«XX век. Хроника необъяснимого. Эти загадочные животные»

Памяти пуделя Салли — моей верной подруги — с благодарностью за 16 лет любви и понимания посвящается эта книга

Тайна, которая живет рядом с нами

Стояли звери около двери. В них стреляли, они умирали А. и Б. Стругацкие. «Жук в муравейнике» 

В этой книге я попыталась собрать воедино самые интригующие тайны и загадки, связанные с животным миром. А загадок этих великое множество — их хватит на несколько толстых томов. Поэтому пришлось с великим сожалением отказаться от многих любопытных фактов и сообщений, отобрав лишь немногие, которые показались мне и наиболее интересными, и наиболее точно отмечающими «белые пятна», где кончаются истинные знания о братьях наших меньших и начинаются просторы неведомого.

А познания наши о мире живого, увы, пока ничтожно малы. Ведь что бы там ни писалось в школьных и институтских учебниках, современная наука так до сих пор и не пришла к определенному мнению, «что такое жизнь», чем, собственно, «живое» отличается от «неживого». А без этого фундамента многие научные построения в этой области становятся зыбкими, способными в любое мгновение рассыпаться, как карточный домик.

Создав научные системы, разделив животных на отряды, подотряды и т. п., нам тем не менее следует с прискорбием признать, что, выстроив эту (в чем-то искусную, а в чем-то искусственную) мировоззренческую картину, мы утратили не только целостность восприятия, но и истинную связь с природой и знаем об окружающем нас мире животных не многим больше, чем наши первобытные предки, а понимаем его, возможно, еще меньше, чем они. Развитие цивилизации не приблизило, а, наоборот, отдалило нас от природы. И вот результат: почти утраченные связи с естественной живой средой, непонимание законов, которым она подчиняется, породили в общественном сознании многочисленные легенды о животных, часто похожие на сказки.

Впрочем, не следует обольщаться тем, что невероятные, с точки зрения ученых мужей или закоренелых скептиков, сведения о поведении животных всегда только красивые сказки. Это далеко не так.

Все возрастающий поток сведений подобного рода не прекращается и сегодня. Как и всякая легенда, необычные истории о животных повествуют о положенных в их основу реальных событиях, возможно лишь приукрашенных личным восприятием очевидцев.

Смысл такого народного мифотворчества легко объясним. Сталкиваясь с загадками неведомого и непознанного мира, а значит, с потенциальной опасностью, люди пытаются сохранить информацию о них. Сказки, мифы, легенды — проверенный веками народный способ хранения и передачи информации из поколения в поколение, от человека к человеку. Вероятно, именно поэтому не обходится без преувеличений: чем ярче, чем занимательнее будет рассказ, тем лучше он запомнится, тем дольше проживет. Люди, понимая это на интуитивном, подсознательном уровне, превращают рассказы о своих наблюдениях, свои размышления и выводы (полезные советы) в маленькие произведения устного творчества, у которых в таком виде появляется больше шансов пережить своих творцов. И к такому мифотворчеству надо относиться более чем серьезно. Оно представляет собой глубинную народную мудрость, тот самый житейский опыт (не теории, но практики); который во все времена позволял человечеству выживать в этом опасном мире.

Меня как психолога в отбираемых мной рассказах интересовали не только конкретные описания странного поведения животных или необычные проявления их возможностей, но и реакция людей на эти загадки. Ведь эти реакции, по сути, проявление так называемых архетипов — общественного бессознательного (по Юнгу), которое и определяет отношение человечества к окружающему его живому миру. И от этого отношения зависит очень многое. Речь идет не только о том, поймут ли когда-нибудь друг друга люди и животные. Ведь если мы по-прежнему будем с каждым шагом отдалять себя от иной кипящей рядом с нами жизни, создавая искусственный мирок техноцивилизации, то гибельные последствия не заставят себя долго ждать. Только поняв, что все живое на планете образует единый конгломерат, где существование каждого отдельного элемента немыслимо без остальных, человек может сохранить себя как биологический вид.

Чтобы экологически верное (безопасное) видение мира восторжествовало, необходимо более глубокое научное понимание природы жизни. Но естественные науки, при всех успехах и достижениях, увы, не могут однозначно ответить на очень многие, порой самые фундаментальные вопросы.

Собирая материалы для этой книги, я не ставила перед собой цель найти на них ответы. Моя задача была скромнее — попытаться создать своеобразный каталог многочисленных тайн, связанных с миром животных, показать любопытные аспекты взаимоотношений, складывающихся сегодня между людьми и меньшими братьями, предложить на суд читателей некоторые гипотезы, связанные с не разрешенными до сих пор загадками.

Люди, от которых получена информация, самые разные. Это пенсионеры, прожившие долгую жизнь, но не нашедшие ответа на загадки, которые задали им их четвероногие и пернатые друзья; дети, подметившие необыкновенные способности своих питомцев; суровые охотники-таежники, казалось бы понимающие все, но не устающие удивляться разнообразию чудес мира животных; рабочие и крестьяне, учителя, врачи, инженеры, военные.

Каждый из них видит мир по-своему, окрашенным одному ему видимой палитрой красок. Чтобы не потерять ощущение личного восприятия мира каждым, я решила представить вам, своим читателям, полученную информацию в виде рассказов. Все они будут переданы от лица того, кто поведал эту историю мне. При этом я постаралась сохранить не только их настроение и оценку событий, но и особенности речи их участников.

И. Б. Царева

Глава первая Неуловимые

Мир населен чудовищами. В этом более других убеждены люди, чья жизнь проходит среди природы — вне городов и их каменных стен. Из уст в уста, из поколения в поколение передаются рассказы о кровожадных драконах, лесных великанах, гигантских змеях, других летающих, прыгающих, ползающих и плавающих монстрах. Что это — порождение ночных страхов? Или именно в легендах хранится облик реальных существ, действительно обитающих на Земле, но еще неведомых науке? Увы, достоверного ответа на этот вопрос не существует. Ведь все легендарные монстры обладают одной общей чертой — они неуловимы. Да, их видят, слышат, порой даже фотографируют многочисленные очевидцы. Но научные экспедиции, отправленные на их поимку, неизбежно возвращаются ни с чем. Порой, правда, удается обнаружить какие-нибудь странные следы. Но для науки этого недостаточно, чтобы признать легенду реальностью. Вот и остается исследователям собирать рассказы и, анализируя каждую деталь, пытаться понять, что же скрывается за невероятными описаниями чудовищ.

Крылатые дьяволы

«Ночь была безлунная, но звезды немного разрежали темноту, нависшую над равниной. И вдруг из этой темноты, из этого ночного мрака, со свистом, напоминающим свист аэроплана, к костру ринулось сверху какое-то существо. Перепончатые крылья на миг прикрыли нас, точно пологом, и я успел разглядеть длинную, как у змеи, шею, свирепые, блеснувшие красноватым огоньком глаза и разверстый клюв, усаженный, к моему величайшему изумлению, мелкими ослепительно белыми зубами. Секунда — и это существо унеслось прочь Вместе с нашим ужином».

Так Конан Дойл описывает в своем фантастическом романе «Затерянный мир» встречу исследователей с птеродактилем. Считается, что эти летающие ящеры вымерли более 70 миллионов лет назад. Но писатель предположил, что небольшая популяция доисторических животных могла выжить в глухом уголке Земли.

Как это нередко бывает у хороших писателей, со временем выдумка наполнилась почти пророческим смыслом. По крайней мере, так может показаться при чтении некоторых сообщений, будто списанных из «Затерянного мира». Только на этот раз их авторы настаивают на том, что каждое их слово — истинная правда. И хотя в реальность таких историй трудно поверить, имена и научный авторитет некоторых участников описанных событий заставляют относиться к этим фактам внимательно, а не отбрасывать в сторону как досужие вымыслы.

Вот, например, какое приключение довелось пережить известному зоологу, сотруднику Британского музея Айвэну Сэндерсону, когда в 1932 году он руководил исследовательской экспедицией, посетившей внутренние области Камеруна. Ученые разбили лагерь в горах Ассумбо на берегу небольшой речушки. Тут-то все и произошло. Сэндерсон пишет в своем дневнике: «Кто-то крикнул мне: «Берегись!» Я поднял голову и увидел — прямо на меня над самой водой летело какое-то черное создание, величиной с орла. Я не разглядел его как следует, но хорошо запомнил открытую пасть и полукруг острых белых зубов. Я бросился в воду, а когда вынырнул, животное уже исчезло».

Зоологи, пораженные появлением странного «птеродактиля», стали караулить его. И он действительно снова появился над лагерем. Неведомое существо налетело так стремительно, что никто не успел выстрелить. Черный крылатый монстр, похожий на маленького дракона, щелкая зубами, всем корпусом ударил одного из участников экспедиции и свалил его с ног. Чудовище сделало несколько низких кругов над поверженным человеком, но напасть больше не решилось. Планируя над самой землей, оно скрылось в болотных зарослях.

Когда Сэндерсон описал проводникам, сопровождавшим экспедицию, увиденное им существо и спросил, что это может быть, те пришли в ужас. Негры стали умолять ученого покинуть этот район. Выяснилось, что среди местных племен загадочный гость пользуется дурной славой «призрака смерти». Согласно бытующей в тех краях легенде, человек, увидевший такую крылатую и зубастую тварь, умрет в самом скором времени.

Кого же увидел Сэндерсон? Неизвестную птицу? Но у птиц, как известно, не бывает зубов. Может быть, это была гигантская летучая мышь? Но тогда известный зоолог непременно опознал бы ее. Нет, это было что-то выходящее за рамки понимания ученого. Как знать, возможно, это действительно был доисторический летающий ящер, сохранившийся в безлюдных районах Экваториальной Африки.

Впрочем, сообщения о загадочных крылатых монстрах время от времени поступают из самых разных точек нашей планеты. Вот лишь некоторые из свидетельств очевидцев, о которых рассказывала мировая пресса.

…30 августа 1967 года в Мексике ночной сторож Хосе Падрин охранял строительную площадку возле трассы «Мексико Рут 57». В час ночи он пребывал в сторожевой будке, когда снаружи донесся подозрительный скрежет, словно кто-то пытался процарапать ближайшую цистерну с горючим. Хосе схватил винтовку и бросился ловить ночного вора.

Видимость была хорошая — луна и звезды давали достаточно света. К своему ужасу, сторож обнаружил, что прямо на него надвигалось крылатое чудовище, — так, во всяком случае, его описал сам очевидец. Размах крыльев существа был как у небольшого самолета, а скрежещущий звук, встревоживший сторожа, производили огромные когти, царапавшие лежащие на земле металлические балки.

Стрелять сторож не стал, а стремительно развернулся и кинулся наутек в будку. Прямо за его спиной раздались тяжелые удары лап о землю и шум раскрываемых крыльев — это кошмарный ночной визитер поднимался в воздух.

Утром, выслушав рассказ насмерть перепуганного сторожа, инженер Энрике Руэда осмотрел место происшествия и действительно обнаружил несколько отпечатков когтистых лап. Следы сфотографировали и измерили. Их длина составила чуть больше 30 сантиметров, а глубина — 10 сантиметров. Как показали расчеты, чтобы оставить такие следы, существо должно весить более 300 килограммов!

На следующий день охранять строительную площадку остались сразу несколько человек. И крылатый монстр появился вновь, даже не один, а с приятелем. В неверном свете луны сторожам показалось, что головы у этих существ были не птичьими, а звериными или человеческими — без клювов, со ртами, полными зубов. Доказать это впоследствии, естественно, сторожа не смогли. Единственным подтверждением достоверности столь фантастической истории были следы когтистых лап, оставшиеся на земле.

Тут впору вспомнить, что легенды о подобных крылатых монстрах с человеческой головой существуют почти у всех народов планеты. У славян это райские птицы Сирин и Алконост, у древних иудеев — это крылатые ангелы и демоны, у древних греков — это хищные гарпии — полуженщины-полуптицы. Все эти существа сочетают в себе несовместимое — черты людей и птиц. Случайно ли такое совпадение? Что это — воплощенная в разных формах мечта человека о полете или память о реально живших на Земле существах? А может быть, живущих и ныне?

Вот еще одно любопытное сообщение из Мексики, где можно увидеть «намек» на существование крылатых монстров. Дело было в 1984 году. Некто Гектор Урдиалес с приятелем отправились в туристский поход. В районе холма Серро-де-ла-Силла их внимание привлекло большое дерево, по стволу которого стекала вниз струйка крови. Проследив взглядом ее путь, туристы увидели жуткую картину: на высоте 10 метров висел кабан, насаженный на сук.

Кто затащил туда тяжелое животное? Вероятнее всего, предположили тогда специалисты, туристы нашли «заначку» какого-то очень крупного крылатого хищника. Но хищных птиц таких размеров наука пока не знает.

И вот самое последнее известие из того же региона. Невероятная встреча с загадочным существом произошла 20 июля 1994 года неподалеку от фермы Ранчо Эль Сабино. Как рассказывал впоследствии один из рабочих, в 11 часов утра он шел по местному кладбищу и вдруг в 30 метрах от себя на параллельной дорожке заметил движение. Приглядевшись, он остолбенел от удивления: перед ним, переваливаясь, куриной походкой двигалось существо с птичьими крыльями и лапами, покрытое серыми перьями, плечи и голова которого ничем не отличались от человеческих. Существо заметило, что за ним наблюдают, но улетать не стало. Только дойдя до перекрестка, оно сделало несколько тяжелых подпрыгивающих шагов и поднялось в воздух.

Через пять дней на том же кладбище подобного крылатого монстра видела женщина, приходившая навестить могилы своих близких. Она тоже говорила о полуптице-получеловеке, расхаживавшем среди надгробий. Однако приехавшие журналисты и исследователи, увы, никаких следов не обнаружили.

Впрочем, обратимся от мексиканских страстей к нашим, российским. Оказывается, и у нас крылатые монстры из легенд продолжают терроризировать мирное население. «Комсомольская правда» от 29 июня 1999 года посвятила целую страницу материалам, собранным президентом Владивостокской ассоциации уфологов Александром Ремпелем. Вот некоторые из этих историй.

Хабаровчанин Дмитрий Никонов вместе с товарищем путешествовал по реке Бикин. Однажды ночью они услышали протяжные крики, похожие на плач женщины. Вопли слышались то с одной, то с другой стороны и наводили ужас. Потом, уже во Владивостоке, они услышали от других охотников историю о «летающих людях», якобы обитающих в тайге в южной части Приморья.

Что же рассказывают об этих существах?

Чаще люди слышат лишь странные крики в небе. Даже для опытных таежников они настолько необычны, что заставляют шевелиться волосы на голове. Так описывают свои впечатления охотник В. Ермаков и следопыт Ен Ван Шан. А вот воспоминания знаменитого исследователя Владимира Арсеньева:

«…Собака моя плелась сзади. На тропе я увидел медвежий след, весьма похожий на человеческий. Альма ощетинилась и заворчала. И вслед за этим кто-то стремительно бросился в сторону, ломая кусты. Альма плотно прижалась к моим ногам. В это время случилось то, чего я вовсе не ожидал. Я услышал хлопанье крыльев… Из тумана выплыла какая-то масса, большая и темная, и полетела над рекой. Собака выражала явный страх. Послышались крики, похожие на вопли женщины… Вечером удэгейцы принялись оживленно обсуждать случившееся и говорить о том, что в этих местах живет человек, который может летать по воздуху».

Наиболее часто люди встречают это существо в окрестностях гор Пидан и Облачная.

Вот что рассказал таежник А. И. Куренцов. Ночью он вдруг проснулся от ощущения, что за ним наблюдают. Появилось чувство страха. Боковым зрением увидел, что с дерева на костер падает что-то огромное и темное. Опрокинувшись на спину, чтобы избежать столкновения, охотник увидел, что над ним, едва его не коснувшись, пролетел человек! У него были перепончатые крылья летучей мыши… Утром Куренцов обследовал местность, но никаких следов не обнаружил.

В 1970 году охотник А. Аверьянов пережил нечто подобное. Он был в тайге со своей верной собакой Пальмой. В какой-то момент раздались женские крики. Было похоже, что кричали далеко. Затем крики стали быстро приближаться. Ужас обуял бывалого таежника. Пальма, жавшаяся до этого к ногам, вдруг заскулила и бросилась прочь от хозяина. Сам Аверьянов побежал в другую сторону, но крики становились все ближе. Оглянувшись, он споткнулся и упал. В это время какая-то черная тень с шумом пронеслась над ним. Он успел рассмотреть перепончатые крылья и покрытые шерстью, но с лысыми коленками человечьи ноги. От страшного, ни с чем не сравнимого отвратительного запаха голова пошла кругом. Аверьянов уверен, что чудовище нападало на него и спасло его лишь неожиданное падение. Домой он вернулся поседевшим. Собака пришла только через два дня.

А вот еще один рассказ о встрече с «летающим человеком».

«…В 1968 году отца принесли из тайги израненного. На лице, руках — рваные раны. Один глаз он потерял, пальцы на левой руке не действуют. И в тайгу он больше не ходит не потому, что не может стрелять, а потому, что боится даже выйти за околицу.

Охотился он тогда у горы Пидан и в сумерках стал искать место для ночевки. Проходя мимо скалы, увидел пещеру. Вход был узок, и он едва протиснулся в расщелину, но далее пещера расширилась.

Он собрал сушняк и развел костер. Входя в пещеру с ветками во второй раз, он увидел, что в темноте что-то зашевелилось. Отец бросился к ружью, а «нечто» закричало пронзительно и тонко и бросилось на него. Огромные крылья размахом около двух метров были как бы продолжением рук. Почти человеческая голова была без волос на «лице». Отец не уверен, что эта тварь хотела напасть на него, возможно, ее ослепил костер и она старалась выбраться из пещеры. А человек, стоящий на дороге, стал для «летающего» преградой. Монстр стал рвать его когтями. Отец упал, и существо вылетело. Всю ночь он, несмотря на страдания, просидел спиной к костру. Ночью слышал вопли и хлопанье крыльев у входа — выстрелил в расщелину. Днем, теряя сознание, стал добираться домой. Его нашли на тропе охотники…»

И совсем недавнее сообщение из поселка Петропавловска.

Семья Иваницких переселялась в новый дом. В первую ночь все были разбужены необычно громким стрекотанием. Подумали, что это сверчок. Продолжалось это несколько дней. На десятый день глава семейства обнаружил под кроватью странное существо, как ему показалось в тот момент, похожее на собаку. Попробовали выманить — не получилось. Начали бросать в него тапочками. Животное дернулось, как будто развернулось. И оказалось вдруг в три раза больше, чем казалось сначала. Неожиданно из его носа выбросился длинный хобот, которым оно пыталось обхватить ноги хозяина.

Тут вконец перепугавшееся семейство начало бить существо чем попало, брызгать на него дихлофосом и тому подобное. Оно откатилось в угол, снова сжалось и затихло. Когда его наконец удалось вытащить из-под кровати, оказалось, что ничего подобного Иваницкие не только не видели, но и представить себе не могли. У извлеченного из-под кровати существа была коричневая грубоватая шерсть, две трехпалые лапы и жесткие крылья. Морда была похожа на отлитую в гипсе маску лица человека — почти плоская, с большим лбом и крупными глазами. Вместо носа была треугольная дырочка.

Полумертвое, как казалось, существо бросили в яму, оставленную строителями, и побежали за свидетелями. А когда вернулись, яма была пуста…

По словам Ремпеля, слухи о крылатом монстре, обитающем в районе горы Пидан, уже привлекли на Дальний Восток исследователей из разных стран. Почти каждый год в надежде увидеть летающего человека приезжают туда исследователи и просто любопытствующие туристы из Японии, Кореи, Китая.

В 1994 году группа кинокомпании «Парамаунт Пикчерс» даже снимала в том районе фильм. Ей удалось заснять уникальные кадры, на которых в течение 17 секунд крылатый монстр совершает воздушные пируэты.

Есть еще уникальные кадры. Их удалось сделать туристу из Владивостока. Александр Лазарев увидел летящего на дельтаплане человека. Необычная конструкция и ребенок, управляющий аппаратом, привлекли его внимание. Видеокамера приблизила летящего, и вдруг оказалось, что это вовсе не ребенок и не дельтаплан.

К сожалению, в прошлом году эта пленка была выкуплена корейским бизнесменом-коллекционером, сообщает Александр Ремпель.

Факты удивительные, если, конечно, они соответствуют действительности. Насколько серьезно можно к ним относиться? Увы, однозначного ответа на этот вопрос не существует. Официальная наука, как правило, относится к таким сообщениям более чем скептически. Вот, например, как прокомментировал материалы, собранные в архиве Владивостокской ассоциации уфологов, директор Научно-исследовательского института охотничьего хозяйства в городе Хабаровске Анатолий Даренский:

«Лично я во все это не верю. Не допускаю даже мысли о том, что в природе существует крупное животное, неизвестное науке. Конечно, не все в этих рассказах фантазии, события привязаны к местности и реальности. Арсеньеву, допустим, я не доверять не могу. Но о чем, собственно, он написал: слышал странные крики… Люди в лесу слышат довольно определенный набор криков каждого зверя, но это не означает, что их ничто не может удивить. У каждого животного есть индивидуальные отличия. А погода, влажность, рельеф искажают звуки. Ну вот и послышалось что-то необычное. А дальше все зависит от особенностей человека. У одних нервы покрепче, у других — сразу страх. Что-то, может, и летело…»

Похожего мнения придерживаются и многие другие специалисты. Но в то же время трудно не поверить и Айвэну Сэндерсону. Если он утверждает, что видел в Камеруне летающий «призрак смерти», значит, какое-то крылатое загадочное существо действительно атаковало лагерь экспедиции. Ученые такого класса предпочитают не строить догадки на пустом месте, чтобы не испортить свою репутацию.

А вот еще один факт в пользу возможного существования загадки. Английский писатель и исследователь Фрэнк Мелленд, путешествуя по Африке, записал множество рассказов о диковинном звере по имени конгамото. Его описывают как ящерицу с кожистыми крыльями. Конгамото, по словам местных жителей, достигает в длину двух метров, летает словно птица, но совершенно лишен перьев. Кожа у него голая и гладкая, а рот полон острых зубов.

Конгамото иногда еще называют и «призраком смерти». Все это полностью совпадает с историей Сэндерсона. Одно «но» — рассказы об этом существе Мелленд собрал на стыке границ Анголы и Заира, то есть за 2,5 тысячи километров от того места, где его повстречала экспедиция Сэндерсона.

Значит ли это, что крылатый монстр не выдумка, не мифологический персонаж, не герой охотничьих баек, а реально существующее животное? Можно ли надеяться, что загадка существует, вопреки уверенности ученых в том, что все летающее, ползающее, бегающее и плавающее давно известно?

Время рассудит скептиков и приверженцев существования «летающего человека». Пока же можно говорить лишь о том, что феномен, несомненно, существует. Ведь что-то (или кто-то) провоцирует все новые и новые свидетельские показания. Вот, к примеру, отрывок из письма Николая Лагутенко из Хабаровска:

«…Летом отдыхал на даче. Ночью вышел в огород и услышал шум крыльев. Даже не понял сначала, что это крылья, показалось, что покрывало или дорожку вытряхивают. Включил и направил на звук фонарь (а он у меня самодельный — мощный, как фара у автомобиля). И вижу летучую мышь невероятных размеров. Крылья побольше, чем у орла, а тело не меньше крупной собаки. Она то ли на свет, то ли на меня как бросится. Я — на бок и откатился, так что надо мной эта «мышка» прошла сантиметрах в двадцати. Я ее разглядеть успел в деталях. Рожа отвратительная, как карикатура на человеческое лицо, психом нарисованная. Да и вся она на человека похожа. Брюхо, ноги — волосатые, а коленки голые, и между пальцами перепонки. Мерзость несусветная. Но самое противное — это морда, потому что не было у нее ушей, как у всего мышиного племени. Голова была круглая и волосатая, а ушей нет».

Что это за «летающая обезьяна»? Гигантская летучая мышь? Чудом выживший доисторический ящер? Животное-мутант? Пришелец из иного измерения? Или еще одна выдумка, плод больной фантазии или осознанной лжи?

Одно можно сказать уверенно, не покривив душой, — загадка тут действительно существует. Она кроется в явном противоречии: с одной стороны, наука, уверяющая, что ничего подобного нет и быть не может, с другой — многочисленные очевидцы того, чего нет с научной точки зрения. А там, где есть противоречия, там исследователей обычно и ждут самые интересные открытия. И «летающий монстр» лишь одна из ниточек в этом клубке тайн.

Россия — родина крокодилов?

Предания рассказывают о том, что когда-то в Европе водились кровожадные чудовища. Похожие на драконов, они обладали свирепым нравом и часто набрасывались на пеших и конных, разрывая их на куски.

В России с этими «горынычами» бились сказочные русские богатыри. В Западной Европе их уничтожали средневековые рыцари, тем самым завоевывая благосклонный взгляд дамы сердца. И как знать, возможно, не без богатырского и рыцарского участия с лица земли исчез какой-нибудь вид доисторических ящеров, переживший даже ледниковый период.

Это не такой уж абсурд, как может показаться на первый взгляд.

Ведь не только легенды и сказки рассказывают о загадочных монстрах, напоминающих по описанию первобытных ящеров. Существуют и другие, вполне заслуживающие доверия источники, повествующие о неведомых драконоподобных существах.

В тридцатом томе Полного собрания русских летописей есть удивительная запись, датируемая 1582 годом: «В лето изыдоша коркодилы лютии из реки и путь затвориша, людей много поядаша, и ужосашося люди и молиша Бога по всей земле. И паки спряташася, а иных избиша. Того же году представися царевич Иван Иванович, в Слободе, декабря в 14 день».

Что это за коркодилы (крокодилы?) вышли из реки и напали на людей? Ведь дело происходило не в далекой Африке, а под Новгородом. Может быть, летописец просто приврал для красного словца?

Но вот еще одна запись, сделанная агентом английской торговой компании по имени Джером Гарсей. В 1589 году в Польше, по дороге в Россию, он стал очевидцем невероятного события. В его дневнике сохранилась такая запись: «Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку, где на берегу лежал ядовитый мертвый крокодил, которому мои люди копьями разорвали брюхо. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен и пролежал больной в ближайшей деревне, где встретил такое сочувствие и христианскую помощь, что быстро поправился».

Странные ящеры, нехарактерные для нашей фауны, встречаются и в воспоминаниях австрийского посла в России Сигизмунда Герберштейна, бывавшего у нас в 1517 и 1526 годах. Вот его слова: «Эта область изобилует рощами и лесами, в которых можно наблюдать страшные явления. Именно там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят у себя дома каких-то змей с четырьмя короткими ногами наподобие ящериц, с черным и жирным телом… с каким-то страхом благоговейно поклоняются им, выползающим к поставленной пище».

Три исторических источника, повествующих об очень похожих феноменах. Разве это не заслуживает внимания? Конечно, можно попытаться отмахнуться от этих свидетельских показаний, так как они явно не вписываются в привычную картину мира. А если крокодилы новгородских лесов — чудом уцелевшие доисторические ящеры? Ведь обнаружили же реально существующих в настоящее время «драконов острова Комодо» — гигантских реликтовых варанов, само существование которых категорически до этого отрицалось.

Хочется верить, что однажды криптозоологи (криптозоология — наука о редких животных) заинтересуются легендами о «российских крокодилах». Ведь уже не раз, проверяя подобные слухи, они убеждались, что народные предания не возникают на пустом месте.

А возможным исследователям этой загадки хочется предложить еще немного информации для размышлений.

Неведомый крокодил, получивший на этот раз имя «Арзамасский монструз», в очередной раз был обнаружен на российской земле в начале XVIII века. Свидетельство об этом событии можно найти в архивах города Арзамаса. Вот краткая выдержка из документа.

«Лета 1719 июня 4 дня была в уезде буря великая, и смерч и град, и многие скоты и всякая живность погибли. И упал с неба змий, Божьим гневом опаленный, и смердел отвратно. И помня Указ Божьей милостью Государя нашего Всероссийского Петра Алексеевича от лета 1718 о Куншткаморе и сбору для ея диковин разных, монструзов и уродов всяких, каменьев небесных и прочих чудес, змия сего бросили в бочку с крепким двойным вином…»

Подписана эта занимательная бумага земским комиссаром Василием Штыковым.

К сожалению, бочка с чудищем не дошла до Петербургского музея. По крайней мере, там ничего подобного среди экспонатов не числится. То ли затерялась по дороге, то ли небрезгливые российские мужики оприходовали из бочонка «двойное вино» (так раньше называли водку), закусив зелье проспиртованным «зеленым змием».

Природа Арзамасского монструза осталась неразгаданной.

Согласно записи, зловонный монстр с короткими лапами и огромной пастью, полной острых зубов, упал с неба. Уж не смерч ли принес к нам из дальних стран настоящего крокодила?

А может быть, где-то в густых еще тогда российских лесах доживали свой век последние таинственные существа, упоминавшиеся еще в новгородской летописи? И как знать, возможно, не перевелись еще на земле древние гады, подобные тому, что запечатлен на московском гербе?

В пользу этого фантастического предположения можно привести недавнее происшествие, имевшее место на озере Белое, что расположено недалеко от городка Влодова. Это одно из красивейших мест Любельского воеводства, поэтому неудивительно, что на его берегу в разгар купального сезона люди собираются со всей Польши. Но летом 1999 года его берега были безлюдны. Кто же распугал отдыхающих? Вы, наверное, уже догадались, что это был крокодил.

Первым зубастую тварь увидел местный лесничий.

Пресмыкающееся достигало в длину около двух метров. Подъезжающий автомобиль потревожил его, и оно скрылось в заросли у дороги. Лесничий немедленно доложил начальству. Были вызваны биологи, которые исследовали следы и подтвердили их принадлежность крокодилу.

На ноги были подняты все: полиция, пожарные, органы самоуправления, водолазы. Вокруг райского уголка лесистая, заболоченная местность, и, чтобы найти пресмыкающееся, требовались средства и силы, но, как обычно, и с тем и с другим туго. В итоге зверя так и не нашли.

Выдвигалась версия, что крокодил в роли экзотического животного до определенного времени жил у какого-нибудь «нового поляка», а потом животное сбежало или было выпущено самим хозяином, который стал побаиваться своего подрастающего питомца. Вполне вероятно, что так оно и было.

Но, возможно, все намного интереснее. Ведь это не первый крокодил, загадочным образом появившийся в Польше. Может быть, это собрат Арзамасского монструза или «коркодила», что фигурирует в Полном собрании русских летописей? Или это потомок той самой рептилии, которую видел, проезжая по Польше, английский торговец Джером Гарсей?

Чудища из бездны

Нет на земле народа, который бы не имел в своем литературном наследии легенды о морском чудище. Разве что этот народ никогда не видел бескрайних водных просторов, раскинувшихся от горизонта до горизонта, не путешествовал на утлых суденышках над бездонными океанскими впадинами.

Морские монстры во множестве представлены в мифах китайцев, египтян, вавилонян Можно вспомнить библейского левиафана, которого Исаия (гл. 27) называет «змеем изгибающимся» и «чудовищем морским». Его описание вполне совпадает с более современными рассказами о гигантских морских змеях, поднимающихся из волн выше мачт корабля. Другой образ морского чудища детально прописан у древнегреческого поэта Гомера в его бессмертном произведении о путешествии Одиссея. Вспомните Сциллу и Харибду, подстерегавших мореходов в узком проливе. Если Харибда, заглатывающая морскую воду, скорее напоминает гигантский водоворот, то шестиглавая и двенадцатирукая Сцилла почти точная копия кровожадного кракена из норвежских легенд. Согласно мифу, кракен, гигантский кальмар, был способен охватить мощными щупальцами корабль и, раздавив его, как орех, утащить под воду.

В старых морских легендах обнаруживаются самые фантастические персонажи. Это и гигантские медузы, способные заползти на корабль и убить его экипаж прикосновением ядовитого щупальца, и крабы-великаны, перекусывающие неосторожного пловца одним движением клешни, и огромные спруты, глубоководные драконы, и прочая нечисть.

Существуют ли у этих литературных образов реальные прототипы? Или они просто являются плодом фантазии авторов, художественным преувеличением? Ученые не знают ответа на этот вопрос. Спорщики сходятся только в одном: морские глубины действительно могут быть населены еще неизвестными гигантскими существами. И тому есть немало подтверждений.

Знаменитый норвежский путешественник и ученый Тур Хейердал задумал переплыть Тихий океан на бальсовом плоту «Кон-Тики», как это, по его мнению, делали в древности индейцы Южной Америки. Пройдя под парусом более 4300 миль, экипаж «Кон-Тики» увидел немало загадочного.

Вот маленький отрывок из воспоминаний Тура Хейердала, которые могут служить веским доказательством, что неведомые морские гиганты действительно существуют! Тур Хейердал пишет: «В одну пасмурную ночь, часов около двух, когда рулевой с трудом отличал черную воду от столь же черного неба, он заметил под водой тусклое зарево, которое постепенно приняло очертание животного. То ли планктон светился, соприкасаясь с животным, то ли само чудовище фосфоресцировало. Во всяком случае, призрачное существо все время меняло свою форму. Оно было то круглым, то овальным, то треугольным, потом внезапно разделилось на две части, которые независимо друг от друга плавали взад и вперед под плотом. Под конец уже три огромных светящихся привидения медленно кружили под нами. Это были какие-то неимоверные чудовища, одно туловище достигало 6–8 метров в длину. Выскочив из хижины на палубу, мы все шестеро смотрели на танец привидений. А он продолжался не один час. Не отставая от плота, наши загадочные светящиеся спутники бесшумно кружили, держась довольно глубоко, преимущественно с правого борта, где стоял фонарь, но иногда появлялись и прямо под плотом или слева. Если судить по отсвечивающим спинам, они были больше слонов, но это были не киты, потому что они ни разу не поднялись к поверхности за воздухом. Может быть, это гигантские скаты поворачивались на бок и оттого меняли конфигурацию? Мы подносили фонарь к самой воде, надеясь приманить их и как следует рассмотреть, — тщетно. Как и положено настоящей нечисти, они на рассвете исчезли, словно в воду канули. Мы так никогда и не получили удовлетворительного ответа, кем были три светящихся зверя, которые навестили нас ночью».

Кто поймает динозавра?

Международный союз криптозоологов объединяет 800 ученых из 20 стран. Опираясь на легенды и мифы, они занимаются целенаправленным поиском таинственных животных и непонятных феноменов живой природы. И это не погоня за сенсацией, а кропотливая научная работа по изучению биосферы планеты.

На этом пути исследователей, по их же признаниям, подстерегают многочисленные неудачи. Но случаются и блистательные победы, которые компенсируют все трудности. Вот лишь некоторые примеры.

О гигантской улитке, весящей более полутора килограммов, ученые знали по рассказам негров Центральной Африки. Исследователи даже находили старые раковины этих брюхоногих моллюсков. И все равно считалось, что это существо давно вымерло. И вот совершенно случайно живой экземпляр из легенды был обнаружен среди бревен, завезенных из Африки в Марсель. Улитка-гулливер с триумфом демонстрировалась в Париже, Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Лондоне.

Среди кораллов Большого Барьерного рифа Австралии криптозоологи совсем недавно выловили сразу восемь новых видов экзотических рыб, о существовании которых никто даже не подозревал.

В песках Аравии поймана крупная (120 сантиметров) ящерица, родственница среднеазиатского варана. Следуя за легендами арабов, ее тщетно искали 15 лет.

Список можно продолжать и продолжать. В него входят не только мелкие животные, но и довольно крупные. И даже одно чудовище. В том, что оно живет на нашей планете, нет уже никаких сомнений. И обитает оно не где-нибудь, а в пресловутом Бермудском треугольнике.

Проверяя старую пиратскую легенду о гигантском спруте, ученые установили на дне океана близ одного из островов стальной капкан с приманкой. А когда его вновь подняли на борт океанографического корабля, то обнаружили, что подводная «мышеловка» превратилась в груду искореженного металла. Добыча ускользнула. Но все же в острых когтях хитроумного приспособления сохранились остатки живой ткани — кожи и мышц неведомой твари.

Анализ показал: капкан сломан многоруким геркулесом, способным обхватить своими щупальцами даже подводную лодку. Степень деформации легированной стали позволила определить вес и силу чудовища. Расчеты показали, что оно должно весить не менее трех тонн. До этого биологи считали, что существование столь крупного головоногого возможно лишь в байках подвыпивших моряков.

Вот еще одна находка: почти 30 сантиметров в диаметре достигали глаза осьминога архитойтиса, найденного мертвым на побережье одного из островов в Новой Зеландии. Щупальца же его достигали в длину 12 метров…

Рыбак Тэдди Таккер в 1988 году обнаружил на берегу одного из Бермудских островов в районе Магроу-Бэй гигантский многотонный объект биологического происхождения. Исследуя останки, эксперты пришли к выводу, что существо было длиной не менее 75 метров…

Директор океанографического института в Калифорнии Брюс Робинзон во время погружения на одноместной подводной лодке привез снимки настоящих чудовищ — глубоководных угрей, чья длина достигала 40 метров…

Одна из самых нашумевших побед криптозоологов — находка обитающей близ Коморских островов кистеперой рыбы латимерии. Палеонтологи истово верили, что она вымерла еще 200 миллионов лет назад. Но вопреки здравому смыслу и убеждениям многочисленных ученых мужей, реликт оказался жив-живехонек.

Вот и возникает закономерный вопрос: если древняя латимерия живет и поныне, почему бы не здравствовать и другим ее современникам? А поводов, чтобы задуматься над этим вопросом, более чем достаточно.

…30 июля 1915 года немецкая подводная лодка И-28 патрулировала побережье Ирландии, где встретила британский пароход «Иберия» и выпустила по нему торпеду. Впрочем, нас в этой истории интересует вовсе не военная сторона дела, а маленькая приписка, сделанная в бортовом журнале. Вот что было начертано рукой капитана субмарины:

«Пароход «Иберия», длина которого составляла 180 метров, пошел ко дну кормой вперед. Глубина в этом месте достигала несколько тысяч метров. Через 25 секунд после погружения судно взорвалось на глубине, которую мы определили в тысячу метров. Вскоре после этого из воды примерно на 20 метров были выброшены обломки корабля, и среди них огромное морское животное. В это время на мостике находилось шесть человек: я, два дежурных офицера, главный инженер, штурман и рулевой. Мы во все глаза смотрели на морское «диво». К сожалению, мы не успели его сфотографировать, так как через 10–15 секунд животное уже скрылось под водой. Оно было длиной около 20 метров, напоминало гигантского крокодила с четырьмя мощными лапоподобными ластами и с длинной заостренной головой».

Вот еще один рассказ о встрече с морским чудищем.

В декабре 1947 года греческое судно «Санта Клара» пересекало Гольфстрим в 118 милях восточнее мыса Лукаут (Северная Каролина). Тут третий помощник капитана Джон Экселсон и увидел змееподобную голову, поднявшуюся справа от борта. Чудовище, судя по всему, смертельно раненное при столкновении с судном, билось в агонии. Вода вокруг него была окрашена кровью. Цилиндрическое тело в поперечнике достигало трех футов, кожа его была темно-коричневая, гладкая, без плавников, без каких-либо выступов на голове, шее и видимой части туловища…

Палеонтологи сравнили рассказы капитана немецкой подлодки и греческого судна с «каталогом» древних ящеров. Выяснилось, что «крокодил», выброшенный взрывом, идеально подходит под описание давно вымершего мозазавра, а раненное греками чудовище является близнецом древнего эласмозавра. Что это — случайное совпадение, тщательно подготовленная мистификация или подтверждение того, что вымершие динозавры до сих пор еще могут жить в морских глубинах?

Иногда количество очевидцев, наблюдавших загадочных чудовищ, столь велико, что, если не верить в существование морских монстров, впору подумать о массовом помешательстве. В начале 1998 года канадские газеты были буквально завалены сообщениями от жителей провинции Британская Колумбия, которые в один голос утверждали, что видели в прибрежных водах кошмарную тварь гигантских размеров. Описания чудовища у самых разных людей совпадали практически до мельчайших деталей. Согласно рассказам многочисленных наблюдателей, неведомое животное покрыто шерстью зеленоватого цвета, имеет длинную шею и круглую голову. Рыбаки добавляли, что существо это питается рыбой и часто рвет сети, воруя из них улов.

По этим рассказам был составлен «фоторобот». Ученые пришли к выводу, что портрет загадочного монстра совпадает с обликом плезиозавра, каким его представляют сегодня палеонтологи.

Черти из тихого омута

Наиболее часто загадочных ящеров обнаруживают не в морских просторах (возможно, потому, что там им легче спрятаться), а в более мелких водоемах. Сообщений о так называемых пресноводных монстрах более чем достаточно, чтобы даже при отсутствии веры в их существование задуматься, в чем тут дело.

Приведем список предполагаемых претендентов на звание «пресноводных монстров», составленный исследователями. Бесспорно, не стоит доверять всему, о чем пишут или рассказывают. Но тем не менее.

Признанное лидерство по популярности среди озерных монстров принадлежит знаменитой Несси из озера Лох-Несс (Loch Ness). Этот водоем площадью 56 квадратных километров расположен на севере Великобритании. Его максимальная глубина достигает 230 метров. По утверждению местных властей, со времени сооружения дороги, проходящей по берегу озера (с 1933 года), люди видели «лохнесское чудовище» более 4000 раз. Существуют сотни задокументированных свидетельств очевидцев, десятки фотографий разной степени достоверности, подводные съемки и записи эхолотов, на которых просматриваются полностью или частично один, а иногда несколько плавающих ящеров с длинными шеями. Зафиксировано и большое количество подделок.

С целью фиксации, а может, даже поимки Несси или ее детеныша на озере Лох-Несс проводились и проводятся многочисленные подводные экспедиции с использованием самой современной техники и обученных дельфинов.

Летом 1992 года впервые гидролокатором был прочесан весь объем озера, и исследователи под руководством доктора Дж. Макэндрюса сумели обнаружить в воде по меньшей мере пять больших живых существ, которые, по их мнению, являются гигантскими динозаврами, каким-то образом сохранившимися до наших дней.

Этого же мнения придерживается и Я. Бузер, выполнявший фотографирование Несси с помощью лазерной аппаратуры и утверждающий, что изучаемый им подводный ящер «чрезвычайно умен».

В 1969 году для поисков чудовищ безуспешно пытались использовать подводную лодку «Писиз» с сонарным экраном, затем подлодку «Вайперфиш», с 1995 года в исследованиях участвует небольшая подлодка «Машина времени».

В одной из публикаций русского писателя-фантаста и крупного палеонтолога Ивана Ефремова, живо интересовавшегося проблемой гигантских монстров, также упомянуто кровожадное пресноводное существо. Он рассказал об исследователе, наблюдавшем в Африке на озере Виктория, как внезапно из воды поднялось невероятное чудовище и схватило зазевавшегося туземца. У монстра были длинная сильная шея, маленькая голова и массивное тело.

Более двух столетий у пигмеев Центральной Африки бытует поверье о страшном звере мокеле-мвембе, что в переводе означает «тот, кто объедает верхушки пальм». Очевидцы описывают его как полуслона-полудракона.

В Замбии, как утверждают местные жители, обитает монстр, похожий на огромного ящера. Его называют чипекве (или шипекве) — пожиратель бегемотов. О нем сообщает и известный охотник Дж. А. Джордан, который лично встретился с чипекве и буквально чудом остался жив.

По сообщению газеты «Эдмонтон джорнел» за 10 сентября 1927 года, выходившей в Британской Колумбии (Канада), охотники Гарольд Парнел и Эд Нобл, плывшие на плоту вниз по реке Атабаска (канадская провинция Альберта), увидели подозрительный водоворот. Внезапно они услышали из-под воды странный гул. Охотники направились в сторону источника гула, и перед ними вдруг вспенилась вода. На поверхности появилось змеевидное тело длиной шесть метров, увенчанное ящероподобной головой! Тело было гладкое, без чешуи. Напуганные столь поразительным зрелищем, они во весь дух поплыли вниз по реке, оставив далеко позади, вероятно, не менее удивленное чудище.

Доктор Марселлен Аньянья, возглавлявший конголезскую экспедицию на озеро Теле в северной части Конго, летом 1983 года сумел снять на кинокамеру на расстоянии 300 метров от берега возвышавшуюся над поверхностью воды змеиную голову на массивной шее. Съемки длились 10 минут: монстр величаво ворочал головой в разные стороны, а затем ушел под воду. По мнению доктора Аньянья, чудовище «примерно соответствует нашему представлению о бронтозаврах, вымерших 70 миллионов лет назад». Прессу обошло сенсационное сообщение об этой съемке.

Настораживает одно: уникальные кадры так и не стали достоянием общественности. Вечно с кино-, фото- или видеоматериалами, якобы зафиксировавшими что-то необычное, что-нибудь случается!.. Впрочем, это еще не повод для отрицания.

Сведения о пресноводных монстрах исходят из древних времен и продолжают поступать. Любопытную подборку таких сообщений опубликовал в американском журнале «Фэйт» за февраль 1998 года один из ведущих криптозоологов США доктор Карл Шакер:

Согласно сообщению агентства Рейтер от апреля 1997 года, жители деревни Бишо у реки Умзимхлава, в районе Траскей в Южной Африке, утверждают, что в этой реке живет якобы пожирающее людей чудовище с головой лошади и телом — рыбы! Более того, министр сельского хозяйства южноафриканского региона Истерн Кейп Эзра Сигвела утверждает, что за последнее время жертвами монстра уже стали семь человек!..

Несмотря на скепсис местного ученого сообщества, списывающего эти слухи на народное мифотворчество, Сигвела обещает направить в деревню Бишо специальную экспедицию.

Другое пресноводное чудовище в Южной Африке, обитающее будто бы на дне 90-метрового водопада Хоуик в районе Ква-Зулу-Натал, похоже на знаменитую Несси. Молва приписывает ему магическую способность притягивать зазевавшихся людей к себе и увлекать их в свою подводную берлогу!..

Эта легенда весьма эффективно привлекает туристов, которые толпами стекаются сюда в надежде увидеть неведомого обитателя здешних вод. Видимо, кому-то что-то и удается. Во всяком случае, в 1996 году уже существовало несколько фотографий монстра. Они выглядят крайне нечеткими, хотя, по свидетельству английской газеты «Гардиан», на одном из снимков можно разглядеть «длинную тощую шею, поднимающуюся над разбухшим телом, и трех сопровождающих маленьких существ, предположительно уток». Газета добавляет: «Либо утки не входят в пищевой рацион монстра, либо все слухи об обитателе водопада Хоуик — тоже «утки»!..»

Озеро Циань Чей в северной провинции Китая Цзилинь уже более ста лет фигурирует в качестве места проживания очередного пресноводного чудовища. Раньше все подобные существа считались «драконами», поэтому в докоммунистические времена Циань Чей называли озером Драконов. Его обитателей описывали как имеющих золотистый или черный цвет, по размерам сравнивали с коровой, голову (с рогами!) почему-то считали квадратной, шея казалась очевидцам длинной. Иногда упоминался утконосый «клюв».

Но с недавнего времени представления о наружности «драконов» почему-то изменились. Теперь говорят о светлоголовом существе, двигающемся в воде со скоростью шагающего человека. По свидетельству высокопоставленного чиновника Кима Тайка, 2 сентября 1994 года в 15.25 монстр появился на поверхности и плыл с севера на юго-запад в течение 10 минут. При погружении он поднял двухметровую волну.

Интересно отметить, что озеро Циань Чей образовалось в кратере вулкана Байтоушань, просыпавшегося последний раз в 1702 году. Значит, монстры обитают там менее чем 300 лет? Откуда же пришли их предки?

12 июня 1997 года появилось сообщение о видеосъемке пресноводного чудовища на озере Ван в Турции. Посчастливилось это сделать 26-летнему преподавателю местного университета Уналу Козаку. Съемка существа продолжалась лишь несколько секунд, но на экране вполне можно разглядеть черно-коричневый объект с горбом, и голову, на которой блестит любопытный глаз.

Унал Козак опросил около тысячи (!) очевидцев, наблюдавших монстра, и на основании их свидетельств сделал реконструкцию его внешнего вида. По мнению Козака, размер чудища достигает в длину примерно 15 метров.

Исследователи аномальных явлений из России не ударили в грязь лицом, поискали и тоже обнаружили легенды о странных озерных монстрах и даже очевидцев, которые видели ящеров, подобных лох-несскому чудищу.

Одно из них, согласно собранным рассказам, обитает в озере Лабынкыр в Оймяконском районе Якутии. Местные жители неоднократно видели там какое-то огромное животное, похожее на плезиозавра Несси. Это особенно удивительно, ведь считается, что рептилии (а древние ящеры были рептилиями) не могут существовать при низких температурах. Природные же условия в Якутии таковы, что озеро Лабынкыр большую часть года покрыто льдом. Возможно, речь тут идет не о доисторическом виде динозавра, а о другом неведомом существе? Тем не менее российское озеро вошло во всемирный реестр загадочных мест, где могут обитать пресноводные монстры. В качестве основного доказательства приводятся дневники начальника геологической партии Виктора Твердохлебова — самого авторитетного свидетеля существования чудища, которого местные жители прозвали «чертом».

Газета «Молодежь Якутии» приводила также рассказ некоего Петра Винокурова, подобравшего на берегу Лабынкыра гигантскую челюсть неведомого существа, которая была столь велика, что, если ее поставить вертикально, под ней свободно проезжал всадник.

Озеро Кок-Коль (Джамбульская область, Казахстан) тоже прославилось. Согласно поверьям, там живет «водяной дух Айдахаре». Чабаны не раз видели, как огромное животное уволакивало под воду птиц и животных. Казахстанский краевед А. Печерский утверждает, что видел однажды странное существо в момент его всплытия из глубины, и описал его как гигантскую змею — длиной более 15 метров с головой шириной в метр.

Таких примеров можно привести еще великое множество. Но, как гласит древняя восточная мудрость, сколько ни повторяй слово «халва», во рту слаще не станет. Казалось бы, количество показаний очевидцев, наблюдавших странных созданий, столь велико, что только и остается признать, что древние динозавры дожили до наших дней. Но, как говорят специалисты, сколько бы еще рассказов о подобных встречах им ни присылали, какими бы детальными ни были описания монстров, для науки этого недостаточно, так как нет ни одного достоверного доказательства, что все это нечто большее, чем сплав легенд, слухов и преувеличений (если не откровенного обмана) очевидцев.

А с другой стороны, какие доказательства надо представить, чтобы раз и навсегда убедить мир в реальности существования, скажем, той же Несси? Убить несчастное животное, набить соломой чучело и возить его по городам и весям?! Остается только пожелать лохнесскому чудовищу: береги себя, Несси!

Человек-ящерица

Вот еще одно любопытное сообщение о странном существе, напоминающем реликтового ящера. На этот раз речь идет не о летающем монстре и не о водных созданиях, обитающих в морских и озерных глубинах. Необычное происшествие имело место на суше, в штате Южная Каролина в 1988 году. В газеты поступили свидетельские показания людей, столкнувшихся с огромным животным, напоминавшим одновременно и ящерицу и человека.

Рост этого создания, бегающего на задних лапах, достигал двух метров. Голова была хоть и уродливой, но человеческой, руки — как у обезьяны, но трехпалые, на пальцах когти длиной около 10 сантиметров. Ступни ног тоже были трехпалыми. Тело покрыто зеленой чешуей.

Первым, кто его увидел, был 16-летний Крис Дэвис. 29 июня 1988 года он ехал на своей машине домой и около двух часов дня остановился у Скейп-Ора, болотистой местности вблизи Бишопсвиля, чтобы поменять шину. Закончив работу, он обернулся и увидел, как кто-то очень страшный бежит к нему по открытому полю. Он вскочил в машину и закрыл дверцу. Существо подбежало, потянуло ее на себя, после этого прыгнуло на крышу, оставив на ней царапины, которые позднее послужили доказательством нападения.

Насмерть перепуганный Дэвис решил рассказать об этом только родителям и ближайшим друзьям. Однако когда такие же следы зубов и когтей были обнаружены еще на одной машине, с которой в этом же районе произошла подобная история, ему все равно пришлось признаться полиции. После этого местного шерифа буквально завалили подобными сообщениями.

Кошмарное существо видели подростки Родни Рольф и Шейн Стоукс со своими подружками, проезжавшие на машине мимо болота. Оно выбежало прямо перед их машиной.

Дорожный строитель Джордж Холломан утверждал, что подвергся нападению такого же монстра, когда доставал воду из колодца.

При расследовании последних случаев служащий федеральной полиции Майк Ходж и помощник шерифа Вейн Эткинсон из округа Ли обнаружили в окрестностях болота следы, подтверждающие присутствие монстра: стволы молодых деревьев были обломаны на высоте двух с половиной метров, а рядом на твердой красной глине — четкие отпечатки гигантских ступней размером 35 на 40 сантиметров. А когда полицейские вернулись, то увидели около своей машины такие же свежие отпечатки.

О животном, которое может оставить такие следы, науке ничего не известно. Ученые пытались сопоставить их со следами древних динозавров, некоторые из которых, как известно, тоже передвигались на задних ногах. Результаты сравнения не дали никакого определенного результата. Загадка человека-ящерицы, как были вынуждены признать американские газеты, так и осталась неразгаданной.

Бродит йети по планете

У канадских лесорубов существует легенда о загадочном существе и сегодня обитающем в лесных дебрях. Канадцы называют его хайнбихайнд, что означает «тот, который всегда за спиной».

«Если вы, шагая по лесу, ощутили вдруг на затылке чей-то тяжелый взгляд, если вам послышались сзади чьи-то крадущиеся шаги, — говорят лесорубы, — знайте, вас преследует хайнбихайнд. Он никогда не показывается людям, но в его присутствии даже самого храброго человека неизменно охватывает ужас. Необъяснимый страх, внезапно охвативший вас в лесу, — самый верный признак присутствия хайнбихайнда, ведь он может передвигаться совершенно бесшумно, порой просто становится невидимым или превращается в старое дерево или пень».

Не правда ли, это скорее описание сказочного, нежели реального существа. Но дело в том, что канадские лесорубы в качестве доказательства не раз фотографировали следы хайнбихайнда, оставленные им на снегу или влажной земле. Это отпечатки босой человеческой ноги, только огромного размера.

Такие следы обнаруживаются время от времени в самых разных уголках нашей планеты. И в каждой стране это существо имеет свое имя. У нас в России его зовут большак, леший, снежный человек. В Японии это каппа, в Латинской Америке — кукундакари, в Северной Америке — сасквач или бигфут (что, собственно, и означает «большая нога»), в Монголии его называют хун-гурэсу, на Кавказе — алмасты, в Гималаях — йети.

Легенды разных стран и народов, где фигурирует это неведомое существо, столь похожи, что ученые всерьез задумались о существовании реликтового гоминоида. «Он не досужая выдумка, он существует, я сама видела его несколько раз!» — говорила мне российская исследовательница Майя Быкова, посвятившая поиску снежного человека почти всю свою жизнь.

И мне трудно было ей не поверить, ведь она побывала с поисковыми экспедициями в Литве, Абхазии, Крыму, провела шесть сезонов на Кольском полуострове, прошла через всю Западную Сибирь, где ей и довелось повстречаться с этой загадкой практически лицом к лицу.

Вот как она сама рассказывала об этом:

«Животное мне удалось увидеть впервые в 1987 году на Красной заимке вместе с семьей Вейкиных. Для них это не было дивом. Они давно знали о нем. Любопытство к нему испытывали, но относились спокойно и никогда к встрече с ним лицом к лицу не стремились. Считали «своим». Его постукивания в окно относили скорее к предупреждению — нежеланию самого животного столкнуться с нами ночью на лесном подворье. Я же как человек, стремившийся только к одному — увериться в его реальности, отреагировала непосредственно: на стук сразу выскочила из избы. А за мной и хозяева. Так три человека и оказались в пяти метрах от лесного великана».

К сожалению, было слишком темно, чтобы отчетливо рассмотреть реликтовое существо. Но Майя Генриховна уверена, что при всей внешней схожести с нами он никогда не состоял в родстве с человеком.

А вот еще свидетельства, пришедшие мне по почте. Возможно, они покажутся вам слишком затянутыми, наполненными ненужными деталями. Но я сознательно оставила эти рассказы практически без изменений и сокращений, чтобы показать психологию авторов — реальных людей с их восприятием происшедшего.

Лесной человек

«Ученые не верят в существование снежного человека. И возможно, совсем напрасно. Вот какую историю несколько лет тому назад рассказала мне моя соседка Софья Филипповна. События эти произошли с ее близкой подругой Ниной (имя я изменил). Рассказанное так поразило меня, что я решил поделиться всем этим с Вами, — пишет В. Я. Сергеев из Днепродзержинска. — Это случилось лет 25 тому назад. Нина рано вышла замуж. Матвей, ее муж, работал на металлургическом заводе, крепко любил ее, уважал, оказывал всякую помощь по дому, не обижал вниманием. Но со временем его поведение в семье под влиянием дружков по работе изменилось. Все пошло вкривь и вкось. Он стал все чаще приходить с работы в подпитии. Не спорил, не бранил, просто заваливался спать, часто даже не поужинав. Утром молча уходил на работу. Нина не узнавала былого Матвея, теряясь в догадках, что с ним происходит. Его будто бы подменили. Сносила все молча. Как-то, выбрав время, когда муж пришел домой почти трезвый, Нина сказала ему, что уходит от него к родителям. Не такой, мол, жизни ожидала она, выходя замуж. И ушла, взяв с собой малолетнюю дочь.

Спустя месяц знакомая женщина сообщила ей, что Матвей оставил работу и подался к себе на родину — куда-то на Север (не то в Вологодскую, не то в Пермскую область России).

Нина вернулась домой Будто не было замужества, не было этих четырех лет ее жизни. Остался только тяжелый осадок на душе.

Жизнь потекла как прежде: работа, дом, учеба. После окончания медицинского училища работала медсестрой в больнице. Втянулась, неплохо освоила свои обязанности. Краем уха слышала лестные отзывы о себе не только от коллег по работе, но и от больных. Это ее радовало.

Спустя год как-то летом появился в городе ее Матвей. Зашел в больницу в конце рабочего дня, принес цветы. Просил прощения за прошлое. Спрашивал, нельзя ли заглянуть к ней домой вечерком на чашку чая, повидать дочь Аннушку…

А потом уговорил Нину взять отпуск и поехать к нему на родину, чтобы познакомить ее со своими стариками. Обещал показать ей дремучий лес, луга, русское раздолье. Спустя неделю собрались в дорогу. Нине хотелось верить, что у нее с Матвеем начинается жизнь заново. Оставив дочь у своей мамы, уехала.

Деревня действительно оказалась в прелестном уголке почти девственного леса, на берегу небольшой речки. Дни мелькали быстро, незаметно приближался день отъезда. Как-то, ближе к вечеру, Матвей пригласил ее в лес прогуляться. День угасал, в лесу быстро стемнело, стало страшновато. И Матвей куда-то вдруг исчез. Нина громко его звала, аукала, но тщетно. Откликалось только эхо, Матвей не отвечал. Она дрожала от страха, не зная, где деревня, в какую сторону идти. От крика сорвала голос… Наступила ночь. Вокруг — ни звука, даже птицы замолкли. Нина стояла, опершись спиной о дерево, и беззвучно плакала. Вдруг почувствовала, что кто-то сзади положил ей руку на плечо. Она резко обернулась и замерла от ужаса: перед ней стоял высокий волосатый «лесной человек», о котором она уже слышала разговоры в деревне, но не придавала им значения.

Взяв Нину за руку, он молча повел ее за собой. Женщина не сопротивлялась, не было сил, шла машинально. Он привел ее, видимо, к своему жилью: в лесной чаще спряталась скала, поросшая кустарником, а в ней смутно виднелся проем. Почти на четвереньках она последовала за чудовищем в пещеру — темную и страшную. Под ногами почувствовала сухую подстилку из веток и травы. Вне себя от страха Нина Припала спиной к неровной каменной стене и застыла. А хозяин, казалось, не обращал на нее внимания. Промычал что-то и ушел…

Так началась ее жизнь в обществе «лесного человека». По ночам он уходил куда-то «на охоту», за пищей для себя и своей пленницы. Приносил дикие ягоды, плоды и то, что удавалось добыть в ближайшем селении. Днем отсыпался в углу пещеры. Спал очень чутко. Часто вскакивал, вылезал из логова, искал Нину глазами. А когда находил ее вблизи, успокаивался, уходил к себе.

Как-то Нина обратила внимание на кучу хвороста на другом берегу ручья, протекавшего неподалеку. Подошла поближе, сняла несколько веток и увидела труп какого-то животного, от которого шел зловонный запах. То была, видимо, подружка «лесного человека», умершая не так давно. Так вот для чего нужна была ему Нина — заменить «жену».

Шло время. Сарафан ее поизносился, она ведь его не снимала. Другой одежды у нее не было. Нина сбилась со счета, сколько дней она провела в лесу. Только по ночам уже стало холодать, хотя солнце днем еще грело. Гребня у нее не было, волосы сбились в комок. Увидела бы себя в зеркало, ужаснулась бы!

Однажды утром она услышала вдали шум работающей машины. Долго не смела пойти на эти звуки, боясь «лесного человека». Потом решилась: медленно, постоянно оглядываясь, она пошла сквозь чащу. Но, не успев сделать и нескольких десятков шагов, была настигнута своим «властелином». Он что-то нечленораздельно бормотал, схватил ее грубо за руки и повел к пещере.

Нина уже почти свыклась с мыслью, что ей отсюда уже не выбраться, не уйти. И ее участь — быть подругой «лесного человека». Она стала ко всему равнодушной. Но только временами задумывалась: «Куда так внезапно исчез Матвей? Не случилось ли с ним чего плохого? Ведь он как сквозь землю провалился. Как там дома ее маленькая дочь?» Донимали ее и боли в желудке, вероятно от непривычной пищи.

Казалось, после того случая, когда она пыталась бежать к людям, прошла вечность. Как-то днем, когда ее «владыка» спал, как обычно, после ночной охоты, она вновь услышала вдали человеческие голоса и звук топора: ветер был в ее сторону. Дальше ждать освобождения было неоткуда. Она решилась бежать. Тихонько отойдя от пещеры, бросилась бежать к людям. С трудом пробиралась сквозь заросли, потеряла свои босоножки. Ноги изранила до крови. Увидев лесорубов, едва не потеряла сознание от радости и от того, что избавилась от ужасного плена. Люди увидели перед собой изможденную полуголую женщину, босую, с почти безумными глазами.

Лесорубы, пораженные этим зрелищем, молчали. Наконец один из них, самый старший, подошел к ней, взял за руку и спросил: «Откуда ты, дочка? Что случилось с тобой? Как ты попала сюда?» Нина, торопясь и сбиваясь, невольно оглядываясь, рассказала им обо всем, что с ней приключилось. Ей дали во что одеться — мужскую грубую одежду, накормили. В тот же день с попутной машиной отправили в город, в больницу. Там она постепенно пришла в себя. Только вот со здоровьем была проблема — чувствовала она себя плохо. Ее обследовали и направили в одну из столичных клиник. Возвратилась она домой почти год спустя. Лесная жизнь не прошла даром, подорвала ее здоровье, она часто болела. И скоро ее не стало.

Ну а Матвей? Он хотел, как потом признался, отомстить жене. Для этого и завел ее в лес, оставив на верную гибель.

Постепенно эта история стала забываться, отошла в прошлое: то ли быль, то ли небыль. Но Софья Филипповна за все годы, что я знаю ее, никогда не лгала».

Еще одно письмо прислала мне Татьяна Орлова из Москвы. Она и ее друзья обнаружили во время горного похода странные следы. Впрочем, предоставлю слово его непосредственной участнице.

Следы на снегу

О снежном человеке я знаю очень мало. Но, возможно, видела именно его следы. И хотя более просвещенные в этом вопросе утверждают, что на Кавказе, да еще на высоте всего лишь 2000 метров над уровнем моря, легендарного йети быть не может потому, что не может быть, тем не менее.

Был конец марта. Наша группа, увлекающаяся горным туризмом, остановилась на последнюю ночевку перед завершающим подъемом. Ночью кто-то шатался у погасшего костровища, гремел, время от времени натыкаясь на котелки, миски, кружки, помытые и уложенные горкой после ужина.

Я не сомневалась, что это дежурные, которые еще не успели завершить что-то из своих обязанностей. По-видимому, так думала не я одна. Время от времени из зашнурованных палаток доносились возмущенные голоса: «Ребята, потише нельзя?» А утром мы обнаружили, что все наше хозяйство разрушено, перевернуто, кое-что из продуктов пропало. Все подтвердили алиби друг друга, посторонних быть не могло, так как шел пятый день перехода по «ненаселенке». Вывод оставался единственный: у нас похозяйничали шакалы. А их там хватает — еще вечером мы слушали, как они «рыдали» детскими голосами. Мы перекусили, сняли лагерь и двинулись на последний подъем. Метров через двести начался первый снег. Я имею в виду не осадки, а наст, лежащий на земле. И на этом снегу были следы босых человеческих ног! Их размеры (а мы их измерили) были 42 сантиметра в длину (не следует путать с 42-м размером обуви!), а расстояние между ними, то есть длина шага, составляло 104 сантиметра. Следы протянулись метров на сорок по снегу, а затем уходили на бесснежный каменистый участок. Больше нигде мы их не увидели. Но первое впечатление не забыть никогда. Четкий рисунок человеческой ступни, принадлежащей великану, здесь, где до людей при идеальных условиях не меньше трех дней хода, заставил оборваться наши сердца в предвкушении встречи с чудом Страха не было. Наоборот, была попытка пройти по следу и найти. Но следы обрывались, и от поисков пришлось отказаться.

Но исследовательский интерес взял верх. Мы измеряли, зарисовывали, обсуждали, выдвигали гипотезы. Эта тема не оставляла нас весь остаток пути. Каждый привал становился дискуссионной площадкой.

Внизу, спустившись с гор, мы, уверенные в совершенном открытии, на блюдечке с голубой каемочкой принесли наши впечатления, наблюдения и рисунки в компетентную контору (не буду ее называть вне зависимости от правоты или неправоты тех ученых, с которыми мы общались).

Над нами посмеялись, терпеливо, как детям, пояснив, что видели мы практически не отличающиеся от человеческих следы медведя, оставленные ранней зимой по первому снегу. Еще нам объяснили, что слежавшийся снег имеет свойство таять, оплывая по краю оставленного на нем отпечатка, тем самым значительно увеличивая его площадь.

Куда нам тягаться с учеными дядями! Слушая их снисходительные пояснения, мы тем не менее продолжали задавать дурацкие детские вопросы. Например:

— Почему четырехпалая лапа медведя оставила пятипалый след?

— Чем объяснить такое расстояние между следами? Какое отношение к этому факту может иметь таяние снега?

На первый вопрос нам ответили, что наши рисунки ни о чем не говорят, так как мы могли нарисовать совсем не то, что было на самом деле. Нет-нет! Нас не подозревали в преднамеренной фальсификации. Просто мы могли не обратить внимание на эту деталь, а рисунок сделать, автоматически нарисовав пять пальцев Так нам пояснили.

Зато второй вопрос показал глубочайшее понимание дядями принципа передвижения снежных масс на склонах гор. «За счет весенней подвижки снежных пластов», — разъяснили нам. Теперь, спасибо ученым, мы знаем, что пласты снега не спускаются вниз, а движутся по спирали параллельно уровню моря. При этом еще и растягиваются. Если развить ученую мысль дальше, то вполне можно построить целую теорию таяния горных снегов: вращаясь в горизонтальной плоскости, снег трется о поверхность горы, разогревается, тает, бегут ручьи, поют птицы, зеленеет травка. Снега становится меньше и меньше (ручейками убежал), а вращаться до полного растаивания еще надо, наст и растягивается, увеличивая тем самым расстояние между отпечатками лап медведей, шакалов и гуляющих босиком туристов.

И никакой мистики! И никаких тайн природы! Все просто, как пять копеек. Спасибо родной науке!

Что ж, остается только пожалеть, что Татьяне и ее друзьям не повезло. Они просто попали не по тому адресу. Наряду со скептиками есть немало специалистов, которые готовы отдать полжизни за каждое интересное сообщение о снежном человеке.

Вернемся к рассказу Быковой. Майя Генриховна (увы, она уже ушла от нас) как раз и принадлежала к тем энтузиастам, которые посвятили изучению реликтового гоминоида каждую минуту своей жизни.

Почему же эта известная московская исследовательница считала, что снежный человек не состоит ни в каком родстве с людьми, а является каким-то совершенно самостоятельным существом? Об этом свидетельствуют привычки, повадки, возможности гоминоида, собранные воедино по рассказам множества очевидцев. Да, он похож, очень похож на нас. И в то же время он нечто абсолютно отличное, иное, неведомое.

Вот обобщенный портрет загадки, записанный со слов Майи Генриховны Быковой.

Реликтовый гоминоид всеяден. Его заставали за выкапыванием клубней, собиранием ягоды, видели, как он поедает личинок насекомых, доставая их из-под камней, он ест мясо и рыбу, мох, папоротники, стебли травы Очень любит яблоки — его часто замечали именно в заброшенных яблочных садах.

Обладает огромной силой. Способен ударом кулака по загривку свалить яка (по сведениям из Непала).

Людей избегает. Всегда старается дать знать о своем присутствии, причем самым таинственным образом, чтобы испугать, выгнать из леса. Он кружит вокруг костра, нарочито похрустывая ветками, издавая гукающие или посапывающие звуки, хотя известно, что, когда надо, он может передвигаться стремительно и абсолютно бесшумно, как привидение. Часто он проявляет себя как «защитник рыбьих угодий»: рвет найденные сети, а стоит рыбаку отвлечься или отлучиться, выливает уху вместе с рыбой в огонь.

Любит постукивать камешком о камешек, словно предупреждая о своем присутствии. По данным начала века, «баловался», обстреливая камнями караваны и отдельных путников.

В то же время способен на сочувствие и сопереживание. Может прийти на помощь. В 1982 году туристская группа из Самарканда на привале рассказала ленинградским поисковикам снежного человека историю семьи таджиков, переправлявшейся через горный ручей. Женщина поскользнулась на мокром камне и уронила полугодовалого ребенка в воду. Малышу грозила неминуемая гибель. Но ниже по течению его вдруг подхватило громадное лохматое существо, выскочившее из кустов, вынесло на берег, аккуратно положило на землю и вновь скрылось.

Все это похоже на нас. Но вот и нечеловеческие качества. Это существо явно обладает какими-то сверхъестественными способностями. Иногда его следы, оставляемые на снегу, становятся все менее и менее глубокими, пока не исчезают совсем. Складывается впечатление, что он может по желанию уменьшать свой вес почти до нуля.

Бегает он быстрее лошади, и если движется вдоль берега реки, то обгоняет моторную лодку. Свистит так, что никто не может устоять от этого звука, — люди затыкают уши, сгибаются в три погибели. Не отсюда ли пошла сказка о Соловье-разбойнике? Кричит так, что не усомнишься — перед тобой неведомое существо. Но оно реально!

Сказки о леших практически полностью соответствуют возможностям снежного человека. Он способен «водить» человека, сбивая его с пути взглядом, способен внушать панический страх. Неведомое воздействие, оказываемое его взглядом, может оказаться очень сильным — спазм дыхания и мышц, иногда полное обездвиживание.

А вот и вовсе невероятное. Очевидцы рассказывают, что он способен проходить сквозь запертые двери, стены, «уходить в дерево», просто исчезать в одном месте, чтобы мгновенно появиться в другом. При этом иногда вокруг его тела возникает свечение.

Все это очень похоже на сказку. Впрочем, разве присутствие загадки должно смущать ученых? Известный исследователь Б. Поршнев писал в свое время: «Нам, русским, слишком уж примелькались лешие и русалки, чтобы одолеть лень мысли. Но тот, кто заново перепашет уже мхом поросшие книги и статьи этнографов, распознает и здесь скрытое под поверхностью золото. Сколько скажут антропологу такие детали, что лешему приписывают выступающие лохматые брови, что подчас его описывают как голого старика, тело которого покрыто волосами».

Что ж, мысль Поршнева вполне понятна. Сказка, как говорится, ложь, да в ней намек Но если аналогия между лешим и снежным человеком еще понятна, то русалки, водяные и некоторые другие человекообразные персонажи народных преданий, как мне кажется, не вписываются в эту логическую конструкцию. Если они и имели какой-то реальный прототип, то это не снежный человек. Может быть, какое-то другое животное?

Русалки

В 1902 году в лондонской «Таймс» появилась заметка, в которой приводилось описание загадочного существа, встреченного учителем Уильямом Монро, когда он прогуливался по пляжу шотландского графства Кэйтнесс. Вот как он сам рассказывал об этом:

«На голове были волосы каштанового цвета, слегка темнее на макушке, лоб выпуклый, лицо пухлое, щеки румяные, глаза голубые, рот и губы естественной формы, похожие на человеческие. Зубы я рассмотреть не мог, поскольку рот был закрыт. Груди и живот, руки и пальцы того же размера, как и у взрослого представителя человеческой расы. То, как это существо использовало свои пальцы при расчесывании, не предполагает наличия перепонок, но насчет этого я не уверен».

К сожалению, в газете нет описания нижней части тела незнакомки. Но сам учитель, а вслед за ним и газета настаивали на том, что это была не просто обнаженная женщина, а русалка. Какие же аргументы выдвигались в пользу столь фантастического предположения?

Во-первых, она сидела на камне, подплыть к которому обычному человеку было невозможно из-за крайней опасности места, находящегося в запретной для купания зоне. Во-вторых, увидев, что ее заметили, незнакомка соскользнула с камня в воду и больше на поверхности не появлялась.

Можно, конечно, выдвинуть детективную версию о женщине-самоубийце, раздевшейся донага и ожидавшей свидетеля, чтобы на его глазах отправиться в мир иной, а до того момента старательно расчесывающей волосы. Но никаких сведений об утонувших или исчезнувших женщинах в тот период в полицию не поступало.

Учитель не сразу рассказал журналистам о поразившем его происшествии. Несколько лет он осторожно пытался выведать у местных жителей, не замечали ли они чего-нибудь странного на морском берегу. И выяснилось, что загадочное существо в женском облике, живущее в воде, видели и другие.

В разговоре с журналистами учитель выразил надежду, что его сообщение поможет внести вклад в подтверждение «существования феномена, до сих пор почти неизвестного натуралистам, или уменьшения скепсиса тех, кто всегда готов оспаривать все, что неспособен постичь».

Я привожу здесь этот случай вовсе не потому, что считаю его ярким и убедительным доказательством существования русалок. Скорее наоборот. Все в нем выглядит расплывчато и сомнительно. Но эта статья в «Таймс» в 1902 году, а также свидетельства других, обладающих положением в обществе и заслуживающих доверия свидетелей, послужила как бы отправной точкой для возрождения в XX веке общественного интереса к мифам о людях-рыбах.

В мировом фольклоре существует огромное количество легенд о русалках. Причем разные народы рисуют их внешне одинаково, хотя черты характера приписывают им разные. Впервые с человеком-рыбой мы сталкиваемся в пантеоне вавилонских божеств. У бога Оаннеса было тело человека, он носил корону в виде рыбьей головы, а на плечах плащ из рыбьей чешуи. Бога Оаннеса со временем вытеснил бог Эа, который изображался уже полурыбой-получеловеком.

Еще до появления мифов о русалках их облик принадлежал богине луны Атаргартис. Вавилоняне верили, что луна и солнце, закончив свой ежедневный путь по небесному своду, опускаются в море. Поэтому и внешний их вид соответствует жизни надводной и подводной. Видимо, от вавилонских божеств и пошли Тритоны — полурыбы-полулюди, от которых зависели штормы или штиль на море в греческой мифологии. А появление русалок, по-видимому, явилось результатом смешения в представлениях людей образов вавилонских божеств (полурыб-полулюдей) и греческих нимф, божеств морей, рек, источников (океаниды, нереиды, наяды) озер и болот (лимнады).

Впрочем, некоторые исторические источники утверждают, что русалки — это не просто мифологический персонаж. Так, знаменитый Христофор Колумб заверял, что собственными глазами видел трех прекрасных дев с рыбьими хвостами, резвящихся у побережья Гвианы.

Другой, не менее известный путешественник, англичанин Генри Гудзон, живший в XVII веке, тоже признавался в своей встрече с русалкой. Любопытно, что он отнесся к этому событию как к вполне заурядному случаю. Во время поисков северо-западного прохода из Атлантического в Тихий океан он записал в своем дневнике: «Ее грудь и спина были как у женщины, очень белая кожа и спадающие черные волосы. Когда она нырнула, мелькнул ее хвост, похожий на хвост бурого дельфина, испещренный пятнышками, как у макрели».

Последняя деталь говорит о том, что Гудзон видел русалку достаточно отчетливо и, значит, не мог ошибиться в главном факте — в наличии хвоста у этого существа, похожего на женщину.

Есть и другие, не менее любопытные свидетельства того времени. Так, существует изображение русалки, датированное 1717 годом. Под рисунком помещен следующий текст: «Похожее на сирену чудовище, пойманное на побережье Борнео в административном округе Амбойна. В длину 1,5 метра. Прожило на суше 4 дня и 7 часов в бочке с водой. Периодически издавало звуки, напоминающие мышиный писк. Предложенных моллюсков, крабов и морских раковин есть не стало».

Известно, что русалки фигурируют во многих русских сказаниях. Узнав о существе из Амбойна, Петр I обратился к иностранным натуралистам за разъяснениями. Сохранился ответ на его письмо датского колониального священника Франца Валентина. Повторив рассказ о русалке, пойманной на Борнео, которую, по словам священника, видели более 50 человек, Валентин высказал об этом и свое мнение: «Если вообще в мире какие-нибудь истории и заслуживают доверия, то в частности эти. То, что в них не верят, ничего не значит, всегда найдутся люди, отрицающие существование таких городов, как Константинополь, Рим, Каир, только потому, что им не пришлось их увидеть».

Что ж, большинство современных ученых принадлежат именно к такой категории людей. Они в русалок не верят. Но есть немногие, которые занимаются изучением этой загадки. Но даже они считают, что существование человеко-рыб (русалок и водяных), человеко-птиц (птица Сирин), человеко-коней (кентавров) и других человекоподобных персонажей из мифов биологически невозможно. Ответ на загадку они ищут в другом. Предполагая, что речь идет о живом существе, а не о сказочном персонаже, исследователи видят объяснение в удивительном даре гипнотической мимикрии.

Это создание вылавливает из сознания людей устоявшиеся образы и заставляет случайных очевидцев видеть его именно так, а не иначе. Застигнутое у воды, оно выглядит как русалка, в лесу — как леший, в доме — как домовой. Согласно этой теории, неведомое существо, воздействуя на сознание людей, может казаться и абсолютно человекоподобным, даже одетым и умеющим поддержать простой диалог. Затуманенный мозг очевидца, случайно столкнувшегося с этим существом, начинает как бы беседовать сам с собой. А оно тем временем исчезает.

Согласитесь, что это предположение выглядит не менее фантастично, чем возможность существования русалок. Но многочисленные свидетельства, в том числе поступающие и ко мне, все же заставляют задуматься, возможно ли другое, более простое объяснение, если, конечно, исключить версии выдумки и обмана.

Попробуйте сами найти ответ на этот вопрос, прочитав несколько историй, хранящихся в моем архиве.

Спасение из подводной западни

Я материалист в самом жестком понимании этого слова. Мне глубоко антипатичны люди, претендующие на некие паранормальные способности или общение с «высшим разумом». Я не включаю 31-й канал телевизора только потому, что не хочу испортить себе настроение, наткнувшись на очередную аферистку, претендующую на роль «Божьей посланницы». Но публикации комиссии «Феномен» всегда жду и читаю с удовольствием, потому что они предлагают нам задуматься над загадками, которые мы пока понять не в силах или на которые нельзя уверенно дать однозначный ответ.

Хочу предложить вам еще одну такую задачку. Можете мне поверить: это свидетельство трезвого и не склонного сочинять небылицы человека.

Я всегда увлекался водными путешествиями. Мной пройдены на байдарках, плотах, катамаранах практически все известные в нашей стране маршруты самых высоких категорий сложности.

Четыре года назад на реке Черемош в Западной Украине (Карпаты) на одном из порогов перевернулась моя байдарка. Не буду описывать подробности, иначе придется давать длительные разъяснения несведущим, для которых понятия «шивера», «слив», «бочка» так же далеки, как для меня слова «биоэнергетика» или «полтергейст».

В общем, меня затянуло под камни. Подводное течение не давало мне выбраться на поверхность. Камни были большие, гладко обкатанные водой, и уцепиться за них мне не удавалось. Я не паниковал, боролся до последнего, но понимал, что еще чуть-чуть, и вода польется мне в легкие.

И вдруг я увидел, что слева ко мне движется какое-то белое существо. Если бы я верил в сказки, я бы сказал, что это была русалка, точнее, «русал»: в принадлежности этого существа к мужскому роду я не сомневаюсь ни минуты, хотя никаких анатомических подтверждений для такой уверенности не углядел. Он был весь одного цвета — белого, но не ярко-белого, а с сероватым оттенком, гладкий, без следов растительности или плавников, похожий покровом на морского котика или затянутого с головы до пят в гидрокостюм пловца. Лицо было таким же. Черты лица не просматривались, виднелись только как бы размытые выпуклости и вмятины.

Обхватив мою грудную клетку руками, «русал» буквально выдернул меня из-под камня, а потом, перехватив левую руку в плечевом суставе, рванулся со мной вверх с такой скоростью, что мне показалось, будто вокруг моего тела, как вокруг гребного винта, закипела вода. Я вылетел на поверхность, словно выброшенный катапультой, в тот момент, когда больше удерживать дыхание был не в силах. Тут же меня подхватили товарищи и отбуксировали к берегу. Я был спасен.

Вот, собственно, и все. Никто из участников того похода моего спасителя не заметил. Все подумали, что я сам сумел выбраться из подводной западни. Но я-то точно знаю, что это не так.

Не буду задавать вопрос: что это было? Не буду предлагать своих версий — у меня их нет. Есть только уверенность в том, что это событие действительно имело место и что существует загадочное «нечто», что спасло мне жизнь летом 1994 года.

Записано со слов Андрея Щ., г. Москва

«Водяной» в шерстяных носках

То, о чем я хочу рассказать, невыдуманная история, тем более что, когда она произошла, я был не один. И хотя я потерял связь с этими людьми, да и времени прошло много, но они, я полагаю, еще живут, здравствуют и могли бы подтвердить сказанное мной.

Приблизительно лет двадцать назад пришлось мне с двумя приятелями охотиться на Каспии, в Азербайджане, на уток на вечернем перелете.

Смысл этой охоты, в двух словах, заключался в следующем. Утки днем жировали на берегу, а после захода солнца летели ночевать в морской залив. Вот тогда мы их и брали. Этот залив в те годы был мелкий: на целые километры можно было идти по тропинкам в камыше в глубь его, и вода только-только доходила до краев охотничьих сапог. Камыш и тростник росли от берега залива, достигая моря. Чем дальше от берега, тем реже и ниже становилась растительность и, наконец, превращалась в маленькие кочки, за которыми начиналась чистая вода. Вот сюда, на эту воду, и летели ночью спать утки.

Надо сказать, что стрелять в темноте очень трудно. Собственно, это, да еще и тогдашнее обилие дичи нас, молодых людей, и привлекало на ночную охоту. Нормы отстрела в те годы в тех краях были большие, и нам, и другим моим знакомым удавалось редко их выполнять, потому что, как я уже говорил, охота в темноте очень затруднена.

Так вот, однажды мы втроем, я и двое моих товарищей, Вовка и Валерка, — все трое 18-летние (непьющие!) охотники — собрались на ночной отстрел уток. Конечно, сначала пришлось километра два идти через камыш и тростник выше человеческого роста. Потом эти заросли стали редеть, и появились кочки. Выбрав одну из них, повыше и посуше, мы втроем забрались на нее, разложили патроны (чтобы в темноте знать, какие берешь) и стали ждать. Ветра не было, солнце садилось. Сентябрьский день был жарким, и целые тучи комаров так и клубились над нами.

Позади нас из воды метрах в семи торчала еще одна кочка, поменьше нашей, а за ней непроницаемой стеной на целые километры тянулись камышовые джунгли. Утки обычно появляются по одной, по две, а потом, как только солнце садится, летят целыми стаями.

На нашей кочке я сидел справа, Валерка — в середине, рядом со мной, а Володя — слева, подальше от меня. Когда начало темнеть и утки со всех сторон потянулись над нашими головами, мы были заняты только стрельбой и забыли обо всем на свете. Быстро темнело. Видимость ухудшалась с каждой минутой, и поэтому, сидя на кочке, мы все трое постоянно оглядывались по сторонам, опасаясь пропустить очередную дичь.

Оглянувшись в очередной раз, Валерка, сидевший рядом, вдруг сказал мне негромко: «Сзади старик какой-то появился. Рыбак, наверное. Смотри, осторожней стреляй, его не зацепи. А я Володю предупрежу».

Я быстро оглянулся. Позади нас на кочке стоял и смотрел на нас незнакомый дед. Запомнились его седая борода, белая длинная рубаха и темные брюки, заправленные в светлые шерстяные носки. Сапог не было — это я разглядел. Если и были какие-то туфли или галоши — в сумерках их не увидеть. Да мне и некогда было его особенно рассматривать: небо над головой так и пело от свиста бесчисленных утиных крыльев. Помнится, только одна мысль мелькнула между выстрелами: «Нашел дедуля место для рыбалки! Тут шесть стволов во все стороны бабахают, а он со своей рыбой! Ловить больше негде, что ли? Хорошо, хоть Валерка предупредил».

Неожиданно я почувствовал на себе пристальный взгляд Валерия. Глянув в его сторону и увидев в полутьме его широко раскрытые от удивления черные глаза, я словно услышал его мысль, одновременно поразившую и меня: «Как же он попал сюда? Лодка здесь не пройдет, да и где она, его лодка? А на ту кочку — только через нас!».

Как по команде, мы оба одновременно обернулись назад, и я почувствовал, как у меня, без всякого преувеличения, волосы встали дыбом. Кочка позади нас была пустой! Пустой совершенно! Никого на ней не было!

Конечно, если бы я был один, можно было бы считать, что все это, этот бородатый дед — просто плод моего воображения. Но ведь и Валерка видел!

Помню, мы с ним вскочили как ужаленные и во все глаза уставились на пустую кочку. Володя, недоуменно оглядев нас снизу, тоже встал.

Перебивая друг друга, мы, оглядываясь с опаской по сторонам, рассказывали ему про старика. Неприятное ощущение, словно кто-то смотрит на тебя из темноты, усиливалось с каждой минутой. Решено было, не мешкая, собираться и как можно скорей двигаться к берегу — не до охоты стало! И, честно говоря, никогда я не чувствовал себя столь неуютно, как во время того двухчасового ночного перехода через камыши к берегу. Только когда мы вышли на твердую землю, появилось некоторое спокойствие, и мы стали пытаться объяснить друг другу, куда же девался дед и как он вообще мог туда добраться в своих шерстяных носках!

Уж конечно, я уточнил у Валерки, что видел он, и наши впечатления, естественно, совпали. Повторяю, мы вообще были непьющие, к тому же идти в подпитии на ночной перелет, где приходится стрелять втроем с одной кочки, может решиться только ненормальный. И поэтому мы так и не смогли объяснить себе то, что нам пришлось тогда увидеть.

Я, признаться, до сих пор не понимаю, как этот дед туда попал и куда он мог от нас спрятаться, хотя ни в каких водяных и леших, конечно, не верю.

Из письма Дядченко И. В., г. Санкт-Петербург, Петродворец

Встреча с лешим

Это случилось, когда я служил под Кировоградом (Свердловская область). Любимым занятием офицеров в нашей части в свободное от службы время была охота. И вдруг, смотрю, один мой друг перестал в лес ходить, потом второй… Спрашиваю, мол, в чем дело? А они мнутся, отвечают невнятно. Потом супруга моя узнала у их жен — вроде бы встретился им в тайге какой-то леший и отсоветовал ружьецом баловаться. Смешно! Боевые офицеры — и такая мистика. Но вскоре и меня «ударило». Вышел я из части и заблудился. Места вроде знакомые, а тропка, по которой сто раз хаживал, словно сгинула. Пошел на восток — там железная дорога, не проскочишь. Непонятно, как попал в середину какого-то болота. Куда ни шагни — всюду топь непролазная. А тут еще вечереть начало. Сижу на кочке, ни туда ни сюда. Холодно, папиросы промокли, настроение мрачное. Все, думаю, тут и пришел твой конец, Михаил Игнатьевич. Так всю ночь и просидел.

Перед самым рассветом вдруг вижу, вдалеке идет кто-то: не то зверь, не то человек в тулупе шерстью наружу — лица не видать. «Эй! — кричу. — Покажи дорогу!» А он мимо, мимо, будто и не слышит. Я сунулся было за ним, провалился по пояс. Еле выбрался. Через час он опять явился. Я ему снова: «Эй, помоги!» А он и говорит: «Зачем тебе, Михаил, помогать. Ты зверей убиваешь, жену бьешь…» И голос тихий, но такой, что дрожь пробирает. В общем, дал я ему честное партийное, что жизнь свою круто переменю. А тут солнце выглянуло, и вижу, тропка знакомая буквально в двух шагах от меня…

Потом не раз еще меня на охоту звали, но я — ни-ни, хоть и объясняли они мне, что болото какие-то газы выделяет, от которых бывают галлюцинации. Но во мне словно сломалось что-то. А может, наоборот — срослось. На мир по-новому смотрю. И, поверите ли, живу с тех пор счастливо.

Записано со слов Арефьева М. И.

Чудо-юдо

У нас в Полесье, как известно, куда ни глянь — озера. Только вокруг нашего поселка их штук пять. А легенд всяческих о русалках и водяных — море. Не особенно я им верил: чего только мужику под градусом не почудится да чего только бабий ум не придумает.

А теперь сам не знаю, что правда, что ложь. Повстречал я чудо озерное. Иду как-то домой по бережку. Трезвый, как стеклышко, и ни о чем таком не помышляю. Вдруг слышу, вроде всплеснуло что-то, потом опять. Я — поближе. Траву раздвинул и вижу: сидит кто-то голый на камне (а время уж не теплое — конец сентября), мужик как будто, но странный какой-то. Спина у него гладкая, без хребта вроде, выпуклая даже какая-то, как бы жирком заросла. И цвет противный — серый или грязный белый, словно промерз он до костей. И голова лысая.

Услышал он меня, наверное, потому что обернулся ко мне. И чуть мне плохо не стало. Лицо его и лицом не назовешь, харя какая-то, хотя и человеческая. Серая, то ли опухшая, то ли сглаженная какая-то, будто серый чулок на нее натянут. Я и разглядеть толком не успел, как он нырь — и нет его. Не спрыгнул, а вроде соскользнул с камня, так что ног я его не увидел. Но чудится мне, что и ног не было, а был там, наверное, рыбий хвост.

Я куму рассказал, а он говорит, что жена его такого же видела, да он крепко-накрепко запретил ей про то рассказывать, чтоб его не позорить.

Мне и полегчало. Лучше уж пусть живет себе чудо-юдо, коли никому не мешает, чем всю жизнь думать, в порядке ли у меня с головой.

Записано со слов Ходакевича М., Белоруссия

Троглодиты

Следуя логике криптозоологов, согласно которой за каждой легендой о загадочных существах может скрываться вполне реальное животное, стоит рассмотреть еще один вид изустных преданий, бытующих среди спелеологов — людей, изучающих пещеры. Мне довелось слышать немало таких рассказов, отчасти и потому, что я сама совершила спуск в несколько пещер в нашей стране, Польше, в ближнем зарубежье, в том числе и в пещеру, где я видела каменную скульптуру троглодита, созданную одним из спелеологов-первооткрывателей.

Описания пещерных жителей — троглодитов — в рассказах самых разных людей практически не различаются. Это свидетельствует либо о том, что круг спелеологов достаточно тесен, чтобы единожды родившуюся сказку знали все, либо о том, что за легендами о троглодитах стоят какие-то реальные факты.

Не буду навязывать вам ни одну из этих точек зрения. Вот один из рассказов, по которому вы вполне можете составить себе представление и о самих троглодитах, и об отношении к ним тех, кто изучает пещеры. Как оказалось, речь шла о пещере, в которой побывала и я.

Угощение

Мой брат Саша спелеолог. Я моложе его на 12 лет, но иногда, когда экспедиция бывала не слишком сложной, он брал меня с собой.

С детства мне запомнились его рассказы о жителях пещер — троглодитах. Брат приезжал из очередной поездки, я привязывался к нему, как репей, и требовал очередной истории. Он, посмеиваясь в бороду, то ли сочинял, то ли говорил правду. Но я искренне верил, что в подземных ходах живут существа с телом собаки и лицом то ли человека, то ли обезьяны. Они разумны и являются хранителями пещер.

Для тех, кто не знает, хочу пояснить, что пещера — это не грот в скале, а многокилометровая система, находящаяся на разных уровнях, состоящая из коридоров, щелей, переходов, лазов (которые спелеологи называют «шкуродерами»), огромных залов, лабиринтов, иногда подземных озер, сифонов (водных коридоров между частями пещеры) и т. д. По сути, это целый город, живущий в абсолютной темноте, при одной температуре воздуха (приблизительно 8–10 °C), не зная смены времен года.

И живут в этом городе троглодиты. Ученые не верят в их существование. Им, ученым, надо привести загадочное существо на веревочке и показать — может быть, тогда они поверят. Но спелеологи всего мира не сомневаются в их существовании и друг другу рассказывают о своих встречах с хранителями пещер.

У троглодитов свои законы. К людям они относятся по-разному. Тем, кто приходит в их город с добром, помогают, а тех, кто со злом — наказывают.

Есть у спелеологов неписаные законы. Когда брат брал меня с собой, он, как учитель, заставлял меня заучивать наизусть законы подземного города:

— Заранее сходить в туалет, там — ни-ни!

— Не отбивать от стен розетки. (Это изумительной красоты каменные цветы, которые, кстати, в пещере сверкают, как бриллианты в луче направленного на них фонарика, а на дневном свету сереют и теряют всю свою прелесть. «Вянут», — говорят спелеологи.).

— Не выносить из пещеры лежащие под ногами отвалившиеся лепестки розеток. И вообще ничего не выносить.

— Не оставлять никакого мусора.

— Не курить.

— Не шуметь.

— Не использовать перед походом никаких лосьонов и вообще ничего пахучего.

— Одеваться в комбинезон из ткани, которая не оставит ворса на стенах пещеры, если придется пробираться через шкуродер.

— Вымыть обувь перед входом.

Ну разумеется, о том, чтобы увековечивать на стенах свое имя, и речи не могло быть.

Я слышал много рассказов о том, как наказывают троглодиты провинившихся людей. Люди, как под гипнозом, идут на их мысленный призыв, теряют ориентировку, блуждают по лабиринтам и, бывает, навсегда остаются в них. Или срываются в какую-нибудь щель, ломают руки, ноги, попадают под обрушивающиеся камни.

И о расположении к тем, кто приходит с добром, тоже слышал. Истории про заплутавших в лабиринтах людей, перед которыми вдруг появляется троглодит и выводит их из пещеры; о неизвестно откуда взявшейся питьевой воде рядом с заблудившимся или попавшим в беду неосторожным гостем подземного города; о голосе, звавшем следом за собой к выходу из пещеры; об оказанной, пока человек был без сознания, неизвестно кем медицинской помощи. И все они будоражили меня и заставляли мечтать о встрече с таинственным существом.

И вот она произошла. Не буду называть пещеру и давать ее координаты, чтобы не привлечь к ней бездумных туристов, которые испоганили уже немало чудесных до их посещения уголков природы.

Брат взял меня и моего друга с собой. Выход был назначен на раннее утро. Вечером мы проверили всю экипировку. А потом брат, прихватив заранее заготовленную пачку соли, повел нас к пещере. Перед самым ее входом он аккуратно рассыпал соль на камни и сказал: «Угощайтесь. А завтра позвольте побывать у вас в гостях».

Я и раньше слышал от него, что соль — любимое лакомство троглодитов, но такой ритуал видел впервые.

Тогда мне пришла в голову идея — взять соль с собой в пещеру. Я высыпал из наших запасов пару ложек в чистый носовой платок, завязал, чтоб не просыпалась, и припрятал в своем снаряжении.

Утром мы подошли к пещере. Соли не было. Но мой друг — великий скептик — тут же нашел объяснение: «Мало ли живых существ, обитающих около пещеры, любят соль! К тому же она могла просто растаять». Никто с ним спорить не стал.

Мы прошли, проползли, спустились на веревках километра два. И вдруг Саша куда-то исчез. Кричать мы не решались. Но так как до этого видели луч его фонарика впереди, резонно решили догонять, а не возвращаться. Пройдя еще метров пятьдесят, свернули за угол и осветили фонариками черноту впереди. В ярком круге света стоял троглодит. Он был размером с овчарку, сидел на задних лапах, лицо у него было обезьянье, а глаза сверкали, как бриллианты! Шок, который мы испытали, трудно описать. Это не был страх, наоборот, скорее счастье от сбывшейся мечты, перемешанное с мистическим ужасом. В общем, названия этому чувству в человеческом языке, по-моему, нет. Мы простояли так, глядя друг на друга, долго: время перестало существовать. Не знаю, что было бы дальше, если бы я вдруг не услышал сзади какой-то странный звук, похожий на сдерживаемое бурное дыхание. Резким броском фонарика я осветил это место и увидел брата. Он буквально корчился от сдерживаемого смеха, а увидев, что рассекречен, захохотал, что есть сил стараясь делать это как можно тише.

Троглодит оказался статуей. Его вылепил и принес в пещеру друг Саши — скульптор, который тоже увлекался спелеологией и когда-то в этой пещере был таинственным образом спасен. А в глазницы скульптуры он вставил камушки — обломки от розетки. Эту фигуру назвали «Памятник спасителю». Брат привел нас к ней намеренно, он, разумеется, не потерялся, а просто, спрятавшись за выступ в скале, погасил фонарь.

Сначала я ужасно обиделся. А потом понял: с какой стати троглодит будет со мной встречаться, если я ничем этого не заслужил. И я простил брата. Но, пропустив своих спутников вперед, незаметно положил к ногам памятника мешочек с солью.

Часа через полтора, пройдя запланированный путь, мы повернули назад. Я шел первым. И снова мы увидели нашего каменного троглодита. Мешочка с солью рядом не было.

Я абсолютно уверен, что подвоха здесь не было. Положив соль, я отошел последним, два фонарика горели впереди, и мои товарищи не могли видеть, как я это сделал. Все остальное время ни один из фонариков не выключали, а всю дорогу обратно впереди меня никого не было. Обмануть меня и, погасив фонарик, забежать вперед, чтобы взять соль, было невозможно, так как мы шли по коридору, где двоим не разминуться. Да и не сделал бы этого никто из них: слишком это было бы кощунственно в таком месте и в такой ситуации. А главное, исчезла не только соль, которая «могла раствориться», исчез и мешочек, который уж никак раствориться не мог.

Мой дар был принят. Жаль только, что при этом не состоялось личной встречи. Но чем больше я об этом думаю, тем лучше понимаю, что не поверят людям и не выйдут к ним жители подземных городов, потому что не заслужили мы их доверия. И если делают они изредка исключения, то остается только мечтать, что когда-нибудь они его сделают и для меня.

Записано со слов Куликова Н., г. Киев

Возможно, кому-то этот рассказ покажется не слишком поражающим воображение, хотя троглодиты, в существование которых истово верят многие спелеологи, описаны тут достаточно подробно. Все же жаль, что, когда я была в этой пещере, мне не пришло в голову проделать эксперимент с солью.

В моем архиве есть еще одна история, где фигурируют очень похожие существа, обитающие в пещере. Это свидетельство никому не покажется скучным. Оно настолько фантастично, что представляется скорее красивой сказкой, а не описанием реальных событий. Излишне говорить, что люди, которые пересказали мне эти события, поклялись в правдивости каждого слова. Меня поразила прежде всего удивительная гармония этой сказочной истории, в которой соединились все самые невероятные свойства, которые люди приписывают неведомым, неуловимым существам — и троглодитам, и йети, и летающим людям.

Пусть такой шанс ничтожно мал, но мне кажется, что именно в этом невероятном, фантастическом описании кроется ключ к разгадке феномена неуловимых монстров самого разного рода.

Впрочем, предоставлю судить об этом вам самим.

А вот еще одна история.

Они

Наде было 12 лет, когда она, собирая грибы и ягоды, потерялась в лесу. Много дней и ночей разыскивали ее. На ноги была поднята даже воинская часть, стоявшая неподалеку от ее деревни. Но поиски не дали результатов.

Шло время. Никто даже не надеялся когда-либо увидеть ее живой. Но через два года она вернулась. На ней было то же платье, в котором ее видели в последний раз, а точнее, обрывки его, кое-как стянутые между собой стебельками сухой травы. Волосы ее были спутаны и превратились в колтун, подошвы ног огрубели, глаза слезились от яркого электрического света, зато прекрасно различали в темноте мельчайшие предметы. Она то плакала, то смеялась, на вопросы отвечала короткими фразами, которые приводили всех в ужас своим, как казалось окружающим, безумием. Девушку забрали в больницу: она явно нуждалась в лечении!

Около двух лет боролись врачи за ее психическое здоровье. Но, проявляя все признаки полной вменяемости, она тем не менее продолжала настаивать на том, что все, что она рассказывает о двух годах своего отсутствия, — истинная правда.

В тот роковой день Надя увлеклась сбором ягод и не заметила, что ушла от подружек достаточно далеко. На ее крики никто уже не отвечал, да и она потеряла ориентировку и не знала, куда идти. В блужданиях по лесу прошло несколько часов. Девочка присела на мягкую траву под деревом, чувствуя, что засыпает от усталости. Ей было страшно, она боролась со сном, но он одолевал ее. И в этом состоянии полусна-полуяви она вдруг услышала тихий голос: «Встань и подойди ко мне!» Весь сон как рукой сняло. Тихий шелестящий голос повторил приказание. Надя вся напряглась, пытаясь понять, откуда он доносится. И снова услышала: «Не бойся. Я не сделаю тебе зла. Иди ко мне». Голос звучал ниоткуда. Он раздавался прямо в голове, как бы минуя ее уши.

Как во сне, девочка встала и пошла в направлении, куда несли ее ноги. И вдруг услышала снова: «Здравствуй, не бойся, я твой друг!».

В наступивших сумерках она увидела, как от деревьев отделился силуэт странного существа. Она даже толком не успела его разглядеть. Поняла только, что это не человек, и потеряла сознание.

Пришла в себя в какой-то пещере. Она лежала на подстилке из высохшей травы, а рядом сидели два зверя. Таких она никогда не видела и даже не представляла, что они могут существовать. Они были похожи на огромных собак, морды которых напоминали человеческие лица. Скорее даже это были собаки с обезьяньими головами. Передние их лапы были соединены с туловищем тонкими складками кожи, которые укладывались на боках в одну большую складку, напоминающую карман.

Сознание Нади снова начало мутиться, но тот же тихий шелестящий голос в ее голове зазвучал снова. Он успокаивал, убеждал, что не надо бояться, что без них она бы погибла, что они понимают ее, что они ее друзья.

При этом девочка видела, что «нелюди», как она их сразу окрестила, даже не открывают рта, разговаривая с ней.

Так началась ее жизнь у «нелюдей». Почти сразу она поняла, что это семейная пара. «Он» и «Она» — так назвала Надя их для себя, не дав им никаких имен. И они, как будто прочитав ее мысли, «разговаривая» с ней, называли себя так же.

Сначала Надя говорила с ними с помощью звуков и языка, потом поняла, что в этом нет необходимости. Они и так знали, что она хочет сказать. Отвечали ей очень упрощенным «мысленным» языком. Всегда знали, о чем она думает, но не всегда правильно понимали смысл. Во всяком случае, общение с ними было достаточно легким.

«Нелюди» стремились ей во всем угодить, даже по-своему баловали ее. Одна только тема была запретной — возвращение домой. Они сразу начинали волноваться, сердиться, подавать голос — странные звуки, своего рода смесь щелканья, свиста и бормотания. Однажды Он так рассердился, что, встав на задние лапы, поднял передние, похожие на крылья летучей мыши, и со свистом стал рассекать ими воздух, подлетая вверх и опускаясь вниз. А как-то Надя видела, как Она, не расправляя крылья, в той же позе, в которой сидела, приподнялась над полом примерно на полметра.

В летнее время Надя много гуляла по лесу, одна или с кем-то из «нелюдей». Они не боялись оставлять ее без присмотра, потому что всегда знали, где она, и при первой же ее мысли о поиске дороги домой тут же оказывались рядом. Именно это их свойство возникать, как казалось Наде, «из ниоткуда», и удивляло ее больше всего. Достаточно было свернуть в определенном направлении, как тут же перед ней на месте, которое еще секунду назад было пустым, возникали Он или Она. Как будто шапку-невидимку снимали.

Надя поняла, что такое постоянство в запрете двигаться именно в эту сторону должно означать только одно — там люди, там ее дом.

В холода она не выходила из пещеры. «Нелюди» сделали ей теплое гнездо из травы и мха, в котором она, как в теплом коконе, зимовала, а они кормили ее, убирали за ней, «болтали» с ней, чтобы не скучала.

Иногда она болела. Но ни разу серьезно. В основном это были травмы или ушибы, полученные во время гулянья по лесу, неприятности с желудком из-за непривычной пищи (ей пришлось научиться есть сырое мясо) или легкие простуды. Все эти болезни проходили легко. «Нелюди» лечили девочку: иногда приносили травы, но чаще просто ложились рядом и, крепко прижав к себе, часами не отпускали. И болезнь как рукой снимало.

Шло время. Надя потеряла ему счет. А потом что-то случилось, чего она объяснить не может. «Нелюди» очень изменились. Последние два месяца они почти не обращали на нее внимания, только следили, чтобы не ушла от них. Были заняты только друг другом. Сидели рядом грустные и, наверное, о чем-то «говорили» между собой. А однажды кто-то из них (когда они были вместе, Надя не отличала, кто «говорит» с ней) «сказал» ей: «Скоро Она умрет». Девочка видела, что Она не болеет, иначе Он лечил бы ее, да и видно было, что Она сильна и здорова, только очень грустна.

Но Она действительно умерла. В тот день Он вернулся один, метался по пещере, на Надю внимания не обращал, потом ушел и два дня его не было.

И тогда Надя решилась. Она пошла в запретном направлении. Он знал об этом, потому что на полдороге она услышала его голос: «Иди к своим. Она тебя любила и хотела, чтобы я отпустил тебя, когда ее не будет». И еще дважды она слышала его голос. Поздно вечером Он сказал: «Отдохни. Не бойся, я с тобой». А днем Он сказал: «Поверни на солнце и дальше иди прямо».

В конце второго дня Надя вышла к людям. Сейчас она живет в своей семье. Ей уже почти сорок лет. У нее дети, муж и вполне человеческая жизнь. О дальнейшей судьбе Его она ничего не знает. Больше никогда она не слышала тихого шелестящего голоса в своей голове, хотя не раз мысленно звала: «Он, ответь, где ты, что с тобой, я помню тебя и хочу тебе добра». Но Он молчит.

(Фамилию свою Надежда Николаевна назвать не пожелала по вполне понятным причинам.)

Монстры с огненными глазами

Есть в Таджикистане на берегу реки Вахш загадочный курган, сложенный из округлых камней. Загадочный потому, что ученые так и не сошлись во мнении по поводу его происхождения. Одни говорят, что эта 8-метровая насыпь — просто мусорник, куда сложены камни, убранные крестьянами с окрестных полей. Другие уверяют, что странная груда сооружена воинами Александра Македонского, чья армия проходила когда-то в тех местах. Но некоторые местные жители всерьез утверждают, что под этим курганом скрывается вход в огненное подземное царство, где живут злые духи, которые иногда проникают сквозь наваленные камни и появляются на вершине в окружении «черного сияния» и серного запаха. Если вы попросите описать этих духов, вам нарисуют облик огромной собаки с огненными глазами…

Похожие легенды существуют практически во всех странах.

Американские фермеры могут рассказать вам о неведомом существе, время от времени выходящем из-под земли на берег Черной реки возле города Лайонс-Фоллз, что в 200 милях от Нью-Йорка. Начиная с 1951 года очевидцы неоднократно замечали там гигантское животное неизвестного происхождения. Рабочий местной бумажной фабрики, видевший монстра вблизи, описывает его так: «Темно-бурого цвета, с круглым, немного конусообразным телом, от которого разит серой, глаза сверкают, как серебряные доллары…».

Местные жители пытались поймать существо с помощью сети, но она проходила сквозь его тело, как сквозь воздух…

Последнее обстоятельство особенно много насмешек породило у журналистов: «Ловили галлюцинацию!..» Но нашлись ученые, которые задались вопросом: почему похожие легенды существуют практически у всех народов мира и только ли невежество тому причиной? Проведя серию исследований, они пришли к выводу, что многие сказки, описывающие призрачных чертей, огнедышащих драконов, прочую нечисть, вполне могут опираться на реальные события и, по сути, являются показаниями очевидцев некоего природного явления.

«В России в подобных историях, как правило, фигурирует Кербер, или Цербер (как кому больше нравится) — сатанинский пес, который, согласно мифологии, охраняет вход в преисподнюю. Время от времени он покидает свой пост и выходит прогуляться на поверхность земли. И горе тому, кто встретится на пути огнедышащего монстра. От человека остаются только обугленные останки.

В английских легендах фигурирует очень похожее на нашего Кербера существо, называемое суррейская пума или просто большая черная собака. В Ирландии это создание именуется леший Пука… Все эти твари тоже возникают из-под земли и калечат людей, сжигая их иногда буквально дотла».

Изучая старые хроники, можно прийти к выводу, что достопочтимому сэру Конан Дойлу не пришлось особенно напрягать фантазию, придумывая свою собаку Баскервилей. Дело в том, что английские народные предания буквально заполонены историями о «призрачных собаках, изрыгающих из пасти пламя», уже не один век обитающих на болотах Британии и терроризирующих местных жителей.

В книге «Фольклор графств Англии» мы находим описание следующих эпизодов.

В городке Бангея (Суффолк) дьявольская собака посетила местную церковь во время службы. Прихожане дружно описывали ее удивительные, огромные, как блюдца, светящиеся глаза. Когда пес пробежал прямо сквозь двух молившихся на коленях людей, те упали замертво. Еще один человек, хотя и остался жив, от прикосновения «адского существа» навсегда сморщился, как печеное яблоко…

В городе Блитбурге невесть откуда возникший «черный пес невероятных размеров с багровыми глазами» неведомой силой разметал группу прохожих, убив двоих мужчин и подростка, опалив огнем многих других…

В графстве Эссекс возница наехал на «черную собаку», выскочившую прямо из-под земли посреди дороги. В результате и человек, и повозка сгорели дотла…

В Эйлсбери, что в графстве Бэкингемшир, один фермер имел неосторожность ударить палкой «черную собаку» по горевшим в сумерках глазам. Свечение погасло, но сам фермер был парализован…

В Дартмуте один джентльмен увидел странного черного зверя, напоминающего теленка. Он решил погладить его, но рука ощутила лишь пустоту. Тут же раздался оглушительный взрыв, отбросивший искалеченного любителя животных на добрый десяток шагов…

Что же это за твари «с горящими глазами»? Реальные ли это существа или они представляют собой нечто иное? Некоторые исследователи заметили, что описания возможностей этих неведомых монстров очень похожи на рассказы о «проделках» шаровых молний. Та же способность проникать через материальные объекты, та же взрывоопасность…

Но бывают ли черные шаровые молнии и реально ли их появление из-под земли? Оказывается, все это вполне возможно.

Согласно современным теориям, энергия тектонических напряжений земных недр может высвобождаться не только посредством землетрясений, но и в виде электрических разрядов, электромагнитного излучения, линейных и шаровых молний, а также так называемых плазмоидов — сгустков концентрированной энергии.

Казалось бы, тут можно и поставить точку в рассказе о собаке Баскервилей и других ее призрачных собратьях. Тем более что молнии, как говорится, уже не по нашему ведомству. Мы ведь рассказываем о загадках животного мира. Но стоп! Не надо торопиться. Московский исследователь С. Мартьянов предположил, что эти принимающие форму собаки или другого существа огненные сгустки на самом деле живые.

Сколь бы удивительным ни было это предположение, оно имеет под собой вполне солидную теоретическую базу. Дело в том, что ученые давно уже пришли к выводу, что во Вселенной возможны и небелковые формы жизни. Правда, на этом все и закончилось. Никто никогда не пробовал доказать ее на практике.

Насколько же верны мысли Мартьянова? Перед тем как попытаться ответить на этот вопрос, давайте рассмотрим ряд других удивительных происшествий. Воспользуюсь сведениями, собранными из зарубежной печати Евгением Дмитриевым.

Пылающие птицы

В середине 80-х годов в Сан-Хуане (столица Пуэрто-Рико) и прилегающих к ней городках бушевали странные пожары. Огонь словно падал с неба и через какие-то минуты охватывал целое здание. Гибли люди, власти пытались найти виновников, пожарные объясняли причины трагедий халатностью жильцов или играми детей со спичками и зажигалками. Но обвинять было некого, пожары уничтожали все улики. По непонятной причине замалчивались или не принимались всерьез свидетельства очевидцев, с удивительным единодушием твердивших о появлении перед пожарами ослепительных огненных птиц! Люди, видевшие этих птиц, рассказывали, что они были огромны. Размах крыльев некоторых достигал четырех метров, а вместо перьев у них были языки пламени.

Продавец газет Артур Кораллес оказался у дверей крупного универмага, когда крыша здания неожиданно вспыхнула. «Только что стемнело. Я возвращался домой из центра города, — вспоминал он. — Вдруг в воздухе сильно запахло озоном и над головой раздался странный треск. Я поднял глаза, с неба прямо на крышу «Фактории Маркетс» спускались несколько огненных птиц! Казалось, они сотканы из слепящего потрескивающего пламени. Они светились так ярко, что глазам делалось больно. И все же я заметил необычную деталь: некоторые птицы были слишком велики для своих крыльев, другие, напротив, слишком малы. Такие птицы просто не могут летать. Но они летели. Когда птицы достигли крыши, та моментально загорелась. Пламя быстро охватывало все здание, такого никогда не бывает при пожаре. Через несколько минут пожарной команде было уже нечего тушить».

Испанский исследователь Сальвадор Феркседо занялся изучением пуэрториканских пожаров. В одной из деревень ему удалось увидеть огненных птиц собственными глазами. Они возникли перед рассветом над крышами домов, и в воздухе в момент их появления распространился характерный запах озона. Птицы летели низко, почти задевая черепицу крыш, а потом вдруг исчезли, словно растворились в предрассветных сумерках. Феркседо удалось сделать несколько снимков. Однако когда он проявил пленку, эти кадры оказались засвеченными.

Тем временем обстановка на острове все больше накалялась. Люди находили мертвый изуродованный скот со следами загадочных ожогов и словно лазером вырезанными языками. При загадочных обстоятельствах пропало несколько человек. Возникли разговоры о грядущем конце света. Власти острова обратились за помощью к федеральному правительству. В Пуэрто-Рико направились дополнительные бригады пожарных и полицейских, а также агентов по чрезвычайным ситуациям. Неизвестно, к чему бы это привело, если бы через несколько недель пожары и сопровождавшие их явления не прекратились сами собой.

Пуэрто-Рико далеко не первое место, где появлялись пылающие птицы. Первые документальные свидетельства о них восходят ко временам Римской империи. Древние манускрипты говорят, что в 106 году до нашей эры над Римом видели «гигантских красных воронов». «Они несли в своих клювах раскаленные угли, — рассказывает летописец. — Угли падали вниз и поджигали дома. Половина Рима была объята пожарами». В средние века пылающих птиц видели во Франции и Португалии. Тогда их считали огненными элементалями — духами огня. Некоторые народы, чтобы смягчить скверный нрав огненных духов, приносили им в жертву животных и зерно. Средневековые маги и алхимики, начиная от Парацельса и кончая загадочным доктором Торралбой, искали способы получить власть над этими силами. В славянских преданиях и заговорах они появляются как огненные змеи. Там огненные существа не только поджигают города и деревни, но похищают и насилуют женщин.

Некоторые уфологи считают огненные элементали существами инопланетного происхождения. Современные маги видят в них демонические силы, власть над которыми дает неограниченные возможности. Вероятно, неудачной попыткой овладения духами огня стала недавняя смерть известного английского астролога Питера Вези. Его тело нашли со следами страшных ожогов, от которых почернела и обуглилась кожа. В комнате, где находился труп, полиция не обнаружила никаких признаков пожара. Исследователь аномальных явлений Винсент Гаддис считает, что в этом случае тоже виноваты элементали, которых вызывал Вези. Они, по мнению Гаддиса, одна из форм жизни, давно уже существующей на Земле параллельно с белковой.

Гаддис утверждает, что их природа сходна с природой шаровых молний, а поведение говорит об определенном интеллекте. Они могут принимать при желании самые разные формы.

Но прервем этот рассказ и вернемся к собаке Баскервилей, Керберу, лешему Пуко и другим призрачным существам, населяющим легенды. Что, если элементали, как называет их Гаддис, или плазмоидные формы жизни, как называет их московский исследователь С. Мартьянов, одно и то же? А если это так, то как в действительности выглядят эти плазмоиды? Каковы их повадки? Ответ на эти вопросы можно попытаться найти в событиях, которые произошли в Мексике.

Вампир-невидимка

Первые упоминания об этом загадочном монстре можно найти в американских газетах за 1967 год. Шум поднялся после странной гибели кобылы по кличке Леди в Сан-Луис-Вэлли (штат Колорадо). Кто-то живьем содрал с несчастного создания шкуру. Причем лошадь при этом не сопротивлялась — трава вокруг не была примята. Даже следы копыт самой Леди обрывались за 30 метров от места, где она лежала. Словно кто-то перенес ее туда по воздуху.

Практически одновременно в том же штате, но уже на другой ферме похожим образом погиб теленок. Хозяин нашел его в чистом поле со следами страшных истязаний. Внутренности полностью отсутствовали, шкура была аккуратно вывернута наизнанку и сложена рядом с позвоночником без ребер, на туше виднелись многочисленные раны с обожженными краями, словно преступник использовал вместо ножа лазер. Но больше всего полицию поразило полное отсутствие следов крови. Ее словно высосали или откачали из животного.

Факты, согласитесь, жуткие. И если бы существовал какой-то «Всемирный реестр тайн и загадок», эти истории заняли бы в нем одно из первых мест.

Мне удалось частично проверить реальность вышеприведенных событий. В архивах ФБР есть открытый для интересующихся раздел «Необычные феномены», а в нем несколько тысяч фотодокументов, касающихся в том числе и загадочных случаев с животными.

Просматривая эти документы, я убедилась, что популярный телесериал «Секретные материалы», где специальные агенты ФБР Малдер и Скалли гоняются за бесчинствующими призраками и пришельцами, возник не на пустом месте.

Нет смысла приводить имеющиеся у меня копии обширной переписки между Федеральным бюро и встревоженными властями штатов, в которых зафиксированы случаи загадочной гибели коров, кроликов, прочей живности. Итог, увы, малоутешительный. Многочисленные версии (культовые обряды сатанистов, банда маньяков и т. д.) ни к чему не привели. Следствие зашло в тупик.

Между тем трагические происшествия следовали одно за другим. Вот лишь часть из обширного списка:

6 февраля 1992 года. Оклахома. На ранчо Роберта Джекобса обнаружен мертвый молодой бычок. У животного вырезан язык, в трупе ни капли крови. В тот вечер над полем наблюдались яркое свечение и хаотическое мелькание разноцветных огоньков.

10 февраля 1992 года. На том же поле обнаружен труп коровы с отрезанным языком. Одно ухо у нее полностью обуглено. Кровь отсутствует.

4 марта 1992 года. Арканзас. На ферме близ Хивассе загадочным образом погибла 8-летняя корова. У нее отсутствовали левый глаз, вымя и кусок шкуры 50 на 70 сантиметров.

12 марта 1992 года. Миссури. В округе Уэбстер искалечено сразу 11 коров. У некоторых срезаны соски с вымени и через аккуратные надрезы в животе извлечены пищеводы. У животных из тела полностью выкачана кровь. Очевидцы описывают странные светящиеся объекты, летавшие в небе накануне происшествия.

Постепенно феномен переместился из США в другие страны: загадочные смерти животных фиксировались в Канаде, Бразилии. Один из последних случаев наблюдали в Израиле — на ферме супругов Амоса и Мемунех Гуэта в 60 милях севернее Тель-Авива.

Госпожа Гуэта проснулась от воя собаки на крыльце. Женщина вышла из дома и приказала ей замолчать, но несчастное животное, лежа на земле с закрытыми глазами, продолжало подвывать. Приподняв ей веки, госпожа Гуэта с ужасом обнаружила, что у собаки нет глаз. Они были вырезаны, причем совершенно бескровно. Через минуту собака умерла.

В загоне для животных хозяев фермы поджидал еще более жуткий «сюрприз». У погибших овец в костях черепа были как будто высверленные круглые отверстия. От чего погибли цыплята, вообще было непонятно. Любопытная деталь — тушки погибших птиц и животных, выброшенные хозяевами на свалку, пролежали там 4 месяца: их не тронули ни звери, ни птицы, ни микробы. Даже личинки мух в мясе не появились. В итоге оно даже не протухло, а просто замумифицировалось.

Призрак по имени чупакабра

Не могу утверждать, что это истинная правда, но некоторые источники утверждают, что вампир-невидимка если еще не пойман, то уже опознан. Появились очевидцы, которые видели загадочное хищное существо, которое терроризирует сельских жителей Мексики, Гватемалы, Коста-Рики, Испании, Португалии и даже Флориды (США). Этот полусказочный кошмарный монстр получил имя чупакабра, что в переводе с испанского означает «высасывающие кровь у коз».

Впрочем, лучше приведу несколько фактов из газет, рассказавших об этом.

Фермеры буквально завалили местные власти жалобами и просьбами спасти их от неведомого чудовища. Озадаченный этим шквалом странных сообщений, известный профессор Куп Шеллхорн предпринял поездку в Пуэрто-Рико с целью убедиться в достоверности описываемых в жалобах событий.

Ученый установил, что с марта 1995 года в Пуэрто-Рико зарегистрированы сотни случаев нападения чупакабры на домашних животных! Причем очевидцами были самые разные люди: медицинские работники, бизнесмены, фермеры, туристы, домашние хозяйки и даже полицейские.

Местная жительница Мадлен Толентино, случайно выглянув в окно, чуть не лишилась чувств: на расстоянии не больше метра перед окном стояло некое чудовище, вперившее свой нечеловеческий взгляд в глаза женщины!

Через два дня Мадлен снова увидела чупакабру. По ее словом, чудище возникло на шоссе, обычно переполненном автомобилями. Но именно в этот Момент оно было пустым. Стоило чупакабре исчезнуть, как отовсюду хлынули потоки машин.

Спустя несколько дней муж Мадлен Мигуэль Агосто, державший авторемонтную мастерскую, увидел своего друга, бежавшего через дорогу с криком: «Чупакабра летит над шоссе!» Оба бросились к тому месту и застали невероятную картину: чудовище, правда, не летело, а неподвижно висело в воздухе! По словам Мигуэля, оно мгновенно исчезло, но не улетело, а просто пропало.

Джезус Санчес из городка Гурабо по утрам стал находить мертвые тушки цыплят с высосанной кровью. На шее у них было отверстие размером с ноготь. Санчес решил подкараулить злоумышленника.

В компании со своим племянником Санчес, вооружившись мачете, устроил засаду. Несколько ночей они прождали напрасно. Но наконец однажды после наступления темноты в курятнике началась суматоха. Выскочив из засады, Санчес увидел существо, похожее на то, что описывали другие очевидцы чупакабры, державшее в зубах цыпленка. Оно сразу бросило тушку и промчалось мимо Санчеса. Но взмах мачете был сделан вовремя. Однако, по словам Санчеса, он услышал звук, «смахивающий на удар палкой по пустому бочонку». И тем не менее злоумышленник, очевидно, не получил никаких ранений.

Любитель голубей Хозе Айяла обнаружил нескольких своих питомцев дохлыми в собственных гнездах. «Что с ними случилось? — недоумевал Айяла. — Ведь дверь в голубятню была закрыта!» О подобных загадках сообщали и другие пострадавшие от чупакабры. Это полусказочное существо оказалось очень ловким и хитрым. Иногда оно утаскивало цыплят через очень маленькое отверстие, вытягивая их за ноги!

Мария Мохика, живущая с мужем в 20 милях к западу от Сан-Хуана, за последние полтора года, по ее словам, видела чупакабру 15 раз! А ее муж не раз стрелял в чудище, но безрезультатно. Лишь однажды на том месте, где оно стояло в момент стрельбы, остались странные пятна синего цвета…

По рассказам очевидцев был составлен «фоторобот» чупакабры. Это существо в вертикальном положении имеет рост примерно 1,5 метра. Оно покрыто светло-коричневой шерстью, его голова похожа на голову кенгуру. Глаза миндалевидные, светлые, но в случае опасности становятся красными. Лапы, напоминающие птичьи, имеют по три пальца с перепонками между ними. Большие перепонки соединяют предплечья с туловищем. Передвигается существо на двух ногах, причем довольно быстро.

Странная особенность внешнего вида чупакабры — спинной зазубренный «плавник», который иногда, как говорят очевидцы, приподнимается и начинает вибрировать, издавая жужжащий звук. При взлете существа этот «плавник» меняет свой цвет. Впрочем, чупакабра не летает в прямом смысле слова, а скорее парит или планирует.

Почему я связываю чупакабру с огненной формой жизни, о которой говорит С. Мартьянов? Потому что она, если ее не выдумали журналисты, убивает свои жертвы именно так, как поражает людей и зверей небесное электричество. Вспомните странные проколы и разрезы на теле животных, как будто сделанные «высокотемпературным инструментом». Точно такие же обнаруживаются после попадания шаровой молнии. Впрочем, существует мнение, что эта «круглая электрическая загадка» тоже живая. Кто знает?…

Огненная саламандра

Среди множества легендарных животных, населяющих мифы и сказки, одно из самых любопытных с научной точки зрения — огненная саламандра. Эта маленькая ящерка, обитающая в огне, привлекла внимание ученых совсем не случайно. Дело в том, что в отличие от других обитателей мифов она выглядит наиболее реалистично. Единственная ее загадка — невосприимчивость к высоким температурам. Тут, конечно, можно вспомнить, что и многие люди обладают похожим свойством. В Болгарии, например, в уличных кафе для привлечения посетителей (в основном иностранцев) каждый вечер проводится показ «огненных танцев». Мужчины и женщины, облаченные в национальные костюмы, пляшут босиком на рассыпанных по земле раскаленных углях. Удивленные зеваки долго потом осматривают их подошвы и качают головой: надо же, никаких ожогов, никаких следов огня!

Конечно, это умение пройтись по горячим углям само по себе удивительно. Хотя более или менее наукообразное объяснение ему найдено, но к легендарной саламандре оно не имеет никакого отношения.

Ящерка, согласно мифам, обитает в огне постоянно, а на такое ни одно живое существо не способно. Однако есть и другое мнение. «Жизнь в огне вполне реальна, — считают специалисты, — только не углеродная, а кремнийорганическая».

По своему строению углерод и кремний очень похожи и вполне могут заменять друг друга. Только свойства живого существа, у которого место углерода занимает кремний, будут совершенно другими. Одно из необходимых условий существования такого живого организма — очень высокая температура, без которой обмен веществ просто невозможен. Отсюда и возникло предположение, что в то время, когда Земля была еще раскаленной, могла возникнуть кремнийорганическая жизнь. Эта вполне реальная версия так и осталась только версией. Ведь миф о саламандре — последнем представителе кремниевой жизни — нельзя отнести к убедительным аргументам. Может быть, существуют какие-нибудь более убедительные доказательства?

Не буду ни на чем настаивать, просто приведу несколько историй, хранящихся в моем архиве.

Ящерка

В наследство от деда Макара Ароновича Капитонова, которого близкие фамильярно называли Макаронычем, мне досталась каменная ящерка. Был мой дед когда-то лихим парнем. Подобно легендарному красноармейцу Сухову из кинофильма «Белое солнце пустыни», дед Макар прошел Туркестанский фронт, воевал с басмачами, освобождал от байского гнета народы Востока.

На память о лихой юности ему остались выцветшая гимнастерка, аккуратно заштопанная в двух местах, где ее вместе с хозяином пробили вражеские пули, именной наган, полученный из рук «самого товарища Фрунзе», и фигурка ящерицы из полупрозрачного красноватого камня.

Этой ящеркой дед дорожил больше всего, называя ее своим талисманом. По его словам, он нашел ее в пещере в горах Таджикистана, в урочище Кухи Малик, где они с бойцами устроились однажды на ночлег. С тех самых пор боец Красной Армии Макар Капитонов не расставался с изящной безделушкой.

Вещица была действительно прелюбопытная и стоила, очевидно, немалых денег. Древний мастер, а фигурка, безусловно, была древней (хотя и в прекрасной сохранности), столь тщательно обработал камень, что ящерка получилась как живая. Небольшая — сантиметров двадцать длиной — она как будто спала, свернувшись кольцом. Приоткрытый рот, полный маленьких, но острых зубов, казалось, вот-вот вцепится в прозрачный чешуйчатый хвост.

Дед утверждал, что ящерка дважды спасла ему жизнь. Во время первого ранения он, чтобы хоть как-то остудить воспаленную рану, приложил к ней прохладную полированную фигурку. Мучительная боль стала отпускать и вскоре совсем прекратилась. А еще через несколько дней пулевое отверстие затянулось, оставив едва приметный шрам.

Во второй раз басмаческая пуля прошила бойца Красной Армии Капитонова насквозь, пройдя в нескольких миллиметрах от сердца. Шел бой, маленький отряд красноармейцев был окружен бандой Шамиля, и не было в нем врача, чтобы оказать помощь раненым. Теряя сознание, дед попросил товарищей прибинтовать к пробитой груди каменную ящерку… Лишь через трое суток подошла подмога. И врач потом долго и недоуменно качал головой: по всем его медицинским теориям раненый боец должен был умереть еще три дня назад… Однако дедушка выжил и еще долго махал шашкой на самых разных фронтах…

Я и верил, и не верил этим рассказам. Но однажды, когда дочку свалила тяжелая простуда и температура поднялась к сорока, а «скорая» все не ехала, достал дедов амулет и положил моей девочке на грудь. Когда наконец объявились заплутавшие врачи, температура у малышки была уже почти нормальной и она крепко спала, улыбаясь во сне.

С тех пор каменная ящерка не давала мне покоя. Поставив перед собой задачу разгадать ее тайну, я зарылся в справочники и энциклопедии и, как мне кажется, понял секрет исцелений.

Фигурка, скорее всего, была выточена из цельного куска сердолика, камня, который мальчишки, находя на песчаных пляжах, называют «кремушек». Я и сам в детстве не мог пройти мимо этих ласкающих руки камушков, с любопытством рассматривая невероятные просвечивающиеся узоры и прожилки.

Оказалось, что сердолик целебен. Мне было жаль, что таинственность сказки попрана прозой пусть малоизвестных, но тем не менее совсем не загадочных фактов. Оказалось, что целебные свойства сердолика известны давным-давно. Еще египетские жрецы считали этот камень исключительно полезным. В древней Армении его применяли при тяжелых родах, кладя рожениц на сердоликовую гальку. Его прибинтовывали к ранам и ушибам для быстрого заживления. Им лечили нервные болезни и лихорадку, снимали колики и укрепляли зубы…

Мне даже удалось раскопать сведения о совсем забытых сегодня экспериментах Евгении Ивановны Бадигиной. В 1935 году эта женщина, известный в своих кругах врач, использовала чудесные свойства сердолика для лечения больных. Она даже придумала технологию его использования: обдувала гнойные раны воздухом, обтекавшим камень, прикрепленный на выходе устройства типа обыкновенного фена. Эффект был поразительным. Проводя с неизменным успехом опыты в военных госпиталях и обычных больницах, Бадигина обещала добиться, используя удивительные свойства сердолика, для всех живущих на земле чуть ли не вечной молодости и здоровья. Но ее мечты закончились ГУЛАГом.

Выяснив, что в выздоровлении ребенка сердолик, бесспорно, сыграл свою роль, я стал использовать его постоянно, когда в доме болели. Он был изъят из домашнего тайника, где хранились наши ценные вещи, и перекочевал на видное место, чтобы в случае необходимости им можно было немедленно воспользоваться.

Примерно через год, разбирая как-то семейный архив, я наткнулся на любопытную фотографию. Молодой боец Капитонов, улыбающийся в еще черные «буденновские» усы, соколом глядел прямо в объектив, одной рукой опираясь на спинку стула, а на ладони другой держа перед собой фигурку ящерицы.

Наверное, если бы весь год сердоликовая ящерка не была постоянно на глазах, я не заметил бы в этом стареньком фото ничего необычного. Но теперь я сразу увидел: это не та фигурка! Обе они свивались в кольцо, но полуоткрытый рот был дальше от кончика хвоста, и положение лапок было совершенно иным. Может быть, у деда было две фигурки? Снова в истории с сердоликовой ящерицей забрезжило что-то таинственное. Мои мысли опять были прикованы к ней.

Я вспомнил, что дед перед самой смертью повторял все время: «Береги ее, она живая!» Это было похоже на бред. Но, увидев фото, я засомневался в этом. Снова засел за книги и вскоре в своих рассуждениях дошел до того, что стал называть свою ящерку «легендарной огненной саламандрой» — представительницей древнейшей жизни, зародившейся, когда планета была еще раскаленной пустыней. То, что я надумал, может показаться кому-то безумной фантазией, но я уверен, что ящерица живая. Просто ей очень холодно, вот она и стремится свернуться в клубок. Только происходит это очень медленно.

По словам деда, он нашел фигурку ящерицы в пещере в урочище Кухи Малик, расположенном в горах Равата в Таджикистане, где уже минимум три тысячи лет выгорают подземные пласты угля. Еще мальчишкой я бывал там, дед возил с собой. Камни в тех местах обжигают ноги даже через толстые подошвы ботинок. Края трещин, уходящих в огненные подземелья, буквально на глазах обрастают кристаллами. Если где и могли выйти на поверхность «саламандры», то только в таком месте.

К тому же я понял секрет исцелений. Если сердолик — осколки живых существ, то естественно, что от него исходит энергия жизни. Желая удостовериться в правильности своей гипотезы, я добыл и принес домой электрическую муфельную печь, чтобы создать для своей саламандры «нормальные» жизненные условия. Но через несколько дней случилось несчастье.

В тот момент меня не было дома. Восьмилетняя дочь, наслушавшаяся наших споров, несмотря на все мои предостережения (ребенок есть ребенок!), из любопытства приоткрыла дверцу печки. В то же мгновение оттуда выпала раскаленная докрасна фигурка ящерки и… (как рассказала дочь) побежала по полу, оставляя за собой обугленный след. Испугавшись, что может начаться пожар, дочка схватила графин и выплеснула из него воду на ящерку. «И тогда она взорвалась, папа!» Не выдержав перепада температур, каменная ящерица разлетелась на мелкие осколки…

Возможно, все было иначе. Может быть, дочь сама выгребла чем-нибудь ящерку из печки, чтобы посмотреть, как себя чувствует «саламандрочка». Ну а дальше, когда от раскаленной фигурки вспыхнул пол, в ход пошла вода… А обугленная полоска на паркете возникла не потому, что ящерка бежала, а потому, что девочка вначале пыталась оттащить ее на кафельный пол в ванную. Может быть, когда дочь станет взрослой, она расскажет все, как было. Но пока, размазывая слезы по щекам, она продолжает утверждать, что не врала.

Я тогда чуть не сошел с ума от горя. Но для себя решил: я побываю в тех местах и найду свою огненную саламандру!

Записано со слов Малинина В., г. Москва

Хозяйка дымящихся гор

Давно зазывали меня родственники отдохнуть у них в Заровшане. Зная мое пристрастие к горному туризму, соблазняли красотой мест, дымящимися пещерами, горячей почвой под ногами и рассказами о необычных минералах и окаменевших следах динозавров.

Несколько лет я собирался (путь неблизкий) и наконец решился. Действительность превзошла все ожидания. Прошли годы, но рассказами о моем путешествии я все еще будоражу романтические сердца моих друзей.

Именно там, и только там, могло случиться то, что забыть мне не дано. И совершенно мне безразлично, что кто-то будет искать и, может быть, даже найдет объяснение тому, что произошло со мной. Я знаю только одно: никаких галлюцинаций, никакой фантазии, никакой ошибки не было.

Я сидел на камне, отдыхая после подъема в гору. Рядом со мной прошмыгнула ящерица. Была она какого-то странного оранжевого цвета, светящегося на солнце, и я не мог оторвать от нее глаз. Совершенно не обращая внимания на присутствие человека, она взобралась на камень, лежащий от меня на расстоянии протянутой руки, и замерла. Видимо, грелась в солнечных лучах.

Легкая тучка набежала на солнце, и цвет моей ящерки померк, в нем появились серые оттенки. Она не шевелилась. Мне захотелось потрогать ее. Но мое прикосновение не произвело на нее никакого впечатления. Прошло еще немного времени, и я решил взять ее в руку. Прихватив пальцами ее бока и боясь покалечить спящую красавицу, я попытался снять ее с камня. Пальцы соскользнули — ящерка как будто приклеилась к камню. Я пододвинулся к ней и, сидя на корточках, повторил свою попытку. Она снова оказалась безуспешной. Я растерялся. Стал вглядываться, и мне вдруг показалось, что она умерла. Слегка надавив пальцами ей на спину, я с удивлением понял, что она твердая. Усилил давление, и, как взрыв в мозгу, родилось знание: она действительно неживая — она каменная!

Серая ящерица была частью камня, из которого она была с мастерством высечена. Я вынул нож и в последней надежде попытался отковырнуть ее. Разумеется, мне это не удалось. Я исцарапал камень, затупил нож, но все было бесполезно.

На следующий день мы с шурином и племянником пришли к моей ящерице, чтобы втроем отнести камень в поселок.

Ящерицы на нем не было. Поцарапанный камень, на котором она заснула, был пуст…

И пусть здесь не Урал и моя ящерка была не малахитовой из сказки Бажова, а светящейся, как пламя свечи, я все же верю, что и у этих гор есть своя Хозяйка, которая позволила мне чуть-чуть прикоснуться к ее тайне.

Записано со слов Галиева А., г. Казань

Небольшой, но необходимый комментарий

Перечитав эту главу, я поняла, что ее нельзя оставить без небольшого комментария. Истории, факты, рассказы очевидцев, вошедшие в нее, невероятны. И все странные создания, которые здесь фигурируют, объединены одним общим признаком. Они — неуловимы. Возможно, потому, что таких существ просто нет на свете, а все они — информационные призраки. Родившись однажды в чьем-то воображении, «неуловимые» продолжают кочевать из легенды в легенду, будоража людей своей загадочностью и необъяснимостью. Хотя не исключено, что все совсем иначе.

Трудно поверить, что хоть одна из историй, приведенных здесь, найдет когда-нибудь реальное доказательство, как не нашли они подтверждений за многие и многие годы.

Тем не менее мне чужда точка зрения, которой придерживается большинство современных ученых-зоологов: невозможно допустить мысли о том, что какое-либо крупное животное еще бродит по земле, не известное науке. Реальные факты говорят совершенно о противоположном. В одном из номеров журнала «Наука и жизнь» мне попалась на глаза такая удивительная подборка: «С начала этого века были открыты: медведь-кодьяк, волк Гагенбека, гривастый волк, африканский павлин, белый носорог, карликовый бегемот, большая лесная свинья, горная горилла, окапи, чепрачный тапир, олень Давида, большая панда». Не буду приводить здесь весь этот немалый список. К тому же он, конечно, не может быть окончательным. Возможно, именно в тот момент, когда вы читаете эту главу, какой-то ученый-энтузиаст, вопреки всеобщему научному скепсису, обнаружил еще одно животное, неведомое большой науке.

В одном я абсолютно уверена — открытия в этой области еще возможны и обязательно будут сделаны. И может быть, истории о таинственных существах, собранные мной воедино, послужат для кого-то не просто поводом для удивления, а некой отправной точкой для поиска. Вспомните молодого Шлимана, который, поверив в реальность плавания Одиссея, отправился на поиски и нашел легендарную Трою. И если истории о живущих рядом с нами загадочных монстрах содержат хоть крупицу полезной для поиска информации, они имеют полное право на существование.

А теперь я хочу перейти к наиболее интересной для меня части книги. В ней речь пойдет не о мифических животных, а о вполне реальных созданиях, живущих с нами бок о бок. А они, поверьте, представляют собой не меньшее чудо и не меньшую загадку, чем неуловимый морской змей или снежный человек.

Глава вторая Неразумные братья по разуму

Представьте, что космическая экспедиция землян перелетела в другую Солнечную систему, опустилась на планету и обнаружила кипящую на ее поверхности жизнь. Наблюдения показали, что неведомые существа переговариваются друг с другом на каком-то сложном языке, строящемся одновременно на звуках, жестах и запахах. Они лечат больных, используя целебные свойства растений и какие-то необыкновенные (возможно, экстрасенсорные) способности своего организма, строят себе дома, дороги, подземные тоннели, хранилища для еды, перегораживают реки и ручьи плотинами. Разве не логично было бы предположить, что эта космическая экспедиция обнаружила внеземную цивилизацию и человечество наконец-то столкнулось с братьями по разуму?

Увы, привычная логика дает у нас, на земле, сбой. Точно такая жизнь кипит рядом с нами. Чтобы увидеть ее, совсем не надо лететь на другой конец Вселенной. Но человечество, хотя и называет земных животных своими меньшими братьями, пока не собирается возводить их в ранг разумных существ. Может быть, это происходит потому, что биологи хорошо уже изучили наш животный мир и убедились в неразумности всех его обитателей?

В том-то и дело, что все обстоит совершенно иначе. Более того, ученые даже не могут пока сойтись во мнении, что же такое в принципе «разум» и «интеллект», где кончаются «условные рефлексы» и «инстинкты» и начинается «разумная деятельность». Как можно в отсутствие четких понятий в этой области ставить окончательный диагноз, отказывая в разуме нашим меньшим братьям, признавая его только за собой? Лично мне кажется, что многие представители хомо сапиенса носят это звание совершенно незаслуженно, потому что в течение жизни ни разу не демонстрируют даже проблеска разума, существуя лишь согласуясь с условными и приобретенными рефлексами, инстинктами, а также пользуясь правилами, созданными и установленными до них и без их сознательного участия. Ведь если считать знание таблицы умножения признаком ума, то тогда калькулятор — Эйнштейн среди большинства людей, так как может еще извлекать кубические корни Складывается твердая убежденность, что человечество как биологический вид приостановило свой эволюционный подъем и даже в чем-то отступило назад, все больше полагаясь на свои технические прибамбасы. В то же время наше меньшие братья если и были когда-то неразумными, то сегодня практически подошли к грани разумности, если уже не переступили ее.

«Нечеловеческая» смекалка

По улице идет слепой человек с попугаем на плече. Идет уверенно, зная, что его пернатый друг не подведет. А попугай, бдительно озираясь с хозяйского плеча, время от времени отчетливо командует: «Стой! Иди! Поверни направо! Теперь налево!».

Таких говорящих поводырей можно увидеть сегодня во многих крупных городах Америки. Дрессирует и продает их орнитолог Рей Бернак. Он учит птиц правильно различать огни светофора на перекрестке, предупреждать хозяина о возникновении препятствий на пути То же самое уже давно делают собаки-поводыри. Единственное различие — они не говорят, а просто ведут незрячего.

Я не случайно вспомнила о пернатых поводырях. Слепой человек, доверивший свою жизнь неразумному, как это принято считать, попугаю, — прекрасная иллюстрация к проблеме, которую я решила затронуть. Ученые считают, что один из верных признаков разумности человека — его умение оперировать абстрактными понятиями, в том числе и такими, как «верх» и «низ», «право» и «лево». Когда-то в армии новобранцев из деревни учили различать правую и левую ногу, привязывая к одной клок сена, к другой клок соломы. Командир дрессировал неучей: «Сено-солома, сено-солома правой-левой, правой-левой, ать-два!..»

Не знаю, как обучали понятиям «право» и «лево» попугая, но, как показывает практика, птицы способны освоить их не хуже солдата.

Вот еще один пример, заставляющий задуматься о несправедливости нашего высокомерного восприятия меньших братьев. Еще ни один человек на свете не может изъясняться, скажем, на примитивном, как уверяют специалисты, языке обезьян. Они же вполне успешно демонстрируют то, что пока не удалось человеку.

Американские ученые во главе с профессором Сью Савадж-Румбо в глубине души не верили, начиная свои эксперименты, что смогут научить своих подопытных «говорить на английском», поскольку эти животные не обладают возможностью воспроизводить человеческую речь. Но выход был найден. Животных обучили набирать слова на клавиатуре компьютера. Сам факт осознанного использования технического средства — уже доказательство потенциальной разумности обезьян. Но кроме того, они оказались способны воспринять и сам язык.

Вы изучали в школе иностранные языки? Сколько вы знаете, скажем, английских слов? А теперь сравните: шимпанзе по кличке Панбанис заучил более трех тысяч выражений на английском языке, который обезьянам куда более чужд, чем любому неанглоговорящему человеку. Проголодавшись, Панбанис набирает на клавиатуре компьютера фразы типа «хочу гамбургер» или «принесите мне фруктов», а когда однажды стояла невыносимая жара, он потребовал, чтобы ему «купили надувной плавательный бассейн».

Согласитесь, что не так уж много людей могут похвастаться тем, что знают три тысячи слов на иностранном языке, да еще владеют компьютером в достаточной мере, чтобы набрать на нем осмысленный текст. Может быть, животные все же умнее, чем о них думают ученые? Ведь иногда смекалке и находчивости наших меньших братьев может позавидовать и человек! Истории, приведенные ниже, только подтверждают это.

«Птичьи мозги»

Вычитал я, что у древних инков был любопытный способ посадки тыквы. Они брали рыбу, вычищали все внутренности, на их место помещали тыквенное семечко и в таком виде закапывали в землю. Так и я решил сделать. Рыба в те годы стоила недорого, купил я свежемороженую скумбрию, все выполнил, как положено, и закопал ее в землю. И не придал значения тому, что в это время по деревьям скакала ворона, — мало ли какие у нее птичьи заботы!

Проходит неделя, другая, а зеленый росточек не появляется. Разобрало меня любопытство, раскопал лунку, а она пустая! «Наверное, все сгнило», — подумал я и забыл о своем опыте.

Прошла еще неделя, и потребовался мне кусок битума, а хранился он на крыше туалета. Полез я на крышу и вижу, лежит рыбий скелет, белый и чистый, а ворона по деревьям прыгает: кар, кар-р… А на меня глазом хитрым косит.

Понял я, чьи это проделки. То, что рыбу она украла, — это понятно, но как профессионально замела следы. Ведь выкопав добычу, ворона лунку в первоначальное состояние привела, чтоб я не заметил! А потом спокойно, без спешки, лакомилась, с крыши туалета наблюдая и потешаясь надо мной. Что она в этот момент думала, догадаться нетрудно: «Птичьи мозги, говорите? Ну-ну!».

Из письма Дешабо А. Н., г. Пятигорск Ставропольского края

Отвлекащий маневр

Я жила одно время в саманном доме. Двор охраняла дворняжка Лора, маленькая, рыжая, с черными кончиками ушей, с острой мордочкой и пушистым хвостом, похожая на лисичку. Процесс питания у нее был связан с неким ритуалом. Лора не сразу ест, а бегает по двору, лает на птичек, на прохожих, потом встает около миски и смотрит на хозяйку. И только после слов хозяйки: «Молодец, Лора, хорошая собачка, Лора, кушай, Лора» — она начинает есть.

Но вот у Лоры появился щенок. Мы его прозвали Нахаленком. И он заслужил это имя, потому что нахально отнимает у Лоры еду. Пока по сложившейся традиции Лора бегает и лает, Нахаленок успевает уполовинить ее миску. А если Лора грызет кость, держа ее в передних лапах, Нахаленок подбегает, дергает ее за хвост и, когда она оборачивается, выхватывает у нее кость и убегает.

Однажды я наблюдала сцену: Лора и ее сын получили по куску колбасы, щенок сразу стал есть, а мамаша побежала за угол дома, оставила там свою порцию и, вернувшись, достала из миски кусок хлеба и сделала вид, что ест. Нахаленок не разгадал ее хитрость и, как обычно, подбежал, стал вырывать, но, когда понял, что это хлеб, вернулся к своему куску. А Лора, переждав, пошла за угол дома и съела там свою колбасу.

Но Нахаленок это запомнил. Когда я снова дала им по куску колбасы, а Лора побежала за угол, Нахаленок рванулся за ней, вырвал ее порцию и съел оба куска. Вот и выходит, что собаки умеют хитрить и логически мыслить.

Из письма Суворовой О. А., г. Краснодар

Нашла помощника

Присутствовал я как-то при следующем диалоге:

— Нет, что ни говори, а птицы твари разумные. — Сергей Иванович, заядлый грибник и ягодник, стал приводить примеры, когда вороны, сороки, грачи демонстрировали явное присутствие разума.

— Мало ли что в книгах пишут, — отмахнулся сосед Дмитрий Иванович, с которым они чаевничали. — Я ружьишком десятки лет балуюсь, дичи досыта настрелялся, но не замечал, чтобы птицы могли мозгами шевелить.

— Да не хотел ты замечать, — кипятился Сергей Иванович, — но я тебе как-нибудь докажу!

Разговору о птицах дала повод синица, вившаяся за окном дачного домика: Она то прыгала с ветки на ветку березы, то подлетала к самой раме и садилась на полиэтиленовый мешок с мясом, подвязанный к форточке. Несколько раз клевала мешок, видимо пытаясь добраться до его содержимого. Но попытки ее были безрезультатны — пленка не поддавалась. И птица улетела.

— Смотри, смотри, — вдруг перешел на шепот Сергей Иванович и показал на окно.

Дмитрий Иванович глянул и чуть не поперхнулся. Вернувшаяся синица сидела на мешке с дятлом. Он деловито примерился и в пленке появилась дырка, затем еще несколько. К ним и устремилась синица.

— Вот это да — только и вымолвил Дмитрий Иванович. — Привела себе помощника!..

Из письма Иванова В. Я., г. Новгород

Разве поступок синицы, понявшей, что самостоятельно ей с проблемой не справиться, не выглядит вполне осознанным? Она сумела также найти и возможное решение, причем не только просчитать, кто ей сможет помочь, но и каким-то образом уговорить дятла принять участие в этой акции. Как они объяснялись? Какие доводы приводила синица, чтобы дятел отвлекся от своих дел и последовал за ней? Можно ли назвать их общение разумным или оно было основано только на инстинктах?

Вот еще один пример. Недавно полиция Бангладеша была вынуждена арестовать двух крохотных обезьянок Дакки и Мунни. Они торговали на улице наркотиками. Причем в зависимости от размера купюры, которую давали Дакки, Мунни выдавала точное количество пакетиков с наркотиком. Обезьяны понимали и специальные жесты, которыми обмениваются между собой наркоманы. Без таких жестов-паролей они даже не брали деньги в руки.

Арестовала полиция и хозяев обезьянок, но доказать, что они смогли так умело выдрессировать животных, суд так и не смог. Хозяева «наркоторговок» заверяли, что те от рождения были наделены природной сметкой и никакой дрессировки не проводилось.

Судьи были вынуждены обойти этот вопрос, ведь обезьяны действительно проявляют порой просто необыкновенную сообразительность. Ученые же, сами запутавшись в понятиях «разумности» или «неразумности», еще больше сбили с толку суд.

Впрочем, блестящий ум и находчивость демонстрируют не только обезьяны.

Али-Баба и сорок воробышков

У меня пятилетний внук. Когда его дедушка, папа и мама уходят на работу, мы остаемся вчетвером: Сашенька, наш старый и мудрый кот Николаша, молодая веселая пуделиха Дашка и я. Жизнь начинает течь по распорядку. Сначала утренний туалет. Потом завтрак. Завтрак складывается из ряда процедур. Первые, кому накрывают стол, — это воробьи, синички, голуби и вороны. Птицы, хорошо изучив расписание, к 9.30 утра, забыв табели и ранги, гроздьями висят на кустах и ветках деревьев перед нашим окном (мы живем на первом этаже). На это время, как в период засухи у водопоя, между пернатым воинством действует перемирие.

Интересен такой нюанс: в 9.20 еще нет ни одной птицы, а в 9.35 они уже стучат клювами в окно — как будто точно отслеживают время.

«Бабушка, — как-то спросил меня Сашенька, — откуда птички знают сколько времени?» Я тогда пошутила, поскольку ответ на этот вопрос просто не знала: «Да ведь у нас на стене часы висят, они смотрят через стекло и видят». Внука мой ответ удовлетворил, а я до сих пор не знаю, что буду отвечать, когда через пару лет он задаст мне его снова.

Мы крошим на мелкие кусочки специально подготовленный хлеб, перемешиваем с зернами овса и пшеницы и высыпаем на площадку, прикрытую от осадков частью козырька над подъездом, рядом с которым находится наше кухонное окно. Здесь же у подъезда стоит наша машина, которую в зимнее время мы используем довольно редко, два-три раза в неделю.

Ее с нашими пернатыми связывают любопытные события. Какое-то время я постоянно выслушивала возмущенные тирады мужа: «Найдите другое место для кормежки птиц! Посмотри, во что они превратили машину, мне надоело отдирать от нее птичий помет!» и т. д. Мы, конечно, обещали, но другого удобного места не было, да и пернатые посетители нашей столовой привыкли именно к нему и сюда прилетали с неизменным постоянством. Но однажды произошло нечто совершенно невероятное.

Внуку было года четыре, когда, в очередной раз высыпая на «птичий пятачок» корм, он произнес речь — некую компиляцию из дедушкиных выступлений: «Как вам не стыдно, этого делать нельзя, дедушка ругается» и т. д. При этом он вложил в слова столько эмоций, что, как мне показалось, птицы были потрясены. Привыкшие уже не бояться нас, они не улетали, несмотря на активную жестикуляцию внука. Воробьи и синички даже прекратили свой обычный гвалт; голуби, приподнимая головы, вращали ими из стороны в сторону, напоминая тугих на ухо пожилых людей; вороны косили хитрым глазом, перетаптывались на ветвях тополя, а потом, когда Сашенька высказался, одна из них сказала «кар-р!». И следом поднялся птичий гомон. Разнокалиберное и разноперое войско, как бы выйдя из-под гипноза страстной речи внука, заскакало по ветвям, защебетало, забормотало, зачирикало.

С гордостью оратора, произнесшего пламенную речь, внук повернулся ко мне и резюмировал: «Они больше не будут!» И они действительно больше не стали! Удивлению всей семьи не было предела. Никто, конечно, не поверил, что птицы понимают язык, да и я сама не могу в это поверить. Сошлись, но с великой долей скепсиса, на том, что, возможно, имел место элемент телепатии, которым, как говорят, обладают братья наши меньшие и, возможно, маленькие дети.

Вот уже почти год, как наша машина стоит чистая. Только один раз пришлось смывать засохший на ветровом стекле след птичьего посещения. Событие бурно обсуждалось в семье. Пришли к выводу, что это творчество случайного гастролера. «Наши не могли!» — забыв о былом скепсисе, прокомментировали событие домочадцы.

После выдачи утреннего пайка птицам наступает следующий этап — кормление домашних питомцев. Здесь следует соблюсти все правила местной иерархии. Поскольку кот старше, а значит, главнее, его следует кормить первым. Дашка честно и без обид получает свой паек только после кота, минуты через две-три. При обратном раскладе Николаша может обидеться, и тогда придется извиняться, объясняться и уговаривать.

И только после этого мы подводим итог: «Все голодные накормлены. Пора и нам позавтракать».

А на ночь мы выносим на улицу и ставим у двери, ведущей в мусоросборник нашего подъезда, пластиковый лоток (в них сейчас фасуют все, что только можно) с обрезками и объедками, собранными за день «для бедных кошечек и собачек». С посетителями ночной столовой мы незнакомы. Их наличие выдает лишь вылизанная до блеска посуда. Но одного постоянного клиента мы все-таки прикормили.

Гладкошерстный, беспородный одноглазый кот, с первой встречи окрещенный нами Али-Бабой, встречает нас у подъезда, хрипло мурлычет, путается в ногах, торчком задрав хвост и бодаясь. Получив дополнительный паек в виде вкусненького кусочка, провожает нас метров сто, а затем возвращается к машине, которую облюбовал как место своих бдений. В зависимости от погоды он располагается под ней или на капоте, особенно если тот еще теплый после поездки.

Удивительно, но с пернатыми Али-Баба умудрился найти общий язык. Он не пугает их, не охотится, а продолжает мирно спать, свернувшись калачиком, даже тогда, когда наиболее нахальные воробьишки прыгают, цокая коготками, по машине. Иногда он шевелит ушами, направляя их как локаторы на источник звука, и чуть приоткрывает единственный глаз, чтобы тут же безмятежно снова отойти в царство Морфея. Вороны его не трогают, хотя хвостатых его сородичей гоняют.

С первыми сумерками птицы исчезают, видимо прячутся под крышей. Нам видно только несколько осоловевших голубей, замерших под козырьком на уровне чердака. И вот несколько дней назад произошло событие, которое потрясло всех наших домочадцев и тех, кому мы о нем рассказали.

В то утро я проснулась от кошачьего крика, под окном кошка мяукала не переставая. Это не был крик боли или любовная кошачья какофония — в нем звучала тревога. Первая мысль, которая пришла мне в голову, была о том, что, видимо, чья-то кошка то ли загуляла, то ли вывалилась из окна в снег и взывает к своим хозяевам, чтоб ее пустили в дом. Через несколько минут знакомый звук заставил меня окончательно проснуться и сесть на постели — в окно стучали птицы. Я посмотрела на часы: 5.50 утра. Невероятно! Откуда (в конце февраля в это время еще темно!) взяться птицам? Подошла к окну, отодвинула штору и увидела на подоконнике двух голубей. А на снегу сидел Али-Баба и смотрел на наше окно. Увидев меня, он тут же прекратил орать. Голуби тоже, потоптавшись перед стеклом, взмахнули крыльями и улетели. Что-то мистическое промелькнуло, не успев сформироваться, в мозгу, но тут же исчезло — я увидела, что в нашей машине кто-то сидит. Рванув створку окна, я крикнула что-то типа: «Вы что там делаете?!» Дверца машины распахнулась, оттуда, прикрывая локтями лицо, выскочил молодой парень и бросился бежать по улице.

Я разбудила своих мужчин, позвонили в милицию Но все это уже малоинтересно, поскольку машинного вора все равно не поймали.

Вечером наши домочадцы, входя в дом после работы, протягивали мне кульки и консервные банки. В кульках были печенье, изюм, ванильные сухари: «Нашим пернатым!» Консервы разнообразием не отличались, во всех трех банках был «Вискас». Вручая их мне, каждый говорил: «Наша киска купила бы «Вискас», — и, как бы уточняя непричастность Николаши к премиям и наградам, уточняли: — Это Али-Бабе». А зять вытащил из «дипломата» бутылку «Смирновки» и торжественно поставил на стол.

«И это тоже Али-Бабе?» — округлив глаза, спросил внук.

Записано со слов Никитиной Т. В., г. Москва

Реванша не последовало

В одном метре от угла дома росла вишня. Ее тонкие ветки касались крыши и отливной доски. Рядом стояла бочка для сбора дождевой воды. Кот легко взбирался по лестнице, ведущей на чердак, и шел по доске к вишне, на ветках которой обычно коротали время воробьи. В их отсутствие кот спокойно сидел на доске, греясь на солнышке. Но стоило им прилететь, как начинался спектакль. Воробьи смело прыгали с ветки на ветку, то приближаясь к коту, то отдаляясь от него. Временами они оказывались почти под самым его носом, как будто понимали, что он не рискнет на них напасть. А рисковать действительно не стоило: тоненькие ветки не выдержали бы его массы и он мог свалиться вниз с трехметровой высоты.

Эти игры я наблюдал не один раз. Кот нервничал, клацал зубами, но это не пугало воробьев. Они наслаждались его бессилием, весело чирикали, хлопали крылышками под самым носом своего врага.

Однажды выхожу утром во двор и слышу громкое беспрерывное мяуканье, доносящееся из бочки. Подхожу и вижу кота, стоящего на задних лапах на дне и передними дерущего стенку бочки. Дрожа, отчаянно вопя, по пояс в воде, он прикладывал все силы, чтобы выбраться. Ситуация была понятна: пернатые провокаторы довели животное, нервы не выдержали, и азартный охотник, забыв обо всем на свете, бросился на защиту своей кошачьей чести. Исход был предрешен.

А на ветках вишни воробьиная банда шумно праздновала свою победу. Их безудержное веселье невозможно передать!..

В скором времени вишня засохла, была срублена, и на этом месте соседи построили сарай.

Жаждущий мщения кот менял места дислокации, как бы приглашая своих врагов к новой игре. Но воробьи держались на расстоянии, как будто понимали, что обстановка изменилась не в их пользу. Ждали своего часа пернатые Кутузовы!

Из письма Измайлова А. Ф., г. Мичуринск Тамбовской области

Федор и Джерри

У нас в магазине, как, наверное, и во всех других, есть мыши. Лично я боюсь их до полусмерти… Бывало, позору не оберешься. Взвешиваешь покупателю сыр или колбасу, а тут тебе под ноги крохотное пушистое и хвостатое существо ныряет. Ну, естественно, взлетаю с визгом на прилавок. Стыд и срам — мне ведь уже за пятьдесят!

Хотели у нас мышеловки поставить, я не разрешила. Бояться боюсь, а на мучения живых существ смотреть не хочу. Травить их тоже нельзя — пищевые продукты рядом. Вот и завела я кота Федьку. Ленивый кот — это то, что мне надо. Решила, что душить и носить мышей мне он не будет, а вот само его присутствие не позволит голохвостым по магазину, как у себя дома, разгуливать.

Кормила я Федора хорошо, не хотела, чтоб он с голодухи за мышами всерьез охотился. И вот заметила, что колбасу он сразу у меня на глазах съедает, а сыр всегда в угол за ящики носит и там ест. Такая его странность вызвала мое любопытство, и решила я понаблюдать за ним.

Как же я была удивлена, когда увидела, что Федор, примостившись в уголке, съел только половину кусочка, а вторую лапой к стене придвинул и вышел как ни в чем не бывало. И так не один раз. Я было подумала, запасы делает, а ночью съедает. А потом заметила, что кота нет, а кусочек исчез.

Стала следить. И выследила. На моих глазах зашевелился плинтус, и между ним и стеной показались сначала две крошечные лапки, потом мордочка, а потом и вся мышка. Быстро слопав кусочек сыра, она нырнула опять за плинтус, да еще и задвинула его на место каким-то образом!

«Ничего себе! — подумала я. — Этот бездельник еще и подкармливает мышей!» А потом мне пришла в голову другая мысль: «А может быть, кот умнее нас, людей? И вместо того чтобы объявлять войну и проливать кровь, нашел самое разумное решение — накормил голодного, чтобы тот не воровал?».

Тем не менее с появлением Федора мыши по магазину бегать перестали, а я, как коза, не скачу по прилавку.

Записано со слов Гуменюк С. И., г. Львов

Курочка Ряба

В нашем поселке у всех есть живность, и, конечно, прежде всего куры. Обычно их держат за загородкой, чтоб не вредили огороду. И они к этому привыкли. Но попадаются с характером. Вот у соседки моей такой подарочек есть. Она ей даже одно крыло обрезала, но та все равно умудряется одной ей известными путями удрать на свободу. Романтическая особа!

Как-то я пришла в соседский двор и вижу картину: огромный пес Рекс несет в зубах куриное яйцо. Аккуратно несет, чтоб не раздавить. Подошел к хозяйке и у ног положил.

Для него это, как выяснилось, не впервой. Свободолюбивая курица оказалась еще и с фантазиями. Несется она только в будке у Рекса. А тот, польщенный доверием, тут же уступает ей место, когда она подбегает туда с квохтаньем. Затем курица убегает по своим куриным делам, а Рекс сторожит добро: дом, двор, живность и по совместительству снесенное в его будке яйцо. А затем честно отчитывается, сдавая хозяйке сбереженные материальные ценности.

Из письма Гвоздецкой В. С., пос. Комсомолец Краснодарского края

Следующие два рассказа отличаются особой трагичностью, лиричностью, человечностью и искренностью.

То, что дворовые собаки ненавидят почтальонов, ни для кого не секрет. В чем корни этого явления, никто толком объяснить не может. Я слышала такую версию. Раньше в народной, а особенно в деревенской среде, когда «просто письма» писались крайне редко, появление почтальонки у калитки всегда сопровождалось сильным эмоциональным всплеском у хозяев: страхом (не умер ли кто, не случилось ли чего плохого?) или радостью (наконец-то весточка от родных и близких!). Революции и войны сделали из них в восприятии измученных неизвестностью и страхом за близких людей некий образ «вестника».

Я представляю себе, как замирали и обрывались сердца, как становились ватными ноги, когда женщины видели приближающуюся почтальонку. Что несет она: приговор или временное помилование? И чуткие, преданные собачьи сердца чуяли тревогу хозяев. Любые эмоции — это выброс адреналина. Впрочем, все наши эмоции — всего лишь химия. Возможно, чуткие собачьи носы чувствуют изменение химических реакций в организме человека, ведь недаром группа ученых-кинологов выдвинула версию избирательности собачьих симпатий и антипатий, объясняя ее выделением у отдельных людей определенных ферментов, названных «запахом труса».

Но возможно, речь идет не о прозаическом сверхобонянии, а о чем-то еще мало или вообще неизученном, лежащем в альтернативных современной науке областях. Пока сказать трудно…

Шарик

…Несколько лет подряд моя семья проводила летние отпуска в деревне, у одной и той же хозяйки: врачи настаивали, чтобы наш не очень здоровый ребенок пожил на природе, на козьем молочке и натуральных продуктах. Хозяйке, Степановне, когда мы впервые приехали, шел 69-й год. Жила она с козой Машкой и лохматой дворнягой по имени Шарик. Возможно, когда он был щенком, он и напоминал пушистый мячик, но с возрастом это имя звучало как насмешка над здоровым матерым псом, бдительно охранявшим вверенное ему хозяйство. Нас он встретил подозрительно, рычал, не подпускал к хозяйке. Степановна на всякий случай посадила его на цепь, успокоив нас словами: «К вечеру любить будет, никому в обиду не даст!» И мы рискнули.

Шарик сидел на цепи, нисколько не обижаясь, и внимательно следил за происходящим. Степановна суетилась, кормила, поила нас. Мы выкладывали на сбитый из досок стол привезенные из города лакомства, разгружали машину. Хозяйка смеялась молодым смехом, всплескивала руками, обнимала нашего 8-летнего сына…

За всем этим, шевеля бровями и морща нос, как будто сдерживая улыбку, наблюдал Шарик. А утром он уже встречал нас у крыльца, радостно повизгивая и всем своим видом демонстрируя готовность выступить в роли гида. Дружба состоялась.

Перед каждой очередной летней поездкой к Степановне мы волновались: жив ли Шарик, не случилось ли с ним чего за долгую деревенскую зиму. О том, что Степановна жива и здорова, мы знали, так как в течение года обменивались короткими и теплыми открытками.

И вот произошло событие, изменившее уже сложившийся и ставший дорогим нашему сердцу уклад.

В то лето случилось несчастье. Нас в это время в деревне не было: мы уехали на машине порыбачить на озерах, в 20 километрах от деревни. Степановна осталась с Шариком и Машкой. Ее молодая и неугомонная натура требовала действий, и зачем-то (теперь уже не узнать зачем) она, приставив лестницу к дому, полезла наверх. До крыши она не добралась: верхняя ступенька обломилась и пожилая женщина упала с трехметровой высоты. Упала неудачно, ударившись шеей об угол металлического ящика, в котором находился вынесенный за пределы дома (для безопасности!) газовый баллон.

Свидетелем трагедии был только Шарик. Соседи потом рассказали, что слышали его отчаянный лай, но не придали этому особого значения.

Он пробежал по деревне, лаял у чужих калиток, скреб их лапами, но встречал его там лишь ответный лай собратьев. В лучшем случае люди не обращали на него внимания, а в худшем — оттаскивали свою собаку, а в него кидали камень или комок земли: «Пошел отсюда!».

Вот тут-то и появилась почтальонка. Шарика она не любила и боялась. И в этот раз, увидев его в таком возбужденном состоянии, только сильнее закрутила педали велосипеда, стараясь быстрее миновать дом Степановны. Обычно пес без особой агрессии облаивал ее, пробегая рядом с велосипедом несколько шагов, и с чувством исполненного долга отправлялся восвояси. Но в этот раз Шарик бросился на нее, сшиб с велосипеда и, вцепившись зубами в сумку, стал тащить за собой. С перепугу женщина бросила сумку. Но собаке была нужна не она, поэтому, сразу потеряв интерес к ненужному ему предмету, Шарик, рыча, вцепился в рукав почтальонки и стал ее тащить за собой. Та, естественно, заблажила на всю деревню. На ее крик выбежали люди и, похватав, что под руку попалось, бросились на пса. И вот тогда он совершил поступок, который иначе как «разумным» или «логически точным» назвать нельзя. Увернувшись от защитников подвергшейся его нападению женщины, он бросился к себе во двор, схватив в зубы почтовую сумку. Пес рассчитал верно. За ним побежали, чтобы ее отобрать. Когда соседи вбежали во двор, они увидели лежащую за домом без сознания Степановну, а в ее ногах почтовую сумку. Рядом сидел Шарик.

Степановну увезли в больницу. Через две недели она умерла. Все это время мы жили в ее доме, навещали ее в больнице, потом помогли похоронить.

Родных у нее не было. Впрочем, в деревне все в какой-то мере родственники. Стали пристраивать ее пожитки. Говорили о каком-то Григории, которому дом перейдет, вроде уже и отписали ему письмо. Машке тоже быстро нашелся хозяин. Незамысловатое добро Степановны разошлось по соседям «на память». Нам предложили тоже взять себе что-нибудь из вещей: «Любила она вас, да и вы к ней с сердцем отнеслись…» И мы выбрали лучшее, что было у покойной, ее верного друга. Теперь в нашем доме живет Шарик, мы даже имя ему менять не стали, хотя на собачьей площадке не раз замечали иронические улыбки владельцев Лордов, Маркизов и Изабелл. Есть имена, которые менять нельзя, — они покрыты славой. Все эти красивости — всего лишь собачьи клички. А наш Шарик — человек.

Записано со слов Головановой А. А., г. Самара

Умница

Это было четыре года назад. Я была еще девчонкой. Помню, как-то под вечер вбежала в дом рыдающая мать и бросилась на кровать. За ней следом вошел отец. Он был тих и растерян, сел на край кровати, стал гладить мать по голове и плечам и все приговаривал: «Ну, все, все, решили, пусть живет…»

Таким я отца никогда не видела. Мы, дети, его побаивались, а мать всегда старалась ему угодить. И никогда при нас отец не был так ласков с матерью, как в тот вечер. Я из трех сестер старшая, и мать со мной часто делится своими бедами и радостями. Мне она на следующий день и рассказала, почему плакала вечером.

У нас свое хозяйство. Есть в нем и корова. Зорькой ее зовут. Корова в крестьянском доме первая кормилица, ей и внимания больше, чем всем другим, и уважения. Когда мать командует по хозяйству, то сразу видно различие: «Наташа, покорми птицу! Вера, покорми скотину! Аня, дай поесть Зорьке!» Телилась у нас Зорька дважды. После второго отела что-то с ней произошло: молока стала давать мало, да и вообще грустная стала.

В первый раз она бычка принесла, а второй раз телочку. Бычка мы сдали. А телочка Манюня всем по душе пришлась.

Дочка Зорькина подрастала, и назревала трагедия. Двух коров в хозяйстве, таком, как у нас, не держат. Вот и наступил момент, когда отец заговорил с матерью на эту тему. Сделал он это подальше от наших ушей, когда мать в сарае Зорьку щеткой скребла. По-хозяйски оценив ситуацию, отец выбор свой остановил на Манюне, а Зорьку ожидала бойня. Об этом он завел разговор с матерью в присутствии коровы. Зорька прядала ушами, дрожала под щеткой мелкой дрожью, потом вдруг сделала несколько шагов вперед, развернулась мордой к отцу и стала смотреть ему в глаза.

«Ну все, решено!» — твердо сказал отец. И тут Зорька неожиданно сделала шаг к нему и… неуклюже, всей тяжестью рухнула перед ним на колени. Она не отрывала глаз от отца, и из них катились слезы. Мать схватилась за сердце, упала на шею корове и заголосила: «Не дам!» Отец пытался что-то сказать, но и у него перехватило горло. Оттащив мать от коровы, он повел ее в дом, где я и увидела необычную для нашей семьи сцену…

Работы нам прибавилось. На двух коров кормов запасти — адский труд. Но мы старались. А Зорька за нас старалась. Сначала она своенравную Манюню пасла. Мы только ворота открывали и закрывали. Бывало, наблюдая за ними, смеялись до колик в животе: Манюня все норовит сбежать, а Зорька ее и головой боднет, и за зад куснет, и боком толкнет, а во двор загонит. Раньше мы часами ее разыскивали и во двор гнали, а как ее маманя в пастухи пошла, у нас и заботы не стало.

А Зорьке и того мало. Взялась она и чужих коров пасти, все ей кажется, что хлеб свой мало отрабатывает. С пастбища приводит и по дворам разгоняет. Слушаются они ее. И другие хозяева довольны. Всем она работы поубавила. В благодарность корму Зорьке на зиму подбрасывают, делятся. И нам Зорька не в тягость уже.

Вот такая умная корова. И попросить, чтобы жизнь ей сохранили, сумела, и сама себе на пропитание зарабатывает.

Записано со слов Широковой В. Г., пос. Новый Ставропольского края

Эдисоны и кулибины

Человек гордится своей способностью изобретать что-то новое. Но только ли людям присуща такая особенность мышления, удивительное умение решать проблемы путем создания чего-то нового, не известного прежде? А может быть, наши меньшие братья тоже в какой-то мере обладают даром, который когда-то прославил Эдисона, Кулибина и других людей?

Изучая жизнь муравьев или термитов, невольно приходишь к мысли, что эти крохотные существа создали цивилизацию, почти не уступающую по уровню своей сложности нашей, человеческой. Их искусственные города — муравейники и термитники — представляют собой уникальные инженерные сооружения. Муравьиные «небоскребы» чрезвычайно прочны, система ходов удобна и оптимальна для передвижения. В них действует система вентиляции, а в холодные дни «включается» хитроумная система обогрева.

Тщательно выстроена и структура муравьиного государства со своей полицией, отрядами рабочих, инженеров-строителей, царями и придворными.

О том, что у муравьев налажено «сельское хозяйство» и «животноводство», известный немецкий натуралист Карл Линней писал еще в 1861 году. Эти трудолюбивые насекомые занимаются разведением тлей, выделяющих из брюшка сладкую жидкость. Муравьи строят для своих «сахарных коровок» теплые «загоны», где те пребывают в непогоду. Их выгоняют на «пастбище» с восходом солнца и регулярно «доят». Кроме того, на специально оборудованных плантациях муравьи выращивают съедобные грибки Все это действительно напоминает наше сельское хозяйство и животноводство. А ведь возникновение и развитие именно этих областей, как считают ученые, было когда-то революционным для человеческой цивилизации!

Но, даже используя термин «муравьиная цивилизация», биологи не признают за муравьями способность к творчеству, относя их действия все к тем же пресловутым «инстинктам» по той причине, что муравьи с точки зрения науки не обладают разумом. Но откуда тогда взялись все эти технологии, используемые в муравейниках? Логика говорит, что были среди них свои муравьиные Эдисоны, Павловы, Мичурины. Они вывели (или отобрали из многих других) грибки, способные расти в условиях муравейника, «приручили» «диких» когда-то тлей, превратив их в «домашних животных».

Способность к «творческому озарению» демонстрируют практически все животные. К примеру, был проведен такой эксперимент. Исследователи подложили в крысиную нору бутылку с затвердевшим топленым маслом с полной уверенностью, что животные не смогут достать его. Но взрослая крыса, обнаружив бутылку, после минутного раздумья нашла выход. Она повалила ее набок, зубами выдернула пробку и, втиснув в узкое горлышко свой хвост, окунула его в мягкое масло, а вытащив, облизала. Операция эта повторялась несколько раз.

Ну разве это не открытие своего рода? Более того, насытившись, крыса ушла, чтобы вернуться уже с подругами. После того как она продемонстрировала им свой метод, и другие крысы стали окунать хвосты в масло. Вскоре бутылка практически опустела.

Конечно, далеко не все животные умны одинаково. (Но ведь и среди людей далеко не все Эйнштейны!) Встречаются особи заурядные и выдающиеся. Именно самые умные находят выход из сложных ситуаций, а остальные им подражают или используют достижения своих талантливых собратьев. И когда «идея овладевает массами», происходит качественный скачок в развитии вида. А способствуем этому мы, люди, осложняя с каждым днем жизнь братьев наших меньших и вынуждая их бороться за выживание. Они умнеют на глазах. А мы?…

Железобетонный дом

У хозяина одного из участков в садоводческом обществе «Мичуринец» второй год подряд в развилках раскидистых ветвей яблонь вьют гнезда сороки. Птицы доставляют много неудобств, и поэтому хозяева сбивают их постройки, не давая суетливому племени колонизировать свою территорию. Но захватчики не желают сдавать свои позиции. Они укрепляются, превращая свои дома в неприступную крепость.

В районе дачи несколько свалок. Оттуда сороки и принесли витки алюминиевой проволоки и, обматывая ее вокруг веток, построили прочный каркас. Неизвестно, откуда добыли глину — разнородная, разноцветная, она явно «транспортировалась» из разных мест. Ею тщательно обмазывался каркас. Затем щели проконопачивались мхом и сухими травинками и снова обмазывались глиной. И только соорудив «железобетонные стены», мастера приступали к созданию бытовых удобств: сначала они носили сухие веточки, потом сухую траву, затем неизвестно где добытые перья и пух. В такой последовательности, видимо, и укладывалось все это на пол дома-крепости.

Поражают слаженность и мастерство строителей. Особенно то, как управлялись птицы с проволокой. Они гнули, закручивали и обламывали ее одними только клювами, но с такой четкостью и сноровкой, как будто всю жизнь работали с металлом.

Кто после этого решится утверждать, что птицы «безмозглые существа»? Их изобретательность и упорство — повод для размышления.

Из письма Сагабутдинова Н. Б., г. Янаул, Башкортостан

Ну разве не удивительна эта история, напоминающая борьбу изобретательских умов во время войны? Одни ученые придумывали все более и более мощные снаряды, другие — все более надежную броню для танков.

Ничего не могу сказать про рыб, ничего не могу сказать про разум комаров, клопов, червей и т. п., хотя гипотетически — кто его знает?… Но разумность птиц, построивших «железобетонное гнездо» повышенной прочности, лично у меня не вызывает никаких сомнений.

Есть такой научный термин «экстраполяция». Он означает мысленное продолжение в будущее какого-то действия и вывод о том, чем оно завершится. Возможность изобретать существует лишь благодаря мысленной экстраполяции. Чтобы изобрести катапульту, к примеру, надо сперва отчетливо представить, что будет, если положить на кирпич доску, установить на одном ее конце «снаряд» и ударить потом по другому концу Ученые настаивают на том, что только мозг человека способен к экстраполяции. Но тут у ученых моих собратьев не сходятся концы с концами. Жизнь показывает, что это не так.

Изобретатель катапульты

Сколько буду жить, не забуду картину, которую я наблюдала прошлым летом.

Строили мы изгородь вокруг дачи. Не закончив, пошли обедать. Эрдельтерьера нашего Никиту я кормила еще до обеда, и потому оставшиеся после обеда косточки предназначались голодным собакам, которых на дачах всегда хватает.

Вокруг забора валялись инструмент, доски, обрезки столбиков. Между опорой, на которую час назад навесили калитку, и штакетником оставалась еще щель шириной в доску, а сама она лежала на нижней перекладине забора большей частью наружу, меньшей — на нашей территории.

Чтобы не бросать косточки на землю, я положила их на край доски со стороны улицы, и к ним сразу бросилась небольшая собачонка, давно поджидавшая обычных подачек.

Никита был накормлен до отвала, но сам факт, что кому-то досталось то, что по его собачьим понятиям принадлежало ему, выводил его из себя. Ах; какую бы трепку он задал «наглой попрошайке», если бы оказался с другой стороны забора! Но щель была явно узка для его крупной фигуры, и эрдель бегал вокруг, высовывал в нее нос, рычал, но все бесполезно. Собака понимала, что «заевшемуся буржую» до нее не добраться, спокойно брала с доски по одной косточке, относила в сторону и с наслаждением грызла.

Никита пришел к выводу, что угрозы не помогут. Сел и задумался. Видимо приняв какое-то решение, снова подошел к щели, вцепился зубами в доску и стал тянуть ее на свою территорию. Это была трудная работа.

Я наблюдала за ним, искренне веселясь, так как понимала, что перетащить ее на свою сторону моему жадине не удастся. Видимо, это понимала и бездомная собачонка, никак не реагирующая на его усилия. Понял это и сам Никита. Он снова сел и задумался. И вдруг встал. По его довольной морде я сразу поняла, что он что-то придумал.

И действительно, чуть попятившись назад, Никита прыгнул. Прицелился он точно на край доски, выступавший на его территории. Доска с другой стороны взлетела в воздух, и косточки, описав в воздухе дугу, упали к нам на участок.

Если бы у собак могли быть инфаркты, то приблудная собачонка получила бы его. Она была потрясена, у нее, как у человека, отвисла челюсть и вылезли на лоб глаза. У меня, если признаться честно, тоже. Зато Никита, уже нисколько не интересуясь плодами победы, гордо выпятив грудь, оглядывался по сторонам в поиске свидетелей его гениальности.

А я теперь точно знаю, что катапульту изобрел не только человек. Ее еще изобрела собака.

Из письма Черниковой Т. В., г. Никополь

Мы восхищаемся умом шахматиста, который просчитывает игру на много ходов вперед. И это относится к любому человеку: чем больше жизненных ходов он может просчитать, тем выше его шансы на успех, тем уважительнее мы говорим о его уме. Почему бы заодно нам не восхититься и умом этого пса? Эрдельтерьер Никита вполне успешно экстраполировал свои действия. Он не хуже иного шахматиста просчитал ситуацию на несколько ходов вперед, заранее предвидя их возможные последствия.

Пернатые рационализаторы

Я сидел в машине и ждал, пока закончится визит моего шефа к своему партнеру. Мое внимание привлекли две птички. Может быть, я и не обратил бы на них внимания, если бы не возбужденное чириканье, которым они сопровождали свои действия — как будто совещались и спорили между собой.

Вся эта кутерьма происходила вокруг клубка шерстяных ниток, валявшегося около чахлого кустика. Я долго не мог понять, чем он мог их заинтересовать. Они садились на клубок, пощипывали его клювиками, тянули за свободную нить. А он разматывался, слегка перекатываясь по земле.

Птицы сели на ветку куста и шумно заспорили. Потом, видимо придя к какому-то решению, снова подлетели к клубку. Погрузив в него клювики и зажав ими нитки, они поволокли его к кусту.

Выглядело это очень смешно: они пятились, упираясь лапками в землю и часто маша крыльями, как будто собирались взлететь. Потом, как по команде, остановились и перепорхнули на другую сторону клубка. Он уже лежал под самым кустом, пятиться птицам было просто некуда, поэтому теперь оставшиеся несколько сантиметров они преодолевали, подталкивая нитки впереди себя. Клубок оказался под кустом и зацепился за него. Именно это и нужно было пичугам. Вновь взлетев на ветку куста, они как бы «передохнули». Теперь их чириканье было совсем другим, в нем звучали удовлетворение и радость. И снова, как по команде, птички сорвались с ветки. Только теперь их интересовал не клубок, а конец нити, который основательно от него отмотался за время всей этой возни.

Только тогда я понял, ради чего она была затеяна. Одна из птичек тянула за конец нитки, а другая перекусывала ее сантиметрах в десяти от начала. Затем первая возвращалась, садилась на нитку, и теперь уже в качестве ножниц работала она, а вторая улетала с ниткой. И так несколько раз.

Моему удивлению не было предела. Мало того что птицы догадались, что от катающегося по земле клубка отрывать нитки сложно и его надо закрепить, они еще и придумали, как это сделать! Да к тому же еще и организовали свой труд, изобретя конвейер!

Не знаю, зачем понадобились птичкам нитки, наверное, на строительство гнезда. Но не это важно. Главное то, что они мыслили, как люди, и показали себя незаурядными рационализаторами.

Я не успел увидеть, как они поступят, когда свободная нить закончится, а закрепленный клубок не даст отмотать новую: вышел мой шеф, и пришлось уехать. Но я уверен, они найдут решение.

Записано со слов Кулькова П. Д., г. Тверь

Сообразительный Мишка

Хотите — верьте, хотите — не верьте. Понимаю, что все это выглядит бредом, фантазией, сказкой. Кому ни расскажу, все считают, что я придумала все, или на «барабашек» списывают, это, видите ли, нашим людям понятнее!

А дело было так. Вышла я к почтовому ящику (он на нашем втором этаже), а дверь захлопнулась. В квартире остались мой четырехмесячный сын Алешка, беспородный пес Мишка и, что самое страшное, включенная газовая плита, на которой варился суп.

Что я пережила, лучше не описывать. Зима. Я в тапочках на босу ногу и в халате поверх ночной рубашки. Время дневное, никого из соседей нет, все на работе. Да и соседей я еле-еле знаю, и то тех, кто на одном со мной этаже живут, а с прочими здороваемся, если на лестничной клетке встретимся, а на улице уже друг друга не узнаем — новостройка у нас. В общем, с соседской помощью ничего не вышло. Попытались мы с соседкой с четвертого этажа взломать дверь топориком для рубки мяса, но бесполезно. Телефона нет — дом новый. Побежала она одеваться, чтобы с уличного телефонного автомата позвонить. Кому звонить? Решили в горгаз. Больше всего боялись, что закипит суп, конфорку зальет.

Она одевается, а я под дверью, на каменной ступеньке сидя, рыдаю, к звукам в квартире прислушиваюсь. А там ребенок плачет и Мишка дверь скребет.

И вдруг дверь открывается. И Мишка на пороге. И давай на меня лаять! Ругался, наверное, на своем собачьем языке. Я первым делом к плите. Все, слава богу, в норме. Потом к Алешке. Тоже все нормально, мокрый только. Стала ему пеленку менять, и соседка одетая входит. «Удалось открыть? — спрашивает. — А я уж оделась к автомату бежать». Вот тут-то я впервые и подумала (не до того в первый момент было!), как это дверь сама открылась? Все прикидывала, до мелочей вспоминала. Ничего другого не получается — Мишка это сделал. Ведь ясно я его царапанье слышала, в это время она и отворилась.

Ну ладно, если бы для этого надо было ручку нажать, это собаке под силу. Но у нас другой замок, его повернуть надо! Да к тому же еще ход у него жесткий очень. Бывало, муж звонит, а у меня Алешка на руках, пытаюсь двумя пальцами крутануть, не получается, приходилось ребенка на одну руку перекладывать, второй открывать, да еще коленом поднимать. Как же пес мог это сделать? И не ученый он у нас никакой, живет в доме как ему хочется, особо не балуем, особого внимания не уделяем, но любим, жалеем, не обижаем. Командам даже не научили. «Ко мне!» — не говорим, а говорим: «Миш, поди-ка сюда!» или: «Не путайся под ногами» вместо «Место!» Он и слов таких не знает. В общем, необразованный пес, да и по виду — помесь енота с черепахой. Но вот факт — открыл дверь! Это какую же изобретательность надо иметь! Сообразил, стало быть. А вот я, как он это сделал, сообразить не могу.

Записано со слов Никоновой И., г. Набережные Челны

Животные порой демонстрируют нам столь странное (с точки зрения науки, конечно) поведение, что даже самые заядлые скептики начинают задумываться: а правы ли они, считая их бездумными существами? Даже Павлов, первооткрыватель условных рефлексов, к концу жизни усомнился в окончательности своих выводов, признав, что животным свойственны «элементы мышления», подобные мышлению человека. Но и это половинчатое признание, как мне кажется, не разрешает многих загадок, которые задают нам меньшие братья.

«Раз, два, три, четыре, пять» — заяц учится считать

Человечество кичится тем, что умеет оперировать числами и цифрами, умеет складывать и вычитать, умножать и делить. Эти простые на первый взгляд арифметические действия на самом деле действительно являются одним из основных столпов нашей цивилизации. Надеюсь, мне не надо убеждать вас в этом. Другое дело, ответ на вопрос: умеют ли считать животные?

Никто сегодня не даст вам четкого разъяснения на этот счет. Многочисленные эксперименты то разочаровывают, то удивляют ученых. Но, удивившись, они либо отказываются признать существование феномена, либо пытаются объяснить его в любом варианте, лишь бы не согласиться с тем, что у животных есть разум.

А как бы вы объяснили такие результаты опыта: исследователи положили на муравьиной тропе кусочек пищи, разделив его на три неравные части. Обнаружив их, муравей-разведчик тщательно изучил добычу и ушел в муравейник. А вскоре к каждому кусочку подошла своя группа. В одной было 25 муравьев, в другой — 44, в третьей — 89. Эти числа четко соответствовали соотношению веса добычи. Случайность? Но муравей-разведчик смог не просто рассказать о своей находке, но и произвести точные расчеты необходимой рабочей силы!

Известен другой эксперимент: попугая жако научили считать до восьми. Если загоралась одна лампочка, он съедал одно зернышко, если две лампочки — два и так далее, до восьми. Но в один из дней исследователи не стали зажигать лампы, а включили барабан. Никто не обучал Жако, что надо делать в этом случае. Но он, немного поразмыслив, не ошибся, опять взял столько зерен, сколько ударов прозвучало.

Вот и решайте, могут животные считать или нет. А потом сравните свое мнение с мыслями очевидцев следующих происшествий. Вот они.

Терпение и труд все перетрут

Съездила дочка моя на Канарские острова — выиграла бесплатную путевку. Бывает же такое счастье! Взяла с собой видеокамеру, а когда приехала, фильмы нам часа три крутила. Красотища, слов нет! Но я о другом. Есть на острове Тенериф парк, «Лоро-парк» называется. Лоро — это попугай. Следовательно, «Парк попугаев». Так и тянет описать все чудеса, которых там видимо-невидимо, но речь о другом.

Посмотрел я «Шоу попугаев», которое дочь от начала до конца сняла. Глазам своим поверить не мог: и считают, и читают, и даже ноты повторяют обученные птицы! И пришла мне в голову мысль обучить кота своего Веньку разным премудростям.

Я пенсионер, времени у меня много, и за дело я взялся основательно. Я мяукал до хрипоты, приучая кота подавать голос, чтобы получить кусок мяса. Потом я научил его мяукать на команду «Голос!». Он и раньше у меня смышленый был. Слова «Фу!», «Кушать!», «Ко мне!» знал. А после освоения команды «Голос!» началось самое главное. Я учил его мяукать столько раз, сколько кусочков мяса он должен был получить. Ставил перед глазами тарелку, а в ней то два, то три, то четыре (до пяти) кусочков. Он сначала орал по принципу «чем больше, тем лучше», а потом вдруг дошло до кота. Теперь это выглядит так: пробежится Венька глазами по тарелке, пересчитает кусочки и ровно столько раз мяукнет. Тогда я к нему и пододвигаю лакомство.

И понял я: нет на свете ни детей, ни животных тупых, просто учить их надо, заставить понять, чего ждут от них, и не обманут они наших ожиданий.

Записано со слов Ревенева В. X., г. Москва

Подкованный Пифагор

Отдыхая в деревне, я стал свидетелем сцены, потрясшей меня.

Дед мой, Никифор Петрович, владелец стареющей лошади Лады, в соответствии с веяниями времени, ударился в индивидуальный бизнес. Стал он на телеге развозить селянам уголь, дрова, да и все другое, что закажут, — в общем, свое «Трансагентство» открыл.

И вот, будучи там, взялся я ему помочь. Вот тогда-то и заметил престранную картину. На телегу грузили мешки с углем. Лада спокойно стояла, ожидая конца погрузки, только каждый брошенный ей за спину мешок провожала взглядом, поворачивая назад голову. После восьмого мешка заржала и ударила копытом.

— Все, — сказал подошедший дед, — норма, восемь мешков.

— Дед, — удивился я, — тебя же не было, ты же еще не считал мешки, откуда знаешь?

— Да не я считаю, Ладушка за меня счет ведет.

Я, конечно, не поверил, но со стариком спорить не стал. В следующую ездку история повторилась. «Случайность, — убеждал я себя, — или просто лошадь чувствует перегрузку». И стал экспериментировать. Чего только не делал! С мужиками договорился, чтобы в мешки сначала вдвое меньше клали, сам дополнительную тару купил, чтоб не отказали. И что бы вы думали? Вес вдвое меньше, а Лада после восьмого опять ржать и копытом бить стала!

Тогда взялся я ее обмануть. Отвлек куском сахара, а в это время мужики одновременно два мешка положили. Удар вроде один был, а посмотреть не успела. И пропустила Лада этот мешок, после девятого заржала, по ее расчету это ведь восьмой был.

Что ж это выходит? Что лошадь считать умеет? Ведь вес-то я разный подсовывал, а она по мешкам ориентировалась, шею сворачивала, а счет вела.

Вот и оказывается, что дед мой малограмотный лучше про животных понимает, чем я, человек с образованием.

Записано со слов Нечипоренко В., г. Тернополь

Может быть, тайна умения считать объясняется тем, что не загроможденный множеством бесполезных знаний мозг наших меньших братьев обладает завидным запасом для запоминания?

Во многих письмах, пришедших ко мне, подчеркивается, что животные обладают памятью, поражающей воображение их хозяев.

Тайна Клопа

Наш дом — это не просто дом. Это — сумасшедший дом: День, когда можно прийти в свою квартиру и просто отдохнуть, — величайшая редкость. Обычно он полон гостей: учеников жены, друзей 16-летнего сына, 14-летней дочери и… моих иногородних родственников и их друзей.

Я давно запутался в том, кто есть кто, и тем более, кого как зовут. Но в отличие от меня наш пес — жизнерадостная компанейская дворняга Клоп — помнит все имена и, более того, знает, кто к кому пришел.

Когда я открываю на звонок дверь и впускаю очередного гостя, то даже не пытаюсь угадывать, к кому он пришел. Для этого существует Клопик. Он тут же летит к сыну, дочери или моей жене соответственно и радостным лаем сообщает о приходе гостя. И никогда не ошибается!

Простейшие действия типа «Позови Васю!» для него не составляют никакого труда. Он бежит к неизвестному для меня Васе и дергает его за рукав или штанину. Если же Вась двое и больше, то ждет разъяснений: «Машиного Васю», «Андрюшиного Васю», «маминого Васю»…

Потрясающая эта способность вряд ли может быть объяснена только феноменальной собачьей памятью. Здесь задействовано еще что-то, что остается пока за гранью наших знаний о братьях меньших.

Записано со слов Николотова С. Т., г. Москва

Хорошей памятью люди пытаются объяснить и умение некоторых животных рисовать. Обезьянничают, мол, запоминают, что увидят, а потом повторяют. А вот что пишут об этом люди, заметившие за своими питомцами тягу к искусству.

Шедевры живописи

Я художник. И у меня есть обезьяна Бетси. Она тоже художница. Глядя на нее, я все лучше понимаю смысл слова «обезьянничать». Когда я рисую, Бетси тоже берет кисть и начинает «творить» на специально подготовленном для нее листе бумаги. Произведения ее талантливостью не отличаются — обезьянья мазня, но, как она это делает, всегда вызывает у меня улыбку и желание лишний раз посмотреть в зеркало. В ее ужимках, позах, мимике я узнаю себя. «Вот если бы ты еще и картины мои копировала, цены бы тебе не было!» — не раз говорил я ей.

И вот началось. Она стала это делать. Конечно, копиями ее творчество не назовешь, но расположение цветовых пятен она повторяет очень точно. В конечном счете ее картины стали своего рода размытыми копиями моих.

Ведет она себя при этом нахально: подбегает, отталкивает меня, принюхивается, присматривается к моему холсту и бежит побыстрее то же самое у себя «рисовать». Движения у нее разболтанные, но если ей «руку поставить», она вполне могла бы подарить миру обезьяний шедевр.

Записано со слов Шера А. Б., г. Минск

Но исследователи считают, что не только подражание движет в этих случаях животными. У них, как и у людей, тоже развито чувство прекрасного. Даже вороны вовсе не случайно любят собирать в свои гнезда блестящие вещи. Не обижайтесь, коллекционеры, собирающие монеты, спичечные коробки или пробки от пивных бутылок. Вами, как и вороной, движет одна общая страсть.

Замечено, что чувство прекрасного свойственно многим нашим меньшим братьям. Птицы украшают свои гнезда свежими цветами или найденными цветными ленточками, киты любят петь — собираются стаями и насвистывают несколько часов кряду нечто ритмичное, причем явно это действо происходит просто так, без всякой определенной цели Желание рисовать — тоже из этой серии. Недавно в Санкт-Петербурге прошла необычная выставка абстрактной живописи. Все полотна на ней были нарисованы обезьянами из местного зоопарка. Художественные критики признали: рисунки вполне достойны внимания без всяких скидок на то, что их рисовали животные.

Любопытен тот факт, что эти обезьяны никогда не видели настоящих картин и как работают люди — художники. Но когда им дали холст, краски и кисти, животные быстро разобрались, для чего необходимы эти предметы. Более того, одна из обезьян так пристрастилась к рисованию, что постоянно проводила свое время перед мольбертом. А закончив очередное полотно, неизменно ставила в нижнем его углу один и тот же завиток — своеобразную подпись, удостоверяющую, что шедевр создан именно ее «рукой».

Лохматое вранье

«Да умный человек не может быть не плутом!» — это слова Грибоедова. С точки зрения морали с ним можно не согласиться. Но перефразировать классика русской литературы можно так: «Лукавить может только умное животное!»

Конечно, ум и лукавство далеко не одно и то же, но некая связь между этими понятиями существует.

Смена окраски хамелеона, обитателей морских глубин и других существ, сезонная перемена цвета шубки у зайцев и тому подобное давно изучены и отнесены к разряду «особенности вида» и даже получили научное название — мимикрия. Это тоже своего рода хитрость, но данная природой, а не «придуманная» самими животными.

Заметание следов хвостом, строительство в норах тайных ходов, «охотничьи хитрости» и прочее из этой серии, хорошо известные людям, тоже нашли свое, не слишком убедительное, объяснение: инстинкт, генетические или в крайнем случае приобретенные навыки.

Но существует множество примеров, когда хитрости животных не поддаются никакому научному объяснению и по своей изощренности могут быть сравнимы только с человеческой хитростью, а иногда и превосходят способности многих «царей природы».

Занятную историю поведала мне 70-летняя Антонина Ивановна Турина из Рязани. Вообще рассказы пожилых людей своей мудростью восприятия событий, юмором, отсутствием стремления подтянуть событие к какой-либо теории вызывают у меня наибольшую симпатию к их авторам.

Был у Антонины Ивановны петух Петька. Имя его редко вспоминали, чаще называли Забиякой. И подходило оно ему как нельзя лучше. Чем обидел его женский пол, знал, наверное, он один, но терпеть не мог всех, кто в юбках ходил. Стоило увидеть ему девочку или женщину, гнал через весь двор, а уж если догонял, то клевал нещадно. Мужчин между тем уважал и даже нежность к ним испытывал. У мужа Антонины Ивановны на коленках любил посидеть, глаза от удовольствия закатывал. В общем, неправильный петух был, с отклонениями.

Но вот однажды зарвался Забияка. Бросился он на дочку Антонины Ивановны, да так, что девочка заплакала. Нервы у дворовой собаки Динки, приученной кур не трогать, не выдержали. И бросилась она на защиту любимой хозяйки. И полетели пух и перья. Динка гнала подлого женоненавистника со двора через поле, а он, вереща и вытянув вперед шею, полубегом, полускоком и полулетом ушел-таки от погони.

Динка вернулась. Петька исчез. Возвращаться ему было страшно, Динка до вечера в карауле стояла. А к ночи, когда куры смотрели далеко не первый сладкий сон, успокоился верный пес и оставил свой пост.

Вот тут-то и появился Забияка. Нарушив все свое петушиное расписание, блюсти которое ему предписывала его петушиная суть, Петька под покровом ночи прокрался в курятник. Легкий переполох и возня в курином доме привлекли внимание хозяйки, она вошла в курятник, а следом за ней просочилась Динка.

Куры, как им и полагается, мирно сидели на насесте, по-совиному моргая сонными глазами. Все как одна белоснежные, они напоминали сугроб, аккуратно протянувшийся вдоль курятника. Антонина Ивановна собралась было уходить, когда краем глаза заметила какое-то движение в сугробе. В белой пушистой массе появилось цветное пятнышко, в котором она, к собственному удивлению, узнала высунувшуюся из-под белого куриного крыла рыже-красную голову Забияки, опасливо косившего оранжевым глазом в сторону Динки.

«Как я смеялась! — рассказывает Антонина Ивановна. — А Динка, представляете, вместе со мной. Ну совсем как человек смеялась!»

Собака, визжа, каталась по полу, и если бы ее хозяйка была помоложе, то, наверное, каталась бы от смеха рядом с ней.

«Каков хитрец! Среди кур спрятался! Под крылышками у наседок схоронился! Наш с Динкой смех окончательно разбудил кур, и они закудахтали, как будто смеялись вместе с нами…»

Но история на этом не закончилась. Доселе в виде исключения не позволявший себе нападать на хозяйку, Забияка затаил обиду за всеобщее осмеяние, которому был предан с ее легкой руки. Однажды незаметно догнал ее, когда она шла на работу, и, улучив момент, бросился в атаку.

«Я только палку успела схватить, на дороге валявшуюся. И под хохот наблюдавших эту картину рабочих, размахивая ею, как мушкетер шпагой, устроила фехтование, вспоминая которое свидетели до сих пор веселятся. Отомстил, подлец, тем же макаром: позор за позор!»

А заканчивает свою историю Антонина Ивановна так: «Порой слышишь: «Да что с него взять? У него мозги куриные!» А получается, что и характер, и хитрость, и самолюбие у петуха есть. А куры? Ведь крылья распустили, чтоб своего хахаля спрятать, обычно ведь они так не делают. Значит, и у них какой-никакой, а ум есть. Почему же мы этого понять не хотим? Может быть, мы просто жестокие себялюбцы?»

Хитрят и лукавят не только домашние животные, живущие рядом с человеком. В дикой природе сплошь и рядом происходит то же самое.

Попробуем решить задачку. К примеру, как бы вы поступили, если бы попали в следующую ситуацию: вы стоите один, окруженный компанией хулиганов, зная, что сейчас вас начнут бить, а помощи ждать неоткуда?

Придумывайте выход. А вот павианы решают такую задачу следующим образом. Когда обезьяна оказывается в безвыходном положении, она подает сигнал «опасность» и замирает сама в «позе опасности». Этот сигнал понимают все звери и птицы, поэтому реакция на него однозначна. Преследователи тоже замирают в «позе опасности» и пытаются понять, откуда она исходит. А павиану этого временного замешательства в рядах противника хватает, чтобы скрыться.

Не сомневаюсь, что и вы придумали, как можно выйти из предложенной мной ситуации, — ведь не глупее же мы павианов! Но положа руку на сердце, признаем: и они не глупее нас.

Предлагаю вам несколько историй о хитростях братьев наших меньших, рассказанных самыми разными людьми.

Симулянтка

У меня нет домашних питомцев. Я старый человек, умереть могу в любой момент, на кого же они останутся? Но люблю животных с детства. Помнится, даже в четвертом классе ветеринаром мечтал стать после того, как собаку, попавшую под машину, выходил.

Как бездетный старый холостяк с завистью следит за чужими детьми, так и я, конспирируясь под заядлого курильщика, ежедневно сижу на скамеечке в нашем дворе и с завистью наблюдаю за чужими собаками, изредка позволяю себе ненавязчиво погладить какую-нибудь из них или бросить словечко резвящемуся другу другого человека.

Так, наблюдая за близкими моему сердцу существами, видел я не раз много интересного. Они, как люди, и характеры у них человеческие. Вот, к примеру, живет в нашем доме пушистое хитрое существо по имени Динка. Породу ее определить трудно. Хозяйка в ней души не чает, как кукле бантики завязывает, сюсюкает, как с младенцем. А эта маленькая мерзавка веревки из нее вьет. Вот, к примеру, такая сценка.

— Динка! Динка! Да куда же подевалась эта непослушная собака? Только что была здесь и исчезла. Динка! Динка!

Женщина мечется по двору. Пятясь, чтобы не оказаться в поле ее зрения, огибая куст, используемый как прикрытие, маленькая черная собачонка следит хитрыми глазами за передвижениями хозяйки. В конечном счете оказывается в положении страуса: голова за кустом, все остальное на виду.

— Ах, вот ты где! Сейчас ты у меня получишь! Ко мне, я сказала! Где ремень?!

Собачонка падает на бок и замирает. Хозяйка наклоняется над ней:

— Что с тобой? Диночка, девочка! Что случилось с моей доченькой?

Собачка скулит и поджимает заднюю лапу. Хозяйка подхватывает ее на руки. Но она ведет себя неспокойно, дергается в руках, вырывается. Боясь уронить драгоценную ношу, хозяйка опускает ее на землю. Поджав под себя правую заднюю лапу, на трех ногах собачка скачет обратно к облюбованному ею кусту и исчезает за ним.

— Динка! Диночка! Пойдем домой! Ко мне! Я накажу тебя, если не будешь слушаться. Где ремень?

Кусты шевелятся, и оттуда появляется ковыляющая Динка. Тяжело вздыхая и с мукой в глазах глядя на хозяйку, она обреченно хромает к ней. Только на этот раз поджата не правая, а левая задняя лапа…

До чего же все-таки собаки разумны, хитры и похожи своим поведением на людей!

И не напрасно наш мудрый народ, невзирая на вбиваемые ему с детства в голову «научные истины» о неразумности животных, зовет их хоть и меньшими, но братьями.

Из письма Широкова П. П., г. Новосибирск

Снайпер

Молодой резвящийся Фока гоняет по дому кота Никиту. На самом деле они дружат и очень тоскуют, если их разлучают на время. Но пес молод и игрив, а кот стар и быстро устает от чрезмерной активности своего приятеля. Единственный способ прервать игру — взлететь повыше, куда даже фокстерьер не сможет добраться. Мудрый старый кот так и поступает. Устроившись на шкафу и взирая оттуда на беснующегося фоксика, Никита спокойно засыпает.

Но и фокстерьер не лыком шит. Он прекрасно понимает, что рано или поздно коту придется спрыгнуть на пол, и потому укладывается около шкафа, чтобы с лету взять приземляющегося Никиту.

Поспав, кот обнаруживает хитрость своего приятеля. Минута раздумий, и вот он уже начинает некую, пока непонятную, деятельность на шкафу. Странные шорохи раздаются оттуда, пока на краю его, точно над Фокой, не возникает пыльная книжка, которую кот так старательно передвигал из дальнего угла. Присев рядом с ней и неспешно поглядывая то на книгу, то на собаку и обратно, кот, потихоньку действуя лапой, еще раз сверяет будущую траекторию полета и резким толчком сбрасывает ее на ничего не подозревающего фокса.

Пес ошеломленно с визгом бросается в сторону, и этого момента коту хватает, чтобы спрыгнуть со шкафа и пронырнуть на кухню. Фоксик тщательно обнюхивает книгу, треплет ее зубами и с чувством исполненной мести снова ложится у шкафа, не подозревая, что сторожить уже некого.

На кухне, блаженно щурясь, передыхает перед очередным раундом старый мудрый кот. У него в запасе еще много маленьких хитростей.

Записано со слов Гукасяна А., г. Ереван

Взятка

Эта история навевает на меня просто мистический ужас. Неужели те, кого мы считаем милыми, пушистыми, но безмозглыми игрушками, умнее нас?

Кот Зянька проживает с нами на правах члена семьи. Настоящее его имя Взятка. Получил он его в соответствии с историей своего появления в нашем доме.

Мне приходилось инспектировать состояние охраны труда и техники безопасности на предприятиях и в мастерских службы быта. Я — человек принципиальный, взяток не беру, и кот мой первая и единственная взятка за всю жизнь.

Увидела я его впервые полуторамесячным котенком в одной из мастерских металлоремонта. Дикий ребенок дикой мамы, в холода каким-то образом пробравшейся в помещение и «свившей гнездо» в самом дальнем, заваленном хламом углу, он уже не раз попадался на глаза хозяевам. Поймать его не удавалось, а может быть, и не очень старались…

Я сидела за столом и писала акт проверки, а рядом перетаптывался, мягко выражаясь, не слишком трезвый мастер, уговаривая меня не заносить этот факт на бумагу.

В этот момент, как говорится, боковым зрением я уловила какое-то движение в углу мастерской. Резко повернувшись, я только успела заметить, как что-то нырнуло за коробку. И тут же на ней появились две крошечные лапки-подушечки и потрясающая пушистая, круглая, светло-голубая мордашка. Изумительной красоты котенок таращил на меня глаза-бусинки.

Ловили его для меня трое мужиков. Дважды он умудрялся вырваться, он рычал, царапался и кусался. В итоге я получила его в виде одуванчика, где стебельком было туго спеленутое тельце, над которым торчала шипящая пушистая головка. За время сафари мастер успел окончательно протрезветь. А пока я переписывала акт, он и его помощники замазывали зеленкой следы неравной схватки. «Вы отделались малой кровью», — сострила я на прощание. А дома сообщила: «Я принесла взятку!» Так и назвали малыша.

Когда Взятку распеленали, он сразу превратился из одуванчика в пушистый голубой шар, который немедленно укатился под кровать и трое суток вылезал оттуда только по ночам — поесть и попить. На четвертые сутки он сдался. Пойманный мужем, зажмурив глаза, Взятка позволял с собой делать все: укладывать на спину, мыть рожицу, полоскать в тазу с водой, сушить феном. Так, с закрытыми глазами, лишь изредка бросая на нас полный ужаса взгляд и снова зажмуриваясь, он прожил еще дня три. Потом расслабился и превратился в нежного игривого котенка.

Время шло. Взятка рос. Постепенно в приливах нежности трансформировалось его имя и в конечном итоге он стал Зянькой (нечто среднее между Заинькой и Взяткой).

Умный, послушный и по-собачьи преданный кот стал любимцем и гордостью всей семьи. Мы восхищались его красотой, необыкновенным светло-голубым окрасом, шелковой пушистой шерсткой, белыми перчаточками и кавалерийскими усами. Вся семья гордилась, как гордятся успехами ребенка, его почти человеческим пониманием не только наших настроений, но и слов, мы умилялись его проявлениями нежности к нам, тем, как он встречал пришедших с работы, не отходил от больных, осторожно и ласково играл с ребенком…

Одна была беда: Зянька был бабником. С наступлением весны начинался ад. Домашний кот, не гуляющий на улице, приспособившийся не только ходить на унитаз, но и сливать за собой воду, наш интеллигент с сомнительным прошлым руководствовался в этом вопросе только дурной наследственностью.

Когда кто-то предложил его кастрировать, мой муж в порыве мужской солидарности произнес историческую фразу: «Только через мой труп! Я предпочитаю видеть его помойным бойцовым котом, чем разжиревшим евнухом!»

И как накликал. Именно таким и становился Зянька весной. Он умудрялся вырваться из дома через любую на секунду возникшую щель, и ничто не могло остановить его в стремлении побегать за девочками.

А как известно, девочек в кошачьем мире добывают в боях. Дикий кошачий ор под окнами нашего первого этажа, в котором мы легко различали Зянькин голос, приводил нас по ночам в ужас. А беспокойство о нем заставляло вставать с постели и проверять: не нашего ли бьют?

И вот однажды ночью мы с мужем, как по команде, сорвались на особенно истошный Зянькин вопль. Сцена, которую мы увидели под окном, явно грозила нашему любимцу неприятностями. Огромный драный кот, прошедший огонь, воду и медные трубы, изогнувшись дугой и вздыбив шерсть, орал на нашего Взяточку, который явно уступал ему в размерах и опыте, но позой и таким же диким ором вполне соответствовал противнику.

Муж героически перемахнул через балкон и в благородном порыве, спасая своего ребенка от разбушевавшегося бандита, одной рукой подхватил Зяньку, а второй замахнулся на чужого кота. Чужой мгновенно исчез, а муж, издав вопль, мало чем отличающийся от предыдущих звуков, отшвырнул Взятку в сторону. Я увидела в неверном лунном свете, как потемнела у него рука, а затем начали темнеть бок и белые трусы. Зажав левой рукой правую, он побежал к подъезду. Я не сразу поняла, что произошло, успела увидеть только, как Зянька, прижимаясь к земле, пробежал перед балконом и нырнул в оконце подвала под домом.

Когда, открыв дверь, я увидела мужа, мне чуть не стало плохо. Он был весь в крови. Правая рука была глубоко распорота от локтя до кисти. Я бросилась за полотенцами, аптечкой… Наскоро обрабатывая рану (мой муж врач, к тому же хирург), муж повторял одно и то же: «Каков подлец! Убью! Каков подлец!..» Убить он бы его, конечно, не убил, но ждали Взятку невеселые минуты. Оказав себе первую помощь, натянув брюки, муж в порыве праведного гнева бросился за котом. А я соответственно на балкон.

Обшарив все кусты во дворе (как правило, дальше двора Взятка не уходил), муж стал его звать, используя все ласкательные имена и нотки, на которые всегда был падок наш кот. Мне было очень жалко мужа, я была в ужасе от того, что натворил Зянька, но внутренне молила Бога, чтобы у нашего подлеца хватило ума не выходить из укрытия под горячую руку мужа.

Этой сцены я не забуду никогда. В ответ на зов из окна подвала высунулась голова Взятки, приветливо мяукнула, затем все его тело лениво выползло из отверстия… Чтоб не спугнуть кота, муж присел на корточки, протянул к нему, шевеля пальцами, как бы угощая лакомством, руку и засюсюкал: «Зянечка, кисонька, иди к папочке…»

Великий актер, он и не подозревал, что имеет дело с еще большим талантом! Перед ним была сама невинность! Не подходя близко к «папочке», чтобы не быть перехваченным до того, как роль будет до конца сыграна, гениальный режиссер и актер в одном лице, кот Взятка разыграл сценку, за которую похвалил бы его сам Станиславский. Сценарий «Ах, как сладко мне спалось!» был разыгран с потрясающей убедительностью. Широко зевая, потягиваясь, почесываясь, обнюхивая кустики, тихо и радостно мурлыча в промежутках между очередными зевками и потягиваниями, сонно тряся головой, как бы отгоняя остатки долгих сладких сновидений, наш красавец дошел до моего мужа и, улегшись на спину, стал перед ним выкатываться, демонстрируя полное доверие, зиждящееся на абсолютной непричастности к трагедии, разыгравшейся 15 минут назад.

И пострадавший дрогнул. Чувство справедливости в нем всегда было сильнее гнева. Зянька это, видимо, знал не хуже меня. Молча взяв кота на руки, муж вошел в дом со словами: «Мать, требуется следствие! Есть версия, что меня порвал чужой кот. А у нашего, похоже, есть алиби».

Меня Зянькино алиби не убеждало. Мне луна в глаза не светила (версия, выдвинутая мужем во время следствия), я смотрела на все сверху и освещенных ее светом мужа, Зяньку и пришлого бандита разглядела очень хорошо. К тому же я видела то, что не видел мой супруг: как шмыгнул хитрый котишка в подвал.

Муж смотрел ему в глаза, тыкал в нос перевязанной и еще плохо отмытой от крови рукой и с растущим с каждым разом сомнением спрашивал: «Это ты сделал?» А кот жалостливо вылизывал раненую руку, мурлыкал и преданно таращился на хозяина…

«Оправдан!» — вынес вердикт муж. А я… промолчала. Он ушел всерьез заниматься своей раной, так как наскоро наложенная повязка уже намокла, а я села около кота и сказала: «А я ведь все видела. Ты подлый, лживый и хитрый негодяй!» Он попятился и нырнул под стол. Оттуда в ответ на мои упреки стали доноситься странные звуки, чем-то напоминающие мяуканье, но как будто прерываемые с большой частотой. Такой звук мог бы возникнуть, если бы мяукающего кота трясли, держа за загривок. И я поняла: он со мной разговаривает. Его прерывистые «мя-а-а-а…» менялись по интонации, в них были то просительные нотки, то возмущение…

И вдруг я начала понимать его. Он сожалел о своем поступке, но и предъявлял претензии к мужу: «Я был в пылу боя, — говорил Зянька. — У вас, людей, тоже бывает так, что страдает невинный, если не вовремя лезет под руку. Я только потом понял, что это был папа… А разыгранная мной комедия — лишь ответ на его комедию… Но мне искренне жаль хозяина, я очень виноват…»

Вся эта речь прозвучала у меня в мозгу, произнесенная тонким с легкой хрипотцой голосом. Волосы встали дыбом, и я отпрянула от стола…

Я пришла в себя, сидя на полу. Рядом стоял Зянька и вылизывал мне волосы. Они тянулись вслед за его наждачным языком, он тряс головой, освобождаясь от их концов, и мурлыкал…

Больше никогда со мной ничего подобного не происходило. По прошествии времени я постаралась себя убедить, что просто заснула, разговаривая среди ночи со своим котом, и все, что я услышала, мне только пригрезилось.

Но подспудно я не могу избавиться от мысли, что в мою жизнь на короткое мгновение вошло чудо: я стала участницей телепатической связи. Мой кот не только великий режиссер-постановщик и актер, он еще и телепат! И наверное, он не один такой?

Я хочу обратиться ко всем людям: «Будьте внимательнее к тем, кого вы привыкли считать неразумными существами. Возможно, они, наблюдая за нами, иронически улыбаются, слыша наши самоуверенные речи, видя глупые поступки и понимая тайные мысли…»

Записано со слов Малиновской И. В., г. Одесса

В этом случае мне не хочется обсуждать вопрос телепатической связи Ирины Викторовны с котом Взяткой. Как и она, я не уверена в том, что мысленный монолог кота не почудился ей. Ночь, травма мужа, переживания, усталость — все это могло послужить причиной кратковременного сна, вплетающегося в взволновавшие ее события. Хотя… Но не об этом речь. Речь идет об умении животных хитрить и обманывать, причем делать это, экстраполируя ситуацию. И вывод, который сделан автором письма, считаю достойным завершением этой темы.

На каком языке говорят звери?

Когда ученых, настаивающих на том, что животные не обладают разумом, спрашивают, на чем основано их мнение, многие, как правило, отвечают, что звери не умеют думать, потому что не владеют речью. Аргумент достаточно сомнительный. Если следовать такой логике, то все немые люди тоже являются неразумными. В эту же категорию автоматически попадают и дети, еще не научившиеся говорить.

Между тем животные вполне владеют способами передавать сообщения друг другу. Просто их язык порой настолько чужд нам, что мы просто не замечаем их «разговоров».

Известно, что существует «язык телодвижений». На нем «говорят» многие насекомые, в том числе и пчелы, способные в танце подробно рассказать, куда и как лететь, чтобы найти медоносную поляну.

Существует «химический язык», когда слова заменяются специальными пахучими веществами, выделяемыми животными. Ученые даже вынуждены были ввести термин «хемокоммуникации».

«Более пятнадцати лет мы занимаемся изучением специфических кожных желез, вырабатывающих феромоны — химические вещества. Они уникальны для каждой особи и оказывают влияние на поведение других особей этого вида, — сообщает руководитель Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова академик Владимир Соколов. — Выявить химическую структуру феромона весьма трудная задача, требующая сложных химических приборов. Но если это удается, то открываются удивительно интересные возможности перед биологией и биологами…»

Признав существование «химического языка» животных, ученые смогли по-новому взглянуть на животный мир. Если раньше зоологи лишь описывали животное, указывая размеры тела, головы, хвоста, количество ног, глаз, длину шеи, то теперь они могут отмечать своеобразие каждого вида и с помощью химии, так как феромон даже кролика и зайца различен, не говоря уже о запахе крокодила и горного козла. Помните у Брема? Описание обязательно сопровождалось рисунком, ведь словесно очень трудно описать, к примеру, дикобраза. Теперь же достаточно привести химическую формулу, и на экране компьютера сразу же появится изображение животного. Причем, если на лбу у него есть белое пятно, присущее только этому экземпляру, вы его сразу же увидите.

«Феромоны имеют огромное значение в распределении млекопитающих в пространстве, — продолжает академик Соколов. — Каждый зверь, как известно, метит свою территорию, причем у представителей разных отрядов — хищных, копытных — свои реакции на запаховые метки. Расшифровка химического языка животных дает возможность влиять на численность популяций, поскольку благодаря феромонам регулируются процессы размножения. Особенно важную роль они играют в жизни насекомых. Самец тутового шелкопряда «чувствует» самку на огромном расстоянии, улавливая ее запах едва ли не на уровне молекулы. Млекопитающие также находят особей противоположного пола по запаху, по запаху самец определяет готовность животного к размножению. Известно и такое парадоксальное явление: у самок некоторых грызунов от запаха чужого самца рассасываются эмбрионы Зная структуру соответствующего феромона, можно направлять этот процесс искусственно».

Хемокоммуникации в животном мире играют даже большую роль, чем телеграф и телефон для человечества. Впрочем, в мире наших меньших братьев существуют и другие средства передачи информации.

Например, дельфины переговариваются музыкальным свистом. Последние исследования, проводившиеся в том числе и в нашей стране, показали, что язык дельфинов по своей структуре даже сложнее, чем человеческая речь.

В бассейн морского аквариума близ Майами несколько лет назад были привезены для дрессировки новые дельфины, которые еще несколько дней назад свободно плавали в морской стихии. Их устроили в бассейне, который был отделен от садка, где жили дрессированные дельфины. Расположение было такое, что видеть друг друга они не могли. Тренировка была назначена на следующий день.

Ночью Менжен Бэлентайн, почетный куратор Естественно-научного музея Майами, слышал шорохи и плеск воды в обоих бассейнах. Когда Бэлентайн с командой приступил на следующий день к дрессировке новичков, то оказалось, что в этом практически не было необходимости. Все трюки получались у новичков почти с первого раза, как будто они уже прошли тренировку. Ученый полагает, секрет тут прост: ночью дельфины-ветераны сумели подробно и точно разъяснить своим новоприбывшим товарищам, что от них требуется.

Это лишь один пример, но таких можно привести множество. Но самое интересное даже не в общении животных одного вида. Истории, которые попали ко мне, показывают, что договориться между собой могут совсем разные создания, как будто существует у животных еще какой-то общий «международный» язык. И тут людям, считающим себя высокоразвитыми разумными существами, еще многому предстоит учиться.

Уступили даме

В начале апреля прилетели скворцы, но скворечник на березе, в котором они жили, был занят воробьями. И началась между ними борьба. Рядом пустовали два других скворечника, но вопрос, по-видимому, был принципиальным. И скворец, и воробьи явно не желали уступать друг другу.

Способ достижения цели каждый избрал в соответствии со своим характером. Скворец, несмотря на свои преимущества в величине и силе, в драку с воробьями не вступал, хотя те вели себя по отношению к гостю довольно задиристо. Все их нападки скворец игнорировал и, будто вообще не замечая присутствия «мелкоты», занимался своими птичьими делами. Иногда он куда-то улетал, потом снова возвращался и, сев на ветку возле скворечника, принимался петь. Вел он себя как законный хозяин дома, и это раздражало воробьиную команду. Они шумно возмущались независимым поведением пришельца, митинговали, наскакивали на него, но скворец продолжал петь, да так вдохновенно, что люди останавливались, чтобы послушать его песню.

Воробьи, приняв решение дом не уступать, постоянно дежурили возле него и, казалось, были готовы ринуться в бой, если будет сделана попытка его занять. Но скворец по-прежнему заливался на все голоса и не обращал на них никакого внимания.

Такое пренебрежение крайне возмутило воробьев, и однажды они, как по условному сигналу, стремительно взмыли вверх и оттуда атаковали противника сразу с двух сторон. Казалось, что будет схватка и без крови не обойдется, но скворец, легко отмахнувшись от нападающих, перелетел на другую ветку и, будто ничего не случилось, продолжил пение.

Время от времени воробьи, предварительно распалив себя на очередном митинге, бросались в атаку. Неизвестно, сколько бы это продолжалось и чем закончилось, если бы не появилась дама. Скворчиха прилетела, поприветствовала окружающих на своем птичьем языке, будто предъявила воробьям законный ордер или убедительные аргументы. Воробьи выслушали ее речь, почирикали и уступили.

А когда скворцы вывели своих птенцов и освободили скворечник, воробьи снова его заселили. До следующей весны, наверное.

Нам бы, людям, поучиться у птиц договариваться между собой! Видимо, все дело в том, кому доверить роль парламентера.

Из письма Соловьева Д. В., г. Чайковский Пермской области

Практика показывает, что животные не только способны договариваться друг с другом, они еще и куда лучше понимают людей, чем люди их.

Кинологи утверждают, что собаки не понимают человеческой речи, а лишь способны реагировать на определенный, весьма ограниченный набор команд. При этом решающее значение имеет тон голоса хозяина: его высота и тембр.

Как сообщает южноафриканская газета «Стар», Петер Зоммерфельд из Фриде (Оранжевая провинция) усомнился в этом утверждении и проделал следующий эксперимент. У него живет трехлетний доберман Лиззи, собака ласковая и умная. Петер решил при первой же провинности Лиззи ругать ее самыми последними словами, но с ласковым выражением лица и улыбкой. Все это он фиксировал с помощью кинокамеры и магнитофона.

Как только собака провинилась, Петер сделал то, что задумал. В первый момент Лиззи слушала спокойно. Но затем стала рычать, вначале тихо, затем все громче и в конечном счете даже попыталась броситься на хозяина. Ее с трудом удалось успокоить. Магнитофонную запись с кинопленкой Петер и ассистировавшая ему племянница отослали известным кинологам.

Теперь Зоммерфельды ждут ответа специалистов. Как долго продлится это ожидание, никому не известно. Обычно на материалы, не соответствующие представлениям ученых об окружающем мире, ответы не приходят.

В наши головы крепко-накрепко вбита аксиома: животные не понимают человеческой речи, они лишь запоминают сочетание звуков и ориентируются на интонации. В большем представителям животного мира наука отказывает. В чем-то такой подход перекликается с философией фашизма, который и отказывает в месте на земном Олимпе огромным группам людей, навязывая ничем не доказанные утверждения их расовой неполноценности.

Некоторое снисхождение сделано учеными лишь для обезьян: как-никак существует версия единого с ними происхождения.

Есть в американском штате Джорджия университет, в научной лаборатории которого изучают методы общения между приматами. Эмели Сусевич-Рембо, руководитель лаборатории, в своей недавно опубликованной книге «Обезьяний язык и человеческое мышление» описала потрясающие результаты научной работы по общению людей и их гипотетических предков. Ее подопечные, хотя и не говорят человеческим языком, прекрасно общаются с исследователями, нажимая на специальной клавиатуре кнопки с соответствующими символами. Их выбор никак нельзя назвать случайным, потому что ответы соответствуют вопросам, а сообщения — ситуациям.

Все это наводит на мысль, что вести звуковой диалог с человеком обезьяны вполне бы смогли, если бы не досадное несоответствие устройства их голосовых связок с человеческими. К сожалению, приматы не могут генерировать звуки так, как это делают люди, в их арсенале другой набор, из которого складывается весьма непростой язык общения.

Профессор Эмели, отвечая на вопросы корреспондентов «Нью-Йорк таймс», привела в пример любопытный эпизод.

Однажды самка шимпанзе очень разволновалась во время прогулки и вынудила сотрудницу лаборатории принести клавиатуру, с помощью которой сообщила о том, что на территории находится собака, при этом указывала даже конкретное место, где она ее увидела. Сотрудница пошла туда и действительно обнаружила свежие следы собачьих лап.

Исследователи проводили опыты, показывая обезьянам рисунки и комментируя их на английском языке. Испытуемые должны были найти на клавиатуре соответствующие символы, что и делали с неизменным успехом питомцы лаборатории. Однако их необученные сородичи ничего подобного повторить не могли. И это тоже о многом говорит. Следовательно, обезьяны, как и люди, обучаемы. Впервые столкнувшийся с индусом англичанин, к примеру, не сумеет его понять, пока не выучит хинди, но изобретательный Homo Sapiens выйдет из положения с помощью мимики и жестов. Вот здесь и кроется ловушка для ортодоксов науки.

Мимика и жесты у нас — обезьяньи. И не меньшие братья наши их у нас позаимствовали, а совсем наоборот. Недаром клетки с обезьянами в зоопарке собирают максимальное число посетителей, сходство их обитателей с Homo Sapiens служит предметом безудержного веселья последних.

Однако в повседневной жизни аналогии в поведении людей и обезьян просматриваются еще очевиднее. К примеру, альфа-самец, то есть вожак обезьяньего стада, так же хорошо узнаваем среди своих подчиненных, как и президент крупной фирмы, которого легко узнать, потому что он сам прикладывает немалые силы, чтобы быть самым заметным. Он держится очень прямо, чтобы казаться более высоким, говорит громким голосом и подолгу смотрит собеседнику в глаза не мигая, в то время как зависимые от него подчиненные (будь то люди или обезьяны) в его присутствии опускают взгляд и плечи.

У альфа-лидера есть еще одна «обезьянья» привилегия — его общепризнанное право нарушать правила поведения, обязательные для других. Начальник может позволить себе во время совещания почесать за ухом или начать чистить ногти скрепкой, в то время как для остальных, если они, конечно, держатся за свое место, такое поведение недопустимо.

Курьезная история, связанная со сходством мимики и жестов людей и обезьян, произошла на Дальнем Востоке. Ничем не объяснимая эпидемия разводов в, казалось бы, благополучных семьях рыбаков была остановлена учеными из Симферопольского университета, занимавшимися исследованиями сходства поведенческих функций человека и приматов. Они дали странный, но, как потом выяснилось, очень действенный совет: муж и жена каждый вечер должны не менее десяти минут смотреть друг другу в глаза. Попробовали — в семьях рыбаков наступили мир и благодать.

Почему? Все дело в нашей «обезьяньей природе». Продолжая говорить между собой на древнем языке тела, жестов, мимики, мы при этом разучились понимать его.

Продолжая тему, следует знать, что среди самцов пристальный и долгий взгляд означает вызов, а в сочетании с улыбкой (оскалом) еще и угрозу. Поэтому рыбаки, находящиеся на корабле в чисто мужском коллективе, инстинктивно выбирали максимально неконфликтную манеру поведения — глаза при встрече отводятся в сторону. За долгие месяцы плавания и путины это вошло в привычку. И, вернувшись домой, рыбаки продолжали отводить глаза.

Но обезьяний самец при встрече с самкой ведет себя совершенно иначе. Он долго и призывно смотрит ей в глаза. Женщина ждет того же. Отведенные глаза она воспринимает однозначно: он меня не любит, он мне лжет, он мне изменяет! Чтобы избежать ссоры, муж по привычке еще ниже опускает глаза и тем самым только усугубляет положение… Но стоило поиграть вечерами в «гляделки», как все становилось на свои места…

В свете вышеизложенного теория Дарвина приобретает дополнительную окраску. Но в мою задачу не входит вступать в полемику на тему божественного, космического или эволюционного происхождения человека, тем более что есть и другие, смешанные, гипотезы на эту тему.

Роджер Сац, сотрудник института Джей Гудолл, выпустил книгу, в которой описал свою работу по обучению шимпанзе языку глухонемых. В 1979 году обученной молодой самочке Оргии передали на воспитание десятимесячного шимпанзе Лулиса. И она стала учить его изученному ею самой языку глухонемых. А это значит, что шимпанзе не только сами способны обучаться, но и обучать других!

Существует огромное количество свидетельств зоологов, наблюдавших обезьян в естественных условиях, о том, что большинство навыков, которыми пользуются приматы, получены не генетически, а путем планомерного и целенаправленного обучения младших старшими. И при этом используется не только метод подражания, но и свой язык, которому также обучают детенышей. А обученные общаться с людьми обезьяны, принимая информацию от человека, способны передавать ее своим сородичам.

Конечно, нельзя утверждать, что обезьяна мыслит, как человек. Она мыслит, как обезьяна. Но она МЫСЛИТ!

Любопытные эксперименты проводятся и в России. Шимпанзе, участвующие в этих исследованиях, показали разную степень усвоения объема новой для них информации: за четыре года самка, начавшая обучаться в годовалом возрасте, усвоила 160 символов; вторая за год, начиная с четырехмесячного возраста, уже понимала 80 знаков; а третья, которую обучали с рождения, за 3 месяца научилась оперировать уже 90 знаками. Разве у людей не так же?

Получив от людей в период обучения определенные понятия, шимпанзе по собственной инициативе стали объединять символы, образуя простые предложения типа: «Подойди и открой», «Открой и возьми», «Ты щекотать я» и т. п.

Итак, животные способны общаться с нами на нашем языке. А мы? Способен ли человек изучить обезьяний язык в достаточной мере, чтобы разговаривать с ними на равных?

Легенды, мифы, сказки, да и современное мифотворчество изобилуют подобного рода историями. В нынешней интерпретации, правда, язык животных понимают только колдуны и шаманы, в лучшем случае — праведники или старые охотники, сведения о которых передаются из уст в уста и, к сожалению, не могут быть проверены.

Однако история из Гвинеи, истинность которой засвидетельствовали все ее участники, в отличие от непроверяемых мифов весьма убедительна.

В деревне Бугонго пропал мальчик, которому был всего один год. А через пять лет он был возвращен из стада павианов. Приспосабливаясь к жизни среди людей, ребенок пережил немало стрессов. В гуманитарной больнице Альберта Швейцера его вернули к полноценной жизни. Он учился не хуже сверстников и пользовался у них авторитетом благодаря своим спортивным успехам и экзотической биографии. Кроме того, мальчик утверждал, что умеет разговаривать на языке обезьян.

Заинтересованные одноклассники во главе с учительницей организовали эксперимент, который гвинейский Маугли провел с блеском. На опушке леса он подошел к зарослям и издал несколько гортанных звуков, после чего на деревьях появилось множество обезьян. Мальчик по лианам взобрался к ним и полчаса звуками и жестами вел беседу. А потом спустился к одноклассникам, снова издал какой-то звук, и обезьяны исчезли.

Восхищенные учителя и окружающие пророчили ребенку будущее великого ученого-зоолога. Возможно, так бы и было, если бы через неделю после контакта его не нашли разорванным обезьянами в клочья. О чем он беседовал с ними, не знает никто. И вряд ли кто-нибудь может предложить достаточно убедительные причины, побудившие животных так жестоко расправиться со своим воспитанником.

Способность обучаться и поддерживать смысловое общение с человеком или другими животными, находясь с ними в длительном контакте, демонстрируют не только обезьяны. К сожалению, такого рода эксперименты практически не проводятся. Нигде и никогда до сих пор не упоминалось о целенаправленных исследованиях «языка» общения между, скажем, собакой и кошкой или кошкой и человеком. Бесспорный интерес должны вызвать и сообщения о способности не только обезьян, но и других животных отличать смысловые символы, даже такие, как текст или условный рисунок-знак. Имеющиеся свидетельства, в том числе и в нашем архиве, таких контактов и способностей заставляют задуматься о необходимости серьезных исследований в этой области.

Твари бессловесные

Продолжить размышления о том, способны ли животные понимать нас, нашу речь и наши эмоции, я хочу письмом Школьниковой Лидии Сергеевны из г. Ессентуки Ставропольского края.

«Все началось со злополучной капусты, которую моя сестра посадила перед домом у забора. А осенью какие-то любители пожинать плоды чужого труда вырубили весь урожай практически средь бела дня. И никто этого не заметил. А самое обидное, что живущий уже 15 лет в нашем дворе пес Тузик даже сигнала не подал о том, что нас грабят, хотя и был весь день во дворе — спал в своей будке.

Кража расстроила всю семью. Пошумели друг на друга, выразили свое возмущение постаревшей собакой, но, искренне ее любя и памятуя о ее праве на заслуженный отдых, стали обсуждать необходимость завести нового сторожа.

Весь вопрос сводился к тому, как привести новую собаку и не оскорбить этим служившего нам верой и правдой Тузика. Да и как он примет нового жильца? Не превратится ли их жизнь в драки и вражду? Все эти разговоры мы вели несколько дней, а Тузик в это время лежал на полу и как будто нас не слышал.

Однако мы заблуждались. Не прошло и недели с начала всех этих дебатов, как наш старый пес потряс нас поступком, объяснить который нам было трудно.

Он пришел в дом с аккуратно зажатым в зубах полуслепым щенком, очень похожим на него окрасом.

Подойдя к моей сестре, он положил малыша к ее ногам. Хозяйка похвалила Тузика, напоила щенка молоком и устроила обоих жить, пока позволяла погода, в будке — так сказать, «под боком у отца». А в отцовстве его сомнений не было.

Все были потрясены. Случайностью ли было то, что именно после разговоров о необходимости завести еще одну собаку наш пес принес щенка? И почему именно этого? Мог ли он понимать, что это его ребенок? Способен ли он разглядеть, что малыш похож на него? Но главное, что нас волновало, — это как он догадался о наших намерениях? И если он понял их, то что он еще понимает?

Мысль, что собака понимает не только команды, но и не предназначенные ей разговоры, заставляла нас напрягаться. Но симпатичный щенок отвлекал нас от размышлений, да и сам факт, что Тузик самостоятельно решил нашу проблему, радовал всех. И мы перестали задаваться вопросами.

Прошло несколько дней. Все были на работе. Погода стояла теплая. Щенка оставили в будке Тузика, не занесли в дом, чтоб ему там не было грустно одному.

Вечером, когда все пришли с работы, малыша не нашли. Соседи рассказали, что видели, как с нашего двора вышла чужая собака, унося в зубах щеночка, и как вернувшийся Тузик метался потом в поисках своего подопечного. Все были очень расстроены. Но обсуждать необходимость приобретения новой собаки вслух уже никто не решался.

Что думал по этому поводу Тузик — неизвестно, но через несколько месяцев он заставил всех нас просто потерять дар речи, когда привел в дом беременную суку. По всему было видно, что со дня на день у нее появятся щенки. Собачью семью (а иначе назвать эту пару было невозможно) приняли. И вскоре она пополнилась тремя малышами. После того как они открыли глаза, мать ушла и больше не вернулась. То ли беда с ней какая-нибудь стряслась, то ли договор у нее такой был с Тузиком, но остались дети под отцовским крылом.

С тех пор прошло три года. Наш старый пес никого больше не приносит и не приводит, а целиком занят воспитанием смены. Мы построили им одну большую будку, в которой они дружно живут. Тузик совсем старый, он полысел и подволакивает ногу. Воспитывает сыновей он в строгости, они его побаиваются и уважают, хотя любой из них легко мог бы справиться с папашей.

Сторожевые свои обязанности несут исправно, как будто их всему учили. Но все это заслуга Тузика…»

И заканчивает свое письмо Лидия Сергеевна серией вопросов:

«Кто скажет, что объединяет этих собак? Можно ли назвать цепь событий, связанных с их появлением у нас, случайностью? Чем объяснить настойчивость, с которой Тузик вводил в дом своего преемника? Почему все это началось после разговора о необходимости нового сторожа? И почему пес успокоился после того, как щенки остались во дворе, и все силы направил на передачу им своего сторожевого опыта? Кто ответит на эти вопросы?»

Вот еще один пример. В чем-то он курьезен. Герой этой истории, кот Мурзик, разуверившись в способности людей понять его советы, практически меняется местами с людьми: он на практике демонстрирует, как им следует поступить.

Воспитатель

Жили у меня Мурзик и Мурка — сиамской породы парочка. Улицы они не знали, гуляли только на балконе.

У Мурки были тяжелые роды. И врача вызывали, и что только не делали — умерла, оставив двух котят. И стали мы с Мурзиком их растить. Кормила я их из пипетки молоком, а Мурзик наблюдал за мной. Его самого я к ним близко не подпускала, боялась, что может он им зло какое сделать. Знакомые говорили, что коты иногда за малышами, как за мышами, охотятся, придушить могут. А потом я обнаружила, что Мурзик по ночам с ними спит, греет их. Сам в коробку не помещается, поэтому их ночью к себе на подстилку перетаскивает, а утром на место возвращает. И еще следил, чтоб были вовремя накормлены малыши. Я, бывало, замотаюсь, время кормления пропущу, а он тут как тут, крик поднимает: иди, мол, корми, дети есть хотят!

Так и жили. Прошло некоторое время. Я все еще вокруг котят с пипеткой бегаю, а Мурзик как взбесился. Каждое кормление мяуканьем сопровождает. И вот как-то раз смотрю — несет Мурзик в зубах котенка. Через комнату на кухню прошел и бросил там. За вторым пошел, то же самое проделал. А в кухне подгреб обоих к своей миске, придерживает около нее (а они ведь как тараканы расползаются!), а сам благим матом орет.

Ну, я поняла. Налила молоко в миску. А он их аккуратно так за шею держит и по очереди мордочкой в блюдце тычет. Они сначала фыркали, отплевывались, а потом как начали за милую душу хлебать, как будто всегда это делали. Так мое мучение с пипеточно-режимным кормлением и закончилось.

А потом я узнала, что уже неделю-полторы назад надо было начинать к блюдцу их приучать. А я ведь и понятия не имела, еще минимум месяц мучилась бы по дурости. Да вот Мурзик умнее меня оказался. Сказать не мог, так показал, что делать надо.

Спасибо умному коту!

Из письма Карасевой В. Ф., г. Великие Луки

Прочитав это письмо, я тоже задала себе вопрос: неужели, разуверившись в нашей способности понять их, животные начнут «дрессировать» нас? Ведь именно демонстрация необходимого действия — основа дрессировки.

Кто же ответит на поставленные автором письма вопросы? А они очень непростые. Возможны три варианта. Первый (самый простой): объявить, что все описанное гражданкой Карасевой если не плод фантазии, то плод ее субъективной оценки событий. Второй: попытаться к пояснению событий притянуть за уши устаревшие научные догмы. Третий (самый сложный): честно признаться, что пока ответы на ее прямые и, казалось бы, простые вопросы приводят нас к тому, что непонятное мы начнем объяснять еще более непонятным. И вот только тогда станет ясно, что обыденные истории из жизни тузиков и мурок, мимо которых мы, не задумываясь, проходим множество раз, оборачиваются неразгаданной тайной, если только начать задавать себе вопросы.

Попробуем же еще раз сформулировать их.

1. Способны ли животные понимать человеческую речь и логику человеческого мышления?

2. Способны ли животные разрабатывать тактику и стратегию своего поведения?

3. Способны ли животные вовлекать в свои планы других животных? Каким образом они это делают? Существует ли у них речь?

4. Способны ли животные экстраполировать события?

5. Способны ли животные к передаче опыта, приобретенного при общении с людьми и себе подобными?

6. Осмысленно ли пытаются животные обучать нас?

7. Приписываем ли мы животным свои, более понятные людям эмоции, в то время как их мир совсем другой и трактовать его надо совсем с других позиций?

Кто-то ответит на все эти вопросы: «Да! Они подобны нам». Другие будут настаивать на том, что мы лишь приписываем животным разумные качества.

Единого мнения на этот счет нет ни среди обычных людей, ни среди специалистов. А там, где нет четкого ответа, там всегда существует загадка, даже если мы не желаем замечать ее.

Мир без чудес

Когда мне пришло письмо из Омска от инженера-строителя Султана Файзулина, первой моей реакцией был восторг от фотографии, вложенной в него: юная черноглазая красавица держит на руках очаровательного медвежонка, нежно прижавшегося к ее груди. И только читая письмо, я поняла, что на руках у нее щенок. Вот письмо.

Медвежонок по имени Актус

«Когда мы выводили на прогулку нашего симпатягу, отовсюду к нам подходили и дети и взрослые, и все норовили приласкать и погладить его. Со всех сторон неслись восторженные восклицания: «Какой медвежонок!» «А как его звать?» «А сколько ему лет?» И вопросам не было конца.

Актуса мы купили на рынке. Щенок нам сразу так понравился, что мы даже не удосужились узнать у хозяйки породу собаки. Пес был средних размеров, очень лохматый, с длинной шерстью и хорошим подшерстком. В квартире для него был устроен уголок с подстилкой. Но он, имея такую теплую шубу, большую часть времени лежал на голом полу у балконной или у входной двери.

Нам со скандалом приходилось его два раза в году стричь — он с первого раза невзлюбил эту процедуру. Шерсти настригали так много, что наша бабушка навязала всей семье чрезвычайно теплые и, как говорят, лечебные носки. Актуса уже давно нет, а носки из его шерсти мы все еще до сих пор носим.

Пес был умнейший. Известно, что для всех хозяев своя собака — самая умная. Я свою жизнь прожил рядом с несколькими его собратьями, но Актус среди них своим умом, интеллектом и интеллигентностью очень сильно выделялся.

Без всякого преувеличения могу утверждать, что пес понимал все наши разговоры. И потому в тех случаях, когда нам не хотелось быть понятыми им, мы старались общеизвестные слова заменять синонимами ради того, чтобы Актус нас не понял. Например, он был большим любителем ездить с нами в сад. Как только в субботу или в воскресенье мы поминали слово «сад» или «дача», он тут же поочередно подходил к каждому из нас и, заглядывая в глаза, вопрошал: «А меня возьмете с собой?» В те дни, когда мы опаздывали на первые рейсы из-за давки в автобусах, мы Актуса с собой не брали. А для того чтобы его не травмировать, приходилось в такие дни взамен известных ему слов применять слово «фазенда», и тогда он спокойно оставался.

Актус обожал сахар. Можно сказать, что был он сахарным «алкоголиком». При упоминании слова «сахар» он начинал облизываться и смотреть нам в глаза. Мы не придавали значения вредности этого продукта, и очень часто он добивался своего. А потом, когда нам сказали, что это наносит ему вред, пришлось слово «сахар» заменить на неизвестное ему слово «беленькое».

Чутье у Актуса было необыкновенное. Вечерами мы прогуливали его. Примерно в это же время жена приходила с работы. И если при входе в подъезд пес степенно шел около моих ног, я знал, что жена еще не пришла. Если же Актус, войдя в подъезд, стремительно летел вверх до нашего этажа и, остановившись у входной двери, облаивал ее, значит, жена уже дома.

Актус очень любил игру «Найди». Дочь держала собаку в одной комнате, а кто-то из нас, дав понюхать ему какую-нибудь игрушку или вещь, прятал ее в другой комнате. Пес, вырвавшись из рук дочери, бежал в другие помещения, с азартом обнюхивал все углы и закоулки и всегда находил.

Другая любимая его игра была «Попался». Соседская девочка Оксана как-то стала во дворе догонять Актуса и при этом приговаривать «попался». Пес сразу понял суть игры. И потом стоило только Оксане или еще кому-нибудь сказать слово «попался» и при этом еще хлопнуть в ладоши, как наш четвероногий друг начинал бегать кругами по всему двору.

Совершенно без всякого обучения и дрессировки при словах «машина идет!» или «большая собака!» пес прижимался к ногам хозяина.

При словах «Актус, хочешь на ручки?» он тут же запрыгивал на руки, чем вызывал восторг всех, кто видел эту картину.

А как только услышит слова «Скоро пойдем гулять», тут же бежал в коридор, хватал свой поводок и начинал таскать его по всей квартире.

Прогулки для него были самым любимым занятием. Каждый день ровно в б часов утра (не раньше и не позже, как будто у него на лапах часы!) он подходил к нашей кровати и начинал усиленно дышать. Если мы делали вид, что спим, он не нахальничал, но стоило только шевельнуться, начинались радостные прыжки и взвизгивания.

Выводить Актуса в 6 утра на прогулку была в основном моя обязанность, и он всегда сидел у кровати и упорно ждал, когда я встану. Если мне иногда лень было вставать, то я говорил: «Сегодня гулять с тобой пойдет мама», и он тут же бежал на кухню и начинал смотреть в глаза хозяйке.

Живя много лет рядом с нами и прислушиваясь к нашим разговорам, Актус стал совершенно свободно разбираться, кто у нас в доме «папа», «мама», «Галя», и понимал, что в гости к нам приходят любимые и любящие его «бабушка», «дедушка». Стоило дочери в ожидании гостей выйти на балкон и сказать: «Бабушка с дедушкой идут», то у входной двери тут же начинался радостный лай на весь дом.

Мир и порядок в доме волновали Актуса всегда. Если кто-нибудь из нас в шутку замахивался на другого, тут же начинался гневный лай, пес становился «на защиту» того, кого «обижали».

Доброта у Актуса, можно сказать, была в крови. Однажды на прогулке за нами увязался какой-то бездомный пес. Он дошел до подъезда. И представьте картину — Актус стал подталкивать носом бродягу в наш подъезд.

Актус был чрезвычайно чистоплотным. Когда мы его брали на дачу, он ни разу не позволил себе сделать свои дела без нашего разрешения. Только там, где мы указывали ему, и только после нашей команды «Гулять» он наконец «расслаблялся». Когда на асфальте везде стояли лужи, наш пес, выйдя на прогулку, чтобы не замочить лапы, шел по бордюру. Соседи, видя эту картину, от души хохотали, а потом при встречах всегда вспоминали о находчивости Актуса.

Память у него тоже была феноменальная. После первой же поездки он запомнил расположение нашей дачи. Уже во второй раз он бежал по аллее впереди нас и остановился именно у нашей калитки. Он помнил все и всех. И напоминал нам, когда память подводила кого-то из нас.

Уже давно нет Актуса. Но мы вспоминаем его до сих пор. Помнят его и соседи по дому, и жильцы соседних домов. И хотя прошли годы, не было случая, чтобы при встрече в разговоре кто-нибудь не помянул нашего верного друга: «Какой у вас был добрый, умный, красивый пес!»

Многие люди уходят из жизни, и о них забывают, а вот наш Актус остался в памяти всех, кто его знал».

Автор этого письма далек от мысли воспринимать способности своего четвероногого друга как нечто загадочное. Хотя трудно представить себе лучшее подтверждение способностей милой и доброй собаки.

«Что же тут необычного? — может задать вопрос любой из вас. — Да мой пес не хуже!» «Да в «Дог-шоу», в цирке, в питомнике, да и просто в обыденной жизни таких псов полно!» — еще одно мнение.

Вот и прекрасно! Значит, все-таки многие и многие из нас способны увидеть, что рядом с нами не единичные случаи умных, понятливых, необыкновенно способных, любящих, эмоциональных и обладающих по отношению к близким им людям «необыкновенным чутьем» животных. И это радует. Как радует то, что есть люди, которые, как автор этого письма, видят в наших четвероногих друзьях своих братьев, пусть пока еще младших.

Остается только ответить на вопрос: что же в этом непознанного и загадочного?

На поставленный вопрос можно ответить самыми разными способами: ответить прямо или уклониться, задать встречный вопрос, а то и просто рассказать притчу или анекдот. Я пойду последним из перечисленных путем, процитировав письмо, пришедшее на мое имя из г. Ивантеевка Московской области от Вадима Васильевича В. в ответ на одну из моих публикаций совершенно на другую тему. Речь шла о кропцирклах — загадочных кругах, время от времени неведомым образом возникающих на полях Англии. Я упоминала в статье и огромную денежную сумму, которую английская королева обещала в виде награды тому ученому, который сумеет разгадать феномен кропцирклов.

Письмо начиналось такими словами: «Ее Величеству королеве Англии (копия: Царевой Ирине)».

«В образовании кругов — кропцирклов ничего сверхъестественного не нахожу и считаю, что это есть не что иное, как следы, оставленные на земле такими разновидностями явлений природы, как НЛО, шаровая молния и тому подобными энергетическими сгустками, образовавшимися в атмосфере вследствие малоизвестных нам явлений природы… В итоге я пришел к выводу, что чудес в природе не бывает — бывают неизученные, неизвестные нам явления природы».

Что ж, уверена, что королева Англии, как и я, полностью согласится с выводом уважаемого Вадима Васильевича: «Чудес в природе не бывает». Вот только загадками она полна. И если бы он еще объяснил нам, что такое «НЛО», «шаровая молния и тому подобные энергетические сгустки», а тем более, вследствие каких «малоизвестных нам явлений природы» они возникают, — все бы сразу стало проще простого.

То же с загадками братьев наших меньших. Если мы сумеем, объясняя все лишь навыками и инстинктами, убедительно ответить на вопрос, как удается неразумному существу демонстрировать нам все то, чему мы вроде бы уже и не удивляемся, будем считать проблему «загадочного и непознанного» исчерпанной. Пока же чем больше мы пытаемся понять, чем глубже проникаем в нее, тем четче видим, что ответов на эти вопросы у нас нет. И похоже, останутся они в категории «загадочного и неведомого» до тех пор, пока не отойдем мы от старых догм, которые, как шоры, мешают видеть истинное положение вещей.

Глава третья «Животные страсти» — весь спектр чувств и эмоций

Говоря о внутреннем мире человека, мы обычно разделяем наши эмоции на две полярные категории: возвышенные чувства и низменные (животные) страсти. Но не обманываем ли мы сами себя таким образом? Наблюдения показывают, что эмоциональная сфера братьев наших меньших мало чем отличается от переживаний людей. Они тоже способны на жертвенные любовь и верность, романтическую дружбу, искреннее сочувствие, бескорыстную заботу. Им не чужды гордость, обида, месть Словом, они испытывают тот же спектр чувств и эмоций, что и мы с вами. Более того, я убеждена, что у животных этот спектр куда менее замутнен низменными страстями, чем у хомо сапиенса. Садизм, зависть, жадность, готовность предать ближнего ради минутной выгоды — все это в большей степени свойственно людям, достигнувшим подлинного совершенства в искусстве интриг, подлости, обмана, предательства, умения издеваться над слабыми и преклоняться перед сильными. Наши меньшие братья более чисты и наивны. И от этого лично мне они гораздо ближе, чем некоторые люди.

Нам не жить друг без друга

В газете «Комсомольская правда» мое внимание привлек снимок, опубликованный известным журналистом, пишущим о природе, В. Песковым. Подпись под фотографией — «Не ждали». Слоненок-подросток отлучился ненадолго из стада и вернулся с приятелем — бегемотом. Оба явно смущены. А семейство слонов в недоумении: «Ты кого нам привел? Это же не наш!» — как бы выговаривает мамаша. А виновник ситуации смущенно водит хоботом по земле: «Дружим, вот и привел».

Подобные ситуации в природе не такая уж большая редкость. И речь идет не о симбиозе, когда два вида животных извлекают из сожительства взаимную выгоду. Тут дело в другом — в той радости, которую они получают от общения.

Пословица «Гусь свинье не товарищ» далеко не всегда оказывается верной в мире наших меньших братьев. Известны случаи, когда гусь дружил с поросенком, лев с собачкой, кошка с хомяком.

Пути дружбы неисповедимы.

Два друга

Утенок Гоша и кролик Мишка — неразлучные друзья, жить друг без друга не могут. Ходят друг за другом, играют вместе, спят, прижавшись друг к другу.

Однажды пошел дождь, и Мишку занесли в дом — чтоб не промок. Оставшись без приятеля, Гоша кричал всю ночь, сам не спал и всем не дал. А утром, когда появился Мишка, обрадовался, замолчал, от друга не отходил и все время гладил крольчонка клювом.

Чтобы их не разлучать, хозяева поставили во дворе ящик, вырезали в нем дверь и окно. И живут теперь два друга в одном общем доме.

Подросли Мишка с Гошей. Тесновато вдвоем, но любят они свой дом, продолжают жить в нем и не ссорятся. То перепончатые лапки торчат, то кроличьи ушки, а иногда две умильные рожицы.

Заходят люди во двор, смотрят и удивляются: «Никогда бы не поверили в такую дружбу, если бы сами не увидели!»

Из письма Нестеренко В. В., г. Гуково-2 Ростовской области

Похоже, что для настоящей дружбы действительно не бывает межвидовых границ. Известно выражение — «живут как кошка с собакой». Но в жизни даже эти, как принято считать, исконные враги не только могут испытывать друг к другу нежную привязанность, но и приходить в трудную минуту друг другу на помощь.

На друга лапу не поднимай!

Наша семья живет в доме с небольшим участком. Во дворе хозяйничает дворовый пес Тузик. А в доме и на всех близлежащих крышах чувствует себя королем наш кот с аристократическим именем и соответствующей внешностью — Поль.

Тузик по доброте душевной и простоте характера, данной ему незнатной собачьей породой, очень любит Поля и не упускает возможности с ним поиграть. Поль же, напротив, к совместным играм относится излишне серьезно и частенько бьет Тузика по полной программе. Более того, он отрабатывает на нем свою кошачью стратегию, подстерегая и нападая из-за угла на ничего не подозревающего пса. Но, несмотря на эти нюансы, в целом отношения между нашими животными достаточно добрые.

Однажды моя подруга привела к нам во двор на прогулку своего кота Симбу. Невзирая на обаятельную внешность, у этого белоснежного и пушистого красавца такой агрессивный характер, что в доме его вполне можно держать вместо сторожевой собаки.

Наш Тузик, который любит всех животных без исключения, а кошек особенно, с радостной улыбкой во всю морду кинулся приветствовать кота-гостя, за что и получил лапой по физиономии.

И вот тут-то нас удивил Поль. За всем происходящим он спокойно наблюдал со стороны, и шипение Симбы, казалось, нисколько его не раздражало до тех пор, пока на его друга не была «поднята лапа». На такую наглость он среагировал молниеносно — подбежал к чужаку и закатил ему две увесистые оплеухи.

Симба ретировался. Его прогулка по нашему двору не удалась, и кота водворили назад в квартиру его хозяйки.

Из письма Юлии Т., г. Ташкент

Согласитесь, при всей своей достоверности, эта история противоречит всем нашим привычным представлениям. Кот бросился на другого кота, защищая своего товарища — собаку! Разве это не абсурдно? Однако в настоящее время подобное наблюдается достаточно часто. Что же происходит с нашими домашними питомцами?

Ученые пытаются объяснить это тем, что домашние животные за последнее время сильно изменились. Кошки по оценкам зоологов «особачились» — они все чаще привыкают не к дому, а к человеку, все реже «гуляют сами по себе», все больше преданы своим хозяевам. Собаки тоже подобрели и словно «очеловечились». Они переняли многие привычки и черты характера человека. У них даже, как показали исследования, за последние годы значительно (примерно на треть) повысился «коэффициент интеллекта». Это, по мнению биологов, связано с тем, что селекция, которой их подвергли люди, подавляет «ген агрессивности».

Что ж, возможно, это объяснение и соответствует действительности. Но как тогда быть с дикими животными? Их-то селекцией никто не занимается! Однако и они демонстрируют исконно человеческие, как это принято считать, качества: умение прийти на помощь и даже рискнуть собой, выручая слабого из беды. Возможно, истинная причина таких поступков кроется не в «очеловечивании», а в чем-то другом?

Не стоит гадать и объяснять непонятное еще более непонятным. В такой ситуации лучше просто наблюдать за жизнью, которая протекает рядом с нами и зачастую независимо от нас. И возможно, внимательный наблюдатель будет вознагражден встречей с благородством, жертвенностью, добротой и даже подвигом братьев наших меньших. А пока послушаем тех, кто уже стал свидетелем наличия у животных всех этих качеств, до сих пор считавшихся только человеческими.

Жалко маленьких

У нас есть волнистый попугайчик Кешка. Он живет в клетке, больно кусается и грызет обои, но все равно он очень славный и веселый. Еще у нас есть кошка Муська. Хитрая, коварная и к тому же азартная охотница, она успешно ловит мелких грызунов и птичек. Шарик появился у нас недавно. Он — овчарка. Жизнь у него вольная — свободно слоняется по двору, отпугивая своими размерами и грозным видом любопытствующих.

Все было нормально, но однажды мы обнаружили клетку Кеши перевернутой и открытой. Попугая в ней не было.

Выскочив во двор, мы стали безуспешно искать его в траве, в кустах и на деревьях. И тут я увидела Шарика. Он лежал, бережно придерживая передними лапами барахтающегося в них злого и лохматого Кешку.

Как выяснилось, охотница Муська, изловив несчастную птицу, выскочила во двор, где попугайчик был отнят у нее Шариком, который отнесся к пернатому соседу по квартире весьма дружелюбно и передал его в наши руки в целости и сохранности.

Гладкова М., пос. Пятницкое Белгородской области

Не похожи ни хвосты, ни уши

Мой комбайн двигался по колхозному полю, вдруг прямо перед ним невесть откуда выскочила плюгавая собачонка и подняла несусветный лай. Дорогу она не уступала, поэтому оставалось только или задавить ее, или остановиться. Я, конечно, выбрал последнее. И не потому, что была она мне знакома — вечно по нашей улице шастала, а потому, что не по мне губить зазря Божью тварь.

Стал гнать ее — не отходит. Легла, как под гусеницы танка: умру, но не пропущу! Понял я, что защищает она кого-то; «Ощенилась в поле небось!» Стал искать. Смотрю, в ямке в земле зайчонок лежит. Ушки к спине прижал, глаза зажмурил и не шелохнется — в шаге не заметишь. А собака ластится, повизгивает радостно, хвостом виляет.

Я, конечно, зайчонка за пазуху, собаку в кабину, так и проработали всю смену. С обоими домой пришел. Все вокруг говорят: «Помрет зайчишка, не выживают они в неволе». А я конуру собачью во дворе соорудил, обоих туда заселил, с бывшим хозяином Лянки за бутылку договорился, и зажили заяц и собака вдвоем в моем дворе. Первое время я Лянку на привязи подержал, а уже через несколько дней увидел, что не уйдет она — с Кешей своим длинноухим не расстанется, да и к моим ребятишкам привязалась. Они у меня жалостливые, животину не обижают. И хозяйка моя ей лакомства подносит, а у былого хозяина — бросят кусок, и хватит.

Вот так и живут собака с зайцем в одной конуре. Свобода полная, а Кешка в лес не бежит — как бросить того, кто, жизнью рискуя, тебя спас!

Записано со слов Чернова Р. И., Ставропольский край

Человечней человека

Конечно, у всех владельцев кошек возникает проблема, когда им регулярно подбрасывают нежданное кошачье потомство, с которым неизвестно, что делать. И когда люди слишком большой любовью к животным не отличаются и не хотят нести ответственность за них на всю оставшуюся жизнь, то принимают одно из двух решений. Первое — утопить котят до того, как их оближет мать. Те, кто поступает так, утешают себя никем еще не проверенным утверждением, что тогда новорожденные еще не чувствуют страданий. Второе — вырастить их до определенного возраста и, если на них не найдется желающих, выдворить из дома. Причем подальше — чтобы совесть не мучила.

Не буду обсуждать, какой способ «гуманнее». Но то, что новорожденных закапывают живьем в землю (!), я впервые узнала, прочитав письмо жителя города Прокопьевска Кемеровской области (фамилию не буду называть). Он даже сочинил на тему удивившего его события басню про двух матерей — Собаку и Кукушку.

В общем, закопал баснописец живьем котят в дальнем углу двора и успокоился.

Прошло две недели. И каково же было его удивление, когда возле крыльца он увидел свою ощенившуюся три недели назад собаку Дамку, выгуливающую потомство. Счастливая мать играла с двумя неуклюжими щенками и тремя резвящимися котятами!

Чтобы убедиться в своих догадках, хозяин Дамки пошел на место захоронения и увидел там разрытую пустую яму, после чего сел и написал басню, которая заканчивается словами: «Порой и нам годится у братьев меньших поучиться!».

Вот именно, поучиться не мешает.

Сиделка

Барсик заболел. Еще с вечера он был вялым, и шерсть на нем перестала блестеть и лосниться. Было лето. Утром я вынес его во двор и положил на траву, зная, что коты сами находят в ней нужные им «лекарства». Но, видимо, ему было совсем плохо, потому как он тяжело дышал и даже не пытался вставать.

Найда нервно кружилась рядом, скулила, подталкивала его носом. Потом, видимо приняв какое-то решение, кругами забегала по двору, опустив в траву нос. В одном месте резко остановилась, принюхиваясь. Вернулась к Барсику. Залаяла, заворчала, пыталась поднять его, засовывая под него нос и толкая вверх. Потом, поняв тщетность своих усилий, вернулась на привлекшее ее место, вырвала пучок травы и с ним побежала к больному. Аккуратно положив перед его носом траву, села и снова запаяла, забормотала. Некоторое время Барсик лежал неподвижно, потом ноздри его задвигались, и он потянулся к травинке из пучка, принесенного Найдой.

Весь день лайка провела возле больного. Не сомкнув глаз, сидела рядом. Временами лизала его, поскуливала, носила траву и снова сидела рядом. От пищи отказывалась.

Вечером я занес кота в дом, уложил на коврике. Найда легла рядом. Проснулся я оттого, что меня толкала носом в плечо моя собака.

«Чего тебе?» — спросил ее. Она опустила голову, потом подняла — в зубах ее была пустая плошка из-под воды. Я встал, вышел на кухню. Барсик уже не лежал на боку, а сидел, опираясь на передние лапы и покачиваясь от слабости. Я налил в плошку воды, поставил перед ним, и он начал жадно пить. А рядом поскуливала, как бы утешая его, Найда…

Дело пошло к выздоровлению. Все эти дни собака не отходила от кота, выгуливала его, пододвигала носом к нему миску с едой, спала, прижимая его к себе, и вылизывала, вылизывала…

Записано со слов Иванова Н. И., г. Северодвинск

«Мы с тобой одной крови…»

Это произошло в Канаде. Охотясь вблизи Большого Медвежьего озера, Дирик Гамильтон сорвался со скалы. К счастью, рядом был его пес по кличке Барс. Реакция собаки была мгновенной: Барс крепко вцепился зубами в ворот куртки охотника, висящего над стометровым ущельем. С неимоверными усилиями, рискуя сорваться в пропасть вместе с хозяином, верный пес удерживал охотника несколько минут, пока не подоспели люди.

Таких историй, в которых собака приходит на помощь хозяину, известно множество, и они никого не удивляют. Ведь этих четвероногих друзей и выводят именно для того, чтобы они защищали человека. Но тут есть одна тонкая грань: защищать от опасности — это одно, а спасать от нее, рискуя жизнью, — совсем другое. Первое животному диктует долг перед человеком, а второе — любовь к хозяину.

И еще одна деталь — иногда они не жалеют жизни для совершенно чужих людей. В этом случае можно говорить о «порыве души». Эту мысль подтверждает и тот факт, что на помощь людям приходят порой и дикие животные, для которых человек — природный враг.

Известно большое число случаев, когда людей спасали дельфины. Вот лишь один пример.

Два турецких школьника — 13-летний Махмуд Бартан и 11-летний Исмаил Артакс — купались в Черном море у мыса Керемпе. Внезапно с берега подул сильный ветер, и волны понесли Артакса в открытое море. Берег был пустынным, помощи ждать неоткуда. И тут появилась стая дельфинов. От нее отделились два дельфина, поднырнули под тонущего ребенка, на своих спинах понесли его к берегу и оставили на мелководье. Мальчик был спасен.

Почему дельфины приходят на помощь тонущему человеку? Не раз выдвигалась версия, что они принимают его за своего больного собрата. Но согласиться с этим трудно. Для такой ошибки дельфины слишком умны. Более простым объяснением было бы то, что они, как и другие животные, вполне сознательно совершают такие поступки, прекрасно понимая их последствия. И тогда не пришлось бы каждое событие объяснять случайностью или придумывать неубедительное околонаучное разъяснение.

Для примера предлагаю еще одну историю, которую иначе как курьез общественность не восприняла.

Грабители, ворвавшись в банк городка Лас-Крусес в штате Нью-Мексико, заставили кассира встать лицом к стене и отобрали ключи от сейфов. Но напрасно они не обратили внимания на кота Каспара, который сидел на стуле возле своего хозяина. Кот прыгнул на пол и нажал под столом на кнопку сигнализации. В полицейском участке вспыхнул сигнал «Ограбление банка».

Когда грабителей арестовали, этот случай стал поводом для шуток, и иначе как случайностью его не объясняли. И только сам кассир готов был поклясться, что кот четко знал, что делал.

Вот еще две истории, полученные мной от одного и того же человека — Габидовой Л. А. из деревни Уразметьево Октябрьского района Пермской области. Ее сообщения (эти и последующие) коротки. В них нет удивления чудом, она не задается вопросами, а только фиксирует сам факт. Такое спокойное восприятие событий, связанных с животными, в большей степени свойственно людям, жизнь которых проходит на природе. Они не дискутируют на тему «разумны наши меньшие братья или нет». Жизнь уже дала им ответы на все эти вопросы, поэтому ждать, когда ученый мир под ними подпишется, никому из них просто не приходит в голову.

Грелка

После землетрясения в Армении много писали о крошечной, всего десяти дней от роду, девочке, которую откопали на третьи сутки. Крошка была без сознания, но жива. Но не все знают, что чудом, спасшим девочку, оказалась обыкновенная кошка. Очутившись в завале недалеко от малышки, она пробралась к ней, улеглась сверху, прикрыв теплым, пушистым мехом. Когда девочку нашли, все ее лицо было в разводах от пыли и кошачьей слюны — спасительница облизывала ребенка.

Друг спас друга

Это произошло в горах Адыгеи. Несколько лет назад чабану подарили соколенка. Он его вырастил, назвал Акбаром. Все годы человек и птица были неразлучны. Редко и неохотно слетал сокол с плеча друга-чабана. Но однажды старому пастуху пришлось идти в горы — пропал барашек, и надо было его найти. Сокола он оставил напарнику.

Беда подстерегла далеко в лесу: переходя ручей, чабан упал и сломал ногу. В таком состоянии он едва дополз до ближайшей скалы. Двое суток искали чабана в лесу, но безуспешно. На третьи сутки люди увидели в воздухе сокола. Он с криками парил над скалой, то камнем бросаясь вниз, то снова взмывая вверх, как бы призывая: «Сюда! Сюда!»

Когда чабана разыскали, он рассказал, что Акбар отыскал его на следующее же утро после того, как случилось несчастье. Так и летал над этим местом, призывая на помощь людей.

А вот еще одно письмо от человека, чья жизнь проходит на природе и чье мнение о наших меньших братьях основано не на единичных наблюдениях.

Спина к спине у мачты…

Никому не верьте, что у собак, птиц, лошадей одни только инстинкты. Вранье и недомыслие теоретиков. Я — охотник. Много было у меня собак — лаек. И среди них были выдающиеся мыслители с высоким интеллектом. Они поражали меня своей способностью видеть добро и зло, отличать, что можно и чего нельзя.

Расскажу о своей собаке Стойке. Еще трехмесячным маленьким щенком потерял я ее в лесу. Грибы собирал. От дома уехал километров за сорок. И представьте себе, на третью неделю пришла.

Белковала она самозабвенно, потом и на соболя пошла, да так, что я диву давался. Как-то вожусь у капкана, а Стойка моя сидит метрах в ста под сосной и молчит. Настроил капкан, подошел к ней, лишь тогда она залаяла: белка! Не хотела мешать мне настраивать капкан!

Как-то идем с ней по старому моему «путику», я там уже года три капканы не ставил. Гляжу, моя Стойка сидит у выворотня и внимательно смотрит на корни. Ни следов нет, ничего другого. Но она сидит. «В чем дело, Стойка?» — спрашиваю. Она тихонько уркнула и глазами показывает. Смотрю, мой капкан, забытый три года назад.

Интересно с ней по «путику» идти: она впереди всегда, и если глухо тявкает — значит, в капкане живой соболь, если замерзший — то тихо рыкнет. Но не тронет, ждет меня.

Я ей и жизнью своей обязан. Как-то ноябрь был слякотным. Ну и за день я от «кухты» весь промок, а к вечеру — морозец. Много пришлось потопать, к зимовью подходил едва-едва. Кое-как растопил печку, накормил Стойку, ужин поставил и решил просушиться. В зимовье стало жарко, разделся полностью, да еще подбросил пару полен. Совсем разомлел от жары и, чтобы продышаться, приоткрыл дверь. Сам же растянулся на нарах, да и незаметно уснул. А сон после такой усталости — мертвый. И не будь моей Стойки, я бы уже больше не проснулся. Очнулся — Стойка на мне лежит, обхватила лапами всего, жмется ко мне, скулит, когтями по бокам царапает, зубами щеки покусывает. Я еще с минуту ничего не соображал, потом опомнился: дверь открыта, печка прогорела, я — раздетый, шевельнуться никак не могу, а Стойка моя ревет на мне, тормошит, собой прикрывает! Бог мой!.. Кое-как сполз с нар, закрыл двери, за печку взялся — выстыла, благо барашки готовые, наструганные, быстро разгорелись. Стойка повеселела, уже радостно лает, лижет меня. Я ее целую, обнимаю — спасла от верной гибели. Поняла, видимо, что мне крышка, замерзаю. И спасла!

Бывало, на крутяке стукнешься об лесину, а она уже возле скулит, сочувствует. Рукавицу или еще что-нибудь оставлю в снегу, поднимает и в руки подает.

А сколько ее белки кусали! Она любила поднять белку — и ко мне, а давить не хотела. Бывает, плохо стрельнешь, и вцепится зверек ей в нос или в губу. Приходилось разжимать беличьи челюсти и спасать мою красавицу.

Зверя без надобности не гоняла, но если близко чует, то носом меня тихо толкает и взглядом показывает: мол, если надо, то вот он, зверь.

И еще: если уходил далеко, без зимовий (то есть все на себе и ночь у костра), то брала она только белку и от пищи отказывалась — соображала, что носить лишнее нелегко. Не всякий человек это понимает, а вот собачки наши, лайки, поумнее людей оказываются.

Из письма Эпштейна В. И., г. Северобайкальск, Бурятия

У науки нет разумного объяснения тем фактам, что животные приходят на помощь друг другу и человеку. Но, возможно, ответ стоит поискать в тех историях, в которых наши меньшие братья сами обращаются за поддержкой к людям. В них логичное объяснение лежит на поверхности: животные признают наше превосходство, понимая, что иногда только человек способен отвратить беду. Разве это не говорит о том, что они ориентируются во взаимоотношениях связки «человек — животные» лучше, чем мы?

Эту мысль хорошо иллюстрирует письмо из Ейска от Кушелева В. С.

«В моей жизни было много животных. Разных: умных и не очень, преданных и капризных, добрых к своим собратьям и эгоистов — как и среди людей. Если описать жизнь каждого, это будет сага, в которой есть рождение и смерть, страсти, радости и страдания, характеры, интриги, любовь и ревность, даже колдовство и паранормальные способности…

В подтверждение того, что окружающий нас мир животных не так уж прост, предлагаю вашему вниманию одну из многих историй, которыми богата моя совместная с домашними питомцами жизнь.

Восемь лет назад в моем доме жили бок о бок собака и кот: лайка Альма и трехцветный (из тех, что называют «помоечными») котишка Фома, которого дети притащили, в дом еще малышом, когда Альме было пять лет. Как и всякая женщина, она жалостливо его приняла, опекала, делилась лакомыми кусочками, терпела его детские шалости. Возвращаясь с охоты, первым делом бросалась к своему приемному сыну, и встречи их были так нежны, что я временами завидовал — мои дети так меня не встречали, хотя семья наша теплая и любящая. Не буду описывать всю их совместную жизнь, которая сама по себе подтверждение не только разума, но и высоких моральных качеств, а приведу лишь один из многих эпизодов, который никакими павловскими рефлексами объяснить невозможно.

Болела моя жена. Лежала в больнице. Дети были в школе. Я неумело хозяйствовал по дому: тарелки и чашки бились, пища подгорала, вещи терялись, а одежда почему-то постоянно требовала стирки.

В тот день я весь в поту трудился в ванной, а на кухне на газовой плите кипятилось в баке белье. Фома спал на кухне, Альма прогуливалась по двору. Входная дверь не была заперта на ключ, чтобы собака могла вернуться в дом, когда ей захочется, — операция с нажатием ручки была освоена ею еще с детства.

Неожиданно в ванной появился Фома. Он путался под ногами, мяукал, отбегал к двери, снова возвращался, явно приглашая за собой. Эти штучки мне были знакомы. «Проголодался? — спросил я. — Ну подожди, сейчас постираю и покормлю». Обычно кот доверял моим обещаниям и терпеливо ждал. Но в этот раз он был чрезмерно настойчив. Я даже топнул на него ногой и прикрикнул, но он отбежал и снова вернулся, вереща с еще большей настойчивостью. Я вышвырнул его из ванной комнаты и закрыл дверь.

Прошло минут пять. И вдруг она сотряслась от ударов. Это явно не мог сделать Фома. Я распахнул дверь ванной. Там была Альма. Лая и рыча, лайка вцепилась в мои брюки и потащила меня на кухню. Уже в коридоре я все понял: резкий запах газа ударил в нос. Закипевшая в баке вода перелилась через его край и погасила огонь — газ стал заполнять квартиру…

Умница кот, отчаявшись быть понятым тупым хозяином, через единственную открытую (февраль как-никак) форточку на втором этаже в детской выбрался во двор, поставил в известность о надвигающейся беде собаку (я ведь курящий и даже в ванной периодически во время стирки покуриваю), она открыла входную дверь, вытащила меня из ванной и заставила пойти на кухню…

Царапанье за входной дверью означало, что Фома не успел проскочить за собакой в дом, когда пружина на двери захлопнула ее перед его носом.

Я обнимал и гладил Альму, но она вертела головой и вырывалась из рук. Вырвавшись, подбежала к двери, за которой был Фома, и демонстративно села рядом с ней. И я понял: так выводит исполнитель на сцену под крики «браво» автора произведения. Я впустил кота, взял его на руки, погладил, прижал к себе, и только тогда повеселевшая Альма запрыгала у моих ног, включаясь в процесс обмена любовью и благодарностью.

Это лишь один эпизод из жизни двух живущих рядом со мной существ. Уверяю, о них и о других наших питомцах можно было еще очень много рассказать. Но и этой маленькой истории, мне кажется, достаточно, чтобы задать себе и последователям павловской теории очень много вопросов».

Порой наши меньшие братья привлекают на помощь человека даже не потому, что произошло что-то чрезвычайное или нам грозит опасность, а просто потому, что, живя с нами бок о бок, замечают порой даже незначительный непорядок, который надо устранить.

Всегда на посту

Жил у нас несколько лет назад кот Васька.

Как-то мой папа был дома один. Ему нужна была горячая вода, и он, опустив кипятильник в банку с водой, ушел в комнату рисовать и, конечно, обо всем забыл.

Через некоторое время он заметил, что кот как-то беспокойно ведет себя. Подбежит, помяукает, потом на кухню и обратно. И так несколько раз. Папа решил выяснить, почему Васька так себя ведет. Когда он пришел на кухню, то понял, что сделал это вовремя: вода в банке выкипела почти полностью. А Василий с чувством исполненного долга радостно терся о его ноги и заглядывал в глаза.

И во второй раз произошло нечто подобное. Только теперь было поставлено тесто. Папа снова заметил, как беспокойно забегал кот. Опыт с кипятильником заставил его тут же пойти за Васькой на кухню. И действительно, там опять был непорядок: тесто, оставленное мамой, уже выплыло на пол…

Из письма Заровняевой Л., г. Тюмень

Понимание происходящего животные особенно убедительно демонстрируют и в тех случаях, когда сами попадают в беду. Даже дикие звери обращаются за помощью к человеку. Этого не могло бы быть, если б ими руководили одни лишь инстинкты, ведь, напомню, в природе человек для них — естественный враг и они стараются с ним не сталкиваться. При этом складывается впечатление, что они неплохо осведомлены о наших возможностях. Прося помощи у человека, животные рассчитывают, по-видимому, на то, что и людям должен быть свойствен «порыв души». И как хочется, чтобы они в нас не ошиблись.

Птицы позвали на помощь

Случилось это ранним апрельским утром. Шла я по городу и только стала переходить улицу, как вдруг на меня налетела стая галок. Они взволнованно кричали, пикировали над моей головой, взмывали то вниз, то вверх, не давая двигаться дальше. Я остановилась, понимая, что тут что-то не так. Галки продолжали атаку, явно подталкивая меня в определенную сторону. Агрессивности в их поведении не было. Скорее меня пытались задействовать в каком-то птичьем плане. Я огляделась: возле старого сарая на мусорке лежала огромная сухая ветка, переплетенная тонкими белыми нитками. В этих нитках и запуталась их подруга. «Вот, — думаю, — в чем дело!» Подошла, стала освобождать пленницу, она еще норовила носом меня долбануть, не уверенная в моих намерениях. А когда выпорхнула из рук, присоединилась к своим друзьям.

Не сразу они улетели и, пока я переходила на другую сторону улицы, несколько раз с криком возвращались, как будто благодарили.

Из письма Паршенковой В. А., г. Ярцево Смоленской области

Пациент

После окончания института попал я по распределению учительствовать в небольшой приволжский городишко. Однажды вечером, устав от проверки тетрадей, вышел подышать свежим воздухом. Квартировал я в то время в частном доме у одинокой старушки. Походив немного по двору, присел на крылечке и закурил. Вдруг забегает во двор собака. Села невдалеке от меня, дышит тяжело, а у самой пасть открыта и слюна течет. «Уж не бешеная ли?» — подумалось мне, и как-то не по себе стало.

Но собака никаких признаков агрессивности не проявляла. Наоборот, как мне показалось, она смотрела на меня жалобно-просящим взглядом, даже слезы стояли в глазах…

Наконец решившись, я поднялся. Она тоже встала, завиляла хвостом, подошла поближе, потерлась о мою ногу, заскулила и снова села. Пасть у нее по-прежнему была открыта, и из нее текла слюна. Убедившись, что никакой опасности она не представляет, я попытался уйти, но жалобный стон заставил меня вернуться. Собака на животе ползла ко мне. Она явно о чем-то просила. Осмелев совсем, я присел на корточки, взял ее голову в руки и посмотрел в открытую пасть. Из горла торчала здоровенная кость, которая воткнулась в небо.

Я засучил рукав рубашки и засунул руку в горло псу. Сколько же мне пришлось помучиться, сколько с меня потов сошло, а из собачьих глаз вытекло слез прежде, чем мне удалось вытащить эту злосчастную кость! Собачьей радости и благодарности не было предела: она лизала теплым влажным языком мои руки и лицо, поскуливая, ползала около моих ног, глядя на меня виноватым взглядом: извини, мол, причинил тебе беспокойство!..

С тех пор и остался пес жить у меня с позволения добрейшей моей хозяйки. И вернее, и преданнее друга у меня не было.

Из письма Толстопятова И. В., г. Урюпинск Волгоградской области

Я верю тебе, человек!

У животных и птиц, по-видимому, есть какое-то чутье на людей, они способны отличить тех, от кого можно ждать помощи, и именно к ним в беде и обращаются.

Было зимнее утро. Я шел по протоптанной дорожке к сараю. Вдруг впереди меня поднялся в воздух воробей, сделал небольшой круг и опять сел на дорожку. Когда я подошел к нему, он повторил свой маневр. Я свистнул, он взлетел, сделал два круга надо мной и вновь опустился впереди. Я хлопнул в ладоши — он не улетал. Рукой махнул — и только после этого он взлетел, чтобы тут же сесть у моих ног. Когда я нагнулся, он, сжавшись комочком, смирно сидел, позволяя мне взять его в руки.

Я осмотрел воробья. Все вроде было нормально. Почему же он все время меня преследовал? И тут я обратил внимание на его клюв. В нем застряла пружинка от шариковой ручки. Стало понятно, что означала его настойчивость, — это была просьба о помощи.

Осторожно освободив клюв от пружинки, я посадил воробья на руку, погладил его. И он, почувствовав освобождение, взлетел.

Я любовался им, а счастливая птичка кружила надо мной, радостно чирикая. Он долго не улетал, то взмывал ввысь, то камнем падал вниз, а через некоторое время сел надо мной на ветку дерева. Я махнул ему рукой, улыбнулся, а он, прощально что-то прочирикав и сделав последний круг над моей головой, полетел жить своей, спасенной человеком, воробьиной жизнью.

Из письма Александрова И. В., пос. Яйсан Актюбинском области, Казахстан

Он принял правильное решение

Эта история произошла осенью 1985 года в поселке Дальжа на реке Амгунь Хабаровского края.

Как-то днем в середине сентября все жители небольшой деревушки услышали яростное мычание, переходящее в рев. Конечно, все жители тут же сбежались узнать, в чем дело.

Возле магазина (это наш центр) рыл копытами землю и ревел с пеной у рта полуторагодовалый бычок. Местные жители, которые понимают животных, сразу все поняли: бычок сообщает, что на стадо медведь напал.

Медведь для нивхов (коренных жителей) — священное животное, и на него они никогда не охотятся, поэтому ждать от них каких-то действий не приходилось. Но меры какие-то принимать надо было, поэтому мы с братом побежали домой за ружьями. И пока мы перезаряжали патроны, заменяя дробь на свинцовые шарики, бычок, побежавший вслед за нами от магазина, ревел и рыл землю возле нашего крыльца, как будто торопил нас.

Увидев нас выходящими из дома с оружием, он тут же побежал в лес, а мы — за ним. Состязаться с ним в беге мы не могли и потому отстали, потеряв его из виду. Но бычок вернулся к нам и снова побежал вперед, указывая нам дорогу, но уже чуть помедленнее. Вдруг он остановился и заревел. Подбежав к нему, мы увидели годовалую телку, которая неподвижно стояла на широко расставленных ногах и, низко опустив голову, тихо постанывала. На левом боку белели голые ребра, а шкура лоскутом свисала к земле. Как только мы подбежали к телочке, бычок побежал дальше. Временно оставив раненую, мы бросились за ним. Минут через пять мы услышали рев и мычание всего стада. Бычок ускорил бег, а мы стали продвигаться вперед осторожнее.

Выглянув из-за кустов, увидели метрах в двадцати пяти страшную картину: коровы как бы водили хоровод вокруг небольшой поляны, в центре которой лежала корова. За ее спиной сидел медведь. Одной лапой придерживая ее за хребет, другой он драл ей холку и жилы на шее. Морда его была повернута в нашу сторону, поэтому позиция для стрельбы была идеальной. Патроны для охоты на медведя, конечно, были слабоваты, поэтому после наших шести выстрелов медведь все-таки нашел силы уйти в лес.

Из письма Алексеенко О., г. Краснодар

Автор этого письма пишет, что до сих пор поражен тем, что животное способно проявить такую сообразительность и побежать за помощью к людям, чтобы спасти стадо. Между тем такие истории, судя по моей почте, происходят настолько часто, что их можно уже воспринимать как некую норму.

Хозяин, ты нужен нам

Жили у меня канарейки — самочка и самец. Однажды мама сказала, что женщина из соседнего корпуса, узнав, что у нас канарейки, предложила взять себе и ее птичку. У них тоже была пара, но самец улетел, и осталась одна самочка. Так у нашего самца образовался «мини-гарем». А как известно, где две женщины — там и ссоры. Так было и у нас. Дамы часто ссорились, отстаивая свое право первенства. Рыжая новенькая была агрессивней, и первой жене частенько доставалось. Начиная с весны и до самой зимы канарейки жили «на воле», то есть летали в закрытой лоджии, и только зимой я заносил клетку в комнату.

Наша самочка снесла яйца и стала их высиживать. У новенькой яиц не было.

Однажды я завтракал на кухне. Увидев меня, моя канарейка села на протянутую проволоку и, заглядывая в окно и явно обращаясь ко мне, стала возбужденно чирикать. Было понятно, что она на что-то жалуется или сообщает что-то тревожное. Я вышел в лоджию и обнаружил, что новенькой нигде нет. Первой мыслью было, что ее соперница попала в беду, а наша самочка хочет об этом сообщить. Но тут мой взгляд упал на гнездо, в котором на чужих яйцах сидела рыжая, занявшая это место, когда хозяйка на несколько минут покинула его, чтобы поесть. Конечно, я помог восстановить справедливость. Тем более что меня явно просила об этом обиженная птичка.

И еще один случай, когда птицы обратились ко мне. Как я отметил выше, они у меня в теплое время летали в лоджии. А когда было особенно жарко, я открывал двери лоджии на кухню и в комнату и мог наслаждаться пением самца. Временами он залетал в квартиру, в то время как его гарем был занят своими делами. Надо сказать, что ни одна из самок никогда не нарушала границ.

Однажды рано утром, когда я еще спал, самец залетел ко мне в спальню, сел на карниз и стал вполголоса петь, как бы стараясь меня разбудить. Я проснулся и удивился этому необычному визиту. Опять подумал, что что-то случилось. Встал и пошел в лоджию. Он, опередив меня, явно показывал мне, на что обратить внимание.

Обычно каждый вечер перед сном я готовил птицам утренний корм, ванночку, менял воду для питья и т. д.

Впервые за все время я не сделал этого, и вот мой умница самец таким образом напомнил мне о моих обязанностях. К сожалению, все они нелепо погибли, и я пережил это почти как потерю членов семьи…

Из письма Шмавоняна Ж., г. Тбилиси, Грузия

«Души прекрасные порывы…»

Рассказывая о необычных поступках наших меньших братьев, нельзя не упомянуть о тех удивительных случаях, когда животные проявляют сострадание к чужим малышам.

У моих знакомых живет сенбернар по кличке Капитан. Это большой добродушный и очень самостоятельный пес. С ним не надо ходить на прогулку, он сам спускается с третьего этажа во двор и, нагулявшись вволю, возвращается домой, требовательно барабаня в дверь лапой, чтобы его впустили в квартиру. Однажды он принес с прогулки в зубах мокрого и дрожащего котенка. Где он его подобрал, почему решил принести в дом? Вот вопросы, на которые ни я, ни мои знакомые так и не смогли найти ответ, — ведь на проявление инстинкта это совсем не похоже. Солидный Капитан вел себя как заботливая мамаша, даже порыкивал на своих хозяев, когда те, с его точки зрения, «обижали» котенка. Он учил его есть из миски, играл с ним, терпеливо перенося шалости избалованного приемыша.

Так и живет этот, ставший уже взрослым, кот в семье моих друзей. Назвали его Юнгой. Ведет он себя как некая помесь кота и собаки, потому что во всем старается подражать Капитану. Когда эта уморительная парочка выходит во двор и бок о бок степенно прогуливается по асфальтовым дорожкам, посмотреть на них сбегаются даже из соседних домов. Зрелище одновременно и забавное, и удивительное.

Возникает вопрос: какой инстинкт может заставить взрослого пса охранять и воспитывать кошку? Почему зачастую берет верх сострадание, когда вопрос стоит о спасении детенышей даже природного врага? Более того, чем можно объяснить случаи, когда хищники воспитывают тех, к кому у них не должно быть других интересов, кроме гастрономических?

Интересный факт был зафиксирован в Болгарии в местечке Лонгос близ Варны. Егерь на острове подкараулил и убил волчицу. Среди осиротевших волчат в логове оказался маленький кабанчик. Где волчица подобрала этого малыша, почему не убила, а принесла в свое логово? Очевидно, что она относилась к нему как к приемному сыну, потому что и волчата воспринимали его как равного. Дальнейшее развитие событий подтвердило это.

Егерь принес добычу домой — кабанчика и одного волчонка. Малыши жили дружно, практически не разлучались, рядом ходили по двору, плечом к плечу бежали на зов хозяина, а потом сообща сбежали.

До егеря стали доходить слухи, что в окрестностях видели странную пару — волка и кабана. А через некоторое время он сам натолкнулся на них. Собаки подняли их из общего логова. У охотника рука не поднялась выстрелить в этих не то друзей, не то сводных братьев, потерявших мать и решивших жить вместе.

Жизнь окружающих нас меньших братьев потрясает тех, кто внимательно присматривается к ней, своей «человечностью». В ней — чувство долга, сострадания, стремление помочь тому, кто нуждается в помощи, независимо от его рода и племени. Примеров тому множество.

Козлы собачьи

Эта история случилась на Украине. У жительницы поселка Устиновка была коза. После тяжелых родов она не выжила, оставив троих козлят. А в это время в доме по соседству днями и ночами выла овчарка Альфа. Ее жалели: недавно Альфа принесла щенков, и по трагической случайности все они погибли. И вот счастливый финал: к всеобщему удивлению, овчарка сразу же приняла неродных детенышей — козлят, стала их облизывать и кормить. Так и выкормила.

Из письма Габидовой Л. А., дер. Уразметьево Пермской области

Куриный кот

Как-то я обнаружила в курятнике котенка. Серенький, пушистый, круглая мордочка — словом, красавец. Пыталась его поймать, но он не давался: шипит, шерсть дыбом, под насест убежал, спрятался — не достать. Так он и жил в курятнике. Куры его почему-то не боялись, наоборот, «усыновили» котенка.

Вечером, когда я приходила с работы и шла закрывать сарай, без улыбки смотреть на насест не могла. Кот, наверное, все на свете перепутал и решил, что он тоже курица.

Сидит с наседками рядом, кемарит. А однажды смотрю — нет котенка! А потом присмотрелась и чуть от смеха не упала: из-под крыла курицы торчит круглая усатая мордочка! А курица нежно придерживает своего «сыночка», чтобы с насеста во сне не свалился. Вот такая семейная идиллия.

Из письма Гвоздецкой В. С., пос. Комсомолец Красноярского края

Только объем книги не позволяет мне привести еще много подобных свидетельств «человечности» зверей, которая представляет собой одну из самых глубинных тайн наших меньших братьев.

Миру известны факты, когда и человеческие дети были спасены и приняты дикими зверями в свою семью. Редьярд Киплинг, подаривший миру Маугли, далеко не первый и не последний, кто поведал миру такую историю. Можно, к примеру, вспомнить легенду о Ромуле — основателе Рима и его брате-близнеце Реме, которых, когда они еще были малышами, вскормила дикая волчица. В фольклоре практически всех народов существуют похожие эпизоды. Но и более современные события позволяют поверить в реальность старых историй.

Приведу несколько примеров.

В индийских джунглях недалеко от г. Лакхнау в медвежьей берлоге охотники обнаружили ребенка — 8-летнего мальчика. Он передвигался на четвереньках подобно медвежонку. Увидев людей, он зарычал и встал на задние ноги, копируя угрожающую позу медведя. Медведица, видимо, была на охоте, ребенок был один. Охотники забрали мальчика и отдали на воспитание местному священнику. Первое время ребенок отказывался от еды и питья, но голод вынудил его смириться и есть человеческую пищу. Врач, занимавшийся его восстановлением, сообщал: «Движения и реакции у ребенка полностью соответствуют звериным. В берлоге он вел звериный образ жизни. Ел то, что приносила ему медведица». Много сил было затрачено на привитие ему навыков хождения на двух ногах, еще труднее было с обучением его человеческой речи. В конечном счете он погиб от стресса.

В Туркмении по трагическому стечению обстоятельств ребенок попал в волчью стаю. А когда был возвращен людям, то так и остался получеловеком-полуволком. После длительных душевных страданий он умер от тоски…

В Наурском районе Чечни ребенка нянчила змея. Малыш Ибрагим Гайтебиев потерял отца еще за несколько дней до своего рождения. В семье было семеро детей, и у матери, загруженной хозяйственными делами, не хватало времени на ребенка. Младенцу часто приходилось оставаться одному.

Однажды, когда ребенку было полтора месяца, мать забежала взглянуть на сына, лежащего в люльке, и, страшно закричав, упала без чувств. Ее крик услышали люди. Женщину привели в чувство, и она рассказала, что увидела огромную черную змею, обвившуюся вокруг колыбели.

Мать Ибрагима убедила себя, что ей, измученной горем потери мужа и усталостью, змея просто почудилась. Но через четыре месяца, когда она была во дворе, услышала раздавшийся из комнаты детский смех. Войдя к ребенку, мать вновь увидела змею — она обвилась вокруг Ибрагима, поддерживая его в вертикальном положении.

Женщина поняла, что это не видение, а реальная рептилия. Сквозь слезы она стала просить змею: «Оставь нас в покое. Нет с нами отца, чтобы защитить ребенка. Если с ним случится что-то, я умру. Уходи…» Змея отпустила ребенка и уползла.

С этого дня малыш стал ходить. Его добровольная нянька появлялась каждый день, помогая ему в его первых шагах. Вползала в комнату только тогда, когда матери в ней не было, а с ее появлением покорно удалялась.

Через некоторое время ребенок заговорил. Змея регулярно посещала его, он вместе с ней играл с игрушками. А однажды, когда мать вошла в комнату и змея тут же уползла, сказал: «Из-за тебя Македеш уходит». Откуда взялось это имя, так и осталось тайной.

По письму соседей приехали специалисты из Москвы. Все, описанное ими, подтвердилось. Удалось даже установить, что Македеш — самка в возрасте 21 года, а змеи этого вида живут не больше 24 лет.

Осенью змея исчезла. И больше не появилась…

Девочка Сян Фэнь из китайской провинции Ляо-нин с двух до шести лет воспитывалась свиньями. В семье она была нежеланным ребенком (ждали сына), и как только малышка перестала нуждаться в материнском молоке и научилась самостоятельно передвигаться, на нее просто перестали обращать внимание. Забравшись как-то в свинарник, девочка так и осталась там. Свиньи для нее стали единственными живыми существами, с которыми она общалась.

О Сян Фэнь просто забыли. Обнаружил ее учитель ботаники, собиравший в предгорьях вблизи села гербарий. В стаде лакомившихся желудями свиней он увидел ребенка. Девочка была невообразимо грязная, бегала на четвереньках, хрюкала и визжала.

Учитель сообщил об этом властям, и ребенка забрали. Психологи, которым девочка была передана, были свидетелями трагической сцены: увидев свинью, кормящую свой выводок, 6-летняя Сян Фэнь бросилась к ней, отбросила одного из поросят и, хрюкая и повизгивая от удовольствия; стала сосать ее молоко.

Прошло более 10 лет. С большим трудом девочка научилась ходить. Ортопедам пришлось основательно повозиться со скрюченными в коленях ногами ребенка, которые отказывались разгибаться после стольких лет хождения на четвереньках. С речью было еще труднее…

Правдивы ли все эти и подобные им истории, облетевшие всю мировую прессу? В общем, да. Разумеется, они приукрашены в деталях, но сами события вряд ли придуманы. Как правило, вокруг них сразу возникает много шума, их обсуждает пресса, опрашиваются свидетели, да и сам возвращенный людям ребенок — лучшее доказательство для сомневающихся — становится объектом всеобщего внимания.

Но то, что в природе действительно имеют место случаи усыновления и воспитания животными человеческих детенышей, не должно рождать в нас блаженную уверенность, что для каждого потерянного в лесу или брошенного ребенка обязательно найдутся добрые лохматые и клыкастые родители. Само по себе такое явление большая редкость. На каждый такой случай приходится множество других — когда дети становятся жертвами хищников. Например, в Индии в слоях наиболее отсталого и бедствующего населения доведенные до отчаяния люди порой избавлялись от лишнего рта, особенно если это была девочка или хилый больной ребенок. И практически все они погибали от голода или их убивали дикие звери.

Как и для любого маловероятного события, для «усыновления» ребенка зверем необходимо очень редкое, особое стечение обстоятельств. И именно из-за его редкости такой факт вызывает большой интерес общественности.

Вероятно, именно поэтому в моем архиве хранится только одна, не ставшая достоянием прессы, история нежной заботы собаки о заброшенном человеческом детеныше, в то время как другие темы представлены сотнями свидетельств от самых разных людей. Автор письма, которое я приведу ниже, по вполне понятным причинам не захотела, чтобы любопытствующая публика нарушила покой уже налаженной жизни, и разрешила напечатать свой рассказ, не называя ни ее имени, ни места событий.

Мама Эйка

Моя мать — собака. Это можно понять по-разному, но в этом вся истина.

У меня никогда не было отца. Я не уверена, что женщина, родившая меня, знала, кто он. Мне же узнать это было не дано. Как не дано было узнать своих дедушку и бабушку, которых она тоже вряд ли помнила. Ее звали Марина. Я ее звала так же. Слово «мама» предназначалось совсем другому существу — это была вырастившая меня собака. Откуда она взялась, чьей она была прежде, я не знаю. Просто, сколько помню себя, помню ее. У нее и имени-то не было. Просто Марина обращалась к ней обычно так: «Эй-ка, ты, поди сюда!» И на это «Эй-ка» собака откликалась. Я не знала, что это значит, и думала, что Эйка — это имя. «Мама Эйка» звала я ее. Шесть лет она была рядом со мной. И вряд ли я была бы жива, если бы не она — моя мама. Иногда мне кажется, что если бы мы жили с ней вдвоем в лесу, то я перестала бы быть человеком, а стала бы маленькой собачкой, не знала бы языка, бегала на четвереньках, охотилась бы на зверьков… Но рядом были люди — Маринины знакомые, такие же, как и она. Иногда они разговаривали со мной, иногда даже кормили, и я знала, что я ребенок человека. А как мне хотелось быть настоящим ребенком мамы Эйки — единственного живого существа, которое меня любило! Мне даже сны снились, в которых я была щеночком.

Мама Эйка кормила меня неизвестно где раздобытыми ею объедками. Она следила, чтобы я не отравилась испорченной пищей. Я помню, как она, рыча на меня, вырвала из моих рук кусок найденной мной в доме Марины несвежей колбасы.

Сколько раз, дрожащая от холода, я зарывалась в ее теплую шерсть, а мама, обхватив меня лапами, горячо дышала, согревая мое замерзшее тело. Когда я болела, она носила мне какую-то траву и заставляла ее жевать, придавливая мои плечи к подстилке своими лапами и толкая травинки в мои губы носом. Она ложилась на больные места головой или грудью, и боль уходила. И еще она разговаривала со мной. Не лаяла, а именно «говорила». Это были звуки, похожие на бормотание, в котором все время повторялся звук «р-р-р», произносимый с разными интонациями. Мне тогда казалось, что я понимаю ее. Она утешала меня, говорила, что люди не все плохие, что я еще буду счастливой, что все изменится, надо только верить в это…

Мама Эйка умерла. Наверное, от старости. И она знала, что умирает, потому что в последние дни перед смертью не отходила от меня. В глазах ее стояли слезы, она лизала мне руки и лицо, бормотание ее становилось все короче, переходя в тихое подвывание. В последний раз она облизала мое лицо и уползла, оглядываясь на меня и тихо поскуливая. Я чувствовала, что она прощается. Мертвой я маму не видела — наверное, так она хотела, потому и уползла куда-то. Но это было неправильно: я бы похоронила ее (мне ведь было уже почти девять лет), и у меня осталась бы могила, к которой я могла бы прийти, поплакать и поговорить.

Марина умерла через месяц после мамы Эйки. Заснула пьяная и не проснулась. Ее, конечно, похоронили. Но мне у ее могилы сказать нечего.

Потом был детдом. Говорят, что жизнь в детдоме очень страшная, но мне там было хорошо. Там были разные люди, но даже самые добрые не смогли заменить мне маму Эйку.

Сейчас у меня семья. Я сама мать. И помня свое детство, я одариваю своих детей любовью и заботой, которым научила меня моя мама — собака с сердцем человека.

Эта история не менее удивительна, чем «Маугли» Киплинга. Готовые превозносить мать-волчицу, отца-волка, мы остаемся слепы к потрясающему своей человечностью отношению домашних питомцев к нам и нашим детям. Если же обратить внимание на то, что происходит ежедневно и ежечасно рядом с нами, то на многие вопросы можно найти ответы.

Солнечная собака

Те, в чьем доме живет очаровательное существо, имя которому Маленький лев из Пекина, наверняка не усомнятся ни в одном слове истории, которую я хочу вам рассказать. А для тех, кто мало знает о пекинесах, я хочу дать небольшую справку, иначе моя история не будет понятна.

Пекинес, или дворцовая собачка из Пекина, имеет самую древнюю родословную. Уже более 2000 лет эта порода чистокровна. История их селекции покрыта туманом: они выращивались только в китайском дворце и в строгой тайне.

Своими гривой и величественным обликом они напоминают маленького льва, а мордочкой — обезьяну. Пекинесы жили в уединении в императорском дворце. Император сам занимался разведением этих собак. Согласно преданию, за ними ухаживали евнухи, рабыни вскармливали их своим молоком, солдаты охраняли сад, где содержались пекинесы. Под страхом смерти было запрещено разводить императорских собачек за пределами дворца, а тем более вывозить из страны. Слуги платили своей жизнью в случае несчастного случая с пекинесом. Во дворце маленькие львы были в большой чести, им должны были отдавать почести, как вельможе самого высокого ранга. Согласно историческим данным, правивший до Рождества Христова император Линг Ти, династии Хан, присудил одному пекинесу «головной убор ЧИН ХЗИЕН», что соответствует нашей Нобелевской премии.

У них были определенные обязанности. Они следовали за императором и несли охрану дворца день и ночь. Две собаки бежали впереди императора, две другие несли край его мантии. Более крупных пекинесов называли «львами», средних — «солнечными собаками», маленьких — «ручными собачками». Последние были такими крошечными, что дамы носили их в рукаве. Каждому наряду соответствовал пекинес определенного окраса.

В 990 году, как сообщает хроника, император давал аудиенцию. По бокам трона сидели маленькие собачки, которые комментировали визиты либо лаем, либо помахиванием хвоста, либо целыми тирадами, на которые из всех собак способен только пекинес.

Сдержанность азиатов, мужество льва и ум — качества, которые отличают пекинесов. В 1860 году эта порода была завезена в Англию и оттуда на континент.

До сих пор его происхождение покрыто тайной. Существует даже версия, что пекинес — это помесь льва и мартышки. А мистики утверждают, что он живое воплощение сфинкса и обладает магическими способностями.

Современный пекинес немногим отличается от того, который жил в покоях китайских императоров.

Интеллект «пикки» сквозит в его темно-карих глазах, которые ничего не упускают. Он понимает хозяина даже без слов. Врожденная чувствительность с успехом делает его лечебной собакой. Он сам определяет больное место хозяина и с азиатским упорством стремится лечь именно на него или хотя бы прижаться к нему. И действительно при этом лечит.

Одной из наиболее необычных его способностей является умение «говорить». Пекинес произносит длительные «речи», модулируя голосом звуки и потрясая окружающих изобилием интонаций. Эти речи не имеют ничего общего с лаем, воем или визгом. Скорее, это весьма членораздельное бормотание, в котором временами слышатся знакомые и вполне человеческие сочетания звуков. «Древнекитайским» называем мы в шутку его язык.

А теперь перехожу к событиям.

У нас 4-летний малыш. Прекрасный, здоровый ребенок. Единственное, что вызывало у нас тревогу, — это его категорическое нежелание говорить до двух с половиной лет. Кто только его не обследовал! Он не был глухим, немым, но дальше «бы» и «мы» дело не шло. Возникло даже подозрение в аутизме. Эта страшная болезнь, если бы подозрение подтвердилось, навсегда бы лишила нашего ребенка возможности жить среди нормальных людей. Но не буду описывать все страхи, которые мы пережили.

Когда малыш родился, Паку не пришлось запрещать посещать его комнату, он сам не входил туда. После первых шагов ребенка он стал наблюдать за ним издалека, а в один прекрасный момент подошел к нему, обмахиваясь хвостом-опахалом, что означало великую симпатию. С тех пор они всегда были вместе. Пекинес сопровождал малыша на каждом шагу, держась на расстоянии 15–20 сантиметров, спал только рядом с его кроваткой, терпеливо сносил его цепкие пальцы на своем теле, несся к нам с тревожным бормотанием, если малыш падал или происходило что-нибудь, вызывающее у него тревогу за опекаемого им ребенка. Они часами играли вместе. Сын строил пирамиды из колец и кубиков, Пак подавал ему рассыпавшиеся детали. Мы были спокойны и оставляли их вместе на длительное время.

Однажды, когда сыну было два с половиной года, я, проходя мимо комнаты, где играли «дети», услышала звуки, которые до этого от Пака не слышала. Я посмотрела в замочную скважину: ОНИ БЕСЕДОВАЛИ! Пак был похож на логопеда, который произносил какое-то слово и терпеливо ждал, пока оно будет повторено. А наш малыш весело смеялся и лепетал в ответ.

Я рванула дверь. Захлебываясь слезами радости, я схватила сына на руки. Целуя его, я повторяла: «Ты ведь умеешь говорить! Скажи маме что-нибудь!» И мой Коляша внятно сказал: «Пак, мама, папа!» Пака он назвал первым.

С того дня он заговорил. Такое впечатление, что он собирал и копил в себе все слова, которые слышал, потому что, однажды открыв рот, он вылил на нас объемный словарный запас, с каждым днем все увеличивающийся.

Профессор, который раньше разводил руками, назвал Колю «лентяем», а нас «молодцами» за то, что мы его «разговорили».

А мы по справедливости считаем «молодцом» нашу «солнечную собачку», научившую говорить нашего ребенка. И до конца жизни Пака мы будем отдавать ему почести, как это делалось в Древнем Китае!

Записано со слов Конюховой М., г. Уфа

Да, многие братья наши меньшие обладают удивительным качеством, которое не принято связывать с представителями животного мира. Это качество — доброта. Они ценят ее и у других. Но, умея быть благодарными, они тем не менее не забывают и нанесенных им обид. И это тоже очень «по-человечески».

Афоня

Его принесла нам соседская девчушка, у которой он до этого жил. Родители не разрешили ей оставить котенка в доме — не нужны были лишние хлопоты. Назвали мы его Афоней. Он вырос, стал охотником, грозой мышей. В доме соседей много, и когда у кого-нибудь заводились эти нелюбимые людьми грызуны, приходили к нему на поклон. И всегда кот честно выполнял свою работу.

Но вот как-то родители девочки, отдавшей его нам, подверглись нашествию мышей, и им срочно понадобился Афоня. Кот, всегда доброжелательный к соседям, категорически не давался в руки своей бывшей хозяйки, и пришлось мне самой нести его к ним в дом.

Едва я опустила его на пол, как он пулей промчался через всю комнату на лоджию и выпрыгнул со второго этажа на улицу. Не простил измену.

Из письма Винюковой Л. П., г. Ульяновск

Мудрость жизни

Это письмо прислала мне Зинаида Ивановна Сметанюк, живущая в Краснодарском крае в станице Ирклиевской. Она сама убористым почерком уже нетвердой старческой рукой исписала карандашом три листа. Заканчивалось письмо коротенькой фразой, приписанной молодой рукой чернилами: «Бабушке 85 лет». И в этих нескольких словах гордость и любовь к заслужившему их старому человеку.

«Я работала в совхозе, — пишет Зинаида Ивановна, — и жила у одной старушки, даже не имевшей двора, только маленький домик. А через дом от нее был большой, хорошо отгороженный двор, который сторожил огромный злой пес. Его все боялись, потому что, говорят, он загрыз семимесячную телку и свинью и что слушался только хозяина. Я никогда не видела эту собаку, но даже мимо двора, откуда слышался лай, боялась ходить.

И вот однажды я проходила мимо рынка и услышала, что там громко кричат люди. Потом увидела бегущих мужчин с жердями. Они и другой народ бежали за огромной рыжей собакой. Увидев меня, собака изменила направление своего бега и бросилась ко мне. Мне стало очень страшно. Собака прыгнула, но мягко, не сшибая с ног, и, обхватив лапами, прижалась ко мне. Подбежавшие люди уже не могли ее бить, потому что я тоже обхватила ее руками, и если бы ее били, то покалечили бы меня. На меня ругались, требовали, чтобы я прогнала ее от себя, но пес начал скулить, заглядывая мне в глаза и вылизывая лицо.

Люди кричали: «Отдай, отдай собаку! Она уже заела телку и свинью, а теперь вырвалась со двора и еще кого-нибудь заест!» Но я не могла этого сделать. Она все лизала мне лицо и не отпускала меня. И мне стало очень ее жалко. Так мы простояли долго. Накричавшись, народ постепенно разошелся. Тогда я сбросила ее лапы с плеч и груди и сказала ей: «Домой! Домой!»

Собака отбежала метров на пятьдесят и оглянулась. Я помахала ей рукой на прощание. Она тут же вернулась, снова облизала мне руки и лицо и куда-то умчалась…

Прошло полгода. 28 декабря был 30-градусный мороз, снег по колено, ночь. Полная луна светила с неба, и было светло как днем. Я в то время работала на молотилке. Молотили люцерну (это полагается делать только в сильные морозы). Закончив работу, в 4 часа утра все разошлись. Я тоже направилась домой.

Когда до дома оставалось метров триста, откуда ни возьмись выбежала стая собак, их было больше десяти — 12 или 13. Они окружили меня кольцом и со злобным лаем придвигались ко мне. Я стала кричать, плакать, звать на помощь, поняла, что меня загрызут. Это было недалеко от дома, окруженного высокой изгородью.

Никто из людей не откликнулся, но в этом дворе загремела цепь, яростно залаяла собака и вдруг перепрыгнула через забор, волоча за собой цепь и вырванный кол, к которому была привязана. Я не успела разглядеть ее, увидела только, что она очень большая, и, испугавшись еще больше, села на снег, вся скорчилась и закрыла голову руками…

Вокруг стоял визг, лай, я приоткрыла лицо и увидела, как пес с цепью на шее схватил одну из собак и бросил мертвой на снег. Там уже лежали две другие. Оставшиеся с визгом и трусливым лаем стали отступать, а пес подбежал ко мне и стал меня лизать. А потом отошел на шаг и три раза с поднятым вверх хвостом опустил голову, как будто поклонился.

На звуки собачьей драки и мои крики вышла старушка — моя хозяйка. Быстро она ходить не могла, но поспешила к своей собаке, тоже крупному кобелю, и отвязала его, чтобы он мог мне помочь. Пока она успела это сделать, все уже было кончено. Наш пес бросился ко мне, и я очень испугалась, что две собаки сцепятся между собой. Но этого не случилось. Собака моей хозяйки подошла к моему спасителю и вдруг сделала то же самое, что и он: подняла трубой хвост и три раза наклонила голову. И они вместе, толкаясь боками, побежали впереди меня к дому. Вот тогда я и разглядела, что спасший меня пес — это рыжая собака, которую я защитила на рынке ранней весной…

Прошло 13 лет. Я уже давно уехала из того совхоза и вернулась в отпуск навестить старых друзей.

С тремя женщинами и двумя девочками мы шли по тропинке, когда увидели ползущего нам навстречу пса. Он был очень старый, слабый, совсем седой. На брюхе он подполз ко мне, заскулил и стал лизать мои ноги, а когда я наклонилась к нему — руки и лицо. Женщины сказали: «Ты узнаешь его? Это тот пес, которого ты спасла на рынке. Теперь он уже не опасен и хозяин не держит его на цепи».

А собака лизала мне руки, и из ее глаз текли настоящие, как у человека, слезы. У меня с собой ничего не было, чтобы ему дать, только один кусочек сахара. Но у него не было сил и его взять в рот. Я раскрыла его пасть и положила в нее сахар. Он держал его во рту и не глотал, только плакал. Плакала и я. Плакали мои спутницы.

Я поспешила в дом, чтобы принести ему поесть, но когда вернулась, собаки уже на тропинке не было.

На следующий день я уезжала. Собаку я так и не увидела больше…

Конечно, все знают, что собака — друг человека, и мое письмо покажется вам ерундой, но прошли годы, я уже даже не помню сколько, а этот пес все стоит перед моими глазами, как напоминание о том, что люди и животные должны помогать друг другу в этой тяжелой жизни…»

Собачья преданность и лебединая верность

В свое время маленькая заметка о собаке, опубликованная в газете «Комсомольская правда», потрясла всю страну. В редакцию ежедневно приходили мешки с письмами. Журналисты удивлялись: ни одна серьезная статья не вызывала столько эмоциональных откликов, сколько эта небольшая история в 150 строк об овчарке, имени которой никто не знал.

Ее заметил журналист Юрий Рост на летном поле Внуковского аэропорта. Собака стояла возле трапа прилетевшего самолета и внимательно осматривала каждого выходившего пассажира. Журналист выяснил, что это продолжается вот уже два года. Собака не уходит с летного поля, встречая каждый «Ил-18». На другие самолеты она внимания не обращает. Кто-то из работников Внукова помнил, что оставить пса прямо у трапа хозяину пришлось из-за того, что без какой-то там справки его не пустили в самолет.

Собаку гнали с поля, но она не уходила. Ее пытались выловить работники санэпидемстанции — не удалось. За два года к ней привыкли. Ее уже не прогоняли, уважая за твердость духа и непроходящую любовь к предавшему ее человеку. Летчики оставляли псу корм и отходили, так как овчарка никого не подпускала к себе близко. Были желающие взять ее в свой дом, ее пытались зазвать в теплое помещение и взять на довольствие в аэропорту — но она не желала новых хозяев. Исхудавший, с впалыми боками, и в снег и в дождь, на пронизывающем ветру стоял на летном поле верный пес и ждал, ждал, ждал.

Почему же эта, казалось бы незамысловатая, история так потрясла читателей «Комсомолки»?

Многие люди тогда словно очнулись, вдруг впервые осознав, что наши меньшие братья могут любить и страдать так же, как и мы. И даже еще сильнее. Сравнивая себя с этой собакой, многие понимали, что не смогли бы так, не выдержали бы.

А преданная хозяину и преданная им собака не знала, что стала знаменитой. Она ждала и дождалась. Узнав из прессы о ее судьбе, хозяин вернулся за ней.

И овчарка еще раз доказала, что в своем благородстве смогла превзойти человека. Многие писали в редакцию «Комсомолки», что такого хозяина надо просто «расстрелять на месте». А собака простила его.

История ставшего знаменитым внуковского пса — подтверждение тому, что лохматые и пернатые создания способны страдать и радоваться, любить и прощать, как и люди. А в чем-то они даже превосходят нас по силе и красоте чувств, ведь недаром же лебединая верность, собачья преданность или орлиная гордость стали для людей символом высоких чувств и моральных качеств. Впрочем, спектр чувств, присущий нашим меньшим братьям, настолько широк, что, как и у людей, включает в себя огромное разнообразие оттенков — от белого до черного.

Кокетка

В 1980 году моей суперэлитной карликовой пуделихе Маркизе было два года. Претенциозное это имя, разумеется, придумали ей не мы — клуб настоял. У них там свои правила: от имен папы и мамы берутся определенные буквы, еще что-то добавляется, чтобы звучало, — и имя готово. В доме у нас она была Маркой, Манькой, даже Марухой. Она знала все свои имена, только последнее не любила — воспринимала как предисловие к выволочке. В душе же всегда оставалась Маркизой. Бабский ее характер с аристократическими вывертами с каждым днем проявлялся все заметнее.

После очередной фасонной стрижки перед нами представала откровенно-нахально предлагающая себя на всеобщее обозрение, фланирующая перед «зрителями» заученной неестественной походкой и лениво поворачивающая в их сторону голову самовлюбленная баба. Супермодель, да и только! Весь день после похода к парикмахеру она дефилировала по прихожей перед зеркалом, которое начиналось почти от пола, кося глазом на свое отражение. А когда думала, что никто не видит, останавливалась перед ним и «принимала позы». В этот день мы просто не в силах были заниматься чем-то другим, так как, давясь от смеха, прикладывая палец к губам («тсс!»), постоянно бегали друг за другом, зазывая на очередное шоу в прихожей.

В этот день мы называли ее только Маркизой. На впервые произнесенное в шутку «Ваше высочество» Манька откликнулась как на родное имя, и если бы она умела говорить, то, вероятно, мы бы услышали в ответ: «Наконец-то догадались!»

Только в возрасте трех лет она впервые полюбила. Избранником ее стал уродливый короткошерстный метис Чарли. Когда он прогуливался со своим хозяином — 80-летним стариком соседом, Марка не отходила от окна, тихо повизгивая, царапала стекло и шумно вздыхала. С ним она и потеряла невинность. А случилось это так. Мы уехали на выходные, и моя 70-летняя мать осталась с собакой. Дворик у нас закрытый, Манька — очень послушная собака, сама ни на шаг и к себе никого не подпустит, поэтому мать пригрелась на солнышке, отпустив ее на волю и не подозревая о том, что происходит у нее под боком. А под боком влюбленная Манька в порыве страсти отдавалась черномазому беспородному Чарли. Представляю, какой мать испустила вопль, когда заметила происходящее. Даже вечно дремлющий на соседней скамеечке старичок — хозяин Чарли — бросился на помощь. Спасая честь и родословную Маркизы, они растащили влюбленных (благо, было еще не поздно!), попрепирались на тему «кому надо следить за своей собакой», поссорились и разошлись. Вечером первыми словами, которые произнесла заплаканная мать, были: «Игорь, случилось несчастье!» У меня оборвалось сердце: «Что?! Говори!» «Марочка уже не девушка!» — пролепетала моя интеллигентная мамаша. Несмотря на трагичность сообщения, вся семья взорвалась хохотом. Смех смехом, но пару месяцев мы жили в напряжении. И только когда поняли, что согрешившая наша сучка в подоле нам никого не принесет, успокоились.

А в тот трагический 1980 год сердце Маркизы было еще свободно, и ухажеров своих она гоняла, скаля зубы и презрительно подергивая кончиком носа: «Кобели поганые!»

Тем летом мы вместе с Маркой отправились на машине к морю. Место для нашего отдыха было организовано «по блату» в двухэтажном двухподъездном «доме-гостинице для размещения специалистов». Дом этот стоял в прекрасном, отгороженном от поселка экспериментальном ботаническом саду прямо на берегу моря. Присутствие собаки утрясли с администрацией по телефону еще из Москвы.

На сказочном полупустынном пляже, что по тем временам было сверхроскошью, как белые люди отдыхали такие же «специалисты», как и мы, а по краю его вдоль кустов в тенечке прогуливались или дремали местные собаки. Они никогда не проявляли агрессивности. Наоборот, вежливо вставали, когда кто-нибудь проходил мимо них, и отходили на два-три шага в сторону, пропуская идущего и подобострастно глядя ему в глаза. За годы проживания на этой территории они усвоили истину: надо пережить зиму и дождаться лета.

И действительно, лето было для них хлебной порой. Судьба их собратьев, рыскающих по переполненным пляжам, вечно отгоняемых камнями и криками озверевших пляжников, им не грозила. Счастливые люди — добрые люди. Нерастраченная на ругань и раздражение энергия счастливых, с комфортом отдыхающих людей трансформировалась в любовь к ближним, в том числе и к братьям меньшим. Собак зазывали, чтобы погладить, с ними разговаривали, им носили еду, их негласно поделили на «своих», им придумывали клички, на которые они охотно отзывались, ничуть не смущаясь многократной сменой имен.

Чужих они к пляжу не подпускали — ни людей, ни собак. Как они умудрялись отличать отдыхающих от случайных посетителей — для меня навсегда останется загадкой! Однажды я был свидетелем, как они гнали всей сворой огромного забредшего на их территорию пса с голодными глазами и ввалившимися боками. И только вмешательство людей спасло несчастного бродягу. У собак, охранявших пляж и честно выполнявших свою оплаченную сытой кормежкой службу, в глазах были обида и недоумение. А когда бродягу еще и накормили, то они вообще восприняли это как личное оскорбление. Сидя на расстоянии нескольких метров от чужака, жадно и торопливо глотающего поднесенную ему пищу, они лаяли, визжали, рычали, но пока рядом с ним были люди — не подходили. Накормленного до отвала пса пришлось уводить за территорию под охраной, спасая от мести собратьев. И только тогда, когда ворота за ним были закрыты, «собачья мафия» успокоилась.

В тот день, демонстрируя свое возмущение, ни одна собака к людям не подошла, отказываясь даже от самых лакомых кусочков. Верховодил всеми «мафиози» не самый крупный, не самый сильный, но, видимо, самый хитрый из них. Я был потрясен, когда уже практически соблазненная одной из курортниц собачонка-сладкоежка поползла за протянутой ей конфетой и на середине дороги бросилась обратно к кустам, услышав грозное «р-р-р!», которое издал заметивший ее действия «мафиози»! На следующий день бойкот был снят, и жизнь потекла своим чередом.

Когда мы с администрацией гостиницы решали вопрос о приезде с собакой, нас предупреждали, что это опасно, так как местные псы могут ее обидеть. Но мы этого не боялись, зная, что наша девочка никогда не гуляет одна и, если приказать, не отходит от нас ни на шаг.

Маркино появление перед местной командой на пляже произвело эффект разорвавшейся бомбы. Когда она впервые в специально сшитом солнцезащитном чепчике, стриженная по последней моде, походкой манекенщицы, не удостаивая ошалевших от невиданного зрелища провинциалов даже взглядом, прошла рядом с нами к морю — это был шок!

Предсказания об агрессии старожилов пляжа не оправдались. Перед Маркизой спасовала даже «мафия» — она была удостоена тех же королевских почестей, что и люди, отдыхавшие в гостинице. При ее появлении лениво лежащие псы вставали и уступали дорогу. Она же как будто не замечала своих собратьев и даже не поворачивала в их сторону голову, когда кто-нибудь из них подходил на наш зов. Если же все-таки и удостаивала кого-то равнодушным взглядом, то визитер замирал и не подходил, пока она лениво не отводила взгляд.

Мы стыдили ее, произносили речи, из которых можно было составить собачий «Моральный кодекс строителя коммунизма», говорили о равенстве и братстве, о тяжкой доле бездомных собак. Маркиза внимательно выслушивала все наши речи, вежливо кивала, но в глазах ее горел огонек насмешки над нашей наивностью. Иногда мне казалось, что в ответ на очередную пламенную речь моей жены она произнесет человеческим голосом: «Если все братья, то почему мы здесь, а не где-нибудь на общественном пляже? И почему твой директор сейчас загорает на берегу Средиземного моря, а ты здесь?…» И тогда я брал Марку под мышку, жену за руку и окунал обеих в море…

То, что рядом с нами разворачивается трагедия, никто из нас не понял до самого последнего момента.

Вспыхнувшая и с каждым днем разгорающаяся любовь безродного провинциального парня с сезонной кличкой Пират к столичной прелестнице голубых кровей на первом этапе веселила нас.

Свою кличку пес получил сразу же, и подозреваю, что не впервые, так как подходила она ему исключительно. Морду его украшал рубец, проходящий от правого уха к левой скуле, как бы перечеркивающий левый глаз и напоминающий повязку на лице одноглазого пирата. Глаз был цел, только нижнее веко надорвано, из-под него просматривался белок с красными прожилками, что придавало ему свирепый вид. Крупный кобель, размером с овчарку, он мог бы служить аркой, под которой наша красотка прошла бы, даже не задевая его живота. Но разница в размерах и общественном положении для влюбленного ничего не значили. Обжигаемый южным солнцем, на раскаленном песке, игнорируя укрытие под кустами, принимая только поднесенную к его носу пищу и воду, положив голову на лапы, не отрывая глаз, Пират смотрел на возлежащую под зонтиком Маркизу.

Когда мы уходили домой, он плелся за нами, а выходя из дома, мы заставали его перед нашим подъездом. Однажды утром мы даже обнаружили Пирата на подстилке перед дверью нашего номера на втором этаже. Обслуживающий персонал, вооруженный швабрами, предпринял атаку на пса, и он был выдворен из здания. После этого нас «пожурила» администрация, а мы, в свою очередь, возмутились негуманным отношением обслуги к животным. В результате компромиссным решением стало появившееся на дверях подъезда объявление: «Товарищи отдыхающие! Просьба не оставлять дверь подъезда открытой».

Наступило время уезжать. Рано утром мы выносили и укладывали в машину вещи, а за нами нервно следил дежуривший, как обычно, всю ночь у подъезда Пират. Пес явно чуял неладное. Тихо поскуливая и вопросительно глядя нам в глаза, он переминался с лапы на лапу, обходил машину, напряженно следил за подъездом. Когда все было уложено и из дверей показалась наконец гордая Маркиза, волнение Пирата достигло апогея. Он заскулил, забормотал, залаял. Это была целая гамма чувств. У меня перехватило горло.

Без малейшего уважения к самолюбию «ее высочества» я зашвырнул Маньку в машину, следом за ней жену, бросил Пирату заранее заготовленный кусок мяса и включил зажигание…

Было наивно думать, что от несчастного Ромео можно откупиться. Даже не взглянув на мясо, пес бросился за нами…

Жена плакала на заднем сиденье. Я дважды останавливал машину и, грозно крича, размахивая руками, гнал его, но он бежал снова. Мы выехали за пределы поселка на трассу и оказались хотя и в редком, но все же потоке машин. А Пират все бежал. Проезжавшие водители гудели нам и укоризненно качали головами. Один даже показал кулак, и по губам его можно было прочесть, что он о нас думает. А думал он то же, что и все: едут подонки, которые бросили свою собаку.

Мысль о том, что надо остановиться и усыновить пса, жалость к нему, боль в сердце от чувства невольной вины за разыгравшуюся трагедию боролась с разумом: в семье маленький ребенок… кот… у Маркизы будет течка, и что тогда?… по дороге мы обещали на пару дней заехать к моему однокашнику в Брянске… и т. д. и т. п… А Пират бежал. Чтобы оторваться и прекратить эту смертельную гонку, я надавил на газ…

Всю дорогу мы молчали. В Брянск не заехали. По приезде мы узнали, что во время нашего отпуска умер кот — разбился, упав с балкона. Маркиза оказалась бесплодной: несколько попыток вязки не дали результатов…

Прошло четыре года. Однажды утром, выходя из дому на работу, я увидел лежащую у нашего подъезда собаку, очень похожую на Пирата. Не знаю почему, но я позвал ее: «Пират!» Пес поднял голову, и сердце мое оборвалось: я увидел рубец и рваное нижнее веко.

Был ли это тот самый Пират или сама судьба прислала нам его двойника, утверждать не могу. Но хотя все вокруг уверяют меня, что не мог пес четыре года» идти по следу и отыскать нас почти за две тысячи километров, да еще в таком многолюдном городе, как Москва, я не сомневаюсь, что это был он.

Ни секунды не раздумывая, как бы замаливая наш с Маркизой грех, я повел его в дом. Был он истощен, слаб, много пил, мало ел, все время лежал в прихожей у двери, не делая даже попыток пройтись по квартире. Лежал, смотрел на Марку. А она, ничуть не удивившись его появлению в доме, прогуливалась мимо него, как мимо мебели, не замечая, не поворачивая в его сторону головы. На прогулку мы выводили их вместе. Она весело скакала, а Пират, выполнив свои прогулочные обязанности, тяжело, с хрипом дыша, лежал на траве, опустив голову на лапы, и смотрел на Маркизу.

Пес был явно болен. Мы вызвали ветеринара. Тот отмел подозрение на всякие инфекционные болезни, но предупредил, что пес — не жилец: «До предела истощен и, возможно, безжалостно избит».

Пират умер через три недели. Никто не увидел, как это произошло. Я утром встал, а он уже холодный. Пока все спали, я положил его в машину, доехал до леса и похоронил.

Маркизу отсутствие его не тронуло, как и неожиданное появление три недели назад. Вроде и не было Пирата. Жизнь продолжалась.

С тех пор меня преследует один и тот же сон: я вижу в зеркале машины бегущую собаку с пеной на губах и свисающим языком, а потом она падает. Я останавливаю машину и подхожу — она мертва…

Маркиза умерла шесть лет назад. До последних дней она смотрелась в зеркало потускневшими от старости глазами…

Записано со слов Калиновского И. С., г. Москва

Семейная драма

Мой брат в детстве любил голубей и, став уже взрослым, продолжал держать одну-две пары.

В последнее время у него жили сизый голубь и белая голубка. Они были неразлучны и часами ворковали, ничего не замечая вокруг. За год они дважды высиживали по два птенца, которых брат дарил друзьям или обменивал на корм.

Однажды, в начале весны, пропала голубка. Взамен белой брат приобрел сизую голубку и, чтобы она не улетела и быстрее привыкла к новому месту, на некоторое время закрыл ее вместе с голубем. Прошло немного времени, и голуби образовали новую и, как нам казалось, счастливую пару. Голубка отложила два яйца, из которых вывелись птенцы.

Но неожиданно для всех вернулась пропавшая белая подруга голубя. И вот тогда разыгралась драма. Продолжая честно выполнять свои отцовские обязанности — кормить птенцов, голубь тем не менее все свое внимание отдал первой жене, забыв о второй. Первое время она еще пыталась оспаривать свои права, прогоняя от голубя белую соперницу. Однако скоро поняла, что ее семейному благополучию пришел конец. Поникшая и несчастная, уединилась она на курином насесте и, что особенно удивило нас, бросила кормить птенцов. Возможно, от переживаний у нее пропало молочко, которое вырабатывается в зобу у голубей в первый период выкармливания птенцов, а может быть, потеряла ко всему интерес.

Вскоре белая голубка снесла два яичка. Принимая активное участие в высиживании яиц, голубь один продолжал кормить старших птенцов — детей неудавшегося кратковременного брака.

Брат, видя страдания сизой голубки, подарил ее соседним ребятам, у которых были голуби и она могла бы найти себе пару.

Так мы стали невольными свидетелями этой трогательной драмы, где, как у людей, была и любовь, и ревность, и страдания, и высокий отцовский долг.

Из письма Сейфулина Э. М., г. Лиски Воронежской области

Нагулялся

Безусловно, Дик очень красивая и умная собака. Выражаясь современным языком, он очень сексуален, а говоря по-простому, народным языком, кобель он, всем кобелям кобель. Знает его весь собачий женский пол, регулярно пополняющий псиную команду в нашей округе щенками, как две капли воды похожими на Дика.

В соседнем дворе живет маленькая лохматая собачонка по кличке Плюшка, похожая на плюшевую игрушку. У нее тоже есть сын — Кузьмич. Все в один голос уверяют, что он сын Дика, и действительно, сынок похож на папу, но поменьше размерами. Оно и понятно: Плюшка — дама миниатюрная.

Детей своих, которые по всей округе бегают, Дик признает, но святость своего крова блюдет — никогда в свой двор, а тем более в конуру не допускает. Впрочем, «конурой» его дом не назовешь. У Дика дом — почти замок. В великолепной деревянной будке можно стоять во весь рост, сидеть и даже принимать гостей. Но Дик предпочитает лежать. Внутри дом обит толстым картоном, нигде ни щелочки, никаких тебе сквозняков, на полу вязаный коврик, а на коврике обрезки меха — целый мешок отходов из мехового ателье. Когда Дик лежит в своем доме, он не любит, чтобы его беспокоили.

Вытащить его оттуда силой невозможно: свернется клубочком в углу — рукой не достанешь, а то и на хозяина зарычать может. Он у себя дома, а «мой дом — моя крепость».

Можете себе представить наше удивление, когда однажды зимой из его мехового «спального мешка» вслед за Диком вылезла Плюшка! Мы отказывались верить своим глазам. Но через пару дней история повторилась. Куда было деваться! Вмешиваться в личную жизнь нашего друга мы не решались.

Но впереди нас ждал очередной сюрприз: в одно прекрасное утро из будки вылезли Дик, Плюшка и Кузьмич!

После этого мы окончательно поверили, что Кузьмич — сын Дика. Похоже, что наш кобель решил остепениться и воссоединиться с былой семьей.

Из письма Школъниковой Л. С., г. Ессентуки Ставропольского края

Вдова

Дом наш находится рядом с лесом, и в ограде кроме садовых деревьев растут сосны, березы, акация, сирень…

Мы бережем их. Зимой прилетают птицы — воробьи, дятлы, снегири, синички — клевать рябину. Только солнышко выглянет, как стайка синичек тут как тут, усядутся на вишню под окно и щебечут — беседуют между собой. Я специально соорудила для них «птичий стол». За день ни одной крошки не выбрасываю — для птиц берегу. Высыплю им и жду. И тут же синички появляются, как будто ждут. А рядом в очереди уже сидят воробьи. Никакой драки, никакого непорядка.

Но однажды слышу крик. Выглядываю и вижу, что синичка кричит, на помощь зовет, а сорока треплет ее друга. Открыла я окно, замахала полотенцем, да уже поздно было: маленькая птичка на земле неподвижно лежит, а вторая над ней жалобно плачет-убивается: Не выдержала я, пошла, собрала перышки и все, что осталось. Думаю, не будет видеть — забудет.

Но все оказалось гораздо сложнее: каждый день прилетает с утра и целый день плачет синичка. День, другой, неделя проходит, не утихает вдова — прилетит и плачет. Стайка поест и улетает, а она остается и сидит на ветке печальная — ждет, горюет. Было это в декабре в сильные морозы, сейчас на дворе уже март, а она все еще одна.

Вспоминаю войну, сколько женщин вот так же горевали, ждали. Оказывается, у птиц, как и у людей, и любовь, и верность, и горе, и печаль есть. И добрые соседи, и подлые разбойники тоже…

Из письма Быковой Н. Я., пос. Богандинский Тюменской области

Соперник

Чувство собственного достоинства не изменяло Афоне никогда. Он был красив, силен и пользовался успехом у дам. Но не разменивался на случайные связи и дешевые романчики. У него была постоянная «дама сердца». Жила она на четвертом этаже, по улицам не шаталась, была скромна и благовоспитанна. Бедному Афоне приходилось рисковать жизнью, взбираясь по веткам деревьев и лозе дикого винограда к ней на лоджию. Однажды он даже сорвался и повис, зацепившись одним когтем, на бельевой веревке за окном. Моему мужу пришлось изрядно потрудиться, чтобы спасти его. Но и это не остановило верного Афоню. Он продолжал рисковать жизнью ради встречи с любимой, отвергая притязания соседских кошек.

У Афони и Кетки появились дети. Они подросли, и хозяева решили оставить себе котенка — их сыночка, а маму отдали в другие руки. Афоня долго тосковал. А тем временем подрастал сынок. Время шло, и Афоня «женился» во второй раз.

Вторая жена оказалась более вольного, чем Кетка, поведения и не сумела оценить по достоинству Афонину верность. А тут еще и его подросший сыночек стал за ней ухаживать. С прочими ухажерами Афоня расправлялся быстро, соперники бежали от него, только успевали хвосты уносить — боец он был знатный. А с сыночком он поначалу миндальничал — жалел мальца. Но тот его все же боялся, без хозяев в подъезд не входил. Знал, как говорится, «чье сало съел», но ухаживать за мачехой продолжал.

Афониному терпению пришел конец. И час расплаты наступил. В тот день сынок смело поднимался по лестнице рядом с хозяевами, когда рядом с ним оказался спрыгнувший с окна подъезда Афоня…

Дальнейшую сцену хозяева Афониного сыночка описывали так: «Ваш спокойно подошел к нашему и давай его молча бить лапой по морде, прямо как человек. Все произошло так быстро, что мы так и остались с раскрытыми ртами, даже забыли своего защитить. Потом так же спокойно, с чувством исполненного долга ваш отвернулся и спустился вниз по лестнице…»

Больше Афоня сынка не трогал — игнорировал. А вторую жену прогнал и больше «дам сердца» не заводил. Разочаровался, наверное, в женском поле.

Из письма Винюковой Л. П., г. Ульяновск

Родительские права

Дочке было шесть лет, когда она принесла в дом маленькую кошечку. Назвали ее Акулиной. А через несколько дней вышла она погулять и пропала. Приползла через неделю вся в ожогах и с вытекшим глазом — повеселился кто-то, бросил в огонь.

Мы ее выходили, шерсть отросла, превратилась Акулина в красавицу, хоть и с одним глазом. Не только красавицей, но и умницей была наша Акулина. С младенческого возраста на унитаз ходила. Сама дверь в туалет открывала, сама воду из бачка сливала.

За 15 лет своей жизни у нас принесла она нам не меньше сотни котят. И для всех мы находили хозяев: взрослые — знакомых или на работе, дети — в школе.

Однажды, когда Акулина отлучилась, оставив своих шестерых котят на несколько минут, наш пес Бим — беспородная, но очень симпатичная, белая и пушистая дворняга — тут же занял ее место.

Видимо, это была давняя мечта Бима. Он и раньше мог часами сидеть, вилять хвостом и завистливо поскуливать, взирая на кошачьи радости и заботы. В Биме явно погибал дар заботливого отца, скорее даже матери.

Оказавшись на месте Акулины, самозванец тут же подгреб под живот ее потомство, и котята блаженно заснули, зарывшись в его мягкую белую шерсть.

Застав такую картину, мамаша пришла в ярость. Но доселе добродушный Бим показал характер. Нам пришлось вмешаться и водворить в доме порядок. Для Бима это стало настоящей трагедией.

И тогда мы «женили» Бима на соседской собачке. Она тоже была беспородной, и ее хозяева хотели, чтобы щенки были похожи на нашего песика. В качестве калыма мы взяли с хозяев «девочки» обещание, что, когда она станет мамой, наш Бим не будет лишен родительских прав.

Щенки родились. В соответствии с договором Биму разрешалось четыре раза в неделю по три часа в день нянчиться со своими детьми в квартире хозяев мамаши. Как ждал этих часов и как был счастлив Бим!

К сожалению, в начале 1999 года он пропал и так и не нашелся. Наверное, кто-то его украл, уж больно красив он был. Люди часто смотрят на животных как на игрушки, не понимая, что и у бессловесных наших братьев есть любящие сердца, которые, как и наши, разбиваются от горя.

Из письма Винюковой Л. П., г. Ульяновск

Лебединая верность

Я часто убаюкиваю моего уже «взрослого» 6-летнего внука, как маленького, песнями. «Бабушка, спой!» — просит Коленька, и я пою ему дорогие моему сердцу песни, а он слушает их очень внимательно.

«Лебединая верность» стала у нас запретной песней. Когда я, не подумав, впервые спела ее, закончилось все это очень драматично. Еще не успев допеть, я увидела, как трясутся под одеялом плечи моего малыша от сдерживаемых рыданий. А когда я допела, он зарыдал в голос.

Полночи он не спал, и мне стоило больших усилий успокоить его.

«Я никогда не буду охотником! И не буду с ними дружить!» — сделал вывод мой мальчик. И я, понимая, что должна беречь его от отрицательных эмоций, одновременно испытала какую-то внутреннюю радость, что мы растим человека, который способен сопереживать боль наших меньших братьев.

И тогда я вспомнила, что лет тридцать назад так же успокаивала другого человека — своего мужа, 28-летнего мужчину. У него дрожал голос и тряслись руки, когда он рассказывал мне о потрясшем его случае. «Я никогда больше не нажму на курок!» — сказал он тогда. И сдержал слово.

Мы проводили наш медовый месяц в Якутии в деревне у родственников. Мой дядя Устин, заядлый охотник, уговорил мужа сходить с ним на утиную охоту.

«Я увидел двух крупных серебристых птиц, — рассказывал мне трясущимися губами муж. — Устин говорил, что может повезти и мы встретим гусей. Я так и подумал: «Повезло!» Меня охватил какой-то бездумный азарт.

Я нажал на курок и понял, что не промахнулся. Гибкая и мощная шея одной из птиц дернулась, как от удара палкой. И тут же они взвились в воздух. Несколько взмахов крыльями — и стало ясно, что раненая птица поднялась в небо в последний раз. Это понял и селезень, который успел опередить ее в полете. Сначала закричала его раненая подруга, а он закричал в ответ и, развернувшись, бросился к ней. Птица падала. Ее друг пытался поднырнуть под нее, удержать ее в воздухе, но все его попытки были бесполезны. Она падала, и все, что он мог для нее сделать, — это смягчить ее падение. Я побежал к ним с единственным желанием прекратить мучения несчастной птицы. Ни об охотничьем азарте, ни о стремлении завладеть охотничьим трофеем уже не было речи. Я чувствовал себя убийцей.

Селезень был рядом с упавшей подругой. Отчаянно крича и растопырив крылья, он не подпускал меня к ней, как бы подставляя свою грудь под выстрел.

Подбежал Устин. Увидев, что я не стреляю, он вскинул ружье, но я его вышиб из его рук.

— Ты что, очумел?! — заорал на меня дядька. — Стреляй!

— Устин, — сказал я, — если выстрелишь — мы враги!

А селезень все гнал нас. И хотя подруга его уже была мертва — ее золотистые глаза уже затянулись пленкой, — он защищал ее от нас даже мертвую…

Я тогда подумал про нас с тобой… Может быть, у них тоже был медовый месяц?… Я никогда больше не нажму на курок!..»

Потом эту же историю мне рассказал дядя Устин. Но в его видении все было иначе: «Колян подбил крохаля (это такой вид крупных уток), потом второй на выстрел сам нарывался, а твой как взбесился — ни себе, ни людям!»

Мы уехали из деревни раньше, чем предполагали. Отношения с родственниками как-то сами собой становились все холодней и холодней, пока совсем не угасли…

А сейчас, когда внук напомнил мне своего деда, я почувствовала, что счастлива. Что два моих Николая — те люди, с которыми я хочу быть рядом. И прежде всего потому, что оба они смогли увидеть в братьях наших меньших действительно братьев. И на их боль, страдание, верность и готовность к подвигу ради любви смотрят не глазами дяди Устина…

Записано со слов Василенко В. П., г. Кемерово

Глава четвертая Близнецы от разных отцов

Когда говорят о людях, совершенно непохожих по внешнему облику и в то же время схожих между собой по манере поведения, характеру, привычкам и пристрастиям, обычно шутят: «Это близнецы от разных отцов». То же самое можно сказать о человеке и животных. И дело даже не в том, что мы различаемся внешне. Разная физиология должна диктовать и различия «внутреннего мироустройства». Но в то же время между людьми и братьями нашими меньшими существует большое сходство.

Зеркальное отражение

Не будем брать в качестве примера обезьян: и жесты у нас одинаковые, и ужимки, да и внешность порой исключительно похожа Попробуем сопоставить себя с существами, внешний облик которых совсем несравним с человеческим — ни размерами, ни чертами «лица».

Вот что рассказывает известный натуралист Брайан О'Бриен о слонах.

«В течение многих лет изучая повадки этих животных, я нередко замечал сходство черт характера слона и человека. У них есть чувство товарищества. Охотники рассказали мне, как однажды два слона пришли на помощь третьему, раненому. Подхватив бивнями с двух сторон своего упавшего товарища, они поставили его на ноги и поддерживали его в течение долгого перехода, пока ему не стало лучше».

Брайан уверен, что у слонов есть чувство юмора, что всегда считалось привилегией лишь хомо сапиенса. По крайней мере, неподалеку от одного из кенийских национальных парков ученый встречал слона, любившего пошутить. Тот прятался в зарослях, где дорога делала крутой поворот, и, когда появлялась автомашина, устрашающе растопырив уши, выскакивал из укрытия. Удовлетворившись видом напуганных пассажиров, слон весело качал головой, трубил и уходил в укрытие поджидать следующих туристов. Вы скажете, что шутка неудачная? Но я видела и людей, которые шутили почти так же!

Слонам присуще чувство романтической любви. Брайан описывает, как увидел в национальном парке Куин Элизабет лирическую сценку. К стаду животных, мирно пасшихся на склоне холма у озера Лейк-Эдвард, подошел молодой самец. Ему навстречу, застенчиво склонив голову, вышла красивая самка. Приблизившись, они нежно сплели свои хоботы. Затем слон вырвал из земли пучок сочной травы, стряхнул глину с корней и предложил подруге «букет». Правда, самка тут же сунула его в рот, но простим ей этот «неромантический» поступок — так же поступила бы любая юная леди, получив в подарок, например, плитку шоколада.

Отношение слонов к потомству тоже по-человечески трогательно. Они поддерживают малышей, когда пересекают реку, срывают с высоких деревьев недоступные для них сочные плоды и ветви, а в случае необходимости строго утихомиривают шалунов.

Гибель ребенка для них настоящая трагедия. Показательный случай произошел в национальном парке Мерчисон Фолс. Однажды управляющий парком заметил слониху, которая бережно несла на бивнях новорожденного слоненка. Она остановилась и осторожно положила ношу на землю. Слоненок был мертв. Три долгих дня самка носила его, опуская на землю лишь в тех случаях, когда ее мучила жажда. Потом ее увидели одну. Несколько дней она стояла неподвижно под деревом, время от времени издавая угрожающий рев, когда кто-нибудь приближался к ней.

А вот отношению слонов к «старикам» нам у них стоит поучиться. Когда слоны по возрасту «уходят на пенсию», стадо приставляет к ним молодых помощников. Охотники утверждают, что старик в обмен на заботу о его безопасности обучает молодых древней слоновьей мудрости. Молодые телохранители предупреждают его о грядущей опасности, прячут в укрытии, а затем смело бросаются навстречу врагу. Нередко слоны сопровождают старца до самой его смерти.

Слоны хорошо помнят добро. Однажды один охотник поймал небольшого слона, в задней ноге которого торчала большая заноза. Человек поместил его в загон из крепких и толстых бревен, такой тесный, что слон не мог в нем пошевелиться, и стал обрабатывать рану. Когда он продезинфицировал ее спиртом, слон взревел от боли и ярости, чуть не разметав бревна клетки. Но после того как рана была обработана и боль утихла, животное успокоилось. Третью и четвертую перевязки слон перенес спокойно, а потом его выпустили на волю. Всякий раз, встречая своего спасителя, слон подбегал к нему, захватывал его руку хоботом и клал ее на место зарубцевавшейся раны.

Наблюдать животных в дикой природе дано не всем, но зато каждый из вас может присмотреться к своим питомцам. Они тоже нередко ведут себя совершенно по-человечески, и не случайно почти в каждом втором письме, рассказывающем о домашних любимцах, авторы восклицают: «Наблюдая за ними, порой ощущаешь, что смотришься в зеркало!»

Попробуем же и мы, читая предложенные рассказы, посмотреть на себя, как в зеркало.

Народный контроль

Холодильник для нашей мопсихи Мэри был и остается предметом, права на который имеют только женщины. Мужчина у холодильника, с ее точки зрения, равносилен несуну на производстве. Только женщина создана для того, чтобы извлекать оттуда продукты и кормить семью. Поэтому я и дочь имеем на него все права, а приближение к нему наших мужчин воспринимается Мэри как несанкционированное использование чужого имущества. То ли наслушавшись моих возмущенных речей по поводу несъеденных гарниров из-за «вечного кускования», то ли заприметив, как пару раз я отбирала из рук мужа извлеченную им из холодильника бутылку пива: «Подожди до ужина!» — но как истинная женщина Мэри проявляет в этом вопросе женскую солидарность. Правда, как и все эмоциональные натуры, выполняет самой себе предписанные обязанности с чрезмерным усердием: порыкивает и скалит зубы, когда рука нарушителя лишь тянется к дверце. А если меня и дочери нет рядом, то бежит к нам и зазывает на кухню, возмущенно повизгивая и мотая головой в направлении места происшествия. Но стоит сказать: «Не волнуйся я разрешила», как все претензии тут же снимаются. «Народный контроль в действии», — комментирует муж ее поведение.

Еще она не терпит, если кто-то надевает чужие тапочки. В этих случаях она устраивает настоящий скандал и успокаивается только тогда, когда имущественная справедливость восстанавливается.

Она зорко следит за тем, чтобы каждый пил из своей чашки. Все чашки одинаковые, одного цвета и отличаются лишь написанными на них именами членов семьи (сейчас сплошь и рядом продаются такие!).

Тем не менее она их отличает и облаивает того, кто нарушает утвержденные синим по белому права. Неужели умеет читать?

Но самое смешное событие случилось недавно. В гостях были родители мужа. И как-то так зашел разговор, что свекровь привязалась ко мне с вопросом: где шестая вилка из набора? Я хорошо знала характер мужниной мамы, поэтому не сомневалась, что если скажу, что вилка где-то здесь, то весь вечер будет испорчен ее поиском. Поэтому, не моргнув глазом, я сообщила, что она пропала еще полгода назад и что, скорее всего, я вынесла ее вместе с мусором.

А через несколько минут «народный контроль» восстановил истину: с победным выражением глаз перед нами предстала наша всегда ратующая за справедливость собака с недостающей вилкой в зубах. Посчитала все-таки!

И откуда у собаки такой явно человеческий характер? Муж говорит, что в прошлой жизни она, наверное, была проштрафившимся вахтером на заводской проходной. А теперь грехи замаливает.

Записано со слов Кругловой Г., г. Кемерово

Козел

Английский бульдог Джон — точная копия своего хозяина: невелик ростом, коренаст, широкоплеч, на коротких ногах, с крупной головой и вислыми щеками. Рядом они выглядят талантливой карикатурой друг на друга.

Когда во дворе галдящей стаей собираются друзья 12-летнего соседа Вовки, хозяин собаки постоянно вступает с компанией в конфликт: не там сидите, громко смеетесь, мусорите и т. п. Джон же сопровождает его выступления звуками, напоминающими хриплый кашель, хрюканье и еще бормотание мотоцикла, который никак не заводится. При этом он мотает головой из стороны в сторону, после чего на кустах, скамейках и ногах находящихся поблизости людей повисают длинные и тягучие пенные сосульки его разлетающейся во все стороны слюны. Обычно именно летящая слюна, а не крики хозяина становится решающим аргументом, после которого мальчишки уходят.

Но однажды пацаны заупрямились, и в ответ на грубости, на которые не скупился хозяин Джона, послышалось негромкое «козел!». Это кто-то из мальчишек поделился с друзьями своим впечатлением то ли о человеке, то ли о собаке, которая хрюкала и плевалась, поддерживая хозяина.

Реакция была бурной. Озверевший мужчина схватил первую попавшуюся под руку палку и бросился на врагов. Для 12-летних сорванцов это был истинный подарок. С хохотом и гиканьем пацаны бросились врассыпную, но не со двора, а по двору. Взрослому неуклюжему человеку тягаться с шустрыми и ловко увертывающимися от него мальчишками явно не стоило…

Джон, несколько секунд ошеломленно вращавший головой из стороны в сторону, нисколько не оскорбившийся на «козла», оценил своим собачьим умом происходящее как игру. Он стал носиться по площадке, путаясь в ногах своих и чужих. Пена и слюна летели во все стороны, повисая уже не только на ногах, но и на лицах участников корриды.

Игра затягивалась. Но хозяин почему-то ее не прекращал. Пару раз он достал палкой кого-то из своих оппонентов, и это явно вдохновило его на дальнейшие подвиги. Мальчишки тоже стали агрессивны, и в их руках появились палки. Джон, шумно выпуская пар и хрюкая, сел посреди площадки. Он явно начинал понимать, что одна игра сменилась другой.

И тогда, резво вскочив, бульдог бросился в угол двора, где были свалены ветки и стволы недавно спиленных деревьев. Оттуда он вернулся тоже вооруженный. В огромной своей пасти он тащил «хворостину» диаметром сантиметров пятнадцать и длиной не менее двух метров. С бревном, перехваченным зубами посредине, Джон ворвался в беснующуюся толпу.

С его появлением игра приняла совсем другой оборот. Теперь это был уже бег с прыжками через барьер. Мальчишки носились по двору от гоняющегося за ними бульдога, стараясь вовремя развернуться к нему лицом, чтобы успеть перепрыгнуть через бревно, грозящее их ногам болезненными ударами.

Одновременно в прыжке в воздух взлетали несколько человек. Вместе с мальчишками скакал и забывший о мести хозяин собаки. Его крики «Джон, фу! Джон, сидеть!» не производили на впавшего в азарт пса ни малейшего впечатления.

Уже через несколько минут мальчишки гроздьями висели, поджав ноги, на ветках деревьев. И только хозяин в промежутках между криками «Джон, фу» в одиночку скакал «козлом» через в очередной раз несущееся на него бревно, мертвой хваткой зажатое в пасти то ли сверх меры разыгравшегося, то ли просто забывшего его бросить Джона…

Сцена эта, собравшая в окнах и на балконах дома большое количество зрителей и болельщиков, закончилась тем, что последние команды хозяин давал Джону, уже стоя на скамейке. Бульдог, наконец сообразив, что игра закончена, разжал пасть, аккуратно положил бревно у ножек скамейки, на которой стоял хозяин, и, радостно хрюкая, ждал добрых слов…

Услышал он их, я полагаю, только дома, потому что со двора он был уведен молча и весьма грубым способом — волоком за шкирку.

С этого дня Джона выгуливала только милая худенькая женщина — жена хозяина. В руках ее был мячик, который она бросала, а бульдог приносил.

В «палочки» ему больше играть не разрешали.

Записано со слов Олисова Н. П., г. Липецк

Лорд

У меня большая квартира и под стать ей собака — мраморный дог. Говорят, что собаки этой породы глупы. Но не надо верить тому, что болтают. Как и среди людей, среди собак всех пород есть умные, глупые и заурядные. А про догов сложилась такая слава потому, что живут они среди людей в условиях, где повернуться негде и где у них из-за их размеров нет возможности в игре или других действиях проявлять свой ум так часто, чтобы мы наконец-то его заметили. В основном им приходится или забиваться в предназначенное для них место, или слоняться вдоль стены, чтобы не перекрывать дорогу людям, не зацепить и не уронить какие-то предметы и не вызвать недовольство хозяев. А как они ведут себя, когда нас нет, нам неведомо.

А вот мне повезло. Удачное стечение обстоятельств подарило мне возможность застать сцену, которую я никак не ожидал увидеть.

Дога зовут Лорд. Он у меня с 3-месячного возраста. Сейчас ему пять лет. Он доброжелателен, сдержан, ненавязчив, послушен. Выполняет все полагающиеся команды, носит хозяйке сумки, мне — тапочки и газеты, сыну — портфель. В общем, воспитанная собака без «особых» способностей.

Всегда, когда кто-нибудь приходит домой, он выходит, садится и ждет, когда с ним поздороваются, и только после слов «Привет, Лорд!» начинает бить хвостом, улыбаться, кивать.

В доме у нас живут по распорядку. И дог его изучил. Это во-первых. Во-вторых, в момент, когда я его «застукал», Лорд находился в моем кабинете (самой дальней комнате квартиры), и наконец, в-третьих, форточка была открыта, а под окном наш сосед сидел в своей машине, открыв дверцы и врубив на полную катушку музыку. Это стечение обстоятельств и подвело моего всегда находящегося начеку пса.

Итак, я не вовремя вернулся домой. Меня никто не встречал. Я тихо позвал: «Лорд!» Никто не откликнулся. Гремела музыка, и собака меня не услышала. Я решил застать его спящим и устыдить за невыполнение своих сторожевых обязанностей, поэтому, сняв обувь, пошел на цыпочках.

В кабинете в моем кресле, в моем халате и тапочках сидел Лорд!

Тот, у кого есть или были доги, поймет, что означает «сидел». Это не поза других собак, всеми четырьмя лапами забравшихся на стул. Это совсем другое. Доги сидят, как люди, присев на стул и упираясь задними лапами о пол. Передние используются в зависимости от ситуации: или тоже опушены на пол, или на чем-нибудь лежат, или находятся в движении.

Лорд сидел в кресле, прикрыв глаза и медленно покачиваясь в такт музыке. Поперек его спины лежал мой халат, задние лапы были в моих тапочках, передние раскинуты в стороны на подлокотниках кресла. Эта комичная поза напомнила мне фильм «Особенности национальной охоты» — тот эпизод, где корова раскорячилась в бомболюке.

Потрясенный увиденным, я не смог удержать смеха. Глаза дога мгновенно раскрылись и в течение нескольких секунд становились все шире и шире. Тут же пришедший в себя пес сорвался с места и, разбрасывая тапочки и волоча халат по полу, попытался прорваться мимо меня. Окриком я остановил его, снял с его спины свой халат и задал вопрос: «Это как понимать?» Лорд завилял всем своим мощным телом, не поднимая на меня глаз. Ему явно было не по себе, и он хотел, чтобы я это понял. Я прочел ему лекцию о том, что его задача — дом сторожить, а когда я прихожу — мне тапочки приносить, а не разгуливать в хозяйских вещах по дому. Лорд каялся и явно стыдился.

Больше ничего подобного подглядеть мне не удалось. Инцидент, как говорится, был исчерпан.

Но иногда, когда я в тапочках и халате начинаю подниматься с кресла, упираясь на подлокотники, то отмечаю: «До чего же мы в этот момент похожи!»

Записано со слов Лившица В. Б., г. Москва

Свекровь

Дворняжка Нюся и кошка Муся жили в нашем доме очень дружно. Потом Муся окотилась, а через два месяца погибла под колесами машины. Ее сынок Котя остался сиротой. И Нюся усыновила его. Матерью она была нежной и заботливой. В сыночке своем души не чаяла. И Котя любил ее, не стесняясь демонстрировать свои чувства.

Время шло, котенок превратился во взрослого кота. И вот он загулял. Его истошные ночные вопли будили нас по ночам, и мама Нюся вообще потеряла сон. В битвах своего сыночка она принимала самое активное участие. Голос его она отличала от всех кошачьих голосов, хотя в этот период они омерзительно одинаковы. По ее поведению мы могли определить состояние дел Коти: если она, стоя передними лапами на подоконнике, перебирая ими и раскачиваясь, повизгивала, то можно было быть спокойными — Котя кого-то лупит. Если она рычала и лаяла, подаваясь всем корпусом вперед и стукаясь носом о стекло, то оставалось только посочувствовать нашему кавалеру — его явно драл кто-то более сильный. В этот период мы не выпускали Нюсю в «свободный полет», беспокоясь, что она ввяжется в кошачьи разборки и останется без глаз. Поэтому, как истинная мать воина, она ждала редких возвращений сына и, ворча, зализывала ему боевые раны.

И вот наконец свершилось. В боях Котя добыл себе подругу. Кошечка была очаровательной: пушистая, тигриного окраса, с зелеными блудливыми глазами. Кот привел ее в наш двор, гордо вышагивая впереди. Мы похвалили его вкус, но Нюся возненавидела ее с первого взгляда. С ее точки зрения, наверное, ее красавец сынок мог найти и получше. Нюся зазывала нас к окну, когда они любезничали во дворе, лаяла, поворачивая к нам голову и как бы призывая прекратить это безобразие. Но мы не оправдывали ее надежд, а только гладили по голове и утешали: «Не волнуйся, это ненадолго, скоро он снова к тебе вернется». Она обиженно поскуливала в ответ и уходила в угол, где засыпала, свернувшись калачиком. Сны ей снились плохие. Она сучила лапами, утробно тявкала и щелкала зубами, наверное, расправлялась с невесткой.

Через некоторое время блудливый сынок вернулся под мамочкино крылышко. Мамочка дня два подулась на него, потом простила, и жизнь потекла своим чередом.

Но наша добродушная Нюся оказалась мстительной. Месяца через два я услышал ее лай, в котором было столько ярости и злобы, что это заставило меня выйти из дому. Собака, приученная не трогать кошек и вообще любую соседскую живность, кидалась на ствол дерева, оскалив белые клыки и дрожа от возбуждения. На тонкой веточке на самой верхушке дерева сидела, вздыбив шерсть, бывшая Котькина жена.

С большими усилиями я увел собаку домой. Больше мне не приходилось встречать нашу зеленоглазую красавицу — видимо, свекровь сумела дать ей от ворот поворот.

В дальнейшем, вероятно усвоив, что подружек Котя меняет как перчатки, мамаша Нюся успокоилась относительно своего главенствующего положения в его жизни и последующих дам просто игнорировала…

Из письма Кузина Е. В., г. Скопин

Мыльная опера

У нас фермерское хозяйство. Как полагается, есть в нем и скотина, и птица, а также кошки и собаки. О каждом нашем питомце, вплоть до цыпленка или гусенка, можно рассказать интересную историю. Но кошки и собаки в нашей жизни занимают особое место. Мы считаем их членами семьи.

Их у нас шестеро: самый старший кобель (лайка) Тимка семи лет; кошка Машка пяти лет; дворняжка, размером чуть больше кошки, Фенька (Офелия) четырех лет; кот Филя (в честь Филиппа Киркорова), длинноногий, гибкий, сверкающе-черный красавец с пронзительным голосом трех лет и годовалая кошечка Люська.

В этом, как и во всяком другом, коллективе существуют свои законы, свои права, свои отношения, но иногда случаются из ряда вон выходящие события, и тогда начинаются киношные страсти, напоминающие многосерийные мыльные оперы.

Одновременно ждали потомство Машка и Офелия. Машка за день до родов начала «вить гнездо» в шкафу. Мы это заметили, но мешать не стали. Наоборот, освободили выбранное ею отделение от своих вещей, подбросили необходимый «строительный материал» — в общем, оказали посильную помощь. Она у нас в этом плане на особом положении. У нее годами не было котят, а однажды она все-таки родила, но котята оказались мертвыми. Кошка очень от этого страдала, по детям своим мертворожденным плакала, пыталась усыновлять и удочерять не только любую живность, но и плюшевых, и даже резиновых зверьков — игрушки наших детей. Поэтому любая ее прихоть, вплоть до «гнезда» в шифоньере, нами воспринималась с пониманием.

И наконец удача! Машка родила четырех чудесных котят. Вся хвостатая компания, забыв о своих важных и не очень делах, стояла во время родов у шкафа, сочувствуя и помогая роженице «силой мысли». Надо было видеть, как они радовались, когда счастливая мать облизывала новорожденных. Не выдержав, любопытная и вертлявая Люська сделала попытку поучаствовать в процессе облизывания, но Машка зашипела на нее, а глава клана Тимка бесцеремонно прогнал нарушительницу покоя прочь.

Под утро следующего дня мы проснулись от скуления и лая. Под тем же шкафом щенилась Фенька. Роды были нелегкие, маленькая собачонка судорожно тужилась и стонала, время от времени злобно лая на Машку, которая, выпрыгнув из своего гнезда, суетилась около нее.

На свет появился щенок. На время стоны прекратились, только периодически Фенька порыкивала на Машку, неподвижно сидевшую в полуметре рядом.

Очередные схватки вновь скрутили Офелию, и, как по команде, к ней снова бросилась Машка. Схватив за загривок новорожденного щенка, не обращая внимания на взвывшую роженицу, она поволокла его… к себе в шкаф. Заглянув туда, я обнаружила, что это уже второй щенок, копошащийся среди рожденных накануне котят.

За всем происходящим наблюдала Люська, возбужденно бегая рядом. Третьего и последнего щенка Офелия, разумеется, не отдала. Но Машка не унималась. Она металась между своим «гнездом», честно выполняя свои материнские обязанности, и Офелией с ее щенком, не оставляя надежды отобрать у нее последнего. Конфликт двух мамаш закончился дракой. Выведенная из себя наглым посягательством соседки, Фенька, рыча, бросилась на кошку. Но не тут-то было. Шипя, Машка отхлестала соперницу по, с ее точки зрения, «наглой» морде.

Вокруг, дико вереща, бегала Люська. Мы разняли дерущихся, постелили в другом углу новую подстилку для Офелии и ее семейства, отобрали у Машки и передали маме щенков. Короче говоря, водворили законный порядок.

После всех драк и волнений, казалось, наступил мир и покой. Но как мы ошибались! Драма только разгоралась, чтобы в конечном счете превратиться в трагедию. То ли из мести, то ли окончательно запутавшись, где «свои», а где «чужие», то ли считая, что ей недодали детей (у нее — 3, у кошки — 4), Фенька стала воровать котят. Пользуясь каждой минутой отсутствия соперницы, мамаши перетаскивали в свой дом и чужих и своих детей.

Столкнувшись нос к носу в момент перетаскивания в кошачье гнездо ранее незаконно присвоенного ею котенка, Фенька налетела на Машку, как ураган. В борьбе за свои права был задушен несчастный детеныш…

Как и полагается в мелодрамах и мыльных операх, после трагедии в конфликт были вовлечены все члены клана. Люська работала по принципу «и нашим, и вашим», за что обеими сторонами, в качестве награды, допускалась к «святым местам». Филя орал своим пронзительным голосом, когда кто-нибудь из враждующих дам приближался к потомству другой. А Тима выступал в роли доброго гения, являлся на вопли Фили и водворял справедливость.

Так продолжалось около двух недель. Всем эта бабская свара порядком поднадоела. Наши попытки расселить семейства по разным помещениям успеха не принесли: мамаши упорно вновь и вновь перетаскивали своих детей в места их первой прописки.

И тогда добрый гений клана, мафиози Тима, принял мудрое решение. Аккуратно, чтоб не навредить крошечным созданиям, он в отсутствие Машки, изгнав из ее гнезда Люську, «сторожившую» на общественных началах чужих детей, перенес всех котят к Феньке, которая выразила по этому поводу радость. Следом за малышами он туда же отнес кошачье гнездо, конечно же порядком его растрепав. После этого сел перед дверцей шкафа, как бы демонстрируя, что вход в него теперь закрыт.

И вот тут-то наступил хеппи-энд. Конечно, вернувшаяся Машка пыталась закатить скандал, но надо было кормить детей, и ей ничего не оставалось, как сделать это в нежелательной близости от Феньки. Та, в свою очередь, попыталась рычать и угрожать, но Тимофей, слегка потрепав обеих, заставил их уняться.

Месяц прошел с того дня. Фенька и Машка стали лучшими подругами. Теперь дети не бывают без присмотра. Гуляют мамы по очереди. Кормят щенят и котят без разделения на «наших» и «ваших». Спят рядышком. Идиллия.

Ну чем не мыльная опера по непридуманному сценарию? Посмотрите на себя и на братьев наших меньших — похожи?

Из письма Балеевских В. С., г. Октябрьск Пермской области

Дурные гены

Марыся окотилась мертвыми котятами, и хозяйка зарыла их в углу сада. Кошка долго плакала и искала своих детей. А через неделю явилась с котенком в зубах. Был он рыж и пушист в отличие от самой Марыси и ее детей — гладких и атласно-черных. Нашла ли она его брошенным или из какого кошачьего семейства выкрала, так и осталось для нас загадкой.

Выкармливать его у кошки не получилось, видимо уже пропало молоко. И хозяйка кормила его из пипетки. Был он вечно голоден, сердит по этому поводу, рычал, кусал пипетку, бил ее еще крошечными и слабыми лапками.

А Марыся в нем души не чаяла. Безумными от счастья глазами следила за каждым его движением, часами вылизывала, шипела и кидалась на всех, кто подходил к нему близко.

Рыжий рос. По размеру он быстро перегнал свою приемную мать. Его огромная круглая рыжая морда была вдвое больше изящной точеной мордочки Марыси. С возрастом он наглел. Жадно и быстро поедал свою порцию, а потом бесцеремонно переходил к блюдцу матери, которая мгновенно уступала ему место, при этом еще и пыталась ласково его вылизывать. Но это мешало коту, он фыркал на нее, и она отходила в сторону, влюбленно наблюдая оттуда за своим дитятей.

Прошел год. У Марыси появились котята. Теперь уже живые. Рыжий их явно невзлюбил. Он приходил, расшвыривал их в стороны и укладывался под мамочкин бочок. А безумная мать ворковала и вылизывала его, как маленького, не реагируя на жалобный писк малышей.

Хозяйка попыталась избавиться от Рыжего. Она отдала его в другие руки, но через несколько дней вынуждена была вернуть. Исчезновение Рыжего сделало Марысю безумным существом, забывшим все свои обязанности по отношению к родным детям. Пришлось раздать раньше времени котят и вернуть Рыжего.

Счастье кошки трудно описать, зато ее неблагодарный приемыш расценил, видимо, свое временное отлучение как происки приемной матери.

Он был мстителен по натуре. Теперь он уже поедал сначала то, что получала кошка, и только потом брался за свою порцию. Она уже не смела подойти к своей миске. В их семье началось «лапоприкладство». Время от времени приемыш, чем-либо недовольный, отвешивал матери оплеухи. Он не кусал, не рвал, не царапал ее, просто лениво поднимал лапу и коротким резким движением бил Марысю по мордочке.

Хозяйка наказывала его, иногда даже жестоко. Наказания он сносил без сопротивления: повисал мешком в руке хозяйки, прижав уши и закрыв глаза. Ни разу не оцарапал, не вывернулся, не вырвался. Но после наказания бил Марысю еще более злобно.

Чем бы все это закончилось — неизвестно, если бы с Рыжим не случилась беда — он попал под машину.

Марыся почувствовала его смерть мгновенно. Спокойно спящая на диване, она вдруг с диким воплем вскочила, заметалась по комнате, разбила окно и в крови, изрезанная осколками стекла бросилась на соседнюю улицу, где лежал у тротуара ее мертвый ребенок…

С тех пор кошка начала чахнуть. А через месяц исчезла. Хозяйке говорили, что во дворе на соседней улице нашли дохлую черную кошку, которую вместе с мусором отправили на городскую свалку.

И у кошек бывают человеческие характеры и человеческие судьбы.

Записано со слов Виссарионова И. В., г. Конаково

Тут я хочу заметить, что психология животных конечно же далеко не так проста, как может показаться неподготовленному наблюдателю. Несмотря на внешнюю схожесть «мотивов», истинные причины тех или иных поступков у человека и животного могут быть совершенно разными. И в то же время трудно обмануться в их восприятии и оценке, когда поведение животных соответствует нашему пониманию добра и зла, общему для любого Живого существа. И хотя считается, что понятие «нравственность» неприменимо для наших меньших братьев, я уверена в том, что именно схожесть некоторых наших нравственных критериев делает нас в какие-то моменты очень похожими.

Возьму на себя смелость утверждать, что, несмотря на то что у людей и животных логика восприятия мира существенно отличается, есть общие законы, лежащие в основе существования этих миров. Трудно даже представить себе, какая пропасть лежит между нами и, скажем, насекомыми. Мы столь непохожи, что впору назвать нас существами из разных галактик. Но в то же время как много общих черт можно найти между человеческой цивилизацией и, к примеру, крохотным государством, именуемым «муравейник»!

МВД и ГИБДД под увеличительным стеклом

Есть в природе муравьи, которые называются аттии. Среди них наиболее известен вид атта — насекомые, обитающие в американских тропиках. Эти существа живут общинами в больших подземных «городах».

В основе их цивилизации лежит сельское хозяйство. Оно заключается в выращивании определенных грибков, которые «высаживаются» в специальных рассадниках, сооружаемых из обрезков листьев и лепестков цветов.

Атта предпочитают жить под землей, но, чтобы создавать свои сельскохозяйственные угодья, им все же приходится выходить наверх, где они собирают листья растений. От муравейника расходятся радиальные и кольцевые дороги с подземными переходами, навесами и даже развязками.

По дорогам снуют потоки муравьев. Наружу движутся те, что порожняком, а навстречу им спускаются их собратья, нагруженные кусочками листьев, напоминая миниатюрные лодки с огромными парусами.

Помечая насекомых, ученые изучали пути их перемещения. Следуя за одним из таких муравьев, ученые стали свидетелями самой настоящей дорожной пробки: весьма приличных размеров сучок свалился на одну из дорог атта. Входящие и выходящие потоки муравьев смешались на протяжении нескольких метров. Вдруг среди них появилось несколько более крупных муравьев — «полицейских». Они сгребли в сторону старые листья и всякий хлам и в конце концов соорудили обходной путь. Прибыли новые «полицейские». В обычных условиях они расходятся на много метров друг от друга или их «наряды» по пять-шесть особей «патрулируют» перекрестки. Но сюда они собрались так быстро, как будто получили сообщение о «пробке».

Один из них врезался в толпу, повел своими длинными антеннами вправо и влево (атта слепые), заставил тех, кого он ими коснулся, бросить листья у дороги и, продолжая орудовать антеннами, двинулся дальше в толпу. Через минуту еще несколько муравьев-»полицейских» принялись действовать так же.

Тем временем с противоположной стороны заграждения подошли «рабочие». Вначале они аккуратно выложили дорогу двумя рядами свежей зелени, а затем вместе с «полицейскими» влились в накатывающийся на них поток муравьев, шевеля антеннами-усами.

Неожиданно на дороге появилась движущаяся из города новая фаланга «полицейских», которые шли шеренгами примерно по пять-десять муравьев — шеренга за шеренгой, «плечом к плечу». Когда это войско прибыло на место событий, первая шеренга просто вклинилась в массу, образовавшую «пробку», и толпа бросилась в сторону, освобождая проход. «Полицейским» оставалось лишь «подровнять» внешний край колонны и направить ее по дороге.

Тем временем другие «служители закона» со всех сторон облепили преграду и встречали текущий к ней поток муравьев, направляя его в обход.

Затем они организовали вновь прибывающих в бригады по очистке старой дороги и прокладке временного обходного пути. Обход был сооружен поразительно быстро, поскольку на этой работе был задействован и встречный поток муравьев, выходящих из города за листьями.

Этот эпизод из жизни муравьев атта я рассказала, чтобы показать, что столь непохожие на нас существа создали цивилизацию, во многом похожую на нашу. И это не просто внешняя схожесть. Очевидно, что имеются какие-то глубинные природные принципы, заставляющие сообщества самых разных существ развиваться в общем направлении.

Лесной парламент

То, что в одном и том же месте в одно и то же время из года в год собираются животные одного вида, давно было замечено людьми. Но до сих пор даже среди ученых нет четкого понимания смысла этих сборищ. Сначала считалось, что связано это с инстинктом продолжения рода, но длительные наблюдения показали, что к размножению это не имеет никакого отношения.

Английская исследовательница Дж. Гудолл наблюдала у живущих в джунглях шимпанзе любопытный обряд. Эти обезьяны свои ежегодные сборища приурочивают к началу сезона дождей. Едва намечаются его первые признаки, как все шимпанзе, обитающие в определенном районе, собираются вместе на одной и той же поляне. Самки и детеныши в роли зрителей располагаются на траве и деревьях, а самцы, держа в руках ветки и размахивая ими, издают крики и притопывают ногами, как будто исполняя какой-то танец. Вся эта картина очень напоминает ритуальные пляски диких народов. И продолжается это около получаса, после чего все расходятся.

Такой же ритуальный танец исполняют пчелы в полночь во время своих сходок. Причем исследователи, достаточно давно научившись понимать телодвижения пчел, сообщающие о местах, в которых найдены медоносы, утверждают, что «полуночные танцы пчел» такой информации не несут, а если и говорят о чем-то, то совсем о другом.

Один раз в год происходят гигантские по своим масштабам сходки змей. Порой на многие километры тянутся живые ленты, сползающиеся с разных сторон на «территорию встречи». И что происходит там, никому не ведомо.

Известны также факты огромного скопления птиц, их перелетов в периоды, не связанные ни с продолжением рода, ни с сезонными миграциями.

Таких примеров можно привести еще очень много. Это законы, по которым живет дикая Природа. Но если присмотреться к тем, кто рядом и, как принято считать, чья жизнь неразрывно связана с нашей, то можно увидеть очень похожие вещи. Возьмем, к примеру, кошек.

Практически каждый из нас когда-нибудь наблюдал за так называемыми «кошачьими посиделками». Собравшееся в одно и то же место множество кошек не мяукают, не ссорятся, а молча сидят один-два часа друг перед другом. А потом расходятся.

Как все это объяснить? Можно предложить много гипотез, в том числе самых фантастических.

Почему бы, к примеру, не предположить, что на своих «съездах» животные и птицы обмениваются информацией об экологии в их районах, о наличии пищи, об очередных «завоеваниях» людьми их территорий? Может быть, они вырабатывают планы и методы выживания? И при этом общаются каждый по-своему: кто языком тела, кто на частотах, недоступных нашему слуху, а кто и просто телепатически. Чем не версия? Могу предложить еще более фантастическую: исполнение религиозных ритуалов — обращение к высшим силам за помощью и поддержкой. Кстати, у многих птиц есть ритуалы, связанные с «поклонением огню», во всяком случае, их «огненные танцы» вокруг открытого пламени напоминают подобные действия у людей.

Конечно, сходкам животных можно найти и более прозаические объяснения. Вопреки утверждению ученых, что птиц, зверей и пресмыкающихся на массовые передвижения к определенным местам встреч гонит инстинкт, известный французский исследователь Ремми Шовен писал, что такие миграции «… явно противоречат инстинкту сохранения вида и часто приводят к массовой гибели животных. Создается впечатление, что ими овладевает приступ безумия, причем это безумие заразительно…».

Эта версия, несмотря на ее прозаичность, не более убедительна, чем любая из самых фантастических, так как поведение «безумных» на месте сходки никак не соответствует этому понятию. Куда безумней выглядит наш парламент во время своих заседаний.

Это сравнение не случайно.

Давайте вместе с авторами пришедших ко мне писем подсмотрим, что же происходит во время этих сходок. Вот несколько наблюдений.

Место встречи изменить нельзя

Я видел видеофильм — ужастик о птицах-убийцах. Не буду врать, он произвел на меня сильное впечатление. И теперь, когда я вижу огромные стаи птиц, мне становится не по себе. А недавно я испытал ни с чем не сравнимый ужас: я как будто попал в этот фильм, но только закончилось все, к счастью, хорошо.

Мы с отцом рыбачили на Волге в районе Жигулевских гор. Рыбалка не была нашей целью, просто почему бы не порыбачить во время пятидневного похода по реке на лодке, о котором я давно мечтал?

На Волге много островов — больших и маленьких, песчаных и заросших зеленью, но все они необитаемы, если не брать в расчет туристов, изредка высаживающихся на берег. У одного из таких островков мы и забросили удочки.

На первых, начавших слетаться к острову птиц, мы не обратили внимания. Но когда почти над нашими головами пронеслась черная туча, а за ней вторая и третья, нам стало не по себе. Отец вроде улыбался и успокаивал меня, но мне показалось, что ему тоже страшно, просто он это скрывает. Во всяком случае, когда я предложил «сматывать удочки», он сказал, что благоразумней не привлекать к себе внимания плеском весел и не раздражать птиц. Он ведь тоже смотрел этот фильм.

Нам ничего не оставалось, как тихо сидеть и наблюдать за происходящим.

Птиц становилось все больше и больше. Они покрыли, как ковром, весь остров. Поведение их было странным. Нам все было хорошо видно с нашего наблюдательного поста, поэтому, как мне кажется, мы разглядели каждую деталь.

Большинство птиц сидели на земле и ветках деревьев. Те, что были сверху, были неподвижны, изредка только взмахивали для равновесия крыльями или переступали с ноги на ногу. Вращались только их головы, они наблюдали за происходящим внизу. Большинство из тех, что расположились на земле, вели себя так же. И только головы всех поворачивались вслед за несколькими особями, которые разгуливали среди сидящих на земле странной качающейся походкой, расставив крылья и касаясь ими тех, мимо кого проходили.

Все это происходило в абсолютной тишине и длилось довольно долго (мы не догадались засечь время). Казалось, что разгуливающие птицы по очереди обходили всех своих собратьев, устроившихся в партере. А те, кто занимал галерку, имели право только наблюдать.

Это было похоже на огромную толпу, по которой движется, раздавая благословения, священник, а вокруг кольцом дежурит милиция на случай «провокаций».

И вот один из «служителей птичьего культа» неожиданно взвился в воздух, издав пронзительный крик. Весь остров ответил ему криками. И вся эта гомонящая толпа тучей поднялась над островом. Вот тогда у меня и оборвалось сердце. Теперь я знаю, что значит выражение «сердце в пятки ушло». Я не сомневался в ту минуту, что крик «главного» был сигналом к нападению и что первыми жертвами станем мы с отцом.

Но туча разделилась на много стай, и каждая полетела в своем направлении, как будто нас и не было, хотя не увидеть нас было невозможно.

Отец не смог мне объяснить, что означает то, чему мы стали свидетелями. Учительница тоже говорила какие-то путаные слова — не захотела признаться, что не знает. А мне так хочется понять, зачем собирались птицы, как они сумели договориться о месте и времени встречи, а главное, что означает их поведение.

Записано со слов Лагуткина Б., ученика 10 класса, г. Самара

Совещание на пустыре

Как-то поздним вечером я возвращалась после смены домой. Между заводом и поселком лежит пустырь. Хотя на самом деле ничего страшного нет, мы обычно идем через него группой. А в этот раз так сложились обстоятельства, что мне пришлось задержаться часа на два и шла я одна.

Пройдя метров двадцать, я почувствовала, что сзади кто-то есть. Оглянулась — две собаки. Было темно, они молча и деловито шли сзади, и это было неприятно. А еще хуже стало, когда я увидела, что со всех сторон пустыря стали появляться другие собаки, медленно направляясь ко мне.

Их было очень много, я даже не пыталась их сосчитать. Безмолвно, словно привидения, они окружали меня. Я остановилась. Во-первых, сковал ужас, а во-вторых, вспомнила, что лучше не убегать и вообще не совершать никаких действий, тем более что пока они еще не проявляли агрессивности. Собаки приближались. И когда от самой ближней до меня оставалось несколько шагов, я закрыла глаза. Когда я рассказывала родным и знакомым об этой истории, я объясняла это тем, будто вспомнила, что собаки не выносят человеческий взгляд, и не хотела их злить. Но на самом деле глаза зажмурились сами — от страха.

Не помню, сколько я простояла, ничего не видя. Я чувствовала движение вокруг себя. Несколько раз в меня ткнулись мокрые носы и по коже скользнула лохматая собачья шерсть. Потом наступила тишина.

Я открыла глаза. Впереди никого не было. Я оглянулась. Собаки сидели сзади в нескольких метрах от меня. Их было очень много. Они расположились кругом, глядя друг на друга, не шевелясь и не издавая ни одного звука. Меня они как будто не замечали.

Сколько я простояла, боясь шелохнуться, не могу сказать, но никак не меньше чем полчаса. Ноги затекли, спину начало ломить. А вокруг ничего не менялось, и от этого становилось еще страшнее. Я переступила с ноги на ногу — никакой реакции, сделала маленький шаг вперед — опять ничего. Расхрабрившись, я стала помаленьку уходить. Ни одна собака даже головы не повернула. Двигаться с повернутым назад лицом, чтобы не пропустить то, что происходит сзади, очень трудно. И в какой-то момент я не выдержала. Забыв про все хитрости, спотыкаясь и захлебываясь от рыданий, понеслась к поселку…

За мной никто не побежал. Пока был виден пустырь, я различала на нем темные силуэты неподвижно сидящих собак…

Эта история не выходит у меня из головы. Она не придумана, я ничего не преувеличила — все это истинная правда.

Я не ученый-собаковед, поэтому не имею права на выводы, но уверена, что собаки собрались не случайно. Это было видно по тому, как они шли. И сидели они тоже не просто так — они совещались. Но вот о чем и как им удавалось это делать молча, не понимаю.

Из письма Щербины Т. С., г. Каменец-Подольский

Война змей

Это было давно, мне было лет 12–13 (1937–1938 гг.). Я жил в это время с родителями в Армении, в городах Кировокане и Ереване. Так повелось, что пожилые люди, в основном женщины, вечерами рассказывали там детям разные истории. Эту слышал не один раз и от разных людей. Вот что я запомнил, хотя и прошло много лет.

В начале века (примерно в 1905 г.) с территории Армении в течение 5–7 дней непрерывно, сплошным потоком по улицам, садам, огородам, через реки и горы двигались в сторону Ирана колонны самых разных змей. Их было очень много, их движение практически невозможно было остановить, хотя очень многие змеи были раздавлены на дорогах и уничтожены людьми и скотом. Везде валялись их мертвые тела, но все равно движение этого потока в сторону Ирана не прекращалось ни днем ни ночью. Характерно то, что не было ни одного случая нападения на человека или животное, хотя и те и другие часто оказывались внутри потока, расчищая в нем себе дорогу. Создавалось впечатление, что змеи берегли силы и яд для другой цели. Это продолжалось примерно неделю. Потом все закончилось.

Прошло время, может быть, месяц — никто точно не помнит сколько, — и начался обратный процесс.

Змеи начали возвращаться из Ирана в Армению. Они ползли небольшими партиями, побитые, ободранные, с глубокими ранами.

Все рассказчики сходились на том, что змеи Армении воевали со змеями Ирана и, несмотря на то что многие погибли, вернулись домой победителями Возможно, это просто домыслы людей, а травмы, воспринимаемые как боевые раны, — результат тяжелого пути.

В каждом частном доме Армении всегда жила змея, которая никогда не трогала своих домочадцев. Наоборот, она их оберегала от разных опасностей. Поэтому армяне относятся к змеям с большим уважением.

Я прожил 71 год, прошел, как говорится, «Крым, Рим и медные трубы», прочитал много исторической литературы, но нигде не встречал описания подобного случая. Действительно ли это было? А если нет, то почему одну и ту же легенду рассказывают разные люди в разных городах? Некоторые утверждали, что были очевидцами этого змеиного похода, а некоторые ссылались на своих родителей и близких. Трудно поверить, что все они лгали.

Из письма Кухаренко В. А., г. Челябинск

Можно, не задумываясь, ответить автору этого письма: они не лгали! Действительно, такие массовые передвижения змей к местам встречи и обратно — не секрет для науки. Загадка в другом: зачем они это делают? Ведь происходит это не в периоды брачных игр и размножения. Война, конечно, здесь ни при чем. Тем более что уж змеи точно не делят себя на «иранских» и «армянских». Но если продолжить тему в том ключе, в котором ее увидели два предыдущих автора, «то и змеиные походы» ложатся в общую схему.

И фантастичность «народных сходок», «совещаний», «заседаний парламента» у животных начинает приобретать вполне реальную окраску.

По закону джунглей

То, что я собираюсь предложить читателю для размышления в этом разделе, весьма убедительно подтверждает предположение, высказанное выше. Попробуем потянуть эту ниточку — возможно, она приведет нас к выводу, который когда-нибудь может быть признан верным.

Еще одним признаком цивилизации являются законы бытия, определяющие нравственные категории. Их смысл четко сформулирован Владимиром Маяковским: «Что такое хорошо и что такое плохо». Законы, как правило, устанавливаются общим решением, и после этого их нарушение считается преступлением. Преступник подвергается наказанию, мера которого определена все тем же законом. Так происходит в свободных обществах у людей.

А у братьев наших меньших? Некоторые наблюдения показывают, что и в этом мы очень похожи.

Говоря о «законе джунглей», многие люди совершенно неверно считают, что он основывается лишь на преимуществе грубой силы.

Помните, как в книге «Маугли» у Киплинга звери во время засухи объявляли «водное перемирие», и нарушивший закон сурово наказывался? Что это: выдумка писателя или такое явление существует на самом деле?

Исследователи отвечают на этот вопрос однозначно: такое явление существует. Основано оно на инстинктах выживания. Возникает вопрос: жажда заставляет отступать от «закона джунглей» или, наоборот, именно «закон», четкий, жесткий, продуманный, заставляет зверей вести себя определенным образом?

Наблюдения за животными показывают, что в их среде действительно существуют неписаные, но четкие правила, которые они соблюдают практически беспрекословно.

Однако многие наблюдения показали, что у животных, как и у людей, есть нарушители «закона», которым приходится нести ответственность перед собратьями за свои проступки. Причем не всегда эти нарушения пресекаются «без суда и следствия». В описаниях исследователей, а также в сообщениях, собранных в нашем архиве, есть множество свидетельств таких «судов». Именно на них решается вопрос степени вины и определяется мера наказания.

Возможно, эти первичные законы, которым следуют звери, легли в основу и наших правил? Или мы опять пытаемся очеловечить своих меньших братьев, объясняя их поведение нашими мерками? Но, наблюдая за ними, читая рассказы об их повадках, невольно приходишь к выводу, что для многих братьев наших меньших существуют такие понятия, как закон, честь, справедливость, причем порой в большей степени, чем нам, людям.

Приговоренные

Постоянно и с интересом наблюдая за животными, я пришел к выводу, что все они, независимо от вида, живут по определенным законам. Я не имею в виду законы природы, речь идет о неписаных законах взаимоотношения. Мне даже кажется, что, посвятив этому жизнь, какой-нибудь дотошный исследователь мог бы разобраться и записать некий «Моральный кодекс», а может, даже «Уголовный кодекс» мира животных, которые у них, вероятно, существуют.

Я расскажу о трех случаях, которые наблюдал сам и которые ложатся в одну схему. Действующими лицами в первом случае были собаки, во втором — грачи, а в третьем — коты.

Недалеко от нашего дачного поселка есть свалка. Не городская, а созданная самими дачниками. По улицам у нас бегают собаки, когда-то привезенные сторожить добро хозяев, а потом без зазрения совести брошенные людьми. Их много, но всех своих мы знаем, подкармливаем, дали им имена, к которым они привыкли. Как они выживают зимой, не знаю. Конечно, часть дач заселена и зимой, но на всех брошенных «друзей человека» зимующих дачников не хватает. Наверное, собаки рассасываются по близлежащим деревням и поселкам, чтобы к дачному сезону вновь собраться вместе.

И вот однажды, проходя мимо свалки, я увидел странную картину. Наши собаки неподвижно сидели по кругу, в центре которого была одна из них. Я не раз ее подкармливал и знал, что зовут ее Белка. Белка сидела, опустив голову, а все собаки смотрели на нее.

Я почмокал губами, даже присвистнул — никакой реакции. Мне стало любопытно, и я стал ждать, чем все это закончится. Собаки как будто играли в детскую игру «замри!». Я даже вздрогнул, когда минут через 10–15 одна из них залаяла. Вся свора тут же отозвалась лаем, подвыванием, визгом, и все бросились в центр на Белку. Я испугался, что ее загрызут, и, вооружившись палкой, стал кричать и размахивать ею, пытаясь разогнать собак. Но они просто не обращали на меня внимания, а потом оказались в пределах недосягаемости. Белка вырвалась из круга и понеслась к лесу. Пробежав за ней метров сто, собаки остановились, как по команде, и побежали назад. Пока несчастная жертва собачьей стаи убегала от своих собратьев, я успел заметить, что бежит она ровно, ран на ней нет, да и псы могли бы при желании ее догнать. Но они этого не сделали. Они просто гнали ее.

Весело помахивая хвостами, вся команда подбежала ко мне и проводила до дачи. Белку я больше никогда не видел.

Второй раз очень похожую картину я увидел, когда недалеко от того же места подобное заседание устроили грачи. Все повторилось один к одному, только финал был более трагическим. После разорвавшего тишину первого птичьего крика вся стая загалдела и черной тучей ринулась на птицу в центре круга. Я думал, что ее, как Белку, погонят прочь. Но когда стая разлетелась, на земле лежал искромсанный окровавленный комок перьев — все, что осталось от несчастного грача.

В третий раз я наблюдал совсем другую сцену, но уверен, что она перекликается с первыми двумя. Это было уже в городе, в марте — в пору кошачьих свадеб. Каждый, кто видел, как воюют коты, знает, что в тот момент, когда они сидят друг напротив друга, корчат для устрашения рожи и верещат дикими голосами, отогнать их друг от друга практически невозможно. Кошачье правило — не показывать спину противнику — сильнее любого страха перед человеком или собакой. В такие минуты их следует просто опасаться. Если влезть в их кошачью свару, то даже родной собственный кот может вцепиться в своего хозяина.

На газоне перед моим окном орали мартовские коты. Их было несколько пар. Каждая не обращала ни малейшего внимания на другую. Видимо, по результатам отборочных матчей победители встретятся в четвертьфинале, потом в полуфинале, а награда (какая-нибудь драная кошка) достанется тому, кто выиграет финальный бой.

Ошалевшие от диких воплей люди кидали в них из окон все, что могли, обливали их водой, но бойцы игнорировали происходящее вокруг. Невдалеке сидели еще несколько котов, которые в соревнованиях не участвовали, на них их собратья тоже не обращали внимания.

И вдруг, как по свистку арбитра, все изменилось. Забыв друг о друге и о правиле не поворачиваться к сопернику спиной, все бойцы бросились в одном направлении. Впереди мчался кот, которого гнали все остальные. Чем он перед ними провинился и как они все одновременно его увидели, было непонятно. Складывалось впечатление, что подошедший кот каким-то образом оскорбил всех одновременно. Может быть, обозвал нехорошим словом? Но оскорбление было до такой степени невыносимо, что его не выдержал никто. А возможно, этот бедолага когда-то был изгнан, как и Белка, и посмел вернуться, о чем тут же сообщил кто-то из зрителей? Не знаю. Пока я раздумывал, коты вернулись на свои места, и мартовская какофония зазвучала с той же силой.

Эти три случая не оставили у меня сомнения в том, что в мире животных есть законы, которые нельзя попирать, а нарушителей ждет не просто кара, а приговор, вынесенный хвостатым и пернатым судом.

Записано со слов Игнатенко Ю. Л., г. Ярославль

Бойцы о бойцах

В 60-х годах я проходил воинскую службу в городе Кривой Рог Днепропетровской области. Для солдат были построены 20 одноэтажных деревянных казарм, которые облюбовали ласточки для строительства своих гнезд. Под навесом крыш были слеплены гнезда, где они выводили птенцов, а затем улетали, чтобы через год снова вернуться. На нашей казарме тоже было гнездо.

Однажды в начале апреля мы вышли часов в десять на улицу покурить. Сели в курилку и увидели двух ласточек, которые, видимо, только что прилетели. Они сидели на проводах и громко щебетали. Птицы были очень возбуждены и вели себя явно агрессивно. Мы думали, что где-то рядом кошка, но ее поблизости не оказалось.

Тем временем одна из ласточек слетела с провода, подлетела к гнезду и задержалась там секунд на двадцать. Было слышно, что в гнезде она с кем-то воюет. Затем вернулась обратно на провод, а те же действия повторила другая ласточка.

Мы заинтересовались происходящим, подошли к гнезду и увидели, что гнездо занял воробей. Из лаза торчала только его голова, которая вращалась из стороны в сторону. Стало понятно, что ласточки выгоняют захватчика, а тот упорно обороняется и освобождать помещение не желает.

Солдаты хотели восстановить справедливость и помочь ласточкам, но я не разрешил: пусть птицы разберутся между собой сами.

Мы отошли от гнезда, но продолжали наблюдать за происходящим. Ласточки еще минут двадцать пытались выгнать воробья из своего дома, но их старания оказались тщетными. Они возбужденно поговорили между собой, сидя на проводах, и улетели. Минут через десять к казарме прилетело не меньше двадцати птиц. Они расселись на проводах и начали оживленно «дискутировать». Время от времени предпринимались очередные попытки выгнать захватчика из гнезда, но воробей стоял насмерть.

Видимо, ласточки пришли к определенному решению. Все разом они снялись с проводов и улетели. Через несколько минут началось нечто похожее на хоровод: одна за другой, почти касаясь друг друга крыльями, ласточки подлетали к гнезду и снова улетали.

Я подошел поближе, спрятался за стойку крыльца, чтобы разглядеть, что происходит в самом гнезде. Оказалось, что ласточки замуровывали в него лаз! Воробей пытался помешать им, но они делали это с такой быстротой, что шансов выбраться оттуда у воробья просто уже не было. Минут через пятнадцать вход был замурован и воробей был заживо похоронен в ласточкином гнезде.

Мы были потрясены действиями ласточек, их агрессивностью и жестокостью, хотя справедливость, конечно, была на их стороне.

На эту тему даже состоялась дискуссия. Все пришли к выводу, что у ласточек кроме инстинктов есть разум и даже свой язык, они способны принимать неординарные решения, у них сильно развита взаимовыручка и есть свое понятие справедливости.

Из письма Рачкова А. П., г. Казань

Наказание

Ее жестоко избивали товарки. Дикий вороний гвалт заставил меня выйти на балкон. Туча разъяренных черных фурий рвала на части свою соплеменницу.

Разборки, когда вся банда на одного, мне всегда были не по душе. Я с духовушкой в руках выскочил из подъезда и пальнул в черную орущую тучу. Она растаяла на глазах. На земле лежала жертва табора — окровавленная ворона. Лапы ее подергивались, крыло было заломлено, бок окровавлен. Я подобрал ее и понес домой. Принес и не знаю, что делать. Попытался напоить из чайной ложки — она сделала несколько глотков, дергая головой, выгибая шею, но не открывая глаз. Потом промыл перекисью бок и засыпал его стрептоцидом. На этом мои познания в оказании первой помощи пернатым кончились. Я попытался уложить пострадавшую в коробку из-под обуви, но, когда прижал к ее телу оттопыренное в сторону крыло, она страшно захрипела и забилась в руках. Так она и осталась лежать на диване на подстеленной ранее тряпке. Кота пришлось изолировать, закрыв на кухне.

Вечером пришла жена. Она у меня врач. Человеческий, конечно, а не птичий. Но диагноз поставила сразу: перелом кости в плечевом суставе. Надо же, а я и понятия не имел, что у ворон плечи есть! Поколдовала она над ней, но что делала — я не видел. Сначала она мне ее держать велела, но надолго меня не хватило. Не мог я на это смотреть. Как жена начала крыло трогать, так у вороны глаза открылись, а в них такая боль — смотреть невозможно. Я свои отвожу, а Маринка (жена моя) на меня наезжает: «Смотри, что делаешь! Ты ей шею свернешь!» А у меня руки трясутся, ком в горле, слезы наворачиваются В общем, прогнала она меня и позвала лишь тогда, когда пациентка ее уже была спеленута, как новорожденная, и уложена в обувную коробку. Недели две с ней жена возилась. Дело шло к выздоровлению. Это было заметно по всему: у Маньки — так мы назвали ворону — появился аппетит, прорезался голос, повеселели хитрые цыганские глаза. Чтоб не случилось беды — в доме как-никак кот, — в свое отсутствие изолировали их в разных комнатах. Чаще всего мы с Маринкой возвращались домой вместе, я заезжал за ней на работу. Только открыв дверь, мы уже слышали приветственные «мяу» и «кар-р» из разных концов квартиры. Я бежал вызволять из заточения пленников, и мы по очереди совершали процедуру взаимных приветствий. Жена — с вороной, я — с котом. Потом менялись местами, чтоб обиженных не было.

Манъка начала осваиваться. С примотанным к телу левым крылом, оттопырив правое и используя его как костыль, она важно прогуливалась по дому. Тарзан, наш кот, наблюдал за ней с интересом, но близко не подходил. Она же наглела с каждым днем: лежит кот на кресле, никого не трогает, только ушами, как лошадь, прядает да глазом за вороньими передвижениями косит, а она боком-скоком поближе к креслу и смотрит на него. В глаза прямо смотрит, в упор, не мигая. И всегда, главное, в «гляделках» побеждает. Через некоторое время Тарзан не выдерживал: начинал дрожью по хребту идти, потом с возмущенным «мяу» (как будто на хвост наступили!) вскакивал и уходил от греха подальше. А Манька с победной наглостью карабкалась, шумно тряся здоровым крылом, на его еще теплое место. И зачем ей было это нужно, непонятно. Ведь сколько раз, пытаясь спрыгнуть с кресла на пол, летела кувырком! Занятые домашними делами, мы частенько оставляли их без присмотра. Все обходилось, но испытывать судьбу не решались и в свое отсутствие изолировали их друг от друга. А однажды забыли.

По возвращении мы застали следующую картину. Едва открылась дверь, из кухни к нам рванулся Тарзан. За ним, размахивая, как флагом, крылом, вытянув шею, неслась Манька. В своем стремлении опередить кота на финише, она пыталась перепрыгнуть через него, но приземлилась на его спину, не удержалась и, кувыркнувшись через голову, оказалась впереди него на полу. Теперь была очередь Тарзана преодолевать препятствие. Он с этим справился отлично — прыгнул через ворону прямо ко мне на руки. Жена подхватила распластавшуюся на полу птицу и прижала к щеке. А я отметил, что приветствуют они нас одинаково: бодаются в щеку головой.

С тех пор свободу своих питомцев мы не ограничивали.

С Маньки были сняты последние бинты, и мы поняли, что жить ей у нас до скончания ее вороньего века. Летать она уже не могла. Сломанное крыло потеряло подвижность, хотя и беспокойства ей не доставляло. Но ворону перспектива жизни в нашей семье, по-моему, вполне устраивала. Да и мы к ней привыкли. Одно только жизнь портило — пачкала она где попало. Но, забегая вперед, скажу, что и эта проблема решилась сама собой: у Маньки стали появляться «любимые места» для сна, еды, мечтаний, в том числе и место, где она регулярно гадила. Выбор ее в этом плане был не самым удачным. В гостиной, недалеко от телевизора, она усаживалась на край колонки с видеокассетами и, внимательно следя за тем, что происходит на экране, часто и с наслаждением роняла «подарки» на ковер. То ли на нее электромагнитное излучение от экрана так действовало, то ли качество передач, но именно там она забила место для туалета. Сначала мы шугали ее, потом подумали и решили, что так даже лучше. Поставили в это место поднос — и быт был налажен.

Лето подошло к концу. Мы привезли из деревни тещу и дочку, и у Маньки наступило время тоски. Новые жильцы ее явно стесняли. Около недели она куксилась, пряталась по углам. Но скоро ее общительность и любопытство победили. Ворона снова гоголем расхаживала по дому. С дочерью вместе она делала уроки, завороженно следя за движением шариковой ручки и шорохом страниц. С тещей торчала на кухне, выпрашивая, а иногда и воруя лакомые кусочки.

Впервые я заметил ее склонность к передразниванию людей этой осенью. Моя меломанка-дочь, сидя в кресле и отгородившись от мира наушниками, сладострастно закатив глаза, покачивалась в такт музыке.

Напротив нее, на спинке кресла, стоящего в другом углу комнаты, сидела Манька. Ее глаза были полуприкрыты голубоватыми веками, крылья расслабленно свисали, а тело раскачивалось в точном соответствии с движениями дочери.

Я захохотал. Дочь, разумеется, этого не услышала — в ушах-то «бананы», зато хитрые вороньи черные бусинки тут же стрельнули в меня. Она явно издевалась. Уже не прикрываясь веками, продолжая смотреть в мои глаза, как бы призывая в сообщники, она снова закачалась из стороны в сторону.

Чем дальше — тем больше. Манькин талант пародиста проявлялся во всем.

Теща у меня женщина в теле. Центнер, не меньше. Ноги у нее больные, отечные. Ходит тяжело, медленно, враскачку, да еще на больную ногу прихрамывает. И вот зовет меня как-то дочь. Рот рукой зажала, из глаз слезы текут, за рукав тащит, пальцем тычет. Я за ней. Глянул — чуть не умер! По длинному коридору, как водоналивной танкер поперек волны, оттопырив для устойчивости локти, двигалась теща. В полуметре за ней, шаг в шаг, раздвинув крылья и в точности имитируя ее походку, ковыляла Манька.

Пародировала она нас не только в момент действия. Как-то жена ушла на работу, а через пару минут в ее комнате слышу — загомонила Манька. Вхожу и вижу: носится наша ворона, расшвыривает Маринкины вещи и голосит. И вдруг чувствую, что-то тут не то — сцена больно знакомая, не раз ее за 15 лет видел! Да ведь это точная копия сборов женушки моей, когда она на работу опаздывает. Ну Манька! Ну талант!

А совсем недавно праздник у нас на работе был, 23 февраля, День защитника Отечества. Тут уж, хочешь не хочешь, а домой «хорошим» придешь. И вроде «приняли на грудь» не слишком много, но ноги держали плохо, да еще и, садясь на стул, промахнулся. Сижу, отхожу. И тут Манька появляется и давай передо мной дефилировать. Из стороны в сторону качается, а потом — бац! — и на бок! И глазом на меня косит. Обидно мне стало. Так захотелось веником наподдать! Да встать сил не хватило.

И понял я, за что ее родной цыганский табор почти до смерти потрепал. Талант талантом, а старших уважать надо!

Записано со слов Никифорова В. Н., капитана 3-го ранга, г. Мурманск

Я оставляю за читателем возможность самому сделать выводы. Хочу только еще раз обратить внимание на то, что решения, связанные с взаимоотношениями внутри каких-либо сообществ, принимаются нашими меньшими братьями, как и нами, коллективно.

Вверх по лестнице

Всех приведенных мной историй конечно же недостаточно, чтобы утверждать, что животные живут по тем же принципам и законам, что и человек. И все же наша общность настолько очевидна, что ее трудно не заметить даже предвзятому наблюдателю. Более того, некоторые исследователи приходят сегодня к мысли, что схожесть между животными и человеком с каждым днем увеличивается, поскольку наши меньшие братья продолжают подниматься по эволюционной лестнице, все ближе подходя к хомо сапиенсу. Говоря о схожести, не могу не привести здесь историю, появившуюся в зарубежной печати. Если она справедлива хотя бы наполовину, это должно заставить задуматься даже самых заядлых скептиков.

Вот выдержки из перевода, опубликованного в нашей прессе: «Он спускает воду в туалете, смотрит телевизор, делает себе виски с содовой и даже «клеится» к жене своего хозяина. Речь идет об обезьяне по кличке Оливер, но далеко не обычной обезьяне.

Оливер — среднего возраста, с неплохими манерами, ходит, как человек, на двух ногах. Сейчас он вместе с другими шимпанзе живет в открытом вольере обезьяньего питомника в Техасе. К нему давно уже проявляют интерес в связи с тем, что у него слишком большая для обезьян голова, почти человеческая нижняя челюсть, особые запах, цвет глаз и похожий на птичий голос. Его голова и грудь не покрыты волосами, а уши тоже не такие, как у обычных шимпанзе».

В прежних научных отчетах отмечалось, что у Оливера 47 хромосом, то есть на одну больше, чем у человека, и на одну меньше, чем у обезьяны.

Он родился, видимо, в 1969 году, а в начале 70-х попал к дрессировщикам зверей из ЮАР Фрэнку и Джаннет Бургер, которые регулярно выступают с ним в различных шоу.

«Вместе с тремя другими шимпанзе Оливера прислал из Конго один из братьев Фрэнка, — рассказывает 69-летняя Джаннет Бургер. — Он был совершенно непохож на остальных обезьян. Ему можно было кое-что поручить делать по дому, например развозить на тачке сено и чистить стойло у лошадей. Когда наступало время кормить собак, он по моей просьбе смешивал для них все необходимые приготовленные ингредиенты. А вечерами с удовольствием сидел у телевизора и потягивал что-нибудь из спиртного. Больше всего ему нравилось делать себе коктейль из виски с газировкой севенап.

С определенного возраста Оливера начали настойчиво посещать мысли о сексе. Причем его абсолютно не интересовали самки шимпанзе, он хотел интимной близости со мной или другой женщиной. Тогда я сказала мужу: «С меня хватит! Или я, или он!»

Вскоре странный шимпанзе попал в одну из лабораторий Пенсильвании (США), где ставились различные научные эксперименты. Там почти 7 лет он сидел в клетке размером 1,5 на 2 метра. В мае 1996 года Оливера и 11 других его сородичей забрали из этой лаборатории. Несмотря на то что никаких тестов с ним не проводилось, Оливер находился в очень плохой форме: его мышцы атрофировались, конечности дрожали. Клетка для него была слишком мала, чтобы он мог стоять в полный рост. У него выпали все зубы, начались проблемы с печенью.

Директор питомника в Техасе Вэлли Светт, куда в конце концов попал Оливер, говорит, что знаменитый шимпанзе быстро привык к новому дому. Кем же на самом деле является эта загадочная обезьяна?

«Есть основания предполагать, что Оливер — это гибрид человека и обезьяны. Люди и шимпанзе на 99 процентов идентичны (это касается основного набора биологических веществ). А гибриды можно получить и от более далеких друг от друга живых существ. Уже давно ходят слухи о том, что втайне от общественности такие эксперименты проводятся в Китае, Италии и Соединенных Штатах, — говорит доктор Гордон Гэллап, профессор антропологии Нью-Йоркского университета. — Некоторые специалисты высказывают мнение, что он помесь шимпанзе с представителем дикого племени пигмеев из Центральной Африки. Однако наиболее распространенным является мнение, что Оливер просто мутант шимпанзе. Это совершенно новое существо, стоящее на эволюционной лестнице ближе к человеку, чем простые обезьяны…»

Если это сообщение — не газетная «утка», то с чем мы имеем дело: с несчастным существом, жертвой извращенцев или дьявольских опытов, или с мутантом — одной из первых ласточек эволюционного процесса, приближающего братьев наших меньших к нам? Любое из этих предположений ужасно.

Эволюция видов, бесспорно, не стоит на месте. И то, что животные, живущие рядом с нами, приобретают некоторые человеческие качества, вполне естественно. Как и человек, который, как известно, умнел постепенно, тысячелетиями, наши меньшие братья идут по этому пути. И, судя по тому, что происходит уже сегодня, нам недолго осталось ждать взаимного диалога.

Но, независимо от того, кто создал несчастное человекоподобное существо, это явно исключение даже для ускоренного процесса эволюции братьев наших меньших.

Совершенно ни к чему, чтобы в своем развитии животные становились пародией на человека. Пусть четвероногие остаются четвероногими, хвостатые — хвостатыми, пернатые — пернатыми. Надо только понять, что мы с ними имеем равные права на этой планете, и признать, что, как и мы, они способны мыслить и, как человек, обладают своим духовным миром.

Между тем не следует обольщаться, что в своей эволюции они пойдут именно по нашему пути, чтобы облегчить нам, лентяям, общение с ними.

Нет, звери, птицы, пресмыкающиеся, насекомые живут в ином мире. Он наполнен недоступными для нас понятиями и ощущениями, его обитатели видят, слышат, чувствуют то, что не дано нам. У них иная логика, они лишены многих наших недостатков и нравственных недостатков. И с позиций нашего мировосприятия их поведение не всегда поддается осмыслению.

В своем стремлении вникнуть в наш мир, подстроиться под него, ужиться со «старшими братьями» на одной планете животные делают уже далеко не первые попытки. Они движутся в этом направлении семимильными шагами. Мы же практически стоим на месте, себялюбиво ожидая, что еще они предложат нашему вниманию, чтобы у нас появился повод к очередному диспуту на тему «Разумны ли животные?».

Глава пятая Шестое чувство

Несмотря на то что различия между нами не столь уж существенны, мир братьев наших меньших во многом недоступен нашим органам чувств и нашей логике. Обделенные тем, что есть у них, мы уверены, что наше преимущество — ум. Но на что мы его тратим?…

Тысячи и тысячи человеко-часов уходят на то, чтобы создать приспособления, позволяющие быстрее передвигаться, острее видеть, лучше слышать, точнее ориентироваться в пространстве и времени Словом, с помощью хитроумных устройств и приборов мы пытаемся воссоздать то, чем природа щедро одарила наших меньших братьев. Не кажется ли вам, что такое положение вещей во многом сводит на нет все преимущества хомо сапиенса? В какой-то момент ученые даже пришли к выводу, что глупо «изобретать велосипед», надо просто учиться у природы. Так возникла наука бионика. Но оказалось, что далеко не все поддается копированию, а порой даже и просто пониманию. Наши меньшие братья зачастую демонстрируют такие феноменальные возможности, что объяснить их нам пока не по силам.

«…Когда я возвращалась домой, то знала, что меня ждут. Не было дня, чтобы, поворачивая из переулка во двор, я не поднимала голову и не смотрела на наше окно. И не было случая, чтобы за оконным стеклом я не увидела замершую, вытянувшуюся стрункой, напоминающую морского конька, изящную фигурку своей пуделихи Аленьки. Порой я слышала от людей, проходивших мимо: «Какая прелестная игрушка — совсем как живая!» И действительно, обрамленная оконной рамой, моя девочка выглядела плюшевой игрушкой, забытой на подоконнике. Я улыбалась и приветственно махала ей рукой. Плюшевый зверек оживал, по-цыгански тряс плечами, притопывал передними лапками, обутыми в изящно выстриженные ботиночки, а потом, извернувшись юлой на узком подоконнике и мелькнув меховым шариком на кончике хвоста, исчезал из поля зрения, чтобы одним прыжком взлететь мне на грудь, когда откроется дверь.

Долгое время я жила в уверенности, что Алька, сидя у окна, ждет меня часами. Приходила я домой в разное время, и всегда (всегда!) заставала ее на наблюдательном пункте. Но однажды я разговорилась с соседкой-бабушкой, которая сообщила мне то, чему до сих пор я не нашла объяснения. Бабушка утверждала, что неоднократно наблюдала появление собаки в окне за 3–4 минуты до моего прихода. «Я по ней с точностью до минуты определяю, когда вы во двор войдете», — утверждала она. Я повторила ее слова дома и неожиданно получила подтверждение. Оказывается, и члены моей семьи не раз были свидетелями того, как Алька вдруг бросала все свои занятия и вскакивала на подоконник. А через несколько минут раздавался мой звонок в дверь. «Она тебя на расстоянии чует!» — резюмировали домочадцы, не вдумываясь в свои слова.

А если все же вдуматься? Как может собака «чуять» человека зимой и летом, в дождь и слякоть, за закрытыми окнами, когда он находится в набитом автобусе или в толпе, сошедшей с него? Ведь от автобуса до двора минута ходу. И видеть она меня не может: автобус останавливается за соседним домом.

Что же это? Обостренное обоняние, слух или какие-то другие способности, оставшиеся за пределом человеческого интереса?…»

На этот вопрос, заданный Светланой Некрасовой из г. Воронежа, ответить не так просто. У меня самой живут животные, регулярно встречающие меня. Их счастливые мордочки в окне — это первое, что я вижу, подходя к дому. И это при том, что возвращаюсь я всегда в разное время, а предполагать, что они проводят на подоконнике, стоя на задних лапах, целый день, просто нелепо. Мои друзья, удивляясь этому феномену, постоянно задают мне тот же вопрос: «Что это?» И я всегда отвечаю: «Это — любовь!» А любовь, как известно, препарированию не подлежит. И тем не менее, не ковыряясь скальпелем в самом прекрасном из всего, что дано живым существам, попытаемся обсудить эту тему.

Невидимая связь

Английский биолог Руперт Шелдрейк, автор книг о необыкновенных способностях животных, пишет:

«Академическая наука наложила строгий запрет на все явления, которые хоть каким-то образом могут быть истолкованы как паранормальные. В результате эта загадка о непонятном даре предчувствия у животных, никогда не рассматриваемая учеными серьезно, и все истории схожего типа тут же перекочевали в разряд анекдотов. Я стал думать, что эти случаи, связанные с телепатическими способностями четвероногих, могли бы нам объяснить нечто очень важное о природе человека и животного. В своих книгах я и попытался рассмотреть то, от чего отказался ученый мир. Когда все странности животных стали объяснять неким шестым чувством, многие ученые согласились с исследователем поведения животных Робертом Магфолдом, который считает, что животные «могут слышать низкочастотные колебания и ощущать геомагнитные аномалии». Поэтому неудивительно, что они обладают и некоторыми другими, не похожими на наши, чувствами. Только я не думаю, что это стоит называть шестым чувством. Животные просто эффективно комбинируют все чувства, которыми обладают».

Мои дальнейшие исследования животных, которые знают, когда их хозяева возвращаются, все же показали, что объяснить эти случаи ни нормальными чувствами, ни их комбинацией невозможно. В одних случаях предвидение животных может объясняться элементарной привычкой или тем, что им передавалось возбуждение других членов семьи, а в других причиной могли послужить хорошо знакомые звуки, Например шум подъехавшей машины хозяина. Но чаще, когда животные начинают реагировать за десять и более минут, а иногда и часов до возвращения хозяина или когда он вдруг возвращается на общественном транспорте во внеурочное время, подобные объяснения ничего не дают. Конечно, скептики постараются и здесь обратиться к «здравому смыслу». Как-то, разговаривая с одним из приятелей-ученых, я упомянул о том, что собака, вероятно, не могла бы расслышать движение знакомой машины за многие мили от дома. «Напротив, — ответил он, — это только доказывает, каким тонким слухом обладают собаки».

Разумеется, такое упрощенное объяснение не могло удовлетворить Шелдрейка. После опубликования статей на эту тему к нему потоком пошли письма, из которых следовало, что довод его ученого приятеля не выдерживает никакой критики. Версия «тонкого слуха» явно не работала: люди приезжали на разных, своих и чужих, машинах, на муниципальном транспорте, приходили пешком, а четвероногие друзья уже ждали их.

Но письма письмами, а ученому нужны были корректно поставленные эксперименты. С семьей Смарт из Рамсботтома, владельцами 5-летней Джетти, он провел серию наблюдений за ее поведением. Метис терьера, Джетти, была собакой их дочери Пам. Когда Пам уезжала на работу, она оставляла свою любимицу родителям, жившим в соседней квартире. И Джетти всегда знала, когда вернется хозяйка.

Шелдрейк предложил завести журнал, куда по специально составленной им схеме скрупулезно заносилось зафиксированное время возвращения Пам и изменения в поведении собаки. Ученый предлагал Пам менять средства передвижения, вплоть до велосипеда, менялись и места, откуда она выезжала домой. Но для Джетти это все не играло роли — она не ошибалась. Иногда только она занимала свой наблюдательный пункт не к появлению Пам, а в момент, когда любимая хозяйка садилась в машину, чтобы ехать домой.

«Эти факты, — пишет Шелдрейк, — начисто разбивают теорию, что животные реагируют на знакомые звуки, и оставляют только две возможности: либо Джетти чувствует как-то по поведению родителей, что Пам возвращается, либо между нею и Пам действительно существует некая телепатическая связь. Чтобы совершенно исключить возможность того, что родители могут догадаться о времени ее возвращения и каким-то образом незаметно для себя передать эту информацию Джетти, она стала возвращаться домой в непредсказуемое время. И всякий раз, как только Пам действительно собиралась вернуться, Джетти шла на наблюдательный пункт к окну. Джетти, казалось, знала и контролировала все мысли и поступки своей хозяйки, хотя их разделяло несколько миль».

Реакцией на публикации Шелдрейка об этом эксперименте было появление в Англии ученых из Австрии, желавших снять фильм о Джетти и убедиться, что предыдущие опыты подтверждаются. И Джетти не ударила в грязь лицом.

Были использованы синхронно работающие видеокамеры, одновременно показывающие передвижения Пам и поведение Джетти. Исключив все возможные источники информации для собаки (способ передвижения, знания окружающих собаку людей — оператора и родителей Пам, — о месте и времени ее выезда), ученые получили результат, после которого участник эксперимента австрийский биолог Ханс Лиер сказал: «Я не верю в телепатию. И я никак не могу объяснить происходящее».

«Конечно, Джетти не единственное животное, у которого установилась такая необъяснимая связь с хозяином. Мне известно 12 случаев, когда кошки реагируют только на телефонные звонки того человека, которого они ждут. Как правило, они предчувствуют это и подвигаются к телефону поближе до того, как он зазвонит, к тому же игнорируют все прочие «ненужные» им звонки», — считает Шелдрейк.

Я полагаю, что 12 случаев, о которых говорит ученый, проверены им самим. И если ко мне почта принесла несколько десятков подобных сообщений, значит, явление это никак к числу редких не относится. Вот некоторые из них.

Васька не ошибается

С транспортом в нашем городке плохо, и я хожу на работу пешком 30–40 минут. В основном дворами, переулками, стараясь по возможности сократить путь. Пять лет хожу. До этого два года работала поближе — 20 минут хода. И все эти семь лет меня провожает до работы и встречает кот Васька. Живет он у нас под крыльцом. Там я сделала ему место — подстелила сено, положила тряпицу, туда же ему и еду ношу.

Забрел он когда-то в мой двор да так и остался. И на удивление замечательный кот оказался.

Кормлю его вместе с другой живностью еще до ухода на работу. А когда наступает время 8.15, он уже на крыльце — ждет меня, чтобы проводить. А потом всю дорогу в шаге от меня идет следом. И собак (а у нас их много) не боится. Да и они его почему-то не трогают. А когда в 5 часов выхожу с работы, он уже ждет. И снова мы идем вместе: я впереди, он за мной.

Думала сначала, что он весь день у моей работы просиживает, так ведь нет — он днем дома. Дети мои и соседи его видят постоянно. Значит, уходит, а потом снова приходит. Откуда только время знает? Говорила я с людьми на эту тему. Как кот может по времени ориентироваться? Думали мы, думали и надумали: в солнечные дни — по солнцу, а в пасмурные еще по каким-то природным приметам. Они ведь, животные, к природе ближе, чем мы, может, и понимают то, чего нам не дано.

Странная у Васьки особенность — он не мяукает. Я его голос только раз и слышала. А было это, когда гуляли мы день рождения брата моего и загулялись допоздна, а утром я впервые в жизни проспала. И вот в 8.15 разбудил меня Васька — мяукал на крыльце, пока я не вышла. С тех пор ни разу больше голоса не подал.

Но это все не главное. Не стала бы я отнимать ваше время рассказами о причудах своего кота, если бы не один необъяснимый факт.

В некоторые дни отпускают нас домой пораньше, и еще было несколько случаев, когда отпрашивалась я с работы. И не мог Васька знать об этом. Но всегда, как будто кто-то сообщал ему, он встречал меня и провожал домой. Вы не думайте, что кот приходит раньше и ждет. Нет! В один из таких случаев моя знакомая мне сказала, что видела, как Васька в два часа дня несся через город к моей работе, как будто за ним свора собак гналась. А в другой дочка рассказала, что кормила его, а он вдруг застыл, уши навострил, есть перестал и со двора бросился бежать. Да и сама я однажды вышла с работы на час раньше — а Васьки нет. Удивилась очень и даже забеспокоилась, не случилось ли чего. Иду домой, а он навстречу несется, дышит, как мехи кузнечные. И когда праздники знает, и когда отгулы или за свой счет беру — по утрам не будит, весь день где-то болтается, а в пять вечера уже на крыльце.

И никто этого никакими природными приметами уже объяснить не может. А я вот думаю: у нас с Васькой телепатическая связь. Только он умеет читать мои мысли, а я — нет. Получается, что коты людей умнее?

Записано со слов Проскурняк О., г. Черновцы, Украина

Будильник

Эту историю рассказала 11-летняя школьница из г. Новоалтайска Лера Елесина. В своем письме она даже прислала нарисованный ею портрет любимого кота Яши.

Яше три года. Лере его подарила ее тетя на Новый год. Из тщедушного с реденькой шерсткой котенка он превратился в пушистого красавца, любимца и баловня семьи.

В прошлом году, в декабре, у Леры должна была быть полугодовая контрольная по математике. Она страшно волновалась — ведь от этой контрольной зависела оценка за полугодие. Яша волновался вместе с Лерой. Лежал под лампой на столе, следил за ее работой, никуда не уходил. Лера в тот вечер укладывалась спать поздно и все беспокоилась, чтобы не проспать. Завела будильник и в шутку сказала Яше: «Разбуди меня, мне нельзя опаздывать!»

И что бы вы думали?! То ли будильник не зазвенел, то ли Лера его не услышала, но проснулась она и весь дом от мяуканья, которое издавал стоящий на задних лапах у ее постели кот Яков. Голос у него звонкий и громкий, как его не услышать! Вот так благодаря своему любимому коту Лера вовремя встала и написала контрольную на пятерку.

Личный секретарь

Раньше у меня не было радиотелефона. В каждой из комнат стояли стационарные телефонные аппараты, отчаянного перезвона которых мне не было слышно, если я была на кухне или в ванной, в особенности если играла музыка, лилась вода или шипело и бурлило что-нибудь на плите.

Но беспокоиться о том, что я пропущу нужный звонок, не приходилось. Ведь у меня был личный секретарь, который немедленно сообщал мне о звонке. Подбежав ко мне, встав на задние лапы, постукивая передними по моему бедру и сопровождая эти действия тройным «гав, гав, гав!», Молли оповещала меня о необходимости поднять трубку.

Я всегда говорила ей «спасибо», ничем не отличая эти ее действия от подавания тапочек. Умница, да и только.

Но оказалось, «не только». Несколько раз я обращала внимание на то, что она подзывала меня к телефону до того, как он звонил. Звонки начинались тогда, когда я уже была в комнате. У меня ни разу не возникало сомнений, что я просто опоздала к первому набору номера моим абонентом и поднимаю трубку после его второй попытки.

И вот однажды меня просто прошиб холодный пот — в доме повеяло мистикой. Молли, как обычно, потащила меня к телефону. Звонков не было. Подойдя, я обнаружила телефонную вилку, лежащую рядом с аппаратом, и тут же вспомнила, что еще с вечера муж отключил телефон, так как мечтал выспаться. Я включила телефон, и одновременно раздался звонок. Я подняла трубку. Звонили по очень важному делу. Если бы я пропустила этот звонок, это могло очень плачевно для меня окончиться.

Откуда, как моя собака могла знать о том, что мне звонят? Этот вопрос, скорее всего, навсегда останется для меня неразрешенным.

Записано со слов Мазаевой М., г. Севастополь

Изучая такие необъяснимые с точки зрения существующей ныне научной парадигмы случаи, Руперт Шелдрейк делает вывод: «Вероятно, существует невидимая связь или психическая зависимость между животными и их хозяевами, которая, несмотря ни на что, может осуществляться на расстоянии, — пишет он. — Но какова природа этой зависимости? Я думаю, что люди могут быть связаны со своими животными и между собой так называемым морфическим полем. В моей гипотезе о морфическом резонансе я предполагаю, что эти невидимые поля формируются во время роста организма, подчиняют его инстинкты и лежат в основе всех общественных связей. Полагаю, воздействие может передаваться в этом поле, как радио- и телевизионная передача в электромагнитном. Все это лишь догадки, существование этих полей пока не доказано. Но если они есть и связь между человеком и животным происходит таким образом, тогда это объясняет существование паранормальных способностей животных.

Если дальнейшие изыскания подтвердят существование новых, неизвестных науке полевых воздействий, наши животные помогут глубже изучить окружающую нас природу и нас самих в том числе».

Но почему этот феномен, хотя и не является редким, не фиксируется как естественная, существующая у всех животных особенность? И второй вопрос: почему с течением времени увеличивается число наблюдений такого и подобного «аномального» поведения животных? Прежде чем ответить на эти два вопроса, приведем еще одно письмо.

Мурзик

В пенсионном возрасте я переехала из городской малогабаритной квартиры в деревенский дом в Тверской области. И там мне впервые пришлось близко подружиться с таким удивительным созданием, как кот Мурзик.

Говорят, что поведение кошек связано только с инстинктами. Но у меня возникают сомнения в истинности этого утверждения.

Кот Мурзик жил у нас несколько лет вплоть до самой своей смерти. Все годы общения с ним меня поражали его нежность, удивительная доброта и деликатность по отношению к нам — хозяевам.

Защищая свою территорию, он в боях с другими котами получал раны, которые едва не стоили ему жизни, но отучил всех деревенских котов, которые превосходили его в размерах и силе, даже близко подходить к нашему огороду. При такой боевитости Мурзик ни разу никому из членов семьи не нанес даже малейшей царапины.

Кот был уже в зрелом возрасте, когда поселился у нас. Вначале он пытался с нами разговаривать. Нет, он не просто мяукал — он очень внимательно смотрел в глаза и внятно нежным голоском произносил «мня… мня… мня…», как будто что-то объясняя. Я его понять не могла и несколько раз ему об этом сказала. И Мурзик замолчал. Последние годы его «мяу» раздавалось только тогда, когда он хотел, чтобы его услышали и пустили в дом. Я же, несмотря на то что его язык не понимала, сама общалась с Мурзиком как с существом разумным. Меня он слушал всегда очень внимательно, смотрел на меня таким проницательным взглядом, что временами становилось не по себе. До сих пор у меня осталось такое ощущение, что Мурзик понимал каждое слово.

По доброте своей просьбы мои он выполнял, но в силу независимого характера, являющегося особенностью всех кошек, в итоге все-таки делал все по-своему, но с учетом моих пожеланий. Дома когти он не точил, мебель не портил. Если куда-то и прыгал, то очень осторожно, чтобы ничего не задеть, не помять, не разбить.

Особенно его деликатность проявлялась в следующем. Чтобы защитить овощи от крыс, мы иногда зимой на ночь сажали Мурзика в подпол. Он этого очень не любил, залезал туда всегда с большой неохотой, но сидел тихо, ни разу не мяукнув до 7.35. И когда из подпола вдруг раздавалось «мяу», это означало, что сейчас ровно 7.35. В течение нескольких лет всегда в одно и то же время — 7.35 — мы слышали первое «мяу». Как кот определял точное время и откуда он знал, что это именно то время, на которое у нас назначен подъем, останется для меня загадкой навсегда.

Летом, как правило, Мурзик уходил на ночную охоту, но возвращался каждое утро ровно в 7.35. То ли он слышал, что мы не спим, то ли каким-то своим шестым чувством определял это, но в таких случаях его «мяу» раздавалось сразу — он просил, чтобы его пустили в дом. Если же мы еще спали, он нас не будил, а сидел на крыльце, пока кто-нибудь проснется. Его появление в одно и то же время и терпеливое ожидание не раз отмечали соседи. Но как только, например, я открывала глаза, еще не успев издать ни малейшего шума, кот непонятным образом это чувствовал, и сразу слышался его голос. Такая чувствительность кажется мне удивительной и необъяснимой. Это похоже на телепатию.

Коты в деревне ведут свободный образ жизни. И наш Мурзик иногда уходил из дома на несколько часов. Но если я выходила на крыльцо и два-три раза звала его по имени, то через 5–20 минут он всегда появлялся дома, подходил ко мне, поднимал мордочку и внимательно смотрел на меня, как бы спрашивая: зачем звали? Причем всегда казалось, что разное время, через которое он появлялся дома, определялось только расстоянием, на котором он находился в момент, когда его звали. Мог ли он слышать мой голос, если был на расстоянии 20-минутной кошачьей пробежки?

И еще один интересный факт. Мне всегда казалось, что Мурзик знал о моих болезнях не меньше меня самой. Ход на постель ему был запрещен. И кот никогда сам на диван не ложился. Но если я была нездорова и днем ложилась отдохнуть, то он всегда стремился оказаться рядом: старался улечься на подушке, прижимая свой бок к моей больной голове. А когда его оттуда прогоняли, тут же перемещался на мою больную левую руку или левую сторону груди. Причем устраивался он очень долго, старательно, равномерно распределяя свое тело на больном участке. При этом я никак не ощущала его вес и быстро засыпала.

Мурзик во время моего сна не позволял себе ни разу даже пошевелиться. Но как только я открывала глаза, кот сразу спрыгивал на пол. При этом я чувствовала, что он устал и ему надоела вынужденная неподвижность, но он терпеливо ждал и мой сон не нарушил ни разу. И просыпалась я, чувствуя себя здоровой.

Мурзик был необыкновенным котом. Он был нашим лучшим другом, а мы его лучшими друзьями. И поверьте, это была истинная дружба, какой могут позавидовать люди.

Из письма Бланиной А. Г., дер. Василево Тверской области

Вернемся к заданным выше вопросам. По-моему, в этом письме вы уже нашли ответ на предложенный мной первый вопрос — «… это была истинная дружба, которой могут позавидовать люди».

Что ж, остается только резюмировать, что наблюдать такие связи между людьми и животными удается пока только там, где нас связывают между собой чувства. В случаях же потребительского или равнодушного отношения к братьям нашим меньшим они не раскрываются перед нами, отвечая нам тем же.

А ответ на второй вопрос прост: наши с вами современники становятся добрее к меньшим своим братьям, находя в них любовь, верность и преданность — все то, в чем их все больше разочаровывают соплеменники. И позволю себе заметить, что официально принятое объяснение, будто только смутные времена являются причиной того, что народ тянет к мистике, для этого случая представляется мне неубедительным.

Два года назад я читала публикацию Елены Филипповой о связи между животными и людьми, и мне врезалось в память выражение «морфическое поле любви». Точность определения, полностью соответствующего моему восприятию, меня покорила, и со ссылкой на автора я буду использовать его и в дальнейшем.

Казалось бы, на теме предвидения и телепатии у животных можно было бы поставить точку. Но далеко не все можно объяснить «морфическим полем любви», хотя оно, и только оно, является обязательным условием, при котором связь «старший — меньший братья» может существовать.

На край света

Вам когда-нибудь доводилось блуждать по лесу? Уверена, что если вы хоть раз заходили в лесную чащу, то непременно хотя бы ненадолго теряли ориентировку. В джунглях, тайге, глухом лесу даже самые опытные охотники и следопыты порой не могут определить верное направление. Поэтому способность животных в любой ситуации безошибочно выбирать кратчайший путь к цели иначе как феноменальной не назовешь. Тут впору действительно говорить о каком-то дополнительном, шестом, чувстве, позволяющем им находить цель.

Голубя в закрытой клетке отвозят за сотни километров от дома, а потом выпускают на волю. Сделав круг, птица безошибочно ложится на верный курс и скоро оказывается возле родной голубятни. Сколько ни повторяй этот эксперимент, результат всегда будет один и тот же. Птица не ошибается. Как же ей это удается? Ведь подсмотреть путь сквозь плотный ящик было просто невозможно.

Ученые попытались объяснить эту загадку повышенной чувствительностью наших меньших братьев к магнитным полям. Другими словами, исследователи считают, что у животных существует что-то вроде встроенного компаса, который показывает, где север, а где юг.

Успокоившись на этом, биологи больше не обращают внимания на загадку, а ведь она остается неразгаданной. Даже существование встроенного компаса не может объяснить случаи, когда забытые хозяевами животные безошибочно находят новое место их жительства. Вот лишь несколько примеров.

Американская семья переезжала из штата Калифорния в штат Оклахома. Двухлетнего кота Шугара решили оставить на старом месте, посчитав, что он более привязан к дому, чем к хозяевам. Но сам кот, по-видимому, имел на этот счет иное мнение.

Можете представить себе удивление этого семейства, когда через 14 месяцев Шугар объявился на новом месте жительства. За это время он преодолел расстояние более чем в 2450 километров, неведомым образом отыскав своих, не понявших его кошачью душу, хозяев.

Австралийка кошка Хави тоже путешествовала за выехавшими хозяевами более года, преодолев расстояние в 1928 километров от Квисленда до Аделаиды.

Семья Карамиоглу, проживавшая на границе Турции и Болгарии, решила перебраться в Германию. В день отъезда, несмотря на долгие поиски, семейство не смогло найти любимого кота Минаша. Пушистый член семьи Карамиоглу сам объявился в новом доме, причем всего через 60 дней. За это время он проделал путь в 2380 километров. Вы сами сможете подсчитать скорость его передвижения. Уж не на попутках ли он путешествовал, чтобы поскорее добраться до любимых хозяев?

Наши русские коты в своей преданности не уступают иностранцам. Приведу один пример из многих сообщений на эту тему.

Расстояние — не преграда

Как-то летом я следовал самолетом из командировки. В пути, наблюдая за игрой котенка, которого везли с собой наши попутчики, мы с моим соседом стали обмениваться впечатлениями. От него я услышал историю, которую запомнил на долгие годы.

«Моя семья, — рассказал сосед, — собралась провести отпуск у дальних родственников. Жили те достаточно далеко — 10–12 часов поездом. Кота своего Мурзика оставить было не с кем, и после долгих споров решили взять с собой. У родственников гостили больше месяца. Приняли нас прекрасно, и Мурзика очень полюбили. За ним ухаживали, баловали, восхищались его проделками. Да и кот, казалось, привык и полюбил добрых и милых людей.

Время подошло к отъезду. И тогда стали нас просить и взрослые, и дети оставить Мурзика. До слез просили. И мы решились. Казалось, так коту лучше будет. У нас он, пока мы на работе, один оставался. А здесь всегда рядом с любящими и заботливыми людьми.

Поплакали, попрощались и уехали. А через три недели получили письмо, из которого узнали, что Мурзик исчез и розыски его не дали никаких результатов. Переживаниям и горю родственников не было границ. И мы все корили себя за то, что оставили, не уберегли своего любимца.

Прошло шесть месяцев. Дня не было, чтобы мы нашего кота не вспоминали. И вот в один воистину прекрасный день мы увидели его под нашими дверями — худого, грязного, измученного. Границ нашей радости не было. Но как Мурзик мог найти дорогу домой, навсегда останется для нас загадкой».

Из письма Тернового С. Д., г. Москва

Таких историй (документально зафиксированных) собрано немало. А логика подсказывает, что их могло быть еще больше. Просто не всем муркам и мурзикам повезло одолеть опасный путь и часть из них просто погибли, так и не увидев вновь своих хозяев.

Эти истории, а в их достоверности нет никаких сомнений, ставят в тупик ученый мир. Животные никогда прежде не были в тех местах, куда переезжали люди, поэтому никакой «компас» не смог бы им помочь. Бессилен тут оказался бы и самый лучший в мире нюх: за улетающим самолетом не остается следов, ведущих к хозяину. В чем же тогда разгадка?

Остается сделать предположение, что животные за тысячи километров «слышали» мысли своих хозяев и шли на эти сигналы, как на радиомаяк.

Пророки звериного царства

Одно из загадочных свойств, которым обладают животные, — умение предугадывать грядущие события, от которых зависит их жизнь и благополучие. Причем это свойство присуще практически всем живым существам — от самых больших до самых крохотных. Еще в 30-х годах врач-микробиолог С. Вельховер обнаружил, что коринебактерии (одноклеточные микробы, живущие в дыхательных путях человека) начинают активно размножаться в определенные периоды времени, а именно за несколько суток до того, как астрономы фиксируют на Солнце очередную вспышку.

Причина явления понятна — возрастающая солнечная радиация, губительная для них. Вот и включается защитный механизм, заставляющий их усиленно размножаться, чтобы сохранить популяцию. Загадку представляет другое: как микробы заблаговременно определяют время возникновения вспышки на Солнце? Людям даже при существующей современной технике это пока не удается.

Еще несколько примеров умения «заглянуть в будущее».

На востоке Европы и в Северной Америке живут пищухи — то ли крысы, то ли зайцы (ученые пока не сошлись во мнении, кем их считать). Небольшие зверушки, длина которых достигает 30 сантиметров, живут в горизонтальных, сильно разветвленных норах со множеством выходов. Готовясь к зимовке, осенью пищухи забивают часть выходов «пробками». Замечено, чем суровее будет зима, тем больше выходов закрывают зверьки, причем именно с той стороны холма, откуда преимущественно будут дуть холодные ветры в этом сезоне.

Пророческие таланты демонстрируют и птицы. По берегам рек и водоемов Европы в зарослях травы гнездятся камышовки. Они крепят гнезда к вертикальным стеблям растений близко к воде. Иногда камышовки без видимых (для людей) причин покидают старые гнезда и строят новые — повыше. А через некоторое время начинается подъем воды и старые гнезда оказываются затопленными.

Современная наука пока не в состоянии объяснить, каким образом живые существа предвидят будущее. Ученые успокаивают себя тем, что у каждого природного явления существуют так называемые предвестники, которые животные ощущают, а человек не замечает. Что ж, уже одно это показывает, что звери, рыбы, птицы и даже микробы обладают необычными возможностями. Вероятно ориентируясь на одним им известные предвестники, они предчувствуют извержения вулканов, наводнения, землетрясения и просто перемену погоды. Мы же, утерявшие способность понимать природные предвестники, используем самих животных как своего рода посредников в этом вопросе. Так рождаются народные приметы: птицы низко летают-к дождю; кошка спит, свернувшись клубком и спрятав нос, — к резкому похолоданию и т. д.

Но иногда случаи предвидения пророков звериного царства невозможно объяснить никакими природными предвестниками.

Вспомните старинное поверье, бытующее среди моряков: крысы бегут с корабля, которому скоро суждено утонуть. И практика подтверждает это. Приведу классический пример.

Это произошло во время войны, когда караваны судов перевозили из Англии в Мурманск продовольствие по ленд-лизу. Две баржи шли кильватерным строем на буксире. Вдруг из трюма головного судна полезли полчища крыс и стали по канату перебираться на другой корабль. Они даже бросались в ледяную воду и плыли… А вскоре в баржу, с которой сбежали крысы, попала авиабомба…

Поскольку с точки зрения современной науки предстоящая гибель баржи не может иметь никаких физических предвестников, поведение крыс представляет собой совершеннейшую загадку. Тут не покажутся чрезмерными любые, даже самые фантастические предположения, вплоть до того, что животные обладают реальной возможностью видеть сквозь время, заглядывать в будущее.

Изучив пророческие таланты живых существ, наука, возможно, могла бы разгадать и природу этого дара у некоторых людей. Ведь до сих пор единственным официально признанным объяснением считается интуиция. Но что такое интуиция? Большой энциклопедический словарь дает такую формулировку этого понятия: «В диалектическом материализме интуиция понимается как сформировавшаяся на основе предшествующего опыта субъективная способность выходить за его пределы путем мысленного озарения или обобщения в образной форме непознанных связей, закономерностей».

Заметим, что это объяснение можно принять только с большой натяжкой. А если вспомнить, что даром предвидения обладают и животные, то оно и вовсе становится нелепым. Ведь и «мысленное озарение», и «обобщение непознанных связей» подразумевают хотя бы зачатки умственной деятельности. Между тем крысы, а тем более коринебактерии с точки зрения той же науки не могут обладать разумом, а значит, и «мысленные озарения» им не даны. Однако на практике это происходит достаточно часто. Доказательство тому — многочисленные свидетельства и письма, поступившие в нашу комиссию «Феномен». Что же скрывается за таинственным пророческим даром живых существ? Попробуем ответить на этот вопрос.

Передо мной письмо. В отличие от достаточно широко известного среди специалистов случая с крысами, покидающими корабль, в который впоследствии попадает бомба, это свидетельство нигде не освещалось. Оно получено совсем недавно, и впервые приводится в этой книге.

И снова бегут крысы…

Я — русский человек, но до последнего времени жила в Чечне. После того как мой дом был разрушен снарядом, я правдами неправдами и с помощью добрых людей живу в Липецкой области.

Когда я была еще девчонкой, отец много рассказывал про войну с фашистами, во время которой он служил на флоте. В том числе была история о том, как он и другие моряки видели, как с соседнего корабля бежали крысы, бросались в воду и плыли к их кораблю, а через несколько часов в тот корабль попала бомба.

«Как они могли знать об этом?» — сам себя спрашивал отец. А мама объясняла, что, наверное, в судне была течь и крысы это обнаружили. Ведь недаром говорят, что «крысы бегут с тонущего корабля». «Он бы и сам затонул, если бы не бомба, — она чистое совпадение. Просто течь в пылу боя не заметили», — говорила мама. Но отец качал головой и не соглашался.

И вот я сама стала свидетелем такого же поведения крыс. В Грозном я жила на первом этаже девятиэтажного дома. Рядом с моим окном была дверь, ведущая к мусоросборнику. Во время штурма я увидела, что из подвальных помещений дома и мусоросборника побежали крысы. Их было много, они бежали прочь от дома во все стороны. Вот тогда я вспомнила о рассказе отца и тоже побежала из дома.

И действительно, в него попал снаряд. Если бы не крысы, меня бы уже не было на этом свете.

Отец оказался прав. Правда, на этот раз крысы бежали не с тонущего корабля, а из дома, в который должен был попасть снаряд. Но откуда они могли это знать?

Записано со слов Путиловой В. П., Липецкая область

Пророческий дар животных, судя по сообщениям, проявляется прежде всего в предчувствии опасности. Большинство свидетельств, поступивших в мой архив, именно таковы. Приведу лишь некоторые.

«Эксперт» васька

Работал я на небольшой компрессорной станции с допотопным оборудованием. Где раздобыл эти «чудеса техники» наш главный механик — не знаю. Но всегда страстно желал, чтобы он сам хоть денек просидел в адском грохоте среди раскаленных и чадящих агрегатов. Практически ежедневно совершали мы свой сизифов труд — ремонтировали горе-компрессоры.

Как-то раз пришел я на работу и вижу: у самой двери серый комочек — котенок. Увидел меня и тут же с отчаянным «мяу!» вскочил на тоненькие лапки, стал тереться об ногу. Конечно, накормил я бедолагу, приласкал. И назвал его Васькой.

Днем отсыпается у меня в кабинке, ночью на мышей охотится. Сам ест и со мной поделиться не забывает: каждое утро на столе появляются две-три задушенные мыши.

Однажды я вышел из кабинки, чтобы долить масла в компрессоры. И тут сладко дремавший Васька вдруг вскочил и опрометью бросился к входной двери — суетится, орет, рвется наружу! Я открыл ему дверь. И сам за ним вышел, чтобы посмотреть, что случилось и куда это он так спешит.

Только сделал шаг, как за моей спиной раздался страшный скрежет, свист, глухие удары и звон разбитого стекла…

Сразу с двух (!) компрессоров сорвались метровые стальные лопасти вентиляторов и, словно реактивные снаряды, врезались в мою кабину. Стекло и приборы — вдребезги! Стул, на котором я минуту назад сидел, опрокинут…

С тех пор на деревянной спинке стула осталась глубокая вмятина. А прозорливого Ваську и я, и оба моих сменщика безоговорочно признали внештатным «экспертом-механиком». И теперь во время смены нет-нет да поглядываем на нашего кота — как он там?

Из письма Онищука С., г. Владимир

Мистика

У меня есть кошка-экстрасенс. Зовут ее Лукерья. Она всегда «лечила» всю нашу семью. Приходила и ложилась на больное место. И действительно, после каждого такого сеанса больным становилось легче. Обычно она нам не навязывалась — была очень отрешена от общих семейных интересов. Другие наши домочадцы держались от нее подальше — побаивались. Хотя агрессивна она не была, но не любила, когда отвлекали ее на всякие глупости от ее вечно мечтательного состояния.

Дважды она ставила нас в известность о беде. Впервые, когда мужа забрала «скорая помощь» прямо с работы на операцию, она кричала, металась по дому, рвала вещи.

А второй раз в ночь, когда пропал наш пес Бим, спокойно спавшая на диване Лукерья вдруг спрыгнула с него, стала страшно хрипеть, дергать лапами. Что я только не делала, чтобы помочь ей! Мне казалось, что она умирает. Я подстелила ей полотенце, чтобы в нем и похоронить кошку, и всю ночь напролет просидела рядом с ней.

Под утро она уснула. А проснувшись, сама спрыгнула с дивана, как будто не было этой ужасной ночи. Вот тогда мне и пришла в голову мысль, что что-то случилось с Бимом и он не просто загулял и не пришел домой. И действительно, Бима мы больше никогда не увидели.

Из письма Винюковой Л. П., г. Ульяновск

Если кошка мирно спит…

В 1970 году я летела самолетом «Ил-62» из Рижского аэропорта на Восток. Со мной была моя кошка Регина — пушистый, с огромными голубыми глазами белоснежный комочек, еще подросток, из породистых турецких ангорок. Расположилась она в специальной дорожной клетке, где сладко спала почти весь рейс. В промежуточных аэропортах при посадках и очередных взлетах Регина вела себя спокойно. Но когда мы стали подлетать к очередному промежуточному аэропорту, а это был город Иркутск, моя кошка стала беспокойно крутить головой, поглядывая в тревоге то на меня, то на иллюминатор. Сидела она у меня на коленях: до этого был обед, а после трапезы она не пожелала, как было прежде, залезать в свой временный домик — клетку. Внезапно она пронзительно замяукала, глядя в упор мне в глаза. Один из пассажиров, бывший военный летчик, летевший на Сахалин к месту своей службы из отпуска, сказал своим товарищам: «Эх, ребятушки, дело-то худо, ведь кошка что-то почувствовала и оповещает нас об этом». Через некоторое время из кабины пилотов вышла стюардесса и объявила пассажирам салона, что мы идем на посадку и всем надо пристегнуть ремни. Я пыталась посадить кошку в клетку, но она не желала подчиняться. Кое-как, при помощи одного из пассажиров, мне это удалось. Но и там она продолжала пронзительно орать на весь салон, что вызвало негодование многих пассажиров.

Я летала множество раз и поэтому знаю, что обычно при снижении самолета, когда шасси выпускаются нормально, самолет не дергается, как в лихорадке. Но наш лайнер, вместо того чтобы постепенно снижаться, задрожал, взмыл вверх, затем пошел по кругу Началась бесконечная карусель, а пассажиров оставили без всяких объяснений. Этот смертельный вальс лайнера в морозном небе Восточной Сибири длился довольно долго.

Я догадалась, что рывки, которые время от времени сотрясали лайнер, связаны с попытками выпустить шасси. Еще я знала, что если не удастся это сделать, то надо летать, пока не выйдет максимальное количество горючего, чтобы при посадке на «брюхо» избежать взрыва и пожара. И вот на одном из витков самолета после очередной встряски шасси, по-видимому, вышло. Во всяком случае, моя кошка тут же прекратила орать и успокоилась.

Стюардесса появилась из своего укрытия и как ни в чем не бывало объявила, что аэропорт Иркутска готов принять нас. Мы плавно приземлились на сверкающую огнями посадочную полосу.

Выходя из кабины, члены экипажа прошли мимо нас на выход, а командир корабля, выходивший последним, засмеявшись, сказал: «Кое-кто здесь оказался счастливчиком!» — и нежно потрепал мою кошку за ушком.

В аэропорту мы узнали следующее: когда наш лайнер стоял на дозаправке, шел небольшой дождь и резиновые покрышки его колес намокли. При взлете шасси были убраны, в полете их проморозило и заклинило. В результате при посадке в Иркутске одно шасси вышло, а другое нет. На одном шасси посадки не сделаешь, самолет пойдет боком, потом перевернется.

Нас продержали в аэропорту Иркутска полтора часа, а потом предложили другой самолет, на котором мы продолжили путь на Хабаровск без приключений. Региночка мирно спала у меня на руках. И пока она была спокойна, причин для волнения и у меня не было.

Из письма Бацман В. С., г. Владивосток

Какие информационные предвестники задействованы в тех случаях, когда грядет беда, — сказать трудно, но предположить, что они существуют, можно. Человеческое выражение «сердцем чую» недаром исключило участие пяти органов чувств в акте предвидения. Что ж, не исключено, что понятие «сердце» когда-либо заменится еще неизвестным пока шестым, а то и седьмым органом чувства, в наличии которого наконец человек посмеет признаться. Животные не столь консервативны в подсчете своих возможностей, поэтому не раздумывают, могут они это знать или не могут, просто верят своим предчувствиям и действуют соответственно.

Легенду о том, как гуси спасли Рим, знают практически все. В начале IV века до нашей эры огромное войско галлов подошло к Риму. Варвары жгли и грабили пригороды, а римское войско было вынуждено укрыться в Капитолии. Огромное каменное сооружение, стоящее на холме, взять приступом было нелегко. И тогда галлы решили организовать штурм под покровом ночной темноты. По тем временам, когда битвы происходили только при дневном свете, это была большая военная хитрость.

Поздней ночью галлы неслышно поднялись на Капитолийский холм. Ни сторожа, ни собаки не услышали их. И только гуси, которые жили в храме, подняли такой гвалт, что разбудили римлян. Варвары не ожидали встречной атаки и были наголову разбиты. Время было жестокое. Сторожей и собак, которые прозевали врагов, предали смерти. А к гусям с тех пор римляне относятся очень уважительно.

Счастливое спасение Рима объясняют, как правило, тем, что чуткие птицы услышали приближение врагов. Но почему их прозевали сторожевые собаки, у которых слух ничуть не хуже, чем у гусей? Эта загадка не находит разумного объяснения у исследователей. Между тем правильный ответ может скрываться в предположении, что птицы не слышали, а предчувствовали приближение беды.

Предвидение беды свойственно многим птицам. Интуитивно мы чувствуем это. Недаром замирают наши сердца, когда мы слышим тревожные голоса птиц. А кружащие над нами и кричащие стаи заставляют нас напрягаться и, маскируя невольное беспокойство, задавать шутливый вопрос: «К чему бы это?»

А уж если птица предупреждает человеческим голосом…

Устами Карлуши глаголет истина

У нас живет попугай Карлуша. Сколько ему лет, никто не знает. Однажды, когда отец копал на даче грядку, он откуда-то прилетел и сел на черенок лопаты. Отец написал объявление. Повесил на воротах, но за попугаем никто не пришел. Так он и остался жить у нас. За неимением клетки, да и средств на ее покупку, отец из лозы, как встарь, сплел дом для своего гостя, и тот сразу его признал. На имя Карлуша он стал откликаться сразу же, как будто с рождения к нему привык. Мою мать недолюбливал, наверное, ревновал к ней отца. А может, быть, потому, что, впервые увидев его, мать сказала: «Ты где взял эту зеленую ворону?» Он действительно был размером с небольшую ворону, только зеленого цвета. Но когда он чистил перышки, распуская хвост, глазам нашим представала радуга цветов: желтые, синие, красные разводы на изумрудной зелени хвостового оперенья.

Отца он любил беззаветно. Тот, единственный из всех, имел право брать его в руки. При этом Карлуша затягивал глаза серой морщинистой пленкой век и сладострастно по-голубиному ворковал: «Па-а-па, па-а-па, па-а-па».

Ко мне он относился терпимо, разрешал почесать себе шейку, при этом выгибая ее, топорща коротенькие перышки, из-под которых проглядывала тонкая, как папиросная бумага, гофрированная серая кожица. Временами проверял мои нервы: когда я протягивала ему какое-нибудь лакомство, перехватывал мой палец тонкой сухой подвижной лапкой с когтями, которыми можно было распороть горло человека, сжимал и тянул к себе. Попытка вырваться могла привести к тому, что палец был бы разорван до кости, поэтому приходилось повиноваться. Затем, пристально глядя в глаза, медленно подтягивал его к клюву и начинал сжимать им палец. При желании он спокойно мог перекусить его. Надо было, не отводя глаз, спокойно сказать: «Карлуша, мне больно». Он немедленно отпускал палец и с уважением бормотал: «Вита, Вита».

Остальным не рекомендовалось совать руку в клетку. Агрессивным он не был, но территорию свою оберегал жестко. К гостям относился равнодушно — не видел в упор. Особо навязчивых отпугивал резким обманным броском головы в их сторону, что заставляло их повторно не рисковать. Мы всегда предупреждали, чтобы не пытались трогать его. И слава богу, инцидентов не было.

Говорил Карлуша много. Словарный запас его в несколько раз превосходил словарь Эллочки-людоедки. Но говорил он только в определенное время: с 5 до 6 вечера. Казалось, что включается репродуктор и, не останавливаясь ни на минуту, выливает на слушателей все, что успевает, а затем замолкает на сутки. Иногда эти монологи повторялись, а иногда были совершенно неожиданными. Он мог дословно повторить любую реплику, которую «краем уха» услышал в доме. Поэтому разговаривали мы с оглядкой на него, поскольку иногда он просто выбалтывал наши тайны.

Все остальное время он молчал, как бы его ни уговаривали и ни провоцировали. Исключение делалось только в случаях прилива нежности к отцу или уважения ко мне.

Но вот однажды случилось чудо. В дом вошел человек, который представился электриком (перед нашей дверью распределительный шит), и попросил разрешения позвонить. Пока он звонил, Карлуша как заведенный кричал «Вор! Вор! Вор!» и бил крыльями. Я извинялась перед мастером, потом набросила на клетку платок. А после ухода гостя обнаружила, что из сумки, висевшей в прихожей, пропал кошелек. Я позвонила в ЖЭК и узнала, что никакого электрика к нам не присылали.

Прошло несколько лет. У меня появилась приятельница, которую Карлуша на дух не переносил. Когда она приходила, он волновался, раскачивался, переминаясь с ноги на ногу, дергал шеей и орал: «Дрянь! Дрянь! Дрянь!» — перемежая злобные оскорбления нежным воркованием: «Вита! Вита!» Приходилось уносить его в другую комнату, но и оттуда доносились его крики. А по прошествии нескольких месяцев я узнала, что «приятельница» — любовница моего мужа.

И вот совсем недавно я занималась консервированием. Налила в чашку уксусную эссенцию, чтобы развести водой, и не успела — зазвонил телефон. После телефонного разговора я забыла про то, что уже сделала, заново развела уксус и использовала его по назначению. Потом захотела пить. Налила немного воды в чашку, и раздался звонок в дверь. Я открыла. Пришла дочь. С порога она стала что-то рассказывать, а я автоматически взяла чашку и поднесла к губам. И тут раздался вопль Карлуши: «Брось! Брось! Брось!» Он кричал так тревожно, что я замерла. К тому времени я уже верила ему. И не напрасно. Я взяла не ту чашку. В этой была уксусная эссенция.

Не знаю, как моему спасителю удается узнавать то, о чем он меня предупреждает. Да это и не важно. Главное, я знаю, что в доме у меня живет преданный друг, пусть это и попугай.

Записано со слов Виолетты С., г. Волгоград

Раз уж героем предыдущей истории был попугай, я просто не могу не предложить вашему вниманию в качестве курьеза еще одну историю, которую сообщила Елена В. (просила не называть фамилию) из г. Жуковского Московской области.

Голосуй за Жирика!

Три года назад перед выборами Президента России наша политизированная семья активно обсуждала кандидатуры. Дед — за коммунистов, бабуля — против всех, папа — за Явлинского, мама — как папа, старший брат — за Ельцина, а мне — все на одно лицо.

И только Кеша — наш волнистый попугайчик — молчал. Он жил у нас уже больше года, и, хотя продавец уверял нас, что после небольших усилий с нашей стороны Кеша обязательно заговорит, попугай молчал, как партизан. Полгода мы скакали перед ним, нараспев повторяя самые «попугайные» слова, но — безрезультатно. Сначала он внимательно следил за нашими потугами, потом это ему явно наскучило, и попугайчик, выражая свое отношение к процессу обучения, поворачивался к учителям спиной.

Это охладило наш пыл, хотя для очистки совести мы еще делали несколько попыток. Потом махнули рукой. Хотя Кеша нас и разочаровал, но любить мы его меньше не стали. Трудно представить себе более нежное существо! Однако ласковой птичке явно не был чужд бюрократический подход к жизни. Кеша расставил нас по ступенькам иерархической лестницы и, невзирая на наши провокационные «подарки» и заигрывания, бескомпромиссно соблюдал установленные им самим ранги. Генералиссимусом был признан отец, затем следовал брат, потом я, потом дед, потом сам Кеша. Мама была «своя в доску» и большим уважением не пользовалась, зато бабушка была «врагом» (за что только?), и ей приходилось терпеть мелкие, но обидные пакости.

Кеша был молчалив, но умен. Описать все его проделки — значит написать роман. Он был любимцем и источником хорошего настроения всей семьи. Даже постоянно обиженная им бабушка говорила о попугае не иначе как «наш мальчик» и «наша деточка».

Самым ярым активистом в деле обучения попугая русскому языку была я. И когда я сердилась на его безразличие к «великому и могучему», ругая его «недотепой» и «лентяем», Кеша только покорно кивал — ведь я была главнее, следовательно, имела право его отчитывать. Но стоило в мой педагогический процесс вмешаться отцу («Оставь в покое птицу! Слава богу, что хоть он в этом доме молчит!»), как попугайчик мгновенно поворачивался ко мне спиной, преданно кивал отцу и всем своим видом показывал, что мое мнение уже не имеет для него никакого значения.

Когда в семье начались предвыборные прения, Кеша всегда был рядом. Внимательно выслушивая мнения домочадцев, он вежливо кивал, демонстрируя спину очередному нижестоящему. Никто никого не убедил, и отец в сердцах прервал наш базар: «Да голосуйте хоть за черта!» — и ушел в другую комнату. Папа у нас человек суровый, но не грубый. Срывается на резкий тон редко, поэтому несколько секунд стояла тишина. И в этой тишине незнакомый, картавый голос сказал: «Голосуй за Жирика!»

Дедушка чего-то недослышал, чего-то недопонял, поэтому, по-совиному выпучив глаза, смотрел на бабушку. У брата отвисла челюсть. Мама замерла в позе подброшенного над лошадью жокея (она в этот момент вставала с кресла и собиралась бежать за папой).

Бабушка, сделав движение, как будто двумя ладонями раздавила у себя на груди муху, застыла. Меня тоже как кирпичом по голове тюкнуло, и лицо, наверное, я сотворила еще то! Но уже через секунду поняла — Кеша заговорил!

Не в силах произнести ни слова, я только протянула руку, указывая на телевизор, на котором сидел попугай. Польщенный вниманием, он шумно встряхнулся, гордо оглядел новый вариант финальной сцены «Ревизора» и внятно повторил: «Голосуй за Жирика!»

Что было потом — описать трудно. Соревнуясь в остроумии и фактически визжа от восторга, вся семья — от мала до велика — обсуждала с Кешей его политические взгляды. Были предприняты все усилия, чтобы спровоцировать его выступить на «бис» и записать на пленку. Но, то ли обидевшись на наши шуточки, то ли решив, что мы еще не созрели для серьезного политического диалога, попугай замолчал.

С тех пор Кеша не произнес ни одного слова. Мы до сих пор гадаем: почему он тогда сказал именно эти слова? Мы вообще не обсуждали Владимира Вольфовича! Правда, брат припоминает, что в какой-то момент в его речах проскакивало это имя, но не уверен, что звучало оно так фамильярно. Другой вариант: Кеша мог услышать его по телевизору в каком-нибудь очередном журналистском пасквиле. Но то, что он заговорил единственный раз, и то, что точно в соответствующий момент он вспомнил именно эти два слова и соединил их, — событие невероятное!

Каждый проголосовал, за кого хотел. Бабушка и я это мероприятие проигнорировали. А может быть, зря?

Во всяком случае, я для себя решила: если перед новыми выборами Кеша снова заговорит, я проголосую за того, кого подскажет попугай.

Поскольку в этой главе авторы писем не раз склонялись к версии телепатии — как варианту того самого искомого «шестого» чувства, то предлагаю еще одно письмо-курьез, присланное мне из г. Ульяновска Владимиром Ж.

Телепаты

Летним вечером на одной из приволжских баз отдыха на веранде над самой рекой сидела веселая компания. Пили пиво, ели шашлыки. А нас ели комары. И не просто ели — жрали. Гудящая туча кружила над столом, не давая расслабиться и отдохнуть. Некурящие, которые обычно, скорчив физиономии, крутят головами, демонстративно уходят от сигаретного дыма и читают лекции о вреде курения, и те просили курить побольше, а потом и сами задымили, как паровозы, оправдываясь «мы не вдыхаем».

Комарье лезло под одежду, в рот, в глаза. Табачный дым отпугивал озверевших кровопийц, но только на время выдоха. Одновременно со вдохом они, как будто следуя за воздушным потоком, вновь кидались атаковать наши лица.

Я показывал фокусы. Это были не обычные доморощенные манипуляции с картами, а настоящие профессиональные трюки, которым научил меня мой друг-иллюзионист.

И кто-то пошутил: «Вот если бы ты комаров разогнал, чтоб они нас не жрали, — вот это было бы натуральное чудо!» Я был не пьян, но и не совсем трезв. Восторженный женский писк по поводу моих штучек-дрючек вдохновил меня на подвиги. «Запросто! — сказал я. — Ни звука и ни одного движения!» Про «звук» и «движение» я загнул специально, в тайной надежде, что кто-нибудь рассмеется или хлопнет очередного комара и неудачу можно будет списать на проштрафившегося.

Все замерли. Я проделал руками какие-то пассы и, не зная, что делать дальше, мысленно заорал: «Прочь отсюда, проклятое племя! Прочь! Если не уйдете, подожгу на берегу все кусты, в которых вы днем отсыпаетесь, бензином весь берег оболью! Уходите подобру-поздорову, не доводите до греха!» И с такой яростью я это подумал, что сам себе удивился.

И что бы вы думали? Гудение стало затихать, и вокруг нашего стола настало райское блаженство. В свете лампы, висящей под потолком террасы, были видны темные шевелящиеся облачка, издающие противный зудящий звук, но ни один из маленьких вампиров не приблизился к нашей компании.

У всех был просто шок. У меня самого тоже, хотя я не показывал виду и всячески изображал, что такие подвиги для меня — плевое дело.

С тех пор меня зачислили в колдуны. Дошло до того, что ко мне стали даже со всякими глупостями типа «приворожить» или «снять порчу» приставать. Я было подумал, что мог бы много денег на дурости человеческой заработать. Но делать этого не стал. В шутку людей поморочить — это с удовольствием, но сделать это своей работой — увольте.

Но почему послушались меня комары — до сих пор не пойму. Неужели они телепаты?

Мозговое радио

Кто не слышал о добром докторе Айболите, придуманном Корнеем Ивановичем Чуковским? Вопрос, бесспорно, наивный. Эта чудесная сказка сделала добрее и человечнее несколько поколений людей.

А кто слышал о Чарльзе Томасе Эстли Мэберли? Это имя одного из известных южноафриканских биологов-натуралистов. Корней Иванович не только провидчески создал его прототип, но и точно угадал место действия — Африку.

Биологов-натуралистов много, даже знаменитых, но Чарльз Мэберли был особенным. Он не только изучал животных, но и умел с ними разговаривать.

Его ферма Нарина стала местом, куда приходили больные, раненые и изголодавшиеся звери и птицы и находили там пристанище и помощь. Некоторые оставались жить навсегда, многие после выздоровления уходили, чтобы потом прийти снова или привести к своему спасителю собратьев.

Рядом друг с другом на ферме обитали леопарды, крокодилы, антилопы, обезьяны, мангусты, кабаны и т. д. и т. п. Причем для всех них это была зона мира. Как животные договорились об этом, какие законы и кем придуманные они соблюдали при этом? Ведь мир царил не только среди постоянных жителей фермы. Даже самые свирепые дикие звери, передыхая и залечивая раны, были там смиренны и добры к тем, кого безжалостно уничтожали, вернувшись в свой мир, которым правит закон джунглей.

Но самое удивительное, что к Чарльзу Мэберли шли все новые и новые звери. Как они узнавали о том, что именно здесь можно получить помощь? Как приходила к ним эта информация? При этом следует учитывать, что распространялась она по всем джунглям, и пользовались ею животные самых разных видов. Неужели у них у всех — один язык, да еще и свой «беспроволочный телеграф»? А может быть, это телепатия — мысленная передача информации?

Человек бесконечно далек от братьев своих меньших, но иногда, наблюдая за своими домашними питомцами, мы все задаемся вопросами: что это? как это понимать? И не можем найти ответа.

Вопросом «Что это?» люди задавались давно. Журналист-исследователь Г. Черненко рассказывает:

«В фантастическом романе Александра Беляева «Властелин мира» один из героев, инженер Качинский, совершил удивительное открытие. Он нашел способ чтения чужих мыслей! Появилась возможность воздействовать на поведение людей. Что из этого получилось, читатели романа, конечно, помнят. Но мало кто знает, что прототипом гениального инженера Качинского послужил реальный человек, московский изобретатель Бернард Бернардович Кажинский».

Кажинский высказал очень смелую идею: человек — это живая радиостанция. Головной мозг — одновременно и передатчик и приемник. Когда мы думаем, размышляем, мозг излучает, передает и принимает радиоволны. Вот почему в некоторых случаях люди на расстоянии могут уловить чужие мысли.

Но ведь еще изобретатель радио А. С. Попов утверждал, что человеческий организм не имеет органа чувств, «способного замечать электромагнитные волны». Но так ли это на самом деле?

Кажинский, инженер-электрик, погрузился в литературу по физиологии нервной системы человека и животных. И чем глубже он постигал новую для него науку, тем больше находил в нервной системе элементов, очень сходных с деталями и устройствами радиостанции. Так, спиральные извивы нервов можно считать аналогами катушек самоиндукции. Нашлись элементы, которые могли выполнять роли антенных рамок, конденсаторов, детекторов, усилителей и даже генераторов электромагнитных колебаний.

Но, несмотря на правдоподобность, все это требовало научной проверки и тщательных лабораторных испытаний. «Построенная мной рабочая гипотеза «мысль — электромагнитная волна», — вспоминал Бернард Бернардович, — неизменно пользовалась большим вниманием всюду, где бы я ни говорил о ней». Было начало 20-х годов. Аудитории, в которых Кажинский выступал с лекциями о биологической радиосвязи, всегда были переполнены.

Особенно важными для Кажинского стали две лекции, которые он прочел в Москве. Его слушали видные ученые, и никто из них не отверг идею «мозгового радио». Более того, Кажинского пригласили работать в физиологическую лабораторию известного тогда биолога А. В. Леонтовича.

Теперь уже не по описанию в книгах, а глядя в микроскоп, Кажинский мог убедиться в своей правоте: нервная система действительно напоминает радиосхему. «При каждом таком наблюдении, — признавался Бернард Бернардович, — я испытывал чувство огромного восторга». Да и не только он один. В Москве Кажинский познакомился с профессором А. П. Модестовым. Однажды летом 1922 года Модестов побывал в лаборатории, где трудился Кажинский, и сам смог посмотреть на «радиодетали» нервов. «Модестов, оторвавшись от микроскопа, — вспоминал Кажинский, — пришел в неистовый восторг и, крепко обняв меня, провозгласил это настоящим открытием».

А неугомонным инженером уже овладела мечта создать электронный прибор, который мог бы улавливать радиоволны, излучаемые мозгом человека. И он разработал такой прибор, названный «электромагнитным микроскопом». Но задача оказалась необычайно сложной. Как ни совершенствовал Кажинский свой прибор, добиться нужной чувствительности ему так и не удалось.

Тем временем сенсационные новости стали приходить из-за рубежа. Оказалось, что идея «мозгового радио» пришла в голову не только одному Кажинскому. Вслед за ним изучением природы передачи мыслей на расстояние занялся итальянский психиатр профессор Миланского университета Ф. Каццамали. Он, конечно, располагал куда большими возможностями, чем Кажинский. Знаменитая радиофирма Маркони предоставила в распоряжение Каццамали сложнейшие приборы, а также своих сотрудников — опытных радиоинженеров. Итальянскому профессору удалось, как он утверждал, принять мозговые радиоволны напряженно думающего человека. В наушниках слышались посвистывания, треск, гудение. Чем активнее работал мозг, тем громче звучали сигналы. Особенно ясно раздавались звуки в состоянии гипноза. Поэтому для опытов отбирались психически нездоровые люди — страдающие истерией и эпилептики. Их мозговая активность могла быть доведена путем внушения до высшей степени напряженности.

Кажинский не смог ни подтвердить, ни опровергнуть результаты Каццамали, зато ему довелось принять участие в других удивительных опытах, также подкреплявших его идею «мозгового радио».

В то время — в 20-е годы — в Москве работала зоопсихологическая лаборатория знаменитого дрессировщика Владимира Дурова, в которой велись различные опыты с животными. В частности, В. Л. Дуров успешно осуществлял бессловесные внушения довольно сложных заданий собакам. И животные почти всегда выполняли их успешно. Кажинский предложил Дурову провести эти опыты совместно.

Прежде всего Кажинский сконструировал и построил специальную камеру, похожую на телефонную будку. Стенки ее были сделаны из железных листов и железной сетки. При закрытой дверце камера не пропускала радиоволн, то есть служила надежным экраном. Дуров входил в камеру, а собака оставалась снаружи. Дрессировщик начинал процедуру мысленного внушения, например приказывал собаке принести блокнот. Если дверца металлической кабины была закрыта, собака приказа не воспринимала. Но стоило дверцу отворить, животное тотчас бросалось выполнять задание.

Когда зимой 1922 года Бернард Бернардович делал в Москве свой первый нашумевший доклад, одним из слушателей оказался основоположник космонавтики К. Э. Циолковский, тоже приехавший в столицу для научного сообщения. Они познакомились. Константин Эдуардович живо заинтересовался «мозговым радио». После его отъезда в Калугу между учеными завязалась переписка. Она длилась более десяти лет. Циолковский верил в возможность передачи мысли на расстоянии. «Явления телепатии не могут подлежать сомнению, — писал он Кажинскому. — Не только накопилось огромное количество фактического материала, но чуть ли не каждый поживший семьянин не откажется сообщить о лично им испытанных телепатических явлениях. Почтенна попытка объяснить их с научной точки зрения». И дальше, поддерживая своего московского друга, писал, что мозговую радиосвязь необходимо изучать, ибо она «может привести к распознаванию сокровенных тайн живого микрокосмоса, к решению великой загадки мыслящей материи».

Не все ученые разделяли воззрения Кажинского, но многие, подобно Циолковскому, поддерживали его. К их числу относились биофизик академик П. П. Лазарев и электротехник академик В. Ф. Миткевич. Эти известные ученые даже проводили эксперименты при помощи гипноза. Сначала испытуемых гипнотизировали обычным образом, затем на голову гипнотизера надевали заземленное металлическое, кольцо. И странное дело, те же испытуемые не поддавались гипнозу. То же самое происходило, когда к затылку испытуемого подносили мощный электромагнит. По мнению академиков, их опыты подтверждали идею живой радиосвязи.

В 1923 году была издана небольшая книга Б. Б. Кажинского «Передача мыслей», в которой он писал, что разгадка природы телепатии будет огромной победой науки. Он мечтал о создании устройства, способного генерировать искусственные мысли. «Быть может, тогда, — писал инженер и ученый, — мы бы научились технически излучать мощные мысли в целях облагораживания человечества!»

Мозговыми излучениями занимались и занимаются у нас и за границей. Новейшие приборы отметили: радиосигналы человеческий мозг действительно посылает, но крайне слабые. Так что «мозговое радио» все еще остается научной гипотезой.

Б. Б. Кажинский верил в идею биологической радиосвязи до последнего своего дня. Он скончался в 1962 году на 73-м году жизни.

Теорию Кажинского убедительно демонстрировал известный клоун и дрессировщик В. Л. Дуров. Его опыты с собаками никто не мог даже повторить, не говоря уже о том, чтобы превзойти. Опыты были поразительными. Дуров давал задание собаке не голосом, не каким-нибудь звуковым сигналом или жестом, а… мысленно! И собака улавливала его мысль и точно выполняла задание, как правило, довольно сложное.

Вот как рассказывает об этом журналист Г. Трофимов:

«Был у Владимира Леонидовича сенбернар по кличке Лорд — огромный, спокойный, солидный пес. С ним Дуров выступал в цирке. Лорд умел считать. Дуров предлагал кому-нибудь из зрителей назвать любые цифры, но с условием, чтобы их сумма не превышала девяти. Затем по мысленному внушению дрессировщика собака лаем точно отмечала сумму заданных цифр».

В 1914 году в Петрограде на одном из цирковых представлений Дурова побывал знаменитый психиатр академик В. М. Бехтерев. Они познакомились, и Бехтерев предложил провести опыты мысленного внушения собакам у него на квартире.

В условленный день Дуров привез к Бехтереву двух собак: громадного Лорда и небольшого бойкого фокстерьера Пикки. Начали с Лорда. Собаку усадили на диван, и Дуров приступил к привычной уже процедуре мысленного внушения цифр. После этого громко скомандовал: «Ну, Лорд, считай!» И сенбернар безошибочно отлаял требуемое число раз. Опыт повторяли, и всегда с неизменным успехом.

После обеда начались испытания фокстерьера Пикки. Ему предстояло выполнять задания куда более сложные. «Задание первого опыта, — вспоминал Бехтерев, — состояло в том, чтобы Пикки подбежал к обеденному столу, еще не убранному, и схватил зубами лежащую близ края стола определенную салфетку, ничем не выделявшуюся из ряда других».

Дуров усадил Пикки на стул и, придерживая голову фокстерьера обеими руками, начал пристально смотреть ему в глаза. Мысленное внушение продолжалось секунд тридцать. После этого Пикки отпустили. Маленькая шустрая собачонка стремглав бросилась к столу, схватила нужную салфетку и торжествующе понесла к Дурову.

После короткого перерыва перешли ко второму заданию. Заключалось оно в следующем: Пикки после мысленного внушения следовало подбежать к этажерке, снять с нее книгу и принести Бехтереву. Опять собака на стуле. Опять Дуров, зажав руками ее мордочку, производит мысленное внушение. И опять успех: Пикки подбегает к этажерке, на мгновение задумывается, потом вытаскивает из книжного ряда небольшую книгу и бежит к академику.

Третье задание, по предложению Бехтерева, носило «музыкальный» характер. Согласно ему, Пикки должен был вскочить на круглый стульчик перед роялем и ударить лапой в правую сторону клавиатуры. И точно, после бессловесного внушения фокстерьер стремглав бросается к роялю, и от удара его лапы по клавишам раздается громкий аккорд. Но, пожалуй, самым любопытным и сложным явилось четвертое задание. Его тоже предложил Бехтерев. Состояло оно вот в чем: собака должна была вскочить на один из стульев, стоявших у стены, затем перебраться на соседний столик и, вытянувшись вверх, поцарапать висевший на стене над столиком большой портрет. И с этим непростым заданием Пикки справился блестяще.

Позже Бехтерев признавался, что, боясь подсказок собаке, он «неотступно следил как за самим Дуровым, так и за собакой и не мог при этом заметить ничего объясняющего выполнение собакой задуманного задания». Да и задания рождались тут же, экспромтом, так что дрессировщик никак не мог к ним подготовиться.

Но какова же была сама процедура мысленного внушения, что чувствовал в тот момент внушающий? Об этом красноречиво рассказывал сам Владимир Леонидович:

«Я смотрю в глаза собаки, или, лучше сказать, в глубину глаз, дальше глаз. Я смотрю через глаза, как бы в мозг собаки, и представляю себе, например, не слово «иди», а двигательное действие, с помощью которого собака должна исполнить мысленное задание. Одновременно я ярко воображаю себе направление и самый путь, по которому собака должна идти, как бы отпечатываю в своем и ее мозгу отличительные признаки на этом пути (это могут быть трещинки, пятно, случайный предмет) и, наконец, место, где лежит задуманный предмет, и в особенности сам предмет в его отличительных чертах (по форме, положению, цвету). Только теперь я даю мысленный приказ, как бы толчок в мозг собаки: «Иди» — и отхожу в сторону, открывая этим путь к исполнению».

Дуров вскоре покинул Петроград, но опыты с мысленным внушением животным продолжал в Москве, в зоопсихологической лаборатории, которую организовал в своем особняке на Старой Божедомке. Сенбернар Лорд погиб от случайной раны, которую сам же себе и нанес. Но Пикки еще много лет сохранял свои отличные телепатические способности.

В Москву к Дурову время от времени приезжали Бехтерев или его сотрудники. Это было уже после революции, в начале 20-х годов. Новые опыты старались обставить как можно строже, чтобы исключить любую подсказку. Нередко они проводились в отсутствие Дурова. В роли внушающих выступали сами ученые. Опыты по-прежнему удавались хорошо.

Пытались внушать, завязав себе глаза (а вдруг выражение глаз что-то подсказывает собаке). Пробовали закрывать лицо разными экранами — деревянным, металлическим, парафиновым. Забирались даже в специальную металлическую кабину и оттуда вели бессловесное внушение. Все это нисколько не влияло на результат. «Собака, — писал Бехтерев, — неуклонно исполняла данное ей мысленное задание».

Теперь четвероногими телепатами Дурову служили его собаки. Французский бульдог Дэзи, как и покойный Лорд, был талантливым счетчиком. С ним удавались опыты мысленного внушения даже из другой комнаты при плотно закрытых дверях. А Марс выполнял сложные задания вроде тех, что задавались фокстерьеру Пикки.

В моей почте есть письма, из которых следует, что телепатические способности многие животные проявляют спонтанно, вне зависимости от желания человека. Им не надо давать специальные команды. Находиться «на одной волне с хозяином» — это их образ жизни.

Вот одно из таких свидетельств.

На связи

Обычно перед выходом артиста на сцену публику развлекает и вдохновляет конферансье. Моя любимая помощница прекрасно освоила эту профессию.

Бывало так, что я не успевала подготовиться к приходу гостей, или гости, наивно полагая, что порадуют хозяйку, приходили раньше назначенного времени, а бывало, что исчерпывалась застольная тема и повисала тишина Во всех этих случаях достаточно было шепнуть моему двортерьеру Нюське на ушко: «Выступай» или просто многозначительно подмигнуть. А иногда и без моей команды, интуицией чуткой женщины уловив, что пора выручать хозяйку, моя великая актриса начинала сольный концерт. Танцы чередовались с пением, акробатические трюки с заигрыванием с публикой — репертуар на добрых полчаса.

Такие тайм-ауты выручали меня во многих трудных ситуациях. А когда наступал момент моего «выхода», я просто говорила: «Все, доченька, спасибо!» — и мы обменивались понимающими взглядами.

Я до сих пор не могу найти объяснения этому чуду взаимного понимания. Ведь не только по моей просьбе действовала моя дорогая подружка. Чутко следя за происходящим, она выручала меня, переключая на себя внимание именно в тот момент, когда мне это было необходимо. Но главное, она умела полностью «исчезать», не отвлекая на себя внимание в тех случаях, когда ее женское чутье подсказывало ей это. Она не заполняла паузы и в тех случаях, когда «молчание говорило лучше слов». Она не любила моих «соперниц» и вовлекала их в независящую от них клоунаду, из-за которой они проигрывали мне.

К примеру, однажды в гостях у меня была женщина с прекрасным голосом и играющая на гитаре. Обычно в кругу друзей гитару дают мне и слушают с удовольствием мое пение. Нюська при этом ложится мне в ноги и гордо оглядывает окружающих: «Вот мы какие!» Но в этот раз гостья после первой же моей песни попросила гитару и запела. Моя девочка занервничала. Она встала, подошла к ней, села напротив. Потом чихнула. Сделав вывод, что никто на это не обратил внимание, придумала новую хитрость: стала чесаться, стуча лапой по полу. Кто-то заулыбался. «Сейчас она сделает еще какую-нибудь пакость», — подумала я. И точно, Нюська завыла, при этом она покачивалась и прикрывала веками глаза точно как «наша соперница». Бенефис новенькой был сорван — народ хохотал до слез.

Я почему-то уверена, что между нами существует телепатическая связь. Убеждают меня в этом и чисто бытовые моменты. Например, она приходит в тот момент, когда я только собираюсь ее позвать, или приносит мне вещь, которую я ищу: я вечно не помню, куда что бросаю. И еще мне кажется, что она угадывает даже мои желания, в которых я сама себе стесняюсь признаться, как, например, в истории с моей гостьей-певуньей.

Из письма Кругловой Е., г. Томск

Существование телепатии и других видов сверхчувственного восприятия до сих пор представляется многим ученым весьма сомнительным. И потому братья наши меньшие, демонстрируя удивительный дар предвидения событий, восприятия наших настроений и мыслей даже На расстоянии, являются, пожалуй, единственным убедительным доводом в пользу реальности этих феноменов.

Во сто крат сильнее

(В качестве комментария)

Это произошло в Африке, в государстве Бенин. Полицейский патруль, обходя заросли джунглей, окружающих город Натитингу, заметил в чаще необычное скопление птиц. Огромная стая атаковала небольшой предмет светло-коричневого цвета, напоминающий по форме и размерам кокосовый орех.

Это оказался автоматический радиомаяк. Как выяснила полиция, его оставили в джунглях контрабандисты. Радиосигналы, передаваемые этим устройством, помогали им ориентироваться в густых зарослях.

Но чем этот неприметный передатчик вызвал такую ярость птиц? Возможно, их раздражали его сигналы? Но тогда это означает, что птицы способны слышать радиоволны! Человеком они сами по себе не воспринимаются. Чтобы услышать такой сигнал, ему необходим приемник, преобразующий радиоволны в звуковые колебания. И только воздействуя на барабанную перепонку уха, они могут быть приняты нами. И тем не менее птицам передатчик мешал, что очень удивительно. И хотя предположение о том, что они слышат радиосигналы, на первый взгляд относится к числу «невероятных», оно может оказаться вполне реальным. Ведь у многих животных острота чувств во многом превосходит человеческую. И примеров тому немало.

Биологи установили, что у рыб, к примеру, слух в тысячу раз лучше, чем у нас. Именно эта способность, как считают специалисты, позволяет подводным обитателям ориентироваться в мутной воде и на больших глубинах. Слух способен заменить рыбам зрение.

В американском городе Далласе живет пес по имени Рокки. Торговцы наркотиками пообещали за его голову награду в 30 тысяч долларов. Ведь Рокки, который работает на таможне в аэропорту, ни разу не пропустил контрабанду наркотиков, отыскивая их в самой хитроумной упаковке.

А можете ли вы отличить по запаху золото от железа, а соль от сахара? Для собак же это достаточно простая задача. Наиболее опытные собаки-ищейки различают запах сквозь 16 слоев запаянного полиэтилена. Они вполне способны определить, в какой консервной банке рыба, а в какой мясо.

Свидетельств такого чутья животных у меня немало. Приведу только одно из них.

Таможенный досмотр

Когда я прихожу домой с покупками, то пакеты с продуктами не сразу отношу на кухню, а ставлю на пол в прихожей, где снимаю верхнюю одежду и переобуваюсь. Именно в это время происходит действие, получившее в семье название «таможенный досмотр».

Засунув голову в сумку, по пояс утонув в ней, моя такса Манюня проводит проверку содержимого. Ни один из пакетов не остается без ее внимания. Никогда ничего не взяв без разрешения, она тем не менее запоминает содержимое и в дальнейшем, если утаить или не предложить ей чего-нибудь, кровно обижается.

Очень разборчивая в еде, она всегда добивается того, чего хочет. Я могу предлагать ей любимые лакомства, от которых она никогда не отказывалась, но упрямица только отрицательно трясет головой, щурит с обидой глаза, а иногда даже пускает скупую слезу, пока ей не дадут то, что ей приглянулось во время проведения «таможенного досмотра». Когда ее упрямство берет над нами верх, я выставляю все купленное на край стола и устало говорю: «Выбирай!»

И она безошибочно тычет носом в облюбованный ею объект. И очень часто это оказывается консервная банка, а не, к примеру, пакет с мясом или колбасой. И никогда не ошибается. В отобранной ею банке никогда не бывает салатов, баклажанной или кабачковой икры или что-нибудь из этой серии. Это всегда мясные или рыбные деликатесы. То же самое происходит, когда я вынимаю консервную банку из кладовки или холодильника. Мельком глянув на нее, Манюня лениво отворачивается, если содержимое не является предметом ее кулинарного интереса, или мгновенно вскакивает и устраивает вокруг меня танец, если это то, что она любит. Причем я вижу, что она особо не принюхивается — ее ноздри спокойны. Откуда же она знает, что в банке? Чует? Невероятно!

Из письма Провоторовой Е. М., г. Сухиничи

Я думаю, что далее убеждать читателя, что животные воспринимают мир острее, чем мы, больше не надо. Жаль только, что не могут они рассказать нам о том, что скрыто от нас, но доступно им. Может быть, они благодаря своим возможностям вхожи в иные, полные мистических Тайн, миры, в которых живут привидения, души умерших, домовые, лешие, русалки, призрачные монстры?… Впрочем, если они и существуют, то первыми их должны обнаружить братья наши меньшие.

Глава шестая Животные и мистика

Если просеять все имеющиеся у меня сообщения, связанные так или иначе с мистикой, то в твердом осадке окажется едва ли десять процентов от общего их количества. Это рассказы о событиях, которые известными законами природы или официальными научными теориями не объяснить. Естественно, никакой гарантии, что они соответствуют субъективному восприятию их очевидцев, я дать не могу. Но постараюсь отобрать только те, за которыми стоит искренность рассказчиков и схожесть с другими сообщениями не связанных между собой людей.

А пока хочу начать с письма М. Уляшова из г. Каргополя, которое использую в качестве «учебного пособия»:

«Кузнец Данила из нашего села по пьяному делу зашиб себе ногу о железную болванку. Совсем обезножел мужик, а обратиться не к кому — тогда в сельских больницах больше от дизентерии лечили. Деревенские считали Данилу непьющим, а вот поди-ка угораздило. А детей у него с бабой — мал мала меньше — семеро.

Посоветовались управленцы меж собой и определили Данилу хлеб развозить из пекарни по магазинам — дело серьезное?

Лошадка сельповская, старая кобыла Машка, всю войну хлеб развозила и до того привыкла, что и управлять не надо, сама знает, когда и куда ехать. Ежели, допустим, утро — то в сельмаг, около обеда — в Новую деревню, к вечеру — на Горку, где жил Данила и где жила в старой конюшне сама Машка. Работа шла, все было тихо и спокойно.

Со временем ранее почти непьющий Данила пристрастился к вину. Трудно устоять мужику, когда белоголовые ежедневно перед глазами и продавщицы в долг дают. Бывало, он после обеда так накушается, что с трудом заползает в телегу и засыпает. Но Машка дело туго знала и ни разу сбою не было, всегда вовремя куда надо везла.

И вот как-то на Ильин день — ни Данилы, ни Машки, ни хлеба. Очередь ждала, ждала и решила пацанов навстречу отправить, узнать, не случилось ли чего по дороге, — может, колесо у телеги отлетело, может, ось лопнула.

До пекарни версты три всего было. Дорога мимо кладбища, обнесенного изгородью, шла. Добежали пацаны до кладбища и видят: телега поперек дороги стоит, в изгородь уперлась, Данила в телеге к ящику с хлебом привалился и храпит. А Машка, в телегу впряженная, по ту сторону изгороди стоит и сено хрумкает. Пацаны, как увидели такое, со смеху на дорогу попадали. Тут и Данила проснулся. Протер глаза и орет: «С нами крестная сила! Как ты, Машка, через изгородь пролезла? Это баба моя намолила! Илья-пророк меня и наказал!»

С Ильина дня Данила пить бросил. И еще долго хлеб трезвенником развозил. А деревенские по сей день вопросом задаются: «Как лошадь за изгородь попала?»

Но Машка молчит. Ни Даниле, ни пацанам, ни всей деревне ничего так и не удалось понять…»

Разгадка «чудес» подобного рода, как правило, лежит на поверхности. Прочитав это сообщение о «чуде», представив себе лица жителей деревни и лицо главного героя в момент пробуждения, я от души посмеялась. А еще восхитилась остроумной находкой какого-то шутника, который, застав спящего в телеге пьяного мужика, выпряг лошадь, обвел вокруг кладбищенской ограды и снова впряг в телегу. Впрочем, это могли сделать и засланные «на разведку» пацаны, умудрившиеся продержать очумевшую от «чуда» деревню в неведении долгие годы. Так рождаются легенды о «чудесах».

Главная задача исследователя разного рода загадок — не объяснять непонятное еще более непонятным. К «чудесам» люди относят вообще все, чему не находят объяснения. Ореол мистической таинственности возникает над явлением прежде всего в тех случаях, когда человек находится в тревожном состоянии. Чаще всего это ночь, не соответствующее обыденной жизни место события, непривычные световые или звуковые эффекты и конечно же эмоциональная окраска обстановки.

Хорошо, если находятся объяснения потревожившему спокойствие человека событию, навязавшему ему мистические настроения, как это случилось с Ивановым В. Я. из Новгорода. Вот его рассказ.

Голос в ночи

Проснувшись задолго до рассвета, я умылся, подогрел чайник и, попив чаю, пошел в лес искать глухариный ток. Места для меня были незнакомые, но маршрут я приблизительно знал по рассказам местного охотника. До рассвета надо было пройти километра три по железной дороге, а потом свернуть вправо по просеке, где в старом сосновом бору на берегу ручья и должен был быть глухариный ток.

Перед рассветом темнота сгустилась. Очертания предметов казались размытыми, но я уверенно шел вперед, зная, что рельсы выведут. В апрельском воздухе пахло талым снегом, ароматом хвои, смешанным с горьковатым запахом мазута, шлака, сгоревшего топлива. Где-то пропели петухи, вслед за ними взбрехнула собака, и снова повисла тишина, нарушаемая лишь звуком моих шагов.

Несмотря на темноту и безмолвие уходящей ночи, на душе было спокойно. В воображении рисовалась тихая лесная поляна, журчание весеннего ручья, а вокруг дремучий лес, где среди вековых сосен и елей, расцвеченных осинником и березняком, я надеялся услышать призывное квохтанье глухарок и торжественную весеннюю песню глухаря.

Объятый радостным ожиданием встречи с лесными обитателями, я с увлечением шел вперед, слегка поеживаясь от ночной прохлады, и невольно предавался дорожным размышлениям. Казалось, ничто не могло смутить светлого состояния души, но вдруг где-то в стороне, среди темноты и безмолвия ночи, раздался странный крик. Голос был женский. Я вздрогнул и остановился, не понимая, что бы это могло быть. Вскоре крик повторился, но уже по другую сторону дороги. На душе стало тревожно. Чувства и мысли обострились. Я пытался понять, откуда здесь в лесу, на исходе ночи, могла оказаться женщина? И почему она кричит? А может быть, мне все это показалось? Однако вскоре крики раздались снова и совсем близко. Мне стало жутко. Я с напряжением всматривался в темноту, надеясь увидеть что-нибудь необычное, но ничего не увидел, кроме деревьев и кустов, которые призраками чернели на снегу.

Таинственные крики повторялись через разные промежутки времени и каждый раз все ближе и громче. Я невольно оглядывался по сторонам и ждал чего-то страшного. Где-то поблизости послышался неуверенный голос проснувшейся птицы. По верхушкам деревьев пробежал легкий ветерок. Потом все смолкло и наступила тишина, которая бывает в лесу только на исходе ночи.

Но вскоре тишину нарушил шум приближающегося поезда. Забрезжил рассвет. А я все продолжал стоять на том же месте, зорко всматриваясь в сумрак уходящей ночи и прислушиваясь. Но понять что-либо в нарастающем хаосе звуков было невозможно. Крики тоже прекратились, но продолжающий волновать мое воображение неотвязный вопрос: «Что же это было?» не покидал меня. Глухариного тока в это утро я не нашел и домой вернулся в тревожном состоянии.

Лишь потом от старого охотника узнал, что так по-женски кричат влюбленные лисицы, сбегаясь на брачные игры.

А в некоторых случаях, вероятно, и не нужно искать объяснения «чуду», пусть оно остается состоянием души. В нем нет наносящего психике человека ущерба, оно будит фантазию, заставляет задуматься над вопросами, которые ранее были вне сферы его интересов, вносят в прагматичное мышление людей романтичность и радость от причастности к таинственному.

Из всего, что создано природой, ближе всего нам животный мир. Именно ощущение этой близости при отсутствии понимания братьев наших меньших и заложило мощный фундамент, на котором построены все легенды о загадочных животных, призраках, пришельцах из иных миров и измерений, ангелах-хранителях и демонах, домовых в облике животных, вестниках, направленных к людям высшими силами, и т. д. Впрочем, это не означает, что чудес на свете не бывает. Ведь само наше существование на некогда пустынной планете — чудо. И сколько бы научных или околонаучных гипотез на эту тему нам ни предлагали, оно все равно останется чудом.

Мы часто произносим: «Это не реально!» А что такое «реальность»? Хотелось бы, чтобы к этому понятию не относили только то, чему так слабо разбирающееся в окружающем его мире человечество нашло хоть какое-то объяснение. Каждый новый день вполне может подарить нам открытия, которые сегодняшние «чудеса» превратят в закономерные явления.

Охота за невидимкой

Можно только позавидовать братьям нашим меньшим, живущим в мире, который скрыт от нас. Это мир недоступных нашему восприятию звуков, запахов, полей. Он не фиксируется нашими органами чувств, но его наличие не вызывает сомнений. И только редкое стечение обстоятельств, приоткрывающее дверь в него для человека, или наличие паранормальных возможностей наблюдателя позволяют обнаружить его существование.

Не имея в виду конкретно призраков, гремящих цепями, стонущих в подземельях или являющихся людям по ночам, я назову его миром привидений. И в этот таинственный мир наши меньшие братья, похоже, имеют пропуск.

Вот несколько рассказов, подтверждающих эту версию.

Он увидел призрак

У нас живет кот Никодим. Кот как кот, как все коты. Но есть в нем необъяснимая особенность. Он видит что-то, чего не видим мы. Мы заметили это давно и даже экспериментировали. Но по порядку.

Все началось со смерти дедушки. Он умер ночью во сне, на своей кровати в своей комнате. Никодим очень любил дедушку и постоянно проводил время, лежа на его постели. А когда дедушка лежал — на его груди или ногах. Даже имя свое он получил не случайно. Деда звали Никодим Федорович, и он сам назвал кота своим именем. Но вот старшего Никодима не стало. И младший тяжело перенес эту утрату. Он плакал, ходил по дому, искал.

Время шло. Всю свою любовь кот перенес на меня. Может быть, это произошло потому, что я спал на диване, который купили вместо кровати деда и поставили на ее место. Так же, как и на деда, Никодим ложился на меня, сладко напевая «баюльные» песни.

Но однажды ночью я проснулся от истошного вопля Никодима. Кот, выгнувшись дугой, со вставшей дыбом шерстью, орал, шипел и плевался, глядя в угол комнаты. Я зажег свет. Но ничего не изменилось. Кот как будто и не заметил, что освещенная комната абсолютно пуста. Я попытался взять его на руки, но, вырываясь, он оцарапал меня и как ошпаренный вылетел из комнаты.

С тех пор, как говорится, ноги Никодима в моей комнате не было. Он ждет меня, прыгает на руки, когда я прихожу из института, сидит на коленях, когда я ужинаю. Но стоит мне открыть дверь в мою комнату, его как ветром сдувает.

Что я только не перепробовал: заносил к себе его еду, играл с ним, направлял его любимую игрушку — механическую мышку — в свои двери, надеясь, что в охотничьем пылу он проскочит следом, и т. п. Но ничего из этого не вышло.

Все это наводит на мысль, что кот видит то, чего не вижу я. И мне от этого делается не по себе. Неужели со мной в комнате находится Нечто и знает об этом только Никодим?

Записано со слов Щерыгина А., г. Харьков

Кто живет в углу?

Очень странно ведет себя наш попугай Кеша. Он у нас не говорящий, а так, болтающий на тарабарском языке.

С первого же дня его поселили в комнате, где жила моя старенькая парализованная мать — чтоб не так одиноко ей было. Кеша привык к своей молчаливой соседке и часами говорил речи на одному ему понятном языке. Ему вроде такая жизнь нравилась. А когда заходили мы, чтобы покормить или помыть больную, шумно хлопал крылышками, верещал и проявлял откровенное неудовольствие нашим присутствием.

Мать умерла. Кеша загрустил. С тех пор он и стал странным. Сначала просто сидел нахохлившись и молчал, потом вдруг невзлюбил левый дальний угол комнаты. Смотрит туда и кричит, даже глаза, как припадочный, закатывает. Пробовали мы переселить его к нам в комнату, но ему это явно не нравится: мечется, шумит, на мамину дверь смотрит. Заносим туда — успокаивается, пока голову в левый угол не повернет.

Придумала жена натянуть веревку и на нее повесить простыню, отделяющую от Кеши «страшное место». И что бы вы думали? Он тут же успокоился! Не раз мы проделывали этот опыт — всегда одно и то же.

Потом мы решили, что его пугает какой-то предмет. И заставила меня жена всю мебель и все вещи из левого угла (для эксперимента) убрать. Не помогло.

Была еще идея: рисунок на обоях в этом углу был смещен — может, он в нем что-то страшное увидел? Обои переклеили (для эксперимента и вообще давно это надо было сделать). Не помогло. И решили мы последнее средство применить — купили ему подругу. Но то ли он ей ужасов понарассказывал, то ли и она на следующий день что-то увидела, но выводить из истерики нам пришлось уже двоих.

Так и живем. Мы в своей комнате, попугаи — в соседней. Клетка у них большая. Стоит она на столе, и две стенки ее оклеены бумагой — чтобы угла левого им видно не было. И спокойны наши птахи.

Они-то спокойны. А вот мы — нет. Нет нам покоя, пока не поймем, что, невидимое нам, прячется в левом углу в маминой комнате.

Записано со слов Семенихина Л. П., г. Днепропетровск

На дух духа не приняла

Общение с духами — игра, в которую мало кто не играл. Кто-то увлекся ею, кто-то поиграл и забыл. Я могла бы отнести себя ко второй категории, поскольку участвовала в ней только раз в жизни, если бы не одно «но»: я не могу забыть это событие, потому что мне не дает это сделать моя собака.

В один из вечеров трое молодых девушек, в том числе и я, решили «покрутить тарелочку». Двое уже имели в этом некоторый опыт, для меня это было в новинку и вызывало любопытство.

Мы расчертили круг, зажгли свечу — в общем, выполнили все, что полагалось. Блюдце начало двигаться, и первые слова, которые сложились из букв, были: «Уберите из комнаты собаку». Я увела Джину в другую комнату и вернулась к подругам. Не буду обсуждать, было ли происходящее обманом, или явление такое существует, — не знаю, но блюдечко бегало по кругу, и текст складывался достаточно любопытный. Мы задавали вопросы, «дух» на них отвечал. Кто-то спросил: «Где ты сейчас?» Последовал ответ: «Здесь. Я сижу у окна в кресле». Мы покосились на кресло. Естественно, там никого не было.

Когда «сеанс связи» закончился, мы убрали все со стола, сели пить чай и обсуждать происходящее. Джину впустили в комнату. И тут у нас, до этого весело возбужденных, не испытывающих ни малейшего страха и напряжения от происходящего, буквально волосы встали дыбом.

Радостно ворвавшаяся в комнату собака вдруг резко затормозила, почти как конь — «о четыре копыта», и зарычала, глядя на кресло у окна. Шерсть на ней встала дыбом, она хрипела, успокоить ее было невозможно. Всегда ласковая и терпеливая, она чуть было не укусила меня за руку, когда я попыталась, успокаивая ее, подтянуть поближе к креслу, чтобы показать, что там никого нет.

В последующие дни Джина старалась в комнату, где мы занимались спиритизмом, не входить. А если и входила, то все ее внимание занимало злополучное кресло у окна. Не подходя к нему ближе полутора метров, уперевшись передними лапами в ковер, она вытягивала в направлении кресла шею, как будто приглядывалась или прислушивалась, и водила ноздрями. Потом вздрагивала, отпрыгивала назад, и начинался концерт. Она захлебывалась от лая, рычала, визжала, пока ее не запирали в другой комнате.

Так продолжалось очень долго. Прошло уже два года. За это время мы неоднократно чистили обивку кресла, а несколько месяцев назад даже сменили ее. Но все равно кресло, которое стоит уже не у окна, а давно переставлено в противоположный конец комнаты, вызывает у Джины патологическую ненависть. Она даже к нам не подходит, когда мы сидим в нем. Зато совершенно равнодушна ко второму креслу — близнецу того, на котором «сидел дух» и которое мы намеренно поменяли с первым местами.

Что это? Кто ответит на мой вопрос? Неужели собака видит то, что не дано увидеть человеку? Неужели она понимает этот мир лучше, чем мы, люди?

Записано со слов Скопп В., г. Санкт-Петербург

То, что люди склонны замечать такое поведение животных именно в связи со смертями или с «духами», вполне понятно. Ведь сами по себе события, связанные с «загробной жизнью», волнуют человека и делают его наиболее восприимчивым ко всему, что происходит вокруг. Но животные демонстрируют подобное поведение и в других случаях, не связанных явно с «потусторонним». Жаль только, что это часто остается за пределами нашего внимания.

Вспомните, едва ли не каждый из вас, у кого есть домашние питомцы, скорее всего, не единожды был свидетелем странного их поведения: облаиванья, шипения и т. п., направленного в пустоту, или ничем не обоснованного отказа находиться в каком-нибудь определенном месте или двигаться в определенном направлении. И чаще всего вы воспринимали это как упрямство или дурь животного — не правда ли? Но если посмотреть на это другими глазами, можно заметить, что нелюбовь к определенным местам носит не случайный, а постоянный характер и что даже наказания не способны утихомирить и заставить замолчать возбужденное животное. Даже уволакиваемое вами с места истерики животное продолжает оглядываться, возбужденно подрагивать и долго не может успокоиться.

Что же оно там видит? Я спрашивала об этом людей, претендующих на наличие паранормальных способностей. Они, как правило, тоже что-то «видят» там, но данные ими описания значительно разнятся между собой. То ли люди осознанно лгали или неосознанно заблуждались, то ли видения призрачного мира носят субъективный характер. В общем, свидетельства моих собратьев меня не удовлетворили. Остается только пожалеть, что не могут наши меньшие братья словами, а не поведением рассказать нам о том, что обнаруживают они там, где мы ничего не замечаем. Их свидетельству я бы поверила. Кто же живет рядом с нами?

Твари

Итальянский исследователь Л. Бокконе в течение трех лет фотографировал небо над своей лабораторией. На некоторых снимках проявились скопления полупрозрачных монстров с клыкастыми пастями и когтистыми лапами. Бокконе назвал их криттерами, что в переводе означает «твари». По мнению ученого, это «эфирные формы жизни», обитающие в нашем пространстве.

Существует мнение, что это могут быть материализовавшиеся в небе наши кошмары — слишком узнаваемы и иллюстративны образы этих тварей.

То, что галлюцинация может быть зафиксирована фотопленкой, подтвердили опыты врача-психиатра Геннадия Крохалева, проведенные еще в начале 70-х годов. Ученый, заменив в маске для подводного плавания стекло на фотоаппарат, надевал это устройство на человека, направив объектив прямо в один из его зрачков. В качестве испытуемых он использовал больных с алкогольным психозом, так как у них наиболее устойчивые зрительные галлюцинации. И примерно у половины из них пленка отчетливо фиксировала определенные образы.

Примерно такие же опыты проводил американский психолог Юлий Эйкзенбуд. Только его испытуемым был экстрасенс Тед Сернос. Теду предлагалось думать о каком-либо предмете, после чего на пленке появлялось отчетливое изображение этого предмета. Причем совсем не обязательно было делать снимок с зрачка испытуемого. Ему достаточно было просто посмотреть на фотоаппарат или прикоснуться к нему рукой. Во время экспериментов выяснилось, что у экстрасенса «твари» на снимках были много ярче и отчетливее, когда он находился в состоянии алкогольного опьянения.

Разумеется, когда во время белой горячки больной «воюет» со своими галлюцинациями, врач и окружающие не видят образов, сотворенных им и воспринимаемых как материальные объекты.

А видят ли их животные? Предлагаю несколько свидетельств очевидцев.

«Мой муж — алкоголик. Но разговор не о нем — это беда моей семьи, и мы стараемся с ней справиться. Речь пойдет о нашей собаке. Обычная дворняга, Джек преданно любит мужа. В «хорошие» периоды не отходит от него ни на шаг: ведь по сути своей до болезни трудно было найти человека добрее и теплее моего Виктора, и пес это чует. В «плохие» — бегает, ищет его, домой приводит и честно сторожит, когда он «в бессознанке». А сторожит он его от чего-то, лишь им двоим известного.

Не раз я была свидетелем каких-то мистических боев Джека с невидимым для меня противником. Джек вдруг настораживался, рычал, вскакивал и бросался на, как казалось, кого-то невидимого. От диких прыжков, щелканья зубов, рычания, визга у меня волосы дыбом становились.

Как правило, это были моменты, когда Виктор «чертей гонял» в горячке. Я бы поняла, если бы пес на него бросался, когда он руками размахивал, отгоняя свои видения, но ведь Джек дрался с тем, что было рядом. Неужели он тоже видел чертей мужа?…»

«…У меня болела дочь. Очень высокая температура и бред. Рядом спал кот Сима. Дочь бормотала, стонала, разметавшись по подушке, я сидела рядом, тихо плача и меняя ей холодные компрессы на голове.

В какой-то момент она заметалась с особенной силой, закричала и стала махать руками, как будто отгоняя кого-то. Именно тогда и прыгнул кот. Я сначала испугалась, что он в нее сейчас вцепиться! И он действительно вцепился, но не в нее, а во что-то мне невидимое рядом с дочерью.

Это было очень страшно. Беззвучно кот в смертельной схватке катался по постели, и шерсть его летела клочьями. Потом он погнал это «что-то» с кровати, и борьба продолжилась на полу. Судя по поведению кота, «оно» стремилось подняться вверх, потому что Сима высоко подпрыгивал, что-то ловил, снова прижимал к полу и рвал…

Похоже, что «оно» все-таки вырвалось и «улетело», потому что после последнего прыжка кот еще долго, задрав голову, смотрел на потолок, а потом, успокоившись, стал вылизывать, приводя в порядок, всклокоченную шерсть.

Одновременно успокоилась и заснула дочь. Это была ночь кризиса — началось выздоровление.

Неужели кот в ночной битве прогнал болезнь?…»

«…Это неправда, что я алкоголик. Я не пью каждый день. Но от случая к случаю бывает — выпиваю. «Чертиков» не ловлю и постоянной потребности не имею.

Но когда есть повод и хорошая компания — люблю это дело.

Есть у меня кот Жора. Дочка его подобрала и в дом принесла. Изголодался он, наверное, здорово, потому что два дня только и делал, что ел. Мы его Обжорой и назвали, а Жоркой он уже потом стал, чтоб приличней было.

Вот какая у нас с ним история приключилась.

23 февраля — это, как известно, праздник. Вот и пришел я домой «хорошим». Жена у меня добрая, все понимает — пилить не стала, но с семейной постели в кухню на раскладушку выселила. Там я и заснул. Жорка обычно у меня в ногах спит, но, когда я под хмельком, не подходит. И в этот раз не пришел, побрезговал.

Просыпаюсь среди ночи оттого, что чувствую, кто-то рядом. И действительно, у кровати вижу жуткую тварь: вроде чем-то на крысу похожа, но не крыса, потому что размером с овчарку и глаза красные светятся. Я заорал, но как-то беззвучно получилось — голос от страха пропал. А она на меня смотрит, скалится, глазищами сверкает…

Я сам себе говорю: «Нет никого! Перепил ты, брат, мерещится тебе…»

Но тут вдруг влетает в кухню Жора и одним прыжком вскакивает на спину крысе, и покатились они клубком по комнате. Крыса рычит, а кот диким ором орет. Тут и я заорал — голос прорезался.

Прибежали жена и дочь. Дочь кричит: «Жорик! Жорик!» Жена кричит: «Кот взбесился!» Я кричу: «Бей ее, Жора! Держись!» Вскочил с кровати, швабру схватил, размахиваю, но помочь не могу — кота боюсь зашибить. В общем, та еще история! Прогнал Жорка тварь мерзкую. Она вроде как на антресоль прыгнула, а потом куда-то исчезла. «Вроде как» — это потому, что не поместиться ей там было, но так мне показалось.

Жора успокоился, пить пошел. А мы все спать не могли. Я своим говорю: «Не взбесился он — видите, воду пьет, — на крысу он напал». А они мне: «Никакой крысы не было, мы же не слепые!» Они-то думают, что об обычной крысе говорю, а я про чудище и не заикнулся — тот же час в алкоголики записали бы.

Что ж выходит, только мы с Жоркой эту тварь и видели? Не было б кота, я бы точно все это на глюк списал, но у меня живой свидетель, он-то трезвый был!..»

Авторы этих свидетельств по вполне понятным причинам просили свои имена не обнародовать, а вот Д. Валентинов из Санкт-Петербурга такой просьбы не высказывал. Вот его письмо.

Последняя служба Братана

«Целую неделю меня доставал навязчивый глюк — маленькая черная старуха с красными горящими глазами. То она выглядывала из темного угла, то появлялась прямо из стены… Кроме меня, ее никто не замечал, и я решил, что это какой-то заворот в мозгах. Но к врачу не пошел, а то еще упекут в психушку.

Решил бороться своими методами. Мысленно «сотворил» Братана — был у меня такой пес, погиб несколько лет назад под колесами автомобиля. Братан появился передо мной как наяву. «Фас!» — сказал я ему и показал на черную бестию. Ох, что тут началось! От старухи только клочья полетели. Братану, правда, тоже доставалось. Переплелись они в один клубок и, прокатившись по полу, сгинули.

Я ждал еще несколько дней: кто победит? Но никто больше не вернулся. Так Братан еще раз сослужил мне верную службу!..»

Здесь уже речь идет о взаимодействии не мыслеформы с живым существом, а двух мыслеформ, одна из которых повела себя так, как предписано было ей в материальной жизни.

Конечно, комментировать события, свидетелем которых я не была и знаю только со слов очевидцев, дело сложное. Но повторяемость и похожесть событий, о которых сообщают люди, живущие в разных концах страны и никак не связанные между собой, заставляют отнестись к этим свидетельствам с интересом.

И еще одно письмо из моего архива я бы хотела предложить вашему вниманию.

Муськины глюки

…Моя кошка Муська в своеобразных отношениях с окружающим ее «эфиром». Что она видит там, где я, человек со стопроцентным зрением, разглядеть не могу, — не знаю. Многое я бы дал, чтоб посмотреть на мир ее глазами.

Наблюдая за ней, мне порой кажется, что я нахожусь в театре мимики и жеста, где один актер гениально разыгрывает различные сценарии.

Приведу пару примеров.

Сценарий № 1: «В комнате бабочка».

На самом деле никого нет — комната пуста. Муська спит, ровно дыша. Звук дыхания замирает. Напрягаются уши. Затем, как локаторы, поворачиваются в определенную сторону. Чуть приоткрываются веки, глаза поворачиваются туда же, куда и уши. Тело напрягается, готовясь к прыжку. Муська прыгает. Промахивается. Начинаются дикие скачки за невидимой бабочкой. Наконец она сбивает ее лапой. Придерживает у пола второй. Пытается ухватить зубами. Поза — изогнутое тело на выпрямленных задних лапах, опущенная к передним мордочка, бьющий по бокам от азарта хвост.

Несуществующая бабочка борется за жизнь. Она выползает из-под лап кошки и, покалеченная, не имея сил взлететь, пытается уползти. Но от Муськи не уйти. Ударом лапы она снова и снова прижимает ее к полу. Бабочка умирает. Но Муська насекомых не ест. Поэтому, понюхав чистый пол на том месте, где она только что «раздавила» несчастное существо, кошка, брезгливо отряхивая лапы, отходит…

Я готов рукоплескать. Ей поверил бы даже Станиславский!

Сценарий № 2: «В комнате ужасный Бармалей».

Муська спит. Неожиданно с утробным мяуканьем взвивается. Поза — изогнутое хомутом тело со вставшей дыбом шерстью, вытянутые струной лапы, стоящие «на цыпочках», втянутая в плечи и низко опущенная голова, глаза сверкают, зубы оскалены. Все это сопровождается рычанием, шипением, подвыванием. Поза не меняется в течение почти всей сцены, меняется только дислокация. На пружинистых ногах Муська перемещается вперед, назад, вправо, влево. Эти перемещения носят разный характер: вот она отскакивает от Бармалея, вот нападает, а вот отплясывает, как боксер на ринге перед атакой. А для окончательной достоверности все это озвучивается кошмарными звуками, абсолютно соответствующими и без того убедительным мимике и жестам.

Заканчивается сценарий № 2 всегда одинаково: Муська побеждает. Побежденный Бармалей покидает комнату через окно, стену, потолок — каждый раз по-разному. Кошка еще долго смотрит на то место, куда убежал враг, как бы убеждаясь, что новых попыток вторжения он не предпринимает…

Наблюдая за нашей любимицей, я всегда восхищался ее артистическими способностями и безудержной фантазией, которым могли бы позавидовать многие и многие актеры.

Но однажды я был свидетелем странного сценария. Изгоняя очередного Бармалея, наша изнеженная кошка, которая бережет свои лапки-подушечки пуще зеницы ока, так вошла в роль, что, не замечая ожогов, била ими по только что вскипевшему чайнику.

Тогда я впервые задумался: игра ли это? Не воюет ли Муська с настоящим, видимым ею одной, противником?

С обожженными лапами, изгнав неприятеля, кошка долго и жалобно «плакала» на моих руках. Я спрашивал: «Мусенька, с кем ты билась? Расскажи, я помогу тебе, будем вместе гнать его из дома».

Но кошки, увы, не умеют говорить…

Так я до сих пор и не знаю, что собой представляет Муськин Бармалей: игра, галлюцинация (а бывают ли они у животных?) или… пришелец из параллельного пространства, нечисть, инопланетянин, наконец, — вот уж во что не верю!

Из письма Роговцева В. П., Белоруссия

Ответ на эту загадку могла бы дать, наверное, только сама Муська, но обсудить эту тему можем и мы.

То, во что не верит автор письма, затрагивать не будем: бессмысленно пытаться объяснить непонятное еще более непонятным. Остаются игра и галлюцинация. И то и другое, на мой взгляд, вполне возможно. У меня в доме свои питомцы, и я не раз наблюдала сцены, вполне подтверждающие реальность этих двух предположений.

Мой кот обманывал мою собаку, гениально разыгрывая сцены, говорящие как о его таланте актера, так и о великолепной фантазии.

У нас в доме для животных всегда «зеленый свет». А это значит, что в дверях и перегородках между комнатами сделаны кошачье-собачьи лазы, которые позволяют им гулять по квартире при закрытых дверях. Тимоша (кот) и Бася (пекинес) обожают друг друга, в обнимку спят, играют одними игрушками, рядышком сидят на подоконнике, ожидая нашего прихода, друг друга «умывают», сладострастно закатив глаза, но при этом, как и все шалуны-дети, постоянно поддразнивают друг друга и творят мелкие пакости.

К примеру, Бася замечает, что Тимофей намеревается отправиться в туалет. Для этого не надо быть очень проницательной — кот извещает о своих намерениях весь дом своеобразным, только для этого случая предназначенным мяуканьем. Пекинес срывается с места и «шутит»: затыкает своим телом лаз из прихожей в туалет — голова и передние лапы там, задние и хвост, веером раскачивающийся от веселья, здесь.

Тимофей общается с хвостом, ловит длинные шелковые пряди когтями и тянет к себе. Но собака знает, что никогда когти не коснутся ее кожи, и поэтому спокойна. Порыкивая больше для сохранения имиджа, она не сдвигается с места. Кот задумывается, принимает решение и бежит на кухню. Там он лапой открывает и закрывает дверцы шкафчиков, мяукает «кормежным» мяуканьем, толкает носом миску, так чтобы она обо что-нибудь стучала, — в общем, имитирует процесс питания.

И Бася не выдерживает. Как? Без нее? Она бросает свой пост и несется на кухню, где уже готовый к прыжку Тимофей перелетает через нее и проскакивает в туалет…

Так что при всем моем уважении к Муське, о которой с любовью рассказал Валерий Петрович Роговцев из Белоруссии, она не единственная талантливая актриса.

Итак, согласимся, игра вполне вероятна.

А как насчет галлюцинаций? Бесспорно, все владельцы кошек и собак подтвердят, что их питомцы видят сны, то есть способны находиться в состоянии измененного сознания. Об, этом говорят «бегущие» во сне лапы, утробное мяуканье или чревовещательный лай, невозможность во время явно проявляющихся признаков сновидения разбудить животное, его вид, когда все-таки это удается сделать, непонимающие глаза, с удивлением оглядывающие хозяина и родной дом — где я? что со мной? — и другие явные признаки.

Почему же тогда у них не может быть галлюцинаций — ведь это то же видение, но только наяву?

Можно сделать еще одно любопытное предположение. Если вернуться к предыдущему материалу о «тварях» и гипотетически согласиться с тем, что они существуют в действительности и животные способны их видеть, и не только видеть, но и создавать в своих галлюцинациях, то неизвестно еще, за кем гоняется Муська: за случайно попавшей в дом «тварью», хозяйской или своей собственной?

Можно пойти и дальше. А если «глюки» людей и животных в информационном поле способны накладываться друг на друга, то, страшно себе представить, какие могут рождаться демонические образы! И неудивительно, что маленькая героическая Муська от ужаса не замечала ожогов!

Раз уж мы затронули тему призраков, продолжим ее, так как явно не следует отбрасывать огромный пласт писем и устных свидетельств, связанных с мистическим восприятием многого, что связано с миром животных.

Призрачные братья

У охотника была собака. И он ее любил. Во время охоты она бросилась на раненого соболя и вцепилась в ценную шкурку. Обученной охотничьей собаке так поступать не полагается, да и не делала этого она раньше. А тут, как говорится, «черт попутал». В азарте был охотник и, чтобы отбросить собаку от своего трофея, ударил ее. И убил. Не сразу, еще нес на себе домой, еще уходила она из жизни пару дней, глядя на хозяина глазами, полными боли и укора. И похоронил он ее в своем дворе.

«…С тех пор нет мне покоя, — пишет охотник, — по ночам слышу собачий вой, а выхожу — и вижу во дворе знакомый темный силуэт.

Если бы все это происходило только со мной, я бы думал, что это мой психоз — муки совести и чудится мне все это. Но собаку видели и слышали и семья моя, и соседи.

Я даже в церкви свечку ставил, прощения просил — не помогло. Уехал я из нашего поселка в город. Дом бросил, охотиться перестал. И все прекратилось. Только в снах еще является мне моя загубленная мной верная собака…»

Писем, в которых фигурируют призраки животных, много. Да и легенды, мифы разных народов дают немало аналогичных примеров.

Наука не признает существование привидений. Ученые считают, что легенды рождаются из-за неправильного истолкования увиденного. Очень многие случаи, которые никак не подпадают под разряд галлюцинаций, списывают на оптические миражи — ведь воздух может порой сработать как линза и сфокусировать изображение существа, которое на самом деле находится в этот момент за много километров.

Но далеко не все случаи укладываются в эти объяснения. Впрочем, судите сами.

Надо сказать, что большая часть имеющихся у меня сообщений посвящена собакам. И это понятно. Они — самые верные наши друзья — занимают в жизни человека значительное место. Но это не значит, что в нем не нашлось уголка для других представителей фауны.

Летят утки

Я никогда не верил в россказни о привидениях, гремящих цепями и стонущих в старинных замках. Призраков, являющихся людям по ночам в собственных домах, вообще считал игрой больного воображения. Так было до тех пор, пока я сам не стал участником и жертвой подобной истории.

Человек я азартный. Люблю рыбную ловлю, а уж об охоте и говорить нечего. Открытие сезона охоты на уток для меня — праздник. И праздную я его не первый год. Охотник я удачливый. Пустым никогда не возвращаюсь. Но то изобилие дичи, которое обрушилось на меня лет двенадцать назад, просто невероятно.

Ощущение было такое, что мы с моим приятелем — таким же охотником, как я, — попали в тучу, которая крякает, бьет крыльями, мельтешит над головой, как бы напрашиваясь на дуплет. Вот тут-то мы и озверели и в прямом и в переносном смысле этого слова. Едва успевая заряжать и перезаряжать ружья, палили мы в живую тучу, которая не рассеивалась даже от наших выстрелов. Над головой снегопадом кружился пух, шлепались о воду раненые и убитые птицы…

Когда закончилась эта бесовская пляска смерти, мы стали подбирать трофеи. Тех, которые лежали поблизости, вполне хватало, чтобы трижды удовлетворить наше охотничье честолюбие. Лезть в воду за упавшими подальше птицами уже не было времени, так как поджимали взятые туда-обратно билеты на поезд, до которого добираться надо было на «кукушке», проходящей раз в сутки, а до нее еще пехом часа два. Стиснув зубы от обиды, что приходится бросать добычу, мы, оттащив и взяв на поводок рвущуюся собаку, так и оставили в воде часть пострелянных птиц.

С этого все и началось. Регулярно, как только начинается сезон охоты, начинается моя мука. По ночам я просыпаюсь от хлопанья крыльев и птичьего крика. Это продолжается еженощно, пока не закончится перелет уток. Я сажусь на постели и вижу мечущиеся тени, а иногда мне даже кажется, что призрачные крылья касаются моего лица. А однажды… Однажды я нашел на своей подушке перышко утиного пуха! Подушка у меня не пуховая, да и перышко было свежим — чертовщина какая-то, да и только!

Охотиться я перестал. Мой приятель тоже. Говорит, что надоело, да и без меня ему вроде не хочется. А недавно мы с ним крепко выпили, и он вдруг рассказал, что по ночам донимают его призрачные утки. Тогда и я признался.

«Это те, которых мы на озере оставили, которых без толку постреляли. Душам их, напрасно загубленным, неймется…» — сказал он. И я понял, что даже если слова эти и неправильные, то понимает мой приятель все правильно.

Из письма Емельянова Е. С., г. Вологда

Жеребята

Я училась в третьем классе в заводском поселке Майкар. Это от нашей деревни в девяти километрах. И у нас в деревне был третий класс, но моя мать — сама учительница — хотела видеть свою дочь образованной, а в майкарской школе уже с третьего класса изучали немецкий язык. Да и отец в Майкаре работал бухгалтером на заводе. Поэтому отдали меня туда.

Жили мы на квартире у татарской семьи — тогда там много татар работало на заводе. Уходили в Майкар на целую неделю. Иногда дед подвозил (зимой он работал в извозе), но чаще всего добирались пешком. А на субботу возвращались домой. Я дожидалась отца после уроков, и мы шли вместе. Но в тот злополучный день я решила не ждать и после уроков пошла домой одна. Погода была хорошая, чуть-чуть сыпал снежок. Не холодно. Иду и песенки напеваю. С отцом тоже всегда пели — он такой певун был, песен знал штук триста.

Прошла километра четыре. Вот и Бусыгинская гора показалась, а на ней татарское кладбище. Их не хоронили вместе с христианами в общем могильнике, который был за Майкаром. Нехристей и бусурманов хоронили отдельно. Крестов не ставили. Если кто не знает, то и не заметит, что это могильник. Но я знала — отец как-то сказал.

Дошла я до этого могильника, и стало мне страшно. Вспомнила легенду о том, как приказчик заводской погубил одного парня-татарина из-за его невесты. И еще вспомнила, как люди рассказывают, что ночами на Бусыгинской горе лошади танцуют и гармошка татарская играет. Говорили, что души умерших татар превращаются в лошадей.

Испугалась я, но назад не побежала. Перекрестилась и пошла под гору мимо татарского погоста. Иду и шепчу: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!» Спустилась с горы и облегченно вздохнула. Пошла по дороге дальше. И надо же мне было оглянуться! Глянула назад — а за мной бегут шесть или семь жеребят. Я с перепугу с тропинки — в снег, достала из сумки пенал и вокруг себя пеналом круг очертила. Жеребята добежали до меня и начали по кругу бегать. Обежали несколько раз и поскакали назад за Бусыгинскую гору. Ни один жеребенок меня не лягнул, не укусил. А я стояла ни жива ни мертва.

Когда жеребята скрылись за горой, я перекрестилась, вышла на дорогу, вытряхнула из валенок снег и пошла потихоньку домой. Скоро меня нагнала подвода. Мужик с пареньком подвезли меня до самого дома.

Мать не поверила моему рассказу. Да и никто не верил. Никаких жеребят там быть не могло. Говорили, что я все это во сне увидела. Но я же хорошо помню, что не спала. Да и как тут вблизи могильника уляжешься спать в сугроб? И пенал потерялся…

Из письма Гордеевой Т. И., пос. Купрос-Вольск Пермской области

Атос

Когда цыпленок вылупился из яйца, первым движущимся объектом, попавшимся ему на глаза, была хозяйка. Он признал ее матерью. Остальные цыплята как цыплята, за наседкой бегают, а этот вроде с ними, но стоит показаться хозяйке — все бросает, к ней бежит. Оказался он единственным петушком в выводке, остальные — курочки, дочки мамочкины. Может, и этот фактор роль свою сыграл, но рос петушок со странностями. Необходимость быть среди кур воспринимал как тяжкую обязанность, как нелюбимую работу, на которую вынужден ходить каждый день. При первой же возможности проныривал в дом, где, присев у ног хозяйки, вместе с ней смотрел мыльные оперы, до которых она была большая охотница, — на это время жизнь в доме замирала.

Петушок подрастал. Превратился в красавца петуха. Соседи специально поглядеть на него приходили. И поведением своим отличался от других кур. Его папаша, суетливый и вечно озабоченный, рядом с ним выглядел мелким торговцем на оптовом рынке. А наш молодой герой вышагивал по двору, гордо поворачивая голову, с легким, казалось бы, презрением оглядывая куриный базар и всем своим видом демонстрируя непричастность к нему. Из-за корма не дрался — знал, что хозяйка ему лично поднесет. Назвали его Атосом. Он действительно чем-то напоминал благородного мушкетера. Иногда нельзя было отвязаться от ощущения, что под крылом его, как под мушкетерским плащом, висит шпага.

Но вот Атос вырос. Курочки вертели перед ним хвостами, заигрывали. Папаша задирался, нарывался на ссоры, но Атос, бросая уничтожающий взгляд на суетливых родичей, игнорировал все их потуги привлечь его внимание. «Бесполезный у тебя петух! — говорили все хозяйке. — На суп только и годится».

«А он у меня за сынка. Ему королева, а не ваши задрипанные куры нужна», — парировала хозяйка. И как накликала. То ли в слова эти поверив, то ли опер мыльных насмотревшись, начал Атос на женщин поглядывать. И не куриных, а человеческих. Смеху было! Как появится во дворе какая-нибудь женщина помоложе, он тут же все бросает и за ней! Бабы в хохот, убегают, визжат, а он норовит на спину им запрыгнуть и натурально «потоптать». Неприятностей от этого больших не было, сгоняли его соседки хворостиной, да и он не слишком агрессивен был, не клевался, не царапался.

Но увидел однажды Атос за забором соседскую внучку, на лето приехавшую к бабушке. Девуля лет шести, всегда нарядная, с большими яркими бантами. Целыми днями ходил он у забора, пушил хвост, выгибал шею, ворковал, как голубь Взаимностью ему не ответили. И решился влюбленный петух на черное дело: перелетел через забор и набросился на предмет своей любви. Хорошо бабушка была рядом и, прибежав на крик ребенка, хворостиной усмирила пыл страстного мушкетера. А потом закатила хозяйке справедливый, но дикий скандал. Вечером муж хозяйки и дед девочки по-мужски за поллитрой переговорили, и был вынесен вердикт: «Если петух еще раз окажется в соседском дворе — зарубить».

Весь следующий день Атос сидел в заключении в сарае, а хозяйка с хозяином достраивали в высоту изгородь между участками, подвязывая и прибивая к забору длинные жерди. Выпущенный на волю Атос пулей бросился к изгороди, попрыгал, повзлетал на нее, но взять препятствие не смог. Все успокоились.

Дни шли. Грустный Атос как завороженный шатался вдоль непреодолимой преграды, и, казалось, инцидент был исчерпан.

Но любовь не знает преград. Никто не видел, каким образом он оказался в соседском дворе. Может быть, окольным путем через другие дворы пробрался, а может, соколом взлетел — но своего он добился. Девочка была во дворе одна. Взрослые трудились на огороде, поэтому на испуганный крик ее прибежали не сразу. Атос к этому времени был уже в экстазе и на хворостину не реагировал. А когда, не подумав, бабушка рванула петуха со спины девочки, его когти распороли плечо ребенка. Теперь уже речь шла не об испуге, а о травме. Атосу подписали приговор. И его надо было выполнять: в поселке, где все друг друга знают, такими вещами не шутят. Рыдающая хозяйка упросила мужа сделать это ночью, «когда Атос сонным будет и понять не успеет». С вечера ушла ночевать к подруге, а когда вернулась — все было кончено. Обезглавленного Атоса ей муж не показал, на суп его не пустили — кому бы он в горло пошел? Похоронили отдавшего жизнь за минуту счастья влюбленного в цветнике.

Казалось бы, на этом и истории конец. Но не узнали бы мы о ней, если б не одно обстоятельство. Рассказала ее хозяйка Атоса — Маргарита Николаевна Ф. из г. Данкова Липецкой области, — потому что дальше последовали невероятные события. Каждую ночь в одно и то же время в ее дворе раздается петушиный крик, а потом и она, и ее муж, и другие люди, гостящие у них, слышат стук в дверь. Так стучал Атос, когда просился в дом. Дверь открывают — и никого.

С точки зрения парапсихологов, призраки — это «информационные матрицы» существовавших или рожденных нашей фантазией объектов. Впрочем, при этом не перечеркивается и понятие «душа», так как она, с точки зрения тех же парапсихологов, тоже «информационная матрица». Введение понятия «информационная матрица» дает возможность шире взглянуть на неразгаданную тайну призраков.

Нежившие живые

Это сообщение пришло в наш архив из г. Уссурийска. Пишет школьная учительница.

«…Дети — великие фантазеры. И если бы я сама не была свидетелем того, о чем хочу рассказать, я бы никогда им не поверила.

Несколько лет назад у нас был культпоход в кино. Смотрели «Белого Бима». Слез было море. Решила я отвлечь детей от Тягостных переживаний и на выходные дни организовала турпоход. И вот сидим мы у костра, ночь темная, ребята песни поют. И вдруг откуда ни возьмись собака. Причем точная копия Бима из так потрясшего ребят фильма. Все вскочили, закричали: «Бим! Бим! Иди сюда!» Кто-то за угощением псу побежал. Разумеется, ничего другого, кроме сходства нашего гостя с героем из кино, в голову никому не приходило.

Собака подошла и села невдалеке. Собака как собака — ничего необычного.

Один из учеников вернулся с миской и с фонариком в руках, который взял, чтобы собрать угощение нашему гостю. Свет фонарика упал на собаку. Был ясно виден круг ярко высеченных кустов, в центре которого она находилась. Что-то в этой картине было не то. И вдруг до меня дошло — в кругу не было тени собаки!

Сердце оборвалось и тихо стало опускаться вниз. Ребята продолжали уговаривать гостя подойти поближе, одновременно наполняя ему миску. Отсутствие тени ими замечено не было.

И вдруг наступила тишина. Бим стал «таять» на глазах. Он становился все прозрачней и наконец совсем исчез. И только тогда раздался визг девчонок. Испуганы дети были всерьез. У меня тут же прошел паралич, и с двумя самыми стойкими бойцами мы бросились отпаивать и успокаивать остальных.

О сне не могло быть и речи. В эту ночь я совершила два профессиональных преступления.

Во-первых, я «поддалась на уговоры» никому не рассказывать обо всем этом («иначе узнают родители и никогда нас не пустят в походы с ночевкой»). Впрочем, если быть до конца честной, то я сама подтолкнула ребят к таким уговорам, так как с ужасом думала о том, что, вынужденная опровергать ребят, потеряю у них весь свой авторитет, а подтверждая их рассказы, наживу кучу неприятностей в педагогическом окружении.

Во-вторых, я (учитель биологии!) «объясняла» им явление как «массовый гипноз», во что сама абсолютно не верила. Я врала своим ученикам — и это мой позор. Что-то, наверное глупость, помешало мне сразу признаться, что я не знаю, что это было. Но я и сейчас не могу дать ответ на давно мучающий меня вопрос…»

Что же за явление так потрясло учителя биологии? Массовая галлюцинация? Призрак? Но в этом случае в качестве привидения выступила не традиционная для таких историй душа умершего, а выдуманный герой кинокартины, да еще к тому же животное.

И здесь уместно вспомнить историю о встрече голландских туристов на знаменитой Бейкер-стрит с… Шерлоком Холмсом, тоже литературным героем. Их веселое восприятие от события, которое они расценили как увеселительное мероприятие с загримированным под знаменитого сыщика актером, было разрушено в тот момент, когда гений дедукции шагнул в глухую кирпичную стену и исчез…

Профессор психологии А. Сандерсон объяснил случившееся как «следствие коллективной галлюцинации экзальтированных туристов».

Уместно задать вопрос: «Почему туристы встретили Холмса, а не Сандерсона?» И ответить на него: «Да потому, что информационная матрица, именуемая «Шерлок Холмс», оказала на материальный мир безмерно большее влияние, чем реально существующий человек А. Сандерсон».

Я не сомневаюсь, что появление перед школьниками и их учительницей Белого Бима с черным ухом куда более правомерно, чем возникновение веред людьми призрака очередного всезнающего ученого.

Место как физическое пространство, занимаемое собакой в реальной жизни, много меньше, чем то, которое отведено человеку. Но это не значит, что в информационном поле такое соотношение сохраняется. И скорее всего, в нем Каштанкам, Бимам, Муму и Мухтарам, благодаря влиянию, которое они оказывают на окружающий мир, отведено значительно больше места, чем информационным матрицам иных людей.

Никто пока не объяснил самого принципа явления людям информационных матриц. По каким причинам, в какой момент, при каких условиях они фиксируются нашими органами чувств? Ответа нет. Впрочем, о каком ответе может идти речь, если само существование этого явления не признано до сих пор? Но оно и не ждет официального разрешения на свое существование.

Битвы призраков

На полях давно стихших сражений призрачные армии вновь и вновь сходятся в нескончаемой жестокой схватке. Льется кровь, звенит оружие, слышен звон подков и ржание лошадей, душераздирающие крики раненых и умирающих.

Достаточно широко известны следующие события.

Загадочное происшествие имело место на острове Крит во время Второй мировой войны. Немецкие солдаты были разбужены приближающимися криками и звоном оружия. Часовые открыли шквальный огонь, но пули не причиняли никакого вреда призракам, маршировавшим над морем…

Жители городка Вервье в Бельгии стали свидетелями битвы под Ватерлоо через неделю после ее окончания.

На поле битвы близ Марафона на протяжении нескольких лет каждую ночь повторялось от начала до конца сражение, происходившее в 492 году до нашей эры между греками и персами.

23 октября 1643 года недалеко от Эджхилла произошел первый бой английской гражданской войны. После сражения, которое не принесло победы ни роялистам, ни отрядам Оливера Кромвеля, на поле битвы осталось лежать более 5 тысяч бездыханных тел. А через месяц на глазах у потрясенных свидетелей призрачные войска короля и парламента вновь сошлись в том же месте в смертельной схватке.

6 апреля 1862 года во время Гражданской войны в США, унесшей полмиллиона человеческих жизней, армия конфедератов под командованием генерала Джонсона внезапно напала на расположившуюся лагерем неподалеку от Шайло в штате Теннесси армию генерала Гранта. 24 тысячи жизней унес этот длившийся двое суток бой, принесший победу унионистам. Река стала красной от крови.

И по сей день местные жители утверждают, что время от времени здесь вновь и вновь продолжается схватка, в которой насмерть бьются призраки. А вода реки окрашивается в красный цвет.

А вот еще любопытные свидетельства из нашего архива:

«В детстве перед Отечественной войной я видела «бой на небесах». Вечером, в 10 часов, мы шли с тетей из бани. Я взглянула на небо и вскрикнула от испуга. Там рубили друг друга, кололи саблями всадники на гигантских лошадях. Страшная схватка проходила в полной тишине и как бы при замедленной съемке.

Тетя, глянув вверх, лишь покрепче сжала мне руку и ускорила шаг. Ночью мне не спалось, я еще раз вышла на улицу, но небо было чистое. Никогда больше я не видела ничего подобного. Много читала, искала ответ на увиденную загадку. Но тщетно. Может, кто-то еще наблюдал тот небесный бой?…» — пишет жительница города Прокопьевска Кемеровской области Александра Васильевна Ушакова.

«Я, бывший командир Красной Армии, участник обороны города Петрограда, инвалид Отечественной войны II группы.

То, о чем я расскажу, случилось в начале лета голодного 1933 года. Ватага пацанов (человек 30–40) собралась в Протопоповской роще, расположенной в слиянии рек Урала и Сакмары, за мостом, который ежегодно временно строился после разлива. Там мы купались, набирали на лужайках в роще щавель, дикий лук и чеснок, поспевающие ягоды. В те времена их было предостаточно. Ближе к вечеру купались вновь и гурьбой возвращались по проселочной дороге, пересекающей огороды, расположенные в низине у горы Маяк. Гора была частью возвышенности, поднимавшейся на 15–20 метров и тянувшейся до искусственных ледников у железнодорожной станции Оренбург, где загружали вагоны льдом для перевозки скоропортящихся продуктов.

Мы прошли почти половину огородов, когда начало садиться солнце. Диск его скрылся за верхушками лесных деревьев, когда за спиной послышались сопение и цоканье копыт. Обернувшись, мы увидели высоко над опушкой леса, на другой стороне Урала, галопом мчащегося коня раза в три превосходящего по размерам обычного. На нем сидел закованный в латы всадник-великан. На поясе его висел меч в ножнах, левой рукой он держался за повод, в правой было длинное копье, а лицо его прикрывало забрало.

Все ребята побросали набранные за день ягоды и зелень и, крича от страха, побежали что есть сил по дороге. А всадник, казалось, направлял коня так, чтобы перекрыть нам выход из низины. Он скакал над землей, как бы парил в воздухе, но стук копыт громко сопящего и фыркающего коня звучал так, словно подковы били по каменной мостовой.

Я, держа за руку братишку, бежал впереди всех. До подъема оставалось метров триста, не больше. Мы пробежали их на одном дыхании, по тропинке взлетели на гору, где располагались несколько скирд со льдом, заваленных толстым слоем соломы и камышовыми тюками.

Как только мы оказались наверху, всадник исчез, не стало слышно стука копыт, сопения и фырканья коня. Сверху нам было видно, как остальные еще недобежавшие ребята, оглядывались на небо и ускоряли бег. Тех, кто еще был внизу, всадник продолжал преследовать. Но для каждого поднявшегося на гору он исчезал.

Когда все оказались на возвышенности, возбужденные и перепуганные, солнце зашло, все звуки затихли, ничто не напоминало о страшном видении. Больше никогда оно не повторилось. Но мы часто вспоминали о небесном всаднике и его огромном коне.

С годами увиденное мало-помалу стиралось в памяти. Потом мы повзрослели. И были войны… Много войн, и самая страшная — Отечественная, на которой погибли на полях брани многие из тех пацанов, что однажды на закате бежали от небесного воина. Из оставшихся в живых в Оренбург практически никто не вернулся, определившись по дальнейшей службе в других регионах страны. Из них, думается, тоже уже мало кто остался.

И вот я, уже будучи больным, израненным осколками и пулями стариком, узнал, что есть еще два свидетеля необычного небесного явления из моего детства. Ушакова Александра Васильевна со своей тетей видели схватку двух воинов, закованных в латы. Сидя на громадных лошадях, они рубили друг друга мечами. Но эта схватка происходила в полной тишине… А наша была озвучена. И было это в другом месте.

Я решил написать вам потому, что не хочу, чтобы увиденное в детстве чудо ушло вместе со мной. У меня нет свидетелей. Мой брат Виктор, которого в тот вечер я тащил за собой в гору, 1925 года рождения (на два года моложе меня), совсем мальчишкой погиб при форсировании Днепра. Кто жив из остальных — не знаю. Но верю, что если кто-нибудь из оставшихся прочтет эту историю, обязательно отзовется и подтвердит», — пишет Александр Михайлович Колпаков из Оренбурга.

Исследователи подобных явлений, получивших название «хрономиражи», утверждают, что мы имеем дело со своего рода «психофильмами», хранящимися в информационном поле земли и время от времени «прокручивающимися» вновь. Они сталкиваются с двумя типами оппонентов. Первые считают, что в большей степени это фантазии очевидцев, построенные на необычных оптических миражах. А вторые не сомневаются, что бойцы этих давно минувших баталий — души умерших.

У последней гипотезы максимальное число поклонников. Но тогда остается признать, что и у животных есть душа.

Тема призраков столь обширна, что ей можно было бы посвятить не один толстый книжный том. И вопросом наличия или отсутствия души у животных она не ограничивается. Ведь и само появление призраков нельзя объяснять только галлюцинациями, оптическими миражами, информационными матрицами, хрономиражами, как это пока делается.

Но наша задача — не решение этой многовековой загадки. Затрагивая эту тему, я ставила перед собой другую цель: показать, что тайна призраков распространяется и на братьев наших меньших. Впрочем, как и все другое, лежащее за пределами интереса академической науки, но будоражащее воображение людей.

Посланцы других измерений

Тема эта характерна тем, что все известные свидетельства подобного рода практически ничем не отличаются от предлагаемых мной. Разнятся только места событий, их участники, число свидетелей и степень их эмоциональности. Но не затронуть этот вопрос нельзя, так как он занимает достаточно большое место среди всей массы истинных и надуманных людьми загадок братьев наших меньших.

Понятие «ангел-хранитель» в восприятии людей далеко не всегда связано с религией. Прежде всего — это символ добра, которое несет с собой некое существо, будь то человек или животное. И достаточно обнаружить связь между ним и маловероятным событием, происшедшим в нашей жизни, как само это событие возводится в ранг «чуда». То же самое происходит и с «демоническими» — несущими зло — людьми и животными. Естественно, что эмоциональное, субъективное восприятие человеком «чуда» придает ему чаше всего именно мистический характер.

Впрочем, веяния времени берут свое. И рядом с «ангелами», «демонами», «нечистой силой» появляются «инопланетяне» и «пришельцы из других измерений».

Такая преамбула ни в коей мере не означает моего абсолютного скептицизма по этому поводу. Разумеется, полученные мной сообщения достаточно часто вызывают улыбку как описанием самого события, так и выводами по поводу увиденного. Но это не значит, что саму проблему следует относить только к разряду «фантазий». Я глубоко убеждена в существовании сил, способных оказывать как положительное, так и отрицательное (разумеется, с субъективной точки зрения!) воздействие на окружающий мир. И ничего сверхъестественного в том, что силы эти могут принимать в восприятии людей зримые образы, нет.

Вот как увидели свое чудо авторы писем, которые я хочу предложить читателям.

Ангел-хранитель

Говорят, что кошка символ «нечисти». Это не так. Моя Мурочка — мой ангел-хранитель. Белая, без единого пятнышка, с голубыми глазами, она даже внешне напоминает ангелочка. Мы живем с ней вдвоем. И я не сомневаюсь, что она дана мне свыше, чтобы спасать и защищать меня.

Мурочка появилась у меня непонятным образом. Однажды я открыла дверь и увидела ее сидящей на коврике. Как она там оказалась — непонятно. У меня и моих соседей общий маленький тамбур на две квартиры, и он закрыт от лестничной клетки дверью. Соседи говорят, что не впускали никакой кошки. Я тоже этого не делала. Так что появление ее — для всех тайна.

Кошечка стала жить у меня. И с того дня все начало меняться в лучшую сторону. Мой сын, живущий в другом городе, наконец женился, и невестка моя — замечательная женщина — стала регулярно писать, звонить, сообщать об их жизни. Сын это делал редко, и у меня всегда болело сердце о его судьбе. Еще одно событие порадовало меня после появления Мурочки: обменялись квартирой мои соседи с верхнего этажа, закончились вечный грохот, крики, топот, которые не давали мне жить спокойно многие годы. Вместо них въехали милые спокойные люди.

Вы можете сказать, что все это совпадение. Не думайте, что и я так сразу с Мурочкой все связала. Просто слишком много совпадений. Все не перечислить. И сережки давно потерянные нашла, и тараканы сами собой вывелись, и код нам РЭУ на входную дверь поставило — теперь не гадят бомжи и хулиганы в лифте, и т. д. и т. п.

Каждое из событий может быть совпадением. Но сразу столько! Я бывшая учительница математики и понимаю, что вероятность случайного возникновения стольких положительных событий одновременно очень и очень мала. Разве не так?

Но и это не все. Все мои болезни уходят тоже благодаря моему ангелу Мурочке. Она лечит меня, безошибочно выбирая больную точку и ложась на нее.

Она отвадила от моего дома одну женщину, от которой я не могла годами избавиться. Мало того что она отнимала у меня время своей глупой болтовней, после ее ухода я всегда чувствовала себя плохо из-за той злобы, которая исходила от нее, когда она сплетничала о людях. Дважды моя миролюбивая кошечка разодрала ей ногу и регулярно (простите!) мочилась на ее туфли и сумку, чего никогда не позволяла себе по отношению к другим людям.

И самое главное, Мурочка спасла меня от смерти, разбудив и заставив выйти на кухню, где я забыла включенной газовую плиту.

У меня и раньше были животные. Они были и ласковыми, и смышлеными. Но это — совсем другое. Я делюсь с Мурочкой всеми своими мыслями, бедами и радостями, а она всегда внимательно выслушивает меня. А потом… мне вдруг неожиданно приходит в голову единственно правильное решение, которое я порой годами найти не могла. И всегда в этот момент перед моими глазами возникает голубоглазое личико моего ангела…

Записано со слов Мирошниченко С. П., г. Химки Московской области

Демон

Черный ротвейлер, который время от времени попадается на моем пути, стал для меня символом беды. Впервые я увидела эту собаку, когда сломала ногу. Лежа рядом с подъездом, со ступенек которого и был совершен мой «полет», я увидела молча сидящего рядом пса, который в упор смотрел на меня. С появлением людей он исчез. Он встретил меня у подъезда и в день трагической смерти мужа, и в день смерти брата. Он сидел в палисаднике и смотрел в мое окно в тот день, когда сына «сократили» на работе. Мне не хочется перечислять все мои беды, скажу только, что каждое такое событие не обходилось без появления черного пса.

Я пыталась узнать, чей он, кто его хозяин, но никто ничего не знает.

Можно было бы бросить ему кусок отравленного мяса или пригласить живодеров, но этого я сделать не могу. Я всегда любила животных, в особенности собак. А вдруг это несчастное животное ни в чем не виновато и все это какая-то дикая ошибка?

Но сердце мне подсказывает, что эти гуманные рассуждения всего лишь самоутешение, потому что на самом деле я ни на секунду не сомневаюсь, что собака эта демоническая. И если она ко мне пришла, значит, я это заслужила…

Из письма Фаины Т., г. Елец

Домовой

Это был старый деревенский дом из двух комнат и сеней в глубине Самарской губернии, купленный за сущие копейки после того, как с десяток лет простоял пустым. В деревушке их было всего 12–15, и все бесхозные.

Заброшенная деревня по нашим московским понятиям была почти рядом с городком (километров сорок по трассе и семь по лесной дороге). Но были там и озеро, и настоящий лес. В лесу — кабаны и волки. И даже, как рассказал лесник, охотники брали там рысь.

Глухое, в общем, место. Впрочем, теперь уже назвать его глухим нельзя — цивилизация процветает: дома скупили и превратили в коттеджи.

Но в 1986 году по ночам еще был слышен волчий вой, а утром на крыльце и вокруг дома можно было увидеть следы кабанов. Летом все преображалось. Приезжали наследники заброшенных изб, несколько новых хозяев, жили, сажали огороды, собирали ягоды, купались в озере, не боялись ходить в лес — живность с наступлением тепла уходила подальше от людей. Тем не менее ходили рассказы о случаях нападения волков, охотники приносили трофеи, поэтому на всех дверях были мощные запоры, а на всех окнах решетки.

Нас было четверо: Алеша и Лика — хозяева «дачи», Саша за рулем своего «жигуленка» и я, пока без мужа (он должен был присоединиться к нам на следующий день). Выехали мы засветло. Первые сорок километров пролетели птицей по трассе, а на повороте на лесную дорогу сели в первый же снежный перемет. Все было предусмотрено: цепи на колесах, лопаты в багажнике, топор — если настил придется делать Пригодилось все. Только когда уже стало совсем темно, мы наконец преодолели эти семь лесных километров.

На подъезде к дому лесника мы услышали выстрел, затем еще один. Разворачиваться и уезжать не позволяло самолюбие, кроме того, до цели оставалась сущая безделица.

Дом лесника был освещен, свет из окон отражался на снегу, делая хорошо просматриваемым пространство вокруг. И в этом пространстве металась белая фигура и, что-то невнятно выкрикивая, палила из охотничьего ружья.

Мы остановили машину и в свете фар узнали лесника Серегу. Был он в исподней рубахе и подштанниках, домашних тапочках, пьян, по-черному матерился и стрелял в трубу собственного дома. «Белая горячка!» — другой диагноз не ставился. Ребята отобрали у него ружье, он пообмяк, но продолжал с кем-то ругаться: «Я тебе покажу, как у кур корм воровать! Я тебя будешь знать как мне на подушку!» — грозя кулаком крыше дома. И действительно, едва заметное движение за трубой привлекло наше внимание. Там кто-то был.

Не буду описывать получасовую эпопею поимки предмета ненависти Сереги — это отдельная история. Скажу только, что поймала его я. Даже не поймала, а уговорила сдаться. Лежа на нижнем скате крыши и уже зная, что это котенок, я клялась ему, вкладывая в свой охрипший голос все возможные нежные ноты: «Котинька, маленький, не бойся меня! Если ты сейчас поверишь мне, клянусь тебе, ты никогда об этом не пожалеешь!» И когда надежды у меня уже почти не оставалось, он, тяжело вздохнув (я до сих пор помню этот вздох, очень человеческий, что-то типа о-хо-хо), пополз ко мне.

Сейчас, когда я описываю эту историю, огромный, белый, пушистый, старый и мудрый кот лежит на моем столе на листах бумаги, мелко вздрагивая во сне, — наверное, вспоминает вместе со мной А тогда это был невесомый пушистый комочек, под роскошной шерстью которого едва прощупывалось хрупкое тельце.

Огонь пылал в русской печи, мы с Ликой лепили из привезенных заготовок пельмени, мужчины стучали топорами, котенок по-хозяйски обживал дом, блаженно щурясь от сытости и тепла, только временами ослабевшие от голода лапы его разъезжались, и он так и замирал, набираясь сил, чтобы снова подняться.

До сих пор остается для нас загадкой, как он попал к леснику. Он пришел за три дня до нашего приезда. Откуда? Вокруг на километры нет жилья. С трассы? Кто-то «добрый», наигравшись, выбросил из машины? Вероятно. Но как он по глубокому снегу через волчий гон добрался до единственного жилья — дома лесника? Мы так и не нашли ответа на эти вопросы.

Закончились дела моего мужа, приведшие нас с ним в этот городок, мы съездили за ним и привезли его на «дачу». И вот уже снова пылает огонь в печи, и все бегают вокруг замерзшего, усталого и голодного Вадима с чувством вины за то, что жили припеваючи, пока он нес свою тяжелую вахту. И каждый своим долгом почитает налить ему рюмочку: «Погрейся!», «Расслабься!» и т. п.

С этого все и началось. Мы не пьяницы. Я, например, вообще спиртное не пью, и не из принципа или медицинских соображений, а просто потому, что противно. Иногда приходилось, но только как лекарство в экстремальных условиях. Муж мой тоже не любитель, но в тот вечер так сложились обстоятельства, что его нечаянно, без задней мысли, просто напоили Когда мы вставали из-за стола, ноги его уже не слушались, язык заплетался, он спал на ходу.

Чтобы не мучить Вадима ожиданием, пока соберут и передвинут стол, раздвинут диван, быстренько установили раскладушку и уложили его в одетом виде, сняв только обувь и очки (не дай бог разбить, без них дальше носа не видит!).

Наступила ночь. Муж сладко спал, будить его не стали, поэтому раздвинули только один диван (второму мешала неудачно поставленная раскладушка) и вчетвером пристроились на нем: под стенкой Саша, потом Леша, Лика и я — поближе к Вадиму.

Перед этим Леша тщательно запер двери, и обстоятельная Лика все проверила. А проверять было что. Дверь единственно отапливаемой комнаты закрывалась на большой тяжелый крюк. Следующая холодная пустая комната запиралась ломом, пропущенным через дверную ручку и упирающимся в пол. За ней были сени, дверь из которых на крыльцо запиралась на ключ, при этом замок барахлил, и только хозяева справлялись с ребусом, «как вставить и в какую сторону нажать, чтоб повернулось».

Итак, две абсолютно (подчеркиваю!) трезвые женщины и двое немного выпивших мужчин наконец заснули рядом с давно уже спящим совсем нетрезвым своим другом.

Я проснулась оттого, что Лика потрясла меня за плечо и шепотом сообщила: «Вадим пошел искать туалет!» Я пощупала рукой подоконник — очки лежали на нем. «Надо вставать», — с тоской сказала я. В это время в соседнем помещении хлопнула дверь холодильника Я забыла сказать, что единственной «мебелью» в пустой холодной комнате был огромный промышленный холодильник, представляющий собой остов без внутренностей, напоминающий скорее небольшую комнатку-кладовку с металлическими потолком, полом и стенами.

Услышав стук дверцы, Лика, тихо хихикнув, утешила меня: «Поздно. Так даже лучше. Завтра вымоем, он и не вспомнит!» И, давясь смехом, понимая, что без нашей помощи, без ключей и без очков ему из дома не выйти, а значит, волноваться не о чем, мы стали ждать его возвращения.

Дверца еще несколько раз хлопнула, и наступила тишина. «Ну слава богу!» — откомментировала Лика. В последний раз раздалось хлопанье дверцы, потом возня, стук нашей двери и скрип раскладушки. В комнате — полная темнота и только светлые от снега клетки зарешеченного окна Грохот упавшего на пол в соседней комнате лома заставил нас подскочить. Лика начала подниматься. «Не ходи, я проверю сама, мне ближе». Я сбросила одеяло и села.

На фоне темной двери примерно в метре от пола ярко светились зеленые глаза. Первая мысль:

«Волк!» — заставила меня ухнуть по-совиному и вжаться спиной в стену. Лика тоже села, и я почувствовала, как ее рука вцепилась в мою. Другой она трясла за плечо своего мужа.

«Что? Кто?!» В полусне он ничего не соображал. «Посмотри на дверь и буди Сашку!» — услышала я шепот. «Что это?» Лешка окончательно проснулся. Увидев глаза, пытался разбудить Сашу, но тот, лежа лицом к стене, громко и раздраженно, не просыпаясь, потребовал, чтобы от него отстали. Будить его настойчивее было просто опасно: он мог рявкнуть что-то в ответ, вскочить и тем самым спровоцировать зверя на прыжок. Мы сидели как зачарованные, без движения, и смотрели на зеленые огоньки глаз у дверей, которые тоже смотрели на нас, время от времени хлопая веками. Привыкнув к темноте, мы постепенно стали различать очертания головы зверя. Они были весьма странными. Нечто похожее на две трапеции, меньшая из которых стояла на основании большей, а глаза светились на самом верху этой странной формы, чем-то напоминающей очертания человеческого тела — тела карлика! Когда мы это поняли, нам стало почему-то легче. «Я больше не могу!..» — сказал Леша и решился на подвиг. Чтобы зажечь свет, надо было совершить головокружительный трюк: пролезть по русской печи под потолком — выключатель был рядом с дверью, — и дотянуться до него, не наткнувшись на «карлика», можно было только с печи. И Алексей это сделал. Комната осветилась — никого не было. Более того, дверь была закрыта на крюк, лом запирал вторую дверь (но мы ведь слышали, как он упал!), третья дверь, разумеется, тоже была закрыта. И простите за не слишком приличную подробность, следов ночной вылазки моего мужа ни в «холодильнике», ни во всем доме не было.

Мы разбудили его. Он отоспался и чувствовал себя прекрасно.

— Ты помнишь, что делал ночью?

Он помнил. «Это анекдот, — весело начал рассказывать он. — Оставили меня без очков, и я полночи туалет искал. Нашел наконец дверь, вхожу, руками стену ощупываю — холодная, как из металла! — прошел так по кругу — по размерам вроде туалет, снова к двери вышел. Думаю, туалет с предбанником! Снова зашел Так раза два Потом понял, что в кладовку или шкаф попал Если бы меня после этого до туалета не проводили, так бы и помер.

— Кто? Кто проводил? — заорали мы хором.

Вадим задумался. Чувствовалось, что этим вопросом он не задавался — не до того было.

Он так и не смог вспомнить, кто же был его спасителем в эту ночь. Помнил, что кто-то взял его за руку, сказал: «Пойдем покажу». Помнил, что выходил на улицу и что был в деревянном домике деревенского туалета.

Но мы-то знали, что никто из нас не был с ним!.. А от крыльца точно по указанному маршруту и обратно шли следы — отпечатки ног мужчины и кошачьих лап, чуть припорошенные утренней поземкой.

Мы живем в одном доме в Москве с нашим домовым уже 13 лет. У него вполне человеческое имя — Тихон Вадимович. И, несмотря на то что спасала его я, кормлю и балую тоже я, папа Вадим — главное существо в этом мире, которому он призван служить. Видимо, выбор свой он сделал еще в ту зимнюю ночь…

Записано со слов Верещагиной Е., г. Москва

Оживший миф

В начале 80-х годов в Москве, да и во всей стране, огромной популярностью пользовались КСП (клубы самодеятельной песни). Мы уходили на слеты в леса подальше от всевидящих «наставников молодежи». Наши встречи были отмечены высокой моралью и возвышенными мыслями. С тех пор в КСП многое изменилось, но «старые каэспэшники» помнят еще те светлые и романтические годы.

На одном из слетов, который проводился в районе станции Конаково Октябрьской железной дороги, наша группа по жеребьевке осуществляла «обеспечение слета»: подготовку места, строительство сцены, а главное — охрану леса. В понятие «охраны» входили планировка расположения групп, их костров и, разумеется, ответственность за то, чтобы лес после нас не был усеян мусором, как после тривиальных пикничков. С этим у нас было строго.

Пролетели два дня слета. Бесконечной вереницей потянулись уходящие с него люди с рюкзаками. Наша дежурная группа осталась выполнить свой долг — еще раз (на всякий случай) залить костровища, засыпать заранее заготовленные мусорные ямы, избавить лес от полиэтиленовых кульков, а их содержимым распорядиться в соответствии с правилами: остатки хлеба наколоть на ветки деревьев, соль высыпать на пеньки, крупу рассыпать под деревьями…

Разделившись на несколько команд по шесть человек, мы двинулись по разным направлениям, обеспечивая проверку заранее распределенных секторов. Мне и еще пятерым друзьям достался участок, дальней границей которого служило болото. Мы знали эти места как свои пять пальцев — не один день ушел на дослетную оценку места. Болото было примерно один километр в диаметре, за ним было поле, за полем — полупустая деревенька.

С мешками, наполненными остатками съестных припасов, собранных у потухших костровищ, мы двигались к болоту, распределяя между обитателями леса «дары слета». Рядом со мной была моя верная подруга и ярая походница — собака.

Я как раз накалывала на сучок кусок хлеба, когда раздался лай, переходящий в визг, и моя пуделиха, вылетев из кустов, в один прыжок оказалась у меня на груди. Прижавшись ко мне, она рычала, глядя на кусты. Из кустов не было слышно ни звука, и мне стало не по себе. Первая мысль была: «Змея!»

Нас разделяло расстояние не более 3–4 метров, и визг собаки привлек общее внимание. Мы не успели обменяться ни словом, потому что в метре от меня совершенно бесшумно раздвинулись ветки и появилась рыжая морда оленя. Он спокойно вышел из кустов и, не удостоив ни нас, ни впавшую в истерику собаку, ни лакомство (хлеб) даже взглядом, прошествовал к болоту и скрылся в зарослях. Что-то в его облике было нереальное. Все произошло так быстро, что я даже не успела осмыслить, почему он показался мне пугающе странным.

Кусты зашевелились снова, и из них вышел второй олень. Все повторилось один к одному, как будто еще раз прокрутили ту же пленку. Только олень на этот раз был черным. И в третий раз раздвинулись кусты. Почти задевая меня, прошествовала еще одна копия — теперь уже белая. Желтые глаза оленя были на уровне моих глаз…

И вдруг до меня дошло: у всех троих были бородки, а рога были не ветвистые, а обычные — как у козы. И только их размеры, место встречи и неожиданность появления стали причиной того, что я приняла их за грациозных лесных красавцев. Но и эту мысль я не успела додумать, потому что кусты раздвинулись в четвертый раз и, в точности повторяя поведение и маршрут трех коз-оленей, к болоту, не удостоив нас даже взглядом, прошествовал старик в надвинутом на глаза капелюхе, плаще до земли, с посохом в руках и белой бородой до пояса.

Не могу сказать, сколько времени прошло. Наверное, немного. Может быть, десять секунд, а может, и несколько минут. Потом кто-то первым издал какой-то звук, то ли охнул, то ли что-то сказал, но все, не сговариваясь, бросились к кустам вслед за стариком. За кустами была мягкая предболотная земля, а на ней следы. И уходили они в болото…

Уже потом, обсуждая и пытаясь анализировать все, что произошло, мы так и не смогли объяснить себе, зачем нам понадобилось догонять «лесное видение». Но тем не менее мы это сделали.

Первый из нас, кто след в след за козами двинулся к болоту, уже через несколько шагов провалился в холодную воду. Тогда появилась версия, что они вошли в воду и двинулись не напрямую, а по периметру озера. Мы разделились и побежали вправо и влево вдоль берега. Через несколько минут ландшафт изменился, прибрежные кусты остались позади, и весь наш левый участок берега стал просматриваться. Там никого не было. Не было и следов, которые вели бы обратно в лес…

Перед нами открылся новый вид — то, что было на противоположной стороне болота. А там было поле, а за ним лес. Посреди поля островком росли кусты вокруг старого дуба. И оттуда поднимался дымок от костра. Обследовать «Остров» в поле решили без обсуждений…

У костра сидел мужчина лет пятидесяти, в руках у него была початая бутылка с мутной жидкостью (видимо, самогон), он был лыс и безбород. А рядом с ним мирно щипали травку три козы: белая, черная и рыжая. Три маленькие заурядные деревенские козочки. Впрочем, может быть, это были не козочки, а козлы — в дальнейшем наши мнения сугубо городских жителей на этот счет разделились.

Вернулись мы в обход болота. Нас уже искали, волновались. Мы рассказывали скупо, стараясь что есть силы строить предложения и представлять события так, чтобы не выглядеть потенциальными клиентами дурдома. Между нами, участниками этого события, возникла какая-то неловкость. Всю дорогу в электричке мы молчали или обсуждали все что угодно, только не это…

А когда дней через пять мне позвонил один из участников нашего приключения и сказал: «Я предлагаю в выходные продолжить поиски Пана…» — я поняла, что ключевое слово произнесено и не я одна сошла с ума.

Не буду описывать две следующие поездки и все, что происходило во время наших поисков. Это уже не имеет значения, так как ничего мы не обнаружили. Скажу только, что за полем в полузаброшенной деревушке слыхом не слыхивали ни о каких козопасах с тремя козами — ни большими, ни маленькими…

Прошло много лет. Но до сих пор меня гнетет мысль, что я прошла мимо чуда, которое выпадает не каждому, прошла мимо сказки, не сделав из-за своей косности и страха быть осмеянной единственно верного шага. Ведь по древним преданиям, Хозяин леса показывается людям только в особых случаях и выполняет, если к нему обратиться, любое желание…

Мы, прагматики нашего времени, забывшие свои корни, заблудшие в скепсисе и научных теориях, не умеющие жить в гармонии с природой, разучились верить в сказки. Тем хуже для нас…

Записано со слов Галины Л., г. Химки Московской области

Гостья из «параллельного мира»

Моя приятельница страдала сердечным недугом.

В то время уже печатались в газетах и журналах загадочные истории о египетских пирамидах. Поверив в одну из них, я решила сделать макет пирамиды Хеопса, чтобы в верхнюю треть можно было поместить больную. Сделать это надо было по всем правилам, детально изложенным авторами. Согласно опубликованной версии, возникающие в пирамиде магнитные силовые линии излечивают порок сердца без операции…

Одержимая идеей, я стала искать место, где можно соорудить макет пирамиды. Дачи у меня нет, строить что-либо под окнами панельной девятиэтажки — смешно. Решила ограничиться собственной квартирой и на себе же опробовать. Человек я, как уже говорила, занятой, домой прихожу в 7–8 вечера. В общем, времени для деятельности остается мало — только ночные часы. А надо было спешить. Да и со строительным материалом сложности. Вот я и решила: сделаю из бумаги. Газет у меня видимо-невидимо. Приняла решение и тут же взялась за дело. В инструкции, мной прочитанной, высказывалось предостережение: нельзя ошибиться даже на миллиметр. Высчитала «ребра» пирамиды, расстелила газеты, вычертила, склеила, оформила «ребро». И так, по одному, каждый вечер. Когда я собрала все грани воедино, было два часа ночи. Стала думать, как укрепить «ребра», чтобы пирамида не развалилась, — ведь газета под тяжестью деформируется. Но что придумаешь, когда глаза слипаются от усталости и страшно хочется спать… Решила на нитках привязать к люстре и оставить до следующего дня. Так и поступила. Потом пошла спать, выключила свет и… в дверях комнаты увидела огромную величественную кошку, похожую на сиамскую, гладкошерстную. Она смотрела на меня явно недоброжелательно, хотя и не агрессивно. Я обмерла, но затем, собрав всю силу легких, завопила и бросилась включать свет. В голове мелькнула мысль: богиня Изида! Муж, который спал тут же, подскочил как ошпаренный: «Что? Где?!» Я без сил села на кровать… Естественно, при свете кошка исчезла. Муж обежал всю комнату, но нигде никого не было.

Существует поверье, что есть такая кошка, проходящая сквозь стены, и тот, кто ее увидит, должен собираться к праотцам… Надо сказать, страх смерти меня не одолел, но появилась шальная мысль: что, если это «параллельные миры» заволновались? Но зачем было такую «пантеру» присылать меня останавливать? Я ведь могла умереть от страха! Неужели нельзя было послать что-нибудь маленькое и безобидное…

Но одно я поняла точно: рано нам открывать тайну пирамид. Пусть спокойно живет Изида!

Из письма Галкиной Г. В., г. Москва

Пришелец

Цезарь — он и есть Цезарь. Огромный, пушистый, гордый кот. Смысл своего имени он уловил, что называется, «с пеленок». Других котов считал низким сословием и давал им это почувствовать.

Наблюдая за ним, я временами чувствовал, как мурашки пробегают по спине от мысли: «Да кот ли это вообще?» Приходили мысли и о перевоплощениях в новой жизни, и об инопланетянах, и о жителях параллельных пространств, а чаще всего о всякой нечисти — да простит меня Цезарь!

Поведение его ничем не отличалось от человеческого.

К примеру, я неоднократно пытался, играя на его гастрономических слабостях, вынудить его поднять лакомство с пола. Заметил я за ним этот снобизм случайно. Уронил как-то, протягивая ему, кусочек мяса на пол, а Цезарь даже не глянул на него, стал ждать следующий. Я подвинул кота к мясу и, надавив на шею, попытался показать ему, где лежит любимая еда. Однако уже на уровне двух сантиметров от носа Цезаря до кусочка почувствовал значительное сопротивление. Кот вывернулся из-под руки, укоризненно посмотрел на меня, брезгливо отряхнул лапы и отошел. И как я его ни заманивал, гордо отказался подойти.

Ел он исключительно из тарелки. Никакие «кошачьи миски» не признавал. Причем тарелка должна была быть идеально чистой. Никогда ничего не клянчил. Наоборот, к своей тарелке подходил только после устного приглашения. Спал только на своей подушке и требовал, чтобы ее регулярно чистили. Орал сначала вежливо, потом сердито, если подушка была даже в его собственном пуху.

Казалось, он никого, кроме себя, не любил. Не раз я заставал его перед зеркалом откровенно любующимся на себя. Других животных игнорировал, но никогда не поворачивался спиной к опасности.

Все его четвероногие собратья откровенно побаивались Цезаря. Злобного соседского пса Рэма, грозу всех дворовых кошек, хозяин вынужден был тащить что есть сил за поводок, а тот упирался четырьмя лапами, боясь выйти на прогулку, если у нас была открыта дверь, а в проеме ее сидел наш кот. Заканчивалась эта сцена тем, что Цезарь брезгливо отряхивал лапы и лениво уходил в глубь квартиры. Только тогда Рэм пулей, волоча за собой хозяина, пролетал мимо нашей квартиры. Причем никогда никаких эксцессов у них не было, поэтому понять причину страха собаки я до сих пор не могу. Такие же чувства Цезарь внушал и другим обитателям нашего подъезда.

Но как-то раз я увидел, что задумчиво сидящий на окне Цезарь вдруг заволновался. Его царственное спокойствие куда-то испарилось, он забегал по подоконнику, потом ко мне, к окну, снова ко мне, как бы приглашая следовать за собой. Я подошел. Под окном сидел кот. Цвет его определить было трудно. Про таких говорят «серо-буро-малиновый». Грязный, драный, с рваными ушами, он в упор смотрел на наше окно.

Я отошел к холодильнику, отрезал кусок колбасы, налил в пустую консервную банку молока и пошел выносить милостыню бездомному бродяге. Открыв дверь, я потерял дар речи: нищий кот уже сидел на пороге моей квартиры и так же в упор, не мигая, смотрел на меня. Я хотел поставить еду перед дверью, но он преспокойно, как само собой разумеющееся, переступил через порог и, как хозяин, вошел в мой дом.

Если говорить честно, мне стало не по себе. Спорить с бомжом о его и своих правах мне почему-то не захотелось. А поведение Цезаря как нельзя лучше иллюстрировало крамольные мысли, мелькнувшие в моем мозгу. Нет, Цезарь не унижался. Но он подчеркивал вторичность своей роли на фоне пришельца. Он позволил ему поесть из своей тарелки, лечь на свою подушку, он ходил за ним следом, ловя каждое движение гостя и как бы стараясь ему угодить…

Ночью я вышел в гостиную, где обычно спал Цезарь, и застал котов, сидящих в креслах друг напротив друга. На мой приход они просто не обратили внимания. Я смущенно закрыл дверь, ловя себя на том, что почти готов был извиниться за беспокойство.

Утром пришельца в квартире уже не было. Ушел ли он банально через форточку, улетел ли на НЛО или просто растворился в воздухе, не знаю…

Жизнь продолжается. Цезарь ведет себя, как и раньше, как будто и не было у нас в доме серо-буро-малинового бомжа.

Пытаясь утвердиться на вершине реализма, я перешерстил своего кота в поиске блох, которых он просто обязан был подцепить у бродяги, и не нашел ни одной. А подушка, которую так нахально занял чужой, была чиста, несмотря на то что кот был грязен беспредельно.

Наверное, я фантазер. Где-то внутри меня уже родилась невероятная гипотеза встречи двух представителей чего-то запредельного, и на Цезаря я смотрю с мучительным любопытством: какие инструкции он получил от посетившего его посланника?

Записано со слов Егорова А. Ф., г. Сочи

Некто

Государство щедро отблагодарило меня за мой сорокалетний труд. Грамотами и благодарностями можно оклеить всю мою комнату в коммунальной квартире, в которой я родилась, из которой я уезжала «поднимать целину», в которой умерли мои мать и отец и где, наверное, умру и я. Возможно, даже от голода, если уйдет из моей жизни неожиданно полученный дар, так как на пенсию мою прожить уже практически невозможно.

Я осталась совсем одна, отказав себе даже в праве иметь близкую душу — кошку или собаку. Животных люблю и жалею. Считаю их лучше людей. И жизнь не раз подтверждала это.

В церковь не хожу. Была воспитана атеисткой, ею, казалось, и умру, если бы не один совершенно фантастический случай.

Стоя у прилавка и зажав в кулаке заранее просчитанные до копейки деньги, я наконец решилась: купила сверх запланированных хлеба, подсолнечного масла и пяти яиц еще две сардельки — не удержалась.

Когда я вышла из магазина, дорогу мне преградила большая и очень грустная собака. Она подошла ко мне, ткнулась носом в пакет, который я держала в руках, и заскулила, глядя на меня страдальчески слезящимися, как у меня, глазами. Шерсть у нее была свалявшаяся, с проплешинами, над ввалившимся животом торчали ребра…

«Бедная моя, — сказала я, — у кого ты просишь? У такой же несчастной, никому не нужной старухи, как и ты. Посмотри, сколько вокруг людей, которые могут тебя накормить. Иди к ним». Но собака, как будто не слыша моих слов, плелась за мной до самого дома. И у подъезда сердце мое не выдержало. Я не смогла закрыть перед ней дверь, не накормив.

Отломив кусок хлеба и попрощавшись с мечтой о двух мясных днях, я протянула ей одну из двух только что купленных сарделек. Собака съела и то и другое. Взяла из рук вежливо, без голодной жадности, но проглотила мгновенно. Я вошла в дом. Выглянула в окно. Ее уже не было.

На следующий день я вышла из дома и увидела вчерашнюю несчастную собаку. Она сидела недалеко от подъезда, без интереса пропуская всех входящих и выходящих, но сразу поднялась и подошла, как только увидела меня.

Я снова заговорила с ней. Но она, не обращая внимания на мои слова, стала настойчиво подталкивать меня к углу дома, за которым находилась дверь в мусоросборник. Когда я попыталась оказать сопротивление, она, заворчав, аккуратно взяла зубами край моего плаща и не сильно, но настойчиво потянула за него. Я испугалась, что старенький плащ разорвется, и уступила.

Затащив меня в угол, собака отпустила мой плащ и подбежала к пустой упаковке из-под молока, валявшейся вместе с другим плохо убранным мусором перед дверью мусоросборника. Ничего не понимая, я проследила взглядом за ее манипуляциями. Собака толкнула носом пустую молочную тару. Под ней лежала 50-рублевая купюра. Глядя мне в глаза в упор, собака впервые подала голос, слабо и хрипло тявкнув. Я наклонилась и подняла деньги. Для меня это был целый клад.

Растерянно сказав ей, как человеку, «спасибо», я погладила подставленную мне для ласки голову. «Ну, пойдем, я куплю нам с тобой еды», — сказала я. Радостно виляя хвостом, она пошла за мной к магазину. «Подожди, я сейчас приду», — пообещала я и открыла дверь. И снова, второй раз, я услышала слабый звук ее голоса.

Когда я вышла из магазина, собаки не было. Я звала, ходила вокруг, потом подумала, что она ждет меня у подъезда, и поспешила домой. Но и там меня никто не ждал.

Три дня я хранила в холодильнике купленные в тот день косточки, а потом поняла, что ждать бесполезно. И почти две недели варила на них себе супы.

Больше я никогда не видела свою собаку. Иногда мне кажется, что ее и не было. То есть была, но НЕ СОБАКА, а НЕКТО, приходящий к людям в тяжелую минуту, чтобы помочь тем, кто готов поделиться с еще более страждущим последним куском.

А через некоторое время ко мне попросилась на постой одна немолодая и одинокая женщина — беженка. Наша русская женщина, потерявшая семью во время чеченских событий. Она ухаживает за мной, как за родной, а я жду ее по вечерам и готовлю ей ужин, когда она усталая возвращается с рынка, на котором торгует чужим товаром. А ведь была учительницей!

Она балует меня едой, о которой я уже не мечтала, и добрыми словами, которые я уже не надеялась когда-нибудь услышать.

Иногда мне кажется, что моя постоялица и собака, подарившая мне 50 рублей, как-то связаны между собой. Но как? Мое атеистическое воспитание, склероз и уже отупевшие от жизни, которой я жила последние годы, мозги мешают ответить на этот вопрос.

Записано со слов Прянишниковой А. И., г. Москва

Реинкарнация

Прежде всего мистическое восприятие человеком животных связано с реинкарнацией — переселением душ.

Что происходит с человеком после смерти, волновало людей во все времена. И большей частью древние мыслители сходились на том, что кроме физического тела в человеке есть еще нечто более тонкое, более неуловимое — душа.

Ее путь после расставания с телом разные религии представляли по-разному. Древние египтяне считали, что по прошествии многих лет душа непременно возвратится в тело хозяина. Именно поэтому жрецы бальзамировали усопших, чтобы их тела, не уничтоженные временем, могли дождаться новой встречи со своей душой. Древние инки сжигали своих умерших. Согласно их верованиям, душе предстояло переселиться на солнце и больше никогда не возвращаться на землю. А индусы утверждают, что душа проходит путь последовательной реинкарнации и после смерти человека может вселиться в другого человека или даже животное.

Упаси меня бог спорить, соглашаться или высказывать свое мнение по этому поводу. Есть вопросы настолько глубоко личные, что устраивать диспуты или навязывать свое мнение как минимум неэтично. Однако задаться чисто исследовательским вопросом, насколько это реально, наше с вами право.

Известно, что животные, живущие рядом с хозяином достаточно долго, начинают приобретать его черты, привычки, повадки. Такой домашний питомец после смерти хозяина невольно напоминает нам о нем, и это может навести на мысль, что в него вселилась душа умершего. Но есть и другое мнение. Один из ведущих специалистов в нашей стране, директор Института мозга академик Наталья Бехтерева, когда-то стоявшая на твердых позициях материализма, в последние годы стала говорить о том, что и она пришла к выводу: душа — это не просто абстрактное понятие, а возможно, реально существующая структура.

Но способна ли душа, как реально существующая структура, вселяться в наших меньших братьев? У науки нет ответа на этот вопрос. И люди, сталкивающиеся со странным поведением животных, пытаются найти объяснение этой загадке каждый по-своему.

Теща

Я поверил в переселение душ. Два года назад у меня умерла теща. Сложная была женщина, земля ей пухом. Много было слез женой моей пролито в подушку, когда она жива была, не раз я «паковал чемоданы», не выдержав совместного с ней проживания. Но мать есть мать, и, не забывая об этом, мы прожили в одном доме без малого 20 лет.

Но пришла болезнь, и нет тещи. Мы искренне горевали, простив ей все, и просили простить нас. Вспоминали только хорошее.

В тот вечер, когда мы отмечали 40 дней со дня ее смерти, к дому прибилась собака. Пришла неизвестно откуда и села у порога. У нас в семье животных жалеют, и мы вынесли ей остатки с поминального стола. Утром мы снова увидели ее. Она все так же сидела у порога. Есть не стала, но уходить явно не собиралась.

И раньше, бывало, приходили бродячие псы. Мы давали им еду, они время от времени возвращались подкормиться, но снова убегали по своим собачьим делам. А эта будто приклеилась к порогу. И в глазах ее было что-то такое, чего у других собак мы никогда не видели.

Так и осталась она у нас. Построил я ей во дворе конуру, и стала она в ней жить. Имя ей дали Пальма, но отзываться она на него не захотела. Решив, что была она когда-то хозяйской и было у нее свое имя, мы стали перебирать разные имена в надежде, что она отзовется на какое-нибудь. Так и случилось. На Нюрку она отреагировала мгновенно — затанцевала, завиляла хвостом, в общем, проявила все признаки собачьего восторга.

Первое невероятное событие случилось примерно через месяц после появления Нюры в доме. Вечером мы сидели с женой на кухне и обсуждали вечную проблему, где взять деньги на пальто для старшей дочери, на велосипед для младшего, на сапоги жене Собака лежала у меня в ногах и, казалось, спала. Но вдруг поднялась, подошла к двери и заскулила. Я открыл дверь, но она продолжала стоять на пороге и не выходила. Ее упрямство стало меня раздражать. Я стал подталкивать ее к выходу, но она упиралась, лбом и лапами выталкивая меня из дома. Мне совершенно не хотелось, потакая ее собачьим причудам, идти во двор. Я взял ее за ошейник, вытащил на крыльцо и закрыл дверь с другой стороны. Нюрка полаяла, поскулила еще несколько минут и утихла. Наверное, спать к себе пошла.

А утром, когда жена вышла из дома, она уже ждала ее у порога. Схватив зубами подол жениной юбки, собака потащила ее в угол двора, где у нас был уродливый сарай, которым мы не пользовались. Построил его еще умерший 25 лет назад тесть, и ссорились мы с тещей из-за него не раз. Портил он вид нашего двора и не нужен был, потому что хранилось в нем всякое барахло, по которому помойка плачет. Но теща встала за него насмерть и, как всегда, победила. Он даже не закрывался: кому нужно старое тряпье, которым его забивали годами.

Собака лапами толкнула дверь и, уверенно лавируя между вещами, двинулась в угол. Заинтригованная жена последовала за ней. Около ящика со старыми тряпками Нюра остановилась и стала лаять. «А я стою, — рассказывает жена, — смотрю на нее как баран на новые ворота и понять не могу, чего ей надо? А потом вдруг по голове — бац! — она хочет мне что-то показать! Я — к ящику, тряпье подняла, а под ним коробка от печенья. Открываю, а там куча денег. Вот тогда я и закричала!..»

Когда я услышал, как истошно завопила, призывая меня, моя жена, я без штанов выскочил во двор и увидел, как бежит она ко мне, а рядом с ней скачет Нюра, все время подпрыгивая и пытаясь схватить зубами то, что в руках у жены. Первой мыслью было, что надо спасать благоверную от собаки. Я заорал: «Нюра, фу! Нюра, ко мне!» Но она не обратила на мои крики никакого внимания. В глазах ее было безудержное веселье, торчащий вверх хвост радостно раскачивался из стороны в сторону, она повизгивала и порыкивала с явным восторгом, отметая напрочь все мои подозрения об опасности, исходящей от нее.

Жена добежала до меня и, белыми губами прошептав: «Вот!» — сунула мне в руку коробку. Я открыл ее.

Мы сидели в комнате и пересчитывали деньги. Нюра сидела рядом и беззвучно смеялась. Денег было 4 миллиона рублей. И оставалось еще полгода до прекращения их хождения, то есть по-теперешнему — 4 тысячи.

Сколько раз я брал Нюрку за подбородок, подтаскивая ее морду поближе к своему лицу, и, глядя ей в глаза и надеясь в них что-то прочесть, спрашивал: «Откуда ты узнала про тещину заначку?» Но в глазах ее бегали бесенята, она крутила головой, отпрыгивала и весело скакала вокруг меня, а потом вдруг срывалась с места и начинала «писать круги» по двору. Это было показателем ее расчудесного настроения. С безумной скоростью, как мотоциклист на крутом повороте, наклонившись почти к земле, загребая ногами и чуть ли не вспахивая мордой землю, она носилась по двору, пока не падала в изнеможении. И только колотящийся о траву хвост да бурное дыхание говорили о том, что она жива и здорова.

Ответа на свой вопрос я, разумеется, не получил. Чего мы только не передумали на эту тему! Остановились на том, что она уже когда-то приходила к нам во двор и подсмотрела, как теща прячет деньги.

Была одна странность в поведении собаки. Она как будто приклеилась к нашей старшей дочери. Ходила за ней везде следом, встречала ее из техникума, вечерами ждала, нервничала, если та запаздывала с гулянья, гоняла ее кавалеров, признавая только одного (кстати, выбор сделала верный!), а однажды, когда я пообещал «снять ремень» после слишком затянувшегося «похода в кино», даже встала между мной и дочкой и грозно на меня зарычала.

И было это странно потому, что дочь меньше всех интересовалась Нюркой. Мы с женой уделяли ей куда больше внимания. А о сыне и говорить не приходится — он чуть ли не на пузе ползал перед ней и горько обижался, что собака предпочитает ему сестру.

Но и это еще не направило наши мысли в соответствующее русло, пока мы не стали замечать, что из дома пропадают тещины вещи. Были это в основном мелочи, типа щетки для волос, тапочек, фартука Но когда пропал небольшой альбом для фотографий, мы начали расследование. Виновник был схвачен на месте преступления. Им оказалась Нюра. Ее застали, когда она затаскивала в будку «думочку» — маленькую подушку, которую теща обычно подкладывала себе под спину.

Проведя обыск в Нюркином жилище, мы нашли в нем пропавшие вещи. При этом нас больше всего поразило, что все было целым и невредимым. И это было удивительно, потому что обычно собаки имеют привычку грызть все, что раздобудут.

Все сходилось один к одному. Мы подвели итоги:

— собака появилась у нас на сороковины;

— до этого ее никто не видел, и откуда она взялась — неизвестно;

— откликнулась она только на имя Нюра, а тещу мою звали Анна Григорьевна;

— она знала, где лежат спрятанные деньги, и, услышав о наших трудностях, повела жену к ним;

— при жизни теща не ладила со старшей дочерью и всячески демонстрировала свое равнодушие к ней и любовь к внуку, а собака как бы замаливала ее грех;

— Нюра проявила привязанность именно к тем вещам, которые лично принадлежали теще;

— и последнее, наверное, самое смешное: Нюра обожает огурцы, а теща к ним тоже была весьма неравнодушна.

Мы с женой, конечно, не академики, но и не самые глупые люди. У меня высшее образование (я — учитель математики в школе), у жены — текстильный техникум, и закончила она его с отличием. Жизнь у нас не слишком легкая, и нам не до фантазий, хотя и мы не остались в стороне от современных веяний. И вот оказались задействованы в мистическом событии — переселении душ. Уверенность в истинности нашего вывода у нас непоколебимая: слишком много «совпадений» не могут быть случайностью.

И напоследок, вероятно вызвав ваши улыбки, скажу, что Нюру мы переселили в комнату тещи. Она живет там вместе с внучкой, спит на своей кровати, ест из любимой тарелки и обожает порыться в старых вещах. Мы относимся к ней с уважением и заботой, а она отвечает нам любовью — тем, что мы недодали друг другу при жизни Анны Григорьевны.

Записано со слов Петухова Э. П., г. Ярославль

Душа моей матери — в птице

Когда-то моя мать спасла грача. Несмотря на то что она приложила все силы, чтобы вылечить его, он остался калекой и доживал свой век в нашем доме.

Мама была немолодой и больной женщиной. Частые и мучительные боли (особенно перед смертью) она старалась скрывать от семьи, но я была старшей, чаще других на мою долю выпадало ухаживать за ней, и потому я лучше остальных знала, как она страдала. Грач постоянно находился около нее. Он ковылял к постели, вскакивал, неуклюже взмахивая крыльями, на спинку кровати в ногах у мамы и сидел там часами. Иногда он засыпал и падал ей на ноги.

Мы все работали, и они, больные и очень привязанные друг к другу женщина и птица, проводили вместе много часов, складывающихся в дни, недели, месяцы. Грач клевал оставленную матери еду, пил из одного с ней стакана, был свидетелем стонов, которые в наше отсутствие она могла не сдерживать, слушал, наверное, ее жалобы на жизнь и на нас. Обиды матери были понятны: мы должны были быть рядом с ней. Но это было невозможно, потому что тогда пришлось бы бросить работу, а на что жить?

Я прибегала домой и сразу — к маме. Грач встречал меня сердито, топтался, подпрыгивал, тряс головой и крыльями и невнятно бормотал, как будто хотел о чем-то рассказать. «Гришка, — говорила я ему, — ну ты хоть душу не рви!» А мама начинала тихо плакать и только говорила: «Ох, Нина, Нина!» За долгие месяцы я столько раз слышала это «Ох, Нина, Нина!» и видела бегущие из уголков ее глаз к ушам тонкие ручейки слез, что, мне кажется, я уже другой маму и не помню.

Она умерла ночью. Я прибежала на крик Гришки. Мать уже отходила. В последний раз я услышала «Ох, Нина» — и мамы не стало.

Грач несколько дней кричал по ночам. Отказывался от еды, только воду пил. Перья у него стали тусклыми, взъерошенными. Думали, не выживет — умрет от тоски. Но он выжил.

Прошло уже полгода. Птица поселилась в комнате матери — там пока никто не живет. Туда же мы приносим ему воду и пищу. Он сторонится нас, хотя раньше был всегда доброжелателен.

Четыре месяца мы не слышали его голоса. Но вот уже два месяца, как каждую ночь из комнаты, где умерла мать, раздается голос, очень похожий на мамин: «Ох, Нина, Нина!» Сначала я очень пугалась, но теперь знаю — это не спит тоскующий по моей, матери грач. Сходство голосов в первое время сводило нас с ума. Но потом я поняла, что это душа моей матери поселилась в птице, которая в самую тяжелую для нее пору жизни сумела быть ближе и добрее, чем родные дети.

Записано со слов Линьковой Н. А., г. Ангарск Иркутской области

Сестренка

Семь лет назад погибла моя младшая сестра. Нашему горю не было предела. Прошло уже много времени, но 17 ноября каждого года мы посвящаем только ей.

У нас с мамой нет близких родственников, а папа умер раньше Аленки, поэтому мы всегда вдвоем. Отпрашиваемся с работы, тщательно убираем сестренкину комнату, ставим свечу и накрываем стол на троих: мама, я и Лена.

Когда мы отмечали первую годовщину ее смерти, к нам в окно кто-то постучал. Мы живем на восьмом этаже, и нам, естественно, стало не по себе. Стук был явным, ни на что другое не похожим. Я подошла к окну. По подоконнику прыгала птичка. За окном было уже темно, но свет из комнаты дал возможность разглядеть, что у нее желтая грудка. Это была синичка.

Мама сказала: «Покорми птичку, пусть и она, чистое создание, помянет мою девочку». Я открыла окно. Гостья перепорхнула в дальний конец оконного проема, но не улетела. Аккуратно разложив на подоконнике мелкие кусочки хлеба, печенья, сала, мы с мамой вернулись к столу, но штору задергивать не стали. Птичка аккуратно подобрала наше угощение, но не улетела. Расхаживая взад-вперед, заглядывая в окно, она оставалась с нами до самой ночи.

Птицы ложатся спать рано. А в конце осени, когда световой день короток, уже к четырем часам дня их не видно и не слышно. И потому так удивительно было присутствие синицы у нас за окном.

Утром ее не было. Не появилась она и на следующий день и еще очень, очень много дней. Мама говорила: «Это Аленушка приходила проститься с нами, ведь она не смогла этого сделать перед смертью».

Прошел год. Мы не говорили о синичке, но думали о ней. Убирая комнату и готовя поминальный стол, мы с мамой то и дело поглядывали на окно. «Мама, не жди, она больше не прилетит, она сейчас в раю», — успокаивала я мать. «Прилетит, прилетит!» — даже не мне, а самой себе шептала мать, нарезая на тарелочку мелкие кусочки мяса, сала и кроша туда хлебные крошки.

И синичка прилетела. Стук ее клювика в стекло прозвучал в нас, как звук разорвавшегося снаряда. Мы обе бросились к окну. Все повторилось, как в первый раз. Но только теперь мы больше не садились за стол, а весь вечер стояли у окна, плакали и разговаривали с Аленкой.

Около 12 ночи она улетела.

Шесть раз прилетала к нам синичка в один и тот же день. Скоро будет седьмая годовщина, и мы знаем, что она снова появится, чтобы в условленный день и час заглянуть в родные окна.

Из письма Карабановой З. К., г. Вологда

Связные загробного мира

Затронув тему «того света», нельзя обойти стороной и вопросы связи между ним и нами, смертными. Наличие неких посланников, направляемых к нам оттуда, огромным числом людей не подвергается сомнению. И в цепочке между информирующей стороной и получателем информации чаще всего фигурируют звери или птицы.

Предвестник

Так уж сложилась жизнь, что последние два года превратились для меня в череду болезней, несчастных случаев и смертей близких мне людей.

Мучаюсь я сомнениями: то ли Рок обратил на меня свое пристальное внимание, то ли время такое подошло. Семья у нас большая. Стариков среди них много, да и жизнь сейчас трудная — не время, а помрешь. Мрази человеческой развелось много — за рубль жизни лишат. А кому и самому жить не хочется, помирает. Так что похороны за похоронами. Засыпаешь с мыслью: «Неужели еще кто-то?» — а просыпаешься — уж и ответ готов.

Странные со мной вещи происходят. Я про то, что новый покойник будет, заранее знаю. Близкие поначалу не верили. А теперь, если говорю: «Новые похороны ждут», — деньги собирать начинают, готовятся. И точно, трех дней не проходит, как отходит кто-нибудь в мир иной.

Думают родственники, что ясновидящая я, а те, кто не любит меня, за глаза «ведьмой» зовут, «черного глаза» моего боятся. И никак в толк не возьмут, что была бы я колдуньей — знала бы не только когда, но и кто помрет. А я-то этого не знаю. Иногда даже думаю: «Быть покойнику. Не мне ли черед пришел?»

А началось все с мелочи. Утром выхожу из дому на работу, вижу — на траве голубь лежит, лапы у него в проволоке запутаны, бьется. Рядом птицы кричат. А неподалеку кот, к земле прижавшийся, выжидает. Мне бы лапы голубю распутать, да опаздывала я. В кота камнем бросила, чтоб отогнать, и дальше пошла. Потом оглянулась, увидела, что вернулся он на свое место. А что было дальше — не знаю. И забыла я благополучно об этой истории.

Не прошло и двух недель, как рано поутру слышу стук в окно. Глянула, а там голубь по подоконнику гуляет, носом в окно стучит. А на лапе у него проволока оборванная накручена. Я тут же и вспомнила, как на траве он бился. «Ну, — думаю, — освободился». А через день тетка моя родная удавилась. Записку оставила: «жить так больше не хочу, простите».

Я поначалу с голубем это не связала. Но беда не приходит одна. Через восемь дней дядька, муж ее, от сердца умер. А за день до этого голубь с проволокой опять мне в окно постучал.

А потом недели через три снова появился и опять клювом в окно задолбил. Тут-то у меня сердце и оборвалось. И точно, племянник мой по мужу в армии погиб.

И пошло-поехало. Голубь в стекло бьет, проволокой по жестянке подоконника скребет — умирает кто-нибудь. И трех дней не проходит, как человек был — и нет. И летом и зимой. И случая не было, чтоб просто так прилетел. Мать моя умерла, свекор и свекровь, другие родственники. А месяц назад мужа похоронила. И всегда птица моя меня оповещала.

По ночам не сплю, утреннего стука в окно боюсь. Мне еще свекор при жизни советовал отраву подсыпать, смолой подоконник смазать, и я уж было собралась, да сон мне страшный приснился. Будто набила я на оконные рамы железные шипы, а на них, как в страшном фильме, наколотый сын мой висит. Я к нему руки протягиваю, снять хочу, а не дотягиваюсь — ноги в смолу кипящую влипли Не стала я совет свекра выполнять. А вскорости и его самого не стало — помучился (рак у него оказался) и умер в день, когда голубь утром прилетал.

Были у меня мысли, что придумала я этого голубя и что чудится мне все это, а знания о смертях от меня самой идут. Но и сын его видел, и родственники, которые из Костромы приезжали на первую смерть, когда тетка удавилась, и у меня жили до поминок ее на «девятый день», видели, как он за день до смерти мужа теткиного прилетал. И свекру я следы на подоконнике показывала — снег тогда лежал, даже от проволоки отпечатки оставались. Так что не выдуманная это птица.

Страшная у меня жизнь. А виню больше себя: надо было тогда не о том, что поругают меня за опоздание, думать, а о твари Божьей. Помочь птице надо было, тогда бы и смертей всех этих не было. За грех меня Бог карает, а голубь с проволокой на лапе — мученичества знак — предвестник кары Господней.

Записано со слов Грищенко О. П., г. Бологое Тверской области

Как видно из следующих сообщений, в своем сознании люди воспринимают животных не только в роли посланников. Достаточно часто в них видят существа, связанные с загробным миром недоступной для людей постоянной связью.

Поминание

У нас в семье не было лада, поэтому мы жили отдельно от стариков — родителей мужа. Он только изредка и в исключительных случаях навещал их.

В 1976 году умер свекор. На следующий год одновременно подошли две даты: день Красной Армии и годовщина его смерти. Я спросила мужа, что бы он хотел получить в подарок к «мужскому дню», а он попросил: «Давай лучше истратим эти деньги на то, чтобы по-людски отметить годовщину смерти отца». Я согласилась.

В тот день, когда мы сидели за поминальным обедом, у нашего забора появилась собака. Опираясь о калитку и встав во весь рост, она скулила и просилась во двор. Женщины, помогавшие на кухне, отгоняли ее, но она не уходила, настойчиво требовала, чтобы ее впустили. Пришлось позвать мужа на помощь. Он вышел во двор и тут же узнал собаку: «Да это же Полет — отцов пес!» Он впустил собаку, и та подошла сначала к нему и как бы «обняла» его, встав на задние лапы и положив передние на плечи. Потом то же самое сделала, подойдя ко мне. И хотя там еще были люди, ни к кому больше не подошла… Это очень странно, потому что я, как и другие, была ей незнакома.

Потом мы узнали, что, когда умер свекор, Полета отдали соседям, у которых он сидел на цепи. А в день помина он оборвал ее и прибежал к нам, хотя никогда раньше здесь не бывал…

В 1994 году умерла моя мама. И у нее была собака — Туман, которую после маминой смерти тоже отдали другим людям.

20 мая 1995 года мы отмечали годовщину смерти мамы. И вдруг услышали, как в дверь скребется собака. Открыли. Это был Туман. Он пробежал мимо нас в комнату, где горела лампада, сел рядом с ней, посидел, потом обошел все комнаты и убежал. Выяснилось, что в тот день он рвался с цепи, потом перегрыз ошейник и убежал со своего двора.

Мы убеждены, что все это совершенно не случайно. И муж, и я, и все наши знакомые уверены, что собаки приходили, чтобы тоже помянуть близких им людей.

Из письма Краворучко Н. Н., Краснодарский край

Уверенность автора и членов его семьи основывается на, возможно, неосознанном убеждении, что связь животных и их хозяев продолжается и после смерти. Иначе откуда бы им знать про «годовщину» — это ведь чисто человеческая временная символика. И в других письмах, подобных этому, фигурируют «9 дней», «40 дней», «годовщины». Этому часто способствует действительно необъяснимое поведение животных: собачий вой в преддверии смерти человека, умение найти могилу любимого хозяина, хотя, естественно, идет животное не по следам, неадекватная реакция на предметы, обстановку и события. Поэтому ответить на вопрос, проникли ли животные в какие-то тайны загробного мира, можно, лишь разгадав другие загадки, которые они задают нам.

Без вины виноватые

Письма, приходящие ко мне, свидетельствуют о том, что люди так или иначе связывают существование некоторых животных на нашей планете с некой особой миссией, возложенной на них свыше. Но, следуя своим субъективным симпатиям или антипатиям или руководствуясь навязанными суевериями, человек кое-каких представителей фауны априори воспринимает со страхом, отвращением или подозрением. О некоторых незаслуженно обиженных таким отношением существах я И хочу рассказать. Может быть, это поможет моим читателям посмотреть на них другими глазами.

Еще в древности считалось, что жизнь людей и животных соединена между собой неразрывными узами. Не желая себе отказывать в мясном меню, человек тем не менее всегда подсознательно ощущал, что животные в том мире, где он взялся править, существуют не только как гастрономический объект. В поисках компромисса наш пращур интуитивно начал «заигрывать» с животными, видя в них часть природы. К примеру, тотемом рода объявлялся медведь, и определенная группа людей, спокойно поедая других представителей фауны, не только объявляла табу на его убийство, но и пыталась «договориться» через него с природой. В это время другая группа людей, с аппетитом поедая медвежатину, «вела переговоры» через, скажем, оленя… Таким путем решались и проблемы беспомощности человека перед грозным миром, окружавшим его, и подсознанием, подсказывающим, что у животных в этом мире есть некая тайная миссия.

Шло время. Возникали и рушились земные цивилизации. Но каждая из них продолжала находить в окружавшем ее животном мире если не божества, то символы. Так рождались стереотипы: заяц — трусливый, лиса — хитрая, собака — верная и т. п. А некоторые братья наши меньшие, теперь уже трудно сказать, с чьей «легкой руки», превратились в объекты суеверий, антипатии и гонений.

Многие суеверия вполне объяснимы. Например, почему считается, что просыпать соль или разбить зеркало — к ссоре и большому несчастью? Все дело в том, объясняют исследователи суеверий, что когда-то соль и зеркала стоили безумно дорого, вот и внушали взрослые детям страх перед их порчей, чтобы были аккуратнее. Другое дело феномен «черной кошки». Почему именно черному коту, а, скажем, не рыжему суждено приносить людям несчастье? Дошло до того, что в одном из американских университетов не так давно проводились исследования с целью установить, насколько сам кот и его цвет могут влиять на результаты определенных процессов с участием человека. Каждый из пятидесяти студентов должен был по команде привести в действие экзаменующий его компьютер. Но прежде чем он успевал это сделать, дорогу ему перебегал один из двух задействованных в эксперименте котов: черный или белый. Опыт повторили много десятков раз. В итоге ученые изыскания показали: цвет шерсти никак не влиял на результаты экзаменов. Так что наступила пора реабилитировать черных кошек.

Впрочем, дискриминация животных именно черного цвета вполне объяснима. В восприятии человека этот цвет всегда ассоциировался с тьмой, злом, дьяволом, в то время как белый нес в себе свет и ангельскую благодать. Черные коты, как и их хозяйки, в средневековье сжигались на кострах. Причина этого понятна. Издавна женская суть воспринималась людьми как некий аналог кошачьего характера, непредсказуемости, грации, нежности, тайны… Плюс к этому черный цвет — и женоненавистники-инквизиторы с лучшими представительницами прекрасного пола уничтожили практически всех несчастных черных котов и кошек.

Но при этом всегда существовала путаница в цветах: «смерть» почему-то оставили в белом балахоне, а сами инквизиторы не гнушались черных ряс.

Однако животные черного цвета — «черная кошка», «черный ворон», «черный козел», «черный бык» и т. п. — продолжают волновать воображение мистически настроенных людей. В этот список уже стали включать и собак. Черные пудели и черные ротвейлеры — обязательные персонажи мистических триллеров — стали вытеснять черных кошек. И я не раз наблюдала, как вполне приличные с виду люди трижды плевали через левое плечо, повстречавшись на пути с черным псом. Белый же цвет вызывает доверие, потому что в восприятии людей несет добро, свет, спасение. Любопытный рассказ о своем спасении получен мной от кандидата философских наук Веры Константиновны Чирковой из Новосибирска.

Лесная фея

В мою жизнь вошло чудо. Иначе происшедшие со мной события я не воспринимаю, да и не хочу воспринимать, потому что поняла: это огромное счастье — столкнуться с чудом. И пытаться его препарировать, чтобы доказать самой себе или кому-то, что все в жизни можно объяснить глупейшими, но общепринятыми категориями, противно. Поэтому, ни в коем случае не предлагая на ваш суд и не пытаясь приводить доказательств, что это не выдумка, решила похвастаться. Позавидуйте мне все — я соприкоснулась с чудом.

Мои рождественские праздники в прошлом году прошли у друзей в Ангарске (это небольшой город недалеко от Иркутска). Крещенские морозы еще не наступили, но минус 28 градусов по Цельсию уже за десять минут выбеливали пятна на щеках и кончике носа.

Старые университетские друзья из кожи вон лезли, чтобы сделать интересным каждый день в их доме, удивить и порадовать меня. Я понимала это и с огромным энтузиазмом воспринимала поездки, встречи, новые знакомства, вечеринки, вылазки на природу — словом, весь калейдоскоп впечатлений, которыми меня баловали.

В тот вечер у нас был «передых». Мы сидели, перебирали фотографии и воспоминания. Старый потертый снимок, где мы всей группой стоим во время картофельной страды у старой деревенской баньки, стал началом отсчета моей волшебной истории.

Уже через несколько минут пришла идея попариться в русской бане с веничками, кваском и прочими атрибутами российской старинки.

Ольга и Олег («Олешки», как мы звали их еще студентами) тут же вдохновились, вспомнив, что у знакомого лесника есть «настоящая рубленая» баня, что он и его жена — мастера попарить народ и, что самое главное, банный сруб стоит на теплом источнике (плюс 15–18), куда окунуться после парилки — одно удовольствие.

Дальше — больше. «Здесь километров двадцать — не больше. Сейчас к нему на машине смотаюсь, договорюсь на завтра, чтоб ждал. Всех дел на час, — объявил Олег, — к девяти дома буду!» Но и мы с Ольгой были охвачены авантюрным безумием и поэтому твердо вознамерились сопровождать его. А чтобы он не передумал, собрались побыстрее: шубки на плечи, прикрытые тонкими блузками, шапки на головы, сапожки на чулочки — и в машину. А в ней печка работает — тепло.

В лес въехали в темноте. Накатанные лесные дороги, переулки, перекрестки — как в городе. Только домов нет. А красотища! Свет фар вырывает такие величественные картины, каких при дневном свете не увидишь. Деревья — как живые. Сердце замирает, когда из темноты вырывается стройная красавица ель в подвенечном платье, а потом так же неожиданно отступает в темноту, помахав на прощание рукой в белом с блестками рукаве. Снег сверкает на деревьях бриллиантовым сияньем. Наст между ними переливается всеми цветами радуги от алого оттенка вблизи фар до черно-фиолетового в глубине леса…

«Четвертый поворот направо. Следующий уже не накатан. Нам бы не промахнуться, иначе придется километра полтора пятиться — развернуться будет негде», — предупреждает Олег.

«Так ведь мы только что четвертый и проехали, — взвивается Ольга. — Тормози!»

Олег тормознул. Судя по всему, на всякий случай. Олешки сцепились в споре. Муж был уверен в своей правоте, жена в своей. Меня их перепалки всегда развлекали. В них было много шума и ни капли злости, потом Ольга надувалась и говорила: «Делай что хочешь!» И Олег делал то, что хотела она. Нисколько не сомневаясь, что на сей раз будет то же, я внесла предложение: «Ребята, проще всего подать двадцать метров назад, это все же не полтора-два километра, и проверить. Если Оля ошибается — выедем снова на лесную дорогу и поедем до следующего поворота».

Предложение было разумным. Спорить с ним было глупо, поэтому оно было принято Олешками без обсуждений. Одного я не учла (а еще «отлично» по психологии имела!) — это то, что не дала главе семьи выпустить пар до того, как сдаться. «Сделаем еще проще, — бросил он. — Я знаю, как выглядит поворот к лесничеству, там через метров пятьдесят слева старая поваленная ель у дороги. Ждите меня, сейчас гляну!»

Не дожидаясь ответной реакции, он выскочил из машины и… автоматически выдернул ключ из замка зажигания.

Мы даже не успели сообразить, что вляпались. Желтый луч фонарика поплясал у машины и исчез за поворотом. Олег отсутствовал чуть дольше, чем можно было ожидать, но вернулся с победой: «Ну, что я говорил! Поехали дальше!» — и повернул ключ зажигания. Никакой реакции. Еще одна попытка, потом еще много других. Потом мы с ним толкали машину, а Ольга, сидя за рулем, пыталась ее завести. Бесполезно. Разгоряченные, мы еще не чувствовали мороза. Но постепенно он вместе со страхом начал проникать во все наши поры…

Чувствуя, что надвигается паника, а вместе с ней реальная опасность замерзнуть, Олег тоном, не допускающим обсуждений, приказал: «Вперед до первого поворота, направо, и до лесничества — бегом!» И мы побежали.

Я никогда не бегала на длинные дистанции, Ольга вообще человек не спортивный, но мы бежали не останавливаясь. Падали и поднимались. И снова бежали. Нам стало жарко, я даже распахнула шубу. И вот он — долгожданный поворот. Мы оторвались от Олега и остановились, только услышав сзади его крик: «Стойте!» Несмотря на темноту, на белой дороге он был хорошо виден. Он шел к нам. Не бежал, а именно шел. И этот его ровный спокойный шаг показался нам самым страшным предзнаменованием. Так же спокойно, как шел, он сказал: «Это не тот поворот». Мы дышали, словно загнанные лошади. Пар от дыхания ледком ложился на мех воротников и растрепанные волосы. Губы не слушались. Мы молча стояли и смотрели на него. «Все еще хуже, чем кажется. Мы не поворотом ошиблись, а дорогой. Я хотел укоротить путь и проехал через гаражи. Теперь понимаю, что свернул не на ту дорогу — в темноте все выглядит иначе…»

Упрекать, обвинять, ругаться было бессмысленно. К тому же никто не знал, что делать дальше. Мы даже не знали, в каком направлении идти и где находится лесничество. Оставалось одно: идти назад. А до первого жилья — километров семь-восемь.

И вот тогда появилась спасительница. Тихое повизгивание привлекло наше внимание. Шагах в пяти от нас на снегу сидела маленькая, совершенно белая, пушистая собачонка, похожая на болонку. Она практически сливалась со снегом, и только темные глазки, в свете фонаря переливающиеся всеми цветами радуги, выдавали ее присутствие.

Появление собаки было столь нереальным, что в нас затеплилась надежда. Тихо взвизгивая, она отбегала на несколько шагов, возвращалась и снова отбегала. А когда поняла, что мы поверили ей и пошли следом, побежала вперед. Когда мы останавливались, чтобы отдышаться, она садилась на снег в нескольких шагах от нас. Если мы слишком долго передыхали, начинала сердито лаять, всем своим видом показывая, что нельзя стоять на месте, надо снова бежать. И мы бежали снова. Это длилось минут двадцать — тридцать. И вот впереди мы увидели светящиеся окна. И уже через пару минут нас встречала свора злобно лающих огромных псов, не подпускавших нас к дому. Видимо услышав эту какофонию, хозяин вышел на крыльцо и громко окликнул собак. Мы начали кричать, привлекая к себе внимание. Нас впустили.

Мы оказались в доме лесника, которого искали. Нас растирали, вливали в нас спирт, попарили в бане, правда, без всех ухищрений: квасных, пивных, березовых Лесник с сыном на какой-то дикой помеси «газика» и трактора съездили, отыскали и приволокли машину Олешков.

Казалось бы, вполне ожидаемые для такой бездумной компании, как мы, события, слава богу, благополучно завершились. Если бы не одно «но». Когда мы попросили привести нашу спасительницу, то оказалось, что ни лесник, ни его семья слыхом не слыхивали ни о какой болонке. «Да вы сами подумайте, — удивлялся нашим настойчивым расспросам хозяин, — моя банда на дух не подпустила бы ее сюда, порвали бы в клочья! И откуда ей здесь оказаться? Вблизи нет жилья, да и не выжила бы она здесь. Мои в сарае кучей малой спят — только так от мороза спасаются. А тут в лесу, на снегу, одна?! Нет, ребята, это вам со страху померещилось».

Каждый день до моего отъезда по нескольку часов мы искали нашу спасительницу. Ездили в лес, обошли все окраинные дома. Каких только собак мы не видели! Но ничего похожего на белую пушистую собачонку, появившуюся в ночном лесу, чтобы привести нас к теплу и людям, не нашли. Да и все, с кем мы говорили, в один голос утверждали, что поблизости подобной собаки нет и быть не может. «Таких собачек искать надо у городских хозяев, которые в такую холодрыгу их в «комбинезонах» выгуливают или вовсе не выводят. А здесь только бойцы — дома охранять…»

У нас больше нет сомнений — мы уверены, что побывали в сказке. Страшной сказке со счастливым концом.

Спасибо тебе, маленькая белая фея из сибирского леса!..

Я спросила Веру Константиновну: «А если бы собачка была черной, вы бы так же доверчиво пошли за ней?» «Конечно, — удивленная моим вопросом, ответила она. — Собака должна была привести нас к людям, ведь у нее где-то дом и хозяин. В тот момент у нас мистических мыслей не возникало!» И только в конце разговора сама вернулась к этой теме: «Я все думаю над вашим вопросом. Вы правы, доверия было бы меньше, если бы собака была черной. В такие минуты даже самый заядлый материалист забывает о своих убеждениях. Я аппроксимировала ситуацию и честно вынуждена признать, что мысли о том, что нас водит по лесу нечистая сила, вполне могли родиться в наших головах, если бы собака была черной…»

Подобно гранитной скале непоколебимо в сознании людей восприятие цветов: черный — зло, белый — добро. Это как с «черной» и «белой» магией. А ведь магия — это всего лишь магия. И не может она быть злой или доброй. Как не может быть злым или добрым дождь, ветер, снег… Одному он несет добро, другому — зло. Разница лишь в том, что ветром управляет беспристрастная природа, а магия может быть использована пристрастным человеком. И если его знания дают возможность управлять какими-то процессами, то только от его моральных качеств зависит, какие «силы» он привлекает в качестве «помощников».

Но тем не менее путаница «белого» и «черного» просматривается и в отношении к животным.

Белая сова

Я заблудилась в лесу. Все мои познания о том, что мох на стволах деревьев — на северной стороне, а крона пышнее — на южной, и прочие премудрости разбивались об элементарное незнание того, где находится поселок, в который мне надо было вернуться: на юге, востоке, севере или западе.

Была я человеком сугубо городским, в поселок этот приехала впервые, на свадьбу к племяннице, осталась на неделю и с самонадеянностью горожанки, привыкшей ориентироваться по табличкам в метро, пошла прогуляться «на природу».

И получила по заслугам. Не буду описывать всех своих мытарств, страха, нараставшего с каждым очередным кругом по ставшему из приветливого пугающим лесу. Чего стоили одни только мысли о возможной ночевке под деревьями! В общем, вспоминать жутко.

Но вот, напугав меня до полусмерти, прямо передо мной опустилась на ветку белая птица. Если бы я была на Севере, то решила бы, что это полярная сова. Но откуда ей было взяться в Поволжье? Да и светло еще совсем было. А совы, насколько я знаю, птицы ночные.

В общем, было в ней что-то, что заставляло меня смотреть на нее не просто как на птичку, а как на некое знамение. Птица взлетела и через несколько метров опустилась на ветку. Она снова смотрела на меня. И тогда я решилась.

Белая сова короткими перелетами вела меня по лесу, а я послушно шла за ней. Примерно через час я услышала звуки, свидетельствующие о том, что выхожу к людям. Еще минут десять, пока я продиралась напрямую к человеческому жилью, сова летела следом за мной.

В последний раз я увидела ее описывающей у меня над головой круг, когда я вышла на опушку.

Уверовав наконец, что спасена, я бессильно опустилась на мягкую траву.

Перед последним броском я оглянулась, чтобы проститься со своей спасительницей. Ее не было.

Историй о призрачных птицах в моем архиве много. Я выбрала рассказ о белой сове потому, что в апреле 1998 года в рубрике «За рубежом» газеты «НЛО» увидела небольшую статью «Смерть приходила в облике белой совы». Вышла публикация значительно позже, чем пришло ко мне письмо о белой спасительнице, поэтому оно не могло быть фантазией, навеянной чтением газеты.

«Удивительный случай произошел с 12-летней американской девочкой Мисти Харгер. Она вместе со своей маленькой собачкой заблудилась в районе реки Буффало в штате Арканзас. Пока проворонившие ребенка родители поднимали на ноги службу спасения и спасатели в туман и дождь разыскивали девочку, прошло 24 часа. Температура в это время держалась на отметке минус 10 градусов.

По всем прогнозам девочка должна была замерзнуть. Однако удивлению спасателей не было предела, когда они обнаружили ребенка живым и невредимым с собачкой на руках. Маленькое животное грело девочку, не дав ей умереть от переохлаждения. Когда они вернулись домой, собаку ждала награда — обильный ужин из мяса и молока.

Придя в себя после пережитого, девочка рассказала, что все время рядом с ней была ее мохнатая подружка. «Когда наступила ночь, — рассказывала Мисти, — рядом с нами появилась огромная белая сова. Тогда Скотти (имя собаки) начал лаять на нее. Но она не улетала. Сова пропала только тогда, когда появились спасатели». Взрослые скептически отнеслись к рассказу Мисти. Ведь белые совы в Северном Арканзасе практически никогда не встречались. Вот только индейские легенды гласят, что иногда смерть, приходя за душой человека, принимает облик белой совы».

Что ж, мнение москвички Нины Сергеевны Калистратовой, рассказавшей историю о белой сове-спасительнице, и отношение древних индейских легенд к этой птице явно расходятся. Впрочем, сама история Мисти Харгер не опровергает ни тот ни другой вариант. Ее белая сова могла быть как «смертью», которая за ней приходила, так и «ангелом», который ее берег.

В этих двух историях важно не то, как понимают люди событие, а его необычность и сходство: случилась беда, появилась птица, которая не может появиться в этих местах, расположенных в разных концах земли, и хеппи-энд — счастливый конец, как говорят американцы. Любопытное совпадение.

А вот отношение людей к тому, что они видят, — это предмет отдельного разговора. Следует только помнить, что эмоциональные оценки событий очевидцами всегда субъективны.

Я не задаюсь целью глобальной борьбы с суевериями, а только хочу показать, что многие из них, связанные с животными, не имеют под собой основы. Впрочем, существуют и такие, где эта основа есть, и просматривается она еще в древних мифах.

Кто прядет нити судьбы?

Мой рассказ, наверное, покажется сущей глупостью. Я и сам ко всяким приметам, кроме, разумеется, таких, как «стрижи низко летают» или «небо на закате красное» и т. д., относился не просто со скепсисом, а даже с раздражением. Кошки, перебегающие дорогу, разбитые зеркала, просыпанная соль — все это казалось мне беспросветной чушью.

Но некие события заставили меня не просто рассуждать на эту тему, но и заняться проверкой действия одной приметы. Речь идет о пауках.

Моя доверчивая жена искренне относится ко всякой чуши, плюет через левое плечо, обходит черных кошек, болеет, если снятся гнилые зубы, радуется, если приснились тараканы, и т. п. Все это мне порядком надоело.

Однажды она зазвала меня вынимать из ванны крупного черного паука, делающего героические усилия взобраться по скользким эмалированным стенкам и в очередной раз срывающегося вниз. Естественно, первым моим желанием было смыть его струей из душа и на этом покончить, но жена подняла визг, обозвала меня «живодером», забыв о том, как сладострастно расправляется сама с потревожившими ее тараканами и комарами. В ответ на мою отповедь на эту тему она прочитала мне лекцию о том, что паук — живое олицетворение богов, приносящих удачу, счастье, здоровье и богатство, что убивать его — грех великий, что надо поймать его, не повредив при этом, и вынести во двор.

Пришлось это сделать (под жестким контролем), чтобы избежать дальнейших истерик.

На следующий день действительно произошли некоторые события: пришло письмо от сына из армии, жена получила премию, да еще и объявила, что ее «отпустил радикулит». «Видишь, — победно резюмировала она, — паучок принес нам деньги, счастье (письмо) и здоровье!»

Но я был другого мнения: письмо было написано неделю назад и могло прийти как раньше, так и позже — случайность, премию жене выписали тоже раньше, и то, что выдали именно в этот день, — совпадение, ну а насчет здоровья — так у моей благоверной все что угодно пройдет, если ей надо что-то мне доказать. Да и вообще здоровье и счастье — понятия субъективные. Любой, увидев паука, может закричать: «Я здоров и счастлив!», а вот деньги — это куда убедительней.

Вот я и объявил о своем намерении провести исследование влияния пауков на нашу жизнь именно по этому признаку. «Деньги, — сказал я жене, — это одновременно и счастье и здоровье. Будут деньги — сможешь к сыну часто ездить, подарки ему покупать — разве это не счастье? И здоровье будет лучше, если не картошку, а свежие фрукты и овощи кушать, если не к нашим бесплатным врачам-истуканам ходить, а платной медициной пользоваться. Вот пусть твой паук в этом нам и поможет».

С этого и началось. Не буду описывать каждый случай в отдельности. Скажу только, что прошло с тех пор полтора года. И всегда, со стопроцентным результатом, появление паука в ванне (именно там!) приносило в дом деньги. Сначала это была только зарплата. Паук являлся, как будто изучил график выплаты денег на наших предприятиях. Потом я попал под сокращение, и начались случайные заработки. Он чувствовал и их. Появился свой маленький бизнес, а значит, кредиторы и должники. Паук стал сообщать и о возврате долгов. Дошло до того, что я в такой степени уверовал в его ясновидение, что, когда ко мне заходил кто-нибудь из старых должников, мог позволить себе ошарашить его репликой: «Знаю, знаю, деньги принес!»

У меня с пауком установились какие-то личные отношения. Я дал ему имя — Соломон, хотя жена утверждает, что это паучиха. Как она это определила — одной ей известно. Но мне нравилось звать его так, и иногда мне кажется, что ему тоже. Он даже перестал меня бояться — бежит к протянутой к нему газете и терпеливо сидит, пока я несу его к кустику у окошка в подвал. А когда я уезжаю в отпуск, то строю из шерстяных ниток «лестницу», которую креплю в ванне, чтобы пауку было удобно выбираться из нее.

С появлением Соломона в нашей жизни многое изменилось к лучшему. Изменился и я. Стал замечать, что боюсь рассыпать соль или разбить зеркало.

Из письма Кушнира Р. Г., г. Тольятти

Интересное сообщение. Но не менее интересна и женская интуиция, подсказавшая жене нашего исследователя мысль о том, что паук Соломон должен быть дамой.

В пантеоне древнерусских языческих богов есть богиня Мокошь. Ее каменное изваяние даже стояло на вершине холма в древнем Киеве. По данным этнографии, богиня Мокошь представлялась древним как женщина с большой головой и длинными руками, прядущая кудель. Ей приносили жертвы, бросая в колодец мотки пряжи… Славянская богиня Мокошь сродни римским богиням Паркам, древнегреческим Мойрам или германским Норнам…

Все эти древние персонажи «пряли нити судьбы». А римские Парки даже изображались в виде паучих.

Интересные совпадения.

Древние легенды гласят, что эти несимпатичные на вид создания спасли жизнь пророку Магомету, и с тех пор задавить паука считается грехом. Подобные легенды сохранились и у других народов. Так, по преданию, в Японии пауки спасли героя Йоритомо, в Италии они сохранили жизнь святому Феликсу…

Кроме того, согласно легендам, пауки приносят удачу.

Игроки и вообще все люди, которым часто приходится испытывать судьбу, просто благоговеют перед этими созданиями, питая к ним чувство мистического страха и уважения. Они носят пауков «на счастье» в разных коробочках или медальонах либо заменяют эти талисманы татуировкой с его изображением.

Из уст в уста передается рассказ о везучем игроке, который «взял» в игорных залах Монте-Карло не один миллион долларов. У него в стеклянной коробочке сидел паук. Дно было окрашено в два цвета — черный и красный. И в зависимости от того, на какой цвет переползал «вестник удачи», игрок ставил деньги. И практически всегда выигрывал…

Известный биолог профессор У. Бристоу, много лет посвятивший изучению пауков, тоже свято верил в то, что пауки приносят удачу, и даже неоднократно использовал эти свои знания на практике.

Однажды профессор крупно проигрывался в покер. Он все повышал и повышал ставки, но карта не шла… Тогда Бристоу ошарашил присутствующих тем, что смахнул со стены тегенарию (распространенный паук, обитающий в квартирах) и проглотил ее. «Ну теперь держитесь!» — сказал профессор.

И точно. Вскоре он выиграл все деньги, что были на руках у партнеров.

Рассказом о биологе Бристоу я не призываю глотать несчастное создание. Видимо, безумный азарт спровоцировал уважаемого профессора на столь жестокий поступок. Да и мучительная жизнь в коробочке в качестве амулета — не лучший вариант. Позволю себе предположить, что подобные действия могут привести только к временным успехам, а потом Мокошь рассердится!..

Как мы видим, живые существа, даже став для людей символами удачи, в отдельных случаях становятся их жертвами.

Так не лучше ли просто жить в мире и дружбе с языческими богами, принимая с благодарностью их участие в нашей судьбе? Главное — верить в удачу. А кто верит, тому и дано будет.

Психоаналитики, изучавшие роль суеверий в нашей жизни, ссылаются на извечную человеческую потребность верить во «что-нибудь». Они даже склонны видеть в предрассудках определенные положительные стороны. Врачи считают суеверия самым дешевым из доступных на лекарственном рынке успокаивающих средств.

Французский психиатр доктор Франсуа Лаборд, например, утверждает: предрассудки предоставляют индивиду ощущение власти над событиями и видимость возможности контролировать их, что позволяет ослабить внутреннее напряжение. Таким образом, суеверия обладают реальным лекарственным эффектом.

В психоанализе такой образ действий называется магическим мышлением. И правда, иной раз, чтобы почувствовать себя лучше, достаточно постучать по некрашеному дереву или сплюнуть через левое плечо. Не зря Бальзак в свое время написал, что суеверный человек не может быть всецело несчастен, ибо суеверие стоит надежды.

Именно поэтому давайте верить, что есть приметы, согласно которым Фортуна готова улыбнуться нам. Но братья наши меньшие не могут быть символами зла, если только мы сами не дали себе такую «установку», а символы добра не надо мучить и убивать, относясь к ним потребительски.

Определенную роль в нашем отношении к животным играют и гороскопы. По-разному, но очень похоже звучат у многих народов легенды о том, как животные делили между собой года. Двенадцатилетний цикл возглавляет шустрая крыса, а завершает медлительная свинья. Двенадцать лет — двенадцать животных, со своими характерами, отношением друг к другу, судьбами, а главное, влиянием на людей, связанных с ними звездами.

Что это? Милая сказка или в этом есть свой, пока еще скрытый от человека смысл? Так же, как и деревья у друидов, камни, цветы, металлы и стихии, связанные с нами, животные выбраны не случайно. Да и вообще в этих вопросах правит не господин Случай. Неотступно век за веком прослеживается эта связь в древних легендах, верованиях, учениях самых разных народов. Многие и многие годы, отождествляя свои судьбы и характеры с животными — символами годов, мы могли бы убедиться, что нет среди них «плохих» или «хороших», просто они разные. В жизни все обстоит так же. Тигр не может быть плохим оттого, что он хищник, Овца хорошей оттого, что она вегетарианка! Но тем не менее, когда мы говорим: «Этот человек — Тигр!» — это звучит гордо. А когда говорим: «Овца», — проглядывает скрытое превосходство, хотя из гороскопа следует, что люди, родившиеся в год Овцы, талантливы, добры и умны. И тем не менее стереотип действует.

А что касается Змеи, тут уж хуже не придумаешь: «змея подколодная», «змею на груди пригрел», «змеиная усмешка» (хотя никто не видел, как улыбаются змеи!), «гады», «гаденыш» и т. д. и т. п. А чем, собственно, змея так насолила человеку? Кусается? Бывает, что и до смерти? А тигр? Тоже не ласковая кошечка! Логических объяснений такому отношению к змеям нет. Все дело в сложившемся стереотипе. А верен ли он? Но то, что со змеей связано максимальное число тайн, это точно.

Гадючье племя

Неповторимая украинская ночь. Небо словно опустилось к земле, черное, усеянное звездами, похожими на россыпь сверкающих бриллиантов. Мои друзья, уставшие после многокилометровой «пахоты» байдарочного похода, давно спят в палатках. А я лежу на брошенной на траву штормовке, рядом мерцает еще не погасший костер, шепчутся с тихо шелестящим камышом набегающие на берег волны, и еле слышный звон наполняет воздух. Я смотрю на небо и думаю, что в эту волшебную ночь, вытянув вверх руку, я смогу прикоснуться к звезде. Я даже делаю это: поднимаю руку и замираю.

Почти неуловимое глазом движение и легкий отблеск в траве в полутора-двух метрах от костра отвлекают меня от звезд. Фонарик всегда под рукой, и я направляю его луч на то, что привлекло мое внимание.

Это была змея. Нет, это были две змеи. А если говорить честно, то это была змея с ДВУМЯ ГОЛОВАМИ!

Я не был пьян и не был в полусне, у меня не бывает галлюцинаций, и главное, состояние души у меня было такое, что скорее я мог бы придумать эльфа или маленькую фею, а никак не отвратительное двухголовое чудовище!

В ярком свете фонаря монстр замер, приподняв часть туловища над землей и уставившись в мою сторону четырьмя глазами. Две головы, сидящие на одном теле, вели себя абсолютно самостоятельно, как будто принадлежали двум разным существам. Форма и размеры их соответствовали ужиным или гадючьим (поскольку, на мой взгляд, они ничем, кроме ядовитости, не отличаются). «Если бы это был плод моей фантазии, то я бы обязательно увидел раздувшийся воротник», — подумал я, поскольку с детства понятие «змея» всегда ассоциировалось у меня с коброй.

Все это я описываю для того, чтобы убедить вас, что то, что я видел, — реальное существо. Мне даже хочется поклясться в этом, хотя понимаю, что из всех моих малоубедительных аргументов этот — самый неубедительный.

И мне ничего не остается, как резюмировать: «Хотите верьте, хотите нет!» — и гордо подписаться!

Из письма Некрасова И., г. Киев

А мне ничего не остается, как сообщить уважаемому автору письма, что замеченное им существо действительно не плод его фантазии — он увидел то, что редко кому удавалось увидеть в природных условиях.

Двухголовые змеи существуют. Скорее всего, это действительно был уж. Они нередко рождаются о двух головах. В террариумах их удавалось выкармливать, и жили они годами. Их головы, как заметил наш наблюдательный автор письма, по свидетельствам сотрудников террариума, и в самом деле «не чувствуют» себя единым существом: когда одна получает пищу, вторая пытается вырвать ее, не ведая, что попадает она в общий желудок.

Но в природе двухголовые не выживают, и поэтому то, что инженер из Киева все-таки умудрился встретить ужа-монстра, само по себе чудо. Как выжил несчастный урод, что способствовало этому, как умудрились «договориться» две его головы о согласованных действиях — загадка.

Вот еще одно письмо от Смалева Г. Ф. из г. Губкина Белгородской области.

«Это было в селе Полудни Куйбышевской области, в конце июня — начале июля 1932 года. Стоял необычайно жаркий день. Родители мои были в поле, время близилось к обеду. Мы с сестрой, наскоро перекусив, решили пойти искупаться на Малый Кинель, в пойме которого был наш огород. Мне шел восьмой год, я убирал со стола, а моя 6-летняя сестра гуляла во дворе.

Вдруг она вбегает в хату и говорит, что вдоль плетня деда Прони ползет гадюка. Я быстренько на крыльцо, миновал мазанку и действительно увидел гадюку, вползшую на торчащий вдоль плетня сук. Устроившись там, она легла набок, вытянулась и успокоилась.

Змея показалась мне несколько толстоватой, как будто она что-то проглотила и не успела еще переварить. На нас она не обращала внимания, хотя мы были от нее не более чем в десяти шагах. Утолщенная часть брюшка ее вдруг начала вибрировать, внутри явно что-то шевелилось.

Неожиданно там появилось маленькое отверстие.

Оно то открывалось, то затягивалось, так же как у кошки перед родами, только кошка в отличие от вытянувшейся змеи в таких случаях лежит свернувшись.

Отец часто бывал в извозе, и мне приходилось помогать матери при окоте коз и овец. Обычно я держал фонарь, а при отеле коровы тянул вместе с матерью теленка, если надо было помочь. И конечно, я сразу сообразил, что у змеи вот-вот начнутся роды. Мне было любопытно, и я уговорил сестру остаться и посмотреть.

Гадюка приподняла голову, дырочка на брюшке стала больше, и из нее посыпались на землю маленькие блестящие зеленоватые юркие змееныши. Они быстро расползались в разные стороны от родившей их матери.

А мамаша не спеша хватала ртом своего замешкавшегося детеныша, поднимала голову и, движением, каким пьет воду курица, заглатывала его. Так ей удалось троих из них проглотить. Во время ее «пира» отверстие на брюшке закрылось. Я ждал последа (детского места), но его не было. Убедившись, что оставшиеся дети разбежались, гадюка не спеша поползла в бурьян.

Конечно, о таких явлениях в природе известно. Например, некоторые свиньи пожирают своих чад, при этом поросята даже не пытаются убежать от мамаши. Змеи в этом оказываются более жизнелюбивы и не мешкая покидают свою мать.

До 16 лет я проживал в степной полосе. Не все еще было распахано, и змеи встречались довольно часто. Но ни разу ни я, ни мои товарищи не встречали змею, рядом с которой был бы хоть один змееныш».

Что ж, и здесь вроде бы ничего особенного нет. Не все змеи — яйцекладущие. Есть среди них и живородящие. Но, как правило, они очень привязаны к своим угодьям, от которых самки практически не уползают, тем более в такой ответственный момент, как появление потомства. Весной или осенью, когда происходят миграции змей к местам брачных встреч и зимовок, самку еще можно встретить вне ее охотничьих угодий, но летом (а описанное в письме событие происходило именно в это время года) — это весьма необычно. Самцы меньше привержены «дому» и уползают от него на расстояния до пяти километров. Гадюки отличаются поразительной преданностью своим брачным партнерам, год за годом сохраняя верность им. И матери они заботливые. Поэтому то, чему стали свидетелями детишки из села Полудни, удивительно.

Остается только гадать, что заставило змею оказаться в таком неудачном месте в такой ответственный момент ее жизни и безжалостно уничтожать свое потомство. Какая трагедия разыгралась в ее змеиной жизни?…

Следующие свидетельства загадочного поведения змей уже другого рода — в них человеческое видение и человеческая оценка событий.

Рискуя жизнью

Видимо, кошку сбил проезжавший автомобиль. Судя по тому, что она была отброшена на обочину, скорость, на которой ехала машина, была велика. У нас здесь движение не слишком большое, поэтому гоняют на скоростях.

В этот день я косил траву на обочине дороги — запасался на зиму для своей буренки, — тогда и увидел лежащую кошку. Голова ее была разбита, вся в крови, но она была жива. Я наклонился, чтобы посмотреть, может, чем помочь могу, а может, мучения ее прекратить надо, да так и застыл в полусогнутом состоянии. Из травы поднялась змеиная голова и грозно зашипела. Косу я оставил в стороне, поэтому предпочел послушаться предупреждения. Места у нас змеиные, и повадки гадов мне хорошо известны. Я даже косить хожу в кирзачах. Обойдя гадюку, принялся за работу.

Возвращаясь обратно, снова подошел к тому месту. Найти его было нетрудно: оно нескошенным островком выделялось на полосе вдоль дороги. Кошка, видимо, уже умерла, так как лежала без движения. И снова из травы с угрозой поднялась змеиная голова. Рубить я ее не стал — она не нападала, а только гнала меня, да и тело кошки задеть косой боялся — хоть и мертвая, а рубить неприятно.

Два дня я не был на этом месте. А когда снова проходил мимо, из любопытства не удержался и глянул. Кошка все еще лежала, но поза ее изменилась. Теперь она больше походила на спящую, чем на мертвую, а рядом с ней, свернувшись, но пристально следя за моими движениями, лежала змея. «Что ей надо от кошки? Неужели дохлятиной питается? А может, кровь лакает?» Вопросы возникали самые дурацкие, а ответа на них я не находил.

Наверное, змея привыкла к моим появлениям, потому что в следующий раз позволила подойти поближе и рассмотреть все получше. Кошка была жива. Она тяжело дышала то ли во сне, то ли без сознания. Рядом с ней лежала задушенная мышка. Я так и не понял, кому она предназначалась: змея себе на ужин отложила или для своей подопечной приготовила.

В следующий раз я увидел тяжело и медленно ползущую кошку, а рядом с ней бок о бок гадюку. Потом я встретил их в полсотне метров от того места, где увидел впервые. Кошка выискивала и ела траву, неустойчиво держась на подергивающихся лапах. Рядом на солнышке грелась змея.

И в последний раз я застал эту странную парочку там же. Они спали. Гадюка обвила кошку, а та лапой обнимала змеиное тело. Кошка дышала ровно, и было ясно, что она выздоравливает. Они обе шевельнулись и глянули на меня, и тут же, успокоившись, гадюка снова уронила голову на плечо своей подруги.

Больше я их не видел. Как продолжается эта странная дружба, рожденная бедой, мне неведомо. Я и раньше на змей зла не держал, а тут еще смог убедиться лично, что умеют они быть благородными и слабого защищать, жизнью своей рискуя.

Записано со слов Лумаренко Н. П., Белоруссия

Змея — тоже мать

Недавно, собирая ягоды, я заблудилась в лесу и только поздним вечером вышла на станцию с милым названием Грибова Рудня. Там собрались еще несколько таких же, как я, ягодников-неудачников, опоздавших на последнюю электричку. Как обычно принято в таких случаях, поудобней усевшись на скамейке и поужинав, завели разговор на житейские темы, чтобы скоротать время до утра. Женщины рассказывали о своих семьях, делились рецептами. И лишь одна худощавая с виду немолодая женщина сидела молча.

Неожиданно разговор зашел о змеях, так как в этих местах они встречаются довольно часто. Бывалые ягодники стали делиться советами, как поступать в таких случаях. Долго сидевшая молча женщина неожиданно заговорила. Она поведала нам историю, которая останется в моей памяти на всю жизнь. Рассказ перенес нас в годы афганской войны.

Жили солдаты в пустынном районе в брезентовых палатках. Змей, как известно, там немало. Ее сын был поваром. И вот однажды недалеко от полевой кухни он заметил змеиных детенышей. Убивать не стал, а, наоборот, ежедневно подкармливал змеиное потомство отходами с солдатской кухни. Время от времени ему приходилось издали видеть и саму мамашу-кобру. Змея держалась уважительно, на расстоянии, и солдат смирился с таким соседством.

Однажды под вечер, как обычно, парень выносил остатки пищи, и вдруг перед ним возникла та самая кобра. Она стояла в угрожающей позе. Зная, что в таких случаях нельзя делать резких движений, парень стал медленно уклоняться в сторону, но змея тут же фиксировала его перемещение — и снова дистанция становилась прежней. Солдату приходилось отходить. После каждого очередного отступления змея снова придвигалась к нему и замирала в угрожающей позе. Если он не двигался, начинала шипеть, вынуждая его делать очередной шаг назад. Так длилось несколько часов. Она вынудила его отойти на значительное расстояние от лагеря. Кобра не отпускала его, но и не нападала. Отогнав его достаточно далеко, змея как бы успокоилась. Но стоило ему сделать хоть один шаг в сторону — принимала боевую стойку.

В таком ужасном напряжении он простоял всю ночь. Когда начало светать, змея неожиданно потеряла к нему интерес и уползла прочь. На ватных ногах подошел он к палатке, чтобы рассказать друзьям о случившемся. Его глазам предстала страшная картина: изрезанные на куски тела солдат свидетельствовали о том, что в лагере побывали душманы. Они не стреляли. Они орудовали ножами. С тех пор голова 20-летнего юноши стала седой…

Взволнованная услышанным, я долго думала о том, что все-таки произошло в ту ночь. Судьба ли подарила солдату жизнь, или кобра в знак благодарности за доброе отношение к ее потомству уберегла его от явной гибели?

Эта невыдуманная история опять-таки поставила вечные каверзные вопросы. Кто вершит судьбы людские? Как нам понять братьев наших меньших?… Много тайн у природы.

Из письма Казакевич Л. В., г. Чернигов

Змеиный кордон

Это было в Афгане. Наш БТР двигался по накатанной за время войны дороге, когда мы увидели, что через нее переползают змеи. Их было много, 20–30 или даже больше. Механик сказал: «Дави гадов!» — но я остановил машину и пропустил их, хотя мы очень спешили.

Прошло несколько дней. Мы снова были в пути и снова увидели змей. Только они не переползали дорогу, а лежали на ней, и к ним сползались еще другие. Мне показалось, что это наши старые знакомые. Я снова остановился, но змеи не уступали нам дорогу. Наоборот, они вели себя, казалось, угрожающе. Качались, шипели, делали выпады в нашу сторону.

И снова я не послушался механика. Придя к выводу, что они не уйдут, я объехал их шевелящийся кордон.

В тот момент меня поразило, что, как только мы повернули в сторону, змеи тут же стали расползаться и освободили дорогу.

Через несколько минут мы услышали за спиной грохот взрыва. Это подорвалась на мине машина, следовавшая за нами. И произошло это на месте, которое нас заставили объехать, рискуя своей жизнью, змеи.

С тех пор я мучаюсь вопросом: почему же после того, как проехали мы, они ушли с дороги, почему не помогли другим нашим ребятам? Может быть, они умеют читать мысли и точно знали, что мы не будем их давить, а следующие проедут по ним? Или же помнили, что однажды мы уже проявили к ним великодушие, пропустив перед собой, и это — акт благодарности?

Кто бы ответил мне на этот вопрос.

Но пока все, кому я рассказываю этот маленький, но сохранивший мне жизнь эпизод, утверждают, что все происшедшее — чистая случайность. А я не верю.

Записано со слов Иванова С., г. Москва

Из рассказов о змеях мы никогда не знаем точно, о какой конкретно змее идет речь. Только ядовитых змей (причем потенциально опасные уже видные в расчет не принимаются) на Земле более четырехсот видов. Поэтому неспециалисту различить их трудно. В основном в рассказах людей фигурируют «гадюки» и «кобры», в зависимости от наличия или отсутствия «воротника». Но все они весьма разнятся по видам, характеру, поведению и «разумности».

Чешский зоолог доктор В. Станек, например, полагает, что гамадриаду (или королевскую кобру) «можно назвать довольно умной». И действительно, в зоопарках они достаточно легко смиряются с пленом и, главное, уже через несколько дней узнают служителей и не только не проявляют к ним агрессии, но и позволяют брать себя в руки.

Кобру называют рыцарственной змеей. Вздыбившись, она шипением предупреждает о присутствии и, если видит, что в отношении нее агрессии нет, успокаивается и уползает. В качестве последнего предупреждения делает выпады и бьет головой, не кусая. В Южной Азии этой змее воздают немалые почести, там о ее благородстве, уме и преданности людям ходит немало легенд. Считается, что она оберегает людей от других змей.

Индийские кобры, или очковые змеи, широко распространенные в Афганистане, тоже своеобразны в своем общении с людьми — относятся к их присутствию без агрессии и могут появиться перед ними, как писал исследователь Ганс-Гюнтер Петцольд, «в открытом рисовом поле, в сарае и на базаре, на улице деревни и перед дверью дома». А если в доме прохладно, а на дворе жара, то и в самом доме.

Если оперировать человеческими категориями, то очковой змее присуще, как утверждают зоологи, «благородство». Она тоже не кусает без предупреждения — зубы пускает в дело лишь в крайних случаях. Ложные укусы у нее в обычае: ударяет мордой, но рот не открывает.

Знанием особенностей «благородных» змей умело пользуются укротители.

Беспечно и безбоязненно играют дети со змеей бунгар, обитающей от Ирана до Индонезии. Его и в руки берут, и на шею кладут. И, несмотря на всю бесцеремонность обращения, он не кусается. Азбучная истина, известная каждому ребенку в тех странах, где живут бунгары: днем эта змея людей не кусает. И это при том, что яд ее очень токсичен и может убить человека за полчаса. Считается, что днем свет ослепляет ее. Тем не менее жизнь показывает, что и при ярком солнце она далеко не беспомощна, как принято считать. Видимо, дело не в свете.

Известный зоолог Зденек Фогель, сам ставший при свете дня жертвой смертоносных зубов желтого бунгара, к счастью лишь поцарапавшего его одним зубом, утверждает, что «нрав бунгара не совсем такой миролюбивый, как обычно пишут». Оскорбленная тем, что ее бесцеремонно подняли за хвост, змея, обычно добродушная с людьми, в бешенстве прогнулась (никакой сонливости и пугливости при свете дня!) и, прежде чем зоолог отбросил ее, успела зацепить зубами его палец.

По-видимому, понятия «агрессивная» или «миролюбивая» змея, как и многие другие категории, весьма и весьма условны и зависят от поведения противной стороны. В их мире, видимо, все так же непросто, как и у людей.

Когда-то человек, бессильный реально оценить окружающий мир, отступал перед его тайнами. И это рождало приятие или неприятие определенных его представителей. К змеям всегда было отношение особое — антипатия и мистическое благоговение: преклонение перед гремучими змеями у индейцев, вековое табу на их убийство, священные кобры Индии и Бирмы, кобры в головном уборе фараона в Египте, змея — символ могущества у ацтеков, змеи — исцелители Эскулапа и дочери его Гигиены, «коронованная змея» у европейцев и, разумеется, Библейский змей. И как конечный итог само слово «змея» становится у всех народов нарицательным — это символ зла, хитрости, житейской мудрости, лести.

Но стоит ли следовать стереотипам, не задумываясь над тем, что наши меньшие братья и их миссия на нашей планете пока еще тайна за семью печатями.

Тут есть над чем призадуматься…

Оглавление

Тайна, которая живет рядом с нами

Глава первая . Неуловимые

Глава вторая . Неразумные братья по разуму

Глава третья . «Животные страсти» — весь спектр чувств и эмоций

Глава четвертая . Близнецы от разных отцов

Глава пятая . Шестое чувство

Глава шестая . Животные и мистика