«Роман Бо»

Дмитрий Болотов

Роман Бо

Оглавление

Часть первая.

Любовный сплетень

Часть вторая.

Порнуха

Часть третья.

Оп°здыш

Часть первая

Любовный сплетень

I.

II.

III.

IV. V.По направлению к озеру

VI.Фагот

VII.Сыграть трупа

VIII.Вынес яйца

IX.Им это нужно

X.На этажи и на столы

XI.Летом XII.Холодной на ходу щекой

XIII.Страна залуп

XIV.Золотой век

XV.Хорошие тексты

XVI.Вместо этого XVII.С человеческим лицом

XXIII.Читка

XIX."Запорожец"

XX."Маршон"

XXI.Калейдоскоп

XXII.Пиздец Бо

XXIII.

XXIV.

XXV-XXIX.Разговор о любви

1. Физиология

2. Точка зрения

3. Поставить проблему

4. Творящая сила

5. Закрытость неуместна

XXX-XXXI. Одноклассники XXXII. Это следовательно

XXXIII.

XXXIV. Мастер Бо

XXXV. Руки Слайка

XXXVI. Эстонцы

XXXVII. Фашисты

XXXVIII. Воры XXXIX. Неровное сердце

XL. Памятниk

Часть вторая.

Порнуха

I.

II.

III.

IV.

V.

VI.

VII. Яблочный Пловцер

VIII.

IX.

X.

XI.

XII.

XIII.

XIV.

XV. Подарки

XVI.Записки

XVII.

XVIII.

XIX. Ужасная судорога

XX.

XXI.

XXII.

XXIII.

XXIV.

XXV.

XXVI. Черемуха

Часть третья

I. Шива-навыкат II. Конец Жени Доброго

III. Две справки

IV. Маленький автобус

V. Зеленые жопы

VI. Гол

VII. Борода в колесе

VIII.

IX. Руки Кьюрмиха

X. Дракон

1. Эпилоги

1. Для И Линь Шин

2. Для Силь-Бухры

3. Для Слайка

4. Для И Линь Шин ? 2

XII. Воспоминания сестры Ру

Редкие люди

103

Девушки

313 ("Рисуют все")

Кинг-конг (Пилька)

Килрак

XIII.

XIV. Краткий указатель поступков

XV. Дашка-зверушка

XVI. Фидельбойм

XVII. XVIII. Шарик и Жмурик (Эпилог для Килрака) XIX. Неотъемлемая жизнь/ Гениальная мысль

XX. Временение

XXI. Пропавший ребенок

XXII. Карлик умер

XXIII. Между душем и Плуцером

XXIV. Шмель

XXV. Дерево

Оп°здыш

Часть первая

Любовный

сплетень

I

Слайк бегал голым по коридору.

Величку исключили.

313.

415.

Петя опять спятил.

ГПП.

Карлик подглядывал в душе.

Роман потерял роман.

Кьюрмих умер.

103. 107. 108.

Дорцев ходит по Пяльсони и всех трахает.

Пьяный Плуцер пиздит пьяных эстонцев, ссущих в раковины.

Текстлистов с Трахвальским разрисовали стены Тийги семяизвержением.

Грегуар играл в футбол, сломал ногу и прыгал на одной ноге как кенгуру.

Затраханный жизнью Парников живет в Подсобке с женой и двумя детьми, смотрит футбол по телевизору и курит в коридорных нишах.

Аркан на Кре ест сосиски сырыми прямо из морозилки.

Страхосельский с Пьяным Подростком и Женей Добрым пиздят книги из библиотеки и ходят всюду как банда.

Серж ходит по Пяльсони в белых резиновых сапогах.

Асыка ходит по Пяльсони в голубой пижаме.

Климуха ходит вся в белом и всем радуется.

Солоничу все остопиздело.

Борис-культурис ел белки.

Килрак - розовый поросенок.

II

Слайк пиздит яблоки в овощном.

Величка в черной курточке с красным воротничком с болезненной и маленькой Карлинской.

Танька повесила над своей кроватью в 313 розовощекого Витька и всячески ему поклонялась.

Климуха повторяет: "Страшная тайна! страшная тайна!"

Ей на голову села ворона.

Маску не брали в Подсобку. Маска разрисовала стены 415 Силь-Бухрой. Тогда Маску звали в Подсобку, но она оскорбляется, бросает универ и уезжает в Крым.

Петя опять спятил, но ему никто не верит.

ГПП улыбается.

Пилька стирает пеленки в женском душе.

Слайк пиздит лимоны у Степы из-под кровати. Степа прячет лимоны в тапках. Тапки скисли.

Роман подглядывал в душе за карликом для романа.

Кьюрмих запретил Роману романы.

У Бера зеленые очки.

У Гну красные штаны.

У Бо ВЭФ.

Дорцев ходит по Пяльсони и всех затрахал.

Слайк курит в коридорных нишах невкусную сырую "Румбу".

Парников курит "Рухну".

Солонич курит только "Экстру" и "Леек". Перед курением он просушивает их на батарее. Пересыхая, они у него при курении потрескивают, а то и постреливают.

Слайк смешно показывает, кто как курит. Слайк бросает курить, чтобы еще смешнее показывать.

Плуцер готовит плов в тазу и кормит им всех, кроме эстонцев, ссущих в раковины.

Пам спит наверху над Сержем и каждое утро прыгает в плавках на голый пол.

Раам-Равец спускается с Бо в подвал и показывает ему насос, выкачивающий воду из-под земли.

Борис-культурис варит картошку мелконарезанной, чтобы быстрей.

Килрак - просто розовый поросенок.

III

Карлинская всегда убивала Бо своей бледностью.

Юла Рогтев вернулся из армии еще розовощекее, розовощечее, рзвщееее.

ГПП приходит в 103 и то ложится на кровать, то падает с нее под презрительно-любопытными взглядами.

Военный комендант врывается в Дурку, чтобы лично освидетельствовать Бера. Бера забрали в армию. Бо отрывает от всех рубашек рукава и воротнички и провожает Бера в армию, помахивая ВЭФом и оторванными воротничками.

Кьюрмих писал письма Солоничу в армию.

Карлик подглядывал в душе.

распухшими изрезанными

Дорцев вернулся из армии с огромными мозолистыми руками, ходит по Пяльсони и всех трахает.

Кьюрмих в армии выучил французский.

Парников в армии печатал на машинке и попал под "Запорожец", выходя из бани.

Бер переходил через дорогу в зеленых очках и попал под "Запорожец", и попал в больницу с сотрясением мозга.

Бо попадает на велосипеде под троллейбус, разбивая очки и позвонки.

К Беру в гости пришел одноклассник, трахнул его утюгом по голове и попытался вынести телевизор. По телевизору показывают Кьюрмиха. Кьюрмих умер.

Бер ходит по Пяльсони в зеленых очках с красной повязкой на голове.

Две женщины напоили Бера, усыпили его, разделись и подлегли. Бер в ужасе просыпается.

В Коктебеле Бер спал в красном спальном мешке на берегу у костра, и ночью на него наступил хип. Бер в ужасе просыпается.

Хипы у костра пели:

Нас было 28 в танке,

В живых остался я один,

Моих товарищей останки

Залил пылающий бензин.

Силь-Бухра приговаривает: "Пиздец, Бо, пиздец". Бо сочинил стихотворение про Силь-Бухру:

Маска врезалась в масыну,

Всмятку смяв масыну ту,

Тут, поняв свою осыпку,

Распрямила на лету,

Тут водила вылез с матом,

Он, м-мудак, остался смятым.

Пьяный Безудыч бросает бутылку в голову Солоничу.

Солоничу все остопиздело.

Пьяный Безудыч бросает бутылку в голого Солонича с криком: "Розовый поросенок Килрак!"

IV

Слайк пишет диплом в четырехкомнатной квартире. Разложив на полу бумаги, он ходит по ним из комнаты в комнату, заправляя свитер в облезлое трико.

Величку исключили за красный воротничок. Исключенный Величка жил в Ленинграде, шил варежки в каком-то кооперативе и учил итальянский, спускаясь по эскалатору.

Текстлистов с Трахвальским придумали игру, спускаясь или поднимаясь по эскалатору, всматриваться в лица спускающихся или поднимающихся навстречу людей до тех пор, пока среди них не окажется кого-нибудь, придумавшего ту же игру.

313 придумала "Рисуют все". Каждый, кто заходит в 313, должен нарисовать картинку акварельными красками или гуашью. Картинка вешается на стенку и все любуются ей и говорят о ней, пока не заходит следующий и не рисует новую. "Все рисуют" несколько лет.

Иногда в 313 заходит Эму. Эму нарисовала "Синяки под луной".

Карлик придумал подглядывать в душе.

Какая-то эстонка придумала мыть ноги в раковине на кухне.

Дима А. мазался одеколоном, толсто намазывал масло и спал без трусов.

Аркан ест сосиски сырыми прямо из морозилки, дуя на озябшие пальцы, быстроперелистывавшие Сологуба.

Бо жил на Каре с Арканом и Димой А. у тети Поли с дядей Полом. У тети Поли с дядей Полом бывали запои, когда они лежали в каких-то тулупах под одеялами и не топили, а только еле стонали, приподнимая головы.

Бо с Димой А., тетей Полей и дядей Полом смотрят по телевизору "Аквариум". Внезапно пропадает звук, но изображение остается до конца концерта.

Розовый поросенок Килрак придумал песню про черный трамвай. ПолПяльсони сбегается на подоконник послушать розового поросенка.

Текстлистов с Трахвальским придумали песню про горячего коня.

Плуцер придумал слово "оп°здыш". Опездыш - это полено-карлик. Раньше Плуцер ходил по Пяльсони с этажа на этаж и жил с разными женщинами. Но когда Грегуар сломал ногу, Плуцер сломал ему костыль из тополя и стал ухаживать за ним. И женщины спустились за Плуцером со всех этажей и стали ухаживать за Грегуаром вместе с ним. Поднявшись на ноги, Грегуар стал жить с разными женщинами Плуцера.

V

По направлению к озеру

На первом этаже103 с Бо, Бером и Гну,

107 с Бо, Грегуаром и Плуцероми

108 с Бо, Дорцевым, исключенным Величкой, Сержем

и Парниковым.

На третьем этаже 313 с "Рисуют все", какой-то женщиной с вороной на голове, розовощеким Витьком, Страшной Тайной и твердым словом.

На четвертом - 415 с Вороной на голове, Силь-Бухрой и Конфеткой.

На втором этаже как бы ничего нет, там как бы никто не живет и почти никто никогда не бывает. Бо с Вороной на голове идут на второй этаж выяснять отношения в коридорной нише. Бо с ВЭФом, Ворона на голове с вороной на голове.

Кто-то придумал запираться в Подсобке. Дорцев с Величкой запираются в Подсобке и что-то пишут. Дорцев ходит по Пяльсони и трахает всех тем, что они с Величкой как бы написали.

Величка странно вел себя с болезненной и маленькой Карлинской.

Плуцер жил с разными женщинами, Шива - со всеми.

В Кярику Парников с какой-то женщиной на руках проносится по направлению к озеру.

Дорцев с Романом и Колей-убийцей приводят на Херне каких-то первокурсниц. Дорцев старается соблазнить в танце одну из них, но она соблазнилась Романом, а другая целуется с Колей-убийцей, но вырывается от него, выбегает к первой, и они, взявшись за руки, убегают по ночному Херне.

Роман громко хихикает.

VI

Фагот

Бо, Бер и Гну проносят по Ванемуйне голую, скользкую, пьяную, проскальзывающую на поворотах женщину. От них отстает какой-то эстонец, как бы показывая, куда нести, и откуда уже приподнимаются из темноты кроваток перепуганные детские головки.

В Подсобке бледная маленькая Карлинская благодарит Бо, Бера и Гну дорогими сигаретами, дрожащими в их липких пальцах.

К Беру приехал брат с Фаготом и бабой, которая на всех вешается. Бо, Бер, Брат и Фагот запираются в 103 и пьют ром, пока баба не начинает на всех вешаться. Один Фагот не пьет, а делает вид.

Бо, Бер, Гну, Брат и Фагот несут повесившуюся бабу к Главному зданию с колоннами, но доносят ее только до фонтана перед библиотекой, еще размазывающего по воздуху последние брызги холодных струй.

Бо с Бером провожают Брата на автовокзал, а на обратном пути Бо рассказывает Беру ужасы про Афган. Перепуганному Беру с трудом удается довести его до Пяльсони.

На следующее утро Фагот с бабой на коленях как ни в чем не бывало сидят на кровати Бера и пьют пиво прямо на глазах у комиссии. Фагот не пьет, а делает вид. Бо судорожно прячет пустые бутылки в стенной шкаф.

На следующее утро профессор Карма приходит на Пяльсони пристыдить русских филологов на сорока языках. Профессор заговаривает с Бо по-китайски. Вместо ответа Бо судорожно натягивает брюки. Голый Бер мычит из-под одеяла в ответ на иврит. Парников лежит наверху и курит "Рухну", и когда профессор начинает его пристыжать, медленно отворачивается к стене.

Бо, Бера и Гну выгнали из общаги. Бо, Бер и Гну идут на танцы в Железку. Величка с Карлинской пляшут в Железке с гегемонами на концерте "Зоопарка". Бо, Бер и Гну знакомятся на танцах с девушками и приводят из на Пяльсони. Девушки жмутся.

Гну снимает красные штаны и становится под последние брызги холодных струй.

VII

Сыграть трупа

Розовый поросенок Килрак жил на Херне с Видиком.

Бо с Килраком радостно идут на Херне.

Бо со Слайком спорят, можно ли сыграть трупа. Спрашивают у Дашки. Дашка стала на сторону Слайка. Тогда Бо ложится на пол и помирает.

Бо со Слайком слушают Кримсона. Бо раскачивается в кресле и пожирает глазами Дашку. Дашка сидит неподвижно и непонятно улыбается.

На следующее утро Бо приходит к Слайку и видит в приоткрытую дверь, как она спрыгивает с его волосатой груди. Тогда Бо приходит к себе, закрывается, накрывается с головой красным шерстяным одеялом и старается зарыдать, повторяя: "Господи, возьми меня отсюда".

Слайк с Дашкой идут на студенческую конференцию, стучась по дороге к Бо.

Когда Бо приходит на конференцию, в перерыве между докладами они выходят из Главного здания покурить, и Бо смотрит, как она курит, подставляя ему счастливый после бессонной ночи профиль.

Вечером Бо с Дашкой без Слайка идут звонить. Бо искоса посматривает на Дашку и прислушивается в приоткрытую дверь к ее счастливому после бессонной ночи голосу.

Летом Слайк с Дашкой остаются на Пяльсони, и у них заводятся мандовошки.

VIII

Вынес яйца

В Москве Бо провожал Петю с чемоданом на вокзал, и охранник с красной повязкой ударил палкой по спине какого-то бомжа.

Бо с Петей сдают зачеты самыми последними. Толстая добрая Метса ставит зачет за то, что когда Бо подрабатывал рабочим по залу в магазине "Руккилилль" на окраине города, то перед праздником вынес ей яйца.

Некрасивая Пярли открывает им дверь босиком и не хочет ставить зачет. И это видно по всему, и по ее босым ногам.

Петя опять спятил, и вешает всем, что Плуцер специально простужает его сквозняками, и боится отравиться пловом. Бо устраивает Петю в Профилак под своим именем. В Профилаке Петя будет жить в двух-трехместке с Лейбовым или Масловым и питаться три-два раза в день, но Петя сбежал из Профилака к Грегуару и пожаловался ему на Плуцера.

IX

Им это нужно

Дорцев вернулся из армии разочарованный, что на Пяльсони все помнят, но никто не ждет. Бо помнит, как на похоронах Кьюрмиха Дорцев размахивал пистолетом.

Бо приходит из армии и встречает на Тяхе Пама, Романа и Диму А., закончивших военную кафедру и вернувшихся из военных лагерей. Они едят на Тяхе, а потом идут на Пяльсони и пьют, пока Бо не опаздывает на автобус, и они с Памом с чемоданом несутся на автовокзал.

Бо едет в автобусе с Гу, похожей на мышку-норушку. Разгоряченный Бо расспрашивает ее про культурную жизнь, пока он был в армии. Отвечая, Гу засыпает, медленно склоняя маленькую голову на его наэлектризованное за два года плечо.

Гу проспасала от армии полПяльсони.

На первом курсе в колхозе Бо влюбился в И и долго искал сарай, чтобы пристать, но когда он только протянул к ней руки, и слова признания зашевелились на его губах И умело отвергла его со словами: иди к эстонкам - им это нужно.

Но Бо не пошел, и после этого продолжал упорно ходить за И, пока не увидел ее в постели с Парниковым.

Однажды они сидели втроем в 108 на своих кроватях и, услышав звон бьющегося стекла, И сказала, что никогда не понимала удовольствия бить стекла. На что Бо сказал, что женщинам не понять. На что она спросила: ты что, мужчиной себя почувствовал?

И побежденному Бо ничего не оставалось, как пробкой вылететь из комнаты.

X

На этажи и на столы

В 108 живут в-8-ром. Бо спит наверху налево от двери. Под Бо, завешиваясь одеялом, спят Парниковы. За книжной полкой у окна спит Серж со своей Сержихой. Над Сержем еще не исключенный Величка со своей еще беременной женой. Наконец, с другой стороны от окна одинокая кровать Дорцева. Обычно Дорцев не спит на ней, а сидит с неподвижной и бледной как статуя девушкой. Всю ночь они курят и проветривают, искры гаснут на ветру, и почти не разговаривают. Только иногда Дорцев, значительно затягиваясь в паузах, расскажет о себе что-нибудь долинное, или она что-нибудь споет своим жалобным голосом.

Вскоре Дорцев расстается со своей маленькой ночной статуей и его жизнь возносится из стовосьмой куда-то в Подсобки, на этажи и на столы. О Дорцеве ходят легенды. Дорцев ходит по Пяльсони и трахает всех легендами о себе.

XI

Летом

Летом Бо с Вороной на голове поехали в Крым. В Крыму Бо заболел и стал задыхаться. Ворона купила ему анисовые капли и заставила выпить целую ложку. Задыхаясь, Бо с вытаращенными глазами в кромешной темноте южной ночи сбежал по ступенькам на кухню, и не нашаривая света, зачерпывает ковшиком воду из ведра, выплескивая из него наощупь, обливаясь, крупного южного паука, который точно плавал в ведре, когда еще горел свет.

XII

Холодной на ходу щекой

Слайк ездил в ночном автобусе с Рыжей.

В автобусе Бо в первый раз прикоснулся к женщине. Потом она призналась, что почти ничего не заметила.

В библиотеке Бо с Килраком влюбились в какую-то девушку, придумали ей имя Юля, ходят за ней по библиотеке и неприлично ржут.

В автобусе Бо познакомился с какой-то эстонской девушкой. Ей понравилось, как Бо радостно потирает ладони. Она нашла Бо в библиотеке и пригласила его к себе в гости, когда родителей не было дома.

Однажды она пришла на Пяльсони. Бер и Гну успели разглядеть ее в приоткрытую дверь. Бо пошел с ней гулять. Шел снег. Бо обнимал ее на ходу, иногда она вывертывалась и радостно шла рядом.

Они договорились встретиться на площади у "Эпы" и пойти на Пяльсони, когда соседи уедут. Бер и Гну уехали. Вдруг к Бо пришел еще не спятивший Петя, и пока он что-то говорил, Бо что-то нервно соображал на ходу, уходя.

В последний раз они встретились на окраине города и пошли в кафе в магазине "Руккилилль", чтобы Бо помог ей переводить какую-то толстую книжку по фармакологии. Когда он ненадолго обнимал ее, она выгибалась, тихо шипела сквозь зубы и быстрым движением руки сбрасывала с себя его руку.

Обратно они быстро шли вдоль длинного бледнозеленого забора, и она уже совсем не давала Бо обнять себя, отвечая холодной на ходу щекой на его настойчивые уже из упрямства поцелуи.

На следующий день она вышла замуж за своего эстонца, вернувшегося из армии.

XIII

Страна залуп

Бо с Катей Егдаловой идут по ночному Купчино и разговаривают о переименованиях улиц.

Катя вышла замуж за своего Колю-убийцу. У них три риб°нка. Они уехали в Америку. В Америке Катя выгнала Колю в шею. Коля-убийца сказал, что уезжает из Америки на войну и уехал.

Бльзак уехал в Америку и приехал из Америки креститься у Гу. Гу покрестила полПяльсони. Крестившись, Бльзак вышел из церкви на паперть и обратил внимание на работающего невдалеке человека. Тот копал яму и ему было уже по пояс. Бльзак закурил и этак неторопливо направился к работающему. Когда он подошел, тому было уже по грудь. Увидев Бльзака, он перестал копать, стоял в яме и смотрел на него.

Однажды Бльзак ночевал в 103 и у него спиздили книги. Раскрасневшийся Бльзак очень возмущался и обвинял Юлу Рогтева из другой комнаты, который заходил в 103. И без того розовощекий Юла раскраснелся в свое оправданье погуще своего обвинителя. И книги-то были какие-то странные, чтобы их красть.

Они постояли, посмотрели друг на друга, и когда Бльзак стал отходить, работающий копал яму дальше с тем расчетом, чтобы Бльзак скрылся из виду одновременно оттого, что отошел так далеко, и оттого что яма стала настолько глубокой.

Бер уехал в Америку и звал с собой Какую-то женщину. Она не соглашалась, но если бы ее подозрения насчет себя оправдались, ей пришлось бы поехать. И вот она пришла в церковь - и вдруг все разрешилось!

Аркан уехал в Америку. В Америке Аркан никуда не ездил, лежал на кровати как на Кре и вспоминал, как на Каре Дима А. мазался одеколоном и спал без трусов, а Бо в кресле со слишком крутой спинкой сочинял стихи, притворяясь читающим книгу, которую он держал кверх ногами.

Русская мама посылала Аркану в Америку сосиски посылками.

Величка якобы уехал в Америку, бросив Карлинскую в Париже после того, как ее отпиздил сутенер. Вдруг Величка в еврейской кепочке, под ручку с совсем болезненной и маленькой Карлинской вышел из музея Клюни.

XIV

Золотой век

В золотой век нашего долюбовного периода, задолго-задолго до периода Бера в зеленых очках и еще задольше до Слайка... (иногда казалось, что главное для Слайка - правильно приготовить завтрак) Бо с Килраком, еще до превращения его в розового поросенка, плясали под "Битлз" с болгарскими сигаретами в красиво полусогнутых пальцах. Тогда Бо придумал ставить стул на стол и садиться на него, побалтывая головой, покачивая свешенными ногами и поблескивая под музыку очками. Бо очень нравилась на голове какая-нибудь кепочка, а на ногах спортивные тапочки "Сланцы". А если еще и намотаешь на шею какую-нибудь веревочку, то никакие зеленые очки,

красные штаны,

белые сапоги,

голубая пижама,

никакой Грегуар, прыгающий на одной ноге как кенгуру, Слайк, бегающий голым по коридору, карлик, подглядывающий в душе, и даже никакой Парников, живущий в Подсобке с женой и двумя детьми, который смотрит футбол по телевизору, курит "Рухну" в коридорных нишах и умеет медленно отворачиваться к стене.

XV

Хорошие тексты

В золотой век нашего долюбовного периода Бо повел всех на Грапса.

Валдару играл на саксофоне. Серж поблескивал очками.

У Куузика усы как у Кьюрмиха. Оя размахивал белыми ногами.

Самовлюбленные Парниковы пошли в буфет пить коньяк с шоколадными конфетами, и там и остались.

Грапс яростно играл на ударнике, бегал на месте, вращая свободной от микрофона рукой и потрясал головой, развевая свои длинные сальные волосы и любуясь огромной тенью, отбрасываемой им на стену большого концертного зала.

После концерта Килрак сказал, чтобы не было обидно, что у Грапса, наверное, хорошие тексты.

XVI

Вместо этого

Солонич говорит про Грапса, что его экспрессия ни на чем не основана. Каубамае не совсем нравится, что Грапс разбрасывает со сцены во время концерта карточки со своим изображением.

Солонич слушает своего Вертинского и ссыт за каждым кустом.

Пьяный Солонич приходит на Пяльсони. Бо выпрыгивает в окно от Каубамаи попиздеть с пьяным Солоничем о Грапсе, но вместо этого покупает у какого-то эстонца на углу длинную бутылку "Мурфотляра" и забирается обратно к Каубамае, а пьяный Солонич полночи стоит на углу и пиздит с каким-то эстонцем.

XVII

С человеческим лицом

Бо забрали в армию. Каубамая приехала к Бо в армию. Бо пришел на КПП и стал есть то, что она привезла, виновато глядя на нее. Каубамая сняла комнату с кроватью, на которой Бо сразу уснул. На следующий день Бо с Каубамаей ездили по Омску на троллейбусах, и на каждой остановке выходили, покупали и ели мороженое и пирожки с повидлом.

И только когда на вокзале у самого поезда Каубамая вдруг заплакала, Бо посмотрел на нее с человеческим лицом.

XVIII

Читка

ГПП называет публичные чтения текстов читками.

ГПП, Пилька и Слайк читают стихи в Главном здании.

ГПП красиво не выговаривает "р" и двигает шеей на некоторых гласных.

Нервная Эму, ломая стулья, выбрасывается из аудитории.

Я п'гилечу к вам уми'гать на солнцеп°к!

И мы малиновым вареньем

П'гек'гасный к'гасим кипяток.

Слайк читает стоя, к'гасиво 'гаскачиваясь и Размахивая Руками как мельница:

В огРомном гРаде ленингРаде

В коРидоРе бРодит каРлик

Без очков с Разбитой моРдой.

Пилька читает стихи с экспрессией, которая ни на чем не основана:

Быстрее лани, мрачнее тучи,

Ебать и резать, пошли все на хуй!

После читки Раам-Равец курит с ГПП, Пилькой и Слайком у мужского туалета, а И Линь Шин нажаловалась Кьюрмиху "на хуй".

XIX

"Запорожец"

Солонич ни разу не дрался. Плуцер однажды чуть не побил Бо за то, что тот чуть не... Женщины на Пяльсони матерятся. Силь-Бухра приговаривает: "Пи-здец, Бо, пиз-дец!"

Все едут к Маске в Крым.

Голый Дорцев лежит на своей кровати в углу и курит, стряхивая пепел на одеяло.

Дорцев спиздил на Тяхе красную лампочку, чтобы повесить над своей кроватью.

Каубамая приехала к Бо в армию и боится, что не узнает его среди азиатских рож.

Гегемоны побили Заполя. Тарасик побежал за Плуцером. Плуцер рыщет по коридору в поисках хоть какого-нибудь гегемона, но одни эстонцы... одни эстонцы...

В армии Бо с Каубамаей заходят в магазин, где на весах висит объявление о продаже "Запорожца". Каубамая громко смеется. Продавец обижается.

Дорцев приезжает на машине и отвозит Кьюрмиха со всех спецкурсов. Кьюрмих крякает. Роман громко хихикает. ГПП улыбается. Силь-Бухра не смеется, а как-то вскрикивает. Грегуар с Парниковым путем упорных тренировок научились смеяться почти молча, за счет сотрясения тел.

ХХ

"Маршон"

Солонич говорит, что песня "Молодость, все может молодость..." фашистская.

Силь-Бухра сказала, что молодость - время жестокости и экспериментов.

"Мальчики! -- пишет И Линь Шин. А мальчики (молодчики) выгнали мальчики Володю (володчика) из стоседьмой

зимой в Подсобку,

ведь в Подсобке холодно!

Кирил-и-рома все время жаловались!

(ирил-и-рм - о - рм - ло-али)

Володя опять начнет кашлять!"

(В Подсобке,

где харкает

туберкулез...)

Плуцер строит в коридоре баррикады из кроватей.

И Линь Шин как шла по коридору с чайником, так и запела "Марсельезу".

Маршон!

Маршон!

XXI

Калейдоскоп

Плуцер собирается в Москву, покупает целый рюкзак бутылок и роняет их на пол.

И сидит на кровати рядом с Парниковым, и услышав в соседней комнате звон бьющегося стекла, говорит: "Никогда не понимала удовольствия бить стекла..."

Плуцер разбивает заднее стекло какому-то эстонцу только за то, что тот не остановился.

Раам-Равец переплевывается с Кьюрмихом через стеклянную дверь. Дверь вдребезги.

У Бера зеленые очки. Кто-то разбил Беру зеленые очки.

В коридоре бродит карлик без очков с разбитой мордой.

Каубамае нравится, как Бо снимает очки с видом "как вы все мне надоели".

Каубамае нравится, как Бо вспрыгивает на стол. Стол Бо.

Серж каждый раз поправляет очки с выразительным поблескиваньем.

Кьюрмих каждый раз нервничает во время спецкурса, когда ему приходится воспользоваться очками, и зачесывает начинающуюся лысину длинными волосами.

Климуха ходит вся в очках и всем радуется.

XXII

Пиздец Бо

Когда Бо ухаживает за одной женщиной, его губит одна единственная фраза: "А не прогуляться ли нам по улицам этого прекрасного города?.."

С тех пор Бо никогда не судил о человеке по одной единственной фразе. О человеке вообще нельзя судить по тому, что он говорит, или написал... Например, по этому роману нельзя судить о его авторе.

Одинокий Бо сидит на кровати и вспоминает свои неудачи.

Первый отпор в сарае,

Первая измена,

Первая полная измена.

Одинокий Бо вспоминает, как эстонская девушка вышла замуж за своего эстонца, вернувшегося из армии,

Унизительное уклонение одной женщины от его

ухаживаний,

Изнурительное выяснение отношений с другой

женщиной,

Бесконечное,

Бессмысленное и Безотрадное.

И как ему подставляли счастливый после бессонной ночи профиль и голос в трубке.

Пи-здец, Бо, пиз-дец, как обожала приговаривать Силь-Бухра.

XXIII

ГПП, Слайк и Пилька Грегуар, Парников и Серж

сибирцы. уральцы.

Слайк бегал голым по Грегуар прыгал на одной ноге как

коридору под кенгуру.

вскрикиванья

Силь-Бухры.

Пилька даже стирает Парников даже телевизор смотрит

жизнерадостно. затраханно.

Сибирцы делают доклады Уральцы делают доклады на

на конференциях. конференциях.

Сибирцы вечно Доклады уральцев как правило

левачествуют. консервативноваты.

Вопреки некоторой Уральцы вообще более почвенны и

странственности домоседливы.

сибирцев.

И сибирцы женятся, и у А уральцы обзаводятся семьями и

них родятся дети, но уныло плодятся. У Парникова две

если уральцев как бы дочки, у Сержа два сына. Один

подбирают под себя Кенгуар бесплодно прыгает на одной

семейные начала, то для ноге.

сибирцев детские

пеленки чем не знамя

сексуальной ре-волюции?

А А уральцам жены нужны. Ведь когда

они будут делать доклады на

сибирцам конференциях, то всегда под рукой

утешение, что дома их ждут жены,

женщины дети. В научных кругах уральцы

слывут измученными семейным бытом,

нужны а в кругу семьи всегда можно

пожаловаться на усталость от

как научной работы. Но на самом деле,

стоит копнуть поглубже, и перед

поклонницы нами исти нные отцы семейств и

настоящие ученые.

У уральцев принято пренебрежительно называть между собой

выступления сибирцев читками для теток, а женщин, тяготеющих

к сибирцам, тетками для читок.

XXIV

Чтобы его не забрали в армию, Бер грел ухо специальным электроприбором, который ему дала Гу.

Каубамая сочинила стихотворение про Величку.

И ты, кто ходил собирать окурки

По всем коридорам, подсобкам и кухням...

Мы жили в Подсобке,

В подводной той лодке,

Где все заколочены окна и двери,

Где ночь за окном проплывает, светлея,

И постепенно мелеет...

Ну что ты глядишь пристально?

(Глаза твои так прозрачны!)

Все сроки уже назначены:

До утренней нашей пристани

Осталось уже близко.

XXV - XXIX

Разговор о любви

1. Физиология

Аркан Они не видят н-ничтожества друг друга, а

потом...

Алка (перебивая Ты же надругешься! ты сейчас

его) надругешься!

Аркан ...а потом наступает прозрение.

Алка Какое прозрение?! Какое прозрение!?

Бер Это не обязательно, это не обязательно.

Алка Ты надругаешься! ты же надругаешься!,

Аркан! Спеца-ально!

Аркан (назидательно) Н-на-дру-ги-ва-ешь-ся!

Алка (послушно) Надругиваешься...

Кто-то А может практически этот вопрос решить?

оживление

Аркан Практически этот вопрос касается

медицинской науки, а м-мы гум-манитарии!

Бер Это очень правильно Аркан говорит.

Алка (Аркану) У тебя очень узкая точка зрения.

Аркан Тогда сходи на Ленинградку (примечание:

Ленинградка

об щежитие, где в отличие от Пяльсони

преобладают мужчины)

Алка Причем тут Ленинградка!? Что, любовь

это сумасшествие, да? сумасшествие?

Бер (низким Без-зумие...

голосом)

смех

Бер (опять) Без-зумие...

смех

Аркан Гар-раздо лучше!

(примечание: часть разговора записана неразборчиво)

Светулька Вот этим-то и доказывается, что это

физиология преж- де всего

Все (недоуменно) Почему? (возмущенно) Почему??

Слайк Почему ты говоришь, сумасшествие?

Нет, понимаете, может все это дело...

Кто-то (перебивая Без-зумие! (смеется)

его)

Бер На самом деле все это физиология.

Светулька Я не об этом говорила...

Аркан (перебивая Из-зжога!

ее)

Бер Все связано з-з-з... Все связано

з-з-з...

Алочка Гости съезжались на дачу (сексуально

хихикает).

(Яночка приходит, прислушивается и собирается уходить)

Все Яночка! Яночка! не уходи, мы о любви говорим.

Яночка Что такое?

Аркан Я тут утверждаю, что любовь - это сон (кашляет).

Алка Это и так всем понятно! Не надо говорить то, что и

так всем понятно!

2.Точка зрения

Слайк Дайте Яночке конфетку.

Кто-то (кому-то) Съел мое пироженое, подлец.

Аркан Дайте мне си-сигареточку... Дайте мне

с-спичечки...

Алка (про Аркана) Он внес какую-то мерзкую струю!

Бер Почему?

Алка Аркан почему-то утверждает, что женщина

- это низшее существо по сравнению с

мужчиной...

Аркан (перебивая Но собственно ведь с

ее) тра-тра-диционной...

Алка (перебивая Ну вот! вот! я ж говорю!

его)

Аркан ...точки зрения - это так!

Бер Это бессмысленный разговор. Вся

дискуссия идет исключительно о точке

зрения. К вопросу о любви это не имеет

ровно никакого отношения.

Слайк К точке зрения, может быть, и не имеет.

Аркан Почему это не имеет?

Слайк К точке - конечно, не имеет!

Аркан Им-меет отношение, конечно, имеет

отношение!

Алка (переставая Вопрос о точке зрения - к любви?..

понимать, о чем

идет спор между

ними)

Слайк Точка...

Алка Конечно, имеет! У каждого своя точка

зрения.

Слайк Дар зрения! Вот это я понимаю.

пауза

Точка зрения - это убого!

Бер Это мерзко...

смех

Слайк Рассуждать геометрически, что такое точка?..

пауза

3. Поставить проблему

Аркан (Щука) Л-ладно, Алка, какие проблемы в любви тебя

интерес-суют?

Алка Почему я? я что тут, единственная?

Щука Ну вот давай поставим п-праб-блему.

Алка Я стесняюсь, Господи... (смеется)

Щука Н-не стесняйся.

Светулька Чего тут стесняться, я не понимаю.

Бер (Рак) А если это физиология, то чего этого

стесняться? Я наоборот считаю, что если

это физиология, то стесняться нечего, а

если нефизиология, то можно и

постесняться.

Слайк (Лебедь) А чего этого стесняться, если все знают,

что все это вот так. Вот так, а потом вот

так. А потом...

Щука А я, между прочим, все время разуверяюсь,

(перебивая что это именно вот так. Мне кажется, что

его) это совершенно по-другому. Давайте

поставим праб-праблему!

Кто-то Да, действительно, постановки проблемы нам

не хватает, потому что мы вертимся вокруг

да около.

Щука Тогда ставьте! Те, кто их имеет, поставьте

их.

Яночка (низким А ты их не имеешь?

голосом)

Рак Было бы интересно поставить проблему

трагической любви.

(Алочкино сексуальное хихиканье)

4. Творящая сила

Щука Предлагаю сделать так. Устроить... ну такой

м-м-м...

Кто-то Откровенный вечер.

Щука И Рак прочтет нам...

Кто-то Нет, я не хочу слушать Рака!

Щука ...реферат об Эросе.

Кто-то Это не имеет отношения! Мы говорим о другом, мы

говорим о...

Рак Почему? почему? почему об Эросе - это о другом?

Алка Ну нет...

Лебедь Вот о чем говоришь ты, Алка?

Алка Почему было е° и... уходит. Вот.

Яночка Что уходит?

Алочка Вот она была - и е° вдруг... уходит. Ну нет е°!

Почему она ушла?! Как она могла от тебя уйти?!

Рак Никак иначе она и не проявляется. В какой

степени он (Эрос) у нас есть, в той он и есть.

Лебедь Любовь не умирает - любовь смертна, говорит

Кто-то.

Щука Правильно, всякая...

Светулька Правильно, любовь физиологична и любовь смертна.

Щука ...тварь...

Алка Слушайте, счас дойдем все до...

Щука ...после соития бывает печ-чальна!

Рак А любовь-бовь-бовь...

Лебедь Творящая сила!

Рак Я склонен согласиться с Лебедем.

Кто-то Я тоже.

Алка Я тоже.

все громко смеются.

5. Закрытость неуместна

Бо А в чем? в чем согласиться?

Лебедь (Слайк) Что любовь - это не главное.

Рак (Бер) Нет, не в том. Что это...

Слайк Это - Творец!

(перебивая)

Алка Говорить можно все что угодно - ...

Бер (отвечая Да, это так. Но кроме того, что это

Слайку) творящая сила...

Щука (Аркан) Не-природная...

(перебивая)

Алка ...надо попробовать.

(заканчивая

мысль)

Кто-то Подождите, дайте Беру сказать.

Аркан Не-природная.

Бер Понимаете, если у человека есть какое-то

э-э-э... есть какой-то комплекс

фиксированных идей на эту тему, значит этот

человек - дебил.

Аркан Бер, ты рискуешь сделать дебилами...

(перечисляет философов и писателей,

писавших о любви).

Бер Отнюдь. У всех этих людей эти идеи были

совершенно открытыми. Если у человека есть

какое-то твердое ограниченное законченное

представление о том, что, как, почему, будь

то в плане быта, то это будет дебилизм

клинический, если это будет в плане...

плане... э-э-э...

Кто-то Философском.

Бер ...философском, то это будет дебилизм

философический. Во всяком случае здесь

никакая закрытость неуместна.

Аркан Что значит закрытость?.. То есть имеется в

виду возможность продолжать систему. Не

знаю... не знаю...

XXX - XXXI

Однокласники

У Дашки был одноклассник. Однажды он приехал на Пяльсони и признался ей в любви. А раньше, в школе, они даже не разговаривали и никогда ничего такого.

И целыми днями одноклассник сидел на стуле лицом к окну и ждал ответа. А Слайк с руками за спиной и нервно накрененным торсом ходил по комнате за его спиной и ждал, когда Дашка поговорит с ним, и он уедет. А Дашка так и не поговорила, но долго ждать не пришлось, одноклассник и сам увидел, что ловить ему нечего, и уехал, на прощанье сказав, что скоро приедет "Кьюр".

"Кьюр" не приехал, умер Цой.

У Слайка был одноклассник Сашка по прозвищу Сашка-шиз. Однажды он приехал на Пяльсони и сошел с ума. Слайк сказал, что Сашка всегда сходил с ума. Слайк как раз тогда голодал. И Сашка тоже стал голодать. И Сашка тоже влюбился в Дашку. Даже может быть, он сошел с ума от любви.

Сашка, Дашка, Бо и Слайк сидят на скамеечке в парке у развалин и читают стихи Шварц. Бо смотрит сквозь страницу на свет и читает вслух стихи с обратной стороны. Слайк очень мило сощуривается и гримасничает. Дашка тихо посмеивается. Сашка улыбается, глядя на Дашку.

Дашка тоже сходила с ума, когда еще училась в школе. Слайк нарочно сходил с ума, но у него ничего не вышло. Климуха то училась, то лечилась. Бер отмазывался дуркой от армии. Дима А. толсто намазывал масло и спал без трусов.

XXXII

Это следовательно

На Пяльсони что-то пишут все. ГПП, Слайк и Пилька пишут стихи и читают их, двигая шеей и размахивая руками как мельница.

Величка с Дорцевым запираются в Подсобке и что-то пишут. Величку исключили, а Дорцев ходит по Пяльсони и трахает всех тем, что они с Величкой как бы написали.

Слайк смешно показывает, как болезненная маленькая Карлинская говорит, поправляя белые очки у переносицы: "Ну... как бы д..."

ГПП в шортах со змеей с Карлинской в белых очках и Бо, поправляющим сумку на плече, идут по Невскому.

Петя делал доклады, перенося зачеты. Бо выносил яйца, чтобы Петя не спятил от несданных зачетов.

Величка написал какое-то стихотворение и прочитал его в стовосьмой Кате Егдаловой. Величку исключили, Катя вышла замуж за Колю-убийцу, а стихотворение опубликовали в эстонском журнале "Радуга".

Шива написал химическим карандашом на столе в женском душе стихотворение про Пама:

На этом столе в пять утра

Невинность опять Пам утра

Тил.

Бо написал стихотворение углем на стенке в 415, напротив будильника с выскочившей во все стороны пружиной.

Я - уголь.

Я занимаю в мирозданьи

Скромный угол

В укромном зданьи.

Никто не вспомнит о бедном созданьи.

Я не вмещаюсь ни в чьем сознаньи.

Один художник возьмет меня с тем,

Чтобы размазать по стен

Ке.

Летом Грегуар остался на Пяльсони и написал стихотворение:

Нам в подарок город Львов

Присылает гордых львов.

Плуцер написал стихотворение про паука, которого Бо наощупь, обливаясь, выплескивал ночью из ковшика, запивая анисовые капли.

Текстлистов с Трахвальским в армии написали стихотворение:

В мою мышеловку

Мышь попалась неловко

И прищемила лапку и хвост.

Жалко мне мышь, хоть она и воровка.

Я ведь не думал, что это всерьез.

Я ведь не думал, что мышь будет биться,

В судорогах биться, и после умрет.

Я ведь не думал, что стану убийцей.

Я стал убийцей.

Ебаный в рот!

Пока Бер лежал в Психушке, он писал статью: "Последний год свердловская группа "Наутилус-Помпилиус" кумир ? 1 русского рока. Это, конечно, сказано неточно. Во-первых, "Наутилус" давно уже уехал из Свердловска и стрижет купоны по всему Союзу, во-вторых, песни Славы Бутусова (по крайней мере лучшие места..." На этом месте Бера выпустили из Психушки.

Когда Бо попал под троллейбус и слег в Больницу, Бер написал ему записку: "Очень обидно, что нас с тобой разделяет столь небольшое расстояние, но оно так трудно проходимо".

А когда Бер простудился на Пяльсони и грел ухо электроприбором, Бо написал про него стихотворение:

Птица, что тебе не спится?

и Бер сразу

выздоровел.

А когда заболела Ворона на голове, она написала Беру записку:

Скажи пожалуйста Кьюрмиху,

Что я заболела,

У меня темпиратура,

Наверное грипп,

а Бо она

написала:

"Ты хам.

Мне э

то, как

тебе

уже

извест

но на

дое

ло;

Следовательно -"

и тщательно зачеркнула

это

"следовательно".

А Бера снова положили в Психушку, и он опять стал писать статью: "Свердловская рок-группа "Наутилус-Помпилиус" стала в течение последних полутора лет главной сенсацией в русском роке. Почему? С целью понять (или хоть немного приблизиться к пониманию этого феномена) я побывал на концерте этой "супергруппы" в Ленинграде. Но сначала предыстория.

"Наутилус-П." Возник в год, когда вся страна в едином порыве начала борьбу за дисциплину, а следовательно (опять это следовательно) и против рока, потому что искусство..." - и на этом месте Бера снова выпустили из Психушки.

XXXIII

Ужасная Рада соблазнила Бера на первом курсе.

Бер проговорил с Величкой всю дорогу в ночном автобусе.

Бо с Величкой всю дорогу в ночном автобусе промолчал.

Вернувшись из Берлина, Величка шел по Невскому в банк обменять марки, и случайно встретил Бо, обрадовался и рассказал ему про Берлин. Ночью в Берлине на улицах пусто как в Тарту.

Бер считал Карлинскую очень умной.

Нормальный Бер перележался в психушках, и поэтому его дико раздражал Петя - псих среди нормальных людей. В психушках у Бера выработались повышенные требования к нормальности, поэтому и Бо не казался ему абсолютно здоровым. Казалось, Бер не мог до конца побороть в себе брезгливости к самому слову "безумие". Бер не терпел никакой потусторонки и глумился над православной верой в бесов.

Бер подозревал, что татарин Серж недолюбливает его за то, что он еврей. Бер подружился с Романом. Роман с женой и маленькой дочкой пришел на Пяльсони в гости к Беру. Жене Романа понравился Бер, Беру - Роман, Роману нравилось писать роман, но Кьюрмих запретил Роману романы. И Роман стал компьютероманом.

Бер не терпел Плуцера, как что-то чудовищное. Плуцер весь состоял не то что из острых углов, а как бы из бутылочных осколков. У него постоянно было какое-то блудливо-плутливое, бессовестное выражение лица. В его присутствии женщинам казалось, что он вот-вот пристанет, но... а вообще в общении не было человека сердечнее и добрее, но если уж Плуцер кого-нибудь недолюбливал... то малейший недостаток или проступок такого человека казался Плуцеру настолько оскорбительным для него, что ему приходилось собирать в кулак всю свою волю и вспоминать все свое благородство, чтобы не стереть тебя с лица земли.

XXXIV

Мастер Бо

Величка написал стихотворение про небо над Берлином. Величку исключили.

У Бо не получилось починить утюг Кате Егдаловой. Не помещаясь за столом, Бо пьет чай из банки с остатками варенья на стенках. Каубамая говорит, что он очень нравится ей последнее время своим веселым характером. У Бо не получилось починить замок в комнате Каубамаи. У Бо не получилось починить будильник в 415, пружина выскочила из нее во

все

с

т

о

р

о

н

ы.

Силь-Бухра

вешает

выскочивший

ьник над своей кроватью.

Бо вешает Кисилевой какую-то люстру. У Кисилевой рушится дом. Бо покупает ей на новоселье какую-то вазу. Кисилева повторяет Асыке кислым голосом: "Я-ася, ма-ашина уже заведена, ма-ашина уже заведена..."

Асыка в голубой пижаме обижалась на Бера в белых очках. И Линь Шин обожала Бера. Бер бегал трусцой и попал под "Запорожец". На весах висит объявление о его продаже. У продавца азиатская рожа.

XXXV

Руки Слайка

Все едут к Маске в Крым и пьют чай с кайфовым вареньем на веранде маскиного дома. В Крыму Килрак облевал лестницу в Оползневом. Бо блюет на пляже среди шахтеров.

У Обладарского порвался резиновый шлепанец. Бедный маленький Обладарский прыгал со скал, пока не треснулся башкой. Бедный маленький Обладарский вечно прихрамывал по Крыму, прикрываясь от солнца резиновым шлепанцем.

Первая жена Обладарского пишет роман про Кролика. Каубамая пишет роман про голых матросов, размазывающих по воздуху последние брызги холодных струй. Бо боится писать роман, как бы кого-нибудь не обидеть, но если все собираются обидеться на Бо, то и он не останется в долгу.

Бабушка Бо приехала на Пяльсони рано утром проводить Бо в армию. Бо с Каубамаей просыпаются а голых матрасах. Голая Каубамая бросилась задвигать ящики с презервативами.

Кьюрмих сравнивает стройную концепцию со всадниками, скачущими в одном направлении. В 313 вместо розовощекого Витька вешают лошадей. Солонич говорит, что Кьюрмих на все смотрит с вертолета, а надо смотреть через очки.

Солонич испугался, что если узнают, что Величка ходит в курточке с красным воротничком, на кафедре будет погром.

Величку исключили. Обладарский дарит ему на прощанье резиновый шлепанец. Бо покачивается по пирсу. У Слайка все руки исколоты. Слайк читает стихи, размахивая исколотыми руками.

XXXVI

Эстонцы

На проводах Бо в армию Каубамая выпрыгнула в окно и побежала под дождем по Ванемуйне.

Бо приснилось, что Роман - шпион в Эстонии, и его разоблачили.

На абитуре Бо познакомился с первыми эстонцами, их звали Калле и Вейко. Калле плохо говорил по-русски и все время говорил "эй-эй". Так Бо узнал первое слово по-эстонски - "нет".

Вейко говорил по-русски лучше Калле. "Может быть, говорил Вейко, - среди русских и есть хорошие люди, но не здесь в Эстонии".

По ночам Бо с Пьяным Подростком, Калле и Вейко забирались на крышу или просто выходили на балкон и кидались полиэтиленовыми пакетами с водой по машинам и пешеходам.

Раньше Бо видел только одного эстонца на дне рождения у одного одноклассника. Он говорил в нос: "У нас, в Эстонии..."

Еще до Эстонии Бо был на концерте "Магнетика бенда" во Дворце Первой Пятилетки. Грапс вышел на сцену с очень длинными волосами и очень темно подведенными глазами, сел за рояль и оглушительно заиграл "Окраину города". Эту мелодию наигрывал на мандолине Март в армии, пока старшина не сломал ему мандолину. После армии Бо ни разу не видел Марта.

Бо купил кассету "Магнетик бенд" и привез на Пяльсони. Все прикалывались над Бо, что он все время слушает Грапса. На Пяльсони в конце коридора жил один эстонец. Он был не эстонец, а швед. Он жил один и был меломаном. От него Бо узнал, что до "Магнетика бенда" Грапс играл в другой группе, и она была еще лучше.

В колхозе на первом курсе Бо дружил с Рииной и Ингемаром. Риина называла Бо Донским, а с Ингемаром Бо прыгал в длину с места. Толстый Ингемар прыгал дальше. Риина подарила Гну красные штаны.

На третьем женском этаже вместе с Грегуаром жил и писал стихи писаный эстонский красавец Урмас. Однажды Урмас обиделся на Бо за то, что тот назвал его по ошибке Индреком, потому что у Килрака был друг Индрек. Даже у Плуцера был эстонский собутыльник поэт Карл-Мартин. Много эстонцев было в армии, на военке и на уроках физкультуры. Толстый эстонец Юри говорил, что эстонцы это мужик, которому дали сразу слишком много культуры.

...Пока декан Пеп не пришел в 103 и не сорвал доску с названием улицы Пяльсони, висевшую в комнате над дверью. Бо, Бера и Гну выгнали из общаги.

XXXVII

Фашисты

Величка любил эстонцев за то, что они фашисты. По Тарту Величка ходил в черной курточке с красным воротничком и голубой студенческой кепочке, как бы причисляя себя к эстонцам и отделяя от советского образа жизни.

Величка с Карлинской скачут в Железке на концерте фашистской группы "Зоопарк".

Слайк всегда в глубине души считал эстонцев ниже себя.

Плуцер пиздил эстонцев и разбивал им задние стекла из стихийного сознания, что они все-таки заслуживают к себе человеческого отношения.

Бер говорил, что если у человека есть комплекс законченных идей на эту тему, то этот человек дебил.

Петя говорил, что фашисты и коммунисты одно и то же, и что хорошо, что во время войны они убивали друг друга.

Эстонцев Петя обходил стороной, побаиваясь их как сквозняков.

Когда Бо собирался поступать в Тарту, один одноклассник сказал ему, что он сошел с ума - ведь там на улицах режут людей.

В столовой "Темпо" Бо до тех пор старался говорить по-эстонски, пока красный эстонский повар с усами как у Кьюрмиха не сказал ему раздраженно: "Скажите по-русски".

Когда Бо собирался выходить из автобуса, какой-то эстонец толкнул его в спину.

Когда Бо набирал номер, какой-то эстонец оттолкнул его от автомата, чуть не сломав ему палец.

Когда Бо работал сторожем автоколонны, ночью у него украли зеркала и фары. Утром эстонские водители чуть не убили Бо.

XXXVIII

Воры

Осенью Бо с Солоничем воровали яблоки. Бо с Памом воровали яблоки ночью. Слайк пиздит яблоки в овощном.

Солонич показал Бо сад на окраине города, где яблоки валялись прямо на земле. И Бо, как маленький, бросился собирать яблоки прямо с земли в какой-то пакет, как будто ему подарили на день рождения пожарную машину.

XXXIX

Неровное сердце

Когда Бо придумывал какую-нибудь неудачную строчку, например,

Голос мягче чем волос из шелка,

Ворона твердила ее как попугай, изменяя слова:

Голос тоньше чем волос из шелка.

И это бывали редкие по силе и тонкости попадания.

Когда Бо уезжал, она бежала за поездом, махая рукой. Ее бегущая фигура казалась расслабленной как машущая рука, вызывая ответную расслабленность в душе глядящего на нее человека, и на глаза его наворачивались слезы.

"На улицах все расплывается какчернильное. У меня мутнеет в глазах, и дождь становится мохнатым как снег".

Когда Бо не было, она писала ему письма.

"Дома мы часто сидим

из-за дождя или ветра,

но знаешь,

Здесь подступает какая-то ясность

вовсе не нужная

мне не

воспрять

И

ни

чем

се

бя

не

о

бо

льстить".

Но никогда не дописывала их и не отправляла. А Бо засыпал ее письмами, не получая ответа.

В столовой "Темпо" она здоровалась со здоровенным поваром в тельняшке с русским лицом и татуировками на сильных руках. Однажды она поздоровалась с ним даже слишком приветливо, и повар покраснел, подсел к ее столу и, к ужасу Бо, она пригласила его на Пяльсони.

"В нашем городском коридоре протекла крыша и на полу несохнущая лужа в виде разрастающегося неровного сердца.

Обои отмокли и сползают со стенок темные как кожура бананов".

Когда Бо уходил, он брал банку с белой краской, поднимал ее высоко над головой и бросал со всей силы об пол. Банка открывалась от сотрясения, и краска медленно растекалась по ковровой дорожке, а брызги от нее быстро летели на медленно сползавшие со стенок темные как кожура бананов обои.

"Ты очень литературничаешь в описаниях своей жизни, и пишешь неясно, привычка употреблять неэпистолярное количество художественных приемов сбивает меня с толку".

Однажды она прибежала в 415, побитая гегемонами. Воинственно почесывая грудь, Бо в резиновых сапогах отправился драться с так и не найденными Плуцером, не за что побившими Заполя и очень сильно всем нахамившими гегемонами, пляшущими в "Железке" на концерте "Зоопарка" вместе с Карлинской и красным воротничком.

XL

Памятник

"Тарту пока еще все-таки немного заграница, и я стала любить его отвлеченной любовью, но и впрочем там у меня есть любимые разные места".

Если идти от Главного здания вверх, оставляя слева Тоомемяги, мимо военкомата и голубого дома Кьюрмиха и И Линь Шин, очень скоро оказываешься в любимых разных местах. Здесь, среди зарослей каких-то кустарников, между затерянным певческим театром и горнолыжной базой. А на том берегу, над обрывом, кладбище Вали Краави (кровавой), над которым так любил кружиться на вертолете Кьюрмих.

Она была в гостях у Гу, похожей на мышку-норушку. Гости попивали чаек с батончиками и говорили о Ботанических садах.

Другим любимым местом был игрушечный Ботанический сад со скульптуркой какого-то мальчика. Он полусидел, наклонившись вперед и ковыряясь в положенной на колено левой ноги запрокинутой правой ступне.

Часть вторая

Порнуха

I

На конференции после первого же доклада между Кьюрмихом и Пашей разгорается спор о Полозовой.

- Ф фольклоре полощи(зы) щ(з)меи, - шипит Паша.

- А в биологии - ящерицы! - парирует Кьюрмих юркой скороговоркой.

И Линь Шин облизывалась как ящерица после каждого слова. Губы ее не просыхают. У И Линь Шин почти нет шеи. Можно подумать, она всю жизнь пропожимала плечами.

Дворцев в "Запорожце" с бычьими глазами на шее.

II

Слайк играл на дудочке и пел песенку для Тарасика про белые крылья луны.

На свадьбе у Бо ГПП пел жестокую песню про Митр°ху, красиво не выговаривая "р".

Сексапилька напился и терзал свои голосовые связки.

Роман играл на гитаре.

Бо сидит на кровати с гитарой в руках. Играть все равно не умеет, так просто держит.

Всеобщий любимец Коля-убийца играл на гитаре и, сверкая глазами, пел неприличные песни.

Плуцер играл на гитаре уклончиво и пел вкрадчиво.

Грегуар играл на гитаре молча, раскачиваясь и поматывая головой с красиво вьющимися поющими волосами.

На дне рождения Бо Парников играл на гитаре и пел песню про запущенный сад почти молча как Грегуар и вкрадчиво как Плуцер.

Пам-пам не мог не подпеть каждой раздающейся песне, но у него клинически не было слуха.

Аркан играл на гитаре и пел, быстро перебирая бороду.

Розовый Килрак играл на гитаре и пел свои песни. Бо больше всего нравилась песня про вечный балет, когда все скользит, но ничто не течет и ничего не меняется.

III

У Слайка неотразимая лысина,

жизнелюбивые ботинки,

очень навороченные очки,

старый свитер,

облезлое трико,

длинные стройные руки и ноги.

Слайк как ветряная мельница или дерево.

Если Слайк отпускает бороду, то не бреет ее, пока она сама с него не облетит.

Немыслимо представить Слайка - в шляпе.

А вот Видик, в ковбойской шляпе и сапогах со шпорами, порет порнуху.

IV

Килрак со всеми выпендривается - и все его любят за это, хотя он - ничто, розовое облачко, кузнечик, золотая челка и пустое обаяние.

Бльзак тоже со всеми выпендривается, но его никто за это не любит. Не выпендривается он только с отдельно взятыми женщинами, которые любят его за это. Бльзак почасту встречается с ними в библиотеке и подолгу болтает им разные глупости. У Бльзака голос тонок как у эстонца или птицы.

Коля-убийца всеобщий любимец. Его исключили за то, что он кидал ножи в первокурсниц на Херне.

Когда-то на Пяльсони не было женщин, с которыми не спал Шива. Но Шива уехал, а Колю-убийцу исключили, и женщины поспускались за Плуцером со всех этажей.

Но самый всеобщий любимец Роман. Женщины машутся (галятся и светятся) за право побыть с ним в одной комнате.

Но Кьюрмих запретил Роману романы.

V

Бо вернулся из армии и познакомился с Петей и ГПП. Петя с ГПП вместе поступали. Петя боится экзаменов, а Бо с ГПП вышли покурить на балкончик, и Бо стал смотреть на машины, поворачивающие с улицы Пяльсони на улицу Ванемуйне, а ГПП стал читать Бо стихотворение, которое они с Величкой сочинили. Бо слушал ГПП все недоверчивей, и когда ГПП кончил и спросил "ну как", Бо спросил в ответ: "А это случайно не Бродский сочинил?"

ГПП не обиделся, и оба пошли в ресторан, но их не пустили - ГПП был в рваных кроссовках. И тогда они пошли по этажам, посмеиваясь от голода, пока на какой-то кухне не нашли и не набросились жадно на забытую на плите миску салата "Тарвас".

VI

После читки стихов ГПП, Пилькой и Слайком в Главном здании Раам-Равец курила с ними у мужского туалета, И Линь Шин нажаловалась Кьюрмиху, а Бо подружился с ними и пришел к ним в женскую комнату на один из верхних этажей, где все они жили. По комнате было развешено женское белье и пахло всем тем, чем пахнет женская комната на Пяльсони по вечерам.

Под сильным влиянием ГПП, Пильки и Слайка Бо стал очень много писать.

Утром Слайк ушел покупать самый вонючий сыр.

VII

Яблочный Пловцер

Но особенно притягателен Плуцер, когда он не в духе. Тогда он даже не пиздит пьяных эстонцев, ссущих в раковины, но осторожные эстонцы все равно отшатываются от раковин, придерживаясь за ширинки.

Климуха ходит вся в белом как раковина и всем радуется.

Когда он особенно не в духе, Плуцер способен на все самое непотребное.

А когда Плуцер в духе, он готовит в раковине плов и кормит им разных женщин.

А когда Плуцер в духе, он привозит из колхоза целый рюкзак яблок, и полрюкзака сразу раздаст, а полрюкзака оставит в коридоре на разбор. И как только рюкзак опустеет, Плуцер покупает целый рюкзак бутылок и начинает лихорадочно собираться в Москву к Каубамае. А надо знать Плуцера, он редко когда что делает лихорадочно. Плуцер так торопится на поезд, что отказывается от помощи Грегуара с рюкзаком, и роняет его с высоты своего человеческого роста, и опаздывает на поезд.

Услышав в соседней комнате звон бьющегося стекла, И говорит Парникову: "Никогда не понимала удовольствия бить стекла", - а Бо говорит, что женщинам не понять. Тогда И спрашивает его: "Ты что, мужчиной себя почувствовал?" - и Бо пробкой вылетел из комнаты, и видит быстро удаляющуюся по коридору спину Плуцера, опаздывающего на поезд, позвякивая похудевшим рюкзаком, и догадывается, в каком он духе, наверное, скоро вернется.

VIII

Ты что, - думает Бо, - мужчиной себя почувствовал? Ты приставал к ней в сарае и встретил отпор. Но ты продолжал упорно дружить с ней, пока в одно прекрасное утро не увидел ее в постели с Парниковым.

Тебя забрали в армию. В армии ты получил письмо от Каубамаи: "Бо! Я не люблю тебя. Я не жду тебя. Я "вышла замуж" за другого". Ты вернулся из армии и получил записку: "Бо! До свиданья, Каубамая".

Ты стал ухаживать за другой женщиной, которая избегала тебя даже тогда, когда ты приглашал ее на какие-то концерты в Главное здание просто уже из упрямства, просто из "любви к искусству".

Ты что, - думает Бо.

IX

Плуцер с Каубамаей были на Пяльсони людьми как бы особой породы: красивыми, большими как лошади и высокими как деревья. Пока Каубамая ходила в душ, Плуцер охранял ее в коридоре в торжественно белой рубашке.

Бо с Каубамаей ездили на автобусах на окраины города слушать концерты эстонских рок-групп. Обратно с концертов, когда автобусы уже не ходили, Бо возил Каубамаю на шее, как ведьму.

Х

Бо слушал Севу. Севу глушили. Бо слушал Грапса. Все прикалывались над Бо. Бер и Гну привезли в 103 "Аквариум" и "Зоопарк". Пилька-кримсон подарил Бо на день рожденья Моцарта и Сальери. 313 слушала "Под небом голубым", "Переведи меня через Майдан" и Субарманиана. Серж брал у Эму слушать "Битлз" и "Баэз". Малкин слушал "Джэнэзис" и "Джетротал". Эму принесла на Пяльсони Лу Рида и Лору Андерсон, но их украли на Новый год из комнаты рядом с балкончиком, под которым поворачивали машины с улицы Пяльсони на улицу Ванемуйне, пока ГПП читал подозрительному Бо стихотворение, которое они с Величкой сочинили.

XI

Бо, Плуцер и Культурис смотрят порнуху. Видик сломался. Культурис и его команда занимаются видиком, попросив Плуцера разбудить его, если починят, но просыпается только утром к'Юрмиху.

И носила джинсы со свитером, белым, выгодно облегавшим грудь и обхватывавшим шею по подбородок. И сильно душилась. И Бо всегда нравились ее дешевые духи и несколько кукольные движения.

Катя всегда одевалась просто в серую кофту.

У одной женщины при каждом всмехе мгновенно вздрагивали и замирали плечи и грудь.

Гну придумал такую историю. Он пошел утром в туалет и увидел, как какая-то странная дамочка подглядывает через дырочку в окошке. Не растерявшись, Гну помахал хуем ей в дырочку. И дамочка в ужасе скрылась, а Гну пошел по этажам, помахивая хуем.

Однажды осенью Гну рассказывал, краснея от возмущения, что весной он вдруг почувствовал себя мужчиной, ну и трахнул одну-другую... а теперь у них хватает наглости... требовать от него продолжения!

Однажды в 331 пришел гегемон и сильно им нахамил. И тут как раз приехали их большие друзья-юристы из Таллинна. И один из них как раз работал в милиции. Они сразу побежали по этажам разыскивать гегемона и забежали на кухню, откуда как раз выходил Гну с чайником. Наткнувшись на Гну тот-который-работал-в-милиции схватил его и смотрит, тот или не тот. И Гну стоит и смотрит. А тот смотрит, что не тот, ну и отпустил.

XII

Слайк пришел в гости к Бо, в еще необлезлом трико и полосатой тельняшке. Задолбанный Бо сидел на стуле нога на ногу и пил чай. Слайк сел напротив Бо и стал на него смотреть и странно улыбаться. Бо как бы улыбался в ответ. Слайк положил руку ему на коленку, поблескивая серьгою в ухе и обнажая дырочку от зуба.

Улыбка Бо делалась все более условной, пока он как бы невозмутимо снимал ногу с рукой на коленке с другой ноги и переводил взгляд со Слайка на стакан с допиваемым чаем.

XIII

Плуцер говорит Грегуару, что на Пяльсони как бы все голубые, - Как это? - удивляется Грегуар, - Ну, им только не хватает активности, хотя бы одного активного, - Как? - все еще не может понять Грегуар, - но ведь они же спят с тетками? - Вот! - торжественно резонирует Плуцер, - даже в этом они не могут себе отказать!

XIV

Бо болен. Ему кажется, что у его кровати на стуле все время сидит какая-то женщина в искусственной шубе с вороной на голове. Когда же Бо начинает всматриваться в нее, ворона делается неразборчивой, и Бо уже кажется кошкой. И Бо уже кажется, что это какая-то кошка в искусственной шубе сидит на стуле с неразборчивой вороной на голове. Ворона все время молчит, но все равно Бо не может отделаться от мысли, как вообще кошки кошмарно каркают, а вороны мяукают. Но страшнее всего для него эта шуба - под ней можно задохнуться.

XV

Подарки

1. Коробка из-под пистолета, подарка Гну на Новый

год, зеленого цвета, с надписью "В знак военных

успехов". 2. Надорванный листок из еженедельника, число 11

апреля, цифра в золотистом прямоугольнике, слово

"?апрель" а трех языках; с рисунком темно-синими

чернилами:

танк,

из танка торчит непропорционально большая голова

Бо с плечом с сержантским погоном.

На башне звездочка и надпись "Б". Сверху

пририсовано солнце с оторванными лучами.

С надписью: "От полковника Скорохода".

XVI

Записки

"Бо! мы просим прощения. Войдите в комнату через окно. 2000".

В 108 жили в-8-ром с 1 ключом. Расходясь, его оставляли в коридоре в противопожарном щите, но испугались, что потеряется, стали таскать с собой. Расходясь, на всякий случай снимали форточку с щеколды, чтобы Бо мог проникнуть в комнату без ключа. А утром Бо просыпался первым, и чтобы не отпирать комнату изнутри, пока еще никто не проснулся, прыгал в окно и шел в библиотеку.

"Бо! мы уезжаем на электричке в 2104. Ждем тебя у вокзала в 2045. У нас есть магнитофон. Захвати свои кассеты. И непременно Леннона!"

Серж больше всего любил Леннона. Парников жил один в Ныо. Бо, Парников и Серж брали бухла и ехали в Ныо. Утром Бо не может открыть дверь на кухню, с той стороны на голом полу спит Серж.

Парников дерется, когда напьется. Как-то на Пяльсони к Парникову приехал друг с Урала. Ну выпили, и конечно подрались. Носились по всем коридорам и били друг друга. А на одном из этажей как раз отмечался выпускной, и там оказались двое громилл, ухаживавших за выпускницами. Они увидели проносящегося с кулаками за другом пьяного Парникова, догнали его, отволокли на другой этаж и зверски избили.

Ворона на голове вечно все забывала на Пяльсони. "Если ты поедешь в Ленинград, возьми, пожалуйста, мою

коричневую сумку,

продолговатую, с ручками,

большую,

коричневую

(Она

в

моем

шкафу).

В случае если ты поедешь стопом, возьми, пожалуйста, в шкафу в моей комнате летнее платье белое с голубым, на пуговицах. В общем это не обязательно, и если не найдешь, не беспокойся, приезжай".

Белое с голубым с ручками на пуговицах.

"Бо! солнышко, Ворона на голове забыла очень нужную свою записную книжку в тристатринадцатой.

Пожалуйста, забери ее, и с ней позвони Вороне на голове, скажи ей мой телефон".

Бо ехал стопом, расплачиваясь с водителями пуговицами от платья, и довозя до Питера один ручки от сумки.

XVII

В 101 около туалета, как в крайнем купе плацкартного вагона, живут Культурис и его команда. Все они физики, но какой-то неправдой поселились на Пяльсони. Дедушка одного из них видел в Финляндии живого Ленина. Другой, рыжий, с усами, запер Бо в туалете как девочку. Утром Бо пошел умыться и не смог открыться. Культурис и его команда держали дверь. Бо не обиделся. Еще один был одет всегда одинаково: в синие тренировочные штаны, белую футболку с цветочками, очки и кеды.

Обаяние этих ребят для Бо было в том, что все они были какие-то надежные, на них можно было положиться. Правда, Культурис в конце концов оказался каким-то ненадежным, и его за что-то исключили.

И еще Бо чувствовал, что является для них чем-то высшим. Хотя Культурис и его команда как бы издевались над ним.

Бо с Культурисом поехали стопом в Питер на рок-фестиваль. Пьяный Цой в белой рубашечке с засученными рукавами приставал ко всем в Зимнем стадионе: "Ты меня знаешь? - А я тебя нет - Так что иди отсюда - и больше ни - ког - да не приходи".

Бо с Культурисом нарисовали себе поддельные аккредитации, в которые пристально всматривались и у многих отбирали контролеры.

Какой-то панк отобрал у Бо значок в подарок своему другу негру. Асыка подралась с какими-то панками.

Когда к стадиону подъехали желтые машины, Бо с Культурисом уселись на землю поближе к ним и стали опрокидывать в себя из бутылки остатки вина, пока к ним не подошел человек в серой форме и не спросил: "Вы что, совсем?" И их повели, но потом отпустили, и сказали, чтобы они больше не приходили, но они все равно пришли и прошли по поддельным аккредитациям.

XVIII

Бо с Пилькой поехали в Москву. По дороге Пилька лежит на верхней полке и читает Витгенштейна. В Москве в метро Бо с Пилькой внезапно встретили ГПП и поперлись к дурацкой Асе. Ася осталась в Тарту, но сказала Пильке, что они смогут остановиться в ее дурацкой квартире.

В квартире был один Асин брат. Он выдал ГПП, Бо и Пильке белье. Бо спал на полу и заболел.

На обратном пути из Москвы Бо с ГПП проголодались и пошли в ресторан на чужие деньги, которые были у ГПП. В ресторане они все время переглядывались и пересмеивались, остались смотреть порнуху и чуть не познакомились с какими-то девками.

XIX

Ужасная судорога

Внешность ГПП с одной стороны козлиная, с другой демоническая, в том смысле, как черт похож на козла.

ГПП производит впечатление безнравственное, но самое главное впечатление от него мне трудно передать.

Глаза у ГПП развратные. Иногда они синие и религиозные, а иногда зеленоватые и развратные.

Самое главное, что ГПП заикается, значит заикается он заикается... и при этом правую часть его лица сводит ужасная судорога. У ГПП перекашивается рот. Он даже использует эту манеру заикаться в каких-то важных вещах, что придает всем его разговорам оттенок какой-то мистерии. Когда он говорит, смотрит исподлобья, совсем как одержимый. Бывает, что ГПП говорит громко, агрессивно, периодически сам же и ухмыляясь этому. А! он же еще "р" не выговаривает. Хохочет мистично. Четко, зловеще. Как шакал. Борода у него растет плохо, кустами.

ХХ

Бо сидит на кровати в ярко-фиолетовых трусах и натягивает брюки.

Солонич машинально кивает и смотрит широко вытаращенными глазами вслед удаляющемуся Сержу.

Бешеная невменяемая И Линь Шин, театралка, тиранка и сумасбродка.

Коридорно-лестничный, яблочно-бутылочный Плуцер.

Парников в армии напился, и его не отпустили в отпуск.

Каубамая дурит Ру, что не умеет читать, не видела капусты, что у нее четыре пальца на руке.

"Я чувствую только когда мне самой делают больно.

А когда я делаю больно другому, я этого не чувствую.

И у меня даже не всегда возникает сознание, что я должна что-то сделать, что-то изменить в себе, чем-то поступиться, чтобы этому человеку стало легче - и даже если такое сознание и возникает, я все равно ничего не делаю, потому что мне лень, или мне самой от этого станет хуже, а я ведь не хочу!"

XXI

Бо сдает Кьюрмиха на Тяхе.

- Кто такой Вальсингам? - спрашивает Кьюрмих.

Бо бледнеет.

- Сколько женщин было у Дон Гуана?

Бо краснеет.

Наконец Кьюрмих в кресле, по-державински завернувшись в шубу, нетерпеливо пошевелив покрытыми инеем усами, спрашивает у Бо:

- Что такое "командор"?

"Щорс идет под знаменем, - думает Бо, - щорс его знает".

Тогда Кьюрмих разворачивается из шубы, хватает черный мел и рисует на потолке

[+]

(мальтийский крест)

XXII

Грегуар живет у Кьюрмиха, курит трубку и рубит ему дрова.

Бо с Грегуаром идут сдавать бутылки Кьюрмиха. От голубого дома они спускаются они спускаются по ступенькам на улицу Херне. У входа в магазин Бо ставит сумку с бутылками на землю, чтобы помочь Грегуару снять рюкзак. Из сумки выпадает одна бутылка и разбивается. Бо приседает подбирать осколки и порезал палец.

И Бо с Грегуаром поднимаются по ступенькам обратно

к'Юрмиху

домой за йодом.

XXIII

На военке Бо сбивал сосульки с крыши длинной палкой, пока одна из них не пробила ему голову, кровь полилась по лицу, и трясущийся гражданский дяденька повел его через дорогу в травмапункт.

Вечером в гости к больному Бо на Каре пришли Силь-Бухра с Вороной на голове. Они подарили ему повязку, а он показывал им сосульку, пока она не растаяла.

XXIV

Летом Бо со Слайком сидят на скамейке в ЦПКО, и Слайк рассказывает Бо про половое созревание.

Летом маленький Слайк с мамой поехали по путевке в Прибалтику, и там Слайк коротал одиночество на пляже среди каких-то странных предметов из материала, похожего на пенопласт, но гораздо тверже и другого цвета.

XXV

На Пасху Бо со Слайком идут в церковь с зелеными куполами в двух шагах от Главного здания. В церкви серьезный Солонич в очках крестится и кланяется. Бо со Слайком крестятся и неумело кланяются.

Впереди всех у иконостаса крестятся и кланяются разные женщины Плуцера.

Вокруг церкви темнеет пьяное быдло.

Бо со Слайком возвращаются из церкви на Пяльсони, идут к Пильке на третий этаж в крайнюю комнату напротив женского туалета и пьют чай с яйцами шепотом, потому что Алка сказала, характерно прикрывая рот ладошкой, что маленький Пилька только что уснул.

XXVI

Черемуха

Климуха ходит вся в белом как черемуха и всем радуется.

"Бо милый! ты, пожалуйста, приходи к нам почаще. Мы тебя очень любим и ждем, даже когда официально не приглашаем. Приходи всегда когда захочешь. Ты давно не был у нас в гостях. Если этот повод кажется тебе недостаточным для посещения, можешь придумать свой".

"Жаль, что не застала тебя.

Я ужасно по тебе соскучилась.

Надеюсь, что у тебя все

хорошо".

Климуха ходит вся-вся в белом и ужасно рада всех вас видеть!

Часть третья

I

Шива-навыкат

Шива работал по распределению на острове Сарема учителем литературы и ездил на велосипеде. Шива приехал на велосипеде на Пяльсони на открытие доски в свою честь в комнате, где он жил. Шива приехал в строяк в тапках. Внешне Шива не производил впечатления сильного человека, но он одной рукой взваливал женщин на плечо, если нужно было перенести их через лужу. Насчет силы Шивы считалось, что это единственный человек на Пяльсони, с которым считались гегемоны.

У него такая в общем ничем особенно сильно не запоминающаяся русско-еврейская внешность. Из-за того что очки такие сильные, кажется что глаза немного навыкате. А самое замечательное, то что может наблюдать женщина, когда он вот с ней разговаривает. У него расслабляются все мышцы лица, а глаза как-то смотрят так, что он не то что тебя раздевает взглядом, а как будто проникает вовнутрь через все отверстия, и главное, от этого никак нельзя защититься.

Не то что он прищуривается, нет, он смотрит на тебя широко раскрытыми глазами.

Шива во ВГИКе. Шива катается по Пяльсони на велосипеде в очень толстых очках с большими монтажными ножницами. Шива снимает множество маленьких фильмов, чтобы когда-нибудь склеить из них один большой.

II

Конец Жени Доброго

Женя Добрый умер от разрыва сердца. У Жени Доброго было большое доброе больное сердце, большие добрые сильные руки и ужасно бестолковая голова. Про таких говорят "был без башни".

Женя Добрый ломился во все двери с запершимися от него женщинами, слушал "Депеш мод" и пил, пока его большое доброе слабое сердце не начинало прыгать по коридору.

III

Две справки

Бо собирался в Дурку брать академку. Накануне в стотретьей Бер учил Бо не спать, что говорить и как себя вести. Не спать, чтобы под утро выглядеть понеадекватней. Не употреблять терминов, например, не говорить: "У меня депрессия", - сразу отправят. В случае удачи академку могли дать сразу, а могли продержать в дурке недельку-другую.

Бер прошел не только простую Психушку, но и полный Дурдом, где он насмотрелся ужасов и наслушался кошмаров. В Психушке Бера любили все врачи и спасали от армии. Наслушавшись за ночь ужасов от Бера и прочитав несколько страниц учебника по психиатрии, Бо с утра отправился под проливным дождем в Психушку на Стадиони.

-Пишете что-нибудь? - сразу спросила у Бо высокая серьезная эстонская женщина-врач, обратив к нему свое внимательно-волевое лицо. И не успел Бо ответить уклончиво-утвердительно, как она сразу удовлетворенно кивнула и стала писать справку.

Бо приехал в первый раз в Тарту поступать. В Главном здании ремонт, в приемную комиссию приходится продираться сквозь строительные леса. Вдруг у Бо не приняли документы: у него нет справки о психическом здоровьи и фотографии с уголками.

Уголки добили Бо. Эстонский фотограф согласился снять его только через неделю. И Бо убито отправился за справкой через реку на Ленинградку в медпункт на втором этаже. В медпункте на втором этаже две пожилые эстонские женщины-врачи вдруг сразу дали Бо справку! Бо так обрадовался, что влюбился в первую белобрысую эстонку и долго шел за ней по пешеходному мосту.

IV

Маленький автобус

На похоронах Кьюрмиха кролики перегрызлись с поросятами.

Гуртавый медлит Выспреннийстрекочет

Рокочет сплетень

Медлит кучевряжась

Рахат лукумый Китоврас растенье

Окрошка справясь Маленький автобус.

Тело Кьюрмиха выставлено в актовом зале Главного здания. В задней аудитории толпятся поколения студентов, занимая очередь в почетный караул.

- Поздравляю, - говорит Солонич Бо.

- С чем это? - спрашивает у Бо любопытная И.

- Не знаю, - быстро пожимая плечами, обманывает Бо.

Тело Кьюрмиха в маленьком автобусе медленно плывет по направлению к кладбищу над обрывом, над которым он так любил быстро кружиться на вертолете.

Слайк бегал голым по коридору наперегонки с черным трамваем.

Роман потерял роман в черном трамвае.

V

Зеленые жопы

Бо с Какой-то женщиной с вороной на голове идут в "Парк" окончательно выяснять всякие отношения. "Парк" - лучшая гостиница города. На первом этаже "Парка" кафе, где можно вкусно и не совсем дорого поесть, когда в гостинице живет мало народу, то есть всегда. "Парк" славится своей пустотой, салатами и омлетами. В Великий Пост Какая-то женщина выковыривает из своей тарелки мелкопорезанные колбасные кусочки, и Бо безотрадно смотрит на остающиеся от них кусочки пустоты, которой славится "Парк".

Бер собирался в Америку и брал с собой Тарелку. А Тарелка и поехала бы, но только если ее опасения насчет себя ее не обманывали. И вот она пошла в церковь, и вдруг все разрешилось.

А Бер приехал из Америки, пришел в гости к Роману и стал рассказывать, как в Америке он смотрел сквозь розовые очки на зеленые жопы. В конце концов жена Романа не выдержала и сказала, что она всегда относилась к этому нормально.

- Что значит нормально!? - взорвался Бер.

- А что она, их любить, что ли, должна? - рассказывал Роман Бо в черном трамвае.

VI

Гол

Роман громко хихикает. Роман подружился с Дорцевым и громко хихикает. Роман пишет роман и громко хихикает. И Линь Шин облизывалась как ящерица после каждого слова, а Роман громко хихикает. И каждое утро голый Пам спрыгивал в плавках на голый пол, а Роман громко хихикает. Бедный маленький Пам, просто с женщинами ему было непросто. Просто Карлинская. Просто Стр-рашная т-тайна! Простотристатринадцатая.

Просто-кровать

просто-раковина

просто-разрисовать.

Для Грегцуара порядок был превыше всего человеческого в людях. Малейшую неаккуратность он вменял им в китайский погром. Грегуар мыл пол на одной ноге и курил на батарее, Парников забил гол, а

Роман ухихикался.

VII

Борода в колесе

Он такой зрительный, что даже трудно его описывать. Да, он действительно немножечко таракан. И у него немного коротковатые ноги, а голова самая крупная, потому что увеличена вверх и вниз волосами и бородой (волосы растут вверх, а борода вниз). Даже не растут, а стоят, торчат... Нет, лучше растут.

Борода у него очень хорошая, густая и ровная, и именно она является одним из главных его выразительных средств. Когда он только начинает говорить, руки сразу тянутся к бороде. Как-то он ее тянет, крутит, щиплет, и вместе с его заиканьем это как бы обладает такой магической силой. А заикается он не на некоторых словах и буквах, а почти на каждой (каждом).

То есть это как бы такое колесо, а зубьями служит какая-нибудь согласная в каждом слове, и каждое слово так зацепляется. И когда слушаешь его, просто хочется помочь ему крутить это колесо, но это не так-то просто.

VIII

Кьюрмих начинается с вешалки. Кьюрмих переехал в голубой дом И Линь Шин. Каждый что-нибудь сделал в новом доме Кьюрмиха к его переезду. Бо сделал антресоли, и долго боялся, что они упадут, когда Кьюрмих полезет в холодильник, стоявший под ними. И Бо повесил вешалку.

Кьюрмих переехал и пригласил всех к себе на новоселье. Последним пришел Плуцер в своем свинцовом пальто, обрушившим вешалку.

IX

Руки Кьюрмиха

1. Как-то Бо приехал в Тарту рано утром, поднимался на Пяльсони

от автовокзала по Рийя, и первым встретившимся ему человеком

был Кьюрмих.

2. Как-то Бо рубил Кьюрмиху дрова во дворе в одних трусах.

Вдруг откуда ни возьмись накрахмаленный Кьюрмих при

галстуке. Сначала оба опешили и смутились. Первым вышел из

положения Кьюрмих. Он выставил вперед обе руки с

запрокинутыми ладонями, как бы заслоняясь от... но просто не

в силах оторваться.

3. В последний раз Бо встретил Кьюрмиха в туалете сгоревшего

Дома Писателей, когда Кьюрмих в последний раз приехал из

Тарту. Кьюрмих сразу узнал Бо, даже не взглянув в его

строну. Поклонившись и разводя руками, как будто собираясь

спрятать их за спину.

Х

Дракон

Кьюрмих проводил семинары. Его любимыми коньками были Глюк и Пуччини. Толстой говорил, что от него новорожденного до шестидесятипятилетнего один глюк, а от рожденного до нерожденного - пуччини!

Однажды к'Юрмиху на семинары стали заходить одна за другой какие-то эстонские девушки. Они снимали с вешалок какую-то одежду и как ни в чем не бывало выходили обратно, даже не посмотрев в нашу сторону. Все смотрели на Кьюрмиха (даже почти не слушая его), сколько он выдержит этот глюк, ведь не пуччини же у него терпения?

И наконец Кьюрмих не выдержал, встал со своего кресла, подошел к снимавшей с вешалки одежду девушке почти вплотную и, ужасно шевеля покрытыми пеплом усами, сказал:

- Послушайте! что вам угодно?!.

И покрасневшая девушка выскочила, похватав с вешалки последние лисьи шкурки.

Кьюрмих начинается с вешалки.

XI

Эпилоги

1. Для И Линь Шин

И Линь Шин спасла Бо от военки. "Ты терпеливо выслушай и повинись. Ты не сдал экзамен. Они тебя искали. Но не нашли".

И Линь Шин скушала полковника Кашкина.

2. Для Силь-Бухры

Обладарский приехал к Маске в Крым в красной рубаске. Маска обозала диризабли и разные воздусные сары, и смотреть сквозь черные очки на облака, красную рубаску и зеленые зопы.

3. Для Слайка

И если осталось в Слайке хоть

чТо

То,

То это тефаль, на ко

Тором он блинчики жарит, не расцарапанный Заполем;

То это диван,

коТорый с Бо они переносят из комнаты с дверью японской в комнату с

оБодранными

оБоями;

То это курить "Лаки страйк" в не

Топленной пагоде с Бо,

То это смотреть, любуясь цветами мертвыми в бутылке из-под

молока с мутнымналетом от постепенно улетучивающейся

испаряясь воды.

4. Для И Линь Шин ? 2

Есть такие лягушки, ждущие жертву окаменев, а потом так раз быстро высовывают язык, прилепляют на него мошку, и сразу прячут.

Так и большая каменная лягушка И Линь Шин скушала полковника Кашкина.

У нее такой огромный ярко-красный рот с особенно выразительной нижней губой, и слова такие круглые, как будто она сообщает им округлость своего рта, и кажется, что рот у нее совершенно бездонный. Такая вот женщина-рот

спасла Бо от военки.

XII

Воспоминания сестры Ру

Редкие люди

Ой, как трудно всегда начинать. Мне было... мне было... сколько же мне было? Мы с мамой приехали навестить. Навестить. Это было летом. Тарту был какой-то пустынный город. Там почти не было жителей, в отличие от других городов. На центральных улицах там еще были какие-то люди, единичные какие-то люди. Я привыкла к толпам на улицах. Странная такая жизнь, народу почти не было. Очень редкие люди. Только рядом с автовокзалом, постольку-поскольку люди уезжали и приезжали.

103

Беспорядок отменный был там в комнате. Пыль такими клоками. Заглянешь под кровать - там просто кошмар. Мама там все выгребла: остатки сыра, хлеба, пыль, песок. Понятно, особенно некогда... Там еще фигурки стояли между книг, и три кровати было в комнате. Книжная полка, помню, была очень интересная. Вещички стояли, по-мойму, из стекла даже сделанные. Помню книжную полку, стол с едой и стенку с верблюдами, все остальное я не помню.

Продуктов никогда не было. Зачерствевший кусочек хлеба и какая-то пища, для меня тогда неприемлемая.

Верблюды на стенке и всякие там штуки. Неужели, думаю, на стенах можно рисовать? Открытки вырезанные увидела, такие выпускались в "Союзпечати", глаз вырезан волку, приставлен павлиний хвост.

Какой-то молодой человек вышел в магазин прямо в окно. Так бы пришлось обходить, а так напротив окна был магазин.

Девушки

Ночью нас с мамой отвели спать к девушкам на верхний этаж, не помню точно, на какой. Девушек в комнате было очень много, и все были с длинными волосами. В основном, высокие девушки. Ты там, по-мойму, всем нравился. Почему? Хихикать там начинали...

У них, наверно, своих дел было по горло, а они весь вечер с нами провозились.

313

("Рисуют все")

Комната вовсе не была похожа на жилую, там не было ни одной кровати, она больше походила на студию; по всем стенам, сколько их там было, висели рисунки, посередине стоял стол, несколько девушек и два молодых человека.

Очень быстро познакомились, предложили что-нибудь нарисовать. Мне объяснили, что если я нарисую что-нибудь интересное, или вообще что-нибудь, то рисунок повесят на стену. Я поняла, что мне не отвертеться от этой затеи, и взялась за краски.

Ты вел себя очень непринужденно и зачем-то тоже уселся рисовать, расчертил свой листок на квадратики, и в каждом квадратике нарисовал по овалу. Глядя на все это, я решила, что все будет довольно просто, успокоилась и начала думать, что бы нарисовать. Мы с моей подружкой Люськой рисовали только на партах... это-то зачем печатать?..

А народ тем временем, пока я мучалась в раздумьях... пока я мучалась... вовсю себе тусовался. В основном, все наблюдали за тем, что делаешь ты, то есть что ты рисуешь. На меня старались не смотреть, вероятно, чтобы не смущать.

Кинг-конг

(Пилька)

Невысокого роста молодой человек с огромной шевелюрой на голове вьющихся каштановых волос. Сложением он, видимо, был худощав, худосочен. Но публика очень развеселилась, увидев его. Он, видимо, чтобы подыграть, выпятил грудь и нижнюю челюсть и принялся бегать по комнате и кричать, что он Кинг-конг. Чем-то он действительно был на него похож в тот момент. Девушки визжали и хохотали.

Прошло, наверно, часа два. Все вдоволь навеселились, и мне пришлось показать то, что я нарисовала. Как я тогда могла такое нарисовать?! Плавал череп, над ним летел голубь, кирпичная стена, и все это было обведено колючей проволокой. Девушки отворачивались, из чего я поняла, что этот рисунок точно не будет висеть на стенке. А мальчик Кинг-конг сказал, что все это здорово.

Ну представь, такая на башке шапка (волос), и делает каждые пять минут так (тут Ру ударяет себя в грудь): уа-а-а-а-а-а-а-а-а-ау! Я даже пыталась ему подражать.

Килрак

Почти каждые пять минут заходили бородатые или небритые молодые люди и просили закурить. У него не было щетины, как у остальных, были светлые волосы. Это был очень вежливый молодой человек, до застенчивости. Такой худенький мальчик, светлые вьющиеся волосы, брови, ресницы светлые, был в очках, очень вежливый человек. В рваных майках и футболках, небритые, все куда-то спешили, не было таких аккуратных мальчиков. Такой был весь вежливый, аккуратный мальчик, очень часто поправлял очки, маме он очень понравился, он был очень непохож на других, не было щетины, как у других...

Вообще в городе было все очень аккуратно, но эти здания выделялись. Садики, окна круглые, много-много окон. Страшной краской побелено, розовой или желтой. Противный цвет.

XIII

Бо пишет роман, любуясь своими красивыми руками.

XIV

Краткий указатель поступков

Бегать голым по коридору Бежать из крана в раковину на кухне Биться в судорогах Бояться отравиться пловом

В ужасе просыпаться Валяться прямо на земле Видеть в приоткрытую дверь Вносить мерзкую струю Вскрикивать: "Кролики!" Выйти замуж за Колю-убийцу Вынести яйца Выпрыгнуть в окно Выяснять отношения

Говорить о другом Говорить о переименованиях улиц Громко хихикать

Делать доклады Договориться Дуть на озябшие пальцы

Есть сосиски сырыми прямо из морозилки

Женщинам не понять Жизнерадостно стирать пеленки в женском душе Жить в Подсобке с женой и двумя детьми.

Задвигать от бабушки ящики с презервативами Запираться в Подсобке Заправлять свитер в облезлое трико Затраханно смотреть телевизор Зевать, жевать, чесаться и хрюкать

Кидаться с балкона (полиэтиленовыми пакетами с водой по машинам и пешеходам)

Курить в коридорных нишах

Ложиться на пол Любить кружиться на вертолете Любить отвлеченной любовью

Медленно отворачиваться к стене

Накрыться с головой Нарочно сходить с ума Наступить на спящего Научиться смеяться почти молча за счет сотрясенья тела Ни разу не драться Никогда не понимать, какое удовольствие бить стекла Нравиться последнее время своим веселым характером

Обидеться на Бо за роман Обэстониться Овоениться Опять спятить Открыть дверь босиком Отрывать от рубашек рукава и воротнички Очень литературничать в описаниях своей жизни

Переплевываться через стеклянную дверь Пить чай из банки с остатками варенья на стенках Плавать в ведре Побежать под дождем Повторять: "Страшная тайна!" Подглядывать в душе Подставлять профиль Познакомиться в автобусе Показывать насос Покачиваться по пирсу Полусидеть, наклонившись вперед и ковырять в положенной на колено левой ноги запрокинутой правой ступне

Помахивать Попасть под запорожец в зеленых очках

- самосвал, выходя из бани

- троллейбус на велосипеде

Попытаться вынести телевизор Поставить проблему Потерять роман Потирать ладони Потрескивать, а то и постреливать Правильно приготовить завтрак Придумывать Прикрываться от солнца резиновым шлепанцем Приподнимать головы Присниться Прихрамывать по Крыму Продолжать упорно дружить Проносить какую-то женщину на руках по направлению к озеру Просушивать сигареты на батарее перед курением Прыгать на одной ноге как кенгуру Прятать лимоны в тапках

Разбивать очки и позвонки Раздеться и подлечь Размазывать по воздуху последние брызги холодных струй Размахивать исколотыми руками Размахивать пистолетом на похоронах Разрисовывать стены семяизвержением Раскачиваться в кресле, пожирая глазами Рассказывать ужасы Резать людей на улицах

Смотреть на все с вертолета Спать без трусов Спрыгивать с волосатой груди Стать мужчиной на столе Строить в коридоре баррикады из кроватей Съезжаться на дачу

То ложиться на кровать, то падать с нее То учиться, то лечиться Трахнуть утюгом по телевизору Треснуться башкой

Убивать своей бледностью Ударить палкой по спине какого-то бомжа Уехать в Крым Украсть зеркала и фары Услыхать звон бьющегося стекла

Хихикать, прикрывая рот ладошкой Ходить из комнаты в комнату по разложенным на полу бумагам. Хотеть провалиться сквозь надвигающиеся сумерки от подступающего тягостного чувства

XV

Дашка-зверушка

Руки, ноги, голова - все у нее крупное. И вся она крупная и белозолотистая. Кожа у нее белая, и вся покрыта золотистыми волосками. Волосы, брови, ресницы все у нее золотистое. И вся она как растение. Внутренние часы идут очень медленно. Внутренняя жизнь так ее захватывает, что она не может следить за внешней. И даже не хочет. Может долго сидеть неподвижно, и даже любит, уставив глаза в одну точку. И все движения у нее плавные, в них есть что-то материнское. И даже ощущение, что она все время беременна. И на губах ее все время расслабленная улыбка.

XVI

Фидельбойм

Когда Бо был в армии, на Пяльсони был такой Фидельбойм, который писал стихи, которые нравились самому Самойлову, который жил в Пярну у самого моря и каждый день выпивал по бутылке коньяку.

А когда Бо вернулся из армии, Фидельбойма забрали в армию.

А когда вернулся из армии Фидельбойм, он стал ходить в 415 и вести себя там как-то странно, как-то неопределенно влюбляясь непонятно в кого. Чтобы отвадить Фидельбойма, Силь-Бухра всклокачивала волосы, усаживалась на пол по-турецки и засыпала в себя пакеты с сухими супами, вытаращив один глаз на Фидельбойма, а другой на висевшие над ее кроватью часы с торчащей из них в разные стороны пружиной. Но когда и это не помогло, она просто поговорила с Фидельбоймом, что у нее роман с Парниковым, полный завал с курсачом, и вообще ей нужно заниматься, и это помогло.

И Фидельбойм так как-то и канул, и все забыли о нем, и один только Бо еще долго помнил, что когда-то на Пяльсони был такой Фидельбойм, и писал стихи, и они нравились самому Самойлову.

XVII

Бабушка Бо умела издавать особый китайский звук-причмокиванье самыми уголками губ.

Бо изучил науку обольщенья: усесться перед ними на корточки, ковыряясь в разобранном дверном замке, утюге или будильнике; или не помещаясь за столом, пить чай из банки с остатками варенья на стенках.

В первый раз Бо увидел Дашку в 107 в одно прекрасное утро, когда мама привезла ее на Пяльсони из Киева под опеку благородного Грегуара, пока не проснулся Плуцер, и сразу стал приставать.

В первый раз Бо увидел Какую-то женщину, когда она ходила с вороной на голове по какой-то комнате, читая всем вслух на ходу какую-то, вроде бы детскую, книгу, назидательно грозя всем указательным пальцем.

А Маска с Танькой сидели рядом на кровати, влюбленно глядя на Сержа, сидевшего за столом, вернувшегося из армии и расположившегося здесь распоряжаться женскими сердцами. Усатый Серж представляется здесь в военной форме, каким на самом деле Бо видел его только на фотографиях.

Перед последним вступительным экзаменом по истории нахмуренная Каубамая ходила по коридору на Тяхе, громко разговаривая с огромным папой.

XVIII

Шарик и Жмурик

(эпилог для Килрака)

Килрак с сынишкой пошли в кукольный театр. По пути Килрак купил сынишке воздушный шарик. В театре шарик улетел и прилип к люстре. И все дети в театре смотрели на люстру с шариком, а куклы плясали сами по себе.

Килрак лечился от какой-то болезни желудка подсолнечным маслом (очень сильным слабительным). Масло подействовало в метро очень рано утром между "Петроградской" и "Черной речкой". Порозовев от напряжения, Килрак кинулся в открывшиеся двери к эскалатору, взбежал по нему, выскочил из метро и с визгом на лице бросился в кусты. В кустах стояли милиционеры и переворачивали труп.

XIX

Неотъемлемая жизнь. Гениальная мысль.

Мы начинаем жить сразу, Оглядываясь на свою жизнь, мы без предисловий, без выбираем в ней самое ценное, промедления, но со самое-самое, и видим свою жизнь временем все же такой, оправданной этим. Но приписываем к себе проходит какое-то время, и этого предисловие, чтобы жить становится мало, и снова мы дальше уже в оглядываемся, не пропустили ли соответствии с чем-то. чего-нибудь? И видим, что да,

пропустили, и отбираем свою вторую Оглядываясь на самих жизнь из пропущенного при первой себя, на свою жизнь, мы оглядке. И с удивлением видим, что выбираем в ней получилось даже более ценно, что самое-самое, что отобранное даже превзошло то первое послужило бы ее самое-самое. осмыслению и оправданию.

И так, в зависимости от судьбы, мы Но этого сразу оглядываемся и отбираем снова не становится мало, а с раз и не два, чтобы когда-нибудь каждым новым прожитым убедиться, что главное в нашей днем все меньше и жизни как раз то самое, чего мы так меньше, понуждая нас никогда и не отобрали у нее. Эта снова задумываться, что какая-то неотъемлемая жизнь - мы, же упущено в первой мы сами. отобранной жизни?

И так начинаешь оглядываться снова и снова, не раз и не два, и каждая новая жизнь оказывается все превосходнее, что удивляет, потому что она отбиралась из уже не один раз отброшенного, все меньше и меньше стесняясь.

И так происходит, пока когда-нибудь не убеждаешься, что все равно самое главное в жизни и есть то самое, чего нам никогда не отобрать у нее, эта какая-то неотъемлемая жизнь - мы, мы сами.

ХХ

Временение

Настоящее время - это некое неотъемлемое время жизни, через которое жизнь и не течет и не стоит, а как бы временеет, складываясь и вычитаясь, умножаясь и делясь из всех возможных времен; это время, через которое жизнь становится настоящей.

XXI

Пропавший ребенок

Бо приснился сон, а может это на самом деле, в парке на горе Тооме пропал ребенок. И его бледная мать носится всюду совсем убитая. И мы все, Бо, Килрак, Тарелка, Бер бегаем по Тооме, его холмам и впадинам, то спускаясь по Вали Краави (кровавой), то поднимаясь к библиотеке и обходя ее вокруг, то проходя под двумя певческими мостами, и нигде не находим потерянного ребенка, пока не теряем из виду и мать.

XXII

Карлик умер

Карлик умер, обнимая красную занавеску, за которой он столько раз прятался, научившись находиться за ней почти неподвижно.

Бедный маленький карлик! никто так и не накормил тебя пловом и не позволил просто поподглядывать за собой. Напротив, у всех ты вызывал отвращение, граничащее с омерзением. Чем, чем же он его заслужил? Где демонстрации солидарности с умирающим? Где же, где вы, кролики, кидающие булыжники в душ? Одна Полковая Лошадь бьет себя палкой в грудь. Один Ядерный Немирдан дрыхнет на лестничном подоконнике, подложив под голову пустую кобуру от маузера. Один Кенгуаркан ест сосиски сырыми прямо из морозилки, бесплодно подпрыгивая на одной ноге. Один лишь Слайк с брошкой из кожи кенгуру в ухе выходит из комнаты покурить в коридор, держа за ногу вниз головой грудного младенца.

Что чувствуешь приэтом, маленький пеленашка? Воскресное чувство праздничности? Грядущий смысл всего происходящего? Возможность продолжить систему? Не знаю, не знаю...

XXIII

Между душем и Плуцером

Беременная Полковая Лошадь моется в душе, а костюмированный Плуцер пасет ее в коридоре. Бо идет в туалет между душем и Плуцером, его тошнит от ее писем ему в армию.

Дорогая Каубамая!

Мне противно читать твои старые письма и нелепый роман.

XXIV

Шмель

Килрак обиделся на Бо за розового поросенка. И Линь Шин говорит Бо, по-птичьи быстро двигая головой: "Бо-о! вы написали прекра-асный роман! Всем он ужасно понравился! Вся кафедра читала!"

Кьюрмих кружится над Бо на вертолете как шмель.

XXV

Дерево

В романе Бо, может быть, нет действия, здесь как бы ничего не происходит, но разве есть действие у дерева, которое растет всем деревом сразу, стволом, корой, корнями, каждым отростком.

Посмотрите сами - и вы увидите севшую птицу, отломанную ветром ветку, лопнувшую почку, падающий лист.

Оп°здыш

Роман получил телеграмму: "Никаких романов тчк Кьюрмих". Пьяненькая Раам-Равец какая-то поддатенькая, как Дашка сумасшедшенькая. Тарелка зевала, жевала, чесалась и хрюкала. Таким как Плуцер всегда неймется ухаживать сразу за разными женщинами. И кого не затрахал Дорцев, тех Плуцер закормил пловом. В фигуре Пловцера и выражении его лица, но особенно в фигуре всегда угадывалось немедленное совершение чего-нибудь во что бы то ни стало, чего-нибудь немедленного. Но чаще всего эта плуцеровская немедленность выливалась в "и немедленно выпил".

Ночью после одного из дней рождений Бо выметает стекла из-под кроватей со свешивающимися с них полублюющими женщинами. Летом на полупустом Пяльсони Килрак играл на гитаре и пел разные песни, а Бо в рубашке с оторванными воротничками сидит рядом с Какой-то женщиной, и ему кажется, что она специально касается волосами его голой руки. Осенью Бо приехал на Пяльсони последним, выздоравливая после троллейбуса, и она сразу пришла в стотретью поздороваться и села с ним рядом. Бер что-то шутит, Бо краснеет, и вдруг ему кажется, что эту длинную узкую синюю юбку она надела специально для него.

Бо жил на Каре и каждый вечер приходит на Пяльсони и поднимается в тристатринадцатую. Зимой Бо с Какой-то женщиной в черных вельветовых стареньких брюках остаются одни в какой-то комнате, и Бо полночи укачивает ее в каком-то кресле. Когда Бо обнимает ее, ее кожа кажется ему как рыбья чешуя. На следующий вечер Бо приходит на Пяльсони с каменным сердцем, и первый человек, кого он увидел, это Какая-то женщина в красивом белом свитере, закрывающем шею по подбородок, неподвижно сидящая на некрасивом белом подоконнике.

Величка ходит по Пяльсони с настолько высоко задранным подбородком, что кадык торчит из его шеи как нос. Бо с Килраком и Какой-то женщиной поехали в Печоры, и вдруг у нее стало какое-то бледное, словно испуганное лицо, и она стала креститься и подавать всем нищим. На площади Искусств Бо сказал ей, что любит Дашку. Она стала быстро курить на мокрой, словно заплаканной скамейке, глядя куда-то вниз и в сторону, на тающий снег. Вокруг них с шумом проезжали машины. Вода бежит из крана в раковину на кухне. Чтобы бросить ее, Бо пришлось отключить телефон.

Силь-Бухра сказала Бо, что она думала, что после нее ты уже не вырулишь. На том берегу реки жили почти одни русские. Летом Бо в спортивных трусах пошел провожать Бера в Психушку, и какие-то женщины посреди улицы стали его пристыжать. А противные эстонцы ходили в трусах даже по библиотеке и свободно клали свои длинные ноги на книжные столы и полки.

На том берегу была Психушка и Ленинградка с Профилаком, и если идти вверх по Ленинградке, какая-то русская забегаловка, где Бо с Солоничем ели суп с мылом, по-видимому, принятые за эстонцев. В библиотечном кохвике с красно-ковровым полом за круглыми вращающимися столами Бо с Бером или Килраком пили кофе, объедаясь сладкими желто-творожными булочками, обсыпанными сахарной пудрой, остающейся на губах, и пахнущими на всю библиотеку.

Пилька сосет шоколадную дольку, отпивая бочкового кофе. В "Руккилилле" Бо работал рабочим по залу, сидя в обеденный перерыв на мешках с сахаром, отпивая из бутылки холодного молока, откусывая от батона с изюмом и отчитывая из бледнозеленого тома собрания сочинений Тургенева.

У женщин в положении свои причуды. Величка пришел с беременной женой на Херне на день рождения Килрака, и жена сразу садится в кресло и говорит, что терпеть не может Лермонтова. Обладарский случайно встретил Бо в центре города, пригласил к себе в гости за реку в семейное общежитие и накормил пельменями.

Дорцев с радостным смехом в голосе говорил "дико". "Дико раздражает", "дико понравилось". У Бо был комплекс неразговорчивости. Бо ездил стопом, садился в машину и молчал всю дорогу. Все говорили Бо, что его и сажают - чтобы поговорить, но он ничего не мог с собой поделать. Только высаживаясь, Бо говорил "до свиданья" и "счастливо вам добраться", которое дико раздражало его самого. Однажды Дорцев сказал Бо, чтобы он был поразговорчивей, потому что к ним в комнату будут заходить разные умные люди, и им может не понравиться, что он живет в одной комнате с таким Бо.

Очень странная комната Тарасика три кровати все остальное какое-то полуполоманное большинство предметов были составными частями или обломками каких-то вещей под кроватями стояли кастрюли с присохшей на дне недоеденной или подгоревшей кашей залитые водой по ночам Плуцер забирался к себе наверх и читал Грегуару вниз Бродского или Хэменгуэя.

Розовощекий Витек вист над танькиной кроватью в тристатринадцатой и дико ухмыляется. На Тийги Пам запрыгивал на кровать с разбега. Слайк принял нас прямо в кровати, так с ребенком и лежал, с нами разговаривал. Голый мужик лежит на кровати, ребенок по нему ползает, неподвижная Дашка и свет какой-то торшерный. Эбонитовый перстень достался ему от шахтеров. Они надевают его на одну руку, когда идут вниз, в забой, а потом, когда делают это, что-то важное, не помню что - то переодевают на другую.

На Пяльсони все может служить кроватью: стол, стул, пол, подоконник, раковина, газовая плита. Дорцеву нравилось лежать на кровати в углу голым и курить, стряхивая пепел под одеяло. Величка спал на верхней кровати с беременной женой. На улице 21 июня Бо купил красную люстру на память о лампочке Дорцева, воротничке Велички, штанах Гну и повязке на руке охранника, ударившего на вокзале в Москве палкой по спине какого-то бомжа.

Каждый год из земли выступали камни, и все ездили собирать их в эстонские колхозы. Даже Бер, и Килрак, неудачно бросив камень, разбил ему очки.

В золотой век нашего долюбовного периода Бо знал почти наизусть рассказ Василия Аксенова "Жаль, что вас не было с нами", который автор читал на пластинке. В перерывах между лекций Бо с Килраком ходили по 21 июня, и Бо читал его Килраку почти наизусть, а Килрак неприлично ржал. "За что, не знаю, такого человека, как я, выгонять из дому?.." "Как шипит на сковородке жареная картошка..." "Велосипедная команда на непросохшей мостовой..." Бо почему-то думал, что имеется в виду "команда" в значении "сигнал". Какая еще такая "велосипедная команда"? - думал Бо, - свисток, что ли?.. Нет, звук вращающихся о мокрую мостовую велосипедных шин!.. Но только тогда почему он - команда?

Но больше всего Бо с Килраком нравилось про девушек, которые "взяли бы к себе - только для тепла, только для тепла и ни для чего больше..." Иногда в комнату робко стучались какие-то некрасивые забитые полузнакомые девушки и жалобно просили выгнать от них какого-нибудь гегемона или эстонца. Одна тристатринадцатая никогда никого не просила выгнать, ну уж если самый страшный в жопу пьяный гегемон или противный эстонец, то просто попросят посидеть, пока не уйдет сам. Ведь со всеми можно найти общий тристатринадцатый язык.

Солонич ни разу не дрался. Парников дерется когда напьется. На Сахалине Шива с Памом каждую ночь машутся с местными. В армии Бо подрался с сантехником. Бо несколько раз сильно ударил его. Пьяный сантехник зашатался. Вдруг Бо испугался и обнял его сзади. Сантехник молча и тяжело дышал носом. Бо растерялся, не зная, что дальше делать с сантехником, отпустил его и наклонился за шапкой. Сатехник сильно ударил Бо, у Бо потемнело в глазах, и он, шатаясь, пошел к своим, лег на лавку и слушал рассказы, как наши побили сантехников ногами.

Чудесная чухонская старуха На зорьке ярко-голубой Январской, не хватило духа, пошевелив чужой, спросонешной губой, Промолвить "тере", До нее гетерам испытанным как до луны, Той грации им не иметь, Пред ней растерян, Той негой, что ли, не наделены. Попятился по плитам пола мусор, Отскабливает добела плиту, Чухна, Психоделическая муза! Бог весть что, вдохновлен тобой, плету.

Так в старости царевна-несмеяна Работает уборщицей-чухной И царственной своей величиной Чарует чуткого эротомана Или поэта, вышедшего рано Из тубы, где с тобой(?) провел он ночь, Или ученого (по некоторой части?), Или с гитарой сладкого певца, Или эстонца в поисках пивца, Если учесть, что он находит чаще, Если учесть: хотя и ранний час, Еще бывают ранними и пташки Это они мимо очка мочась И подтираясь, выкинут бумажки До урны долетит едва ли часть.

Чудесная чухонская старуха Собою заполняет коридор, Где после выходных царит разруха, И матерясь, в сортир из нор идем, и гадим.

Гегемоны побили Тарелку. Заплаканная она прибежала в четырестапятнадцатую и, держась за живот, повалилась на кровать. Бо лихорадочно натягивает резиновые сапоги и идет драться с гегемонами, но она, оказывается, не помнит их лиц. В одной из коридорных ниш на подоконнике сидят гегемонихи, и Тарелка плюет в их сторону.

В стотретью пришла какая-то девушка и спрашивает Бера. Бера нету. Ей нужно на Ленинградку, а уже поздно, Бер бы обязательно ее проводил. А Бо не пошел ее провожать!

В Киеве, устав от шумных сборищ, Бо пошел в тихий Ботанический сад.

Бо с Каубамаей сидят в "Выйт-баре", называют друг друга на-вы, волнуются и краснеют.

В комнату с верблюдами пришел очень противный эстонец и стал порочно смотреть на Бо и очень нагло к нему лезть. Бер сидит на кровати с ногами и думает, что Бо сейчас бросит его в окошко, но Бо почему-то не может его ударить, и только молча смотрит на него исподлобья и ждет, когда тот уйдет сам.

Тарелка отомстила гегемонихам, разрисовав стены их комнаты фломастером. За это гегемонихи обозвали ее подстилкой.

Когда на Пяльсони находишься, такое ощущение, что это не просто дом, а мир, откуда люди даже не выходят, а живут как на киностудии, в ожидании Шивы с большими монтажными ножницами. Усы Кьюрмиха вечно чем-то таким покрыты: то инеем, то пеплом, то мукой. Каубамая любила говорить "Эта сволочь". Слово "сволочь" лучше всего сочеталось со словами на "ч". Например, "эта сволочь Чехов" или "эта сволочь Чернышевский". Эта сволочь Плуцер чуть не убила Бо за то, что Бо чуть не... И сказала Бо, что они с Парниковым видели его радостную спину на Ратушной площади (ратушную спину). Слайк сказал Бо, что это были его лимоны.

Каубамая приехала к Бо в армию и сказала, что она один раз ему изменила. Бо спит один в пустой комнате на голом матрасе на только что высохшем выкрашенном полу. С весной на Пяльсони все ложатся позже, пока в одно прекрасное утро не проснешься в один прекрасный вечер. Когда Бо только что стал мужчиной, он спросил: "А что делать с простыней?"

конец