«Роман романа»

Родион Белецкий

Роман романа

(пьеса в трех действиях)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

РОМА

ИРА

СУДАКОВ, отец ИРЫ

СУДАКОВА, мать ИРЫ

КАРОЛИНА

БАТОН, культурист

ДИНА

ВОЖДЬ

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Лето. ГОРОДСКАЯ ЛОЩАДЬ. Сзади угадываются очертания памятника. Возле фонаря с часами стоят РОМА и ДИНА.

ДИНА: Ты запомнил, что нужно говорить?

РОМА: Все что нужно я скажу. И сам прекрасно найду слова.

ДИНА: И что ты ей скажешь?

РОМА: Сама знаешь. Мы с тобой это не раз обсуждали.

ДИНА: И смотри не поддавайся на слезы, упреки и уговоры.

РОМА: Я буду тверд, не сомневайся.

ДИНА: Точно?

РОМА: Слушай, это невыносимо.

ДИНА: Ты такой красивый.

РОМА: Спасибо, конечно, но я это уже слышал. ДИНА: Ты меня любишь?

РОМА: Очень.

ДИНА: Хорошо, скажи мне тогда какую-нибудь нежную глупость.

РОМА: Она должна вот-вот подойти.

ДИНА: Ну и что? Я могу и сама с ней обьясниться.

РОМА: Я верю, но давай лучше обойдемся без конфликтов.

ДИНА: Я совсем я не боюсь с ней встретиться.

РОМА: Кто бы спорил. Но тебе все-равно лучше уйти.

ДИНА: Мой папа на следующей неделе покупает для нас квартиру.

РОМА: Вот как? Чудесно!

ДИНА: После нашей свадьбы мы будем жить там.

РОМА: Мечтаю об этом.

ДИНА: А сразу после свадьбы мы поедем в круиз по океану на большом таком пароходе.

РОМА: "Титаник" называется?

ДИНА: Что?

РОМА: Не важно.

ДИНА: Папа уже купил путевки.

РОМА: Уже купил? Это же замечательно!

ДИНА: Мы будем загорать на верхней палубе, пить что-нибудь холодное и слушать группу "Перышки". Тебе нравится группа "Перышки"?

РОМА: Безумно! Больше "Битлз"!

ДИНА: А их последний хит "Есть ли жизнь в зоопарке?"

РОМА: Я заснуть без него не могу.

ДИНА: Что с тобой, ты чем-то недоволен?

РОМА: Нет, я просто немного волнуюсь.

ДИНА: Перед свиданием со мной, ты почему-то не волнуешься!

РОМА: А ты откуда знаешь?

ДИНА: Может я подсматривала. Придешь домой, позвони.

ДИНА уходит.

Появляется старенькая БАБУШКА, она очень спешит, но тем не менее, движется очень медленно. Наконец она приближается к РОМЕ.

БАБУШКА: Прости, миленький, извини, торопилась, бегом бежала.

РОМА:(не обращая на нее внимания) Нет денег, бабуль.

РОМА продолжает высматривать кого-то.

БАБУШКА: Силы уже не те, думала бегу, а сама как черепаха ползла, ох, сердце колотится, прямо-таки выпрыгнет сейчас.

РОМА: Нищий я, бабушка.

БАБУШКА: Думала, не станешь меня ждать, на полчаса ведь опаздала. Раньше ты ведь всегда уходил, если я задержусь. А сейчас увидела тебя, так обрадовалась, что дождался.

РОМА:(первый раз посмотрев на БАБУШКУ) Какая же ты страшная, бабуль, ужас! Портмоне я дома забыл, понимаешь?

БАБУШКА: Эх, миленький, вижу опять у тебя в руках ничего для меня нету. А я так мечтала, что хотя бы сегодня, после долгой разлуки, ты догадаешься, Ромочка, и подаришь мне цветы.

РОМА: Подожди, бабуля, ты меня знаешь, что ли?

БАБУШКА: Конечно, Ромочка, знаю.

РОМА: А я тебя нет. И мне с тобой некогда разговаривать. Если ты матери моей подруга, то езжай к ней и там обсудите, как я вырос и родителей забыл.

РОМА отворачивается от БАБУШКИ и оглядывается по сторонам.

БАБУШКА: Господи, Ромочка, я ведь тоже забыла. Совсем забыла...

БАБУШКА начинает горько плакать и вытирать глаза кончиком платка.

РОМА:(после паузы) Да перестань, бабуль, а то подумают, что я тебя обидел. (БАБУШКА продолжает плакать.) Ну хорошо. Я тебя не забыл, я тебя, наоборот, вспомнил. Ты не матери знакомая? Нет? (БАБУШКА, всхлипывая, отрицательно мотает головой.)

Хорошо. Я вспомнил, ты - Александра Петровна, или, как тебя там, Павловна. Нянечкой в детском саду у меня была. Я у тебя на руках вырос, так что ли? Нет? Тогда ты, наверное, учительница моя, имя, правда, как отрезало. Ты ведь вроде не такая старая должна была быть. Хотя школьнички любого могут довести. Нет? Уборщица, может, наш подьезд моешь? Не уборщица? Я уж тогда не знаю, кто ты. Чего ж ты хочешь-то от меня. Чего ж ты плачешь-то все время?

БАБУШКА: Я, Ромочка, плачу, потому что у меня судьба несчастная. Хотела я невозможного, и получила по заслугам.

РОМА: Не понимаю тебя, бабуль. Чего расстраиваешься? Пенсия маленькая? Дети и внуки не помогают?

БАБУШКА: Нет у меня, Ромочка, детей, и внуков нет.

РОМА: Что у тебя наверняка есть, бабуль, так это склероз? Есть такой диагноз?

БАБУШКА: Ой, не помню.

РОМА: Значит, есть. Ты, бабуль, иди домой, таблеточку прими, отдохни ляг. А неприятности свои еще по дороге все забудешь. Давай, иди, не мешай мне, я девушку жду.

БАБУШКА: Не придет она, Ромочка.

РОМА: Почему это?

БАБУШКА: Потому что она уже пришла.

РОМА: Где? (оглядывается) Тебя, бабуль, вместе с памятью и глаза еще подводят, да?

БАБУШКА: Я и есть твоя девушка, Рома.

Пауза.

РОМА: Ты?

БАБУШКА: Я, Ромочка, я.

РОМА: Все ясно. Не возражаю. Ты моя девушка, о чем речь. Только ты мне, бабушка, ответь на один вопрос, тебя, наверное, раз так в два месяца отвозят в белый дом с решетками на окнах, да? Там немножко держат, ты там отдыхаешь в тишине, укольчики там, процедуры разные, а потом отпускают, до следующего раза, я угадал?

БАБУШКА: Я не сумашедшая, Рома, я твоя девушка Ира Судакова. Это правда.

РОМА: Я теперь понял, Ирка на меня злится и вас вместо себя прислала, чтобы вы меня пристыдили. Вы ее двоюродная тетка, наверное, она мне о вас говорила. Так вот, вы Ире передайте, что если ее не устраивает, то что я делаю, и наши с ней отношения, то, пожалуйста, мы можем расстаться. Мне только легче будет, чем выслушивать ее постоянные упреки, будто я о ней никогда не думаю, всегда оставляю ее одну и тому подобное. В конце концов она за мной начала бегать, а не я за ней. И не помру я без вашей Иры, так ей и передайте. Пока.

БАБУШКА: Рома, подожди, я - Ира Судакова, честное слово, я! А что я выгляжу так, это я сама виновата. Меня за мою нетерпеливость наказали.

РОМА: Отлично меня Ирка подставила, больная двоюродная бабушка.

БАБУШКА: Ромочка...

РОМА: Вы действительно очень молодо выглядите. Вам не дашь и восьмидесяти. У вас еще все впереди, так что не теряйте времени даром, а мне пора. Все. Счастливо.

РОМА уходит.

БАБУШКА:(РОМЕ вслед) Рома, вспомни красную расческу!

РОМА останавливается.

РОМА: Что вспомнить?

Но БАБУШКА, не ответив, уходит, а РОМА остается в недоумении стоять. Появляется ДИНА

ДИНА: Что за бабка?

РОМА: Ты здесь откуда?

ДИНА: Не обижайся, я за скамейкой спряталась, очень было любопытно.

РОМА: А, ну и как там?

ДИНА: Где?

РОМА: За скамейкой?

ДИНА: Если ты хотел меня обидеть, ты меня обидел.

РОМА: Дина, перестань.

ДИНА: А где она?

РОМА: Не знаю.

ДИНА: Так она придет или нет?!

РОМА: Не знаю. Мне кажется... Нет, мне ничего не кажется.

ДИНА: Тогда ты сам должен пойти к ней домой и обязательно поговорить! Я желаю, поскорее решить этот вопрос. Но учти, если ты захочешь остаться с ней, я с собой что-нибудь страшное сотворю! Ты меня понял?

РОМА: Да.

ДИНА: И еще, мне за скамейкой было чудо как хорошо!

ДИНА уходит.

РОМА: Дина, подожди. Дина!

КВАРТИРА ИРЫ. Видна входная дверь. В большой комнате за обеденным столом сидит мама ИРЫ - СВЕТЛАНА ИВАНОВНА СУДАКОВА. На глазах у нее слезы. Перед ней на столе лежат фотографии. В квартире полумрак. Раздается дверной звонок. СУДАКОВА медленно встает и идет открывать дверь. На пороге стоит РОМА.

РОМА: Здрасте, Светлан Иванна.

СУДАКОВА: Тише, Рома, тише. Нет, не могу тебя впустить, к нам сегодня нельзя.

РОМА: Почему?

ВЛАДИМИР СЕРГЕЕВИЧ СУДАКОВ - папа ИРЫ спрашивает из соседней комнаты: Кто там?

СУДАКОВА: Володя, это сахар дешевый предлагают.

СУДАКОВ:(из комнаты) Гони их в шею!

СУДАКОВА: Хорошо, хорошо. (РОМЕ) Уходи, пожалуйста.

РОМА: Но почему?

СУДАКОВА: Владимир Сергеевич не в духе, и потом, так будет лучше.

РОМА: Не понимаю. А Ира дома? (СУДАКОВА ничего не отвечает, а возвращается к столу и садится за него. РОМА следует за СУДАКОВОЙ.) Что случилось?

СУДАКОВА: Тише, ради Бога, тише.

РОМА:(почти шопотом) Что случилось?

СУДАКОВА: Ничего. Смотрю вот фотографии Ирочкины. Здесь она в садике. Совсем маленькая. Не хотела, чтобы ее снежной королевой для снимка наряжали, говорила, корона у нее дурацкая, плакала. Тогда только успокоилась, когда я ее за руку взяла. А тут она на выпускном, красавица моя, сама себе платье сшила, я хотела помочь, так она мне не позволила, и правильно. Лучше всех тогда была. Это вот в институте со своим курсом. А это, Рома, все твои фотографии, их очень много здесь. А это недавно нас с Ирочкой Владимир Сергеевич фотографировал. Это ее последний снимок...

СУДАКОВА резко замолкает, чтобы сдержать слезы.

РОМА: Успокойтесь, Светлана Ивановна, успокойтесь. Скажите, где Ира?

СУДАКОВА: Ушла Ира три недели назад и больше не возвращалась.

РОМА: Куда ушла?

СУДАКОВА: Если бы я знала.

РОМА: Она пропала что ли? (СУДАКОВА кивает)А в милицию вы обрашались?

СУДАКОВА: Как ты, Рома, уехал, она себе места не находила, мучалась. В институт перестала ходить. И однажды вечером мне сказала, что у нее встреча важная. Всю ночь она не спала, все ходила по квартире, мы же у себя в комнате слышим. И утром была сама не своя. Собираться начала, у отца деньги взяла, я тогда у нее спрашиваю, ты куда? А она мне, это, говорит, мама, моя последняя надежда. И ушла. Больше ничего не сказала. Ждали мы ее весь день, а потом и всю ночь, а на утро в отделение заявили. А нам там говорят, рано обратились, месяц пройдет, тогда будем искать. Но я то знаю, и ты знаешь, что позвонила Ирочка, если бы задержалась где. Так она с тех пор и не появлялась. Мы с отцом сами стали ее искать, всех знакомых-незнакомых обошли, в институте были и везде. Нету нигде моей доченьки, пропала, как в воду канула.

РОМА: Подождите, я сегодня должен был с ней встречаться в двенадцать у памятника. Там ко мне подошла какая-то старушка и начала такую ерунду плести...

СУДАКОВА:(в ужасе, громко) Старуха!

Открывается дверь соседней комнаты, на пороге стоит СУДАКОВ с сигаретой в руке - отец ИРЫ, суровый мужчина с большими усами.

СУДАКОВ:(СУДАКОВОЙ) Что такое? Опять истерики? (СУДАКОВ замечает РОМУ) Привет.

СУДАКОВ выстреливает в РОМУ сигаретой.

РОМА: Чего это вы сигаретами-то кидаетесь?

СУДАКОВ: Просто так.

РОМА: Не понимаю вас.

СУДАКОВ: Сейчас поймешь!

СУДАКОВ бросается на РОМУ и хватает его за грудки.

СУДАКОВ: Приехал, сволочь, со своих курортов!

СУДАКОВА вскакивает с места и принимается их растаскивать.

СУДАКОВА: Володя, не надо!

РОМА: Эй, руки-то нечего распускать!

СУДАКОВ: Я тебя, гад, сейчас в тонкую ниточку распущу! Я тебя, подлец, в клубок скатаю и в унитаз спущу! Убью, зарою, вот этими вот руками!

СУДАКОВА: Володечка, успокойся!

СУДАКОВА оттаскивает своего мужа от РОМЫ и, с трудом, удерживает его в стороне.

РОМА: Вы что, с ума сошли?!

СУДАКОВ: Ах ты, наглая рожа!

РОМА: Чего наглая-то, чего наглая?

СУДАКОВ: И он еще, подонок, спрашивает! Да я тебя застрелю сейчас, знаешь об этом?!

СУДАКОВА: Остынь, Володечка, он не виноват.

СУДАКОВ: Не виноват?! Это он-то?! Два года девчонку мучал! Бегала за ним, как собачонка, а он, гадина, нехотя так, позволял за собой ухаживать! Через весь город по ночам к нему ездила, ревела каждый божий день из-за этого дерьма!

РОМА: Я вас не оскорблял.

СУДАКОВ: Застрелю, гада!

СУДАКОВА: Володя!

СУДАКОВ: Ты, подлец, почему замуж ее не взял?

РОМА: У нас не было об этом разговора.

СУДАКОВ: А ты что, ждал, что она тебя будет упрашивать? Издевался, измывался, пользовался девчонкой как хотел, а когда надоела, выбросил как тряпку, а сам на юга укатил, задницу свою подлую греть! Ну, сволочь, если она на себя руки наложила...

РОМА: Ничего вы не знаете, мы посорились!

СУДАКОВ: Ах, посорились. Мать, где двустволка моя?!

СУДАКОВ делает рывок, СУДАКОВА повисает на нем.

СУДАКОВА: Володечка, не надо, тебя же опять посадят!

СУДАКОВ: Ничего! Я в тот раз за тебя вступился, отсидел и не жалею, и теперь, за дочь родную отсижу, зато одним паразитом, одним гадом ползучим на свете меньше станет.

СУДАКОВА: Вспомни, Володечка, вспомни, как я тебя ждала.

После этих слов, СУДАКОВ внешне успокаивается.

СУДАКОВ: Ладно, мать, все, я в порядке. Да не висни ты на мне, видишь, остыл. (Но как только СУДАКОВА отпускает мужа, он бросается в свою комнату и, через секунду, выбегает оттуда с двустволкой в руках, на ходу заряжая ее.) Пристрелю!

РОМА: Мама!!

РОМА моментально оказывается возле входной двери, и успевает выскочить из квартиры, до того, как СУДАКОВ берет его на прицел.

ГОРОДСКАЯ ПЛОЩАДЬ. РОМА быстро пересекает площадь перед памятником, и в этот момент слышит, что его окликают по имени. Он останавливается и оборачивается. РОМУ догоняет СУДАКОВА в наспех накинутом плаще.

СУДАКОВА: Извини, Роман, его. Он, как Ирочка пропала, совсем места себе не находит.

РОМА: Зато ружье он быстро нашел.

СУДАКОВА: Сядем. Задыхаюсь. Я ведь бежала за тобой.

РОМА: Давайте.

РОМА и СУДАКОВА подходят и садятся на лавочку.

СУДАКОВА: Значит, ты встречался со старухой?

РОМА: Я должен был встретися здесь с Ирой. Мы когда посорились, полтора месяца назад...

СУДАКОВА: Дальше.

РОМА: Что вы на меня так смотрите? Мы, правда, посорились.

СУДАКОВА: Я верю.

РОМА: Вот, значит, я на юг уехал. А через неделю дал ей телеграмму, что, если она хочет помириться, пускай такого-то, такого-то числа, то есть сегодня, приходит сюда, к памятнику. Мы здесь всегда свидания назначаем.

СУДАКОВА: Я знаю.

РОМА: Ира не пришла. Я ждал. Пристала ко мне какая-то ненормальная бабка. Несла какую-то ересь. Говорила...

СУДАКОВА: ...что Ира - это она.

РОМА: Так вы ее тоже знаете?

СУДАКОВА: Вчера она появилась у нас дома. Сказала, что она наша дочь. Владимир Сергеевич чуть было ее не зашиб, потом отвел в милицию.

РОМА: А там?

СУДАКОВА: Там ее проверили. Пенсионерка. Состоит на учете в психдиспансере.

РОМА: Я так и думал.

СУДАКОВА: Работает уборщицей в каком-то спортзале. Владимир Сергеевич был уверен, что она как-то связанна с исчезновением Ирочки, но добиться от нее так ничего и не смог. Ее подержали несколько часов, проверили и отпустили. Только вот...

РОМА: Что?

СУДАКОВА: Она говорила мне такие вещи, о которых не мог знать никто, кроме меня и моей дочери.

РОМА: Мне она тоже сказала про красную расческу, про которую никто не знал. Мы когда с Ирой познакомились, я был очень нетрезвый. День рождения у парня одного справляли. А в голове у меня застряли какая-то стружка и опилки, потому что я где-то там падал. Меня друзья на остановке забыли, а ваша Ира подобрала и домой к себе отвезла.

СУДАКОВА: Это я помню.

РОМА: С вашим ковром тогда неловко получилось.

СУДАКОВА: Роман, все уже забыто.

РОМА: А наутро, как я проснулся, мне Ира подарила красную расческу, пластмассовую, чтобы я причесывался. Правде где-то она потерялась, не помню.

Пауза.

СУДАКОВА: Я, наверное, тоже схожу с ума, но эта женщина, она... То есть, когда я смотрела на нее, она действительно напоминала мне Ирочку.

РОМА: Светлан Иванна, вы все это время много переживали, что-то нафантазировали себе.

СУДАКОВА: Роман, я просто хочу попросить тебя, сходи, поговори с ней.

РОМА: Еще раз слушать ее бредни?! Она же больная!

СУДАКОВА: Сходи, пожалуйста. Может быть она что-то знает про Ирочку. Мне известно, где она работает. Это не совсем спортзал, это спортивный комплекс, называется "Молодость". Катукова шесть. Пойди туда, очень тебя прошу.

РОМА: Хорошо. Я загляну. Только это все глупость.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

СПОРТКОМПЛЕКС "МОЛОДОСТЬ". Большой спортивный зал. Зеркала по стенам. Множество тренажеров странной формы, похожих на орудия пыток. РОМА заходит в спортзал, оглядывается по сторонам. Входит КАРОЛИНА - молодая, очень привекательная девушка в трико для занятий аэробикой.

КАРОЛИНА: Здравствуйте.

РОМА: Здрасте.

КАРОЛИНА: Простите, вы не тренер?

РОМА: Что?

КАРОЛИНА: По аэробике?

РОМА: Нет, вы ошиблись.

КАРОЛИНА: Жаль. Я уже подумала что у меня будет такой симпатичный тренер.

РОМА: К моему большому сожалению, не будет.

КАРОЛИНА: Я бы с вами виделась три раза в неделю. Вы бы помогали мне садиться на шпагат... А где он, вы не знаете?

РОМА: Шпагат?

КАРОЛИНА: (смеется) Нет, тренер.

РОМА: Я, как и вы, здесь в первый раз.

КАРОЛИНА: Я наверное опять не в тот день пришла. Почему же я такая дура рассеянная, вы не знаете?

РОМА: Не знаю. Вы не дура, зачем же так себя обзывать?

КАРОЛИНА: Дура, еще какая! Так и останусь жирной коровой! Правда, я очень толстая?

РОМА: Нет. Вы нормальная, вы даже очень, я бы сказал, стройная.

КАРОЛИНА: Не верю вам. Вы специально говорите.

РОМА: Мне действительно кажется, что у вас нет ничего лишнего.

КАРОЛИНА: Правда? Вот пощупайте.

КАРОЛИНА подходит к РОМЕ вплотную и кладет его руки себе на талию.

РОМА: Точно, нет.

КАРОЛИНА: А вот у вас есть лишние килограммы. Один или два. Вы сюда пришли заниматься?

РОМА: Нет.

КАРОЛИНА: Поплавать в бассейне?

РОМА: Поговорить с одним человеком, здесь работает.

КАРОЛИНА: Напрасно, вы не хотите заниматься. Не знаю как вашей девушке, а мне не нравятся тучные мужчины.

РОМА: Ну не настолько же я...

КАРОЛИНА: Ничего не говорите, у вас есть к этому предрасположенность. Но все еще можно исправить. Только вам необходим толковый тренер. Или тренерша. Вы, кстати, кого ищете?

РОМА: Да, уборщицу одну. Девушка, вас как зовут?

КАРОЛИНА: Я замужем.

РОМА: Это не страшно.

КАРОЛИНА: Что вы делаете?!

РОМА: Хочу еще раз пощупать.

КАРОЛИНА: Нахал. Пойдете туда, вторая дверь, после женской раздевалки, дирекция. Там вам найдут вашу уборщицу. Что вы на меня так смотрите? Идите же.

РОМА: Может быть, как-нибудь "потренеруемся"?

КАРОЛИНА: Нет, я не такая! Я люблю спорт. Идите, комплекс скоро закрывается.

РОМА уходит. Из другой двери появляется БАТОН - культурист ненормальных размеров.

БАТОН: Ну?

КАРОЛИНА: Дурак и бабник. Проблем не будет.

БАТОН: А если будет?

КАРОЛИНА: С тобой уж, непременно жди неприятностей! Кто ей сбежать позволил? Она сутки целые по городу шлялась! Родители, милиция, этот вон теперь заявился. Говорила же, глаз с нее не спускай. Хорошо что я все уладить смогла. Предвидела, заранее позаботилась, белый билет ей раздобыла.

БАТОН: Прости уж. Говорил же, я вчера белка пять банок скушал, затем сто подходов на грудь, двести - на пресс, триста подходов на ноги, и на широчайшую, еще, мышцу. Пошел потом в парилку, моментом разморило, там прямо на лавке и заснул. Она и сбежала.

КАРОЛИНА: Из-за тебя придется теперь с этим попугаем разбираться!

БАТОН: Я это понял уже. Прости.

КАРОЛИНА: Ладно, чего зря ругаться-то. Тем более лицо у тебя будто кумач красное.

БАТОН: Конечно, я там не сварился едва. Проснулся, чувствую, у меня, натурально, кровь кипит. Выскочил пулей и в бассейн с холодной. А там аж вода зашипела. Пар потом в раздевалке три часа стоял.

КАРОЛИНА: Пойдем я тебе физиономию кремом помажу. Жалко мне тебя. Дурной, а свой все-таки.

КАРОЛИНА и БАТОН уходят. Заходит БАБУШКА с ведром в руке. Ставит ведро на пол и начинает мыть полы. Входит РОМА.

РОМА: Бабушка! Бабушка!

БАБУШКА не реагирует. РОМА подходит совсем близко.

РОМА: Бабушка!

БАБУШКА: Ой, Это ты?! Все никак привыкнуть не могу, что меня бабушкой называют.

РОМА: Привет, бабуль.

БАБУШКА: Здравствуй, Рома.

РОМА: Как дела у тебя?

БАБУШКА: Ничего, Ромочка, потихоньку.

РОМА: Ты мне вот что скажи, ты не знаешь, случаем, что с Ирой произошло, где она сейчас, не знаешь?

БАБУШКА: Господи, да я и есть Ира!

РОМА: Бабуль, только вот не надо снова начинать, договорились, ты держи себя в руках, ты таблеток выпила, как я тебе говорил?

БАБУШКА: Кто еще, кроме нас с тобой, знал про красную расческу?

РОМА: Ирка могла тебе рассказать.

БАБУШКА: Больше всего на свете ты не любишь кисель.

РОМА: И об этом тоже.

БАБУШКА: Больше всего на свете ты боишься высоты.

РОМА: И об этом.

БАБУШКА: И о том, что ты никогда в жизни не дрался, потому что боишься за свою внешность?

РОМА: Просто не было случая, и, вообще, это тебя не касается!

БАБУШКА: Вот, посмотри, у меня на руке шрам. Ты мне случайно тогда сигаретой прижег.

РОМА: Да вы в своем сумашедшем доме целыми днями, наверное, друг за дружкой с горящими сигаретами гоняетесь.

БАБУШКА: Рома, почему ты мне не веришь?

РОМА: Потому что я, бабуль, не твой сосед по палате.

Входят КАРОЛИНА и БАТОН. Теперь на КАРОЛИНЕ, вместо трико, костюм деловой женщины.

КАРОЛИНА: Ты, Рома, совершенно напрасно не веришь ее словам. Она правду говорит.

РОМА: Здрасте, девушка. Вижу, вы все-таки нашли себе тренера?

КАРОЛИНА: Повторяю, она сказала правду.

РОМА: То что вы говорите, это ересь какая-то. Откуда вы знаете?

КАРОЛИНА: Кому же знать, как не мне.

РОМА: А ты кто такая?

БАТОН: Как, вы не разве не в курсе? Это же Каролина Цезаревна директор нашего спортивно-оздоровительного комплекса.

РОМА: Ты ведь сказала, что ты здесь в первый раз.

КАРОЛИНА: Я тебя обманула, хотела познакомиться с тобой в неофициальной обстановке. Ну что ты дуешься? А разве сам ты никогда никого не обманывал? Ее, например? Не надо бросать на меня удивленные взгляды. Да. Она твоя девушка.

РОМА: Понятно. Ненормальные собираются в группы.

КАРОЛИНА: А ты посмотри на нее внимательно. Прямо в глаза ей посмотри.

РОМА пристально смотрит на БАБУШКУ.

РОМА: Господи, это что, фокус какой-то?

КАРОЛИНА: Это магия. (БАБУШКЕ) Иди отсюда, потом позову.

БАБУШКА уходит.

РОМА: Это невозможно! Вернее, это было бы невозможно, если бы я не видел ее глаз. Это ее глаза. Но этого не может быть!

КАРОЛИНА: А что такого удивительного?! Тот же самый человек, только чуть-чуть постарше.

БАТОН: Совсем тупой? Она же, только на пенсии.

РОМА: Черт возьми, всегда, с самого детства предполагал, что бывают чудеса на свете! Подожди, это все ты с ней сделала?

КАРОЛИНА: С ее согласия.

РОМА: Она, что же, сама захотела так постареть?

КАРОЛИНА: Нет, не сама. Вообще, начнем с того, что во всем виноват ты!

РОМА: А как же! Я всегда во всем виноват.

КАРОЛИНА: Правильно.

РОМА: О чем вопрос, всю жизнь, начиная с детского сада номер двенадцать. Кто-нибудь что-нибудь натворит, а обвиняют во всем меня, хотя я стою себе тихо в стороне, никого не трогаю и ни к чему не прикасаюсь и тихо думаю себе.

КАРОЛИНА: Думаешь о себе?

РОМА: Я, девушка, этой вашей игры слов не понимаю.

БАТОН: Хочешь, я ему все объясню? На пальцах.

КАРОЛИНА: Ты о чем, Батонов?

БАТОН: Все пальцы переломаю!

КАРОЛИНА: Ты чего разбушевался?

БАТОН: Он мне не нравится.

КАРОЛИНА: Ты тоже никому не нравишься, кроме меня.Иди, вон, пресс покачай.

БАТОН: Второй месяц качаю, а "кубиков" все нет.

КАРОЛИНА: Есть надо меньше. (БАТОН уходит к тренажерам)Ты всегда был занят только собой, на других же ноль внимания. Она тебя любила, а ты этим пользовался.

РОМА: Вы что, сговорились все? Я ее тоже очень любил.

КАРОЛИНА: Это была не любовь.

РОМА: А что по твоему?

КАРОЛИНА: Ты развлекался. Тешил самолюбие.

РОМА: Очень умно!

КАРОЛИНА: Она мучалась от твоей бессердечности, страдала, не знала что делать, а потом пришла сюда ко мне.

РОМА: Накачать огромные мышцы и убить меня одним щелчком?

КАРОЛИНА: Помимо этой работы я немножко занимаюсь практической магией. Так, для души. Помогаю людям. Ира пришла ко мне. Она хотела, чтобы ты полюбил ее. Мы перепробовали все обычные способы.

РОМА: В этом месте круглый год приворот и отворот.

КАРОЛИНА: Да, что-то вроде этого. Но ничего не помогло. Ты не изменился. В запасе у меня осталось одно очень сильное индейское колдовство. С помощью него человек либо добивается исполнения своего желания, либо дорого платит за то что пожелал невозможного.

РОМА: И как это все выглядит? Как пластическая операция, что ли?

КАРОЛИНА: Нет, все гораздо проще. Человек сьедает кисленький корешок и произносит несколько слов заклинания. Я отговаривала Иру, но она настояла на своем. К сожалению, жестокое сердце молодого негодяя не дрогнуло. И твоя девушка из-за этого превратилась в старуху.

РОМА: Ты полегче, насчет негодяя. Кисленький корешок она дала! Наверняка лечишь без специального образования и лецензии. Таких как ты сейчас судят!

БАТОН: (с тренажера) Он чем-то недоволен?!

КАРОЛИНА: Занимайся своим тучным телом, Батонов. (РОМЕ) Ира сделала это по своей воле. Но может быть ты хочешь обратится в милицию, пожалуйста. Одна попытка уже была. Она пыталась что-то рассказать. В милиции ей не поверили, в родном доме тоже. Одна я пошла ей на встречу. Оставила у себя, дала работу, достала справку из психдома.

РОМА: У тебя здесь, смотрю, все продумано.

КАРОЛИНА: А что мне было делать? Как ты думаешь воспринимают бабушку, которая ходит и рассказывает всем, что ей двадцать лет.

РОМА: Она что, навсегда такой страшной останется?

БАТОН: Да, если хочешь знать...

КАРОЛИНА: Молчи, Батонов! (РОМЕ) Это, дружок, зависит от тебя.

РОМА: Да что ж такое происходит, опять во мне все дело!

КАРОЛИНА: Если ты способен на любовь. Если ты способен решится ради своей любви на подвиг, ты можешь вернуть своей девушке прежний вид.

РОМА: Что значит "подвиг"?

КАРОЛИНА: Батон! (БАТОН выходит и сейчас же возвращается с очень большой кастрюлей.)Что там, посмотри.

РОМА: Фу, кисель!

КАРОЛИНА: Выпей его. И она снова станет молодой и красивой.

РОМА: Ты шутишь что ли?

КАРОЛИНА: Нет, чтобы волшебство получилось, ты должен чем-то пожертвовать.

РОМА: Это что же, заколдованный кисель?

КАРОЛИНА: Обыкновенный, малиновый.

РОМА: Я ненавижу это отвратительное пойло! У меня комплекс, меня в яслях в чан с киселем уронили, я там чуть не захлебнулся. Вытащили меня, я весь в этой слизи противной был. Ты хочешь, чтобы я глотал эту мерзкую желеобразную массу с гадкими маленькими семечками, которые всегда застревают в зубах!

КАРОЛИНА: Как хочешь, можешь не пить, она останется дряхлой старухой.

РОМА: Подожди, подожди. Давай нормально договоримся. Вся бадья - это нереально. Один стаканчик.

КАРОЛИНА: Все до последней капли.

РОМА: А ты уверена, что она обратно превратится?

КАРОЛИНА: Абсолютно. Знаешь сколько лет я занимаюсь магией?

РОМА: После школы года три. Не угадал? Тебе сколько лет, прости за вопрос?

КАРОЛИНА: Не важно. Пей.

РОМА берет в руки кастрюлю.

РОМА: Эх, жаль меня никто не видит. Такая жертва, ради любви. Как это красиво, благородно. Этот поступок осветит лучшие стороны моего замечательного характера.

КАРОЛИНА: Пей.(РОМА делает глоток, медленно ставит кастрюлю на пол и зажав рот рукой пулей выбегает из зала. КАРОЛИНА, обращаясь к БАТОНУ) Я говорила, он самолюбивая тряпка. Он сюда больше никогда в жизни не сунется. Это значит, что мы победили.

БАТОН: Ага.

КАРОЛИНА: Что "ага"? Ты хоть понимаешь, что нет теперь препятствий для нашего с тобой, так сказать, счастья?

БАТОН: Отлично понимаю.

КАРОЛИНА: Скажи еще раз, я тебе нравлюсь в этом виде?

БАТОН: "Нравишься", не то слово!

БАТОН лезет к КАРОЛИНЕ целоваться. КАРОЛИНА отстраняет его.

КАРОЛИНА: Нет, так не пойдет. Я помню времена, когда женщина для мужчины была существом высшего порядка. Когда за ней ухаживали, ей поклонялись, ей посвящали стихи. Вот ты, Батонов, можешь признаться мне в любви стихами?

БАТОН: Меня из школы в пятом классе выгнали.

КАРОЛИНА: А ты постарайся.

БАТОН: Сейчас. (напрягается) "Я тебя люблю, прям от всей души!"

КАРОЛИНА: А где рифма?

БАТОН: Не знаю.

КАРОЛИНА: Я тоже не знаю. А можешь ты подойти ко мне, поцеловать мне руку и галантно поклониться?

БАТОН: Давай я лучше кому-нибудь рыло начищу.

КАРОЛИНА: "Рыло", фу, Батонов, неужели ты других слов не знаешь?

БАТОН: Знаю, "морда".

КАРОЛИНА: Нет, лучше уж молчи.

КАРОЛИНА протягивает БАТОНУ руку, тот подходит, как может, целует ее и кланяется.

КАРОЛИНА: Какой кошмар. А теперь пригласи меня на тур вальса.

БАТОН неуклюже обхватывает КАРОЛИНУ и делает вместе с ней несколько шагов, наступая ей на ноги.

КАРОЛИНА: Все! Довольно! Поди прочь! Ты даже не медведь, ты пьяный слон во время качки! А как элегантно, как грациозно все это проделывал студент Голембиовский в 1910 году на балу у его превосходительства!

Заходит РОМА.

РОМА: Я решился, я выпью это до дна! Пусть мне будет плохо! Она сделала мне столько хорошего, что я не могу оставить ее в таком виде! Она мне все прощала. Прощала, когда я издевался над ней и унижал ее, как это, достоинство. Я вел себя как негодяй, поэтому сейчас я просто обязан пожертвовать собой!

КАРОЛИНА: Зачем столько пафоса? Просто допей киселек и все.

РОМА: За молодость!

РОМА поднимает кастрюлю и выпивает весь кисель. Ставит кастрюлю на пол и смотрит на двери.

КАРОЛИНА: Рома, ты куда смотришь?

РОМА: Жду когда Ирка появится.

КАРОЛИНА: Ира, зайди сюда.

Заходит БАБУШКА.

БАБУШКА: Ромочка, как ты?

РОМА: Эй, почему она не изменилась? Я все допил, до последней капли.

КАРОЛИНА: Это только начало. Тебе еще предстоит поработать, чтобы вернуть ей преждний вид. (БАБУШКЕ) Выйди.

БАБУШКА выходит.

РОМА: Ты почему ей командуешь?

КАРОЛИНА: Она очень пожилая женщина. Слабая, больная, многое забывает. Когда ты будешь в таком возрасте, ты поймешь, что человеку необходим мудрый и заботливый руководитель.

РОМА: Ты, мудрый руководитель, ты меня обманула, обещала, что кисель это все! У меня военный переворот внутри!

КАРОЛИНА: Я - маг-профессионал и сказала правду, а все что ты должен сделать, чтобы снять заклятие описано в этой древней индейской книге. Вот. Пять пунктов.

РОМА: Так много! В сказках обычно три.

КАРОЛИНА: Это тебе не сказка, это жизнь.

РОМА: Очень остроумно. Дай взглянуть. Какие-то каракули нелепые.

КАРОЛИНА: Это древний индейский язык. Я тебе переведу. Пункт первый: "Должен принять во внутрь то, что ему противнее всего."

РОМА: Это насилие над организмом я уже совершил, читай дальше.

КАРОЛИНА: "Пункт второй: Победить человека сильнее себя".

РОМА: В смысле? Что за неясные формулировки? Не понимаю, какого человека?

КАРОЛИНА: Батон, дорогой, помоги, пожалуйста.

РОМА: Нет, я с ним драться не буду, он меня жизни лишит! Слушай, давай этот пункт пропустим. Чего там, пунктом больше, пунктом меньше. Только не по лицу! Мне его родители подарили на день рожденья!

БАТОН методично бьет РОМУ. КАРОЛИНА комментирует каждый его удар.

КАРОЛИНА: Свернул на бок красивый греческий нос! (удар) Набил на упрямом лбу шишку! (удар) Даже две шишки! (удар) Посадил синяк под глазом! (удар) Разбил ухо! (удар) Рассек бровь! (удар) Дал по шее! (удар) Сокрушил мужественную челюсть! (удар) Все!

Поверженный РОМА затихает на полу.

БАТОН:(КАРОЛИНЕ) Добить?

КАРОЛИНА: Не надо. Я этот тип знаю. Сейчас очнется, поползет к выходу не оглядываясь, и больше мы с тобой его никогда не увидим.

БАТОН: Ты такая умная! Ты очень шибко умная! Ты и была умная, но теперь ты стала еще и очень шибко красивая!

КАРОЛИНА: А я тебе тогда говорила, что все получится? Говорила. А ты не верил, даже сидеть со мной рядом не хотел. Стара больно, фыркнет, отпихнет меня в сторону и уходит свою штангу дрянную туда-обратно тягать.

БАТОН: Ну не прав был, чего вспоминать-то.

КАРОЛИНА: Да я тогда была готова взять что-нибудь тяжелое и по глупой башке ахнуть!

БАТОН: Что сделать?

В этот момент с пола резко встает РОМА. В руках у него сиденье от спортивного тренажера. Он делает шаг и обрушивает сиденье на голову БАТОНА.

КАРОЛИНА: Что-то вроде этого.

БАТОН валится на пол, РОМА тоже падает без сил.

КАРОЛИНА: Батонов, ты жив?!

КАРОЛИНА склоняется над БАТОНОМ. В зал заходит БАБУШКА и, увидев лежащего РОМУ, спешит к нему..

БАБУШКА: Ромочка, милый, родной мой! Господи, что ж с тобой сотворили-то?!

КАРОЛИНА: Батонов, Батонов, открой глаза. Не помирай, я же знаю тебя. Голова - это та часть тела, даже полную потерю которой ты мог бы и вовсе не заметить.

БАТОН:(открывая глаза, бредит) "Ты жива еще моя старушка?"

КАРОЛИНА: Жива, любимый.

КАРОЛИНА дает БАТОНУ пощечину и тот опять теряет сознание. Сообразив что она сделала, КАРОЛИНА снова тормошит БАТОНА, пытаясь привести его в чувство.

БАБУШКА: Ты, Ромочка, этот глаз не пытайся открывать. Он у тебя сейчас вряд ли смотреть сможет.

РОМА: Слушай, у тебя нет случайно зеркальца?

БАБУШКА: Есть, мой милый.

БАБУШКА достает зеркальце и подносит к Роминому лицу. Тот рассматривает себя.

РОМА: Это мое лицо?

БАБУШКА: Да, Ромочка.

РОМА: Это не лицо, это то, чем лицо обычно обзывают. Ир, а может тебе так и остаться бабулей, а? Чего плохого-то? Жизнь тихая, спокойная. Режим, вынужденный. Целыми днями гуляешь так медленно-медленно, все тебя обгоняют, а ты ни на кого внимания на обращаешь, ползешь себе, бутылочки в пакетик собираешь.

БАБУШКА: Как ты решишь, Рома, так и будет.

Пауза.

РОМА: Нет, не могу я на тебя наплевать, бросить тебя здесь. Что-то я чувствовать стал в этом вот месте. Может он мне стукнул туда.

Показывает на сердце и пытается приподняться.

БАБУШКА: Лежи, милый, лежи, так тебе лучше будет.

РОМА: Подожди, я тебе еще кое-что хотел рассказать. Я ведь тебя в тот день, когда мы встретились, бросить хотел...

БАБУШКА: Не надо, Рома.

РОМА: Да, хотел бросить. Уйти к другой девушке. Я ведь тебя обманул. Это мы с ней на море ездили. У нее папа футболист знаменитый. Интяпин фамилия. Не знаешь?

БАБУШКА: Я, Рома, футболом не увлекаюсь.

РОМА: Я вот тоже раньше не увлекался. Сейчас, правда, ее папа не играет, но все равно он очень богатый. Мы с ней собирались даже пожениться. А теперь я не знаю, что и делать.

КАРОЛИНА: Об этом, кстати, нам расскажет третий пункт. Итак, читаем:"Должен отказаться от других женщин."

РОМА: Ну и в чем проблема, все, я отказался от той девушки.

КАРОЛИНА: Нет, так не пойдет.

РОМА: Почему это?

КАРОЛИНА: Она-то об этом не знает. Ты должен сходить к ней и обьясниться.

РОМА: Ты ее просто не представляешь, это такое будет!

КАРОЛИНА: Ничем тебе помочь не могу. Мне казалось, ты свой выбор сделал, или нет?

РОМА: Сделал, сделал. Это будет ужас. Скандал века! Ну все, я пошел!

БАБУШКА: Счастливо, Ромочка.

РОМА, покачиваясь, уходит.

КАРОЛИНА: Прощай, дружок.(БАБУШКЕ) И ты иди, спортзал вымой, а то прибежала, как угорелая. Тебя звали разве?!

БАБУШКА уходит.

КАРОЛИНА: Это он сейчас хорохорился, а как придет к ней, тут-то она его и захомутает, под ручки красавца и под венец. А он и пойдет, как миленький, или я совсем не знаю мужчин.

БАТОН:(открывая глаза) Каких мужчин?

КАРОЛИНА: Лежи уже, горе мое.

КРЫША высотного дома. На краю крыши, собираясь прыгнуть, стоит ДИНА. За ее спиной, в нескольких метрах от края, РОМА переминается с ноги на ноги.

РОМА: Послушай, Дина, пожалуйста, отойди от края. Я тебя прошу, это очень опасно. Шестнадцать этажей, это не шутка!

ДИНА: Если ты уйдешь от меня, я прыгну вниз.

РОМА: Хорошо, хорошо, я никуда от тебя не ухожу.

ДИНА: Неправда! Ты специально мне сейчас врешь, чтобы я успокоилась! Мы спустимся вниз, а там ты все-равно бросишь меня. Разве не так?

РОМА: Да нет же, с чего ты взяла?

ДИНА: У тебя лживый, дрожащий голос! Говори правду, ты хочешь бросить меня?

РОМА: Голос у меня дрожит, потому что я себя чувствую неважно. Даже плохо, можно сказать, чувствую. У меня голова от такой высоты кружится.

ДИНА: Отвечай на вопрос, а не то я сейчас же прыгну!

РОМА: Да, да, пойми, я не имею права оставить ее теперь.

ДИНА: Все, тогда я иду на смерть ради любви.

РОМА: Неужели ты сделаешь это ради такого поганца как я? Умирают ради выдающихся личностей, а я подленький тип, недостойный твоего внимания.

ДИНА: Ты очень симпатичный.

РОМА: Был. А сейчас взгляни на меня. Это же не лицо, это маска смерти, кошмар на улице Вязов!

ДИНА: Не подходи!

РОМА: Да какое там, подходи! Я здесь-то стою, у меня в глазах потихоньку темнеет. Если бы ты знала, какой я негодяй!

ДИНА: Что?

РОМА: Самый плохой человек на свете - это я. Знаешь, сколько у меня отрицательных качеств? Миллионы! Я жадный, лживый, злопамятный, трусливый, занудливый, тупой, ленивый и так далее.

ДИНА: Я этого не замечала.

РОМА: Я все это ловко скрывал. А сколько у меня дурных привычек, это ужас! Я грызу ногти, но это еще полбеды. Я алкоголик.

ДИНА: Правда?

РОМА: Тайный. Пью с пятого класса. Когда же напиваюсь, начинаю избивать тех кто находится рядом.

ДИНА: А когда мы с тобой на море пили шампанское, ничего такого не было. Ты был тихий. Тебе просто становилось плохо и все.

РОМА: Таким образом я сдерживался. Но это не могло долго продолжаться. Я бы превратил нашу семейную жизнь в кромешный ад.

ДИНА: Мне нравятся жесткие отношения!

РОМА: Я буду тебе изменять.

ДИНА: Не смеши меня. Я, практически, при смерти. Или мы женимся или я прыгаю.

РОМА: Тогда, знаешь... знаешь, что я тебе скажу, я не люблю группу "Перышки"! Я ее ненавижу!

ДИНА: Ах ты, мерзавец! И ты скрывал это от меня?!

РОМА: Конечно. Я слушал их вместе с тобой и делал вид, что восхищаюсь. А на самом деле, их тупая, примитивная музыка только раздражала меня.

ДИНА: Двуличный негодяй!

РОМА: Их солист - жирный, недоразвитый индюк! А их знаменитый хит "Есть ли жизнь в зоопарке?" может нравится только людям с сильными умственными отклонениями.

ДИНА: Как же я могла полюбить такого подонка?

РОМА: Правильно.

ДИНА: Как же могла я могла отдать ему лучшие годы своей жизни?

РОМА: Всего полтора месяца.

ДИНА: Я ведь хотела убить себя!

РОМА: Из-за такого подлеца не стоит прощаться с жизнью.

ДИНА: Даже, если ты сейчас захочешь сброситься с крыши, я не выйду за тебя.

РОМА: Не захочу, будь уверена.

ДИНА: Подумать только, а ведь когда-то ты казался мне симпатичным.

РОМА: Урод, чистый урод.

ДИНА: Жалко. Жалко, что не я тебя так разукрасила?

РОМА: Прости, конечно, но ты опаздала.

ДИНА: Кто же, интересно, меня опередил?

РОМА: Там, слон один.

ДИНА: Бутылку пива неподелили?

РОМА: Нет. Все из-за нее.

ДИНА: Оказывается, эта простушка еще и нарасхват! Интересно, ты, наверное, думаешь, что я собиралась расшибиться насмерть из-за твоей побитой моськи? И не надейся. Подойди-ка поближе. Подойди, не бойся.

РОМА: Не могу, что хочешь со мной делай.

ДИНА: Ты что же, боишься?(РОМА, заставив себя, мелкими шажочками подходит к краю крыши.) Видишь, сразу подо мной балкон. Я бы спрыгнула на него. А знаешь, что это за балкон? Это балкон шикарной квартиры, которую купил нам мой папа. Мы бы жили там долго и счастливо, как в сказке. Но ты ведь сам отказался от всего этого ради какой-то серой мышки. Извини, если я ее обидела. Пока.

ДИНА спрыгивает на балкон. РОМА смотрит вниз, у него начинает кружится голова.

РОМА: Черт!

РОМА падает на четвереньки и отползает в сторону и натыкается на КАРОЛИНУ, которая стоит с книгой в руках.

КАРОЛИНА: Привет.

РОМА: Ты откуда здесь?

КАРОЛИНА: Прилетела, по воздуху, на помеле, как Баба-Яга. Не веришь?

РОМА: Да ладно тебе.

КАРОЛИНА: Не веришь?

РОМА: Нет.

КАРОЛИНА: Напрасно. Я бы и тебя могла покатать.

РОМА: Обойдусь, как-нибудь.

КАРОЛИНА: Как хочешь. Вижу, последний пункт ты кое-как с себя спихнул.

РОМА: Он сам спрыгнул.

КАРОЛИНА: Посмотрим, сможешь ли шутить, когда я прочитаю следующий пункт.

РОМА: Сколько еще их там осталось у тебя?

КАРОЛИНА: Два.

РОМА: Давай тогда, читай быстрее.

КАРОЛИНА:(читает) "Должен взять клок волос из бороды ее отца".

РОМА: Что за чушь? У ее отца нет бороды.

КАРОЛИНА: Просто это писалось в те времена, когда каждый мужчина носил бороду. Не важно. Усы у ее отца есть?

РОМА: Есть.

КАРОЛИНА: Я думаю, сойдут и усы.

РОМА: Подожди, а что я должен сделать? Ты вообще как себе это представляешь?

КАРОЛИНА: Приедешь к нему и попросишь отрезать самый кончик его уса.

РОМА: Ее отец меня лютой ненавистью ненавидит! Он меня пристрелит как собаку, как только я у них дома появлюсь! Какие могут быть усы?! Это просто жестокое убийство будет и все!

КАРОЛИНА: Я не виновата, что ты его против себя настроил. Хочешь, чтоб волшебство исчезло, тебе придется ехать к нему.

РОМА: Ни за что! Я еще жить хочу! Я еще молодой, мне еще хочется на мир посмотреть, я еще права получить собираюсь, и акульих плавников попробовать.

КАРОЛИНА: Дело твое.

РОМА: Правильно, мое. А я головой рисковать не желаю. Поэтому я отказываюсь от этой затеи, от любви, от этой книжки, от всего! Это мое окончательное решение и, поверь мне, я не передумаю!

РОМА уходит.

КАРОЛИНА: Вот и отлично.

КВАРТИРА СУДАКОВЫХ. В квартире полумрак. Раздается дверной звонок. Никто не спешит отпереть. Ощущение, что в квартире никого нет. Звонок повторяется, затем в дверь стучат и она, от стука, открывается. На пороге стоит РОМА, удивленный тем, что дверь не заперта. РОМА заходит в квартиру. Оглядывается по сторонам. За его спиной появляется СУДАКОВ с охотничей двухстволкой в руках. Он бесшумно подходит к РОМА сзади и приставляет ружье к его затылку.

СУДАКОВ: Ку-ку, покойничек.

РОМА: Ку-ку, Владимир Сергеевич, ку-ку.

СУДАКОВ: Я тебя в окне увидел. Шагаешь, такой решительный. Ты зачем пришел?

РОМА: Поговорить.

СУДАКОВ: О чем, смертничек?

РОМА: О жизни.

СУДАКОВ: Хочу тебя расстроить, о жизни, ну никак не получится.

РОМА: А может все-таки...

СУДАКОВ: Нет, не выйдет. Ты зря пришел.

РОМА: Знаю.

СУДАКОВ: А если знаешь, готовься к смерти. Я от тебя, мерзавец, белый свет избавлю. И ты пощады не жди.

РОМА: Это понятно.

СУДАКОВ: Ты что же, не боишься?

РОМА: Боюсь.

СУДАКОВ: Правильно боишься. Я из этого ружья столько кабанов и лосей завалил, что у тебя на руках пальцев не хватит. Оно осечки точно не сделает. Понимаешь, покойничек, что я говорю?

РОМА: Понимаю.

СУДАКОВ: Нажму на курок, и свет для тебя навсегда погаснет! Представь себе, сразу все исчезнет вокруг. Потом свет в конце тунеля, ангелы поют и в трубы дуют. Берут тебя под белы ручки и уносят на небеса, а там сам Господь Бог к тебе подходит и говорит ласково:"Эх, Рома, Рома, был бы ты не такая сволочь, остался бы сейчас живым...

РОМА: Слушай ты, старый болтун!

РОМА резко поворачивается к СУДАКОВУ. Теперь дуло смотрит прямо ему в лицо.

РОМА: Решил, так стреляй, а если нет, убери ружье и перестань мне морочить голову!

СУДАКОВ: Что?!!! Ну все, пижон, прощайся с жизнью!

Открывается входная дверь, на пороге стоит СУДАКОВА.

СУДАКОВА: Володя, а зачем у нас дверь... (замечает СУДАКОВА и РОМУ) Боже мой, Володя, не надо! Отпусти мальчика, он ни в чем не виноват. Этим ты делу не поможешь. И легче тебе после этого не станет, поверь мне! Володя, одумайся, не оставляй меня одну.

Пауза. СУДАКОВ опускает ружье.

СУДАКОВ:(РОМЕ) Ее благодари, парень. Пошел вон теперь!

СУДАКОВА:(РОМЕ) С тобой все в порядке?

РОМА: Да.

СУДАКОВА: Успокойся, Володя. Пойдем сядем, я тебе кофе растворимого в твоей кружке зеленой сделаю.

СУДАКОВА подводит своего мужа к столу.

СУДАКОВ:(СУДАКОВОЙ) Что он там стоит?! Он меня не понял, наверное. Если через секунду не уберется, я ему по-настоящему растолкую!

СУДАКОВА: Рома, тебе сейчас лучше уйти.

РОМА: Я здесь останусь, мне с вами поговорить надо.

СУДАКОВ: А что, я готов опять поболтать, только он отсюда не уйдет. Его вынесут.

СУДАКОВА: Володя, подожди. Рома, что тебе нужно?

РОМА: Я же сказал, поговорить. О вашей дочери. Об Ире. Я точно знаю, что с ней все в порядке.

СУДАКОВА: Что ты сказал?

РОМА: Она жива и здорова.

СУДАКОВ: Ну-ка быстро садись и рассказывай.

РОМА проходит и садится за стол напротив СУДАКОВА.

СУДАКОВА: Что с ней, Ромочка?

РОМА: С ней все нормально, правда.

СУДАКОВ: Быстро говори, где она, что с ней, почему не домой не идет? Как на духу все рассказывай.

РОМА: Сильно не волнуйтесь. Она передает вам большой привет. И поцелуи. (РОМА целует СУДАКОВУ и опешившего СУДАКОВА) Уверяю вас, вы очень скоро ее увидите. Пока я не имею права сказать, где она. Но, честное слово, пройдет совсем немного времени и Ира обязательно к вам вернется.

СУДАКОВА: Она здорова?

РОМА: Да. Только немного изменилась внешне, но это дело поправимое.

СУДАКОВ: Ничего не понимаю.

РОМА: Пожалуйста, не беспокойтесь. Я за нее отвечаю. Если с ней что-то случится, я сам приду к вам, встану под ваше замечательное ружье и сам нажму на оба курка.

СУДАКОВ: Нет уж, самую приятную часть оставь мне.

РОМА: Договорились. Сигаретку?

СУДАКОВ: Я только "Приму" курю.

РОМА: Это как раз"Прима" и есть. Пожалуйста.(РОМА протягивает СУДАКОВУ пачку сигарет. Тот берет сигарету.) Прошу вас.

Рома подносит к лицу СУДАКОВА горящую зажигалку.

СУДАКОВ: Эй, да ты мне все усы спалил!

РОМА: Ради Бога извините, я нечаяно. У меня здесь, кстати, есть ножнички маникюрные. Я вам сейчас ваши усики подровняю.(РОМА отрезает кончики усов и незаметно кладет их себе в карман.) Вот так, лучше чем в парикмахерской. С вас пятьдесят рублей.

СУДАКОВ: Что?

РОМА: Ничего, неудачная шутка.

СУДАКОВ:(СУДАКОВОЙ) Ну как, ровно?

СУДАКОВА: Не пойму, Володя.

СУДАКОВ:(потрогав все что осталось) Эй, да ты же отрезал, вдвое больше, чем спалил! Голое место оставил!

РОМА: Ничего, так вам лучше! Усы вас сильно старили. Ну все, до свидания. В следующий раз я приведу сюда вашу дочь в целости и сохранности. Обещаю!

РОМА спешно уходит.

СУДАКОВ: Эй, погоди, когда следующий раз-то будет?! Эй, погоди!

СПОРТКОМПЛЕКС "МОЛОДОСТЬ" Спортивный зал. БАТОН и КАРОЛИНА. На Каролине белое свадебное платье. Она крутится перед зеркальной стенкой.

КАРОЛИНА: Ей Богу, как молоденькая девочка! Чистая, невинная, восторженная, легкая как мотылек!

БАТОН: Ты и есть молоденькая девушка.

КАРОЛИНА: Правильно, я и есть молоденькая девушка. Самая красивая девушка на свете. Нет, все-таки с фатой лучше. Как ты думаешь?

БАТОН: На занавеску похоже.

КАРОЛИНА: Что ты понимаешь?! Ты первый раз женишься. А я выхожу замуж, дай Бог... Ну ладно. Иди сюда.

БАТОН: Зачем?

КАРОЛИНА: Поцелуемся. Подожди, дай прикину, как мы будем смотреться с тобой. Ничего. Только лицо тебе бы немного умней.

БАТОН: Не нравится, так не смотри!

КАРОЛИНА: Нравится, нравится, все нравится, и эта пошлейшая церемония, которая нам предстоит, тетка с железо-бетонным голосом, фальшивый оркестр из двух человек, штамп в мой поддельный паспорт - это все сказочно хорошо! Поцелуй меня, Батонов!

БАТОНОВ: Что же, я с удовольствием.

Целуются, заходит РОМА.

РОМА: Конечно, дико извиняюсь, но хотелось бы выслушать последний пункт этой ненормальной книжки. И желательно, чтобы в нем не было что-нибудь о схватке со Змеем Горынычем. А что касается предыдущего пункта, то вот...

РОМА протягивает КАРОЛИНЕ фрагмент усов господина СУДАКОВА. Та берет их и выкидывает через плечо.

КАРОЛИНА:(удивленно) Здравствуй, Рома, здравствуй.

РОМА: Постой, а из усов разве не нужно никакого отвара делать?

КАРОЛИНА: Об этом не беспокойся. Как твое здоровье?

РОМА: Отлично.

КАРОЛИНА: Ты вроде сперва передумал.

РОМА: А потом передумал обратно. Читай дальше, Каролина, свет, Цезаревна.

КАРОЛИНА: Хорошо, не торопись. (открывает книгу, читает) "Достать корень пучтек".

РОМА: Кисленький корешок?

КАРОЛИНА: Вот именно.

РОМА: И где ж мне его взять?

КАРОЛИНА: В Америке.

РОМА: Ты так просто говоришь "В Америке". Что же мне, ехать туда прикажешь?

КАРОЛИНА: Придется. Он растет только на территории резервации индейцев племени уни. И, кстати, не каждому они дают его. Корень этот волшебный. Запомнишь название? Или запиши.

РОМА: Ты в своем уме?! Как я туда поеду?

КАРОЛИНА: Я тут не при чем. Так в книжке написанно. И, потом, это тебе не тридевятое царство. Все цивилизованно, еда вся обезжирена.

РОМА: При чем тут еда?

КАРОЛИНА: Но у тебя же есть лишние килограммы.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

АМЕРИКА. Резервация. Вигвам. Сидит очень старый индеец - ВОЖДЬ. Глаза его закрыты, он точно окаменел. За пределом вигвама слышится глухие и мерные удары в барабан. Внезапно мы слышим крики, звуки борьбы, вопль Ромы"Пустите, янки проклятые, мне к старшему надо!" Появляется РОМА, грязный, небритый, башмаки стоптаны, ворот рубашки оторван. Он, тяжело дыша, оглядывается и замечает ВОЖДЯ.

РОМА: Гуд ивнинг. (ВОЖДЬ молчит. РОМА приближается к нему.) Гуд ивнинг, говорю. Доброе утро.(ВОЖДЬ молчит. РОМА тихонько трогает его.) А ведь мы с тобой знакомы. Слышишь, индеец. Ты был у меня в детстве. Правда тогда ты был пластмассовым. Ты же не спишь. Ведь притворяешься же. Хорошо. (РОМА поднимает правую руку) О, великий вождь Молчаливый Койот, тебя приветствует Говорливый Бурундук. Желаю чтобы в твоем стаде никогда не болели бизоны, и чтобы в твоей трубке никогда не кончался табак. Хотя я, лично, предпочитаю с фильтром. (ВОЖДЬ не реагирует) Значит, говорит не будем?! Здороваться не будем? Здороваться у вас здесь не принято! Конечно! Тем более, когда появляется какой-то непонятный бледнолицый в грязной рубашке. А ты знаешь, ты, последний из могикан, что я пережил за это время?! Что мне стоило сюда, в эту дыру приехать?! Я там у себя работать устроился, чтобы на билет в твою идиотскую Америку скопить! Работать, понимаешь?! Да я никогда в жизни не работал! На мебельном складе грузчиком, понимаешь ты, индеец! Меня там шкафом придавило! Я всю ночь под этим шкафом пролежал, пока меня не вытащили! Там внутри этого шкафа стекловата была. Знаешь ли ты, индеец, что такое стекловата?! Мерзкая, отвратительная дрянь, которая впивается в кожу стеклянной крошкой. И потом кожа чешется, чешется до изнеможения, до крови! Я чтобы визу поганую сделать целый месяц в пять утра вставал! В самолете мне так плохо стало, что меня весь экипаж откачивал! Меня по дороге сюда три раза негры грабили, я десять дней одним чизбургером питался! Твои молодцы за мной по всей деревне вашей гонялись! И после всего этого ты еще молчать будешь! Не выйдет!! Ду ю андестенд ми?

ВОЖДЬ: Понимаю, понимаю, хватит орать.

Недовольный ВОЖДЬ встает, берет шкуру на которой сидел и отходит в сторону. Там он садится в ту же позу и закрывает глаза.

РОМА: Ты что по- русски говоришь? (ВОЖДЬ не реагирует) Ты что, все понимаешь? Эй, эй, ты что, не выспался? Вставай утро уже.

РОМА трясет ВОЖДЯ за плечи, тот открывает глаза.

ВОЖДЬ: Молодой человек, оставьте меня в покое.

РОМА: Нет проблем. Дай мне корень, как его, пучтек, и я изчезну.

ВОЖДЬ: Как говорят в России, "ты мне не тычь, я тебе не Иван Кузьмич".

РОМА: Ладно, не обижайтесь. Дайте мне этот проклятый корень, пожалуйста.

ВОЖДЬ: Не дам. Нет у меня его.

РОМА: Обманываете, по глазам вижу.

ВОЖДЬ: Что же вы, юноша, можете определить по глазам собеседника?

РОМА: Многое. Что он врет, например.

ВОЖДЬ: Вашу правую ногу обвила змея.

РОМА: Ну да, конечно. Опять врете.

ВОЖДЬ: Не двигайтесь. Она очень ядовита.

РОМА: Так я вам и поверил.

ВОЖДЬ: Медленно, только очень медленно, поднимите штанину.

РОМА: Я знаю, это старая индейская шутка. Но для вашего удовольствия... (РОМА задирает штанину и видит серебристую змею обвившую кольцами его ногу) Мамочки! Мама! Этого еще не хватало! Что делать-то?!

ВОЖДЬ: Разве я вас обманул?

РОМА: Что мне делать, краснокожий?! Укусит же сейчас?!

ВОЖДЬ: Ответьте, я обманул вас?

РОМА: Нет, нет! Спаси меня!

ВОЖДЬ: Теперь вы верите мне?

РОМА: Да, да. Помогите, ради Бога!

ВОЖДЬ: Как?

РОМА: Придумайте что-нибудь.

ВОЖДЬ: Что я могу придумать? Я тоже боюсь ядовитых змей.

РОМА: Заклинания, что у вас там, заговоры, язык леса, умоляю вас!

ВОЖДЬ: Хорошо. Я попытаюсь. Медленно, очень медленно нагнитесь, возмите змею за кончик хвоста и отбросьте в сторону.

РОМА: Это что, заклинание по-вашему? Да она меня цапнет.

ВОЖДЬ: Не цапнет.

РОМА: Как миленького.

ВОЖДЬ: Вы мне верите?

РОМА: Верю, верю.

ВОЖДЬ: Вот и делайте, что вам говорят.

РОМА медленно нагибается, быстро хватает змею за хвост и откидывает в сторону. Вытирает рукою лоб.

РОМА: Подумать только. Я и Вещий Олег. А как много обшего.

ВОЖДЬ: Я ведь сказал правду?

РОМА: У меня нога трясется.

ВОЖДЬ: Я ведь сказал правду?

РОМА: Что? Да, правду.

ВОЖДЬ: Нет. Я обманул вас, она не ядовитая. Это была старая индейская шутка.

РОМА: Да как ты мог?!

ВОЖДЬ: Я обманул вас, чтобы вы не были столь доверчивым. Особенно, по отношению к женщинам.

ВОЖДЬ снова закрывает глаза.

РОМА: Эй, ты женщина, что ли? Эй, вы что опять спать собрались? Что ж вы здесь ночью делаете? Зубной пастой друг друга мажете?

ВОЖДЬ: Я не сплю. Я умираю.

РОМА: А почему сидя?

ВОЖДЬ: У нас здесь так принято.

РОМА: Вы что, больны чем-то?

ВОЖДЬ: Абсолютно здоров.

РОМА: А в чем же дело? Энергичный, бодренький старичок, шутки шутите. Зачем вам это надо?

ВОЖДЬ: Я устал жить. Смертельно устал.

РОМА: Ну, это не дело. Устать можно по магазинам бегать, либо на диване валяться, а жить... Нет, так не пойдет. Вот ответьте, что вам здесь не нравится? У вас же все отлично! Свежий воздух, рыбалка, охота, каждый день танцы под барабан. Надоела старая боевая раскраска, раз, и наложил другой макияж. Цвета модные в этом сезоне. Подумать только, чудо, а не жизнь!

ВОЖДЬ: Уйдите, пожалуйста.

РОМА: Как бы ни так. Без "пучтека" с места не сдвинусь.

ВОЖДЬ: Уйдите, а не то мне придется снять с вас скальп.

РОМА: Слабо, дедуль. Старость-то ведь не радость, а?

ВОЖДЬ: Ах, так. (резко вскакивает на ноги, в руке у него тамогавк, двигаясь не по возрасту живо, начинает наступать на РОМУ) Ну, берегитесь!

РОМА: Совсем другое дело! Пенсионнер-то бодренький. Любая скво за такого пойдет. (ВОЖДЬ с громким индейским кличем бросается на РОМУ. Тот уворачивается. Они принимаются гоняться друг за дружкой по всему вигваму. Внезапно ВОЖДЬ останавливается и хватается за сердце. Томагавк выпадает из его рук. РОМА подбегает к нему и подхватыват подмышки. Сажает на землю.)Что, нехорошо?

ВОЖДЬ: Практики давно не было. Запыхался, Рома, сил нет.

РОМА: Стоп. Откуда вы знаете, как меня зовут?

ВОЖДЬ: Сорока на хвосте принесла.

РОМА: У вас здесь все так туманно выражаются, или вы исключение?

ВОЖДЬ: А хорошая была разминка. Спасибо. Будто опять молодым стал. Таким как вы. Эх, жалко мне вас.

РОМА: Все-таки откуда вы русский знаете?

ВОЖДЬ: Я Игорь Матвеевич Голембиовский, в прошлом студент Петербургского Университета, а ныне вождь и старейшина племени уни. Что вы хотите?

РОМА: В сотый раз говорю, мне до зарезу нужна травка "пучтек", я специально за ней приехал.

ВОЖДЬ: Вас послала Каролина?

РОМА: Да.

ВОЖДЬ: Вас ведь Рома зовут, правильно?

РОМА: Рома. И не сидится мне дома.

ВОЖДЬ: Дурак вы, Рома.

РОМА: Чего обзываться-то?

ВОЖДЬ: Надули вас, Рома.

РОМА: Кто?

ВОЖДЬ: Она. Все она. Каролина.

РОМА: Вы ее знаете?

ВОЖДЬ: Еще бы. Уже довольно долго. Мы познакомились в 1910 году.

РОМА: Да ладно, сколько же вам сейчас лет?

ВОЖДЬ: Очень много.

РОМА: А ей?

ВОЖДЬ: Столько же.

РОМА: Перестаньте, она же ровестница моя.

ВОЖДЬ: В 1910 году она была молоденькой девушкой. Она была прекрасна! Легкость, красота. Может быть кто-то мог сказать, что она слишком любуется собой. Это был единственный ее недостаток. Мы полюбили друг друга. Родители не припятствовали нашей любви. Мы поженились. Первое время мы были чрезвычайно довольны друг другом и всем, что нас окружало. Но скоро наступили смутные времена. Мы уехали. Сперва в Европу, затем перебрались в Америку. Прожили вместе долгую жизнь. Не скажу, что она была особенно счастливой. Однажды, когда нам обоим было за семьдесят, Каролина исчезла. Я искал ее по всем Штатам. Наконец, следуя за ней, я приехал сюда в резервацию. Я был в ярости, весь красный от злости. Индейцы даже приняли меня за своего. Каролины здесь уже не было. У старого шамана, который лежал при смерти она выпытала старое индейское заклятие. Если человек произносил его, к нему возвращалась молодость. Но чтобы заклятие подействовало, рядом с тобой должен был находиться кто-то на которого перешел бы груз твоих лет. Каролина нашла такого человека, им оказалась твоя девушка, Рома.

РОМА: Откуда вы знаете?

ВОЖДЬ: Я получил от Каролины письмо, в котором она хвасталась вновь обретенной молодостью. Там была фотография. Каролина собирается выйти замуж.

РОМА: Я ее убью!

ВОЖДЬ: Это не выход.

РОМА: А где же выход?!

ВОЖДЬ: Не знаю.

РОМА: А эта книга волшебная, она что, не действует?

ВОЖДЬ: Эта книга - моя старая тетрадь, которую я, учась в Университете, от корки до корки исписал неправильными французскими глаголами. Вы хорошо успевали в школе?

РОМА: Давайте не будем об этом.

ВОЖДЬ: В том-то и дело. Все подвиги, которые вы совершили, нужны были для того, чтобы избавиться от вас.

РОМА: Все это было зря?! Мерзкий кисель!

ВОЖДЬ: Есть что-то пострашнее киселя. Травка "пучтек" - это кетчуп.

РОМА: И, зная все это, вы надо мной издевались?!

ВОЖДЬ: Простите, есть такой грех. Каролина послала вас сюда специально, чтобы вы не мешали ей. Она все рассчитала. Там сейчас ваша девушка умирает от старости. Когда она умрет, дороги назад уже не будет. Каролина останется молодой.

РОМА: Гадина! Змея!

ВОЖДЬ: Ядовитая змея.

РОМА: Что же мне делать?!

ВОЖДЬ: Бежать, спешить, лететь на крыльях любви! Может вы еще успеете... (РОМА срывается с места.) Подождите.

РОМА: Ну что еще?!

ВОЖДЬ: Запомните, магия, шаманство, все это ерунда. Все это бессильно перед настоящим чувством.

РОМА: Каким чувством?

ВОЖДЬ: Любовью, например.

РОМА: Господи, где вас научили так непонятно говорить, в Университете, что ли ?!

РОМА стрелой выбегает из вигвама. ВОЖДЬ неспешно поднимается с земли, ставит ноги на ширину плеч, разводит руки в стороны и принимается делать физическую зарядку.

СПОРТКОМПЛЕКС "МОЛОДОСТЬ". Большой спортивный зал. Все тренажеры убраны в черные чехлы. Их части буграми приподнимают материю. Влетает РОМА с букетом в руках. Путь ему преграждает БАТОН.

БАТОН: Вам кого?

РОМА: Хочешь еще по черепу получить?

БАТОН: Чего вы, я вам дверь открыть метнулся.

Навстречу РОМЕ спешит КАРОЛИНА.

КАРОЛИНА: Здравствуй, Ромочка.

РОМА: Где она? Что с ней? Отвечай, стерва! Убью!

КАРОЛИНА: Зачем кричать? Нет ее здесь. Ушла. Сбежала твоя девушка, как в прошлый раз.

РОМА: Как "ушла", куда?

КАРОЛИНА: Понятия не имею. Только щетка половая в коридоре осталась. Батон дверь не запер, она шасть в щель, и на улицу.

РОМА: Она живая была?

КАРОЛИНА: Что за глупость! Конечно. Как бы она убежала по-твоему? Не знаю, что на нее опять нашло. Мы с ней обращались хорошо. Не обижали. Сырки глазированные покупали специально.

РОМА: Врешь, бабка!

РОМА отбрасывает цветы и устремляется в кабинет.

КАРОЛИНА: Какая я ему бабка, ну и время дикое, оскорбить человека ничего не стоит. (кричит)Большая просьба, поаккуратнее. В стеклянном шкафу очень ценные наградные кубки!

Из кабинета тут же доносится звон разбиваемого вдребезги стекла, грохот падающей мебели и другие звуки, сопровождающие разрушение.

КАРОЛИНА:(БАТОНУ) Твои призы, между прочим.

БАТОН: Было б из-за чего горевать. Я себе еще заработаю. Ты лучше сообрази, что делать будем.

КАРОЛИНА: Не нервничай, умоляю. И не плюйся, когда разговариваешь. Сейчас все уладим.

РОМА выбегает из кабинета.

РОМА: Отвечай, куда ты ее спрятала! Скальп с тебя сниму!

КАРОЛИНА: (БАТОНУ)Быстро за телефоном! (БАТОН убегает. Елейно улыбаясь, КАРОЛИНА обращается к РОМЕ) Послушай меня, Ромочка, гневом горю не поможешь. Отыскать твою Ирочку надо. И задача это выполнимая. Бабулечка - не иголка, а город - не стог сена. Мы не справимся, доблестные службы найдут. Сама все улицы обойду, в каждую подворотню загляну, всякого прохожего распрашивать стану.

РОМА: Тебе-то какой резон мне помогать?

КАРОЛИНА: Страшусь тебя, Ромочка, сильно страшусь. Влетел грозный, решительный, глаза горят, кулаки сжаты, черты лица героические, мускулы под одеждой играют. Напугал, до смерти. Прежде всего, предлагаю, в милицию позвонить.

БАТОН приносит телефон на длинном шнуре и аккуратно вручает его РОМЕ. Тот срывает трубку с рычагов и набирает "02".

РОМА:(в трубку)Алло, милиция? У меня человек пропал. Очень дорогой мне человек. Девушка. Ирина Судакова. Двадцать лет. Ушла из спортзала и не вернулась.(КАРОЛИНЕ)Когда?

КАРОЛИНА: Вчера вечером. Часиков в девять.

РОМА:(в трубку)Вчера в девять вечера. Описать? Ладно. Очень сильно горбится, ходит, еле ноги переставляя. Лицо в морщинах, глаза слезятся, волосы седые... Нет. Я не издеваюсь. Не шучу! Выслушайте!! (резко кладет трубку)Который час?

БАТОН: Сорок пять минут двенадцатого.

РОМА: Время, время уходит! Часы тикают, стрелки движутся. Только это не стрелки, а ножи острые. Зарезали меня. Не знаю, что делать...

РОМА бросает телефон на пол. Стоит, не понимая, что предпринять. Затем, как-то разом обессилев, садится возле разбитого аппарата. Не движется, опустив голову на руки. Вдруг, словно электрический заряд пронзает его. Рома резко оглядывается и смотрит на обтянутые черной материей спортивные снаряды. Рома прыжком встает на ноги, подскакивает к тренажерам и, один за другим, срывает с них чехлы. Предположение его оказывается верным. Под одним из чехлов он находит ИРУ. Она сидит в инвалидной коляске. Выглядит она хуже и страшнее чем прежде. Черты лица заострились, руки дрожат. РОМА бережно вывозит ее в центр зала. ИРА еле дышит. Видно, что кончина ее близка. БАТОН намеревается улизнуть, но невозмутимая КАРОЛИНА удерживает его за рукав.

БАТОН: Пусти, оклемается, похоронит нас обоих. Вон и цветочки нарочно принес.

КАРОЛИНА: Не суетись, толстенький.

РОМА: Ира, ты меня слышишь? Держись! Я сейчас вызову скорую. Тебя положат в больницу. Лучшую, черт возьми, больницу! Мирового класса клиника. Там даже кровати сами ездят. Врачи там, самые лучшие врачи! Их много там. Они чудеса делают, они спасут тебя. Потерпи, милая...

РОМА хватает с пола телефон. Прижимает трубку к уху, дует в нее. С остервенением жмет на рычаги.

БАТОН: Простите, вы его, после милиции, шмякнули.

РОМА:(отшвырнув аппарат) Держись, Ирочка! Я к таксофону только и обратно. За секунду обернусь. (КАРОЛИНЕ и БАТОНУ)Где автомат у вас здесь, гады?!

ИРА:(совсем тихо) Погоди, Рома.

РОМА: Не волнуйся, я мигом!

БАТОН:(КАРОЛИНЕ) Слышишь, он уже автомат ищет. Скоро стрелять начнет.

ИРА:(тяжело дыша)Я сказать хочу, что мне ни с кем так хорошо не было, как с тобой. Ни о чем ни капельки не жалею. И если б с начала все начать, я бы и тогда тебя полюбила. Ты у меня самый лучший, самый добрый и самый верный, Рома.

РОМА: Пожалуйста, не умирай. Не смогу ведь я без тебя. Кому я еще такой малахольный нужен? Ты знаешь, а я расческу нашел. Точно, нашел. Ту, самую, красную, что ты мне подарила. У нее и зубья почти все целые. Вот, смотри. Причесывайся, не хочу. Весь дом перевернул, а нашел. Вот она. Видишь? Не умирай...

Но дыхание ИРЫ гаснет, она закрывает глаза и затихает в кресле. Стоящий в стороне БАТОН всхлипывает. Он, кажется, пустил слезу.

КАРОЛИНА: Все. Но ты, Ромочка, не должен так расстраиваться. Это естественно, ведь ей было сто восемнадцать лет. Ничего не воротишь назад. И ты не должен на меня злиться. Это глупо. Лучше посмотри на меня, а после на себя. Ты красавец, я красавица. Мы можем стать отличной парой.

БАТОН: А как же я?

КАРОЛИНА:(РОМЕ) Хочешь, я подарю тебе вечную молодость. Подумай, хорошенько подумай. Представь, мы с тобой красивые и вечно молодые!

РОМА: Пошла прочь, ведьма! (РОМА падает на колени перед коляской) Ты не можешь умереть! Ты должна жить! Господи, что же сказал этот индеец? Любовь сильней всего на свете. Я люблю тебя, Ира! Люблю больше жизни!

КАРОЛИНА: Нет, только не это!!

Совет старого ВОЖДЯ оказывается правдой. С каждым словом признания в любви, ИРА молодеет на глазах, а КАРОЛИНА старится и сгибается в три погибели. Каждая секунда награждает ее новым признаком беспощадной и справедливой старости

РОМА: Ты слышишь, это я, твой Рома! Не покидай меня! Не оставляй одного! Ты - весь мир для меня. Не станет тебя, исчезнет мир вокруг. Я окажусь в пустоте. Живи, пожалуйста!

КАРОЛИНА:(шипит БАТОНУ)Заставь его замолчать!

РОМА: Чтобы не случилось, я останусь с тобой. Мне все равно, какой ты будешь. Пускай и старушкой, не cтрашно. Я ухаживать за тобой стану, вслух читать, гулять под ручку, голубей в парке будем кормить. Мне наплевать, что люди скажут! Я не брошу тебя, даже если небо упадет на землю! Только живи, радость моя, счастье мое, любовь моя...

ИРА, помолодевшая и оказавшаяся прелестной девушкой, встает на ноги. А дряхлая КАРОЛИНА еле-еле доползает до инвалидного кресла, с которого только что поднялась ИРА, и, буквально, падает в него.

ИРА:(РОМЕ, стоящему на коленях с открытым от удивления ртом)Ну, здравствуй, Рома, которому не сидится дома.

КАРОЛИНА: Как это отвратительно! Какая-то пакля на голове, вместо волос. А ведь лишь вчера сделала прическу! Зуб только один остался. (плюет в ладонь) Да и тот в руке. (осматривается вокруг) Практически ничего не вижу вокруг. Батонов, Батонов, ты где? Что говоришь? Да-с, я еще и слышу не важно.

КАРОЛИНА на коляске приближается к БАТОНУ, но тот пятится от нее.

БАТОН: Да уйди ты от меня, развалина, чего привязалась?! Отстань, вобла, тебе говорю!

КАРОЛИНА: Батонов, это же я, твоя ненаглядная! Твоя фея. Чаровница твоя. Куда побежал?! Такой номер не пройдет! Я тебя из под земли достану, и мы будем жить счастливо. На мою пенсию!!!

БАТОН выбегает из зала, за ним на коляске спешит КАРОЛИНА. Уже за дверью слышится ее голос: Батонов, что-то мне сердце схватило! Дурно мне! Я, практически, умираю! Стой, Батонов....

ИРА бросается в обьятья РОМЫ.

ИРА: Миленький, прости, я тебя измучила. Ведь не знала, что так все обернется. Мне хотелось вернуть тебя.

РОМА: Спокойно. Я в порядке. Даже могу в дальнейшем парикмахером работать.

ИРА: Мы ведь теперь будем вместе?

РОМА: Да, как тебе сказать...

ИРА: Не пугай меня. Мы ведь больше никогда не расстанемся?

РОМА: Я тебе хочу сказать одну вещь, вернее, это информация некая, для размышления. Боюсь, поймешь ли ты меня правильно.

ИРА: Не мучай меня, говори.

РОМА: Короче, мне не просто тебе это сказать... Вернее, все очень просто... (пауза) Выходи за меня замуж.

ИРА: И это все?

РОМА: А что, ты не согласна?

ИРА: Конечно, согласна. Господи, как я счастлива. Мы теперь всегда будем вместе.

РОМА: Только я на свадьбе буду без галстука, они мне не идут.

ИРА: Мы будем вместе до самой старости!

РОМА: Давай сейчас не думать об этом! Я, между прочим, цветы тебе принес. Ты заметила?(Рома поднимает цветы и протягивает их Ире)

ИРА:(улыбаясь) Да.

РОМА слегка разворачивает ИРУ лицом в зрительный зал. Показывает ее публике.

РОМА:(в зал) Ну? А вы говорите, серая мышка!

З А Н А В Е С