«Сара. Путешествие ребенка в мир безграничной радости»

Сара. Путешествие ребенка в мир безграничной радости (fb2) - Сара. Путешествие ребенка в мир безграничной радости [сборник litres] (пер. Ольга Петровна Бурмакова,Вероника Евгеньевна Венюкова) 5356K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джерри Хикс - Эстер Хикс

Джерри Хикс, Эстер Хикс Сара. Путешествие ребенка в мир безграничной радости

Esther and Jerry Hicks

Sara. Book 1–3

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Похвалы книге

Говорит писатель:

«„Сара“ – это радующая сердце история о девочке, которая узнает секреты создания счастливой жизни. И по мере того, как Сара учится делать свою жизнь счастливой прямо здесь и сейчас, этому же учится и читатель. Они оба преображаются, словно по волшебству.

Эта освежающая и вдохновляющая книга может пробудить во всех читателях ту внутреннюю силу, которой они уже обладают, и подтолкнуть к созданию такой жизни, о которой они всегда мечтали.

„Сара“ – это книга, которую вы захотите дать почитать своей семье и друзьям, потому что она содержит важные сообщения о жизни, записанные простым и понятным языком.

Вдохновенный текст подобен заклинанию и может менять жизни только потому, что его прочитали. И хотя эта книга написана не только „для детей“, „Сара“ – книга, которая преобразит жизнь ребенка, живущего в каждом из нас.

Сильная. Волшебная. Вдохновляющая. Прочитайте сами».

Говорит бухгалтер:

«„Сара“ – это чудо. Я читаю уже в третий раз! Я столько из нее узнал. Эта книга делает мою жизнь намного лучше!»

Пишет десятилетний ребенок:

«Я только что прочитал вашу книгу… Это лучшая книга, которую я читал за всю свою жизнь. Я хотел поблагодарить вас за то, что вы ее написали, потому что она принесла самые большие перемены в мою жизнь».

Пишет бабушка:

«Какое всепоглощающее чувство радости и благодарности я испытываю. Моя внучка все время читает отрывки из книги нам и своим друзьям… так понятно и восхитительно!»

Одри Харбур Бершен, психотерапевт:

«Эта прекрасная книжка – как драгоценный камень, изящество которого – в ясности его послания. Его советы идут прямо к сердцу, связывая Сару с каждым из нас! Нежная, очаровательная история, иногда смешная, часто значительная, а главное – потрясающе интересная. Она, несомненно, станет настольной книгой тех, кто учится жить хорошо».

Говорит Абрахам:

«Эта книга поможет вам вспомнить, что вы – вечное существо… и поможет открыть вечную связь, которая объединяет любящих между собой».

Эта книга посвящается всем вам – тем, кто в своем стремлении к просвещению и благополучию задавал вопросы, на которые эта книга отвечает… и четверым замечательным детям наших детей, ставшим примерами того, чему учит эта книга… которые не задают вопросов, потому что еще ничего не забыли.

Сара. Книга 1. Пернатые друзья – это навсегда Новый уровень воплощения желаний

Предисловие

Перед вами вдохновенная и вдохновляющая книга о духовном путешествии ребенка в область безграничной радости. Сара – застенчивая, замкнутая девочка десяти лет, не слишком счастливая. У нее несносный брат, который постоянно ее дразнит, жестокие и бесчувственные одноклассники, и к учебе она относится прохладно. Короче говоря, она – портрет множества детей нашего общества. Когда я впервые читала эту книгу, меня поразило сходство между Сарой и моим собственным десятилетним ребенком. Сара действительно собирательный образ всех детей.

Сара хочет чувствовать себя счастливой и любящей, но, оглядываясь вокруг, не видит поводов для таких чувств. Все меняется, когда она встречает Соломона, мудрого старого филина, который показывает ей, как видеть все иначе – глазами безусловной любви. Он учит Сару постоянно жить в атмосфере чистой позитивной энергии. Она впервые видит, кто она такая и насколько безграничен ее потенциал. Вы, читатель, поймете, что это намного больше, чем детская история. Это карта обретения радости и счастья, положенных вам по праву рождения.

Вся моя семья прочитала эту книгу, и с тех пор мы все изменились. На моего мужа она произвела, наверное, самое сильное впечатление. Он сказал, что был поражен настолько, что теперь смотрит на жизнь новыми глазами. Представьте, что вы всю жизнь были близоруки, но только сейчас надели очки. Все становится кристально ясным.

Я не могу перестать хвалить эту книгу, которая преображает жизнь. Вы разделите с Сарой ее успехи и неудачи на пути к высотам исполнения желаний. Знайте, что в каждом из нас живет Сара. Если вы можете купить только одну книгу – обязательно купите эту (она подходит для всех возрастов). Вы не пожалеете!

Дениз Тарситано, серия «Восходящие звезды»

Вступление

«Людям больше нравятся развлечения, чем информация». Насколько я помню, это наблюдение сделал выдающийся издатель Уильям Рэндольф Хёрст. Если это так, то очевидно, что наиболее эффективный способ передачи информации, даже имеющей огромное значение для личности, – в развлекательной форме.

«Пернатые друзья – это навсегда» и развлекает, и информирует, в зависимости от того, что вам больше нравится, благодаря Эстер и ее текстовому редактору. Уроки бесконечной мудрости и безусловной любви, которые преподает весьма занятный пернатый наставник Сары, переплетаются с рассказами о том, какой просветляющий опыт Сара получает при общении со своей семьей, приятелями, соседями и учителями; благодаря этому вы поднимаетесь на новый уровень осознания естественного благополучия и понимания того, что все хорошо.

Задумайтесь о том, кто вы и почему вы здесь, а затем, когда закончите первое неторопливое прочтение книги, обратите внимание на то, как быстро и как далеко вы продвигаетесь на пути к тому, что для вас важно.

Благодаря этой короткой, простой, заставляющей задуматься книге вы приобретете более четкую точку зрения, которая приведет вас на новый уровень воплощения желаний.

Джерри Хикс

Часть I. Вечность птиц одного полета

Глава 1

Сара, лежавшая в теплой постели, нахмурилась, расстроенная тем, что проснулась. За окном все еще было темно, но она знала, что пора вставать. «Ненавижу эти короткие зимние дни, – подумала Сара. – Я бы лучше оставалась в постели, пока не взойдет солнце».

Сара знала, что ей что-то снилось – что-то очень приятное, хотя сейчас она совершенно не помнила, о чем именно был сон.

«Я пока не хочу просыпаться», – подумала она, пытаясь переключиться с приятного сна на не слишком приятное холодное зимнее утро. Сара зарылась поглубже под теплое одеяло и прислушалась, пытаясь понять, встала ли мама. Она натянула одеяло на голову, закрыла глаза и попыталась вспомнить хоть кусочек того приятного сна, из которого вынырнула. Он был настолько замечательным, что Саре хотелось еще.

«Тьфу. Мне нужно в туалет. Может, если потерпеть и расслабиться, я про это забуду… – Сара сменила позу, пытаясь отсрочить неизбежное. – Не получается. Ну ладно. Я проснулась. Еще один день настал. Ничего».

Сара на цыпочках прокралась по коридору в туалет, осторожно обойдя вечно скрипящую половицу, и тихонько прикрыла дверь. Она решила не сразу спускать воду, чтобы насладиться одиночеством. «Всего пять минут тишины и покоя».

– Сара! Ты уже встала? Иди сюда, помоги мне!

– Можно было смывать сразу, – пробормотала Сара. – Иду, иду! – крикнула она матери.

Она никогда не могла понять, откуда мать все время знает, что делают остальные жители дома. «Наверное, она расставила жучки по всем комнатам», – хмуро решила Сара. Она знала, что на самом деле это не так, но мрачные мысли уже разбушевались у нее в голове, и остановить их, казалось, было невозможно.

«Нужно перестать пить перед сном. А лучше вообще ничего не пить с полудня. Тогда, когда я проснусь, можно будет лежать в постели и думать, и быть совсем-совсем одной – и никто не будет знать, что я проснулась.

Интересно, в каком возрасте люди перестают получать удовольствие от собственных мыслей? Это точно случается, потому что все остальные никогда не остаются в тишине. Они не могут слушать свои собственные мысли, потому что всегда разговаривают или смотрят телевизор, а когда садятся в машину, то первым делом включают радио. Похоже, никому не нравится оставаться в одиночестве. Они все время хотят быть с кем-то еще. Они хотят ходить на встречи, или в кино, или на танцы, или играть в мяч. Хотела бы я накрыть всех одеялом тишины, чтобы хотя бы иногда послушать, как я думаю. Интересно, вообще так бывает – что ты не спишь, но тебя при этом не бомбардирует чужой шум?

Я организую клуб. „Люди против чужого шума“. Требования к членам клуба: другие люди могут тебе нравиться, но тебе не нужно с ними разговаривать. Тебе может нравиться на них смотреть, но не нужно объяснять другим, что ты видел. Ты должен любить оставаться иногда наедине с собой, чтобы просто подумать. Вполне нормально стремиться помогать другим, но ты должен быть готов свести помощь к минимуму, потому что это ловушка, в которую ты обязательно попадешься. Если ты слишком стремишься помогать, все кончено. Они захватят тебя своими идеями, и у тебя не останется времени для себя. Ты должен быть готов замереть и наблюдать за другими так, чтобы они тебя не заметили.

Интересно, захочет ли кто-нибудь, кроме меня, вступить в мой клуб? Нет, это все испортит! Мой клуб посвящен тому, чтобы не нуждаться ни в каких клубах! Просто моя жизнь достаточно важна, достаточно интересна и увлекательна, и мне никто больше не нужен».

– Сара!

Вздрогнув, Сара обнаружила, что стоит в ванной, уставившись в зеркало, и вяло водит зубной щеткой во рту.

– Ты весь день там собралась сидеть? Поторапливайся! У нас много дел!

Глава 2

– Сара, ты что-то хотела сказать?

Сара подскочила и поняла, что мистер Йоргенсен назвал ее имя.

– Да, сэр. То есть, о чем, сэр? – запинаясь, проговорила Сара, пока остальные двадцать семь ее одноклассников хихикали.

Сара никогда не понимала, почему они испытывают такой восторг от чужого унижения, но возможности насладиться им они никогда не упускали, хохоча так, как будто действительно произошло что-то смешное. «Что смешного в том, что кому-то плохо?» Сара совершенно не могла найти ответ на этот вопрос, но сейчас все равно было неподходящее время для размышлений, потому что мистер Йоргенсен по-прежнему держал ее в центре всеобщего внимания к ее неловкости, а одноклассники наблюдали за ней с откровенным злорадством.

– Ты можешь ответить на вопрос, Сара?

Снова смех.

– Встань, Сара, и дай нам наконец ответ.

«Почему он так поступает? Неужели это так важно?»

По классу поднялось пять или шесть рук – одноклассники Сары решили показать себя и заодно добавить себе удовольствия, заставив Сару выглядеть еще хуже.

– Нет, сэр, – прошептала Сара, опускаясь обратно за парту.

– Что ты сказала, Сара? – рявкнул учитель.

– Я сказала: нет, сэр, я не знаю ответа на вопрос, – проговорила Сара немного громче. Но мистер Йоргенсен еще не закончил с ней – пока.

– А сам вопрос ты знаешь, Сара?

Ее щеки вспыхнули от стыда. Она не имела ни малейшего представления, о чем вообще был вопрос. Она была погружена в свои мысли, совершенно уйдя в свой внутренний мир.

– Сара, могу я дать тебе совет?

Она не подняла глаз, зная, что ее разрешение мистеру Йоргенсену не требуется.

– Я советую вам, юная леди, проводить больше времени, размышляя о тех важных вопросах, которые обсуждают в классе, и меньше – глядя в окно и предаваясь бессмысленным ненужным грезам. Постарайтесь что-нибудь вложить в свою пустую голову. – Снова смех в классе.

«Этот урок когда-нибудь закончится?»

И тут наконец зазвенел звонок.

Сара медленно шла домой, следя, как ее красные ботинки утопают в белом снегу. Она была благодарна за снегопад. Благодарна за тишину. Благодарна за возможность уединиться в своем собственном разуме на время двухмильной прогулки домой.

Она обратила внимание, что вода под мостом Мэйн-стрит почти полностью покрылась льдом, и подумала, не попробовать ли спуститься по берегу и посмотреть, насколько слой льда толстый, но решила отложить это на другой день. Она видела, как подо льдом течет вода, и улыбнулась, пытаясь представить, сколько лиц отражала река за многие годы. Этот мост через реку был у Сары любимым участком дороги домой. Здесь всегда происходило что-нибудь интересное.

Уже перейдя мост, Сара впервые посмотрела на дорогу с тех пор, как вышла со школьного двора, и ощутила легкий укол грусти, потому что до завершения ее прогулки в тишине и одиночестве оставалось всего два квартала. Она замедлила шаг, чтобы растянуть заново обретенный покой, а затем немного вернулась, чтобы еще раз посмотреть на мост.

– Ну ладно, – тихо вздохнула она, выходя на гравийную дорожку, которая вела к ее дому. Она остановилась на ступеньках, чтобы сбить большой кусок льда: сначала расшатала его носком ботинка, а потом спихнула в сугроб. Затем она сняла мокрые ботинки и вошла в дом.

Тихо закрыв дверь и повесив тяжелое мокрое пальто на вешалку, Сара старалась производить как можно меньше шума. Она, в отличие от других членов семьи, никогда не выкрикивала громко: «Я дома!»

«Хотела бы я быть отшельником, – заключила она, проходя через гостиную в кухню. – Спокойным, счастливым отшельником, который думает, разговаривает или не разговаривает, и сам выбирает, что делать со своим временем. Да!»

Глава 3

Единственное, что понимала Сара, лежа перед своим школьным шкафчиком на грязном полу, – то, что у нее очень, очень болит локоть.

Падение всегда вызывает шок. Оно происходит так быстро. Вот ты находишься в вертикальном положении и быстро-быстро двигаешься, исполненная намерения оказаться за своей партой, когда прозвонит звонок, – а вот ты уже лежишь на спине, не в силах шевельнуться, ошеломленная и с ноющим локтем. А самое ужасное – упасть вот так в школе, где все тебя видят.

Сара посмотрела на море злорадных лиц, которые ухмылялись, хихикали или смеялись вслух. «Когда с ними такое случается, они себя так не ведут».

Когда они поняли, что ничего более интересного не предвидится – ни сломанных костей и кровавых ран, ни конвульсий страдающей жертвы, – толпа рассеялась, и мерзкие одноклассники Сары забыли о ней, отправляясь на урок.

К Саре протянулась рука; ее подхватили, усаживая, и девчоночий голос спросил:

– Ты в порядке? Хочешь встать?

«Нет, – подумала Сара. – Я хочу исчезнуть». Но, поскольку это было маловероятно, а толпа уже практически рассосалась, Сара слабо улыбнулась, и Эллен помогла ей подняться на ноги.

Сара никогда раньше не разговаривала с Эллен, но видела ее в школьных коридорах. Эллен училась на два класса старше, а в этой школе была всего с год.

Сара почти ничего не знала про Эллен, но в этом не было ничего необычного. Старшие ребята никогда не общались с младшими. Это запрещали своего рода неписаные правила. Но Эллен всегда легко улыбалась, и, хотя казалось, что друзей у нее немного и большую часть времени она проводила сама по себе, выглядела она совершенно счастливой. Может быть, именно поэтому Сара обратила на нее внимание. Сара тоже была одиночкой. Ей это нравилось.

– Этот пол всегда скользкий, когда на улице сыро, – сказала Эллен. – Удивительно, что здесь падает так мало народа.

Все еще несколько оглушенная и сконфуженная до немоты, Сара не вникала в слова Эллен, но что-то в них заставило ее почувствовать себя намного лучше.

Сару несколько встревожило то, что на нее так влияет другой человек. Она редко отдавала большее предпочтение чужим словам, чем тихому убежищу собственных мыслей. Ощущалось это странно.

– Спасибо, – пробормотала Сара, пытаясь отряхнуть грязь с испачканной юбки.

– Я думаю, когда подсохнет, будет выглядеть не так плохо, – сказала Эллен.

И снова дело было не в том, что именно сказала Эллен. Обычные слова, какие слышишь каждый день, но было в них что-то еще. Что-то в том, как она их произнесла.

Спокойный чистый голос Эллен, казалось, избавлял Сару от владевшего ею ощущения трагедии и травмы, и ее жуткое смущение практически рассеялось, так что она чувствовала себя лучше и сильнее.

– О, да ничего, – ответила она. – Нам лучше поторопиться, а то опоздаем.

Садясь на место – локоть болит, одежда грязная, шнурки развязались, а тонкие русые волосы свисают на глаза, – Сара чувствовала себя за партой лучше, чем когда-либо. Нелогично, но правда.

Прогулка из школы домой в этот день тоже была необычной. Вместо того чтобы погрузиться в собственные мысли, не обращая внимания ни на что, кроме узкой дорожки на снегу, Сара была бодра и оживлена. Ей хотелось петь. Так она и сделала. Напевая знакомую мелодию, она радостно шагала по тропинке, глядя на других людей, идущих по городку.

Проходя мимо единственного на весь город ресторана, Сара задумалась: а не перекусить ли ей после школы. Часто пончик с глазурью, или рожок с мороженым, или пакет картофельных чипсов отлично отвлекали ее от долгого утомительного дня, проведенного в школе.

«Я еще ничего не потратила из карманных денег этой недели», – думала Сара, стоя в размышлениях перед небольшим кафе. Но в итоге решила все же ничего не покупать, вспомнив слова, которые постоянно повторяла мама: «Не порть себе аппетит».

Сара никогда не понимала, что это значит, потому что всегда была готова съесть то, что ей предлагают, если еда вкусная. И только если еда выглядела невкусной или особенно если она невкусно пахла, Сара находила отговорки, чтобы не есть ее или, по крайней мере, есть немного. «По-моему, в таком случае аппетит мне портит тот, кто готовил». Сара усмехнулась, снова шагая домой. Сегодня ей на самом деле ничего и не было нужно – в ее мире все было хорошо.

Глава 4

Сара остановилась на мосту Мэйн-стрит посмотреть вниз, на лед – достаточно ли он толстый, чтобы по нему можно было ходить. Она заметила несколько птиц, которые стояли на льду, и довольно крупные собачьи следы на покрывающем его снегу, но сомневалась в том, что лед выдержит ее вес; да еще на ней тяжелое пальто, ботинки и массивная сумка с книгами. «Лучше подождать», – решила Сара, глядя на застывшую реку.

Так, наклоняясь надо льдом, опираясь на ржавые перила, которые, по мнению Сары, поставили здесь исключительно для ее удовольствия, она чувствовала себя замечательно впервые за долгое время и поэтому решила задержаться и полюбоваться рекой. Это было самое ее любимое место в мире. Бросив сумку себе под ноги, она еще сильнее навалилась на перила.

Отдыхая и наслаждаясь видом, Сара с улыбкой вспоминала день, когда обычные старые перила превратились в идеально подходящие для того, чтобы на них опираться: в этот день в них врезался фургон с сеном, потому что его хозяин, мистер Джексон, ударил по тормозам на мокрой обледенелой дороге, чтобы не сбить Харви, таксу миссис Петерсон. Потом в городе все месяцами только и говорили о том, как ему повезло, что он со своим фургоном не загремел прямо в реку. Сару все время удивляло то, как люди «раздувают» события больше и страшнее, чем было на самом деле. Если бы фургон мистера Джексона загремел в реку, тогда было бы совсем другое дело. Это бы оправдывало то, какую шумиху из-за него раздули. Или если бы он загремел в реку и утонул – тогда повод для разговоров был бы еще весомее. Но в реку-то он не упал.

Насколько понимала Сара, вреда в той ситуации вообще не было. Фургон не поврежден. Мистер Джексон не ранен. Харви перепугался и несколько дней оставался дома, но ничего серьезного с ним не случилось. «Людям нравится волноваться», – заключила Сара. Но она была в восторге, когда нашла новое место, где можно облокачиваться на перила. Большие толстые стальные прутья теперь выгибались, нависая над водой. Прекрасное место, как будто специально сделанное для Сары.

Наклонившись над водой и глядя вниз, Сара видела ствол упавшего дерева, вытянувшийся над рекой, и это тоже вызвало у нее улыбку. Он появился после другого «несчастного случая», который оказался для нее очень кстати.

Одно из больших деревьев, росших вдоль берега, сильно пострадало во время грозы. Поэтому фермер, владевший этой землей, собрал несколько добровольцев по городу, и они срезали с дерева все ветки, собираясь его срубить. Сара не понимала, почему это вызывает столько шума и возбуждения. Просто старое дерево.

Ее отец не позволял ей подходить достаточно близко, чтобы послушать, что там говорят, но Сара услышала, как кто-то упомянул, будто бы они волновались из-за того, что провода оказываются слишком близко. Однако после этого снова заревели пилы, и больше ничего слышно не было; так что Сара стояла себе в сторонке, как и почти все жители города, наблюдая за грандиозным событием.

Внезапно пилы замолчали, и в тишине кто-то крикнул: «О нет!» Сара помнила, как зажмурилась и заткнула уши. Как будто весь город содрогнулся, когда упало большое дерево, но когда Сара открыла глаза, то завизжала от восторга, едва увидев новый прекрасный мост из бревна, соединившего тропинки по обоим берегам реки.

Устроившись в своем металлическом гнездышке, прямо над водой, Сара глубоко вздохнула, желая вобрать в себя восхитительный речной воздух. Он действовал гипнотически. Ароматы, постоянный равномерный звук воды. «Я люблю реку», – подумала Сара, все так же глядя на старое бревно, пересекавшее воду ниже по течению.

Саре нравилось переходить по бревну, вытянув руки для равновесия и двигаясь как можно быстрее. Она никогда не боялась, но всегда помнила, что малейший неверный шаг – и она окажется в реке. И каждый раз, переходя по бревну, она мысленно слышала тревожные, неуютные слова матери: «Сара, держись подальше от реки! Ты можешь утонуть!»

Но Сара не особенно обращала внимание на эти слова, по крайней мере, теперь, потому что знала нечто, что не было известно ее маме. Сара знала, что не может утонуть.

Расслабившись и ощущая единство со всем миром, Сара лежала в своем гнездышке и вспоминала, что случилось на этом самом бревне позапрошлым летом. Вечерело, и все дела Сара уже переделала, поэтому отправилась к реке. Некоторое время она посидела в металлическом гнезде, а потом спустилась по тропинке к бревну. Река, набухшая от растаявшего снега, поднялась выше обычного, и вода перехлестывала через бревно. Сара долго решала, стоит ли переходить по нему. Но потом, повинуясь странному капризу, вызвавшему всплеск энтузиазма, она решила пройтись по ненадежному мосту из бревна. Добравшись почти до середины, она остановилась и повернулась вбок, лицом вниз по течению, покачиваясь вперед-назад, чтобы удержать равновесие и собраться с духом. И тут, откуда ни возьмись, появилась паршивая дворняжка Питтсфилдов, Фаззи: проскакала по мосту и радостно поприветствовала Сару, прыгнув на нее с такой силой, что Сара рухнула в быстро бегущую реку.

«Ну вот, – подумала Сара. – Как мама меня и предупреждала, я сейчас утону!» Но все происходило слишком быстро, чтобы она успела всерьез об этом задуматься. Потому что Сара, стремительно плывущая вниз по течению на спине, глядя вверх, обнаружила, что это самое увлекательное и прекрасное путешествие и ее окружают самые замечательные пейзажи, которые она когда-либо видела.

Она сотни раз ходила по этим берегам, но с такой точки зрения они выглядели совсем иначе. Мягко двигаясь на удобной водяной подушке, она видела над собой синее небо, обрамленное деревьями идеальной формы, то густыми, то редкими, то толстыми, то тонкими. Сколько разных потрясающих оттенков зеленого!

Сара не замечала, что вода очень холодна: наоборот, ей казалось, что она летит на волшебном ковре – плавно, ровно и безопасно.

Неожиданно стало как будто темнее. Когда Сара вплыла под густые кроны деревьев, росших вдоль берега, она уже практически не могла разглядеть небо.

– Какие красивые деревья! – сказала Сара вслух. Она никогда не уходила так далеко вниз по течению. Деревья были пышными и прекрасными, и несколько ветвей спускались к самой воде.

А затем длинная, дружелюбная, надежная ветка как будто потянулась прямо к реке, чтобы помочь Саре выбраться.

– Спасибо, дерево, – сказала Сара вежливо, вылезая из реки. – Это было очень мило с твоей стороны.

Она стояла на берегу реки, ошеломленная, но в приподнятом настроении, и пыталась собраться с мыслями.

«Вот это да!» – пробормотала Сара, разглядев большой красный сарай Петерсонов. Она едва могла поверить своим глазам. Хотя ей показалось, что прошла всего пара минут, она проплыла пять миль по пастбищам и участкам. Но долгая дорога домой совершенно ее не огорчала. Полная энтузиазма и радости жизни, Сара вприпрыжку отправилась в путь.

Дома, поспешно выбравшись из грязной мокрой одежды, она засунула ее в стиральную машину и забралась в теплую ванну. «Незачем давать маме лишние поводы для волнений, – подумала она. – Так она только лишний раз станет переживать».

Пока всевозможные речные насекомые, листья и грязь вымывались из ее волос, Сара лежала в теплой воде, улыбаясь и зная совершенно точно, что ее мама ошибалась.

Она никогда не утонет.

Глава 5

– Сара, подожди!

Сара остановилась посреди перекрестка и подождала, пока ее догонит младший брат.

– Ты должна пойти посмотреть, это очень круто!

«Уж наверняка», – подумала Сара, вспомнив последние несколько «крутых» вещей, которые демонстрировал ей Джейсон. Один раз это была амбарная крыса, которую он поймал в самодельную мышеловку и которая, по его уверениям, «была еще жива, когда я проверял в последний раз». Дважды он заставал Сару врасплох и уговаривал ее заглянуть в его сумку, где обнаруживалась невинная птичка или мышка, ставшая жертвой Джейсона и его противных приятелей, обрадовавшихся возможности опробовать оружие бригады мальчиков, полученное на Рождество.

«Что это с мальчишками? – размышляла Сара, поджидая Джейсона: он увидел, что она никуда не уходит, и перешел на усталый шаг. – Как они могут получать удовольствие от того, что причиняют боль несчастным беззащитным зверюшкам? Хотела бы я поймать их в ловушку и посмотреть, как им это понравится. Я еще помню, что раньше проделки Джейсона были не такими жестокими, иногда даже смешными; но теперь он становится все злее и подлее».

Сара стояла посреди тихой проселочной дороги, дожидаясь, пока брат ее нагонит. Она подавила улыбку, вспомнив, какую хитрость устроил однажды Джейсон: он опустил голову на парту, закрыв блестящую резиновую имитацию рвоты, а когда учительница подошла к нему, поднял голову и посмотрел на нее огромными карими глазами. Миссис Джонсон вылетела из комнаты и побежала за уборщицей, чтобы та вытерла парту, но когда вернулась, Джейсон сказал, что сам все убрал, и миссис Джонсон была настолько рада, что не стала задавать вопросов. Джейсону разрешили уйти домой.

Сару поразило то, как легко провести миссис Джонсон; она даже не задумалась, почему рвота, на вид свежая и жидкая, не стекала по сильно наклоненной парте. Но с другой стороны, у миссис Джонсон было не так много опыта общения с Джейсоном, как у Сары. Во времена былой наивности он регулярно умудрялся обхитрить ее, но не теперь. При брате Сара была начеку.

– Сара! – крикнул Джейсон, возбужденный и взволнованный. Она сделала шаг назад.

– Джейсон, кричать необязательно, я стою прямо перед тобой.

– Извини, – Джейсон ловил ртом воздух, пытаясь выровнять дыхание. – Идем! Соломон вернулся!

– Кто такой Соломон? – спросила Сара и немедленно пожалела об этом вопросе: она не хотела показывать ни капли интереса к тому, о чем говорил Джейсон.

– Соломон! Ну, Соломон. Огромная птица с Такерс-Трейл!

– Я никогда не слышала об огромной птице с Такерс-Трейл, – сообщила Сара голосом, исполненным такой скукой, какую она только могла изобразить без подготовки. – Джейсон, меня не интересуют твои дурацкие птицы.

– Это не дурацкая птица, Сара, а гигантская! Ты должна ее видеть. Билли говорит, она больше, чем машина его отца. Сара, ну пойдем, пожалуйста.

– Джейсон, птица не может быть больше машины.

– Может! Спроси папу Билли! Однажды он ехал домой и говорит, что увидел тень, такую огромную, что подумал, что над ним пролетел самолет. Она накрыла машину целиком. Но это был не самолет, Сара, а Соломон!

Сара вынуждена была признать, что восторги Джейсона по поводу Соломона начали понемногу передаваться и ей.

– Я схожу в другой раз, Джейсон. Мне нужно домой.

– Сара, пойдем, ну, пожалуйста! Соломона там может больше не оказаться. Ты просто обязана пойти!

Настойчивость Джейсона начинала тревожить Сару. Обычно он не был таким упертым. Когда он сталкивался с силой воли Сары, то просто сдавался, отвязывался и дожидался другого случая захватить ее врасплох. Он научился по опыту, что чем больше он уговаривал сестру сделать что-то, что она делать не хотела, тем сильнее Сара упиралась. Но в этот раз все было иначе. Джейсон выглядел убежденным – таким Сара его еще не видела, и поэтому, к бесконечному удивлению и удовольствию брата, она поддалась на уговоры.

– Ну ладно, Джейсон. Где твоя гигантская птица?

– Его зовут Соломон.

– Откуда ты знаешь, как его зовут?

– Его так назвал отец Билли. Он говорит, что это сова. А совы мудрые. Поэтому его должны звать Соломон.

Сара пыталась подстроиться под шаг Джейсона. «Он действительно вне себя из-за этой птицы, – подумала она. – Странно».

– Он где-то здесь, – сказал Джейсон. – Он тут живет.

Сару часто забавляла напускная уверенность Джейсона, которая появлялась, когда он на самом деле не знал, о чем говорит. Но чаще всего Сара ему подыгрывала, делая вид, что не заметила обмана. Так было проще.

Они вглядывались в почти безлистые заросли, покрытые снегом. Они прошли мимо разваливающегося забора, ступая по узенькой тропинке в снегу, оставшейся, вероятно, после того, как незадолго до них тут пробежала одинокая собака…

Сара почти никогда не ходила здесь зимой. Это место было в стороне от ее обычной дороги между домом и школой. Однако именно здесь Сара проводила множество блаженных летних часов. Она шла, замечая все знакомые уголки и трещинки и радуясь тому, что снова пришла на привычную тропинку. «Самое лучшее в этой дороге, – думала Сара, – что здесь хожу практически я одна. Никаких машин и соседей. Тихая, спокойная дорога. Надо чаще по ней ходить».

– Соломон! – прозвенел голос Джейсона, напугав Сару. Она не ожидала, что брат заорет.

– Джейсон, не кричи на Соломона. Если он и здесь, он улетит, если ты будешь так орать.

– Он здесь, Сара. Я же говорю, он тут живет. А если б он улетел, мы бы его увидели. Он действительно большой, Сара, правда-правда!

Сара и Джейсон заходили все дальше в чащу, проскочив под ржавой проволокой – остатками старого забора. Они шли медленно, осторожно выбирая, куда ступить, не уверенные в том, на что могут наткнуться под снегом, в который проваливались по колено.

– Джейсон, мне холодно.

– Еще чуть-чуть, Сара. Пожалуйста!

Больше из-за собственного любопытства, чем из-за уговоров Джейсона, Сара согласилась.

– Ладно, еще пять минут!

Сара завизжала, провалившись по пояс в оросительный канал, засыпанный снегом. Холодный мокрый снег пробрался под ее пальто и блузку и коснулся голой кожи.

– Ну все, Джейсон! Я иду домой.

Джейсон расстроился из-за того, что они не нашли Соломона, но раздражение Сары его от этого отвлекало. Мало что доставляло ему такое удовольствие, как раздражение сестры. Джейсон хохотал, пока Сара вытряхивала мокрый снег из-под одежды.

– Ты думаешь, это смешно, Джейсон? Ты, наверное, выдумал этого своего Соломона, чтобы завести меня сюда и разозлить!

Джейсон засмеялся и побежал от Сары прочь. Хотя он и наслаждался ее раздражением, но ему хватало ума держаться на безопасном расстоянии.

– Нет, Сара, Соломон настоящий. Вот увидишь!

– Так я тебе и поверила, – огрызнулась Сара.

Но откуда-то она знала, что Джейсон говорит правду.

Глава 6

Сара не могла припомнить времена, когда ей легко удавалось сосредоточиться на происходящем в классе. «Школа и впрямь самое скучное место в мире», – решила она давным-давно. Но этот день был самым тяжелым из всех, которые ей выпадали. Сара никак не могла сосредоточиться на том, что говорил учитель. Ее мысли все время уплывали к роще. И как только прозвенел последний звонок, Сара засунула сумку с книгами в шкафчик и отправилась прямо туда.

– Наверное, я сошла с ума, – бормотала она себе, заходя все глубже и глубже в чащу и оставляя за собой след в глубоком снегу. – Я ищу дурацкую птицу, которая, наверное, и не существует вовсе. Ладно, если я ее немедленно не увижу – я возвращаюсь. Не хочу, чтобы Джейсон узнал, что я сюда ходила, или что меня вообще интересует эта птица.

Сара остановилась и прислушалась. Вокруг было так тихо, что она слышала собственное дыхание. Но ни одного живого существа не было видно. Ни птицы, ни белки. Ничего. На самом деле, если бы не следы, которые оставили вчера Сара, Джейсон и собака, можно было бы подумать, что Сара осталась одна-одинешенька на всей планете.

Это был прекрасный зимний день. Солнце сияло ярко, и блестела корочка на снегу, мокрая и медленно тающая. Все вокруг сверкало. Обычно в такой день у Сары пело сердце. Что может быть лучше, чем оказаться вдали от других, наедине со своими мыслями, да еще в такой день? Но Сара чувствовала раздражение. Она надеялась, что Соломона будет легко найти. Почему-то размышления о роще и загадочной птице вызывали у нее интерес, но сейчас, когда Сара стояла посреди леса одна, по колено в снегу, она начинала чувствовать себя глупо.

– Ну, где эта птица? Да ну ее! Я иду домой.

Сердитая, Сара стояла посреди рощи, ощущая злость и смущение. Она начала выбираться из чащи по своим следам, так же как сюда пришла, но потом остановилась и задумалась: не будет ли быстрее пройти по полю, по которому она часто срезала дорогу летом? «Уверена, река уже замерзла. Может быть, я смогу ее перейти в каком-нибудь узком месте», – подумала Сара, подныривая под забор, состоящий из одной проволоки.

Ее поражало то, как легко она теряла направление зимой. Она проходила по этому полю сто раз. На этом поле ее дядя пас летом лошадь, но все выглядело совсем незнакомым теперь, когда все знакомые ориентиры оказались погребены под снегом. Река здесь полностью замерзла и была покрыта несколькими дюймами снега. Сара остановилась, пытаясь вспомнить, где находится самое узкое место. И тут она почувствовала, как лед прогибается под ее ногами… и, не успев опомниться, она уже лежала на спине на очень ненадежном льду, а в одежду впитывалась холодная вода. Саре вспомнилась потрясающая прогулка, которую устроила ей река, и на секунду ее захлестнула настоящая паника – она представила повторение этой прогулки, но в ледяной воде, в которой ее ожидает смерть от холода.

– Ты что, забыла, что не можешь утонуть? – поинтересовался добрый голос у Сары в голове.

– Кто здесь? – спросила Сара, озираясь и вглядываясь в голые деревья; она щурилась из-за солнца, которое сверкало и отражалось от снега, покрывавшего все вокруг. «Кто бы ты ни был, почему бы тебе не помочь мне?» – подумала Сара, лежа на трескающемся льду; она боялась, что от любого движения он проломится.

– Лед тебя удержит. Просто перекатись на колени и ползи сюда, – сказал ее таинственный друг.

Послушавшись, Сара перекатилась на живот и медленно-медленно поднялась на колени. А потом поползла в направлении голоса.

Сара была не в настроении разговаривать. Не сейчас. Она промокла, и ей было очень холодно, а кроме того, она злилась на себя за то, что сделала такую глупость. Больше всего ей сейчас хотелось добраться домой и переодеться прежде, чем вернутся остальные и застукают ее в промокшей одежде.

– Мне пора идти, – сказала Сара, щурясь на солнце в сторону того, с кем она говорила.

Она принялась искать дорогу по собственным следам, ужасно замерзшая и злая на себя за решение перейти дурацкую реку. И тут ее осенило:

– Эй, а откуда ты знаешь, что я не могу утонуть?

Ей никто не ответил.

– Куда ты делся? Эй, где ты? – позвала Сара.

И с вершины дерева слетела самая большая птица, которую Сара когда-либо видела; она взмыла высоко в небо, сделала круг над рощей и полями и исчезла в солнечном сиянии.

Сара стояла, пораженная, и щурилась на солнце. «Соломон».

Глава 7

Проснувшись на следующее утро, Сара, как обычно, нырнула обратно под одеяло, собираясь с духом перед началом нового дня. И тут она вспомнила про Соломона.

«Соломон, – подумала Сара, – я тебя действительно видела, или ты мне приснился?»

Но потом Сара вспомнила, как пошла в рощу после школы специально, чтобы найти Соломона, и как лед подался под ее ногами. «Нет, Соломон, ты мне не приснился. Джейсон был прав. Ты настоящий».

Сара поморщилась, представив, как Джейсон и Билли с воплями ломятся через чащу, разыскивая Соломона. А затем ее охватило тяжелое, беспокойное чувство, которое возникало каждый раз, когда Джейсон врывался в ее жизнь. «Я не расскажу Джейсону, что видела Соломона. Никому не расскажу. Это мой секрет».

Сара целый день старалась внимательно слушать учителя. Но ее мысли то и дело возвращались к сверкающей роще и гигантской волшебной птице. «Соломон действительно со мной разговаривал? – размышляла Сара. – Или я это просто вообразила? Может быть, меня оглушило падением. Может, я была без сознания, и мне все это приснилось. Или это и вправду произошло?»

Сара не могла дождаться, когда же наконец пойдет в рощу снова, чтобы проверить, действительно ли Соломон настоящий.

Когда прозвенел последний звонок, Сара остановилась у своего шкафчика, чтобы избавиться от учебников, а потом запихнула туда же и сумку. Это был, наверное, второй день за всю ее школьную жизнь, когда Сара не тащила все свои книги домой. Она обнаружила, что набитая учебниками сумка надежно защищает ее от назойливых одноклассников. Она образовывала своеобразный барьер, который заставлял приставучих ребят держаться подальше. Но сегодня Сара избавилась от всего, что могло ее задержать. Она выскочила из дверей школы, как пуля, направляясь прямо к Такерс-Трейл.

Свернув с мощеной улицы на тропинку, Сара увидела очень большого филина, который сидел на виду, на верхушке столба в заборе. Он как будто поджидал Сару. Сара удивилась, что так легко нашла Соломона. Она потратила столько времени на поиски неуловимой таинственной птицы, а теперь – вот он, просто сидит перед ней, как будто всегда так сидел.

Сара не знала, как к нему обратиться. «Что мне делать? – думала она. – Странно будет просто подойти к филину и сказать: „Привет, как дела?“»

– Привет, как дела? – сказал Саре филин.

Сара отпрыгнула. Соломон расхохотался.

– Я не хотел пугать тебя, Сара. Так как у тебя дела?

– Хорошо, спасибо. Я просто не привыкла разговаривать с филинами.

– О, очень жаль, – заметил Соломон. – Среди моих ближайших друзей есть филины.

Сара засмеялась.

– Соломон, ты забавный.

– Соломон, говоришь? – сказал филин. – Соломон – хорошее имя. Да, мне оно нравится.

Сара покраснела от смущения. Она забыла, что они не представлялись друг другу. Джейсон сказал Саре, что филина назвали Соломон. Но это имя выбрал отец Билли.

– Ой, извини, пожалуйста, – сказала Сара. – Я должна была спросить, как тебя зовут.

– Честно говоря, я никогда об этом не думал, – сказал Соломон. – Однако Соломон – хорошее имя. Мне оно действительно нравится.

– Что значит – ты никогда об этом не думал? Разве у тебя нет имени?

– Вообще-то нет, – ответил Соломон.

Сара не могла поверить услышанному.

– Как может такое быть, что у тебя нет имени?

– Видишь ли, Сара, только людям нужно наклеивать ярлыки на вещи. Все остальные просто знают, кто они такие, и ярлыки для них не так важны. Но мне правда нравится имя Соломон. А поскольку ты привыкла обращаться к окружающим по именам, это прекрасно мне подойдет. Да, оно мне нравится. Пусть будет Соломон.

Соломон выглядел настолько довольным своим новым именем, что смущение Сары развеялось. С именем или без, но с этой птицей было приятно поговорить.

– Соломон, нужно ли мне рассказывать кому-нибудь про тебя?

– Возможно. Со временем.

– А пока что лучше держать это в секрете?

– Да, пока что так будет лучше. Пока ты не придумаешь, что сказать.

– Ну да, наверное, это прозвучит глупо: «У меня есть друг, это филин, он разговаривает со мной, не шевеля губами».

– Позволю себе разумно заметить, Сара, что у птиц нет губ.

Сара засмеялась. Соломон был очень забавен.

– Ну, Соломон, ты же понимаешь, о чем я. Как ты разговариваешь, не пользуясь ртом? И почему никто мне про тебя не рассказывал?

– Никто, кроме тебя, меня не слышал. Ты слышишь не звук моего голоса, Сара, а мои мысли.

– Не понимаю. Я же тебя слышу!

– Тебе кажется, что ты меня слышишь; в общем-то, ты меня действительно слышишь, только не ушами. Не так, как ты слышишь других.

Сара намотала шарф вокруг шеи и натянула шапку на уши, словно вокруг задул холодный ветер.

– Скоро стемнеет. Ты можешь навестить меня завтра. Подумай о том, о чем мы говорили. Обрати внимание на то, что тебе сегодня приснится. Хотя твои глаза плотно закрыты, но сны ты видишь. Поэтому, раз тебе не нужны глаза, чтобы видеть, не нужны и уши, чтобы слышать.

Прежде чем Сара успела заметить, что сны отличаются от реальной жизни, Соломон сказал:

– До свидания, Сара. Прекрасный день, не правда ли?

И с этими словами он взмыл в воздух, несколькими взмахами могучих крыльев поднялся высоко над рощей, оставив внизу забор и свою подружку.

«Соломон, – подумала Сара, – ты просто огромен!»

Она вспомнила слова Джейсона: «Он гигантский, Сара, ты просто обязана на него посмотреть!» Шагая по снегу домой, она вспоминала, как он буквально тащил Сару в рощу, едва ли не искрясь от восторга, так что Саре трудно было за ним угнаться.

«Странно, – подумала Сара, – он так хотел, чтобы я посмотрела на огромную птицу, а теперь, три дня спустя, ни слова мне про нее не говорит. Удивительно, что они с Билли не сидят в роще целыми днями, разыскивая Соломона. Они как будто про него забыли. Не забыть бы мне и спросить об этом у Соломона завтра».

В следующие несколько дней Сара часто замечала, что думает: «Нужно спросить об этом Соломона». Она даже начала носить с собой блокнот, чтобы записывать темы, которые хотела обсудить.

Ей все время было не наговориться с Соломоном вдоволь. Крохотный отрезок времени между окончанием уроков и моментом, когда Саре нужно было отправляться домой, чтобы переделать все дела по дому прежде, чем вернется мама, оставлял на разговоры с филином не больше получаса.

«Так нечестно, – подумывала Сара. – Я весь день трачу на скучного учителя, который и на одну десятую не так умен, как Соломон, и всего полчаса – с самым умным учителем, который у меня когда-либо был. Ммм… учитель. У меня учитель-филин». От этой мысли Сара рассмеялась вслух.

«Нужно спросить об этом Соломона».

Глава 8

– Соломон, ты учитель?

– Да, Сара, верно.

– Но ты не говоришь о том, о чем говорят настоящие – то есть, извини, другие учителя. Ты говоришь о том, что мне интересно.

– Вообще-то, Сара, я говорю только о том, о чем говоришь ты. Информация, которую я могу предложить, представляет для тебя ценность только тогда, когда ты о ней спрашиваешь. Все ответы на незаданные вопросы на самом деле – пустая трата времени. Ни ученику, ни учителю они на пользу не идут.

Сара подумала о том, что сказал Соломон, и поняла, что если она не задавала вопросов, Соломон и не говорил ни о чем.

– Но подожди-ка, Соломон. Я помню, как ты сказал мне одну вещь, хотя я не спрашивала.

– И что же я сказал, Сара?

– Ты сказал: «Ты что, забыла, что не можешь утонуть?» Это было первое, что ты мне сказал. Я тебе ни слова не говорила. Я лежала на льду и не задавала вопросов.

– О, похоже, не только Соломон умеет разговаривать, не двигая губами.

– О чем ты?

– Ты спрашивала, Сара, но не словами. Вопросы не всегда задают словами.

– Странные вещи ты говоришь, Соломон. Как можно задать вопрос, не разговаривая?

– Его можно подумать. Многие существа общаются посредством мыслей. Вообще-то больше, чем словами. Слова используют только люди. Но даже они гораздо чаще общаются мыслями, чем словами. Подумай об этом.

Видишь ли, Сара, я – мууууууууудрый старый учитель, который давным-давно понял, что-хо-хо-хо давать ученику информацию, о которой он не просит, – пустая трата времени.

Сара рассмеялась над тем, как Соломон растягивает слово «мудрый» и как он по-совиному ухает на «что». «Обожаю эту чокнутую птицу», – подумала она.

– Я тоже тебя люблю, Сара, – ответил Соломон.

Сара покраснела: она совершенно забыла, что Соломон может слышать ее мысли.

А Соломон, не говоря больше ни слова, взмыл в небо и исчез из виду.

Глава 9

– Хотела бы я летать, как ты, Соломон.

– Почему, Сара? Почему ты хочешь летать?

– Ну, это же так скучно – все время ходить ногами. Медленно. Ты добираешься до нужного места целую вечность и мало что видишь по дороге. Только то, что находится на земле, как и ты. Скучно.

– Сара, ты не ответила на мой вопрос.

– Я ответила, Соломон. Я сказала, что хочу летать, потому что…

– Потому что тебе не нравится ходить по скучной земле. Видишь ли, Сара, ты не сказала мне, почему ты хочешь летать, – ты сказала, почему ты не хочешь не летать.

– Какая разница?

– Разница есть, и большая.

Немного удивленная тем, что Соломон вдруг решил придраться к мелочам, Сара начала сначала:

– Ладно. Я хочу летать, потому что ходить неинтересно, и при ходьбе уходит много времени на дорогу.

– Сара, ты видишь, что снова говоришь о том, чего ты не хочешь и почему не хочешь? Попробуй еще раз.

– Ладно. Я хочу летать, потому что… Не понимаю, Соломон. Что я должна сказать?

– Я хочу услышать, что ты хочешь, Сара.

– Я хочу летать! – крикнула Сара, сердитая на Соломона за то, что он никак не мог ее понять.

– А теперь расскажи мне, почему ты хочешь летать. На что это будет похоже? Как будет ощущаться? Сделай так, чтобы я это тоже ощутил. Опиши мне, как выглядит полет. Мне неинтересно, как это – ходить по земле, или каково не летать. Я хочу услышать, как это – летать.

Сара закрыла глаза, улавливая дух того, что хотел от нее Соломон, и начала говорить:

– Полет дает ощущение свободы. Как будто ты плывешь, только быстрее.

– Расскажи, что бы ты увидела, если бы летала?

– Я бы увидела весь город далеко внизу. Я увидела бы Мэйн-стрит, автомобили, людей. Увидела бы реку. Свою школу.

– Как ощущается полет, Сара? Опиши мне свои ощущения.

Сара помолчала, закрыв глаза и представляя, что она летит над городом.

– Это было бы так весело, Соломон! Полет обязательно должен быть веселым. Я могу лететь быстро, как ветер. Это свобода. Это так здорово, Соломон! – Сара продолжала рассказывать, уже полностью погруженная в свой воображаемый полет. А затем, внезапно, с тем же ощущением силы, которое угадывалось в крыльях Соломона, когда он взлетал со своего насеста, Сара почувствовала громкий шелест, от которого у нее перехватило дыхание. Ей показалось на мгновение, словно она весит тысячу килограммов, а в следующую секунду – как будто она невесома. Сара летела.

– Соломон, – закричала Сара с восторгом, – посмотри, я лечу!

Соломон летел рядом с ней, и вместе они взмыли высоко над городом – городом, в котором Сара родилась, в котором она обошла каждый сантиметр, и который она теперь рассматривала с точки, с которой и не мечтала его увидеть.

– Ух ты! Соломон, это здорово! О, Соломон, это так прекрасно!

Соломон улыбался и наслаждался восторгом Сары.

– Куда мы летим, Соломон?

– Ты можешь лететь, куда пожелаешь.

– Вот это да! – крикнула Сара, глядя вниз, на свой маленький тихий городок. Он никогда не казался ей таким красивым.

Сара однажды видела свой город с воздуха, когда ее дядя взял ее вместе со всей семьей покататься на своем маленьком самолете, но тогда она мало что могла разглядеть. Окна в самолете находились очень высоко, и каждый раз, когда она вставала на колени на сиденье, чтобы разглядеть все получше, отец говорил ей сесть обратно и пристегнуть ремень. Тогда ей на самом деле не понравилось летать.

Но в этот раз все было по-другому. Она все могла разглядеть. Она видела каждую улицу и каждый дом в городе. Она видела несколько маленьких контор, разбросанных вдоль Мэйн-стрит… «Бакалейная лавка Хойта», «Аптека Пита», почта… Она видела, как ее обожаемая река течет по городу. И двигалось несколько машин, и шли люди…

– О, Соломон, – прошептала Сара, – это лучшее, что со мной происходило. Полетели к моей школе. Я покажу тебе, где провожу дни… – Голос Сары затих, когда она свернула к школе.

– Отсюда она выглядит совсем иначе! – Сара удивилась тому, какой большой казалась ее школа. Крыша у нее была как будто бесконечной. – Вот это да! Мы можем спуститься поближе, или нужно оставаться наверху?

– Ты можешь лететь, куда пожелаешь.

Сара снова завопила от восторга, спланировала над детской площадкой и медленно пролетела мимо окна своего класса.

– Как здорово! Смотри, Соломон! Вот моя парта, а это мистер Йоргенсен.

Сара и Соломон летали над городом из одного конца в другой, то спускаясь почти к самой земле, то взмывая высоко в небо, едва не касаясь облаков.

– Смотри, Соломон, это Джейсон и Билли. Эй, Джейсон, посмотри на меня, я лечу! – крикнула Сара. Но Джейсон не услышал. – Эй, Джейсон! – снова закричала она, еще громче. – Посмотри! Я лечу!

– Джейсон тебя не услышит, Сара.

– Но почему? Я же его слышу.

– Для него еще рано. Он пока не задает вопросов. Но скоро задаст. В свое время.

Теперь Сара понимала, почему Джейсон и Билли до сих пор не увидели Соломона.

– Они и тебя не видят, да, Соломон?

Сара была рада, что Джейсон и Билли не видят Соломона. «Они бы обязательно нам помешали, если бы смогли».

Сара не могла припомнить ничего более прекрасного. Она парила высоко в небе, так высоко, что машины на Мэйн-стрит казались муравьями. А потом, как будто совсем без усилий, она спускалась вниз, очень близко к земле, визжа от потрясающей скорости полета. Она парила над рекой, так низко склоняясь к воде, что чувствовала сладковатый болотный запах; ныряла под мост Мэйн-стрит и взлетала с другой стороны. Соломон все время летел следом за ней, как будто они всегда так делали.

Они летали как будто целыми часами, а потом, с тем же громким шелестом, который поднял Сару с места, она снова оказалась в своем теле, на земле.

Сара была настолько возбуждена, что никак не могла перевести дыхание. Это было самое замечательное переживание в ее жизни.

– О, Соломон, это было прекрасно! – воскликнула Сара. Ей казалось, что полет продолжался много часов. – А сколько сейчас времени? – Она посмотрела на часы, уверенная, что попадет в неприятности из-за того, что так опаздывает; но, судя по часам, прошло всего несколько секунд.

– Соломон, ты живешь очень странной жизнью. Ничего не происходит так, как должно.

– Что ты имеешь в виду, Сара?

– Ну, например, мы облетели весь город, а времени прошло всего ничего. Разве это не странно? А то, что я вижу тебя и могу с тобой разговаривать, а Джейсон и Билли не могут. Тебе это странным не кажется?

– Если бы они достаточно сильно хотели, то тоже смогли бы, или если бы я хотел этого достаточно сильно, то мог бы повлиять на их желания.

– Что ты имеешь в виду?

– Именно их желание увидеть то, что они на самом деле не видели, привело тебя в мою рощу. Они стали очень важной связью, необходимой для нашей встречи.

– Ну да, наверное. – На самом деле Сара не хотела благодарить своего братца за эти необычные ощущения. Ей было гораздо проще позволить ему оставаться тем же бесполезным надоедой. Но Джейсон – ключ к ее радостным переживаниям? Пока что она не могла себе такого представить.

– Итак, Сара, расскажи мне, что ты сегодня узнала? – улыбнулся Соломон.

– Я узнала, что могу пролететь над всем городом, а время при этом будет стоять? – вопросительно начала Сара, думая, это ли хотел услышать Соломон. – Я узнала, что Джейсон и Билли не могут меня увидеть, когда я лечу, потому что они еще маленькие, или не готовы? Я узнала, что, когда ты летишь, совсем не холодно?

– Все это очень хорошо, и об этом мы можем поговорить позднее, но… Сара, ты заметила, что, пока ты говорила о том, чего не хочешь, ты не могла получить то, что хотела? А как только ты заговорила о том, чего действительно хочешь, – и, что важнее, когда ты начала чувствовать, что ты хочешь, – то немедленно получила желаемое?

Сара притихла, пытаясь вспомнить. Но было нелегко думать о том, что она думала и чувствовала перед полетом. Она предпочла бы думать о самом полете.

– Сара, думай об этом почаще и почаще тренируйся.

– Ты хочешь, чтобы я чаще летала? Конечно!

– Не просто летала. Я хочу, чтобы ты училась думать о том, чего хочешь, и думала о том, почему ты этого хочешь, – пока не сможешь по-настоящему это почувствовать. Это самое важное, что ты от меня узнала, Сара.

И с этими словами Соломон взлетел и был таков.

«Это лучший день в моей жизни! – думала Сара. – Сегодня я научилась летать!»

Глава 10

– Эй, малыш, ты все еще писаешь в постель?

Сара смотрела, как они дразнят Дональда, и злилась. Слишком застенчивая, чтобы вмешиваться, она попыталась отвернуться и не обращать внимания на происходящее.

– Они думают, что очень умные, – пробормотала она себе под нос. – А на самом деле просто подлые.

Парочка «супер-пупер-крутых» мальчишек из ее класса, почти всегда ходивших вместе, издевались над Дональдом, новичком, который пришел в класс всего несколько дней назад. Его семья только что переехала в город и сняла старый обшарпанный дом в конце той же улицы, где жила Сара. Этот дом стоял пустым много месяцев, и мама Сары была рада, что наконец туда кто-то въехал. Сара видела, как разгружали старый фургон-развалюху, и задумалась: неужели все, что у них есть, – это немного потрепанной мебели?

Оказаться в чужом городе, где ты ничего не знаешь, и так тяжело, а тут еще эти задиры к нему прицепились – это уже слишком. Сара стояла в коридоре и смотрела, как Линн и Томми издеваются над Дональдом, и глаза у нее наполнялись слезами. Она помнила взрыв смеха в классе вчера, когда Дональда попросили подняться, чтобы его представили новым одноклассникам, и все увидели, что он сжимает в руках ярко-красный пластмассовый пенал. Конечно, Сара могла признать, что это не лучшая идея, больше подходившая ровесникам ее младшего брата, но все равно это не заслуживало такого унижения.

Сара понимала, что для Дональда тогда настала критическая, поворотная точка. Если бы он сумел иначе воспользоваться этим моментом – например, улыбнуться в ответ, не обращая внимания на то, что думали о нем злорадные одноклассники, – может быть, тогда все пошло бы по-другому. Но так не случилось. Потому что Дональд, смущенный и искренне напуганный, бухнулся обратно на стул, кусая губы. Учитель отчитал класс, но это не имело значения. Ребятам было все равно, что думает о них мистер Йоргенсен, но Дональду, очевидно, было не все равно, что класс думает о нем.

Сара видела, как вчера, выходя из класса, он бросил новенький ярко-красный пенал в мусорную корзину у двери. Как только Дональд скрылся из глаз, Сара достала его неудачно выбранный талисман и засунула себе в сумку.

Сара проследила, как Линн и Томми прошли по коридору и потом – этого она уже не видела, но слышала – спустились по лестнице. Дональд стоял перед своим шкафчиком: просто стоял, глядя внутрь, как будто там было нечто, что помогло бы как-то исправить ситуацию, или как будто он мог заползти внутрь и избежать того, что ждало его снаружи. Сару затошнило. Она не знала, что делать, но хотела сделать хоть что-нибудь, чтобы Дональду стало легче. Осмотрев коридор, чтобы убедиться, что задиры действительно ушли, она достала красный пенал из сумки и пошла к Дональду, который теперь перебирал книги в тщетной попытке вернуть душевное спокойствие.

– Эй, Дональд, ты это вчера выбросил, – сказала Сара прямо. – По-моему, он классный. Оставь его себе.

– Мне он не нужен! – огрызнулся Дональд. Сара, ошеломленная, отступила и мысленно попыталась восстановить равновесие. – Если ты считаешь, что он классный, оставь его себе! – орал Дональд.

Быстро сунув пенал обратно в сумку и надеясь, что никто не видел и не слышал этого неприятного разговора, Сара поспешила во двор, а оттуда домой.

– И почему я не осталась в стороне? – отчитала она себя. – Когда я научусь?

Глава 11

– Соломон, почему люди такие злые? – жалобно спросила Сара.

– Все люди злые? Я не замечал.

– Ну, не все, но многие, и я не понимаю, почему. Когда я становлюсь злой, я чувствую себя ужасно.

– А когда ты такой становишься, Сара?

– Обычно когда сначала злым становится кто-то другой. Наверное, я тоже становлюсь злой, чтобы отыграться.

– И это помогает?

– Да, – защищаясь, заявила Сара.

– Как же так, Сара? Разве, когда ты отыгрываешься, ты чувствуешь себя лучше? Это что-то меняет, или злые поступки возвращаются обратно?

– М-м… наверное, нет.

– На самом деле, по моим наблюдениям, это только добавляет зла и подлости в мире. Ты как будто присоединяешься к цепочке боли. Сначала больно им, потом тебе, потом ты причиняешь боль кому-то еще, и так далее.

– Но кто же начал эту ужасную цепочку боли?

– Неважно, кто ее начал. Важно то, что ты будешь делать, когда дойдет очередь до тебя. Что произошло, Сара? Что заставило тебя присоединиться к цепочке боли?

Сара, чувствуя, как тянет в животе, все же рассказала Соломону о новом мальчике, Дональде, и о его первом дне в классе. Она рассказала о задирах, которые все время находили новые поводы подразнить Дональда. Она рассказала о тревожном случае в коридоре. И пока она рассказывала Соломону, что случилось, и описывала все подробности, ее болезненный гнев разгорался снова, и слезы выступили на глазах и покатились по щекам. Она сердито стерла их рукавом, раздраженная тем, что вместо обычного веселого разговора с Соломоном шмыгает носом и бормочет. Так не должно было быть.

Соломон долго молчал, пока в голове Сары метались бессвязные мысли. Она чувствовала, что Соломон смотрит на нее большими ласковыми глазами, но это ее не смущало. Наоборот, Соломон как будто вытягивал из нее что-то своим взглядом.

«Что ж, становится очевидно то, чего я не хочу, – подумала Сара. – Я не хочу так себя чувствовать. Особенно когда разговариваю с Соломоном».

– Очень хорошо, Сара. Ты только что сознательно сделала первый шаг к завершению цепочки боли. Ты сознательно определила, чего ты не хочешь.

– Разве это хорошо? – спросила Сара. – По ощущениям – нет.

– Это потому, что ты сделала только первый шаг. Осталось еще три.

– Какой же следующий шаг, Соломон?

– Определить, чего ты не хочешь, несложно, правда, Сара?

– Да, наверное. То есть обычно я это знаю.

– Откуда ты знаешь, что думаешь именно о том, чего не хочешь?

– Ну, я это чувствую.

– Ты определяешь по тому, что ты чувствуешь. Когда ты думаешь или говоришь о чем-то, чего не хочешь, ты всегда испытываешь негативные эмоции. Ты чувствуешь гнев или огорчение, стыд, вину или страх. Ты всегда чувствуешь что-то плохое, когда думаешь о том, чего не хочешь.

Сара подумала о прошедших днях, когда она испытывала больше негативных эмоций, чем обычно.

– Ты прав, Соломон, – сказала она. – Мне было хуже обычного в последнюю неделю, пока я смотрела, как мальчишки дразнят Дональда. Я была так счастлива с тех пор, как познакомилась с тобой, а потом так злилась на них за то, что они его дразнят. Теперь я вижу, как то, что я чувствую, связано с тем, что я думаю.

– Хорошо, Сара. А теперь поговорим о втором шаге. Если ты знаешь, чего ты не хочешь, – трудно ли после этого понять, что ты хочешь?

– Ну… – начала Сара: она хотела понять, но все еще была не уверена.

– Когда ты болеешь, чего ты хочешь?

– Выздороветь, – легко ответила Сара.

– Когда у тебя не хватает денег, чтобы купить что-то, чего ты хочешь?

– Чтобы у меня было больше денег.

– Вот видишь, Сара, это второй шаг в нарушении цепочки боли. Первый шаг – понимание того, чего ты не хочешь. Второй шаг – определение, чего ты хочешь.

– Ладно, это просто. – Сара начинала чувствовать себя лучше.

– Самый важный шаг – третий, Сара, и именно его чаще всего пропускают. Третий шаг таков: после того, как ты определила, чего хочешь, тебе нужно сделать так, чтобы это ощущалось реальным. Тебе нужно говорить о том, почему ты этого хочешь, описывать, каково это – обладать желаемым, объяснять, представлять или вспоминать похожие случаи, – но не переставать думать об этом, пока не возникнет ощущение реальности. Продолжай говорить сама с собой о том, чего ты хочешь, пока не начнешь чувствовать себя хорошо.

Слушая, как Соломон поощряет ее размышлять – специально! – и представлять что-то, Сара едва могла поверить своим ушам. Она не единожды попадала в неприятности именно из-за этой привычки. То, что говорил ей Соломон, было полной противоположностью тому, что говорили учителя в школе. Но она уже привыкла доверять Соломону. И уж конечно, она была готова попробовать что-нибудь новое. Другие-то способы, очевидно, не работали.

– Почему третий шаг – самый важный, Соломон?

– Потому что, пока ты не изменишь свои ощущения, ты ничего не изменишь. Ты все еще остаешься частью цепочки боли. Но как только меняются твои ощущения, ты становишься частью другой цепочки – назовем ее цепочкой Соломона.

– Как ты называешь свою цепочку?

– Вообще-то я никак ее не называю. Это скорее ощущение. Но ты можешь назвать ее цепочкой Радости, или цепочкой Благополучия. Цепочкой Хороших ощущений. Это естественная цепочка, Сара, она показывает, какие мы на самом деле.

– Но если это естественно, если мы такие на самом деле, почему мы не чувствуем себя так хорошо все время?

– Люди действительно хотят хороших эмоций, и большинство людей очень сильно хотят быть хорошими. И это большая часть проблемы.

– Что ты имеешь в виду? Почему хотеть быть хорошим – это проблема?

– Видишь ли, Сара, люди хотят быть хорошими и поэтому смотрят на окружающих, на то, как живут остальные, чтобы определить, что же хорошо. Они смотрят на условия, в которых находятся, видят то, что считают хорошим, и то, что считают плохим.

– И это плохо? Не вижу ничего плохого, Соломон.

– Я заметил, Сара, что, когда люди смотрят на обстоятельства, хорошие и плохие, они в большинстве случаев не осознают, что чувствуют. И именно поэтому все идет у них не так. Вместо того, чтобы понимать, как то, на что они смотрят, влияет на них, они в своем стремлении к хорошему выискивают плохое и пытаются оттолкнуть его. Проблема в том, что, когда они пытаются оттолкнуть то, что считают плохим, они присоединяются к цепочке боли. Людям гораздо интереснее искать, анализировать и сравнивать обстоятельства, чем осознавать, что они чувствуют. И часто обстоятельства затягивают их прямо в цепочку боли.

Вспомни последние несколько дней, Сара, и постарайся припомнить самые сильные чувства, которые ты испытывала. Что происходило в эти дни, по поводу чего ты ощущала негативные эмоции?

– Я чувствовала себя просто ужасно, когда Томми и Линн дразнили Дональда. Я чувствовала себя ужасно, когда ребята смеялись над Дональдом в классе, а хуже всего было, когда Дональд кричал на меня. А ведь я просто пыталась ему помочь.

– Хорошо, Сара. Давай поговорим об этом. Когда ты чувствовала себя так плохо, что ты делала?

– Не знаю, Соломон. Я ничего не делала. В основном я просто смотрела.

– Именно так. Ты наблюдала за обстоятельствами, но обстоятельства, на которые ты решила смотреть, были того рода, которые заставляют тебя включаться в цепочку боли.

– Но, Соломон, – возразила Сара, – как можно не видеть что-то плохое и не чувствовать себя плохо, когда ты это видишь?

– Очень хороший вопрос, Сара, и я обещаю, что со временем отвечу на него полностью. Я знаю, что нелегко понять все это сразу. А причина того, что это трудно понять, в том, что тебя учили следить за обстоятельствами, но не учили обращать внимание на то, что ты чувствуешь в связи с ними, – и поэтому обстоятельства управляют твоей жизнью. Если ты видишь что-то хорошее, ты испытываешь в ответ хорошие чувства, а если ты видишь что-то плохое, ты испытываешь плохие чувства. Когда обстоятельства управляют твоей жизнью, это тебя раздражает, и именно из-за этого столько людей присоединяется к цепочке боли.

– Тогда как мне удержаться вдали от цепочки боли и при этом помочь тем, кто в нее попадает?

– Для этого есть много способов. Но мой любимый – самый быстрый из всех – такой: думай о благодарности.

– Благодарности?

– Да, Сара. Сосредоточься на чем-то или ком-то и постарайся найти мысли, из-за которых ты будешь чувствовать себя хорошо. Поблагодари за них изо всех сил. Это лучший способ войти в цепочку Радости.

Вспомни, какой первый шаг?

– Знать, чего я не хочу, – гордо ответила Сара. С этим она уже разобралась.

– А второй шаг?

– Знать, что я хочу.

– Очень хорошо, Сара. А третий шаг?

– О, я забыла, Соломон, – расстроенно сказала Сара, сердясь на себя за то, что забыла так быстро.

– Третий шаг – найти место ощущения для того, что ты хочешь. Говорить о том, чего ты хочешь, пока не почувствуешь, что уже это получила.

– Соломон, ты так и не сказал мне, какой четвертый шаг, – вспомнила Сара.

– О, четвертый шаг – самый лучший. Именно с ним ты получаешь желаемое. Четвертый шаг – это физическое воплощение твоего желания.

Получай от этого удовольствие. Не старайся запомнить это все. Просто учись благодарности. Это ключ ко всему. А теперь тебе лучше бежать. Мы можем поговорить об этом завтра.

«Благодарность… – размышляла Сара. – Я попробую быть благодарной. – Ей в голову тут же пришел образ Джейсона. – Да, это будет непросто», – подумала Сара, возвращаясь из рощи Соломона.

– Начни с чего-нибудь попроще! – крикнул Соломон, взлетая со своего насеста.

– Ладно, ладно, – засмеялась Сара. «Я люблю тебя, Соломон», – подумала она.

– Я тоже тебя люблю, Сара.

Сара отчетливо слышала голос Соломона, хотя он уже скрылся из виду.

Глава 12

«Что-нибудь простое, – думала Сара, – мне нужно быть благодарной за что-нибудь простое».

Она видела, как вдалеке резвится на снегу соседская собака. Она прыгала и бегала, а потом начала кататься на спине, явно радуясь жизни.

«Брауни, ты такой счастливый пес! Я благодарна тебе», – подумала Сара. Она все еще находилась далеко от пса, но он сорвался с места и помчался ей навстречу, как будто она была его хозяйкой и позвала его. Размахивая хвостом, он обежал вокруг нее пару раз, а потом положил лапы ей на плечи. Пес был большим, лохматым и заросшим; он усадил Сару в сугроб, оставленный снегоуборочной машиной, которая прошла здесь раньше, и вылизал ей лицо теплым мокрым языком. Сара смеялась так громко, что едва сумела встать.

– Ты меня тоже любишь, да, Брауни?

Этим вечером Сара лежала в постели и размышляла обо всем, что произошло за неделю. «Я как будто на американских горках. То я чувствую себя лучше, чем когда-либо, то хуже, чем когда-либо, и все это – за одну короткую неделю. Мне нравится разговаривать с Соломоном, и – о, как мне нравится учиться летать, но и злилась я на этой неделе ого-го как. Все это очень странно».

Думай с благодарностью. Сара готова была поклясться, что голос Соломона раздался прямо в ее спальне.

– Нет, такого быть не может, – решила она. – Я просто вспомнила его слова. – И Сара перевернулась набок и продолжила размышления. «Я благодарна за эту мягкую теплую кровать, это точно, – думала она, натягивая одеяло на плечи. – И за свою подушку. Мягкую, уютную подушку. Очень благодарна. – Сара обхватила подушку руками и зарылась в нее лицом. – Я благодарна моей маме и папе. И Джей… и Джейсону тоже.

Не знаю, – продолжала она думать. – Я не уверена, что нашла это место ощущения. Может быть, я просто слишком устала. Поработаю над этим завтра». И с этой последней мыслью Сара крепко уснула.

– Я снова лечу! Снова лечу! – кричала она, взмывая высоко в небо над домом. «Полет для этого не лучшее название, – подумала она. – Больше похоже на плавание. Я могу попасть куда захочу!»

Без всяких усилий, просто подумав о том, куда бы она хотела попасть, Сара легко передвигалась по небу, то и дело останавливаясь, чтобы рассмотреть что-то, что раньше не замечала; иногда она спускалась к самой земле, а потом снова поднималась вверх. Вверх! Вверх! Вверх! Она обнаружила, что, если ей хотелось спуститься, достаточно было протянуть ногу к земле, и она летела вниз. А когда она была готова снова взмыть вверх, нужно было посмотреть на небо.

«Я хочу летать вечно!» – решила Сара.

«Ну-ка, – задумалась она, – а куда бы мне теперь полететь?» Сара поднялась над своим городком, глядя, как гаснут огни в окнах, то тут, то там – семья за семьей, дом за домом укладывались спать. Начал идти легкий снег, и Сара восхитилась тому, как ей тепло и уютно, хотя она летает посреди ночи босиком и во фланелевой ночной рубашке. «И мне совсем не холодно».

Теперь уже почти все дома были темными, и светились только редкие фонари на улицах, но на дальнем конце города Сара видела один дом, все еще освещенный. Поэтому она решила посмотреть, кто там еще не спит. «Наверное, кто-то, кому не нужно утром вставать», – подумала она, приближаясь и протягивая левую ногу вниз, чтобы быстро и аккуратно спуститься.

Она опустилась на маленькое окно кухни и обрадовалась: шторы были раздвинуты, так что можно было заглянуть внутрь. А там, за кухонным столом, среди разложенных повсюду бумаг, сидел мистер Йоргенсен, учитель Сары. Мистер Йоргенсен методично брал листок за листком, читал их и брался за следующий. Сара зачарованно наблюдала за ним. Он так серьезно подходил к тому, что делал.

Сара ощутила легкий укол вины за то, что вот так подглядывает за своим учителем. «Но, по крайней мере, это окно кухни, а не ванной или спальни, или чего-то такого же личного».

Теперь мистер Йоргенсен улыбался, похоже, то, что он читал, ему действительно нравилось. Он что-то написал на листке. И тут Сара внезапно поняла, что мистер Йоргенсен делает. Он читал работы, которые сдал класс Сары в конце учебного дня. Он читал их все, одну за другой.

Сара часто видела, что наверху или на обороте работы, которую возвращал ей учитель, что-то написано, и никогда не испытывала за это особой благодарности. «Ему не угодишь», – много раз думала Сара, читая замечания на своей работе.

Но теперь, наблюдая, как учитель читает, пишет, снова читает и снова пишет, хотя почти все в городе уже крепко спят, Сара чувствовала себя странно. У нее даже голова закружилась, когда ее старая, негативная точка зрения на мистера Йоргенсена и новое представление о нем столкнулись. «Ух ты!» – сказала Сара и посмотрела вверх, так что ее тело взмыло в небо над домом учителя.

Теплый порыв ветра вырвался как будто у нее из груди, оборачиваясь вокруг ее тела и вызывая у нее мурашки. Ее глаза наполнились слезами, а сердце счастливо забилось. Она взлетела высоко-высоко в небо, глядя сверху вниз на прекрасный спящий – или почти спящий – город.

«Я благодарна вам, мистер Йоргенсен», – подумала Сара, делая последний круг над его домом и отправляясь к себе. Напоследок она обернулась – и была почти уверена, что видела у окна своего учителя, глядящего ей вслед.

Глава 13

– Здравствуйте, мистер Мэтсон, – звонко сказала Сара, переходя мост Мэйн-стрит по дороге в школу.

Мистер Мэтсон выглянул из-под капота машины, над которой он работал. Они с Сарой встречались по утрам, когда она шла в школу, сотни раз, на протяжении многих лет, в течение которых он работал на единственной городской автозаправке, на углу Мэйн-стрит и Сентер-стрит. Но раньше Сара никогда его не окликала. Он не знал, как на это реагировать, поэтому удивленно махнул рукой.

Большинство тех, кто знал Сару, стали замечать удивительные отличия в ее обычно замкнутом поведении. Вместо того, чтобы смотреть себе под ноги и глубоко погружаться в собственные мысли, Сара неожиданно стала интересоваться своим горным городком, оказалась необыкновенно наблюдательной и удивительно общительной.

– На свете столько вещей, за которые можно быть благодарной! – тихо сказала Сара сама себе. «Снегоуборочная машина расчистила почти все улицы. Это хорошо, – думала она. – Я за это благодарна».

Она увидела перед лавкой Бергмана грузовой прицеп с выдвинутой лестницей. Один человек стоял наверху лестницы, что-то делая с фонарным столбом, а второй внимательно наблюдал за ним, стоя внизу. Сара заинтересовалась, что это они делают, и решила, что они, наверное, чинят электропровода, ставшие слишком тяжелыми из-за налипших на них сосулек. «Это здорово, – подумала она. – Хорошо, что они следят за работой электросети. Я за это благодарна».

Школьный автобус, полный детей, завернул за угол, когда Сара входила во двор школы. Она не видела лиц сидящих в автобусе, потому что окна запотели, но все ей было знакомо: водитель автобуса, начинавший собирать своих не желающих никуда ехать пассажиров по всем деревням еще до рассвета, теперь выгружал примерно половину в школе Сары. Остальных он высадит в прежней школе Сары, ниже по Мэйн-стрит. «Водитель автобуса делает хорошее дело, – подумала Сара. – Я за это благодарна».

Сара сняла тяжелое пальто и вошла в здание школы, обратив внимание на то, как в нем тепло и уютно. «Я благодарна этому зданию, печам, которые его согревают, и истопнику, который следит за печами». Она вспомнила, как истопник забрасывает в корзину куски угля, которые будут поддерживать огонь еще несколько часов, и как он выгребает из печи большие красные куски шлака. «Я благодарна истопнику, который работает, чтобы нам было тепло».

У Сары было превосходное настроение. «Я начинаю понимать идею благодарности, – думала она. – Удивительно, что я не поняла это раньше. Это так здорово!»

– Привет, младенчик! – услышала Сара неестественно тонкий голос, который кого-то дразнил. Слова звучали так ужасно, что Сара, услышав их, поморщилась. Переход от прекрасных ощущений к тошнотворному пониманию, что кто-то над кем-то издевается, был ужасен.

«О нет, – подумала Сара, – опять Дональд!» Ну конечно, двое задир снова взялись за свое. Они загнали Дональда в угол коридора. Он прижался к шкафчику, а ухмыляющиеся лица Томми и Линна были всего в нескольких сантиметрах от него.

Внезапно вся застенчивость Сары куда-то пропала.

– Почему бы вам не пойти поприставать к кому-нибудь своего размера?

Вообще-то Сара хотела сказать совсем не это, потому что Дональд был выше своих обидчиков, но уверенность, которую они приобретали от того, что все время ходили стаей, лишала Дональда, как и любого, кого они выбирали своей жертвой, этого преимущества.

– О, у Дональда завелась подружка, у Дональда есть подружка! – хором завопили мальчишки. Сара сначала вспыхнула от смущения, а потом покраснела от злости.

Мальчишки засмеялись и двинулись по коридору, оставив Сару позади, раскрасневшуюся, вспотевшую и чувствующую себя неуютно.

– Нечего за меня влезать! – крикнул Дональд, снова набрасываясь на Сару, чтобы скрыть свои слезы смущения.

«Отлично, – мрачно подумала Сара. – Я снова влезла не в свое дело. И когда я научусь? Ладно, Дональд. Тебе я тоже благодарна. Ты снова помог мне понять, что я дура. Дура, которая ничему не учится».

Глава 14

– Привет, Соломон, – скучным тоном сказала Сара, бухнув свою сумку на столбик рядом с тем, на котором сидела птица.

– Добрый день, Сара. Сегодня прекрасная погода, не находишь?

– Да, наверное, – ответила Сара, не обращая внимания на то, что снова ярко сияло солнце, – ее это не интересовало. Она размотала шарф и стянула его с шеи, засунув в карман.

Соломон молча ждал, пока Сара соберется с мыслями и начнет, как обычно, забрасывать его вопросами, но Сара была сегодня необычно замкнута.

– Соломон, – сказала она, наконец. – Я не понимаю.

– Что ты не понимаешь?

– Я не понимаю, для чего нужно ходить и быть за все благодарной. То есть я не понимаю, какая от этого польза.

– Что ты имеешь в виду?

– Я про то, что у меня уже начало здорово получаться. Я занималась всю неделю. Сначала было трудно, но потом стало проще. А сегодня я была благодарна практически за все, пока не пришла в школу и не услышала, как Линн и Томми пристают к бедняге Дональду – опять.

– И что произошло?

– Я разозлилась. Я так разозлилась, что накричала на них. Я просто хотела, чтобы они оставили Дональда в покое, и пусть бы он был счастлив. Но я снова это сделала, Соломон. Я присоединилась к их цепочке боли. Я так ничему и не научилась. Я ненавижу этих мальчишек, Соломон, они ужасны.

– Почему ты их ненавидишь?

– Потому что они испортили мне прекрасный день. Сегодня я собиралась быть за все благодарна. Когда я проснулась утром, то поблагодарила кровать, а потом завтрак, а потом маму и папу, и даже Джейсона. И всю дорогу в школу я нашла столько всего, за что можно быть благодарной, – а они все испортили, Соломон. Они снова заставили меня чувствовать себя ужасно. Как раньше. Как до того, как я научилась быть благодарной.

– Неудивительно, что ты злишься на них, Сара, ведь ты оказалась в опасной ловушке. Это самая неприятная ловушка в мире.

Саре не понравилось, как это прозвучало. Она видела достаточно ловушек, которые устраивали Джейсон и Билли, и освобождала немало мышей, белок и птичек, которых они ловили. Идея самой попасться в такую ловушку вызывала крайне неприятные ощущения.

– О чем ты говоришь, Соломон? Какая ловушка?

– Видишь ли, Сара, когда твое счастье зависит от того, что делают или не делают другие, ты оказываешься в ловушке, потому что не можешь управлять тем, что они говорят и делают. Но скоро ты найдешь истинное освобождение – свободу большую, чем в самых буйных фантазиях, – когда поймешь, что твоя радость не зависит ни от кого, кроме тебя самой. Твоя радость зависит только от того, на что ты решаешь обратить внимание.

Сара слушала молча, и по ее покрасневшим щекам текли слезы.

– Ты ощущаешь себя сейчас в ловушке, потому что не понимаешь, как могла бы иначе отреагировать на происходящее. Когда ты видишь что-то, что вызывает у тебя неприятные ощущения, ты отзываешься на эти обстоятельства. И ты думаешь, что единственный способ почувствовать себя лучше – это когда обстоятельства станут лучше. А поскольку управлять обстоятельствами ты не можешь, ты чувствуешь себя в ловушке.

Сара вытерла лицо рукавом. Она чувствовала себя очень неуютно. Соломон был прав, она и впрямь оказалась в ловушке. И хотела из нее выбраться.

– Просто продолжай работать над благодарностью – и ты почувствуешь себя лучше. Понемногу мы с этим разберемся. Вот увидишь. Тебе нетрудно будет все понять. Продолжай получать удовольствие. Мы еще поговорим завтра. Сладких снов.

Глава 15

Соломон оказался прав. Дела действительно шли все лучше и лучше. Следующие несколько недель оказались лучшими на памяти Сары. Все шло неожиданно хорошо. Дни в школе как будто становились все короче, и, к удивлению Сары, ей постепенно начала нравиться школа. Но встречи с Соломоном по-прежнему были самой прекрасной частью дня.

– Соломон, – сказала Сара, – я так рада, что нашла тебя в этой роще. Ты мой лучший друг.

– Я тоже рад, Сара. Мы с тобой одного полета птицы, правда?

– Ну, тут ты прав наполовину, – засмеялась Сара, глядя на роскошные крылья Соломона и чувствуя, как внутри нее поднимается теплый ветер благодарности. Она слышала, как мама говорила: «Птицы одного полета и летают вместе», но никогда особенно не задумывалась над тем, что значит эта фраза, и, уж конечно, никогда не думала, что будет летать вместе с птицами.

– А что это означает, Соломон?

– Люди используют это выражение, как и другое: «Одного поля ягоды», и еще: «Яблочко от яблоньки недалеко падает», – чтобы показать, что похожие люди и вещи сходятся. Подобное притягивается к подобному.

– Ты имеешь в виду – как собираются вместе малиновки, и вороны, и белки?

– Да, примерно так. Но на самом деле так делают все похожие вещи на свете. Однако сходство не всегда в том, о чем ты думаешь. Иногда оно не так очевидно.

– Я не понимаю, Соломон. Если ты не видишь сходства, то как узнать, похожи вещи или различаются?

– Ты его чувствуешь, Сара. Но для этого нужен опыт, а прежде, чем набирать опыт, тебе нужно знать, что ты ищешь; а поскольку люди не понимают основных правил, они не знают, что искать.

– Правила – как в игре, Соломон?

– Да, вроде того. На самом деле лучше всего назвать это «Законом Притяжения». Закон Притяжения гласит: подобное притягивается к подобному.

– А, понятно, – обрадовалась Сара. – Как одинаковые птицы друг к другу.

– Именно так. И этот закон относится ко всему и всем во вселенной.

– Я все еще не совсем понимаю. Расскажи мне еще, Соломон.

– Завтра попробуй поискать вокруг себя проявления этого закона. Держи глаза и уши открытыми и, самое главное, обращай внимание на то, что ты чувствуешь, когда смотришь на людей, вещи, животных и ситуации вокруг себя. Считай это развлечением. Мы поговорим подробнее завтра.

«Хм. Птицы одного полета летают вместе», – задумалась Сара. И пока она обдумывала эти слова, большая стая гусей взлетела с поля и захлопала крыльями над ее головой. Саре всегда нравилось смотреть на зимних гусей, и ее восхищал рисунок, который они образуют, летя по небу. Сара посмеялась над тем, что показалось ей совпадением: заговорили о птицах – и сразу же они заполонили все небо. «Вот тебе и Закон Притяжения!»

Глава 16

Блестящий старый «бьюик» мистера Пэка, проезжавший мимо Сары, замедлил ход. Она помахала мистеру и миссис Пэк, и они помахали ей в ответ.

Сара вспомнила слова ее отца о пожилых соседях: «Эти старые чудаки совершенно одинаковые». – «И даже выглядят одинаково», – добавила мама.

«Хмм, – размышляла Сара, – они и впрямь похожи». Она припомнила, как давно знает соседей. «Они оба чистенькие, как начищенные пуговки», – заметила ее мама с самого начала. Машина мистера Пэка всегда блестела ярче всех в городе. «Наверное, он ее каждый день моет», – простонал папа Сары, которому не нравился контраст всегда чистой машины мистера Пэка с его собственной, вечно немытой. Газон и сад мистера Пэка всегда были подстрижены и прополоты до идеального состояния, а миссис Пэк была такой же аккуратной, как ее муж. Саре нечасто выпадала возможность побывать в их доме, но в тех редких случаях, когда мама посылала ее с каким-нибудь делом к соседям, и она заглядывала внутрь, ее всегда поражал дом, неизменно чистый до блеска, где царил абсолютный порядок. «О, Закон Притяжения!» – подумала она.

Брат Сары Джейсон и его приятель по проделкам Билли промчались мимо Сары на велосипедах, и оба подъехали к ней так близко, как только можно было, не сбивая ее при этом с ног. «Эй, Сара, смотри, куда идешь!» – крикнул Джейсон. Они засмеялись, уносясь от нее прочь.

«Вот вредины! – подумала Сара, возвращаясь на дорогу, сердитая, что пришлось отойти на обочину, чтобы пропустить их. – Они просто созданы друг для друга, – ворчала она. – И всегда рады похулиганить. – Она остановилась как вкопанная. – Одного полета птицы! Они – одного полета птицы! Это Закон Притяжения!»

«И этот закон относится ко всему и всем во вселенной», – вспомнила она слова Соломона.

На следующий день Сара все свободное время посвятила поискам доказательств Закона Притяжения.

«Он везде!» – сделала она вывод, понаблюдав за взрослыми, подростками и детьми, встречавшимися ей в городе.

Сара остановилась в лавке Хойта, магазине всякой всячины в центре города, недалеко от ее обычного пути в школу. Она купила новый ластик взамен того, который кто-то одолжил вчера и не вернул, и шоколадку на сладкое после ланча.

Ей всегда нравился этот магазин. В нем было неизменно уютно. Магазином владели трое жизнерадостных мужчин, всегда готовые поболтать и поиграть с любым посетителем. Здесь было людно, потому что это была единственная бакалейная лавка в городе, но, даже когда выстраивались длинные очереди, трое владельцев умудрялись шутить и дурачиться со всеми, кто соглашался им подыгрывать.

– Как делишки, малышка? – сказал самый высокий из них Саре. Его энтузиазм немного удивил ее. Они никогда не обращали на Сару особого внимания, что ее обычно вполне устраивало, но сегодня они явно собирались позабавиться над ней.

– Хорошо, – смело ответила она.

– Именно то, что я и хотел услышать! Что съешь сначала – шоколадку или ластик?

– Наверное, сначала шоколадку. А ластик оставлю на десерт! – Сара ухмыльнулась ему в ответ.

Мистер Хойт громко рассмеялся. Сара сумела застать его врасплох остроумным ответом. Ее бойкая реплика и ее саму удивила.

– Ну, хорошего тебе дня, девочка! Веселись и дальше!

Выходя обратно на Мэйн-стрит, Сара ощущала себя великолепно. «Одного полета птицы, – думала она. – Закон Притяжения. Он везде!»

«Какой прекрасный день!» Сара запрокинула голову, глядя на яркое синее небо. День был неожиданно теплым для зимы. Обычно заледеневшие улицы и тротуары сегодня влажно блестели, и вдоль них текли ручейки, образуя тут и там лужицы.

– Брррррруууммм! – хором проорали Джейсон и Билли, пронесшись мимо Сары так быстро и так близко, как можно было, чтобы при этом не сбить ее с ног. Ей на ботинки плеснуло грязной водой.

– Дураки! – крикнула Сара им вслед, стряхивая мутную воду и вскипая от злости. «Это нелогично. Нужно спросить у Соломона».

Мокрая одежда высохла, а большую часть грязных пятен удалось оттереть, но к концу дня Сара все еще была в недоумении и злилась. Злилась она на Джейсона, впрочем, в этом не было ничего необычного. Но она злилась и на Соломона, и на Закон Притяжения, и на птиц одного полета, и на злых людей. Честно говоря, Сара злилась на весь мир.

Как обычно, Соломон сидел на своем насесте и терпеливо ожидал Сару.

– Сегодня ты необычайно взволнована. О чем ты хочешь поговорить?

– Соломон! – воскликнула Сара. – В этом Законе Притяжения что-то неправильно!

Она замолчала, ожидая, что Соломон ее поправит.

– Продолжай, Сара.

– Ну, ты сказал, что, согласно Закону Притяжения, подобное притягивается к подобному, так? А Джейсон и Билли очень противные. Они весь день занимаются тем, что устраивают окружающим пакости. – Сара сделала паузу, все еще ожидая, что Соломон прервет ее.

– Продолжай.

– Но я же не противная. То есть я не обливаю других грязью, не сбиваю их велосипедом. Я не ловлю и не убиваю зверюшек, не выпускаю воздух из чужих шин – так почему Джейсон и Билли все время трутся со мной рядом? Мы не птицы одного полета, Соломон. Мы разные!

– Ты действительно думаешь, что Джейсон и Билли такие противные?

– Да, Соломон, я уверена!

– Они негодники, в этом я с тобой согласен, – Соломон кивнул, – но в целом они ничем не отличаются от всех и всего во Вселенной. У них положительные черты и отрицательные, и то и другое перемешано. Разве ты никогда не видела, как твой брат делает что-то хорошее?

– Ну, да, видела. Но очень редко. – Сара запнулась. – Мне нужно об этом подумать. Но я все равно не понимаю. Почему они постоянно ко мне лезут? Я же к ним не лезу!

– Видишь ли, Сара, так устроен мир. В каждый момент времени ты видишь либо желаемое, либо его отсутствие. Когда ты видишь желаемое, то, даже просто глядя на него, ты начинаешь вибрировать так же. Ты становишься такой же. Понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что когда я смотрю на что-то противное, то и сама становлюсь противной?

– Не совсем так, но ты начинаешь понимать. Представь рекламный щит размером со свою кровать.

– Щит?

– Да, щит с тысячей лампочек, как на новогодней елке. Море лампочек. Тысячи лампочек, и ты – одна из них. Когда ты обращаешь на что-то внимание, то уже благодаря этому твоя лампочка на щите загорается, и в эту же секунду все остальные лампочки на щите – их вибрация находится в гармонии с твоей – тоже загораются. А эти лампочки представляют твой мир. Это люди и ощущения, к которым ты теперь имеешь доступ через вибрации.

Подумай об этом, Сара. Из всех людей, которых ты знаешь, кого твой брат Джейсон больше всего дразнит и достает?

Сара ответила сразу же:

– Меня, Соломон. Он всегда ко мне лезет!

– А из всех, кого ты знаешь, кого больше всего раздражают приставания Джейсона? Кто, по-твоему, зажигает свой щит в вибрационной гармонии с этими негодниками?

Сара засмеялась, начиная понимать.

– Я. Меня это больше всего раздражает. Я все время зажигаю свой щит, потому что смотрю на Джейсона и злюсь на него.

– Вот видишь, Сара, когда ты сталкиваешься с чем-то, что тебе не нравится, и замечаешь это, думаешь об этом – ты зажигаешь свой щит и получаешь еще больше этого же, неприятного. Часто ты вибрируешь, даже когда Джейсона нет рядом. Ты просто вспоминаешь, что случалось, когда он был рядом. А хорошо во всем этом то, что ты всегда можешь определить по своим ощущениям, когда достигаешь внутренней вибрационной гармонии.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда ты счастлива, благодарна и обращаешь внимание на положительные стороны людей и вещей, твои вибрации находятся в гармонии с тем, что ты хочешь. Но когда ты испытываешь злость или страх, вину или огорчение, ты – в этот самый момент – достигаешь гармонии с тем, чего ты не хочешь.

– Каждый раз?

– Да. Каждый раз. Ты всегда можешь доверять своим ощущениям. Это твоя собственная путеводная система. Подумай об этом, Сара. В следующие несколько дней, наблюдая за окружающими, обращай особое внимание на то, что чувствуешь. Покажи себе, Сара, с чем ты достигаешь вибрационной гармонии.

– Ладно, Соломон. Я попробую. Но это довольно сложно, знаешь ли. Может получиться не сразу.

– Согласен. Хорошо, что вокруг тебя столько людей, которые предоставляют возможность потренироваться. Получай удовольствие.

И с этими словами Соломон взлетел в небо и был таков.

«Тебе хорошо говорить, – подумала Сара. – Ты можешь сам выбирать, с кем проводишь время. Тебе не надо ходить в одну школу с Линном и Томми. И ты не живешь вместе с Джейсоном».

Но тут, так же четко, как если бы Соломон сидел прямо рядом с ней и говорил ей на ухо, Сара услышала:

– Когда твое счастье зависит от того, что делают или не делают другие, ты оказываешься в ловушке, потому что не можешь управлять тем, что они говорят и делают. Но скоро ты найдешь истинное освобождение – свободу большую, чем в самых буйных фантазиях, – когда поймешь, что твоя радость не зависит ни от кого, кроме тебя самой. Твоя радость зависит только от того, на что ты решаешь обратить внимание.

Глава 17

«Что за день», – думала Сара, шагая к роще Соломона.

– Ненавижу школу! – высказалась она вслух, снова охваченная злостью, возникшей, едва она вошла на школьный двор. Она шла, глядя себе под ноги и вспоминая все подробности прошедшего ужасного дня.

Она добралась до ворот одновременно со школьным автобусом, и, когда водитель открыл двери, шумная толпа мальчишек едва не сбила ее с ног: они толкались со всех сторон, так что она уронила учебники и содержимое сумки рассыпалось. А хуже всего то, что ее сочинение по заданию мистера Йоргенсена буквально растоптали. Сара собрала измятые грязные листы и засунула обратно в сумку. «Вот что я получаю за заботу о внешнем виде сочинения», – проворчала она, жалея, что тратила время на то, чтобы переписать сочинение второй раз, прежде чем аккуратно сложить и убрать в сумку.

Все еще пытаясь прийти в норму, Сара проходила в двери школы недостаточно быстро, по мнению мисс Вебстер, худой и ненавидимой всеми учительницы третьего класса.

– Быстрее, Сара, мне что, весь день тут стоять? – рявкнула она.

– Ну, извините, что я вообще существую! – пробормотала Сара себе под нос. – Какое несчастье!

За день Сара смотрела на часы, наверное, раз сто, отсчитывая минуты, оставшиеся до освобождения от окружающих ее гадостей.

И вот наконец прозвенел последний звонок, и она была свободна.

– Ненавижу школу. Просто ненавижу. Как она может приносить хоть какую-то пользу, если там так мерзко?

По привычке Сара пошла в рощу Соломона. Поворачивая на Такерс-Трейл, она подумала: «Я никогда не приходила сюда в таком паршивом настроении. Особенно с тех пор, как познакомилась с Соломоном».

– Соломон, – пожаловалась она, – я ненавижу школу. По-моему, это пустая трата времени.

Соломон промолчал.

– Сидишь, как в клетке, выбраться не можешь, а все вокруг противные и только и ищут способы тебя обидеть, целый день!

Соломон снова оставил ее слова без комментария.

– Мало того, что дети делают гадости друг другу, но ведь и учителя тоже, Соломон! По-моему, им там тоже не нравится.

Соломон просто сидел и смотрел на нее. Только то, что он время от времени моргал, доказывало Саре, что он не спит.

По щеке Сары скатилась слезинка; в ней набухало расстройство.

– Я просто хочу быть счастлива. А в школе я никогда не смогу быть счастлива!

– Тогда, Сара, я думаю, что тебе лучше уехать из города.

Сара уставилась на него, пораженная неожиданными словами.

– Что ты сказал, Соломон? Уехать из города?

– Да, Сара. Если ты хочешь уйти из школы, потому что там есть что-то неприятное, то, видимо, тебе лучше сразу уехать из города, из штата, из страны, и вообще покинуть планету и даже эту Вселенную. Правда, я не знаю, куда бы тебе отправиться.

Сара ничего не понимала. Она не узнавала Соломона, который всегда искал выход, и которого она знала и любила.

– О чем ты говоришь?

– Видишь ли, Сара, я обнаружил, что в каждой частице этой Вселенной есть нечто желательное и нечто нежелательное. В каждом человеке, в каждой ситуации, в каждом месте, в каждый момент времени – всегда есть выбор между двумя сторонами. Как видишь, Сара, если ты уходишь из места или из обстоятельств, потому что у них есть негативная сторона, следующее место, куда ты попадешь, ничем не будет отличаться.

– Не могу сказать, что мне это помогло, Соломон. Звучит безнадежно.

– Твоя задача – не искать идеальное место, где будет только то, что для тебя желательно. Твоя задача – искать желательное и приятное в любом месте.

– Но почему? Кому от этого хорошо?

– Для начала – тебе; а кроме того, чем больше ты замечаешь того, что хочешь видеть, тем больше желательного с тобой случается. Тебе становится все легче, Сара.

– Но разве одни места не бывают лучше, а другие – хуже? Школа – самое ужасное место, которое только можно представить.

– В одних местах находить позитивные стороны легче, чем в других; но это может оказаться ловушкой.

– О чем ты?

– Когда ты видишь что-то, что тебе не нравится, и решаешь уйти подальше, то обычно берешь неприятное с собой.

– Соломон! Я ни за что не стала бы брать с собой этих злых учителей и вредных детей!

– Может быть, не именно этих, но ты будешь встречать других, очень похожих на этих, везде, куда бы ты ни пошла. «Птицы одного полета». Помнишь «щит с лампочками»? Когда ты видишь людей, которые тебе не нравятся, и думаешь о них, говоришь о них, ты становишься на них похожа, а потом везде, куда бы ты ни пошла, оказываются и они тоже.

– Я все время про это забываю.

– Это вполне естественно: ты забываешь, потому что ты подобна большинству людей, которых приучили отзываться на обстоятельства. Если тебя окружают хорошие обстоятельства, ты отвечаешь на них хорошими ощущениями; но если тебя окружают плохие обстоятельства, ты реагируешь тем, что чувствуешь себя плохо.

Большинство людей считают, что сначала им нужно найти идеальные условия, а когда они их найдут, то смогут отреагировать на них тем, что будут чувствовать себя счастливыми. Но это вызывает у них чувство неудовлетворения, потому что очень скоро они обнаруживают, что не могут управлять обстоятельствами.

Ты учишься тому, Сара, что твоя задача – не искать идеальные обстоятельства. Ты должна выбирать, за что быть благодарной – что заставляет тебя вибрировать так, как будто ты находишься в идеальных условиях, – чтобы затем привлекать к себе идеальные условия.

– Наверное, – вздохнула Сара. Ей казалось, что это слишком сложно для понимания.

– Сара, это не так сложно, как кажется. На самом деле люди сами все усложняют, потому что пытаются понять все окружающие их обстоятельства. Ты можешь запутаться, если будешь пытаться понять, как были созданы те или иные условия, или какие условия правильные, а какие – нет. Ты можешь так с ума сойти, пытаясь разобраться во всем этом. Но если ты будешь просто обращать внимание на то, открыт или закрыт твой кран, твоя жизнь станет намного проще и куда счастливее.

– Мой кран? Что ты имеешь в виду?

– В каждый момент к тебе течет поток чистой позитивной энергии. Можно сказать, что это похоже на давление воды в трубах твоего дома. Это давление существует всегда, оно постоянно есть в кране. И когда ты хочешь получить воду, ты открываешь кран, и она течет. Но когда кран закрыт, вода не течет. Твоя задача – держать кран Благополучия открытым. Оно есть всегда, но тебе нужно впустить его.

– Но зачем? – возразила Сара. – Зачем мне держать кран открытым в школе, где все вокруг злые и противные?

– Во-первых, когда твой кран открыт, ты не замечаешь ничего подобного, а кое-что меняется прямо у тебя перед глазами. Есть много людей, которые как бы балансируют на краю открытого или закрытого крана, а когда они вступают в контакт с тобой и твой кран открыт, они легко присоединяются к тебе в улыбках или приятных разговорах. Кроме того, тебе следует помнить, что открытый кран влияет не только на то, что происходит прямо сейчас. Он влияет на завтрашний день и на все последующие. Поэтому чем больше дней, когда ты чувствуешь себя хорошо, тем более приятными будут обстоятельства следующего дня, и следующего, и следующего… Потренируйся в этом, Сара.

Реши для себя, что никакие обстоятельства, какими бы неприятными они тебе ни казались в данный момент, не стоят того, чтобы закрывать свой кран. Реши, что держать кран открытым – важнее всего.

Вот слова, которые следует помнить и говорить как можно чаще: «Я все равно буду держать кран открытым».

– Ну ладно, Соломон, – смиренно ответила Сара, которой все это казалось не очень убедительным, но которая помнила, насколько лучше стала ее жизнь в целом с тех пор, как она попробовала другие техники, предложенные Соломоном. – Я попробую. Надеюсь, это сработает, – крикнула Сара через плечо, уходя из рощи. «Конечно, было бы здорово чувствовать себя хорошо несмотря ни на что. Этого я и хочу».

Глава 18

Машина мамы стояла на въезде. «Странно, – подумала Сара. – Она не должна была вернуться домой так рано».

– Эй, я дома! – крикнула она, открыв входную дверь, и сама удивилась такому неожиданному объявлению о своем возвращении. Но никто не ответил. Сара положила учебники на обеденный стол и, пройдя через кухню в коридор, ведущий к спальням, снова позвала: – Есть кто дома?

– Я здесь, солнышко, – услышала она тихий голос матери. Шторы в спальне были опущены, а мама Сары лежала на кровати с розовым полотенцем на лбу.

– Что с тобой, мам? – спросила Сара.

– У меня просто очень болит голова, солнышко. Весь день болела, и, в конце концов, я решила, что не могу больше ни минуты оставаться на работе, поэтому поехала домой.

– А теперь тебе лучше?

– Мне лучше, когда я лежу с закрытыми глазами. Я просто полежу немножко. Попозже я выйду. Закрой дверь, пожалуйста, а когда придет твой брат, скажи ему, что я выйду потом. Может быть, если я посплю, мне станет лучше.

Сара на цыпочках вышла из комнаты и прикрыла дверь. Немного постояла в темном коридоре, пытаясь решить, что теперь делать. Она знала, какие дела по дому ее ожидают, потому что занималась ими каждый день, сколько себя помнила, но сейчас все ощущалось как-то иначе.

Сара не могла вспомнить, когда в последний раз ее мама оставалась дома в рабочий день из-за болезни, и в этом было что-то очень тревожное. У нее в животе словно завязался узел, и она никак не могла сориентироваться. Раньше она не понимала, как обычные надежность и хорошее настроение ее матери обеспечивали ей уверенность в каждом дне.

– Мне это не нравится, – сказала Сара вслух. – Надеюсь, мама скоро выздоровеет.

– Сара, – услышала она голос Соломона. – Неужели твое счастье зависит от окружающих обстоятельств? Тебе выпала хорошая возможность потренироваться.

– Ладно, Соломон. Но как мне тренироваться? Что я должна делать?

– Просто открой кран. Когда ты чувствуешь себя плохо, твой кран закрывается. Поэтому попробуй думать о том, что заставляет тебя чувствовать себя лучше, пока не ощутишь, что он снова открывается.

Сара отправилась на кухню, но мысли ее по-прежнему были в основном про маму, лежащую в постели в соседней комнате. Мамина сумочка лежала на кухонном столе, и Сара никак не могла перестать о ней думать.

– Реши что-нибудь делать, Сара. Вспомни свои обычные дела и реши выполнить их сегодня в рекордное время. Придумай что-нибудь еще, что не входит в твои обычные обязанности.

Эта мысль вдохновила Сару на немедленные действия. Она двигалась быстро и уверенно, собирая по всему дому вещи, которые постоянно оказывались не на своих местах. Она сложила стопкой газеты, покрывавшие весь пол в гостиной, а потом вытерла там пыль. Она вымыла раковину и ванну. Она выбросила мусор из ванной и кухни. Она сложила бумаги на большом отцовском письменном столе, втиснутом в угол гостиной, стараясь при этом ничего не сдвигать сильно с того места, где оно лежит.

Сара никогда не знала точно, есть ли какой-то порядок в этом хаосе, но не хотела создавать неприятности. На самом деле отец проводил за этим столом немного времени, и Сара часто задавалась вопросом, почему же ему отдано столько места в гостиной. Но, судя по всему, это место было нужно отцу, чтобы думать, а главное – чтобы было куда положить вещи, о которых он не хочет думать прямо сейчас.

Она двигалась быстро, решительно и целеустремленно и, только решив не пылесосить ковер в гостиной, чтобы не будить маму, поняла, что уже чувствует себя хорошо, хотя прошло совсем немного времени. Но после того, как она подумала, что не нужно пылесосить, потому что это может потревожить маму, ее внимание снова привлекли негативные обстоятельства, и в животе снова поселилось ноющее ощущение.

«Вот это да! – подумала Сара. – Потрясающе. Я вижу, что то, как я себя чувствую, зависит от того, на что я обращаю внимание. Обстоятельства не меняются – меняется только центр внимания!»

Настроение у нее было приподнятым. Она осознала нечто очень важное. Она обнаружила, что ее радость действительно не зависит ни от кого и ни от чего постороннего.

И тут она услышала, как открылась дверь спальни, и мама вышла из коридора в кухню.

– О, Сара, как все чисто! – воскликнула она, явно чувствуя себя намного лучше.

– Твоя головная боль прошла, мам? – ласково спросила Сара.

– Мне намного лучше. Я смогла отдохнуть, потому что знала, что ты обо всем позаботишься. Спасибо, солнышко.

Сара ощутила подъем. Она знала, что на самом деле сделала немногим больше, чем делала каждый день, вернувшись из школы. Мама благодарила ее не за это, а за то, что Сара открыла свой кран. «У меня получается, – решила Сара. – Я могу держать кран открытым вне зависимости от обстоятельств».

Сара вспомнила слова Соломона: «Я могу держать кран открытым, несмотря ни на что!»

Глава 19

«Очень хорошо, Сара. 5», – было написано наверху вчерашнего сочинения, которое вручил обратно Саре мистер Йоргенсен.

Читая эти слова, написанные ярко-красными чернилами, Сара едва сдерживала широкую улыбку. Мистер Йоргенсен, отдавая работу девочке, сидевшей перед ней, оглянулся на Сару, и, когда их взгляды встретились, он подмигнул.

У Сары сжалось сердце. Она была очень горда собой. Это было новое ощущение, и ей оно очень нравилось.

Она дождаться не могла, когда попадет в рощу и поговорит с Соломоном.

– Соломон, что случилось с мистером Йоргенсеном? – спросила Сара. – Он как будто стал другим человеком.

– Он остался прежним, просто ты видишь теперь другое.

– Не думаю, что это я вижу другое, – он ведет себя иначе.

– Как?

– Он улыбается гораздо чаще, чем раньше. А иногда он свистит перед тем, как прозвенит звонок. Раньше он никогда этого не делал. Он даже мне подмигнул! И истории, которые он рассказывает в классе, стали намного лучше, все больше смеются. Соломон, он выглядит намного счастливее, чем раньше.

– Что ж, Сара, похоже, твой учитель присоединился к цепочке Радости.

Сара была поражена. Неужели Соломон хотел сказать, что это Сара так повлияла на поведение мистера Йоргенсена?

– Ты хочешь сказать, что это я сделала мистера Йоргенсена счастливее?

– Не только ты, Сара, – мистер Йоргенсен искренне хочет стать счастливым. Но ты помогла ему вспомнить об этом. И ты помогла ему вспомнить, почему он решил стать учителем.

– Но я ведь ни о чем таком с ним не разговаривала. Как же я могла помочь ему это вспомнить?

– Ты все это делала с благодарностью к мистеру Йоргенсену. Видишь ли, каждый раз, когда кто-то или что-то оказывается в центре твоего внимания, и в то же время ты испытываешь благодарность, ты усиливаешь состояние Благополучия этого объекта. Ты словно купаешь его в своей благодарности.

– Как будто поливаю из шланга? – хихикнула Сара, довольная своим глупым сравнением.

– Да, Сара, очень похоже. Но прежде чем ты начнешь поливку, тебе надо подсоединить шланг к крану и включить воду. Именно это и делает благодарность. Когда ты испытываешь благодарность или любовь, когда ты видишь что-то позитивное в вещах и людях, ты подключаешься к крану.

– А откуда берется благодарность в кране?

– Она всегда там была.

– Тогда почему большинство людей не разбрызгивают ее во все стороны?

– Потому что большинство людей отсоединились от крана. Они сделали это не намеренно, но не понимают, как оставаться подключенными.

– То есть ты хочешь сказать, что я могу подсоединиться к нему в любое время и разливать благодарность во все стороны, на что хочу и когда хочу?

– Именно так, Сара. А когда ты поливаешь все благодарностью, то замечаешь очевидные изменения.

– Ух ты! – прошептала Сара, пытаясь мысленно оценить весь размах того, о чем только что узнала. – Это же как волшебство!

– Поначалу это кажется волшебством, но со временем начинает ощущаться совершенно естественно. Хорошие эмоции и то, что ты служишь катализатором для хороших эмоций окружающих, – самое естественное, что только может быть!

Сара собрала сумку и снятый ранее пиджак, собираясь прощаться с Соломоном.

– Главное, Сара, помни, что твоя задача – оставаться подключенной к крану.

Сара остановилась и обернулась к Соломону, внезапно осознав, что все может быть не так просто и волшебно, как показалось ей сначала.

– Есть какая-нибудь хитрость, чтобы все время оставаться подключенной к крану?

– Сначала придется немного потренироваться. Но у тебя будет получаться все лучше и лучше. В следующие несколько дней, когда ты думаешь о чем-то, обращай внимание на то, что чувствуешь. Ты увидишь, что, когда ты испытываешь благодарность, или удовольствие, или радость, или другие позитивные эмоции, тебе хорошо, а значит, ты подсоединилась к крану. Но если ты обвиняешь, или критикуешь, или ищешь ошибки, то тебе вовсе не хорошо. А значит, ты отсоединилась от крана, по крайней мере, на то время, пока испытываешь неприятные ощущения. Получай удовольствие, Сара.

И с этими словами Соломон улетел.

Идя домой, Сара ощущала радостное оживление. Ей и так уже нравилась предложенная Соломоном игра в благодарность, но идея испытывать благодарность для того, чтобы подключиться к замечательному крану, нравилась ей еще больше. Так у Сары появлялось больше причин испытывать благодарность.

Свернув за угол, на последний отрезок дороги домой, Сара увидела старую тетушку Зои, которая очень медленно подходила к своему дому. Всю зиму Сара ее не видела и теперь удивилась, встретив на улице. Тетушка Зои не видела Сару, поэтому Сара не стала ее окликать, чтобы не пугать и к тому же не оказаться втянутой в долгий разговор, что было очень вероятно. Тетушка Зои разговаривала очень медленно, и с годами Сара научилась избегать неприятной ситуации, когда приходится наблюдать, как она ищет слова, чтобы выразить свои мысли. Ее разум как будто работал намного быстрее, чем рот, и поэтому она все время путалась в том, что хотела сказать. Когда Сара пыталась помочь, вставляя тут и там словечки, тетушку Зои это только раздражало. Поэтому Сара выбрала лучшей стратегией избегание, хотя это тоже не казалось правильным. Саре грустно было видеть, как старушка взбирается по ступенькам. Она держалась за перила изо всех сил, делая по одному шажку и медленно-медленно преодолевая четыре-пять ступенек, которые вели на крыльцо дома.

«Надеюсь, я в старости такой не стану, – подумала Сара. А потом она вспомнила свой последний разговор с Соломоном. – Кран! Я полью ее из крана! Сначала я подсоединяюсь к крану, а потом выливаю все на нее. – Но нужных чувств не было. – Ладно, попробую еще раз». Все равно она не чувствовала себя подсоединенной. Вместо этого Сара ощутила недовольство.

– Соломон, – взмолилась она, – это очень важно. Тетушку Зои обязательно нужно полить. – Соломон не отзывался. – Соломон, ну где ты? – вслух крикнула Сара, не замечая, что тетушка Зои ее увидела и теперь стоит на верхней ступеньке и смотрит на нее.

– С кем ты разговариваешь? – прокаркала она. Сара вздрогнула и смутилась.

– Ни с кем, – ответила она. И заспешила по дорожке, мимо сада тетушки Зои, сейчас представлявшего собой грязное поле, ожидающее весенних посадок. Красная и сердитая, Сара пошла домой.

Глава 20

– Соломон, где ты был вчера? – обиженно спросила Сара, подходя к его обычному насесту. – Мне была нужна твоя помощь, чтобы подключиться к крану и помочь тетушке Зои почувствовать себя лучше.

– Ты понимаешь, почему у тебя возникли проблемы с подсоединением?

– Нет, Соломон. Почему я не смогла подключиться? Я действительно хотела!

– Почему?

– Я хотела помочь тетушке Зои. Она такая старая и все время путается. У нее в жизни наверняка мало удовольствия.

– Поэтому ты хотела подключиться к потоку, полить из него тетушку Зои, исправить то, что у нее плохо, чтобы она могла быть счастлива?

– Да, Соломон. Ты мне поможешь?

– Я был бы рад помочь тебе, Сара, но боюсь, что это невозможно.

– Почему, Соломон? Что это значит? Она – милейшая старая леди. Тебе она понравится. Уверена, она никогда не делала ничего плохого!

– Уверен, что это так. Тетушка Зои – прекрасная женщина. Причина того, что мы не можем ей помочь в данных обстоятельствах, никоим образом с ней не связана: она в тебе, Сара.

– Во мне? Что я сделала не так?! Я просто хотела ей помочь!

– Именно так, Сара. Именно этого ты и хотела. Но ты берешься за дело так, что у тебя гарантированно ничего не получится. Помни, Сара, твоя задача – подключиться к крану.

– Я знаю, Соломон. Поэтому мне и нужно было, чтобы ты помог мне подключиться.

– Но в этом я не могу тебе помочь. Ты сама должна найти место этого ощущения.

– Я не понимаю.

– Не забывай, что нельзя одновременно быть частью цепочки боли и подключаться к крану Благополучия. Либо одно, либо другое. Когда ты наблюдаешь неприятные обстоятельства, которые вызывают у тебя неприятные чувства, сами эти чувства – сигнал о том, что ты не подключена. А если ты не подключена к природному Потоку Благополучия, тебе нечего дать другим.

– Ужас, Соломон. Это же невозможно. Если я вижу кого-то, кто нуждается в помощи, одно то, что я это вижу, заставляет меня вибрировать так, что я не могу им помочь. Это уже ужасно. Как я вообще могу кому-нибудь помогать?

– Тебе нужно помнить, что самое важное – оставаться подключенной к крану Благополучия, поэтому ты должна удерживать мысли в состоянии, которое вызывает у тебя позитивные чувства. Другими словами, тебе нужно осознавать свою подключенность к крану Благополучия больше, чем окружающие обстоятельства. Это ключ к задаче.

Вспомни, что произошло вчера. Расскажи мне о том, что случилось с тетушкой Зои.

– Ладно. Я шла из школы домой и увидела тетушку Зои, которая ковыляла по ступенькам своего дома. Она ужасно хромает. Вообще еле-еле ходит. У нее есть трость из очень старого дерева, на которую она опирается.

– А что случилось потом?

– В общем-то, ничего не случилось. Я просто подумала, как грустно, что она такая калека…

– А что случилось потом?

– Ничего не случилось, Соломон…

– Что ты тогда чувствовала, Сара?

– Я чувствовала себя просто ужасно. Мне было очень жалко тетушку Зои. Она едва может подняться по ступенькам. А потом я испугалась, что могу стать такой же в старости.

– Это самое важное во всей истории, Сара. Когда ты замечаешь, что ощущаешь что-то негативное, это означает, что ты смотришь на обстоятельства, отключающие тебя от крана. Видишь ли, от природы ты к нему подключена. Тебе не нужно работать, чтобы к нему подключиться. Но важно обращать внимание на то, что ты чувствуешь, чтобы знать, когда ты отключаешься. Вот что такое негативные эмоции.

– Но что мне нужно было сделать, чтобы оставаться подключенным?

– Я заметил, что если твоя главная цель – оставаться подключенной, то ты находишь все больше мыслей, которые помогают тебе не отключаться. Но пока ты не поймешь, что именно это важнее всего, большая часть твоей воли будет уходить впустую.

Я предложу тебе несколько мыслей, или утверждений, а ты обрати внимание на то, что чувствуешь, когда их слышишь. Подключает ли тебя это утверждение к крану или отключает от него?

– Ладно.

– Посмотрите на эту бедную старушку. Она едва ходит.

– Ну, это грустно, Соломон.

– Не знаю, что и будет с тетушкой Зои. Она уже еле-еле поднимается по ступенькам. Что она будет делать, если ей станет хуже?

– Это меня отключает. Это легко.

– Интересно, куда делись ее дети? Почему они не приходят и не заботятся о ней?

– Я тоже об этом думала, Соломон. И ты прав. Это меня тоже отключает.

– Тетушка Зои – сильная женщина. Думаю, ей нравится ее независимость.

– Хм-м. Эта мысль приятнее.

– Даже если кто-нибудь попытается о ней заботиться, ей это, наверное, не понравится.

– Да, эта мысль тоже ощущается намного приятнее. И, наверное, это правда. Она злится на меня, когда я пытаюсь что-то сделать за нее. – Сара вспомнила, как раздражалась тетушка Зои, когда Сара нетерпеливо пыталась заканчивать за нее предложения.

– Эта замечательная старая женщина прожила долгую, полную событий жизнь. С чего бы я взяла, что она несчастна.

– Это ощущается хорошо.

– Возможно, она живет именно так, как хочет.

– И это тоже.

– Наверное, она может рассказать много интересного о том, что видела в жизни. Я буду заходить к ней время от времени, чтобы послушать.

– Это ощущается очень хорошо! Я думаю, тетушке Зои это понравится.

– Вот видишь, Сара, можно рассматривать один и тот же объект – в данном случае тетушку Зои – и найти много разных обстоятельств, привлекающих внимание. А по тому, что ты чувствуешь, ты можешь определить, удачное ли обстоятельство ты выбираешь.

Настроение Сары намного улучшилось.

– Кажется, я начинаю понимать!

– Да, Сара. Я в этом уверен. Теперь, когда ты сознательно хочешь это понять, я ожидаю, что у тебя возникнет много возможностей в этом убедиться. Получай удовольствие, Сара.

Глава 21

Дела шли все лучше и лучше. Каждый день хорошего было намного больше, чем плохого.

«Я так рада, что нашла Соломона. Или что Соломон нашел меня, – думала Сара по дороге домой из школы, где за целый день не случилось ни одного неприятного происшествия. – Жизнь действительно становится все лучше».

Она остановилась у своего гнездышка на мосту Мэйн-стрит и, свесившись над быстрой рекой, широко улыбнулась. Ее сердце буквально пело, и в мире Сары в этот день все было хорошо.

Услышав громкие мальчишеские вопли, Сара обернулась и увидела Джейсона и Билли, которые бежали навстречу с невиданной скоростью. Они двигались настолько быстро, что, кажется, даже не заметили ее, когда пронеслись мимо. Она проследила, как они, придерживая шапки, пролетели мимо лавки Хойта. Что-то в том, как они бежали, заставило Сару рассмеяться. Они выглядели довольно глупо, когда носились с такой скоростью, что им приходилось держаться за свои шапки. «Вечно они стремятся достичь сверхзвуковой скорости», – улыбнулась Сара; но она заметила, что они не волновали ее так, как раньше. Они не особенно изменились, если изменились вообще, но больше они ее не раздражали. Не так, как прежде.

Сара помахала мистеру Мэтсону, который, как обычно, с головой залез под капот чьей-то машины, а потом направилась обычной дорогой в рощу Соломона.

– Какой прекрасный день! – произнесла она вслух.

День был ясный, с синим небом и ярким солнцем, и Сара вдохнула свежий весенний воздух. Она заметила, что обычно после того, как сходил последний снег и начинали расти весенние травы и цветы, у нее поднималось настроение. Зима в этих краях была долгой, но Сару так радовало не столько окончание зимы, сколько окончание учебного года. Три месяца свободы, ожидавшие ее в скором будущем, всегда заставляли ее радоваться. Но откуда-то она знала, что сегодня ее счастье было связано не с приближением окончания учебного года. Причина была в том, что она нашла свой кран. Она научилась держать его открытым – всегда.

«Как хорошо быть свободной, – подумала Сара. – Как хорошо – хорошо себя чувствовать. Как хорошо ничего не бояться».

– ИИИИИИ! – завизжала она, подпрыгнув высоко в воздух, чтобы не наступить на самую большую змею, которую когда-либо видела; змея вытянулась во всю свою бесконечную на первый взгляд длину поперек дороги. Приземлившись по другую сторону от нее, Сара бежала как сумасшедшая целый квартал, не останавливаясь, пока не осознала, что змея осталась далеко позади.

– Ну, может быть, я и не настолько бесстрашна, как думала, – посмеялась она над собой. А потом засмеялась еще громче, потому что поняла, почему Джейсон и Билли так разогнались и почему не хотели остановиться и поприставать к ней. Она все еще смеялась и тяжело дышала, когда входила в рощу Соломона.

Соломон терпеливо ждал ее.

– Что ж, Сара, сегодня ты полна вновь обретенного энтузиазма?

– Соломон, со мной происходит нечто очень странное! Именно тогда, когда я думаю, что наконец-то что-то поняла, происходит что-нибудь, что заставляет меня понять, что я ничего не понимаю. Именно тогда, когда я решаю, что стала смелой и уже ничего не боюсь, появляется нечто, что пугает меня до смерти. Все это очень странно, Соломон.

– Не похоже, чтобы ты была испугана до смерти.

– Ну, это я немного преувеличила, потому что, как видишь, я не мертвая…

– Я имел в виду, что ты не выглядишь испуганной. Ты скорее смеешься, а не боишься.

– Это сейчас я смеюсь, но не смеялась, когда эта огромная змея лежала у меня на дороге и выжидала момент, чтобы меня укусить. Я как раз сама себе сказала, что теперь я стала смелой и бесстрашной, – а в следующий момент перепугалась и побежала, как заяц.

– Ах, вот оно что, – отозвался Соломон. – Сара, не нужно быть к себе такой строгой. Совершенно нормально бурно и эмоционально реагировать, когда ты сталкиваешься с обстоятельствами, которые тебе почему-либо неприятны. Направление твоих вибраций, то есть центр твоего внимания, определяется не твоей первоначальной реакцией, а тем, что ты делаешь потом и что оказывает продолжительное действие.

– Что ты имеешь в виду?

– Почему, по-твоему, змея так тебя напугала?

– Потому что это змея! Змеи страшные! Змеи кусаются и могут отравить своим ядом, даже убить. А некоторые обвиваются вокруг человека и ломают ребра, и душат его, – гордо изложила Сара, вспомнив подробности пугающего фильма про природу, который видела в школе.

Она остановилась, чтобы перевести дыхание и немного успокоиться. Глаза у нее горели, а сердце отчаянно билось.

– Сара, как ты думаешь, слова, которые ты сейчас говоришь, заставляют тебя чувствовать себя лучше или хуже?

Саре пришлось остановиться и поразмыслить, потому что она ни секунду не думала о том, как ее слова на нее влияют. Она просто жаждала рассказать, как относится к змеям.

– Вот видишь, Сара, это я и имел в виду, когда говорил, что важно то, что ты делаешь потом. Пока ты говоришь об этой змее и других змеях, и обо всем том плохом, что змеи могут сделать, ты удерживаешь себя в данной вибрации, и становится все вероятнее, что ты будешь притягивать другие неприятные происшествия со змеями.

– Но что же мне делать, Соломон? Эта огромная старая змея просто лежала там. А потом я ее увидела. Я на нее чуть не наступила. А ведь неизвестно, что бы она могла мне сделать…

– Вот опять. Сара, ты снова представляешь нечто нежелательное и держишься за образ в своих мыслях.

Сара замолчала. Она знала, о чем говорит Соломон, но не знала, что с этим делать. То, что змея была тако-о-ой большой, и тако-о-ой страшной, и та-а-ак близко, лишало ее возможности найти другой подход к ситуации.

– Хорошо, Соломон, расскажи мне, что бы ты сделал, если бы был маленькой девочкой, которая едва не наступила на большую змею.

– Для начала, Сара, следует помнить, что твоя цель в первую очередь всегда – найти лучшее место чувства. Если у тебя появляется какая-то другая цель, ты сходишь с пути. Если ты будешь пытаться понять, где остальные змеи, тебе станет хуже. Если ты решишь приложить все усилия, чтобы больше никогда не оказаться так близко от змеи, тебя это будет подавлять. Если ты попытаешься научиться различать змей, чтобы делить их на опасных и неопасных, ты столкнешься с невыполнимой задачей – разобраться во всем. Погружение в обстоятельства только ухудшает ситуацию. Твоя единственная цель – попытаться подойти к задаче так, чтобы почувствовать себя лучше, чем когда ты подпрыгнула и побежала прочь от змеи.

– Как мне это сделать, Соломон?

– Ты можешь сказать себе, например: «Эта огромная змея просто греется на солнышке. Она даже не посмотрела на меня, когда я бежала мимо. У нее много других дел, и ей совершенно незачем кусать девочек».

– Да, это ощущается немного лучше. А что еще?

– Я осторожна, – продолжил Соломон. – Хорошо, что я увидела змею, или почувствовала ее, и перепрыгнула через нее, не потревожив. Змея поступила бы так же.

– Поступила бы? Откуда тебе это знать?

– Змеи живут везде вокруг. Они живут в реке. Ползают в траве. Когда ты проходишь мимо, они убираются с твоей дороги. Они понимают, что места вокруг достаточно для всех. Они понимают совершенное равновесие планеты. У них краны открыты, Сара.

– У змей есть краны?!

– Разумеется. У всех животных этой планеты есть краны. И они широко открыты почти постоянно.

– Хм-м-м, – задумалась Сара. Теперь она чувствовала себя намного лучше.

– Вот видишь, Сара, насколько лучше ты себя сейчас чувствуешь? Ничего не изменилось. Змея все так же лежит там, где ты ее видела. Обстоятельства не менялись. Но твои ощущения изменились.

Сара знала, что Соломон прав.

– Теперь, думая о змеях, ты будешь испытывать позитивные эмоции. Твой кран будет открыт, и их краны тоже. И ты будешь по-прежнему жить в гармонии.

У Сары ярко заблестели глаза от нового понимания.

– Ладно, Соломон. А теперь я пойду. Увидимся завтра.

Соломон улыбнулся, глядя, как Сара шагает по тропинке. А она вдруг остановилась и крикнула через плечо:

– Как ты думаешь, я когда-нибудь еще испугаюсь змеи?

– Может быть. Но если ты и испугаешься, ты знаешь, что с этим делать.

– Да, – усмехнулась Сара, – я знаю.

– И, в конце концов, – добавил Соломон, – твой страх полностью пройдет. Не только страх змей, но страх вообще.

По дороге из рощи домой Сара вглядывалась в молодую весеннюю траву вдоль тропинки и гадала, сколько змей в ней прячется. Сначала ее слегка передернуло от пугающей мысли о том, что змеи прячутся в кустах вдоль всех ее тайных тропинок, но потом она подумала, что они очень вежливо держались от нее подальше и не на виду. Очень вежливо было с их стороны не показываться и не пугать ее, как делали иногда Джейсон и Билли.

Сара улыбнулась, входя во двор своего дома. Она чувствовала себя сильной, победительницей. Было так здорово оставить страхи позади. Очень-очень здорово.

Глава 22

– Сара! Сара! Ты не поверишь! Угадай, что случилось? Мы нашли Соломона!

«Не может быть!» – подумала Сара, замерев как вкопанная посреди улицы, а Джейсон и Билли мчались к ней на велосипедах.

– Что значит – вы нашли Соломона? Где вы его нашли?

– Мы нашли его на Такерс-Трейл. И знаешь, что еще? – гордо объявил Джейсон. – Мы его застрелили!

Сара ощутила такую слабость, что едва не упала. Ее колени подогнулись.

– Он просто сидел на столбе, поэтому мы вспугнули его в небо, а потом Билли застрелил его из ружья. Это было потрясающе, Сара! Но он не такой большой, как мы думали. Одни перья.

Сара не могла поверить своим ушам. Ее чуть с ног не сбило этой новостью, а Джейсон только и мог тараторить о том, что Соломон оказался не так велик, как им казалось? Саре мерещилось, что у нее сейчас голова взорвется. Она уронила сумку на землю и побежала так быстро, как никогда не бегала раньше, в рощу Соломона.

– Соломон! Соломон! Где ты, Соломон? – отчаянно закричала она.

– Я здесь, Сара. Не волнуйся.

Соломон лежал перед ней ворохом перьев.

– О, Соломон! – воскликнула Сара, падая на колени прямо в снег. – Что они с тобой сделали!

Соломон был в ужасном состоянии. Его неизменно аккуратные перья теперь были все встопорщены и торчали во все стороны, а чистый белый снег вокруг него был красным от крови.

– Соломон, Соломон, что мне делать?

– Ничего серьезного не случилось.

– Но ты же истекаешь кровью. Только посмотри, сколько ее. С тобой все будет в порядке?

– Конечно, Сара. Все всегда в порядке.

– Соломон, не надо этой ерунды про «все всегда в порядке»! Я своими глазами вижу, что все совсем не в порядке!

– Сара, подойди ко мне, – сказал Соломон.

Сара подползла к Соломону, положила руку ему под спину и погладила перья под клювом. Она впервые прикоснулась к нему, и он казался таким мягким и ранимым. Слезы полились по ее щекам.

– Сара, не нужно путать эту помятую кучку костей и перьев с тем, что такое Соломон на самом деле. Это тело – всего лишь фокусная точка, точка зрения, для гораздо большего содержимого. И твое тело такое же, Сара. Твое тело – это не то, что ты на самом деле думаешь. Это только точка зрения, которую ты сейчас используешь, чтобы позволить твоей настоящей сути играть, расти и развиваться.

– Но, Соломон, я же люблю тебя. Как я буду без тебя?

– Откуда ты взяла такую ерунду? Соломон никуда не денется. Соломон вечен!

– Но ты же умираешь! – выговорила Сара, испытывая боль сильнее, чем когда-либо.

– Послушай меня, Сара. Я не умираю, потому что смерти нет. Я действительно больше не буду использовать это тело, оно все равно становилось старым и несколько малоподвижным. У меня шея болела с тех пор, как я попытался повернуть голову на триста шестьдесят градусов, чтобы позабавить внуков Такера.

Сара засмеялась сквозь слезы. Соломон почти всегда мог рассмешить ее, даже в самые плохие времена.

– Сара, наша дружба – это навсегда. А значит, каждый раз, когда тебе захочется поболтать с Соломоном, тебе нужно только определить, о чем ты хочешь поговорить, сосредоточиться на этом, привести себя в место очень хороших чувств – и я сразу же окажусь рядом с тобой.

– Но как я тебя увижу, Соломон? Я смогу видеть тебя и прикасаться к тебе?

– Вероятно, нет. По крайней мере, некоторое время. Но наши отношения все равно с этим не связаны. Мы с тобой друзья по разуму.

И с этими последними словами исковерканное тело Соломона расслабилось, и его большие глаза закрылись.

– Нет! – Голос Сары эхо разнесло над полем. – Соломон, не оставляй меня!

Но Соломон молчал.

Сара встала, глядя сверху вниз на тело Соломона, лежащее на снегу. Он выглядел таким маленьким; ветер слегка колыхал его перья. Сара сняла пальто и расстелила на снегу рядом с Соломоном. Потом осторожно переложила птицу на него и плотно завернула. А потом, не обращая внимания на то, что было очень холодно, Сара понесла Соломона по дороге из Такерс-Трейл.

– Сара, наша дружба – это навсегда. А значит, каждый раз, когда тебе захочется поболтать с Соломоном, тебе нужно только определить, о чем ты хочешь поговорить, сосредоточиться на этом, привести себя в место очень хороших чувств – и я сразу же окажусь рядом с тобой, – снова сказал Соломон, но Сара его не услышала.

Глава 23

Сара не знала, что делать и как объяснять родителям, кто такой Соломон, и то, каким важным другом он стал для нее. У нее голова шла кругом, и она была полна сожалений о том, что не рассказывала семье ничего о своем друге-филине, потому что теперь не представляла, как объяснить размеры постигшей ее трагедии. Она полностью обратилась за поддержкой и утешением к Соломону и практически разорвала подобные связи со своей семьей; а теперь, столкнувшись с утратой, она была совершенно одинока, и обратиться ей было не к кому.

Она не знала, что делать с Соломоном. Земля была все еще промерзшей и твердой, и у Сары не получилось бы выкопать могилу. Мысль о том, чтобы бросить его в угольную печь, как поступал ее отец с мертвыми птичками и мышами, была слишком ужасна, чтобы на ней останавливаться.

Сара все еще сидела на крыльце своего дома, держа Соломона в руках, со слезами, льющимися по щекам рекой, когда машина ее отца резко остановилась на подъезде к дому. Он выскочил из нее с мокрой сумкой Сары и растрепанной стопкой книг в руках. Сара совершенно забыла о своих вещах, которые остались на обочине.

– Сара, мистер Мэтсон позвонил мне на работу. Он нашел твою сумку и книги на обочине. Мы думали, с тобой что-то случилось! Что с тобой?

Сара вытерла мокрое лицо, смущенная тем, что отец увидел ее в таком состоянии. Она хотела как-нибудь спрятать Соломона, продолжать сохранять его в тайне, но в то же время ей так сильно хотелось получить утешение, рассказав все отцу.

– Сара, что случилось? Что с тобой, милая?

– Папа, – всхлипнула Сара, – Джейсон и Билли убили Соломона.

– Соломона? – переспросил папа, и Сара развернула пальто, показывая ему своего мертвого друга.

– О, Сара, мне так жаль. – Он не представлял, почему мертвый филин так ей важен, но было очевидно, что для Сары его смерть – настоящая трагедия. Он никогда не видел свою дочь в таком состоянии. Он хотел бы обнять ее и развеселить, но знал, что то, что произошло, так просто не исправишь.

– Сара, дай мне Соломона. Я выкопаю для него могилу за курятником. Иди в дом и согрейся.

Только тогда Сара поняла, как сильно замерзла. Она неохотно отпустила свою драгоценную ношу и переложила Соломона в руки отца. Она чувствовала себя очень слабой, очень грустной и очень-очень усталой. Она так и осталась сидеть на ступеньках, глядя на то, как отец осторожно уносит ее прекрасного Соломона. Сара слабо улыбнулась сквозь слезы, заметив, как серьезно и аккуратно отец несет пернатый комок, каким-то образом поняв, насколько он ценен.

Сара рухнула на свою кровать, не раздеваясь. Она сбросила ботинки на пол и долго всхлипывала в подушку, а потом заснула.

Глава 24

Сара стояла в странной роще: ее окружали прекрасные весенние цветы, повсюду летали яркие птицы и бабочки.

– Итак, Сара, похоже, нам о многом нужно сегодня поговорить, – сказал Соломон.

– Соломон! – радостно крикнула Сара. – Соломон, ты не умер, не умер! О, Соломон. Я так рада тебя видеть!

– Чему ты так удивляешься? Я же говорил тебе, что смерти нет. О чем ты сейчас хочешь поговорить? – спокойно спросил Соломон, как будто не произошло ничего из ряда вон выходящего.

– Я знаю, Соломон, ты говоришь, что смерти нет, но ты выглядел мертвым. Ты был безвольным и тяжелым, у тебя были закрыты глаза, и ты не дышал.

– Видишь ли, Сара, ты просто привыкла видеть Соломона в определенном образе. Но теперь у тебя есть возможность рассматривать его более широко, потому что ты хочешь этого гораздо больше, чем раньше. Теперь ты видишь его во вселенском образе.

– Что ты имеешь в виду?

– Большинство людей видят окружающий мир только физическими глазами, но ты обладаешь возможностью взглянуть на него более широко – глазами настоящей Сары, которая живет внутри физической.

– Ты хочешь сказать, что есть другая Сара, которая живет внутри меня, как ты – Соломон, который живет внутри моего Соломона?

– Да, Сара, именно так. И эта Внутренняя Сара живет вечно. Внутренняя Сара никогда не умрет, как не умрет и Внутренний Соломон, которого ты видишь сейчас.

– Я рада это слышать. Я тебя увижу снова завтра, на Такерс-Трейл?

– Нет, Сара, меня там не будет.

Сара нахмурилась.

– Но только подумай, Сара! Ты можешь поболтать с Соломоном всегда, когда захочешь. Неважно, где ты находишься. Тебе больше не нужно ходить в рощу. Тебе нужно только подумать о Соломоне – и вспомнить, какие ощущения вызывают у тебя встречи с Соломоном, – и я немедленно окажусь рядом с тобой.

– Ладно, это лучше, Соломон. Но мне нравилось ходить в рощу. Ты уверен, что не вернешься туда, чтобы все было, как раньше?

– Наш новый способ встреч понравится тебе еще больше, чем встречи в роще. Теперь для нашего общения нет ограничений. Вот увидишь, нам будет весело.

– Хорошо, Соломон. Я тебе верю.

– Спокойной ночи, Сара.

– Соломон! – воскликнула Сара, не желая, чтобы Соломон так быстро ее покидал.

– Что, Сара?

– Спасибо тебе, что не умер.

– Спокойной ночи. Все хорошо.

Часть II. После смерти Соломона

Глава 25

– Соломон, разве ты не злишься на Джейсона и Билли за то, что они тебя застрелили?

– Зачем, Сара? Зачем мне на них злиться?

– Но ведь они же застрелили тебя! – изумленно ответила Сара. Как Соломон мог не понять ее вопроса, и как он мог не злиться за такой ужасный поступок?

– Нет, Сара. Когда я думаю о Джейсоне и Билли, я просто благодарен им за то, что они привели тебя ко мне.

– Но разве ты не думаешь, что то, что они тебя застрелили, намного значительнее?

– Единственное, что имеет значение, – то, что я чувствую себя хорошо. И я не могу чувствовать злость по отношению к ним и в то же время чувствовать себя хорошо. Важнее всего держать кран открытым, поэтому я всегда выбираю приятные мысли.

– Подожди-ка. Ты хочешь сказать, что независимо от того, какой человек плохой и какие ужасные поступки он совершает, ты все равно об этом не думаешь? Неужели никто никогда не делал ничего настолько ужасного, чтобы ты на него разозлился?

– Они хотели как лучше.

– Да ну, Соломон! Они тебя застрелили! Насколько плох должен быть поступок, чтобы ты понял, что он плохой?

– Позволь мне задать тебе один вопрос. Как ты думаешь, если я действительно сильно разозлюсь на Джейсона и Билли, они перестанут стрелять во все подряд?

Сара замолчала. Она не думала, что гнев Соломона на что-нибудь повлияет. Она много раз злилась на мальчишек за то, что они стреляют в животных, но это никогда их не останавливало.

– Нет, Соломон. Не думаю.

– Ты можешь представить цель, которой служит мой гнев?

Сара подумала и об этом.

– Если я разозлюсь на них, то ты, вероятно, ощутишь, что твой собственный гнев более оправдан, но так я только присоединюсь к твоей цепочке боли, а в этом нет ничего хорошего.

– Но, Соломон, – возразила Сара, – это просто кажется…

– Сара, – прервал ее Соломон, – мы можем весь день и всю ночь обсуждать, какие поступки правильны, а какие – нет. Ты можешь остаток своей жизни посвятить попыткам понять, какое поведение соответствует ситуации, а какое – нет, и при каких условиях оно соответствует, а при каких – нет. Но я уже знаю, что любое время, даже одна-единственная минута, потраченная на попытки оправдать то, что я чувствую себя плохо, – это пустая трата жизни. А кроме того, я знаю, что чем быстрее я попадаю в место хорошего чувства, тем лучше становится моя жизнь – и тем больше я могу предложить другим.

Поэтому благодаря тому, что я многое пережил и многое испытал, я узнал, что могу выбирать мысли, которые закрывают мой кран, а могу выбрать и мысли, которые его открывают, – но в обоих случаях выбор за мной. Поэтому я давно отказался от обвинений в адрес таких вот Джейсонов и Билли, ведь мне это не помогает, и им тоже.

Сара молчала. Ей нужно было об этом подумать. Она уже решила, что никогда не простит Джейсону этот ужасный поступок, и тут вдруг Соломон не хочет присоединяться к ней в ее обвинениях.

– Помни, Сара: если ты позволяешь окружающим тебя обстоятельствам управлять тем, как ты себя чувствуешь, ты всегда будешь в ловушке. Но если ты можешь управлять тем, как себя чувствуешь, сама, – потому что управляешь своими мыслями, – тогда ты действительно освобождаешься.

Сара вспомнила, что уже слышала от Соломона что-то подобное, но, с другой стороны, она тогда не сталкивалась ни с чем таким серьезным. Почему-то это казалось слишком огромным, чтобы можно было простить.

– В этом огромном мире, где так много людей и у каждого свое представление о правильном и неправильном, ты часто будешь сталкиваться с поведением, которое может показаться тебе неправильным. Собираешься ли ты требовать, чтобы все эти люди изменили свое поведение только для того, чтобы угодить тебе? Захочешь ты это делать, даже если сможешь?

Мысль о том, чтобы все вели себя так, как ей нравится, действительно была Саре в чем-то приятна, но на самом деле она понимала, что это маловероятно.

– Ну, наверное, нет.

– Тогда какой у тебя выход? Скрыться от мира, отгородиться и не видеть их поведения, отличного от твоего, и стать пленницей в таком прекрасном мире?

Такой вариант Саре не нравился, но она узнала остатки своего поведения из не такого уж далекого прошлого, когда она часто мысленно отдалялась от окружающих, забиралась в свой собственный разум, оставляя всех или почти всех людей снаружи. «Не лучшие были времена», – вспомнила Сара.

– Сара, если ты держишь свой кран открытым, несмотря ни на что, ты испытываешь огромную радость. Когда ты сумеешь признать, что у множества людей разные пристрастия, разные убеждения, разные желания и разные поступки, и когда ты поймешь, что все это складывается в одно совершенное целое, и что ничто из этого тебе не угрожает, потому что единственное, что на тебя влияет, – это то, что ты делаешь со своим краном, – то ты двигаешься по жизни свободно и радостно.

– Но ведь Джейсон и Билли тебе не просто угрожали. Они тебя застрелили. Они тебя убили!

– Ты все еще не можешь переступить через это? Разве ты не видишь, что я не умер? Сара, я жив. Неужели ты думаешь, что мне хотелось бы жить в том усталом, старом теле филина вечно?

Сара знала, что Соломон ее дразнит, потому что он не казался старым или усталым.

– Я с великой радостью освободился от того физического тела, зная, что если захочу, то могу перелить свою энергию в другое, более молодое, сильное и быстрое.

– Ты хочешь сказать, что хотел, чтобы они тебя застрелили?

– Это сотворчество, Сара. Именно поэтому я позволил им себя увидеть. Так что они смогли вместе со мной создать это очень важное переживание. Не только для меня, но и для тебя, Сара.

Сару настолько захватило все то, что происходило с тех пор, как застрелили Соломона, что у нее не оставалось времени задуматься, как Джейсон и Билли смогли увидеть его.

– Важно понимать две вещи. Во-первых, все всегда идет хорошо, даже если тебе с твоей физической точки зрения кажется иначе. И, во-вторых, когда твой кран открыт, с тобой случается только хорошее.

Сара, постарайся быть благодарной Джейсону и Билли так же, как и я. Тебе станет намного лучше.

«Когда рак на горе свистнет», – подумала Сара. И тут же рассмеялась над своим негативным ответом.

– Раз ты так говоришь, я об этом подумаю. Но это настолько отличается от всего, о чем я думала раньше. Меня всегда учили, что, когда кто-то совершает что-то плохое, он должен быть наказан.

– Проблема в том, что всем вам трудно решить, кто будет определять, что хорошо, а что плохо. Большинство людей считают, что правы именно они; поэтому остальные неправы. Физические существа убивали друг друга годами, споря об этом. И, несмотря на войны и убийства, которые происходили на планете на протяжении тысяч лет, вам все еще предстоит достичь согласия.

Вам всем станет намного лучше, если вы будете обращать внимание только на собственные краны. Жизнь сразу станет намного лучше.

– Ты думаешь, что люди смогут узнать о своих кранах? Думаешь, все этому научатся? – Сара была поражена масштабом этой мысли.

– Это не имеет значения, Сара. Единственное, что имеет значение для тебя, – чтобы ты этому научилась.

Это было уже не таким масштабным.

– Хорошо, Соломон. Я над этим поработаю.

– Спокойной ночи, Сара. Наша встреча доставила мне огромное удовольствие.

– Мне тоже, Соломон. Спокойной ночи.

Глава 26

Джейсон и Билли промчались мимо Сары на велосипедах, выкрикивая что-то обидное и неслышное. Сара улыбнулась, когда они проехали мимо, а потом ощутила некоторое удивление, потому что поняла, что они бы ее огорчили, если бы не были такими плохими, как сейчас, и что каким-то странным образом они трое были со-творцами в игре, в которую они всегда играли вместе. Игра называлась: «Я твой противный младший брат, а это мой невыносимый дружок, и наша задача – сделать твою жизнь ужасной во всем, а твоя работа – отвечать на это обидой».

«Странно, – подумала Сара. – Они не должны доставлять мне удовольствие. Что же происходит?»

Продолжая идти к дому, Сара по привычке едва не свернула в рощу Соломона, ненадолго забыв, что их встречи теперь проходят не там. Эта мысль напомнила Саре о том, что Соломона застрелили, а это, в свою очередь, – о реакции Соломона на то, что его застрелили двое противных мальчишек. И тут на Сару снизошло прозрение.

«Джейсон и Билли застрелили Соломона, но Соломон все равно их любит. Соломон умеет держать свой кран открытым даже в этих обстоятельствах. Так, может быть, я тоже учусь держать свой кран открытым? Может быть, моя жизнь стала наконец настолько важна для меня, что меня не волнует то, что делают или говорят другие».

По ее коже пробежали мурашки. Она почувствовала себя легкой и звонкой – и поняла, что осознала нечто очень важное.

– Очень хорошо, Сара. Я всем сердцем с тобой согласен, – услышала она голос Соломона.

– Привет, Соломон. Где ты? – спросила Сара, все еще желая увидеть Соломона, смотреть на него во время разговора.

– Я здесь, Сара, – ответил Соломон, легко обходя вопрос и переходя к более важным делам. – Ты только что открыла самую важную тайну жизни. Ты приходишь к пониманию того, что такое безусловная любовь.

– Безусловная любовь?

– Да, Сара, ты начинаешь понимать, что ты любишь; ты – физическое воплощение чистой позитивной Не-физической Энергии, то есть любви. И когда ты можешь позволить этой чистой Энергии любви течь, несмотря ни на что, вопреки окружающим тебя обстоятельствам – ты достигаешь безусловной любви. Тогда, и только тогда, ты становишься настоящим продолжением того, кто ты такая на самом деле и кем ты стала. Тогда, и только тогда, ты по-настоящему выполняешь цель своего существования. Это очень хорошо, Сара.

Сара почувствовала, как поднимается ее настроение. Она не до конца понимала все величие того, что говорил ей Соломон, но могла определить по тому, с каким энтузиазмом он это говорил, что это по-настоящему важно, и она была уверена, что Соломон ею очень доволен.

– Что ж, Сара, я знаю, что для тебя это звучит несколько странно вот так сразу. Для большинства людей это совершенно новый взгляд на вещи, но пока ты не поймешь это, ты никогда не будешь по-настоящему счастлива. По крайней мере, надолго.

Сядь и просто послушай, а я объясню тебе, как это работает.

Сара нашла сухое, освещенное солнцем местечко и уселась, приготовившись слушать Соломона. Ей нравился звук его голоса.

– Это Поток чистой позитивной Энергии, которая течет к тебе все время. Некоторые могут назвать ее Жизненной Силой. Ей дают самые разные названия, но именно этот Поток Энергии создал твою планету. И именно Поток Энергии продолжает поддерживать ее существование.

Этот Поток Энергии позволяет планете вращаться на ее орбите в совершенном согласии с остальными планетами. Этот Поток поддерживает совершенное равновесие твоей микробиологии. Этот Поток поддерживает идеальное равновесие воды на планете. Этот Поток заставляет биться твое сердце, даже когда ты спишь. Это прекрасный, мощный Поток Благополучия, и он течет к каждому из вас в каждую минуту дня и ночи.

– Вот это да, – вздохнула Сара, пытаясь осознать прекрасный могучий Поток.

– Как любой человек, живущий на этой планете, ты в любой момент можешь позволить Потоку течь к тебе – или сопротивляться ему. Ты можешь позволить ему течь к тебе и сквозь тебя или оттолкнуть его.

– Почему кто-то может не захотеть принять Поток?

– О, все его хотели бы принять, Сара, если бы понимали его. И никто не сопротивляется ему намеренно. У них просто есть привычки, которые они переняли друг от друга и которые оказывают сопротивление Потоку Благополучия.

– Какие, например?

– Видишь ли, главное, что заставляет людей сопротивляться Потоку Благополучия, – то, что они видят следы, оставленные теми, кто раньше сопротивлялся Потоку.

Сара выглядела озадаченной. Она пока не совсем это понимала.

– Видишь ли, Сара, когда ты обращаешь на что-то внимание, ты начинаешь вибрировать так же, как этот объект, только потому, что ты на него смотришь, в то время, когда на него смотришь. Поэтому, если ты смотришь, например, на болезнь, то в то время, когда ты смотришь на нее, говоришь о ней или думаешь о ней, ты не допускаешь к себе Поток Благополучия. Чтобы впустить Благополучие, нужно смотреть на Благополучие.

Сара начала понимать.

– А! Это как та штука, про птиц одного полета, о которой мы говорили раньше?

– Именно так, Сара. Все дело в Законе Притяжения. Если ты хочешь притягивать благополучие, тебе нужно вибрировать благополучием. Но если ты обращаешь внимание на чью-то болезнь, ты не можешь в то же время допустить к себе благополучие.

Сара, размышляя о словах Соломона, наморщила лоб:

– Но я думала, что мы должны помогать больным. А как я им помогу, если не буду на них смотреть?

– Смотреть на них можно, Сара, но нельзя видеть в них больных. Рассматривай их как выздоравливающих. А еще лучше – рассматривай их как здоровых, или вспоминай, какими они были, когда были здоровыми. Так они не станут причиной остановки течения Потока в тебе.

Людям непросто это слышать, потому что они так склонны к условностям в окружающем их мире. Если бы они только знали, что, когда они смотрят на то, что вызывает у них негативные эмоции, это ощущение оказывается сигналом того, что они только что отвергли Поток Благополучия. Не думаю, что столько людей с такой готовностью смотрели бы на то, что вызывает у них негативные эмоции.

Всего на момент постарайся не пытаться понять, что делают остальные люди. Просто послушай. Есть только один постоянный, ровный Поток Благополучия, и он течет к тебе все время. Когда ты чувствуешь себя хорошо, ты пропускаешь Поток в себя, а когда ты чувствуешь себя плохо, ты не пропускаешь его. Теперь ты понимаешь, что больше всего хочешь делать?

– Я хочу чувствовать себя счастливой как можно чаще.

– Хорошо. Допустим, ты смотришь телевизор, и происходит что-то, по поводу чего ты испытываешь негативные чувства.

– Например, в кого-нибудь стреляют или убивают, или происходит несчастный случай?

– Да. Когда ты видишь это, Сара, и чувствуешь себя плохо, понимаешь ли ты, что произошло?

Сара широко улыбнулась.

– Да, Соломон. Я сопротивляюсь Потоку.

– Именно так, Сара! Каждый раз, когда ты испытываешь негативные эмоции, ты сопротивляешься Потоку. Каждый раз, когда ты говоришь «нет», ты отталкиваешь, сопротивляешься Потоку.

Когда кто-то говорит «нет» раку, он на самом деле отталкивает Поток Благополучия. Когда кто-то говорит «нет» убийствам, он на самом деле отталкивает Поток Благополучия. Когда кто-то говорит «нет» нищете, он на самом деле отталкивает Поток Благополучия – потому что, когда ты обращаешь внимание на то, чего не хочешь, ты вибрируешь этим, а это значит, что ты сопротивляешься тому, что хочешь. А значит, ключ в том, чтобы определить, чего ты не хочешь, но сделать это быстро. А затем обратиться к тому, что ты хочешь, и сказать «да».

– И все? Только это и нужно сделать? Просто говорить «да» вместо «нет»! – Сара поверить не могла, настолько просто это звучало. – Соломон, это так легко! Я могу это сделать! Кто угодно может!

Соломону нравился энтузиазм Сары по поводу нового знания.

– Да, Сара, ты можешь это сделать. И именно этому ты будешь учить других. Потренируйся несколько дней. Обращай внимание на себя и тех, кто тебя окружает, и заметь, как умело многие из них говорят «нет» гораздо чаще, чем «да». Наблюдая, ты со временем начнешь понимать, что делают люди, сопротивляясь естественному Благополучию. Получай удовольствие, Сара.

Глава 27

Весь следующий день мысли Сары то и дело возвращались к тому, о чем они с Соломоном разговаривали в последний раз. Сару приводило в восторг понимание того, что Соломон считал настолько важным; но чем больше времени проходило со времени их разговора, тем больше она теряла уверенность в том, что поняла, чему Соломон пытался ее научить. Однако Сара помнила, что Соломон поощрял ее наблюдать за другими, смотреть, насколько чаще они говорят «нет», чем «да», и поэтому она решила обращать на это пристальное внимание.

– Сара, не опаздывай сегодня, – предупредила мама. – У нас будут гости к ужину, и мне понадобится твоя помощь. Не хотим же мы, чтобы наши гости пришли в грязный дом, правда?

– Ладно, – сказала Сара. Принимать гостей ей не нравилось. Совсем не нравилось.

– Сара, я серьезно говорю: не опаздывай!

Сара остановилась в дверях, приятно удивленная тем, что уже нашла одно свидетельство слов Соломона – так рано утром. Она двигалась медленно, уставившись в пространство, повторяя то, что помнила из слов Соломона, и не замечая, что впускает холодный воздух в гостиную через распахнутую дверь.

– Сара! Не стой в дверях, ты все тут выстудишь! Ради бога, иди уже. Ты опоздаешь в школу.

«Ух ты!» – подумала Сара. Потрясающе. Ее мама только что, всего за две минуты, произнесла пять четких утверждений о том, чего она не хотела, но при этом Сара не помнила ни одного, в котором мама говорила бы о том, чего хочет. А самое поразительное – что мама даже не замечала, что делает!

Отец Сары как раз закончил расчищать снег перед домом, когда Сара спрыгнула со ступенек.

– Осторожнее, Сара. Дорога скользкая. Ты же не хочешь упасть.

Сара ухмыльнулась от уха до уха. «Ух ты, – подумала она. – Потрясающе!»

– Сара, ты меня слышала? Я сказал: смотри под ноги, а то упадешь.

Конечно, отец Сары не произносил «нет», но его слова совершенно точно указывали на то, чего он не хотел.

У нее голова шла кругом. Она хотела сказать то, что хотела.

– Я в порядке, пап, – сказала она. – Я никогда не падаю.

«Упс, – подумала она. – Это не совсем „да“».

Желая подать лучший пример своему отцу, Сара остановилась, повернулась к нему лицом и сказала:

– Спасибо, папа, что расчищаешь дорожку, чтобы она была чистой, и я не упала на ней. – Она тут же рассмеялась вслух, услышав свои слова, потому что, даже когда она намеренно хотела сказать «да», она все равно говорила о том, чтобы не падать. «Ого, – подумала Сара, – это не так просто. – И тут же снова засмеялась над собой. – Не так просто. Я вижу, что ты имел в виду, Соломон».

Сара была всего в сотне метров от своего двора, когда услышала, как хлопает дверь дома, и, обернувшись, увидела Джейсона, который несся на всех парах, держа сумку в одной руке, а другой придерживая шапку. По тому, как быстро он бежал, и по злорадному блеску у него в глазах Сара понимала, что он собирается врезаться в нее сзади, как делал уже множество раз, ровно настолько сильно, чтобы она потеряла равновесие и разозлилась на него. И, предчувствуя это, Сара закричала изо всех сил:

– Джейсон, не смей… Джейсон, нет, нет! Джейсон, не делай этого!

«Ой, – подумала она. – Я опять это делаю. „Нет“ выскакивает из меня само собой, даже когда я этого не хочу. Не хочу? Ну вот, опять». Она была почти в отчаянии. Она не могла управлять собственными словами.

Джейсон толкнул ее и продолжал бежать; теперь он был на квартал впереди, и Сара начала расслабляться, возвращаясь к обычному состоянию спокойной прогулки в школу, и размышлять о тех потрясающих событиях, которые наблюдала в прошедшие десять минут.

Сара решила составить список «нет», которые услышала, чтобы позднее разобрать их вместе с Соломоном. Достав из сумки блокнот, Сара написала:

НЕ ОПАЗДЫВАТЬ

НЕ ХОЧУ ГРЯЗНЫЙ ДОМ

НЕ ВПУСКАЙ ХОЛОДНЫЙ ВОЗДУХ

НЕ ОПАЗДЫВАЙ В ШКОЛУ

НЕ ХОЧЕШЬ УПАСТЬ

НЕ ТАК ПРОСТО

ДЖЕЙСОН, НЕ СМЕЙ

Сара услышала, как мистер Йоргенсен кричит на двух мальчишек из ее класса: «Не смейте бегать по коридорам!» Она записала в блокнот и это. Она стояла возле своего шкафчика, когда другой учитель, проходя мимо нее, бросил: «Поторопись, а то опоздаешь на урок». И это она тоже записала.

Сев за парту, Сара старалась настроиться на очередной долгий школьный день, когда вдруг увидела потрясающий список, висящий на стене класса перед ней. Он висел там весь год, но раньше Сара не обращала на него внимания. Не то чтобы она обратила внимание сейчас. Она едва могла поверить своим глазам. Достав блокнот, она принялась переписывать то, что читает:

НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ В КЛАССЕ

НЕ ЖЕВАТЬ ЖВАЧКУ

НЕ ПИТЬ И НЕ ЕСТЬ В КЛАССЕ

НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ПРИНОСИТЬ ИГРУШКИ

НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ВХОДИТЬ В ЗИМНИХ БОТИНКАХ

НЕ СМОТРЕТЬ В ОКНО

НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ РАБОТАТЬ ДОПОЗДНА

НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ПРИНОСИТЬ ЖИВОТНЫХ

НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ОПАЗДЫВАТЬ

Сара застыла, ошеломленная. «Соломон прав. Большинство из нас сопротивляется своему Благополучию».

В этот день Сара стремилась как можно больше наблюдать и слышать. Во время ланча она села одна, на расстоянии от остальных детей, прислушиваясь к разговору, который вели двое учителей за столом позади нее. Она их не видела, но хорошо слышала.

– Ох, я не знаю, – сказал один. – А ты что думаешь?

– Ну. Я не стал бы этого делать на твоем месте, – ответил другой. – Никогда не знаешь, что выйдет. Может получиться еще хуже.

«Ого», – подумала Сара. Она не имела представления, о чем они говорят, но одно было совершенно ясно: советовали сказать «нет» предмету обсуждения.

Сара добавила в свой список:

Я НЕ ЗНАЮ

Я НЕ СТАЛ БЫ НА ТВОЕМ МЕСТЕ

День едва дошел до середины, а у нее уже были заполнены две страницы отрицаний, которые она собиралась обсудить с Соломоном.

Вторая половина дня принесла столько же плодов, что и утро, и к ее списку добавились:

НЕ БРОСАЙ!

ПРЕКРАТИ!

Я СКАЗАЛ – НЕТ!

ТЫ МЕНЯ НЕ СЛЫШИШЬ?

Я НЕПОНЯТНО СКАЗАЛ?

НЕ ТОЛКАЙСЯ!

Я НЕ БУДУ ТЕБЕ ПОВТОРЯТЬ!

К концу дня Сара была совершенно измучена. Ей казалось, что весь мир сопротивляется своему Благополучию.

– Соломон, ты как всегда прав. Почти все говорят «нет» вместо «да». Даже я. Я знаю, что должна делать, но даже этого сделать не могу.

НЕ МОГУ ЭТОГО СДЕЛАТЬ, – записала Сара в свой список.

Что за день!

– У тебя получился внушительный список. Ты весь день трудилась.

– О, Соломон, ты и половины не знаешь! Это только часть того, что я сегодня слышала. Люди все время говорят «нет». И даже сами не замечают! И я тоже! Это трудно.

– Видишь ли, это не так трудно, когда ты знаешь, куда смотреть, и понимаешь, какая у тебя цель. Сара, прочитай мне что-нибудь из твоего списка, и я покажу тебе, что имею в виду.

– НЕ ОПАЗДЫВАЙ.

– Будь вовремя.

– НЕ ХОТИМ ПРИНИМАТЬ ГОСТЕЙ В ГРЯЗНОМ ДОМЕ.

– Мы хотим, чтобы гостям было у нас удобно.

– НЕ ВПУСКАЙ ХОЛОДНЫЙ ВОЗДУХ.

– Пусть в доме будет тепло.

– НЕ ОПАЗДЫВАЙ В ШКОЛУ.

– Приходить вовремя приятнее.

– НЕ ХОЧЕШЬ УПАСТЬ.

– Сосредоточься и следи за дорогой.

– НЕ ТАК ПРОСТО.

– Я с этим разберусь.

– НЕ БЕГАЙ ПО КОРИДОРАМ.

– Уважай окружающих.

– НЕ РАЗГОВАРИВАЙ В КЛАССЕ.

– Давай обсуждать и учиться вместе.

– НЕ СМОТРИ В ОКНО.

– Тебе полезнее обратить все внимание на урок.

– НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ЗАДЕРЖИВАТЬСЯ ДОПОЗДНА.

– Давай придерживаться сроков и работать вместе.

– НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ПРИНОСИТЬ ЖИВОТНЫХ.

– Животным лучше оставаться дома.

– Да, Соломон, ты в этом просто мастер.

– У тебя это тоже получится, Сара. Нужно просто потренироваться. А слова, которыми ты пользуешься, не так уж важны. Все определяет чувство отталкивания. Когда твоя мать сказала: «Не оставляй дверь открытой», она совершенно точно отталкивала то, чего не хотела. Но даже если бы она сказала: «Закрой дверь!» – она все равно больше осознавала бы, чего она не хочет, и, следовательно, ее вибрации все равно были бы отталкивающими.

Я хотел бы, чтобы ты привыкла подаваться навстречу тому, что ты хочешь, а не отталкивать то, чего не хочешь.

Конечно, твои слова указывают на направление твоего движения, но то, что ты чувствуешь, еще точнее указывает на то, пропускаешь ли ты Поток или сопротивляешься ему.

Просто развлекайся, Сара. Когда ты отталкиваешься от того, чтобы говорить «нет», ты все равно отталкиваешь. Суть в том, чтобы как можно больше говорить о том, что ты хочешь. А когда ты этому научишься, дела будут идти все лучше и лучше. Вот увидишь.

Глава 28

Идя домой из школы в последний учебный день этого года, Сара испытывала сложную смесь эмоций. Обычно это было самое счастливое время в году, когда впереди ее ожидало целое лето, которое можно было провести практически в одиночестве, без необходимости сидеть в комнате, набитой такими разными и часто неприятными, одноклассниками. Но в этом году последний школьный день ощущался совсем иначе. Она так сильно изменилась за прошедший год.

Сара шла быстро, вдыхая восхитительный весенний воздух и то и дело возвращаясь немного назад. Она хотела увидеть все и всех вокруг. Она никогда не видела такого прекрасного неба. Такого глубокого синего цвета. А пушистые белые облака создавали потрясающе яркий контраст. Сара слышала сладкую чистую песню птиц, которые сидели настолько далеко, что она их не видела, но их чудесные голоса все равно до нее доносились. Ощущение воздуха на коже было потрясающим. Сара пребывала в состоянии совершенного восторга.

– Вот видишь, Сара, Благополучие действительно наполняет все вокруг.

– Соломон, это ты!

– Оно везде, – звучал у Сары в голове ясный голос Соломона.

– Оно везде, Соломон. Я его вижу и чувствую!

– Вообще-то оно везде, куда его допускают. Постоянный ровный Поток Благополучия течет к тебе постоянно, и в любой момент ты пропускаешь его или сопротивляешься ему. И только ты одна можешь пропускать или отталкивать этот постоянный ровный Поток Благополучия.

За все время наших встреч самое важное, что я хотел, чтобы ты поняла, – это процесс уменьшения, или уничтожения путей сопротивления, который ты переняла у других людей. Потому что, если бы не сопротивление, которому ты научилась на этом физическом пути, Благополучие, которое для тебя естественно, Благополучие, которое ты заслуживаешь, текло бы к тебе само. Как и ко всем людям.

Сара вспомнила все те увлекательные разговоры, которые вели они с Соломоном. Какими прекрасными были эти встречи! И она поняла, что во всех случаях, при каждом разговоре Соломон помогал ей уменьшить сопротивление.

Она вспомнила техники, или игры, которые предлагал ей Соломон день за днем, и теперь, с сегодняшней точки зрения, она поняла, что все это время Соломон учил ее снижать сопротивление.

Понемногу Сара училась оставлять сопротивление позади.

– Ты тоже учитель, Сара.

Сара широко открыла глаза, и у нее перехватило дыхание, когда ее самый любимый учитель объявил, что она такой же учитель, как и он. Сара почувствовала, как сквозь нее и вокруг нее движется теплое чувство благодарности.

– И ты пришла для того, чтобы учить, что на самом деле все хорошо. Благодаря ясности твоего примера многие другие научатся понимать, что отталкивать на самом деле нечего. И что на самом деле отталкивание приводит к тому, что человек не пропускает к себе Благополучие.

Сара чувствовала особую силу в словах Соломона. Его слова приводили ее в восторг. Она не знала, что сказать.

Она поднялась по гравийной дорожке во двор своего дома, ощущая себя настолько хорошо, что ей хотелось прыгать. Потом она взбежала по ступенькам и вошла в дом.

– Я пришла! – крикнула она всем, кто мог быть внутри.

Глава 29

Сара легла спать рано, торопясь вернуться к разговору с Соломоном. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь найти то прекрасное место, в котором в прошлый раз рассталась с Соломоном.

– Все хорошо, – произнесла она вслух, спокойно, уверенно, с абсолютным знанием. А потом изумленно раскрыла глаза.

Соломон, которого Сара не видела много недель, сейчас парил прямо над ее кроватью. Но его крылья не двигались ни на миллиметр. Он был как будто подвешен в воздухе, без усилий удерживаясь над головой Сары.

– Соломон! – радостно закричала Сара. – Я та-ак рада тебя видеть!

Соломон улыбнулся и кивнул.

– Соломон, ты такой красивый!

Перья Соломона были снежно-белыми и светились, как будто каждое из них было лампочкой. Он выглядел намного больше и ярче, но это все равно был Соломон, которого знала Сара. Она могла убедиться в этом, заглянув ему в глаза.

– Полетели со мной, Сара! Я так много хочу тебе показать!

Еще до того, как Сара успела выразить согласие, она ощутила тот самый рывок, который чувствовала раньше, когда летала с Соломоном, и они полетели; но на этот раз они поднялись высоко над ее городком. Они были так высоко, что она ничего не могла разглядеть.

Чувства Сары стали намного острее. Все, что она видела, было невероятно прекрасным. Цвета стали глубже и красивее, чем она видела прежде. В воздухе разлился пьянящий запах; Сара прежде никогда не ощущала таких ароматов. Она слышала восхитительные звуки: птичье пение, журчание воды, свист ветра. Звуки «музыки ветра» и счастливые детские голоса плыли вокруг. Дуновение воздуха на коже было успокаивающим, приятным и возбуждающим. Все выглядело, звучало и ощущалось потрясающе.

– Соломон, – сказала она, – как это прекрасно!

– Я хочу показать тебе абсолютное Благополучие твоей планеты.

Сара и представить не могла, что приготовил для нее Соломон, но она была готова и хотела отправиться туда, куда он ее звал.

– Я готова! – воскликнула она.

И, сорвавшись с места, Сара и Соломон помчались далеко от планеты Земля, прочь, прочь, дальше Луны, дальше планет и даже дальше звезд. В считанные секунды они преодолели многие световые годы, и Сара увидела свою прекрасную планету, вращающуюся и сверкающую далеко-далеко, двигающуюся в идеальном ритме с Луной и другими планетами, звездами и Солнцем.

Пока Сара смотрела на Землю, ее тело наполнило ощущение абсолютного Благополучия. Она с гордостью любовалась тем, как планета ровно и уверенно вращается на своей оси, как будто танцует с другими партнерами, каждый из которых точно знает свою партию в величественном танце.

Сара потрясенно ахнула.

– Посмотри, Сара. И знай, что все хорошо.

Она улыбнулась и почувствовала, как ее окутывает теплый ветер благодарности.

– Та же энергия, которая создала твою планету, по-прежнему течет к ней, чтобы поддерживать жизнь. Бесконечный Поток чистой позитивной Энергии течет ко всем вам, постоянно.

Сара смотрела на свою планету, точно зная, что это правда.

– Давай теперь посмотрим поближе, – сказал Соломон.

Теперь Сара не видела другие планеты, а Земля светилась прямо перед ней. Она ясно видела четкую границу между океанами и сушей. Линии берегов выглядели так, будто их провели огромным маркером, а вода мерцала, как будто под ней скрывались миллионы огней, подсвечивая моря, чтобы с неба они лучше смотрелись.

– Знаешь ли ты, Сара, что вода, которая питала твою планету миллионы лет, – это та же вода, что питает ее сейчас? Это Благополучие огромных масштабов.

Только подумай, Сара. Ничего нового не падало и не текло на твоей планете. Поколение за поколением открывает неизмеримые ресурсы. Возможности счастливой жизни остаются неизменными. И физические существа в той или иной мире обнаруживают это совершенство.

Давай посмотрим поближе.

Соломон и Сара пролетели низко над морем. Сара чувствовала восхитительный морской воздух и знала, что все хорошо. Они мчались быстрее ветра над огромным Гранд-Каньоном – широкой, длинной, извилистой трещиной в земной коре.

– Что это?! – потрясенно ахнула Сара.

– Это свидетельство того, что Земля умеет постоянно поддерживать свое равновесие. Твоя Земля постоянно стремится к нему. И вот доказательство.

Сейчас, паря над землей примерно на той же высоте, на которой летают самолеты, Сара наслаждалась невероятным пейзажем. Столько зелени, столько красоты, столько Благополучия.

– Что это? – спросила Сара, указывая на небольшой конус, выдающийся на поверхности Земли и выбрасывающий большие клубы черно-серого дыма.

– Это вулкан, – ответил Соломон. – Давай посмотрим поближе.

И прежде чем Сара успела возразить, они полетели, спускаясь все ниже к земле, прямо через дым и пыль.

– Ух ты! – воскликнула Сара. Она была поражена, что ощущение абсолютного Благополучия сохраняется, несмотря на то, что она ничего не видела перед собой. Они взлетели выше, за пределы дыма, и Сара посмотрела вниз, на то, как вулкан курится и выплескивает лаву.

– Это еще одно свидетельство Благополучия. Это еще один признак того, что Земля поддерживает свое идеальное равновесие.

А затем они полетели все выше и выше, прочь, к следующему потрясающему виду. Это был пожар. Очень сильный пожар. Сара видела мили красно-желтых языков пламени, которые время от времени скрывали большие клубы дыма. Дул сильный ветер, дым иногда уносило в сторону, и тогда огонь был виден отчетливо. Но затем дым становился настолько густым, что Сара не видела уже ничего. То и дело она замечала животных, изо всех сил убегавших от огня, и ощутила печаль из-за того, что пожар уничтожит прекрасный лес и дома стольких животных.

– Это так ужасно, Соломон, – прошептала Сара, отзываясь на обстоятельства, которые видела.

– Это лишь еще одно проявление Благополучия. Это еще одно свидетельство стремления Земли к равновесию. Если мы останемся здесь достаточно надолго, ты увидишь, как пожар добавит Земле необходимых питательных веществ. Ты увидишь, как прорастают и расцветают новые семена, и со временем ты поймешь, насколько важен был этот огонь – часть общего равновесия планеты.

– Мне просто жалко животных, которые потеряли свой дом.

– Не нужно жалости, Сара. Они идут к новым домам. Они не чувствуют утраты. Они – воплощения чистой позитивной Энергии.

– Но некоторые из них умрут, – возразила Сара.

Соломон просто улыбнулся, и Сара улыбнулась следом.

– Мысли о смерти трудно преодолеть, да? Здесь все хорошо, Сара. Давай посмотрим на другое.

Саре нравилось окутывавшее ее ощущение Благополучия. Она всегда считала море опасным: в нем водились акулы и гибли корабли. Телерепортажи об извержениях вулканов ее пугали. В новостях то и дело говорили о лесных пожарах и катастрофах, и Сара поняла, как сильно отталкивала эти мысли.

Новая точка зрения ощущалась намного лучше. Все то, что раньше Сара считала просто ужасным, трагичным, теперь, при оценке свежим взглядом, приобретало совершенно новое значение.

Сара и Соломон летали всю ночь, останавливаясь только для того, чтобы посмотреть на удивительное Благополучие планеты. Они видели, как рождается теленок, и как цыплята проклевываются из яиц. Они видели, как тысячи людей ездят на машинах, и только немногие из них сталкиваются. Они видели, как тысячи птиц перелетают в теплые края, и как домашние животные на фермах отращивают длинную шерсть к зиме. Они видели, как собирают урожай в садах и как сажают новые деревья. Они видели образование озер и пустынь. Они видели рождение людей и животных, и смерти людей и животных тоже – и в каждую секунду времени Сара знала, что все действительно хорошо.

– Соломон, как я смогу кому-нибудь все это объяснить? Как я заставлю их понять?

– Это не твоя работа, Сара. Достаточно, что ты сама понимаешь.

Сара вздохнула с огромным облегчением и вдруг почувствовала, как мама трясет ее за плечо.

– Сара, вставай! У нас много дел.

Сара открыла глаза и увидела, что мама склоняется над ней, и, возвращаясь к бодрствованию, она натянула одеяло на голову, пытаясь спрятаться от дня.

– Все хорошо, – услышала она голос Соломона. – Помни наше путешествие.

Сара стянула одеяла с головы и широко улыбнулась маме.

– Спасибо, мам! – сказала она. – Я буду быстрее ветра. Вот увидишь. Буду готова через секунду.

Ее мама, пораженная, смотрела на то, как Сара выбралась из постели, двигаясь четко и уверенно, и, очевидно, с радостью.

Сара распахнула шторы, подняла окно и вытянула руки с улыбкой на лице.

– Какой прекрасный день! – воскликнула она с таким энтузиазмом, что мама замерла в изумлении.

– Сара, с тобой все в порядке, солнышко?

– Все идеально! – ясно сказала Сара. – Все хорошо!

– Хорошо, милая, – неуверенно сказала мама Сары.

– Именно так, – сказала Сара, торопясь в ванную и улыбаясь до ушей. – Именно так!

КОНЕЦ

Сара. Книга 2. Бескрылые друзья Соломона Приключения в мире мудрости путь к счастью

Предисловие

Мне редко попадаются книги, над которыми я смеюсь вслух. Но когда я читал этот роман о Саре, Эстер то и дело кричала мне из своего кабинета: «Над чем ты смеешься?» – потому что меня то и дело захватывал мудрый юмор моего старого друга Соломона и нового друга Сары – Сета.

«Сара и Сет: бескрылые друзья Соломона» – это книга, которая обещает сопроводить вас в эмоциональном путешествии к радости, к высотам понимания и благополучия, которые неизменно будут вызывать у вас восторг.

Удовольствие, которое вы получите вместе с Сарой и Сетом, открывая для себя чистые и практичные формулы достижения цели вашей жизни, станет опытом, которым вы сможете поделиться со всеми, кого любите. Как бы хорошо вы себя ни чувствовали сейчас, вам станет еще лучше, когда вы прочитаете эту книгу о Саре. Мы гарантируем, что вам понравится, и вы сделаете большой шаг на пути к более радостному бытию.

От всего сердца, Джерри и Эстер

Глава 1. Движение к счастью

– Сет, твой дом горит!

– Ага, ага, – мрачно усмехнулся Сет, напряженно ожидая очередного развлечения за его счет. Восемь километров дороги домой на школьном автобусе воспринимались как сто. Его начинали дразнить, как только он входил в автобус, и не переставали до тех пор, пока он не выходил.

Это началось в первый же его день в школе, в прошлом марте, когда его семья переехала в старый дом Джонсонов на холме. Дом некоторое время пустовал, пока они его не заняли. И несмотря на то, что они уже прожили там несколько месяцев, с виду он мало отличался от того, каким был, когда там никто не жил. На кухонном окне висели все те же потрепанные шторы, а в остальных окнах штор не было вовсе. Деревянные полы – грубы и истерты, а стены покрыты пятнами, трещинами, дырками от гвоздей и разнообразными следами, оставленными всеми прежними жильцами.

Однако никого в семье вид дома, похоже, не смущал. Как не смущал вид предыдущего дома, или того, где они жили еще раньше. Его родителей больше всего интересовала земля. Земля для садов, молочных коров и коз. Земля, которая требовала постоянной бесконечной работы. Земля, которая давала немногим больше, чем было необходимо для выживания их семьи.

Сет не стал садиться. Он лежал на спине, устроившись на узком автобусном сиденье, укрыв лицо свитером и притворяясь спящим.

Он больше не дергался при виде резиновой змеи Патрика. От такой дурацкой шутки рано или поздно перестаешь подпрыгивать на месте. С первого или второго дня в автобусе Сет перестал садиться на что-либо острое или мокрое. При должном опыте учишься смотреть, на что садишься или наступаешь. Он всего один раз бездумно бухнулся на сиденье автобуса, ожидая, что оно не сломано. Но в тот момент, когда сиденье опрокинулось назад, на колени сердито завопивших девчонок, Сет понял, что его вечно замышляющие что-то спутники на этот раз заранее отвинтили сиденье по пути в школу, и договорились не садиться на него, оставив Сету на обратный путь домой.

Искусственные пауки и настоящие, лужи воды или меда на сиденье – Сет уже считал, что смысл его жизни заключается в обнаружении ограниченного и не блещущего оригинальностью арсенала проделок этих тупиц. Поэтому поездки на автобусе, хотя их трудно было назвать приятными, больше не вызывали у него бурных чувств.

– Сет, твой дом горит! Правда, Сет, посмотри!

Сет не поднялся с места; он лежал, закрыв глаза и улыбаясь, радуясь тому, что хоть раз ему, похоже, удалось перехитрить их. Он слышал в их голосах новые интонации. Они действительно очень хотели чего-то от него, а он теперь мог им этого не давать. Может быть, все начнет меняться. Может быть, его отец был прав, и со временем это пройдет.

– Сет! – загремел голос водителя автобуса. – Вставай! Твой дом ГОРИТ!

У Сета замерло сердце. Больше он не сомневался. Он сел и посмотрел за окно – и увидел свой дом, объятый пламенем.

Водитель подъехал к обочине и открыл дверь автобуса. Сет застыл на своем месте, глядя в окно на клубы дыма – настолько густого, что он не видел, насколько сильны повреждения, и никого вокруг не видел тоже. Не было ни пожарной машины, несущейся на подмогу, ни соседей, предлагающих помощь. Все вокруг выглядело практически так же, как обычно. Коровы продолжали жевать траву, старый козел стоял, привязанный к дереву, куры копались во дворе – а дом горел.

Трикси, самая старая и дружелюбная из трех собак семьи, спустилась по холму и пролезла под воротами, чтобы поприветствовать Сета. Она облизнула его пальцы, а потом ткнулась носом в карман, надеясь на угощение. Но Сет ее не заметил. Он стоял, как зачарованный, глядя на горящий дом.

Водитель тронулся с места, крикнув Сету, что со следующей остановки позовет помощь, и Сет вяло махнул ему вслед. Звать на помощь было, в общем-то, бессмысленно. Он убедился в этом, когда ветер сменил направление, и дым отнесло в сторону: дом сгорел дотла, до основания. Единственное, что осталось, – кирпичная колонна, раньше бывшая очагом и трубой. Сет слышал тихое потрескивание догорающего дерева и редкие хлопки, когда где-то в куче взрывалась какая-нибудь банка.

Глядя на тлеющие обломки дерева, Сет ощущал себя странно. Чувство, которое он испытывал, не было печалью, не было ощущением потери, которого можно было бы ожидать в этой ситуации, – просто странное чувство пустоты. Для настоящего чувства потери не было причин, потому что, честно говоря, терять было нечего. Он не боялся, что в доме мог оказаться кто-то из семьи, потому что родители каждый вторник и среду ездили на овощной рынок, а Сэмюель, его младший брат, ехал с ним вместе в автобусе, но сошел возле дома миссис Уайтекер, потому что работал у нее в саду. И ощущения утраты ценного имущества тоже не было, потому что такого имущества у них не водилось. Разве что библиотечная книга, выписанная и не сданная, – теперь Сет ощутил укол вины за то, что не сможет ее сдать.

Хотя сам он не мог этого определить, но то, что чувствовал Сет в этот трагический момент, было скорее ощущением пустоты из-за того, что терять было нечего. Такое проявление невезения случалось в семье Моррисов не единожды. Похоже, что рано или поздно дела у них обязательно начинали идти плохо.

Сет сел на обрубок дерева, спиной к полуденному солнцу, и его длинная тень протянулась по двору почти до того места, где раньше стоял дом. Он не понимал, почему так много времени уходит на то, чтобы отреагировать на сообщение водителя о пожаре. И хотел, чтобы родители вернулись.

Сидя перед останками дома, ощущая только пустоту и одиночество, Сет принялся вспоминать цепочку невезения, преследовавшую его семью. За его недлинную жизнь семья сменила более двух дюжин домов, в основном небольших ферм, и чаще всего – лишенных всех современных жизненных удобств; в большинстве случаев в них не было водопровода, а в некоторых – даже электричества. Его семья переезжала с одной фермы на другую, выращивала, что могла, ела все, что могла вырастить или убить, и продавала все, что готовы были покупать жители близлежащих городов, чтобы купить то, что нельзя было вырастить. Его родители, хотя еще молодые, выглядели пожилыми, и он не помнил, когда в последний раз они бывали счастливы.

Сету казалось, что он и его младший брат Сэмюель всегда попадали в неприятности. Иногда он думал, что основной источник этих неприятностей – то, что они хотели быть счастливыми в мире, про который их родители уже решили, что он не может быть счастливым. Родители словно намеревались каждый раз подготовиться к непременно грядущим несчастьям, и чем скорее они приходили к болезненной неудовлетворенности жизнью, тем легче им было. Мечты не поощрялись, развлечения едва переносились, и любое веселье было недопустимо.

Но время от времени обстоятельства просто требовали этого, и мальчики – будучи мальчиками – были счастливы, хотя родители смотрели на них с неодобрением.

Пока тлели угли, Сет бездумно смотрел на дым, вспоминая предыдущую ферму. Это было, наверное, худшее место из всех, в которых они жили. Дом и домом-то на самом деле не был – старый сарай без окон и с одной огромной дверью. Пол был деревянным, возвышаясь на несколько дюймов над грязью под ним, а трещины в полу – настолько большими, что крысы с легкостью могли пролезть через них, чем они постоянно и занимались. Со временем семья уже перестала делать что-либо, чтобы от них избавиться; они привыкли их видеть, крысы стали частью жизни.

Поскольку дом, или сарай, как его ни называй, был единственным принадлежавшим им зданием, все, что считалось ценным, держали внутри; даже корм для животных был сложен вдоль одной из стен, возле двери. Однажды, когда дома никого не было, их мул по имени Джуди буквально выбила дверь и с удовольствием сожрала муку, патоку и овес. Она умудрилась так разбить дверь и раму, что передняя стена дома опасно прогнулась. Поэтому семья на время починки старого сарая перебралась жить в палатку.

Сет помнил, как радовался, что не нужно было жить в вонючем старом сарае, и мечтал, чтобы сарай окончательно развалился. Ночью, пока они спали в палатке, его желание исполнилось: сарай загорелся, неизвестно как, и быстро сгорел дотла.

«Что-то нам везет на пожары», – подумал Сет, наблюдая за тем, как клубится дым. Ветер сменился, и дым от тлеющих обломков окружил Сета, так что у него заслезились глаза. Он отвернулся от дыма, пересел на бревно под большим деревом в стороне от дома и продолжил вспоминать свое мрачное прошлое.

Палатка, как выяснилось, служила для семьи менее чем удовлетворительным убежищем, потому что Джуди, их мул, обнаружила, что в ней поживиться овсом еще проще, чем в сарае. За две недели она пять раз рвала палатку, и родители Сета принялись придумывать новый план. Джуди была нужна на ферме, потому что тянула плуг и фургон, поэтому ее не пристрелили, хотя мама Сета много раз угрожала это сделать.

Так Сет с семьей поселились в пещере. Сет с братом знали о старой пещере задолго до этого. Они часто ходили туда, чтобы сбежать от домашних дел, которые бесконечно выдумывали их родители. Не бывало такого, чтобы кто-то в семье сидел на месте, без цели, просто так. Это было такой же тратой, как расход муки, мыла или денег. Даже воду расходовали экономно, потому что она перевозилась в баке на фургоне. Никакие лишние траты не позволялись. И время не тратили тоже.

Но мальчишки нашли пещеру однажды днем, когда искали в очередной раз сбежавшую Джуди. Пещера располагалась у одной из границ их земли, поблизости от поля, на котором сажали овес, но с поля видно ее не было. Нужно было знать, где ее искать, потому что высокие травы и кусты полностью загораживали вход. Сет и Сэмюель держали пещеру в тайне, пообещав друг другу, что, что бы ни случилось, это будет их особое место. Они часто говорили о том, как им повезло, что они нашли себе такое укромное убежище. И хотя они редко туда ходили, тем более вместе, но оба знали, что она есть, и радовались этому знанию.

– Вы когда-нибудь видели на этой земле пещеру? – прорычал их отец.

Сет немедленно отвел глаза и задержал дыхание, надеясь, что Сэмюель не выдаст их драгоценную тайну. Он наклонился, вытащил из грязи гвоздь и принялся крутить его в пальцах, словно это было настолько важно, что он не мог сосредоточиться на словах отца и заниматься этим важным делом одновременно.

Сэмюель молчал. Его взгляд метнулся к Сету, и Сет постарался сохранять спокойствие.

– Эд Смит говорит, что тут есть старая пещера, где-то в кустах у подножия скалы, – продолжил отец, – говорит, она довольно большая и будет хорошим убежищем. Вы ее не видели?

Сет подумал о том, чтобы отрицать, что они что-то знают о пещере, потому что им достанется за этот секрет – он был очевидным свидетельством пустой траты времени. С другой стороны, если отец найдет пещеру сам, а он ее точно найдет, они не смогут отрицать, что знали о ней. Отец увидит и кучи камней, и старую истертую попону Джуди, которая таинственным образом исчезла несколько недель назад и служила очень удобной лежанкой для мальчишек, а также целый ворох журналов и безделушек, которые они собрали и отнесли туда, – и тогда у них будут действительно большие неприятности. Такие, о которых Сет никогда никому не рассказывал. Такие, о которых он даже думать не хотел.

– Да, мы ее видели, – сказал Сет, делая вид, что его это мало интересует. – Противное место.

Сэмюель дернулся, удивленный, что брат так легко сдался. Он изумленно поглядел на Сета, а потом отвел глаза, чтобы никто не заметил, как на них выступают слезы. Тайная пещера была так важна для них обоих. А теперь тайна раскрыта, и они лишились убежища.

– Я могу ее тебе показать, если хочешь, но тебе там не понравится. Она темная и вонючая. И кто знает, какие звери там водятся.

– Мне все равно, насколько она противная, – рявкнул отец. – Дом будут отстраивать несколько недель, а чертов мул все время подкапывается под палатку. Пещера – это хорошо. Там будет теплее, нас не промочит дождь, и строить ничего не надо.

– Ты хочешь прямо сейчас туда пойти? – спросил Сет, внутренне дрожа от страха. Ему нужно было время, чтобы сбегать туда и спрятать свидетельства того, насколько хорошо они с братом знали о пещере.

– Незачем зря тратить время, – сказал отец, отпил воды из ковша и вытер лицо рукавом. – Пойдем.

Сет и Сэмюель переглянулись и пошли за отцом. «Он меня убьет, – думал Сет на ходу. У него ослабели колени, а в животе ныло. Мысли метались во все стороны. – Что же делать?»

У ворот с визгом затормозил грузовик, и сердитый сосед-фермер, сидевший за рулем, яростно нажал на гудок. Он встал на подножку и закричал им:

– Ваш чертов бык опять сломал мне забор! Я вам говорил – увижу его снова, пристрелю. Так что уберите его с моего пастбища немедленно! И забор почините!

У Сета забегали глаза, а сердце запело. «Чертов бык», как назвал его сосед, только что спас ему жизнь.

Отец замер на месте. Что-то пробормотал себе под нос и отправился за инструментами и проволокой для перегородки.

– Я пойду с тобой, – вызвался Сет.

– Чему ты так радуешься? – рявкнул отец.

– Ничему, – сказал Сет. – Ничему.

Глава 2. Снова переезд

Из задумчивости обратно в настоящее Сета вернул хлопок дверцы машины. Он посмотрел на то, что раньше было домом, а теперь стало кучкой углей. Удивительно, как мало времени нужно, чтобы целый дом сгорел дотла.

Сет услышал, как ахает мать, а потом раздался звук, ни разу не слышанный им раньше: мама плакала.

Отец поднялся на холм и сел на бревно рядом с Сетом, а мама, согнувшись, опустилась на подножку грузовика и тихо всхлипывала, ее маленькое тело тряслось так сильно, что грузовик подпрыгивал на старых дешевых рессорах.

Сета охватила глубочайшая печаль. Его совершенно не волновал старый отвратительный дом, но было очевидно, что для матери это стало огромной потерей. Она выглядела такой усталой и разбитой.

Сет никогда не видел мать такой. Он знал, что не должен пытаться ее утешить.

– Лучше оставь ее в покое, – сказал отец.

Как бы не раздражала Сета упрямая злая сила матери, он все равно предпочел бы ее рыданиям. Мама всегда была сильной, что бы ни случилось.

Он вспомнил, как несколько лет назад ходил домой из школы вместе с соседом. Рональд, его приятель по прогулкам, был на год или два старше и знал немало премудростей, которые Сет жаждал изучить.

Однажды Рональд достал из кармана коробок спичек. Он показал Сету, как бросать спичку правильно – примерно так, как бросают копье, и если удачно попасть ею во что-нибудь твердое, например, в камень, спичка вспыхнет. Сделать это было трудно, зато очень весело.

Рональд и Сет тренировались в бросании спичек каждый день. У них получалось все лучше и лучше. А потом в один прекрасный день спичка отскочила в сухую траву, и трава загорелась. Все произошло очень быстро. Сет и Рональд затаптывали огонь, но дул ветер, и пламя быстро распространялось, так что его языков оказалось слишком много, чтобы мальчишки сумели затоптать все. Огонь несло от фермы к ферме, он пожирал акр за акром. Сет до сих пор помнил, как возвращались домой его родители после сражения с огнем; их одежда и кожа были покрыты копотью. Они настолько устали, что едва могли идти, и тащили за собой по земле обожженные, грязные, мокрые спальные мешки, с помощью которых они сбивали огонь. Сет никогда не смог бы забыть выражение на их лицах. Огорчение, гнев, отвращение, приглушенные огромным физическим истощением. Он не понимал, как ему позволили жить после того, как он сотворил нечто настолько ужасное, хотя за многие гораздо менее серьезные проступки ему доставались серьезные побои и наказание. Однако ему хватало ума не поднимать этот вопрос. Он решил, что лучше посчитать это одной из великих загадок вселенной.

Вспоминая тот ужаснейший день, Сет желал, чтобы мать была злой или измученной, – но не такой, как сейчас. С ее гневом он научился справляться, даже когда сам был его объектом. Но он никогда не видел мать сломленной.

– Где Сэмюель? – услышал он голос матери.

Сет был так рад, что она заговорила, что не сразу сумел ответить, куда делся его младший брат.

– Он сошел с автобуса у миссис Уайтекер. Сегодня он подстригает ее лужайку. Она сказала, что если пойдет дождь, то она привезет его домой после работы. Мне сходить за ним?

– Нет, сам доберется. Возьми вон ту большую ветку и посмотри, не получится ли подмести чулан для корма в сарае. Повесим одеяло на дверь. И проверь, работают ли старые светильники! Я схожу за ведром и подою козу. С молоком нужно быть поосторожнее, – это мать уже пробормотала сама себе, – на ужин больше ничего нет.

Сета всегда поражало то, как умело его мать справлялась с критическими ситуациями. Она действовала, как старый сержант, раздавая команды и наводя порядок. И сейчас Сет совершенно против этого не возражал. Обстоятельства создавали некое новое ощущение ясности, и Сет принялся за дело, чувствуя себя бодрым и энергичным. Он видел, как мать поймала козу и принялась ее доить. «Мама – это что-то», – подумал Сет.

Отстроить дом заново было невозможно. На это нужно было гораздо больше средств, чем могла наскрести семья Моррисов, а кроме того, все равно земля им не принадлежала. Владелец не страховал старую развалюху и не намеревался ее перестраивать, поэтому родители Сета снова решили переехать.

Глава 3. Кто такой Соломон?

В горном городке Сары был теплый солнечный денек. На самом деле еще утром Сара решила, что сегодня самый прекрасный день в этом году. И чтобы отметить это, она отправилась на свое любимое место в городе – насест на перилах моста. Она называла это место своим насестом, потому что больше никто в городе, похоже, не замечал его. Каждый раз, приходя сюда, Сара вспоминала, как это место появилось. Металлические перила на мосту Мэйн-стрит выгнулись наружу, нависнув над рекой, когда местный фермер не справился с управлением грузовика, пытаясь не переехать Харви, дружелюбного пса, который целыми днями носился поперек дороги, ожидая, что все будут останавливаться или сворачивать, чтобы пропустить его. До сих пор так оно и было. Сара радовалась, что в тот день никто не пострадал, даже Харви. Хотя многие считали, что он заслуживал того, чтобы попасть под колеса. «Я слышала, у кошек много жизней, – улыбнулась про себя Сара, вспоминая тот день, – а вот про собак такого не говорят».

Сара лежала на перилах, лениво наблюдая, как течет вода под ней. Она глубоко вдохнула восхитительный запах прекрасной реки. Она не помнила, когда чувствовала себя лучше.

– Я люблю жизнь! – сказала она вслух, ощущая свежесть, энергию и желание получить еще больше.

– Однако пора идти, – добавила она, поднимаясь с прогнутых перил и подбирая сумку с книгами и куртку, сваленные рядом в кучу. Она все еще стояла на мосту, когда мимо проехал дребезжащий, провисший, перегруженный грузовик семьи Моррис. Внимание Сары привлекло не громыхание разладившегося мотора, не квохтанье кур, привязанных к крыше, или блеянье старой козы в кузове грузовика, а внимательный, заинтересованный взгляд мальчика, ехавшего позади. Он встретился взглядом с Сарой, и на мгновение они оба почувствовали, будто встретили старого друга. Потом грузовик загрохотал дальше по дороге. Сара закинула сумку на плечо и побежала к перекрестку, чтобы посмотреть, куда он свернет. «Похоже, они едут в старый дом Такера, – подумала она. – Хм-м».

Быстрым шагом она отправилась к дому Такера. Ей было очень интересно, что ждет ее там.

Сара слышала, что старая бабушка Такер умерла, но не особенно задумывалась, что случится с ее домом. Ее муж скончался еще до того, как Сара родилась, а миссис Такер как будто всю жизнь махала Саре и кричала: «Привет!» Ее детей Сара не видела, они все выросли и уехали до того, как Саре позволили расхаживать по городу в одиночку. С годами она все больше узнавала о жизни этой независимой старой женщины, и теперь Саре ее не хватало.

В аптеке Сара слышала чей-то разговор о бабушке Такер. (Так ее называли все в городе.)

– Ее дети даже не потрудились приехать на похороны, – возмущался Пит, аптекарь. – Зато готов поспорить, что они явятся в срок, чтобы забрать все деньги, оставшиеся после нее. Вот увидите.

Чем дальше шла Сара, тем больше у нее портилось настроение. И она знала, почему.

– Соломон, я не хочу, чтобы кто-нибудь селился в доме бабушки Такер, – пожаловалась она. – Ты меня слышишь, Соломон?

– Кто такой Соломон? С кем ты разговариваешь? – раздался позади нее мальчишеский голос.

Сара резко обернулась, испуганная тем, что ее подслушали. Она была уверена, что краснеет. «Откуда он взялся?» – подумала она, теряя голову от стыда. Сара поверить не могла, что это случилось. Ее впервые в жизни застали за разговором с Соломоном.

Сара не собиралась отвечать на вопрос. Она никогда никому не рассказывала про Соломона и уж тем более не собиралась раскрывать свой самый главный секрет абсолютно незнакомому человеку.

История была удивительная. Она не знала, как заставить кого-нибудь поверить в то, что в прошлом году она познакомилась в Такерс-Трейл с говорящим филином по имени Соломон. И что даже после того, как младший брат Сары Джейсон со своим приятелем Билли застрелили Соломона и тот умер, Сара все равно могла с ним разговаривать. Она знала, что никто не поверит, будто она слышит голос Соломона у себя в голове.

Бывали времена, когда Сара мечтала, чтобы нашелся кто-нибудь, с кем можно было бы разделить эти невероятные ощущения, но это было слишком рискованно. Если ее неправильно поймут, это все испортит. А Саре нравилось то, как обстоят дела с Соломоном. Ей нравилась их особая дружба, нравился ее потрясающий мудрый друг, у которого находились ответы на все возникающие у Сары вопросы; ее учитель, который всегда появлялся как раз вовремя, чтобы прояснить то, что Сара пыталась понять.

– Нечего стыдиться. Я тоже все время разговариваю сам с собой, – сказал Сет. – Говорят, что волноваться нечего, пока ты не начинаешь сам себе отвечать.

– Ну да, наверное, – пробормотала Сара, все еще багровея от неловкости и боясь поднять глаза. Она глубоко вздохнула и посмотрела на мальчика. И снова встретила кажущийся знакомым взгляд старого друга.

– Меня зовут Сет. Похоже, мы тут будем жить – то есть там, – сказал он, указывая на дом Такеров.

– А я Сара. Я живу за рекой, дальше по дороге. – Голос у Сары дрогнул. Это все выбило ее из равновесия.

– Отец меня послал посмотреть, чистая ли вода в ручье, и сколько до него идти. Так что я лучше пойду.

Сара почувствовала облегчение. Ей хотелось одного – убежать как можно дальше от этого странного нового мальчишки, который еще и часа не провел в городе, а уже умудрился узнать о самом важном секрете всей ее жизни.

Глава 4. Все хорошо

– Сара! – окликнул ее Сет.

Сара продолжала идти, но обернулась, чтобы посмотреть, кто там ее зовет.

– Привет! Как дела? – неуверенно спросила она, остановилась, перевешивая сумку на другое плечо, и подождала, пока Сет ее нагонит. Она испытывала странную смесь эмоций. Одну ее часть искренне привлекал Сет, хотя она не понимала, почему; она едва с ним познакомилась и практически ничего о нем не знала. Другая ее часть хотела, чтобы он уехал подальше, прочь из дома бабушки Такер, из Такер-Трейл, и увез с собой знание о Соломоне.

Чтобы догнать ее, Сету пришлось бежать, и, поравнявшись с ней, он снял куртку и закинул ее на плечо. Сара напряглась, готовясь к неизбежному вопросу: «Кто такой Соломон?»

– Давай я понесу, если хочешь, – вежливо сказал Сет.

Сара потеряла дар речи. Она была настолько уверена, что он собирается спрашивать про Соломона, что не до конца поняла, что он сказал на самом деле.

– Что?

– Я предложил понести твою сумку.

– А. Нет, спасибо, все нормально. Я сама. – Сара глубоко вдохнула и немного расслабилась.

– Ты давно здесь живешь?

– Всю жизнь.

– Всю жизнь? Правда? Потрясающе!

Сара не знала, что это за «потрясающе» – плохое или хорошее.

– Что тебя так удивляет? – спросила она. – Многие из местных всю жизнь тут живут.

Сет замолчал. Он вспоминал, в скольких местах успела пожить его семья за его короткую жизнь. Он с трудом мог представить, каково это – всю жизнь прожить в одном месте. О такой стабильности он мечтал. Ему не удавалось прожить в одном месте даже полный учебный год. Он не мог представить, как это – год за годом учиться в классе с одними и теми же ребятами.

– Наверное, хорошо, когда у тебя столько друзей, – сказал он вслух.

– Ну, вообще-то они мне не друзья, – вздохнула Сара. – То, что я знаю, как их зовут, не делает нас друзьями. А ты откуда?

Сет разом фыркнул и засмеялся.

– Откуда? – усмехнулся он. – Ниоткуда.

– Да ладно, – поддразнила его Сара, – ты должен быть откуда-нибудь. Где ты жил до того, как приехал сюда?

– В Арканзасе. Но мы там жили недолго. Мы нигде долго не живем.

– Наверное, это весело, – сказала Сара, думая о том, как хорошо она уже знает свой маленький городок в горах. – Хотела бы я пожить в разных местах. Этот город такой маленький, а в мире можно увидеть еще столько всего!

Сету понравилось, что Саре интересна его переменчивая жизнь. Сара тоже расслабилась, потому что Сет не стал расспрашивать ее о Соломоне.

Они остановились посреди перекрестка. На этом углу Сет сворачивал к дому, а Сара шла прямо еще квартал до своего.

– Я бы хотела послушать о тех местах, где ты жил.

– Ага, – поколебавшись, сказал Сет. Вообще-то он не хотел рассказывать об этом Саре. Ему там мало что нравилось. – Может быть, ты мне покажешь этот город. Наверняка здесь есть на что посмотреть.

– Ладно, – с сомнением ответила Сара. Она была уверена, что в их маленьком городке Сету показывать особенно нечего. Он побывал в стольких разных местах. «Ага, прогуляемся часок, и я покажу тебе все места, которые знаю», – саркастически подумала она.

– Увидимся, – сказал Сет, сворачивая на свою улицу.

– Ага, – отозвалась Сара.

– Здравствуй, Сара, – раздался у нее в голове голос Соломона.

Она быстро оглянулась на Сета. Сара настолько привыкла слышать голос Соломона, что на секунду ей показалось, что Сет тоже может его слышать.

В этот же момент Сет оглянулся на нее; Сара смущенно махнула рукой, и Сет повторил жест.

– Ну вот, опять, – сказала Сара себе под нос. Как у Сета получалось все время вмешиваться в ее разговоры с Соломоном? На самом деле она не верила, что Сет слышит его голос, потому что его никто не слышал, но то, как складывались обстоятельства и как не вовремя появлялся Соломон, ее потрясло.

Сара проводила Сета взглядом, убедившись, что он уходит. Дождавшись, когда он свернул за угол и пропал из виду, она сказала:

– Здравствуй, Соломон.

– Вижу, ты познакомилась с Сетом.

– Ты знаешь Сета? – изумилась Сара, а потом улыбнулась, вспомнив, что Соломон знает все и обо всем.

– Конечно, Сара. Я уже давно обратил на Сета внимание. Я был рад вашей встрече еще до того, как вы на самом деле встретились.

– Ты знал, что мы встретимся?

– Жизненный опыт Сета порождает много очень сложных вопросов. Я чувствовал, как он приходит в мой опыт, а из этого логически следовало, что он придет и в твой, Сара. Все мы птицы одного полета, знаешь ли.

– Правда, Соломон? Сет такой же, как ты и я?

– Именно так. Настойчивый искатель; прирожденный вдохновитель и настоящий учитель.

Сара ощутила укол неприязни. Ей очень нравились их с Соломоном отношения, и она не была уверена, что хочет делиться ими со странным новым мальчишкой.

– Все хорошо, Сара. Все очень хорошо. Мы отлично проведем время вместе.

– Ну, раз ты так говоришь…

Сара увидела своего брата Джейсона, догонявшего ее бегом. Ей уже хватало людей, которые слышали, как она разговаривает с Соломоном.

– Спасибо, Соломон. Позже поговорим.

Соломон улыбнулся. Сара так быстро росла.

Глава 5. Сет находит рощу Такерс-Трейл

– Эй, Сара, как жизнь?

Сара подняла глаза от книги и улыбнулась Сету, который уселся рядом с ней в школьной библиотеке, куда редко кто заглядывал. Библиотекарь посмотрела на них строго, явно готовясь шикнуть на громко заговорившую в тишине зала парочку.

– Ничего особенного, – шепнула Сара.

Не желая показывать Сету свой журнал, она быстро захлопнула книгу. Одним из самых любимых занятий в школе у Сары было составление журнала по какой-нибудь теме, что иногда задавали по разным предметам. Хотя художником она была неважным, ей нравилось вырезать связанные с темой статьи или картинки, подходящие к заданию, и аккуратно наклеивать их на страницы. Ее журналы все учителя называли превосходными, а одноклассники почти всегда рассматривали их с пренебрежением. Она обычно делала слишком много и знала это, но одобрение учителей как-то перевешивало неодобрение одноклассников, поэтому Сара продолжала составлять журналы и радоваться этому.

Этот журнал был про листья. Сара собрала сотни листьев с разных деревьев и кустов, по берегам каналов и на клумбах, а теперь старательно пыталась определить, от каких они растений. Перед ней по всему столу были разложены книги о листьях, но узнать ей удалось совсем немного. Она удивлялась тому, как мало на самом деле знала о том, что ее окружает всю жизнь. Впереди было еще столько неизвестного!

– Тебе нравятся листья? – спросил Сет, глядя на открытые перед Сарой книги.

– Вроде того, – ответила Сара, изображая скуку. – Вообще-то я просто пытаюсь узнать, какие листья насобирала. Это домашнее задание. Не очень получается.

– Я разбираюсь в листьях, – вызвался Сет. – По крайней мере, в тех, которые росли там, где я жил. Тут они другие, но есть и одинаковые. Если хочешь, я тебе помогу, покажу те листья, которые знаю. Если, конечно, хочешь.

Саре не нравилась идея, что кто-то еще будет участвовать в ее проектах. В прошлом из этого не получалось ничего хорошего. Сара часто говорила о себе: «Все или ничего», имея в виду, что часто прыгала выше головы, когда проект ей нравился, – а когда не нравился, она вообще к нему не прикасалась. Остальные редко когда разделяли ее энтузиазм или его отсутствие. И почти всегда это ранило ее чувства.

– Ну, не знаю, – засомневалась Сара. – Наверное, я лучше сама разберусь.

– Ладно. Понимаю, – сказал Сет. – Но если передумаешь, скажи. Всегда намного проще искать что-то в книге, если знаешь, как это называется, а я знаю много названий деревьев и кустов, и всего остального. Мой дедушка знает их все. Он делает из них лекарства и ест их. Он говорит, что все, что может понадобиться, растет прямо перед тобой, там, где любой может найти, но почти никто об этом не знает.

Сет был прав. Сара потратила большую часть большой перемены, просматривая книгу за книгой, пока не нашла на рисунках большой красный лист, который засушила для своего журнала. Сет мог сберечь ей уйму времени и казался довольно приятным, не давил и не приставал.

– Ну ладно. Хочешь, покажи мне листья, которые знаешь, сегодня после уроков?

– Хорошо, – сказал Сет. – Встретимся возле флагштока. Я нашел в прошлые выходные отличное местечко, недалеко отсюда, за ручьем и возле перекрещивающегося дерева. Уютная рощица, много старых деревьев и кустов. Пойдем туда.

Миссис Хорнтон поднялась, лицо у нее было сердитое. Мало того, что Сет и Сара разговаривали вслух – теперь Сет кричал через всю комнату.

Дверь хлопнула, закрываясь, а Сара вздрогнула всем телом, поняв, что он говорит о роще Такерс-Трейл. «Сет нашел Такерс-Трейл!»

Глава 6. Возвращение к жизни

Сара ждала возле флагштока.

«Поверить не могу, что я на это согласилась, – ворчала она про себя. – Такерс-Трейл – это мое тайное место… Наверное, я догадывалась, что он его рано или поздно найдет, но надеялась, что поздно, а не рано».

Она посмотрела на часы:

– Ну и где он? – и тут она заметила сложенный листок бумаги, который торчал у основания флагштока, с надписью «Сара» очень мелкими буквами. Развернув записку, она прочла: «Сара, встретимся на нашем углу. Покажу тебе классную штуку. Это чаща с кучей листьев. Увидимся!»

Сара ощутила необычную смесь эмоций. Ей уже нравился Сет. И нравилось то, что человек, побывавший в стольких местах, находит что-то интересное в городке, который Сара знала всю свою жизнь. Однако мысль о том, что он так быстро нашел ее тайное место, ее совершенно не радовала.

Придя на угол, с которого Сет всегда сворачивал к дому, она увидела прямо посреди перекрестка камень, который придавливал еще одну бумажку, трепетавшую на ветру.

– Это еще что? – засмеялась Сара. – Странный парень.

В записке говорилось: «Поверни направо, перейди мост, пройди мимо моего дома, а потом сразу налево. Там есть тропинка, почти незаметная, но есть. Иди по ней, я тебя встречу».

Сомневаться больше не приходилось – Сет нашел Такерс-Трейл.

– Ну конечно, он ее нашел. Как он мог не найти? Он практически там живет, – бурчала Сара, рассерженная тем, что произошло неизбежное.

Она сложила записку и засунула в карман.

– Можно подумать, мне нужны указания, чтобы найти мою рощу, – вслух сказала она. Перейдя мост и миновав дом Сета, она повернула к своей любимой и такой знакомой роще Такерс-Трейл.

Пока она шла, воспоминания о роще разворачивались у нее в голове так четко, как будто она смотрела фильм. Она вспоминала, как неохотно шла сюда, поддавшись уговорам своего младшего брата Джейсона, который так хотел показать ей что-то, что Сара никогда не видела его настолько возбужденным; и как он настаивал, что там есть огромная сова по имени Соломон, которая прячется где-то в зарослях. Сара вспоминала, как они тщетно искали сову, и как она расстроилась, что никого не нашли, но ни за что не хотела показывать огорчение вредному братишке.

Шагая по длинной, темной тропинке, она снова начала расслабляться, подчиняясь тишине и покою рощи. А потом широко улыбнулась, потому что свернула за угол и увидела забор, на котором сидел Соломон в тот день. Ее глаза наполнились слезами от воспоминания о большом, ласковом, любящем и таком мудром филине, который сидел и ждал ее.

«Как странно, – подумала Сара, – ведь Соломон все так же остается большой частью моей жизни. Мы по-прежнему встречаемся почти каждый день. Но мне не хватает возможности видеть его красивое тело и смотреть в потрясающие глаза».

Сара немного стыдилась того, что скучает по физической форме Соломона. Она понимала, что имел в виду Соломон, когда объяснял ей, что «смерти нет», и, уж конечно, она знала, что их отношения продолжаются. И чаще всего Сара вообще не думала о прежнем Соломоне, наслаждаясь встречами с Соломоном нынешним. Однако, оказавшись здесь, где они впервые встретились, всего в нескольких метрах от того места, где Джейсон и Билли его застрелили, Сара оказалась выбита из обычного своего равновесия и снова заскучала по прежнему физическому, пернатому воплощению своего друга.

Краем глаза она заметила какое-то движение в листве, и сердце запрыгало у нее в горле, когда она поняла, что двигалось что-то именно на том месте, где умер Соломон. На мгновение у нее мелькнула мысль: «Может быть, Соломон вернулся к жизни».

«Это еще что?» – Сара всматривалась изо всех сил, пытаясь понять, что двигалось под листьями в тени рощи.

Подойдя поближе, она ахнула и отпрыгнула. Там, в листве, на том самом месте, где умер Соломон, теперь лежал Сет. Он был наполовину засыпан листьями, глаза у него были закрыты, а язык свисал из уголка рта.

Сара не могла вымолвить ни слова. Она просто стояла, словно парализованная.

– Ссс… ссс… Сет, – выдавила она наконец, – ты в порядке?

Она знала, что он не может быть в порядке. Он выглядел ужасно. Сара стояла и смотрела; она прикусила губу так сильно, что пошла кровь, а по щекам у нее заструились слезы.

– Эй, Сара, не реви. Я просто пошутил! – воскликнул Сет, вскакивая на ноги и вытряхивая листья из волос.

– Ненавижу тебя! – крикнула Сара, бегом бросаясь прочь из рощи, подальше от Сета. – Как ты мог так со мной поступить? – Она заплакала и побежала еще быстрее.

Сет был поражен. Он не представлял, что Сара так отреагирует. Он не знал, что заставило его лечь на землю, закопаться в листья и притвориться мертвым или серьезно раненым. Идея как будто сама возникла из ниоткуда. И, как он сейчас понимал, это была очень плохая идея.

– Подожди, Сара, в чем дело? – позвал он. – Эй, ты шуток не понимаешь? Ты же хотела поискать листья!

Сара не ответила.

Глава 7. Прирожденный вдохновитель

Этот день в школе казался Саре очень долгим.

Она знала, что Сет бежал, чтобы догнать ее, но решила не останавливаться и не ждать. Она все еще злилась на него за вчерашнюю проделку и не собиралась так легко сдаваться. Вообще-то она решила никогда с ним больше не разговаривать.

Сет не понимал, почему то, что казалось ему невинной и довольно смешной шуткой, так подействовало на Сару. Да и откуда бы он мог знать, что именно в том месте, которое он выбрал, умер столь дорогой Саре Соломон.

Сет догнал ее.

– Эй, – тихо сказал он. Сара не ответила.

Они шли молча. Сет придумывал множество фраз для начала разговора, но стоило их мысленно произнести, как все они звучали неправильно.

Джейсон, младший брат Сары, и его приятель Билли промчались мимо на велосипедах.

– У Сары появился парень, у Сары появился парень! – заорали они хором.

– Заткнитесь! – крикнула Сара в ответ.

По тротуару пробежала кошка, прямо перед Сарой и Сетом. Сета она напугала, и он забавно подпрыгнул на месте. Сара сумела сдержать смех, но не могла скрыть усмешку. Это нарушило напряжение.

– Эта кошка похожа на кота, который у нас был, – сказал Сет.

Сара проследила, как кошка удрала в кусты. Она много раз пыталась ее поймать, но ей никогда это не удавалось. Кошка была дикая, грязная и очень шустрая.

– Правда? – сказала Сара, все еще стараясь злиться на Сета.

– Мы звали его Трипод, – продолжил Сет, надеясь добиться от нее реакции. И у него получилось.

– Трипод? – смеясь, переспросила Сара. – Какое странное имя.

– Ну, – сказал Сет, глядя под ноги с очень печальным видом, – у него было всего три ноги.

Сара рассмеялась. Конечно, нехорошо было смеяться над несчастным безногим котом, но сочетание трехногого кота и трехногого имени было слишком смешным, чтобы она сумела удержаться.

Сет был очень доволен, что Сара снова с ним разговаривала.

– Что случилось с ногой Трипода? – спросила Сара.

– Мы так и не узнали. Наверное, попался в ловушку, или еще что. Может, змея.

Сара поморщилась.

– У нас была и двухногая кошка, – очень серьезно сказал Сет. – Ее мы звали Ру – сокращение от «кенгуру».

Сара засмеялась, представив кошку, прыгающую на задних лапах, хотя она подозревала, что Сет это придумал. Насколько вероятно, что в одной семье будут разом трехногий кот и двуногая кошка?

– Да уж, твоей семье везет на кошек!

– Ага, – так же серьезно сказал Сет. – У нас был даже одноногий кот.

– Ну конечно, – фыркнула Сара. Теперь она была уверена, что Сет все выдумывает. – И как вы назвали этого? Костыль?

– Нет, мы назвали его Циклоп. Глаз у него тоже был один.

Сара расхохоталась. Было настолько приятнее слушать шутки Сета, чем злиться на него.

Они дошли до угла, на котором Сет обычно сворачивал к своему дому. Сет усмехался, радуясь, что сумел заставить Сару рассмеяться и снова с ним играть. А Сара пошла дальше по деревенской дороге к дому. Она все смеялась и смеялась. Она не знала, есть ли у Сета талант превращать трагедию в комедию, или он просто самый смешной человек, которого она встречала. Но в любом случае она не могла вспомнить, когда в последний раз так смеялась. «А ведь у него, наверное, вообще кота не было», – хмыкнула она.

– Эй, Сара, это был твой брат на велосипеде? – крикнул ей вслед Сет.

– Ага, он, – отозвалась Сара. – Я знала, что рано или поздно вы встретитесь, но надеялась, что это будет позже. Намного позже.

– Эй, Сет, – крикнула она громко, не уверенная, что Сет ее услышит, – он был уже далеко.

Сет обернулся, улыбнулся и остановился.

– Я думала, что у кошек девять жизней.

– О, мы их не убиваем, только калечим, – ответил Сет. – И я думаю, что не девять, а четырнадцать, но со счета уже сбился.

Сара снова засмеялась.

– К людям это тоже относится, – прокричал Сет.

Сара отправилась дальше. Она не знала, как относиться к Сету. Его жизнь казалась ей таинственной, иногда даже трагичной, но он был очень интересным. И смешным. Он специально придумывал что-то смешное, или искал смешное, чтобы не быть таким трагичным? И что он имел в виду, когда говорил про четырнадцать жизней? Это тоже было шуткой?

«Все мы птицы одного полета, – вспомнила Сара слова Соломона. – Сет – настойчивый искатель, прирожденный вдохновитель и настоящий учитель».

Она улыбнулась.

– Все это очень интересно, – произнесла она вслух.

Глава 8. Соломон подсматривает

Сара сидела на крыльце и наслаждалась тем, что дома она одна. Родители еще были на работе, а брат почти всегда находил, куда пойти после школы. Она прислонилась к столбику и подумала о Соломоне.

– Эй, Соломон, ты по мне скучал?

– Нет, Сара, ни капельки, – услышала она голос Соломона.

Сара засмеялась. Они с Соломоном много раз обменивались этими фразами. Когда Соломон ответил ей так в первый раз, Сара удивилась и даже обиделась.

– Что значит – ни капельки не скучал? – спросила она.

Соломон объяснил, что всегда чувствует Сару; даже если она о нем не думает и не разговаривает с ним, он все время ее ощущает. Поэтому у него нет причин по ней скучать – она никогда не уходит из поля его зрения. Саре это понравилось.

Сначала было странно, что кто-то постоянно ее чувствует. Ей не очень нравилась идея, что за ней все время подсматривает Соломон, где бы она ни была и что бы ни делала. Но со временем, когда она познакомилась с Соломоном поближе, то поняла, что ее совсем не беспокоит то, что он подсматривает за ее жизнью, потому что Соломон всегда был доволен тем, что видел. Он никогда не отчитывал Сару за неправильное поведение, никогда не выглядел недовольным ее поступками. Наоборот, Соломон всегда одаривал ее безусловной любовью и давал ей наставления только тогда, когда она о них просила.

– Как твои дела? – поинтересовалась Сара, прекрасно зная, какой ответ получит, но все равно желая его услышать, просто потому, что ей это нравилось.

– Превосходно, Сара, и я вижу, что у тебя тоже.

– Ага, – радостно ответила она. Она не помнила, когда была счастливее.

– Я заметил, что ты прекрасно проводишь время со своим новым другом. Это очень хорошо.

– Просто прекрасно, Соломон. Мне никогда ни с кем не было так весело. Это странно. Он не похож ни на кого из моих знакомых. Он серьезный, но смешной; он очень умный, но дурачится и говорит глупости; ему тяжело живется дома, но со мной он ведет себя легко и весело. Не могу его понять.

– Он один из тех редких людей, которые научились жить настоящим моментом. Вместо того, чтобы носить с собой чувства, оставшиеся от пережитых событий, он позволяет себе реагировать на чистоту времени, которое вы проводите вместе. Ему нравится быть с тобой, Сара.

– Это он тебе сказал? – засмеялась Сара, тут же понимая, что Соломону не нужно говорить с человеком, чтобы узнать, что он думает. Он всегда знал, что думают и чувствуют люди.

– Сет больше всего на свете хочет, чтобы ему было хорошо, а значит, когда он с собой, то чувствует себя именно так. Ты будишь в нем все самое лучшее.

– Этого я и хочу. Но я не делаю это специально, Соломон, оно само получается. Я думаю, он тоже будит во мне лучшее.

– Что ж, я очень доволен, что вы так хорошо проводите время вместе. Всегда приятно встретить друга, который тоже хочет, чтобы ему было хорошо. Когда два человека встречаются и оба испытывают желание чувствовать себя хорошо – это всегда приводит к прекрасным событиям.

Вы оба – вдохновители, Сара, а ничто не доставляет вдохновителю такого удовольствия, как возможность помочь другому почувствовать себя лучше. В этом суть его работы.

Вам будет очень хорошо вместе. Я в этом уверен.

Глава 9. Эге-гей!.. Плюх!

Последний звонок прозвенел пятнадцать минут назад, и Сара ждала возле флагштока перед зданием школы. Она смотрела, как открываются и с грохотом захлопываются большие двери, когда выходят ученики один за другим. Она обещала подождать Сета; он сказал, что собирается показать ей что-то, что должно ей понравиться. Сара посмотрела на часы, гадая, не могла ли она неправильно понять договоренность о встрече, но тут двери открылись снова, и наконец-то появился Сет.

– Извини, Сара. Я совершил большую ошибку – поздоровался с мисс Ральф, и она попросила меня помочь ей загрузить машину. Я согласился, но я же не знал, что машина припаркована в километре отсюда, а загрузить в нее нужно столько всего, что пришлось ходить сорок семь раз. Как только я с ней поздоровался, то сразу понял, что был неправ, потому что она на меня так посмотрела… но не мог же я отказаться.

Сара рассмеялась. Она не раз сама так же помогала грузить машину мисс Ральф. Мисс Ральф преподавала в школе рисование, и Саре казалось, что она каждый день перевозит половину своего имущества в школу и обратно.

– Я никогда не хожу мимо ее класса, – сказала Сара. – Раньше ходила, но теперь обхожу его подальше. – Она снова засмеялась.

– Не зря мне казалось, что коридор какой-то странно пустой, – сказал Сет. – Наверное, все, кроме меня, знали, что она там подстерегает кого-нибудь, чтобы заманить себе в помощники.

Вообще-то Сара была не против помочь мисс Ральф. Она никогда не ходила к ней на занятия, но ее впечатлило то, что хорошенькая молодая учительница была готова так много работать, чтобы уроки рисования были интересными.

– Я не против ей помогать, – сказал Сет. – Она явно много трудится.

Сара улыбнулась. Он словно читал ее мысли.

– Я просто не знал, что на это уйдет столько времени, и не хотел заставлять тебя ждать. Идем?

– Идем, – кивнула Сара. – Куда?

– Это сюрприз.

– Ну скажи! – воскликнула Сара. Сет засмеялся.

– Нет уж, сама увидишь. Это недалеко от Такерс-Трейл.

Сара снова ощутила укол неприязни. Насколько ей было известно, больше никто не бывал в Такерс-Трейл или поблизости от рощи. И Сару это вполне устраивало: ей нравилось, что роща принадлежит ей одной.

Они прошли по неровной дороге, а потом свернули к Такерс-Трейл.

– Знаешь, – сказал Сет, – нам надо найти другую дорогу сюда. Нельзя, чтобы эта тропинка стала слишком заметной.

Сара улыбнулась. «Он действительно читает мои мысли», – подумала она.

Она шла следом за Сетом по узкой тропинке. Он придерживал ветки, чтобы они не хлестали ее по лицу, а время от времени взмахивал руками над головой, чтобы сбросить паутину.

– Как здорово! – воскликнула Сара.

– Что?

– Идти за тобой. Так паутина оказывается в волосах у тебя, а не у меня.

Сет засмеялся, убирая с лица нитку паутины.

– Хочешь поменяться местами? – поддразнил он.

– Нет, и так хорошо. Ты отлично справляешься.

Они вышли на первую из нескольких развилок тропинки, и Сет повернул к реке. Сара зашагала быстрее, чтобы угнаться за ним.

Тропинка стала почти невидимой, и Сет и Сара шли по высокой сухой траве. Как раз когда Сара собралась остановиться, чтобы выбрать репейники из носков, они вышли на поляну на берегу реки.

– Ух ты, отличное место, – сказала Сара. – Я и забыла, какой здесь красивый вид на реку. Я здесь давно не была.

– Вот оно! – гордо сказал Сет.

– Что? – переспросила Сара, оглядываясь и пытаясь понять, что изменилось.

– Вон там, – сказал Сет, обводя Сару вокруг дерева. Она посмотрела вверх, на огромный тополь.

– Ого! – воскликнула она. – Это ты сделал?

– Ага. Нравится? – ответил Сет.

– Потрясающе! – Сара глазам своим не верила. Сет прибил доски на расстоянии примерно сантиметров тридцати друг от друга, от основания дерева до самых веток. Они были длинные и торчали в стороны от ствола. Поэтому получались не просто удобные ступеньки – стоя на нижних, можно было держаться за верхние руками. – Это лучшая лестница, которую я видела.

– Я их хорошенько отшлифовал, так что руки ты не занозишь, – гордо сообщил Сет.

– Здорово! Полезли наверх!

– Я пойду первым, – сказал Сет.

Он встал на первую ступеньку и потянулся к верхней, чтобы подтянуться повыше. Взбирался он легко и ловко.

Сара захихикала от восторга. Она обожала лазить по деревьям и поверить не могла, что Сет сделал дорогу на вершину огромного дерева такой простой.

Они забрались высоко на дерево.

– Как здесь классно, – сказала Сара. – Отсюда весь мир выглядит совсем по-другому, правда?

Сет согласился и пополз на ветку, далеко выдававшуюся над рекой. Сара обратила внимание, как уверенно он себя чувствовал, несмотря на то, что река была далеко внизу. Она не видела, что Сет делает, потому что он все загораживал. А потом с ветки упал длинный толстый канат, почти достававший до воды.

– Глазам своим не верю! – восторженно крикнула Сара.

– Хочешь попробовать? – Сет лучился гордостью.

– Еще бы!

– Как у тебя с равновесием? – спросил Сет.

– Хорошо, наверное, а что?

– Потому что сейчас нам нужно попасть во-он туда.

Сара посмотрела туда, куда указывал Сет.

– Дом на дереве! Сет, ты построил дом на дереве!

– А это наш трамплин, – сказал Сет, осторожно выбираясь на четвереньках на большую ветку. Он прополз довольно далеко, а потом встал.

Сара опустилась на колени и осторожно поползла к домику на дереве. «Надеюсь, мы оба в нем поместимся», – неуверенно подумала она. Но, забравшись внутрь, она была приятно удивлена: дом оказался большим. Сет сделал даже перила для большей безопасности и две скамейки, на которых можно было сидеть.

Сара с удовольствием смотрела, как Сет демонстрирует работу всех приспособлений. На гвоздь была намотана тонкая бечевка. Сет размотал ее и принялся накручивать на палку, торчащую из трещины в крыше.

– Ты обо всем подумал! – восхищенно сказала Сара.

Сет привязал бечевку к нижнему концу толстого каната. Пока он наматывал бечевку на палку, она подтягивала канат обратно на дерево, прямо к тому месту, где стояли они с Сарой. На конце каната Сет завязал петлю, потом сел на одну из скамеек и просунул в эту петлю ногу. Над петлей были завязаны три узла. Сет ухватился за верхний и сказал:

– Ну, пожелай мне удачи.

– Осторожнее… – начала Сара, но прежде, чем она закончила фразу, Сет спрыгнул с платформы. Он пролетел над рекой, крича: «Эге-гей!» У Сары от одного вида дух захватывало. Он летал туда-сюда, каждый раз раскачиваясь все меньше…

– А теперь самое сложное, – крикнул Сет. – Нужно спрыгнуть раньше, чем перестанет качаться канат, иначе придется выбираться из реки.

Сара смотрела, как Сет пытается вытащить ногу из петли, а потом сжимает коленями нижний узел на канате. Подлетев ближе к берегу реки, он спрыгнул с каната и бухнулся в кучу листьев.

– Ой-й! – услышала Сара. – Вот над этим придется еще поработать.

Сара засмеялась, в восторге от всего увиденного.

– А теперь моя очередь, – радостно сказала она, когда Сет принялся забираться обратно на дерево.

– Не знаю, Сара. Приземление пока жестковато. Может быть, лучше подождать, пока я придумаю…

– Ну нет, я прыгну. Если ты смог это сделать, то и я смогу! – Сару ничто бы не остановило: она хотела покататься.

Едва не подпрыгивая, она дожидалась, пока Сет поднимется на дерево. «Он такой умный», – подумала она, увидев, что Сет тащит конец бечевки за собой, чтобы снова втянуть канат наверх.

Сара села на скамейку, и Сет подержал петлю, чтобы Сара могла просунуть в нее ногу.

– Вот этот узел я сделал для тебя, – сказал он, указывая на второй узел, как раз подходящий для ее роста.

– Отлично, я пошла! – сказала Сара, все еще стоя на платформе. – Сейчас я прыгаю… Вот сейчас… сию секунду… прямо сейчас… уже прыгаю! – Она захихикала. Ей так хотелось попробовать, что она едва могла устоять, но от мысли о прыжке с дерева у нее внутри начинало щекотать – и она просто не могла заставить себя оттолкнуться.

Сет смотрел и улыбался, явно довольный ее восторгом. Он не собирался принимать решение за нее.

– Торопиться некуда, Сара. Канат будет здесь и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра…

Но Сара не услышала, что он говорил, потому что, пока он давал ей повод не прыгать, она соскочила с платформы и полетела вниз.

– Эге-гей! – завизжала она, пролетая над рекой.

– Отлично! – крикнул Сет, ужасно довольный, что Сара наконец спрыгнула; он помнил собственное острое удовольствие от первого пугающего прыжка над рекой. Он слышал, как Сара смеется и визжит, летая туда-сюда над рекой, а потом увидел, что она вытаскивает ногу из петли.

«Вот это девчонка!» – сказал он про себя, довольный, что она так быстро научилась слезать с каната. Но руки у Сары были не такими сильными, как у него, и, когда она вынула ногу из петли, ей стало трудно держаться за качающийся канат. Она сумела удержаться, пока не подлетела поближе к берегу, но там ее руки разжались, и она полетела на грязный берег. Плюх! Брызги во все стороны, и грязь тоже. А Сара смеялась. Она стояла, промокшая с головы до ног и вся перепачканная, и смеялась, смеялась, смеялась.

Сет наблюдал за этим с ужасом, а потом тоже начал смеяться – от облегчения. «Отличная девчонка!» Он чувствовал, что отвечает за ее катание и за ее безопасность, и испытывал глубокое облегчение от того, что все закончилось так удачно.

– Сет, это здорово! Я хочу еще. Но тебе нужно будет поучить меня, как с каната слезать.

– Главное – выбрать время для прыжка. Я в первый раз тоже промок.

– Ничего ты не промок. – Сара прекрасно знала, что Сет всегда понимает, что делает. Но ей нравилось, как он пытается помочь ей почувствовать себя более умелой, делая вид, что сам умеет меньше.

– Ну ладно. Я рада, что у тебя получается. У меня тоже будет получаться. Будем тренироваться каждый день. Так здорово, Сет! Спасибо, что это все сделал.

Сет не знал, что и думать про Сару. С ней было так здорово. Она была готова делать что угодно. И она была отличным другом: легко смеялась, и ее не расстраивало, что кто-то в чем-то оказывается лучше, чем она. Сет не знал никого похожего на нее.

– Лучше мне пойти домой. Я вся мокрая, – сказала Сара, выбираясь из воды и пытаясь отжать грязную мокрую одежду. – Увидимся завтра.

– Завтра суббота, – напомнил Сет, зная, что его родители не позволят ему тратить время, нужное на многочисленные дела выходного дня, чтобы поиграть. Он строил этот дом в основном при лунном свете в течение многих недель. Его родители ни за что не допустили бы такого легкомысленного поведения. – Мы можем снова покататься в понедельник.

– Ох, – расстроенно сказала Сара. Она не представляла, как дождется понедельника, чтобы снова получить такое удовольствие. – Ну ладно, – вздохнула она. – Но я думаю, что приду сюда завтра одна и поучусь спрыгивать. К понедельнику у меня уже будет получаться.

Сету эта идея совсем не понравилась. Что, если Сара отпустит канат не вовремя и сломает ногу или ударится головой?

– Нет, ты можешь утонуть, – сказал он и немедленно почувствовал себя неловко.

Сара остановилась и посмотрела на Сета, услышав силу его предположения: он проецировал свою тревогу очень громко и ясно.

– Нет, Сет, – сказала она тихо. – Я не могу утонуть.

Сет почувствовал в ней настойчивость, которой раньше не замечал. «Как она может быть уверена, что не утонет?»

– Но я подожду до понедельника. Раз ты столько трудился, чтобы устроить это замечательное место для нас, самое меньшее, что я могу сделать, – подождать тебя, чтобы пользоваться им.

Сет расслабился.

– Увидимся в понедельник, – сказала Сара. – Я буду ждать у первой развилки тропинки.

Сет улыбнулся. Сара прочитала его мысли. Он не хотел, чтобы их встречи были настолько очевидны, что привлекли бы интерес остальных. Сет и Сара оба хотели держать это свое убежище в тайне.

Глава 10. Змеи тебя не тронут

Сара ждала Сета на первой развилке тропинки. Она мысленно похвалила себя за то, что оделась в коричневое и желтое, так что ее одежда сливалась с окружением. Смеясь над собой, она присела на корточки и притаилась, поджидая приятеля. Время от времени она видела вспышки света за кустами – это солнце отражалось в окнах машин, проезжавших по дороге. Ей нравилось то, что она их видит, а они ее – нет.

– Надеюсь, мисс Ральф не поймала его снова, – пробормотала Сара.

Сет выскочил между деревьев, едва не наткнувшись на Сару. Они оба вскрикнули от неожиданности, а потом засмеялись.

– Тьфу, Сара, я не думал, что ты тут.

– Хорошо, да? – ухмыльнулась Сара, гордая своей маскировкой.

– Да, ты совсем сливаешься. Если бы ты была змеей, то точно бы до меня добралась.

– Нет, змеи тебя не тронут, – уверенно заявила Сара.

– Ты не боишься змей? – Сет был удивлен. Он думал, что все боятся змей. Особенно девчонки.

– Не-а. Раньше боялась, но больше не боюсь. Пойдем, я хочу покататься.

Сет не мог не заметить, что об отсутствии страха перед змеями Сара говорила так же убежденно, как и о том, что не утонет.

– Слушай, Сара, почему ты так уверена, что не утонешь?

Сара едва не оступилась на тропинке. Вопрос Сета застал ее врасплох. Вот опять он подбирался к тому, что было, возможно, одним из самых важных переживаний – а главное, большим секретом – ее жизни.

– Это долгая история, – сказала она. – Я тебе расскажу как-нибудь потом.

Сет почувствовал: Сара что-то хотела ему рассказать такое, что он хотел бы услышать.

– Ну, если это долгая история, ты можешь поделить ее на части. Знаешь, по кусочку каждый день.

От нажима Сета Саре стало неуютно. Она не знала, что он подумает, если она расскажет о своих взаимоотношениях с Соломоном. Но свойственная Сету настойчивость была убедительна.

Поэтому Сара начала рассказывать.

– Я никогда не думала, что могу утонуть, но мама все время из-за этого волновалась. Она меня чуть ли не каждый день предупреждала, чтобы я держалась подальше от реки. Не знаю, почему она так ее боится. Я не слышала, чтобы в ней вообще кто-нибудь утонул. Но она из-за всего волнуется, а особенно из-за реки. Ну и вот, в один прекрасный день я гуляла одна и встала на середину бревна, переброшенного через реку, а вода стояла высоко. Даже через бревно перехлестывала. И тут откуда ни возьмись прибежала здоровенная собака и сбила меня прямо в реку!

– Ух ты! И что ты сделала?

– Ну, сделать я ничего не могла. Вода текла быстро, и меня просто унесло. Но я не испугалась. Сначала я подумала: «Ну вот, мама была права. И она так рассердится, если я утону». Но потом я просто плыла, плыла… и увидела, какое все вокруг красивое. А потом я доплыла до ветки, которая свисала к самой воде, и вылезла из реки. И с тех пор я знаю, что никогда не утону.

– И все? Поэтому ты думаешь, что не утонешь? По-моему, Сара, тебе просто повезло, что ты проплыла под веткой. Ты ведь могла утонуть, правда!

Сара смотрела на Сета, пока он позволял разгуляться своему негативному воображению, а потом улыбнулась.

– Ты говоришь, как моя мама.

Сет засмеялся.

– Да, наверное.

– Разве ты ничего не знаешь? Я имею в виду – никогда не бывает, что ты просто что-то знаешь, настолько ясно, что неважно, что думают все остальные? Ты знаешь, потому что знаешь. И то, что они этого не знают, не означает, что ты тоже не знаешь. Понимаешь, о чем я?

Пока Сара говорила, Сет был очень тих. Он действительно понимал, о чем она говорит. Он точно это знал.

– Ты права, Сара, я понимаю, о чем ты. И если ты снова скажешь, что не можешь утонуть, я тебе поверю.

Сара была рада, что Сет принял ее частичное объяснение, и больше объяснять не придется.

– Отлично. – Она преисполнилась энтузиазма. И ей хотелось сменить тему. – И змеи тебя тоже не тронут!

Сет засмеялся.

– Давай избавляться от страхов по одному, а?

Глава 11. Тренируйся мысленно

Сара и Сет миновали последний поворот тропинки и вышли на поляну, где чудесный домик и канат для катания терпеливо ожидали их появления.

– Я иду первой, – сказала Сара, быстро забираясь на дерево. Она заползла на большую ветку и расположилась на платформе, пока Сет ее догонял. – Теперь я должна сделать все правильно. Я тренировалась.

Сет явно был огорчен тем, что Сара не сдержала слово.

– Ты обещала подождать меня.

– Я тебя ждала. Я тренировалась мысленно. Раз за разом я представляла, как качаюсь над рекой, а потом отпускаю канат и аккуратно приземляюсь на траву. Я готова, Сет. Подтолкни меня посильнее.

– Не думаю, что тебя нужно толкать. Просто прыгай с дерева. Этого хватит.

И Сара прыгнула.

– Йааааа-хуууу! – прокричала она, летя по воздуху; ее каштановые волосы развевались за спиной. Она летала туда-сюда, туда-сюда, ненадолго замедляя движение каждый раз, когда пролетала над водой. Вытащив ногу из петли, она дождалась нужного момента и, отпустив канат, приземлилась на траву именно на том месте, которое представляла мысленно. Приземление вышло настолько удачным, что она даже не упала, приняв отдачу от удара коленями.

– Да! – радостно крикнула она.

Сет зааплодировал с дерева. Он был впечатлен. Затем он тоже покачался на канате, и, отпустив ее, приземлился в кучу листьев, как и в прошлый раз.

– Не самая мягкая посадка, – заметил он. Сара улыбнулась.

– Тебе нужно тренироваться мысленно. Вот и все. Много времени не нужно. И это почти так же весело, как прыгать по-настоящему.

– Ладно. – Сет слушал невнимательно. – Но пока что я лучше потренируюсь на настоящем дереве и канате. – И он снова полез наверх.

Теперь он приземлился еще хуже, чем в два прошлых раза. И был очень недоволен.

Сара засмеялась, а потом закрыла лицо руками, делая вид, что кашляет. Она не хотела обижать его или сердить.

Сет снова забрался на дерево и опять неправильно рассчитал время и бухнулся в листья.

Когда он в очередной раз полез наверх, Сара последовала за ним.

– Сет, – сказала она, пока он просовывал ногу в петлю, собираясь снова спрыгнуть вниз. – Подожди минутку. Остановись, закрой глаза и представь, как забираешься на дерево, совершенно счастливый, потому что только что приземлился идеально. Представь, что я улыбаюсь и хлопаю в ладоши.

– А также смеешься и кашляешь, – поддразнил ее Сет.

– Нет, просто улыбаюсь и аплодирую, – усмехнулась Сара. «Он ничего не упускает», – подумала она. – А теперь представь, что ты отпускаешь канат и спрыгиваешь на берег. Как будто ты приземляешься с парашютом и мягко падаешь на землю.

Представив, Сет улыбнулся.

– А теперь – пошел, – сказала Сара и легко тронула его спину, мягко подталкивая. И Сет прыгнул.

Он закачался над рекой. А потом, в самый подходящий момент, он отпустил канат и идеально точно приземлился на траву и подпрыгнул в воздух, прищелкнув каблуками.

– Да, – крикнул он, и Сара одновременно с ним крикнула: – ДА!

– Круто! Сара, это правда работает. Как ты этому научилась?

– О, мне одна птичка рассказала, – усмехнулась Сара. – Это очень долгая история, Сет. – И прежде чем он успел что-нибудь сказать, Сара засмеялась и продолжила: – Знаю, знаю, разбить на части и рассказывать понемногу каждый день. Если ты очень хочешь это знать, Сет, то я могу рассказать тебе всю историю, но ты должен пообещать не смеяться – и никому больше не рассказывать.

– Обещаю, – сказал Сет. Он никогда раньше не чувствовал в Саре такой убежденности. – Я обещаю. Расскажи мне.

– Позже, – сказала Сара. – В этом мне тоже нужно мысленно потренироваться.

Сет ухмыльнулся.

– Увидимся, – сказала Сара.

– Ага. До завтра.

Глава 12. Странно, но хорошо

Сара сидела в удобной развилке между двух веток дерева, на котором был устроен их с Сетом дом. Она поднялась по лестнице до самого конца, а потом залезла по веткам еще выше, до этой удобной широкой развилки, в которой поместились бы они оба. «Потрясающее дерево», – думала Сара, спокойно дожидаясь Сета.

У него сегодня последним уроком было столярное дело. «Уверена, у него хорошо получается. Он, наверное, помогает учителю убирать мастерскую, – подумала Сара, взглянув на часы. – Он слишком вежливый. Люди этим пользуются».

Откинувшись на ствол дерева, Сара попробовала представить, как будет рассказывать Сету свою необычайную историю. Она явственно чувствовала, что он был готов ее выслушать, но ощущение риска ее все равно не оставляло. Сет был ей хорошим другом. На самом деле он был даже лучшим другом, какой у Сары вообще был, и ей совершенно не хотелось его отпугнуть. Она не могла быть до конца уверена в том, как он отреагирует на ее секрет.

По деревьям пронесся порыв ветра, всколыхнув листву и мелкие ветки, и сверху посыпались мусор и сухие листья.

«Ты тоже учитель, – вспомнила Сара слова Соломона. – И когда придет время, ты будешь знать».

«Мне кажется, что время пришло, – подумала Сара. – Но как мне убедиться в этом?»

«Когда возникает вопрос, это значит, что время пришло», – вспомнила она совет Соломона. «Ну, Сет меня спросил, – решила она, – наверное, это значит, что время пришло».

Сара услышала шорох на тропинке под деревом. Встав и крепко держась за верхнюю ветку, она наклонилась как можно ниже, чтобы посмотреть, кто идет. Сет выбежал из кустов и, ловя ртом воздух, окликнул ее:

– Привет, извини, что так долго.

Он был таким встрепанным, что Сара поняла – он бежал всю дорогу.

Поднявшись на дерево по лестнице, он встал на толстую ветку, которая вела к платформе.

– Мне подняться к тебе, или ты сюда спустишься?

– Поднимайся. Здесь здорово. И места хватит, – отозвалась Сара. Ей нравилось то, как здесь, на дереве, она чувствовала себя наедине с Сетом.

Сет забрался к ней и откинулся на ствол дерева напротив.

– Итак, – сразу приступил он к делу, – рассказывай.

– Ладно. Но не забудь, это наш секрет.

– Не волнуйся. Я все равно ни с кем, кроме тебя, не разговариваю.

Сара набрала побольше воздуха и попыталась понять, с чего надо начинать. Рассказывать нужно было столько всего, что она совершенно не представляла, о чем рассказывать первым.

– Ладно, Сет. Вот как все получилось… но учти, я предупреждаю – это все очень странно.

– Сара, – нетерпеливо сказал Сет, – я не буду думать, что это странно. Рассказывай уже.

– В общем, однажды я шла домой из школы, и тут меня догнал мой брат Джейсон, такой возбужденный, каким я его никогда не видела, и принялся рассказывать, что видел в Такерс-Трейл огромную сову, так что я немедленно должна пойти и посмотреть. Он так настаивал, что даже страшно было. И он меня чуть ли не силком притащил в рощу.

– Обожаю сов, – вставил Сет, пытаясь поощрить ее рассказывать дальше.

– Ага. Снег был ужасно глубоким, и день был очень холодным, и мы искали долго, но никакой совы не нашли. Поэтому я сказала Джейсону, что он все это выдумал, и что меня все равно не интересует эта дурацкая птица. Но на следующий день в школе я все никак не могла перестать думать об этой сове. И не могла понять, почему меня это так заинтересовало: все было просто очень странным. В общем, после уроков я пошла в рощу одна, чтобы поискать сову, но все равно не нашла. Уже темнело, и я чувствовала себя полной дурой, а потом я решила срезать дорогу и перейти реку по льду, но лед треснул, и я упала, – я думала, что провалюсь под лед и утону. Но тут я услышала голос с дерева. Он сказал: Разве ты забыла, что не можешь утонуть? А потом еще сказал: Лед тебя выдержит. Ползи сюда.

Сначала я чувствовала себя глупо, потому что мне стоило быть поумнее и не выходить на лед вот так, а потом я рассердилась, потому что тот, кто со мной говорил, не выходил туда, где я могла бы его увидеть, и не собирался мне помогать. И тут до меня дошло. Откуда он знал, что я не могу утонуть? Я никогда никому об этом не рассказывала. И тут я его увидела.

– Кого его?

– Соломона. Огромного, потрясающе красивого филина. Он слетел с дерева и покружился над полем, медленно, чтобы я смогла его как следует разглядеть, а потом улетел. И я знала, что нашла Соломона.

– Теперь я понимаю, почему ты так уверена, что не можешь утонуть. Да уж, Сара, это странно. Но странно по-хорошему, – быстро добавил он.

Сара сидела, едва переводя дух. Она сглотнула, выдохнула и посмотрела на Сета. Ей хотелось рассказать ему о Соломоне все. Как они познакомились, и все, чему он ее научил, и как Джейсон и Билли застрелили его насмерть, и как он, хотя и был убит, но все равно мог с ней разговаривать.

– Ты его еще видела после этого? – спросил Сет.

– Да, много раз. Но потом…

– Что потом? – Сет явно увлекся ее необычайной историей.

Но Сара не могла заставить себя рассказывать дальше.

– Я потом тебе расскажу.

Сет расстроился. Он знал, что Сара еще многое может рассказать. Он это чувствовал. Но он также знал, что для Сары это чувствительная тема, и не хотел на нее давить.

– Ну, я же сказала, что буду рассказывать по частям. Так что, увидимся завтра?

– Да. До завтра.

– Хочешь прокатиться по разу, прежде чем разойдемся?

– Думаю, мне пока хватит развлечений, – подразнил ее Сет.

– И мне тоже, – сказала Сара.

– Пока.

Глава 13. Птицы одного полета

– Светло почти как днем, – пробормотала себе под нос Сара, прислонившись к перилам крыльца и глядя в ночное небо. Она чувствовала себя раздраженной, но не знала, почему.

Небо было затянуто облаками, а прожекторы на стадионе, над футбольным полем колледжа, горели ярко. В такие ночи Саре казалось, что эти прожекторы освещают весь город.

– Пустая трата электричества, – буркнула она, входя в дом и громко хлопая тяжелой дверью заднего крыльца. Сегодня был первый футбольный матч сезона, и былая раздражительность Сары снова охватила ее – совершенно неожиданно. Она вошла в свою комнату и закрыла дверь. Сара словно пыталась сделать так, чтобы между ней и футбольным матчем оказалось как можно больше преград.

– Фу, – сказала она вслух сама себе. – Да что со мной творится-то?

Сару ни капельки не интересовал футбольный сезон. Большая часть жителей города обычно по пятницам смотрела матчи, а многие даже ездили в другие города, когда команда отправлялась на выездные игры. Сара никогда не ходила на матчи, кто бы ни играл. Она бросила на кровать книгу, плюхнулась на живот и принялась листать ее. Книга ее тоже не интересовала.

Она хотела бы сейчас пойти к реке и попрыгать с дерева; она хотела избавиться от беспокойного, раздражающего чувства. Она понимала, что сейчас не стоит бродить по лесу в темноте, но от мысли о том, как она будет качаться на канате над рекой в темноте, ей стало легче. «Небо такое светлое, – подумала она. – Может быть, там будет не слишком темно».

Сара открыла дверь своей комнаты и увидела, что мама все еще в кухне, убирает после ужина.

– Я все сделала, мам.

– Спасибо, солнышко. Джанет займет нам места, так что спешить не нужно. Ты с нами не пойдешь? Будет весело.

– Нет, мне нужно кое-что сделать из уроков, – сказала Сара.

В этом был плюс школы. Домашняя работа – это алиби, в которое всегда верили. Ее можно было растягивать на все выходные или ужать до всего ничего, и родители, по непонятным Саре причинам, никогда не задавали вопросов.

Сара вернулась в свою комнату – нетерпеливо дожидаться, когда наконец ее семья уйдет смотреть футбольный матч. Мысль пойти в рощу и покачаться на канате в темноте – совершенно новое ощущение! – казалась ей все лучше и лучше.

Сара вытянула нижний ящик шкафа и порылась на самом его дне, извлекая зимнее белье. Она улыбнулась, представив, как смешно в нем ходить, но нельзя было не признать, что играть в снегу целями днями в таком белье было намного приятнее.

Дождавшись, когда семья наконец крикнет напоследок: «Пока, Сара!», и громко заскрипит большая металлическая дверь гаража, Сара вытащила белье и оделась. Взглянув на себя в зеркало, она хихикнула и развернулась, рассматривая себя сзади:

– Кто такое придумывает? Интересно, что бы обо мне сказали, если бы узнали, что я собираюсь прыгать с деревьев посреди ночи вот в этом!

Закончив одеваться, Сара схватила пальто, шапку и перчатки и вышла через черный ход. Чем дальше она шла, тем меньше становилось ее раздражение, и возвращалась обычная любовь к жизни.

«Срежу по полю, – решила Сара. – Половина города предложит подвезти меня на стадион, если я пойду по дороге!»

Пока она шла по открытому полю, вокруг было светло, но когда она спустилась на тропинку и зашла поглубже в лес, наступила почти непроглядная тьма. Идти вот так в темноте одной было жутковато.

– О чем я только думала? – сказала Сара себе под нос, жалея, что не догадалась прихватить фонарик. Она обернулась и посмотрела на темную тропинку, по которой только что прошла, а потом – на еще более темную, ожидавшую впереди. Ни одно направление выбирать не хотелось; она застыла на месте в нерешительности. Чем упорнее она пыталась рассмотреть что-нибудь, тем темнее казалось все вокруг. А потом Сара услышала звук со стороны домика на дереве. Это был знакомый звук – кто-то прыгал с канатом.

Ее нерешительность немедленно прошла, и она зашагала к домику. Светлее вокруг не стало, но Саре было легко идти по тропинке. Выйдя на поляну у реки, она увидела фигуру, качающуюся над водой. А потом услышала «бум» и голос Сета:

– Вот так!

– Сет? – позвала Сара, радуясь тому, что это он, и удивляясь, что встретила его здесь в темноте. – Это ты?

– Уф, Сара, ты меня до смерти напугала, – отозвался Сет. – Что ты тут делаешь? Я думал, ты пошла на футбол.

– Не-а, – ответила Сара, не желая объяснять, как она относится к подобным играм. – Я никогда туда не хожу.

– Я тоже, – легко ответил Сет.

– Почему? – Сара сама смутилась от своего быстрого и любопытного вопроса. Обычно ей не нравилось, когда к ней пристают с вопросами о том, почему она поступает так или иначе, а теперь она сама так приставала к Сету. Но он, похоже, не возражал.

– Не знаю. Я никогда не чувствовал себя частью какой-нибудь школы. Когда я вижу красивую пробежку или классный бросок, то хлопаю. Но все время попадаю в неприятности, потому что в половине случаев это оказывается не та команда. Я просто устал.

Сара была поражена. Сет отметил именно то, что ей не нравилось в игре в футбол: ощущение, что она обязана одобрять все, что делает ее команда, просто потому, что это ее команда, и не одобрять все, что делает другая команда, просто потому, что они – чужие. Саре раньше не попадалось никого с таким же отношением к футболу. Она была счастлива, что Сет стал ее другом.

– Давно ты тут? – спросила она.

– Пришел, примерно, когда стемнело, – ответил Сет.

– И тебе не холодно?

– Нет, я надел… – Сет оборвал себя на полуслове. Вообще-то ему не хотелось рассказывать Саре о своем поношенном белье. Он и так глупо себя чувствовал, что его надел, и надеялся, что Сара его не расслышала.

Но Сара расслышала и теперь смеялась. Смех у нее был заразительный, так что Сет тоже расхохотался.

– Они красные? – прошептала Сара.

Сет захохотал громче.

– Да, а ты откуда знаешь?

– О, я не знаю, – фыркнула Сара. – Просто угадала. Сет, мы птицы одного полета… уклоняющиеся от футбола, прыгающие с деревьев, одетые в красную фланель птицы одного полета.

Они смеялись так сильно, что на глазах выступили слезы. Здорово было быть с кем-то, кто так хорошо тебя понимает. По-настоящему здорово.

Глава 14. В поисках пещер

Сара нашла в своем шкафчике в школе записку от Сета: «Сара, увидимся в доме на дереве. Но не поднимайся без меня. У меня есть сюрприз».

Сара ждала у подножия дерева. Она намеренно даже не смотрела вверх, потому что не хотела портить сюрприз.

Сет вышел из кустов.

– Ты не поднималась, правда?

– Я хотела, но ждала тебя. Что за сюрприз?

– Поднимайся. Я пойду сразу за тобой, – сказал Сет. Под мышкой он держал бумажный пакет, а глаза у него необычно мерцали.

Сара поднялась по лестнице, Сет последовал за ней. Они уселись на скамейке в домике. Сара огляделась.

– Ну ладно, я готова. – Ничего необычного она не видела.

– Тогда закрой глаза.

Сара закрыла глаза, а Сет отвязал веревку, спрятанную за деревом. Эту веревку он вложил Саре в руки и сказал:

– Теперь держись покрепче и открой глаза.

Сара послушалась и засмеялась:

– Что еще…

– Не отпускай. Просто потяни легонько.

Сет привязал несколько блоков к верхним веткам и протянул по ним тонкую длинную бечевку. Когда Сара потянула за нее, к домику поднялась большая корзина, в которой лежали бутылка воды, шоколадки, бумажные стаканчики, тяжелая сумка с книгами Сары и несколько пластиковых пакетов для мусора.

– Все это гораздо проще втаскивать так, чем волочь с собой по лестнице, – сказал Сет, дожидаясь комплиментов от Сары.

– Гениально! Как здорово! Откуда ты взял веревку и блоки?

– Мне их дал учитель физкультуры. Он сказал, что они пылились в коробке в кладовой годами, и он все равно собирался их выбрасывать.

Сара улыбнулась. Она заметила, как часто люди с готовностью открывались навстречу Сету. Других таких, как он, она не знала. Казалось, что он будит в людях все лучшее, и они часто раскрывались так, что для нее это было полной неожиданностью. Тренера по физкультуре, например, все считали строгим, обычно неприятным и мрачным. И вот, пожалуйста, – Сету он дает именно то, что тому хотелось, чтобы сделать их тайное убежище еще лучше. «Наверное, Сет всем нравится», – подумала Сара.

– Откуда ты берешь все эти идеи? – спросила она.

– Не знаю, наверное, у меня просто было много секретных убежищ.

– Сколько? Расскажи мне.

– Ну, не знаю. – Сету было неловко. Ни одно из них не было интересным, и ни одно не было таким хорошим, как это, и ни одно он не делил раньше с девочкой. Обычно он вообще ни с кем их не делил. Его младший брат нашел одно или два из них, но это происходило вопреки намерениям Сета. Убежище – место очень личное.

У Сары засверкали глаза, когда она попыталась представить все те прекрасные места, в которых Сет жил, и все потрясающие убежища, которые он строил в лесах. Сет увидел по ее лицу, что она ожидает многого. Он ухмыльнулся, когда она принялась расспрашивать его; огорчать ее не хотелось. Он знал, что Сара никогда не увидит его прежние убежища. Он знал, что и сам вряд ли их увидит, поэтому с минуту подумывал описать их гораздо лучше, чем они были на самом деле, чтобы его рассказ соответствовал ожиданиям Сары. Но преувеличение было не в его стиле. Скорее он был склонен преуменьшать свои творческие способности, чем преувеличивать их. Кроме того, была и другая причина. За то короткое время, пока они с Сарой встречались, катались на канате, смеялись, играли и разговаривали, он начал доверять ей так, как не доверял больше никому. Он не хотел делать ничего, что могло бы это испортить.

Сара подтянула колени к подбородку и приготовилась слушать. Он усмехнулся. Отказать ей было невозможно.

– Они были не особенно интересными. Обычно просто такие места, где я мог побыть наедине с собой; чаще всего они были недалеко от дома, и мне никогда не удавалось проводить там много времени. Но все равно было приятно знать, что такие места есть.

– Да, – сказала Сара, – я понимаю, о чем ты.

– Первое я нашел случайно. Это было на границе земли нашего соседа. У него было много земли, сотни акров, и далеко от дома, от всех пастбищ и сараев, я нашел дом на дереве.

– Ух ты! – воскликнула Сара. – Он был хороший? Как этот?

Сет засмеялся.

– Он был намного больше этого. Его построили в роще, и пол держался сразу на нескольких деревьях. Я не знаю, кто его построил, и никогда никого не видел поблизости, и никому о нем не рассказывал. Я ужасно расстроился, когда мы оттуда переехали, но там мы прожили всего полгода. Наверное, тот старый дом так там и остался гнить.

– А что еще?

– Потом мы переехали в место возле фермы, где было много сараев и навесов. Они разводили свиней и молочных коров. Сараи были соединены друг с другом заборами и загонами, и там было весело, потому что можно было передвигаться от сарая до сарая по заборам и крышам, ни разу не наступив на землю. В двух больших сараях хранились брикеты сена. Их можно было перекладывать: получались отличные стены. Веселое было место. О нем я тоже никому не рассказывал. Там был только я, да еще кошки, которые ловили мышей.

– А что потом? – Сара с удовольствием представляла все эти места.

– Несколько моих убежищ были в пещерах. Пещеры – это здорово. Иногда жутковато, потому что никогда не знаешь, кто там еще живет, но я никогда не видел ничего особенно страшного.

– Пещеры? Хм-м. Тут у нас нет никаких пещер.

– Наверняка есть. В холмах пещер должно быть много.

– Правда?! – Сара была поражена. – Ну да, если я их не видела, это еще не значит, что их нет. Думаешь, мы можем найти пещеру?

– Наверное, да, – неуверенно сказал Сет, думая о том, сколько времени уйдет на то, чтобы добраться до холмов.

– Вот было бы здорово – найти пещеру. – У Сары глаза горели от восторга. – Сет, пожалуйста, соглашайся!

– Ладно, – улыбнулся он. – Мы найдем пещеру. Но я не уверен, что мы сможем часто туда ходить.

– Я знаю, – радостно сказала Сара, – но нам и не надо туда ходить. Я просто хочу ее найти.

Сет знал, как раздражает его отца, если он возвращается домой поздно. Хотя здесь у семьи было не так много дел, как в других местах, где они жили раньше, родители все равно ожидали, что Сет будет им помогать. И даже если не оказывалось ничего такого, что нужно было сделать, они все равно находили, чем занять Сета и его брата.

– Я не уверен, Сара. На это нужно несколько часов, и я не знаю…

– Можно прогулять школу, – сказала Сара.

Сет улыбнулся.

– Да, можно.

– Никто не узнает; я никогда не прогуливаю, – сказала Сара. – Никто ничего не заподозрит. Давай, Сет, будет весело. Пожалуйста!

Мысль о том, чтобы целый день провести на прогулке и в поисках, в компании Сары, была очень заманчивой. Сет ни о чем так не мечтал, как о свободе делать все, что ему хочется.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Ладно, и когда же мы пойдем?

– На следующей неделе. Пойдем во вторник!

Сара была так счастлива. Идея целый день искать пещеры была просто потрясающей. Она встала, схватилась за канат и, даже не вставив ногу в петлю, прыгнула вниз, закачавшись над рекой.

– Ох, Сара! – сказал Сет про себя, не сразу посмотрев вниз, – он боялся, что Сара не сумеет удержаться и упадет в реку.

Но Сара крепко ухватилась за канат и, качаясь над водой, улыбалась во весь рот. Она не помнила, когда чувствовала себя лучше. «Все действительно хорошо», – подумала она. Выбрав подходящий момент для того, чтобы отпустить канат, она уверенно спрыгнула на берег.

Стоя на берегу, Сара смотрела, как Сет втягивает канат в домик. Он собрал обертки от шоколадок, пиджак и сумку Сары, сложил в корзину и аккуратно спустил на землю. А потом спрыгнул на канате. Он тоже приземлился точно и красиво и при этом посмотрел на Сару. Они ухмыльнулись друг другу, вспоминая первые несколько неудачных приземлений. За такое короткое время они оба прошли долгий путь. Вернувшись к дереву, они подняли на него корзину и привязали канат к гвоздю. Им везло, что никто до сих пор не нашел их чудесное убежище.

– Сет, какой все-таки замечательный домик!

Сет усмехнулся.

Глава 15. Спасенные филином

Сара проснулась и немедленно ощутила подъем, вспомнив, какой сегодня день. На дворе был вторник, и именно сегодня они с Сетом договорились встретиться под домом на дереве. Сегодня они пойдут в холмы, искать пещеру.

Мама Сары возилась в кухне.

– В чем дело, Сара? – спросила она, едва Сара переступила порог.

– О чем ты? – спросила Сара. Вопрос был неожиданным. Она отвела взгляд, не желая смотреть матери в глаза.

– Ты сегодня рано поднялась, – ответила мама.

– А, да… да, наверное, – с облегчением сказала Сара. – Мне нужно в туалет, – это было не совсем ложью – ей туда действительно было надо. Чего Сара не ожидала, так это повышенного интереса матери именно в день своего великого побега.

– Ну, раз у тебя есть лишняя минутка, мне не помешала бы помощь.

Этого Сара тоже не ожидала.

– Ладно, – сказала она. – Скоро приду.

«Да что это с родителями? – думала она. – Они как будто чувствуют, когда ты собираешься сделать что-то интересное, и всегда находят какое-нибудь скучное занятие, которое все портит».

Сара умылась и остановилась перед шкафом, пытаясь решить, что надеть. «С одной стороны, все должно выглядеть, как будто я иду в школу, – размышляла она, – а с другой – должно быть достаточно старым, чтобы, если порвется или еще что, было бы не жалко. И при этом чтобы не выделялось…»

– Зеленое подойдет, – решила Сара, выбрав свитер, который не надевала с прошлого года, и натянув его. Он сидел не так свободно, как ей нравилось. С тех пор она выросла. Но он казался лучшим вариантом. Сара завязала волосы в хвост и спустилась в кухню к маме.

– Очень хорошо сегодня выглядишь, – сказала мама. – Я давно на тебе не видела этого свитера.

«Да что такое? – подумала Сара. – На мне что, написано: „Обратите на меня внимание! Сегодня я что-то задумала!“?»

Сара вымыла две дюжины консервных банок, пока ее мама чистила яблоки и вырезала у них сердцевину.

– Если они пролежат дольше, то испортятся, – сказала она. Сара не ответила. Она была погружена в свои мысли, гадая, получится ли у них найти сегодня пещеру.

– Ну все, Сара, больше мне ничего не нужно. Спасибо, солнышко. Тебе, наверное, пора идти.

– Да, – ответила Сара, – я пойду.

Мама проводила ее взглядом, с улыбкой наблюдая, как меняется настроение у ее подрастающей дочери.

Сара и Сет планировали пойти в школу на первые час-два. После этого они поочередно уйдут, потому что «плохо себя чувствуют», а затем встретятся под деревом. Никто ничего не заподозрит, даже если увидит, как они идут в этом направлении, потому что именно так они обычно ходят домой. Встретившись, они пройдут по берегу реки – так меньше вероятность, что их кто-нибудь увидит до того, как они пройдут мимо школы. А после этого можно будет по любой из многочисленных дорожек подняться на холм, мимо свалки, мимо старой мельницы, которая за всю жизнь Сары никогда не работала, и в холмы за городом. Если держаться подальше от шоссе, их никто не заметит.

Звенел второй звонок, когда Сара добралась до кабинета директора, мистера Марчанта.

– Мистер Марчант, я плохо себя чувствую. Можно, я пойду домой? – соврала она.

– Жаль это слышать, Сара. Мне позвонить твоей маме?

– Нет, не нужно. Здесь недалеко идти. И я не хочу отвлекать ее на работе. Я позвоню ей, когда приду домой.

– Что ж, хорошо, милая. Отдохни.

Сара вышла из школы одновременно радостная и смущенная. Ей удался обман только потому, что ее все знали как очень хорошую ученицу. Странно было пользоваться репутацией хорошей девочки для того, чтобы сделать нечто плохое, но энтузиазм по поводу предстоящего ей отличного дня был сильнее уколов совести, и Сара отправилась в сторону дома.

Как она и предполагала, никто с ней не заговаривал, не предложил ее подвезти, и как будто вообще никто ее не замечал.

Она взобралась по лестнице в домик на дереве и едва присела, как из кустов выскочил Сет. Она засмеялась, увидев, что на нем надеты темно-зеленая рубашка и поблекшие джинсы. Он тоже выбрал маскирующую одежду, как она и предполагала.

Он взобрался на дерево, широко улыбаясь. Похоже, им обоим удалось улизнуть, и день целиком принадлежал им. Для них обоих это время было драгоценным, но особенно для Сета.

Он поднял сиденье на одной из скамеек и достал две пары потрепанных резиновых сапог.

– Они большие, – сказал он, – но зато мы не промочим ноги, пока будем идти вдоль реки.

– Откуда ты их взял?!

– Это моего отца, – сказал Сет. – Я их принес сюда вчера ночью. Он меня убьет, если узнает, что я их забрал, но сегодня они ему не понадобятся, а мы зато сможем выбраться из города.

Сара улыбнулась, но в груди у нее зашевелилось беспокойство. Их замысел становился все опаснее, потому что полуправда превратилась сначала в открытую ложь, а потом и в кражу или, по крайней мере, заимствование без разрешения. По поведению Сета она понимала, что он не преувеличивал, говоря, что у него будут большие неприятности, если отец узнает про сапоги. Она с ужасом представила, что будет, если ему станет известно про дом на дереве или прогуливание школы.

– Эй, Сара, нам будет весело. Не волнуйся. Никто не узнает.

Сара просветлела.

– Ты прав. Пойдем.

Они спустили куртки и сапоги с дерева в корзине, слезли сами, а потом втянули пустую корзину обратно на дерево. Сара натянула большие шлепающие сапоги. Засовывая в сапог ногу, она пискнула: внутри он был холодным и как будто склизким. Сет тоже обулся, и они отправились в путь.

– Давай идти по берегу столько, сколько сможем. По воде будем идти только в крайнем случае.

– Согласна, – сказала Сара.

Они медленно поднялись по берегу реки, пробираясь через высокую траву и пригибаясь под ветками кустов. Сет шел впереди, изо всех сил пытаясь облегчить дорогу Саре. Но один раз он нечаянно слишком быстро отпустил ветку, и она хлестнула Сару по лицу. Сара громко засмеялась, и Сет присоединился к ней.

Большая птица выпорхнула из кустов и взлетела в небо.

– Эй, – сказал Сет, – это похоже на филина. Сара, может, это твой филин?

– Это не он.

– Откуда ты знаешь? – сказал Сет. – Как ты можешь быть уверена, что это не твой филин?

– Потому что мой филин умер! – выкрикнула Сара.

Сет смутился от такой сильной реакции.

– Ну, то есть он не совсем умер, потому что… – Сара замолчала. Она не была готова объяснять Сету все, что узнала о смерти, и о том, что смерть не похожа на то, как ее все представляют.

– Билли и Джейсон застрелили его… в роще… он умер у меня на руках, в Такерс-Трейл.

Сет молчал. Он жалел, что задал вопрос. Было очевидно, что для Сары смерть филина была настоящей травмой. А затем его осенило: «Он, наверное, умер именно на том месте в Такерс-Трейл, где я изображал труп! Неудивительно, что Сара тогда так расстроилась!»

Сара стерла слезинку. Ей было стыдно, что Сет видит, как она плачет, и еще более стыдно из-за того, что смерть Соломона до сих пор ее огорчала.

В этот момент филин пролетел над рекой, а потом обратно, к дереву с домом; вспорхнув на дерево, он опустился на построенную Сетом платформу и посмотрел в сторону Сета и Сары.

– Эй, он в нашем доме, – сказал Сет.

– Да, – ответила Сара. – Он там.

Она вспомнила, что говорил ей перед смертью Соломон: С великой радостью я отпускаю это физическое тело, потому что знаю, что, едва только захочу, я могу влить свою энергию в другое, более молодое, сильное, быстрое…

Сара прищурилась, пытаясь разглядеть филина. Но тот слетел с платформы, в точности повторил траекторию, по которой качались Сара и Сет на канате, и взмыл высоко в небо, пропав из виду. «Соломон! – подумала Сара. – Это ты?»

Она ощутила такую вспышку возбуждения, что едва могла дышать. Возможно ли было, что Соломон решил вернуться и снова встречаться с ней на Такерс-Трейл? И если это был действительно он, то почему не предупредил ее, что придет? «Соломон», – мысленно позвала Сара. Но ответа не последовало. В последнее время Сара так увлекалась Сетом, что мало разговаривала с Соломоном. На самом деле она с трудом могла вспомнить, когда в последний раз говорила со своим дорогим далеким другом.

– Похоже, тут нам придется идти вброд, – сказал Сет.

Его голос вернул Сару обратно в настоящее, и она пошла следом за Сетом, который осторожно пробирался вброд по воде вдоль речного берега. Здесь река была широкой, а течение не слишком быстрым, поэтому им было несложно обойти заросли деревьев и густого подлеска. Сара оглянулась на них и в первый раз подумала, не совершают ли они ошибку. Она беспокоилась, что могут быть и другие такие места, как это, где деревья окажутся непроходимыми, но по реке им там тоже пройти не удастся. Но Сет выглядел вполне уверенным, поэтому она молча шла за ним.

Брести в больших сапогах было трудно. Сара жалела, что они не выбрали другую дорогу. Она начинала уставать и радовалась, что Сет несет тяжелый рюкзак с водой, фруктами и конфетами.

– Впереди чистое место, – крикнул Сет, – там можно будет остановиться и отдохнуть.

Сара улыбнулась. Сет снова читал ее мысли.

– Я принес шоколадки, – сказал Сет. – Давай остановимся и их съедим.

Саре эта идея понравилась.

– Как думаешь, далеко мы ушли? – спросила она.

– Не очень, – ответил Сет. – Вон, видишь – это не крыша бензоколонки?

– Тьфу ты, – пробормотала Сара, разочарованно понимая, что они прошли совсем небольшое расстояние. От бензоколонки до окраины города было еще далеко.

– Как медленно, – сказала она вслух. – Жалко, что мы не можем просто выйти на улицу и пойти так. Пробираться лесами и прятаться тяжело.

Сет засмеялся.

– Давай еще немного пройдем вдоль реки, а потом выйдем на поле за кладбищем. Вряд ли там найдется кто-нибудь, кто про нас расскажет.

– Я бы не была так уверена, – засмеялась Сара. С недавних пор она стала особенно уважать мертвых. Оказывается, они не настолько мертвы, как ей казалось. И она снова подумала о Соломоне.

Они доели шоколад, выпили воды, снова натянули сапоги и продолжили шагать вверх по течению. Скоро, как и предсказывал Сет, река сделала резкий поворот – и прямо перед ними оказалось кладбище.

– Как думаешь, сколько там мертвецов? – спросил Сет.

– Думаю, они все, – пошутила Сара.

– Сара, – застонал Сет. Сара захихикала.

– Некоторые шутки стоит выкапывать из могилы снова и снова, правда?

Сет застонал снова.

– Есть шутки, которые приобретают собственную жизнь.

– Сара, остановись, я тебя умоляю.

– Есть шутки, которые просто живут вечно, – засмеялась Сара.

– Сара, я сейчас умру. Пожалуйста, перестань!

Они оба смеялись.

– Там есть очень древние надгробия. Хочешь посмотреть?

– Не-а. Не сегодня. Если мы хотим найти пещеру, лучше двигаться побыстрее.

Сара выдохнула. Ей никогда не нравилось ходить на кладбище. Там все время было странно. Не из-за мертвых, а из-за того, что взрослые, приходившие туда, выглядели печальными и подавленными. Взгляды Сары на смерть значительно переменились благодаря Соломону, но она чувствовала, особенно при посещении кладбища, что для большинства людей смерть – серьезная проблема.

– Эй, Сара, посмотри – опять тот филин!

Сара взглянула на кладбище и увидела, что на верхушке самого высокого памятника – бывшего вообще-то единственным памятником на всем кладбище – действительно сидит филин. Он сидел там, словно статуя или часть памятника.

– Он нас как будто преследует, – удивленно сказал Сет.

– Да, похоже на то, – сказала Сара, но когда она оглянулась, филина там уже не было.

– Он улетел? – спросила Сара.

– Я не видел, куда он делся. Готова идти? – спросил Сет, которого филин явно заинтересовал не так сильно, как Сару. – Дай мне сапоги, я их понесу. – Он связал сапоги Сары друг с другом и закинул на плечо вместе со своими. Сара почувствовала облегчение.

– Как думаешь, обратно мы будем возвращаться этой же дорогой? – спросила она.

– Скорее всего. Но иногда, когда поднимаешься на холм, оттуда видно тропинку получше. А что?

– Я просто подумала, не можем ли мы оставить сапоги здесь и забрать их на обратном пути. Они такие тяжелые… и не говори своему отцу, что это я сказала, – но они воняют.

Сет рассмеялся.

– Я никому не раскрою твою тайну. А идея хороша. – Он огляделся в поисках места, где можно спрятать сапоги. – Давай посмотрим на то старое дерево впереди!

Разумеется, как и предполагал Сет, в дереве с обратной стороны нашлось большое дупло.

– Из-за чего такое старое дерево начинает умирать? – спросила Сара.

– Не знаю. От чего угодно, наверное, – сказал Сет. – Вот в это, судя по его виду, ударила молния.

– Хм-м, – пробормотала Сара. Она не знала, что молния била куда-то сюда.

– Иногда они просто заболевают и умирают, а иногда – от старости. Ничто не вечно, знаешь ли.

– Так говорят, – сказала Сара.

Сет засунул сапоги в дупло, и они отправились дальше. Время от времени они перелезали через заборы или под ними, перебираясь с одного поля на другое, и радовались, что за два часа пути никого не встретили. Кроме филина.

– Откуда ты знаешь, где надо искать? – спросила Сара. Она начала сомневаться, что весь ее план с пещерами вообще был хорошей идеей. Она не знала, что дорога будет настолько долгой.

– Видишь вон там скалы? – Сет указал на холмы. – И группу деревьев под ними?

– Да, вижу.

– А темное пятно прямо над ними видишь? Я думаю, это пещера. Конечно, наверняка сказать не могу, но я видел много скал, и, судя по виду этих, в них могут быть пещеры.

– Ладно, – улыбнулась Сара. – Надеюсь, ты прав. Как думаешь, далеко нам еще?

– Скоро доберемся. Не больше часа. Хочешь снова отдохнуть?

– Нет, я в порядке. Просто спросила.

Они молча шли рядом, почти не разговаривая. «Странно, – подумала Сара, – мне казалось, нам будет намного веселее». Она не ожидала, что поход будет таким долгим, и не предполагала, что настолько устанет. Теперь дорога стала намного круче, и у нее начал болеть мизинец на ноге. Сара хотела остановиться, снять ботинок и поправить носок, который сбился так, что наступать было неудобно. «Но что я за ходячая проблема? Наверное, Сет никогда больше не захочет связываться с девчонкой».

– Давай-ка посидим немного, Сара. Если мы будем часто останавливаться, отдыхать и перекусывать, то сил нам будет хватать дольше.

– А, хорошо, – сказала Сара, снимая ботинок. Какое облегчение! Она стянула носок и надела его снова. «Так намного лучше», – подумала она.

Сет с улыбкой кинул ей яблоко. Бросок был быстрым и точным, и Сара подняла глаза и выхватила яблоко из воздуха левой рукой.

Они оба рассмеялись.

Прикончив яблоки и чувствуя себя освеженными и полными сил, они продолжили путь.

– Знаешь, – сказала Сара, – сегодня прекрасный день. – У нее открылось второе дыхание, чувство вины притихло, а прямо перед ними поднималась гора, которую они видели с луга.

– Угу, – сказала Сара, рассматривая очень густой подлесок, окружавший всю скалу. – И что теперь?

– Подожди здесь, – сказал Сет. – Пойду посмотрю, не найдется ли пути полегче.

Саре не очень хотелось оставаться одной, но царапаться об кусты ей хотелось еще меньше.

– Давай, – неуверенно сказала она.

– Если я быстро не найду дорогу, то сразу вернусь, – крикнул Сет, исчезая в кустах.

– Хорошо, – сама себе сказала Сара, села на каменный выступ, обняла колени и принялась рассматривать долину внизу. Она увлеклась попытками угадать ориентиры в долине, когда из кустов снова появился Сет.

– Сара, идем, тебе это должно понравиться. Это одна из лучших пещер, которые я видел!

– Правда?

– Да, она классная! Здесь труднопроходимое место, но дальше дорога свободна, – сказал Сет и отвел ветки кустов в сторону, чтобы Сара смогла пройти. Они прошли метров сто, и тут прямо перед ними оказался вход в большую пещеру.

– Ух ты! – сказала Сара. – Поверить не могу, что никто из города ее не нашел.

– Ну, судя по надписям на стенах внутри, мы тут не первые, но сегодня мы единственные, да и в ближайшее время, думаю, тоже. Мне кажется, тут много лет никого не было. Посмотри, как поблекли надписи.

Сет и Сара стояли у входа в пещеру.

– Поверить не могу, – сказала Сара. – Она такая большая!

Вход в пещеру был в диаметре метра полтора, но дальше она расширялась. Потолок выглядел так, словно он был высотой метров шесть, не меньше, и все стены и даже потолок были исписаны – совершенно нехудожественно – именами и фигурками; было там даже счастливое лицо.

– У того, кто все это рисовал, художественных способностей не больше, чем у меня, – засмеялась Сара.

– Да уж, и при этом никакого уважения к красотам природы, – добавил Сет. Сара чувствовала, что Сет не одобряет, что такую красивую пещеру испортили.

– Хочешь пойти дальше? – спросила Сара. С одной стороны, ей хотелось увидеть больше, а с другой – она надеялась, что Сет скажет «попозже» или «в другой раз», или «нет, дальше я идти не хочу».

– Ага, – сказал Сет. И, похоже, он действительно хотел увидеть больше. Его энтузиазм немного подогрел ее храбрость, но она все равно очень не хотела заходить на темную неизвестную территорию. Разумеется, не хотела она и портить Сету развлечение, но с каждым шагом Сара все сильнее и сильнее ощущала, что не хочет идти дальше.

Сет тоже не слишком торопился. Он был очень горд собой, потому что так быстро и легко сумел найти пещеру для своей подруги, но тоже не горел желанием заходить в темноту и неизвестность. Однако ему не хотелось разочаровывать Сару. В конце концов, они так долго сюда шли.

Сет снял рюкзак и достал припасенный фонарик. Он был старым и светил довольно тускло, но даже это было лучше, чем ничего, и он направил неяркий луч в глубину пещеры.

– Ого, – сказал он. – Эта пещера, похоже, бесконечная! – Силы фонарика не хватало, чтобы высветить дальнюю стену. – Я никогда такой не видел. Просто потрясающе!

Сару эти слова не слишком успокоили. Она предпочла бы услышать что-нибудь вроде: «Да, Сара, я исследовал много точно таких же пещер, и все они одинаковые: безопасные, в них не водится ничего страшного, и ходить по ним одно удовольствие». Но по интонациям Сета она слышала, что ему в этой пещере было так же неуютно, как и ей.

Сет обвел тусклым лучом пещеру, поднял фонарь, чтобы посмотреть на потолок, а потом направил его вперед, пытаясь нашарить им дальнюю стену, но, похоже, свет не мог достичь ни верха, ни дальнего конца этого огромного пространства. Сет снова опустил фонарь к полу – и замер как вкопанный.

– Тс-с, – тихо сказал он. – Не двигайся.

Сара застыла. Что Сет увидел?

И тут внезапно вокруг взметнулся вихрь из перьев и пыли, и Сара услышала голос Сета:

– Что за…

Он развернулся и уставился на вход в пещеру, мимо изумленной Сары, и закричал:

– СМОТРИ, ЭТО ФИЛИН! ФИЛИН!

Сара и Сет подбежали к выходу из пещеры как раз вовремя, чтобы увидеть того большого филина с такой же большой змеей в клюве.

– Сара! – воскликнул Сет. – Этот филин нас спас! Змея свернулась и была готова ударить. Если бы филина здесь не оказалось, она бы меня точно укусила!

– Пойдем отсюда! – сказала Сара, выбегая из пещеры, и Сет последовал за ней. Сара без труда пробралась через кусты и спустилась по каменистому склону обратно на поле. Она даже не обернулась, чтобы проверить, идет ли за ней Сет, пока не оказалась снова на поле, возле первого забора.

– Мне казалось, ты говорила, что не боишься змей, – с ухмылкой сказал Сет.

– Я передумала, – тяжело дыша, ответила Сара. – И по поводу пещер тоже.

Сет засмеялся.

– И я. По крайней мере, в ближайшее время. Но пещера потрясающая. Обычно змеи не трогают людей, просто уползают с дороги. Наверное, мы ее просто удивили. А как тебе это филин? Ты в это веришь?

– Ну, думаю, да. – О, Саре еще столько всего нужно было рассказать Сету!

– Нам лучше идти домой, – сказал Сет, поглядев на часы. – Когда веселишься, время летит быстро.

– Ага, вроде того, – сказала Сара.

Обратно в долину идти было намного легче, чем подниматься из нее, к тому же Сара и Сет были полны новой энергии. Сара оценила то, как Сет старался сдерживать свои шаги, чтобы ей было удобно идти, а Сет – то, что Сара так легко могла за ним угнаться. Они шли и шли, а иногда бежали прочь от подножия гор.

– Эти старые заборы мало кого удержат, – сказал Сет, прижимая ногой нижнюю проволоку, а верхнюю поднимая повыше, чтобы Сара могла пролезть в получившееся широкое отверстие. Оказавшись с другой стороны, Сара подержала их для него.

– Да, на наше счастье, – засмеялась она.

Они с удовольствием прошлись по полям и вернулись к старому сухому дереву, в котором спрятали резиновые сапоги. Когда они подходили к нему, Сара почувствовала, что не хочет надевать их снова – одна мысль о вонючих старых сапогах была ей отвратительна. И то, что придется снова брести по реке, тоже ее не радовало. Сет чувствовал то же самое. Сара не говорила о том, что думает; она подождала, пока Сет вскарабкается на дерево и полезет в дупло.

– Знаешь, Сара, уроки через несколько минут заканчиваются. Мы можем пройти прямо мимо школы и смешаться с остальными, когда они пойдут домой. Что думаешь? Хочешь попробовать?

– Да, – радостно сказала Сара. Эта идея нравилась ей намного больше, чем дорога вброд по реке. А игра в прятки, или в невидимку, была увлекательной.

– За сапогами я вернусь потом.

Сара ощутила огромное облегчение.

– Ну что, тогда пошли! – весело сказала она, ужасно довольная, что можно оставить вонючие сапоги здесь.

Переходя последнее поле перед школой, они видели, что школьный двор еще пуст. А потом прозвенел звонок, двери распахнулись, и двор и парковку заполнили школьники и учителя, высыпавшие из здания, словно узники тюрьмы, совершившие побег. Сара ощутила волнение – а может, это было предвкушение – а может, вина. Трудно было понять, что именно она чувствовала, когда видела, как ее одноклассники выходят из школы после долгого учебного дня, и знала, что должна была бы быть вместе с ними.

– Ладно, – сказал Сет, – я пойду первым. Вместе нам идти не стоит.

– Хорошо. Встретимся возле дома на дереве?

– Ага, увидимся там. – Сет двинулся в сторону школу.

Сара смотрела на него, пока он не скрылся за зданием. Она завязала шнурок, заправила рубашку, вытащила из волос резинку и расчесала пальцами длинные вьющиеся пряди, чтобы привести их хоть в какой-то порядок. Обнаружив запутавшийся в них немаленький сучок, она засмеялась.

– Отлично, и как давно он там? – сказала она вслух, неожиданно заинтересовавшись тем, как выглядит. Снова перехватив волосы резинкой, она последовала за Сетом к школе.

Мистер Марчант вышел из здания именно тогда, когда Сара сворачивала за угол. Он посмотрел на нее и взмахнул рукой.

У Сары остановилось сердце. «Попалась», – подумала она.

Но мистер Марчант сел в машину, выехал с парковки и исчез за углом.

«Либо он меня не увидел, либо забыл, что я отпросилась по болезни, либо мы все для него на одно лицо… либо у меня большие неприятности, а он со мной играет». У Сары пересохло во рту, и неожиданно ей стало очень жарко.

– Ну ладно, – сказала она, – что сделано, то сделано.

Она быстро пошла к их с Сетом дереву. Ей казалось, что она привлекает к себе все внимание.

– Наверное, я свечусь в темноте, – пробормотала она про себя.

За всю жизнь у Сары еще не было настолько беспорядочного дня. Он начинался так многообещающе. Целый день для прогулок в новых местах вместе с другом. Но получилось совсем не то, что она себе представляла. Сначала была долгая тяжелая дорога по реке, и вонючие сапоги не добавляли дню прелести. То, что они нашли пещеру, было здорово, но выгнавшая их оттуда огромная змея напугала Сару до смерти. Спасший их филин – это невероятно! Но потом Сару заметил мистер Марчант… Если день и мог закончиться хуже, Сара с трудом могла себе такое представить.

Глава 16. Слушайся своего сердца

Сара бежала почти всю дорогу от школы до Такерс-Трейл. С дороги она нырнула в кусты и то шагом, то бегом добралась до домика на дереве. Она хотела как можно скорее поговорить с Сетом и рассказать, что ее заметил директор школы. Ну почему из всех, кто мог ее увидеть, увидел ее именно тот человек, которому она соврала?

– Эй, Сет! – крикнула Сара. Но ответа не последовало.

– Он давно уже должен был быть здесь, – сказала она. – Сет! – позвала она снова, надеясь, что ее голос как-нибудь достигнет того места, которое не видели ее глаза, и найдет его.

Сара села на пол домика на дереве, подтянула колени к груди и положила на них подбородок. Она была совершенно обессилена.

– Соломон? – тихо сказала она. – Ты меня слышишь?

– Слышу, Сара. Приятно, что выдался случай навестить тебя. О чем ты хочешь поговорить?

Сара закрыла глаза и устроилась поудобнее. На своем опыте она знала, что если есть что-то действительно важное, о чем она хочет поговорить, то слова Соломона будут раздаваться у нее в голове так же ясно, как музыка в наушниках ее плеера. А сейчас у нее накопилось столько всего, о чем она хотела поговорить с Соломоном!

– Соломон, куда делся Сет? Он давно должен был бы быть здесь. Может быть, его поймали? Вдруг у него неприятности? Наверное, он так же влип, как и я. Соломон, ну почему только мы решили прогулять школу!

Соломон слушал, пока Сара изливала на него свои тревоги. А когда она наконец замолчала, Соломон начал:

– Сара, я уверен, что все не так плохо, как ты думаешь. Не преувеличивай.

– Но мистер Марчант видел, как я выходила со школьного двора. Ты думаешь, он помнит, что я сказала, что заболела, и ушла домой?

– Такая возможность существует.

– Ты думаешь, он меня узнал?

– Скорее всего. Ты одна из его любимых учениц. Не думаю, что он забыл бы, кто ты такая.

– Просто прекрасно, Соломон. Я одна из его любимых учениц, и теперь у меня большие неприятности.

– Почему ты так уверена, что у тебя неприятности, Сара?

– Я это чувствую. Просто ужасно. Лучше бы мы сегодня пошли в школу, как положено. Наверное, я очень плохой человек. Ты на меня сердишься?

– Сара, ты не можешь сделать ничего, что заставило бы меня сердиться на тебя. Моя любовь к тебе не зависит от твоего поведения. Моя любовь к тебе неизменна.

Сара была благодарна Соломону за добрые слова, но сейчас она совершенно не чувствовала себя достойной их.

– Ты хочешь сказать, что, какой бы плохой я ни была, ты все равно будешь меня любить?

Соломон улыбнулся.

– Сара, я не думаю, что ты вообще можешь быть плохой.

– Хм-м, – Сара ничего не понимала. Она не знала других таких, как Соломон.

– Я не хочу, чтобы ты меняла свое поведение ради того, чтобы заслужить мое одобрение. Я предпочел бы, чтобы ты стремилась обрести гармонию со своей собственной задающей направление системой, которая находится в тебе самой. Я хочу, чтобы ты принимала решения, основываясь на том, какими ты их ощущаешь, а не тревожась из-за того, что я могу подумать.

Сара начинала чувствовать себя лучше. То, что ее обожаемый Соломон не потерял веру в нее, успокаивало.

– Я заметил, что благие намерения часто оказываются причиной обмана.

– О чем ты говоришь?

– Почему ты хотела скрыть свою экспедицию в пещеру? Почему ты не хотела, чтобы об этом узнали твои родители или мистер Марчант?

– Потому что если бы они узнали, то рассердились бы на меня.

– Тебе важно, чтобы они любили тебя?

– Да.

– Ты оказалась в неудобном положении, Сара. Ты хотела, чтобы они тебя любили, но также хотела отправиться на поиски пещеры. Не рассказав им о своих планах, ты пыталась выполнить оба намерения одновременно.

Видишь ли, Сара, если есть всего один человек, которому ты пытаешься угодить, то со временем, приложив достаточно усилий, ты научишься стоять на голове именно так, как ему нравится. Но если таких людей оказывается двое, или трое, или больше, справляться со всеми их желаниями скоро становится слишком трудно. Единственный возможный выход – найти свою собственную систему ориентиров, которая находится внутри тебя, в тебе самой. Короче говоря, Сара, тебе нужно слушаться своего сердца.

Саре понемногу становилось легче.

– Никто, кроме тебя, не может знать, что будет для тебя лучше. Ты единственная, кто действительно знает это.

– Однако, судя по всему, на свете много людей, которые уверены, что они знают лучше.

– Они желают тебе добра, Сара. Большинство людей, которые пытаются указывать тебе, делают это с самыми благими намерениями. Но помни: на самом деле за всем, что с тобой случается и что к тебе приходит, всегда стоит Закон Притяжения. И поэтому, если твои вибрации совпадают с вибрациями всего хорошего, то и приходить к тебе будет только хорошее.

Не произошло ничего плохого. Я очень рад, что вы двое провели такой интересный день. Это путешествие и поиски пещеры принесли тебе гораздо больше ценного опыта, чем целый день, проведенный в школе.

– Так ты думаешь, ничего страшного, что я пропустила сегодня школу? И что я солгала мистеру Марчанту?

– Давай посмотрим, Сара, и сверим это с твоей системой ориентиров. Что ты почувствовала, когда сказала мистеру Марчанту, что больна и хочешь уйти домой?

– Хм-м. Тогда я почувствовала себя не очень хорошо. Я чувствовала вину. Меня волновало то, что он мне доверяет.

– Значит, твоя система ориентиров говорила тебе, что этот поступок не соответствовал твоему желанию, чтобы тебе доверяли.

Когда ты думала, как целый день проведешь не в школе, а в поисках пещеры, что ты чувствовала?

– Мне было очень хорошо, Соломон! Я была счастлива и в восторге.

– Хорошо, значит, твоя система ориентиров сообщала тебе, что это хорошая идея.

– Я не понимаю, Соломон. Как я могла получить то, что хотела, – прогулку по пещерам, например, – не сделав того, что не хотела, например, соврав?

– Прежде чем я отвечу на твой вопрос, Сара, позволь мне задать тебе встречный. Как прошел твой день? Он был прекрасен? Тебе было весело? Все было отлично? День получился идеальным?

– Ну, частично он был прекрасным. Иногда мне было очень, очень хорошо, а иногда – тяжело; было и страшно. Получилась такая смесь.

– По сути, твой день получился точной копией того, что ты чувствовала по отношению к нему. Ты испытывала чувства хорошие и не очень, и день точно соответствовал тому, что ты чувствовала.

– Ты хочешь сказать, что если бы я чувствовала только хорошие эмоции по поводу этого дня, то и события были бы только хорошими?

– Именно так, Сара. Закон Притяжения всегда точен.

– Значит, мне не нужно было лгать, чтобы уйти?

– Правильно. Как только вы с Сетом решили, что хотите пойти искать пещеры, вам нужно было придерживаться этой идеи в чистом виде, и возможность сделать это, не противореча ничьим желаниям, обязательно бы появилась. На самом деле никогда не поздно найти хорошее место чувствам о чем угодно – все будет постоянно меняться, чтобы соответствовать тем эмоциям, которые ты испытываешь.

– Ты хочешь сказать, что если я сейчас найду хорошее место чувствам, то мистер Марчант может и не расстроиться из-за меня?

– Именно так. Тебе нужно просто думать о том, что он тебя понимает и любит. Помни, Сара, по тому, что ты чувствуешь, ты можешь определить, что ты делаешь. Если твои мысли приятны, то к тебе придет все хорошее. Попробуй найти мысли, которые ощущаются хорошо.

– Хорошо, Соломон. Я буду работать над этим. А теперь мне нужно идти. Надеюсь, с Сетом все в порядке.

– Представляй и это тоже.

– Ладно. Спасибо за помощь!

Глава 17. Разве это хорошие дети?

Сара лежала в постели и размышляла о мистере Марчанте. У нее в животе все завязывалось в узел, и по всему телу пульсировал страх.

– Я бы что угодно отдала, только бы не ходить сегодня в школу, – сказала она вслух.

– Если твои мысли тебе приятны, то к тебе придет только хорошее, – вспомнила она слова Соломона.

Было нелегко найти мысли, которые ощущались бы хорошими. Тревожные мысли о том, почему Сета не было в домике на дереве, и что думает о ней мистер Марчант, и что сделают ее родители, если узнают о ее проступке, захватывали Сару все сильнее.

Но тут ей на ум пришли другие слова Соломона: Сара, никогда не поздно найти хорошее место чувствам о чем угодно – все будет постоянно меняться, чтобы соответствовать тем эмоциям, которые ты испытываешь.

Сара села в постели и достала из прикроватной тумбочки блокнот и ручку. Она начала составлять список того, что всегда вызывало у нее приятные эмоции. Наверху страницы она большими буквами написала: «ДОМ НА ДЕРЕВЕ».

Она улыбнулась. Мысли о доме на дереве всегда ее согревали.

«Лестница в дом на дереве».

«Веревочные качели».

«Блоки и корзина».

Сара вспомнила, как радовался Сет, когда показывал ей дом на дереве, и в каком восторге была она, когда впервые его увидела. Она вспомнила потрясающий первый прыжок с дерева и засмеялась, припомнив и первое неловкое приземление. И пока она думала о том дне, когда Сет показал ей блоки и корзину, и о ночи, когда они катались в темноте, пока футбольный матч проходил без них, – ее опасения развеялись полностью. Она сидела в постели, полная обновленного чувства благополучия.

Она подумала о мистере Марчанте и о том, как он всегда приятно улыбался и находил для нее добрые слова, проходя мимо по коридору. Она вспомнила, как в его глазах прыгали искорки, когда он притворялся строгим, отчитывая кого-нибудь в коридоре. Она вспомнила, как видела его на лужайке перед школой, где он подбирал обертки от конфет, и в коридоре, закрывающим шкафчики, которые кто-то из школьников по забывчивости оставил открытыми. Она подумала о том, как он работает долгими часами, и как иногда по субботам единственной машиной на парковке перед школой оказывается его автомобиль. «Должно быть, ему нравится быть директором», – подумала Сара.

Она решила пойти в школу длинной дорогой, по извилистой тропинке через лес, которая выводила к школе с задней стороны административного здания.

Неожиданно она услышала шорох в кустах. Кто-то приближался, и быстро! Она остановилась и обернулась на звук, желая узнать, кто это мчится к ней, и в то же время не желая этого знать. На секунду она почувствовала себя Красной Шапочкой, которая идет по лесу, и подумала, что из кустов может выскочить что-нибудь страшное, как большой серый волк, который хочет ее съесть. Но прежде чем она успела посмеяться над своей глупой фантазией, из кустов прямо перед ней выскочил Сет.

– Сет! – обрадованно воскликнула она. – Я ужасно рада тебя видеть! Что с тобой вчера случилось? Почему ты не пришел в дом на дереве?

– Потому что мистер Марчант увидел меня на школьном дворе. Я собирался смешаться с остальными школьниками, но вместо этого наткнулся прямо на него. Я бежал через газон перед школой, и тут он вышел из административного здания. Мне еще повезло, что я не сбил его с ног.

Сара начала смеяться. Она не могла остановиться.

Сет тоже засмеялся. Он не знал, почему смеется, но смех Сары слишком ему нравился, так что он не мог не составить ей компанию.

Наконец Сара перевела дыхание и сумела выдавить несколько слов.

– Сет, ты не поверишь, но меня мистер Марчант тоже видел!

– Не может быть. Ты выдумываешь, – засмеялся Сет.

– Нет, честно. Я обходила здание, и он посмотрел прямо на меня. Я знаю, что он меня видел.

– И что он сказал?

– Ничего. Просто посмотрел на меня, помахал и сел в машину.

– Ого! Даже не верится. Разве может такое быть? Сара, как считаешь, что теперь с нами будет?

– Ну, скорее всего, они нас не убьют, – сказала Сара, пытаясь не придавать значения проблеме.

– Они, может, и не убьют, а вот мои родители – точно, – сказал Сет.

Сара хотела рассказать Сету все, что узнала от Соломона: как искать лучшее место чувствам, и что такое Закон Притяжения. Но на это не было времени.

Они подошли к территории школы и через прорезь в живой изгороди вышли сзади к административному зданию. Сара бросила сумку на землю и села на нее, сняла ботинок, потрясла, и из него в траву выкатился камушек.

Сет остановился, поджидая ее. Отсюда, из тени большого здания, он слышал голоса из открытых окон у них над головами.

– Тс-с, – шепнул он Саре, приложив палец к губам.

– Что? – прошептала Сара в ответ.

Встав, она услышала голоса мистера Марчанта и другого учителя: они разговаривали, а потом засмеялись.

– Мне кажется, мистер Марчант сейчас назвал мое имя. И твое!

– Не может быть! – ахнула Сара.

– Тише. Слушай.

Сет и Сара подобрались к зданию поближе и прислушивались изо всех сил. У Сары сердце билось так сильно, что казалось, будто оно сейчас выскочит изо рта. Она не знала, что хуже: то, что директор школы говорит о них, или что они подслушивают у него под окном.

– И что вы собираетесь предпринимать по этому поводу? – спросил мистер Йоргенсен.

– Я много думал об этом. Почти всю прошлую ночь. И должен вам сказать, что моя интуиция подсказывает мне – не нужно делать ничего.

– Понимаю.

Сет и Сара переглянулись. Они едва могли поверить своим ушам.

– Знаешь, Чак, – продолжил мистер Марчант, – я размышлял о сегодняшних детях. Их жизнь совсем не такая, как у нас, когда мы сами были мальчишками. У них редко когда остается незанятая минутка для себя. Мне кажется, что когда мы были детьми – даже несмотря на то, что у нас было много работы, – нам хватало времени и на себя. Я помню, как лежал в саду под старой яблоней, наверное, часами, и просто смотрел на проплывающие облака. И единственное, о чем мне приходилось тогда волноваться, – чтобы яблоки с этого дерева не стукнули меня по голове, когда будут падать. Не знаю, откуда мы брали время, и не помню, чтобы кто-то официально мне его выделял, но я находил время, чтобы думать, мечтать и планировать. Время играть и наслаждаться тем, что я ребенок. А теперь я не так часто вижу, чтобы дети получали удовольствие от детства. Мы их загоняем в жесткое расписание. Мы как будто решили, что у них нет своего здравого смысла, и поэтому сами принимаем за них все решения. Поэтому мы расписываем их время в школе – и время после школы тоже. Не знаю, как они это выдерживают. Должен тебе сказать, Чак, что, если бы я сейчас был ребенком, у меня бы крыша поехала. И, наверное, я бы то и дело убегал.

– Я понимаю, о чем ты.

– Это хорошие дети. Сару я знаю всю ее жизнь. Я видел, как она все силы прикладывает, чтобы помочь, или чтобы поднять кому-нибудь настроение. А новенький – его зовут Сет, правильно? О нем я тоже слышу только хорошее. Это особые дети, Чак. Я не собираюсь раздувать из одного проступка бучу. Не думаю, что это войдет у них в привычку. В конце концов, что такого страшного, что они хотят хоть недолго побыть детьми?

Прозвенел первый звонок, и Сара и Сет дернулись так сильно, что стукнулись лбами. Они зажали рты руками, чтобы заглушить вырвавшееся хихиканье, а потом затаили дыхание, надеясь, что их не заметят.

– Я буду очень благодарен, если ты не станешь упоминать этот инцидент, Чак. Не хочу, чтобы стали говорить, будто я размяк. И не хочу, чтобы это стало прецедентом. Завтра я могу изменить свое мнение о подобном поведении. Но в данном случае я поступаю так, понимаешь?

– Понимаю, Кейт, и я с тобой согласен. Удачи, и хорошего дня.

– И тебе тоже.

Сара и Сет переглянулись в крайнем изумлении.

– Увидимся в доме на дереве, – шепнул Сет.

– Да, – ответила Сара тоже шепотом. – Пока.

Глава 18. Друзья навеки

Они договорились, что будут каждый день встречаться у дома на дереве после уроков, но почему-то Сара считала необходимым ждать возле флагштока. «Никто не заметит, если мы время от времени будем ходить вместе. Многие ходят домой вместе, хотя бы часть дороги», – рассуждала она.

Двери школы громко хлопнули, и Сет сбежал по ступенькам. Увидев ожидающую его Сару, он широко улыбнулся.

– Сара. Я рад, что ты меня дождалась. У меня…

– Эй, чокнутый, – услышала Сара издевательский голос Линна у себя за спиной.

Она развернулась и увидела Линна и Томми, двух самых отвратительных мальчишек в городе, нет, во всем мире. Они никогда не выбирали мишенью своих унизительных замечаний ее саму, но Сара не раз была свидетелем их издевательств, и только с помощью Соломона ей удалось практически перестать их замечать. Однако она много раз видела, как они доводят ее одноклассников до слез своей грубостью. Они не были умными, не получали хороших оценок, и семьи у них были не самыми благополучными. Сара никогда не могла понять, откуда у них такая власть.

– Сара, кто этот твой новый чокнутый дружок? – поинтересовался Томми.

– Привет, меня зовут Сет. Я всегда был чокнутым. По крайней мере, сколько себя помню. Я давно к этому привык. Подождите немного, вы тоже скоро привыкнете. А вы кто? – Сет быстро схватил Томми за руку и принялся ее трясти.

– Том, – тупо сказал Том.

Сет искренне потряс ему руку; он тряс ее, и тряс, и тряс… Сара подавила смех. Сет вел себя как комический персонаж, продолжая трясти руку Томми с преувеличенным дружелюбием. Наконец он отпустил ее.

– А как зовут тебя? – спросил он, потянувшись к руке Линна.

Линн отпрыгнул, как будто Сет был львом, собравшимся его съесть. Подняв руки, словно кто-то скомандовал «руки вверх», он попятился, бормоча что-то вроде: «Нет-нет, все в порядке».

Линн и Томми убежали так быстро, как будто лев теперь гнался за ними.

Сара не могла перестать смеяться.

– Что? – ухмыльнулся Сет.

– Ты гений, Сет Моррис. Я никогда ничего подобного не видела.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – хмыкнул Сет.

– Ну да, конечно! – снова засмеялась Сара.

– Эй, Сет! Это было круто! – крикнул кто-то из проезжающей мимо машины.

Сет перестал улыбаться.

– Что такое? – спросила Сара. Она не поняла, почему Сету не нравилась похвала.

– Сара, я не собираюсь делать этих двоих своими врагами и не хочу, чтобы кто-нибудь прятался за меня и выставлял меня в качестве своего бойца. Но я много видел таких ребят, как эти. Они настолько сами себе не нравятся, что единственный для них способ почувствовать себя лучше – унизить всех остальных. Но лучше им не становится, так что они все продолжают и продолжают. Я просто хотел дать им понять, что не гожусь им в мишени. Хотел, чтобы они оставили меня в покое. Но не мое дело – спасать от них школу. Все остальные сами могут о себе позаботиться.

Сара удивилась тому, как это взволновало Сета. Было очевидно, что для него такие стычки оказались не новостью, и что он немало обо всем этом думал. Слушая его рассуждения, Сара не могла не заметить, что во многом они были похожи на то, что рассказывал ей Соломон. Но она видела, что Сета все равно это тревожит.

«Сет, – подумала Сара, – мне ведь нужно рассказать тебе про Соломона!»

Она вспомнила, что Сет начал говорить что-то, когда их так грубо прервали Линн и Томми.

– Эй, что ты собирался мне сказать?

Сара видела, как Сет разбирается в своих мыслях, вспоминая, что именно он так радостно собирался ей сообщить.

– А, ничего. Ничего, что не может подождать. Сара, мне лучше идти. Встретимся завтра.

– Ладно. – Сара чувствовала, что давить сейчас не стоит. Но она ничего не понимала. Сет был таким счастливым, когда вышел из школы. Он выглядел сильным и уверенным, даже торжествующим, когда так ловко расправился с Линном и Томми. Но его настроение резко переменилось, когда его похвалили ребята из проезжающей машины. «Почему это так его расстроило?»

Сет никогда не рассказывал ей о своих печальных поездках в автобусе и надоедливых мальчишках из предыдущей школы. Он практически выкинул их из головы, до сегодняшнего дня.

– Облом, – пробормотала про себя Сара, несколько подавленная тем, что сегодня Сет не пойдет с ней кататься на канате. Она все равно дошла до дерева и молча забралась по лестнице на платформу, а там растянулась на скамейке, подложив сумку под голову вместо подушки.

– Соломон, – сказала она вслух. – Ты меня слышишь? Мне нужно с тобой поговорить.

Соломон не отзывался.

Сара вспомнила, что сказал ей Соломон, когда совершил переход из ее осязаемого пернатого друга в неосязаемого и неоперенного: Сара, наша дружба – это навсегда. А значит, каждый раз, когда тебе захочется поболтать с Соломоном, тебе нужно только определить, о чем ты хочешь поговорить, сосредоточиться на этом, привести себя в место очень хороших чувств – и я сразу же окажусь рядом с тобой.

Она улыбнулась, думая о своем дорогом пернатом друге. Закрыла глаза, купаясь в теплом солнечном свете, пробивающемся сквозь кроны деревьев и согревающем ей ноги, и уснула.

Глава 19. Мертвый или… живой?

Сара открыла глаза, не понимая, где находится.

– Вот это да, – сказала она. – Обычно я не сплю на деревьях.

– Зато я сплю, Сара, – раздался знакомый голос с ветки у нее над головой. Сердце Сары забилось быстрее.

– Что за… Соломон, это ты? Это правда ты?

– Здравствуй, Сара, как у тебя сегодня дела?

По лицу Сары полились слезы; она разглядела сквозь листву большого красивого филина, сидевшего на ветке ее дерева.

– Очень хороший дом на дереве. Я понимаю, почему вы проводите здесь так много времени.

– Соломон, Соломон – о, Соломон! Ты вернулся! Ты вернулся!

– Разумеется, Сара. Не понимаю, отчего ты так переживаешь. Я никогда не уходил.

– Но теперь я тебя вижу. У тебя есть перья. Ты вернулся!

Соломон улыбнулся, довольный тем, что Сара так радуется.

– Видишь ли, Сара, я посчитал, что твоему Сету будет проще принять меня, если он сможет меня видеть, как видела поначалу ты. Кроме того, мне хотелось побывать в вашем доме.

Сара засмеялась. Это точно был ее дорогой, милый, смешной Соломон. Она не помнила, когда чувствовала себя такой счастливой.

– Ах, Соломон, я так рада, что ты вернулся!

– Трудно преодолеть деление на живых и мертвых, не правда ли? Помни, что ты не жива и не мертва. Ты всегда жива. Что такого важного для вас, смертных, в моих перьях?

Сара смеялась. Она понимала, чему учил ее Соломон, – смерти нет; все существа живут вечно. Но преодолеть себя было невозможно. Саре нравилось то, что она может видеть Соломона, когда разговаривает с ним. Ей нравилось смотреть в его прекрасные большие и мудрые глаза и наблюдать, как его перья трепещут на ветру. Ей нравилось любоваться тем, как он раскрывает огромные крылья и мощным взмахом поднимается в небо.

– Мы прекрасно проведем время и поможем Сету вспомнить, кто он такой. Он размышляет о многих важных вещах, и именно поэтому, в ответ на его просьбу, я вернулся.

Сара улыбнулась. Она ощущала такую радость, и такую любовь, и такое бурное чувство готовности.

– Я оставляю за тобой право представить нас друг другу.

– Но что я ему скажу, Соломон?

– Это ты можешь определить сама. Я уверен, что ты найдешь правильные слова. Расскажи обо мне завтра Сету, а когда наступит время, я присоединюсь к вам.

Приятного вечера, моя дорогая Сара. До встречи.

– Я так рада видеть тебя снова, Соломон!

– Что ж, мне приятно быть видимым.

Сара засмеялась.

Соломон слетел с ветки, сделал большой круг в небе и скрылся из виду.

– Йаааа-хууу! – Голос Сары разнесся по всему лесу. Она бежала вприпрыжку всю дорогу домой.

Глава 20. Обратного пути нет

«Вот беда, дождь пошел!» Саре даже не верилось. В ее городе почти никогда не было дождей. Зимой выпадало много снега и в самом городе, и в горах над ним, а потом весной и летом снег медленно таял, обеспечивая всю воду, которая нужна была и городу, и окружающим его фермам. Дожди были редкостью.

Изо всех дней дождь пошел именно сегодня. А ведь как раз сегодня Сара собиралась рассказать Сету про Соломона. «Но в такую погоду мы не сможем пойти в дом на дереве», – молча посетовала она.

Прозвенел последний звонок, и Сара ждала Сета в здании. Она смеялась, глядя на школьный двор и на то, как школьники разбегаются туда-сюда, словно куры с отрезанными головами. Ни у кого не было зонтиков. Некоторые натянули на головы куртки; другие пытались закрыться от дождя книгами, и все выглядели потерянными и неуклюжими. «Велика печаль, – подумала Сара, – это же всего лишь немного воды. А они ведут себя так, словно могут растаять».

– Эй, Сара, – позвал Сет, сбегая к ней навстречу по ступенькам. – Хорошо, что ты меня дождалась. Я боялся, что ты из-за дождя пойдешь домой.

– Ну да, такой облом. Сегодня мы на канате не покатаемся. – Сара все равно не планировала много кататься. На самом деле она хотела посидеть и поговорить с Сетом.

– Кататься сегодня точно не стоит, но мы все равно можем пойти в домик. Утром по дороге в школу я натянул там брезент; под ним должно быть довольно сухо. Мама сказала, что я могу погулять лишние полчаса; раз на улице так сыро, делать мне в общем-то нечего. Хочешь пойти?

– Конечно! – Сара улыбалась во весь рот. Этот необычный дождь оказался не просто не препятствием – наоборот, он им помог. – А почему ты подумал про брезент? Утром дождя еще не было.

– Мама сказала, что днем он пойдет. Она говорит, что чувствует это локтем. И никогда не ошибается. Это дар.

– У тебя очень странная мама, – засмеялась Сара.

– А я весь в нее, – усмехнулся Сет.

«Ну, тебе предстоит узнать, насколько я тоже странная».

Но по неизвестной ей причине Сару это совершенно не беспокоило. Наоборот, ей казалось, что целая серия необычных событий выстроилась именно для того, чтобы создать обстановку для ее долгого разговора с Сетом. Она чувствовала, что время для этого как раз подходящее. Во всем этом было ощущение неизбежности, словно они начали двигаться, и обратной дороги не было – как не было и желания возвращаться.

Это чувство напомнило Саре то, что она испытывала, сидя на подстилке на вершине огромной скользкой дорожки при первом посещении парка развлечений. Она помнила, как неуверенно себя чувствовала; насколько она была на самом деле не готова, но потом Джейсон толкнул ее сзади, и в следующую секунду она уже мчалась по склону. Она знала, что обратной дороги нет, и, наслаждаясь катанием, она уже не хотела возвращаться.

Сейчас она чувствовала то же самое. И Сара знала, что вот-вот начнет с восторгом катиться вниз.

Глава 21. Филин-учитель

Сара и Сет сидели на своем дереве.

– Как думаешь, твои родители знают об этом месте? – спросила Сара.

– Не знаю. Но не могу поверить, что они знают, потому что если бы знали, то, скорее всего, придумали бы мне занятия, которые не позволили бы мне проводить здесь столько времени. С другой стороны, не могу себе представить, что они не понимают, что я куда-то хожу после уроков.

Сара прислонилась к стволу дерева и подтянула ноги к груди, а потом натянула сверху куртку. Ее всегда поражали рассказы Сета о его жизни дома. Саре трудно было представить настолько строгих родителей. Не то чтобы у Сары не было дел, за которые она отвечала. Нет, их было много. Но Сара всегда чувствовала, что ее родителям важно, чтобы она хорошо жила и хорошо проводила время. Она никогда не чувствовала, что они пытаются стать между ней и счастливой жизнью. Они не усердствовали сверх меры, чтобы сделать ее жизнь идеальной, ничего подобного, но и не мешали ей.

Саре казалось, что родители Сета намеренно усложняют ему жизнь. Как будто, если жизнь у него будет трудной, он станет сильнее или лучше.

– Нам нужно получать столько удовольствия, сколько удается, пока есть возможность, – сказал Сет.

«Ну, наверное, это время не лучше любого другого, – подумала Сара. – Начали». Она сглотнула. Ей никак не удавалось найти слова, чтобы начать.

Соломон понимал, что с ней происходит.

– Сара, – произнес он у нее в голове, – ты боишься того, что Сет тебя не одобрит?

– Может быть, – сказала Сара вслух.

– Что «может быть»? – переспросил Сет.

Сара так сосредоточилась на том, что говорил ей Соломон, что даже не поняла, что с ней заговорил Сет.

– Вместо того, чтобы волноваться из-за того, одобрит тебя Сет или нет, лучше подумай о том, как ты его ценишь.

Страхи Сары рассеялись. Поток прекрасных воспоминаний окатил ее, и в этот момент она осознала, как ценно для нее знакомство с Соломоном.

– Конечно, – сказала она.

– Что «конечно»? – сказал Сет. – Сара, ты начинаешь меня пугать.

Сара снова обратила внимание на дом на дереве и на своего друга, который сидел прямо перед ней.

– Что ж, Сет, ты готов к следующей главе моей странной, но интересной истории?

Сет улыбнулся. Он ужасно хотел услышать побольше о ее встречах с филином, но решил подождать, пока она сама захочет начать рассказ.

– Еще бы!

– Ладно, тогда приступим, – сказала Сара. – Помнишь, как я тебе рассказывала, что упала на лед и услышала голос, который сказал: Неужели ты забыла, что не можешь утонуть?

– Помню.

– И как я увидела огромного прекрасного филина?

Сет охотно кивнул.

– Так вот, на следующий день я вернулась в ту рощу, чтобы попробовать снова его найти. И как только я вошла в рощу, он сидел прямо передо мной, на заборе.

– Я видел много сов, – сказал Сет, – но ни разу так близко. Ты испугалась?

Сара набрала воздуха в грудь.

– Нет, я не испугалась – все происходило так быстро. Он сказал мне: Здравствуй, Сара. Прекрасный день, правда?

Сара говорила медленно, изучая лицо Сета в поисках какой-нибудь реакции, но Сет был спокоен. Это было хуже всего. Она почти хотела, чтобы он рассмеялся, и тогда она могла бы сделать вид, что все это выдумала, так что они просто покатаются на канате и забудут обо всем.

– Продолжай, – медленно сказал Сет.

– Я имею в виду, что клюв у него не двигался, но я слышала, что он думает. Он знал, как меня зовут, и сказал, что ждал меня. Он сказал, что он – учитель, и что я тоже учитель. Он знает все на свете. Он смешной и умный, и разговаривает обо всем, о чем я хочу с ним поговорить. Он говорит, что все хорошо, и что все, что происходит в нашей жизни, происходит потому, что мы позволяем ему произойти.

У Сары пересохло во рту, она была практически в панике. Теперь отступать было уже поздно, но она не могла и продолжать свой рассказ. Она никогда раньше никому об этом не рассказывала.

– Сара, я не верю! Все это слишком странно!

– Не нужно было тебе рассказывать!

– Нет, Сара. Я тебе верю. Верю. Я говорю, что это странно, потому что со мной тоже однажды разговаривала птица. По крайней мере, мне так кажется. Это случилось всего один раз, а потом я думал, что мне это, наверное, приснилось или привиделось. Я никогда никому об этом не рассказывал. Меня бы в психушку отправили!

Сара испытала огромное облегчение.

– Да ты что! Птица с тобой разговаривала?

– Это был красный кардинал. Я однажды охотился к ужину. Мы обычно ели в основном то, что могли поймать или собрать…

– Хм-м, – пробормотала Сара. У Сета жизнь была совсем не такой, как у нее.

– …и однажды я сидел на поле, на бревне, и просто ждал, когда что-нибудь покажется – а этот большой красный кардинал сел на забор совсем рядом со мной. Я навел на него ружье, и пока он смотрел на меня, я выстрелил.

Он упал с забора в снег. Он был таким красным на белом снегу…

Я подошел посмотреть. И подумал: «Господи, зачем я это сделал? Он слишком маленький для еды». Чувствовал себя ужасно. Как будто я убил его просто так.

По щеке Сета скатилась слеза.

– И тут кардинал со мной заговорил. Он даже знал, как меня зовут.

– Что он сказал?

– Он сказал: «Сет, не нужно расстраиваться. Ничто не проходит зря, и смерти нет. Все хорошо». Но все равно я больше никогда ни на кого не охотился.

– Ух ты! – У Сары глаза тоже были полны слез. – Это мог бы сказать Соломон.

Сет вытер лицо рукавом; Сара сделала то же самое, и они сидели, прижавшись друг к другу, в домике на дереве, охваченные эмоциями. Оба молчали.

Соломон покружился над домиком, выжидая подходящий момент для появления.

– Более подходящего момента не будет, – сказал он и спикировал с неба вниз, словно собирался нырнуть прямо в реку. Но затем он резко свернул вбок – в последнюю минуту – взвился к дому на дереве и уселся на ветку недалеко от Сета и Сары.

– О, Луиза! – воскликнул Сет, вскочив на ноги.

– Луиза – очень красивое имя, – улыбнулся Соломон. – Но Сара называет меня Соломоном.

Сет бухнулся обратно на скамейку, как будто ноги его больше не держали, и изумленно посмотрел на Сару.

Сара ухмыльнулась и пожала плечами.

– Ну что я могу сказать?

В этот вечер она ложилась спать, ощущая свою жизнь настолько полной, насколько никогда еще не чувствовала. Радость того, что Соломон снова был с ней в физической форме, и она могла его видеть и прикасаться к нему, была так огромна, что ее трудно было вынести. И более того – два самых лучших ее друга теперь познакомились между собой! Разве могло быть что-то прекраснее этого? К тому же Саре было очевидно, что они друг другу понравились.

Сара поглубже зарылась в постель и натянула одеяло себе на голову. Она была очень-очень счастлива.

Глава 22. Полетели вместе

Сара проснулась посреди ночи. В ее комнате было очень темно, и она некоторое время лежала, гадая, почему проснулась. Потом в дальнем углу комнаты, почти у самого потолка, она заметила мягкий белый свет.

– Что это?! – воскликнула Сара, садясь в постели, и протерла глаза, пытаясь разглядеть свет получше.

Сияние стало ярче, и когда Сара открыла глаза как следует, то ясно увидела сущность Соломона, словно призрачную копию ее крылатого друга.

– Соломон? – позвала она. – Это ты?

– Добрый вечер, Сара. Надеюсь, ты не возражаешь, что я тебя разбудил. Я подумал, что, вероятно, ты захочешь полететь вместе с нами.

– Да, конечно. Спрашиваешь еще! Я готова… с нами? С кем это с нами?

– Сет сегодня в доме на дереве. Он катается на канате. Он так счастлив, что не мог уснуть. Я подумал, что эта ночь прекрасно подходит для полетов. А ты как думаешь?

Сердце Сары наполнилось таким счастьем, что ей показалось – оно разорвется. Она никогда не забывала ночные полеты, в которых ее сопровождал Соломон, но с последнего полета прошло уже немало времени. Ничего из случавшегося с ней ранее даже не приближалось к красоте и чуду этих полетов. И вот Соломон снова приглашал ее, более того, вместе с ее другом Сетом.

– Одевайся и отправляйся к дому на дереве. Сет будет рад тебя видеть. Встретимся там.

– Отлично, Соломон. Я скоро буду.

Соломон исчез.

Сара выскочила из постели и тихонько оделась. Она помнила, как летала с Соломоном раньше, и как комфортно себя чувствовала в ночной рубашке, хотя летали они посреди зимы. Теперь она не знала, почему так кутается, но это казалось разумным, потому что за окном было не меньше семи градусов ниже нуля. Она бесшумно выскользнула через черный ход, пересекла задний двор и зашагала к Такерс-Трейл.

Луны не было видно, и вокруг было очень темно, но вскоре глаза Сары привыкли к темноте, и она легко нашла дорогу по знакомой тропинке, нащупывая или угадывая путь между деревьями. Она улыбнулась, заметив, что, хотя она в полном одиночестве шла темной поздней ночью по лесу, не испытывала ни капли страха.

Среди деревьев раздался звук: «Вшшш!» Она остановилась и прислушалась, не раздастся ли он снова. И действительно: «Вшшш… вшшш… вшшш…» – а потом последовал глухой удар. Сара улыбнулась.

Как и сказал Соломон, Сет катался на канате. Сара стояла неподвижно в густой тени. Как ей сообщить о своем присутствии, не испугав его?

Она приложила руки ко рту и крикнула: «Ух-ху-ху!» – подражая сове, как могла.

Сет услышал этот крик и замер.

– Ух-ху-ху, – повторила Сара.

– Соломон, это ты? – услышала она голос Сета и усмехнулась.

Сет приложил руки ко рту и отозвался:

– Ух-ху-ху!

– Ух-ху-ху, – ответила ему Сара.

– Ух-ху-ху, – продолжил Сет.

– Ух-кто-тут, – ухнула Сара и захихикала.

Сет узнал ее голос.

– Сара, что ты тут делаешь?

– Я могла бы у тебя спросить то же самое, – засмеялась она. – Извини за уханье, но я не хотела тебя пугать.

– Я просто не мог заснуть. Вся история с Соломоном – это так здорово! Я едва могу поверить, что это происходит на самом деле; я все думал, не приснилось ли мне это.

– Я знаю. Когда я с ним только познакомилась, то на следующее утро проснулась, считая, что мне все приснилось, или что я схожу с ума. И я больше никому не рассказывала о Соломоне, потому что была уверена, что все решат, будто я чокнулась. Но это не сумасшествие, Сет. Это прекрасно, и это правда.

– Я знаю. Это классно, Сара, но все равно немного странно. Я рад, что могу поговорить об этом с тобой.

– Сдается мне, что все станет еще более странно.

– О чем ты, Сара?

– Видишь ли, Соломон разбудил меня с час назад и сказал, что ты сейчас в доме на дереве, и что если я тоже сюда приду, то мы сможем полетать втроем.

Над головами у Сары и Сета раздалось:

– Ух-ху-ху…

Сара засмеялась. Она знала, что это Соломон. Однако за все время их знакомства она впервые слышала, чтобы он ухал.

– Привет, Соломон, – сказала она, зная, что он ухает по-совиному, только чтобы их подразнить.

– Добрый вечер, друзья мои. Вы готовы полететь со мной? – Соломон опустился на ветку прямо у них над головами.

– По-настоящему, Соломон? – воскликнул Сет. – Мы можем полететь с тобой? Поверить не могу!

– Сет, ты ведь летал раньше? Мне кажется, я помню немало полетов в деревне, над твоими фермами.

– А, ты про полеты во сне. Да, со мной все время такое случается. На самом деле я летал во сне почти каждую ночь. Но потом сны прекратились, не знаю, почему. Может быть, это из-за того, что сказала миссис Гиллиленд…

– А что она сказала? – спросила Сара.

– Она сказала, что полеты во сне – это неправильно.

– Что может быть неправильного в полетах во сне? – воскликнула Сара. – Это самые лучшие сны, которые могут присниться человеку!

– Она сказала, что полеты во сне – это про секс, – сказал Сет и покраснел. Он не мог поверить, что произнес подобное при Саре.

Сара тоже покраснела.

– На следующую ночь я летал, совсем как обычно, над фермой и озером, и вокруг, а потом влетел в пещеру. Пещера становилась все уже и уже, а я летел все глубже и глубже, пока не влетел в трещину – и в ней я застрял.

– А что случилось потом? – спросила Сара.

– Я проснулся, и это был последний сон про полеты, который мне приснился.

Сара широко раскрыла глаза. Соломон улыбнулся.

– Что ж, Сет, мне кажется, тебе пора освободиться от уз этой пещеры, и от уз того, что думают другие люди. Тебе пора снова летать.

– Я готов. Что нужно делать?

– Сара, почему бы тебе не объяснить Сету?

– Ну, – замялась Сара, пытаясь вспомнить свой первый опыт полетов. – Сначала ты должен очень сильно захотеть полететь.

– О, я хочу! – воскликнул Сет.

– А потом, – продолжила Сара, – тебе нужно найти место чувства полета.

– Что значит «найти место чувства»?

– Это значит, что тебе нужно вспомнить, что ты чувствовал, когда летал, или подумать о том, как это здорово – летать.

– Это легко, – сказал Сет. И в ту же секунду они с Сарой почувствовали, как их отрывает от земли; у них перехватило дыхание, и они понеслись вверх, вверх, все выше и выше, к вершине дерева.

Оба они смеялись, поднимаясь все выше и выше, пока не взлетели над деревом.

– А я думал, что кататься на канате – это здорово! Сара, это потрясающе!

Сара широко улыбнулась. Хотя она очень любила летать вместе с Соломоном, но смотреть, как впервые летит Сет, было еще лучше.

– Сара, я думаю, сегодня ты сама сможешь показать Сету город. Повеселись. Мы поговорим завтра.

Соломон скрылся в темноте.

– Куда теперь? – спросил Сет, и в голосе у него звучал такой восторг, какого Сара раньше никогда не слышала.

– Ты можешь отправляться, куда захочешь. – Сара вспомнила, что говорил ей Соломон во время ее первого полета.

– Тогда полетели к пещере, – сказал Сет, двигаясь в нужном направлении.

Сара последовала за ним. Она смеялась.

– Это как забираться на лошадь после того, как ты с нее упал? – Она считала очень смешным то, что Сет хочет снова влететь в пещеру после того, как его последний сон о полетах так плохо закончился – он застрял в трещине в пещере.

– Да, что-то вроде того, – отозвался Сет.

Они парили в ночном небе, то и дело спускаясь низко к реке, и быстро двигались к пещере.

– Это уж точно лучше, чем брести вдоль реки.

– Куда лучше, – ответила Сара.

Сет нырнул в отверстие пещеры. Сара последовала за ним.

Ни один из них не испытывал страха.

– Эй, эге-гей!

– Эй, эге-гей! – отозвалось эхо в пещере.

Они медленно летели в глубину пещеры, где узкий тоннель превращался в большое помещение. А там они остановились и воспарили к потолку, глядя сверху вниз на широкое пространство.

На стенах и потолке были нарисованы животные.

– Интересно, как они забирались так высоко, чтобы их нарисовать?

– Ты имеешь в виду – так же высоко, как мы сейчас? – засмеялась Сара. – Может быть, мы не первые, кто летает в этой пещере.

Сара и Сет медленно полетели глубже.

– Сет, она огромная! Она тянется дальше, наверное, на целые километры!

Они пролетели по другому длинному коридору, который снова закончился еще одной большой комнатой. А потом по следующему коридору, и следующему, и следующему… Сара летела следом за Сетом, поражаясь тому, как настолько невероятное место могло быть прямо внутри горы возле ее города, и было здесь всю ее жизнь, а она об этом не знала.

Они летели все глубже и глубже. «Надеюсь, ты помнишь, что делаешь, Сет!» – подумала Сара, вспомнив ужасный сон Сета и ощущая укол клаустрофобии, потому что заметила, что тоннель становится все уже.

Когда они свернули за следующий угол, Сара перевела дыхание. Прямо перед ними тоннель неожиданно заканчивался. Но Сет продолжал лететь прямо в пещеру. Сара открыла рот, чтобы окликнуть его, потому что ей казалось, что он вот-вот влетит головой прямо в каменную стену, но Сет вдруг исчез из виду. Тоннель поворачивал вверх, и Сет вылетел наверх, в поток лунного света. Сара выпорхнула из пещеры рядом с ним.

Радостный вопль Сета разнесся по долине.

«Что ж, я думаю, Сет освободился от страшного сна про пещеру», – подумала Сара.

– Эй, посмотри, луна вышла! – крикнул Сет, пикируя обратно в долину. – Сара, я хочу летать вечно!

Сара вспомнила, как произнесла в точности те же слова в ночь своего первого великолепного полета.

– Но я думаю, что нам надо возвращаться, пока нас не хватились. Скоро рассветет.

– Давай наперегонки до дома на дереве, – крикнула Сара и помчалась по небу.

– Нечестно! – воскликнул Сет, изо всех сил бросаясь вдогонку.

Когда Сет поравнялся с ней, она парила над деревом, высоко над домиком. Сет подлетел поближе, и, смеясь, они закружились вместе.

– А теперь, Сет, я покажу тебе, как аккуратно опуститься. Потянись одной ногой вниз, и вниз и полетишь.

Сара и Сет взялись за руки, опустили по одной ноге вниз и плавно опустились в свой дом на дереве.

– Ух ты! – сказал Сет.

– Я знаю, – ответила Сара.

– Если я никогда в жизни не испытаю ничего подобного, одного этого будет достаточно!

– Я тоже так раньше говорила, – засмеялась Сара, – но все время оказывается, что, как бы хорошо ни было, мне хочется еще. Соломон говорит, что это нормально, и что это не жадность. Соломон говорит, что все мы должны прожить замечательную жизнь.

– Мне нравится, как это звучит. Проводить тебя домой?

– Нет, сама дойду. Увидимся завтра.

– Пока. И спасибо, Сара!

Глава 23. Закон притяжения

Сара и Сет сидели в своем доме на дереве, глядя на реку далеко под ними. Солнечный свет пробивался сквозь листву, создавая подвижные узоры на платформе. Сара немного сдвинулась, чтобы на нее падало больше солнечных лучей: оно обожала ощущение, когда тебе сначала немного прохладно, а потом ты находишь теплый свет и греешься.

Сет наблюдал, как она устраивается поудобнее. Он не мог не заметить, как свободно она себя чувствовала. Ему самому было совсем не так легко. Он сначала поерзал на сиденье, а потом сполз на платформу и прислонился к скамейке спиной. «Не знаю, почему я так нервничаю», – подумал он.

Соломон сел на ветку прямо у них над головами, ожидая, пока оба устроятся. Он улыбнулся, глядя, как Сара, его давняя ученица, расслабляется и наслаждается солнцем, хотя и ждет с нетерпением урока Соломона; а Сет, только недавно ставший его учеником, похоже, борется с беспокойством.

«И это пройдет», – подумал Соломон; эта мысль пролилась на его учеников, словно чистый солнечный свет, и Сет глубоко вздохнул, откинулся поудобнее и расслабился.

– Итак, мои дорогие бескрылые друзья, о чем вы хотели бы поговорить сегодня? – начал Соломон.

Сет и Сара засмеялись.

– Сегодня действительно прекрасный день, – добавил Соломон.

– Конечно, – сказал Сет.

Сара улыбнулась. Она знала, что Сету предстоит замечательно провести время. Она обожала разговаривать с Соломоном и знала, что Сету это тоже понравится. Сара с самого начала своего общения с Соломоном поняла, что он мало что говорил, если она сама не хотела обсудить что-нибудь. Она также обнаружила, что придумать тему для разговора несложно. События в школе и дома всегда порождали ситуации, которые требовали разъяснения, и она уже давно знала, что если ей нужно объяснение чего-то, или даже трудные ответы, Соломон всегда готов, может и хочет помочь ей.

Сара вспомнила, что поначалу непонятного ей находилось очень много. Многое казалось ей несправедливым, или нечестным, или просто неправильным. Но со временем, обсуждая с Соломоном одну ситуацию за другой, Сара начала понимать основы философии Соломона – а позже научилась находить и собственные ответы на многие вопросы, которые возникали в ее повседневной жизни.

Самое важное, на что обратила внимание Сара из происходившего в ее жизни с тех пор, как она познакомилась с Соломоном, было то, что она постоянно испытывала ощущение благополучия. Соломон помог Саре понять, что какой бы ей ни казалась ситуация в данный момент времени, истина в том, что на самом деле все хорошо. И хотя временами Сара сопротивлялась этому пониманию, даже иногда спорила с Соломоном, она все лучше осознавала, что это правда.

Соломон сидел и ждал. Сет не знал, что должно произойти. Сара начала.

– Итак, Сет, ты можешь спрашивать Соломона о чем хочешь. Он может ответить на любой вопрос.

Сет сменил позу.

– Есть что-нибудь важное, что ты хочешь понять? – продолжила Сара.

Сет скрестил ноги перед собой и наклонился вперед, сплетая пальцы. Он выглядел очень задумчивым.

– Ну, да. То есть меня многое интересует. У меня вопросы копятся с тех пор, как мне было четыре года.

У Сета голова шла кругом. Он едва мог сосредоточиться. Он с трудом мог поверить, что кто-либо, даже этот потрясающий филин, научивший его летать, сумеет ответить на все имеющиеся у него вопросы.

– Что ж, Сет, – тихо начал Соломон, – могу порадовать тебя тем, что не обязательно задавать их все сразу. Другая приятная новость – ответы, которые ты получишь, ничем не ограничены. Ни количеством, ни временем. Ты можешь спрашивать сколько угодно много и сколько угодно долго.

– А плохие новости? – спросил Сет.

– А, это? Плохих новостей нет, – улыбнулся Соломон.

Сара откинулась на ствол дерева и тоже улыбнулась. Ей уже нравилось.

Сет начал сосредотачиваться, и ему в голову стало приходить все то, о чем он подолгу размышлял.

– Ладно, Соломон, у меня есть вопросы. Почему жизнь такая несправедливая? Почему одни люди живут так хорошо, а другие – плохо? Почему люди могут делать другим гадости? И почему случается плохое? Как получается, что люди умирают или заболевают, и почему нам приходится убивать и есть животных? Почему у одних ферму смывает паводком, а другие голодают, потому что из-за засухи у них ничего не растет? Почему большинству приходится тяжело трудиться целыми днями, пока они не умрут, усталые, ничего не получив взамен за свой труд? И почему целые страны сражаются друг с другом? Почему они не оставляют друг друга в покое? Почему…

Сара сидела, уставившись на Сета огромными глазами. Она никогда не видела, чтобы кто-нибудь выпаливал столько вопросов за такое короткое время. «Сет задал в первые пять минут больше вопросов, чем я в первые пять месяцев», – подумала она.

А Сет продолжал:

– Что случилось со всеми индейцами, которые жили тут раньше, и откуда у белых людей право забирать их землю и разрушать их жизни, и…

Сара посмотрела на Соломона. Она гадала, слышал ли Соломон раньше столько вопросов одновременно.

А Соломон терпеливо слушал.

Наконец Сет остановился. Он посмотрел на Соломона и откинулся на ствол дерева. Он тяжело дышал, едва не задыхался.

Соломон начал:

– Что ж, Сет, в этих местах есть такое высказывание: «Проси, и будет дано тебе». Я не припоминаю никого из тех, с кем встречался, у кого было бы больше вопросов, чем у тебя. И я даю тебе обещание, что на каждый из них ты получишь ответ. Я также обещаю, что каждый из этих ответов будет вызывать у тебя еще больше вопросов. Поначалу некоторые ответы будут не вполне тебя удовлетворять. На то, чтобы понять часть из них, нужно время. Но со временем ты целиком и полностью поймешь все, что хочешь понять. Мы прекрасно проведем время вместе, это я тебе обещаю.

Сара удивилась тону вопросов Сета. «Он кажется таким сердитым. И так сосредоточен на всем несправедливом», – подумала Сара.

Соломон посмотрел на нее.

– Вопросы Сета напоминают мне те, что задавала мне ты в начале, – сказал он.

Эти слова застали Сару врасплох. Сет и Соломон разговаривали друг с другом, и она почти забыла, что Соломон всегда знает, о чем она думает. Она попыталась вспомнить свои первые вопросы к Соломону. Это было, казалось, так давно…

– Помнишь Дональда? – услышала Сара голос Соломона у себя в голове.

Она усмехнулась. «Ну конечно, я помню Дональда».

Она села прямо и вспомнила, как была возмущена, когда школьные задиры стали привязываться к Дональду, новому ученику, недавно переехавшему в город. Эти бурные эмоции тогда были такими яркими, а сейчас казались ей далекими. Она откинулась на дерево, вновь понимая, как сильно изменилась.

Сара смотрела, как Сет жадно забрасывает Соломона вопросами, и ей нравилось это зрелище. Ее восхищало то, что Соломон, беседуя с Сетом и улавливая каждую мелочь в его вопросах, в то же время вел разговор и с ней, у нее в голове. Она почувствовала, что в ответ на это открытие внутри нее возникает мыльный пузырь радости. Она вздрогнула от удовольствия, понимая, что ее общение с Соломоном переходит на новый уровень.

– Прирожденному учителю всегда доставляет удовольствие наблюдать за тем, как работает другой учитель, – услышала она голос Соломона у себя в голове. – Скоро мы станем свидетелями великолепного развития.

Сара улыбнулась. Ей не терпелось это увидеть.

Она сосредоточилась на том, о чем говорили Соломон с Сетом. Теперь Сет молчал, а Соломон начал рассказывать.

– Сет, твои вопросы замечательны. Я вижу, что ты уделяешь много времени обдумыванию всего этого. Теперь… с чего бы нам начать?

Все трое помолчали. Тишина казалась особенно полной после потока вопросов, который обрушил Сет на Соломона. Соломон заговорил не сразу. Саре показалось, что он как-то обдумывает все, о чем спросил Сет, и теперь решает, с какого вопроса начать, чтобы раскрывать все по порядку.

Наконец он заговорил.

– Вот с чего мы начнем. Первое, что тебе нужно понять, прежде чем тебе станут ясны остальные ответы. Несправедливости нет.

Сара перевела взгляд с Соломона на Сета. Обе на секунду замолчали. Сара ощутила себя неуютно: она знала, что этот ответ Сету не понравится. Саре казалось, что каждый вопрос, который он задал, был связан с несправедливостью. И в одном коротком предложении Соломон разрушал основу всего, что Сет хотел знать.

Сет выглядел напряженным, но прежде, чем он смог собраться с мыслями и начать возражать, Соломон продолжил:

– Сет, прежде чем мы начнем обсуждать отдельные темы, которые ты затронул, я хочу, чтобы ты имел представление о том, как работает эта величественная вселенная. А когда ты поймешь эти принципы, и у тебя будет возможность пронаблюдать их действие в своей обычной жизни, тебе будет легче понять, как они постоянно влияют не только на твою жизнь, но и на жизни всех остальных.

Сет выпрямился и внимательно посмотрел на Соломона. Сара улыбнулась. Она не могла дождаться, когда же Соломон наконец начнет объяснять Сету Закон Притяжения.

– Есть ли в этом городе законы, которые действуют на живущих тут людей?

– Конечно. Наверное, их много, – ответил Сет.

– Назови один.

– Законы против превышения скорости. На Мэйн-стрит можно ехать со скоростью не больше шестидесяти километров в час, – сказал Сет.

– Как ты думаешь, Сет, какой закон важнее – закон о шестидесяти километрах или закон земного тяготения?

Сет усмехнулся.

– Это просто. Закон земного тяготения точно намного важнее, чем закон о превышении скорости.

– Почему?

– Потому что, – с энтузиазмом продолжил Сет, – только на некоторых людей распространяется закон о скорости в час, а закон земного тяготения действует на всех.

Соломон улыбнулся.

– Очень хорошо. Закон о шестидесяти километрах в час можно легко проигнорировать. А игнорировать закон земного тяготения не так просто.

– Правда, – засмеялся Сет.

– Есть и другой, гораздо более действенный закон. Более важный, чем закон земного тяготения. Это Закон Притяжения. И так же, как закон земного тяготения действует на все, что существует на вашей планете, так Закон Притяжения действует на все, что существует в целой Вселенной, во всем пространстве, в любое время, и во всем, что пребывает вне пространства и времени. На самом деле, Закон Притяжения – это основа всего сущего.

Соломон сумел заинтересовать Сета. Сет наклонился к нему, желая знать больше.

– Закон Притяжения, если излагать его в простой форме, гласит: «Подобное притягивается к подобному». Если говорить более развернуто, то это означает, что все во Вселенной излучает вибрационные сигналы, и те сигналы, которые похожи друг на друга, притягиваются, как магниты.

Сара внимательно наблюдала за лицом Сета. Она помнила, как трудно было поначалу ей самой понять эти новые идеи, и гадала, как с этим справится Сет.

– То есть как радиосигналы? – переспросил Сет.

– Очень похоже на них, – ответил Соломон.

Сара улыбнулась.

– Видишь ли, Сет, вся Вселенная основана на вибрациях. Все испускает вибрации. И именно благодаря этим вибрациям вещи во Вселенной либо сходятся, либо остаются на расстоянии. «Подобное притягивается к подобному».

– А как узнать, у каких вещей сигналы одинаковые?

– Для этого нужно оглядеться и посмотреть на то, что сходится. Это один из способов. Накопив некоторый опыт, ты сможешь читать вибрационные сигналы вещей еще до того, как они сойдутся друг с другом. Ты сможешь прочитать сигнал до его материального проявления.

– Хм-м, – задумался Сет. – Классно.

Сара снова улыбнулась. Дело шло очень хорошо.

– А я испускаю сигнал?

– Да, и ты тоже.

– И все люди?

– Именно так.

– Ладно. А как мне тогда определить, какой сигнал я испускаю?

– Ты можешь понять это по тому, что чувствуешь, и по тому, что к тебе приходит.

– А можно определить, какие сигналы испускают остальные?

– Следить за этим – не твоя работа, но ты можешь определить, какие сигналы они испускают, по тому, что к ним приходит в ответ, и по тому, что они чувствуют. Их мировоззрение и настроение может многое сказать тебе о том, что они делают.

– Так, а как мне совпасть с сигналами, похожими на мои?

– Это тоже не твоя забота. Закон Притяжения соединит вас сам.

– Можно намеренно послать сигнал?

– Да, конечно, намеренно посылать сигнал можно – и именно этому я собираюсь тебя научить.

– Ух ты! – воскликнула Сара вслух. Она чувствовала такой подъем, что ей казалось, будто она вот-вот взлетит над деревом. Ее поражали ясность разума Сета и сила его вопросов, и то, как легко он понимал ответы Соломона.

– Мы продолжим разговор завтра, – сказал Соломон.

– О нет, – огорчился Сет, не желая так быстро заканчивать. – У меня еще миллион других вопросов. Обязательно сейчас останавливаться?

– Сет, мы еще поговорим обо всем, о чем ты спрашивал. В первые несколько дней каждый ответ будет порождать в тебе десятки новых вопросов. Но ты сам не заметишь, как у тебя образуется основа для понимания, а потом все, что ты захочешь узнать, легко будет становиться на свое место.

Я получил от нашего разговора огромное удовольствие.

– И я, Соломон, – сказали Сет и Сара в один голос.

– Хм-м, вот и пример. Два существа в идеальной вибрационной гармонии.

Сара и Сет переглянулись, а Соломон поднялся в воздух и улетел.

– Здорово, правда? – спросила Сара.

– Да, очень, – ответил Сет.

Глава 24. Внимание к вибрациям

Сет и Сара встретились в домике на дереве и ждали Соломона.

– Интересно, где он? – сказала Сара.

От неожиданного порыва ветра с дерева полетели листья. Сара заморгала и принялась тереть глаза, потому что в них попала пыль; Сет выплюнул грязь и кусочек листка, который залетел ему в рот, – и среди всего этого беспорядка прямо на платформу свалился Соломон.

Сет и Сара подпрыгнули от удивления.

– Извините, – сказал Соломон. – Я пробовал новый способ посадки. Нужно будет еще поработать.

Сара не знала, как это понимать. Она никогда раньше не видела, чтобы Соломон делал что-либо подобное.

– Ты хочешь сказать, что тоже до сих пор учишься? – изумленно сказал Сет.

– Разумеется. Все мы постоянно узнаем все больше.

– Но мне казалось, что ты все знаешь! – воскликнули Сет и Сара, опять в один голос. Соломон улыбнулся.

– Разве так было бы интересно жить? Нет, это было бы крайне печально – обнаружить, что все, что можно было бы узнать, неожиданно кончилось, до последней мелочи. Уверяю вас, что такого быть не может. Ничего не заканчивается. Есть только вечное, бесконечное, радостное движение вперед.

Соломон уселся на платформу и клювом принялся укладывать перья на место.

– Вот, так намного лучше, – сказал он. – Итак, приступим. С чего мы начнем?

– Ну, – начал Сет, – вчера я все думал и думал о том, что ты сказал, – о том, что я испускаю собственный сигнал. Не знаю, почему, но это все время крутится у меня в голове. Я даже не совсем понимаю, что это значит, но продолжаю об этом думать.

Соломон улыбнулся.

– Я очень доволен, что из всего, о чем мы вчера говорили, именно это больше всего запало тебе в голову, потому что это самое важное, чему я должен тебя научить.

Сара с интересом наклонилась вперед. Соломон повторял многое из того, что она уже знала, но для Сета он, похоже, использовал другие слова. Она хотела быть уверена, что понимала то, что Соломон называл самым важным.

– Во-первых, тебе нужно понять, каким образом ты испускаешь сигналы. Твой сигнал напрямую связан с тем, что ты воспринимаешь.

– Воспринимаю?

– Да, с тем, на что ты обращаешь внимание, на чем сосредотачиваешься. Например, когда ты что-то вспоминаешь, ты испускаешь свой вибрационный сигнал. Когда ты на что-то смотришь или о чем-то думаешь – ты испускаешь сигнал. Когда ты размышляешь, или учишь, или исследуешь, или воображаешь – ты испускаешь сигнал.

– А когда я о чем-то говорю?

– Особенно тогда, потому что, когда ты о чем-то говоришь, ты обычно сосредотачиваешь на этом все свое внимание.

– Хм, Соломон, похоже, что мы испускаем сигналы всегда, когда что-то делаем.

– Хорошо, Сет. Именно так. А поскольку Вселенная постоянно подбирает твоему сигналу подобные ему вещи, то очень хорошо испускать сигналы намеренно.

– Это логично. Но что происходит, когда я вижу нечто ужасное? Что-то плохое или неправильное? Что тогда происходит с моим сигналом?

– На твой сигнал всегда влияет то, на что ты обращаешь внимание.

Сара смотрела на Сета. Она чувствовала его дискомфорт. Она помнила, как трудно ей самой было поначалу понять это.

– Но, Соломон, – возразил Сет, – как вообще что-то может стать лучше, если я не обращаю внимания на то, что неправильно?

– Разумеется, вполне допустимо обращать на это внимание – сначала. А потом важно то, каким образом ты решаешь, как ты можешь помочь, или что можно улучшить, или чего ты хочешь. Важно решить, и как можно быстрее, что будет лучше или чего ты хочешь, – а затем посвятить все свое внимание этому. Тогда Вселенная сможет заняться подбором подобия принятому решению.

– А, понятно, – неуверенно сказал Сет.

– При некоторой практике ты всегда сможешь определить, какой сигнал у твоих вибраций. Ты научишься понимать, что то, что ты чувствуешь, очень хорошо указывает на твой сигнал: чем лучше ты себя чувствуешь, тем он лучше. Чем хуже ты себя чувствуешь – тем он хуже. Все на самом деле не так сложно.

– Хм-м… – Сет замолчал. Сара не знала, почему он молчит – потому ли, что понял, или потому, что не верит Соломону. Он проявлял больше интереса, когда Соломон говорил о радиосигналах и вибрациях, а когда Соломон заговорил о чувствах и эмоциях, Сет как будто замкнулся.

– Видишь ли, – продолжал Соломон, – большинство человеческих существ имеют дело с вибрациями постоянно; они просто не знают об этом. Все, что относится к твоему физическому миру, основано на вибрациях. Твои глаза видят то, что видят, потому что они различают вибрации. Ты слышишь потому, что твои уши их улавливают. Даже обоняние, вкус и осязание возможны потому, что твое тело улавливает вибрации.

Сет просиял.

– Я помню, как одна моя учительница приносила в школу музыкальные вилки. Они все были разного размера. У нее был маленький молоточек, и она била им по вилкам и говорила, что они звучат по-разному, потому что у них разные вибрации.

– Очень хорошо. Точно так же и все во Вселенной испускает разные вибрации – и ты замечаешь их с помощью физических чувств: носом, ушами, глазами, кончиками пальцев, вкусовыми рецепторами на языке. По сути дела, все, что ты воспринимаешь, или видишь, или осознаешь вокруг себя, является твоей интерпретацией вибраций.

Соломон использовал много таких слов, в значении которых Сет, да и Сара тоже, были не уверены. Но чем больше он говорил, тем больше они понимали.

– Ты хочешь сказать, что цветок испускает вибрации, и мой нос воспринимает их, поэтому я могу цветок понюхать?

– Совершенно верно, Сет. Ты обратил внимание, что у разных цветов разные запахи?

– Да. А у некоторых запаха вообще нет.

– А бывало так, что ты чувствовал запах цветка, а кто-то другой – нет?

– Моя мама чувствует запахи цветов, которые для меня не пахнут. Я всегда думал, что она просто притворяется.

Соломон улыбнулся.

– Не все чувствуют одни и те же запахи, так же как не все видят одно и то же. Ты когда-нибудь замечал, что собаки чувствуют запах, который ты не ощущаешь?

– Собаки чувствуют запахи, которые я и не хотел бы чувствовать! – воскликнул со смехом Сет.

Сара тоже засмеялась.

Соломон улыбнулся.

– Ты замечал, что собаки слышат то, что тебе не слышно?

– Да, замечал, – сказал Сет.

– Итак, – продолжил Соломон, – не только все вещи испускают разные вибрации – но и при восприятии разные существа воспринимают их по-разному.

Поиграйте с этим несколько дней. Посмотрите, что вы сможете увидеть, что узнаете о вибрациях, а потом мы поговорим снова. Я получил от нашей встречи огромное удовольствие.

И прежде чем Сет и Сара успели возразить, Соломон взлетел и скрылся из виду.

– Он не канителится, когда готов уйти, а? – засмеялся Сет.

– Это точно, – улыбнулась Сара.

– Ладно, Сара. Увидимся завтра после школы. Сравним записи о том, что пронаблюдаем.

– Идет. Пока.

Сара была так довольна, что Сету нравилось все, что он узнавал от Соломона, что она уже почти дошла до дома, прежде чем вспомнила, что они даже не покатались на канате.

– Хм-м.

Глава 25. Веселый день

Войдя на территорию школы, Сара увидела что-то ярко светящееся в одном из окон первого этажа.

– Это что такое? – пробормотала она, рассматривая странный новый свет.

Подойдя ближе, она поняла, что исходит он из класса рисования, где вела уроки мисс Ральф. Он был очень странным. Сначала он казался красным, потом синим, потом зеленым… Сара не могла оторвать от него глаз.

Хотя она и помогала относить учебные пособия в машину, Сара никогда не бывала внутри кабинета мисс Ральф, но сегодня она решила зайти туда. Ей нужно было узнать, откуда брался этот потрясающий свет в окне.

Дверь кабинета была еще закрыта, а когда Сара потянула за ручку, она открылась с громким стуком. Сара и сама не понимала, насколько она возбуждена и как сильно тянет за ручку, пока дверь не стукнула о стену. Хорошенькая учительница отпрыгнула от окна, обернувшись на громкий звук.

– Тебе что-то нужно?

Сара смутилась из-за того, что устроила такой шум.

– Я видела, что в вашем окне что-то светится. Это хорошо видно с парковки. Мне стало интересно, что это?

Мисс Ральф улыбнулась и прикоснулась кончиком пальца к призме, заставив ее вращаться на нитке, так что по стенам кабинета побежали красивые разноцветные пятна.

– Это моя новая призма.

– Приз? – переспросила Сара.

– Призма. Она преломляет свет.

– Преломляет?

– Она вбирает луч света и перенаправляет его. Создает более длинные и более короткие световые волны, так что лучи получаются разного цвета. Я еще не все прочитала о том, что происходит внутри этого замечательного куска стекла, но решила, что он пригодится моим ученикам, чтобы они лучше смогли разобраться в цветах и их естественном смешении.

Сара была в таком восхищении, что готова была выпрыгнуть из собственной кожи.

– Вибрации, – сказала она про себя.

– Да, – сказала учительница, спокойно глядя в горящие интересом глаза своей новой маленькой подружки. – Ты художница?

– Я? Нет, что вы. Рисовать я совсем не умею.

– Ты можешь удивиться, – сказала мисс Ральф. – Я уверена, что ты полна художественных талантов, о которых сама еще не знаешь. Может статься, что скоро я увижу тебя на своих уроках.

Бам! Сара и мисс Ральф подпрыгнули; а в дверь кабинета вбежал Сет.

– Извините.

– Сет! – удивленно сказала Сара.

– Сара! – Сет тоже был удивлен. Затем, подойдя к окну и потянувшись к блестящему предмету, крутившемуся на нитке, он спросил: – Что это такое?

Мисс Ральф изумленно разглядывала их, не понимая, что происходит. Кто эти дети, проявляющие такой интерес к ее новой призме?

– Это призма, – гордо сказала Сара. – Она преломляет свет.

– Я и не думала, что призма будет привлекать столько внимания. Надо было подумать об этом давным-давно, – сказала мисс Ральф. Затем она объяснила Сету то же, что только что рассказывала Саре.

После этого дети поблагодарили учительницу и вышли из ее класса. Сара и Сет едва дождались, когда окажутся в коридоре, чтобы поговорить наедине.

– Ты можешь в это поверить? Мы оба прямо с утра оказались в классе мисс Ральф! Этот Закон Притяжения – странная штука.

– Ты думаешь, все ее заметят, или только у нас вибрации соответствуют призме?

– Мне кажется, она тут специально для нас.

– Мне тоже, – сказала Сара. – День должен быть веселым.

Сет придержал для нее дверь, и они вышли на улицу. Спускаясь по ступеням, они услышали, как завыла городская сирена вдалеке. В городке не было специальной пожарной станции. Имелась только старая пожарная машина, которая стояла в гараже на Мэйн-стрит. Когда где-нибудь в окрестностях случался пожар, раздавался громкий звук сирены, и добровольцы отовсюду, где его слышали, быстро приходили на помощь. Сирена звучала редко, но когда раздавалась, то всегда пробуждала бурный интерес и активную деятельность.

– Интересно, что случилось? – сказала Сара, поднимаясь на цыпочки и щурясь вдаль.

– Ш-ш, слушай, – сказал Сет, поднося палец к губам.

– Это пожарная сирена, – объяснила Сара.

– Это я знаю, но что еще ты слышишь?

Сара остановилась, пытаясь расслышать то, о чем говорил Сет. И ухмыльнулась.

– Вой. Я слышу вой. Наверное, все собаки в городе воют. Ну что, Сет, это тоже странно? День еще не начался, а мы уже целых два раза столкнулись с вибрациями.

– Я только надеюсь, что это не мой дом горит – опять, – со смехом сказал Сет.

– Это не смешно, – фыркнула Сара. – И я думаю, что нам надо прекращать разговаривать о том, чего мы не хотим. Все случается как-то очень быстро.

– Увидимся после школы.

– Да, увидимся.

Глава 26. Волшебное совпадение вибраций

Сара широко зевнула и не сразу вспомнила, что надо прикрыть рот. Она огляделась, проверяя, заметил ли это кто-нибудь из ее одноклассников, но похоже, что никто не обратил внимания. Она посмотрела на часы, желая, чтобы день проходил побыстрее, – ей хотелось встретиться с Сетом и обсудить все то, что накопилось в ее списке. Всего за один день один из ее учителей рассказывал о Бетховене, глухом композиторе, и о Хелен Келлер, потрясающей женщине, которая была не только глухой, но и слепой… Сара не могла вспомнить другого дня, когда так часто обсуждались бы пять чувств. Она с нетерпением ждала встречи с Сетом и сравнения их заметок.

Внезапно она почувствовала совершенно ужасный запах.

– Ооо, фу-у! – воскликнула Сара, закрывая рот и нос ладонью. И другие ученики вместе с ней стали прикрывать лица, кашлять и задыхаться от едкого запаха.

– Ого, – улыбнулся мистер Йоргенсен, – давно я не чувствовал этого запаха.

– Что это за ужасная вонь? – выкрикнула Сара.

– Если моя память меня не подводит, то, судя по всему, какие-то хулиганы в химической лаборатории сотворили очередную порцию газа тухлых яиц. И как-то умудрились выпустить его в вентиляционную систему.

Сара заинтересовалась тем, откуда мистер Йоргенсен столько знает об этом ужасном запахе. Заметив искорки в его глазах, она не могла не предположить, что он сам не раз создавал такой же газ в свои школьные дни.

Затем громкоговоритель в классе затрещал, как всегда делал, когда директор собирался прочитать объявление. «Внимание. Говорит мистер Марчант. Судя по всему, произошел неприятный инцидент в химической лаборатории восьмого класса. Опасности нет – кроме наказания для ответственных за него».

Сара засмеялась.

«На сегодня оставшиеся уроки в школе отменяются. Учителям рекомендуется распустить классы. Ученики, которые ездят в школу на автобусе, могут собраться на стоянке через полчаса. Все остальные могут покинуть школу немедленно. Всего доброго».

Сара вскочила с места. Несмотря на кашель и чих, она была полна радости. «Ой, лучше не выглядеть такой счастливой, – подумала она. – Еще подумают, что это я виновата. Хотя в какой-то мере так оно и есть. Закон Притяжения работает странно».

Сара вышла из здания вместе с группой других школьников. Она обвела взглядом толпу, надеясь встретиться с Сетом и начать сравнивать заметки. И Сет был тут – стоял возле флагштока, высматривая среди людей Сару. Она улыбнулась.

– Хорошо, что ты подождал. Что у тебя получилось?

– О, Сара, у меня такое чувство, словно мы зашли в «Сумеречную зону». Как так может быть, что в течение одного дня происходит столько всего странного, и причем именно в тот день, когда Соломон поручил нам именно это?

– Я знаю. Думаешь, Соломон за всем этим стоит?

– Наверняка что-то вроде этого. Это самый потрясающий день в моей жизни. – Сет открыл блокнот и принялся читать.

– Сначала была призма, – вставила Сара, слишком нетерпеливая, чтобы дожидаться первой заметки Сета.

– Ну, у меня она была второй, – сказал Сет. – Я наступил на что-то вонючее, когда срезал дорогу в школу по лужайке миссис Томпсон.

Сара расхохоталась. У миссис Томпсон было пять больших собак. Сара перестала срезать дорогу по ее лужайке много лет назад.

– Потом призма мисс Ральф… потом сирены.

– Угу.

– Потом, на уроке физкультуры, был такой противный высокий пищащий звук. Мы все его слышали, но не могли понять, откуда он берется. Ты знаешь, что мистер Джукс носит слуховой аппарат? Так вот, он держал его в кармане, а не в ухе, и звука этого не слышал. А все остальные чуть с ума не сошли.

Сара хихикнула.

– А что еще?

Они быстро шли к дому на дереве, и Сет продолжал листать страницы своего маленького блокнота. Оба они были полны восхитительного желания делиться событиями дня, который провели по отдельности.

– У меня это все. Ну, не считая отвратительного запаха в школе. Что это за дрянь была?

– Мистер Йоргенсен говорит, что это тухлояичный газ из химической лаборатории, который как-то запустили в вентиляционную систему.

– Мило. – Сет улыбнулся.

Сара не могла понять, что имелось в виду под этим «мило» – «хорошо» или «плохо». Она не думала, что Сет станет делать что-нибудь разрушительное или что-то, что может причинить серьезные неудобства множеству людей.

– Но надо отдать им должное – они знают, что делать, чтобы закрыть школу, – добавил Сет. – Наверное, из них вырастут политики.

Сара не могла определить, хорошо ли быть политиком, или плохо.

– Думаю, политики бывают разные.

Она больше не могла это выносить.

– Да что такое, Сет? Вот ты стал бы запускать вонючий газ в вентиляционную систему?

Сет помолчал… Сара почувствовала себя неуютно; она надеялась, что Сет скажет: «Нет, я никогда бы не стал делать ничего подобного». Вообще-то Саре не все правила нравились. И многое из того, что придумали взрослые, она считала глупым. Но когда доходило до дела, Сара верила в соблюдение правил и выполнение обещаний и не верила в создание неприятностей окружающим – даже если они этого заслужили.

– Нет, я не стал бы, – ответил наконец Сет. Сара ощутила облегчение. – Мне не слишком нравятся люди, которые намеренно создают неприятности окружающим.

– Мне тоже, – кивнула Сара. Она улыбалась.

– А что у тебя в списке? – спросил Сет.

– Ну, часть пунктов у нас совпадает – призма, и сирены, и воющие собаки. Мы смотрели фильм про Хелен Келлер. Это было ужасно интересно. Ты знаешь, что она не могла слышать и видеть?

– Облом, – сказал Сет.

– На уроке естествознания раздался такой звук: иик, иик, иик. Звучало как попискивание в стенах. Миссис Томпсон чуть с ума не сошла, бегала по комнате и пыталась понять, откуда он берется. Она залезала на стулья и прикладывала ухо к стенам. Жуть.

– И чем дело кончилось? – спросил Сет.

– Сначала она вызвала завхоза, который, наверное, такой же глухой, как мистер Джукс, потому что он вообще ничего не слышал. А потом пришел техник из гаража, полазил по всем стенам и тоже ничего не понял. А потом она попросила меня собрать работы со всех парт, и когда я клала их на учительский стол, то услышала этот же звук, но очень громкий. Он как будто шел от ее стола. Поэтому я сказала: «Похоже, этот звук идет откуда-то отсюда».

– Что это было?

– Ее таймер – знаешь, как для кухни? Он лежал у нее в портфеле, и его чем-то сдавило, поэтому он весь испищался. Миссис Томпсон ужасно смутилась.

Сет расхохотался.

– Это лучшая история!

– Какой отличный день! Я чувствовала больше запахов, хороших и плохих, чем помню за весь год. Я слышала больше всего странного, и видела тоже, чем могу вспомнить. Тебе не кажется, что так пойдет и дальше, и завтра наши отпечатки пальцев сотрут наждаком, а потом во время ланча земля станет стеклом?

Сет засмеялся.

– До сих пор все было безболезненно. Не могу дождаться, что скажет обо всем этом Соломон.

Сет и Сара взобрались по лестнице в домик на дереве и принялись ждать, когда появится Соломон. Иногда он уже ждал их там, но в последнее время появлялся позже и всегда эффектно.

– Что я больше всего хочу услышать от Соломона – так это объяснение того, почему все эти странные вещи происходят в один день? Это он специально нам показывает?

Вуууушшш! Соломон спикировал на дерево и тяжело приземлился на платформу, где стояли Сет и Сара.

– Добрый день, мои дорогие бескрылые друзья. Надеюсь, вы приятно провели день.

– День был просто потрясающий, Соломон, – начала Сара. – Ты не поверишь, что произошло!

– Думаю, я могу поверить, – улыбнулся Соломон.

– Значит, это ты все устроил! Ты сделал так, чтобы сегодня происходили все эти странные события, и мы больше узнали о своих физических чувствах, так? – шутливо обвинила его Сара.

– Не представляю, о чем ты говоришь, – улыбнулся ей в ответ Соломон.

– Ну конечно, – фыркнула Сара. – Я знала, что ты за всем этим стоишь.

– Сара, поверь мне, вовсе не я создавал для тебя все эти ощущения. Я не могу ничего изменить в твоем жизненном опыте. Только ты сама можешь это сделать. Не существует Закона Утверждения – только Закон Притяжения.

Сара нахмурилась. Почему-то ей очень нравилась мысль о том, что это Соломон организовывал все магические события этого дня. Она даже чувствовала себя несколько расстроенной из-за того, что он не хотел подтверждать ее предположения.

Сет молчал. По серьезному выражению на его лице Сара видела, что он погружен в глубокую задумчивость.

Наконец он сказал:

– Значит, ты, Соломон, говоришь, что ничего для нас сегодня не делал?

– Видишь ли, – улыбнулся Соломон, – я мог повлиять на вас, подтолкнув навстречу объектам притяжения. Поскольку в последний раз наша встреча была посвящена физическим ощущениям, мы образовали фокусную точку энергии, касающейся этого предмета. Конечно, я был инструментом, помогающим вам сфокусироваться, и тем самым начать испускать вибрации, касающиеся вопроса физических ощущений. Но именно вибрации, которые испускали вы двое, отвечают за все то, что вы притянули.

– Но как такое может быть, Соломон? Ты говоришь, что просто потому, что мы слушали тебя и говорили о пяти чувствах, мы заставили все это произойти?

– Не совсем. Учительница рисования уже давно планировала принести в класс призму. Она просто все никак не могла собраться это сделать. Ваш интерес к чувству зрения оказал ровно столько влияния на ее план, уже запущенный в действие, чтобы придать ей импульс наконец воплотить ее идею. То же касается и хитрых химиков, которые приготовили вонючий газ. Они планировали это сделать неделями. Ваш фокус дал им ровно такой толчок, чтобы привести их план в действие.

В сущности, все это должно было вот-вот произойти, и многое случилось бы все равно, вне зависимости от вашего влияния. Но если бы вы не сосредоточили на этих событиях свое внимание, ваше вибрационное положение не позволило бы вам стать свидетелями этих событий.

У Сета глаза сияли пониманием.

– Значит, мое желание срезать дорогу по двору мисс Томпсон было вызвано нашим разговором.

– Совершенно верно. Сколько учеников, по-твоему, ворвались сегодня в кабинет рисования, чтобы посмотреть на призму?

– И сколько же? – с огромным интересом спросила Сара.

– Двое, – ответил Соломон. – Только эти двое – вы двое – по вибрациям совпадаете с ней.

– Я поняла, – воскликнула Сара. – Значит, все это уже начало происходить, или должно было вот-вот произойти, а наше внимание привело к тому, что мы это заметили!

– Именно так, – улыбнулся Соломон.

– А если что-то уже находится на грани происшествия, наше внимание заставляет перевалить эту грань? – добавил Сет.

– Снова совершенно верно, – улыбнулся Соломон.

– Ух ты! Соломон, ты понимаешь, что это значит? Мы обладаем огромной силой!

– Я прекрасно понимаю, – улыбнулся Соломон.

Сет и Сара сидели молча, пораженные новым откровением.

– Думаю, с такой силой мы можем делать много хорошего… или плохого, – добавил Сет.

– Это так, – сказал Соломон. – Но помните, что в любом случае вы будете в самом сердце происходящего.

– Ну да, – засмеялся Сет. – Об этом стоит подумать.

Сара и Сет смеялись вместе. Ни один из них, как и Соломон, не верил, что сможет сделать что-то, что доставит неприятности другим.

– Закон Притяжения – это интересно, – сказал Сет.

– И не говори, – согласилась Сара, откидываясь спиной на ствол дерева и тяжело вздыхая под тяжестью своего нового открытия.

– Относитесь к этому проще, – сказал Соломон. – Учитесь направлять свои мысли и наблюдайте за тем, как быстро события вашей реальной жизни отражают то, что вы воображаете.

Позвольте Вселенной показать вам на примере того, что возвращается к вам, изначальное содержание ваших мыслей. Мы еще поговорим об этом завтра. А пока, мои друзья по вибрациям, я полечу, а вас оставляю творить свое волшебство. Развлекайтесь.

И с этими словами он улетел.

Сара и Сет сидели молча, глубоко погруженные каждый в свои мысли.

– Это весело, или как? – сказала Сара.

– Просто здорово!

Соломон еще раз медленно пролетел мимо домика на дереве.

Сет и Сара расхохотались.

– Да уж, тут не соскучишься, – сказал Сет.

– И это классно!

Глава 27. Жизнь прекрасна

Сара ждала Сета и Соломона в домике на дереве. Ей было неуютно. Странно было, что она ни разу не встретилась с Сетом в школе, и теперь гадала, был ли он там вообще.

– Где же все? – нетерпеливо сказала она вслух. Без них было необычно.

Сара оставила сумку с книгами у подножия дерева и теперь подумывала спуститься и забрать ее. Но сейчас она была очень взволнована, чтобы читать или делать домашнюю работу. Что-то было не так, она это чувствовала.

Соломон мягко спланировал и приземлился на платформу рядом с Сарой. Прежде чем он успел произнести свое обычное: «Прекрасный день, не правда ли?» – Сара спросила:

– Соломон, где Сет?

– Он скоро появится. Я полагаю, что у него сегодня был крайне интересный день.

– Что-то не так?

– Разве интересно бывает, только когда что-то идет не так?

– Ну, нет, конечно, но мне кажется, что сегодня его не было в школе. По крайней мере, я его весь день не видела.

– Разве то, что отличается от обычного, обязательно плохо? Возможно ли, что что-то отличается, но все равно остается хорошим?

В том, что говорил Соломон, была логика, но Саре все равно было неуютно. Хотя она действительно не слишком давно знала Сета, но он вел себя достаточно стабильно, и Сара привыкла к предсказуемости его поведения.

Сет выбежал из-за деревьев и принялся карабкаться по лестнице.

– О, наконец-то, – тихо сказала Сара. – Соломон, не говори ему, что я волновалась, ладно? – Она чувствовала себя глупо из-за своих тревог.

– Твой секрет у меня в безопасности. Однако Закон Притяжения не так хорошо умеет хранить секреты.

Сара посмотрела на Соломона, жалея, что не может спросить, что он имел в виду, – Сет уже добрался до платформы.

– Привет, ребята. В чем дело?

– Ни в чем, – ответила Сара, пытаясь выглядеть спокойной и уравновешенной. – Просто ждем тебя.

– О, извините, – сказал Сет.

Сара ожидала объяснений по поводу того, где он был. Сет возился с веточкой, вычищая ею листья из трещин в платформе. Казалось, это очень увлекает его. Глаз он не поднимал.

«Что-то действительно не так», – подумала Сара.

– Я скоро вернусь, – сказал Соломон, вылетел из дома на дереве и понесся куда-то над рекой. Сара и Сет встали, глядя ему вслед.

«Очень странно, – подумала Сара. – Что тут происходит?»

Соломон спикировал вниз, подхватил в клюв тяжелый канат и вернулся с ним обратно на платформу. А потом он сделал такое, отчего Сет и Сара застыли в изумлении, широко открыв рты: крепко ухватившись за канат когтями, Соломон спрыгнул с платформы и закачался над рекой, как сотни раз прежде делали они сами.

– Эге-гей! – выкрикнул он, а его перья раздувал ветер. Сет и Сара расхохотались.

Соломон спрыгнул с каната, так же как они, и приземлился на берег реки. Затем он перелетел через реку, подхватил канат в клюв и вернулся на платформу. Сет забрал у него канат.

– Непередаваемые ощущения, не правда ли? – сказал Соломон.

Сет и Сара ничего не понимали и не знали, что на это отвечать.

Наконец Сара сказала:

– Соломон, что такого непередаваемого ты находишь в катании на дурацком канате, если ты можешь полететь куда угодно и когда угодно?

Поняв, как могли прозвучать ее слова, она оглянулась на Сета и быстро добавила:

– Извини, Сет, я не имела в виду, что канат дурацкий, просто…

– Я понял, о чем ты говоришь, Сара. Я собирался задать тот же вопрос. Мы катаемся, потому что не можем летать. Ну, обычно не можем. Но почему ты…

Соломон перебил его:

– Не бывает ощущений лучше или хуже. Полет ничем не лучше катания, а катание ничем не лучше обычной ходьбы. У каждого ощущения есть свои преимущества. Разнообразие делает жизнь полной, увлекательной и интересной.

Я сегодня впервые в жизни катался на канате. Я никогда раньше не полагался на силу, или траекторию, или на канат, свисающий с дерева. В этом новом открытии для меня заключается множество поводов для восторга.

– Хм, Соломон, я и не думал, что для тебя могут найтись новые ощущения, – сказал Сет. – Я все время думаю, что ты все знаешь.

– Как ужасно скучно мне тогда жилось бы. Мы все время расширяем свои знания. Мы вечно находимся в радостном процессе превращения.

– Я думала о том, что все, чего мне хочется, – закрыть глаза и лететь вместе с Соломоном. Я хочу оставить позади этот скучный город и осмотреть все потрясающие вещи на земле, – сказала Сара.

– Это совершенно нормально – быть завороженной новыми переживаниями. Я уверен, что твой первый опыт полета со мной был для тебя таким же непередаваемым, как мой первый опыт катания на канате. Но позволь убедить тебя в том, что ты родилась в этом прекрасном физическом теле и в этом потрясающем физическом существовании не для того, чтобы стремиться вырваться из него. На самом деле ты знаешь, что величайшие чудеса ожидают тебя именно в этом твоем теле, на этой восхитительной планете Земля, при взаимодействии с другими, в постоянном поиске новых тем для размышлений и новых людей для общения. Все это здесь и для тебя. И это прекрасно.

Сет и Сара оба были полны радостного ощущения благополучия. Хотя они не могли в полной мере понять то, что говорил им Соломон, но чувствовали, по силе его слов, что это правда.

Что-то в том, как волшебная птица, которая могла сделать все, что только можно себе представить, испытывает настолько сильный восторг от такого простого удовольствия, как катание на канате, помогло им понять, что там, где они находятся, – посреди обычного физического мира – не так уж плохо быть.

– Так что, Соломон, ты хочешь сказать, что мы не будем больше летать с тобой, или что мы не должны хотеть летать?

– Вы можете делать все, что хотите. Я желаю лишь научить вас распознавать огромную ценность того места, где вы уже находитесь. Столько людей чувствуют неудовлетворенность тем, что их окружает, проводят все время, пытаясь дотянуться до того, что им недоступно, хотя столько удовольствий и ценностей находится совсем рядом, стоит лишь оглянуться.

Я не хочу подталкивать или отталкивать вас от чего-то. Я хочу, чтобы вы знали, что ваши возможности не ограниченны, и что именно новые ощущения всегда будут доставлять вам величайшую радость. Вы – существа развивающиеся, вечно развивающиеся. Когда вы поймете это, и позволите себе – и даже станете поощрять – вы всегда будете находить свою величайшую радость.

Сара улыбнулась. Она начинала понимать, к чему ведет Соломон.

– Поэтому предсказуемое или уже известное – не обязательно лучшее. Так, Соломон?

– Ожидайте, что ваша жизнь будет предсказуемо прекрасной, потому что вы постоянно открываете для себя новые ощущения. Вы живете прекрасной жизнью, друзья мои, и я просто хочу, чтобы вы это знали.

– Я знаю, Соломон, – тихо сказала Сара, ощущая, как любовь Соломона окутывает ее и проникает внутрь.

– И я, – сказал Сет. – И я.

Глава 28. Несправедливости нет

– Соломон, – продолжила Сара, – что ты имел в виду, когда сказал, что Закон Притяжения не хранит секреты?

– Когда ты что-то чувствуешь, даже если ты притворяешься, что не чувствуешь этого, говоря совсем другие слова, Закон Притяжения все равно отзывается на твои чувства. И поэтому все то, что приходит к тебе в ответ на твои чувства, всегда указывает на их природу.

– Хм-м. – Сара затихла. Слова Соломона звучали так же, как все, что он рассказывал ей прежде.

– Если ты чувствуешь себя в опасности или испуганной, но притворяешься, что не боишься, – иногда даже изображая агрессию, или начиная задирать других, – Закон Притяжения все равно одно за другим приносит тебе такие ощущения, которые соответствуют твоему чувству опасности.

Если ты жалеешь себя, даже делая вид, что это не так, то, как к тебе относятся окружающие, будет соответствовать тому, что ты чувствуешь на самом деле.

Если ты чувствуешь себя бедной, ты не можешь притягивать богатство.

Если ты чувствуешь себя толстой, ты не сможешь притянуть стройность.

Если ты чувствуешь, что с тобой обращаются несправедливо, ты не сможешь притянуть справедливость.

Сара нахмурилась. Она слышала подобное от Соломона и раньше, но продолжала считать, что все это очень несправедливо.

– Но это все неправильно. Закон Притяжения должен предлагать больше помощи, позволять расслабиться… когда это нужно.

Соломон улыбнулся.

– Именно это в Законе Притяжения люди постоянно понимают неправильно. Они считают, что Закон Притяжения должен вести себя как родители или друг, который видит друга в беде и прыгает выше головы, чтобы ему помочь.

– Но так было бы лучше, правда?

– Вообще-то я считаю, что это только ухудшило бы ситуацию.

– Почему это?!

– Потому что если бы Закон Притяжения был непостоянен, никто не мог бы найти свое место в его пределах. Но поскольку он действует все время одинаково – со временем и практикой любой может научиться притягивать к себе именно то, чего хочет.

Видишь ли, Сара, если ты внимательно понаблюдаешь за тем, что чувствуешь, а потом обратишь внимание на то, что приходит к тебе в соответствии с этими чувствами, ты начнешь понимать, как работает Закон Притяжения. Тогда ты поймешь, что, изменив свои чувства, ты можешь изменить и то, что происходит вокруг тебя.

– А что, если я не смогу изменить свои чувства?

– Для этого, Сара, нет причин.

– Я имею в виду – что, если произойдет что-нибудь по-настоящему ужасное?

– В таком случае я посоветовал бы тебе направить свое внимание в другую сторону и обратить его на то, что вызывает у тебя более приятные чувства.

– Нет, если это будет что-то совсем-совсем ужасное!

– Тем больше причин обратить внимание на другое.

– Но… – возразила Сара.

Соломон перебил ее:

– Сара, люди часто считают, что могут улучшить что-то, оказываясь прямо в центре чего-то ужасного и тяжело работая, чтобы исправить это. Но это никогда ничего не улучшает. Улучшить ситуацию можно, если переключить внимание на то, что вызывает у тебя приятные чувства, потому что то, что к тебе приходит, приходит в ответ на твои чувства.

– Ты все время мне это говоришь, Соломон, но все равно…

– Большинство людей выбирают трудный путь, Сара. Постарайся контролировать свои чувства и посмотри, насколько легче тебе станет. Оказывается, что несправедливости нет. Все всегда получают именно то, что они чувствуют и проецируют в мир. Все всегда соответствует одно другому – а значит, справедливо.

– Ну ладно, Соломон, – вздохнула Сара. Она знала, что Соломон прав. Она также знала, что не имеет смысла пытаться убедить его в обратном. Когда он говорил о Законе Притяжения, его уверенность была непоколебима.

А кроме того, в его словах было нечто, что очень нравилось Саре: Несправедливости нет. Было в этом нечто очень хорошее.

По дороге в школу Сара продолжала размышлять о том, что они обсуждали с Соломоном: Если ты чувствуешь себя бедной, ты не можешь притягивать богатство. Если ты чувствуешь себя толстой, ты не сможешь притянуть стройность. Если ты чувствуешь, что с тобой обращаются несправедливо, ты не сможешь притянуть справедливость.

– Это так несправедливо, – услышала Сара жалобу девочек у себя за спиной. Она улыбнулась. Ее всегда поражало, как именно то, о чем она говорила или думала, так или иначе оказывалось у нее на пути. Она не могла расслышать, что именно у них было не так, но было очевидно, что они испытывали сильные чувства по этому поводу.

«Так дело не пойдет», – подумала Сара.

– Это несправедливо, несправедливо, – услышала она возражающий мальчишеский голос. Мистер Марчант крепко держал за руку вырывающегося сердитого мальчишку, ведя его в административное здание.

– Жизнь не всегда справедлива, молодой человек.

– А почему вы отпустили остальных? – заскулил мальчик.

Мистер Марчант не стал отвечать.

– Ну вот, всегда это со мной происходит.

Сара улыбнулась. «Несправедливости нет», – вспомнила она.

– Эй, Сара, подожди!

Она обернулась навстречу бегущему следом Сету.

– Сара, мне нужно с тобой поговорить. Произошло нечто ужасное.

Сара сглотнула и подождала, пока Сет переведет дыхание. Ей казалось, что прошел целый час, прежде чем он смог заговорить.

– Что?! Что случилось?

– Мой отец узнал про дом на дереве и сказал, что мне больше нельзя туда ходить. Он сказал, что у меня есть дела поважнее, чем лазить по деревьям.

– О, Сет, – огорчилась Сара. – Это несправедливо.

Услышав, как сама произносит эти слова, Сара немедленно проглотила язык. Она знала про Закон Притяжения и знала, что ее чувства влияют на то, что к ней приходит. Она знала – или начинала узнавать – это все. Но как же можно было не ощутить несправедливость того, что рассказывал ей Сет?

– Он сказал, что мистер Вильзенхольм пришел в скобяную лавку, где работает отец, и пожаловался, что какие-то дети качаются на его деревьях. Он сказал, что это проникновение в частную собственность, и что это опасно, и что если потребуется, он спилит все деревья, чтобы удержать хулиганов подальше. Он сказал, что они могут упасть и сломать шею.

Отец догадался, что это был я, потому что знает, как я люблю дома на деревьях. Он сказал, что я должен был быть умнее и выпо…

– Что?

– Ничего. Мне нужно идти.

У Сары глаза были полны слез. Она дошла до своего шкафчика и вытряхнула туда книги. В женском туалете она вытерла лицо бумажным полотенцем.

– Это просто несправедливо, – сказала она вслух.

– Помни, Сара: несправедливости нет. Все, что к тебе приходит, всегда соответствует твоим вибрациям и чувствам.

– Ты все время это говоришь, Соломон, но что мне теперь делать?

– Тебе нужно изменить свои чувства.

– Для этого уже слишком поздно. Сету уже запретили ходить в дом на дереве, а мистер Вильзенхольм знает, что мы там были, поэтому мне, наверное, тоже туда нельзя.

– Никогда не бывает слишком поздно, Сара. Что бы ни происходило, ты все равно управляешь тем, что чувствуешь. А поскольку ты всегда управляешь тем, что чувствуешь, ты можешь изменить результат, каким бы он ни выглядел сейчас.

Сара снова вытерла лицо.

– Ладно, Соломон. Я попробую. В любом случае, я ничего не теряю.

– Мы встретимся в доме на дереве завтра вечером, после уроков.

– Но мистер Вильзенхольм сказал, что это вторжение в частную собственность.

Соломон не ответил.

– Ладно, встретимся там, – сказала Сара, и тут же дверь туалета открылась и внутрь вошла девочка из ее класса.

– Увидишься с кем и где? – спросила она, оглядевшись и поняв, что Сара в помещении одна.

– Не знаю, – сказала Сара, выходя за дверь.

– Ну ладно, будь чокнутой, – сказала девочка.

– Обязательно буду, – улыбнулась Сара, удаляясь по коридору.

Глава 29. Доверься закону притяжения

День в школе тянулся очень долго, и Сара была очень рада, когда наконец зазвенел последний звонок. Она несколько минут подождала Сета у флагштока, надеясь, что он появится, но все это время сильно сомневалась в этом. Поэтому в дом на дереве она отправилась одна. Сначала ей было грустно, потому что она знала, что Сета там не будет, потом она рассердилась на его отца за то, что он запретил ему туда ходить, и, наконец, испытала чувство вины за вторжение на чужую территорию. Какое противное слово – «вторжение».

Сара была рада увидеть, что Соломон уже сидит на платформе, поджидая ее.

– Добрый день, Сара. Очень приятно тебя видеть.

– И мне, Соломон, но ты не думаешь, что у меня будут неприятности из-за вторжения?

– Это очень выразительное слово. Какие чувства оно у тебя вызывает?

– Очень плохие. Я даже не знаю в точности, что оно означает, – но звучит как что-то серьезное. Я практически уверена, что это значит, что я не должна здесь быть. Ты думаешь, что у нас будут неприятности?

– Что ж, Сара, все, что я могу тебе сказать, – это то, что я много времени провожу на разных деревьях, и пока что у меня не было неприятностей из-за вторжения.

Сара засмеялась.

– Ну да, Соломон, но ты – птица. Люди ожидают увидеть тебя на дереве.

– Но это дерево принадлежит мне не больше, чем тебе, Сара. Технически, птиц, и кошек, и белок – сотни животных, живущих на этом дереве прямо сейчас, можно назвать вторгшимися нарушителями.

Сара засмеялась.

– Да, наверное, так и есть.

– Мистер Вильзенхольм не возражает против того, чтобы делить это прекрасное дерево с ними всеми. И я подозреваю, что если бы он понимал, насколько уютно тебе на его дереве, и как ты следишь за своей безопасностью, когда бываешь здесь, он не стал бы беспокоиться из-за того, что ты проводишь тут время.

Сара ощутила, как ее охватывает успокаивающее чувство. Это был первый раз, когда она испытала облегчение от всего того ужасного, что преследовало ее с начала дня.

– Правда, Соломон? Ты действительно так считаешь?

– Я действительно так считаю. Мистер Вильзенхольм – не злой человек, который эгоистично хочет оставить дерево себе одному. На самом деле я считаю, что он был бы рад, если бы узнал, как ты относишься к этому прекрасному старому дереву. Я думаю, он просто волнуется из-за того, что может произойти. А поскольку он не знает, насколько ты ответственна и как хорошо ты держишься на дереве, он воображает все самое худшее. А затем его чувства основываются на том, что он вообразил, а не на том, что происходит на самом деле.

– И что же мне делать?

– На твоем месте я бы пошел сегодня домой и думал о том, какое это замечательное старое дерево. Я бы думал о том, как хорошо сидеть на нем. Я бы составил длинный список всего того, что тебе нравится в этом дереве. Вспомни все удовольствие, которое вы с Сетом тут получали. Заново переживи лучшие моменты, проигрывая их в памяти раз за разом, пока тебя не переполнит потрясающее чувство этого дерева, – а затем доверься помощи Закона Притяжения.

– Но что может сделать Закон Притяжения?

– Он может сделать многое. Ты никогда не узнаешь точно, пока все не произойдет. Но в одном ты можешь быть уверена: если ты чувствуешь себя хорошо, то, что произойдет, тоже будет хорошим.

– Хорошо, Соломон. Я это сделаю. Легко составить список того, что мне нравится в этом дереве. Я его обожаю.

Сет улыбнулся.

– Именно так, Сара. Именно так.

В тот вечер Сара лежала в постели, думая о своем прекрасном дереве. Она вспоминала, в каком восторге была, когда Сет впервые показал ей домик. И удовольствие прыгать с платформы, крепко держась за канат, который Сет привязал к большой ветке. Она засмеялась, вспомнив, как Сет бухнулся в кусты, когда в первый раз прыгал с ветки, а потом подумала о замечательных часах, которые они с Сетом и Соломоном проводили там за разговорами. И с этими прекрасными мыслями Сара заснула.

Глава 30. Котенок-нарушитель

Сара открыла глаза и удивилась тому, что ее спальня полна солнечного света. Еще больше ее удивило то, что было одиннадцать часов дня. Она выпрыгнула из постели, гадая, как это мама позволила ей так долго спать и пропустить школу. И только тут вспомнила, что сегодня суббота.

– Здравствуй, соня, – сказала мама, когда Сара вошла в кухню. – Ты так сладко спала, что мне не хотелось тебя будить. Хорошо выспалась?

– Да, – сказала Сара, все еще немного сонная.

– Папа сегодня опять работает. Я думаю съездить в город за покупками. Джейсон весь день проводит с Билли. Ты можешь поехать со мной, если хочешь, или…

Сара задержала дыхание. Мама действительно собиралась позволить ей провести весь день дома или еще где-нибудь, одной?

– …или заняться чем пожелаешь, – закончила мама.

– Думаю, я просто останусь дома, – сказала Сара, в душе прыгая от счастья.

– Хорошо, солнышко. Я вернусь днем. Развлекайся и не думай про субботние дела по дому. Я немного прибралась, и все в целом в порядке. До свидания, Сара.

Сара улыбалась во весь рот. Хотя ее мама почти всегда была приятной компанией, и Сара готова была признать, что живется ей хорошо, все равно такой день был подарком судьбы. Неужели магия Закона Притяжения сработала так быстро?

Сара оделась, натянула толстовку и вышла на улицу. Она подумала о доме на дереве, и тут же ей ужасно захотелось пойти туда, залезть в домик и просто быть там. Но ее желанию противоречили такие же по силе сомнения.

Потом ей в голову пришла идея. Ей ясно представлялось, как она переходит поле за двором Вильзенхольма, перебирается через реку по бревну и оказывается на мосту Мэйн-стрит, на своем любимом месте на перилах. Желание было таким сильным, что она выскочила через черный ход и побежала по заднему двору на поле.

Перелезая через забор, она услышала чей-то плач. Она замерла, пытаясь определить, откуда он раздается. Она увидела женщину в халате, которая стояла под большим деревом и смотрела наверх. Сара догадалась, что видит задний двор Вильзенхольма, но не могла понять, что это за женщина. Миссис Вильзенхольм тяжело болела вот уже много лет, и Сара не помнила, когда в последний раз ее видела.

– С вами все в порядке? – окликнула ее Сара.

– Нет, милочка, со мной не все в порядке. Моя кошка опять забралась на дерево и просидела там всю ночь. Муж уехал из города, так что я не знаю, как ее оттуда спустить. Ох, милочка, я совершенно не представляю, что делать. – Женщина заломила руки, а потом сильнее запахнула халат вокруг себя. Сара понимала, что ей наверняка холодно, и она очевидно расстроена.

Сара посмотрела на огромное дерево. Высоко наверху сидела маленькая кошка. «Мяу! Мяу!» Она явно была испугана.

– Эй, кис-кис-кис, – позвала Сара.

– Бесполезно, – сказала миссис Вильзенхольм. – Я ее зову часами.

– Миссис Вильзенхолм, вам нужно пойти в дом и согреться, – уверенно сказала Сара. – Не волнуйтесь за кошку. Я ее сниму.

– О, нет, милочка, я не могу тебе этого позволить. Ты упадешь и что-нибудь себе сломаешь.

– Ничего со мной не случится. Я хорошо лазаю по деревьям.

Миссис Вильзенхольм неохотно ушла в дом и принялась наблюдать за Сарой через большое окно гостиной.

Сара заметила лестницу, прислоненную к сараю, и подтащила ее к дереву. Лестницу она подняла, ступеньку за ступенькой, пока она не встала крепко перед деревом, а потом пошатала ее туда-сюда, чтобы ножки глубоко зарылись в почву под деревом. Встав на нижнюю ступеньку, Сара попрыгала, убеждаясь, что лестница стоит прочно. Затем она начала осторожно подниматься по ней. Лестница была невысокой, но доставала до первой большой ветки на дереве. Сара уцепилась за нее и перебралась с лестницы на дерево. Поднявшись на ветку, она легко смогла дотянуться до следующей, и следующей, пока не оказалась вместе с котенком высоко от земли.

Котенок выглядел перепуганным и не хотел отцепляться от дерева, поэтому Сара уселась на ветку, пытаясь понять, что делать дальше.

– Эй, киска, ты тоже вторглась? – спросила Сара. – Вторглась, не правда ли? – Сара засмеялась. Она удобно сидела на большой ветке, свесив ноги. Ласково поглаживая котенка, она тихо объясняла ему, что на самом деле не считала его нарушителем. И что бояться нечего, и что слезать с дерева почти так же просто, как забираться на него.

Наконец Сара отцепила котенка от дерева и сидела, гладя его по спинке, пока он не успокоился и не перестал мяукать. Тогда она ласково посадила его себе под толстовку и аккуратно заправила ее в штаны – получилась надежная переноска для испуганного зверька. А после этого Сара осторожно спустилась с дерева на лестницу, а по ней – на землю.

Миссис Вильзенхольм поджидала ее, широко улыбаясь.

– Это самая замечательная спасательная операция, какую я видела! – сказала она, забирая котенка у Сары и нежно прижимая его к груди. – Как тебя зовут?

– Сара. Мы живем в конце улицы, возле молочного магазина.

– О, ясно. Сара. Ты много времени проводишь на деревьях, верно?

– Верно, – улыбнулась Сара. – Я по ним лазаю с тех пор, как научилась ходить. Мама раньше волновалась, но теперь перестала. Она говорит, что если бы я могла разбить себе голову, то давно уже это сделала бы.

– Что ж, судя по тому, что я видела, твоей маме действительно не о чем волноваться. Ты очень ловкая, Сара, и ты спасла мою кошку. Даже не знаю, как тебя благодарить.

Мой муж возмущался по поводу каких-то детей, которые лазили по большим деревьям у реки. Он даже угрожал спилить их. Я убеждала его, что он придает этому слишком большое значение, но он упрямый старый немец, и если что-то решил, то его уже не уговоришь. Но если те дети так же ловко карабкаются по деревьям, как ты, ему не из-за чего волноваться, правда?

– Правда, мэм. – Сара поколебалась, а потом сказала: – Наверное, сейчас самое подходящее время это сказать: те дети – это мы с другом.

Она сглотнула, потому что сказала это, не обдумав как следует. Ей казалось, что это правильно, но миссис Вильзенхольм замолчала.

– Вот что я тебе скажу, Сара. Я расскажу мистеру Вильзенхольму, что сегодня видела. Не могу ничего обещать, потому что он упрямый старый дурак, но иногда он все еще ко мне прислушивается. Я его обработаю, ради тебя. Если бы он видел тебя на дереве, не думаю, что он стал бы так переживать. Дай мне немного времени. Загляни сюда через пару дней, и я скажу тебе, что он решил.

– Спасибо вам! Большое, большое спасибо! – ахнула Сара. Она не могла решить, что потрясло ее больше: возможность того, что им разрешат играть на деревьях, или чудо, сотворенное Законом Притяжения. В любом случае она была в восторге.

Глава 31. Мы справимся

Сара направилась было домой после операции по спасению котенка миссис Вильзенхольм, но вспомнила, что собиралась посидеть на перилах. «Хотела бы я рассказать новости Сету», – подумала она.

Сара никогда не была у Сета дома, и хотя Сет мало что рассказывал о своей жизни там, по тому, что он не рассказывал, Сара догадывалась, что дела обстояли не слишком приятно. Поэтому она знала, что не может просто так появиться на пороге.

– Хотела бы я его где-нибудь встретить, – сказала Сара вслух.

Она остановилась на берегу реки и посмотрела на перекинутое через нее бревно. Встав на бревно, она раскинула руки в поисках равновесия, а потом буквально перебежала на другой берег. Чувствовала она себя прекрасно. После чуда, которое только что произошло, ей казалось, будто она могла перелететь через эту реку.

– Эй, юная леди, разве вы не знаете, что река опасна, и вы можете утонуть? – услышала она дразнящий голос Сета, раздавшийся из-за кустов. Он сидел на большом камне, всего в паре метров от бревна. Носки и ботинки были сброшены рядом, и Сет болтал ногами в прохладной воде.

– Сет, я так рада тебя видеть! Ты ни за что не догадаешься, что сейчас произошло!

По силе ее эмоций Сет мог понять, что произошло нечто важное.

– Рассказывай, что случилось!

– Я срезала дорогу по заднему двору Вильзенхольмов…

– Ну, ты и смелая, Сара. Я думал…

– Знаю, знаю. Я не очень думала о том, что делаю… Но получилось очень хорошо. Миссис Вильзенхольм была на заднем дворе. Плакала. Ее котенок залез высоко на дерево и не мог спуститься. Поэтому я сказала, что достану его, но миссис Вильзенхольм сказала, что я не должна этого делать, потому что это опасно. Но я сказала, что все будет в порядке, и она не стала меня останавливать… и поэтому я залезла на дерево и спустила ее котенка… и тогда она сказала, что ее муж сердился, потому что дети лазили по его деревьям, но если эти дети лазают по ним так хорошо, как я, он бы не слишком из-за них беспокоился… так что я сказала ей, что это я была одним из тех детей, которые лазают по их деревьям…

Сара шумно втянула воздух. Она говорила так быстро, что едва успевала переводить дух.

– Сара! О чем ты только думала?!

– Нет, Сет, все в порядке. Она была так рада, что я спасла ее котенка, и под таким впечатлением от того, как я ловко карабкалась на дерево – совершенно безопасно – что сказала, что поговорит со своим мужем и постарается убедить его, что ничего с нами на деревьях не случится.

– Ты думаешь, она сможет это сделать? Он к ней прислушается?

– Не знаю. Но происходит что-то волшебное. Соломон сказал, что нужно вспомнить, как прекрасно было сидеть на дереве, и Закон Притяжения нам поможет. Поэтому прошлой ночью я составила длинный список всего того, что мне нравится в доме на дереве. А потом, этим утром, все как будто специально складывалось так, чтобы мне помочь: мама отправилась за покупками и сказала, что я могу остаться дома и делать что хочу. Это само по себе уже чудо. А потом она сказала, что мне ничего не нужно делать по дому, потому что она уже все необходимое сделала. Не могу вспомнить, когда такое случалось в последний раз. По-моему, вообще никогда. А потом я встретила миссис Вильзенхольм, которая плакала из-за кошки. Все это странно, Сет, как будто все специально складывается так, чтобы нам помочь. Соломон говорил об этом с самого начала нашего знакомства, но я никогда не видела, чтобы это работало так точно или так быстро. Я думаю, сейчас мы просто очень, очень этого хотим.

– Хорошо, Сара. А что мы будем делать теперь?

– Не знаю. Мне кажется, мы не должны сами это понимать. Соломон говорит, что наша задача – просто найти место чувства того, чего мы хотим, а Закон Притяжения сделает все остальное.

– Хм-м. – Сет молчал.

Сара смотрела на него, ожидая, когда он что-нибудь скажет. Сет как будто хотел что-то сказать, но не говорил.

– Ну что? – подтолкнула его наконец Сара. – Что такое? – Она видела, что Сета что-то беспокоит.

– Кажется, мы переезжаем.

– Переезжаете! Куда?

– Отец потерял работу. Сына мистера Бергейма выгнали из колледжа, и он теперь будет делать ту работу, которую делал мой отец. Сара, это несправедливо!

«Несправедливо». Это слово затронуло у Сары новое понимание справедливости, и в ее памяти снова зазвучало сказанное Соломоном: Большинство людей выбирают трудный путь. Постарайся контролировать свои чувства и посмотри, насколько легче тебе станет. Оказывается, что несправедливости нет. Все всегда получают именно то, что они чувствуют и проецируют в мир. Все всегда соответствует одно другому – а значит, справедливо.

– Сет, Сет, – взволнованно ахнула Сара. – Мы можем это исправить.

– Сара, я не знаю, как…

Сара его перебила:

– Правда, Сет. Мы можем. Нам нужно составить список того, что нам нравится в том, что ты здесь живешь, или в том, что твой отец работает в скобяной лавке, – и Закон Притяжения обо всем позаботится.

– Сара, как мы убедим мистера Бергейма оставить моего отца на этой работе?

– Это не наше дело, Сет. Соломон говорит…

На дереве над ними зашуршали листья, и Соломон мягко и красиво приземлился рядом.

– Я подумал, что найду вас здесь, – сказал он, опускаясь на нижнюю ветку и расправляя клювом перья. – Прекрасный день, не правда ли?

– Соломон, ты не поверишь, что успело произойти с тех пор, как мы вчера разговаривали! – воскликнула Сара.

– Что ж, я полагаю, что имею некоторое представление.

Сара ухмыльнулась, вспомнив, что Соломон знает все.

– Вижу, что решение проблемы дома на дереве идет очень хорошо, – произнес Соломон профессорским тоном. – Теперь приступим к работе над новым поворотом событий.

– Соломон, мой отец потерял работу. Он говорит, что собирается снять ферму, на которой не будет зависеть от капризов начальника, предпочитающего, чтобы на него работал его неумеха-сын, а не взрослый, который все делает правильно.

– Понимаю, – сказал Соломон. – В таких обстоятельствах вполне естественно, что твой отец испытывает горькие чувства. Но эти чувства ничему не помогут. Они только ухудшают ситуацию. И для тебя совершенно естественно печалиться по этому поводу, поскольку это влияет и на твою жизнь. И для тебя, Сара, естественно испытывать грусть, потому что и твоей жизни это тоже касается.

– Но что мы можем сделать, Соломон? – воскликнула Сара. – Разве мы не можем сделать хоть что-нибудь?

– Ну конечно, Сара. У вас гораздо больше возможностей положительно влиять на ситуацию, чем вы предполагаете.

– Но мы ведь всего лишь дети, как мы…

Соломон перебил Сета:

– Тот, кто связан с потоком, обладает большей силой, чем миллионы тех, кто с ним не связан.

Сет и Сара уставились друг на друга.

– Ты хочешь сказать, что мы можем заставить кого-то сделать то, что он не хочет делать?

– Не совсем. И не ваша задача пытаться понять, что нужно сделать или как это сделать. Ваша задача – представить события, которые принесут счастье всем участникам, и Закон Притяжения воплотит их в жизнь.

– Что значит «всем участникам»? Даже старому злому Бергейму и его сыну-неудачнику?

– Сет, твоя горечь может быть естественной в данных обстоятельствах, но она не идет тебе на пользу. Помни, что когда ты испытываешь гнев или горечь, ты не подключен к потоку Благополучия. А если ты не подключен к потоку, твои силы влияния становятся незначительными.

Сет замолчал. Он знал, что об этом Соломон говорил много раз.

– Не пытайся понять, как все будет происходить. Просто представь, что эта беда прошла, и все хорошо. Представь, что вы с Сарой снова встречаетесь в домике на дереве, и что твоя жизнь становится все лучше. Найди мысли, которые тебе приятны и к которым легко обратиться, и держи их в памяти. А когда появляются другие мысли – некоторое время они будут это делать – расслабься, отпусти их и сосредоточься снова на тех мыслях, которые заставляют тебя чувствовать себя лучше. И смотри, что произойдет.

– Соломон, ты нам поможешь? – спросила Сара.

– Помощь придет из бесконечности и вернется в бесконечность. Вы удивитесь тому, сколько поддержки получите для достижения желаемого. Но сначала вам нужно соответствовать своему желанию.

Сет и Сара переглянулись. Они знали о вибрационном соответствии; они помнили призму в кабинете рисования, и вонючий газ, и завывание сирен… Оба сразу почувствовали себя намного лучше.

– Мы справимся! – воскликнули они в один голос. И оба рассмеялись.

– Конечно, справитесь, – сказал Соломон.

– Соломон! – спросила Сара. – Помнишь, ты нам говорил, что Вселенная отзывается на наши вибрации? И что Закон Притяжения все делает сам? Скажи, он работает быстрее, когда дело касается того, что нам по-настоящему важно? Например, как с домиком на дереве – чудеса стали происходить очень быстро.

– Закон Притяжения всегда работает быстро, Сара, кажется ли причина большой или маленькой. Одинаково легко создать замок или пуговицу.

Получайте удовольствие. Сделайте все, что сможете, чтобы вообразить счастливый исход. Не пытайтесь понять, как все произойдет. Пропустите то, как это случится, или кто вам поможет, или когда это будет, или где. Сосредоточьтесь на том, чего вы действительно хотите, и почему вы этого хотите. А главное – стремитесь к чувству облегчения. Все хорошо.

Сара и Сет проследили, как Соломон поднялся и улетел в небо. Они сидели молча, каждый размышлял о своем будущем.

– Я не знаю, с чего начать, – вздохнул Сет. – Каждый раз, когда я пытаюсь что-нибудь придумать, в голову приходит только плохое.

– Знаю, – сказала Сара. – Мне тоже. Может быть, если мы можем придумать, как происходит плохое, то сумеем представить и противоположное ему?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, например, мы могли бы представить, что ты чувствовал, когда твой отец пришел домой и сказал, что потерял работу, – а потом мы представим обратное.

– Я понял… Ну ладно. Я сижу наверху, в своей комнате, и слышу, как громко захлопывается дверь, и слышу голос отца в кухне…

– Как он звучит? Он счастлив?

– О да, – усмехнулся Сет. – Он счастлив. Он по-настоящему счастлив, и теперь я слышу голос матери, и она тоже счастлива. Я сбегаю по ступенькам и вижу, как они обнимаются, и мама вытирает лицо платком.

– Как ты думаешь, что случилось? – спросила Сара, проигрывая в голове видение Сета.

– Соломон говорит, что мы не должны представлять подробности, только хороший финал.

– Что ж, это ощущается хорошо.

– Ага.

– Я надеюсь, что это сработает.

– Я тоже. По крайней мере, мне стало лучше.

– И мне.

– Теперь мне пора.

– И мне тоже.

– Сет! – окликнула его Сара через плечо. – Если твои папа с мамой сегодня не будут счастливы, ты теперь можешь вспомнить свою версию, а не их. Ты понимаешь, о чем я?

– Понимаю. Думаю, я лягу спать пораньше. Будет проще представлять их счастливыми, если я не буду смотреть на их печальные лица.

– Ага, – засмеялась Сара. – Хорошая мысль.

– Сет! – окликнула она снова. – Я действительно считаю, что все будет хорошо. У меня очень хорошее чувство по поводу этого!

– Ладно! Пока!

Глава 32. Сработало

– Сара, к телефону! – позвала мама из кухни. Сара высунулась из своей комнаты:

– Кто это?

– Это миссис Вильзенхольм. Почему она звонит тебе?

– Ой, не знаю. Может быть, потому, что я помогла ей найти котенка. – Сара подхватила телефон и потянула за длинный провод подальше от мамы, насколько могла, чтобы не показывать явно, что не хочет, чтобы мама слышала разговор.

– Сара, у меня для тебя очень хорошие новости. Мистер Вильзенхольм решил не спиливать деревья. Но он говорит, что хочет с тобой познакомиться. И с твоим другом тоже. Ты сможешь заглянуть сегодня после уроков?

– Хорошо, – сказала Сара, стараясь не демонстрировать слишком явно свой энтузиазм. Она повесила трубку и пошла в свою комнату.

– Сара, в чем дело? – В мамином голосе слышалось подозрение.

– Ничего особенного. Миссис Вильзенхольм просто попросила меня заглянуть к ней по дороге из школы. Можно, правда?

– Да, я думаю, – ответила мама.

Оказавшись у себя в комнате, Сара с разбегу бухнулась на кровать. Она подпрыгивала от восторга, зажав рот рукой, чтобы не завопить.

«Сработало! Сработало! Сработало!» – кричала она мысленно.

Она едва могла сдерживаться. Ей так хотелось найти Сета и рассказать ему хорошие новости о деревьях и назначенной встрече с мистером Вильзенхольмом.

Она торопливо шагала по дороге к школе. Там она села на камень сбоку от административного здания, откуда был хороший вид на передний двор и флагшток, и принялась ждать Сета. Машина за машиной высаживала детей, множество школьников входило в ворота, но Сета все не было.

«Где же он? – Сара начинала волноваться. – Что, если его семья действительно переезжает, и они заставили его помогать грузить фургон?»

Ее передернуло. Эта мысль была совершенно ужасной. Когда сильное неприятное ощущение окутало ее, Сара вспомнила, что говорил Соломон: Несчастливое путешествие не может привести к счастливому итогу. Тревога и благополучие – противоположные вибрации; благополучие не может прийти, если ты находишься в месте тревоги.

– Знаю, знаю, – сказала Сара вслух.

– Знаешь что? – спросил Сет, выходя у нее из-за спины и напугав ее.

– Уф, Сет, ты меня до смерти перепугал. Что ты вообще делаешь за зданием?

– Не знаю. Иногда я выхожу из дома пораньше и иду сюда длинной дорогой. Сегодня у меня было как раз подходящее настроение.

Сара почувствовала, что Сет собирался описать напряжение, царящее у него дома, но улыбнулась, поняв, что он намеренно не переводит в слова или, как выразился бы Соломон, не придает больше силы этой негативной ситуации.

– Сет, у меня отличные новости! Миссис Вильзенхольм позвонила мне вчера вечером и сказала, что ее муж решил не спиливать деревья, но хочет познакомиться со мной и с тобой тоже. Она попросила нас зайти к ним домой сегодня после уроков. Я могу. А ты?

– Да, думаю, я тоже смогу. Сара, это здорово!

Прозвенел звонок, и оба они расстроились, что приходится отрываться от радостного обсуждения.

Пройдя по лужайке, они вышли на тротуар.

– Интересно, почему он хочет с нами познакомиться?

– Не знаю.

– Ну ладно, увидимся. У бревна через реку?

– Да. Представляй счастливый итог! – крикнула Сара Сету вслед.

– Ага. Ты тоже.

Глава 33. Чей дом на дереве?

Сара весь день старалась сосредоточиться на том, что происходило на уроках. День казался очень длинным. Она пыталась представить, какого разговора с ними хочет мистер Вильзенхольм, но каждый раз, когда думала о встрече с ним, сердце у нее начинало биться быстрее, и она терялась в мыслях.

Это был крупный мужчина, и хотя Сара не раз видела его в городе, она никогда толком с ним не разговаривала. Он был известным человеком в этих краях и владел одной из самых крупных ферм: Сара не знала, какие именно из многочисленных полей в долине принадлежали ему, но знала, что значительная часть земли – его собственность.

В конце концов Сара снова и снова возвращалась к легко находившейся мысли о том, как они с Сетом качаются на дереве. Ей всегда нравилось вспоминать, как он впервые спрыгнул с каната, – и как в первый раз аккуратно приземлился.

«Удивительно, сколько удовольствия можно получить, если просто вспоминать один и тот же счастливый момент раз за разом», – подумала Сара, и по телу у нее пробежали мурашки.

Когда зазвенел звонок, она подпрыгнула едва ли не на метр. Из класса она выскочила сломя голову, забросила все книжки в свой шкафчик и, выбежав в ворота, помчалась к дереву через реку.

Сет уже поджидал ее там. Оба они задыхались от бега – и улыбались во весь рот.

– Ну, вот. Давай узнаем, в чем дело.

Они прошли по длинной тропинке к парадной двери дома Вильзенхольмов. Сара не могла не обратить внимания на то, какой красивый вид открывался с их двора. Большие деревья затеняли длинную аллею, а между плоскими камушками, которыми была выложена тропинка, пробивалась нежная травка.

Они постучали в дверь большим бронзовым молотком и принялись ждать.

Миссис Вильзенхольм открыла дверь и широко улыбнулась им.

– Сара, спасибо, что пришла. А кто этот милый молодой человек?

– Меня зовут Сет. Сет Моррис. Приятно познакомиться.

Сара улыбнулась. Сет выглядел напряженным и официальным. Она подумала, что если бы он носил шляпу, то сейчас приподнял бы ее.

– Входите и присаживайтесь. Я принесу печенье. Мистер Вильзенхольм вот-вот придет.

Сара и Сет неловко уселись на большом диване. Этот дом был красивее всех, где Саре только доводилось бывать, и по тому, как Сет оглядывался вокруг, она могла судить, что для него это тоже было внове.

Сара и Сет услышали, как хлопнула дверца машины, и в то же время миссис Вильзенхольм вошла в комнату с печеньем.

– А вот и он, как раз вовремя, как обычно. Наверное, он помоет руки и присоединится к нам. Не стесняйтесь, ешьте печенье, а я сейчас вернусь.

Сара впилась зубами в печенье, наверняка восхитительное, но ей было не до сладостей. Голова шла кругом, сердце отчаянно билось.

– Я, наверное, никогда так не нервничала.

Сет засмеялся.

– Я тоже.

Мистер Вильзенхольм ворвался в комнату.

– Ну, вот и я! Ты, должно быть, та самая Сара, которая лазает по деревьям так, словно родилась на них, и спасает котят.

Сара улыбнулась и сказала:

– Да, сэр.

– А ты кто? – спросил мистер Вильзенхольм, взял Сета за руку и сердечно потряс ее.

– Сет. Сет Моррис, сэр, – сказала Сет, нервно сглотнув. Мистер Вильзенхольм был сильным мужчиной – возможно, самым сильным, какого Сет встречал.

– Верно ли я понял, что это вы двое вторгались на мою территорию и лазили по моим деревьям последние несколько месяцев?

– Да, сэр, – сказали Сет и Сара хором.

– Ясно. – Мистер Вильзенхольм сел и стал пристально их рассматривать.

– Кто привязал канат к дереву?

– Я, сэр.

– А кто построил дом на нем?

– Я, сэр.

– Хм-м. – Мистер Вильзенхольм наклонился вперед и взял печенье с красивой тарелки на столе. – Я был в вашем доме на дереве – или, вернее, в моем доме на дереве – вчера. Я очень внимательно его осмотрел. И должен сказать, что на меня произвела большое впечатление надежность конструкции. Откуда ты взял материалы для постройки?

– Видите ли, сэр, – Сет сглотнул, – я взял их в нескольких местах. Кое-что мне дал учитель столярного дела… обломки и мусор, который он все равно собирался выбрасывать. Учитель физкультуры дал мне канат, потому что он был слишком толстым, чтобы по нему лазить на уроках; у детей на руках появлялись мозоли. А мой отец работает – работал – в скобяной лавке и принес домой кое-какие обломки, знаете, для растопки.

– Это отец научил тебя так строить?

– Не совсем. Я научился как-то… сам по себе. Мне нравится работать с деревом.

Сара улыбнулась. Разговор становился все приятнее.

– Мой отец вообще-то фермер. По крайней мере, этим он занимается больше всего. Но он мог научить меня строить – то есть, если бы я захотел. У него все это хорошо получается. Он может сделать что угодно.

– Видишь ли, сынок, я хотел познакомиться с человеком, который так хорошо поработал над домом на дереве. Бригадир с моей фермы собирается уходить на пенсию. Его дети выросли, а он, я думаю, устал от работы. Он говорит, что останется, пока я не найду кого-нибудь ему на замену, но он не готов так старательно работать, как прежде. Я думал, что ему пригодится помощь такого, как ты. Он мог бы показать тебе, что ему нужно, – на время, конечно, пока я не найду бригадира ему на замену.

У Сета в голове вспыхнула идея – и точно такая же идея возникла у Сары ровно в ту же секунду. Они переглянулись, зная, что думают об одном и том же.

И тут заговорила миссис Вильзенхольм.

– Стюарт, может быть, ты наймешь отца мальчика? Похоже, он как раз такой человек, который тебе нужен.

Мистер Вильзенхольм молчал долго… Сет и Сара сидели тихо – они как будто даже не дышали. Потом мистер Вильзенхольм сказал:

– Ты говоришь, твой отец работает в скобяной лавке?

– Да, сэр.

– Высокий? Худой? Волосы такого же цвета, как у тебя?

– Да, сэр.

– Кажется, я его видел пару дней назад. Очень меня выручил. Даже остался после работы и ничуть не жаловался.

Сара и Сет изумленно переглянулись. Они едва могли поверить, что мистер Вильзенхольм говорил именно то, что они слышали. Все происходило так быстро!

– Ты говоришь, что твой отец ищет работу?

– Да, сэр. То есть я так думаю.

Мистер Вильзенхольм вынул из кармана бумажник и достал из него кусочек картона. Его он вручил Сету.

– Передай мою визитку своему отцу. Попроси его позвонить мне, если он захочет управлять моей фермой. Скажи, что я хотел бы побеседовать с ним на эту тему. Тебе тоже может найтись местечко. Если захочешь, конечно.

Миссис Вильзенхольм стояла в дверях. Она радостно улыбалась.

– Да, сэр, – выговорил, наконец, Сет, глядя на визитку так, словно это был сверкающий золотой слиток. – Я ему передам, немедленно.

Сара потянулась за салфеткой, которую миссис Вильзенхольм положила перед ней на стол. Она не заметила, что мелкие крошки шоколада из печенья растаяли и перепачкали ей все руки. Она сунула то, что оставалось от печенья, в рот и едва не проглотила все целиком.

– Ладно, ребята, – сказал мистер Вильзенхольм, – спасибо, что заглянули. Тебе, Сара, спасибо за то, что помогла миссис Вильзенхольм. Сет, я жду ответа от твоего отца. А если вы захотите поиграть в моем доме на дереве – думаю, я не буду возражать. Но будьте осторожны, ясно?

Сет и Сара остановились на крыльце. Они не знали, смеяться им, или плакать, или закричать. Они изо всех сил старались сдерживаться, изображая спокойствие, пока не дошли до конца тропинки, а потом прыгали и кричали «Эге-гей!» еще полтора квартала.

– Никто не поверит в то, что произошло, Сара. У нас получилось! Получилось! Получилось!

Глава 34. Несмотря ни на что

– Да с чего он взял, что меня хоть вот на столько заинтересует предложение гнуть спину на его ферме? – рявкнул отец Сета, бросая визитку мистера Вильзенхольма на стол.

Сет стоял перед ним, ошеломленный реакцией отца на то, что ему казалось потрясающе хорошей новостью.

– И что ты вообще там делал, интересно?

Сет молчал. Он знал, что ни за что не сможет объяснить отцу длинную цепочку событий, порожденную Законом Притяжения, которая привела к его встрече с мистером Вильзенхольмом. На своем опыте Сет знал, что когда отец впадал в подобное настроение, лучше было просто молчать. Чем меньше говоришь, тем лучше. Отец умел превращать любое хорошее намерение в злокозненный поступок.

Сет почувствовал, что его глаза наполняются слезами. Как могло такое происходить? Как нечто настолько замечательное могло превратиться в такой кошмар? Неужели его отец собирается упустить эту возможность?

– Вон, убирайся отсюда! – заорал отец.

Сет был только рад уйти прежде, чем отец заметит слезы у него на глазах.

Он умылся, расчесал волосы, выскользнул через парадную дверь и бежал всю дорогу до школы. Он срезал дорогу по футбольному полю и нырнул в мужскую раздевалку; оттуда он по лестнице поднялся в спортзал, забрался повыше на трибуны и принялся ждать звонка. Сегодня ему не хотелось наткнуться на Сару. Сет просто не мог заставить себя сообщить ей ужасные новости.

«Не имеет смысла портить ей день», – подумал он.

Сара высматривала Сета с самого утра. Ей не терпелось узнать, чем кончилось дело. Она знала, что его отец будет в восторге от возможности получить такую прекрасную работу. Прозвенел последний звонок. Сара удивилась, что до сих пор не увидела Сета, но ее настолько переполняло счастье от того, что им разрешили снова ходить в дом на дереве, что она мало внимания обращала на свои тревоги.

Сет уже сидел в доме на дереве, когда Сара добралась до него. Она резво вскарабкалась по лестнице, но, едва взглянув на лицо Сета, поняла, что произошло что-то очень плохое.

– Что случилось? – спросила она.

– Мой отец не согласен на эту работу.

– ЧТО?! – ахнула Сара. Она не могла поверить своим ушам. И рассердилась. – Как он может…

Соломон спустился к ним с небес.

– Доброго дня, мои бескрылые друзья.

– Привет, Соломон, – пробормотала Сара. Сет не поднял глаз.

– Это очень важная часть раскрытия.

– Раскрытия чего? – зло спросил Сет. – Ничего не раскрывается. Закрыто намертво. Мой отец об этом позаботился.

– Я бы на твоем месте не был бы так в этом уверен.

– Почему? Ты знаешь что-то, чего мы не знаем? – с надеждой спросила Сара.

– Я знаю, как работает Закон Притяжения. И я знаю, что у него есть ваше видение в качестве фокуса. И я знаю, что если вы будете и дальше сосредотачиваться на своей версии развития событий, – находясь в своем месте чувства, – то Закон Притяжения продолжит вам помогать.

– Но мой отец говорит, что не согласен на работу.

– Я знаю, как это выглядит, но Закон Притяжения – могущественная сила. Твой отец, Сет, очень гордый человек. И он так сильно отреагировал на это предложение из места чувства, оставшегося после того, как его отверг мистер Бергейм. Но ты не должен позволять текущей реальности заставлять тебя потерять место связи. Помни, сила твоего влияния зависит от того, подключен ли ты к потоку.

Я понимаю, что всегда проще оставаться подключенным к потоку в хороших обстоятельствах, но самые умелые творцы не теряют связи с ним, несмотря ни на что. Именно это и делает их умелыми творцами.

Видите ли, дети, есть творцы, покорные погоде, а есть те, что творят в любую погоду. Легко быть покорным погоде, быть счастливым, когда все идет именно так, как тебе нравится; но когда ты можешь удерживать свои вибрации и чувствовать себя хорошо в любых обстоятельствах, только тогда твои творческие способности проявляются в полной мере.

Кроме того, ваше видение и Закон Притяжения уже так далеко вас завели! Не стоит так быстро отказываться от видения.

Саре стало намного лучше. Соломон своими разговорами помогал ей преодолеть много критических ситуаций. Сет тоже выглядел не таким мрачным.

– Но что мне сказать отцу?

– О, я бы не стал ничего ему говорить. По крайней мере, не об этом, – сказал Соломон. – Я бы просто продолжал поддерживать видение счастливого разрешения проблемы и позволил бы Закону Притяжения самому определить, как его добиться. Ты слишком много тревожишься, друг мой, хотя на самом деле для тревоги нет причины. Верь в хороший результат.

– Просто если мой отец что-то решил…

Сет оборвал предложение на середине, понимая, что он усиливал вибрации того, чего не хотел. Соломон улыбнулся.

– Видишь, Сет, это и есть вера: удержание видения того, что ты по-настоящему хочешь, даже если все свидетельства указывают на обратное. Вера на самом деле заключается в доверии Закону Притяжения и готовности проявлять терпение, пока Закон Притяжения выполняет необходимую работу.

– Я все-таки надеюсь, что он поторопится.

– Терпение – пока Закон Притяжения выполняет необходимую работу, – повторил Соломон. Сет и Сара засмеялись.

– Хорошо, Соломон. Я над этим поработаю.

– Если бы я был на вашем месте, дети, я бы погрузился в благодарность за то, что сейчас вы стоите в этом прекрасном доме на дереве. Я бы признал, как хорошо все для вас обернулось. Я бы вспомнил, что однажды вас изгнали из этого восхитительного гнездышка, а на следующий день вы оказались гордыми обладателями разрешения на неограниченный доступ. Это потрясающе. Вы согласны?

– Да, – ответили они одновременно.

– Я бы обратил внимание на то, какой силой вы обладаете, и как Вселенная выстроила цепочку идеальных совпадений и событий для того, чтобы помочь вам; а затем я обратил бы внимание на то, что этот поток совпадений и событий никогда не заканчивается. Со временем хорошее придет к вам. Будьте внимательны к свидетельствам этого.

Видите ли, когда-то, перед тем как происходило столько прекрасных событий, вам нужно было представить их мысленно. Но теперь у вас есть прекрасная возможность вспоминать все эти хорошие события, продолжая представлять все больше новых. Именно поэтому представлять их становится все легче. Получайте от этого удовольствие.

И с этими последними словами Соломон взлетел и скрылся из вида.

– Что за оптимистичная птица, – засмеялся Сет, провожая его взглядом.

Сара тоже засмеялась.

– Хотела бы я стать такой же.

– Ага, – кивнул Сет. – Я тоже.

Глава 35. Не пора ли поспать?

Сара целый день не видела Сета в школе и очень удивлялась тому, что их пути так и не пересеклись. Она хотела встретиться, чтобы подбодрить его, если ему это оказалось бы нужно. Она знала, что ему тяжело удерживать себя в месте хорошего чувства, когда вокруг происходит столько негативных событий.

Но потом она подумала о том, как Соломон учил их игнорировать происходящее, если это не доставляет удовольствия, и переключать вместо этого внимание на мечты или видения. Они с Сетом часто в этом тренировались, но Сара знала, что ей еще далеко до умения всегда управлять своими мыслями, и не знала, как Сет умудряется с этим справляться, живя прямо посреди всего негативного.

Сара размышляла о том, каким хорошим другом стал ей Сет, и на мгновение ощутила большой пугающий узел в животе, представив, что Сет больше не живет в их горном городке. Ощущение пустоты было таким сильным, что у нее даже перехватило дыхание.

– Уф! – сказала Сара вслух. – Думаю, очевидно, что эта мысль не соответствует моим желаниям.

Она глубоко вдохнула и постаралась найти более приятную по ощущениям мысль. Немедленно в ее памяти возник домик на дереве и катание на канате, который Сет так надежно привязал к ветке. Затем она подумала о платформе и о том, как им запретили туда ходить, и как удачно все в итоге закончилось. Она подумала о доброй миссис Вильзенхольм и ее котенке, и о грубоватом мистере Вильзенхольме и искрах в его глазах.

Она думала о своем дорогом Соломоне и заботливых наставлениях, которые он всегда давал ей. Она вспомнила, как ей казалось, что сердце вот-вот разорвется, когда Соломон умер… как, когда произошло самое ужасное, она все равно пережила это, и как все стало с тех пор во многом заметно лучше. Точка, которая казалась концом всей радости, превратилась в начало гораздо большей радости.

Прокричали гуси, стаей пролетавшие мимо, и Сара улыбнулась, вспомнив, как Соломон рассказывал ей о птицах одного полета, которые сбиваются в стаю. А это напомнило ей о первом знакомстве с Законом Притяжения.

– Какой долгий путь мы прошли, – улыбнулась она. И заметила, как всего за несколько минут целенаправленного управления своими мыслями ужасное ощущение в животе исчезло. Она снова улыбнулась, поняв, что делает именно то, чему учил их Соломон: задает свой собственный Тон.

– Я подожду еще две минуты, и если Сет не появится, то пойду одна в дом на дереве. Может быть, он вообще не приходил сегодня в школу. Наверное, просто ждет меня там.

Две минуты прошли, и Сара отправилась в дом на дереве.

По дороге в ней снова начала просыпаться тревога. То, что она надеялась, что Сет окажется в доме на дереве, но не знала этого точно, напомнило Саре, как важно было для нее, чтобы он там оказался.

«Но даже если его там нет, это ничего не значит. Множество причин могли помешать ему прийти в школу или в дом на дереве. Это ничего не меняет», – уговаривала она себя. Но страх никуда не делся. Наоборот, он только усилился.

Чем больше Сара старалась избавиться от мысли, что Сет переедет, тем хуже она себя чувствовала.

– Это бессмысленно, – сказала она вслух. – Я точно могу управлять тем, что чувствую. Мне нужен поток благодарности. – Она вспомнила игру, предложенную Соломоном. – Посмотрим, за что я могу быть благодарна…

Я БЛАГОДАРНА ЗА ТО, КАК РАБОТАЕТ ЗАКОН ПРИТЯЖЕНИЯ, ДЛЯ МЕНЯ И ДЛЯ ВСЕХ.

Я БЛАГОДАРНА ЗА ТО, ЧТО МИССИС ВИЛЬЗЕНХОЛЬМ ПОМОГЛА НАМ ПОЛУЧИТЬ ОБРАТНО НАШ ДОМИК НА ДЕРЕВЕ.

Я БЛАГОДАРНА ЗА ТО, ЧТО КОШКА МИССИС ВИЛЬЗЕНХОЛЬМ ПОЗНАКОМИЛА МЕНЯ С МИССИС ВИЛЬЗЕНХОЛЬМ.

Я БЛАГОДАРНА ЗА ТО, ЧТО МИССИС ВИЛЬЗЕНХОЛЬМ ПОЗНАКОМИЛА НАС С МИСТЕРОМ ВИЛЬЗЕНХОЛЬМОМ.

Я БЛАГОДАРНА ЗА ТО, ЧТО ЗНАКОМА С СЕТОМ…

Каждый раз, когда Сара думала о Сете, у нее в груди снова возникало тоскливое, болезненное ощущение. Слеза скатилась по ее щеке.

– Ох, Соломон, – прошептала Сара, – что я буду делать, если Сет уедет? Как я смогу найти другого такого друга, как он?

Она вытерла лицо рукавом, разозлившись на себя за то, что поддалась печали.

– Этим никому не поможешь, – сказала она вслух.

Слова Соломона мелькали у нее в голове: Задай свой Тон… Не обращай внимания на происходящее… Внимательно жди счастливого исхода… Закон Притяжения сделает всю работу… Не подводи итоги слишком быстро… Относись ко всему проще… Все хорошо. Эти слова помогли.

Сара взобралась в дом на дереве, но Сета там не было. И Соломона тоже.

– Где же вы оба? – спросила она вслух.

Сара попыталась найти счастливые мысли, но реальность настоящего и отсутствие Сета были слишком сильными, чтобы она сумела их преодолеть.

– Полезно будет поспать, долго и сладко, – сказал Соломон, опускаясь на пол домика.

– Соломон! Где ты был?

– Везде, – улыбнулся Соломон.

– Соломон… – начала Сара. Но он перебил ее:

– Сара, иногда лучшее, что можно сделать, – отвлечься от того, что вызывает у тебя тревогу. Закон Притяжения обо всем позаботится. Иди домой, моя милая, и пораньше ложись спать.

Соломон взлетел на ветку, к которой был привязан канат, а затем поднялся и пропал из виду.

– Ну вот, даже Соломон не может поднять мне настроение, – жалобно сказала Сара. Спустившись по лестнице, она отправилась домой. – Пойду посплю.

Глава 36. Помни свое видение

С тех пор, как они переехали в город Сары, Сет впервые не пошел в школу. Он проснулся оттого, что услышал, как мама переносит коробки в гостиную и расставляет по комнате, готовясь укладывать вещи.

– Для чего все эти коробки? – спросил Сет, слишком хорошо зная на самом деле, для чего они предназначены. Он переступал через них и обходил самые большие, пытаясь пробраться в кухню.

– Укладывать вещи. Мы переезжаем, – тихо сказала мама. Сет слышал огорчение в ее голосе. Хотя мама мало что говорила, но Сет чувствовал, что ей нравится этот маленький горный городок; она выглядела более довольной жизнью, чем раньше. И хотя она всегда была занята и работала больше, чем Сету казалось нужным, но жизнь в этом доме, пока ее муж зарабатывал действительно стоящие деньги в скобяной лавке, была для нее большой передышкой после трудной фермерской жизни, к которой она привыкла.

Сет смотрел на мать с печалью. Он чувствовал, что она боится неизвестного будущего. (А может быть, для нее оно не было таким неизвестным, как для Сета.)

– Начинай прощаться, сынок. Скорее всего, мы не пробудем тут дольше недели.

Сет почувствовал комок в горле.

– Угу, – сказал он и вышел на крыльцо.

– Помни свое видение, – услышал он голос Соломона в голове.

Держась за столбик крыльца, Сет закрыл глаза и увидел, как качается на канате возле дома на дереве. Мысленно он слышал смех Сары и чувствовал ветер на лице. Комок рассосался. Он немедленно почувствовал себя лучше.

– Продолжай, – услышал он снова голос Соломона. – Посмотри на свою маму.

Не открывая глаз, Сет вообразил свою маму, которая с удовольствием хлопочет по дому; представил, как она ощущает облегчение. Она улыбалась. Ему сразу стало легче.

– Вот так, хорошо, – услышал он голос Соломона у себя в голове.

Открыв глаза, Сет слышал, как мама передвигает коробки, но старался удерживать внимание на чем-нибудь другом – чем угодно. Он не хотел возвращаться к горькой реальности. Он хотел сосредоточиться на своем видении.

– Не знаю, где ты проводил время, сынок, но лучше тебе почаще бывать там теперь. Пока можешь.

Неужели мама действительно советовала ему пойти в дом на дереве? Похоже на то.

Сет сбежал с крыльца и помчался в Такерс-Трейл. Вверх, вверх – он вскарабкался на свое прекрасное дерево. Задыхаясь, он сидел там в одиночестве, но полный оживления.

Со временем хорошее придет к тебе. Следи за свидетельствами этого, – вспомнил он слова Соломона. И улыбнулся. Мама только что предоставила ему свидетельство течения Благополучия.

Сет закрыл глаза и, находясь в своем месте связи, стал воображать все хорошее. Он представил, что отец счастлив. Он не пытался понять, почему отец счастлив, сосредоточившись только на чувстве. Мысленно он увидел, как улыбается мать. Как улыбается Сара. Это было легко.

Сет ухватился за канат и с закрытыми глазами спрыгнул с дерева, качаясь над рекой, ощущая ветер на лице, свой полет и зная – по крайней мере на этот краткий миг – что все действительно хорошо.

Глава 37. Благополучие преумножается

Услышав, как зазвенел коровий колокольчик на двери, сообщая о том, что кто-то вошел, отец Сета вышел из подсобки скобяной лавки.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Мне нужны шурупы подлиннее, чтобы привинтить ручки этого шкафа. На таких коротких шурупах ручки все время отваливаются.

– Шурупы у нас здесь. Посмотрим… думаю, эти подойдут. Вот, попробуйте.

Старик повозился с шурупом и ручкой, проверяя, подходит ли предложенное.

– Да, похоже, вы правы. Спасибо, сэр. Вы сильно упростили мне работу. Мне нужно двадцать четыре шурупа… нет, лучше тридцать – на случай, если я уроню их в солому. Они нужны для шкафов в конюшне, а солома там глубокая. Пальцы у меня к старости стали неуклюжими, так что я точно хоть парочку да уроню.

Отец Сета рассмеялся. Старик ему нравился.

– Не стоит так думать. Судя по вашему виду, дела у вас идут хорошо.

– А скоро пойдут еще лучше. Я ухожу на пенсию. Мы с моей миссис собираемся путешествовать. Я уже много лет обещаю съездить навестить ее семью. А теперь мы наконец-то сможем это сделать. Никогда не получалось выкроить время, понимаете ли, но теперь я готов. И она тоже готова. Терпеливая женщина.

– Чем вы были так заняты, что не могли уехать?

– Работал старшим гуртовщиком на ранчо Вильзенхольм. Много лет. Хорошая работа, не на что жаловаться. Платит хорошо. И много хороших работников. Нужно за ними присматривать – понимаете, о чем я? Но они не лентяи, и честные. Бос говорит, что не хочет, чтобы я уходил. Говорит, что я заставлял все крутиться годами. Но теперь он вроде бы прослышал про человека, который меня заменит. Говорит, что встречался с ним, и очень ему этот человек понравился. И еще говорит, что получил лучшую рекомендацию, какую можно представить, – от сына этого человека. Ну ладно, пора мне. Жена расстроится, если опоздаю к ужину. Спасибо за помощь.

Отец Сета молчал. С него как будто сняли огромное бремя. Он вытащил из кармана сложенную визитку и потянулся к телефону…

В эту секунду мурашки восторга пробежали по телу Сета, качавшегося на канате. Он открыл глаза и понял, что канат остановился, и он висит неподвижно над самой рекой.

– Ого, как я замечтался.

Спрыгнув в воду, он выбрел на берег реки.

– Благополучие преумножается, – услышал он голос Соломона. – Благополучие преумножается.

Глава 38. Получилось!

Сара проснулась, чувствуя себя намного лучше. Ужасное ощущение за ночь прошло, и, спускаясь по ступенькам крыльца, она чувствовала себя освеженной и полной сил.

«Какой прекрасный день», – подумала она, шагая в школу.

Впереди кто-то стоял прямо на перекрестке. Сара широко улыбнулась, поняв, что это был Сет. Когда он заметил ее, то побежал навстречу.

Сара не могла разобрать слов, которые он кричал на бегу, но это совершенно очевидно были хорошие новости. Он бежал вприпрыжку и улыбался – и выкрикивал что-то.

А потом Сара разобрала, что именно.

– Сара ты не поверишь, ты не поверишь! Он согласился на работу! Он согласился! Он согласился на работу! Мы останемся, Сара. Это чудо! Соломон был прав! У нас получилось! Получилось!

Сара уронила сумку на обочину, они с Сетом схватились за руки и запрыгали вместе, крича:

– Получилось! Получилось! Получилось!

Сосед выехал из гаража и медленно проехал мимо, с веселым интересом глядя на их радостные прыжки на обочине. Сет и Сара засмеялись.

– Наверное, выглядим мы странно, – сказал Сет.

– Если бы они только знали, – улыбнулась Сара. – Если бы они знали!

Над ними закричали гуси. Ребята посмотрели вверх. Огромная стая гусей летела величественным строем в виде буквы V, а завершал ее не кто иной, как Соломон.

Сет и Сара завопили от восторга. Соломон вылетел из строя и спиралью спустился к ним.

– Соломон, почему ты летишь в одной стае с гусями?!

– Большинство посчитает, что эта стая для меня более естественна, чем вы, Сара и Сет, мои дорогие бескрылые друзья.

Они засмеялись.

– Мне всегда было интересно, на что это будет похоже.

– Что, Соломон?

– Полет в строю. Совы так не делают, знаешь ли.

Сет и Сара рассмеялись снова.

– Что ж, увидимся, – сказал Соломон, поднимаясь в небо. – Мне многому еще надо научиться. Они очень строгие. Гуси любят точность.

– Пока, Соломон. Встретимся в доме на дереве?

– Я буду, – отозвался Соломон. – Я там буду…

КОНЕЦ

Послесловие

Сейчас 4:30 утра. Эстер сладко спит, а я сижу на балконе, глядя на волны, разбивающиеся о берег, и ощущая чистый дух Гавайских островов и пляжа Каанапали. Когда я побывал здесь впервые – более двадцати лет назад – во мне проснулось непреодолимое желание: научить каждого, с кем мне доведется столкнуться, способности находить собственный способ наслаждаться этим восхитительным духовным и чувственным опытом.

Мы с Эстер возвращались в одни и те же комнаты в этом отеле много раз, и хотя эти ежегодные поездки обычно связаны с проведением мастер-классов, но последние несколько дней предназначались в первую очередь для того, чтобы подготовиться к представлению нашей замечательной новой книги: «Сара и Сет: бескрылые друзья Соломона».

Исключительно освежающий опыт: среди торопливой, живущей по графику культуры окунуться снова в воспоминания детства, вернуться в не такие сложные времена, когда наше восприятие было яснее. Есть нечто неизменно успокаивающее в том, чтобы снова обратиться к этой более свежей, более чистой, менее зашоренной точке зрения. И я верю, что Сара и Сет принесут вам ощущение нового начала, как принесли мне.

К чему привело мое непреодолимое желание? Независимо от того, побываете ли вы на безмятежных чистых берегах Каанапали, или в особом убежище Сары и Сета (их простом, но зовущем к приключениям доме на дереве), я все так же буду испытывать сильное желание помочь вам ощутить все то хорошее, что вы готовы вообразить и позволить.

Мне становится ясно: чем дольше люди живут на земле, тем менее свободными и радостными они себя ощущают. По мере того, как они продвигаются во времени – и накапливают опыт, имущество, отношения, ответственность и веру в беспомощность – тем дальше и дальше большинство из них отходит от своего истинного, естественного состояния бытия.

Сара и Сет, как и большинство из нас, время от времени оступаются и начинают катиться вниз от естественного состояния радости к серьезному взгляду на жизнь и на ее мнимую несправедливость. Но они не задерживаются там, потому что их мудрый, любящий наставник, их дорогой друг Соломон остается поблизости, наблюдая за всеми их переживаниями, и он готов, хочет и умеет подсказывать им (и читателю) дорогу обратно, к естественному радостному равновесию.

Наша первая книга о Саре, «Сара и вечность птиц одного полета», получила Award of Excellence (Награду за мастерство) журнала Body Mind Spirit Magazine. Новая книга, «Сара и Сет: бескрылые друзья Соломона», обещает стать еще одним бесценным спутником жизни как для четырехлетней Ханы, так и для ее бабушек и прадедушек.

Я с восторгом отмечаю, как часто мне случается переживать ситуации, которые заставляют меня точно вспоминать сценарий из этой прекрасной книги, и это немедленно заставляет меня переоценить и изменить свою точку зрения. Каждый из нас, применив простые техники, которые Соломон предлагает Саре и Сету, может поддерживать или заново обрести радостную точку зрения на свои огромные возможности здесь, на Земле.

Когда я читал эти материалы впервые, то меня удивило то, как часто и легко я смеялся вслух в ответ на переживания Сары и Сета. Многие проблемы, которые я даже не осознавал, теперь окончательно разрешились в моей душе тогда же, когда Соломон разрешил их для Сары и Сета.

Мы бесконечно рады представить вам эти простые ключи – единственные, которые вам понадобятся для того, чтобы достичь радостной, приносящей удовлетворение жизни, ради которой вы пришли на Землю: «Сара и Сет: бескрылые друзья Соломона».

От всего сердца, Джерри Хикс

Сара. Книга 3. Говорящий филин стоит тысячи слов Как пережить приключения, ничем не рискуя

Предисловие

Сегодня мы ехали по невероятно красивым равнинам Иллинойса и Индианы, Джерри читал мне только что законченную третью книгу о Саре: «Говорящий филин стоит тысячи слов». (И каким удовольствием для меня было слушать ее впервые таким образом.) Мы припарковали машину и зарегистрировались в отеле, где пройдет наш семинар, и я села в удобное мягкое кресло, закрыв глаза и положив ноги на табуретку, наслаждаясь прекрасным чувством завершения очередной книги – и практически сразу же мой разум начал заполняться словами, словами для следующей книги о Саре!

Так что мы снова приступаем к работе!

Я надеюсь, что вам серия о Саре доставляет такое же удовольствие, как мне. Сара, Сет и Аннет, и, конечно, Соломон для меня так же реальны, как все мои знакомые, и мне тоже нравится то, что я узнаю, пока слежу за ходом их жизни.

С любовью, Эстер

Вступление

Во всем, что существует и не существует, во всех местах и там, где места нет вовсе, где-то в Безграничной Вселенной, находятся ответы на все, что вы когда-либо о чем-либо хотели знать. И оттуда, где в этой Безграничной Вселенной пребывает учитель Сары Соломон, к вам приходит новая книга о Саре – Книга 3.

Вы вот-вот погрузитесь в замечательные и увлекательные переживания, приключения, позволяющие по-новому взглянуть на вещи; новый взгляд на старые способы развлекаться.

Поэтому приготовьтесь взглянуть на все с новой точки зрения. Приготовьтесь снова связаться со своим нерушимым «Я». Приготовьтесь научиться переживать приключения, ничем не рискуя.

Запомните: все всегда заканчивается хорошо; ничто никогда не завершается, и поступить неправильно – невозможно; можно чувствовать себя хорошо в любых обстоятельствах; можно называть что-то плохим или хорошим, но на самом деле все хорошо; у любой «случайности» есть причина; можно найти желаемое под маской нежеланного; можно перейти от зависти и вины к хорошим чувствам; можно встретиться со смертью и все равно чувствовать себя хорошо; смерти нет; ваше тело исцеляется само собой; вы можете привлечь к себе гармоничные отношения; вы рождены, чтобы быть счастливым; вы можете получить все, что захотите…

Мы все здесь вместе. Нас что-то притянуло друг к другу, именно в этот момент, в результате намерений и желаний каждого из нас. Например, в течение десяти лет мы с Эстер объезжаем до шестидесяти городов в год, открывая свои мастер-классы для тысяч людей, которые задают нам вопросы, – и из этих тысяч вопросов получилась великолепная серия книг о Саре. А когда эта книга, «Сара. Книга 3», разойдется по тысячам читателей, у них появятся новые вопросы… Например, учитель в общеобразовательной школе Сан-Франциско (его ученики называют его класс «Бергланд») в прошлом году использовал первую книгу о Саре в качестве учебника, и он предложил ученикам (тридцати шестиклассникам) написать нам, лично задав каждый свои вопросы и высказав предложения о том, что, по их мнению, должно происходить в следующих книгах о Саре. (Хотя в настоящее время у нас слишком много обязательств, чтобы снова отвечать так же, как им, но тогда мы написали и вручили каждому на выпускном буклет с их замечательными вопросами и ответами Соломона. Всем это очень понравилось!) Суть этой истории такова: хотя ни один из них не читал план третьей книги о Саре, но почти все их предложения о том, что должно произойти дальше, уже были вписаны в него! Никогда раньше я так остро не понимала, насколько тесно мы связаны духовно, и как мы получаем ответы на свои вопросы, часто до того, как задаем их.

Итак, вот мы и здесь – вы со своими вопросами, и эта книга с ответами. Какая прекрасная точка со-творения! Этот материал был собран для того, чтобы усилить вашу радость, насколько бы счастливы вы уже ни были, и для того, чтобы вы, если пожелаете, могли поделиться им, или учить, или дать другим, которые, возможно, еще не так счастливы, как вы.

Мы живем в такое время, когда вокруг гораздо больше возможностей для счастья, чем было когда-либо в человеческой истории. И тем не менее среди миллиардов людей остаются небольшие группы, которые как будто сознательно ограничивают себя и отказываются от всегда доступных возможностей получить «земные радости». Большинство из нас, не рожденных и не принужденных следовать этим строгим системам убеждений, могут понять, если не принять с готовностью их «выбор земного пути». Однако когда мы слышим, что «все мы свободны в своем выборе, и согласно своему выбору создаем свое бытие», нам все труднее становится понять, почему вокруг столько страха, болезней, боли… и общего несчастья, которое заполняет современный мир. Другими словами, откуда берется столько боли и страданий в эру огромных возможностей для свободы, роста и радости?

Соломон, чудесный друг Сары, учит, что испытывать что-либо, кроме Благополучия, неестественно, и поэтому эта книга посвящена раскрытию своего естественно счастливого «Я» – что бы ни происходило! Это книга о том, как принимать, и быть примером позволения, – и о том, как делиться своим Благополучием с другими.

Приведенный здесь фрагмент – это образец слов Соломона, обращенных к Саре; слов, которые суммируют простоту и ясность этого потрясающего погружения в раскрытие полноты и радости, возможных в нашей жизни.

– Сара, не лучше ли сделать главной задачей свое счастье? Единственной задачей? «Нет ничего важнее того, чтобы мне было хорошо».

Люди часто считают, что вокруг них должны быть определенные обстоятельства, чтобы они почувствовали себя хорошо. А потом, когда они обнаруживают, что у них нет сил, или голосов, или власти организовать все так, как им нужно, они обрекают себя на несчастливую, бессильную жизнь.

Я хочу, чтобы ты поняла, что вся твоя сила заключается в способности видеть все так, чтобы чувствовать себя хорошо. А когда ты сможешь это сделать, у тебя будет сила добиться всего, что ты пожелаешь.

Все, чего ты желаешь, пытается добраться до тебя, но тебе нужно найти способ впустить это. А ты не можешь впустить желаемое, если не чувствуешь себя хорошо. Только чувствуя себя хорошо, ты можешь впустить то, что желаешь.

Ты живешь в большом мире, Сара, где множество людей, которые хотят, чтобы вещи обстояли не так, как хочешь ты. Ты не можешь убедить их соглашаться с тобой, и ты не можешь заставить их согласиться с тобой, и ты не можешь уничтожить всех тех, кто с тобой не согласен. Единственный доступный тебе путь к радостной, полной силы жизни – решить раз и навсегда, что ты собираешься чувствовать себя хорошо, что бы ни случилось. А когда ты учишься обращать свои мысли к тому, что ощущается хорошо, – ты открываешь тайну жизни.

Мы с Эстер получили огромное удовольствие, открывая «Тайну жизни» Соломона, пока перед нами разворачивалась эта история, страница за страницей, в третьей книге из серии про Сару. И мы представляем удовольствие, которое получите вы, когда тоже откроете для себя сокровища, хранящиеся между страниц этой великолепной и сильной книги.

Цель жизни – удовольствие; ее основа – свобода; ее результат – рост. Сара и ее друг Соломон вот-вот добавят еще одну главу к исполнению вашей цели в жизни.

Итак, мы отправляемся навстречу новым приключениям – приключениям в радости.

От всего сердца, Джерри

Глава 1

На лице Сары играла приятная улыбка: она думала о встрече с Сетом, своим лучшим на всем свете другом, и о том, как они наконец-то расскажут друг другу, что происходило в последние несколько недель лета. Она посмотрела на ясное синее небо, глубоко вдохнула свежий горный воздух – и порадовалась своей жизни.

– Как здорово, что скоро начнется школа, – сказала Сара вслух сама себе. Но она радовалась не столько началу уроков, сколько тому, что у нее будет больше времени для общения с Сетом.

Дом Сета находился в Такерс-Трейл, недалеко от того места, где жила Сара вместе с мамой, папой и младшим братом Джейсоном. У Сары и Сета нашлось много общего, например любовь к прогулкам и к животным, и желание узнавать новое. Но их домашняя жизнь очень отличалась. Не столько по внешним проявлениям – в конце концов, они жили в одном и том же районе. Но Сара была вольна делать практически все, что ей хотелось, а родители Сета давали ему куда меньше свободы: его список домашних дел и обязанностей был очень длинным, и Сара с трудом верила, что в доме Сета нужно столько работать. Она решила, вскоре после того, как узнала его поближе, что большинство этих заданий были нужны не столько сами по себе, сколько для того, чтобы занять его. Но Сет никогда не жаловался. Он всегда относился к своим родителям с уважением и неизменно выполнял все, что ему говорили. И это Саре очень нравилось.

Но с началом школьных дней родители Сета ослабляли контроль, и ему удавалось находить время почти каждый день после уроков, чтобы поиграть с Сарой. Поэтому Сара, едва ли не бегом направлявшаяся по деревенской дороге в школу, была полна радостного предвкушения.

Она отошла на обочину, услышав позади шум мотора, а когда машина проехала, снова вернулась на самую середину дороги. Дойдя до угла, где улица Сета пересекалась с ее дорогой, она посмотрела в сторону Такерс-Трейл и его дома.

– Ну же, Сет, где ты? – нетерпеливо сказала она. Ей не терпелось увидеть его и поговорить.

Она остановилась, сбросив новую и пустую (только сегодня) сумку к ногам, и принялась ждать.

– Сет, ну где ты?

Она увидела, что со стороны дома Сета едет большой самосвал, и когда он проехал мимо, ее окутало огромное облако пыли. Она прищурилась и помахала перед собой рукой, чтобы очистить воздух. Но Сета так и не было видно.

– Ну ладно, увижу его в школе, – успокоила она себя, подхватила сумку и зашагала задом наперед, надеясь, что в последний момент увидит, как Сет бежит к ней по дороге. Но он так и не появился.

Дорога в школу была не такой уж длинной, и обычно время проходило быстро, потому что Сара на ходу предавалась приятным мыслям. Любой, кто в эти дни видел Сару, мог бы сказать, что это по-настоящему счастливая девочка. И те же люди могли бы заметить, что так было не всегда, и что с ней произошло удивительное превращение. Но только один человек знал секрет ее удивительного преображения – и это был Сет.

– Доброе утро, Сара! – окликнул ее мистер Мэтсон, владелец и работник автосервисной мастерской с незапамятных пор, еще до того, как Сара появилась на свет.

– Здравствуйте, мистер Мэтсон, – улыбнулась ему Сара, глядя, как он тщательно стирает всех мельчайших жучков с лобового стекла машины миссис Питтсфилд. Саре нравился мистер Мэтсон. Они почти всегда обменивались несколькими приятными словами, когда Сара проходила мимо мастерской. Мистер Мэтсон тоже был свидетелем удивительного преображения Сары, но не знал, что его вызвало.

Сара остановилась на мосту Мэйн-стрит и посмотрела на быстро текущую внизу воду. Она сделала глубокий вдох, посмотрела вверх, на деревья, и улыбнулась. Как же ей нравилось это место! Она всегда любила старый мост, и текущую под ним реку, и возвышавшиеся над ним живописные деревья. Вообще-то именно на этом месте она впервые встретила Сета. Хорошее совпадение – что своего самого лучшего друга она впервые увидела на самом любимом своем месте.

Сара не понимала, почему никто, кроме нее, не обратил внимания на ее любимое местечко, но в то же время ее радовало, что оно принадлежало только ей. Она пошла дальше, размышляя об этом чудесном месте и улыбаясь. «Сколько на свете таких вещей, – подумала она, – о которых никогда не знаешь, как они выглядят со стороны. Нужно быть внутри, чтобы понять, что они на самом деле собой представляют».

Много лет назад большой грузовик потерял управление, потому что водитель пытался свернуть, чтобы не сбить бродячую собаку, и врезался в металлические перила моста Мэйн-стрит. После того как грузовик вытянули в безопасное место, старые перила оказались погнуты. Никто никогда не пытался их выправить; они остались такими же, какими были после удара, – выгнутыми над рекой. Большинство жаловалось, что это некрасиво, некоторые говорили, что перила вообще никогда не украшали мост, и, очевидно, никто не находил, что стоит потратить деньги на их ремонт, так что никаких попыток выпрямить перила не предпринималось.

Однажды, возвращаясь из школы домой, Сара заметила, что прутья все еще надежно закреплены в опорах, и что проволочная сетка, натянутая между ними, висит прямо над водой, как колыбель. Сначала ей было страшновато видеть и слышать быстрое течение воды далеко внизу, но вскоре Сара убедилась, что перила ее выдержат, и это место стало ее любимым. Она лежала над рекой, словно покачиваясь в огромной паутине, и смотрела вниз, на текущую мимо воду. Сара не знала, почему, но здесь, над рекой, она чувствовала себя лучше, чем где-либо еще.

Вот так она и лежала в своей колыбели на перилах однажды теплым днем, когда семья Сета въехала в город. Сара едва успела заметить пыльный старый грузовик, под завязку нагруженный всем имуществом семьи Сета. Единственным четким воспоминанием, которое осталось у нее о том моменте, было то, как она встретилась взглядом с Сетом, на вид ее одногодкой, ехавшем в грузовике.

Сегодня, когда Сара проходила мимо своего гнездышка, слушая, как хрустят под ногами осенние листья, и вспоминая мгновение встречи со своим лучшим другом, по ее позвоночнику пробежала волна удовольствия. За недолгий срок ее знакомства с Сетом случилось столько всего, что их первая встреча, казалось, произошла целую жизнь назад. Сара улыбнулась, радуясь их дружбе.

Хотя она немедленно почувствовала, что новичок ей нравится, но твердо решила, что не позволит ему вмешиваться в свою жизнь и все в ней портить. Поэтому, узнав, что семья Сета переезжает в старый дом Такеров, она почувствовала сильнейшее огорчение. Она не хотела, чтобы кто-нибудь жил так близко от ее любимой рощи Такерс-Трейл.

Никого в маленьком горном городке, где жила Сара, не интересовала роща Такерс-Трейл; никого, кроме самой Сары. Дело было в том, что никто в городе Сары не знал о Такерс-Трейл того, что знала она. Саре казалось странным, что люди могут годами жить так близко от чего-то настолько потрясающего и удивительного и не иметь об этом ни малейшего представления. Но ее это вполне устраивало. Ей нравилось, что никто больше не знает о Такерс-Трейл того, что знала она. И она намеревалась сохранить свою тайну.

– Хм-м, – сказала Сара вполголоса. Эти мысли и чувства казались ей теперь такими далекими. Они остались в прошлом. Потому что теперь Сет был такой же важной частью ее жизни и огромного значения рощи Такерс-Трейл, как сама Сара, и ей нравилось, что только Сет разделяет ее секрет.

В течение многих лет, пока Сет не переехал в ее город, Сара проводила летние месяцы и бессчетные часы после уроков, бродя по тропинкам Такерс-Трейл и карабкаясь по деревьям. Ничто не нравилось ей больше, чем возможность уйти с дороги по тропинке далеко в чащу и провести один-два счастливых часа в уединении одного из ее временных убежищ или крепостей, которые она строила из всего, что могла найти в лесу. Они никогда не были по-настоящему надежными: первый же дождь или сильный ветер обычно приводил к тому, что они разваливались, но пока они держались, ей нравилось в них бывать.

Сара не знала, что Сету так же, как ей, хочется, чтобы у него было свое тайное место; не знала она и того, что он украдкой ходил в рощу в течение многих недель и строил потрясающий дом высоко на ветвях тополя, над обрывом. Сара никогда прежде не испытывала такого восторга, как в тот день, когда Сет показал ей свой великолепный дом на дереве и объявил, что это будет их «секретное место». Это было почти чересчур хорошо.

Сара помнила день, когда Сет впервые привел ее к дому на дереве. Он сказал, что должен показать ей нечто необычное в роще Такерс-Трейл, и ее сердце забилось у самого горла, потому что она боялась, что Сет раскрыл ее прежний секрет. Она помнила, с какой радостью он вел ее по лесу, сворачивая то на одну тропинку, то на другую, уходя глубоко в чащу, и наконец вывел к берегу реки. И она помнила, какое огромное облегчение испытала, когда поняла, что Сет не раскрыл ее тайны: вместо этого он потратил множество часов на то, чтобы построить изумительный дом на дереве, высоко на ветвях тополя, над рекой.

Первое впечатление от дома на дереве, построенного Сетом, было все еще живо в памяти Сары: она едва верила своим глазам. Аккуратные доски, прибитые к стволу тополя, образовывали лестницу, которая вела вверх и вверх по огромному дереву. А от домика отходила платформа. «Стартовая площадка», – назвал ее Сет, потому что с нее они прыгали и качались над рекой на канате.

И теперь, столько времени спустя, Сара помнила, словно это было вчера, бурный восторг, который испытала, когда впервые увидела стартовую площадку: толстый канат, привязанный к надежной ветке, с которым можно было прыгать с дерева и качаться над водой, чем они и занимались после уроков почти каждый день, если погода позволяла, а иногда – даже если не позволяла.

Сара и Сет провели немало блаженных часов, катаясь на канате или сидя в великолепном доме на дереве. И именно там, в их секретном убежище, Сара наконец доверила Сету свою драгоценную тайну о роще Такерс-Трейл.

Глава 2

– Сара, ты хочешь зайти?

Сара вздрогнула, увидев мистера Марчанта, директора школы, который держал дверь открытой, ожидая ее. Она так глубоко задумалась, что даже не поняла, что находится в школе.

– Да, – пробормотала она, пытаясь собраться с мыслями. – Спасибо.

Коридоры были полны школьников, приветствующих друг друга и деловито снующих туда-сюда. Сара встала к стене и всмотрелась в толпу, выглядывая Сета.

– Привет, Сара, – слышала она снова и снова, когда другие школьники, которых она не видела все лето, проходили мимо.

Весь день, переходя из класса в класс, Сара искала взглядом Сета. Ей так хотелось его увидеть. Казалось, они не разговаривали целую вечность.

А потом она наконец увидела, как Сет пробирается через толпу в коридоре. Она пошла быстрее, собираясь нагнать его, но, приблизившись, заметила, что он идет вместе с кем-то, кого она не знала. Сара смотрела, как они разговаривают на ходу и смеются. «Кто это?» – гадала она.

Удивительно, но Сара не узнавала спутницу Сета. Одна и та же группа школьников училась вместе с Сарой с первого дня, как она поступила в школу, и в таком маленьком городке, как только появлялся кто-то новенький, все немедленно узнавали об этом. Все всех знали.

Сара пошла медленнее, не желая догонять их. Она видела, как они остановились в коридоре, явно продолжая очень интересный разговор. Затем девочка снова засмеялась и пошла от Сета прочь.

Сара почувствовала, как в животе завязывается узел. Она нырнула в женский туалет и там долго смотрела в зеркало невидящим взглядом, пока холодная вода текла по ее пальцам. Наконец, проведя по лицу холодными руками, она вытерла его бумажным полотенцем. «Да что это со мной?» – отчитала она себя. Зазвенел звонок, сообщая, что Сара почти опоздала на урок, так что она схватила сумку и поспешила в класс.

После долгого дня, в течение которого Сара пыталась сосредоточиться на происходящем в классе, она заставила себя пойти в домик на дереве. Чувствовала она себя ужасно. На самом деле Саре было настолько плохо, что она подумывала вообще туда не ходить. Дом на дереве был местом счастья и хороших ощущений; он никак не подходил для того, что Сара чувствовала сейчас, но мысль о том, чтобы не появляться там, была еще неприятнее. «Да что со мной такое?» – рассердилась она.

Преодолев последний поворот тропинки, она увидела дом на дереве. «Надеюсь, Сет уже пришел», – подумала Сара. Но все было тихо. Сета не было. Так что Сара бросила сумку к подножию дерева, взобралась по лестнице, села на платформу и принялась ждать.

Сет выбрался из кустов.

– Сара, ты там? – крикнул он, карабкаясь по лестнице.

– Да. Привет, – отозвалась Сара, пытаясь скрыть свои чувства за бодрым голосом.

Сет залез на платформу и неловко уселся на скамейку напротив Сары.

– Ну, как дела? – начала Сара.

– Ничего так. А у тебя? – ответил Сет.

– Хорошо провел день? – Сара не понимала, что хотела услышать. Она знала только, что хочет почувствовать себя лучше, и надеялась, что Сет скажет что-нибудь, что поможет ей.

– Да, отлично. А ты?

– Нормально вроде.

Не похоже было, что Сет собирается что-нибудь сказать, поэтому Сара решила говорить прямо.

– Было что-нибудь новенькое с тех пор, как мы в последний раз виделись?

– Да нет, в общем-то. – Сет нервно развязал шнурок, подтянул и завязал снова. – Ну что, хочешь покататься на канате? – сказал он, вставая и глядя на реку. На Сару он не смотрел.

– Нет, как-то не хочется. Ты катайся, – без энтузиазма ответила Сара.

– Я лучше пойду, наверное. Увидимся завтра.

Сет полез по лестнице вниз.

Сара сидела в недоумении. Этот день должен был пройти совсем не так. Он должен был быть счастливым днем встречи, разговоров о произошедшем за это время, о том, как они катались на канате. Сара так ждала его. Что же произошло?

Сара смотрела, как Сет исчезает за деревьями, и с трудом могла вспомнить, когда ей было так плохо.

Глава 3

На следующее утро Сара проснулась с радостным чувством. Она сладко потянулась и села в постели. Но затем она вспомнила о Сете и новой девочке в школе, и напряженность и неприязнь снова вернулись к ней. Она бухнулась на кровать и завернулась в одеяло. Она не была готова встречать новый день. Больше всего ей хотелось уснуть и избавиться от ужасных ощущений.

Мама постучала в дверь, тут же открыла и вошла.

– Сара, ты встала? Уже почти половина восьмого!

«Зачем стучать, если все равно собираешься войти?» – подумала Сара. Сегодня она была очень раздражительной. Ей не хотелось вставать – вообще!

– Знаю, знаю, – проворчала она. – Уже встаю.

– Все в порядке, солнышко? – спросила мама. Она уже давно не видела, чтобы у Сары было плохое настроение. Ее неприятно поразил вид дочери, обычно позитивно настроенной и милой, в таком ужасном настроении с самого утра.

– Все просто замечательно, – саркастически буркнула в ответ Сара.

Мама почувствовала злость в ответе Сары, но решила не усугублять ситуацию. Она тихо закрыла дверь.

Сара села на краю кровати, чувствуя себя еще хуже из-за того, что грубо разговаривала с мамой.

– Да что со мной такое происходит? – жалобно сказала она, откидываясь обратно на кровать и опять натягивая на себя одеяло.

– Увидимся вечером, – крикнула мама от входной двери. – Твой завтрак на столе. – Сара услышала, как закрылась дверь дома и открылись скрипучие ворота гаража. Потом мамин автомобиль прошуршал по посыпанной гравием дорожке. У Сары на глаза навернулись слезы. «Я такая плохая дочь, – подумала она. – Что со мной случилось?»

«Ладно, если я не встану сейчас, то опоздаю в школу». Она быстро оделась, схватила бумажный пакет с завтраком и выскочила из дома. На крыльце она поглядела на часы.

– Десять минут до первого звонка. Если побегу, то успею, – сказала она и перешла на бег трусцой. Сумка качалась туда-сюда в такт шагам, и, пока Сара бежала, ее мрачное настроение развеялось.

Вбегая в ворота школы, она услышала первый школьный звонок и широко улыбнулась.

– Отлично! – похвалила она себя. «Ничто так не помогает взбодриться, как маленькая победа», – подумала она.

Глава 4

– Сара, подожди! – окликнул ее сзади Сет. Она посмотрела на него через плечо, и Сет нагнал ее.

– Я хочу с тобой кое о чем поговорить.

Саре не понравилось ощущение, возникшее у нее в животе от этих слов.

– О чем? – Она постаралась, чтобы ее слова прозвучали спокойно и обыкновенно.

– Правда, отличный день сегодня? – сказал Сет.

Сара ощутила, что он чувствует себя неловко. Он как будто знал, что ей не понравится предстоящий разговор с ним. Сара догадывалась, о чем он собирался ей сказать, и не хотела этого слышать. Она приготовилась к его словам, намеревалась остаться спокойной и не собиралась упрощать ему задачу.

– Э-э, я хотел… ну, ты знаешь, как мы… в общем, есть одна девочка…

Вот оно. Теперь Сара была уверена, что не хочет слышать продолжения.

– И… ну…

Сара не произнесла ни слова. Она продолжала идти, держа сумку перед собой в обнимку и положив на нее подбородок, и смотрела на тропинку.

Сет еще некоторое время запинался, а потом выговорил:

– Сара, я хочу показать Аннет дом на дереве.

Ну, вот и все, все сказано прямо. У Сета появилась новая подружка. И, очевидно, это была не простая подружка, потому что Сет и Сара обещали друг другу, что никому никогда не расскажут о доме на дереве.

Сердце Сары отчаянно билось, а во рту пересохло. Она попыталась сглотнуть. Она не хотела, чтобы ее слова прозвучали так же странно, как она себя чувствовала.

– Почему?

Сет замедлил шаги, не ожидая от Сары такого прямого вопроса. Он предполагал, что она спросит: «Кто такая Аннет?» – и тогда он объяснит, что это новенькая девочка из его класса, которая сидит через ряд от него. Но вопрос Сары требовал тщательно продуманного ответа. Сет знал, что честный ответ Саре не понравится. «Почему я хочу показать Аннет дом на дереве? Потому что она славная девочка, полная жизни и веселая, и полюбит его так же, как мы». Сет понимал, что это не лучший способ объяснить все Саре. Он никогда не стал бы ей лгать. Но в то же время он не хотел ее расстраивать. Какая сложная дилемма. Как можно рассказать все Саре честно, и не расстроить ее, и все равно добиться того, что было ему очень важно? И тут его осенило. Он почувствовал огромное облегчение и сказал:

– Потому что я помню, как трудно быть новым человеком в городе, и когда я встретил тебя, Сара, для меня все изменилось. Я просто думал, что ты можешь помочь Аннет лучше освоиться здесь, как помогла мне.

Сет так искренне говорил, и Сара ощутила, как ее напряжение рассеивается. Она в первый раз посмотрела на него.

– О, ну, наверное, ладно…

– Вот и хорошо. Мы встретимся с тобой завтра после школы возле флагштока. – Сет взбежал по ступенькам здания, а потом обернулся и крикнул Саре: – Сегодня я не смогу прийти. Мне нужно кое-что сделать. Увидимся завтра.

Сара проследила, как Сет убегает прочь, – и тут на нее обрушилось полное понимание того, что только что произошло.

– Сет, подожди, а как же…

Сет влетел в здание, и тяжелая дверь захлопнулась за ним.

– Ох, – жалобно сказала себе Сара. – О чем он думает? А как же Соломон?

Весь остаток дня Сара едва могла сосредоточиться на том, что происходило в классе. Все ее мысли были о Сете и доме на дереве, и новенькой девочке – как там ее звали, Аннет? И что им делать с Соломоном?

Разве Сет забыл, что дом на дереве был обычным местом их встреч с Соломоном? Ну конечно, нет. Как бы он мог такое забыть? Так что же, если Сет хочет показать дом на дереве Аннет, не значит ли это, что он хочет поделиться с ней и Соломоном?

Учитель выключил свет и запустил проектор. Из него вырвался поток света, и на экране заплясали изображения. Сара прислонилась к стене, вздохнула и закрыла глаза. Что же ей делать?

Она думала о том, что, когда она узнала Сета получше, ей стала казаться логичной мысль поделиться с ним своим секретом, но она хорошо помнила, каким рискованным ей казался этот шаг, не только потому, что Сет мог разочароваться в ней, узнав про Соломона, но и потому, что он мог все испортить.

Как вообще можно объяснить человеку, что ты регулярно разговариваешь с говорящим филином по имени Соломон, который все знает о тебе и обо всем на свете? Сара была уверена, что за меньшее людей запирают и выкидывают ключи. Поэтому она испытала огромное облегчение от того, что Сет даже не поморщился, когда она рассказала ему о своих странных взаимоотношениях с Соломоном.

Сара попыталась представить реакцию Аннет на ее рассказ: «Привет, Аннет. Добро пожаловать в наш дом на дереве. Кстати, однажды я гуляла по лесу и встретила большого филина, который сидел на столбе и сказал мне: „Здравствуй, Сара, какой хороший нынче день“. А я сказала: „И правда хороший“. А потом мой противный младший братец с приятелем пристрелили моего друга-филина, но ничего страшного в этом нет, потому что он снова воскрес, с перьями и всем остальным, а теперь, кажется, твоя очередь кататься на канате?»

Большинство людей не готовы услышать, что среди твоих друзей есть говорящий филин, который знает все обо всем! О таких вещах не рассказывают всем подряд. О чем Сет только думает? Почему он хочет рассказать кому-то еще про Соломона, хотя это может все испортить?

Чувствуя себя бесконечно усталой, Сара опустила голову на парту и заснула. Она немедленно оказалась во сне – там она сидела на вершине дерева в обществе Соломона.

– Соломон, о чем Сет думает? Почему он не выполняет наше обещание?

– Я полагаю, Сара, что он думает о том, как он счастлив, что ты поделилась с ним своим секретом.

– Но Соломон…

Учитель включил свет в классе, прервав дрему Сары и ее разговор с Соломоном. Открывая глаза, она услышала голос Соломона у себя в голове: Все мы птицы одного полета, Сара. Все хорошо.

Глава 5

Чувствуя тревогу и беспокойство, Сара шла к дому на дереве. Она не знала, чем настолько важным собирался сегодня заниматься Сет, что он не мог прийти сюда, но даже радовалась этому. Прямо сейчас Сара хотела поговорить с Соломоном. Сет явно намеревался расширить их компанию и принять в нее Аннет, и теперь Сара знала, что Соломон тоже согласен на это. «Мне нравилось, как все было раньше, – дулась Сара. – Почему все постоянно должно меняться? После завтрашнего дня ничто не будет прежним».

Сара взобралась по лестнице, уселась на полу домика и посмотрела вверх, на дерево. Как обычно, Соломон сидел на высокой ветке. Он подождал, пока Сара поднимется и устроится поудобнее, а затем, как сотни раз до этого, плавно спустился к ней.

– Здравствуй, Сара. Не правда ли, прекрасный день?

Сара посмотрела на Соломона, но не произнесла ни слова. Она отнюдь не находила этот день прекрасным. И она знала, что он знает, что она не находит этот день прекрасным. Она также знала, что Соломон любой день считает прекрасным, что служило для Сары еще одним подтверждением того, что Соломон в настоящий момент находится на совершенно иной вибрационной волне, чем она.

– Посмотри, какое великолепное небо, Сара. Ты когда-нибудь видела такое красивое небо?

Сегодня днем Сара не обращала внимания на небо. Ни разу. Она посмотрела вдаль: тяжелые облака затеняли вечернее солнце, и отсюда, с дома на дереве, была ясно видна восхитительная радуга розовых, фиолетовых и синих тонов.

– Оно необычайно красивое, – тихо сказала она, чувствуя себя немного лучше.

– Не думаю, что раньше видел такое небо, – сказал Соломон.

Сара согласилась с ним. Оно отличалось от того, что она видела прежде.

– Наверное, это и можно назвать идеальным закатом. По крайней мере, я никогда не видел ни одного, который понравился бы мне больше. А ты, Сара?

– Да, я с тобой, пожалуй, соглашусь. – Саре казалось странным, что Соломона так интересует небо, когда у нее в животе все завязалось в противный узел. «Может быть, он так помогает мне решить мою проблему?» – подумала она.

– Меня восхищает то, каким восхитительным может быть небо, и в то же время оно никогда не бывает одинаковым. Оно всегда меняется. Ты обращала на это внимание, Сара?

– Думаю, да.

– День за днем я сижу здесь, на дереве, среди всей этой красоты, и поражаюсь невероятному разнообразию рисунков света и ветра, сочетаний солнца, облаков и синего неба, которое разворачивается передо мной. И за все дни, что я сижу здесь, ни разу ни одна виденная мною картина не повторялась. Разнообразие удивительное.

Сара слушала его. Она знала, что Соломон пытается сказать ей что-то важное.

– Да, совершенство в настоящий момент, но постоянно изменяющееся. Я нахожу это завораживающим. Что ж, Сара, я думаю, мне пора насладиться сегодняшним идеальным закатом с более высокой точки зрения. Хорошего тебе вечера, моя милая.

Соломон поднялся одним взмахом могучих крыльев высоко в небо. Сара проследила, как он сделал большой круг, а затем полетел в сторону заката. Солнце сияло меж свинцовых облаков так ярко, что казалось, будто их окружает светящееся серебряное кольцо. Сара смотрела, пока Соломон не скрылся из виду.

– Ладно, ладно, я поняла, – сказала она тихо. – Перемены – это хорошо, но это не значит, что они мне понравятся.

Глава 6

Сара ждала Сета и Аннет возле школьного флагштока. Она нетерпеливо вглядывалась в лица выходящих из школы ребят, пытаясь вспомнить, как выглядела Аннет. В прошлый раз Саре не удалось как следует ее рассмотреть, но она помнила, что Аннет была довольно высокой – выше Сары – и очень тонкой. Волосы у нее были примерно такого же цвета, как у Сары, но длиннее и прямые.

– Сара? Я Аннет. Сет мне много про тебя рассказывал.

Сара посмотрела на стоявшую перед ней очень хорошенькую девочку.

– Привет, – сказала она, смущенно пробежав пальцами по собственным длинным вьющимся волосам.

– Сет сказал, что ты лучший друг, какой у него когда-нибудь был, и что в этом городе, и вообще на планете, не найдется никого, с кем мне лучше было бы познакомиться.

Сара улыбнулась. Это все звучало довольно хорошо.

– Он такой милый. Иногда мне его просто съесть хочется, а тебе?

Узел в животе у Сары потяжелел.

– Да, наверное, – покраснела она.

Тяжелые двери школы грохнули у нее за спиной, и Сара обернулась навстречу Сету, который спускался по лестнице, прыгая через ступеньку. «Он явно очень радуется этой встрече», – подумала Сара.

– О, я смотрю, вы уже познакомились. Готовы идти?

– Я готова, – жизнерадостно сказала Аннет. – Не могу дождаться, когда наконец увижу, что за замечательный сюрприз ты хочешь мне показать.

«Да-да-да, – подумала Сара. – Он замечательный, ты замечательная, я замечательная. Все мы, просто обалдеть, какие замечательные».

Сет пошел впереди девочек. Дорожка была слишком узкой для того, чтобы идти втроем, поэтому Сет шел первым, а Сара и Аннет – за ним, рядом. «Мне все это уже не нравится», – подумала Сара.

– Идите лучше вы вперед, – сказал Сет, отступая на траву, чтобы пропустить их. – А я за вами.

Аннет улыбнулась.

– Ты настоящий джентльмен, Сет Моррис.

«Да-да-да», – саркастически подумала Сара.

– Сара, Сет рассказывал мне, что ты прожила в этом городе всю жизнь.

– Угу, – ответила Сара почти грубо.

Сет посмотрел на нее. Его удивила резкость по отношению к их новому другу. Сара была не похожа на себя. Совсем не похожа.

Сара почувствовала горячую волну стыда. «Ну что со мной такое? – отчитала она себя. – У меня нет никаких причин говорить Аннет гадости. Наверняка она очень хороший человек и не заслуживает подобного». Сара глубоко вздохнула и сказала:

– Да, я всегда здесь жила. Это хорошее место, я думаю. А тебе здесь нравится?

– Неплохо. Не так, как дома – там, где я раньше жила. Но я думаю, что привыкну.

Аннет выглядела печальной. Она как будто перенеслась в другое время. В глазах у нее появилось отстраненное выражение, как будто она смотрела куда-то далеко. Саре тоже стало грустно. Наверное, тяжело оставлять все, что было тебе знакомо, и переезжать в новое место, где тебя окружают новые люди. В этот момент Сара поняла, какое чувство заставило Сета захотеть рассказать Аннет о доме на дереве. «Если бы я первой ее встретила, мне, наверное, тоже бы этого захотелось», – попробовала успокоить себя Сара.

– Я всегда жила в большом городе, – продолжила Аннет. – Но папа сказал, что это неподходящее место для детей. Не знаю, что такого плохого в том, чтобы расти в большом городе. Там много магазинов, и большие музеи, и прекрасные рестораны. Кстати, где вы обычно едите?

Сет и Сара переглянулись: что за странный вопрос?

– Мы едим дома, – сказала Сара. – Почти всегда. Иногда мы перекусываем в аптеке Пита, потому что кроме лекарств он еще продает гамбургеры, шоколадки, мороженое и газировку! Еще можно съесть школьный завтрак, если набраться смелости.

– О, – Аннет выглядела очень расстроенной.

– Мы почти пришли, – перебил их Сет. – Здесь у нас нет музеев или ресторанов, но готов спорить, что то, что мы сейчас тебе покажем, ты никогда раньше не видела. Но ты должна пообещать, что никому об этом не расскажешь. Это секрет. Для нас троих.

Сара поморщилась. «Для нас троих». К этому придется привыкнуть.

Аннет солнечно улыбнулась.

– Что это? Мне не терпится. Скажи скорей!

– Сказать не могу. Это нужно показывать. Уже недалеко.

Сет вышел вперед и свернул с мощеной дороги на грязную тропинку. Они пошли цепочкой. Сара не могла не обратить внимания, как он словно подпрыгивает на ходу. «Не стоит так предвкушать события, – подумала она. – Аннет – городская девочка».

– Та-дамм! – громко провозгласил Сет, жестом указывая на дерево. – Вот оно. Что ты думаешь?

– Я думаю, что ты слишком много шума устраиваешь вокруг простого дерева. В городах они растут, знаешь ли, – пошутила Аннет.

– Нет, такие, как это, – не растут, – сказал Сет, ведя Аннет вокруг дерева. Она открыла рот, оценив высоту дерева.

Сет ухмыльнулся. Так сильно он не гордился делом своих рук с тех пор, как впервые показывал его Саре, много месяцев назад.

– Сет, это ты сделал лестницу? – воскликнула Аннет, отходя и пытаясь получше разглядеть ряд досок, которые прибил Сет; они начинались от основания дерева и уходили далеко вверх, так что скрывались из вида.

– Хочешь подняться?

– Ух ты, – ахнула Аннет. – Конечно, хочу!

«Ну, отлично. Ей нравится», – подумала Сара.

Сет быстро вскарабкался по лестнице на платформу, и Аннет последовала за ним, так же ловко. Сара медленно поднималась последней.

Сет указывал Аннет на все особенно замечательные детали его творения. С энтузиазмом, которого Сара раньше никогда в нем не замечала, он показывал Аннет лестницу, которую прибил к стволу огромного дерева. Сет объяснял, как тщательно зашкурил каждую ступеньку, чтобы не занозить руки при подъеме, демонстрировал корзину и подъемную систему, которую установил. Он объяснил, насколько проще пользоваться ею, чем залезать по лестнице с кучей вещей в охапке… Сара слушала, желая ощутить тепло и благодарность за все то хорошее, что Сет сделал, но вовсе не чувствовала счастья или гордости, как в тот день, когда он показывал ей все это впервые. Саре было плохо. «Я думала, что он сделал все это для нас, для меня», – подумала она.

– А это, – сказал Сет, сопровождая слова театральным жестом, – наша стартовая площадка!

– Стартовая площадка? То есть… – Аннет едва могла поверить своим глазам.

– Отсюда мы взлетаем в воздух, легко и просто!

– Вот это да! – Голос Аннет разнесся эхом над рекой.

– Сара, хочешь прыгнуть первой, показать Аннет, как это делается?

Сара даже вздрогнула. Сет был в таком восторге от своей новой подружки, что едва разговаривал с Сарой. Она начинала чувствовать себя невидимкой.

– Нет, лучше ты иди первым, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал бодро.

– Ладно. Я пошел. Вот что нужно сделать: ты ставишь ногу в петлю. Хватаешься за один из узлов. Этот для тебя будет, наверное, удобнее всего, – сказал Сет, показывая Аннет узел, за который держался сам. – Потом просто делаешь шаг – и вперед! – Сет спрыгнул с платформы и полетел над рекой.

– Ого! – воскликнула Аннет, пока Сет с воплем качался над водой. – Фантастика. Ох, как мне нравится! А здесь очень высоко. Как вы нашли это место? Так здорово! Здорово-здорово!

Сет приземлился самым ловким прыжком, какой ему когда-либо удавался, что нисколько не удивило Сару, и окликнул Аннет:

– Эй, теперь твоя очередь!

Сара села на скамью, наблюдая за Аннет и вспоминая, как сама в первый раз каталась на канате: как это было неловко и страшно. Она вспомнила первые болезненные приземления, когда они с Сетом падали в грязную воду, снова и снова, и мысленно улыбнулась, представляя первое приземление Аннет.

Сет взобрался на дерево и подтянул канат обратно на стартовую площадку, но едва он начал объяснять Аннет, как нужно действовать, как она схватила канат, обхватила его ногами и спрыгнула с платформы, закачавшись над рекой. Она качалась туда-сюда, и ее длинные красивые волосы летели следом. А потом Аннет разжала руки!

– Осторожно! – закричала Сара.

Но Аннет крепко держалась за канат ногами и изящно качалась головой вниз, вытянув руки перед собой, словно летела – летела туда-сюда, смеясь и крича при каждом движении.

Сара изумленно посмотрела на Сета.

– Она гимнастка, – сказал он тихо. – Правда, здорово?

– О да, – сказала Сара себе под нос. – Здорово.

Посмотрев вверх, она увидела Соломона, который сидел на ветке высоко у них над головами. Соломон подмигнул ей, словно успокаивал – мол, он не собирается спрыгивать на платформу и начинать говорить.

– Все хорошо, Сара, – услышала она ясный спокойный голос Соломона у себя в голове. – Со временем, и если пожелаешь, ты можешь познакомить со мной Аннет. Как и ты, как и Сет, она получит удовольствие от нашего общения. Она такая же, как мы, Сара. Мы все птицы одного полета.

– Ну, замечательно, – сказала Сара вслух.

– Что замечательно? – спросила Аннет. Сара подпрыгнула: она не обратила внимания, что Аннет уже поднялась обратно по лестнице.

– Сара, ты видела, как она приземлилась? – воскликнул Сет, поднимаясь следом за ней. – Аннет, где ты научилась такому? Можешь научить нас это делать? Сара, ты когда-нибудь видела подобное?

– Нет, никогда, – сказала Сара, постаравшись придать голосу энтузиазма. Она не хотела признаваться, что вообще не видела приземления Аннет.

– Конечно, я могу вас научить. Это не так уж сложно. Главное – выбрать время. Я качалась на канатах, сколько себя помню. Но никогда на деревьях, и никогда на улице… и никогда над рекой. Я даже не знала, что теряю. Это лучшее, что я когда-либо делала. Ох, спасибо, спасибо вам обоим за то, что поделились со мной своим секретным местом! Я поверить не могу, что мне так повезло. Это просто чудо. Спасибо вам огромное!

У Сета улыбка растянулась от уха до уха, а Сара глубоко вздохнула. Аннет была в явном восторге от ощущения полета над рекой. И Сара видела по глазам Сета, что теперь ему хочется открыть ей другой секрет.

В голове у Сары раздался голос Соломона: Не волнуйся, Сара. Все будет очень хорошо. Просто расслабься и получай удовольствие от общества нового друга. Она пробудит в тебе и Сете новое, а вы пробудите новое в ней. Это будет прекрасным опытом со-творения. Вот увидишь.

– Сара, а ты не собираешься кататься? – Вопрос Сета заставил ее вздрогнуть.

– О да, собираюсь, – сказала она тихо.

Она взялась за канат и вставила ногу в петлю, потом крепко ухватилась за подходящий узел и прыгнула вниз. Часть ее хотела схватить канат ногами, разжать руки и лететь, как летела Аннет, но Сара знала, что не готова это делать. Однако мысль о том, чтобы научиться новым трюкам, ей очень нравилась, и, пока канат качался туда-сюда, Сара попробовала представить, как весело будет смотреть на воду, вися вниз головой. Она улыбнулась в счастливом предвкушении обучения новому.

А потом Сара спрыгнула с веревки и ловко приземлилась на берег.

– Эй, отличная посадка! – крикнула Аннет с платформы. – Хорошо получилось, Сара!

Сара ощутила подъем, и дрожь пробежала по ее спине. Комплимент звучал особенно приятно из уст Аннет, которая так ловко каталась на канате сама. Но главное, было приятно чувствовать себя хорошо.

– Вот и прекрасно, Сара. Добро пожаловать обратно к нам, – услышала она голос Соломона в голове.

– Спасибо, – прошептала она. – Хорошо снова быть с вами.

Глава 7

Сара остановилась возле своего шкафчика в школе, засунула в него пиджак и сумку с учебниками и вынула взятую в библиотеке книгу и свой завтрак. «М-м-м, как вкусно пахнет», – отметила она. Вообще-то все в ее шкафчике пахло мясным сандвичем, который сделала для нее утром мама. Засунув книгу под мышку, Сара заглянула в пакет с завтраком, изучая его содержимое. К ее удовольствию, там обнаружились большое красное яблоко, два печенья с шоколадными крошками и аккуратно завернутый сандвич. Сара так увлеклась их рассматриванием, что не смотрела, куда идет, и несильно столкнулась с кем-то плечом. Подняв голову и испуганно извиняясь, она увидела перед собой радостную Аннет.

– Привет, Сара. Как дела?

– Отлично. Извини, что на тебя наткнулась. Похоже, меня слишком восхищает мясной сандвич.

– Что?

– Мясной сандвич. Это мой завтрак. А у тебя что?

– Я как раз иду в столовую.

– Ох, это ужасно, – сказала Сара, только наполовину в шутку. Она знала, что сегодня вторник, а в качестве горячего завтрака по вторникам в школе, сколько Сара себя помнила, был суп. «Полезный суп из говядины с овощами», как гордо гласило меню в коридоре. Но все школьники, которые его пробовали, все эти годы неизменно называли его исключительно «болотной похлебкой». Может быть, на вкус он был не так уж плох, но выглядел отвратительно. Длинные, скользкие, разварившиеся овощи, которые обычно нельзя было опознать, составляли большую часть этой странной субстанции, и Сара, как большинство школьников, находила способы избегать школьной столовой в дни «Полезного супа из говядины с овощами».

– О, хочешь, я поделюсь с тобой ланчем? – предложила Сара прежде, чем поняла, что делает. – Я все равно его никогда не съедаю до конца. Я собиралась посидеть на улице под деревом и почитать. Пойдешь со мной?

– Я не хочу отбирать у тебя ланч, Сара, я лучше пойду попробую этот «Полезный суп из говядины с овощами». Звучит довольно аппетитно.

– Ни капельки не аппетитно. Поверь мне. Сегодня в столовой едят исключительно те, кто не может отличить еду от грязи, как Джимми, например, – он что угодно съест, или те, кто иначе умрет от голода. Поверь мне, Аннет, ты не хочешь это пробовать.

Аннет рассмеялась.

– Ты смешная, Сара. Ладно, если ты точно не против.

Как бы Сара ни сопротивлялась, но Аннет ей нравилась, и она не могла понять, как к этому относиться. Она одновременно хотела, чтобы Аннет ей нравилась, и не хотела этого. «Я шизофреничка, – подумала Сара. – Отлично».

Сара остановилась у торгового автомата и бросила в него четвертак, а потом потянула за рычаг. Выскочила пухлая упаковка чипсов.

– С чипсами все вкуснее, правда? – Она вытащила еще два четвертака и получила две банки апельсиновой газировки. – Выбор тут невелик, – сказала она Аннет, – но зато всего за четвертак.

Они нашли солнечный пятачок на школьной лужайке. Сара потрогала траву ладонью, проверяя, высохла ли утренняя роса, а потом уселась на нее. Она разорвала бумажный пакет с ланчем, превратив его в скатерть, и развернула мясной сандвич.

– Пахнет восхитительно, – сказала Аннет, наблюдая, как Сара аккуратно его разворачивает.

Мама Сары разрезала его пополам. Одну половину Сара взяла себе, а вторую, вместе с оберткой, вручила Аннет, стараясь не дотрагиваться до ее части сандвича пальцами. Аннет улыбнулась. Она не могла не заметить, какая Сара внимательная.

Обе набросились на еду одновременно, переглядываясь и не переставая жевать.

– Ох, Сара, я в жизни ничего вкуснее не ела! Как ты можешь отдавать половину? Это просто фантастика!

Сара согласилась, что сандвич действительно был очень вкусным, но ей казалось, что Аннет слишком сильно восторгается.

– Я рада, что тебе нравится. Но это всего лишь сандвич с мясом.

– Все равно, он ужасно вкусный.

Аннет откусила еще один маленький кусочек и тщательно прожевала, растягивая удовольствие. Сара никогда в жизни не видела, чтобы человек так наслаждался обычным сандвичем, или чем-нибудь еще, как Аннет. Она не тянулась за чипсами, не пила газировку: она полностью сосредоточилась на сандвиче, пока не доела его до конца.

Потом девочки прикончили чипсы и выпили газировку. Сара посмотрела на яблоко. Она поняла, что не знает, как разделить его пополам, поэтому достала из пакета печенье. Они с мамой пекли его прошлым вечером. Они сделали два больших противня, так что хватило на всю семью, чтобы грызть печенье весь вечер перед телевизором, и еще осталось много в холодильнике, на следующую неделю. Сара предложила печенье Аннет. На этот раз Аннет не стала сдерживаться. Она откусила печенье и закрыла глаза, восклицая:

– Кааааак вкусно!

Сара улыбнулась. Что происходит с этой девочкой? Она что, никогда раньше не ела сандвич с мясом? Или печенье с шоколадной крошкой?

Сара обожала такое печенье. Она любую выпечку обожала. Но ее обожание и рядом не стояло с восторгом Аннет.

Зазвенел звонок, и обе девочки вздрогнули.

– Как быстро час пролетел, – сказала Сара. – Когда хорошо проводишь время, оно улетает незаметно.

– Спасибо огромное, что поделилась со мной ланчем. Было невероятно вкусно.

– Не за что, – сказала Сара, поднимаясь на ноги и стряхивая крошки с колен. – Всегда пожалуйста.

– Ох, чуть не забыла, – сказала Аннет. – Я не смогу прийти сегодня в дом на дереве. Папа сказал, что мы ему нужны сразу после уроков, так что придется идти прямо домой.

– А, ладно. Ну, тогда увидимся в понедельник.

– Пока, увидимся!

Сара проводила взглядом Аннет, убегающую в школу. Чувства, бурлившие в ней, образовывали странную смесь. Аннет было непросто понять. Она была хорошенькой, и по-настоящему умной, и очень милой, и из большого города, и слишком восхищалась мясными сандвичами и печеньем с шоколадными крошками.

«Ну ладно», – пожала плечами Сара и пошла в школу.

Глава 8

Сара открыла глаза и полежала немного, гадая, что ее разбудило. Будильник молчал. Она перевернулась набок и посмотрела на часы: 7:45. «Ах да, сегодня суббота», – вспомнила она. Было слышно, как мама возится на кухне. У мамы был не слишком деликатный способ показывать Саре, что ей пора вставать, производя достаточно шума, чтобы Сара не могла больше спать. А потом она всегда притворялась удивленной, когда Сара появлялась на кухне.

– О, доброе утро, Сара! Хорошо спала?

– Кажется, да, – вздохнула Сара, все еще не до конца проснувшись.

– Я скоро собираюсь идти в магазин. Пойдешь со мной?

– Думаю, да, – согласилась Сара. Ей не слишком хотелось сопровождать маму, но она знала, что сумок с покупками будет много, и маме не помешает помощь. К тому же было здорово внести свой вклад в то, чем семья будет питаться всю следующую неделю. Мама иногда начинала готовить одно и то же день за днем, неделю за неделей, поэтому она всегда обращалась к Саре за идеями о том, что можно было бы приготовить нового. Разумеется, у Сары были свои предпочтения, которые обычно и брали верх.

Сара с мамой систематично двигались по продуктовому магазину, обходя один ряд за другим.

– Ох, Сара, я забыла лук. Сбегай, возьми парочку, солнышко. Желтых и не слишком больших. И еще кварту мороженого. Ванильного. Сделаем пирог.

Сара вернулась в предыдущий отдел. Она точно знала, где будут нужные продукты: желтый лук лежал на одной и той же полке в одном и том же месте, сколько она себя помнила. Она выбрала пару луковиц среднего размера и пошла в отдел мороженых продуктов. На ходу она перебрасывала луковицы из одной руки в другую, представляя, что жонглирует. Сворачивая за угол в отдел мороженых продуктов, она смотрела на луковицы, летящие в воздухе, а не на то, куда идет, и наткнулась на чью-то тележку. Луковицы упали, раскатившись далеко по полу, и Сара бросилась их подбирать.

– Извините, пожалуйста! – воскликнула она. – Я должна была смотреть, куда иду.

– Сара! – произнес изумленный голос.

Сара выпрямилась и увидела перед собой Аннет, которая опиралась на наполненную доверху тележку.

– Привет, Аннет. Как дела? – Сара глазам своим не верила. Вот уже второй раз всего за пару дней она натыкалась на Аннет, потому что ее мысли были заняты едой. «Наверное, она думает, что я чокнутая», – подумала Сара.

– В порядке, – сказала Аннет, разворачивая тележку и уходя от Сары. – Увидимся в школе.

«Странно, – подумала Сара. – Интересно, почему она так торопится».

Пока Аннет быстро уходила прочь, Сара успела заметить, что ее тележка была переполнена консервными банками и картонными коробками с замороженными обедами, которые достаточно разогреть в духовке, а сверху лежала большая упаковка печенья с шоколадной крошкой.

Сара нашла свою маму и добавила совсем немного побитые луковицы и мороженое в тележку. Они остановились в отделе деликатесов и купили сыра и немного оливок, а потом отправились к кассам. Сара торопилась. Она надеялась, что увидит Аннет и, может быть, сможет посмотреть на ее маму.

«Кажется, она не хочет, чтобы я знакомилась с ее мамой, – подумала Сара. – Наверное, поэтому она так убежала».

Но когда Сара с мамой подошли к кассам, Аннет нигде не было. Сара не знала, почему все это так ее заинтересовало. И ощущение было немного похоже на шпионаж. «Нечего совать нос в чужие дела, – подумала Сара. – Очевидно, что Аннет не хочет, чтобы я в это лезла. Так что лучше мне туда не соваться. Так я и сделаю».

Глава 9

– Вы верите в призраков? – неожиданно спросила Аннет. Сара и Сет удивленно посмотрели на нее.

– Ну, наверное, да, – сказала Сара. – То есть я никогда их не видела, но мне кажется, они есть. А ты веришь?

– А ты, Сет, – ты веришь в призраков?

Сет не знал, как лучше ответить на вопрос Аннет. Он догадывался по серьезному выражению на ее лице, что она не просто так его задала.

– Что ты имеешь в виду под «верой» во что-то? – уточнил он.

– Что значит «что я имею в виду»? – резко ответила Аннет. – Мне кажется, я задала очень простой вопрос.

Сет понял, что задел ее чувства, но то, о чем он говорил, было важно.

– Я хочу сказать, что многие люди верят во многое, просто потому, что другие им про это рассказали. Мой дедушка говорит, что если много раз что-нибудь повторять людям, то вскоре они начнут в это верить, даже если это неправда. Он говорит, что доверчивы как овцы. Они последуют всему, во что ты захочешь заставить их поверить. А я не хочу быть таким. Я давным-давно решил, что не буду принимать на веру ничего. Поэтому я ничего не буду считать правдой, если не убедился в этом на собственном опыте.

Сара смотрела на Сета: он говорил с такой ясностью и убежденностью. «Он явно знает, как к этому относится», – подумала она.

– Поэтому, поскольку я никогда лично не встречал никаких призраков, я не могу с уверенностью, основанной на собственном опыте, говорить, что верю в их существование. Но я думаю, что это возможно. В конце концов, у меня есть другой необычный опыт…

Сет осекся, когда понял, что мог обратиться к темам, на которые пока не был готов разговаривать с Аннет. Сара пристально посмотрела на него. Она надеялась, что Сет не собирается рассказывать Аннет про Соломона.

Аннет заметила внезапный интерес Сары.

– Ну, так что, Сара? Ты веришь в призраков?

– Ну, – замялась Сара, – наверное, да. – Она вспомнила ночь, когда Соломон появился у нее в спальне после того, как Джейсон и Билли застрелили его. В ту ночь она не думала, что Соломон – призрак; она была просто рада его видеть. Но сейчас, задумавшись об этом, она поняла, что большинство людей, увидев то же, что и она, наверняка сказали бы, что видели привидение. Но она была не готова пока что рассказывать Аннет то, что знала о Соломоне.

Сара и Сет переглянулись. Они оба знали, что если что-то и попадает в категорию призраков, так это Соломон, но оба сдерживались, не уверенные в том, что стоит рассказывать их новому другу о своем самом большом секрете. Саре уже хотелось, чтобы они забыли обо всем этом и пошли кататься на канате.

– Ну, а ты веришь в призраков? – спросил Сет, внимательно глядя в серьезное лицо Аннет.

Аннет посмотрела на Сета, а потом на Сару, и снова на Сета, и опять на Сару. Они сидели молча, и обоим хотелось услышать ее ответ.

– Нет, я просто хотела знать, верите ли вы, – внезапно ответила Аннет. – Пойдемте кататься. – И, не тратя время на то, чтобы сделать свой обычный тщательно рассчитанный прыжок с платформы, Аннет схватила канат и спрыгнула с платформы так, словно хотела поскорее убраться отсюда.

– И что это было? – сказала Сара, как только убедилась, что Аннет их не услышит.

– Мне кажется, нам нужно рассказать Аннет про Соломона, – возбужденно сказал Сет.

– Нет, Сет, нет! Я считаю, мы не должны ей рассказывать. Пообещай мне, что не расскажешь!

Аннет обернулась к ним и помахала.

– Сара, ты уверена? Я думаю…

– Пожалуйста, Сет, обещай мне!

– Ладно.

Глава 10

Когда на следующий день Сара шла в школу, ее мысли раз за разом возвращались к Аннет. Ее решение не лезть в чужие дела как будто уже забылось. Она увидела Сета, идущего примерно в квартале впереди нее.

– Эй, Сет! – закричала она. – Подожди!

«Не знаю, зачем я так ору, – подумала она. – Он слишком далеко и не услышит».

Но Сет остановился, обернулся и помахал ей, и пошел навстречу. Сара побежала к нему.

– Привет, Сет, – сказала она, задыхаясь. – Ты видел маму Аннет?

– Нет, – после неловкой паузы сказал Сет. – Не могу сказать, что видел.

– О, я просто думала… – Сара почувствовала укол совести, поняв, что нарушает собственное обещание не лезть не в свое дело.

Они перешли мост Мэйн-стрит и когда стояли на перекрестке, ожидая возможности перейти дорогу, мимо них проехал большой блестящий черный автомобиль.

– Это не машина папы Аннет? – спросила Сара. – Я слышала, как в аптеке Пита обсуждали, какая дорогая у него машина. Я никогда такой красивой не видела!

Большой, длинный черный, глянцевито блестящий автомобиль со множеством сверкающих хромированных деталей свернул на улицу, ведущую к школе. Трудно было разглядеть, кто сидит внутри, потому что стекла были сильно затемнены, но Саре показалось, что она видела мужчину за рулем, наверное, отца Аннет, и кого-то очень маленького на переднем сиденье, а еще одного человека – на заднем. Вероятно, Аннет.

– Тебе не кажется странным, что мы не видели ее маму?

– Нет, не кажется.

– Понимаешь, они же больше месяца как приехали. Я встретила Аннет в продуктовом магазине, с полной тележкой…

– Сара, я только что вспомнил, что забыл дома кое-что нужное для уроков. Иди вперед. Позже увидимся. – Сет внезапно развернулся и побежал в сторону своего дома.

Сара проводила его взглядом: он никогда еще так быстро не бегал.

– Подожди, Сет! – крикнула она. Но он не обернулся.

Сара не поверила, что Сет что-то забыл. Выглядело все так, словно она сказала что-то, что его огорчило. Почему ее вопросы про маму Аннет его расстроили? Очень странно.

Сара не видела Сета весь день. Непривычно было, что они ни разу не встречались между уроками. Он как будто нарочно ее избегал. Это было непонятно, но его странное поведение утром тоже было непонятным.

После уроков Саре захотелось шоколадку, поэтому она зашла в аптеку Пита по дороге в дом на дереве. «Возьму по одной для всех», – подумала она, копаясь на дне сумки в поисках монет, которые почему-то всегда оказывались в самом низу.

– По-моему, так печально, что у таких милых девочек нет матери, – услышала она слова женщины, стоявшей перед прилавком. – Никогда не слышала ничего более грустного.

Сара навострила уши. О ком это они говорят?

И тут она поняла. Они говорили об Аннет и ее сестре. Мама Аннет умерла! У Сары заколотилось сердце.

– Это, конечно, очень грустно. Я не знала, – сказала другая женщина.

– Мне кажется, немногие знают. Но Сэм Моррис – тот, что год назад сюда переехал и живет в доме Такеров, он новый бригадир на ранчо Вильзенхольма, и работает вместе с моим мужем. Так вот, он рассказывал моему мужу, что вместе со своими мальчиками помогал мистеру Стэнли и его девочкам переезжать в новый дом за рекой. Потратили на это все выходные и еще несколько вечеров, наверное. Говорит, что в жизни своей не видел столько мебели и коробок. Но был рад помочь, говорит. Мол, они очень хорошие люди. И он сказал, что в первый день они рассказали ему о смерти миссис Стэнли. Так печально это.

Сара поверить не могла тому, что слышала. Мама Аннет умерла. И Сет об этом знал! Почему он ей не рассказал? Как он мог скрывать такое от своего лучшего друга? Сара оставила шоколадки на полке и выскочила из аптеки.

«Больше никогда с ним не буду разговаривать! Пусть Аннет будет его лучшим другом. Его единственным другом! Мне все равно. Я с ним больше не разговариваю. И с ней тоже!»

Сара невидящим взглядом смотрела перед собой всю дорогу домой. Она прошла мимо Такерс-Трейл, даже не посмотрев в ту сторону. Идти в дом на дереве она не собиралась.

– Сара, – окликнул ее Сет, – куда ты идешь? Разве ты не собираешься с нами кататься?

Сара смотрела прямо перед собой. Она знала, что Сет знает, что она его слышала, но ей меньше всего хотелось разговаривать с ним или с Аннет. Она побежала, и бежала до самого своего дома.

Глава 11

Сара, полная беспокойства, сидела на краю постели. Сегодня ее уютная комната казалась душной, словно воздуха не хватало. Она открыла окно и уселась на широком подоконнике, глядя на задний двор. Его покрывал толстый слой ярких опавших листьев. Ее взгляд остановился на качелях, которые давным-давно сделал ее отец из старой шины от грузовика. Качели получились отличными. На них даже можно было кататься вдвоем, если не бояться тесноты. Сара не каталась на них с тех пор, как Сет построил дом на дереве. Старые качели из шины настолько терялись по сравнению с фантастическим новым канатом, который повесил Сет, что невозможно было сопоставить восторг от катания на них. Но сегодня старые качели казались ей забытым другом прошлых лет – Сара и сама ощущала себя примерно так же. Она вылезла через окно, хотя мама сотни раз просила ее не делать этого, и забралась на шину. На ней нельзя было раскачаться слишком высоко, потому что шина крутилась на веревке, на которой была подвешена. Но было весело крутиться туда-сюда, при этом двигаясь вперед и назад. Завораживающий процесс. Сара закрыла глаза, чтобы усилить эффект. Туда-сюда, вперед-назад. Туда-сюда, вперед-назад.

– Сара.

Сара услышала ясный голос Соломона, доносившийся сверху. Она подняла голову, посмотрела на дерево – и, конечно, там сидел Соломон, его перья мягко перебирал ветер.

– О, здравствуй, Соломон. Я не ожидала тебя здесь увидеть.

– А я не ожидал, что найду тебя здесь. Ты уже очень давно не каталась на этих качелях.

– Я знаю, – тихо сказала Сара. – Мне просто захотелось.

Соломон молча сидел рядом. Сара крутилась туда-сюда.

– Они ждут тебя в доме на дереве, – сказал Соломон.

– Мне все равно, – Сара мягко вращалась на качелях.

Соломон затих. Он никогда не заставлял Сару говорить, если она не была к этому готова.

– Соломон, почему Сет не рассказал мне, что знает, что мама Аннет умерла? Он ведь знал, что мне это интересно. Я прямо его спросила, видел ли он когда-нибудь ее маму. И он солгал мне, Соломон. Поверить не могу. Я думала, что мы с ним друзья.

– Сету нелегко пришлось, Сара. Аннет просила его никому не рассказывать. И особенно она просила не рассказывать тебе.

– Так значит, он больше беспокоился о том, чтобы не ранить ее чувства, чем обо мне! Просто прекрасно!

– Что ж, Сара, можно рассматривать это и так. А можно решить, что он больше уверен в своей дружбе с тобой и считает, что у тебя сейчас более твердая опора, чем у Аннет. Другими словами, он мог чувствовать, что Аннет сейчас и так приходится очень тяжело.

По щеке Сары скатилась слеза, и она вытерла лицо рукавом.

– Тогда почему она не хотела, чтобы я знала?

– Я полагаю, что причина в том, что она заметила, что люди ведут себя с ней иначе, когда узнают об этом. Она не хочет, чтобы ее жалели, Сара. Она такая же, как ты, – гордая, сильная девочка, которая искренне предпочитает чувствовать себя счастливой.

Сара с трудом сглотнула. Ей стало стыдно за свои чувства. Одно то плохо, что всепоглощающая ревность подчиняла ее себе снова и снова, а это такое неприятное чувство. Но теперь вместе с чувством ревности она испытывала столь же неприятное ощущение вины за свою ревность, и еще настоящую печаль, и еще больше вины из-за бедной Аннет.

Еще одна слеза скатилась по ее щеке, когда она подумала о милой Аннет, которая покупает в одиночестве замороженные обеды и ест покупное печенье с шоколадными крошками.

– Вот видишь, Сара, именно поэтому Аннет не хотела, чтобы Сет тебе об этом рассказывал. Она начинает заново открывать для себя, как прекрасна жизнь. Но каждый раз, когда ее новый друг узнает о смерти ее матери, ей приходится возвращаться и заново переживать всю эту печаль, с его точки зрения. Ты видишь теперь, почему она хочет этого избежать.

– Да. – Сара вытерла нос и посмотрела на Соломона. – Соломон, я не знаю, что со мной происходит. Я чувствую себя ужасно.

Соломон молча слушал, ожидая, когда Сара попробует объяснить, что хочет узнать.

– Понимаешь, такое впечатление, что с тех пор, как Аннет сюда приехала, мне все время плохо. Не то чтобы это ее вина, вовсе нет. Просто…

– Что ж, Сара, я думаю, что скоро ты почувствуешь себя лучше; ты по своей природе очень счастливая девочка. Но может быть, стоит немного подождать, чтобы достичь ясности или получить пользу от всех этих негативных чувств.

Сара вытерла нос и посмотрела на Соломона. Она чувствовала исходящее от него знакомое успокаивающее одобрение. Он столько раз помогал ей почувствовать себя лучше.

– Помни, первое, о чем сообщает тебе сильное чувство, или эмоция, – что то, о чем ты думаешь, действительно имеет для тебя большое значение, очень большое. Чем сильнее эмоции, тем больше значение. Второе, о чем сообщают тебе эмоции, – о том, совпадаешь ли ты по вибрациям с тем важным, с чем хочешь совпадать.

Сара знала, что Соломон имел в виду под совпадениями. Она не раз беседовала с ним об этом. Она помнила, как Соломон рассказывал о Законе Притяжения и о том, что схожие птицы летают вместе.

– Другими словами, если ты испытываешь очень сильные чувства, которые тебе неприятны, например страх, или злость, или ревность, или вину, или стыд… эти чувства означают, что ты думаешь о чем-то очень для тебя важном – но что чувства, которые ты испытываешь, не совпадают с тем, чего ты действительно хочешь.

Сара слушала.

– Однако когда ты испытываешь очень сильные чувства, которые тебе приятны, например любовь, или предвкушение, или радость, или желание… эти чувства означают, что ты думаешь о чем-то, что имеет для тебя очень большое значение, – и в этот момент твои мысли СОВПАДАЮТ с тем, что ты на самом деле хочешь.

Негативные эмоции не так уж плохи, Сара. Они помогают тебе распознать, что ты делаешь со своими мыслями. Ты же не считаешь неправильным, что чувствительные кончики пальцев сообщают тебе, что плита горячая. Эта чувствительность спасает твои пальцы от ожогов. Негативные эмоции служат аналогичным индикатором. Они просто сообщают тебе, что сосредотачиваться на мысли, вызывающей неприятные эмоции, тебе не стоит.

Сара вытянула ноги к земле и спрыгнула с качелей. Она села на землю и закрыла лицо ладонями.

– Ох, Соломон, я все это знаю. Ты мне уже, наверное, тысячу раз объяснял.

Соломон улыбнулся.

– До тысячи еще не дошло, Сара.

– Соломон! Сет, наверное, думает, что я ужасна. Что мне делать?

– Ничего делать не нужно. Не произошло ничего, что нужно исправлять. Твоя дружба с Сетом будет вечно развиваться, и ничто не изменилось настолько, чтобы уменьшить ее. Я полагаю, что вы втроем станете лучшими друзьями.

Сара еще раз вытерла нос и посмотрела на Соломона.

– Но мне нравилось, как все было раньше. Я не хочу…

– Я помню, что ты точно так же относилась к нашей дружбе, Сара. Ты не хотела, чтобы Сет о нас узнал.

Сара помнила об этом.

– Тем не менее, ты видишь, как хорошо все сложилось. Я не замечал, чтобы ты была несчастна из-за того, что мы делим нашу с тобой дружбу с Сетом.

Сара замолчала. Соломон был прав. Она не чувствовала ничего неправильного в том, что Сет любил Соломона, а Соломон – Сета. Ей нравилось видеть, как они общаются друг с другом. Ей нравилось то, какое удовольствие они друг другу доставляли. Ее отношения с каждым из них стали лучше, потому что теперь они были знакомы.

– Сара, ты ничем не болела уже долгое время.

– Да!

– Ты можешь представить, как говоришь маме: «Поскольку я столько лет была здорова, теперь я поболею несколько лет, чтобы другие люди могли побыть здоровыми»?

Сара засмеялась.

– Нет, Соломон, вряд ли.

– Это глупо, потому что ты понимаешь, что другие не заболеют из-за того, что ты получаешь больше здоровья, чем средний человек. Ты понимаешь, что твое переживание болезни никак на них не сказывается.

Сара улыбнулась.

– Я понимаю.

– Всегда помни, что вокруг тебя изобилие любви. Привязанность Сета к Аннет никак не уменьшает его привязанности к тебе. На самом деле они только усиливают друг друга. Просто ищи самые лучшие по ощущениям мысли, которые касаются твоих друзей.

Сара глубоко вдохнула свежий воздух. Она чувствовала себя намного лучше.

– Хорошо, Соломон. Я об этом подумаю. Спасибо.

Соломон поднялся в воздух и улетел.

Глава 12

На следующий день после уроков Сара сидела в доме на дереве и поджидала Сета и Аннет. Она то и дело ерзала, пытаясь устроиться поудобнее. Чувствовала она себя неуютно. Ей все еще было стыдно за свое вчерашнее поведение, и она была не совсем уверена, что скажет, когда они наконец появятся.

Она пыталась найти хорошие по ощущениям мысли о Сете и Аннет, но все время возвращалась к Аннет и ее семье. Ей трудно было представить, каково было бы жить, если бы ее замечательной мамы не было с ними. Мысль была слишком ужасной, чтобы ее думать.

– Тьфу! – сказала она. – Эти мысли не вызывают приятных чувств. Мне не следует об этом думать.

– Эй, наверху есть кто-нибудь? – услышала она доносящийся снизу голос Аннет.

– Да, я здесь, – отозвалась Сара, вскакивая на ноги и торопливо одергивая блузку и расправляя на ней складки. Она была взволнована, как будто ее застали за неположенным занятием.

Сара увидела, как Аннет кладет в корзину у подножия дерева небольшую шкатулку. Потом она запихнула туда же свою куртку и поднялась по лестнице.

– Что в этой шкатулке?

– О, просто всякая ерунда, которую я принесла из дома. Кое-что, что я хотела тебе показать.

– А. Хочешь подождать Сета? Он вот-вот появится.

– Он сегодня не придет, – ответила Аннет. – Я видела его днем, и он сказал, что присоединится к нам завтра.

Сара снова ощутила, как внутри поднимается то же неприятное чувство. «Он, наверное, меня ненавидит».

– Ты лучший друг, какой у Сета был! – воскликнула Аннет. Сара удивленно посмотрела на нее. Аннет как будто знала, о чем она думает.

– Он сказал, что высматривал тебя целый день, но почему-то не смог тебя найти, и попросил меня передать, что увидится с тобой завтра.

– Ладно, спасибо, – сказала Сара. Ей стало намного лучше.

Аннет отвязала веревку и втянула корзину на платформу.

– Я возьму, – сказала Сара, поднявшись, чтобы закрепить веревку. Аннет вынула из корзины куртку и расстелила на платформе, как одеяло, а потом осторожно поставила в середину шкатулку.

– Какая красивая, – тихо сказала Сара, опускаясь на колени рядом с Аннет, чтобы взглянуть поближе.

Аннет потянула за цепочку у себя на шее, вытащив красивый медальон, который Сара раньше не замечала. Она открыла медальон и достала крохотный ключик, который вставила в скважину на шкатулке.

Сара молча ждала, чувствуя, что ей вот-вот откроется величайшее сокровище. Движения Аннет были такими точными, словно она сотни раз их отрабатывала. Она повернула ключик в замке, и крышка шкатулки откинулась. Сара вскрикнула и вздрогнула всем телом от удивления.

Ей стало стыдно за такое проявление неуважения к тому, что выглядело церемонией открытия драгоценной шкатулки, но Аннет как будто не заметила. Она казалась отстраненной от всего, что происходило вокруг, погруженной в себя и поглощенной содержимым маленькой шкатулки.

Сара села и сделала глубокий вдох, и с усилием попыталась расслабиться.

Тонкие пальчики Аннет перебирали содержимое шкатулки.

– Это моя мама. – Аннет вручила Саре блестящую фотографию.

Сара не смотрела ей в лицо, принимая фотографию, и не была уверена, что хочет смотреть на снимок. Она не представляла, как на это реагировать, и ужасно не хотела сказать или сделать что-нибудь не так.

– Рядом с ней я, – сказала Аннет, нарушая неловкую тишину.

Сара посмотрела на фотографию. Это был очень старый, потертый снимок, с загнутыми углами и большим следом от перегиба посередине. Трудно было рассмотреть лица хорошо одетой женщины или маленькой девочки, изображенных на фото, потому что снимали с большого расстояния, и люди выглядели совсем крошечными. А сбоку, почерком маленького ребенка, цветным карандашом было написано: «МЫ С МАМОЙ».

– Это первый снимок нас с мамой. Я подписала его, когда мне было года четыре, – засмеялась Аннет. Она забрала у Сары фотографию и положила обратно в шкатулку. Сара не знала, что и думать.

– Это мы, примерно год спустя. Папа говорит, что мама всегда уговаривала его взять фотоаппарат и фотографировать везде, куда мы ходили, но он редко слушался. Он говорит, что люди слишком много времени тратят, вспоминая то, что было, и слишком мало – наслаждаясь тем, что есть сейчас. Но я думаю, что он немного жалеет, что не снимал больше.

Сара посмотрела на фотографию. Снова трудно было рассмотреть лица женщины и девочки. На фотографии был большой фонтан, женщина сидела на парапете, а девочка шла по краю.

– Папа говорит, что я обожала этот фонтан. Он был в парке возле нашего дома. Он говорит, что я залезала на парапет и бегала вокруг него, и сколько бы мне ни разрешали это делать, я все равно плакала, когда мы уходили. А это мы все вместе, – сказала Аннет, вручая Саре еще одну фотографию.

– Ух ты, – сказала Сара, не успев себя остановить. – Никогда не видела такой красивой фотографии.

– Папа говорит, что мама настояла на том, чтобы у нас был хотя бы один семейный портрет. Папа никогда не снимал достаточно близко, чтобы можно было разглядеть лица. Мама все время говорила, что на его фотографиях мог быть кто угодно, потому что все равно определить невозможно. Но папа говорит, что фотографии должны рассказывать о масштабном. Что они должны говорить о том, что происходило, а не о том, с кем это происходило. А эта фотография маме нравилась, – сказала Аннет.

Сара посмотрела на лица изображенных на фотографии. Мама Аннет была очень красивой. У нее были длинные темные волосы, как у Аннет, и большие темно-карие глаза. Отец Аннет тоже был красив. А ее младшая сестричка была миниатюрной копией самой Аннет, очень хорошенькой малышкой.

– У тебя такая красивая семья!

Сара осеклась, пожалев, что сказала это. Ей стало так грустно, что этой красивой семье больше никогда не быть вместе. На глаза навернулись слезы, и она посмотрела в сторону, чтобы Аннет не заметила.

– Это единственная профессиональная фотография. И практически единственная, на которой видны наши лица. О, не считая этой, – Аннет вынула газетную вырезку, на фотографии в которой были изображены маленькая девочка, не старше трех лет, и большая собака. Снимок был сделан с близкого расстояния. Собака лизала девочке лицо.

Аннет засмеялась.

– Жаль, что я этого не помню. Мама сказала, что мы гуляли в парке, и я ела мороженое, так что оно размазалось по всему лицу. Этот пес подошел ко мне и принялся вылизывать. Мама говорит, что на соседней лавке сидел фотограф из газеты, ел ланч, он увидел эту картину и сделал снимок. На следующий день он появился в газете. Мама сказала, что ужасно смущалась. Наконец-то кто-то сделал крупный снимок ее дочери – и собаки, облизывающей ее лицо.

Сара прочитала подпись: «Малышка не умылась, пришлось ее вылизывать». Они с Аннет рассмеялись.

– Она сказала, что могла только надеяться, что никто этого не увидит. Папа был в восторге. Он скупил все газеты, которые нашел, и послал всем знакомым. Он сказал, что фотография должна рассказывать историю, и что эту историю стоило рассказать. Он сказал, что СНИМОК СТОИТ ТЫСЯЧИ СЛОВ.

Аннет перебирала содержимое шкатулки, вынимая одну фотографию за другой и быстро описывая каждую из них. Сара начала расслабляться, спрашивая время от времени: «Кто это? Где это снимали? Ух ты, это ваш дом?»

А потом Аннет закрыла шкатулку и снова заперла ее крохотным ключиком. Девочки сидели, глядя на шкатулку. Сара чувствовала себя так, словно смотрела фильм и не хотела, чтобы он заканчивался.

– А если бы твой папа снял нас с тобой на этом дереве, как бы выглядела фотография?

– О, – рассмеялась Аннет, – для начала он бы отошел от нас как можно дальше, например, залез бы на вершину дерева. И он постарался бы вместить в снимок как можно больше дома на дереве, и корзину с подъемником, и канат, а мы с тобой выглядели бы как крохотные жучки на платформе.

Сара засмеялась. Представлять этот снимок было очень весело.

– А подпись гласила бы… – Аннет остановилась и посмотрела Саре в глаза: – Значит, можно снова стать счастливой.

Сару пронзила дрожь восторга. Напряжение, которого она даже не замечала, но которое все еще ее охватывало, теперь прошло. И она сидела, чувствуя себя лучше, чем когда-либо.

– Сара, я хочу, чтобы ты поняла: со мной все в порядке. – Аннет посмотрела на часы. – Ой, мне нужно идти! – воскликнула она. – Я и не думала, что мы так долго сидим. Сара, поговорим завтра.

– Ладно.

Сара проводила взглядом Аннет, спешившую прочь по тропинке. Она была счастлива, что у нее появился такой новый друг.

Глава 13

На следующий день после уроков девочки сидели в доме на дереве. Саре показалось странным, что Сет опять передал через Аннет, что не сможет прийти. И хотя ее огорчало то, что его опять не было, однако она была рада возможности продолжить свой разговор с Аннет.

– Эй, это не твоего папу я вижу вон там, высоко на дереве? Он пытается сфотографировать нас? – пошутила Сара, пытаясь вернуть вчерашнее настроение. Аннет засмеялась.

– Нет, я думаю, он в небе, на вертолете. Вершина дерева слишком близко.

Они помолчали. Саре хотелось, чтобы они могли просто продолжить с того места, на котором остановились вчера, но прошло уже двадцать четыре часа, и они обе уже покинули то место чистоты и высоты, в которое попали вчера.

Аннет нарушила тишину:

– Может быть, однажды я напишу об этом книгу.

– О том, каково это, когда кто-то… – Сара оборвала фразу на середине. Она просто не могла ее выговорить.

– Не столько о том, каково это – когда кто-то, кого ты любишь, умирает, – закончила за нее Аннет. – Сколько для того, чтобы помочь другим, близким тебе, быть рядом с тобой.

Правильно ли Сара поняла слова Аннет? Она хочет написать книгу, которая поможет не тем, кто потерял близких, а тем, кто знает тех, кто потерял близких?

– Самое ужасное – спустя некоторое время, конечно, – это то, как люди начинают себя вести, как только узнают о… твоем горе. Они не знают, что сказать. И честно говоря, практически неважно, что они говорят, потому что, что бы они ни говорили, все равно ощущения неприятные. Если они не знают, ты думаешь, что им стоит узнать. Если они знают, ты думаешь, что лучше бы они не знали. Если они пытаются тебя утешить, ты ненавидишь их сладкие слова, а если они не пытаются тебя утешать, то кажутся черствыми. Они оказываются в неразрешимой ситуации. И я бы хотела написать книгу, которая помогла бы ее как-нибудь разрешить.

Сара прислонилась к дереву и посмотрела на свою подругу. Ей даже не верилось, какая замечательная девочка Аннет. Она никогда не слышала ничего настолько самоотверженного за всю свою жизнь.

– Ох, Сара, не смотри на меня так, словно я очень благородная или еще какая-нибудь. Это совсем не так.

Сара моргнула и выпрямилась, глядя на Аннет и желая понять, о чем она думает. Она не могла угадать, какое место занимает в ее мыслях.

– Моя лучшая подруга Каролина сказала: «Я рада, что это твоя мама, а не моя».

Сара поморщилась.

– Тогда мне казалось, что ничего более отвратительного я никогда не слышала. Но теперь мне так не кажется. О, может быть, было бы лучше, если бы она этого не говорила, но боже мой, разве она могла чувствовать что-то другое? И что может быть неправильного в том, чтобы говорить, что думаешь. А такие чувства и мысли совершенно естественны. Моя подруга не сделала ничего плохого. Она не хотела сделать мне больно. А главное – она оказалась в невозможной ситуации, когда на самом деле не могла сказать ничего, что помогло бы мне почувствовать себя лучше.

Однажды я услышала, как женщина в продуктовом магазине говорила, будто когда в богатой семье умирает один из родителей, это не так страшно, потому что они могут нанять помощников, но настоящая трагедия, когда умирает один из родителей в бедной семье, потому что тогда маленькие дети остаются без ухода.

Сара зажмурилась и снова поморщилась.

– Понимаю, – улыбнулась Аннет. – И когда она отошла от своей тележки, я отщипнула ее хлеб и проделала дырки в помидорах.

Сара засмеялась.

– Она легко отделалась.

– Нет, Сара, я об этом и говорю! Люди не специально говорят такие вещи. Они просто не знают, что сказать. А происходит это потому, что, что бы они ни говорили, это все равно ничего не изменит. В этом случае никто ничего не может сделать для тебя. Мама говорит…

Аннет внезапно замолчала, как будто начала говорить то, что говорить не собиралась. Потом она продолжила:

– Мне кажется, у меня есть два настоящих желания: я хочу, чтобы те, кто испытывает боль из-за смерти любимых и близких, поняли, что им снова станет лучше, и что не обязательно, чтобы на это уходило много времени; и чтобы те, кто их окружает, просто расслабились и ждали, когда это произойдет. Все слишком много переживают из-за смерти.

Сара резко подняла голову и пристально посмотрела на Аннет. Она едва могла поверить тому, что слышала. Эти слова звучали в точности как те, что мог бы произнести Соломон. Даже не встречаясь с ним, Аннет все равно это знала.

– Вскоре после того, как умерла моя мама, тетя принесла нам очаровательного пушистого белого котенка. Папе не понравилось, что она его принесла. По-моему, он очень на нее за это рассердился. Тетя посадила кошечку на пол посреди гостиной, и она прыгнула прямо на любимое мамино кресло: мама всегда шила и вышивала в этой комнате у окна. Кошка свернулась на подушке и положила голову на лапы, словно говорила: «Теперь это мое место».

Папа столкнул ее с кресла, и тогда кошечка, глупышка, прыгнула на другое, и на третье, и на диван: по-моему, она побывала на всей мебели, которая была в доме. Я помню, как гонялась за ней по всему дому. Там не осталось ни одного уголка, который она не обнюхала бы. А когда она закончила, то снова запрыгнула на любимое мамино кресло.

Я взяла ее на руки и посадила на колени, и она лизнула мое лицо шершавым язычком и замурлыкала. Я была так счастлива. Я не могла перестать смеяться. Мне было так хорошо.

Но я слышала, как в другой комнате отец отчитывает тетю. Он сказал: «Тысяча котят не вернут ей мать!» А тетя сказала: «Я не пытаюсь вернуть ей мать, я пытаюсь вернуть Аннет». И я подумала: «Вот я и вернулась».

Сара ощутила, как все ее тело пронизывает восторг. Она не могла поверить тому, что слышала от Аннет. Она нисколько не сомневалась, что настало время поделиться с Аннет ее секретом о Соломоне. Теперь ей не терпелось найти Сета и сказать ему, что она передумала. Она хотела рассказать Аннет все. И больше всего она хотела познакомить Аннет со своим другом Соломоном.

Глава 14

Сара ушла из школы как можно скорее. Она надеялась, что встретит Сета по дороге к дому на дереве и сможет рассказать ему о своем решении раскрыть Аннет тайну Соломона. Но Сет и Аннет уже были на месте и поджидали Сару.

– Привет, ребята, – сказала Сара, переводя дыхание после того, как забралась на дерево.

– Привет, Сара, – улыбнулся Сет. Он был рад ее видеть.

Все трое посидели молча, неловко поглядывая друг на друга. Затем Аннет внезапно сказала:

– Мама говорит, что я должна… – она осеклась, посмотрела в пол и принялась теребить медальон у себя на шее.

Сет и Сара переглянулись: «Что такое?»

– Она сказала, что вы не такие, как остальные дети. Она сказала, что вы понимаете смерть. Она сказала, что у вас тоже есть мертвый друг, и что он меня знает.

Сет и Сара смотрели друг на друга. Оба не знали, что сказать.

– Видишь ли, – начала Сара, – наш друг не совсем мертвый – теперь нет. То есть раньше он был мертвым, а сейчас уже нет.

Аннет зажмурилась, а потом посмотрела на Сару, как будто пыталась понять, что та сказала.

– Он умер, но теперь не мертвый?

– Понимаешь, он был живым, – попытался помочь Сет, – кстати, его зовут Соломон, но потом младший брат Сары со своим приятелем его убили. Из ружья.

Теперь глаза Аннет были широко распахнуты.

– Убили его из ружья? Эти мальчики убили человека из ружья?

– Ой, нет, Аннет. Соломон не человек. Это филин.

– Ваш мертвый друг – филин?

Сет и Сара переглянулись. Получалось как-то очень неудачно.

– Ну, теперь он не мертвый. Но это филин. Говорящий филин.

Аннет глубоко вздохнула и прислонилась к дереву.

– Понятно.

Сара и Сет сидели тихо, поглядывая друг на друга, а потом на Аннет. Все шло не так. «Что, если Аннет нам не поверит? Что, если она просто думает, что мы сошли с ума? А самое ужасное – что, если она решит рассказать еще кому-нибудь то, что мы рассказали ей?» Сара уже жалела, что они решили рассказать Аннет про Соломона. Но теперь было уже поздно.

– Что вы хотите этим сказать – что филин Соломон умер, но теперь жив?

Сара набрала воздуха в грудь.

– Понимаешь, – неуверенно сказала она, – это довольно долгая история, но… слушай. – Она задумчиво закатала рукава свитера, как будто собиралась поработать. Сет сел рядом с Сарой, внимательно глядя на нее. Он согнул длинные ноги и наклонился вперед, как будто хотел услышать интересную историю, которую она готовилась рассказать. Сара чувствовала его рядом, и ощущение поддержки окутало ее, когда она поняла, что на этот раз они вместе. Она не чувствовала себя больше такой одинокой в ситуации, когда ей нужно было показать новому другу все свои странности, как в прошлый раз, когда объясняла все это Сету.

В жизни Сары столько всего произошло с тех пор, как она познакомилась со своим дорогим другом Соломоном, что ей трудно было выбрать, с чего начать. Она столькому научилась у него, и во многом ей казалось ненужным возвращаться к началу. Она не была уверена, что сумеет, даже если попробует.

Сет видел, что Саре трудно начать рассказ, но чувствовал, что будет лучше, если Сара сама все расскажет, потому что, в конце концов, сначала Соломон подружился именно с ней.

Сара вспомнила снежный день, когда она увидела Соломона, который сидел на столбе забора в роще Такерс-Трейл, и свое изумление, когда он заговорил с ней так, словно это совершенно обычное дело – филины, разговаривающие с девочками. Сара подумала о том, какой Соломон умный, и как он может ответить на любой вопрос, который она когда-либо задавала. И она вспомнила, как Соломон научил ее летать, и брал Сару и Сета с собой в восхитительный ночной полет над маленьким горным городком, где они жили.

У нее кружилась голова. Она никак не могла решить, с чего начать. Она хотела, чтобы Аннет узнала о Соломоне все и сразу. Но с чего же лучше начать?

– Сара, – услышала она голос Соломона в голове, – я тот, кто я есть, и никакие объяснения этого не изменят. Аннет привыкнет к мысли обо мне, как привыкла ты, а потом Сет. Все хорошо. Просто начинай.

Сет увидел, как Сару охватило чувство покоя, и расслабился и прислонился спиной к дереву. Он чувствовал, что все хорошо, и чувствовал, как Сару посещает вдохновение.

– Итак, Аннет, думаю, я начну с того, что объясню тебе, кто такой Соломон.

– Это филин, правильно? – быстро вставила Аннет.

Сет и Сара переглянулись и ухмыльнулись.

– В общем-то да, но – Аннет, он настолько больше, чем просто филин! Соломон говорит, что все мы больше, чем то, что мы о себе думаем. – Она внимательно всматривалась в лицо Аннет, ища признаки тревоги или недоверия.

– Продолжай, – попросила Аннет.

– Он говорит, что, пока мы здесь, в этих телах, которые можем видеть и чувствовать, есть и другая часть нас, намного старше, которая никогда не умирает, – и эта часть всегда с нами, все время. Соломон говорит, что некоторые называют эту часть Душой, но он сам называет ее Внутренней сущностью.

Аннет молчала.

– Соломон говорит, что наша Внутренняя сущность живет вечно. И что иногда она выражает себя в физических проявлениях. Он говорит, что это не похоже на жизнь и смерть, потому что смерти нет. Просто иногда Внутренняя сущность обретает физическую форму, а иногда нет, – но она всегда жива и всегда счастлива, несмотря ни на что.

– Продолжай, – повторила Аннет.

– Мы как бы продолжение этой древней Внутренней сущности. И когда мы чувствуем себя по-настоящему хорошо, это значит, что в это время мы позволяем большей части Внутреннего «Я» течь через нас. Но когда мы чувствуем себя не так хорошо, понимаешь, как когда мы напуганы или злимся, или еще что-нибудь, – тогда мы не позволяем тому, чем мы на самом деле являемся, проявляться.

Слезинка сорвалась с ресниц Аннет и покатилась по ее щеке. Сара посмотрела на нее. Она не знала, следует ли ей продолжать.

– Мама говорила мне точно то же самое. Она пришла ко мне во сне и сказала, что будет со мной говорить, если я захочу, – но только если я буду счастлива. Она сказала, что я не смогу ее услышать, если не буду счастлива. Когда я проснулась, то плакала и не могла остановиться. Я не представляла, что это возможно – быть счастливой снова теперь, когда она умерла. Поэтому я думала, что никогда больше не смогу с ней поговорить.

Но потом тетя принесла нам котенка, и котенок вылизывал мне лицо своим шершавым язычком. И когда я смеялась от этого, то услышала мамин голос. Она сказала: «Какая красивая кошечка, Аннет. Назови ее Сара».

Я была так счастлива. Тогда я поняла, что мама имела в виду. Мне все равно было грустно из-за того, что она умерла, и из-за всего остального, но в тот момент я поняла, что если котенок может со мной играть и отвлечь меня от моей грусти достаточно надолго, чтобы я смогла услышать маму, то найдется много другого, что поможет мне услышать ее.

Сара и Сет слушали ее, пораженные. Саре хотелось ее обнять и поцеловать. Она не понимала, о чем тревожилась раньше. Аннет уже понимала на собственном жизненном опыте многое из того, что Сара хотела ей рассказать.

Все трое сидели маленьким кружком, молча глядя друг на друга, и глаза у всех были полны счастливыми слезами узнавания – узнавания друг друга и Благополучия. Сара протянула руки, обнимая одной рукой Аннет, а другой Сета. Сет и Аннет тоже обняли ее и друг друга. Они сидели так, и сердца у них пели.

– Думаю, теперь моя очередь, – сказал Соломон, сидя на ветке дерева над ними. – Более подходящего момента быть не может. – И быстрым и плавным движением он спустился к своим трем бескрылым друзьям, приземлившись точно посреди их маленького кружка. – Найдете для меня место? – спросил он.

– Соломон! – воскликнула Сара. – Мы так рады тебя видеть!

– Что ж, мои дорогие бескрылые друзья, приятно, что меня видят. Здравствуй, Аннет, очень приятно наконец официально с тобой познакомиться.

У Аннет отвисла челюсть. Она посмотрела на Сару, на Сета и на Соломона, а потом снова на Сару. Губы ее двигались, но слов не получалось.

Сара и Сет широко улыбались. Они знали, что Аннет сейчас чувствует, потому что не так давно сами впервые услышали, как разговаривает Соломон.

– Итак, – сказала Сара, – как обычно говорят: говорящий филин стоит тысячи слов.

Сет и Аннет расхохотались.

– К сожалению, ребята, я не могу задержаться, – сказал Соломон. – Я опаздываю на урок испанского. Но я вернусь завтра. Тогда мы сможем поговорить. Hasta la vista. – И не успели они и глазом моргнуть, как Соломон улетел.

Сара и Сет рассмеялись.

– Он не просто говорит, но говорит на нескольких языках? – сказала Аннет, хохоча так, что у нее по лицу текли слезы.

– Видимо, да, – сказала Сара сквозь смех. – С ним не соскучишься. Все всегда меняется – и всегда совершенно.

Они посидели на платформе неподвижно.

– Хотите покататься на канате? – спросил наконец Сет.

– Не-а, – сказала Сара.

– Не-а, – сказала Аннет.

Глава 15

Сара, Сет и Аннет сидели на полу дома на дереве и ждали, когда к ним присоединится Соломон.

– Пока ждем, можем покататься, – предложил Сет.

– Нет, я лучше посижу, – ответила Сара.

– И я тоже, – кивнула Аннет.

У Сары до сих пор мысли скакали во все стороны. Прошлой ночью она почти не спала и практически не обращала внимания на то, что происходило днем в школе. Ее занимал вопрос, который ей не терпелось задать Аннет.

– Ты сказала, что мама тебе о нас рассказывала?

– Да.

Сара хотела, чтобы Аннет сама продолжила.

– Она приходит ко мне во сне. Не каждую ночь, просто иногда. О, вот и он! – Аннет вскочила на ноги, указывая в небо. Сара и Сет тоже поднялись.

– Он такой большой! – воскликнула Аннет, глядя, как Соломон кружит в небе над домом на дереве.

Сет и Сара посмотрели друг на друга и ухмыльнулись. Соломон уже давно не устраивал такого торжественного появления. Сара посмотрела на Аннет и ощутила знакомый укол восторженного предвкушения, а Соломон кругами спускался ниже и ниже, к дому на дереве.

И вот наконец он приземлился на перила.

– Здравствуйте, мои дорогие бескрылые друзья…

Аннет взвизгнула от восторга.

– Как дела сегодня, мисс Сара? – Соломон внимательно посмотрел Саре в глаза.

– Лучше не бывает! – Она действительно ощущала себя прекрасно.

– Мне это совершенно очевидно. А у тебя, Сет?

– Хорошо, Соломон. Очень хорошо.

– Действительно. Аннет, я очень рад, что ты к нам присоединилась. Как у тебя сегодня дела?

– Тоже хорошо, Соломон. И я так рада, что вы позвали меня к себе. Не могу поверить своему везению. Я такая счастливая!

– Все мы чувствуем то же самое. Как прекрасно быть вместе. Все мы птицы одного полета, знаешь ли, – а такие птицы летают вместе!

Аннет рассмеялась.

– Сара, как по-твоему, что из того, что ты узнала с тех пор, как мы летаем вместе, самое важное? – спросил Соломон.

Аннет и Сет рассмеялись. Сара посмотрела на Соломона. Почему он задает ей такой сложный вопрос? Почему бы ему не начать с того, чтобы объяснить все Аннет так же, как он объяснял Саре, а затем Сету? Она надеялась, что Соломон научит Аннет летать, как научил Сару, когда они познакомились, а потом Сета.

Она зажмурилась, пытаясь найти ответ на такой сложный вопрос. Ей казалось, что она узнала от Соломона очень много всего, и все было важным. С их знакомства в жизни Сары произошло так много событий, и он помогал ей и Сету в стольких трудных ситуациях, что ей казалось невозможным разобраться во всем прямо сейчас и выбрать что-то одно, самое значительное.

– Соломон, я не…

– Сара, – перебил ее Соломон, – я дам тебе подсказку. Определить, что важнее всего, можно по тому, что эмоции, которые ты испытываешь по поводу этого, очень-очень сильные. Поэтому если ты вспомнишь самые сильные эмоции, то поймешь, что важнее всего.

– Ты говоришь о положительных эмоциях или отрицательных? – спросила Сара. Это было интересно. Ей нравилось так учиться у Соломона.

– И о положительных, и об отрицательных. Когда чувства сильные, то, будь они хорошими или плохими, они всегда обозначают что-то важное. Но часто бывает проще вспомнить сильные плохие эмоции. Они оказываются первым индикатором того, что происходит нечто важное.

– Ты хочешь сказать, что если я вспомню самое плохое, что со мной происходило, или самые ужасные чувства, которые испытывала, то пойму, что для меня самое важное?

– Именно так.

– Ну, если так, то это просто. Потому что хуже всего во всей моей жизни мне было, когда Джейсон и Билли застрелили тебя. И ты истекал кровью. А потом закрыл глаза. И я думала, что ты умер.

Аннет поморщилась и крепко обхватила себя руками.

– Я действительно умер, Сара! – драматически сказал Соломон. – По крайней мере в том смысле, в котором оцениваете это вы, смертные. Твой отец похоронил мятую горсть моих испорченных молью перьев на заднем дворе. Разве ты не помнишь?

У Сары вырвался взрыв хохота. Откровенное неуважение к смерти, которое проявлял Соломон, застало ее врасплох. И то, что он сидел здесь и разговаривал с ними о своей собственной смерти, хотя был настолько явно живым, как-то лишало печальную тему остроты.

– Да, я предвижу много радостных разговоров о смерти между вами троими.

Сара, Сет и Аннет рассмеялись вместе.

– Ох, Соломон, у тебя очень странный взгляд на вещи.

– У меня странный взгляд? Я думаю, это у вас, смертных, он странный. Только подумайте: каждый из вас знает, приходя в эти прекрасные физические тела, что вы обитаете в них лишь временно. И каждый из вас, даже сейчас, понимает, что вы не останетесь в них навсегда. Все вы верите, что умрете, потому что не знаете никого, кто смог бы этого избежать. И тем не менее вы упорно тревожитесь из-за смерти и отталкиваете ее. Вы не видите ее как нечто прекрасное, нормальное, чудесное – хотя она именно такая. Вместо этого вы рассматриваете ее как нечто нежелательное, ненавистное: вы считаете ее наказанием. А когда вы находите в своем обществе того, кого искренне презираете, вы наказываете его смертью; неудивительно, что ваше представление о ней так запутано.

Все трое молча уставились на Соломона. Он был прав. Ни один из них не знал людей, которые не боялись бы одной мысли о смерти. Это был печальный, неприятный предмет размышлений.

– Большинство людей так боится смерти, что не позволяет себе жить. И это особенно неприятно, потому что смерти нет. Есть только жизнь, и другая жизнь.

– Я хочу знать все, как знаешь ты, Соломон, – сказала Сара.

– Что ж, Сара, ты уже знаешь. Я здесь только для того, чтобы помочь тебе все получше вспомнить. Ты будешь вспоминать все постепенно, и все в свое время. Вы трое уже прекрасно справляетесь с воспоминаниями о том, кто вы такие.

Что ж, мне пора. Приятного вам катания на канате. Хорошего дня! – Соломон одним могучим взмахом крыльев поднялся в небо и улетел.

Аннет посмотрела на двоих своих новых друзей. Она чувствовала себя счастливее, чем когда-либо.

– Мама была права, – сказала она. – Вы знаете о смерти.

– Мы знаем, – сказала Сара. – Нам только нужно не забывать, что мы знаем.

Глава 16

Сара оставила пиджак на цементных сваях в конце моста Мэйн-стрит и забралась в свое гнездышко, наслаждаясь теплом солнечного субботнего дня. Ей нравилось это место. И река. Реку Сара любила больше, чем кто-либо другой. Она любила ее весной, когда вода почти заливала берега и захлестывала перекинутое через нее бревно, по которому Саре нравилось ходить. Она любила ее зимой, когда лед подкрадывался от берегов к центру, пока холодная вода не скрывалась полностью под заснеженной ледяной коркой. Она любила ее летом, когда вода становилась такой теплой, что можно было закатывать брюки и ходить вброд в мелких местах. И она любила реку осенью, как сейчас, когда красивые листья превращались в разноцветные лодочки и плыли по течению в неведомые места. Сара часто представляла себя крохотной, как Дюймовочка, ее любимый персонаж из детских сказок: тогда она могла бы кататься в одной из лодок-листьев и открывать для себя прекрасные неведомые миры, которые лежали между ее родным городком и огромным океаном, в который впадала река. Сара положила подбородок себе на колени, представила эту прогулку и улыбнулась.

«Мама была бы в восторге», – саркастически подумала она, вспоминая, сколько раз ее мама выражала тревогу из-за того, что Сара была практически одержима рекой. Приятные размышления Сары о реке развеялись, когда она подумала о мамином иррациональном беспокойстве.

«Родители вечно волнуются из-за ерунды, – подумала она. – Переживают из-за всего подряд, хотя на самом деле переживать вовсе не из-за чего».

Сара вспомнила свою удивительную встречу с рекой. Она всегда испытывала странную смесь чувств, когда вспоминала, как упала с бревна, перекинутого через реку, а точнее, когда ее сбила большая и слишком любвеобильная собака. За то короткое время, которое она провела в воде, ее чувства сменились с совершенного ужаса на расслабленное понимание того, что ей, видимо, придется утонуть, а потом – на изумленное восхищение красотой реки, по которой Сара плыла на спине милю за милей вниз по течению; и наконец пришло триумфальное осознание того, что, что бы ни случилось, в ее жизни все хорошо. Сара знала, что ее невероятное путешествие по фантастической реке как-то изменило ее. С тех пор у нее зародилось понимание, что все хорошо.

– Сара! Сара! Сара!

Сара вздрогнула от звука голоса ее младшего брата.

– Ты слышала, что Сэмюэль Моррис чуть не утонул в реке? Сара! Сара! Ты слышала?

Сара выбралась из своего гнездышка и посмотрела на брата, который мчался к ней, на бегу придерживая шапку.

– Сэмюэль? – сказала Сара про себя. – Кто такой Сэмюэль Моррис? Ох, нет, – ахнула она, сложив в уме два и два. «Это младший брат Сета».

– Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал? Где он? С ним все в порядке? – Вопросы Сары лились нескончаемым потоком, и Джейсон не успевал ответить на один, как она уже задавала следующий.

– Об этом говорили в аптеке Пита.

– Так рассказывай! – сердито крикнула Сара, схватив Джейсона за руку и пристально глядя ему в лицо. – Что они сказали?

– Не знаю я! – заорал Джейсон, выдергивая руку и отступая от нее. – Да что с тобой такое, Сара?

– Извини, Джейсон, я не хотела тебя хватать. Просто… – Сара осеклась. Она не собиралась объяснять своему брату, что близко дружит с Сетом, старшим братом Сэмюэля. Про это она не смогла бы рассказать и за сотню лет. И сейчас все равно было неподходящее время. – Просто расскажи мне, что ты слышал.

Джейсон заупрямился. Ему не нравилось, как Сара иногда пыталась им командовать, и было приятно, что он знает то, что не знает она. Он как будто обладал властью над ней.

– Джейсон, пожалуйста, ну, что ты слышал? Расскажи мне!

– Только то, что этот дурной пацан попытался построить плот и хотел спуститься на нем по ручью, но там, где ручей впадает в реку, плот перевернулся, и он свалился, а течение было слишком быстрым. И еще что-то насчет того, что брат его вытащил, как раз вовремя.

«Сет!» – подумала Сара.

– С ним… с ними все в порядке?

– Не знаю, Сара. Я тебе все рассказал. – Джейсон побежал в сторону дома.

Сара стояла посреди моста, не зная, что теперь делать. Должна ли она пойти в дом Сета и просто постучать в дверь? Это было смелым шагом. Она никогда не была в доме Сета. «Наверное, я просто пройдусь мимо и посмотрю, что там происходит». Она свернула за угол и направилась к дому Сета.

Улица выглядела совершенно такой же, как обычно. Сара никого не увидела: вокруг не было машин, и людей тоже. Дом казался спокойным, как и всегда. Нигде ничего не происходило.

У Сары сердце отчаянно билось. Она хотела найти своего друга и получить от него подтверждение, что все в порядке, но не знала, куда идти. Она редко видела Сета по выходным. Она не знала, что делать. Сара побежала к аптеке. Может быть, там по-прежнему об этом говорят. Может быть, там кто-нибудь знает, что произошло.

Сара влетела в двери аптеки, располагавшейся в старом разрушающемся здании. Ее встретил знакомый запах лекарств и духов в сочетании с запахами гамбургеров и жареного лука. Она увидела нескольких человек у автоматов с газировкой, которые что-то активно обсуждали. Она спряталась за журнальной стойкой, чтобы ее не заметили, подобралась как можно ближе и принялась прислушиваться.

– Глупые дети. Они как будто не понимают опасность течения реки. Они думают, что это игровая площадка, все для их развлечения, – возмущалась пожилая женщина.

– Что поделаешь, так уж устроены дети в наши дни. Они все считают игрой. Их уже не заставишь работать, – сказал Пит, вытирая прилавок грязной и жирной на вид тряпкой.

Сара поморщилась, услышав эти слова. «Старые кошелки, – подумала она. – Что произошло? Переходите к тому, что произошло».

– Ну, это не первый ребенок, который едва не утонул в реке. Девочка Хендерсонов тоже туда падала, правильно? Как ее зовут? Сара, кажется? Я слышала, что она упала в реку и чуть было не утонула. Нужно что-то делать с детьми, которые играют у реки. Нельзя им и дальше это позволять.

Сара сжалась позади журнальной стойки. Сердце у нее забилось так сильно, что она испугалась, что ее услышат. Ей хотелось убежать и спрятаться, но бежать было некуда. Она наверняка умрет, если ее тут поймают.

– Ее мать мне рассказывала, что тысячу раз говорила девчонке держаться подальше от реки, но все без толку. Я до сих пор ее вижу время от времени на берегу. Вот что я вам скажу: если бы это были мои дети, они не стали бы играть у реки. Я нашла бы им достаточно занятий. Я бы их заняла так, чтобы им некогда было баловаться у реки, а если бы они попытались возражать – поверьте, мне не возражают, – сказала огромная женщина.

Сара посмотрела на нее из своего убежища. «Если бы я была твоим ребенком, я бы построила плот и уплыла от тебя как можно дальше, – подумала она. – От всех вас. Вы просто злые, ужасные люди, и ничего не понимаете».

Передняя дверь хлопнула, и в аптеку вошли трое мужчин.

– С ними все в порядке, – сказал один из них. – Старший довольно сильно порезался куском колючей проволоки, но выглядит все неплохо. Наверное, с ним все будет хорошо. Если только он не истечет кровью по дороге.

Сердце Сары забилось у нее в горле. «Сет!» – подумала она. На глазах выступили слезы. Она чувствовала себя так, словно не сможет выдержать больше ни минуты.

– Он хорошо плавает, этот парнишка. Я бы на его месте дважды подумал, прежде чем прыгать. Течение там ужасное.

– Док его заштопал?

– Дока нет в городе. Пришлось везти его в больницу в Фоулервилле.

«В больницу! Сет в больнице!» – Сара больше не могла терпеть. Она выбежала из-за журнальной стойки и вылетела за дверь. Никто ее даже не заметил. Она бежала по улице, и по лицу у нее струились слезы. Она едва ли могла припомнить более ужасный момент в своей жизни.

Она пробежала по мосту Мэйн-стрит, вниз вдоль реки, по тайным тропинкам, которые протоптали они с Сетом, и вскарабкалась по замечательной, сделанной им лестнице в дом на дереве. Быть здесь, в их тайном месте, зная, что он ранен, и, возможно, шрамы останутся навсегда, и зная, что она не может увидеть его, утешить его, помочь ему – ничего ужаснее Сара не могла себе представить. Она закрыла лицо ладонями и расплакалась.

– Соломон, Соломон! Где ты, Соломон? Ты мне нужен. Мне нужно, чтобы ты помог Сету. Соломон, где же ты?

Соломон кружил высоко над домом на дереве. Сара открыла глаза и прищурилась, глядя в небо, но слезы так застилали ей глаза, что она едва могла различить хоть что-нибудь. Она вытерла лицо рукавом и шмыгнула носом, пытаясь его прочистить. Голова была как будто набита ватой. Воздух через нос совсем не проходил. Прошло много времени с тех пор, как Сара в последний раз плакала так горько. Ощущения были не из приятных.

Но когда она увидела Соломона, кружившего в небе над ней, то немедленно испытала огромное облегчение.

Сара многое узнала от чудесного волшебного филина. И самым важным уроком был могущественный Закон Притяжения. Этот закон важнее всех прочих законов, вместе взятых, – объяснял ей Соломон. – Он гласит: «Все подобное притягивается к подобному».

Сара знала, что то, как ужасно она себя чувствует прямо сейчас, никоим образом не соответствует чувству Благополучия, которое воплощал Соломон. И поэтому она понимала, что пока чувствует все это, Соломон не сможет ей помочь, не может даже быть с ней, потому что Соломон был учителем Благополучия.

Сара села прямее и сняла резинку, стягивавшую ее волосы в хвост. Зажав ее в зубах, она пальцами расчесала волосы и снова завязала их. Лицо она вытерла рукавом, глубоко вздохнула и постаралась найти мысли, соответствующие Благополучию, как раньше неоднократно учил ее Соломон. Сара знала, что для того, чтобы вернуться к чувству Благополучия, ей нужно отпустить болезненные мысли и заменить их мыслями о Благополучии. Но сделать это было нелегко. Не тогда, когда самый лучший ее друг был в беде.

Сара смотрела, как Соломон кружит в небе. Его могучие крылья были широко раскрыты, и несколькими взмахами он поднимался все выше и выше, а потом плавно спускался вниз. Благодаря одному только наблюдению за его завораживающими движениями Сара начала чувствовать себя лучше, почти спокойно – и тогда Соломон мягко опустился на платформу рядом с ней.

– Все хорошо, моя милая Сара, – начал он.

– Спасибо тебе, что пришел, Соломон! Сэмюэль упал в реку, и Сет его спас, но, как я понимаю, Сет ранен, и я не знаю, что с Сэмюэлем.

Соломон слушал рассказ Сары. Тут Сара поймала себя на том, что ей не нужно объяснять ему все это. Потому что, как было известно Саре, Соломон знает практически все на свете. И уж конечно он знает, что случилось с Сетом. Потому что Сара, Сет и Соломон были лучшими друзьями.

– Мне кажется, что тебя затянуло в переживания толпы в аптеке. Разве ты забыла, что Благополучие всеобъемлюще?

Сара посмотрела на Соломона.

– Да, наверное, так и есть, – сказала она тихо, стыдясь этого.

– Не нужно быть с собой такой строгой. Это нормальная человеческая реакция – позволить реальности момента, который ты наблюдаешь, задавать тон твоим чувствам. Когда человек, которого ты любишь, переживает что-то, что ты не хотела бы, чтобы он переживал, вполне естественно чувствовать себя плохо. Но помни, Сара, что именно ты предлагаешь свою безусловную любовь. А тот, кто понимает и живет жизнь, полную безусловной любви, способен чувствовать себя хорошо в любых обстоятельствах.

Сара улыбнулась, вспомнив, сколько часов они с Сетом и Соломоном разговаривали о безусловной любви. И как легко им было чувствовать себя хорошо, или чувствовать любовь к кому-то или чему-то, когда все шло хорошо, но настоящее испытание для безусловной любви наступало тогда, когда нужно было позволить ей течь через тебя, даже если дела, как казалось, шли плохо.

– Сет и его брат в порядке, Сара. И я полагаю, что раны от колючей проволоки заживут прекрасно. Но раны, которые могут причинить встревоженные жители города, или напуганные и взволнованные родители – такие раны могут оказаться намного тяжелее.

Сара прекрасно понимала, о чем говорит Соломон. Она сама пережила достаточно подобного, пока пряталась за журнальной стойкой в аптеке.

– И здесь ты сможешь оказать большую помощь.

– О чем ты?

– Ты – тот самый человек, единственный человек, который не станет драматизировать негативные впечатления. Ты станешь единственным стабильным человеком в жизни Сета, который будет стоять рядом с ним, полностью осознавая Благополучие его опыта.

Сара ощутила, как по ее душе прокатывается сильная волна вины, потому что она не поддерживала свое знание Благополучия Сета. Она так легко поплыла по течению страха и боли.

– Не нужно огорчаться из-за своих тревожных мыслей. Твой страх всего лишь указывает на твою огромную любовь к другу. Но ты быстро вернешь себе равновесие. На самом деле твое знание сейчас сильнее, чем было бы, если бы ты не потеряла на время опору. Потому что теперь твое желание поддерживать равновесие намного сильнее.

Саре стало настолько лучше!

– Прояви свою любовь к другу, не обращая внимания на его раны.

– Но разве ему не покажется, что я его бросила?

– Сара, я не предлагаю тебе совсем не обращать внимания на твоего друга – только не обращать негативного внимания. Дай Сету свое внимание, но сосредотачивайся только на тех аспектах его жизни, которые ощущаются для тебя приятными, пока ты на них сосредоточена.

Я считаю, что тебе это принесет немало пользы. Все хорошо, моя милая Сара. Поговорим позже.

Соломон поднялся одним взмахом крыльев и улетел.

Сара глубоко вздохнула. Соломон дал ей много тем для размышлений. Она задумалась, когда сможет встретиться с Сетом. И что ему скажет. Она была рада, что не увидела его сегодня, потому что ей нужно было время, чтобы все обдумать и потренироваться в позитивных мыслях.

Глава 17

Весь день, проходя по людным коридорам из класса в класс, Сара не переставала разыскивать Сета. «Надеюсь, с ним все в порядке», – грустно думала она.

Она спустилась по лестнице с четвертого этажа на третий, потом на второй, и после последнего поворота, который вывел ее на первый этаж здания школы, она увидела Сета, который медленно шел по лестнице вниз. Она тоже замедлила шаги и пошла за ним следом, наблюдая. Рюкзак неловко свисал с его правого плеча. Сара сначала задумалась, почему он не надет на оба плеча, как обычно носил его Сет, а потом заметила толстую повязку на левой руке, обматывавшую руку целиком, от плеча до самых кончиков пальцев.

Сара сглотнула, понимая по размерам повязки, что левая рука Сета наверняка серьезно повреждена. А потом, когда он повернулся, направляясь к входной двери школы, Сара ахнула вслух, увидев другую повязку, которая скрывала почти всю левую сторону его лица. Она захотела окликнуть его, желая утешить. А может, она хотела, чтобы он утешил ее? Но она остановила свой порыв.

Держась за перила лестницы, потому что колени у нее ослабли и готовы были подкоситься, Сара вспоминала мудрые слова Соломона: Ты – тот самый человек, единственный человек, который не станет драматизировать негативные впечатления. Ты станешь единственным стабильным человеком в жизни Сета, который будет стоять рядом с ним, полностью осознавая Благополучие его опыта.

Меньше всего Саре хотелось, чтобы Сет увидел ее тревогу. Она была рада, что не наткнулась на него в течение дня. Ей действительно нужно было больше времени, чтобы найти свое место. Как она должна была стать стабильным человеком и не драматизировать его негативные переживания, когда его тело было наполовину замотано ужасными повязками? Как она могла притворяться, что все идет точно так же, как раньше?

«Соломон, – мысленно позвала Сара, – мне нужна твоя помощь. Мне нужно сосредоточиться на чем-нибудь хорошем, касающемся перевязки Сета».

– Сара, эти прекрасные повязки помогают процессу исцеления. Под ними находятся разумные клетки Благополучия. Эти клетки сейчас призывают Энергию Источника сильнее, чем обычно, чтобы способствовать процессу исцеления. Человеческое тело устроено просто замечательно, Сара. Оно упругое, и гибкое, и крепкое. Так что просто представь, что повязки сняли и Сет восстановился полностью, точно таким же прекрасным, каким был.

Сара улыбнулась. Соломон всегда умел заставить ее почувствовать себя намного лучше.

– Спасибо, Соломон!

– Эй, Сет! Подожди!

Сет двигался не слишком быстро, но уже преодолел половину парковочной площадки. Сара побежала за ним.

– Привет! – сказала она, догнав Сета.

– Привет, – ответил он, глядя в сторону.

– Я слышала, что ты прекрасно плаваешь, и что течение тебя нисколько не пугает, – сказала Сара, желая подчеркнуть самый положительный момент, который смогла найти во всем том, что пришлось пережить Сету с тех пор, как они виделись в последний раз.

Сет молчал.

– И твоя сообразительность и реакция спасли Сэмюэлю жизнь!

Сет по-прежнему не сказал ни слова.

– А заколка миссис Карсли упала в банановый пудинг и застряла в миксере, так что весь пудинг пришлось выкинуть. – Сара улыбнулась. Она сама не понимала, зачем это сказала, но с радостью увидела, что Сет тоже улыбается.

Он засмеялся.

– Сара, это правда случилось, или ты все выдумала?

– Нет, честное слово, так все и было! Ты же знаешь, Сет, я никогда не стану тебе лгать. По крайней мере, не о таких важных вещах, как пудинг.

– Ну конечно, – засмеялся Сет. – Ну, тогда хорошо.

– Я рада тебя видеть. Я по тебе скучала.

– И я по тебе тоже скучал, Сара. Думаю, пройдет несколько дней, прежде чем я смогу кататься на канате, а сегодня я не смогу туда пойти, потому что… – Он остановился, не желая объяснять, что ему нужно идти к врачу и менять повязки.

– Ничего страшного, – сказала Сара. – Потом нагоним упущенное. Я должна рассказать тебе миллион разных вещей, но ничего такого, что не могло бы подождать. Пока, Сет.

Сет свернул к своему дому. Сара чувствовала себя так, словно успешно преодолела полосу препятствий, хотя что угодно могло пойти не так. Она улыбнулась. То, что сейчас произошло, вызывало у нее прекрасные ощущения. Разговор не был идеальным, это она понимала. Но ей удалось не драматизировать то, что большинство назвало бы негативным опытом. Она хотела поднять Сету настроение. И надеялась, что ей это удалось.

– Отлично сделано, Сара, – услышала она голос Соломона у себя в голове.

– Спасибо, – тихо сказала она. – Спасибо за помощь.

Глава 18

Странно было идти в дом на дереве, точно зная, что Сета там не будет. Аннет сказала, что тоже вряд ли сможет прийти, потому что отец хотел познакомить ее с новой домработницей, или что-то вроде этого.

Сара решила зайти в аптеку Пита и купить шоколадку. Она долго стояла перед стендом с шоколадками, выбирая, какую купить. Сначала выбрала одну, потом передумала и положила ее на место. Выбрала другую, но снова передумала. Про себя она посмеялась своей нерешительности. За свою жизнь Сара с удовольствием съела тысячи шоколадок. Но сегодня ни одна ей не нравилась.

– Ну ладно, вот ты выглядишь ничего, – сказала она, выбирая наконец «Херши» с миндалем. Она встала к прилавку, ожидая, когда Пит примет у нее деньги.

Пит стоял за аппаратом с газировкой, разговаривая с людьми, сидевшими на барных стульях. Он не замечал Сару и продолжал свой рассказ, машинально вытирая стойку.

– В общем, с младшим все вроде бы в порядке, – услышала Сара голос женщины в белом платье. – А старшему досталось больше. У него наверняка будут серьезные шрамы. Так жалко. Он был очень красивым мальчиком. Ох уж эти дети. Ничему не учатся.

Сара оставила шоколадку на прилавке и вышла из аптеки. Она совершенно потеряла интерес ко всяким шоколадкам. Усталой походкой она направилась к дому на дереве.

Забравшись в домик, она села, прислонившись спиной к дереву и подтянув колени к груди, и опустила на них подбородок. День был по-осеннему теплым, и звуки ветра, шуршащего в деревьях, и падающих повсюду листьев окружали ее и заглушали все остальные звуки в мире. Сара глубоко вдохнула.

– Привет, Соломон, где бы ты ни был. Сегодня мы будем только вдвоем, ты и я. Как в старые добрые времена.

Сара легла на спину на полу дома, глядя вверх, на ветки большого старого дерева. Время от времени более сильный порыв ветра проносился между деревьями, и вокруг нее шел дождь из золотых листьев. Сара задумалась, сколько времени понадобится, чтобы листья полностью засыпали ее тело. Она улыбнулась при мысли о Сете, который поднимется по лестнице и найдет ее неподвижное тело, полностью скрытое опавшими листьями. «Хотела бы я, чтобы он оказался здесь, – подумала она, когда ее охватило усилившееся чувство одиночества. – Ох, Соломон, почему у людей могут оставаться шрамы?

Сара услышала громкое шуршание листвы у себя над головой, потом вокруг на нее посыпались листья, и наконец Соломон сел на пол дома на дереве, прямо рядом с ней. Сара села, смеясь и вытряхивая листья из волос.

– У всех людей остаются шрамы, Сара?

– Не знаю. Разве нет?

– У всех бывает по-разному. У одних остаются, у других нет. Все на самом деле зависит от уровня сопротивления. Зависит от того, насколько они впускают поток естественного Благополучия в свои физические тела. Видишь ли, твое тело состоит из триллионов клеток, и каждая хранит представление о своем совершенстве и об идеальном месте в идеальном целом.

– Разве клетки умеют думать? Ты говоришь о них, как о крошечных людях.

– У них бывают разные намерения, и они сосредотачивают свое сознание не так, как это делаешь ты, но они обладают сознанием, как и ты, и умеют думать. Они понимают. Они обладают важными знаниями. А главное – каждая из них хранит ясный образ своего совершенства, и четко и постоянно требует того, что необходимо, чтобы поддерживать бесконечное совершенство. На самом деле Жизненная Сила, которую ощущает твое тело, приходит благодаря постоянным требованиям этих клеток.

– Ух ты! Но Соломон, если эти клетки знают, кто они такие, и хранят образ совершенства – как получается, что люди заболевают, или почему у них остаются шрамы?

– Так происходит только потому, что люди иногда удерживают себя в месте тревоги, или страха, или гнева; они не позволяют Энергии – которая требуется клеткам – проходить через них без помех. Их тревожные мысли вызывают в теле своего рода запор, который не позволяет Энергии течь сквозь него без сопротивления.

Видишь ли, Сара, каждый раз, когда кто-то, даже крошечная клетка в твоем теле, просит о чем-то, он это получает. Поэтому когда тело так или иначе повреждено, клетки, ближайшие к ране, рассчитывают, что именно им нужно, чтобы восстановить равновесие, и отправляют срочное требование. И Энергия немедленно начинает течь, и все остальные аспекты тела начинают реагировать. Специальные помогающие исцелению питательные вещества начинают двигаться по телу, и немедленно начинается естественное исцеление. А когда человек, который живет в этом теле, счастлив, или желает исцелиться, или полон благодарности, то исцеление выполняется. Но если этот человек печален, или сердит, или боится чего-то, исцеление замедляется, ему что-то мешает.

– Хм-м. Но, наверное, не так-то просто чувствовать себя счастливым или благодарным, когда ты только что пережил несчастный случай.

– Верно. В такой ситуации это делать труднее. Но даже так, приложив некоторые усилия, любой человек сможет справиться, особенно если он понимает, что его тело выполняет естественный процесс исцеления. Однако большинство людей совершают одну и ту же ошибку: вместо того, чтобы обращать внимание на свою ситуацию и осознавать, насколько они позволяют себе исцелиться, или сопротивляются исцелению, и оценивать результаты – вместо этого они оценивают множество других людей. И когда они видят, что другие не исцеляются, они решают, что именно так все и бывает, когда человек ранен. Они не думают о том, позволял ли другой человек течь исцеляющей Энергии. Большинство людей не понимают силу исцеления, которое происходит внутри нашего тела. Поэтому, вместо того, чтобы чувствовать себя сильными и крепкими, они чувствуют себя осторожными и ранимыми. Это довольно странно, учитывая, сколько свидетельств исцеления их окружает.

– Значит, ты хочешь сказать, что если Сет будет чувствовать себя счастливым, то шрамов у него не останется?

– Именно так, Сара. Его тело помнит, каким оно было до ранения. И если ему позволить, то оно восстановит себя до того же совершенства.

– Но посмотри на мой шрам, Соломон. – Сара подтянула штанину, показывая длинный тонкий шрам, идущий вдоль голенной кости. – Я стояла на ветке дерева, а она сломалась. И я сильно поцарапалась, когда падала. Почему у меня остался такой уродливый шрам?

– Что ты помнишь о том дне?

– Я порвала штаны, и у меня ужасно текла кровь. Мама на меня рассердилась, потому что я не должна была залезать на дерево. Она выкинула мои штаны; сказала, что они испорчены так, что уже не починишь. А потом она смазала мою ногу шипучей мазью сверху донизу. Было очень больно. Она сказала, что это убьет бактерии. А потом она обмотала мою ногу бинтом, всю-всю. Выглядело так, будто у меня вся нога поранена.

– Что еще?

– Ну… в ту субботу вся моя семья поехала в плавательный бассейн в Фоулервилле, а мне не разрешили лезть в воду. И я помню, как было жарко, и повязка прилипала к царапине. Было очень больно, когда мама ее отрывала. И я очень долго не могла даже принять ванну. И…

– Пока достаточно, Сара. Сейчас, вспоминая все это, как бы ты описала, что чувствовала тогда: ты была скорее счастливой, бодрой и благодарной или сердитой, расстроенной и печальной?

– На это ответить несложно. Я ужасно сердилась на себя за то, что упала. Надо было смотреть, что делаю. И я злилась из-за того, что испортила штаны; и я знала, что из-за этого попаду в неприятности, и за то, что упала с дерева, и за то, что вообще полезла на дерево.

Сара тяжело вздохнула. Только лишь вспоминая об этом, она снова испытала то, что чувствовала в тот несчастливый день.

– Обычно я не стал бы поощрять тебя проводить столько времени за воспоминаниями о таком неприятном для тебя событии, но поскольку ты спрашиваешь о таком важном аспекте позволения телу исцелиться, важно, чтобы ты понимала, что делала такого, что мешало ему исцелиться.

– Ты хочешь сказать, что если человек просто чувствует себя хорошо, то его раны заживут и даже не оставят шрама?

– Именно так.

Сара посидела молча, потирая шрам на ноге. Он был тут уже более двух лет. Трудно было представить, что его не было бы.

– Хорошие ощущения – ответ на все хорошие жизненные переживания.

Сара машинально продолжала тереть ногу, пытаясь вспомнить больше о том дне, когда она упала с дерева. Семья из города пришла к ним на ланч и провела весь день с семьей Сары. Они приезжали один-два раза в год, и Сару никогда не радовали их визиты. Они всегда означали, что ей придется больше работать, чтобы привести дом в порядок к их приезду, и еще тратить лишнее время на покупку и приготовление еды. И хотя ее родителям нравилось проводить время с друзьями, Саре их дети вовсе не нравились. Их было двое: мальчик, ровесник ее младшего брата, и девочка Кей, на год старше Сары. Кей была очень городской девочкой, носила красивую одежду и, насколько видела Сара, обладала крайне высокомерными манерами. Она постоянно сравнивала свою прекрасную городскую жизнь и явно худшую деревенскую жизнь Сары. Сара всегда прикладывала все усилия, чтобы оставаться вежливой, несмотря на то, что замечания Кей казались ей намеренно грубыми, но когда Кей выразила сожаление, что в городе Сары нет рынка, где можно было бы купить подходящие продукты для особых случаев, чаша терпения Сары внезапно переполнилась. Она вспомнила, как развернулась и убежала на задний двор, намереваясь сделать что-нибудь такое, что меньше всего походило бы на поведение городских девочек. И с таким настроением она залезла на дерево, надеясь никогда больше не встречаться с той противной девчонкой.

– Если подумать, то не находишь ли ты, что падение с дерева в точности соответствовало тому, что ты чувствовала в тот момент?

– Точно, – засмеялась Сара. – Это очевидно.

– А теперь, когда ты оцениваешь то, что чувствовала тогда, и то, какое сопротивление в тебе было, прежде чем ты упала с дерева, не кажется ли тебе очевидным, что сопротивление оставалось таким же сильным и ПОСЛЕ того, как ты упала с дерева? Тебе было больно, ты порвала штаны, и твоя мама сердилась.

Хотя Соломон продолжал объяснять, собственные мысли Сары временно заглушили его голос. Сара до сих пор помнила злорадное выражение лица Кей, которая смотрела на нее сверху вниз, пока она лежала на траве, потому что у нее выбило дух.

– Было такое ощущение, словно все гадости, которые целый день говорила Кей про нашу семью, оказались правдой. И я была доказательством этого, когда лежала на земле перед ней.

Соломон молчал. Он знал, что Сара все правильно поняла.

Сара посмотрела на него и тяжело вздохнула:

– Тогда неудивительно, что у нас остаются шрамы. Нелегко пропустить через себя отток Благополучия.

Соломон засмеялся.

– Что ж, Сара, со временем это будет становиться все легче и легче. Но для этого нужна практика.

– Ладно, Соломон, мне, наверное, пора идти. Спасибо.

– Всегда пожалуйста, Сара.

– Соломон, – торопливо сказала Сара, спеша поймать его, пока он не улетел. – Разве Сет был в плохом настроении и поэтому поранился, когда пытался спасти Сэмюэля?

– Сет был в прекрасном месте чувства, когда Сэмюэль упал в реку. Именно потому, что Сету было так хорошо – и он был так тесно связан с Направляющей Системой – он и выбрал в тот день именно эту дорогу домой. Менее связанный с потоком Благополучия человек вообще не смог бы спасти Сэмюэля.

– Но я не понимаю, Соломон. Если Сет был так хорошо связан с Направляющей Системой, почему тогда он так сильно поранился?

– Сара, не позволяй разговорам в аптеке приводить тебя к негативным умозаключениям. С более широкой точки зрения все получилось как нельзя лучше.

– Но разве Сет не мог бы спасти Сэмюэля, не получив ран?

– Конечно, Сара, это возможно. Но ты не должна допускать, что произошло что-то категорически неправильное. Чудесные возможности иногда скрываются за кажущимися сложностями. Только если ты понимаешь, что Благополучие действительно вездесуще, ты можешь увидеть дарящие жизнь самородки, которые лежат повсюду.

– Ну ладно, Соломон. Ты всегда прав. Мне просто кажется, что…

– Ты помнишь, Сара, как твой мохнатый друг сбил тебя с бревна в реку?

– Никогда этого не забуду.

– И как, по-твоему, другие люди оценивают этот случай? Ты думаешь, они рады тому, что тебя столкнули в реку, и ты много миль плыла вниз по течению?

– Нет. Они считают, что это было ужасно. Они думают, что в первую очередь было глупо с моей стороны ходить по бревну. И они считают, что мне вообще не следовало быть возле реки.

– А ты сама что думаешь, Сара? Ты жалеешь, что тебя столкнули в реку?

Лицо Сары озарила широкая улыбка понимания.

– Нет, Соломон. Я не жалею, что упала в реку.

– Почему нет? Почему ты не относишься к истории с рекой так же, как все остальные?

– Потому что, когда я в тот день выбралась из реки, я нисколько не боялась ее и того, что может случиться. Я чувствовала себя очень сильной. Как будто все, что кто-либо когда-либо говорил о реке, пытаясь меня напугать, оказалось неправдой. Я чувствовала себя в безопасности, что бы они там ни думали. Соломон, ведь именно тогда я поняла, что река мне не угрожает! Я думаю, что тогда впервые попробовала Благополучие. Я ни за что бы не отказалась от этого опыта. Ни за что.

– Значит, ты согласна, что иногда, когда ты смотришь на что-то извне, то можешь не вполне понимать его истинное значение?

Сара улыбнулась. Соломон был таким мудрым. Он все понимал.

– И что только человек, который пережил событие сам, полностью понимает его значение и причины?

Пережитое Сетом, как и пережитое тобой, представляет для него огромную ценность. Ценность, которая будет раскрываться в течение многих будущих лет. Благополучие всегда изобильно, Сара, какой бы ситуация ни выглядела поначалу или при взгляде со стороны.

Сара улыбнулась. Она чувствовала себя прекрасно.

– Спасибо тебе, Соломон. Огромное, огромное спасибо!

Глава 19

Сара едва могла дождаться, когда наконец снова встретится в доме на дереве с Сетом и Аннет. Ее переполняло новое понимание Благополучия, и она ожидала быстрого выздоровления Сета. Ей не терпелось рассказать Сету о клетках его тела и о том, как они сами знают, что делать, и что он сам не заметит, как вернется в подходящую форму для катания на канате. Сара испытывала фантастическое новое чувство полноты жизненной силы и энтузиазма.

Переходя из класса в класс, она высматривала Сета и Аннет. Мысленно она репетировала их возможный разговор. Ей так хотелось как можно скорее рассказать им обо всем, что она теперь поняла, о том, как иногда, когда кажется, что дела обстоят ужасно, на самом деле все хорошо.

Сара увидела приближающуюся к ней Аннет и отошла на край коридора, дожидаясь ее. Аннет выглядела нерадостной.

– Что не так? – спросила Сара и тут же пожалела, что начала разговор с такой негативной ноты.

– Ох, Сара! Я встретила Сета, и он сказал, что его родители запретили ему ходить в дом на дереве. Они вообще запретили ему появляться у реки. Что же мы теперь будем делать?

Сара застыла как вкопанная. Она не могла поверить тому, что слышала.

– Не приходи к выводам так быстро, Сара, – услышала она голос Соломона у себя в голове. – Ты раньше сталкивалась с ситуациями, которые выглядели хуже, чем сейчас, – и все равно все обернулось только к лучшему. Не поддавайся негативным размышлениям.

Аннет выглядела так, словно вот-вот расплачется. Но хотя Сара тоже была еще потрясена ужасными новостями, слова Соломона успокоили ее, потому что Сара знала, что он прав.

– Не волнуйся, Аннет, – попыталась утешить свою подругу Сара. – Мы уже с таким сталкивались, но все закончилось хорошо.

– Может быть, – грустно сказала Аннет.

– Честное слово! Мистер Вильзенхольм владеет теми землями, на которых стоит дом на дереве. По-моему, ему принадлежит вообще половина города. Когда он узнал, что мы лазаем там по деревьям, он возмутился и даже приказал срубить деревья у реки.

– Ты не шутишь? – сказала Аннет. – Все эти прекрасные деревья? Просто ужасно.

– Да, но послушай, что было дальше! Он их не срубил. Он передумал. Соломон говорит, что мы все можем изменить, чтобы получилось так, как мы хотим, – надо только изменить свои мысли.

Зазвенел звонок, и девочки подскочили. Было трудно отвлечься от важной и значимой темы и вернуться к скуке следующего урока. Сара хотела рассказать Аннет, как миссис Вильзенхольм, увидев, как Сара спасла ее котенка с высокого дерева, убедила своего мужа, что Сет и Сара находятся в совершенной безопасности даже на деревьях. Как было множество примеров, когда казалось, что все идет совсем не так, и как Сет и Сара, под руководством Соломона, сумели изменить свои мысли, что изменило и их чувства – и принесло чудесные результаты. Она хотела рассказать Аннет о том, как однажды семья Сета была практически вынуждена уехать из города, потому что его отец потерял работу в скобяной лавке, и как рады были Сара и Сет, когда мистер Вильзенхольм предложил ему работу бригадира на своем ранчо. И как ужасно они себя чувствовали, когда отец Сета отказался от новой работы, но как потом он передумал, потому что лучше оценил ситуацию. За недолгий срок знакомства Сары и Сета они видели столько свидетельств Благополучия в образе того, что сначала казалось кризисом.

– Все будет в порядке, – постаралась убедить Аннет Сара. – Давай встретимся в доме на дереве после уроков.

– Надеюсь, Соломон поможет нам все исправить.

– Все будет хорошо, – повторила Сара. – Вот увидишь.

– Ох, я надеюсь, – сказала Аннет, возвращаясь в свой класс.

«Я тоже надеюсь», – сказала Сара про себя, понимая, что чувствует себя не так уверенно, как хотела бы показать.

Глава 20

По дороге к дому на дереве Сара злилась все больше и больше. Она думала о том, что сказал Соломон: о том, как исцеляется человеческое тело, и как, если чувствовать себя счастливым, меньше возникает сопротивления, поэтому тело исцеляется быстрее. «Родители Сета делают ужасную глупость, – думала Сара. – Вместо того, чтобы помочь Сету почувствовать себя лучше, они наказывают его, запрещая ему делать именно то, что он любит больше всего на свете. Они только мешают ему исцелиться!»

– Сара, подожди меня! – услышала она голос Сета у себя за спиной. Ей стало стыдно, потому что Сет застал ее на, вероятно, самой негативной мысли, которую она думала в своей жизни. Она попыталась быстро изменить свое настроение, но выражение лица ее выдало.

– Что случилось, Сара? Ты выглядишь так, словно твою кошку переехала машина в десятый раз.

Сара засмеялась.

– Ничего страшного. Количество жизней моей кошки неограничено.

– Наверное, Аннет тебе рассказала: я временно под арестом. – Сет постарался, чтобы это прозвучало шутливо.

– Да, я слышала.

– Не стоит из-за этого переживать, Сара. С нами бывали вещи и похуже. Все пройдет. Я все равно не смог бы кататься на канате с этими повязками.

Сара посмотрела на Сета. Она хотела посмотреть ему в глаза, чтобы понять, действительно ли у него такое хорошее настроение, как следует из его слов. Он и правда не тревожился, наоборот, выглядел спокойным и уверенным.

– Я знаю. Ты прав, Сет. Все будет в порядке. Обязательно будет.

– Вы с Аннет развлекайтесь там как следует. Увидимся позже.

Сара ощутила облегчение. Она была очень рада, что Сет не сердится на своих родителей, и что он не удерживает себя в месте сопротивления, которое помешало бы его ранам быстро зажить.

Она свернула с дороги на тропинку, которая вела к дому на дереве, а Сет пошел дальше, к своему дому, но то, что он не идет туда же, куда она, ощущалось неправильным. Саре стало очень грустно.

Пройдя последний поворот на тропинке, к берегу, она увидела Аннет, которая стояла на платформе дома на дереве и всматривалась в верхушки деревьев. Сара оставила свои вещи у подножия дерева и взобралась по лестнице на платформу, где стояла Аннет. Все казалось неправильным. Сет должен был быть здесь!

Казалось, только вчера они с Сетом радостно катались на канате в своем доме на дереве, разделяя близкую дружбу и потрясающие секреты, – а теперь не успела Сара и глазом моргнуть, как Сету запретили приходить в дом на дереве и даже встречаться с Соломоном, а вместо него тут сидит новая девочка. Саре с самого начала не нравилось, что Сет пригласил Аннет присоединиться к ним, но теперь казалось, что Аннет заменила Сета. Сета не было, зато была Аннет.

– Привет, Аннет, – равнодушно сказала Сара. Услышав свой голос, она пожалела, что не постаралась, чтобы он прозвучал бодрее.

– Привет, Сара, – ответила Аннет. Судя по голосу, у нее настроение было не лучше, чем у Сары.

– Ну, вот мы и тут, – сказала Аннет.

– Ага, – ответила Сара.

Соломон сидел на вершине дерева на другой стороне реки и наблюдал, как девочки устраиваются в домике; когда они уселись, он перелетел реку и плавно спустился на платформу.

– Здравствуйте, мои дорогие, бесстрашные, свободолюбивые бескрылые друзья!

Девочки рассмеялись.

– Соломон, ты всегда такой счастливый?

– Ну конечно, Аннет. Я всегда такой. Все остальное недопустимо.

Сара посмотрела на Соломона. Ее восхищала его философия – постоянно искать поводы для того, чтобы почувствовать себя лучше. Она хотела бы стать более похожей на него.

– Недопустимо? – переспросила Аннет. – Ты говоришь так, словно это твой собственный выбор.

– Это всегда мой выбор.

Глядя на напряженное лицо Аннет, которая нахмурилась в ответ на слова Соломона, Сара вспомнила, сколько раз они с Соломоном обменивались точно такими же словами. Сара легко могла угадать, что Аннет скажет дальше, потому что она сама много раз это говорила:

– Но ведь иногда происходит что-то такое, что заставляет тебя чувствовать себя плохо, и ты просто не можешь это контролировать!

– Я знаю, что иногда так кажется, но это неправда. Со временем ты начнешь понимать, что всегда можно контролировать то, что ты чувствуешь.

Сара знала, что в этом Соломон прав, потому что она сама много раз убеждалась, что может сменить точку зрения и тем самым изменить то, что чувствует. Но, слушая разговор Соломона и Аннет, она не могла не подумать о смерти матери Аннет и о том, как это должно было быть ужасно. И как невозможно, должно быть, сосредоточиться на чем-то еще, чтобы почувствовать себя лучше.

– Но Соломон! – возразила Аннет.

Сара подтянула ноги к груди и положила подбородок на колени. Она закрыла глаза, пытаясь подготовиться к ужасным, разрывающим сердце словам, которые Аннет вот-вот произнесет – о ее матери.

– Но, Соломон, – продолжала Аннет, – как мы с Сарой можем чувствовать себя хорошо, катаясь на канате и сидя в этом чудном доме на дереве, когда нашему другу Сету, который построил этот дом, даже не разрешают больше играть с нами?

Сара открыла глаза и изумленно посмотрела на Аннет. То ужасное и неконтролируемое, о чем она говорила, – это была не смерть ее матери, а запрет Сету приходить в дом на дереве!

Соломон улыбнулся, глядя Саре в глаза и наслаждаясь невероятным пониманием, которое охватило ее.

Сара не знала, как ей это удалось, но каким-то образом Аннет оставила боль от смерти матери позади. Соломон много часов говорил с Сарой о силе переключения внимания на другие, дающие жизнь объекты, чтобы чувствовать себя хорошо в настоящем, что бы ни происходило, но Сара никогда не понимала это так ясно, как сейчас.

Она снова прислонилась к дереву, готовясь услышать, как Соломон будет объяснять все Аннет, как объяснял ей самой столько раз до этого, – о подключении к Потоку Благополучия, что бы ни происходило в твоей жизни. И о том, как нужно контролировать свои эмоции путем контроля над тем, на что ты обращаешь внимание.

Соломон начал:

– Все, что происходит, – хорошие события.

Сара и Аннет внимательно посмотрели на него. Ни одна не произнесла ни слова. Все их внимание было обращено на Соломона.

– То, что вы называете хорошим, хорошо потому, что вы ощущаете себя хорошо, когда сосредотачиваетесь на этом, и потом приходит еще больше хорошего – это совершенно естественно. То, что вы называете «плохим», на самом деле хорошо, потому что, когда вы обращаете на это внимание, у вас становится четче осознание того, что вы предпочли бы иметь. А в тот момент, когда рождается это желание, к вам начинает приходить хорошее. Ваше желание хорошего зарождается внутри вас именно тогда. Потому что в вашем вновь сосредоточенном желании есть требование, которое всегда выполняется. Вам нужно только понять, как принять его. Это ключ, он прямо перед вами. Позвольте ему прийти, впустите его.

Слушая Соломона, Сара улыбалась. Ничто не нравилось ей так, как слушать объяснения Соломона об устройстве мира. Он говорил ей, что слова ничему не учат, а учит жизненный опыт, и что лучше всего получается, когда складываешь то и другое вместе. Саре нравилось, когда Соломон словами описывал то, чему учил ее жизненный опыт. Она помнила, как Соломон ей рассказывал, что никогда нельзя знать более точно, чего ты хочешь, чем когда ты проживаешь что-то, чего не хочешь. Но Саре понравилось и то, как совсем по-другому Соломон объясняет это Аннет:

– Когда в тебе рождается новое желание, на него всегда отвечают. Тебе только нужно понять, как принять ответ. Я называю это «Искусство позволения», или «Искусство впускать».

– Впускать что? – спросила Аннет.

– Впускать то, что ты считаешь хорошим: ясность, жизненную силу, благополучие, здоровье, равновесие, сосредоточенность, Сета снова в доме на дереве…

– То есть ты хочешь сказать, что хорошо, когда происходит что-то плохое, как, например, запрет Сету сюда ходить, потому что от этого мы начинаем хотеть то, что у нас было, еще сильнее?

– Именно так!

– Но разве не было бы лучше, если бы ему вообще ничего не запрещали?

– Так может показаться, но на самом деле это не так, потому что новые обстоятельства заставляют вас определить, яснее, чем раньше, что вы хотите. А без контраста вы не испытали бы всего удовольствия от того, что своей сосредоточенностью вернули все на места. И вы не продвинулись бы вперед, в лучшее место.

Аннет это, кажется, не убедило.

– Я не знаю, Соломон…

– Видите ли, девочки, лучшее в вашем прекрасном физическом существовании – это понимание всего того нового, что вы желаете. Вы словно пионеры, оказавшиеся на передовом краю мысли. Вы сами решаете, в каком направлении двигаться – а потом всевозможные Вселенские силы помогают вам воплотить это в жизнь.

Сара улыбнулась его словам. Она помнила, как Соломон раньше объяснял это ей, и как он называл Вселенские силы «Феями Вселенной».

Соломон посмотрел на Сару:

– Можешь называть их Феями Вселенной.

Сара захихикала. Она обожала, когда Соломон читает ее мысли.

– Я все равно не понимаю, – жалобно сказала Аннет. – Мне кажется, что…

– В результате того, что здесь произошло, – сказал Соломон, – если бы ты могла говорить непосредственно с Феями Вселенной, о чем ты бы их попросила?

– Чтобы Сет смог снова вернуться в дом на дереве! – воскликнула Аннет.

– Хорошо, – ответил Соломон.

– Но разве это не возвращает нас к тому, с чего мы начали? Разве…

– В этом ты права, Аннет. Поэтому я спрашиваю тебя: о чем еще ты могла бы попросить?

– Мы хотим, чтобы тело Сета зажило, – добавила Сара.

– Да, но, Соломон, – возразила Аннет, – мы просто возвращаемся к тому, с чего начинали. Какой смысл получать раны, которые потом заживут, или получать запрет, который потом снимут. Я не понимаю!

Сара нахмурилась. Аннет была права.

– Что ж, девочки, почему бы вам об этом не подумать? Первый шаг – попробовать найти новое желание, которое выходит за рамки возвращения к тому, с чего вы начали: чего вы теперь хотите больше, чем раньше? А я, пожалуй, осмотрю картину с другой точки зрения. – И с этими словами Соломон взмахнул могучими крыльями и улетел.

Девочки остались смотреть друг на друга.

– Ну спасибо, Соломон, ты очень помог, – сказала Аннет.

– Да уж, – улыбнулась в ответ Сара.

– Чего мы ТЕПЕРЬ хотим? – повторила Аннет слова Соломона.

– Я хочу, чтобы Сет вернулся! – начала Сара.

– Я хочу, чтобы у него все зажило, – добавила Аннет.

– И не осталось шрамов, – сказала Сара. – И я хочу, чтобы его родители оставили его в покое и разрешили делать все, что хочет.

– Да, – кивнула Аннет. – Я хочу, чтобы взрослые перестали обращаться с нами как с детьми. Мы знаем гораздо больше, чем они думают.

– Да, – подтвердила Сара. – И чтобы они нам больше доверяли.

– И чаще прислушивались к нашим мыслям.

– И не приказывали нам.

– Чтобы мы были свободными!

Сара и Аннет переглянулись.

– Ну, думаю, мы определились с тем, чего хотим. То есть мне кажется, что мы все это и раньше думали, но никогда – так четко, как сейчас, – сказала Аннет.

– Да, – кивнула Сара. – Это оно.

Соломон пролетел над рекой и вспорхнул на платформу рядом с девочками.

– Ну что ж, судя по фейерверкам над домом на дереве, я могу предположить, что ваши желания достигли нового уровня. Значит, вы проделали прекрасную работу над Первым Шагом.

Сара и Аннет улыбнулись.

– Теперь перейдем к Третьему Шагу.

– Третьему? – спросила Аннет. – А что случилось со Вторым Шагом?

– Второй Шаг – не ваша задача, Аннет. Второй Шаг – работа Фей Вселенной. Вот как все работает: Первый Шаг – вы просите. Второй Шаг – Феи Вселенной отвечают. Третий Шаг – вы должны быть готовы принять то, о чем просили.

Видите ли, девочки, благодаря прекрасному контрасту между вашим временем и местом ваши желания вскипают внутри вас. А после того, как желание рождается, даже если вы не произносите его вслух, Феи Вселенной его слышат и немедленно делают все необходимое, чтобы ответить на ваше желание.

– Они всегда отвечают, Соломон?

– Да, Аннет. Без исключений.

– Но это неправда, Соломон. Множество людей просят о множестве вещей, но ничего не получают.

– Если так происходит, Аннет, то только по одной причине. Они не готовы принять то, о чем просят.

Иногда нужно поработать, чтобы принять желаемое. Но обычно это не так трудно, как кажется. Продолжайте искать мысли, которые ощущаются приятно, пока не найдете их. А затем ищите мысли, которые ощущаются еще лучше. Со временем вы окажетесь в месте, где сможете принять желаемое.

– Но что, если, сколько ни старайся, все равно мысль не находится?

– Тогда покатайтесь на канате и подумайте о чем-нибудь другом. Важнее всего – принять требуемое; поэтому, если у вас не получается испытывать хорошие чувства по одной причине, выберите другую, попроще.

И помните: пока вы не будете уверены, что находитесь в правильном месте, чтобы принять желаемое, не пытайтесь предпринимать никаких действий. Приятного дня, – сказал Соломон, внезапно поднялся с платформы и улетел.

– Думаю, мы можем покататься, – тихо сказала Аннет.

– Наверное, – ответила Сара.

Ни одной из них на самом деле не хотелось радостно кататься над рекой, когда Сета не было рядом, чтобы разделить с ними удовольствие.

– Если мы будем тосковать, Сету это не поможет.

– Да, наверное. Хочешь идти первой? – сказала Сара, отвязывая веревку и вручая ее Аннет.

– Ладно, – сказала Аннет, вставляя ногу в петлю на конце каната. Она ухватила канат руками, шагнула с платформы и беззвучно полетела над рекой. Она не свешивалась вниз головой, просто молча качалась туда-сюда, туда-сюда. Сара смотрела на нее с платформы и гадала, почему Аннет не делает ни одного из своих обычных трюков.

И тут Аннет оживилась, вытащила ногу из петли и спрыгнула на берег.

– Сара, Сара! – позвала она снизу. – У меня есть идея! Хочешь научиться кататься вниз головой?

Сара ощутила всплеск энтузиазма.

– Да! – радостно ответила она.

– Ладно, но тебе нужно спуститься сюда.

– Спуститься? – разочарованно переспросила Сара. – Я хочу кататься отсюда.

– Я знаю, и так и будет, но начинать нужно здесь.

Сара слезла по лестнице. Аннет закатывала брючины.

– Что ты делаешь? – спросила Сара.

– Нам нужно выловить канат. Сара, я училась висеть на канате в спортивной школе. Тебе сначала нужно научиться просто висеть, освоиться с веревкой, прежде чем ты сможешь спрыгивать с дерева и висеть вверх ногами. Сначала нужно научиться основам, а потом ты сможешь летать.

– Ох! – Сара была разочарована, но не сомневалась, что Аннет права. – Аннет, мне кажется, нам не стоит ходить вброд по реке. Иногда она намного глубже, чем кажется, а течение сильнее, чем выглядит.

Аннет посмотрела на воду.

– Наверное, ты права.

Саре понравилось, что Аннет доверяет ее мнению, но что же им в таком случае делать?

– И что нам теперь делать? – вздохнула Аннет. – Опасно висеть наверху, и опасно висеть внизу. Но… – Она заговорила медленно, словно пытаясь воспроизвести то, что только что узнала от Соломона. – Нельзя, чтобы ты сломала шею при первом же трюке на канате, и нельзя, чтобы нас унесло течением. Этого мы не хотим. А чего мы хотим, – громко сказала она, – так это другой канат. Сара, ты не знаешь, где тут еще висят канаты?

Сара зажмурилась, припоминая.

– Да! – радостно сказала она. – Канат есть у меня во дворе. На нем висит старая шина, но ее можно снять.

– Пойдем! – довольно сказала Аннет. – Посмотрим на твой канат.

Девочки собрали вещи и почти бегом добрались до дома Сары.

– Вот он, – сказала Сара, задыхаясь после пробежки, бросила вещи на траву и сразу же принялась тянуть узел, который удерживал шину. – Что ты думаешь? Мы сможем отвязать шину?

– Не надо с ней возиться, Сара. Веревка недостаточно толстая. Она не подойдет. Канат должен быть намного толще. Придется нам поискать другой.

Сара ощутила разочарование. Она была готова начать занятия прямо сейчас!

– Наверное, можно попросить учителя физкультуры, нельзя ли нам потренироваться на канате в спортзале. Кажется, там Сет и достал канат, который висит в доме на дереве.

– Ну да, конечно, – саркастически сказала Аннет. – И примерно через годик, когда твои родители заполнят тысячу бумажек, а школа закупит необходимую страховку и сетку и наймет профессиональных наблюдателей, ты сможешь впервые подойти к канату.

– Эх, как просто понять, что не получится и чего мы не хотим. Наверное, нам нужно попробовать сделать так, как говорил Соломон. Нам нужно заговорить о своем новом желании.

– Мы хотим канат, и прямо сейчас! – со смехом сказала Аннет.

– Мы хотим большой, толстый канат, – шутливо добавила Сара.

– Мы хотим большой, толстый, шелковистый канат, – добавила Аннет.

– Мы хотим, чтобы он висел на дереве…

– Или на мосту…

– Или с неба…

Обе рассмеялись.

– Ну да, точно. Мы хотим огромный крюк в небе, – сказала Аннет.

– Огромный крюк! – воскликнула Сара. – Я знаю, где есть большой крюк. И на нем висит большой канат. В сарае! В сарае Вильзенхольма. Я вспомнила! Я его видела, когда доставала лестницу, чтобы снять с дерева котенка миссис Вильзенхольм.

– А где этот сарай, Сара? Пойдем туда!

– Как весело, – сказала Сара. – Мы ведь делали именно то, о чем говорил Соломон: сначала поняли, чего мы не хотим, – например, чтобы я упала с каната и сломала шею, или чтобы меня унесло течением; и это помогло нам лучше понять, чего мы хотим. И чем больше мы об этом думали, тем очевиднее все становилось, пока мы не поняли, где найти лучший канат для тренировок. Теперь все, что нам нужно сделать, – убедиться, что мы его примем.

– Но ведь мы его принимаем, правда? Я ведь сказала, что это здорово – что ты вспомнила про канат в сарае.

– Да, но когда я думаю о том, чтобы пойти к Вильзенхольмам без спроса, мне становится неуютно. А когда я представляю, как мы будем об этом просить, мне тоже становится неуютно.

– И что теперь?

– Думаю, мы слишком быстро начинаем действовать. И уже становится поздно. Давай встретимся в доме на дереве завтра. Мы спросим Соломона.

– Ладно, до завтра!

Глава 21

Сара всю ночь думала о веревке, которая висела в сарае Вильзенхольмов, и ей не терпелось потренироваться на ней. Сначала единственным, что ей нравилось, была мысль о том, чтобы лететь по воздуху вверх ногами, протянув руки перед собой, как делала Аннет; но эти мысли Сара оставила позади, и теперь только и думала о том, чтобы попасть в сарай Вильзенхольмов и научиться всем трюкам, которые Аннет была готова им показать, «освоить основы», как назвала это Аннет.

На следующий день после уроков Аннет и Сара пошли в дом на дереве, и почти сразу же, как только девочки сели на платформу, к ним слетел Соломон.

– Здравствуйте, мои птенчики. Я вижу, что у вас вылупилось новое, свежее желание.

Сара и Аннет засмеялись.

– Мы так рады тебя видеть, Соломон! – начала Аннет. – Новое желание вылупилось, но теперь мы не знаем, как сделать так, чтобы оно исполнилось.

– Это не ваша задача, Аннет. Мне кажется, что всю необходимую работу вы уже выполнили: вы породили новое желание.

– Но мы ведь ничего не делали, Соломон! Нам еще столько всего нужно сделать, прежде чем…

– Аннет, я согласен, что осталось еще много того, чему предстоит раскрыться, но самое важное уже произошло. Вы породили четко сфокусированное желание. Теперь вам остается только принять его.

– Когда ты так говоришь, Соломон, все звучит очень просто. «Только принять его, только впустить его» – но разве мы не должны что-то сделать?

– После того как ваше желание вылупилось, самое важное, что вы можете сделать, – принять его. И вы поймете, что принимаете свое желание, когда вам будет приятно о нем думать. И конечно, вы можете принять что-то, если вообще не будете об этом думать. На самом деле единственный случай, когда вы не принимаете хорошее, – это когда вы чувствуете себя плохо.

Если бы я был на вашем физическом месте, я делал бы все, что только смог бы придумать, что заставляет меня чувствовать себя хорошо, когда я это делаю.

– Значит, ты не стал бы бегать по городу и искать канат, на котором можно висеть?

– Ну, я мог бы это делать, если бы это было весело. Но если это не весело, я занялся бы чем-нибудь другим. Я заметил, что после того, как запускаешь свое желание, если ты счастлив, кусочки сами ложатся на свои места. Ты на них едва не наступаешь. И путь постоянно разворачивается перед тобой. Насколько я помню, Сара сама была раз или два этому свидетелем.

Услышав свое имя, Сара подскочила. Пока Соломон говорил, она погрузилась в размышления о кажущихся чудесными событиях, которые происходили с ней и Сетом. Так часто хорошо заканчивалось то, что казалось безвыходным, только благодаря тому, что они искали поводы для хороших чувств и не пытались заставить все происходить, как им хотелось. Но эти проблемы были гораздо серьезнее, чем поиск каната, на котором можно висеть.

– Соломон, – сказала Сара, – может быть, все работает лучше, если цель действительно очень важная?

– Вообще-то это работает всегда, велико ли твое желание или мало. Но я обратил внимание, что чем больше твое желание, тем больше ты работаешь над тем, чтобы почувствовать себя лучше. И чем лучше ты себя чувствуешь, тем быстрее все работает, – потому что чем лучше ты себя чувствуешь, тем больше ты принимаешь ответ на свое желание.

Размышления о том, чего ты хочешь, – и почему ты этого хочешь, – обычно оказываются хорошим инструментом для того, чтобы быстро попасть в место принятия.

Аннет заговорила очень медленно, осторожно выбирая слова.

– Мы хотим найти крепкий, толстый, подвешенный на чем-нибудь канат, потому что я хочу показать Саре, как висеть на нем вниз головой.

– Очень хорошо, Аннет, – с улыбкой сказал Соломон.

– А я хочу найти крепкий, толстый, надежный, подвешенный на чем-нибудь канат, потому что я хочу научиться качаться на нем, как Аннет, – сказала Сара с энтузиазмом.

– И потому что на канате можно делать столько всего веселого, чего я давно не делала, – добавила Аннет.

– И потому что я хочу научиться проделывать все веселые трюки, и потому что я хочу уметь их делать, когда Сет вернется.

Аннет и Сара широко улыбались, у них едва не перехватывало дыхание от всплеска энтузиазма. Соломон улыбнулся.

– Что ж, девочки, вы сейчас по-настоящему тренировались в Искусстве позволения. И вы заметили, насколько хорошо это ощущается – просто думать о том, что вам хочется, и что вам не нужно делать это прямо сейчас, чтобы испытать хорошие эмоции?

– Да, Соломон, это очень весело. А делать это будет по-настоящему весело!

– Несомненно, будет, Сара. И это весело сейчас. А теперь мне пора насладиться вечерним небом. Было очень приятно поговорить с вами, мои дорогие бескрылые друзья.

Сара и Аннет поочередно покатались на канате. Сара была первой и аккуратно приземлилась на берег реки, а потом встала к дереву, наблюдая за полетом Аннет и внимательно подмечая каждую деталь ее совершенной техники. На мгновение она ощутила, что в ней растет нетерпение. Она не могла дождаться своей очереди летать вверх ногами. «Ох, нет, – подумала она, – я не впускаю желание». Она чувствовала, что нетерпение – не слишком приятное ощущение.

– Но ведь скоро я тоже буду так летать? – сказала Сара вслух, и неприятное чувство ослабло. – А она такая красивая. Как здорово, что она хочет научить меня всему этому. – С этими словами неприятное чувство совсем покинуло ее. Сара чувствовала себя прекрасно!

Аннет приземлилась, как всегда, идеально, а потом девочки собрали вещи и пошли по тропинке обратно. От дома на дереве до мощеной улицы было на самом деле не так уж далеко, но тропинка то и дело сворачивала в разные стороны, поэтому дорога всегда казалась увлекательным приключением. Они шли и радостно болтали по пути, зная каждое бревно, через которое нужно было перепрыгнуть, и каждый куст, под которым нужно было пригнуться, на этой густо заросшей тенистой тропинке.

Они вышли из тени на обочину дороги, и Сара зажмурилась, потому что в глаза им ударил яркий свет.

– Осторожно! – крикнула Аннет, и они обе резко остановились, едва не наткнувшись на кого-то, скорчившегося на обочине, прямо перед входом на их тропинку.

– Миссис Вильзенхольм! – воскликнула Сара. – С вами все в порядке?

– Ох, да, Сара, – засмеялась миссис Вильзенхольм. – Со мной все хорошо. Сегодня прекрасный день, поэтому я решила прогуляться на рынок. Но я всегда покупаю больше, чем собиралась, и у моей сумки порвалось дно. Посмотри, как все рассыпалось!

Сара и Аннет собрали рассыпавшиеся банки, бутылки и апельсины. Неудивительно, что тонкая сумка порвалась.

– Мы можем сложить все в наши сумки, – предложила Сара. – Если положить в каждую понемногу, для всего хватит места.

– Отличная идея, – подтвердила Аннет.

Миссис Вильзенхольм проследила, как девочки аккуратно разложили ее покупки по своим сумкам.

– Вы, девочки, меня сегодня просто спасли. Сара, похоже, ты регулярно приходишь мне на помощь. А с твоей подругой я, кажется, незнакома.

– Ой, извините, – сказала Сара. – Миссис Вильзенхольм, это моя подруга Аннет. Аннет, это миссис Вильзенхольм.

Аннет вежливо улыбнулась и посмотрела на Сару. Обе девочки умудрялись выглядеть сдержанными и вежливыми, но внутри обе прыгали от нетерпения. Соломон только что рассказывал им, что кусочки головоломки появятся сами – что иногда на них просто наступаешь, – но это было слишком!

Девочки закинули сумки на спину, и они втроем пошли по деревенской дороге. Сара улыбнулась, представив, какой странной должна показаться их троица проходящим мимо, но никто не попался им навстречу.

– Какие замечательные у вас сумки, – сказала миссис Вильзенхольм. – Какое прекрасное изобретение. Когда я была девочкой, таких не было – хотя, с другой стороны, нам не нужно было носить столько книг. Но, наверное, ваши сумки ужасно тяжелые. Мне так жаль, что я вас затрудняю.

– Ну что вы, миссис Вильзенхольм, они совсем не тяжелые. Рюкзаки для того и придумали, чтобы носить тяжести. Мы рады вам помочь.

– Какое прекрасное место, – сказала Аннет, когда миссис Вильзенхольм открыла ворота и странная троица пошла по дорожке к дому. – Здесь так красиво! – повторила она. – Как в парке. Так красиво! – Аннет не понимала, как ей не хватает ухоженных газонов и цветочных клумб из ее прежней городской жизни. Люди в городке Сары подходили к жизни практично. Большинство следили за тем, чтобы лужайки не зарастали, выкашивая их время от времени или выпуская коз попастись, но подстриженный газон был редкостью. И большую часть времени единственными цветами были полевые, которые росли то тут, то там, и на них никто не обращал внимания. Взгляд Аннет скользил по прекрасному саду миссис Вильзенхольм, улавливая каждую деталь. Она чувствовала себя так, словно не могла разглядеть все достаточно быстро.

Миссис Вильзенхольм широко улыбнулась. Она очень гордилась своими садами и газонами, и ей очень нравился искренний восторг Аннет.

– Я рада, что мой сад тебе нравится, Аннет. Большинство здешних жителей не особенно ими интересуется. Но с другой стороны, наверное, я и не для них его сажаю, правда? Оставьте сумки на крыльце и пойдемте со мной. Я устрою вам экскурсию.

Сара улыбнулась про себя. «Аннет и миссис Вильзенхольм нашли друг друга», – подумала она.

– Пойдемте на задний двор, девочки. Я покажу вам свой пруд с лилиями и сад трав.

«Хм-м, – подумала Сара. – Я не знала, что у нее есть пруд с лилиями и сад трав». Она ощутила укол грусти, потому что поняла, что не обращала особенного внимания на прекрасные сады миссис Вильзенхольм. Глядя, какое счастье доставляет миссис Вильзенхольм интерес Аннет, Сара пожалела, что не была более внимательной.

Аннет ходила, слушала и показывала то на одно, то на другое, и восклицала при виде то одной, то другой красивой картины. Сара шла следом: ее растения практически не интересовали, но зато доставляло удовольствие то, как наслаждались ими остальные двое.

– А что там происходит? – спросила Аннет, указывая куда-то в дальний край участка.

– Я наконец-то уговорила мужа построить плавательный бассейн, – сказала миссис Вильзенхольм. – Я много лет его хотела. Нет ничего лучше для тела, чем расслабленное движение в воде. Земное притяжение сказывается на старых костях, знаете ли. Хотя вы, наверное, еще не знаете. Но оно сказывается. Зато в воде вы почти ничего не весите. Знаете, в вашем возрасте я была отличной пловчихой.

– Вы участвовали в соревнованиях? – заинтересованно спросила Аннет.

– О да, – ответила миссис Вильзенхольм.

– Как здорово. И у вас есть награды?

– Есть, и даже немало. Правда, не знаю, куда положила их в последний раз. Но где-то у меня лежит целая коробка. Последний раз она попадалась мне на глаза на чердаке в сарае. А ты участвуешь в соревнованиях по плаванию, Аннет?

– Нет, мэм, не по плаванию. По акробатике. Я занимаюсь ею с детства. Но мне бы хотелось заниматься и плаванием!

«Сарай! – мысленно закричала Сара. – Где сарай?» Пока Аннет и миссис Вильзенхольм вежливо болтали о плавании, Сара ощутила приступ паники, потому что поняла, что сарая больше нет.

– Миссис Вильзенхольм! – перебила она. – Куда делся ваш сарай?

– А, эта развалюха. Мистер Вильзенхольм его снес, Сара. На его месте будет бассейн.

Сара и Аннет переглянулись. Они обе чувствовали себя так, словно перед ними захлопнули тяжелую дверь.

– О, – тихо сказала Сара.

– Ну, нам, наверное, нужно идти, – сказала Аннет. – Огромное вам спасибо за прогулку, миссис Вильзенхольм. У вас очень красивый сад. Мне очень понравилось.

– Приходи в любое время, Аннет. И ты тоже, Сара. Вам в моем саду всегда рады.

– Спасибо, – ответила Аннет.

Сара улыбнулась и кивнула. Огорчение было таким сильным, что она ничего не смогла сказать. Девочки прошли по дорожке и вышли за большие ворота.

– На этом, видимо, все, – сказала Сара.

– Увидимся завтра в доме на дереве? – спросила Аннет.

– Да, пока.

Глава 22

Сара сидела в доме на дереве, поджидая Аннет и Соломона. Она знала, что Сет прийти не сможет. Саре казалось ужасным, что она привыкла не ждать его. Она ни в коем случае не хотела привыкать к отсутствию Сета. «Похоже, у меня плохое настроение», – подумала Сара.

– Ты там, наверху? – услышала она голос Аннет.

– Да, залезай, – ответила Сара.

Аннет взобралась по лестнице и вытянулась на полу напротив Сары. Обе молчали.

Сара легла на спину, так что ее голова оказалась рядом с головой Аннет.

– Ну что ж, Аннет, ты выглядишь примерно так же плохо, как я себя чувствую.

– Остается только надеяться, что я не выгляжу так плохо, как я сама себя чувствую, – ответила Аннет со смехом. – Сара, что с нами не так? Это на нас не похоже.

– Я думаю, мы были настолько уверены, что поняли, куда нам нужно двигаться, чтобы получить канат для тренировок… Как будто все шло к нам в руки. В точности как говорил Соломон. А потом получилось: «Миссис Вильзенхольм, можно, мы потренируемся в акробатике на толстом канате у вас в сарае? Нет, девочки, нельзя. А чтобы вы поняли, что вам нельзя, я снесу весь сарай!»

Обе расхохотались.

Соломон спустился в дом на дереве.

– Здравствуйте, девочки.

Девочки сели.

– Привет, Соломон.

– Привет.

– Важно понимать, что все, что происходит, никогда не происходит назло вам. Все неизменно работает в вашу пользу.

– Сначала казалось, что все действительно работает в нашу пользу. Мы так кстати наткнулись на миссис Вильзенхольм сразу после того, как я вспомнила про канат в ее сарае. Но потом…

– События всегда разворачиваются с максимальной выгодой для вас – если вы ее примете. Все, о чем вы просите, будет вам дано. В великолепном акте творения есть всего три этапа. Первый: просьба. Второй: обязательный ответ Вселенной. Третий: вы должны быть готовы принять желаемое. Ваши вибрации должны соответствовать тому, о чем вы просите, иначе вы не примете это.

Видите ли, девочки, когда вы решили на основе доказательств, которые собрали, что все работает в вашу пользу – именно в этот момент вы перестали принимать желаемое.

– Но ведь всего сарая не было! – воскликнула Сара и рассмеялась. Аннет присоединилась к ней.

Соломон улыбнулся.

– Если бы этот сарай был единственным путем, по которому могло течь ваше Благополучие, у вас были бы причины для огорчения. Но поскольку существует бесконечное множество дорог, по которым течет ваше Благополучие, огорчаться из-за того, что путь через сарай закрыт, значит в первую очередь закрывать все остальные пути.

Вселенная не только способна дать вам все, что вы желаете, но все, что вы желаете, обязательно оказывается вписано в общую картину. Просто помните, что каждый раз, когда вы испытываете негативные эмоции, вы в этот момент не принимаете дары Вселенной. Вы не готовы принимать. А неготовность принимать, знаете ли – единственное препятствие на пути того, что вы желаете.

– Ого! – воскликнула Сара. – Масштабно!

– Именно так, Аннет. Полезно бывает обращать внимание на те прекрасные сигналы, которые подают негативные эмоции. Другими словами, когда вы испытываете негативные эмоции, просто остановитесь и тихонько скажите себе: «Сейчас я делаю это. Прямо сейчас я делаю то, что делаю иногда, и это мешает мне получить то, что я желаю». Потом посмейтесь и обратитесь к мыслям, которые приводят вас в состояние готовности получать.

– Значит, если мы не делаем то, что мешает нам войти в состояние готовности получать, то все, что мы желаем, мы и получим?

– Именно так, Аннет. Вы просите, Вселенная отвечает, и все, что вам нужно, – это впустить желаемое.

– Выглядит несложно.

– Ага, – кивнула Сара. Они обе почувствовали себя намного лучше.

– Тогда, Сара, давай договоримся, что в следующий раз будем очень внимательны, чтобы принять желаемое. Я хочу всегда быть готова принимать.

– Я тоже.

– И нужно рассказать Сету. Я очень по нему скучаю.

– И я тоже.

Девочки переглянулись. Они только что вышли из состояния готовности получать – и обе это поняли.

– Сейчас я это делаю, – сказала Сара.

– Как быстро! – сказала Аннет. – Почти сразу же, как только мы решили всегда быть в состоянии готовности получать, мы вышли из этого состояния. И сейчас я опять это делаю.

– Это трудно, – засмеялась Сара. – Я делаю это сейчас!

Девочки переглянулись.

– Соломон, ты говоришь о состоянии готовности принимать так, словно это просто, – сказала Аннет. – Но на самом деле это не так просто!

– Мы делаем это сейчас, – сказали обе девочки одновременно.

– Хорошо, что мы можем определить, что не готовы принимать. Это уже что-то. А если мы можем понять, что не готовы принимать, мы сможем определить, когда будем готовы.

– Наверняка есть множество тем для разговоров, которые возвращают нас в состояние готовности. А когда мы готовы принимать, все, что мы захотим, мы и получим.

– Прекрасно, когда вы об этом думаете, девочки: хорошее – все хорошее, что вы только можете пожелать, – приходит в вашу жизнь. И вам остается только принять это.

– Мне нравится, – сказала Аннет.

– Мне тоже, – сказала Сара.

– Поиграйте с этим, – посоветовал Соломон. – Это очень весело – осознавать, когда вы готовы принимать. И наблюдать за другими тоже интересно. На самом деле довольно легко определить, готов человек принимать или нет. А я полетел. До встречи.

Аннет и Сара проследили, как Соломон поднялся с пола дома на дереве и взлетел высоко в небо.

– Как ты думаешь, Соломон всегда нас видит? – тихо спросила Аннет.

– Да, мне кажется.

– Тебя это не смущает? Если он видит все…

– Сначала меня это смущало. Но потом я поняла, что Соломон меня любит. Его чувства ко мне не меняются, что бы я ни делала и что бы я ни чувствовала. Поэтому вместо того, чтобы переживать из-за вещей, которые он может обо мне подумать, я просто чувствую себя хорошо, потому что знаю, что он меня любит. И тебя он тоже любит.

Аннет улыбнулась.

– Да, я знаю.

Глава 23

Прошел почти месяц, и Аннет и Сара прикладывали все силы, чтобы обращать внимание на то, что чувствуют. У обеих все лучше получалось поддерживать состояние готовности принимать.

– Сара, я слышала, что твою кошку вчера переехала машина, – дразнила Сару Аннет.

– А, это, наверное, к лучшему, – отвечала Сара. – Говорят, плоские кошки в моде в этом сезоне.

– А еще я заметила, что аптека Пита прошлой ночью сгорела дотла.

– О, это, наверное, к лучшему, – говорила Сара. – Я стала есть слишком много шоколадок.

– Я слышала, что твой младший брат сбежал из дома.

– Тогда все было правдой! Вселенная исполняет все мои желания, – отвечала Сара. – Теперь мой мир совершенен.

Аннет рассмеялась.

– А если серьезно, Сара, у нас уже хорошо получается, правда?

Сара не могла не согласиться. Ей самой не верилось, насколько просто оказалось находить мысли, которые вызывают хорошие чувства. Особенно когда от этого так много зависит.

Когда Сара замечала, что скучает по Сету, она быстро переключала мысли, вспоминая что-нибудь особенно веселое или воображая подобное в будущем. Когда она поймала себя на том, что волнуется из-за того, что раны Сета могут не зажить как следует, или из-за того, что родители запрещают ему приходить в дом на дереве, она пыталась вспомнить, что все хорошее скоро придет. А раз Сара, Сет и Аннет просили, и Вселенная отвечала, оставалось только вопросом времени, когда они все снова окажутся в доме на дереве вместе.

– Давай поиграем, – с энтузиазмом сказала Аннет.

– Давай, – согласилась Сара, не представляя, о какой игре Аннет думает. Аннет рассмеялась.

– Ох, Сара, я тебя обожаю. Ты такой хороший друг. Всегда на все готова, правда?

Сара улыбнулась. По энтузиазму Аннет она видела, что у нее была отличная идея. И Сара доверяла Аннет и не могла представить, что Аннет предложит что-нибудь, что ей не понравится.

– Во что играем?

– В подслушивание.

– Во что?

– В подслушивание.

– Никогда о такой игре не слышала, – засмеялась Сара. – Ты ее сама придумала?

– Да, – ухмыльнулась Аннет. – Но подумай сама, разве это не весело? Будем ходить по городу, как будто по своим делам, но на самом деле мы будем слушать, что говорят люди.

Сара посмотрела на Аннет. В последнее время она прикладывала много усилий, чтобы заниматься только своими делами. Игра показалась ей странной.

– Назовем это «игрой в готовность принимать». Мы будем слушать и смотреть, готовы ли люди принимать то, что хотят, или нет.

Сара просветлела. Теперь она поняла, о чем говорит Аннет.

– Значит, мы не собираемся лезть в чужие дела, а просто собираем доказательства готовности?

– Именно так! Откуда начнем, как ты думаешь? – спросила Аннет.

– Хорошее место для начала – аптека Пита. Там всегда сидят люди у автоматов с газировкой и разговаривают с Питом. А мы можем встать за журнальной стойкой, и они даже не будут знать, что мы там. – Сара и Аннет спустились по лестнице из дома на дереве. – Это должно быть очень весело, – сказала Сара.

Колокольчики на двери аптеки зазвенели, а дверь громко захлопнулась за ними, и девочки подскочили на месте, словно их застукали на месте преступления.

– Привет, девочки! – сказал Пит, продолжая раскладывать шоколадки на стойке возле кассы. – Чем вам помочь?

– Ой, пока ничем, – торопливо сказала Сара. – Мы просто посмотреть…

– На комиксы, – быстро добавила Аннет. – Мы хотели посмотреть на комиксы.

– Ну, вы знаете, где они, – сказал Пит и открыл следующую коробку с шоколадом, не обращая на девочек никакого внимания.

Сара и Аннет нырнули за журнальную стойку.

– Почему я чувствую себя шпионом? – прошептала Сара. Аннет засмеялась и закрыла рот рукой.

– Потому что ты и есть шпион.

Теперь засмеялись обе.

– Здесь никого нет, – сказала Сара. – По-моему, я никогда не видела аптеку такой пустой.

Колокольчик на двери снова зазвенел, и вошли три женщины.

– Пойдемте в кабинку, – сказала одна из них.

Кабинки со столиками располагались в дальнем конце аптеки, вдоль одной из стен. Сара и Аннет выглянули из-за журнальной стойки.

– Сядьте сюда! Сядьте сюда! – прошептала Сара, надеясь, что они сядут достаточно близко, чтобы им с Аннет был слышен разговор.

И, конечно, полная женщина втиснулась в ближайшую кабинку.

– Да! – триумфально сказала Сара.

– Тс-с! – одернула ее Аннет. – Мы здесь скрываемся.

– Моя спина меня измучила, – сказала полная женщина. – Не знаю, что с ней делать. Доктор говорит, что не находит причин для боли. Рентген ничего не показывает.

Сара увидела, что Аннет достала из кармана блокнот и записала: «№ 1 сосредотачивается на том, чего не хочет».

– Наверняка тебе станет лучше, ты и сама не заметишь, – сказала другая женщина ясным голосом. – Иногда все проходит так же быстро, как начинается.

Аннет написала: «№ 2 пытается вернуть № 1 в состояние готовности».

– Сомневаюсь, – сказала полная женщина. – Не помню, когда моя спина не болела. Наверное, придется просто к этому привыкнуть. Обезболивающие тоже не помогают. Честно говоря, я не уверена, что мой врач знает, что делает.

Аннет записала: «№ 1 как будто не хочет возвращаться в состояние готовности». Прочитав это, Сара засмеялась и закрыла рот ладонью.

Официантка подошла к столику принять заказ. Сара и Аннет переглянулись. Они радовались, что уже собрали столько доказательств.

После того как официантка отошла, девочки услышали, как заговорила третья женщина.

– Элизабет, ты уже рассказала Эмили про свой сюрприз?

Сара и Аннет написали: «№ 3 меняет тему. Ощущает себя лучше».

– Еще нет, но как раз собиралась, – радостно сказал ясный голос. – Я получила работу. Я переезжаю в город!

– В город? – сказала первая женщина. – Ты не боишься ехать в город в одиночку?

– Боюсь? Чего? – сказал ясный голос, уже не такой звонкий.

– Ты же знаешь, как опасно жить в городе. Разве ты не смотришь новости? Там творятся ужасные вещи. Я за тебя волнуюсь. Надеюсь, с тобой ничего не случится.

– О, не стоит волноваться, – сказала Лиз. – Все будет в порядке. – Но голос ее звучал так, словно она была в этом не уверена. На самом деле теперь как будто говорил совсем другой человек.

Аннет написала: «№ 1 выигрывает, № 2 вышла из состояния готовности».

– В жизни все всегда в порядке, – сказала третья женщина. – Лиз, ты всегда справляешься, где бы ни оказалась и что бы ни делала. С тобой хоть раз что-нибудь плохое случалось? Нет, – ответила она сама на свой вопрос. – Не случалось. Никогда! Лиз, тебя словно кто-то охраняет, и я не вижу, почему это должно меняться. В городе у тебя будут прекрасные возможности. И ты их заслужила. Я так за тебя рада, и я уверена, что ты прекрасно проведешь время. Я так тобой горжусь!

Сара и Аннет переглянулись.

– Вот это да! Какой взрыв состояния готовности.

Их настолько поразил этот поток позитивных слов, что на мгновение они забыли, что прячутся. Обе встали, желая посмотреть на того, кто произнес эту прекрасную речь.

– Нашли, что искали, девочки? – крикнул им Пит из-за стойки.

– Да, – сказала Сара. – То есть нет, не совсем. – Девочки выскочили из аптеки.

– Давай подождем здесь, Сара.

– Чего?

– Разве ты не хочешь получше их разглядеть? Проверить, сможем ли мы определить, кто есть кто?

– О, конечно! – ответила Сара.

Девочки сели на скамейку перед единственным в городе банком и принялись ждать, когда три женщины закончат обедать. Наконец колокольчики на двери аптеки снова зазвенели, и три женщины вышли на улицу. Они несколько минут стояли перед аптекой, обмениваясь несколькими фразами, которые Сара и Аннет не расслышали, а потом пошли каждая своей дорогой.

Затем одна из них свернула и подошла прямо к Саре и Аннет. Она была стройной женщиной и выглядела счастливой; на ней было красивое платье с яркими цветами, а на плече – симпатичная сумочка. Она шла, словно плыла, по улице и, проходя мимо Сары и Аннет, сказала:

– Девочки, вы когда-нибудь видели такой прекрасный день?

– Нет, мэм, – ответили они хором.

– И я – нет, – сказала женщина. – Как нам повезло!

– Очень повезло, – сказала Аннет и сделала еще одну пометку в блокноте: «№ 3 все еще в состоянии готовности и хочет поделиться им с другими».

– Да что такое, – услышали они ворчание со стороны машины на другой стороне улицы. Они не удивились, увидев полную женщину из аптеки. Она стояла рядом с открытой дверцей машины. Рукав зацепился за ручку, и она неловко за него тянула.

– Ну вот. Теперь я порвала платье. Просто прекрасно.

Сара и Аннет тихо захихикали. Аннет записала в блокноте: «У № 1 дела не идут на поправку. Все еще не в состоянии готовности».

– Смотри! – крикнул кто-то. Сара и Аннет увидели пустую тележку для покупок, которая катилась по парковке прямо к машине Номера Один. Та замерла за рулем, не в силах ничего сделать. Она закрыла лицо руками и запричитала: «О нет, муж меня убьет».

Как только Сара поняла, что происходит, она бросилась к тележке и успела поймать ее перед тем, как тележка врезалась в машину женщины. Женщина сидела в напряжении, ожидая неизбежного столкновения, а когда его не произошло, она открыла глаза и увидела Сару, которая улыбнулась ей.

– Здравствуйте, – тихо сказала Сара. – Тележка едва вас не задела.

– Эй, леди, похоже, у вас сегодня удачный день, – крикнул ей кто-то, кто видел всю сцену.

– Я так не думаю, – саркастически сказала женщина. – У меня их не бывает.

– Кого их? – переспросила Сара, думая, что женщина разговаривает с ней.

– Удачных дней. Моя кузина, с которой я только что обедала, все время рассказывает, как ей повезло. У нее все дни удачные. Но не у меня. У меня их не бывает.

– Ну, – смущенно начала Сара, – а как насчет удачных моментов? Можно начать с них.

Посмотрев на милое личико Сары, женщина почувствовала, что напряжение покидает ее, и мягко улыбнулась.

– Знаешь, девочка, может быть, ты и права. Благодаря тебе удачный момент у меня точно был. Что ж, хорошего тебе дня, – сказала она, заводя мотор. Из радиоприемника вырвалась песня. – Ой, знаешь что? – сказала она, посмотрев на Сару. – Это моя любимая песня.

– Ну вот, – засмеялась Сара. – Два удачных момента подряд. По-моему, это не просто так.

Женщина рассмеялась.

– Может быть, ты и права. Будем держать пальцы крестом.

Сара скрестила пальцы на обеих руках и подняла так, чтобы женщине было видно. Та засмеялась.

– Меня зовут Сара, – сказала Сара, протягивая руку, как учила ее мама, и пожимая ладонь женщины.

– А меня – Эмили, – ответила женщина. – Подожди, у меня есть визитка. Вообще-то это визитка моего мужа, но я написала на ней и свое имя.

Сара взяла красивую карточку и едва ее не уронила, прочитав: «№ 1 в домашнем ремонте».

«Аннет, ты не поверишь!» – подумала она.

Глава 24

Аннет сообщила Саре, что несколько дней ее не будет в доме на дереве, потому что она вместе с семьей уезжает из города навестить тетю, поэтому Сара не торопилась, возвращаясь из школы домой. Она решила заглянуть в аптеку Пита и купить шоколадку.

Сара уже расплатилась за шоколадку, но, когда шла к дверям аптеки, внутрь вошла миссис Вильзенхольм.

– О, здравствуй, Сара, – сказала миссис Вильзенхольм. – Я так рада, что тебя встретила.

Сара засмеялась, вспоминая последний раз, когда они случайно встретились, – тогда они с Аннет практически наткнулись на миссис Вильзенхольм на тропинке. Миссис Вильзенхольм знала, почему Сара смеется, и тоже рассмеялась.

– На этот раз обстоятельства получше, правда, милая?

– Да уж, – сказала Сара, все еще улыбаясь.

– Сара, я не могла не заметить, что ты была не слишком рада, когда услышала про мой плавательный бассейн. Я хотела сказать тебе, что вы с друзьями можете плавать в нем, сколько захотите, как только его построят. Я не весь город приглашаю, как ты понимаешь. Но мне нравишься ты и эта милая девочка – Аннет, правильно? И, конечно, твой друг Сет. Вас троих я всегда буду рада видеть. Если, конечно, вы захотите прийти. Тебе ведь нравится плавать, Сара?

– О, да, мэм. Это очень мило с вашей стороны. Я рада, что вы строите бассейн. По-моему, это очень здорово. Я просто… – Сара осеклась.

– Что, милая?

– Я просто удивилась, что сарая больше нет.

– А, эта старая развалина. Он был старше этих холмов. Почти как я.

Сара засмеялась. Миссис Вильзенхольм была очень веселой.

– Сара, посиди со мной, выпей газировки. Ненавижу сидеть одна. Что тебе хочется? – Миссис Вильзенхольм направилась к столикам в глубине аптеки, не дожидаясь ответа от Сары, но предполагая, что Сара последует за ней.

Сара действительно пошла за ней, и они сели в большой кабинке в конце аптеки. Миссис Вильзенхольм заказала шипучку с мороженым.

– Старина Пит до сих пор делает лучшее мороженое в мире, – сказала миссис Вильзенхольм. – Хочешь мороженого, Сара?

– Да, с удовольствием. – Сара улыбнулась. Трудно было отказаться от того, что рекомендовали как лучшее в мире.

– А теперь, Сара, расскажи мне, что в моем старом сарае было для тебя так важно?

Миссис Вильзенхольм начинала казаться старым другом. Приятно было встретить взрослого, настолько интересующегося тем, что интересно Саре.

– Понимаете, – начала Сара, – Аннет может качаться… – Сара остановилась посреди предложения. Внезапно ей показалось неразумным рассказывать владелице деревьев, на которых они качались, что один из них висит на канате вверх ногами и без рук над рекой. Что, если миссис Вильзенхольм насторожится? Что, если им всем запретят ходить в дом на дереве?

– Продолжай, Сара. Что умеет делать Аннет?

– Ну, – замялась Сара, пытаясь найти способ объяснить сложный вопрос. – Аннет гимнастка. Очень хорошая. Она может… Она сказала, что научит меня некоторым своим трюкам, но сначала нужно найти толстый надежный канат. И я вспомнила, что видела такой у вас в сарае. Мы думали, что спросим у вас, нельзя ли на нем потренироваться, но оказалось, что сарая уже нет. Вот и все.

– Что ж, Сара, мне кажется, что эту проблему легко решить. Нам не нужен сарай, чтобы вешать в нем канат, правильно? Вокруг ведь столько деревьев. Вот что, милая: я спрошу мистера Вильзенхольма, что стало со старым толстым канатом, и мы найдем место, где его привязать. Наверняка твой друг Сет сможет найти подходящее место возле дома на дереве.

От слов миссис Вильзенхольм Сара подпрыгнула. Странно было слышать, как кто-то, кроме самой Сары, Сета и Аннет, говорит о доме на дереве.

Официантка принесла их шипучку с мороженым. Сара немедленно начала пить через соломинку, пытаясь скрыть от миссис Вильзенхольм неловкость из-за упоминания дома на дереве.

– Я часто туда хожу, – продолжила миссис Вильзенхольм. Сара ушам своим не верила. Миссис Вильзенхольм ходит в их личный дом на дереве?

Миссис Вильзенхольм заметила беспокойство Сары.

– Обычно я хожу туда, когда вы в школе. На берегу реки есть большой плоский камень, на котором мне нравится сидеть. Хорошее место, чтобы просто сидеть неподвижно. Ничто так не поднимает настроение, как вид текущей воды. Я никогда не хожу туда, если там можешь оказаться ты и твои друзья. Я знаю, как важно, чтобы у тебя было свое собственное место.

Сара глубоко вздохнула и снова потянулась к соломинке.

– Вкусная шипучка?

– Да, очень, – ответила Сара. – Спасибо, что пригласили меня.

– На прошлой неделе я видела в доме на дереве очень большого филина, – сказала миссис Вильзенхольм, внимательно следя за реакцией на лице Сары. – Ты его видела?

Сара подавилась напитком. Она закрыла лицо салфеткой, пытаясь собраться. Она не могла поверить тому, что слышала.

– Это очень красивая птица. Она пролетела над рекой прямо в ваш дом на дереве, а потом снова пересекла реку, прямо к тому месту, где сидела я. Она как будто осматривала меня. А потом она снова вернулась в дом на дереве. Ты ее видела, Сара?

– Да, – сказала Сара, пытаясь говорить спокойно и не слишком заинтересованно. – Я ее видела несколько раз.

– Хм-м.

Сара затаила дыхание.

– Вот что мне так нравится в деревенской жизни, Сара. Вокруг столько прекрасных птиц и животных, которые живут совсем рядом. Они опасаются людей, и в этом они правы, но мы все равно замечательно ладим. Мне нравится думать, что этот мир достаточно велик для всех нас. Мне нравится делить свои деревья с тобой и твоими друзьями, и с этим филином.

Сара облегченно выдохнула. «Близко прошло, – подумала она. И еще: – Мне очень нравится миссис Вильзенхольм».

Сара выпила последние капли восхитительной шипучки со дна стакана с громкими хлюпающими звуками. Миссис Вильзенхольм сделала так же вместе с ней. Они рассмеялись.

– Я спрошу у мистера Вильзенхольма про канат сегодня вечером. Мы придумаем, как привязать его к дереву, когда он у нас появится.

Сара хотела найти слова, чтобы как-нибудь объяснить миссис Вильзенхольм, что не хочет, чтобы кто-нибудь ходил к дому на дереву и привязывал там канат. Но как она могла сказать миссис Вильзенхольм, что ей не рады на ее собственной земле?

– А с другой стороны, – добавила миссис Вильзенхольм, – может быть, лучше, чтобы никто туда не ходил. Незачем всему городу знать о вашем тайном месте.

Сара испытала облегчение. А потом удивление. Миссис Вильзенхольм как будто читала ее мысли.

– Ну, мы что-нибудь придумаем. Я сообщу тебе, когда найду канат.

– Спасибо, – сказала Сара. – И спасибо за лучшую шипучку в мире.

– Всегда пожалуйста, милая. До встречи!

Глава 25

– Соломон, тебе известно, что миссис Вильзенхольм про тебя знает?

– Почему это так тебя удивляет, Сара?

– Потому что я считала, что ты – мой секрет. Я думала, что Сет, а теперь еще и Аннет, были единственными, кто знает про тебя, кроме меня.

– Миссис Вильзенхольм была примерно твоего возраста, когда мы с ней познакомились, Сара.

– Что?! Ты знал ее еще девочкой?

– Ее зовут Мадлен, между прочим. Тогда ее все называли Мэдди. Она была настоящим сорванцом. Эти деревья тогда были не такими высокими, как сейчас, но все равно она проводила много времени на их ветвях. Ее отец владел лесопилкой и складом пиломатериалов, а в завещании оставил все это миссис Вильзенхольм и ее мужу.

– Соломон, как миссис Вильзенхольм – то есть Мэдди – с тобой познакомилась?

– Мне кажется, тебе лучше будет спросить об этом у самой Мэдди.

Сара огорчилась. Она очень хотела узнать побольше о том, как Соломон познакомился с миссис Вильзенхольм, когда она была еще девочкой. Саре не хотелось рассказывать миссис Вильзенхольм о своих отношениях с Соломоном. Соломон так долго был тщательно охраняемым секретом, что казалось неправильным открыто говорить о нем кому-либо еще.

– Я поговорю с тобой позже, милая, – сказал Соломон, расправляя крылья и готовясь улететь.

– Соломон, подожди! – торопливо сказала Сара.

Соломон снова сложил крылья и с любовью поглядел на Сару.

– Соломон, сколько еще людей в городе знают о тебе?

– О, я полагаю, что за все эти годы набралось довольно много. Но большинство из них уже не помнят о наших встречах. Некоторые меня не узнавали никогда; другие знали, но со временем забыли.

– Я никогда тебя не забуду, Соломон! – воскликнула Сара. – Как может кто-то…

– Мэдди – одна из тех немногих, с кем, как и с тобой, Сара, у меня вечная связь. Она навеки связана и с тобой. Доброго вечера, Сара.

Соломон скрылся из вида в небе.

Сара села на пол дома на дереве. У нее кружилась голова от всех этих новостей. Она не могла понять, что ей теперь делать, и даже что ей чувствовать. Ей хотелось найти Сета и обо всем ему рассказать: новостей было слишком много, чтобы держать их в тайне.

«У меня вечная связь с миссис Вильзенхольм? – думала Сара. – Как странно. Интересно, что Соломон имел в виду? Поэтому миссис Вильзенхольм появляется в самый подходящий момент, чтобы нам помочь?»

– Сара! Я рад, что ты еще там. Я думал, что могу упустить тебя!

– Сет! Сет! Я так рада тебя видеть! Что ты тут делаешь? Я думала, тебе нельзя сюда приходить. У тебя не будет неприятностей? Ах, Сет, я так скучала! Мне столько нужно тебе рассказать!

Сара смотрела на Сета. Было невероятно хорошо снова его увидеть.

– Сет, тебе уже лучше. Я даже не вижу, где были раны. И никаких шрамов не осталось!

– Не-а, – беспечно сказал Сет. – На мне никогда не остается шрамов.

Сара улыбнулась. Им о стольком нужно было поговорить!

– Когда я сегодня пришел домой из школы, – продолжил Сет, – мама сказала, что ей позвонил отец и передал, чтобы я встретился с ним и мистером Вильзенхольмом у конюшен, у них есть для меня какое-то дело. Так что я пошел в конюшни, и отец вручил мне огромный канат и сказал, что я должен передать его миссис Вильзенхольм. Отец сказал, что предлагал отвезти его на пикапе, но мистер Вильзенхольм особо подчеркнул, что миссис Вильзенхольм хотела, чтобы именно я его принес. Так что отец сказал: «Она хозяйка, не мое дело возражать». И велел мне отнести канат и сделать с ним все, что она скажет. Что-то насчет того, что у нее есть для меня дело, которое может занять много недель после уроков, если я захочу. А потом он посмотрел мне в глаза и сказал: «Ты ведь хочешь, правда, Сет?»

Сара рассмеялась. Она не могла удержаться. Сет ухмыльнулся, видя ее неконтролируемый хохот.

– Сара, ну что такого смешного? Расскажи мне, Сара, что смешного?

– Ох, мне столько тебе надо рассказать, – сказала Сара, все еще смеясь и не в силах остановиться. – Она одна из нас, Сет.

– Из нас? О чем ты говоришь?

– Мэдди. Миссис Вильзенхольм. Она одна из нас. Она знает про Соломона. Она знала про Соломона с тех пор, как была как мы.

– Что ты хочешь сказать? – Сет не мог понять, о чем Сара говорит.

– Сет, только подумай. Подумай о том, как миссис Вильзенхольм появляется у нас на дороге в самый подходящий момент; вспомни, как она спасла дом на дереве и деревья?

– Да, – неуверенно сказал Сет.

– И помнишь, что это была ее идея – что твой отец станет хорошим бригадиром?

Сет кивнул.

– Да, точно.

– А теперь посмотри на это. Она не просто умудрилась сделать так, чтобы тебе снова разрешили ходить в дом на дереве. Она заставила твоего отца приказать тебе это делать. Ох, Сет, она просто потрясающая. И она одна из нас! Она знает про Соломона.

– Сара, а ты откуда все это знаешь?

– Я на нее все время натыкаюсь, в прямом смысле слова. Как будто куда бы я ни пошла, она оказывается там. И она пригласила меня сегодня выпить с ней шипучки с мороженым и рассказала, что приходит к дому на дереве, очень часто, но тогда, когда нас здесь нет, потому что знает, что мы предпочитаем оставаться в уединении. И что она приходит на это место в лесу много лет. И она сказала, что видела в доме на дереве большого филина – и спросила меня, видела ли ее я.

– Соломон?! Она видела Соломона?! – спросил Сет.

– Да, а когда я рассказала Соломону, что она его видела, он и глазом не моргнул. Он просто спокойно сказал: «О да, мы с Мэдди дружим много лет». Он сказал, что многие в городе знали о нем, когда были детьми, как мы, но большинство больше об этом не помнят. Но миссис Вильзенхольм помнит до сих пор.

– Сет! Сет! Я так рада, что ты здесь! – крикнула Аннет задыхающимся голосом, взбираясь по лестнице в дом на дереве.

– Аннет, ты вернулась? Это так здорово! Ты хорошо провела время? Ох, Аннет, ты не поверишь, что произошло!

– Расскажи мне. Что происходит? Сет, что ты тут делаешь? У тебя не будет неприятностей? Дай на тебя посмотреть. Тебе стало лучше. Сет, ты прекрасно выглядишь.

Сет расхохотался. Обе девочки говорили так быстро. Хорошо было всем втроем снова оказаться вместе.

– У меня не будет неприятностей, – сказал Сет, медленно и весомо. – Более того, мне приказали быть здесь.

Сара кивнула.

– Ах, Аннет, нам столько нужно тебе рассказать!

– Сара, ты достала канат! – восторженно сказала Аннет.

– Откуда ты знаешь? – спросила Сара.

– Потому что я видела его внизу у дерева, – сказала Аннет и перегнулась через перила, указывая вниз.

Сара и Аннет стояли, облокотившись на перила и глядя на долгожданный канат, – и улыбались друг другу.

– Получилось! – сказали они хором.

– Да, что с этим канатом, кстати? – спросил Сет.

– С чего бы начать? – сказала Сара, покачав головой.

– Это была идея Соломона, – предложила Аннет.

– Ну да, в некотором роде, – сказала Сара. – Мы сидели в доме на дереве, сразу после того, как тебе запретили сюда ходить, и нам тебя очень не хватало. Без тебя тут было совсем не весело. А когда мы спросили Соломона, что делать, он сказал (как он обычно говорит), что нужно найти мысли, которые ощущаются лучше. Но мы ничего не смогли найти относительно того, что тебя тут нет, что ощущалось бы хорошо. Даже когда мы пытались думать счастливые мысли о тебе, это просто напоминало нам, что тебя тут нет. Поэтому Соломон сказал, что нам нужно думать о чем-то другом. И мы по очереди катались на канате. И тут Аннет решила, что будет учить меня качаться вниз головой. Потом она сказала, что нам нужно найти толстый канат, чтобы я могла потренироваться висеть вниз головой, прежде чем пробовать это над рекой. И тогда мы как-то забыли о том, как нам грустно, что тебя здесь нет. И у нас возникла задача – найти толстый канат…

Сара осеклась и начала смеяться. Аннет тоже рассмеялась.

– Что смешного? – спросил Сет.

– Соломон такой умный, – сказала Сара.

Соломон слетел с высокой ветки и сказал:

– Ну что ж, как я вижу, вся банда в сборе.

– Соломон, у нас получилось!

– Что получилось? – Сет все еще не мог понять, о чем они говорят.

– Конечно, получилось, Сара. Всегда получается.

– Что всегда получается? – по-прежнему недоумевал Сет.

– Все всегда получается, – улыбнулся Соломон. – Все, что ты хочешь, всегда получается – если только ты позволяешь.

Сара и Аннет сидели, слушали и улыбались.

– Сегодня эти слова слышать намного проще, чем месяц назад, когда Сету запретили сюда приходить, – сказала Аннет. Соломон улыбнулся.

– Соломон, ты все это время знал, что так все закончится?

– Вы никогда не окажетесь там, где «все закончится», потому что всегда будет процесс получения большего.

– Но ты понимаешь, о чем я говорю. Ты знал, что миссис Вильзенхольм собирается сделать так, чтобы Сет смог вернуться в дом на дереве?

– Видишь ли, Сара, я не тратил время на то, чтобы пытаться понять, как все может получиться. Но я знал, что все получится, потому что знал, что на любую просьбу обязательно ответят. Вы видите: когда вы о чем-то просите, вам дается. Ваша задача – принять это.

– «Искусство позволения», – сказала Сара с улыбкой.

– Именно так, Сара. Есть три шага к достижению того, что ты желаешь. Шаг Первый: попросить. Шаг Второй: получить ответ. Шаг Третий: принять его.

– Выглядит очень просто, – сказал Сет. – А где ловушка?

– Ловушка? – переспросил Соломон.

– Да. Не может все быть так просто. Я просил о многом, чего не получил. Повсюду находятся люди, которые чего-то хотят и просят, но не получают. Так где ловушка?

Соломон улыбнулся.

– Видишь ли, Сет, «ловушка» в том, что, когда ты просишь о чем-то, чего у тебя нет, ты обычно осознаешь, что у тебя этого нет, и все в тебе пульсирует и излучает ощущение того, что у тебя этого нет. А когда ты излучаешь сигналы о том, что у тебя чего-то нет, – ты не можешь это принять.

Тебе нужно излучать сигналы, соответствующие твоему желанию, чтобы принять свое желание.

У Сары и Аннет глаза засверкали пониманием.

– Да, Сет, мы как будто хотели, чтобы ты вернулся в дом на дереве, самым худшим способом.

Сара засмеялась. Определение «худшим способом» хорошо подчеркивало то, что Соломон сейчас сказал об испускании сигналов, которые противоречат твоему собственному желанию.

– Мы все пытались думать счастливые мысли по поводу того, что ты снова вернулся в дом на дереве, но каждый раз получалось, что мы только больше скучаем по тебе, – объяснила Аннет Сету.

– Да, так что Аннет придумала, что может научить меня висеть на канате вверх ногами. И это показалось мне очень интересным. И… не пойми меня неправильно, Сет, но мы как-то так увлеклись поисками толстого каната и места, куда его повесить, что забыли, насколько по тебе скучаем.

– Да, а потом найти канат оказалось не так-то просто, поэтому нам пришлось как следует подумать об этом, а потом стали все время появляться новые поводы для раздумий. Не то чтобы ты не был нам важен, Сет. Мы просто немного отвлеклись.

Соломон перебил девочек:

– Самое важное – понимать, что после того, как вы попросили, множество вещей встает на свои места, чтобы дать вам то, что вы просите. Не нужно просить снова и снова. Лучше всего, если вы понимаете, что после того, как вы сделали Первый Шаг (попросили), ваше дело – переходить прямо к Третьему Шагу (принятие).

– Но как же Второй Шаг? – спросил Сет.

– Второй Шаг – не твоя задача.

– А чья это задача? – спросил Сет.

– Это работа Закона Притяжения, Творческих Жизненных Сил, Божественной Силы, Фей Вселенной. Всевозможные невидимые силы Благополучия сходятся для того, чтобы поспособствовать тебе в том, о чем ты просишь.

Сара, Сет и Аннет сидели молча. Слова Соломона звучали так прекрасно, так утешительно – и так уверенно.

– Третий Шаг, – продолжал Соломон, – это то, над чем вы постоянно работаете. Перенос себя в такое место, где вы примете то, о чем просили.

– И как мы это делаем? – Сет все еще хотел больше объяснений.

– Не делая того, что ты делаешь, чтобы не принимать желаемое.

Сара и Аннет засмеялись. Сет присоединился к ним.

– То, что мы делаем? Что мы делаем? Соломон, о чем ты?

– Таких вещей довольно много. Но ты всегда знаешь, что делаешь что-то такое, потому что в это время ты испытываешь негативные эмоции. Видите ли, дети, каждый раз, когда вы испытываете негативные эмоции, например страх, или гнев, или вину, в этот момент вы сосредоточены на полной противоположности того, чего хотите. Поэтому вы не можете оказаться готовы принять то, что действительно хотите, излучая вибрации того, чего не хотите.

– Поэтому, – возбужденно сказала Сара, – когда мы грустили из-за того, что ты не мог приходить в дом на дереве, мы делали именно это. Но потом нас заинтересовало нечто другое, что не вызывало негативных чувств, и мы перестали это делать, и…

– Мы смогли принять то, что хотели, – закончила за нее Аннет.

– Что ж, ребята, я думаю, вы поняли, – сказал Соломон. – Понадобится много часов внимания, чтобы осознать, сколько замечательных вещей произошло и сколько намерений, которые вы запустили за прошлые несколько недель, воплотились.

Некоторым это кажется волшебством, другим – чудом, третьим – удачей и везением, но на самом деле, чтобы ни происходило, сознательно или подсознательно, намеренно или не намеренно, – вам нужно это впустить.

– Только подумай, Сара! – восторженно сказала Аннет. – Почти сразу, как только мы начали искать канат, стали происходить потрясающие события.

– Вообще-то потрясающие события начали происходить, как только вы сформулировали свое желание. Они начались даже тогда, когда вы решали свою проблему или дилемму. Но тогда вы не видели доказательств помощи, которую вам оказывали, пока не перестали делать то, что делали, – и приняли ее.

– Хм-м, – сказала Сара задумчиво, прислоняясь к дереву. Все они чувствовали себя замечательно.

– Мы такие везунчики, – сказала Аннет. – То есть я не имела в виду, что это везение, просто…

– Чувствовать себя везучей – очень хорошее ощущение, Аннет. Ощущение везения, несомненно, соответствует принятию желаемого. Когда ты чувствуешь себя везучей, или благословенной, или благодарной, или просто счастливой, ты принимаешь то, что считаешь хорошим.

Но если ты чувствуешь себя невезучей, или грустной, или подавленной, или сердитой, или виноватой, или испытываешь стыд, или любые другие плохие эмоции – в этот момент ты выходишь из состояния принятия.

Да, «везение» – это очень хорошее чувство, – Соломон улыбнулся. – Что ж, дети, я улетаю. Оставляю вас пересчитывать свои благословения.

– Пока, Соломон, до завтра!

– Я такой везунчик, – сказал Соломон, поднимаясь с платформы.

Все трое детей расхохотались.

Глава 26

Сара сидела в доме на дереве и ждала, когда к ней присоединятся Сет и Аннет. Она лениво откинулась на ствол дерева, глядя на реку и чувствуя себя хорошо. Она глубоко вздохнула и вытянула руки над головой, и ощутила, как легкие мурашки удовольствия ползут вдоль позвоночника.

– Мне так хорошо! – громко сказала она. – Я хотела бы, чтобы всем в мире стало так же хорошо, хотя бы на мгновение. Они никогда не захотели бы чувствовать себя хуже.

Саре казалось, что она пребывает в состоянии сдерживаемого оживления. Все, что происходило раньше в течение дня, казалось очень далеким, как будто случилось с кем-то другим, и она не испытывала нетерпения перед тем, как будут разворачиваться события дня дальше. Аннет и Сет задерживались, но Сара не испытывала ни тревоги, ни желания их поторопить. Текущее мгновение казалось совершенным. Она делала все, что должна была делать, и все, что хотела бы делать, всего было достаточно – все было правильно.

– Вот как все это должно ощущаться, – сказала Сара вслух.

– Ты права, Сара, – сказал Соломон, сев на платформу рядом с Сарой. – То, как ты чувствуешь себя сейчас, – такой и должна быть жизнь в каждый момент. Совершенной и постоянно развивающейся. Достаточной, но все растущей. Удовлетворяющей, но с желанием большего. Цельной – но никогда не завершенной.

Сара ощутила восторг и любовь, которые пульсировали в ней, когда она смотрела на своего замечательного крылатого друга.

– Ох, Соломон, как хорошо чувствовать себя так хорошо. Что на меня нашло? – Сара засмеялась, произнеся это.

– На тебя нашло то, что представляет твою сущность, Сара. А может, лучше будет сказать, что теперь ты принимаешь то, какая ты на самом деле. Это твое естественное состояние. Такими были бы все – если бы они себе это позволили.

– Я знаю, что ты прав, Соломон, и я хотела бы просто принять это. Я думаю, что все захотели бы это принять, если бы знали, как это хорошо, и если бы знали, как это сделать. Почему мы не всегда так себя чувствуем, Соломон? Почему так кажется просто принять?

– Представь, что ты прекрасный драгоценный камень, аквамарин, похожий на синий океан. Понемногу, под воздействием стихий и окружающей среды, тонкий слой пыли и осадка от воды скрывает твою красоту. И из-за неестественного покрытия ты видишь не так ясно, как раньше, и другие не могут разглядеть тебя так же хорошо. Но достаточно немного поработать, и ты легко снимешь неестественный накопившийся налет и увидишь, что сияешь так же ярко, как всегда, – и чувствуешь себя так же хорошо.

Когда ты сидишь в чистом, хорошем по ощущениям месте, это понять легко. Гораздо легче, чем если бы ты сидела в неприятном месте. Но всего на мгновение представь, что ты сидишь здесь, и в голове у тебя проносится множество мыслей: ты девочка, которая сидит в доме на дереве и ждет своих друзей. Но вместо того, чтобы чувствовать себя беззаботно и ясно, как сегодня, представь, что тебя отягощает множество чувств, словно налет на камне. Например, твой любимый учитель уходит из школы, и это тебя огорчает. Ты увидела, как двое мальчишек дрались на парковке, и боишься, что это закончится чем-то серьезным, как те случаи, про которые рассказывают по телевизору. Ты слышала, как прошлым вечером твой отец жаловался на начальника, и поняла, что в последнее время ему на работе приходится туго. Ты слышала, что мама твоего друга тяжело больна, и тебе жаль ее, и ты чувствуешь себя беззащитной. Ты можешь ощутить, как с каждой неприятной ситуацией, о которой ты задумываешься, твоя радость понемногу тает?

А теперь прими решение: «Я могу подумать об уходе моего любимого учителя позже, а сейчас я подумаю о том, что мне больше всего в нем нравится. Я могу хотеть, чтобы дравшиеся мальчишки вели себя иначе, но пока что я не буду лезть не в свое дело и предположу, что они решат вопросы по-своему; я желаю им добра. Я хочу, чтобы отец был доволен своей работой, но все это на самом деле его дело, и я уверена, что в решении этих проблем ему не нужна моя помощь. Он всегда справляется сам. Я хочу, чтобы мама моего друга выздоровела, но мои волнения никому не помогут. Думаю, это я оставлю ее семье, или врачам, или ангелам, или ее личному Соломону».

Если у тебя еще остаются тревожные мысли, просто скажи: «Мне не нужно думать об этом сейчас. Может быть, потом, но не сейчас». Попробуй представить, что отпускаешь каждую тревожную мысль, одну за другой. Отпуская каждую из них, ты чувствуешь себя немного легче, немного ярче, немного счастливее, пока, наконец, не позволишь себе быть яркой, чистой, счастливой, такой, какая ты есть от природы.

Все, что делает твою жизнь менее счастливой, есть в ней потому, что ты, осознанно или нет, держишься за что-то, что мешает твоему счастью. Если ты сердишься, то, отпустив гнев, ты немедленно ощутишь радость. Если тебе грустно, то, отпустив печаль, ты немедленно ощутишь счастье. Если у тебя болит голова, то, отпустив ее, ты немедленно почувствуешь себя прекрасно. Каждый раз, когда ты чувствуешь себя хуже, чем «очень-очень хорошо», это происходит потому, что ты подхватила какую-то тревожную мысль и продолжаешь носить ее с собой. Ты можешь остановиться прямо сейчас и положить ее.

Сара улыбнулась. Все, о чем говорил Соломон, казалось ей таким разумным. И в этот момент чистого, хорошего чувства она задумалась, почему люди вообще носят с собой что-то, что не доставляет хороших чувств.

– Что ж, моя милая, поговорим позже. Хорошего дня!

Соломон казался легче воздуха, когда он почти беззвучно поднялся с платформы и улетел вдаль. Сара улыбнулась, глядя, с какой легкостью он движется по небу.

– Именно так я себя и чувствую, – сказала она. – Я люблю тебя, Соломон.

Глава 27

– Сара, ты наверху? – услышала Сара голос Сета.

– Да, я здесь. Я здесь! – отозвалась она, перегибаясь через перила дома на дереве и увидев Сета, который поднимался по тропинке к дому на дереве.

«Похоже, что-то случилось», – подумала она про себя. По голосу Сета она слышала, что что-то произошло, и немного напряглась, не уверенная, что хотела знать, в чем дело.

Она постаралась собраться с мыслями и удержаться в том месте хороших чувств, которое разделяла с Соломоном всего несколько мгновений назад, но все равно ощутила, как ее легкие, счастливые чувства тают.

– Сара, мне кажется, происходит кое-что плохое, но я не хочу, чтобы ты расстраивалась.

– Что случилось?

– Я видел большой кран на мосту Мэйн-стрит.

Сара не понимала, о чем Сет говорит. Она представить не могла, почему он считал, будто это должно ее расстроить.

– Сара, я думаю, они выпрямляют твое гнездышко. По-моему, они ставят на мосту новую ограду, с цепочками.

– Ох, – сказала Сара.

Настроение у нее переменилось так резко, что даже закружилась голова. Оставив куртку и учебники там, где они были, Сара торопливо спустилась с лестницы.

– Сара, мне кажется, не стоит этого делать. Они все перегородили.

– Я должна пойти, – ответила Сара. – Ты со мной?

Сет увидел на лице Сары решительное выражение и знал, что бессмысленно ее останавливать.

– Да, я иду, – сказал он и тоже спустился с дерева. Сара бежала быстро, и Сету пришлось догонять ее тоже бегом.

На мосту стояло много рабочих, а поперек дороги были расставлены ярко-оранжевые конусы, не дававшие проехать машинам. Огромный кран стоял прямо посреди моста, а мистер Томпсон, шериф, управлял движением.

– Эй, ребята, сегодня вам не стоит здесь переходить. Придется обойти квартал. Не хочу, чтобы вас переехало или возникли неприятности.

Сара остановилась как вкопанная. Ей хотелось закричать ему в ответ: «Это вы тут создаете неприятности».

– Ну почему, – жалобно сказала она, – почему они не могут оставить все как было?

Она чувствовала себя ужасно. Вообще-то она не могла вспомнить, когда в последний раз ей было так плохо. Особенно плохо было потому, что всего несколько минут назад ей было очень хорошо. Но нелегко было чувствовать себя хорошо, когда нечто действительно для тебя важное уничтожали у тебя на глазах.

– Пойдем, Сара, вернемся в дом на дереве. Давай поговорим с Соломоном. Может быть, он сумеет помочь.

Сара пошла следом за Сетом в дом на дереве. Ее тело казалось таким тяжелым, что она едва тащилась по тропинке. Ее эмоции скакали от ощущения такой злости, что ей хотелось сбросить шерифа в реку своими руками, до абсолютной беспомощности от невозможности что-нибудь сделать. И ей было стыдно, она сердилась на себя за то, что за всего несколько коротких минут перешла от самого счастливого чувства, которое испытывала в своей жизни, до самого плохого.

– Здравствуйте, мои бескрылые друзья, – сказал Соломон шутливо, сев на платформу. – Налет немного затуманил твой ясный взгляд, Сара?

Сет выглядел недоумевающим. Он не понимал, о чем говорит Соломон.

– Почему бы тебе не объяснить Сету, что я имею в виду?

Сара не подняла глаз. Меньше всего ей сейчас хотелось рассказывать Сету о ясных и чистых аквамаринах.

Соломон сидел молча, ожидая, когда Сара заговорит. Сет тоже молчал.

Сара нахмурилась. Она не могла найти, с чего начать.

– Может быть, Сара, лучше всего будет начать с того, что рассказать Сету всю историю об аквамаринах. Расскажи ему, как ты чувствовала себя, а потом перескажи разговор об аквамаринах.

– Ладно, – медленно начала Сара. – Я пришла сюда сегодня рано и поэтому некоторое время сидела одна. И чем дольше я так сидела, тем лучше себя чувствовала. Как будто у меня не было никаких забот, и все в моем мире было просто прекрасно. Я чувствовала себя так хорошо, что мне хотелось встать и закричать об этом вслух, и я почти так и сделала. А потом я захотела, чтобы все смогли почувствовать себя так же. Я хотела всегда чувствовать себя так.

А потом Соломон рассказал мне, что все мы чувствовали бы себя так же, если бы не искали разные поводы думать и чувствовать себя плохо. Он сказал, что все мы подобны прекрасным чистым драгоценным камням. Чистые, яркие и прекрасные, но потом, со временем, когда мы находим то, что нам не нравится, нас постепенно, слой за слоем, покрывает налет. Но как только мы захотим, мы можем стереть его и вернуться к чистому состоянию, хорошему месту чувства.

Сара посмотрела на Соломона:

– Так и происходит, правильно, Соломон? Что-то происходит. Что-то, с чем мы ничего не можем поделать. И мы видим, как это происходит. И от этого чувствуем себя плохо. И на нас попадает налет, и меняет нас. Поэтому, когда люди становятся старше, они чувствуют себя менее счастливыми, да? Они все покрыты налетом.

– Так все и происходит, Сара. Понемногу люди находят поводы для тревог и чувствуют себя все менее и менее радостно, потому что поводов для тревог становится все больше и больше. Но знаешь что, Сара? Так не обязательно должно происходить. Не обязательно, чтобы налет накапливался на тебе, замутняя твою ясность и твою радость. Если ты будешь понемногу полировать свой камень день за днем, то останешься яркой и чистой. Каждый может отполировать себя в любое время, коснувшись тех мыслей, которые вызывают хорошие ощущения. Не нужно думать о том, что вызывает у тебя плохие чувства, Сара. Достаточно других мыслей.

– Я знаю, Соломон, но, по-моему, это ужасно – что они убирают мое гнездышко.

– Что ж, Сара, ты можешь думать об этом, несомненно, ты имеешь на это право, потому что это правда. Это твое гнездышко. И ты обожала в нем сидеть. А они его убирают. Но вопрос, который ты должна задать себе, такой: как я себя чувствую, когда об этом думаю? И если ответ: «Я чувствую себя нехорошо», то выбери другую мысль и не накапливай налет.

– Например?

– Например, ты можешь подумать о том, что у тебя есть такое прекрасное дерево, которое дает тебе гораздо больше, чем гнездышко. Ты можешь подумать о том, что можешь приходить сюда, когда захочешь. Подумать о канате, или о своих друзьях, Сете и Аннет, или обо мне, твоем дорогом, милом, мертвом (но, как выяснилось, не мертвом) крылатом друге.

Сара засмеялась, и Сет вместе с ней.

– Подумай о том, что река течет по-прежнему, и что солнце светит, как раньше, и что пшеница растет, и луна поднимается, и дом на дереве стоит на месте. Подумай о многих миллионах прекрасных вещей, которые, если ты задумаешься о них, заставят тебя почувствовать себя хорошо, потому что они именно такие, какие тебе нравятся. И тогда неприятные ощущения тебя покинут, оставив тебя яркой и чистой и с естественными хорошими чувствами. Ты такая и есть, Сара. Ничто другое для тебя не подходит.

А со временем ты найдешь место, где ничто не будет значить больше, чем то, что ты чувствуешь себя хорошо. Рассмотрение фактов или указание на истину будет совсем не так важно, как поиск хороших мыслей.

Сара молчала. Она чувствовала себя лучше, это точно, но что-то все равно ее тревожило. Соломон помогал Саре и Сету почувствовать себя лучше столько раз, и каждый раз, когда они начинали чувствовать себя лучше, все менялось, и проблема решалась. Она вспомнила, как мистер Вильзенхольм собирался срубить большое дерево, на котором был построен дом, и как Сара и Сет изо всех сил старались создать лучшее место чувства – и как потом все изменилось, и дерево не было срублено. Им даже разрешили на нем играть. Она вспомнила, как отец Сета собирался увезти всю семью из города, и как Сара и Сет сосредоточили свои чистые мысли из хорошего места чувства, и как потом произошли чудеса, которые позволили семье Сета остаться в городе. Список был очень длинным. Наконец, Сара сформулировала вопрос:

– Соломон, ты всегда помогаешь нам почувствовать себя лучше, и тогда все меняется. Ты помогал нам исправить столько всего. Но как получается, что этого мы изменить не можем?

Соломон улыбнулся.

– Сара, я не учил тебя ничего исправлять. Я учил вас обоих ставить себя в такое положение, вибрационную позицию, чтобы позволить естественному Благополучию прийти к вам.

– Но ведь они собираются разрушить мое гнездышко. Мое любимое место. Они его разрушат.

– Сара, как бы ты себя почувствовала, если бы другие дети города обнаружили твое гнездышко и стали каждый день туда ходить?

Сара нахмурилась.

– Мне бы это не понравилось.

– Но если бы им там действительно нравилось? Если бы твое гнездышко стало и их любимым местом?

– А, я поняла, Соломон, ты считаешь, что я должна быть готова делиться. Я знаю, что должна быть, но…

– Ты попробовала бы устроить так, чтобы все смогли получить место по очереди? Стала бы ты устанавливать правила, требующие быть определенного возраста или размера, чтобы сидеть в гнездышке?

Сара продолжала хмуриться.

– Соломон, я не понимаю, о чем ты говоришь. Все это звучит слишком сложно. Наверное, я просто пошла бы в другое место, но…

– Ты совершенно права, Сара. Было бы слишком сложно организовать все так, чтобы всем угодить. Не думаю, что тебе это удалось бы, даже если бы ты пыталась в течение ста лет. Но есть то, что ты можешь сделать, и это совсем несложно: ты можешь перенести свое внимание с того, что тебя беспокоит, на то, что доставляет приятные чувства. Это требует некоторых усилий, особенно поначалу, но со временем ты научишься переключать внимание на то, что ощущается хорошо. И сама не заметишь, что чувствуешь себя хорошо.

– Но у меня все равно не останется моего гнездышка.

– Но разве оно нужно тебе не для того, чтобы чувствовать себя хорошо?

– Для этого.

– А если ты чувствуешь себя хорошо, разве это не так же хорошо?

Сара помолчала. Она видела, что Соломон прав.

– Но я думала, что ты учишь нас, как добиваться того, чтобы все было, как мы хотим.

– Я учу вас этому, Сара. Но сделать так, чтобы было, как ты хочешь, не значит бороться с другими, которые видят все иначе. Сделать, чтобы было, как ты хочешь, – значит найти мысли, которые ощущаются хорошо, и принять, или впустить, то, что ты хочешь.

Все всегда оказывается к лучшему. Так и должно быть. Но если ты борешься с чем-то, чего не хочешь, ты не позволяешь всему закончиться к лучшему.

– Ты хочешь сказать, что если я найду мысли, которые ощущаются хорошо, они не сломают мое гнездышко?

– Я хочу сказать, что если ты найдешь мысли, которые ощущаются хорошо, ты почувствуешь себя хорошо, и гнездышко перестанет быть проблемой.

– Но я не хочу, чтобы мое гнездышко ломали, – разволновалась Сара.

Соломон улыбнулся.

– Не лучше ли сделать главной задачей свое счастье? Единственной задачей? «Нет ничего важнее, чтобы мне было хорошо».

– А что будет с моим гнездышком?

– Что бы с ним ни случилось, тебя это не будет волновать.

– Почему?

– Потому что ты все равно счастлива.

Сара начала смеяться. Она уже понимала, что Соломона в этом не переспорить.

– Сара, – продолжил Соломон, – люди часто считают, что вокруг них должны быть определенные обстоятельства, чтобы они почувствовали себя хорошо. А потом, когда они обнаруживают, что у них нет сил, или голосов, или власти организовать все так, как им нужно, они обрекают себя на несчастливую, бессильную жизнь.

Я хочу, чтобы ты поняла, что вся твоя сила заключается в способности видеть все так, чтобы чувствовать себя хорошо. А когда ты сможешь это сделать, у тебя будет сила добиться всего, что ты пожелаешь.

Все, чего ты желаешь, пытается добраться до тебя, но тебе нужно найти способ впустить это. А ты не можешь впустить желаемое, если не чувствуешь себя хорошо. Только чувствуя себя хорошо, ты можешь впустить то, что желаешь.

Сара снова затихла. Она начинала понимать, что имеет в виду Соломон.

– Ты живешь в большом мире, Сара, где множество людей, которые хотят, чтобы вещи обстояли не так, как хочешь ты. Ты не можешь убедить их соглашаться с тобой, и ты не можешь заставить их согласиться с тобой, и ты не можешь уничтожить всех тех, кто с тобой не согласен. Единственный доступный тебе путь к радостной, полной силы жизни – решить раз и навсегда, что ты собираешься чувствовать себя хорошо, что бы ни случилось. А когда ты учишься обращать свои мысли к тому, что ощущается хорошо, – ты открываешь тайну жизни.

– Спасибо, Соломон. Мне кажется, я поняла. По крайней мере, пока.

– Всегда пожалуйста, моя милая, всегда пожалуйста.

Глава 28

Сара внезапно открыла глаза, словно ее что-то разбудило. Она лежала в полной темноте, прислушиваясь, но в доме было тихо. Посмотрев на часы у кровати, она увидела, что они показывают 1:11 ночи. «Слишком рано вставать», – подумала Сара, натянула одеяло на голову и снова заснула.

И снова она внезапно открыла глаза. Опять ее словно что-то разбудило. Сара посмотрела на часы на прикроватном столике. Тускло светящиеся зеленые цифры показывали 2:22 утра. «Отлично», – вздохнула она, перевернулась на другой бок и заснула.

Сара внезапно открыла глаза и быстро повернулась посмотреть, сколько времени. На часах было 3:33. Сара улыбнулась. Это уже слишком странно!

– Я бы не назвал это слишком странным. Не чересчур странно, не недостаточно странно – странного именно столько, сколько нужно, – услышала Сара тихий голос Соломона, шепчущий в темноте.

– Где ты? – прошептала она в ответ.

– Встретимся у дома на дереве, – услышала она тихий голос Соломона.

Сара села в постели. Теперь она полностью проснулась, но не была уверена, действительно ли слышала голос Соломона, или он просто ей приснился. Она посмотрела на часы. Все еще 3:33. Она выбралась из кровати и натянула штаны и свитер прямо поверх пижамы. Потом она надела ботинки и куртку и тихонько открыла окно своей спальни. Луна светила очень ярко. И когда ее глаза привыкли к темноте, она легко нашла дорогу к дому на дереве.

– Странного ровно столько, сколько нужно, – посмеялась Сара про себя. – Не уверена, что всякий бы с этим согласился.

Подходя к дому на дереве, Сара услышала голоса. Сначала голос Сета, а потом и Аннет. «Что за чудеса?» – подумала она.

– Сет, Аннет, что вы тут делаете? – окликнула она их, забираясь в дом на дереве.

– Произошло нечто очень странное! Я проснулась в 1:11, а потом в 2:22…

– А потом в 3:33, – закончила Сара вместо Аннет.

– Я тоже, – кивнул Сет. – Это действительно странно! И мы оба, кажется, слышали голос Соломона, который велел нам приходить в дом на дереве.

– Это таааааак странно! – сказала Аннет, дрожа.

– Странного ровно столько, сколько нужно, – засмеялась Сара.

– Идеальное количество, – подтвердил Соломон, садясь на платформу прямо перед ними.

– Соломон! – сказали все трое в один голос, полные восторженного предвкушения того, что сейчас произойдет. – Зачем мы все здесь?

– Вообще-то мы здесь не все. Мы ждем Мэдди. Мы летаем вместе каждое полнолуние, вот уже много лет. Это она предложила позвать вас.

– Мэдди тоже летает? – переспросила Сара. Она едва могла этому поверить. – Но она же взрослая!

– Кто такая Мэдди? – спросили Сет и Аннет хором.

– Вы знаете Мэдди – это миссис Вильзенхольм. Ее зовут Мадлен, но когда она была нашего возраста, ее все называли Мэдди, – объяснила Сара.

– Возраст никак не связан с полетами, Сара. Полет зависит от того, насколько легкой ты себя ощущаешь. Невозможно летать, если тебя придавливают к земле проблемы и тревоги. К небу летит твой чистый дух.

Я знаю, что вам кажется, что все вы присоединились ко мне в своих прекрасных телах, но на самом деле ваши тела по-прежнему крепко спят в своих постелях. Сегодня я буду летать с истинной частью того, кто вы такие. И мы прекрасно проведем вместе время.

– Ты хочешь сказать, что на самом деле мы не здесь?

– Ну конечно, вы здесь. Но ваши тела все еще спят в постелях.

– Соломон, но ведь я летала с тобой раньше. Мое тело тоже летало.

– Ты летала со мной, Сара, но твое тело лежало под теплым одеялом в постели.

– Но ведь я же помню, как летала!

– Ты действительно летала со мной. И завтра ты наверняка вспомнишь сегодняшний полет. Если ты будешь легкой и свободной от тревог и в счастливом месте чувства, позволяя себе быть такой, какая ты есть, – ты обязательно вспомнишь.

– Мы действительно будем летать, Соломон? – не выдержав, спросила Аннет. – Мне все равно, где мое тело, Сара, я просто хочу летать. Как это делают? Полетели уже!

– Это что? – сказал Сет, указывая на другой берег реки.

– Это миссис Вильзенхольм! – воскликнула Сара. – Мэдди, Мэдди, это ты! Ты летишь?

– Как видишь, Сара. А сегодня прекрасная ночь. Хочешь присоединиться ко мне? – сказала Мэдди, протягивая Саре руку. И, не задумываясь, Сара шагнула с платформы и проплыла по воздуху навстречу руке миссис Вильзенхольм. Потом она протянула руку Аннет, а Аннет – Сету, и все они полетели над рекой.

– Эге-гей! – разнесся над водой голос Сета.

– Можете вы в такое поверить? – спросила Аннет. – Можете? Это невероятно!

Сара засмеялась. Она помнила это чувство изумления. Почти больше, чем можно выдержать. И даже сейчас она снова его чувствовала.

– Сара, почему бы тебе не показать Сету и Аннет, что ты помнишь о полетах, – сказала миссис Вильзенхольм.

Сара ответила:

– Вообще-то я не очень много помню. Все, что нужно, – решить, куда ты хочешь попасть, и ты туда как бы сам собой попадаешь. Если хочешь подняться, смотри вверх. Если хочешь опуститься, протяни ногу к земле, как будто указываешь, куда хочешь двигаться, и будешь опускаться.

– Попробуйте, – с улыбкой сказала миссис Вильзенхольм.

– Вверх! – крикнул Сет и взмыл в небо. – Еще немного вверх, – сказал он потише и еще немного приподнялся.

– Я хочу попасть туда, – сказала Аннет, театральным жестом указывая на другой берег – и полетела через реку.

– Я тоже, – сказала Сара и тоже оказалась на другом берегу.

– Хочу вверх! Теперь вниз! Теперь вверх! Снова вниз! – выкрикивал Сет с энтузиазмом и то поднимался, то опускался. Он не мог перестать смеяться. – Вот это круто! – крикнул он девочкам.

– Хотите полететь к школе? – спросила Аннет.

– Я хочу, – кивнул Сет.

– И я тоже, – согласилась Сара.

И они полетели, а миссис Вильзенхольм следовала за ними.

– Вы заметили, ребята, – сказала она, – что какое бы вы ни выбрали направление, результат получается немедленно?

– Да, и это так здорово! – ответила Аннет.

– А вы заметили, что слова не нужны, достаточно четкого намерения?

– Да, – ответил Сет. – Как будто происходит именно то, чего мы хотим.

– Возьмитесь за руки, и я покажу вам кое-что интересное.

Сара взяла за руки Сета и Аннет, а они – миссис Вильзенхольм, и все вместе образовали круг.

– Теперь, Сара, ты решаешь двигаться вверх, а ты, Аннет, – вниз, а ты, Сет, – в сторону. На счет три: раз, два, три!

– Ничего не произошло! Почему ничего не произошло?

– А теперь отпустите руки. Теперь, Сара, ты решаешь двигаться вверх, а ты, Аннет, – вниз, а ты, Сет, – в сторону.

– Ой! – воскликнули все, когда Сара взлетела вверх, Аннет – вниз, а Сет помчался в сторону.

Все засмеялись. Постепенно они собрались снова в летящий круг.

– Видите, когда вы летите поодиночке и четко знаете, чего хотите, ваши намерения немедленно выполняются, потому что вы находитесь в полном согласии с собой. Но когда мы все соединены в группу и намерения у нас разные, ничего не происходит. А теперь снова возьмитесь за руки и на этот раз решите полететь вверх.

Сет, Сара и Аннет спроецировали свои намерения – и поднялись вверх.

– Ух ты! – сказала Сара. – Как здорово. Но когда у нас были разные намерения, Мэдди, почему нас не потянуло в разные стороны? – спросила она. – Почему все мы не получили, кто что хотел, и не потянули других?

– Такое может произойти. У многих людей так и случается. Но вы такие хорошие друзья. Я полагаю, что ваше намерение быть вместе настолько сильно, что вместо того, чтобы тянуть друг друга, вы ждете общего решения.

– Эй, а где Соломон?

– Я здесь, – сказал Соломон с неба, высоко над ними. – Я наслаждаюсь вашей техникой. Я полагаю, что в вашем исполнении полеты достигнут ранее неизведанного уровня.

Все засмеялись.

– Это так весело. Хотела бы я остаться здесь навсегда, – сказала Аннет.

– Полеты – прекрасное занятие. Я все время летаю. Но с другой стороны, я же сейчас птица. Для вас полеты тоже полезны – время от времени. Но вы намереваетесь летать чаще. Будет не очень хорошо, если полеты станут отвлекать вас от крайне ценной человеческой точки зрения. Но я думаю, что все будет нормально, если вы останетесь здесь еще на несколько минут. Есть еще кое-кто, кто хочет полетать с вами немного.

– Кто-то еще? – удивилась Сара. – Кто еще здесь знает о тебе, Соломон?

– Она не совсем отсюда, Сара. Но она всех нас хорошо знает.

Соломон обернулся и посмотрел на футбольное поле. К ним летела прекрасная белая фигура.

– Мама, мама! Ох, мамочка, это ты! – закричала Аннет и кинулась к приближающейся фигуре.

Сара, Сет и Мэдди приотстали, глядя, как Аннет перелетает поле и обнимает свою маму.

– Ох, мама, мама, ты здесь. Ты здесь, и ты настоящая, совсем настоящая!

Мама Аннет ласково рассмеялась.

– Я думаю, я действительно настоящая, Аннет. Все мы настоящие. Я так рада, что ты смогла со мной встретиться.

– Мама, ты собираешься вернуться, как Соломон, и снова жить с нами?

– Милая моя Аннет, как бы мы объяснили это соседям? Я никогда не оставлю тебя, Аннет. Я всегда буду на расстоянии мысли от тебя. И если я тебе понадоблюсь, то всегда буду рядом. В особые дни, как сегодня, ты сможешь меня видеть, а каждый раз, когда ты счастлива, – ты сможешь меня слышать и ощущать.

Аннет улыбнулась матери. Она не знала, почему, но каким-то образом полностью понимала все, что мама ей говорила. Все это казалось совершенно логичным и нормальным.

– Мама, каково это – быть мертвой?

– Я не знаю, Аннет. Похоже, что смерти нет. Я жива, как и прежде. Даже больше. И счастлива – о Аннет, я и не знала, что такое счастье может быть.

– Я рада, мамочка. Я тоже счастлива.

– Я знаю, милая моя. Я каждый день это вижу.

– Что ж, ребята, нам пора возвращаться. Вы же не хотите превратиться в тыквы? – сказала Мэдди.

– Мамочка, я тебя снова увижу?

– Конечно, Аннет, мы будем часто встречаться. Веселись с друзьями. И поцелуй всех дома за меня.

Мама Аннет медленно растаяла в ночном небе, а Сара, Аннет, Сет и Мэдди безмолвно полетели над футбольным полем. Сара обхватила одной рукой плечи Аннет, а другой – Сета. Сет протянул руку к Мэдди, а Мэдди – к Аннет, и все четверо молча парили над футбольным полем.

Сара перевернулась на другой бок и открыла глаза. На часах было 3:34. Она улыбнулась.

– Вот это было странно!

– Странного ровно столько, сколько нужно, – услышала она голос Соломона.

Глава 29

Сара едва могла дождаться конца уроков и времени, когда она сможет встретиться с Сетом и Аннет и обсудить те невероятные переживания, которые выпали им прошлой ночью. По крайней мере, Сара думала, что все они испытали их прошлой ночью, потому что чем больше времени проходило, тем больше Саре казалось, что, может быть, ей все это приснилось.

Она понимала объяснения Соломона про то, что ее тело осталось в постели спать, и что только ее сознание переживало волшебный полет, но эти ощущения казались невероятно далеко от всего, что испытывала Сара раньше. Они были слишком прекрасны, чтобы быть правдой. Вспомнят ли это Сет и Аннет, как вспоминала Сара?

Сара увидела приближающуюся к ней Аннет в компании нескольких других ребят. Ей ужасно хотелось отозвать Аннет в сторонку и прямо здесь, в коридоре, спросить ее, что она чувствовала прошлой ночью, но Сара знала, что об этом не следует говорить там, где могут услышать посторонние.

Когда Аннет приблизилась, Сара всмотрелась в ее миловидное личико. «Помнит ли она?» – задумалась Сара. Аннет посмотрела прямо на нее, словно прочитала ее мысли, и улыбнулась ей прекрасной знающей улыбкой. Этим утром Аннет была красивее, чем когда-либо. Она выглядела такой спокойной и расслабленной. Она выглядела радостной!

– Увидимся, – бросила Аннет через плечо, глядя на Сару со вниманием, которое дало Саре понять без всяких сомнений, что Аннет будет после уроков в доме на дереве.

Сара поспешила в класс. «Жаль, что мы не можем пойти в дом на дереве прямо сейчас», – пожаловалась она про себя.

Сет догнал ее сзади и, пробегая мимо, сунул в руку крохотную записку. Обернувшись и подмигнув, он умчался дальше по коридору.

В записке говорилось: «ТРИ ЧАСА – СЕГОДНЯ – ОБЯЗАТЕЛЬНО!»

«Он помнит», – улыбнулась Сара.

Прозвенел последний звонок, и Сара отправилась прямиком в дом на дереве. Она не могла дождаться, когда наконец увидит Сета и Аннет, и они смогут обсудить все, что произошло прошлой ночью.

Когда она добралась до дома на дереве, Аннет уже была там, и прежде чем Сара успела взобраться по лестнице, из кустов выбежал Сет.

Торопясь подняться на платформу, Сара захихикала. Сет готов был пролезть прямо по ней, если бы она не поспешила.

Все трое сидели на платформе, переводя дух и глядя друг на друга. Наконец Аннет заговорила первой.

– То, что, как мне кажется, произошло прошлой ночью, – это действительно произошло?

– Думаю, то, что тебе кажется, действительно произошло. Но я не уверен в том, что тебе кажется, – сказала Сара со смехом.

– В одном можно быть уверенным, – сказал Сет. – Думаю, мы не должны никому рассказывать о том, что, как мне кажется, вам кажется, вчера произошло.

Соломон спланировал через реку на платформу рядом с ними.

– Здравствуйте, мои дорогие бескрылые друзья. Или я должен назвать вас прекрасной компанией призраков? Что нового? Или я должен спросить – что произошло?

Все засмеялись.

– Соломон, – сказала Сара, – мы так рады тебя видеть. Прошлая ночь была потрясающей, правда?

– Не знаю, следует ли мне называть ее потрясающей, – сказал Соломон. – По мне, все было совершенно нормальным.

– Конечно, Соломон, но то, что для тебя нормально, для нас очень необычно, – сказал Сет.

– На самом деле вы трое заново открыли для себя то, что должно быть совершенно нормальным.

– Нормальным? – одновременно ахнули Сара и Аннет. – Это – нормально?

– Да, помнить свою безграничную природу – совершенно нормально.

Ощущение радости и изобилия.

Понимание того, что смерти нет, а значит, нет и разлуки с близкими. Это совершенно нормально.

Ощущение себя живым и сознающим мир.

Такая наполненность своей истинной сущностью, что вы неизменно обожаете себя.

Осознание Благополучия. Это нормально.

Понимание того, что, что бы ни случилось, – все хорошо. Это нормально.

Все трое сидели молча, слушая слова Соломона.

– Любовь к своей жизни…

Ощущение восторга от того, что перед вами…

Понимание того, что радостное путешествие никогда не заканчивается…

Знание, что во всем можно разобраться по пути…

Принятие других, которые будут играть с вами всю дорогу…

Понимание того, что все мы разные, и все совершенны, являясь такими, какие есть. Это нормально.

Осознание того, что вы никогда, никогда не завершите путь…

И что вы никогда не ошибетесь…

Ощущение такой наполненности собой, и такой любви к тому, что вы собой представляете, что ничто не отвлекает вас от вашей радости…

Да, это нормально.

Но все остальное тоже хорошо, разумеется.

Все трое снова рассмеялись.

– Ах, Соломон, – начала Аннет, – я так тебя люблю. Я так счастлива. Я невероятно счастлива!

– Именно так, – улыбнулся Соломон.

– А что дальше, Соломон? – спросила Сара с восторгом, понимая, что Соломон прекрасно видит ближайшее и отдаленное будущее.

– Больше, – просто ответил Соломон.

– Больше чего? – спросила Сара.

– Больше того, на что вы обратите внимание.

Сара засмеялась.

– Ну конечно. Так всегда и бывает, правда?

– Именно так, друзья мои. Так всегда было, и так всегда будет.

Соломон поднялся с платформы и полетел к горизонту. Трое друзей сидели, провожая его взглядами, пока он совершенно не скрылся из вида. Они посмотрели друг на друга, радуясь своей дружбе.

– Итак, – сказала Аннет, вспрыгивая на ноги, – Сара, ты готова учиться качаться вверх ногами?

Сет усмехнулся. Он знал, как сильно Саре хотелось это сделать.

Сара улыбнулась, глядя на своих друзей.

– Больше, – сказала она. – Мне это нравится.

КОНЕЦ

Об авторах

В 1986 году Джерри и Эстер Хиксы, пораженные ясностью и практичностью переведенного учения АБРАХАМА, начали делиться полученными знаниями с несколькими близкими коллегами по бизнесу. Затем, заметив практические результаты, полученные теми, кто начал задавать АБРАХАМУ личные вопросы, касающиеся финансов, физического состояния и отношений, Хиксы приняли решение позволить учению АБРАХАМА стать доступным более широкому кругу искателей. И этот круг продолжает расширяться даже в то время, когда вы читаете эту страницу.

В настоящее время Джерри и Эстер опубликовали более 600 книг, кассет и видеозаписей Абрахама – Хиксов и проводят открытые интерактивные групповые мастер-классы по Искусству Позволения более чем в 50 городах в год для тех лидеров, которые собираются, чтобы освоить прогрессивное направление мысли.

Хотя ведущие мыслители привлекли мировое внимание к Науке осознанного намерения и в свою очередь включили многие концепции АБРАХАМА в свои книги, лекции, проповеди, сценарии и пьесы, основным методом распространения этих материалов был метод личной передачи знаний, когда люди начинали открывать их ценность на собственном практическом опыте.

АБРАХАМ, группа высокоразвитых учителей, рассказывает о своей более широкой, не-физической точке зрения через физическое воплощение в Эстер. Говоря на нашем уровне понимания, из своего настоящего в наше настоящее, в серии полных любви, блестящих, но простых для понимания записей в печати и в звуке, они обучают нас установлению четкой связи с нашим Внутренним «Я», ведут нас к саморазвитию.

Комментарии читателей и слушателей

…Трудно поверить, что жизнь может быть такой простой и радостной… Спасибо, спасибо большое за то, что сделали мою и без того хорошую жизнь еще лучше! (С пожеланиями всего доброго) SC – PA

…Я был «искателем» с подростковых лет. Говорили, что мое второе имя должно быть «Почему?» Информация от Абрахама настолько простая, полезная, притягательная, восхитительная, разумная, практичная, наделяющая силой, ясная, полезная. Теперь я стал великолепным целеустремленным творцом. Спасибо, что вернули веселье физической жизни. JS – AZ

…Я обожаю читать ваши книги, слушать записи и посещать семинары. Я так счастлива и изо дня в день становлюсь все счастливее. Моя жизнь шла к этой точке, и она ощущается как глазурь на торте. Я знаю, что все будет только лучше, хотя трудно представить, как. Какой могущественный дар вы нам вручили – понимание нашей способности создавать такую жизнь, какую мы хотим, и инструменты для выполнения плана. Спасибо за то, что поделились с нами. – CA

Приложение

Вам нужно прийти в состояние радости, или хороших чувств, чтобы принять все то, о чем вы просите. Сначала вам нужно почувствовать себя счастливым. Необязательно много трудиться, чтобы произошло то, чего вы хотите, – только ваше радостное мировоззрение позволит вам это получить.

Абрахам, 23.06.01

Недовольство мешает

Наиболее распространенное препятствие – ощущение неудовлетворенности по поводу того, что вы хотите, но не имеете. Или у вас есть что-то, чего вы не хотите, и вы несчастны из-за того, что не можете от него избавиться; или же вы чего-то желаете, но оно еще не полностью пришло к вам, и вы раздражаетесь или расстраиваетесь потому, что его еще нет. Недовольство – одно из основных препятствий, но от него проще всего освободиться, когда вы поймете, как это все работает.

Просите – вам всегда будет дано

Многие из вас уже многократно это слышали: когда вы просите, вам дается. И клетка одного из ваших замечательных тел или клетка растения, и полностью сознательная личность, которую вы считаете собой, – когда вы просите (а вы просите постоянно, либо словами, либо ваша жизнь просто помогает вам сформировать желание), когда вы пожелали, на это всегда отвечают. Каждый раз.

Три части творения

Ваше великолепное наследие состоит из трех частей. Первая часть творения – желание, или просьба. Это обусловливается просто взаимодействием с жизнью. Так возникает просьба.

Вторая часть – ответ на просьбу. Силы Вселенной – некоторые называют их Божественной силой, а мы – Созидательной Энергией Жизни – всегда отвечает в момент просьбы.

Третья часть: вы, просящий, должны получить. Вы должны позволить то, о чем просили.

Поэтому если вы чего-то хотите, но оно еще не до конца воплотилось в вашей жизни, причин две: или вы не просили, или Вселенная пока не дала это. Может быть, вы не настроены на получение.

1. Ваше желание просит.

2. Вселенная отвечает.

3. Позвольте желанию воплотиться.

Тарелка спутниковой антенны

Может быть, вы видели фотографии монстра-автобуса, в котором путешествуют Эстер и Джерри. У него на крыше спутниковая антенна. Когда они приезжают в кемпинг, Эстер спрашивает Джерри: «Где у нас Хьюстон?» Дело в том, что где-то над Хьюстоном висит спутник, который передает сигнал на их антенну. И Джерри отвечает: «Вон там». Тогда Эстер смотрит, не стоит ли дерево между тарелкой антенны и предполагаемым положением спутника. Если все в порядке, она достает таблицу, которая показывает вертикальную наводку в зависимости от положения по отношению к спутнику, и нажимает кнопки на пульте. И маленькая тарелка начинает вращаться на крыше автобуса, пока не поймает сигнал спутника.

Если они неправильно задают вертикальную наводку, тарелка будет просто вращаться, вращаться и вращаться, пока не сломается. Она может вращаться целую ночь (время от времени так и происходит), но если она не настроена на прием, они не получат желаемых результатов.

Иногда вы кажетесь нам такими же. Вы готовы прилагать бесконечные усилия. Вы можете работать по двадцать четыре часа в сутки. Стремясь к достижениям, вы способны на нескончаемую работу и борьбу. Но если вы в неправильном вибрационном режиме, сколько бы энергии, усилий, времени или денег вы ни вкладывали в свое желание, ничего не получится.

Настроен ли я получать?

Хорошие и плохие ощущения указывают, настроены вы на получение или нет. Поэтому всегда можно честно сказать, что как бы вы ни жили – в богатстве или бедности, здоровье или болезни, – то, как вы сейчас живете, вибрационно точно отражает ваше позволение. Вы получаете то, куда повернута ваша антенна.

Допустим, в небе сто спутников. Некоторые из них радуют вас, когда вы на них настроитесь, другие – пугают, третьи забавляют, а четвертые огорчают. Но самое главное тут – когда вы на них настроитесь. Вся разница – в вашем вибрационном состоянии.

Получаете ли вы благополучие, которое вам посылают? Или держите себя в каком-то напряжении, не зная, что вы это делаете?

Как настроиться на получение

Чем больше вы осознанно выбираете мысли, тем яснее поймете, когда найдете мысль, которую ищете. Быть осознанным творцом очень весело – вы стоите в центре чего-нибудь и получаете оттуда новую идею, а потом понимаете, что ваша вибрация дисгармонирует с этой идеей. Вы понимаете, что есть что-то новое, к чему можно стремиться. И – самое важное – у вас есть новый фундамент с новым набором контрастных ощущений, которые создают у вас еще одно желание.

Как чудесно быть сфокусированным в человеческом теле, через которое течет Энергия Источника, друзья мои, – лучше просто не бывает. Вы сказали: «Я пойду и буду следовать своей радости, и радость приведет меня к связи с Источником. Тогда я выполню цель своего бытия». Вы никогда не говорили: «Я приду, найду, что все не так, буду беспокоиться об этом вместе с другими, закроюсь от Божественной Энергии и стану недовольно ворчать». Вы ни разу такого не утверждали.

«Я приду, понимая, что все могут сами выбирать то, что выбирают. Я буду искать мысли, которые настроят меня на Источник, и буду жить долго и счастливо. И предоставлю остальным делать то же». Вот что вы говорили.

И еще: «Я приду и найду контрасты, которые рождают желания, чтобы помогать расширению Вселенной. Я обрету вибрационную гармонию с хорошими мыслями, чтобы Энергия источника могла течь сквозь меня здесь и сейчас».

21.04.01, Сан-Антонио, Техас

Интересные цитаты из Абрахама – Хиксов

Когда вы открыты для контрастов, ваша Внутренняя Сущность и Все сущее открыты для тех же контрастов. Формируя новое желание, вы призываете Жизненную Энергию на передний край существования. Это идет на пользу Всему Сущему, независимо от того, позволяете вы ей течь через себя или нет.

02.06.01

Мы здесь не для того, чтобы спасти Вселенную. Она не нуждается в спасении. Мы здесь не для того, чтобы помочь Вселенной расширяться; Вселенная просто не может не расширяться. Мы здесь, чтобы помочь вам настроиться на получение, чтобы вы могли получать то хорошее, что даете Вселенной.

07.04.01

Не обязательно обострять контраст сопротивлением, чтобы сделать его больше. Не обязательно страдать, чтобы родилось желание. Но если вы страдали, и оно родилось – что тогда? У вас есть желание. Обратите внимание на него. Подумайте о том, куда идете; забудьте о том, где вы были. Не тратьте время на оправдания.

21.04.01

Вселенная может доставлять удовольствие всем одновременно. «Как это может быть? Если я хочу жить в горах, а она – на берегу моря, как Вселенная сможет удовлетворить нас обоих?» И вот что мы скажем: когда каждый из вас поймет суть того, чего хочет, вместо того чтобы злиться друг на друга и просить: «Нет, нет, только не это, умоляю», – Вселенная сможет выполнить оба желания.

Играйте. Знайте, что все будет хорошо во что бы то ни стало. Развлекайтесь, насколько это возможно. Расслабьтесь. Не принимайте ничего слишком всерьез – все проходит, и хорошее, и плохое. Вы не можете стоять на месте, поэтому ничего не длится долго. Вы должны уходить из самых лучших ситуаций, и худшие тоже останутся позади. Не придавайте большого значения тому, что есть. Пусть будет, что будет: в этот момент времени у вас есть выбор – чувствовать себя хорошо или плохо. Вот, собственно, и все.

08.05.01

Если вам поставили диагноз, который вам не очень нравится, обычно вы говорите: «О, Боже мой! Как же я настолько отошел от того, чего хочу»? На самом деле, все совсем не так глобально – это просто последовательность мелочей. То есть: «Я могу выбрать вот эту мысль, которая приятна, или вон ту, не очень приятную. Но я привык к тому, что ощущается не очень хорошо. То есть ежедневная порция не-настроенности на получение мешает мне настроиться на получение». Вот и все!

24.03.01

Когда вы не впускаете благополучие, оно показывается в тенях вашей жизни – болезнях тела, отсутствии того, чего вы хотите. Вы вешаете на все это ярлыки и со временем начинаете верить, что это – реальность, у которой где-то есть источник. И потом образуете огромные объемы информации, чтобы защитить себя от «источника зла», которого по факту не существует.

07.04.01

Не позволяйте положению, в котором вы оказались, напугать вас. Оно в любом случае порождение какого-то настроя Энергии, которое только помогает вам яснее понять, чего вы хотите, а самое главное – лучше почувствовать, настроены вы на получение или закрыты от него.

24.03.01

Не существует состояния, которое вы не могли бы превратить в нечто большее, как нет картины, поверх которой нельзя было бы рисовать снова и снова. В человеческой среде много ограниченных мыслей, которые заставляют считать, что это не так, поэтому у вас есть неизлечимые болезни или неизменяемые состояния. Но они «неизменяемые» только потому, что вы верите, что это так.

21.04.01

Вы можете спросить: «Как понять, настроен я на получение или нет?» Мы ответим: когда вы настроены на получение, то всегда хорошо себя чувствуете. Когда вам делают комплимент, вы принимаете его или небрежно игнорируете? Иногда вам кажется, что вы должны оправдывать свое существование действиями или настойчивостью, борьбой. Многие из вас просто не привыкли настраиваться на получение.

19.05.01

Если бы мы были на вашем физическом месте, нашей основной задачей было бы: развлекать Себя, радовать Себя, общаться с Собой, быть Собой, наслаждаться Собой, любить Себя. Некоторые говорят: «Абрахам, но ты учишь эгоизму». Да, это так, это действительно так, потому что, если вы недостаточно эгоистичны, чтобы искать эту связь, вам в любом случае нечего предложить другим. Если вы достаточно эгоистичны, чтобы установить эту связь, вы можете предлагать огромные дары, где бы ни оказались.

21.04.01

Всегда лучше придерживаться тем, которые кажутся вам самим приятными. В разговорах с друзьями лучше обсуждать то, что ощущается приятным, потому что, когда вы об этом говорите, то настроены на получение.

30.04.01

То, что вы хотите, и причины желания – обычно вибрация в чистейшем виде. Проще всего впустить ее, говоря о том, чего вы хотите и почему.

08.05.01

Вам просто надо быть тем, кто вы есть. Лучшее, что можно для этого сделать, – убедиться, что вы связаны с Энергией Источника, и предоставить остальным самим понимать это. Некоторые будут восхищаться вами, другие – ненавидеть, но все это не имеет к вам отношения.

Выбирайте то, что кажется вам приятным, и пусть остальные выбирают то, чего хотят они. Не тратьте время на размышления вроде: «Они должны сделать другой выбор, тогда им будет лучше». Скажите себе: «Они делают свой выбор, я – свой, и мне хорошо, когда я это выбираю». И на этом все.

08.05.01

Почему убивают и преследуют китов и детей?

Гость: Люди все еще убивают китов и убивают друг друга, насилуют детей. Если я не обращаю на это внимания, мне кажется, что я каким-то образом одобряю это. Я – идеалист, а тут возникает это разногласие, с которым я не знаю, что делать.

Абрахам: Когда вы видите нежелательные вещи и испытываете при этом дискомфорт, а из этого возникает желание того, чтобы все было по-другому, ваша задача – обрести гармонию с собственным желанием. Каждый раз, когда вы оборачиваетесь и смотрите на вещи, которые не таковы, как вам бы хотелось, вы противоречите собственным стремлениям.

Некоторые сказали бы вам: «Надо, чтобы вы продолжали смотреть на проблему, потому что мы знаем, что может подтолкнуть вас к действию в нашу пользу, пока вы на нее смотрите и испытываете недовольство происходящим».

На самом деле вы хотите сказать следующее: «Я чувствую раздражение, я чувствую желание. Я ради вас попросил у Вселенной решение. Я знаю, что, когда просят, Вселенная всегда отвечает. Поэтому помощь идет. А я буду изо всех сил стараться помочь нам получить помощь, которая идет, поддерживая свою вибрационную гармонию с моим желанием».

Многие люди, действующие из лучших побуждений, видят контраст, рождают желание, ощущают его, выпускают во Вселенную – и Вселенная отвечает. А потом они выступают против неправильностей и закрывают от себя решение. Решения происходят по всему миру, но у этих людей нет к ним доступа, потому что они вибрационно не совпадают с решениями. И хотя решения есть, они не видят даже намека на них.

Мы ни в коем случае не пытаемся убедить вас, что в вашем мире не происходит того, чего бы вы не хотели там видеть. Но если вы будете смотреть на то, чего не хотите, это не сделает ваш мир таким, как вы хотите. Это только вызовет у вас внутренние раздоры.

Вам как творцу даже лучше от того, что в вашем мире есть то, чего вы не хотите. Потому что, если бы ваш мир был по вашим стандартам совершенен во всех отношениях, не было бы стимула тянуться дальше имеющегося. А если у вас нет причин тянуться дальше, то вы стоите на месте, что попросту невозможно. Существует только движение вперед, и контрасты способствуют этому.

Мы все свободны – или не свободен никто

Мы все свободны – или не свободен никто. Поэтому, если вы хотите иметь возможность выбирать то, что вам хочется, то должны нормально воспринимать, что другие выбирают то, что хочется им.

«Но это так сложно! Очень сложно. Я хочу, чтобы они выбирали, в разумных пределах, только то, что выбрал бы я». А мы говорим, что тогда кто-то мог бы выбрать то, что выбираете вы. Вы отвечаете: «Почему бы нам всем просто не договориться, что можно выбирать?» Ну и как теперь все это выглядит, по-вашему?

Сейчас на народы, которые выбирают не то, что выбрали бы вы, падают бомбы – только потому, что они выбирают не то, что вы бы хотели от них.

Вы говорите: «Наша система правления – единственно допустимая. И мы разрушим всех, кто выбирает иначе». И чем все закончится в этом случае?

Получается, что все бытие управляется с некой Глобальной Перспективы. Допустим, кто-то из вас стал очень влиятельным. Вы сумели предложить свой набор убеждений таким образом, что все на планете, сегодня, хотя бы на мгновение, в 16:30, поверят в то, во что верите вы. Всего на одно мгновение, вам все удалось – но потом, завтра, волна новых духов, отступников, придет в новые тела с новым комплектом идей и намерений в отношении всего, что вы устроили.

Баланс намерений поддерживается с глобальной не-физической перспективы. Разнообразие превыше всего, потому что из него каждое гениальное сознание может выбрать что-то большее.

Разногласия, нищета, страдания, бедность и отрицательные эмоции, болезни и все плохое, что вы видите или о чем слышите в своем физическом окружении, возникают не потому, что благословенные духи приходят и выбирают плохое. В каждом отдельном случае каждая частица страдания, болезни, печали существует потому, что кто-то на время заблокировал свои сигналы.

Не волнуйтесь из-за выбора. Дело не в том, что он есть, а в том, что люди сами делают неудачный выбор.

Учение Абрахама – Хиксов в двенадцати пунктах

1. Вы – физическое продолжение того, что есть не-физическое.

Все Сущее, или то, что вы называете Богом, не конечно и не ждет, пока вы его догоните. Вы находитесь на переднем рубеже мысли и стремитесь к большему – больше того, что вам приятно, нового и развивающего.

По сути, вы приносите на землю рай.

2. Вы здесь в этом теле, потому что сами так решили.

Вы выбрали возможность пережить этот замечательный контраст в пространстве-времени и с огромным предвкушением пришли творить вместе с другими искателями радости, отлаживать процессы осознанного мышления.

Что, где, когда и с кем вы создаете – тоже решаете вы.

3. Основа вашей жизни – свобода, ее цель – радость.

Вы свободны в выборе новых возможностей для радости. Вы развиваетесь с радостью, и радостное развитие добавляет опыт развития Всему Сущему.

Но вы свободны выбрать даже зависимость или боль.

4. Вы – творец, каждая ваша мысль создает.

Согласно вселенскому Закону Притяжения, вы притягиваете суть всего, на что решаете обратить внимание, желаемое и нежелаемое. Поэтому вы часто создаете неосознанно. Но по качеству эмоций вы можете понять, притягиваете (создаете) вы то, чего хотите, или то, чего не хотите.

На чем концентрируется ваше внимание?

5. Все, что вы можете представить, вы можете сделать или получить.

Когда вы спросите себя, почему вы этого хотите, активируется суть вашего желания, и Вселенная начнет отвечать вам. Чем сильнее положительные эмоции, тем быстрее происходит творение.

Дом создать так же просто, как пуговицу.

6. Когда вы выбираете мысли, эмоции указывают путь.

Ваша любящая Внутренняя Сущность дает вам советы в виде эмоций. Если вы задерживаетесь на желательной или нежелательной мысли, то чувствуете приятную или неприятную эмоцию. Примите решение изменить мысль – и вы измените эмоцию, а значит, и творение.

Каждый день принимайте все больше решений.

7. Вселенная любит вас, потому что ей известны ваши основные намерения.

Вы приняли решение прийти на Землю с чудесными намерениями, и Вселенная постоянно направляет вас по избранному вами пути. Когда ваши чувства приятны, в этот момент вы позволяете все больше того, чего хотели с более широкой перспективы.

Вы – Воплощенный Дух.

8. Расслабьтесь в естественном благополучии. Все хорошо. (Нет, правда!)

Суть всего, что вы цените, постоянно течет в вашу реальность и создает ее. Чем больше вещей вы цените, тем больше в этом состоянии открывается каналов, по которым поступает больше ценимых вами вещей. Когда вы думаете, вы вибрируете. Когда вы вибрируете, вы притягиваете.

9. Вы – создатель путей мысли на вашем собственном радостном пути.

В вашей жизни никто другой не может создавать, потому что никто не может контролировать или ограничивать движение ваших мыслей. Нет предела вашим радостным путешествиям по бытию. На пути к счастью вы найдете все, чем хотите быть, что хотите делать или получить.

Позволяйте другим жить – это позволит жить вам.

10. Действия, которые надо совершать, и имущество, которым вы обмениваетесь, – побочные продукты концентрации на радости.

В вашем осознанно радостном путешествии ваши действия вдохновенны, ресурсы изобильны, а ваши чувства подскажут вам, насколько вы следуете своей жизненной цели.

Последнее многие понимают наоборот, поэтому действия и имущество приносят им мало радости.

11. Вы можете покинуть свое тело без болезни или боли.

Не обязательно притягивать болезнь или боль в качестве повода оставить тело. Ваше естественное состояние – по приходу, при жизни и по выходу – здоровье и благополучие.

Но вы свободны сделать иной выбор.

12. Вы не можете умереть – жизнь вечна.

В благодати вы можете принять решение отдохнуть и позволить легкий переход назад в не-физическое состояние чистой позитивной Энергии. Ваше естественное состояние – Вечность.

Развлекайтесь! Вы не можете ошибиться, и конца нет.

P. S. Чтобы вы вели чудесную, счастливую, продуктивную Жизнь, не обязательно, чтобы еще кто-то понимал Законы Вселенной и процессы, которые мы здесь описываем. Вы сами притягиваете свою жизнь, и только вы.

Джерри и Эстер Хикс 11/95 (-hicks.com)

Экономические спады – это естественное явление?

Для упадков нет никаких причин, они всегда ложны, созданы человеком. Они не нужны. Но всегда кому-то идут на пользу.

Гость: Существуют ли экономические циклы? Есть ли естественные законы экономики, как, например, лето и осень?

Абрахам: В отношении индивидуального успеха ваша экономика – контрасты для вас, которые помогают осознать свое желание. Ваш успех зависит от настройки. Таким образом, настройка вашей собственной Энергии – единственное, что позволяет чему-либо влиять на вас. Конечно, на вашу Энергию влияет то, что вы думаете о других вещах. Таким образом, ваша экономика – согласие массовой сознательной мысли, потому что, когда ваш мир стал един и все вы завязаны на одни и те же средства информации, возможно влиять одновременно на всех вас, то есть на массовое сознание. Поэтому ваши экономические условия становятся всемирными.

Сейчас идет время великих перемен. Вы находитесь на переднем крае мысли. Для упадков нет никаких причин, они всегда ложны, созданы человеком. Они не нужны. Но всегда кому-то идут на пользу.

Когда мы глазами Эстер смотрим ваше телевидение, программы новостей, мы замечаем: хороших новостей относительно вашей планеты намного больше, чем плохих, но усиливаются и подаются вам при этом плохие.

Пресса показывает вам самые мрачные картины, чтобы привлечь ваше внимание, потому что это повышает продажи газет, телепрограмм и всего остального. Пусть они это делают, это не должно задевать вас… но обычно задевает. А когда оно вас задевает, возникает эффект расходящихся волн.

Сейчас экономически благоприятный период, и нет никаких причин думать иначе

Как может быть так, что у вас проходят восемь лет администрации одного президента в экономическом процветании, а через несколько дней после прихода новой администрации случается экономический кризис? Все дело в том, что несколько людей сказали несколько слов, которые услышали миллионы. То есть они повлияли на несколько биллионов вибраций, и вы получаете эффект расходящихся волн. Это – отличный пример силы разума.

Есть популярные тенденции и непопулярные. И во время вашего пребывания в физическом теле позитивный настрой был не очень популярной тенденцией. На нем не продашь газеты или телепрограммы. («Защиту» тоже не продашь.) Если вы в таком положении, что можете решать проблемы людей, преувеличение этих проблем пойдет вам на пользу. Что-то подобное и лежит в основе всего.

Сейчас экономически благоприятный период. И нет никаких причин обратного, как для отдельных людей, так и для человечества. Не позволяйте тому, что происходит глобально, влиять на вас индивидуально. Это не обязательно. Формулируйте утверждения, которые позволят вам всегда быть настроенным на получение: «Меня не касается то, что происходит вне меня. На меня воздействует только настройка Энергии моих желаний. Все, что здесь происходит, идет мне на пользу, потому что я начинаю больше думать о том, чего хочу. Я настраиваю свои желания и делаю их сильнее. Через меня течет больше энергии, чем раньше. Я учусь осознавать, когда я настроен на получение, а когда нет.

Я предвижу, что в этой экономической ситуации буду процветать еще больше. Для меня это подъем. Я знаю многое. Сейчас я в лучшем положении, чем когда-либо. На самом деле здесь все хорошо, Закон Притяжения все уладит. Мы все живем очень хорошо».

Слова мудрости с общей перспективы

Вы проживаете воплощение идеальной мечты, которую создали с перспективы Божественного Источника. Начните ценить ясность и силу, с которыми вы решили здесь находиться, и через связь с Внутренней Сущностью чувствовать удовлетворенность тем, как все проходит.

Вы – воплощение, о котором давно мечтали, приносящее бесконечное удовлетворение своему Источнику. Сейчас ваш Источник здесь, он стремится показать вам пути, чтобы вернуть вас к той радости, с которой вы начинали еще до того, как решили сюда прийти.

Ищите мысли, которые вызывают приятные эмоции, обращайте внимание на то, что чувствуете. Благословляйте каждую эмоцию, и хорошую, и плохую, потому что вы знаете, что это – индикатор связи с Энергией Источника. К вам возвращаются чувства, с которыми вы изначально пришли в это существование. Когда вы вспомните, зачем пришли в эту физическую жизнь, вас наполнит неописуемая радость.

Абрахам – Хиксы, 02.06.01

Вопросы и ответы

Чем больше им кажется, что они лишены выбора, тем сильнее они закрываются и тем больше делают неудачных выборов. Те, кто совершает насилие, делают это не из ощущения свободы и уверенности. Они чувствуют себя скованно и неуверенно. На вибрационных уровнях они сражаются за свою жизнь.

Не обязательно, чтобы вас таких было много. Достаточно, лежа в постели, осознать, какое насилие вас беспокоит, почувствовать дискомфорт и ощутить рождение желания, чтобы ваши и другие дети росли в благоприятных условиях. Когда возникнет эта мысль, которая вызовет у вас ощущение благополучия, в следующие тридцать дней вы будете удивлены силой влияния, которое способны оказать усилия одного человека.

Вы пришли в этот мир не потому, что он сломан и нуждается в починке. Вы пришли, потому что это чудесный мир и вы хотели в нем находиться. Но когда вы оказались здесь, то начали находить некоторые его недостатки, которые вам не нравились. И тем самым вы опровергаете равновесие, которое было здесь и которое вы, собственно, и выбирали. Поэтому мы хотим, чтобы вы расслабились и позволили всему быть в порядке.

Ваша задача – с радостью выбирать мысли, слова и действия, которые приятны вам в момент выбора. Вы скажете: «Но это не похоже на вескую причину существования. Как я отделю себя от других? Как я могу выделяться? Как я стану лидером стаи? Как мне получить больше, как преуспеть?»

Как-то мы спросили группу: «Не беспокоит ли вас тот факт, что Источник Энергии любит сто процентов человечества? Что вы чувствуете? Источник Энергии любит – не просто терпит, не просто позволяет – любит сто процентов людей». У некоторых это вызвало раздражение, потому что они изо всех сил трудились, стараясь стать добродетельными и достойными. Обидно, что тех, кто не тратил столько сил, любят не меньше.

Когда вы окажетесь в правильном для себя положении, в котором все хорошо, у вас больше не будет причин закрываться. Это не означает, что у вас не может быть предпочтений. Но когда вы перестанете осуждать, сопротивляться, отрицать или пытаться от чего-то избавиться, вы перестанете вибрационно совпадать с чем-то подобным, и тогда будете ощущать только благополучие.

Следуйте тому, что вам известно как истина, если что-то вызывает хорошие чувства, оно правильно. Если плохие – нет, вот и все.

С семинара Абрахама – Хиксов, 08.05.01

Неважно, в какие игры играют все остальные. Вы способны достичь процветания несмотря ни на что

Когда вы слышите, как другие говорят обратное, иногда вам будет полезно ненадолго остановиться и спросить: почему они на этом настаивают? В большинстве случаев они просто не подумали. Но иногда ответ заключается в том, что им это экономически выгодно. Когда вы начнете понимать, сколько людей используют это для своей экономической выгоды, экономика перестанет волновать вас.

Экономика всегда строилась на спросе и предложении. То есть если вы продавец бриллиантов, а люди начали находить бриллианты у себя во дворе, вам придется перейти на что-нибудь более редкое, например уголь.

Дефицита нет. Мы знаем, что его нет, потому что, когда вы просите, Вселенная способна вам дать. Дефицита быть не может. Может быть человек или группа людей, которые закрылись от Источника Благополучия, найдя себе какой-нибудь повод для огорчений.

Помните про три части… Вы просите, Вселенная дает, а вы должны быть настроены на получение. Не важно, в какие игры играют все остальные. Вы способны достичь процветания несмотря ни на что. Да и вообще, существует ли дефицит? Нет, его не может быть! Его создает сам человек, иногда намеренно, иногда нет. Но это не реальность, а только восприятие реальности.

Жизнь хороша, позвольте ей быть такой. Мы очень хотим, чтобы вы позволили себе получить от общения с нами хотя бы половину пользы, которую получаем от него мы. Начните открываться для нее.

Здесь вам предлагают огромную любовь.

С семинара Абрахама – Хиксов, 24.03.01

Все, чего вы не хотите – назовите это насилием, болезнью, бедностью, болью, – результат чьего-то отрыва от Источника Энергии

Существует только Источник Благополучия. Вы можете получать его целиком или небольшими частями. Ваша жизнь зависит от того, как вы это делаете.

Ваши чувства указывают, позволяете ли вы его. Позволяете что? Позволяете благополучие. Позволяете настоящего себя и изобилие, которое для вас естественно. Позволяете энергию, физическую выносливость, гибкость. Позволяете способность интуитивно находить свой путь. Позволяете острое восприятие окружающего, возможности развития, радость и благодарность. Позволяете себе быть тем, кто вы на самом деле. Позволяете все, чего хотите.

Почему вы чувствуете то, что чувствуете

Все, чего вы не хотите – назовите это насилием, болезнью, бедностью, болью, – результат чьего-то отрыва от Источника Энергии. Отрыв – не самое подходящее слово, от него нельзя полностью оторваться, можно только как следует закрыться.

Чувства людей объясняются двумя факторами. Фактор желания – насколько оно сконцентрировано. Фактор позволения – насколько они позволяют. Когда вы видите кого-то: бедного, злого, больного, – не судите о правильности их желаний. Никто из нас не имеет на это права, да и не способен на это. Просто подумайте и оцените (если вы хотите приносить пользу), насколько полно они связаны с Источником Благополучия, или же они каким-то образом отгораживаются от него.

Мы верим, что вы больше никогда не столкнетесь с непониманием того, почему вы сами или тот, за кем вы наблюдаете, получает то, что получает. Вы можете по их словам, по их чувствам видеть, насколько они вибрационно совпадают со своими желаниями.

Вы здесь, потому что это здорово

Нам незачем учить вас, чего хотеть. Это получается у вас естественно. В любом случае, никого не касается, чего вы хотите, вы – свободные существа, и решать это вам. Нам не нужно с нефизической перспективы объяснять вам, что вы есть, это знание – неотъемлемая часть вас самих. Вы – Энергия Источника, воплощенная в этом физическом теле. Вы здесь не для того, чтобы доказывать свою ценность, не для того, чтобы чинить что-то сломанное. Вы пришли как развивающиеся существа помогать в развитии, не потому, что ему нужна ваша помощь, а потому, что это весело. Это приятно.

Мы не желаем управлять вашими желаниями

В этой необратимо расширяющейся Вселенной ваши гениальные создатели сказали: «Я приду в это контрастное существование, где передо мной откроются самые разные выборы. Из этого изобилия возможностей у меня возникнут новые желания – иногда неосознанные, иногда абсолютно сознательные. В некоторых случаях подобных желаний еще не было в этой Вселенной или в любой другой. Когда во мне возникнет новое желание, моя работа будет закончена, потому что рождение желания означает просьбу. А на просьбу следует ответ. То есть развитие Вселенной происходит радостно, естественно, вечно».

Мы пришли в ответ на вашу просьбу. Не потому, что вы неправильно живете, а потому, что нам приятно, когда вы намеренно настраиваетесь на свои желания. Мы не желаем управлять вашими желаниями.

Когда вы приняли решение прийти в это физическое существование, вы знали, что здесь будет огромное разнообразие, которое поможет вам принимать решения. Вы знали тогда, что являетесь частью – и в этом теле будете частью – Вселенной, построенной на свободе. То есть никто не стремится контролировать то, что вы определяете как собственное желание.

Мы здесь не поэтому. Желание возникает. Мы здесь для того, чтобы помочь вам достичь вибрационной гармонии с вашими собственными желаниями, чтобы вы могли, прямо сейчас, вот в эту секунду, самовыражаться в самом полном смысле слова.

Не нужно бояться настройки

Некоторых это пугает. Они говорят: «Абрахам, если все действительно свободны желать чего угодно, не придется ли нам от них прятаться?» Мы так не думаем, потому что все, чего кто-либо хочет, – чем бы это ни было, – всегда основано на том, что человек считает, что ему будет лучше, когда он это получит. И мы заметили, что, когда вы настраиваетесь на то, от чего чувствуете себя лучше, никому не нужно бояться вас.

Настройте мысли и желания

Как и все аналогии, наша – со спутниковой антенной – не идеальна. Основная разница между ней и тем, что происходит с вами, – контраст, который приводит к рождению у вас желания, передает сигнал. То есть вам сигнализирует ваше желание. Поэтому когда мы говорим о том, что вам надо настроить внутреннюю Энергию, мы имеем в виду, что надо настроить Энергию вашей новой мысли – привычки думать, убеждения, повседневные вибрации – на вибрацию своего желания.

То есть у вас рождается желание, которое посылает вам сигнал. Теперь все, что вам нужно, – настроиться на сигнал, который передают вам.

Ловите себя на том, что вы делаете

Другими словами, нужна вибрационная гармония между вибрационной шкалой вашего желания и вибрационной шкалой вашего выражения, убеждения. Если вы столкнулись с контрастом и убедились, что вы желаете в своей жизни чего-то другого, это желание вибрирует. Эта мечта, эта идея восхитила вас, когда вы только подумали о ней, но сейчас вы начинаете замечать то-что-есть и говорите: «Хорошо бы это было иначе, хорошо бы это было иначе, хорошо бы это было иначе». Каждый миг, когда вы говорите о том-что-есть, а не о том, к чему идете, чего желаете, вы вибрационно удаляетесь от объекта своего желания. Вы не поймали сигнал.

Остановитесь вовремя

Хорошо, если вы научитесь ловить себя на том, что не настроены на сигнал. Мы часто слышим от вас: «Что происходит? Я хочу этого. Я говорю, что хочу этого. Я знаю, что использую правильные слова. Я знаю, что у меня правильное выражение лица. Почему ничего не получается?» Ответ таков: потому что вы продолжаете делать то, что закрывает вас от сигнала.

Какое-то время назад Эстер пошла в курятник и нашла опоссума в гнезде с яйцами, перемазанного в них. Ей понравилось: «Представляешь, яйца по всей морде! – описывала Эстер. – Я с детства об этом слышала, но впервые увидела сама». Если бы вы видели этого маленького опоссума с виноватой мордочкой – он был воплощением того, кого застали врасплох.

Старайтесь замечать, когда вы препятствуете течению Чистой Позитивной Энергии, когда не позволяете себе вибрационно соответствовать своим желаниям.

На самом деле, происходит вот что: вы пытаетесь оценивать содержание своего существования настолько полно, что находите более знакомую вибрацию того-что-есть, а не более приятные вибрации своего желания. И это единственное, что может помешать вам получить то, чего вы хотите.

Небольшая доза яда

Мы вас поддразниваем. Это все равно, что желание принять небольшую дозу яда – каждый день брать чуть-чуть и пробовать. Сначала он кажется чуть-чуть горчащим. Но не убивает сразу. Сначала он почти неощутимо сужает ваше восприятие. Потом вы, можно сказать, привыкаете к нему, он становится привычкой. Он становится настолько знакомым, что даже если в процессе это не доставляет вам особого удовольствия, немедленных вредных последствий тоже нет. Поэтому вы слегка увеличиваете дозу…

А на самом деле все не так. Вы просто привыкли закрываться от сигнала

Иногда мы общаемся с нашими физическими друзьями, которым кажется, что они очень далеки от своих желаний. Может быть, их тело было названо тем, что пугает их. Или они пережили экономический кризис или разрыв личных отношений. Когда они приходят к нам, то относятся к себе так: «Наверное, я сделал что-то очень неправильно. Наверное, я делаю или сделал что-то такое, что препятствует тому, чего я хочу».

А на самом деле все не так. Вы просто привыкли закрываться от сигнала. Это множество простых и незначительных вещей, которые обычно не дают ничего большего, чем легкое раздражение или непонимание. Это некоторая нервозность от того, что вы находитесь в положении получения.

Когда спутниковая тарелка даже слегка сбита с настройки, изображения на экране телевизора нет. Нельзя быть «близко» – вы либо настроены, либо нет. С вами то же самое. Когда вы настроены на сигнал желания, то испытываете приятные чувства. Вы ощущаете душевный подъем. Когда вы настроены, то знаете об этом.

Обращайте внимание на эмоции

Ваши эмоции говорят вам все, что необходимо знать о ваших взаимоотношениях с Источником Энергии. Ваши эмоции говорят, насколько точно вы сфокусированы, насколько сильно ваше желание, сколько Энергии Источника вы сейчас притягиваете концентрированным желанием. Ваши эмоции говорят, находитесь ли вы в данный момент в гармонии вибраций с вашим желанием или нет; настроены вы на получение и позволение или нет.

Поэтому, обращая внимание на свои эмоции, или чувства, вы получаете четкие указания того, какие вибрации передаете.

Мы хотим, чтобы вы осознали свои вибрации еще на стадии эмоций, а не воплощения, хотя и это тоже неплохо. Вы можете не обращать внимания на то, что чувствуете, просто создавать мысли, то есть чувства и вибрацию, и Вселенная найдет вам идеальное вибрационное соответствие. Когда вы получите воплощение, то можете сказать: «Я бы предпочел, чтобы этот фургон на меня не наезжал». Потом вам будет несколько сложнее вернуться в целое состояние. Хотя это и можно сделать, но это долго.

Вы – продолжение Энергии Источника. Чем полнее вы позволяете этой Энергии течь через себя, тем лучше живете

Источник Энергии можно сравнить с электричеством, которое течет в ваших стенах. У некоторых, мы заметили, постоянно происходят замыкания, не только в домах, но и в повседневной жизни, когда вы находите предлоги отрезать себя от Источника Энергии, которая суть вы.

Это все равно что подключать электроприборы, когда в сети половина напряжения. Свет мигает, то горит, то не горит, электропила еле крутится. Вы говорите: «Я хочу подключиться к более мощной системе. Я хочу, чтобы у меня было более чистое электричество».

Позволяю ли я?

Научитесь очищать свою вибрацию, чтобы снизить внутреннее сопротивление, чтобы вы могли полнее получать то, о чем просите. Это несложно, если вы поймете происходящее. Нужно просто настроить себя на вибрационную гармонию с тем, что вызывает приятные ощущения. Мы рекомендуем вам регулярно себя спрашивать, сотню раз в день: «Позволяю ли я? Позволяю ли? Позволяю что?» Можете назвать это Созидательной Жизненной Энергией, Божественной Силой. «Сохраняю ли я вибрационную гармонию с вещами, которые хочу ощутить?»

Почему у меня его нет?

Единственная причина, по которой у вас нет объекта вашего желания, – вы сохраняете вибрационную гармонию с чем-то другим. Но мы можем вас обрадовать: каждый раз, когда вы это делаете, каждый раз без исключения, вы чувствуете отнюдь не позитивные эмоции. Поэтому если вы будете регулярно себя спрашивать, два, триста, тысячу раз в день, и если вы поймаете себя на том, что прямо сейчас это делаете, вам не понадобится тридцати дней осознания того, что вы это делаете, – вы можете прекратить прямо сейчас.

Когда вы поймете, как ощущается настройка на получение, вам будет очень просто сохранять вибрационную гармонию с благополучием, которая для вас естественна. В этом и заключается Наука осознанного Творения.

Вы – вибрационные существа

Единственная причина, по которой у вас нет объекта вашего желания, – вы сохраняете вибрационную гармонию с чем-то другим.

Вы – вибрационные существа в гораздо большей степени, чем существа из плоти, крови и костей. Вы прежде всего вибрации, электричество, а потом уже все остальное. Вы считаете вибрации своего существа через эмоции. Эмоции скажут вам все, что вам надо знать о связи с Источником Энергии. И мы не можем представить себе ничего более важного для вас, чем осознавать свои отношения с источником Энергии, потому что он есть сама жизнь.

Когда вы полностью связаны с Источником Энергии и позволяете его, вы становитесь его продолжением. Вы достигли Слияния. Вы позволяете себе быть цельным и жить физической жизнью. В таком состоянии бытия естественным чувством будет предвкушение. Вы будете переключаться между «о, как интересно!», «о, как приятно», «о, как вам это нравится!», «о, это здорово», «о, как интересно»… Все эти жизнетворные эмоции – естественный способ вашего бытия, то, что вы чувствовали, когда только пришли в это физическое существование, и что вы будете чувствовать, когда научитесь ловить себя на том, что делаете то, что мешает всему этому происходить.

Вы – вечные существа

Вы – вечные существа, что означает, что процесс нескончаем. Как это ощущается? Вы никогда не закончите. Если вы думаете: «Здорово!» – вы подключены к Источнику Энергии, вы помните, кто вы есть. Вы радостно ожидаете продолжения и помните, что добраться до цели – отнюдь не главное. Цель просто позволяет вам концентрироваться на чем-то, чтобы Энергия двигалась. Ваше путешествие восхитительно.

Когда вы поймете, что вы – вечные существа, это значит, что перед вами всегда больше, чем остается позади. Другим словами, вечность – значит всегда. Поэтому, если вы синхронизируетесь с вечностью, разве вам не хочется расслабиться и получать удовольствие?

Куда спешить?

Куда вам спешить? Зачем вы рветесь то к одной, то к другой цели? Почему бы не отступить, не оценить совершенство момента? Подумайте о том, куда идете, стремитесь к чувствам – в прошлом, настоящем и будущем, – которые вам приятны, и наслаждайтесь тем, кто вы есть в ярком «сейчас».

С семинара Абрахама – Хиксов 08.05.01 21.04.01 24.03.01

Важность сознательного дыхания

Некоторые говорят, дыхание – движение Духа. Мы согласны. Ваше дыхание – движение жизни сквозь физическое тело.

Глубокое дыхание – часть вашего Благополучия, потому что оно дает активацию на клеточном уровне. Другими словами, этот поток доносит жизненную силу на уровень клеток. Поэтому чем больше вы дышите, тем лучше живете.

Некоторые говорят, что так движется Дух. Мы скажем, что так жизнь движется сквозь ваше физическое тело. И, к счастью, этим занимается не ваше сознание. Вам не нужно заставлять себя дышать. Но вы можете помочь себе дышать больше.

Мы советуем вам намеренно вдыхать воздух. И, прежде чем выдохнуть, вдохните еще. И, прежде чем теперь выдохнуть, вдохните еще. И, прежде чем выдохнуть… и вы говорите: «Я больше не могу вдыхать, потому что не осталось места». А мы отвечаем – осталось, вдохните еще.

Расширьте свою вместимость. Ваши легкие, как воздушные шары, могут быть сморщены или полностью надуты. Если вы регулярно двигаетесь, они несколько расширяются, но не до конца. Когда вы сознательно стараетесь глубже дышать, они привыкают быть полнее, и незаметно для вас это станет рефлексом. Вы будете неосознанно дышать глубже.

Когда вы бегаете или двигаете телом, вам не приходится об этом думать, этого требует тело. Но когда вы сидите, например, на этом семинаре, будет полезным дышать больше, дышать больше, дышать больше, дышать больше. Когда вам кажется, что вы не способны вдохнуть больше, все равно вдыхайте. И ощутите всю прелесть долгого, легкого выдоха, выдоха, выдоха, выдоха, выдоха. А потом снова вдыхайте, вдыхайте, вдыхайте.

Когда вы делаете это более сознательно, то начнете делать это и рефлекторно тоже. Вашему телу станет лучше. Это даже важнее, чем пить воду. В дыхании – сама жизнь.

Концентрируясь на дыхании, вы не концентрируетесь на других вещах. В отсутствие сопротивления вы разрешаете настройку энергий. То есть вы получаете двойную пользу: вы еще настраиваетесь на Источник Энергии. Вы буквально питаете клетки вашего тела, давая кислороду проникать в самые дальние уголки. Все оживает – и работает лучше. Метаболизм, выделения, мышление – все работает лучше, кровь движется быстрее. Это дает благополучие.

С семинара Абрахама – Хиксов, 25.11.00

Оглавление

Похвалы книге

Сара. Книга 1. Пернатые друзья – это навсегда Новый уровень воплощения желаний

  Предисловие

  Вступление

  Часть I. Вечность птиц одного полета

    Глава 1

    Глава 2

    Глава 3

    Глава 4

    Глава 5

    Глава 6

    Глава 7

    Глава 8

    Глава 9

    Глава 10

    Глава 11

    Глава 12

    Глава 13

    Глава 14

    Глава 15

    Глава 16

    Глава 17

    Глава 18

    Глава 19

    Глава 20

    Глава 21

    Глава 22

    Глава 23

    Глава 24

  Часть II. После смерти Соломона

    Глава 25

    Глава 26

    Глава 27

    Глава 28

    Глава 29

Сара. Книга 2. Бескрылые друзья Соломона Приключения в мире мудрости путь к счастью

  Предисловие

  Глава 1. Движение к счастью

  Глава 2. Снова переезд

  Глава 3. Кто такой Соломон?

  Глава 4. Все хорошо

  Глава 5. Сет находит рощу Такерс-Трейл

  Глава 6. Возвращение к жизни

  Глава 7. Прирожденный вдохновитель

  Глава 8. Соломон подсматривает

  Глава 9. Эге-гей!.. Плюх!

  Глава 10. Змеи тебя не тронут

  Глава 11. Тренируйся мысленно

  Глава 12. Странно, но хорошо

  Глава 13. Птицы одного полета

  Глава 14. В поисках пещер

  Глава 15. Спасенные филином

  Глава 16. Слушайся своего сердца

  Глава 17. Разве это хорошие дети?

  Глава 18. Друзья навеки

  Глава 19. Мертвый или… живой?

  Глава 20. Обратного пути нет

  Глава 21. Филин-учитель

  Глава 22. Полетели вместе

  Глава 23. Закон притяжения

  Глава 24. Внимание к вибрациям

  Глава 25. Веселый день

  Глава 26. Волшебное совпадение вибраций

  Глава 27. Жизнь прекрасна

  Глава 28. Несправедливости нет

  Глава 29. Доверься закону притяжения

  Глава 30. Котенок-нарушитель

  Глава 31. Мы справимся

  Глава 32. Сработало

  Глава 33. Чей дом на дереве?

  Глава 34. Несмотря ни на что

  Глава 35. Не пора ли поспать?

  Глава 36. Помни свое видение

  Глава 37. Благополучие преумножается

  Глава 38. Получилось!

  Послесловие

Сара. Книга 3. Говорящий филин стоит тысячи слов Как пережить приключения, ничем не рискуя

  Предисловие

  Вступление

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

Об авторах

Комментарии читателей и слушателей

Приложение Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg