«Нянечка»

Александр Чуманов Нянечка

Рисунок В. Ганзина

Феня приходит на работу в шесть утра, хотя нужно на час позже, и за всю жизнь не было случая, чтоб опоздала. Она открывает двери ясель своим ключом, который ей с незапамятных времен безраздельно доверен.

Обязанностей у ясельной няни много. Она моет полы три раза в день, кормит детей, сажает их на горшки, одевает на прогулку и раздевает потом, укладывает спать… Кроме того, во всем помогает воспитательнице.

Больше всего Феня любит, в чем, конечно, никогда никому не сознается, если воспитательница заболевает, и заведующая просит ее поработать одну. Все в садике об этом давно знают, знают и родители детей и тихонько посмеиваются иногда.

Оставаясь одна, Феня Ивановна поспевает всюду. Она рассказывает детям сказки, многие из которых на ходу выдумывает сама, показывает Диафильмы, проводит занятия. Она моментально приспосабливается' к почти ежегодно меняющейся программе и, несмотря на свои четыре класса, оконченные лет сорок назад, вполне справляется со всеми трудностями.

Детей Феня не наказывает никогда. Она делает обиженное лицо, кажется, что вот-вот заплачет, умолкает, и дети сами начинают успокаивать свою няню. Впрочем, они редко обижают Феню. Она участвует в их шумных играх, восстанавливает справедливость прежде, чем кто-то подерется из-за игрушки.

Еще нет и семи, а первый заспанный родитель уже, шумно дыша, вбегает в раздевалку, неся на руках неумело одетого ребенка.

«Феня Иванна! — кричит он с порога свои обычные слова. — На работу опаздываю, вы уж, пожалуйста, разденьте Ленку сегодня сами!»

Феня отпускает вечно спешащего папашу, раздевает невыспавшуюся и орущую оттого Ленку, тащит ее в группу кормить рыбок в аквариуме. Постепенно девочка успокаивается, принимается за игрушки.

Скоро раздевалка наполняется народом. Многие дети плачут. Феня вытирает им слезы и сопли, меряет температуру, смотрит горло… Воспитательница приходит позже.

Иногда некоторые молодые воспитательницы, как правило, «ставят на место» Феню. Она очень обижается, растерянно приглаживает редкие седые волосы, отходит. Но сердится недолго, быстро все забыв, снова вмешивается, снова дает советы, снова берет на себя, если не всю, то большую часть работы.

Вечером, если воспитательницы нет, Феня необыкновенно строга. Она сидит за столиком в очках и, когда кто-нибудь из детей с диким воплем: «Мама!» бежит к дверям, его останавливает суровый оклик: «Отпрашивайся!». Ребёнок несколько раз мямлит что-то. Двое при этом ждут педагогического эффекта, третий — когда сжалится Феня Ивановна, зная, что это случится скоро.

Бывает, что родители по разным причинам вечером опаздывают намного. Тогда, вымыв пол и прибравшись, Феня ведет детей в свою девятиметровую комнатенку. Для таких случаев у нее все есть. Игрушек и книжек у Фени не меньше, чем в садике. Конфеты и лимонад не выходят никогда. Есть даже кроватка на колесиках, потому что иногда нерадивые родители не приходят вечером вовсе.

Однако, как правило, все бывает в порядке. Ясли пустеют, и только у Фени в группе еще долго горит свет. Феня моет с мылом игрушки, пылесосит всевозможных «мишек» и «кисок», принесенным из дома утюжком переглаживает детские штанишки и кофточки, не доверяя прачечной.

Домой Феня возвращается поздно. Она выпивает стакан чая с булочкой, ложится спать и долго не засыпает.

Своих детей у Фени нет и никогда не было. Замуж в свое время никто не взял — еще в детстве она поранила руку и, когда пошла гангрена, руку пришлось отрезать по самое плечо…