«В чапарели»

Эрскин Колдуэлл В чапарели

Рассказ

В последний день мая Тарл Прайсхаус по установившейся у него за многие годы привычке стал собираться, чтобы как всегда утром первого июня уйти из дому. Он аккуратно сложил лески и набор рыболовных крючков в покоробленную жестяную коробку и сунул ее в полотняный мешок из-под бобов, где уже лежали две рубашки, несколько пар носков, запасная пара обуви на случай дождливой погоды и с десяток пачек трубочного табаку.

В этом году Тарл решил не утруждать себя придумыванием благовидного предлога для ухода из дому, а прямиком отправиться на Фридей-ривер и две-три недельки — а то и больше, если захочется, — половить рыбку.

Придя на свое излюбленное место, он опять будет спать в низкорослом дубняке под навесом, который он соорудил много лет назад на берегу реки, и удить, удить, сколько душе угодно.

Широкое устье Фридей-ривер, спокойной, по-весеннему полноводной реки, было милях в девяти от их городка, если идти прямо на запад к густым зарослям кустарника, или чапарели, как его здесь называют. Прежде чем достичь своего устья у залива, река несколько сот миль тянулась по прерии, причудливо извиваясь среди колючих кустиков и приземистых карликовых дубов.

Тарл отдыхал на крылечке у кухни, когда, уже в конце дня, его жена Бесси пришла с работы. Подходя к дому, она заметила, что, увидев ее, Тарл поспешно спрятал мешок с вещами, зажав его у себя в коленях. Бесси немного моложе мужа — ей под пятьдесят, круглый год работает она в паровой прачечной в их городке Маверике. Она совсем забыла, что завтра первое июня, но по дороге домой вдруг вспомнила об этом и так заторопилась, что пришла, еле переводя дыхание. Ее тучное, грузное тело ощутило приятное облегчение, когда, тяжело дыша, она уселась на крыльце рядом с мужем.

— Сегодня очень хорошо! Прекрасная погода, — склонив голову набок и искоса поглядывая на небо, весело воскликнул Тарл, желая отвлечь внимание жены от мешка, зажатого у него в коленях.

Бесси даже не кивнула в ответ, и он понял, что она подозрительно присматривается к нему. В последние недели Бесси ломала голову над тем, как в атом году помешать Тарлу улизнуть из дому. Она решила раз и навсегда положить конец отлучкам мужа, дабы он не считал себя свободным, как перелетная птица, которая с наступлением тепла может на несколько недель упорхнуть из родного гнезда.

В прошлом году Тарл с озабоченным видом сообщил ей, что его старший брат, фермер-скотовод, живший в соседнем округе, так серьезно занемог, что трое врачей считают, что он не протянет до лета. Бесси неохотно отпустила мужа, хотя и знала, что у брата он пробудет всего несколько часов, а все остальное время будет торчать на берегу Фридей-ривер.

А в позапрошлом году он сказал ей, что честным словом обязался пройти по их округу и призывать голосовать за его двоюродного брата, который выставил свою кандидатуру на местных выборах. Уйдя из дому, Тарл наскоро переговорил с двумя-тремя встречными на улице и тут же устремился к Фридей-ривер, где и устроился под своим навесом в чапарели. Он всегда, каждый год, находил разные предлоги, чтобы в начале лета уйти на рыбалку, но теперь Бесси твердо решила, что на этот раз ему не удастся уговорить ее.

— Ты не уйдешь из дому, Тарл, — не терпящим возражения тоном заявила Бесси. — Хватит с меня россказней, которыми ты дурачил меня в прошлые годы. Что бы ты на этот раз ни придумал, никуда ты не пойдешь.

— Послушай, Бссси, — заискивающе сказал Тарл. — Ты же у меня такая славная, а тут вдруг такое говоришь! Это совсем на тебя не похоже.

— Ничего не выйдет, как бы ты ни обхаживал меня, — оборвала Бесси. — Я твердо решила и ни за что не отступлюсь.

Тарл промолчал, задумчиво поглядывая на маленький сарай, стоявший в конце двора.

— Что это у тебя в мешке? — подозрительно спросила Бесси.

— Ничего особенного. Так, разная мелочь, которую собрал, чтоб была под рукой, когда понадобится.

— Положи ее обратно, откуда взял, потому что, повторяю, ты не уйдешь из дому. Кончились твои походы, Тарл, когда ты пропадал бог знает сколько времени. Надо скосить траву и привести наконец в порядок наш двор. Просто позор, как за лето все у нас зарастает сорняками. Если я год за годом гну спину в прачечной, чтоб мы могли прокормиться и одеться, то ты уж должен содержать двор в порядке. Каждое лето мне стыдно глядеть на него. Все соседи видят, как я из сил выбиваюсь в этой проклятой прачечной, а тебе хоть бы что, лишь бы летом улизнуть из дому. Запомни, так больше не будет.

Бесси ушла на кухню и, шумно гремя горшками и сковородками, стала готовить ужин. Как только она ушла, Тарл сбегал к сараю и взял припрятанные там грузила для удочек — он вспомнил, что забыл их положить в мешок, с которым завтра утром отправится на рыбалку.

Еще до наступления сумерек ужин был готов, и Бесси подошла к дверям и позвала Тарла к столу.

Около получаса оба сидели и ели в полном молчании. Когда кончили есть, Бесси перегнулась через стол и ласково похлопала мужа по руке.

— Я не хочу, чтоб ты себя скверно чувствовал, Тарл, — примирительно сказала она. — Вовсе не хочу этого. Останься дома, и ты увидишь, что дома со мной так же хорошо, как и в чапарели.

— Ладно, я подумаю, Бесси, — сдержанно пообещал Тарл. — Обязательно подумаю.

В надвигавшихся багряных сумерках Бесси занялась мытьем посуды после ужина, а Тарл вышел на крыльцо, снял башмаки и уселся на ступеньках. Позже Бесси тоже вышла и села рядом с ним. Они долгое время сидели молча, прислушиваясь к шумному стрекотанию сверчков и гомону ночных птиц на деревьях.

— Странная штука недавно произошла со мной, — вдруг проговорил Тарл. — Удивительно странная.

— Что же это было, Тарл? — сонливо спросила Бесси.

Помедлив с ответом, Тарл многозначительно откашлялся.

— Трудно объяснить, Бесси, — сказал он. — Ничего подобного прежде со мной никогда не случалось за всю мою жизнь.

Он остановился, ожидая расспросов жены, стремясь пробудить у нее нетерпеливый интерес к тому, что он собирался рассказать, но Бесси по-прежнему безмятежно сидела рядом с ним, словно ничто в мире не могло превозмочь наслаждения просто быть около него в сгущающихся сумерках и слушать вместе с ним, как щебечут на деревьях ночные птицы.

— Бесси, — повысив голос, окликнул он жену, так и не дождавшись, когда она сама начнет его расспрашивать. — У меня было видение. Самое настоящее.

— Какое видение? — несколько оживившись, спросила она.

— Совершенно особенное, Бесси. И я видел все так ясно, как днем.

— Что же ты увидел, Тарл?

Теперь он уже был уверен, что уловил в ее голосе нотки любопытства.

— Пока ты мыла посуду после ужина, я вдруг увидел кучу денег и место, где они спрятаны.

— Ох, как часто я мечтала о том, чтобы у нас были деньги, — после некоторого молчания отозвалась Бесси. — И как было бы чудесно, если б это сбылось!

— Я чувствую, что так и будет, Бесси. Деньги, что мне привиделись, лежат там на самом деле.

— Где ж они лежат, Тарл?

— Милях в десяти отсюда. В чапарели.

— Ага, прямо у реки, — холодно кивнула Бесси.

— Совершенно верно, — подхватил Тарл. — Как это ты догадалась?

— А я знаю, что у тебя на уме. И мне не нужно никаких видений, чтобы понять, куда ты все клонишь. Весь день сегодня ты сидел и придумывал, под каким бы тебе предлогом улизнуть на Фридей-ривер и проваландаться там недели три, а то и больше. Но ты ни шагу не сделаешь из дому, Тарл.

— Послушай, Бесси, я еще не досказал тебе. Если ты наберешься терпенья…

Ничего не ответив, Бесси поднялась и, тяжело ступая, вошла в дом, захлопнув за собой дверь. Тарл, угрюмо насупившийся, остался сидеть в обступившей его темноте. Однако перед тем как лечь спать, Бесси, в розовом с цветочками халате, снова вышла на крыльцо и села рядом с ним. После недолгого молчания она с живостью проговорила:

— Я не поверила ни одному твоему слову, Тарл, но все же никак не могу выкинуть из головы твое видение. — И наклонившись к мужу, она настойчиво потребовала — Ты на самом деле видел, где спрятаны деньги?

— Там больше денег, чем мне снилось за всю мою жизнь, — с жаром заверил Тарл.

Бесси глубоко вздохнула.

— Ты, конечно, мастер выдумывать небылицы, Тарл, но я так долго прожила с тобой, что уж больше не доверяю самой себе. Возможно, ты и найдешь кучу спрятанных где-то денег, даже у реки. Я столько лет гну спину в этой прачечной, что было бы глупо с моей стороны не поверить хоть в какую-то возможность. — Она остановилась, чтобы перевести дыхание. — Тарл, скажи по совести, ты действительно сможешь найти то место, в котором тебе привиделись спрятанные деньги?

— Не сомневайся, постараюсь уж вспомнить, — подтвердил Тарл со всей серьезностью, какую только смог придать своим словам. — И, как ты знаешь, я не из тех мужей, что, найдя деньги, бегут к другой женщине. Нет, я не из таких, я тут же принесу их домой, потому что до конца верен тебе, Бесси. Главное, что мне сейчас нужно, так это быть в чапарели. Там ни души, покой, тишина, там снова появится это видение, и я увижу точное место, где спрятаны деньги. Вот почему я должен завтра же утром отправиться туда.

— А почему твое видение не может появиться снова у нас дома?

— Дело в том, Бесси, что, как я сумел в первый раз различить, место это где-то у самой реки. И лучше уж быть поблизости, ожидая видения. Тогда я смогу сразу же взять деньги. Не может же быть, чтобы видение раз и навсегда исчезло. Оно опять появится на этой неделе или на следующей. Когда именно, нельзя предугадать. Видения приходят и уходят, когда им вздумается. Но как только оно появится, я тут же дам знать тебе. Можешь положиться на меня, Бесси.

— Так ты уверен, что оно появится и я дождусь пользы от этого?

— Нет никаких причин, почему бы тебе не дождаться, — веско сказал Тарл.

— Сколько же там было денег? — прерывающимся голосом, с трепетом спросила Бесси. — Ты смог сосчитать, когда в первый раз увидел их?

— Как я теперь припоминаю, там лежала целая куча. И все крупные деньги. А их дьявольски трудно считать. Мелочь — ту я без труда прикидываю, а при виде крупных ошалел.

— Какие же крупные? Десять долларов? Двадцать? — с загоревшимися глазами вопрошала Бесси.

— Ох, еще больше, Бесси, — уверенно, без всяких колебаний заявил Тарл. — Стодолларовые, по меньшей мере.

— А лежали они в корзине? В ящике? Или в чем?

— Погоди, дай вспомнить, — сквозь зубы процедил Тарл и стал скрести в затылке. — Постой, в чем же они лежали? — повторил он, продолжая растерянно скрести в затылке.

Бесси заерзала, с нетерпением ожидая ответа.

— Нет, деньги были не в корзине и не в ящике, — решительно заявил он. — Штука эта была какая-то особенная. Продолговатая такая. Похожая на…

— Похожая на что? — спросила Бесси, сжав руку мужа, когда тот остановился.

Тарл медленно, с сомнением покачал головой.

— Не могу сейчас точно припомнить. Но деньги там были. Целая куча.

— Какие? Зелененькие?

— Да, зелененькие доллары. Это я ясно видел.

— А где это было спрятано? Под деревом в ча-парели? Под мостом? Или где-нибудь в другом месте? Ну-ка вспомни.

— Где-то в таком месте, — после небольшой паузы промямлил Тарл.

— В каком месте? — не унималась Бесси. — Вспомни хорошенько.

— Дай мне прежде подумать, — сказал Тарл, уже уставший от настойчивых расспросов жены. — Придет время, и я вспомню. Не надо зря торопить меня. Видения всегда в свое время и приходят и уходят.

— Но ты же вспомнил, в чем лежали деньги, а в каком месте — сказать не можешь.

— Но я обязательно потом скажу, — заверил Тарл.

Бесси тяжело вздохнула. Тарл поднялся, нащупал ботинки, сунул в них ноги и отправился на боковую. Раздевшись в темноте, он удобно растянулся на постели, впервые за весь этот день почувствовав себя покойно. Теперь уж он был уверен, что сумел убедить Бесси и что она позволит ему уйти завтра утром. Уже засыпая, Тарл обнаружил, что Бесси еще не легла, но он был слишком сонным, чтобы дождаться ее прихода.

За час до рассвета Тарл проснулся. Он немного полежал не шевелясь, боясь разбудить Бесси. Однако, поднявшись, увидел, что Бесси нет в постели. Не мешкая, Тарл поспешно оделся и с башмаками в руках на цыпочках прошел по дому и вышел через кухню. На крыльце он обулся и тщательно зашнуровал ботинки. Затем сбегал на задний двор к сараю и взял там приготовленный мешок с вещами.

Первая бледная полоска зари уже засветилась на горизонте, и Тарл был уверен, что к тому времени, когда он минует улицы городка и выйдет на шоссе, ему удастся пристроиться на какой-нибудь попутный грузовик, идущий в сторону Фридей-ривер.

Однако едва он завернул за угол дома, как неожиданно лицом к лицу столкнулся с Бесси. Трудно было сказать, сколько времени простояла она здесь, но Тарл сразу понял, кого она поджидала.

— Я ненадолго, Бесси. Лишь схожу и попытаюсь снова вызвать это видение, чтобы отыскать припрятанные деньги, — умоляющим голосом забормотал Тарл. — Ведь я и о тебе тоже забочусь.

Бесси повернулась и быстро зашагала вдоль улицы. Она была не в розовом с цветочками халате, а в платье, и даже надела шляпу. Еще стояла серая полутьма занимавшегося дня, но Тарл мог заметить, что у жены с собой туго набитая сумка, и, судя по всему, она явно собралась в дальний путь.

— Поторапливайся, Тарл, — крикнула она мужу, махнув рукой, чтоб Он догонял ее. — Не теряй времени. Ты знаешь, я всю ночь не спала. Боялась, кто-нибудь еще увидит твое видение и заберет деньги, прежде чем мы найдем их. Вот и поднялась затемно, чтобы, как только рассветет, первыми податься на Фридей-ривер. Ну, шагай быстрей!

Тарл безропотно перекинул через плечо свой мешок и с тягостным чувством разочарования поплелся за женой. А Бесси, уже далеко ушедшая вперед, все оборачивалась и махала рукой, чтобы он шел побыстрей, если хочет поспеть за ней.

Перевел с английского Григорий Лев

Рисунок Бориса Соколова