«Прикосновение братьев»

Дмитрий Шашурин

Прикосновение братьев

Ни с чем другим, как с подкидыванием детей, и не найдешь сравнения. Ведь нужно, чтобы ребенка обязательно заметили, а того, кто подкидывает, нет. И не догадались кто, и не нашли ни по каким следам. Но в то же время чтобы отпали сомнения: подкидыш! Как одна копейка. Если еще довообразить, что подкидыватель совершает этот акт не страдая, а вроде бы с оттенком веселья или, может быть, даже ликования, и вы это подсматриваете, подслушиваете или вас допускают подслушать, - получится точно мой случай.

Я стоял, опираясь на вставленные под мышки, как костыли, лыжные палки, и, казалось, не было ни перед кем в мире красивее пейзажа, чем передо мной в тот момент. Март. Безоблачно, безветренно, пронзительно солнечно, и все застыло, сделав вдох перед тем, как в восторге сломя голову броситься в весну. Вот-вот. Стоишь и ждешь, и тоже готов распахнуться, взлететь, мчаться, а сам словно связан истомой.

Тут-то я и почувствовал, что мне подкидывают мысль. И, как я говорил, подчеркнуто, чтобы не было сомнения, что подкидывают, и весело, с ликованием - для того, дают понять, чтобы я не пугался, не принял болезнь. Больные сплошь и рядом слышат голоса, которые приказывают, зовут, заставляют, и все зловеще, в страхе, ужасе. А тут вроде бы милые шутки и будто бы приглашение к общению. Благожелательно, ласково, но и отчетливо извне, как одна копейка. Извне, извне - улыбаются. Ну, понимается мне, что с улыбкой или еще с чем-то совершеннее улыбки. Издалека, издалека подтверждают, не успел я спросить, только нацелился. Догадаешься - прямо лучатся ликованием. И уж в самом деле мне и так ясно, вытекает из подкинутой мысли. Но почему же ее подкинули мне, а не кому-нибудь из ученых, которые совещались в Бюракане? Потому, хохочут, это мне представляется, что хохочут, по пульсирующему ликованию, по моему радужному состоянию, по небесной голубизне, по снежной искристости, по красноватым стволикам молоденьких лип на солнечном склоне у меня под ногами, потому, что тогда бы был явный контакт, а побратимка-то не выросла... И опять щекочущие волны ликования.

Вот с этой _побратимкой_, каждый раз, когда рассказываю, не хочется мне повторять, уж очень выглядит не у места словечко. Тем более слов как таковых мне не слышалось, не запечатлевалось. И пробовал избегать, но как-то терял что-то без _побратимки_, как будто и ее подкинули ключом ко всей мысли.

А почему бы, вопрошаю, и тоже так шутя, почти залихватски, вам эту мысль не всадить в ту же ученую голову без указания адреса, будто родилась сама? О! - отвечают, как мне показалось, с грустью даже, и демонстрируют: люди трясут мозгами, отгоняя неподходящие, по их мнению, мысли, особенно ученые. Повторяю, мозгами, и мне показали, видел, хотя и не могу объяснить удовлетворительно. Трясут, мысли отскакивают, отгоняют их, как мух кони. Возможно, силовым полем. Ну а я? Со мной можно? Ведь тот же контакт. Хотя я и без ответа понял, что не тот же, а лишь тень контакта. Допустим - буду толкаться всюду, утверждать: со мной вступили в контакт! Чего добьюсь? Неправдоподобно, что со мной, а не с учеными, которые контакта жаждут, ищут, просят. Маньяк, скажут, а кроме того, меня и _не уполномочивают_ те, что пульсируют ликованием, улыбаются моим состоянием. Не уполномочивают действовать в лоб. Просто мне _подобает_ довести, рассказывая полушутя о подброшенной мысли, не забывать употребить _побратимку_, и все... Мысль будет жить уже в нескольких людях, а значит, и в человечестве, как бы с легким флером своего происхождения извне, отнюдь не достоверным, никого и ни к чему не обязывая, пока... но я сам не знаю, что _пока_.

Собственно, и мысль, которую мне подбросили, ничего засвидетельствовать не в состоянии. Ока могла быть высказана и раньше, и даже в том же Бюракане, только не принята во внимание, и практика противоположна тому, к чему и к каким выводам эта мысль направляет. Вот ее содержание. Если человечество понимает, что оно _не одиноко_ разумом во вселенной (ведь природа не терпит исключений), то оно способно понять, что есть во вселенной разум и _несоизмеримо высшей_ организации, располагающий _несоизмеримо совершеннейшими средствами коммуникации_, и не нужно соваться к нему, заявлять о своем существовании, если _не выросла побратимка_.

Говорим же мы дома своим младшим: рано тебе, вырастешь, сам узнаешь, а пока нос _не дорос_. Так и надо понимать _побратимку_. Необходима глубинная упрощенная народность, языковая связь с корнями общества, чтобы ощутительней задевала мысль. Это я додумывал уже после, самостоятельно.

Тогда же, пока съезжал между молоденькими липами по склону, мне слышалось пульсирующее ликование, и затухание его длилось долго-долго. Может быть, несколько дней. А улыбка осталась, думаю, навсегда, потому что я чувствую ее в себе постоянно, особенно когда не верят моим рассказам, не верят, что нужно ждать, расти и становиться достойными доверия, способными не отмахиваться от непривычных мыслей и, главное, не лезть непрошеными в братья со своими младенческими погремушками.

Конечно, я никого не могу убедить, что все так и было, что только так и следует поступать. Но ведь я и не уполномочен. Да мне и ничего больше не нужно, раз во мне живет прикосновение братьев - их улыбка. Как одна копейка.