«Удивительная сила животных»

Удивительная сила животных (fb2) - Удивительная сила животных (Язык животных) 330K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Гордон Смит

Гордон Смит УДИВИТЕЛЬНАЯ СИЛА ЖИВОТНЫХ

Посвящается всем замечательным животным, о которых рассказывается в этой книге. За невероятную радость, любовь, сострадание и те уроки, которые они нам преподносят.

Сэсси — совершенно особенной маленькой девочке. Иззи, Крису и Нэнси следует знать, что она обрела свой покой на небесах.

Тигру — коту, который имел свое мнение. И как можно забыть о Лэсси, собаке, оставившей след в искусстве. Настоящему другу, которым была Рози. Большой толстой Эльзе, которая всегда заставляла нас смеяться, нежной Синди за то, что так сильно любила моих мальчиков.

Большой поцелуй специально для Мисс Мэг — любимой гончей, которая всех нас постоянно развлекает.

Всем тем, кто на протяжении многих лет принимает участие в «Служении животным».

Чарльзу, третьему графу Флаффингтону, больше известному как НАГЛЫЙ ЧАРЛИ. Знаю, что ты устраиваешь беспорядок там, на небесах.

Пусть все существа будут счастливы.

Благодарности

Сюзанне Форест: еще раз спасибо за огромную работу над этой книгой.

Лиззи Хатчинс: прекрасной, как и всегда.

Особая благодарность Йо Лал за то, что эта книга увидела свет.

Йо Бергессу за те ночи, в которые он помогал мне разбираться с этим миром.

Мишель Пилли и всем, кто работает в «Хэй Хаус»[1] за ваш упорный труд и веру в то, что я делаю.

Введение

Когда я путешествовал по миру в качестве медиума, мне встречалось множество людей, которые проявляли живой интерес к моим занятиям. И у них были вопросы, требовавшие ответа. Было ли это в Токио или Труне, вопросы были одни и те же: существует ли жизнь после смерти? Каково это — разговаривать с умершими? Знает ли мой муж о том, что я все еще его люблю? Не могли бы вы связаться с моей бабушкой и спросить у нее, куда она положила запасной ключ?

Однако большинство людей спрашивают не только о близких им людях. Есть целый ряд вопросов о животных, и они очень похожи на те, что задают мне о покинувших нас близких и духовном мире. Люди хотят знать, будут ли их любимые кошки, собаки, лошади, птицы, крысы и даже морские свинки, которых они считали членами своей семьи, жить после смерти.

Это закономерный вопрос: пребывают ли животные в духовном мире? Могут ли они посылать нам знаки через медиума и делать что-то, чтобы дать знать о своем присутствии, например, передвинуть любимую игрушку или прошмыгнуть за нами? Будут ли они ждать нас после нашей смерти, чтобы поприветствовать? Владельцы животных часто ответственно относятся к жизни своих любимцев, кого-то из них мучает чувство вины, и они часто спрашивают: «Знает ли моя собака о том, почему мне пришлось усыпить ее? Знает ли она, что это было сделано ради ее блага? Может ли она простить меня?» И снова: «Знает ли она, что я по-прежнему ее люблю?»

Я не могу связаться с каждым животным, но стараюсь заверить всех этих людей, что, конечно же, ответом на подобные вопросы будет громкое «да!». Если они сами прислушаются к своим чувствам и к тому, что в глубине души им известно о своих бывших питомцах, то смогут сами понять состояние духа этих животных — у них есть для этого все необходимое.

Мне кажется, иногда люди стесняются спрашивать о своих четвероногих друзьях, оказавшихся в духовном мире. Возможно, это лишь потому, что они боятся выглядеть глупо, беспокоясь о «какой-то кошке» или о том, что с их питомцем «там» может быть что-то не в порядке, или что они вообще «зря тратят время» на сеанс с медиумом. Может быть, кто-то сказал им, что это идиотизм — говорить о своей привязанности к собаке, кошке или лошади, и что вообще любовь к другим живым существам — «всего лишь замена» теплых чувств к ребенку или человеку, которого им не хватает в жизни. Разве логично, что владельцам животных приходится теряться в сомнениях и задавать вопросы о том, что интуитивно им и так известно. Но, если вы верите, что умерший пожилой родственник может продолжать жить и присутствовать в вашей жизни, тогда почему это не может ваша собака или кошка? Они не просто пушистые игрушки.

Так же как и люди, они не могут просто-напросто умереть. Вы разделяете свою жизнь с домашним любимцем и видите всю сложность его натуры, мыслей и эмоций, вы можете заметить все это и у дикого животного, если имеете возможность наблюдать его в естественных условиях обитания и видите, как оно взаимодействует с членами своей стаи или стада. Животные разделяют с нами ту же искру сознания, которая делает нас духовными существами, и эта искра не гаснет, когда они умирают. Она является частью любого существа, которое переходит в сферы более высокого уровня.

Что я имею в виду под «осознанностью»? Проще всего это можно выразить как естественное состояние существа, пребывающего в сознании и понимающего, кем оно является и где находится. Животным это удается лучше, чем большинству людей, — когда вы в последний раз видели кошку, переживавшую личностный кризис, или пчелу, которая не знала бы, в чем состоит цель ее жизни? Кроме того, осознанность животных развилась из того же источника, что и осознанность человека. Разграничительные линии между видами не являются жесткими: нельзя считать кошек «сделанными» из одного материала, а слонов — из другого. Когда умирает собака, она не попадает в особый загробный мир для собак, где ее ждут золотые будки и бесконечная кучка сочных косточек. Точно так же и человеческий дух не продолжает свое существование в духовном коттедже с духовными розами, украшающими дверь, как могли полагать многие мои предшественники с живым воображением. Собаки попадают в то же место, что и люди, то же происходит и со слонами, и с мартышками и шимпанзе. Поэтому очень часто во время моих сеансов вместе с недавно умершим человеком являлось и его животное…

Впервые я увидел животное вместе со своим покинувшим мир клиентом примерно двадцать лет назад. Пожилая пара потеряла сына, который умер от неизлечимой болезни, и я сказал им, что вижу его вместе с маленькой белой собакой. Мальчик хотел сообщить им, что она у него есть. Его родители очень обрадовались, потому что пес умер вскоре после кончины сына, и тот факт, что он сообщал о том, что пес теперь рядом с ним, стало для них очень веским доказательством того, что их сын действительно выходит с ними на связь. Думаю, им также помогло осознание, что их сын не одинок там, в другом мире, и что его любимое животное находится рядом. В потусторонней жизни, так же как и во время физической, этот маленький песик дарил ему заботу и любовь.

Хотя это был один из первых моих сеансов, меня не столько удивило, что пес был там, сколько поразила реакция родителей, казавшихся совершенно ошарашенными тем, что Ровер вилял хвостом и носился вокруг их сына, перешедшего в мир духов! Где же еще он мог быть? Он любил этого маленького мальчика. Кроме того, на тот момент у меня имелось уже достаточнопвотное через своего клиента примерно 20 лет назад.и жизни и после смерти, чем состоит цель ее опыта, который позволял без сомнений утверждать, что животные могут возвращаться и вступать в контакт со своими любимыми из другого мира. В моей работе все это было абсолютно естественно, и лишь родительский шок ошеломил меня.

Для меня, как медиума, опыт переживания контакта с животным представляет собой то же самое, что и установление связи с человеческим духом: я чувствую присутствие, личность, которая ощущается мной, и начинаю видеть образы. Эти ощущения и описание образов я стараюсь передать людям, сидящим передо мной. Умерший кот не станет вдруг изъясняться предложениями, но он общается с помощью своих чувств так, что их можно объяснить. Я не вижу, скажем, черно-белое изображение собаки, зато ощущаю реальную, ощутимую эмоциональную связь, которая также затрагивает ее владельцев. Это просто — точно так же, как я знаю, что дух человека счастлив, я ощущаю, что пес или кот довольны и хотят передать своим хозяевам, что им не стоит о них так беспокоиться.

До своего первого сеанса я не раз бывал в ситуациях, когда чувствовал присутствие умерших животных. Это не было чем-то особенным, я просто заходил в комнату и ощущал присутствие собаки, которую потерял много лет назад, — дело в том, что, став медиумом, и даже до того, как по-настоящему развил свои медиумические способности, я просто воспринимал это как само собой разумеющееся. Например, я мог испытать внезапную эмоцию, прилив любви, когда моя первая собака, Лэсси, вбегала в комнату, чтобы увидеть меня, и я оглядывался в изумлении, когда осознавал, что ее нет рядом. Несмотря на то, что она умерла, когда я был еще подростком, чувства, которые пронизывали меня спустя десятилетия, были точно такими же.

Когда я говорю о загробной жизни, я не имею в виду странный отрезанный от мира клочок земли за рекой Стикс, с которого никто не возвращается, но мир, который является частью существующего. Дух — это всего лишь иной уровень осознания, более просветленный уровень, откуда любое существо может видеть дальше и отчетливей, чем это было на Земле, которая, без сомнения, представляет собой уровень более плотный и мрачный. Часть сознания как людей, так и животных уже пребывала на этом высоком уровне в самом начале своей жизни. Не всем это известно, и не все учатся использовать это знание. Но время, проведенное на более низком уровне, призвано сделать наше понимание бытия глубже, и то, как мы обращаемся с животными, способно помочь нам в этом развитии.

Животные во многих отношениях проще нас, но это не значит, что они ограниченны или менее «просветленны». Я хочу показать, как их кажущаяся простота дает им возможность глубже проникать в эмоциональные и другие аспекты сознания, чем это удается так называемым разумным людям. У нас, по идее, должен быть более широкий доступ к высшему сознанию, но мы валяем дурака, не желая это осуществить! Многие люди с трудом признают что-то по-настоящему очевидное, например, тот факт, что нашим близким требуются поддержка и любовь, в то время как животное не стесняется проявлять заботу.

Многие замечательные истории в этой книге рассказывают о кошках и собаках, и это понятно, поскольку именно с этими животными мы проводим много времени и принимаем их в свою семью; но даже дикие создания проявляют свою духовность. Однажды я проводил сеанс с одной женщиной, муж которой разбился в авиакатастрофе в африканском буше, и, когда он проявился, я увидел, что он окружен дикими собаками. При жизни он дружил с одной такой стаей и проводил специальную кампанию, чтобы спасти их от уничтожения местными фермерами. Он боролся за них, потому что эти животные более сострадательно убивали свою жертву, чем гепарды, которые душат пойманное животное. Эти собаки знали о том, что он для них сделал и что этот человек понимал их природу.

Им не требовалась его любовь или любовь другого человека для того, чтобы перейти в мир духа. Животные связаны друг с другом и внутри своей стаи или стада, поэтому сам факт, что человек любит их, не обязательно является для них преимуществом... Ну, разве только, что они могут научиться у людей более сложному поведению и тем развивать свое сознание. Я часто прихожу к мысли, что скорее человеческое сознание будет расти, обогащаясь проницательностью, присущей душам животных, чем сознание животных, когда они проводят свое время рядом с человеком.

Истинное понимание природы живых существ — это наилучший комплимент, который вы можете им сделать. Но так ли глубоко проникаем мы в сущность наших любимцев и учимся ли понимать нашу собственную природу через них? Разве осознанность их бытия должна быть тайной?

Если вы посмотрите вокруг, то убедитесь, что практически каждый день в прессе появляются невероятные истории об интуиции и сострадании «бессловесных тварей», которые восхищают нас. В 2004 году незадолго до цунами люди заметили, как слоны начали издавать пронзительные крики и перебираться на более возвышенные места, собаки отказывались гулять по своим любимым пляжам, и даже летучие мыши взмывали в воздух и улетали прочь. В то время как число людских жертв оценивалось в сотни и тысячи, потери среди животных были не очень высоки. Как будто они знали о надвигающейся катастрофе больше, чем все изощренные приборы и технологии, созданные человеком, которые отслеживали состояние земли и воды.

Или история о коте Оскаре, живущем в больничном отделении для пожилых пациентов, страдающих от слабоумия, в Провиденсе, Род-Айленд. Когда кто-то из пациентов приближается к смерти, кот приходит к нему, садится на кровать и мурлычет, составляя ему компанию. Он настолько точен в своем предчувствии, что персонал уже знает, когда следует позвонить родственникам больного, если они видят, что Оскар заходит в палату. Конечно, никто не знает, почему он это делает, но большинство докторов и сестер, которые видят Оскара, проявляющего заботу, ощущают именно это — заботу и сочувствие.

Нельзя не вспомнить об Эндале, лабрадоре, который живет у ветерана войны Алена Партона на берегу залива в Хэмпшире (Англия) и помогает своему хозяину ориентироваться в этой жизни. Ветеран в сражении получил тяжелые контузии головы, усадившие его в инвалидное кресло и ставшие причиной его проблем с памятью и речью, а также с трудностями восприятия, которые подвергают его постоянной опасности. Эндал — это собака-помощник, он обучен помогать своему хозяину в его магазине, делать основную работу по дому и даже пользоваться кассой. Когда однажды Ален выпал из инвалидного кресла из-за столкновения с машиной, Эндал вернул его в безопасное положение, укрыл одеялом, вытащил его мобильный телефон и положил рядом с его лицом, а затем помчался за помощью. Неужели бессловесное животное научилось всему этому, не понимая, что по-настоящему нужно его подопечному? Я так не думаю, а вы?

Я бы хотел попробовать ответить на вопросы, которые люди обычно задают мне о животных, и расскажу вам о моей любви к ним, о замечательных собаках, с которыми мне посчастливилось разделить свою жизнь, — Лэсси, Мэг и совершенно особенной собаке — Чарли. Расскажу и о том, что я узнал благодаря им о мире духа и сострадании.

Глава 1 Мои животные, моя семья

Забавно сознавать, что у меня было вполне деревенское детство, даже несмотря на то, что первые четырнадцать лет своей жизни я провел в доме с террасой в Спрингберне, на севере Глазго. Это было обычное соседство с миром рабочего класса, но всего десять минут пешком (или около того), и вот ты уже в парке Спрингберн, огромном, состоящем из полей и небольших участков леса, и прудов, где обитали всевозможные птицы — хохлатые поганки, утки и лебеди.

Двадцать минут пешком в сторону Торранса, и вы увидите пространство, занятое болотами у подножия холмов, где по мере продвижения вперед земля превращается в пустошь, покрытую вереском и зарослями утесника с его желтыми цветами и острыми колючками. Я прозвал это место «фазаньими полями», поскольку там было множество восхитительных красных птиц. Это был настоящий рай. Я мог находиться там часами со своими друзьями, братьями и сестрами. Наша мама выгоняла нас из дома, просила чем-нибудь заняться, не влезая в неприятности, и тогда мы прямиком направлялись в поля. Они не были возделаны, и чем выше мы поднимались, тем ближе оказывались к холмам Кэмпси, где природа была еще более дикой. Это было самое волшебное место для игр.

Что мы делали? Мне кажется, мы просто наблюдали, дружелюбно и естественно вступая в мир природы, который разворачивался перед нашими глазами. Часто нас заставала непроглядная темнота, когда мы вдруг вспоминали, что пора возвращаться домой. Это было единственным сигналом к тому, что пришло время пить чай, — становилось абсолютно темно!

Те походы были бесконечными часами открытий: за очень короткое время я приобрел обширные знания о животных и птицах, и все благодаря тому, что наблюдал за тем, как все происходило, — как синица прутик за прутиком строит гнездо, как поет крапивник или как дятел долбит дерево. Было так увлекательно наблюдать за тем, как маскируются или оспаривают свою территорию птицы, и это давало богатую пищу для размышлений. Сегодня, если вам хочется что-то узнать, вы просто задаете строку поиска в Гугле, но ничто не сравнится с непосредственным пребыванием на природе и наблюдением за тем, как она развивается. Мы могли отслеживать жизнь птичьей семьи: от процесса ухаживания родителей до строительства гнезда, высиживания яиц и первой драки между птенцами. Однажды мы видели, как птенцы кроншнепа вылуплялись из своих яиц. В то время мне было двенадцать. Взрослый кроншнеп бегал по земле, притворяясь, что у него сломано крыло (этот вид птиц использует подобный прием, чтобы отвлечь хищников от гнезда с птенцами). Нужно было лишь немного пройти вперед, чтобы обнаружить гнездо с пятнистыми яйцами, которые птенцы кроншнепа пробивали своими длинными клювами, и вскоре из яиц уже вываливались пушистые, серые и черные птенчики. После того, как вылупился последний, они вдруг разбежались в разные стороны и спрятались в траве.

Самым захватывающим приключением было наблюдать за ястребом-перепелятником или лунем, которые парили высоко над папоротником, готовясь броситься вниз, чтобы схватить какое-нибудь несчастное маленькое создание, свою жертву. Еще мне нравилось стоять как можно ближе к оленю, но так, чтобы не спугнуть его или заставить убегать — я понял, что если опустить голову и не встречаться лицом к лицу с животными, они не будут меня бояться. Я читал книги о том, что наблюдал, и гордился тем, что в свои двенадцать лет знаю латинское название каждого вида птиц в Британии.

Соприкосновение с миром живой природы было для нас величайшей радостью в детстве. Нам это никогда не надоедало. Иногда мы садились в автобус и отправлялись в сельскую местность или на озеро. А случалось — находили и спасали пострадавших или брошенных птенчиков, приносили их домой, чтобы выходить их и оставить в качестве домашних любимцев. К сожалению, моя мама не выносила животных. Когда она была маленькой девочкой, на нее напала кошка, и это породило в ней отвращение к животным. Кроме того, ей, матери семерых детей, с четырьмя братьями и сестрами младше меня, за которыми приходилось присматривать ей одной, и без того приходилось несладко. Она считала, что животное в доме лишь добавит работы, а ее день и так был слишком наполнен делами. Поэтому мама не разрешала нам заводить животных. Однако она никогда не заходила слишком далеко на задний двор, где у нас была хижина. Вот там мы и открыли наш госпиталь для птиц и зверюшек.

Это было отличное развлечение для всех соседских детей. Все дети на улице знали, что наша мама не одобряла возни с животными. Поэтому, когда наши приятели приходили и стучались в дверь, а она спрашивала, кто им нужен, они смотрели на нее очень честными глазами и называли одного из нас. Мама, не подозревая об истинных причинах такой нашей популярности, отсылала их на задний двор. А там...

В построенных нами хижине, сарае и загонах обитали всевозможные существа: чайка с переломанным крылом, кролик, которого нам подарил ребенок, хорек, отданный кем-то, кому он надоел, сороки, выпавшие из гнезда, ежик, потерявшаяся черепаха... Мы даже вырыли пруд для одного из наших жителей — окуня, которого впоследствии съела чайка. Одним из обитателей, дольше всего пользовавшимся нашими услугами, был кот по кличке Тигр, которого мы иногда тайком приносили в дом, пока мама была в магазине или у соседей.

Мой отец любил животных, от него мы и унаследовали любовь к ним. Он знал о нашем госпитале и закрывал глаза на то, что мы контрабандой проносили Тигра в дом. В любом случае, Тигру все было известно о Маме — как только она приближалась к дому, он прошмыгивал за дверь, и мы понимали, что она идет!

В конце концов одно животное все-таки смогло растопить мамино сердце. Не помню точно, кто кого нашел — мы ее или она нас, но Лэсси с самого начала была очень необычной собакой. Однажды наша дружная компания села на автобус до Ламлоха, что возле Спрингберна, чтобы побродить по окрестностям и понаблюдать за живой природой. Мне тогда было десять. Вдруг откуда ни возьмись появилась красивая красная собака, сеттер с потрясающей длинной золотисто-каштановой шелковой шерстью и карими глазами. Она присоединилась к нашей прогулке, как будто это было самой естественной вещью в мире, и мы стали кидать ей палочки, устроив вокруг настоящую суматоху. Она выглядела как породистая собака на выставке и была совсем не похожа на заурядную дворнягу, поэтому мы решили, что она, скорее всего, потеряла своих хозяев, когда они вывели ее гулять, или что она живет по соседству и случайно оказалась в том месте, развлекаясь на воле. Мы сочли, что в конце дня она, по всей видимости, вернется домой.

День подошел к концу, и мы помчались на автобусную остановку, но она никуда не ушла. «Давай, девочка, тебе пора возвращаться домой...» Но нет, она не двинулась с места, просто продолжала вилять хвостом, как будто все это было обыкновенной игрой. Мы махали на нее руками и прогоняли ее, но она по-прежнему никуда не уходила. Среди всех она почему-то выбрала меня и держалась у моих ног. Когда начало темнеть, подъехал автобус — один из тех старомодных «Рутмастеров» (Routemaster — марка автобуса), с открытой задней платформой — мы забрались наверх и отправились домой, оставив собаку. Так мы, по крайней мере, думали. Мы сидели на втором этаже автобуса, как вдруг над перилами показалась голова сеттера — уши торчком, а язык вывалился изо рта, как будто говоря: «Ага! Я нашла вас!»

Мы решили, что, раз уж она пошла с нами, значит, так было нужно, и всей компанией дружно отправились домой. Она весело трусила за нами по улице и приветствовала моего отца как давнего друга. Он был очарован ею, но нам сказал, что нужно сообщить в полицию о ее местонахождении. «Она слишком хороша для того, чтобы быть дворняжкой. Уверен, кто-нибудь уже ищет ее». Он позвонил в местный участок и сообщил о Лэсси, там пообещали, что они распространят эту новость и посмотрят, не заявлял ли кто-нибудь о пропаже самки рыжего сеттера. Во всяком случае, так он сказал нам. Но сейчас у меня есть смутное подозрение, что ему так хотелось оставить собаку, что он вообще не стал звонить в полицию!

Как бы там ни было, на следующий день из участка не позвонили. Никто не позвонил ни на той неделе, ни на следующей. Вскоре прошел месяц, а никто так и не хватился Лэсси, как мы решили ее назвать. Она стала жить в сарае на заднем дворе, и мама грозилась выставить ее, если в ближайшее время не объявится ее хозяин.

Лэсси выделила меня в качестве любимого члена семьи, по ночам пробиралась в дом, поднималась в мою комнату, ныряла под одеяло и спала там. Она любила спать у стены, вытянув лапы так, что занимала половину кровати, а я практически сваливался на пол. Моя мама иногда заходила ко мне и, обнаружив ее в комнате, вытаскивала из постели и отправляла восвояси. Но, кажется, Лэсси это совсем не беспокоило, она была добродушной собакой и никогда не держала зла.

Она смотрелась очень красиво, обладая всей элегантностью рыжих сеттеров, и была очень ласковой. В конце концов мама разрешила ей остаться в доме, а однажды даже погладила ее, и мы все понимали, что для нее означал этот жест. Мама даже шутила, что Лэсси, должно быть, реинкарнация ее отца, который до того, как умер, обычно спал в той комнате, где жил я. Он тоже был рыжеволосым, а Лэсси начинала пыхтеть всякий раз, когда оказывалась там, — совсем как он когда-то. Лэсси научила мою маму любить животных.

Эта удивительная собака любила не только нас, людей, но была очень любвеобильной по отношению ко всей округе и, одного за другим, приносила потомство полукровок от каждой соседской дворняги! И мы всегда находили для щенят хороший дом. Она ходила с нами на фазаньи поля и торфяники, любила нырять в реку Кельвин и плавать за лебедями.

Как это ни грустно, но когда мне исполнилось четырнадцать, мы переехали из дома с террасой в квартиру поближе к центру города, в район Горбалс, где работали мои родители и двое братьев. Переехав, мы не могли больше держать Лэсси и других питомцев в нашем «госпитале». Лэсси отправилась жить к одному из моих старших братьев, у которого был дом неподалеку. Он не мог держать ее в доме, поэтому она жила рядом, на ферме, где могла бегать по полям. Я навещал ее так часто, как мог.

Однажды утром (мне тогда исполнилось восемнадцать) я проснулся от того, что по лицу текут слезы и ощущается всепоглощающее чувство пустоты и потери. С того момента у меня стали появляться сильные интуитивные ощущения, которые позже оказывались правдой. Я автоматически связал это чувство с Лэсси, поэтому не очень удивился, когда чуть позже в тот день позвонил мой брат и сообщил маме, что Лэсси неожиданно заболела и ее пришлось усыпить. Я был раздавлен.

Я не заводил собак до тех пор, пока не женился на Кэйти, и до рождения сыновей, Стивена и Пола. Первая собака была спрингер-спаниэлем и прожила у нас всего один день, потому что она была слишком злобной, чтобы оставлять ее в доме, где есть дети. Потом у нас была большая черная лохматая колли по кличке Синди, которую мы взяли из приюта для кошек и собак. Она прекрасно вела себя с детьми — они могли делать с ней что угодно, но она не реагировала; у нее был просто золотой характер. Она была в большей степени собакой Кэйти, поэтому, когда мы разошлись, Синди осталась с ней, а умерла, когда мальчики уже были достаточно взрослыми и заканчивали школу.

Моей следующей собакой была Эльза, которая перешла ко мне и моему напарнику по работе Джиму от его матери. Она была толстым старым лабрадором, и ее больные бедра не позволяли ей много ходить. Так что она была счастлива неспешно прогуливаться по дому с мячом во рту, пока мы работали. Тогда мы жили в квартире на цокольном этаже под Спиритуалистической церковью и были заняты делами общины, которая там собиралась.

Как-то вечером, а именно 8 декабря 1995 года, мы сидели в круге силы в Спиритуалистической церкви. Мы собирались там все вместе, чтобы помедитировать и очистить свой ум и открыться духовным сферам. Моя подруга Дронма, последовательница тибетского буддизма и духовный художник, присоединилась к нам и стала рисовать некоторых людей из мира духа, которые вышли с нами на связь в тот вечер. Когда мы закончили медитацию и остались в кругу, чтобы поделиться тем, что испытали, Дронма показала нам свои карандашные наброски. Обычно она делала семь или восемь рисунков в течение одного сеанса и часто это были изображения умерших родственников или возлюбленных присутствовавших людей. Но случалось и так, что никто не узнавал людей на рисунках. Тогда Дронма на всякий случай подписывала и ставила даты на своих набросках — вдруг со временем их значение прояснится. Они ведь могли быть и предсказаниями, смысл которых прояснится потом. В тот вечер она перевернула страницу, и мы увидели рисунок щенка спрингер-спаниеля, сидящего перед дверью.

«Совершенно не понимаю, почему я это нарисовала, — сказала она. — Не думаю, что это собака из духовного мира. Посмотри, что находится за ней: это твоя входная дверь, Гордон».

Я был удивлен, но она была права — изображение и впрямь было похоже на мою входную дверь. Нас всех восхитил рисунок, полный подробностей: у щенка была белая грудь, вся в пятнышках, и кривая белая полоска вдоль носа.

«Тебе стоит помнить об этом, — сказала Дронма. — Это всего лишь карандашный набросок, но у щенка синий ошейник, а маленькая пуговица в виде бочонка, свисающая с него, красного цвета». И она поставила на рисунке дату.

Я больше не думал об этом, так как мы не собирались заводить новую собаку. У нас для нее просто не было ни места, ни времени, так как мы оба работали. И уж наверняка последнее, в чем мы нуждались, был здоровяк-щенок спрингер-спаниеля, которому требовалось накручивать несколько кругов по парку каждый день. Карандашный набросок Дронма убрала в свою папку с рисунками, и мы все отправились пить чай с бутербродами.

Девять месяцев спустя мне позвонила моя подруга, ясновидящая Джун Окли. Мы часто обменивались разными историями и старались не пропускать ничего, что происходит вокруг. Через несколько минут после начала разговора она вдруг неожиданно прервала свою мысль и сказала: «Скоро тебе предложат нового щенка. У него длинные уши и красивая мордочка — он такой очаровательный. Когда ты увидишь его, ты влюбишься. Мои друзья из духовного мира сказали мне, что ты должен взять себе эту маленькую собаку. Ты не можешь отказаться от него, потому что ему нужен дом. С ним жестоко обращались, и он нуждается в тебе». Она сказала, что Альберт Бест, выдающийся медиум из Глазго, который был в каком-то смысле моим наставником, сказал ей, что мне следует взять эту собаку.

Несмотря на все это, я не отнесся к ее словам всерьез. «Ну, им придется поискать другой дом для него, потому что сейчас я никак не могу взять щенка, невзирая на то, что говорит Альберт». Я не провел никакой параллели между его словами и рисунком, который сделала Дронма.

Джун не настаивала, сказав лишь: «Ну, дорогой, это всего лишь то, что он сказал», — и мы оставили все как есть.

По прошествии недели мне довелось выступать на одном спиритуалистическом семинаре. Когда я закончил, ко мне подошла пожилая женщина и спросила, не знаю ли я кого-нибудь, кто согласился бы взять собаку. Она была очень взволнована, когда говорила со мной: «Если никто не возьмет щенка, ему придется вернуться в собачий приют. Мои соседи сверху взяли его, но они целый день на работе, поэтому запирают его в шкаф. А их шкаф находится прямо над моим, и я слышу, как он целый день воет там. Я больше не могу этого выносить, поэтому я сказала им, что присмотрю за ним немного, но он очень пугается, когда меняет место жительства, носится повсюду и разбрасывает вещи по полу. Я слишком стара, чтобы управиться с ним, но не могу вынести мысли о том, что бедный малыш снова вернется в приют для собак. Это уже третий раз, когда он переезжает, и я уверена, что там решат избавиться от него, если он вернется. Ему всего год от роду, и это было нелегкое время для него».

Я мягко объяснил ей, что просто не имею возможности завести собаку, принимая во внимание нашу крошечную квартирку в подвале и тот факт, что мы с напарником оба целый день работаем в парикмахерской. Моя собеседница выглядела очень подавленной.

Когда она повернулась, чтобы уйти, я вспомнил свой разговор с Джун и окликнул женщину: «Подождите минутку. Этот пес — спаниель?»

Она удивилась. «Да, это спаниель».

«Можно мне взглянуть на него? Если он дружелюбный, возможно, я смогу взять его к себе, но у нас на самом деле нет времени присматривать за проблемной собакой. Дайте ваш номер телефона, а я все же поговорю с Джимом».

Я спустился вниз, в нашу квартиру, и нашел Джима. «Помнишь то сообщение, которое Джун передала мне о собаке? Кое-кто спрашивает, сможем ли мы взять домой спаниеля, и я думаю, нам бы стоило пойти и взглянуть на него. У пса немного трудный характер, но именно это Альберт сказал Джун».

У Джима мое сообщение не вызвало особого энтузиазма, поскольку в детстве он держал спрингера и знал, сколько забот создают эти собаки, но все-таки решил, что нам стоит посмотреть на щенка. Позже вечером я позвонил этой даме и договорился навестить ее в следующий понедельник.

Когда мы зашли в квартиру, там сидел спрингер, уже не совсем щенок, но все еще довольно юный. У него были длинные коричневые уши, белая грудь, покрытая пятнышками, синий ошейник с красной пуговицей в форме бочонка, которая свисала с него, и длинный хвост, который крутился как сумасшедший. Мы сели за стол, чтобы выпить чашечку чая и рассмотреть его, а он запрыгнул на кушетку, ткнулся Джиму в колени, а потом вскарабкался по нему и обернулся вокруг шеи, устроившись у него на плечах, как меховой воротник. Он был слишком большой собакой, чтобы сделать это, но ему нужно было завоевать Джима, и он прильнул к нему, как щенок.

После этого сердце Джима не смогло остаться равнодушным, да и мне он тоже полюбился. Этим дело и кончилось... или все началось. Мы не могли оставить его там. Он был таким ласковым, теперь он не станет себя плохо вести, правда? Мы посадили его в машину и помахали на прощание старушке, которая была совершенно счастлива от того, что пес будет спасен. В машине пес пришел в возбуждение, ходил туда-сюда по заднему сиденью и выглядывал в окно, а хвост крутился как метелка. «Теперь все будет хорошо, — сказал я ему. — Ты едешь в хороший дом».

Через две минуты после того, как он попал к нам в квартиру, пес устроил на полу беспорядок, попытался взобраться на бедную старую толстушку-Эльзу, которая скулила, не понимая, что происходит, бегал из комнаты в комнату, ронял вещи, трепал их и подбрасывал в воздух.

Джим посмотрел на меня и сказал: «Мы никак не можем оставить его. Он же сумасшедший».

Я как раз был занят тем, что пытался остановить Чарли, который стягивал простыни с кровати. «О, ему всего лишь нужно немного времени, чтобы привыкнуть! Через день-два все будет в порядке».

«День-два такого безобразия?»

«Альберт Бест, — подумал я, хватая один конец подушки, которую пытался прикончить спаниель, — это у тебя такие шутки?»

Самое забавное, однако, заключалось в том, что Чарли, также известный как Наглый Чарли, на самом деле был нашим с самого начала. Через месяц после того, как мы привезли его домой, пришли его бумаги, и, взглянув на них, я увидел, что он родился 8 декабря 1995 года, в тот самый день, когда Дронма нарисовала маленького щенка спаниеля с пятнышками на груди, синим ошейником с красной пуговицей, сидящего у моей двери. Мы довольно долго пытались заставить его сесть, чтобы сравнить фотографию с карандашным рисунком, и, когда мы сравнили их, сходство оказалось поразительным — даже коричневые пятнышки на его груди были в том же самом месте, и полоска на носу совпадала идеально.

Сегодня мне кажется, что если бы это была сказка, то в этом месте она бы счастливо закончилась, Чарли был бы в безопасности и счастлив с нами. Судьба свершилась. Очевидно, что нам было суждено встретить его, но кем бы ни был тот тип из духовного мира, который послал нам бедного Чарли, он хотел, чтобы мы усвоили некоторые уроки, преподанные нам этим неистовым и разрушительным характером. Нам пришлось целиком и полностью прекратить работу, к тому же были испытаны все пределы нашего терпения и способности сострадать живому существу.

С самого начала Чарли стал для нас испытанием и уроком. Он не был «просто собакой», кем бы он ни являлся, он был очень особенной личностью, но с самого начала оказался совсем неуправляемым. За девять месяцев он сменил трех хозяев, и становилось все яснее и яснее, что кто-то из них очень плохо с ним обращался. Мы думаем, что его первый хозяин был жесток с ним, жег его сигаретами, и к тому моменту, как спасатели животных проникли в его дом, повзрослевший щенок превратился в запуганную агрессивную собаку. Люди в следующих двух семьях просто не знали, как себя с ним вести. Кто знает, что они с ним делали, чтобы приучить к порядку и выгнать из него страх?

Как бы то ни было, следующие три года стали для нас непрерывной борьбой. Джим очень гордился домом и просто не мог выносить тех кошмарных разрушений, которые устраивал Чарли. И скоро я заметил, что все время покрываю пса и скрываю от своего соседа его самые злостные деяния. Мне пришлось целиком изменить свой образ жизни, чтобы справиться с собакой, которая все перевернула в ней вверх дном.

Он обладал всеми наихудшими характеристиками самца спрингер-спаниеля. Их порода известна своим умом и энергией, и Чарли проявлял их с наихудшей стороны. Он жевал все — нашу обувь, мебель, двери, края ковров — и я не мог утаить этого от Джима. После того, как он «знакомился» с чем-то, это уже невозможно было починить. Невероятно, с какими вещами он расправлялся... Но особенно он любил денежные банкноты! Не дай бог вам было что-нибудь оставить без присмотра. Однажды я купил Стивену и Полу игру про вампиров, которые были от нее в восторге, и Чарли прогрыз дыру в самом центре жесткой обложки книги с правилами и съел все фигурные карты.

Когда мы в первый раз оставили его одного, то, вернувшись, обнаружили, что он написал на постель и разорвал подушки. Когда бы мы ни возвращались домой после похода по магазинам или вечера, проведенного без него, нам приходилось брать себя в руки, чтобы встретиться с очередным сюрпризом, который он нам подготовил, пока мы отсутствовали.

Я изменил свое дневное расписание таким образом, что работал в первой половине дня, а Джим — после обеда. Мы вставали рано и выводили его на длинную прогулку, чтобы он вдоволь набегался до того, как мы уйдем, стараясь хоть немного его утомить, а пока работали, просили друзей заглядывать к нам, чтобы покормить его или вывести в туалет. Обычно они звонили мне и говорили: «Господи, ты бы видел, в каком состоянии сейчас твой дом», а я умолял их не рассказывать ничего Джиму.

Как только я заканчивал работать с последним клиентом, то мчался домой, с размаху распахивал дверь и оценивал размеры ущерба. Раз в неделю к нам приходила женщина, чтобы погладить вещи, и Чарли взял себе за правило выкапывать из корзины только что сложенные простыни и рубашки, которые она оставляла там, расшвыривать их повсюду, а затем еще и валяться на них. Мне приходилось собирать собачью шерсть с только что выстиранного белья и гладить его еще раз до того, как Джим вернется домой, затем класть в стиральную машину простыни, на которые написал Чарли, и стелить на постель чистые.

Однажды я вернулся домой и не смог даже открыть дверь. Я слышал, как Чарли лает где-то внутри, но что-то плотно заблокировало дверь. Я навалился на нее плечом, но единственное, что мне удалось сделать, это протолкнуть ее на несколько дюймов. Я никак не мог понять, что же могло случиться. Я проталкивал дверь до тех пор, пока она не выскочила из петель, но в конце концов мне пришлось сдаться и зайти с черного хода. Когда я открыл заднюю дверь, она как-то странно завибрировала, и я заглянул внутрь. Тогда я понял, что Чарли каким-то образом процарапал дерево и картонную обивку двери — это добавило ему лишь чуть больше работы — пролез сквозь дыру наружу и теперь бегает по улицам.

В гостиной была разбросана одежда и стоял запах свежей собачьей мочи. Потом я увидел, что случилось с входной дверью. Чарли разодрал ковер, оторвав его вместе с гвоздями, скрутил и смял его — и забаррикадировал входную дверь как бревном. Этого я уже не смог скрыть от Джима.

В другой раз Джим подарил мне на день рождения ботинки фирмы Харли Дэвидсон — довольно дорогие, если принимать во внимание, сколько мы могли позволить себе в то время, и я оставил коробку с ними на ночь в гостиной. Я даже не успел их примерить. Утром крышка коробки оказалась сдвинута, но не полностью. «Ну, — подумал я, — Чарли не мог до них добраться, в противном случае крышка валялась бы в другом конце комнаты». Когда я отодвинул крышку, то увидел, что ботинки-то на месте, и даже завернуты в бумагу... а Чарли всего лишь сунул туда свой нос и сжевал язычки. Как я мог сказать об этом Джиму? Ботинки стоили целое состояние. Конечно, я сделал все, чтобы приклеить язычки обратно с помощью суперклея, но после этого надевал их только под джинсы, чтобы не было видно верха. Джим так и не узнал об этом, пока через несколько месяцев я не рассказал ему сам.

— Если бы я поймал этого пса за его подлым занятием!.. — сказал он.

— Именно поэтому я не стал тебе ничего говорить!

Как-то на Рождество я подарил одной из сестер Джима коробку превосходного шоколада, которая стояла под елкой неделю или около того вместе с остальными завернутыми в подарочную бумагу подарками. Она открыла коробку, чтобы угостить всех, и сказала: «А-ха, это очень забавно». В коробке не было шоколада. В течение недели Чарли совал туда свой нос, вытаскивал конфеты и оставлял коробку в прежнем виде — так, как будто ее и не трогали: да вот же она, спрятанная за елкой! Он знал, что его ждут неприятности!

Любить Чарли было на самом деле тяжелым испытанием. Он был ярким и умным псом, однако было очевидно, что он переживает непростые времена. Он ничего не имел против женщин, но если к нему приближался мужчина, он злился, начинал лаять и кусаться. Джим вел себя как альфа-самец и испытывал его, «щипая» его пальцами, когда он рычал и кусался. У меня был на это свой взгляд. Перед нами была собака, которая с начала жизни не видела от человека ничего, кроме насилия — зажженной сигареты, пинка под ребра и т. п. К нему никогда не проявляли сострадания, и, как на любом чувствующем существе, не имеющем представления о добром отношении, на Чарли это сказалось самым пагубным образом. Я решил показать ему, что люди не враги и что ему не нужно бороться с ними за власть. Нам хотелось, чтобы он доверял нам. Поэтому я сделал кое-что, чего не посоветовал бы ни один собачий эксперт: я разрешил Чарли быть альфа-собакой. Я ложился на пол, разрешая ему встать надо мной, прижимая к полу. Он рычал как тигр, приблизив свой нос к моему так близко, что почти касался его, однако ни разу меня не укусил.

На самом-то деле я видел его по-настоящему враждебно настроенным по отношению к другим всего два раза. Один раз это был наркоман, который забрел к нам в церковь. Чарли, видимо, понял, что этот человек отличается от тех, кто обычно приходит к нам, и лаял на него до тех пор, пока не увидел, что тот уходит. В другой раз это был человек, с которым у всех нас были сложные отношения, — Чарли даже не пустил его в дом. Он явно постоянно нуждался в человеческом обществе, и это тоже была проблема: когда его оставляли вдвоем с Эльзой, это напоминало ему, как его запирали в шкафу и бросали. Не удивительно, что он выражал протест и выплескивал его, раздирая мягкую мебель. Когда мы уходили и оставляли его одного, он начинал паниковать, приходя в ужас, что мы никогда не вернемся и ему не удастся выбраться. Нужно было по-настоящему любить эту собаку, чтобы справиться со всем этим.

Дело было не только в том, чтобы понимать, что с ним случилось в прошлом, но и в том, чтобы выяснить его жизненные потребности. Как-то раз к нам пришел плотник, чтобы сделать кое-какую работу. Он устроил большой шум из-за Чарли: он тренировал охотничьих собак для охоты с ружьем, поэтому прекрасно знал, как нужно вести себя со спрингер-спаниелем. Он проработал совсем чуть-чуть, затем позвал меня и спросил: «У вашего пса есть место, куда он прячет вещи? Он милый песик, но, когда я потянулся за молотком, то не нашел его, он исчез. Я пошел в другую комнату и нашел там Чарли, который сидел рядом с молотком. Он очень милый, как я уже сказал, но он крадет все подряд, и сейчас я ума не приложу, что он сделал с моим долотом».

Я подвел его к особому месту, где Чарли прятал вещи, и, конечно же, там оказалось и долото, и несколько других инструментов, которых плотник еще не успел хватиться.

«Все, что вам нужно сделать, — сказал он, — это свистнуть ему и занять его какой-нибудь работой. Вот откуда все берется — этот песик создан для работы, и его нужно занимать делом. Он очень умный — я могу взять его с собой на охоту, никаких проблем. Клянусь, он прекрасно знает, что делает». Он заставил Чарли сесть, что поразило меня, потому что у меня это не получалось, и предложил мне несколько вариантов. «Когда выгуливаете его, кидайте ему что-нибудь, и пусть он принесет вам это обратно. Если вы дома, можете прятать угощение или игрушки и заставлять его найти их. Вам нужно занять его чем-нибудь, и тогда он успокоится».

И это стало поворотной точкой: как только мы начали давать Чарли задания, его плохое поведение стало трансформироваться в нечто более позитивное и игривое. Постепенно он стал успокаиваться, и мы видели только отголоски нахального характера добродушного пса с большим сердцем, который вел себя намного умнее положенного — очевидно, ради своего собственного (а иногда и нашего!) блага. Мне кажется, его безрассудные проделки стали последствием дурного человеческого влияния, когда он был щенком. Он мог казаться взбудораженным, маниакально упертым, но по сути своей обладал по-настоящему мягким характером. А поскольку обращались с ним плохо, пес попросту опасался проявлять свое добродушие — и вместо мягкости демонстрировал упрямство. На самом деле он внушал больше любви, когда вел себя игриво и нахально, чем в тех редких случаях, когда его поведение приближалось к идеалу: он был похож на упрямого школьника, которого вы не можете заставить себя отругать, потому что он такой забавный, хотя и ужасный нахал.

Но за Чарли следовало присматривать всегда, ведь он был воришкой всю свою жизнь. Если вы не следили за ним, он обводил вас вокруг пальца и утаскивал что-нибудь буквально из-под носа, и это всегда было именно то, что было больше всего необходимо в данный момент, — пачка сигарет, ботинок или бумажник. Только после того, как вы обыскивали все сверху донизу и уже пилили себя за то, что потеряли нужную вещь, появлялся Чарли, держа ее во рту, и бросал ее вам под ноги, растянув пасть в широкой ухмылке. Вещь всегда была нетронута — он никогда не прокусывал зубами пачку с сигаретами или кожу ботинка. Конечно, иногда он прятал вещи, но это случалось не так уж часто.

Однажды у нас в гостях была моя подруга, и мы собирались пить чай на кухне, когда там появился Чарли, держа в зубах пару дорогих туфель от Прада. Должно быть, он достал их из ее сумки. Я извинился и сказал, что пес просто ждет угощения. Видя, что я привстал и потянулся за бисквитом, она сделала замечание: «Нет, эта собака должна научиться», — и накричала на него, на что Чарли брезгливо сморщил нос и бросил предмет спора на пол.

Мы продолжили пить чай. Но не успели проглотить и по чашечке, как Джим воскликнул: «Эй, смотрите! Чарли бегает с трусиками во рту!» Мы вышли в коридор и узрели, как он подпрыгивает вверх и вниз, размахивая трусиками моей подруги над головой. Мы приложили невероятные усилия, чтобы изловить его и отобрать у него курьезную «добычу». На этот раз у моей подруги проснулось-таки чувство юмора, она не могла сдержать смеха. «Это не собака, — сказала она, — это человек».

Чарли нравилось сидеть за обеденным столом на своем собственном стуле, когда у нас были гости, он следил за процессом, пока мы ели и разговаривали. Он никогда ничего не брал из наших тарелок, даже в шутку, и когда мы заканчивали трапезу, то давали ему угощение. Один раз кто-то предложил ему сигарету из пачки, и он взял ее в рот с таким видом, как будто ждал огонька. Мы плакали от смеха.

Выгуливать его всегда было огромным удовольствием. Спаниели-спрингеры выведены с такими навыками, чтобы искать добычу на и под землей, пугая птиц. Чарли мог делать это целый день, буйствуя среди папоротника и вереска. Он очень любил путешествовать и всегда приходил в восторг, когда его везли на машине в новое место. Он не мог смотреть на воду без того, чтобы не окунуться в нее, и меня всегда пугало то, как он бросался в бурную реку и плыл против течения.

Однажды к нам приехал медиум Тони Стоквелл, и я решил отвести их с Чарли на озеро Ломонд, чтобы полюбоваться пейзажами. Конечно, Тони был одет безукоризненно, но он весь покрылся собачьей шерстью еще до того, как я успел припарковать машину, и Чарли зализал его до полусмерти, видимо, сообразив, куда мы направляемся. Мы прогуливались вдоль берега и бросали в воду камешки, чтобы Чарли мог нырнуть вглубь и принести их обратно. Потом мы уселись на высоком пирсе, который вдавался далеко в глубокие воды озера, чтобы Тони смог сделать несколько фотографий Бен Ломонда. Он бессознательно бросил камешек с пирса, и тот пролетел добрых три метра, прежде чем упал в озеро, но не успел он коснуться поверхности воды, как Чарли сорвался с места и как торпеда спрыгнул с пирса — у-у-у-ш-ш! Ударившись о воду с громким плеском, он поплыл, фыркая и пытаясь найти камень. Бедный Тони всерьез испугался: шутка ли — подвергнуть собаку такой опасности! Но я сказал ему, что для беспокойства нет повода — для Чарли нет большего счастья, чем вволю поплескаться. Он ждал лишь предлога, чтобы оказаться в воде.

Его территорией была не только наша квартира, но также и Спиритуалистическая церковь. Многие из конгрегации могли рассказать вам об одном январском дне 1996 года — одном из самых холодных месяцев, которые когда-либо случались в Глазго, — когда Чарли запер церковь, оставив их за порогом. Служба должна была вот-вот начаться, и хранитель пришел в тот день пораньше, чтобы показать мне и Джиму места, где снаружи он собирался установить защитные огни. Мы оставили дверь церкви вместе с ключами открытой, повесили пальто внутри и пошли за хранителем. Насколько холодно было на улице, мы поняли только тогда, когда увидели Чарли, выбегающего из квартиры и бегущего по коридору прямо к нам… И тут до меня дошло, что сейчас произойдет! «Нет, Чарли! Нет!» — возопил я, но было слишком поздно — он подпрыгнул и наглухо захлопнул дверь, а мы все остались снаружи.

Машины, полные верующих, продолжали подъезжать, мы были там, на улице, под снегопадом, а Чарли закрылся внутри и лаял, и лаял на нас. Подъехал медиум, который должен был работать в тот вечер, и мы, стуча от холода зубами, долго объясняли ему, что случилось. Взгляд в окно дополнил эту трагикомическую картину: он был там, Наглый Чарли, он весело наматывал круги по церкви, звонко лая и виляя хвостом. Кто-то позвонил президенту, чтобы тот принес запасные ключи. Но прошло еще с полчаса, прежде чем он доехал к нам по льду, и мы тем временем переминались с ноги на ногу, дули на руки, звали Чарли, который лаял где-то в глубине на нас всех. Если бы он оказался настолько умным, чтобы открыть нам дверь!

У них с Дронмой были особые отношения. Когда она обращалась к нему, он клал свою голову ей на плечо и внимал каждому слову. Он всегда любил находиться в центре внимания и, когда болел или повреждал лапу, то появлялся возле нас с трагическим видом, поднимал лапу и начинал забавный ворчливый диалог. С ним можно было почти разговаривать.

«Что же с тобой случилось, Чарли?»

«Гр-р-р-амбл, амбл».

«О, это ужасно. Бедный маленький песик».

Совсем как ребенок!

Когда у нас появилась Мэгги, наш второй спаниель, Чарли было около восьми лет, и она способствовала тому, чтобы его непростой характер стал лучше. Мэг попала к нам прямо от своей матери, щенком она была такой нежной, что жаль было оставлять ее на полу. Нам приходилось поднимать ее и брать на руки, и тогда она до боли вылизывала нам уши. Даже теперь, когда она совсем выросла, для нее нет большего счастья, чем забраться к вам на колени. Ее большие миндалевидные глаза делают ее похожей на Бэмби из Диснеевского мультика. Как только вы заходите в квартиру, даже если прежде вы не были знакомы, но понравились ей, она бросится в ваши объятия.

С другой стороны, Чарли практически всегда оставался настороженным. Как и у Мэг, его животная суть была очень любящей, и это было самой характерной чертой его сознания, больше похожего на человеческое. Но жизнь сделала его осторожным. Большинство животных реагируют моментально, как только импульс достигает их мозга, но можно было видеть, что Чарли сначала обдумывал ситуацию и оценивал человека, стоящего перед ним. Это делало его очень проницательным в отношении людей, которые теоретически могли причинить вред его «семье», вот почему он так хорошо защищал нас. Его сознание развивалось на протяжении всей его жизни, и, мне кажется, у нас он тоже чему-то научился.

Глава 2 Шестое чувство?

Когда я начал работу над книгой, я попросил своих читателей и друзей рассказать мне истории о животных и духовной подоплеке наших с ними отношений и в ответ получил «полный ящик писем» на электронную почту. Это замечательные рассказы о животных всех видов: от пузатых свиней до длиннохвостых попугаев. И все мои корреспонденты оказались настолько добры, что позволили мне поделиться их историями с вами. Было очень непросто выбрать из них лишь несколько, ведь все они уникальны, но возникло несколько основных тем, и первое, о чем я хотел бы с вами поговорить, это своего рода «шестое чувство», которым обладают многие живые существа. Все эти животные ухватывали нечто задолго до того, как люди вокруг них успевали что-нибудь сообразить, и очень часто их первым порывом было защитить любимых людей или быть рядом с ними. Является ли шестое чувство естественным или сверхъестественным? Первую историю рассказал мне Кевин Виггилл из Бенони (Южная Африка):

Дарен — наш средний ребенок. Его роды были тяжелыми, он родился с обвитой вокруг шеи пуповиной, что, вероятно, привело к некоторым сложностям в его жизни. Это был мальчик, на которого всегда нападали, и, когда он был еще совсем маленьким, мы осознали эту проблему и всеми возможными способами старались помочь. Он был одним из тех детей, которым вы должны дарить всю свою безусловную любовь, — вы не могли долго на него сердиться. То, что неизбежно происходит в таких случаях, — вы предоставляете ребенку несколько больше свободы, чем другим детям.

У нас есть домик для гостей на участке земли площадью в два гектара, где живут коровы, кошки, гуси и собаки. Мне казалось, что у нас и так достаточно собак, поэтому я сказал семье: «Больше никого не заводим». Но когда ощенилась собака моего друга, Дарен уже был тут как тут, держа в руках крошечного щенка и спрашивая: «Папа, можно я возьму себе этого щеночка?» — и, конечно, мы согласились. Вот так у нас появилась Бонни. Она была его собакой. Никто из остальных детей не получал домашнего любимца таким образом.

Бонни была стафордширским терьером, скрещенным с чау-чау, это была по-настоящему уродливая собака, она выглядела практически как маленькая гиена. Она любила детей, но оказалась также великолепным сторожем. Большей частью мы даже не знали, рядом ли она, настолько она была тихой, но если поблизости оказывались чужие люди, замыслившие что-то нехорошее, она начинала лаять, сигнализируя об опасности. Я знал, что к ее предупреждениям стоит отнестись серьезно, шел и выяснял, в чем дело, и каждый раз отпугивал незваного гостя.

Как-то раз я вышел на пробежку и вдруг услышал, что она лает в саду. Она рычала где-то в садовых зарослях и бегала кругами вокруг пятилетнего ребенка, семья которого остановилась в нашем доме для гостей. Что-то было не так, и Бонни старалась не дать ребенку возможности пройти в заросшую травой часть сада, становясь между ним и травой, а затем отбегала, ожесточенно лая на траву.

Я отвел ребенка к родителям и вернулся, чтобы выяснить, что так взволновало Бонни. К моему удивлению, это была двухметровая змея — ошейниковая кобра, — которая затаилась среди растений. Если бы она напала на ребенка, то легко бы его убила. И Бонни защитила малыша. Что заставило ее это сделать? Что за невидимая природная сила заставила ее пойти на такой риск?

Очевидно, что обостренные чувства Бонни помогли ей обнаружить спрятавшуюся змею, но для меня эта история значит гораздо больше — это замечательный пример естественной мудрости животных. В тот момент не какая-то неведомая природная сила работала через ее посредство. Проявило себя нечто более чистое — инстинкт защитить ребенка, пусть и едва ей знакомого, — инстинкт, который пронизывал все фибры ее существа. Человек скорее всего остановился бы и подумал о вероятности того, нападет ли вообще змея на него или все обойдется, но животное действует без сомнений и логики.

Абсолютно инстинктивная реакция Бонни — это то, что мы, если внимательно присмотримся к нашим животным, увидим у них всех, и что в том или ином виде случается практически ежедневно. Вы можете, к примеру, посчитать лай какого-то пса назойливым, но, возможно, это всего лишь собака, которая ищет вас.

Другой талант, которым обладают животные и который проявляется каждый день, это способность узнавать, когда вернутся их хозяева. Циник скажет, что они лишь ждут, когда их накормят, но я думаю, что это нечто большее, чем любовь к «Вискасу» или «Педигри Чаму».

Мелисса Приди из Кастл Дуглас (Шотландия) является владелицей кота и собаки, которые наделены этим сверхъестественным талантом:

Когда я еще только встречалась со своим мужем, у меня был кот по кличке Микки, ему было пятнадцать лет. Это был большой пушистый кот, который своим характером больше походил на собаку. Он жил у меня с тех пор, как мне исполнилось двенадцать. Я и мой будущий муж возвращались домой после прогулки, и Микки отправлялся встречать нас, чтобы проводить, — сначала появлялась его маленькая тень, а потом и он сам. Проходило время, и он стал отправляться все дальше, чтобы встретить нас, в итоге, чтобы найти нас, он мог уйти от дома километра на полтора, и еще столько же проходил на пути обратно. Не было такого вечера, когда бы он не встретил нас, чтобы проводить домой.

Сейчас у меня две собаки: спаниель-спрингер Диллон, ему десять лет, и черный лабрадор, скрещенный со спрингером, по имени Шэдоу, ему три года. Моя работа предполагает поездки один раз в месяц из Шотландии в Бирмингем, где у меня проходит ряд встреч, и в день моего отъезда Диллон отказывается есть и остается в постели, что для него просто неслыханно! Полагаю, он улавливает сигналы, что я собираюсь уехать, и знает, что будет дальше.

Но что самое невероятное, так это то, что мой муж и дети всегда звонят мне, когда я возвращаюсь домой, и до дома остается примерно двадцать-двадцать пять километров, и говорят: «Должно быть, ты уже подъезжаешь». Я не раз поражалась, откуда, ради всего святого, им это известно? Оказывается, собаки под руководством Диллона начинают сходить с ума и подбегать к окну, чтобы выглянуть в него. Неважно, в какое время я приезжала, они всегда знали об этом. Для нас это стало своеобразной игрой!

Оглядываясь назад, я думаю, у Диллона всегда была способность узнавать, когда я вернусь домой, потому что я помню один случай, когда он был еще щенком. Поскольку он не был приучен к дому, у нас было специальное ограждение, похожее на те, что ставят в доме с маленькими детьми, которых нужно держать подальше от лестницы, и мы ставили его на кухне перед его корзинкой, когда уходили. Однажды мы вернулись домой и обнаружили Диллона, делавшего вид, что он спит, как всегда в корзинке — словно ничего предосудительного не произошло, но когда я вошла в гостиную, то увидела, что кое-что пропало. «А где та большая банка с шоколадом „Кволити стрит“?» — спросила я у мужа. И тут же увидела дорожку из бумажных фантиков по всему дому и маленькую кучку шоколадных ирисок в виде золотых пенни. Диллон совершил налет на банку и съел все содержимое за исключением конфет, которые он меньше всего любил. Потом он понял, что мы возвращаемся домой, и, зная, что нашкодил, перепрыгнул через заграждение и притворился, что совершенно ни в чем не виноват!

Диллон — типичный спрингер-спаниэль. Но, конечно, не потому, что умеет ловко красть конфеты. Он, как почти все эти собаки, обладает потрясающим чувством времени и знает все о передвижениях своих близких. Среди всех собак, которые когда-либо у меня жили, Мэг и Чарли имели наиболее обостренное чувство, дававшее им знать о времени моего прихода домой. Чарли также всегда приходил в возбуждение, когда его любимый приятель, старый Гордон, приходил к нам в гости. Это было очень кстати, поскольку мы знали, что пора ставить чайник, — Гордон никогда не предупреждал нас, когда собирается зайти!

Но откуда все эти спрингеры и кот Микки знали, когда вернутся их хозяева? Чувствуют ли они запах или слышат, что мы идем на расстоянии нескольких миль, с помощью своих чрезвычайно обостренных чувств? Ученый Руперт Шелдрейк десятки лет изучал интуицию животных, и он считает, что животные (в том числе человек) соединены между собой «морфическими полями», которые позволяют ощущать или даже видеть внутренним зрением, где находятся их возлюбленные или члены стаи, даже на огромных расстояниях. Косяк рыб или птичья стая могут знать, где находятся другие птицы или рыбы по отношению к ним, и реагировать таким образом, что целая группа будет слаженно передвигаться. Они также чувствуют, когда за ними наблюдает кто-то, кто представляет потенциальную угрозу — так, как Бонни знала, что в садовых зарослях прячется ошейниковая кобра.

В своей книге «Собаки, которые знают, когда их хозяева вернутся домой» Шелдрейк описывает историю терьера по кличке Джейти, который обладал хорошо развитой способностью чувствовать, когда его хозяйка, леди Пэм, вернется с работы. Собака весь день оставалась с ее родителями, и поэтому они имели возможность наблюдать за его реакцией, когда Пэм возвращалась домой, чтобы забрать его. Доктор Шелдрейк записал сотни примеров, когда Джейти ждал Пэм у определенного окна. Поначалу родители Пэм записывали все передвижения собаки, а позже установили в доме камеру, чтобы следить за действиями Джейти.

Пэм уезжала на разные расстояния, от семи до более чем двадцати километров от дома, — слишком далеко, чтобы собака могла почуять или услышать ее приближение, сколь бы острым нюхом или слухом она ни обладала, — а возвращалась домой в разное время. Чтобы испытать Джейти и убедиться, что он не ассоциирует с ней звук определенного транспортного средства, она меняла способ передвижения: брала то свою машину, то чужую, ехала на велосипеде, поезде или такси. Результаты были поразительными. Несмотря на то, что Джейти иногда болел или отвлекался на что-то, в большинстве случаев он направлялся к окну за десять минут до приезда Пэм. То же самое происходило, даже когда изменяли место проведения эксперимента на дом Пэм, а потом на дом ее сестры.

Откуда он это знал? Это не могло быть просто привычкой или проявлением одного из пяти обычных чувств. Определенно, он полагался на нечто, что я бы назвал телепатией, которая существует благодаря морфическим полям, о которых говорил Шелдрейк. К тому же Пэм не пыталась посылать своей собаке «мысленные волны». Весь процесс был настолько естественным, что она даже не подозревала о нем.

Многие владельцы животных по всему миру посылали Шелдрейку свои примеры, в которых проявлялся похожий феномен. В основном это были истории с участием собак, но среди животных-телепатов оказались также и кошки, лошади, хорьки, обезьяны, попугаи и даже совы. Не имеет значения, что два «контактера» принадлежат к разным видам, — существует сила, которая трансцендентирует эту связь, а именно — дух.

В одном примере мужчина пошел в театр, но ему так надоела пьеса, что он стал задумываться о том, чтобы встать и уйти. В этот же самый момент его собака, за которой дома присматривала супруга, направилась к своему «месту ожидания». Мужчина решил все-таки досмотреть пьесу и поэтому вернулся домой намного позднее, чем ожидала собака, и бедняжка, должно быть, выглядела очень растерянной! То, что уловила собака, — это намерение хозяина вернуться раньше, а не позвякивание ключей в кармане в нескольких милях от дома.

Некоторые скептики считают, что животные, проявляющие чудеса телепатии, узнают о том, что их хозяева находятся на пути домой, потому что наблюдают за людьми вокруг них и устанавливают взаимосвязи. Согласно этой теории, даже если бы Джейт не знал, что Пэм возвращается домой с работы, ее родители подсознательно знали об этом, и, может, язык их тела передавал едва уловимые сигналы, которые мог уловить только их терьер; может быть, дети Мелиссы начинали радоваться ее возвращению из Бирмингема, и Диллон это замечал. Но история, рассказанная Энн Шейлер из Фарнхема о том, как она спасла кошку по имени Раффлс, доказывает, что в таких ситуациях точно работает что-то другое.

Мой бывший муж был молочником, и во время своих разъездов он нашел котенка, которому было около десяти недель от роду, но он успел подвергнуться жестокому обращению. Ребенок в семье, где она жила, имел привычку бросать ее куда ни попадя, и у кошки возникли проблемы с задними лапами, пострадавшими в результате грубого обращения — она ходила немного странно. Мой муж подобрал ее и принес домой.

С самого начала Раффлс была отважной маленькой личностью. Она терроризировала все местное собачье население и не любила людей — она всегда оставалась немного дикой, независимо от того, как хорошо мы за ней ухаживали. Если я брала ее на руки, то, как только опускала на пол, она тут же начинала вылизывать себя, стараясь очистить все те места, где я ее касалась. Единственным существом на свете, которое она любила, был мой сын, с ним она всегда была очень ласковой. Она спала на его кровати и ходила с ним в парк. Когда он начал ходить в школу, она провожала его до конца улицы, а затем отправлялась встречать его, когда он возвращался домой. Я полагала, что она узнает, когда он вернется, исходя из времени суток и «языка» наших тел, и что поэтому она выходит из дома. Однако когда он вырос и поступил в университет, это приобрело вид уже совсем другой истории.

После отъезда сына Раффлс стала жить у нашей пожилой соседки. Мне кажется, она предпочитала оставаться там, потому что женщина была очень спокойной и не беспокоила ее. Самое интересное, что, когда бы мой сын ни приезжал из университета навестить нас, Раффлс накануне появлялась у нас в доме, ложилась на его кровать и ждала его. Она уже не жила здесь, поэтому никак не могла воспринимать сигналы, исходящие от нас, и иногда даже мы сами не знали, что сын собирается сделать нам сюрприз своим приездом. Я никогда не узнаю, как кошка узнавала, когда вернется ее любимый человек, но она всегда была на месте вовремя и ждала его. Между ними была исключительная связь.

Раффлс дожила до очень преклонного возраста, ей был двадцать один год. Перед смертью она сильно ослабела, и тогда я отвезла ее к ветеринару (завернула ее в одеяло, так как она никогда не разрешала сажать себя в «котовозку»), чтобы усыпить. Хотя она была очень стара и немощна, ветеринару пришлось сделать ей два укола, чтобы она уснула, — по словам врача, такого он не видел за все годы своей практики.

У нее был невероятно сильный дух. У меня было десять кошек, но никто из них не был похож на Раффлс — по какой-то причине она была совершенно особенной, и хотя она вела себя более отстраненно, чем многие из них, у нее был более сильный характер.

Этот уровень коммуникации осуществляется чувствами, а не языком. Наилучшим образом он работает, когда у животного устанавливаются сильные связи с человеком. Очевидно, что Раффлс не собиралась тратить время, выискивая Энн или ее мужа, ее интересовал только их сын! Держу пари, что сильная личность Раффлс позволила ей отлично овладеть искусством применения и понимания этих чувств. Она была настроена на сына Энн, поэтому стоило ему лишь подумать о том, чтобы появиться дома, как Раффлс уже знала, когда он придет, и отправлялась встречать его.

Руперт Шелдрейк совершенно уверен, что эта телепатическая коммуникация зависит от связей между людьми и животными, которые являются не просто некой интерпретацией внешних контактов, а представляют собой вполне реальные внутренние связи, и я полностью с ним согласен. И, конечно же, будучи медиумом, я загляну вперед и скажу, что эти связи любви и привязанности продолжаются и после смерти. Это те же нити, которые связывают вас с духом умершего и любимого вами человека, если вы открыты им и признаете их существование.

Некоторые ученые любят критиковать доктора Шелдрейка и сразу же отвергают его труд, но теперь даже некоторые из них начинают задавать вопросы об интуиции животных и осознают, что она оказывает значительное влияние на многие сферы исследования. Китайцы наблюдают за поведением животных с 1970-х годов, и это помогает предупредить об аномальных сейсмических процессах и спасти многие жизни в случае крупного землетрясения. В одном исследовании, которое проводится в Наннинге, ученые круглосуточно наблюдают за змеями, ожидая предупреждающих сигналов. После землетрясения в Сычуане в мае 2008 года многие китайские блоггеры отмечали, что природа сделала несколько предупреждений: сотни жаб наводнили город, миллионы бабочек летали, собравшись в огромные стаи, а животные на фермах проявляли беспокойство.

В мире медицины собаки вносят свой вклад в борьбу с раковыми заболеваниями. Исследование, проведенное Джоном Черчем в Англии, показало, что собаки распознают пациентов с раковой опухолью, нюхая образцы их мочи; и это исследование продолжается до сих пор. Зафиксировано множество историй о том, как животные «беспокоятся» по поводу родинок или состояния кожи своих владельцев, настойчиво вылизывают эти места, а впоследствии оказывается, что родинки имели раковую природу.

Одно из проявлений интуиции у собак, которая восхищает биологов, но по существу остается загадкой, — это способность некоторых собак предупреждать своих хозяев о надвигающемся эпилептическом припадке или наблюдать за ними, когда припадок уже начался, возможно, для того, чтобы убедиться, что человек не упадет куда-нибудь и ничего себе не повредит. Венди Бессейни из Порта Елизаветы в Южной Африке прислала мне историю о своем псе Тимоне.

У меня есть пятилетний терьер Джека Рассела по кличке Тимон, он мой любимец. Мы выбрали его для нашей дочери из помета, который появился у собаки нашего друга, хотя, вернее было сказать, что это он нас выбрал, потому что я помню, как он вразвалочку направился к нам, чтобы разузнать, кто мы такие. Мы назвали его Тимоном по имени персонажа из мультфильма «Король Лев», так как у нас уже была корелла по имени Пумба, и дети пришли от него в полный восторг. Он любил спать, завернувшись в одеяло, на моей стороне кровати, между матрасом и прикроватным столиком, до того как стал слишком толстым, чтобы протиснуться туда.

Он замечательный пес, какой только может быть, и он любит ездить на машине по магазинам, высунув голову в окно, чтобы ветер обдувал ему уши. Он успокаивает меня по вечерам, когда я возвращаюсь с работы, потому что моя работа очень динамична, я работаю в банке. Когда ты встречаешь до ста разных людей в течение дня, это истощает тебя. Но стоит мне обнять его и просто почувствовать, что он рядом — и, конечно, увидеть его улыбку с глубоким прикусом, — это заставляет мое сердце таять, а меня улыбаться.

У меня остановилась подруга, которая переживала нелегкие времена: у нее появились симптомы биполярного расстройства, которое стало причиной частой смены настроения и умственных расстройств. Один врач на компьютерной томографии обнаружил у нее в мозге «неизвестное образование», а позже она ненадолго потеряла сознание, когда вела машину, и попала в аварию. Несмотря на то, что она не получила серьезных повреждений, по вполне понятным причинам этот случай сильно повлиял на нее. Сильное беспокойство вызывало и то, что доктора никак не могли определить, что же с ней не в порядке.

Она сидела рядом со мной на кушетке в гостиной, и мы просто разговаривали, как вдруг у нее затряслись руки и она сказала, что ее тошнит. Я задернула занавески и поставила Моцарта, чтобы немного успокоить ее.

Все это время Тимон сидел у ее ног, наблюдая за ней и тихонько поскуливая. Он запрыгнул к ней на колени, что показалось мне странным, потому что он вел себя так лишь с избранными людьми, и стал вылизывать ей руки. Она начала гладить его по спине, и тогда он забрался к ней на плечи и положил голову ей на шею. Стресс мой подруги усиливался, но она продолжала гладить Тимона. У нее начался приступ паники, поэтому я придвинулась поближе и стала мягко говорить с ней, пытаясь успокоить и помочь ей сосредоточиться. Все это время Тимон продолжал пристально смотреть ей в лицо.

Через десять минут у нее начался настоящий эпилептический припадок, который напугал нас обеих. Я попросила мужа увести детей наверх, а сама осталась с ней, пока она не пришла в себя после припадка. Я чувствовала себя такой беспомощной, что лишь гладила ее по плечу и держала за руку. Припадок продолжался несколько минут, может быть, пять или десять, но мне казалось, намного дольше. Я тихо разговаривала с ней, когда приступ закончился, и я попросила ее глубоко дышать. Тимон во время приступа сидел у нее на коленях, а после того, как все кончилось, спрыгнул, зевнул и снова устроился у наших ног.

Подруга заплакала и повторяла извинения, но я успокоила ее, помогла надеть пижаму и подняться наверх в спальню. Меня поразило, что Тимон почувствовал то, что должно произойти, и инстинктивно старался помочь ей. До этого у нее не было подобных приступов, и она не понимала, что с ней происходит, и, насколько я знаю, Тимон также никогда не встречался с приступами эпилепсии.

Спустя какое-то время после того случая подруга рассказала мне, что эти приступы стали повторяться, и обычно после этого у нее сильно болели мышцы, а во всем теле ощущалась слабость, и что во время первого приступа ей очень помогло присутствие Тимона, которого она гладила. Это подняло мое уважение к собакам на новый уровень. Их духовные способности намного превосходят наш милитаристский материалистический подход к жизни на земле.

Считается, что собаки, подобно Тимону, улавливают малейшие изменения в химических процессах тела или изменения электрических показателей мозга эпилептика. Улавливать эти взаимосвязи им помогает не столько «шестое чувство», сколько лучшая настроенность на обычные пять чувств, которые мы с ними разделяем: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание — чего нельзя сказать о большинстве из нас.

Некоторые организации обучают так называемых «собак-помощников», которые впоследствии присматривают за своими владельцами и помогают им во время приступов. Люди, которые становятся свидетелями припадка, как правило, испытывают страх — того же ожидают и от бессловесных животных, однако эти собаки предупреждают своих владельцев, проявляя обеспокоенность, они не отходят от них и часто вылизывают до тех пор, пока те не приходят в сознание. Однако невозможно натренировать собаку «чувствовать», что их хозяин собирается заболеть, до того как это произойдет; это то, чему собаки — как заурядные домашние питомцы, так и специально обученные собаки-помощники — учатся сами благодаря той связи, которая устанавливается между ними и хозяином.

Эта связь имеет решающее значение для собак-помощников. Будущие владельцы несколько дней должны присутствовать на тренировках, во время которых они выполняют различные задания с разными собаками, а затем либо выбрать того щенка, который приглянулся им больше всего, либо какой-то щенок их выберет сам. Многие эпилептики сообщают, что через несколько месяцев, проведенных вместе с их новым другом и помощником, приступы становятся реже, возможно потому, что теперь они меньше подвергаются стрессу, и потому, что знают, когда начнется приступ, чувствуя, что с ними все будет в порядке, когда это случится.

Мне кажется очень интересным то, что Тимон не был привязан к больной женщине — просто у него было очень доброе сердце, и для него не имело никакого значения то, что перед ним незнакомка. Совершенно точно он не проходил никаких тренировок, но он был рядом, чтобы помочь женщине прийти в себя, когда она больше всего в этом нуждалась. Тимон знал, что ему нужно вести себя спокойно и поддержать ее в тот момент, когда ее мир переворачивался вверх тормашками.

Когда в работу вовлекаются такие сильные чувства, к вещам, которые могут быть распознаны благодаря «шестому чувству», можно добавить еще одну категорию — время. Телепатия работает мгновенно, вне времени, потому что это чувственное явление, феномен, управляемый чистой эмоцией. И иногда телепатические сообщения могут содержать информацию о том, что еще не случилось, но произойдет в будущем.

Предчувствия — это не та вещь, которую вы можете иметь только потому, что хотите этого. Часто для этого необходимо оказаться в экстремальной ситуации, которая вытолкнет вас из временных рамок в более обширное сознание. Люди, оказавшиеся в состоянии сильного горя или испуга, — наиболее вероятные кандидаты для переживания подобного опыта и, хотя пережитое покажется им «паранормальным» или «нелогичным», инстинктивно они будут знать, что все происходило на самом деле.

С животными дело обстоит несколько иначе: им не требуются экстремальные эмоции, поскольку они уже живут в состоянии прекрасной настроенности на собственные чувства. Они не прибегают к логике и не выясняют все «за» и «против» сами с собой, — они просто реагируют.

Конечно, вряд ли вы узнаете у своей кошки, какой билет выиграет в лотерею на следующей неделе, но в ряде случаев животные реагируют безошибочно, и будущие события это подтверждают.

В своей книге «Правда, в которую трудно поверить» я рассказываю невероятную историю об одном из случаев, когда Чарли чувствовал нечто, выходящее за рамки нормального человеческого восприятия. Как-то мы с Джимом гуляли по местному кладбищу, и Чарли обнаружил гранитное надгробие с надписью «Гордон Смит, писатель», а рядом еще одно: «Стивен Эндрю Смит, талантливый моряк, погибший в море во время Первой мировой войны». Поскольку моего сына звали Стивен Эндрю Смит и он с неделю как вступил в ряды Королевского флота, меня пробил озноб до самых костей, особенно когда Чарли стал лаять на камень, как будто был чем-то испуган.

Немногим более месяца после того случая мой сын покинул службу, решив, что это не для него. Мистика, но когда вскоре после этого началась вторая война в Заливе, мне представилось, что, может быть, в каком-то из вариантов будущего мой собственный Стивен Эндрю Смит был убит во время боевых действий, а мы с Джимом стояли на его могиле.

Много позже мы с Джимом снова отправились на кладбище, чтобы еще раз взглянуть на надгробие, и впали в задумчивость, когда не увидели там никаких признаков имени молодого моряка. «Гордон Смит, писатель» — по-прежнему было выгравировано на камне, так же как имя его дочери, которая умерла в 1920-е годы, но «Стивен Эндрю Смит» исчез. На этот раз к камню нас привела Мэг, и, что бы там ни было, она не выказала по этому поводу никакого интереса или страха.

Что узнал Чарли, когда обнаружил надгробие? Испугался ли он, когда уловил зловещий смысл тех слов на гранитной плите? Я никогда не узнаю, что это значило для Чарли, но знаю, что он старался предупредить нас о чем-то, что должно было случиться в будущем. Ни я, ни Джим никогда не встречали подобных надписей на кладбище, их там целые тысячи, кроме того, мы их и не искали, да и зачем нам нужно было это делать?

Анита Робертсон из Кифли (Англия), рассказала мне историю о другой собаке, которая предсказывала будущее.

Мать моей подруги, Энн, рассказала мне историю о своей собаке, золотистом лабрадоре. Однажды в воскресный зимний день ее родственники по мужу как обычно пришли на обед, и странно, но в тот день пес ни на минуту не оставлял свекровь Энн одну. Когда она сидела за столом и ела, пес положил голову к ней на колени, а когда она пересела на диван, он сел у ее ног и стал скулить. В конце концов его пришлось вывести в сад.

Позже тем вечером, после того как родственники разъехались по домам, Энн открыла входную дверь, чтобы выставить молочные бутылки, и лабрадор проскочил мимо нее и умчался прочь. Этот пес был очень избалован, его каждый день кормили свежим фаршем, он получал много любви и внимания, поэтому в его поступке не виделось никакого смысла. Энн растерялась. Она быстро натянула туфли и позвала мужа Роя, чтобы постараться отыскать собаку на темных улицах. Они живут в районе с оживленным движением и никогда не отпускали собаку свободно гулять, они всегда выводили ее на поводке, поэтому очень обеспокоились, все ли с ним в порядке.

Как бы то ни было, домой они вернулись ни с чем, надеясь, что пес будет ждать их у порога, но его там не было. Зазвонил телефон — это была свекровь Энн, которая сообщила: «Энн, ты не поверишь, но ваш пес у нас и по-прежнему не оставляет меня одну». На часах к тому времени уже было двадцать два ночи, поэтому они решили забрать собаку на следующий день.

Несколько часов спустя Энн и Рой позвонил отец Роя: у свекрови Энн случился приступ, и она скончалась сразу после того, как поговорила с ними, — никаких сигналов, никаких признаков болезни, просто ушла, и все. Врач установил, что у нее была мозговая аневризма. Энн считает, что пес знал о том, что ее свекровь в смертельной опасности, и убежал, чтобы поддержать ее.

Этот лабрадор напомнил мне Оскара, кота, который навещал умирающих больных в доме престарелых, но между ними существует огромная разница. Некоторые биологи считают, что Оскар знает о том, что ему нужно поддержать пожилых пациентов, потому что он улавливает физические сигналы приближающейся смерти, а свекровь Энн умерла неожиданно, от чего-то, что не имело никаких внешних физических симптомов.

Животные связаны со смертью более тонкой связью, чем люди. Им известно, что их приятель собирается умирать, и они знают, требуется ли ему поддержка или он хочет, чтобы его оставили одного. Очень часто они знают и о том, что сами скоро умрут, например, это очень распространено у кошек, и, когда приходит их время, они тихо уходят.

Этот лабрадор чувствовал, что жизненные силы покидают старую женщину, — в этом нет ничего примечательного или «сверхъестественного», не больше, чем у «чувствительного» человека, который улавливает те же сигналы, — это вполне естественная вещь и для нас, и для животных. Разница лишь в том, что они переживают сообщения своего шестого чувства с абсолютной ясностью и не затуманивают разум сомнениями и беспокойством по поводу того, реально это или нет. Мы можем сидеть и говорить: «Я чувствую, что с твоей мамой что-то не в порядке, но я не знаю, что это...» И мы не будем садиться к ней на колени, лизать ей руки или провожать домой! Мы постараемся убедить себя в ошибочности своих эмоций, подумав: «Да я просто ненормальный, с ней все будет в порядке!» Прислушиваться к своей интуиции — это то, чему мы можем научиться у животных.

Глава 3 Сострадание животных

Когда я был женат на Кэйти, а Стивен и Пол были маленькие, мы жили в многоквартирном доме в Глазго, я тогда работал парикмахером. На верхнем этаже нашего дома жила молодая женщина с двумя детьми. Она была в плохом состоянии — алкологичка, которая с трудом владела собой. В семье держали собаку-ищейку, которая была невероятно умной и сострадательной. Каждый день в одно и то же время собака покидала квартиру и спускалась по лестнице, не отвлекаясь, даже если кто-то пытался погладить ее по голове или поиграть с ней. В четырнадцать пятьдесят она переходила на бег и пропадала из виду. В пятнадцать пятнадцать она появлялась в конце улицы с двумя маленькими мальчиками по бокам, которые держались за ее спину. Собака шла достаточно медленно, чтобы их маленькие ножки успевали за ней, а ребята рассказывали ей, что они делали сегодня в школе. Она отводила их домой, обратно к маме, провожая прямо до квартиры.

Все в округе знали эту собаку и то, как она провожала детей домой, заботясь об их безопасности. Я всегда удивлялся, как она стала это делать. Может быть, мать гуляла с ней до школы, а со временем, когда ее болезнь стала прогрессировать, предоставила это делать собаке, ведь та знала даже точное время.

Но с какой стати собаке нужно было беспокоиться об этом? А она беспокоилась. Хотя могла бы убежать и найти себе лучшего хозяина, снять с себя ответственность по заботе о мальчиках. Но не думаю, что ей приходило это в голову. Дети и их мать были ее стаей, и она делала для них все, что могла.

Годы спустя я вспомнил об этой сострадательной ищейке, когда слушал замечательного человека по имени Билл Джордан, который выступал на ежегодном служении Лондонской спиритуалистической миссии для животных. Билл — ветеринар, награжденный Орденом Британской империи за большой вклад в работу Королевского общества по предотвращению жестокого обращения с животными и международных организаций по защите дикой природы. Он много путешествовал по миру и выступал в защиту благополучия животных, помогая кампаниям против корриды, тюленьего промысла и добычи меха, и он не понаслышке знает, что такое сострадание животных. Он и мой Роз организовали ежегодное служение для животных в Ноттинг Хилле, чтобы собрать средства для местных и международных благотворительных организаций, и для просвещения людей относительно благополучия животных. Все пришли со своими питомцами — собаками, кошками, морскими свинками, птичками в клетках, даже удавом — и все животные во время служения вели себя очень спокойно. Это было замечательное окружение, то есть я хочу сказать, что они не волновались и не дрались друг с другом, но оставались умиротворенными. Служение стало невероятно популярным, и с каждым годом число приходящих увеличивалось. Вот одна из тех историй, которую Билл рассказал нам.

Однажды, когда он совершал одно из своих путешествий по сбору данных, Билл увидел слона, который помогал закладывать фундамент для нового здания. По команде дрессировщика он поднимал хоботом огромный деревянный столб, поворачивал его вертикально и осторожно опускал в отверстие.

Все шло очень гладко, как вдруг величественное животное перестало делать то, что от него требовалось. Дрессировщик ударил слониху и закричал, но она даже не пошевелилась. Она крепко держала деревянный брус и не роняла его. Все стали ругаться и кричать на животное, и так и сяк пытаясь стронуть его с места, но слониха не сдвинулась ни на фут.

Наконец кто-то решил взглянуть на отверстие, чтобы выяснить, что же могло напугать животное. В яме, на расстоянии буквально нескольких футов от края, сидел котенок, который, очевидно, свалился туда. Если бы слониха бросила столб в отверстие, он бы раздавил малыша. Рабочие вытащили котенка на глазах у слонихи, и после этого работа продолжилась, великанша снова без всяких возражений стала выполнять приказания.

А теперь скажите мне, на каком основании эта слониха должна была беспокоиться о котенке? Он не мог стать ей пищей, как-то помочь или принести хоть какую-то пользу. И уж точно слониха Нелли не могла принять котенка за другого слона. То, что увидел Билл, было проявлением сострадания этого животного, которое позволило Нелли ощутить неразрывную связь с котенком и отказаться причинить ему вред. Как только она осознала, что происходит, то не увидела других вариантов, кроме как защитить котенка.

У многих медиумов, которых я знаю, есть домашние животные, которые очень любят помогать им в работе. Собаки и кошки могут проводить превосходные консультации, несмотря на то, что у них нет сертификата. Я не выгоняю своих собак из комнаты, когда кто-то приходит на сеанс, разве только тогда, когда человек на самом деле не выносит животных или у него на них аллергия.

Однажды я проводил сеанс для одной актрисы, которая пришла в красивом черном костюме, и я предупредил ее, чтобы она прогнала Мэг, иначе ее наряд будет перепачкан белой шерстью, но она сказала, чтобы я не беспокоился, потому что она любит собак. Когда мы продолжили сеанс, она расчувствовалась и стала плакать, и к стыду своему мне пришлось признаться, что у нас в доме нет подходящих носовых платков, так что мне пришлось предложить этой шикарной даме рулон туалетной бумаги, чтобы она могла вытереть слезы! И тогда Мэг сделала то, что никогда до этого не делала во время сеансов: она запрыгнула женщине на колени и стала слизывать слезы. Я сказал своей посетительнице, чтобы она просто столкнула собаку, но та настаивала: «Нет, прошу, оставьте ее — ей нравится меня успокаивать!»

Несмотря на то, что Мэг самая настоящая собака, она в то же время одно из самых любящих домашних питомцев, которые когда-либо жили у меня. Ее любовь к людям растет день ото дня, и так прекрасно это наблюдать. Но не позвольте этой трогательной истории ввести вас в заблуждение — она по-прежнему совершенно сумасшедшая собака.

Чарли тоже знал свою роль во время сеанса еще до того, как посетитель подходил к подъездной дорожке. Обычно он начинал лаять, когда к дому подходили незнакомцы, но если кто-то приходил на сеанс, он не вставал, даже когда они звонили в дверь. У Чарли был свой маленький ритуал: он провожал нас от двери до кресла и, когда человек усаживался, пес клал голову ему на колени и заглядывал в глаза. Я объяснял клиенту, что он делает это со всеми и что скоро он отойдет, и действительно: он садился или ложился у его ног, выражая поддержку своим присутствием, и оставался там до окончания сеанса.

Есть один сеанс, который я вряд ли когда-нибудь смогу забыть, впрочем, как и моя клиентка. Когда эта женщина пришла, было очевидно, что она с трудом держит себя в руках, но, как только мы усадили ее в кресло, ее губы задрожали, и она расплакалась так, что никак не могла успокоиться. Джим попытался обнять ее и предложил ей выпить чая или стакан воды, но она только сильнее начинала плакать. Из-за рыданий она не могла вымолвить ни слова, они сотрясали ее тело от макушки до кончиков пальцев. Я как мог пытался утешить ее и помочь успокоиться, пока Джим бегал за салфетками, но ничего не помогало — она просто не могла остановиться. Мы с Джимом вышли в коридор и стали перешептываться: «Что же делать? Она не может остановиться!» — потом поспешно вернулись в комнату, снова пытались утешить, гладили по спине... И тогда Чарли нашел выход из положения. Он сидел у ее ног, наблюдая за происходящим, потом встал и, простите, но нет более деликатного способа описать то, что он сделал, — начал совокупляться с ее ногой. Мы перепугались и бросились его оттаскивать, но тут женщина посмотрела на Чарли, который был очень занят своим делом, и вдруг ее рыдания превратились в смех — она смеялась так же сильно, как до этого рыдала. Чарли тут же слез с нее и повернулся к нам с Джимом, как будто говоря: «Видите? Вот и все»... и вышел из комнаты как ни в чем не бывало. Тогда мы тоже прыснули от смеха: мы втроем смеялись, пока не надорвали животы, а из глаз не покатились слезы. Доверьтесь Наглому Чарли!

Мой друг медиум Билли Кук обычно везде ходит со своим лучшим другом Тилбари, маленькой черно-бело-серой собакой, помесью болонки Лхаса Апсо и терьера Джека Рассела. Тилбари был самым маленьким в своем помете, но это отлично компенсировалось его замечательной личностью, и получилось так, что он стал для Билли бесценным другом. Он колесил вместе с ним по всей стране, когда тот посещал спиритуалистические церкви, и любил присутствовать на служениях. Если в конгрегации находились хорошие певцы, Тилбари завывал вместе с ними, но если ему не нравились их музыкальные способности, он просто сидел и лаял на них! Он также имел обыкновение лаять в тот самый момент, когда Билли собирался закончить то, что делает, — а это было очень кстати, потому что он никогда не мог вовремя остановиться!

Когда Билл проводил частные сеансы, Тилбари проявлял еще большую проницательность. Он всегда знал, что интересует приходящего человека: кто переживает настоящее горе, а для кого это просто дань любопытству и возможность познакомиться с человеком, который по-настоящему помог кому-то. Если перед ним был один из таких любопытных, он бросал на него взгляд и ходил по пятам. Если же чувствовал, что человек переживает утрату и изо всех сил старается держаться, тогда он запрыгивал к нему на колени и начинал лизать.

Билли любит рассказывать об одном необычном сеансе, когда Тилбари на самом деле очень помог ему. У двери Билли появилась юная девушка, которая выглядела настолько изможденной и больной, что Билл принял ее за наркоманку. У наркоманов существуют серьезные проблемы, но медиуму трудно помочь им, потому что они уже и так пребывают в другом мире. Поэтому Билл засомневался насчет этой девушки, однако Тилбари не растерялся: он прибился к ней и ходил следом из комнаты в комнату, а когда она села, забрался к ней на колени. Так в глазах Билли девушка была оправдана, а когда начался сеанс, он понял, что маленький пес попал в самую точку. Девушка не была наркоманкой — она потеряла любимого, и это довело ее до анорексии. Билли, даже со своей интуицией медиума, не смог понять, в чем дело, но Тилбари не сплоховал и заставил хозяина убедиться, что девушке нужна помощь. У этой собаки были настоящие духовные способности.

Собак часто называют лучшими друзьями человека, в то время как у кошек сложилась репутация эгоистичных и отстраненных от посторонних эмоций созданий. Кевина Виггила из Южной Африки господь благословил не только собакой Бонни, но и кошкой по имени Гарфилд, которая доказала всю глупость этого утверждения, в самый нужный момент проявив заботу о жене Кевина:

На второй день Рождества, который также был днем рождения моего Даррена, сын появился с худым черным котенком в руках и с широко открытыми глазами и сказал: «Посмотри, что мне подарили на день рождения». Кто-то оставил маленького котенка на лужайке, и Даррен оказался первым, кто подобрал его, это оказалась девочка. Вот так все и вышло, мы не могли отказать ему. А кошечку он назвал Гарфилд.

У Гарфилд было невероятно развито чувство сострадания. Когда моя жена Джули страдала от рака яичника и переживала тяжелое время, проходя химиотерапию, кошка была ее постоянным спутником, лежа на ее постели практически весь день. Я не приветствую животных на мягкой мебели, особенно кошек в кровати по ночам, но Джули была такой хрупкой, практически прикованной к постели, и кошка была для нее настоящим спасением.

Если Джули нужно было в туалет, она звонила в колокольчик, и, в какой бы части дома мы ни находились, слыша его, мы приходили на помощь. Наш дом довольно большой, и расстояние между спальней Джули и столовой для гостей, в которой как-то вечером перед телевизором собралась вся семья, составляет двадцать пять метров. Это случилось за неделю до того, как Джули умерла. Мы все удобно устроились там, как вдруг в комнату вбежала Гарфилд и так пронзительно закричала, как будто ее обожгли раскаленной кочергой. Конечно, мы тут же вскочили, чтобы выяснить, что с ней случилось, но она не дала нам поймать себя и побежала обратно, в направлении комнаты Джули, продолжая кричать. Она продолжала в том же духе, пока мы не дошли до комнаты, а потом остановилась. И только тогда мы поняли, что Джули нет в кровати — она упала и лежала на полу, мучаясь от боли. Ей было так плохо, что она не смогла дотянуться до звонка или позвать на помощь. Но Гарфилд знала, что надо делать. А еще говорят, что животные не могут говорить.

Думаю, что истории о Гарфилд, Тилбари и слонихе, о которой рассказал Билли, показывают нам, что сострадание присуще всем живым существам.

Животные не могут читать ваши мысли, но они улавливают ваши чувства и делают это превосходно. У нас это получается хуже, потому что мы общаемся с другими, стараясь спрятаться за слова. Мы говорим: «Да, у меня все хорошо», — хотя наш внутренний голос говорит нам, что чувствуем мы себя ужасно, а человек, с которым мы разговариваем, думает: «Он не очень хорошо выглядит, но говорит, что все в порядке, поэтому лучше оставить все как есть, а то еще подумают, что я вмешиваюсь». А животное просто знает, что вам плохо, и их невинность заставляет их подойти к вам и предложить свою поддержку. С ними не может случиться так, что они передумают, если вы по какой-то причине не хотите привлекать к себе внимания, — они даже не задумываются об этом. И в этом их чистота. Они не умеют притворяться, и, когда они воспринимают наши чувства, они действуют.

В апреле 2008 года я работал в Южной Африке и там услышал рассказ Филиппы Джонсон о лошади, которая помогла ей в тот момент, когда ее жизнь почти незаметно для всех изменилась.

Я катаюсь на лошадях и работаю с ними всю свою жизнь. В детстве мне очень повезло, у меня был собственный пони, но, к сожалению, моя семья не могла позволить себе купить лошадь. Но это не было для меня проблемой, поскольку мой дядя держит конюшню для соревнований, и в ней всегда есть лошади, с которыми нужно поработать. Поэтому я могла оттачивать свое мастерство наездницы и надеялась однажды выступить на соревнованиях по дрессажу самого высокого уровня.

Когда мне исполнился двадцать один год, папа с мамой пообещали, что помогут мне купить лошадь, а брат Бретт нашел интересное объявление в отраслевом журнале о молодых лошадях. Я позвонила по телефону, и женщина, которая продавала лошадь, сказала мне, что мы можем приехать взглянуть на нее, и добавила, что она предпочитает держать своих лошадей «легкими», поскольку избыток белка не полезен для суставов.

Мы с отцом приехали туда, и нас провели в темный зловонный хлев. Там мы увидели огромного жеребца двух с половиной лет. В его теле просвечивались почти все кости, он был таким тощим, что казалось, бедренные кости вот-вот порвут кожу. Мы вывели его на улицу.

Он только недавно познакомился с седлом, поэтому мы начали медленно: сначала я легла поперек седла, прежде чем перенести на него весь свой вес. Я пустила его спокойным шагом, потом трусцой по небольшому открытому пятачку вельда, больше я ничего не могла попробовать, потому что конь был недостаточно обучен и там не хватало места.

По дороге домой отец сказал мне: «У этого коня есть три качества, которые ты ищешь в выездной лошади: чувство ритма, темперамент и каденция»[2]. Я подумала, что он либо сошел с ума, либо так сильно в меня верит, раз считает, что я могу превратить это несчастное создание в чемпиона по выездке. Мы еще немного поговорили, и отец сказал, что если через год у нас ничего не получится и средства, затраченные на обучение, превысят стоимость жеребца, то я смогу купить другую лошадь. Мы решили послать ветеринара осмотреть его.

Ветеринар позвонил в тот же вечер и сообщил, что лошадь сегодня умрет, потому что тяжело больна и страдает от разлития желчи, а его хозяйка даже не заметила, что с ним что-то не в порядке! Мы вынесли коня во внутренний двор для лечения, но когда отец с врачом пришли за ним, им пришлось сцепить руки и поддержать круп, практически поднимая его в трейлер, настолько он был слаб.

Он оставался у моего дяди до полного выздоровления, и мы решили немедленно выкупить его у владелицы. Мы оставили рядом с ним другого жеребца, чтобы дополнительный тестостерон помог ему поправиться, а когда ему стало лучше, и он по-прежнему остался таким же добродушным в отношении своего соседа, мы не стали ничего менять. Его назвали Сандаунер Кингпин ака Бойзи, поскольку он был мне как ребенок.

В конце октября 1998 года я попала в автомобильную аварию, в которой потеряла своего брата и возлюбленного. У меня была серьезно повреждена правая сторона тела, и какое-то время я находилась без сознания. Мой тренер по выездке сделал так, что первое, что я увидела, открыв глаза, была фотография Бойзи.

Я потеряла подвижность в правой части тела, и врач сказал, что кататься на лошадях мне отныне заказано, поскольку использовать правую руку я уже не смогу. Они не были уверены, поправится ли моя правая нога. К счастью, я начала немного двигать ею, и в ту ночь в больнице я дала своей лучшей подруге два обещания. Во-первых, я сказала ей, что смогу ходить к концу следующей недели (в тот момент врачи никак не могли привести меня в сидячее положение без того, чтобы меня не вырвало или я не потеряла сознание), а во-вторых, что 1 января 1999 года я снова буду в седле.

Свою первую дистанцию я прошла между параллельными брусьями в физиотерапевтической клинике в среду, а 1 января, с большой помощью, я смогла сесть на Бойзи, который к тому моменту стал здоровенным жеребцом — семнадцать целых и три десятых ладоней в холке. Отец два раза медленно провел меня по арене, и я поняла, что доктора ошибались, я смогу кататься верхом.

До тех пор, пока я не смогу как следует кататься, мне требовался трансплантат ствола нерва, а это означало, что мне придется на несколько месяцев передвинуть свои планы, но когда я смогла это сделать, Бойзи вел себя с исключительным благородством. Всякий раз, когда я теряла равновесие и падала вперед (у меня по-прежнему не работали мышцы с правой стороны), он останавливался и ждал, когда я выровняюсь, и потом мягко продолжал двигаться. Наш медленный прогресс невероятно разочаровывал. До аварии я была молодым профессионалом и собиралась в Германию, чтобы учиться у лучших мастеров своего дела, а сейчас я даже не могла прямо сидеть на лошади.

Бойзи поглощал весь мой гнев, страдания и отчаяние, но не позволял им влиять на него. Через год после аварии мы приняли участие в нашем первом шоу. Мне пришлось перевестись в более низкую категорию — для новичков, поскольку я по-прежнему была ограничена в движениях, но мы выиграли, и, конечно, нам обоим хотелось большего. Я приняла участие в другом шоу, которое должно было состояться через три недели.

За день до соревнования я собиралась начать тренировку, когда мой тренер спросила меня, не требуется ли помощь, но, конечно же, на тот момент я полагала, что могу все сделать сама, и попробовала сесть на Бойзи, чтобы она не держала его голову. Он сделал два мелких шага вперед, и этого оказалось достаточно, чтобы я потеряла равновесие и неуклюже упала на ограждение арены. Не знаю, кто больше удивился — я или Бойзи — все те годы, что мы были вместе, я ни разу не падала с него, но на этот раз я получила серьезные повреждения и не могла двигаться. Мой тренер старалась сохранять спокойствие и подошла помочь мне, но каждый раз, когда она подходила, Бойзи прогонял ее. В конце концов ей пришлось отвести коня в конюшню и обратиться за помощью.

Я сломала спину, и с верховой ездой пришлось попрощаться на шесть месяцев. Это случилось через короткое время после аварии, и новость просто убила меня, но я решила, что раз я ничего не могу изменить, то должна делать хотя бы то, на что способна. То, что я не могла ездить на Бойзи, не означало, что я не могу работать с ним. Мне хотелось попробовать то, что называют «join-up» (соединение). Это техника, придуманная талантливым конником Монти Робертсом, принцип которой заключается в том, что лошадь отпускается с поводьев, а потом с помощью языка тела вам нужно добиться того, что лошадь сама решит вернуться к вам и работать с вами, полностью вам доверяя.

Лиза, специалист по трудотерапии, которая помогала мне, работала в технике «join-up» с лошадьми и пони, поэтому я и обратилась к ней. Мы привели Бойзи на крытую арену и отпустили его, а потом Лиза успешно провела с ним маневр соединения. Пришла моя очередь, и до самого последнего момента все шло прекрасно. Когда Бойзи уже собирался подойти ко мне, он вдруг затряс головой и ускакал. Это повторилось несколько раз.

Тогда Лиза сказала: «Кое-что происходит между вами, и вам сначала нужно разобраться с этим. Он хочет подойти к тебе, но что-то его останавливает».

В то время я работала с удивительным целителем Стивом, он с помощью мышечного тестирования пытался выяснить, что беспокоит меня и препятствует выздоровлению. Я спросила его, не согласится ли он попробовать провести тест вместе с Бойзи, и он согласился, хотя до этого никогда не работал с животными.

Мы пошли в конюшню, и первое, что сделал Стив, — спросил Бойзи, согласен ли тот, чтобы я была заместителем Стива, и конь согласился. Я встала своим правым плечом напротив его плеча и предложила левую руку для тестирования. Мы проверили, все ли с ней в порядке, но там не обнаружилось никаких физических проблем.

В тот момент Бойзи стоял в центре стойла, опустив голову, он что-то жевал — знак того, что он расслаблен и доверяет нам. Тогда Стив сказал мне, что, когда он начнет следующую проверку, я должна буду визуализировать свое падение. Не прошло и доли секунды с момента, когда я стала мысленным взором рисовать свое падение, как Бойзи вскинул голову и убежал в конец стойла, захрапев и выкатив глаза.

Стив быстро сообразил, в чем дело. «Проблема вот в чем: он не хочет соединяться с тобой, потому что, позволив тебе управлять им, он, как жеребец, не сможет тебя защитить». В дикой природе задача жеребцов — защищать свое стадо, а это именно то, что делал Бойзи в моем случае.

После аварии мы с Бойзи не раз переживали трудные времена, но его преданность никуда не исчезла. Возможно, я спасла его, когда он был молодым, но и он спасал меня, и за это я навсегда останусь перед ним в долгу.

Филиппа выиграла не одну, а две серебряных медали на Паралимпийских играх в 2008 году.

Думаю, что Бойзи — очень развитое существо, он проявляет две наивысших духовных добродетели — мудрость и сострадание. Найдется не так много людей, имеющих оба эти качества.

Если мы присмотримся к нашим животным, то очень скоро увидим, что в их мире представлены все уровни самых выдающихся качеств, так же, как и у людей. Так же, как мы встречаем людей, проявляющих поразительное сострадание, будь то призвание, как сестринское дело, или когда с кем-то из людей случается беда, точно так же мы встречаем поистине исключительных животных. Пэтч, питомец Терри Дэвиса из Лланелли (Уэльс) был одним из таких:

Пэтч был дворнягой, который прожил в нашей семье шестнадцать лет. Он всегда был рядом, когда я нуждался в нем, и счастливо вписался в наше домашнее хозяйство, где уже было три кошки, а позже появилась еще одна собака, Тиа.

Моя мама жила напротив нас в доме с террасой, а ее подруга Роуз была нашей соседкой, милая одинокая женщина, которая любила животных. Она была одной из четырех пожилых пенсионеров, к которым «по частному вызову» бегал Пэтч. Неважно, что мы предпринимали, чтобы его удержать, он все равно находил лазейку и сбегал. Мы беспокоились, как он будет переходить дорогу, но ничто не могло удержать его от намеченных встреч! Он совершал этот ритуал ежедневно в течение последних шести лет своей жизни, и стал настоящим благословением для этих пожилых людей. Он так воодушевлял их и дарил им безграничную заботу.

Лишь два раза он не стал вылезать из своей корзинки. Позже нам звонили или приходили его друзья и спрашивали, все ли с ним в порядке, но у него, как казалось, все было хорошо. А потом выяснилось, что это были дни, когда, как это ни грустно, скончались моя мама и тетушка Роуз. Без сомнения, Пэтч узнал об этом раньше нас.

Когда он сам состарился, то старался по-прежнему совершать свой привычный маршрут, хотя не всегда мог это сделать, но его пожилые друзья звонили нам каждый день, чтобы узнать, как он. Это было доказательством его преданности. Добро, которое он делал в своей жизни для этих людей, было бесценным, потому что они действительно нуждались в компании. Пэтч преподнес нам урок: нам стоит внимательнее присмотреться к тому, как мы ведем себя с друзьями.

Конечно, не все собаки такие, как Пэтч, но и не все люди такие, как Мать Тереза! Однако у всех нас есть возможность выйти за пределы того, что ожидается от нас в жизни, и это хотя бы то, что делал Пэтч. Циник скажет, что он делал это, чтобы получить в награду пару печений, но я сомневаюсь в этом. Если бы это был лишь рефлекс Павлова на сладкую приманку, он бы продолжал добиваться угощения и после смерти своих друзей. Этот пес просто делал свою работу, как любой волонтер, навещающий стариков в доме престарелых или занимающийся с детьми в свободное время. Он был чем-то особенным, такой собакой, о которой тибетцы бы сказали, что ее сознание получит более высокое перерождение в своей следующей жизни. Он дарил любовь от чистого сердца и был очень сострадательным существом, и, как говорит Терри, если на это способна собака, то мы тем более должны подумать о том, что должны делать мы, люди.

Глава 4 Связи между животными

Однажды подруга рассказала мне незабываемую историю. Она держит конюшни с большим количеством ездовых лошадей, одной из которых был очень старый шотландский пони. Пони стал хромать, и они пригласили ветеринара, который сказал, что очень сожалеет, но пони сломал ногу, и с этим ничего нельзя сделать. Возможно, было бы лучше его усыпить.

Моя подруга и конюхи попрощались с пони и очень переживали из-за него, а потом отступили назад, когда его выводили из стойла. Они хотели отвести его подальше, за сарай, чтобы остальные лошади не видели его смерти и не волновались, но тут произошло невероятное.

Когда лошади услышали, что их старого товарища уводят куда-то, они все подошли к переднему краю денников и стали стучать по полу и бить копытами по дверям, как будто маршируя. Они не смотрели на людей, просто вскинули головы вверх. Этот глухой грохот нарастал по всему двору и становился все громче по мере того, как пони пропадал из вида. В тот самый момент, когда пони усыпили, все лошади издали жуткий крик. Подруга сказала, что звук был самым высоким из тех, какой когда-либо издавали лошади, и что это был практически крик ужаса. Ни до этого, ни после она больше никогда не слышала, чтобы кони так кричали. Они определенно знали, что пони собирается умереть. Может быть, таким образом они хотели подбодрить его, почувствовав его страх? Или это было выражение горя? И какое им было дело до смерти старого пони?

Большая часть моей работы как медиума происходит с людьми, животные появляются лишь в связи с теми людьми, которых они любили при жизни. Конечно, я никогда не передаю сообщения для животных... хотя, когда я в первый раз проводил служение для животных в Лондонской спиритуалистической миссии, то устроил довольно забавный спектакль. Все сидели очень тихо, я представился и сказал, что собираюсь настроиться на общение с духом. Тогда я притворился, что связь состоялась, и стал кивать. Потом подошел к черному лабрадору в первом ряду и сказал: «Со мной такого никогда не случалось. Я получил сообщение от твоей матери, она говорит, что у тебя есть шестеро сестер и вы все очень похожи». Пес поднял голову и посмотрел на меня; никто не проронил ни слова. Все восприняли это так серьезно, что мне пришлось признаться, что я просто пошутил! Может быть, мне и вправду стоило притвориться, что я вошел в транс и начать лаять?!

То, что медиум не может передать сообщение от духа животного другому животному на этом уровне существования, не значит, что они не могут общаться друг с другом. Мы уже видели, что животные способны общаться телепатически и чувствовать боль и радость друг друга. Вот две истории об исключительной связи между двумя домашними питомцами, которая продолжалась и после смерти. Первой будет история Роя МакКига из Бейта в Эршире (Шотландия).

У меня было две собаки породы бордер-колли, их звали Бесс и Сонни. Бесс была матерью Сонни (sonny — «сынок»). Это были удивительные и самые умные собаки, они везде ходили со мной. Люди всегда отмечали, как хорошо они себя ведут, и что это две настоящих личности.

По вечерам мы с собаками обычно сидели в гостиной. Бесс ложилась на коврике возле батареи, под окном, а я садился в кресло в противоположном конце комнаты, у камина. Сонни всегда ложился у моих ног.

Бесс неожиданно скончалась, у нее отказали печень и почки, и мы с Сонни были убиты горем. Я никогда не видел животное, которое бы так реагировало на смерть другого. Сонни бегал по саду и выл — он никогда этого не делал раньше; он очень горевал. Он стал очень тихим сразу после кончины Бесс.

Несколько недель спустя я сидел перед камином, Сонни у меня в ногах, как вдруг он вскочил и посмотрел на дверь. Потом посмотрел на меня — и снова на дверь. Он повторил это несколько раз, и я понял, что он растерян. Я тоже почувствовал, что Бесс стояла там.

Потом Сонни медленно провел взглядом по комнате, остановив его на батарее, как будто наблюдал за тем, как Бесс ходит по комнате, как раньше. Он перестал поворачивать голову, когда посмотрел прямо на батарею; он продолжал смотреть туда, потом повернулся ко мне, потом снова посмотрел на нее — он был в замешательстве. Затем Сонни медленно встал, направился к батарее и хорошо все обнюхал; вернулся ко мне, но продолжал смотреть туда оставшуюся часть вечера. И это происходило еще несколько раз в течение последующих недель.

Постепенно Сонни снова стал самим собой, и количество случаев, когда он, вероятно, видел, как «Бесс» идет на свое любимое место, уменьшилось. Но Бесс давала нам знать, что ее дух по-прежнему с нами, и я уверен, что Сонни мог видеть ее.

Сонни сейчас уже нет с нами, но я часто ощущаю его присутствие — и его матери тоже — когда гуляю по холмам, где они любили бегать, или тихо сижу у камина зимними вечерами.

Конечно, животные чувствуют боль и горе других животных, если те больны или травмированы, или когда они переходят в мир духа, и, как многие люди, они по-прежнему ощущают присутствие своих любимых после смерти. Но в отличие от нас, животные принимают это как есть, реагируют на это, а потом возвращаются к привычной жизни. Осознание, реакция и принятие — вот ключи к подобным случаям и к тому, как справиться с горем. Это не значит, что Сонни ходил и причитал: «О, Господи!» Он просто принимал это. И я уверен, его успокаивало осознание того, что его мать была по-прежнему рядом.

Вторая история тоже произошла в этой части мира. Я познакомился с Дон Мюррей в Пертшире, во время съемок документального фильма о тяжелых утратах, которые проводились на кладбище для домашних животных, расположенном на открытом участке в сельской местности. Это был великолепный день, над нами кружили два красных воздушных змея. Я был заинтригован ее работой — она держит похоронное бюро для домашних животных — и меня сразу поразили ее душевная теплота и сострадательность.

У себя дома в Бордере Дон организует торжественные проводы для животных от имени их владельцев, многие из которых столкнулись с суровой реальностью: им предстояло увидеть, как животное, которое было членом их семьи, бросают в общую кремационную печь. Она также использует свои навыки профессионального консультанта и успокаивает людей, предлагая им свое присутствие на похоронах питомца, если хозяевам требуется такая поддержка. Так много людей считает, что горевать о своем любимце стыдно и неправильно, поэтому сам факт того, что Дон уверяет их в обратном — что это совершенно естественно, когда ваше сердце разбито, — является для них великим облегчением.

А сейчас я предлагаю вам историю о плохих парнях, которые по воле судьбы стали животными, — о паре стаффордширских бультерьеров. Вы можете сказать, что их поведение делает бессмысленным все, что я говорил о животных как духовных существах и о более просветленных душах, но, конечно, было бы неправильно делать такие выводы. Так же, как не всякий человек может быть Матерью Терезой, так и не всякая собака может быть такой, как Пэтч. Возможно, так же, как и в случае с людьми, некоторые животные учатся действовать и думать на самом низком уровне сознания. Кошка, играющая с мышью, или косатка, которая мучает морского котика, находятся на том же уровне духовного развития, что и человек, который жестоко обращается с животными и людьми. Люди тоже преследуют, охотятся, мучают и убивают. Мы делаем это, потому что можем и потому, что это доказывает наше превосходство. Возможно, у терьеров или котенка в этой истории те же причины. Это не человеческая природа, это природный тупик, в котором и находится жестокость. Люди и животные, которые развивают свое сознание, могут вырваться из этого цикла, потому что, если ты высокоразвит, ты не можешь обидеть другое живое существо — ты понимаешь, что так ты причинишь вред самому себе. Возможно, это стоит сделать темой отдельной книги!

Вот история Дон, которая повествует об исключительной дружбе двух очень разных животных.

Когда у меня появился Кэз, белая борзая, он уже был довольно взрослым. Он прожил трудовую жизнь беговой собаки, и после этого тренер передал его ветеринарному колледжу в Глазго, где пес затем шесть лет служил донором крови. Кровь борзых невероятно ценна, в ней содержится большое количество кровяных телец, поэтому ветеринары предпочитают использовать ее для переливаний. К тому же эти собаки очень послушны, поэтому их не нужно успокаивать, когда они сдают кровь, и довольно большие, что позволяет получить большое количество крови. Кэза в колледже очень любили и отлично за ним присматривали, но через пять-шесть лет он стал слишком старым для донорства, и ему решили подыскать новый дом.

Я взяла его в 2001 году после того, как закончила свою карьеру старшего казначея в компании P&O. Я жила в поместье, расположенном на юге Глазго, и мы с Кэзом ежедневно несколько раз в день выходили на неторопливые прогулки. Борзые очень спортивные собаки, но не выносливые, поэтому наши прогулки продолжались не больше пятнадцати минут, однако мы выходили рано утром, в обед, в чайное время и вечером.

На прогулке нам всегда составляли компанию местные коты, Смоуки и Тиггер, которых, видимо, не пугала большая белая собака. Однажды весной я заметила маленького черно-белого кота, сидящего возле одного из домов. Он всегда мяукал, и я не могла понять, почему его не берут в этот дом — он был так мал, почти как котенок, и меня бы его крики свели с ума!

Местные ребятишки рассказали мне, что кота зовут Дензиль. Ему потребовалось около недели, чтобы собраться с духом и присоединиться к нам. Впоследствии мы все выходили на прогулку: сначала я с Кэзом, а потом три кота, которые шли за нами как стадо маленьких слонов. Мой дом был построен с заботой о семьях, которые будут там жить, вокруг было много зелени и кустарника. Мы гуляли там вместе с котами, а на обратном пути они один за другим покидали нашу компанию и возвращались к себе домой.

Я попробовала дать Дензилю немного печенья, надеясь, что он перестанет плакать, и после этого он всегда ждал нас, чтобы прогуляться и поесть. Мне удалось кое-что узнать о нем от людей, живущих в поместье. Они рассказали, что его первый хозяин взял его котенком девять лет назад, и что они жили в доме, возле которого я впервые его увидела. Он вырос вместе с белой борзой, поэтому, как я полагаю, ему было так комфортно рядом с Кэзом. После этого его взяла другая семья, которая вскоре переехала, а его оставила здесь. Прежние владельцы не захотели брать кота обратно, посчитав, что он сам найдет себе дом по душе. Вот почему он плакал, сидя у порога этого дома. Он не захотел уходить со своей территории в мой дом, поэтому он был приятелем Кэза только на прогулках.

Кэз прожил у меня три года, он был красивой, любящей собакой. Самое позднее, когда я выводила его на прогулку, — девять часов вечера, но когда у меня умерла мать, моя жизнь перевернулась, и как-то вечером, вскоре после ее смерти, мы вышли только в одиннадцать часов. Пес был на поводке, и мы шли по привычному зеленому газону впервые без кошек, потому что было уже слишком поздно. И тут из-за угла появился молодой человек с двумя стаффордширскими терьерами; собаки были без поводка, а позже я узнала, что их специально тренировали как бойцовских собак.

Они набросились на бедного Кэза — двое против одного — и стали трепать его. У него не было никаких шансов. Я отчаянно пыталась спасти его и оттащила одного терьера, но было слишком поздно. Я немедленно отвезла Кэза к ветеринару, но он был уже стар, а рваные раны оказались такими серьезными, что даже после того, как ветеринар зашил их, у пса начались приступы. Он был практически парализован, и, когда я забирала его домой, мне пришлось закутать его в пальто, чтобы на улице его задние лапы не касались земли. Прогулки закончились, он не мог и двух шагов отойти от дома.

Однажды, когда я помогала ему хоть немного отойти от дома, появился Дензиль и помчался к нам во весь опор. Он мяукнул Кэзу и зарылся в его брюхо. Они обменялись легкими поцелуями, а потом Дензиль смотрел, как я пытаюсь то нести, то поддерживать Кэза.

Через несколько недель я снова отвезла пса к ветеринару, который остался им очень доволен, но предупредил, что, когда ему станет хуже, он умрет очень быстро. Я запаслась лекарствами, чтобы контролировать приступы и помочь ему дожить до Рождества и Нового года, но он не дотянул. В следующую среду его состояние настолько ухудшилось, что он был не в состоянии даже встать, чтобы сходить по нужде, и у него случился приступ. Это было невыносимо.

Я просидела с ним всю ночь и в полночь услышала, как кто-то плачет. Сначала я подумала, что это ребенок, но, выглянув в окно, никого не увидела. В конце концов я поняла, что звук исходит из задней части дома, я открыла дверь и увидела Дензиля. Это меня удивило, потому что, насколько я знаю, он никогда не был у нас. Я впустила его, и он просидел возле Кэза все ночь, наблюдая за ним.

Рано утром я аккуратно подняла его и выпустила на улицу, сказав: «Ну, иди. Увидимся, дружок». Закрыв дверь, я с тяжелым сердцем позвонила ветеринару. Через несколько часов он приехал, чтобы усыпить Кэза. Так я попрощалась со своей замечательной собакой и другом.

Из крематория для животных ко мне приехал молодой парень, который должен был забрать Кэза. Я предупредила его, что пес намного тяжелее, чем кажется, но он поднял его так грубо, что зашатался и сломал ему шею. Я была слишком оглушена горем, чтобы сказать что-нибудь, и пошла за парнем, взяв с собой любимую игрушку Кэза; я хотела, чтобы ее кремировали вместе с ним. Не думаю, что парень знал, что я смотрю на него, потому что он просто швырнул тело Кэза в багажник фургона. Вот почему я решила стать организатором похорон для животных — увидев, как он обращается с умершим Кэзом.

Меня не было дома до конца дня, а вернувшись, я обнаружила Дензиля на пороге. Я впустила его, и он стал носиться из комнаты в комнату так быстро, как мог, но, не найдя Кэза, выскочил из дома. Он делал это десять дней подряд. Я не могла в это поверить, но, похоже, он все-таки понял, что случилось. Я просто оставляла дверь открытой, когда он приходил, чтобы он мог сразу уйти.

Через десять дней я получила из крематория урну с прахом Кэза. Я не знала, что мне с ним делать, и поставила на высокий комод в спальне. Был канун Рождества. И снова на пороге появился Дензиль. Я открыла дверь, он вбежал внутрь, промчавшись прямиком в мою спальню, и издал леденящий душу крик. Я вбежала туда и увидела, что он выгнул спину и распушил хвост, который теперь стал в два раза больше. Он покрутился и выскочил за дверь. Я подумала: «Я действительно все это видела? Может быть, его напугало что-то другое?» Но это было слишком много для простого совпадения.

Через несколько часов я услышала, как он плачет за дверью, и снова впустила его. На этот раз он просто сел рядом со мной на диван, и, честно говоря, после смерти Кэза он очень меня поддержал. Я сказала ему, что он может остаться на ночь, и пошла спать.

В два или три часа ночи я проснулась от стука. Тэп, тэп, тэп. Я подумала, что это капает вода, и снова заснула, пытаясь игнорировать звук, но он продолжался так долго, что в конце концов я встала и включила свет.

Это был Дензиль: он сидел на комоде и стучал лапкой по урне. У меня пробежал мороз по коже. Я окликнула его и попросила оставить урну в покое, тогда он спрыгнул и ушел в гостиную. К счастью, урна была слишком тяжелая, чтобы он смог ее опрокинуть.

После этого он делал так каждую ночь. Тэп, тэп, тэп. Я так привыкла к этому, что сквозь сон говорила ему: «Дензиль, оставь его в покое», он спрыгивал с комода и сворачивался клубочком рядом со мной.

Через несколько недель, уже в новом году, я купила статую белой борзой в натуральный рост и установила ее в саду. И она стала статуей Дензиля: каждый божий день в любую погоду целых два года этот кот дежурил у статуи. Он выходил и ложился рядом с ней, и так проходила неделя за неделей. Он защищал ее! — даже мне не разрешалось близко подходить к ней. Если я косила газон и доставала щетку, чтобы очистить статую от попавшей на нее срезанной травы, то слышала шипение — это Дензиль просил меня убраться восвояси! Однажды я передвинула статую и увидела его на заборе прямо надо мной, готового броситься на меня! Он был исключительно любящим котом, и было очень странно видеть такое проявление его агрессивности.

В тот же год у меня появилась другая борзая-спасатель по кличке Мак, и они с Дензилем отлично поладили. Но если я выпускала Мака в саду, мне приходилось надевать на него намордник, потому что, когда он проходил мимо статуи Кэза, кот начинал шипеть и выпускать когти.

Через два года Дензиль, Мак, статуя Кэза и я переехали из поместья в Ланаркшир, где у меня появилась возможность держать больше гончих-спасателей. Поскольку некоторые из этих собак были небезопасны для кошек, я поняла, что мне придется держать Дензиля дома, и не знала, как он это воспримет. К счастью, все получилось как нельзя лучше — он чувствовал себя возле них как рыба в воде, возможно, потому, что начинал стареть и внешний мир уже не представлял для него такого интереса. Казалось, заклятье статуи тоже перестало действовать. Ее снова установили в саду, но он никогда не просил, чтобы его выпустили в сад охранять ее. Он просто сворачивался клубочком рядом с Маком и казался таким же счастливым, как Ларри.

Прошло восемь месяцев после нашего переезда, и как-то ночью Дензиль стал тыкаться мне в нос — было около пяти утра. Я прогнала его и снова задремала, но через несколько минут меня разбудил Мак. Он был очень взволнован, на него было совершенно не похоже просыпаться так рано. И тогда я поняла, в чем дело.

Он бегал туда-сюда между мной и котом. Дензиль лежал на полу на боку. Я сразу поняла, что случилось что-то очень плохое, попробовала поднять его, но ему было очень-очень плохо.

Мы отвезли его к ветеринару, как только открылась приемная, около шести утра. Чтобы поставить диагноз, не потребовалось много времени. Дензиля поразил обширный инсульт и его парализовало. Думаю, он чувствовал приближение приступа и поэтому пытался разбудить меня. На выздоровление не было никакой надежды. Они оставили его у себя на двенадцать часов, чтобы посмотреть, не станет ли ему лучше, но когда они сжали ему задние лапы щипцами, чтобы проверить реакцию, ничего не произошло. Позже сосед рассказал мне, что несколько лет назад Дензиля сбила машина, и эта давняя травма головы могла стать причиной инсульта.

Я сказала: «Хорошо» и глубоко вздохнула. «Дензиль, поцелуй мамочку». Он лизнул меня в нос, я повернулась к ветеринару и сказала: «Усыпите его, пожалуйста». Я знала, что кое-кто ждет его.

Он был моим первым котом и провел со мной так мало времени. Я всегда считала себя собачницей и никогда не понимала кошек, но он полностью изменил мой взгляд на этих животных. Я рада, что последние два года его жизни были счастливыми. Мы поставили ему памятник рядом со статуей Кэза. Я никогда не встречала таких котов, как он. 

Глава 5 Синхронистичность в животном мире

Дух подписывается под нашей жизнью, но большинство из нас настолько поглощены собственным существованием, что не видят этого. Если он затрагивает наше сознание, то это происходит в виде неожиданного озарения, или изменения состояния сознания, или через сообщение медиума. Однако есть и другой способ, которым дух может повлиять на нашу повседневную жизнь, и это «синхронистичность» — цепочка случайностей и событий, которые настолько поразительны, что мы на мгновение останавливаемся и задаемся вопросом: «Это произошло на самом деле? Все должно было случиться именно так? Почему?»

Я принимал участие в телефонном шоу на радио BBC, когда один человек рассказал мне странную историю. Его жена коллекционировала бабочек, и на ее похоронах, которые состоялись в середине зимы, гигантская и очень редкая бабочка приземлилась на ее гроб и оставалась там до самого погребения. Когда траурная процессия направилась в крематорий, она полетела туда же, порхая над ними. Я знал, что мне не нужно объяснять вдовцу, что это означит; он правильно истолковал произошедшее: это был знак от его жены, что она по-прежнему находится рядом с ним. Это синхронистичность — как бы «беспричинная случайность», которая, однако, имеет значение.

Несколько лет назад я принимал участие в пятидневном семинаре в Германии, и одной из участниц его была потрясающая женщина, ей было где-то за семьдесят, хотя, глядя на нее, вы никогда бы об этом не узнали. Это была народная целительница из племени апачи и дипломированный врач, она применяла оба своих таланта, посвятив свою жизнь помощи и лечению людей. Она знала много удивительных историй, и мне нравилось разговаривать с ней. Однажды вечером, после того как семинар закончился, у нас разгорелась большая дискуссия — я заметил это намного позднее, когда все мастер-классы и обсуждения давно закончились! Ее особенно интересовали животные и знаки, которые мир природы посылает тем, кто ищет их и умеет их интерпретировать.

В семинаре принимал участие молодой человек по имени Кристиан, он казался очень обеспокоенным. Во время перерыва на кофе он подошел ко мне поговорить, он выглядел взволнованным и сказал, что хочет задать несколько вопросов. Он рассказал, что в скором времени собирается уезжать в Америку, но его дедушка очень болен, и он боится, что, уехав, не сможет попрощаться с ним и тем самым разочарует старика. Он считал, что я могу сказать ему (посредством сеанса), когда его дедушка покинет этот мир.

Я объяснил ему, что это не та информация, которую духовный мир обычно посылает мне, и постарался объяснить ему, что не имеет значения, находится ли он физически рядом с дедушкой, до тех пор, пока поддерживает с ним ментальную связь. Но, видимо, Кристиана это не очень убедило.

Тогда я не знал, что он также разговаривал с Мамой Апачи, и она сказала ему, что он получит знак, когда дедушке придет время покинуть этот мир, и нужно просто искать этот знак.

За два дня до окончания семинара я прогуливался возле озера рядом с пансионатом, и Кристиан, который определенно все еще был полон переживаний, пошел со мной. Начинались сумерки, и все вокруг освещалось прекрасным золотым осенним светом, а листья деревьев отражались в воде. Кристиан звонил домой, чтобы узнать, как обстоят дела, но состояние его дедушки не изменилось.

Мы гуляли там около часа и уже повернули домой, когда перед нами на тропинке из-за сосны появилась рыжая лиса. В золотом свете ее красноватый мех тоже казался золотым, она была совершенным дополнением картины. Казалось, что лису совсем не волнует наше присутствие, и она спокойно протрусила с десяток метров по тропинке перед нами. Мы затихли, наблюдая за этим великолепным животным, и тут что-то во мне сказало мне правду:

— Твой дедушка только что скончался, — произнес я.

— Откуда вы знаете? — спросил Кристиан.

— Думаю, это был знак. Если ты позвонишь домой, когда мы вернемся, ты узнаешь, что он умер.

Не могу сказать точно, откуда мне это стало известно, но я был уверен на сто процентов.

Когда мы вернулись обратно в пансионат, Кристиан позвонил родителям, и оказалось, что я был прав: старик испустил дух в тот самый момент, когда лиса появилась на тропинке. И молодой человек изменился — вместо чувства опустошения он ощутил облегчение и воспрянул духом. Он сказал мне: «Дедушка нашел способ дать мне знать о своей смерти несмотря на то, что меня не было рядом, и он послал мне эту лису».

Когда позже тем вечером я встретил Маму Апачи, первое, что она спросила:

— Вы видели свой знак?

Я сказал:

— Да, тот мужчина скончался.

Тогда она спросила:

— Вы видели лису?

— Да!

— Была ли она золотистого цвета?

— Была, — лиса действительно была золотой.

Она сказала мне, что после разговора с Кристианом она медитировала, чтобы помочь ему, и что это она отправила ему золотую лису.

Это сбивало с толку, поэтому я сказал ей: «Но лиса, которую мы видели, была настоящей. Это не был дух лисы или что-то, похожее на призрак».

Мама Апачи улыбнулась и сказала: «Не имеет значения, как она появилась перед вами. Самое главное, что вы и Кристиан получили знак, и вы оба его поняли».

Она была счастлива; она попросила об исцелении душевных мук того парня, и лиса оказалась рядом, чтобы помочь. После того случая она стала называть меня Золотой Лисой, человеком, который общается с мертвыми.

Я не могу похвастаться таким же богатым собранием символов, которые использует в своей работе Мама Апачи, но у меня есть свой собственный способ «читать» живую природу вокруг. Вы можете называть это «орнитомантией» — предсказанием по поведению птиц — но это то, что я большую часть времени даже не осознаю, и у меня нет каких-то установленных правил, которые существовали в древности у мудрецов Рима или кельтов, которые наблюдали за небом, ожидая появления орлов или ворон. И уж конечно я не выхожу на улицу в шаманском головном уборе и не читаю заклинаний, ожидая появления вещих птиц. Но если в небе появляются определенные птицы, это сообщает мне некоторую информацию. Это всегда какая-нибудь хищная птица, парящая в вышине, и я часто встречаюсь с ними, когда путешествую. В какой-то момент что-то в небе привлекает мое внимание, и я вижу ее — ястреба, сокола или луня. Я могу находиться в центре Лондона, посмотреть вверх и увидеть пустельгу. Обычно это случается, когда я чем-то очень озабочен, и таким образом мне дают знать, что проблема решается или обдумывается кем-то из духовного мира. Это знак чего-то, что выше меня, не в буквальном смысле, конечно! Это всегда обнадеживает и всегда помогает. Птицы заставляют меня задуматься о значительности сущего, о существах, которые смотрят на мои маленькие проблемы со своей широкой перспективы. И от этого я чувствую себя намного лучше.

Иногда животные появляются в нашей жизни естественным, но в равной степени странным образом, словно ястребы в лондонском небе или бабочка посреди зимы. Кстати, с самого начала было очевидно, что Чарли сошел в нашу жизнь с рисунка Дронмы, поскольку именно благодаря ее наброску этот пес появился у нас дома. Синди, колли, которая жила у нас, когда я был женат и дети были еще маленькие, была прекрасным существом, но в том, как она у нас появилась, не было ничего экстраординарного, и несмотря на то, что жить с ней было одним удовольствием, она не оказала никакого влияния на мои взгляды. Чарли же взорвал дом как бомба и потребовал от нас подстроить под него нашу жизнь.

Когда же я вспоминаю Лэсси, то гуляли мы тогда по Ламлоху вдесятером, но Лэсси выделила именно меня, и тогда же мне пришлось выдумать способ оставить ее у нас, поскольку мама ненавидела домашних животных. Совершенно ясно, что с Лэсси меня связывала устойчивая телепатическая связь, о чем я расскажу позже.

В подобных случаях имеет место именно связь, существующая в сознании между вами и животными, которая устанавливается задолго до вашей встречи. Она похожа на уже подписанный контракт, поэтому вы не сможете упустить случая встретить их.

Вы отправитесь в совместное путешествие, и оно станет большой частью вашей жизни, тем ее отрезком, на котором и вы, и животное будете учиться. Этих особенных животных можно встретить во время болезни, тяжелых переживаний или несчастного случая, или они просто открывают перед нами новые возможности и меняют нашу жизнь. Они вдохновляют нас на самые теплые к ним чувства, чтобы мы, глядя на них, понимали, с какими удивительными существами мы оказались связаны в тот короткий промежуток времени, что мы живем на Земле.

Когда Луис Хастингс из Оксфордшира, что в сердце Англии, прислала мне свою историю о том, как она нашла в Америке свою собаку Мемфис, я понял, что это животное — одно на миллион.

Я всем говорю, что Мемфис никогда не была «просто собакой». По сравнению с другими животными, которые жили у меня, у нее определенно было человеческое сознание, и в этом смысле она была совершенно уникальной. По уровню своей осознанности она была похожа на ребенка и обладала значительно более развитым самосознанием и личностью, чем любое другое животное, которое я встречала. Она была упряма, нахальна, обладала сильной волей — всем тем, что характерно для пятилетней собаки. Мемфис любила делать что-то ради чистого удовольствия, была очень спонтанной и жила в текущем моменте: опять же, как ребенок.

Случилось так, что я нашла ее в резервации индейцев хопи в Америке, в один новогодний сочельник, в глубоком захолустье. Просто вышла из машины — и увидела ее. Это место было невероятно сильным в духовном смысле, даже земля там казалась особенной, и мне всегда казалось, что именно это повлияло на ее духовные силы.

Собака была похожа на койота, но черная, как смоль, на вид ей было около восьми месяцев. Она была совершенно ручная: она села передо мной и молча всем своим видом заявила, что поедет домой вместе со мной, и так и случилось. С того момента она от меня не отходила. Я даже громко вслух сказала ей: «Я знаю тебя», — настолько сильной была эта связь. Тогда у меня не было никакой возможности заводить собаку, но все оказалось предопределенным свыше! У нас в буквальном смысле было общее сознание, как бы глупо это ни звучало.

Мемфис была необычайно сознательной, так хорошо понимала мир вокруг нее и очень тонко чувствовала различные энергии. Если я поддавалась дурному настроению, она тоже выглядела подавленной. Она очень чувствительно относилась к костям и высушенным свиным ушкам, которые я приносила для нее домой, и поначалу это приводило меня в замешательство. Настолько же, насколько она хотела их съесть, это ее и расстраивало, она могла все время плакать и в конце концов старалась убрать их из поля зрения, засовывая за спинку дивана. В итоге я пришла к выводу, что, возможно, она как-то чувствует энергию мертвого животного, и перестала покупать их. То же самое произошло, когда она увидела украшение из кроличьего меха на шубе одной женщины — она была по-настоящему расстроена и плакала, хотела дотронуться до меха, но, казалось, была не в состоянии этого сделать. Так продолжалось, пока я не спрятала шубу с кроличьей опушкой подальше от нее.

Какое-то время я жила в Лонг-Айленде и по пятницам около семи вечера на все выходные уезжала в Манхеттен. Мемфис любила Манхеттен, и по пятницам во время обеда я находила ее свернувшейся калачиком на переднем сиденье машины. Туда она запрыгивала через открытое окно и терпеливо ожидала, когда придет время отправляться в дорогу.

В другое время я жила в Санта-Фе, и каждые выходные мы обычно совершали многочасовые походы по лесу и по горам. Где-то я подобрала палку длиной чуть побольше метра, которую использовала как посох, для того чтобы карабкаться по камням-ступенькам и горным склонам. Один конец палки я обернула тканью, чтобы за нее было легче держаться, и после каждой нашей вылазки всегда забирала ее домой.

Однажды мне надоело носить эту палку с собой, и я оставила ее возле какого-то дерева, прислонив к стволу в глубине леса. Несколько месяцев спустя мы с Мемфис, прогуливаясь, снова оказались в том же месте. Она вдруг отделилась от меня и побежала к тому самому дереву, где стояла старая палка. Она нашла ее и так обрадовалась находке, что подпрыгивала, виляла хвостом и, подбежав ко мне, стала звать, чтобы я забрала свою давно забытую «собственность».

Я по-прежнему чувствую, как она запрыгивает на мою кровать, когда я собираюсь спать, несмотря на то, что вот уже четыре года она пребывает в мире духа. Определенно, она по-прежнему делает так, чтобы ощущалось ее присутствие!

Она научила меня многому: тому, как нужно веселиться, быть спонтанной и жить в настоящем моменте. Она также научила меня терпению и — совершенно точно! — тому, что животные обладают намного более развитым сознанием, чем принято считать... Особенно если им предоставляется достаточно пространства и свободы быть самими собой. Нужно лишь научиться жить в гармонии с ними вместо того, чтобы подавлять их своей волей, что обычно делают люди, не давая возможности проявиться их истинной личности. Сила характера Мемфис поражала меня — для общения ей не требовались слова, и она всегда точно сообщала мне о своих чувствах.

Мемфис напомнила мне о людях, похожих на моего брата, который не мог есть мясо с тех пор, как едва научился говорить. Нас приучили есть и ценить мясо, но он просто не мог его переварить, даже если это означало остаться голодным. После этого я встречал многих вегетарианцев, с которыми случилось то же самое. Все начиналось с чистого инстинкта, развившегося в сознательное сострадательное отношение к животным и острое понимание их страданий — именно то, что проявляла и Мемфис.

Мемфис была похожа на учителя, а учителя приходят к нам в разных формах, иногда даже на четырех лапах! Как говорит пословица: когда ученик готов, появляется и учитель. Вам просто нужно узнать его.

Нам также нужно научиться узнавать те души, которые приходят, чтобы защищать нас и приносить нам радость. Когда я читаю рассказ Брэнды Коттингхэм о ее собаке Хейди, я думаю, что она не только выбрала дом Бренды, но и принесла их семье много минут чистого восторга. Вы увидите, какой личностью она была, и как она успокаивала своих близких даже после своей смерти.

Моя веймарская легавая Хейди с самого начала была особенной. Мы хотели купить одну из этих прекрасных «собак-привидений» и побеседовали с заводчиком, чтобы выяснить, подходящие ли мы владельцы. Когда мы вошли в сарай, где родились щенки, нас предупредили, чтобы мы не трогали их, поскольку мать очень защищала их. Но когда я опустилась на пол, один из щенков сам пополз ко мне и забрался на колени. Это была Хейди. Ко мне подошла ее мать и обнюхала меня, затем посмотрела прямо в глаза и спокойно вернулась на свою подстилку.

Владелец сказал: «Этот щенок и его мать выбрали вас», — так началась наша история любви...

Хейди была поистине волшебной собакой, все любили ее. Вы никогда не знали, что она сделает в следующую минуту. Она даже стояла в очереди в местную забегаловку, и хозяин всегда давал ей отдельный кебаб в качестве награды. Если вы брали ее на пляж, то должны были быть готовы терпеть и дождь, и снег, и ветер, потому что она обожала воду.

Поскольку породой в нее заложена потребность работать и приносить дичь, я научила ее реагировать на жесты, и она была очень послушной, несмотря на природное нахальство.

Как-то она побежала за уткой по замерзшему пруду и провалилась под лед, и я стала давать ей сигналы плыть обратно ко мне, высоко поднимая лапы и разбивая ими лед. Ей это удалось, но, когда мы вернулись домой, собаку бил озноб, поэтому я дала ей немного горячего шоколада. И после этого она взяла себе за привычку выпрашивать у меня горячий шоколад после каждой прогулки, потому что ее «знобило»! Она могла распугать с деревьев всех птиц, если ей казалось, что таким образом она сможет выпросить угощение!

Хейди любила охотиться и однажды даже почти поймала оленя, но она понимала разницу между дикими кроликами в вересковых зарослях и теми, что жили в саду возле одного паба — она могла стоять с ними нос к носу, но не нападала. Помню, как она лежала в пруду на животе, когда у берега закричала мама-утка. Я предупредила ее: «А сейчас их не трогай, Хейди», и она стояла неподвижно, пока маленькие утята не проплыли за своей мамой прямо у нее перед носом. Она посмотрела на меня, как будто хотела сказать: «Надеюсь, что никто этого не видел!» — но она таки не тронула их.

Она не любила детей, но инстинктивно их защищала. Однажды мы прогуливались по набережной Темзы, где в реку спускался небольшой водопад. Мы прошли сад у паба, Хейди шла впереди, и тут я увидела малышку, направившуюся к реке. Ее родители заболтались и не заметили, что девочка пошла исследовать окрестности, но она была прямо рядом с Хейди, поэтому я позвала собаку и сказала: «Присматривай за ребенком!»

Хейди посмотрела на малышку и встала между ней и водой, позволив девочке обхватить себя за шею. Потом она шаг за шагом стала отходить от опасности, как будто лошадь на выездке, уводя оттуда ребенка. Только тогда мать увидела, что происходит, но я подняла руку, чтобы она не стала кричать. Она поняла меня и замерла, пока я не смогла подойти к Хейди и забрать малышку.

Я не могла позволить матери самой забрать девочку, потому что знала, что Хейди воспринимает команду «Присматривай за ребенком» очень серьезно! Помню, как однажды в деревне заглянула в аптеку, за мной туда вошла женщина и скоро вышла, но почти сразу же вернулась обратно. Она спросила: «Извините, это ваша собака на улице? Большая и серая? Дело в том, что она не разрешает мне забрать моего ребенка».

— О, простите! — сказала я. — А вы случайно не говорили ей присматривать за ребенком?

— Именно это я и сказала, — ответила та.

Мы вышли на улицу, Хейди сидела возле коляски, а малыш с серьезным видом одно за другим скармливал ей драже «Smarties». Выяснилось, что каждый раз, когда мать пыталась подойти, Хейди обходила коляску и преграждала ей путь! Она не рычала и не кусалась (она ни разу не укусила человека), просто давала понять матери, что честно присматривает за ее ребенком.

У нее был такой сильный защитный инстинкт по отношению к нашей семье, что мой муж и сыновья запретили мне брать ее на занятия виндсерфингом, потому что, как только они падали с досок, она тут же оказывалась в воде возле них и не оставляла до тех пор, пока они не хватались за ее шею и не притворялись, что разрешают ей плыть к берегу и «спасать» их!

К несчастью, когда ей было всего девять лет, ей поставили диагноз рак селезенки. Она протянула шесть месяцев, но затем мы пережили настоящий кошмар, когда началось кровотечение, и нам пришлось везти ее оперировать в ветеринарную клинику. У нас было смутное ощущение, что она может не перенести операцию, поэтому мы очень разволновались и попрощались с ней на случай, если видим ее в последний раз. Позже нам позвонил ветеринар и сообщил, что сделал все, что мог, но Хейди умирает от рака. Мы поехали прощаться, я прикоснулась к ней, и она посмотрела на меня в последний раз. Это разбило нам сердце.

Мы привезли ее домой и похоронили в саду. Я была опустошена и не могла даже близко подойти к тому месту, где она лежала. Я утратила весь здравый смысл и переживала, что она намокнет, если пойдет дождь, и что в том мире, где она сейчас, ей одиноко, потому что рядом нет никого, кого бы она знала. Она была мне как ребенок. Это было в январе 1991 года.

Две недели спустя ко мне во сне пришел мой наставник и сказал: «Бренда, сейчас появится Хейди», и у меня тут же мелькнула мысль: «О, нет!» — потому что у моего отца недавно началась болезнь Альцгеймера, а они с Хейди обожали друг друга, и я подумала, что ее появление означает близость и его смерти.

Я не смогла снова заснуть и просто лежала в кровати, совершенно без сна, как вдруг почувствовала, что что-то тяжелое опустилось на постель у моих ног, потом поднялось ко мне и повернулось совсем так, как это делала Хейди, ложась рядом. Я вытянула руку и почувствовала ее там, потом ощутила, как она встала и прошла к концу кровати, а потом был глухой удар, когда она спрыгнула на пол. Я быстро включила свет, но, конечно, никого не было.

Через неделю в шесть часов утра мне позвонил из больницы муж моей племянницы, чтобы сообщить, что мой тесть Барри перенес инфаркт (ему было пятьдесят четыре года) и что прогноз печальный. Мы помчались в больницу, я села у изголовья, он открыл глаза, поговорил со мной и снова закрыл. Позже в тот же день я сидела в приемной, присматривая за ребенком племянницы, чтобы та могла побыть со своим отцом. Нас позвала медсестра и сказала, что нам лучше подойти. Но мы замешкались, и Барри скончался. Я была опустошена, так как мы с ним были очень близки, кроме того, он был одним из любимых друзей Хейди.

Несколько ночей спустя мне приснилось, что Барри кидает палочки на большом поле, где они с Хейди часто гуляли, когда он присматривал за ней во время нашего отсутствия. Я много раз видела этот сон, и каждый раз в нем происходило одно и то же — Хейди бежала за палкой и приносила ее обратно Барри.

Той ночью, когда мне снова приснился этот сон, я позвала Хейди, и вместо того, чтобы побежать обратно к Барри, она помчалась ко мне, но остановилась на полпути. Она глядела на меня, а потом повернулась и посмотрела на Барри, который тоже звал ее. Бросив на меня взгляд в последний раз, она вернулась к нему. Барри помахал мне рукой на прощание, они оба повернулись и ушли. Теперь Хейди была не одна в мире духа. Лишь после этого я перестала видеть ее во сне и больше не «чувствовала», как она запрыгивает ко мне на кровать.

Через несколько лет я убедила своего мужа Джона пойти на одну из лекций Гордона в Маргитском театре. Ведь, несмотря на то, что с Джоном мы вместе уже тридцать лет, и он знал, что я медиум, но по-прежнему не верил, что к нам могут приходить сообщения из другого мира, — и находил любые предлоги для критики!

За месяц до этого скончался двоюродный брат Джона Деррик, и в тот вечер Гордон связался с ним, но Джон не мог в это поверить. Тогда Гордон добавил: «Еще я вижу здесь большую серую собаку, и она рвется к вам». «Это Хейди!» — сказал Джон, и по его лицу потекли слезы. Гордон продолжал: «И еще маленькая собака, она тоже здесь, и она тоже хочет прийти». Это была собака Джона Джуди. И это, наконец, убедило его. Я не могла поверить — ведь столько лет я выходила на связь с его мамой, отцом, бабушкой и дедушкой, но он не верил мне до тех пор, пока Гордон не сказал нам о Хейди!

Как могло такое существо, как Хейди, не вернуться? Всеми возможными средствами она старалась обнаружить себя в ту ночь в театре, и такая сила ее «Я» никак не связана с ее видом. Она с таким же успехом могла быть человеком, кошкой или грызуном и в любом случае передала бы свое сообщение! Держу пари, она до сих пор защищает свою семью в духовном мире и по-прежнему заставляет их смеяться своим проделкам.

Я обнаружил, что животные очень часто становятся связующим звеном между человеческим духом и медиумом или возлюбленным ушедшего человека. Они инстинктивно обращаются к медиуму, в то время как человеческий дух не всегда знает, как это сделать. Хейди укрепила представленные Джону доказательства, добавив своим присутствием на сеансе небольшую толику, чтобы он смог поверить в жизнь после смерти и легче бы справился со смертью брата.

Существует много примеров, когда животные стремятся выбрать себе в приятели кого-то одного, даже если они впервые в этом доме или в их распоряжении целая семья, которая готова их баловать. Это не обязательно должно быть значительное духовное событие с участием сновидений и синхронистичности. Возможно, это будет лишь кошка, которая залезет к кому-то на колени. В этом смысле животные ведут себя точно так же, как люди. Некоторые из нас успешно устанавливают связи с людьми вокруг, но их особенно привлекает кто-то, кто способен стать их другом на всю жизнь. Они будут вести себя осторожно и присматриваться к каждому человеку, а затем обратятся к тому, который поймет их лучше всего.

Многие животные, обладающие высокоразвитым сознанием, такие как Чарли, именно так и ведут себя — они осторожны и делают тщательный выбор. По сути, они следуют инстинкту любить и быть любимым — они знают, кто готов защищать их, и стремятся прильнуть к этому чувству защищенности.

Вы можете увидеть, насколько силен этот инстинкт, когда обратите внимание на то, как быстро животные прощают, особенно собаки. Мне кажется, кошки в целом менее склонны прощать, потому что их инстинкты охотников-одиночек заставляют их быть более проницательными и недоверчивыми, чем собаки, — они, скорее всего, будут искать «особого» человека. Собаки часто выбирают кого-то просто потому, что эта особь является лидером стаи, а кошки, как мне кажется, выбирают себе друзей — все просто и понятно.

Вы никогда не увидите по телевизору программ, в которых кошки плохо бы себя вели, это больше характерно для собак, которые приходят в растерянность, если у них нет вожака стаи, и тогда они сами стараются вести себя доминантно. А кошки и так знают, что они сами себе голова! История Астрид Уаэрхэм из Южной Африки показывает, что даже в ситуации, когда кошки не могут выбирать себе защитника, они все же как-то выходят из положения.

У меня дома всегда жила целая стая кошек, и среди своих друзей я прослыла человеком, который подбирает бездомных котов. Возле того места, где я работала, была парковка, и там жил один рыжий кот, которого приютила моя компания. Люди каждый день приносили ему еду. Однажды кто-то забрал его домой, но на следующий же день он убежал и снова появился на парковке. Он был счастлив вести свободную жизнь. Я изредка приносила ему угощение, но держалась на расстоянии, так как чувствовала, что он не позволит больше этого.

Однажды я нашла его лежащим на дороге; не понимаю, как из сотни людей, проходивших там каждый день, никто не заметил его, и он лежал там, не способный пошевелиться. Определенно дела с ним обстояли плохо. Я аккуратно подняла кота и отнесла к ветеринару, который осмотрел этого рыжего пациента и сказал, что у него сломан таз.

После этого я взяла Реджи — укороченное от Реджитейбл из-за его рыжей, как морковка, шкурки — домой и выхаживала его день и ночь, пока он не поправился. Через две недели после того, как кот встал на ноги и снова начал хорошо есть, его стало рвать, и это продолжалось целыми днями. Я снова отнесла его к врачу, который обнаружил у него непроходимость кишечника — причиной болезни стала зарубцевавшаяся ткань, видимо, после полученной им травмы. Мы предположили, что кто-то нарочно нанес ему тяжелые повреждения, и это объясняло его сильный страх перед людьми. Ветеринар сказал, что он может прооперировать кота, но это операция дорогая.

Я очень переживала по поводу денег: операция стоила больше, чем я могла себе позволить, и для нашей семьи стала бы финансовым ударом, но события развивались столь стремительно, что прежде, чем я успела осознать это, вопрос уже был решен, и деньги не заставили себя ждать! Ветеринар сказал мне, что сделал все, что мог, и теперь только от Реджи зависит, сможет ли он выжить. Через день после операции я сидела с ним в ветклинике: бедный маленький кот лежал под капельницей, перевязанный бинтами и с длинным шрамом в нижней части живота.

Я разговаривала с ним, говорила, что, раз он до сих пор справлялся, то ему нужно завершить начатое. Поправиться было для него нелегкой задачей, да еще он, к тому же, очень боялся людей. Я накрыла его руками и молилась об исцелении.

Через неделю кот достаточно окреп, чтобы отправиться домой вместе с нами, и хотя я испытывала облегчение, но по-прежнему переживала по поводу стоимости всех услуг: теперь мне нужно было оплатить его больничный счет! Я потратила все средства на кредитной карте.

Меньше чем через месяц и еще до того, как был осуществлен первый платеж, подруга пригласила меня на девичник в местное казино. Мне не хотелось играть, но я решила не портить удовольствие остальным. Играть всерьез было бы безрассудством, и, встав перед игровым автоматом, я просто машинально бросала фишки и не глядя нажимала кнопки. Я даже отвернулась, чтобы поболтать с подругами, как вдруг в автомате что-то заело. А потом машина сообщила, что я выиграла кучу денег!

Мой выигрыш составил действительно большую сумму, которая смогла покрыть все расходы по лечению Реджи, и даже немного осталось. Я заплакала от радости и очень смутилась от этого. Бог и ангелы все время разговаривают со мной, но это было что-то феноменальное даже по моим стандартам!

Реджи учится снова доверять людям, и мы очень любим это странное маленькое существо. Он приходит и сидит рядом со мной, когда я читаю или рисую, несмотря на то, что большую часть дня прячется, пока я не возвращаюсь домой с работы.

Думаю, это настоящий пример «манны небесной», и, конечно, синхроничность снова сыграла в свою игру. Очень часто, когда нам требуется помощь ради кого-то другого, по счетам платит космическая касса, и в случае с Астрид — в буквальном смысле слова!

Моя последняя история — о другом виде прямых сообщений, на этот раз от любимого человека. Это было около года назад. Я только что закончил подписывать книги и вышел на улицу, чтобы выкурить сигарету. Одна из женщин тоже вышла из книжного магазина, чтобы присоединиться ко мне, и после нескольких ничего не стоящих фраз о погоде она спросила, может ли рассказать мне историю, которая произошла с ней, и я сказал: «Конечно».

«Мне действительно интересно узнать, что вы думаете об этом?..» — серьезно сказала она и потом стала рассказывать, что ее муж умер несколько лет назад, и так быстро, что она даже не успела попрощаться с ним. Почти через год после его кончины она увидела его в удивительном сне, который был до странности реальным. В этом сне она что-то делала на кухне, ее муж открыл заднюю дверь и вошел внутрь, вернувшись с работы, как он это обычно делал при жизни. Он работал строителем, поэтому часто приходил весь перепачканный пылью и грязью после долгого дня, проведенного на объекте, поэтому она просила его входить через сад, чтобы не пачкать ковер. На этот раз, вместо того чтобы подойти и поцеловать ее, он открыл дверь пошире, и на кухню зашел кот. Он был черным как уголь, с белыми лапами и белым пятнышком на носу. Кот потянулся прямо к ней, вспрыгнул на колени и приник к ней, а муж улыбнулся и вышел за дверь. И она проснулась.

Через несколько дней, когда она была на кухне, снаружи раздалось мяуканье, она подошла к задней двери, открыла ее... И вошел черный как смоль кот с белыми лапками и белым пятнышком на носу! Он замурлыкал и стал тереться о ноги женщины. Она посмотрела, нет ли на нем ошейника, но его не было — казалось, кот появился ниоткуда.

У нее никогда не было кошки, но, казалось, ее нового друга это совершенно не беспокоит. Он просто вошел и стал вести себя как дома. Она назвала его Пять-Точек из-за его окраски.

Когда она закончила свой рассказ о Пяти-Точках, то спросила, считаю ли я, что это муж сделал ей подарок. «Ну, а вы сами как считаете?» — задал я встречный вопрос. И она без тени сомнения сказала: «Да, я это чувствую. Думаю, что это он пришел ко мне во сне и привел кота».

Глава 6 Люди, которые могут разговаривать с животными

Каждый шотландский школьник знает правдивую историю о маленьком скай-терьере по кличке Грейфриас Бобби. Бобби был сторожевым псом полицейского по имени Джон Грей, который закончил свою жизнь в одном из беднейших районов Эдинбурга. Когда его хозяин умер от туберкулеза, Бобби не находил себе места. Он шел за похоронной процессией до кладбища Грейфриас, и его пришлось поднять и силой уводить от края могилы, где он сидел. Вернувшись в комнаты, где жила его семья, он выл все время, пока шла поминальная трапеза, а ночью сбежал и помчался обратно на кладбище. На протяжении четырнадцати лет он не покидал безымянную могилу Джона Грея, бодрствуя по ночам, как его приучили в полиции. Местные жители хорошо знали собаку и холодными ночами заманивали пса к себе домой, а местная гостиница для непьющих подкармливала его, но он всегда возвращался на свой пост.

Большинство людей ошеломляет удивительный характер Бобби и его преданность хозяину, меня же больше интересует личность Джона Грея, о котором известно очень мало. Этот человек сумел вызвать привязанность маленькой собачки, не исчезнувшую и после того, как он покинул этот мир, хотя так много хороших людей хотело позаботиться о Бобби. Чтобы случилось нечто подобное, вы должны быть исключительным человеком и по-настоящему любить животных.

Я никогда не встречал мать Ральфа Кокберна — Энн Херон, но, должно быть, она обладала именно такими качествами, способными зажечь любовь, которую ее собака Хейди, безусловно, испытывала к ней. Ральф рассказал мне такую историю.

В августе 1990 года моя мать была убита в своем саду, где принимала солнечные ванны, в деревушке недалеко от Дарлингтона. Это дело по-прежнему не раскрыто, и о нем много говорилось в прессе. У мамы жила колли по кличке Хейди, которая всегда была рядом с ней и которую она взяла себе совсем маленькой. Одной из загадочных вещей, случившихся в тот день, было исчезновение Хейди. Она пропала из сада на несколько часов, а для такой скромной и привязанной собаки это было из ряда вон выходящим поступком. Через несколько часов, когда обнаружили тело матери и приехала полиция, она вернулась.

Хейди была молодой собакой — всего три года от роду, но две недели спустя она умерла. Не говорите мне, что у нее не было разбито сердце.

Некоторые люди не ценят животных или не придают значения тому, что обращаются с ними жестоко. Они зациклены на собственных играх в жизни и не видят дальше собственного носа, считая, что животные существуют лишь для того, чтобы их использовать, игнорировать и жестоко обращаться. Существуют также люди, которые любят животных весьма своеобразно, если могут превратить их во что-то человеческое. А это значит навязать свою личность другому существу и ожидать, что оно будет отражать ее как зеркало. Но есть и другой тип людей, которые намного больше осведомлены об окружающей их жизни и позволяют ей быть такой, какая она есть, и они-то и привлекают животных. Такие люди обычно могут разговаривать с собаками, и, в то же время, давая им право оставаться самими собой — обычными, стопроцентными собаками. Они дают им именно такую работу, которая соответствует их природе, например, охранять или разыскивать что-то по запаху. Наверное, Джон Грей был одним из таких людей.

Люди, которые по-настоящему симпатизируют животным и сами притягательны для них, частенько считаются опасными, похожими на привидения «колдунами», «ведьмами» со своими духами-хранителями, которые как-то скрыты или, что еще хуже, которые окружают их. Мне кажется, вас все еще могут посчитать немного «странными» даже в наши дни, если вы демонстрируете «слишком сильную близость» с животными.

Однако суть в том, что тот, кого считают человеком «не от мира сего», на самом деле — просто более полноценно гармонирует с природой и поэтому намного лучше распознает характеры своих друзей-животных. И, например, кот такого человека станет ему лучшим приятелем, настоящим верным другом. Ведь сам человек воспринимает животное не просто как кота, но как живое сознательное существо, с которым нужно обращаться с уважением и любовью. В прошлом о таком человеке говорили, что он очаровывает животных. На самом деле все происходит с точностью до наоборот: это животные очаровывают человека. И в этом нет ничего сверхъестественного.

Всевозможные животные просто притягиваются к таким людям, понимая, что к ним будут относиться как к существам, имеющим собственные права, и будут заботиться о них. Прекрасный пример этому — моя подруга Дронма, которая обладает всепоглощающим чувством признательности по отношению к животным. Она буддистка, и заканчивает каждую молитву пожеланием благополучия всем существам, распространяя свое сочувствие на все формы жизни и каждый день. Она не ставит кого-то выше или ниже — для нее не существует барьеров между видами, все обладает ценностью само по себе.

Дронма — одна из тех людей, которым доверяют живые существа любых видов. Помню, когда она держала пчел, то прогуливалась по улицам туда-сюда, а рой пчел кружил вокруг ее головы, составляя ей компанию! Она могла стоять на поле, и к ней подходил олень. Ее философия: «Если они не беспокоят меня, то и я не буду их беспокоить». И это хорошо работает. Она рассказывала мне, как однажды рисовала в Аризонской пустыне и гремучая змея вилась у ее ног.

Она была беременна и ждала свою дочку, когда с ней жила кошка, которая должна была скоро окотиться. Они обычно отдыхали вместе, и кошка лежала у нее на животе. Когда Дронма была на восьмом месяце беременности, кошка родила. Как-то днем Дронма решила вздремнуть наверху, но пришла ее кошка и принесла одного из своих котят. Она вспрыгнула на кровать, положила котенка Дронме на живот и убежала.

Дронма подняла котенка и собралась отнести его обратно в кошачью корзинку, но на лестнице встретила кошку, которая несла ей второго котенка. Дронма положила котят в их корзинку внизу и вернулась обратно, чтобы прилечь, но кошка снова появилась и снова с котенком во рту, которого уложила на нее. На этот раз моя подруга сообразила, что, вероятно, у кошки есть какой-то мотив, и решила спокойно подождать, что будет дальше. А кошка деловито поднималась и спускалась по лестнице, пока не забрала всех котят и не уложила их Дронме на живот. Потом заботливая четвероногая мамаша вышла из дома и отправилась на охоту или по каким-то другим своим делам и, вернувшись, точно так же, одного за другим, забрала котят обратно. Очевидно, что она доверяла Дронме настолько, что решила: эта женщина вполне может посидеть с ее детьми!

Такие животные, как кошки и собаки, достаточно восприимчивы, чтобы открыться живому существу другого вида и позволить нам сделать их домашними. И у них есть своего рода телепатический радар, настроенный на таких людей, как Дронма. Он работает отлично наряду с другими видами связи.

Если вы вызываете доверие у животного, так же как моя подруга у своей кошки, это значит, что оно чувствует — вы сопереживаете ему и принимаете в свою жизнь. Животные очень быстро начинают доверять, не проводя времени в бесконечных сомнениях по поводу того, верное ли решение они приняли. Они будут доверять вам до тех пор, пока вы не обманете их доверие, но, как часто происходит у собак, они все равно будут доверять вам даже после этого! Уж они-то совершенно точно не будут тратить время, чтобы выяснить, как оценивают их решение другие животные!

Любое нарушение доверия происходит всегда по нашей вине, а не по вине животного. Очень редко можно услышать о животном, которое внезапно изменило свое отношение к человеку «без всякой на то причины», если только речь не идет о тех несчастных «дьявольских собаках» агрессивных пород, которых специально тренируют. Обычно собака любит вас и старается показать, что любит, даже если вы бьете ее или как-то причиняете боль, — и даже тогда она постарается извиниться перед вами. Собак очень расстраивает, что любовь, которую они стараются передать человеку, не понимают. Неудивительно, что они так счастливы, когда встречают человека, ценящего их.

Если вы берете себе животное, которое будет жить в новой человеческой семье, то предлагаете ему опыт совершенно другого стиля жизни, и им приходится менять свое поведение и инстинкты, чтобы приспособиться к вам. Они могут делать что-то, что будет правильным с их точки зрения, но из-за чего они получат от хозяина шлепок или выговор. Мы вводим их в заблуждение языком своего тела или, позволяя им доминировать в доме, затем садимся за стол до того, как накормили их.

Вы можете возразить, что у вас живет кошка, отличающаяся антисоциальным поведением, или собака, которая никогда не обращает внимания на людей, но вы ошибаетесь — эти животные просто усвоили, что людям они не интересны, поэтому выбор правильного поведения их попросту больше не беспокоит!

Каким образом устанавливается связь с животным? Как правило, это всего лишь вопрос времени. И я не верю, что только некоторые люди обладают врожденной способностью разговаривать с животными, просто у остальных уходит чуть больше времени на то, чтобы понимать животных и наблюдать за ними.

Я сижу и наблюдаю за Мэг, смотрю на ее уши и выражение на морде, на то, как она наклоняет голову, чтобы слушать. Почему животные должны «мыслить» в человеческих терминах, когда у них уже есть более тонкий и прекрасный язык для общения? Если вы найдете способ общаться с животными и будете воспринимать их серьезно, как своих друзей, тогда вы мгновенно сможете определять, когда им больно, будете знать об их чувствах и страхах, и они обязательно оценят ту связь, которую вы им предлагаете.

У Анны О’Кэллахан из Каунти Мит в Ирландии был сын, тихий чувствительный молодой человек, который, как Дронма, мог «разговаривать» с животными.

Мой сын Мартин всегда любил животных, и с раннего возраста все, о чем он мечтал, — это стать ветеринаром, чтобы помогать им. У него складывались особые отношения с животными; они просто доверяли ему, и он всегда находил способ общаться с ними. Я видела, как к нему подходила дикая рычащая собака, но, приблизившись, вдруг останавливалась и разрешала себя погладить. Когда он вырос, у него был маленький белый терьер Джека Рассела по кличке Сноуи, который прожил с нами шестнадцать лет и которого он любил больше жизни.

Он почти закончил колледж и проходил практику в ветеринарной клинике, когда услышал, что одному провинившемуся псу по кличке Спарки нужен новый дом. Колли принадлежал фермеру, но однажды погнался за коровой на ферме и теперь сидел на цепи возле дома, а через четыре дня хозяин собирался вообще его усыпить. Мартин убедил фермера отдать ему Спарки, и пес сильно привязался к нему.

Так как четыре дня в неделю Мартин жил в колледже и его не было дома, мы с мужем присматривали за Спарки, но каждую пятницу в пятнадцать тридцать пес запрыгивал на скамейку в саду и смотрел сквозь заднее окно, ожидая момента, когда Мартин зайдет в прихожую. Он не двигался с места до тех пор, пока не видел, что Мартин пришел. Вы могли встать прямо перед ним, и тогда он выглядывал из-за вас, можно было предлагать ему еду, но он ее не брал. Он мог ждать там по три часа, пока его хозяин не приходил домой. Все, что его волновало, — увидеть Мартина, и если мой сын притворялся, что не видит собаку, Спарки начинал стучать в окно, пока хозяин не обращал на него своего взгляда.

Мартин всегда был привлекательным и чувствительным юношей, и хотя страдал от тяжелой депрессии, изо всех сил старался помогать всем вокруг. Он был членом Общества предотвращения насилия по отношению к животным в Дублине и надеялся, что когда станет квалифицированным врачом, то сможет посвятить свою жизнь заботе о животных. Иногда он принимал лекарства, но когда ему становилось лучше, он уверял меня, что прекрасно себя чувствует и постарается обойтись без таблеток. Но потом ему снова становилось хуже, он отдалялся ото всех, а меня уверял, что с ним все в порядке.

Когда у него начинался приступ депрессии, Спарки окружал его повышенной заботой; если я пыталась погладить Мартина по плечу или потрепать по волосам, Спарки протискивал свою голову между нами и отталкивал меня, а потом становился лапами ему на плечи и опускал голову рядом с головой моего сына.

За несколько месяцев до того, как Мартин должен был получить диплом, Спарки вдруг стал лаять по вечерам и до поздней ночи. Сначала мы думали, что это он волнуется из-за резких хлопков фейерверков — дело было в конце октября и начале ноября. Но он продолжал лаять и недели спустя, вплоть до декабря, и это сводило нас с ума.

Моя бабушка говорила, что собаки лают, предвещая чью-то смерть, и я думала, что Спарки лает потому, что в дом приходит много духов, которые ходят быть с семьей. Мартин тогда, в декабре, за девять недель до сдачи последних экзаменов был занят своими делами. В течение последних месяцев ему постепенно становилось все хуже и хуже и, несмотря на то, что доктор надеялся на его скорое выздоровление, антидепрессантов, которые он принимал, было недостаточно, чтобы справиться с болезнью.

В то утро, когда Мартин покинул нас и мы собирались его похоронить, Спарки был в саду. Его с телом хозяина разделяли стены трех комнат, но он выл, выл и выл, подняв морду. Мужу пришлось оставить свой печальный пост у гроба, выйти и постараться успокоить собаку.

На поминках, если на ком-то, кто выходил в сад, были вельветовые брюки — такие всегда носил Мартин, — Спарки начинал рычать на него. Он красивый тихий пес и до этого никогда не делал ничего подобного.

Через несколько дней после похорон мой второй сын Фергал решал отвести Спарки на кладбище, чтобы посмотреть, изменится ли его поведение, и поймет ли он, куда ушел Мартин. Я отвезла их, и, когда мы вышли из машины, Фергал взял пса на поводок и сказал, чтобы он шел туда, куда ему захочется. Пес потянул его прямиком к могиле Мартина, там он сел, повернувшись спиной к надгробию. Он сидел там и просто смотрел в небо. Сейчас, когда мы берем его на кладбище, он отказывается идти к могиле, как бы мы его ни уговаривали.

Теперь со Спарки гуляет мой муж, и это очень хорошо, что он с нами, — он заставляет нас выйти из дома и помогает нам справляться с утратой. Он — это все, что осталось у нас от Мартина.

Однако Мартин по-прежнему с нами и оставляет нам свидетельства своего присутствия. Перед своей смертью Мартин написал молитву св. Лурдес, которую постоянно носил с собой, и там было перечислено все то, что он намеревался сделать. В первую очередь он собирался найти деньги для Дублинского общества. И вот восемь недель спустя после его смерти Дублинское Общество предотвращения насилия по отношению к животным установило мемориальную доску в его честь, и я отправилась на торжественное открытие.

Мой муж сделал много фотографий с торжественной церемонии, которые мы отправили на проявку. Я была несколько разочарована, когда их получила, потому что на одной стороне доски была тень, и я не могла прочитать, какие слова там выгравированы. Через год мне захотелось взглянуть на фотографии, я достала две из них и отнесла в фотомагазин, чтобы они увеличили изображение доски. И вы только подумайте: кому бы из тех, кто знал моего сына, я ни показывала эту фотографию, они все утверждают, что тень на снимке — это лицо Мартина.

Тогда я решила изучить другие снимки на индекс-принте, и на одном из них оказалось какое-то белое пятно. Это очень странно, но, если вы смотрите на распечатку через увеличительное стекло, вы увидите, что белое пятно — это Сноуи, первая собака Мартина.

Несколько недель назад я собиралась уехать на выходные и намеренно сказала Мартину, что, если он соберется навестить нас, пусть сдвинет картину, чтобы мы знали, что он был здесь. Когда я вернулась, то решила протереть пыль на лампе в комнате Фергала и встала на стремянку. И тут я заметила, что фотография в тяжелой рамке, висевшая на стене, теперь торчит над дверным косяком. Я позвала Фергала и спросила, зачем он засунул ее туда, — ведь она могла упасть на голову тому, кто сюда войдет, — но он был обескуражен не меньше, чем я. Мой муж тем более ничего не мог сказать по этому поводу. Кто же перевесил фотографию, хотела бы я знать?

Иногда происходят действительно странные вещи, например, появляется лицо на фотографии или передвигается картина, и только от нас зависит, сомневаемся ли мы в истинности происходящего. Но если все эти вещи происходят и понимаются как послания от духа, зачем же сомневаться в них? Держу пари, Спарки не задумался бы и на минуту.

Во время радиошоу «Хэй Хаус» я общался с Вики Уэйд из штата Орегона, США, и она рассказала мне об их необычной домашней воспитаннице, у которой установилась очень глубокая связь с ее мужем и которая, несмотря на свой уход из жизни, по-прежнему обнаруживала свое присутствие.

Стелла была последней из тройни, родившейся у нашей козы, а мы с мужем только что вернулись из города, где покупали корм для коз, когда ее мать Эмбер произвела ее на свет. Стелла была нубийской козой, полностью черная с маленькой белой звездочкой на лбу, а на груди — пятнышко в форме ромба. Я завернула ее в полотенце и передала своему мужу Бобу, который опустился на пол и стал нежно вытирать ее, гладил и успокаивал мягким голосом. Козочка успокоилась и заснула у него на руках.

Поскольку она была одной из тройни, мы стали подкармливать ее из бутылочки, и скоро она очень сильно привязалась к Бобу. Она блеяла не так, как остальные четыре козы, и всегда, когда мой муж пропадал из ее поля зрения, начинала пронзительным голосом звать его. Когда ей было всего две недели от роду, она проскользнула под камин, чтобы поспать в тепле, а голова осталась торчать снаружи, чтобы, открыв глаза, она смогла видеть Боба. Если он выходил куда-то по делам, она тут же устремлялась за ним, а когда шел дождь, стояла на крыльце и пронзительно кричала, призывая его домой. Мне приходилось объяснять ей, что все в порядке, что он вернется, и она успокаивалась.

Мы поставили решетку поперек коридора, ведущего в спальню, чтобы спокойно спать и быть уверенными, что никто из коз не запрыгнет в кровать посреди ночи, поскольку дверь мы никогда не запирали. Стелла же наблюдала из коридора, лежа на подстилке. Когда Боб приходил в себя после частичной ампутации, мы установили в ногах у его кровати телевизор с большим экраном, и Стелла смотрела его вместе с ним, пока не засыпала. Она находилась там всю ночь и ждала, пока он не проснется утром.

Эта любовь была взаимной. Что касается Боба, то он был уверен, что Стелла не может сделать ничего плохого. Когда он чинил одну из машин, лежа под ней, она становилась на колени позади него и заглядывала под нее, чтобы посмотреть, что он там делает. Он смеялся и ласкал ее, целовал и тыкался лицом ей в мордочку, и она приходила в восторг. Она крутила хвостом, подбрасывала копытца, прыгала и бегала за ним кругами. Чем больше он смеялся, тем сильнее она резвилась.

Когда он садился раскладывать солитер в своей каморке, Стелла забиралась на стул напротив него и обнюхивала карты. Она никогда не ела их, просто разбрасывала повсюду. Большую часть своего досуга козочка проводила, свернувшись на коврике у его стула. Он мимоходом наклонялся, даже если читал журнал, и гладил ее мягкий мех. Они были так счастливы вместе.

В ту ночь, когда Стелла умерла от минеральной недостаточности, из-за которой у нее отказали печень и почки, мы с Бобом не могли найти себе места. Слезы лились не переставая. Мы завернули ее в новое одеяло и тихонько закопали в землю, оставив знак на том месте, где она нашла свой покой.

После этого все мысли Боба были только о Стелле, и он лишь стискивал зубы, поскольку не мог даже говорить о ней. Из его карточной забавы улетучилась вся радость, казалось, он продолжает ощущать ее присутствие за столом, но рядом была пустота… А потом он вообще перестал раскладывать пасьянсы, так сильно по ней скучал.

Однажды утром несколько недель спустя, сидя у камина с чашкой утреннего кофе, он почувствовал нежный толчок сзади в ногу, в том месте, где Стелла обычно прислонялась к нему. На его лице застыло выражение изумления, испуга и недоверия.

— Мне кажется, Стелла здесь, — тихо проговорил он. — Но как это возможно?..

Мы стали рассуждать о том, есть ли у животных душа и могут ли они общаться с нами после своей смерти.

— Конечно, — сказала я. — Покажи ей, что ощущаешь ее присутствие, погладь ее, как ты это обычно делал.

Он неуверенно нагнулся и погладил невидимый мех. В тот же момент Даффодил, одна из наших шестимесячных коз-близнецов, наклонилась вперед и прижалась лбом к другому его колену. Она тоже скучала по Стелле и помогла Бобу подтвердить ее присутствие.

Мы знаем, что Стелла по-прежнему рядом и общается с нами из другого мира, и это облегчает наше горе. Мы знаем, что она была необычной козой и что она пришла, чтобы помочь Бобу пережить трудные времена и помочь ему исцелиться.

Иногда я слышу, как он разговаривает со Стеллой, как будто она на самом деле находится рядом. А временами бывает так, что, когда я готовлю еду для других домашних коз, то тоже чувствую Стеллу своим локтем, она наблюдает за тем, как я режу яблоки, морковку и бананы. Тогда, бросая в миску несколько виноградин, я чувствую, как она облизывается в предвкушении любимого блюда.

Вики была более чем уверена в том, что все, что пережил ее муж, общаясь с покинувшей их семью домашней любимицей, произошло на самом деле. И мне кажется, что она была тронута вдвойне, потому что по натуре Боб был скептиком и не из тех, кто привык говорить о подобных вещах, но он не мог отрицать, что Стелла вернулась, и то, что он был счастлив снова ощущать ее рядом с собой.

Глава 7 Телепатия

Я почти уснул, сидя дома в кресле, и вдруг почувствовал, что кресло закачалось, а я вышел из своего тела. Первое, что я увидел, когда посмотрел на себя, сидящего в кресле, и на комнату, была Лэсси, мой красный сеттер, а потом я оказался в месте, похожем на фазановые поля, где на холм поднимались самые разные животные, совсем как в рекламе «Педигри Чама». Это были все животные, которых можно было себе представить, и меня посетило невероятное чувство, что я их не боюсь, и они меня тоже, и это было похоже на великое воссоединение. Не знаю, как еще можно передать то потрясающее чувство. Это была удивительная сцена, и все было совершенно реально, как будто происходило на самом деле и я снова был на фазановых полях своего детства. Но что еще лучше, мы все теперь могли свободно общаться друг с другом — это было похоже на Диснеевский фильм или нечто подобное, и вот он я, в самом центре, ну просто доктор Дулитл!

Думаю, что если этот опыт чему-то научил меня, то осознанию того, что для общения совсем не обязательно разговаривать. Хотя и я, и животные были практически безмолвны, в той тишине можно было услышать и понять больше, чем понял и ощутил бы любой человек, общаясь по мобильному телефону или с помощью электронных писем.

Я много говорил о том, что телепатия — это импульс, исходящий от чувства, и он может пронестись сквозь время, так же как между сознанием человека и животного, но каково это — получить такое сообщение? Мой опыт-вне-тела подсказал мне кое-что, но совсем необязательно входить в транс, чтобы пережить его, и это вполне обычное переживание.

Несколько лет назад я совершал путешествие по Южной Африке со своим сыном Полом, и там мы посетили заповедник диких животных. Главной нашей целью было увидеть одного из гепардов заповедника. В загоне мы увидели двух представителей этих величественных кошек, и смотритель спросил, кто хочет погладить их. Самец был огромным, выше, чем борзая, у него был тонкий плоский хвост с пушистым кончиком, и голова этого гепарда поднималась довольно высоко. Его звали Лорд Байрон. Смотритель сказал нам, что, когда мы подойдем к нему, не нужно нервничать и ни в коем случае не смотреть ему прямо в глаза, потому что он сочтет это вызовом. «Подойдите к нему сзади, — сказал он. — Если подойти спереди, он подумает, что вы провоцируете его на драку, тогда он бросится на вас, и все будет кончено».

Мы с Полом осторожно зашли в загон, опустив головы, и встали позади кошки. Я стоял возле ее ушей, но не слишком близко, и смотритель одобряюще сказал: «Погладьте его. Погладьте его по спине». Тогда я осторожно вытянул руку и провел ею по костлявой спине. Кот медленно повернул голову, но я по-прежнему смотрел вниз. Он продолжал рассматривать меня изучающим взглядом, и смотритель сказал: «Реагируйте! Делайте что-нибудь, но не смотрите на него». В конце концов кот отвернулся и разрешил мне снова себя погладить. Когда он стал мурлыкать, как огромный котенок, бедный Пол до смерти перепугался!

Тот кот был просто огромным. Он распространял вокруг себя свое невероятное самосознание, и когда вы приближались к нему, вы безусловно оказывались на его личной территории и нигде больше. Я не испытывал к нему ничего, кроме уважения, уважения к его дикости и его невинности.

Для меня та сила и самосознание, которые исходили от него, были телепатией в чистом виде, и я отвечал ему, просто стараясь посылать приятные мысли: «Ты такой красивый, такой спокойный», — я знал, что он может читать мои эмоции. Животные реагируют на каждый оттенок эмоций, и я много практиковался как медиум, проверяя свои чувства — например, когда мне хотелось плакать, была ли это моя собственная эмоция или одна из тех, что приходит от духа?

Как вы можете развить в себе телепатическую связь с животными? Во-первых, забудьте о том, что это имеет какое-то отношение к мыслям. Не думайте, например: «Приходи сюда», потому что это не сработает. Вы должны на самом деле хотеть, чтобы собака или кошка были рядом с вами. Они улавливают ваши эмоции — ваше счастье и страх. Вот как они «узнают», что нужны вам, и это телепатия в чистейшем виде. Даже само слово «телепатия» происходит от теле, «расположенное далеко», «удаленное», и патия, что значит «почувствованное» или «переживаемое», а не «подуманное». Мы определенно способны к телепатии — подумайте, как часто вы можете уловить, что кто-то, например, злится — это нечто, исходящее от человека, даже если тот, кто вызывает такие подозрения, пытается мысленно отрицать, что расстроен.

Хотя мы все обладаем телепатическими способностями, мы слишком часто стараемся использовать логику, чтобы объяснить то, что воспринимаем, и из этого опыта ничего не выходит. Однажды, путешествуя по Италии, я не успел зайти в гостиничный номер и положить голову на подушку, как услышал, что кто-то тявкает и скулит. Я тут же проснулся и сел. Все это было очень похоже на поведение Чарли. Я был настолько сбит с толку, что взглядом стал искать его у кровати. Звук был таким громким и таким реальным и звучал совсем не так, как если бы родился у меня в голове. Я снова лег, размышляя, что бы это могло быть, и снова услышал то же самое. Я тут же потянулся к телефону у кровати и набрал номер Джима, который немного удивился тому, что я звоню посреди ночи.

— С Чарли все в порядке?

— Ну, он ничего не съел вечером и выглядит так, будто жалеет сам себя.

— Слушай, его нужно как можно скорее отвести к ветеринару, — я рассказал ему о жалобном скулеже, который услышал, и добавил, что уверен — с собакой что-то не в порядке.

Джим не разделил моего беспокойства и не видел необходимости так торопиться: — Да с ним все в порядке, правда. Думаю, он съел что-то не то во время прогулки, но его вырвет этим, и он тут же придет в себя.

Я неохотно согласился и попытался заснуть. Но утром проснулся с мучительной болью в желудке, хотя мне было прекрасно известно, что это никак не связано с ужином, съеденным накануне! Это было ужасное ощущение, действительно что-то предвещающее. Я снова позвонил Джиму.

— Как Чарли?

— Он не носится повсюду, как обычно, но выглядит не так уж плохо.

— Послушай, ты должен отвести его к ветеринару.

— У меня слишком много дел, и если бы ты видел его, то убедился, что все не так уж плохо. Что бы это ни было, оно выйдет из организма, и он сразу поправится.

Я не мог позволить случиться беде:

— Послушай, я серьезно. Он говорит мне, что с ним что-то не так, возможно, внешне это никак не проявляется, но дела плохи.

Наконец Джим согласился отвести его к врачу. Оказалось, что Чарли проглотил кое-что очень плохое на прогулке — два огромных камня. Он всегда подбирает камни, чтобы пожевать, но на этот раз он проглотил парочку целиком: их выявил рентген, они лежали у него в желудке, как бомбы. Самый острый прорезал желудочный эпителий, и желудочный сок стал разъедать внутренности. Ветеринар немедленно отправил его в операционную, чтобы удалить их. После этого он сказал, что Чарли мог очень скоро умереть от чудовищной боли, если бы его сразу не прооперировали. Ветеринара также поразил размер камней. Мы много лет хранили их, и никто не понимал, как Чарли умудрился проглотить их!

Как, находясь так далеко, я узнал, что что-то случилось? Между нами и нашими животными существует сильная психическая связь, и она ничем не отличается от той, что существует между нами и нашими возлюбленными-людьми. Если любимый человек испытывает боль или попал в беду, даже когда он далеко, мы почувствуем это, потому что нас соединяет любовь, и она позволяет нам поддерживать связь во время эмоциональных или физических потрясений.

Чарли сумел отправить свой настоящий голос, чтобы я услышал, как он скулит, но внутреннее ухо не единственный «приемник», которого может достичь телепатический сигнал животного. У Элени Барбетси-Баили из Кастл Дуглас (Шотландия) был любимый белый кот, который оказался очень опытным коммуникатором, и, попав однажды в беду, он смог связаться со своей хозяйкой по горячей линии!

В детстве я росла в Афинах, и у меня был очень милый белый кот по кличке Зизикос. Я знала его мать Зузу большую часть своей жизни, поскольку она жила у соседей в нашем старом доме. Это была по-настоящему удивительная кошка — тоже белого цвета, один глаз зеленый, другой голубой. Когда моя семья переезжала, хозяин Зузу пообещал мне с сестрой одного из ее котят, потому что я очень привязалась к кошке. Так у нас появился Зизикос, который попал к нам совсем крошечным.

Каждая кошка уникальна, и с каждой нужно выстраивать отношения. Они похожи на людей: их невозможно сравнивать, и они не заменяют одна другую. Сильнее всего Зизикос привязался ко мне, а не к сестре, и он абсолютно доверял мне. Он даже позволял мыть себя в ванной, когда пачкался, а это происходило довольно часто из-за его цвета.

Когда я ложилась спать, он ждал, пока все затихнет и моя мама пойдет спать, а потом запрыгивал на покрывало или шмыгал под него, если была зима. Он знал, что мама не одобряет присутствия кошек на кроватях! Кот любил провожать меня до автобуса, когда утром я ехала в университет, я могла разговаривать с ним и вести настоящие диалоги. Его мяуканье отличалось в зависимости от ситуации: он мяукал по-разному, если был голоден, выражал свою любовь и т. д. И он всегда был очень общительным и отзывчивым, когда ему уделяли внимание. Я научила его прыгать через обруч и запрыгивать на вытянутую руку, а потом раскачиваться на ней, как обезьянка. Ему нравилось, чтобы я смотрела, как он ходит по узкому бортику балкона, чтобы покрасоваться и показать: «Посмотри на меня!» Он также мог чувствовать настроение каждого члена семьи и вел себя соответственно. Если мой брат, который его не очень любил, был в плохом настроении, Зизикос менял свое поведение или приходил ко мне в поисках защиты. Мы были очень близки.

Осенью 1981 года моя семья переехала на третий этаж многоквартирного здания в нескольких милях от нашего старого дома. Зизикос был вполне счастлив там, но однажды, как и любая кошка, он решил отправиться по своим делам — и пропал. Я была в университете и отчетливо помню, что не могла расслабиться или сосредоточиться, пока мой белый пушистый малыш где-то пропадал. Меня волновало только одно: куда же он запропастился.

Как найти кота в городе с населением в пять миллионов человек? С ним могло случиться что угодно, может быть, он попал под машину. Но Зизикос хорошо ориентировался на улицах большого города, поэтому я продолжала искать и искать, спрашивала людей, живущих по соседству и в других районах. Он был частью нашей семьи, частью моей жизни.

Как-то ночью, недели через две после его исчезновения я проснулась в слезах, после того как мне приснился очень яркий сон. Я все рассказала сестре: мне приснилась огромная стена, по другую сторону которой находился Зизикос, он тянул ко мне свои лапки, умоляя достать его оттуда, и громко мяукал.

Я всегда придавала значение своим снам и часто руководствовалась ими как подсказкой в реальной жизни. В ту ночь все увиденное во сне казалось многократно усиленным. Я узнала стену: она отделяла наш старый дом от ближайших соседей. Зизикос пытался рассказать мне, где он находился.

Я не стала терять время и сразу же отправилась к нашему старому дому. Когда я пошла заглянуть за стену, разделявшую соседние дома, и посмотрела вниз, то увидела ту же самую картину, что и во сне: Зизикос тянет ко мне свои лапки и мяукает. Очевидно, он отправился туда, ожидая найти меня, и растерялся, не найдя никого в нашем старом доме, а потом рассказал мне, где находится, чтобы я смогла прийти и забрать его.

После этого мы стали еще ближе друг к другу. Как это ни печально, но Зизикосу не посчастливилось прожить полную жизнь, так как через год или два его убила одна женщина, которая ненавидела животных и накормила несколько кошек и собак в нашем районе мясом, в которое было подмешано битое стекло. Мы с сестрой пришли домой, где нас ждал Зизикос, у которого открылось сильное кровотечение. Я взяла его на руки, как ребенка, и тогда он успокоился и умер. Эта боль до сих пор живет во мне, хотя с тех пор прошло более двадцати лет, но я знаю, что дух Зизикоса по-прежнему рядом со мной.

Связь между Элени и Зизикосом была настолько сильной, что он мог появиться в ее сознании, когда потерялся. Бесспорно и то, что у него не уйдет много времени, чтобы установить мысленную связь, находясь в потустороннем мире, если он чувствует, что хозяйка нуждается в нем. Но мне кажется, тот факт, что они были так связаны друг с другом в реальной жизни, дал ему определенное преимущество в другом мире. Он кот и не будет беспокоиться; он выполнил свою работу и не станет приходить, чтобы рассказать что с ним все в порядке, — вера Элени настолько сильна, что коту не приходится этого делать. Меня поражает то, что их дружбы была совершенной с самого начала — они оказались поистине родственными душами.

У двух колли Роя МакКига — Сонни и Бесс — установилась аналогичная связь с их защитником среди людей. Настолько сильная, что, когда Бесс попала в беду, Рой точно знал, как ее найти.

Обычно я говорю, что Сонни, Бесс и я читаем мысли друг друга, и я могу это доказать. Как-то после Рождества, во время новогодних праздников, я взял обеих собак на прогулку в большой лес, находящийся на попечении Комиссии по лесному хозяйству. Он занимал обширную территорию, в нем было много троп, пересекающих его в разных направлениях. Мы часто гуляли там, и я знал несколько тропинок, ведущих к источнику, питающему собой небольшие озера, но все остальные были для меня настоящим лабиринтом.

Деревья росли очень близко друг к другу, как будто их выращивали на древесину, и если вы делали шаг или два в сторону от тропинки, то видимость заметно ухудшалась. Пока мы шли, из-за деревьев вдруг выскочил кролик и, увидев собак, растворился в лесу. Сонни и Бесс бросились в погоню. Они любили преследовать кроликов, которые жили в поле у основания моего сада, ради развлечения, но никогда не ловили их и не причиняли им вреда, но откуда это было знать убежавшему кролику!

Через секунду собаки исчезли в густом лесу, а я начал беспокоиться. Я стал звать их, попробовал идти за ними, но стволы деревьев были такими толстыми, что мне пришлось ползти на четвереньках, чтобы пробираться сквозь них. И там рос густой подлесок. Через несколько минут Сонни, весело скалясь, выскочил из леса на тропинку, но Бесс нигде не было видно.

Какое-то время я стоял там и звал ее, но мой голос возвращался ко мне, эхом отражаясь от непроходимой чащи. Я знал, что есть другая дорога, идущая параллельно той, на которой я стоял, и через полчаса решил пройти туда и посмотреть, не появилась ли собака с другой стороны. Мне потребовалось еще полчаса, чтобы добраться туда, но Бесс нигде не было видно. Начинало темнеть, и я начал сильно волноваться. Была середина зимы, и собака не сможет оставаться на улице всю ночь. Я продолжал всматриваться в деревья и кричать, и в конце концов стало совершенно темно.

Мне ничего не оставалось, как вернуться обратно к парковке в нескольких милях отсюда. В каком-то месте я повернул и удивился, увидев лесничего с работающей бензопилой — деревья росли так плотно друг к другу, что звук от пилы распространялся не дальше чем метров на сто или около того. Было очень мало шансов, что Бесс слышала мои крики.

Я совершенно не представлял себе, что делать дальше: лес находился в полусотне километров от моего дома, а утром в восемь тридцать мне нужно было быть на работе. Дело было в воскресенье, и все было закрыто. Возможно, мне стоило взять отгул в понедельник, вернуться сюда, развесить объявления и зайти в местный полицейский участок в трех милях от леса.

Когда я подошел к машине, то заметил, что ворота перед лесной дорогой, которые обычно закрыты, почему-то не заперты. Личному транспорту запрещалось въезжать в лес, но возможно, рабочий забыл закрыть их, поэтому, включив фары на полную мощность, я снова отправился по черной как ночь лесной дороге.

Я ехал так несколько часов, но не обнаружил никаких признаков Бесс. В конце концов я свернул на длинную дорогу, где пропала Бесс, выключил мотор и стал ждать в темноте. Я лихорадочно посылал мысли Бесс, объяснив ей, где нахожусь, и что буду ждать ее. Я вышел из машины, сел на капот и продолжил посылать мысли Бесс.

Через пятнадцать минут я замерз и уже собирался залезть обратно в машину вместе с Сонни, как вдруг почувствовал, что Бесс каким-то образом получила мое сообщение, и мне следует еще немного подождать, поэтому я остался снаружи, мысленно отчаянно крича: «Бесс, сюда!»

Прошло еще пятнадцать минут, и мне показалось, что я увидел черную тень вдали на дороге позади меня. Дорога была слишком узкой, чтобы развернуть машину и осветить пространство позади передними фарами, поэтому я просто ждал, и вот она появилась — измученная и испачканная, но успокоившаяся Бесс.

Я обнял ее и почувствовал, что между нами произошел телепатический диалог. Я понимал, как она рассказывает мне, что просто преследовала кролика минуту или две, как вдруг поняла, что Сонни нет рядом, а она потерялась. Она ничего не видела и не слышала и в конце концов случайно выбежала на дорогу, долго бежала по ней в поисках наших следов.

Когда стемнело, она продолжала бродить по окрестностям, не понимая, где она находится, пока, наконец, не получила мое сообщение и не воспользовалась им как точкой отсчета, чтобы отыскать путь обратно ко мне. Я почувствовал, что она уловила мои мысли еще раньше, но в тот момент, когда она побежала тому месту, я уехал.

Кто-то скажет, что у меня богатое воображение, но я находился в лесу с высокими деревьями, где не слышал даже бензопилу меньше чем в ста ярдах от меня. Не светила луна, а фары автомобиля не могли пробиться сквозь деревья. На дорогах был сильный ветер, уносящий запахи, и проходили они по пересеченной местности, поэтому свет фар не распространялся далеко. В любом случае, Бесс подошла к нам сзади, поэтому не могла видеть включенных фар. Я выключил мотор и погасил огни за полчаса до того, как она нашла нас, поэтому, насколько я понимаю, она обнаружила нас телепатическим путем.

После этого со мной не один раз случалось подобное, но никогда опыт не был таким волнующим.

В этом я согласен с Роем: превосходно развитые чувства наших животных обладают большей силой, чем мы думаем. Бесс привлек страх за нее, исходивший от Роя. Иной эмоциональный настрой — состояние миролюбия, мое нежелание вступать в схватку — заставили гепарда, великолепного Лорда Байрона, сохранять спокойствие при нашей с ним встрече в заповеднике в Южной Африке!

Конечно, иногда животные просто не могут передать свое сообщение телепатически, поэтому используют более привычные для человека уровни коммуникации. И снова мне вспоминается Чарли, который был не просто специалистом по телепатии, но и собакой, которая прекрасно знала, как получить то, что она хочет.

Однажды, уезжая в отпуск, мы оставили его с собачьей няней и сказали ей, что его нужно кормить в пять часов вечера. Потом она рассказала нам, как однажды вечером она села посмотреть «Обратный отсчет», но, конечно же, в пять часов появился Чарли и дал ей понять, что пришло время ужина: он просто сел на задние лапы и стал выпрашивать еду. Она попросила его чуточку подождать, пока закончится шоу, и продолжила смотреть телевизор дальше. Вдруг неожиданно погас экран, и она увидела Чарли с пультом управления в зубах. Потом он понес его на кухню и бросил в свою миску! Он был достаточно сообразительным, чтобы использовать самые что ни на есть человеческие способы для того, чтобы передать свое сообщение, вероятно, выяснив, что многие люди не очень хорошо улавливают телепатические сигналы. Стоит ли говорить, что после этого няня всегда кормила его ровно в пять часов! 

Глава 8 Животные, исцеление и дух

Насколько животные осведомлены о духе и его проявлениях в нашей жизни? Мы увидели, как они используют свои инстинкты, чтобы отвечать своим хозяевам и чужакам, и как это связано с сознанием. Но насколько они восприимчивы к более скрытым сторонам проявления духовного мира — таким как привидения, присутствие умерших или духовное целительство — в ситуациях, когда происходит концентрация духовной энергии?

Ответ заключается в том, что они настолько же чувствительны, как и медиумы или любой другой человек, который позволяет развиваться своей духовной стороне. Не у всех животных это хорошо получается, так же как не у всех людей, но, как мы только что могли убедиться, они более склонны к восприятию, выходящему за рамки обычных пяти чувств — зрению, слуху, обонянию, осязанию и вкусу.

Когда я участвовал в телешоу «Жизнь, полная привидений» в 2005 году, мы подготовили специальную четырехдневную программу на Хеллоуин, в которой съемочная группа, команда медиумов вместе с историком посетила ряд мест в восточной части Лондона. Немецкая овчарка по кличке Макс, обычный сторожевой пес, работал вместе с нами, и обнаруживал проявления духа раньше, чем кто-либо еще! Пока я находился в студии, команда поехала в паб «Слепой попрошайка» в Уайтчепл. Макс зашелся в бешеном лае и беспокойстве, которое вызвало одно место в баре, и выяснилось, что там в 1966 году Ронни Крэй выстрелом в упор застрелил гангстера Джорджа Корнелла. Поскольку собаки не читают газет и, держу пари, тот пес не был экспертом по реальным преступлениям, вывод напрашивается один: он почувствовал, что несколько десятилетий назад там произошло что-то ужасное.

Это напомнило мне о случае с моей старой собакой Синди, которую мы с сыновьями обычно выгуливали возле источника Лагги недалеко от Камбернолда. Она любила воду, плескалась там и ныряла за камешками — она опускала голову в воду и выискивала там определенный камешек, просто растворяясь в процессе этой игры!

Мы всегда доходили до небольшого моста с одной стороны тропы, а на другой стороне потока было нечто похожее на тоннель, в дальнем конце которого виднелся кусочек неба. Однажды я бросил камешек Синди в тоннель и смотрел, как она бежит за ним, но, едва добежав до входа, она поспешно затормозила и стала поскуливать.

Собака застыла неподвижно, пребывая чуть ли не в шоке. Решив, что она поранилась, я оттащил ее за ошейник, чтобы осмотреть лапы, но с ней все было в порядке. Через минуту или около того она снова пришла в себя, и я позабыл об этом.

Неделю или две спустя я снова выгуливал ее возле источника вместе с Полом и Стивеном. Стивен захотел исследовать тоннель, поэтому мы оба зашли в воду, оставив Пола на берегу читать книгу. Синди скачками последовала за нами. Мы дошли до входа в тоннель — и тут она снова застыла, а потом ее затрясло, и она стала скулить. Мы со Стивеном посмотрели друг на друга, и сын спросил: «Папа, ты чувствуешь что-нибудь? Что происходит?»

У меня было смутное ощущение чего-то зловещего, но не более того, хотя Синди уже просто выла. Я не чувствовал ничего похожего на привидение, но собака улавливала что-то, что подсказывало ей не делать следующий шаг.

Нам пришлось изменить маршрут, чтобы не проходить мимо этого места, и Синди довольно быстро пришла в себя. Я никак не мог понять, что же там случилось? Возможно, мне следовало просто лучше настроиться, но я больше не возвращался туда — что бы там ни было, я не хотел переживать это, мне хватило предупреждения Синди.

Думаю, она почувствовала привидение, как и Макс. Однако привидение не является духом как таковым, это своего рода пятно или след сильной эмоции — в пабе в Восточной части города это был страх, ужас, порожденный страшным убийством жестокого человека. И кто его знает, что произошло в том тоннеле. Люди будут приходить в места с подобными «следами» и не почувствуют ничего скверного, но животное способно уловить и осознать страх в чистом виде, когда эмоция будет проходить сквозь них, — и они не станут списывать это на сквозняк в комнате!

Когда мы говорим о животных и присутствии духа — не «привидений»! — тогда совершенно верным будет утверждение, что они полностью осведомлены о его доброжелательности и о потрясающем чувстве покоя или наполненности энергией, которую он приносит. Иногда, перед тем как сесть в круг силы, люди спрашивают меня: «Ничего, если кот останется с нами?» Почему нет? Он может уловить ваше беспокойство, но, если вы сами расслаблены, животное тоже расслабится и сможет воспринимать духовные изменения в атмосфере — и, как только они распознают их, они в них не сомневаются.

Во время своих первых сеансов в качестве медиума, входящего в транс, я понял, что животные, принимающие участие в сеансе, играют в нем такую же важную роль, как и люди.

В то время мы с Джимом жили в многоквартирном доме со старой толстой Эльзой, которая перенесла операцию на бедрах, и практически везде ее приходилось носить. Мы пригласили выступить очень опытного медиума, Лауру, и, сев в круг, стали с нетерпением ожидать, что же мы увидим. Лаура вошла в транс, мы ждали. Ничего не происходило. Мы продолжали ждать, но, поскольку не было никаких признаков контакта с каким-либо духом, мы с Джимом начали ощущать некоторое разочарование. В чем дело? Произойдет сегодня хоть что-нибудь? Тишина. И вот, в конце концов Лаура заговорила и пригласила духовного наставника. Наша радость был недолгой, потому что дух отказался работать из-за того, что собака — он назвал ее «Четыре лапы» — испытывает дискомфорт. «Каждый в этой комнате должен быть уравновешен и доволен, — передавал он, — и тогда мы продолжим обучающий сеанс».

«Почему она испытывает дискомфорт?» — спросили мы, взглянув на Эльзу, лежащую возле дивана, и недоумевая, какие глубоко скрытые духовные вопросы могут ее беспокоить.

«Ей нужно в туалет», — сделал он вполне практичное замечание.

Это действительно было так — бедная Эльза целиком зависела от нас, нам приходилось спускаться на лифте на четыре этажа вниз каждые несколько часов, чтобы она могла справить нужду, о чем, пребывая в возбуждении и стремясь узнать как можно больше у духовного наставника, мы совершенно забыли.

Поэтому мы ненадолго прервали сеанс, дали Эльзе возможность пописать, а потом, когда все присутствующие уселись поудобнее, мы начали все сначала, а Эльза счастливо задремала.

Если сеанс проводит медиум, особенно если он использует технику вхождения в транс, на сбалансированность и уровень энергии будет влиять каждое из находящихся вблизи живых существ. Поэтому так важно, чтобы все присутствующие чувствовали себя комфортно. Этот инцидент научил меня, что всякий раз, когда мы собираемся практиковать самостоятельно, то должны поговорить с каждым — с человеком или животным, — и при этом, помимо настройки их внутреннего состояния, не должны забывать об основных потребностях организма!

Многие медиумы и целители, которых я знаю много лет и которые проводят свои собственные сеансы в круге силы, держат животных, тоже принимающих участие в этих мероприятиях. Я знал одного медиума в Испании, использовавшего трансовую технику. Он держал двух майн (птиц), которые затихали, когда он начинал работать. Дикие птицы тоже вовлекались в процесс, сидя на подоконнике и наблюдая за происходящим в комнате.

Редко, но животные, бывает, пугаются, а иногда и очень легко улавливают присутствие духа и показывают это, также становясь восприимчивыми, — так они развивают свою способность считывать более тонкие энергии в пространстве. Иногда они делают это лучше, чем медиумы-люди!

Один раз мы совершали целительные действия в круге для нашего друга, но Эльза не стала сидеть с нами, что было совсем на нее не похоже. Она так потяжелела, что ей стоило огромных усилий просто подняться, но она встала и отошла, и это было очень странно. Мы старались вызвать целительную энергию и направить ее умирающей — матери одной знакомой из Глазго. Это был воскресный вечер, и с нами была Дронма, которая в тот момент рисовала. Вдруг Эльза, которая ходила вокруг нас, стала плакать, жалобно и беспокойно выть. Очень скоро никто из нас не смог больше продолжать медитацию, мы на минуту замерли в тишине, глядя на нее в недоумении: «Что с ней такое? Что она пытается нам сказать?» Единственный человек, который не бросил своего занятия, была Дронма, она продолжала рисовать. В дверь позвонили, но по правилам во время сеанса никто не открывал дверь и даже телефон был отключен, поэтому никто не пошевелился. Кто бы там ни был, он не стал ждать и ушел.

Однако мы поняли, что не сможем продолжать, поэтому вышли из круга. Эльза перестала скулить и тотчас успокоилась. Она просто опустилась на пол и снова стала прежней старой Эльзой. Мы пили чай и по-прежнему недоумевали: «Что это было? Сегодня вечером что-то пошло не так...» И тогда Дронма сказала: «Смотрите, что я нарисовала». И показала нам набросок, который изображал женщину, лежащую в гробу, и на ней была брошка с камеей. Она выглядела очень знакомой.

Мы снова подключили телефон, и там нас ждало послание от женщины, чьей матери мы пытались помочь. Она сообщала, что ее мать умерла, и попросила нас помолиться за нее. Она не знала, что, когда она звонила к нам в дверь, мы именно это и делали. Мы решили, что, раз Дронма получила небольшое послание от умирающей женщины, пусть она и побеседует по телефону с ее дочерью.

Когда мы обсудили все случившееся еще раз, выяснилось, что Эльза была не единственной, кто чувствовал себя некомфортно. Но она была единственной из присутствовавших в круге, кто понял значение этих ощущений и распознал их. Все остальные лишь плотнее закрыли глаза и надеялись, что дискомфортные ощущения пройдут. Обычно, если кто-то умирал во время проведения круга исцеления, все участники мгновенно выходили из медитации, но в тот раз, чтобы признать это, нам понадобилась Эльза.

Позже, когда мы с Джимом переехали в подвал Спиритуалистической церкви и у нас появился Чарли, я начал ходить в церковь на вечерние развивающие занятия по воскресеньям, где оттачивал свои навыки медиума. Я не хотел брать с собой Чарли, потому что думал: пес будет сновать повсюду, неся разрушение, а потом съест все сандвичи на кухне, пока мы будем медитировать. Поэтому я оставлял его внизу, в квартире. Но он-то знал, что мы находимся наверху, скулил и царапал дверь. Поэтому в конце концов я попробовал взять его с собой.

И я был несказанно удивлен его поведением. Наглый Чарли стал совсем другим. Вот когда мы смогли увидеть, как проявляется нежная сторона его натуры. Он не лаял, не бегал, он просто оставался спокойным и задумчивым, практически таким, как собравшиеся люди, к которым он присоединился. Вскоре он нашел свое собственное место во время сеансов. Когда мы садились в круг и настраивались на контакт с потусторонним миром, Чарли обходил всех нас по очереди и клал подбородок каждому на колени, как будто для того, чтобы убедиться, что каждый из нас входит в измененное состояние сознания, а затем переходил к соседу. Он всегда совершал один и тот же маршрут, начиная слева от меня, и никогда никого не пропускал. А потом ложился спать у моих ног, пока мы медитировали. Он никогда не нарушал тишину и не прерывал нашу медитацию.

Когда ведущий завершал сеанс, Чарли снова обходил всех по кругу, клал подбородок каждому на колени и ждал, пока человек откроет глаза. Потом он столь же терпеливо ждал, пока мы обсудим свои переживания и Дронма покажет свои рисунки. Наконец, когда мы заканчивали говорить, он начинал вилять хвостом, прыгать перед нами, возможно, думая о сандвичах, и снова становился обычной собакой. Он на самом деле понимал, чем мы занимаемся, и был частью нашего круга в течение шести лет. Все знали и любили его. Я попробовал то же самое с маленькой Мэг, но это было только один раз, потому что она стала прыгать по комнате, виляла хвостом, запрыгивала ко всем на колени, вылизывала лицо и в целом вела себя как настоящий спрингер-спаниель.

После сеанса мы часто долго сидели и просто разговаривали, стараясь разобраться с тонкими вопросами, возникшими в течение вечера, но Чарли и Эльза хотели только одного — поесть. И они были совершенно правы, ведь мы уже закончили, а им обсуждать ничего не требовалось — все было ясно и так! И все опять становилось как раньше! Зачем сомневаться или пытаться продлить запомнившееся переживание? Логическое мышление и избирательное внимание к понравившимся деталям приведет лишь к тому, что вы недооцените что-то, что на самом деле произошло, или сочините сценарий того, что никогда не случится. Это значит, что вы не живете здесь-и-сейчас и не усвоите важные уроки.

Только два раза Чарли разорвал круг. Один раз он очень мягко вывел нас из медитативного состояния несколько раньше обычного, совершив свой традиционный обход. Когда мы все сели и посмотрели друг на друга, пытаясь понять, почему он это сделал, в дверь позвонили. Должно быть, Чарли знал, что кто-то придет, и не хотел, чтобы нас грубо прервали.

Во второй раз это было во время суматохи по поводу приезда группы людей не из нашей церкви. Они арендовали помещение, чтобы, как они громко выразились, провести настоящий спиритический сеанс. Я уходил на весь вечер и попросил своего сына Стивена, который оставался дома с Чарли, чтобы он ни под каким предлогом не позволил псу сбежать. Мне пришлось извернуться, чтобы выйти и при этом не позволить Чарли протиснуться следом за мной. Я оставил его сидящим за дверью на верхней ступеньке: уши подняты, на мордочке написано отчаяние... — он знал, что наверху в церкви проходит собрание, и хотел присоединиться.

Позже Стивен рассказал мне, что случилось дома. Остальное видели мои друзья, которые из любопытства решили поприсутствовать на спиритическом сеансе приезжих медиумов. Стивен включил дома телевизор и просил Чарли угомониться. В это время в квартиру позвонили, и Стивен поднялся, чтобы посмотреть, кто пришел, приказав Чарли и слегка оттолкнув его назад, отойти от двери. Но едва он открыл дверь, как Чарли проскользнул в щель и помчался по коридору, направляясь прямиком к церкви. Стивен побежал следом, но не смог догнать спрингера: Чарли на полной скорости врезался в дверь, лая во всю силу своих легких, — бу-м-м!!!

Медиум в зале был занят тем, что старался создать зловещую атмосферу с помощью завываний и театральных приемов, чтобы каждый пришел в нужное состояние — он делал все мыслимое и немыслимое, разве что не заставлял летать стулья и не стучал по столу... — и вдруг в дверь запустили эту бомбу-спаниеля, который носился вокруг него и лаял, лаял: «Гав! Гав! Гав!» Вот и все — спиритический сеанс был закончен. Медиум страшно разозлился и сказал, что Чарли завладел «злой дух» — ну и шутка!

Потом друг сказал мне, что появление Чарли было самым лучшим из того, что случилось тем вечером. Забавно, как он понял, что эти люди были шарлатанами — в церковь довольно часто приезжали медиумы, которые были совершенно чужими здесь, но Чарли никогда не мешал им. Но он так отчаянно лаял, только когда был испуган или его что-то очень уж сильно беспокоило. Очевидно, в тот раз он почувствовал, что эти чудаки не принесли с собой ничего хорошего.

Исцеление тоже вполне естественным образом может предполагать участие животных. Один целитель из Сюррея (Англия) — Сью Джонсон — рассказывает, как однажды ей протянул лапу помощи ее пушистый друг.

Я целитель и провожу групповые медитации у себя дома. Однажды вечером у меня в гостиной сидела моя подруга. Она была очень подавлена: у нее недавно умер кот, и она ужасно по нему скучала. Лето было в разгаре, окно распахнуто, и мой кот Моппет запрыгнул через него в комнату, сел рядом с ней и, очень мягко вытянув лапу, положил ее к ней на колено. Он нечасто подходил к другим людям, но в тот раз он захотел сделать исключение. И тогда моя подруга разрыдалась, а со слезами пришло облегчение.

Если я провожу сеанс исцеления, Моппет будет скрестись в дверь и всячески постарается проникнуть в комнату, чтобы забраться под стол, на котором, как правило, проходит терапия. Он садится рядом со мной и громко мурлычет. То же самое он делает, когда я медитирую — и изо всех сил старается быть как можно ближе ко мне!

Возможно, именно атмосфера покоя привлекает животных, но было бы неверно полагать, что они не понимают, что происходит. Я видел такое количество животных, которые благодарно отзывались на руки целителя. Мне самому случалось заниматься с собакой какого-нибудь человека, который, например, говорил мне: «У бедняжки болит живот». И если я протягивал к псу руку, то знал, что он обязательно развернется ко мне именно той частью тела, которая у него болит. Иногда пес даже толкал своим телом мою руку. Животные всегда дадут вам понять, в чем проблема.

У старой Эльзы болели бедра, и она перенесла несколько операций. Когда бы ко мне ни заходили мои друзья-целители, Эльза разворачивалась к ним в первую очередь бедрами, пока они сидели на диване. И они всегда говорили: «Эта собака хочет, чтобы ее полечили». И это было так — Эльза совершенно точно знала, чего хочет! Животные определенно понимают, что такое энергия исцеления.

Чарли нравилось лежать вплотную к моим ногам и спокойно оставаться там, пока я проводил целительский сеанс. В то же время, как собака, которая старалась отдать свои многочисленные кармические долги в этой жизни, он не один раз проявлял исключительное терпение в случавшихся с ним непростых ситуациях.

Как-то раз сестры Джима стали умолять нас разрешить взять Чарли на прогулку. Мы попытались отговорить их, объясняя, что он — это ходячая проблема, что он просто убежит восвояси и не придет, когда они позовут его. Но они поклялись, что с ними все будет в порядке, и повели его в парк. Однако не успели они пройти несколько шагов, как он исчез. Сначала их это рассердило, но потом, когда они уже устали его звать и ждать, когда же он выскочит из кустов со своей забавной гримасой на морде, они забеспокоились.

Вдруг они услышали, как он тявкает где-то вдалеке, и побежали к источнику звука. Они увидели небольшие перила, а за ними крутой склон узкого оврага, наверху которого бил источник. В середине этого склона, между землей и толстым корневищем был крепко зажат Чарли. Вероятно, он перепрыгнул через ограждение и побежал к источнику, надеясь искупаться. Склон был слишком крутым, он поскользнулся и застрял там, а девочки не могли спуститься к нему. Наконец кто-то из прохожих, увидев, что они в безвыходной ситуации, решил помочь: перелез через перила и осторожно спустился к Чарли. Пес каким-то образом застрял под корнем или торчащей из земли веткой, которая в придачу еще и вонзилась ему в грудь у плечевого сустава. Прохожий освободил его и отнес девочкам, которые не находили себе места от волнения. Они несли его вдвоем, хотя Чарли был довольно тяжелым, и вернулись обратно домой все в слезах и полные сожалений. Они думали, что он умирает.

Мы с Джимом сразу посадили Чарли в машину и отвезли к ветеринару. На поврежденном плече у него оказалась еще и шишка, и ветеринар сказал нам: «Мне не нравится, как она выглядит, нужно сделать биопсию. Привезите его завтра, но обдумайте все как следует — это может быть серьезно».

Вернувшись домой, я позвонил всем целителям, которых знал, и сказал, что мне требуется их помощь — для Чарли, и, конечно же, они согласились посылать ему исцеляющие мысли. Я всю ночь просидел с ним и лечил его, пока не устал и не пошел спать, оставив его в корзинке.

Наутро Чарли преобразился: он встал и бегал повсюду, излучая счастье, — никаких признаков болезни или боли. Я отвез его к ветеринару, чтобы на всякий случай все еще раз проверить. Он снова осмотрел плечо Чарли и был поражен: «Здесь ничего нет, шишка исчезла, и с его плечом все в порядке». Он почесал ему голову и сказал, что это невозможно объяснить. Зато у меня были все необходимые объяснения — собака откликнулась на исцеляющие мысли и вылечилась. Такое не впервые бывало в его жизни, он понимал, что происходит, и позволял этому случиться.

О чем я сначала не знал и что выяснилось позже, так это о том, что каждый раз, когда Чарли болел и я обращался за помощью к целителям, они, в свою очередь, сообщали местной Спиритуалистической церкви, которая просила своих прихожан также посылать в его сторону целительные образы. Это обнаружилось намного позже, когда я приезжал в эти церкви, и люди спрашивали меня о моей собаке и рассказывали, что думали о нем несколько недель. Его действительно прекрасно вылечили!

Проводилось множество разных научных экспериментов, которые показали: для того, чтобы вылечиться, необходима вера, но я знаю, что это не так. Откуда у животного может быть вера? Не думаю, что у Чарли и Эльзы была сложная система верований, но у обоих были инстинкты, и именно поэтому они откликались. Дар целительства — это естественная способность для человека или другого существа с добрыми намерениями, желающего помочь другому существу, и животные отвечают на соответствующие позитивные эмоции всем своим существом.

Когда Чарли было восемь лет и у нас появилась Мэг, мы взяли обоих на прогулку в парк. Мы кидали им теннисные мячики и палки, чтобы они бегали за ними и приносили обратно, и тут они выкинули любимый трюк Чарли — они внезапно испарились. Мы продолжали гулять, уверенные, что они скоро вернутся, но когда они появились, Чарли подволакивал заднюю лапу и старался не отставать от Мэг. Когда он подошел к нам, то не мог поднять даже голову. Не было никаких предположений по поводу того, что произошло после того, как они пропали из поля зрения — может быть, он неаккуратно упал или врезался во что-то. Мы с Джимом осторожно подняли его и отнесли в машину, Мэг — с нами.

Мы вернулись домой и, казалось, с ним уже все в порядке, но в какой-то момент наш пес вдруг снова не смог поднять головы. Я стал прощупывать его руками, чтобы выяснить, в чем проблема, но он просто свалился. Мы спешно отвезли его к ветеринару, и тот, осмотрев собаку, отправил нас в больницу для животных, где был рентген. К тому моменту задние лапы Чарли не двигались вообще, и мы очень испугались. Еще совсем недавно он бегал, а теперь его тело как будто разваливалось на части.

В больнице нашелся невролог, который посмотрел на результаты рентгена и поставил бедному спаниелю неутешительный диагноз. «Судя по всему, он повредил позвоночник, — сказала врач. — Это случается редко, но чаще у спаниелей, чем у собак других пород. Мы можем прооперировать, но не могу дать гарантий, что это поможет. Есть вероятность, что он больше не сможет ходить, а вы понимаете, что это означает».

Когда она сказала, что у него сломан позвоночник, это прозвучало так, как будто его приговорили к смерти. Сложно представить себе человека или животное, которые смогут выжить после такой серьезной травмы и не будут парализованы. У Чарли не было страховки после инцидента с камнями, поэтому нам это могло дорого обойтись. Все, что у меня было, это чек на несколько гонораров, и он только-только мог покрыть все расходы, но мы не растерялись и попросили врача оперировать. А что еще мы могли сделать? Ведь это был Чарли, и мы должны были дать ему шанс! Он выглядел таким несчастным в больнице. Я погладил его и шепнул на ухо пару слов, а потом нам пришлось оставить его там.

На следующий день мы навестили его, и он выглядел не очень хорошо. Пес потерял контроль над всеми функциями своего тела, к нему подсоединили катетер, что было временной мерой, по словам докторов, в том случае, если он поправится, но прозвучало это как «если» с большим вопросом. Он не мог ходить, и две сестры выносили его в слинге на улицу, чтобы он мог полежать в саду. Было ужасно все это видеть. Нам сказали, что потребуется несколько недель, чтобы он поправился, если он вообще собирался поправляться, и мы очень за него беспокоились, когда уходили.

В течение двух недель нам не разрешали его видеть, но когда мы наконец приехали к нему, не было похоже, что Чарли поправляется. Катетер отключили, но его по-прежнему приходилось выносить в слинге на улицу, чтобы он мог справить нужду и полежать на траве; он не мог даже поднять голову, чтобы взять угощение. Ветеринары старались подготовить нас к самому худшему, и мы понимали, что должны попрощаться с Чарли. Это было так несправедливо по отношению к нему: он так любил бегать и гоняться за игрушками вместе с Мэг, и вот теперь он в таком состоянии, жалкий писающийся малыш, которого носят в слинге.

Мне позвонила Дронма, и я поделился с ней плохими новостями. Она выслушала меня и сказала: «Знаешь, у меня есть немного лекарства, которое дал один йог для моего внука. Не знаю, что там в нем, но он молился над ним. Дай его Чарли, и, если он хочет жить, он выживет, а если нет, тогда он умрет. У него есть право выбирать. Подожди еще один день, а потом дай ему лекарство».

Я не был уверен, потому что мне казалось несправедливым, что Чарли будет жить в таком состоянии, но все-таки решил попробовать. Дронма привезла мне лекарство, которое было похоже на бульонный кубик, и я отправился в больницу. Обычно тибетские лекарства носят на шее в качестве амулета и съедают только в случае крайней необходимости.

У Чарли пропал аппетит, и я не знал, согласится ли он вообще взять его. Я завернул его в жвачку и протянул больному псу. Чарли с трудом взял его, проглотил. Я его погладил и посидел рядом еще десять или пятнадцать минут, а потом помог сестрам вынести наружу, чтобы он полежал немного на траве. Всего этого было достаточно, чтобы разбить самое черствое сердце. Оставляя Чарли в госпитале той ночью, я испытывал отчаяние.

На следующий день в семь часов утра мне позвонили, когда я еще спал. Я взял трубку, пытаясь сообразить, кто может мне звонить так рано, а это было нелегко, потому звонящая плакала. В конце концов она достаточно успокоилась, чтобы нормально разговаривать, и я понял, что звонит одна из медсестер. «Что случилось?» — спросил я.

— О! — сказала она, все еще всхлипывая. — Вы не поверите! Сегодня утром Чарли встал! Он поднялся и вышел на улицу, чтобы пописать, и для этого нам даже не потребовался слинг.

— Что?!!

— Вы можете приехать и забрать его домой — но я не могу в это поверить!..

Я быстро оделся и поехал в госпиталь и, действительно, увидел Чарли, стоящего на всех четырех лапах и даже слегка виляющего хвостом. Невролог посоветовал мне отвести его пару раз в бассейн, чтобы он мог поплавать и размять мышцы, ведь он был очень слабым после почти месячной неподвижности. В машине я укутал его и повез домой выздоравливать.

Ему пришлось быть очень терпеливым. Как только мы вернулись домой, он уснул и только на следующий день снова встал и прошелся по дому. Мы через день отвозили его поплавать, а на следующий день он отдыхал. Каждый раз после бассейна он выбивался из сил и ходил спотыкаясь и волоча лапы, и мы очень боялись, что в конце концов его снова полностью парализует. Его мышцы потеряли не только силу но и память — он совершенно забыл, как это — ходить и бегать. Чарли потребовалось две недели, чтобы набраться сил и снова бегать повсюду вместе с Мэг.

Единственное, что изменилось безвозвратно, это координация задних лап. Однажды я наблюдал за тем, как они с Мэг шумно резвятся в зарослях папоротника на холме, и обратил внимание, что он как-то забавно прыгает. Его задние лапы двигались одновременно, как у кролика, — передние были в порядке, а вот задние совершали чисто кроличьи скачки. 

Глава 9 Послания из другого мира

Когда я работал над документальным фильмом о жизни животных после смерти, продюсер спросил меня, не соглашусь ли я провести сеанс для молодой женщины, которая тоже участвовала в программе. Я, конечно же, согласился.

Мы вели съемки возле кладбища домашних животных, которое находилось на холме в Пертшире и откуда открывался потрясающий вид. Вы не могли бы пожелать более живописного места для вечного отдыха. Съемочная группа представила меня Кэрол Макферсон, милой застенчивой девушке с короткой стрижкой в стиле панк. На секунду я взял ее за руку, чтобы проверить, нет ли для нее сообщения из другого мира, хотя и не был уверен, удастся ли этот сеанс, но очень скоро я уловил чувство всепоглощающей грусти. Эта молодая женщина переживала глубокую депрессию.

— Взяв вас за руку, я ощутил глубину того, что с вами сейчас происходит, — сказал я ей. — Вам так грустно, что, я бы сказал, вам даже хотелось бы покинуть этот мир?

Кэрол кивнула.

— Вы так подавлены и одиноки... Очевидно, что вы потеряли животное, но давайте посмотрим, смогу ли я настроиться на него.

Я быстро почувствовал присутствие маленького йорка и увидел образ — как собачка прыгает перед Кэрол.

— Это маленькая девочка, не так ли? Йоркширский терьер? Я вижу, как она запрыгивает к вам на колени. Рядом с ней еще один йорк. Очень подвижная собака, она продолжает подпрыгивать и лизать меня. У нее изумительные уши — не знаю, почему я это говорю, но уши — ее отличительная черта.

Кэрол улыбнулась и сказала, что так и есть: ее собака Ши была похоронена рядом с другим маленьким терьером той же породы, видимо, это была вторая собака, которую я видел.

Потом собака показала мне, что с ней случилось.

— У нее кровотечение в задней части — были проблемы с почками, и поэтому вам пришлось ее усыпить.

Кэрол подтвердила эти слова, сказав, что именно так все и было.

— Требуется большое мужество, чтобы согласиться на усыпление собаки, если вы любите ее и по-настоящему привязаны к ней в этой жизни. Вы думали о том, чтобы присоединиться к ней?

Кэрол неожиданно произнесла:

— Да, я думала об этом. Она была единственным существом, которое я любила за последние десять лет.

Я понимал, насколько ужасно это было для нее, но собака собиралась кое-что еще показать своей хозяйке.

— У вас где-то должна быть фотография ее одежды. Знаю, это звучит смешно, но ведь такая есть, не правда ли?

Кэрол тихонько засмеялась и посмотрела на съемочную группу, дружно ухмылявшуюся в отдалении. Я не знал, что они уже успели переснять фотографии этой собачки, одетой в джемпер. Но вот выключили камеры, и я узнал об истории Кэрол немного больше. Когда собака умерла, она потратила все свои небольшие сбережения на то, чтобы выкупить для нее место на кладбище. Ей было всего восемнадцать, когда ей пришлось принять решение об усыплении, и это стало самым тяжелым решением за всю ее жизнь. Собака была ее лучшим другом, и после ее смерти она переживала такую эмоциональную боль, что хотела наложить на себя руки.

Создателям фильма она сказала, что, «...когда я потеряла ее, мне захотелось пробежать по Тайморскому мосту и прыгнуть вниз. Я бы все отдала, лишь бы быть с ней рядом».

Уже два года она всегда приходит на могилу два раза в неделю, ей нравится сидеть там и разговаривать со своей собакой, потому что она чувствует — ее любимица слышит все, что говорит хозяйка. Она поставила игрушечную мельницу возле надгробия рядом с цветами и сказала, что иногда в безветренные дни мельница начинает крутиться, а это знак того, что ушедшая от нее маленькая подружка слышит ее.

«Возможно, люди подумают, что я сумасшедшая, но у меня такой образ мыслей», — сказала она, и я подумал, что она права, раз так считает.

Я спросил ее: «Вы помните, как реагировала ваша собачка, если вы были счастливы и любили ее?»

«Конечно: она вся была на мне, подпрыгивала и лизала меня — самое счастливое существо на свете».

«А вы помните, как она вела себя, когда вам было грустно?»

«О, она обычно садилась в углу и не хотела быть со мной рядом, и тогда я испытывала чувство вины из-за того, что отталкивала ее своим настроением».

«Ну, а теперь подумайте о той грусти, которую вы переживаете сейчас. Вот что вы делаете со своей собакой в духовном мире. Вы не успокоите ее, если будете горевать, и вы держите ее на расстоянии. Любовь, которая установилась между вами, не умрет. И это животное никогда вас не оставит, даже в духовном смысле она никогда не оставляет вас. Эта собачка не в могиле, она повсюду с вами — эта ваша бойкая маленькая девчушка, вы понимаете?»

С того момента Кэрол как будто превратилась в другого человека — она вдруг так изменилась в лице, что можно было сказать — она впервые по-настоящему почувствовала связь со своей любимой собакой после ее смерти. «Ее звали Сэсси (бойкая, дерзкая — англ.). У нее даже была футболка, где спереди было написано ее имя!» — сказала девушка.

Я был рад помочь Кэрол справиться с потерей и воссоединиться с Сэсси, которая, я уверен, способна обнаружить свое присутствие сейчас, как это было при жизни! Она пришла, чтобы передать сообщение для Кэрол, по той же причине, по которой духи людей общаются со своими возлюбленными, — она видела, как девушка страдает, как она подавлена, и хотела помочь ей воспрянуть духом. Этот случай — хороший пример того, как трудно нам приходится, если мы принимаем решение об усыплении своих любимцев. Кэрол была опустошена, но приняла верное решение, а Сэсси доказала, что любовь может пройти что угодно, если это необходимо.

Способ общения, который выбирают животные, может многое рассказать об их личности при жизни. Боб, муж Вики, чувствовал, как его козочка Стелла ласкается к нему, требуя внимания, и она всегда следила за тем, как готовится ее ужин! А, например, у Салли Фостер (Англия) была совершенно особенная собака и, поскольку мне нравится, как это звучит, я назову ее Загадочная Меган.

Моя прекрасная белая немецкая овчарка по кличке Меган прожила у нас девять лет. Мы были неразлучны, и когда в июле 2005 года она умерла, одна из ее игрушек, уточка, ни с того ни с сего стала крякать. Сначала это встревожило меня, а мой муж просто подумал, что я старею, но потом это случилось и при нем! Я была уверена, что это был способ, который Меган выбрала для общения с нами.

Мой друг Джен Брук, тоже медиум, вызвала дух необычного существа, проводя демонстрацию в церкви, полной людей. Она только закончила передавать сообщение, как вдруг увидела обезьяну — обезьяну... в форме! — ни больше, ни меньше, — которая подходила все ближе, пока не села (виртуально) на ее плечо. Да. Она была одета в миниатюрную военную форму защитного цвета. Джен повернулась к аудитории и сказала: «Даже не знаю, как вам это сказать, однако здесь только что появилась обезьяна, и я совершенно не представляю себе, как с ней общаться».

И тогда обезьяна зажгла сигарету и стала выпускать колечки дыма! В то же мгновение Джен почувствовала, что это маленькое существо — такое отрешенное от всего вокруг — покуривая, практически лежит на ее плече. Обезьянка выпустила дым, потом взяла пинту пива и стала пить. Она рассказывала всем, что происходит, и почти закончила пересказ своих ощущений перед аудиторией, как вдруг поднялась одна женщина и сказала, что знает, кто этот нахальный посетитель из другого мира. Оказалось, что обезьяна принадлежала ее дедушке, который во время второй мировой войны воевал в Северной Африке, и была своего рода талисманом полка. Солдаты научили ее пускать колечки дыма и потягивать пиво с самыми лучшими намерениями, развлекаясь. Сама женщина никогда не видела обезьяну, но дедушка рассказывал о ней много историй; оказалось, у нее в сумке есть даже фото дедушки с обезьяной. После этого появился и дедушка, уже в виде человека, и передал ей сообщение, хотя, готов поспорить, Джен была не единственной, кто пытался сообразить, что же пытается сказать нам обезьяна!

Альберт Бест однажды рассказал мне о том, как видел, что шотландский медиум Хелен Дункан материализовала слона перед аудиторией в тридцать или сорок человек, это было в Глазго. А потом слон трансформировался в белое облако эктоплазмы. Она вызвала его не для того, чтобы похвастаться, напротив — между слоном и одним из зрителей существовала подлинная связь. Альберт считает, что духовные наставники Хелен позволили этому феномену случиться, чтобы показать присутствующим, что к нам из мира духа могут прийти любые существа, если мы любили их при жизни. Он также рассказал мне, насколько это явление ошеломило всех, однако никого это не привело в такое замешательство, как человека, который по-настоящему был привязан и заботился об этом животном в Африке несколько лет тому назад. Говорят, что слоны никогда ничего не забывают — в данном случае, чистая правда!

Когда я вспоминаю сеансы, во время которых появлялись чьи-то любимые питомцы, то понимаю, что меня больше всего поражал не экзотический вид животных или их проделки, а та сила личности, которую они демонстрировали, и те волны душевного тепла, которые несли с собой.

Не так давно в этом году я проводил сеанс для одной пары. Мы работали через переводчика, и вот во время сеанса появился их маленький сын. Я почувствовал, что у ребенка, Маркуса, при жизни была какая-то форма инвалидности или хроническое заболевание, которое в конце концов его убило. Ему было всего четыре с половиной, и я понял, что это был тот срок, который он и собирался прожить. Он сказал мне, что с ним все в порядке, он чувствует себя прекрасно и хочет поблагодарить своих родителей.

Они были очень тронуты, но следующий знак, который он дал нам, заставил их плакать от радости. Он показал мне белого английского бультерьера, бегающего кругами и пытающегося догнать собственный хвост. Потом пес остановился и стал тяжело дышать, высунув язык. Тогда мальчик немного неуклюже обнял его руками за шею, пес прижался мордой к его лицу и обстоятельно вылизал ему уши. Смех этого маленького мальчика был самым удивительным явлением, с которым я когда-либо встречался. А потом я услышал имя — Снупи.

Когда я рассказал об этом родителям, они были поражены и пришли в восторг, еще больший восторг вызвало сообщение Маркуса, что Стефан тоже рядом с ним. Его мать сказала: «Стефан — это мой второй сын. Я так рада, что теперь они вместе и что рядом с ними Снупи». Переводчик был готов разрыдаться и почти не мог переводить. Женщина рассказала мне, что, когда Маркус был жив, самым воодушевляющим переживанием для него было, когда Снупи лизал его, и стоило собаке зайти в комнату, он начинал улыбаться и заразительно хихикать. Он любил смотреть, как пес гоняется за своим хвостом, и часто складывалось ощущение, что тот это делает специально для развлечения малыша. У Маркуса была повреждена рука, вот почему ему было трудно обнять собаку, но это его не останавливало.

Картинка, где пес преследует свой хвост, имела важное значение для родителей — в этом сообщении она стала доказательством того, что в другом мире ее сыновья по-прежнему могут быть счастливыми и даже общаться с четвероногим любимцем семьи.

Многие люди говорят, что, должно быть, тяжело принимать сообщение от животных, потому что они не могут говорить, но в таких случаях, как, например, со Снупи, это не проблема. Такое сообщение — чувство в своей чистейшей форме, совершенное воспоминание из шкатулки с драгоценностями, прямая проекция счастья, как выстрел в армии. Кто может передать это лучше собаки?

Животные мало отличаются от людей: кто-то более живой, кто-то менее. Существует много очень застенчивых людей, и тогда медиуму на самом деле трудно что-нибудь сказать о них. Я сбился со счета, сколько раз мне приходилось говорить о людях: «Здесь появился ваш муж, но он не очень разговорчив», — и тогда люди обычно смеются и говорят, что он ведет себя точно как при жизни. В отличие от не очень общительных людей, животные, описанные в этой книге, — выдающиеся, экстраординарные создания.

Один из самых выдающихся коммуникаторов из животного мира, которого я когда-либо знал, нанес визит, когда я писал эту книгу, совершая путешествие по Южной Африке в апреле 2008 года. Я проводил вечер со спиритическим сеансом в одном из театров Йоханнесбурга, когда появился Бруно и стал носиться вокруг как сумасшедший. Сначала я подумал, что это человек, — меня это не удивило, духи иногда делают странные вещи во время сеансов, которые я провожу, — поэтому я просто продолжил передавать аудитории то, что чувствую, и вдруг застыл и выпалил: «О, боже! Да это собака!» Вот он: белый с серым стаффордширский терьер со странными голубыми глазами.

Человек в зрительном зале по имени Робин поднял руку и сказал, что Бруно был его собакой, и что всего неделю назад его пришлось усыпить. Когда он заговорил, терьер начал бегать кругами, как сумасшедший. Я сказал: «С ним рядом кто-то есть, это женщина. Ее жизнь забрал кто-то чужой, но Бруно решил привести ее с собой, и он очень счастлив, что она рядом».

Это была сестра Робина, ее убили во время ограбления машины, тоже совсем недавно, и он потерял обоих — и ее, и собаку — с разницей в несколько недель. Что делало этот сеанс таким экстраординарным, так это то, что никогда до этого я не сталкивался с животным, которое было бы таким коммуникатором. Он передал самое точное и подробное сообщение, которое я когда-либо получал от собаки. В нем было все: имена, адреса и даты. Помимо всего прочего, Бруно даже показал мне, где убили девушку, хотя сам он никогда там не был.

Я сказал хозяину: «Это невероятно, но этот пес действительно передает сообщение! Он показывает мне все подробности, имеющие отношение к смерти вашей сестры».

Робин сказал: «Если бы вы знали Бруно, вы бы поняли, почему это стало возможно. Он общался с людьми каждый день, особенно с моей сестрой, и всегда это выглядело так, как будто он подбирает слова. Это меня не удивляет!»

Я почувствовал, как Бруно прыгает между Робином, сидящим в зале, и какой-то женщиной слева от него, отрывая все четыре лапы от пола, как ягненок. Робин объяснил, что рядом — его вторая сестра, и что Бруно обычно прыгал так всегда, когда заходил в дом.

Позже он сказал мне, что Бруно был очень разборчив и выбирал в друзья только особенных людей, даря им свою любовь. Он беззаветно обожал молодую женщину, которая умерла. И вслед за тем я получил сообщение, что Бруно ушел в мир духа, чтобы защищать ее и присматривать за ней. Робин показал мне фотографию терьера, и на этом снимке его духовная аура так и искрилась.

Я совершенно уверен, что Бруно не нуждался во мне, чтобы проявиться и общаться со своей семьей, но поскольку обстоятельства благоприятствовали и он был уверен, что выступит в главной роли, — мне кажется, он был совсем не прочь получить немного известности, — он воспользовался случаем. И еще я думаю, что он хотел попасть на страницы этой книги.

Две следующие истории — о животных, которые нашли способ показать, не прибегая к помощи медиума, что они по-прежнему со своей семьей и после смерти. Астрид Уаэрхэм из Кейптауна (Южная Африка), женщина, которая подобрала Реджи, рассказала мне еще одну историю про удивительного кота.

Кот перешел к нам от семьи мужа. Одна из его тетушек держала кошек, и Джефро был сыном одной из них. Это был голубоглазый серебристый кот, помесь с сиамским. Когда ему было восемь недель от роду, он каким-то образом упал в пруд в заднем саду и чуть не утонул. Дядя мужа вытащил его оттуда и буквально вернул к жизни, сделав все, что мог, однако после этого кот всегда вел себя немного странно, и мы думали, это из-за того, что его мозг пострадал от нехватки кислорода.

Приятно было находиться в его компании, однако больше всего на свете, как большинство сиамских кошек, он любил встревать в разговор. А если напевали песенку, например, «Happy birthday» и пропускали слово, он заполнял пустоту мяуканьем. Коту всегда хотелось знать, что происходит вокруг и кто находится в доме, поэтому гости, не видя его рядом, часто спрашивали: «А где сегодня Джефро?» Если мне было грустно, он всегда забирался ко мне на колени и успокаивал выступит в главной роли гу Стефан тоже н— всегда. Он любил прижаться ко мне и сосать мой свитер, как будто пил молоко, а если я стояла на кухне и чистила картошку, Джефро запрыгивал сзади, уцепившись за карманы, и забирался ко мне на плечи.

Он был такой любопытный, что мне приходилось быть внимательной, когда я уходила из дома, потому что этот кот мог отправиться за мной, если я забывала закрыть дверь. Как-то раз я ехала по дороге, и вдруг наши соседи, ехавшие мне навстречу, стали мне сигналить. Они так сильно хохотали, что не могли вымолвить ни слова и только показывали на крышу моей машины. Когда я посмотрела туда, то увидела Джефро, который уютно свернулся там клубочком и наслаждался поездкой!

Джефро прожил у нас шесть лет, когда одним весенним утром я почувствовала неожиданный укол в сердце и как-то вдруг поняла, что мой маленький котик скоро нас оставит. Я прошептала ему на ухо, что он не имеет права нас покидать — я не могла вынести мысли о том, что могу его потерять. Но через несколько недель случилось несчастье — на дороге недалеко от нашего дома Джефро сбила машина. Насмерть. Мы устроили небольшие поминки и похоронили его в саду.

В ту ночь мне приснился сон, что я стою в гостиной и туда из сада заходит Джефро. Я испытала такое облегчение, увидев, что с ним все в порядке, но мой разум не мог принять тот факт, что котик, которого мы только что похоронили, прекрасно себя чувствует и бродит по дому. Я уже была готова подхватить его на руки и обнять, но тут рациональный ум взял свое и сон закончился.

На протяжении нескольких дней после его смерти мы с дочерью продолжали повсюду в доме видеть Джефро, который спал в своих любимых местах. Мы сразу же узнавали его, но картинка тут же пропадала. После этого мне иногда снится странный сон, где мы с Джефро прижимаемся друг к другу, как в старые добрые времена.

Я верю, что он остается с нами, пока мы тоскуем по нему, — должно быть, он решил так сделать, чтобы облегчить нашу боль.

Если Джефро облегчал переживания своей хозяйки еще при жизни, когда ей было грустно, то совершенно ясно, почему он так стремится уменьшить ее горе после своей смерти. Какой милый котик.

Линдси Вингейт из Бакингемшира (Англия) тоже нашла незабываемого друга, когда искала питомца для своей семьи.

Мне хотелось купить щенка английского мастиффа — в друзья для нашего датского дога Стэнли, и когда я приехала к заводчику, один из щенков высунулся, увидев меня, и я выбрала его. Мы назвали его Барни. Обе собаки были очень, очень близки и привязались ко мне и моим детям. Они оба поразительные псы, совершенно особенные.

Стэнли один раз спас меня от ужасной беды, буквально впечатав своим телом в стену. Я за что-то выговаривала ему, как вдруг на нас помчался грузовик, одним колесом въехавший на тротуар, — он бы сбил нас, если бы Стэнли не столкнул меня с дороги. Он чувствовал, что происходит с людьми, и мы научились прислушиваться к нему. Если он чувствовал, что кто-то представляет опасность, он вел себя очень тихо и спокойно, и хотя рычания его не было слышно, я чувствовала его боевую готовность и видела, что его взгляд остановился на этом человеке.

Наш сосед угрожал мне и моей семье, он жестоко обращался с собственными детьми и женой, и хотя Стэнли никогда этого не видел, он начинал предупреждающе лаять всякий раз, как этот отвратительный человек проходил мимо нашего дома по улице. Он любил лежать у моих ног, пока я медитировала или вызывала духа в саду.

У Барни была взрослая душа; он никогда не кусался, как это делают щенки, не прыгал и всегда был очень отзывчив ко всем. Так ведет себя собака более старшего возраста. Он был очень счастлив рядом с людьми, в том числе с моими маленькими детьми, одному из которых было всего несколько месяцев.

Местный ветеринар обнаружил у Барни шумы в сердце, и мы решили отвезти его в Лондон, в больницу для животных, чтобы провести полное обследование. Я собиралась ехать вместе с мужем и грудным ребенком, но в день отъезда увидела своего мужа в костюме и с ошейником Барни в руках. Я попросила его подождать, но он сказал, что не будет брать с собой меня и ребенка (малыш выздоравливал после операции). Не было никакого смысла убеждать его в обратном, поэтому я взяла в руки мордочку Барни, поцеловала его и попросила, чтобы он вел себя хорошо.

В тот же день пришла плохая весть: Барни пришлось усыпить, а муж посчитал, что не стоит говорить мне об этом решении заранее. У меня было разбито сердце, хотя я и была согласна с ним, что это было сделано ради Барни: как оказалось, у него были повреждены все четыре сердечных клапана. Но я разозлилась, потому что он не посоветовался со мной и вообще ничего не сказал. Я даже не разговаривала с мужем несколько дней, настолько я была сердита.

В тот вечер я сидела на улице, глядя на закат, и курила. Подстилки собак находились в саду, и Стэнли лежал на своей, положив голову на подстилку Барни. Он сдвинул подстилки, чтобы быть ближе к своему умершему другу. Стэнли сопел, ощущая запах Барни на подстилке, и тихонько плакал, он даже не подошел ко мне, когда я позвала его. Я понимала, что он горюет.

Потом сквозь слезы я заметила, как в конце сада проступил силуэт — я поняла, что это Барни, который медленно шел по тропинке и смотрел на меня своим трогательным грустным взглядом. Глядя на него, я расплакалась навзрыд... а потом он испарился. Посмотрев на Стэнли, я поняла, что и он тоже видел Барни. Большой пес пристально смотрел на то место, где только что стоял его друг, а потом помчался ко мне, чтобы подарить мне свое утешение. Мы оба немного эмоциональны!

Я встала, собравшись вернуться в дом и приготовить чай, и вдруг услышала странные звуки. Стэнли бегал по саду сразу с обеими собачьими подстилками в зубах и тряс ими. Он положил постель Барни подальше от своей, а свою занес на ночь в дом. Он знал, что Барни домой не вернется.

Двоим из самых младших моих детей было одному восемнадцать, а второму три месяца, когда умер Барни, но после этого два или три года подряд каждое Рождество они играли с собачкой по имени Барни, который любил бегать по нижнему этажу дома. Никто кроме них собачку не видел, но дети сами сказали мне, как ее зовут и как она выглядит, хотя они оба были слишком малы, чтобы помнить живого Барни, к тому же у нас не осталось никаких его фотографий.

Сейчас им девять и одиннадцать, а они продолжают писать письма Барни, «вспоминая» о нем.

Стэнли умер в прошлом году в преклонном возрасте (одиннадцать с половиной лет) — хотя большинство датских догов живут не больше восьми, — но обе собаки приходят к нам через медиумов в церкви, чтобы поздороваться со мной и детьми.

Восемь лет назад мы с мужем развелись, и спиритуализм поддерживал меня все эти долгие годы, когда я одна растила пятерых детей. Сейчас я собираюсь получить степень работника социальной сферы и готова к тому, чтобы нас выбрала новая собака.

Почему бы такому животному, как Барни, не приходить к людям, которых он любил и с которыми прожил свою жизнь? Люди возвращаются, чтобы направлять и защищать нас, и животные любят нас точно так же, поэтому они тоже приходят, чтобы быть нашими защитниками и утешать нас, как они делали это при жизни. Они лишь продолжают это делать.

Единственная проблема, с которой сталкиваются люди, когда понимают, что животные возвращаются, это наше собственное ограниченное мышление. Мы считаем, что отличаемся от животных, в то время как нам стоит воспринимать их как существ духовного мира, или как души, ведь на этом уровне мы можем связаться с ними и даже укрепить нашу связь. Когда мы поддерживаем эту связь, наше сознание остается достаточно открытым.

Коммуникация с ушедшим в иной мир животным не обязательно должна происходить во сне или в форме видения, это может быть что-то настолько простое, как, например, внезапное ощущение его присутствия. После этого бывает очень полезно обдумать, почему вам в голову пришла мысль о нем именно сейчас? Возможно, дух животного пытается вас о чем-то предупредить и вам стоит озаботиться своими делами и планами? Или открыть глаза на то, что происходит? Именно это и делает для меня моя первая собака, Лэсси, спустя уже десятилетия после ее смерти.

На самом деле Лэсси стала для меня чем-то вроде психологической предупредительной системы. Когда она появляется в моих снах, я понимаю, что мне нужно обратить внимание на то, что происходит вокруг меня, потому что практически всегда такое ее появление означает, что кто-то (или что-то) собирается причинить мне вред. Однажды мне приснилось, что на меня нападает волк, целясь мне в шею, и тут из ниоткуда появляется Лэсси и прогоняет его. Вскоре мне пришлось работать в условиях, которые вызывали у меня тревогу, а я никак не мог понять, почему. И в ту же ночь я увидел удивительно яркий сон, в котором прогуливался по столь любимым мной фазановым полям; я шел по тропинке, как вдруг откуда-то появилась змея — кобра. Я знал, что она собирается напасть на меня, но, застряв во сне, не смог сделать ничего, кроме как повернуться к ней спиной. Последнее, что я помню: прибежала Лэсси и прыгнула между мной и бросившейся на меня коброй. Ядовитые зубы змеи вцепились в Лэсси, и она упала на землю. Потом змея рассыпалась на части, а Лэсси просто поднялась как ни в чем не бывало и встряхнулась. И меня посетило удивительное чувство защищенности. Когда я проснулся, у меня оставалось ощущение, что со мной может произойти что-то неприятное. Мне потребовалось несколько дней, чтобы разобраться в значении сна, пока я не осознал, что кое-кто пытается обманом заманить меня в ловушку, чтобы получить некую выгоду. Я смог узнать, кто это и что эти люди собирались сделать. Тогда я просто оставил это негостеприимное место, поблагодарив в душе Лэсси за предупреждение.

Сейчас мне трудно сказать, действительно ли это был дух Лэсси или мое подсознание просто улавливало тревожные сигналы, воспроизведя образ Лэсси в качестве сигнала опасности. Но самое главное — у меня осталась уверенность в том, что кто-то присматривает за мной и защищает. Для меня Лэсси — это очень личный символ доверия и дружбы, поэтому я знаю, что мне нужно прислушиваться к ней, когда она появляется в моих снах и ощущениях.

Я знаю, что ко многим людям животные виртуально приходили после своей смерти. Некоторые — с важными сообщениями или предупреждением, другие — показывая, что они в безопасности и свободны от страданий, — чтобы принести с собой чувство покоя и избавить от напрасных тревог. Однако чаще всего они приходят просто потому, что любят нас, и именно ради этой любви.

Глава 10 Реинкарнация?

Если вы начинаете говорить о жизни животных после смерти, тогда рано или поздно какой-нибудь шутник наверняка начнет отпускать комментарии по поводу «прошлых жизней» и спрашивать, не является ли ваш старый рыжий кот реинкарнацией Мэри, шотландской королевы. Моя мама любила шутить, что Лэсси — это мой дедушка, но несмотря на то, что между ними и впрямь было некоторое сходство, я не припомню, чтобы дед прыгал в реку Кельвин погонять лебедей!

В своей книге «Невероятная правда» я цитирую слова Далай-ламы: «Для того, чтобы понять природу перерождения, сначала нужно понять природу сознания». Я сравниваю сознание с жестким диском компьютера, который содержит много «программ», или записей жизней; в то время как работает одна из программ, остальные сохраняются в памяти и могут проникать или оказывать влияние на жизнь, которую мы проживаем сейчас.

Если животные, как мы уже видели, являются частью более обширного сознания, тогда из этого следует, что они тоже принимают участие в процессе реинкарнации — они тоже программы, сохраненные на жестком диске. Но как они это делают? И как вы можете понять, что это происходит?

Животные участвуют в большом круге перерождения двумя способами. Две следующих истории прекрасно описывают первый способ. Вот какую историю рассказала мне моя подруга Лоретта, которая не испытывала никаких трудностей с принятием реинкарнации, потому что видела, как это происходит, и шла буквально рядом с этим процессом.

Через шесть месяцев после того, как я потеряла своего брата Раза, который умер от рака, у моей подруги Линн от той же болезни скончался муж. До этого мы не так уж хорошо знали друг друга, но после всего того, через что мы прошли вместе с ней, потеряв дорогих нам людей, мы стали очень близки. Мы решили вместе отправиться в путешествие по Бутану, в Гималаях; мне всегда хотелось туда поехать. Мы организовали поход в отдаленную часть страны и разбили лагерь вместе с группой местных проводников — мы уходили все дальше от цивилизации, насколько нам было известно.

В наш первый день в горах рядом с нами появилась большая черно-белая собака и отправилась с нами. Единственными дикими животными, обитавшими там, были яки и дикие собаки, поэтому мы стали спрашивать своих проводников: «Чей это пес?» Они ответили, что, возможно, он пришел из местного монастыря, и, когда ему захочется, он просто повернет обратно и вернется домой. Прошло пять часов, а собака по-прежнему шла с нами, и мы стали беспокоиться, что она потеряется. Но проводники убедили нас, что с ней ничего не случится.

Самое странное, что и Линн, и я, каждая по отдельности, обнаружили, что разговариваем с собакой. Чем выше мы взбирались, тем более разреженным становился воздух, и тем труднее было идти и дышать. Я немного заволновалась, потому что в воздухе стало так мало кислорода, что в теле начало покалывать. Линн выбилась из сил и отстала, и собака осталась с ней. Когда Линн шла, она тоже шла, когда останавливалась, та останавливалась вместе с ней. Она попыталась догнать одного из наездников, но тот двигался слишком быстро, и она потеряла его из виду. Вскоре она осталась совершенно одна в темноте, если не считать собаки. По-прежнему в компании приблудившегося пса, она догнала всех остальных лишь на следующем привале. Она была очень взволнована и долго удивлялась: «Не знаю, что заставило меня следовать за незнакомой собакой в горах...» Надо сказать, что это озадачило нас обеих.

Потом мы стали подшучивать, что собака, должно быть, была разом и моим братом, и ее мужем Элом, которые пришли в теле пса, чтобы присмотреть за нами, потому что было очевидно — именно это собака и делала. Мы назвали пса Ралли. Он отказался спать в нашей тонкой палатке, несмотря на холод, и вместо этого охранял нас снаружи. Ралли не пил воду и отказался от одеяла, хотя съел немного мяса. Нам пришлось положить мясо на землю и отойти, потому что пес не позволял себя гладить и прикасаться к нему; он вообще никогда не подходил к нам так близко, чтобы мы могли хотя бы попытаться его приласкать. Казалось, он не общается ни с кем из других животных, просто идет за нами по пятам целый день.

На следующее утро он пошевелился только тогда, когда мы проснулись, а когда упаковали вещи, он уже был рядом, готовый к походу. Так он оставался с нами в течение всех пяти дней. Мы волновались за него, потому что он ушел очень далеко от дома, но наши проводники по-прежнему уверяли нас, что с ним все будет в порядке.

Наконец мы дошли до деревни, откуда дорога вела обратно в город, и это стало окончанием нашего похода. Один из жителей деревни пригласил нас к себе, а потом провел небольшую экскурсию по местной школе. Когда мы вышли из школы, пса нигде не было. Никто не видел, куда он исчез, хотя мы находились на просторной открытой территории и могли бы заметить его.

Наши проводники были убежденными буддистами, и у них не вызывало никаких сомнений то, что Ралли был нашим защитником из духовного мира, оберегая и направляя нас в этом походе. Они все прекрасно поняли и приняли эту ситуацию. Может быть, это и правда был мой брат?..

Я знала, что Гордон ухватится за историю с собакой, но, вернувшись в Соединенное королевство, хоть несколько раз и говорила с ним по телефону, не стала ничего ему рассказывать. Лишь три недели спустя, когда мы собирались поужинать с ним и Джимом, и Джим попросил меня что-нибудь рассказать о Гималаях, я призналась, что пережила там очень необычный и впечатляющий духовный опыт и что я хотела бы обсудить его с Гордоном. Джим попросил пока ничего ему не рассказывать, а приберечь историю для Гордона.

И, угадайте, что произошло? У Гордона было для меня сообщение. Он позвонил и сказал мне, что, принимая утренний душ, он получил сообщение от Раза: «Скажи моей сестре, что я все время был рядом с ней в Гималаях. Я направлял и защищал ее, и явился ей в виде собаки, потому что смог это сделать».

Мы с братом были невероятно близки, и это именно то, что он наверняка сделал бы, появись у него такая возможность. И эту историю с собакой я умышленно скрывала от Гордона, чтобы, если Раз вдруг выйдет с ним на контакт и подтвердит мои догадки, я буду точно знать, что это правда.

Кто сказал, что собака физически присутствовала там? Я думаю, что, скорее всего, это была эманация сознания двух мужчин, Раза и Элла, которые смогли быть рядом с Лореттой и Линн в виде защитника-собаки. И, хотя этот пес не был ласковым домашним любимцем, он излучал чистейшую доброжелательность.

Жаль, что в нашей человеческой форме нами управляют ограничения, накладываемые на человеческое сознание логикой и рациональным мышлением. Иногда нам необходимо такое духовное руководство, чтобы мы могли оставаться укорененными в человеческой реальности. Но даже в пределах этой реальности могут происходить вещи, которые будут опровергать все, чему нас научила наша цивилизация. Мы только начинаем понимать, что наше сознание существует на различных уровнях.

Лоретта и Линн пережили этот опыт в высокодуховном месте. В Гималаях встречаются два мира и действует настоящая магия. Там и Лоретта, и Линн — обе достигли более глубокого состояния осознания.

Следующую историю рассказала Анджела Лэтчфорд из Хартфордшира (Англия), и это еще более невероятная история об эманации поистине экстраординарного человека.

В молодости у моего свекра Рональда жила маленькая дворняжка по имени Бесс, которая обычно провожала его на работу до автобусной остановки и ждала его там же по возвращении вечером. Когда его призвали в армию (REME) во время второй мировой войны, собачка проводила его до дороги, попрощалась и вернулась домой.

В тот вечер Бесс не поднялась и не отправилась его поджидать, как обычно, из подъезжающего автобуса, не выходила встречать его и потом, словно забыв о своих обязанностях провожатой на долгие четыре года. А потом они встретились. Должно быть, каким-то образом собака точно знала, когда он вернется, хотя Рон все эти годы находился на другой стороне света.

Когда у меня подрастала дочь Элисон, свекор любил рассказывать ей эту историю о собачке, и ей всегда хотелось ее послушать.

Мой свекор был великим человеком, настоящей личностью, всегда очень ярким и живым. Он находился в плену на Дальнем Востоке почти все те четыре года, и после ему часто казалось, что в нем еле держится душа и что ему пришлось потерять большую часть своей жизни. Странным образом он много раз выживал в разных обстоятельствах и полагал, что, вероятно, кто-то присматривал за ним там, «наверху». Он пережил три кораблекрушения, один раз его вытащили, а еще дважды он смог доплыть до берега, в то время как других уносило в море, и больше их никто не видел. Самым ужасным было его пребывание на захваченном корабле, откуда людей доставали потом либо мертвыми, либо в бреду, где все они страдали от голода, и временами он видел, как некоторые из его товарищей пили собственную мочу, чтобы выжить. Их корабль стал бомбить свой же самолет, а когда, наконец, он вместе с остальными попал на другой захваченный японцами американский корабль, то сидящего рядом с ним в трюме товарища убило во время очередного авианалета. После этого военнопленные попали на принудительные работы в угольной шахте возле Нагасаки. Там однажды он стал свидетелем того, как скрутило металлический подъемный механизм этой шахты, когда над уже выжженной вокруг землей поднималось грибовидное облако, накрывшее город.

Выйдя на пенсию, он занимался активной общественной деятельностью вместе с другими ветеранами своего полка и описал все, что ему пришлось пережить. Я с трудом могла заставить себя все это читать — все это было настолько ужасно. У него в запасе столько страшных историй, которые он мог бы рассказать, и я думаю, это, должно быть, его ангел-хранитель не дал ему замкнуться в себе и переживать все это в одиночку.

Он любил рисовать, в основном подводные лодки и корабли, и они с Элисон могли часами сидеть бок о бок и работать. Он побуждал ее рисовать, и они сидели, каждый со своим листом бумаги, делая наброски. Они были очень близки, и между ними существовала настоящая связь.

Она прекрасно рисовала собак и всегда мечтала обзавестись собственной, но наш образ жизни не позволял привязываться к дому и размеренному быту, необходимым, чтобы содержать животное. Особенно ей хотелось иметь маленькую белую собаку, поэтому дедушка, если уезжал куда-то, всегда привозил ей украшения, брошки или игрушки, на которых обязательно был изображен маленький белый терьер с Западного нагорья.

Когда дедушке было семьдесят восемь лет, у него нашли рак, и доктора считали, что причиной мог стать тот самый атомный взрыв над Нагасаки. Четыре года он боролся с болезнью, и я ухаживала за ним до последнего дня вместе со своей свекровью Джойс. Когда он лежал дома, от него осталась лишь половина того человека, которым он был когда-то, а во время химиотерапии он потерял все волосы. Но даже тогда он старался присматривать за всеми, рассказывал жене, какими должны быть его похороны, и что ей следует увести всех нас в отпуск, когда его не станет.

В эти последние дни, лежа в постели, он вспоминал лагерь военнопленных, и несколько раз я видела, как он поднимает руки и прикрывает ими голову, как заставляли делать заключенных японские надзиратели, когда те часами сидели на солнце. Я говорила ему: «Папа, все хорошо, вы не в лагере больше, вы дома», — и тогда он опускал руки, но только для того, чтобы снова повторить это немного позже. Перед смертью он пытался сказать мне что-то, но я не разобрала, что именно, и потому, когда он умер, чувствовала себя очень виноватой, думая, что, может быть, он хотел, чтобы я позвала его жену, которая спала наверху. Он был первым членом семьи, которого мы потеряли, и мы все были убиты горем, особенно Элисон.

На его похоронах Королевская ассоциация вооруженных сил настояла на том, чтобы на его гроб уложили штандарт. Никто из нас не осознавал, насколько известным человеком он был, и что эти люди относились к нему с поистине королевским уважением.

В следующие несколько дней я разбирала его вещи в гараже и нашла там законченный наполовину рисунок терьера с тапочкой в зубах, который он рисовал для Элисон.

Ровно через месяц после его смерти в один из холодных сырых вечеров мы всей семьей сидели в гостиной перед телевизором. Элисон вышла в прихожую и вернулась оттуда совершенно обескураженная, она сказала, что на улице сидит маленькая белая собачка. Мы вышли посмотреть на собачку, погладили ее, и казалось, она была очень рада нас видеть. Тогда мы подумали, что ее владелец, должно быть, ждет ее и уже разыскивает. Чуть позже Элисон выглянула из окна и сказала, что собачка по-прежнему сидит на дороге. Мы снова вышли и решили прогуляться с ней по улице, чтобы разыскать хозяина. Мы звонили в полицию и в местный приют для животных, но никто не заявлял о пропавшей собаке. На улице была ужасная погода, и мы оставили ее у себя на ночь.

Прошла неделя, потом месяц, мы привязались к собачке. Назвали ее Сэнди («песочная»), потому что у нее на спине была полоска песочного цвета, а еще потому, что она появилась в тот момент, когда мы смотрели по телевизору «Бриолин» с Оливией Ньютон Джон в роли Сэнди. Через три месяца мы получили письмо из полиции, в котором сообщалось, что мы можем официально забрать себе собаку, если хотим, и, хотя я никогда не хотела заводить собак, потому что опасалась беспорядка, я сразу же согласилась.

Ветеринар сказал, что Сэнди сейчас от двух до четырех лет, и что для своей породы она очень маленькая. Она была одной из самых милых собак, которых только можно себе представить, и такой умной, что иногда нам казалось, что она человек. Однажды я была в саду и, убирая за ней, вздохнула и сказала: «Я бы хотела, чтобы ты справляла свою нужду в конце сада», — и с того самого дня она так и делала! Это было просто невероятно: она все поняла!

У нее также бывали совершенно необъяснимые инсайты. Я очень дружила с одной женщиной, с которой вместе лежала в больнице, когда рожала свою первую дочь Луис, и потом ее сын Майкл очень дружил с Элисон. Он был на два года ее старше, и когда они были совсем детьми и вместе играли, он повсюду водил ее с собой в детских ходунках. Подростками Майкл и Элисон стали поистине родственными душами. Как-то в воскресенье он заехал к нам, чтобы повидаться перед отъездом в университет. Мальчик не очень любил собак, но нашей Сэнди он почему-то нравился. А в тот день наша собака вообще вела себя странно: так и льнула к нему, даже сидела, привалившись к его ногам, и не позволяла ему двигаться. Я не помню, чтобы она когда-нибудь вела себя так с кем-то, кроме моей свекрови. Оглядываясь назад, я удивляюсь, как она поняла, что происходит с тем бедным мальчиком, потому что меньше чем через неделю он умер в больнице от кровоизлияния в мозг, которого никто не ожидал. Он не болел, и не было никаких оснований предполагать, что он пострадает от такого ужасного удара. Но, видимо, Сэнди знала, что с ним происходит что-то плохое, или у нее было предчувствие и она хотела помочь ему.

То, что мой свекор всегда знал, что Элисон хочет маленькую белую собачку, и что Сэнди появилась вскоре после его смерти, заставило меня задуматься: может быть, он послал эту собаку, чтобы помочь нам справиться с горем после его смерти? Это было так похоже на него — облегчить Элисон горе. Постепенно я стала осознавать, что у терьера есть несколько общих черт с этим замечательным человеком. Начнем с того, что и он, и она очень любили мою свекровь и уделяли ей много внимания. Она садилась у ее ног, когда та приезжала в гости, и никогда не отходила от нее. Она, так же как и мой покойный свекор, любила сидеть за рулем машины. И когда в первый раз я посадила Сэнди на пассажирское сиденье, она тут же забралась ко мне на колени и положила лапы на руль, как будто говоря: «Все, мы отправляемся, и поведу я!» Я посадила ее назад, но она снова пробралась к рулю и заняла прежнюю позицию. В конце концов мне пришлось купить ремень, чтобы она сидела на пассажирском месте, и я могла спокойно вести машину! Я сдавалась, только когда мы сворачивали с главной дороги и почти подъезжали к дому, и разрешала ей «вести машину». Когда мы подъезжали и я уже нажимала на тормоз, она всегда поворачивалась и «целовала» меня в нос. С мужем таких проблем не возникало — она была вполне счастлива сидеть на пассажирском сиденье, когда он был за рулем, совсем как мой свекор, который никогда не доверял женщинам за рулем!

В первый День Матери после его смерти вся семья отдыхала после обеда, как вдруг фотография, засунутая за раму зеркала, выпала оттуда и улетела на кофейный столик, который стоял на почти полуметровом расстоянии оттуда. Окна были закрыты, но даже если бы в комнату проник сквозняк, фотография упала бы прямо на пол. Сэнди наблюдала за всем, а потом посмотрела на меня, как будто хотела сказать: «Ты видела?» Фотография приземлилась лицевой стороной вверх, и оказалось, что это фото племянницы моего мужа — Франс, которая была одной из любимых племянниц моего свекра. Должно быть, таким образом он пытался нам сказать, что находится рядом с нами.

Сэнди прожила с нами в общей сложности пять лет, но примерно через год после ее появления у нас у нее начались проблемы с сердцем и ей установили электронный стимулятор. Из-за напряжения, которое он создавал, наша собачка заболела менингитом, что в итоге привело и к эпилептическим припадкам. За ней очень хорошо присматривал Королевский ветеринарный колледж в Поттер Баре, и там признавали, что она выжила, пройдя через такие испытания, после которых маленькие собаки очень редко выживают. Вскоре после этого у нее обнаружили рак, и каждые три недели ей пришлось проходить химиотерапию. Она была не очень агрессивной, но этого было слишком много для ее маленького тела. Я провела с ней много времени, выхаживая ее; я чувствовала, что она является нашей связью с дедушкой, и знала, как много она значит для Элисон.

Я заинтересовалась книгами Гордона Смита, потому что все еще испытывала чувство вины, связанное с последними днями моего свекра, и думала о том, стоило ли мне прибегнуть к эвтаназии или я все сделала правильно. Поэтому я отправилась в Сивик Холл в Броксбурне, чтобы увидеть Гордона на автограф-сессии. Это было 25 апреля 2007 года. По иронии судьбы этот день был днем рождения моего свекра. В тот вечер, увидев Гордона, я почувствовала странное притяжение и воодушевление. Мне посчастливилось познакомиться с ним, когда он подписывал книги, меня пронзило очень сильное и хорошее чувство, что скоро я снова его увижу. Так что я передала свой экземпляр книги его помощнику, чтобы он дал ее на подпись от моего имени, и покинула здание.

И верно, через два дня мне позвонил телевизионный продюсер из программы «Сегодня утром». Я была так занята Сэнди, что совершенно забыла о том, как в феврале или марте смотрела шоу, в котором они спрашивали, не хочет ли кто-нибудь из телезрителей попасть на сеанс с медиумом. Нужно было просто отправить свою фотографию и коротко рассказать о себе. Мне было совсем не свойственно участвовать в подобных мероприятиях, и хотя мне казалось довольно странным все это делать, я подошла к компьютеру и отправила им свое фото по электронной почте, написав: «Меня зовут Энджи, и мне бы хотелось попасть на такой сеанс». И все. А теперь получалось, что меня выбрали для участия в этом шоу, на которое пригласили медиумов. Я спросила продюсера, кто из них будет там присутствовать, и она ответила, что одним из них будет Гордон Смит! Поэтому я решила, что это было предопределено.

Вместе с еще одной женщиной мы вошли в студию, и продюсеры объяснили, что медиумам ничего о нас не говорили, не назвали даже наши имена. Нам завязали глаза, чтобы медиумы не смогли что-либо угадать по ним, исходя из нашей непроизвольной мимики. Нас провели на съемочную площадку, я оказалась рядом с Гордоном, и началась съемка. Когда Гордон взял меня за руку, по всему моему телу заструилось тепло. Он вызвал на контакт няню моего мужа, и она на самом деле была с нами, потом стали появляться остальные, в том числе мой отец, которого я потеряла недавно. В том, что происходило, не было ничего сомнительного.

В какой-то момент Гордон произнес: «Я вижу слово „Лэтчфорд“ — это название места?» И, конечно, это была фамилия. Все, что он сказал, на самом деле происходило в моей жизни. Потом он сказал: «Здесь мужчина с улыбающимися глазами, и он напевает: „Энджи, детка“», — и я поняла, что это мой свекор, потому что он всегда пел для меня эту песенку. Через Гордона свекор представил мне еще несколько доказательств подлинности нашего общения, а потом сказал, что знает о том, что мы недавно купили квартиру за границей, — чего бы он никогда не одобрил при жизни, — и что он считает это неплохой идеей, но мы должны проверить все документы между строк. Это было так на него похоже!

В конце он сказал мне, что мы не должны помнить его старым и лысым, но таким, каким он был на фото, которое было сделано перед тем, как он отправился воевать: в униформе и с волосами. «Я здесь вместе с собакой», — сказал он, и я поняла, что это должна быть Бесс, маленькая дворняжка, которая терпеливо ждала, когда он вернется с войны. Думаю, он знал, что я переживала из-за тех последних часов его жизни, и он дал мне знать, что все было прекрасно и что сейчас он счастлив. После этого я почувствовала облегчение и воодушевление.

Сэнди продержалась еще несколько месяцев и умерла накануне двадцать второго дня рождения Элисон, почти через пять лет после того, как появилась у нашего порога. Она была всего лишь молодой собакой, но все эти пять лет она приносила нам столько тепла и радости и помогла справиться с потерей свекра, столь дорогого и любимого человека. Я по-прежнему очень скучаю по нему. Сэнди осветила нашу жизнь и была нашим милым маленьким другом.

Возможно, вам покажется, что это была прямая реинкарнация — Рональд стал... терьером! Но более вероятно, на мой взгляд, что Рональд на короткое время передал небольшую часть своего сознания этой маленькой собачке, чтобы помочь семье справиться с грустью и оставаться с ними на связи таким путем. Цепочка синхронистичных событий в данном случае просто поражает — откуда бы Сэнди узнала, у какого порога ей нужно сесть, если бы ее не направлял дух?

Личность — всего лишь незначительная часть по сравнению с целостным сознанием. Когда вы понимаете, что ваши возможности безграничны, все преграды падают, и все становится возможным.

А как насчет второго типа реинкарнации — когда животное не просто запечатлевает в себе сознание другого человека, но на самом деле является душой, которая возвращается на наш уровень существования, принимая форму животного? Нелегко найти подобные истории, поскольку многое зависит от личных впечатлений хозяина — мы же не можем посадить кошку на кушетку и провести с ней сеанс возврата к прошлой жизни! Это может быть что-то, о чем мы никогда не узнаем в этой жизни. Не уверен, что смогу до конца выяснить, каким образом я оказался связан, например, с Чарли — возможно, на осознание этого уйдет еще несколько жизней.

Мне нравится история из Глазго, потому что она подталкивает меня к идее о «родственных душах». Она знала собаку, которая вела себя так, как будто пережила мистический опыт в прошлой жизни.

Я росла в Глазго, это были семидесятые; мы жили в многоквартирном доме в центре города, совсем рядом с управлением Клайд Порта. Наш дом и соседний были единственными, где жили люди. Тетя Эллис жила там вместе со своей семьей и дворняжкой Виски, который на вид был настоящей паршивой собакой с большой черной бородой. Он не был красавчиком, и мы все время смеялись над ним, но у него был добрый характер, и он прекрасно ладил с детьми. Его совсем маленьким взяли из приюта для кошек и собак, и в семье его очень любили.

У него была мания — каждый день ему обязательно нужно было выбраться из дома. Он практически выбивал дверь, пытаясь выбраться наружу, а потом сбегал вниз по лестнице и выходил на дорогу. Моя тетя проследила за ним и увидела, как он осторожно переходит дорогу следом за каким-нибудь человеком, потом проходит несколько поворотов и попадает на железнодорожную станцию в двух кварталах от дома. Он садился на платформу, как будто ждал чего-то или кого-то, — и так он делал каждый божий день! У него на ошейнике были написаны имя и телефон моей тети, поэтому иногда ей кто-нибудь звонил и просил забрать его, но в целом никто не возражал против его присутствия, предоставляя ему заниматься своими делами возле билетной кассы.

Дома Виски хорошо кормили, и никто на станции не подкармливал его, поэтому для нас оставалось загадкой, зачем он это делает. Пес игнорировал пассажиров и персонал станции — единственный человек, до которого ему было дело, был бродяга Фрэнк, Виски приходил в возбуждение, когда видел его, и вилял хвостом. Он ходил не только на центральную станцию, иногда он гулял на углу станции Квин-стрит и ждал чего-то там. Может быть, ему просто нравились поезда?

Однажды мы открыли местную газету — «Сандэй пост» — и увидели там фото старого уродливого Виски и заголовок «Дворняжка на станции», после которого шла история об этой «загадочной» собаке, которая ждала кого-то на центральной станции. Ждал ли он там своего хозяина или поезд из Эдинбурга, рассуждали журналисты, а может быть, он был просто реинкарнацией станционного охранника? Люди называли его современным Бобби из Грейфриаса. «Одинокое дежурство станционной дворняжки!» Мы смеялись не переставая — какая несусветная чушь!

Я была всего лишь маленькой девочкой, когда это было, но нам казалось все это довольно эксцентричным. Не знаю, зачем Виски торопился на станцию, но он делал это и в дождь, и в снег, и когда дул ветер, до тех пор, пока он не состарился и моя тетя не стала водить его на поводке, чтобы он не мог умчаться восвояси и наблюдать за поездами.

Ждал ли Виски своего прежнего владельца? Возможно. В конце концов, ему могли на самом деле нравиться поезда! Возможно, он искал кого-то, кто был частью его духовной группы, но был недостаточно просветлен, чтобы узнать его.

Природа реинкарнации такова, что сознание совершенствуется и растет благодаря каждой прожитой физической жизни. Все живое на этой планете обладает сознанием, и каждая жизнь совершает путешествие, начиная со своей последней инкарнации и заканчивая так называемой смертью. Мы все должны учиться через свой опыт и духовно расти. Если наши любимые животные переживают эмоциональный опыт, плохой или хороший, тогда есть надежда, что они учатся благодаря ему. Если они переживают любящие отношения с человеческим существом, тогда, так же как и у людей, между ними возникает связь, которая проходит через всю жизнь и сохраняется после смерти. Вот так возникают духовные группы (группы родственных душ).

Миллионы людей в этом мире верят, что мы проживаем много жизней вместе с теми душами, с которыми мы связаны и путешествуем по нашим жизням, и наши пути пересекаются снова и снова. Не имеет значения, какую физическую форму принимают эти души в той или иной жизни — монаха, овчарки или цирковой лошади!

У духовных групп есть свое собственное предназначение, которое делает их значительнее любого входящего в нее индивида. Единственная цель каждой духовной группы состоит в том, чтобы ее члены преподавали друг другу эмоциональные уроки, чтобы совершенствовать всю группу в целом и перенести ее на более высокий духовный уровень. Получаете ли вы свои уроки от животного или человека, неважно — до тех пор, пока вы принимаете и понимаете их, до тех пор каждый из вас будет достигать более глубокой степени мудрости, и каждый урок будет вести ко все большей осознанности.

Такие животные, как Чарли, приходят в нашу жизнь, чтобы коренным образом повлиять на нас, потому что учат нас чему-то истинному и являются частью нашей эмоциональной духовной группы. Любящие товарищи, сострадательные учителя, они наши настоящие друзья, которые разделяют с нами многие жизни.

Глава 11 Чарли

В декабре 2005 года, примерно через два года после того, как Чарли перенес травму позвоночника, во время путешествия по Америке мне приснился странный сон. Это был один из тех снов, которые никак нельзя назвать обычными и которые остаются с вами еще надолго после пробуждения. В этом сне я оказался в нашем доме недалеко от Глазго, стоя у большого окна в гостиной, как вдруг в него залетела огромная сова. Она не разбила стекло, и я помню, что подумал: «Должно быть, эта птица из мира духа». Снаружи, в саду, стоя под ветками сосны, за нами наблюдала Лэсси. Сова схватила Чарли и вылетела обратно в окно, набирая высоту и унося собаку, которую держала своими когтистыми лапами, однако я не почувствовал, что птица причинила ему боль. Лэсси не пошевелилась. Сон вызывал беспокойство, но не испуг или тревогу. Мне подумалось: «Почему это приснилось? К чему?»

Я возвратился из Соединенных Штатов и вернулся к своей привычной жизни в Шотландии, и больше не вспоминал об этом сне. Собаки были в отличной форме и наслаждались жизнью. Потом как-то я сидел на кухне вместе с Дронмой, она посмотрела на Чарли и сказала: «Он выглядит усталым». Он все утро бегал по холмам вместе с Мэг, к тому же начинал стареть, поэтому меня его состояние не очень удивляло, но что-то в тоне голоса Дронмы заставило меня внимательно его осмотреть. Чарли не просто заснул на полу, он очень тяжело дышал. Он не выпил огромное количество воды, как делал это обычно после пробежки. «Чарли, с тобой все в порядке?» — спросила Дронма, и в тот же самый момент у него из ноздри потекла тонкая струйка крови. Мне больше не требовалось никаких доказательств. Мы отвезли его к ветеринару, который лечил его много лет и хорошо знал.

Ей не понравилось то, что она увидела, пришлось оставить его на ночь, чтобы провести дополнительные обследования. На следующий день мы с Джимом вернулись, чувствуя себя так, как будто мы приговорены. Джим остался ждать в машине вместе с Мэг, а я пошел один. Врач поздоровалась со мной, и я увидел лежащего на боку Чарли на смотровом столе. Он даже не завилял хвостом, когда увидел меня. Вид у него был изможденный.

Ветеринар нахмурилась:

— Как ваша вторая собака?

— С Мэг все в порядке, — сказал я.

— Ее не рвет? Она не выглядит усталой?

— Ничего из того, о чем вы говорите. Почему вы спрашиваете?

— Ну, все это очень странно. Не знаю, как это объяснить, но может быть, вы знаете, мог ли Чарли съесть много противозачаточных таблеток?

Я был обескуражен:

— Нет, понятия не имею, где он мог бы их достать.

— К вам приходил кто-нибудь, у кого они могли быть? Может, гуляли где-то, где он мог раздобыть много упаковок?

Это на самом деле было очень странно, и я заверил ее, что у нас не было подобных гостей, и что в последнее время Чарли гулял только на склонах позади нашей деревни, и никто не мог выбросить их там. У всех в том районе были собаки, поэтому никто не захотел бы подвергать их опасности. Даже если кто-то насыпал бы там крысиный яд, нас бы предупредили. Там даже фермеров не было поблизости. Да что, ради всего святого, с ним случилось?

Ветеринар продолжала: «Его организм полон эстрогена, и я никогда не слышала о подобных случаях. Ему пришлось бы съесть сотню пачек с таблетками, чтобы дойти до такого состояния, но как собака достанет их из упаковки? Это самое дикое объяснение, которое приходит мне в голову, и оно бессмысленно. Мы проверили содержимое его желудка, но не нашли там никаких следов таблеток или чего-то подобного. Возможно, его организм производит собственный эстроген».

Это было настолько странно — как будто женская часть Чарли убивала мужскую. Должно быть, я выглядел сильно озадаченным, так же как и доктор.

— Совершенно искренне вам говорю, что никогда не видела самца, который бы производил женские гормоны таким образом, — сказала она. — Я обзвонила своих коллег по всей стране, но ничего не выяснила. Никто из них не видел и не слышал ничего подобного. Как будто у него человеческая форма лейкемии — человеческая женская форма лейкемии.

— Есть ли какая-то возможность это подтвердить? — Я уже рисовал себе все виды лечебных процедур и исцеления, которые мог получить Чарли.

Врач вздохнула и мягко объяснила:

— Я могу сделать люмбальную пункцию, но ваш пес очень, очень болен. Нет никаких лекарств или химиотерапии, которые могут помочь ему. Какова бы ни была природа его рака, он распространяется очень быстро, и к завтрашнему дню он умрет сам, если только мы не сделаем ничего сейчас. У него не осталось сил. Вы не можете заставить его проходить через все мучения, разрешите мне его усыпить.

Я посмотрел на Чарли, который, хотя и тяжело дышал, лежал очень тихо. Он выглядел несчастным: бока обвисли, шерсть потускнела. Врач сказала, что несмотря на то, что в отделении хирургии он находился в клетке, он все время спал. Обычно он не терпел, если его запирали, но, казалось, у него просто не осталось энергии, чтобы беспокоиться об этом. Может быть, он даже не понимал, где находится. Было трудно поверить в то, что еще вчера он гонял по холмам вместе с Мэг, ныряя и выныривая из папоротника своими кроличьими прыжками. Сейчас это был уже не тот Наглый Чарли, который был частью нашей семьи столько лет, таскал наши сигареты и давал понять, кто в доме хозяин, но при этом утешал людей, приходивших на сеанс.

Я знал, что нам придется его усыпить, еще до того, как мы отвезли его к хирургу; когда он повредил позвоночник, перед нами стояла та же дилемма, но на этот раз мы точно знали исход. Больше не было даже тибетского лекарства от Дронмы, которое могло бы вылечить его. У Чарли в жизни было много кармических долгов, он узнал, что такое жестокость и насилие, он пришел сюда, чтобы научиться доверять нам. Он столько раз болел, но всегда выздоравливал. Но на этот раз ему было уже не справиться.

Джим попрощался со старым другом и вернулся в машину к Мэг. Он не хотел удерживать Чарли своими переживаниями и расстраивать нашего питомца — несчастному псу будет легче покинуть этот мир, если он не будет видеть горе Джима.

Я попросил доктора дать нам пару минут, наклонился к уху Чарли и стал рассказывать ему о тех временах, когда он носился как ненормальный по квартире, таскал у меня сигареты и съедал все шоколадки, разносил дом, заставляя меня бегать и восстанавливать разрушения, пока Джим не вернулся домой... Такова краткая история проделок Чарли. Он слушал и смотрел на меня, но не шевелился.

И тогда я сказал: «А ну-ка, Чарли, негодник, ты помнишь, как однажды съел мои ботинки? В тот раз тебе удалось улизнуть!» — и тогда я увидел это: проблеск старого Чарли. Он смотрел на меня с тенью своего прежнего нахальства, его бока задрожали, и он завилял хвостом — лишь слегка, очень слабо, но он все-таки вилял им. Я хотел, чтобы последнее воспоминание его было радостным, и оно стало таким. Это было последнее, что он сделал.

Через минуту ветеринар сказала мне: «В этом решении вы единодушны». Я пожал плечами и сказал: «Наверное, вы правы. Он прожил хорошую жизнь и сейчас отправляется в хорошее место — я это знаю. Он молодчина». Потом я повернулся, вышел из кабинета и пошел к машине, но как только увидел Мэг рядом с Джимом, которая сидела на переднем сиденье, навострив уши в ожидании Чарли, я разрыдался как ребенок.

Вот когда я вспомнил сон про сову и то, как Дронма рассказывала мне, что в мифологии индейцев апачи сова символизирует смерть, а также является предвестником болезни. Проснувшись, я не понял, что это значит, но Лэсси снова предупредила меня заранее — Чарли собирался умереть, но все равно все будет хорошо.

Примерно через три недели после того, как Чарли умер, мне приснилось, что он снова с нами, и все казалось таким реальным. Да вот же он, такой же, как и раньше, всего в нескольких шагах от меня. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы он вернулся, — последние недели были очень тяжелыми. Джим скучал по нему; Мэг скучала по нему и уходила искать его в доме и в саду, повесив голову. Они были лучшими друзьями — сообщниками по проделкам.

Я тоже по нему скучал, он так долго был частью нашей жизни.

Во сне я тянулся к нему и пытался позвать, чтобы он прибежал, а я бы погладил его и почесал брюшко, но, как только я это сделал, между мной и собакой появилась злобно жужжащая стая ос. Я при всем желании не мог дотянуться до спаниеля.

Проснувшись, я пытался понять, что все это значит, а потом чуть позже позвонила Дронма:

— Ты видел ос? — спросила она.

— Ос? Откуда ты знаешь про них?

— Ах, да, — сказала она. — Это третья неделя бардо Чарли — ты знаешь, что тибетские буддисты так называют пограничное состояние между жизнью и смертью. В это время те, кто остается, сильнее всего скучают по тем, кто уходит, я знала, что ты будешь тосковать по нему, поэтому послала тебе ос, чтобы предупредить. Он достигнет большего просветления, если ты отпустишь его.

Через несколько месяцев после смерти Чарли я зашел в дом, который только что покинул. Там еще оставалась всякая всячина, но ничего из того, что я мог бы взять с собой в Лондон, — несколько фотографий, кресло. Я был без сил — я не понимал, зачем приехал, находиться здесь и ходить по этому дому было очень тяжело. Было странно оставлять Шотландию, где я прожил всю свою жизнь. Я сел на стул и задумался, глядя на озеро.

Потом я услышал Чарли, как он ходит по полу, стуча когтями по дереву, и почувствовал, как он головой толкнул мою руку снизу. Я отослал его, что обычно считается действием, позволяющим животному уйти, и поощряет его сознание перейти в более высокие сферы, вместо того чтобы привязывать к человеку на Земле. Но это был он — вернулся, чтобы увидеть меня. «Хорошо, Чарли, я пришел, чтобы забрать тебя с собой», — я поднял взгляд, ожидая увидеть его, но там никого не было. Я зашел в другую комнату и увидел фотографию, на которой он сидит и выглядит очень гордым. Как мы могли забыть ее? Я взял ее и затем увез с собой в Лондон, рассказав Джиму, что со мной случилось нечто удивительное. Это был первый раз, когда я по-настоящему почувствовал дух Чарли после его физической смерти, и я ощущал, как он спокоен и как этот покой прекрасен.

Мы переехали в Лондон, и 22 декабря 2007 года к нам пришел художник, чтобы нанести последние штрихи на стены нашего нового дома до того, как сестры Джима, Илэйн и Мэри, приедут на Рождество. Я носился по дому, стараясь везде навести порядок, когда на кухню зашел художник, и вид у него был растерянный. Он прекрасно проводил время, иногда играя с Мэг, а потом она лежала, наблюдая за тем, как он работает, и ждала, когда же он наконец сделает передышку и кинет ей мячик или что-нибудь еще. Я спросил, не хочет ли он выпить чаю и могу ли я чем-нибудь ему помочь?

— У вас две собаки? — спросил он.

— Нет, только одна.

Он побледнел:

— Не говорите так. Вы разыгрываете меня! — он не знал, что я медиум или кто-то в этом роде.

— Ну… У нас была вторая собака...

— Не надо! — сказал он. — Не говорите ничего! Там было две собаки — одна, маленькая, лежала на полу, а вторая сидела рядом с ней. Она двигалась и все такое. Ох, чудеса какие-то.

Бедный парень действительно был не в себе. Я знал, что это, должно быть, Чарли просто заскочил, чтобы посмотреть, кто это в доме. Ну, хотя бы он не успел стащить у него кисточки!

Я был так занят, что не стал сильно задумываться об этом, пока на следующий день не приехали Илэйн и Мэри. Мэг, как всегда, поприветствовала их в своей обычной восторженной манере, а потом, когда мы все сидели, пили чай и болтали, она сделала кое-что странное. У Чарли был один фокус, который он показывал специально для сестер Джима. Он лежал на спине с мячиком во рту, каким-то образом подбрасывал его вверх, а потом выпрыгивал в сидячее положение и ловил его, когда он падал. Мэг всегда пыталась повторить это за ним, но у нее ничего не получалось — она или садилась не вовремя, или мячик улетал не в ту сторону, или что-нибудь в этом роде. В тот вечер она отлично исполнила трюк, и мы все зааплодировали. Больше она этого никогда не делала.

Мэри уже собиралась спать, как вдруг сказала: «О! Мимо меня как будто только что пробежала собака. Мэг побежала в одну сторону, а собака в другую. Как странно».

Она не из тех людей, кто верит в духов, но была совершенно уверена в том, что почувствовала именно это. Когда я сказал, что, возможно, это Чарли, она согласилась: «Он заглянул на Рождество, да?»

Может быть, он пришел проверить шоколадки под елкой?.. Потом я вспомнил, что 23 декабря исполнилось два года со дня его смерти.

Время от времени, когда я провожу трансовые сессии, я приглашаю одного из своих духовных учителей прийти и говорить. У нас был один студент, который испытывал трудности с развитием и нуждался в совете, тогда пришла Доминика и стала отвечать на его вопросы. Я немного писал о ней в «Духовном посланнике». Она была француженкой, жила в XV столетии в монастыре Святого Себастьяна в стране басков и приходила к нам, чтобы обучать, но только в том случае, если считала, что это действительно необходимо.

Пока Доминика говорила через меня, Мэг разволновалась и стала прыгать. После этого я помню, как моя рука повернулась в ее сторону, и я четко осознал, что на каком-то другом уровне Доминика общается с Мэг. Я сделал едва заметное движение рукой, и Мэг перестала двигаться, спокойно села, не способная пошевелиться, хотя ее лапы почти вибрировали от желания побегать. Молодой человек не мог поверить в то, что увидел, как будто силовое поле опустилось прямо перед собакой. Тогда мои пальцы очертили круг, и Мэг повернулась и легла на свою подстилку. После этого студент поделился со мной своими опасениями: правильно ли было так ее контролировать.

Тогда пришел ответ Доминики: «Не волнуйтесь, я привела сюда для нее мистера Пса, — она всегда называла Чарли „мистер Пес“, а Мэг — „миссис Собака“, — я привела мистера Пса, чтобы он составил ей компанию».

Мэг расстроилась бы, если бы прервала транс, поэтому Доминика нашла способ доставить ей удовольствие.

После этого Мэг просто сидела в сторонке, совершенно спокойная, а когда сеанс закончился, она встала и стала ждать, как будто ее лапы находились за чертой, пока дух не покинул меня, и, как только это случилось, она запрыгнула ко мне на колени и облизала лицо.

Дело не в том, что мы зависели от Чарли или пытались вернуть его в этот мир, когда он невидимкой носился по квартире или составлял Мэг компанию, это значит, что любовь, которую мы испытывали друг к другу, по-прежнему связывает нас, а эта связь никогда не рвется. Я никогда ни за что не стану звать его, но, может быть, он захочет заглянуть. На другой стороне жизни свои законы, и те, кто прошли свой путь по земле, могут к нам возвращаться, когда им хочется. Чарли приходит, когда я испытываю стресс, — верный друг, он замечает, что происходит, и приходит, потому что может. И я знаю, что, какого бы уровня просветления ни достигало его сознание, он всегда будет с нами, навсегда нашим Чарли.

Невозможно любить так сильно и столь многому научиться и не позволить себе продолжить радость общения с близкими тебе существами.

Глава 12 Родственные души

Некоторые животные приходят в этот мир с очень просветленным сознанием, хотя они более ограничены в том, что касается его выражения, по сравнению с людьми.

Для нас эти животные выделяются тем, что делают что-то, как Чарли, который понимал принцип перерождения, Тимон, который помогал нуждающимся, Пэтч и его «социальная работа» по посещению своих пожилых друзей среди людей — и тогда мы думаем: «Вау! Это очень умное животное, практически человек». На самом деле, это не совсем правда: интеллект — это нечто другое в совокупности своих качеств. То, что мы видим, — это животное с высокоразвитым сознанием и состраданием.

Когда мы находим любимого питомца из числа подобных существ, чувства становятся глубже. Сколько людей в этой книге говорили: «Это была необычная кошка (собака, лошадь) — я никогда не встречал таких животных»? Когда вы настолько близки с животным, начинают происходить волшебные вещи, и сила этой связи — это второй фактор, который позволяет почти невероятному случаться, — приходит телепатия, послания из другого мира.

Неужели это так смешно — полагать, что человек и животное могут быть настолько близки, что будут гармонично и полно отвечать друг другу, как это умеют человеческие родственные души? Если вы подумаете о том, скольких людей вы встречали в жизни и как мало было среди них действительно выдающихся, которые становились вашими настоящими друзьями, вы увидите, насколько особенная эта духовная связь. Все «хозяева» животных, описанные в этой книге, пережили подобный опыт со своими выдающимися питомцами, которые, безусловно, были частью их духовной группы.

Не думаю, что Чарли имел такое же значение для своих сородичей или для своих прежних владельцев, даже для женщины, которая спасла его, какое он имел для нас с Джимом. И все эти приключения, уроки и мучения с его болезнями и травмами, все то время, когда он заставлял нас смеяться или задумываться и обращать внимание на собственное высокомерие и поведение, все это ожидало своего часа — часа встречи с осознавшим себя человеком.

Есть одна история о брамине по имени Кукку Рипа, который когда-то давно жил в Индии. Он путешествовал в одиночестве, отвернувшись от мира, и жил на милостыню, которую жители деревень, которые он проходил, бросали в его чашу с подаянием. Однажды он с трудом перебирался в другой город, как вдруг услышал на дороге шум, и когда он пошел взглянуть, что там такое, то увидел истощенную молодую собаку, скулящую от голода. Он не мог оставить ее там и нес ее с собой, разделяя с ней пищу, пока она не поправилась настолько, чтобы идти рядом с ним самостоятельно.

Совершив много путешествий вместе со своим постоянным товарищем-собакой, он дошел до пещер Лумбини в Непале, где решил остаться и медитировать, пока не достигнет просветления. На протяжении двенадцати лет он повторял свои мантры, покидая пещеру только для того, чтобы добыть еды для себя и собаки, которая стояла на страже у входа в пещеру, когда хозяин уходил.

Боги тридцати трех чувственных благодатей увидели, чего он достиг на Земле и как близок он к божественному просветлению, и пригласили его прийти и отпраздновать это вместе с ними в раю. Кукку Рипа вознесся, чтобы присоединиться к ним, и обнаружил там волшебное место, где всегда царили роскошь и праздник.

А собака ждала на Земле. Но даже когда он почти растворился в своем новом божественном существовании, Кукку Рипа не забыл о ней. На самом деле, он очень по ней скучал и видел, как она тоскует по нему. Он умолял богов разрешить ему вернуться к ней. Расстроенные, они все же согласились.

Когда Кукку Рипа снова появился у входа в пещеру, собака пришла в восторг, и, когда он наклонился, чтобы пощекотать ее за ушком, она вдруг исчезла, и вместо нее появилась дакини — богиня. Она сказала ему, что, преодолев искушение тридцатью тремя удовольствиями и вернувшись к своему другу, он доказал, что способен достичь наивысшей реализации.

В конце концов оказалось, что быть добродетельным только ради того, чтобы стать хорошим брамином, недостаточно, и Кукку Рипа понял, что по-настоящему на него снизошла благодать, только когда он пришел на помощь тому, кто нуждался в его поддержке и заботе, — это могла быть и собака, и корова, и другой человек. Через любовь к животному этот человек достиг просветления — он стал сострадательным, любящим существом, а не фанатичным святым аскетом.

Мы можем воспринимать себя как индивидов или осознавать, что являемся частью большего сознания и стремиться к безусловной любви ко всему сущему.

Если вас тронула история о Кэрол и Сэсси, йоркширском терьере, или история Филиппа и Бойзи, или то, как Зизикос обратился к Элени, когда попал в беду, тогда вы уже поняли, что я имею в виду. И вы уже на пути к пониманию того, что мы все можем найти такую же связь в своей жизни.

Сущность любви и тех связей, которые пронизывают нашу жизнь, — это то, что придает смысл нашему существованию. Неважно, кого мы любим в этой жизни, животное или человека, сам факт того, что мы любили другое существо, расширяет границы и нашего существа и дарит нам более высокие перспективы. Любое животное может затронуть наше сердце, если мы позволим совершиться этому таинству.

Примечания

1

Hay House — издательство, которое первым выпустило данную книгу (на оригинальном, английском, языке). — Примеч. ред.

(обратно)

2

«Каденция» — вероятнее всего, здесь имеется в виду способность лошади к собственной удачной импровизации в ходе выступления. — Примеч. ред.

(обратно)

Оглавление

Введение

Глава 1 Мои животные, моя семья

Глава 2 Шестое чувство?

Глава 3 Сострадание животных

Глава 4 Связи между животными

Глава 5 Синхронистичность в животном мире

Глава 6 Люди, которые могут разговаривать с животными

Глава 7 Телепатия

Глава 8 Животные, исцеление и дух

Глава 9 Послания из другого мира

Глава 10 Реинкарнация?

Глава 11 Чарли

Глава 12 Родственные души Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg