался вперед вместе со своими еще находившимися в состоянии младенчества подозрениями, передо мной возникали новые темы (необычные явления во время некоторых ливней с градом, странное и необъяснимое в археологических открытиях и в исследованиях Арктики). К тому времени, когда я закончил «гран-тур путешествие» (именно так я назвал поиск всей доступной периодики с тем, чтобы отделить ее от особых расследований), меня интересовало так много тем, которые позднее вышли на поверхность или которых я раньше не замечал, что я снова начал «путешествие», а потом снова приобрел тот же самый опыт, и мне пришлось вновь отправиться в путь. Так продолжалось снова и снова. И вплоть до сегодняшнего дня, в моем представлении, в каждой области явлений (а в последующие годы я весьма значительно преумножил число тем, перейдя к изучению газет) есть нечто необъяснимое, или противоречивое, или загадочное (в неподдающихся расчетам движениях планет, в извержениях вулканов, в убийствах, грозовых ливнях, защитной окраске насекомых и в химических реакциях, в исчезновениях людей, звезд, комет, присяжных, болезней, котов, фонарных столбов и молодоженов, в катодных лучах, розыгрышах, в жульничестве, войнах, рождениях и смертях).

Повсюду есть запретные или игнорируемые темы. Монахи от науки пребывают в состоянии самодовольной ограниченности, с помощью которой они отгораживаются от непроходимых джунглей событий. Или, во всяком случае, так поступают некоторые из них. Сегодня весьма значительная их часть перенимает обычаи местного населения. Дервиши от науки безумно суетятся, выставляя напоказ свои поразительные заявления, но, несмотря на всю суету, они по большей части продвинулись не слишком далеко, и все их возбуждение — не более чем гиперболизированное старомодное самодовольство.

Из-за нескольких случаев, которые я отметил, тема пожаров привлекла мое внимание. Читая сотни сообщений о пожарах, понимаешь, что многие из них являются загадочными, но суть в том, что даже будь известны все обстоятельства, необъяснимое преподнесли бы как несчастный случай, неосторожность или поджог. Будем иметь в виду, что, как и в каждой другой области явлений, исследуя эту тему, мы наталкиваемся на случаи, которые являются противоречивыми.

«Глазго ньюс» 20 мая 1878 года сообщает о том, что произошло в сельском доме Джона Шаттока, неподалеку от Бриджуотера. По непонятным причинам вспыхнул пожар. Старший полицейский инспектор провел расследование и заподозрил двенадцатилетнюю девочку-служанку, Энн Киднер, поскольку он видел, как запылал стог сена, когда та проходила мимо. Слышали громкий стук. Предметы, находившиеся в доме, такие как посуда и буханки хлеба, перемещались с места на место. Полицейский не стал принимать во внимание то, чего не мог объяснить, и арестовал девочку, обвинив ее в том, что она разбрасывала спички. Но магистраты освободили ее, заявив о недостаточности улик.

Есть история о «дьявольских проявлениях», опубликованная в «Квебек дейли меркьюри» б октября 1880 года. В течение двух недель в гостинице «Хадсон» в городке Хадсон, расположенном на берегу реки Оттава, мебель беспорядочно двигалась: особую активность проявляли кровати. Пожар вспыхнул в стойле конюшни. Этот пожар потушили, но вспыхнул другой. Послали за священником, и он окропил конюшню святой водой. Конюшня сгорела дотла.

Есть несколько зарегистрированных случаев, когда такие пожары заканчивались сгоранием строений; но сходной деталью, которая наблюдается в подавляющем большинстве этих историй, является тот факт, что пожары ограничивались определенными местами, за пределы которых не распространялись. Чаще всего пожары происходили в присутствии девушки возрастом от 12 до 20 лет и редко случались ночью, когда они были бы наиболее опасны. Это характерная черта. Вспомните случай с пожаром в доме в Бедфорде. Похоже, будь этот пожар обычным, дом сгорел бы дотла. Это случаи пожаров, которые не затронули окружающие строения.

«Нью-Зиланд таймс» 9 декабря 1886 года публикует перепечатку статьи «Сан-Франциско баллетин» о происшествии, случившемся приблизительно 14 октября, когда двенадцатилетний Уилли Броу вызвал переполох в городке Тэрлок, округ Мэдисон, штат Калифорния, поджигая предметы «своим взглядом», и из-за своих проказ был исключен из школы Тэрлока. Родители отреклись от мальчика, посчитав, что в него вселился дьявол, но Уилли приютил один фермер, который отправил его в школу. «В первый день в школе было отмечено пять возгораний: одно в центральной части потолка, одно в письменном столе учительницы, одно в ее платяном шкафу и два на стене. Мальчик узнал обо всем и разрыдался от страха. В тот же вечер встретились попечители и исключили его из школы».

Возгорание стола учительницы или ее платяного шкафа вполне понятно — и было бы еще более понятно мне в те времена, когда я сам был двенадцатилетним мальчиком. Но можно ли объяснить неизвестными способностями непослушных подростков возгорание потолка или стен? Мне кажется, до такого не додумался бы ни один сочинитель небылиц, а если бы и додумался, его байка выглядела бы совершенно невероятной. У меня есть и другие сообщения, в которых приводятся отчеты о подобных происшествиях. Но именно это сообщение о возгорании стен выходит из ряда стандартных небылиц о сверхъестественных происшествиях. Если авторы последующих сообщений ничего не слышали о Уилли Броу (что вполне вероятно), тогда совершенно немыслимо, чтобы некоторые из них смогли выдумать что-то столь же невероятное. Похоже, моя аргументация сводится к тому, что если при некоторых обстоятельствах что-либо выглядит весьма неправдоподобным, тогда оно является вполне вероятным. Джон Стюарт Милль этого не учел.

Шестого августа 1887 года пожар разразился в маленьком двухэтажном каркасном доме, расположенном на Виктория-стрит в городе Вудсток, Нью-Брансуик, в котором жили Реджинальд Хойт, его жена, четверо его детей и две племянницы. Всего за несколько часов было отмечено около сорока возгораний. Они наблюдались в непострадавших от пожара окрестностях и не распространялись дальше, поскольку их немедленно тушили или потому, что этому препятствовали какие-то неизвестные условия. «В этих возгораниях нельзя обнаружить присутствие человеческого фактора, и даже закоренелые скептики поставлены в тупик. Вот пламя охватывает занавеску, подвешенную так высоко, что до нее невозможно дотянуться, затем стеганое одеяло на кровати, которая стоит в другой комнате, корзину с одеждой в сарае, детское платье, висящее на крючке».

«Нью-Йорк геральд» 6 января 1895 года сообщает о пожарах в доме Адама Колуэлла, расположенного по адресу Гринпойнт, Бруклин, Джернси-стрит, 84. Пожары продолжалось на протяжении 20 часов, вплоть до полудня 5 января. К этому времени каркасный дом Колуэлла сгорел дотла в результате множества возгораний. Расследовать причины возгораний направили полицейских. Они увидели объятую пламенем мебель. Полицейские и пожарные доложили о том, что причины возгораний неизвестны. Начальник пожарной охраны заявил: «Можно было бы предположить, что девушка по имени Рода является виновницей двух возгораний, но ее нельзя считать виновной в других пожарах, поскольку ее как раз допрашивали, когда некоторые из них начались. Я не хочу, чтобы меня сочли верящим в сверхъестественное, но что касается причин этих пожаров, а также раскачивания мебели, у меня нет никаких объяснений».

Суть истории Колуэлла в том, что днем 4 января в присутствии его жены и шестнадцатилетней падчерицы Роды раздался грохот. На пол рухнула большая решетка камина в гостиной. Со стен упали четыре картины. Колуэлла в доме не было. Потом он вернулся и, слушая рассказ о том, что случилось, почувствовал запах дыма. Кровать была объята пламенем. Он вызвал полицейского Дэйли, который потушил огонь, а потом, по причине необъяснимых обстоятельств, остался в доме. Сообщалось, что Дэйли видел, как начали гореть обои возле плеча сына Колуэлла, которого звали Уилли. Прибыл сержант уголовной полиции Данн. Произошло еще одно возгорание, упала висевшая на крюке тяжелая лампа. Дом сгорел дотла, а Колуэллы, оказавшиеся в столь плачевном положении, лишились всего кроме одежды. Их привели в полицейский участок.

Капитан Роудс из Гринпойнтского полицейского участка заявил: «Люди, которых мы задержали, не имели никакого отношения к этим странным пожарам. Чем больше я вникаю в дело, тем более таинственным оно кажется. Пока я не могу назвать другой причины, кроме воздействия сверхъестественного. Ведь эти пожары разгорались прямо под носом у людей, которых я направил для расследования».

Сержант Данн: «У меня на глазах происходили вещи, которые я считал невозможными».

«Нью-Йорк геральд», 7 января: «Полицейских и пожарных ловко надула молодая, хорошенькая девушка».

Мистер Дж. Л. Хоуп из Флашинга, Лонг-Айленд, позвонил капитану Роудсу и сообщил ему, что Рода была горничной и в его доме, где между 19 ноября и 19 декабря произошло четыре загадочных пожара. «Теперь капитан уверен в том, что Рода виновна, и сказал ей об этом. Ее припугнули и посоветовали говорить правду».

И Рода рассказала то, что ей «посоветовали» рассказать. Она «покаялась» в том, что именно она была виновницей пожаров потому, что ей не нравились люди, в окружении которых она жила, и хотелось уехать. Что она сорвала со стен картины в тот момент, когда ее приемная мать находилась в другой части дома, и бросала на кровати горящие спички и продолжала заниматься своими шалостями даже после прибытия полицейских, инспекторов уголовной полиции и пожарных.

Колуэллы были людьми малоимущими и занимали лишь верхний этаж сгоревшего дома. Колуэлл, по профессии плотник, уже два года не имел работы, и вся семья жила на маленькое жалованье его сына. Ни о какой страховке не могло быть и речи.

Заключение капитана полиции состояло в том, что пожары, которые казались ему «сверхъестественными», теперь объяснялись вполне понятными причинами, потому что если, будучи во Флашинге, Рода устраивала поджоги, тогда и пожары в новом доме можно объяснить точно таким же образом. Вместо того чтобы начать длительное расследование причин возникновения пожаров во Флашинге, капитан полиции дал девушке совет, который счел здравым и полезным. И (хотя сегодня это выглядит весьма старомодным) девушка последовала его совету. «Хорошенькие юные девушки» обманывают не только полицейских и пожарных. Вполне возможно, что и десять особо влюбчивых мужчин могли в упор смотреть на эту хорошенькую юную девушку и не видеть, как она зажигает спичку и швыряет ту на мебель. Но нельзя поджечь обои, просто бросив спичку в сторону стены. Это случай похож на случай с Эммой Пижо. Исходя из мотивации, пожары можно было приписать только одному человеку, но некоторые из этих пожаров Роза могла устроить разве что неизвестным науке способом.

А вот какое высказывание доктора Гастингса Г. Харта из «Рассел Сэйдж фаундейшн» было опубликовано в газетах 10 марта 1931 года: «В целом слабоумные могут быть самыми полезными гражданами и в Соединенных Штатах, многие виды самых важных работ выполняются психически неполноценными лицами».

Точка зрения доктора Харта, помещенная на первых полосах газет, оказалась весьма популярной. Нельзя оскорбить человека высказыванием, которое относится и ко всем остальным. Ввиду того, что моя собственная бесполезность известна далеко не каждому, я могу слегка преувеличить свои достоинства. Отвергать, поднимать на смех или приводить веские доводы в пользу случаев, которые приведены в этой книге, — вот что я называю полезной деятельностью. Безоговорочное принятие подобных сведений вселило бы тревогу. Я такой же зловредный тип, каким в прошлом был всякий, кто собирал сведения, противоречившие традиционным представлениям своего времени. Некоторые из наиболее важных видов деятельности осуществляются с целью сохранения запретных тем. Нарушение табу в любом нецивилизованном племени наверняка привело бы к пагубным беспорядкам. Что касается табу диких племен, мне кажется, что именно они не дают цивилизовать эти племена. Из этого следует, что один фетиш стоит сотни миссионеров.

Возьмем сообщение о «загадочных пожарах», опубликованное 19 декабря 1891 года в «Сент-Луис глоуб демократ». В качестве поддержки идеи, высказанной доктором Хартом, я приведу материалы, опубликованные в одной канадской газете. Репортеры, ученые, полицейские, медиумы — все они исследовали явления «девичьего полтергейста» способами, весьма схожими с тем, которым воспользовался репортер канадской газеты, — и всем им пришлось выбрать то, что соответствовало их предубеждениям, умственной недоразвитости или общественной бесполезности, а остальное проигнорировать.

Согласно сообщению «Глоуб демократ», нечто «необычное» творилось в доме Роберта Доусона, фермера да Тора, что близ Торонто, Канада. Он жил с женой и приемной дочерью, родившейся в Англии четырнадцатилетней девочкой по имени Дженни Брамвелл. В подобных случаях мое внимание всегда привлекают приемные дочери и горничные. Эта девочка была больна. Войдя в транс, она указала на потолок и воскликнула: «Посмотрите туда!» И потолок объяло пламя. Вскоре девочка снова изумила мистера и миссис Доусон, показав им еще один очаг пожара. На следующий день произошло множество возгораний. Едва они успевали потушить один пожар, как начинался другой. Когда миссис Доусон и девочка сидели лицом к стене, вспыхнули обои. На Дженни Брамвелл загорелось платье, миссис Доусон потушила огонь, но получила ожоги рук. Возгорания продолжались в течение недели. Вспыхнула шерсть на котенке. Деталью, которая отличает данный случай от происшествия в Бедфорде, является то, что вынесенная из дома во двор мебель не загоралась.

Автор отчета об этом происшествии, опубликованного 9 ноября в «Торонто глоуб», оказался способным человеком. Он рассказал об обгоревших кусках обоев, которые выглядели так, словно к ним подносили светильник. Положение было плачевным. Всю мебель вынесли во двор. Девочку снова отправили в сиротский приют, из которого ее забрали, потому что именно ее сочли виновной в этих пожарах. После ее отъезда возгорания прекратились. Репортер описал Дженни как «слабоумную девочку, которая ходила и поджигала вещи». Он усомнился в сообщениях о вспыхнувшем котенке и попросил показать животное. В котенке не было ничего особенного, за исключением нескольких слегка опаленных волосков на спинке. Но труднее всего было объяснить, почему огонь вспыхнул на потолке и на стенах. Я не буду экспериментировать, но предположу, что мог бы весь день бросать горящие спички в стену, но так и не подпалил бы обои. Репортер поинтересовался у миссис Доусон, не обладала ли девочка какими-либо знаниями по химии. По его словам, ему ответили, что эта девочка четырнадцати лет, которая выросла в сиротском приюте, «получила начальные знания об этой науке». Основываясь на таком результате своих расследований, но забыв о том, что сам он назвал получившую знания маленькую специалистку по химии «слабоумной» (возможно, он оказался более искушенным человеком, чем я думал), и усмотрев противоречие между научными знаниями и слабоумием, этот способный репортер при помощи нескольких дополнительных фактов разгадал тайну. Наведя справки в городке, он выяснил, что образованная и слабоумная девочка, которая разбиралась в химии, оказывается, была и «неисправимой маленькой воровкой». Он отправился в аптеку и узнал, что несколько раз девочку посылали туда с поручениями. Тайна раскрылась: девочка украла «ряд химических реактивов», которые и использовала в различных частях дома Доусона.

А вот более недавние происшествия. Тринадцатого декабря 1921 года в лондонской «Дейли мейл» опубликовано сообщение о мальчике из Будапешта, в присутствии которого двигалась мебель. Этому мальчику было около 13 лет. Начиная приблизительно с того времени, когда ему исполнилось 12 лет, в его присутствии часто происходили возгорания. Встревоженные, или, как их назвали в публикации, «суеверные» соседи выгнали мальчика и его мать из их дома. Сообщалось, что, когда он спал, над ним дрожало пламя, которое опаляло его подушку.

Двадцать пятого августа 1929 года в «Нью-Йорк таймс» опубликована история о волнениях на вест-индском острове Антигуа. Обстоятельства этого происшествия отличают его от других случаев. Это сообщение о девушке, на которой пылала огнем одежда, но на ее теле не осталось никаких ожогов. Девушка, негритянка по имени Лили Уайт, жившая в деревне Либерта, горела ярким пламенем, когда ходила по улицам. Но и дома ее одежда часто загоралась. Она попала в зависимость от соседей, которые давали ей одежду. Когда она лежала в постели, загорались простыни, но, судя по опубликованным данным, похоже, это не причиняло ей вреда.

В начале марта 1922 года экспедиция, в состав которой входили репортеры и фотографы, во главе с доктором Уолтером Франклином Принсом, прибыла в один заброшенный дом, окруженный сугробами, из которых выступали почерневшие спинки, ножки и подлокотники обгоревшей мебели. Газеты сообщили о том, что произошло в доме, расположенном возле Антигониша в Новой Шотландии, подчеркнув, что «посреди зимы» Александр Макдональд и его семья лишились крова по причине «загадочных пожаров», непонятных звуков и блужданий посуды по дому. Явления концентрировались вокруг цриемной дочери Макдональда Мэри Эллен. Полагая, что дом населяют привидения, члены экспедиции вошли внутрь и сразу же потянулись за блокнотами и фотоаппаратами. Рассматривая случаи полтергейста, я, как правило, не нахожу оснований считать, что девочка, которая присутствовала при этих явлениях (иногда мальчик), является медиумом, или что ею манипулировали духи. Мэри Эллен и ее отца, то есть отчима, уговорили вернуться в дом. Но когда они вернулись, ничего не произошло. Обычно в случаях с «девичьим полтергейстом» странные явления продолжаются не так уж долго. Доктор Принс опросил соседей и записал их показания, согласно которым в присутствии девочки происходили десятки возгораний; но поразительнее показаний любого очевидца оказалось то, что можно было увидеть возле дома: выступавшую из сугробов обгоревшую мебель.

«Нью-Йорк сан», 2 февраля 1932 года — депеша из Блейденборо, Северная Каролина. «Неизвестно откуда взявшиеся пожары, которые истребили домашнее имущество Ч. Г. Уильямсона, продолжали гореть, заставляя жителей поселка испытывать тревогу. В субботу в доме Уильямсона горели оконные шторы и занавески. Потом огонь вспыхнул в пяти комнатах. На глазах у наблюдателей внезапно загорелись пять оконных штор, кроватные покрывала, скатерти и другое имущество. Дочь Уильямсона стояла в самом центре помещения, и возле нее возгораний не было. Внезапно на ней загорелось платье. Это было уже слишком, и домашнее имущество вынесли из дома».

Первого декабря 1882 года в «Нью-Йорк сан» было опубликовано сообщение о таинственных способностях Э. У. Андервуда — двадцатичетырехлетнего негра из местечка По-По, штат Мичиган. Это сообщение, перепечатанное из «Мичиган медикал ньюс», составлено доктором Л. К. Вудманом из По-По. Именно доктор Вудман заявил о том, что убедился в подлинности феноменальных способностей Андервуда. «Он берет чей-либо платок, подносит к губам, энергично трет и дышит на него. Платок тотчас воспламеняется и сгорает дотла. Он раздевается, тщательно прополаскивает рот и позволяет подвергнуть себя самому доскональному осмотру, чтобы исключить всякую возможность обмана, а потом дует на какой-нибудь кусок бумаги или ткани, который загорается. Не говоря ни слова, он ложится на землю и, собрав сухие листья, зажигает их своим дыханием».

Девятого июля 1927 года в «Нью-Йорк сан» опубликовано сообщение о визите вице-президента Дауэса в Мемфис, Теннесси. В этом городе жил один вагоноремонтник, который тоже был фокусником. «Он взял носовой платок генерала Дауэса, подул на него, и платок загорелся».

Исходя из случая с негром, который поджигал дыханием сухие листья, я уже представляю себе в общих чертах основы теории, которую надеюсь позднее развить. Мне кажется, эти явления, возможно, представляют собой сохранившуюся способность, которая могла быть распространенной в эпоху первобытного человека. Когда-то способность воспламенять дыханием сухие листья воспринималась как чудо высочайшей пробы. Я могу себе представить, как это происходило. Вероятнее всего, ни один человек не обладал настолько пытливым умом, чтобы додуматься до использования огня в те времена, когда использование огня еще не входило в сферу привычных знаний. Но если мы способны представить себе наш мир как цельный (возможно, единственный из бесчисленного множества миров во вселенной) развивающийся организм, мы можем вообразить и то, что способность вызывать огонь автоматически проявлялась у некоторых людей в тот момент развития человечества, когда она была необходима. Так появились гении огня. Под гением я понимаю человека, который не может не получить знаний об огне, так как он не может не воспламенять вещи.

Мне представляется, что в первобытную эпоху эти переносчики огня были самыми ценными членами нецивилизованного сообщества. Вероятнее всего, поначалу к ним относились свысока, считали чудаками и, скорее всего, даже порицали, но постепенно они укрепили свое положение, а потом стали назначать чрезмерную цену за свои услуги, и, чтобы обойтись без них, люди научились добывать огонь трением палочек. Поэтому впоследствии «чародеи» утратили свое значение, и число таких гениев к настоящему времени сократилось настолько, что теперь они редко встречаются, но эти редкие особи сохраняются Природой с целью подстраховки, поскольку никто не знает, когда мы снова вернемся в состояние дикости и деградируем до такого невежества, что даже не будем знать, как разжечь огонь. Вот тогда-то и наступит возрождение переносчиков огня, а цивилизация снова окажется на начальной ступени своего развития — лишь для того, чтобы ее вновь отбросили назад войны и взяточничество, врачи, юристы и прочие вымогатели. Коррумпированные судьи и трусливые присяжные способствуют падению цивилизации, которое на сей раз, возможно, будет окончательным. Время от времени я вношу свой вклад в такую не слишком передовую науку, как биология, и, объясняя факт существования людей с атавизмами, предполагаю, что рудиментарные органы и структуры человеческого организма, быть может, являются не просто пережитками, а подстраховкой, что рудиментарный хвост человека — не просто нефункциональный пережиток, а мера предосторожности на тот случай, если мы вернемся к дикому состоянию и нам потребуется выражать чувства вилянием хвоста. Представьте себе энергичное скольжение цивилизации вспять, и тогда, прибегнув к простейшей корректировке существующего миропорядка, можно вообразить появление на улицах Нью-Йорка многочисленных оборотней-волков, оборотней-скунсов и оборотней-гиен.

По большей части наши сведения указывают на то, что изредка встречаются люди, обладающие способностью вызывать огонь. Но похоже, что огонь не просто загорался в присутствии негритянки Лили Уайт: такое впечатление, что эти возгорания были нападениями на нее. Находили сгоревших заживо мужчин и женщин, однако выдвинутые в ходе следствия версии были явно неудовлетворительными. Есть свидетельства о вызванных пламенем жестоких припадках.

«Ежегодная хроника», 1820–13, сообщает об Элизабет Варне, девочке десяти лет, которую отдали под суд по обвинению, выдвинутому против нее торговцем полотном Джоном Райтом из Фоули-плейс, Мэрилебон, Лондон. Райт утверждал, что девочка неоднократно и «необычным способом» поджигала одежду на его матери, в результате чего мать получала такие серьезные ожоги, что он уже не надеялся, что она останется в живых. Эта девочка была прислугой в доме Райта. Пятого января по неизвестным причинам вспыхнул пожар. Седьмого января миссис Райт и девочка сидели у камина на кухне. В сообщении ничего не говорится о том, какие отношения были между этой женщиной и девочкой. Миссис Райт поднялась со своего кресла и направилась к выходу, когда увидела, что ее одежда в огне. Двенадцатого января она снова сидела с девочкой на кухне, приблизительно в восьми футах от камина, в котором горел «очень маленький огонь». Внезапно ее одежду охватило пламя. На следующий день Райт услышал вопли со стороны кухни, где находилась его мать и где недавно была девочка. Он вбежал в помещение и увидел, что его мать объята пламенем. Всего за минуту до этого девочка вышла из кухни, и на сей раз Райт предъявил ей обвинение. Однако именно миссис Райт была уверена в том, что девочка не имеет никакого отношения к ее несчастьям и что на нее нападает «нечто сверхъестественное». Она послала за дочерью, которая прибыла в дом, чтобы ее охранять. Эта дама продолжала считать, что девочка не имеет никакого отношения к пожарам, и пошла на кухню, где в тот момент находилась.

Лиззи. И снова «неизвестным образом» ее охватило пламя. «Она так ужасно обгорела, что ее уложили в постель». Когда женщина уснула, ее сын и дочь вышли из комнаты — и тотчас услышали ее вопли, а вернувшись, увидели вокруг нее языки пламени. После этого девочке велели покинуть дом. Она ушла, и пожаров больше не возникало. Это показалось Райтам убедительным доводом, и они выдвинули обвинение. На слушании дела магистрат заявил, что у него нет сомнений в виновности девочки, но он не может вынести приговор, пока миссис Райт не поправится настолько, чтобы дать показания.

В «Космос», 3–6-242, есть доклад медика — сообщение, отправленное доктором Бертолле парижскому Медицинскому обществу.

В сообщении говорится, что 1 августа 1869 года полиция Парижа обратилась к доктору Бертолле по делу о заживо сгоревшей женщине. Пол под ее обгоревшим телом обуглился, но не обнаружено никаких признаков, указывающих на причину возгорания. На постельном белье, матрацах, занавесках и прочих имевшихся в комнате вещах не найдено никаких следов пожара. При этом тело женщины обгорело так, словно она находилась в самом центре пламени, интенсивность которого была сравнима с интенсивностью пламени в топке. Доклад доктора Бертолле представлял собой подробный и объективный отчет: предплечье левой руки полностью уничтожено, кисть левой испепелена, в грудине не осталось никаких следов внутренних органов, а органы в брюшной полости деформированы до неузнаваемости. Женщина не кричала; что касается других звуков, жильцы этого дома утверждали, что ничего не слышали. Снова локализация или специализация — обгоревшее тело в почти не пострадавшем от огня помещении.

В ночь на 23 декабря 1916 года собственника расположенного в семи милях от Дувра, штат Нью-Джерси, отеля «Лейк Денмарк» Томаса У. Мэрфи разбудили какие-то стоны. Он спустился вниз и обнаружил, что его экономка Лилиан Грин объята пламенем и уже умирает. Под нею был маленький обгоревший участок пола, но ничего более, за исключением одежды, не свидетельствовало о пожаре. Когда женщину доставили в больницу, оказалось, что она может говорить, но, похоже, она не смогла ничего объяснить и так и умерла.

Один из методов, которые я применяю, когда ищу то, что называю данными, состоит в том, что я отмечаю в заголовках, каталогах или в алфавитных указателях ключевые слова или ключевые фразы, которые я называю «разгадками тайны» или гарантиями того, что все объяснимо. Когда я читаю о том, что восторжествовал здравый смысл и что низвергнут очередной предрассудок, у меня появляется стимул работать…

Взять историю о пьяной женщине из Уитли-Бэй, что неподалеку от города Блайт, женщине, которая сообщила, что нашла свою сгоревшую заживо сестру в непострадавшей от огня постели, а потом отказалась от своих слов. Прочитав о том, что этой загадке найдено вполне удовлетворительное объяснение, я достал подшивку «Блайт ныос».

История, изложенная в местной газете, в основном совпадает с той, что опубликована в лондонских изданиях. И все же есть основания для сомнений, что заставляет меня считать эту историю достойной того, чтобы пересказать ее еще раз.

Это сообщение о двух вышедших на пенсию школьных учительницах, Маргарет и Вильгельмине Дивор, которые жили в городке Уитли-Бэй, неподалеку от Блайта. Вечером 22 марта 1908 года Маргарет Дивор прибежала в соседний дом и рассказала, что обнаружила свою сестру сгоревшей заживо. Соседи пошли вместе с ней. На кровати, которая совершенно не подверглась воздействию огня, лежало обуглившееся тело Вильгельмины. Маргарет сама заявила о том, что обнаружила тело сестры, и о чем напомнила во время дознания. Ни в одной другой части дома не было ни единого признака пожара.

Итак, Маргарет дала показания. Коронер заявил, что не верит. Он вызвал полицейского, который показал, что на момент обнаружения тела Маргарет была настолько пьяна, что не могла сознавать происходящего. Полисмена не попросили объяснить, как он отличил внешние признаки опьянения от признаков возбуждения и страха. В суде Маргарет была трезвой — во всяком случае, ее не обвиняли в неуважении к суду, — однако и здесь она рассказывала ту же самую историю. Коронер посоветовал ей отказаться от своих показаний. Она ответила, что не может этого сделать.

Принимать всерьез или позволять рассказывать столь абсурдную историю значит впустить в английское правосудие такие понятия, как «черная магия» и колдовство. Коронер настойчиво пытался заставить женщину изменить показания. Она упорно отказывалась. Коронер внезапно объявил перерыв в следствии до 1 апреля.

Первого апреля Маргарет Дивор призналась. Но, во-первых, у нее нет видимых причин лгать. Зато у нее были веские причины говорить то, о чем она хотела поведать. Местная газета была настроена против Маргарет. Вероятно, ее запугал коронер. Весьма вероятно, что против нее были и все соседи. Она же, пребывая в маленьком городке, в окружении враждебно настроенных соседей, боялась каждого. Когда следствие возобновилось, Маргарет Дивор призналась, что допустила неточность, что на самом деле нашла свою сестру обгоревшей, но все же живой, в нижней части дома и помогла ей подняться в ее комнату, где та и скончалась. В этой новой версии не было и попытки объяснить причину пожара, но коронер остался доволен. Между тем нигде на нижнем этаже дома не было ни единого признака пожара. Но надлежащие свидетельские показания записали, и никто не стал вникать, зачем Маргарет Дивор понадобилось рассказывать историю, которую выставили ложью. Известны тысячи случаев, когда в ходе следствия люди давали такие показания, которых от них требовали.

«Мадрас мейл» 13 мая 1907 года сообщает о женщине из деревни Маннер, расположенной неподалеку от Дайнапура. Пламя поглотило ее тело, но не одежду. Два констебля обнаружили труп в комнате, где не было никаких признаков пожара, и отнесли тлеющее тело в необгоревшей одежде в колониальный офис. «Торонто глоуб» 28 января 1907 года публикует сообщение из Питтсбурга, штат Пенсильвания, в котором говорится, что Альберт Хоук обнаружил лежащее на столе тело своей жены, «обгоревшее так, что оно было покрыто обуглившейся коркой». Нигде в доме не было никаких признаков пожара. «Нью-Йорк сан», 24 января 1930 года — следствие коронера в Кингстоне, штат Нью-Йорк, по делу о смерти миссис Стэнли Лейк: «Хотя тело серьезно обгорело, ее одежда даже не была опалена».

14

Суть истории о «бешеных летучих мышах Тринидада» состоит в том, что их первооткрыватель решил загадку многочисленных случаев гибели людей и скота. «Тринидадский ученый доктор Пован обнаружил, что источниками инфекции являются обезумевшие летучие мыши-вампиры, пораженные бешенством, которое они передавали в новой форме коварной водобоязни».

Однако факт существования водобоязни является столь сомнительным или представляет собой столь редкое явление, причем даже у собак, что история о «бешеных летучих мышах Тринидада» больше похожа на научную сенсацию, которых сегодня хоть отбавляй, и сравнима с теми из них, которые время от времени и меня приводят в бешенство, но только в легкой форме. По всей вероятности, причины гибели людей и скота на Тринидаде так никто и не объяснил. В былые времена это объяснили бы «колдовскими чарами». Теперь — происками «взбесившихся летучих мышей». Старая ведьма на своем помеле не вызывает у публики такого интереса, как обезумевший кровосос. Вероятно, теория микробиологической природы заболеваний похожа на все прочие теории, от учений Моисея, Ньютона, Эйнштейна, брата Вол ивы[6] и до моих собственных теорий или теорий еще кого-нибудь (а может, возвышается до них или пересекается с ними?). Одно объяснение может выявить взаимосвязь между многими случаями, но должны быть и исключения. Среди всех случаев любого типа, которые только можно найти, нет однозначных или однородных: поэтому каждый случай можно классифицировать по-разному Известно много недомоганий и смертей, которые не нашли удовлетворительного объяснения в медицинских терминах, ныне вошедших в моду, но через некоторое время наверняка устареющих. В наши дни все довольны тем, что принимается за прогресс, и воображают, что в прежние времена медики прописывали от недомоганий сушеных жаб. Вот нечто, способное в будущем стать поводом для самодовольства. Четырнадцатого января 1932 года газеты опубликовали сообщения о важном открытии в медицине — что недомогания можно лечить сушеными свиными желудками. У меня есть теория относительно того, что называется эволюцией, если оценить это явление как тенденцию моды. Согласно этой теории, где-то, возможно, на небесах, есть нечто вроде Парижа, и там когда-то ввели в моду жуков и червей, а потом птиц и млекопитающих, нелепо вытянутые шеи жирафов и прочее, а затем, признав все это весьма неразумным, неуклюже покаялись в содеянном и перешли в сферу умственной деятельности, вводя то постоянно меняющиеся крайности, то строгие нравы, порой изящные и приятные, но часто детально разработанные и чрезмерно украшенные религиозными, философским и научными сентенциями, навязывая рабам моды, живущим на этой Земле, все новые и новые теоретические разработки.

Семнадцатого января 1930 года в «Нью-Йорк сан» опубликовано интервью с доктором Э. Ч. Годфри из управления по здравоохранению штата Нью-Йорк, в котором говорилось о таинственной гибели людей на одном судне. За четыре года двадцать семь офицеров и матросов поразила болезнь, которую назвали «тифозной лихорадкой». Черпая свои научные сведения из воскресных газет, на страницах которых появилось пространное изложение истории о «тифозной Мэри», один ученый сыщик, взяв микроскоп, прибыл на борт этого судна и, разумеется, вскоре объявил, что «вышел на след» моряка, который, по его мнению, был «переносчиком тифа». Такая слежка стала современной разновидностью охоты на ведьм. Сегодня в штате Нью-Йорк имеют место преследования, которые в некоторых случаях являются такими же беспощадными, какими в прошлом были преследования подозреваемых в колдовстве. «В штате Нью-Йорк 188 женщин и 90 мужчин зарегистрированы как переносчики тифа». Вполне понятно, почему женщин вдвое больше, чем мужчин: ловцы переносчиков, памятуя о «тифозной Мэри», по всей вероятности, искали именно женщин. Быть может, в эпоху всеобщей безработицы тому, кто занят в торговле бакалейными товарами или молочными продуктами, сложно, а может быть, и вовсе невозможно сменить род деятельности и заняться чем-то другим, но этим 278 «переносчикам тифа», которых выследили начитавшиеся газетных статей шерлоки Холмсы от медицины, запретили заниматься торговлей продуктами, а раз в три месяца они должны отчитываться перед чиновниками местных отделов здравоохранения. И все ради защиты остальных. Но именно так говорили охотники за ведьмами. В условиях тирании благородное сословие не умирает: каждому тирану дано многое, чтобы защитить кого-либо или что-либо. Одно из благ нашей эпохи заключается в том, что нам не досаждают столь многочисленные факты, вызывающие отвращение, чудовищные преступления и переносчики заразных заболеваний. Мы испытываем гораздо меньше беспокойств и не можем сфокусировать внимание только на боязни микробов, распространяемой «сыщиками» от медицины, — но лишь в том случае, когда замирает борьба за рабочие места. В 1929 году распространяли, даже с некоторым успехом, панический страх перед попугаями. В парках и у входов в дома находили клетки с замерзшими до смерти, брошенными птицами. Вероятно, пситтакозофобия[7] 1929 года не стала массовой истерией, как это случалось с предшествующими фобиями, потому что распространявшие ее паникеры оказались настолько невежественными в медицине, что были не в состоянии выговорить название этой болезни.

Должно быть, есть какие-то основания утверждать, что причинами заболеваний являются микроорганизмы, ведь в противном случае не было бы столь чрезмерного количества медсестер и врачей различных специальностей. Впрочем, и любая другая теория имеет под собой некие основания.

Я стал искать сообщения о «тифозной Мэри». Испытывая предубеждения, как и всякий, кто ищет определенные сведения, я пытался найти то, к чему можно придраться. Я не мог не найти того, что искал с целью признать это обвинение несправедливым, если учесть то обстоятельство, что мир, в котором мы живем, — мир справедливости-несправедливости. Разумеется, мне удалось обнаружить, что дело «тифозной Мэри» — переносчицы микробов, не столь очевидно, как полагают сегодняшние охотники за ведьмами.

В 1906 году в нескольких нью-йоркских домах, где Мэри работала в качестве кухарки, наблюдались заболевания, о которых сообщали как о случаях брюшного тифа. По этому делу провели расследование, в полном соответствии с тем, что в 1906 году считалось научными знаниями. Преобладала теория микробиологического происхождения заболеваний. Ничего не было сказано о взаимоотношениях этой женщины с ее жертвами. Случались ли ссоры перед тем, как заболевали люди, жившие с ней в одном доме? Какой характер был у этой женщины? Есть миллионы мужчин и женщин, которые слишком много работают и слишком мало получают и которые, находясь в соответствующем душевном состоянии, могут быть опаснее микробов. Есть кухарки с обидами, а есть кухарки с микробами. Но злого умысла у Мэри выявлено не было. «Обнаружили», что, оставаясь неуязвимой, она разносила бациллы тифа. Три года ее «удерживали» в больнице Нью-Йорка.

И что же стало с микробами Мэри? Согласно результатам одного исследования, они никуда не делись. Согласно данным другого исследования, их у нее уже не было. По истечении трех лет Мэри снова подверглась исследованиям, и, согласно результатам всех анализов, у нее не было микробов. Ее отпустили, взяв обещание периодически сообщать о состоянии своего здоровья в отдел здравоохранения.

Вероятно, по причине ярких впечатлений, полученных во время «удержания», Мэри не сдержала свое обещание. Под различными вымышленными именами она вновь стала устраиваться на работу в качестве кухарки.

Спустя приблизительно пять лет двадцать пять человек в нью-йоркской больнице «Слоун матернити хоспитал» поразила болезнь, которую сочли брюшным тифом. Двое из них умерли. А Мэри готовила пищу в этой больнице. Чиновники из департамента здравоохранения снова ее «задержали», действуя на основании собственного заключения, которое, как они заявили, было вполне очевидным. Мне известно множество случаев, одни трактовки которых казалась вполне очевидными, но столь же очевидными казались и другие, неубедительные по мнению одних теоретиков и несомненно заслуживающие доверия с точки зрения их оппонентов.

Когда требовалось подтвердить какую-либо теорию, у Мэри находили все те признаки, которыми, согласно этой теории, она должна обладать. Когда же содержать «задержанную» становилось накладно, тогда никаких признаков у нее не находили. То есть, то нет. Очень похоже, что эта женщина каким-то образом была связана с распространением заболеваний, которые порой оказывались смертельными.

Из всех разносчиков микробов самую печальную известность получил доктор Артур У. Уэйт, который В 1916 году привел в замешательство медицину. В своей бактериологической лаборатории он содержал миллиарды микробов. Уэйт намеревался убить своего тестя Джона Э. Пека, жившего по адресу Риверсайд-драйв, 435. Он подбросил старику бактерии дифтерии, но не добился желаемого результата. После этого доктор убедил Пека воспользоваться распылителем капель в нос, и в этом распылителе он развел колонии бактерий туберкулеза. Но никакого кашля он так и не услышал. Тогда, чтобы ослабить сопротивляемость организма старика, он подбросил хлористую ртуть, после чего напустил на Пека орды бактерий тифа, а затем попробовал инфлюэнцу. Доктор пришел в отчаяние и полностью дискредитировал свое имя в анналах выдающихся преступлений, опустившись до заурядного мышьяка. Допотопный метод оказался успешным. Такое впечатление, что если употреблять бактерии в пищу или распылять их в нос, это, пожалуй, может быть полезным для здоровья.

Я вовсе не пытаюсь доказать, что теория микробиологического происхождения заболеваний — полный абсурд. Нет, я не пытаюсь доказать, что эта теория является полным абсурдом, поскольку убежден в том, что всякая теория лишь отчасти абсурдна. Я обладаю определенной широтой взглядов. Пусть у традиционалистов будет своя теория, согласно которой микробы вызывают болезни, и пусть у их оппонентов будет теория, согласно которой болезни приводят к появлению микробов, или что болезненное состояние привлекает микробов. Но есть место и для десятка других теорий. Под заголовком «Инвалидность» я отметил 43 случая, когда люди, которые страдали иногда поддающимся лечению, а иногда и смертельным заболеванием в тот момент, когда у них дома случались сверхъестественные (хотя и довольно распространенные) происшествия. Но собранные мною истории — лишь небольшая часть таких случаев.

В июле 1890 года в доме мистера Пиддока на Хэйфер-роуд, Клапэм, Лондон, умирала его дочь. Град камней, происхождение которого так и не смогли выяснить, разбил стекла окон оранжереи. Вероятно, в 1890 году (как и в 1930-м) в Лондоне не нашлось бы врача (ответственного медика), который признал бы возможность взаимосвязи между умирающей девушкой и камнями, которые разбивают окна.

А собственно, почему в 1890-м, как и в любом другом году, лондонский врач должен допускать существование какой-либо связи между бомбардировкой дома и предсмертным состоянием некой девушки? Его вполне можно оправдать тем объяснением, что это было лишь совпадение. Так поступали первые палеонтологи, когда, наталкиваясь на кости огромного существа, а на некотором отдалении от них находя сравнительно небольшой череп, объясняли находки тем, что этот череп лишь случайно оказался возле этих костей. Они ничего не слышали о динозаврах. Если бы они множество раз наталкивались на такие же черепа возле таких же костей, тогда некоторые из них, по меньшей мере, перестали бы верить в простое совпадение. Но более оторванные от реальной жизни и оскорбленные новой мыслью ученые продолжали бы упорно щти по давно проложенной колее, осуждая все приводимые примеры, называя их байками, плутовством, жульничеством и абсурдом.

Умирающая девушка — град камней…

«Нью-Йорк сан» 22 и 23 декабря 1883 года сообщала о камнепаде в закрытой комнате, где умирал человек. Это случилось в доме, расположенном в городке Джордан, штат Нью-Йорк.

В доме Александра Аркварта в Абердине, Шотландия, находился мальчик-инвалид. В начале января 1920 года в лондонских газетах рассказывалось о том, что происходило в этом доме. Мальчик упоминался просто как «мальчик-инвалид», и, по-видимому, врачи не ошиблись в отношении его недомогания. Но не записаны показания тех, кто заподозрил нечто иное, чем совпадение между его болезненным состоянием (неважно, чем то было вызвано) и явлениями, которые концентрировались вокруг него, когда он лежал в своей постели. Все выглядело так, словно на него обрушились невидимые бомбы. Грохот взрывов, сотрясавших весь дом, раздавался над кроватью, и, согласно сообщениям полицейских, мальчика немилосердно трясло. Кроме того, полицейские докладывали о том, что находившиеся в комнате предметы двигались…

Лондонская «Дейли ньюс», 10 января 1920 года: «Абердинский призрак низвержен (найдено прозаическое объяснение странным звукам): это не что иное, как ветка дерева, которая под порывами ветра стучала по стене дома».

Вероятно, вполне удовлетворенные этим доводом читатели лондонских газет предпочли объяснять подобные истории чем-то вроде «мышиной возни за плинтусом». Однако 13 января «Глазго геральд» продолжала рассказывать о «гулких звуках, которые сотрясали дом и заставляли дребезжать посуду».

Эти сведения поднимают из небытия давно забытую загадку. Тело девочки — тушка вороны. Смерть человека и демонстрация недоброжелательных намерений, которые нельзя объяснить традиционными причинами. Но если и были какие-либо связующие обстоятельства, теперь о них уже не узнаешь. Говорят, есть такая наука, сравнительная анатомия, с помощью которой можно по любой кости животного реконструировать весь скелет. Подобное утверждение является одной из тех историй о науке, которые вызывают большие сомнения. «Отец» сравнительной анатомии никогда ничего не реконструировал, разве что теоретически. Палеонтологи реконструировали множество скелетов, которые демонстрируются как свидетельства эволюции: но Кювье не только никогда ничего не реконструировал, но и известен как яростный гонитель эволюционистов. Не может быть реконструкции, если нет модели. Если хотим подогнать куски ситуационной модели, мы можем использовать принципы сравнительной анатомии применительно к нашим фрагментарным знаниям. И может быть, мы уже медленно строим такую модель. Меня совершенно не вдохновляет все то, что несет в себе черты допотопной, непогрешимой науки.

Из «Порт-оф-Спейн миррор» и «Порт-оф-Спейн газетт» я взял историю о явлениях, которые начались 12 ноября 1905 года в пансионе миссис Лорелхей, расположенном на улице Куинстрит в городе Порт-оф-Спейн. На этот дом обрушился град камней. Подозревали одного злобного соседа, но потом внутри дома произошли такие события, вину за которые, по крайней мере, подкрепленную вещественными доказательствами, нельзя было никому приписать. По всему дому разбрасывались вещи. Стулья падали, поднимались, вращались вокруг своей оси. Из корзины с картофелем вылетали картофелины. Источник камнепадов, которые засыпали комнаты, оставался невидимым. Ссылались на одного доктора, который, по его словам, видел некоторые из этих явлений. Он приходил в этот дом, чтобы навестить больную девочку.

Пятнадцатого июля 1882 года в «Релиджио-философикал джорнэл» была опубликована перепечатанная из «Нью-Йорк сан статья» о происшествии в пансионе миссис Уильям Свифт, расположенном по адресу Бруклин, Уиллоуби-стрит, дом 52. Человек, занимавший выходившую на задний двор гостиную, был болен. Из его комнаты доносился стук Несколько раз появлялось похожее на футбольный мяч расплывчатое тело, которое меняло свои очертания. На больного квартиранта этот объект произвел воздействие, подобное удару электрического тока.

Тридцать первого марта 1883 года в «Релиджио-философикал джорнэл» и 12 марта 1883 года в «Нью-Йорк таймс» были опубликованы сообщения о колдовстве в доме 33 по Черчстрит, Нью-Хейвен, штат Коннектикут. Гулкие звуки шагов и летающие предметы. В этом доме была больная женщина. Когда она готовила в чашке лекарство, от нее улетела ложка. Раздался громкий стук. Потом ей показалось, что в нее выстрелил какой-то таинственный враг. Пуля, которую так и не нашли, пробила отверстие в стекле.

Двенадцатого октября 1889 года в «Бристоль меркьюри» (Англия) и 8 октября 1889 года в «Нортерн дейли телеграф» были опубликованы сообщения о громких звуках неизвестного происхождения в доме, расположенном в деревне Хорнингтон, неподалеку от Солсбери. Там девятилетняя девочка по имени Лидия Хьюлетт, «будучи пораженной некой загадочной болезнью, лежала в кровати, не разговаривая и не двигаясь, очевидно находясь при смерти». Говорили, что девочка навлекла на себя гнев цыганки, которую застала в момент, когда та воровала овощи с соседского огорода.

Об одном из случаев «загадочных семейных заболеваний», сопровождаемых полтергейстом, сообщалось 5 марта 1903 года в «Гернси стар». В доме одного из жителей острова Гернси, мистера Б. Колинетта, заболели несколько членов его семьи. В доме стали летать вещи.

В начале 1893 года, как сообщалось 17 и 19 февраля 1896 года в «Нью-Йорк уорлд», пожилой мужчина по имени Мак вместе со своей женой-инвалидом и дочерью Мэри поселился в городе Белпорт, Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк, и превратил первый этаж своего дома в маленькую кондитерскую лавку. Согласно отчету газеты, начались преследования этой семьи, которые приписывали враждебно настроенным лавочникам и неприязни, «вероятно, вызванной бережливостью семейства». «Уличные мальчишки» стали забрасывать дом камнями. Нескольких арестовали, но не было представлено никаких доказательств их вины. Во время одного из таких обстрелов Мэри находилась на крыльце дома. Появилась большая собака. Она набросилась на девочку, сбила с ног и так серьезно повредила ей позвоночник, что она осталась калекой на всю оставшуюся жизнь. Все подробности этой истории связаны с преследованиями семьи соседями, то есть в ней нет и намека на сверхъестественное. Камни бросали неопознанные лица.

Перепуганную девочку отнесли в постель. Камни барабанили по крыше прямо над нею, вызывая у нее приступы страха. Во время одного из таких приступов она скончалась. В этой истории ничего не сказано о жизни Мака до прибытия в Белпорт. Его дочь была калекой и скончалась от страха. Он приехал в город с женой-инвалидом.

В своей биографии епископа Занзибарского, материалы которой я взял из рецензии, опубликованной 27 октября 1926 года в лондонской «Дейли экспресс», доктор Дж. Мэйнард Смит, каноник Глостерский, рассказывает о преследованиях в форме полтергейста, имевших место возле здания миссии, расположенной в городке Уэти. Кто-то забрасывал комьями земли дом, в котором проживала супружеская пара. Комья падали и внутри дома. Епископ пытался выяснить в чем дело, но в него угодил ком земли. Внутри дома он увидел появившееся на потолке массивное пятно грязи. Дверь была открыта, но это пятно на потолке находилось в таком месте, куда нельзя было забросить что-либо снаружи. Все окна были закрыты.

На следующее утро, согласно всем правилам, епископ совершил торжественную церемонию изгнания предполагаемого духа. Я вовсе не считаю, что эти истории указывают на существование духов. Но похоже, что епископ произвел должное впечатление. Швыряние комьев прекратилось. Но потом заболела хозяйка дома.

Девятнадцатого августа 1920 года лондонская «Дейли мейл» сообщила о том, что в ночь на 9 августа 1920 года град небольших камней разбил окна верхнего этажа особняка Веллингтон-вилла на Гроув-роуд, Саут Вудфорд, Лондон, в котором жил мистер Дж. Т. Гаскин. Это американец, изобретатель спасательной шлюпки Гаскина. Неизвестно откуда на дом обрушилось множество камней. В ночь на 13 августа полицейские рассредоточились в самом доме, заняли позиции на улице, на крышах и на деревьях. На верхний этаж дома снова обрушились камни, но откуда они летели, так и не удалось выяснить. В ночь на 14 августа состоялась процессия: сорок полицейских, некоторые из местного участка, другие из Скотленд-Ярда, прошли по Гроув-роуд и забрались на крыши и на деревья. Последовали залпы камней, но сорок полицейских смогли выяснить не более того, что выяснили гораздо менее многочисленные наряды полиции, которые уже пытались провести расследование. И все же они, видимо, напугали проказников: непонятные явления прекратились.

Стук камней, полицейские на крышах, деревьях и на улице, переполненной зеваками, все взволнованы, но внешний источник отсутствует. Я не могу найти ни единого следа взаимосвязи между кем-либо внутри дома и кем-либо снаружи.

В одной из комнат лежал инвалид. Мистер Гаскин страдал от недуга, который называют невралгией седалищного нерва. В одном интервью он сказал, что не может объяснить эти нападения то ли на него самого, то ли на его дом и что, насколько ему известно, у него нет врагов.

Изучая некоторые из таких случаев, я пытался пробиться сквозь внешнюю бессодержательность фактов. Я перелопачивал бессодержательную пустоту. Я написал мистеру и миссис Гаскин, но не получил ответа. Я просмотрел все заголовки лондонской «таймс» до и после августа 1920 года в надежде наткнуться на что-нибудь вроде материалов судебного дела или на какую-либо другую причину, которая могла вызвать неприязнь к мистеру Гаскину, но так ничего и не нашел.

15

У меня есть одна теория, согласно которой наш мир подобен гермафродиту. Или что он непродуктивен, в том смысле, что живые существа, моря, дома, деревья и плоды деревьев, его «вечные истины» и «вековые основы» — все то, что, как нам кажется, он воспроизводит, — лишь неустойчивые колебания, которые мы принимаем за настоящее воспроизводство, потому что наблюдаем их в чрезвычайно замедленном виде.

Моя трактовка богословия состоит в том, что хотя оно бесчисленное количество раз заходило в тупик, оно несет понимание единства этого мира, возможно, одного из бесчисленного множества миров во вселенной, а в основе искажений богословия лежит интуитивное осознание того, что в целом этот мир находится в непродуктивном состоянии. Отсюда и представления о божественном бесплодии, иллюстрациями которых являются образы белокурых гермафродитов. Разумеется, существуют отдельные легенды об ангелах мужского пола, но подобные истории являются символами противоречивости, которая сосуществует с необыкновенной целостностью всего сущего…

Партеногенез является важнейшим, исключительным принципом всех вещей, существ, мыслей и состояний.

Я, мягко говоря, сомневаюсь в том, что половые отношения, которыми заканчивается любой роман, и есть партеногенез: но человечество, если его рассматривать как единое целое, поддерживает себя самооплодотворением. Если не считать редких и невразумительных историй о случаях вмешательства в этот процесс внешних сил, нет свидетельств укреплений человеческого рода со стороны горилл, гиен или свиней. Слоны оплодотворяют слонов. Я не нахожу ничего противоестественного в той невинной любовной истории с весьма плодотворным исходом, которой является увлечение носорога птичкой колибри. Впрочем, у меня есть маленькая и довольно старая история (которую мне прислал мистер Эрнст Дуэрфлер из Бронкса, Нью-Йорк) об одном ученом XVIII века, у которого была теория, заключавшаяся в том, что самок людей можно опылять, и который проводил эксперименты, подвергая полных сил особей женского пола воздействию восточного ветра, и, разумеется, преуспел в распространении своей теории. Поскольку у меня нет других сведений о брачных союзах людей и растений, этот случай надо рассматривать как одно из чудес, от которых я в этой книге о довольно распространенных событиях стараюсь держаться как можно дальше.

Партеногенетические успехи человеческого интеллекта являются примерами непроходимой тупости. В своем подсознательном понимании нашего мира как единого целого математики представляют своим почитателям то, что те воспринимают как божественное откровение, а окружность, которую ученые считают «совершенной фигурой», символизирует бесполезное хождение по кругу.

Во многом понимание основной идеи этой книги будет зависеть от нашего признания того, что в нашем мире нет ничего реального. Целое может быть Реальностью. За пределами свойственных ей явлений Реальность может заниматься вполне заурядным воспроизводством подреальностей. Но это не является предметом нашего рассмотрения. Встает вопрос: если ничто необычное не является реальным, является ли все необычное действительно нереальным? Но если я признаю, что в необычном мире нет ничего реального, тогда я не могу признать, что все нереально. Таким образом, мое признание вписывается в нашу основополагающую теорию единства противоположностей и состоит втом, что все сущее воспринимается нами как реальное-нереальное, переходя от одной крайности к другой, в соответствии с тем, какова степень проявления их характерных особенностей. Если кто-то считает себя реальным существом (а под реальностью я понимаю индивидуальность, или назовем ее сущностью, или несвязанностью), пусть этот кто-то попытается объяснить, почему он уверен в том, что существует, в реальном смысле. Вспомним самые знаменитые из партеногенетических попыток таких объяснений:

Я мыслю, значит, существую.

Нам надо признать, что для того, чтобы мыслить, существование данного мыслителя должно быть первично по отношению к мысли.

Почему я мыслю?

Потому что я существую.

Почему я существую?

Потому что я мыслю.

Самые замечательные достижения человеческого разума так же близки к совершенству, как описание дома, ограниченное описанием его крыши. И это описание так же близко к совершенству, как описание, ограниченное лишь подвалом или ванной комнатой. То же и с учением Ньютона — или описанием вещей, которое ограничено лишь одним аспектом, или воздействием тяготения. То же и с дарвинизмом — описанием всей жизни с помощью естественного отбора, то есть лишь одного из ее аспектов. Тяготение — всего лишь синоним притяжения. Вклад сэра Исаака Ньютона в сокровищницу человеческих знаний состоит в том, что яблоко падает на землю потому, что оно слетает вниз. Все живое прошло естественный отбор, утверждает Дарвин. Он отбросил прочие аспекты, и у него получилось, что все сущности, составляющие живую природу, прошли отбор. Дарвинизм — отбор, который отбирает.

Материалисты объясняют материальными причинами все, за исключением того, что они отрицают или игнорируют. Нематериалисты, например абсолютные и субъективные идеалисты, объясняют все нематериальными причинами. Мне представляется, что существует неразрывность материального и нематериального — или что одна из этих крайностей — лишь акцентуация одной стороны, а другая — не более чем акцентуация другой стороны двуединого состояния материального-нематериального.

Я существо, которое мыслит; следовательно, я мыслящее существо, которое существует. В этой повторяющейся глупости есть простая гармония, которая прельщает консервативных поклонников доброго, истинного и прекрасного.

Я не мыслю. У меня никогда не было ни единой мысли. Но это вовсе не одно и то же. Я не мыслю, но мысли возникают в том месте, которое считается моим «разумом», хотя вместо того, чтобы существовать «внутри» разума, они сами и являются этим разумом. Точно так же жители города не появляются в городе, а являются этим городом. Среди мыслей существует стремление главенствовать, которое наблюдается и среди членов любого человеческого сообщества, и в движении планет, и в клеточной структуре растений, и среди животных. Коль скоро речь зашла о понимании того, что значит «мое», то «я» не обладаю ни душой, ни собственной личностью, ни собственной сущностью, хотя в те периоды, когда имеет место нечто вроде гармонизации «моих» элементов, «я» приближаюсь к состоянию целостного существа.

Когда я понимаю (ради удобства будем употреблять термин «я», хотя нет никакого «я», кроме весьма плохо слаженного конгломерата состояний, получаемых опытным путем, порой яростно противоборствующих, но в основном поддерживающих нечто вроде цивилизованного сообщества) — так вот, когда я понимаю, что мои мысли подчиняются определенным стремлениям, таким как приведение к согласию, систематизация или координация, что они имеют тенденцию к слиянию, разделению, образованию ядра, уравновешиванию, я осознаю лишь механические процессы, которые в устроении моих идей значат не более, чем в устроении моих костей. Для меня мысль выдать свои идеи за бессмертные истины столь же абсурдна, как и мысль опубликовать рентгеновские снимки своих костей, выдав их за нетленные мощи. Но присущее всему скрытое стремление к систематизации (как и присущее всем скрытое стремление к дезорганизации) находит замечательное выражение в строении моего скелета. Я так считаю. У меня нет оснований полагать, что мой скелет хоть чем-то хуже скелета любого другого человека. Я чувствую, что сумей я скомпоновать свои идеи так же мастерски, как скомпонованы мои кости, у меня было бы основание написать книгу, основание, потребность в котором испытывают все писатели, которые пытаются найти оправдание тому, что пишут книги.

Но я не считаю, что механицизм — все, что есть в нашем мире. Лишь старомодные абсолютисты убеждены, или говорят, что убеждены, в том, что наш мир является абсолютно механистическим. Индивидуальность присутствует там, где нет механистических связей, потому что индивидуальность есть несвязанность. Я убежден в том, что наш мир является позитивно-негативным, или механистическим-немеханистическим.

Но мои методы — главным образом механистические, присущие всем и всему, что согласует или систематизирует. Одним из этих методов является классификация. Меня принуждают размещать мои материалы под заголовками — как будто ветер систематизирует опавшие листья различных размеров по группам или как будто магнит выбирает, что ему притянуть из кучи различных вещей. И вот когда я вижу, что мои мысли возникают под влиянием традиционных процессов, я могу считать, что мои мысли — не что иное, как результат принуждения. Я бы не удостоил эти подчиненные механизмы чести в них верить. Они навязывают себя, но только в той степени, в которой я временно признаю некоторые из них.

Действуя чисто созерцательно или рассудочно, я собрал целую коллекцию заметок под заголовком «Взрывы». Некоторые из этих происшествий выглядят как умышленные взрывы загадочного происхождения, направленные против людей. Или как невидимые телепатические бомбы, брошенные в людей или в их имущество.

Седьмого января 1900 года «Нью-Йорк трибьюн» опубликовала сообщение о полтергейсте в доме, расположенном в Гайд-парке, Чикаго. Там стулья и столы вели себя уже хорошо известным нам образом: либо резко подпрыгивали, либо передвигались с большим достоинством. Казалось, в этот дом пробрался невидимый и неумелый террорист. Вспомним сообщения о вполне зримых, но безрезультатных выстрелах. Время от времени раздавался звук, похожий на выстрел револьвера. Было замечено, что выстрелы всегда производились с уровня, «приблизительно соответствующего высоте плеча мужчины». В брошюре «Взбудораженный дом и его умиротворение» Ада М. Шарп рассказывает о паранормальной бомбардировке, которой подвергся ее дом в Такли, Оксен, Англия. Начиная с 24 апреля 1905 года и на протяжении последующих трех лет в этом доме периодически раздавался грохот, похожий на взрывы бомб. Первого мая 1911 года необъяснимые пожары разразились в доме мистера Дж. Э. Харвея, расположенном по адресу: Йорк-роуд, дом 356, Уандсворт, Лондон. Перед одним из этих пожаров произошли три взрыва неизвестного происхождения. В январе 1892 года дом в Питерборо, Англия, занимаемый семейством Раймов, неоднократно содрогался, словно от разрывов бомб, которые падали рядом. Никто не получил ранений, и никакого ущерба дому нанесено не было.

25 декабря 1880 года в «Релиджио-философикал джорнэл» появилась перепечатка статьи, опубликованной в «Оватонна ревью» (Миннесота), в которой рассказывалось о происшествии, чьей причиной, возможно, стала паранормальная бомба, брошенная в стену дома в Оватонне и проникшая сквозь нее, не оставив никаких следов. Это произошло в доме семьи Даймантов. Были отмечены незначительные случаи преследования домочадцев со стороны неуловимого виновника этих событий, такие как настойчивые звонки дверного колокольчика. Однажды вечером, когда все члены семьи находились в одной из комнат, что-то взорвалось. Миссис Даймант получила такой удар, что потеряла сознание. Были обнаружены фрагменты стеклянного предмета цилиндрической формы. Но все окна были закрыты, а по-другому (насколько известно) данный предмет не мог проникнуть в дом.

Я отмечаю нечто вроде согласованности между идеями, которые теперь разрабатываются (идеями, которые будут называть по-разному, в том числе и «непрактичными»), и экспериментами изобретателей, которые являются попытками сделать эти идеи практичными. Говорят, что с помощью «лучей» изобретатели в силах вызывать взрывы на расстоянии. Если с помощью иных средств или с помощью более незаметных «лучей» можно производить взрывы на расстоянии, тогда любые практические задачи могут быть выполнены с гораздо большей эффективностью. Если, конечно, сведения, приведенные в этой главе, означают, что есть взрывы, произведенные с помощью устройств или энергий, которые в настоящее время являются загадочными.

Известны истории о ярко светящихся предметах, которые называются «шаровыми молниями» и которые появлялись в домах, двигались в разных направлениях, а потом взрывались, словно совершая эти действия по воле собственного разума, либо подчиняясь командам, получаемым издалека. Эти истории можно без труда найти в книгах о молниях и выходках молний. В одном периодическом издании я нахожу сообщение. Похоже здесь нет никакой связи с молнией. В «Инглиш микэник», 90–140, полковник Дж. Т. Планкет рассказывает о том, что ему довелось испытать в июле 1909 года в собственном доме, расположенном в Уимблдоне, Лондон. Он и его жена сидели в одной из комнат, когда супруга увидела, что в их сторону двигается светящийся предмет. Он приблизился к спинке стула, словно решил минутку передохнуть, а затем взорвался. Полковник Планкет не видел этого предмета, но слышал взрыв. Что касается версии о том, что это была молния, полковник пишет, что в тот вечер стояла чудесная погода.

Лондонская «Дейли мейл», 23 июля 1925 года: «Загадочный взрыв — таинственные ранения мальчика. Вчера утром получивший ранения в результате загадочного взрыва, случившегося в доме его матери на улице Риверхолл-стрит, Саут-Ламбет, юго-западный Лондон, пятилетний Чарли Орчард в тяжелом состоянии был доставлен в больницу. У него повреждения на лице и на груди и оторвано несколько пальцев.

Взрыв случился как раз в тот момент, когда мать позвала его завтракать.

Соседи, которые услышали грохот взрыва, решили, что начался пожар, и вызвали пожарную команду.

В результате продолжавшихся весь день поисков так и не удалось выявить причину взрыва».

26 сентября 1910 года лондонские газеты сообщили об ужасном и необъяснимом взрыве в доме, расположенном в Уиллесдене. Я беру сведения, опубликованные 30 сентября в местной газете «Уиллесден кроникл»: «…пожар самого загадочного характера… абсолютно ничем нельзя объяснить вспышку, за которой последовал ужасный взрыв, совершенно разрушивший строения». Только в этом сообщении четко указывалось, что сначала была вспышка, а за ней последовал взрыв. Стоявший на близлежащем углу полицейский видел, как этот дом по адресу Уолм-лейн, 71, вспыхнул и разлетелся на куски. «Окна и двери заднего фасада дома отбросило футов на шестьдесят. В ходе осмотра помещений выяснилось, что два находившихся под лестницей газовых счетчика были выключены: поэтому стало очевидным, что взрыв не был вызван газом. Представители компании по страхованию имущества и министерства внутренних дел провели расследование, но не сумели сделать никакого заключения, кроме того, что в доме, возможно, взорвались химические реактивы или бензин».

«Уиллесден кроникл», 7 октября: «Тайна раскрыта. Обуглившийся диван в гостиной и другие улики раскрывают причину взрыва». В субботу утром (24 сентября), перед тем как выйти из дома, куривший трубку мистер Рис склонился над диваном, и на него упали вылетевшие из трубки искры. Вызванный таким образом огонь тлел в течение 36 часов, а потом разгорелся. В комнате стояли две спиртовые лампы. Во время пожара они должны были одновременно взорваться.

Автор этой версии извлек остатки дивана из груды обгоревшей мебели. Он склонил мистера Риса над диваном, потому что это придавало его версии правдоподобие. Рис не делал подобных заявлений, и на него не ссылались. Взрыв двух спиртовых ламп мог нанести серьезный ущерб, но последствия этого взрыва были просто ужасны. Дом превратился в развалины. Стены, которые остались там, где стояли, были в таком состоянии, что в любой момент могли рухнуть, поэтому развалины дома пришлось обвязывать канатом.

Искореженные стены разрушенного дома не просто выступают из пустоты. Мы отчетливо представляем себе, как их окружает зияющая пустота, в которой, возможно, сидит ведьма или колдун.

13 июня 1885 года житель Пондишери, Мадрас, Индия, сидел в закрытой комнате, когда возле него появилось облачко тумана. Тотчас последовал жуткий взрыв. Этот человек по фамилии Андрэ направил сообщение о происшествии во Французскую академию. Я взял его сообщение из «Астрономи», 1886. Андрэ попытался все объяснить традиционными причинами, упомянув, что погода предвещала ненастье и что через час хлынул ливень.

В давние времена о таком тумане говорили, что он представляет собой частично материализованную форму врага, который выражает свои злобные намерения взрывами. Когда-нибудь в будущем это, возможно, станет наиболее вероятным объяснением.

А может, туман является подобием частично видимого, дымящегося запала невидимой бомбы, которую взрывает на расстоянии ведьма или колдун? И это не кажется мне большим чудом, нежели чья-либо способность взрывать определенное количество динамита, находясь на расстоянии и не пользуясь никакими соединительными проводами.

В номере «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 29 ноября 1931 года есть сообщение о деяниях Курта Шимкуса из Берлина, который прибыл в Чикаго, чтобы продемонстрировать свою способность производить взрывы на расстоянии с помощью того, что он назвал «антивоенными лучами». Согласно сообщениям из Германии, Шимкус таким способом взрывал мины с подводной лодки и закопанные в землю скопления патронов. Я думаю, что герр Шимкус добьется успеха и популярности: он понимает, что великого, благородного и выгодного для человечества никогда не совершишь, не сделав людям приятного. Он объявил, что ему глубоко чуждо жестокое убийство и что он является фактором мира на земле и проявлением доброй воли человека, потому что, взрывая своими «антивоенными лучами» боеприпасы врага, делает войну невозможной. Без всякого злого умысла я позволю себе предположить возможное применение «паранормальных бомб» в сфере выкорчевывания пней ради создания новых пастбищ.

В номере «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 2 5 марта 1931 года есть сообщение о взрыве, который, возможно, был вызван «лучами», чья природа в настоящее время непонятна. Это рассказ о взрыве, который превратил в обломки промысловое судно «Вайкинг», находившееся неподалеку от острова Хорс-Айленд, севернее Нью-Брансуика. Этот случай напомнил мне историю о женщине в нью-йоркском отеле, которая панически боялась пожаров. Судно отправилось в экспедицию, организованную кинематографистами. Находившийся на его борту продюсер Вэррик Фриссел подумал о том, что на судне есть бочонки с порохом, и это его встревожило. Он стал рисовать предупреждающий знак, чтобы повесить тот над дверью в крюйт-камеру. Сразу после этого корабль взорвался.

«Нью-Йорк геральд трибьюн», 13 декабря 1931 года: сообщение о несчастьях двух жен одного мужчины — никаких сведений о его связях, текущих или прежних, еще с кем-нибудь. В 1924 году заболела жена нефтепромышленника из Пасадены, штат Калифорния, У. Э. Бейкера. Сообщалось, что у нее был рак. Ее нашли повешенной у себя дома. Утверждали, что подавленное настроение довело ее до самоубийства. В 1926 году Бейкер снова женился. В ночь на 12 декабря 1931 года случился взрыв, эпицентр которого находился где-то под кроватью второй миссис Бейкер или в комнате, расположенной прямо под ее спальней. Кровать подбросило к потолку, и миссис Бейкер погибла. Это был ужасный взрыв, но больше никто в доме не пострадал.

Специалисты по бомбам провели расследование и пришли к заключению, что использовано какое-то неизвестное взрывчатое вещество. Они заявили, что газам некуда было выйти. «Похоже, вся сила взрыва сконцентрировалась почти прямо под комнатой миссис Бейкер».

В 1921–1922 годах и в начале 1923 года в Англии и других странах происходили взрывы угля, каких прежде не случалось. В результате сильнейшего взрыва угля в камине дома, расположенного в Шлдфорде, неподалеку от Лондона, погибла женщина и обрушились стены дома (лондонская «Дейли ньюс», 16 сентября 1921 года). В течение этого года произошли и другие несчастья, но в 1922 году внимание привлекли многочисленные случаи взрывов.

В этот период наблюдалось значительное недовольство среди шахтеров британских угольных шахт. Было подозрение, что шахтеры закладывают в уголь динамит. Но, пусть мы считаем, что шахтеры имели отношение к этим взрывам, в Англии такие подозрения были отвергнуты как по причине того, что ни разу не сообщалось о нахождении динамита в угле, так и в силу того, что не было никаких взрывов при транспортировке, когда уголь подвергался грубому механическому воздействию.

Приходили сообщения о взрывах во Франции. В те годы печи, которые топили британским углем, взрывались во Франции, Бельгии и Швейцарии. Кульминационный момент наступил в январе 1923 года, когда в один день случилось несколько таких взрывов в Париже и трех городах Англии.

Приблизительно первого января 1921 года мистер Т. С. Фрост, живший по адресу Ферристоун-роуд, 8, Хорнси, Лондон, купил лоуд угля[8]. В его доме было трое детей: Гордон, Берти и Мюриел. Я получил эти сведения из лондонских газет, главным образом из местных: «Хорнси джорнэл» и «Норт Миддлсекс кроникл». Уголь в каминах этого дома взорвался. Взорвался и уголь, который лежал в ведрах. Вызвали полицию. В своем рапорте полисмен сообщил, что уголь не просто взрывался, но и выскакивал из каминов и медленно перемещался по полу. Это было настолько поразительно, что за расследование взялся инспектор полиции. Согласно сообщениям, появившимся в одной газете, именно инспектор утверждал, что поднял кусок угля, который разломился на три части, а потом исчез прямо у него из рук. Сообщалось о том, что горящий уголь выскакивал из каминов, градом падал в других помещениях, проникал сквозь стены, не оставляя следов своего проникновения. Утюги, угольные ведра и другие предметы «пускались в пляс». Украшения слетали со своих мест, но, падая на пол, не разбивались. Горшок на треножнике раскачивался, хотя рядом с ним никого не было. Чаще всего эти явления происходили в присутствии одного из мальчиков, но иногда и в присутствии другого.

Никакой другой случай полтергейста не исследовали дотошнее этого. Насколько мне известно, никто из тех, кто исследовал эти явления, не отрицал того факта, что они имели место. Одним из очевидцев был его преподобие Э. Л… Гардинер, приходский священник церкви Св. Гавриила, Вуд-грин, Лондон. «Не может быть никаких сомнений в том, что явления имели место. Я сам их видел». Другим очевидцем был доктор Герберт Лемерл из Хорнси. Доктор Лемерл рассказал о часах, которые таинственным образом исчезли. Восьмого мая в Хорнси провели собрание, на котором обсуждались эти явления.

В газетных публикациях налицо тенденция объяснять все проделками детей, живших в этом доме.

Первого апреля скончалась перепуганная этими явлениями девочка по имени Мюриел. Мальчик по имени Гордон был так напуган, что у него случился нервный срыв, и его доставили в больницу в Льюишэме.

Уголь во всех этих случаях был углем из британских шахт. Газеты, которые сообщали об этих взрывах, рассказывали, что британские шахтеры испытывают чувство горечи и желание отомстить за те лишения и заниженные заработки, которые были чересчур даже для их горького жизненного опыта…

Но вернемся назад…

Ведь кто-то отомстил в лондонском Гайд-парке, а далеко от Лондона, в Глостершире, пламя охватило старинный особняк.

16

Но почему постоянно повторяется попытка что-либо объяснить? — Тогда как, в конечном счете, существует всего лишь наше признание того, что в необычных явлениях нет ничего особенного или что существует лишь состояние наличия-отсутствия чего-либо, а посему все проблемы являются лишь разрешимыми-неразрешимыми, или что большинство социальных проблем, с которыми мы сегодня сталкиваемся, когда-то представлялись решениями предшествующих им проблем, или что каждый Моисей выводит свой народ из Египта в, наверное, еще худшие Обетованные земли с молочными реками и кисельными берегами… Так почему же постоянно продолжаются попытки все объяснить?

Если взять хирургические операции, которым подверглись надзиратели тюрьмы «Синг-Синг», или лишившиеся нравственных устоев шторы, берлинского исчезающего человека, «тифозную Мэри», китайского «цирюльника», взрыву угля и трупы на скамейках Гарлемского парка, тогда…

Концепция Роберта Браунинга состояла в том, чтобы взять три звука и сделать из них не четвертый звук, а нечто особенное.

Семью цветами не наносить отдельные мазки, а написать картину.

Семь миллионов американцев, русских, немцев, ирландцев, итальянцев и прочих не просто сложить в население, а (пока этому не препятствует география) с большей или меньшей степенью успеха объединить их в единый город Нью-Йорк.

Сера и лава бесплодной равнины и соляной столб, своей формой отдаленно напоминающий женщину, — следы эрозии на скалах намного выше уровня грунтовых вод — метеор, который воспламенил покрытую кустарником равнину — языковые отличия народов — и все прочие элементы, объединенные в Книгу Бытие…

Сведения о разнообразии, наследственности и приспособляемости; о размножении и о сдерживающих факторах, о доктрине Мальтуса; о приобретенных чертах характера и о наследственных передачах — и все это объединено в «Происхождение видов»…

Точно также и минералы, которые когда-то имели сродство друг с другом, были объединены и обрели упорядоченные внешние признаки.

Но какой-нибудь кристалл нельзя считать ни доводом в пользу «сухого закона», ни доводом против. Мне известен кристалл кварца, который весит несколько сотен фунтов. Но для пропаганды в этом нет ничего невозможного…

Все теории (богословские, научные, философские) представляют собой тот же процесс упорядочивания, но обладающие самосознанием теоретики вместо признания того, что мыслеформы приходят им в голову точно также, как в мир приходят кристаллические структуры, сочли, что размышляют о Вечной Истине.

Кислород, и сера, и углерод…

Или Эмма Пижо, и Эмброуз Смолл, и Роза Смит…

Пусть у нас будет хоть какое-то, даже неполное выражение или структура, или небольшое построение, систематизирующее сведения о случаях «девичьего полтергейста». Элементами этого синтеза являются передвигающиеся предметы, пожары и девочки в непривычной для них обстановке, юность и атавизм юности.

Случай с Дженни Брамвелл — она была приемной дочерью. Эта родившаяся в Англии девочка стала приемной дочерью. Вспомните случай с Дагом — снова приемная дочь. «Удочерение» — во многом попытка замаскировать намерение взять на работу маленьких девочек, которые почти ничего не получают взамен. Важно не то, что во многих случаях «девичьего полтергейста» в центре событий были горничные и «приемные дочери», а то, что многие из них находились не у себя дома. Сломленные и беспомощные подростки под присмотром строгих надзирателей, в непривычной обстановке…

Неопределенные и ненадежные сведения о появлении на этой Земле первых людей — и потребность в них, и воспитание, выращивание и защита, настолько отличные от условий нашей эпохи перенаселенности, когда, скорее, существует потребность в ликвидации…

Дитя, заблудившееся в первобытном лесу — и ценность этой девочки, которая отнюдь не является гениальной личностью, монархом или ниспровергателем монархов, сегодня…

Предметы, двигавшиеся в ее присутствии, — плоды, которые падали с деревьев и укладывались рядами возле нее, — дрожание кустов, которые бросали к ее ногам ягоды, — потом ночь и холод — охапки хвороста, складывающиеся сами собой, и пляшущие вокруг нее ветки — собираются в кучу — потрескивание согревающего пламени…

Сегодняшние гротескные прыжки стульев, нелепые выходки диванов и кажущееся расточительство пламени являются пережитками былого сотрудничества, которое когда-то передвигало даже деревья, если ребенок заблудился в лесу.

У математиков прежних лет был критерий эстетической оценки своих идей: они выводили теоремы и делали расчеты «ради искусства» и с пренебрежением относились к тому, как их использовать. Но фактически все то, что они произвели «ради искусства», было принято на вооружение астрономами, мореплавателями и землемерами. Я собираю по частям то, что называю данными: но я весьма подавлен, поскольку опасаюсь того, что они имеют значение, выходящее за пределы факта самого их существования, или, другими словами, могут оказаться полезными.

Сегодня на этой Земле есть, по крайней мере, один художник. Профессор Эйнштейн соединил в органическое целое такие разнообразные элементы, как электромагнитные волны, отклонения в движении планеты Меркурий, падение камня из поезда на набережную, геометрия гиперпространства, ускоренные системы координат, преобразования Лоренца и перемещения звезд во время затмений…

А эксплуатация всего чем-либо (если в более или менее отдаленной перспективе — то и всем другим) — потребность астрономов в системе теорий Эйнштейна, поскольку та столь ободряюще невразумительна, когда школьники начали разносить учение Ньютона на куски, но в 1918 году объявили, что Эйнштейн согласно своей теории предсказал перемещения звезд и что его предсказания подтвердились.

Ради повторного подтверждения (а может быть, в невинной попытке подтвердить все или, по крайней мере, по причине неосознанного стремления наблюдать все, что хочется) обсерватория Лика направила экспедицию, которая должна была составить отчет о перемещениях звезд во время солнечного затмения в октябре 1922 года. Входившие в состав этой экспедиции астрономы согласились с тем, что перемещения звезд подтверждают пророчество Эйнштейна. Было сказано, что Эйнштейн полезен, и в Калифорнии одетые в белое школьники пропели ему невразумительные дифирамбы. В Нью-Йорке конная полиция грубо отгоняла от него толпу как раз в тот момент, когда он, чтобы построить собственную систему, доводил до невменяемого состояния многие астрономические данные. В свою систему он включил отклонения в движении планеты Меркурий, но оставил без внимания отклонения Венеры. Толпы людей стремились повидаться с ним, не удосуживаясь поинтересоваться, о чем, собственно, он писал.

Двенадцатого июня 1931 года профессор Эрвин Фройндлихер сообщил Берлинской физической ассоциации о том, что, согласно его наблюдениям, сделанным во время затмения 9 мая 1929 года, звезды не перемещались, как это утверждал Эйнштейн, то есть что теории Эйнштейна не представляют никакого практического интереса.

Но эта трагедия или комедия не вызвала никакого ажиотажа, потому что интеллектуалы этой Земли главным образом замечают только то, что им рекомендуют заметить; а ортодоксальной науке казалось, что самым разумным было рекомендовать мыслителям этой Земли не размышлять на данную тему. Профессор Фройндлихер понял, что двигало астрономами экспедиции обсерватории Лика, точно так же, как я понимаю, что движет всеми астрономами. Профессор заявил, что они подтвердили идеи Эйнштейна потому, что «отказались рассматривать данные наблюдений, не соответствующие тем результатам, которые хотели получить». Если бы и со мной заключали такие же соглашения, мне пришлось бы придумывать какие-нибудь новые ереси.

Теории Эйнштейна не представляют практического интереса…

Бесполезная вещь… Вещь, которая ни с чем не связана и находится в состоянии, о коем художники мечтают в поисках абсолюта. Они мечтают об «искусстве ради искусства».

Вплоть до 6 декабря 1931 года я считал теории профессора Эйнштейна едва ли не единственными теориями, олицетворяющими почти полную бесполезность. Но 6 декабря 1931 года «Нью-Йорк таймс» сообщила, что ученые Калифорнийского университета проводят эксперименты, добавляя фосфор в корм для свиней, и выводят светящихся поросят. «Просто еще не объявлено, в чем будет состоять польза».

Моя мечта не в том, чтобы стать звездой, которая перемещается на виду у всех. Я возражаю против того, будто материалы этой книги говорят о том, что моей единственной целью было соединить отдельные элементы в единое целое — но возникает подозрение, что я уж слишком решительно протестую.

Есть целое собрание предположений — что существуют более тонкие «лучи», чем все, что известно в области радиоактивности, и что им можно найти практическое применение. Кубок Эскота и дублинские драгоценности — если их увели с помощью какого-то ныне мало кому известного способа транспортировки, то все уже хорошо известные способы перевозок могут принести громадную пользу в коммерческой сфере, в области развлечений и исследований.

Во время написания этой книги калифорнийские ученые пытались создать светящихся по ночам свиней. Другой ученый, который еще не смог заявить о практическом применении своей идеи, поливал чернику снятым молоком. Насколько мне известно, каждый из нас может предложить те или иные революционные идеи.

17

Лондонская «Дейли кроникл», 30 марта 1922 года: «Это невероятно, но о Холдинге ничего не слышно». Поиски продолжались в течение трех недель — велосипедисты, полицейские, фермеры, жители деревень.

Седьмого марта 1922 года в половине одиннадцатого утра старший лейтенант ВВС Б. Холдинг вылетел с аэродрома близ Честера, Англия, чтобы совершить, как он предполагал, короткий полет в Уэльс. Около одиннадцати часов утра его видели возле Лланголлена, Уэльс, где он повернул назад и взял курс на Честер…

Когда Холдинг исчез, он находился далеко от моря и над густо населенной местностью. Одной из моих обязанностей стал просмотр шести лондонских газет за 1919–1926 годы, и было просто немыслимо не получить все сведения о дальнейшей судьбе Холдинга. У меня нет исходных данных, на основании которых я мог бы размышлять о тайне исчезновения Холдинга: но теперь известна история двух человек, следы которых на земле оборвались так же резко, как и след Холдинга в небе: и на сей раз я отмечаю дополнительное обстоятельство. Причины того, что с ними случилось, следует искать в той неприязни, которую питали окружающие к силе восточного фанатизма.

Двадцать четвертого июля 1924 года, во время военных действий против арабов, капитан ВВС У. Т. Дэй и лейтенат Д. Р. Стюарт были направлены штабом британских войск в обычный разведывательный полет над пустынной местностью Месопотамии. Согласно полетному заданию, они должны были отсутствовать всего несколько часов.

Летчики не вернулись, и их стали искать. Вскоре в пустыне был найден самолет. Зачем им понадобилось совершать посадку — загадка. «В баке оставался бензин. Самолет был полностью исправен. На самом деле он возвращался на аэродром». Но люди пропали. «Из того, что удалось выяснить, они столкнулись с такими метеоусловиями, которые могли заставить их совершить посадку». Отсутствовали какие-либо признаки того, что по самолету вели огонь. Возможно, есть какой-то способ, в настоящее время известный лишь немногим, с помощью которого можно спустить аэроплан с небес. Судя по окончанию этой истории, можно предположить, что существует и способ забирать людей из пустыни.

На песке вокруг самолета были видны следы ног Дэя и Стюарта. «Судя по следам, они шли бок о бок и удалились от машины приблизительно на сорок ярдов. Потом внезапно, словно они подошли к краю обрыва, следы оборвались».

Посадка самолета не находила объяснений. Но, признав, что это загадка, в качестве объяснения резко обрывающихся следов предложили версию, согласно которой Дэя и Стюарта захватили враждебные бедуины, которые замели все следы на песке, начиная с того места, в сороках ярдах от самолета, где те резко обрывались. Однако едва ли можно предположить, что враждебно настроенные бедуины до бесконечности заметали следы за собой. Поэтому были предприняты попытки найти продолжение следов.

Поиск вели аэропланы, бронемашины и конная полиция. Было назначено вознаграждение. Туземные патрули вели непрерывный поиск в течение четырех дней. Нигде дальше того места, где следы на песке резко обрывались, не было обнаружено других следов. Согласно последнему отчету об этом происшествии, взятому мной из лондонской «Сандей ньюс» за 15 марта 1925 года, загадка пропавших британских авиаторов так и не разрешена.

Лондонская «Ивнинг ньюс», 28 сентября 1923 года: «Во время практических занятий по стрельбе, проходивших в Гадо, Франция, второй лейтенант Моран (который стрелял по мишени на земле, тогда как машину пилотировал сержант) внезапно откинулся назад и крикнул пилоту, чтобы тот шел на посадку, так как он ранен. Было обнаружено, что у него серьезное ранение плеча, и его доставили в Бордо на санитарном аэроплане». Сообщалось, что в лейтенанта стреляли. «Однако не нашли ничего такого, что могло бы прояснить, откуда велась стрельба».

Я особо выделил этот случай, потому что он относится к тому времени, когда были отмечены и другие «несчастные случаи» с французскими летчиками. Другие «несчастные случаи» отличались от этого тем, что происходили не во Франции, и тем, что они не были вызваны стрельбой. Я не знаю ни одного случая, который во всех деталях был бы сопоставим с исчезновением Дэя и Стюарта: но есть сведения об авиаторах, которые, пролетая над землями, где один вид аэропланов навлекал на них чью-либо неприязнь, были непонятным образом низвергнуты с неба.

Летом 1923 года французские авиаторы рассказывали о необъяснимых авариях и вынужденных посадках во время полетов над территорией Германии. Эти случаи были настолько частыми, что возникло убеждение, согласно которому немцы применяли «секретные лучи», сбивавшие французские аэропланы. Исходя из общего впечатления о существовании рациональности-нерациональности, мы можем предположить, что немцы использовали против французских аэропланов нечто такое, что особенно старались скрыть (если допустить, что они обладали такими возможностями). В конце концов, мог некий тайный экспериментатор, о котором не знали германские власти.

Статья на эту тему была опубликована в лондонской «Дейли мейл» 1 сентября 1923 года. «Выдвинуты две теории. Одна состоит в том, что с помощью концентрации беспроводных лучей можно оказать воздействие на магнето аэроплана, а вторая в том, что открыт какой-то новый луч, который расплавляет определенные металлы. В этой связи примечательно, что большинство вынужденных посадок французские аэропланы во время полетов из Страсбура в Прагу совершали неподалеку от германского аэродрома, расположенного в районе Фюрта». Сообщалось, что в течение некоторого времени на германской радиостанции в Науэне проводились эксперименты с направленной передачей посредством излучения, сконцентрированного в определенном направлении, подобно тому, как направляют лучи поисковых прожекторов. Власти Науэна утверждали, что у них нет никаких сведений о том, что могло оказать воздействие на французские аэропланы теми предполагаемыми способами, о которых сообщалось. С помощью радиоуправления можно останавливать автомобили, но только если те оборудованы специальными индукторами, в противном случае это невозможно. «Дейли мейл» приводила высказывание сэра Оливера Лоджа, который говорил, что ему неизвестны такие лучи, которые могли бы заглушить мотор, если тот не оснащен специальным оборудованием. Профессор Э. М. Лоу высказал мнение, что когда-нибудь моторы можно будет выключать на расстоянии: «У меня есть уверенность в том, что через 50 или 60 лет такое будет возможно». Профессор Лоу заявил, что ему известно о лабораторных экспериментах, в ходе которых испускали лучи, настолько мощные, что те плавили моток проволоки, удаленный на расстояние двух футов. Но касательно сообщений о «несчастных случаях» в Германии профессор Лоу высказался следующим образом: «Существует огромное отличие между передачей энергии на расстояние одного или двух футов и на расстояние одной или двух тысяч ярдов».

Пятого апреля 1924 года в «Дейли мейл» опубликовано сообщение о невидимых лучах, открытых мистером Г. Гринделл-Мэтьюсом, которые в лабораторных условиях оказались настолько мощными, что заглушили двигатель мотоцикла с расстояния пятидесяти футов.

Разумеется, одним из образцов высшей добродетели является достопочтенная ложь, высказываемая правительствами. Уж не знаю, то ли это проявление сдержанности, то ли точности формулировок, но утверждалось, что в 1929 году британское правительство потратило 500 тысяч долларов на изучение сомнительных «лучей смерти», которые передаются на дальние расстояния (фактически ничего разработано не было). Сообщалось также, что итальянский военный флот предоставил одному изобретателю возможность продемонстрировать «лучи смерти», но в результате все закончилось пшиком. У нас нет данных, которые позволяют считать, что в 1929 году какое-либо государство обладало секретом действующих на дальние расстояния «лучей смерти». Имевшие место летом 1923 года вынужденные посадки французских аэропланов так и не нашли объяснений.

Возможно, есть мощные лучи, которые не являются электромагнитными. Быть может, французских авиаторов опускали на землю, не прибегая к использованию сил, которые называют «физическими». Впрочем, я не знаю никаких реально существующих разграничений между тем, что называется физическим, и тем, что называется умственным. Вспомните серию «загадочных нападений», имевших место в Англии в апреле и мае 1927 года. Три раза автомобили вели себя настолько необъяснимым образом, словно находились под воздействием какой-то неведомой силы.

У нас есть сведения о «несчастных случаях», которые не нашли удовлетворительного объяснения. Были случаи, имевшие сходство с тем, чего так добиваются изобретатели, которые с помощью механических средств пытаются повысить боеспособность вооруженных сил. И эти экспериментаторы являются практичными людьми. Быть может, мы стоим на пороге открытия более утонченных способов массового убийства. Все выглядит так, словно какой-то одинокий обладатель секрета из тех, что называют «оккультными», действуя необдуманно или со злым умыслом, направлял свою силу на автомобили, что имело место в Англии в апреле и мае 1927 года. Он был преступником. Но я, мыслитель-практик и добропорядочный гражданин, оказался на пороге открытия огромных возможностей, которые поступят в распоряжение уподобившихся Богу людей (коими, как я полагаю, мы должны стать, судя по бедствиям, которые мы испытываем в данный момент), возможностей, которые эта великая нация использовала бы в праведных целях, если только кто-нибудь сможет найти отличия между праведностью, эксплуатацией и тиранией. Один из тех очаровательных парадоксов нашего существования, которые лишают математику всякого смысла, состоит в том, что миллион раз совершенное преступление называют патриотизмом. Я не могу представить себе, чтобы сила, которая низвергает самолеты с неба, стала бы настолько ужасной, что остановила бы войну, поскольку понимаю, что ответные действия низвергнут самих низвергателей. Вот если бы мы могли заполучить новое оружие, причем настолько омерзительное, что затихли бы даже те, кто планирует совершать убийства, чтобы остановить массовую бойню… Но это лишь фантазии в нашем мире единства противоречий, который является символом лицемерия.

«Нью-Йорк таймс» 2 5 октября 1930 года сообщает о том, что в течение часа на дороге в Саксонии, между городами Риза и Вюрцен остановлены приблизительно сорок автомобилей.

Приблизительно сорок шоферов наверняка высказали свое мнение по этому поводу, и если германское правительство экспериментировало с «секретными лучами», тогда это еще одно проявление его скрытности. В номере «таймс» за 27 октября приводилось следующее высказывание математика и бывшего премьера Франции Поля Пенлеве: «Ни один из до сих пор проведенных экспериментов не дал никакой надежды увидеть в ближайшем будущем его завершение».

26 мая 1925 года, в Эндовере, Гэмпшир, Англия, капрал королевских ВВС, совершавший тренировочный прыжок с парашютом, погиб в результате падения из самолета, летевшего на высоте 1900 футов. Нет данных, которые позволили бы считать, что в этом происшествии есть нечто такое, что ставит его в один ряд с другими происшествиями, о которых говорилось в этой главе. И все же имеет место некоторая связь. Приблизительно в то время, когда с этим человеком произошел несчастный случай или что-либо другое, в том же самом месте старший сержант авиации Фрэнк Лоури и старший лейтенант авиации, пилот Джон Кеннет Смит летели на борту аэроплана, проводившего испытания радиосвязи. Они находились в воздухе около пятнадцати минут, когда Смит, ранее обратившийся к своему напарнику, но так и не услышавший ответа, обернулся и увидел дым в кабине и Лоури в бессознательном состоянии.

Лоури скончался. «Старший лейтенант Сирил Норман Эллен сообщил, что в самолете не было ничего такого, что могло убить человека, и что Лоури, должно быть, вступил в контакт с электрическим током в воздухе. Ни об одном подобном случае еще не сообщалось».

14 октября 1921 года в «Дейли мейл» писатель Т. Гиффорд рассказывает о тех «авариях», которые он наблюдал на участке Дартмурской дороги. Этот рассказ похож на сообщение о серии автомобильных «аварий», имевших место в Англии в апреле и мае 1927 года, за исключением того, что эти «аварии» строго локализованы.

Суть истории, рассказанной Гиффордом, состоит в том, что в июне 1921 года один врач ехал на своем мотоцикле, в коляске которого сидели двое его детей, и внезапно крикнул своим детям, чтобы те выпрыгнули из коляски. Мотоцикл вильнул в сторону, врач погиб. Спустя несколько недель на этом же самом месте туристский автобус внезапно повело в сторону, и из него выпали несколько пассажиров. 26 августа 1921 года ехавшего по этому участку дороги капитана М. (за имя которого я приношу извинения, хотя в этой книге не столь часто встречаются такие персонажи, как «мистер Икс» или «капитан М».) выбросило из собственного мотоцикла. Отвечая на вопросы Гиффорда, он, после нескольких отговорок, сообщил, что его схватило нечто — «невидимая рука», — и машину швырнуло в кювет.

Более подробный рассказ опубликован в «Дейли мейл» 17 октября того же года. Место, где происходили эти «аварии», находилось на дороге возле дартмурской деревни Пост Бридж. В первом случае жертвой стал доктор Э. Г. Хэлби — офицер медицинской службы Принстонской тюрьмы.

В номере «Лайт» за 26 августа 1922 года корреспондент отметил еще одну «аварию», случившуюся на этом месте. Подробности четвертой «аварии» сообщались и в лондонской «Санди экспресс» 12 сентября 1926 года. Жертва ехала на своем мотоцикле. «Человека внезапно и безжалостно выбросило из седла. Очнулся он только в доме, куда его принесли после того, как он потерял сознание». Получивший увечья ничего не смог объяснить.

18

Я свидетельствую, что когда-то с неба на Землю обрушился поток девственниц

Они, разумеется, не были подлинными девственницами. Я не могу допустить подлинность чего-либо в таком неопределенном мире, как наш.

Двадцать шестого мая 1907 года поток крупных градин обрушился на Ремиремон, Франция. Можно утверждать, что на некоторых из этих градин были печатные изображения Девы-заступницы пустынников.

Это часто бывало модой — огульно и бесцеремонно отрицать подобные истории и называть их вмешательством духовенства в светскую жизнь, но сегодня неверующие имеют склонность не выдвигать столь решительных обвинений и считают весьма вероятным падение необычных градин в Ремиремоне и тот факт, что превышение обычных размеров и изменение цвета градин набожные жители приняли за графические представления. Сам я считаю, что отпечатки на градинах порождены воображением, но в том смысле, в котором порождены воображением иллюстрации книг. Они не просто вызваны игрой фантазии жителей Ремиремона, но являются таковыми не более, чем некоторые иллюстрации в книгах являются грязными пятнами, которые столь образно трактуются читателями, что их принимают за рисунки.

В моих записях история о градинах Ремиремона уникальна. Согласно моему же утверждению, мы не собираем сведения о крайне редко встречающихся явлениях. Однако в начале этой книги я указал на то, что любые два диссонирующих цвета можно гармонизировать с помощью других цветов, и, на мой взгляд, нет таких данных, которые нельзя было бы более или менее симпатично согласовать, если их плотно подогнать или поставить в один ряд с обычными, если таковое желательно.

Я лукавый человек, Я подменяю градины с рисунками рисунками на градинах — а потом рассказываю истории о рисунках на других малопривлекательных материалах.

Согласно сообщениям (перепечатанным из газет), опубликованным в «Спиричуэл мэгазин», 7–360, и в «Релиджио-философикал джорнэл» 29 марта 1873 года, события 12 марта 1872 года заставили жителей Баден-Бадена испытать большее волнение, чем то, которое испытали жители Ремиремона. Утром того дня люди увидели рисунки, каким-то непонятным образом нанесенные на оконные стекла домов, обитатели которых понятия не имели, как они там оказались. Сначала изображались кресты, потом появились и другие фигуры. Городские власти Бадена дали указание вымыть окна, но рисунки оказались несмываемыми. Использовали кислоты, но тщетно. Спустя два дня кресты и мертвые головы появились на оконных стеклах в Раштадте.

Эпидемия распространилась и на Буле, расположенный в пяти лигах от Метца. Здесь, в силу эмоциональности, которая осталась достаточно высокой со времен франко-прусской войны, местные власти встревожились. На оконных стеклах появились кресты и другие религиозные символы — самые различные рисунки: мертвые головы, орлы, радуги. Наряд прусских солдат направили в один дом, чтобы разбить оконное стекло, на котором изображался отряд французских зуавов со своими флагами. Сообщалось о том, что ночью рисунки становились невидимыми. Но солдаты не упустили своего шанса: во всяком случае, они разбили массу оконных стекол. На следующее утро город выглядел так, словно в нем произошла битва. Среди всего этого разорения зуавы по-прежнему несли свои стяги.

Следует сказать, что эта история стала эталоном газетных домыслов. У меня есть собрание историй о рисунках, появляющихся на оконных стеклах, которые назойливо повторялись в американских газетах после марта 1872 года и вплоть до 1880 года.

Но нельзя утверждать, что все рассказанные в Соединенных Штатах истории об этом явлении были отголосками случившихся в Европе происшествий, о которых сообщалось в прессе, потому что о подобных историях, хотя и не так часто, как впоследствии, сообщалось в Соединенных Штатах еще до марта 1872 года. «Нью-Йорк геральд», 20 августа 1870 года — изображение женского лица на оконном стекле дома, расположенного в Лоуренсе, Массачусетс. Хозяина этого дома так допекли толпы зевак, что, не в силах смыть рисунок, он заменил всю раму. «Хьюман нэйчур», июнь 1871 года (перепечатка из «Чикаго таймс») — дом в Милане, Огайо, который занимали два жильца, Хорнер и Эшли. На оконных стеклах появились пятна, словно нанесенные разбавленным водой дегтем или сырой нефтью. Эти пятна приобрели внешнее сходство с изображениями человеческих лиц. «Нью-Йорк таймс» 18 января 1871 года сообщала, что в Сандаски и Цинциннати, Огайо, на оконных стеклах появлялись изображения женщин.

И все же можно предположить, что эти истории имеют один источник, которым является дискуссия о возможности существования фотографий духов, в начале семидесятых годов XIX века в Европе и в Америке ставшая для одних предметом глубоких убеждений, а у других вызвавшая сильное недоверие. Один из вопросов, не обсуждавшихся в ходе этой дискуссии, которая продолжается по сей день, даже после трагического распространения знаний о двойной экспозиции, заключался в том, может ли человеческое воображение оказать воздействие на фотографическую пластинку. Я склоняюсь к мысли, что почти все фотографии духов, быть может за исключением немногих, являются мошенничеством, что не было никаких духов, но что время от времени, крайне редко какой-нибудь совершенно материальный и глубоко верующий в духов медиум вызывает из своих зрительных образов нечто похожее на призрака, что и отображает фотоаппарат. В противовес версии, согласно которой в основе историй о рисунках на оконных стеклах, вероятно, лежит маниакальная идея о возможности фотографирования духов, я напомню, что подобные истории рассказывали на протяжении столетий до того, как была изобретена фотография. Например, сведения об изображении крестов, которые появлялись не на оконных стеклах, а на одежде людей, как сообщает Йозеф Грюнпех в своей книге «Speculum Naturalis Соelestic», опубликованной в 1508 году.

«После кончины декана Воэна Лландафского на стене Лландафского собора внезапно появилось большое, влажное пятно, или плесень, которая превратилась в очень похожие контуры лица декана» («Ноутс энд куэрис», 8 февраля 1902 года).

Я воспринимаю все, что описано в этой книге, через свои взгляды, или предубеждения, нетерпимость к церковным толкованиям или утверждениям о существовании духов как субстанций, уже давно независимых от человеческих тел. Однако я могу представить себе возможность временного отделения разума от тела, что весьма похоже на признание существования духов. В моем представлении декан Воэн ушел в иной мир, туда, куда уходит айсберг, когда тает, или пламя, когда его тушат, и его яркий зрительный образ, который остался в памяти одного из прихожан, возможно, оставил графический след на стене церкви.

Ознакомившись с сообщениями, опубликованными 17 и 30 июля в лондонской «Дейли экспресс» и 12 августа 1923 года в «Сандей экспресс», любой, кто имеет склонность рассуждать, может подумать, что летом 1923 года по Англии путешествовал наделенный артистическим даром волшебник, который применял свои таланты. Возможно, кто-то или что-то печатало изображения на стенах и колоннах церквей. Согласно первому сообщению, на стене Крайст-Черч в Оксфорде появился портрет известного оксфордского церковника, давно умершего декана Лиддела. Другие сообщения такого рода поступали из Бата, Бристоля и расположенного в графстве Сомерсетшир города Апхилла. В Бате (в старинном Батском аббатстве) появилось изображение солдата, несущего ранец. Церковники соскоблили это изображение, но не тронули портрет, появившийся в Оксфорде.

11 сентября 1926 года в «Т. П. энд Касселс уикли» (Лондон) опубликовано описание портрета на стене Крайст-Черч в Оксфорде, каким его увидели через три года после того, как он там появился. Его называют «точным и не вызывающим сомнений изображением покойного декана Лиддела, который скончался в 1898 году». «Не надо обладать даром воображения, чтобы восстановить в памяти черты этого лица. Оно смотрит на вас прямо со стены и производит такое впечатление, что его могла начертать рука мастера. Оно не выгравировано, как, впрочем, и не нарисовано и не вылеплено, а просто открывается взгляду любого человека».

И создается впечатление, что, начав с несколько странной истории о девственницах, мы постепенно выходим из области чудес. Теперь допустим, что существует вполне заурядное колдовство, назовем его телепатией, с помощью которого образы можно передавать от одного сознания к другому, и тогда истории о появлении изображений на градинах, оконных стеклах и других предметах выглядят уже не столь абсурдными. Мы полагаем, что люди могли научиться расширять телепатический процесс настолько, чтобы переносить изображения на различные материалы. Исходя из собственного жизненного опыта, я утверждаю, что мне неизвестно о существовании телепатии. Я так считаю на сновании множества имеющихся у меня сообщений о странствующих образах, которые то приходят, то уходят, когда мои мысли заняты чем-то другим. Я часто экспериментировал. Когда я склоняюсь к мнению, что телепатия существует, эксперименты говорят о том, что она существует. Когда я размышляю о тех же самых экспериментах и склонен их отрицать, они указывают на то, что ее нет.

«Нью-Йорк сан», 16 января 1929 года — сотни людей стояли или преклоняли колени перед дверью церкви Св. Анны в городе Кинсбург, Нью-Джерси. Они увидели (или считали, что увидели) на темной дубовой двери фигуру женщины в белых одеждах до земли. От фигуры исходило сияние. Пастор этой церкви преподобный Томас Э. Керни ответил на вопросы. «Я не считаю, что это чудо или что это имеет отношение к чему-то сверхъестественному. Насколько я понимаю это несомненно набросок человеческой фигуры, облаченной в белые одежды и испускающей свет. Это весьма похоже на очень бледный фотографический негатив, который недодержали и на котором крайне тускло отпечатались очертания и детали человеческой фигуры. Но все же они там есть».

Или взять изображения на градинах — и раны, которые появились на телах людей. Во имя этого вечного Если, которое сводит на нет логичность любой теоремы в любом учебнике и не слишком отдалено от тех исходных данных, которыми я располагаю, мы можем считать, что с помощью неких воображаемых средств, которые в настоящее время непонятны, раны появлялись на телах людей в Японии, Германии и в извилистом переулке неподалеку от Ковентри-стрит в Лондоне. Если мы в состоянии допустить, что подобным образом изображения появлялись на градинах, оконных стеклах и в других местах, а мы можем так считать, если склонны допускать, что раны появлялись на телах людей в Японии и других местах, тогда радуйся, земляной червь!

Мой метод состоит в том, чтобы не пытаться решать проблемы (насколько это позволяет разрешимость-неразрешимость проблем), независимо от того, насколько узкими сферами человеческой мысли я их считаю: но если я наталкиваюсь на тайну (решение которой унаследовали медиумы), чтобы разобраться с данными, которые могут исходить из химических, зоологических, метеорологических, социологических или энтомологических источников, то я, конечно же, не могу потерпеть неудачу, потому что аналог всего электрического, или планетарного, можно найти в биологических, этических или политических феноменах. Чтобы обосновать появление изображений на градинах, мы можем зайти очень далеко, вплоть до еще неродившихся младенцев.

Во мне так много ересей (вдобавок к моей невероятной легковерности, или псевдолегковерности), появившихся по причине того, что я освободил свой разум от верований, что, как правило, я не могу проследить источники своего безбожия или просвещенности. Но я помню, когда впервые усомнился в отрицании традиционной наукой существования предродовых отметин. Я прочел посвященную этой теме книгу доктора Вайсманна, и его аргументы против возможности существования предродовых отметин убедили меня в том, что они вполне возможны. И эта перемена взглядов кое-чего мне стоила. Перед тем как прочитать книгу доктора Вайсманна, у меня было чувство превосходства над крестьянами — или «человеком с улицы», как говорят философы, убежденные в том, что беременные женщины, если они напуганы, отмечают свое потомство изображениями крыс, пауков и прочего, а если страстно желают клубники, обильно украшают потомство соответствующими изображениями (одно время это служило признаком манерности). Не знаю, как насчет крыс и клубники, но доктор Вайсманн рассказывал о случаях, когда женщина с характерным образом изуродованной ушной раковиной рожала потомство, отмеченное тем же дефектом. Он утверждал, что тысячи женщин имеют те или иные физические недостатки и что тысячи младенцев появляются на свет с физическими дефектами, и нет ничего странного в том, что в одном из таких случаев физический недостаток младенца совпадает с физическим недостатком матери. Такие же аргументы он приводил, рассматривая другие поразительные случаи, и оставил меня с мыслью (которая впоследствии часто ко мне возвращалась), что высшее умственное развитие есть возврат к образу мышления простого крестьянина.

Если на телах людей могут быть дородовые отметины, а насколько я понял из отрицаний доктора Вайсманна, они могут быть, и если сии отметины имеют ментальное происхождение, тогда мой разум готов допустить, что и другие — еще более глубоко осуждаемые людьми истории о странных отметинах — можно объяснить схожим образом. Если обычный медик испытывает чувство презрения, когда слышит истории о младенцах с предродовыми отметинами, то я хотел бы услышать его мнение об истории, опубликованной 14 мая 1921 года в лондонской «Дейли экспресс». На белом животе котенка, появившегося на свет в Ницце, Франция, отчетливо проступали серые цифры 1921. Вероятно, его кошка-мать пристально смотрела на что-либо вроде календаря, где была выделена эта цифра. «Или читала газету?» — насмешливо поинтересовался бы доктор, обращая внимание на то, что, если я допускаю существование говорящих собак, то стоит лишь немного «развить», как я сказал бы, данную тему, чтобы представить себе существование образованных кошек, которые держат себя в курсе текущих событий.

Лондонская «Сандей ньюс», 3 августа 1926 года: «На теле Дороти Пэррот — четырехлетней дочери Р. С. Пэррот из Уингет-Милл, Джорджия, замечено красное пятно. Из этого пятна сформировались три буквы, R. I. С. Этот феномен врачи не могут объяснить».

Лондонская «Дейли экспресс», 17 ноября 1913 года — явления, связанные с девочкой двенадцати лет, из деревни Бюсу-БуСуэль, что неподалеку от Аббевилля, Франция. Когда ей задавали вопросы, ответы появлялись в виде надписей на ее руках, ногах и плечах. Кроме того, на ее теле появлялись изображения — лестница, собака, дом.

В сентябре 1926 года румынскую девочку Элеонору Зегун привезли в Лондон, где ее должна была обследовать Национальная лаборатория психических исследований. Графиня Вассилко-Сереки, которая привезла девочку в Лондон, во время интервью (лондонская «Ивнинг стандард», 1 октября 1926 года) заявила, что видела, как на руке девочки появилось слово «Драку». На румынском языке это слово означает дьявола.

Начертание на стене… И почему я открыто не высказываюсь в пользу всех или, во всяком случае, значительного числа баек или сведений, приведенных в Библии? Защитник некоторых положений веры — вот что явно становится моим титулом.

В последние годы я все чаще замечаю, что мне кажется важной та мысль, что религиозные люди унаследовали многие феномены, полагая те своим исконным достоянием (они приукрасили и дискредитировали их своими эмоциональными толкованиями), но когда-нибудь некоторые из этих эпизодов будут освобождены из плена богословских интерпретаций и объяснений и станут предметом обсуждения…

Новое просвещение и новые догмы, новый прогресс, заблуждения, свободы и тирании.

Я склонен к признанию многих историй о чудесах, но считаю, что эти чудеса не случились бы, если бы на этой земле жили только атеисты.

Для меня Библия — фольклор, то есть не чистая фантазия, и включает в себя многое из того, что будет реабилитировано. Но для меня Библия не является чем-то существующим. То есть, если не считать моих ранних произведений, я повсюду устанавливаю крайний срок рассматриваемых мною данных: 1800 год. В редких случаях я могу погрузиться в далекое прошлое, но самые ранние сведения, рассматриваемые в моих заметках, восходят к 1800 году. По всей вероятности, я подниму планку до 1850 года, а может быть и до 1900-го. Я за тот принцип, согласно которому мы не должны заниматься чудесами. Я часто это повторяю, и порой это звучит едва ли не как банальность. У меня нет никакого желания возвращаться за нужными сведениями в древние времена, потому что если необычные явления не происходят сейчас, они представляют лишь исторический интерес. В настоящем и без того слишком много истории.

Что касается надписей на стенах, у меня есть несколько сообщений; но если кто-либо и проявляет такой интерес, что готов сам искать сведения об этом феномене, то лучше всего обратиться к случаю с Эстер Кокс из Амхерста, Новая Шотландия. Этот случай приобрел широкую, но печальную известность, и можно было бы утверждать, что его хорошо исследовали, если допустить, что был другой случай, который сопровождался более, чем поверхностным рассмотрением, и более усердно и глубоко изучался ради того, чтобы подтвердить чью-то теорию.

Если бы мне следовало рассказать о женщине, которая силой разума не только нанесла знаки на тело своего еще не родившегося младенца, но и заставляла себя обретать внешний вид тигра или фонарного столба, или становиться на время тигром или фонарным столбом, или о волшебнике, который, начав с нанесения изображения дремучего леса на оконное стекло, научился на время превращаться в оленя или в дерево, то я рассказал бы о таком колдовстве, которое считается довольно распространенным явлением.

У меня есть такого рода образец. Это цейлонский палочник. Он на время становится листом дерева. Сходство палочника с листом слишком полное, чтобы допустить то, что оно является случайным.

Есть бабочки, которые, когда сложат крылья, становятся настолько похожими на сухие листья, что на расстоянии нескольких футов их не отличишь от сухих листьев. Есть древесные кузнечики, внешний вид которых напоминает колючку, насекомые из отряда привиденьевых (палочники, богомолы и пр.), пауки, которые выглядят как бутоны цветов. Во всех этих примерах имеет место отличающееся высокой реалистичностью портретное сходство, такое, которое писатель, сделавший описание портрета декана Лиддела на стене церкви, называл высокохудожественной работой настоящего мастера.

Существует так много примеров этого чуда, что у меня возникла теория, согласно которой сами люди никогда бы не развились из низших животных, но в раннюю эпоху, когда все было так изменчиво, одно человеческое существо, из какого-то иного мира, появилось на этой Земле, и многие виды животных взяли его за образец и стали грубо и до смешного примитивно копировать. И если сегодняшние гориллы из Конго — и из Чикаго (наши гангстеры) — суть всего лишь карикатуры на людей, то мы с вами являемся вполне сносными копиями.

Традиционным объяснением феномена палочника является, например, то, что когда-то один вид насекомых имел некоторое сходство с листьями деревьев и что у тех особей, которые более всего приблизились к такому внешнему виду, было больше, чем у прочих, шансов выжить. И что последующие поколения обрели еще большее сходство и получили еще лучшую защиту, вводя в заблуждение своих врагов.

Чужой разум был плохо знаком с людьми (или с теми существами, которыми мы тогда были), но, имея представление о, выражаясь языком дарвинистов, галереях изображений обитателей этой Земли, логично объяснять происхождение этих изображений тем, что на холсты без всякой цели наносились мазки и что те мазки, которые более четко отображали что-то узнаваемое, оставлялись, а еще большее сходство получало еще большие шансы сохраниться и таким вот образом, в конце концов, появились изображение, отличавшиеся высокой степенью реализма, хотя художники создавали их без какой-либо цели и не осознавали, что делают…

Это противоречит общепринятому представлению о том, что художники не только сознают, что делают, но, вероятно, и заставляют всех остальных осознавать, что сознают сами.

Художник не просто берет в руки кисть и пишет на холсте картину: дело в том, что на холсте художник реализует свои грезы. Но и без прикосновения рук художника появлялись картины поразительной реалистичности и изысканная лепка. Возможно, мы поймем, что кресты на оконных стеклах, символические образы на градинах, лица на церковных стенах, дородовые отметины, стигматы, телепатический перенос изображений и палочники — явления одного порядка.

Для священнослужителя, который рассказал историю о градинах в Ремиремоне, самым важным обстоятельством было то, что за несколько дней до этого происшествия городской совет запретил проведение религиозного шествия и что во время града среди жителей Ремиремона наблюдалось заметное проявление религиозных чувств.

Из истории, рассказанной аббатом Жюнио из Ремиремона, следует, что после полудня 26 мая 1907 года аббат находился в своей библиотеке. Он знал, что идет сильный град, но не придал этому никакого значения. Одна женщина из церковной общины позвала его посмотреть на необычные градины, которые падали с неба. Она сказала, что на них нанесены образы Девы Марии Охранительницы сокровищ.

«Чтобы угодить ей, я мельком взглянул на градины, которые она держала в руке. Но поскольку я не желал ничего видеть, да и не мог сделать этого без очков, я повернулся, чтобы возвратиться в библиотеку, к своей книге. Но она была настойчива: «Умоляю вас надеть очки». Я послушался и очень ясно увидел на обращенных ко мне поверхностях градин, которые в центре были слегка выпуклыми, а по краям немного приплюснутыми, изображенную до пояса женщину в одеянии, снизу подшитом, как риза священника. Возможно мне следовало бы описать этот образ более точно, назвав его образом Девы-покровительницы пустынников. Контуры образа были слегка вдавленными, словно нанесенными зубилом, и нарисованы в очень дерзкой манере. Мадмуазель Андрэ попросила меня обратить внимание на некоторые детали костюма, но я отказался продолжать дальнейший осмотр. Устыдившись своего легковерия, я почувствовал уверенность в том, что Святую Деву едва ли интересуют мгновенные фотографические снимки на градинах. Я сказал: «Разве ты не видишь, что эти градины упали на овощи, которые и оставили на них такие отпечатки? Унеси их отсюда: они мне не нужны». Я вернулся к своей книге, постаравшись забыть о случившемся. Но мой рассудок был встревожен появлением этих необычных градин. Стараясь их пристально не рассматривать, я поднял три градины, чтобы взвесить. Оказалось, что они весят приблизительно шесть или семь унций. Одна из них была идеально круглой, словно мяч, с которым играют дети, и по всей окружности шел шов, словно эту градину отлили в форме».

Затем аббат сделал следующие выводы:

«Ученые, вы можете изо всех сил пытаться объяснить эти факты естественными причинами, но у вас ничего не получится». Он счел, что небесная артиллерия направила свой удар против нечестивого городского совета. Но люди с капустой пострадали больше, чем люди с отсутствием веры. «Наибольшего внимания заслуживало то, что градины, которые, согласно закону ускорения падающих тел, должны были обрушиваться на землю, похоже, падали с высоты всего нескольких ярдов». Но во время этого ненастья другие градины, то есть те, на которых не было никаких изображений, нанесли значительный ущерб. Аббат утверждал, что многие люди видели эти изображения. Он собрал подписи пятидесяти человек, которые утверждали, что являются очевидцами.

Я обратил внимание на некоторые детали. Одна из них — шов вокруг поверхности градины, словно та была отлита в форме. Выглядит так, словно какой-то плут или набожный человек, который был как следует подготовлен, обладая пророческим знанием того, что разразится необычная буря, во время которой будут падать большие градины, отлил в форме куски льда с нанесенными на них изображениями. Но сообщения о крупных градинах с острыми краями или швами появляются довольно часто. Другая деталь, о которой мне следовало бы сказать, это нечто такое, о чем аббат Жюнио никогда раньше не слыхал. В историях о сверхъестественных происшествиях распространенной деталью являются медленно падающие предметы, но хотя на протяжении более чем десяти лет я внимательно изучал такие сведения, читая сотни и тысячи отчетов о разразившемся граде, мне известно лишь с полдюжины сообщений о медленно падающих градинах.

В «Инглиш микэник», 87–507, есть еще кое-что на эту тему. Сообщается, что, согласно публикациям ремиремонских газет, эти «оттиски» были внутри градин и обнаружены на поверхностях градин, которые раскололись; что 107 человек дали свидетельские показания епископу Сен-Дье; что свои консультации дали несколько ученых, одним из которых был председатель Французской академии де Лаппарэн. Согласно его мнению, молния могла выбить барельеф Девы Марии и воспроизвести этот образ на градинах.

Это единственная известная мне гипотеза, согласно которой с помощью молнии можно делать многочисленные репродукции изображений или штампы. Истории о картинах, созданных молниями, по большей части не внушают доверия, так как большинство из них являются лишь мнимыми изображениями листьев деревьев, а когда их начинают исследовать, оказываются просто разветвленными узорами, ничуть не похожими на листья. У меня нет других сообщений, где говорилось бы о том, что молния или что-либо другое оставляло живописные отметины на градинах. Скорее можно было бы заподозрить совпадение, если бы во время проявления религиозных чувств в Ремиремоне стало известно, что молния наносит изображения на градины и делает эти изображения религиозными символами. Но я вполне допускаю, что проявление религиозных чувств имело самое прямое отношение к религиозным изображениям на градинах.

19

Гастрономы делают заявления относительно того, что нельзя увидеть с помощью телескопов. Физики объявляют об открытиях, которые нельзя увидеть с помощью микроскопов. Хотел бы я знать, может ли кто-то усмотреть хоть какой-то смысл в обвинениях, согласно которым мои истории — о том, чего нельзя увидеть?

Я являюсь сенсуалистом.

Предполагается, что современная наука, которая считается моим главным оппонентом, далека от меня и моих методов.

В декабре 1931 года доктор Хьюмейсон, из обсерватории Маунт Уилсон, заявил, что открыл две туманности, которые стремительно удаляются от этой Земли со скоростью 15 тысяч миль в секунду. Вот это гонка! В 1930 году ее начал профессор Хаббл, который объявил о том, что открыл туманности, уносившиеся прочь со скоростью всего-то две или три тысячи миль в секунду. В марте 1931 года кто-то установил рекорд, открыв туманность, двигавшуюся со скоростью 8 тысяч миль в секунду. На момент написания этой книги впереди идет доктор Хьюмейсон.

Когда репортер какой-нибудь бульварной газеты объявляет о стремительных действиях более или менее «туманных» граждан как о факте, «установленном» им методами, которые не обязательно регистрируют все явления такого рода, его действия называют сенсуализмом.

Я утверждаю, что заявления доктора Хаббла и доктора Хьюмейсона являются умозаключениями, сделанными на основе метода, не обязательно регистрирующего все явления такого рода.

Шестого января 1932 года в газете «Нью-Йорк таймс» доктор Чарльз Б. Дэйвенпорт из отдела генетики Института Карнеги получил лишь четыре дюйма печатного пространства для одного из тех устрашающих заявлений, которыми когда-то пестрели газетные заголовки. Речь о неизвестной болезни, которая может истребить все человечество. «Когда-нибудь в будущем в наших небоскребах, которыми мы так похваляемся, могут поселиться летучие мыши, а хранилища депонированных ценностей в наших городах могут стать пещерами, населенными дикими животными». Неизвестной болезнью является допотопный сенсуализм. Я вспоминаю собственную идею о появлении оборотней на улицах Нью-Йорка…

Есть одна небольшая история, которая меня радует, но не столько потому, что, на мой взгляд, я хотя бы здесь придерживаюсь одинаковых взглядов с моими высокоучеными соперниками, а потому, что именно здесь я применяю на практике некоторые из тех детективных способностей, в обладании которыми уверен каждый из нас, в том числе даже профессиональные детективы. Я реконструирую в соответствии со своими способностями один инцидент, который случился неподалеку от города Вулверхэмптон, Англия, приблизительно первого декабря 1890 года. Та часть этой истории, о которой у меня нет никаких сведений (то есть гипотетическая часть), состоит в том, что в то время неподалеку от Вулверхэмптона жил один измученный молодой человек. Это был хороший юноша, пусть и не в полной мере, ведь ничто не может обладать чем-то в полной мере. Но он приближался к совершенству. И хотя он уже несколько месяцев никуда не выезжал, у него перед глазами постоянно возникала яркая и подробная картина того, как, находясь в купе вагона, он неподобающим образом ведет себя с женщиной. Было и еще одно загадочное видение. Кто-то просил его объяснить причину того, что приблизительно первого декабря он отсутствовал, тогда как сам он был убежден в том, что вовсе не отсутствовал. Увы, но он так и смог разобраться, к чему эти два загадочных видения.

В четверг накануне 6 декабря 1890 года некая женщина ехала одна в купе поезда, который следовал из Вулверхэмптона в Сноу-Хилл. В соответствии с моей реконструкцией событий, она стала вспоминать сообщения о предосудительном поведении агрессивных мужчин в отношении женщин, путешествующих в одиночестве в купе железнодорожных вагонов.

Та часть истории, которую я взял из «Бирмингем пост», заключается в том, что, когда поезд проезжал мимо станции Сохо, из него выпрыгнула женщина. Она представилась Матильдой Кроуфорд и заявила, что ее оскорбил молодой человек. Странная деталь состоит в том, что, согласно ее утверждениям, сама она не прыгала из поезда, а была выброшена из окна вагона тем самым молодым человеком.

В соседнем купе сидел детектив. Во время дознания он показал, что, судя по результатам его наблюдений за входами и выходами, которые находились в пределах его видимости, в этом купе никого, кроме той женщины, не было.

23 января 1932 года в «Нью-Йорк геральд трибьюн» опубликовано объяснение, предложенное президентом нью-йоркского Сити-колледжа доктором Фредериком Б. Робинсоном — специально для нас, сенсуалистов:

«С точки зрения рекламодателей, ученые еще не слишком преуспели в создании привлекательного образа. Ведя уединенный образ жизни, они страстно желают привлечь к себе общественное внимание и порой добиваются этого за счет своего колледжа. Нет сомнений в том, что знаменитое учебное заведение Новой Англии не повысило свою репутацию в глазах общественности, когда один из его профессоров, читавший лекции по английскому языку, принял участие в целой серии рекламных трюков, первый из которых состоял в том, чтобы дать молодым людям впечатляющий совет становиться снобами».

На заседании Американского химического общества, которое состоялось 3 сентября 1931 года в городе Буффало, штат Нью-Йорк, доктор Уильям Энглбэк рассказал о случаях, в которых посредством железистых экстрактов рост отстававших в физическом развитии детей увеличился на один или два дюйма. Для объявления этого весьма скромного чуда он получил несколько дюймов печатного пространства. «Нью-Йорк таймс», 16 декабря 1931 года — заседание Института прогрессивного обучения в музее Рориха, в Нью-Йорке — нечто, больше похожее на чудо. Я проверял. Доктор Луис Берман получил одиннадцать дюймов печатного пространства в газете. Суть заявления доктора Бермана состояла в том, что служители его культа (эндокринологи) выведут людей ростом в шестнадцать футов.

Заседание Американской ассоциации развития науки в Новом Орлеане в декабре 1931 года — доклад о работе доктора Ричарда П. Стронга из Гарвардской медицинской школы о червях filaria, которые наводняют человеческий организм — и попытка сделать эту тему более интересной. Якобы решена древняя тайна — библейская история об огненных змеях наконец нашла свое объяснение. Между этими крошечными червями и большими огненными тварями, которые (как нам говорили) хватают людей, не больше сходства, чем между гусеничным трактором и обезумевшим слоном. Но то, что черви filaria, которых «идентифицировали» как огненных чудовищ древности, стало анекдотом и ему было предоставлено много печатного пространства в газетах. Взгляните на редакционную статью 5 января 1932 года в «Нью-Йорк геральд трибьюн» — вы найдете в ней не только восхищение.

Я все еще сдерживаюсь. «Нью-Йорк сан» 9 октября 1931 года сообщает, что вскоре после окончания гражданской войны капитан Нил Карри отплыл из Ливерпуля в Сан-Франциско. Пламя охватило судно, когда оно находилось в 1500 милях от западного побережья Мексики. Капитан, его жена, двое детей и тридцать два члена команды разместились в трех маленьких шлюпках и взяли курс на материк. Затем описываются подробности страданий, вызванных нехваткой воды.

«Расскажите о чудесах!» Так вот, находясь посреди океана, они обнаружили вокруг себя массу пресной воды.

Я обратил внимание на утверждение, что капитан Карри определил пресную воду не по каким-то физическим возмущениям водной массы, а по зеленому цвету, который резко отличался от синевы соленой воды.

Я написал капитану Карри, который в то время жил в Эмпории, штат Канзас, и получил от него ответное письмо, датированное 21 октября 1931 года. Он сообщил, что история, изложенная «Сан», точна, за исключением времени, поскольку все случилось в 1881 году.

А вот нечто такое, что весьма отличается от изложенного и, в то же время, поразительно на него похоже. Это сведения из дневника доктора Ричардсона, приведенные сэром Джоном Франклином в его «Повести о путешествии к Полярному морю», история молодого индейца из племени чипейанов. Его жена умерла, и он пытался спасти своего новорожденного ребенка. «Чтобы унять рыдания младенца, он прижимал его к груди, вознося горячие молитвы великому Хозяину Жизни, умоляя оказать ему помощь. Сила могучей страсти, которая его возбуждала, оказала на него такое же воздействие, какое оказывала на других: из его груди действительно полилось молоко».

Острейшая потребность в воде — и в ответ пресная вода, являющаяся испытывающим жажду людям. Но есть случаи, когда крайняя потребность в воде приводила к смерти. Можно вспомнить ситуации, когда молитвы о воде ради того, чтобы вызвать смерть, оказывались сильнее, чем молитвы о воде ради того, чтобы вернуть к жизни.

«Нью-Йорк сан», 4 февраля 1892 года — сообщение о том, что после погребения Фрэнсис Берк из Данкерка, штат Нью-Йорк, ее родственники, заподозрившие, что она была в трансе, эксгумировали тело. Они обнаружили мертвую девушку в гробе, который был заполнен водой. Согласно мнению коронера, ее похоронили живой, и она утонула в собственном гробе. Не было опубликовано никаких предположений о том, откуда взялась вода.

20

Значение невидимого…

Я умирал бы от голода в окружении всевозможной пищи, если бы не было невидимых средств передвижения, с помощью которых я иду и ее получаю, а также неосязаемых и невидимых процессов, с помощью которых я ее перевариваю…

Каждый убежденный и непоколебимый материалист, аргументируя свое непринятие невидимого и неосязаемого, живет в призрачном мире, который он обязательно бы покинул, не будь у него поддержки со стороны невидимого…

Тепло его тела — но тепло никогда не увидишь.

Его собственные невидимые мысли, с помощью которых он выдвигает аргументы против существования невидимого.

Никто и никогда не видел пар. Электричество невидимо. Наука физика — оккультизм. Специалисты по использованию пара и электричества — чародеи. Обычно мы не считаем их работу колдовством, но у нас есть мнение относительно того, кем бы мы их считали на ранних этапах Средневековья, в котором мы когда-то жили.

В отношении «оккультного», то есть того, что называется «сверхъестественным», я имею в виду нечто подобное тем переживаниям, которые когда-то испытывали у меня на глазах некоторые из моих знакомых.

У соседа были голуби, и эти голуби бездельничали на скосе моего окна. Их так и подмывало проникнуть внутрь, но неделями они лишь вытягивали шеи, опасаясь войти. Мне очень хотелось, чтобы они вошли. Я ходил за четыре квартала, чтобы купить им семена подсолнечника. И хотя я пройду тысячи миль за какими-нибудь сведениями, пройти четыре квартала для меня — выдающийся поступок (целых восемь кварталов, если считать в оба конца — это уж слишком!). Однажды я обнаружил, что три птицы влетели через открытое окно и сели на раму закрытого. Я медленно, чтобы не вспугнуть птиц, подошел к ним. Похоже, у меня романтическая натура, и если я испытываю расположение к человеку, который оказывается женщиной, то я, как и в отношении почти всех птиц, хочу, чтобы она села мне на палец. Поэтому я вытянул палец. Но все три птицы попытались вылететь наружу, хотя этому препятствовало стекло. Отпор, который они получили, ничему их не научил, они снова и снова пытались вырваться наружу сквозь стекло. Если бы, вернувшись в свою голубятню, они могли бы рассказать, что с ними случилось, то сказали бы, что их куда-то заманили, а потом воздух внезапно затвердел. Они, как и прежде, ясно видели все, что открывалось их взорам, но воздух внезапно стал непреодолимой преградой. Скорее всего, другие голуби заявили бы: «Идите и расскажите это воробьям!»

В этом есть мораль, которая применима к большому количеству изложенных в моей книге историй, касающихся исполнения желаний. У меня было желание заполучить голубей. Я их заполучил. После исследований, проведенных тремя первопроходцами, все они отважились войти внутрь. Их было девять. Тогда, в 1931 году, стояло необычайно жаркое лето, и окна приходилось держать открытыми. Голуби сидели на спинках стульев. Они забирались на стол и проверяли, что у меня на обед. Остальное время они проводили на ковре, собираясь группами и величаво прохаживаясь. Правда, время от времени они забывали о чувстве собственного достоинства. Я не мог их прогнать, потому что сам же пригласил. В конце концов я отгородился ширмой, но чтобы до такого додуматься, нужны недели. Так вот, мораль следующая: если вы чего-то сильно желаете, вам лучше поостеречься, потому что с вами может случиться такое несчастье, что вы получите желаемое. Лучше быть скромным и довольствоваться совсем немногим, потому что неизвестно, что может случиться, если вы завладеете большим. Много говорят о «жестокости Природы», но когда человеку отказано в его «сокровенном желании», это просто счастье.

Мне подозрительна вся эта мудрость, потому что ее цель — сделать человека смиренным и удовлетворенным. Но такие идеи суть проявления общественного мышления, которое стремится подавить отдельную личность. Это следствия механистической философии, а я выступаю против механистической философии, не как философии, применимой во многих областях, а как абсолютной философии.

И все же, что касается «оккультного» или «сверхъестественного», я вовсе не считаю, что опыт с голубями является наиболее полной иллюстрацией таких явлений. Мне представляется, что в нашем мире закона-беззакония существуют две магии: одна из них представляет неизвестный закон, а другая выражает беззаконие — или, другими словами, человек может упасть с крыши и остаться невредимым по причине закона антигравитации, а другой человек может упасть с крыши и остаться невредимым в результате проявления чего-либо исключительного: нарушения закона гравитации, универсальной противоречивости, нарушения всех законов.

Лондонская «таймс», октябрь…

И даже просто необычайное — на сей раз о сведениях можно не беспокоиться — даю слово, что при желании я мог бы привести примеры поразительных падений.

Для меня выглядит все так, как если бы, например, какие-нибудь рыбы карабкались на деревья, что было бы выражением беззакония, благодаря которому где-то есть исключение из обобщения, что рыбы должны обитать в воде. Я думаю, что заповедь «Не делай того-то и того-то» была изначально обращением к рыбам. Вследствие чего какая-нибудь рыба забралась на дерево. Или взять тот закон, что гибриды всегда бесплодны — и что не два, а три животных вошли в преступный сговор, который стал причиной появления окапи. Существует «закон» специализации. Эволюционисты высоко его ценят. Магазины специализируются, поэтому торговцы брюками не продают чернослив. Но потом появляются аптеки-драгсторы, в которых продаются лекарства, книги, супы и мышеловки.

Я обладаю тем, что мне представляется чем-то вроде усредненного опыта встреч с магическими явлениями. За исключением нескольких периодов своей жизни я всегда записывал то, с чем мне приходилось сталкиваться: большинство же людей этого не делают и забывают. Мы так легко забываем; а я нахожу в своих записях и наталкиваюсь на подробности, о которых у меня не осталось никаких воспоминаний. Из записей собственных переживаний я принимаю в расчет серию небольших происшествий, некоторые подробности которых важны для нашей основной аргументации.

Я жил в Лондоне по адресу Марчмонт-стрит, 39, собирал сведения в библиотеке Британского музея, отмечал случаи, когда во время полтергейста со стен падали картины. Однако здесь я замечу, что мои данные о таких физических явлениях, как землетрясения, полярные сияния и огни на темных участках луны находились в соотношении приблизительно пять к одному в сравнении с количеством сведений по вопросам психических исследований. Впоследствии акцент сместился в другую сторону. Я не забывал о таком явлении, как падение картин, но его отодвинули на второй план другие явления и отдельные факторы этих явлений. Оно дремало в дальнем углу моей памяти, и поэтому, когда мне сказали, что в нашем доме упало несколько картин, я приписал это неосторожности своих домашних и выбросил эпизод из головы.

В этих заметках используются следующие сокращения: А — для моей жены; миссис М — для домовладелицы; Е — для дочери домовладелицы; К — для жильцов верхнего этажа. На мой взгляд, нет ничего плохого в том, что существует так много историй о «мистере Икс» и «миссис Игрек», потому что лишь двое из тех, кого я отождествляю с этими именами, были незаурядными личностями. Мы также можем предположить, что из этих двоих один был немного более важной фигурой, чем другой. Во всяком случае, так мне представляется. Но я также предполагаю, что если бы эту историю рассказывала Е, то она низвела бы меня до гораздо менее значительного уровня, чем тот, который предполагает сокращение «мистер Ф». Мы с А занимали средний этаж, где было две комнаты, одну из которых мы использовали в качестве кухни, хотя там была обстановка, что позволяло сдавать ее как меблированную комнату.

11 марта 1924 года: «Вчера поздно вечером я читал на кухне, когда услышал звук тяжелого удара. Порой меня не так просто чем-либо изумить, и в тот раз я неторопливо огляделся и увидел, что упала картина, не разбив стекла, на стоявшую в углу стопку журналов. Две шторы по краям окна. Картина упала туда, где левая штора соприкасалась с полом. Как мне показалось, нижний край правой шторы интенсивно подергивался в течение нескольких секунд, то есть достаточно долго, после падения картин.

Утром 12 марта я обнаружил, что одна из расположенных на задней части рамы латунных проушин, через которые проходит веревка, сломана в двух местах — в разрывах блестит металл.

А напомнила мне, что недавно в комнате К упали две картины».

Я храню эту маленькую латунную проушину, полностью сломанную в одном месте, и ее уцелевший кусок, висящий на обрывке металла в месте второго разрыва. Картина не была тяжелой. Все выглядит так, словно произошло резкое и сильное натяжение веревки, на которой висела картина, причем настолько сильное, что сломалась проушина.

«18 марта 1924 года — около пяти часов вечера я сидел в том углу, куда упала картина. Неожиданно раздался хруст, какой бывает, когда трескается стекло. Он был настолько резким и громким, что в течение нескольких часов после этого я оставался настороже, готовясь в любой момент укрыться от обстрела. Он был настолько громким, что его услышала миссис К с верхнего этажа».

Но ничто не разбило оконное стекло. Я обнаружил лишь одну небольшую трещину в углу, но ее запыленные края указывали на то, что она здесь уже давно.

«28 марта 1924 года — сегодня утром я обнаружил на полу в том же самом углу вторую картину, или, если считать те, которые упали на верхнем этаже, четвертую. Перед тем, как упасть, она висела над бюро, которое было завалено ящиками с заметками, находясь выше него фута на три. Кажется вполне очевидным, что картина не просто упала, поскольку в таком случае она ударилась бы о ящики, и на полу образовалась бы приводящая в ужас мешанина».

Господи, опять то же самое. Иногда я вытаскиваю из кучи какой-нибудь ящик с заметками, а потом часами расставляю остальные ящики по своим местам. Уж не знаю, есть в этом какой-то смысл или нет, но мне приходит на ум, что среди этих заметок были сообщения о падающих со стен картинах.

«Стекло на картине не разбилось. На сей раз порвалась веревка, а не проушина. Я быстро связал разорванную веревку и повесил картину на место. Полагаю, что мне следовало бы взять в свидетели А. Но, во-первых, мне просто не хотелось ее тревожить, а во-вторых, не хотелось рассказывать ей об этом, чтобы не оказаться в атмосфере панического страха перед привидениями».

Мне следовало бы догадаться, что каким-то непонятным образом именно я был тем, кто создает такую атмосферу. Иногда у меня возникало желание встретиться с миссис К и, может быть, выслушать ее намеки на то, что она обладает духовными силами и это она совершала телепатические прогулки по дому и сбрасывала картины.

Веревка, на которой держалась вторая (или четвертая) картина, была толстой и крепкой. Мне оказалось не по силам оторвать от нее кусок. Но что-то разорвало эту прочную веревку. Я посмотрел на вбитый в стену маленький гвоздь, но не обнаружил на нем никаких признаков деформации.

Разумеется, я пытался найти причины случившегося. Я рассуждал следующим образом: «Если, когда этот дом обставляли мебелью, все картины развешивали приблизительно в одно и то же время, то примерно к одному и тому же времени все веревки могли ослабеть». Но проушина сломалась лишь однажды. На верхнем этаже одна из картин упала на кухне, а другая в гостиной. Условия в этих помещениях были разными. Дым на кухне оказывает химическое воздействие на веревки.

«Восемнадцатое апреля 1924 года — А решила снять картину со стены кухни, чтобы вымыть стекло — лондонская копоть. Оказалось, что картина упала со стены прямо ей в руки. А сказала: «Еще одна веревка сгнила». Потом: «Нет, это выпал гвоздь». Но веревка не разорвалась, а гвоздь оставался в стене. В тот же день, но позднее, А сказала: «Я не понимаю, как эта картина упала»».

В доме не было ничего похожего на «панику». Не было никаких обсуждений. Думаю, время от времени раздавались лишь шутливые намеки: «Должно быть, тут повсюду призраки». У меня было целых три или четыре причины никому ничего об этом не говорить.

«Двадцать шестого июля 1924 года — услышал шум на нижнем этаже. Затем снизу раздался голос Фанни: «Миссис Форт, вы это слышали? Прямо со стены сорвалась картина»».

Я продолжаю свой отчет о совершенной мною ошибке. Все шло очень хорошо, пока я ссылался на ту или иную нью-йоркскую или, скажем, тасманскую газету. Но теперь-то я рассказываю собственную историю, и любой, у кого картины не падают со стен в его присутствии, будет негодовать по поводу картин, падающих со стен по причине моих оккультных сил.

Есть несколько заметок, которые, возможно, указывают на взаимосвязь между моими мыслями по поводу падающих картин и упавшими затем полотнами.

«Двадцать второе октября 1924 года — вчера я был в гостиной, время от времени размышляя о картинах, которые упали со стен. Сегодня вечером у меня устали глаза. Я был не в состоянии читать. Сидел на кухне, тупо разглядывая стену и покручивая в руках обрывок веревки, чтобы хоть как-то убить время. Я смотрел прямо на картину, висевшую над той частью бюро, где хранились заметки, но никак ее не воспринимал. Она упала. Она ударилась о ящики с заметками и рухнула на пол. Угловая часть рамы сломалась, стекло разбилось».

Было еще одно обстоятельство. Я об этом ничего не помню. Записи такие короткие, словно тогда на меня не произвело впечатление то, что теперь кажется одной из наиболее странных деталей. То есть, записано так, словно обозначив то, что именно я исследовал, я хотел сказать, что на самом деле исследовал это самым тщательным образом.

«Веревка была разорвана в нескольких дюймах от одного из тех мест, где она крепилась к задней стороне картины. Но там должна остаться обвязка — свисающий кусок веревки длиной в несколько дюймов. Она отсутствует. Я не могу ее найти».

«Ночь с 28 на 29 сентября 1925 года — картина упала в комнате миссис М.»

Заметьте, через какой промежуток времени это произошло.

Мне жаль, что запись, датированная 3 ноября, отсутствует. Насколько я помню и на основании косвенных данных, в записях о событиях 4 ноября было лишь мое замечание о том, что вот уже более года ни одна картина не падала.

«Четвертое ноября 1926 года — это стоит записать. Вчера ночью я сделал запись о картинах, потому что за день до этого, вечером, обсуждая телепатические опыты с Фанни и другими, я упомянул о том, что в нашем доме падают картины. Сегодня вечером, когда я пришел домой, А сообщила мне о раздавшемся громком звуке и том, как она ему обрадовалась, поскольку он прервал долгий и утомительный пересказ Е сюжета одной кинокартины. Позднее А воскликнула: «Вот то, что произвело этот шум!» Она включила свет в гостиной и обнаружила на полу большую картину. В разговоре с А я не упомянул о том, что за день до этого я размышлял о падающих картинах. Я сделал эту запись после того, как она пошла спать. Я посмотрел на картину — веревка порвалась, причем так, словно в месте разрыва перетерлась. Я уже связывал эту веревку. Разрыв оказался под узлом. Пятое ноября — я недостаточно сильно подчеркнул, в каком душевном состоянии находилась А в момент падения картины. Долгий пересказ фильма настолько ей надоел, что она едва не лишилась терпения и, вероятно, всем сердцем надеялась на то, что каким-то образом он будет прерван». Допускаю, что я не думал и не подозревал, что на сей раз именно я оказался чародеем.

В октябре 1929 года мы жили в Нью-Йорке, точнее говоря, в Бронксе. В своем собственном жилье я не держу картин, которые висят на стенах. Я не могу достать те картины, которые хотел бы иметь, поэтому у меня нет никаких картин. Я не могу найти время, чтобы написать собственные картины, но если бы я это когда-нибудь сделал, то уж повесил бы на стену то, что мне надо.

«Пятнадцатое октября 1929 года — я просматривал эти записи и, чтобы их обсудить, позвал А, которая была на кухне. Отмечу, что в тот момент А ничего на кухне не делала. Она тотчас вошла, пояснив, что вышла на кухню посмотреть, как там птицы. Беседуя об этих картинах, мы услышали громкий звук Бросились на кухню и обнаружили на полу сковороду, выпавшую из шкафчика с кухонной посудой».

«Восемнадцатое октября 1930 года — я проделал эксперимент. Я вслух читал эти записи А, чтобы посмотреть, повторится ли то, что случилось 15 октября 1929 года. Ничто не упало».

«Девятнадцатое ноября 1931 года — снова попробовал прочитать вслух. Ничто не сдвинулось с места. Что ж, если сам я не чародей, тогда и никому другому не позволю втолковывать мне, что он чародей».

21

Я посмотрел на картину, и она упала со стены.

Мне в голову приходит дьявольская мысль о Полезности.

Если бы я только мог додуматься до того, чтобы объявить себя врагом человечества, я бы превратился в альтруиста и посвятил бы свою жизнь тому, чтобы быть полезным и приносить выгоду своим собратьям.

Все, что имеет отношение к рабству, древнему и современному, представляет собой феномен Полезности. Тюрьмы переполнены нетрадиционными толкователями Полезности. Если бы мы не руководствовались стремлением извлечь пользу, нам не понадобились бы адвокаты. Откажитесь от идеи усовершенствования, и вы избавитесь от политиков.

Обращайтесь с другими так, как вы хотели бы, чтобы другие обращались с вами, и, может быть, тогда вы примете во внимание все их обстоятельства, как принимаете во внимание свои собственные. Добрый самаритянин перевязывает раны ядовитым плющом. Если я дам кому-нибудь монету я, передав орла и решку, передам добро и зло. Тот, кто открыл полезное применение угля, стал благодетелем всего человечества и в значительной степени способствовал тому, что были сделаны другие, весьма отвратительные открытия. Автомобили и их, судя по всему, обязательное обслуживание, — автомобили и преступность, и миллион случаев проявления неудовлетворенности. Есть люди, которые считают, что они ясно видят преимущества пользования телефоном, — но как быть с телефонными звонками?

Если, взглянув на картину, ее можно сбросить со стены, почему с помощью более пристального взгляда нельзя обрушить дом?

Но если каким-то таинственным, сверхъестественным, психофизическим образом дом можно обрушить, тогда почему нельзя его воздвигнуть с помощью сосредоточения мысли на тех материалах, из которых строят дома?

Представления о грядущей Эпохе колдовства — чудеса невидимой кирпичной кладки и кладки без участия каменщиков — искусное извлечение пользы и преимуществ, а вся предыдущая история, как до, так и после Рождества Христова, будет объединена в один долгий период варварства, который назовут «до Эпохи колдовства»…

Фабрики, офисы, рабочие — и все остальное, что теперь задействовано в наших примитивных способах строительства домов… Безработица, голод и благотворительность — политические волнения — шумные протесты против машин, изгоняющих людей с работы. Не существует иного понимания мессии, изобретателя, первооткрывателя и вообще любого, кто работает над улучшением жизни, за исключением признания его в той или иной степени одержимым.

И все же один аспект всей этой премудрости внушает мне недоверие. Единственная причина того, что это не традиционная механистическая философия — то, что традиционалист представляет собой более подавленную личность. Но если на каждое действие есть противодействие, которое равносильно и противоположно, то на каждое преимущество или улучшение есть равносильный недостаток или ухудшение. Эта точка зрения (кроме тех случаев, когда она выражена количественно), как мне кажется, находится в полном согласии с моими представлениями о преимуществах, пользе и улучшениях: но когда эта точка зрения находит количественное выражение, она не имеет для меня никакого значения, потому что я не могу допустить, что любое действие-противодействие когда-то расчленили на две отдельные, изолированные друг от друга части, чтобы определить, чему каждая из них равна.

Я посмотрел на картину, и она упала со стены.

Когда-то доктор Джильберт помахивал палочкой, которую предварительно натирал о шерстку кота, и лежавшие на столе кусочки бумаги становились на дыбы. То было в первый год жизни Господа нашего Электричества, которое появилось на свет как фокус, который показывали в великосветских салонах.

И все же есть много весьма начитанных людей, которые считают, что колдовство и идея колдовства умерли.

Они недостаточно начитаны. Они недостаточно широко мыслят. Какая идея когда-либо умирала? Вместо того чтобы стать «предрассудком прошлого», колдовство сделалось распространенной темой различных сообщений. Вот я просматриваю свои сведения за 1924 год и отмечаю некоторое количество случаев, о которых сообщалось в Англии и большинство из которых обозначены как «нарушения, вызванные полтергейстом». Вероятно, в Соединенных Штатах сообщения о таких случаях были более многочисленными, но по причине пользования английскими библиотеками я особо отметил явления, имевшие место в Англии. В 1924 году сообщения о случаях колдовства и других сверхъестественных происшествиях в Англии приходили из Ист-Барнета, Монктона, Лимма, Брэдфорда, Чизика, Маунтсоррела, Дадли, Хэйса, Мэйдстоуна, Минстер-Танета, Эппинга, Гримсби, Кейли и Клист-Сент-Лоренса.

Нью-йоркские газеты сообщали о трех случаях, имевших место в 1927 году и отделенных друг от друга небольшими промежутками времени. «Нью-Йорк геральд трибьюн», 12 августа 1927 года — Фреда Коэтта и его жену принудили выехать из своего дома, неподалеку от Элленвуда, Канзас. В течение нескольких месяцев этот дом был заколдован — картины в нем поворачивались лицевыми сторонами к стенам, другие предметы перемещались по дому, какой-то невидимка ударил вилами их любимую собаку. «Нью-Йорк геральд трибьюн», 12 сентября 1927 года — находившийся возле Фредона, штат Нью-Джерси, амбар Фрэнка Деккера полностью разрушен вследствие пожара. В течение пяти лет в нем раздавались громкие звуки непонятного происхождения, сами собой открывались и закрывались двери, а картины на стенах переворачивались то задней, то лицевой стороной. «Хоум ныос» (Бронкс), 27 ноября 1927 года — Уильям Блэйр из графства Тайрон, Ирландия, убежден в том, что его домашний скот был заколдован. Он обвиняет свою соседку Изабеллу Хейзелтон в том, что она ведьма — «ведьма» подала на него в суд за клевету — 5 фунтов плюс судебные издержки.

В целом у меня отрицательное отношение к идее существования полтергейста как проявления деятельности призраков, — но явно за этими проделками стоят начинающие волшебники, главным образом подростки, которые еще не осознают, какими силами они владеют. Что касается случаев с преследованиями из озорства или по злому умыслу, то они в той или иной степени осуществляются под прямым влиянием врагов тех людей, которые подвергаются этим преследованиям — то есть в данном случае «нарушения, вызванные полтергейстом», являются тем же колдовством, хотя теперь оно и называется по-новому. По всей вероятности, смена названия произошла по двум причинам: во-первых, как реакция на жестокости судов над ведьмами — для того, чтобы существование ведьм повсеместно отрицалось, продолжающиеся явления надо было называть как-то иначе. Во-вторых, как результат усилий медиумов овладеть колдовством, чтобы использовать его в качестве свидетельства существования «духов умерших».

Если есть ведьмы, тогда, само собой, должны быть и комические ведьмы. Следы юмора мы обнаруживаем во всех наших отчетах о самых ужасных происшествиях. Во многих отчетах о разрушениях, вызванных полтергейстом, все выглядит так, словно в этих проделках больше озорства, чем неприязни. Всю ответственность за нижеизложенное несет лондонская «Дейли мейл», которая 1 мая 1907 года опубликовала следующее сообщение:

«Пожилая женщина, мадмуазель Блеротти, обратилась к судье-магистрату парижского района Сен-Маржори и рассказала, что, рискуя прослыть безумной, она подает иск против того, кого она не знает. Со своими сыном и братом она проживает в квартире на Рю Монтрель. Всякий раз, когда она входила в квартиру, какая-то невидимая сила заставляла ее ходить на руках, задрав ноги вверх. Судья-магистрат задержал эту женщину, а по указанному ей адресу направил полицейского. Полицейский вернулся с сыном мадмуазель Блеротти — двадцатисемилетним конторским служащим. «То, что вам рассказала моя мать, — правда, — заявил он. — Я не берусь объяснить это. Я знаю только, что когда моя мать, мой дядя и я входим в квартиру, нас сразу же принуждают ходить на руках». Послали за третьим жильцом этой квартиры, пятидесятилетним мсье Полем Райсом. «Это совершенная правда, — подтвердил тот. — Каждый раз, когда я вхожу, меня принуждают ходить на руках». К судье-магистрату привели консьержа. «По правде говоря, я думал, что мои жильцы сошли с ума, но как только я вошел в занимаемые ими комнаты, я обнаружил, что стою на четвереньках, причем изо всех сил пытаюсь задрать ноги вверх»».

Судья заключил, что здесь имеет место какое-то неизвестное заболевание. Он распорядился, чтобы квартиру дезинфицировали.

В газетах часто сообщалось о «странствующей игле». Возможно, люди просто садились на иглы, хотя они считали более приличным сообщать, что иглы вонзались в их тела в районе локтей. Потом, через пять, десять, двадцать лет эти иглы выходили из совсем других частей тел. Сегодня мы редко слышим о «странствующей игле»: поэтому я считаю, что большинство старинных историй (хотя и не все) были газетными байками. Я интересовался этими историями в том виде, в каком их рассказывали в восьмидесятые и девяностые годы XVIII столетия, но так и не наткнулся на ту, которая показалась бы мне достоверной или содержала бы достаточно материала для размышлений. Исходя из метода «черной магии», я сделал предположение, что прокалывание иглой сердца или какой-то другой части изображения предполагаемой жертвы, согласно утверждениям, оказывало воздействие на соответствующую часть человеческого тела…

Дознание, проведенное 14 ноября 1919 года в коронерском суде Шордитча (Лондон) — в возрасте тринадцати месяцев скончалась девочка по имени Розина Ньютон. В ее сердце была обнаружена игла. «На теле девочки не найдено раны, указывающей, где игла вошла в тело». Мое внимание привлекло то обстоятельство, что дитя прожило столь короткую жизнь. Родители не могли припомнить, чтобы она получила такое повреждение, в результате которого в ее тело вошла бы игла.

Кажется крайне маловероятным, чтобы кто-то испытывал настолько сильную неприязнь к младенцу, что сосредоточился на желании вызвать смерть Розины. Впрочем, у меня есть истории, которые могут показать, что нанесение вреда детям является местью их родителям.

А в анналах «черной магии» часто появляется чародей, который получает что-то из вещей жертвы или даже фрагмент тела, чтобы обеспечить контакт или ощущение контакта. Рекомендуются обрезки ногтей, однако наиболее эффективным считается клок волос жертвы. Могут существовать обладающие телепатическими способностями негодяи. Заполучив вещи жертвы, они запоминают ее запах, а потом, установив постоянный контакт между собой и жертвой, постоянно на нее воздействуют. Стремлением нанести вред жертве или подчинить ее своей воле можно объяснить действия срезателей волос, сведения о которых есть в наших записях.

Одна странная история была опубликована 30 августа 1928 года в «таймс оф Индия» (Бомбей). В этой истории мне не кажется слишком странным то, что у одной женщины-мусульманки из Бонгира трижды похищали новорожденных младенцев. Стайным кажется то, что полиция, которая отнесла эти исчезновения к разряду обычных или «естественных» похищений детей, взяла на себя труд доставить женщину, опасавшуюся, что и четвертый ее ребенок исчезнет, в больницу Виктория Зенана хоспитал, в Секундерабаде; и то, что эта больница взяла на себя расходы, связанные с переводом женщины в особую палату, где за ней круглосуточно наблюдали специально назначенные медсестры. Появившись на свет, четвертый младенец оказался под пристальным надзором и не исчез таинственным образом, как его предшественники. Итак, предполагалось, что это доказательство того, что три предыдущих исчезновения были обычными похищениями детей. Любой может сообразить, что, хотя об этом и не упоминалось в «таймс оф Индия», по всей вероятности, в Бонгире началась паника, и цель этой демонстрации состояла в том, чтобы успокоить людей.

Как можно было обычным, «естественным» способом, оставаясь невидимым, раз за разом похищать новорожденных младенцев у женщины, которая знать ничего не знала? Все подобные «демонстрации» начинаются с исходной предпосылки, что в этом нет колдовства, а потом показывают, что колдовства действительно нет. То есть даже не рассматривается мысль о том, что могла существовать какая-то ведьма, которая, возможно, опасалась действовать открыто и применять колдовство прямо в больничной палате. «Демонстрация» должна была показать, что в больничной палате нет колдовства, а значит, колдовства нет вообще. У нас много сведений о происшествиях, которые имели место в людных местах и представляли собой дерзкие, вызывающие поступки. Однако примечательно то, что они прекращались (обычно, хотя и не всегда), когда начинали привлекать к себе общественное внимание. Иногда они прекращались, а потом время от времени возобновлялись.

Приблизительно 1 мая 1922 года двенадцатилетняя девочка из Бретани Полин Пикар исчезла из своего дома на ферме, неподалеку от Бреста, Франция. Я взял эти данные из различных номеров «Журналь де деба» (Париж) за май и июнь 1922 года. Двадцать шестого мая велосипедист, проезжавший мимо фермы Пикара, заметил что-то на поле недалеко от дороги. Он решил выяснить, что это, и наткнулся на обнаженное и обезглавленное тело Полин. На обочине дороги он обнаружил ее одежду. Было отмечено, что ту «аккуратно сложили».

Тело было расчленено. Кисти рук и ступни ног, а также голова отсутствовали. Это тело, которое можно было увидеть с дороги, обнаружили на расстоянии полумили от фермы Пикара.

Кажется весьма логичным, что если тело заметил ехавший по дороге велосипедист, оно не могло долго лежать на виду и оставаться незамеченным членами семьи Пикар. Тем не менее в ходе дознания было признано, что тело пролежало все это время незамеченным. Было сказано, что ребенок, должно быть, забрел слишком далеко от дома и на обратном пути умер от истощения, а тело повредили крысы и лисы. Эта история о заплутавшем ребенке, который умер от истощения в полумиле от дома, обрела черты правдоподобия благодаря тому обстоятельству, что и прежде Полин уходила далеко и была умственно нездорова. По крайней мере, она убегала, и ее находили далеко от дома.

Шестого апреля того же 1922 года Полин исчезла. Спустя несколько дней ее нашли в Шербуре, где она бродила по улицам. Об этом сообщили семейству Пикаров, которые прибыли в Шербур и опознали девочку, а та, находясь в полубессознательном состоянии или в состоянии амнезии, их не узнала. Если двенадцатилетняя Полин Пикар, выйдя из фермы, расположенной неподалеку от Бреста, совершила путешествие в Шербур пешком, то есть тем способом, который называют «естественным», причем находясь в состоянии амнезии, на которое, как мне кажется, должны были обратить внимание, но о котором ничего не сообщалось, тогда она преодолела расстояние приблизительно в 230 миль, и никто не сообщил о том, что ее видел!

Полин Пикар исчезала дважды. Первое исчезновение было не совсем обычным побегом и тем более обычным похищением — нечто оказало глубокое воздействие на рассудок ребенка. У меня есть записи о ряде случаев, когда люди появлялись в разных местах, словно их доставляли каким-то сверхъестественным способом, во всяком случае, в местах, настолько удаленных от их дома, что они не могли восстановить маршрут, которым прибыли, и ничего не помнили. Согласно сведениям, фактический материал которых мне следовало бы рассмотреть, трижды после исчезновения младенцев в Бонгире в различных частях Индии сообщалось о появлении «волчьих детей». Официальное объяснение второго исчезновения и смерти Полин Пикар показывает, что этот случай стал запретной темой. Если бы тело ребенка было изувечено как-то иначе, версия о том, что его повредили крысы и лисы, выглядела бы убедительнее: но кто-то или что-то, словно ради того, чтобы воспрепятствовать опознанию, удалил кисти рук, ступни ног и голову, оставив невредимыми другие части тела. При этом тело оставлено на виду, словно специально для того, чтобы его обнаружили. Следствие пыталось убедить публику в том, что расчлененное тело несколько недель пролежало на поле, на глазах у всех, и осталось незамеченным. Есть и еще одна подробность, которая подтверждает неправдоподобность вердикта. Похоже, одежда девочки (также оставленная на виду, на обочине дороги) не подверглась разрушительному воздействию дождя и ветра. Она была «аккуратно сложена».

Такое впечатление, что кто-то, удалив голову, кисти рук и ступни ног, снял с трупа одежду, чтобы тело опознали не сразу, и положил ее рядом — чтобы ребенка можно было опознать.

Поле, на котором лежало расчлененное тело, находилось неподалеку от фермы. Но я не смог ничего узнать о том, в каких отношениях Пикары были со своими соседями. Кто окружал их: расположенные к ним люди или питавшие неприязнь? Тридцатого апреля 1931 года в нью-йоркских газетах сообщалось о случае, который был назван «беспрецедентным». Тоже ничего не говорилось об окружении: привычным способом эта история подавалась как нечто обособленное. Возможно, где-то поблизости кто-то вынашивал некий замысел, глядя в хрустальный шар или в какое-либо иное средство концентрации мысли, что и стало причиной целой серии несчастий.

В начале апреля 1931 года Валентайн Майндер из Хапподжа, Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк, страдал от недуга, называемого мастоидитом. Его восемь детей заразились корью, а потом, в течение восьми дней, все, один за другим, заболели мастоидитом и были доставлены в больницу. Обстоятельство, благодаря которому этот случай назвали «беспрецедентным», состоит в том, что мастоидит не является заразной болезнью. Этот случай, если он и вправду «беспрецедентный», представляет собой загадочное явление, которое стало кульминационным моментом целой серии несчастий. Приблизительно за два года до этого дом Майндера сгорел дотла. Потом глава семьи заболел, лишился жизненных сил, потерял работу и оказался в нужде. На исходе 1930 года миссис Майндер заболела какой-то непонятной болезнью и получила инвалидность.

Насколько известно, мастоидит не является заразным. Из многих случаев заболеваний, несчастий и злоключений, которым подвергаются семьи, я нашел один, где, как мне кажется, с большей степенью определенности можно утверждать, что здесь и речи нет об инфекционном заражении. Разумеется, остается возможность совпадения. То есть той затычки, с помощью которой можно заткнуть и круглые, и восьмиугольные, и двенадцатиугольные дыры, а также трещины, щели и проломы, — или это мнимость, ведь никто толком не знает, можно ли этой затычкой заткнуть что-либо. Третьего ноября 1926 года лондонская «Дейли кроникл» сообщила, что находившийся в доме своей сестры в Скиптоне известный скрипач и один из экспертов Королевского музыкального колледжа мистер Э. К. Пековер, проснувшись утром, обнаружил, что ослеп. Его доставили в больницу Брэдфорда, специализирующуюся на нарушениях зрения и слуха. Там уже находился его отец, который ослеп почти одновременно с сыном.

Что касается гибели людей, скончавшихся после открытия гробницы Тутанхамона, то, на мой взгляд, если «проклятия» и существуют, они теряют свою силу, во всяком случае, по истечении нескольких тысяч лет…

Или гробница была осквернена, и последовавшая за этим гибель людей вызвана не беспощадной магией мумий, а магией живых египтян — где-то в Египте чувство, вызванное надругательством над святыней, для кого-то стало навязчивой идеей, которая и породила «лучи» или иной, более избирательный и сильнодействующий способ мести.

Хотел бы я знать, почему образ «зажиточного фермера» столь часто появляется в сообщениях о случаях, которые в большей или меньшей степени можно назвать необычными. Возможно, любой фермер, который обретает достаток, становится таковым благодаря жульничеству, и у него есть недоброжелатели, которые проявляют злонамеренность. Однажды ночью в ноябре 1890 года члены семьи зажиточного фермера Стивена Хейвена, жившего неподалеку от Фоулервилла, штат Мичиган, были напуганы воплями. Хейвена обнаружили на дне глубокого колодца. Он забрался туда, не просыпаясь. Спустя два месяца он снова исчез из своей спальни. Его стали искать, и нашли в озере Сильвер, где он стоял по горло в воде. С тех пор члены его семьи были начеку. Как-то ночью они услышали слабый шум, принялись осматривать дом и нашли Хейвена, который, пребывая в глубоком сне, пытался поджечь дом. В следующий раз услышали глухой стук: пребывая во сне, хозяин дома пытался повеситься. Эта история, опубликованная 18 ноября 1892 года в «Бруклин игл», закончилась тем, что однажды Хейвена нашли мертвым. Он выпал из дверного проема верхнего этажа амбара.

Вспомните происшествия, случившиеся в тюрьме «Синг-Синг» в декабре 1930 года. «Нью-Йорк геральд трибьюн», 18 января 1932 года: «Сегодня вечером надзиратель Льюис Э. Лоус поскользнулся на покрытых льдом ступеньках своего дома, расположенного возле тюрьмы, и сломал руку в трех местах».

Что касается колдовства, то моя точка зрения состоит в том, что в отношении как изложенного в этой книге, так и других источников, у меня нет твердых убеждений. Моя позиция относительно «девичьего полтергейста» заключается не в том, что это проделки медиумов, которые действуют под контролем духов, а в том, что действия, совершаемые в их присутствии, представляют собой явления, вызванные их собственными способностями или талантами. И что есть случаи, когда, как мне кажется, подростки становились медиумами или посредниками, но не для духов, а для живых людей, которые, по причине испытываемой ими ненависти к кому-либо, делались ведьмами или колдунами. И что в некоторых случаях колдовство, если кто-то не становился его невольным соучастником, может не сработать. Вспомните случай с Дагом — похоже, здесь имели место явления, вызванные самой девушкой, а также присутствие другого существа, которое оставалось невидимым. По всей вероятности, эта история сильно искажена. Истинная суть ее состояла в том, что существовала вражда, в которой «голос» обвинял соседку, миссис Уоллейс, перенесшую свою злобу на дом Дага. Если эта женщина могла, оставаясь невидимой, переместиться в дом другого человека с целью выместить на нем зло и преследовать его, то, как нам кажется, она едва ли винила себя; при этом нанося вред своему врагу, ненавистник всегда испытывает чувство неудовлетворенности, если жертва не знает, кто виновник ее несчастий. Кроме того, вскоре уже трудно понять, обвинение это или оправдание.

Я отметил сообщения о происшествиях, которые имели место в одном лондонском магазине, и привел эти сообщения главным образом потому, что они выглядят в высшей степени достоверными. Там присутствовал мальчик, а не девочка. Думаю, эти проделки представляют собой явления, вызванные самим мальчиком, если они не обусловлены «согласованием во времени». В данном случае под «согласованием во времени» я имею в виду возникновение явлений в одни и те же дни недели. Оказывается, во многих сообщениях о преследованиях невидимками присутствует феномен «согласования во времени», осуществление действий приблизительно в одно и то же время дня. Но в этой книге я не стану подробно описывать данный феномен.

Лондонская «Уикли диспэтч», 18 августа 1907 года — беспорядки в канцелярском магазине Артура Герберта Джорджа, расположенного в доме 20 по Батт-стрит, Южный Кенсингтон, Лондон. Вот клятвенное заявление мистера Джорджа, сделанное в присутствии комиссара, в доме 85 по Глостер-роуд, Южный Кенсингтон: Джордж и его помощник, молодой человек семнадцати лет, видели, как книги и стопки канцелярских товаров необъяснимым образом соскользнули с полок на пол. Они поставили все на место, но товары снова упали на пол. Не было ни вибрации, ни воздействия каких-либо сил. Опрокинулись и упали две стоявшие на окне электрические лампы. Затем произошло нечто еще более зрелищное: по всему магазину разлетелись упаковки с бумагами для заметок, которые несколько раз ударили самого Джорджа и его помощника. Джордж запер входную дверь, чтобы не отпугнуть клиентов. На следующий день летали коробки с канцелярскими товарами и бутылочки с чернилами. Они ударили четырех покупателей. Это заявление подкреплялось письменными показаниями, которые под присягой дал торговец антикварными товарами Сидни Гай Адаме, владелец магазина, расположенного по адресу Батт-стрит, 23. Он показал, что видел, как тяжелые упаковки бумаги для заметок летали по магазину, и одна из них его ударила. Первого сентября в «Уикли диспатч» сообщалось о повторении бесчинств, случившихся в те же дни недели (среда, четверг и пятница). Ущерб составил приблизительно 10 фунтов.

Тридцать первого мая 1905 года англичане (которые, казалось бы, привычны к сообщениям о колдовстве) немало изумились. Запретную тему вынесли на обсуждение парламента. Один из членов палаты общин рассказал о случившемся и попросил провести расследование.

Вспомните случай с «таинственными кражами». Примите на веру эти сведения и наличие взаимосвязи данного случая почти со всеми последующими, и тогда «домушники» и прочие профессиональные воры предстанут перед вами как знатоки умений, которые нельзя назвать «физическими».

«Дин Форест меркьюри» 26 мая 1905 года сообщает, что в доме Джона Марки, расположенного возле Блэкни (Дин Форест), из ящика стола похищены 50 фунтов. Исчезновение денег осталось необъясненным. Именно по причине того, что данная тема окутана туманом запретности, я так и не смог как следует разобраться в том, что же случилось. Члены семейства не сумели объяснить, каким образом деньги моги исчезнуть, а попытки разгадать тайну привели к тому, что их сочли «суеверными» людьми. Они попросили провести расследование одну женщину, о которой было известно, что она сведуща в колдовстве. А далее случилось то, что и сделало эту семью крайне суеверной — до истерики, даже до безумия. Казалось, некто незримый возмутился их настойчивостью: вскоре после прихода колдуньи (Эллен Хэйвуд) нечто пронеслось по всему дому, разбивая окна, посуду и вообще все хрупкое и бьющееся.

Это почти все, что я узнал из местной газеты и из других газет, которые выходят в округе.

Дочь Марки не выдержала этого ужаса. Есть только эти сведения, никаких подробностей о том, что ей пришлось испытать. Сообщалось и о том, что внучка Марки лишилась рассудка. Обеих забрали из дома: одну отправили в больницу, а другую в сумасшедший дом. Жена Марки с воплями убежала и скрылась в лесу. Прибывший из Глостера инспектор полиции организовал ее поиски, но женщину так и не нашли; три дня она скрывалась в лесу без пищи и крова, а потом вернулась и рассказала, что видела тех, кто ее искал, но была в таком ужасе (что именно вызвало у нее ужас, цензура изъяла из записей), что побоялась выходить из укрытия. Сын Марки стал буйнопомешанным: он крушил мебель и сам себе наносил серьезные увечья, крича, что семья околдована. Его тоже забрали в сумасшедший дом.

Возникла потребность разобраться в этом случае, о чем и заявили в палате общин. Высказывались за то, чтобы снять запрет с этой темы. И все — больше никаких сведений.

Мне известен и другой случай, который похож на возмущение потусторонних сил — если только женщина не умерла от эпилептического припадка, как сообщалось в лондонских газетах. Я черпал сведения из местной газеты «Уисбек эдвертайзер» за 27 февраля 1923 года. Все случилось в доме мистера Скримшоу, расположенном в Горфилде, неподалеку от Уисбека. Членами семьи Скримшоу были его восьмидесятидвухлетняя мать и шестнадцатилетняя дочь, Оливия. Явления происходили в присутствии этой девушки. Сначала поднялась в воздух кружевная шляпка, которая была на голове миссис Скримшоу. Потом на пол рухнул умывальник. Попадали книги, тарелки и водяной фильтр. Серьезные повреждения получили мебель и посуда. Соседями, которые стали очевидцами этих необычных явлений, были Джон Феннелоу, Т. Маррик, У. Макси и Дж. Т. Уорд. С места на место перемещалось пианино, которое весило 400 фунтов. Констебль полиции Хадсон был свидетелем некоторых из этих явлений. Что касается версии, согласно которой сам Скримшоу мог устроить это — ради того, чтобы получить известность, или с целью мистификации, то отмечалось, что ущерб, нанесенный его мебели, составил приблизительно 140 фунтов.

Одна женщина (миссис Дж. Т. Холмс), которую за некоторое время до того обвиняли в колдовстве, пришла в дом Скримшоу и принялась читать различные заклинания, дабы изгнать злого духа. А потом внезапно скончалась. Говорили, что у нее случались припадки и что она умерла во время конвульсий. Остается только догадываться, связано ли решение коронера не проводить дознание с запретом на публичное обсуждение подобных тем.

Двенадцатого декабря 1930 года житель Бронкса Элиша Шамрэй, который взял эту фамилию взамен прежней — Раевский, открыл фармацевтическую лабораторию на Джексон-стрит, в Нижнем Ист-Сайде, Нью-Йорк. В ту же ночь он умер. Его брат, доктор Чарльз Раевский, приехал из Либерти, штат Нью-Йорк, чтобы организовать похороны. Он умер неделю спустя. Следующим вечером третий из братьев, Майкл Шамрэй с Тремонт-авеню, Бронкс, вышел из дома, чтобы договориться о похоронах второго брата. Его сбил автомобиль.

В августе 1927 года Уэйн Б. Уилер стал главным юрисконсультом Антиалкогольной лиги Америки. 13 августа в его доме взорвался примус, и погибла его жена. Позднее внезапно скончался его отец. А пятого сентября умер и сам Уилер.

«Нью-Йорк сан», 3 февраля 1932 года — Маунт Верной, Огайо — «Есть опасения, что загадочная болезнь, которая убила трех младших братьев, может снова вспыхнуть в той же самой семье и поразить уцелевших ее членов».

Двадцать четвертого января девятилетний Стэнли Паазиг умер в доме своих родителей, на ферме возле Маунт Верной. 31 января скончался восьмилетний Рэймонд. Второго февраля умер шестилетний Марион. Отдел здравоохранения штата не сумел определить, какое заболевание стало причиной смерти. «Химики день и ночь исследуют анализы крови самой юной жертвы, но не находят никаких признаков яда».

22

Во что верить — в Бога — в Ничто — в Эйнштейна, — зависит от моды. Профессоры колледжей — манекены, которые в поисках веры примеряют самые последние новинки и, не отставая от моды, ведут за собой своих юных учеников.

Мода часто возвращается к старому, но, чтобы быть популярной, она видоизменяется. Быть может, доктрина видоизмененного колдовства получит широкое признание. Приходите ко мне, и, может быть, я сделаю вас элегантными. Сейчас вполне возможно подправить те убеждения, которые в данный момент считаются непривлекательными, и снова придать им фешенебельный вид. Я убежден в том, что ни в религии, ни в науке, ни в философии нет ничего такого, что можно было бы счесть чем-то большим, нежели симпатичной одежкой, пригодной для непродолжительной носки.

«Тифозная Мэри» — я сомневаюсь втом, что она была разносчицей бактерий, подозреваю, что злого умысла в ней было больше, чем бактерий. Но никто (по крайней мере; насколько можно судить по опубликованным сообщениям, не углубляющимся в прошлое далее 1906–1914 годов) и не подумал о том, чтобы, забыв о бактериях, попытаться исследовать то, что она «излучает». Лично я подозреваю, что это был случай колдовства. Вероятно, меня будет некоторое время преследовать сбивающая с толку терпимость, но в 1906 году любого, кто высказал бы мнение, что «тифозная Мэри» была ведьмой, тотчас подняли бы на смех.

Если кто и обвинял «тифозную Мэри», это делали вполне пристойно. Согласно демонологии, характерной для ее времен, она распространяла миллиарды маленьких дьяволов. В основе ее истории лежат неподтвержденные сведения. Что касается ее отношений с жертвами, то у меня просто нет исходных данных для каких-либо предположений.

Кто-то забрасывал камнями дома умиравших мужчин и женщин. Никого в этом не обвинили. У нас есть сведения о непонятных взрывах, сведения о якобы имевшем место нефизическом воздействии «лучей» на моторы. Мне кажется возможным, что некий недруг мог, оставаясь невидимым, издалека заставить примус взорваться и убить женщину, а потом (если допустить, что с помощью неизвестного вида радиоактивности кто-то заставлял приземляться аэропланы) заставил прекратить свое существование и других членов семьи. Взрыв примуса — тот бабах, который порой рисуют карикатуристы, когда у них есть немного свободного места.

Но все это случаи с людьми, которых обвинили в колдовстве.

Данное утверждение, как и любое другое, сделанное Верховным судом Соединенных Штатов, детским садом, собранием членов Американской ассоциации содействия развитию науки или группой болтающих друг с другом слабоумных идиотов, содержит тот смысл, который в него желают вложить. Одно из толкований состоит в том, что суеверные люди приписывают злому умыслу своих соседей различные неудачи, которые, возможно, случились по причине их же собственного невежества и некомпетентности. Пока мы остаемся в саду зла, где распускаются пышные бутоны смерти и разрушений, у которых нет ни видимых стеблей, ни признаков существования корней, эти случаи, хотя бы в общих чертах, характеризуют наши отношения с окружающими.

«Нью-Йорк ивнинг уорлд», 14 сентября 1928 года: Майкл Дроуз, фермер, живущий неподалеку от Брюса, штат Висконсин, выстрелом смертельно ранил сорокачетырехлетнего Джона Уирзба и сообщил шерифу Добсону, что сделал это, потому что Уирзб заколдовал его коров. «Нью-Йорк таймс», 8 сентября 1929 года: судебный иск предъявлен банком «Рай нэшнл бэнк» (штат Нью-Йорк) Лиланду Уотербери из Паундбриджа — иск о возврате имущества, которое Уотербери, по утверждению банка, с помощью «дурного глаза» выманил у клиента банка Говарда И. Сэйрса. Этот случай получил известность как дело об уэстчестерском колдовстве. «Нью-Йорк таймс», 9 октября 1930 года: обвинения в колдовстве выдвинуты против Генри Дорна из Джейнсвилла, штат Висконсин. «После того как член совета медицинских экспертов штата выслушал обвинение в колдовстве, он заявил, что все эти доводы голословны». Сестра Дорна обвинила последнего в том, что он «наводит порчу» на членов ее семьи.

Дело закрыто.

На меня не производит впечатления ворожба. Мне не нравится сама идея так называемой ворожбы, даже если бы ее назвали более претенциозно. Но я считаю, что любой человек мог бы так приворожить любого члена любого совета медицинских экспертов, что в отношении всякого предъявленного обвинении в колдовстве тот выразил бы уверенность в его обоснованности — или необоснованности.

Были и другие обвинения против Дорна. Они напоминают те обвинения, которые в давние времена предъявляли на судебных разбирательствах дел о колдовстве…

Дорн якобы был причиной того, что яблоки гнили прямо на яблонях, коровы прекращали доиться, а куры нестись.

На противников идеи существования колдовства оказывает большое влияние их неспособность представить себе, что кто-то может заставить яблоки гнить; неспособность представить себе тот процесс, который приводит к тому, что корова перестает давать молоко, или мысленно оказаться в организме курицы и прекратить процесс воспроизводства. Наука не объясняет, как это можно сделать. Увы!

Точно также они не могут представить себе, каким образом что-то заставляет яблоки расти или почему они не гниют на яблонях; каким образом корова выделяет молоко и почему она не может его не выделять, каким образом развиваются куриные яйца. И наука не дает объяснений.

То есть каждый за себя, спасайся, кто может, — и будь прокляты те, кто признают способы спасения, предлагаемые любым мессией. Нам говорят и слишком много, и слишком мало. И мы доверяем. Еще немного (исходя из собственного опыта, я абсолютно убежден в том, что, когда нужно, этого «немного» как раз и не хватает) — и я закончу эту книгу, которая станет выражением личной философии, будет написана для меня одного, а потом я ее сожгу. Каждый за себя, иначе не бывает.

Каждый мыслитель за себя. Ему можно ничего не рассказывать, кроме того, что лежит на поверхности. Скажем, религиозные фундаменталисты твердо убеждены в том, что все на свете создано — что все создал Господь. Тогда что же создало Господа? Этот вопрос задают даже малые дети. Пространство искривлено, и за пространством или пространством-временем ничего нет, говорит профессор Эйнштейн. Но ведь и его слова можно истолковать так, что одна сущность может быть искривлена лишь относительно другой сущности.

Вся эта книга пропитана одним ощущением, которое можно истолковать как беспомощность и безнадежность — в науке есть только приблизительное и нет ничего такого, на что можно было бы с большей или меньшей степенью уверенности положиться — нет религиозного утешения и покоя, какие предлагала и предлагает любая религия — продвижение в любой области есть возврат к началу координат — смена философий не более чем интеллектуальное переодевание.

Но если каждый за себя, то, на мой взгляд, из своей иллюзии, что он обладает собственной личностью, этот каждый может ее в себе развить.

В записях о судах по делам о колдовстве часто встречается утверждение, что во время приписываемых обвиняемым действий они, по словам очевидцев, находились в частично видимом или полувещественном состоянии. В июне 1880 года в Хай Истер, Эссекс, Англия (лондонская «таймс», 24 июня 1880 года), нарушения, вызванные полтергейстом, имели место в доме семейства Брюстеров. По дому перемещалась мебель. Раскачивалась кровать. Брюстер увидел — или ему показалось, что он увидел — неясную фигуру, в которой узнал свою соседку Сьюзен Шарп. Он и его сын пришли домой к этой женщине и потащили ее к пруду. Они бросили ее в пруд, чтобы посмотреть, утонет она или нет. Хотя когда-то это считалось вполне научным методом, но с тех пор мода в области научных исследований изменилась. Брюстер и его сын были арестованы, их обязали соблюдать общественное спокойствие — кстати, так следовало бы поступить с теми женщинами, которые в час пик входят в метро в кринолине.

О случае, который представлял собой смесь распространенных в старину обвинений и современных объяснений, сообщалось в лондонской «Ивнинг ньюс» 14 июля 1921 года. Говорилось о «загадочных болезнях», приписываемых козням какого-то недоброжелателя, но была и попытка объяснить их с точки зрения материализма. В суде юго-западного Лондона жители дома из Патни обвинили своего соседа Фрэнка Гордона Хаттона в «направлении ядовитых испарений в их дымоход». Заявив, что потерпевшие не смогли привести доказательств, судья-магистрат отклонил обвинения.

Если бы кто-то смог дать разумное объяснение того, что он понимает под безумием, возможно, тогда ему стало бы понятно, с какой целью он использует этот традиционный способ объяснения нетрадиционного поведения человека. Чем бы ни считали безумие, оно не может быть настолько удовлетворительным доводом, чтобы использовать его в качестве толкования мнений двух человек относительно одной совокупности фактов. Согласно сообщениям газет об убийстве, совершенном в июле 1929 года, Юджин Берджес и его жена Перл сошли с ума, причем на одной и той же почве. Этой почвой стало их общее убеждение, согласно которому причиной смерти матери Берджеса, скончавшейся в 1927 году, явилось то, что ее «довела до смерти» соседка, миссис Этта Фэйрчайлд. Берджесы были убеждены, что именно эта женщина навела болезнь на старую даму. Вот как описывают миссис Берджес в отчете «Нью-Йорк сан», опубликованном 16 октября 1929 года: «Не имея ничего общего с образом той невежественной сельской женщины, которая вот уже сотни лет предстает перед судом за совершение подобных преступлений, миссис Берджес скорее похожа на преуспевающую даму, которая посещает клуб».

Таковы отчеты об обвинениях в колдовстве, предъявляемых одними лицами другим на основании суеверий или ощущений. Теперь я приведу отчеты о случаях, в которых я, в силу своей невежественности или просвещенности, вижу намеки на колдовство.

«Чикаго трибьюн», 14 октября 1892 года — удивительные (хотя вовсе не экстраординарные) явления в доме Джерри Мейерса, фермера, жившего возле Хейзелвуда, Огайо. Мейерса не было дома: он отвозил свою жену на железнодорожный вокзал. Вернувшись, он выслушал истеричный рассказ своей племянницы Энн Эйвери из Миддлтауна, Огайо, которая у него гостила. Вскоре после того как миссис Мейерс уехала, кто-то стал бросать в девушку камни, которые падали вокруг. Предметы в доме двинулись прямо на нее. Вероятно, мистера Мейерса изумило услышанное, но он хотел пообедать. Девушка пошла в амбар, чтобы набрать яиц. На обратном пути вокруг нее снова стали падать камни. Неизвестно, получил ли Мейерс свой обед, но ему пришлось достать револьвер. Соседи узнали о случившемся. Вокруг дома заняли позиции люди с дробовиками, но неизвестно откуда появлявшиеся камни продолжали обстреливать дом. Энн Эйвери спешно вернулась в Мидцлтаун. Явления прекратились.

В этой истории о девушке, которой пришлось бежать из дома своего дяди, обстоятельством, которое я счел важным, является то, что закидывание камнями началось вскоре после того, как миссис Мейерс покинула дом. Говорили, что она уехала в гости к друзьям, жившим в деревне Локленд. Разумеется, гостеприимство часто проявляется странным образом, но крайне странным представляется гостеприимство женщины, которая уезжает куда-то в гости, в то время как у нее дома гостит племянница ее мужа.

В конце ноября 1892 года в городе Гамильтон, Онтарио, мужчина ехал на железнодорожный вокзал. В это же время в тюремной камере городка Фолл-Ривер, Массачусетс, сидела одна женщина.

Генри Дж. Трики находился в Гамильтоне и ехал на железнодорожный вокзал. В тюрьме городка Фолл-Ривер сидела Лиззи Борден, которую обвинили в убийстве собственных родителей.

В августе 1892 года Трики, репортер «Бостон глоуб», написал о Лиззи Борден статью, которую назвали «скандальной». В «Бостон глоуб» узнали, что вся эта история является фальшивкой, и принесли извинения. Трики предъявили обвинение.

Он уехал в Канаду. Все выглядит так, словно он скрылся от судебного преследования.

Лиззи Борден сидела в своей камере. Возможно, над Трики нависла более серьезная угроза, чем предъявление обвинения, и от этой угрозы он не мог скрыться. Во время посадки на поезд в Гамильтоне он упал и разбился насмерть.

В апреле 1922 года в городе Истборн, Сассекс, Англия, известный профсоюзный лидер Джон Блэкман был взят под стражу согласно судебному решению о предоставлении средств к существованию за просрочки выплат жене. Судья, который заключил его под стражу, внезапно умер. Когда Блэкмана выпустили из тюрьмы, он, как и прежде, отказывался платить и поэтому снова попал в тюрьму Судья, вернувший его под стражу, «неожиданно скончался». Он продолжал не платить и дважды приговаривался к тюремному заключению, причем каждый раз судья, который занимался его делом, «скоропостижно умирал».

29 ноября 1931 года в нью-йоркском доме мисс Фиби Брэдшоу по адресу Бедфорд-стрит, 106, шел любительский спектакль. Злодея играл Кларенс Хичкок (Нью-Йорк, Гроув-стрит, 23), а обманутого мужа — Джон Л… Тилкер (Бронкс, Белмонтавеню, 1976). Тилкеру дали пистолет, стрелявший пистонами. Помимо этого, у него был и его собственный заряженный револьвер, на который он имел разрешение. Когда пришло время, Тилкер, из принадлежавшего ему револьвера, выстрелил в Хичкока и попал тому в шею. «Он явно был новичком в области актерской игры и по причине волнения выстрелил из собственного револьвера, а не из бутафорского».

Хичкок лежал при смерти в больнице Сент-Винсент. Вскоре что-то случилось с Тилкером. Его доставили в больницу Уиллард Паркер, где определили, что он заболел скарлатиной. Хичкок умер 17 января 1932 года.

«Нью-Йорк ивнинг джорнэл», 6 февраля, 1930 года: «Две питающих друг к другу лютую ненависть женщины балансируют между жизнью и смертью. Сегодня одна из них чувствует себя удовлетворительно, тогда как другая очень слаба и находится в чрезвычайно критическом состоянии. Обе страдают от рака. Это миссис Фрэнсис Стивене Холл и ее самый ненавистный противник по нашумевшему судебному процессу «Холл — Миллс» Джейн Гибсон, показания которой использовались в ходе попыток отправить миссис Холл на электрический стул».

Восьмого февраля Джейн Гибсон скончалась.

Осенью 1922 года миссис Джейн Гибсон, здоровая и крепкая фермерша, выдвинула обвинение, согласно которому ночью 14 сентября 1922 года, когда были убиты доктор Эдвард Холл и Элинор Миллс, она видела, как миссис Холл склонялась над телами убитых. Она дала показания, потом вернулась домой, и вскоре ее поразила болезнь. В ноябре 1926 года, на повторном судебном разбирательстве, она повторила свои обвинительные показания, хотя ее пришлось вносить в зал суда на переносной кровати. «После этого большую часть оставшихся дней она провела в больнице».

23

Мертвецы в Гарлемеком парке — и дома, разнесенные взрывами непонятного происхождения, — незаметные действия невидимого срезателя волос — демонстративное нанесение колотой раны девушке на лестнице, в присутствии множества людей — внутренние органы женщины, обгоревшие до неузнаваемости…

Самыми решительными противниками колдовства, один из которых подвергал его преследованиям, а другой отрицал его существование, всегда были религия и наука.

И побольше им сил…

Но колдовство потрясает.

В нашем мире сочетания противоположностей потрясение может быть единственной оценкой состояния, которое соединяет самое жуткое и самое желанное.

Религия — вера в высшее существо. Наука — вера в высшее обобщение. В сущности, они тождественны. И та и другая выступают гонителями колдовства, и я буду соединять эти противоположности. Но в состоянии реальности-нереальности не может быть настоящего противопоставления. В нашем мире сочетания противоположностей то, что называется противопоставлением, есть лишь одна оценка состояния противодействия-поощрения.

За исключением олицетворений, нет способа, с помощью которого можно все оценить. Точно также, как всегда был свет, религия всегда была тьмой. Сегодня у нас сумерки. В прошлом были сострадание и милосердие, преследования и кровь, маниакальная, садистская ненависть — песнопения церковных хоров и вопли из священных скотобоен — тяжелое дыхание вырывалось из земли и поднималось вверх вместе с дымом горящих тел. Я могу сказать, что у нас никогда не было никакой противоположности религии, потому что никогда не было религии. То есть религия никогда не существовала отдельно от остальных добродетелей и пороков, благоденствий и бедствий — как и все прочие якобы существующие вещи, люди или общественные институты, религия, в конечном счете, никогда не имела собственной индивидуальности. Убежденного атеиста можно принять за религиозного человека. Я могу допустить немонистическую точку зрения, допустить, что религия была или есть, точно так же, как на практике я попросту не придаю значения тому, что все вещи и люди, с которыми я ежедневно сталкиваюсь, настолько связаны друг с другом, что у них нет индивидуальных особенностей, и занимаюсь повседневными делами так, словно вещи и люди являются реальными сущностями.

«Нью-Йорк сан», 26 марта 1910 года — извержение вулкана Этна — жители Борелли возносят молитвы — надвигается лава. Жаркий поток движется в направлении храма. Здесь собрались молящиеся. Лава достигает храма и внезапно меняет направление.

«Нью-Йорк таймс», 27 июля 1931 года: «Сообщается о том, что, несмотря на запрет властей, индейцы северного Саскачевана недавно возобновили практику исполнения древнего танца дождя. Стояла засуха, болел домашний скот, и вождь Бизоний нос, стоявший во главе резервации Файл-хиллз, решил вызвать Великого Духа. Сорок восемь часов вокруг большого дерева, на чьей коре была вырезана мольба о помощи, продолжался танец, который, сменяя друг друга, исполняли шесть заклинателей. Похоже, Великий Дух откликнулся на просьбу, так как вскоре после этого мистического ритуала пошел дождь, который продолжался два дня, 14 и 15 июля, и принес облегчение на всю землю Саскачевана».

Если, согласно мнению большинства обитателей этой Земли, Иегова и Великий Дух являются мифами, то вулканическая лава, изменившая направление своего движения, и дождь, пролившийся в конце концов, находились под воздействием колдовства, если таковое существует. Моя общая оценка ситуации совпадает с оценкой математиков. Посмотрите на любую из математических теорем. Параллелограмм сил. В учебниках это доказательство решается — если случайные силы не действуют беспорядочно — если сопротивление неизменно — если тело, на которое оказывают воздействие, устойчиво — если учащийся не осведомлен об изменчивости и беспорядочности, которые есть повсюду.

В лондонской «Дейли кроникл» за 7 июля 1924 года сообщалось о случае с одной девочкой-англичанкой, которая вернулась из Лурда и считала, что она излечилась. Нечасто врачи проявляют хоть какую-то инициативу, когда речь идет об одном из таких случаев, но на сей раз пациентку обследовали. В лондонской больнице Св. Иоанна и Св. Елизаветы девочку обследовали пятьдесят врачей. В Лурд она ездила вместе с медсестрой; последнюю допросили, и та показала, что рука девочки была покрыта язвами, возникшими вследствие заражения крови, и что в Лурде она исцелилась. Когда она прибыла в Лурд, ее болезненное состояние подтвердили три местных врача. Язвы исчезли, на руке осталось несколько рубцов. Официальное заключение пятидесяти врачей было следующим: «На основании представленных свидетельств излечение не подтверждается».

Хотелось бы мне случайно наткнуться на документ с записью экспертных мнений, высказанных 50 извозчиками двуколок относительно автомобилей в тот период, когда автомобили хотя и были сомнительным новшеством, но уже представляли некоторую угрозу доходам ИЗВОЗЧИКОВ.

В «Нью-Йорк уорлд телеграм» за 24 июля 1931 года есть сообщение об одном мальчике, который в нью-йоркской больнице Медикэл сентер избавился от паралича благодаря прикосновению к мощам святой Анны, доставленным в больницу из церкви Св. Анны, расположенной в Нью-Йорке, по адресу Восточная 12-я улица, 110. Этот мальчик был сыном Хью Ф. Джаффни, жившего в Нью-Йорке по адресу Восточная 18-я улица, дом 348.

Если, согласно мнениям большинства обитателей этой Земли, в Лурде или в доме 110 на Восточной 12-й улице не больше божественной благодати, чем в любом другом месте, тогда есть основания полагать, что в этих местах занимаются колдовством.

Функция Бога — вот что в центре внимания. Напряженное психическое состояние невозможно, если отсутствует нечто (или иллюзия этого нечто), на чем можно сосредоточиться.

Если бы нам предоставили другое не менее надежное средство сосредоточения, молитвы стали бы ненужными. Я могу представить себе магию молитв. Я могу представить себе магию богохульств. В религии есть колдовство. Возможно, колдовство есть и в атеизме.

В «Нью-Йорк ивнинг уорлд» от 19 сентября 1930 года есть сообщение о проявлении радости в Неаполе: криках толпы и звоне церковных колоколов. В соборе Капелла дель Тезора выставлен напоказ пузырек, содержащий «кровь святого Януария». Та бурлила. Думаю, если бы жители Неаполя испытывали желание разочароваться в этом чуде, которое сильнее их веры, «кровь Януария» могла бы замерзнуть.

Пятого марта 1931 года 15 000 верующих стояли на коленях во время епископальной торжественной мессы на площади Мюнисипал-плаза в Сан-Антонио, Техас. Принимая во внимание сильное сопротивление католицизму, которое в то время наблюдалось в Мексике, можно представить себе, что и в Сан-Антонио кто-то испытывал подобные чувства. Верхушка пальмового дерева обломилась и упала прямо на коленопреклоненную паству. Шесть человек увезли в больницу.

Мое общее представление состоит в том, что некоторые из явлений, о которых сообщается как о «чудесах», возможно, на самом деле имели место, но своевольно были взяты в оборот религиозными фанатиками, хотя у священников не больше прав называть их своей исключительной собственностью, чем у коммивояжеров. Ученые обходят стороной эти явления из опасений, что контакты с духовенством запятнают их репутацию. Но любой ученый, который проповедует «идеалы науки» и вместе с тем боится запятнать свою репутацию, также неискренен в своих проповедях, как и любой священник.

«Нью-Йорк геральд трибьюн», 6 декабря 1931 года — сообщение о том, что в Гоа (Португальская Индия) открылся гроб святого Франциска Ксаверия.

«Особый эмиссар, направленный папой Пием XI, возглавил официальную процессию с участием трех архиепископов, пятнадцати епископов и сотен других представителей духовенства. Десятитысячная толпа выслушала папскую мессу и благословение в церкви Дон Жезус.

Прихожане подходили к гробу и прикладывались к стопам святого».

Но есть ученые, особенно медики, которые, несмотря на возможность запятнать свою репутацию, не отказываются проводить исследования.

В январе 1932 года нью-йоркские газеты сообщали о том, что в Гоа отмечено множество чудес.

Никто не утверждает, что религиозный фанатизм является противоположностью колдовства. Между ними имеет место конкуренция.

24

Единственное, что вызывает у нас полное неприятие, — не наука, а мнение, гласящие, что мы находимся в конфликте с наукой.

Это устаревшее мнение.

В этой книге не сказано ничего более оскорбительного в отношении старинных догм, чем теория лауреата Нобелевской премии доктора Бора, согласно которой солнце неизвестно откуда получает свою энергию.

Квантовая теория — доктрина волшебства. Идея сыграть в чехарду, не перепрыгивая через другого игрока, — просто очередное изложение идеи проникновения в закрытую комнату, не ломая стен. Но существует большое отличие между «авторитетными заявлениями» и моими представлениями.

Они отличаются друг от друга, как внутриатомные явления отличаются от происшествий в дешевых гостиницах. Это расхождение присутствует во многих умах (непохожих на мой ум, который воспринимает все происходящее как явления, а все записанное как сведения), которые воспринимают электроны и протоны как заслуживающие внимания маленькие частицы, тогда как обитатели приютов и бродяги на скамейках в парках не производят на них большого впечатления. Подобным образом воспринимался и Чарльз Дарвин, когда вместо отвлеченных размышлений об эволюции он рассуждал о насекомых, а также о костях и внутренностях животных. Нет, разумеется, я ни на что не намекаю.

Квантовое волшебство — доктрина нарушения неразрывности. И похоже, что она является противоположностью моим представлениям о сочетаемости противоречий, совокупность которых, на мой взгляд, представляет собой философию неразрывности. Но я уже указывал на то, что я сочетаю несочетаемое и в другом «измерении». Мне кажется, что все явления, которые представляют собой неразрывную последовательность в одном «измерении», представляют собой нарушение последовательности в другом «измерении» — все явления взаимозависимы и взаимосвязаны друг с другом, а значит, неразрывны и в то же самое время настолько индивидуализированы, что не существует того, что является точным повторением чего-то другого; все существует только в единственном числе или является дискретным. Мне кажется, наш мир представляет собой единое органическое состояние или существо, то есть является индивидуумом, что он не связан с чем-либо другим, например с другими мирами, существующими в космосе, что его состояние единичности, выражающееся в неразрывности его внутренних явлений, есть состояние индивидуальности, или оторванности от всего остального в космосе, выраженное в распространении этой индивидуальности или нарушения последовательности на все явления. Если слово «космос» означает организованную универсальность, тогда я, конечно же, употребляю здесь не то слово. Однако по многим причинам я оставляю все как есть.

Имеется великое множество людей, которые считают себя современными или даже опережающими время, которые ведут дискуссии на самом модном научном жаргоне и верят всему, что им говорят об электронах, но не способны расширить свое представление о мире, включив в него не только электроны, но и обитателей приютов (хотя докажут, что любой обитатель приюта — всего лишь набор электронов), и упрямо продолжают рассматривать все явления с устаревшей, материалистической точки зрения.

Так что там, с устаревшей точки зрения, было у меня сегодня на завтрак?

Я мыслю, значит, я позавтракал.

Если нельзя провести никакой разделительной линии между завтраками какого-либо индивидуума и его мыслями, или между овсянкой и умственной деятельностью, то это неразрывность материального и нематериального. Если нет ничего материального, каковое абсолютно отличалось бы от нематериального, тогда что же является противоположностью тому, что осталось от так называемой материалистической науки?

«Наука — это систематизированные и сформулированные знания».

Тогда любой, кто систематизировал и сформулировал знания, достаточные для того, чтобы вовремя сесть за стол и приступить к завтраку, в определенной степени является ученым. Есть ученые собаки. Большинство из них обладает множеством систематизированных и сформулированных знаний. Коты и кролики и все те вызывающие раздражение южноамериканские грызуны, которых открыли составители кроссвордов, также являются учеными. Из множества различных материалов магнит вполне по-научному выявляет и классифицирует железную стружку. Наука не существует как четко различимая сущность.

У нас есть данные о колдовстве применительно к любовным связям, к осуществлению злого умысла в маленьких городах и к случайным убийствам. Согласно мнению призрака, называемого материалистической наукой, никакого колдовства не существует. Если понимать сие в монистическом смысле, то я согласен. Колдовство настолько взаимосвязано с другими «естественными силами», что его нельзя из них выделить как силу, которая ведет независимое существование. Однако если смотреть сквозь призму распространенных заблуждений, то я допускаю, что колдовство есть; и только ради того, чтобы создать видимость наличия противоположности (что вызывает больший интерес), я делаю вид, что есть и наука.

Звезды и планеты, ультрафиолетовое излучение солнца, взаимосвязь палеолита и неолита, ферментативное размножение и четырехгранная симметрия…

И малышка Колуэлл, которая заставила пожарных поработать — и девочка по имени Рена, у которой срезали волосы — и дом, в котором посудина с жидким мылом бродила по комнатам — женщина, которая ехала в пустом купе поезда, а потом, быть может, оказалась уже не одна…

Пренебрежительное отношение любого отстраненного от жизни ученого (если среди сегодняшних сенсуалистов остался хоть один отстраненный от жизни ученый) к тому, что я называю сведениями о колдовстве…

А теперь моя тема — колдовство в науке.

В 1913 году немецкий ученый Эмиль Абдерхальден заявил, что добился синтеза неорганических материалов в съедобные вещества. Сообщалось, что с целью избежать всякого рода неопределенности (это было еще в те давние времена, когда все ученые делали только проверенные открытия) заявление было сделано с большой задержкой. Но эксперименты оказались успешными. Те собаки, которых кормили синтетической пищей, поразительно прибавили в весе по сравнению с теми, которым давали обычную еду. Сообщения сопровождались множеством таблиц. Статистические данные были самыми что ни на есть статистическими. Потом началась война. Если бы доктор Абдерхальден или кто-нибудь еще в Германии смог бы из различных видов грязи и вправду производить еду, тогда все мы, возможно, сражались бы и по сей день. Но мы и без того достаточно отдохнули и теперь можем заняться необходимым размножением, прежде чем снова начнем зверствовать. Итак, ради того, чтобы избежать появления новых устойчивых средств уничтожения, пожалуй, было бы лучше, окажись хотя бы некоторые из этих широко разрекламированных научных успехов не столь успешными.

Собаки нагуляли жирок.

Едва ли найдется ежегодное собрание какой-нибудь известной научной ассоциации, на котором видные доктора наук и профессора не объявляли бы о великих открытиях, сделанных благодаря долгим, тщательным экспериментам, конструкционным и элиминирующим тестам и мерам защиты от всевозможных ошибок. Приблизительно через год об этих благодеяниях страдающему человечеству забывают.

Почти никогда эти заявления не выглядят настолько сомнительными, чтобы привести в замешательство спонсоров. Проявляется большая «научная осторожность». Ученый знает только то, что, может быть, наступит день и он сам сделает какое-нибудь заявление. В середине июля 1931 года профессор Вильгельм Глуд из Вестфальского университета Мюнстера не проявил обычной «осторожности». Профессор Глуд заявил (эти профессора никогда ничего не говорят просто так), что из угля можно производить синтетический белок. Эта фантастическая идея подверглась нападкам, и через некоторое время, в июле 1931 года, профессор Глуд признал, что «поторопился» со своим заявлением.

Что-то убедило ученого с мировым именем, причем настолько, что он сделал свое заявление, несмотря на то, что рисковал репутацией.

Это любого заставит задуматься.

Если он не проводил никаких экспериментов, а просто безответственно пускал пыль в глаза, тогда мы имеем дело с очередным проявлением монизма и можем не делать различий между вестфальским профессором и любым «зазывалой» с Кони-Айленд. Но если он проводил эксперименты и если, несмотря на последующие разработки в этой области, которые показали, что в соответствии с химическим принципами успех был невозможен, у него все же имелись причины считать, что некоторые из экспериментов успешны, — тогда что же случилось?

Приблизительно в то же самое время (июль 1931 года) другой ученый оказался в затруднительном положении. Русский физиолог Павлов объявил, что научил белых мышей отзываться на звонок, когда настает время приема пищи…

Но послушайте!

С каким же презрением, должно быть, относятся те люди, которые только и делают, что звонят в колокольчик, собирая к обеду мышей, к другим людям, которые собирают сообщения о слоняющихся по дому посудинах с жидким мылом?

Согласно утверждению Павлова, он научил белых мышей отзываться на звонок, когда приходит время приема пищи, а второе поколение белых мышей реагирует на звонок еще быстрее. Предполагается, что такое улучшение обусловлено воздействием приобретенной наследственности.

Но затем заявление сделал сэр Артур Томпсон из Абердина, Шотландия.

Послушайте! Хотелось бы мне узнать мнение сэра Артура о достоинствах таких сюжетов, как история об «исчезающем человеке» или о камнях, которые швыряли в племянницу фермера. Он тоже звонил в колокольчик, собирая к обеду животных.

Суть заявления Томпсона состояла в том, что он не заметил никакого улучшения способностей к обучению у второго поколения белых мышей. Павлов сразу же отказался от своего заявления, сказал, что, должно быть, его ввел в заблуждение ассистент.

Я полагаю, что хотя Павлов и отступил перед мнением «высокого авторитета», тем не менее не исключено, что его белые мыши во втором поколении стали более проницательными. Впрочем, больше ни у кого белые мыши не сделались сообразительнее, даже в пятнадцатом поколении. И биологическим путем брачные подушечки никак не могли появиться на лапках жаб профессора Каммерера…

Изображения на градинах — лицо на стене собора — и насекомое, которое принимает облик листа…

Человек не обманывал ни себя, ни других, а нечеткие отметины появились на лапках жаб как бы в ответ на выдвинутую им теорию — но, принимая во внимание всю неопределенность доводов и по причине исчезновения этих отметин, которые служили доказательством его правоты, профессор Каммерер мог нанести отметины тушью, просто чтобы выйти из затруднительного положения, вызванного необходимостью предоставления доказательств. Потом последовали разоблачение и самоубийство.

Заявления о том, что найден способ излечения рака, собраны в целый архив сообщений об успешном лечении больных раком собак, кошек, цыплят, крыс, мышей и морских свинок — сообщений, за которыми следуют призывы к общественности финансировать изучение неизвестных причин и еще не открытых способов лечения рака. Посмотрите сообщения о раковых новообразованиях, которые у подопытных мышей и морских свинок либо полностью рассосались, либо их рост приостановлен, как утверждается в победных реляциях, и попытайтесь представить себе, что все это не более чем преднамеренный обман. Мое хорошее-плохое мнение о человеческой натуре этого не выносит. Но если некоторые из подобных экспериментов оказались успешными, как сообщалось, и если эти способы лечения ныне отвергнуты или забыты, тогда такие успехи были реализованными грезами. Я не знаю в науке ничего такого, что выглядело бы более твердо установленным, чем лечение рака с помощью радия. Но в 1930 году Британская комиссия по радию опубликовала предупреждение, согласно которому еще не доказано, что применение радия является способом излечения рака. На мой взгляд, при всей серьезности и при всем шарлатанстве, преданности идеалам, плутовстве, неискренности и эксплуатации этого культа надувательства, некоторые случаи излечения с помощью радия действительно имели место; но такого же успеха можно было бы добиться, и применив зеленое мыло, при условии столь же сильного мысленного внушения…

Что же заставляет нас прибегать к ужасающей и ненужной вивисекции, если эксперименты над животными в миниатюрном Ноевом ковчеге проводятся только для того, чтобы залечить раны, и непременно преподносятся как просветительская деятельность, если все можно свести к смыслу, все, что каждый из нас хочет наделить смыслом, — в мире, где нет смысла, а есть смысл-бессмысленность.

И — не желая уделять этой теме три или четыре сотни страниц — я не буду слишком подробно исследовать записи о жульничающих профессорах и добросовестных, преданных науке ученых, которые воспользовались желанием старых чудаков порезвиться или пытались способствовать этому желанию. Я беру сообщение из «Нью-Йорк ивнинг пост» за 12 апреля 1928 года, в котором говорится об «открытиях, имеющих важное значение для науки омоложения», как заявил профессор Штайнах на ежегодном конгрессе немецких хирургов в Берлине. Суть заявления профессора Штайнаха состояла в том, что он открыл секрет омоложения, которое достигается с помощью гипофиза. Если кто-либо из читателей не вполне представляет себе, где находится гипофиз, я напоминаю, что он расположен в той части организма, которая самым серьезным образом вовлечена в половую деятельность. Он находится в головном мозге.

Доктор Штайнах заявил, что сделал одряхлевшим крысам двенадцать инъекций гипофизарной сыворотки и тем самым «восстановил утраченный ими аппетит, вызвал рост новой шерсти, восстановил все физические функции и вообще превратил больных или уже наполовину мертвых созданий в активных животных».

В науке есть колдовство…

Если облысевшие старые крысы превратились в молодых и покрытых густой шерстью — если собаки, которых кормили синтезированной из угля пищей стали на редкость упитанными — если десятки тысяч мышей или морских свинок словно по волшебству толстели или худели на глазах у экспериментаторов…

Что, если, пусть и не во всех, но в некоторых из этих случаев присутствует рука ассистента, который в силу своего вероломства или по доброте душевной тихонько подсунул проворную и покрытую шерстью молодую крысу туда, где сидела немощная старая развалина? Или этого не было, а было либо оставшееся нераскрытым жульничество, либо благожелатели, дополнившие мясом рацион собак, которые, как заявлялось, должны набирать вес на синтезированной пище…

Или во всех этих случаях расставили свои капканы выдающиеся ловцы долларов?

Мой двусмысленный вывод (который убеждает меня не более, чем россказни о том, что все мы реально существуем) состоит в том, что некоторые из этих заявлений суть почти точные сообщения о случившемся; и что с помощью колдовства или в ответ на сильные желания экспериментаторов дряхлые крысы лишились прелестей преклонного возраста и вновь стали страдать от изнурительной неугомонности, свойственной молодым — и все с помощью колдовства, а не инъекций, которые сами по себе способны оказать такое же омолаживающее воздействие на крыс и людей, какое они оказали бы на мумию.

Но если профессор Штайнах, с помощью колдовства или благодаря своей сильной убежденности, вырастил шерсть на облысевшей коже крысы (не говоря уже о восстановлении функций, необходимых для более веселого времяпрепровождения), тогда почему же он со своим чародейством не добился таких же успехов и в отношении людей? Сегодня лечение Штайнаха дискредитировано. Особенно губительной оказалась резкая критика со стороны доктора Алексиса Каррела. Быть может, профессора погубила алчность. А быть может, он потерпел неудачу потому, что растратил свое колдовство на множество клиентов.

25

Если я могу заполнить пробел…

В миг религиозного экстаза житель Ремиремона, сосредоточив внимание на какой-нибудь точке в небе, переносит графическое представление, возникшее в его сознании, на градины…

Закоулок неподалеку от Ковентри-стрит (как и закоулки в Японии, Киле, Берлине, Нью-Йорке и других местах) и раны, в том виде, в каком их представляли себе некие человеконенавистники, на телах людей…

История моряка парохода в декабре 1931 года (все случилось во время шторма) и распаленное ненавистью сознание другого человека, находившегося на борту судна, породившее мысленную картину того, как этого моряка ударила молния и у него на голове появилась рана.

Пробел, или предполагаемый пробел, — различие (предполагаемое абсолютное различие) между воображаемым и материальным.

Исчезновение Эмброуза Смолла из Торонто — и исчезновение его секретаря, который обобрал Смолла и, по-видимому, к тому стремился, но наверняка не знал, что его подведет список активов. Возникшая в сознании секретаря картина того, как его наниматель бежит в Патагонию, на Землю Франца-Иосифа или на луну, словом, в такую даль, откуда никогда не сможет вернуться. Но могло ли воображаемое осуществиться? Или почему в газетах за декабрь 1919 года я не обнаружил упоминаний о выброшенном волной на один из пляжей острова Ява трупе мужчины, в карманах которого обнаружены едва поддающиеся расшифровке документы, указывающие на то, что этот мужчина канадец? Уж не являются ли так называемые астероиды телами людей, которые колдовством были выброшены в открытый космос?

Роза Смит — что, если после выхода из тюрьмы создаваемые ею зрительные образы преследовали ее бывшего нанимателя и убили его? Кое-кто говорит, что с таким же успехом я мог бы попытаться представить себе злодея из кинокартины, внезапно выпрыгнувшего с экрана и набросившегося на людей в зрительном зале. Я еще не пытался.

Случай с Эммой Пижо — пожары в доме ее нанимателей, которые можно было бы объяснить тем, что эта девушка, обескураженная скудностью ею похищенного, возможно, пожелала, чтобы дом сгорел. К тому же есть сведения, которые могут означать, что в результате какого-то никому неизвестного события эта девушка поняла, что она может осуществлять поджоги на расстоянии.

Есть сходство между случаем Пижо и пожарами в доме в Бедфорде. Там было возгорание серы, что случалось часто. Затем последовала целая серия пожаров, которые показались необычными — во всяком случае жителям Бедфорда. Их нельзя объяснить ни физическими, ни химическими терминами, но следователи уловили некую связь. Эта связь могла существовать в сознании Энн Феннимор. После того как пожар из-за возгорания серы был потушен, она с перепуга могла совершить другие поджоги, особенно в отсутствие единственного мужчины, который был в этом доме. Ее страх мог воплотиться в реальность.

История падчерицы Колуэлла — в данном случае пожары в доме тоже кажутся связанными с психическим состоянием девушки — или пожары были связаны с ее желанием переехать в другой дом. Не обладая достаточными знаниями о том, насколько убедительными бывают коронеры, она «послушалась совета» и призналась в содеянном, объяснив все случившееся обычным поджогом, хотя по сообщениям пожарных и полицейских некоторые из этих пожаров никак не могли произойти от горящей спички.

В случае с Дженни Брамвелл мы не знаем, какие чувства испытывала эта девочка, которую, по всей вероятности, «удочерили» для того, чтобы она выполняла тяжелую фермерскую работу. Если и она обладала способностью вызывать огонь, которая проявилась под воздействием желания или эмоции, тогда я могу представить себе, как у нее, в самый разгар тяжелой, нудной работы, появляется желание уничтожить имущество тех, кто ее эксплуатирует, после чего начинаются пожары. Во всяком случае, история малышки Варне, которая вполне вписывается в анналы демонологии, является весьма поучительной — в сознании ребенка постоянно тлела ненависть к тому, кто ее эксплуатировал, и вот, пламя перекинулось на угнетательницу.

В случае с Эммой Пижо есть одна особенность, которая отличает его от прочих. В других случаях пожары разгорались в присутствии девушек. Что касается Эммы, есть свидетельства того, что девушки не было в доме, где начались пожары, в которых ее обвинили. Похоже, это случай поджога — или колдовства — на расстоянии. Я бы не сказал, что способность незаметно вызвать пожар на расстоянии с помощью ментального излучения более загадочна, чем взрывы на расстоянии с помощью излучения, хотя и называемого физическим, но никому не понятного.

Из этого я делаю следующие выводы:

Существует способность вызывать огонь, которая является «природной силой».

Главным образом, она проявляется независимо от желаний или от знаний людей, ею наделенных, но иногда ее используют сознательно.

Все, называемое колдовством, является лишь некой особой демонстрацией преобразований или перемещений, которые в различных проявлениях повсюду встречаются в Природе.

«Несчастные случаи» на Дартмурской дороге — и тот факт, что неподалеку от этой дороги жил калека. Его рассудок был изувечен, как и тело; иными словами, возле этой дороги жил покалеченный автомобилем человек, который, лежа в постели или сидя в инвалидной коляске, излучал ненависть ко всем проезжавшим по дороге автомобилистам, причем порой эта ненависть становилась настолько свирепой и направленной, что приводила к полному разрушению автомобиля.

Или случай в Бруклине 10 апреля 1893 года (вспомните якобы имевшую место цепь совпадений): один за другим люди получали серьезные травмы либо синяки от падавших с высоты предметов, — а если где-то в Бруклине жил человек, которого покалечило нечто упавшее сверху, и, размышляя о том, что сам он считал чудовищной несправедливостью, которая обрушилась на него одного, он начал распространять ментальное воздействие, которое сходным образом травмировало других.

Вспомните сообщения о происшествиях с французскими аэропланами, летевшими над германской территорией. Следы на песке в пустыне. То, что случилось накануне Рождества 1930 года в тюрьме «Синг-Синг» и в Данеморской тюрьме — может быть, причиной всему какой-нибудь заключенный, который сидел в карцере и которому нечего было делать в темноте, кроме как разжигать в себе стремление отомстить. Думаю, иногда из темниц исходит зловоние ненависти, которое можно почувствовать. Это случается, когда на воле все что-либо празднуют.

Следы, которые оборвались в пустыне — или следы ребенка, которые оборвались на ферме в Бретани — история Полин Пикар.

Ненависть одного из соседей к Пикарам и месть, проявившаяся через телепортацию их отпрыска (обнаружение Полин в Шербуре), и новое исчезновение…

Во второй раз ребенка изувечили и раздели, чтобы труп не опознали, и перенесли в уединенное место, где тело разложилось…

Но либо из-за изменения целей, либо из стремления отомстить так, чтобы об этом узнали родители, на поле перенесли не только тело, которое, по всей вероятности, нельзя было бы опознать, но и «аккуратно сложенную» одежду.

Что касается дела о двух трупах на скамьях Гарлемского парка, у меня есть и другие данные. Во всяком случае, я думаю, что они у меня есть. Сведения, датированные 14 и 16 июня, очень схожи, а Маунт-Моррис-парк и Морнингсайд-парк находятся не так уж далеко друг от друга…

Человек в июне 1931 года жил в Гарлеме на парковых скамейках — человек, о котором я могу сказать только то, что он носил синие брюки и серую шляпу. Возможно, что-то выбило его из колеи, преследовало и привело к бродяжничеству…

У него, вероятно, имелась та привязанность к определенному месту (парковым скамейкам), которая есть у каждого и которая проявляется самыми разными способами, такими как, например, привычка во время каждого посещения кинотеатра садиться на определенное место или как можно ближе к определенному месту. Поэтому каждое утро он садился на конкретную скамью в парке Маунт-Моррис…

Но утром 14 июня, то ли из прихоти, то ли по причине каких-то сомнений или подсознательного страха, он вместо этого пошел в Морнингсайд-парк…

На его скамейке сидел кто-то другой — и случилось нечто, ставшее катализатором того, что испытал Джон Хардинг и еще один человек, переходя Пятую авеню в районе Тридцать третьей улицы — этим катализатором выступил человек, сидевший на чужой скамейке, и другой, сидевший на соседней скамейке…

Только спустя два дня были обнаружены жертвы…

«Хоум ньюс» (Бронкс), 17 июня 1931 года: утром 16 июня в Морнингсайд-парке полицейский заметил мужчину (в синих брюках и серой шляпе), который, похоже, спал на скамейке. Этот мужчина был мертв. «Сердечная недостаточность».

Во время исключительно ожесточенных волнений шахтеров, вызванных лишениями, которые они испытывали, было отмечено множество взрывов угля, но не при транспортировке, а в каминах и кухонных плитах жилых домов. Не было ни одного сообщения о том, что в угле обнаружили динамит. Если в угле накапливается радиоизлучение, испускаемое солнцем, тогда, быть может, уголь способен аккумулировать и другие виды излучений — или какой-нибудь чрезвычайно мстительный шахтер понадеялся, что через некоторое время каждый добытый им кусок угля нанесет ущерб. В том доме в Хорнси были не только взрывы угля, но и явления полтергейста, и мы отмечаем, что эти явления происходили в присутствии двух мальчиков, живших в этом доме — в особенности одного из них. Между оккультизмом подростков и оккультизмом переполненных ненавистью кусков угля может существовать взаимосвязь.

В сентябре 1924 года где-то неподалеку от городка Солтдин, графство Сассекс, кто-то возненавидел пастуха и остановил его жизнь, как останавливают работу мотора, и это место осталось заполненным пагубными вибрациями, которые оказали свое губительное воздействие и на тех, кто проезжал мимо в двухколесной коляске. Свадебная вечеринка в Брэдфорде — иногда свадебные веселья сопровождаются выделением паров купороса; или же некая ведьма или колдун испускали порожденные ревностью мнемонические испарения, распространившиеся по этому дому и по другим домам. В то же самое время есть сведения, которые заставляют меня считать, что массы смертельных газов, возможно, были перемещены таинственным образом. А молодая пара, которая прогуливалась по берегу острова Мэн, — порожденное чувством ревности колдовство привело их в гавань, и посторонний человек, оказавшийся в зоне действия этого колдовства, разделил участь пары. Вспомните историю о комнате в одном из домов Ньютона, штат Массачусетс. Вспомните и другие случаи «массового психоза». Вспомните самые распространенные объяснения…

Если б я мог заполнить пробел между субъективным и объективным, между тем, что я называю реальным, и тем, что называю нереальным, или между воображаемым и материальным…

Когда в рамках нашей философии сочетания противоположностей мы размышляем не о материальном и нематериальном, а о материально-нематериальном, на чем так или иначе акцентируется внимание во всех явлениях, то мы представляем себе воображаемое как производное от материальной составляющей, имея в виду, что вместо полного преобразования налицо лишь смещение акцента, и тогда мы допускаем существование неразрывности между тем, что называется реальным, и тем, что называется нереальным, причем переход из одного состояния в другое не происходит путем преодоления какого-то реально существующего барьера и не является скачком в полном смысле этого слова. Если нет реальности, которую в конечном счете можно было бы отделить от нереальности (в воспринимаемом нами мире), тогда я воспользуюсь термином «реализация воображаемого», хотя в данном случае удобство создается за счет неточной терминологии. Быть может, слово «трансмедиумизация», означающее переход феноменов из одной среды существования в другую, в целом выглядит сносным и является достаточно длинным и многозначительным, чтобы убедить в том, что оно действительно что-то обозначает. Я имею в вищу приписывание воображаемого материальному. Я имею в вищу не воздействие разума на материю, а воздействие разума-материи на материю-разум.

Теоретически никакого пробела не существует. Но я весьма склонен к индуктивным методам. У нас будут данные. Не надо думать, будто этим я хочу сказать нечто большее, чем оно реально-нереально означает. Интерпретации будут моими, но данные окажутся у каждого, и каждый сам сформирует о них собственное мнение.

Допуская, что пробел никуда не делся, я индуктивно свожу все к двум вопросам:

Может ли то, что я назову разумом индивидуума, оказывать воздействие на то, что я назову телом этого индивидуума?

Если может, тогда это личное, или внутреннее колдовство.

Может ли разум индивидуума оказывать воздействие на тела других личностей и на предметы вовне?

Если может, тогда это внешнее колдовство.

26

Ненависть и злой умысел — губительные излучения человеческого разума… Вспышки молнии и раскаты грома…

И здесь имеет место как извлечение с небес разрядов молнии, так и их использование для выполнения работы.

Кто-то поджигает дом, а кто-то варит яйцо.

Разрушение или удобство…

Что с того, что я заполняю пробел?

Признаюсь, что история Марджори Квирк — лишь нехарактерный пример случаев внутреннего, или личного, колдовства, существование которого сегодня многие допускают. Лондонская «Дейли экспресс», 3 октября 1911 года — дознание в отношении трупа Марджори Квирк, покойной дочери епископа Шеффилдского. Девушка страдала меланхолией. Будучи склонной к самоубийству, она выпила содержимое чашки, в которой, как она считала, был керосин! Ее немилосердно тошнило, и она умерла. «Никакого керосина в чашке не было. Ни у нее во рту, ни в горле не обнаружено следов керосина».

«Нью-Йорк геральд трибьюн», 30 января 1932 года — Бостон, 29 января: «Почти полсотни студентов и врачей Вандербилт-холла Гарвардской медицинской школы, по всей видимости, заболели легкой формой недуга, который сегодня известен как паратиф. Первые тридцать человек заболели две недели назад, после студенческого обеда, на котором доктор Джордж Г. Бигелоу, уполномоченный штата по здравоохранению, рассуждал о пищевых отравлениях. Спустя несколько дней еще двадцать человек сообщили о том, что заболели. Пища была приготовлена в здании учебного заведения.

Сегодня чиновники департамента здравоохранения штата приступили к осмотру работников кухни, считая, что один из них может оказаться переносчиком тифа.

Администрация колледжа заявила, что не считает причиной заболеваний плохое качество пищи, но склонна полагать, что тема выступления доктора Бигелоу могла оказать такое воздействие на некоторых из приглашенных на обед, что они приняли простое расстройство желудка за нечто более серьезное. Все студенты поправились».

Сказать, что пятьдесят молодых людей испытали расстройство желудка, значит высказать большие сомнения относительно условий здравоохранения в Гарвардской медицинской школе. Сказать, что рассуждения о заболевании могли вызвать заболевание, значит сказать, что существует личное, или внутреннее, колдовство, обычно называемое самовнушением. Вспомните «тифозную Мэри» и других людей, которые, возможно, стали жертвами искателей переносчика заразы. Сказать, что переносчиком был один из работников кухни, значит свалить все на него и заявить о том, что лишь в силу совпадения люди заболели после разговора о болезни. Но в любом случае чертовски трудно обедать в многочисленной компании молодых людей и рассказывать им о пищевых отравлениях. Возможно, что после этого доктору Бигелоу пришлось самому заказывать и оплачивать свои обеды. Если во время купания он будет рассказывать об акулах, ему придется плавать в гордом одиночестве.

Физиологи отрицают, что сильный испуг может привести к тому, что волосы человека станут седыми. Они утверждают, что не могут представить себе, как испуг может лишить волосы пигментации: поэтому они приходят к заключению, что все якобы имеющиеся свидетельства об этих фактах являются байками. Скажем, есть какой-то черноволосый человек. Во-первых, физиологи, если не считать весьма общих рассуждений, не смогут объяснить нам, как его волосы стали черными. Почти все, что противоречит сведениям, приведенным в этой книге, противоречит потому, что эти сведения не согласованы с тем, что нам неизвестно.

Есть множество сомнительных примеров. Посмотрите алфавитные указатели «Ноутс энд куириз», серии 6,7,10. Я всегда утверждал, что изъятие косметики у находившейся в тюрьме королевы Марии-Антуанетты, вероятно, стало причиной того, что случилось с ней в дальнейшем. Теперь, когда мои представления несколько изменились, этот цинизм не производит на меня прежнего впечатления.

Большинство примеров поседения волос от испуга относятся к давним временам, и сегодня их нельзя исследовать. Но откроем «Нью-Йорк таймс» за 8 февраля 1932 года.

История потопления рыболовной шхуны бельгийским пароходом «Жан Жадо» — двадцать один член команды утонул — шестерых спасли, и среди них пятидесятидвухлетнего Артура Берка.

«До столкновения у Артура Берка были лишь пряди седых волос, но вчера, когда Берк сошел на берегу пирса № 2 на озере Эри, он был совершенно седым».

Быть может, есть тысячи или сотни тысяч случаев, когда люди умирали в страшных конвульсиях, и это было результатом их убеждений — а милосердная, но дорогостоящая наука спасла множество жизней с помощью прививок, которые стимулировали противоположные убеждения, просто потому, что вакцина, если ее ввести в вену человека, страдающего от понимания гнетущей аксиомы, что дважды два четыре, могла бы стать для него спасением, заставив поверить, что дважды два не четыре, а скажем, двадцать пять. Если бы он пожелал такого воздействия…

А как насчет бешенства?

В номере «Нью-Йорк телеграм» за 26 ноября 1929 года опубликовано письмо Густава Страйкера, в котором он ссылается на доктора Мэттью Вудса из Филадельфии, члена филадельфийского окружного медицинского общества. Доктору Вудсу следовало бы высказываться осторожнее, если он не стремится к сокращению расходов, таких как, например, расходы на содержание всякого рода обществ. Вот что он сказал:

«Мы с сожалением обращаем внимание на многочисленные сенсационные истории о якобы обезумевших собаках и об ужасных для покусанных ими людей последствиях. Эти истории время от времени появляются в газетах.

Такие сообщения пугают людей и приводят к различным массовым волнениям, становятся причиной жестокого обращения с животными, у которых подозревают бешенство, и все же зарегистрирована масса свидетельств врачей, которые доказывают, что случаи бешенства чрезвычайно редки, даже среди собак, тогда как многие медики, обладающие большим опытом, придерживаются мнения, что если бешенство и развивается у людей, то только в крайне редких случаях, и что состояние истерического возбуждения человека, называемое в газетах «бешенством», есть совокупность симптомов, обычно обусловленных страхом перед болезнью, таких как боязнь внушающего страх существа, вызванная реалистическими публикациями газет и другими сообщениями, которые воздействуют на воображение людей, поцарапанных или покусанных животными, подозреваемыми в бешенстве.

В филадельфийском приюте для собак, куда в среднем ежегодно принимают более 6 тысяч бродячих собак, которые часто кусают и ловцов, и смотрителей, не было ни одного случая заболевания водобоязнью за всю двадцатипятилетнюю историю этого заведения, а ведь через него прошло около 150 тысяч животных».

Впервые бешенство привлекло мое внимание довольно давно. Тщательно изучая подшивки газет, я заметил, что в прошлом поколении часто появлялись сообщения о случаях бешенства и что в газетах более позднего периода таких сообщений немного. Теперь собакам надевают намордники — на улице, но не в помещениях. Вакцины или пятнистые жабы, пойманные в полночь на кладбищах, вероятно, во многих случаях оказывают исцеляющее воздействие, но не снижают количество случаев заболеваний собак бешенством, если когда-нибудь таковые были.

В номере «Нью-Йорк таймс» за 4 июля 1931 года опубликован доклад мсье Релана из муниципального совета Парижа:

«Замечу, что бешенство почти полностью исчезло, хотя количество собак в Париже увеличилось. С 166 917 собак в 1924 году их число к 1929 году возросло до 230 674 особей. Несмотря на столь заметное увеличение, было отмечено только десять случаев бешенства у животных. Не отмечено ни одного случая бешенства у людей».

Иногда мне кажется, что никогда не было ни одного случая бешенства, если не рассматривать это явление как пример личного колдовства: но есть много данных, позволяющих считать, что та или иная болезнь в общих чертах весьма напоминает отдельный случай проявления бешенства, втом смысле, как она протекает, а потом исчезает (совершенно независимо от выбранного лечения, будь то отравленный сосок коровы или засохшая язва мумии), и поэтому, как мне кажется, когда-то была в какой-то степени бешенством. В детстве я часто видел изрытые оспинами лица. Куда делась оспа? Где желтая лихорадка и холера? Вы ведь не надеетесь, что я отвечу на собственные вопросы, не так ли? Есть прививки, говорят врачи. Однако на огромные пространства в обеих Америках и в Европе вакцины никогда не проникали. Но врачи утверждают, что болезни отступили именно из-за вакцин.

Происходят затмения, и дикари испытывают страх. Шаманы размахивают жезлами — солнце исцелено — они спасли светило.

Историю болезней читаешь как историю человечества — взлет и падение «Черной смерти» — появление и правление оспы — Туберкулезная империя — и Соединенные Недуги желтой лихорадки и холеры. Некоторые из этих заболеваний исчезли еще до того, как возникла идея вакцинации, в те времена, когда гигиена не пользовалась популярностью. Несколько столетий назад в каждом крупном городе Англии был лепрозорий. Сто лет назад в Англии с трудом можно было обнаружить какие-либо улучшения в сфере медицины и гигиены, но проказа фактически исчезла. Возможно, причиной появления проказы в Англии является личное колдовство — а если бы не опустошительное нашествие Библии на Англию, никому и в голову не пришло бы, что существует такая болезнь, как проказа, — а когда возникают мерзкие сомнения, отвратительная подозрительность людей их только укрепляет.

Поэтому, возможно, когда-то была такая болезнь, как бешенство: но налицо признаки того, что большинство случаев, о которых сообщается в наше время, представляют собой колдовство, порожденное разумом жертв и направленное на их собственные организмы.

О случае, детали которого указывают на то, что иногда собака может быть бешеной, но что ее укусы могут представлять опасность только для какой-нибудь особо впечатлительной жертвы, сообщает «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 16 ноября 1931 года. Собака покусала десять человек. «Эту собаку убили и обнаружили, что у нее бешенство». Пострадавшими от укусов были десять моряков эсминца ВМС США «Дж. Д. Эдварде», стоявшего в Чифу, Китай. Один из этих моряков умер. У девяти других не выявили никаких признаков этой болезни.

Что касается такой проблемы, как испуг, который заставляет волосы седеть, вполне вероятно, что ученые-традиционалисты тупо и почти не сознавая причин своего упорства отрицают подобные случаи, проявляя безусловную покорность запретам. Мои собственные рассуждения сводятся к тому, что если психическое состояние человека может оказать воздействие на цвет его волос, тогда иными способами психическое состояние может оказать воздействие на его организм — а значит, психическое состояние одного человека способно воздействовать на организмы других людей — а отсюда недалеко и до колдовства. Почти всему, что ученые-традиционалисты игнорируют или отрицают, они находят объяснение, и это при том, что ничто никогда не получало и не получает исчерпывающего объяснения. Похоже, они игнорируют или отрицают во имя того, чтобы разорвать цепь рассуждений, которая вывела бы их из состояния скрытого неведения и привела бы в состояние явного недоумения.

Каждая наука — изуродованный осьминог. Не будь ее щупальца обрублены, она бы нащупала дорогу, которая ведет к волнующим открытиям. Для истинного поборника науки результатом научных размышлений должно стать явление благого, истинного и прекрасного. Но отсечение щупалец внушает страх. Для нашего искалеченного разума лишь изувеченное является тем, что мы называем понятным, потому что неотсеченное всегда перерастает в нечто другое. Согласно моим эстетическим воззрениям, симметричная деформация и есть то, что понимают под Прекрасным. Под Справедливостью (в том мире, который мы воспринимаем) я понимаю внешнее проявление баланса, с помощью которого осуществляется ответная реакция, необходимая для того, чтобы создать видимость действия, равного или противоположного другому действию (столь своевольно предпринятому в виде отсечения щупалец и равнодушного отношения ко всем последствиям этого поступка); она выражена в предполагаемом заслуженном наказании человека, независимо от воздействия этого наказания на других. Произвольно выбранной основой механистической теории существования является идея, согласно которой любое действие можно вырвать из лабиринта взаимосвязей, словно это действие является вещью в себе. Думаю, я проявляю определенную мудрость, утверждая, что если человек умирает от голода, он не может совершить преступление. Он становится праведным. Недоедание — божество всех идеалистов. Если все преступления являются проявлениями энергии, тогда несправедливо осуждать людей за преступления. Пусть высшая судебная инстанция предъявит обвинение завтракам. На хорошем поваре лежит большая ответственность, чем та, которую несет зеленый змий. И если бы все мы голодали от рождения до смерти, тогда стала бы реальностью вековая мечта об Утопии.

У меня такое впечатление, что если болезни, физические недостатки и смерть людей могут быть вызваны переносом образов, возникающих в сознании, на телесные оболочки, тогда мы можем развить тему предыдущей главы, снабдив ее еще более поразительными сведениями…

Взять феномен стигматов…

Хотя набожные люди считают стигматы священными, я ставлю их в один ряд с таким явлением, как бешенство животных.

С точки зрения любого надлежащим образом вышколенного философа этот феномен внушает столь же глубокое отвращение, как распятия, таинства и облачения священников. Что касается случаев его проявления, я могу привести свидетельства десятков церковников из числа «высочайших авторитетов», но у меня нет ни одного свидетельства ученых, за исключением немногих католиков.

Снова и снова, наука и ее система — богословие и его система — борьба обоих мировоззрений — и моя мысль о том, что, может быть, имеет смысл (а может, и нет) снять с фактических данных все ограничения, накладываемые на них как наукой, так и богословием. Когда-то религиозные фанатики отрицали или игнорировали многое из того, о чем заявляли ученые. Они быстро сдали свои позиции — или им нанесли столь тяжкое поражение, от которого они не смогли оправиться. Поэтому мое отношение к этой полемике, которая закончилась компромиссом, состоит в том, что разгром был сокрушительным и почти полным, но такое положение дел не может сохраняться долго. Я могу представить себе обратное движение — захватывающее свободно мыслящих философов и атеистов, — в ходе которого многие утверждения религиозных фанатиков, очищенные от налета святости, будут признаны.

Что касается сообщений о стигматах, я опускаю те из них, которые являются самыми известными, в том числе и наиболее убедительное сообщение о случае с французской девочкой Луизой Латье, потому что этому феномену посвящено много публикаций и сведения о нем легко доступны.

В газетах за июль 1922 года (например, в лондонской «Дейли экспресс» за 10 июля) сообщалось о двадцатилетней Мэри Рейли из обители Доброго Пастыря в Пикскилле, штат Нью-Йорк Было сказано, что время от времени у нее на боку появлялся кровоточащий крест. Главным образом встречаются отображения пяти или шести «ран Христа», включая раны на лбу. Относительно случая с Розой Феррон см. «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 2 5 марта 1928 года. Согласно газете, начиная с 17 марта 1916 года у двадцатипятилетней Розы Феррон, жившей по адресу Эсайлем-стрит, 86, Вунсокет, штат Род-Айленд, проявились стигматы. Раны проступают у нее на руках, ступнях и на лбу. На истерическое состояние этой девушки (как в общепринятом, так и в медицинском понимании термина) указывает то обстоятельство, что в течение трех лет ее привязывали ремнями к кровати, оставляя свободной лишь правую руку.

На момент написания этой книги я уже четыре года следил за делом Терезы Нойманн, девушки-стигматика из Коннерсройта, Германия; до сих пор не доказано, что она жульничает. «Нью-Йорк таймс» за 8 апреля 1928 года — дороги, ведущие к ее дому, заполнены автомобилями, экипажами, мотоциклами, фургонами и пешими паломниками. Рассматривая эти средства (по-другому их и не назовешь) современного передвижения, признаешь вполне вероятным, что это единственное чудо, у которого такое множество очевидцев. Девушка лежит в постели — и весь день мимо нее проходят тысячи людей. Уж не знаю, вход платный или нет. История этой девушки схожа с историями других стигматиков: потоки крови из быстро заживающих ран, стигматические явления по пятницам. Сообщалось, что делом заинтересовались медики, которые «потребовали», чтобы Тереза переехала в клинику, где можно провести длительное обследование, но церковные власти воспротивились. Что ж, это в духе церковных властей. А неспособные настоять на своем медики не стали разбираться с этим случаем.

Мне представляется, что раны, появлявшиеся на телах девушек-стигматиков, похожи на предполагаемые раны исторического, а следовательно, сомнительного персонажа, потому что эта мелодрама самым поразительным образом возбуждает воображение, но что девушка-атеистка — существуй нечто такое, что заставило бы и девушку-атеистку впадать в порожденную ее воображением истерику — возможно, воспроизвела бы на своем теле другие образы. В издании «Мант», 134–249, есть сообщение о Мари-Жюли Жаэнни из деревни Лa-Фродэ (департамент Нижняя Луара), Франция, которая 21 марта 1873 года стала стигматиком. На ее теле появились «пять ран». Затем у нее на груди возникло изображение цветка. Сообщалось, что в течение двадцати лет изображение цветка оставалось видимым. Если верить этой истории, образ цветка возник в сознании девушки прежде, чем появился на ее теле, поскольку она предсказала, что тот появится. Кому-то может прийти мысль о возможном применении несмываемых чернил или татуировки. Что ж, прекрасно. У каждого должны быть мысли.

Если девушка умирает, выпив жидкость, которая для любого другого была бы безвредной, может ли мужчина остаться невредимым, нанеся себе раны, которые для любого другого стали бы смертельными?

Есть один вид стигматизма, который отличается от вышеупомянутых случаев, — когда для оказания воздействия используется оружие, но полученные раны похожи на раны девушек-стигматиков, или вообще не на раны в привычном, физическом понимании. В «Сфинкс» за март 1893 года напечатано сообщение о факире Сулеймане бен Аисса, который выступал в Германии. Он вонзал кинжалы себе в щеки, язык и живот, причем сам оставался невредимым, а его раны быстро заживали.

Такие волшебники — редкое явление, во всяком случае, в Соединенных Штатах и Европе. Зато менее выдающиеся личности, которые едят стекло и глотают гвозди, отнюдь не редкость.

Но если в Германии или в других местах, в странах, которые называют христианскими, какой-то человек однажды ударил себя кинжалом в живот и остался невредимым, а потом повторял свое представление, почему этот феномен не получил широкую известность и не стал повсеместно распространенным?

Этот вопрос вызывает другой:

Если бы в Эпоху богословия какой-нибудь человек ходил, где хотел, и богохульствовал во время грозы, оставаясь невредимым, хотя в церкви била молния, как долго он оставался бы знаменитым?

В марте 1920 года в лондонских мюзик-холлах выступала группа арабских дервишей. В лондонской «Дейли ньюс» за 12 марта 1920 года есть фотографии этих чародеев, которые безболезненно и бескровно вонзают шампуры в свою плоть.

Запрет. Цензор останавливает шоу.

Что касается феномена, пускай сомнительного, силезского сапожника Пауля Дибеля, который в декабре 1927 года демонстрировал свои способности в Берлине, сообщение было опубликовано 18 декабря 1927 года в «Нью-Йорк таймс»: «Утверждается, что после шестиминутного сосредоточения мыслей из его глаз течет кровь, а на груди появляются открытые раны. Говорят, что он пронзает кинжалами свои руки и ноги и даже позволяет пригвоздить себя к кресту, не испытывая никаких страданий. Как заявляет его импресарио, он может оставаться в таком состоянии в течение десяти часов. Говорят, он может заставить кровоточить нанесенные собственной рукой раны и что через несколько минут после того, как вынимают нож или гвозди, следы порезов полностью исчезают».

Единственное, что можно возразить, — что вся эта история кажется неправдоподобной.

«Нью-Йорк геральд трибьюн» 6 февраля 1928 года сообщает, что в Вене полиция запретила Дибелю выступать. Поговаривали, что он отказался бесплатно выступить перед полицейскими, чтобы доказать свои возможности. «Недавно в Мюнхене он в течение нескольких часов оставался прибитым гвоздями к кресту, курил сигареты и обменивался шутками с публикой».

После 8 апреля 1928 года я потерял след Пауля Дибеля. Но эта история имеет объяснение. В газетах ничего не говорится о сомнительных распятиях. Но объяснение можно найти, обратившись к заявлениям, которые, как предполагается, должны быть понятными, поскольку сделаны в доступной всем форме. Я не считаю их достаточно понятными. Дибель раскрыл свой секрет публике, объяснив, что незадолго до выхода на сцену он расчесывает тело ногтями или каким-нибудь острым инструментом, но осторожно, чтобы не порезаться. На сцене он напрягал мышцы, и прежде невидимые следы расчесываний приобретали кроваво-красный оттенок и часто кровоточили.

Я слышал и о других личностях, которые «раскрывали» свои профессиональные тайны.

Второго марта 1931 года один человек на виду у достаточного числа зевак лежал на кровати, утыканной гвоздями. «Нью-Йорк геральд трибьюн», 3 марта 1931 года: на площади Юнион-сквер отнюдь не восточный маг по фамилии Браунман, живший в совсем не мистическом районе Пелэм-бей в Бронксе, давал представление, организованное журналом «Сайенс энд инвэншн». Этот факир из Бронкса лежал на кровати, из которой выступали 1200 гвоздей. По его приглашению десять человек прошлись по его телу, вдавливая ему в спину острия гвоздей. Он встал, демонстрируя глубокие красные следы, оставленные гвоздями. Вскоре эти следы исчезли.

Такие насекомые, как палочник, способны менять свой облик благодаря то ли возникающим у них мысленным образам, то ли соответствующим качествам веществ, из которых состояли их тела еще в те давние, изменчивые времена, когда насекомые только развивались. Традиционные объяснения защитной окраски и формы имеют, как и в отношении некоторых из таких насекомых, веские основания. Но одно из этих созданий, тасманский палочник, обладает таким мастерством, которое значительно превышает насущные потребности, и, как мне кажется, ему место не Американском музее естественной истории, где я его видел, а в музее «Метрополитен». Этот палочник воспроизводит внешний вид листа вплоть до мельчайших деталей. Обман врагов и выживание не имеют никакого отношения к этому столь поразительному сходству, потому что такие мельчайшие особенности незаметны для любой птицы, если только она не подлетит настолько близко, что демаскирующие характеристики насекомого станут очевидными.

У меня есть сведения, которые я считаю сведениями о птице-стигматике. У нее броская окраска. Эту птицу выдает ее грудка — она настолько ярко окрашена, что начинаешь сомневаться в существовании серьезных доводов в пользу теории защитной окраски, если формы жизни с яркой окраской выживают повсюду и если существование многих из них нельзя оправдать, объясняя, как делал Дарвин, что у некоторых из них окраска предостерегающая.

Вспомним о чувствительности голубей. Я уже рассказывал о голубях, с которыми был знаком. Однажды какой-то мальчик подстрелил голубя, и тушка птицы лежала на виду у других голубей. Они настолько возбудились, что улетали прочь, услышав совершенно невинные звуки, на которые раньше не обращали внимания. Они стали настолько подозрительными, что держались подальше от окон. Так продолжалось целый месяц.

Краснопятнистый филиппинский голубь — красное пятно на грудке — может быть, это пятно осталось как память…

Когда-то (в те давние, изменчивые времена, когда строение тел и оперение птиц еще не сформировались) жили-были голубка-прародительница и ее самец. Бросок ястреба — рана на грудке самца — волнующее чувство сострадания, настолько сильное, что оно оставило отметину на оперении, и эта отметина передавалось по наследству и до сего дня является закодированным напоминанием о маленькой трагедии, которая случилась в древности.

Я бы никогда не подумал, что простое красное пятно на грудке птицы может свидетельствовать о значительном событии. Но у нас не только красное пятно, которое само по себе выглядит этаким неясным намеком на рану. Окаймляющие пятно красные перья такие жесткие, словно они слиплись от запекшейся крови.

Допуская возможность передачи графического представления по наследству, допускаешь и возможность существования внешнего стигматизма, хотя и внутреннего происхождения. Если бы я мог представить, что напряженное психическое состояние человека, увидевшего рану, оставило след на грудке голубя, тогда бы мы заполнили наш очередной пробел. Но я уже отмечал, что, согласно моим наблюдениям, вид мертвого, изуродованного голубя может оказать сильное воздействие на воображение других голубей. Если кто-то считает, что у птиц нет воображения, пусть он объяснит мне, как мой попугай предвидит, что я с ним сделаю, когда застану его за одной из шалостей, например за выдалбливанием клювом мебели. Тушка мертвого, изуродованного приятеля оставляет след в памяти других голубей: но у меня нет исходных данных, которые позволили бы считать, что скелет или часть скелета голубя имеют какое-то значение для других голубей. Я еще не слышал о чем-либо таком, что указывало бы на присутствие в сознании других живых существ того мистического страха, который люди, во всяком случае большинство, испытывают при виде костей…

Взять мотылька на черепе…

Он отдыхает, испытывая не больше беспокойства, чем сидя на камне. А некий человек внезапно наткнулся на этот череп — и стал источником того потока мистического страха, которым заклеймили этого мотылька…

Бражник. Он же «Мертвая голова».

В задней части торакса этого насекомого имеется изображение человеческого черепа, которое обладает большим сходством с оригиналом, чем любой череп, нарисованный пиратом.

На Борнео и во многих других местах человеческий череп не вызывает такого отвращения: но бражник обитает в Англии.

Бражники появились на оконных стеклах в Боулли — раньше такого в Боулли не случалось. Предположим, что большая часть из того, что я называю данными, может оказаться байками. Но в таком количестве?! И что с того? Ничего, за исключением того, что если бы некоторые из наших оппонентов достаточно долго оставались бы на улице в непогоду, до них, наверное, дошло бы, что идет дождь.

Если бы о любом появившемся на церковной стене графическом изображении я мог бы сказать, что это не случайное порождение игры света и тени, а перенос образа, возникшего в сознании человека, тогда именно из подобного случая, в котором заключены притягательность, артистизм и то, что некоторые именуют духовностью, и который вызывает благоговейный трепет, по всей вероятности, и проистекает все то противоестественное, злонамеренное, развращенное и ужасающее, что только есть в колдовстве.

Разумеется, я предложу способы практического использования этого знания. В этом смысле у меня большой опыт. Когда-то давно я проводил эксперименты. Я исписывал листы бумаги каракулями, чтобы посмотреть, какие мысленные образы смогу из них извлечь. Я прикреплял лист оберточной бумаги к потолку и подносил свечу так, чтобы на бумаге оставались задымленные пятна. Я кроил «завесу визуализации», когда на пятна света, падавшего из окна, накладывались каракули и пятна копоти. Продолжая экспериментировать, я охватил три измерения, применив обмазанные глиной доски. Это было давно, приблизительно в 1907 году. Я многое мысленно увидел, но мне так и не пришло в голову, что я оставляю след. Моя идея заключалась в том, что с помощью устройства, создающего мысленные образы, я мог бы сделать возникающие в моем сознании персонажи более яркими и написать роман о совершаемых ими поступках. Из этой идеи ничего не вышло, во всяком случае, в то время. У меня большой опыт в отношении мысленных образов, и я убежден, что в то время они были только моими грезами, и в том, что мне никогда не приходилось (признаю) оставлять на чем-либо следы воображаемых образов.

Один из подобных образов многие читатели этой книги могут сами тщательно осмотреть. 23 февраля 1932 года нью-йоркские газеты сообщили о четко различимой фигуре Христа, ярко выделяющейся на коричневом мраморе стены церкви Св. Варфоломея, что на пересечении Парк-авеню и Пятидесятой улицы в Нью-Йорке.

«Нью-Йорк таймс» за 24 февраля 1932 года приводит слова пастора этой церкви, преподобного доктора Роберта Норвуда:

«Однажды, в конце своей проповеди, я случайно посмотрел на стену и с изумлением увидел на мраморе прекрасную фигуру Христа. Прежде я никогда ее там не видел. Как мне показалось, эта мраморная фигура была реальным воплощением того, о чем я проповедовал — я читал «Тело Христово». Мне представляется, что это любопытное и прекрасное явление. У меня есть одна необычная теория, согласно которой сила мысли, доминирующей мысли, может быть настолько могучей, что она каким-то образом переносит на камень вызванное ею чувственное состояние».

В 1920 году цензор запретил некое шоу. Но в 1930 году «Лейдиз хоум джорнэл» опубликовал историю, рассказанную Уильямом Сибруком, — вырезку этой публикации прислал мне мистер Чарльз Макдэниел, почтовое отделение Ист-Либерти, Питтсбург, штат Пенсильвания.

Речь о представлении в деревне Доа, на территории Бен-Униен, колония Французская Западная Африка.

Это история о магии, практикуемой чародеями, но не на себе, а на других.

«Рядом со мной стояли два живых ребенка. Я потрогал их руками. И на таком же близком расстоянии от меня стояли двое мужчин, державших сабли. Это были настоящие сабли стального цвета, сделанные из металла, холодные и твердые. А теперь вот что я увидел собственными глазами, и вы поймете, почему я так неохотно рассказываю об этом и почему я не понимаю, что означает увиденное.

Каждый из этих двух мужчин, держа свою саблю строго вертикально левой рукой, правой подбросил высоко вверх ребенка, потом подставил острие клинка так, чтобы тот пронзил ребенка, наколов, словно бабочку на булавку. Никакой крови не было, хотя два ребенка, не долетев до земли, наткнулись на острия сабель, которые все глубже и глубже входили в их плоть.

Толпа завопила и упала на колени. Многие прикрывали глаза руками, другие впадали в прострацию. Фокусники торжественно прошли сквозь толпу, каждый из них нес ребенка, нанизанного на саблю. Потом они исчезли в отгороженном помещении знахаря».

Позднее Сибрук видел этих детей и прикасался к ним, при этом у него было такое же впечатление, какое возникало, когда он смотрел на вращающуюся динамо-машину или на волны во время шторма, на что-то падающее со стола или на ползущего младенца… — словом, ощущение присутствия чего-то неведомого.

27

Подергивание лапок лягушки — и Эмма Пижо, укравшая подушечку для нанесения пудры.

Загадочные подергивания наэлектризованных лапок — и непередаваемое волнение в душе Гальвани. Его трудный путь, состоявший из заблуждений — или идей, которые еще нельзя было должным образом сформулировать. Подергивания теории, ныне общепринятой, но пробивавшейся слабыми и причудливыми ростками в сознании Гальвани — непонятный смысл доносившегося издалека урчания моторов — внутриутробные толчки еще не появившейся на свет авиации и других транспортных систем, освещение городов…

Подергивания лапок лягушки…

Женщина из Брюстера, штат Нью-Йорк, которая допекала портье.

С моей точки зрения, чародеями являются все люди, которые умеют что-то делать, собаки, которые выслеживают невидимую добычу, почтовые голуби, гипнотизирующие птиц змеи и гусеницы, которые превращаются в бабочек. Простые люди (как, впрочем, и высший класс) считают чародеев более «возвышенными» формами жизни, чудеса стандартизированы и ограничены, сфера человеческой деятельности расширяется, и «занятия спортом», как выражаются биологи, теперь гораздо чаще встречаются в обществе. Но дальнейшее развитие очень сильно зависит от чувства уверенности в вознаграждении за усердие: тяжелый труд и разочарования во время долгого низкооплачиваемого периода обучения заставляют задаваться вопросом, а стоит ли вообще чему-либо учиться. Вознаграждение зависит от соответствия с духом эпохи.

Рассматривая современные данные, приходишь к выводу, что многие из факиров прошлого, кого теперь называют святыми, показывали (либо с большим или меньшим успехом пытались показать) чудеса, каковые им приписывают. Чудеса или фокусы, которые были на руку господствующей власти, поощрялись, чудеса, которые ей противоречили, или не содействовали прославлению церкви, не одобрялись или жестоко подавлялись. Не могло быть никакого развития механических, химических или электрических чудесно и в последующую эпоху Материализма (или Индустриальную) сложилось схожее состояние раболепия перед теми, кто господствует, поэтому молодых людей обучают гордиться своей работой, творить и изобретать в тех сферах деятельности, которые, по всей вероятности, интересуют акционеров, и приучают считать, что все виды волшебства, за исключением их собственного, индустриального чародейства, суть обман, суеверия или байки газетчиков.

Будучи продуктом Индустриальной эпохи и наблюдая во всех сферах применения лишь преимущества-недостатки, я, тем не менее, в значительной степени являюсь лишь практикующим философом…

Выйдя на след практического колдовства, мы сразу почувствуем душок утилитарности…

Если девушка в городе Дерби подожгла дом с помощью процесса, механизм которого теперь отчасти понятен, тогда какой-нибудь пожарный мог бы, если бы он еще лучше понимал этот процесс, потушить пожар, не выходя из депр. Если какой-нибудь мотор можно неким тайным способом остановить, тогда все моторы во всем мире можно запускать и работать на них, избежав загрязнения, преступности, нищеты и эксплуатации добывающих уголь шахтеров. Если Эмброузу Смоллу пожелали уехать так далеко, что он уже не вернулся (хотя не думаю, что волшебство присутствует в простом желании, в простой надежде или в ненависти), тогда нынешние улитки на колесах и самолеты можно заменить мгновенной телепортацией. Если мы можем представить себе, что шарлатаны, трюкачи и ученые с высочайшей репутацией, объявившие об успехах, которые противоречат предполагаемым принципам медицины, физики, химии или биологии (принципам, которые теперь считаются надуманными, ошибочными или «преждевременно объявленными»), быть может, не всегда обманывали себя или пытались обмануть других, тогда мы (а может быть, только я) перенесем эти сомнения и в сферу механики.

Мое мнение таково, что не все чудаки, заявлявшие о создании вечного двигателя, являются простофилями или мошенниками (возможно, иногда они были правы), — колеса порой вращались, а шарики внутри перекатывались, их разнообразные шестеренки крутились в силу избыточного противодействия действию, либо потому, что иногда встречаются исключения из предполагаемого закона сохранения энергии, или благодаря стимулирующим «лучам», испускаемым изобретателями…

А что, если иногда двигатели работают на одном энтузиазме? Благодаря этому зарождающемуся или еще неразвитому колдовству они могут работать только кратковременно, всего мгновение — но способны стать предвестниками такой революции в жизни обитателей этой Земли, какую некогда вызвало подрагивание крышек чайников…

Новая эра нового счастья и новых жертв; до некоторой степени реализованные амбиции и надежды, превратившиеся в ничто; новые преступления, развлечения, товары, занятия и безработица; волнения рабочих и забастовки, которые распространяются по всему миру; новые наслаждения, новые заболевания, бедствия, о которых прежде никогда не слышали…

В этом мире желаемого-нежелаемого.

Дикая морковь в поле — и меня не устраивает ветчина с капустой. Это слишком вредно, но едва ли найдешь что-то лучшее. Когда-то мне казалось, что из всех корней, ростков и листьев можно сделать — но так и не сделано — что-то съедобное; самым невероятным было бы выращивание нового, чего-то такого, что, заменив капусту, могло бы стать гарниром к ветчине, поскольку требования рынка превратились в условность. Ведь когда-то была дикая капуста, дикая свекла и дикий лук. И они оставались жалкими, чахлыми побегами, пока не стали востребованы рынком. Во всяком случае, так точно было с дикими фруктами.

Есть люди, которые глотают шпаги, есть такие, которые глотают огонь, выдыхают огонь и ходят по огню, те, кто проделывает фокусы с корзинами, опрокидыватели столов и люди, которые без ключа вытаскивают свои руки из наручников. Неизвестно, какое развитие могли бы получить эти дикие таланты, но…

«Требуются недорогие и надежные бухг-ры; влад, арифмометром, восст. в прав. спец. по пож. без., христиане; сек-ри, спец. по кредит., аванс, хрис.; проворные «бутерброды»[9], администраторы, 35–45, хорошее обр., жел. высокие, хрис.»

Думаю, что сотню лет назад приглашение на работу проворного человека-«бутерброда» выглядело бы столь же странно, как сегодня выглядит приглашение «девушек, вызыв. полтерг.».

Наперекор всем скептикам я утверждаю, что был знаком с чародеем. Я был очевидцем одного представления, которое когда-нибудь сочтут понятным, но в наши дикие времена оно выходит за рамки того, что считается известным, и относится к тому, что я понимаю под термином «магия».

Когда я познакомился с этим чародеем, он не проявил ни единого признака обладания сверхъестественными способностями. Он был одним из самых дружелюбных малых, но, по всей вероятности, его нельзя было заставить испытывать особую привязанность к какому-то одному человеку, поскольку он изливал свое радушие на всех поровну. С ним случались истерические припадки. Однажды он разорвал шторы своего домовладельца. Он прогрыз дыры в одной из моих книг и жевал тапочки домовладельца.

Домовладелец от него избавился. Это было в Лондоне. Домовладелец увез его приблизительно за десять миль от дома и оставил там одного, вероятно рассчитывая на то, что кто-нибудь его подберет, и радостно предвкушая, какой подарок получит тот, кто его заметит. Он был молод.

Прошло около двух недель. Выглянув в окно, которое выходило на улицу, я увидел этого чародея, который шел по противоположной стороне улицы. Он шел и принюхивался, определяя, правильно ли идет. И все же он прошел мимо нашего дома. Наконец он остановился и втянул в себя воздух. Он втягивал и втягивал воздух, потом перешел на другую сторону улицы, двинулся в обратном направлении и лег перед нашим домом. Домовладелец впустил его внутрь и дал ему кость.

Но я не могу допустить, что этот чародей по запаху нашел дорогу домой или взял след и две недели шел по нему. Чутье сыграло свою роль и оказалось полезным для окончательного узнавания: но принюхиваясь ко всему без разбора, он годами плутал бы по улицам Лондона, прежде чем подойти к источнику нужного запаха.

«Нью-Йорк сан», 24 апреля 1931 года — сообщение Адольфа Пайзальдта из Аллентауна, штат Пенсильвания, о крупной дворняге-чародейке, которая в багажном вагоне преодолела расстояние в 340 миль и нашла дорогу домой, куда вернулась приблизительно через неделю. «Нью-Йорк геральд трибьюн», 4 июля 1931 года — лохматая чародейка из Канады нашла дорогу домой, преодолев 400 миль.

«Нью-Йорк геральд трибьюн», 13 августа 1931 года — статья «Человек, которого не смогли утопить».

«Хартфорд, штат Коннектикут, 12 августа. Анджело Фатикони, которого называют «человеком-пробкой», сумел пятнадцать часов продержаться на плаву, хотя к его лодыжкам был привязан свинец весом двадцать фунтов. Сегодня стало известно, что 2 августа он скончался в Джексонвилле, штат Флорида. Ему было семьдесят два года.

Фатикони мог спать в воде, свернувшись калачиком, лежать на боку и принимать любую позу, которую его просили принять. Однажды его посадили в мешок, который затем зашили и, привязав к ногам Фатикони двадцатифунтовое пушечное ядро, сбросили в воду. Вскоре после этого его голова появилась на поверхности, и в этом положении он восемь часов оставался неподвижным. В другой раз он переплывал Гудзон, будучи привязанным к стулу, утяжеленному свинцом.

Несколько лет назад он поехал в Гарвард, чтобы продемонстрировать свои способности студентам и преподавателям. Его осмотрели авторитетные медики, которые не обнаружили подтверждений выдвинутой ими теории, согласно которой он мог так долго держаться на плаву благодаря свойствам своих внутренних органов, каковые, как они считали, отличаются от свойств органов большинства людей.

Фатикони часто обещал раскрыть тайну того, как стал «человеком-пробкой», но так этого и не сделал».

Есть много сообщений о явлениях полтергейста, которые остаются настолько неясными по причине предубеждений очевидцев, что нельзя понять, являются ли они историями о девушках, обладающих сверхъестественными возможностями, или о каких-то невидимых существах, обнаруживавших себя в присутствии девушек-медиумов. Но история Анжелики Коттэн — это рассказ о девушке, обладавшей непонятным влиянием на предметы, причем таким способом, какой приписывают духам. «Чудеса» Анжелики Коттэн из городка Ля-Перрьер, Франция, начались 15 января 1846 года и продолжались десять недель. Любому, кто пожелает прочесть лишенное толкований медиумов и анти-медиумов сообщение об этом природном (или неразвитом) таланте, следует обратиться к случившейся в тот же период времени истории, опубликованной в феврале 1846 года в «Журналь де деба» (Париж). Там есть отчеты мсье Араго и прочих ученых. Когда Анжелика Коттэн проходила вблизи предметов, те отскакивали в стороны. Она могла бы создать вечный двигатель. Ее называли электрической девушкой, потому что никто не знал, как еще ее называть. Когда она пыталась сесть в кресло, начиналась настоящая комедия. Кресло отодвигалось, точнее говоря, кто-то невидимый его отталкивал. Причем с такой силой, что и крепкий мужчина не смог бы удержать кресло. Стол весом 60 фунтов поднимался над полом, когда она к нему прикасалась. Когда она ложилась на кровать, кровать раскачивалась…

Полагаю, на раннем этапе изучения магнитных свойств люди, которые слышали о предметах, двигавшихся в присутствии магнита, задавали вопрос: «Ну и что?»

Фарадей им ответил.

Стол весом 60 фунтов поднимается на несколько футов над полом — что ж, пройдет время, и наступит Эпоха колдовства (до которой еще так далеко), когда девушки, способные вызывать полтергейст, соберут из строительных материалов какую-нибудь многослойную конструкцию. Каменные блоки и стальные балки, поднявшись на милю вверх, встанут на отведенные для них места в этом небоколе будущего. Вполне возможно. Придет время величественных высотных зданий, но сначала потребуется представить в выгодном свете, что могут дать человечеству такие возможности.

У меня есть теория, согласно которой египетские пирамиды построили девушки, вызывающие полтергейст. В Китайской стене больше нет ничего загадочного. Я то и дело перестраиваю науку. Иногда я могу заняться неоархеологией. Старая археология с ее фальшивками, догадками и противоречивыми доктринами предлагает насладиться радостями отпуска, проведенного в невыносимых условиях.

Человеческие надежды, желания, помыслы, мольбы и ненависть — и их тщетность — миллионы тончайших ментальных колебаний, которые сегодня растрачиваются без всякой пользы — неорганизованные силы, которые ничего не создают. Но дайте им общую работу или соедините ручейки в стремительные потоки и объедините эти потоки в Ниагарский водопад эмоций — и если нет иного счастья, кроме как счастье быть полезным для других, тогда я могу себе представить, какое счастье испытывает струя водопада…

И в Эпоху колдовства — каждый день в девять утра — исполнители человеческих желаний, удостоенные звания трансмедиумайзеров, будут прибывать на свои участки исполнения желаний или ментальные энергостанции и, упорядочив то, что сейчас является лишь разбросанными повсюду пустыми надеждами и бессмысленной ненавистью, сосредоточатся на работе всех моторов во всех городах. Как только они достигнут безупречной организации и почти полностью будут удовлетворять потребности горожан, станет понятно, что в моторах нет необходимости.

Есть только один способ заставить колдовство работать: нужно сделать так, чтобы природные таланты демонстрировали свои способности и стали источниками доходов. Но это только начало. В августе 1883 года в доме пятнадцатилетней Лулу Херст в Сидарвилле, Джорджия, отмечались нарушения, вызванные полтергейстом. В присутствии девушки передвигалась галька, исчезали вещи, билась посуда, если в голове у нее возникала какая-то мелодия, было слышно, как кто-то отбивает этот мотив, постукивая по спинке ее кровати. В феврале 1884 года Лулу выступала перед публикой. В Нью-Йорке она появилась в театре Уоллэка. Оказалось, что при наличии компетентного антрепренера пятнадцатилетняя девушка способна ввести в заблуждение любого, кто поднимался на сцену. Во всяком случае, она заставила всех очевидцев утверждать, что, когда человек весом 200 фунтов сел на стул, она, прикоснувшись к этому стулу, подняла его вместе с сидящим на нем человеком, а потом сбросила этого человека на пол…

И когда я размышляю о той силе, которой воспользовались только для того, чтобы устроить это маленькое шоу, я становлюсь очень похожим на того индейца, который когда-то мог представить себе силу водопада, но оказался не в состоянии вообразить водяное колесо…

Или взять состояние меланхолии, в котором я порой пребываю, размышляя о том, что, обладая достаточным навыком, девочка, способная вызвать полтергейст, могла бы заставить всех очевидцев поверить тому, что простым прикосновением к строительным материалам она поднимает их на высоту сорокового или восьмидесятого этажа (и я считаю, что никто не смог бы их переубедить).

Если не считать того, что у меня нет абсолютной уверенности в том, что этим или чем-то другим можно добиться какого-то выигрыша.

Либо Лулу Херст обладает такими силами, которые намного превосходят силы мышц, либо у нее такие способности вводить в заблуждение, которые намного превосходят способности заурядных обманщиков. Иногда она подбрасывала вверх мужчин весом в 200 фунтов, или создавала видимость того, что она это делает; а иногда она клала руки на спинку стула, и пятеро мужчин не могли его сдвинуть — или же были хорошими актерами и зарабатывали ровно столько, сколько в то время платили сообщникам выступавших перед публикой чародеев.

В ноябре 1891 года миссис Энни Эббот, которую называли Маленьким магнитом Джорджии, выступала в лондонском мюзик-холле «Альгамбра». Она весила около 98 фунтов, и, если бы пожелала, любой человек мог бы ее без труда поднять. Но шесть мужчин, по трое с каждой стороны, брали ее под локти и не могли поднять. Потом она вставала на стул, и этот стул из-под нее выдергивали, а шестеро мужчин не могли удержать ее от падения на пол. Предположи кто-нибудь, что всякий раз, когда публику просили принять участие в спектакле, добровольцами каждый раз оказывались те же самые шестеро мужчин, я бы счел это вполне здравым предположением. По причине наличия множества других сведений эта идея не производит на меня большого впечатления; но в наши дикие, первобытные времена почти любое предположение обладает ценностью. Я взял эти сведения из работы Холмса «Факты психической науки». Они есть и в других источниках.

В сентябре 1921 года Мэри Ричардсон давала представления в ливерпульском мюзик-холле «Олимпик». После того как тринадцать мужчин легко подняли девушку вверх, те же самые мужчины не смогли сдвинуть ее с места. Прикоснувшись к человеку, она заставляла того падать навзничь. Либо она гастролировала с группой из тринадцати комедиантов, которые должны были, встав один за другим, демонстрировать притворное стремление ее столкнуть, но, испытав на себе ее недюжинные способности, комично отступали, либо она действительно была чародейкой.

Невозможно доказать что-либо одними рассуждениями. Потому что этого «что-либо» не существует (и это доказывается монистически). И невозможно доказать что-либо потому, что я могу найти одинаково веские основания как для того, чтобы поднять все на смех, так и для того, чтобы отнестись серьезно. Холмс говорит, что он был одним из тех зрителей, которые, хотя и не принимали участия в шоу, но поднимались на сцену; и что он просовывал руку между миссис Ричардсон и первым из тринадцати мужчин, которые, упираясь друг другу в спину, изо всех сил пытались столкнуть ее с места. Но он не почувствовал никакого давления. Поэтому он был убежден, что это не она сопротивлялась давлению, а давление не могло достичь ее тела.

Предположим, давление не могло достичь тела. Можно ли нанести ей вред взрывом? Была ли она неуязвима для пуль? Обладал ли такой способностью знаменитый вор Роберт Хоудин, когда стоял перед группой арабов, которые собирались его расстрелять? И является ли история о замене пуль холостыми зарядами всего лишь очередной распространяемой повсюду версией того, что является запретной темой? Один неуязвимый человек мог завладеть всем миром, не будь на его теле уязвимого местечка, то есть, вообще говоря, он мог быть лишь неуязвимым-уязвимым. Но перед тем как его уязвили, он смог внести еще большую путаницу в наши представления, создав целый период истории. Но если есть чародеи, тогда почему они не захватывают политическую власть? Лично я не могу утверждать, что они ее не захватывают.

Тайна хождения по огню… Колдуны ходят над раскаленными докрасна камнями и остаются невредимыми, потому что они не касаются камней. Но для некоторых читателей спокойнее не верить тому, что кто-то когда-то ходил по огню. Для того чтобы хоть на мгновение испытать неудобство, прочтите рассказ гавайца, который ходил по огню 19 января 1901 года в Гонолулу. Суть данной истории в том, что этот колдун ходил по камням, «раскаленным до красного сияния», и языкам пламени, которые выбрасывала горевшая под ними древесина. Он прошел по огню четыре раза.

Существует мускульная сила людей и, может быть, иногда появляется сила, которую можно назвать «оккультной» или «психической». В «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 24 января 1932 года сообщалось о смерти миссис Бетси Анны Токе, жившей по адресу 14-я улица, 149, Уайтстоун, Куинс, Нью-Йорк (она часто демонстрировала такие трюки, как перенос бочки с сахаром весом в 400 фунтов, носила в каждой руке по мешку с картофелем — тогда как на картофельном поле обычно двое мужчин едва волокут один мешок — и с явным нетерпением наблюдала, как двое мужчин ворочали бочку с солью весом 550 фунтов, которая стояла на тележке, и, чтобы помочь им, сама сняла ее и опустила на землю).

Говорят, что есть «истины, не подлежащие сомнению», и есть «нерушимые принципы», что «все то, что можно поднять, можно и опустить», и что «мужчины сильны, а женщины слабы» — но где-то живет женщина, которая отнимает бочку соли у двух мужчин. Мы мыслим обобщениями и, обобщая, устанавливаем аксиомы, такие как, например, «женщины — слабый пол». Поэтому, если бы мне понадобилось навести справки, я бы ничуть не удивился, узнав, что миссис Токе получала алименты.

Теперь я вспомню ряд случаев из своего опыта, которые, быть может, имеют отношение к моим собственным природным талантам. Я не записывал эти случаи, потому что считал, что подобные записи поставят меня в неловкое положение. Сейчас я не придерживаюсь такой точки зрения. Я шел по нью-йоркской Западной 42-й улице, когда мне в голову пришла мысль, что я могу «увидеть» витрину, которая находится впереди, но еще достаточно далеко от меня, чтобы я ее разглядел. Я сказал себе: «Следы индейки на красном снегу». Следует заметить, что «красный снег» был одним из тех явлений, которые в то время вызывали у меня интерес. Я подошел к витрине и увидел похожие на следы линии, прочерченные черными авторучками. Всего их было четыре, причем от одной основной линии отходили три других. В качестве фона был розовый картон.

Наконец-то и я стал колдуном!

Когда я выбрал очередное отдаленное от меня окно, которого не видел (или не мог видеть невооруженным взглядом), я сказал себе: «Рябь на песчаном пляже». Это была витрина. Несколько человек убирали то, что в ней было выставлено, и в витрине не оставалось уже ничего, кроме напольного покрытия из желтого плюша. Для красоты это покрытие собрали в складки.

В другой раз я должен был обнаружить «следы ног Робинзона Крузо и Пятницы». Когда я подошел к витрине, то увидел, что это сапожная мастерская и что на витрине висит веревка с подошвами сапог.

Постойте, постойте.

Следует ли мне слушать человека, который решительно объявляет себя чародеем, а потом говорит: «Верите или не верите, мне все равно!» Я не могу этого сделать, потому что слишком хорошо помню другие обстоятельства. Быть может, причиной моя застенчивость, но сейчас я стараюсь уберечь себя от негодования или низкой зависти читателей, которые говорят о витрине отдаленного магазина, что это «популярный роман» и полная чушь. Я продолжал свои эксперименты в течение месяца. Допустим, я проводил эти эксперименты примерно тысячу раз. Из тысячи попыток я могу отметить только три, которые очевидно закончились потрясающим успехом, хотя помню и несколько других, менее успешных. На протяжении всей этой книги я занимал позицию, согласно которой никто не может всегда ошибаться, но, похоже, я настолько приблизился к истине, что во мне проявилось нечто от злого гения. Тем не менее первый из этих экспериментов произвел на меня впечатление. Насколько я понимаю, озарение пришло ко мне в тот миг, когда я ни о чем таком не думал, хотя в подсознании я хранил множество практических знаний о многих психологических явлениях.

Такие вещи можно проделывать, но всякий, кто этим интересуется, замечал, насколько они тривиальны и бессистемны. Подобные явления (например, телепатия) приходят и уходят, а потом, когда пытаешься развить способность, успехов явно недостаточно для того, чтобы получить поддержку, если не считать тех случаев, когда человек решительно добивается помощи.

Получается, что если природные таланты приходят и уходят и не могут быть развиты, тогда даже люди, которые склоняются к тому, чтобы признать их существование, не видят в них никакой пользы.

Но допустим, что есть адепты: вероятно, им пришлось пройти длительный период обучения, во время которого они, хотя и обманывали себя чрезмерным подчеркиванием своих успехов и забвением неудач, не могли произвести впечатление на посетителей общественных мест или, проще говоря, на публику. Я рассказывал о своих экспериментах, которые продолжались около месяца. Нужно пять лет, чтобы изучить основы написания книг и получить представление о сутяжничестве и алчности литературных агентов.

Всякий, кто умеет что-то делать, получил от богов или откуда-то еще нечто дикое, необузданное, не более того. Почитайте книгу или посмотрите на картину. Композитор использует природный талант, в который никто в мире, кроме него самого, не верил; использует то, что приходит и уходит, презирает его и обманывает, может уморить голодом; почти полностью разоряет — а он заставляет эту проклятую штуку работать.

Двадцать девятого ноября 1931 года умер природный талант — природный по происхождению, но в значительной степени развитый. Джон Д. Риз умер в своем доме в Янгстауне, штат Огайо. Мистер Риз был «целителем», но отнюдь не «целителем от Бога». Этот человек во многом сформировал мое представление о том, что религиозным фанатикам дозволено брать на себя многое из того, что принадлежит не только им. Когда-то мы слышали только о «целителях от Бога». Теперь есть просто «целители». Это подобно началу разрыва, который может чрезвычайно углубиться. Иногда у меня возникает желание похитить письменные свидетельства деяний святых, чтобы извлечь из них то, что может представлять ценность для блестящих атеистов, желающих поверить святость практикой. Риз никогда не изучал медицину Единственные наставления, которые он когда-либо получал, — наставления пожилого целителя, усвоенные им в детстве в горах Уэльса. Медики не смогли объяснить его умения и, удовлетворившись тем, что он не шарлатан, пожали плечами и заявили, что он обладает «божественным даром».

Но Риз никогда не называл себя «целителем от Бога», хотя и сделал состояние на своей практике, благодаря тому, что прибегал к методам не менее божественным, чем методы Армии Спасения и других религиозных организаций; он не был связан ни с одной церковью. Ему было около тридцати лет, когда он осознал свой талант. Однажды в 1887 году человек на прокатном стане упал с лестницы и покалечился. Это было «тяжелое растяжение позвоночника», во всяком случае, так утверждал медик. «Мистер Риз склонился над пострадавшим и пробежал пальцами вверх и вниз по его спине. Рабочий улыбнулся и на виду у изумленного врача и других работников встал на ноги и объявил, что снова чувствует в себе силы и не испытывает никакой боли. Он вернулся к работе, а молва о мистере Ризе как о целителе разнеслась повсюду».

После этого были тысячи случаев успешного излечения. Однажды с бейсбольного поля унесли игрока команды «Питтсбург пайрейтс» Ганса Вагнера: что-то треснуло у него в спине, казалось, его карьере пришел конец. Вагнера вылечил Риз, и уже через несколько дней он снова играл. Когда после войны Ллойд Джордж посетил Соединенные Штаты, он так много раз обменивался рукопожатиями, что кисть его руки изогнулась, потеряв нормальную форму. Потом прибыл с визитом Уинстон Черчилль, который, как сообщалось, попал в автомобильную аварию и говорил, что его заставили держать руку на перевязи. Ллойд Джорджу руку же повредили от чрезмерного радушия. «Врачи сказали, что только месяцы отдыха и массаж смогут восстановить сдавленные мышцы. Риз обменялся с этим государственным деятелем рукопожатием, причем сначала лишь слегка сдавил его ладонь, потом сильнее, а затем рывком прервал рукопожатие, и рука Ллойд Джорджа обрела прежнюю ситу».

Одной из самых важных деталей этой истории о таланте (или колдовстве), который заставили приносить пользу, является то, что, по всей вероятности, речь идет о колдуне, которого научили колдовству. В детстве Риз получил наставления по лечебной магии, а потом, сосредоточившись на зарабатывании средств к существованию, все забыл, поскольку перешел к использованию навыков, необходимых для активной сознательной деятельности. Но похоже, что развитие его подсознательных способностей продолжалось, и внезапно, когда этому человеку было уже тридцать два года, способности проявились.

На мой взгляд, природных талантов так же много, как сорняков в поле. Мне также кажется, что, не будь условностей рынка, многие сорняки можно было бы превратить в съедобные овощи. Мое сокровенное желание, ради которого я в любое время забросил бы свою пишущую машинку (но с радостью брался бы за нее каждый раз при необходимости дать хороших тумаков священникам или ученым), состоит в том, чтобы скомандовать стульям и столам: «Становись! Вперед! Шагом марш!» и чтобы они мне подчинились. Я пробую это снова и снова, когда мне нечего записывать, потому что нельзя быть любознательной и склонной к экспериментам натурой и в то же самое время очень чувствительной личностью. Но ни у кого нет более недисциплинированной мебели, чем у меня. По всей вероятности, за эти попытки я подвергнусь преследованиям со стороны пацифистов. Мне бы очень хотелось стать колдуном и своим ничегонеделаньем приносить пользу собратьям. У меня есть большой опыт, который наводит на мысль о том, что почти каждый не только хотел бы стать колдуном, но временами считает, что он таковым является. Я думаю, это верно. Это проявление монизма — считать, что если кто-либо является колдуном, то и каждый в той или иной степени есть колдун.

Однажды весной 1931 года мой домовладелец получил несколько цыплят из деревни и поместил их в загончик, расположенный в конце двора. Они подрастали, и мне показалось интересным послушать первые, робкие попытки двух из них кукарекать. Наблюдать за ними было так же любопытно, как за юнцами, которые пытаются вести себя по-взрослому. Но потом я представил себе, что ждет меня в дальнейшем, что будет твориться по утрам, часа этак в четыре. Насчет сна я просто сам не свой, потому что в самое неподходящее время у меня начинается бессонница. Я забеспокоился и озвучил цыплятам свои опасения.

После этого два молодых петушка не издавали ни единого звука.

Ну наконец-то!

Шли месяцы. Все подтверждалось. Я стал колдуном.

В октябре зять домовладельца сказал мне: «Они все молчат».

Я попытался скрыть, что чувствую себя неловко.

А он продолжил: «В мае прошлого года, я, глядя на них, сказал про себя: «Если мы по вашей милости потеряем жильцов, я сверну вам шеи». Больше они уже не кукарекали».

И снова сработал принцип неопределенности, согласно которому нельзя предсказать траекторию частицы и нет такого всезнающего человека, который заткнул бы петухов. Что ж, мы оба (или один из нас) весьма несведущи в вопросах магии, если послушать историю, рассказанную мадам Блаватской. Ее выводила из себя маленькая кукушка, которая выскакивала из часов. И вот она сказала: «Чертова птица! Заткнись!» Кукушка больше ее не беспокоила.

Под развитием природных талантов я имею в виду не только познание тайны человека, которого не могли утопить, но и использование во время кораблекрушений преимуществ, извлеченных из способности человека, свободу действий которого нельзя ограничить. Какое огромное чувство облегчения исходило бы от проповедников законодательной власти, если бы никого нельзя было посадить в тюрьму по причине невозможности проследить за исполнением принятых законов, поскольку все использовали бы преимущества, извлеченные из способности женщины, до которой нельзя дотронуться. Благодаря преимуществам, извлеченным из моих способностей и из способностей тех самых петухов, не было бы больше никаких автомобильных аварий. Впрочем последнее утверждение явно вызовет язвительную улыбку зятя моего домохозяина, потому что тогда получается, что сразу после завтрака можно заставить замолчать навсегда все радиостанции и все теноры и сопрано…

Остаются лишь тайна горевших в Англии особняков; появление ран на телах и изображений на градинах; трупы на скамейках Гарлемского парка; странные взрывы, вынужденные посадки аэропланов и случай с Лиззи Борден…

Но это специфические случаи, различные проявления одной и той же силы, или радиоактивности, трансмедиумизации или чего-либо еще; они — тема для исследований и экспериментов, которая может привести к новым триумфам и новым бедствиям, счастью и горестям — к новой эре, люди которой будут вспоминать наши времена с презрением или ужасом, если не начнут чуть глубже задумываться о своих собственных делах.

Предметы двигаются в присутствии девушки, вызывающей полтергейст, которая, насколько известно, не прикладывает никаких усилий.

Но это книга не о чудесах.

В присутствии определенных веществ, которые, насколько известно, не прикладывают никаких усилий, другие вещества двигаются или превращаются в вещества, весьма от них отличные.

Это широко распространенное явление, которое химики назвали катализом.

Повсюду есть природные таланты, но никому не приходит в голову их развивать, если не считать использования этих талантов для выражения личных чувств или в качестве трюков, за которые платят деньги. Я могу представить, что способности и использование способностей однажды перестанут быть трюками, которые показывают в мюзик-холлах, и выйдут за узкие рамки спиритических сеансов и вставных номеров, поскольку то, что приносит общественную пользу, на первых порах кажется детской забавой. Порой у меня проявляется склонность к созидательному мышлению, и я воображаю, как отряды ведьм телепортируются в Никарагуа, где они стремительно прокладывают каналы, растворяя деревья и скалы — грохочущие потоки воды, но магия не затрагивает дома; циклоны, которые сметают деревни, не сдвинут с места и пушинки. Кроме того, я считаю, что нет ничего более рационального, чем Запрет, который предотвращает или задерживает развитие. Я имею в виду полупросвещенность, которая столь ревностно и с такой глубокой, но односторонней дальновидностью изо всех сил пыталась запретить порох, печатную машину и открытие Америки. Вместе с преимуществами, которое дает практическое колдовство, придут и чудовищные преступления. Разумеется, к этому так или иначе приспособятся. Но мне не хотелось бы думать, что я всего лишь альтруист, и размышлять о скромном умственном развитии жителя Утопии, который что-то отстаивает как благо, не понимая, что это также и проклятие. Было время, когда при изменении обстоятельств все то, что сегодня считается неосмотрительностью, тщетностью и источником порочности, тот или иной мессия проповедовал как исцеление и спасение. Одной из причин того, почему я никогда ни о чем не молю, являются мои опасения, что я могу это получить.

Или взять применение колдовства в военных целях…

Но ведь без разрешения со стороны лицемерия, надзора со стороны лицемерия, благословения со стороны лицемерия ничто и никогда не случается…

А демонстрации военной силы и сокрушительные последствия применения натренированной ненависти — научно-обоснованные применения разрушительных снарядов мощностью в миллион ненавистных сил — уничтожение врагов с помощью послушной свирепости?..

И низведение артиллерийских орудий до хлопушек — линкор в море и игрушечный кораблик в ванной…

Пульсации лицемерия — духовые оркестры лицемерия — мир на земле и доброжелательное отношение к человеку Эпохи лицемерия — большие торжества по случаю торжественного заключения нациями соглашений о сдаче на слом линкоров и военных самолетов — объявление вне закона отравляющих газов и сдача орудий на переплавку— как только становится ясно, что в Эпоху колдовства все эти штуковины не стоят и гроша…

Но колдовство, конечно же, не будет применяться в военных целях. О нет: колдовство сделает войну слишком ужасной. Вообще говоря, это благое дело — разрабатывать сферы применения магии ради того, чтобы в будущем даже мысль о войне не могла бы прийти в голову.

Позднее: отделение девушек, вызывающих полтергейст, изгоняет флотилию кораблей или эскадрилью самолетов — ведь еще в 1923 году что-то низвергло французские аэропланы — дискуссия о том, что некоторые нации отказались от флотов как от пережитков прошлого, но все равно продолжат их строить.

Девушки на фронте — обсуждают свои обычные, не слишком глубокие проблемы. Тревога — противник наступает. Девушки, вызывающие полтергейст, получают команду сосредоточиться — и тотчас вынимают изо ртов жевательные резинки и приклеивают их к тыльной стороне сидений стульев, на которых сидят.

Полк охватывает пламя, солдаты превращаются в факелы. Лошади храпят, вдыхая копоть своих горящих внутренностей. Подкрепления раздавлены скалами, телепортированными из района Скалистых гор. Мгновенная переброска Ниагарского водопада — и тот обрушивается на поле боя. А молоденькие девушки, вызывающие полтергейст, уже тянутся за своими жевательными резинками.

28

Нет ничего желаемого, чем стоило бы обладать — счастье и несчастье суть эмоциональные ритмы, которые почти независимы от обстоятельств — хорошие или плохие новости лишь стимулируют амплитуду этих волн, не оказывая воздействия на соотношение подъемов и падений — можно с таким же успехом пытаться создать в каком-нибудь бассейне волны, которые схожи с попытками стать счастливым без равносильного страдания и соответствующего несчастья.

Но столь прямолинейные утверждения характерны для механистической философии.

А я и есть механист-немеханист.

Иногда нечто такое, что является желаемым, не только не стоит того, чтобы им обладать, но еще хуже — становится зримым воплощением проклятия.

Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Как и все остальные, я множество раз задавался этим вопросом, и обычно ответ был отрицательным, потому что, скорее всего, я спрашиваю себя, стоит ли жизнь того, чтобы жить, тогда, когда я убежден в том, что не стоит. Однажды, в один из тех многочисленных периодов, когда я испытываю неистребимое желание углубиться в научный анализ, мне пришло в голову это выяснить. Целый месяц в конце каждого дня я ставил либо знак «плюс», либо «минус», тем самым указывая, что, на мой взгляд, в этот конкретный день жизнь стоила или не стоила того, чтобы жить. В конце месяца я подвел итог, и не могу сказать, что остался вполне удовлетворен победой «плюсов». Это не стоило того, чтобы испытывать оптимизм.

У меня не было единиц измерения, с помощью которых я мог бы произвести свои сомнительные вычисления. Некоторые из дней, помеченных «плюсом», можно лишь с трудом назватьположительными, в то время как встречались настолько отрицательные дни, что каждый из них уравновешивал дюжину дней, которые едва дотягивали до знака «плюс». Я, конечно же, попробовал произвести более точную градацию своих записей, но это не что иное, как дробление псевдоединиц на меньшие псевдоединицы. К тому же из крайне отрицательного или весьма огорчительного опыта можно извлечь нечто такое, что в будущем будет означать целый ряд плюсов. Кроме того, некоторые плюсы означают только то, что события дня неверно истолкованы, а сам день по большому счету является отрицательным…

Иначе говоря, ничто (ни печаль, ни радость, ни планету Юпитер, ни какой-нибудь электрон) нельзя изъять из окружающей их среды и раз и навсегда пометить «плюсом» или «минусом», потому что ничего окончательно идентифицированного просто не существует — а неудавшиеся попытки выделить и дать определение являются лишь научными экспериментами.

Я выделил колдовство, будто колдовство можно идентифицировать, как какую-то вещь, состояние или деятельность. А если под колдовством я понимаю явления столь разнообразные, как имитация листа палочником, болезни в доме, где кухаркой была «тифозная Мэри» и насаживание на клинки детей, которые остаются невредимыми? Вообще говоря, колдовство — совсем не то, что можно вырвать из общности явлений. Все явления являются ритмическими и находятся в диапазоне между мерными и неистовыми ритмами, причем в мире мерного-безмерного крайние состояния недостижимы. Механистическая теория мира является такой же однобокой, какой была бы теория, согласно которой есть только хорошее, большое или горячее. Это формализм. Это оторванная от жизни наука, которая рассказывает о точных, как часы, оборотах планеты Юпитер, не утруждая себя упоминанием о маленьких блуждающих спутниках Юпитера, которых, говоря человеческим языком, следовало бы уволить с любой работы за их непунктуальность. Это наука, которая не утруждает себя упоминанием о том, что есть значительные проблемы с точностью большинства часов. Механистическая философия — мечта о законченности точных реакций на раздражители и об абсолютной равносильности. Ввиду того, что преимущества и недостатки нельзя выделить, изолировать, идентифицировать и определить в количественном выражении, как нельзя подъем волны отделить от ее падения, утверждения, что все на свете имеет свои равнопротивоположности, можно считать не более чем научными фантазиями.

И в то же самое время, наряду с погруженностью в общность, существует проникновение в суть явлений индивидуальности, которая столь заметна, что все вещи не только неразличимо сливаются, создавая другие, но и представляются несливаемыми. Есть нечто, проникающее в каждое действие и в каждое преимущество, нечто такое, что делает их исключительными, несоизмеримыми и несравнимыми с противодействием или недостатком.

Наше состояние сочетания противоположностей — состояние азартной игры. В кабинете математика вы ничему не научитесь. Попробуйте съездить в Монте-Карло. Определенность покидает науку столь же стремительно, как когда-то она покидала богословие. Вместо нее мы получаем авантюру. Допустим, что есть колдовство, в том смысле, в каком мы допускаем, что есть электричество, магнетизм или жизнь; тогда это признание того, что нет абсолютной устойчивости равновесия между преимуществами и недостатками…

Или что практическое колдовство и развитие природных талантов, возможно, дадут такие выгоды, что в будущем все сведения о делах человеческих будут по-новому разделены на две части: до Эпохи колдовства и в Эпоху колдовства. А могут привести к катастрофе, которая отбросит все человечество на уровень индейцев, зулусов или еще более примитивных созданий…

Если бы в силу какой-то случайности или в результате преодоления какого-то препятствия зло, приносимое колдовством, могло бы сравниться с падением нравов в сфере закона, правосудия, бизнеса, секса, литературы, образования, пацифизма, милитаризма, идеализма и материализма, которые в настоящее время каким-то непостижимым образом все еще не сравнялись с этим злом и не противостоят тем стабилизирующим факторам, которые спасают нас от него или отказывают нам в нем…

Или пусть все обладающие даром предвидения, если они имеют привычки, которые способствуют сидячему образу жизни, время от времени меняют позу, чтобы не слишком сильно давить на свои спинные столбы, каковые могут понадобиться их потомкам в качестве оснований для более привлекательных ответвлений.

Но лично мне кажется, что любое состояние бытия, которое может выдержать своих альтруистов, эгоистов, благодетелей и эксплуататоров, своих художников, бандитов, банкиров, адвокатов и врачей, практически невосприимчиво к зловредной магии и колдовству, потому что оно само по себе является чудом.

29

Трюки вставных номеров, чудеса набожных людей и явления на сеансах спиритических медиумов… Ловкий трюк, с помощью которого опрокидывают стол, может перевернуть эпоху.

Многие из тех фокусов, которые показывали в салонах минувших эпох, теперь стали частью промышленной химии. Или вспомним запретные темы, по причине которых первых экспериментаторов сегодняшних вооруженных сил подозревали в том, что они заключают сделки с демонами.

То, что истину, которая когда-нибудь будет считаться праведной, сначала осудят как порок, на мой взгляд, является ложным принципом, то есть критерием суждений, который работает не всегда и настолько близок к мудрости, насколько я могу к ней приблизиться в мире, где смешаны истина и абсурд. Именно из богохульства рождаются новые религии. Именно умением размышлять, которым школьники владеют лучше, чем считается, делаются открытия. Именно потому, что наши представления не являются полностью бредовыми, размытыми или абсурдными, не все мы становимся пророками. Пусть любой вдумчивый, надлежащим образом подготовленный человек, который обладает всеми преимуществами классического образования, попробует что-либо предсказать — тогда мы, по крайней мере, узнаем, чего точно не будет. Тогда мы получим в свое распоряжение нечто вроде отрицательного ясновидения — ведь мы будем знать, куда обращаться за предсказаниями того, чего не будет.

След практического колдовства — но если мы заключаем сделки с демонами, то в данный момент такая торговля не является слишком оживленной. Возможно, придет время, когда почти каждая подробность в этой книге будет выглядеть необычной и привлекательной, и, может быть, правило привлекать ведьм к общественно-полезной работе покажется таким же логичным, каким сейчас кажется использование демонов пара и электричества. Приведенные нами случаи практического колдовства являются вполне применимыми при условии, что они привлекают к себе внимание, когда их демонстрируют на публике, но публичные демонстрации предполагают наличие чуда, или того, что люди рассматривают в качестве чуда. Смысл этой книги в том, чтобы показать обычность (грядущую обычность) колдовства — или же в ней нет ничего, кроме причудливых теорий и второстепенных толкований, которые никогда не будут считаться такими же скучными, как содержание учебников по химии и механике. Магия меня интересует как предмет повседневного труда — чудо как выполнение работы — чары как полезное для общества дело.

Есть одно проявление колдовства, которое нашло практическое применение. Это и чудо, и работа.

Лозоискательство.

Оно широко известно как предсказание наличия подпочвенных вод. Это колдовство. Здесь не скажешь, что в присутствии подпочвенных вод прутик в руке человека поворачивается лишь по причине какого-то неизвестного химического или биохимического родства. Поворачиваясь, прутик касается только руки колдуна.

Это колдовство. Вот почему одни ученые соглашаются с тем, что оно существует, а другие ученые, целая уйма, никогда с этим не согласятся. Кое-что о тех и о других опубликовано в «Тайм» за 9 февраля 1931 года. Сообщалось, что Оскар Э. Мейнзер из геологической разведки США провел обследование лозоискателей и опубликовал сделанные им выводы, которые сводились к тому, что «дальнейшие испытания… так называемого колдовского выявления воды, нефти и другого минерального сырья были бы злоупотреблением общественными средствами». Кроме того, показано, что заключения доктора Чарльза Альберта Брауна из министерства сельского хозяйства США расходятся с выводами мистера Мейнзера. «На расположенном неподалеку от Магдебурга большом земельном участке, где выращивают сахарную свеклу, доктор Браун увидел за работой одного из самых прославленных в Германии лозоискателей. Запахнув на груди кожаную куртку с толстой подкладкой, лозоискатель взял в руки изогнутый петлей стальной прутик и стал расхаживать по земле. Внезапно петля подскочила вверх и резко ударила его в грудь. Он нанес на карту контуры подземного потока. Затем с помощью алюминиевого прутика, который, как он сказал, обладает гораздо большей чувствительностью, он прикинул глубину потока. Прутик еще из какого-то металла указал на то, что вода пригодна для питья. Когда доктор Браун сам попытался использовать этот прутик, тот ударил его в грудь только тогда, когда лозоискатель взялся за один конец прутика. Потом доктор Браун задавал вопросы германским ученым. Большинство из них отвечали, что, если не принимать в расчет явное жульничество, остается большое число случаев успешного применения лозоискательства, которые нельзя объяснить везением или случайностью». Необычные высказывания — слова ученых, которые еще не так давно предрекали, что такое дикарство, как лозаискательство, никогда не будет признано.

В департаменте общественных работ Брисбена, Квинсленд, Австралия, начиная с 1916 года, работает лозоискатель. «Нью-Йорк таймс», 26 июля 1931 года — в двух австралийских штатах работают лозоходцы.

Не уверен, что я этим многое сказал. Одержимые и чудаки, которые соглашаются работать на правительство, заставляют меня усомниться в том, что эти мои доводы убедительны. Но у меня нет никаких сведений о том, что до 1916 года какой-нибудь лозоходец занимал политический пост. Не знаю, откуда у меня такое почтение к подобной работе, но именно вхождение магии в эту сферу деятельности произвело на меня сильное впечатление.

В лондонской «Обсервер» за 2 мая 1926 года сообщается, что в правительстве Бомбея работает лозоискатель, который в одном районе, где была нехватка воды, указал около пятидесяти источников, причем в сорока семи оказалась вода. Автор этого отчета утверждает, что члены одной из крупнейших фирм по бурению скважин сообщили ему, что с успехом используют лозоходцев в Уэльсе, Оксфордшире и Суррее.

В «Нэйчур» за 8 сентября 1928 года приведен отчет доктора Геддеса об экспериментах с лозоискателями. Согласно заключению доктора Геддеса, даром лозоискательства обладают некоторые лица, которые реагируют на неизвестные в настоящее время внешние раздражители.

Я вовсе не утверждаю, что мы будем черпать мудрость только из уст младенцев или из фантазий неотесанных мужланов — просто иногда мы можем почерпнуть ее и оттуда. Крестьяне верили в лозоискательство, а ученые считали, что это лишь верования крестьян. Теперь многие ученые поверили в лозоискательство, и у меня возникают сомнения относительно того, что этот феномен мог быть всего-навсего мифом.

Что касается лозоискательства, то неприятие мистера Мейнзера так же понятно, как и противодействие, которое духовенство когда-то оказывало той системе, которую он теперь представляет. Признайте вопреки прежде господствующим мнениям сведения о существовании намывных береговых полос или отложений окаменелостей, и несправедливые упреки каждого самозванца уступят место другим несправедливостями. Теперь относительно запретных тем сегодняшнего дня: признайте любое из происшествий, рассказанных в этой книге, вместе с намеками и признаниями взаимосвязи, и это откроет дорогу нашествию критиков.

В весьма значительной степени практическое применение лозоискательства и колдовства уже признано.

30

Я считаю, что, например, африканские факиры добились безопасного насаживания детей на клинки с помощью процесса, который обычно называют наложением воображаемого на материальное, но я называю это наложением воображаемого-материального на материальное-воображаемое. На мой взгляд, это осознанная способность, но, думаю, в подавляющем большинстве наших историй результаты достигались ведьмами и колдунами бессознательно, если иметь в виду активное сознание. Мой собственный опыт произвел на меня более глубокое впечатление, чем сведения о любых других деяниях. Я смотрел, точнее говоря, тупо уставился на картину, которая висела на стене. Где-то в моем сознании хранилось множество представлений о том, как падают картины. Но в тот момент я не думал о падающих картинах. Картина упала со стены.

Вспомните случай с Блэкманом — четверо судьей, которые «внезапно скончались». Именно Блэкман привлек внимание к этим смертям. Почему? Тщеславие чародея? Мне представляется более вероятным, что жертвы были убиты чарами Блэкмана, о которых сам он и не подозревал. Я думаю, что если человек так упорно отказывался платить алименты, что четыре раза отправлялся в тюрьму, ему следовало бы простить своих судей и, выбрав более короткий путь спасения доходов, вступить в осознанную дискуссию.

Очень похоже, что визуализации не имеют никакого отношения ко многим происшествиям, о которых рассказано в этой книге. Но под природным талантом я понимаю нечто такое, что приходит и уходит и не поддается никакому контролю, хотя его можно уловить и ему можно научиться. Есть также случаи, которые весьма напоминают контролируемый перенос созданных воображением зрительных образов на материальные объекты.

В этом отношении я отметил один аспект событий, который служит опорой нашим представлениям о трансмедиумизации.

Реальное, как принято выражаться, или объективное, внешнее, материальное нельзя полностью отделить от субъективного или воображаемого. Есть происшествия, которые я считаю случаями трансмедиумизации, поскольку, как мне кажется, они наделены признаками переноса квазисвойств воображаемого источника на материальное существование, или на то, что называется «реальной жизнью».

Специфичность пожаров, которые называются (или которые часто назывались) «спонтанными возгораниями человеческих тел», состоит в том, что эти пожары не затрагивают окружающие предметы и ткани или распространяются на них лишь в незначительной степени. Есть истории о других пожарах, которые не могут быть «реальными пожарами» в сравнении с пожарами, называемыми «реальными». В «Сент-Луис глоуб демократ» за 2 октября 1889 года напечатана история об ограниченных пожарах, которые, как сообщается, имели место в доме Сэмюела Миллера на ферме, расположенной в шести милях западнее Файдлэя, штат Огайо. Объятая пламенем кровать сгорела дотла и превратилась в кучку углей, но ни на что другое этот пожар не перекинулся, даже пол под кроватью не обгорел. На следующий день, «приблизительно в то же самое время после полудня», загорелся ящик с одеждой, причем ничто другое не воспламенилось. На третий день, в то же самое время, загорелась другая кровать, и только кровать — больше ничего. Вспомните пожары в одном из домов в Блейденборо, штат Северная Каролина, в феврале 1923 года. Длинный отчет об этих пожарах, опубликованный в одной из газет Сан-Диего (Калифорния), прислала мне Маргарет М. Пейдж из Сан-Диего. В этом отчете как одно из самых замечательных явлений отмечено то обстоятельство, что пожары вспыхивали вблизи легковоспламеняющихся материалов, на которые пламя не оказывало никакого воздействия. Вот имена нескольких очевидцев: мэр Блейденборо Дж. Э. Бриджер, санитарный врач из Уилмингтона Дж. Б. Эдварде и доктор Ч. С. Хатчинсон из Блейденборо.

Такое впечатление, что кто-то, испытывая чувство мести, представил себе пожары и, в соответствии с возникшими у него зрительными образами, ограничил их конкретными местами. Такая локализация или фокусировка, которая не включает ничего лишнего, есть квазисвойство всех визуализаций. Кто-то ярко представляет себе только лицо, поэтому его воображение игнорирует тело. Пусть кто-то создаст образ горящей кровати и израсходует на это силу своего воображения; я могу себе представить горящую кровать как плод воображения и то, что больше ничего не горит, потому что ничто другое не включено в мысленный образ, который трансмедиумизировали Сам же визуализатор будет убежден в том, что, как и пожар материального происхождения, этот пожар станет расширяться Мне кажется, только на первый взгляд невозможно понять, что женщина, сгоревшая на необгоревшей кровати, стала «реализацией» созданной воображением сцены, на которой изображено горящее тело, а все остальное опущено.

Вспомните неудачные попытки приписать отверсгил в окнах и ветровых стеклах автомобилей применению оружия без пуль. Получалось, что, пробив стекло, невидимые пули тотчас останавливались. Если мы можем представить себе намерение, в большей степени озорное, чем злоумышленное, направленное только на то, чтобы прострелить стекло, и не включавшее в себя расчет последующего полета пуль, тогда мы можем: вообразить и происшествия, которые вызваны переносом созданных воображением образов и ограничены визуализацией.

События в закрытых помещениях — в силу своего монизма я допускаю, что вся физическая магия там и здесь связана с более или менее обычной психической магией…

«Нью-Йорк таймс», 18 июня 1880 года — Рочестер, штат Нью-Йорк — женщина, найденная мертвой в своей кровати, и ножка этой кровати, словно подрубленная ножом. Известно, что никто не входил в эту комнату. Но что-то убило женщину и не оставило ни следов проникновения, ни следов ухода.

Это случилось в грозу, и женщину убила молния.

Один человек из упоминаемых на страницах этой книги, Дж. Темпл Тарстон, был в своей комнате — образное представление его смерти от огня, разыгранное в сознании кого-то, находившегося вдалеке, — и в фазе существования, называемой «реальной», явь затмила воображаемое, опалив огнем его тело, но не тронув одежду, потому что именно так представлялась его смерть в огне — и спустя несколько часов у чародея возникло опасение, что произошло наложение того, что называется воображаемым, на то, что называется физическим переносом квазисвойств воображаемого, и это не выглядело или не будет выглядеть реалистично и, будучи необъяснимым физическими понятиями, привлечет к себе внимание — и пожар в доме стал мысленным образом, который оказался «реализованным», но посредством визуализации, которая, в свою очередь, оставила некоторые необъяснимые детали.

Лавиния Фэррар была «независимой в средствах» женщиной. Из-за своих «независимых средств» множество мужчин и женщин погибают от пули или от удара ножом, или от ада. Центральным моментом этой истории является то, что кто-то думал о смерти миссис Фэррар — или на нее направили смерть, которая вышла из воображаемого мира, возникшего в сознании какого-то человека — из нее сделали такое фантастическое существо, что ее смерть невозможно объяснить обычными, реалистическими причинами…

И в данном случае тоже имела место запоздалая мысль или запоздалое создание мысленного образа; ради того, чтобы дать возможность объяснить (пускай объяснение оказалось неудовлетворительным), были «реализованы» нож и кровь на полу, но пропущены другие детали, что сделало происшествие необъяснимым, если рассматривать его как обычное убийство — то есть эту женщину ударили ножом в сердце, не пробив одежду, потому что была визуализирована только рана в сердце, а остальными деталями пренебрегли.

Изначальной причиной таких представлений является принятие той мысли, что девушка-стигматик может вызывать на своем теле рану, визуальный образ которой возник в ее сознании. Согласно такому представлению, может существовать как внешний, так и личный стигматизм.

Тот факт, что девушки-стигматики существуют, представляется мне столь же неоспоримой истиной, как и то, что все в человеческом мире находится в движении.

Возможно, есть много случаев проявления различных видов личного стигматизма.

Есть эмоции, которые являются такими же интенсивными, как религиозные переживания. Одна из них — ужас.

История Исидора Финка; история о страхе, который привел к убийству. Могло быть так, что Финк опасался вполне конкретного человека, которому нанес вред, а не каких-то абстрактных грабителей, которых в то время в Нью-Йорке боялись многие. По словам комиссара полиции Малруни, с точки зрения привычной человеческой логики невозможно объяснить убийство в закрытой комнате…

А может быть, Исидор Финк работал в прачечной, а перед его мысленным взором стоял человек, которому он нанес вред — и его страх перед местью рисовал картину убийства, жертвой которого был он сам, — то есть на его физическое тело наложился нарисованный им самим собственный образ — образ человека, застреленного врагом.

31

В феврале 1885 года в одной английской тюрьме случилось одно из тех фантастических происшествий, которые материалисты считают реальными. Но каждый его участник постепенно угасал, так что теперь, вероятно, не осталось ни одного уцелевшего.

Время от времени даже в тюрьме надо делать ремонт, потому что стены разрушаются, а ржавчина съедает стальные прутья. 23 февраля 1885 года — если использовать термины наших весьма странных разграничений (словно 23 февраля, которое является лишь индексом ритмов солнечного света, могло быть реальным днем; словно кто-то может точно сказать, где прекращается январь и начинается февраль; словно кто-то был способен выхватить период из потока времени и сказать, что тогда-то действительно шел год 1885-й)… Так вот, в начале того, что называют утром того, что столь своевольно и чудно называют 23 февраля 1885 года, Джон Ли сидел в своей тюремной камере в Эксетере, Англия, и ждал, когда его повесят.

Во дворе каменной тюрьмы со стальными прутьями Джона Ли мимо группы равнодушных и неподвижных свидетелей провели к эшафоту. Там присутствовали и газетчики. Но они, вероятно, сочли признаком профессионализма напускное равнодушие. Впрочем, в деле Ли не было ничего такого, что могло бы вызвать сентиментальные чувства. Его преступление было вполне заурядным и омерзительным. Он был чернорабочим и снимал комнату в доме старухи, у которой была кое-какая собственность, и в надежде заполучить собственность этой женщины он ее убил. Итак, Джона Ли подвели к эшафоту. Надежная машина законодательства не дает сбоев.

Когда с петлей на шее он поднялся на эшафот, его поставили прямо на крышку в помосте. Эту крышку удерживала задвижка. Когда задвижку отодвигали, крышка падала вниз…

Джон Ли, у которого не было ни единого друга и ни единого гроша…

Шериф Эксетера, за которым была Великобритания.

Шериф махнул рукой от имени правосудия и Великобритании.

Задвижку отодвинули, но крышка не упала. Джон Ли продолжал стоять с петлей на шее.

Наступило замешательство. Ему уже следовало задыхаться. Во всем должен быть порядок, а тут случилось явное нарушение порядка. Заела задвижкой? Нет, та оказалась в порядке, однако, когда ее отодвинули, Джон Ли продолжал стоять на крышке.

Происходило нечто непредвиденное. Какова процедура в том случае, если кто-то стоит, когда ему следует висеть? Шериф приказал Джону Ли вернуться в камеру.

Люди на тюремном дворе утратили бесстрастие. Они возбужденно переговаривались и, разбившись на группы, бурно обсуждали случившееся. Но эти разговоры не могли принести Джону Ли никакой пользы. Такова суровая реальность. Шериф же не волновался. Спустя двадцать лет у меня появилась запись о нем: у него возникли затруднения с одной религиозной сектой, членом которой он был, поскольку пил пиво бочками. Он был такой же основательный, как пиво, говядина и британское правительство.

Тюремщики тщательно изучили задвижку — хотя изучать было нечего. Всякий раз, когда они отодвигали задвижку, а Джона Ли поблизости не было, крышка, как ей и следовало, падала. Один из тюремщиков встал на место Ли и вместо того, чтобы накинуть петлю на шею, схватился за нее руками. Задвижку отодвинули, крышка упала, а надзиратель повис на руках.

Женщина, которую не могли столкнуть. Мужчина, которого не смогли распять. Мужчина, которого не смогли утопить. Мужчина, которого не смогли заключить в тюрьму. Собака, которую не смогли потерять…

Джона Ли снова повели на эшафот. Свидетели не знали, повторится ли внушающее благоговейный страх чудо или нет. В конечном счете, это было лишь одно из тех явлений, которые никто не может объяснить и которые не могут повториться…

Во всяком случае, с точки зрения профессора колледжа — или любого человека, получившего образование на основе первых принципов механики и физики — или для того, кто не является наивным чернорабочим, а испытывает приверженность к непререкаемой вере во все, что скажет какой-нибудь профессор физики…

Задвижку отодвинули.

Крышка не упала.

Джон Ли продолжал стоять.

Когда Джона Ли в первый раз провели мимо тех самых газетчиков, городских чиновников и других людей, которых пригласили на церемонию, любой из них мог бы переступить черту, определяющую установленные для всех правила, и при этом едва ли лишил себя зрелища чего-то непостижимого. В качестве посредника выступил доктор, профессиональной невозмутимости которого заметно поубавилось. У других не хватило духа. Шериф заявил, что Джон Ли приговорен к повешению и что Джон Ли будет повешен.

Они сделали все, что могли. Какие предположения? Кто-то сказал, что из-за дождей деревянная крышка могла разбухнуть. Но в ходе всех проверок этого не обнаружилось; тем не менее, ради соблюдения всех возможных предосторожностей, один тюремщик подровнял рубанком края крышки. Они продолжали экспериментировать, и каждый раз крышка, как ей и полагалось, падала.

Ли снова поставили на эшафот.

Крышка не упала.

Зрелище неудавшейся казни рассеяло все ожидания. Газетчики разошлись, точнее говоря, разбежались. Они помчались на улицы Эксетера и стали выкрикивать новость о человеке, которого не смогли повесить. Шериф, который изо всех сил пытался быть настоящим шерифом, теперь устал посмешищем. Он процедил: «Увести!» и связался с министром внутренних дел. Последний настолько поразился услышанному, что даровал Ли отсрочку.

Дело обсуждалось в палате общин, некоторые из членов палаты осудили предполагаемую победу суеверия над правосудием. Тем не менее новых попыток привести в исполнение приговор не предпринималось. Ли смягчили наказание, изменив приговор на пожизненное заключение, а в декабре 1907 года вообще освободили. Его история была пересказана в газетах того времени. Я взял эти сведения из «Ллойде уикли ньюс» (Лондон) за 5 января 1908 года.

Я попытался представить себе традиционное объяснение случая Джона Ли. Все попытки провалились. У него не было ни гроша, чтобы подкупить палача.

Может быть, существует вполне банальное объяснение, о котором я не подумал; но, на мой взгляд, объяснение, о котором я подумал, когда-нибудь будет считаться таким же банальным, каким сейчас считаются непостижимые тайны электричества и радиоактивности.

32

Воздействие разума на материю — старая дискуссия. Но в философии двойственности ликвидирован непреодолимый разрыв, и эта проблема интерпретируется в понятных терминах, когда задаешь вопрос, может ли разум-материя оказывать воздействие на материю-разум.

Я начинаю понимать, почему все то, чем я занимаюсь (и в чем есть немало от гипнотизма), сосредоточено на магии как на трудовой деятельности. Так почему же я устремляю свои помыслы на размещение людей в многослойных строениях и определение на работу дивизионов дисциплинированных чародеев, колдовство которых приводит в движение все на свете моторы?

Что касается работы и всего того, что не считается работой, то существует лишь состояние работы-отдыха, или отдыха-работы. Из своей жизни я вычеркнул многое из того, что называют отдыхом, просто потому что не могу отдать так называемым сферам профессиональной деятельности тех: усилий, которых они требуют. Мне часто хочется быть счастливым, но даже ради собственного удовлетворения я не готов подвергать себя испытаниям, равносильным копанию канав или разбиванию камней. Глядя на других людей, я вижу, какие тяжелые и мучительные усилия они предпринимают для того, чтобы стать счастливыми. Я так заинтересован в работе потому, что хотя она и является двойственным понятием, ничего другого просто не существует.

Вероятно, пройдет какое-то время прежде, чем любой профессор колледжа, который обладает тем, что мы понимаем как значимость, признает, что благодаря колдовству или развитию того, что сейчас является лишь природными талантами, все моторы на этой земле можно запускать и заставлять их работать. Но «высшие авторитеты» уже не выступают единым фронтом против этой более или менее отдаленной возможности. Посмотрите интервью с доктором Артуром Г. Комптоном, профессором физики Чикагского университета, которое опубликовано в «Нью-Йорк таймс» 3 января 1932 года. Вот что сказал доктор Комптон: «Новая физика не предлагает решения старого вопроса о том, как разум воздействует на материю. Однако она со всей определенностью признает возможность такого воздействия и предполагает, где такое воздействие может вступить в силу».

Уж не знаю, являюсь ли я гораздо большим еретиком, чем почтенный профессор, но в своих историях я признавал возможности и делал предположения.

Отличие в том, что профессора никогда не скажут ничего конкретного, а я привожу примеры. Судя по всему, доктор Комптон вполне готов признать, что транспортные системы, освещение городов и работа предприятий когда-нибудь могут попасть в зависимость от того, что он называет «воздействием разума на материю», или того, что я назвал бы «механическим колдовством». Но любители отвлеченных понятий придут в замешательство в тот момент, когда кто-нибудь скажет: «А как насчет примера?»

Мотор без топлива, который большинство считает мечтой или мошенничеством, связывают главным образом с именем Джона Уоррела Кили, хотя были и другие экспериментаторы — или мошенники, или колдуны. Самым первым «чудаком», предложившим мотор без топлива, в моих записях числится Джон Мюррей Спиар, о котором сообщалось еще в 1855 году, хотя и множество других «чудаков» различных эпох можно связать с этим мошенничеством, мечтой или весьма практичным проектом. Самым последним из «чудаков» в моих записях числится молодой человек по имени Лестер Дж. Хендершот из Питтсбурга, штат Пенсильвания. Я взял сведения из «Нью-Йорк геральд трибьюн» за 27 февраля и 10 марта 1928 года. Хендершот утверждал, что изобрел мотор, который работает, получая энергию от «магнитного поля Земли». Никто не знает, что это означает. Но Хендершота поддерживал майор американской армии Томас Ланфьер, который был комендантом Селфбридж-Филда в Детройте. Сообщалось, что на испытаниях в Селфбридж-Филде один опытный образец «чудесного мотора» неким образом выработал энергию, достаточную для того, чтобы зажечь две лампы по 110 вольт каждая, а другой привел в движение небольшую швейную машинку. Майор Ланфьер утверждал, что помог сделать один из опытных образцов мотора, который имел простую конструкцию, и выразил уверенность в том, что никакого жульничества здесь нет.

Участие майора Ланфьера, которое с точки зрения ортодоксальных ученых сродни вере в чудеса, кажется чем-то из ряда вон выходящим. Но нападки, которым подвергся Хендершот, представляются мне чем-то еще более необычным — или показательным. Похоже, что если бы простое маленькое приспособление весом менее десяти фунтов было мошенничеством, механики из Селфбридж-Филда или из какого-то другого места могли бы определить подделку за минуту, особенно если бы они сами его собирали, выполняя указания изобретателя. Но доктор Фредерик Хохштеттер из исследовательской лаборатории Хохштеттера в Питтсбурге поехал в Нью-Йорк. В одном из нью-йоркских отелей он снял лекторий, или «салон», где рассказывал репортерам, что приехал с целью разоблачить мошенничество, которое способно за какую-то тысячу лет разрушать веру в науку. Если так, тогда даже для меня это было бы нежелательно. Я бы предпочел, чтобы веру в науку разрушили за 20 лет, потом на некоторое время восстановили, потом снова разнесли в прах, потом опять возродили — и так далее, в духе оздоровляющих перемен. Доктор Хохштеттер продемонстрировал образцы мотора. Они не смогли выработать даже одного вольта, который вырабатывает светлячок. С их помощью нельзя было бы сшить штаны даже для гнома. Доктор Хохштеттер прочел лекцию о том, что он назвал мошенничеством. Но каковы мотивы? Доктор Хохштеттер объяснил, что его единственным целью было обеспечить сохранение «незапятнанной чистоты науки».

Дело зашло слишком далеко и было чревато затруднениями и расходами, связанными с поддержанием блеска и чистоты, коим угрожал какой-то юнец, о котором до этого мало кто слышал. И я понял, что изобретение вызвало переполох, даже экстраординарный. Я понял, что на испытаниях в Детройте, проведенных в присутствии Хендершота, его моторы работали; а в Нью-Йорке, где его не было, не работали.

Потом наступила развязка, которой заканчивается большинство историй о разоблаченных жуликах (или нам только говорят, что они так заканчиваются). Полагаю, вышеупомянутый доктор Хохштеттер произнес столь яркую речь ввиду того, что его вывела из себя спрятанная в одном из моторов миниатюрная графитовая батарейка.

Приблизительно так в литературе о запретных темах заканчиваются почти все истории о «волнующих» событиях. Нет никакого шанса, что «разоблаченный жулик» будет реабилитирован. Все представляют так, словно, потерпев фиаско, он в смятении ускользает в тень. Но некоторые читатели начинают смутно понимать, зачем я привожу так много материалов из газет. Они получают возможность ознакомиться с высказываниями «разоблаченных жуликов», которые недооцениваются, подвергаются осмеянию и подаются в значительной степени однобоко. Но они дают шанс на реабилитацию.

Реабилитировался и Хендершот.

В том смысле, что доктор Хохштеттер был совершенно прав в своих обвинениях, но только в той степени, в какой они были справедливы применительно к инциденту, имевшему место за несколько лет до этого. Проводя свои первые эксперименты, Хендершот, не будучи уверен в порядочности тех, кто наблюдал за его опытами, вставлял в мотор различные приспособления, «чтобы отвлечь их от подлинной идеи, над которой работал». Но во время испытаний в Селфбридж-Филде никаких «обманок» не было, и в моторах, которые собрали механики майора Ланфьера, отсутствовали всякие подручные средства.

Через две недели имя Хендершота исчезло со страниц газет. Возможно, его нанял какой-то производитель обычных моторов. Так или иначе, он исчез, оставив странную историю. Она кажется мне странной потому, что я помню, насколько непритязательные требования предъявлялись к этому мотору — предполагаемая мощность недостаточна для того, чтобы нанести кому-либо вред; ее хватало только для того, чтобы работала швейная машинка или горели две лампочки по 110 вольт каждая. «Нью-Йорк геральд трибьюн» 10 марта 1928 года сообщила, что Лестер Дж. Хендершот, питтсбургский изобретатель «чудесного мотора», помещен в клинику скорой помощи в городе Вашингтоне, округ Колумбия. Сообщалось, что когда в конторе адвоката, ведущего патентные дела, он демонстрировал свой «мотор без топлива», его ударил электрический разряд напряжением приблизительно в 2000 вольт от мотора. На время изобретателя парализовало.

Хендершот утверждал, что его мотор получает энергию от «магнитного поля Земли». Вполне вероятно, что если бы мотор приводила в движение его собственная магия, то, даже зная об этом, он приписал бы это чему-либо другому. Вероятно и то, что медиумы, точнее говоря, немногие из них, обладают собственными оккультными силами, но приписывают их духам. Возможно, что некоторые выступающие на сцене чародеи обладают оккультными силами, но, традиционно опасаясь обвинений в колдовстве, считают более безопасным утверждать, что все дело в ловкости рук. «Богоподобные целители» и основатели религий проявляли осмотрительность, объясняя, что их таланты дарованы небом.

В ноябре 1874 года Джон Уоррел Кили демонстрировал свой мотор дюжине известных всему городу филадельфийцев. Это были трезвые бизнесмены — насколько вообще можно быть трезвыми (хотя слишком трезвым быть невозможно), — во всяком случае, они не были пьяными дурачками и простофилями. Они увидели (или подумали, что увидели), что мотор работает, хотя он никак не был связан с каким-либо известным источником энергии. Некоторые из свидетелей сочли, что в этот мотор стоит вкладывать деньги. Кили объяснил, что сила, приводящая мотор в движение, исходит не от него самого, а находится где-то за пределами, но никто не смог объяснить его объяснения. В отличие от простого устройства Хендершота мотор Кили представлял собой сложную конструкцию. Его полное название было поистине ужасно: гидропневматический пульсирующий вакуумный двигатель. Была создана компания, и вскоре все пошло вразнос, но только не для Кили. В этом двигателе было что-то человеческое (кстати, любой монист считает, что во всем есть что-то человеческое — в крысах, в деревьях и даже в людях). Этот мотор напоминал многообещающих молодых людей, которые, и вступив в пору зрелости, все еще что-то обещают, и, отходя в мир иной, успевают перед смертью что-нибудь пообещать. Нельзя сказать, что двигатель работал. Эта человекоподобная штуковина обладала талантами и была способна на сенсационные трюки, но не могла заработать и доллара — честным тяжелым трудом; зато своими обещаниями она принесла Кили десятки тысяч долларов. Говорят, что он жил хорошо, но тратил много денег на эксперименты.

Здесь у меня тоже есть сомнения — не думаю, что я единственный, кому пришла в голову такая идея. Случилось то, о чем не сообщалось. Кили никогда не говорил, что его мотор работает только под действием его колдовства. Вполне возможно, он сам об этом не подозревал. На первых этапах своей деятельности Месмер считал, что исцеляет магнитами, и детально разработал весьма насыщенную терминологией теорию магнетизма. Впоследствии он либо понял, либо допускал, что оказывает воздействие с помощью собственной магии.

Мне бы хотелось услышать мнение официального представителя «Дженерал моторе» о двигателях без топлива, чтобы сравнить его с тем, что доктора из Вены и Парижа думали о Месмере.

Вера держалась восемь лет, но в декабре 1882 года состоялось собрание разочарованных акционеров «Кили мотор компани». В самый разгар гневных протестов и обвинений Кили заявил о том, что он не собирается публично разглашать секрет своего мотора, но все расскажет любому представителю недовольных.

Решили, что таким представителем будет акционер по фамилии Бекел. В своем отчете Бекел указывал, что было бы неуместно описывать принцип работы механизма, но «мистер Кили действительно открыл то, о чем он заявлял». У нас нет возможности разузнать, как Кили удалось убедить мистера Бекела. Учитывая миллиарды людей, «убежденных» потоками изливаемых на них слов и фраз, которые находятся за пределами их понимания, я думаю, что мистера Бекела низвели до состояния умственной безысходности потоками гидропневматической пульсирующей вакуумной терминологии, и он честно выполнил свое обещание ничего не объяснять, потому что сам обладал лишь самым поверхностным пониманием природы открытия Кили.

Но не думаю, что любая характеристика основных способностей мистера Кили успешно применялась бы на практике без помощи религии. Побудьте немного добропорядочным, и вы получите вечное блаженство. Кили был религиозным в проповедях своей доктрины добродетели: приносите пользу человечеству, освободитесь от рабства, развивайте все лучшее, что есть в каждом — и через полгода стоимость акций поднимется в несколько раз. Не думаю, что Джон Уоррел Кили с его потребностью делать бизнес и беспокойством по поводу страданий человечества был менее искренним, чем, например, генерал Бут.

В ноябре 1898 года Кили умер. Кларенс Б. Мур, сын его покровительницы миссис Блумфилд Мур — потерявший из-за Кили и его обещаний десятки тысяч долларов своего наследства, — взял в аренду дом Кили и начал расследование. Согласно его выводам, Кили был «явным жуликом».

Это слишком определенно, чтобы соответствовать моим представлениям о наших феноменах. Ничего чистого, будь то пища, которую мы употребляем, воздух, который мы вдыхаем, идеализм или злодеяние, в природе не существует. Даже прелюбодеяние бывает сфальсифицированным. Есть сомнения и прочие смешанные чувства.

Мур сказал, что он обнаружил свидетельства жульничества. Мотор не был автономным механизмом; по его словам, акционеров «Кили мотор компани» обманули, заставив их так считать: он обнаружил железную трубу и другие трубки и провода, которые отходили от мотора в подвал, где находился некий металлический предмет сферической формы. А еще там была зола.

Жульничество раскрыто — мотор приводился в движение с помощью находившегося в подвале пневматического двигателя.

Любого, кто когда-нибудь пытался сохранить тайну в течение хотя бы двадцати четырех часов, изумит эта история о жулике, который наперекор всему, что могло его разоблачить: газовщикам, угольщикам, и другим лицам, которые проникали в подвал, — наперекор разочарованным акционерам и негодующим консерваторам, — целых двадцать четыре года хранил тайну двигателя в подвале.

Неважно, что еще было обнаружено. Запреты имеют или создают видимость того, что имеют какие-то основания. Почти все люди в любую эпоху поддавались воздействию гипноза. Их убеждения являются навязанными. Мудрые властители следили за тем, чтобы людям навязывали надлежащие убеждения и чтобы они в них надлежащим образом верили.

Акционеры заявляли, что знают о сферическом предмете или о предполагаемом пневматическом двигателе в подвале потому, что Кили не делал из этого секрета. Но никто не доказал, что с помощью этого предмета можно было заставить работать мотор. Зато можно заставить работать убеждения. Все эти трубы и провода казались настолько бессмысленными и совершенно ненужными, что я вспоминаю Хендершота, утверждавшего, что он намеренно усложнил свой мотор, вставив в него «обманки».

Камни, которые падали в домах, где умирали люди — прогулки по дому посуды с жидким мылом — стулья, которые перемещались в присутствии девушек, вызывающих полтергейст…

Но в присутствии Джона Уоррела Кили имела место целенаправленная работа мотора. Эту работу демонстрировали целых двадцать четыре года, и хотя было много надуманных обвинений, ни разу Кили не уличили в том, что он хоть немного содействует работе своего мотора. Не было ни зловещего красного света, ни таинственной полутьмы. Как не было и ящика, в котором стоял мотор. Акционеры Кили были людьми в высшей степени сообразительными, какими и должны быть акционеры, поскольку многие из них, прежде чем вложить деньги в акции, выяснили, стоит ли это делать. Они видели, как это производившее впечатление устройство вращается без остановки. Иногда они видели сенсационные трюки. Эта штуковина разрывала на части толстые веревки, ломала стальные прутья и стреляла пулями, которые пробивали двенадцатидюймовую доску. Мне представляется, что стимулировал работу этой штуковины природный талант — неразвитая, грубая и ненадежная сила, такая же, как и любая одаренность в ее младенческом состоянии…

То есть Кили заставлял свой мотор работать благодаря развитию обычного «волеизъявления», или визуализации. Быть может, он сознавал, как это делает, быть может, нет, но, как и все первопроходцы, он иногда совершенно неожиданно достигал цели, часто терпел неудачи и, как все первопроходцы, был и мошенником, и мессией.

Когда все его обещания оказались пустыми, он мог бы в оправдание сказать себе то, что должен был сказать, но не сказал Галилей: «И все-таки она вертится!»

Примечания

1

Сакоташ — блюдо из молодой кукурузы и бобов (национальное блюдо североамериканских индейцев).

(обратно)

2

«Красные мундиры» — прозвище английских солдат.

(обратно)

3

Битва при Банкер-хилле — первое сражение Войны за независимость, состоялось 17 июня 1775 года. Английский отряд ценой больших потерь заставил отступить с позиций отряд американских ополченцев; при этом одержанная англичанами победа оказалась вполне пирровой.

(обратно)

4

«Терф» — лондонский аристократический клуб завсегдатаев скачек. Основан в 1868 году.

(обратно)

5

Джек и Джилл — традиционные прозвища преступников и жертв, личность которпых не установлена.

(обратно)

6

Волива Уилбур Глен — узурпатор власти мэра в городе Сион, штат Иллинойс, основанном приверженцами христианской католической апостольской церкви (протестантская секта); ратовал за строгие порядки.

(обратно)

7

Пситтакоз — попугайная болезнь.

(обратно)

8

Лоуд — мера веса или объема: для руды = 158,3 кг.

(обратно)

9

«Бутерброд» (человек-реклама, сэндвич-мэн) — человек с плаката

(обратно)

Оглавление

ЧАРЛЬЗ ФОРТ . Магия повседневности . Дикие таланты

  1

  2

  3

  4

  5

  6

  7

  8

  9

  10

  11

  12

  13

  14

  15

  16

  17

  18

  19

  20

  21

  22

  23

  24

  25

  26

  27

  28

  29

  30

  31

  32 . . . . . . . . . .

Реклама на сайте