«Проигравшая в любви, или Не кормите Лярву!»

Проигравшая в любви, или Не кормите Лярву! (fb2) - Проигравшая в любви, или Не кормите Лярву! 447K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мария Винтерштейн

Мария Винтерштейн Проигравшая в любви, или не кормите Лярву!

Сомнение предательству равно

Восточная мудрость

Захочешь спать — изголовье не нужно,

Полюбишь — красота не нужна.

Чеченская пословица

Когда я поняла, что проиграла?! Когда узнала о его мужских «ошибках»?! Конечно, нет. Было паршиво, но я была абсолютно уверена в своих силах. И когда мой любимый не позвонил мне с боем курантов, чтобы поздравить с Новым Годом — я убеждала себя, что всё пока что в пределах нормы. Он же поздравил меня накануне, за какие-то четыре часа до самого праздника. И ругала себя за излишнюю сентиментальность. И даже тогда, когда он, спустя ещё пару месяцев напрасных ожиданий и обещаний, сказал, что не сможет вырваться в Москву, а принять меня у себя в Грозном тоже не видит возможности, я всё равно упрямо верила, что это ещё не конец. Я что-нибудь придумаю — ещё одну эротическую фотосессию, ещё один совместный заманчивый бизнес-проект, — неужели я не смогу заставить его передумать?! Ведь позади два красных диплома о высшем образовании, успешная защита кандидатской диссертации, куча прослушанных аудиолекций и тренингов по психологии. Я в прекрасной физической форме, благодаря ежедневным трёхчасовым тренировкам в спортклубе, в конце концов!

Мое упорство — это же мой неоспоримый плюс, который обязательно приведет к заветной цели, — словно мантру твердила я себе. Любимый поймёт, от какого сокровища он добровольно отказывается и вернётся — раз и навсегда.

И вот однажды ранним утром я проснулась с отёкшим от ночных рыданий лицом и зашла в почту. Ночью, вновь не совладав с эмоциями, я отправила очередное слезливо-жалкое письмо с вариацией формулы «ты нужен мне+я так тебя люблю+будь со мной+я же такая хорошая=вернешься?!» В почтовом ящике был короткий, но на этот раз однозначный ответ: «Прости, но лучше меня не жди».

Когда через полтора часа непрерывного потока слёз способность мыслить снова вернулась ко мне, я поняла, что — ВСЁ! Падать всегда есть куда, но пора с этим завязывать. И нужно спасать явно не любовь. Требуется спасать меня саму. Весь этот цирк — лишь в моей голове и никак не влияет на реальность. Реальность давно ушла вперед. Без меня.

— Может, уехать в Тибет?! Сейчас модно искать себя в экзотических странах. Однако это, определенно, выйдет за рамки моего бюджета. Да и чтобы окончательно просветлиться, нужно уехать надолго, а как оставить любимую работу?! Нет, не вариант.

От мамы, крайне самостоятельной, деятельной и энергичной женщины, мне досталась абсолютная вера в постулат, которым я, в прочем, сама редко пользовалась, а лишь постоянно слышала от мамы — «Лучше помоги себе сама». На этот раз я решилась и начала свой путь к себе с заголовка в документе ворд: «Проигравшая в любви».

1. Фиксация убытков

В экономике (последний раз я сталкивалась с экономикой в школе, однако, так как школьным преподавателем была как раз моя мама, многие термины и потом были на слуху) есть такое выражение — зафиксировать убытки. Чем больше ты вложил, тем сложнее остановиться и, вместо того, чтобы зафиксировать убыток, ты надеешься, что сможешь отыграть проигрыш — и практически всегда теряешь всё больше и больше. Такая вот жестокая закономерность.

Лично у меня никогда не получалось решить проблему путём составления колонок «за» и «против». Как любят учить многие психологи: делим листик на две части и жизнь становится простой и понятной. Нет, начиналось всё всегда хорошо — я делила листик линией, которая почему-то всегда косила вбок, старательно выводила первые две-три строчки плюсов и минусов, а дальше меня захлёстывали чувства, надежды и мечты, я в них погружалась, не знала, как их ужать до фактов и никогда не заканчивала работу.

Однако хаоса в моей жизни стало слишком много — я провожу время в бесплодных ожиданиях и воспоминаниях, вместо того, чтобы взять себя в руки и жить реальностью. Пора!

Психологи утверждают, что всё можно измерить, даже любовь. Цена человека в Вашей жизни поддается сухому подсчёту — по фактам. Что ж, попробую. Начну с ключевого — с Себя в отправной и финальной точке, в «До» и «После».

Начало: мне 27 лет, рост 171 вес 67 килограммов, на днях завершился мой очередной короткий роман, грусти хватило на неделю. Я преподаю немецкий в институте, ношусь к частному ученику-адвокату почти каждый день, и работаю по скайпу в небольшой торговой компании — отвечаю за поставку запчастей перегружателей металлолома Вторчерметам, то есть ломоперерабатывающим предприятиям Российской Федерации. Суть моих должностных обязанностей заключается в контроле реализации заказа от поступления запроса от клиента до прибытия товара на склад. Мне не скучно. Некогда скучать. Однако личная жизнь оставляет желать лучшего, поэтому редкие свободные вечера я решаю занять свиданиями и регистрируюсь на сайте знакомств.

Конец: мне 31 год. Рост прежний. Вес — 62 килограмма. Я преподаю в институте и частным ученикам, но больше не работаю в торговой компании. Фирма прекратила свое существование. Каждое утро у меня тренировка — пробежка в десять километров и специальный, разработанный мной для самой себя комплекс упражнений. Выгляжу объективно хорошо. Я больше не знакомлюсь в интернете — со мной знакомятся в реальной жизни, но я избегаю продолжения и развития этих знакомств, потому что всякий раз, на втором или третьем свидании с очередным поклонником, возникает понимание, что и это не ОН и мне хочется плакать. Мне ужасно одиноко. Я страдаю. Ощущение потери не дает нормально спать.

В промежутке — любовь. С мужчиной с именем Ангела.

2. Мой любовник — космос

— Ты так и будешь мучиться?! Прерви уже, наконец, общение с ним! А когда он напишет тебе, а он обязательно напишет, и виновато спросит «как дела?» — утешал меня друг детства Марик по телефону, — ответь ему — «Прекрасно. Мой любовник — космос». Я знаю, ты бы отдала правую руку за возможность увидеть его лицо и заглянуть в душу в момент, когда он будет читать твое сообщение. Не заглянешь, зато нагадишь будь здоров.

Мой любовник — космос. Да я уже не помню, что такое секс! С момента «официального» разрыва с мужчиной с именем Ангела прошло уже семь месяцев, со дня нашей последней встречи — больше девяти. Девять месяцев ожидания, надежд, попыток вернуть Его. Девять месяцев без секса.

«Мой любовник — космос». Чтобы осмелиться такое написать, нужно, чтобы за этим что-то стояло. Чтобы это было хотя бы полуправдой!

Мне пора в космос, — нарочито весело и легкомысленно решила я.

Себе в космонавты я выбрала юношу двадцатичетырёх лет, не по годам смышлёного, активно создающего свой интернациональный белорусско-германо-российский бизнес. Белорус честно предупредил, что пока он сам себе не принадлежит, все силы и время уходят на построение карьеры и многого предложить девушке он не может. Однако будет стараться. «Мило», — подумала я и согласилась.

С ним было интересно поговорить, бурный энтузиазм начинающего Наполеона и безоговорочная вера в успех вызывали улыбку и нежность. Ухаживал он галантно, как мог, при своём достаточно стеснённом материальном положении. В прошлом молодой человек занимался восточными единоборствами, так что и внешне был практически полностью в моем вкусе — крепкий, широкоплечий брюнет, кареглазый, мужественный. Разве что только ростом не вышел. Когда я была на каблуках, белорус доходил мне ровно до подбородка.

Разница в возрасте в данном случае показалась мне для моих целей абсолютным плюсом. Как позже выяснилось, зря. Дурацкая оказалась затея.

3. Девочки, на уколы

Я почувствовала неладное к вечеру после бурной романтической ночи. Первой ночи в Космосе. На следующий день меня увезли на скорой. Диагноз — апоплепсия яичника. Причина вызвала у меня, несмотря на чудовищную боль в животе, приступ хохота — слишком бурное половое сношение, совпавшее с периодом овуляции. Вот тебе и «добро пожаловать» в Космос!

К счастью, количество свободной жидкости, попавшей в брюшную полость, оказалось небольшим, что позволило избежать операции.

Палата № 503 пятидесятой городской больницы встретила меня пустой. В ней лежала только одна девушка — цыганка с русским именем Маша. Моя тёзка.

Удивившись и обрадовавшись за женщин, которые, видимо, не так часто болеют по гинекологии, раз в палате больше никого нет, я заняла соседнее с Машей койко-место.

Потом я поняла, что заблуждалась. Отделение накануне переехало из другого корпуса, плановых больных пока не брали, только по скорой, а с Машей лежать никто не хотел.

Придя в восторг от обретения долгожданной компании, общительная Маша рассказала, что лежит после неудачного аборта, что у неё пять дочек, ревнивый муж и ужасно затруднительное положение со здоровьем. Всё болит и ломит, а врачи не могут понять, что с ней и поставить диагноз.

Мне сделали обезболивающий укол но-шпы, боль отпустила и я расслабилась.

— А твой муж где? — поинтересовалась Маша.

— Я не замужем.

— Как так?!

Торопиться было некуда, я была не против поболтать и кратко обрисовала Маше свою несчастную любовную историю.

…..

— Как ты думаешь, написать ему, что я в больнице? — посоветовалась я, уже зная, что, каким бы ни был ответ, я не удержусь от этой явной глупости.

— Нет, не пиши. У него там есть жена наверняка. И всегда была.

Маша была далеко не первой, кто высказывал мне подобное предположение. Сначала я их гневно отметала, потом устало отмахивалась. Я знала, что это не так. Хотя сейчас я уже могла бы и засомневаться, — мы расстались, он в Чечне уже скоро год как безвылазно, мог и успеть жениться. Но сомнений в душе не было.

— В принципе, его можно вернуть, — продолжила Маша, отвернувшись к окну, — только для этого нужно провести несколько ритуалов.

Вот оно, — промелькнула победная мысль, — как же все предсказуемо. Сейчас будет предлагать свои услуги. И чтобы избавить себя от возможных утомительных уговоров, я сказала на опережение:

— Ты знаешь, я в этих отношениях была честной и чистой, пусть лучше все так и останется.

— Как знаешь, — равнодушно бросила Маша. — Впрочем, он может сам вернуться, но только через пару лет. Позвонит тебе года через два — раньше не жди. Даже если и будет в Москве, будет избегать встречи с тобой. Другую для секса он всегда сможет найти.

Мне стало очень грустно. Два года — это слишком долго.

— Скажи, а вы вообще бедно живёте?! — вдруг резко сменила тему Маша.

Даааа — протянула я, обдумывая, что ответить и удивляясь про себя, — если это какой-то тактический ход, то уж очень примитивный. На что она рассчитывает?! Выдумывать ничего не хотелось, поэтому я скромно добавила, — не очень хорошо — и замолчала.

Маша ответом осталась, видимо, удовлетворена и отвернулась к стенке.

Я же уткнулась в телефон и, ругая себя за малодушие, написала имейл следующего содержания:

«Привет, а меня на скорой привезли в больницу. Останусь тут дней на пять».

Грустные размышления прервала вошедшая медсестра. Она протянула мне пустую баночку с жёлтой крышкой:

— В полшестого сдашь мочу, до восьми сдать кровь из вены.

Вздохнув, я послушно поставила будильник на 5.15. Как же рано начинается жизнь в больнице!

Спала я хорошо.

В 5.15 я легко проснулась. Чувствовала себя отдохнувшей. По ощущениям это было сравнимо с долгим сном после того, как ты целый день проплавала в океане: тело было мягким, мышцы расслаблены, а в голове — приятная пустота.

Сжимая в руке ёмкость пусть не с самой драгоценной, но, всё же, в данном случае, важной жидкостью, я вышла из палаты. И озадаченно поняла, что я не знаю, куда её сдавать. Кругом было пусто. На посту сестры не было ни души, все кабинеты и смотровая комната были закрыты. Несколько коек в коридоре были заняты, но все спали. И как назло, ни одного столика с похожими жёлтокрышечными баночками.

Я чувствовала себя ужасно глупо, наматывая круги по коридору пятого этажа гинекологического отделения в поисках выхода. Забавный эпизод для какого-нибудь киносценария — почему-то промелькнуло в голове. Вернулась было в палату. Маша спала, будить её не хотелось. Ну не маме же звонить за консультацией?!

Я снова вышла в коридор. И тут вспомнила, что накануне я сдавала такой же анализ молодой девушке-гинекологу, осмотр был на первом этаже. Я решительно направилась к лифтам. Первыми, тяжело кряхтя, раскрылись двери грузового лифта. Там, к моему удивлению и избавлению стояла пожилая лифтёрша. Моя спасительница строго подняла брови:

— Куда это Вы направляетесь?!

Я, смущаясь, вытянула руку со злополучной баночкой.

— Мне велели сдать анализ в половине шестого, а на посту никого нет, все кабинеты закрыты. Я подумала… — залепетала я.

— Так и поставьте им на стол тогда, — устало сказала женщина и захлопнула дверцы.

Несказанно обрадовавшись тому, что решение, хотя его оптимальность и вызывала у меня сомнения, найдено, я быстренько выполнила, что мне рекомендовали, — торжественно водрузила баночку рядом с какими-то медицинскими отчетами прямо посередине стола.

— Девочки, на уколы, — прервал мой второй сон зычный голос медсестры, доносившийся из коридора. «Девочки», старые и молодые, послушно побрели в процедурный кабинет.

За пять последовавших дней я так и не привыкла к этим призывам, поражающим своим тематическим разнообразием:

— Девочки, на завтрак! — Девочки, кто на выскабливание, все в коридор! — Девочки, кефир! — Девочки, 503-я, в смотровую!

На следующий день все койки в палате были уже заняты — в соседней палате проводили какую-то дезинфекцию и запах стоял такой, что одной пожилой женщине стало плохо с сердцем, после чего всех, видимо, во избежание дальнейших жалоб, перевели к нам.

И вот тут я снова задумалась о том, что случайности если и бывают, то не в этот раз. И решила смотреть во все глаза и слушать во все уши, чтобы не пропустить послание свыше. Урок первый был очевиден: хочешь полететь в Космос, заблаговременно убедись в своем здоровье и физической подготовке.

4. Девушка, к которой муж приходил каждый день

Койку напротив моей заняла миниатюрная девушка. Она медикаментозно стимулировала овуляцию в надежде забеременеть. Видимо, что-то пошло не так и со дня на день должно было стать ясно, увенчались ли усилия успехом.

К девушке каждый день приходил муж. Часа в четыре он звонил, она щебетала в трубку, что ей привезти, и с самым началом приёмных часов он уже с улыбкой заходил в палату, нагруженный пакетами с фруктами. Может, мне всё-таки приворожить моего Ангела, вдруг тогда он залетит ко мне в больничную палату, хрустя пакетами?

Подавив на корню легкую зависть тем фактом, что девушка мне была очень симпатична, а её суженый был однозначно не в моем вкусе, я поспешила выйти из палаты. Им до моей деликатности не было никакого дела — усевшись на кровать и обняв жену, молодой человек что-то шёпотом рассказывал ей, а она счастливо улыбалась. Вот досада.

Позже я узнала историю этой пары — вместе четырнадцать лет, самой девушке двадцать девять. Она сирота, есть две младшие сестрёнки, которые уже успели стать мамами. У неё самой с мужем стать родителями до сих пор не получалось.

Для племянниц и племянников девушка в перерывах между капельницами и уколами без устали вязала разноцветные крошечные пинетки. Спицы из рук она выпускала только для того, чтобы проверить рабочую почту и совершить очередной звонок. Хрупкая девушка работала завскладом в одной крупной сети оптик и, судя по обилию телефонных переговоров, пользовалась на работе любовью и уважением. Даже из больницы она всё контролировала и руководила рабочим процессом. Мелькнувшая мысль о собственной профессиональной нереализованности задела меня за живое — мой телефон молчал. Учеников я отменила, а в вузе до сентября меня, скорее всего, и не хватятся.

Вот он, урок второй — хочешь чувствовать себя нужной и востребованной, реализуйся в работе.

Я всё больше проникалась симпатией к моей миниатюрной соседке и надеялась, что ей всё-таки повезет.

Наблюдая за Девушкой и её мужем, мне, конечно, захотелось такой же заботы. Я загрустила.

Негативных эмоций следовало избегать, ведь поддавшись им, я рискую написать очередное жалобное письмо моему Ангелу. А это совсем лишнее, я еще и на отправленное вчера вечером ответа не получила. Значит необходимо отвлечь себя всеми возможными способами! Что можно предпринять в больнице?! Да ещё соблюдая постельный режим?!

Так случился социальный эксперимент под рабочим названием:

«Мужчины, полюбите меня больной и в пижаме, а без пижамы меня всякий полюбит».

Я поставила статус «в больнице» в WhatsApp. Всем написавшим или позвонившим мне знакомым мужского пола печальным голосом сообщала:

— Представляешь, в больницу загремела! Так грустно тут всё. Да, не очень хорошо себя чувствую.

Совиновнику происшествия же отправила на почту сухое протокольное изложение исхода нашей бурной ночи. Кратко. Ни слова упрека или сожаления.

Уже через полтора часа график посещений на ближайшие два дня был расписан. Если спрашивали, что привезти, то заказывала клубнику, миндаль и шоколадки (если не съем, их легко унести с собой домой!), а если не уточняли — то молчала. Совесть слегка грызла меня — так нагло использовать благие намерения людей! Экспериментатор во мне тем временем нашёптывал — когда еще будет такая ситуация, воспользуйся ей! Это же мужчины, им будет только приятно почувствовать себя героями! Навестить бедняжку в больнице — это же почти подвиг, разве кто-то любит больницы?!

Случились и вполне ожидаемые разочарования — мне торопливо желали скорейшего выздоровления, даже не интересуясь причиной попадания в больницу, спешили завершить разговор или переходили на другую тему: «Ну ты даёшь, а у меня вот тоже просто кошмар, на работе!».

Я же только ухмылялась — эксперимент приносил реальные плоды.

Настроение улучшилось. Если бы не боли в животе — я бы легко представила, что я нахожусь в каком-нибудь дешёвом пансионате. Из окна прибольничная территория казалась ухоженной и просторной. Деревянная беседка, небольшой фонтанчик у входа, сочная июньская зелень и цветы на клумбах.

Цыганка Маша предложила мне спуститься покурить. Посомневавшись немного и решив, что термин «палатный режим» можно трактовать чуть шире, а не только «в туалет и в столовую», я, расправив пижаму, деловито-опасливо (вдруг врач засечёт и отругает!) вышла из палаты. Уже по дороге к лифту я поняла, что затеянный поход явно преждевременен — левый бок затвердел и тупо заныл, но недовольства Маши я побаивалась больше. Мы спустились на первый этаж.

В холле стоял кофейный автомат.

— Ой, я бы выпила сейчас с молоком. А деньги наверху оставила. Ты хочешь кофе?

— Эмм…нет, как-то пока не хочется ничего. Да и денег у меня тут в больнице нет.

— Что же тебе мама не оставила! А вдруг понадобится что! Ладно, сейчас у охранника спрошу. Так ты будешь?!

— Нет, спасибо.

Конечно, я бы с удовольствием насладилась чашечкой ароматного крепкого кофе, но я решила, что, раз в столовой кофе не дают, а непонятная жидкость из автомата вряд ли так уж приятна на вкус, неплохо бы провести еще один эксперимент под рабочим названием «сколько я выдержу без кофе?!». Да и денег, правда, у меня не было.

Маша спокойно подошла к охраннику и попросила у него тридцать

рублей, обещая обязательно вернуть, — мол, забыла, сейчас поднимусь в палату, отдам. Охранник молча протянул деньги. Мне кажется, он понимал то же, что подозревала и я — своих тридцати рублей он больше никогда не увидит. И как ей это только удаётся?!

Мы вышли во двор.

— Ну, расскажи еще что-нибудь про своего чеченца. Как Вы познакомились?!

Знакомство

К сожалению, это было банальное интернет знакомство. Мужчина с обычным именем Тимур с ходу пригласил меня в кафе со словами: «Есть такая вещица — зонт. Не забудь его, иначе нам негде будет укрыться».

Каков наглец, — разозлилась я, — но, против моего желания, фраза зацепила своей элегантной пошлостью и вызвала любопытство. Я, перекинувшись парой контрольных вопросов и ответов, убедилась в адекватности и искренней заинтересованности в знакомстве именно со мной и всё-таки согласилась на встречу.

Он, как и я, занимался торговлей запчастями, только я — в качестве подработки, а он уже несколько лет выстраивал свой бизнес в данной сфере и, с его слов, дела шли успешно. Личная встреча могла стать многообещающей с профессиональной точки зрения и я не ожидала от неё ничего, кроме приятной беседы с уклоном в рабочие моменты.

К тому же, фотографии его анкеты меня не впечатлили — я отметила, что мужчина, видимо, восточный, то есть неперспективный для сколько-нибудь серьезного будущего вариант. Поэтому на встречу я пошла, особо не задумываясь над внешним видом, — джинсы, кроссовки, пестрая кофточка. Сколько раз я потом жалела, что оделась именно так, поленилась, не выбрала более женственный вариант — тогда картинка воспоминаний о первой встрече была бы более глянцевой. А вдруг всё вообще бы сложилось по-другому, вдруг мы до сих пор были бы вместе?! Ведь говорят же «У Вас никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление». Если бы его первым впечатлением обо мне была шикарная девушка в стильном, подчёркивающем фигуру платье, на каблуках и при полном макияже, — кто знает, может быть, сейчас я уже носила бы на пальце обручальное кольцо?!

Глупая мысль, но она прочно засела в моей голове.

Он пришел на встречу с огромным букетом светло-лиловых тюльпанов. Цветы были такими нежными, что я сразу же пожалела о своём наряде. Они органично смотрелись бы в тонких руках трепетной лесной нимфы в воздушном платье, я же будничностью джинсов и кроссовок, казалось, уничтожала их невинность, их особенность.

По лицу мужчины, правда, было не прочесть его возможного разочарования во мне, да и я была настолько заворожена красотой тюльпанов, что не обратила бы внимания на его реакцию.

Высокий, атлетически сложенный, лысоватый с ярко выраженной сединой, восточный, но национальность мне было сложно определить — что сказать, я совсем не была впечатлена.

Сделав заказ официанту, мы погрузились в разговор. Позже я пыталась вспомнить, о чём мы говорили, однако в памяти остались лишь отдельные фрагменты и общее восприятие беседы. Спокойствие, расслабленность, лёгкость и естественность всего происходящего переключили меня в нерабочий режим. Мы дозаказывали напитки и я уже не торопилась вернуться обратно в скайп к поставщикам, несмотря на то, что встретились мы в разгар рабочего дня, а не вечером.

— Всё, что мне нужно, есть в этом чемоданчике, — указал он на ноутбук, — я могу работать, откуда захочу. Нужно просто быть на связи.

— И мне также, — улыбнулась я.

Мы договорились обязательно встретиться еще раз.

Вернувшись в палату, я проверила почту. Ничего. Ни от Ангела, ни от Совиновника. Вздохнув, я взялась за книгу. Ближайший визит был только через два часа. Отключиться от реальности не получалось — из коридора то и дело слышались шуточки и ругань медсестёр, молоденькие практикантки заглядывали в палаты и тихонько хихикали о чём-то своем, пациенты делились своими жизненными горестями и перемывали кости дежурным врачам.

Кстати, моему удивлению не было предела, — почти все дежурные врачи в нашем гинекологическом отделении были мужчины.

5. Чёрный лебедь

Когда я в первый раз пришла по утреннему кличу — «Девочки, 503-я, в смотровую!», — то поняла, что на меня надвигается катастрофа. Привлекательный темноволосый мужчина лет тридцати пяти-тридцати семи, в тонких очках без оправы, без всяких вступлений бросил в мою сторону:

— Раздевайтесь за ширмой и на кресло.

Я еще никогда не попадала на прием к мужчине-гинекологу. Мне казалось, это больше персонаж анекдотов, чем реальной жизни. Такая же редкая птица, как чёрный лебедь, что водится где-то в далёкой Австралии. Для особых любителей экзотики. А уж я в Австралию никогда не собиралась, ведь всем известно, что там обитает много скорпионов, змей и огромных волосатых пауков. И все они — скорпионы, змеи и пауки страшно ядовитые.

С врачом мы были уже знакомы — с утра он делал обход палат и мой диагноз был ему известен. И мне казалось, что он ВСЁ знает — и про молодого любовника, и про обстоятельства, приведшие к столь конфузному результату.

Кошмар, что же он обо мне думает?! Наверное, считает меня легкомысленной особой. Все люди как люди, в больницу попадают по уважительным причинам, а я умудрилась загреметь сюда по анекдотическому поводу. Слишком страстный секс. И это я, кандидат наук, преподаватель вуза! Это же, действительно, позор!

Что же, необходимо сохранить лицо и в этой щекотливой ситуации. В конце концов, он всё-таки врач и, скорее всего, вообще ничего про меня не думает. Я для него просто матка №XXn.

В ступоре от обилия мыслей я покорно пошла за ширму. По пути пыталась продумать свой дальнейший выход — как идти, что говорить, нужно ли прикрываться и чем?! Как пропустить мимо своего сознания, что в тебе копается незнакомый мужчина, с которым ты лишь перекинулась парой слов по поводу своего диагноза?! Как сохранить непринужденный и уверенный вид в столь невыигрышной для меня ситуации?!

Чёрный лебедь горбольницы № 50 прервал мой лихорадочный поток мыслей нетерпеливым:

— Девушка, поторопитесь, пожалуйста, мне ведь и других пациенток осмотреть надо.

В этот момент вошла девушка-медсестра. Я покраснела. Ну вот, ещё одна свидетельница моего неловкого положения. Позже я прочитала в интернете, что это обычная больничная практика, когда на осмотре гинекологом-мужчиной присутствует ещё один врач или медсестра, как раз на случай особенно впечатлительных пациенток.

Чёрный лебедь показывал медсестре на экране аппарата УЗИ положение дел в моей матке, сопровождая это комментариями:

— Видишь, фолликул, а вот жёлтое тело. Матка нормальная. Количество жидкости в брюшной полости незначительное. В данном случае показано консервативное лечение.

Девушка согласно кивала. Я тоже пыталась различить жёлтое тело и фолликул, но видела лишь нечто, что было похоже на плавающий молочный гриб в банке, неизменно стоявший у бабушки на подоконнике, когда я в детстве приходила к ней в гости.

— Всё, можете одеваться. Два раза в день обязательно на уколы. Вам будут давать кровоостанавливающее. До понедельника побудете у нас, важно, чтобы в туалет по-большому Вы сходили именно в больнице, поскольку есть опасность усиления кровотечения и обморока. Есть вопросы?!

У меня были вопросы, но задавать их при посторонних, будь-то даже медсестра, я не решилась.

— Пока нет — скомканно проговорила я, поспешно одеваясь за ширмой.

— Не переживайте, — раздался голос Чёрного лебедя. — Случай у Вас лёгкий. У Вас постоянный половой партнер? Какие средства предохранения Вы используете?

Стандартные вопросы отозвались усилением боли в животе и сковали его тяжёлым напряжением. Чувствуя, что вот-вот расплачусь, но не от физической боли, а от бестолковой жалости к себе, я выбрала точку где-то внизу за окном, какое-то обычное жёлтое строение, и сосредоточилась на нем.

— Презервативами, — равнодушно и подчеркнуто спокойно ответила я. Проигнорировав первую часть вопроса.

Этот трюк я подсмотрела у Ангела. Когда он сильно нервничал и беседа была ему болезненна и неприятна, внешне он становился очень спокойным, замедлялся. Молча слушал, а если разговор этого неизбежно требовал, то кратко отвечал тихим неспешным голосом обычно одно из трёх — «не знаю», «наверное», «тебе видней». Слегка водил приспущенной головой из стороны в сторону и лишь слишком уж сосредоточенный взгляд вниз на какой-нибудь предмет на столе выдавал его душевные муки. А меня охватывали щемящая нежность и чувство вины. И каким бы принципиальным ни был для меня вопрос, как бы я ни была обижена тем или иным его поступком — я сдавала свои позиции, шла на полную капитуляцию, лишь бы прекратилось это упорное ледяное молчание и он поднял бы взгляд на меня.

— Вам необходимо принимать оральные контрацептивы. Ближе к выписке подойдите ко мне, я Вам скажу какие. Вы планируете беременность в ближайшее время?!

Я ещё больше сосредоточилась на желтом строении. Взгляд отказывался фокусироваться, всё плыло куда-то вбок. Нет, всё-таки беседы с врачами-гинекологами надо приравнивать к пыткам и потом выдавать талончики на бесплатную восстанавливающую спа-процедуру. Массаж или, на худой конец, ванну с лепестками роз и маслом сандала.

Наверное, есть счастливицы, которым нравится ходить к гинекологу. Они радостно щебечут про регулярную половую жизнь, про умницу-мужа, про его просьбы завести ещё одного ребёночка, лапочку-дочку или мальчишку-сорванца.

Но что делать, если девушка не принадлежит к тем счастливицам, которых благополучная женская судьба и за печкой отыщет?! Когда время идёт, карьера строится, или, о, ужас, и она не складывается, а в личной жизни всё не так, не то и не те?!

Оказавшись у гинеколога, ты, по сути, должна выдать врачу резюме своей успешности как женщины. Ему не важно, сколько у тебя дипломов, заграничных стажировок, какая машина и как ты замечательно рисуешь. Гинеколог смотрит на то, какая ты женщина — в прямом физиологическом смысле и в традиционном ключе распространенных в обществе стереотипных представлений о счастливой женской судьбе. И ты должна признать перед, по сути, незнакомым человеком свою несостоятельность, неполноценность. Что, увы и ах, но ты не дотягиваешь, у тебя проблемы.

Конечно, это всего лишь процедура, а врач — специалист, который просто исполняет свои обязанности и действует во благо пациента. Но формальные вопросы активируют в тебе самой разрушительный механизм саможаления и вот, каких-то пять минут, и ты ощущаешь себя самой несчастной женщиной на земле.

Стоп-стоп, я же решила разглядеть уроки судьбы. Выйду-ка я из традиционного сценария и не буду расстраиваться.

— Если планируете, — продолжал врач, придется сделать небольшой перерыв, а…

— Я не планирую, — спокойно, но твердо перебила я, отвела взгляд от желтого строения и посмотрела Чёрному лебедю прямо в глаза. Приятное чувство контроля над своими эмоциями сняло и физическую боль. Мне показалось, что я хоть сейчас смогу пробежать свою десятикилометровку. — Что преподаёте? — неожиданно спросил он.

— Что, простите?!

— Что Вы преподаете? У Вас в карте пациента написано, что Вы преподаватель — с весёлыми нотками в голосе уточнил он.

— Немецкий язык.

— Даа, повезло студентам! — Сарказма в голосе не было.

Я выдохнула. Кажется, я только что с успехом усвоила третий урок:

Если сценарий тебе неприятен, выйди из него и тебя ждёт награда.

На прощание врач приветливо мне улыбнулся. У него были добрые большие глаза и тёплая улыбка. Как у моего Ангела, подумалось мне.

Глаза Ангела

Мотивом моей второй встречи с Тимуром был голод. В прямом смысле. Я сидела в ожидании в офисе частного ученика-адвоката, ярко светило майское солнце.

Ученик, как всегда, опаздывал. Домой мне совсем не хотелось. Зато очень хотелось есть. Я перебирала имена в записной книжке телефона в раздумьях, кому бы предложить встретиться вечером в центре, неторопливо перекусить, сидя на одной из вновь открывшихся летних террас. Да так, чтобы общение было ненавязчивым, а собеседник — обходительным и деликатным. Я отправила две смски. Ему и ещё одному мужчине, который тогда проявлял ко мне интерес, юристу по профессии. Юрист был занят, а Тимур с легкостью принял приглашение и сказал, что как раз успеет на Новокузнецкую к окончанию моего урока, поскольку сейчас он заканчивает инвентаризацию товара на складе, помещение находится на Автозаводской, а это по той же зелёной ветке метро.

С момента нашей первой и пока единственной встречи к тому времени прошло несколько недель.

На этот раз я была в очень элегантном светло-бежевом костюме в английском стиле от Jana Nedzvetskaya с нежно-лиловой шёлковой блузкой. Такого же цвета, как подаренные им тюльпаны. Мы встретились у метро, в ближайшей кафешке с летней террасой мест не было. Мы пошли в английский паб, но и там места были только в подвальном зале. Для Новокузнецкой в конце рабочего дня — обычная картина.

Он рассказывал мне про Америку, где какое-то время жил, про зацикленность американцев на деньгах и кредитах, про приобретённую любовь к жареным крылышкам. Я давно забыла про голод.

Мы сидели рядом за угловым дубовым столом, слегка касаясь друг друга бёдрами. Я не следила за временем, а в зале не было окон, это же было подвальное помещение. Я поймала себя на мысли, что как и в первую нашу встречу, мне необычайно хорошо, спокойно и уютно рядом с этим человеком. Удивительно, но ни один телефонный звонок не прервал наш вечер. Наверное, он выключил звук.

Вдруг мне захотелось ощутить опьянение. Я редко позволяла себе в своем плотном графике алкоголь и вечеринки — старалась вовремя ложиться, ведь утром надо быть в форме.

— Может, хочешь десерт? — спросил он.

— Я бы съела мороженое с ромом. Ты любишь ром?

— Я ни разу его не пил. Я вообще не пью алкоголь.

— Не может быть, ты серьёзно, не шутишь?! — я внутренне возмутилась, приняв его слова за глупый розыгрыш. Он же взрослый мужчина, а не старшеклассник! Мне и в голову тогда не пришло, что это может быть правдой. Я не знала, что он мусульманин, не догадалась.

Тимур молча кивнул.

— Хм, тогда не нужно рома. Одна пить я не буду.

Он помедлил, улыбнулся, в глазах мелькнула хитринка.

— Ну, давай немного выпьем. Ты же учительница, научишь?!

Мы заказали напиток, однако к своему рому он почти не притронулся.

Ром ли был тому причиной или нет, но когда мы вышли из паба, мне хотелось летать. Поздний теплый вечер, казалось, добавил алкоголя в мою кровь.

Высокий крепкий мужчина смотрел на меня радостным восхищённо-хитривым взглядом. Его глаза были особенными — они сверкали из-под густых чёрных ресниц как глаза тигра, а зрачки были цвета золотого рома. Мне показалось, что всю жизнь мне не хватало именно этого тёплого искристого света больших добрых глаз и сейчас, наконец, случилось то, что должно было случиться.

— Ты знаешь, меня ведь совсем не Тимур зовут — сказал он, когда мы медленно брели по Красной Площади окольным путём в сторону метро.

— А как? спросила я.

Раздался телефонный звонок.

— Привет, куда пропала? — услышала я в трубке голос Совиновника.

Я, как могла, поспешила выйти в коридор.

— А ты почту проверял?! Я тебе письмо написала.

— Нет, извини, не было времени. Переговоры, разговоры, сама понимаешь. Эти немцы что-то мудрят, мне, наверное, нужно выучить немецкий, поможешь?! Так как дела?!

— Я в больнице.

— Что?! Что случилось?!

— Наша ночь выдалась слишком бурной, друг мой. Подробности в письме посмотри, я сейчас в больничном коридоре, вслух повторять неудобно, — шептала в трубку я — но ты не переживай, пожалуйста, ничего серьёзного.

— Подожди, открываю почту.

Молчание.

— Почему не позвонила?! В какой ты больнице? Адрес, номер?! До скольких приёмные часы?!

— Не переживай так! Всё нормально. Больница номер пятьдесят, улица Вучетича, дом двадцать один, с 17-ти до 20.00.

— Сегодня уже не успеваю, приеду завтра обязательно! Что тебе привезти?!

— Миндальные орешки.

— И всё?!

— И всё.

Коридор постепенно заполнялся посетителями. В основном, это были мужчины. Одни, видимо, попавшие сюда в первый раз, шли, с сосредоточенным и несколько смущённым видом озираясь по сторонам. Отыскав палату, они, прежде чем войти, еще раз набирали нужный номер телефона, по всей вероятности, чтобы лишний раз удостовериться в правильности пункта назначения. Другие целенаправленным и быстрым шагом спешили в нужном направлении: пакеты с едой — в одной руке, с вещами — в другой.

Памятник надо ставить каждому из них, ведь переверни ситуацию наоборот, попробуй, заставь себя зайти в урологическое отделение! Я таких экзотических экземпляров из урологического отделения на четвёртом этаже уже успела перевидать в лифте, что в силе своей стойкости у меня были большие сомнения.

На экране мобильного телефона иконка почты высветила жирным шрифтом цифру «1» — одно новое письмо. Жар прокатился волной по моему телу, ударив в пятки. От Него. Одна лишь короткая строчка, как всегда без знаков препинания:

«Как же так Очень жаль Главное не волновайся» Именно так, — «не волновайся».

Как я всё-таки люблю его забавные ошибки. Порой они были настолько дурацкими, что мне казалось, он специально коверкает слова, чтобы меня рассмешить. Ведь в устной речи ему не было равных — плавные интонации, афоризмы и образность завораживали, а теплота и искренность голоса располагали к нему практически любого. И мне хотелось вечно качаться на этих убаюкивающих волнах.

Писать официальные письма было для Ангела мукой — он часто просил написать за него поставщикам, правильно оформить и проверить грамотность документов. Во время этого процесса во мне неизбежно просыпался преподаватель и я писала ему в скайп:

Я: Солнышко, ты бы хоть точки ставил между предложениями, и что это за «воще» такое?

Ангел: Да не важно главное суть А суть понятна

Я: Без точек не всегда. Да и надо же уважительно относиться к собеседнику, а это значит, соблюдать некоторые формальности — «добрый день», «с уважением». Точки, запятые ставить. Понимаешь?!

Ангел: Я кайф получаю от мук с кондидатом филологических наук Конечно понимаешь (smiley)

Я: через «А» — «кАндидат» (kiss)

Ангел: от слова кондиционер (smiley) в голове токо запы но кроме тебя конечно Исправь там плиз что надо

Я: уже! (smiley)

Ангел: Что бы я без тебя делал, Манюся

Когда-то мама Ангела, всю жизнь проработавшая учителем русского и литературы в чеченской школе, лишила сына золотой медали, влепив четверку. Просто золотая мама, ведь сколько женской мудрости надо иметь, чтобы воспитать мальчика в такого замечательного мужчину. А грамматика хромает — так разве в ней счастье?!

Я несколько раз намекала Ангелу, что была бы очень рада познакомиться с его мамой, когда-нибудь, при случае. Он уходил от конкретного ответа, а я, конечно, расстраивалась. Возможно, что-то во мне уже тогда предчувствовало, что когда-нибудь я проиграю.

Так что же ответить ему теперь?!

Телефонный звонок. Мама.

— Зайка, буду через пятнадцать минут! Заскочила купить тебе кефир.

— Мама, ничего не надо. Тут всё дают.

6. Мама

Мама влетела в палату, словно ураган, и сразу развила бурную деятельность:

— Вот полотенца. Одно маленькое — для лица, другое используй для тела. Но лучше бы тебе тут душ ни в коем случае не принимать! Можешь такой грибок подхватить! А бахилы я не взяла тебе. Поняла?! Ни в коем случае!

— Что говорят врачи?! Я прочла в интернете, что нужна операция — лапароскопия, иначе высок шанс бесплодия, на почту скинула тебе ссылку, ты поговорила с врачами?! Не стесняйся задавать вопросы!

— Мама, да не стесняюсь я! Всё в порядке, никакой операции не нужно. Скоро выпишут уже.

— У тебя же матрас съехал, как ты тут вообще лежишь, дай-ка я поправлю!

— Как ты тут питаешься?! Смотри, много не ешь! Я, когда лежала в больнице с панкреатитом, старалась ничего не есть — наблюдать за своим состоянием здоровья.

— Мам, у меня же не панкреатит, да и кормят тут неплохо. Запеканку, например, я с детского сада не ела, на манке которая. А тут дают. И она такая вкусная!

— Да я вижу, что-то у тебя лицо округлилось! Вчера ещё другое было, красивое, узенькое, глаза огромные, а сегодня что-то уже снова округлилось. Ты аккуратней кушай, потом сама же расстроишься!

— Мама!!!

В моём общении с мамой всегда царила полная гармония. И лишь три темы действовали на меня как красная тряпка на быка. Вот они:

1. Мой аппетит

— Тебе не кажется, что ты слишком много ешь?! Ты следишь за объёмами? — мама пристально наблюдала за каждым куском пищи, отправляемым мной в рот, за каждым внеплановым подходом к холодильнику. Мама считала, что успех в личной жизни и работе напрямую зависит от того, как ты выглядишь. А хороший внешний вид — это, прежде всего, ухоженность и стройность. Мама считала, что с обоими пунктами у меня большие проблемы, что мне надо контролировать свое питание таким образом, чтобы оставаться стройной. Желательно же, быть не стройной, а худой, тогда у меня точно исчезнет второй подбородок, глаза станут огромные, а это значит, я стану привлекательной и мне будет легче добиться успеха.

Мама сама была очень стройной — панкреатит держал её на строгой диете. Она стильно одевалась. Издалека многие принимали её за молодую девушку, а не за женщину, и уж точно не за пенсионерку. Впрочем, иногда, заглянув на кухню, я заставала её за поглощением бутерброда с сыром, сладких булочек или батончиков «Рот-Фронт», аромат которых разносился по всей квартире. И становилось просто невозможно думать ни о чём другом, кроме как о том, как бы незаметно поскорей развернуть красно-бежевый фантик.

2. «Такую неряху, как ты, никто замуж не возьмет»

— Твои шкафы — это катастрофа, вот у Саши, дочки тёти Гали с дачи, когда заходишь в её квартиру, абсолютная чистота! А ведь у неё двое маленьких детей! Все выглаженное, чистое, сложено аккуратно. Ни один мужчина твой бардак не будет терпеть, он в ужас придет и сбежит!

— Твои волосы — это катастрофа! Почему ты их не укладываешь?! Они весь вид портят! Я по телевизору видела сегодня утром передачу, там интервью брали у молодой девушки, внешность ничего особенного, но волосы были так аккуратно, красиво уложены, и так хорошо смотрелось! А у тебя что?! Вид неопрятный, в разные стороны торчат, будто ты с кровати только встала! Сделай с ними что-нибудь! Может, тебе на курсы визажистов походить?!

— Почему ты упрямишься и не ходишь на маникюр?! Я тебя не понимаю! На втором этаже торгового центра на Речном вокзале салон, там таджички за триста пятьдесят рублей маникюр делают, вполне можешь себе позволить! Руки должны быть аккуратные, у тебя пальцы длинные, красивые, займись этим вопросом! И перестань делать маникюр сама — видишь же, не получается у тебя аккуратно!

3. Денис

Мама всегда говорила, что не вмешивается в мою личную жизнь. И она старалась. Но всегда была настороже. Расспрашивала про должность, образование поклонника и его родителей. А я послушно все ей рассказывала. Когда молодой человек был, с её точки зрения, перспективным, начиналась рекламная кампания, сопровождавшаяся еще более жесткой цензурой моего внешнего вида и еще более пристальным вниманием к моему аппетиту. Неподходящих кандидатов мне настоятельно рекомендовалось избегать, чтобы не загубить жизнь себе и будущим детям:

— Я всё понимаю, но не думаешь о себе, — подумай о детях! Наследственность, образование, среда, национальный фактор. Ты же не хочешь, чтобы твои дети страдали?!

— Конечно, нет, мама! Но пока о детях никто и не говорит даже.

— Решай сама, но зачем тогда ты на него тратишь время?!

С такими разумными доводами сложно было спорить, хотя из чувства противоречия очень хотелось. По сути наши с мамой взгляды на выбор спутника жизни совпадали. Ведь если и выбирать мужчину, то исключительно с этим прицелом — выйти замуж. Замуж выйти необходимо — это всегда казалось мне очевидной и непреложной истиной. Причем выйти удачно — наследственность, образование, окружение избранника должны соответствовать. Связи, не имеющие перспективы замужества, неразумны, а значит, — потеря времени.

Так я и жила — озираясь по сторонам в поисках будущего мужа, со списком критериев наперевес. Пока не приключилась одна история, изменившая всё в моей голове и напрочь испортившая гармонию взглядов по данному вопросу с мамой. Я «профукала» идеального кандидата.

Представьте, случается невероятное и вдруг Вы встречаете пресловутого идеального кандидата в мужья — он по всем параметрам превосходит Ваши самые смелые ожидания и на голову выше всех планок, которые Вы установили.

Денис познакомился со мной в фитнес-клубе — я бежала на эллипсе, он бежал рядом. Кандидат экономических наук, с двумя красными дипломами, топ-менеджер крупнейшего японского банка, не женат и без детей, две квартиры в Москве, загородный дом, две машины. И при всём этом увесистом наборе — молод, подтянут и высок. Большая удача! А мегабонусом, в особенности для мамы, любившей джаз, оказалось то, что Денис превосходно играл на саксофоне. И даже давал корпоративные концерты в своем банке. Вот такое прекрасное мелодичное увлечение, вместо непритязательных рыбалки-выпивалки или футбола. Повезло, так повезло!

Денис активно ухаживал и был настроен решительно — уже на третьем свидании заговорил о совместных планах на ближайший год — путешествиях, знакомстве с друзьями и его мамой.

Я же скорее испугалась такому напору, шедшему с обеих сторон, — от него и от моей обрадованной мамы. После нескольких недель положенных ритуальных «выгуливаний», и, видимо, поняв, что без его решительных действий дело с места не сдвинется, Денис пошел ва-банк:

— Куда мы едем? — поинтересовалась я, почуяв неладное, так как мы всё дальше удалялись из центра Москвы в сторону области.

— Я хочу тебе кое-что показать.

— Что же?! Я думала, мы в кафешку …

— Мы обязательно перекусим. Ты помнишь, я тебе говорил, что в загородном доме у меня сейчас ремонт идет?! Я купил кое-что, хотел тебе показать — белый диван.

— Ди-ван?!

— Да, ты не представляешь, какой он огромный, белый кожаный, ты ведь не против? Заодно и дом увидишь.

— Эмм, — неуверенно протянула я, — эмм, я еще не очень готова, понимаешь?!

— Если ты не захочешь, мы не будем торопиться. Просто посмотришь дом. Так ты не против?

— Ладно, но ненадолго, хорошо?

Кроме паники и желания немедленно под благовидным предлогом выйти из машины я ничего не чувствовала. Сейчас, спустя семь лет после этой истории, я научилась спокойно говорить «Нет! Ты знаешь, я против!» в таких ситуациях и даже почти не испытывать чувства вины за отказ. Почти, потому что чувство вины всё-таки возникает, но я убиваю его на корню взращенным в себе чувством собственного достоинства.

Но в ту секунду мне казалось, что я и так всех подвожу, — ничего не чувствую, упираюсь, как принцесса, а ведь такой хороший человек, и с самыми серьёзными намерениями! И надо ведь подумать о будущих детях!

И я с тяжёлым сердцем поехала смотреть пресловутый предмет мебели.

Диван и правда был роскошен — гигантский, но за счёт изящно-полукруглой формы не загромождавший гостиную, белоснежный и явно дорогой. Даже я, равнодушно относящаяся к дизайну и модным интерьерным изыскам, при слове «ремонт» впадающая в ужас, а не в творческий восторг, была вынуждена признать — диван был великолепен.

— Прекрасный диван, ты молодец, отличный выбор, ну что, поедем-поедим?

— Куда ты так торопишься, посмотри, какой прекрасный вид открывается из окна! Может, закажем доставку прямо сюда?

Понимая, куда дует ветер, я послушно подошла к окну и прилипла к нему — так удобнее думать и скрывать волнение. За окном был типичный загородный посёлок состоятельных людей — модное словосочетание «кантри виладж», благоустроенный рай всего в нескольких километрах от МКАД.

Сзади призывно задудел саксофон.

— О нет, — подумала я, — только не саксофон!

Пришлось послушно сесть на краешек того самого белого дивана и слушать. Выбора у меня не было. Или мне так только казалось?!

— Замечательно, очень красиво, спасибо тебе большое — поблагодарила я, когда Денис доиграл, ведь нужно всегда оставаться вежливой.

Он приблизился ко мне и поцеловал. Это был не первый наш поцелуй и я уже знала, — приятных ощущений он мне не сулит. Единственной мыслью было побыстрей его закончить. Начать обсуждать философию, политику, всё что угодно, — только бы оказаться в физической безопасности.

Почему я не отстранялась, почему терпела?! Основной причиной был страх — обидеть и, конечно, ошибиться. Ведь нередко слышишь от подруг и знакомых истории про внезапно, от прикосновения, поцелуя или еще чего-либо вспыхнувшую страсть к мужчине, не привлекавшему девушку ранее. Ошибиться не хотелось, я усиленно терпела в ожидании чудесной вспышки. Я не сопротивлялась, когда он начал медленно раздевать меня, словно впала в ступор, лишь тихо возразив:

— Может, в следующий раз, я не думаю, что я готова.

— Всё будет хорошо.

Меня спасло чудо. Случилась не вспышка, а казус биологического свойства. Переволновавшись, Денис не смог воплотить свое страстное намерение в реальность. Я вздохнула с облегчением. Было уже поздно. Расстроенный и подавленный, он отвёз меня домой.

Больше я смотреть белый диван не ездила — взяла себя в руки, извинилась и предложила Денису остаться друзьями.

Мама посчитала это самой большой ошибкой, которую я только могла совершить. Ведь идеальные кандидаты на дороге не валяются! Она понимала мои доводы, однако перед лицом потенциального детского благополучия они казались неразумными капризами. С тех пор любая неудача или сложность, случавшиеся в моей личной жизни, сопровождалась ее многозначительным комментарием:

— А вот не отказала бы ты тогда Денису…

И я взрывалась.

Надо сказать, что спустя год после описываемого эпизода Денис вновь на некоторый период возник в моей жизни. Ему срочно понадобилось выучить немецкий, якобы, его банк открывал специальное партнерское представительство во Франкфурте и Дюссельдорфе и ему придется часто бывать в Германии. Он попросил давать ему частные уроки. Я согласилась. Он был очень прилежным учеником: ездил после работы ко мне домой на занятия, исправно выполнял домашние задания, учился быстро и очень легко. Через некоторое время он предложил по выходным перенести занятия к нему в квартиру, где жила и его мама — на тот момент интернет у меня работал с перебоями, а нам необходимо было смотреть небольшие обучающие видео в сети. Подвоха в этом предложении на этот раз не было — мы просто занимались немецким. Так я познакомилась с его мамой. Мама была чудесная. Идеальная мама идеального кандидата. После занятия или во время небольшого перерыва, мы с ней замечательно гоняли чаи на кухне и болтали обо всём на свете. Денис в это время писал упражнения из учебника или играл на саксофоне. Но не будешь же выходить замуж за маму мужчины?!

Денис был уверен, что истинной причиной моего отказа от отношений послужила та самая досадная неудача на белом диване, и сделал робкую попытку намекнуть, что теперь он полностью владеет собой. Я ответила, что моё решение никак не связано с тем случаем, оно твердо и неизменно. Через некоторое время японский банк в связи с кризисом передумал открывать представительство в Германии и Денис перестал заниматься немецким языком.

Однако, хотя Денис и перестал физически присутствовать в моей жизни, его образ немым упрёком, а вернее наоборот, вполне озвученными укорами моей мамы сопровождал меня все эти годы. Всех молодых людей она оценивала по Денису — и, естественно, они не дотягивали.

Ангел бы тоже не дотягивал, но я, научившись на своих ошибках, старалась поменьше посвящать маму в нашу жизнь. Конечно, она была в курсе того, что мой выбор пал на взрослого чеченского мужчину и высказывала массу опасений. А подумала ли я, как сложно будет детям в такой смешанной семье?! А отдаю ли себе отчет, что мои дети будут мусульманами?! И вообще, его родители наверняка даже не знают о моём существовании, а если когда-нибудь он поставит их в известность, то, конечно, те будут категорически против; и…и…и…

Однако раз за разом я возвращалась домой с таким счастливым и окрыленным видом, что мамин критический взгляд неожиданно сменился настороженной, но благосклонностью. Это выражалось в обострившемся неудовольствии моим стилем, волосами, аккуратностью и слабо выраженными хозяйственными навыками.

— Мусульмане очень аккуратны и чистоплотны. Посмотри, какими ухоженными выглядят их женщины — всегда тщательно прибраны, в одежде и дома — абсолютная чистота, а как умеют наносить макияж, как следят за волосами! Будь, пожалуйста, повнимательней к этим вещам!

— Тебе пора учиться нормально готовить. Мужчины-мусульмане очень требовательны к хозяйственным качествам женщины, они ведут весь быт в доме, а ты кроме своих супов-пюре и вареной рыбы ничего толком приготовить не можешь!

— Мама, мы пока по ресторанам ходим, он не требует от меня готовки.

Однако в этот раз я была абсолютно согласна с мамой. Мне надо меняться. У меня действительно, мягко говоря, хромает хозяйственность. Полная влюблённого энтузиазма, я решила наконец-то на совесть научиться трём важнейшим в хозяйстве вещам — шить, гладить и готовить.

Как я училась шить, гладить и готовить

Я прекрасно отдавала себе отчет в собственной хозяйственной дремучести — так сложилось, что, дожив до 27 лет, я всё ещё не имела опыта длительного совместного проживания с мужчиной. В те немногочисленные периоды моей жизни, когда я жила одна, я вполне могла о себе позаботиться — но моих навыков было явно недостаточно, если говорить об идеальной женщине, тем более, об идеальной женщине восточного мужчины.

Я предчувствовала, что самообучение будет мучительным и в буквальном смысле кровавым, то есть грозит мне многочисленными порезами, ожогами и нелестными оценочными суждениями мамы. Но я была влюблена. Сильно, безудержно. И готова была свернуть все горы. Все горные хребты, чтобы сделать себя лучше. Для него.

Я постаралась подойти к задаче максимально разумно и мудро — не зря же в современном мире существует масса устройств, облегчающих тернистый путь хозяюшки!

Надо просто правильно выбрать высокотехнологичные и при этом простые и удобные приборы для облегчения достижения моих важных задач, изучить вопрос всесторонне и попрактиковаться.

Для овладения первым навыком, старательно проштудировав форумы и отзывы, я выбрала супер умную электромеханическую швейную машину и поехала в магазин «Швейная вселенная» на улице 1905 года, чтоб уж наверняка не ошибиться в правильности выбора и помучить продавцов своими дилетантскими вопросами. Машинка стоила целое состояние — двадцать шесть тысяч рублей, огромная сумма для преподавателя вуза. Но ведь ради любви ничего не жалко!

Это был мой первый в жизни визит в швейный магазин. По крайней мере, в осознанном возрасте. Поборов лёгкое волнение, я спустилась по лесенке, уверенно шагнула в новый притягательный мир счастливых домохозяек и… неожиданно потеряла равновесие. Порожек оказался слишком маленьким и неудобным. Ну вот, не успев взяться за дело, уже отличилась, — разозлилась на себя я.

Оправившись, и убедившись, что моё почти падение осталось незамеченным, я огляделась по сторонам.

Да, я попала именно туда, куда нужно — помещение было заставлено швейными машинками разных размеров и цветов. Не будь я заранее подготовленной, я бы наверняка надолго потерялась в этом разнообразии. Но я точно знала, что мне нужно. Кроме машинок глаз привлекали многочисленные витрины с фурнитурой — нитки сотен оттенков, бисер, стразы, дизайнерские и обычные пуговицы, застёжки, шнуры, “молнии”, иголки, линейки для лекал. Я и не задумывалась раньше, что для швейного рукоделия придумано столько мелочей.

В магазине было людно — дамы разного возраста ходили между стеллажей, намётанным взглядом оценивая ассортимент, и оживлённо беседовали с продавщицами-консультантами. Взяв быка за рога, я смело ринулась к одной из них с распечаткой нужной мне машинки.

Доставив домой моё высокотехнологичное сокровище, я решила немедленно опробовать его на практике. Пока демонстрация и объяснения девушки свежи в моей памяти. Водрузила машинку на кухонный стол. Мама, увидев покупку, довольно хмыкнула — «Молодец, давно пора», — и вернулась к своим рабочим делам, оставив меня наедине с чудом техники.

На этой машинке просто невозможно не справиться с поставленной задачей, — подбадривала я себя, — ведь она, по сути, всё делает сама, а ты только знай, на кнопочки нажимай да выполняй подсказки, высвечивающиеся на дисплее. К тому же, сверхцелей я перед собой не ставила — расшить признанием в любви носовой платочек или подшить джинсы, вот и всё.

В умелых руках мастерицы-рукодельницы машинка бы творила чудеса, но её ждала менее удачливая судьба, ведь хозяйкой была я.

Пошаговая заправка нижней и верхней нити — «одно нажатие и нить заправлена», гласил проморолик на ютубе, — заняла у меня почти целый час. Выпив для восстановления спокойствия ромашкового чая, я выбрала самую простую строчку и подходящую к ней лапку и довольно легко прострочила квадратик ткани. Получилось здорово, но энтузиазм куда-то делся.

Скучно. И что в этом монотонном процессе находят нормальные женщины?! Тут мне пришла в голову игривая идея. Я взяла белые хлопковые трусы, коих у каждой девушки всегда огромное количество, выбрала рисунок строчки в виде сердечек, которые решила чередовать с овечками, сменила лапку на нужную и поставила самую высокую скорость. В бешеном темпе машинка стала штамповать красные сердечки, через каждые 3 сердечка я меняла настройки и выводила овечку. Теперь было хотя бы весело. Правда в процессе я утратила бдительность, совсем перестав помогать машинке ровно протягивать ткань, и её кусочек засосало в челночный отсек.

Как назло, почему-то именно в этот самый момент на кухню вошла мама, став свидетельницей моей криворукости. Вместе мы разобрали челночный комплект, удалили застрявшую нитку и вновь собрали машинку. На трусах помимо кривовато, но на века выстроченных сердечек с овечками осталась маленькая дырочка, которую я решила зашить традиционным способом — руками. Хватит экспериментов с техникой на сегодня!

Мне не терпелось удивить Ангела. Конечно, не самими кустарно расписанными хлопковыми трусами, их ни в коем случае нельзя ему показывать, а своим истинно женским хозяйственным порывом. Порыв я грамотно упаковала в лёгкое игривое кокетство, ведь никогда не надо забывать, что всякая хозяйственность напрасна, если она теряет ноту сексуальности. Особенно, если ты имеешь дело с темпераментным мужчиной.

— Дорогой, представляешь, а я на трусики сердечки нашила. И овечек ещё. Какая я молодец, правда?! — написала я смс, выдержанное в стиле глуповатой блондинки.

— Определённо. Ты сейчас в них? — тут же поинтересовался он — Покажешь? Пришли фотку!

Я была довольна произведенным эффектом, хотя мною овладело смутное подозрение, что эффект был бы абсолютно такой же, даже если бы я просто купила новые трусики в магазине и сообщила ему об этом.

Чтобы научиться гладить и придать, раз и навсегда, опрятный и отутюженный вид своему облику, в ход тоже пошла тяжёлая артиллерия — отпариватель с величественным названием а-ля Великий Гуру. По виду же — брат-близнец водяного пылесоса. Разобраться с отпаривателем оказалось значительно проще, чем со швейной машиной. Но, использовав агрегат пару раз, я всё равно вернулась к родному утюгу, — с ним было гораздо быстрее, ведь гладила я почему-то всегда в последнюю минуту перед выходом. Гладить накануне вечером казалось мне малоразумным, поскольку наряды я всегда подбирала себе под настроение в конкретный момент, а настроение у меня очень переменчивое. Заранее же отпарить гору одежды и аккуратно развесить её в шкафу тоже не получалось — вещей у меня было слишком много и они каким-то непостижимым для меня образом всё время мялись сами в процессе лихорадочного утреннего поиска в шкафу искомой детали гардероба, соответствующей моему расположению духа. А бесполезный труд неразумен, следовательно, избыточен. Таким образом, и это начинание не увенчалось однозначным успехом.

Мне искренне хотелось полюбить хозяйственные хлопоты, ведь лучше любить то, что с чем неизбежно придется сталкиваться каждый день. Иначе есть риск, что мотивации в один прекрасный день не хватит и ты предстанешь перед своим мужчиной совсем не в выгодном свете. И кто знает, вполне возможно, он тебя бросит именно по этой причине. Ведь неряху никто в здравом уме в женах видеть не захочет. А в не здравом состоянии ум мужчины пребывает слишком недолго.

Ни с глажкой, ни с шитьем любви у меня не вышло. Оставалось главное — готовка. И тут мне непременно необходимо было иметь пару козырей в рукаве, ведь мужчина с именем Ангела отдавал предпочтение домашней сытной кухне.

Наши совместные трапезы всегда были обильными. Конечно, за исключением времени религиозного поста — Рамадана. С началом Уразы любимый уезжал домой к родителям. Он объяснил мне, что у мусульман принято держаться в этот период вместе. Однажды дела всё же задержали его в Москве и за несколько дней я получила представление, насколько строги правила поста и поняла, как сложно выдержать такие суровые ограничения среди людей другой веры.

Сильно похудевшим, он возвращался в столицу лишь после праздника Ураза Байрам. Встретившись, мы спешили в ближайший ресторан фастфуда за обожаемыми им жареными куриными крылышками во фритюре, затем заскакивали в супермаркет и выходили оттуда с тяжёлыми пакетами продуктов и обязательным мороженым в вафельном стаканчике, которое съедалось прямо по пути. Кроме того, на несколько месяцев из нашего рациона пропадали финики, поскольку именно с фиников мусульмане начинают разговение в пост и за месяц они ему порядком надоедали.

Когда любимый гостил у родителей, то присылал мне фотографии традиционных чеченских блюд, приготовленных его мамой. С одного из них, показавшимся мне наиболее простым, я и решила начать своё обучение. Для кулинарного эксперимента выбрала Чепалг, или чепалгаш, — на вид обычные блины с творогом. Если и тут потерплю неудачу, можно утешиться известной пословицей про первый блин, который всегда получается комом. И не только у меня.

Распечатав крупным шрифтом несколько рецептов, собранных на кулинарных страничках чеченских хозяюшек-умелиц и убедившись, что ингредиенты в них совпадают, я отправилась на Бутырский рынок, где было дополнительно куплено:

Кефир — 1литр

Сода (дома где-то точно была, но я не нашла)

Творог (домашний, не солёный) — 1 кг

Лук зелёный — 1 пучок

Масло сливочное — 1 пачка

Необходимые по рецепту мука, яйца и соль дома, конечно, были.

«Разотрите творог. Смешайте творог с двумя яйцами, четырьмя щепотками соли и порезанным зелёным луком (чем больше лука, тем вкуснее начинка)» — приступила я к чтению пошаговой инструкции.

Интересно, имеются в виду сырые яйца?! Или варёные для начинки?! — задумалась я. Такой информации в описании не содержалось, а фотографии можно было трактовать неоднозначно. Хорошее начало. Видимо, мое затруднение настолько примитивно, что никто кроме меня не озадачился таким вопросом. Решив, что творог вперемешку с варёными яйцами скорее сомнителен, чем аппетитен на вкус, я сделала выбор в пользу сырых яиц. «Просейте 2 килограмма муки, добавьте в неё полную чайную ложку соды и перемешайте». Ого, этак я всю семью без муки оставлю, это ведь целая пачка! «Влейте в муку тёплый кефир и замесите мягкое тесто». Опять неточность — что значит «тёплый кефир»?! Комнатной температуры или ещё теплее?! И что делать, если вдруг тесто будет не мягким, а твёрдым?! Лить ещё кефир?! Но я всего литр купила! «Тесто накрыть полотенцем и оставить отдыхать минут на двадцать-тридцать».

Пока тесто, которое всё-таки не стало капризничать, замесившись мягко, как было велено по рецепту, отдыхало, я решила подстраховаться и найти себе не текстовое, а видео руководство к рецепту и полезла искать подходящий видеоролик. И нашла. Гораздо больше, чем видеорецепт.

По необъяснимой причине единственное видео по тэгам «чепалгаш» «чеченская кухня», «рецепт» было на английском, с русскими субтитрами. Ведущей была темнокожая молодая женщина с повязанным по-мусульмански платком. Сначала я решила, что это какая-то заграничная кулинарная передача про кухни разных народов и стран. Однако кефир с русским названием «Кубанская буренка», как и масло, и фартук с надписью «Приятного аппетита» заставили меня в этом усомниться и докопаться-таки до истины. Оказалось, одна фотомодель из Канады взяла, да и приехала в Чеченскую Республику в 2009 году и стала ведущей местного телеканала ГТРК “Грозный”.

Почти забыв про отдыхающее тесто, я погрузилась в изучение феномена Кристал Каллахан. Что побуждает человека внести такие странные, неоднозначные перемены в свою жизнь?! Жажда адреналина, славы, любовь?! Или смелость быть открытой даже к рискованным предложениям судьбы?!

Меня привлекало в этой незнакомой женщине то, на что я, вероятно, никогда не буду способна — отсутствие барьеров, слов «я не смогу» или «у меня не получится». Из интервью я узнала, как госпожа Каллахан берёт уроки лезгинки, разучивает чеченские песни, учит русский и чеченский языки и одновременно успешно работает, сама пишет сценарии своих передач.

Когда всё случится, а точнее, когда всё закончится и мой мужчина с именем Ангела попросит отпустить его, я не раз буду мучить себя риторическими вопросами: «А как бы поступила Каллахан?!»; «Если бы я была такой же смелой, как она!»; «Вспомни я про неё вовремя!». Мне казалось, усвой я этот намёк судьбы, всё могло бы сложиться иначе. Эта женщина меня так заинтриговала и вдохновила, что позже я даже написала ей письмо — с просьбой помочь.

Но в тот солнечный и счастливый день всё еще было чудесно — тесто отдыхало, любимый любил, а на душе было спокойно и безмятежно.

Вдоволь подивившись на отважную иностранку и устранив все неопределённости по рецепту чепалга, я вернулась к готовке.

Разделила тесто на двенадцать ровных шариков, расплющила каждый до одного сантиметра толщиной и выложила на середину каждого кружка по две с половиной ложки начинки. Защипнула края теста над начинкой и стала раскатывать шарики скалкой. Но ничего не получалось — щедро порезанный лук рвал тесто. Пришлось дополнительно посыпать доску мукой и, о чудо, шарики раскатались в лепёшки. Дальше все было проще — разогрела сухую сковороду, жарила две с половиной минуты на одной стороне, накрыв крышкой, а потом столько же на другой, но уже без крышки. Потом по рецепту нужно было искупать лепёшки в кипятке, промазать их растопленным сливочным маслом и разрезать на сегменты. Всё.

Я очень удивилась, но лепёшки вышли мягкие и нежные. Значит, не всё потеряно и есть надежда, что из меня когда-нибудь выйдет сносная домашняя хозяйка! Радость и непонятно чем вызванные ощущения свой хрупкости и феминности нахлынули на меня и переполнили через край.

Я читала о таком эффекте — сторонники ведического знания утверждают, что, увеличивая свои женские навыки, женщина автоматически становится женственнее и счастливее сама по себе. После успешного завершения процесса я чувствовала себя такой же нежненькой и мягкой как смазанный маслом чепалг.

Не терпелось угостить моим кулинарным творением родителей, но я специально выбрала для готовки тот редкий момент, когда их не было дома. Чтобы никто не стал свидетелем возможного провала. Что ж, будет им сюрприз, когда вернутся.

Тот памятный день положил начало новой мини-миссии по самосовершенствованию. По опыту из учёбы и фитнеса зная, что только регулярность — основа успеха, я решила взять за правило раз в неделю готовить что-то новое. Желательно простое. И лучше из блюд национальной кавказской кухни. А если блюдо не получится с первого раза — то пробовать ещё и ещё. Благо, все мои первоначальные кулинарные эксперименты я проводила в квартире родителей, а любимому преподносила красивый конечный результат.

Я, хоть и с пропусками, но мужественно соблюдала данный себе зарок. До тех пор пока… Пока всё не покатилось к чертям и я, забросив готовку, ударилась в психологию, фитнес, эзотерику и истерику.

Начались приёмные часы и, следовательно, социальный эксперимент под названием «Мужчины, полюбите меня больной и в пижаме, а без пижамы меня всякий полюбит» вступал в свою самую активную фазу.

На сегодняшний вечер были назначены две встречи, поэтому мне пришлось поторопить маму с уходом. Хотя я поймала себя на мысли, что отпускаю её очень неохотно. После всех невольно отмеченных мною наглядных проявлений бережной заботы к соседкам по гинекологическому отделению захотелось чего-то очень теплого, искреннего, по-настоящему бескорыстного. А кто это может дать?! Только мама и, пожалуй, лучшая подруга. Кстати, в суете я не успела сообщить о бурных событиях последних дней Алинке, моей лучшей подруге. Надо бы исправить это досадное недоразумение и дать ей знать! Сев в слабое подобие позы лотоса на больничной койке и попросив Машу сделать фото, я скинула его Алинке вместе с кратким комментарием.

Снова звонок.

— Я внизу, спускайся, — кратко и требовательно, без всяких вступлений сказал мужской голос в трубке.

Я поёжилась, предчувствуя головомойку. Эту встречу я не планировала.

— Аслан?! Откуда ты знаешь?!

— Какая разница. Спускайся. Я жду. Можешь?!

— Сейчас буду — поспешила я. Аслан ждать не любил.

7. Аслан

— Привет. Держи книжку. Бульварный роман на немецком, как ты любишь, — он скользнул по моей щеке губами в приветственном поцелуе, не снимая темных очков.

— Спасибо, но как ты…

— Стоять не тяжело? Давай сядем. Рассказывай! — прервал мои вопросы Аслан.

Высокий, с крупными, правильными, но суровыми чертами лица, осетин Аслан внушал мне смешанное чувство ужаса и восхищения. Притягивала его сдержанно-грозная, выразительная, не без доли высокомерия манера держать себя. Однако ужаса было всё же больше. Сила, чувство собственного достоинства, обособленность и горделивая стать, стильно подобранная одежда — всё это энергетически подавляло меня и вызывало невольное чувство страха. Хотя реальных поводов для него не было. Напротив, Аслан никогда не позволил в отношении меня ни одного грубого слова, не то что поступка.

Всякий раз, неожиданно появляясь в моей жизни и так же неожиданно исчезая, он пристально смотрел на меня — будто сканировал, всё ли в порядке. Спрашивал, слушал, снова сканировал, ругал, изредка сухо хвалил и уносился в неизвестном направлении.

Про себя Аслан рассказывал крайне скупо, задавать же ему вопросы личного характера у меня язык не поворачивался. Страшно. Родился Аслан в Северной Осетии, окончил Суворовское училище. Отец умер, когда он был еще подростком. С матерью и сестрами подросток эмигрировал в Германию и там брался за всё — работал моделью, ухаживал за стариками в доме престарелых, даже собирать бутылки приходилось. Закончил несколько вузов и, наконец, попал в интернациональный бизнес. Стал часто бывать в Москве. Где мы случайно и встретились.

Это были суетливые предновогодние дни — я ненадолго пересеклась с подругой для обмена подарками. На душе было паршиво и, расставшись с подругой, я решила пойти побродить в толпе, между рождественских стендов, разукрашенных светящимися гирляндами и пряниками в форме сердца. Там, в очереди за глинтвейном мы и встретились. После трёх кружек глинтвейна я расплакалась у него на плече о своей несчастной любви. Возможно, именно это и послужило причиной того, что Аслан взял надо мной шефство. По крайней мере, я ощущала это именно так, хотя однажды Аслан обмолвился, что считает меня похожей на него — такой же легкой на подъём, независимой одиночкой. Наслаждающейся и страдающей от своего одиночества:

— Ты такая же дурная, как и я.

Он чудовищно заблуждался. Общаться с ним на равных мне стоило гигантских душевных сил. После каждой нашей встречи я восстанавливала свое внутреннее спокойствие несколько дней. Всякий раз я чувствовала себя школьницей, которая, смущаясь и краснея, отчитывается о сделанном домашнем задании и поведении перед учителем.

Встречи всегда были недолгие — максимум час за чашкой кофе в кафе в центре города. Аслан всегда торопился на самолет или переговоры. Если честно, я вообще не понимала, зачем ему я, такая обычная. Ведь наше общение носило сугубо платонический характер и никто из нас не стремился нарушить эти границы. Зачем мне самой общаться с Асланом, я тоже не очень понимала, но всякий раз послушно ехала на встречу.

— Да не о чем рассказывать — смутилась я.

— Как ты сюда попала?! — будто не слышал Аслан.

Пришлось рассказать правду.

— Я тебя не понимаю. Кому и что ты хотела доказать этим молодым парнем. Он же тебя не любит! Да и ты его тоже. Ради себя — глупо! Ради чеченца?! Еще глупее! Ему от этого ни тепло не холодно, а ты вот в больнице оказалась, вместо того, чтобы своими делами заниматься.

— Я просто подумала, что таким образом я смогу переключиться. Я устала от борьбы за любовь, у меня нет сил, и идей, как изменить положение дел, тоже больше нет.

— За любовью не гонятся, её принимают. Ты проявляешь глупое упрямство там, где надо вспомнить о гордости и забыть.

Гордость. Что мне все ей тычут?! Чем она хороша, эта гордость?! Тем, что мы хотим, чтобы весь мир был похож на нас и требуем от других исполнения наших ожиданий?! А если те не хотят исполнять, мы гордо удаляемся — «Прощай, меня не стоит провожать»[1]. И все это именуется чувством собственного достоинства, осознанием ценности собственной личности, здоровой самооценкой и другими красивыми терминами. Алло, люди, Вы любили когда-нибудь?!

— Скажи мне как, Аслан, у меня не получается.

— Не ищи любовь извне. Ищи любовь в себе. Любовь начинается с тебя. Это закон жизни.

— Бла-бла-бла. Я знаю все эти общие слова, Как это сделать?!

— Разозлись на себя и перестань себя жалеть. Смотри, куда тебя твое упрямство завело. Как будто бы ты застряла в болоте и тебе в нём нравится. Когда ты поймешь, что эта твоя фантомная любовь тебя губит, — тогда и справишься.

И добавил, не скрывая раздражения в голосе:

— По правде, думал, ты уже давно разобралась с этим вопросом. Лето на дворе, а я эту историю аж зимой еще слышал! Еще раз говорю — думаешь, взрослый мужик воспылает к тебе любовью, всё бросит и будет вести себя как романтический юноша?! Очнись! Да если даже и так, — что невероятно и НИКОГДА не случится, — ЗАЧЕМ тебе такой проблемный мужик?!

— Я думала, с проблемами мы справимся вместе. Разве страшны проблемы, когда есть любовь?!

— Это детский сад, дорогая! Тебе сколько лет?! Прости, я сейчас жёстко с тобой разговариваю, — но я разочарован. Про любовь и поддержку может рассуждать жена, — но ты никогда ею не была. Он просто с тобой жил.

Он выдохнул и, смягчив тон, резюмировал примирительно:

— Всё, давай закончим эту беседу, мне давно пора в Домодедово. Поправляйся и проветри голову. До встречи, пока!

— Пока. Спасибо, что навестил.

Состояние вновь стало удручённым. Словно тяжёлая плита рухнула мне на грудь и давила своим весом. Зачем я общаюсь с этим ледяным человеком?! Знает ли он, что такое муки любви?!

По словам Аслана, у него была большая любовь. Однако он в один миг расстался с возлюбленной, когда, позвонив ей, в телефонной трубке услышал на заднем фоне небрежно брошенный комментарий какой-то посторонней девушки: «Что, опять твой хачик звонит?!». Аслан был оскорблен до глубины души тем, что его любимая не осекла, не возразила, не послала к чёрту высказавшуюся нахалку, а как ни в чем не бывало продолжила телефонный разговор с ним. Он не стал разбираться, кем ей приходилась та девушка — подругой ли или случайной знакомой. Он собрал свои вещи и съехал с квартиры.

— Это я — хачик, чурка?! Я, между прочим, православный и в церкви бываю каждую неделю. У меня несколько европейских дипломов о высшем образовании! Суворовское училище за плечами — сжимая кулаки, напрягшись всем телом, но ледяным и спокойным голосом говорил Аслан. — Такое невозможно простить.

С тех пор Аслан был один и, с его слов, никого к душе не подпускал. Да и бизнес режим постоянных перелётов не способствовал установлению сколько-нибудь близких отношений с девушками.

Неужели, это и мой путь в будущем?! Избегание, осознанное одиночество? Я представила себя одинокой семидесятилетней старушкой — она живет одна, ей давно никто не звонит. Изредка приходит кто-то из дальних родственников или подруг. На душе тяжелым грузом пылятся несбывшиеся надежды, в памяти — всё менее и менее ясные образы случайных людей, случившихся в личной жизни.

А какой путь ждал бы меня с Ангелом?! Если вообразить себя семидесятилетней старушкой, но с ним? Где мы живём? В Москве или в Грозном? Приняла ли меня его родня? Счастливы ли наши дети? А я сама?!

Я знаю лишь желательные ответы на эти вопросы, которые рисует мне воображение. Но в реальности всё складывается всегда иначе.

Однажды в миг страсти любимый спросил меня, могла ли я себе когда-либо представить, что меня будет ласкать чеченец. Конечно, нет! Ведь до него со словом «чеченец» у меня были самые страшные ассоциации, подчерпнутые из телевизионных новостей. Я практически ничего не знала про этот народ и, честно говоря, не особенно стремилась узнать.

Если бы Ангел задал мне тот же вопрос сейчас, я бы ответила, что и предположить не могла, что полюблю чеченца всей душой и буду так страдать без него. И мысли такой не было, что мне захочется изучить национальную культуру, язык, своими глазами увидеть знаменитое озеро Кезенойам. Однако же судьба преподнесла мне такой подарок-сюрприз. Дала подержать, полюбоваться и забрала обратно. Разве это справедливо?!

Я сидела, погружённая в раздумья, сжимая края пластикового стула в холле больницы. Тут кто-то окликнул меня:

— Привет, решила меня внизу подождать?!

С трудом вернувшись в реальность и обернувшись, я узнала одного из поклонников.

8. Цыганка Маша, или ночной наговор

После вечернего укола, прикончив почти килограмм клубники в один присест (я утешала себя, что гликемический индекс у неё вряд ли высок, а значит, максимум, я растяну себе желудок, но не поправлюсь), я уже было заснула, как вдруг Маша потрясла меня за плечо:

— У тебя же в телефоне есть интернет? А то у меня лимфоузлы увеличены, можешь посмотреть причины? Может, я зря, вообще аборт сделала, послушалась этих извергов в клинике?! Грех на душу взяла, прости меня Господи.…Ох, Всё тело ломит, ох-ох-ох… Врачи не могут понять, что со мной такое! Щитовидку вот теперь подозревают.…А, ещё посмотри, я тут лекарство пью, что это такое вообще, может, мне нельзя принимать.

Я смиренно достала телефон из тумбочки. Поймав взгляд Маши, направленный на мою покоцанную «Нокию», я решила, на всякий случай, немножко попричитать:

— Сейчас! Ох уж этот телефон, так глючит, зависает, но сменить пока не получается.

Кстати, это было чистейшей правдой.

— «Самой частой причиной роста регионарных и, особенно, шейных узлов являются вирусные и бактериальные инфекции. Острые респираторные заболевания сопровождаются вторжением в организм вирусов…»— начала зачитывать вслух я. Через пару минут Маша, вместо того, чтобы слушать увлеченно копалась в своём телефоне и отсылала кому-то смс. Обалдев от такой наглости, я, прервавшись на полуфразе, сунула мобильный обратно в тумбочку. Маша, казалось, этого не заметила.

Заснула я быстро. Проснулась, правда, тоже быстро — от странного запаха чего-то горелого. Открыв глаза, я увидела странную картину — у тумбочки соседней койки, склонившись над чем-то, что медленно тлело, распространяя специфический запах, сидели Маша и Ксюша и о чём-то шептались.

— Покажи мне ещё раз его фотографию. Симпатичный. Смотри на него, смотри не отрываясь — донесся до меня голос Маши.

Ксюша была весёлой и отзывчивой девчушкой лет двадцати трех. Эффектная блондинка с фигурой бывшей гимнастки и выдающимся размером груди. Подтянутая, легкая и очень женственная в своем облике. Оказалось, она много лет профессионально занималась танцами. В палате девушка с дочерней заботой опекала лежачую после полосной операции пожилую больную — читала ей, носила еду, помогала надевать компрессионные чулки, писала по её просьбе письма и смски, шутила и смеялась беззаботным звонким смехом. В её руках все спорилось. Ни разу не присев на свою кровать, она то и дело бегала по каким-то делам. Ксюша казалась абсолютно счастливым и в своей неудержимой активности была невероятно притягательна и привлекательна. К моему сожалению, с Ксюшей мне почти не удалось пообщаться, а на следующее утро она уже выписывалась.

Прислушиваться к шёпоту девушек сил у меня не было — я снова провалилась в сон.

Утром, сердечно попрощавшись со всеми и суеверно выкинув кем-то подаренный букет роскошных роз в мусорку, Ксюша, улыбаясь, покинула палату, бросив на прощанье, что ей пора налаживать личную жизнь. Мобильный телефон Ксюши вместе с зарядным устройством остался лежать на тумбочке Маши.

— А телефон она мне подарила! — довольно протянула Маша и, тут же, сменив выражение лица, озабоченно заохала — Ох-ох-ох, что-то мне с каждым днем всё хуже и хуже! Врачи обещали к урологу отвести, но он будет только в понедельник, а мне на выходные надо к дочке. Она тоже в больнице лежит, маленькая. Что-то с сердечком, проблемы у нее. Пойду-ка, отпрошусь.

Маша вышла из палаты.

Тут раздался голос всегда молчавшей пожилой женщины, за которой ухаживала Ксюша.

— Вот бестия! Не подарила Ксюша ей телефон, а отдала! Я ночью видела, как они бумажки какие-то рвали и жгли. И что-то наговаривали. Я даже спросила — Ксюша, что там у Вас горит?! А она мне — Спите, Вера Николаевна, спите, всё хорошо!

— Странно, Ксюша показалась мне очень бойкой девушкой. — удивилась я.

— Бойкая-то бойкая, но очень наивная! — в сердцах покачала головой старушка.

Вера Николаевна рассказала, что знает Ксюшу почти две недели, что поступила девушка с кровотечением после рукоприкладства мужа. Что колебалась, разводиться ли ей, потому что муж был бездельником, работал мало и редко, сильно ревновал, контролировал. И руку поднял не первый раз — разозлился на слишком тщательное наведение марафета на работу.

Я недоумевала всё больше и больше— в голове не укладывалось, как у такой эффектной, шустрой и зажигательной девушки может быть такая нелепая и вопиюще неправильная личная жизнь. И эту жизнь она решила налаживать! А в качестве оплаты за «помощь» послужил мобильный телефон. Надо отдать должное — Маша в людях и телефонах разбиралась неплохо.

Проотсутствовав где-то около двух часов, Маша вернулась в палату и сказала, что её отпустили на выходные.

— Пообедаю и поеду домой, к доченькам моим, сказала она, набирая номер супруга уже по новому телефону. Она поговорила по-цыгански поочередно с мужем и тремя дочками, которые были дома. Из трубки доносился стрекот и довольный визг.

— Каким бы она ни была отрицательным персонажем, прежде всего она всё-таки мама, — подумалось мне.

Позвали на обед. Я взяла положенные мне две тарелки — одну с супом, а другую с макаронами и признаками чего-то мясного. Вспомнив, что макароны я себе не позволяла уже года три и, не в силах противостоять искушению, с аппетитом начала есть клейкую массу со вкусом разваренного теста. Вдруг напротив меня возникла Маша со своими тарелками.

— А где ты чай наливала? Я тоже чай хочу, а то надоел компот.

— Да в коридоре же чайник стоит — один с заваркой, другой с кипятком, — едва скрывая раздражение от соседства, испортившего обед, ответила я.

— Понятно, — протянула та, не двигаясь с места. — Ты знаешь, я ведь мужу изменяла! Пять лет изменяла, а он меня простил! Как узнал, избил, но простил. И чего изменяла — не пойму, такой грех на душу взяла, а ведь даже не любила того, другого. И встречались мы редко — пару раз в год. В гостинице. Эх, такой грех. Всё за грехи мои, Господи! Всё за грехи…

Мне стало не по себе. Я пыталась понять, что сейчас происходит — какое-то очередное театральное представление или откровение раскаивающейся женщины?! И как мне реагировать?!

— Ты, главное, не переживай, тебе нервничать нельзя. Здоровье и так расшатано. Вспомни про дочек.

— Да, доченьки мои, и вот ещё ангелок должен был родиться, а я испугалась за здоровье, врачей этих извергов послушала, мне так плохо было! А, может, ребенок не виноват был в моем плохом состоянии! Эх, не замолить мне этого греха! — содрогаясь в рыдании, почти завыла Маша.

— Я думаю, ты сполна уже расплатилась, не переживай так!

Макароны встали у меня комом где-то на середине своего пути.

— Ой, а вкусное мясо сегодня, пойду, попробую добавки взять — как обычно резко сменила тему Маша. — Правда они тут вредные, ворчат.

Воспользовавшись ситуацией, я в ужасе почти бегом вернулась в палату. Макаронный ком бежал где-то внутри вместе со мной.

Урок четвертый — отступления от диеты и знакомства с цыганками ни к чему хорошему не приведут.

После ухода Маши все в палате вздохнули с облегчением. Даже медсестры обрадовались — так сказала Девушка, к которой муж приходил каждый день.

Весело выдохнув «Слава Богу», как только стало понятно, что Маша и вправду ушла, она разоткровенничалась, что видела в обходном больничном листе напротив фамилии Маши карандашом приписанное кем-то «За…бёт».

Действительно, Маша постоянно сетовала всем на всё ухудшающееся самочувствие и, перечисляя все новые и новые симптомы, охала и ахала, просила медсестер сделать что-нибудь, вызвать врачей, снять кардиограмму, записать ее на рентген, УЗИ щитовидки, выдать успокоительное и снотворное. Ранее выданные лекарства ей не помогали.

Я добавила, что и мне она жаловалась, что её травят всякой непонятной дрянью, и про то, как Маша просила посмотреть инструкцию к препаратам в интернете.

Так за перемыванием косточек цыганке незаметно подступил вечер. И время визитов.

9. Алинка

Настоящая подруга — та, кто привезет тебе в больницу лак для ногтей. Алинка была не просто настоящей, но лучшей подругой.

Она, проигнорировав проливной дождь, зарядивший на целый день, привезла лак яркого цвета и какой-то неведомый модный журнал с красивыми картинками и малым количеством текста. Отобрав из рук пакет с нескончаемыми миндальными орешками, которые я беспрерывно грызла, — Ты что, для кожи так много орехов не очень хорошо! — подруга задала самый долгожданный вопрос:

— Ну как ты?!

Чтобы придать хотя бы какой-то гламур нашей встрече, мы расположились на синем диване прямо напротив кабинета заведующей отделением. Уединение тут было абсолютно условным — в метре от нас за стеклянной перегородкой был пост дежурной медсестры, но, по крайней мере, на диване мы сидели только вдвоём, и весьма комфортно.

Наступил тот счастливый момент, когда я точно знала, что можно себя не контролировать и высказать всё, что наболело за то время, что мы не виделись.

Тогда, когда всё рухнуло, было именно так. Она была рядом. А я могла наконец-то перестать себя сдерживать.

Начало конца

Одним трагическим утром Ангелу позвонили. У него, не в бою, не от продолжительной болезни, а нелепо, бестолково — в автокатастрофе погиб младший брат. Молодая вдова осталась в Грозном одна с двумя маленькими девочками — очаровательные дочурки-двойняшки были всего лишь в третьем классе. Он срочно вылетел домой. С этого момента он стал главным защитником и кормильцем этой семьи. С моей стороны Ангел встретил безоговорочную, полную готовность поддержать все его шаги. В такой ситуации это было так же естественно для меня, как задержать дыхание перед погружением в воду.

Горе, казалось, сплотило нас. Несмотря на разлуку, мы всегда были на связи. Он не уставал благодарить меня за поддержку. Говорил, как счастлив, что встретил меня. Свою родную женщину. Когда, уладив все дела, связанные с трагическим событием, и прожив горе там с родными и близкими, он вернулся в Москву — его любовь захлестнула меня с невероятной силой. По злой иронии жизни, этот трагический для любимого период стал для меня как для женщины очень счастливым. Ещё никогда и больше никогда Ангел не был со мной таким близким, нежным и трепетным как в те дни своей личной трагедии.

Наш привычный распорядок жизни кардинально изменился. Теперь он отвечал не только за себя и родителей — он отвечал за всех. И нужно было зарабатывать деньги. Работа и раньше была основным смыслом его жизни. Теперь же трудолюбие приняло болезненные формы.

Работал он почти круглосуточно, прерываясь только на сон. Вытащить его в парк, хотя бы на часовую прогулку, мне не удавалось.

Он отчаянно пытался найти новые проекты. Злился, когда сотрудники по глупости упускали важный заказ или вовремя не брали денег с клиента. Постоянно нервничал. Ему казалось, что всё идет не так.

Неожиданно нам подвернулась удача. Мне позвонил один из постоянных клиентов, главный инженер тульского Вторчермета, ранее регулярно покупавший запчасти для перегружателей металлолома в фирме Максима, моего шефа. Он всегда делал крупные заказы — главным образом, брал двигатели внутреннего сгорания и гидравлические насосы, а это очень дорогостоящие запчасти. Платил всегда в срок и без задержек. Инженер Брыкин уведомил, что уволился с прежнего места работы и переехал в Южную Америку, а именно в экзотическую Гватемалу. Там строится завод по производству ферроникеля. Собственники проекта, граждане Украины, пригласили его на должность главного инженера завода.

Брыкин поинтересовался, не хочет ли наша компания сотрудничать — перспективно и на взаимовыгодных условиях. Он обратился ко мне потому, что партнёрские отношения с нашей фирмой проверены уже неоднократно. Конечно, формально необходимо будет принять участие в тендере поставщиков на производство и поставку продукции. Но переживать по этому поводу не стоит, он-де правая рука директора и, если предложение нашей компании устроит руководство по цене и срокам, контракт будет заключен без промедления, поскольку техника нужна срочно, завод должен быть построен как можно быстрее. Схема была знакомая и привычная, только сама техника другая.

Брыкин сразу же скинул запрос на поставку требуемой продукции общей стоимостью свыше восемнадцати миллионов рублей. У меня бешено заколотилось сердце — ранее общая стоимость наших договоров не превышала два-три миллиона рублей каждый.

Я набрала номер Максима и, едва связывая от возбуждения слова в предложения, рассказала ему о поступившем предложении. Шеф выслушал меня и погасил мою эйфорию, произнеся невозмутимым тоном: «Маша, не будь наивной. У украинцев что, нет своих людей, кому отдать этот выгодный заказ?! Подумай, с чего это вдруг они к нам обращаются?! Успокойся, я уверен, что там всё давно куплено до нас. Так что я в этом не участвую. Но, если ты хочешь попробовать, — препятствовать тоже не буду. Каждый начинающий бизнесмен должен учиться на своих собственных ошибках. Всё, пока, держи в курсе!»— и повесил трубку.

Я в недоумении уставилась на заманчивый запрос. Ангел был в Грозном, но я решила, что это важное решение и одна я принять его не могу. К тому же, эти деньги и любимому лишними не будут. Поэтому я позвонила ему, рассказала про кажущееся невероятно выгодным предложение, про реакцию Максима и спросила, что же мне делать.

Мы стали внимательно изучать запрос — краны, краны-балки, электрические лебедки. Почти все позиции можно было найти в готовом виде на специализированных сайтах в интернете, часть же требовалось изготовить по техническому заданию. Мы подсчитали, что приблизительная чистая прибыль проекта, если делить между мной и Максимом составит как минимум около миллиона рублей на каждого, а если очень постараться, то и больше, и это с учетом материально выраженной благодарности главному инженеру!

Мы решили рискнуть и неистово взялись за дело — днём связывались с заводами, ночью корректировали чертежи с гватемальской стороной.

Это были четыре месяца интенсивных переговоров, бесконечных переделок многочисленных приложений к контракту. Четыре месяца азарта, ощущения командного духа и единения. Мы, смеясь, спорили, кто из нас двоих полетит в Гватемалу для контроля за приёмкой и установкой оборудования и как распорядимся заработанными деньгами.

Я научилась разбираться в тонкостях функционирования всевозможных лебёдок и пользовалась любой возможностью, чтобы объяснить несведущим разницу между талью и тельфером. Мы были в работе практически круглосуточно, не высыпались, но пылали энтузиазмом.

Наконец всё было подготовлено для долгожданного заключения контракта. Наши коммерческое предложение, чертежи, схема поставок груза, все приложения по техническому обслуживанию были согласованы и окончательно одобрены. Директора завода всё устраивало, ему оставалось лишь подписать договор и первый счёт на предоплату.

Максим не скрывал своего удивления и похвалил меня за проявленное упорство. В абсолютной тишине прошла первая неделя ожидания подписанных документов. На второй неделе я решилась позвонить и узнать, что случилось, с чем связана задержка, ведь на этапе подготовки договора нас беспрерывно подгоняли, настаивая на том, что техника нужна срочно. К тому же отечественные заводы-производители тоже напирали на меня с аналогичным вопросом. Гватемальская сторона заверила меня, что всё в порядке — директору якобы срочно пришлось вылететь в Украину и через неделю он вернётся и всё подпишет.

Ангел, узнав новость, устало вздохнул: «Максим был прав». Я же до последнего отказывалась верить в то, что нас, грубо говоря, использовали для массовки в тендере. Спустя обещанную неделю, когда я в отчаянии прямо высказала свое возмущение главному инженеру — «Вы же обещали, что если сроки поставки и стоимость Вас устроят, контракт будет подписан!», тот невинным голосом ответил, что, ему очень жаль, но он ничего не может сделать — директор решил расширить запрос несколькими позициями и устроить повторный тендер. И не хотим ли мы поучаствовать?!

Мы ничего не заработали в этом проекте. Я была подавлена и разочарована. Ангел же возмущался подлым поведением главного инженера — он ввел нас в заблуждение, постоянно уверяя, что все отлично, и мы были уверены в победе. Любимый злился на себя, как он мог быть таким наивным и столько времени угробить на бесперспективную затею.

Он снова уехал в Грозный, но через несколько недель вернулся, чтобы преподнести неожиданный подарок к моему дню рождения — совместный двухнедельный отпуск во Вьетнаме. В этой поездке я забыла о своем унынии и поняла, что свой главный тендер я всё-таки выиграла — и награда сопит по ночам рядом со мной. На следующий же день после отпуска любимый снова выехал в Грозный.

После трагедии, случившейся с братом Ангела, я поняла, что неточно представляла структуру его бизнес-процессов. Раньше мне казалось, что доля московского и кавказского клиентских рынков распределены более-менее равномерно. Это было не так. Основной объём поставок запчастей в его компании шёл на Кавказ.

Ангел всё чаще срывался с места и выезжал в Грозный и все реже возвращался ко мне в Москву. С его слов, без него там всё шло вкривь и вкось — сотрудники работали медленно, неточно, деньги уплывали мимо кассы.

Из-за своих многочисленных работ и подработок я не могла выбрать время поехать с ним. Кроме того, мои родители были против.

— В качестве кого ты туда поедешь? Любовницы?! Вот если сделает предложение, — тогда был бы другой разговор. Дочь, это же Кавказ! Если ты не жена — на тебя просто будут смотреть как на легкомысленную русскую. Как на его развлечение, не более того.

Слова родителей ранили. Я слушала, услышала и приняла в тот момент их точку зрения. Логически, исходя из доводов рассудка и морали, мои родители, возможно, были и правы. Но с точки зрения моих отношений — это была ошибка.

Конечно, я бы вряд ли могла серьезно и действенно помочь Ангелу, если бы прилетела в Грозный. Он бы чувствовал ответственность за меня и мою безопасность, тратил бы время и силы на то, чтобы объяснить, как устроен там его быт. Он бы напрягался. Однако во всем известной фразе «с любимыми не расставайтесь» заключена азбучная истина, правильность которой проверять не стоит. Эта истина стоит всех не случившихся «бы».

Даже в условиях постоянной разлуки всё очень долгое время было хорошо. Он скучал и я скучала. Звонки, скайп, смски и полная занятость своими проектами и насущными делами не давали нам остро чувствовать отсутствие друг друга. После недель, проведенных врозь, встречи были яркими, романтично-бурными и праздничными.

Постепенно, незаметно такой режим стал привычным и даже комфортным. Я знала, что, немножко потерпеть, и через неделю-две прилетит Ангел и я смогу как следует отдохнуть, а сейчас нужно дать газ и посвятить время себе и работе. Я и не заметила, как Мы вступили на опасную дорожку самости — когда вместо «Мы», в диалогах всё чаще стали проскакивать «Я», «Я», «Я».

Любимый уже не озвучивал мук совести и сожаления, когда покидал меня надолго. Всё чаще я слышала в трубке телефона не только его радостный голос — фоном шли посторонние мужские голоса коллег, друзей, очередных и неизвестных мне приятелей. Иногда меня это обижало — мне не хватало интимности, хотелось, чтобы никто не был свидетелем наших разговоров, наших нежностей. Мне стало мерещиться, что в таком общении при посторонних есть что-то показное, какая-то игра на публику. Бравада — мол, моя московская звонит.

— Это моя низкая самооценка капризничает, всё в порядке, он так же любит, как и прежде, — уговаривала я себя, подавляя тревогу, и лишь иногда просила, — пожалуйста, давай поговорим, когда ты будешь один.

— Понимаешь, столько дел, столько работы, я почти никогда не бываю один. А когда бываю, — ты уже спишь.

И я «понимала» и сдавала позицию за позицией. Он всё больше и больше отстранялся от меня. Прояви я твердость тогда, расплачься по-женски в трубку, всхлипывая «ты меня не люююбишь?!», — кто знает, вдруг?! Очередной вопрос, на который никогда не получить ответа.

Алинка внимательно выслушала рассказ о нелепом сексуальном эксперименте и его последствиях. Когда я, наконец, закончила свой эмоционально окрашенный монолог и с облегчением выдохнула: «Вот такие дела» — подруга простосердечно сказала:

— Машунь, обидно, конечно, что так получилось. Ты сейчас отдохни, а потом решишь, что дальше делать.

За эту деликатность, немногословность и теплую поддержку я обожала Алинку. Никогда я не слышала от нее критику, резкие замечания — всегда мягко, всегда тактично и ласково. От её слов приходило спокойствие и облегчение. Ах, почему же я так не умею!

Наше девичье уединение прервал добравшийся наконец-таки до больницы Совиновник. Он не сразу нашёл нужный корпус и вымок до нитки. Белорус протянул букет белых хризантем, покрытых дождевыми каплями. Цветы распространяли вокруг себя фантастический, нежный и свежий аромат.

Не дав Алинке уйти (отпускать подругу так рано, да еще под ливень мне совсем не хотелось), мы, потеснившись, втроём разместились на синем диване.

Воспользовавшись моментом рокировки, я отобрала у подруги пакет с миндальными орешками и на правах принимающей стороны предложила их Совиновнику. Он отказался. Я же, зачерпнув горсть миндаля, продолжила жевать.

К сожалению, я отношусь именно к тому типу людей, кто обязательно должен что-нибудь жевать, когда нервничает или волнуется. Когда-то мною опытным путем был найден способ обезопасить фигуру и себя от негативных последствий данной девиации пищевого поведения. В результате пристального теоретического изучения и практических опытов над собой был подобран перечень продуктов, которые можно было употреблять в пищу в огромных количествах и не впадать в ещё больший стресс от грозящих последствий. Сырая морковь, капуста, морская капуста, но обязательно не в масле, а в собственном соку, тушёные помидоры, творог низкой жирности. Орехи в список не входили — все орехи, кроме миндаля, вообще были под строгим запретом из-за высокой калорийности (семьдесят процентов жира в составе — это не шутки!) и моего неумения вовремя остановиться. Однако когда, как не сейчас, когда ты в больнице и, определенно, переживаешь стресс, можно позволить себе небольшую поблажку.

Совиновник явно чувствовал себя неловко. Я ему почти сочувствовала — вместо радости от необременительных сексуальных отношений на него вдруг свалился груз ответственности за попадание малознакомой женщины в больницу. И вот он сидит в тисках синего дивана, стоящего в коридоре женского гинекологического отделения, весь мокрый, с букетом хризантем — и надо что-то говорить Ей и её лучшей подруге. Которая, естественно, всё знает. И сохранять расслабленный и уверенный вид. И проявлять заботу тогда, когда хочется просто сбежать поскорей.

Он выдержал рекордные пятнадцать минут — за это время мы с Алинкой узнали все подробности аварии на ночной трассе Минск — Москва, тонкости взаимодействия с белорусским следственным комитетом и даже о том, что яд гюрзы строит девять тысяч долларов за один грамм и это очень выгодный бизнес, если найти клиента. Вывалив на нас всю эту разнообразную информацию, Совиновник поспешил ретироваться, сказав, что заедет завтра и обязательно с обещанными миндальными орешками — в супермаркете у больницы их сегодня не оказалось. Но он непременно их привезёт.

— Паренёк ничего, но тебе не кажется, что для тебя он всё-таки простоват?! — сказала Алинка, когда мы остались наедине.

— Возможно. Правда, мне вообще кажется, что мне никто не подходит, кроме одного человека. Сама знаешь кого. И ему я уже не нужна.

— А мне КАЖЕТСЯ, — Алинка интонационно выделила слово «кажется» и её лицо приняло серьёзное и озабоченное выражение, — что что-то не так с типом мужчины, который ты для себя выбрала идеалом. Ты только и говоришь, какой он ответственный, но я что-то не увидела ответственности по отношению к тебе. Он оставил тебя на произвол судьбы, не пощадил твои чувства. Это, прости, безжалостность какая-то.

— У него были на то причины, ты знаешь.

— Кхм, по-моему, это просто нежелание брать на себя обязательства. Ты слишком добрая, в каждом находишь что-то хорошее, а плохое не видишь. Идеализируешь и ищешь ему оправдание — а он поступил подло. И это факт.

— В общем, хочешь сказать, девочка сидит, ест какашку, мечтает о шоколадке и плачет о том, что какашка заканчивается, так?! — попыталась пошутить я.

— Именно! Вот увидишь, есть мужчины, которые могут быть по-настоящему ответственными! И по отношению к тебе прежде всего! Которые могут любить не за что-то, а просто так, за то, что ты есть. И будут тебя такую, какая ты есть, ценить и беречь! Ты только не отгораживайся от мира, а смотри по сторонам!

В глазах у меня стояли слёзы. Давно сдерживаемая лавина прорвалась. Наступило долгожданное облегчение. Я достойна любви, я имею право на то, чтобы любовь была взаимной. Я не должна чувствовать себя глупо из-за того, что хочу быть любимой.

Алинка обняла меня. Проходившие мимо женщины тепло улыбались мне, понимая, что происходит что-то важное и очень человеческое. Теплота, покой и безопасность — то, что я так жаждала получить от мужчины, я нашла в объятиях подруги.

Урок пятый: Кто сказал, что у женского счастья не должно быть альтернативных источников?!

10. Чудес не бывает

Ливень закончился. Проводив Алинку до лифта, я вернулась в палату. На душе воцарилось спокойствие и умиротворение. Мой эксперимент с визитами и орешками теперь показался мне ненужной и бессмысленной глупостью. Я решила отменить все встречи на завтра и просто посвятить время себе, чтению и разговорам по душам с соседками по палате. Эти разные, но милые женщины нужны мне сейчас гораздо больше. И Маши завтра не будет!

Оставшаяся пара часов до сна прошла очень спокойно. Я покрасила ногти подаренным лаком и листала журнал. Девушка, к которой муж приходил каждый день, вязала носочки и тихонько подпевала музыке в наушниках. Вера Николаевна читала. Еще одна древняя сгорбленная старушка, которая держалась особняком и не принимала участия в палатных разговорах, спала. Койка Маши пустовала.

Когда-нибудь у меня снова всё наладится. Когда-нибудь я снова полюблю. Другого. Когда-нибудь я перестану тосковать и ждать Его. А вдруг Он вернется как раз, когда я перестану ждать?! Ведь сколько таких историй! Когда-нибудь Он вернётся. Когда-нибудь…

Мысли бродили по кругу, но я старалась не осознавать их, чтобы снова не погрузиться в печаль. Пора завязывать с этой меланхолией. Он, наверняка, давно перестал думать обо мне. Пора…

— Манюсь, уже уходишь, какие планы у нас на сегодня?! — Ангел помог мне надеть шубку, улыбнулся и поцеловал.

— Я сейчас в университет, потом на переговоры и к частному ученику. Освобожусь около половины восьмого.

— Хорошо, тогда на Новокузнецкой?!

— Да, поужинаем, но только не в японском, ладно?!

— Хорошо. Как же не хочется тебя отпускать. — Он привлёк меня к себе — Не замерзнешь?!

— Без тебя, — конечно! Даже шубка не спасёт, — кокетливо и счастливо промурлыкала я и уткнулась носом в его шею, чтобы унести с собой запах.

— Ты экстракт из моллюсков не забыла выпить?! — Любимый решил заняться нашим иммунитетом, теперь каждое утро и перед сном мы выпивали ужасно солёную, но, судя по инструкции, чрезвычайно полезную вытяжку из моллюсков.

— Не забыла, Солнышко.

— Умница, до вечера! Построже там! — сказал он и закрыл за мной дверь.

Только закончилась первая пара, — звонок.

— Как ты там, Манюсик?! Как занятие? Студенты хорошо себя вели?

— Всё замечательно! На первую пару явились почти в полном составе, представляешь?!

— У такой преподавательницы я бы тоже ни одного занятия не пропустил! — засмеялся он

С улыбкой я положила трубку, с улыбкой взбежала по широким ступеням на третий этаж, с ещё более счастливой улыбкой вошла в аудиторию. Вторая и последняя на сегодня пара. Впереди был напряжённый день. Это хорошо, так вечер наступит быстрее.

Переговоры удачно получилось совместить с обедом — от пафосного ресторана руководство всё же решило отказаться, поэтому для встречи с поставщиками выбор пал на сетевой «Тарас Бульба» — бюджетно, колоритно и вкусно.

Шеф, по обыкновению, опаздывал и я, как могла, занимала отвлеченными разговорами двух молодых мужчин из Литвы с забавно для русского уха звучащими именами — Римантас и Эдуардас. Имя последнего мой начальник Максим часто сокращал до Эдораса, что рождало в голове достойные осуждения языковые ассоциации. Но что же делать, если уже два года регулярно общаешься с механиками, кладовщиками и водителями. Профессиональная деформация и тут начала давать о себе знать.

Если влияние преподавательской деятельности выражалось в слабоконтролируемом стремлении несколько раз повторить и разными словами объяснить одно и то же, то работа в сфере тяжёлого машиностроения выработала стойкость к матерному разговорному языку и примирила меня со специфическим мужским юмором.

С этими литовскими товарищами мы плотно работали уже полгода, закупали у них запчасти для перегружателей металлолома. Их компания была посредником, но приобретать через неё было выгоднее, быстрее и дешевле, чем напрямую у немецких дилеров. И вот настало время для личного знакомства и открытия новых горизонтов сотрудничества.

Наконец вошел улыбающийся Максим. Человек, которому я была очень благодарна, — если бы не эта работа, мне бы пришлось покинуть институт в поисках более высокооплачиваемого рабочего места. Отказаться от любимого преподавания. Я уже начала ходить по собеседованиям, когда, как гром среди ясного неба, возник Макс с просьбой помочь в переговорах с немцами, потом — с предложением взять на себя контроль всей цепочки поставок запчастей.

Многому пришлось учиться — оформлению таможенных документов и бухгалтерской отчётности, составлению и просчёту коммерческих предложений, грамотному ведению переговоров.

Это была работа — мечта. Я сохраняла институт и учеников. Могла продолжать ходить в фитнес-клуб. Решала большую часть вопросов из дома по скайпу и раз в неделю встречалась с шефом в кофейне для решения текущих рабочих задач.

Хотя работать с Максом было непросто, — он мог наорать, почти никогда вовремя не подписывал важные документы и мы теряли заказы, безбожно опаздывал и подарил мне на восьмое марта розовую книжку с некомплементарным названием «Exel для блондинок» с пожеланием поскорей освоить эту программу. Однако моя жизнь, определенно, менялась в лучшую сторону. И не только финансово. Структурно, качественно, даже эмоционально она стала более насыщенной.

Именно такой, обновленной, интересной самой себе, я и встретила Ангела.

Заказав достаточное количество водки и рассказав пару шуток, чтобы все расслабились, Максим перешёл к ключевым вопросам — условиям, скидкам, предоплатам. Всякий раз я поражалась этому умению — напиваться и при этом сохранять абсолютный контроль над ситуацией. Сама я не притронулась к алкоголю — девочкам позволено, да и ученик ещё впереди.

Договорившись о главном, мужчины плавно съехали на сплетничание — в каком городе девушки красивее, в каком «отзывчивее» и где у каждого живёт-поджидает подружка. Стоит ли говорить, что неженатым из этой мужской компании был только Эдарас. Я уже давно привыкла и к подобным разговорам, и к тому, что джентльменское поведение в бизнесе почему-то самоотключается, а дама за столом, начиная с определенного количества рюмок, уже не воспринимается как дама. Поэтому нетерпеливо поглядывала на часы, чтобы уйти.

После обеда, посадив наших гостей в такси, Максим заговорчески мне подмигнул — пойдем, выпьем кофе, обсудим итоги переговоров.

Помимо кофе Максим заказал порцию блинчиков с шоколадом. Я вытаращила глаза:

— Мы же только что объелись, сало, нарезки, горячее!

— Не знаю, я почему-то проголодался! На сладкое потянуло. Ты заметила, как я ловко ушёл от вопросов про наш офис?!

Когда фирма только открылась, Максим снял офис, а потом принял решение отказаться от лишних затрат, поэтому своего офисного помещения у нас не было. Что поставщикам было крайне нежелательно знать, — разве можно давать серьёзные закупочные скидки компании, у которой даже нет своего офиса?!

От ученика я вышла с небольшим опозданием — уже стемнело. Ангел тоже задержался — закопался в заказах. Так что никто никого не ждал.

— Умничка, — резюмировал Любимый мой рассказ про то, как прошёл день, — десерт будешь?!

— Ох, нет, я и так сегодня переела, надо как-то снова входить в форму! — сказала я, хотя мне ужасно не хотелось уходить. Сидеть бы так, уютно прислонившись к его плечу, нюхать родной запах, молчать и наблюдать за происходящим вокруг.

— Ты в прекрасной форме! Мне всё нравится! — он поцеловал меня в нос. — Ну что, Манюсь, тогда поехали домой?!

— Поехали! Я взяла его под руку и… проснулась.

Медленно. Ещё медленнее. Задержись, пожалуйста, не уходи! Улыбка криво сползла с моего лица. Ты так давно не снился мне, Ангел. И вот, когда я только собралась с силами для очередной попытки жить по-новому, мне приснился этот осколок блаженной прошлой жизни.

Я услышала всхлипывания. На этот раз это плакала не я, а как будто бы сопел котёнок или щенок. Это тихо-тихо, чтобы никого не разбудить, плакала Девушка, к которой муж приходил каждый день.

Всё рухнуло у меня внутри. Месячные.

Чуда не случилось. Не произошло. Снова разбившиеся надежды. Мне стало так стыдно за свои переживания. Они показались мне такими незначительными, мелкими перед лицом тихого горя этой девушки. Я не осмелилась подойти и обнять. Хотя именно это мне хотелось сделать больше всего.

О том, чтобы снова заснуть не было и речи. Я затаилась и мысленно пожелала, чтобы мир, вселенная и высшие силы как можно скорее послали долгожданное счастье этой хрупкой, но такой мужественной женщине. Одно маленькое чудо.

Следующий день в нашей палате прошел тихо. Все молча погрузились в свои личные дела, словно чувствовали, что тишина должна сделать то, что слова сейчас не смогут — вернуть Девушке покой.

Ненадолго заехал Совиновник — передать орешки и попрощаться. Он снова уезжал в Минск. Большие цели, не оставляющие времени для лишних сантиментов.

Живот уже почти не тянуло, поэтому я предпочла сама выйти на прибольничную территорию к белорусу. После тревог прошедшей ночи было приятно вырваться на воздух. Получить энергию света и тепла.

Было лето. Мое первое лето ПОСЛЕ Ангела. Я — без Него. Неужели так теперь будет всегда?! Эта тишина теперь будет всегда. Больше я не получила ни строчки. А ведь он знает, что я в больнице. И знает, что я жду. Но не пишет и не звонит. Он отпустил.

Ну и чёрт с тобой, Любимый, у меня больше нет сил переживать и доказывать тебе, что у нашей задачки было более чем одно решение! Тут у любящих друг друга людей дети никак родиться не могут, а я всё со своими переживаниями по тебе Бога гневлю. А ведь у нас с тобой даже до темы детей не дошло, точнее, согласия по этому вопросу не было. Ты говорил, тебе надо подумать, это слишком большая ответственность. Что же, «мне кажется, я начал понимать, что ты имела в виду, что ты имела…»[2]— разозлившись, процитировала я про себя знакомый шлягер.

Мы прошлись до беседки, расположенной за основным корпусом больницы. Обсуждать ничего не хотелось, — да и незачем. Романтический ореол первых встреч, столкнувшись с реальностью, не выдержал, и испарился без следа. Обиды не было. Тепло попрощавшись без обещаний на будущее, Совиновник и я с легкой душой разошлись каждый в своем направлении.

Вечером наша палата немного оживилась. Мы гадали, вернётся ли Маша завтра с утра, или всё-таки нам повезёт, и мы увидим её только вечером.

Меня и Девушку, к которой муж приходил каждый день, должны были выписать в понедельник.

Девушка потихоньку собиралась — аккуратно, складочка к складочке сложила свою одежду, тщательно вымыла личную посуду и убрала ее в сумку. Оставила только материал и инструменты для вязания, — чтобы продолжить работу над носочками для племянниц.

Откуда в таком маленьком человеке столько стойкости?! На её месте я бы даже смотреть на спицы не могла, ударилась бы в саможаление, и обвиняла мир в несправедливости. Не в этом ли кроется причинно-следственная связь?! Неужели поэтому я имею то, что имею, а она — уже четырнадцать лет вместе с любящим мужем?! И главное, — что делать теперь с сим чудесным открытием?!

Если я перестану жалеть себя — вернёт ли это мне Ангела?! Или я должна научиться самоконтролю как раз для того, чтобы убрать его призрак из своей жизни?! Что-то внутри меня подсказывало, что второй вариант ближе к истине. Но если я уберу Ангела из своей жизни, продолжила рассуждать я, — что в ней останется?! Пустота?! Одиночество, ожидание и надежда на новую любовь, встретить которую нет никакой гарантии?! Нет, я не готова. Лучше пока буду делать ставку на первую версию. В любом случае, научиться меньше ныть мне явно не помешает.

Я пытливо, но, по-возможности, незаметно стала наблюдать за Девушкой, словно та могла мне преподать ускоренный курс по самоконтролю.

Вдруг подала голос бабуся с горбом. Её койка была соседняя от девушкиной справа.

Она медленно взгромоздилась на свою кровать и обратилась к Девушке, отчётливо, словно в палате больше никого не было, чеканя каждое слово:

— Понимаешь, с родами тут всё не так просто. Когда я забеременела, первый был выКидыш, потом роды. А потом опять выкИдыш. Потом снова роды. И так три раза выкИдыш был. И детей трое. Тяжело было. И поднимала тяжело. Две дочки и сын у меня.

Она так просто, так по-человечески говорила, делая ударение на «И» в слове «выкИдыш», будто речь шла о сбежавшем молоке или сломавшемся телевизоре. С одной стороны, от её слов волосы становились дыбом, но, с другой стороны, парадоксальным образом становилось спокойнее.

— Дочка моя одна училась и замуж вышла, ничего, нормально вышла. Сейчас далеко живёт, редко вижу её. А вторая не очень удачно вышла. Мается. Муж её работал на складе, но уволили три года назад и никак работу найти не может. Высшего образования нет у него. Она, бедная, в Москву мотается, сама семью тянет. Живут в дальнем Подмосковье. У тебя то, наверное, хорошее образование?!

— Да, я сначала торговый колледж с отличием окончила, а потом социально-гуманитарный институт по специальности бухучет и аудит. Это негосударственный вуз. Но я параллельно работала всегда. Сейчас очень непросто найти работу. Я понимаю мужа Вашей дочери.

— Ай, молодец, что училась! И муж у тебя хороший, ласковый, видно, что и работящий! А сын мой, знаешь, не очень здоров — в психиатрической клинике сейчас. Положили его. Буйный стал. А я за квартирой его присматриваю. Отберут ведь, наверняка, как умру. Поэтому и на операцию нельзя мне. Матку удалять врачи думали. Опухоль у меня там. Но старая я, риски большие, вот и передумали. Сейчас тут лежу, а муж младшей дочери приезжает на квартиру, кота кормит, цветы поливает. Хороший мужик, да невезучий какой-то. Так что ты подожди отчаиваться, на всё у Господа свое время.

— Спасибо, — тепло ответила Девушка. — Я так устала, мне нужен перерыв от бесконечных попыток. Столько всего перепробовали, каждый раз так надеешься на результат! Эти бесконечные измерения температуры, календари, обследования измотали меня. Мне нужен перерыв!

Тут в разговор вступила отложившая кроссворд Вера Николаевна:

— Правильно, но мужа береги. Не срывайся на него, не обвиняй. Мужчины, они слабее нас в этом плане. Будет чувствовать себя виноватым — уйдет.

— Да, мы один раз расходились. Давно, правда, уже было. Решили отдельно друг от друга пожить. Но быстро поняли, что глупость делаем и нет роднее людей, чем мы. А сейчас и не ссоримся даже. Если только в шутку.

Я жадно слушала происходивший разговор. Жизненный опыт, рассказанный вот так, обыкновенно, простыми словами ничего общего не имеет с дамскими сплетнями от скуки. Это Выжимка. Квинтэссенция одной человеческой жизни. Такие беседы остаются в памяти и сердце надолго.

Хотелось тоже поучаствовать, поделиться каким-то значимым и нужным опытом, поддержать и обнадежить Девушку. Но что я могу сказать?! Советовать что-то — не имею права, ведь советы должны давать только добившиеся успеха в обсуждаемом вопросе люди. Вот, у Веры Николаевны — муж, сын-яхтсмен, оба к ней по очереди в больницу приезжают. Можно заключить, что она успешная жена и мать. У горбатой старушки — как минимум, опыт преодоления неудавшихся беременностей и житейская мудрость старости.

А я?! Я, разве что, могу рассказать, как делать не надо или произнести что-то вроде утешительного: «Не тебе одной паршиво на душе. У меня даже на горизонте нет того, с кем можно было бы заниматься вопросом деторождения. Мужчина, которого до сих пор люблю, меня оставил, я чувствую себя неудачницей, толком ни на что не способной, кроме как преподавать немецкий язык. Так что не вешай нос, прорвемся как-нибудь». Но, если бы я находилась на месте Девушки, вряд ли подобный монолог жалобщицы меня утешил бы. В итоге я предпочла сказать простое и банальное:

— Мне показалось, у Вас замечательный муж и он Вас любит. Не отчаивайтесь, постарайтесь не думать о неудачах, просто пробуйте дальше.

Да, это всё-таки был стандартный, но искренний совет и, видимо, несмотря на неоригинальность, действительно нужный в данную секунду, потому что Девушка сквозь слёзы улыбнулась мне и сказала:

— Какие Вы все хорошие, спасибо большое за поддержку! Я, правда, не ожидала…

Резко со скрипом открылась дверь палаты. Громко закончив разговор по мобильному телефону, Маша бросила нам — «Привет, девчонки, а вот и я!»— и гусиной походкой направилась к своей койке.

— Вернулась. Даа, всё же чудес не бывает, — мрачно подумала я.

И все углубились в чтение литературы.

Урок шестой: Чуда может не произойти, даже если ждешь его отчаянно.

11. Не кормите Лярву!

Маша не дала мне долго читать — она спешила поделиться впечатлениями о жизни «на воле». Дома состояние Маши ухудшилось и, хотя она была безумно рада видеть дочек, пришлось их оставить на мужа и вернуться в больницу.

— Надо лечиться мне, хворь какая-то одолевает, не пойму, что со мной творится — проохала Маша и покосилась на журнал, лежащий на моем столике, который принесла Алинка.

— Можно посмотреть?!

— Конечно!

Её хватило на три минуты. Отложив журнал уже на свою тумбочку, она вновь спросила:

— Можешь набрать в интернете: «знахарка в Загорске или Московской области»?!

Я начала набирать, но интернет грузился так медленно, что я, утратив последние остатки терпения, предложила Маше воспользоваться моим телефоном для самостоятельного поиска информации. Через три минуты Маша и к этому потеряла интерес. Хорошо хоть телефон приземлился ко мне.

Не дав Маше вновь развить тему болезней и её ужасного самочувствия, я, несмотря на то, что время было далеко не позднее, поспешила пожелать ей спокойной ночи, выключила прикроватный свет и закрыла глаза.

Завтра в это время я буду уже дома, в своей постели, в одиночестве. На этот раз мысль об одиночестве была приятной. Какими бы ни были чудными женщинами мои соседки (большинство из них), постоянное присутствие других людей без возможности хоть как-то уединиться, чтобы побыть наедине с собой и своими мыслями, постепенно начинало меня тяготить.

«Увидишь мое имя на афише / И вспомнишь, как я плакала любя./ И скажешь мне, что я ждала услышать, /Но кто-то скажет это до тебя./ До свидааааания, всё было, как было, /До свидаааания, всё было вчера»[3] — донёсся до моих ушей рингтон чьего-то мобильника из коридора.

Да уж, была бы я актрисой, певицей или, на худой конец, моделью — я бы постаралась, чтобы Ангел увидел меня с каждой афиши. Я бы снялась в рекламном ролике шампуня и сексуально встряхивала бы копной роскошных волос всякий раз, когда его любимые передачи (автомобильное обозрение и юмористический сериал про врачей) прерывались на рекламу. Или снялась бы в эпизоде этого сериала. А лучше не в эпизоде, а в полноценной роли, а то, мало ли, вдруг он эту серию как раз пропустит. Например, какую-нибудь новенькую медсестру. Он бы удивился, восхитился и, кто знает, чем бы это всё закончилось. Возможно, увидев меня на экране красивой, успешной и желанной он бы снова запрыгнул в самолет и устроил мне романтический сюрприз с букетом моих любимых тюльпанов и шампанским.

— Мечтаешь?! Ну, мечтай-мечтай!

Я настолько увлеклась фантазиями на тему моей воображаемой актёрской карьеры и триумфального воссоединения с мужчиной своих грёз, что не сразу разобрала, где я и кто со мной говорит.

Когда я поняла, что говорит Маша, наклонившаяся ко мне, то непроизвольно отшатнулась в ужасе:

— Да, я мечтала, а как ты догадалась?!

— Как не понять, улыбка до ушей. О чеченце своём мечтала?!

— Он не мой уже.

— Тогда почему его не отпускаешь?!

— Да как не отпускаю, отпустила. Его, попробуй, силой удержи. Не тот характер.

— Не отпускаешь из души. Всё ещё своим считаешь и страдаешь. Хочешь, помогу отпустить?! Знай, пока не отпустишь — новую любовь не найдешь. Уж поверь мне! Хочешь на всю жизнь остаться одинокой?! — заманивала меня цыганка.

— Маш, денег нет, а мобильник у меня старый, виснет постоянно.

— Не переживай, с деньгами разберёмся, потом отдашь.

— Нет, нет, нет! — взвилась я, прогремев на всю палату.

— Как знаешь, — отступилась Маша, — но одно скажу тебе, — ты Лярву кормишь, а она тебя сжирает, забирает твою красоту. Думаешь, случайно в больницу попала?! Ха, если бы. Перестань кормить Лярву!

Боже мой, опять! Почему она ко мне привязалась, почему именно я!

— Кого я кормлю?! Какую Лярву?! Кто это?!

Маша с устрашающе серьёзным лицом поведала мне, что Лярва — это паразит моего Сознания. Астральная сущность, которую я сама создала своим навязчивым желанием и постоянными мыслями о покинувшем меня мужчине. Я столько энергии вложила в неосуществимое желание, что оно стало вредоносным и породило паразита. Я-де так подпитала Лярву своей энергией, что она стала очень мощной и могущественной. Ей теперь нужно всё больше и больше пищи, а источник пищи — я. Ведь она питается моей жизненной энергией. Теперь Лярва воздействует на меня. Она сделала меня зависимой.

Заставляя снова и снова думать об одном, Лярва становится всё сильнее, а я — всё более слабой, унылой и некрасивой. А я если я и дальше буду продолжать — эта сущность сожрет всю мою энергию и кончится всё плачевно. Я могу либо сойти с ума, либо стать наркоманкой, алкоголичкой, либо придёт ужасная болезнь. А судя по тому, что я уже в больнице — Лярва уже нашла во мне слабое место, очень окрепла и теперь полностью управляет мной. Уверенно ведёт свою жертву по пути саморазрушения.

Хотя я давно была готова к промывке мозгов, слова Маши произвели на меня впечатление.

— Вот скажи, заметила ли ты, что стала чувствовать себя хуже в последнее время, что мало энергии, опустошение?

Ага, приём «Скажи «да», — промелькнуло в голове.

— Маш, я бегаю по десять километров каждый день, энергии хватает. То, что я в больнице — всего лишь нелепое стечение обстоятельств, не более. Я совершила глупость.

— Скажи, а мысли о чём привели тебя к этому глупому поступку?!

Я озадаченно замолчала. Известно о чём. А точнее — о ком.

Маша поняла, что угадала и торжествующе продолжила:

— Вооот, видишь?! А на что ты тратила все свои силы последнее время и был ли результат?! А если был — чувствовала ли ты себя счастливой?! Или сил радоваться не оставалось?!

А ты хороша! Я почти поверила! — ёрничала про себя я — Чего же ты, Маша, такая умная, а себя от «таинственной хвори» никак вылечить не можешь?! Ах да, это ведь тоже какая-то игра, смысл которой, правда, я не очень понимаю. Но догадываюсь, что когда пять детей дома и муж, который может и побить, действительно устаёшь и хочется отдохнуть. А для этих целей, на худой конец, и больница сгодится.

Произнести вслух свой злой монолог я всё же не решилась — мне ещё тут ночь ночевать. Вместо этого я произнесла:

— Хорошо, допустим. И что делать?! Как избавиться от Лярвы?!

— Есть один ритуал.

— Пас! Маша, а если без ритуалов?!

— Зря, я же помочь хочу!

— Конечно, и большое спасибо, но ритуалы, обряды — это совсем не моё, понимаешь?!

— Как не понять. Не корми Лярву и она потеряет свою власть над тобой. Ладно, спокойной ночи.

Маша разочаровано отвернулась к стене, оставив меня наедине со страшной картинкой, возникшей в моём воображении — отвратительная жирная гусеница с огромной раскрытой пастью и клыками, с которых капает слюна, ползёт в мою сторону.

Хороша сказочка на ночь, — подумала я. Кошмары мне обеспечены. Пока не уничтожу эту гусеницу — точно не засну. Чем же травят гусениц?!

Я включила прикроватный свет, взяла ежедневник и нарисовала в нём схематически — маленькую себя и надвигающееся на меня огромное чудовище в виде гусеницы. От себя пустила стрелочки в сторону гусеницы и снабдила их надписью — «энергия, навязчивые разрушительные мечты о Нём». Немного подумав, за гусеницей я нарисовала еще одну схематическую фигуру, мужскую — Его. Для достоверности картинки я с удовольствием пририсовала человечку большие уши. Милые большие уши. Его уши.

Таким образом, Лярва-гусеница преграждает путь моим желаниям и энергии, направленным в сторону мужчины с именем Ангела. Она пожирает мои силы и становится все толще и толще.

Я уставилась на картинку и улыбнулась. Чувство ужаса уступило место самоиронии. Да, художник из меня по-настоящему отвратительный, но уши у любимого получились отлично!

Итак, как уничтожить гусеницу?

Если я перечеркну стрелочки, то есть буду контролировать свои мысли и эмоции, перестану отчаянно вкладывать энергию в до сих пор безрезультатные попытки вернуть Большие уши, — Лярва умрёт. Смогу ли я это сделать?! Ответа на вопрос у меня не было.

Маша сказала, что Лярву кормят вредоносные желания. То есть, видимо, только деконструктивные, изматывающие психику желания. А хорошие, конструктивные желания, наверняка, наоборот, усилят меня. Следовательно, надо мечтать исключительно о том, что усиливает меня, а не ослабляет.

Ага, уже хорошо. Получается, что надо себя постоянно контролировать — куда идёт энергия, конструктивны ли эмоции, мое ли это желание или это Лярва просит есть?! И чуть расслабишься, — гусеница тут как тут и снова жрёт тебя.

Как-то хлопотно получается. Интересно, есть ли способ навсегда прогнать эту гусеницу?!

Я уставилась на листочек и размышляла дальше, верча ручку между пальцами.

Гусеница хочет есть. Пищи для неё нет — кроме меня и…, — я ухмыльнулась, — и кроме Больших ушей.

С несколько удивившим меня удовольствием я удовлетворенно прочертила жирные стрелки от Больших ушей к моей Лярве и надписала их «разрушительные мысли и желания».

Итак, если я отсеку свои стрелки (я отсекла стрелы от фигуры, изображающей меня, вертикальной чертой), — Лярва потеряет ко мне интерес и будет охотиться за другими.

Конечно, я далека от мысли, что разрушительные мысли и желания Больших ушей — обо мне. Это было бы чересчур наивно с моей стороны. Они не обо мне. Иначе моя Лярва не родилась бы вовсе и не жрала бы меня сейчас. Да-да, именно так, в идеальном варианте мои желания находили бы отклик в душе Ангела и воплощались бы в жизнь. И никаких гусениц!

Но, наверняка, у Больших ушей есть свои разрушающие его покой думы, а значит, и своя Лярва, которую он подкармливает.

Я почувствовала жалость к нарисованному большеухому человечку. Мне вовсе не нужно, чтобы он пал жертвой такой отвратительной гусеницы. Я хочу, чтобы его любовь вернулась ко мне, чтобы он сам вернулся!

Опять кормишь Лярву?! Не корми Лярву! — одёрнула я себя, закрыла блокнот, выключила свет и перестала кормить Лярву.

Урок седьмой, сама Очевидность: «Не корми Лярву!»

12. Телевидение приехало!

Наступило утро. Мне предстояли заключительный осмотр у Чёрного лебедя и выписка. Уколов мне уже не полагалось и, чтобы скоротать время до осмотра, я вышла в коридор. Там творилось что-то странное. Медсестры перешёптывались, бегали по палатам, суетливо заправляя волосы во вдруг появившиеся на их головах медицинские шапочки. Заведующая отделением, энергичная и красивая женщина лет сорока, ходила по коридору и спешно раздавала медперсоналу указания — привести в порядок помещения, лишнее убрать, проверить комплектность лекарственных шкафов, убедиться в готовности больных на операцию.

— К нам телевидение приехало! — донёсся до меня оживлённый голос одной из медсестёр, пухленькой и вечно хихикающей девушки с азиатской внешностью.

Однако, как странно работает материализация желаний, — ещё вчера невзначай размечталась о том, как стану героиней сериала про больницу, и вот, пожалуйста!

Только в реальности нет ни роскошных шелковистых волос, ни приличного макияжа, а вместо возбуждающего мужские фантазии медицинского халатика (ох уж эти сексуальные стереотипы!) — пижама с зайчиками. Очень мило.

Я представила, как, проснувшись, мой дорогой Ангел включает телевизор, а там — я.

Именно с включения телевизора обычно начинались наши с ним утренние часы — что мне поначалу совсем не нравилось. По утрам мне нужна была тишина. Я рассеянная, а когда уходишь из дома по делам на целый день, важно не забыть взять какую-нибудь важную вещь. Если забудешь, — она, как назло, непременно понадобится! Тишина помогала моим мыслям сосредоточиться на комплексном процессе сбора сумки.

Чтобы такая мелочь, как телевизор, не стала предметом наших раздоров, я постаралась перестать обращать внимание на включённый «зомбоящик». Просто не прислушивалась. Конечно, это у меня не всегда получалось.

Пока Он, лёжа в кровати, неспешно проверял почту на планшетнике, я пыталась сообразить лёгкий завтрак, под доносившиеся до меня ужасы сводки криминальной хроники, что было ещё терпимо, или под своеобразные юмористические передачи канала с ужасным названием «Перец», что было уже невыносимо для моих ушей.

Любимый по утрам практически ничего не ел из-за отсутствия аппетита, вызванного, обильным ночным ужином накануне.

Я же, к своему сожалению, несмотря на совместную трапезу, почти всегда просыпалась голодной.

Если мне не надо было сильно спешить по делам, я также подольше оставалась в постели и читала книжку. Или залезала на Фейсбук, проверить, как идёт жизнь у друзей и бывших студентов, почитать подписки, в общем, немного повалять дурака. Эхх, где же вы, наши ленивые утра!

Итак, — продолжала я фантазировать — вот он включает телевизор, берёт привычным жестом с прикроватной тумбочки планшетник и, не отрываясь от чтения писем, слышит голос ведущей:

— В последнее время в Москве резко увеличилось количество молодых женщин (при этих словах Ангел невольно поднимает на несколько секунд взгляд на экран телевизора, он же всё-таки мужчина), попадающих в отделения экстренной гинекологии муниципальных больниц и частных клиник города. По статистике до девяноста процентов женщин России имеют нарушения и заболевания в половой сфере. Какие причины и заблуждения доводят москвичек до экстренного хирургического вмешательства?! Пыталась разобраться наш корреспондент. Репортаж Василисы Пупкин-Прекрасной.

Василиса Пупкин-Прекрасная:

— Неправильное применение контрацепции, снижение иммунитета, а, главным образом, малая информированность о симптоматике и течениях заболеваний — вот основные причины, приводящие молодых женщин в отделение экстренной гинекологии. Так утверждают врачи. Сейчас мы находимся в обычной городской больнице Северного округа Москвы и решили расспросить местных пациенток на столь деликатную тему. Знают ли они достаточно о том, как можно было предотвратить болезнь или минимизировать вред их диагноза?!

— Здравствуйте, — тут камера наезжает на меня и моих пижамных зайчиков крупным планом, — скажите, пожалуйста, известны ли Вам причины, вызвавшие Ваше заболевание?!

— Да, — выдавливаю из себя я, наливаясь краской.

— Не могли бы Вы их назвать?! — приветливо уточняет корреспондент.

Услышав знакомый голос, Ангел снова поднимает глаза и в удивлении замирает с пультом в руке — во весь экран красуется моё пунцовое от стыда лицо. На глазах зрителей я, взмахнув копной роскошных волос, но так и не выдав корреспондентке своей тайны, проваливаюсь в глубины Преисподней.

Пупкин-Прекрасная недоумённо разводит руками и спешит к следующей пациентке. Ведущая с осуждением качает головой. Ангел глубоко вздыхает и погружается в раздумья. Занавес.

— А, вот ты где, — а я тебя в палате ищу. Там никто не знает, куда ты запропастилась. Пойдём быстрее!

— Сниматься?! — в ужасе вскричала я и попятилась.

Черный лебедь прыснул со смеху:

— Да ты у нас остроумная, оказывается! Думаешь, ТЕБЯ телевидение снимать приехало?! Ты им не интересна, слишком уж легкий случай. Операцию снимать будут. Они с этажа уже ушли, так что не переживай, не засветишься.

— Я вовсе не боюсь засветиться! Я ведь современная женщина и от камер не шарахаюсь! — захорохорилась я. — И, кстати, думаю, уже частенько попадала в кадр, поскольку живу рядом с одним из телевизионных каналов. Они регулярно снимают репортажи прямо на нашей улице. Мой внешний вид сейчас просто не очень подходящий.

— Ты отлично выглядишь! И эти милые зайчики на пижаме создают весьма трогательный и беззащитный образ! — продолжал смеяться врач. — Пойдём-пойдём, я ведь как раз на операцию тороплюсь. Передам на камеру тебе привет, современная женщина!

Всё ещё ватными от страха ногами я послушно поплелась за Чёрным лебедем.

Урок восьмой — хорошо выглядеть нужно всегда, тогда даже телевидение не застанет тебя врасплох!

13. Перед стартом

Поскольку выписки из больницы за текущий день и больничные листы выдавались только после обеда, мне пришлось провести в больнице ещё некоторое время. Моя койка уже была занята новой пациенткой. Когда я заглянула в палату попрощаться, женщина как раз, охая, рассказывала свою историю. Несмотря на то, что она была служащей этой же больницы, медсестрой из другого корпуса, ей пришлось ждать плановой госпитализации несколько месяцев и даже взять отпуск за свой счёт, чтобы попасть на лечение.

Девушку, к которой муж приходил каждый день, Чёрный лебедь всё-таки не выписал, сказал, что ей необходимо остаться для наблюдения ещё на пару дней. Девушка расстроилась — ей хотелось побыстрее вернуться к работе и нормальной жизни.

Я предложила Девушке, её звали Лена, прогуляться после завтрака. Мне очень хотелось сблизиться с ней, возможно, даже обменяться контактами, прежде чем покидать больницу.

Мы спустились на лифте на первый этаж и вышли во двор.

Чтобы не кормить Лярву, я твердо решила говорить про что угодно, кроме бывшего мужчины. Это не должно быть сложно, подумала я, ведь существует столько других значимых тем в моей жизни, помимо любви!

— Что планируешь делать, как вернёшься домой?! Наверное, куча дел накопилась?! — поинтересовалась Лена.

— Да-да, — машинально ответила я и задумалась.

Дома ждала рутина: восстановить пропущенные занятия с учениками; заставить себя сесть, наконец, за научную статью; вернуть спортивный тонус; съездить навестить бабушку на дачу. Но самым главным делом, которое мне предстояло, и я до сих пор не знала, как к нему приступить, было вновь обрести ориентиры. Задать новые настройки моей сбившейся с курса жизненной программе.

— Надеюсь, меня ждут перемены, — продолжила я вслух, — пожалуй, настало время снова начать новую жизнь.

— Новую жизнь?! — переспросила Девушка. — Это ты про чеченца? Прости, я вчера слышала ваш разговор с Машей.

Да, такими темпами Лярва явно меня съест прежде, чем наступит эта прекрасная новая жизнь. Но, дорогая Лярва, ты не на ту напала, мы ещё поборемся! Я восстановила в своем воображении вчерашнюю картинку из блокнотика — снова отсекла свои стрелочки вертикальной чертой и поспешила с ответом:

— Да, в том числе про чеченца. Больница дала мне понять, что я действительно застряла в тупике, но сейчас я чувствую, что готова двигаться дальше. В другом направлении. Любовь ушла. Я абсолютно спокойна. В моей жизни настало время перемен.

Я не верила в то, что говорила и напоминала себе недобросовестного политического деятеля, который красноречиво и уверенно произносит заранее заготовленную и отрепетированную речь, а внутри его распирает дикий страх, что все поймут, что это просто пустые слова. Моя жалкая попытка договориться с Лярвой получилась не очень правдоподобной.

— Тогда тебе нужно составить чёткий план действий. У тебя уже есть проект?!

— Какой проект?!

— Новой жизни, конечно!

— Думаю, только приблизительный.

— Приблизительно нельзя — тогда и результат будет приблизительный! Обозначь для себя основные цели и принципы. Распиши попунктно — что ты можешь сделать уже сейчас. А то, что пока не можешь сделать сейчас, проработай особенно детально, по срокам и стадиям реализации.

— А если я не знаю сроков?

— Установи предположительные. Я обычно закладываю ожидаемый мной срок и прибавляю к нему двадцать процентов на непредвиденные обстоятельства. В большинстве случаев я не ошибаюсь.

— А если установишь срок, как ты сказала, и вот, он давно прошёл, а событие так и не наступило?!

— Всё очень просто, если нет прогресса в разумное время, значит, где-то в твоих действиях ошибка. Поэтому и важно расписать максимально подробно — чтобы отслеживать ошибки и исправлять их, если результат не наступает.

— Очень логично, ты что, ходила на тренинги личностного роста?!

Девушка довольно улыбнулась:

— Знаешь, я по работе заведую складом большой фармацевтической компании. Хочешь не хочешь, когда из твоей и так небольшой зарплаты вычитают штрафы за малейшую неточность и сбой, ты приучаешь себя всё контролировать и просчитывать все процессы в комплексе. Принципы логистики настолько вошли в меня, что со временем я перенесла их во все сферы своей жизни, сначала бессознательно. А потом заметила и оценила положительные результаты. Теперь только так и живу, по логистическим законам. И есть только один пункт, который я пока не смогла изменить, — она вздохнула и погрустнела — но я стараюсь.

В этот момент из здания вышли телевизионщики и стали снимать общие планы больницы.

— А если наступление события зависит от другого человека? Или даже не от человека, а просто, оно не в твоей власти?! — мне хотелось до конца прояснить вопрос.

— Проигрывать лучше с чувством, что ты сделала всё, что могла, не правда ли?!

Я была полностью согласна с Леной.

Я почувствовала невероятный энтузиазм в эту же секунду начать строить свою новую жизнь и новую себя. Всё тело пульсировало, как за минуты перед долгожданным забегом. Окрыленная многообещающими идеями, я поблагодарила и обняла на прощанье Лену, бегом побежала на этаж за выпиской и больничным листом.

Медсестра не торопилась уделить мне внимание — она болтала с коллегой. Но я решилась перебить их разговор вежливым:

— Извините, пожалуйста, мне очень нужна выписка!

— Девушка, Вы что, не видите — мы заняты! Сейчас будет обед, после обеда подойдите!

— Простите. Конечно, но если выписка готова, я бы хотела её сейчас получить.

Медсестра состроила удивлённо-недовольную гримасу, но без дальнейших возражений спросила фамилию и выдала мне документы.

Вот он, первый результат. И старт новой жизни.

Урок девятый и последний — больница может научить жизни, но жить лучше вне больницы.

14. Проигравшая в любви

Я вернулась домой и первым делом составила список своих целей:

1. Держать себя в хорошей физической форме. Быть в тонусе. Быть красивой.

2. Жить насыщенно и интересно — больше общаться, научиться знакомиться первой, посещать мероприятия, создавать события в своей жизни.

3. Личная жизнь — не оставить сомнений! Не кормить Лярву! Отпустить?! Вернуть?! Встретить новую любовь?!

4. Найти новое интересное дело, которое увлекло бы меня.

5. Вспомнить навыки вождения, чаще ездить на автомобиле.

Все цели уместились всего лишь в пять пунктов. Везде была ясность и однозначность кроме главного — третьего пункта. Несмотря на больницу и пройденные «уроки», я не смогла чётко сформулировать задачу в личных отношениях. Разум говорил одно, а сердце по-прежнему другое. Поэтому я решила оставить все как есть — пускай цель остается раздвоенной. В конце концов, не зря же говорят, что нельзя ставить только на одну лошадь! Поправочка — на одного коня! Буду работать по всем направлениям, а там время покажет.

Первая задача в составленном списке была самой простой и понятной — наконец-то сменив пижаму на яркие малиновые джинсы и кроссовки, я сразу же пошла в фитнес клуб, чтобы наверстать пропущенные тренировки. Весы отмерили плюс два килограмма от положенных шестидесяти двух. Я расстроилась, но знала, что с этим делать — просто побегаю недельку не десять, а двенадцать километров каждый день и, пожалуй, пока не буду начинать с накопленными в больнице шоколадками, а подожду, пока вес придет в норму. Вернуть вес — это проще простого, — сказала я себе и сразу почувствовала себя лучше.

С подросткового возраста, сколько себя помню, я всегда хотела похудеть. Сложнее и мучительнее процесса сложно было представить. Я любила покушать, ненавидела спорт и предпочитала всем занятиям чтение книжки. Заставив себя прийти в фитнес клуб восемь лет назад, я добросовестно лет пять мучила себя групповыми занятиями, из которых, если по-честному, мне нравилась только аквааэробика.

Несмотря на изматывающие тренировки результата не было. Я оставалась пухлой. И я разочаровалась и бросила. Но через некоторое время пришла снова и стала заниматься сама. Не слушала настоятельные рекомендации разнообразить программу, добавить йогу, чередовать пилатес с силовыми на разные группы мышц. Постепенно я подобрала те упражнения, которые мне нравились и казались самыми необходимыми.

Когда же личная жизнь и работа практически одновременно затрещали по швам, я могла часами ходить по беговой дорожке. Потом стала бегать, потому что иначе от нервов моё тело просто колотило.

В беге я нашла долгожданное чудо-средство от лишних килограммов, постепенно приучила себя к нему и теперь получала настоящий кайф от процесса.

Бегая свою сегодняшнюю дюжину, в голове я продолжала расписывать цели. Уже детализировано.

Тонус — это так же просто, как вес. Ведь что такое тонус?! Это хорошая физическая форма и бодрость. Бодрость дает достаточный сон, режим и грамотное питание. В больнице ранний подъем давался мне легко. Оставлю-ка я себе больничный распорядок дня. Буду вставать раньше, больше успевать, вести дневник дел на день и отмечать галочками сделанные пункты. Ложиться спать не позже половины двенадцатого. Звучит прекрасно!

Быть красивой — это сложнее. Это не только физическая форма. Это одежда, ухоженность, которая предполагает безумное количество дурацких мелочей типа правильного цвета лака, гладких волос, грамотно подобранной сумочки, колготок без затяжек под джинсы и ношение красивого дорогого и качественного белья всегда, исключительно для себя. Именно так поступают красивые женщины, которые себя любят. Расточительно, сжирает кучу драгоценного времени, зато красиво.

Так, с первым пунктом полностью разобрались. Побежали дальше. Что там у нас?!

Знакомиться первой, интересно жить.

С этим ещё труднее. Я никогда не знакомилась с мужчинами первой, если не считать онлайн-сервисов, созданных специально для этих целей. У меня нет привычки искать новые контакты — мне вполне хватает моего небольшого круга друзей. Глупый эксперимент с поклонниками в больнице был забавен, но превращать свою жизнь в балаган случайных людей или снова на свой страх и риск «летать в космос» — это однозначно не мой вариант.

Я не люблю тусовки, клубы, бары, да и какие могут быть вообще ночные мероприятия, если я решила рано вставать! Если только кто-то не устраивает дневные тусовки?! А это мысль, — конференции! Буду ходить на конференции! Там найдется и повод вступить в разговор, кроме того, буду избавлена от возможности нарваться на идиотов!

Вряд ли идиоты ходят по конференциям?! Ведь даже если идиота послали на конференцию насильно — наверняка, он проведет всё время в буфете?

Замечательно, значит, решено, — конференции! Тут тебе одним выстрелом и интересная жизнь, и мероприятия, и знакомства. Правда, опять же, непонятно, как первой вступать в разговор, но это технический момент, продумаю позже. Похожу по конференциям, может, заодно и четвёртую задачу решу — найду новое интересное дело.

Такс, третья цель. Любовь. Избавиться от сомнений. Избавиться от…

Вспотев больше обычного то ли от перерыва в тренировках, то ли от собственных мыслительных усилий, я, завершив положенную дистанцию, отправилась в душевые.

Сейчас поплаваю в бассейне, успокоюсь, и придёт понимание.

В бассейне было не протолкнуться. За это, и за необходимость отказа от плотного обеда я не любила вечерние тренировки. Бабушки в шапочках (кто в плавательных, а кто в одноразовых для душа), громкие школьники и первая волна тренирующихся после работы — создавали серьёзные помехи в размышлениях о любви. Я устала. Пора домой.

В дверях клуба я, снимая бахилы, замешкалась и случайно толкнула рюкзаком какого-то мужчину. Он обернулся — широкое лицо расплылось в улыбке.

— Какие красивые девушки, однако, посещают наш фитнес клуб! Простите мне мою наглость, но Вы замечательно выглядите!

— Красивые и неуклюжие. — Улыбнулась я в ответ. — Извините, что толкнула. Я нечаянно.

— Ничего страшного, я даже рад! Меня просто так не собьёшь! Я вооот какой! Рассмеялся он и широко развёл ладони в районе щёк.

Действительно, он был в хорошем смысле здоровяк. Высокий. Широкоплечий. Большая, бритая практически налысо голова и добродушная улыбка. А вдруг?!

— Спасибо за комплимент и хорошей тренировки — пожелала я. Тут мой взгляд упал на его руки. Конечно, а как же иначе. Золотое колечко. Нелёгкая же мне предстоит задачка номер три.

Дома меня ждали родители. Мне были рады. За меня беспокоились. Это было приятно. А он не ждёт, не рад, не беспокоится — пронеслось в голове. И следом голосом Маши: «Ты опять кормишь Лярву!». Такими темпами следующая станция будет Кащенко.

Представляю, как понимающе будет кивать врач: «Да-да, Лярвы нынче очень агрессивные пошли. Но ничего, мы быстренько Вас вылечим! Вот эти кругленькие беленькие таблеточки до еды принимайте, а вот эти красненькие — после». А Аслан, если услышит от меня про Лярву, вообще разговаривать со мной перестанет, махнёт рукой и спишет со счетов.

Аслан… мне вспомнились наша последняя встреча в холле больницы и его слова. Жестокие, но, видимо, отражающие суровую реальность.

Неужели тебе всё ещё недостаточно больничных уроков, мало пролитых слёз, не наелась самоуничижения?! Сколько можно решительно говорить самой себе «хватит!», а потом снова начинать сначала?!

Почему ты всё ещё сомневаешься?! Откуда эти сомнения — ты уже фиксировала убытки, уже все друзья по пятому кругу надавали советов и промыли мозги. Хорошо, давай ещё один раз! Вот тебе факты.

Включив ноутбук, я открыла файл с красноречивым названием «Проигравшая в любви». Там, аккуратно разделённые на две колонки ровной и не косящей вбок линией, шрифтом Times Neu Roman 16 чёрным по белому были зафиксированы факты.

Факты за: я люблю его, мне с ним было хорошо.

Факты против: он не ищет контакта со мной; не звонит; не называет больше Манюсей; он попросил: «не жди меня», у него там другая (ие); он не хочет ничего менять. Там у него — всё, здесь — уже ничего. Я больше не чувствую себя любимой. Я не чувствую заботы, нежности. Я задыхаюсь. Я не сплю.

Меня жрёт Лярва, — допечатала я во вторую колонку.

Согласна?! — Согласна. Достаточно?! — Достаточно. Итог очевиден — битва за любовь проиграна. Ты проиграла, девочка. Ты топчешься на месте. Отступи.

Я закрыла «Проигравшую в любви» и растянулась на родном диване. Ноги, чтобы они отдохнули после тренировки, закинула повыше, на спинку.

Соберись, отставь все эмоции — ты обещала себе перейти к действиям. Тебе рассказали про чудеса законов логистики, про Лярву и напомнили о том, что ты красивая. Цели уже определены. Действуй! Ты и так проиграла — бояться нечего!

Завершив свой эмоционально напряжённый внутренний диалог, я вошла в личную почту и написала мужчине с именем Ангела письмо следующего содержания:

Привет,

Я очень долго думала и переживала, прежде чем написать это письмо. Ты, возможно, правильно сделал, что отказался от меня и наших отношений — я часто вела себя как ребёнок, а не как любящая женщина.

Мне не хватило опыта, мудрости, чтобы сделать тебя счастливым, дать тебе покой и комфорт. За это время я осознала свои ошибки. Безумно жаль, что жестокие обстоятельства уже не дадут мне показать, что я могу быть Женщиной-партнером, на понимание и заботу которой можно рассчитывать.

Я благодарна тебе за все хорошее, что у нас было.

Я понимаю, что такого замечательного мужчину как ты я уже не встречу, но если вдруг встречу того, кто сможет сравниться или лучше, я, надеюсь, что более не повторю своих ошибок.

У меня к тебе есть просьба, — скажи мне, пожалуйста, какие качества мне необходимо в себе развить, чтобы понравится такому мужчине как ты и сохранить его любовь?!

Говорят, время лечит. Мне трудно пока в это поверить. Но это не имеет значения. Я буду рада твоему счастью.

Это было классическое амортизационное письмо по М.Е. Литваку.[4] Все эти девять месяцев я только и делала, что читала и слушала психологов. Самое время воспользоваться накопленными знаниями. Правильно составленное амортизационное письмо, по словам Литвака, должно произвести мощный эффект — либо мужчина вернётся, либо я излечусь.

Душой я не кривила — я была искренне согласна с каждым словом и много раз уже писала Ангелу что-то подобное. По наитию. Но сейчас все было по-другому. По науке. С грамотно выверенной композицией — завязкой, кульминацией и развязкой.

На этом я не остановилась и, немного посомневавшись, всё же написала письмо еще одному человеку. Уже бывшей телеведущей чеченского телевидения Кристал Каллахан. Зачем — этого я сама не могла себе до конца объяснить. Находясь в больнице, я вспомнила свою первую кулинарную удачу и подумала, а вдруг кураж Каллахан и сейчас принесёт мне очередную победу?!

Здраствуйте, Кристал,

Мы с Вами лично не знакомы, но я знаю Вас по Вашей передаче и благодаря Вам освоила пару рецептов чеченской кухни. Я прочла Вашу удивительную историю в интернете и подумала, что именно Вы сможете дать мне хороший совет. Ведь Вы умеете принимать нестандартные смелые решения.

Дело в том, что я любила одного человека и проиграла в борьбе за наши отношения. Он сейчас не со мной и вряд ли будет со мной, хотя я все еще продолжаю на это надеяться.

Я очень хочу изменить своё «сегодня» — не оглядываться назад с сожалением, а творить свою жизнь и радоваться волшебным переменам, происходящим в ней. Но я не знаю, с чего начать. Мне не хватает смелости и я хожу по кругу. Может быть, у Вас найдется для меня совет?

Огромное Вам спасибо!

Пока я писала второе письмо, мне неожиданно пришел ответ на первое. Я расстроилась, ведь я не рассчитывала на такую быструю развязку. А как же сомнения, раздумья?! Неужели хвалёное амортизационное письмо потерпело в моем случае сокрушительный провал?!

Спасибо за все тёплые слова мне оч приятно ты большая умничка

Мне кажется у тебя всё на правильном пути не останавливайся и не унывай. покажи себя стремись к независимости это главное, мужчины больше уважают не зависимых а дальше сама увидишь с кем тебе быть, сейчас просто отпусти ситуацию и плотно занимайся своими делами.

От души желаю всего тебе.)

Текст был тёплым и искренним. И кое-где даже со знаками препинания. И зачем-то нелепый смайлик в конце.

Я оценила, Дорогой, спасибо! Но прости, пожалуйста, о какой независимости ты пишешь?! Не хочу показаться занудой, цепляющейся к словам, но сколько раз я проводила отпуска — одна, вечера — одна, без тебя, и не жаловалась?! Разве я хоть раз требовала отчета, где ты и с кем?! Разве это не независимость?!

Да, я скучала и тосковала, и регулярно озвучивала это. Но разве в этом есть что-то предосудительное?! И тебе нравилось слышать, как я скучаю, пока ты не принял решение — жить дальше без меня. А я не смогла вовремя остановиться. И, судя по всему, стала зависимой женщиной, которую не уважают мужчины.

А может, я была слишком послушной и предсказуемой? Соглашалась там, где ты ожидал, что буду настаивать на своём?! Странно, мне помнится, ты как раз меня и ценил за то, что не спорю по пустякам и стараюсь понять тебя.

Что же, в любом случае, сейчас я снова соглашусь с тобой, — ты прав. Я добровольно сделала тебя центром моей Вселенной. Я расслабилась и то, что случилось, полностью выбило почву у меня из-под ног. Тогда, когда наступил КОНЕЦ.

15. Конец

Эй, прекрасное солнце,

Красивые просторы,

Я потеряла любовь.

Я потеряла любимого

Навсегда.

Сердце из моей груди —

Взорвись, разорвись

И на кусочки разлетись.

Как тебе неспокойно,

Как же тебе неспокойно

Сегодня.

Эй, холодные ручейки,

Высокие горы

Меня предал тот,

Кому я поверила навсегда.

Не прощайте горы

Такую любовь,

Не свети, солнце

Таким предателям.

Кавказская песня

Ранний октябрь. Пятигорск. Мы стоим на берегу Новопятигорского озера. Я прошла к пирсу и замерла у самой воды. Он остался в стороне, чуть поодаль.

Кроме нас не было ни души. Солнце ласково согревало теплом кожу. За какие-то четыре дня на Кавказе я узнала о своём любимом больше, чем за недели часовых телефонных разговоров. И это разрушило мой прежний привычный мир. Мне приоткрылась другая жизнь — его личная. Новая. Без меня. Жизнь, к которой я не имела уже никакого отношения. Стоило приехать и все сомнения разом превратились в мучительную определенность.

Когда, ещё в Москве, я, поднималась по трапу самолёта на Минеральные Воды, меня переполняло предвкушение и радость встречи. Энтузиазм разбился о реальность.

Против моей воли сознание выхватывало из потока событий мелочи и складывало их в единую мозаику. Вот он встречает меня из аэропорта на такси, поскольку его собственная машина не на ходу. Он занимает место впереди, справа от водителя. Я сажусь сзади, через некоторое время устало прислоняю голову к стеклу и замечаю на стекле ночного такси символы поцелуев — это на мгновение отразился экран его мобильного телефона, в котором он в этот момент что-то сосредоточенно писал. Не стоит паниковать, наверняка, просто племянница соскучилась, — успокоила я себя.

— Откуда Вы? — спросил таксист.

— Гостья прилетела из Москвы. Я сам из Грозного. Живу там и в столице. Мотаюсь по делам, — спокойно ответил Ангел.

Таксисту вовсе не обязательно знать, что ты его любимая женщина, это глупо, — я снова легко нашла объяснение, хотя слово «гостья» неприятно резануло слух.

Однако разрушительные мелочи беспощадно продолжали сыпаться дальше: непрекращающийся писк поступающих ночных сообщений; двусмысленные фразы и шутки друга Ангела, когда мы вместе ужинали в ресторане, и краснеющие всякий раз уши любимого мужчины. Его отстранённость и раздражительность.

Банальные, но очевидные детали. Их было так много и, навалившись на меня все сразу, они выдали мне то, что я упорно не хотела видеть, но наконец-то увидела. Услышала. Прочувствовала всем своим существом.

Теперь, спустя всего четыре дня, итогом которых стало краткое, но мучительное для обоих объяснение по-взрослому, то есть без упреков и по существу, я, будто в оцепенении, стояла у озера и с ужасом думала — через несколько часов мой самолёт улетит на Москву, а я уже никогда не буду такой, как прежде.

Если бы не природа невероятной красоты, я бы не выдержала и плакала не переставая. Но слёз не было. Меня завораживало великолепие и безмолвность озера. Его величие предавало мне сил — я почувствовала, как где-то внутри набирает сил решимость не отступать, а бороться за то, что важно для меня. Ведь мне есть, что терять. Как и ему.

Несмотря на всё случившееся, я была благодарна Ангелу за романтические моменты, которые он постарался создать для меня в мой, по-видимому, последний приезд на Кавказ. Перед глазами еще стояли восхитительные виды горных пейзажей — накануне мы весь день провели в Приэльбрусье, поднялись и на сам величественный Эльбрус.

Ангел всегда стремился порадовать меня романтическими сюрпризами — будь то неожиданное свидание вместо озвученного похода на рынок, или внезапное сообщение, что ждёт меня с моими любимыми тюльпанами в кафешке напротив в середине рабочего дня. А какой незабываемой и насыщенной приключениями стала совместная поездка во Вьетнам, подаренная мне на день рождения! И, конечно, ежедневные милые сердцу пожелания «доброго утра» — в любое время суток как условный сигнал, что он соскучился.

Но больше всего я была благодарна Ангелу за моё имя. Это был, без сомнения, самый ценный его подарок. Еще никому до него не пришло в голову назвать меня так ласково и просто — «Манюся». Раз услышав, я почувствовала, что имя всегда было моим, просто я сама этого не знала до появления в моей жизни мужчины с именем Ангела. Как и не представляла ранее, что способна так любить мужчину — глубоко и естественно, как часть самой себя.

Только Ангелу позволено называть меня «Манюсей», потому что это очень личное, интимное обращение. Так звучала его любовь ко мне.

Но что теперь? Он стал со мной другим. Я больше не его Манюся. Не могу ей быть. Не должна ей быть.

Во всем происходящем в те минуты было что-то торжественное, судьбоносное. Я понимала, что эти мгновения навсегда останутся в памяти и в моём сердце, и не хотела портить будущие воспоминания банальной истерикой. Слёзы случатся позже, в аэропорту. А пока мы стояли порознь. И молчали.

Только его телефон разрывался от звонков. Вероятно, с работы. Он сбрасывал трубку.

Устав стоять, я присела на деревянный пирс. Он не двигался с места, чтобы встать поближе ко мне. Это расстояние между нами было мучительно.

— Пожалуйста, ты мог бы сесть со мной? — позвала я.

Он подошел и опустился рядом.

— Тут безумно красиво — сказала я и положила голову ему на плечо. Слеза поползла по щеке. Он нежно стёр её, проведя пальцем по проторенной слезой дорожке.

— Не расстраивайся так. Говорят, я приношу удачу, — он грустно усмехнулся, но по моему искривившемуся от боли лицу понял, что хуже шутки не придумаешь.

— Прости. Я просто не знаю, что сказать, — он взял меня за руку и крепко, но с нежностью сжал мою ладонь.

— Ничего не говори. Давай посидим немножко.

— Давай.

Мы молча посидели ещё несколько минут.

— Манюсь, я вызову такси, иначе в аэропорт можем опоздать.

— Да, конечно.

Он позвонил куда-то. Водитель пообещал подъехать уже через три минуты.

Это что, уже финал?! Такая короткая и банальная история получилась из любви, которую я считала невероятным чудом, случившимся в моей жизни?! Но мы ведь только начали наш путь! А как же наши планы?! Всё не должно так банально закончиться, — стучало в моей голове. — Я не хочу! Я не согласна! Может быть, всё ещё можно спасти?!

— Как ты думаешь, всё наладится? У нас…всё будет хорошо?! — спросила я.

Он помедлил, но ответил утвердительно:

— Конечно, всё будет хорошо. Даже не сомневайся.

В такси я крепко держала его за указательный палец и молила про себя, чтобы он не убрал руку. Я хотела прочувствовать связь между нами. Запомнить ощущение близости, несмотря на то, что ощущать эту близость теперь было ещё и больно. Но для того, чтобы осознать новую реальность до конца, требовалось время.

Не потерять ощущение его пальца в моей ладони вдруг показалось самым главным, непременным условием того, чтобы всё снова стало хорошо. Только не оттолкни меня, только не убери руку!

Он не отпустил руку. Так мы и ехали около часа. Я держалась за его палец. Он молчал. И таксист молчал. И я тоже, конечно, не проронила ни слова.

В аэропорту я постаралась попрощаться как можно быстрее — мне нужно было остаться одной. Я чувствовала, что вот-вот случится истерика и мне не хотелось, чтобы он оказался свидетелем моего отчаяния. Я не собиралась устраивать драму, но она всё же случилась.

— Ты приедешь?! — спросила я сквозь слёзы. Всё тело била внутренняя дрожь.

— Конечно, приеду! Только давай без трагедий, ладно?!

— Я стараюсь. Давай, уходи, пожалуйста.

— Хорошо, пока, до встречи! Не переживай так! Всё хорошо.

— До встречи.

Мы обнялись. Он пошёл к выходу. Как в кино, в последний раз обернулся перед стеклянными дверьми аэропорта и потом, не оглядываясь, направился к тому же самому такси, которое ждало его, чтобы увезти обратно в Грозный.

А я прошла на паспортный контроль. После всех процедур безопасности я села в пластиковое кресло и приготовила пачку одноразовых носовых платков. Но слёз не было. Состояние было оглушённым. Я словно провалилась в полудрёму.

Когда вдруг все ожидающие вскочили и куда-то делись, до меня дошло, что объявили посадку на рейс. Я отправила Ангелу смс, что сажусь в самолёт. Ответа не было.

В самолёте, наконец, слёзы закапали из глаз. Вот и всё. Всё кончено.

Мне досталось место рядом с двумя старушками. Это был приятный бонус небесной канцелярии. Только присев с ними рядом, я уже знала — мне послали скорую помощь. Это не случайно, что-то или кто-то должен был немедленно смягчить полученный удар.

Я помогла старушкам разместить их вещи в отсеках для багажа наверху. Они, конечно, заметили мое заплаканное лицо, спросили, что случилось и принялись утешать.

Одна из пожилых дам проживала похожую историю — вот уже пять лет она моталась в Минеральные Воды к своему местному возлюбленному. Тот считал, что взрослым людям уже поздно менять свою жизнь. Она много лет живёт в разводе с первым мужем. Он — вдовец. У обоих взрослые дети. Романтика относительно частых встреч их вполне устраивала. Несколько раз женщина, по разным причинам, пробовала порвать эту связь, но у неё не получалось и она прилетала снова и снова. Неужели это и моя перспектива, разве этого я хотела?!

Весь полёт пенсионерки делились со мной эпизодами из их непростой жизни, не забывая то и дело успокаивать меня. На прощание одна из них сказала:

— Вот увидишь, ты будешь ещё нас вспоминать добрым словом и благодарить Бога за то, что всё случилось именно так.

Я была невероятно признательна этим двум простым русским женщинам, с такими разными личными судьбами, но объединённых одной общей способностью — к искреннему состраданию и сопереживанию.

После приземления я включила телефон и на меня одно за другим обрушились смс:

Манюся, как долетела? Как там погодка в Москве?!

Родная, дождись меня! Я знаю, что многое делаю не так как нужно!

Я приеду! Ты только дождись меня!

Через две недели придёт груз и у меня получится вырваться!

Держись, родная! Столько всего прошли вместе и это пройдем!

Я ждала. Правда ждала тебя. И держалась, как могла. Хотя с каждым днём, с каждым месяцем всё более затухающего общения и всё реже произносимых призрачных обещаний делать это становилось всё труднее.

В итоге нашей совместной борьбы и изматывающих попыток сохранить отношения ты поступил по-мужски — взял ответственность за решение на себя, подвёл черту и попросил не ждать.

Тот день у озера стал нашим последним днём вместе. Однако я верю — ты сделал всё, что мог.

Я всё еще жду тебя. Несмотря на то, что не хочу больше ждать. И не должна больше ждать — даже не потому, что ты попросил меня об этом, а ради себя.

И всё же… Увижу ли я тебя когда-нибудь, мужчина с именем Ангела?!

Эпилог

Это не история о счастливой любви — здесь не будет красивого финала. Это жизнь.

Иногда мы сражаемся изо всех сил, но все равно обречены на поражение. Иногда, делая то, что считается правильным, мы становимся самыми несчастными людьми, а ошибки вдруг дарят нам мгновения счастья.

Я боролась. Побеждала себя. И ошибалась. Я хотела вернуть. И пыталась отпустить. Пока у меня не получилось — ни то, ни другое. Но ведь будет и следующий раунд?!

Я вступаю в новую жизнь. Проигравшей.

В моем сердце — любовь.

Примечания

1

Из текста песни «Арина-балерина», группа Секрет

(обратно)

2

Из песни «Что ты имела» группы «Несчастный случай»

(обратно)

3

Текст песни «До свидания», исполнитель Лариса Долина

(обратно)

4

М. Е. Литвак, психотерапевт, автор книг по популярной психологии

(обратно)

Оглавление

1. Фиксация убытков

2. Мой любовник — космос

3. Девочки, на уколы

4. Девушка, к которой муж приходил каждый день

5. Чёрный лебедь

6. Мама

7. Аслан

8. Цыганка Маша, или ночной наговор

9. Алинка

10. Чудес не бывает

11. Не кормите Лярву!

12. Телевидение приехало!

13. Перед стартом

14. Проигравшая в любви

15. Конец

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg