«Кое-что о Билли»

Дуги Бримсон Кое-что о Билли

Глава 1 Предпраздничное бдение

Пятница, 31 декабря 1999

16.30. Дома

Твою мать. Если до сих пор у меня не было депрессии, то теперь я в нее точно вляпаюсь, и надолго. Ну какого, спрашивается, черта я каждый год ввязываюсь в это дело? Никто из моих знакомых дневник не ведет, и на фиг он мне сдался, я и сам не знаю. То есть я хочу сказать, что я ведь не Ричард Брэнсон и не Дэвид Бэкхем, и моя жизнь вовсе не состоит из сплошных вечеринок и жаждущих меня разбитных телок. На самом деле единственный факт, который может быть свидетельством последних прошедших 365 дней, — это то, что моя жизнь — полное дерьмо.

Больше всего меня достает, что на 1999-й год у меня были такие надежды. Я честно верил, что две цели, которые я поставил себе в прошлом году в это же самое время, вполне достижимы, и что когда придет время оглянуться назад, я смогу поздравить себя с хорошо сделанным делом. Так ведь нет. Вместо сладкого чувства удовлетворения я испытываю так хорошо знакомую, сжигающую меня изнутри горечь поражения. Я не стал бы слишком расстраиваться, если бы у меня были какие-то невероятные амбиции. Но я ведь не собирался вскарабкаться на Эверест или полетать на реактивном «Харриэре» с вертикальным взлетом. Неужели здоровый гетеросексуальный парень не может пожелать для себя немножко женского общества? А уж продвижение по службе — разве это не желание всех и каждого?

Но нет: если не считать одного-единственного случая, когда я сумел по пьянке перепихнуться почти девять месяцев назад, можно сказать, что мне пришлось вообще весь год обходиться без секса. Да и в тот раз мне просто повезло, а не то чтобы я сам для этого подсуетился. В конце концов, не каждый день натыкаешься в пабе на изрядно поддавшую двадцатидвухлетнюю девчонку из Эссекса, которая только что обнаружила, что ее приятель ходит налево, да не куда-нибудь, а к ее же лучшей подруге. Потому она решила их проучить и выбрала для этого лучший способ: затащила в койку первого встречного мужика.

Что же касается повышения по службе, то его я по крайней мере почти получил. То есть я бы его получил, если бы этот ублюдок Шон не подсунул мне очередной номер «Максима». Там-то я и вычитал, что можно в сугубо медицинских целях отксерить собственную задницу, и никто не убедит меня, будто этот ублюдок не знал, что начальство установило в комнате с ксероксом камеру скрытого наблюдения. Конечно, после этого случая сотрудники присвоили мне статус гениального комика: наверное, это чего-то да стоит. И все могло бы обернуться по-другому, если бы кто-нибудь поверил, что, снимая эту замечательную морскую звезду в центре своей задницы, я хотел только убедиться, что мой геморрой рассосался и что это мое заявление — чистая правда, а вовсе не издевательство над начальником, вызвавшим меня на ковер. На самом деле эта моя жалостливая история их совершенно не тронула. Я понял, что зря не выбрал для защиты план «В» и не сказал начальству, будто вообще-то всего лишь проявил инициативу, чтобы сэкономить для фирмы время и деньги. В конце концов, пара секунд работы их ксерокса обошлась куда дешевле, чем оплата больничного за целый день, который я провел бы на обследовании у врача.

Впрочем, как бы ни надоел мне 1999-й год, он все-таки не был совсем уж плох. Поездка на «Уэмбли» 1 и победа наших «Шершней», которая вывела их в следующую лигу, — вот это был один из лучших деньков. И еще я открыл для себя прелести «Сабрины — ведьмы-подростка», хотя, по идее, это должно было бы вызвать беспокойство, а не радость.

Еще одним большим плюсом этого года стало то, что я наконец избавился от своего распроклятого соседа по квартире. До сих пор не могу врубиться, где были мои мозги, когда я сдал свободную комнату этому половому гиганту из Австралии. Может, я на самом деле думал или надеялся, что его чудовищная сексуальная привлекательность каким-то образом распространится и на меня? Если так, то я, видно, просто бредил. Слушать, как этот жеребец-антипод пробивает себе дорогу сквозь плотно сомкнутые ряды женского населения южного Хэртфордшира, поначалу было прикольно. По-своему это меня даже воодушевляло, но на шестой вечер кряду положительные эмоции сменились головной болью. А когда каждое утро, выходя на кухню, обнаруживаешь там очередную полуголую девицу, исследующую содержимое твоего холодильника, то поневоле начинаешь казаться себе жалким и ничтожным. В общем, когда иммиграционная служба добралась до него и выслала куда положено, я испытал огромное облегчение, хотя и некоторое чувство вины. Откуда я знал, что он тут находился нелегально? Если бы он мне об этом сказал, я не стал бы пытаться зарегистрировать его как своего жильца в местной налоговой инспекции. В общем, не совсем хорошо получилось. С другой стороны, так никогда и не научишься ценить неприкосновенность своего жизненного пространства, если какой-нибудь урод не займет его.

На самом деле, если исключить эти редкие проблески счастья, становится ясно, что опять-таки потерь прошедший год принес куда больше, чем приобретений, и не менее очевидно — даже мне, — что дальше так продолжаться не может. Пора что-то менять. Взять хотя бы мой дневник — здесь явно слишком много упоминаний о похмелье, еде всухомятку или в лучшем случае доставленной на дом пицце, а также о коллективных пьянках за мой счет: не лучшая панорама в преддверии того дня, когда мне стукнет тридцать. Если честно, оторопь берет, когда пролистываешь эти страницы.

Конечно, я мог бы обвинить во всем этом Марию, что неоднократно и делал. Нет, правда, все изменилось с тех пор, как мы расстались почти два года назад. И, откровенно говоря, жить так, как я сейчас живу, мне гораздо легче, чем как-то по-другому. Но обвинять ее во всем было бы нечестно. Тем более сейчас, когда прошло уже столько времени. Я даже уже не особенно скучаю по ней, а просто скучаю по сексу.

Но надо честно признаться себе, что нельзя рассчитывать на второй подряд подарок судьбы в виде девчонки из Эссекса. Так можно и всю жизнь прождать. Во многом это происходит потому, что я ленив до безобразия. С этим все ясно. И на данный момент нет никаких предпосылок к тому, чтобы мое будущее существенно изменилось само по себе, без каких-то усилий с моей стороны. Но что-то менять надо, вопрос только в том, с чего начать и что именно делать.

С другой стороны, все это может подождать. В конце концов, сегодня новогодний вечер, а завтра начинается новый век. Может быть, перемены уже видны на горизонте, кто знает? Во всяком случае, мне есть куда пойти встречать Новый год. Ну, хватит писанины: я слышу зов своего верного друга «Будвайзера».

Глава 2 Январь

Вторник, 4 января

10.15. Дома

Господи, как же мне хреново. Нет, не хреново, а еще хуже, чем хреново. На самом деле так хреново, что у меня даже нет слов описать, до чего хреново я себя чувствую.

Интересно, почему похмелье становится еще в тысячу раз тяжелее, стоит лишь закрыть глаза? Причем заметьте: я проспал несколько часов, не чувствуя никакого недомогания, но как только проснулся — туши свет: не успеешь сомкнуть ресницы, как башка раскалывается, а мочевой пузырь настойчиво напоминает, что его уже давным-давно пора опорожнить. Я вот думаю: а что, если вместо того, чтобы сидеть тут и записывать все это в дневник, попробовать собрать все силы в кулак и доползти до туалета? Пожалуй, нет: я скорее штаны себе намочу, чем сделаю еще хоть одно движение. Живу я один, так что никто никогда и не узнает о таком позоре. А душ принимать все равно ведь придется. С другой стороны, напусти я сейчас лужу под себя — придется чистить кресло и ковер. Не очень заманчивая перспектива.

Как ни странно, желудок ведет себя вполне прилично. Для этого странного явления должны быть какие-то вполне материальные причины, которые пока что успешно избегают попыток сосредоточить на них остатки моего замутненного рассудка. Впрочем, то же самое я могу сказать и обо всех событиях последнего времени.

Наверное, лучше всего будет снова лечь в постель. Что-то не в кайф мне сидеть за компьютером и пялиться в экран монитора. Впрочем, после трех дней беспрерывной пьянки еще жаловаться на какое-то «снижение работоспособности» — просто наглость.

11.15. Дома

Все, сдаюсь. Достали уже. Стоит мне лечь и начать отключаться, как звонит треклятый телефон, а как только удается встать и дотянуться до него — на том конце вешают трубку. Самое отвратное, что я даже не знаю, кому обязан этим мучением: у этого гада стоит антиопределитель номера. Я почти уверен, что это не один из тех, с кем я вместе встречал Новый год. Эти-то чувствуют себя сейчас не лучше меня. Но если уж это кто-то из наших, то я сам бы его убил, причем самым изощренным и мучительным способом. Кстати, если эта скотина окажется и не из наших, его ожидает та же участь, если он сию же минуту не прекратит издеваться надо мной.

13.30. Дома

Если Бог существует, то, по всей видимости, я его ужасно разозлил, и целый ушат своего гнева он излил с убийственной точностью прямо на меня. Во-первых, я обнаружил на автоответчике сообщение от моего старика, который приказывает явиться к нему сегодня в 7 вечера с целью знакомства с его последним приобретением в бесконечной веренице бабенок, которых он где-то подцепляет. А во-вторых, я наконец-то успел схватить трубку звонившего телефона: только для того, чтобы узнать, что Кев так же настойчиво приказывает мне явиться через час в «Красный Лев» повидаться с ним и с ребятами. Ну почему людям неймется? Почему они не могут оставить меня в покое и позволить страдать в одиночестве и тишине? Ну вот, я выяснил, отчего желудок так скромно себя ведет и не беспокоит меня сегодня с утра; впрочем, открытие, которое я сделал, высунувшись за дверь, чтобы взять оставленную на пороге бутылку молока, было вовсе не из приятных. Может быть, если набраться терпения и подольше не выходить из квартиры, кто-нибудь уберет площадку вместо меня.

14.45. Дома

Как выяснилось, вчера я умудрился превзойти самого себя. Я не просто ужрался в хлам, но был вышвырнут из паба лично его хозяином Терри — после того как стал приставать сначала к его дочери, потом к его жене, а потом спустил штаны и пописал на барную стойку. В результате в «Красный Лев» меня больше не пустят. Никогда. К тому же Кев и прочие мои так называемые друзья, оказывается, были в курсе всего этого, и названивали мне все утро, и разбудили, и заставили меня выйти из дома только для того, чтобы насладиться замечательным зрелищем: озверевший хозяин паба второй раз за сутки выталкивает в шею их старого приятеля.

Остается утешаться тем, что, прогулявшись до паба и обратно, я стал чувствовать себя немного лучше.

15.20. Дома

Я вроде как трезвею, и до меня начинает доходить, что изгнание из «Красного Льва» — может быть, вовсе не проявление божьего гнева, а совсем наоборот: скрытое, я бы даже сказал, хорошо замаскированное небесное благодеяние.

Если уж на то пошло, читая свой прошлогодний дневник несколько дней назад, я был обеспокоен тем, сколько времени, не говоря уж о деньгах, трачу я в этом пабе. А он ведь не является самым светским заведением в Уотфорде. Если не считать жены и дочери Терри, которых вряд ли можно назвать красотками, единственной женщиной, которая рискует перешагнуть его порог, является старая уборщица Элис. Так что дела идут плохо, но не настолько плохо, как могли бы. Может, это и станет столь необходимым мне пинком под зад. Он придаст мне нужное ускорение, чтобы выбраться из той глубокой ямы, в которую превратилась моя жизнь.

Впрочем, кого я пытаюсь обмануть? Обидно мне до слез, вот и все.

16.05. Дома

Только что позвонил Кев и сказал, что под угрозой бойкота со стороны всей нашей банды Терри пошел на попятную и пообещал позволить мне вернуться, если я тотчас же сломя голову прибегу в паб и брошусь ему в ноги, умоляя о прощении.

Такое проявление солидарности со стороны ребят тронуло меня до глубины души, несмотря на то что все эти угрозы бойкота так и остались бы пустыми словами, если бы Терри решил выдержать характер. В конце концов, наша компания столько лет потратила, превращая «Красного Льва» именно в такой паб, который был бы нам по вкусу. Браться за такое дело снова, где-нибудь в другом месте, — нет уж, не выйдет.

Среда, 5 января

11.25. Дома

Вчера вечером я доказал всем и самому себе, что гордости у меня нет ни на грош. Терри, по какой-то неизвестной мне причине, обозвал меня «дятлом», а потом велел встать на колени посреди паба и во всеуслышание признать его Великим и Ужасным и согласиться, что вот-вот наступит Царствие его. Затем мне пришлось выпить самый противный и вонючий коктейль, когда-либо изготовленный этим злобным божком. Что уж там было намешано, неизвестно, но обошлась мне эта отрава в десять фунтов, и в результате сегодня я чувствую себя еще хуже, чем когда бы то ни было.

И все-таки хорошо, что меня впустили обратно; и вообще, могло бы быть еще хуже — ведь сегодня как-никак выходной. Представить себя в таком состоянии на работе у меня духу не хватает.

Я также обнаружил на автоответчике короткое и злое сообщение от моего старика. Он, видно, звонил вчера вечером, хотя я не думаю, что вопрос «Где ты шляешься, ублюдок?» является наилучшим поздравлением с Новым годом для родного сына. Впрочем, сейчас он в трудной фазе. Ладно, пока промолчим, но при случае можно будет упрекнуть его в недостатке родительского тепла.

16.15. Дома

Папаша снова звонил. Сказал, сейчас заедет. Это уже не шуточки.

19.30. Дома

Как я и ожидал, старик явился ко мне не один. С ним была женщина. Впрочем, это я так говорю — женщина, а по сравнению с ним она просто девочка. Зовут ее Кэти. И она классная. И как, черт подери, старому хрычу удается их подцеплять? Вот узнать бы, что заставляет шикарную, как с обложки, блондинку связываться с абсолютно бесперспективным и почти лысым стариканом. С другой стороны, если хорошенько подумать, выяснять это мне совершенно неохота. Эта девчонка — всего лишь на данный момент последняя в длинной череде женщин, прошедших через его похотливые лапы после того, как он бросил маму. Я не преувеличу, если скажу, что с тех пор как они расстались, он прямо как с цепи сорвался. Седина в бороду… Но эта, последняя — такое папашино везение лучше всего оценить словом «джекпот».

Оказалось, что он заявился ко мне не просто так, а сообщить, что он переезжает. И не куда-нибудь по соседству, а аж в Телфорд. Он нашел себе работу по своей прежней специальности. Я уж и не помню, чем он там занимался, пока не попал под сокращение штатов, после чего ему пришлось крутить баранку. В общем, по условиям контракта он должен переселиться в центральные графства, с чем мне и остается его поздравить. Если он ожидал, что я расстроюсь, то был горько разочарован. Я не только не огорчен таким известием, а, наоборот, очень рад. Не за него рад, а за себя. Потому что, как ни печально, я принадлежу к той — постоянно растущей — части своего поколения, которая стыдится родителей. Притом это чувство не возникает по какому-то особому поводу, а присутствует постоянно.

Ничего хорошего в том, что ему удается затаскивать в койку девчонок моложе меня, я не вижу, но хуже всего то, что после развода с мамой он обращается со мной как со своим лучшим другом. Он никак в толк не возьмет, что он не нужен мне как лучший друг, он мне нужен как отец. В первую очередь как раз для того, чтобы научить, как привлекать всех этих женщин. В конце концов, разве не для этого отцы и нужны?

У меня уже были ночные кошмары, в которых старик являлся ко мне на работу и начинал соблазнять всех молоденьких цыпочек, в результате чего одной из них выпадала сомнительная честь стать моей мамашей.

Трагедия заключается в том, что он — точная копия меня, только тридцать лет назад. Я это знаю, и он знает, что я знаю. Если в результате его возможного переезда в Телфорд я буду об этом реже вспоминать, то готов прямо сейчас пойти упаковывать его шмотки.

22.30. Дома

Благодаря счастливому случаю сегодня произошло нечто, что может оказать большое влияние на мою жизнь. Несколько лет назад я где-то прочел, что супермаркет поздним вечером — лучшее место поглазеть на женщин и попробовать кого-нибудь снять. Согласно этой рекомендации я стал заявляться в местный «Сомерфилд» каждый четверг по вечерам. К сожалению, все одинокие и доступные женщины в Уотфорде, видно, ходят за покупками не в четверг, а в среду, и не в «Сомерфилд», а в «Сэйнсбери». Я сегодня случайно туда заглянул и просто изумился, сколько их там ошивается. Пришлось срочно сосредоточиться на том, что прямо-таки плыло в руки.

Вообще-то у меня всегда была какая-то навязчивая идея относительно женщин в супермаркетах, хотя объяснить причину этого пристрастия я не могу. Может, дело в том, что женщины, выбирая продукты, ведут себя естественно и не зациклены на том, как они выглядят; при этом, идя в магазин, они часто надевают свободные джемперы с вырезом или облегающие футболки, так что, когда они наклоняются над прилавками, это создает очень заманчивые ракурсы. Так что сегодня я углядел больше ложбинок между грудями и соблазнительных округлостей, чем за несколько последних месяцев.

Кроме того, низкая температура в отделе замороженных продуктов (который в «Сэйнсбери», к счастью, очень велик) производит быстрое и прямо-таки потрясающее воздействие на женскую грудь, и это приводит меня в восторг. Единственная проблема состоит в том, что не успеешь приглядеть себе пару симпатичных арбузиков с торчащими вперед орешками, как их владелица выходит из прохладного помещения и они просто сдуваются. Сами понимаете, что даже самая симпатичная мордашка едва ли заслуживает внимания, если грудь при этом обвислая.

Впрочем, несмотря на все эти мелкие разочарования, что-то мне подсказывает, что в «Сэйнсбери» меня теперь будут видеть гораздо чаще прежнего. Это уж будьте уверены. А если учесть, что и папаша мой скоро свалит отсюда куда подальше, то, может, дела и пойдут на лад.

Четверг, 6 января

06.30. Дома

Жуткая ночка. Из самых жутких, какие только могут быть. Мне снился похабный сон с участием Кэти, меня и флакона теплого детского масла для массажа, и тут откуда-то возник мой папаша и начал раздеваться. К счастью, даже подсознанием я усек, что такое извращение уже переходит все границы, и в результате проснулся. Подумать даже страшно, чем бы все это могло закончиться, не проснись я так вовремя.

Ну так вот, проснувшись в половине пятого, я никак не мог опять заснуть и снова задумался над тем, в какое убожество превратилась моя жизнь. Перелистывание дневника накануне Нового года действительно меня зацепило.

Самое глупое во всем этом вот что: если быть честным с самим собой (чего мне странным образом не хватает в последние годы), я точно знаю, в чем проблема. Да, похоже, я и всегда это знал. Все потому, что я поступаю так же, как мой старик в моем возрасте: всегда иду по пути наименьшего сопротивления и жду, когда что-то случится со мной, а не пытаюсь что-нибудь сделать для себя. И из-за этого — как можно убедиться, читая мой дневник, — вся моя жизнь состоит из привычных, раз и навсегда избранных ежедневных действий, превративших мое существование в какой-то тоскливый ритуал. И ладно если бы все происходящее меня устраивало — так ведь нет. Совершенно нет. Я протираю штаны на работе, которая нагоняет на меня жуткую скуку; у меня есть компания так называемых приятелей, видящих во мне сочетание банкомата, такси и объекта для всяких приколов; а еще я каждую вторую субботу бываю на стадионе, где смотрю на игру, которая сплошь и рядом вгоняет меня в депрессию почище всякой работы, не говоря уже о проигранных на тотализаторе деньгах. Надо честно признать, что моя жизнь по крайней мере половину времени запросто обходится без меня, а я тащусь за ней, глотая всю дрянь, которую швыряют в меня другие люди.

Как бывают серийные убийцы, так я стал какой-то серийной жертвой, потому что так легче: плывешь себе по течению и не пытаешься что-то сделать, чтобы изменить порядок вещей. Чтобы что-то изменить, надо приложить усилия, а я за собой такого не припоминаю.

Само собой, эта врожденная лень — причина того, что у меня никого нет. Вообще-то это начинает мне надоедать; на самом деле именно одиночество и отсутствие женского общества в основном определяет остальные мои проблемы. Мне просто-напросто надоело быть одному. Не то чтобы мне нужна была чья-то забота, и уж тем более я сам не хочу ни о ком заботиться. Просто мне одиноко. Если я не в пабе, не на работе и не на футболе, то я тут, дома. И в основном совершенно один: не считать же компанией канал «Скай Спортс» или «Ток Радио». Говоря честно, это тоскливо до чертиков.

Ну вот, ты опять в депрессии. А для полного счастья посыпь себе еще соли на раны: сегодня ведь рабочий день.

09.30. На работе

Обычно, сидя в электричке по пути в Лондон, если меня не слишком достают разговорами козлы-попутчики и мои мысли не заняты тем, как бы мне хотелось набить рожу сидящему рядом уроду с сипящим плеером или мобильником, выдающим какой-нибудь кретински веселый звуковой сигнал каждые двадцать секунд, то большую часть пути я пытаюсь представить себе, что бы я сделал, оказавшись на пять минут наедине с той шикарной рыжей девицей, которая садится в наш вагон в Харроу. Она — женщина моей мечты. После Джери Холливелл. Но сегодня даже рыжая, хотя она и выглядела еще шикарнее, чем обычно, не смогла меня встряхнуть и хоть немного поднять настроение.

Все ясно: если не взяться за дело, меня ждет тоскливое и одинокое будущее. Сами понимаете, такая перспектива оптимизма не внушает.

10.45. На работе

Вот ведь твою мать. Мне только что сказали, что наш нынешний начальник отдела и собутыльник Дейв в срочном порядке уволен и с понедельника у нас будет новый босс. Впрочем, чему тут удивляться: вспомнить только, что случилось на рождественской вечеринке. В конце концов, одно дело, если жена управляющего застукает тебя в дамском туалете, где тебе делает минет какая-то цыпочка, и совсем другое, если эта цыпочка — ее семнадцатилетняя дочь. Думаю, такие случаи входят в историю.

Само собой, все тетки в нашей конторе объединились, как только они это и умеют, и заклеймили его позором как совратителя малолетних. На мой взгляд, это уж чересчур. В конце концов, ей уже семнадцать лет, и вообще, видели бы вы эту «малолетку». Впрочем, я лучше оставлю свое мнение при себе. Мне уже доводилось видеть женщин в таком настроении: тут достаточно одного только неверного слова, сказанного беднягой-мужиком, и они всей кучей просто срываются с цепи. Они впиваются своими клыками в несчастную жертву, как стая диких зверей, и не успокаиваются, пока не утолят свою жажду крови. Я очень рад, что такая судьба постигла не меня.

Вот что я еще заметил: странно, до чего отвратными могут быть женщины, когда их распирает от злости. Особенно если эта злость направлена на тебя.

14.30. На работе

Дейв дожидался нас в пабе; он выставил всем пиво и объявил, что собирается подать протест по поводу своего несправедливого увольнения. Он, оказывается, думал, что девчонка таким образом выдала рождественскую премию, которая ему полагалась. Насколько я знаю Дейва, он, может, и не шутит. С него станется отправить по инстанциям такую бумагу.

19.30. Дома

Что за денек: суматоха, нервы и куча работы. Мне ведь не только пришлось отдуваться за Дейва, но и свои дела не запускать.

Все же я успел сегодня подумать о будущем, но хотя и решил, что надо что-то делать, все-таки никак не могу понять, что именно. Точнее говоря, с чего начать. Видно, я только тогда приму решение, когда пойму, чего же я хочу на самом-то деле. Но в данный момент я уверен только в одном: то, что у меня есть, — это не то, чего я хочу. Мне нужна помощь. И единственный человек, с кем я могу поделиться, это Лу. Признаться собственной сестре в том, что тебе плохо, значит расписаться в полной беспомощности, но что поделать, если кроме нее у меня никого нет. Никогошеньки.

22.20. Дома

Ни хрена мне Лу не помогла. Единственное, что она мне посоветовала, — пойти домой и выпить. Звучит заманчиво, но это совсем не то, что мне сейчас нужно.

С другой стороны, Рей проявил ко мне больше сочувствия. Мой зять, видно, преисполнился родственных чувств, потому что, когда я уже садился в машину, чтобы уезжать, он вышел из дома и сказал, что в любом случае, что бы со мной ни случилось, надо стараться во всем найти свои положительные стороны. Вообще-то это не такой уж глупый совет, но в данный момент мне не приходит на ум ничего такого, в чем можно было бы поискать эти положительные стороны. Сегодняшний день, например, ничем не отличался от любого другого. Хотя вообще-то он был даже хуже других, потому что я уверен: если бы не та идиотская история с ксероксом, я бы уже получил место Дейва.

Может быть, Лу была не так уж неправа.

23.45. Дома

Пока я отмокал в ванне, меня вдруг осенило: а ведь Рей прав. Сколько ни хнычь, ничего не изменится, пока я сам не разорву порочный круг этих дурацких унылых мыслей и не изменю свое отношение к жизни. Больше того: сегодняшний визит к Рею и Лу заставил меня понять, чего я на самом деле хочу.

Как бы я ни пытался обмануть себя, мне никогда не стать одним из тех тридцати-с-чем-то-летних парней, которые живут наполненной, активной и безупречной холостяцкой жизнью. В основном потому, что люди, которые так живут, и в 29 лет вели такую же наполненную, активную и безупречную холостяцкую жизнь. Мне сейчас 29, и меня моя жизнь достала. Я нахожусь в какой-то критической точке, черт бы ее подрал. И ничего радостного в этом нет. В общем, я живу совершенно не так, как хочу. Я хочу иметь то, что есть у Рея и Лу: дом, жену и детей. Именно этого я хотел, когда был с Марией, и теперь понимаю, что когда мы расстались, я как-то смирился с тем, что упустил свой шанс. Но на самом деле это не так. Этот шанс всегда оставался и до сих пор все еще существует. Но, как и в большинстве случаев, я провожу свою жизнь, ожидая и надеясь, что та самая, единственная и неповторимая, наткнется на меня, вместо того чтобы самому отправиться искать ее. Наверное, именно это мне и нужно в себе изменить. Единственный, кто может сподвигнуть меня на такие изменения, — это я сам. Но с чего же, мать твою, все-таки начать?

Ну ладно, буду сам с собой до конца честным: большим успехом у женщин я никогда не пользовался, хотя я давно подозревал, что в большей степени в этом виновата моя давняя страсть к порнухе. Годами созерцая человеческую плоть в двухмерном экранном изображении, я убедил себя в том, что любая женщина в возрасте до двадцати пяти лет представляет собой на самом деле ненасытную секс-машину, с трудом сдерживающую себя на людях, а также в том, что только женщина, у которой 10-й (максимум 12-й) размер одежды и которая выглядит как стриптизерша, заводящая себя в танце, достойна того, чтобы с ней переспать. Вся эта фигня заставляет задать вопрос: какого хрена я так долго проторчал на этом деле?

По-моему, пора прекратить терять время, ожидая, когда мне с неба свалится такая порнозвезда, и вернуться на землю. Пора от сексуальных фантазий переходить к наблюдениям за окружающей реальной жизнью и искать не сногсшибательную журнальную красотку, а женщину, которая сможет дать мне то, что мне нужно. Кто знает, может, она ходит где-то прямо у меня под носом, а я ее даже не замечал.

Надо признаться, что это решение, каким бы важным и позитивным оно для меня ни было, оставило после себя горький привкус. Я имею в виду, что снижать планку всегда неприятно, но надо честно сказать себе, что мне никогда не переспать с Джери Холливелл, хоть это и обидно. Впрочем, как не устает повторять мой папаша, «в койке все они одинаковы, особенно если свет выключить», так что, может, дело обстоит не так и ужасно.

Интересно, есть ли у меня основания подать иск против издателей «Эскорта»?

Среда, 7 января

07.00. Дома

Ничего себе доброе утро: как будто по морде схлопотал. А все благодаря этому поганому MTV, от которого я получил шикарное, в красках и с музыкой уведомление о том, что мечта всей моей жизни так и останется несбывшейся мечтой. Нет, надо просто принять закон против всех этих едва прикрытых телок, которые так и лезут из телевизора, чтобы поинтересоваться, чего ты хочешь, чего же ты на самом деле хочешь сегодня утром. Особый садизм состоит в том, что ты ведь прекрасно знаешь: чего ты хочешь, то тебе как раз и не светит.

09.50. На работе

Рыженькая опять ехала утром в моем вагоне, но на этот раз все было не так, как всегда. Она-то выглядела еще шикарнее, чем прежде, но что касается меня — вместо волны похоти, обычно накатывавшей на меня, я вдруг ощутил горечь поражения. Меня будто только что при всех продинамили. Мне показалось, она даже поняла, что я сдался и перестал хотя бы мечтать о ней. Неудивительно, что она воспользовалась случаем, чтобы поиздеваться надо мной: нет, я просто уверен, что она выдала мне понимающую улыбочку.

16.30. На работе

Вот дерьмо. Утром начальство собрало весь отдел продаж и объявило, что с понедельника у нас будет новый босс. И конечно, им непременно нужно было назначить на это место какую-то бабу. И не то чтобы обычную пожилую тетку, а одну из тех властных тридцатипятилетних фашисток-мужененавистниц, которые наводят на меня такой ужас. Переводят ее к нам из филиала в Митчеме, и это еще один плохой знак: мой опыт командировок в этот городишко говорит о том, что живут в этой дыре одни мудаки.

Такая перегруппировка сил будет серьезным ударом для меня и остальных ребят, потому что хотя мы до сегодняшнего дня и были в меньшинстве в своем отделе, но благодаря влиянию Дейва, нашего бывшего босса и откровенного сексиста, нам худо-бедно удавалось одерживать тактические победы в этой непрерывной войне полов. По крайней мере, если не принимать в расчет отдельные дамские выпады в наш адрес, всякая попытка феминистской риторики была у нас задушена на корню. Женщины, конечно, быстро к этому привыкли, и поэтому атмосферу в нашем офисе нельзя было назвать бабской при всем желании.

Но теперь мы понесли не только потери в живой силе, учитывая, что поле боя покинул наш бессменный командир, но и получили сокрушительный удар, грозящий пробить брешь в сложившейся за долгие годы линии сексуального фронта в конторе и сменить позиционные бои наступательной операцией. У наших теток уже слюнки текут в предвкушении появления на месте Дейва новой начальницы. День прошел в оттачивании тактических приемов: нужно было находить все новые ответы на шуточки и ухмылочки на тему «ну теперь, парни, вы свое получите», отпускаемые нашими сотрудницами. Честно говоря, такая резкая перемена в их настроении начинает пугать меня.

Я прямо чувствую, как мой тестостерон мечется в поисках надежного укрытия.

Думаю, перефразируя знаменитую речь Уинстона Черчилля о том, что «мы вступаем в битву на побережье», можно сказать, что мы оказываемся в полном дерьме. Наступают великие времена.

21.30. Дома

Во время обычной пятничной пьянки кто-то сообщил, что нашу новую начальницу зовут Джулия. Хуже всего то, что, по словам Кева, она попросила перевести ее из того филиала по личным причинам: она недавно обнаружила, что ее муженек трахает ее же лучшую подругу. Сами понимаете, такое дело вряд ли усилит ее симпатии к тем немногочисленным мужикам, которые теперь окажутся в ее полной власти. Включая меня.

Впрочем, можно только догадываться, что тут на самом деле правдиво. Обычно информация Кева представляет собой крепкий коктейль из полуправды, полной фигни и распускаемых им — просто для прикола — слухов. В данном случае я был бы очень рад узнать, что Кев с обиды переборщил с последним компонентом.

Суббота, 8 января

21.30. Дома

Благодаря позорно преждевременному вылету Уотфорда из Кубка футбольной ассоциации нам сегодня не пришлось идти на стадион, так что я провел вторую половину дня с Лу и малышами. Обычно такие выходные меня всегда радуют, но сегодня я впервые задумался вот над чем: интересно, а как бы я себя чувствовал, если бы знал, что, устав от детей, не могу просто оставить их и уйти домой. Честно говоря, от такой мысли мне становится немного не по себе, а ведь этим деткам уже пять и восемь лет, и таким образом, эпоха пеленок, подгузников и всяких детских неожиданностей осталась далеко позади.

Еще я позвонил маме в Нью-Йорк, в основном чтобы смыть с себя остатки липкого кошмара, приснившегося мне в ночь на четверг: я имею в виду не завершенный, слава богу, «опыт» с отцом и Кэти, который меня с тех пор беспокоил. Мама, как обычно, счастлива и довольна, да и кто не был бы доволен, живя в Нью-Йорке?

Еще я потрепался с Кенни и снова убедился, что он как-то слишком уж смахивает на полного ублюдка для человека, который так легко, играючи вернул маме чувство самоуважения после того, как папаша бросил ее ради девицы, оказавшейся первой на ставшем бесконечным бабском конвейере. Впрочем, не годится мне оценивать мамино счастье: любит она его — и отлично, значит, так тому и быть. Достал же он меня сегодня тем, что напомнил: мне уж скоро тридцатник стукнет, а я все еще не женат, и в субботу вечером мне больше нечем заняться, как названивать мамочке. Это я и без него, козла, знаю. Хотя тут он, конечно, попал в точку.

Воскресенье, 9 января

22.30. Дома

Всегда ненавидел воскресенье. Какого черта я никак не могу въехать, что я уже староват, жирноват и дерьмоват, чтобы гонять в футбол с компанией сопляков, чей подход к тренировочному процессу коренным образом отличается от моего: эти паршивцы по субботам пьют слабоалкогольное пиво вместо полагающегося настоящим мужикам почти черного варева и курят «Силк Кат легкие» вместо самокруток. Добавьте к этому тот факт, что меня опять заявили запасным, но в конце концов из-за нехватки желающих судить назначили судьей на линии, и в результате я битый час пробегал вдоль кромки поля, а когда во втором тайме наконец вступил в игру, то каждый, кому в первом тайме я, будучи лайнсменом, указал положение вне игры, посчитал своим долгом толкнуть меня, пихнуть, поставить подножку или еще каким-нибудь образом выразить недовольство моей манерой судейства. Поэтому нет ничего удивительного, что мой энтузиазм по отношению к величайшей спортивной игре всех времен медленно, но верно идет на убыль.

По всей видимости, судьба посчитала, что за это воскресенье на мою долю выпало еще недостаточно неприятностей, и когда я доковылял до дома, то нашел на автоответчике сообщение, что моя обожаемая сестренка, которая, как было договорено, собиралась пригласить меня сегодня на ужин, слегла с чем-то вроде гриппа, и, таким образом, воскресное пиршество в кругу семьи теперь грозило обернуться пакетом биг-маков и дюжиной гробиков с расчлененными цыплячьими трупиками. Едва ли такое предложение можно назвать заманчивым, учитывая, что я и так питаюсь в «Макдональдсе» как минимум три раза в неделю.

В общем, в результате всю вторую половину дня и большую часть вечера я просидел один-одинешенек в пабе, занятый просмотром «Скай Спортс» и чтением газет. Хуже всего то, что за это время я съел три пакета чипсов и горстку сырных кубиков, которые девушка за стойкой насыпала в крохотное блюдце передо мной.

И вот теперь мне предстоит долгая бессонная ночь, как у приговоренного, поскольку завтра мне суждено оказаться в лапах новой начальницы. К тому же если несварение желудка, имеющее место в данный момент, не пройдет в ближайшее время, то ночь придется провести в известном уголке моей квартиры.

Понедельник, 10 января

10.30. На работе

Наводящая ужас Джулия пока что еще не появилась. В результате весь отдел, шушукаясь, обсуждает слух о том, что Дейва якобы могут вернуть на прежнее место. Это, конечно, полная фигня: мне ли этого не знать, ведь этот слух в минуту умственного расстройства запустил я сам. Оставаясь сторонним наблюдателем, я могу констатировать, что эффект от вброса такого «сюжета» оказался просто потрясающим. Ребята, конечно, ухватились за этот лучик надежды обеими руками, как утопающие за соломинку, а женщины, казалось, уже смирились с очередной оплеухой судьбы и вытащили носовые платочки, чтобы сплевывать выбитые зубы и вытирать текущую кровь. В другой ситуации я даже проникся бы к ним некоторой долей сочувствия, но не сейчас. Если бы они узнали, что именно я лишил их получаса удовольствия от сознания того, что теперь их будет прикрывать одна из им подобных, я стал бы для них мишенью номер один.

14.30. На работе

Ну вот — явилась не запылилась. Типичная карьерная дамочка, прямо, как говорится, из инкубатора: тридцать пять лет, серый брючный костюм-двойка, каштановые, разумеется крашеные, волосы и лицо с застывшим на нем выражением, которое можно описать как сплав высокомерия и властной враждебности. Я всегда подозревал, что когда такие птички возвращаются домой, они проводят вечера, облачась в кожу и латекс и занимаясь сексуальной практикой, непременно включающей унижения и издевательства над каким-нибудь несчастным забитым мужиком.

Фигура у нее тоже довольно странная: наверху все в полном порядке, а вот снизу… прямо скажем, задница у нее порядком обвисла. Как вы понимаете, отрицательные черты всегда сильнее бросаются в глаза, чем положительные. Так что, по-моему, это описание едва ли можно считать хорошей рекомендацией для фигуры моей начальницы.

18.30. Дома

Странный был сегодня день — полный страхов и неуверенности. В итоге наша новая эсэсовка за весь день даже ни разу не удосужилась посмотреть на меня, но мне передали, что завтра утром она меня вызовет, чтобы обсудить «новые идеи». А то я не знаю, что все это значит: на самом деле она просто собирается перевернуть всю работу отдела с одной лишь целью — проявить перед начальством свой трудовой энтузиазм. Чем это обернется для меня, тоже понятно: мне придется вкалывать, воплощая в жизнь ее идеи и зарабатывая для нее репутацию крутого шефа отдела. Я просто в восторге.

Вторник, 11 января

19.30. Дома

День выдался не таким плохим, как можно было ожидать. Совещание с новой надзирательницей нашего лагерного барака прошло довольно гладко; думаю, причина была в том, что большую часть времени я не столько слушал ее, сколько воображал ее себе в облегающем черном костюме из латекса, как у Женщины-Кошки, может быть даже с плеткой в руках. С этим надо что-то делать. Я имею в виду порожденные страхом образы извращенного сексуального поведения моих начальниц. Скорее всего, ничего общего с истиной они в большинстве случаев не имеют. А если даже и так, кому какое дело, кто и как расслабляется.

Честно говоря, ее ожидаемая ненависть ко всякому проявлению мужского начала пока ни в чем себя не обнаружила. Я думаю, в основном это потому, что она вообще всех если не ненавидит, то по крайней мере недолюбливает. Мне кажется, это результат ее желания держать дистанцию с подчиненными: окатить их всех волной презрения и равнодушия, чтобы пресечь любую фамильярность. Ответная реакция не заставила себя ждать: наши тетки просто обломались. Они-то ждали ее как спасителя, а теперь, судя по всему, заклеймили позорным званием предательницы женского пола. Ребята, со своей стороны, втихаря облегченно вздохнули.

По пути домой я позволил себе мысленно вернуться к немаловажному для меня вопросу моего будущего. Интересный факт: наши сотрудницы оказались очень полезным материалом для такого рода рассуждений. Раз уж нет никакого шанса, что кто-нибудь из них когда-нибудь снизойдет до того, чтобы принять мои авансы или хотя бы намеки на них, то я решил использовать весь список моих коллег женского пола как источник статистических данных для составления классификации женщин. А когда разберусь с этой классификацией, то выделю ту категорию объектов, которую мне нужно начать присматривать для себя. Всю эту чушь насчет того, что «когда это случится, ты сам все поймешь», я никогда всерьез не воспринимал. Если следовать этому золотому правилу, то в один прекрасный день окажется, что живешь неизвестно с кем только потому, что вы с ней, оказывается, хорошо «контачите», у вас «полное взаимопонимание» и вообще вы «созданы друг для друга». Да можно вспомнить еще десяток слов и выражений, которые женщины используют для описания данного явления. Но я не могу — и не хочу — слепо полагаться на случай, а значит, мне надо точнее определить для себя границы зоны поисков, а внутри них — критерии, ниже которых опускаться не стоит, а подниматься выше нечего и пробовать.

Итак, прямо с завтрашнего дня я приступаю к сортировке сотрудниц по отдельным группам, исходя из следующих параметров: внешность, возраст, вкус в одежде. Поначалу было трудновато выработать саму систему классификации, но, поднапрягшись, я все же составил схему, в которую входят такие категории особей женского пола:

Безусловно недоступные Посмотрел — и кончил Посмотрел — и стоит Просто классные телки Чуть похуже, но если привести в порядок… Одеваются так себе, но лицо и фигура в порядке Полноваты, но тоже ничего Безнадежно плоские Толстушки, но куда ни шло Свиньи (включая толстых, жирных, расплывшихся и пр.) Сварливые, старомодно одетые или сюсюкающие Стервы или злобные суки Старушенции (все женщины от 35 до 40) Ягодки опять (за сорок) Девочки-мальчики (лесбиянки)

Ясно, что мой сектор обзора и возможного отстрела занимает верхнюю половину средней части списка; что ж, придется смириться с некоторыми ограничениями, зато понятно, на чем стбит сосредоточить внимание. По-моему, моя классификация просто универсальна и применима в любой ситуации.

Среда, 12 января

11.30. На работе

Приступил к сортировке сотрудниц согласно схеме. Дело продвигается вполне успешно. Забавно, что со многими из них стало намного легче общаться по сугубо рабочим вопросам. Стоит отнести женщину к заведомо недоступной или нежелательной категории, как контактировать с ней становится намного проще. Например, я провел целых полчаса наедине с Джанет из сектора почты и за все время даже ни разу не попытался представить себе ее голой. Для меня это уже большое достижение, хотя, честно говоря, это зрелище едва ли оказалось бы страшно приятным, учитывая ее возраст.

15.00. На работе

Только что заходил Шон, и теперь я, кажется, знаю, почему за мной закрепилась кличка «Дятел». Видимо, имеется в виду, что если меня достать хорошенько, я могу задолбать кого угодно.

Приятно сознавать, что ты можешь рассчитывать на поддержку верных друзей в любую трудную минуту и что они не пожалели капли воображения, чтобы придумать тебе идиотское прозвище. Теперь это дает мне право придумать что-нибудь в таком же роде и для них.

18.45. Дома

Ну вот, провел еще один день, изучая женский состав нашего коллектива; в свою защиту могу сказать, что на этот раз мне удалось четко определить круг сотрудниц, которые в дальнейшем не подлежат какому-либо анализу и исследованиям. В результате, как ни странно, из всех женщин нашей фирмы только семеро попали в тот сектор, где я могу хотя бы теоретически рассматривать их в качестве мишени. Это очень помогло создать образ той женщины, которую мне предстоит выследить и отловить. Ясное дело, этот образ нужно еще отшлифовать и подправить, но по крайней мере я уже на верном пути.

К сожалению, из семерых, отобранных мной, четверо замужем, а двое уже давно и прочно помолвлены. Таким образом, остается одна Кэти, только что вдрызг разругавшаяся со своим парнем. Проблема в том, что до него она некоторое время встречалась с Шоном, что практически на сто процентов лишает ее всякой привлекательности. Ни за что и ни при каких обстоятельствах я не коснусь того, чего касались его грязные лапы.

Ну ладно, я уже чувствую зов плоти: среда, вечер, меня ждет «Сэйнсбери». Проведя целый день за изучением женского персонала и забраковав его большую часть, я ожидаю от вечерней прогулки в супермаркет положительного сдвига в статистике.

22.00. Дома

Вот мать твою, даже не верится! Проторчал в супермаркете два с половиной часа. В конце концов ушел оттуда только потому, что пицца «пепперони» у меня в тележке стала таять и у всех покупателей в радиусе пяти ярдов на глаза наворачивались слезы от перечного духа, который она распространяла. Я не знаю, что влечет туда людей: процесс совместного выбора продуктов, или сюрреалистический интерьер, нетрадиционный для романтического знакомства, или просто сознание анонимности, придающее больше уверенности. В любом случае по количеству бросаемых искоса взглядов, невинных улыбок и таинственных замечаний я понял, что многие из моих сотоварищей тоже явились сюда не просто с целью затариться на неделю вперед, а вышли поохотиться. Весь огромный супермаркет был пронизан вибрирующим ритмом азартного поиска. Это было похоже на ночной клуб, только без музыки.

Как обычно, отдел замороженных продуктов был тем самым местом, где мне удалось насчитать больше всего соблазнительных женских форм — что касается их верхней части. Ощущение было такое, будто холодильники «Сэйнсбери» прямо взбесились. Никогда в жизни не бывал в таком промерзшем супермаркете. Результат — налицо.

Боже, как же мне нравятся женские груди. Они просто восхитительны.

Четверг, 13 января

14.00. На работе

Эйфория вчерашнего вечера растаяла как дым. Явившись на работу, я рухнул с небес на землю, обнаружив на столе груду бумаг, требовавших немедленного рассмотрения. Еще вчера их не было, а значит, какая-то скотина, засидевшись допоздна, скинула их на меня, не посчитав нужным выполнить простое и старое как мир правило: взялся за сверхурочную работу — доделай ее сам.

По отделу прошел обеспокоивший меня слух о том, что Джулия вроде бы интересовалась ценами на недвижимость в Уотфорде. Этого еще не хватало. В моем доме как раз есть две свободные квартиры, и мне меньше всего улыбается перспектива оказаться соседом собственной начальницы. Она, глядишь, еще решит, что мы с ней должны подружиться. Этого я никак допустить не могу, потому что в таком случае ребята просто перестанут считать меня за человека. Впрочем, учитывая, что большую часть времени они измываются надо мной и доводят до белого каления, может, такой поворот дела и пошел бы мне на пользу.

Из хороших новостей следует упомянуть вот что: только что звонил Шон и сообщил, что мы все сегодня собираемся для выпивона под предводительством Кева. Учитывая мой только что заново сформированный интерес к женскому полу, надо задаться вопросом: могут ли женщины Уотфорда считать себя в безопасности? По-моему, с их стороны было бы опрометчиво так думать.

Пятница, 14 января

11.00. На работе

Странное дело — вчера вечером я явился домой не в стельку пьяным. Более того, когда я собирался ложиться спать, мне даже не было стыдно за самого себя. Я очень разволновался и стал думать, в чем же тут подвох.

Все началось, когда я нарисовался у О'Нила и застал Кева и Шона, уже пьющих вторую двойную водку. Как обычно, прием вовнутрь лучшего экспортного товара бывшего Советского Союза превратил эту парочку в полных мудаков: к моменту моего прихода они уже успели испортить настроение нескольким женщинам, не говоря об их спутниках. Конечно, стоило мне появиться на горизонте, как ребята разошлись еще больше: их залитые спиртом мозги следовали старому постулату — «чем нас больше, тем больше гадостей мы можем сделать безнаказанно». Это означает, что я провел весь вечер, сгорая от стыда, слушая их жлобские и похабные замечания по поводу каждого появляющегося в поле зрения существа с сиськами и соответствующими пропорциями фигуры. Само собой, мне приходилось то и дело либо удерживать этих двоих от мордобоя, либо урезонивать тех, кто собирался — не без причины — набить морды моим приятелям. Впрочем, к тому моменту, как мы собирались расходиться, я уже готов был присоединиться к любому, кто захотел бы настучать по башке этим двум уродам.

Самым важным событием вчерашнего вечера я считаю то, что, поскольку я был вынужден приглядывать за Кевом и Шоном и потому сам не имел возможности нажраться, мое сознание оказалось почти не затронуто алкоголем, и я смог сделать следующий вывод: какие же они, оказывается, козлы — мои так называемые приятели.

Больше всего меня достало, что вчера, как и во множестве других случаев, я стал для них каким-то безропотным вьючным мулом. Сначала они развлекались, цепляя своими идиотскими пьяными шутками и комментариями всех, кто мог их слышать, а в первую очередь меня, и при этом ожидали, что когда они дойдут до кондиции, я озабочусь доставкой их по домам в целости и сохранности. Что я, как полный дурак, конечно, и сделал. Мне даже пришлось заплатить за такси, и теперь для очистки совести я задаю себе вопрос: получу ли я назад свои деньги? Ответ: хрен тебе.

Неприятно признавать, что я всегда позволяю им так над собой издеваться. Но, по правде говоря, так оно и есть. Тогда чего, спрашивается, удивляться, что я до сих пор живу один? А вообще, учитывая такое их и мое собственное поведение, понятно, что я и все мои приятели до сих пор ходим холостыми.

21.15. Дома

Странное дело, я чувствую себя куда лучше, чем утром. Видно, это связано с четырьмя бутылками «Будвайзера», которые я выпил после работы, и с тем, что завтра наши играют домашний матч с «Ливерпулем». Эх, люблю я светлое пиво. Есть в нем что-то особенное, подкупающее.

Эти два придурка, конечно, не извинились за вчерашнее и даже не подумали отдать мне деньги за такси. Интересный факт: почему-то это меня совсем не удивляет.

Суббота, 15 января

23.30. Дома

Прошедший день можно назвать как минимум наполненным событиями. Во-первых, шикарный матч. Хоть наши и проиграли 2:3, но мы отлично провели время и немало посмеялись; разумеется, большая часть их вульгарных шуточек была в мой адрес. Видно, на это есть какие-то убедительные причины: например, может быть, я расплачиваюсь за что-то, что натворил в прошлой жизни. Но если говорить откровенно, все это уже начинает меня сильно доставать. Почему-то я все время даю ребятам повод позубоскалить над моей персоной. Вот, например: на каждом футбольном матче, где я побывал, кто-нибудь из них считает своим долгом крикнуть девчонкам из группы поддержки, марширующим и танцующим в перерыве между таймами, что-нибудь вроде «задерите юбки» или «покажите сиськи». И что, кому-то когда-то что-то за это было? Ни хрена, все им сходит с рук. Стоило же мне впервые в жизни крикнуть что-то в таком духе, как на меня набросился какой-то старый пердун, еще очень жилистый и, главное, крепкий, так что Шону стоило немалого труда оттащить его от меня. Откуда, блин, мне было знать, что две ближайшие к нам девчонки — его внучки?

Ну да ладно, переживем и это: несколько приколов на эту тему, а там, глядишь, ребятам надоест или у них появится другой повод поупражняться в остроумии, как это обычно бывает.

Воскресенье, 16 января

15.30. Дома

Просто для разнообразия я уделил больше времени размышлениям о поисках подружки. К сожалению, мысли эти привели меня к невеселым выводам.

Я как-то совершенно внезапно понял: пока я дремал, пассивно ожидая, что какая-нибудь восемнадцатилетняя куколка в духе Джери Холливелл рухнет к моим ногам, все реальные женщины моего возраста не теряли времени даром. К настоящему моменту большинство из них либо уже замужем, либо давно и серьезно с кем-то встречаются, что автоматически выводит их за пределы очерченного мной круга; многие уже остались разведенками с детьми, а значит, унылыми и разочарованными мужененавистницами. Вывод из этого вот какой: мой выбор ограничен тем, что осталось, а это или второй сорт, или секонд-хэнд. Ни то, ни другое не приводит меня в восторг. Это означает, что рано или поздно мне достанется какая-нибудь стервозная страхолюдина, которая до сих пор никому не понадобилась либо получила от ворот поворот при первой попытке. По всей видимости, мне предстоит состариться в обществе этой карги, и она каждый день будет напоминать мне о том, какой я урод и неудачник. Неудивительно, что при таком раскладе мне на самом деле суждено стать вредным и занудным старикашкой. Ну вот, классную перспективу я себе нарисовал. Остается выбор: застрелиться или повеситься.

Понедельник, 17 января

12.20. На работе

Как и ожидалось, по мере приближения обеденного перерыва шуточки по поводу вчерашнего происшествия с девчонками на стадионе стали сходить на нет. Парни на редкость хорошо соображают, когда могут что-то с этого поиметь: они прекрасно знают, что первое пиво сегодня с меня и что если доставать меня слишком сильно, я могу обидеться и вообще не пойти в паб. Значит, проставиться придется кому-то из них. Но могу поспорить: как только пиво за мой счет будет на столе, приколы начнутся по новой.

15.30. На работе

Хорошо, что ни с кем не поспорил. Ошибочка вышла. Мой вчерашний промах был забыт, поскольку наше внимание привлекли более свежие новости. Прямо перед ланчем пронесся слух, что очень скоро, чуть ли не в эту пятницу, у нас в конторе появится еще одна сотрудница. И хотя мы целыми днями находимся в окружении женщин, значение такого события для мужской части коллектива трудно описать обычными словами. Это можно сравнить с ощущением, которое испытываешь, когда слышишь, что клуб, за который ты болеешь, подписал контракт с новым нападающим-легионером. Ты о нем никогда не слышал и никогда его не видел, но говорят, что этот сукин сын так лупит по воротам — мало не покажется. Возникает какое-то смешанное чувство предвкушения и надежды. В данном же конкретном случае от незнакомки вовсе не требуется забивать по тридцать голов за сезон или даже просто хорошо работать. Все, что нам нужно, — чтобы она была незамужней, симпатичной и относилась к редкому типу женщин, предпочитающих мужскую компанию обществу себе подобных. Увы, ни об одной из тех, кто у нас уже есть, этого сказать нельзя.

21.30. Дома

Только что дополз до дома. Засиделись в пабе. Никогда не думал, что ребята могут так отчаянно чего-то ждать. Опасное дело — такие ожидания. Могу себе представить, какой пинок по яйцам они получат, если надежды не сбудутся и новенькая окажется еще одним клоном остальных женщин; уныние и тоска, в которые мы впадем, будут равны по силе сегодняшним восторгам и надеждам.

Слава богу, я не разделяю всеобщей эйфории. Думаю, это связано с моим твердым решением рассматривать сотрудниц только в качестве подопытных образцов для изучения, а не объектов для отработки своей мужской сексапильности. Вот только интересно, что это: шаг вперед или назад?

Вторник, 18 января

22.00. Дома

Денек сегодня выдался долгий и насыщенный. Едва я появился на работе, как был немедленно отправлен в Митчем на совещание по торговле. Вначале предполагалось, что поедет Джулия, а я буду сопровождать ее в качестве заместителя, но в последний момент начальство проявило исключительную мудрость, решив, что Джулия будет нужнее в центральном офисе, так что вместо нее со мной откомандировали Лиз из отдела маркетинга. Вот это уже настоящее везение. Эта девчонка, может быть, и не красавица в традиционном представлении, но сексуальность из нее прямо так и прет. Мужики от нее просто тащатся и ничего не могут с этим поделать. Да у меня и самого слюнки текут, стоит только обернуться и взглянуть, как она проходит мимо. Одному богу известно, на что она способна, если затащить ее в койку и завести хорошенько. Наверно, это просто чума.

Конечно, увидев такую соблазнительную телку, было просто невозможно удержаться от искушения представить ее себе голой, так что в конце концов я отдался этому мысленному созерцанию, и скажу вам, зрелище было — прямо отпад.

К сожалению, мое новое отношение к женщинам еще не успело повлиять на мои убогие навыки общения с ними. Почему-то просто поболтать с ними ни о чем всегда было для меня проблемой, и, по-видимому, не последнюю роль в этом играла навязчивая мысль, которая превратилась в мозгу в одну и ту же фразу, так и вертящуюся на языке: «Мне хочется увидеть тебя раздетой». Судя по плохо скрытому вздоху облегчения, который издала Лиз, когда мы прощались, я сумел лишь укрепить ее — и общепринятое — отношение ко мне как к полному болвану, в жизни которого нет места ничему, кроме работы и футбола.

Но это ничего: раз уж я взялся за дело, то доведу его до конца. Рано или поздно разберемся, за кого меня держат в нашей конторе. Конечно, было бы здорово поговорить об этом с отцом или с ребятами, но я знаю, что такому не бывать. Во-первых, в тех редких случаях, когда мне удавалось поговорить со стариком на подобные темы, единственное, что он мог мне посоветовать, — «заставь их смеяться до упаду». Может, такой совет пригодился бы Джиму Дэвидсону, но это чертовски трудно для меня — человека, который не умеет рассказать анекдот даже под страхом смертной казни. И во-вторых, ни один мужчина не станет по такому поводу советоваться с приятелями, потому что все мужики — ублюдки. Мы никогда не говорим о своих проблемах, предпочитая мучиться, терпеть и надеяться на лучшее.

Не будь у меня кишка тонка, можно было бы обратиться к брату Рея — Стиву. На вид он дохлый и тощий как скелет и похож на Курчавого Уоттса из «Улицы Коронации», но лучше него никто не умеет заговаривать зубы девчонкам. Они от него просто балдеют, и это при том, что он их изводит. Я видел, как женщины прямо висли на нем и хохотали, когда он с руганью от них отбрыкивался.

Попробовал бы я так же поступить: они сначала сами устроили бы мне разборку, а потом еще вызвали бы копов, чтобы те засадили меня в кутузку. Какого же хрена все так по-идиотски устроено? Но, конечно, я никогда не спрошу об этом Стива или кого-нибудь вроде него, потому что поступить так — означает расписаться в собственной чмошности. И ни один мужик на такое не пойдет, далее я, хотя, если быть откровенным с самим собой, надо признаться, что слово «чмо» мне очень подходит. И если я решил стать циничной машиной для любовных авантюр, а я это для себя твердо решил, — мне придется избавляться от этого клейма быстро и без колебаний. Вот только боюсь, что это будет не так просто.

Среда, 19 января

11.20. На работе

Барри из отдела маркетинга уже прислал мне е-mail с требованием объяснить, что такого я вчера сделал с Лиз. По его словам, не успев явиться сегодня на работу, она принялась расхваливать меня на все лады, заявив, что впервые в жизни провела день с парнем, который не потратил все это время, пытаясь залезть к ней под юбку. Если учесть, что именно это я и пытался сделать — хотя бы мысленно, — то я пришел в некоторое замешательство.

Впрочем, расслабляться нельзя: не исключено, что этот Барри просто вешает мне лапшу на уши. (Он, кстати, известен у нас как болельщик «Челси» и законченный мудак, хотя трудно поспорить с тем, что эти два понятия совпадают.) Впрочем, сейчас дело не в этом. Насколько я знаю, это был бы уже не первый «межотдельский» прикол, и в таком случае вся контора участвовала бы в розыгрыше и ждала момента, чтобы посмеяться надо мной, если я попадусь на эту удочку. Если дело обстоит именно так, то у меня нет абсолютно никаких оснований рассчитывать на благородство моих так называемых приятелей, которые могли бы предупредить меня о готовящейся шуточке. Всякого рода издевательства волнуют их только тогда, когда мишенью становятся они сами. С другой стороны, как бы невероятно это ни звучало, все-таки не исключено, что Барри говорит правду, а тогда, если я сумею правильно разыграть свои карты, мне может представиться шанс перепихнуться с самой шикарной девчонкой, когда-либо в жизни оказавшейся в пределах моей досягаемости.

15.20. На работе

Чтобы не предстать законченным лохом и не выставить себя на всеобщее посмешище, я решил подстраховаться и попросить совета у Лу. В конце концов, она моя сестра и должна помогать мне в трудных ситуациях, особенно в том, что касается общения с девушками. На этот раз она предложила если не спасительное, то по крайней мере вполне толковое решение: посоветовала заглянуть к Лиз и извиниться, что вчера я вел себя как смурной и занудный трудоголик, не интересующийся ничем, кроме работы. Если все это просто розыгрыш, я смогу выйти из ситуации, не ударив в грязь лицом; если же нет — то при некотором везении мне удастся подбить ее на свидание. В любом случае я ничего не теряю. Отрицательной стороной разговора с моей сестренкой стала осязаемая расплата за пользование ее мыслительными способностями: в воскресенье мне придется пойти в бассейн с племянниками. Вообще-то она знает, что для меня это большая жертва, потому что я при этом пропущу прямую трансляцию воскресного матча по «Скай Спортс». Но по крайней мере утешением может служить то, что я таким образом заработаю себе достойный воскресный ужин, собственноручно приготовленный Лу.

19.10. Дома

Просто поверить не могу. Впервые в жизни мой (презираемый мной же самим) страх нарваться на женский отказ или, того хуже, насмешку в сочетании со способностью в опасную минуту врать прямо в лицо не только помогли мне избежать участи, которая хуже смерти, но даже вроде бы помогли добиться свидания с самой (или почти самой) классной девчонкой из всех, кого я знал в своей жизни. Твердо решив побороть наконец свою внутреннюю трусость и воспользоваться советом Лу, я буквально налетел на Лиз, направляясь к ней в отдел. Не знаю уж, что на меня нашло, но я вдруг повел себя так, как никогда раньше, а именно — перешел в решительное наступление. Не уверен, сумел ли я скрыть душивший меня страх, но я все же смог выложить все в соответствии с рекомендацией Лу, да к тому же пошел еще дальше и добавил, что кое-кто сказал мне, будто Лиз приняла меня за полного тормоза, который пришел в ужас, едва оказавшись рядом с ней. В общем, плел я дальше, все это не оправдывает моего поведения, просто я был немного не в своей тарелке по сугубо личным причинам. Выслушав меня, она сама извинилась и заверила, что ничего подобного никогда не говорила. Она даже предложила пойти с ней выпить, если, конечно, мне этого захочется.

Невероятно, но тут я превзошел сам себя: вместо того чтобы тотчас же уцепиться за это предложение, я вполне безразличным — как мне показалось — голосом проговорил что-то вроде «да-а, при случае было бы неплохо», а потом откланялся и вернулся к себе в отдел. Мне наплевать, совпал ли итог разговора с тем, на что рассчитывала она. Для меня результат оказался просто потрясающим. Более того: теперь я уже вполне осознанно усвоил ценный урок: в борьбе за плотские наслаждения любая хрень, если ее применять умело и дозированно, может оказаться эффективным оружием. Если, нагородив всякой околесицы, я смогу переспать с такой штучкой, как Лиз, это будет означать, что мне по силам соблазнить кого угодно.

22.30. Дома

Только что вернулся из «Сэйнсбери», где, как всегда, соотношение доступных женщин и одиноких мужчин было примерно десять к одному. После трех еженедельных визитов в один и тот же супермаркет я уже начинаю многих узнавать в лицо, а некоторые женщины даже здороваются.

Как-то так получилось, что внезапно я оказался втянут в некий странный, я бы даже сказал — дурацкий разговор с двумя парнями на тему о достоинствах и недостатках соуса для карри средней остроты от «Мистера Бена». Прошло, наверное, минут десять, пока я понял, что встрял в беседу парочки голубых, как видно, живущих вместе и вышедших по-семейному за покупками, так что я поспешно извинился и оставил их, опасливо озираясь и матерясь себе под нос.

Едва ли не единственным разочарованием за весь вечер стало довольно скромное количество соблазнительных сисек, замеченных мной в отделе заморозок. Причиной тому — холодная погода, из-за которой все вырядились в теплые свитера и куртки. Зато трудно даже вообразить, до чего классно будет ошиваться здесь в августе.

До сих пор я все еще не решил, как вести себя дальше с Лиз и стоит ли торопить события. Повинуясь мужскому инстинкту, движимый как отчаянием, так и похотью, я готов наплевать на все и перейти прямо к делу. Но я прекрасно понимаю, что стоит мне повести себя таким образом, как все пойдет на хрен. Почему? Да потому что я всегда так поступаю, и всегда все идет именно по этому адресу. Остается другой вариант: пересилить себя, выждать недельку и постараться представить дело так, будто следующая встреча произойдет по чистой случайности или, еще лучше, по ее собственной инициативе. Самое забавное состоит в том, что окажись я в такой ситуации еще вчера, я уже успел бы наломать дров и сейчас сидел бы тут, зализывая раны. Но полученный урок я усвоил и собираюсь закрепить эти знания. Как оказалось, откровенное вранье и полная ахинея не только допустимы, но и являются единственной эффективной политикой. А учитывая, что такое поведение полностью расходится с тем, как я поступаю обычно (получая при этом сплошь отрицательный результат), мне остается играть эту пьесу в той же тональности, в какой я взял первые аккорды. Конечно, есть опасность прождать слишком долго и упустить подходящий момент, но в конце концов, как говорится, кто не рискует…

Четверг, 20 января

21.10. Дома

Странный сегодня день. Прошел слух, что я единственный мужчина во всей конторе, которого Лиз не относит к представителям жаб, лягушек и прочей мерзости. Разумеется, ребята начали наседать на меня. Выразителем общих идей стал Фил из бухгалтерии, который заявил, что теперь моя обязанность — довести начатое до конца, переспать с ней и представить всем полный, в высшей степени подробный отчет. Это необходимо не только потому, что все уже отчаялись узнать, как она в постели, но и потому, что парни из отдела маркетинга устали спорить друг с другом насчет того, какие звуки она издает во время оргазма. Список вариантов включал в себя все возможные стоны, крики и даже визг. Парни просто в отчаянии, потому что ни у кого из них нет ни малейшей возможности в ближайшем будущем выяснить это лично. Вопрос между тем стоит очень остро. Говорят, у них в отделе уже заключаются пари на приличные суммы.

Все это, конечно, изрядно давит на меня. Не следует забывать, что ради удовлетворения всеобщего любопытства мне для начала нужно затащить ее в постель; надеюсь, даже этим болванам в отделе маркетинга ясно, что иначе я не смогу выяснить интересующие их подробности. Меня волнует только вот что: предположим, мне удастся заманить ее в койку, но на что я буду годен, если в самый ответственный момент мысленно представлю себе отдел маркетинга в полном составе, дружно подбадривающий меня?

Пятница, 21 января

09.20. На работе

Отличное начало дня, ничего не скажешь. Сначала кошмарный сон, прерванный будильником, потом отмененная электричка, и в результате опоздание на работу. И конечно, первой, на кого я наткнулся, была Джулия.

Вместо ожидаемого втыка по поводу слабой дисциплины я, к своему ужасу, был осчастливлен новостью, что она нашла квартиру в Уотфорде и даже уже внесла задаток. Таким образом, скоро мы не только будем соседями, но сможем даже ездить вместе на работу и обратно.

Слава богу, она не в курсе, что улица, которую она мне назвала, находится на противоположном конце города от моей, и поэтому ей, вместо того чтобы тащиться черт знает в какую даль на электричку, гораздо ближе будет сесть в метро на Бейкер-стрит. Надеюсь, что таким образом перспектива ездить на работу вместе с собственным боссом меня миновала. Готов вознести хвалу любым высшим силам, которые приложили к этому руку.

Неужели у этой женщины совсем нет чувства такта и она на самом деле не понимает, на что обрекает меня хотя бы намек на неформальные отношения с начальницей?

09.52. На работе

Моя активность на личном фронте, судя по всему, застала всех врасплох. По крайней мере, прошло целых тридцать две минуты, прежде чем на меня обрушился первый прикол: парнишка из отдела внутренней почты всучил мне пакет, в котором было яблоко и короткая записка, гласившая: «Любимому учителю». Тот факт, что никакого имени на записке или пакете обнаружить не удалось, означает, что это лишь начало долговременной и заранее спланированной кампании.

11.45. На работе

Если когда-нибудь у меня будет возможность наложить на кого-то заклятие, я обрушу все возможные кары на того ублюдка, который придумал шуточную электронную почту. Благодаря ему какая-то задница в нашей конторе на скорую руку состряпала в локальной сети электронный адрес [email protected] и запустила с него сообщение всем сотрудникам фирмы, согласно которому сегодня вечером после работы я не смогу заглянуть в паб, потому что у меня дополнительные занятия.

12.15. На работе

Если какой-нибудь волшебник пообещает исполнить три моих любых желания, я с радостью передам это право гениальному человеку, придумавшему шуточную электронную почту. Благодаря ему и тому великому комику, который сочинил адрес [email protected], мне только что позвонила Лиз — просто чтобы поинтересоваться, что все это значит и кто это затеял. За время недолгой и непринужденной беседы она по меньшей мере дважды намекнула на то, чтобы я пригласил ее куда-нибудь посидеть. Оба эти намека я демонстративно пропустил мимо ушей. Мое наигранное равнодушие явно достигает цели; другое дело, что изображать его не так-то просто. Кстати, по телефону Лиз кажется мне еще сексуальней. До того сексуальной, что у меня чуть яйца не свело во время этого вполне невинного разговора. Одному богу известно, во что же может вылиться настоящий физический контакт с ней.

14.30. На работе

Я прямо-таки не понимаю, что вся наша контора будет делать, если я вдруг отсюда уволюсь. Только что я провел час в пабе и все это время оставался главной темой для обсуждения. Сначала мне пришлось выдержать целый шквал шуточек относительно школьниц, индивидуальных дополнительных занятий и шлепков по мягкому месту в виде наказания; потом, разумеется, разговор вернулся к Лиз.

Общее настроение я понял так: если я не сделаю того, чего от меня все ждут, значит, я просто жестоко кину весь мужской пол. И это было бы не совсем справедливо по отношению к этому полу, хотя лично для меня принадлежность к нему со времен полового созревания оборачивается сплошным кидаловом.

16.10. На работе

Есть! Только что, возвращаясь из отдела почты, наткнулся в коридоре на Лиз, и прежде чем я что-нибудь сообразил, мы уже договорились сегодня после работы встретиться и зайти куда-нибудь выпить. Все развивается просто стремительно. Твою мать, да у меня же свидание! И не с кем попало, а с самой классной девчонкой, работающей в этом здании. Главное — не проболтаться об этом раньше времени, а то проходу не дадут.

20.45. Дома

Есть вещи, которые ни один нормальный парень не хотел бы услышать на первом свидании. Вот три такие фразы, которые первыми приходят на ум: «Мне надо быть дома к десяти, потому что няня в это время уходит, и ребенок останется один»; «Мой бывший бойфренд жутко ревнивый» и «Он что, уже там?» Но то, что я услышал сегодня, не приснилось бы мне и в самом страшном сне. Чуть ли не первым делом Лиз заявила: «В общем-то я не очень удивилась, когда узнала, что ты голубой». Услышать такое было бы жутко в любых обстоятельствах, но когда это исходит от женщины, при одном взгляде на которую у мужика все встает торчком, — это просто удар ниже пояса. Больше того, удар оказался нанесен так неожиданно, что я даже не сразу врубился в то, что она сказала, а она между тем уже перескочила на что-то другое, и я не мог ничего опровергнуть. Я просто сидел там, как какой-нибудь Форрест Гамп, а она рассуждала о том, что все мужики — козлы. Проболтав таким образом примерно час, она нацарапала на кусочке бумаги свой телефон, встала, чмокнула меня в щеку и ушла, оставив меня молча и тупо сидеть, переваривая случившееся.

Честно говоря, я до сих пор не понял, как вести себя теперь, в ситуации, которая сложилась в результате одной-единственной фразы Лиз. Подумать, конечно, предстоит о многом, но прежде всего о том, какой подонок навел Лиз на эту мысль. То, что это чей-то прикол, за версту понятно: самой бы ей это в голову не пришло.

Когда я явился домой, первым порывом было тут же перезвонить ей и на повышенных тонах высказать все, что я думаю на этот счет. Но я сдержался и решил выждать время, а заодно и обдумать, как же быть дальше. Тут очень важно не ошибиться: один неверный шаг — и я на долгие месяцы стану посмешищем для всей фирмы.

Суббота, 22 января

18.20. Дома

Странный сегодня день — не только потому, что наши ребята совершенно неожиданно проиграли на выезде в Брэдфорде, а потому, что большую часть времени я провел, раздумывая над необыкновенными событиями вчерашнего вечера.

Пораскинув хорошенько мозгами, я понял, что в этих обстоятельствах есть и нечто выгодное для меня. Во-первых, хоть она и считает меня педиком, мне все-таки удалось вытащить ее на свидание и заполучить ее телефон. Во-вторых, из некоторых деталей, которые я запомнил, я почерпнул кое-какую полезную информацию о женщинах и о том, чего они на самом деле ждут от парней, а такие сведения, приобретенные к тому же в практических «полевых» условиях, дорогого стоят. И в-третьих, когда я все продумаю и толково объяснюсь с Лиз, в нужный момент она почувствует себя виноватой и по крайней мере должна будет согласиться еще на одно свидание. Минус данной ситуации (и очень весомый минус) заключается в том, что пока у меня нет никакой возможности не только переспать с ней, но хотя бы пообжиматься. Не говоря уже о том, что она унизила меня, пусть и не нарочно.

В любом случае разобраться в этом нужно быстро. Кто бы все это ни подстроил, он наверняка знает, что в пятницу мы с Лиз договаривались встретиться, а значит, с самого утра в понедельник эта чудная новость начнет распространяться по всему зданию фирмы. Ставлю десять фунтов против кучки собачьего дерьма, что не успеет эта сволочь переступить порог, как чудная новость о моей сексуальной ориентации моментально станет известна всем сотрудникам.

На данный момент я обдумал все, что мог. Теперь размышления можно отложить на некоторое время, тем более что и повод есть подходящий: сегодня вечером мы с ребятами идем на отвальную к нашему голкиперу Марку, который решил исполнить свою мечту — перебраться в Испанию. Такие посиделки означают бессчетное количество пива, пассивное курение и, может быть, карри за счет отъезжающего. Слава богу, завтра мы не играем; главное — не забыть, что во второй половине дня я должен сводить малышей Лу в бассейн.

Тут у меня мысль мелькнула: не посоветоваться ли с ребятами? Я думаю, они согласились бы, ситуация, прямо скажем, необычная. В конце концов не каждый день удается вытащить в паб девчонку, при взгляде на которую у тебя яйца сводит, но еще реже случается, что она при этом считает тебя голубым. Как прикажете с ней объясняться? Меня прямо смех разбирает, как представлю себе озадаченные рожи ребят и их сочувственные взгляды над мисками с остывающим карри или вегетарианским пловом.

Воскресенье, 23 января

11.30. Дома

Лиз была права в тот вечер: все мужики — козлы. Все абсолютно. Взять хотя бы их шуточки: ну кто из парней не оценит грамотный, остроумный, хорошо подготовленный прикол? В результате ты в панике несешься в дежурную больницу, не зная, окажется ли медицина в силах спасти тебя; по-моему, это уже перебор.

Впрочем, я сам виноват. Знаю же, что мне не стоит пить красное вино: у меня от него потом дико болит голова. И вчера нужно было следовать этому золотому правилу, когда Марк выставил две бутылки этого пойла и заставил всех пить «на посошок». Если бы я отказался от этой халявы и положился на свой опыт, мне не пришлось бы утром пережить дикое потрясение, когда, зайдя в туалет, я обнаружил, что вместо мочи из меня выходят галлоны крови. Поступил бы я вчера по-умному — и мне бы не нужно было, взяв ноги в руки, срочно нестись сдавать анализы. Чего мне стоили минуты ожидания результатов у дверей лаборатории — лучше и не говорить. И вот, после всего этого ужаса, девочка в регистратуре, позевывая, протягивает мне листочек бумаги, на котором написано, что в моей моче, вполне нормальной для человека, выхлебавшего накануне столько спиртного, нет ничего необычного, кроме вполне безвредного пищевого красителя.

Потом девочка рассказала, что накануне поздно ночью они получили факс, в котором сообщалось, что в приемный покой больницы, вероятно, обратятся несколько человек со схожими болезненными симптомами. Чтобы избежать серьезной паники, неизвестный доброжелатель предупредил врачей о том, что именно было подмешано в вино и где именно оно было выпито. К этой объяснительной записке прилагался список жертв, в котором я числился под номером шесть. Заканчивалось все это издевательство извинениями перед дежурной сменой врачей за доставленное беспокойство.

Марк, конечно, уже смылся, И у него для этого есть все основания. Я сам не склонен к насилию, но не все ребята отличаются таким же миролюбием и чувством юмора. И хотя я уверен, что в этом приколе должна быть и смешная сторона, мне пока что не удалось ее обнаружить. А остальные, я уверен, даже и искать ее не станут.

Остается лишь признать, что задумка сработала просто убийственно. Не попробовать ли устроить что-то в этом роде у нас на работе? Только продумать все придется более тщательно: ведь я, в отличие от Марка, не собираюсь сваливать на другой конец Европы.

22.00. Дома

Как бы я ни любил Джо и Кейти, я терпеть не могу ходить с ними в бассейн. Особенно по воскресеньям. После того как в нашем бассейне понаставили всяких горок, водопадов, водометов и прочей хренотени, он превратился в реальную версию компьютерной «Мышеловки» в натуральную величину. Спокойно поплавать стало совершенно невозможно: того и гляди утянет в какой-нибудь водоворот или швырнет через трубу в детский лягушатник. Добавьте к этому записи «Boyzone», «Steps» и распроклятого «S Club 7», включенные на полную громкость, и вы поймете, что оздоровительное заведение превратилось в кромешный ад.

А по воскресеньям дело обстоит еще паршивее, потому что в этот день бассейн становится лагерем беженцев для разведенных папаш. Каждый из них из кожи вон лезет, чтобы его отпрыски ни на минуту не заскучали, по крайней мере до того момента, как их отведут в «Макдональдс», а потом по условиям перемирия передадут эти неделимые ценности с рук на руки мамашам.

Но сегодня все было еще хуже, чем обычно. Это был просто страшный сон. Во-первых, на моих шикарных белых трусах от Келвина Кляйна, на самом интересном месте, появилось красное пятно: вот что значит полениться и не отряхнуть как следует свои причиндалы после того, как сходишь пописать: а кроме того, еще до появления пятна я понял, что остатки красителя по-прежнему присутствуют в моем организме. В общем, плавать мне пришлось, зажимая яйца что есть силы, потому что я все время боялся, что даже случайно упущенная капля оставит длинный красный след в воде позади меня. Не думаю, что попадание в бассейн пищевого красителя именно таким образом было бы одобрено даже самыми миролюбивыми пловцами. К тому времени, как я выбрался из воды, у меня все свело так, что я с трудом разгибался. В общем, сегодня я получил просто сказочное удовольствие.

Впрочем, настоящее веселье было еще впереди: после купания я, разумеется, направился в туалет, где выяснил, что краситель, хоть из-за разбавленной концентрации и сменил ярко-алый цвет на розовый, все-таки до конца не вышел из меня. На розовую струйку обратил внимание дядька, стоявший у соседнего писсуара. Он тут же набросился на меня чуть ли не с кулаками и прочел пересыпанную ругательствами лекцию о болезнях, передающихся половым путем, и об основных правилах гигиены. На шум прибежал один из парнишек-смотрителей, а потом и вызванный им дежурный администратор бассейна. В итоге меня выволокли в раздевалку, где мне пришлось держать ответ перед многочисленной и враждебно настроенной толпой, оказавшейся к тому же разнополой, благодаря тому придурку, который разработал модный проект бассейна с общей раздевалкой. Уж не знаю, поверили они мне или нет, но повеселил я всю эту компашку на славу. Слава богу, никого из знакомых там не было. Мне даже вообразить страшно, как измывались бы надо мной все эти отъявленные ублюдки, работающие в нашей конторе.

Единственное, что хоть в какой-то мере искупило кошмар сегодняшнего дня, — это воскресный ужин, ожидавший нас с детишками, когда мы вернулись домой. Судя по многозначительным улыбочкам на физиономиях моей сестренки и зятя, у меня создалось впечатление, что свободное от детей время они даром не теряли. Остается лишь надеяться, что Лу помыла руки перед тем, как чистить картошку.

Ну ладно, по крайней мере хоть малыши повеселились. Наверно, есть что-то забавное, когда твоего родного дядю прямо у тебя на глазах смешивают с дерьмом посторонние люди. Даже если тебе всего восемь лет и ты еще ничего не понимаешь в жизни, такое шоу непременно скажется на формировании твоей личности.

22.30. Дома

Решил нанести упреждающий удар: позвонил Лиз с намерением объясниться, но ее, к сожалению, не оказалось дома. Значит, завтра с утра придется действовать стремительно, чтобы опередить неизвестного противника.

Понедельник, 24 января

09.30. На работе

В качестве «доброго утра» получил кучу сообщений на адрес billу@teacherspet.com, приветствующих мое появление на работе, но, слава тебе господи, пока вроде бы никто не намекнул на приписанную мне гомосексуальность. Позвонил Лиз и сказал, что хочу встретиться с ней на пару минут, чтобы сказать ей что-то важное. Не знаю, о чем она подумала, но, судя по всему, была очень заинтригована. В этом смысле все девчонки одинаковы.

10.30. На работе

Встретился с Лиз и огорошил ее новостью, что подставлять свою задницу разным мудакам мне нравится не больше, чем ей. Увы, выслушав мой сбивчивый и эмоциональный доклад, она не столько смутилась, сколько рассердилась на меня. По-видимому, я заработал немало штрафных очков в ее оценке моей скромной персоны. В общем, это подтверждает мои опасения, что если бы она не считала меня голубым, то держалась бы за миллион миль от меня и хрен бы мне удалось раскрутить ее на свидание в баре.

Несмотря на все свои обиды, не могу не признать, что нахожу такое поведение Лиз вполне понятным. В конце концов, нелегко, наверно, жить, зная, что все мужики, с которыми приходится работать, пускают слюни у тебя за спиной и только и мечтают залезть к тебе под юбку. Мысль о том, что тут есть хотя бы один чувак с яйцами, который тем не менее не мечтает трахнуть ее, безусловно, должна была ее порадовать. Где-то я читал, что многие такие шикарные цыпочки испытывают симпатию к гомикам.

Ирония ситуации заключается в том, что в момент разговора единственной моей заботой было объяснить ей все доходчиво и убедительно, то есть я совершенно не думал о ней ни в каком сексуальном плане. Тем не менее в тот же самый момент, как только суть моего объяснения дошла до нее, я почти физически ощутил, как между нами выросла непреодолимая стена. Это, конечно, не может меня не огорчать. В общем, все, что мне оставалось, — это всучить ей свой телефон и сказать, что если ей когда-нибудь захочется поболтать, я всегда буду рад составить компанию. Я думаю, это было единственное достойное и зрелое решение в сложившейся ситуации. Хотя вероятность того, что она воспользуется моим предложением, близка к нулю.

По крайней мере, я узнал, кто все это подстроил: конечно, этот мудила Барри. Его счастье, что этот чертов онанист сегодня на больничном. Надеюсь только, что его прихватило что-нибудь серьезное. Интересно, а красное вино он пьет?

18.10. Дома

День был занят печальными переживаниями по поводу Лиз и построением планов мести мудиле Барри, этому онанисту-болельщику «Челси». Моего настроения не улучшил ни поток шуточек с [email protected] по поводу учителя, охочего до учениц-подростков, ни даже то, что я увидел рыженькую в поезде по дороге домой. Вечер предстоит провести, пялясь в телевизор на программу «Скай Спортс» и тупо ожидая, что вдруг Лиз возьмет да и позвонит. Как же, разбежался, учитывая, какой я классный собеседник для девчонок. Впрочем, попытаться поднять ей настроение я бы, наверное, рискнул. Глядишь, и самому бы полегчало.

23.50. Дома

Не спится. Вся эта история с Лиз не выходит из головы. В такой ситуации мне еще бывать не приходилось, и я понятия не имею, как вести себя дальше.

Несмотря на все случившееся, должен признаться себе, что мне было как никогда хорошо, когда мы в тот раз сидели и болтали с ней в пабе. До чего, оказывается, здорово сменить иногда круг общения на более интеллигентный и нормально поговорить о чем-нибудь, кроме пива, футбола и женщин.

Увы, судя по реакции Лиз на мои сегодняшние слова, мне следует смириться с тем, что шансов переспать с ней у меня не больше, чем забить решающий гол в каком-нибудь решающем матче на «Олд Траффорд» 2. Обидно, конечно, но что поделаешь. С другой стороны, если я способен, поразмыслив, смириться с тем, что в сексуальном плане мне с ней ничего не светит, она, я думаю, тоже может принять тот факт, что если я не голубой, это не обязательно должно помешать нам оставаться друзьями. Что-то мне подсказывает, что такие отношения между нами вполне возможны. Для меня это будет замечательной возможностью расширить круг общения и обзавестись собеседником, не входящим в набивший оскомину круг моих закадычных приятелей. Как знать, может, она сумеет вырвать меня из привычного круговорота событий и познакомить с новыми интересными людьми. Живет она в Кэмдене. Это совсем недалеко от меня.

Кроме того, у меня ведь никогда не было женщины-приятельницы; правда, мне всегда казалось, что в таких отношениях есть серьезные сложности и подводные камни. Вот, например, как прикажете реагировать, если вы сидите где-нибудь в пабе с девушкой — просто приятельницей, и вдруг подваливает какой-то козел и начинает к ней клеиться? Будете вы при этом ревновать, или как? Имеете ли вы вообще в этом случае право на ревность?

Нужно будет попытаться обсудить с ней все это. А еще мне хотелось бы обязательно расколоть ее по поводу того, почему она не удивилась, когда Барри сказал ей, что я голубой. Это что-то чрезвычайно странное.

Вторник, 25 января

19.45. Дома

Поток шуточек насчет учителя-педофила наконец иссяк, Барри все еще не вышел с больничного, так что день выдался тихий и спокойный. Впрочем, столкнуться с Лиз мне удалось, причем встреча оказалась куда более приятной и непринужденной, чем вчерашняя. Может, стоит позвонить ей и раскрыть карты? А может, и не стоит. Пожалуй, еще снова обломаешься, а получить за одну неделю второй подряд пинок по одному и тому же месту — это уже явный перебор.

Больше за целый день ничего интересного не произошло, если не считать того, что рыженькая ехала в моем вагоне и на работу, и обратно, и наблюдать за ней было огромным удовольствием. Если честно, эта девчонка становится с каждым днем все сексуальней. Нет, черт побери, это просто несправедливо.

Среда, 26 января

09.30. На работе

Приехал на работу вовремя, что оказалось очень кстати, потому что Джулия решила устроить облаву на нарушителей дисциплины и стояла в дверях офиса с такой рожей, что опоздавшего мог бы хватить удар еще за десять шагов. Черт ее знает, что случилось; может, у нее посреди ночи сели батарейки в вибраторе в самый ответственный момент.

На автоответчике обнаружил сообщение от Лиз; она просит, чтобы я ей перезвонил. Судя по голосу, она чем-то рассержена или расстроена, так что лучше выждать некоторое время.

09.50. На работе

Только что звонила Лиз; к счастью, мои опасения не подтвердились. Она уже успокоилась и просто сообщила мне, что мудила Барри вышел с больничного и она сочла необходимым по мере сил поставить его на место. Сделала она это следующим образом: на глазах всего отдела она заявила этому уроду, что я при встрече с ней вел себя настолько деликатно, что ей стало понятно, почему отдельные сексуально озабоченные жлобы могут заподозрить меня в голубизне. С ее же точки зрения отсутствие сальных шуточек и попыток облапать ее при первом же удобном случае говорит обо мне как о настоящем джентльмене, каким ему — Барри — никогда не быть. Что же касается пидоров в переносном смысле, то среди тех, кому неймется трахнуть любую, кто носит юбку и имеет грудь, они попадаются гораздо чаще. Слушая Лиз, я представлял себе, как эта женщина, предмет сексуальных фантазий большинства мужиков, сидящих в этом здании, не повышая голоса, но достаточно громко, чтобы все слышали, отчитывает мудилу Барри, и просто млел от удовольствия. Молодец девочка. Теперь за мной должок.

18.15. Дома

Если не считать эпизода с Лиз, во всем остальном день выдался на редкость тоскливым. Настроение Джулии так и не улучшилось, и весь день над офисом словно висела грозовая туча. Слава богу, сегодня меня ждет «Сэйнсбери».

22.30. Дома

Нет ничего удивительного в том, что многие супермаркеты начали устраивать специальные акции — вечера покупок для холостых и незамужних. Сегодня я окончательно убедился в том, что в наше странное время магазины заменили пабы и клубы, став тем самым местом, где люди знакомятся или, говоря современным языком, находят себе партнеров. Вы только поглядите, что творится: еще январь не кончился, на улице холод собачий, а женщины одеты так, будто забежали сюда по дороге на пляж. Похоже, еще немного, и в магазинах начнут тонировать стекла и устанавливать кабинки для подглядывания.

Пораскинув мозгами, я пришел к очевидному выводу о причинах такого положения дел. Благодаря нарастанию кошмара, именуемого в прессе «маскулинизацией женщин», большая часть пабов оккупирована теперь толпами чрезмерно агрессивных самок, отчаянно пытающихся доказать всему миру, что им удалось сбросить оковы сексизма, ведя себя… да как самые обыкновенные жлобы. Попробуйте заговорить с одной из таких теток: она и ее подруги не только высмеют вас и в чисто превентивных целях охают вашу принадлежность к мужскому полу, но и посоревнуются с вами в том, кто первым упьется до того, чтобы свалиться под стол. Ничего привлекательного в таком женском образе я не нахожу.

В супермаркет же люди приходят, во-первых, трезвыми, а во-вторых, расположенными к легкой, ни к чему не обязывающей беседе. Видимо, по этой же причине приготовление пищи, сроду считавшееся жутко тоскливым делом, потому что любой одинокий человек на планете ненавидит делать это для самого себя, вдруг стало столь интересной и популярной темой. Это идеальный способ разбить лед между людьми противоположного пола. Проблема теперь заключается в том, как извлечь из этого выгоду. Особыми кулинарными талантами я никогда не блистал. Впрочем, давно прошли и те времена, когда таймером мне служила сработавшая дымовая сигнализация. Может, стоит освежить в памяти мои немногочисленные поварские навыки и прочесть книжонку-другую по кулинарии, чтобы иметь возможность поддержать светскую беседу на эту тему. Если это поможет мне подцепить кого-нибудь вроде той брюнетки, за которой я сегодня увивался весь вечер, то я готов хоть всю кулинарную энциклопедию выучить наизусть. Брюнетка была на самом деле высший класс: стройная, симпатичная, в общем, явно попадающая в мою «трахательную» категорию.

Четверг, 27 января

15.15. На работе

Скажи мне кто-нибудь пару недель назад, что я способен на такой поступок, я бы ни за что не поверил. Я только что позвонил Лиз и спросил, не против ли она встретиться со мной в одном из ближайших пабов, чтобы выпить и обсудить все возникшие во время предыдущей встречи недоразумения. К моему изумлению, она согласилась, и теперь вот я сижу и не знаю, радоваться этому или огорчаться.

Ощущение двойственное и совершенно новое для меня: приглашаешь девчонку на рюмку-другую, заранее зная, что тебе с ней ничего не светит. Остается только надеяться, что у нее хватит ума не выливать на меня очередной ушат холодной воды, начав, например, рассказывать, что она давно сохнет по одному из моих приятелей. Если что-нибудь подобное случится, то я просто встану и свалю. Такого пинка промеж ног я больше не выдержу.

16.50. На работе

Вот блин. Вся контора уже знает, что мы с Лиз идем выпивать после работы. Утечка информации явно произошла на ее конце провода, потому что я ни одной живой душе не проболтался. Самое хреновое заключается в том, что Майк грозится увязаться за нами, чтобы завтра утром представить коллективу отчет о нашем свидании, а Шон уже организовал тотализатор и принимает ставки насчет того, сколько времени понадобится, чтобы Лиз меня отшила. Какие все-таки инфантильные люди работают в нашей конторе. Надо бы мне самому подыграть и поставить пятерку на срок в десять минут.

22.10. Дома

Мои предположения по поводу того, как поведет себя Лиз, почти полностью оправдались. По-моему, она тоже достаточно хорошо представляла, что именно я собираюсь сказать, потому что, не успел я завести тот самый разговор, ради которого мы и встретились, как она предельно ясно дала понять, что не собирается вступать со мной ни в какие отношения, кроме чисто платонических. Такая ее прямота не только избавила меня от необходимости объяснять — со свойственной мне неуклюжестью — мою точку зрения, но и позволила ей твердо внушить мне, что у меня нет никаких шансов ни сейчас, ни потом, если мне что-то взбредет в голову.

Сняв вопрос сексуальных отношений с повестки дня, я вдруг почувствовал себя гораздо свободнее и раскованнее. Обычно, стоит мне начать клеиться к какой-нибудь девчонке, как боязнь отказа почти парализует меня. А сегодня — я расслабился, Лиз расслабилась, и мы очень мило поболтали.

Однако меня прямо-таки поразили приведенные ею аргументы, исходя из которых она посчитала меня голубым. И, судя по всему, она не единственная среди наших сотрудниц, кто может сделать для себя подобный вывод: открытие, прямо скажем, невеселое. По ее словам, я веду себя как недотепа, тормоз или, говоря по-мужски, как полное чмо. С точки зрения наблюдающих за нами женщин, я несколько отличаюсь от остальных парней, работающих в фирме, причем отличаюсь не в лучшую сторону. Самые грубые и жестокие розыгрыши моих приятелей почему-то нацелены именно на меня. Я же безропотно их терплю, а потом расхлебываю заваренную другими кашу. Кроме того, я явно чувствую себя не вполне в своей тарелке, находясь в компании, казалось бы, самых старых и близких друзей. Добавьте к этому, что Лиз ни разу не видела меня ни с одной женщиной, — и готово! Что еще нужно, чтобы прийти к выводу о моей «нетрадиционной сексуальной ориентации».

В очередной раз меня неприятно поразил тот факт, что мои так называемые приятели опять, пусть и не нарочно, подставили меня. Чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь в правоте Лиз. Я имею в виду, конечно, не мою «голубизну», а все то, что имеет отношение к ребятам. С некоторых пор я действительно стал замечать, что посиделки с ними в пабе до полуночи, а то и позже начали терять для меня свой некогда сакральный смысл. Более того, собираясь на очередную гулянку с ними, я не испытываю никаких чувств, кроме ощущения обязаловки и надвигающейся грозы. Причем предчувствие бури или каких-то неприятностей все чаще оправдывает себя. Может быть, мне только и нужно было услышать от нового человека то, что я давно для себя понял, а именно: за последнее время я превратился в вялую размазню, лениво плывущую по течению и старающуюся не замечать накапливающихся противоречий. Ну и дела! Ни за что бы не подумал, что смогу сформулировать и сказать сам о себе такое.

Попытаемся найти во всем происшедшем сегодня хоть что-то хорошее. По крайней мере, я могу смело заявить, что способен провести очень приятный и абсолютно непринужденный вечер один на один с чертовски привлекательной женщиной. Для меня это огромный шаг вперед. И его нужно зафиксировать должным образом.

Пятница, 28 января

10.15. На работе

Ну вот опять — сижу в дерьме по самые уши. На сей раз причина тому весьма необычная: судя по всему, я самым наглым образом нарушил один из неписаных мужских законов, которые абсолютно недвусмысленно обязуют каждого из нас во всех подробностях рассказать о любом сексуальном опыте, если речь, конечно, не идет о жене или постоянной подруге. «Во всех подробностях» — следует понимать буквально: мужики, они на то и мужики, чтобы интересоваться всеми интимными деталями, комментируя при этом твой рассказ самым похабным образом.

Я оказался в таком дурацком положении из-за того факта, что накануне мне удалось пригласить на свидание девчонку, которая не только представляет собой само воплощение секса, но и держит всех остальных мужиков в конторе за отвратительных слизняков и жаб. Исходя из этого и следуя типичной мужской логике, они сделали вывод: безрезультатно это свидание закончиться не могло.

Вероятно, в другой ситуации я бы наплел им с три короба, расписал бы в красках ее темперамент и бесстыдство в постели, но сегодня что-то мне помешало поступить таким образом. Может быть, то, что, несмотря на полный облом по части секса, Лиз все-таки пришлась мне по душе. Проблема в другом: никто мне не верит, что у нас с ней ничего не было, и чем больше я все отрицаю, тем меньше веры моим словам.

С чего им взбрело в голову, что первое же свидание приведет к желаемому результату, ума не приложу. По-моему, определение «тормоз недоделанный» вполне точно характеризует мое умение добиться от женщины результата в кратчайший срок. Опыт наблюдения за моей личной жизнью в последние годы доказывает ребятам, что быстрое и успешное наступление на этом фронте явно не в моих силах. Так нет же: они втемяшили себе в башку, что моя вчерашняя встреча с Лиз не могла закончиться ничем. Парни из отдела маркетинга ждут не дождутся, чтобы я наконец разрешил их пари по поводу того, какие звуки издает Лиз во время оргазма. Стоило бы попробовать получить от этого их интереса хоть какую-то материальную выгоду. Подождем, кто из спорщиков предложит мне больше в качестве взятки. Чем дольше я обо всем этом думаю, тем больше убеждаюсь в правоте Лиз: мужики — козлы.

12.00. На работе

Ребята по-прежнему наседают на меня, а я по-прежнему все отрицаю. Маразм ситуации состоит в том, что едва кто-то из них что-нибудь скажет, как я не могу сдержать улыбку, понимая всю иронию сложившихся обстоятельств. Это заставляет их еще больше звереть и доставать меня все сильнее.

Я, кстати, решил пока не соваться к Лиз с предложением о новой встрече. Наоборот, стоит постараться выдержать паузу и дождаться, пока она сама выйдет на связь. Не стоит показывать ей, что я вроде как в отчаянии.

16.25. На работе

От Лиз по-прежнему ни слуху ни духу. Начинаю волноваться: как-никак скоро конец рабочего дня. Тем не менее я твердо решил выдержать характер и не лезть к ней первым. В конце концов, до сих пор такая политика вполне оправдывала себя, и я не вижу смысла ее менять. Что я теряю? Сексуальная оргия на весь уик-энд мне в любом случае не светит.

Неудивительно, что ребята совсем скисли и уже всерьез обиделись на меня. Не прибавило им радости и сообщение, что новая сотрудница приступит к работе не раньше следующей пятницы. Единственная хорошая новость заключается в том, что Джулия вроде как отказалась от квартиры в Уотфорде, которую ей предлагали на прошлой неделе.

16.50. На работе

Тактика хладнокровного выжидания оправдалась. Только что я получил e-mail от Лиз с благодарностью за вчерашний вечер и с предложением устроить нечто подобное на следующей неделе. Разумеется, мой ответ был скор и положителен. На всякий случай я повторил ей свой телефон и предложил звонить в выходные, если она вдруг соскучится. Круто!

23.10. Дома

Когда мы с ребятами пришли в паб, сразу стало ясно, что они сегодня явно не в ударе. Особого веселья не получилось, и, учитывая, что они по-прежнему в обиде на меня, я смылся пораньше и двинул по направлению к дому. Честно говоря, я за эту неделю ужасно устал. Помимо личных дел, еще и работы на меня навалили выше крыши. Учитывая наш позорный вылет из Кубка футбольной ассоциации чуть ли не в первом туре, игры у нас завтра не будет, так что можно будет завалиться на диван и поплевать в потолок.

Суббота, 29 января

19.20. Дома

Целый день ни хрена не делал, только играл на игровой приставке в «Кубок ФИФА-2000» и жрал всякую гадость. Несмотря на это, чувствую себя гораздо лучше.

Не успел очухаться, как позвонил Шон. Учитывая, насколько мне полегчало, не могу с ним не согласиться, что от одной пинты пива в пабе на ближайшем углу хуже мне не будет.

Воскресенье, 30 января

18.45. Дома

Ну вот, опять все хреново, и, как всегда, виной тому Шон. Я вообще не понимаю, какого рожна я соглашаюсь выпить с ним «пинту-другую». Я же этого урода сто лет знаю. Вот и в этот раз я нажрался с ним как свинья и ближе к полуночи перешел на ром с виски, что всегда оказывает на меня самое пагубное воздействие. В конце концов я проблевался какой-то лиловой жижей, бесповоротно испоганив новую шикарную рубашку от Бена Шермана.

Мало того, так я еще с утра поперся на стадион, где выяснилось, что меня назначили играть прямо в стартовом составе. Уже в первом тайме я чуть не сдох. А во втором, когда я прыгнул, чтобы пробить головой, их девятый номер будто невзначай врезал мне в солнечное сплетение с такой силой, что мой организм взбунтовался и изверг на обидчика все, что оставалось у меня в желудке со вчерашнего дня. Его это явно не обрадовало, что может подтвердить моя до сих пор ноющая от удара челюсть. К счастью для этого кретина, судья нашел в такой ситуации что-то забавное. Во всяком случае, он так смеялся, что даже забыл удалить с поля этого орангутанга, которому место только где-нибудь в американском футболе.

Понедельник, 31 января

15.20. На работе

Хреновый денек. Голова, желудок и челюсть все еще болят, Джулия бросает на меня косые взгляды, ребята по-прежнему ведут себя по-свински, и никто со мной не разговаривает. Плюс ко всему, Лиз сегодня отсутствует — ее куда-то отправили по делам, так что я даже не могу спросить, не хочет ли она встретиться со мной сегодня. А впрочем, может, оно и к лучшему: сегодня вечером мне нужен только покой и сон.

Глава 3 Февраль

Вторник, 1 февраля

11.20. На работе

Когда пьешь, не думаешь ни о чем. На следующий день обычно наступает расплата. Похмелье — это проклятье рода человеческого, но следующий за ним день — просто райское блаженство. Каждый раз, продравшись наконец сквозь засушливые дебри бодуна, я словно одерживаю свою маленькую победу над зеленым змием. Желудок, конечно, по-прежнему побаливает, челюсть тоже ноет, но все это уже ерунда, потому что в голове, по крайней мере, все прояснилось. По опыту я уже знаю, что первая пинта «Будвайзера», к которой я припаду в обеденный перерыв, сможет сравниться по вкусу с райским нектаром. Огорчает только то, что с утра пришлось делать двойную, если не тройную, работу, разгребая те дрова, что я наломал вчера. Интересно, о чем я только думал?

13.30. На работе

Черт побери. Придется остаться без ланча. Джулия только что навалила на меня целую гору работы, так что на мою долю достанутся только пакет чипсов и диет-кола. Впрочем, легко сказать! Организм-то своего требует. Вкусовые рецепторы требуют пива, и если они его не получат, то к их требованиям скоро присоединится и желудок. Со мной всегда так бывает, я уж знаю.

15.25. На работе

Ну ни хрена себе. Только что к нам в отдел заглянул Майк и сразу же проследовал к Джулии. Вообще-то он у нас нечастый гость. Если честно, я вообще не припоминаю, чтобы его когда-нибудь заносило к нам по делу. И он даже не подошел ко мне перекинуться парой слов.

17.00. На работе

Твою мать! Ну, удалось бы моему организму продержаться еще минут десять — и я бы все успел, рванул бы прямо сейчас через дорогу в ближайший паб и хлебнул бы спасительного пива. Но теперь поздно. Мне опять поплохело, что означает лишь одно: на этой стадии пиво перестает быть нектаром и превращается в омерзительные помои. Более того, весь мой горький опыт подсказывает, что теперь, даже если я выпью совсем немного, очередного приступа рвоты мне не избежать. К счастью, насколько я себя знаю, очередной раунд этого кошмара начнется уже после того, как я доберусь до дома.

20.30. Дома

Все как и ожидалось: хреново мне — дальше некуда. Тот факт, что обычная схема протекания отходняка после очередной пьянки знакома мне буквально по минутам, вызывает во мне какое-то смутное беспокойство. Есть подозрение, что сегодня что-то не так. С другой стороны, я могу на сто процентов быть уверен, что завтра с утра окажусь свеженьким как огурчик.

Среда, 2 февраля

12.50. Дома

Проснувшись, почувствовал себя до того хреново, что пришлось позвонить в контору и сказаться больным. На мое счастье. Джулия опоздала, поэтому я говорил с Сарой и просил ее передать мою просьбу об отгуле. Мысль о шикарных сиськах этой девятнадцатилетней заразы немного взбодрила меня. Чтобы успокоиться и отвлечься, я даже нашел в себе силы встать и погонять в «Кубок ФИФА-2000» на своей любимой игровой приставке.

Но что-то мне подсказывало, что сегодня я не в лучшей форме для игры; окончательно меня в этом убедил проигрыш «Манчестер Юнайтед» со счетом 2:7, причем команду этих козлов я составил сплошь из запасных вратарей — и все равно не помогло. В общем, пришлось переключиться на созерцание жизненных коллизий и маленьких радостей Ричарда и Джуди.

Поражает меня все-таки, на кой ляд бабы прутся на работу, когда им достаточно всего лишь выйти замуж и обзавестись детьми, чтобы вполне законно избавиться от этого дурдома, а вместо того сидеть себе на диване и целый день пялиться в телевизор.

15.45. Дома

Поднял трубку и обомлел: звонила Джулия спросить, как я себя чувствую. Было заметно, что она явно обеспокоена, но чем именно — не пойму. Не то ее действительно волнует мое здоровье, не то просто бесит, что работа стоит на месте. В общем, когда она завела волынку насчет того, что надо бы вызвать врача и взять больничный, я поспешил сообщить страдальческим, но по возможности мужественным голосом, что до завтра я, скорее всего, очухаюсь и, само собой, притащусь на работу. Больше всего это походило на откровенное лизание задницы боссу, но, в конце концов, никто из ребят этого не слышал, а Джулия явно осталась довольна. Кроме того, я уже чувствую себя лучше, а сегодня среда, и мне предстоит поход в «Сэйнсбери»: он окончательно поставит меня на ноги. Небольшая эротическая прогулка еще никому не повредила.

17.20. Дома

Только что позвонила Лиз, и не успел я снять трубку, как выяснилось, что я мудак, да не простой, а редкостный. Каким-то образом она разнюхала, что вся моя болезнь сводится к похмелью и слегка свернутой на сторону челюсти. По ее мнению, в моем возрасте причины отгула по болезни могли бы быть и посерьезнее. Обратив ее внимание на то, что она девчонка, а потому ни хрена не понимает в том, как и почему ведут себя мужики, я заметил, что после вынужденного перерыва мне придется заново привыкать к благородному вкусу легкого светлого пива, в чем мне, вероятно, понадобится определенная поддержка.

Лиз обещала подумать над этим и прикинуть, чем сможет помочь в ближайшие дни.

Я очень рад, что она позвонила, и нутром чую: все это неспроста. Ясное дело, что сексуальным интересом с ее стороны здесь и не пахнет: это она мне дала понять сразу и четко. С тех пор ее поведение ничуть не изменилось, но то, что она относится ко мне больше чем просто доброжелательно, тоже абсолютно очевидно. Самое интересное, что от приятельских или даже дружеских отношений с Лиз я не жду никаких неприятностей. Это я к тому, что наши с ребятами отношения в последнее время сводятся только к совместной выпивке и ритуальным приколам друг над другом по принципу «кто кого сильнее достанет».

22.10. Дома

В супермаркете сегодня облом вышел. И ведь не в том дело, что посмотреть было не на что или завести разговор не с кем. Все произошло из-за какого-то кретина-вегетарианца.

Я уже завел вполне светский разговор с одной шикарной штучкой, с ног до головы одетой в черный «Адидас», на тему щедрого предложения «Сэйнсбери»: два лучших в мире мороженых «Магнум» по цене одного. И вот, когда все уже было на мази, к нам подкатывает какой-то шизоид и бесцеремонно встревает в разговор с предложением обсудить все «за» и «против» мясоедения. Аргументов «против» у этого недоделка оказалось порядочно. Учитывая, что моя тележка была доверху забита замороженными стейками, свиной вырезкой и куриными грудками, а корзинка шикарной штучки представляла собой прелестный натюрморт из макарон, овощей и риса, мои шансы, само собой, скатились до нуля. В общем, я не полез в бутылку и, чтобы не выставить себя полным идиотом, пробормотал какие-то невнятные извинения и побыстрее свалил оттуда. Нехорошо, конечно, уходить без боя, но все же разумнее, чем ввязываться в заведомо проигранную драчку. Только нервы себе попортишь.

Нужно сделать из этого правильные выводы. Может быть, стоит подумать и ввести в список параметров, по которым я отбираю цыпочек в свой потенциальный курятник, еще один пункт: обязательную плотоядность.

Я этих травоедов почему-то всегда недолюбливал. Ну, не жрешь ты мяса — и черт с тобой, только не надо, исходя из одного этого, считать себя святым, а меня падшим грешником, которого обязательно нужно вернуть в лоно истинной веры. Теперь, как вы понимаете, у меня появилась еще одна причина их ненавидеть. Если бы не эти уроды, глядишь, что-нибудь сегодня и наклюнулось бы.

Четверг, 3 февраля

10.10. На работе

Явился в контору и обнаружил на своем столе очередную кипу бумаг и записку от Джулии: она хочет меня видеть. Пришлось отложить визит к начальнице по не зависящим от меня причинам: эта кляча опять опоздала на работу. Блин, если бы я позволял себе опаздывать так же часто, она бы мне уже всю плешь проела.

11.25. На работе

Только что поимел удовольствие встретиться с Джулией. Эта идиотка не придумала ничего лучше, как сообщить с самым довольным видом, что та квартира в Уотфорде, о которой она упоминала, свободна, и ей готовы её предоставить. Паршивые новости, что и говорить.

С другой стороны, узнал и кое-что приятное: новенькая выходит на работу завтра. Думаю, это известие придется по вкусу ребятам и послужит мне некоторой индульгенцией за то, что я их так обломал, не сообщив им никаких интимных подробностей о Лиз.

11.50. На работе

Только что получил e-mail от Лиз с какой-то стандартной заготовленной открыткой: спрашивает, как у меня дела, и в приписке задает вопрос, не возражаю ли я против того, чтобы возобновить процесс ознакомления со светлым пивом прямо с сегодняшнего вечера. Отправил ей обратную «емелю», нагло заявив, что согласен на такое издевательство над собой, только если Лиз будет платить.

22.35. Дома

Вечер получился просто классный: пиво, веселье и неожиданно интересный разговор. Я, например, услышал много для себя нового. Полнейшим откровением явились слова Лиз о том, что раздражение, которое она вызывает у менее привлекательных женщин нашей конторы, достает ее еще больше, чем похотливое внимание мужиков. По ходу разговора до меня вдруг дошло, что ей, по всей видимости, тоже не с кем особо поделиться своими переживаниями. В трудный момент ее выбор пал на меня. Почему — понятия не имею. Может, просто на безрыбье и рак рыба. Общего у нас с ней как будто не много, если не считать того, что у обоих на данный момент нет ни семьи, ни постоянного партнера.

В любом случае, встреча двух одиноких сердец, или называйте это как хотите, состоялась, и благодаря воле случая или злому умыслу мудака Барри судьба свела нас вместе, по крайней мере на некоторое время. А там видно будет.

Пятница, 4 февраля

15.10. На работе

Слава богу, ребята уже совсем забыли, как я их кинул, потому что все их внимание сегодня с утра переключилось на новую девочку. На самом деле этой «девочке» уже за сорок, она высокая, в хорошей форме и вполне симпатичная, в духе такой повзрослевшей Лесли Эш. Говорят, она только что развелась со своим стариком, дети ее уже живут отдельно, и по такому случаю она решила вернуться к мирской жизни, чтобы не сдохнуть от тоски и подзаработать.

Мы-то, само собой, тайно надеялись на клон какой-нибудь восемнадцатилетней топ-модели с журнального разворота. Изрядно обломавшись в связи с неожиданным развитием событий, мы во время перерыва на ланч затеяли оживленную дискуссию о привлекательности женщин старше, чем мы. Общее мнение ребят таково: пялиться на эту тетку еще можно, но тратить силы, чтобы реально подцепить ее, не стоит — для этого она уже слишком стара. Само собой, три наскоро высосанных пинты пива и последовавшие за этим пространные рассуждения Кева о длительном воздействии сил гравитации на женскую грудь вскоре перевели разговор в привычное русло: мы перешли к дискуссии о том, у кого в конторе самые лучшие сиськи. С неизбежностью закона физики победила Сара. Как обычно.

16.45. На работе

Разговор о привлекательности зрелых и перезрелых женщин подтолкнул ребят к неожиданным признаниям. Шон вдруг ни с того ни с сего объявил, что когда он еще учился в школе, у него были всякие фантазии с участием мамаши Кева. Эту и без того похабную мыслишку моментально подхватил и совсем уж омерзительно развил Майк. Цитирую: «Мне всегда хотелось как следует вставить твоей мамаше». Кев явно не пришел в восторг, узнав, что кое-кто из его приятелей провел свои подростковые годы, во время мастурбации фантазируя по поводу его мамочки. Он даже не стал особо огрызаться — в такое уныние повергло его это известие.

Вся наша компания года на два младше меня, поэтому я не имел счастья познакомиться с их мамочками, когда учился в школе, но, познакомившись уже позднее с матерью Кева, не могу не признать, что она и сейчас еще выглядит очень даже ничего, а в молодости, наверное, была просто отпад. Что касается меня, то предметом моих фантазий была мамаша Тома. Что-то в ней было такое, что меня всякий раз цепляло, да если сказать честно, и до сих пор еще цепляет. Учитывая, что Том редкостный психопат, а физической силой отнюдь не обижен (чему доказательством синяки, полученные теми, кто оказывается у него на пути на футбольном поле), с моей стороны будет разумным оставить свои впечатления при себе.

По крайней мере я порадовался, что хотя бы моя собственная мать не стала темой их разговора. Представив себе мысленно Шона, занимающегося сексом с женщиной, когда-то меня родившей, я весь просто передернулся. Такого омерзения у меня давно ничто не вызывало!

Суббота, 5 февраля

10.05. Дома

Вчерашний вечер превратился в обычную мрачную пятничную пьянку, которые в последнее время повторяются с пугающей регулярностью. Началось с того, что Кев отказался идти с нами в паб. Видимо, его совершенно не вдохновляло явно намечавшееся продолжение начатого во время ланча разговора о женщинах старшего возраста. Потом заглянула Салли. Как обычно с ней бывает, она обломала всех нас, даже не догадываясь об этом. Дернуло же меня спросить, не было ли у нее когда-нибудь сексуальных фантазий с участием мужчин старшего возраста. Она же только фыркнула и сообщила: для нее мы и есть мужчины старшего возраста, а шансы, что она станет фантазировать по поводу кого-нибудь из нас, равняются нулю. Черт бы подрал этих восемнадцатилетних сучек.

Странное дело, но мысль о женщине старше меня вдруг оказалась очень интригующей. Неужели нужно было дожить до двадцати девяти лет с трахометром, на котором едва ли не сплошные нули, чтобы в мою башку закралось подозрение, что я, возможно, высматриваю себе вовсе не ту женщину, которая мне нужна. Может, я и в самом деле принадлежу к тому типу мужчин, которым нужна женщина старше них? Есть же люди, у которых доминирует не похоть, а потребность в материнской заботе. И если я как раз такой, то что в этом плохого? Я давно подозревал, что многие из нас, мужиков, зря тратят силы и деньги на ухаживание за молодыми девчонками. И что им мешает обратить внимание на женщин постарше — ума не приложу. Взять хотя бы меня: интересно, женщина какого возраста может считаться для меня слишком старой? За сорок? За сорок пять? Честно говоря, я не могу представить себя подкатывающим к женщине за пятьдесят, хотя должен признать, что Хелен Миррен 3 действительно выглядит хоть куда и очень даже привлекательна. Если хорошенько покопаться в памяти, то можно вспомнить, что я всегда был неравнодушен к Ферн Бриттон, хотя и понятия не имею, сколько ей сейчас лет. В общем, нужно будет об этом хорошенько подумать на досуге. В конце концов, как сказал Шон — «у старинной скрипки самый лучший звук». А мне сейчас ох как не помешало бы на чем-нибудь попиликать.

21.15. Дома

Судя по всему, вчера у меня все-таки развязался язык, хотя, убей бог, не помню, когда именно я сболтнул лишнего. Но факт остается фактом: сегодняшний день превратился в полный кошмар. Для начала я чуть не сгорел со стыда, когда Том, заглянув в паб, где мы сидели перед матчем, вылупился на меня и заорал во всю глотку, так что слышно было даже на улице: «Эй, Эллис, извращенец несчастный, ты, оказывается, дрочишь на мою мамашу?»

Само собой, поток не слишком остроумных шуток по моему адресу не прекратился, и когда мы перебрались на стадион. Том, надо заметить, самый большой горлопан, какого я только знаю, и в результате тот факт, что Майк с Шоном первыми завели разговор на эту тему и признались в своих подростковых грешках, оказался практически забыт. Само собой, никакой благодарности я от них не получил. Наоборот, эти козлы с полным рвением присоединились ко всей своре, которая меня травила.

Эта компания придурков добилась-таки своего: в перерыве, когда я стоял в очереди, чтобы отлить, ко мне подходили почти незнакомые люди и, подмигивая, хлопали меня по плечу. Некоторые к тому же интересовались, какого возраста пенсионерки меня особенно возбуждают. А какой-то старый пердун сообщил мне, что существует даже специальный медицинский термин, обозначающий такое психическое расстройство, как сексуальное стремление к собственной матери. Видно, этот пердун слышал звон, да не знал, где он. Он все не мог заткнуться, пока я не пригрозил дать ему по морде и не намекнул, что интересуюсь не только пенсионерками, но и пенсионерами. Когда же он от изумления разинул пасть, мне пришлось внести уточнение и сообщить, что предметом моих фантазий была вовсе не моя собственная мать, а чужая. Легко догадаться, что это была не самая приятная беседа, какую можно вести в переполненном туалете в перерыве матча Английской футбольной лиги. Во время второго тайма люди показывали на меня пальцами.

После игры веселье продолжалось. То, что наши играли на редкость хреново и в результате опять продули, еще ухудшило мою ситуацию, потому что ребята с удвоенной энергией переключились на меня, чтобы хоть как-то развеять тоску. А у меня появился еще один повод ненавидеть нашу команду и каждого игрока в отдельности. Сыграй они хоть чуть-чуть получше, и никому бы до меня дела не было, а так они показали себя полным дерьмом, и я оказался в дерьме по уши.

Закончилось все это вполне предсказуемо, но в то же время неожиданно и, как всегда, неприятно. В какой-то момент Том отвел меня в сторонку и тихонько предложил устроить свидание с его мамашей, если уж мне так невмоготу. «И чего только для друга не сделаешь», — сказал этот кретин. Я, как обычно, поступил по-идиотски. Не желая обижать приятеля в лучших чувствах, я не стал посылать его на хрен, а так же тихонько ответил, что, мол, спасибо, как-нибудь обойдемся. В ответ на это он уже в полный голос завопил: «Ага, значит, ты, извращенец, об этом подумывал, а то бы ты просто послал меня на хрен!» Весь паб веселился от души, все понимали, что Том это все затеял только для того, чтобы наехать на меня и получить лишний повод для приколов. А я — нет бы промолчать. — видимо, перебрав пива и устав от нескольких часов непрерывных издевок, возьми да и выдай фразу, которую смело можно вписывать в анналы человеческого идиотизма: «Да я уже один раз ее поимел, и она оказалась так себе». Как и следовало ожидать, после этого Том врезал мне по роже. В результате всего вышеописанного я сижу дома с холодным компрессом на морде и жду начала передачи «Матч дня».

Воскресенье, 6 февраля

11.00. Дома

Наверное, этому есть какое-нибудь простое медицинское объяснение, но в данный момент я никак не могу уразуметь, каким образом сочетание хорошей дозы «Будвайзера» с одной-единственной зуботычиной может вызывать такую боль во всем теле. Я не без страха заглянул с утра в зеркало и понял, что по крайней мере мой нос не свернут на сторону. Хотя сказать, что видок у меня нормальный, было бы некоторым преувеличением.

11.30. Дома

Мне только что позвонили прямо с кромки поля, на котором я, по идее, должен был играть как раз в данный момент. Профильтровав поток матерщины, я выцедил из него зерно информации: ребятам не хватает двух человек в составе, и виноват во всем, разумеется, я. По-моему, если учесть то, что я не явился на игру в первый раз за последние два сезона, проторчав при этом большую часть матчей на скамье запасных, и к тому же единственное, что у меня есть общего с Дэвидом Бекхэмом, так это место рождения — оба мы из Хартфордшира, — могу предположить, что всю эту ругань излили на меня лишь потому, что мой телефон оказался единственным, где в этот момент сняли трубку. Ничего не скажешь, достойное продолжение вчерашнего вечера.

Не могу даже заставить себя оторвать зад от стула и сходить за газетами. Во-первых, не хочу я никого видеть, и потом, не желаю я читать ни единой строчки об этом долбаном футболе. Буду сидеть себе дома и обдумывать свое житье-бытье, стараясь понять, какого хрена я оказался в такой заднице. Билли Эллис, двадцать, блин, девять лет, холостяк, мудак, унылый тип, и к тому же с расквашенным носом. Твою мать… интересно, а чью мать? (Прошу прощения за каламбур. Твою мать.)

11.50. Дома.

Уже было подумал о том, чтобы завтра позвонить на работу и сказать, что беру отгул по состоянию здоровья, но ведь тогда у этих ублюдков будет только больше времени, чтобы подготовиться к ритуальному принесению меня в жертву. Нет уж, лучше выдержать завтра с утра первый натиск, а там, глядишь, и придумаем что-нибудь в качестве контратаки.

15.00. Дома

Только что вернулся домой после небольшой прогулки, превратившейся, не могу сказать иначе, в очередной фарс. Я заставил себя наконец выбраться за газетами, но надо же было такому случиться, что в магазинчике, куда я обычно заглядываю за прессой, мне на глаза попался выставленный на самом видном месте журнальчик, который я бы определил как «мягкoe порно с женщинами за сорок». Учитывая последние события, не говоря уж о простой любознательности, я просто не мог не купить его. Тем не менее мне пришло в голову, что не следует делать это там, где я бываю чуть ли не каждый день. Только не хватало, чтобы обо мне поползли липшие слухи. Мне показалось разумным сесть в машину и смотаться куда-нибудь на другой конец нашего городишки, чтобы там, где меня никто не знает, заглянуть в подходящий киоск. Твою мать, сколько же, оказывается, женщин работает продавщицами газет по воскресеньям! Им что, больше делать не хрен? Я намотал чуть ли не двадцать миль, пока смог купить экземпляр журнала под названием «Forty & Fab» в магазинчике, где оказался продавец-мужчина. Впрочем, даже его рожа показалась мне смутно знакомой, но к тому моменту мне уже было на все наплевать. Учитывая мое везение, он вполне может оказаться родным дядей Майка или кем-то еще в этом роде. Хотя Майк, в отличие от этого хрыча, вовсе не пакистанец и живет в Риксмэнворте, а не в Энфилде, и тем не менее…

Ё-моё, почему я каждый раз так мучаюсь, покупая порнуху? В конце концов, мне нечего стыдиться. Во-первых, интерес к сексу только свидетельствует о моем здоровье, да и любознательность нельзя сбрасывать со счетов. Я уж не говорю о том, что на чаше весов лежит, возможно, моя будущая интимная жизнь.

Само собой, на обратном пути любопытство разобрало меня, и, забыв про осторожность, я не стал терпеть до дома, чтобы оценить приобретенный журнальчик. Поскольку в машине я был один, то смело сорвал с него пластиковый конверт. Фотография женщины на обложке показалась мне вполне достойной, и, когда машина увязла в плотном потоке перед целой цепочкой светофоров, я спокойно положил журнал себе на колени, чтобы наскоро перелистать его во время остановок и посмотреть, кто — или что — содержится внутри. И вот, увлеченно пялясь на целые гектары обнаженной плоти, я обнаруживаю, что между моей тачкой и тротуаром объявился велосипедист. Учитывая мое везение, можно было не сомневаться, что это окажется, конечно, не просто какой-то велосипедист неопределенного пола, а самая натуральная велосипедистка. Ее стальной взгляд — несомненно, закаленный долгими годами сексуальной неудовлетворенности, феминистскими идеями и мужененавистническими мыльными операми, — несколько раз выразительно перешел с раскрытых страниц «Forty & Fab» на мою физиономию и обратно. В течение нескольких секунд выражение праведного гнева на ее роже сменилось омерзением, а затем эта стерва начала орать во всю глотку, проклиная не только меня, но и весь род мужской, начиная с какого-то там далекого колена. Мне оставалось только вжаться поглубже в сиденье и отчаянно молиться, чтобы светофоры поскорее переключились на зеленый, однако я прекрасно знал, что именно на этом участке дороги особенности движения таковы, что я рискую остаться здесь навсегда. Единственным человеком, с лица которого за все это время не сошла улыбка, была Мэри из Белфаста. Ей было абсолютно наплевать, что она сидит себе совершенно голая, растопырив ноги, в машине на шоссе А41 на подъезде к Уотфорду. Везет же дурам.

Пробираясь по узким улочкам к спасительному родному очагу, я чуть ли не ожидал уже увидеть поджидающий меня наряд полиции. По-моему, это было бы логичным завершением затянувшегося идиотского шоу, в которое превратились последние дни. В конце концов, я думаю, полиция могла бы и отреагировать. Наверняка к ним поступает не так уж много заявлений об извращенцах, разглядывающих порножурналы на глазах у почтенной публики прямо в воскресный полдень.

20.30. Дома

После того, что произошло сегодня во второй половине дня, мне остается только смириться с тем, что начиная с завтрашнего дня для меня начнется «первая десятка» худших дней в моей жизни.

Около четырех ко мне, как всегда без предупреждения, подвалил Кев: ему, видите ли, нравится смотреть воскресные матчи по «Скай Спортс». Будучи всего лишь каким-то младшим бухгалтером с зарплатой двадцать семь штук в год, он, конечно, не может позволить себе собственную спутниковую тарелку и поэтому, невзирая на необходимость пилить на машине минут двадцать от своего дома до моего, он предпочитает заваливаться ко мне и смотреть ящик у меня. Я в общем-то особо не возражаю и совсем не имел бы ничего против, если бы он хоть иногда удосуживался прихватить с собой пару пива. На самом же деле, как легко понять, проставляться мне приходится не только тарелкой, но и напитками. В конце концов, это, наверное, справедливо: я ведь зарабатываю в год тысячи на три меньше него, да и залоговые платежи за квартиру у меня побольше. Так что мне сам бог велел поить эту сволочь пивом.

Пока мы слушали Энди Грея, несшего свою традиционную херню перед матчем, Кев всего один раз упомянул о событиях последних дней, и то вполне безобидно, скорее озабоченно, спросив у меня: «Ну что, придурок, как нос-то?» Потом начался матч «Арсенал» — «Ливерпуль». Ей-богу, неплохо иногда посмотреть футбол по телевизору: сидишь себе, будто в VIP-ложе, и глазеешь на экран, только что на балкон посмотреть игру вживую не выйдешь.

В перерыве, как обычно, Кев направился в сортир, а затем к холодильнику — именно в таком порядке и никак иначе. Вернулся он, естественно, с последней шестибаночной упаковкой «Будвайзера» в одной лапе и с только что купленным мною пакетом орешков в другой. Вот тут-то и случилось самое страшное.

Как только этот урод потянулся к газетам, я понял, что попал. Время словно замедлилось: так бывает в последние секунды перед автомобильной аварией или когда перед тобой вдруг внезапно вырисовывается свирепого вида громила, оказывающийся парнем той девчонки, которую ты только что пригласил потанцевать. Кев приподнял «Ньюс оф зе уорлд», и, само собой, следующим в пачке лежал свежий номер «Forty & Fab». Возникла пауза. Затем Кев наклонился и аккуратно, словно бы с опаской и даже не без омерзения, приподнял журнал за уголок двумя пальцами. Честно говоря, не знаю, был ли его возглас «А это еще что за хрень такая?!» вызван потрясением, пережитым Кевом, или искренним восторгом. Впрочем, это уже неважно. Я изо всех сил пытался напустить на себя непринужденный вид, а этот скот весь второй тайм пожирал глазами бесчисленные фотографии, сопровождая свои наблюдения громкими комментариями всего и вся, начиная от количества растяжек на немолодых телах и кончая гадким, с его точки зрения, фоном, на котором был сделан тот или иной снимок. После всего этого у него еще хватило совести спросить, нельзя ли ему взять журнальчик с собой! Как вы думаете, что я мог на это ответить? Что мы теперь имеем — давайте разберемся. Во-первых, я так до конца и не досмотрел то, что добыл с такими трудностями и мучениями. Во-вторых, уплаченные за журнал 3.75 фунта можно смело отнести в разряд безвозвратных потерь. Не просить же приятеля вернуть обратно порнушный журнальчик. Эти два пункта уже явно говорят не в пользу моего ума или везения. Но самое главное заключается в том, что сам факт наличия у меня такого издания был засвидетельствован беспристрастным (как же!) наблюдателем. Это означает, что с завтрашнего дня жизнь моя превратится в невообразимый кошмар. Я всерьез рассматриваю возможность не только взять больничный, но и вообще уволиться с работы, а также сменить футбольный клуб, в котором играю, и команду, за которую болел всю сознательную жизнь.

Понедельник, 7 февраля

07.50. Дома

Я слышу шаги судьбы. Рок неумолим. По правде говоря, если бы в тот момент, когда я собирался сдавать на права, моя девушка позвонила бы мне с известием, что она беременна, я и то перепсиховал бы меньше, чем сейчас.

Ну и денек мне сегодня предстоит — просто дурдом. Рожа, кстати, до сих пор болит.

09.10. На работе

«Приятные сюрпризы» посыпались на меня с самого утра, еще до приезда в контору. Сначала не сработал будильник, а потом в электричке я был вынужден всю дорогу слушать какого-то мудака, рассказывавшего по мобильнику своим приятелям, как он провел выходные. Орал он, понятное дело, на весь вагон, как будто его похождения были интересны всем, кого угораздило оказаться с ним рядом. В общем, изрядно подогретый, я пришел в офис, где смог убедиться в оперативности слухов, распространяемых Кевом.

Для начала я удостоился многозначительного хихиканья дежурной администраторши на первом этаже; затем, подойдя к своему столу, обнаружил, что к монитору компьютера скотчем прилеплена самая похабная фотография Мэри из Белфаста. Похоже, что появление этого «украшения» было согласовано с женским персоналом конторы. По крайней мере, это подтверждает раздающийся со всех сторон смех.

Черт его знает, что он еще задумал. Но мне известна манера Кева растягивать удовольствие от унижения ближнего на много дней, а то и недель. Великолепно, ничего не скажешь.

10.15. На работе

Только что получил e-mail с адреса [email protected] с коротким письмом, в котором неизвестный адресант интересовался у меня антонимом к слову «педофилия». Как я ни старался сохранить серьезный и безучастный вид, привычка к объективной оценке чужого юмора сделала свое дело: я от души расхохотался. Что ни говори, а в изобретательности моим мучителям не откажешь.

23.00. Дома

День выдался тяжелым, но не совсем безнадежным. Нашей новенькой, Сью, успели намекнуть, что я замечен в сексуальной склонности к женщинам старше меня. Видимо поэтому, столкнувшись со мной на пороге отдела почты, она улыбнулась мне и как-то так непросто подмигнула. Выглядела она при этом до того шикарно и привлекательно, что я даже подумал… Что за чушь! А впрочем…

К концу рабочего дня поток приколов и издевательств несколько иссяк благодаря тому, что появилась другая тема для обсуждения: говорят, одного из бухгалтеров (этот дядька постарше нас и потому не участвует в наших попойках, а отправляется после работы прямиком к семье) на выходных задержала полиция за попытку снять проститутку, оказавшуюся подставой. Что ж, не повезло чуваку — все, что я могу сказать по этому поводу.

Вечером решил позвонить своим, а то решат еще, что меня уже нет в живых. Лу как раз смотрела «Улицу Коронации», так что ей было не до меня. Она сказала, что перезвонит попозже, но — хрен там. Зато папаша был весьма словоохотлив и поведал, что Кэти его бросила, но это даже к лучшему: он уже успел охмурить новую телку.

Интересно, может ли быть что-либо более унизительное, чем сознание, что у твоего родного папочки сексуальная жизнь гораздо богаче и интенсивнее, чем у тебя самого?

Вторник. 8 февраля

09.10. На работе

Еще на подходе к конторе я был перехвачен исключительно любезной и даже дружелюбно настроенной Джулией, которая, сама того не ведая, сообщила мне ужасную новость: оказывается, выбранная ею квартира освободилась, и в следующий уик-энд она уже намерена туда переехать. Соответственно, она стала расспрашивать меня о ближайших пабах, клубах и окрестных магазинах. Какого беса, почему надо выяснять это именно у меня? Я прямо с ходу могу назвать не меньше шести человек в нашей фирме, которые живут в Уотфорде.

Может, она ждала от меня предложения помочь ей с переездом? Вот уж хрен ей — не дождется. Да, я ее заместитель, и мне волей-неволей приходится проводить с ней немало рабочего времени, но уж поддерживать с ней еще какие-то отношения помимо работы — пусть отвалит. Я, между прочим, не забыл, что должность, которая досталась ей, мог бы занять я сам, если бы не мое треклятое невезение. Кроме того, не могу не признаться, что женщины ее типа по-прежнему наводят на меня ужас.

Учитывая грандиозный резонанс, который получила в конторе история с порножурналом, а также слухи о моих якобы постоянно меняющихся сексуальных предпочтениях, мне только еще не хватало, чтобы меня застукали пусть даже на «братских» отношениях с начальницей. Ребята тогда просто меня сожрут.

10.35. На работе

Только что получил очередной e-mail. Вот мать твою: какая-то сволочь отсканировала страницу из «Forty & Fab» и присобачила мою рожу к фигуре какого-то ублюдка с поднятым членом, наблюдающего с заднего плана фотографии за позирующей перед камерой на редкость непривлекательной бабой с морщинистой задницей. Интересно, какой идиот-фотограф надоумил ее встать в такую позу? Может, в другом ракурсе она и не выглядела бы так отвратно.

Внутренне, сам перед собой, не могу не признать, что эта выходка — просто шедевр. Кликнув мышью на «replay to all», я выяснил, что почти все в конторе, кроме начальства, уже получили на свои адреса копию этого прелестного послания. Учитывая анонимность такого рода почты, мне не удастся выяснить, кто все это придумал, а тем более поймать его за руку. Впрочем, есть у меня вполне конкретное и внутренне давно обоснованное подозрение…

11.55. На работе

За последний час мне позвонили семнадцать человек и еще трое заглянули лично. Всех интересовали подробности появления этой фотографии и, само собой, уточненные данные о моих сексуальных предпочтениях: являюсь ли я геронтофилом в полном смысле слова или же «возрастной ценз» у меня все-таки не дотягивает до пенсионного? Хотя я все упорно отрицал, появление Сью у моего стола уже можно было считать предопределенным. Раньше мне и в голову не могло прийти, что женщина может сказать простую фразу «Фу, Билли, противный мальчик» таким похабным и сальным тоном. Ладно-ладно, над этим мы еще покумекаем на досуге. Нужно только выждать время, пока шум уляжется, почесать репу насчет того, как подкатить к ней, чтобы меня никто при этом не засек. Слава богу, Джулии картинку не послали. Еще не хватало, чтобы у нее в голове закрутились мыслишки на эту тему.

14.20. На работе

Только что заглянула Лиз. Дежурно приколовшись над моими злоключениями, она довольно неожиданно предложила мне зайти куда-нибудь после работы на пару пинт пива. Само собой, я с готовностью принял это предложение.

Надеюсь, что сам факт появления Лиз в нашем отделе несколько подправит мой рейтинг, — она у нас не часто бывает, тем более не по работе, а просто по личному делу к моей персоне. То, что у ребят челюсти отвисли, — это я краем глаза успел заметить.

14.55. На работе

Похоже, визит Лиз еще больше привлек внимание общественности ко мне и моей сексуальной жизни. Ребята прямо-таки навалились на меня, рассчитывая все-таки выудить из меня правду о наших отношениях. И ладно бы только ребята, но наши сотрудницы тоже присоединились к этому допросу с пристрастием, раздосадованные тем, что у них на глазах явно происходит нечто такое, во что они не были посвящены. Несколько раз я ловил на себе очень-очень странные взгляды Сью.

Судя по всему, так просто они от меня не отвяжутся. Чтобы получить передышку, надо бросить этим собакам какую-нибудь кость. А впрочем, пусть подождут. Вместо того чтобы делиться с ними информацией, в которой и сам еще не уверен, я решил четко следовать выбранному курсу. Буду сидеть, улыбаться и многозначительно молчать. Ничего, пусть побесятся.

16.15. На работе

Только что провел десять минут в кабинете Джулии, и всю дорогу она несла какую-то фигню о том, как дорого ей обходится адвокат, ведущий ее дело о разводе. Не могу сказать, что слушал ее с должным вниманием. Куда больше меня заинтересовало то, что я углядел на экране шикарного плазменного монитора ее компьютера. Я думал о том, что делать дальше, — когда речь зайдет об этом идиотском фотомонтаже моей башки и картинки из порножурнала.

Интересно, что до этого дело так и не дошло. Джулия даже отказала себе в удовольствии поприкалываться и посмеяться надо мной. По крайней мере, она была абсолютно серьезна и невозмутима, пока я не вышел за дверь ее кабинета. По правде говоря, мне остается только надеяться, что так пойдет и дальше. Когда к общим издевательствам присоединяется еще и начальство, смешная сторона дела куда-то сразу улетучивается и все оборачивается сплошными проблемами и неприятностями. Притом отыграться начальство может далеко не сразу, а со свойственным ему злопамятством отложить месть на долгое время. Однажды долбаный ксерокс уже стоил мне продвижения по службе. Теперь электронная почта того и гляди сломает мне всю карьеру.

16.35. На работе

Только что разослал по электронной почте всем ребятам короткое письмо, в котором сообщил, что только последний мудак мог переслать вчерашнюю фотошутку моей начальнице. Добавил, что я сам в такие игры не играю и другим не советую.

Вообще-то обычно я стараюсь не показывать ребятам, что их приколы меня задели. Любые малейшие проявления раздражения или злости будут равносильны поражению, и поток издевательств обрушится на меня с новой силой. Но в сегодняшней ситуации я решил рискнуть, надеясь, что одно только упоминание о начальстве и связанная с этим скрытая угроза серьезных неприятностей заставит этих козлов образумиться. Руководство нашей фирмы, может быть, и смотрит сквозь пальцы на некоторые вольности, которые позволяют себе сотрудники, но бывают вещи, за которые можно и с работы вылететь. При этом начальство не упрекнешь в том, что оно нас не предупреждало бессчетное количество раз о «недопустимости использования локальной сети для создания и рассылки файлов, не имеющих отношения к работе». Частная переписка, касающаяся внерабочей жизни сотрудников, — еще куда ни шло. Отдельные шуточные рассылки по праздникам начальство тоже терпит, хотя и без восторга. Но рассылка порнухи, да еще с фотомонтажом одного из сотрудников, — это уже ни в какие ворота не лезет.

23.45. Дома

После работы рассказал Лиз о тех слухах, что ходят в компании. Впрочем, уточнять потребовалось только некоторые детали. В основном она и так в курсе. Пораскинув мозгами, мы решили и дальше держаться вместе, чтобы пережить этот дурдом с наименьшими потерями. В конце концов, хуже не будет, а веселее — запросто. Если все будут думать, что мы с ней не только пиво пьем, но и спим, это повысит мой авторитет в глазах ребят и окончательно развеет идиотский слух о том, что я якобы голубой. А Лиз, кроме того, рассчитывает, что мужики в нашей конторе будут меньше к ней липнуть. Такое предположение мне кажется вполне оправданным. Ведь даже у этих ублюдков, моих приятелей, еще сохранились (как атавизм) какие-то остатки мужского кодекса чести, и вряд ли они станут подкатывать яйца к девчонке, которая считается моей официальной подружкой.

Еще мы сегодня лихо потрепались на скользкую тему личной жизни каждого из нас. Самое интересное, что разговор завел я, а не она, как можно было бы предположить. Мы перебрались из паба в какую-то забегаловку, где кормежку составляет исключительно карри, и едва уселись за столик, как я огорошил Лиз абсолютно прямым и неожиданным вопросом: почему, мол, у нее при всех ее достоинствах нет постоянного парня. Похоже, такой оборот дела застал ее врасплох. Секунду помолчав, она пожала плечами и призналась, что сама толком не понимает, как это так вышло. Потом она разродилась длинной тирадой о том, как дожила вот до двадцати пяти лет, все дожидаясь, что рано или поздно встретит мужчину, которого заинтересует не только ее грудь. Прекрасно понимая мужскую зацикленность на женской груди, особенно такой аппетитной и пропорциональной, как у нее, я все же начал догадываться, что в чем-то мы с Лиз очень похожи. Мы оба мечтаем встретить человека, которому мы были бы интереснее изнутри, чем снаружи. Разница, конечно, состоит в том, что она снаружи — отпад, а я все больше становлюсь похож на большой бурдюк с топленым салом.

Итак, действуя совершенно независимо друг от друга, мы оба до сих пор терпели на личном фронте одно поражение за другим. Не буду врать: в глубине души я подозреваю, что при определенных условиях из нас могла бы получиться очень даже классная парочка, но при этом я отлично понимаю, что на данный момент ни одна искра сексуального интереса между нами еще не промелькнула. Но если честно, я и сегодняшней ситуации по уши рад. Давно уже жизнь не баловала меня приятными знакомствами, да и просто общением с нормальными людьми.

Среда, 9 февраля

11.30. На работе

Получил кучу ответов на свой вчерашний грозный e-mail. Во всех выражалась примерно одна и та же мысль, что, мол, «да, это уж слишком, и вообще некрасиво». Судя по тому, что первыми в списке отправителей стояли как раз все мои так называемые приятели, я только укрепился во мнении, что именно кто-то из них и сварганил этот поганый фотомонтаж, а заодно и включил в список адресатов нашу зав. отделом. Ну ничего, теперь пускай этот придурок пораскинет мозгами над тем, как надежно убрать из компьютерной сети лишние файлы и подредактировать архив рассылки электронной почты.

15.15. На работе

Остался без ланча: куда-то запропастился один из заказов, и мне пришлось протрахаться с компьютером битый час, чтобы клиент не слишком раскипятился и хотя бы к вечеру получил то, на что рассчитывал еще утром. Обычно, лишившись ежедневной дозы самого изысканного продукта американского экспорта в виде биг-мака, я на стенку лезу от злости, но сегодня совсем другое дело: этот час я провел с немалым удовольствием, оставшись в отделе один на один со Сью.

Общение с Лиз явно способствует тому, что я чувствую себя с женщинами все более уверенно. Несмотря на еще свежий в памяти осадок от истории с порнушным фотомонтажом, я без особого напряжения проболтал весь обеденный перерыв со Сью. Каких-нибудь пару недель назад такое было бы просто невозможно.

Честно говоря, несмотря на (значительную) разницу в возрасте между нами, выглядит она просто классно: ни годы, ни наличие двух уже взрослых сыновей не отразились особо на ее внешности. Понятно, вид у нее не столько сексапильный, сколько просто хороший. Очень хороший. В ее годы многих женщин окружает такая успокаивающая, почти материнская аура, которая придает мужчине уверенность, что в любом случае он будет понят правильно. Ноги у нее, кстати, отличные, что, как известно, повышает конкурентоспособность.

Единственный недостаток, который я успел заметить у Сью, — это едва заметный след растительности на лице. Само собой, это не те густые заросли, отбрасывающие тень на верхнюю губу, что наблюдались у моей бабушки в последние годы ее жизни, но тем не менее… Я знаю, что с определенного возраста появление таких волосков нормально для женщины, но, говоря начистоту, это не приводит меня в восторг, даже наоборот. Учитывая, как редко мне в последнее время выпадал шанс прикоснуться к женщине, я предпочел бы, если уж такое случится, ощутить шелк, а не вельвет.

16.00. На работе

Пытаюсь придумать, как бы мне подкатить к Сью. Пока что в башку ничего не приходит. Сузил задачу: чешу репу на тему того, когда и где можно перейти от простой болтовни к болтовне с намеком. Поймать этот момент всегда было для меня большой проблемой.

Сложность заключается еще и в том, что с тех пор как мне удалось в последний раз кого-то снять, технология этого дела уже успела измениться. Например, взять хоть болтовню девчонок в офисе о том, как они провели выходные: она ничем не отличается от того, о чем трепались мы, мужики, лет десять назад. Хотя нет — нынешние бабы намного хуже и циничнее. Ведь когда мы, бывало, расписывали, как нам удалось перепихнуться с очередной телкой, или с выражением «не больно-то и хотелось» на лице признавались, что нас отшили, все это было полной херней, практически не имевшей отношения к действительности. А эти — всё, что они несут, в чем признаются и что расписывают, — все это чистая правда! Знать бы еще наверняка, всех ли женщин моего возраста уже поразил вирус мужского отношения к интимной жизни. А если эпидемия, как я надеюсь, еще не стала повальной, то все равно остается вопрос: как отличить тех, кто пока не сравнялся с мужиками по жлобству и цинизму? Как определить, где заканчивается мужеподобная маска и начинает проявляться нормальный женский шарм?

В реальной жизни все это имеет весьма печальные последствия: вероятность быть посланным на хрен становится не то что более высокой, но гораздо более непредсказуемой. Воздержание — лучший способ контрацепции: эту идею женщины отрабатывали на мне уже не раз. Хватит, сыт по горло. Тем паче что в случае со Сью облом оказался бы гораздо больнее обычного: ведь это вполне может стать известно всей конторе.

Ничего удивительного, что в наше время процветают всякие брачные агентства и службы знакомств. Они берут на себя этап первого контакта, позволяя клиентам приступать к делу сразу со второй фазы: общения с глазу на глаз. Теоретически ничего предосудительного я в этом не вижу, но сама мысль о том, чтобы найти себе хоть какую-нибудь девчонку с посторонней помощью, нагоняет на меня мрачное уныние. Это было бы признанием совсем уж полной несостоятельности перед самим собой. И потом, просто страшно ввязываться во все это. Когда в прошлом году мы поместили от имени Майка объявление в базе данных одной службы знакомств, никто даже не удосужился проверить, он ли на самом деле это объявление подавал. И если уж агентство прокололось на такой элементарной подставе, как трое веселящихся придурков, то черт его знает, кого они пришлют на свидание ко мне. Учитывая мою везучесть, мы запросто можем оказаться за одним столиком в кафе с тем же, например, Майком.

Впрочем, иногда мне все-таки хочется рискнуть и ввязаться в подобную авантюру. А то иначе я вообще ни с кем не познакомлюсь, и моя личная жизнь так и не сдвинется с мертвой точки. Конечно, можно посоветоваться с Лиз. Думаю, она не стала бы смеяться и постаралась бы помочь, а ее совет мог бы направить меня в нужную сторону. Но такой разговор потребует от меня выложить перед ней слишком много личного, и хотя я чувствую себя с Лиз более комфортно, чем с любой другой знакомой мне женщиной, все же на такой шаг, оставляющий меня совершенно безоружным и словно бы раздетым, я еще не готов. Да, блин, тяжкое это дело.

22.15. Дома

Только-только собрался двинуть в супермаркет, как нарисовался мой старик со своим последним приобретением под ручку. В отличие от совершенно отпадной Кэти, это просто какой-то поросенок. Больше всего эта тетка похожа на Пола Гаскойна 4 в юбке. Хрен его знает, где и как они познакомились, но выяснить бы не мешало — сугубо в превентивных целях, чтобы самому когда-нибудь так не вляпаться.

К сожалению, когда эти идиоты наконец въехали в мои довольно прозрачные намеки на то, что мне в самом деле пора отваливать и что я вовсе не так уж рад принимать их у себя в гостях, было уже так поздно, что поход в супермаркет обернулся тем, чем он бывает для большинства обычных людей, — покупкой нужных продуктов, а не прогулкой с целью поглазеть на женщин и сыграть в лотерею, главный приз в которой — якобы случайное знакомство с одной из них.

Четверг, 10 февраля

09.20. На работе

В последние дни я настолько замотался, что до меня только сейчас доперло: оказывается, на ближайший понедельник выпадает самый ненавистный всем холостякам праздник — День святого Валентина. Я человек мирный и не злобный, но если бы мне довелось встретиться с тем козлом, который придумал этот праздничек, я бы его отпинал по первое число.

Нет, все, конечно, замечательно, если ты — симпатичная девчонка или клевый чувак, от которого девки просто с ума сходят. В таком случае этот день оборачивается для тебя грудой валентинок, в которых тебе сообщают, какой ты классный и как все тебя обожают. Но если ты серый, незаметный, толстый, некрасивый или просто скучный — а этот набор эпитетов, по-моему, довольно точно меня характеризует, — то пережить День святого Валентина — все равно что прицепить себе на спину объявление о том, что ты никому не нужный, жалкий, одинокий урод.

А кроме того, мало мне всего этого, так голову даю на отсечение: кто-нибудь в офисе уже обдумывает, как приколоться надо мной, выставив полным кретином перед всеми сотрудниками. Так всегда бывает, и я не вижу никаких причин, чтобы в этом году хоть что-то изменилось. Хотя нет: на сей раз я не позволю издеваться над собой безнаказанно. Выясню, кто все это затеял, и тогда этому козлу останется только повеситься. Надеюсь, что в этом году я не проколюсь так, как в прошлом. Я ведь потом еще два месяца не мог смотреть в глаза Сандре — девчонке, которая работает в забегаловке прямо напротив нашего офиса. Тот, кто все это устроил, несомненно, знал, что парень, работающий вместе с ней, — это ее муж, а я, как полный болван, попался на переданную от нее валентинку и приложенный букетик. Самое смешное, что до того дня я ее особо и не замечал. Я даже ни разу не представлял ее себе голой. Зато теперь я только это и делаю, когда ее вижу.

12.50. На работе

Провел большую часть утра, объясняя Сью, как у нас в конторе положено обрабатывать неоплаченные счета. В любом другом случае я бы уже озверел от скуки — до того тоскливое это дело: все эти повторные проводки документов. Но на этот раз сам факт того, что такие потрясные ножки оказались настолько близко от меня, уже стоил потраченного времени. А еще, сидя за одним компьютером со мной, она все время вынуждена была наклоняться вперед, что открывало мне шикарный вид на сдвигавшийся вырез ее блузки и демонстрировало немалую часть ее классного бюста. Она как будто даже и не заметила, как я всю дорогу пялился на ее грудь, а если даже и заметила, то, по-видимому, не имела ничего против такого любопытства. Да что там: готов поклясться, что и без того приветливая улыбка у нее на лице стала вообще походить на ободряющее приглашение. Ну, даже если это не так, время я все равно провел отлично.

15.25. На работе

Почувствовав за последнее время кое-какую уверенность в своих силах, я решился перейти в День святого Валентина в контрнаступление. В обеденный перерыв я прикупил целую пачку дешевых и банально пошлых валентинок с тем, чтобы разослать их всем некрасивым женщинам на работе, дополнив каждую таинственным посланием, не оставляющим сомнений, что отправитель — это либо Шон, либо Кев, либо Майк, либо даже мудила Барри. В конце концов, они четверо возглавляют мой список тех, на кого должна обрушиться страшная месть.

23.30. Дома

На горизонте опять проблемы. Выходя из офиса, я наткнулся на Лиз, и мы, решив вроде бы пропустить всего по рюмочке, просидели в ближайшем пабе до самого вечера. В какой-то момент, уж не помню почему, речь зашла о «свиданиях вслепую». Я признался, что никогда такого не пробовал, а Лиз возьми да и заяви, что это нужно немедленно исправить. Оказывается, у нее есть подружка, которая, по ее мнению, подходит мне просто идеально, и, несмотря на все мои протесты, свидание с этой незнакомкой мне не только обеспечено, но и в самой жесткой форме навязано. Не знаю даже, радоваться этому или нет. Наверное, радоваться. Хотя нет. Вообще-то мне просто страшно: а вдруг она окажется какой-нибудь уродиной, дурой набитой или просто стервой. Ну, и как мне тогда выкручиваться? Но не лучше и обратный вариант: а если она более чем ничего и явно выходит за трезво очерченный круг женщин, на которых я могу рассчитывать? Само собой, она скривится, и вряд ли ей удастся скрыть от меня свое разочарование. Ощущение того, что женщина обломалась в своих ожиданиях, встретив тебя впервые, прямо скажем, не из приятных.

Чем больше я обо всем этом думаю, тем сильнее ощущаю уже подзабытую было неуверенность в себе и в своих силах. На меня наводит страх сама мысль о том, как мне придется сидеть где-нибудь в кафе с незнакомой женщиной, изображая, что мне жутко интересно трепаться о всякой ерунде. Впрочем, куда более правдоподобной представляется другая картина: два человека молча сидят друг против друга, и каждый из них напряженно думает, какого хрена он тут делает, как во все это вляпался и как, к такой-то матери, унести отсюда ноги. Вот блин.

Пятница, 11 февраля

12.30. На работе

Слава тебе господи: утро, кажется, уже почти позади. Основную часть рабочего времени я прилагал все усилия, чтобы не снимать телефонную трубку, — боялся, что это окажется Лиз, жаждущая сообщить, что свидание уже устроено. Пока что, к счастью, она не проявлялась, и у меня возникла надежда, что она забыла о вчерашнем разговоре.

Хорошая новость: несколько раз ловил на себе взгляд Сью, брошенный через весь офис. Она точно строит мне глазки — по-другому это не назовешь. Если честно, то она заводит меня все сильнее. Чем больше я обо всем этом думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что если б я проявил некоторую инициативу, то мне непременно что-нибудь да обломилось бы. Проблема заключается в том, что я могу ошибаться, и стоит мне совершить неверный шаг, как не столько обломится мне, сколько обломаюсь я, причем так, что мало не покажется. Так что даже не знаю, стоит ли возможное удовольствие такого риска. Может, стоит, а может, и нет. Я до сих пор не могу себе четко представить, как это — заниматься сексом с женщиной, которая старше меня лет на десять, если не на все пятнадцать. И тем более не представляю, что будет, если я вдруг окажусь вообще не способен ни на какой секс. Чтобы подъехать к Сью, мне, пожалуй, придется принять для храбрости столько, что после этого я вряд ли буду способен хоть на что-нибудь. Да к тому же при всех ее достоинствах — я имею в виду ноги и бюст, — у нее все-таки имеются волоски на физиономии.

14.15. На работе

Дело сделано. Отправил всю кипу валентинок по внутренней почте. Чтобы меня не выследили, я даже сподобился сходить под надуманным предлогом в отдел кадров, где и сунул открытки в общий ящик, воспользовавшись тем, что женщины в это время увлеченно обсуждали вчерашнюю серию «Обитателей Ист-Энда». Поначалу я даже собирался отправить валентинку Джулии от имени Кева. Но, подумав хорошенько, решил, что мне, как настоящему волку, не следует охотиться слишком близко от собственного логова.

15.10. На работе

Только что имел удовольствие видеть Джулию. Эта зараза вылезла из своего угла и сообщила, что на совещании у руководства заведующих отделами просили напомнить о репрессивных мерах по отношению к тем, кто по случаю Валентинова дня будет перегружать внутреннюю почту всякой чепухой, не имеющей отношения к работе. Упс. Вот же блин!

15.30. На работе

Угрозы Джулии возымели свое действие. По крайней мере, я решил не рисковать. Пришлось снова переться в отдел кадров и, проявив чудеса изобретательности, вытаскивать из ячеек внутренней почты все мои валентинки. Поступок, прямо скажем, трусливый, но мне не хочется рисковать карьерой ради каких-то дешевых приколов.

Не успел вернуться, смотрю, а Майк, оказывается, опять у Джулии. Не могу даже представить, какие у них могут быть общие дела. Может, стоит при случае спросить об этом у него. Или у нее.

15.45. На работе

Твою мать. Только что позвонила Лиз и порадовала, сообщив, что свидание вслепую назначено на завтрашний вечер. Ее подругу зовут Фиона, ей 26 лет, и встретиться нам суждено в ресторане в Кэмдене в восемь вечера.

Несмотря на все свои страхи, я решил действовать по принципу «дают — бери». В любом случае, чтобы хоть что-нибудь изменить в личной жизни, придется ходить на свидания. По крайней мере, в данном случае меня избавили от сложностей первого этапа — всяких подмигиваний, хихиканий и прочих знаков внимания. Будь что будет. Даже при самом неудачном результате можно будет утешить себя тем, что так-то люди и набираются опыта.

16.10. На работе

Только что позвонил Лиз — хотел выудить у нее хоть какую-нибудь информацию об этой цыпочке Фионе, но все без толку. Лиз как попугай твердила только одно: она, мол, мне понравится. Интересно, из чего она делает такие выводы и почему так уверена в их справедливости, особенно если учесть, что всего пару недель назад она еще считала меня педрилой. Все это я ей и высказал.

16.30. На работе

Только что позвонил Лиз и извинился за предыдущий разговор, а потом набрался храбрости и признался, что очень нервничаю. Рассказал, что у меня не то что вслепую, а вообще нормального свидания не было уже почти два года. Поэтому я так и переживаю.

Никаких откровений со стороны Лиз не последовало. Она только опять заявила, что мне совершенно не о чем волноваться, поскольку Фиона, понимаешь ли, классная девчонка, и мы отлично проведем время. Посмотрим-посмотрим.

23.45. Дома.

После работы мы с ребятами пошли на угол, где и тяпнули по паре маленьких. Затем было решено топать в «Красный Лев» и там принять на грудь еще по столько же.

По дороге я спросил Майка насчет его участившихся появлений вблизи Джулии, но он как-то ловко выкрутился и ушел от этого разговора. Начинаю подозревать, что здесь что-то нечисто. Ни хрена себе, неужели он к ней клеится! Да это же… не знаю даже, как назвать: просто подрывание всех устоев и нарушение основных законов мироздания.

Наверное, приложив определенные усилия, я смог бы за вечер выудить из Майка кое-что поконкретнее, но, честно говоря, сегодня мне было не до того. Когда ребята вознамерились отправиться куда-нибудь в клуб, я поспешил отчалить. Мне сегодня есть о чем подумать: не каждый день случается свидание с незнакомой женщиной, и всякие мысли о судьбе (если не о злом роке) так и лезут в голову.

Суббота, 12 февраля

08.30. Дома

Так передергался, что всю ночь глаз не сомкнул. По-моему, я так не психовал со дня матча Англия — Аргентина во Франции в 98-м году. 5

09.30. Дома

Мне позарез нужно было услышать хоть какой-нибудь человеческий голос, а единственным известным мне человеком, который в это время уже встал, оказалась Лу. После обсуждения новой подруги нашего папаши трубку захватили детишки, сразу же начавшие излагать мне все волнующие события их счастливой, веселой и совершенно беззаботной жизни за неделю. В общем, я как-то рассюсюкался, раскис, потерял бдительность и, сам не понимаю как, обещал завтра опять сводить их в бассейн. С этим нужно завязывать, нельзя быть такой размазней.

По крайней мере я выяснил, с чего это старик запал на такое страшилище: по сведениям Лу, эта тетка — очень богатая вдова. Единственное, что мне в таком случае непонятно: какого же черта она на выход одевается, как уборщица?

18.00. Дома

Хреново сыграли сегодня: 1:1, — не смогли выиграть даже у этих доходяг-сифилитиков из «Лестера». Я, конечно, понимаю, что одно очко лучше, чем ничего, но такого противника уж могли бы обыграть всухую.

Тревожный симптом: во время и после игры ребята болтали обо всем на свете, тщательно избегая только одной темы — работы. Ясный и опасный признак того, что они что-то замышляют на понедельник и мишенью, конечно, выбран я. Впрочем, пока что мне не до этого: у меня есть и другой повод трепать себе нервы. Чует мое сердце, что в ближайшие два часа я себя просто изведу.

Честно говоря, я ведь даже не знаю, чего ожидать. Возможных сценариев развития событий я насчитал как минимум дюжину. Что делать, если я ей сразу не понравлюсь? Или она мне? Я даже рассмотрел тот (маловероятный) вариант, что она посчитает меня классным парнем и пригласит к себе домой. Все бы ничего, но вдруг она окажется толстой уродиной? Принимать тогда приглашение или обломать ее? А уж если обламывать, то как это сделать, чтобы максимально пощадить ее чувства? Мать твою, да херня это все собачья. Размечтался — идти ему трахаться или нет. Надо поберечь нервы и смотреть на вещи реально.

По крайней мере, что надеть, я уже решил. Потратив на раздумья не меньше часа, я выбрал свою счастливую рубашку от Пепе и новые джинсы. Клевый прикид, но выглядит ненавязчиво, как будто так случайно получилось.

19.00. Дома

Пора двигать. Я решил вести себя как джентльмен и просто плыть по течению. Чему быть, того не миновать. Все, конец фильма.

23.50. Дома

Резюме такое — если это был типичный пример свидания вслепую, то единственное, что я могу сказать: да чтоб я еще хоть раз! Трудно даже сказать, что меня особенно достало. Скорее всего, все вместе. Нет, началось все очень даже о’кей, она оказалась довольно симпатичной (стройная, темные волосы, неплохая грудь), но по ходу дела у меня вдруг возникло неприятное ощущение, что за нами наблюдают. Это нашло свое подтверждение, когда Фиона отправилась в туалет: ко мне сразу же подвалила какая-то девица с перекошенной от злобы рожей и посчитала своим долгом предупредить, что если я позволю себе хоть в малейшей степени чем-нибудь обидеть или огорчить ее подругу, то могу считать себя покойником. Выдав мне все это, она вернулась к своему столику, где ее поджидала компания ей подобных: я могу описать это только как шабаш самых злобных ведьм ближайшего микрорайона.

Я только-только успел очухаться от обрушившейся так внезапно и заставшей меня врасплох словесной оплеухи, как вернулась Фиона и вдруг завела длинную и ничем не спровоцированную тираду на тему «все мужики — сволочи». Когда она дошла до бессмертного тезиса о том, что «все мужчины одинаковы, а различия существуют только для того, чтобы женщины могли отличать одного от другого», я внезапно понял, что имею дело с особью, недавно пережившей болезненный разрыв с предыдущим парнем и теперь старательно убеждающей себя в том, что для нее такой вариант развития событий был наилучшим. После этого я сосредоточился на немых проклятиях в адрес Лиз, подстроившей мне такую гадость, и тут как раз в ресторан ввалилась парочка, мужскую половину которой, судя по взрыву ярости за столиком ведьм, как раз и составлял бывший бойфренд Фионы. Что было потом — толком не помню, все словно в каком-то тумане. Помню, что была драка, в результате которой целая тарелка вегетарианского карри была вывалена прямо на мою любимую счастливую рубашку. Потом приехала полиция, и разгневанный официант, чей первоклассный, с трудом понимаемый индийский акцент моментально сменился первоклассным ист-эндским английским, пригрозил вышибить мне мозги, если я не оплачу весь счет, включая разбитую посуду. Стоило мне заявить, что я не виноват, как к официанту присоединился его коллега, не меньше желавший почесать кулаки, так что пришлось заплатить. Получилось 53,72 фунта. К тому времени, как финансовый вопрос был решен, выяснилось, что Фиона испарилась вместе со всеми остальными ведьмами, так что дальнейшие разборки с ее бывшим бойфрендом пришлось вести мне один на один. А поскольку его новая подруга тоже свалила, не дожидаясь, пока полицейские составят протокол и обвинят его в дурном обращении с его бывшей подругой, он явно пребывал не в лучшем настроении. К счастью, ублюдки-официанты вытолкали меня через заднюю дверь ресторана раньше, чем этот придурок смог до меня добраться. Таким образом, прогулявшись каких-то полчаса по Кэмдену в загаженной карри рубашке, я добрался до машины и порулил домой. Итог вечера: я чуть-чуть поумнел, несколько поиздержался и твердо решил никогда, ни за какие на свете коврижки больше не соглашаться на что-либо подобное. А за Лиз должок, и не маленький.

Воскресенье, 13 февраля

20.45. Дома

Учитывая все перипетии вчерашнего вечера, я мог бы рассчитывать, что сегодняшний день окажется получше. Хрен там — все пошло еще хуже. За то, что в прошлое воскресенье я кинул ребят, не явившись на игру, меня опять оставили в запасе и по совместительству назначили судьей на линии, в результате чего я все девяносто минут, не играя сам, пробегал вдоль кромки поля, и при этом мы уже к перерыву проигрывали 0:3, а в итоге и вовсе просрали со счетом 1:5. Поскольку за предыдущий вечер я уже был сыт по горло злобными нападками и больше в этом не нуждался, то решил не ходить после матча в паб, а двинул прямо к Лу.

По дороге со стадиона я пришел к явно запоздалому, но на самом деле давно назревшему решению: все, с футбольной карьерой пора завязывать. В конце концов, никакой радости игра мне больше не приносит, так какого хрена? Ради общения? Да пошло оно в задницу, такое общение. Когда мы с ребятами собираемся вместе, то большую часть времени и сил тратим на то, чтобы хорошенько задолбать друг друга. Ну и пошло оно все на хрен. Мне этого за глаза хватает и на работе, и в «Красном Льве».

Спасибо Лу — она сумела поднять мне настроение, и хотя ее заразительный смех и шуточки были результатом моего короткого рассказа о «свидании вслепую», все же я и сам сумел увидеть в нем некие смешные стороны, и к моменту, когда мы с малышами вышли из дома, я чувствовал себя более чем сносно. Но, ясное дело, адский уик-энд еще не закончился. На десерт я столкнулся в бассейне с бывшей папашиной пассией — Кэти.

В любых других обстоятельствах оказаться бок о бок с такой телкой, будучи почти голым, как и она сама, — это просто предел мечтаний. Но если при этом тебя сопровождают малолетние племянник с племянницей, а вокруг толпится еще чуть не сотня народу, большую часть которого составляют мальчишки-подростки, такое соседство превращается в настоящий кошмар. Особенно ярко это проявилось, когда я начал вешать ей лапшу на уши относительно моей разбитой жизни, и тут прямо в каком-нибудь метре от нас на бортик бассейна выполз один четырнадцатилетний сопляк, весь в прыщах, красный от смущения и со вставшим членом. Самое хреновое при этом было то, что Кэти, мельком взглянув на него, промурлыкала нечто вроде: «Вот это мило» и продолжала болтать со мной как ни в чем не бывало. Честно говоря, мой собственный член во время этого разговора просто съежился и спрятался куда подальше.

Слава богу, выпутаться из этой жуткой ситуации мне помогла моя племянница Кейти, потребовавшая срочно отвести ее в туалет. Когда мы вернулись, Кэти уже ушла. Вообще-то ни на что серьезное я и не рассчитывал. Попытаться переспать с женщиной, которую недавно трахал мой собственный отец, — нет уж, увольте. При одной мысли об этом меня чуть наизнанку не выворачивает. Но, по крайней мере, что касается этой телки, то хотя бы понятно, что он в ней нашел.

Вернувшись домой, обнаружил на автоответчике четыре сообщения от Лиз. Хотелось бы, конечно, поговорить с ней, но перезванивать не буду. Я еще совершенно не отошел от вчерашнего вечера, проведенного так классно по ее милости. Надеюсь, она чувствует себя виноватой, и с каждой минутой ей становится все паршивее. Ничего, так ей и надо.

21.10. Дома

Лиз опять позвонила, и я снова не стал отвечать. На этот раз она не просто попросила перезвонить, но наговорила на автоответчик кучу извинений. Фиона, понимаешь ли, утром позвонилa ей и рассказала обо всем, что случилось, и ей действительно очень жаль. Я было дернулся даже снять трубку, но вовремя сдержал этот порыв, ничeгo, пусть помучается до завтра. Ей это только на пользу пойдет.

Понедельник, 14 февраля

09.20. На работе

Только что на минуту заглянула Лиз и столь же стремительно смылась. За это время она успела поздравить меня с Днем святого Валентина, упрекнуть за то, что я вчера не перезвонил, а после этого предложить вместе сходить куда-нибудь на ланч. Пока я собирался с мыслями, прикидывая, что ответить, ее и след простыл.

09.30. На работе

Вот блин, мать твою! Пошло оно все на хрен и в жопу. Только что принесли внутреннюю почту, и в моей ячейке оказалось три открытки. Это очень паршиво. Имея многолетний опыт работы в разнополом коллективе и прекрасно зная, какое мнение обо мне сложилось у женской части этого коллектива, я на 99,9% уверен, что все три открытки — просто приколы, если не какой-нибудь жестокий розыгрыш. Кроме того, ясное дело, те ублюдки, которые их послали, сейчас внимательно наблюдают, как я отреагирую. Учитывая все это, самым логичным было бы сохранить собственное достоинство и отправить все три послания прямым ходом в мусорную корзину. Но надежда умирает последней, и пока есть хоть какой-то призрачный шанс, что это действительно поздравления, я не могу позволить себе упустить этот шанс и собственноручно вышвырнуть эти валентинки. Впрочем, учитывая, что за все годы работы в нашей конторе я не получил ни одного настоящего поздравления с каким бы то ни было праздником, а уж тем более с Днем святого Валентина, шансы на удачу в этом году явно приближаются к нулю.

Несмотря на все строгие предупреждения Джулии, почта, по всей видимости, просто захлебывается в открытках. Бегло оглядев отдел, я заметил на столе у каждой женщины некоторое количество валентинок. Самой популярной в этом году оказалась Сара; впрочем, учитывая, что за прошедшие двенадцать месяцев сиськи у нее стали еще больше и соблазнительнее, удивляться тут нечему. Небольшая пачечка открыток оказалась даже на столе у Сью, что не может не вызывать у меня некоторого умиления. Похоже, что не только в моей башке появляются кое-какие грязные мыслишки по ее поводу.

10.00. На работе

Позвонила Лиз и спросила, получил ли я уже ее открытку. То, что я переспросил, какая из них ее, было воспринято как шутка, судя по раздавшемуся на другом конце провода смеху. Пришлось объяснять, чем обычно оборачивается для меня праздничная почта. Лиз опять рассмеялась и сказала, что ее валентинка в желтом конверте.

Вскрыв его и водрузив открытку на край стола как некий боевой трофей, я уже занес было руку над оставшимися в стопке входящих документов двумя белыми конвертами, но затем решил отложить это сомнительное удовольствие. Ничего, пусть тот, кто отправил мне их, помучается подольше.

Теперь меня гложет чувство вины за то, что я не поздравил Лиз. Хотя, с другой стороны, учитывая, как ясно она дала мне понять, что ни в коей мере не желает становиться предметом моих ухаживаний или вожделений, с чего бы мне ее поздравлять? Вот только непонятно, зачем в таком случае она сама меня поздравляет с Днем всех влюбленных. Господи, ну почему женщины никогда не могут сделать что-нибудь просто и понятно?

10.35. На работе

Ну что ж, по крайней мере стало ясно, какого хрена Майк в последнее время здесь ошивается. Только что Джулия вызвала меня к себе в кабинет и тепло (как ей, видимо, показалось) поблагодарила за то, что я поздравил ее с Днем святого Валентина. Что я пережил в эти минуты, описывать, наверное, не надо. Это был один из самых печальных эпизодов во всей моей беспросветной жизни.

Черт его знает, что она ожидала от меня услышать, но в ответ я начал что-то мямлить, и единственное, что смог выдавить из себя, это какую-то фигню вроде «да вот такой уж я» и «поскольку она у нас недавно, я не хотел, чтобы она чувствовала себя в стороне». Немного придя в себя и собравшись с мыслями, я решил сменить тему разговора и словно невзначай спросил про ее новую квартиру. После вполне ожидаемых жалоб на волокиту с оформлением документов и дороговизну косметического ремонта она просто огорошила меня предложением «как-нибудь вечерком заглянуть к ней».

Было бы, конечно, интересно посмотреть, как она оформила мрачный чулан, в котором измывается над попавшими в ее лапы мужчинами, но это как раз то самое любопытство, которое до добра не доводит. Уж лучше я останусь в неведении.

С Майком все ясно. Увижу — убью.

11.40. На работе

Бог все-таки существует. Человек, которого я подозревал в большей части гнусных розыгрышей, совершенных против меня, наконец-то получил по заслугам. Только что позвонил Майк и сообщил, что Кев рвет и мечет, поскольку к нему только что явилось страшилище из отдела кадров и сообщило, что оно с благодарностью принимает приглашение на свидание в пятницу вечером после работы. Ясное дело, кто-то все это подстроил по случаю Дня святого Валентина, и Кев думает, что этот кто-то — я.

Мне было бы лестно получить лавры триумфатора, но не годится присваивать авторство чужой шутки. И потом, я еще не вскрыл два конверта у себя на столе, а потому не знаю, что уготовано мне самому. Тем не менее хотелось бы знать, кто так удачно прикололся над Кевом, — просто чтобы пожать руку этому человеку.

Воспользовавшись тем, что Майк сам позвонил мне, я поблагодарил его за изящный прикол с валентинкой для Джулии от моего имени. Само собой, он стал все отрицать, а когда я пригрозил, что сам начну распускать слухи — он, мол, не просто так ошивается в нашем отделе, а пытается охмурить ее, — он и вовсе стал нести какую-то ахинею о том, что она все время расспрашивает его обо мне, о том, что я делаю после работы, какие у меня интересы и увлечения. Скользкий он, сука, как змея. Сумел-таки вывернуться.

12.35. На работе

Ко мне только что подошла Сью и, явно несколько волнуясь, поблагодарила за поздравление. Кроме того, она сказала, что ей очень лестно мое внимание, но она считает, что нам не стоит устраивать свидание и вообще предпринимать что-то в направлении развития наших отношений. Дело, конечно, не в разнице возраста, а в том, что мы вместе работаем в одном отделе. Это могло бы принести ненужные осложнения, как подсказывает весь ее опыт.

Не знаю даже, смеяться мне или плакать. По крайней мере, благодаря тому козлу, который отправил ей валентинку от моего имени, все прояснилось, и мне самому не придется мучиться, пытаясь выяснить, не желает ли она установить какие-либо внерабочие отношения между нами.

14.45. На работе

Замечательно пообедали вместе с Лиз, причем мне даже не пришлось рассказывать ей ни о Сью ни о Джулии, — она все уже знала. Интересно в нашей долбаной фирме можно хоть что-нибудь сохранить в секрете?

Куда важнее и содержательнее оказалась другая часть разговора. Оказывается, когда Фиона звонила Лиз в воскресенье утром, она по какой-то причине упустила некоторые важные детали, которые мне пришлось восполнять в срочном порядке. В первую очередь я имею в виду такую мелочь как оплаченный мною счет. Посмотрим, что из этого выйдет. Может быть, я дождусь личных извинений, хотя куда лучше было бы получить чек на те самые 53,72 фунта и новую рубашку.

21.30. Дома

Я в своем репертуаре. Я имею в виду свое умение вляпаться в такое дерьмо, отмываться от которого придется неделями, а то и месяцами.

Сам не знаю, как все это вышло. Вот только что я спокойно вышел с работы — а в следующую минуту уже стою в баре вместе со Сью, заказывая «Будвайзер» и белое вино. К концу рабочего дня до Сью докатилась история насчет Кева и страшилища из отдела кадров: пораскинув мозгами, она сообразила, что к чему, и стала извиняться за то, что всерьез восприняла посланную от моего имени открытку. В общем, мы болтали самым милым и невинным образом: клянусь, что за все это время у меня в башке не промелькнуло ни одной похабной мысли по ее поводу.

А потом вдруг все рухнуло. Все как всегда. Произошло это стремительно и в самый неподходящий момент. Мы решили перебраться от стойки за столик, и, когда садились, Сью опрокинула свой бокал с вином мне на колени. Только я собрался было вскочить и если не выругаться, то по крайней мере как-то отреагировать на случившееся, как вдруг дверь открывается и в бар заваливается мудила Барри (тот козел, который болеет за «Челси»), а с ним еще несколько парней из отдела маркетинга. Само собой, они сразу же замечают нас и, судя по выражению удовольствия на их мордах, делают совершенно бесспорные для их ублюдочных мозгов выводы. Что делаю я? Да ничего. Абсолютно ничего. Я инстинктивно врастаю задницей в стул, так как понимаю, что стоит мне подняться и предстать перед ними с мокрым пятном на штанах, как они смело смогут сказать, что их жизнь удалась. А моя превратится в кошмар.

Но, увы, Сью, не обладая обширными сведениями относительно ублюдочного сознания среднего мужика, работающего у нас в конторе, поступает так, как ей подсказывает ее женская сущность: она лезет к себе в сумочку, выуживает оттуда упаковку бумажных носовых платков и начинает поспешно вытирать «интересное» место. В других обстоятельствах я был бы не то что рад, а просто счастлив испытать такое, но в тот момент, сидя в полупустом баре под пристальными взглядами ребят, каждый из которых имеет на меня зуб, меньше всего на свете я хотел именно такого развития событий. Даже у меня самого, несмотря на охватившее меня паническое состояние, моментально родилось штуки четыре приколов на эту тему. Что уж говорить о парнях, наблюдавших за этим со стороны.

В довершение всего, Сью, закончив наконец извиняться и тереть мои штаны, заказала себе еще бокальчик, наскоро осушила его и милейшим образом откланялась. А я, значит, остался сидеть там в качестве козла отпущения для Барри и его компании, вволю поупражнявшихся на мне в своем ублюдочном остроумии. Нет, все-таки Барри редкостный мудак. Да и друзья у него соответствующие. Ну а придя домой, я, разумеется, обнаружил (сюрприз! сюрприз!) полное отсутствие каких бы то ни было валентинок на коврике перед входной дверью.

Вторник, 15 февраля

08.45. На работе

Специально пришел пораньше, чтобы опередить новости о моем вчерашнем позоре.

Воспользовался тем, что в офисе еще никого не было, и спокойно вскрыл два оставшихся со вчерашнего дня конверта с валентинками. Одна из них оказалась от Шона, который не только исписал весь разворот идиотскими и абсолютно неостроумными шуточками, но и не постеснялся подписаться; во втором конверте обнаружилась открыточка с сердечком и с выведенным маркером на обороте большим вопросительным знаком. Эту хрень мог прислать кто угодно. Мужчина или женщина. Честно говоря, мне даже неинтересно выяснять, кто именно удосужился пошутить так «оригинально». Ненавижу Валентинов день. Мне забот хватает и без этого праздничка.

09.10. На работе

Только что позвонила Лиз и самым язвительным тоном объявила, что я ублюдок. До нее, видите ли, дошли слухи, что вчера вечером меня видели в городе с другой женщиной. Так что в обеденный перерыв мне предстоит давать объяснения по этому поводу, как нашкодившему мужу перед женой.

Только этого мне и не хватало. Надо мной, значит, теперь и бабы будут прикалываться.

09.35. На работе

Появилась Сью и, как только вошла в офис, сразу предложила сдать мои вчерашние брюки в химчистку за ее счет. Судя по всему, она ожидала, что в ответ я буду весело смеяться.

10.10. На работе

В нашей электронной почте опять появился адрес billy@isapеrvеrt.com. Замечательно.

10.30. На работе

Получил груду «мыла» от ребят, поздравляющих меня с удачным выбором подруги и требующих отчета в том, как я провел нынешнюю ночь. Какие же они все-таки мудаки — все до единого.

14.10. На работе

Идти в паб мне что-то не хотелось, поэтому провел обеденный перерыв с Лиз. Рассказал ей о том, что случилось вчера, и рассмешил ее при этом до слез. Остальную часть перерыва мы просто болтали о всякой ерунде. Сначала мы рассказали друг другу, в каком возрасте и почему каждый из нас ушел от родителей и стал жить один, потом немного поговорили о том, какая музыка кому из нас больше всего нравится, потом вдруг откуда-то возник вопрос: кого каждый из нас с удовольствием убил бы, если бы ему за это ничего не было. В общем, полная белиберда, но веселая. По крайней мере, настроение у меня чуть-чуть улучшилось, а именно это мне и требовалось больше всего.

22.30. Дома

Устал сегодня сильнее обычного. Почему — сам не знаю. Вроде бы ничего особенного не делал. Может быть, сказываются нервы, потрепанные за последние дни. Если разобраться, то перепсиховал я за это время немало.

Понимаю, что глупо в этом признаваться, но я все время прокручиваю в памяти свое вчерашнее возвращение домой: вот я подхожу к двери и уже заранее знаю, что на коврике перед нею нет ни хрена. Ни единой валентинки. Такая тоска берет, что даже выть хочется. Вроде бы мелочь, но в этой мелочи отражается то, как сложилась на данный момент моя жизнь.

Среда, 16 февраля

09.40. На работе

Ночь провел просто ужасно. Долго не мог уснуть и наконец, отчаявшись, пошел отмокать в ванную.

Сколько ни пытаюсь отвлечься, мысли все возвращаются к одному и тому же: как же дерьмово проходит моя жизнь и что в ней за последнее время изменилось. Дело в том, что, прочитав перед Новым годом свой дневник, я вознамерился изменить жизнь к лучшему. Но если она и пошла несколько по-другому, то явно не в сторону улучшения. Посмотрим, что у меня там в сухом остатке. Начиная с новогодних праздников. У меня было одно свидание вслепую, о котором лучше и не вспоминать; один раз я получил отлуп от женщины, которая мне почти что в матери годится (причем я не давал ей ни малейшего повода для этого); в итоге на личном фронте мне пришлось ограничиться покупкой порножурнала для геронтофилов и походами в супермаркет с целью поглазеть на баб и с тайной надеждой с кем-нибудь познакомиться. По-моему, от одного этого уже можно удавиться. Но, как будто всего этого еще недостаточно, я за это время два раза получил по морде, один раз чуть не был отравлен псевдовином да еще оказался вынужден платить чужой счет. Повышение по службе не состоялось. Опять. И помимо всего прочего, я наконец осмелился признаться себе в том, что эти козлы — мои друзья-приятели, если их, конечно, можно так назвать, — тратят большую часть своего времени на то, чтобы довести меня до ручки. А ведь с начала 2000-го года прошло всего только полтора месяца! И хрен его знает, что еще приготовила мне судьба.

Единственная удача за все это время — знакомство с Лиз. То есть мы и раньше были знакомы, но подружились совсем недавно. Господи, да если бы не она, мне и словом бы обмолвиться было не с кем. Не знаю, как бы я выдержал все, что на меня сваливается.

11.10. На работе

Твою мать, что же мне делать-то? У Джулии видно, совсем крыша поехала. Она все время спрашивает меня, куда можно сходить посидеть в Уотфорде и как я провожу время после работы. К тому же у нее появилась идиотская, достающая меня привычка во время разговора накручивать прядки волос на палец.

Вот чертова баба. Неужели она не въезжает что мне не до нее. Кризис у меня.

12.00. На работе

Елки-палки, меня только что осенило: может Майк вовсе и не врал в тот раз, когда говорил, что Джулия расспрашивала его обо мне и о моих интересах. Сопоставив это с нашим с ней последним разговором, я, наверное, должен сделать такой вывод: она намекает, что я могу ее куда-нибудь пригласить.

Вот мать твою, и как же мне теперь выкручиваться? Спрашивать Майка я не могу: это означало бы признать, что начальница мне небезразлична, а такое признание неизбежно поставит меня под ураганный обстрел со стороны ребят. К ней самой соваться тем более рискованно: трудно даже представить, что будет, если я ошибаюсь или в очередной раз являюсь мишенью для какого-то прикола.

15.00. На работе

Понятия не имею, что за херня со мной происходит, но во время обеденного перерыва я просто места себе не находил — так мне хотелось с кем-нибудь поговорить по душам. Лиз, к сожалению, оказалась занята, и мне пришлось довольствоваться прогулкой по Черинг Кросс Роуд в одиночестве. Не помогло.

Единственный вывод, к которому я пришел за это время. — у меня ни под каким соусом не хватит духу пригласить куда-нибудь Джулию. И дело не только в том, что я не уверен в ее положительном ответе, а еще и в том, что она мой босс. И если честно, я ее страшно боюсь.

22.00. Дома

Ну ладно, наконец произошло что-то хорошее — впервые за все последние дни. Как и почему это получилось? Вот стою я себе в овощном отделе и без всяких задних мыслей спрашиваю какую-то крашенную в рыжий цвет штучку, как, мол, лучше всего готовить спаржу. Момент смены темы как-то выпал из памяти, и вот я уже задаю вопрос, не хочет ли она выпить кофейку где-нибудь поблизости. Невероятно, но она соглашается. Пробежавшись по основным отделам, мы затарились продуктами, а потом зашли в кафе при супермаркете и заказали по чашке капуччино. Зовут ее Мишель, хотя ей больше нравится «Митч», работает она администратором в магазине женской одежды в одном из больших пассажей. Но это все ерунда, главное другое: она попросила у меня телефон и даже обещала позвонить.

Месяц-другой назад я о таком даже и мечтать не мог. Ну ни хрена ж себе: только что познакомился с девчонкой и уже небрежно даю ей свой телефон, делая вид, что, так уж и быть, я не против, если она мне позвонит. Может, все не так и плохо в этом мире?

Четверг, 17 февраля

14.40. На работе

На обед ходил вместе с Лиз и в конце концов набрался смелости и рассказал ей о своих «эротических экскурсиях» по средам в «Сэйнсбери», и о том, что произошло вчера вечером. Поразительно: Лиз не только не стала прикалываться надо мной по этому поводу, но призналась, что и сама занимается тем же самым, только она в надежде на «случайное знакомство» предпочитает посещать ближайшую прачечную-автомат, где есть не только свой кафетерий, но еще и большие уютные кресла, чтобы удобно было ожидать, пока белье стирается. До сих пор мне такое даже в голову не приходило, но, несмотря на то что я недавно выложил 350 фунтов за новую стиральную машину «Хотпойнт», меня так и подмывает попробовать сменить охотничьи угодья. Для начала можно будет напроситься в попутчики к Лиз; пусть покажет мне, как там все работает и где лучшая точка для засады. Заодно, если повезет, удастся подсмотреть, какое у нее бельишко.

Несмотря на то что в основном мои мысли заняты вчерашним знакомством, у меня из головы не выходит и признание Лиз. Мне даже как-то не по себе от мысли, что такая шикарная и сексуальная женщина, как Лиз, оказывается, тоже вынуждена высматривать себе какого-нибудь более-менее подходящего мужика где-то в прачечной. А я-то думал, что она только и выбирает среди поклонников, которые вешаются на нее со всех сторон. Что ж такое, твою мать, творится в наше время?

Пятница, 18 февраля

10.50. На работе

Позвонил Шон и поинтересовался, не собираюсь ли я на завтрашний выездной матч. Вздохнув, я сказал ему то же самое, что всегда говорю по пятницам перед каждой выездной игрой нашей команды: отвали на хрен. Так происходит постоянно, с тех пор как я перестал ездить с нашими уже с позапрошлого сезона, и, по-моему, пора уже перестать относиться ко мне как к мудаку, обламывающему своих близких друзей и не желающему поддержать любимую команду на чужом поле. По крайней мере, могли бы принять в расчет другие мои заслуги: за последние семь лет я не пропустил ни одной домашней игры и, между прочим, уже пять сезонов покупаю абонемент. Все это меня на самом деле достало — я имею в виду своих приятелей.

14.15. На работе

Все-таки хорошо, что в обед я заглянул с ребятами в паб. Не то чтобы мне очень хотелось выпить или пообщаться с ними, но, как бы то ни было, время я потратил не зря. Всегда приятно посмотреть, как прикалываются и издеваются не над тобой, а над кем-то из твоих знакомых.

Не успели мы опрокинуть по кружке пива, как Шон внезапно заявил: до него дошел слух, будто Кева видели вчера в городе в компании страшилища из отдела кадров. Несмотря на все жалкие попытки оправдаться, мы пришли к общему мнению: Кев лично отправил ей поздравление с Днем всех влюбленных, а потом пытался повесить это на кого-нибудь из нас, чтобы мы не дознались, что он первым подкатил к ней. В общем, худо-бедно выкрутиться ему удалось, но по большому счету конспиратор из него хреновый. Он поступил совершенно правильно, не став отрицать сам факт свидания. Больше того, он даже попытался перейти в наступление, гордо заявив, что воспользовался ситуацией по полной программе, потому что все равно деваться ему было некуда, а ей, по его словам, «просто приспичило». Впрочем, похоже, он немного переиграл, потому что отдельные его комментарии были, пожалуй, излишне похабны. Повеяло от них чем-то нездоровым.

Вскоре разговор перешел на тему липовых валентинок. По-видимому, от неизвестного шутника пострадал не я один. Впрочем, Майку и Шону пришлось еще веселее, так как женщины, получившие открытки от их имени, в ответ послали обоих на хрен, причем прилюдно.

Во время всего разговора я старался не увлекаться, не поддаваться эмоциям и вести свою игру, отпуская многозначительные реплики и задавая наводящие вопросы. Разведчик из меня, видимо, получился бы никудышный. Толком я ничего не выяснил. Кто послал мне анонимную валентинку, осталось загадкой. В общем-то, и черт бы с ней, но, наученный горьким опытом, я не могу расслабиться и все жду продолжения. Неужели этот таинственный шутник остановится на полпути?

21.50. Дома

После работы заглянул в ближайший бар вместе с Лиз. Посидели мы совсем недолго, потому что вечером она договорилась встретиться со своими старыми друзьями. Мне, конечно, польстило ее предложение присоединиться к их компании, но, несмотря на искушение, я взял себя в руки и отказался, сославшись на то, что это будет слишком хлопотно. Как-никак, мне пришлось бы ехать домой в Уотфорд, чтобы переодеться, а потом пилить обратно в Лондон. Тогда Лиз взяла с меня обещание записать за ней следующую пятницу и при этом пояснила, что я могу не заморачиваться по поводу машины и расписания поездов, а если мы где-то засидимся, то просто остаться у нее ночевать.

Сижу я сейчас и думаю: нет, это, конечно, замечательно, что она предложила познакомиться с ее друзьями и провести время вместе, но не выйдет ли мне все это боком? Я имею в виду вот что: предположим, кто-нибудь из ее дружков уговорит ее на, скажем так, продолжение свидания. Возражать или как-то противиться этому у меня нет никакого права. Интересно, как я буду себя чувствовать, пытаясь заснуть у нее в квартире, если она за стенкой будет развлекаться по полной программе? По-моему, совершенно идиотская ситуация. Ну ладно, посмотрим, как все обернется. В конце концов, я смогу тогда рассудить ребят, поставивших бабки в пари на то, кричит она при оргазме или стонет.

22.45. Дома

Не знаю, что это на меня нашло, но вдруг напал жуткий депресняк. Ну вот опять: пятница, вечер, а я сижу дома один-одинешенек. Причем в который уже раз. Наверное, надо было все-таки приподнять задницу и поехать вместе с Лиз. Впрочем, уже сам факт, что я этого не сделал, говорит о многом.

Суббота, 19 февраля

14.20. Дома

С утра навестил Лу. Обычно Джо и Кейти запросто вытаскивают меня из любой депрессии, а тут все пошло как-то наперекосяк, и я почувствовал себя еще хуже, чем обычно. И виновата в этом как раз Кейти. Она уселась ко мне на колени и поведала: их учительница рассказывала, что этот год какой-то не такой, как остальные, — «лесокостный», что ли. В такой год, 29-го февраля, женщины могут сами предлагать мужчинам, чтобы те женились на них. Вслед за этим она сообщила, что собирается сделать мне предложение, тактично уточнив, что поступит так только в том случае, если этого не сделает кто-нибудь еще. По ее словам, мне давно нужна жена, чтобы присматривать за мной и заботиться обо мне. Что я мог на это сказать? Конечно, я обещал принять ее предложение и высказал надежду, что она не передумает, и заявил, что о такой шикарной жене можно только мечтать.

На самом же деле в тот момент я чуть было не разревелся. Ну что ты будешь делать? Не зря ведь говорят, что устами младенца…

21.10. Дома

Проведя вторую половину дня в оплакивании своей неудавшейся жизни, я вдруг понял, что, несмотря на весь свой новогодний оптимизм, я с каждым днем все глубже увязаю в повседневной рутине. Ничего не меняется, а если и меняется, то к худшему. В общем, я пришел к выводу, что мне нужно как следует встряхнуться. Решено: надо на время бросить все и рвануть к маме в Нью-Йорк. Завтра же. Я не виделся с ней почти два года, и поездка не может не пойти мне на пользу. Хорошо, что я хотя бы вполуха слушал все, что Джулия в течение этой недели плела мне про свою новую квартиру. Наскоро набросав объяснительную записку, что, мол, серьезный семейный кризис требует моего присутствия и потому мне необходим двухнедельный отпуск, я быстренько сел в машину и поехал к ее дому, намереваясь бросить записку в ее почтовый ящик или сунуть в почтовую прорезь в двери. По-своему я даже был доволен тем, как составил послание: чистой правдой это не было, но и ложью назвать тоже было нельзя.

А потом случилось вот что: просовываю я свое послание в дверь, а она возьми да и откройся. Я был немало удивлен, увидев Джулию, всю перемазанную краской, в рваных джинсах и старой футболке. Несмотря на субботний вечер, она занималась отделкой своей гостиной. В первый момент ей явно было неловко оттого, что я застал ее в таком виде. Но по мне, так она выглядела очень даже мило. Прочитав записку, она сказала, чтобы я не беспокоился, что она ничего не имеет против, и предложила зайти. Мы выпили по чашке кофе, и я поспешил откланяться.

Придя домой, я позвонил Лиз на мобильник, рассказал о своих планах и попытался в двух словах объяснить, какого черта меня ни с того ни с сего вдруг понесло на другой конец света. Потрясающе, какая она все-таки отзывчивая и заботливая девчонка. Не знаю, где она в тот момент находилась, но, выслушав меня, она тотчас же предложила приехать ко мне, если мне действительно одиноко или плохо. Я отклонил ее предложение, сославшись на то, что самолет у меня в полшестого утра, а приехать в аэропорт мне нужно заранее, поскольку билет я не заказывал. На самом же деле причина была, разумеется, совершенно в другом: я просто не хочу, чтобы она видела меня в таком подавленном состоянии. Так что лучше подождем, пока я снова приду в форму.

Взяв с меня обещание привезти ей что-нибудь миленькое, она ласково и даже чуть ли не со слезами попрощалась и отключилась. Ну вот, а мне теперь еще хреновее, чем раньше.

Глава 4 Март

Воскресенье, 5 марта

17.25. Дома

Ну, вот я и вернулся. И честно говоря, я этому очень рад. Нет, поездка явно пошла мне на пользу. В Нью-Йорке мне было очень классно, но просто пришло время и я почувствовал, что готов к возвращению. А кроме того, я себя ощущаю совершенно другим человеком. Дело в том, что за время пребывания в Нью-Йорке я сумел выяснить, в чем причина всех моих трудностей и проблем. Ответ, кстати, оказался очень простым: главная причина всего этого — я сам.

Прийти к этому выводу мне помогла книга, но не просто книга, а один из тех типично американских учебников из серии «Помоги себе сам», которые я всегда раньше считал полной макулатурой. Скажи мне кто-нибудь пару недель назад, что я воспользуюсь чем-то подобным как руководством к действию, и я поднял бы этого человека на смех. А тут, зайдя в обычную американскую аптеку, я наткнулся на эту брошюрку и просто ради любопытства купил. Называется этот шедевр «Тот самый кто-то». Чувак, который его написал, — просто гений.

Главная мысль этой книжки состоит в том, что человек может изменить свою жизнь лишь в том случае, если он действительно этого хочет. Как только ты это понимаешь, тебе остается согласиться со следующим тезисом: перемены могут быть серьезными, если ты меняешь себя целиком, а не по частям. Не менее важно и другое: ничего к лучшему ты изменить не сможешь, пока не полюбишь сам себя. Это верно — если уж ты сам себя не любишь и не ценишь, с какой стати ожидать этого от других?

Я читал страницу за страницей и чем дальше, тем больше убеждался, что написано это не просто для меня, а прямо с меня, как с модели. Я-то полагал, что, начиная с Нового года, пытаюсь изменить свою жизнь, но на самом-то деле это были всего лишь полумеры. Практически ведь я ничего и не сделал, если не считать сил, затраченных на то, чтобы просто не впадать в уныние. Впрочем, и в этом я не добился особых успехов. А что касается того, чтобы изменить свое отношение к миру, свое в нем положение, так об этом и речи не было. Сколько времени прошло, а я по-прежнему оставался все тем же запущенным, разжиревшим и абсолютно непривлекательным мужиком, в которого усиленно превращал себя все последние десять лет. Очень кстати пришелся и мамин комментарий по поводу моей, скажем так, далеко не идеальной фигуры. Как-то раз за ужином она словно невзначай поинтересовалась, не попадалась ли мне в последнее время реклама какой-нибудь хорошей клиники пластической хирургии, где у меня могли бы отсосать жир с пуза.

В общем, из Нью-Йорка я вернулся, совершенно изменив свои взгляды не только на жизнь, но и на самого Билли Эллиса. Я сделал себе новую стрижку, сел на строгую диету и обновил гардероб, приперев из Нью-Йорка груду шмоток от Томми Хилфайгера, «Лакост» и Хелли Хансен. Но самое главное — я вернулся полным оптимизма. Я действительно хочу изменить свою жизнь, и если судьба отбросит меня на шаг назад, я, сжав зубы, сделаю в ответ два шага вперед; я буду стараться извлечь что-то положительное из любого негатива. Решено: с этого дня так тому и быть.

19.55. Дома

Закончил разбирать багаж и проверил автоответчик. Три звонка — и это за две недели. Как обычно, спрос на меня невысок. Первые два сообщения оставили ребята, не дождавшиеся меня на футболе в тот день, когда я улетел. Само собой, сообщения не отличались краткостью и изобиловали самыми крутыми ругательствами по поводу того, что я опять, понимаешь ли, кинул родную команду. Последнее сообщение было от Лиз. Она просила меня перезвонить, как только я вернусь.

22.10. Дома

Целый час провисел на телефоне, болтая с Лиз. Я рассказал ей про Нью-Йорк, а она изложила мне новости с работы. По большому счету там, конечно, ничего не изменилось, но следует признать, что и мой неожиданный отъезд не прошел незамеченным.

Пока что решил ничего не говорить о том, насколько я изменился внутренне. Оставим это до какой-нибудь личной встречи вечерком.

Понедельник, 6 марта

09.45. На работе

Первый день моей новой жизни. В электричке опять ехал в одном вагоне с той рыженькой. Воспринял это как добрый знак. Между прочим, сегодня я пару раз ловил на себе ее заинтересованный взгляд. Фиг его знает, может, ей меня по-своему не хватало. Кто еще будет так пялиться на нее ни свет ни заря по пути на работу.

Придя в офис, обнаружил у себя на столе груду бумаг и записку от Джулии с распоряжением зайти к ней, как только я появлюсь на работе. Мне кажется, она слишком всерьез восприняла мои слова насчет семейного кризиса и боится, что я вернулся из Нью-Йорка совсем затраханным и со съехавшей крышей.

Надеюсь все же, что за время разговора сумел убедить ее в обратном. По крайней мере, внешне она совсем успокоилась и даже сделала комплимент по поводу моего нового костюма. Блин, учитывая, сколько он стоит, еще не хватало, чтобы она оставила его без внимания.

12.20. На работе

Все утро разрывался между срочной работой и бесконечными звонками ребят. Само собой, ничто на свете не заставит их признаться в том, что под масками жлобов и циников, которые они нацепили на морды, у них сохранились остатки человеческих чувств и сострадания к ближнему. Тем не менее было что-то в их голосах такое, что позволило предположить какую-то долю искреннего и даже бескорыстного интереса к моей персоне. Не скрою, было приятно. Шон даже сподобился сделать за меня ставку на результат пропущенной игры. Такая забота, конечно, меня растрогала, хотя мы, как всегда, пролетели, и теперь мне придется отдавать ему деньги, считай, вообще ни за что. Ну да ладно, это мы как-нибудь переживем. Хорошо еще, что все это время «Уотфорд» играл только на выезде, так что мой рекорд посещения домашних матчей остается непобитым.

14.30. На работе

Обеденный перерыв провел с Лиз. Оказывается, я даже не представлял, насколько соскучился по ней. Впрочем, судя по горячим объятиям, в которые она меня заключила при встрече, можно сделать вывод, что и ей меня слегка не хватало.

Вручив ей привезенный из Штатов флакон «Шанель № 5», я сказал, что надеюсь пригласить ее куда-нибудь вечером, чтобы мы могли посидеть и поболтать уже спокойно, не торопясь. Я ведь решил поделиться с ней всем: своими страхами, надеждами, планами на будущее, ну и всем прочим. Мне кажется, так будет лучше, потому что, как бы я ни хотел двигаться вперед шаг за шагом, но прекрасно понимаю: в одиночку это может мне оказаться не под силу. А если есть хоть один человек, который может мне помочь, так это только Лиз и никто другой.

22.35. Дома

После работы загллнул к Лу и Рею, чтобы передать привет от мамы и рассказать, как она там. Вручил ребятишкам непременные подарки и, как всегда, попался в расставленную западню: опять пообещал сводить их в воскресенье в бассейн. Ума не приложу, как им это удается, но я каждый раз вляпываюсь в это дело, причем соображаю, что случилось, когда менять что-либо уже поздно.

23.10. Дома

Ну вот и закончился первый день оставшейся части моей жизни. И если не считать того, что я подыхаю с голоду, прошел он в общем-то весьма неплохо.

Вторник, 7 марта

09.10. На работе

На подходе к конторе столкнулся со Сью. Она сказала, что ей нравится моя новая стрижка. Я тотчас же сделал ответный комплимент, заявив, что она, как всегда, выглядит просто потрясающе. Получилось, может, не совсем естественно, немного картинно, но, судя по улыбке на лице Сью, она осталась довольна.

10.05. На работе

Только что позвонил Майк и спросил, дошел ли уже до меня слух, что Кев вроде бы по-прежнему встречается со страшилищем из отдела кадров. Я ответил, что пока не в курсе, но если это так и Кев при этом доволен, то ему и карты в руки, а я только могу порадоваться за него. Что-то мне подсказывает, что на другом конце провода от меня ожидали несколько иной реакции.

11.40. На работе

По-моему, назревает что-то занятное. При этом я оказываюсь не в стороне от событий. В общем, только что позвонила Лиз и сообщила, что ей нужен кто-то, с кем она могла бы пойти на вечеринку в пятницу после работы, и этот кто-то, по ее словам, именно я. Хрен его знает, куда она меня тащит, но если учесть, как редко я бываю на вечеринках (в основном потому, что меня никто не зовет), это даже и не важно.

16.10. На работе

Выяснил кое-какие подробности, касающиеся той самой предполагаемой вечеринки. Ни хрена ж себе! Оказывается, это настоящий званый вечер, который организуют родители Лиз у себя дома. Более того, она сказала, что если мы задержимся, то я без проблем могу остаться там переночевать.

Тем не менее, на тот случай, если мне в башку придет какая-нибудь ненужная мыслишка, Лиз четко дала понять, что презервативы с собой тащить нет необходимости, потому что они мне не потребуются ни в коем разе. Честно говоря, даже не знаю, как реагировать на такое заявление. Как женщина она меня просто-напросто в очередной раз отшила, так что радоваться нечему. С другой стороны — как друг помогла разобраться в неловкой ситуации. И за это ей большое спасибо.

21.45. Дома

По-моему, удачный получился денек, я успел порадовать Сью, опустить Майка и получить приглашение на светское мероприятие. Отлично. Вот только жрать хочется — сил нет.

Среда, 8 марта

09.50. На работе

Нет, за время моего отсутствия с ребятами явно что-то случилось. Сейчас позвонил Кев и спросил, знаю ли я, что Шон, человек, который как-то раз за один присест съел семь биг-маков только потому, что я поставил 20 пенсов на то, что такое количество жрачки ему не осилить, оказывается, стал вегетарианцем. «Ни хрена себе!» — сказал я в ответ, понимая, что Кев полностью разделяет такую оценку случившегося. Как человек, который ест только то, что когда-то бегало, прыгало, плавало или летало, имело морду и хвост и издавало некие звуки, я готов посвятить определенную часть моего свободного времени тому, чтобы растолковать Шонy глубокую ошибочность принятого им решения. Не думаю, что это будет очень трудно. Старые привычки — дело серьезное, и отказываться от них довольно тяжело. Кроме того, я еще не забыл, как издевался надо мной в «Сэйнсбери» этот мудак-вегетарианец. Если мне удастся отвоевать Шона, это будет моей маленькой личной местью клану травоядных.

Воспользовавшись тем, что Кев сам позвонил мне, я поинтересовался, как продвигаются у него дела со страшилищем из отдела кадров. Дела, похоже, закрутились очень серьезные, потому что, не успел я задать вопрос, как Кев тут же заткнул мне пасть, вежливо, но строго попросив в будущем называть ее по имени, а не пользоваться дурацкими кличками. Зовут ее, значит, Софи. Что ж, придется привыкать.

15.20. На работе

Остался без ланча из-за затянувшегося разговора с Джулией. Хрен с ним, с ланчем, здоровее буду. Но после этого разговора у меня сложилось впечатление, что я явно чего-то недопонимаю. И самое интересное: разбираться, что к чему, мне совершенно не хочется. О чем я? Да о том, что эта стерва взяла себе за правило время от времени облизывать губки. В любой другой ситуации я бы расценил это как весьма привлекательную и сексуальную деталь, но учитывая, что она мой босс… В общем, чем больше она облизывалась, тем труднее мне было отвлечься от сжигающих меня голода и жажды.

Занятное дело: впервые за все это время я вдруг понял, что, вознамерившись похудеть, я, по всей видимости, вынужден буду ограничить себя не только в еде, но и в питье. Отказаться от «Будвайзера» — ни черта себе! Как-то раньше я об этом не подумал. Перестать жрать куриные крылышки — это еще куда ни шло, но пиво!

22.45. Дома

В «Сэйнсбери» наткнулся на Митч. Она стала извиняться, что не позвонила, поскольку, как выяснилось, потеряла мой телефон. Ладно-ладно, сделаем вид, что поверили. Когда я рассказал ей, что меня все равно не было дома, так как я ездил в Нью-Йорк, она радостно сообщила, что тоже была там примерно с полгода назад. В общем, мы отправились в кафетерий, чтобы обменяться впечатлениями.

Если не считать этой встречи, поход в супермаркет оказался на редкость безрезультатным.

Ни тебе девочек в футболках в обтяжку, ни тебе нормальной жратвы. Хорошо еще, что не забыл прикупить упаковочку соленых свиных шкурок для Шона. Перешлю ему их завтра с утра. Я помню, что это его любимая закуска к пиву (по крайней мере, так это было вплоть до последнего времени). Так что пусть у него слюнки потекут. Кроме того, это, пожалуй, единственный продукт, который доживет в моем холодильнике до утра. Даже сейчас, находясь на грани голодного обморока, я готов проблеваться при одной мысли о том, что можно каким-то образом относить к еде эти покрытые щетиной струпья.

Четверг, 9 марта

09.30. На работе

Опять встретился со Сью на подходе к офису и снова сообщил ей, что она потрясающе выглядит. То, что однажды она меня уже отшила, как-то стерлось из памяти, и у меня в башке мелькнула мысль, а не попробовать ли подкатить к ней еще раз. А что, если все-таки… Нет, я не то чтобы в расчете на долгие отношения, а просто было бы любопытно, как оно получится при таком раскладе.

09.40. На работе

Только что отправил Шону маленькую бандероль по внутренней почте. Запихал в пакет упаковку со шкурками и для полноты удовольствия приложил записку, что это, мол, подарок от Майка. Понимаю, что нехорошо прятаться за чужую спину, но не могу устоять. Пусть теперь разбираются.

14.20. На работе

Лиз по электронной почте напомнила мне, чтобы я завтра не забыл прихватить все нужные шмотки, потому что «мы поедем к моим» сразу же после работы. Она по-прежнему отказывается сообщать мне что-либо о том, где живут ее родители и что они за люди. В прежней ситуации я бы уже истерзал себя страхами и сомнениями, но сейчас меня разбирает только любопытство. Почему-то я абсолютно уверен, что Лиз не имеет ни малейшего желания как-то меня подставить, и если она что-то скрывает от меня, то, видимо, имеет на то свои причины, притом достаточно веские.

19.45. Дома

Пришел домой и обнаружил на автоответчике сообщение от Митч. Она всего-навсего интересовалась, не имею ли я чего-нибудь против, чтобы посидеть с ней где-нибудь как-нибудь на днях. Сделав круг почета по квартире, я заставил себя успокоиться, перезвонил ей и абсолютно безразличным голосом извинился за то, что не появился дома раньше. Одновременно дал понять, что звоню сразу, как только обнаружил ее сообщение. А затем я высказался в том смысле, что ничего не имею против ее предложения. Вот и все. Как, оказывается, это просто.

Твою мать, даже не верится. На понедельник у меня, оказывается, назначено настоящее свидание с настоящей девчонкой. Причем девчонка эта очень даже ничего. Похоже, больной действительно пошел на поправку.

Пятница, 10 марта

09.25. На работе

Мое появление в конторе с большой сумкой со шмотками вызвало у ребят живой и неподдельный интерес. Все стали сразу же бурно обсуждать, куда это я так намылился. Разумеется, споры были недолгими, и вскоре все пришли к выводу, что я собираюсь устроить Лиз веселенькие выходные, затрахав ее насмерть с пятницы до понедельника. Ну что ж, если им нравится так думать, я с радостью предоставлю им эту возможность. А что касается общего внимания к моей персоне, то оно мне очень даже приятно.

Перекинулся парой фраз с Шоном, спросил его кое о чем по работе и понял, что почту он, судя по всему, уже получил. Но о свиных шкурках он даже не заикнулся. Что-то здесь не так. Чует мое сердце — надо быть настороже.

11.10. На работе

Блин. Так замотался на этой неделе, что совсем забыл о завтрашнем матче. А теперь, черт побери, я представления не имею, когда вернусь от Лиз, а значит, не могу сказать наверняка, пойду на игру или нет. Господи, как вспомню момент, когда я сказал ребятам, что прекращаю мотаться с ними на выездные матчи, так меня аж пот прошибает. А если я не приду завтра, то мне уж точно мало не покажется.

11.15. На работе

Лиз, зараза, где-то на совещании. Оставил ей на автоответчике сообщение с просьбой перезвонить сразу же, как только она освободится. Потом подумал и на всякий случай продублировал сообщение по электронной почте.

12.35. На работе

Лиз до сих пор не звонила, а Майк только что поинтересовался, какие, мол, у меня планы на завтра. Этот урод явно что-то заподозрил. Про свиные шкурки он, кстати, тоже молчит. Это говорит о том, что события могли развиваться по двум сценариям. Либо Шон мог до сих пор не разобрать почту и не вскрыть мой пакетик (что представляется маловероятным); или же (и это куда более вероятно) он мог просто-напросто тотчас же сожрать эти чертовы шкурки. Если это так, то получается, что он не смог устоять перед первым же искушением, что обещает превратить его жизнь в кошмар по моей милости. А уж я постараюсь отыграться по полной.

14.20. На работе

Среди ребят словно ураган разнесся слух, что завтра меня может не оказаться на стадионе. Чтобы пресечь все кривотолки, я был вынужден приоткрыть завесу таинственности над своими планами на сегодняшний вечер и, главное, признаться в том, с кем именно связаны эти планы. Выпады в мой адрес тотчас же прекратились, потому что каждый из ребят в глубине души знает, что на моем месте поступил бы точно так же. Впрочем, я все же умолчал о том, что, несмотря на перспективу провести ночь в доме Лиз, вопрос о сексе даже не был включен в повестку дня. По правде говоря, пройти по тонкой грани между тем, что можно сказать ребятам, а чего им знать не следует, оказалось делом весьма нелегким. Не знаю, как бы выкручивался на моем месте тот же Кев.

14.25. На работе

Отправил Лиз очередную «емелю» с докладом, как меня пытали в обеденный перерыв. Соответственно, запросил более подробную информацию о том, что нам предстоит сегодня вечером. Футбольные дела, конечно, время от времени достают меня так, что выть хочется, но представить себе жизнь совсем без футбола у меня пока еще не получается. Стоит только подумать о том, что завтра я могу впервые за семь лет пропустить домашний матч «Уотфорда», как я уже готов послать куда подальше и Лиз, и ее таинственных родителей, и их долбаный званый вечер.

15.30. На работе

Лиз наконец-то позвонила и первым делом потребовала, чтобы я не вел себя как последний мудак. Она по-прежнему отказывается говорить, куда именно мы едем, но уверяет, что если уж мне так приспичит завтра вернуться к началу матча, то я совершенно спокойно успею. Что-то меня это не убеждает и уж никак не обнадеживает.

15.50. На работе

Только что заходил Майк — мрачнее тучи. Он молча швырнул мне на стол неоткрытый пакет со свиными шкурками. Я так думаю, что минут за пять до этого Шон торпедоносцем ворвался к нему в отдел и у всех на глазах запустил этот пакет прямо ему в физиономию, наверняка высказав по ходу дела все, что он думает об этих детсадовских шуточках. Я, разумеется, стал все отрицать и даже высказал осторожное предположение, что это дело рук Кена, но на самом деле мысленно я готов был пожать Шону руку за то, что он сумел преодолеть первое искушение. Задача оказалась серьезнее, чем я думал. Впрочем, завтра мы еще посмотрим, чья возьмет, когда на стадионе дойдет очередь до пирожков с мясом и хот-догов, которые мы закупаем обычно не по одной штуке на брата. Все это, ясное дело, при том условии, что я все-таки приеду на матч.

17.30. На работе

Ну что ж, выходные начинаются. Едва ли не впервые за долгие годы я отправлюсь прямо с работы не в паб с ребятами, а поеду с шикарной женщиной неизвестно куда отмечать неизвестно что. Спору нет, жизнь долго выливала на меня ушаты дерьма, но, похоже, она наконец сподобилась повернуться ко мне не задницей, а весьма симпатичным личиком. Как выяснилось, эта стерва жизнь, оказывается, умеет улыбаться.

Абонемент на стадион лежит у меня в сумке. Так, на всякий случай. А вдруг времени будет просто в обрез.

Воскресенье, 12 марта

19.25. Дома

Если я когда-нибудь соберусь писать автобиографию, в нее непременно войдут и займут там почетное место некоторые дни и события моей жизни. Мой первый настоящий поцелуй (в девять лет, с Клер Стайлз), мой первый сексуальный опыт (в тринадцать лет, с Клер Стайлз), день, когда я впервые по-настоящему потрахался (в семнадцать лет, с неизвестной женщиной), и моя первая машина («Пежо-306»). Надеюсь, наступит время, когда в этот ряд встанет день знакомства с женой и день рождения моего первого ребенка. Но прошедшие выходные будут включены в этот список при любом раскладе. Все прошло просто охренительно.

Пригласив меня на званый ужин. Лиз далеко не сразу сообщила, что ее родители собираются кое-что отметить. Лишь в самый последний момент выяснилось, что отмечается не какой-нибудь банальный день рождения или годовщина свадьбы, а — ни много ни мало — возвращение ее отца из тюрьмы. Выяснилось это, между прочим, уже в тот момент, когда мы подъехали к внушительным воротам весьма солидного особняка в графстве Беркшир. Видимо решив, что я еще не до конца обалдел, Лиз огорошила меня кое-какими дополнительными деталями. Оказывается, папаша ее мотал срок за контрабандный ввоз и распространение порнографии самого жесткого толка. Судя по размерам дома, а также по машинам, стоявшим на подъездной дорожке, речь шла отнюдь не о подпольно переписанных на плохой аппаратуре «тряпочных» видеокопиях.

В какой-нибудь другой ситуации, предложи мне кто побывать в пятницу вечером в гостях у порнобарона, я бы только обрадовался. Но в тот момент даже не знаю, кто из нас чувствовал себя более неловко — Лиз или я. Впрочем, скорее все-таки большее неудобство испытывала она. Я понял это по ее взгляду, но едва заметно изменившемуся голосу, даже по тому, как она выключила зажигание и вытащила ключи из замка. Эту сторону своей жизни она хранила в тайне от всех, по крайней мере от всех, с кем работала. И вот теперь она призналась в этом мне. Учитывая, что познакомились мы всего несколько недель назад и у меня не было повода доказать ей свою надежность, рисковала она сильно. В общем, чтобы как-то ободрить ее, я сделал то, на что у меня хватило ума: наклонившись к Лиз, я обнял ее и тихонько сказал на ухо, что с ее стороны было невежливо не предупредить меня захватить с собой лишнюю пару трусов понаряднее, чтобы достойно принять участие в предстоящей оргии. Судя по реакции Лиз, весь этот бред в самом деле подействовал на нее успокаивающе.

Как выяснилось, оргии в программе не значилось. Нигде не валялось порножурналов, не было видно и грудастых голых баб, бросающихся на гостей мужского пола. Все происходило на редкость обыкновенно — конечно, если считать чем-то обыкновенным огромный дом с бассейном и теннисным кортом в саду. Мама у Лиз просто отличная, ее братья — совершенно нормальные ребята (несмотря на то что болеют за ублюдочный «ВестХэм»), да и отец — вполне нормальный мужик, который просто заработал кучу бабок на торговле порнухой. Короче, ничего общего со стереотипом преступной династии, и совершенно не похоже на то, что я мог бы вообразить, если бы Лиз сказала мне обо всем раньше.

Я не стал уточнять, чем именно так провинился отец Лиз, что власти, не ограничившись штрафом, упекли его за решетку. Сама же она сказала мне только то, что отсидел он полгода и организовал этот прием по случаю своего возвращения. Вечер прошел просто замечательно. Спать я отправился часа в три, если не позже. Один, как и предсказывала Лиз.

Те несколько часов, что я проспал, меня преследовали не то сны, не то галлюцинации, в которых моя комната находилась под прицелом скрытых камер и по моему сигналу ко мне являлись девочки по вызову, чтобы исполнить любую мою прихоть. Такой сон все равно не приносил отдыха, и часов в семь утра я уже встал и спустился в кухню. Там я обнаружил старика Лиз, который заваривал себе чай и намеревался раскурить сигару. Все бы ничего, если бы он при этом не был абсолютно голым. Судя по тому, что он даже не покраснел, чувствовал он себя гораздо более комфортно, чем я.

Он совершенно по-свойски предложил мне чай и тосты, от чего я поспешил отказаться: если этот человек с таким пренебрежением относится к наличию одежды на своем теле, держу пари, что он едва ли помыл руки, прежде чем взяться за приготовление завтрака. Он же тем временем взял свой поднос и направился к бассейну, жестом позвав меня за собой. Разговор зашел о наших отношениях с Лиз. Никаких грязных непристойных намеков, ничего такого, просто нормальный разговор нормального отца с парнем, явно подружившимся с его дочерью. Не знаю только, подумал ли он о том, что мне может быть неуютно, когда меня расспрашивает голый человек, только что вернувшийся с зоны, где он отбыл срок за свои успехи в создании порноимперии.

Так мы с ним и беседовали. Я всячески старался смотреть куда угодно, лишь бы мой взгляд не упал на его мужское достоинство, — что, по-моему, было бы уж совсем неприлично с моей стороны, — и совершенно невинным тоном убеждал его в том, что мы с Лиз питаем друг к другу абсолютно дружеские чувства. Все это изрядно отдавало дурдомом, но по-настоящему я обалдел, когда к бассейну вышла хозяйка — мама Лиз. Она чмокнула своего мужа, погладила его по голове, затем кивнула мне и спросила, хорошо ли мне спалось, а потом… потом она просто-напросто скинула халат и нырнула в бассейн. Я уже смирился с тем, что мои худшие предположения оправдались и что сейчас начнется именно то, ради чего все и собрались. Впрочем, бросив еще один беглый взгляд на купавшуюся женщину, я обнаружил, что она была не совсем голой, а всего лишь топлесс. Отсутствие на ней лифчика, конечно, тоже ставило меня в неловкое положение, но уж лучше пусть так, чем наоборот, особенно учитывая тот факт, что ее мужа полгода не было дома, и одному богу известно, что уж они там с ним вытворяли в течение последних нескольких часов.

Какое-то время я был вынужден поддерживать светский разговор, всячески пытаясь не смотреть ни на одно из обнаженных тел и борясь с всплывавшими в мозгу картинками того, как они занимаются сексом. В конце концов я буркнул что-то в свое оправдание и смылся на кухню. Оказывается, за то время, что я, сгорая от стыда, проторчал у бассейна, сюда спустились Лиз и ее старший брат, которые уже успели приготовить себе завтрак. Я, конечно, был несколько разочарован тем фактом, что Лиз оказалась полностью одета — как, впрочем, и ее брат, — но буквально в следующую минуту настроение мое изрядно улучшилось: ввиду того, что игра «Хаммерз» 6 была перенесена на вечер понедельника, брат Лиз собрался ехать посмотреть матч, который игрался у нас в Уотфорде; таким образом, он вызвался отвезти меня туда, а после игры, если я, конечно, захочу, подбросить обратно.

Мы стали обсуждать, удастся ли нам раздобыть для него билет и сколько это может стоить перед самым началом матча, но тут на кухню ввалился их папаша, по-прежнему голый, и выразил живой интерес к предмету нашего разговора. Лиз как ни в чем не бывало объяснила ему, что и как мы собираемся делать. К моему изумлению, ее старик не только вызвался поехать вместе с нами, но, выяснив, что ни у кого, кроме меня, еще нет билетов, тотчас же сел на телефон и через пару минут сообщил, что нас ждет одна из самых шикарных лож.

В общем, день прошел просто великолепно. Я не только успел на матч, но впервые в жизни наблюдал за на редкость удачной игрой своей любимой команды (победившей со счетом 2:1), сидя в ложе с уже оплаченной (ей-богу, не вру) выпивкой. Более того, я даже успел сплавить свой билет одному из перекупщиков, а потом еще и позвонил ребятам на мобильник и помахал им рукой из ложи, чтобы они не сомневались, что я смотрю игру на стадионе, а не по ящику. Да, блин, вот это новая жизнь!

К тому времени, как мы вернулись в дом родителей Лиз, там уже снова собралась куча народу, и мы классно провели вечер, деля время между весельем и поддавоном.

Продолжалось все это чуть не до самого утра. Встали мы на следующий день достаточно поздно. После неспешного завтрака, к которому родители, слава богу, сподобились выйти одетыми, старик потащил всех нас в паб на хороший ланч с отличной выпивкой. Веселью, казалось, не будет конца. Когда Лиз сказала, что, по ее мнению, уже пора ехать, я был готов расплакаться. Дай мне волю — и я бы остался там навсегда. Пусть ее папаша порнобарон, пусть он отсидел, пусть он, в конце концов, ходит по дому в чем мать родила — но, с моей точки зрения, он просто отпадный мужик. А если он к тому же может запросто раздобыть бесплатные билеты на футбол, да еще и в ложу с дармовой выпивкой, то уж ничего не поделаешь — он, блин, является моим кумиром.

На обратном пути в Уотфорд Лиз, несколько оттаявшая за выходные, рассказала мне кое-что о своем детстве и юности. Судя по всему, она не слишком стыдилась того, каким образом ее отец зарабатывает деньги, но и нельзя сказать, чтобы ее по этому поводу распирала гордость. По-моему, я начинаю потихоньку въезжать в то, почему она именно такая, какая есть.

Само собой, у нее не слишком высокое мнение о представителях сильного пола в целом; впрочем, и демонстрировать свое презрение она не стремится. Опять же, если посмотреть на это с другой стороны, то почему бы ей и не попридержать при себе свои чувства, зная, на чем выстроено благосостояние ее семьи.

Но все-таки, глядя на нее, становится понятно, что и без сомнительных папашиных денег ей удастся добиться того, чего она хочет. Что же касается меня… Если девушка может хотя бы иногда устраивать для своего друга такой уик-энд, то по мне, так она просто высший класс. Жаль только, что никому об этом не расскажешь, но тут уж дело такое: уговор есть уговор.

Понедельник, 13 марта

09.10. На работе

Судя по всему, с того момента, как я рассказал ребятам, что в пятницу после работы я не пойду с ними в паб, а уеду куда-то с Лиз, они только обо мне и трепались. Нисколько не прояснило, а, наоборот, еще больше запутало картину мое загадочное появление в субботу в служебной ложе на стадионе. Похоже, кое-кто из ребят в тот момент настолько ошалел, что решил не строить больше бессмысленных предположений, а дождаться, пока я приду на работу и сам все объясню. В общем, через пять минут после моего появления в офисе ко мне прибыла делегация с твердым намерением сорвать с меня маску таинственности и любой ценой, пусть даже под пыткой, выведать у меня, где и как я провел эти выходные. Я бы с удовольствием рассказал им правду, прекрасно понимая, что ничем не рискую, — мать их, да они ведь все равно бы мне не поверили. Но как бы меня ни подмывало, я не могу нарушить данное Лиз обещание. Дело даже не в том, как она будет после этого ко мне относиться, а в том, что для нее это окажется сокрушительным ударом. В общем, я отказался давать какие бы то ни было комментарии. Прямо скажу — далеко не всем это пришлось по вкусу. Особенно жалко было смотреть на парней из отдела маркетинга, у которых совершенно безнадежно зависло пари, касающееся оргазма Лиз.

09.20. На работе

Позвонил Лиз и сказал, что прошедший уикэнд был лучшим в моей жизни. Потом добавил, что с меня причитается по меньшей мере сегодняшний ланч. В общем, мы договорились пообедать где-нибудь вместе. А ребята — ну что ж, пускай еще подергаются, им только на пользу пойдет.

10.20. На работе

Твою ж мать! Чуть не забыл — ведь у меня сегодня вечером свидание. Настоящее, никем не подстроенное свидание. Главное, чтобы она, боже упаси, не начала меня расспрашивать, как я провел выходные.

14.50. На работе

Только что вернулся с обеда. В кафе набрался храбрости и спросил у Лиз, почему ее старик ходит по дому голышом. Она засмеялась и пожала плечами: «А почему бы и нет? Это ведь его дом». Возразить мне на это было нечего. Осталось только не забыть предупредить мою маму на тот случай, если ему когда-нибудь вздумается познакомиться с моими родителями и пригласить их в гости.

Потом я рассказал Лиз о предстоящем свидании. Она, уже зная о том, как я умею похерить любое благое начинание, посоветовала мне только одно: расслабиться и быть самим собой. По ее словам, если я буду вести себя так, ни одна нормальная женщина не устоит и влюбится в меня по уши. Чем больше я об этом думаю, тем острее ощущаю засевшую в сердце обиду на нее. Нет, я, конечно, тронут ее заботой и поддержкой, но, говоря начистоту, меня куда больше порадовала бы хоть капля ревности с ее стороны.

19.00. Дома

Через полчаса мы с Митч встречаемся в одном кафе неподалеку отсюда. Подумать только, как долго я ждал такого момента, и вот — здрасьте вам: сижу и дергаюсь. Чуть ли не придумываю повод, как извиниться и смыться через пару минут после встречи. Лиз посоветовала быть самим собой. Ей легко говорить, а что делать мне, если после поездки в Нью-Йорк я и сам не знаю, какой я есть на самом деле?

23.50. Дома

Я где-то когда-то читал, что идеальным может показаться тебе только тот человек, которого ты никогда не встречал. Ну, просто когда видишь человека по ящику или в кино, он может выглядеть милым и симпатичным, а как встретишь его живьем, то он вдруг окажется полным мудаком. После сегодняшнего свидания готов подписаться под этим тезисом. Когда я впервые встретился с Митч, мне она показалась очень клевой девчонкой, но теперь-то я наверняка знаю, что это не так. Нет, я вовсе не хочу сказать, что она последняя стерва. Не последняя, хотя и находится недалеко от конца списка. Да нет, на самом деле она просто одна из тех бесчисленных идиоток, которые решили, что лучше всего будут выглядеть, копируя манеры самых жлобских мужиков. Причем на самом деле ей глубоко плевать на все феминистские идеи вместе взятые. Просто, дожив до тридцати двух лет и не выйдя замуж, а кроме того, натерпевшись от мужчин всяких гадостей, она решила, что теперь настал ее черед отрываться по полной программе и вести себя так же омерзительно.

И вот сижу я с ней за столом, слушаю ее жалобы на бывших бойфрендов, гляжу, как она хлещет пиво прямо из горла и наворачивает жареные куриные крылышки так, что за ушами трещит, при этом чавкая и вытирая рот руками, и вдруг понимаю, что именно такие бабы и испортили все к едрене фене. Причем сами они этого не замечают, до поры до времени им кажется, что все о’кей. Но нормальным парням вроде меня становится ясно, что что-то потеряно безвозвратно. Эти дуры кучкуются по кабакам и обсуждают, что вот, мол, блин, они одинокие, а одинокие, блин, потому, что все мужики либо женаты, либо козлы и сволочи, либо, блин, женатые козлы, — и им невдомек, что на самом деле мы просто шарахаемся от них как черт от ладана. Мы ведь больше не знаем правил игры: бабы поменяли их, не сказав нам, что теперь можно, а чего нельзя. Я уж не говорю о том, что ворота они и вовсе унесли хрен знает куда. Неужели непонятно, что именно поэтому им попадаются в жизни только редкостные ублюдки — единственный тип мужиков, которые суются куда угодно, в любую авантюру, не задумываясь о последствиях, потому что на самом деле им от женщин ничего не нужно, кроме как перепихнуться, а потом послать подальше. Получив первое, они с удовольствием переходят ко второму.

Не переставая охаивать нас, мужчин, женщины вроде Митч в то же самое время прилагают все усилия, чтобы стать нашими копиями — женским вариантом мужиков. При этом они считают своим долгом набраться от нас самого худшего — тех наших качеств, с которыми боролись в нас женщины на протяжении последних лет пятидесяти. Неужели равенство наконец наступило? И неужели оно состоит в том, что женщины теперь могут напиваться в хлам, материться и обжираться насквозь прокопченным карри только потому, что мужчины ведут себя именно так?

В общем, я не стал дожидаться, чем все это закончится. Оплатив свою половину счета — это, пожалуй, одно из немногих преимуществ, полученных мужчинами в наши дни, — я запихнул Митч в такси и отправился домой. Не могу сказать, что вечер прошел удачно. Что касается возможности затащить ее в койку, то об этом нечего было даже и думать. А стоит мне вспомнить, как она с хрустом пожирала куриные крылышки, так меня сразу начинают одолевать сомнения: а способен ли я был бы хоть на что-то, даже если б Митч сама возжелала меня? И кроме того, я прекрасно знаю, какое воздействие оказывают острые индийские соусы на мой желудок, равно как и могу предположить, в какой части квартиры мне придется провести некоторое время ближе к утру. Мысль о том, каково в это же время будет Митч, тоже не прибавляет ей сексуальной привлекательности в моих глазах. И это при том, что у меня личная жизнь засунута в глубокую задницу. Что же говорить о тех парнях, которые не настолько изголодались по женщинам.

Вторник, 14 марта

09.05. На работе

Каким бы сильным ни было постигшее меня вчера разочарование, я твердо намерен не поддаваться унынию. Чтобы взбодриться, по пути на работу я сделал то, чего раньше никогда себе не позволял. Обернувшись к соседке по электричке — женщине средних лет, — я сказал ей, что у нее потрясающая прическа. На самом деле это было совсем не так. Но она улыбнулась и покраснела от смущения и удовольствия. Уверен, что этот трюк улучшил ей настроение так же, как и мне.

09.45. На работе

Поговорил с Лиз и рассказал ей, как все обернулось вчера вечером. Она предложила посидеть и выпить где-нибудь после работы, и я с готовностью ухватился за эту идею.

22.15. Дома

Во время наших вечерних посиделок я решил смирить гордыню и честно попросить Лиз о помощи. После вчерашних событий я понял, что мне необходимо выяснить, чего ждет современная женщина от мужчины. Если я этого не уразумею, то мне, судя по всему, так и не удастся познакомиться ни с одной девчонкой. Пожалуй, единственное, что я вынес из знакомства с Митч, так это то, что я действительно ни хрена не понимаю в сегодняшних женщинах.

Лиз ответила именно так, как я и ожидал: если я хочу что-то узнать, то мне следует об этом спросить. Никакие темы не являются запретными; наоборот, не будет никаких насмешек в ответ на какой бы то ни было вопрос. Не ожидал я другого: того, что Лиз потребует от меня, чтобы наш уговор был взаимным. Если ей захочется узнать что-нибудь о мужчинах, о том, что нам нужно и чего мы ждем от женщин или ищем в них, я должен буду отвечать ей на тех же условиях: честно, не стесняясь и без права на насмешку. Поначалу я даже было обрадовался такому предложению, но вскоре понял, что играть мы будем не на равных. Я как-то раньше не формулировал это для себя, но вчера понял со всей ясностью: Лиз красива, сексуальна, очень независима и самостоятельна. Кроме того, в ней есть загадка, да и достоинства ей не занимать. Так ведь и одинока она именно поэтому — благодаря сумме своих достоинств и отличительных черт. Занятное дело: в этом отношении они с Митч просто копии друг друга. В общем, ни хрена хорошего из этой затеи не выйдет — чует мое сердце.

Среда, 15 марта

16.20. На работе

Решил сегодня не ходить в «Сэйнсбери». После того, что было в понедельник, очень не хотелось бы наткнуться там на Митч. Она, может быть, и не против повторить все по новой, а мне как-то не хочется обламывать ее. Вот блин, а ведь она была бы первой женщиной, которой я отказал в свидании. Единственное, что мне хотелось бы выяснить, — так это то, как она себя чувствует после этих куриных крылышек под острым соусом.

20.25. Дома

Твою мать. Пришел домой и обнаружил на автоответчике сообщение от Лу, которая решила напомнить мне, что я вроде как обещал в воскресенье сводить ее ребятишек в бассейн и самым хамским образом продинамил их, даже не позвонив, чтобы предупредить. Сестра честно выждала три дня, чтобы я успел извиниться перед ними, а потом ее терпение иссякло, и она позвонила сама, наговорив мне на автоответчик все, что у нее накипело. Да, блин, похоже, за мной должок, и немалый.

23.15. Дома

В конце концов я все-таки передумал и сходил в «Сэйнсбери», чтобы развеяться и поглазеть на баб. Честно говоря, я до сих пор не понял, стоило это делать или нет.

Слава богу, Митч нигде не было видно, и я в свое удовольствие поглазел на приподнявшиеся в отделе заморозок сиськи, как вдруг передо мной нарисовалось нечто, больше всего напоминающее шар для боулинга, поставленный на короткие ножки. Поначалу я никак не мог взять в толк, кто это, и просто стоял как полный идиот и слушал эту толстушку-коротышку, которая молола какую-то фигню, время от времени спрашивая, как у меня дела, где я живу, где работаю и вообще кем я стал. Далеко не сразу шестеренки в моем черепе провернулись в нужном направлении, и я наконец въехал, что передо мной Тесса Джордан, с которой мы когда-то учились в школе.

Если, как мне порой кажется, время и обошлось со мной не лучшим образом в том, что касается моего внешнего вида, то по отношению к Тессе оно оказалось просто безжалостным. Как же ее разнесло! Нет, не могу сказать, что в школе она числилась худышкой, но по крайней мере в своеобразной миловидности отказать ей было нельзя. Черт ее знает, что с ней такое случилось. Сообщив мне, что она недавно как раз переехала обратно к родителям, расставшись со своим приятелем, потому что он оказался полным козлом, Тесса предложила встретиться в пятницу вечерком, чтобы, как она выразилась, вспомнить старые добрые времена. Не сообразив, как достаточно вежливо и в то же время убедительно отказаться, я был вынужден согласиться, в результате чего получил второе свидание за неделю, и все по милости мистера Сэйнсбери.

Четверг, 16 марта

09.30. На работе

Позвонил Лиз и рассказал ей, как встретился с Тессой. Ее реакция оказалась для меня полной неожиданностью. Она вдруг заявила, что называть школьную подругу «колобком на ножках» означает быть «жироненавистником». Вот те раз, дожили! Это я-то, столько сил и времени тратящий на борьбу с собственными жировыми отложениями, оказался обвинен в дискриминации по жировому признаку. Ну да ладно, спорить с Лиз у меня нет никакой охоты. Черт ее знает, что на нее нашло. С женщинами всегда нужно быть готовым к неожиданным переменам настроения.

14.30. На работе

Похоже, ребята всерьез дуются на меня за то, что я вот уже сколько времени лишаю их своего общества. Сегодня во время обеда они безапелляционно заявили мне, что сразу же после работы мы все как один должны двигать на серьезный семинар, посвященный проблематике «Будвайзера» и китайской еды.

По правде говоря, я тронут. Если уж на то пошло, то мне только что было продемонстрировано высшее проявление дружеских чувств, на которое только вообще способны мои приятели. Проблема заключается в том, что я терпеть не могу эти пьяные посиделки посреди рабочей недели. Все это мы уже проходили много раз, и я прекрасно знаю, что к концу вечера нажрусь в стельку, а с утра буду чувствовать себя совершенно дерьмово. К тому же после стольких усилий пойдет к чертям собачьим моя диета, а я только-только стал замечать ее результаты. По крайней мере, брюки с меня если не сваливаются, то сидят гораздо свободней, чем все последние годы. А впрочем, что-то давненько я не отдыхал в сугубо мужской компании. По-моему, немного выпивки и простых бесхитростных шуток мне не повредят.

Пятница, 17 марта

10.45. На работе

Боже ты мой, ну ведь все получилось в точности так, как я и предполагал. Чувствую себя просто жутко. И дело не в том, что вчера я перебрал, вовсе нет: выпил я лишь на самую капельку больше абсолютно безопасной для здоровья нормы. Вымотался я как собака по той простой причине, что уснул в этом гребаном поезде на обратном пути домой. Проснувшись, обнаружил, что нахожусь уже в Милтон-Кейнз, где, само собой, мне пришлось несколько часов ждать поезда в южном направлении. Самое хреновое заключается в том, что это со мной случилось не в первый раз и — страшно признаться — даже не в десятый. Мог бы уже к этому привыкнуть.

Пожалуй, одним из немногих недостатков жизни не в Лондоне, а в пригороде является проблема, как добраться из центра домой, особенно в неурочное время. Ситуация усугубляется тем, что все наши ребята, живущие в Уотфорде, добираются домой разными маршрутами. И хотя обычно я этому только рад, но в обстоятельствах вроде вчерашних это срабатывает, как заноза в заднице.

Конечно, можно было поступить так, как делают некоторые мои попутчики, а именно — положить на колени или на соседнее сиденье записку с просьбой разбудить меня на центральном вокзале Уотфорда. Но если присмотреться к остальным пассажирам последней ночной электрички, то, пожалуй, записка с текстом: «Я ужрался, сплю, мой бумажник в кармане пиджака» выглядела бы более подходящей к случаю.

15.20. На работе

Только что получил основательный разнос от Джулии. Вернувшись после ланча из головного офиса вместе с кем-то из руководства, она застала меня спящим прямо на рабочем месте. И ведь нельзя сказать, чтобы все получилось спонтанно. На самом деле, вернувшись с обеда, эти уроды — мои сослуживцы — обнаружили, что я сплю как ребенок и только посапываю в свое удовольствие. Посовещавшись, они решили не будить меня в тайной надежде, что случится нечто подобное тому, что и случилось. Даже Сью присоединилась к этим придуркам, чем несколько разочаровала меня. Впрочем, наверное, когда-нибудь я увижу и смешную cторону в этой истории. Может, через годик или что-то вроде того.

15.55. На работе

Новость о том, что я получил от Джулии нагоняй по полной программе, просочилась сквозь стены здания со скоростью пожарной тревоги. Первым позвонил Кев, а за ним Лиз; оба от души повеселились. Ну вот, теперь я чувствую себя не просто дерьмово, но еще и по-идиотски. Шикарное сочетание, редкое и изысканное. Рекомендую всем.

Суббота, 18 марта

01.15. Дома

Ну наконец-то! С третьей попытки у меня что-то получилось. Я имею в виду, что, вернувшись со свидания, могу сказать: я не зря потратил время.

Забавно, но раньше я никогда даже не рассматривал для себя вариант, чтобы пригласить куда-нибудь толстушку или завести с ней отношения. Мне всегда казалось, что это будет неприятно. И даже сегодня вечером, собираясь на встречу с Тессой, я ловил себя на том, что надеюсь: она не придет. Или, по крайней мере, если уж она придет, то никто из знакомых не увидит нас вместе.

Однако сегодняшний вечер преподнес мне хороший урок. Интересно, почему же я раньше об этом сам не подумал? Сколько я жаловался на женщин, которые оценивают меня по тому, каков я снаружи, и не желают, понимаешь ли, внимательно присмотреться к тому, каков я на самом деле, внутри. При всем том я все эти годы относился к ним точно так же. А сегодня — Тесса не только пришла на свидание, но и выглядела просто классно. И если даже нас кто-нибудь и видел, так что с того? Мне было так хорошо, что я даже не глазел по сторонам.

Какую часть веселья и удовольствия можно списать на то, что нам было кого вспомнить и кому перемыть кости, я не знаю. Могу лишь сказать, что вернулся я домой по-хорошему усталый и по уши довольный собой.

У меня даже сложилось впечатление, что если бы я рискнул попытать счастья, то вполне мог бы затащить ее к себе. Впрочем, учитывая полное отсутствие успехов на этом поприще, мне вряд ли стоит принимать в расчет собственное мнение и ощущения. Так что, может, и хорошо, что я перестраховался и просто проводил ее до дому. Если не портить все сразу, то всегда остается следующий раз. А до того, как этот следующий раз наступит, я успею посоветоваться с Лиз. Она-то точно знает, правильно я поступил или нет.

Впрочем, отбросим не имеющие принципиального значения детали и будем думать позитивно: вечер сложился отлично, и, если везение не отвернется от меня, он будет не последним. А если оглянуться назад, то надо признать: неделька у меня выдалась — будь здоров.

23.15. Дома

Целый день ни хрена не делал, чем остался жутко доволен. Посмотрев по ящику, как «Уотфорд» не без труда вырвал вторую победу кряду, я прибрался в квартире и позвонил Лиз — проконсультироваться по поводу своего вчерашнего свидания. Признаться, я был несколько ошарашен тем, что услышал: оказывается, если, с моей точки зрения, была хоть малейшая возможность раскрутить Тессу на то, чтобы перепихнуться (это Лиз так сказала, я цитирую), мне нужно было не раздумывать, не тушеваться, а идти прямо напролом, чтобы девушка не подумала, что она недостаточно привлекательна. А я-то всегда думал, что как раз излишний напор может оскорбить чувства женщины. Хрен их разберет, чего этим бабам нужно. Ну ладно, учтем на будущее.

Воскресенье, 19 марта

13.00. Дома

Решил прогуляться на стадион, чтобы посмотреть, как будут играть ребята, а заодно и сообщить им, что с футболом я завязываю. Как всегда, они продули, и, как всегда, виноват в этом был именно я. Это при том, что я даже не переодевался и весь матч простоял под зонтиком. В общем, теперь, когда дело сделано, я чувствую себя, словно сбросил тяжелый груз. Хотя, если бы они немного понастойчивей уговаривали меня остаться, я бы остался. А так что-то мне подсказывает, что особо скучать тут по мне не будут.

21.10. Дома

Сводил племянников в бассейн и чуть ли не в первый раз провел там полдня без неловких ситуаций и дурацких встреч.

Честное слово, если отбросить мою давнишнюю неприязнь к разведенным отцам, а также ко всем человекообразным младше одиннадцати лет, то можно сказать, что я просто неплохо провел время. Чудеса, да и только.

Понедельник, 20 марта

09.20. На работе

Опять ехал в электричке вместе с рыженькой, и по какой-то странной причине она вдруг напомнила мне Тессу. Одному богу известно, с чего это мне вдруг почудилось. Если даже специально постараться, трудно найти двух столь не похожих друг на друга людей. Тем не менее, учитывая, что в пятницу мы отлично провели время, я решил как-нибудь опять позвонить Тессе и предложить встретиться еще разок. В конце концов, что я теряю?

12.05. На работе

Скучное утро взорвала новость о том, что Кев получил отставку у своего страшилища. Обычно такие известия приводят нас в щенячий восторг, но на этот раз — странное дело — я не могу не заметить в себе какого-то сочувствия по отношению к Кеву. Мне приходилось бывать в его шкуре, и мучился я при этом довольно сильно. Ничего хорошего в этом нет. Вот только мне кажется, что мало кто из ребят готов разделить мое участие и понимание.

12.30. На работе

Джулия только что собрала весь отдел на совещание и сообщила, что руководство фирмы решило предпринять усилия по укреплению «корпоративного духа» в коллективе. Одним из шагов в этом направлении будет совместный уик-энд через три недели на борту теплохода, в чем должны принять участие двадцать пять человек. Приглашать будут сотрудников из всех отделов, и для тех, кому выпадет этот счастливый жребий, участие в мероприятии считается обязательным, если, конечно, приглашенный не сможет представить документы об уже заказанной поездке куда-нибудь в другое место или не приведет какую-либо другую очень уважительную причину.

Вот ведь непруха: на этот уик-энд как раз выпадает домашняя игра «Уотфорда». И хотя лично я уверен, что футбольный матч любимой команды — это веская и более чем уважительная причина, чтобы не переться куда-то еще, столь же очевидно для меня и то, что растопить этим аргументом лед в сердце начальства не удастся. Весь мой жизненный опыт подсказывает: большие шишки не только ненавидят футбол всеми фибрами своей души, но и находят удовольствие в том, чтобы побольнее укусить тех, кто стоит ниже их в «пищевой цепочке».

15.00. На работе

Весь обеденный перерыв прошел в обсуждении темы рока на примере надвигающегося уик-энда в корпоративном духе. Как и большинство парней, я, конечно, фаталист, но в то же время я уверен, что если не приму каких-либо мер, то одним из козлов отпущения суждено стать именно мне.

Над этим придется серьезно поломать голову и найти единственный, но безошибочный ход, потому что второй попытки не будет. Я ведь прекрасно знаю своих сотрудников: это только на вид они все друзья не разлей вода, но как только дойдет до дела, каждый будет стараться выкрутиться, пусть даже по принципу «выживания в курятнике», то есть спихнуть вниз ближнего и нагадить на нижнего. Таким образом, если я не хочу оказаться в основании этой пирамиды из помета и трупов, мне следует поторопиться.

15.50. На работе

Я так и знал! Эта скотина Майк только что позвонил мне и сообщил, что его в список возможных кандидатов на поездку даже включать не будут. Решилось у него все элементарно просто: он пошел к своей начальнице отдела и заявил, что поскольку у него куплен абонемент на все домашние матчи нашей команды в этом сезоне, то компании придется оплатить пропущенный по ее милости матч. Ему удалось убедить свою начальницу — по всей видимости, самую легковерную женщину в мире, — что проход на наш родной стадион «Викерейдж Роуд» стоит 65 фунтов за каждую игру (когда у той глаза полезли на лоб, он спокойно пояснил: а иначе с чего бы футболистам зарабатывать такие бешеные бабки?). С абсолютно невинным видом Майк заявил, что если компания готова возместить ему эту сумму, то он с радостью присоединится к отправляющимся на морскую прогулку. Меня так и подмывает сходить к этой дуре и открыть ей глаза на то, что на самом деле билет стоит всего 27 фунтов, и к тому же Майк запросто может сдать его перекупщикам, ничего при этом не потеряв. Впрочем, никуда я, конечно, не пойду: это был бы удар ниже пояса и образец неспортивного поведения.

Интересно, пройдет ли такой номер с Джулией?

16.20. На работе

Позвонила очень взволнованная Лиз и сообщила, что чуть ли не первой пошла и записалась в список кандидатов на морскую прогулку, и поинтересовалась, сделал ли я то же самое. Когда я напомнил ей о своей давнишней привязанности к футбольному клубу «Уотфорд», она обвинила меня в инфантилизме, а затем произнесла самую ненавистную и презираемую всеми истинными болельщиками фразу: «Это же всего лишь игра».

Ну почему у женщин начисто пропадает уважение к традициям, когда речь заходит о спорте? Может быть, в этом-то и состоит их главная проблема?

16.50. На работе

Только что позвонила Лиз и спросила, не соглашусь ли я посидеть с ней где-нибудь после работы. Ей нужно с кем-то поговорить, и этим кем-то опять могу быть только я, потому что больше она никому не доверяет.

23.15. Дома

Странный вечер. Я совсем запутался, не знаю, что и думать. В первый раз за все это время я подумал, что наши с Лиз дружеские отношения могут быть совсем не такими простыми и бесхитростными, какими они кажутся мне.

Выйдя из офиса, мы с ней направились в сторону нашей любимой забегаловки. Неожиданно на полпути Лиз возьми да и разрыдайся. Никакого предупреждения, ни единого намека — и вдруг потоки слез. В общем, вместо «Будвайзера» я получил великолепную возможность посидеть на свежем воздухе на скамейке в парке, успокаивая Лиз и гладя ее по головке. Если честно, то мне даже понравилось.

Когда она немного успокоилась, я проводил ее до дому и по дороге наконец выяснил, в чем же причина таких переживаний; ничего особенно нового я не узнал — просто, оказывается, одинокая жизнь стала ее доставать.

Я, конечно, ей очень сочувствую, но вряд ли меня можно считать хорошим специалистом по части того, как изменить подобную жизненную ситуацию. Впрочем, есть методы, безотказные в любом случае: некоторое количество лести способно улучшить настроение абсолютно любой женщины. В общем, я усадил ее на скамейку, обнял и стал утешать, приговаривая, что нужно только немного подождать: ведь она такая красивая, обаятельная и умная, и любой парень, имеющий башку на плечах, будет полным идиотом, если не влюбится в нее. Сработало. Лиз улыбнулась, чмокнула меня в щеку и, сказав: «О, Билли, какой ты милый», положила голову мне на грудь. Минут через десять она задремала.

Готов поспорить, что все это было неспроста. И когда она назвала меня милым, подразумевался прямой смысл этого слова: хороший, славный и добрый. Впрочем, не стоит делать слишком далеко идущих выводов. Подождем, как будут развиваться события дальше. Интересно, черт возьми.

23.40. Дома

Звонила Лиз. Сначала сказала, что хочет убедиться, нормально ли я добрался домой, а потом извинилась за свое поведение. Я, конечно, рад, что она не поленилась набрать мой номер, но, честно говоря, ее печальный, как всегда чуть загадочный, голос нисколько меня не успокоил. Да и вообще ерунда какая-то получается. Я только-только привык не думать о ней как о женщине, а тут она со своими слезами и извинениями. Вот я уже и ловлю себя на том, что мысленно прикидываю, какая она в постели. Очень даже ничего, смею предположить. Неплохо было бы убедиться в этом лично.

Самое глупое заключается в том, что чем больше я об этом думаю, тем более разумным мне кажется такое развитие событий. В конце концов, с чего бы ей обижаться на меня, если я отказываюсь ехать в выходные кататься на каком-то теплоходе? А мой рассказ о встрече с Тессой и удачно проведенном вечере тоже явно ее не порадовал. Уж не ревнует ли она? А что, если все эти заверения насчет того, что мы должны оставаться друзьями, — всего-навсего проверка с целью выяснить, не окажусь ли я обычным мужланом, только и пытающимся залезть к ней под юбку? А теперь, убедившись в том, что я способен говорить не только о перепихоне, она, может, и рада бы изменить наши отношения, но не знает, как сказать мне об этом.

Что, если она подталкивает меня к тому, чтобы я сделал первый шаг? Как знать, может, она уже не первую неделю намекает мне на то, что пора переходить к новому этапу отношений, а я со свойственной мне тупостью никак не врубаюсь в то, что от меня требуется. Если подумать здраво, иначе какого же хрена она знакомила меня со своими предками?

Что-то меня это дело совсем заколебало. Надо будет завтра на работе продумать, как вести себя с Лиз. Попытаюсь разговорить ее на интересующую меня тему. Главное — не переиграть. Блин, мало мне всей этой кутерьмы, так еще, положив трубку, я обнаружил на автоответчике сообщение, которое пропустил, когда пришел домой. Оказывается, звонила Тесса и просила меня перезвонить.

Вот и еще одна задачка: начать раскручивать Тессу и, возможно, упустить шанс на более близкие отношения с Лиз, или начать подбивать клинья к Лиз, рискуя упустить шанс с Тессой? Само собой, если бы речь шла просто о выборе между «колобком на ножках» и самой сексуальной девчонкой на самых классных ножках, то тут и выбирать бы было нечего. Но что касается Лиз, то с ней все очень неопределенно и запросто может не выгореть. Придется почесать репу. Ё-моё, ну почему в моей жизни все так сложно?

Вторник, 21 марта

06.25. Дома

Ночь прошла совершенно по-дурацки. Все время думал о Лиз и о том, могу ли я с ней на что-то рассчитывать. Нет, ну предположим, я прав. Чем больше я об этом думаю, тем больше склоняюсь к тому, что ее вчерашняя выходка была далеко не спонтанным проявлением жалости к себе любимой, — господи, уж я-то знаю, как это бывает на самом деле. Впрочем, упрекнуть ее в неискренности я тоже не могу. Больше всего это напоминает обращенную к близкому человеку просьбу, даже мольбу. Вопрос лишь в том, о чем она может меня просить? Если учесть, что все, кроме самого себя, я ей уже предоставил, остается только один вариант ответа на этот вопрос. Неужели ей нужен я сам? А почему бы и нет, черт побери? Неужели мысль о том, что из нас получилась бы неплохая парочка, столь уж идиотская? По-моему, в ней нет ничего противоестественного. Мы с Лиз отлично ладим и уже достаточно близко узнали друг друга.

Теперь предположим, что я ошибаюсь. Во-первых, это свидетельствует о том, что я снова скатился на жлобский уровень похотливого самца. Не хватало еще каким-то неверным словом или поступком испоганить нашу дружбу. Вот уж чего мне меньше всего хотелось бы. Впрочем, возможно, я уже все испортил. Одно то, что у меня из головы не выходит мысль о вероятности перехода наших отношений в сексуальную плоскость, говорит, что мне сложно будет вернуться к выработанному с таким трудом отношению к Лиз как просто к подруге. Должен признать: облапать ее у меня так руки и чешутся.

И я чертовски боюсь, что такое изменение в отношении к себе Лиз очень скоро почувствует.

Таким образом я возвращаюсь к вопросу, который задаю себе постоянно: блин, какого же хрена мне теперь делать?

09.35. На работе

День пошел наперекосяк с самого начала. Чтобы отвлечься от неотвязных мыслей о моих отношениях с Лиз, я решил в поезде по дороге на работу прибегнуть к уже опробованному методу поднятия настроения. Хрен там, ни черта не получилось. Войдя в вагон, я огляделся и отвесил одной молодой леди комплимент по поводу ее костюма. В ответ она скосила на меня глаза и сквозь зубы процедила, чтобы я отваливал на хрен. Очень мило с ее стороны.

Придя на работу, я обнаружил, что какой-то кретин решил обновить старый как мир, но несколько подзабытый в нашей фирме прикол: этот козел взял и переключил все добавочные номера нашей конторы на мой телефон. Остроумно, ничего не скажешь.

Мало мне было всего этого, так я еще вспомнил, что до сих пор надо мной дамокловым мечом висит опасность оказаться в списке приговоренных к морскому путешествию. И к тому же благодаря долбаной диете я подыхаю с голоду.

10.15. На работе

Решать проблемы полагается в порядке их важности. Лиз и Тесса могут подождать. А сейчас, чтобы избавиться от неизвестности, мне надо разобраться с этой идиотской выдумкой нашего руководства. Не могу я сидеть и дожидаться, как выпадет жребий: отправят меня на эту каторгу или нет. Я должен быть уверен в том, что никуда не еду, и чем быстрее, тем лучше. Более того, я решил попробовать применить на практике свой новый подход к себе и к окружающим. Не хочу я врать и выкручиваться. Пускай другие стараются избежать неприятностей окольными путями. А я, если не желаю ехать ни на какую морскую прогулку, то и не поеду. Все, конец фильма. Договорюсь с Джулией, чтобы она меня приняла, приду к ней в кабинет и так прямо и скажу, что никуда не поеду. Само собой, я объясню ей, почему я так решил. Мне почему-то кажется, что она меня поймет Впрочем, если нет… тогда я попал.

10.40. На работе

Перекинулся парой слов с Шоном, от которого узнал, что Кев, оказывается, снова встречается со своим страшилищем. Не иначе как у них любовь. Есть, конечно, еще один вариант, но, честно говоря, он настолько нежелателен, что мне даже думать об этом не хочется.

11.40. На работе

Ну вот, дождался: позвонила Лиз и предложила вместе пойти на ланч. Только я, значит, отвлекся от мыслей о ней, и вот все с начала.

По-моему, пора поговорить с ней серьезно. По крайней мере, хоть что-то сказать нужно обязательно. Это ясно даже такому болвану, как я. Тогда будет какой-то шанс. А так я уверен, что скоро сорвусь и испорчу все безнадежно. События нужно поторапливать, а то у меня скоро яйца лопнут. Все эти разговоры о сексе меня уже достали.

14.15. На работе

Мило и абсолютно впустую провели обеденный перерыв. Лиз опять извинялась, а я все собирался с духом, чтобы наконец сказать что-нибудь на интересующую меня тему. Твою мать, так и не собрался.

15.20. На работе

Иногда (прямо скажем, нечасто) я сам себе удивляюсь. Нет, не так: я удивляюсь тому, как ведут себя мои мозги. Само собой, как и большинство нормальных людей, я не всегда строго контролирую ход своих мыслей и их словесное выражение в состоянии алкогольного опьянения средней и выше средней степени. Тут нет ничего удивительного: иногда по этому делу наговоришь такого, что потом не можешь расхлебать черт знает сколько времени. При этом, когда городишь такую чушь, часть мозга продолжает работать и твердит, что лучше бы этого не делать. Вот и странно: иногда такое раздвоение сознания возникает у меня и в трезвом виде, обычно тогда, когда я впадаю в паническое состояние: чего-то боюсь или вынужден срочно принять неотложное решение. Разница заключается в том, что в трезвом виде я иногда выдаю настоящие перлы, достойные быть внесенными на скрижали моей биографии. Вот и сегодня, буквально только что, на меня снизошло такое откровение.

Хрен его знает, откуда что берется, но, зайдя в кабинет Джулии, я не стал рассказывать ей ни про футбол, ни про свой абонемент, ни про то, что уже много лет не пропускаю домашних игр «Уотфорда», а просто так, ни с того ни с сего, начал плести какую-то ахинею насчет того, что у меня морская болезнь, и если я заблюю весь теплоход, то опозорюсь перед коллегами, стану всеобщим посмешищем, и это нисколько не послужит укреплению корпоративного духа в нашей фирме. Горожу я эту чушь, сам себе удивляясь, и вдруг замечаю, что Джулия расчувствовалась, прониклась и только что не расплакалась. Впрочем, на это уже можно наплевать. Главное — дело сделано: мое имя вычеркнуто из списка кандидатов на экзекуцию!

16.10. На работе

Обзвонил всех по кругу, и теперь все, кому надо, знают, что я никуда не еду. Как я этого добился — решил оставить в секрете, а то какая-нибудь скотина может меня выдать.

Жизнь все-таки хороша. Особенно местами.

19.30. Дома

Только что позвонила Тесса, и, прежде чем я успел опомниться, мы уже договорились завтра вечером пойти в кино.

Хотя мне, конечно, приятно сознавать, что есть женщина, которой хочется провести со мной свободное время, ответа на вопрос, что делать дальше, я так и не получил. Вспоминая наш разговор в прошлый раз и тон Тессы, которым она говорила со мной по телефону, я все больше убеждаюсь: если я проявлю хоть малейшие признаки активности, результат будет обеспечен. Вопрос только в следующем: ну и что с того? Допустим, дойдет дело до секса, а дальше? Что потом-то делать? И будет ли оно у нас — это общее «потом»? И главное — так ли оно мне нужно? А вот в чем я уверен, так это в том, что, переспав с другой женщиной, я наверняка похерю всякую надежду затащить в койку Лиз. Пожалуй, и друзьями мы после этого тоже не останемся. Из этого вытекает следующий вопрос: стоят ли эти отношения возможности потрахаться с первой, кто изъявит на это желание? Единственный ответ, который мне приходит в голову: а хрен его знает.

22.10. Дома

Сам не знаю почему, но я вдруг почувствовал себя в чем-то виноватым перед Лиз. Позвонил ей и сказал, что просто хочу узнать, все ли у нее в порядке. Получил утвердительный ответ со всеми возможными заверениями. Потом мы минут пятнадцать проболтали о всякой ерунде, и она распрощалась со мной, сообщив, что идет отмокать в ванную. Увы, мое предложение приехать потереть ей спинку было категорически отвергнуто. По-моему, в качестве отказа было использовано выражение «как же, разбежался». Ну что ж, по крайней мере отрезвляет.

Не стал говорить ей насчет завтрашнего вечера. Так, на всякий случай.

Среда, 22 марта

13.20. На работе

Чего мне сейчас только не хватало, так это только повышенного внимания ребят к моим отношениям с Лиз, сдобренного бесконечными похабными шуточками. В обеденный перерыв сполна получил этой радости, заглянув вместе со всей компанией в ближайший паб.

Нет, мне по-прежнему льстит, что ребята но отрицают возможности того, что я мог уложить Лиз в койку и до сих пор продолжаю спать с ней. Другое дело, что бесконечные споры по поводу ее сексуального поведения и того, как она кончает, уже порядком меня достали. Не знаю, обсуждают ли женщины мужиков в таком же духе, но надеюсь, что нет. В общем, не выдержав, я решил заткнуть всем рот и во всеуслышание объявил, что мы с Лиз просто друзья — друзья, и ничего более.

Мне, конечно, никто не поверил, я полез в бутылку и стал что-то доказывать, они, в свою очередь, уже всерьез наехали на меня, и в итоге я был вынужден позорно бежать с поля боя под прикрытие стен офиса. Нет, не зря бабы говорят, что мы, мужики, — все как один козлы.

23.10. Дома

Только что вернулся со свидания с Тессой и вынужден признать, что на этот раз вышел полный облом. Дело не в ней: она как раз ничего такого не сделала. Наоборот, выглядела она просто классно, да и фильм оказался вполне ничего, но, выходя из кинотеатра, мы напоролись на Майка с его очередным приобретением. К сожалению, как только я его увидел, у меня в памяти тот час же всплыло, что в свое время, еще в школе, Майк долго клеился к Тессе, поэтому ничего удивительного, что он (в отличие от меня) узнал ее в ту же секунду, как увидел. Мы поболтали несколько минут, потом девушка Майка потащила его в кинозал, а я по одному взгляду на его рожу понял, что завтра не успеет еще начаться рабочий день, как по всему офису разойдется краткая, но убийственная для меня телеграмма: «Билли Эллис зпт жалкое чмо зпт был замечен кинотеатре с толстой телкой зпт бывшей одноклассницей вскл».

Твою мать, лучше не придумаешь. Мало того, что ребята оборжутся, так еще и Лиз узнает, что я пошел на свидание, ничего ей не сказав. Черт ее знает, как она на это отреагирует. А я, между прочим, ничего с этого пока не поимел. До того, чтобы потрахаться, дело так и не дошло.

Четверг, 23 марта

06.20. Дома

До меня вдруг дошло, что я вчера натворил. Теперь сижу, переживаю, причем не из-за того, что вляпался, а из-за того, что мне стыдно.

В первый раз за не помню уж сколько времени женщина сама приглашает меня на свидание, а я, вместо того чтобы радоваться и быть ей благодарным, кривлю морду только из-за того, что у нее размеры не фотомодельные и рост меньше шести футов, да еще впадаю в панику, встретив общего знакомого. Ребята, понимаешь ли, будут надо мной смеяться. И откуда только берутся такие мудаки, как я? Еще хорошо, Тесса не знает, что творится у меня в башке. Не думаю, что ей захотелось бы продолжать со мной общаться, узнай она о моих страхах и переживаниях.

При всем этом мне ведь вовсе не было с нею плохо или скучно. Наоборот, я отлично провел время. Тесса на редкость удачно рассказывает анекдоты, да и вообще в чувстве юмора и умении шутить ей не откажешь. А как она смеется! Давно я не слышал такого заразительного смеха. Впрочем, сейчас мне от этого не легче. Все это только убеждает меня в том, что я форменная скотина и редкий ублюдок.

Нужно будет потом позвонить ей и пригласить куда-нибудь. За мной должок — по крайней мере один хороший вечер с меня причитается.

09.10. На работе

После утренних размышлений шел на работу с готовностью смиренно принять любые приколы и издевательства от ребят, как заслуженную кару за свое поведение. Надо же было оказаться таким пидором.

09.20. На работе

Позвонил Лиз и рассказал о вчерашнем вечере с некоторыми поправками: будто бы Тесса позвонила мне после работы, а поскольку я все равно был свободен, мы сходили с ней в кино.

Странное дело: похоже, что Лиз даже обрадовалась этой новости. Честно говоря, я даже несколько расстроился. В глубине души я все-таки лелеял надежду, что ее это хоть чуть-чуть заденет.

09.45. На работе

Как ни удивительно, никто до сих пор еще не подколол меня по поводу вчерашнего. Этому может быть только два объяснения: либо Майк сегодня не вышел на работу, либо так занят, что пока ему не до распускания слухов.

10.10. На работе

Я потрясен. Нет, сказать так — значит ничего не сказать. Я потрясен до охренения.

Майк, который имеет к романтическим отношениям такое же отношение, как Дейл Уинтон к чемпионату по регби, проявил совершенно неожиданную зрелость личности и не стал рассказывать каждому столбу, где и с кем застукал меня вчера вечером. Это говорит о том, что он, во-первых, в соответствии с неписаными мужскими правилами не хочет подставлять меня перед Лиз (с которой, как он по-прежнему уверен, я сплю), а во-вторых, в нем определенно проснулись некие отголоски чувств, которые он некогда испытывал к своей школьной пассии. Когда мы с ним сегодня встретились и перекинулись парой фраз, он просто потряс меня своим благородством. Более того, в ответ на мою благодарность он только буркнул что-то вроде: «Все нормально, старик, играем по-честному», причем я готов поклясться, что в его голосе прозвучало не что иное, как тщательно скрываемая даже от самого себя ревность.

Пожалуй, это самое яркое и убедительное проявление товарищеского духа, которое когда-либо было продемонстрировано Майком за все время, что мы с ним знакомы. Я просто тронут до слез.

11.20. На работе

Позвонил Тессе. Слава богу, она, сама того не зная, позволила мне вздохнуть с облегчением. Похоже, все мои утренние переживания и подозрения оказались абсолютно беспочвенными. Она сказала, что все было просто замечательно и мы обязательно должны куда-нибудь выбраться еще раз. Договорились созвониться после выходных.

До сих пор не верится, что все обошлось. Вздохнул с облегчением, но понял, что получил ценный урок. В следующий раз такой ошибки я не допущу.

23.55. Дома

После работы посидели с Лиз в кафе, но все пошло как-то не так. Я рассказал ей, как провел вчерашний вечер, умолчав о своих неприятных переживаниях, а потом разговор зашел о том, что случилось с Лиз в понедельник. Очень быстро она снова скисла, и я попытался развеселить ее. В какой-то момент я заявил, что если к тридцати годам она еще не выйдет замуж, то в день ее тридцатилетия я предложу ей руку и сердце. Ответ, который последовал на эти слова, ничуть меня не порадовал, скорее наоборот: «Ну ни хрена себе! Да если я до такого докачусь, лучше уж сразу повеситься». Ясное дело, такое заявление, пусть даже шутливое, не прибавило мне уверенности. А если честно, то было просто обидно.

Потом, в целях самозашиты и, может быть, маленькой мести за так больно задевшие меня слова, я собрался с духом и рассказал Лиз, почему, с моей точки зрения, она так одинока. В первый момент она приняла в штыки мысль о том, что барьеры, которые она воздвигает вокруг себя против якобы наседающих на нее мужиков, этих самых мужиков и отпугивают. Впрочем, поняв, что я говорю искренне и честно пытаюсь описать то, что вижу, и то, как я это вижу, она успокоилась, перестала огрызаться, и вскоре мы сменили тему разговора.

Ну что ж, по крайней мере теперь мне понятно, что мы имеем. А имеем мы вот что: абсолютно ни хрена. Перспектива поиметь что-то (а точнее, кого-то) представляется все более туманной. Конечно, все это неприятно, но лучше уж честно признаться себе в реальном положении дел. Хотя остается слабая надежда на то, что она вовсе не это имела в виду.

Пятница, 24 марта

09.15. На работе

Дорога от дома до работы и так ужасно меня достает, а сегодня это вообще был кошмар.

Хотелось бы знать, почему каждый ублюдок, разжившись мобильником, считает своим долгом орать в него во всю глотку? Неужели они не понимают, что мне абсолютно наплевать, где они находятся, куда едут и что собираются делать на выходных? Какого хрена они решили, что мне интересно знать об этом? Нет, может быть, мобила — это просто чудо техники, но результатом появления этого чуда, по-моему, стала настоящая эпидемия невероятно тупых и бессмысленных разговоров.

09.40. На работе

Позвонила Лиз, извинялась за то, что вчера мне пришлось провести еще один вечер, утирая ей сопли. Потом она добавила, что после долгих ночных раздумий готова согласиться с тем, что я ей сказал. У нее действительно есть определенное предубеждение против мужчин, и они, конечно, не могут не замечать этого. Впрочем, с ее точки зрения, смягчающим обстоятельством является то, что большинство ее знакомых — такие кретины и жлобы, что лучше уж ей подохнуть от одиночества, чем общаться с ними. С этим я, пожалуй, могу согласиться. Если Лиз и преувеличивает, то только самую малость.

10.30. На работе

Прошел слух, что начальники отделов уже получили список двадцати пяти счастливчиков, назначенных руководством проникаться корпоративным духом. Какая квота выделена нашему отделу, одному богу известно, хотя, насколько я знаю, трое из наших записались добровольцами, что понижает шансы остальньгх загреметь на эту обязаловку против своей воли.

Остается только ждать, когда Джулия огласит список приговоренных.

11.00. На работе

Только что позвонил Майк: он не едет.

11.05. На работе

Только что позвонил Кев: он едет. Отлично, так ему и надо.

11.15. На работе

Только что звонил Майк: страшилище из отдела кадров едет. Мудила Барри — нет.

11.25. На работе

Только что звонила Лиз: ее включили в список, чему она жутко рада. Кроме того, ее разбирает любопытство и одолевают смутные опасения. Дело в том, что она никогда ни на чем не плавала. Ну что ж, в какой-то мере это объясняет ее восторг. Твою мать, а где же эта Джулия?

11.45. На работе

Промурыжив нас битый час, Джулия наконец соизволила выйти из кабинета и во всеуслышание объявить, что от нашего отдела на морскую прогулку отряжают пять человек. Слава богу, ее намерения в последний момент не переменились, и я избавлен от такой сомнительной радости. Более того, Джулия, сама того не зная, порадовала меня еще больше: Шон едет. Это означает, что двое едва ли не самых верных болельщиков «Уотфорда» пропустят ближайший домашний матч любимой команды и это даст мне возможность безнаказанно измываться над ними хоть до скончания века. Вот уж подарок так подарок.

11.55. На работе

До меня только что дошло, что сама Джулия тоже не едет кататься на пароходике или на чем там они собираются плавать. Вот ведь хитрая стерва. Интересно, как ей-то удалось отвертеться?

15.30. На работе

Начиная с полудня, занимаемся только тем, что издеваемся над Кевом и Шоном. Впрочем, Кев не только не обижается на нас, но особо и не расстраивается. Что-то мне подсказывает, что это связано с одним страшилищем женского пола.

А вот на Шона смотреть жалко. В другой ситуации я, может быть, ему бы и посочувствовал, но он сам затоптал во мне все проявления сочувствия, на которые я мог бы сподобиться. Окрысившись на всех и на меня в том числе, он заявил, что «по крайней мере, у него будет возможность трахнуть свою телку». Выглядел он при этом и без того неубедительно, но совсем ему поплохело, когда в ответ я усомнился в том, что у него это получится, сославшись на якобы высказанное Лиз мнение, что именно он и является самым законченным мудаком во всей нашей конторе. По роже Шона было видно, что такая оплеуха повергла его в нокдаун. Я-то знаю, что он с его самолюбием всегда принимает такие слова близко к сердцу. Ничего, пусть поскрипит зубами. Ему это только на пользу пойдет.

16.20. На работе

Сижу вот и думаю: а не хватил ли я лишку с Шоном. Вовремя и убедительно оборвать приятеля, плетущего откровенную херню, — дело, конечно, благое, но вот не перегнул ли я палку, учитывая, что на самом деле Лиз этого не говорила? По ее мнению, Шон занимает в списке мудаков не первое, а второе место. Пальма первенства навечно отдана мудиле Барри.

Ну и что мне, спрашивается, теперь делать? Похоже, что ничего. Исправить уже мало что удастся, а вот испортить — это пожалуйста. Интересно, как бы это выглядело, если бы я подошел к приятелю и успокоил его тем, что на самом деле самая шикарная девчонка нашей фирмы считает его не полным идиотом, а всего лишь придурком? И это при том, что им вскоре предстоит провести уик-энд вместе на одном корабле.

22.30. Дома

Вернувшись домой, обнаружил на автоответчике два сообщения. Отец интересовался, не сдох ли я часом, не известив его об этом, а Тесса, как обычно, просила перезвонить. Решил, что папаша может еще подождать, позвонил Тессе и обнаружил, что ее опять нет дома. Похоже, развязавшись со своим бывшим, она времени даром не теряет.

Воскресенье, 26 марта

12.15. Дома

Вчерашний день прошел просто в кайф. Во-первых, наши свели матч со «Шпорами» 7 вничью 1:1, а во-вторых, неизбежное отсутствие Шона и Кева на следующей домашней игре позволило нам с Майком от души оторваться, прикалываясь над ними. При этом, хотя я безмерно радовался, думая о том, как им придется хреново, и еще больше веселился от сознания собственной находчивости, позволившей мне не оказаться вместе с ними, не могу сказать, что мне совсем не было их жаль. Учитывая, как давно и серьезно они поддерживают любимую команду, необходимость пропустить игру, вызванная чем-либо помимо собственной смерти или тяжелой болезни, будет для них такой горькой и шершавой пилюлей, что, глотая ее, недолго и поперхнуться. В общем, правильно говорят: жизнь на редкость сволочная штука, и остается утешаться лишь тем, что на сей раз эта доля меня миновала.

Когда издевательства друг над другом и ответная ругань наскучили нам, мы вчетвером посовещались и решили похерить традиционные субботние посиделки в пабе, сэкономив силы, время и бабки на поход в какой-нибудь клуб «за телками». Для этого каждому из нас требовалось смотаться домой, чтобы переодеться и немного освежиться. Пожалуй, со вторым мы немного переборщили и прибыли в клуб настолько косыми, что попытка пройти феЙс-контроль оказалась абсолютно безнадежной. В итоге нам ничего не оставалось, как двинуть к О’Нилу, чтобы спокойно посидеть и обдумать дальнейшие планы. К нашему удивлению и, надо сказать, удовольствию, в баре не было никого, если не считать двух сугубо женских компаний. С первого взгляда было понятно. Что оба «девичника» не соревнуются друг с другом за звание трезвенников. А в следующий момент мы с Кевом просияли, обнаружив среди незнакомых лиц нескольких бывших подружек со времен колледжа. Даже сейчас мне с трудом в это верится, но вчера в течение каких-то нескольких минут мы поняли, как нам повезло: совершенно случайно мы наткнулись на девчонок, которые действительно были нам рады. К тому времени, когда мы появились в баре, они уже пересидели стадию «давайте хорошенько напьемся и пошумим» и как раз собирались перейти на следующий уровень, именуемый «давайте трахать все, что шевелится». И спрашивается, кто мы такие, чтобы обламывать таких отличных девчонок? Если уж на то пошло, то не так часто женщинам позарез приспичивает целоваться со мной, да еще и взасос. А тут они чуть ли не в очередь выстроились. Ох, и оторвался же я! Понимая, что отступать некуда, я соглашался лобызаться даже с самыми прокуренными из них. Впрочем, один раз я позволил себе возможность увернуться и уступить свою очередь тому из ребят, кто на том этапе был менее разборчив. Я имею в виду самую старшую из гудевших с нами женщин, вероятно решившую, что если она посильнее напьется, то седина в ее волосах будет не так заметна. Как вспомню — так вздрогну. Шон, однако, не побрезговал. Я же, даже будучи вчера далеко не в самом трезвом виде, могу засвидетельствовать, что это было не самое приятное зрелище.

Увы, вскоре последовал вполне ожидаемый и даже предначертанный облом. Как это всегда бывает на любом девичнике, все шансы на успешное и плодотворное развитие событий были сведены к нулю в момент закрытия бара. В эту самую минуту, словно по сигналу, настроение женской части компании переключилось в режим «все мужики сволочи, которым охота трахнуть нас, как только мы выпьем лишнюю рюмку». Мы, в свою очередь, поспешили ретироваться — просто из чувства самосохранения. Впрочем, жалопаться на вчерашний вечер было бы грешно. Я с удовольствием поупражнялся во французской борьбе на языках и порадовался, что, несмотря на отсутствие практики, по-прежнему нахожусь в хорошей форме и в полной боевой готовности.

15.30. Дома

Отстрадав положенные часы похмелья, обнаружил на автоответчике целый монолог Тессы. Суть его сводилась к тому, что, оказывается, в четверг у нее нарисовался ее бывший, и они решили попробовать начать все с начала. В результате сегодня она опять перетаскивает манатки к нему. За нее я, конечно, очень рад, но за себя мне, прямо скажем, несколько обидно. После нескольких приятных встреч с нею, а главное, после моих вчерашних вечерних похождений у меня как раз созрела мысль, что Тесса вполне могла бы время от времени радовать меня не только анекдотами и походами в кафе и кино, но и кое-чем еще. Так просто, хотя бы для разнообразия. Так нет же, блин, опять облом.

17.10. Дома

Снова все плохо: неизвестно почему опять впадаю в депрессию. Не то чтобы я как-то особенно запал на Тессу или всерьез на что-то рассчитывал. Вовсе нет. А если и рассчитывал, то лищь самую малость. Наверное, дело в том, что вот только сию минуту возможность была прямо под рукой, и вдруг раз — и нет ее. Словно подходишь к двери, а она внезапно захлопывается У тебя перед носом. Мог бы, конечно, и привыкнуть к такому обороту дел, учитывая богатый опыт пережитых разочаровании, но что-то никак не привыкается. А если честно, то и не хочется привыкать.

22.00. Дома

Позвонил Лиз, и мы довольно долго проговорили о моих проблемах. Все-таки великое дело, когда есть кому поплакаться в жилетку. Вроде даже полегчало.

Понедельник, 27 марта

12.50. На работе

Несмотря на все психотерапевтические усилия Лиз, спал я ночью хреново и приперся на работу в отвратном настроении. Пытаясь как-то заставить себя отвлечься, привожу всякие разумные доводы, а из головы почему-то никак не выходит идиотский образ: Тессу вместе со всеми ее шмотками грузят в машину и увозят. За стеклом видна ее заплаканная, каку ребенка, физиономия. Чертовски трогательное, просто душераздирающее зрелище. Полная херня.

14.50. На работе

Встретился с Майком. Он, естественно, поинтересовался, как у меня дела с Тессой. Я ему рассказал все как есть, он заметно удивился, а затем взволнованно поинтересовался у меня, не слишком ли я убиваюсь по этому поводу. Когда я с подозрением спросил, что он имеет в виду, он совершенно искренне развел руками и сказал, что, по его мнению, мы неплохо смотрелись вместе. Вот уж удивил так удивил. Не знаю, что и думать. Впрочем, настроение после такого разговора ничуть не улучшилось, скорее даже наоборот.

16.20. На работе

Чешу репу, пытаясь понять, что произошло с Майком. По правде говоря, я за него даже немного побаиваюсь. Ведь если разобраться, то за все годы, что мы с ним не только знакомы, но и числимся в друзьях, это был едва ли не первый серьезный, можно даже сказать — взрослый разговор.

Судя по всему, это еще одно подтверждение моим догадкам, что с момента нашего знакомства с Лиз мои отношения с ребятами изменились. До того времени все обеденные перерывы я проводил с ними в пабе. После работы мы обычно изрядно набирались, бывая едва ли не каждый вечер в таких же заведениях. Сейчас мы тоже не прочь посидеть где-нибудь, вот только происходит это куда менее регулярно. И дело не только во мне. Кев, между прочим, тоже частенько пропадает где-то вместе со своим страшилищем. Остаются, значит, только Майк и Шон. Неужели дело идет к тому, что наша маленькая, но сплоченная компания того и гляди развалится? Если учесть, сколько времени, денег и здоровья мы сэкономим на выпивке, то это, может быть, даже и неплохо, а просто общаться нам никто не запрещает. Интересно, неужели это оно и есть? Я имею в виду, что мы давно оставили позади тот возраст, когда нас называли бандой приятелей, и, повзрослев, стали просто группой друзей?

С одной стороны, облом, конечно, выходит. С другой — нельзя не признать, что большую часть времени, проведенного вместе с ребятами, мы теряли совершенно напрасно. И потом, я стал замечать, что, как бы мы ни любили вместе поорать на стадионе и после этого заложить за воротник в какой-нибудь дыре или в нашем любимом пабе, я стал уставать от того, что все свободное время приходится проводить только с ними. Если вспомнить, то как только возникал выбор между ребятами и Лиз, я безоговорочно выбирал ее общество. Пока что исключений из этого правила не видно, и это несмотря на то, что другой раз она тоже может здорово достать меня.

Вторник, 28 марта

20.00. Дома

Ну и денек — просто кошмар какой-то. Уж и не знаю, как перестать переживать из-за всей этой истории с Тессой. Дошел до того, что даже не согласился на предложение Лиз посидеть где-нибудь после работы. По-моему, очень глупый шаг с моей стороны. В конце концов, она — единственный человек, с кем я могу поговорить об этих делах.

Среда, 29 марта

10.25. На работе

Совершенно случайно столкнулся с Лиз еще на подходе к офису. Увидев мою кислую рожу, она все поняла и буквально несколькими фразами привела меня в чувство. Уму непостижимо, как это у нее получается. Вроде бы ничего особенного она и не сказала, а я уже чувствую себя другим человеком. Что бы я без нее делал?

22.15. Дома

Сегодняшний поход в «Сэйнсбери» можно записать не просто в ноль, а в откровенный минус. Не успел зайти в супермаркет, как тотчас же налетел на Митч. После нескольких минут натянутого разговора с вымученной улыбкой на роже я сумел собраться с силами и кое-как отбрехаться от нее. Но мысль о том, что она ошивается где-то рядом, полностью обломала мне весь кайф от подглядывания за женщинами. Интересно, как, согласно протоколу, не выходя за рамки этикета, полагается сообщать девушке, что ты скорее сам себе зенки выколешь, чем согласишься пойти с ней куда-то еще раз?

По пути домой я пришел к очень важному для меня выводу. Если присмотреться к моим отношениям с противоположным полом, то нельзя не признать, что за последние месяцы я достиг в этом направлении значительных успехов. Главное — не дать временным неудачам сбить мой боевой настрой. Надо рассматривать все происходящее под правильным углом. Ведь если вдуматься, то какие же это неудачи? Лезущие к тебе целоваться незнакомые телки и едва не навязавшаяся на более близкие отношения Тесса — это скорее победы, пусть и маленькие, тактические, но все же победы, особенно если вспомнить, с какого исходного рубежа я начинал наступление. В общем, я теперь еще больше убежден, что в самое ближайшее время смогу получить свое. Потрахаться мне давно ужасно хочется, и я готов предпринять для этого самые решительные действия. Кто именно попадется мне под оголодавший член, я еще не знаю. Уверен я лишь в одном: платить за это женщине деньги мне не придется. До проституток я опускаться не собираюсь. А так — пришла пора брать быка за рога.

Четверг, 30 марта

10.25. На работе

Пришел на работу полный энергии и энтузиазма. Подогреваются эти чувства жаждой мести.

Дело в том, что суббота у нас — первое апреля. День дурака. По сложившейся традиции, если какой-нибудь праздник выпадает на выходной, отмечаем мы его на работе накануне в пятницу. День дурака — не тот праздник, который проходит незамеченным. Итак, завтра. Учитывая, что наши мальчишеские приятельские отношения с ребятами явно доживают последние дни, я решил не упускать шанс и хотя бы частично расквитаться за все те унижения, которые мне приходилось переживать в первый день апреля в течение многих лет. Завтра эти уроды у меня попляшут. Они привыкли к тому, что я всегда оказываюсь в роли жертвы и бываю рад, если их шутки оказываются не слишком жестокими, а потому не ждут от меня подвоха. Эффект неожиданности всегда является положительным фактором при контрнаступлении. Только надо будет все хорошенько продумать.

Итак, я готов. Никто даже не узнает, по чьей милости на них обрушилась кара небесная.

Пятница, 31 марта

08.55. На работе

Не поленился и встал сегодня ни свет ни заря. Уже в семь утра я был на пороге конторы. Вооружившись баллончиком с жидкостью WD40 и рулоном клейкой пленки, я планомерно обошел все мужские туалеты. Каждый стульчак был методично опрыскан маслянистой субстанцией, а все унитазы и писсуары аккуратно заклеены прочной и при этом почти невидимой пластиковой пленкой. Человек, не подозревающий подвоха, едва ли будет внимательно присматриваться к этим предметам, поэтому можно рассчитывать, что жертва как минимум схлопочет масляный круг на заднице или же попадет под рикошетную струю мочи. При более удачном стечении обстоятельств несчастный огребет и того и другого. Учитывая, что туалеты у нас раскиданы по всему зданию, можно надеяться, что в ловушку попадется не один человек.

Чтобы свести до минимума возможность самому попасть в расставленный каким-нибудь таким же умником капкан, я строжайшим образом решил рассматривать все телефонные звонки, e-mail’ы и обращения коллег как потенциальную провокацию. Буду стараться избегать давать какой-либо ответ или делать что-нибудь, связанное с этими обращениями, по крайней мере до второй половины дня. А лучше вообще отложить все эти дела до понедельника. Более того, я постараюсь не прикасаться к незнакомым предметам, по возможности не вставать со своего места и ничего не пить, если речь не идет о запечатанной и вскрытой мною собственноручно бутылке. Ничего, в этот раз ублюдки свои зубы об меня пообломают.

Жду не дождусь первых страдальческих криков и проклятий. Почувствовал даже нечто вроде нетерпеливой нервной дрожи. Интересно, похоже ли это на то, что испытывают солдаты в окопе перед атакой?

09.10. На работе

Есть! Клюнуло! Забегала Сара, сама не своя от смеха, так что чуть не описалась. Судя по всему, кто-то из мужиков у них там в бухгалтерии только что пережил не совсем приятный момент: вознамерившись совершить ежеутреннее девятичасовое опорожнение кишечника, он вдруг обнаружил, что исходящая субстанция, подобно голове испуганной черепахи, втягивается обратно под надежную защиту задницы, исполнившей в этом случае роль панциря. Не знаю, как он себя при этом чувствовал, но что-то мне подсказывает, что вряд ли был в восторге. Ладно, пусть утешается тем, что зато задница теперь будет блестеть от смазки и не бояться сырости. По-моему, неплохо. А утро ведь еще только началось.

09.20. На работе

Набираем очки. Только что нам сообщили, что один из охранников был замечен выходящим из туалета в залитых мочой штанах, которые приобрели такой вид в результате неожиданно открытого писсуаром ответного огня.

11.35. На работе

Нет, не зря я не поленился встать сегодня пораньше. Операция развивается на редкость успешно. На данный момент общее количество жертв равняется семи. Один из пострадавших, к моему огромному удовольствию, — это Кев, который сейчас сидит на своем рабочем месте в чем-то вроде шорт, в то время как его брюки сушатся где-то в бойлерной.

Реакция на мою шутку пока что абсолютно предсказуемая. Женщины разделились на два лагеря. Одни закатывают глаза, воют и обзывают нас, мужиков, недоносками и идиотами, другие просто надрывают животики от хохота. Тем временем — и это уже серьезно — на предполагаемого виновника происшествия объявлена беспрецедентная всеобщая облава. Слава богу, пока что больше всего подозрений сосредоточено на мудиле Барри. Не знаю, чем он так провинился. Уж не тем ли, что благодаря моим стараниям пустой баллончик от WD40 оказался в его мусорной корзине?

12.00. На работе

Ну что ж, дело сделано. Я абсолютно без потерь пережил это утро и могу наконец расслабиться. По негласному уговору всякие приколы и шуточки заканчиваются к полудню. Более того, я могу гордиться тем, что единолично организовал самый масштабный и чернушный прикол за всю историю фирмы и при этом сижу себе в ус не дую, потому что никому и в голову не приходит заподозрить меня в этом. Главное теперь — не проболтаться раньте времени. А ведь, честно говоря, так и подмывает.

Впрочем, учитывая, какие угрозы были высказаны отдельными членами коллектива в адрес мудилы Барри, явку с повинной, наверное, следует отложить как минимум на полгода, если не больше.

12.15. На работе

Хорошие новости в дополнение к утреннему веселью. Лиз прислала e-mail с приглашением на карри после работы. Отличная мысль. Единственное, мне придется немного посидеть одному в баре, потому что ей нужно доделать неотложные дела. Нет, день сегодня явно удался.

14.25. На работе

Очередной всплеск ответной реакции на мое остроумие. На этот раз дело обстоит куда серьезнее. Джулия побывала на совещании руководства с начальниками отделов, где было объявлено о решении во что бы то ни стало докопаться до того, кто все это устроил. При этом виновный будет наказан с показательной жестокостью, чтобы впредь другим неповадно было.

Господи, ну куда же катится этот мир? Неужели эти старые пердуны не понимают, что только такие выходки и позволяют нам не свихнуться от тоски и однообразия?

15.00. На работе

Бог ты мой. Все-таки прощелкал клювом. Ко мне подошла Сью и с какой-то неожиданной застенчивостью спросила, как я смотрю на то, чтобы посидеть с ней где-нибудь после работы. Несмотря на то, что из этого вышло в прошлый раз, я тотчас же согласился. Смягчающим обстоятельством для меня может служить лишь то, что в последнее время она выглядит особенно соблазнительно, а моя бдительность притупилась из-за чрезвычайно обострившегося желания поближе пообщаться хоть с кем-нибудь из женщин. Ну вот, теперь я сижу и не знаю, бояться мне предстоящего свидания или, наоборот, радоваться. Твою мать, остается только молиться, чтобы никто нас вместе с ней не увидел. Второй раз того, что было после «Forty & Fab», я не переживу.

15.15. На работе

Позвонил Лиз и отменил назначенную встречу. В ответ она сказала, что старая перечница в роли соперницы ее не пугает, но потребовала утром позвонить и представить подробный отчет о том, как у нас все прошло.

Глава 5 Апрель

Суббота, 1 апреля

00.45. Дома

Ума не приложу, как я не догадался. Это же все было шито белыми нитками. С другой стороны, было бы чудом из чудес, если бы я пережил первое апреля, не став мишенью хотя бы для одного розыгрыша. В общем, когда мы со Сью переступили порог паба, нас встретили приветственные крики и хохот примерно полутора десятков этих так называемых «товарищей по работе», радостно размахивавших над головой какими-то порножурналами. Эффектно, ничего не скажешь. Хотя могу заметить, что, бывало, доставали меня и посильнее. Ну что ж — попался так попался.

Мое настроение несколько подняли извинения Сью («я не хотела, честное слово, они меня просто заставили») и восторги всей компании по поводу того неизвестного гения, который придумал сегодняшнюю хохму с туалетами. С этим был вынужден согласиться даже Кев, чьи брюки все еще до конца не высохли. Теперь я с нетерпением жду того дня, когда можно будет признаться в моем авторстве. Впрочем, сегодня время для этого еще явно не настало. По крайней мере, мудила Барри по-прежнему изрыгал проклятия и угрозы в адрес того, кто, по его мнению, так подло его подставил.

Поняв, что свидание со Сью — не что иное как розыгрыш, я отыгрался на шутниках еще и тем, что позвонил Лиз и предложил вернуться к первоначальному плану. Когда я сказал ребятам, что ухожу, они просто взбесились. Судя по всему, повеселиться они намеревались от души, и наверняка немалую часть выпивки, по их разумению, должен был выставить тот, кого они прилюдно опозорили, то есть я. Хрен вам, ребята, перебьетесь.

Я поступил абсолютно правильно, не оставшись на пьянку с ребятами. Уверен, что не получил бы от этого времяпрепровождения больше удовольствия, чем от общения с Лиз. За последние дни она, кстати, совсем пришла в себя, и мы замечательно поболтали на самые разные темы, в числе которых, разумеется, были отношения полов и новые тенденции, включая право женщины приглашать мужчину на свидание. Само собой, она как девушка считает, что это правильно, но все ее аргументы сводятся к одной и той же старой песне: «Если парням это можно, то почему бы и нам тоже…» Не услышав ничего для себя принципиально нового, я решил, что имею полное право оставаться при своем мнении.

Вернувшись домой, обнаружил на автоответчике сообщение от своего старика, который просил перезвонить. Зная, что папаша по выходным рано спать не ложится, я не поленился набрать его номер, в результате чего мне пришлось выслушать не самые хорошие новости: оказывается, с тех пор как мы с ним не общались, все очень сильно изменилось. Теперь он уже не собирается переезжать в Телфорд, но зато вознамерился жениться во второй раз. Богатенькая, пестро и безвкусно одетая вдовушка, жизнь в комфорте и безделье в одном из южных графств против новой работы, переезда и жизни на севере: тут и спорить не о чем. Даже мой затуманенный парами «Будвайзера» мозг не может отказать такому решению в логичности.

Воскресенье, 2 апреля

20.10. Дома

Спасибо долбаному карри, сожранному мной в пятницу, за уик-энд, проведенный большей частью либо в пускании газов, либо в уделывании унитаза. Мои первоначальные подозрения о поступлении на прилавки Соединенного Королевства бракованной, а то и отравленной партии «Будвайзера» не подтвердились. Для этого мне стоило только позвонить Лиз, которая пила в пятницу «Фостер», и убедиться в том, что ей тоже хреново. Цепочка чисто женских псевдологических умозаключений привела ее к уверенности в том, что виноват в нашем хреновом самочувствии именно я. Послушать ее, так это была именно моя идея — посидеть где-нибудь в пятницу вечером, и это я предложил индийский ресторан, и не кто иной, как тот же самый я, заказал это вонючее карри. И хотя у меня в памяти осталась несколько иная картина происшедшего в пятницу, я дал Лиз выговориться и даже не стал спорить. Надеюсь, что теперь ей полегчает. Как я уже успел убедиться за свою жизнь, ничто так не улучшает настроения женщины, как возможность поставить в вину мужчине хоть что-нибудь, а лучше — все сразу. Хорошо еще, что я оказался избавлен от кошмарной перспективы идти на стадион в самый разгар поноса. Могу поблагодарить за это любимую команду, позорно проигравшую вчера «Эвертону». У меня еще свежи в памяти воспоминания о том, как года три назад Кев приперся на матч, нажравшись перед этим какой-то дряни. Хрен бы с ним, что он каждые десять минут бегал в сортир, но воняло от него так, что мы в приказном порядке потребовали убраться от нас подальше. Омерзительная была сцена, и не хотелось бы, чтобы подобное повторилось со мной.

И надо же было случиться такому совпадению, что в самый разгар моих страданий ко мне ввалился мой старик вместе со своей, с позволения сказать, невестой. Подозреваю, что они рассчитывали на приятную светскую беседу и вкусный домашний ужин. Бог с ним, что папаша обломался, — ему-то не впервой, но вот суженую его по-своему даже жалко: вряд ли она ожидала, что проведет вечер, слушая, как ее будущий пасынок, отказавшись от общения, названивает по фаянсовому «телефону».

Если честно, есть в ней что-то такое, что никак не позволяет мне проникнуться к ней симпатией. Не знаю, чем уж она так передо мной провинилась, но зато теперь, после знакомства с нею, могу с полной уверенностью заявить: если красота человека бывает внутренней, глубоко скрытой, то его уродство всегда выступает наружу.

Сегодня утром, почувствовав себя гораздо лучше, позвонил Лиз, чтобы выяснить, как там она. Оказалось, что она по-прежнему валяется в постели и все так же мучается. Тем не менее голос ее звучал довольно бодро, и я сделал ошибку, предположив, что она несколько преувеличивает свои страдания. Когда я предложил ей набраться сил и совершить оздоровительную прогулку по Кэмдену в моем сопровождении, она отклонила мое предложение, посоветовав мне отправиться на хрен и сдохнуть где-нибудь по дороге. Очень милая и воспитанная девушка. В результате, если не считать короткой прогулки до ближайшего киоска за газетами, я весь день провалялся дома на диване, включив «Скай Спортс» и пожирая бисквиты и печенье. Вряд ли это было оправданно с точки зрения диеты, но по крайней мере бунтующий желудок этим усмирить удалось.

Понедельник, 3 апреля

10.20. Дома

Мне по-прежнему хреново, так что пришлось позвонить на работу и взять отгул по болезни. Звякнул Лиз и выяснил, что она тоже страдает дома. Бедненькая телочка.

13.50. Дома

Звонил Майк, сказал, что мудила Барри объявил настоящую войну по результатам празднования Дня дурака. Он поклялся отомстить тому, кто все это устроил, и многозначительно сообщает всем и каждому, что ему уже известен виновник. Это занятно.

Еще Майк сказал, что в пятницу у них пьянка толком не задалась, и виноват в этом, естественно, я. Больше всех расстроился Кев, который ради этой вечеринки даже отказался от свидания со своим страшилищем. Мне, конечно, лестно, что вся эта компания скучала по мне, по моим искрометным шуткам, само собой, по наличным, снятым мною с кредитки, а также по моей способности развозить всех этих гадов в целости и сохранности по домам, но, если говорить начистоту, я не совсем понимаю, с чего это они вдруг так скисли, когда я отвалил. В конце концов, им удалось выставить меня на посмешище перед едва ли не всеми моими сотрудниками (причем уже в который раз), так что вечер был потрачен ими не зря. Ожидать после этого, что я останусь с ними и буду как ни в чем не бывало угощать всех выпивкой за свой счет, было несколько опрометчиво. Нет, раньше я, бывало, так и поступал, но теперь у меня есть альтернатива. И, как я уже говорил, общество Лиз кажется мне гораздо более привлекательным.

Не могу не признаться и в том, что по-прежнему лелею надежду, пусть и призрачную, когда-нибудь хорошенько напоить ее и, воспользовавшись моментом, затащить в койку.

Вторник, 4 апреля

09.20. Дома

Позвонил на работу и взял еще один отгул. Потом созвонился с Лиз, которая, оказывается, поступила так же, хотя мы оба чувствуем себя уже немного лучше. Интересно, как болтливы становятся люди, когда сидят дома и маются от безделья. И все-таки здорово, когда есть с кем потрепаться.

11.45. Дома

Скучно — хоть вешайся. Позвонил практически всем, чьи телефоны мог вспомнить, но, как и следовало ожидать, никого не оказалось дома.

Единственный человеческий голос, ответивший мне, принадлежал опять-таки Лиз, но в этот момент она, понимаешь, собралась разобрать бельевой шкаф или что-то в этом роде и потому попросила некоторое время ее не беспокоить.

На компьютер больше смотреть не могу: «Кубок ФИФА-2000» и «Гонки Гран Туризмо 2» достали меня — дальше некуда. Телевизор? Этот ящик просто вгоняет меня в депрессию, выливая потоки всевозможного идиотства, хренотени и феминистской пропаганды, что, впрочем, одно и то же — ума не приложу, где они берут всех этих людей. По-моему, их единственная цель в жизни — попасть в какое-нибудь шоу типа «Триши». Я бы на их месте просто удавился. И почему они по большей части родом из северных графств?

17.30. Дома

Завтра наплюю на самочувствие и хоть полудохлый, но пойду на работу. Еще одного дня безделья, одиночества и скуки я не выдержу.

20.15. Дома

Твою мать! Этого еще не хватало: только что позвонила Джулия, предложила проведать меня и, если нужно, чем-нибудь помочь. Притом, когда я сказал, что уже выздоровел и завтра собираюсь на работу, она, по-моему, даже расстроилась и довольно сухо сказала, что в таком случае — до встречи завтра в офисе.

Боже ты мой! Нет, нет и еще раз нет. Не могу я допустить, чтобы она здесь появилась. Во-первых, моя квартира сейчас больше всего напоминает выгребную яму (вид изнутри), но важнее другое: если кто-нибудь узнает, что она была у меня в гостях, мне конец.

Среда, 5 апреля

11.15. На работе

Ах ты господи! Как же я соскучился по своей работе. Не прошло и пяти минут на рабочем месте, а со мной уже во всех подробностях делились последним слухом, который ходит по фирме: как гласит народная молва, мы с Лиз вовсе не заболели, а просто решили устроить себе долгий и уж явно не пуританский уик-энд. Выдвигались даже предположения насчет того, что звонки на мой домашний телефон переводились на мобильник, чтобы создать иллюзию, будто я дома, когда на самом деле я был хрен знает где. Тот факт, что у меня отродясь не было мобильника, как-то ускользнул от внимания этих сочинителей сказок; в общем, утро я провел в попытках доказать всем окружающим, что ничего такого у нас с Лиз не было и что одновременным недомоганием мы обязаны всего лишь невинному походу в ресторан после работы. Насколько я знаю людей, бок о бок с которыми тружусь уже не один год, чем сильнее подозреваемый доказывает свою непричастность к тому, в чем его обвиняют, тем крепче становится их уверенность, что дело тут нечисто.

Не знаю, дошли ли эти слухи до Джулии, но ведет она себя очень странно. Когда я заглянул к ней в кабинет, появившись утром на работе, она не стала устраивать привычный в таких случаях допрос, а встала из-за стола, обошла его и села на краешек, продемонстрировав мне свои ножки, которые я бы описал как длинные и очень даже недурные на вид. Интересно, а те маленькие бугорки под юбкой — случайно не подвязки?

Ё-моё, что же это такое происходит в нашей конторе?

12.50. На работе

Позвонила Лиз и сказала, что придумала, как отомстить мне за то, что я отравил ее перед уикэндом. Твою мать, ну что за херню она городит?

15.10. На работе

Мне остается только пожать Лиз руку. Умна зараза, ничего не скажешь. Я, значит, неделями отбиваюсь от наседающих ребят, доказывая, что между нами ничего нет и что мы просто друзья. А что при этом делает она? Заходит к нам в отдел, красивая и эффектная, как обычно, и при всем честном народе, перегнувшись через стол, целует меня взасос прямо в губы. Я еще и очухаться не успел, а она, подмигнув, тотчас же свалила обратно к себе. Что я после этого пережил — лучше не вспоминать. Само собой, такую выходку наш коллектив не мог оставить без внимания.

16.30. На работе

Приходила делегация из отдела маркетинга. С меня уже не только требуют разбить это злосчастное пари по поводу оргазма Лиз, но даже обещают отстегнуть процент с выигрыша за эту информацию. Несмотря на все мое желание казаться безразличным к происходящему, в глубине души я должен признать, что неравнодушен к Лиз и потому не могу позволить себе играть в такие грязные игры. Что поделать, пришлось в очередной раз довести всех до истерики, опять отрицая все от начала до конца.

16.45. На работе

Позвонил Лиз и поздравил с тем, что ей действительно удалось превратить остаток моего рабочего дня в сущий дурдом. Затем тактично намекнул ей, что благодаря таким поступкам она того и гляди прослывет девицей легкого поведения. На это Лиз заметила, что она такая и есть, и сделала мне втык за то, что я не взял с ребят предложенные деньги, которые мы могли бы поделить или потратить на совместную выпивку.

19.40. Дома

Только что звонила Лиз, извинялась за сегодняшний день. Она признает, что перешла некую грань, позволив себе использовать тему сексуальных отношений как оружие возмездия за «отравленные выходные». Еще она сказала, что исправится, и просила не думать о ней плохо. В этом я ее совершенно искренне заверил и даже выразил восхищение ее находчивостью. Конечно, по уму, надо было бы напугать ее, сказав, что завтра утром я отомщу, явившись к ней в отдел, чтобы трахнуть ее прямо на рабочем столе в присутствии на этот раз ее сотрудников. Впрочем, если уж совсем начистоту, лучше всего было бы ничего не говорить, а просто так и сделать прямо сегодня днем. Но раз уж я этого не сделал, чего теперь после драки кулаками махать и смешить Лиз пустыми угрозами.

Чем дальше, тем больше мне нравится эта идея. Вот бы и вправду… тем более что она, как мы сегодня выяснили, самая настоящая девица легкого поведения.

23.15. Дома

Опять попал в какую-то идиотскую историю в «Сэйнсбери», из-за чего весь вечер, можно сказать, пошел насмарку. А получилось все вот так: стою я себе у стенда с журналами, листаю свеженький номер «Тотал Футбол» и вдруг замечаю, что прямо с соседней полки на меня смотрит Джери Холливелл — на мой взгляд, самая шикарная представительница рода человеческого из всех, кого я знаю. Оказывается, на сей раз ее поместили на обложку «Максима». Само собой, я мгновенно сменил спортивную тематику на нечто более личное и, заплатив за журнал, тотчас же содрал с него непрозрачную упаковку, закрывавшую две трети обложки. По-моему, этот маркетинговый прием, применяемый в наше время издателями многих журналов, является откровенным доказательством их садистских наклонностей и должен быть приравнен к пыткам и изощренным способам влияния на человеческую психику. Наконец прекрасная полуобнаженная богиня в образе бывшей «Джинджер Спайс» предстала моему взору. Я погрузился в созерцание, но буквально через миг был выведен из сладостной медитации какой-то взбесившейся маразматичкой, которая стала наезжать на меня, твердя что-то про эксплуатацию женщин и про то, что из-за таких ублюдков, как я, они, бедняжки, вынуждены все чаще и чаще идти на панель, чтобы удовлетворить наши низменные желания.

Я посчитал, что это уже все-таки перебор, и постарался обратить внимание этой идиотки на то, что в конкретном случае с этой конкретной женщиной, изображенной на обложке журнала, тезис об эксплуатации вряд ли проходит. Нет, конечно, если многомиллионный банковский счет и всемирная известность попадают под это определение, то я бы сам хотел поменяться с ней местами и побыть в роли нещадно эксплуатируемого. Более того, если судить по довольной улыбке на физиономии Джери, становится ясно, что ее никто не принуждал позировать фотографу и, скорее всего, она занималась этим с большим удовольствием. Не успел я договорить, как карга набросилась на меня чуть не с кулаками и подняла такой шум, что вокруг собралась целая толпа. Люди явно поняли, что ничего опасного не происходит, и откровенно развлекались, глядя на то, как я собираюсь выкручиваться. Среди любопытных я вдруг заметил и своего старого знакомого — этого вегетарианского урода, который однажды не дал мне познакомиться с девчонкой. Кончилось все вроде бы вполне благополучно для меня: подоспевшие охранник и администратор попытались урезонить разошедшуюся мегеру, но поскольку удалось это лишь отчасти, им пришлось вежливо, но настойчиво выпроводить ее из магазина.

После всего этого мне было уже не до развлечений. Наскоро побросав в корзину необходимые продукты, я поспешил к кассе и на выход. «Максим» я все-таки купил: ну, не бросать же его было, в самом-то деле, особенно учитывая все то, что мы с ним вместе пережили.

Четверг, 6 апреля

15.20. На работе

За кружкой пива во время ланча я рассказал ребятам о том, что случилось вчера в «Сэйнсбери». Отсмеявшись, мы стали обсуждать это происшествие, и Кев высказал предположение, что так активно защищают женщин от мужского внимания, именуемого ими эксплуатацией, только уродливые экземпляры женской половины человечества. Поскольку они не знают, что такое заинтересованный взгляд мужчины, то им и кажется, что это должно быть крайне оскорбительно для женщины. Другое дело, мол, женщины симпатичные… В чем-то он, конечно, прав, но мне кажется, что сказано это было не просто так. И точно: не успел я оглянуться, как разговор перескочил на Лиз и ее вчерашнюю выходку. Между прочим, слух об этом каким-то образом дошел и до Джулии.

Я вконец умаялся, втолковывая ей, что мы с Лиз просто друзья и что вчера она всего-навсего решила подшутить надо мной. Вроде бы Джулия въехала в это дело, поверила мне и даже осталась довольна услышанным. Во всяком случае, мне показалось, что она выглядит достаточно умиротворенной, когда я выходил из ее кабинета. Хотя хрен ее знает. Никак я ее не могу раскусить, и что там у нее на уме, остается полной загадкой.

21.45. Дома

После работы мы с Лиз зашли в пиццерию и просидели довольно долго, болтая о том о сем. Как-то так получилось, что разговор коснулся темы порнографии. Здесь нам обоим было что сказать, потому что каждый из нас может смело считать себя экспертом в этой области. И пусть мы оба специалисты довольно узкие, тем интереснее был обмен мнениями. Любопытно было послушать рассуждения Лиз, почему мужчины просто торчат, когда им предоставляется возможность поглазеть на фотографии или видео голых женщин, а сами тетки не ловят особого кайфа от созерцания голых мужчин. По мнению Лиз, причина этого состоит в том, что большинство мужских тел попросту некрасивы, если не сказать уродливы, с чисто эстетической точки зрения.

С другой стороны, формы женского тела со всеми их изгибами и выпуклостями притягивают нас, мужиков, как магнит. Еще одно различие заключается в том, что, по словам Лиз, женщинам нравится, когда на них смотрят, они просто тащатся от сознания того, что находятся в центре внимания, и, как заявила Лиз, если бы кто-то спросил ее мнение насчет того, каким должен быть настоящий порнографический журнал для женщин, такой, чтобы действительно мог завести почти любую, то она дала бы совершенно очевидный, с ее точки зрения, рецепт: с каждой страницы такого издания на читательницу должен восхищенно и похотливо пялиться какой-нибудь красавчик. Причем вполне достаточно, чтобы это был лишь портрет крупным планом. Речь идет просто о визуальном контакте.

На это я возразил было, что когда я начинаю пялиться на женщин, большинство из них это нисколько не возбуждает, а, скорее, наоборот, приводит в бешенство, и они набрасываются на меня чуть ли не с кулаками. Без тени сочувствия Лиз пояснила, что все зависит от того, кто именно смотрит на женщину, и в еще большей степени от того, как женщина себе представляет, что творится в этот момент у него в мозгах. Например, если б она вдруг заметила, что на нее смотрит ее обожаемый Джордж Клуни, она тотчас же завелась бы по полной программе, потому что не так важно, что именно он в этот момент будет думать: достаточно того, что она сама будет интерпретировать его чувство как восхищение и затаенное, чуть смущенное желание обладать ею. Другое дело, если она перехватит слишком задержавшийся на ней взгляд мудилы Барри: отвращение и презрение захлестнут ее вне зависимости от того, что он там на самом деле по ее поводу думает. Довольно и того, что она считает его редкостным козлом и пидором. Так что первой ее реакцией будет желание как-нибудь обломать его. Она даже готова поцеловать его взасос, лишь бы достичь своей цели: опустить его и выставить на посмешище перед остальными.

Выслушал я все это, честно признаюсь, не без интереса. Вот чего я никак не могу понять, так это того, почему женщина, не только задумывающаяся об этих делах, но и выстраивающая свое поведение исходя из таких соображений, еще удивляется, что обычные парни — такие, как я, — если и не вымерли вовсе, то по крайней мере не рискуют к ней соваться.

Пятница, 7 апреля

9.30. На работе

В электричке опять оказался вместе с рыженькой. Вспомнив вчерашние поучения Лиз, решил на пробу многозначительно улыбнуться ей, стараясь думать при этом о прискорбном положении моей любимой команды в турнирной таблице чемпионата. В общем, решил сбить рыжую с толку. Честно говоря, не знаю, получилось у меня или нет, потому что впал в глубокую депрессию, осознав, что дожил до таких лет, а все еще вынужден довольствоваться подобными экспериментами.

10.10. На работе

Только что звонил Кев и умолял поехать вместо него кататься на пароходе в уик-энд. Хрен ему, разбежался.

14.25. На работе

Шикарно оторвался во время обеденного перерыва, издеваясь над Кевом и Шоном, которым приказано завтра в половине восьмого утра уже быть в Саутгемптоне. Этим несчастным предстоит два дня видеть вокруг себя море, море и еще раз море; лишь на ночь их обещают высадить где-то на острове Уайт. Честно говоря, посторонний человек мог бы удивиться, увидев, насколько удрученными и подавленными могут выглядеть двое друзей, которым предстоит небольшое морское путешествие полностью за казенный счет. Но я-то ребят прекрасно понимаю: страшное дело — едва ли не впервые за восемь лет пропустить домашний матч своей команды. Ну да ничего, мы же с Майком не звери какие, расскажем им, что там и как происходило на стадионе. Сомневаюсь только, что это их сильно утешит.

16.25. На работе

Заглянул в отдел к Лиз и попросил ее привезти мне с моря раковину или камушек. За нее можно только порадоваться — довольна она по уши. Оказывается, она никогда раньше так не отдыхала: ну, чтобы на корабле и с полным пансионом, этакий маленький круиз. Занятное дело, мне как-то тоже не случалось проводить выходные подобным образом, но, оказавшись перед выбором между морской прогулкой и домашней игрой «Уотфорда», я посчитал кощунственной саму постановку вопроса.

18.10. Дома

Поскольку Шон и Кев на уик-энд отваливают, мы, оставшиеся, решили от души встряхнуться и сходить куда-нибудь в клуб, чтобы поснимать девчонок. На самом деле это означает напиться, вволю наприкалываться и сожрать что-нибудь такое, от чего нам всем будет хреново. Пока мы еще никогда никого не снимали; по крайней мере, я.

Суббота, 8 апреля

10.20. Дома

Твою мать, ну и вечерок вчера выдался. Интересно, как эти двое себя чувствуют. Если уж мне хреново, то каково им там, на качающейся палубе. Ей-богу, не позавидуешь.

Что они наговорят обо мне Лиз — страшно даже подумать, но, в конце концов, она сама во всем виновата. Кто мне, спрашивается, наговорил всякой дребедени о визуальном контакте? Нет ничего удивительного в том, что я попробовал применить полученные сведения на практике.

Попробовал, называется. Стоило мне, пользуясь терминами Лиз, устремить самый ласковый и доброжелательный взгляд на одну шикарную блондинку с буфетом бог знает какого размера, как она набросилась на меня, затрясла своими сиськами у меня перед физиономией и начала орать: «Давай-давай, пялься, пока можно! Хрен ты их когда еще так близко увидишь!» Затем последовала череда эпитетов в мой адрес: ублюдок, козел, извращенец, ну и так далее. По-моему, вполне убедительное доказательство того, что она неверно истолковала мои телепатические сигналы. Еще более очевидным это стало, когда откуда ни возьмись нарисовался ее хахаль, вознамерившийся во что бы то ни стало набить мне морду.

В общем, с этой минуты все пошло наперекосяк. Вскоре появились секьюрити и выставили нас из клуба. Оказавшись на улице, мы поняли, что нам не остается ничего другого, как пилить пешком домой к Майку, заказав предварительно какой-то хрени навынос в ближайшей китайской забегаловке. В итоге просидели мы у него часов до трех утра, коротая время за какими-то идиотскими разговорами. Все как обычно.

Слава богу, у меня хотя бы есть возможность отлежаться. Этим же двум галерным гребцам пришлось вставать чуть ли не в пять часов, чтобы двигать в Лондон первой электричкой и не опоздать к заказанному автобусу.

18.55. Дома

Только что пришел домой и обнаружил на автоответчике сообщение от Шона. Позвонив явно с какого-то мобильника с чуть живой батарейкой, он сквозь помехи изволил напомнить мне, что я должен поставить за него в лотерею. Легко сказать: я, между прочим, ума не приложу, на какие номера он собирался ставить. Вот блин, еще не было печали…

День сегодня вообще прошел как-то тускло. И не то чтобы наши сыграли уж очень плохо (они, кстати, все равно проиграли, что само по себе не повод для радости), пожалуй, даже наоборот. Просто, учитывая отсутствие некоторых из нашей компании, особого веселья ожидать и не приходилось. Не успели мы зайти в паб после матча, как Майк свалил, потому что договорился идти со своей девчонкой в кино. Таким образом, мне пришлось выбирать между вечером дома в четырех стенах и пьянкой до поросячьего визга с совершенно безбашенным Томом. Впрочем, эту ситуацию нельзя назвать трудноразрешимой дилеммой. Я прямым ходом направился домой, потому что мне как-то не улыбается опять загреметь в полицейский участок.

20.00. Дома

Решил посмотреть по ящику «Свидание вслепую», надеясь увидеть что-нибудь достойное по части женского пола. Даже не удивился, оказавшись в очередной раз на конвейере по представлению бесконечной череды абсолютно плоских дылд с абсолютно неаппетитными задницами. (Разумеется, все они откуда-нибудь с севера.) К какой такой матери катится наш шоу-бизнес? В субботу вечером на национальном канале какие-то мымры из кожи вон лезут, чтобы понравиться каким-то мудакам.

И какого хрена меня каждые две минуты заставляют смотреть рекламу женских тампонов? Тошнит уже от этой похабщины.

20.20. Дома

Звонил Шон, спрашивал, как сыграли наши и какая комбинация оказалась выигрышной в лотерее. Причем спрашивал именно в таком порядке. На первый вопрос я ответил, что, несмотря на плачевный результат, наши играли просто блестяще и смотреть матч было одно удовольствие (ничего-ничего, пускай его там на корабле еще поколбасит); что же касается лотереи, то я сказал, что я еще не смотрел результаты. Наорав на меня, Шон потребовал, чтобы я включил телетекст, и, судя по всему, просиял, обнаружив, что на его комбинацию выпало 10 фунтов. Когда я сообщил, что не сделал за него ставку, потому что забыл эти самые цифры, его на миг словно парализовало, а потом он выдавил язвительное «ну да, конечно», видно решив, что я в очередной раз пытаюсь приколоться над ним. Не успел я спросить его, как там Лиз, как у него немедленно кончились деньги.

20.30. Дома

Снова звонил Шон и снова спрашивал про лотерею. Он явно не на шутку распсиховался, но всячески старается не показать виду — на тот случай, если я действительно решил просто поизмываться над ним. Ума не приложу, чего он так волнуется из-за какой-то вшивой десятки.

20.40. Дома

Еще раз звонил Шон и теперь уже всерьез наехал на меня. Он заявил, что не выиграл в лотерею только по моей вине, а следовательно, именно я должен возместить ему «упущенную выгоду» — эти самые десять фунтов — из собственного кармана. Что-то мне подсказывает, что вероятность такого разрешения сложившейся коллизии, выражаясь сугубо математическим языком, стремится к нулю. А если короче — только через мой труп.

Я просто вижу, что с ним сейчас творится. Красный от злости, он рвет и мечет, матеря меня на все лады. При этом он все-таки хватается за соломинку, втайне надеясь, что я его разыгрываю, и, когда он вернется, я таки вручу ему новенькую, красивую и хрустящую десятифунтовую банкноту. Редкостный мудак.

Воскресенье, 9 апреля

13.00. Дома

Сходил посмотреть, как ребята играют. Заодно тяпнул пива.

Самое обидное, что они уже вторую неделю выигрывают. Мне не жалко, конечно, но уж слишком красноречиво это подтверждает общее мнение о том, что я и был в команде тем балластом, который тянул всех на дно.

Понедельник, 10 апреля

09.20. На работе

Не успели мы появиться в конторе, как передо мной нарисовался Шон и, не сказав ни слова о том, как прошли выходные на корабле, потребовал отдать ему десять фунтов. Послал его на хрен.

10.25. На работе

Майк и Кев, похоже, сговорились с Шоном. По их словам, я веду себя некрасиво, отказываясь платить долги. Какие такие, вашу мать, долги? Один пьяный идиот называет другому некие шесть цифр и предполагает, что тот не только запомнит их, но и побежит на следующий день в ближайший киоск заполнять билет, выложив при этом за него фунт из собственного кармана. Интересное кино! А если бы комбинация не выиграла, вернул бы мне Шон потраченный фунт? Так что хрен вам. Хотите — подавайте в суд, посмотрим, как там над вами поприкалываются.

15.15. На работе

Как не уплатившему долг чести, мне было предложено воздержаться от посещения паба, где имеют честь отдыхать мои якобы кредиторы. Оно, пожалуй, и к лучшему. По крайней мере, не пришлось выслушивать хныканье этих попрошаек.

15.55. На работе

Только что поболтал с Лиз и получил подробнейший отчет о воскресной поездке. Никто не был замечен ни в чем предосудительном (в том, что касается межполового общения). При этом было выпито много (халявного) спиртного, а следовательно, время все провели довольно неплохо. В общем, примерно до девяти часов субботнего вечера все шло замечательно, после чего кое-кто (не будем называть имен) испортил всем отдых бесконечными стонами, завываниями и отборной матерщиной в мой адрес.

16.30. На работе

В нашей компании я все еще персона нон грата, что меня только радует. По крайней мере, можно спокойно поработать.

Вторник, 11 апреля

09.20. На работе

Поездка из дома на работу обернулась для меня сегодня настоящим кошмаром, и опять, уже не в первый раз, по милости Британских железных дорог, или как там они теперь называются. Вчера вечером я решил отсмотреть некоторые матчи последнего тура по спутниковому каналу и, по всей видимости, при этом несколько перебрал с пивом. В итоге сегодня утром уже на подъезде к Хэрроу желание опорожнить мочевой пузырь стало просто нестерпимым. Мне не оставалось ничего другого, как воспользоваться туалетом в электричке.

Ненавижу туалеты в поездах. Во-первых, одному богу известно, когда их в последний раз убирали и мыли, а во-вторых, даже он (бог, то есть) не знает, кто или, точнее говоря, что побывало тут перед тобой и чем оно тут занималось. Годы поездок по всей стране на футбольные матчи убедили меня в том, что эти закутки слишком часто используются далеко не в тех благих целях, для которых их проектировали и создавали. У меня даже выработался своего рода условный рефлекс: проходя мимо двери туалета, я непроизвольно вспоминаю Кева и Майка, да не просто этих двух ублюдков, а их «замечательное приключение» с теткой из Гримсби в 1994 году.

Одного этого достаточно, чтобы, оказавшись по крайней необходимости в подобном месте, я тщательно старался не прикасаться ни к чему, кроме себя самого. Каково здесь приходится женщинам, мне даже подумать страшно. При одной мысли о том, что на эту хреновину еще и сесть придется, меня прошибает холодный пот. Если честно, я в поезде даже руки не мою: мне это кажется абсолютно бесполезным. В такой ситуации хочется как минимум принять настоящий, полноценный душ, чтобы избавиться от ощущения брезгливости.

Увы, сегодня утром у меня не оставалось выбора. Не без труда протолкавшись сквозь набившееся в мой вагон всякое отребье и мусор человечества (я имею в виду своих попутчиков) к злосчастной дверце, я протиснулся в нее и обнаружил, что оказался здесь не только не первым посетителем за сегодняшнее утро, но, пожалуй, даже и не пятидесятым. Небольшой островок преисподней, перенесенный в наш пусть и не лучший, но все же терпимый мир: пожалуй, так можно точнее всего описать эту омерзительную кабинку.

Учитывая мое везение, я ничуть не удивился, когда, открыв дверь и рассчитывая поскорее вырваться из зловония, поднимавшегося ясно видимой пеленой над унитазом и тянувшего ко мне едкие щупальца от пола, я столкнулся с дожидавшейся своей очереди на визит в ад женщиной, причем не абы какой женщиной, а очень симпатичной молодой девчонкой. Не успев просчитать ситуацию, я не нашел ничего лучшего, как предупредить ее о том, что ждет ее впереди. Сделал я это абсолютно без задней мысли. В ответ она смерила меня презрительно-жалостливым взглядом, каким женщины обычно награждают мужчин, полагая, что те только что попытались неуклюжей и похабной шуткой смягчить реакцию на какой-нибудь совершенный ими неблаговидный поступок. Решительно шагнув вперед и чуть не оттолкнув меня при этом, она скрылась за дверью туалета, хорошенько хлопнув ею напоследок.

Спустя минуту-другую она вылетела будто ошпаренная, но при этом бледная как полотно. Увидев меня, она встрепенулась и чуть не на весь вагон объявила, что большей мерзости ей за всю жизнь видеть не доводилось. По ее тону и жестикуляции нетрудно было догадаться, что данное замечание относится не к состоянию вагонного туалета, а ко мне лично. Затем последовала пламенная речь о сексизме, сексуальных злоупотреблениях и прочей хрени. Сначала эта тирада крутилась вокруг моей персоны, а затем перешла на мужчин вообще. Само собой, такие слова не могли не вызвать прилива ответного сочувствия у женской половины вагона. В общем, могу признаться в том, что еще никогда в жизни вид приближающегося перрона станции Истон не был мне столь приятен.

12.45. На работе

Майк только что подходил и будто бы невзначай поинтересовался, не собираюсь ли я вернуть Шону то, что я ему должен. Похоже, время шуток и недомолвок прошло, и вопрос перешел на стадию «дело принципа». Я как раз искал, на ком бы сорваться после утренних злоключений, и теперь чувствую себя гораздо лучше, послав Майка к Шону с подробным описанием маршрута, по которому посоветовал отправиться им обоим.

15.20. На работе

Решил не общаться с предателями, которых по недомыслию называл своими «приятелями», и остался в обеденный перерыв в офисе. Почти целый час мы проболтали со Сью, успев обсудить за это время очень многое и, в частности, вопрос романов на стороне и интрижек на работе. Сью, по-моему, очень даже не против поговорить на эту тему, и к ее мнению стоит прислушаться, учитывая, что с мужем она рассталась именно по этой причине. Забавно: даже сейчас, по прошествии двух лет, заметно, что Сью до конца не смогла преодолеть тягу к нему. Любит ли она его по-прежнему, скучает ли по нему, или дело просто в том, что она до сих пор одинока, — в этом я еще не разобрался. По правде говоря, просидев час в полуметре от нее, я могу сказать, что у ее бывшего, видно, просто башню заклинило. Какого хрена, имея такую жену, тащить в койку еще кого-то? Впрочем, тут, наверное, к месту будет процитировать что-нибудь из народной мудрости вроде: «В каждой избушке свои погремушки» или «Чужая жена — потемки». Надеюсь, что в этой интерпретации я не слишком переврал смысл пословицы.

19.50. Дома

Слава богу, вроде бы никого из тех, кто ехал со мной в вагоне утром, я на обратном пути не встретил. Утренний скандал, таким образом, может быть, обойдется без продолжения. Главное, чтобы среди утренних попутчиков не оказалось знакомых.

Ситуация с ребятами начинает действовать мне на нервы. От Кева я давно уже ничего хорошего не жду, а вот Майк… Честно говоря, я несколько удивился тому, что он так лихо присоединился к общему наезду на меня. И ладно бы это было по делу — так ведь нет, все на пустом месте. Ну и хрен-то с ними. Хотят повыеживаться — ладно, я на этих кретинов даже обижаться не буду.

Среда, 12 апреля

09.10. На работе

Сегодня утром встал на весы и обнаружил, что после приезда из Нью-Йорка сбросил больше трех килограмм. Отлично! Кроме того, если не считать нескольких косых взглядов, подаренных мне вчерашними попутчиками, сегодня никто в электричке не стал напоминать мне о вчерашнем конфузе. По-моему, день начался очень даже неплохо. В былые времена я бы поспешил воспринять это как дурное предзнаменование, своего рода провокацию судьбы. Впрочем, с некоторых пор я записался в оптимисты и считаю, что удачное утро должно знаменовать собой не что иное, как начало удачного дня.

11.30. На работе

Еще одна хорошая новость. Джулия только что объявила: ей позарез необходимо погреться на солнышке, что означает следующее: в ближайшую пятницу она отваливает куда-то на курорт на неделю, что уже неплохо. А если представить себе, что я вроде бы числюсь вторым человеком в отделе, то очевидно, что исполнять ее обязанности во время ее отсутствия предстоит мне.

Само собой, начальство предполагает, что я останусь за нее и при этом буду выполнять и свою собственную работу: так уж у нас заведено — пашешь за двоих, и ни гроша прибавки к зарплате. На самом же деле я собираюсь раскидать ее работу по остальным, а сам засяду в кабинете Джулии и буду там внаглую пинать балду.

14.55. На работе

Ребята со мной по-прежнему не разговаривают, поэтому в обеденный перерыв я пошел в отдел к Лиз, где и просидел все время, болтая с ней и с остальными девчонками. Заметил в себе положительную тенденцию: чем больше времени я провожу в женском обществе, тем легче мне это дается. Кроме того, быть на короткой ноге с женской частью коллектива значит получать вовремя ту информацию, которой мы, мужики, обычно разживаемся в последнюю очередь, частенько тогда, когда она уже теряет свою актуальность. Вот и сегодня я, не прилагая никаких усилий, выяснил, что Джулия наконец завела себе мужика. Оно и славненько, могу за нее только порадоваться, тем более что это пошло ей и всем нам на пользу: в последнее время она перестала быть такой мегерой, как раньше.

22.50. Дома

Поход в «Сэйнсбери» оказался очень успешным. Перебирая, словно невзначай, пакеты с вырезкой, я как бы незаметно оказался втянут в разговор о достоинствах парного мяса с весьма недурной брюнеткой лет тридцати с небольшим, которую, как выяснилось, зовут Джилл. Заглянув на пару минут в кафетерий, мы быстро обнаружили, что у нас с ней много общего: я имею в виду нелюбовь ко всему французскому, особенно к кулинарии. Оказалось, что это вполне достаточный повод, чтобы договориться посидеть где-нибудь завтра вечерком.

Вот уж не думал, что нелюбовь к французской кухне поможет мне когда-нибудь познакомиться с женщиной. Кстати, мой утренний оптимизм меня не обманул. День выдался на редкость удачный.

Четверг, 13 апреля

09.35. На работе

Позвонил Лиз и рассказал о назначенном на сегодня свидании. Она рассмеялась и обозвала меня похотливым котом. Не сказал бы, что это прозвучало очень уж по-дружески.

11.15. На работе

Только что ко мне подкатил Майк с настойчивым предложением заплатить наконец Шону десять фунтов, чтобы разрешить таким образом этот затянувшийся кризис. Я с не меньшей настойчивостью повторил ему, что, по моему глубокому убеждению, они оба могут отправляться в задницу и что хрен они от меня получат эту долбаную десятку.

23.30. Дома

Увы, свидание с Джилл оказалось не слишком удачным. Судя по всему, нужно будет хорошенько обдумать и пересмотреть саму тактику еженедельных походов в «Сэйнсбери», потому что здесь явно что-то не клеится: ни одной удачи. Тесса не в счет — ее я знал давным-давно, и это совсем другое дело.

Ну неужели женщины не понимают, что на первом свидании ни один нормальный парень не пожелает выслушивать лекцию о том, какими козлами были его предшественники, и стенания по поводу того, как женщине наконец приспичило завести детей, потому что этого требует заложенная в нее биопрограмма? По-моему, это абсолютно очевидно. И какого хрена эти идиотки никак не могут въехать в такое элементарное дело? Взять, например, это сегодняшнее свидание: сижу я, слушаю ее причитания и с каждой секундой все больше убеждаюсь, что, с одной стороны — вот она, готовая кандидатура в койку, никаких усилий не потребуется. А с другой — никак не менее четко я понимаю, что абсолютно ей не интересен. Ей нужен всего лишь донор спермы, и, по всей видимости, я оказался последним в длинном списке мужиков, которых она пыталась подцепить по такому случаю. Любой нормальный мужик на моем месте не стал бы теряться и упускать то, что само идет в руки; у меня же все, как всегда, не по-людски. Потрахаться я, конечно, очень даже не прочь, но хочу, чтобы женщина тоже захотела секса со мной, причем именно со мной лично, а не с кем-то любым, и со мной как с человеком, а не просто с физиологической единицей.

К сожалению, «Сэйнсбери», похоже, битком набит женщинами, которым попросту приспичило: приспичило потрахаться, завести детей или просто пообщаться, развеять одиночество, к которому сами и стремились. Но, честное слово, я в этом абсолютно не виноват. Своей активностью и стремлением быть похожими на мужчин женщины сами загнали себя в угол, и теперь многим из них приходится расхлебывать эту круто заваренную кашу. Признаться, особого сочувствия я к ним не испытываю, но и откровенно пользоваться их сложным положением тоже не считаю для себя возможным.

Пятница, 14 апреля

15.20. На работе

Потратил уйму времени, выслушивая наставления Джулии по поводу того, что мне предстоит сделать за неделю, пока ее не будет на работе. Послушать ее — так можно подумать, будто она уезжает как минимум на год. Судя по всему, она просто забыла, что мне уже доводилось исполнять обязанности завотделом. А может, ей рассказали, чем это обернулось два года назад, и потому она решила подойти к инструктажу со всей серьезностью.

А случилось тогда вот что: я в первый раз остался в отделе за главного и всячески старался произвести хорошее впечатление. Впрочем, это никак не оправдывает того факта, что я как сопливый пацан попался на чью-то не слишком тонкую, но убийственно сработанную шутку. Получив по электронной почте служебную записку от имени одного из начальников с обтекаемыми фразами по поводу того, что руководство компании решило пересмотреть свою жесткую позицию по отношению к курению на рабочих местах, я не удосужился проверить ее подлинность и с радостью сообщил о благоприятных переменах в фирме своим подчиненным. Надо же было совершить такую глупость! Когда наш (некурящий) завхоз вечером вместе с уборщицами заглянул в отдел, его чуть не хватил инфаркт при виде дымовой завесы и штабелей «бычков». Слава богу, мне как-то удалось отмолчаться, и меня даже не уволили. Видимо, начальство сочло, что на подобную выходку я отважился лишь в минуту кратковременного умопомешательства. Какая сволочь меня тогда подставила, я так и не выяснил.

16.15. На работе

Ребята по-прежнему со мной не разговаривают, а ведь прошла, по сути дела, уже почти неделя. Я не знаю, чего они добиваются, но зато уверен, что ни при каких условиях не стану совать эту десятку, чтобы таким образом выкупить себе прощение. Хрен им, перетопчутся.

Суббота, 15 апреля

16.00. Дома

Вчера вечером договорились с Лиз где-нибудь посидеть. Посидев и вволю поплакавшись друг другу в жилетку — о том, что оба одиноки, а точнее, о том, что обоим никак не подыскать достойного партнера по вкусу, мы впали в полную депрессию. В итоге мы пришли к выводу, что обоим требуется срочная встряска. Встряска выразилась в том, что мы поехали на квартиру, которую снимает Лиз, чтобы там упиться до поросячьего визга. До некоторой степени нам это удалось часам к четырем ночи. После этого я чуть ли не весь день приходил в норму и копил силы на то, чтобы заставить себя сесть в поезд и добраться до дому. Это был, скажу я вам, настоящий поступок, просто подвиг.

Симпатичная у нее, надо сказать, квартирка, но уж слишком там все по-девчоночьи. У нее даже спортивного канала нет! И кстати, странное дело: учитывая ее наследственность, я нигде не заметил чего-либо, хоть отдаленно напоминающего порнографию.

20.00. Дома

Позвонил Лиз: ее не оказалось дома. Интересно, что ее могло сподвигнуть встать с кровати. Лично я чувствую себя — хреновей некуда. Включил запись «Матча дня», но не знаю, хватит ли у меня сил досмотреть до конца. Поскольку «Уотфорд» опять продул, я задаюсь вопросом: стоит ли моя головная боль того, чтобы отсматривать это позорище от начала до конца.

Воскресенье, 16 апреля

19.30. Дома

Давненько не был у Лу и Рея и с утра направился прямо к ним, чтобы не упустить случая оказать дурное влияние на детишек. Сводил их на ланч в «Пиццу Хат», где они обожрались сверх всякой меры, чему я и не думал препятствовать, а потом мы отправились в четвертый раз смотреть «Историю игрушек-2». Им этот фильм очень нравится, ну а я и не против.

Неудачей обернулся только футбольный матч, который мы организовали прямо на лужайке у них за домом, да и то виноват во всем присоединившийся к нам в последний момент Рей. Почувствовав, что проигрывает, он повел себя самым подлым образом: налетел на меня и изо всех сил, совсем как Эрик Кантона 8, двинул коленом в пах, отчего меня прямо скрутило.

Вот и все, на эти выходные с меня хватит. Осталось только отмокнуть в ванной и завалиться спать пораньше. С завтрашнего дня я большой человек, начальник. Нужно быть в форме. Увы, все, что я могу для этого сделать, — отправиться спать. Жаль, некому погладить ушибленное во время игры место.

21.00. Дома

Твою мать! Я всегда знал, что когда-нибудь наступит день и моя богиня, воплотившаяся в образе бывшей «Джинджер Спайс», изменит всю мою жизнь. И вот оно свершилось.

Не окажись она на обложке «Максима», я в жизни не стал бы покупать этот журнал, а значит, не стал бы листать его в ванной и не наткнулся бы на статью о флирте и ухаживаниях. Эта статья не просто потрясла меня; нет, меня прямо озарило, словно как раз над моей башкой кто-то включил мощный, ослепительно яркий, бьющий одновременно во все стороны прожектор.

Ума не приложу, как я мог быть таким идиотом, как мог не въехать в такое очевидное дело. Все же яснее ясного: все эти улыбочки, взгляды. А как она губы облизывает! А как, словно невзначай, будто бы по делу прикасается ко мне, когда мы вместе работаем у компьютера. А то, как она волосы накручивает на пальцы, — так это просто сигнал открытым текстом, однозначно читаемый дорожный знак! В общем, если верить всему, что я только что прочитал, получается, что Джулия вот уже который месяц всячески подталкивает меня к тому, чтобы я сделал положенный мужчине первый шаг.

Чем больше я об этом думаю, тем более очевидным мне все это кажется. Как вспомню… все эти расспросы по поводу того, где отовариваться и куда пойти отдохнуть в Уотфорде! Да она же явно намекала на то, чтобы я пригласил ее куда-нибудь под предлогом показать хорошие пабы, кафе и клубы. Твою мать, ведь на прошлой неделе она даже откровенно напрашивалась на то, чтобы заглянуть ко мне в гости! А я так тупо и резко обломал ее. Вот ведь болван! Интересно, что же за херня со мной творится? Нет, конечно, она изрядно достает меня на работе, и я по-прежнему несколько побаиваюсь ее, но все это нисколько не мешает ей быть очень даже ничего с чисто мужской точки зрения. Представить только… А что, если… Интересно, как бы отреагировали ребята. Переспать с начальницей — это что-то из области экстремального секса. А впрочем, учитывая, что они со мной, видите ли, не разговаривают, можно просто наплевать на их мнение.

Да-да, хрен тебе, разбежался. Как всегда, со своей тормознутостью ты все упустил. Поздно, Билли. Завтра ты временно приступаешь к исполнению ее обязанностей. А она еще в пятницу свалила куда-то в отпуск, да явно не одна, а со своим новым мужиком. Вот так-то, твою мать.

Понедельник, 17 апреля

12.45. На работе

Не утро, а дурдом какой-то. Может быть, Джулия и строила мне глазки, но это ей никоим образом не помешало свалить на меня кучу работы. По-моему, она решила, что за ту неделю, пока ее не будет в офисе, я должен буду горы свернуть и изменить отдел до неузнаваемости. Даже мои обычно отвергаемые начальством предложения по увеличению премиальных выплат сотрудникам и те включены в список на рассмотрение. Ну да ладно. Раз уж меня все равно запустили в ее кабинет, так я хоть пороюсь хорошенько в ее ящиках. Впрочем, до сих пор ничего особо интересного обнаружить не удалось.

Ребята до сих пор со мной не разговаривают. Втайне надеюсь, что выходные у них прошли не лучшим образом.

21.10. Дома

Господи, как же хреново, оказывается, быть начальником. Давно так кошмарно не выматывался. К тому же чувствуешь себя чертовски одиноким. Я едва успел за весь рабочий день перекинуться парой слов с кем-то из своих временно подчиненных, а уж о том, чтобы просто поболтать не по работе, не могло быть и речи.

Вторник. 18 апреля

22.35. Дома

По-моему, мне хана. Хитроумный план распределить свою работу между остальными, а самому ни хрена не делать, накрылся медным тазом, в основном по причине клинической лени сотрудников отдела. Я просто не могу рисковать своей ежегодной премией, доверив им что-либо из важных дел. Блин, неужели Джулия сидит здесь и точно так же думает обо всех нас, включая меня?

Еще у меня из башки не выходит эта статья про флирт и знаки внимания. Если все действительно так, как там описывается, то как мне себя вести, когда Джулия вернется? Одно дело — быть не в курсе и не ведать, что творишь, и совсем другое — смотреть на происходящее, понимая, что к чему. Особенно трудно выстраивать план действий, когда осенившая тебя мысль становится день ото дня все привлекательней.

Лиз я еще ничего об этом не говорил. Как бы высоко я ее ни ценил и как бы хорошо к ней ни относился, я почему-то не уверен, что она, пусть даже случайно, кому-нибудь об этом не проболтается. На днях мне довелось присутствовать при том, как она с подружками обсуждала нового приятеля Джулии. Ничего лестного об этом парне я не услышал. Хрен знает, как бы им понравилось, окажись на его месте я.

У ребят я, похоже, остаюсь под первым номером в списке презираемых и игнорируемых. По правде говоря, мне сейчас не до переживаний по этому поводу. У меня просто нет ни секунды свободного времени. Так что пусть утрутся своим презрением.

Среда, 19 апреля

12.45. На работе

Сегодня утром опять взвесился и обнаружил, что еще немного похудел. И какого черта бабы так хнычут по поводу диет и трудности поддержания формы? По-моему, это проще пареной репы. Я даже начал подумывать о том, не купить ли абонемент в спортзал. Во-первых, это поможет мне привести себя в нужную форму, а во-вторых, эти занятия могут стать заменой «Сэйнсбери» в качестве места, где можно присмотреть себе что-нибудь симпатичное с перспективой дальнейшего знакомства. Ну неравнодушен я к потным, тяжело дышащим женщинам. Может, именно поэтому я и пристрастился к порнухе. Или наоборот, мне нравятся потные и тяжело дышащие женщины, потому что я люблю порнуху.

14.10. На работе

Позвонил Лиз и сказал ей, что я не пойду сегодня в «Сэйнсбери»: мне сейчас не до игры в гляделки, управиться бы с работой до ночи. Посочувствовав, она предложила мне в качестве компенсации сходить в пятницу вечером на вечеринку к ее друзьям; живут они где-то в Кэмдене. Приглашение, конечно, мне польстило, но тем не менее я почувствовал себя как-то неуютно, узнав, что у Лиз есть друзья помимо меня. У меня друзей помимо нее нет. Это если не считать тех, которые уже вторую неделю изволят, видите ли, не разговаривать со мной. Интересно, а с теми, из Кэмдена, она дружит так же близко, как со мной? Черт возьми, какой же я все-таки эгоист! Да какое я имею право ревновать ее к людям, которых она, возможно, знает уже давным-давно?

14.50. На работе

Твою мать! Сунулся в ежедневник и обнаружил, что в следующем месяце мне обязательно нужно пройти техосмотр. Это означает, что мне предстоит встреча (а может, и не одна) с этими ублюдочными автомеханиками.

22.35. Дома

Моя вечерняя сверхурочная работа была здорово скрашена благодаря Лиз, которая без всякого предупреждения явилась в мой временный кабинет с бутылкой вина и пиццей. Какая все-таки она классная девчонка, и какого хрена я ей не нравлюсь? Ну никак мне с этим не примириться. За всю свою жизнь я не встречал такой классной женщины. Она красивая, обаятельная, умная, мы с ней отлично ладим, отец ее — по-настоящему клевый мужик, и, помимо всех этих достоинств, у нее еще есть канал прямого доступа к самой лучшей порнухе. Нет, она просто супер, и мы были бы отличной парой!

Черт, лучше об этом не задумываться. Того и гляди, опять размокну от жалости к себе.

Четверг, 20 апреля

11.30. На работе

Паршивое утро. Вся эта хрень, связанная с Джулией и с Лиз, изрядно достала меня, хотя и по разным причинам. Чертовы бабы, вечно из-за них у меня какие-то заморочки. Просто наказание. Надо будет все-таки поговорить с Лиз в ближайшее время. Боюсь, без ее квалифицированного совета мне не разобраться в этой ситуации с Джулией. Как бы только так подойти к этому разговору, чтобы не слишком подставлять себя под ее шуточки.

Блин, дожить бы до возвращения Джулии после выходных. Работа за двоих меня совсем извела.

13.55. На работе

Занятное происшествие: только что ко мне заглянул Майк и, как ни в чем не бывало, поинтересовался, собираюсь ли я на игру в воскресенье. Я чуть не разорвался между порывом послать его куда подальше и желанием забыть все происшедшее, сгладить острые углы и ответить спокойно. В конце концов, взвесив все «за» и «против» и приняв во внимание тот факт, что мои так называемые друзья почти две недели со мной не разговаривали, я с глубоким удовлетворением послал его на хрен.

15.20. На работе

Вот умора-то! Ребята, видно, наконец въехали в то, что это не они, а я на них обиделся, и решили что-то предпринять. Только что позвонил Кев и, вместо того чтобы хоть как-то извиниться, спросил, не хочу ли я посидеть с ними сегодня вечером в пабе. Вот ведь козел. Само собой, его я тоже послал на хрен. Детский сад, конечно, с моей стороны, но не могу не признать, что мне после этого даже как-то получшело.

17.00. На работе

Позвонил Лиз и спросил, не хочет ли она чего-нибудь выпить после работы. Решил порасспросить ее насчет Джулии, а кроме того, если ситуация сложится удачно, собираюсь как-нибудь попрозрачнее намекнуть на наши отношения и перевести разговор на «наше» возможное будущее. Нет, я, конечно, не забыл, что она заявляла по этому поводу раньше, но как знать, не изменилось ли ее мнение с тех пор. Между прочим, я не вполне уверен, была ли она тогда совершенно искренней. И вообще, когда мы в последний раз говорили на эту тему и я получил заранее предназначенный мне отлуп, она сама была в некоторой депрессии. Ей, пожалуй, было едва ли не хреновее, чем мне.

23.10. Дома

Только что вернулся домой, просидев вечер за выпивкой с Лиз. Время мы провели неплохо, хотя ни на один из своих вопросов ответа я так и не получил. Что касается моих предположений относительно Джулии, то сначала Лиз пробурчала что-то невразумительное, а потом заявила, что если бы такая активная и даже агрессивная женщина, как Джулия, захотела установить с кем-нибудь внеслужебные отношения, она не стала бы долго намекать на это, а просто пригласила куда-нибудь избранную жертву и вообще взяла бы все это дело в свои руки. Пожалуй, в чем-то Лиз действительно права.

Что же касается нас с ней, то тут все так и осталось покрыто мраком. В общем, я просто стушевался и не стал заводить разговор на эту тему.

Пятница, 21 апреля

09.25. На работе

Сегодня я последний день за начальника. Слава богу. В прошлый раз, когда я оставался за главного, это было просто в кайф — считай, дополнительный отпуск. Но эта неделя оказалась настоящим сумасшедшим домом.

Хотя я и уверен, что от девяноста процентов работы, которую начальство навесило на Джулию, она могла бы запросто отбрехаться, кое-что в ее поведении мне стало теперь понятно. И смотреть я на нее буду уже по-другому. Причем в разных отношениях.

09.40. На работе

Похоже, ребят не на шутку встревожила перспектива остаться без обычной (оплачиваемой мной) части выпивки в воскресенье. Тут только что ко мне подвалил Кев и с преувеличенно равнодушным видом спросил, что случилось. Поскольку до сего дня я так и не видел Шона, не говоря уже о том, чтобы услышать от него хоть что-то, похожее на извинения, я набрался наглости и злости и соврал Кеву, заявив, что кое-кто из знакомых пригласил меня посмотреть матч из ложи. Результат такого заявления был вполне предсказуем: Кева будто обухом по башке ударили. Он как-то сразу скис и поплелся к себе, словно побитая собака.

Чувствую я себя как-то неловко, хотя, если разобраться, ничего плохого я не сделал. Тогда какого черта меня мучают эти угрызения совести? На самом деле мне стоит подумать о том, как утрясти ситуацию с билетами. Поскольку сидеть рядом с этой компанией у меня теперь нет никакого желания (а с учетом моего последнего заявления оказаться с ними на одной трибуне значило бы полностью потерять лицо), то придется провернуть довольно сложную операцию: сдать кому-нибудь купон со своего абонемента и перекупить — по всей видимости, с доплатой — билет в другой сектор. С учетом того, что играть наши будут с «Арсеналом», сделать это будет ой как непросто.

16.45. На работе

Как и следовало ожидать, с утра от ребят больше не было ни слуху ни духу. Время от времени до меня доносились только отголоски скрежетания зубов. Что я могу на все это сказать? Да пошли они все в задницу.

17.25. На работе

Ну вот и все, отмучился начальничек: каторжная неделя закончилась. Не меньшую радость вызывает и тот факт, что понедельник объявлен выходным, а значит, работа и общество Джулии ждут меня только со вторника. Сегодня же я иду в гости: прямо с работы мы с Лиз двигаем в Кэмден. После этой изнурительной недели я жду не дождусь, как бы поскорее начать отрываться. Вот только что делать с воскресным матчем, я пока не решил, и эта заноза не дает мне покоя.

Суббота, 22 апреля

17.45. Дома

Вчерашняя вечеринка получилась, прямо скажем, не совсем такой, какой я ее себе представлял. Впрочем, встряхнулся я все равно неплохо. Оказалось, что тем самым другом Лиз, к которому мы намылились в гости, был парень по имени Даррен. Впрочем, сразу следует уточнить: гомик по имени Даррен. Впрочем, если не считать того, что квартира у него больше всего напоминает казарму, хрен знает сколько не убиравшуюся и в панике оставленную сбежавшими обитателями, то в остальном он оказался вполне нормальным человеком. Рассказывать анекдоты и веселить компанию он умеет, как никто другой. К Лиз он, кстати, относится, как к посланному небесами сокровищу. Слава богу, по-моему, это единственное, что у нас с ним общего. Будучи натуралом, причем самым ортодоксальным и гордящимся своей ориентацией, я никак не могу избавиться от предубежденности, которую испытываю к любым проявлениям мужской гомосексуальности. В голову все время лезет какая-то грязь и мерзость.

Что же касается Лиз, то она вчера была просто в своей стихии и повеселилась от души. И вообще, она была в таком отличном настроении и глаза у нее так сверкали, что мне в голову закралось подозрение: уж не появился ли у нее какой-нибудь ухажер? Впрочем, если это и так, то вчера вечером его с нами явно не было, и Лиз, по-моему, хотела только повеселиться и ничего больше. Что ж, на мой взгляд, ей это удалось. Единственным неприятным моментом во вчерашних посиделках было то, что среди гостей оказалась и Фиона. Впрочем, она, похоже, совсем забыла о той неприятной истории, которой обернулось наше свидание вслепую, устроенное Лиз. По крайней мере, она ни разу об этом не вспомнила. Не вспомнила, правда, и о том, что должна мне, между прочим, порядочную сумму денег.

Во сколько мы добрались до квартиры Лиз, я уже и не помню. Одно могу сказать: это было наверняка довольно поздно, поскольку проспал я сегодня до половины двенадцатого. Когда же я заставил себя наконец подняться, Лиз в своей комнате по-прежнему дрыхла без задних ног. Поборов в себе жуткое искушение заглянуть к ней и посмотреть, не сбилось ли у нее одеяло, я стал варить кофе, пытаясь производить при этом как можно больше шума. Однако никакого успеха это не принесло: она так и не продрала глаза. Поэтому, наскоро выхлебав сваренную бурду, я нацарапал несколько слов на клочке бумаги и свалил домой.

Как выяснилось, я не зря последовал этому внутреннему порыву. Еще на подходе к дому я ощутил первые признаки синдрома черепашьей головы. По счастью, все обошлось, и черепашка, выждав положенное время, высунула голову из панциря тогда и там, где ей это и следовало сделать. Я же — человек, по всей видимости, закомплексованный и старомодный — по-прежнему чувствую себя неловко, если мне приходится надолго занимать оборону в сортире где-нибудь в гостях, особенно если речь идет о квартире молодой девушки.

Я как раз сидел на очке, когда позвонила Лиз, обозвала меня тормозом за то, что я ее не разбудил, и просто потребовала возвращаться как можно скорее. Оказывается, нам светит еще одна вечеринка.

Воскресенье, 23 апреля

19.30. Дома

Все кончено. Мой личный рекорд пал. До сегодняшнего дня я мог с гордостью говорить, что не пропустил ни одного домашнего матча нашей команды. А теперь… ну не начинать же все сначала. Самое поганое заключается в том, что я не то чтобы опоздал или не смог попасть на стадион. Все еще веселее: меня загребли в кутузку. И все из-за этой чертовой Лиз.

Не пригласи она меня на свою идиотскую вечеринку, я бы не стал вчера напиваться. Не налившись, я бы ни за что не проспал и не примчался к «Викерейдж Роуд» в самый последний момент. А окажись я там вовремя, мне бы хватило времени на то, чтобы разобраться с билетами совершенно спокойно, вместо того чтобы скандалить с величайшим козлом и уродом из перекупщиков, с которым мы сцепились чуть ли не у самых ворот стадиона. В общем, если бы не все эти «если», полиция ни за что не стала бы хватать нас обоих, швырять в свой фургон и увозить к чертям собачьим в какой-то дальний участок. Само собой, эта скотина перекупщик оказался куда более опытным в таких делах и мгновенно выкрутился, заявив, что он-то как раз покупал билет на последние деньги у меня — спекулянта. Его обвинения показались копам вполне убедительными, а меня продержали под замком чуть ли не три часа. Именно столько времени потребовалось, чтобы мною заинтересовался единственный человек в этом участке, у которого нашлась хотя бы капля мозгов. Другие полицейские только потешались над моими объяснениями. Этот же, посмотрев на двадцатидевятилетнего парня, совершенно серьезно заявляющего о том, что не воспользовался лежавшим у него в кармане абонементом на весь сезон, поскольку не хотел сидеть рядом с друзьями, с которыми две недели назад перессорился и с тех пор не разговаривает, решил, что вероятность правдивости показаний задержанного достаточно велика. В общем, сказав мне еще пару ласковых, он без дальнейших проволочек пинком под зад выставил меня из участка.

Судя по всему, какие-то темные силы сообщили игрокам «Уотфорда», что меня не будет на трибунах. Команда собрала в кулак всю свою волю и сыграла едва ли не лучший домашний матч за сезон. По крайней мере, так утверждает телетекст. Но, несмотря ни на что, наши проиграли. Ну, хоть в этом отношении ничего принципиально нового без меня не произошло.

Ко всему вышесказанному следует добавить, что чувствую я себя просто хреново. Во-первых, я еще не отошел после вчерашнего, а во-вторых, у меня с утра маковой росинки во рту не было. Что-то проглотить мне удалось, только когда меня выпустили из участка. Беспокоит меня и еще одно: я, убей бог, почти ничего не помню из того, что со мной было вчера вечером. Обычно в таких случаях выясняется, что я наделал каких-нибудь, скажем так, глупостей. Вот только этого мне и не хватало.

Понедельник, 24 апреля

10.15. Дома

Вчера вечером позвонил Лиз, чтобы поставить ей в вину все мои неприятности. Вместо этого она подробнейшим образом описала мне все, что было скрыто от моей затуманенной «Будвайзером» памяти. При этом в каждом ее слове я слышал сладостное чувство совершаемого возмездия.

Выяснилось, что когда мы вернулись к ней домой, я решил продолжить веселье и не придумал ничего лучше, как взяться за бутылку бренди. Это и было моей роковой ошибкой. Вот ведь придурок можно подумать, я себя не знаю. Редкий случай чтобы я, смешав бренди с каким-нибудь другим напитком, не натворил всякой фигни. На этот раз впав в мрачное, но болтливое состояние, я стал пытаться убедить Лиз, что поскольку мы оба одиноки, а следовательно, не живем регулярной половой жизнью, то нам следует отбросить всякие предрассудки, сомнения и условности и начать заниматься сексом друг с другом. Причем делать это, по моим словам, нам следовало бы постоянно, при каждой встрече. По всей видимости, это должно было помочь нам поддержать должную форму и отточить сексуальную технику, с тем чтобы когда-нибудь, если кто-то из нас встретил бы подходящего человека, не ударить в грязь лицом и не забыть, как, куда и что делается в постели.

За этим последовало еще некоторое количество бренди, а следовательно, дела пошли еще веселее. В какой-то момент я заявил Лиз, что она просто классная девчонка, а значит, у нас нет другого выхода, как поскорее пожениться. И дело далее не в том, что нам очень приспичило, а в том, что я хочу детей, причем как можно больше и как можно скорее. Ну а потом, уже допивая оставшийся бренди, я впал в слезливо-хнычущее состояние, в котором, не приходя в сознание, и заснул у нее на диванчике.

Не скажу, что мне было приятно выслушивать все это, тем более что Лиз рассказывала все очень четко, последовательно и подробно, словно выступая со свидетельскими показаниями в суде. Слава богу, она еще, кажется, не въехала, что если мужчина в двадцать девять лет и говорит честно о том, что у него накипело, то именно тогда, когда напьется в стельку. Лиз же восприняла все это как одну большую, пусть и неумную, пьяную шутку. Вот только пропустив накануне матч и просидев три часа в участке, я еще оказался вынужден раз пять подряд выслушать от нее что-то вроде: «Ишь ты, переспать со мной захотел — как же, разбежался». По эффекту такие слова могут сравниться лишь с хорошим, от всей души, пинком футбольной бутсой промеж ног. Самое поганое заключается в том, что если даже у наших отношений и был шанс перерасти в нечто более интимно-близкое, то этот росток я затоптал собственными ногами. Теперь уж точно презервативы на встречу с Лиз можно не захватывать. Предохранился я так, что лучше не придумаешь.

19.35. Дома

Чтобы поднять настроение, сходил в гости к Лу и детям. Этот прием срабатывает просто безотказно. Ну что может сравниться с прочитанной тебе восьмилетним профессором лекцией на тему, почему покемоны — это круто? Посидишь, послушаешь и проникнешься мыслью, что и вправду, пожалуй, ничего важнее на свете нет.

Вторник, 25 апреля

09.25. На работе

Вот блин. Джулия вернулась из отпуска. Мало мне других заморочек, так теперь придется еще и разбираться, прав ли я был в своих предположениях по поводу того, что она со мной заигрывает. Впрочем, чует мое сердце, что я опять обломаюсь, и все это окажется всего лишь игрой моего изрядно перевозбужденного воображения. Не могу не признать, что выглядит она отлично. По всей видимости, общение с новым хахалем хорошо на нее действует. Или он сам хорошо ее… С одной стороны, это, конечно, не моего ума дело, а с другой — было бы интересно узнать.

10.30. На работе

Коротко доложил Джулии, как обстоят дела, что происходит в отделе и что было сделано из оставленного ею списка.

Не заметил никаких признаков заигрывания с ее стороны. Глядя через ее плечо на монитор, успел полюбоваться в отличном ракурсе вырезом на ее блузке. Какого черта, ну почему это выглядит так возбуждающе?

10.50. На работе

Звонила Лиз или, как она теперь себя называет, миссис Эллис. Звонила только для того, чтобы в очередной раз поиздеваться надо мной. По-своему оно, конечно, и лучше, что она находит случившееся забавным, но в глубине души мне очень неприятно, что обернулось все именно так.

И вправду, неужели сама эта мысль настолько смешна и абсурдна? Я лично так не думаю — в отличие от нее. Впрочем, вряд ли у меня когда-нибудь вновь появится охота выяснять у Лиз, что она на самом деле по этому поводу думает.

12.00. На работе

Вышел на десять минут из отдела, а вернувшись, обнаружил на своем столе небольшой пакет с запиской от Джулии. По собственной глупости я было подумал: это что-то вроде подарка, ну, например, за то, что я так хорошо проработал всю неделю за двоих. Вскрыв пакет, я обнаружил в нем две фотопленки. В записке в сугубо официальных выражениях была высказана просьба проявить и напечатать их как можно скорее. Такую просьбу от начальницы можно расценивать и как распоряжение. В общем, Джулия, по всей видимости, сама того не подозревая, одернула меня и поставила на место.

14.20. На работе

Отнес пленки Джулии в проявку и спокойно пошел выпить пива. Один. По правде говоря, такое положение дел мне порядком надоело. Хотя я прекрасно понимаю, что так просто вся эта история с ребятами не разрешится. Проблема в том, что мы мужчины, а значит, ни за что не признаемся друг другу в том, что были неправы.

Представить себе только: отдай я эту злосчастную десятку, я не пропустил бы воскресный матч и мой рекорд остался бы при мне. Утешает только то, что ребята об этом не знают и, надеюсь, не узнают никогда.

Само собой, будь мы девчонками, все эти проблемы давно были бы решены и все разногласия забыты. Спору нет, они куда более чутко относятся друг к другу, чем мы.

15.15. На работе

С полчаса назад наткнулся в коридоре на Кева и словно невзначай спросил, как ему понравился последний матч «Уотфорда». Рискованный шаг, потому что, если бы разговор зашел всерьез, ничто не спасло бы меня от разоблачения. Всегда можно отличить рассказ человека, смотревшего игру с трибуны стадиона, от того, кто видел только ключевые эпизоды в новостях спортивного канала.

Вроде бы обошлось: Кев говорил со мной так, словно ни о чем не догадывается. Поделившись своими впечатлениями о матче, он вдруг сообщил, что им, понимаешь ли, очень не хватало меня в пабе после футбола. Само собой, по той простой причине, что на сей раз была моя очередь выставлять первую выпивку. В другой раз я бы просто отшутился, но сегодня с немалым трудом удержался, чтобы не расплакаться при этих словах. Ну что ж, будем считать, что в наших замороженных отношениях наступило некоторое потепление.

Среда, 26 апреля

13.00. На работе

Вот тебе и раз: а жизнь-то, оказывается, вовсе не такая плохая штука,

В обеденный перерыв я забрал из печати фотографии Джулии и, проглядывая их по дороге обратно на работу, обнаружил среди прочих девять штук, на которых она была изображена загорающей без лифчика. Я тотчас же вернулся в киоск проявки и заказал себе их копии, на этот раз самого большого формата. Может, она мне и начальница, но сиськи у нее что надо. Чего-чего, а этого у Джулии не отнимешь. Будет на что полюбоваться на досуге. А кроме того, всегда есть вероятность, что такие картинки рано или поздно могут оказаться очень даже полезными.

14.15. На работе

Поймал на себе взгляд Джулии, задержавшейся на пороге кабинета. Если верить «Максиму», то изгиб ее губ должен был бы означать самое что ни на есть похабное и откровенное заигрывание.

Хрен ее знает, о чем она в такие минуты на самом деле думает, но, судя по выражению ее лица, без латекса или чего-нибудь в том же духе там не обходится.

16.30. На работе

Чем больше я обо всем этом думаю, тем больше убеждаюсь, что какие-то злые силы решили просто поиграть, подурачиться надо мной. В конце концов, Джулия могла сама зайти в любой киоск по дороге на работу и проявить свои фотографии. Но ведь она этого не сделала, и мне кажется, что она отдала их мне для проявки и печати, потому что действительно хочет, чтобы я увидел ее с сиськами наружу.

По-моему, все вполне логично. Твою мать, ну не могла же она действительно не знать, что я обязательно загляну в конверт со снимками. В то же время она в не меньшей степени может быть уверена, что я не выложу эти фотографии на всеобщее обозрение и даже не расскажу о них ребятам. За такие дела мне явно светит неминуемое увольнение.

Что же мы имеем? С одной стороны, это может быть просто очередной шаг в попытке направить на путь истинный такую тупую колоду, как я. С другой — вполне возможно, что ее просто распирает от сознания того, что я буду жадно разглядывать фотографии, где она изображена почти в голом виде. Это может быть своего рода продолжением извечной ролевой игры в раба и госпожу. Если она догадывается, что как женщина она мне небезразлична, то я в какой-то мере оказываюсь в ее власти. Так что, вполне вероятно, мои бредовые мысли о черном латексе Женщины-Кошки оказываются не такими уж и бредовыми.

Единственное, чего она пока не знает, так это того, что я уже видел эти снимки. Так что у меня есть еще некоторое время, чтобы продумать, как себя вести и что сказать Джулии, когда я принесу ей фотографии.

20.00. Дома

Классно все-таки работают в наше время фотомастерские: я смог забрать заказанные снимки уже по пути с работы домой. Распечатка в большом формате обошлась недешево, но оно того стоило. Ну, блин, у нее и буфет! Просто вымя какое-то. Начальница предстала передо мной в совершенно новом свете.

23.10. Дома

Только что вернулся из «Сэйнсбери». Вообще-то я не собирался сегодня кого-нибудь особо разглядывать, а думал просто закупить кое-что из еды на ближайшие дни. Тем не менее мне на глаза попалось немало женщин с очень симпатичными бюстами. В сочетании с сегодняшними фотографиями это произвело особенно насыщающий эффект. Можно сказать, что я почти (но не совсем) наелся этим зрелищем.

Четверг, 27 апреля

10.20. На работе

Отдал Джулии пакет с фотографиями. У этой стервы еще хватило наглости спросить, не смотрел ли я их. Когда я заверил ее, что конечно же нет, она игриво покраснела, в очередной раз улыбнулась мне и сообщила, что очень этому рада, потому что, мол, только сегодня вспомнила, что на нескольких снимках она запечатлена, понимаешь ли, на пляже, и что эти фотографии, по всей видимости, не слишком удобно показывать посторонним. Сам не знаю, как так получилось, но я набрался наглости и заявил, что не согласен с ее последним утверждением и, наоборот, считаю, что любая ее фотография, а особенно на пляже, может вызвать у так называемых посторонних только восхищение. К моему изумлению, Джулия после этих слов покраснела еще больше и даже как-то смущенно отвела взгляд.

Обожаю «Максим». Просто потрясающий журнал. Твою мать, какого же черта я столько лет тратил время на хренову «Дейли Мейл»?

11.50. На работе

В разгар моих раздумий о том, как мне дальше быть с Джулией, позвонил Кев. Без особых предисловий он поинтересовался, не собираюсь ли я в обеденный перерыв выпить с ребятами по кружке пива. Удивил он меня, ей-богу. Это что, спрашивается, белый флаг капитуляции или оливковая ветвь примирения? В любом случае неплохо.

13.30. На работе

Все улажено и налажено, а о плохом забыто. Я извинился за то, что не поставил на названную Шоном комбинацию (при этом я настойчиво повторил, что не считаю это каким-то злонамеренным проступком, и не получил на это ни единого возражения), а Шон, в свою очередь, извинился за то, что вел себя как последний мудак. Затем начались жаркие дебаты по поводу того, чья очередь проставляться по первой в день следующего домашнего матча «Уотфорда». В конце концов я сжалился над ними и предложил свою кандидатуру. Черт с ними, они и так во многом пошли мне сегодня на уступки, а выставить ребятам по кружке пива — это, в общем-то, такая ерунда. Эх, блин, жалко только, что нельзя рассказать им про фотографии Джулии!

Еще Майк рассказал о том, как ребята спланировали поездку на последнюю выездную игру в этом сезоне. Слава богу, действовали они при этом в соответствии с сугубо мужской логикой и представлениями о том, что и как должно происходить в этом мире. В общем, им и в голову не могло прийти, что я с ними не поеду. Поэтому билеты взяли и мне. Точно так же было улажено и с арендованным микроавтобусом. Мне только осталось внести в общую кассу причитающуюся с меня сумму. Не менее важно и то, что Майк взял на себя традиционную проблему маскарада. Обычно на последней выездной игре «Уотфорда» мы появляемся в каких-нибудь нелепых и неожиданных нарядах. На сей раз в Мидлсбро отправится микроавтобус, набитый странствующими монахами. Посмотрим, до каких святынь нам удастся добраться.

Хрен его знает, сколько времени займет эта поездка, но, черт побери, как-никак конец сезона на носу, а наши ребята в полной заднице. Значит, дело того стоит.

22.30. Дома

После работы заглянул с ребятами в паб, чтобы за пивом доломать возведенные за последние две недели между нами заборы. Попал на ежегодный спор по поводу абонементов на очередной сезон. Вопрос стоит, как всегда, один и тот же: «надо/не надо» покупать эти самые абонементы? Как всегда, довольно быстро аргументы «против» были исчерпаны, и чаша весов склонилась в сторону варианта «надо».

Увы, наши посиделки были преждевременно прерваны появлением Кева, который не постеснялся притащить с собой на буксире в виде прицепа свое страшилище из отдела кадров. Эта зараза, по всей видимости, недавно зачем-то просматривала мое личное дело. По крайней мере, поздоровавшись со мной, она вдруг заявила во всеуслышание, что через две недели у меня день рождения. Я как чувствовал, что от нее нужно ждать какой-нибудь гадости. Ну на хрена, спрашивается? Ну кто ее просил?

Пятница, 28 апреля

09.50. На работе

Джулия в очередной раз изволила слегка опоздать на работу. Проходя мимо моего стола, она наградила меня какой-то заговорщицкой и при этом жутко сексуальной улыбкой. Нет, блин, день ото дня все это становится интереснее.

Не знаю, хватит ли у меня духу попытаться как-то воспользоваться этой ситуацией. Страшно, черт побери. А вдруг я все это себе только придумал? Но даже думать об этом — и то прикольно. Посмотрим, как оно все пойдет дальше.

11.50. На работе

Только что позвонила Лиз и спросила, не хочу ли я выпить чего-нибудь после работы. Ей, понимаешь ли, нужно мне что-то сказать, причем прозвучало это очень многозначительно.

22.00. Дома

Лиз меня просто огорошила. Она рассказала, что в среду ходила кое-куда в гости и там кое с кем познакомилась. По ее словам, между ними словно электрический разряд проскочил, и она уже думает, что из этого, может быть, что-нибудь получится.

Я все понимаю: я жуткий жлоб и эгоист. Кто, как не я, должен был от души порадоваться за старую подругу? Так нет же: в ту минуту, когда она сообщила мне эту новость, я почувствовал себя так, словно кто-то изо всех сил звезданул меня по яйцам. А потом… потом я как никогда ясно ощутил свое одиночество.

Суббота, 29 апреля

06.35. Дома

Ради удобства козлов со «Скай Спортс» субботние матчи начинаются теперь в половине двенадцатого: совершенно идиотское время. Сегодня наши дома, на «Викерейдж Роуд», принимают «Манчестер Юнайтед». В любой другой день это было бы удовольствием, близким к оргазму, испытываемому синхронно с многотысячной толпой, собравшейся на стадионе. Но сегодня ожидание меня совсем не греет. Более того: мне страшно признаваться в этом даже самому себе, но факт остается фактом: я не уверен, что вообще хочу идти на футбол. Надо же было до такого докатиться.

После сказанного мне вчера Лиз я всю ночь пытался уговорить себя примириться с тем, что было ясно уже много недель, если не месяцев назад — пожалуй, с самого начала нашей дружбы. Если же добавить ко всему этому то, что случилось на прошлых выходных, остается только еще раз вдолбить себе в голову: я не нравлюсь Лиз и никогда не понравлюсь, что бы я по этому поводу ни думал. Более того, следует столь же честно признаться себе в том, что причины этому абсолютно объективные: она явно выступает не в той лиге, в которой борюсь за очки я. Изменить это выше моих сил. Но, твою мать, как же тяжело в этом признаваться и как хреново я себя после этого чувствую.

08.15. Дома

Зашибись! Вот только этого мне и не хватало. Этот козел почтальон притащил мне не только очередное извещение из налоговой службы, но и осчастливил целой грудой писем от жаждущих встретиться со мной гомиков, ответивших на поданное кем-то от моего имени объявление в рубрику «Молодой человек познакомится с молодым человеком» в «клубе одиноких сердец» нашего местного «Уотфорд Обсервера».

Наверное, по-своему это даже смешно, и, если бы мне не было так хреново, я наверняка сумел бы оценить иронию случившегося. Но сейчас мне что-то не до смеха. Пиво — вот что мне поможет. Причем много пива, и немедленно.

19.30. Дома

Ну и денек выдался, твою мать! В течение суток меня опустил «Манчестер Юнайтед»; в прямом смысле этого слова кинула женщина моей мечты; навалились целой сворой пидоры со всего нашего околотка. Даже нажраться в стельку мне сегодня не удалось, причем не потому, что у меня не было желания выпить. Просто такой сегодня день — ничего мне не удается.

Единственная мысль, которая сверлила мне голову все время, пока мы сидели в пабе, это то, что я вовсе не хочу там находиться. У меня возникло ощущение, что возвращение в «Красный Лев», пусть и после непродолжительного отсутствия, знаменует собой и общее возвращение к той рутине, из которой, как мне казалось, я уже почти совсем было выбрался.

Учитывая, что Лиз сейчас, по всей видимости, будет не до меня, а больше мне поговорить и вовсе не с кем, приходится рассчитывать только на свои силы, чтобы действительно не растерять наработанное и не скатиться обратно в болото. Главное сейчас — не оступиться и не провалиться в трясину, тянуть из которой меня будет уже бесполезно.

23.55. Дома

Сидя перед телевизором в ожидании «Матча дня», просматривал письма, пришедшие в ответ на объявление. Странное дело, в некотором роде это занятие меня даже взбодрило. В каком-то извращенном смысле я убедился в том, что являюсь не единственным мужиком в нашем городе, которому одиноко и тоскливо. Самое смешное заключается в том, что, судя по письмам, некоторые из этих ребят — вполне нормальные люди. Впрочем, было бы лучше, если бы они не присылали свои фотографии. Меня не покидает ощущение, что лица некоторых мне почему-то знакомы.

Слава богу, мне не придется делать выбор между ними, иначе у меня глаза бы разбежались. Интересно, а может, стоит познакомить их друг с другом?

Воскресенье, 30 апреля

20.45. Дома

Чуть-чуть успокоив нервы, провел день в глубокомысленном самокопании. Взяв себя в руки, признался в очевидном: мы с Лиз всегда будем просто хорошими приятелями, не более того. Чтобы не мотать себе нервы попусту, мне следует раз и навсегда расстаться с пустыми надеждами.

В какой-то мере задуманное мне удалось. Я сумел заставить себя не быть законченным эгоистом и, вместо того чтобы сокрушаться по поводу своего невезения, постарался порадоваться за Лиз. По себе знаю, как много значит для человека то, что с ней случилось. Понимаю, насколько важен сделанный ею шаг, и сознаю, что не имею никакого права не принимать ее поступка или тем более ревновать. Если с этим парнем она будет счастлива, то и бог с ними. Мне остается только порадоваться за нее, да и за него, пожалуй, тоже.

Кроме того, хорошенько пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что если на нашей сцене появился другой парень, то мне следует скрыться за кулисами, по крайней мере на время. Дело даже не в них, а во мне. Что-то мне подсказывает, что особой радости от созерцания этой довольной парочки я не испытаю; уж в ближайшее время точно. Что ж, придется до поры до времени стушеваться. Да и им мешать не буду. Пожалуй, так будет честнее перед всеми.

Да, кстати, если он вздумает морочить ей голову, я из него быстро мозги вышибу.

Глава 6 Май

Понедельник, 1 мая

22.15. Дома

Решил не сидеть дома один и еще вчера вечером позвонил Лу, сообщив ей, что если они с Реем еще не запланировали для детей чего-нибудь особо интересного, то те могут провести лишний выходной со своим обожаемым дядюшкой.

Ничего удивительного, что согласие было получено. При встрече Лу и Рей облобызали меня, передали племянников на хранение, и я оказался поставлен перед фактом, что сегодня мы идем в лондонский зоопарк. Интересно, как двум детям, каждому из которых нет еще и десяти лет, удается столько съесть, выпить, выудить из меня столько денег, носиться как угорелым и непрестанно проситься в туалет, — и все это за такой короткий отрезок времени?

Вторник, 2 мая

09.25. На работе

Только пришел в контору — позвонила Лиз и спросила, как я провел выходные. По-моему, это был просто предлог: не дослушав и первой моей фразы, она исполненным счастья голосом поведала мне, что ее новый парень — просто супер и мне обязательно нужно с ним познакомиться.

Честно говоря, мне это совершенно не улыбается. Но в то же время что-то мне подсказывает: будет лучше, если я соглашусь. Единственное, чего на самом деле хотелось бы избежать, так это точной информации о том дне, когда они начнут спать вместе. Упаси меня бог от такой близкой дружбы с девушкой.

10.55. На работе

Только что вернулся из кабинета Джулии. Она вызвала меня к себе, сказав, что хочет обсудить кое-что из моих предложений по работе. На самом же деле большую часть времени она посвятила рассказу о том, как отшила своего нового приятеля на последних выходных. По ее словам, причина состоит в том, что он оказался последним козлом. Эка невидаль, сколько таких рассказов я уже слышал. Потом она стала жаловаться на жизнь вообще и усталость от работы, пожалев о том, что нельзя снова оказаться где-нибудь на морском берегу под жарким солнцем. Такой намек не мог не понять даже я. Черт, да я просто уверен, что она подталкивает меня к более решительным действиям. Впрочем, главное — не забываться. Есть вероятность, что она все это затеяла только для того, чтобы унизить меня и потешить тем самым свое извращенное самолюбие.

Ну и ситуация! Прямо садись и пиши в газету или на радио. Что-то из серии добрых советов: «Дорогая редакция! Моя начальница заподозрила, что я видел ее фотографии топлесс. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что она пытается установить со мной личные, внеслужебные отношения. Что мне делать? Постскриптум: бюст у нее, кстати, очень даже ничего».

«Дорогой Билли! Не будь идиотом. Куй железо, пока горячо. Постскриптум: если ты все же неправильно ее понял, не забудь прикупить веревку покрепче и кусок мыла».

14.30. На работе

В обеденный перерыв решил не ходить в паб и остался в офисе. Оказался свидетелем очередного перемывания костей мужчинам со стороны женской части нашего коллектива. На сей раз в качестве повода для критики был выбран тот факт, что мы, понимаешь ли, совсем перестали быть романтичными. По правде говоря, слушать такие жалобы от женского персонала фирмы, более всего напоминающего стаю гиен, вышедших на охоту, было несколько странно. Разумеется, вслух я ни о чем таком и не заикнулся. Не такой уж я дурак на самом деле — себе дороже выйдет.

Больше всего меня достает то, что если уж эти стервы так требуют равноправия, то почему же они не задумываются об оборотной стороне такого положения дел? Нет, в конце концов, взяли бы да и проявили столь вожделенную романтичность сами. Я, например, не стал бы возражать, если бы время от времени кто-нибудь из них дарил бы мне цветы, еще какую-нибудь хрень или почесывал за ушком. Я уж не говорю о тонких, льстящих самолюбию комплиментах. Они ведь даже денег не стоят. Так что наши равноправные дамы запросто могли бы поупражняться в красноречии.

15.30. На работе

В конце обеденного перерыва сгонял в «Макдональдс», чтобы наскоро перекусить. Бегал я туда, как оказалось, не зря. Уже отходя от кассы и держа в руках фирменный пакет с ланчем навынос, я заметил затихарившегося в углу Шона, безуспешно пытавшегося спрятать куда-нибудь недоеденный биг-мак. Нет, лично я против фаст-фудовских котлет ничего не имею, но вряд ли их можно назвать подходящим диетическим блюдом для среднего вегетарианца.

16.25. На работе

Поспешил всем сообщить о крупном поражении Шона на вегетарианском фронте. Странное дело: не испытал при этом особого удовольствия. Настроение вообще по-прежнему так себе, и, когда Кев предложил сходить с ним на стадион посмотреть, как будет играть дублирующий состав «Уотфорда», я сразу же согласился, чтобы просто развеяться.

22.30. Дома

Придя домой, обнаружил еще одну пачку писем «одиноких сердец». Повторяющаяся шутка, понятно, перестает быть смешной. Дело даже не в том, что у меня нет ни малейшей зацепки, чтобы выяснить, какой кретин все это устроил, а в том, что я чувствую себя в какой-то степени виноватым перед этими одинокими людьми, за счет которых кто-то оттачивает на мне свое остроумие. Даже то, что мои корреспонденты — голубые, не меняет дела. Что такое одиночество, я знаю по себе, и никому из нас в этом состоянии не до шуток. Ответить на такое объявление наверняка нелегко, вне зависимости от сексуальной ориентации. Пойти на это человек может только в минуту отчаяния. Я, например, пока что не могу представить себе ситуацию, в которой решился бы на такое.

А вообще, следует утешить себя тем, что все могло бы быть еще хуже. Взять, например, сегодняшний вечер: посмотрели мы, как играют дублеры нашей команды, и у нас только челюсти свело от тоски. Надо же так суметь превратить самую увлекательную игру в скучную тягомотину. А вот сподобил бы бог болеть не за основной состав «Уотфорда», а за дубль, — вот тогда я и понял бы, что такое отчаяние и уныние.

Среда, 3 мая

09.15. На работе

Ночью снился странный сон, в котором какие-то непонятные чудовища, по всей видимости синеголовые инопланетяне, гоняли меня по какой-то пустыне. Как ни удивительно, но после всех этих кошмаров я приехал на работу во вполне сносном расположении духа.

Встав сегодня с утра на весы, я обнаружил, что еще немного похудел. Это заметно и по брюкам. Похоже, скоро придется производить массовую замену этого предмета в моем гардеробе. Мое лицо, кстати, тоже потеряло излишнюю округлость. Это, конечно, круто, жаль только, что никто из моих приятелей, уродов, так ничего и не заметил.

10.10. На работе

Решено: чтобы ускорить позитивные процессы в организме, покупаю абонемент в спортзал. Осталось только выбрать, в какой именно. Единственная проблема состоит в том, что, живя в Уотфорде и работая в Лондоне, я трачу слишком много времени на дорогу. Поэтому спортзал я смогу посещать либо рано утром, либо поздно вечером. Вряд ли это лучшее время, чтобы глазеть на женщин и знакомиться с ними, но по крайней мере поддерживать себя в спортивной форме можно в любое время суток.

10.20. На работе

Обзвонил кое-какие спорткомплексы в Уотфорде и удивился, как, оказывается, дорого стоят их абонементы. Это же охренеть можно! Впрочем, поскольку мне все равно, на что убивать сегодняшний вечер, я решил не отказываться от их вежливых приглашений и присмотреться к двум-трем ближайшим к моему дому залам.

14.10. На работе

Плюнул на посиделки в пабе в обеденный перерыв и пробежался по магазинам, чтобы прикупить себе кое-что из спортивной одежки. Я-то, конечно, с удовольствием занимался бы и в своей любимой футболке «Уотфорда» образца 1993 года, а также в старых кедах, но что-то мне подсказывает, что люди, тренирующиеся в спортзалах за изрядные бабки, не оценят такого легкомысленного отношения к своей экипировке. Ну что ж, придется в очередной раз продемонстрировать рабскую покорность моде и общественному мнению. В конце концов я остановил свой выбор на белой футболке «Фила», адидасовских шортах и кроссовках новой модели. Кроме того, специально для работы на тренажерах я подобрал скромный, но не без претензий комплект из майки и трусов от «Эллесс». Гулять так гулять. Люблю я фирменные вещички.

15.10. На работе

Утром так замотался, что почти не вспоминал об этой истории с Джулией. Так нет же, она сама не даст мне расслабиться.

Сижу я себе спокойно за компьютером, работаю, отвожу глаза от монитора — и мой взгляд натыкается на склонившуюся над моим столом начальницу. Ракурс оказался настолько интересным, что я теперь знаю даже, какого цвета белье она носит. Нет, будь она и трижды завотделом, но мысль о том, чтобы дать волю не только глазам, но и рукам, становится все более привлекательной.

По правде говоря, от решительных шагов меня удерживает только страх нарваться на унизительный отказ, да, пожалуй, еще то, что для ребят это был бы слишком шикарный подарок. Вот уж кто порадовался бы от души, случись со мной такой облом.

16.00. На работе

Только что позвонила Лиз, спрашивала, как я и как у меня дела.

По-моему, она несколько встревожена тем, что я ей не звоню, и переживает, не обиделся ли я на что-нибудь. Что ж, если так, то она, пожалуй, не слишком далека от истины.

22.00. Дома

Вернулся домой из ближайшего спортзала с изрядно облегченным банковским счетом, но с довольной улыбкой на лице и с приятным зудом в паху.

Едва переступив порог спортзала и увидев молоденькую блондинку-администратора, я понял, что все сделал правильно. Дальше уже пошла призовая игра. Моя страсть к потным и запыхавшимся женщинам была удовлетворена сполна. Нетрудно предположить, что, учитывая специфику заведения, большинство их оказалось в отличной форме. Не менее важным аргументом в пользу спортзала оказалось и наличие при нем сауны, джакузи и небольшого бассейна. Пожалуй, вряд ли можно подыскать лучшее место для того, чтобы поглазеть на минимально одетых женщин с отличными в большинстве своем фигурами. Без ложки дегтя здесь, конечно, не обошлось. Мужиков в спорткомплексе тоже хватает, но в любом случае это заведение кладет «Сэйнсбери» на обе лопатки. А с другой стороны, еще бы здесь все было не так — за такие-то деньжищи!

Четверг, 4 мая

09.30. На работе

Несмотря на то что ночью мне опять снились какие-то кошмары (на этот раз с участием Дракулы и прочих кровопийц), чувствую я себя неплохо. Решил не тянуть резину и сегодня же вечером сходить в спортзал. Оплачу пока только разовое посещение, просто на пробу. Стоит внимательнее присмотреться к этому местечку, прочувствовать, так сказать, на себе все его прелести и, если можно так выразиться, прицениться, как оно там на самом деле с девчонками.

11.25. На работе

Ну вот, свершилось! Кто-то наконец-то заметил, что я похудел. И не просто кто-то, а женщина. Как выразилась секретарша Салли, я стал явно выглядеть «понтовее». Знать бы еще, что это в точности означает. Вот будь я не только «понтовее», но еще и «продвинутее», смотрел бы сериал «Соседи» и не ломал бы сейчас себе над этим голову. Остается надеяться, что ничего плохого она в виду не имела.

23.00. Дома

Все тело болит и ноет, но ни на что на свете я не променял бы события сегодняшнего вечера.

Может ли что-либо сравниться по эротичности со стройной блондинкой в облегающем гимнастическом купальнике, сидящей верхом на тренажере и жадно хватающей ртом воздух? Что-то я в этом сомневаюсь.

Пятница, 5 мая

09.10. На работе

Чувствую себя так, словно меня посадили в мешок, спустили с лестницы, а потом еще долго пинали ногами со всех сторон. У меня болит все, даже те места, о существовании которых я и не подозревал. Поездка на работу превратилась в пытку. К каждому уже вывихнутому суставу будто прикрепили по сильно перетруженной мышце и по растянутому сухожилию, чтобы те выворачивали его еще каким-нибудь противоестественным способом. Чуяло мое сердце, что все эти старания поддерживать себя в форме ни к чему хорошему не приведут.

10.00. На работе

Только что позвонила Лиз, чтобы пригласить меня куда-то в гости в субботу вечером; заодно, как она выразилась, я и познакомлюсь с ее новым парнем. К счастью, традиционная поездка на последнюю выездную игру сезона требует моего присутствия совсем в другом месте, а именно в Мидлсбро, а шумная компания попутчиков не даст мне возможности закиснуть и поразмышлять о том, не упустил ли я чего-нибудь в своей жизни.

Если честно, как бы я ни скучал по Лиз, привыкнув к общению с ней за эти месяцы, по-моему, я еще не готов снова общаться с ней как ни в чем не бывало.

10.25. На работе

Лиз только что опять позвонила и настойчиво попросила меня посидеть с ней где-нибудь в обеденный перерыв. Она, видите ли, считает, что нам надо поговорить.

Ничего хорошего я от этого не жду. Когда женщины так выражаются, это неизменно означает лишь то, что какому-нибудь несчастному парню предстоит оказаться в полной заднице. В последнее время этим везунчиком слишком часто становился я.

11.45. На работе

Твою мать! Только что попал в такую ситуацию, когда мозг вроде бы понимает, что лучше бы сейчас промолчать, но при этом столь же отчетливо осознает, что уже поздно.

На пороге отдела наткнулся (в самом прямом и весьма болезненном смысле) на Джулию и тотчас же огреб от нее комплимент по поводу моей отличной формы. Я промямлил в ответ что-то невразумительное и, увлекшись своими мыслями по ее поводу, пропустил прозвучавший как хороший удар ее вопрос по поводу того, как мне удалось так здорово похудеть. Понимая, что делаю непоправимый шаг, я все же честно выложил ей, что со времени поездки в Нью-Йорк сижу на диете и к тому же на днях купил абонемент в спортзал.

Еще не договорив, я понял, что за этим последует. Так оно и получилось. Джулия, глядя мне прямо в глаза, заявила, что подыскивает себе подходящее место для занятий спортом — там, в Уотфорде, куда она не так давно переехала. Затем она поинтересовалась, не порекомендую ли я ей тот же зал, где занимаюсь сам. Господи, ну почему бы ей не улечься передо мной прямо на пол, расставив ноги, и не попросить, чтобы я ее трахнул?

А действительно, почему бы ей так не сделать? По крайней мере, я бы знал, чего от меня ждут.

12.30. На работе

Размышляя над всей этой историей с Джулией, пришел к выводу, что я, оказывается, полный кретин и редкий тормоз.

Я месяцами ною по поводу того, что у меня никого нет, но при этом женщина, которую я вижу каждый день, буквально напрашивается на встречу со мной где-нибудь вне работы, а меня единственное волнует — что подумают по этому поводу другие. Действительно, редкий я мудак. Да, конечно, она моя начальница, и было бы нечестно утверждать, что я ее совсем не побаиваюсь, но она не замужем, с внешними данными у нее все в порядке, и главное — она явно доступна. Все, решено: надо будет этим воспользоваться. Следующего шанса я не упущу.

14.20. На работе

Хорошо посмеялся, проведя обеденный перерыв с Лиз. Соскучился я по этим нашим посиделкам, а смех и вовсе пошел мне на пользу, хотя, честно говоря, я и до сих пор чувствую себя так, словно меня раундов десять молотил какой-нибудь Принц Назим.

Помутившееся после вчерашних нагрузок сознание несколько прояснилось после показавшейся на редкость вкусной бутылки «Будвайзера». Собравшись с мыслями, я постарался по возможности деликатно разъяснить Лиз свою теорию насчет того, что мне нужно на некоторое время самоустраниться, чтобы не мешать ей и ее новому парню выстраивать свои отношения. Она поняла меня с полуслова и, едва дослушав, потребовала, чтобы я не прикидывался идиотом, поскольку, что бы ни происходило в личной жизни каждого из нас, в наших с ней взаимоотношениях это ничего не меняет. Странное дело, но мне после таких заявлений как-то даже полегчало.

Не хотелось бы это признавать, но факт остается фактом: общение с этим типом идет Лиз на пользу. Выглядит она просто великолепно.

Заодно я рассказал ей последние новости о Джулии. На миг задумавшись, Лиз заявила, что мне следует глубоко вздохнуть и нырять в омут как можно быстрее, прямо сегодня после обеда. Ну что ж, попробуем последовать ее совету.

15.45. На работе

Охренеть. Все как всегда. По крайней мере, мое невезение остается при мне. Стоило мне придумать повод, чтобы заглянуть к Джулии якобы по работе, как она сообщила, что ее вызывают к руководству, и, по всей видимости, она пробудет там до конца рабочего дня. Видно, мне придется отложить свои решительные шаги до понедельника.

16.25. На работе

Слава богу, рабочий день, кажется, заканчивается. У меня все так болит, что мне больно даже думать о том, где и как сильно у меня болит.

Завтра предстоит тяжелый день: долгая поездка и изрядная пьянка. Поэтому я решил двигать после работы сразу домой, чтобы хотя бы выспаться. Как бы мне ни нравилось ходить в спортзал, если сегодня я там окажусь, то обратно живым мне уже не выйти.

Суббота, 6 мая

07.00. Дома

Все тело по-прежнему ноет, но благодаря тому пиву, что я выпил вчера вечером, сидя перед телевизором, голова теперь болит так, что заглушает боль во всех остальных частях тела. И какого черта я так над собой издеваюсь?

Воскресенье, 7 мая

10.55. Дома

Вчерашний день обернулся настоящим кошмаром. Интересно было бы выяснить причины такой закономерности: почему арендованные микроавтобусы всегда ломаются именно по дороге туда, на игру, и никогда — на обратном пути? Случись это по дороге домой, всем было бы по фигу. Так нет же, по всей видимости, в таком случае жизнь показалась бы нам слишком легкой.

Само собой, отремонтировать эту колымагу мы не смогли, не удалось нам и подыскать в срочном порядке ей замену, а представитель фирмы, прибывший вместе с ремонтной бригадой, отказался оплачивать нам семерым проезд на поезде от Донкастера до Мидлсбро и обратно домой. В общем, стало ясно, что на матч мы не попадаем и нужно возвращаться обратно в Уотфорд. Вот уж милое дело, особенно если учесть, что ты еще трезв и при этом одет монахом.

Люди в электричке посматривали на нас косо, особенно две монашки, зашедшие в вагон в Ноттингеме и наткнувшиеся на нас, когда мы открывали по очередной банке «Карлсберга».

В Уотфорде мы оказались часам к семи, уже изрядно набравшись. На этом мы, понятное дело, не остановились и догнались еще изрядным количеством пива. Все это, само собой, привело к неизбежному купанию в нашем вонючем пруду. Никогда бы не подумал, что толстая шерстяная ткань, из которой шьются монашеские облачения, может впитать столько воды. Когда мы вылезли на берег, каждый из нас весил, наверное, раза в два больше, чем до купания. Самым неприятным следствием этого стало то, что нас, мокрых и перепачканных всяким придонным дерьмом, не пустили ни в один паб, пригрозив вызвать полицию, если мы не уберемся подобру-поздорову. В итоге, купив упаковку пива, мы сели на подходе к закусочной «Бургер Кинг» и стали мрачно нажираться, время от времени комментируя нашу жизнь не в самых парламентских выражениях. Потом над нами стали прикалываться прохожие: сначала компании девчонок, направлявшиеся в какие-то клубы, а затем и следовавшие за ними парни, которые принимали нас — или делали вид, что принимали, — за кучку вырядившихся для маскарада пидоров. Не могу не признать, что если употребить это слово в переносном смысле, то оно как нельзя лучше определяло нас в тот момент.

В общем, через какое-то время я решил, что с меня довольно, и свалил домой. Само собой, ни один таксист не согласился везти меня в этой мокрой и грязной хламиде. Пришлось ехать на автобусе, что тоже оказалось не особо приятно. Дело в том, что, подсыхая, монашеское одеяние с налипшим на него дерьмом именно им и стало пованивать. Короче, я уж и не припомню, когда так радовался при виде своей входной двери.

Чувствую я себя сейчас откровенно хреново. Дело, наверное, в воде, которой я наглотался, купаясь в пруду. Хрен его знает, что там скопилось за долгие годы, и, честно говоря, задумываться об этом мне не хочется: мутить начинает от первой же мысли на эту тему.

16.20. Дома

Сходил в ближайший паб, чтобы выпить пива и перекусить. Лелеял смутную надежду, что таким образом мне удастся ослабить пагубное воздействие грязной воды из пруда. Немало удивился, когда действительно почувствовал себя лучше. Не зря я всегда говорил, что пиво, особенно светлое, обладает лечебными свойствами, сравнимыми с достоинствами эликсира жизни.

22.45. Дома

Мой старик со своей мымрой только что отчалили, нанеся мне очередной визит-сюрприз. На этот раз они приперлись, чтобы объявить о своей официальной помолвке. Черт знает, что она обо мне подумает, потому что, как и в прошлый раз, большую часть вечера я не утомлял их своим присутствием, проведя это время на унитазе.

Чертов муниципалитет. Интересно, удастся ли мне засудить их и сорвать компенсацию за то, что они меня отравили, не почистив вовремя пруд?

Понедельник, 8 мая

09.30. На работе

Просравшись и проблевавшись в воскресенье вечерком, я всю ночь спал как убитый и приехал на работу, чувствуя себя куда лучше, но тем не менее еще не совсем здоровым. Что мне сегодня ночью снилось, я в деталях не помню, припоминаю только, что как-то это было связано с Фредом Астером. Это будет лучше оставить при себе.

10.25. На работе

Твою мать, твою мать, твою мать, твою мать. Сам не знаю, как так получилось, но меня только что словно звездануло по темечку: завтра, оказывается, мне исполняется тридцать лет. Помимо вполне объяснимого уныния, которое охватывает человека при вступлении в четвертый десяток лет жизни, мне есть еще о чем побеспокоиться. Пожалуй, сейчас это даже важнее. Ни за что на свете я не хотел бы повторения прошлогодних шуточек от своих приятелей. Блин, как вспомню, сколько времени я отмывался от этого детского масла, такое зло берет. Штаны, кстати, были от Келвина Кляйна, совсем новые, так и пришлось выбросить. Ну уж нет, на этот раз обойдемся без таких праздничков. Беру отгул, и точка.

10.35. На работе

Ура-а-а-а-а! Пусть и с неохотой, но Джулия согласилась дать мне на завтра отгул. Сначала предполагал обратиться к лучшим, наиболее чувствительным струнам ее души и рассказать все начистоту, но в последний момент сжал зубы и коротко, не вдаваясь в подробности, пояснил, что не могу выйти завтра на работу по причинам личного характера. В некотором роде, кстати, это чистая правда. Кроме того, я доволен, что мне удалось сохранить остатки еще сохранившегося во мне достоинства.

11.50. На работе

Позвонила Лиз и спросила, собираюсь ли я что-нибудь устраивать по случаю дня рождения. И как она только об этом пронюхала? Я-то точно никогда не говорил ей, какого числа у меня день рождения. Честно сказал, что ничего не планирую, но не сказал о том, что взял отгул. Есть у меня подозрение, что она что-то замышляет.

14.30. На работе

Все, с кем я работаю, — козлы и уроды. Особенно мои так называемые друзья. Догадавшись, что на этот раз я, скорее всего, попытаюсь избежать традиционного унижения именинника, они нанесли упреждающий удар. В результате их, с позволения сказать, поздравления я сейчас сижу на рабочем месте в рабочем комбинезоне, выпрошенном у завхоза, потому что одежда моя пришла в полную негодность после устроенного в обеденный перерыв идиотского представления с танцующей стриптиз старухой, ведром сахарного сиропа и мешком муки.

Мало мне всего этого маразма, так ведь я еще должен изображать восторг по поводу того, что второй год подряд меня в день рождения выставляют на посмешище на глазах всего паба, в котором я, как и остальные посетители, бываю практически ежедневно. Интересно, что подумают посторонние люди о человеке, над которым можно так безнаказанно издеваться из года в год. А этот, извините за выражение, стриптиз! Тоже мне, ничего умнее не придумали. И хоть бы грудь у этой карги была приличная, а то тычет мне в физиономию чем-то обвислым, да еще и волосатым! Честно скажу, в эротических снах я вижу несколько иные образы.

Ну что ж, по крайней мере получил хорошую прививку от излишнего внимания к женщинам старше меня по возрасту. Похоже, что я еще очень долго не смогу посмотреть в глаза Сью.

16.55. Дома

Выяснив, что единственная душевая в нашем офисном здании закрыта на ремонт, был вынужден отпроситься у Джулии пораньше, чтобы по крайней мере избежать позорного возвращения домой в час пик вместе со ставшими уже знакомыми попутчиками. Не могу сказать, что моя просьба привела ее в восторг, но не признать ее логичной и обоснованной она не могла. Черт ее знает, эту Джулию, может, у нее вообще туго с чувством юмора? Ничего себе открытие, особенно если учесть, что я уже собрался при первом удобном случае куда-нибудь эту женщину пригласить. По правде говоря, если бы мое появление с целью отпроситься не произвело на нее столь удручающего впечатления, я бы рискнул предложить ей где-нибудь посидеть; может быть, прямо сегодня вечером.

Не вышло так не вышло. Я отмылся, привел себя в порядок и намереваюсь воспользоваться свободным временем, чтобы сходить в спортзал пораньше.

21.40. Дома

Не забывая о последствиях предыдущей тренировки, сегодня занимался вполсилы, зато уж глазам дал волю по полной программе. Шикарная панорама. Единственная трудность, в отличие от «Сэйнсбери», заключается в том, что здесь невозможно определить, кто замужем, а кто нет. Впрочем, эта неизвестность искупается тем, что перед глазами не мельтешат всякие пышечки-толстушки и разные старые перечницы.

Вторник, 9 мая

09.30. Дома

С днем рожденья меня, С днем рожденья меня, С днем рождения, Билли, С днем рожденья меня.

Ёлы-палы, мне же тридцать. Считай, на полпути к пенсии, и при этом до сих пор не женат и без подруги. Наверно, следует поднапрячься и поискать в этом положительные стороны, но, положа руку на сердце, что-то я их никак не нахожу. Нет, если, конечно, следовать теории, что жизнь начинается не в тридцать, а лишь после сорока… в таком случае ближайшие десять лет пройдут так же уныло, как и предыдущие, и, по всей видимости, я сдохну, так и не дожив до обещанного счастья.

Не получил ни одной поздравительной открытки. Папаша никогда не поздравлял меня по почте, а мамина открытка может прийти в любой день в ближайшие полгода. Того и гляди, вместе с рождественской. По правде говоря, Лу могла бы и озаботиться. По крайней мере, напомнила бы детям, что у их дядюшки юбилей. Да и на Лиз я бы не обиделся, получив от нее хотя бы самую стандартную казенную открытку.

Всю мою сегодняшнюю почту составили еще два письма от одиноких бобиков. Я даже начинаю задумываться, а не подать ли мне в самом деле подобное объявление, разумеется, в рубрику «Молодой человек познакомится с девушкой»? Хоть поприкалываюсь, когда начнут приходить ответы. Девчонки-неудачницы — это уж всяко лучше, чем унылые пидоры. А что, можно будет попробовать из чистого любопытства. Никаких ответных шагов, никакого продолжения знакомства.

10.15. Дома

Как же мне скучно. Терпеть не могу выходные посреди рабочей недели. Я даже дернулся было пойти на работу, но побоялся, что Джулия не поймет такого усердия и решит, что вчерашняя просьба была каким-то хитрым обходным маневром с моей стороны. Не хотелось бы так нарываться, тем более что, вполне возможно, скоро мне придется проводить против нее сложную, стратегически выстроенную операцию.

11.55. Дома

Только что звонила Лиз, поздравила с днем рождения и сообщила, что открытка будет ждать меня на рабочем столе завтра утром. Увы, голос у нее по-прежнему счастливый-пресчастливый, но сердиться на нее за это я больше не могу. Ведь если быть честным, то я просто-напросто ревную.

15.25. Дома

Просидев все утро в тоске и печали, я решил, что если уж мне не от кого ждать подарков, то не худо было бы приподнять задницу и купить что-нибудь самому себе. В результате я пошел по пути наименьшего сопротивления и, сходив в магазин, купил то, чем давно следовало обзавестись, а именно мобильный телефон. А потом, действуя по принципу «гулять так гулять», я раскошелился еще и на карманный компьютер. По крайней мере можно будет записывать что-то в дневник вне зависимости от того, где я нахожусь.

Настроение улучшилось. Я взбодрился и собираюсь приступить к подробному изучению того, как вся эта электронная фигня работает и что она может.

20.10. Дома

Промучившись хрен знает сколько времени, я так и не разобрался, как меняется мелодия звонка на моем мобильнике. Сдался и пошел в спортзал. По-хорошему устал; может быть, чуть-чуть перезанимался, но надеюсь, что не сильно. Встретил там Мэри Джонс, бывшую соседку. Выглядит она просто шикарно, но, увы, насколько мне известно, она замужем и довольна своей семейной жизнью, а следовательно, относится к категории исключенных из круга поиска. Было не слишком приятно, когда она не проявила ни малейшего удивления, узнав, что я до сих пор так и не женился.

20.40. Дома

Телефон не умолкает. Сначала позвонила Лу, поздравила меня и сообщила, что подарок я могу забрать на выходных, когда заеду к ним, чтобы сводить ребятишек в бассейн. Потом один за другим стали названивать ребята, настойчиво требуя моего присутствия в пабе, и чем скорее, тем лучше. Судя по их настойчивости, они твердо рассчитывают на выпивку за мой счет.

Среда. 10 мая

05.30. Дома

Даже набравшись пивом под завязку, не смог нормально поспать. Опять снилась какая-то чушь. По правде говоря, это уже начинает мне надоедать. Нет, против снов как таковых я в общем-то ничего не имею. Знать бы только, с чего все это снится и к чему.

На сей раз мне приснилось, что я стою на какой-то трибуне с Дэвидом Меллором и обращаюсь к аудитории, состоящей в основном из бывших политиков и известных журналистов. Выступать я вообще-то собирался по поводу спорта, но вдруг ни с того ни с сего стал агитировать их за присоединение к Европарламенту. Меллор начал кипятиться и в конце концов, чтобы заткнуть мне глотку, взял да и поставил этот вопрос на голосование. Не успели сосчитать все голоса «за» и «против», как на меня налетел какой-то кретин, одетый как на рыбалку, с удочкой, сачком и прочей дребеденью в руках. Наорав на меня, он успокоился и заявил: «Вообще-то я не большой специалист по глубоководной морской рыбалке, но…» Тут-то я и проснулся. Да, блин, поспал, называется.

Неужели все дело в «Будвайзере», на который я в последнее время в основном налегаю? Черт, надеюсь, что нет.

10.15. На работе

Большое спасибо Дэвиду Меллору, из-за которого я сегодня опоздал на электричку и был вынужден двадцать минут ждать следующую. Как обычно в такой ситуации, всю дорогу я придумывал, как сделать, чтобы никто не заметил моего опоздания на работу. Основных вариантов два. Чаще я пользуюсь первым: еще внизу, в вестибюле, я беру у дежурного администратора несколько первых попавшихся папок и вхожу в офис, всем своим видом давая понять, что торчу здесь, в конторе, едва ли не со вчерашнего дня. Можно поступить и по-другому: просочиться через запасной выход, сделав так, чтобы по возможности никто меня не заметил.

Иногда бывает лучше сдаться на милость начальству, потому что любые игры и обманы чреваты увольнением. Стоя в электричке и решая для себя эту дилемму, я повернул голову и обнаружил буквально в шаге от себя самый кошмарный из моих кошмаров — Джулию собственной персоной. Хрен знает, как ее сюда занесло, но в объяснения она вдаваться не стала. Кивнув, она сказала: «Доброе утро, Билли, опять опаздываем?» И все. При этом она на правах начальницы избежала обсуждения того факта, что если этот вопрос задается мне не в ее кабинете, а в электричке, то, судя по всему, она и сама едет на работу с опозданием.

Справившись с первым шоком от такой неожиданной встречи, я сначала ограничился только коротким «ну да». Затем меня вдруг прорвало. Действуя в режиме тревоги, мой мозговой процессор потребовал, чтобы я даже не спокойно и уверенно, а скорее нагло заявил: «Я, конечно, приношу свои извинения и все такое, но дело в том, что я всю ночь любовью занимался, так что… сами знаете, как иногда после этого тяжело вставать».

Судя по выражению лица Джулии, это ей было знакомо. На мгновение смутившись, она тотчас же перешла в контрнаступление. «Билли! — воскликнула она. — Но я всегда думала, что ты…»

«Что я закоренелый холостяк, причем не по убеждению, а по воле обстоятельств?» — отвечал я, сам удивляясь быстроте своей реакции.

Столь прямой вопрос поставил ее в тупик. «Ну… в некоторой степени да. — Джулия снова замялась. Затем, явно сгорая от любопытства, она поинтересовалась: — И кто же эта счастливая девушка? — Выждав небольшую паузу, Джулия нанесла коварный апперкот: — Ведь речь идет о девушке?»

«А то, блин, — чуть не задохнулся я и писклявым голосом какого-то Микки Мауса добавил: — Ясное дело, я сплю только с женщинами. Надеюсь, вы не думаете, что я…»

«Нет-нет, что ты, вовсе нет», — заверила она, но по ее голосу я четко понял, что у нее, как в свое время и у Лиз, были на этот счет некоторые сомнения. Думаю, эти сомнения я лично укрепил в ней, оказавшись неспособным воспринять многочисленные и совершенно определенные сигналы сексуального характера, передаваемые ею мне в последнее время.

В итоге за сегодняшнее утро я многое понял. Джулия не только подтвердила мои догадки о том, что, в отличие от ребят, большинство женщин в нашей конторе знает, что в наших отношениях с Лиз нет ничего сексуального: не только, сама того не желая, унизила меня, заподозрив в гомосексуальных наклонностях: она столь же непроизвольно дала мне понять, что она вовсе не такая страшная, какой и ее себе представлял. Скорей наоборот: вне работы она оказалась очень далее дружелюбной и при ближайшем рассмотрении еще более привлекательной.

11.35. На работе

Увидев утром Джулию с другой стороны, я наконец набрался смелости и перешел к активным действиям. Минут десять назад я зашел к ней в кабинет и поинтересовался, не откажется ли она поужинать со мной как-нибудь на этой неделе.

Судя по выражению ее лица, а также учитывая, что она заигрывала со мной уже несколько недель, можно предположить, что полученный отказ я накликал на себя сам, зачем-то наврав ей о своих воображаемых сексуальных подвигах. Похоже, что это признание не оставило мне никаких шансов на другой ответ. И вот сижу я себе за столом и чувствую себя последним мудаком, а Джулия — вот ведь зараза, — проходя мимо, обязательно старается осуждающе посмотреть мне в глаза.

Интересно, когда-нибудь наступит день, когда я, начав подкатываться к женщине, сделаю вес как нужно, а не как я привык — совершенно по-идиотски?

14.00. На работе

С трудом досидел до обеденного перерыва, всячески сгараясь прятать глаза при каждом появлении Джулии в обозримом пространстве. В перерыве же сразу двинул в ближайшую районную библиотеку, чтобы отвлечься и заодно попробовать разобраться со своими дурацкими снами. Сделать это нужно как можно скорее, а то мне в душу закрадываются смутные опасения, что вся эта чушь лезет мне в голову по ночам именно под влиянием моего любимого светлого пива.

Ясный перец, если подтвердится, что виноват во всем «Будвайзер», сама эта новость станет самым тяжелым и дурным сном в моей жизни, которую я себе не представляю без этих маленьких коричневых бутылочек. Да что дурной сон — это не сон, а просто кошмар наяву какой-то будет.

Оказалось, что в библиотеке навалом книг с толкованием снов и с целыми теориями того, что и почему мы видим во сне. Впрочем, проглядев несколько штук кряду, я понял, что все эти так называемые исследования подсознания — полная фигня. Ни в одной книге даже не упоминается Дэвид Меллор. Ни разу.

16.25. На работе

Судя по всему, Джулия в обед даром время не теряла: слух о моем фантомном сексе стал главной новостью, обсуждавшейся нашими в пабе. Впрочем, она, к счастью, кажется, решила умолчать о моем предложении. Может быть, ей самой неловко рассказывать об этом.

Дело приняло абсолютно неожиданный оборот. Стараниями Джулии весь наш коллектив смотрит на меня теперь совершенно по-другому. Даже Кев не поленился оторваться на минутку от своих бухгалтерских расчетов и заглянуть к нам в отдел. Впрочем, «на минутку» — это громко сказано. На самом деле он лишь на миг сунул голову в приоткрытую дверь, кивнул, многозначительно подмигнул мне и, буркнув что-то вроде: «Ну, ты крутой», вернулся в свой мир, состоящий из ведомостей, накладных, бухгалтерских программ и зарплаты в двадцать семь тысяч в год.

Вторая половина дня проходит в мерцающем ореоле моего самолюбования. Ничего-ничего, пускай они все поволнуются, а я пока подумаю, стоит ли продолжать эту игру дальше.

Четверг. 11 мая

06.45. Дома

Тайна дурных снов решена. Слава богу, дело не в «Будвайзере».

Вчера вечером, пережив шквал звонков от всех друзей-приятелей, интересовавшихся моими якобы имевшими место сексуальными победами, я принял решение перебраться в спальню и лечь спать пораньше, предварительно отсмотрев предназначенную мне порцию программ по «Плейбой-ТВ». Вырубившись где-то в половине одиннадцатого, я вскоре почему-то оказался на борту американского линкора времен Второй мировой войны. Японцы атаковали наш корабль, рвались бомбы, кругом творился настоящий ад. Я уже было приготовился пойти ко дну, но внезапно проснулся. По крайней мере, мне показалось, что я проснулся. Даже лежа у себя дома в собственной постели, я продолжал слышать разрывы бомб, пулеметные очереди и крики американских моряков. Далеко не сразу я въехал, что все это доносится до меня вовсе не сквозь полувековую толщу лет и не с акватории Тихого океана, а всего-навсего из-за стенки, из соседней квартиры. Я постучал по стенке кулаком — и готово! Не успев потопить американцев, япошки призвали противников соблюдать тишину, а следом заткнулись и сами.

Я полежал еще некоторое время, предаваясь раздумьям, и тут меня осенило. Дейв, живущий в соседней квартире, работает таксистом. Припираясь домой после вечерней смены, он врубает телевизор у себя в спальне на полную катушку. И вскоре, учитывая, что сплю я очень чутко, мое подсознание, минуя стадию чисто слухового восприятия, предлагает мне насладиться эффектом присутствия: я оказываюсь не предусмотренным сценарием дополнительным персонажем в любой идиотской передаче или не менее идиотском фильме, которые он выбирает для ночного просмотра. Само собой, до утра он не досиживает. Телевизор выключается, и наутро, после нескольких часов сна, у меня в мозгах остаются только смутные воспоминания о каких-то шизофренических видениях. Вот вам и объяснение тех самых странных снов, на которые я жаловался в последнее время. Неплохо: вместо того чтобы тратить время и деньги на посещение психиатров, я просто зайду к Дейву и попрошу его включать телевизор не так громко. Гениальное решение. Если честно, то я бы согласился потерпеть и ночные шоу на полную громкость, включай он хоть иногда эротику или порнуху. Тогда и другим моим не слишком здоровым снам нашлось бы столь же простое и невинное объяснение.

11.50. На работе

С самого утра держу глухую оборону. Все так и наседают на меня с вопросами по поводу моей резко активизировавшейся половой жизни. Самое опасное, по-моему, заключается в том, что чем больше мне приходится говорить на эту тему, тем больше я сам во все это верю. Слава богу, что я сразу не стал вдаваться в детали своего воображаемого приключения и теперь не рискую в них запутаться. По правде говоря, меня даже удивило, насколько такая тактика оказывается эффективной в отношении женщин. Все мои сотрудницы просто млеют от всех этих многозначительных намеков, закатывания глаз и загадочных улыбок. Даже Салли, придя на работу, подмигнула мне и одобрительно улыбнулась. Лиз, пользуясь своими правами лучшего друга, осаждает меня требованиями признаться, кто же стал моей жертвой. Чует мое сердце, что отговорками типа «Да так, есть тут одна» или «Да ты ее не знаешь» Лиз не проведешь и придется принимать какое-то решение.

13.50. На работе

В паб не пошел. Пусть ребята поперемывают мне косточки. Большую часть обеденного перерыва провел в попытках разобраться в дополнительных функциях моего нового мобильника. Ни хрена не понял; можно сказать, что потратил время почти впустую. Я уж не говорю о карманном компьютере: стоил он раз в десять дороже телефона и при этом оказался абсолютно бесполезной фигней. Ну да ладно, пускай полежит, может, придет и его время.

15.25. На работе

Снова звонила Лиз и устроила очередной допрос на тему моей личной жизни. Затем она сделала заход с другой стороны и предложила провести вечер вместе — то есть вчетвером: я со своей новой подругой и она со своим хахалем. Вот смеху-то было бы: Лиз, ее бойфренд, я и тетка-невидимка.

16.10. На работе

Допросы не прекращаются. Вот блин, до чего же всем, оказывается, интересна моя интимная жизнь. Честно говоря, мне это все уже поднадоело. Не зря говорят, что ложь — это очень тяжелая работа.

Зато я наконец-то допер, как поменять мелодию на мобильнике. Детский сад, конечно, но, по-моему, нет ничего лучше для этой цели, чем главная песня из «Симпсонов». И пусть кто-нибудь попытается убедить меня в обратном.

22.00. Дома

Вечером сходил в спортзал. Большую часть времени подглядывал за потрясной брюнеткой в туго обтягивающем топе из лайкры. Мало того — эта хреновина была ей еще и откровенно маловата, поэтому даже слепой мог бы прочитать, что вокруг ее ниппелей открытым текстом написано: «Сосать здесь».

Пятница. 12 мая

11.55. На работе

Только что имел удовольствие пообщаться с Джулией. Эта зараза в приказном порядке объявила мне, что с понедельника я еду в командировку в Митчем на целую неделю: нашему региональному представительству нужно помочь в выработке стратегии продаж на следующий год. Только этого мне и не хватало: просидеть пять дней одному в такой заднице. Это просто какая-то хренота.

К тому же не дает мне покоя одно очень неприятное предположение: а не является ли эта поганая командировка своего рода наказанием мне за чересчур вольное поведение? В нашем отделе по меньшей мере человек десять смогли бы справиться с этим ничуть не хуже меня. Так на кой же черт посылать в такую дыру своего заместителя? Сдается мне, что моя выходка зацепила ее куда сильнее, чем я думал.

14.30. На работе

В обеденный перерыв заглянул с ребятами в паб. Время провел куда веселее, чем сидя всю дорогу в офисе или забегая на ходу в «Макдональдс». Пугает меня только то, что все разговоры вертелись исключительно вокруг последнего в сезоне матча, который должен состояться в это воскресенье. По традиции это событие отмечается блиц-попойкой и, увы, неизбежным купанием в нашем уотфордском пруду.

Если я собираюсь в этом участвовать — а скорее всего, так и будет, учитывая, как развивались события в день окончания каждого сезона в последние двенадцать лет, — то главной задачей будет не забыть держать рот покрепче закрытым, чтобы не нахлебаться этой зловонной жижи. Если в понедельник я возьму больничный, то у Джулии могут возникнуть нехорошие подозрения.

15.15. На работе

Увы, даже слезы на глазах зрелого мужчины не смогли поколебать уверенности Джулии в правоте принятого решения. В командировку я все-таки еду, нравится мне это или нет. Тем не менее я просто растроган тем, что Шон не поленился сходить к ней и попытаться отбить меня.

22.45. Дома

После работы посидели с Лиз в пабе, и я рассказал ей, что мое так взволновавшее всех сексуальное приключение приключением и было. Так, мол, случайная знакомая из спортзала. Вряд ли за первой и единственной встречей последует продолжение. Лиз явно вздохнула с облегчением. Честно говоря, мне вовсе не в радость обманывать ее, но вновь восстановить наши старые отношения было куда важнее. Потом я перевел разговор на то, как у нес обстоят дела с ее новым поклонником, и даже проявил дружескую заинтересованность, спросив, как его зовут. Выяснилось, что у них все хорошо, а зовут его Пол. Именно в таком порядке.

Все это, конечно, не прибавило мне бодрости, и, обойдя стороной «Красный Лев», где у ребят веселье только-только разгоралось, я потопал домой. Начинать пьянку по случаю окончания футбольного сезона еще накануне — это уж, по-моему, слишком. А впрочем, может, я уже просто слишком стар для таких развлечений. Что ни говори, а мне ведь за тридцать.

Суббота, 13 мая

17.45. Дома

Вернулся домой, проведя день с Джо и Кейти. В субботу в бассейне поглазеть особо было не на кого, но и разведенные папаши, к счастью, не мозолили глаза. Приятно порадовало вот что: несколько раз я случайно наткнулся взглядом на свое отражение в огромных окнах бассейна и понял, что все эти диеты и тренировки не прошли даром. Пивной живот почти исчез, а плечи явно стали шире и крепче. Блин, какой красавчик, оказывается, пропадает! И куда только бабы смотрят? Будь это физически возможно, я бы сам на себя глаз положил.

Купание в бассейне стало своего рода ритуальным омовением перед следующим священнодействием. Продумав, что и как нужно вкладывать в столь неокрепшие умы, я позволил себе приобщить младшее поколение своих родственников к главным догматам болельщиков футбольного клуба «Уотфорд». Поход в сей храм, сопровождаемый моей проповедью, был подкреплен дарами в виде ритуальной атрибутики: я потратил приличные деньги, купив племянникам по фирменной уотфордовской футболке. Я, конечно, рискую выкинуть деньги на ветер, учитывая, что Рей — не болельщик и не стремится приобщить к этому наркотику своих детей. Но лучше уж вложиться заранее, чтобы потом не обнаружить с болью в сердце, что младшее поколение твоей семьи болеет за какие-нибудь «Шпоры». Или, того хуже, за ублюдочный «Челси». Допустить такое я никак не могу, пусть меня даже обвинят в том, что я навязываю свои суждения о мире малолетним детям, не способным к его самостоятельной оценке.

Воскресенье, 14 мая

10.50. Дома

О господи, ну вот опять я превзошел самого себя и, пожалуй, выбил очередную заповедь на скрижалях собственного завета — кладезя пророческой мудрости на тему, как выставить самого себя мудаком.

Вчера вечером только я уселся перед телевизором — съесть чего-нибудь, а заодно и поприкалы-ваться над идиотами, участвующими в передаче «Свидание вслепую», чтобы потом, уже на сытый желудок, спокойно направиться в «Красный Лев», как позвонил Майк и потребовал идти туда немедленно. Нет бы мне послать его подальше и просидеть дома столько, сколько я и планировал. Хрен там — я одним движением затолкал кусок пирога и пачку чипсов себе в пасть и, ноги в руки, двинул в условленное место. Что я там обнаружил? А что бы вы думали: все то же самое — празднование конца футбольного сезона было в самом разгаре. Присоединиться к нему я посчитал своим почетным долгом.

В какой-то момент я вдруг осознал, что чувство смутного беспокойства, терзающее меня последние четверть часа, имеет сугубо материальное происхождение. А именно: мне позарез приспичило сходить на толчок. Учитывая, что туалеты в пабах едва ли не омерзительнее, чем аналогичные заведения в метро и поездах, мне предстояло решить для себя следующую дилемму: сгонять домой или пройтись по центру до ближайшего «Макдональдса» или подобного ему стерильного заведения. В этот момент кто-то предложил всей компанией перебраться в бар О’Нила, который находится в двух шагах от моей любимой фаст-фудовской забегаловки. Я высказал полное согласие и, чтобы сподвигнуть друзей на более активные действия, подал им личный пример: залпом проглотив последнее пиво, первым проследовал в предложенном направлении.

Самое неприятное случилось на полдороге к цели. Я был вынужден признаться себе в том, что просто не дойду туда. Поскольку ребята здорово отстали, я нырнул в ближайший темный переулок, расстегнул брюки, присел на корточки и позволил естественной надобности взять верх над социальными условностями. Лишь встав по окончании мероприятия, я осознал, что алкоголь опять сыграл со мной злую шутку: затуманенный пивом разум не контролировал работу конечностей, и оказалось, что брюки я спустил со своей задницы не настолько низко, как того требовала технология. В результате я не без отвращения обнаружил, что изрядная часть свежевыделанных колбасок покоится теперь не на земле, а у меня в штанах.

Передо мной возникла очередная дилемма философского уровня: выгребать дерьмо из штанов руками или же вытряхнуть какашки, сняв для этого с себя эти сраные штаны. Несмотря на явно большие затраты времени и сил, я мысленно проголосовал за второй вариант. И надо же было такому случиться, что неприятности посыпались именно тогда, когда я уже основательно взялся за исполнение этого плана. Не без труда сохраняя равновесие в таком странном положении, я сумел спихнуть с ноги неразвязанную кроссовку и высвободить ногу из штанины. В этот момент из ближайшего подъезда выскочил какой-то поганый старикашка и, само собой, набросился на меня с клюшкой для гольфа наперевес. Больно как было, мать его! В общем, понимая, что мне трудно будет доказать кому бы то ни было свою правоту, я предпочел позорное бегство честному поединку. Бег в моем положении также был сравним по трудности с акробатическим этюдом. Представьте себе, каково это: бежать в брюках, надетых на одну ногу, набитых дерьмом под завязку, и к тому же в одной кроссовке. Подбирать вторую у меня не было времени, и она осталась у старикашки в качестве трофея. По-моему, злая судьба могла считать вечер не зря потраченным. Так нет же, ей этого было мало. Поэтому, вылетев из переулка на освещенную улицу, я, естественно, налетел прямо на компанию молодых девчонок, которые так и покатились со смеху, обнаружив мужика в таком виде. Веселью, очевидно, способствовало ложное предположение о том, что вслед за мной должна появиться в той же степени недоодетая женщина. Застуканная в неположенном месте нетерпеливая парочка получила бы град шуток в свой адрес, но тем не менее была бы оправдана, прощена и даже могла бы рассчитывать на поддержку. Когда же выяснилось, что ждать больше некого, женщины обратили все свое внимание на меня. Поняв, что терять мне уже нечего, я решил подороже продать свое гибнущее достоинство. Повалившись на землю, я стал голыми руками выгребать из штанов дерьмо и складывать его рядом. Женщины, убедившись, что это им не мерещится, заорали на всю улицу и стали швырять в меня камни.

Здравый смысл подсказывает, что в этой ситуации единственным логичным и, может быть, спасительным для меня выходом было бы со всех ног бежать домой и залезть в ванну. Но я не был бы самим собой, если бы внял голосу разума. Пьяное сознание предложило другой выход: я со всех ног бросился к центру города, намереваясь искупаться в пруду. И надо же было такому случиться, что именно вчера — впервые на моей памяти — пруд оказался временно огорожен и окружен полицейскими. В общем, утопиться или хотя бы окунуться мне не удалось. Когда я наконец понял, что ничего другого, кроме как добираться до дома, мне не остается, передо мной нарисовалась вся наша компания. Минут десять я пытался объяснить им, почему я в таком виде и что послужило тому причиной, но затем сдался и, наплевав на них, двинул к дому. К сожалению, все предыдущие перемещения происходили в противоположном направлении, а учитывая исходивший от меня аромат, ни один водитель автобуса, не говоря уже о таксистах, не позволил бы мне воспользоваться его транспортным средством. В общем, пришлось идти пешком. Эта прогулочка окончательно доконала меня. Босую ногу я сбил в кровь, ссадина на бедре, полученная при падении на землю, тоже давала о себе знать, и к тому же зверски болели синяки в тех местах, куда пришлись удары клюшкой. Вонь от меня шла такая, что я не рискнул заходить в квартиру в таком виде. Сняв брюки у подъезда, я запихнул их в мусорный контейнер.

Вот ведь потеха для ребят будет! Вот уж кто вволю поиздевается надо мной. Внезапно недельная командировка в Митчем предстала передо мной в ином, куда более благоприятном свете.

23.30. Дома

Ну вот, увы, свершилось неизбежное — футбольный сезон закончен. Несколько месяцев у нас не будет повода приходить в наше языческое святилище, в нашу крепость «Викерейдж Роуд». А следовательно, не будет больше послематчевых пьянок, не будет нестройного хора, поющего знакомые с детства песни, не будет повода для шуток и приколов с ребятами, не будет лотереи, споров по поводу сыгранных матчей и ругани в адрес судей. Черт побери, нет дня более мрачного и унылого, чем закрытие сезона.

Впрочем, без пьянок я как раз мог бы и обойтись. Более того, их мне даже не будет не хватать. Блин, неужели остальные ребята действительно не могут жить без этого?

Понедельник, 15 мая

09.30. На работе

Увы, чуда не произошло — Джулия не сжалилась надо много, а следовательно, через десять минут я сажусь в машину и еду к черту на кулички, в задницу всех задниц, стыдливо именуемую жалостливыми людьми Митчемом. И еду я туда на целую неделю. Зашибись.

Четверг, 18 мая

16.50. На работе

Ну все, блин, отмаялся. Работал там у них допоздна и в результате закончил все на полтора дня раньше, чем планировал. Никогда еще не работал в коллективе, который был бы так недружелюбно настроен по отношению ко мне. Да что там недружелюбно — откровенно враждебно. И это я про женщин говорю; что же касается мужиков, то они там все как на подбор — жлобы и уроды. Впрочем, чего еще ждать от людей, болеющих за гребаный «Челси» и даже не стесняющихся в этом признаваться. Да еще если бы они действительно были настоящими фанатами — хрен с ними, я бы отнесся к этому с долей уважения. Так нет же: за эти три дня я только и слышал, как они жаловались друг другу, что вот, мол, «не смог купить билеты и потому не пошел на игру». Я, может быть, и не лучший болельщик «Уотфорда», но по крайней мере не считаю зазорным прикладывать некоторые усилия, чтобы в нужный день оказаться на нужном стадионе и поддержать свою команду. Так что по сравнению с этими слизняками я просто герой.

Больше всего меня доставало то, что ведь это я помогал им, а не наоборот. Именно благодаря мне их отдел нормально закончит нынешний год, а сами они получат свои ежегодные премии. И что я, спрашивается, за это с них поимел? Хотя бы какой-то намек на благодарность? Хрен там. Хрен, хреи и еще раз хрен.

Ну вот, теперь, во всяком случае, это все позади, и я достаточно ясно и определенно объяснил Джулии, что ноги моей в этой дыре больше не будет, и если она еще раз вознамерится отправить меня в Митчем, то ей придется отвечать перед законом по статье «Преднамеренное доведение до самоубийства». Надеюсь, что такое заявление ее все же проняло. Кстати, уезжая, я забыл карманный компьютер в ящике стола, поэтому за время командировки не добавил к своему дневнику ни строчки. Впрочем, писать там особо было не о чем. Представляю себе: такое-то число, во столько-то, пошел туда, проклял все на свете. Вернулся обратно, проклял все остальное. Пошло все на хрен, о общем, жалеть о том, что компьютера со мной не было, не приходится.

17.10. На работе

Позвонил Лиз и ребятам, чтобы известить их о своем чудесном воскрешении. Был просто убит новостью насчет мудилы Барри: оказывается, этот, повторимся, мудак проставляется сегодня пивом по случаю своей помолвки. Ни хрена ж себе, нашлась же, оказывается, какая-то дура, согласившаяся провести с этим идиотом наедине больше двух-трех секунд. Особенно меня угнетает сознание, что при моем везении мне не удастся даже раз в жизни хлебнуть пивка за счет Барри: моя машина со всеми шмотками стоит сейчас под окнами офиса. Ни за что на свете я не оставлю ее здесь до завтра. При таком раскладе все, что мне светит, — это вечер, проведенный с кока-колой или какой-нибудь другой шипучей гадостью.

20.05. Приемный покой больницы скорой помощи

Странная все-таки штука — судьба. Еще в обеденный перерыв я мечтал только об одном: добраться до Уотфорда и смыть с себя даже запах поганого городишки, в котором я провел последние несколько дней. А вот сейчас сижу в приемном покое отделения травматологии с почти незнакомой женщиной и даже не представляю, когда мне удастся добраться до дома. Слава богу, я еще захватил с работы карманный компьютер. По крайней мере, на нем я могу что-то записывать — просто для того, чтобы не умереть со скуки. А скучно здесь, скажу начистоту, прямо до ужаса.

Виноват во всем, само собой, Кев. Паб был битком набит ребятами и девчонками с нашей работы. Кев забрался в самую середину компании и стал рассказыпать какой-то идиотский анекдот про рыбалку. Дойдя до ключевой фразы, он, чтобы подкрепить комический эффект пантомимой, весьма натурально изобразил, как закидывает спиннинг. К сожалению, на пути кулака, державшего воображаемое удилище, оказалась пухленькая блондиночка из административного отдела. Зовут ее Эмма. Чтобы избежать весьма основательной оплеухи, она, проявив неплохую реакцию, сделала шаг назад и, споткнувшись о мой портфель, рухнула на пол. Первое, что я заметил, наклонясь к ней, — это то, что ее рука торчит из-под тела под очень странным и не предвещающим ничего хорошего углом.

Занятное дело: она даже не плакала, а только зверски материлась. С другой стороны, оно и понятно: боль, шок, а сквозь все это голос Шона: «Твою мать, вы только посмотрите, что с ней!» Едва ли эти слова можно назвать самым желанным звуковым сопровождением в такой ситуации.

Само собой, как единственный трезвый человек в компании, имеющий под рукой машину, я тотчас же был откомандирован еезти пострадавшую в травму, чтобы не дожидаться приезда «скорой помощи». Логичность такого решения я оспорить не могу. Другое дело, что одна-две из ее так называемых подружек вполне могли бы отказаться от халявного пива и проводить ее к врачу, тем более что места в машине было предостаточно. Как же, разбежался! По всей видимости, когда приходится делать выбор между выпивкой и «амигос», женщины отдают приоритет тому же самому, что и мужчины.

20.40. Травматология

Интересно, дело во мне, или приемные покои травматологических отделений действительно представляют собой подобие ада на земле? Почему в них всегда так грязно и почему там всегда встречаешься с самыми вонючими отбросами общества? А чего стоит только персонал этих заведений!

Судя по, прямо скажем, не очень высокой активности медсестер и санитаров, а также по величине очереди всякого рода пострадавших, уныло пялящихся в работающий без звука телевизор, я могу предположить, что мне придется провести здесь еще не один час. Эмма к тому же оказалась сущим наказанием для меня. Может, в каком-то смысле она и симпатична, и даже очаровательна: чем-то похожа на Шэрон из «Жителей Ист-Энда». В другом случае я не имел бы ничего против нее. Но сидеть в приемном покое травматологии и выслушивать нытье этой толстухи по поводу того, как у нее болит рука и как она собирается затаскать по судам этого кретина Кева, по милости которого получила травму, — удовольствие ниже среднего. Нет, я, конечно, ей сочувствую: досталось ей ни за что ни про что. А что касается планов засудить Кева, то я, естественно, обеими руками «за». Но в глубине души я прекрасно осознаю, что споткнулась-то она о мой портфель, а не обо что-нибудь другое. Помнит ли она об этом — неизвестно, поэтому будет лучше до поры до времени не портить с ней отношения. Неприятностей на сегодняшний вечер и так предостаточно; не хватало только, чтобы она решила перенести свою злость с Кева на меня.

Судя по всему, удрать отсюда у меня не получится. Соседки, с которой Эмма снимает квартиру, нет дома, ее родители уехали в отпуск, а о том, что на данный момент у нее нет приятеля, нетрудно было догадаться еще по ее поведению в баре. В результате всего этого я обречен сидеть с ней до победного конца. Нельзя же оставлять пострадавшую в этом аду, стыдливо именуемом травматологическим отделением, особенно если коллектив уполномочил тебя быть ответственным за то, чтобы вес кончилось хорошо. Кроме того, живет Эмма в Буши: это практически на полпути ко мне домой. Так что, по всей видимости, мне придется еще и подвозить ее. Сколько жертв от одного человека за один-единственный вечер. Иисус — и тот прослезился бы.

21.10. Травма

Ура! Кто-то наконец сподобился посмотреть, что у Эммы с рукой. Сама же она при виде появившегося перед ней врача мгновенно превратилась из ворчливой матерящейся мымры в дрожащий от страха пудинг. Дело дошло до того, что она потребовала от меня пойти с ней в кабинет, чтобы держать ее за другую руку, пока ее будут осматривать. Проскрипев для вида что-то неодобрительное, я исполнил ее просьбу, потому что, по правде говоря, именно на это и надеялся.

Во-первых, я был готов идти куда угодно из этого кошмарного вестибюля. Во-вторых, не каждый день удается посмотреть, как молодой девчонке вставляют на место вывихнутую руку. А кроме того, в глубине души я очень рассчитываю на то, что ее попросят раздеться — само собой, до пояса. Если так оно и выйдет, то вечер можно будет считать потраченным очень даже не зря. Пробыв с нею рядом некоторое время, я успел разглядеть, что, несмотря на некоторую, скажем так, пышнотелость, у нее под блузкой просматривается грудь очень достойных и привлекательных пропорций.

21.35. Травма

Судя по всему, вызов в кабинет был просто-напросто отвлекающим маневром с целью скрыть от нас тот факт, что ждать нам придется еще черт знает как долго. Всех врачей наверняка вызвали на какое-нибудь неотложное чаепитие. Хорошо хоть, Эмма уснула.

22.45. Дома

Ну вот, добрался наконец домой и до хрена этому рад. Больше я бы этого не вынес.

Некоторое время все шло нормально. Эмма мирно посапывала, а я все прикидывал, как бы так ухитриться расстегнуть ей блузку, чтобы не разбудить ее. Тут в соседний кабинетик, отделенный от нашего перегородкой, не доходящей до потолка, принесли очередного пациента. Первыми его словами были: «Тазик, сестра! Скорее тазик!» По всей видимости, медсестра недостаточно хорошо представляла себе срочность этой просьбы. Я бы не мешкал ни секунды. Она же, задержавшись на какой-то миг, была наказана извергнувшимся с кушетки на пол потоком блевотины. Что-что, а этот звук я определю и на большом расстоянии, не то что здесь, в метре от этого ублюдка.

Вскоре по всем смежным кабинетам растеклась волна омерзительной вони. Чует мое сердце, если бы соседка Эммы не подъехала к нам в тот момент, я бы не выдержал и просто позорно бежал оттуда.

Судя но всему, мое отсутствие если и заметили, то не придали ему слишком большого значения. По крайней мере, добравшись до дому, я не обнаружил на автоответчике ни одного сообщения. Как всегда, в почтовом ящике меня дожидались какие-то немыслимые счета и очередная порция писем от тоскующих по невстреченной любви гомиков. Таких посланий у меня уже скопилось штук тридцать. Судя по всему, этот газетный клуб одиноких сердец работает весьма эффективно. По-моему, стоит попробовать подать объявление от своего имени, только уже в нормальную рубрику. Так просто, для прикола — посмотреть, что получится. Если не забуду, завтра же и вышлю им заявку. Кстати, о приколах: нужно будет надавить и на Джулию. Скажу ей то же самое, что сказал Лиз. Ну, что, мол, встречался я тогда не с постоянной подружкой, а со случайной знакомой, и что никакого продолжения за этим не последовало. В конце концов, если один раз она попалась на удочку, то почему бы ей и снова не клюнуть.

Надо бы узнать, как там Эмма. Честно говоря, я чувствую себя виноватым, что не дождался ее. Я ведь даже не знаю, как ее соседка добралась туда, но надеюсь, что все-таки на машине, а не на электричке. Мой «пежо», конечно, тот еще лимузин, но ехать на нем в любом случае удобнее — я уж не говорю о том, что намного быстрее, — чем в той среднего уровня скотовозке, которую используют для перевозок пассажиров Британские железные дороги.

Извиняет меня только одно: зная о своей везучести, готов поспорить, что как только я уехал, к Эмме тут же пришел врач и сделал все, что от него требовалось. Кроме того, я готов поставить пару фунтов против куска дерьма, что ее попросили снять блузку, и, будь я там, мне бы «пришлось» помочь ей в этом. Будем считать, что мне, как всегда, не повезло, зато Эмма не должна была дожидаться врача до самого утра.

Пятница, 19 мая

09.25. На работе

Несмотря на то что я спал дома в первый раз за целую неделю, выспаться по-настоящему и отдохнуть мне не удалось. На этот раз виной тому были не пришельцы, не японские солдаты и даже не Дэвид Меллор. Меня просто загрызла совесть. Еще хуже все обернулось сегодня утром. На работе все считают своим долгом спросить меня о самочувствии Эммы. Учитывая, что ответить мне на это нечего, мое собственное самочувствие становится все хуже и хуже.

09.45. На работе

Лиз только что заглянула к нам в отдел, чтобы поздравить меня с возвращением домой, в родную контору. Выглядит она, как всегда, просто шикарно. К сожалению, она, как и все остальные, несколько удивилась, когда я сказал, что не знаю, чем кончилась вся вчерашняя история с Эммой. Вот только ее осуждения мне и не хватало.

Само собой, как только за Лиз закрылась дверь, ребята завели привычный разговор о ее женских достоинствах. Неудивительно, что она считает всех мужиков идиотами и скотами. Интересно, как бы эти придурки чувствовали себя, начни я в их присутствии обсуждать размер сисек их сестер? Но, мне кажется, они бы чувствовали себя гораздо менее неловко, чем я.

11.30. На работе

Чуть ли не час проторчал у Джулии, с воем и стонами описывая ей свое пребывание в Митчеме. Она, по-моему, осталась абсолютно равнодушна к моим жалобам. Решил до поры до времени не будить лихо и не рассказывать о своих так называемых «интрижках».

Как и Лиз, Джулия выглядит сегодня просто отпадно. Погода, наверное, виновата. Или давление. А может, они просто светятся от радости, потому что я вернулся?

14.15. На работе

В бар не пошел. Не смог. Настроение — хуже некуда. Вся эта история с Эммой не выходит У меня из головы. Дело даже не в том, что я чувствую себя виноватым, поскольку не дождался ее, а в том, как вся эта ситуация отражает мою сущность. Я имею в виду, что вот, я оказался рядом с молодой, явно одинокой женщиной, которой к тому же очень больно. И что мне от нее нужно? Посмотреть на ее сиськи и свалить побыстрее домой.

И как я после этого выгляжу? Интересно, неужели я действительно превратился в полное ничтожество и ходячий набор комплексов, каким меня представляют все вокруг?

14.45. На работе

Поборол в себе ощущение вины, набрался храбрости и позвонил Эмме по домашнему телефону. Она сказала, что чувствует себя нормально и с понедельника снова выйдет на работу. Кроме того, она поблагодарила меня за вчерашнюю заботу и предложила поужинать завтра где-нибудь вместе. Таким образом, по ее словам, она собирается рассчитаться со мной за любезность и выразить свою благодарность. Ломаться я не стал и принял приглашение, не заставив просить себя дважды. В конце концов, сходить в ресторан на халяву всегда неплохо.

17.00. На работе

Остаток рабочего дня прошел как в тумане. Меня словно по башке чем-то огрели. Как-никак, не каждый день я удостаиваюсь чести быть приглашенным девушкой на ужин. Хоть у нее и не самая идеальная фигура (скажем честно, она просто полновата), но ведь не в этом дело.

Интересно, что чувствуют женщины, когда я приглашаю их куда-нибудь? Неужели то же самое? Сомнения, уверения себя в том, что «он, конечно, не высший класс, но не в этом дело…» Блин, большая часть из них просто говорит «нет», и это по крайней мере избавляет обоих от дальнейших сложностей.

22.30. Дома

По дороге домой успел поболтать с Лиз. Рассказал ей о наметившемся на завтра свидании. Следуя каким-то своим чисто женским умозаключениям, она поспешила проинформировать меня о том, что, с ее точки зрения, Эмма очень милая и интересная девушка. Лично я в этом пока не уверен. По мне, так она скорее довольно хорошенькая, но не более того. Ну да ладно, завтра посмотрим. Пока что я знаю о ней наверняка только одно: глотка у нее луженая. Материться и стонать она может на всю Англию.

Ребятам я решил ничего не говорить — по крайней мере пока, А то они меня завтра успеют извести. Завтра у нас традиционный просмотр финала Кубка футбольной ассоциации, который, как обычно, состоится в пабе в сопровождении неумеренных возлияний и бесконечных сетований на то, что, увы, нашей команде в обозримом будущем не светит добраться до такого финала. Само собой, повод, чтобы ужраться в хлам, более чем достойный. Не думаю, что они придут в восторг, узнав, что у меня назначено свидание с какой-то толстушкой, и поэтому я, видите ли, должен оставаться трезвым и, более того, даже свалить из паба, не досмотрев матч до конца.

Суббота, 20 мая

09.25. Дома

Очередная бессонная ночь. Ничего не понимаю: ну почему меня так колбасит каждый раз накануне всего-навсего какого-то паршивого ужина с почти незнакомой женщиной? Между прочим, сегодня финальный кубковый матч, и на моем месте любой здравомыслящий мужик просто послал бы подальше любую напрашивающуюся на свидание девчонку. В конце концов, для каждого болельщика это особый день, и отмечать его следует так, как положено, как предписывает традиция.

18.45. Дома

Удивился сам себе: вместо того чтобы плести ребятам какую-то чушь, я собрался с духом и выложил им всю правду про предстоящий ужин с Эммой. Они, в свою очередь, удивили меня не меньше, восприняв мои слова с пониманием и даже, пожалуй, с одобрением. Единственное, что мне не понравилось. — это реакция Кева на вопрос придурка Тома, которому вдруг приспичило узнать, как Эмма выглядит. Кев, ни на секунду не задумавшись, выдал следующее: «Маленькая блондинка, мордашка невзрачная, сиськи классные, задница толстовата будет». Как-то меня это задело, хотя и не могу сказать, что очень сильно. По правде говоря, иногда мне бы хотелось, чтобы мои друзья могли хоть время от времени говорить о ком-нибудь что-нибудь хорошее. Обо мне вот, например.

Интересное дело: ребята даже не позволили тому факту, что я весь вечер просидел со стаканом кока-колы, уронить мое реноме в пьющей компании. Никто и словом об этом не обмолвился. Более того, мне все время давали понять, что здесь и пить-то, в общем, никто особо не собирается. В конце концов, что такое шесть бутылок «Будвайзера» в компании друзей? Другое дело, что речь идет о шести бутылках не на компанию, а на каждого. Ну да ладно. Мне же пришлось умиляться заботливо предложенным ребятами ломтикам лимона в мой «сногсшибательный» коктейль.

Все-таки хорошо иметь понимающих, тактичных и заботливых друзей.

Воскресенье, 21 мая

08.30. Дома

Наверное, я должен чувствовать себя польщенным. Так нет же, хрен там. Мне как-то, скорее, наоборот — не по себе, что ли. А еще я зол как черт. Причем злюсь я не только на Эмму, но и на Лиз. Расписывая мне в красках достоинства своей толстозадой подружки, она, понимаешь ли, забыла упомянуть об одной несущественной с ее бабской точки зрения детали, которая в прошлый раз уже стоила мне нормального свидания. Дело в том, что Эмма, как в тот раз и Фиона, оказывается, недавно рассталась со своим бывшим и теперь мечтает отыграться. Охренеть можно!

Ума не приложу, почему я, болван, не допер еще в пятницу, когда она объявила, что сама выберет ресторан и закажет столик. Само собой, все обернулось, как и в тот раз: ресторан оказался не абы каким, а тем самым «их» местом. Я по наивности не заметил, что пока мы сидели и вели с ней светские разговоры, Эмма одним глазом глядела на меня, а другим на дверь, страстно надеясь на то, что он заглянет сюда именно в этот вечер. Стоит ли говорить, что он таки заглянул.

Я-то, понятное дело, ничего не заметил. Да и все шло нормально до тех пор, пока я не встал из-за столика, чтобы сходить в туалет. И вот стою я себе у писсуара, держу в руках свое сокровище, а этот придурок подходит сзади и, воспользовавшись тем, что я не могу обернуться, начинает угрожать мне и, более того, предлагает выйти и поговорить по-мужски. Честно говоря, я даже сразу не врубился, в чем дело. Я ведь видел его в зале, и сидел он за столиком не один, а с девчонкой. Со страшненькой, правда, но ведь не в этом дело.

Учитывая, что сложения он был, прямо скажем, не богатырского — килограммов шестьдесят вместе с одежкой, — а я к тому времени успел кое-чего хлебнуть, нет ничего удивительного, что, закончив свое дело, я обернулся и сообщил ему: если он не отвалит от меня сию же секунду, я ему просто все хлебало разобью. По правде говоря, раньше я никогда так не поступал. И, по всей видимости, зря, потому что сразу же почувствовал себя бодрее. Парень, видно, въехал, что говорю я серьезно и что на испуг меня взять не удалось. В общем, пока я застегивал брюки, его и след простыл. Судя по блаженной улыбке, блуждавшей по лицу Эммы, когда я вернулся за столик, она была в восторге от того, что одержала эту маленькую моральную победу над своим бывшим. Впрочем, ей пришлось тотчас же спуститься с небес на землю, когда я заявил, что меня вовсе не приводит в восторг такое к себе отношение и что по этому поводу я предлагаю считать совместный вечер законченным. Теперь я надеюсь, что, оставшись за столиком одна, она почувствовала себя так же неловко, как и я, когда мне пришлось сначала обшаться с ее бывшим приятелем, а затем выговаривать ей об этом.

Два раза кряду одно и то же. Какого черта, что происходит? Неужели рестораны теперь стали оружием в непрекращающейся войне полов? И если это так, то почему никто не предупредил об этом отдельных убогих, ничего не замечающих уродов, типа меня, например?

Твою мать, ненавижу первые свидания. В следующий раз, если до такого дойдет, либо я выбираю ресторан, либо пошли они все на хрен.

13.00. Дома

Чтобы хоть немного развеяться, пошел в спортзал, где и проторчал несколько часов кряду. Вернувшись, обнаружил на автоответчике три сообщения: одно от Лиз, которая интересовалась, как все вчера прошло, и два от Эммы с извинениями за то самое, что вчера имело место, и с пояснениями, что она вовсе ничего такого не хотела. Я существо неблагодарное: нет бы растрогаться и прослезиться, а я по-прежнему злюсь. На обеих, особенно на Лиз. В общем, шли бы они обе…

15.45. Дома

Сходил в паб, но там никого из наших не было. Тяпнул пару рюмок и вернулся домой, чтобы в гордом одиночестве вновь предаться размышлениям о своей несчастной судьбе. Благодатная тема, можно вволю поплакаться. Во вчерашней ситуации меня вот что больше все-го достало: ведь предполагалось, что именно она приглашает меня, а не я ее, именно она собирается поблагодарить меня за то, что именно я отвез ее в больницу, потому что именно она, изрядно набравшись, не смогла удержать равновесие и вывихнула руку. Я ведь даже не пытался к ней клеиться и поэтому не считаю ее вправе каким бы то ни было образом использовать меня для решения своих личных проблем. Бог ты мой, а еще говорят, что это мы, мужчины, обращаемся с женщинами по-свински. А весь мой пусть и небольшой, но болезненный опыт свидетельствует: как раз им, этим чертовым бабам, никогда и ни в чем нельзя верить.

18.10. Дома

Только что звонила Лиз и многозначительно поинтересовалась, как все вчера прошло. Она, оказывается, действительно предположила, что раз я не ответил на ее звонок утром, то, по всей видимости, остался ночевать у Эммы. Разбежались, так я и клюнул на эту толстуху! Впрочем, не желая быть несправедливым к женскому очарованию Эммы, я не стал ничего придумывать, а просто рассказал Лиз правду. Она извинилась, что не предупредила меня о недавно пережитом Эммой расставании с ее парнем, и предложила поведать мне эту историю во всех подробностях. Я, в свою очередь, поспешил отклонить это предложение, потому что, по правде говоря, мне просто-напросто насрать, что у нее там с кем было.

19.45. Дома

Звонила Эмма. Сказала, что вчера она повела себя не лучшим образом. Что ж, хотя бы в этом мы с ней сходимся. Впрочем, если она рассчитывала, что я дам ей второй шанс и возможность реабилитироваться, то мне пришлось разочаровать ее. По крайней мере надеюсь, что она осталась разочарованной.

21.40. Дома

После такого мерзкого дня настроение у меня было, прямо скажу, паршивое. Чтобы хоть как-то развеяться, я накатал объявление в «Уотфорд 0бссервер», в рубрику «Молодой человек познакомится с девушкой»:

«Неженатый мужчина, тридцать лет, образование высшее, собственная квартира, машина, хорошая работа и т. д., познакомится с незамужней женщиной без детей, которая не будет подстраивать ему драку с ее бывшим приятелем, а также доставать или унижать каким бы то ни было другим образом на первом же свидании. Некрасивых и толстых просят не беспокоиться».

Интересно, что мы получим с этого объявления? Черт, на мой взгляд, оно просто не может не сработать!

Понедельник, 22 мая

10.10. На работе

Лиз только что заходила, чтобы извиниться за то, что не предупредила меня по поводу Эммы. Она явно очень расстроена, и ее раскаяние выглядит вполне искренним. Впрочем, так оно и должно быть. Увы, я не способен сердиться на нее всерьез, и стоило ей улыбнуться, как я растаял и сказал, что все это просто ерунда. Ей явно сразу стало лучше, а вот мне, увы, нет. Ладно хоть ребята порадовались, когда Лиз заглянула к нам в отдел. То, что Лиз выглядит сегодня еще сексуальнее и привлекательнее, чем обычно, не ускользнуло ни от кого. Я могу сделать из этого один-единственный вывод: Пол на этих выходных добился-таки своего. Везучий, ублюдок.

10.50. На работе

Перечитал написанное вчера объявление и, скомкав, швырнул его в мусорную корзину. Нет, не готов я к этому. Несмотря на всю эту чушь из «Неспящих в Сиэттле», я не могу себе представить, что нормальный человек, не законченное чмо и неудачник, станет подавать объявление в раздел знакомств, а уж тем более отвечать по указанному в таком объявлении адресу. Если я пошлю его, пусть даже в шутку, это будет равносильно признанию самого себя полнейшим ничтожеством. А я пока к этому не готов. Ну, не дошел до ручки. Впрочем, если моя жизнь в ближайшее время не изменится, грань между мною и впавшим в унылую депрессию чмошником будет очень и очень сложно провести.

Джулия, и та перестала строить мне глазки.

16.20. На работе

Лиз позвонила мне и сообщила (не попросила, а просто проинформировала), что после работы мы идем где-нибудь посидеть за парой рюмок. Все это походило на насилие над личностью, но не могу не признать, что сама идея пришлась мне как нельзя более по душе. Может, удастся отвлечься от тяжелых мыслей. Надеюсь только, что она не станет рассказывать мне про своего Пола и про то, как он крут в койке. О чем другом, а уж об этом я предпочел бы узнать как можно позже.

22.45. Дома

Похоже, все женщины в нашей конторе вознамерились тем или иным образом наставить меня на путь истинный и уже решили за меня, чтб мне для этого нужно. Я все это к тому, что, войдя в паб после работы, я обнаружил там не Лиз, а смущенную и всю из себя виноватую Эмму. Нисколько поначалу не обрадовавшись этой встрече, к концу я все-таки смягчился. Есть в некоторых женщинах нечто, против чего я устоять не могу. Это секретное оружие — взгляд, похожий на тот, которым смотрят на меня дети Лу, когда хотят добиться от меня чего-то, что им очень нужно.

В общем, выслушав ее от начала до конца, я в некотором роде согласился с тем, что ей позарез было нужно хоть как-то наказать этого козла, каким, с ее слов, был тот парень, с которым она рассталась. Вы только представьте себе: три года кряду на Рождество кидать свою девчонку, оставляя ее дома одну, а самому тем временем развлекаться где-то в компании не только друзей, но и подружек. Мало того: по возвращении из очередного загула он считал своим долгом сообщить Эмме, что замена ей уже найдена. До такого, пожалуй, даже Шон не докатился бы, а уж он, не могу не признать, скотина первостатейная. Тем не менее, — таковы уж они, эти женщины, — несмотря на все это рождественское и прочее свинство, Эмме никак не удавалось набраться смелости и порвать отношения с этим ублюдком, да и после забыть о нем ей было трудно. Судя по всему, в субботу она впервые позволила себе встретиться с кем-либо с тех пор, как они вроде бы окончательно расстались. Ресторан она опять же выбрала лишь потому, что он ей очень нравился. Ей, а не ему, и, уж само собой, если ей поверить, она совершенно не ожидала, что, объявись он там в тот же вечер, все кончится так скверно и некрасиво.

Ну что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Сегодня она мне даже понравилась. Я бы сказал, в приятельском смысле этого слова. Окажусь ли я способен на… ну, в общем, на то самое, — честно скажу, пока не знаю. Эмма, конечно, куда стройнее Тессы, и ее уж никак не назовешь бочонком на ножках; более того, она действительно симпатичнее, но в смысле сексапильности до Тессы ей далеко. Сам не пойму, почему так получается, но для меня это абсолютно очевидно.

Вторник, 23 мая

09.25. На работе

Пришел на работу и сразу же позвонил Лиз, чтобы хорошенько наехать на нее за вчерашнюю выходку. Тоже мне, устроительница судеб! Однако не успел я и рта раскрыть, как Лиз вылила на меня ушат ледяной воды.

Ни хрена себе! Оказывается, Эмма уже позвонила ей и сказала, что накануне, увидев ее, я и бровью не повел и спокойно подсел к ней, чтобы поговорить. В итоге, оказывается, все прошло просто великолепно. Вслед за этими словами я услышал то, что заставило меня изрядно почесать репу. Оказьшается. Лиз уже давно пыталась как-то свести меня и Эмму, потому что, понимаешь ли, для нее яснее ясного, что мы просто созданы друг для друга. Судя по всему, трудность состояла лишь в том, что Эмма придерживалась несколько иной точки зрения. И только поэтому Лиз мне ничего не говорила.

Да, вот уж порадовала так порадовала! Охренеть можно. Дело даже не в том, что она вроде как уже решила за нас, что мы — идеальная пара, а в том, что мой уровень поиска подруги был низведен до типажа маленькой, толстенькой, серенькой, ничем не примечательной девушки. Черт возьми, теперь-то понятно, почему она и ухом не вела, когда я пытался подбить клинья к ней самой. На таких, как я, ей, видимо, и обижаться не пристало.

11.50. На работе

Все утро размышлял над тем, что случилось вчера, и над сегодняшними откровениями Лиз. Пришел к выводу, что лучшим на сегодняшний день выходом будет прийти вечером домой и хорошенько вмазать… нет, скажем так: принять внутрь большую дозу алкогольных напитков.

21.20. Дома

План, выработанный днем, так и остался неисполненным. По дороге домой я, сам себе удивившись, завернул в спортзал, чтобы попытаться прочистить мозги безалкогольным методом.

Не сработало. Видимо, пребывание в огромном помещении, битком набитом красивыми стройными женщинами, лишь напомнило мне о моей никчемности.

По ходу этих невеселых размышлений я пришел к выводу, что если уж Эмма свободна, доступна и, более того, сама напрашивается, мне следует по крайней мере попытаться воспользоваться этой ситуацией, даже если она мне не слишком нравится. Потрахаться мне всяко нужно, очень нужно, и уже давненько. И если на выбор нет ничего другого, то что ж — сойдет и Эмма. По крайней мере на данном этапе.

Среда, 24 мая

09.15. На работе

Вышел из электрички в Истоне и почти тотчас же столкнулся с Эммой. Учитывая, что на работу мы едем одним и тем же маршрутом, даже странно, что мы до сих пор не пересекались. Должен сказать, что выглядела она сегодня очень мило. Перекинувшись со мной парой фраз, она побежала на другой конец платформы, где показалась одна из ее подружек.

Убегая, она обернулась и посмотрела на меня через плечо. Даже такой толстокожий и тупой болван, как я, не мог не понять, что было скрыто в этом взгляде. А скрывался в нем искренний, неподдельный интерес. Ну что ж, нельзя быть жестоким и надолго оставлять девичий интерес неудовлетворенным. Все, что тебе нужно, ты получишь. Считай, что тебе повезло, девочка.

10.35. На работе

Ну вот, дело сделано. И чего, спрашивается, было ломаться? Это я о себе. Быстренько набросал объявление, лишь слегка отличающееся от того, что было написано в прошлый раз, и скорее, пока не передумал, запечатал его в конверт и бросил в почтовый ящик. Чувствую себя при этом немного неловко, как будто кого-то обманываю. Ведь если разобраться, то я действительно не собираюсь таким образом с кем-то знакомиться. Просто интересно, сколько женщин ответит на такое объявление. Мне это нужно только для того, чтобы хоть в какой-то мере вернуть уверенность в себе. Заодно и повеселюсь. Мне этого сейчас тоже как никогда не хватает. Поток ответов на объявление в рубрике для голубых вроде как окончательно иссяк.

14.25. На работе

Само собой, все наши уже оказались в курсе моего предполагаемого романа с Эммой. Я опять оказался в центре внимания всей компании, собравшейся в пабе. Если бы я брал деньги за обсуждение своей личной жизни, то, наверное, давно бы сколотил себе неплохое состояние. После неизбежного вопроса Кева, тактично поинтересовавшегося: «Ну как, вы уже трахались или пока нет?», у нас зашел серьезный спор на тему о том, с какого момента женщина переходит в категорию твоей подруги или девушки. Майк полагает, что это происходит тогда, когда она оказывается для тебя важнее друзей. Шон уверен, что все это чушь собачья, и если ты переспал с женщиной более трех раз, то вот она тебе и подруга. Неожиданнее всех подошел к этому вопросу Кев. Почесав в затылке, он взял да заявил, что мужчина может считать женщину, с которой спит, по-настоящему своей, только после того, когда ему доведется услышать, как она пукает. Эти слова заставили нас увидеть страшилище из отдела кадров в новом свете.

Как все эти заявления характеризуют каждого из моих друзей, я точно не знаю, хотя кое о чем догадываюсь. Что же касается меня и Эммы, то, сдается мне, нам с ней еще ой как далеко до того, чтобы называться парой в соответствии с любым из этих определений.

16.45. На работе

Как бы я ни относился к мудиле Барри, но не могу не признать, что время от времени он устраивает просто потрясающие приколы, издеваясь попеременно то над всем коллективом, то над кем-нибудь в отдельности.

На этот раз он вроде бы не сделал ничего сверхсложного: вывалив банку консервированного овощного супа в питьевой фонтанчик на втором этаже, он просто стал ждать. В какой-то момент Сюзи из бухгалтерии застала его за выуживанием из фонтанчика кусочков морковки и последующим поеданием оных. Это зрелище превратило цветущую, полную сил женщину в жалкую, вздрагивающую от каждого шороха развалину. Какие все-таки женщины чувствительные натуры!

Вляпался он, конечно, изрядно. При этом я-то знаю, что часть вины лежит и на мне. После моих первоапрельских шуточек с затянутыми прозрачной пленкой унитазами и писсуарами всякие приколы подобного толка строго-настрого verboten 9 начальством. К шутникам у нас вообще теперь особое отношение. Впрочем, раскаяние не будет меня мучить. Если с Барри что-то и случится, плохо спать я не буду и особо расстраиваться не стану.

Четверг, 25 мая

09.20. На работе

Опять встретил Эмму по пути на работу. Она оказалась одна, без подружек, и мы пошли дальше вместе. За ни к чему не обязывающей болтовней ежедневный слалом между продавцами «Биг Иссью» мы проделали незаметно. О чем мы с ней говорили, я уже и не вспомню. Помню только, что все время смеялся.

Кстати, не могу не признать: выглядит она сегодня на редкость хорошо.

10.30. На работе

Только что звонила Лиз, спрашивала, как мне Эмма. Ответил, что никак. Она, в свою очередь, отругала меня и, заявив, что ни за что больше не станет со мной разговаривать, пока я ей сам не позвоню, взяла да и швырнула трубку.

Очень мило с ее стороны. Ну конечно: как может такое ничтожество, как я, усомниться в абсолютной, неоспоримой правоте ее суждений. В конце концов, куда я лезу? Кто дал мне право вмешиваться в собственную жизнь? Что я в ней понимаю?

10.50. На работе

Искренне желая осчастливить одинокую девушку и не забывая одновременно и о своих плотских желаниях, я позвонил Эмме, и мы сговорились выбраться куда-нибудь вечером в пятницу. Она явно обрадовалась моему звонку, и, учитывая многозначительные взгляды, пойманные мною сегодня утром, я могу позволить себе оптимистично оценивать наши ближайшие перспективы. Чует мое сердце — скоро я наконец смогу потрахаться. Ох, и соскучился я по этому делу!

Лиз я решил пока ничего не говорить. Выдержу паузу, а там видно будет. Уверен, что сейчас она сидит у телефона и ждет, когда же я наконец позвоню. Ничего, пускай теперь она поволнуется. Ей это только на пользу пойдет.

12.10. На работе

Джулия сегодня приперлась на работу в обалденной, обтягивающей все, что надо, блузке. Последние два часа я только и делаю, что пытаюсь поймать ее взгляд, чтобы выяснить, стоит ли рискнуть и сделать вторую попытку. Блин, пока что ничего не удается.

Чертова баба. Сначала она месяцами строит мне глазки, а теперь, когда я вознамерился отплатить ей той же монетой, она, понимаешь ли, знать ничего не желает.

15.10. На работе

Ну вот: Лиз сама позвонила мне и объявила, что ей только что звонила Эмма. Затем на том конце провода была произнесена пятиминутная поздравительная речь по поводу интуиции, не обманувшей Лиз относительно нас с Эммой. Похоже, она действительно думает, что эти так называемые «отношения» значат для меня что-то большее, чем просто возможность растрясти яйца. Чует мое сердце: если Эмма сама позвонила Лиз, то ей, видать, тоже приспичило.

Надеюсь, для них обеих не будет слишком тяжелым ударом, когда они вдруг выяснят, что мне во всей этой ситуации нужно было только одно. Какой бы милой ни была Эмма, я не собираюсь крутить с ней долгий роман. Так, легкая интрижка, а потом — получил свое и отвалил. В чем-в чем, а в этом я абсолютно уверен.

19.55. Дома

Благодаря прекрасно отработанной Джулией практике делегирования полномочий, а попросту говоря, перекладывания своей работы на подчиненных, мне теперь порой приходится засиживаться в конторе допоздна.

Мне это, само собой, не слишком-то нравится. Пожалуй, придется сходить в спортзал, чтобы снять раздражение по поводу моей очаровательной начальницы.

Пятница, 26 мая

09.40. На работе

Звонила Эмма. Изволила, понимаешь ли, подтвердить свое согласие на сегодняшнюю встречу. Ума не приложу, чего тут подтверждать. Лично я сразу понял, что уж кто-кто, а она-то, само собой, припрется.

14.30. На работе

Звонил Шон и сообщил, что на выходных устраивает у себя дома «кружок по интересам», игротеку и футбольный клуб разом. Это означает, что мы вчетвером, плюс еще кое-кто из избранных, проведем эти три дня, обжираясь, нажираясь, играя на компьютере в «Саббутео» и «Кубок ФИФА-2000», а главное, сидя перед телевизором и просматривая подряд все матчи финальной серии плей-офф. Что, спрашивается, может быть в жизни лучше этого? Да ничего, твою мать, ей-богу, ничего.

Суббота, 27 мая

10.00. Дома

Вчера вечером мы с Эммой просто тихо и спокойно поужинали. Тем не менее я остался очень доволен тем, как мы провели время. Мы поговорили обо всякой ерунде, посмеялись, а потом, уже после ресторана, решили еще немного поболтать у нее дома за чашкой кофе.

Увы, всего сразу я не получил. Нет, меня, конечно, ласково погладили по головке и даже поцеловали в щечку, но уложить Эмму в койку мне не удалось. Впрочем, если уж быть до конца честным, то я особо и не пытался, решил зря не рисковать. Внимательно присматриваясь к ней и прислушиваясь к тому, что она говорит, я решил, что Эмма из тех девушек, с которыми лучше не форсировать события. В конце концов, после двух лет воздержания еще несколько дней погоды не сделают. Остается надеяться на то, что слишком долго ждать не придется, а также на то, что когда она наконец созреет, я не окажусь разочарованным.

Кстати, вчера я заново, уже в спокойной домашней обстановке, познакомился с ее соседкой по квартире. Зовут ее Хелена, и, должен признаться, она очень даже ничего, если не сказать больше. Увы, боюсь, тут мне ничего не светит. Почему? Ну, для начала хотя бы потому, что, узнай Лиз о таком деле, она просто озверела бы.

Вторник, 30 мая

09.30. На работе

Как и многих людей, которые любят время от времени выпить, меня частенько посещает мысль попробовать вложить свои кровно заработанные и отложенные на черный день деньги в акции любимой пивоварни. Учитывая, как часто я ужираюсь в хлам ее продукцией, можно с уверенностью сказать, что моя поддержка этой фирмы будет регулярной и весьма ощутимой. Таким образом, я смогу не только тратить деньги, но и в какой-то степени зарабатывать их на дивидендах с акций. Взять, например, последние выходные. Мы вчетвером выжрали столько «Будвайзера», что акции этой конторы никак не могли не подняться в цене. И если бы я вовремя вложился в эти бумажки, то сегодня, просмотрев сводку биржевых новостей, удовлетворенно отметил бы рост своих котировок. И чего только у меня руки до этого не доходят?

Прикупить себе акций «Будвайзера» меня подталкивает не только меркантильный интерес, хотя и он, конечно, играет в этом немалую роль. Осознание того, что все выпитое, а затем выблеванное и выпущенное в писсуар хоть в какой-то степени пойдет на укрепление моего материального благосостояния, стало бы хоть в какой-то степени светом в конце того туннеля, в который все больше превращается моя жизнь ближе к концу попойки и по которому я затем вынужден ощупью пробираться еще день-два, пока тянется похмелье. А так, как сейчас, — никакого просвета. Башка болит, хоть ложись и помирай. Тоска.

10.10. На работе

Звонила Лиз и спрашивала, как я провел выходные. Я рассказал ей все как на духу, а она в ответ обозвала меня и остальных ребят инфантильными уродами и редкими придурками и посоветовала поскорее взрослеть, пока, мол, еще не поздно. Очень мило с ее стороны. А я-то думал, что она мне друг.

Ну ладно. Постепенно самочувствие начинает улучшаться. В этой жизни у меня появилось утешение: по счастью, убираться в мужских туалетах на нашем этаже — не моя работа. И как так только можно жить? Я имею в виду сознательное, в здравом уме, нанесение вреда собственному здоровью. Ну нет, с меня хватит. Если уж придется выбирать, то лучше быть толстым, чем пьяным.

11.45. На работе

Позвонила Эмма и, в свою очередь, тоже спросила меня, как прошли выходные. Не посвящая ее в детали, я ограничился ответом, что сам хотел бы это знать, — если не в подробностях, то хотя бы в общих чертах: по крайней мере где и с кем я их провел. Вздохнув, Эмма поведала мне, что ей в эти дни особо нечем было заняться, и вдруг поинтересовалась, не хочу ли я прогуляться с ней вместе в обеденный перерыв. Она собиралась заглянуть кое в какие магазинчики на Черинг Кросс Роуд. Мысль показалась мне интересной. Хрен с ними, с магазинами, по прогулка на свежем воздухе мне сейчас не повредит. Впрочем, мне кажется, что свежим его можно назвать с очень большой натяжкой. На девяносто процентов он состоит из пыли и выхлопных газов автомобилей.

12.25. На работе

Только что звонил Кев, изрядно удивив меня самим фактом того, что он, оказывается, выжил после вчерашнего. Затем он просто сразил меня наповал сообщением, что все ребята, оказывается, собираются в обеденный перерыв в пабе, чтобы хлебнуть пивка. Господи, и как у них только сил на это хватает?

14.50. На работе

Обеденная прогулка обернулась для меня серьезными волнениями. Идем мы, значит, себе с Эммой по Черинг Кросс Роуд, и вдруг она, словно невзначай, просовывает руку мне под локоть. Получается, что я, мол, иду с ней под руку. Даже Лиз такого никогда не делала, и я, по правде говоря, просто обалдел. Лично с моей точки зрения, гулять под ручку можно только с той девушкой, которую ты с полным правом называешь своей. Ну, то есть если вы считаете себя настоящей парой. Нет, Эмма, конечно, очень милая и симпатичная, но описывать наши отношения в таких терминах я бы не рискнул.

Само собой, я не стал отталкивать ее или убирать руку, потому что не хотел обижать. В общем, пришлось так и плестись дальше, старательно делая вид, что все в порядке вещей и я просто счастлив от происходящего. На самом же деле я чувствовал себя, прямо скажем, не слишком комфортно. Остается надеяться, что никто из знакомых нас не видел.

15.10. На работе

Пораскинул мозгами насчет обеденной прогулки. Задумался, а не преувеличиваю ли я значения всего происходящего?

А что, если Эмма просто захотела прогуляться по улице, опираясь на мою руку? Зачем делать из этого столь серьезные выводы? Если пройтись в выходной по любой улице, то навстречу обязательно попадутся, наверное, сотни женщин, идущих под ручку друг с другом. Несмотря на то что в юности мы всё представляли себе иначе, девяносто девять процентов из них — вовсе не лесбиянки. Из этого следует вывод, что женщины, по всей видимости, расценивают прогулку под руку лишь как проявление дружеского расположения. Именно это и продемонстрировала по отношению ко мне Эмма. Честное слово, я в этом уверен. Почти уверен. Именно так я и собираюсь расценивать этот эпизод в будущем.

15.25. На работе

Только что звонил Майк, спрашивал, не собираюсь ли я зайти к нему после работы, чтобы помочь с уборкой. По правде говоря, мне страшно даже подумать, на что может быть похожа его берлога. Лично я помню, что блевал у него в ванной как минимум четыре раза. Это что-то вроде моего личного рекорда. Впрочем, нельзя сказать, чтобы он был установлен без применения допинга. Помимо огромного количества «Будвайзера» я, помнится, пил еще и бакарди. А еще у меня почему-то не выходят из головы несколько банок мерзейшего, купленного в самом дешевом супермаркете джин-тоника, в уничтожении которого я принял самое активное участие. Ни хрена ж себе смесь получилась.

В общем, утешил себя тем, что Майк — мой друг, и, как бы мне ни хотелось отклонить его заманчивое предложение, сделать это я не в силах. В общем, сказал ему, что он может на меня рассчитывать.

16.10. На работе

Позвонила Эмма и саркастически спросила, не собираюсь ли я как-нибудь при случае опять пригласить ее поужинать. Поборов вспыхнувшее желание поставить ей условие: не слишком тянуть время и не рассчитывать на чересчур многое в будущем, я вывернулся, заявив, что, с учетом существующего в наше время равенства полов, на этот раз ее очередь приглашать меня. Само собой, Эмма не замедлила воспользоваться этим советом и пригласила меня на ужин.

Должен признаться: хоть я и не без ума от Эммы, но сознание того, что существует женщина, которая с удовольствием приглашает меня на свидание, просто греет мне душу. Блин, знать бы еще: надо захватить с собой презервативы или нет?

22.25. Дома

Как и следовало предполагать, единственным человеком из всей компании, пришедшим на помощь Майку, оказался я. Вдвоем мы засучили рукава и принялись за уборку. Впрочем, это мероприятие, скорее, нужно было бы назвать экстренной дезактивацией помещения после серьезной химической атаки. Вот только ни костюмов химзащиты, ни хотя бы противогазов на нас с Майком не было, и этой омерзительной вонью я надышался сполна. Интересно, а от женщин, когда их тошнит, так же воняет? Господи, надеюсь, что нет.

Среда, 31 мая

16.35. На работе

Джулии сегодня на работе нет, поглазеть не на кого, с указаниями никто не лезет, в общем, тоска зеленая. Впрочем, после вчерашней развлекухи с очисткой квартиры от нескольких тонн блевотины это, наверное, и к лучшему.

С Эммой мы, значит, идем сегодня в кино. Что будем смотреть — понятия не имею. Остается только надеяться на то, что я не совершил роковой ошибки, предложив ей самой выбрать фильм, А может быть, стоило не выпендриваться, а как-нибудь невзначай упомянуть в разговоре о моем паническом страхе перед фильмами ужасов. Не думаю, что ей понравится сидеть рядом с дрожащим и чуть не теряющим сознание парнем на каком-нибудь «Крике-З».

23.45. Дома

Ну что ж, если у меня еще и были какие-то сомнения по поводу Эммы, то теперь все кончено. Маски сброшены, игра пошла в открытую. После кино (слава богу, это был не «Крик-3», а фильм Гарри Энфилда — тоже то еще дерьмо, надо сказать) мы пошли к ней домой, и там… Как же она классно целуется! Да она своим языком мне чуть не в глотку влезла. Давненько я так не отрывался. Уверен, что она не остановилась бы на этом, но именно в тот самый момент, когда я запустил руку ей под свитер, домой вернулась ее чертова соседка. Эмма, конечно, с непривычки сразу застеснялась: в общем, облом получился полный.

Остается утешать себя тем, что первый шаг К физической близости сделан и теперь нужно только подыскать подходящее время, чтобы довести начатое до конца. Странное ощущение: после столь долгого воздержания на горизонте замаячила возможность потрахаться. Твою мать, не могу я ждать больше. Не могу!

Глава 7 Июнь

Четверг, 1 июня

10.15. На работе

Успешно провел предварительные расчеты и будто бы случайно встретился с Эммой по дороге на работу. По возможности тактично поинтересовался, как она себя чувствует после вчерашнего.

Учитывая столь долгое отсутствие какой бы то ни было сексуальной практики с участием кого-нибудь еще, кроме меня самого, я имел все причины опасаться, что даже техника поцелуя была мной почти утрачена и низведена до какого-то примитивного и однообразного чмоканья. Кроме того, я все же опасался, что, может быть, излишне поторопил события, расценив ее искреннюю расположенность ко мне как знак полной доступности. Озорная улыбка, промелькнувшая на лице Эммы, была лучшим возможным ответом. В один момент она развеяла все мои сомнения и подозрения. Мне стало ясно, что мы оба правильно оцениваем ситуацию. Обе армии приведены в боевую готовность, и в самое ближайшее время им предстоит сойтись уже не в разведке боем, а в полномасштабном ближнем бою. И если посмотреть на это здраво, то почему бы и нет, черт возьми? Что в этом такого?

14.20. На работе

В обед сходил в кафе вместе с Эммой. В какой-то момент — уже не в первый раз за последние сутки — у меня просто яйца свело от желания. Особенно плохо мне стало, когда, потянувшись за чем-то на столе, Эмма наклонилась вперед, и я разглядел край лифчика в вырезе ее блузки. Я чуть было под стол не сполз. Оказывается, подсматривать за женщиной, с которой у тебя явно что-то намечается, — это совсем не то же самое, что пялиться на посторонних.

Ожидания и предвкушения просто убивают меня. Долго я так не протяну. После работы обязательно пойду в спортзал. Авось полегчает.

18.25. Дома

С работы ехали с Эммой в одной электричке. Рыжая тоже оказалась в нашем вагоне, но если она и удивилась, увидев меня в компании другой женщины, то виду, надо признаться, не подала.

23.55. Дома

Сегодня я наконец-то понял, для чего придуман мобильник. Иду я себе из спортзала домой, и вдруг мне звонит Эмма и предлагает посидеть с ней где-нибудь. В другой ситуации, пока бы я доперся до дома и автоответчика, мы потеряли бы как минимум полчаса. А так — не прошло и десяти минут, как я уже стоял перед дверями ее квартиры. Дверь мне, кстати, открыла Хелена, как всегда, отлично выглядящая. Я было обрадовался раскатал губу на общение с двумя девчонками, но тут же выяснилось, что Хелена сегодня не одна, а со своим парнем. Слава богу, он по крайней мере оказался хотя бы болельщикам «Уотфорда». По мне, так это уже само по себе многое говорит о человеке, автоматически причисляя его к касте избранных.

Сначала мы вес вместе отправились в ближайший паб опрокинуть по рюмочке и отлично провели с полчаса, обмениваясь шутками и анекдотами. Потом у нас с Эммой появилась возможность попрактиковаться и борьбе на языках. Должен признать, у нее получается просто отлично. Кроме того, она действительно очень ласковая, когда дело доходит до прикосновений, пусть даже пока и мимолетных. Вес шло просто классно, но в какой-то момент я вдруг понял, что сегодня опять не тот день, когда следует торопить события.

Слава богу, завтра конец рабочей недели, и это означает, что у меня будет целых два свободных дня для разгона.

Пятница, 2 июня

09.20. На работе

Долгий у меня вчера получился вечерок. Я уже лег в постель и погрузился в размышления о том, не балуются ли иногда Эмма с Хеленой кое-какими, может быть, почти невинными лесбийскими штучками, когда остаются наедине. И тут у меня в голове молнией промелькнула мысль: если вдруг так получится, что на выходных мне удастся затащить Эмму к себе домой, то, наверное, следует что-то сделать, чтобы она не догадалась о моей многолетней привязанности к порнухе, будь то журналы или видео. Нет, лично я ничего лдя себя стыдного в этом не вижу, просто не знаю, как она отреагирует. Может, и у нее дома где-нибудь припрятана пачечка разухабистых журнальчиков и пара-друтая кассет. Хотя существует точно такая же, если не большая вероятность, что ничего подобного у нее отродясь не водилось. Честно говоря, не хотелось бы рисковать из-за ерунды. Вдруг она возьмет да и обидится. Тогда пиши пропало. По крайней мере, на этих выходных уже точно ничего не обломится. А этого, после стольких затраченных усилий, допускать просто нельзя.

В результате я поднялся с кровати и битых два часа занимался приведением квартиры в порядок, а главным образом перетаскиванием в кладовку всех свидетельств моей порочной страсти. По правде говоря, это давно пора было сделать. Перед папашей и то уже неудобно. За время, прошедшее с Рождества, он приводил ко мне в гости двух разных женщин. На одной из них, кстати, он как будто собирается жениться. Интересно, какое у них сложилось обо мне впечатление, если они хотя бы беглым взглядом пробежались по моей видеоколлекции.

10.20. На работе

Только что звонил Шон и спрашивал, не хочу ли я присоединиться к ребятам и выпить в пабе по кружке пива. Буквально за пару минут до этого звонила Эмма, чтобы сообщить, что во время обеденного перерыва она не сможет составить мне компанию, так как уже договорилась с девочками прошвырнуться по магазинам. Само собой, альтернатива, предложенная Шоном, была принята мною с готовностью и благодарностью.

14.40. На работе

Посидеть с ребятами во время ланча в пабе — дело, конечно, хорошее, но должен сказать, что мысли мои все это время витали далеко. Я вдруг почему-то озаботился, что перерыв в моей интимной жизни слишком уж затянулся, и вполне вероятно, что я теперь толком и не вспомню, как именно следует заниматься сексом. Это хреново. Чует мое сердце, что в самое ближайшее время нам не миновать постели, и я бы ужасно не хотел в этот самый момент засмущаться, проявить себя не в полную силу или, упаси бог, вообще потерпеть неудачу, как какой-нибудь сопливый юнец.

Сложность заключается в том, что посоветоваться-то мне и не с кем. Мужики о таких вещах друг с другом не разговаривают, если не считать тех случаев, когда им нужно специально сообщить таким образом о чем-то каждому встречному и поперечному. Сплетни в мужской компании расходятся чуть ли не быстрее, чем в женской. Что касается Лиз, то тут другая проблема: ее мнение я бы выслушал с удовольствием, но я уверен, что она, во-первых, сразу же впадет в экстаз от собственной прозорливости и своднического мастерства, а во-вторых, наверняка станет описывать мне ситуацию на каком-нибудь свежем для нее примере. Скорее всего, она использует для этого свои отношения с Полом. Нет уж, спасибо. Постараюсь обойтись без таких подробностей.

15.10. На работе

По-моему, я не способен думать больше ни о чем, как о своей потенциальной импотенции. Нет, так больше продолжаться не может. Надо заставить себя отвлечься от этой темы и отложить ее до тех пор, когда — и если — до этого дойдет дело.

15.25. На работе

Только что звонила Эмма, спрашивала, нет ли у меня желания придумать что-нибудь этакое на выходные. Не вдаваясь в подробности своего вполне очевидного ответа, перейду к тому, что случилось дальше. Я предложил ей куда-нибудь выбраться: в кино или в ресторан, но она просто огорошила меня, заявив, что ей хочется провести вечер не на людях, то есть просто посидеть у кого-нибудь из нас дома. Твою мать. Посидеть у кого-нибудь из нас, да так, чтобы остаться вдвоем, — это значит посидеть у меня. Я уже не беспокоюсь, а просто трясусь от страха. К тому же мне ведь еще и готовить придется. Вот черт.

16.15. На работе

Взял себя за шкирку и потащился к Лиз, чтобы поведать ей о своих переживаниях по поводу возможной интимной близости. Она беззлобно посмеялась, заверила меня, что все будет нормально, а в ответ на просьбу что-нибудь посоветовать сказала, что я должен успокоиться, не торопить события и, главное, думать в первую очередь не о себе, а об Эмме. Прозвучало это все очень солидно и убедительно, вот только, учитывая тот факт, что я почти слышу, как у меня сперма кипит в мошонке, не уверен, что смогу строго следовать этой рекомендации.

19.50. Дома

Все, жребий брошен и изменить уже ничего нельзя. Через десять минут она будет здесь. Я чуть не обосрался от страха. Самому себе не верю: неужели после стольких месяцев это все-таки случится. Остается только молиться, чтобы, если дойдет до дела, я смог хоть более-менее держать себя в руках.

Была у меня мысль последовать примеру парня из фильма «Кое-что о Мэри» и опорожнить разбухшие яйца, чтобы немного успокоиться. Но есть подозрение, что со мной такой рецепт может не сработать. Того и гляди, сорвав напряжение таким образом, я окажусь не способен ни на что большее. Этого я бы просто не вынес. Так что лучше и не рисковать.

Хорошо хоть с ужином у меня все в порядке. До тех пор пока я не стал ошиваться в «Сэйнсбери» с целью с кем-то познакомиться, мне и в голову не приходило попытаться приготовить что-нибудь, кроме яичницы или замороженных полуфабрикатов. Но за это время одинокие женщины разного возраста, а время от времени и довольно навязчивые голубые мужики надавали мне столько советов, что я, пожалуй, могу уже считать себя пусть не мастером, но все же вполне достойным специалистом в области традиционной кулинарии. Другое дело, что жрать мне почему-то сегодня ни капельки не хочется.

Воскресенье, 4 июня

17.45. Дома

Сам не знаю, как все это получилось, но если говорить от чистого сердца, то мне на это в общем-то глубоко наплевать. Факт тот, что спустя всего двадцать минут после того, как Эмма пришла ко мне в пятницу вечером, мы уже оказались в постели. Секс был просто великолепный, она была великолепна, и я — да, я тоже был просто великолепен. На самом деле мы были до того великолепны, что провалялись в постели до субботнего утра, а потом, быстренько посмотрев телевизор и приняв душ, вернулись в койку и были так же великолепны и дальше. Символическим подтверждением того, что выходной прошел более чем достойно, может служить мое мусорное ведро, доверху набитое коробками из-под «Пиццы Хат» и вскрытыми упаковками от презервативов.

Бог его знает, чего я так боялся. В конце концов, не в первый же раз. Да и порнухи я посмотрел за все эти годы более чем достаточно, чтобы убедиться, что механика этого дела никаких революционных перемен не претерпела. Нет, конечно, предела совершенству не существует, но для этого нужна постоянная практика. И именно на нее я и собираюсь налегать в ближайшее время. Если все пройдет нормально, то этот уик-энд станет первым из множества ему подобных. Ну а когда потренируемся, мне, глядишь, обломится и что-нибудь повеселее.

Нет, жизнь все-таки отличная штука. И я, кстати, с самого начала был прав: сиськи у Эммы действительно высший класс. Нужно будет сегодня вечером поглядеть на фотографии Джулии. Сравним, прикинем, что к чему.

Впрочем, перефразируя старую пословицу, могу сказать, что лучше одна грудь в руках, чем две на фотке.

Понедельник. 5 июня

09.40. На работе

Ехали на работу вместе с Эммой. Всю дорогу хохотали, как нашкодившие подростки.

Должен заметить, что выглядит она сегодня особенно хорошо. Не иначе, причиной тому наши с ней упражнения на выходных.

09.50. На работе

Позвонила Лиз, спросила, как прошел вечер пятницы. Поскольку в отделе было полно народу, я решил не вдаваться в подробности и коротко заметил, что «миссия выполнена», что вызвало целую бурю восторгов на другом конце провода. По-моему, Лиз действительно рада. Надеюсь, что Эмма подтвердит мой доклад и дополнит его необходимыми деталями.

10.05. На работе

Мне кажется… нет, я просто уверен, что Джулия опять строит мне глазки. Все у меня как всегда; то густо, то пусто.

14.25. На работе

По милости своей озабоченной начальницы вынужден был пахать весь обеденный перерыв. Таким образом лишился возможности провести какое-то время наедине с Эммой. Впрочем, она не поленилась заглянуть ко мне и принести перекусить. Это очень мило с ее стороны. Откуда же ей было знать, что от одного запаха сэндвичей с яйцом меня выворачивает наизнанку.

16.15. На работе

Позвонила Эмма и сказала, что поскольку у нас сегодня почти не было времени побыть вместе, то она не против, если я ненадолго заеду к ней по пути с работы. Какая сообразительная и проницательная девушка!

23.10. Дома

Слава богу, когда мы приехали к Эмме, ее соседки не было дома, так что мы смогли пусть и недолго, но очень качественно расслабиться.

Интересно: оказывается, ее спальня совершенно такая, как я себе и представлял. Свечки, сиреневые обои… Единственное, что меня немного озаботило, так это постер Рикки Мартина на стене. С ним нужно будет разобраться. Не могу позволить, чтобы этот мудак заглядывал мне через плечо, когда я занят столь важным делом. Да у меня просто не встанет, если я на него не вовремя взгляну.

Вторник, 6 июня

09.15. На работе

По дороге на работу встретились с Эммой. Это вроде бы уже входит в привычку, но, по правде говоря, я ничего не имею против. Всяко лучше поболтать в электричке с нею, чем глядеть на уродов, трясущихся под звуки из своих плееров, и козлов, орущих во весь голос в свои мобилы. Кроме того, общение с Эммой действительно поднимает мне настроение.

10.50. На работе

В течение последнего часа не столько работал, сколько сидел за компьютером с умным видом и размышлял. Само собой, размышления мои были далеки от проблем составления контрактов и повышения уровня продаж. Думал я в основном о себе, о Билли Эллисе. Меня вдруг осенило, что «Тот самый кто-то» оказался прав. Взяв на вооружение то, что предложила мне эта величайшая в истории человечества книга, я на самом деле чувствую себя теперь сильнее, бодрее и физически намного лучше, чем за долгие годы. Более того, впервые за все это время я ощутил себя действительно счастливым. Это не такое ощущение, какое бывает, когда «Уотфорд» выигрывает у каких-нибудь ублюдков, а по-настоящему. Я действительно доволен жизнью. Свою роль в этом сыграла и моя победа над Эммой — этого я отрицать не буду. Уложив ее в койку, я ощутил огромный прилив уверенности в себе. А именно этого мне и не хватало после того, как Лиз окончательно похоронила все мои мужские надежды.

Обычно, как только я начинал испытывать по отношению к самому себе какие-то приятные чувства, во мне тотчас же просыпался пессимист, который утверждал, что все это фигня и скоро все снова станет плохо. Так оно, конечно, и происходило. Но сегодня я чувствую себя совсем иначе. Долго дремавший во мне оптимист проснулся и во весь голос заявляет: тебе хорошо? Вот и ладно, сиди, не рыпайся и радуйся жизни.

А, собственно говоря, почему бы и нет? Эмме, по-моему, все это очень даже нравится, так почему бы мне тоже не порадоваться жизни, пока все идет, как идет? Хороший секс есть хороший секс, ни убавить ни прибавить.

Твою мать, подумать только, на кого я был похож всего несколько месяцев назад. А теперь посмотрите на меня: просто иллюстрация к мысли о том, что жизнь — стоящая штука.

14.10. На работе

Вот блин, похоже, я умудрился расстроить Эмму во время ланча. Получилось это так: мы с ней заспорили о том, кто круче — Рикки Мартин или Джери Холливелл. Когда Эмма заявила, что, по ее мнению, нет ничего хорошего, если у тридцатилетнего мужика висит на стене в гостиной портрет бывшей «Спайс гёрл», я взял да и выдал, что считаю Джинджер идеалом женщины, а потому нет ничего удивительного, что в моем доме нашлось место дли ее изображения.

Учитывая, что между Джери и Эммой общего — только рост и довольно пышная грудь, наверное, прозвучало это не слишком тактично по отношению к моей подруге.

Ну да ладно, все равно после работы мы договорились встретиться. Надеюсь, к тому времени она успеет забыть о моей оплошности.

16.00. На работе

В коридоре налетел на Лиз, которая, естественно, посчитала своим долгом поинтересоваться, как, мол, у нас с Эммой идут дела. По-моему, она была разочарована моим уклончивым ответом, что у нас «все неплохо». Какого хрена, а чего она, собственно говоря, ожидала? Приглашения быть подружкой невесты?

21.40. Дома

Слава богу, когда мы встретились с Эммой, она ничем не показала, что обратила внимание на мою бестактную выходку во время ланча. Так что извиняться мне не пришлось, чему я, по правде говоря, очень рад. Чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что любые мои реверансы по этому поводу испортили бы дело еще больше. Что бы я ни сказал, это прозвучало бы как признание того, что я считаю свою приятельницу маленькой, толстой и невзрачной, а вовсе не маленькой, стройной и шикарной. Что-то мне подсказывает, что это не те слова, которые она хотела бы услышать от меня больше всего на свете.

К сожалению, продолжения вечера не последовало. Эмма сказала, что ей нужно быть дома, потому что ее подруге Хелене требуется внимание, сочувствие и много шоколада: она, оказывается, успела разругаться со своим парнем, который за истекший период, а именно — меньше чем за неделю, сумел превратиться из настоящего сокровища в не менее настоящего и законченного ублюдка. Таким образом, несколько расстроенный тем, что с сексом на сегодня вышел облом, и при этом заинтригованный известием, что Хелена теперь, оказывается, свободна, я почесал репу и прямым ходом направился в спортзал, где постарался получить за свои деньги как можно больше.

Смешно сказать: даже оказавшись бок о бок с очень соблазнительными и привлекательными женщинами, я почти не обращал на них внимания. Тайное подсматривание почти потеряло для меня всякий интерес. Вот, оказывается, что может сделать с человеком один сексуально насыщенный уик-энд.

Среда, 7 июня

09.20. На работе

Джулия только что вызвала меня. С ней явно время от времени происходят какие-то неприятности, и, когда это случается, она срывается на мне. Причем делает она это не потому, что я в чем-то виноват, а лишь потому, что, в соответствии с законом круговорота дерьма в природе, гадить полагается на того, кто следует непосредственно за тобой в этой цепочке. Интересно, что ее так бесит? А впрочем, ничего интересного в этом нет. Шла бы она подальше со своими проблемами.

10.00. На работе

В ушах у меня до сих пор звенит от нотаций Джулии. Тем не менее к разгадке того, что ее так бесит, я не приблизился ни на шаг. Остается только смиренно надеяться, что она, сорвавшись на мне, почувствует себя лучше. Может, тогда ее отношение станет прежним, и я снова заживу тихо и спокойно. Еще одна иллюстрация к тому, что людям не свойственно ценить то, что они имеют.

14.30. На работе

Жаль, что провести обеденный перерыв с Эммой мне не удалось. Этим я обязан настойчивым требованиям ее подружек сопроводить их в особенно важной пробежке по окрестным магазинам. В качестве утешительного приза мне досталась разгадка одной тайны. Дело было так. Не успел я рассказать ребятам, что Джулия с утра пораньше опять наорала на меня, как мудила Барри выдал очередную бессмертную фразу: «Ты идиот, Эллис, неужели сосчитать трудно? Пошла вторая педеля месяца, а значит… ну, точно: у нее на этой неделе как раз предменструальный синдром!»

Затем Барри как ни в чем не бывало рассказал нам, что за годы работы в нашей фирме, внимательно отслеживая косвенные признаки, он высчитал месячные циклы практически всех сотрудниц. Несомненно, эта информация давала ему некоторое преимущество, когда дело доходило до какого бы то ни было взаимодействия с ними, будь то сугубо по работе или же по личным делам. Барри заявляет, что эта таблица его еще никогда не подводила, и искренне удивляется, почему никто из нас до этого не допер. Даже Шон и тот охренел от таких признаний и сразу же начал расспрашивать Барри о своих непосредственных сотрудницах. Прямо скажу: в этом разговоре мне не то что участвовать, а даже слышать его не хотелось.

По правде говоря, я как-то не в восторге, что мои так называемые приятели будут в курсе таких сугубо интимных подробностей о жизни женщин, работающих с нами. Особенно меня это беспокоит в связи с тем, что одной из этих женщин является та, которую я, за неимением более подходящего слова, мог бы назвать своей подругой.

15.50. На работе

Предменструальный синдром, само собой разумеется, стал главной темой мужских разговоров на этот день. Наиболее часто высказывается следующее мнение; женщины не вправе ожидать, что мы будем подстраиваться под их настроение, меняющееся каждые четыре недели, если сами они при этом не в силах проявить понимание и не жаловаться, когда мы приходим на работу в понедельник утром в унылом и подавленном состоянии после очередного проигрыша «Уотфорда». Возражение насчет того, что «они-то ведь с этим ничего поделать не могут», выдвинутое охранником Дезом, было отметено всем коллективом как несостоятельное. В конце концов, неужели кто-то всерьез считает, что у нас был выбор — болеть за «Уотфорд» или нет? Любой нормальный мужик знает, что команду мы себе не выбираем. Это судьба. Или, если говорить в других терминах, информация о команде, за которую тебе предстоит болеть всю жизнь, заложена в твоей ДНК. Кроме того, в тех случаях, когда «Уотфорд» выигрывает, мы представляем собой воплощенную любезность, трудолюбие и готовность горы свернуть. По-моему, это видно даже по тому, как меняется мое настроение при описании событий в дневнике.

У женщин же все не как у людей. Я имею в виду, что ни одна из них не приходит в восторг и не впадает в благостное состояние от сознания того, что у нее настал период овуляции.

16.55. На работе

Джулия вроде как немного успокоилась. И хотя я не знаю, что тому причиной — физиология или что другое, — в одном я уверен: для всего отдела это большое облегчение. Господи, и как можно со всем этим жить? Тем более если оно проявляется так резко и активно. Неудивительно, что ее хахаль свалил от греха подальше.

23.45. Дома

Похоже, наш обеденный разговор о ПМС не остался достоянием только мужской части коллектива. Информация о переставшем быть тайной календаре месячных обошла всех наших сотрудниц. Не могу сказать, что они возликовали, узнав об этом. Опасность заключается в том, что виновный пока не найден. При этом месть тому, кто будет объявлен негодяем, окажется страшной. Блин, не попасть бы под горячую руку. В целях ускорения поисков каждая женщина, имеющая хоть какое-то влияние на кого-либо из сотрудников мужского пола, была откомандирована к соответствующему кандидату для выяснения необходимых деталей. В план маневров, естественно, была включена и Лиз: она оставила мне на автоответчике сообщение, что если я не поделюсь с ней имеющейся у меня информацией, то она возьмет да и растрезвонит всем подряд о том, что якобы имело место между мной и ее приятелем-гомиком Парреном. Эмма же по дороге домой прямо заявила мне, что готова на все, лишь бы выудить у меня нужные сведения. Свое обещание пойти на все она с лихвой исполнила, не добившись, впрочем, желаемого результата. Признаюсь, что играла она всерьез, стараясь на полную катушку. Ее подруги могут гордиться ею. Если бы они знали, как тяжко ей пришлось! Кроме того, не боюсь похвастаться тем, что выполнить свое обещание ей пришлось далеко не один раз.

Как бы ни был мне противен мудила Барри, сдать его я не могу. Дело не только в том, что такой поступок пошел бы вразрез со всеми неписаными мужскими законами, но еще и в том, что если бы этот кретин не нашептал Лиз, будто я голубой, она бы ни за что не согласилась на свидание со мной, а значит, мы никогда не стали бы друзьями. Да, нельзя забывать и о том, что именно он проставлялся пивом в тот вечер, когда я познакомился с Эммой. В общем, как бы тяжело мне ни было признавать это, я многим обязан Барри. Другое дело, что когда они его вычислят, я ни на секунду его не пожалею, потому что мудак он первостатейный. Но совесть моя должна быть при этом чиста: я мужика бабам не выдам.

Четверг, 8 июня

09.10. На работе

В офисе мы с Эммой появились вместе. Нам тотчас же выложили новость, что, в отличие от меня. Кев оказался не способен противостоять сексуальной магии своей половины, смалодушничал и сдал мудилу Барри со всеми потрохами. Хорошо еще, что у Джулии сегодня отгул. Чует мое сердце: и без нее сегодня на работе будет весело.

11.50. На работе

Ужас овладел мужской частью нашего коллектива. Оказывается, женщины не удовлетворились, выяснив, кто является зачинщиком всей этой истории с календарем ПМС, и составили список всех тех, кто участвовал вместе с Барри в этой вчерашней дискуссии.

Поскольку все началось с того, что я пожаловался на дурное настроение Джулии (это почему-то тоже стало всеобщим достоянием), все сегодняшнее утро я уворачиваюсь от женских взглядов, способных убить простого смертного метров с двадцати. Даже Лиз не поленилась и наговорила мне всякой хрени по телефону. Между прочим, если хорошенько поразмыслить, виноват в этом, наверное, я сам: нечего было напоминать ей о том, что ее собственные веселые деньки мне давно известны. Несколько месяцев назад она сама — не помню уже, по какому поводу, — рассказала мне, что и когда у нее бывает.

Хорошо еще, что Эмма расценивает мою роль во всей этой истории, не теряя чувства юмора. Она даже позвонила мне, чтобы поинтересоваться, не хочу ли я узнать, когда именно у нас наступит ближайший период красных туманов. Разумеется, в другой ситуации я был бы не против получить прогноз того, что, хочешь не хочешь, будет оказывать воздействие на мою сексуальную жизнь, причем в самое ближайшее время. Но сегодня я почувствовал, что за этим вопросом скрывалось нечто большее, чем просто предложение небесполезной информации. В общем, я — демонстративно замысловато — послал Эмму подальше. Судя по смеху на том конце провода, указанный мною адрес был одобрен.

16.50. На работе

После событий сегодняшнего утра я провел время за рабочим столом, стараясь не высовываться. Во время ланча пытался избежать общения с кем бы то ни было из женщин, кроме Эммы. Слава богу, все немного успокоилось, но, судя по всему, ни одна из наших сотрудниц так и не увидела в этой ситуации ничего смешного.

Чертовы бабы! Они, конечно, считают себя очень чувствительными, нежными и тактичными, но вот чувства юмора у них ни хрена нет, и, я думаю, завтра утром у нас будет возможность в этом убедиться, когда Джулия явится на работу и выскажет нам все, что она думает по этому поводу.

22.30. Дома

Вечером я получил от жизни все, что мне было нужно. Я был дома с Эммой и с телевизором. Мы даже не занимались сексом, просто сидели на диване, обнимались, болтали и смотрели ящик. Телефон прервал нас лишь дважды: сначала позвонила Лу со слезной просьбой поработать няней в субботу вечером, а затем мой старик, который поинтересовался, нет ли у меня желания пообщаться с моей будущей мачехой так, чтоб, меня при этом не выворачивало наизнанку.

Потом я отвез Эмму домой. Сидя в машине у ее подъезда, мы снова заболтались, и тут она вдруг завела разговор на тему того, что и как нам нужно организовать в наших отношениях на ближайшее будущее. В общем, судя по всему, она уже видт в этих отношениях какую-то долгосрочную перспективу. По правде, даже не знаю, как на это реагировать. С одной стороны, доступный секс, да еще после такого долгого воздержания. — штука безусловно приятная. С другой — положа руку на сердце, я не считаю Эмму подходящей кандидатурой на роль моей постоянной девушки. Нет, она, конечно, милая и все такое, но это все-таки не Лиз и уж тем более не Джери Холливелл.

Впрочем, если ее все это устраивает (а она, по моему, счастлива по уши), я предпочел бы просто плыть по течению до тех пор, пока это радует и ее, и меня. А там… там видно будет.

Пятница, 9 июня

10.35. На работе

Что такое взрыв сверхмощной бомбы — я узнал сегодня прямо с утра. Эта катастрофа предстала передо мной в виде разъяренной Джулии. Слава богу, мудиле Барри хватило ума взять на сегодня отгул, иначе, я думаю, она просто убила бы его. Ну, а так, само самой разумеется, пострадал в основном я. Так что с сегодняшнего дня у меня есть еще одна причина испытывать к этому уроду не самые теплые чувства. Словно осколки при взрыве, словно пули из крупнокалиберного пулемета, в меня вонзались столь суровые слона, как «вторжение в частную жизнь», «низость», «мерзость» и прочее. Я же не мог ничего ответить и лишь смиренно выслушивал всю эту ахинею. В глубине души меня грело сознание того, что за дверью ее кабинета включено как минимум штук пять диктофонов, записывающих для потомков эту историческую речь.

Если быть абсолютно честным, то следует признать, что в некотором роде Джулия имела право на недовольство. Я нарушил закон круговорота дерьма в природе и стал обсуждать ее с теми, кто находится, пусть всего на полступеньки, ниже меня в этой вечной, непрекращающейся цепочке. Впрочем, это единственный мой прокол. Во всем остальном виноват мудила Барри, и я не понимаю, почему я должен за него все это расхлебывать. Тем более что в главном я с ней абсолютно согласен: большей мерзости придумать было трудно. Ну да ладно. Зато теперь я могу смело, со всей уверенностью утверждать, что вся эта реклама тампонов и прокладок — херня собачья. Во всех этих роликах женщины всегда изображаются благостными и умиротворенными. Видел бы кто-нибудь из авторов этой чуши нашу Джулию в такой день! Да она зубами загрызет любого, кто окажется у нее на пути.

Ладно, переживем и это. Правда, чует мое сердце, что после этого мои шансы раскрутить Джулию на что-либо внеслужебное вряд ли сильно повысятся.

16.55. На работе

Джулия всю дорогу так и продолжает метать громы и молнии. Только долгая практика ускользания от гнева начальства помогла мне остаться в живых. Слава богу, Эмма в обеденный перерыв была свободна. Мы решили сходить куда-нибудь перекусить, и таким образом я избежал необходимости переться в паб. Уверен, что сегодняшние обеденные посиделки в нашем любимом заведении больше напоминали поминки.

19.25. Дома

Я опять вляпался, и причем серьезно. Дело даже не связано с работой. На сей раз это касается Эммы. Если быть точным, я еще не наступил в очередную кучу дерьма, но уже занес ногу и вот-вот плюхнусь туда. Случится это не далее как сегодня вечером. Хочешь не хочешь, а мне просто придется унизить Эмму на глазах у посторонних людей. Само собой, делать мне этого не хочется, но избежать неприятностей, боюсь, не удастся. Дело в том, что по дороге домой она вдруг заявила, что хочет сходить куда-нибудь в клуб сегодня вечером. Что значит сходить в клуб — мне объяснять не нужно. Все девчонки любят танцевать. А я танцевать не стану даже под дулом автомата. И дело не в том, что я не люблю музыку или мне не нравится клубная атмосфера. Нет, дело совсем в другом. Я просто не танцую. Ну не умею, и все. Чувство ритма у меня заморожено где-то в районе абсолютного нуля.

Честно говоря, я удивлен тем, что никто до сих пор не посвятил Эмму в факт наличия у меня этой странной особенности. Раньше, стоило на сцене появиться очередной кандидатуре на роль моей девушки, как Кев брал на себя обязанность поделиться с нею этой информацией. Делалось это как бы невзначай, когда приходилось к слову. Разговор, например, мог зайти о нашей юности, и тут Кев как бы совершенно неожиданно вспоминал одну занятную историю. Было нам тогда лет по пятнадцать, и занесло нас обоих на свадьбу моей двоюродной сестры. Так вот, когда дело дошло до танцев, даже моя родная мать отказалась от моего приглашения, не желая позорить ни себя, ни меня.

В результате столь серьезной для подросткового сознания психологической травмы я с тех пор стараюсь на людях не рыпаться, и если количество выпитого пива не превышает разумной нормы, то я ни за что не позволю себе изображать какие-либо танцевальные движения где-нибудь кроме собственной спальни, да и то если я там один. По-моему, все считают такое положение вещей вполне нормальным. Ну не танцует Билли, и ладно. Все довольны, кроме, пожалуй, меня самого.

Чует мое сердце, что в интересах моей будущей интимной жизни следует на сей раз самому рассказать Эмме о такой моей странности, сделав это по возможности тактично, чтобы она не подумала, будто танцевать я не хочу именно с ней. Честно говоря, я не хочу, чтобы сегодня она по моей вине уехала ночевать обиженная к себе домой. Да если даже и не брать в расчет мои шкурные интересы, я в любом случае не хотел бы обижать ее.

19.35. Дома

Твою мать, только собрался было залезть под душ, как позвонила Лу и напомнила, что я обещал завтра посидеть с ребятишками. Занятное дело: что-то я не припомню, чтобы с моей стороны звучало такое предложение, и уж совершенно точно никакого уговора у нас с сестрой не было. Знать бы еще, что на это скажет Эмма. Если, конечно, после сегодняшнего вечера она вообще захочет со мной говорить.

Воскресенье, 11 июня

22.15. Дома

Эмма только что уехала домой после проведенных вместе шикарных выходных. Впрочем, началось все, как я и боялся, не слишком гладко.

Когда я заехал за ней и еще в машине рассказал, как отношусь к танцам, она по простоте душевной решила, что я либо выпендриваюсь, либо попросту разыгрываю ее. Только позднее, просто силком вытолкнув меня на танцпол, она поняла весь ужас ситуации. Бедная девочка. Наверное, не слишком приятно оказаться свидетельницей того, как люди в голос хохочут над твоим парнем. Ну да ладно, впредь будет с большим доверием относиться к тому, что я говорю. Кстати, несмотря на пережитый мною позор, я успел заметить, что и сама она далеко не звезда дискотек. Танцует она примерно как те шаркающие ногами девчонки из Эссекса, которых можно увидеть в старых записях «Лучшей попсы».

После бурной ночи и утра, проведенного в постели перед телевизором, мы отправились в долгий поход по магазинам одежды. В любой другой ситуации такая перспектива повергла бы меня в ужас, но, к моему изумлению, все оказалось не так страшно и даже по-своему интересно. По крайней мере, время было потрачено не зря, потому что раза три мне удавалось занять такую выгодную позицию, с которой неплохо просматривались женские примерочные кабины. Такой развлекухи в жизни у меня еще не было. Впрочем, должен признать: кое-что из увиденного абсолютно не вдохновило меня, и я ни в коем случае не желал бы созерцать это еще раз.

К семи вечера мы подъехали к Лу. Эмма — единственный ребенок в семье, — была счастлива узнать, что у меня, оказывается, есть сестра. Я бы даже сказал, что она просто пришла в восторг от этого открытия. Что же касается Лу, то я давно не видел на ее лице такого изумленного выражения, как в тот момент, когда она, распахнув дверь, увидела, что по дорожке через дворик к ней иду я в сопровождении женщины. С детьми Эмма управилась просто на отлично. Вроде бы она им тоже понравилась, хотя, если подумать, еще бы они были чем-то недовольны: во-первых, она приволокла им чуть не целый мешок всяких сладостей, а во-вторых, разрешила очень долго не ложиться спать вечером, когда они стали потчевать ее бесконечными рассказами о моей персоне. Судя по то и дело доносившимся до меня определениям вроде «жалкий тип», «неудачник» и тому подобное, они чересчур внимательно прислушиваются к тому, что говорит их мамочка.

В воскресенье, опять же провалявшись полдня на диване, мы пошли в «Ковент Гарден», где и зависли на оставшуюся часть дня. А потом, учитывая, что завтра нам обоим на работу, Эмма уехала. Должен признаться хотя бы самому себе: по правде говоря, мне без нее вроде даже как-то грустно. Не успели расстаться, а я уже соскучился. Интересное кино! А не начинаю ли я к ней привязываться?

Понедельник, 12 июня

10.30. На работе

Только что целый час проторчал у Джулии. Несмотря на то что она извинилась за, как она выразилась, «повышенный тон разговора» в пятницу, результатом сегодняшней встречи стало то, что она теперь со мной вообще не разговаривает.

Причина тому, само собой, кроется в никогда не подводящей меня способности говорить не то, что нужно, в неподходящее время и в неподходящем месте. Хотя если разобраться, то в чем-то Джулия и сама виновата. Я имею в виду, что ведь у нас с ней нет ничего общего, если не считать, что мы оба живем в Уотфорде. И несмотря на тот факт, что у меня имеется несколько ее фотографий в полуголом виде, и на то, что со дня своего появления в нашей конторе она строит мне глазки и подначивает на какие-то действия, я на самом деле абсолютно ее не знаю. Тогда, скажите мне, какого хрена нужно из всех окружающих ее людей выуживать именно меня и прямо в лоб спрашивать, почему, с моей точки зрения, мужчины не считают ее привлекательной? Представляете себе — спрашивать об этом меня, парня, сексуальные победы которого за несколько лет можно пересчитать по пальцам. Интересно, можно ли найти человека менее компетентного в дайной области? Так неужели она действительно ожидала, что я изреку какую-нибудь пророческую мудрость?

Поставим вопрос шире: какого хрена женщины вообще ведут себя так и спрашивают мужиков о таких вещах? Это что — тест какой-то, что ли? Они же должны отдавать себе отчет, что всякий раз, задавая мужчинам вопрос из серии «Что скажешь — идет мне это или нет?», они нарываются на неприятности. И почему им так нравится портить себе настроение? Самый идиотский вопрос — «Как я выгляжу?» Интересно, что они хотят при этом услышать в ответ. Покажите мне мужика, который в здравом уме возьмет да и скажет своей половине: «В этой хреновине, любимая, ты похожа на огородное пугало, хотя я прекрасно понимаю, что весь твой старый гардероб на тебя уже больше не налезает».

Видно, попался я именно на этом. Наверное, не следовало ей говорить, что прическу в стиле Майры Хиндли давно следовало бы заменить на что-нибудь более удобоваримое.

21.55. Дома

Ну и денек выдался, дурдом какой-то! Честно говоря, я даже отчасти благодарен придуманным Эммой идиотским правилам, согласно которым мне сегодня предстоит провести вечер в одиночестве: я просто взял и отправился в спортзал, чтобы сбросить напряжение, а заодно и пораскинуть мозгами.

Больше всего достает меня Джулия. Ну, в конце концов, как мне угодить ей, если ее настроение меняется по сто раз на дню, причем меняется просто разительно — с игривого флирта она срывается на истерику, а затем впадает в уныние и депрессию. И хрен его знает, как тут себя вести.

Вторник, 13 июня

09.15. На работе

Уже привычно встретившись с Эммой по дороге на работу, рассказал ей о своей головной боли — я имею в виду Джулию. Мне стоило некоторых волевых усилий отказаться от соблазнительного и глубоко тронувшего меня предложения Эммы заглянуть в кабинет моей начальницы и отвесить ей за меня хорошую оплеуху.

10.45. На работе

В контору только что (как всегда опоздав) приперлась Джулия. У нее новая прическа. Волосы подстрижены гораздо короче, что придает ее облику намного больше сексуальности. Говоря по совести, она выглядит просто отпадно, если не мелочиться и не скупиться на оценки. Правда, она осталась верна самой себе: после всего, что наговорила мне за последнее время, она еще позволяет себе заговорщицкие подмигивания в мой адрес. Если я правильно истолковал ее тщательно скрываемую от остальных улыбку, то мои последние прегрешения прощены. И то ладно. Я вот только думаю: а не начинает ли она по новой со мной заигрывать?

21.30. Дома

И мне, и Эмме давно пора было пополнить продовольственные запасы. Поэтому, позанимавшись час в спортзале, я заехал за ней, и мы отправились в «Сэйнсбери». Странное ощущение: ходишь по знакомым закоулкам супермаркета, но при этом помнишь, что ты теперь не один. Все видится совершенно по-другому. Жаль только, что этого козла-вегетарианца нигде не было видно.

Не мог не обратить внимания на одну деталь: в основном Эмма закупает готовые продукты и полуфабрикаты. Из этого я могу сделать вывод, что от кухни она, мягко говоря, не в восторге и не считает приготовление вкусного домашнего обеда лучшим способом провести свободное время. Ну не поверю я, что вся эта быстрорастворимая лапша и прочая гадость покупается только на долю Хелены.

А не намекнуть ли ей, что меня давно пора пригласить на выходные? В конце концов, теперь ее очередь подумать о том, что мы будем есть до и после занятий сексом.

Среда, 14 июня

22.15. Дома

Интересный денек. Для начала Джулия снова начала строить мне глазки. Моя чисто теоретическая заинтересованность перешла в практическую плоскость после того, как Эмма позвонила и объявила, что на сегодня договорилась с девчонками сходить после работы куда-нибудь в кино.

Я стал всерьез обдумывать: а не рискнуть ли мне пригласить Джулию поужинать сегодня вечерком, как вдруг позвонила Лиз и заявила, что хочет где-нибудь посидеть со мной в то же самое время. Приятно, когда есть над чем пораскинуть мозгами и после всех этих лет ощущать себя, так сказать, востребованным со стороны сразу трех женщин.

Что касается Лиз, то выглядит она отлично, и в отношениях с ее парнем у них по-прежнему сплошная благодать. По поводу Эммы Лиз наговорила мне всяких глупостей. По ее мнению, я не принимаю ее подругу достаточно всерьез. Это не совсем так. Другое дело, что она мечтает о чем-то и строит планы на будущее, а я лишь со всей серьезностью получаю то, ради чего и завязывал это знакомство, а именно секс.

Четверг, 15 июня

11.25. На работе

Эмма взяла да и наехала на меня ни с того ни с сего. Кто-то, видите ли, сказал ей, что видел, как вчера мы с Лиз направились в сторону паба. А поскольку я с утра не поспешил доложить ей об этом, она решила, что я, по всей видимости, что-то скрываю. Учитывая, что именно Лиз и была нашей сводней, что Эмма знакома с ней гораздо дольше меня, что она прекрасно знает — я Лиз не нравлюсь и что та просто счастлива со своим парнем, я никак не могу понять, какого хрена она взбеленилась. Чертовы бабы. Они что — все с тараканами в голове?

14.10. На работе

Весь обеденный перерыв протаскался с Эммой по магазинам, слушая ее бесконечное брюзжание по поводу меня и Лиз, меня в отдельности и всех остальных, вместе взятых. Блин, ну что ей стоило с самого начала зайти не туда, где продаются шмотки, а в ближайшую аптеку (что она сделала в самом конце этой, с позволения сказать, прогулки)? Мне бы тогда сразу стало понятно, что это на нее вдруг нашло. Отныне и впредь, как я предчувствую, семнадцатое число каждого месяца будет у нас красным днем календаря.

21.35. Дома

Чтобы продемонстрировать Эмме, какой я чуткий, заботливый и умеющий думать о ближнем, я вылез вместе с ней с электрички в Буши и проводил ее до дома. Про себя я думал о том, что в любом случае эта жертва не будет напрасной. Если я рассчитываю на долговременные отношения с Эммой, то сохранить ее расположение будет не лишним при любом раскладе. Насколько я понимаю, проявить сочувствие в дни обостряющегося ПМС есть кратчайший способ стать другом этих не совсем полноценных представителей рода человеческого.

К сожалению, попытка совместить благородное и полезное дело не увенчалась успехом. Я совершил классическую ошибку, сказав Эмме, что понимаю, насколько ей сейчас тяжело. Судя по ее реакции, я этого не понимал и понимать не мог. Причиной тому, несомненно, является моя принадлежность к мужскому полу. Но зачем же отвечать на участие в таких выражениях, цитирую: «Ни хрена ты, урод, не понимаешь. Ну да, конечно, где уж нам. Ведь мне не приходится время от времени иметь дело с пятнами на белье, непредсказуемыми изменениями настроения и необходимостью воздерживаться от водных процедур, и я, само собой, и представить себе не могу, что такое спазмы в животе.

Было у меня, конечно, искушение обратить ее внимание на то, что ей, по крайней мере, не приходится каждое утро бриться и испытывать на себе раздражительность и озлобленность женщин, у которых, как выясняется, в очередной раз наступили критические дни. Взяв себя в руки, я лишь жалобно улыбнулся и сказал, что вряд ли в этом есть моя вина. Само собой, после этого Эмма еще больше обиделась на меня.

Послушав еще минут десять ее бесконечные стенания по поводу того, какие все мужики сволочи, я вдруг осознал, что доказывать что-то или спорить с ней сегодня бесполезно — все равно я останусь виноватым. Поэтому я решил просто удалиться, предоставив Эмме изливать душу либо себе самой, либо своей соседке. Затем произошло довольно занятное совпадение: по дороге домой я заглянул в газетный киоск, чтобы присмотреть себе чего-нибудь, что можно полистать в ванной. Тут мой взгляд упал на обложку какого-то женского журнала, где сообщалось, что одним из гвоздей номера является статья об этом самом предменструальном синдроме. Будучи буквально на передовой сражения с этим бичом человечества, я поборол в себе вполне объяснимую неловкость, которая охватывает меня всякий раз, когда мне приходится покупать что-либо, имеющее отношение к женским товарам, и приобрел-таки этот журнальчик. Запихав его подальше от посторонних взглядов в портфель, я направился к дому. Как же я оказался прав, не побрезговав, прямо скажем, не мужским чтивом! Теперь я во всеоружии. Мне не только известны все признаки и симптомы, но я знаю, как обернуть считающуюся заведомо проигрышной ситуацию себе на пользу. Попробуем применить это при первом же удобном случае, атакой случай представится мне, как я полагаю, прямо завтра с утра, по пути на работу.

22.00. Дома

Взял себя в руки и позвонил Эмме, чтобы убедиться, что у нее все в порядке. Так оно и оказалось. Затем я решил воспользоваться советом журнала «Женщина» и сообщил ей, что, на мой взгляд, она просто потрясающая девушка. В ответ Эмма рассмеялась и, судя по всему, перенесла мое имя из черного списка в белый. Нет, все-таки эти женские журналы — просто кладезь мудрости.

Пятница, 16 июня

09.30. На работе

Судя по горячему поцелую, которым Эмма наградила меня в электричке, мой вечерний звонок сделал свое дело. Ну что ж, тогда переходим к следующему этапу.

11.35. На работе

Охранник Дез передал мне условным сигналом, что заказанные мною для Эммы с полчаса назад цветы уже прибыли. В данный момент их несут к ней в офис. Это означает, что мне сейчас самое время ненадолго исчезнуть. Если она не сумеет разыскать меня сразу, то у нее будет больше времени подумать о том, какой я классный парень.

15.00. На работе

Перед самым ланчем я сжалился и позволил Эмме поймать меня. Как я и надеялся, она просто сияет от удовольствия. Судя по всему, появление букета в офисе произвело неизгладимое впечатление на всех ее подружек, отчего сама она теперь цветет и пахнет не хуже тех цветов.

Очень вероятно, что эти тридцать пять фунтов были лучшим вложением из когда-либо сделанных мною.

15.30. На работе

Звонил Кев и спрашивал, что я такого страшного натворил, что мне пришлось заказывать цветы для собственной девчонки, с которой мы к тому же вместе работаем. Когда я сказал ему, что сделал это по доброй воле, просто потому, что мне так захотелось, он обозвал меня жиголо, да еще и с сутенерскими замашками. Затем он добавил, что в понедельник мудила Барри выходит на работу. Надеюсь, его ждет достойное наказание.

Суббота, 17 июня

18.45. Дома

Как и ожидалось, вопрос об освежающих упражнениях в горизонтальной плоскости вчера вечером на повестке дня не стоял. Тем не менее я постарался выжать из этого вечера все, что возможно. Полагаю, что посиделки на диване с шоколадом и с фильмом «Вам письмо» 10 на видео позволили мне еще прочнее закрепиться в белом списке Эммы. Более того, я думаю, что через несколько дней я буду вознагражден за это самым лихим порно — наяву.

Занятное наблюдение: сегодня мы с Эммой решили сходить прогуляться по магазинам. В одном из них она купила зубную щетку, которая теперь заняла почетное место в моей ванной. Эмма сообщила, что собирается пользоваться ею по выходным. С одной стороны, мне, конечно, приятно, что она намерена бывать здесь достаточно регулярно, но с другой — этот поступок мне кажется несколько преждевременным, торопящим события. По правде говоря, можно было бы хотя бы из вежливости поинтересоваться моим мнением на этот счет.

Воскресенье, 18 июня

18.15. Дома

Еще один тихий и спокойный день. После ланча в пабе мы пошли прогуляться и по дороге заглянули к Лу и Рею. Они попытались повесить на нас сопровождение детишек в бассейн, но все их намеки были нами нагло проигнорированы.

Если честно, мне на самом деле нравится спать с Эммой (я имею в виду — как заниматься сексом, так и действительно вместе спать), но что-то мне никак не представить ее в бикини.

23.20. Дома

Просто кошмарный вечер. Все началось с того, что Эмма решила поехать домой, чтобы разобраться со шмотками и вообще подготовиться к новой рабочей неделе. Проводив ее, я пошел в спортзал. Хорошенько позанимавшись, я решил, что было бы неплохо пропотеть и сауне.

Едва открыв дверь, я понял, что совершил ошибку. Никогда в жизни мне не было так жарко. Но поскольку там уже сидели два каких-то парня, я зашел внутрь и сел рядом с ними. Не давать же им повода думать, что я какой-то хиляк, который даже бани боится.

Я вытерпел эту пытку минут десять — достаточное время, чтобы доказать себе и всем остальным, что я на это способен. — и уже собрался было выходить, как вдруг дверь снова открылась, и через секунду на скамейку напротив меня уселись две шикарные стройные блондинки, прелести которых были скрыты от глаз лишь банными полотенцами.

Я, конечно, знаю за собой нездоровую слабость к разгоряченным, запыхавшимся, потным женщинам. Но в этой ситуации даже мне было понятно, что сидеть с такими красотками бок о бок в сауне — удовольствие более чем сомнительное. Я уже собрался встать, как вдруг совершенно неожиданно меня опередили те двое ребят, которые сидели в сауне раньше. Сделав какие-то идиотские умозаключения, я внезапно решил, что если я последую их примеру, то девушки могут подумать, будто здесь происходит что-то не то и они, возможно, кому-то помешали. В общем, я не нашел ничего лучшего, как остаться.

Буквально через пару минут дело приняло совсем хреновый оборот: Пожав плечами, одна из блондинок, которые к тому времени были не просто влажными от пота — нет, он стекал по ним ручьями. — встала со скамейки и поддала пару, плеснув водой на раскаленные камни. В ее движении было что-то, напомнившее мне шведское порно. В общем, мой член принял боевое положение с такой скоростью, что мне показалось, будто на всю сауну раздался щелчок передернутого затвора.

Что я мог поделать? Уйти невозможно. По крайней мере до тех пор, пока этот флагшток торчал из моих плавок. Как я ни пытался отвлечь себя, старательно анализируя игру средней линии «Уотфорда» в прошлом сезоне, мой дружок никак не унимался. Вот я и сидел там, как полный идиот, молясь про себя о том, чтобы они не вздумали со мной заговорить. Тогда-то уж мне действительно была бы крышка. А так — ничего, жить можно: сиди себе и делай вид, что тебе тут все в удовольствие. Впрочем, какое уж там удовольствие! Мне казалось, что я вот-вот растаю. Сорок пять минут я просидел в этой камере пыток — охренеть можно. Кстати, по-моему, это мой личный рекорд эрекции. К тому времени, как девицы ушли, я чуть было не кончил.

Нет, никогда в жизни больше не пойду в сауну. Это просто вредно для здоровья.

Понедельник, 19 июня

09.10. На работе

После вчерашнего затянувшегося пребывания в сауне мне даже трудно описать свое сегодняшнее самочувствие. Голова идет кругом, сил никаких нет, а кроме того, все время хочется пить, несмотря на то что сегодня с утра я выпил уже, наверное, галлон апельсинового сока. Если бы я сам лично сегодня не вставал на весы, то мог бы поклясться, что вместе с потом сбросил чуть не десять килограммов.

11.25. На работе

Наконец вроде бы стал чувствовать себя лучше. Зато теперь возникла другая проблема: я выхлебал столько жидкости, что без конца бегаю в туалет.

11.45. На работе

С нашей Джулией не соскучишься. Только что она выдала мне радостную — по ее мнению — новость: оказывается, она послушалась моего совета и тоже купила абонемент в спортзал. И не просто в какой-нибудь спортзал, фитнес-клуб или еще куда-то, а именно туда, где занимаюсь я.

С одной стороны, я мог бы и порадоваться: как-никак, у меня появляется дополнительная возможность установить с Джулией неформальные отношения. С другой — все это может очень плохо кончиться. Если ребята узнают, то могут расценить это как «доверительные отношения с представителем руководства». Насколько мне известен наш мужской катехизис, этот поступок приравнивается едва ли не к самому страшному из смертных грехов.

16.35. На работе

Время от времени представляю себе Джулию в спортивном купальнике, пропотевшую, с влажной ложбинкой между грудями. Не могу не признать, что, как бы она меня время от времени ни доставала, все равно этот образ вызывает у меня только положительные эмоции.

Интересно, это подсознание дает о себе знать? Может, это предупреждение насчет того, что, играя с огнем, можно и обжечься? Или все гораздо проще, и эти образы говорят лишь о том, что я извращенец?

22.55. Дома

По дороге с работы Эмма предложила заглянуть в паб чего-нибудь выпить, а потом заехать к ней и там уже поужинать. Несмотря на то что я еще не до конца отошел после вчерашнего, отказаться от такого предложения было выше моих сил. Как я и предполагал, Эмма, конечно, не кулинарный гений, но, по крайней мере, с микроволновкой обращаться она умеет. Как, видимо, и с телефоном — этот вывод я сделал, оценив количество счетов за обеды с доставкой на дом, валявшихся на полке в прихожей.

Вторник, 20 июня

09.30. На работе

Сегодня утром по дороге на работу Эмма ошарашила меня заявлением, которое мог сделать только человек, не имеющий никакого реального представления о том, что за люди — мои так называемые приятели. По словам Эммы, я должен подсуетиться и организовать свидание недавно брошенной и невероятно сексуальной Хелены — с кем бы вы думали? С Майком. Как же, разбежался. Жирновато для Майка будет. Слишком уж Хелена для него хороша. Я даже подумывал о том, чтобы самому подбить к ней клинья. Но это, разумеется, после того, как мы с Эммой расстанемся.

11.15. На работе

Не удержался и рассказал Майку о планах Эммы. Цитирую его ответ: «А она дает, или как?» По-моему, эта фраза говорит о нем куда больше, чем любые гадости, которые мог бы наплести я.

14.20. На работе

По-моему, Эмма полностью потеряла всякое понятие о логике и разумности поступков. Когда я передал ей встречную реплику Майка, она всплеснула руками и с умным видом заявила: «Да он просто стесняется». Ну да, конечно, Майк стесняется. Это тот самый человек, который однажды в «Красном Льве» влез на стол, стянул с себя брюки и в присутствии всей честной компании болельщиков «Уотфорда», до отказа набивших паб, предложил любому желающему попытаться поджечь зажигалкой очередной заряд природного газа, готовый вырваться у него из тылового отверстия. В общем, «стеснительность» — это самое последнее слово, которое может быть использовано при описании такого типа, как Майк.

16.10. На работе

Эмма опять позвонила и минуты три ныла в трубку: «Билли, ну пожалуйста… Ну сделай это для меня». В общем, я не выдержал и согласился каким-то образом обговорить это дело с Майком. Чует мое сердце, что я еще об этом пожалею.

23.15. Дома

С Эммой снова все в порядке — в том самом смысле слова. Уже по дороге с работы, в электричке, она вела себя как похотливая крольчиха, которой приспичило. Нам ничего не оставалось делать, как поскорее добраться до моей квартиры, где она и устроила мне целый сеанс настоящей порнухи, крутой и жесткой. Давненько я так не отрывался.

Среда. 21 июня

10.20. На работе

Вроде бы начинают сбываться мои надежды на то, что вся эта затея со свиданием при участии Майка будет благополучно забыта и похерена.

Эмма ни разу не упомянула об этом деле со вчерашнего вечера. Я же, само собой, не собираюсь будить лихо, пока оно тихо.

11.10. На работе

Твою мать. Накрылись все мои надежды, а тактика тихого выжидания оказалась на сей раз ошибочной. Эмма просто решила обойтись без посредника и договорилась с Майком сама, напрямую. Итак, мы встречаемся вчетвером в субботу вечером.

12.35. На работе

Майк все утро достает меня, пытаясь выведать хоть что-нибудь о Хелене. Учитывая, что я сам видел ее каких-то три раза в жизни, помочь я ему практически ничем не могу. Сказать, что она толстая как свинья, пьет запоем, смолит как паровоз да еще и больна герпесом? Самое поганое состоит в том, что все это вряд ли отпугнет Майка. Скорее, наоборот. С его точки зрения, именно такая женщина и приближается к идеалу. Похоже, придется говорить ему правду: что она стройная, очень хорошенькая, у нее небольшая грудь, темные волосы, и вообще она слишком, слишком хороша для такого похабного и сального мужлана, как он. По-видимому, я испытываю что-то вроде легкой ревности.

14.50. На работе

Да они что, все сговорились, что ли? По-моему, у нас в конторе объявлен конкурс на то, кто сегодня окончательно достанет меня. Мало мне Эммы и Майка, так тут еще и Джулия: ни с того ни с сего она вдруг подошла ко мне и заметила, что до сих пор так и не видела меня в спортзале.

15.30. На работе

Чемпионат по доведению меня до ручки закончен. За явным преимуществом победила Лиз. Она только что позвонила и предложила устроить встречу как-нибудь вечерком. Разумеется, речь идет обо мне с Эммой и Лиз с Полом. Впрочем, после того как мне сообщили, что я должен буду участвовать в знакомстве Майка с Хеленой, мне уже все по барабану.

23.45. Дома

Я вернулся домой от Эммы, полностью удовлетворенный физически и — в чем я был уверен до последних нескольких минут — морально.

Судя по моему состоянию, она явно знает, что мужику нужно и как ему это дать. Знает она это настолько хорошо, что я не без труда смог подняться к себе по лестнице — так она меня измотала. Нет-нет, я ни в коем случае не жалуюсь. Просто мне в душу закралось одно, всего лишь одно подозрение: такие обширные и при этом твердо усвоенные знания можно получить только одним путем — долгой практикой и многократной тренировкой.

Нет, конечно, как человек, получивший в свое распоряжение уже готового, отработавшего все возможные стажировки специалиста, я должен только радоваться. Что я в общем-то и делаю. Портит картину лишь одна мысль: хотелось бы знать, сколько народу мне следует благодарить за то, что я сейчас имею.

Четверг, 22 июня

11.10. На работе

Дурацкое утро. Джулия продолжает напоминать мне о спортзале. Майк не перестает расспрашивать меня о женщине, которую я практически не знаю. А Эмма то и дело звонит и говорит всякие гадости. Подумать только, еще несколько недель назад я жаловался, что я никому не нужен и что жизнь у меня скучная и неинтересная.

15.30. На работе

Во время ланча Эмма сказала, что больше всего на свете хочет после работы поехать ко мне и затрахать меня до смерти каким-нибудь зверским, извращенным образом. Проблема состоит в том, что у нее уже не осталось чистого белья, так что ей позарез нужно вечером заехать домой и постирать. Похоже, с сексом на сегодня облом вышел. С другой стороны, я даже вздохнул с облегчением. Пожалуй, стоит воспользоваться этой передышкой. Квартира моя за последние дни больше всего стала походить на какой-то притон. Боюсь, что на выходных мне будет не до уборки. Так что, если я не хочу окончательно закопаться в грязи, мне следует навести у себя порядок сегодня же вечером.

22.45. Дома

Потратив пару часов на уборку, я все-таки поплелся в спортзал. В основном я, конечно, хотел немного размяться, не слишком утруждая себя серьезными нагрузками, но при этом где-то в подсознании я надеялся встретить там Джулию. Может быть, я и не в восторге от нее как от начальницы, но ничего против того, чтобы посмотреть на нее в купальнике, да к тому же вспотевшую, я не имею. Кроме того, я еще не похоронил надежду раскрутить ее на более близкое знакомство.

Что касается Джулии, то мне сегодня не повезло. Ее в зале не оказалось. Зато я убедился, что наши с Эммой развлечения сходны по эффекту с моими индивидуальными тренировками. Я по-прежнему в отличной форме и, судя по всему, еще больше похудел.

Вот смеху-то! Столько лет, будучи настоящим мешком сала, я пытался познакомиться с какой-нибудь стройной девчонкой, и все безрезультатно. А теперь, позанимавшись несколько недель в спортзале и посидев на диете, я действительно привел себя в божеский вид и в результате получил в качестве подружки девочку-пышечку.

Может быть, все-таки правы те, кто утверждает, что жизнь — это такая игра: хитрая, сложная и с абсолютно непредсказуемым результатом.

Пятница, 23 июня

14.25. На работе

Эмма позвонила и предупредила меня, что пойдет на ланч с девочками из своего отдела. Соответственно, я отправился вместе с ребятами в паб. Разговор, естественно, зашел о предстоящем свидании Майка. Он, как и я, вплоть до последнего времени числился одиноким, не обремененным никакими постоянными знакомствами.

Впрочем, в отличие от меня, он никогда не стеснялся поведать страждущей мужской аудитории о всех подробностях своих немногочисленных побед, включая самые интимные детали, касающиеся физиологических сторон отношений мужчины и женщины.

Нет, добром все это не кончится, чует мое сердце.

Суббота, 24 июня

18.10. Дома

Вчера вечером сходили с Эммой в кино, и все было замечательно. Зато сегодня опять пришлось сопровождать ее в бесконечной гонке по магазинам. Что-то это занятие перестает мне нравиться. Ладно бы еще Эмма таскала меня за собой по Уотфорду. Так нет же — ей приспичило переться на Оксфорд-стрит по той причине, что сегодня вечером ей, видите ли, нечего надеть.

Если бы я не бывал у нее дома, я, может быть, и повременил бы с выводами. А так я смело могу заявить, что это все полная чушь. В некоторых магазинах из тех, где мы сегодня побывали, было меньше вещей, чем в платяном шкафу у нее в спальне. При этом изрядная часть одежды покупалась, как видно, с единственной целью: чтобы было что надеть, когда в очередной раз пойдешь затариваться шмотками.

Само собой, как любой нормальный парень в нормальной ситуации (а я сегодня повидал немало таких же товарищей по несчастью), я всячески старался делать хорошую мину при плохой игре, демонстрируя всему окружающему миру полную удовлетворенность происходящим. Но когда на улице дикая жара, а тебя в третий раз тащат в один и тот же магазин, перед этим раз пять за последние четверть часа сообщив, что ни в одном магазине нет ни единой нормальной вещи, которую могла бы надеть нормальная женщина, имеющая шестнадцатый размер и рост пять футов четыре дюйма, то, скажите на милость, как тут не озвереть?

Я бы, наверное, не стал так кипятиться, будь у меня возможность купить кое-что и самому себе. Но стоило мне хотя бы посмотреть в сторону витрин отделов спортивной одежды, как я, не будучи никаким телепатом, начинал слышать наяву внутренний голос Эммы, который что есть силы звал: «Ну пошли, пошли дальше!»

А теперь, после этой прогулки по преисподней, в которую превращается Вест-Энд летом, мне предстоит не менее чудовищное мероприятие: встреча двух парочек, одна из которых будет знакомить вторую друг с другом, причем один из тех, кого собираются осчастливить знакомством, — мой так называемый приятель Майк. Если он сегодня будет в своем обычном настроении, ничего хорошего из всего этого не выйдет. Разумеется, как только станет понятно, что все идет наперекосяк, виноватый будет найден, и этим виноватым окажусь я. А что, мне не привыкать! Я всегда виноват.

Понедельник, 26 июня

10.45. На работе

Честно говоря, даже не знаю, с чего начать. Если серьезно, то я до сих пор просто в шоке. Мне и сейчас не верится, что парень, которого мы в субботу вечером пригласили познакомиться с соседкой Эммы, был тем самым Майком, моим старым приятелем. Нет-нет, с нами был раскованный, остроумный и очень воспитанный джентльмен, в котором не наблюдалось абсолютно ничего из того, чем прославился Майк за последние годы. Еще более невероятно, как у них с Хеленой сразу все срослось. Они настолько быстро и легко нашли подход друг к другу, что сразу же договорились о свидании на воскресенье и, как я только что узнал, не откладывая дела в долгий ящик, завершили выходные тем, ради чего, собственно, и знакомятся мужчины и женщины. В результате мы имеем довольного по уши Майка, не менее довольную Эмму, на физиономии которой все время расплывается многозначительно-снисходительная улыбка из серии: «Ну вот, что я тебе говорила!», и меня, не слишком довольного, а даже скорее чем-то задетого. Вот ведь как оно все обернулось.

22.50. Дома

День был посвящен разговорам о Майке. Как только мы прекращали обсуждать его персону с самим Майком, тему подхватывала Эмма. Если ни его, ни ее рядом не было, за дело брались Шон или Кев. А после работы, когда я заехал к Эмме, Хелена, оказавшаяся дома, само собой, затянула ту же песню. Так что мне деваться было просто некуда.

Эмма теперь вбила себе в голову, что у нее неплохо получается сводить людей друг с другом, и вознамерилась осчастливить еще кое-кого. Учитывая, что у меня есть она, у Майка — Хелена, а у Кева — его страшилище из отдела кадров, остается по-прежнему одинокий Шон. По-моему, она сама не понимает, во что ввязывается.

Вторник. 27 июня

15.20. На работе

Послеобеденный разговор в пабе, естественно, был посвящен Майку и его новой знакомой. Случилось то, чего я и опасался: Майк снова стал самим собой, и теперь я могу считать себя более чем достаточно осведомленным обо всех анатомических особенностях Эмминой соседки. По правде говоря, привлекательной я больше ее не нахожу. И на том спасибо. Смотреть ей в глаза мне теперь будет очень трудно.

Когда Майк наконец закончил часть своей лекции, посвященную мастерству его новой подруги в области орального секса, Кев высказал предположение, что, скорее всего, такие навыки достигаются сугубо эмпирическим путем, а следовательно, у Хелены, по всей видимости, весьма богатый сексуальный опыт, тут разговор, естественно, перекинулся на свободу нравов и на то, до какой степени она распространяется на женщин. К своему стыду, вынужден признать, что всегда чувствую себя неловко, когда затрагиваются такие темы.

Несмотря на то что повсюду, в прессе и на телевидении, нам вещают, что если женщина только и делает, что меняет сексуальных партнеров, то и слава богу, общее мнение нашей компании оказалось единогласно противоположным. По правде говоря, ребята не перестают меня удивлять.

Учитывая, что большинство из них готово при первой же возможности трахать все, что движется, странным кажется то, насколько рьяно они отстаивают если не желательную непорочность всех встреченных женщин, то уж по крайней мере скромность и ограниченность их «послужного списка». Кев дошел до того, что заявил: узнай он, что у его девушки было до него больше семи парней, он тотчас же не задумываясь бросил бы ее. Ну-ну, посмотрим-посмотрим. Я-то, например, могу насчитать по крайней мере восьмерых в личном деле той, что числится сейчас его подругой. Между прочим, среди них фигурируют и Майк с Шоном. Так что у меня есть некоторое право усомниться в искренности такого заявления Кева.

Все это, конечно, херня собачья. Мне так кажется, что за всей этой якобы защитой морального облика женщин скрывается лишь тщательно спрятанный друг от друга комплекс неуверенности в себе каждого из нас. Ведь если разобраться, то девушке, у которой до тебя было много парней, просто есть с кем тебя сравнивать. И эта возможность таит в себе определенную опасность. Впрочем, учитывая, что за ланч я выхлестал четыре пинты пива, а закусил всего лишь какой-то пригоршней чипсов, то спрашивается, каких здравых и трезвых рассуждений можно от меня ожидать?

Среда, 28 июня

10.00. На работе

После вчерашнего тихого и спокойного вечера с Эммой настроение у меня что-то испортилось. Винить мне в этом вроде бы и некого, кроме самого себя. Все понимаю: стыдно даже признаваться себе в том, что не можешь избавиться от такой ничтожной и позорной навязчивой мыслишки, но поделать с собой я ничего не могу. Меня стало угнетать то, что у Эммы, по-видимому, куда более богатый сексуальный опыт, чем у меня.

Чушь все это, и вообще не мое дело. Ей двадцать шесть лет, и познакомились мы, когда она была абсолютно свободна. Как она жила до встречи со мной, с кем и сколько спала, меня не касается, и нечего комплексовать по этому поводу.

11.30. На работе

Мысли о прошлой жизни Эммы не перестают меня мучить. Я вдруг подумал: а не прошла ли она школу таких развратных любовных утех, снимаясь в порнухе, например, у того же папаши Лиз? Господи, да что же за херня такая со мной творится?

15.10. На работе

Только что звонила Эмма. В обеденный перерыв она явно поняла, что я не в духе, и теперь спрашивает, все ли в порядке. От этой искренней заботы и обеспокоенности мне стало еще хуже. Теперь я чувствую себя виноватым в том, что в глубине души я все-таки полный мудак, в том, что вижу во всем только самое худшее, ну и, конечно, в том, что без всякого повода заставил волноваться близкого мне человека.

22.45. Дома

Вечером, по дороге с работы к электричке. Эмма вдруг остановилась и, посмотрев мне в глаза, спросила, не обидела ли она меня чем-нибудь. Не успела она произнести эту фразу, как я впервые за долгие годы почувствовал, что у меня перехватило дыхание и даже зачесалось в глазах. Буквально в одну секунду я вдруг осознал всю меру своего скотства.

Прожив два года в одиночестве, я встречаю девушку, которой почему-то — сам не знаю почему — нравлюсь. И вместо того чтобы радоваться этому, я начинаю забивать себе башку мыслями о том, чего, скорее всего, никогда не было, а если и было, то давно, и изменить я тут ничего не в силах. В конце концов, неужели я так и не смогу понять, что все это не имеет абсолютно никакого значения? А теперь, в довершение всего, эта девушка еще и расстраивается, искренне полагая, что это она расстроила меня. Блин, ну почему все так по-дурацки получается?

Четверг, 29 июня

09.25. На работе

Вроде бы Эмма поверила моим заверениям, что у меня все в порядке. Тем не менее я мысленно решил как-то загладить свою вину. По правде говоря, в последние дни я был с ней не слишком любезен. Итак, решено: заказан букет и — уже на вечер — столик в одном ресторанчике.

К сожалению, сама Эмма сегодня не в духе. По ее словам, она полночи не могла заснуть, потому что Майк с Хеленой в соседней комнате развлекались от души. В ответ я не без злорадства напомнил, что это она сама все устроила, а значит, ей нечего жаловаться и предъявлять к ребятам какие-то претензии.

11.30. На работе

Принял еще одно решение. На этот раз дело касается только меня лично. Речь идет об этом дневнике. По-моему, я трачу на него слишком много времени. Не на работе, конечно, — с этим проблем как раз нет. Я имею в виду свое свободное время, которое просиживаю дома за компьютером. За много лет у меня выработалась привычка набивать все, что приходит в голову, в отдельный файл и перекидывать его на дискету, с которой вечером я перекачиваю дневные записи на домашний компьютер. Само собой, вечером я тоже кое-что дописываю.

Мне это дело нравится, но, похоже, от него придется отказаться. Боюсь, Эмма, которая все больше времени проводит в моей квартире, доберется до моего дневника, и это будет катастрофой. Я даже поставил пароль на компьютер и приучил себя перекачивать новые записи на жесткий диск, уничтожая затем оригиналы на дискетах. По крайней мере, можно не опасаться, что случайно вставленная Эммой в компьютер дискета, валявшаяся где-нибудь у меня в квартире, послужит поводом для скандала, а то и вовсе для разрыва отношений.

Бросать дневник совсем я, конечно, не собираюсь. Продолжать его надо хотя бы потому, что после стольких лет описания всякой херни и неурядиц моей жизни дела у меня наконец-то пошли в гору, по крайней мере на личном фронте.

Когда-нибудь мне будет приятно перечитать то, что я записал в последние месяцы. Другое дело, что писать придется меньше, хотя бы дома.

14.35. На работе

Только что позвонила Эмма, чтобы поблагодарить меня за цветы. Судя по голосу, она очень растрогана.

23.30. Дома

Мы с Эммой отлично посидели в ресторане, а затем поехали к ней домой, где и наткнулись на Майка и Хелену. Что-то эти встречи начинают меня раздражать. Дело даже не в том, что я предпочел бы провести это время наедине с Эммой, а в том, что их отношения — если эту связь можно так назвать — строятся только на сексе, а именно на его количестве. Они, по-моему, устроили соревнование на предмет того, сколько раз за вечер им удастся потрахаться. За них, конечно, можно только порадоваться, но нам с Эммой от этого не легче, И потом, у меня есть на этот счет свои особые, сугубо личные соображения. Ну, не нравится мне все это. Слишком уж Хелена хороша для такого ублюдка, как Майк.

Пятница, 30 июня

12.30. На работе

В нашем отделе я вроде как числюсь заместителем начальника. Толку от этого практически никакого, если не считать редких, но приятных исключений. Например, сегодня я провел все утро в кабинете Джулии, обсуждая животрепещущую тему премиальных по итогам полугодия. Оказавшись ненадолго в привилегированном положении, я оторвался по полной программе, припомнив этим злобным и мелким людишкам все пакости, которые они сделали мне, начиная с Нового года. Ничто так не умиротворяет человека и не успокаивает его душу, как злоупотребление властью.

13.50. На работе

Только что звонила Эмма — просто так, поболтать. Впрочем, в процессе разговора выяснилось, что на сегодняшний вечер они с подружками договорились отправиться куда-нибудь, причем выбрали для этого выхода в люди именно Уотфорд. Более того, я считаюсь официально приглашенным на это мероприятие. А что, наверное, будет даже забавно оказаться в компании отдыхающих молодых женщин без всякого права, да и желания заигрывать и флиртовать.

Непонятно мне только одно: с какой это стати Эмма во время разговора назвала меня «своим леденчиком». Это еще что за хрень, к чему это она клонит?

23.50. Дома

Сегодня я получил хороший урок. Думаю, я его вовек не забуду. В течение долгих лет мне бессчетное количество раз доводилось видеть пьяных в хлам мужиков и несчастных баб, тщетно пытающихся утащить их домой подобру-поздорову. При этом женщинам неловко, они чувствуют себя униженными и страшно злятся. Мне всегда было непонятно, почему бы им в таком случае не послать своих дружков куда подальше и не пойти спокойно домой, предоставив тем самим расхлебывать последствия чрезмерного ужирания. Мне казалось, что я на их месте поступил бы именно так. Однако теперь я понимаю, что все не так просто. Дело в том, что сегодня вечером Эмма не просто перебрала: она напилась, что называется, вусмерть.

Обычно пьяные женщины страшно раздражают меня. По большей части они ведут себя нагло, жутко шумят, матерятся и — самое неприятное — становятся ужасно агрессивными, так и норовят, придравшись к чему-нибудь, охаять тебя на чем свет стоит. К десяти часам Эмма была именно в таком состоянии. Когда она на весь бар О’Нила сообщила девушке за стойкой, что еще ни с кем в жизни ей не было так клево трахаться, как со мной, я от стыда чуть сквозь землю не провалился.

Будь на месте Эммы любая другая женщина, я бы знал, как поступить. Но она играет в моей жизни особую роль, и, поняв, что она от души веселится и ей хорошо, я решил просто набраться терпения и присмотреть за ней, когда она совсем разгуляется. Более того: даже зрелище несущей какую-то чушь Эммы, пытающейся к тому же проблеваться на заднем сиденье такси, не привело меня в ужас и не вызвало во мне ответного рвотного рефлекса. Я только рассмеялся, и все. В конце концов, ну повеселилась девочка, ну отдохнула — чего делать из этого проблему?

Сидя за столом и набирая свои очередные мыслишки на компьютере, я вдруг осознал, что, несмотря на все внутренние попытки отстраниться от Эммы и сохранить между нами некоторую дистанцию, я на самом деле очень рад, что она лежит сейчас в моей кровати, пусть и в состоянии, близком к коме. Дело даже не в том (точнее, не только в том), что заниматься с ней сексом — одно удовольствие, хотя и недооценивать эту сторону наших отношений я бы не стал. Удивительно другое: мне стало очень дорого все, что есть у нас с Эммой, помимо секса. Оказывается, все эти годы мне сильно не хватало того, чтобы рядом был близкий человек, не хватало ласки и нежности. До самого последнего времени я даже не понимал, что мне их не хватает. Осознание этого пришло совсем недавно.

Судя по всему, Эмме нравится все, что происходит, нравится быть здесь, у меня дома. Я же, в свою очередь, еще больше рад тому, что она рядом. Вот только не надумала бы она неожиданно проблеваться.

Глава 8 Июль

Суббота, 1 июля

11.30. Дома

Только что отвез Эмму домой. Вполне понятно, что после вчерашнего чувствует она себя, мягко говоря, хреново, и теперь ей нужно отмокнуть в ванне, а заодно и переодеться.

Она, кстати, извинилась за свое поведение, чем немало порадовала меня. Этот поступок представляется мне особенно ценным, поскольку она вряд ли действительно помнит, что вытворяла вчера, и извиняется лишь потому, что в глубине души полагает: я эти покаянные слова заслужил.

Воскресенье, 2 июля

23.50. Дома

Вчерашний вечер мы с Эммой провели дома, чтобы дать ей возможность немного прийти в себя. Затем, уже сегодня утром, мы преподнесли настоящий сюрприз Лу и Рею, ни с того ни с сего заявившись к ним и предложив забрать ребятишек на целый день. С этими обормотами мы двинули в Саутхенд. Несмотря на то что я дико боюсь высоты и ненавижу стоять в очередях, все получилось просто классно. Даже я остался доволен, не говоря уже об остальных. Пришедшая в себя Эмма оказалась настоящим кладезем природной педагогической мудрости. Ребятишки от нее просто в восторге. Единственное, чего я не понимаю, — это того, как родителям удается их терпеть изо дня в день, из года в год по двадцать четыре часа в сутки. Как бы я ни любил своих племянников, сдавая их с рук на руки родителям, я всегда испытываю некоторое облегчение. Сегодня, кстати, я тоже вымотался с ними кошмарно.

Понедельник, 3 июля

11.25. На работе

Опять начались странности. С самого утра Джулия отправила меня за каким-то хреном в отдел кадров. Разговаривать мне пришлось с тем самым страшилищем Кева. Неожиданно для себя я обнаружил, что у нее над верхней губой имеется довольно пышная растительность. С некоторой натяжкой это можно даже назвать усиками. Они не похожи ни на те, что были у моей бабушки, ни на те волоски, которые я заметил на лице Сью. Усы у страшилища светлые, почти бесцветные, и если не приглядываться, то можно их и вовсе це заметить. Но теперь, когда я знаю, что они у нее есть, боюсь, это станет моим очередным наваждением. Зная себя, могу заранее предсказать, что всякий раз, когда мне придется общаться со страшилищем, я буду ловить себя на том, что пристально разглядываю эти самые усики. Нечто похожее было у меня с моей бывшей учительницей английского мисс Саундерс. Точнее, с ее грудью. Это было мое проклятье и наказание. Я просто никак не мог выбросить ее из головы.

11.55. На работе

Только что поговорил с Майком. Он, оказывается, до сих пор не замечал усиков у страшилища, но обещал, что при первой же возможности приглядится и доложит мне о своих впечатлениях.

14.20. На работе

Ну вот, блин, доигрались. В обеденный перерыв мы всей компанией направились в паб. Там Майк сообщил Кеву, что я рассказал ему про усики его страшилища. Тот немедленно взъелся на меня и заявил, что у меня нет никакого права критиковать чьих-либо подруг, потому что моя собственная представляет собой просто воплощение жирной задницы и ничего более. При этих словах я несколько разволновался и… в общем, мы с Кевом успели обменяться парой оплеух и покататься по полу, прежде чем остальные нас растащили.

В результате все наши в очередной раз выставлены из паба в шею и внесены в черный список. Идиотизм ситуации заключается в том, что обвиняют во всем этом меня, потому что, согласно мужским законам, черт бы их побрал, мне не следовало пялиться на чужую девчонку и уж тем более обсуждать ее с другими ребятами. Со мной опять никто не разговаривает, чего и следовало ожидать. Единственное исключение составляет Майк. Нет, он, конечно, не чувствует себя виноватым в том, что подставил меня перед Кевом, просто элементарный здравый смысл подсказывает ему, что со мной лучше не портить отношений, потому что малейшие мои неприятности могут иметь весьма печальные последствия для его отношений с Хеленой. Козел он, конечно, редкостный и трепло изрядное, но законченным кретином его уж точно не назовешь.

14.50. На работе

Блеск. Лучше не придумаешь. Последние события, судя по всему, стали достоянием всей конторы. Джулия вызвала меня к себе и для начала влепила по первое число за то, что драки в пабе, по ее словам, являются втаптыванием в грязь доброго имени нашей компании. Господи, вроде бы неглупая женщина, а при этом несет такую херню, причем на полном серьезе.

15.35. На работе

Звонила Эмма, спрашивала, как у меня дела. Судя по голосу, она все-таки расстроилась. Что ж, будет повод провести с ней сегодняшний вечер.

Вспомнив еще раз, как все получилось, я удивился сам себе и тому, до чего лихо я полез в драку, заочно защищая Эмму. Нет, конечно, ее комплекция ни для кого не является секретом, да и я сам не в восторге от таких пропорций, но в общем-то это наше с ней дело. Между прочим, избыточный или не избыточный вес у Эммы — это никак не мешает мне считать ее очень и очень сексуальной. Наверное, нужно будет сказать ей об этом лично.

16.15. На работе

Позвонила Лиз и наговорила мне венкой хренотени. Она считает, что я зашел слишком далеко, устроив скандал, зацепкой для которого послужили мои же рассказы о замеченной на лице одной из женщин растительности. С ее слов, это, видите ли, тема, закрытая для обсуждения. И теперь я являюсь обвиняемым по делу о сексуальном терроризме.

Нет, никак мне в это не въехать. Если женщины так переживают по поводу этих чертовых волосков, то какого хрена некоторые из них, часами просиживая перед зеркалом и наштукатуривая себе лицо, не разберутся со своими долбанымиусищами, чтобы те не бросались в глаза мужикам?

23.10. Дома

День, начавшийся и пошедший наперекосяк, по крайней мере закончился вполне сносно. Я худо-бедно развлек Эмму по пути с работы, а вечером, придя домой, обнаружил некоторое количество конвертов с ответами на мое объявление в «клубе одиноких сердец». Честно говоря, я совсем уж об этом забыл.

К трем из девяти писем были приложены фотографии. Впрочем, на одной из них была изображена голая тетка лет пятидесяти, у которой, судя по растяжкам и обвисшей груди, как минимум четверо детей. Две другие претендентки оказались очень даже ничего, хотя, к сожалению, прислали снимки, где они полностью одеты. Прочитав их письма, я выяснил, что у одной есть ребенок, что сразу же вывело ее из интересующей меня категории, зато вторая была свободна и бездетна. Диана из Мур-Парка, ты та, кого я искал. И можно сказать, что мы нашли бы друг друга, если бы некоторое время назад я не познакомился с Эммой.

Вторник, 4 июля

09.35. На работе

Эмма сегодня что-то слишком разошлась по дороге на работу, и, чтобы привести ее в чувство, я взял да и отпранил ей по электронной почте грозное письмо, в котором предупредил, что если она не перестанет называть меня «своим сладким» и «леденчиком» и не сменит прозвище на что-либо более мужественное, типа «бычок» или «жеребец», то мне придется придумать убийственный ответ.

Получив письмо, она тут же позвонила мне и предложила посоревноваться, явно уверенная в том, что в таком противостоянии мне несдобровать. Поразмыслив, я пришел к выводу, что и вправду играю с огнем.

Между прочим, все эти ласковые прозвища отражают наше отношение к близкому человеку. Поэтому, если я не хочу раз и навсегда лишиться жарких объятий Эммы, мне следует подойти к этому делу со всей осторожностью.

09.50. На работе

Потратил пятнадцать минут, пытаясь придумать несколько более-менее подходящих Эмме прозвищ. На сей момент ничего более остроумного, чем «дынька», «плюшка» и «поросеночек», мне в голову не пришло. Нет, я-то ничего обидного в них не вижу и даже мысленно произношу их с нежностью, если не с умилением. Вот только почему-то мне кажется, что Эмма не станет вдаваться в такие подробности, а просто устроит мне скандал или даже перестанет со мной общаться.

Ребята, кстати, уже со мной не общаются. Меня игнорируют все, включая Майка. Какие же они все-таки козлы.

10.05. На работе

Позвонила Лиз и спросила, слышал ли я уже, что устроил Кев вчера вечером.

Когда я ответил, что нет, она в приказном порядке велела, чтобы я вышел в коридор для личной встречи через пять минут. Твою мать, дело-то, наверное, серьезное.

10.40. На работе

Охренеть! Итак, судя по всему, вчера Кев со своим страшилищем пошли в паб чего-нибудь тяпнуть и оба изрядно набрались. Вернувшись домой, страшилище отправилось в спальню, а Кев, повинуясь какому-то неведомому и необъяснимому внутреннему порыву, терпеливо дождался, пока она уснет, а потом сделал вот что: подобравшись к своей ненаглядной, аккуратно наклеил ей под нос кусок особо прочного упаковочного скотча, а затем одним резким движением содрал его вместе с теми самыми усиками.

По пьяному делу она сразу и не поняла, что произошло. Лишь утром, глянув в зеркало, она увидела распухшую и красную верхнюю губу и поняла, что идти в таком виде на работу невозможно. В общем, страшилище взяло на сегодня отгул по состоянию здоровья и послало нашего Кева на хрен. Тот, в свою очередь, так распереживался, что тоже позвонил начальству и, сославшись на плохое самочувствие, остался сидеть дома. Оценив накал страстей в этой драме, я все же не мог не подумать о том, что у страшилища, оказывается, тоже есть верная подруга, которая не умеет — или делает вид, что не умеет, — держать язык за зубами.

Хрен его знает, что из всего этого выйдет. Мой опыт подсказывает, что рано или поздно во всем обвинят меня, потому что, видите ли, именно я первым заговорил на эту тему, оказавшуюся для всех столь болезненной.

13.10. На работе

Я частенько использую выражение «вряд ли это то, чего бы мне больше всего хотелось». Звучит оно обычно в переносном смысле, и я не задумываюсь впрямую, чего именно я действительно так не хотел бы видеть или слышать. Теперь у меня появилась своего рода точка отсчета, потому что едва ли мне удастся представить себе что-то более неприятное, чем ситуация, в которой я оказался в обеденный перерыв в переполненном кафе. Прямо на глазах, посторонних на меня наехала женщина, с которой я практически не знаком.

Я просто стоял в очереди, собираясь расплатиться за свои сэндвичи. Но тут ко мне подошла одна из теток, работающих вместе со страшилищем в отделе кадров. Господи, надо же было не полениться устроить такое! Она вылила на меня столько помоев, что я с трудом понял, в какое именно место на шкале дерьма она меня пытается впихнуть. Судя по всему, это где-то между извращенцем и негодяем. Более точная классификация была затруднена ввиду непоследовательного использования обидчицей самых разных определений в мой адрес.

Интересно, почему женщины всегда готовы, как стая гиен, наброситься на любого парня, который, может быть, даже непреднамеренно, чем-то зацепил одну из них? А в этой ситуации все и вообще непонятно. Ни ей, ни ее подругам я ничего плохого не сделал. Так какого, спрашивается, хрена эта коза набрасывается на меня при всех?

Она, кстати, даже не удосужилась объяснить, в чем именно меня обвиняет, а только отвешивала мне словесные оплеухи. Больше того, ей удалось мгновенно привлечь на свою сторону всех женщин, находившихся в кафе. Боюсь, больше мне в этой забегаловке не бывать.

14.35. На работе

Только что звонила Лиз. Кое-что выяснилось. Оказывается, та дура, которая набросилась на меня в обеденный перерыв, приняла меня за Кева. Впрочем, почувствовать себя неправой и уж тем более виноватой ей не дали, пояснив, что я и есть тот самый человек, который каким-то извращенным образом подтолкнул Кева к столь чудовищному поступку. Таким образом, эта идиотка не только не смутилась, но даже получила подтверждение, что силы были потрачены не зря, и победа, пусть и частичная, на ее стороне. Ну и хрен с ней.

16.30. На работе

Твою мать! Джулия завтра утром едет в Митчем и требует, чтобы я ехал с ней. Это как раз то. «чего мне бы меньше всего хотелось». Интересно, на какие еще неприятности я могу сегодня рассчитывать?

22.45, Дома

У Эммы сегодня вечером были какие-то дела, поэтому, посидев немного в ближайшем пабе, мы расстались, и я прямым ходом направился в спортзал, чтобы сбросить накопившееся за этот дурацкий день напряжение. Хорошо хоть Эмма увидела что-то смешное во всей этой истории с Кевом и его страшилищем. При этом у нее хватило такта, отпустив по этому поводу пару шуток, перевести разговор на менее болезненную для меня тему. Таким образом, некоторое время мы потратили на попытки придумать ей подходящее ласковое прозвище. Как же хорошо бывает иногда просто посюсюкать со своей девчонкой.

К счастью, Джулии в спортзале не было. После всего, что случилось за сегодняшний день, вряд ли я смог бы извлечь из этой встречи хоть какую-то выгоду или получить удовольствие. Между прочим, завтра мне придется чуть не полдня проторчать с ней в машине один на один. Кстати, судя по ее роже, вряд ли можно сказать, что ее отношение ко мне за последние дни резко улучшилось. В общем, я не Мистер Популярность.

Среда, 5 июля

11.25. Дома

Сегодня с утра я уже доказал себе, что ни хрена не понимаю в женщинах и, главное, в том, что может их взбесить. Я не просто вляпался в кучу дерьма — я вляпался в нее по уши.

С самого утра, когда Джулия заехала за мной и я подсел к ней в машину, выглядела она просто шикарно и была в миролюбивом настроении. Но не прошло и пяти минут, как она стала жаловаться на жару и расстегнула пару пуговиц на блузке уже в той зоне, которая в стенах офиса является запретной. Вид получился просто шикарный, и это несмотря на то что наблюдать эту красоту я смог только сбоку.

Само собой, такое поведение начальницы я воспринял как сигнал, что в этой поездке она ждет от меня не только помощи в оценке ситуации в нашем филиале. Желая уточнить диспозицию, я, словно невзначай, заметил, как я удивлен, что Джулия торчит в офисе в самый сезон отпусков. На мой взгляд, она вполне могла бы позволить себе взять пару недель отпуска и свалить из кошмарного летнего Лондона куда-нибудь на курорт, покупаться и позагорать. Заметив ее удивленно вскинутые брови, я поспешил уточнить, что в любом случае лежать сейчас где-нибудь на пляже у моря было бы куда приятнее, чем тащиться вместе со мной по шоссе М1 в час пик.

Я понял, что что-то не так, когда Джулия почти наглухо застегнула блузку и одернула юбку. В этот момент я еще и предположить не мог, насколько все плохо. Минуту-другую в машине висела напряженная тишина, а затем Джулия прямо в лоб спросила меня, не смотрел ли я ее отпускные фотографии. Надо признать, что вопрос застал меня врасплох, и я, как полный идиот, вместо того чтобы все отрицать, взял да и признался. Само собой. Джулия тотчас же села на своего любимого конька и прочла мне хорошую лекцию на повышенных тонах.

Обвинив меня во всем, в чем можно, от сексуальных домогательств до извращенности сознания, она вдруг резко затормозила, повернулась к моей дверце, открыла ее и вытолкала меня на обочину, где и оставила стоять, как полнейшего мудака. К тому, что это и само по себе было неприятно, я могу добавить, что мой пиджак с бумажником и телефоном уехал в сторону Митчема на заднем сиденье ее «форда-фокус».

Не успел я прийти в себя и всерьез озадачиться тем, как же мне выбираться из этой задницы, как рядом со мной притормозили копы и в общем-то не без оснований поинтересовались, какого хрена я сижу на обочине автострады и как я сюда попал, если поблизости не видно ни одной стоящей машины. Пришлось развлечь их историей о том, как мне удалось довести свою попутчицу и начальницу до того, что она взашей вытолкала меня из машины. Слава богу, полицейские хотя бы подбросили меня до ближайшей телефонной будки, откуда я уже вызвал такси. Эх, видел бы кто рожу этого водилы, когда я отсчитал ему пятнадцать фунтов тридцать пенсов мелочью из специальной миски, стоящей у меня в прихожей. Честно говоря, это зрелище в какой-то мере даже искупило все страдания, выпавшие на мою долю за это утро.

Теперь проблема заключается в том, что я ни хрена не понимаю, как мне быть дальше. На работу и идти не могу: все знают, что я уехал в Митчем, и мое неожиданное появление посреди рабочего дня не останется незамеченным. Пойдут расспросы, надо будет что-то врать… А ведь если Джулия, вернувшись, заведет свою волынку про сексуальные домогательства, то мне крышка. Ее слова против моих — и ясен перец, кому из нас поверят. В конторе мне тогда проходу не дадут, причем как мужики, так и бабы. Да это было бы еще полбеды, но как только Эмма узнает, что я якобы приставал к Джулии, я смело могу выбрасывать белый флаг и вешать табличку «Игра окончена». Нашим отношениям будет подписан смертный приговор, а значит, и о сексе можно будет забыть на неопределенное время.

Но ведь я же не виноват. Я ничего такого не сделал, разве что неправильно понял некоторые намеки Джулии. В конце концов, неужели это такое уж страшное оскорбление? Чертовы бабы, и вечно-то с ними все наперекосяк, не одно, так другое.

12.10. Дома

Черт! Джулия только что позвонила и объявила, что, обнаружив мои шмотки на заднем сиденье машины и не обнаружив меня самого на том месте, где она меня высадила, она отменила встречу в Митчеме. Сейчас она едет обратно и через пять минут будет здесь. Зла она по-прежнему как собака, поэтому ничего хорошего мне, видимо, не светит. Хотелось бы знать, как она отреагирует на попытку попросить прощения.

15.20. На работе

Ну что ж, действительно, все хорошо, что хорошо кончается. Впрочем, в будущем хотелось бы обойтись без подобных потрясений. Итак, когда Джулия нарисовалась у меня под дверью, выяснилось, что она успела остыть и собраться с мыслями.

Извинившись за выходку на шоссе, она добавила, что если уж на то пошло, то с ее стороны было довольно легкомысленно просить меня проявить ее фотографии. Впрочем, она тут же поспешила добавить, что она расстроилась, поняв, что не может полностью полагаться на меня как на своего заместителя. После этого она предложила считать вопрос закрытым и постараться больше не вспоминать о нем. Последним предложением Джулии было собраться и идти на работу. Я с удовольствием согласился и в результате оказался здесь, на своем рабочем месте, а не дома. Работа у меня, может быть, и не самая интересная, но всяко лучше иметь такую, чем остаться вообще без никакой.

Ничего-ничего. Джулия еще не знает моей самой главной тайны: того, что у меня остался второй комплект ее фотографий. Этот козырь я пока в ход не пускал.

15.35. На работе

Позвонил Эмме — просто сообщить, что я на работе, а не в командировке. Странное дело — не успел я рта раскрыть, как вдруг почувствовал себя жутко виноватым перед ней.

Несмотря на все наши милейшие с Эммой отношения, которые тянутся, кстати, уже далеко не первую неделю, выяснилось, что я готов подкатывать к любой юбке, которая покажется мне доступной. По-моему, Эмма заслуживает лучшего отношения, причем не абстрактно, а именно с моей стороны. Она симпатичная, милая и к тому же до сих пор по какой-то непонятной мне причине очень хорошо ко мне относится, если не сказать больше. Причем, хорошенько поразмыслив на эту тему, я пришел к выводу, что и мне она тоже небезразлична. И вот всем этим я сегодня рисковал, пытаясь как-то раскрутить Джулию. Сказать, что я поступил некрасиво, было бы слишком мягко. Ладно, урок получен и усвоен. Постараюсь исправиться.

Утешает только то, что вряд ли Джулия захочет распространяться о том, что сегодня произошло. А вдруг… нет, ни хрена: она не дура и прекрасно понимает: ей же лучше будет, если она промолчит.

16.00. На работе

Неприятный осадок от того, что случилось утром, конечно же, остался. Причем чем больше я обо всем этом думаю, тем больше злюсь на Джулию. Говорить она может что угодно, но, по-моему, ситуация — яснее не придумаешь. Она строит мне глазки и всячески заигрьшает со мной уже несколько месяцев, и я ни за что не поверю, будто она не понимала, что делает, когда отдавала мне свою пленку. Меня извиняет и то, что все это случилось еще до знакомства с Эммой. А вот с какой стати Джулия бесится, когда к ней бумерангом возвращается ее собственное поведение, мне непонятно. Может быть, именно это и стукнуло ей в голову, когда она решила вернуться за мной и извиниться. По правде говоря, я прекрасно понимаю, что предложение забыть об этом инциденте и сохранить его в тайне было сделано не из заботы обо мне, а из стремления Джулии избежать лишних неприятностей для самой себя.

Блин, как оно все оказалось запутано. Напиться бы — глядишь, и полегчает. Вот только ребята по-прежнему со мной не разговаривают, а значит, веселиться и поглощать алкоголь мне предстоит в обществе Эммы. Не могу сказать, чтобы я очень расстроился по этому поводу. Скорее даже наоборот.

22.40. Дома

Эмма ни в чем не виновата, просто у меня сегодня такое настроение. Не успели мы переступить порог паба, как я понял, что мне сейчас не до шумного веселья. В общем, буквально через четверть часа я извинился перед ней и, сославшись на плохое самочувствие, сказал, что хочу побыть один.

По правде, иногда одиночество оказывает вполне благотворное воздействие. Между прочим, вернувшись домой, я обнаружил еще шесть писем с ответами на мое объявление. Фоток не было ни в одном из них, поэтому ничто не отвлекало меня от моего чувства вины перед Эммой.

Пока я был в душе, позвонил старик и оставил сообщение на автоответчике. Судя по всему, Лу настучала ему, что у меня появилась девушка, и теперь папаша вознамерился познакомиться с ней, для чего и приглашает нас посидеть где-нибудь в ресторане в пятницу вечером. Само собой, он не упустил возможности еще раз напомнить, чтобы я постарался не блевать при всех. Я так понимаю, «при всех» относится в первую очередь к его будущей супружнице. Следовательно, он собирается притащить с собой и ее. Не надо быть тонким психологом, чтобы разгадать его намеки.

Четверг, 6 июля

09.10. На работе

После дурацкой, почти бессонной ночи, проведенной в мазохистском наслаждении угрызениями совести, я был до чертиков рад встретить Эмму в Буши. Она сегодня на редкость хорошо выглядит, и, когда мы вышли из электрички и она ловким движением взяла меня под руку, я почувствовал себя намного лучше.

Пришлось сказать ей, что нам предстоит встреча с моим стариком. Не догадываясь о том, что ей предстоит, Эмма искренне обрадовалась, придав этому событию какое-то особое значение. Чует мое сердце, что, познакомившись со мной и с Лу, она полагает, что и наш отец тоже вполне нормальный человек. Господи, какой же удар ее ожидает. Надеюсь только, она сообразит не надевать чего-нибудь слишком короткого или обтягивающего.

09.50. На работе

Джулия только что вызывала меня к себе и за все время разговора ни разу не улыбалась. Беседа шла на сугубо деловые темы, что, в общем-то, даже непохоже на нее.

Меня так и подмывало сказать что-нибудь изящное и остроумное, чтобы разрядить обстановку. Но, зная свое умение испортить все одной неудачной фразой, я сжал зубы и предпочел промолчать.

10.40. На работе

Только что наткнулся в коридоре на Майка. Этот урод по крайней мере говорит со мной. Впрочем, наше общение свелось к его жалобам на то, как, оказывается, плохо быть отлученным от любимого паба.

Меня начинают обуревать сомнения, а стоит ли удовольствие от общения со всей этой компанией ублюдков всех тех неприятностей, которые я вынужден из-за них терпеть.

11.50. На работе

Позвонил Лиз, хотел поболтать просто так, ни о чем. Выяснил, что, по крайней мере с ее точки зрения, я заслужил прощение после всей этой истории с Кевом и его страшилищем.

Как бы хорошо мне ни было с Эммой, ей так и не удалось заменить Лиз в отношении перемываания костей и обсуждения слухов о наших сотрудницах. Отчасти я этому даже рад. Что же касается сплетен, то приятно сознавать, что у тебя есть настоящий друг, с которым можно со знанием дела поговорить на эту тему. После разговора с Лиз я понял, что очень соскучился по нашим с ней посиделкам. К сожалению, она вряд ли разделяет мою тоску, потому что, судя по всему, у них с Полом по-прежнему все замечательно, и ей даже не до друзей.

15.20. На работе

В кафе за обедом Эмма вдруг заговорила об отпуске и заявила, что, по ее мнению, нам следует провести его вместе. Едва не потеряв ее несколько дней назад (пусть даже она сама об этом и не догадывается), я не мог сказать ничего другого, кроме того, что считаю эту мысль просто гениальной. У меня действительно накопились неиспользованные дни отпуска, и, если я не отгуляю их в самое ближайшее время, они у меня вообще пропадут. И потом, вырваться из всей этой рутины и немножко встряхнуться всегда полезно.

Остается только выяснить, куда именно и на сколько мы собираемся ехать. Обсуждение этого вопроса мы оставили на вечер.

22.00. Дома

Не успел я упомянуть, что моя мама живет в Нью-Йорке, как решение можно было считать принятым. Эмма там еще ни разу не была, а мне вообще очень нравится этот город. Завтра я созвонюсь со своей матушкой, выясню в отделе кадров, на сколько дней я могу рассчитывать, — и все, можно ехать. Действительно, эта идея нравится мне чем дальше, тем больше.

Пятница, 7 июля

16.10. На работе

Эмма вся извелась — так ей не терпится попасть в Нью-Йорк. Весь день она только об этом и говорит. В обед она даже потащила меня по турагентствам и нахватала целый ворох всяких проспектов и рекламных брошюр.

Созвонился с мамой, убедился, что она будет счастлива видеть меня, а тем более в компании с девушкой. Затем позвонил в агентство и заказал билеты. Итак, решено: двадцать первого в шесть утра мы летим в Штаты на целых десять дней. Более того, мы даже успеваем вернуться к первому туру футбольного чемпионата. Просто фантастика.

Понедельник. 10 июля

10.10. На работе

Куча впечатлений от уик-энда. Ужин со стариком в пятницу прошел куда лучше и спокойней, чем я ожидал. Сам он вел себя просто образцово, демонстративно делая вид, что не замечает Эммину грудь, а его, извините за выражение, невеста и вовсе оказалась очень приятной теткой. Как выяснилось, с чувством юмора у нее все в порядке. Это, кстати, в какой-то мере объясняет, почему она связалась с моим стариком. Она описала хохотавшей до упаду Эмме, как я гостеприимно принимал ее, участвуя в разговоре через дверь туалета. При этом весь рассказ ей удалось повернуть таким образом, что я даже не нашел, на что обидеться, хотя мы сидели в битком набитом ресторане. Что касается Эммы, то она, как всегда, была великолепна. Она сумела очаровать даже моего папашу, и впервые за долгие годы я понял, что он просто рад за меня. Да, чуть не забыл (с этого надо было начать): он даже умудрился отвесить мне комплимент по поводу того, что я похудел и вообще привел себя в божеский вид. Вот это событие так событие, ничего не скажешь. К сожалению, оставшаяся часть выходных была посвящена тому времяпрепровождению, которое и раньше не приводило меня в восторг, а теперь и вовсе вызывает тихую ненависть: шопингу. Мне опять пришлось таскаться с Эммой по магазинам. Она сообщила, что собирается потратить в Нью-Йорке кругленькую сумму на тряпки и всякое барахло. Из этого и был сделан совершенно логичный вывод, что следует подчистить свой гардероб, потому что иначе ни одной новой вещи ни положить, ни повесить в ее квартире будет уже негде. При этом кое-что (по ее словам) нужно будет взять с собой в отпуск. Но, как выяснилось в последний момент, надеть-то ей (кто бы сомневался!) совершенно нечего. По крайней мере, ехать в таком поношенном сгарье никуда нельзя. А следовательно… Нет-нет, я вовсе не хочу ничего сказать об идиотизме и отсутствии логики. Я даже уверен, что во всем этом есть какой-то глубокий тайный смысл и скрытая упорядоченность, но честно скажу: чем больше я об этом думаю, тем меньше мне хочется жить. Чтобы не довести себя до самоубийства или не лишиться последних остатков рассудка, я был вынужден принять волевое решение: пусть делает что хочет, мне наплевать. Дальше видно будет.

14.55. На работе

Одна мысль мучила меня уже несколько дней подряд: я никак не мог решить, что делать с фотографиями Джулии. Остыв немного после последней нанесенной мне обиды, я пришел к выводу, что лучше не рисковать. Дело даже не в том, что при очередном скандале я могу сорваться и выставить их на всеобщее обозрение, а скорее в опасности того, что факт их существования выйдет наружу помимо моей воли. В обоих случаях я гарантированно остаюсь без работы, почти гарантированно без Эммы, и вообще… Короче говоря, я решил больше не подвергать свою жизнь такому риску, разорвал их и выкинул в мусорное ведро. Последние десять минут я провел, выражая сам себе соболезнование по поводу их трагической гибели и понесенной мною утраты.

Словно почувствовав, что у меня как-то неладно на душе. Джулия не стала закрывать дверь в кабинет. Теперь я могу сидеть и в качестве утешения, пусть и с некоторого расстояния, но зато безопасно, пялиться на ее пышную грудь, мысленно представляя, как она выглядит под блузкой. По-своему приятно чувствовать, что, лишившись столь привлекательного виртуального объекта, я вес же остался в непосредственной близости от его оригинала. Да, Джулия, конечно, редкостная стерва с отвратным характером, но сиськи у нее — высший класс.

15.20. На работе

Эмма только что позвонила мне и объявила, что сегодня вечером собирается остаться дома вместе с Хеленой, согласившейся помочь ей провести своего рода хирургическую операцию по ампутации части своего гардероба. Могу пожелать ей в этом всяческих успехов. Для меня же это сообщение означает, что мне предстоит провести вечер одному дома или сходить в спортзал. Ну что ж, по крайней мерс выбор не трудный.

23.50. Дома

Наконец-то пересекся в спортзале с Джулией. К тому времени, как я туда пришел, ее тренировка, видимо, была уже в полном разгаре. Я сделал такой вывод, исходя из того, что Джулия к этому моменту уже успела запыхаться и вспотеть. В таком виде она смотрится до того соблазнительно, что у меня даже промелькнула мысль: а не попробовать ли подкатить к ней еще раз. Впрочем, от этой бредовой идеи я мгновенно отказался, вспомнив себя на обочине шоссе без телефона и без гроша в кармане.

Судя по тому, как она со мной поздоровалась, некоторую неловкость от этой встречи ощутил не только я. В общем, мне пришлось собрать в кулак всю свою волю и проявить инициативу. Подумав, я не стал переодеваться и предложил Джулии не оставаться больше в этом душном помещении, а пойти попить где-нибудь кофейку. Она приняла это приглашение вполне благосклонно. В общем, я подождал, пока она переоденется, мы сходили в кафетерий, выпили там по чашечке кофе и… все. Ни на что большее я и не рассчитывал. Главная цель этих посиделок достигнута. Насколько я понимаю, между нами установились более или менее нормальные, не враждебные отношения.

Чему-чему, а этому я рад. Во-первых, не быть на ножах с начальницей — это уже большое дело. Работать в благоприятной атмосфере намного легче. А что касается -внеслужебных отношений», то здесь у меня все в порядке с Эммой, и, кстати, меня это вполне устраивает. В сегодняшнем разговоре я даже пару раз назвал ее не как-нибудь, а «своей девушкой». Еще несколько недель, да, пожалуй, даже несколько дней тому назад таких слов от меня бы никто не услышал. Черт его знает, может, Лиз все-таки была права.

Вернувшись домой, обнаружил на коврике еще два письма с ответами на объявления. К одному даже была приложена фотографин очень симпатичной блондинки из Рикмэнсворта. Извини, дорогая, я уже занят.

Вторник, 11 июля

14.50. На работе

Твою мать! В обеденный перерыв Эмма вдруг заявила, что поскольку она уже знакома с моей сестрой, отцом и в ближайшее время познакомится с моей мамой, то пора и мне встретиться с ее предками. Хреново дело. Общаться с родителями девчонки, с которой встречаешься — это самый большой кошмар, какой я только могу вообразить. Может быть, потому, что я очень хорошо себе представляю, что именно они думают по этому поводу вообще и обо мне конкретно. Если бы у меня самого была взрослая дочь, я бы тоже озаботился тем, кто это там и чем занимается с моей крошкой, и насколько часто.

Впрочем, по всей видимости, рано или поздно это должно случиться. Надо только, чтобы Эмма заранее меня подготовила и ввела в курс дела. Не хотелось бы повторения той ситуации, которая возникла, когда я чуть не подрался с папашей Марии. Откуда ж мне было знать, что он болеет за команду Города Мудаков. Больше того: знай я это с самого начала, мне бы и в голову не пришло подбивать клинья к его дочке, не то что доводить дело до знакомства с ее семьей.

Среда, 12 июля

09.40. На работе

Вчера вечером потащил Эмму в паб, чтобы выудить у нее побольше информации о ее предках. Итак, отца зовут Том, а мать — Джанет. И общее у нас у всех то, что мы все отнюдь не вегетарианцы, одинаково не любим собак, не религиозны, и всем нам нравится Габи Рослин. При этом, в отличие от меня, они оба голосуют за лейбористов, отец интересуется не футболом, а регби, а мать по совершенно непонятной мне причине терпеть не может Джери Холливелл. Это бы еще полбеды — куда больше я обеспокоен тем, что у Эмминого папаши, который владеет собственной охранной фирмой, на самом деле довольно темное прошлое. Он, видите ли, отставной полицейский. По правде говоря, о таких вещах девушка должна предупреждать парня еще до первого свидания.

Странно и то, что вся их семья, оказывается, не выносит футбола. Поэтому, знакомясь с ними, мне придется буквально пробираться по минному полю. К тому же у меня сложилось впечатление, что Эмма — то что называется «папенькина дочка». Так что мне нужно будет быть вдвойне осторожным. Блин, главное не проболтаться и не ляпнуть во время разговора какого-нибудь комплимента по поводу ее женских достоинств и сексуального опыта.

Действительно полезным во всем этом мероприятии я считаю то, что, познакомившись с Эмминой мамашей, я смогу составить представление, как моя нынешняя подруга будет выглядеть лет через тридцать. Твою мать, ни хрена себе загнул! Интересно кем будет для меня Эмма через тридцать лет? Будет ли она к тому времени моей женой и матерыо моих детей или останется лишь приятным воспоминанием, которое я буду выуживать из закоулков памяти в тяжелые минуты, чтобы не забывать о том, что жизнь все-таки бывает вполне сносной штукой? Хрен его знает, как все оно будет. Лучше об этом не задумываться, чтобы не свихнуться раньше времени.

10.25. На работе

Только что позвонила Лиз, и едва я успел поднять трубку, как она выложила новость: они с Полом расстались. Голос у нее был просто замогильный, и я, не раздумывая, предложил встретиться и где-нибудь посидеть после работы. Упс. Вот так-то.

14.30. На работе

Поговорил с Эйммо во время ланча и с некоторой опаской сообщил, что предложил Лиз душеспасительную беседу на чисто приятельских условиях, просто чтобы дать ей возможность выговориться. К моему удивлению, Эмма восприняла это совершенно спокойно и сказала, чтобы я позвонил ей вечером, когда доберусь до дома. Ее доверие меня, конечно, тронуло, но, как я понял, это и своего рода «проверка на вшивость».

В ее глазах я ясно прочел невысказанное предупреждение: «Смотри, если что — между нами все кончено».

22.15. Дома

Как и следовало ожидать, Лиз в полном раздрае. Судя по всему, она давно уже считала, что их с Полом отношения надо называть тем самым запретным для большинства мужчин словом, начинающимся с буквы «л», и я прекрасно понимаю, насколько больно и тяжело бывает расставаться с этой иллюзией, тем более если это произошло так, как у них, — мгновенно и абсолютно неожиданно.

По дороге от Лиз домой позвонил Эмме. Мне было сказано, что знакомство с ее родителями назначено на вечер пятницы. Это именно то, что мне больше всего хотелось услышать после того, как я провел целый вечер, утирая сопли рыдающей приятельнице.

Четверг, 13 июля

10.50. На работе

В результате того, что какой-то эгоист, совершенно не подумав о других людях, бросился под поезд в Хэрроу, мне пришлось вернуться домой, сесть за руль и ехать в контору на машине. Таким образом я получил сразу два маленьких удовольствия — опоздание на работу и необходимость пилить через весь город на тачке, — и одно большое: я имею в виду тот кошмар, который ждет меня на обратном пути домой в час пик. И к тому же я еще и упустил возможность пообщаться с Эммой до работы. Добравшись наконец до конторы, я выяснил, что дела, оказывается, совсем плохи. Едва отметившись о приходе, я сразу же заглянул в офис, где сидит Эмма. Она рассказала, что Лиз звонила начальству и попросила пару дней отгула. Похоже, она совсем скисла.

11.15. На работе

Звонил Лиз домой, но никто не ответил. Мобильник она, видно, отключила.

12.00. На работе

Поскольку я пока что все еще стараюсь не попадаться на глаза теткам из отдела кадров, пришлось направить Эмму в их логово, чтобы выяснить координаты тех, кто записан в личном деле Лиз в качестве ее ближайших родственников. На удачу я особо не рассчитывал и тем сильнее удивился, что она действительно указала в анкете адрес и телефон своих родителей. Позвонив по этому номеру, я убедился, что мои предположения были правильны: Лиз запросила временного политического убежища на известной мне порновилле.

Не могу не признаться, что обрадовался, услышав ее голос, пусть и срывающийся время от времени в слезы. По правде говоря, я уже начал не на шутку волноваться: в том состоянии, в каком я оставил ее вчера, женщины порой могут натворить таких глупостей, что и не расхлебаешь.

Пятница, 14 июля

09.40. На работе

Мой «Пежо» показал себя вчера вечером просто молодцом. Благодаря ему мы добрались до дома сравнительно быстро. Прихватив по ходу ужин навынос в ближайшем ресторане, мы провели остаток вечерау меня дома, чередуя секс с телевизором. Именно это мне было нужно в качестве лекарства после нескольких последних дней.

Блин, я уверен, что все вчерашнее лечение сегодня пойдет насмарку, потому что меня ждет действительно экстремальный вечерок.

14.50. На работе

Незадолго до ланча звонил Майк и сообщил, что запрет на посещение нашего паба снят. Полагаю, что такое решение было принято в связи с катастрофическим уменьшением продаж, а следовательно, и прибыли в результате нашего отсутствия. По словам Майка, наш коллектив планирует массированное вторжение иа прежде запретную территорию в обеденный перерыв. «Идут все, — сказал он и многозначительно добавил: — Включая тебя».

Я, конечно, опасался, что все пойдет не так, как надо, но на этот раз мои подозрения оказались беспочвенными. Ланч прошел просто шикарно. Кев, правда, до сих пор что-то имеет против меня, потому что, оказывается, его страшилище по-прежнему с ним не разговаривает, а все наши тетки ненавидят его еще сильнее, чем меня. Я этому только рад и вовсе не чувствую себя виноватым перед Кевом. Он получил свое за то, что так жлобски расписывал Эммины достоинства и недостатки в моем присутствии, и этого я ему еще не простил.

Интересно, как же я здорово соскучился по пабу и посиделкам с ребятами. Нет, конечно, проводить время с Эммой — это очень классно, но разве расскажет она мне анекдот про презервативы с запахом сыра? Да ни за что на свете. Да я и сам надеюсь, что никогда такого от нее не услышу.

15.10. На работе

Для проверки позвонил Эмме и рассказал ей анекдот про презервативы с сырным запахом. Она не только не посмеялась, но, насколько я могу судить по ее интонациям, даже не улыбнулась. Больше того, с меня была взята клятва под страхом кастрации не рассказывать ничего подобного ее отцу сегодня вечером.

17.30. Дома

Ну вот. Момент настал. Помытый, побритый и переодетый, вооруженный всеми обрывками сведений по правилам этикета, когда-либо вдолбленных мне в голову, я готов ехать в Нортвуд и осчастливить своим присутствием Эмминых предков. Ну что, ребята, прощайте, иду грудью на амбразуру. В который уже раз.

Понедельник, 17 июля

09.40. На работе

Моя жизнь превратилась в сплошной кошмар. Виной всему тот самый ужин в пятницу вечером. Нет, все прошло хорошо, я вполне продержался, ничего такого не сморозил, никого ни на что не спровоцировал. По-моему, мне даже удалось установить с Зимиными родителями какой-никакой контакт. Хотя при всем том я уверен, что если б я хотя бы прикоснулся к Эмме в присутствии ее папаши, этот бывший легавый отделал бы меня так, что мало бы не показалось. И кстати, когда в субботу, после целого дня, проведенного нами в бесконечном марафоне по магазинам. Эмма позвонила своим предкам и поинтересовалась, как я им показался, ее старик ответил вполне предсказуемо, учитывая его бывшую профессию. Он взял да и заявил Эмме, что мое лицо показалось ему знакомым, и, скорее всего, он видел меня где-то в криминальной хронике или даже на фотографии из серии «Их разыскивает полиция».

Всю эту хрень можно было бы пережить, потому что она просто меркнет по сравнению с той проблемой, которая действительно тяжелым грузом навалилась на меня. Чертова свадьба — только этого мне и не хватало.

Нет-нет, пока что под венец тянут еще не меня, но мне от этого не легче. В общем, как только мы сели за стол. Эммина мама сообщила радостную, по ее мнению, новость: двоюродная сестра Эммы, которая должна выйти замуж через три недели, уступила нажиму родственников и решила изменить внешнее оформление этого события. Первоначально планировалась лишь скромная церемония в бюро регистрации, где самые близкие друзья и родные могли бы выпить по бокалу шампанского, но теперь на повестке дня стоит весь полномасштабный ритуал с церковным венчанием и прочей дребеденью. Устраивается все это где-то в Суррее. От Эммы требуется участие в качестве свидетельницы или, говоря по старинке, главной подружки невесты. Это приглашение она тотчас же приняла с необычайным воодушевлением, подписавшись на это дело от нас обоих. Очень жаль, что она не поинтересовалась моим мнением, поскольку то, что нам теперь предстоит, я не могу назвать иначе как трагедией. Дело в том, что как раз через три недели открывается новый футбольный сезон. Расписание первого круга я, разумеется, помню наизусть. В три секунды я сосчитал, что именно в тот день и час, на который назначена свадьба Эмминой кузины в какой-то дыре в глубинке графства Суррей, я лично рассчитывал быть в не менее глухой дыре в глубинке графства Йоркшир и благоговейно созерцать, как наши «Шершни» будут мочить «Хаддерсфилд». Если я даже совершу святотатство, не стану участвовать в ритуальной послематчевой пьянке и нарушу все правила, ограничивающие скоростной режим на автотрассах, мне все равно не удастся появиться на свадьбе раньше восьми, а то и девяти часов вечера.

Честно говоря, я знал, что рано или поздно что-нибудь подобное случится. Неожиданностью оказалось лишь то, что коса нашла на камень столь внезапно и по столь серьезному поводу. Познакомились мы с Эммой, когда прошлый сезон был на исходе, и нам не довелось поговорить на тему футбола, а точнее, обсудить ту роль, которую он играет в моей жизни. В общем, Эмма осталась в абсолютном неведении относительно того, что мое присутствие на всех домашних матчах нашей команды является обязательным, равно как и на первой и последней выездной игре. Таким образом, во избежание подобных недоразумений все мероприятия вроде свадеб, крестин, тяжелых болезней или похорон следует планировать так, чтобы они приходились на свободные от футбола дни или — что еще лучше — на период межсезонья. Это известно всем нормальным людям. По крайней мере, я так думаю. Всем, похоже, кроме Эммы, ее двоюродной сестры и того, вероятно, скрытого гомика, за которого та выходит замуж. Насчет его сексуальной ориентации я не шучу. Скажите мне, какой нормальный мужик не любит футбол настолько, что согласен не только сам пропустить открытие сезона, но и испортить этот день куче друзей и знакомых из-за какой-то хрени, именуемой свадебной церемонией? Что ему стоило настоять на переносе свадьбы на любой другой день? Нет, он точно пидор и мужиком только прикидывается. Ну да хрен с ним, сейчас меня куда больше волнует, что скажет Эмма, когда я посвящу ее в свои мысли по поводу этих событий.

Единственное, что меня в пятницу порадовало, — это Эммина мамаша, а точнее, ее внешний вид. Очень даже ничего, честное слово. Это внушает мне некоторый оптимизм относительно нашего с Эммой будущего, если, конечно, после всей этой истории еще есть смысл говорить о каком-то там будущем от имени каких-то там «нас».

11.30. На работе

С Эммой все катится к чертовой матери. Я не про отпуск, а про свадьбу. Последняя полученная от нее новость — это то, что сегодня она остается ночевать у родителей, а на завтра берет отгул. Оказывается, завтра они везут ее в Суррей, чтобы снять мерку на платье в тамошнем ателье.

Из хороших новостей… твою мать. Ни хороших новостей, ни намека на то, что они в ближайшее время появятся. Все хреново, как никогда.

20.50. Дома

Подбросил Эмму до дома ее родителей и поехал в спортзал. Слава богу, Джулии там не оказалось, и я по полной программе загрузился упражнениями, параллельно размышляя над тем, как лучше всего — я имею в виду, наименее болезненно. — сообщать людям нерадостные для них новости.

Если разобраться, лучше всего было бы выложить карты на стол перед Эммой и ее предками сразу же, как только зашел разговор об этой идиотской свадьбе. А теперь мало того, что она обидится, так ее родители (на которых, причем на обоих, папашина служба в полиции не могла не сказаться) решат, что я как минимум человек ненадежный, а скорее всего еще и бесчестный. Твою мать, ну почему жизнь меня так колбасит?

Вторник, 18 июля

09.15. На работе

С утра сразу же позвонил Лиз, чтобы узнать, как там она. По-видимому, уже лучше, хотя, судя по голосу, она все еще в печали и переживаниях. Впрочем, ее отдельные замечания и комментарии заставляют думать, что Пола тоже пожалеть можно: не знаю, что он там такого натворил, но огреб он за это, по всей видимости, сполна.

Я не слишком удивился, когда Лиз сказала, что берет пару недель отпуска и собирается провести это время у родителей. Жаль, конечно, что мы не увидимся до тех пор, как я сам уеду. Обидно, но, во-первых, ничего не поделаешь, а во-вторых, в конце концов, ничего страшного. Привезу ей из Нью-Йорка какой-нибудь сувенир — само собой, от нас обоих.

10.00. На работе

Получил самый странный телефонный звонок в своей жизни. Кто бы, вы думали, мне звонил? Мудила Барри собственной персоной. Вот уж не ожидал так не ожидал. Оказывается, мало ему всех неприятностей, так он решил повторить свой прикол с овощным супчиком, но на этот раз ему потребовался сообщник, роль которого он мне и предложил. Идея состоит в том, что мы дождемся того, кто первым появится у питьевого фонтанчика, Барри сделает вид, что блюет туда, а я, будто случайно оказавшись рядом, буду выуживать из этого месива самые аппетитные кусочки и с удовольствием пожирать их. Опыт подсказывает Барри, что если жертву выбрать правильно (лучше всего кого-нибудь из женщин, можно даже двоих сразу), то как минимум визг на все здание нам обеспечен, а в оптимальном варианте возможен и обморок.

Похоже, этот мудак не на шутку расстроился, когда я послал его на хрен. Нет, идея, конечно, отличная, тут я ничего сказать не могу, но связываться с таким первостатейным козлом — это себя не уважать. Да и мысль о холодном, нерастворившемся супчике из пакета в это время суток меня что-то не привлекает. Слава богу, я недавно позавтракал.

От чего бы я не отказался, так это от роли наблюдателя, когда Барри начнет разыгрывать свою комедию. В прошлый раз, когда он отправил в рот первую пригоршню этого мерзкого месива, у Линдси из бухгалтерии чуть не случился нервный припадок.

10.25. На работе

Мудила Барри опять звонил с той же просьбой. По его словам, в такой шутке рисковать нельзя, и ему в помощь требуется человек, которого ни в коем случае не заподозрят в сговоре с ним. Вполне логично, что его выбор пал на меня. Соображает, ублюдок, ничего не скажешь.

10.50. На работе

Да твою же мать! Опять звонил этот козел. Неужели ему не ясно сказано? А может, ему просто нравится, когда его посылают?

14.15. На работе

В обед пошел в паб с Майком и, выслушав подробный отчет о том, как они с Хеленой развлекаются, поведал ему свои горькие думы об этой долбаной свадьбе. Чуда не произошло — ничего, подобного сочувствию, я от Майка не добился. Все его ответы и комментарии можно свести к нескольким фразам типа: «Ну и какой же из тебя после этого болельщик?» и «Чего ты так переживаешь-то? Другую девчонку ты себе всегда найдешь, а открытие сезона раз в году бывает». С ним все ясно, только мне от этого не легче.

14.50. На работе

Позвонил Майк и сообщил, что он уже переговорил кое с кем из ребят, и теперь они все будут с нетерпением ждать моего решения, а затем и проследят за его выполнением. Похоже, на карту поставлен мой престиж надежного и достойного фаната любимой команды. Хитрые, заразы, их ведь так просто не проведешь. В общем, как оно ни обернись, я все равно окажусь перед кем-то страшно виноват, так что неприятностей у меня впереди хоть отбавляй.

15.25. На работе

Есть! Отлично! Классно! Просто песня! Все-таки существует в этом мире справедливость. Как я и подозревал, мудила Барри доставал меня не просто так. Ему требовался не только и не столько сообщник, сколько дополнительная жертва. Этот мудак затеял двойную игру.

Жертвой его розыгрыша мне предстояло стать вот каким образом. Этот ублюдок, оказывается, заготовил для прикола не пакетики с вегетарианским супчиком, а мешок со свежей блевотиной, любезно предоставленный ему его страдающей от булимии 11 сестрицей Андреа.

К несчастью для себя, новый парень из административного отдела оказался не столь подозрителен и благоразумен, как я. Когда мудила Барри понял, что разыграть меня не удастся, он решил подыскать себе более легкую добычу. Этот парнишка, само собой, клюнул на простую, но действенную наживку: Барри дал ему понять, что, участвуя во всяких рискованных розыгрышах, он быстро завоюет себе право считаться одним из местных «крутых ребят».

Новенький попал, и попал крепко. Он стал вторым, кому довелось приложиться к миске уже съеденного ирландского стью 12. Что-то мне подсказывает, что это был не самый приятный момент в его жизни.

Трагизм ситуации, с точки зрения мудилы Барри, состоит в том, что когда он внгутренне торжествовал победу сразу над двумя жертвами — новеньким и секретаршей Сарой с большими сиськами, на пару изрядно уделавшими дальний конец коридора, — пострадавший парень решил восстановить свою еще не заработанную репутацию во что бы то ни стало. Сделать это ему удалось вполне убедительно. Дело в том, что хоть он и выглядит довольно-таки доходяжно, но на самом деле имеются сведения, что не далее как в прошлом году он чистой победой заработал титул чемпиона Эссекса по таэквондо среди студентов.

Остается надеяться, что чувство юмора он Барри не отшиб, и тот, когда вернется из травматологии, увидит в этой истории что-нибудь забавное.

Среда, 19 июля

09.30. На работе

Вчерашний вечер провел с Эммой и ее предками. При этом мне все время приходилось стараться не встретиться глазами с ее папашей, который смотрел на меня прямо-таки зверем, да еще и сдерживать приступы хохота, душившие меня всякий раз, когда я вспоминал мудилу Барри, закатываемого на носилках в фургон «скорой помощи». Между делом в меня вбили кое-какую информацию о том, почему свадебные планы Эмминой кузины подверглись такому изменению в сторону укрупнения масштабов. Оказывается, у Эммы до хрена родственников. В этом клане можно по пальцам пересчитать семьи, где только один ребенок. Так что Эмма, у которой нет ни братьев, ни сестер, является редким исключением. Кроме того, жизнь раскидала всю эту милую семейку по разным городам, и такие события, как свадьба, служат для них прекрасным поводом собраться вместе. Вот почему, собственно, они и решили не ограничиваться скромной церемонией с самыми близкими людьми, а закатили шоу по полной программе.

Я, конечно, был чертовски рад узнать все это, но, честное слово, мне пока не удается заставить себя думать об этой семейке иначе как о последних эгоистах и редкостных уродах.

10.15. На работе

Только что звонила Эмма и сказала, что, по слухам, дошедшим из администрации, у мудилы Барри зафиксирован перелом челюсти и множественные ушибы грудной клетки, а кроме того, его еще и увольняют, что меня ничуть не удивило. Обидно только, что увольнять, кажется, собираются и его обидчика. И более того, если Барри напишет заявление в полицию, то на парня заведут уголовное дело по факту нанесения телесных повреждений.

Нет, это совершенно неправильно. Лично я если бы и не наградил его, то уж по меньшей мере обеспечил продвижение по службе.

14.25. На работе

Долго собирался с силами и наконец решился. В обед поговорил-таки с Эммой насчет этой свадьбы, будь она проклята. Едва закончив произносить фразу «Потому что это день открытия футбольного сезона», я уже понял, как жалко все это прозвучало.

Сказать, что Эмма обрадовалась этому разговору, было бы некоторым преувеличением.

23.30. Дома

Футбол и раньше стоил мне иногда серьезных переживаний и головной боли. Но на этот раз мне светят на самом деле серьезные неприятности, случилось так, что впервые эти трудности касаются и моей личной жизни. Только что я провел целый вечер, пытаясь объяснить или, вернее, оправдать перед Эммой мой роман с «Шершнями». Нелегкая задача и в лучшие времена. Но занести такой разговор с девчонкой, которую ты только-только стал называть своей подругой, которая к тому же терпеть не может футбол и при этом у нее на горизонте вырисовывается чрезвычайно серьезное и приятное, с ее точки зрения, мероприятие, — это, по-моему, просто опасно для жизни.

Невероятно, но в какой-то миг мне показалось, что я добился своего, но нет: облом последовал незамедлительно. Просто Эмма не стала кричать или биться в истерике, а, дослушав мой монолог, спокойно сказала: нет ничего страшного, если наши отношения будут испорчены моей нездоровой слабостью к одиннадцати слишком высоко оплачиваемым недоноскам (именно так она это деликатно назвала). Затем ее голос перешел в другую тональность, отчего стал похож на тот, которым мама всегда разговаривала со мной, когда заставала за листанием отцовских подшивок «журналов для взрослых». Так вот, этим самым столь горячо любимым мною тоном Эмма заявила, что ни при каких условиях не допустит, чтобы эти самые недоноски значили для меня больше, чем она. Соответственно, лучшим доказательством моей шкалы ценностей будет факт моего присутствия на этой свадьбе. Решать, разумеется, мне. Как же, хрен там. Выбора-то у меня как раз и нет. Должен признаться себе, что, как бы я ни любил «Шершней», они, даже все вместе взятые, не смогут дать мне того, что я получаю от Эммы.

Вот только почему-то мне не хочется сообщать ребятам об этом решении. Мне кажется, это может подождать до нашего с Эммой возвращения из Нью-Йорка.

Четверг, 20 июля

09.20. На работе

Мой последний рабочий день. Не знаю уж, смеяться или плакать. Ладно хоть Эмма довольна по уши. Даже не знаю, чему она больше рада: предстоящему отпуску или тому, что сумела по всем раскладам поставить своего парня на место и объяснить ему, кто в доме хозяин.

10.10. На работе

Позвонил Майк и издевательским тоном спросил, заказывать ли мне билет в Хаддерсфилд. Чтобы не подставляться и не давать этим козлам радоваться раньше времени, я ответил, что буду рад, если ребята решат все вопросы, связанные с этой поездкой, учитывая и мое в ней участие. В конце концов, надо подстраховаться на тот случай, если мои молитвы будут услышаны и свадьба по каким-либо причинам не состоится.

12.10. На работе

Позвонил Лиз поболтать перед отъездом. Она пожелала мне счастливого пути, хорошенько отдохнуть, затрахать Эмму до смерти и привезти в качестве сувенира какую-нибудь милую безделушку: например, Джорджа Клуни, если, конечно, он еще есть в продаже.

Судя по голосу Лиз, самые тяжелые дни у нее миновали, и она уже приходит в себя. Жаль, конечно, что я так и не выбрал времени проведать ее, когда ей было плохо. Да что там жаль: просто стыдно должно быть.

17.00. На работе

Заходил к Джулии, которая, вслед за Лиз, пожелала мне хорошего отдыха и попросила привезти что-нибудь симпатичное из Нью-Йорка. Впрочем, она не стала уточнять, что именно.

Само собой, сказал, что привезу. Причем сказал искренне, абсолютно добровольно, а не по принуждению. Дело даже не в том, что с начальством нужно ладить, а в том, что она вовсе не такая уж и стерва. И потом, у нее все-таки классные сиськи.

17.45. Дома

Ну вот и все. Впереди на целых десять дней ни работы, ни ребят, ни Джулии. Вместо этого я ни свет ни заря шурую в Гэтуик, а оттуда прямым ходом в Нью-Йорк, причем у меня на буксире катит пусть и не самая стройная, но все равно просто первоклассная девчонка. Черт, скорей бы уже. Не знаю, как дождаться.

Глава 9 Август

Четверг, 3 августа

03.10. Дома

Вот мы и вернулись. Впрочем, если быть точным, то вернулись мы вчера, но чудо реактивной техники сделало свое дело, и мои внутренние часы еще не успели перестроиться. В результате в десять минут четвертого ночи я сижу за столом и стучу по клавиатуре компьютера вместо того, чтобы спокойно спать. У Эммы, похоже, иммунитет к смене часовых поясов: я тут сижу, а она дрыхнет. Впрочем, «сон» — вряд ли то самое слово, которое лучше всего описывает ее состояние. Мне кажется, тут больше подходит определение «кома»: по крайней мере, я только что потратил чуть не целый час, пытаясь разбудить ее и сподвигнуть на очередной раунд нашего нескончаемого турнира по борьбе в горизонтальной плоскости.

Что касается отпуска, то, не считая дикой жары, стоявшей в Нью-Йорке, все прошло блестяще. Эмма была поражена этим городом и, как и я, просто влюбилась в него. Вот только не хотел бы я быть рядом с нею, когда она получит очередную распечатку состояния своего счета на кредитной карточке. В жизни не встречал человека, который бы настолько легко и непринужденно тратил такие громадные суммы.

Вспоминать об этой поездке я буду еще долго благо впечатлений действительно море. Но одно наблюдение я должен записать прямо сейчас. Немедленно, чтобы потом, не дай бог, не забыть: имею в виду то особое, неведомое мне ранее чувство, которое вдруг пронзило меня, когда мы с Эммой просто шли по вечернему Нью-Йорку. Я внезапно понял, что впервые за всю свою жизнь рядом со мной идет женщина, которая просто принадлежит мне. Нас ничто не отвлекает друг о друга: никаких забот, никаких неприятностей, никакой работы, никаких приятелей. Только я и она, никого больше. Пожалуй, не часто такие слова можно услышать от мужчины, но мне скрывать нечего: это было так романтично. И само главное, что Эмма почувствовала то же самое Я знаю, что говорю, потому что она сама призналась мне в этом.

Естественно, во время отпуска мы много о чен говорили. Немалая часть этих разговоров, xoтя бы намеками, касалась того, что и как у нас вырисовывается в ближайшем будущем. Я имею в виду, естественно, вопрос наших отношений. Если быть абсолютно откровенным, говорила на эту тему в основном она. Я же по большей часть слушал. Интересно, почему, когда речь заходит oб отношениях между мужчиной и женщиной, им всегда есть что сказать, а также чем и в чем нас убедить? А мы, мужики, только мычим что-то невразумительное.

По-моему, сейчас я хожу вокруг да около и никак не решаюсь сказать то, что мне самому уже давно ясно: так вот, проведя с Эммой вместе две недели (что, впрочем, не так уж и много), я начал всерьез задумываться над тем, что, возможно, Лиз была права, когда говорила, что из нас с Эммой получится отличная пара. Я ведь действительно все время о ней думаю. Мне даже не верится, что все так хорошо сложилось. Блин, я настолько привык, что Эмма все время рядом, и мне страшно даже подумать, что будет, если мы вдруг расстанемся.

Ладно, пора возвращаться к реальному положению дел. По крайней мере, на данный момент Эмма никуда от меня не денется. Сегодня, между прочим, она умудрилась еще раз утереть мне нос, сама того не желая. Не прошло и часа, как мы приземлились, а она уже позвонила на работу и сказала своей начальнице, что до понедельника в конторе не появится, потому что у нее свадьба. Именно так она выразилась, даже не уточнив, что речь идет вовсе не о ее собственном бракосочетании. Ясно, что та ее поняла с полуслова и, не задавая лишних вопросов, благословила на столь благородное дело. Стоило же мне набрать номер Джулии, как, не успев еще поздороваться, я услышал, что она жаждет меня видеть прямо завтра с самого утра, потому что у нее, видишь ли, накопилась для меня куча дел. Охренеть! И почему такая несправедливость?

10.35. На работе

Ну вот, я на работе, а Эмма — нет. Приволок с собой семь ответов «одиноких сердец», пришедших мне за время отпуска. Само собой, вчера я поспешил убрать их с глаз долой, потому что, как мне кажется, Эмме было бы очень трудно уразуметь, откуда и какого хрена мне шлют письма какие-то незнакомые бабы. Вскрыл конверты и наскоро пробежал письма. Очень милые послания. Жаль только, что ни к одному не приложены фотографии. Не хотелось бы вступать в контакт с женщиной, о внешности которой не имеешь ни малейшего представления. А вдруг она окажется страшной и к тому же старой?

15.30. На работе

Во время обеденного перерыва встретился с Лиз и вручил ей огромную коробку с американским мармеладом и классный постер Джорджа Клуни, сказав, что самого его лично я не достал и был вынужден довольствоваться копией. Выглядит Лиз вроде бы неплохо, но при этом она совсем не похожа на ту Лиз, которую я знал раньше. Что-то в ней неуловимо изменилось — не то глаза погасли, не то еще что. Да, натворил тот ублюдок дел. Будь моя воля, он бы за это ответил.

Джулия — вот ведь зараза, — несмотря на то что тоже получила коробку американских сладостей, с самого утра наседает на меня со всякой херней насчет работы. Еще мне пришлось выложить Кеву двадцать фунтов за билет на матч, попасть на который у меня нет никакой надежды. Ладно, хрен с ним, зато Кев вроде бы снова со мной разговаривает.

Новостей в конторе за время моего отсутствия набежало немного. Пожалуй, единственный факт, достойный упоминания, — это то, что мудилу Барри все-таки не уволили, а ограничились последним письменным предупреждением: то есть до его первого же прикола.

16.50. На работе

Господи, как же я устал-то. И как же они все меня достали. Домой, надо срочно сваливать домой. Я измучился так, что мне даже стучать по клавишам — и то тяжело.

Пятница, 4 августа

10.00. На работе

Вчера вечером, когда я вернулся домой с работы. Эмма только-только проснулась. В результате, когда я в полдевятого завалился спать, у нее как раз начался прилив бодрости. Способ развеять скуку она выбрала незамысловатый: телевизор. При этом, вместо того чтобы сесть в гостиной и смотреть его в свое удовольствие хоть до утра, она решила, что будет гораздо лучше пялиться в экран, сидя рядом со мной на кровати в спальне. Лучше-то оно лучше, но только не для меня: этот ночной просмотр превратился в полный дурдом.

Сначала Эмма на меня обиделась, потому что я предложил ей на выбор: вырубить ящик, свалить в гостиную или хотя бы сделать звук потише. Потом обиделся я, когда она не отреагировала на мою просьбу перестать вертеться. Потом, когда все передачи кончились, ей, понимаешь ли, приспичило. И вот, когда я, выйдя из забытья, удовлетворил ее плотские потребности и решил с чувством исполненного долга снова погрузиться в сон, она приподнялась на локте и спросила: «Дорогой, о чем ты думаешь?»

Ну почему, почему они всегда об этом спрашивают? По-моему, каждая женщина, которой хоть раз в жизни доводилось заниматься сексом, уже в курсе, что как только мужчина доводит дело до столь желаемого им результата, его мозг чисто автоматически переключается с секса на что-то другое, абсолютно с сексом не связанное. Мы с этим ничего не можем поделать, так уж оно устроено природой.

Само собой, чтобы не расстраивать ее, я соврал. Я сказал Эмме, что думаю о том, какая она замечательная и как же мне повезло, что я ее встретил. Насколько я понимаю, именно это она и хотела услышать. Вот только (наверное, стыдно в этом признаваться) на самом деле меня занимала мысль о том, как все-таки набраться смелости и сказать ребятам, что я в субботу на футбол не еду.

По правде говоря, я об этом и сейчас думаю. И не слишком далеко продвинулся в своих размышлениях.

12.05. На работе

Ребята, по-моему, что-то учуяли. Хитрые, шакалы. Они то и дело спрашивают меня, когда и где мы встречаемся завтра, а у меня все не хватает духу признаться в собственной слабости. Шон чуть не расколол меня, заметив, что один его знакомый с ног сбился, пытаясь раздобыть билет на завтрашний матч. Когда я сказал, что у меня лишнего билета нет, Шон только рассмеялся. Козел.

Ирония ситуации заключается в том, что, после того как я поиздержался в Нью-Йорке, двадцатка за билет была бы очень кстати.

14.55. На работе

Свершилось. В обеденный перерыв пошел с ребятами в паб и там признался им, что если не стучится чуда и свадьбу не отменят до того, как я свалю в Суррей завтра утром, мне не удастся отправиться с обожаемыми «Шершнями» к месту их великой битвы. Как и следовало ожидать, друзья наехали на меня безжалостно. Впрочем, не могу не признать, что наказание я понес заслуженно. Слабость — не тот порок, который украшает мужчину.

Теперь мне остается надеяться только на то, что в Йоркшире сегодня ночью случится непредвиденное похолодание с обильным снегопадом. Впрочем, учитывая, что в последний раз такое происходило где-то в середине восьмидесятых, особо раскатывать губу на это не следует.

Ладно хоть Майк предложил сбыть мой билет. Впрочем, он не забыл упомянуть и о своих обычных пятидесяти процентах комиссионных за столь тяжкий труд. Да и хрен с ним. Лучше получить что-то, чем ничего, а если и этого получить не удастся, то пошло оно все к свиньям собачьим.

22.10. Дома

После работы умудрился опять уснуть в электричке. Очухался в Беркхэмпстеде; слава богу, что еще дальше не уехал. И так приперся домой с опозданием. Наскоро перекусили с Эммой, которая, судя по груде немытой посуды в раковине, целый день ни хрена не делала, и я отвез ее домой, чтобы она привела себя в порядок к завтрашнему дню.

Вся эта затея мне уже заранее не нравится. Эмма сама добавила мне беспокойства, рассказав, что ее старик взъелся на всех, и на меня в первую очередь, когда она сказала, что хочет ехать в Суррей не с ним, а со мной. Вот именно этого мне только и не хватало для полного кайфа в день открытия сезона: оказаться на свадьбе, где на меня будет волком глядеть какой-то отставной коп.

Суббота, 5 августа

09.10. Дома

Я знал, что мне будет плохо, но даже представить себе не мог, насколько хреново мне окажется на самом деле. По-моему, это худший день в моей жизни. В этот момент Кев и остальные ребята пилят себе по трассе М1 к героическим победам на футбольном поле Хаддерсфилда, к пирожкам с мясом и картошкой и еще бог знает к чему, а я сижу, как полный мудак, в своем лучшем костюме и жду, когда можно будет ехать за Эммой. Я уже готов и теперь просто тяну время, чтобы потом не ждать слишком долго в машине. Честно говоря, я еще сам не осознал весь ужас случившегося: представить себе только — я пропускаю первый матч сезона. Причем мало того: пропускаю из-за того, что какая-то дура, которую я знать не знаю, решила выйти замуж за какого-то козла, которого я заранее ненавижу. Что сейчас говорят обо мне ребята — об этом лучше даже и не задумываться. Сомневаюсь, что они увидят в моем деле хоть одно смягчающее обстоятельство. Блин, да у меня даже уши горят, и я понимаю, что кроют парни меня сейчас от души.

Хорошо еще, что я разыскал у себя в столе маленький приемник, который прекрасно умещается у меня в кармане. Если подключить к нему наушник, то можно будет хоть послушать репортаж с матча. Ну, не в церкви, конечно, но хотя бы пока мы будем ошиваться снаружи, дожидаясь начала церемонии.

Пусть физически я не буду на стадионе, но мысленно я там, с моей командой и с нашими ребятами. Блин, хоть послушаю, что там у них творится.

11.45. В кафе

После кошмарной поездки с Эммой, которая всю дорогу стонала и причитала, жалуясь на все что угодно, начиная с какого-то не то пятнышка, не то прыщика у нее на щеке и кончая габаритами ее задницы, я сдал ее с рук на руки в доме (кстати, просто огромном} ее двоюродной сестры, откуда меня едва ли не вытолкали. А как иначе можно расценить то, что тебя предоставляют самому себе в совершенно незнакомом месте, где ты ни хрена никого не знаешь? Слоняться без дела из угла в угол в незнакомом доме —удовольствие сомнительное. Крутом носятся какие-то бабы в состоянии разной степени раздетости, накрашенности и испуга. В общем, постороннему мужчине там совершенно не место. Пришлось уйти.

В общем, мне есть о чем погрустить и подумать, а как проводить время в одиночестве, я еще не забыл. Учитывая, что мне нужно убить часа три, если не больше, и у меня нет никакого желания знакомиться и тусоваться с этими ублюдочными и неполноценными футболоненавистниками, ошивающимися вокруг (просто огромного) дома невесты, я присмотрел буквально в двух тагах неплохое кафе, где и засел с карманным компьютером, чашкой чая и сегодняшним номером «Сан» в качестве собеседника. Эмму я теперь не увижу до половины четвертого: вроде бы на это время назначено их с невестой появление в церкви. Ладно, могу хоть за нее порадоваться. Для нее этот день — праздник, да и выглядит она сегодня просто отпадно. Как я ни пытаюсь отвлечься, все мои мысли крутятся вокруг сегодняшнего матча. Я представил себе, что еду сейчас с ребятами по шоссе M1, и чуть не расплакался. Позвонить бы им теперь, да без толку: никто из них со мной и разговаривать не будет.

13.20. В кафе

Твою же мать! В этой южной дыре, куда меня сегодня зашвырнуло, мой приемник не берет станцию «Три графства»! На этой волне абсолютно ни хрена не слышно, одни помехи, ни намека на знакомый сигнал. Надо же было забраться в такую задницу! Значит, теперь мне придется крутить ручку настройки между «Радио 5» и «Ток Спорт» в надежде, что рано или поздно они сподобятся и объявят все-таки, с каким счетом сыграли наши.

14.25. В машине

Понял, что, не приняв на грудь пинту пива, я просто не выживу, заглянул в ближайший паб и вернулся к машине. Здесь случилось маленькое чудо. Оказывается — вот радость-то! — магнитола в моем «пежо» будет покруче моего карманного приемника, и она ловит мои вожделенные «Три графства». Ну что ж, теперь план действий понятен: сижу здесь до последнего момента, и если наши начнут вовремя, то я успею услышать предматчевый шум стадиона, привычную ахинею, которую несут комментаторы, и, может быть, даже первые пятнадцать-двадцать минут репортажа с самой игры. Потом главное не растеряться и при первой же возможности свалить из церкви, пока там будет идти служба и церемония.

15.00. В машине

Три часа ровно. Время первого удара по мячу. В двухстах милях от той задницы, в которой я сейчас нахожусь, мои доблестные парни начинают, наверное, лучшую игру этого сезона, которую мне, увы, не суждено увидеть. Причем вот ведь заразы: они же знают, что меня там нет. Ну как можно быть такими жестокими эгоистами? Мало ли что у вас там в расписании указано! Неужели нельзя отменить игру, когда не можешь на нее попасть? Перенесли бы ее на другое время — всем бы было лучше.

15.20. В машине

Откуда-то объявилась Эмма. Как я и предполагал, выглядит она невероятно шикарно. Даже не верится, что вот эта красотка может проявлять к моей жалкой персоне хоть какой-то интерес. Так нет, поди ж ты, это не кто иная, как моя девчонка. А может, я был не так уж неправ, сделав выбор в пользу этой свадьбы? Матч, кстати, пока что идет чертовски скучно.

16.35. В машине

Бывали у меня в жизни неприятности, причем весьма серьезные, но сдается мне, что все это не сможет сравниться с тем океаном дерьма, в который мне предстоит окунуться, когда до меня доберется Эмма.

До поры до времени все шло очень даже прилично. В церкви я сел на самую заднюю скамейку, подальше от остальных гостей, и включил радио настолько тихо, что разобрать, что там мелет комментатор, было трудно даже через наушник. Служба шла своим чередом, все были счастливы и довольны, и что бы, вы думали, произошло в самый ответственный момент? Докладываю: как раз когда викарий обратился к присутствующим с традиционным вопросом, есть ли среди собравшихся кто-нибудь, кто знает причины, почему бы, собственно, эти двое футболоненавистников не могли бы провести остаток своих дней в тоске и ругани друг с другом, — так вот, в этот самый момент долбаный Том Уотт объявляет, что «Уотфорд» забил гол. Спрашивается: что я должен был сделать? Отвечаю: что должен был, то и сделал.

Не помню точно, что именно я чувствовал в тот момент. Не знаю и того, как долго разносился под сводами церкви мой сдавленный выдох: «Ес-с-сть!» Зато другое знаю точно: мне конец.

Что ж, хоть последняя новость в моей жизни была хорошей. Ребята не просто держатся, но и выигрывают.

17.05. В машине

Как и следовало ожидать, Эмма взъярилась на меня не на шутку. Слава богу, удача мне улыбнулась, и у меня появился совершенно неожиданный союзник. Жених, которого, каюсь, я принял за абсолютно не ценящего футбол недоделка, оказался, к моему изумлению, фанатом «Арсенала», имеющим, как и подобает настоящему болельщику, сезонный абонемент на все домашние игры любимой команды. Хрен с ним, что он болеет за каких-то уродов. По крайней мере он способен понять меня, как и его приятели, большинство из которых тоже является завсегдатаями на трибунах «Хайбери». 13

Еще не оправившись от изумления, я первым делом задал ему казавшийся мне неразрешимым вопрос: «Как мог уважающий себя фанат назначить свадьбу на день открытия сезона?» Последовавший на это ответ поразил меня своей логичностью и даже привел в чувство, словно ковш холодной воды: с легкой пренебрежительной улыбкой, не опускаясь до прямого унижения, мне доходчиво объяснили, что их команда играет в премьер-лиге, а следовательно, у них первая игра не сегодня, а на следующей неделе, и что если бы «Уотфорд» играл хоть вполовину так же классно, как «Арсенал», я бы сегодня спокойно гулял на свадьбе, а не задумывался, на каком суку пристроить уже намыленную веревку. Почесав репу, я не мог не признать, что ребята были абсолютны правы.

К сожалению, несмотря на то что их слово в мою защиту прозвучало очень весомо и вполне искренне, Эмму это почти не тронуло. С ее точки зрения, во-первых, я опозорил ее перед людьми, и главное — продемонстрировал ей, что мой чертов «Уотфорд» важнее для меня, чем она. Блин, чует мое сердце, что ползать на коленях, всячески пресмыкаться и выпрашивать прощение мне придется еще очень долго.

Повезло мне хотя бы вот в чем: в соответствии с какими-то дурацкими, но сработавшими мне на руку традициями на банкет Эмма поехала не со мной, а с родителями невесты. Таким образом я оказался предоставлен сам себе. Тут уж я оторвался по полной программе. Благодаря качеству магнитолы в моей машине я тут же прослушал жутко предвзятый, но от этого не менее сладостный репортаж о таком приятном событии, как победа «Уотфорда» в первом туре матча чемпионата. Господи, нy хоть в чем-то сегодняшний день прошел удачно.

Воскресенье, 6 августа

23.10. Дома

Твою мать, ну и выходные! Едва ли не худшие за всю мою хреновую жизнь.

Мало мне было того, что случилось в церкви, так на банкете все обернулось еще хуже. В какой-то момент, заметив меня среди гостей, свидетель со стороны жениха не поленился прервать очередной тост, чтобы приколоться надо мной и поинтересоваться, с каким все-таки счетом закончился матч. Поскрипев зубами, я сдержался, не стал ничего отвечать и молча направился к выходу. Никто, включая Эмму, не стал меня задерживать. Вот тут-то — надо же было такому случиться — я услышал, как какой-то козел спрашивает свою подружку: «А что это за мудак с той толстухой?»

Этого я стерпеть уже не мог. Развернувшись, я молча подошел к этому пидору и, все так же не говоря ни слова, врезал ему по зубам. На меня тотчас же навалились сразу несколько человек, началась неравная драка, какая-то ругань и выяснение, кто прав и что происходит… В общем, где-то через пару минут мне смогли втолковать, что эти ребята говорили вовсе не обо мне и не об Эмме. Извиниться я, конечно, успел, но уже на ходу, потому что выйти из зала мне, прямо скажем, помогли.

Пока я стоял под дверью и думал, что делать дальше, на меня вдруг налетела совершенно взбесившаяся и ни хрена не понимающая Эмма. По-моему, она теперь со мной тоже не разговаривает. Сегодня я весь день пытался дозвониться до нее, но поскольку она осталась у родителей, поговорить мне с ней не удалось. Зато я пообщался с ее стариком. И когда он все-таки согласился меня выслушать и я рассказал ему, что случилось и почему я полез в драку, он, по-моему, просто обалдел от того, что я оказался способен вступиться за честь его дочери. Ну что зк, и на том спасибо. Хоть один человек смог оценить мой поступок.

Понедельник, 7 августа

10.15. На работе

В электричке Эммы не оказалось. Выяснить, куда она делась, удалось только на работе. Оказывается, она позвонила и взяла отгул по состоянию здоровья. Теперь мне уже битый час названивают тетки из всех отделов, которым позарез нужно узнать, что именно так скрутило Эмму, что она даже не вышла на работу. Твою мать, меня так и подмывает ответить, какого, мол, хрена, откуда я могу это знать? Но приходится сдерживаться. Боюсь, если я отвечу хоть в какой-то степени раздраженно, эти идиотки решат, что мы и вправду разругались, и начнут обсуждать эту новость всем своим бабским коллективом. Мне сейчас только этого не хватало.

Своего рода издевательской улыбкой, если не плевком судьбы, стало то, что Майк успел-таки всучить кому-то мой билет, причем за полную стоимость. С учетом его пятидесяти процентов получается, что я потерял на пропущенном матче всего десятку. И то ладно. Кроме того, выслушав мой краткий предварительный рассказ обо всех приключениях, выпавших на мою долю на выходных, ребята прониклись ко мне сочувствием, сняли бойкот и снисходительно простили мне мое отсутствие на матче. Более того, теперь они ждут от меня подробностей о том, что я натворил на свадьбе и чем все это кончилось. Похоже, что, несмотря на победу «Уотфорда», свидетелями которой они стали, выходные прошли у них скучнее, чем у меня.

11.30. На работе

Никак не удается сосредоточиться на делах. И все из-за Эммы, вернее, из-за нашей с ней ссоры. Пытался дозвониться и до ее квартиры, и до дома ее родителей, но в обоих случаях нарвался на автоответчик.

12.10. На работе

По-прежнему ни слуху ни духу от Эммы, и, хотя меня до сих пор беспокоит, что с ней и как она себя чувствует, все это начинает действовать мне на нервы.

Если подумать, то, спрашивается, какого хрена? На футбол я стал ходить задолго до того, как познакомился с ней. За годы, я бы даже сказал — за десятилетия до этого замечательного факта моей жизни. Так что уже одно то, что я согласился нарушить ежегодный ритуал, чтобы поехать с ней на свадьбу, чего-то да стоит. А она устроила мне истерику из-за того, что я просто-напросто хотел узнать, как сыграли наши ребята. А потом она, видите ли, настолько обиделась, что даже слегла из-за того, что я закатил оплеуху парню, который, как мне показалось, позволил себе неуважительно отозваться о ней же. Между прочим, когда несколько недель назад я поступил точно так же и устроил драку со старым другом, она ничего против не имела.

Все, блин, с меня хватит. Хочет повыпендриваться — ради бога. Пусть обижается, пусть выдерживает характер, не берет трубку, — мне наплевать. Мне и так хреново, и я никому не позволю расстраивать и доставать меня еще больше.

14.10. На работе

На ланч пошел вместе с Лиз и рассказал ей об очаровательно проведенных выходных. Она просто поражена, но, увы, поражена не тем, как отреагировала Эмма, а, как она выразилась, «моими выходками».

Сначала она обозвала меня скотиной за то, что я испортил едва ли не лучший уик-энд в жизни Эммы. Затем, подумав, добавила, что сегодня вечером мне следует во что бы то ни стало разыскать Эмму и вымолить прощение, если я не хочу потерять ее навсегда.

Ну почему всегда так: стоит только двоим людям поссориться, и если эти двое — мужчина и женщина, то любая тетка в мире, независимо от возраста, встанет на сторону женщины, считая ее пострадавшей вне зависимости от того, кто прав, а кто виноват на самом деле? Почему все они считают, что в нашей с Эммой ситуации все шаги должен предпринимать только я?

18.30. Дома

Судя по пятнадцати гудкам Эмминого автоответчика, кассета в нем, наверное, уже закончилась. По правде говоря, мне непонятно, как можно чувствовать себя обиженной, рассерженной, расстроенной и злой одновременно.

Нет, наверное, бывали ситуации и похуже. Только мне что-то не представить, как можно сделать еще более глубокой ту задницу, в которую я угодил.

23.45. Дома

О господи, ну и дела. Вечером после работы я решил сходить в спортзал, чтобы хоть ненадолго отвлечься от своих неприятностей. Хорошенько позанимавшись и закончив упражнениями на гребном тренажере, я направился в джакузи и, едва приоткрыв дверь в зал водных процедур, увидел Джулию, вылезающую из этой бурлящей чаши. Это зрелище по праву заняло достойное место в топ-десятке моих эротических видений. Причем в его пользу говорит то, что оно у меня случилось наяву.

Увидев меня. Джулия поздоровалась, поинтересовалась, как у меня дела, и не успел я оглянуться, как мы уже сидели в большой пузырящейся ванне и обсуждали мои неприятности и проблемы в личной жизни. Никак не могу сказать, что эта беседа была мне в тягость. Скорее уж наоборот — я получил немалое удовольствие.

Нет, моя начальница, конечно, редкостная зараза, когда речь идет о работе, но спортзал явно творит с ней чудеса. Особенно это заметно, когда она оказывается рядом, одетая в очень плотно обтягивающий и насквозь мокрый купальник черного цвета.

Вторник, 8 августа

09.15. На работе

Эмма снова не вышла на работу и по-прежнему не отвечает на телефонные звонки. Пришлось звонить ее родителям. К сожалению, к телефону подошла ее мамочка, которая наставительным тоном сообщила, что Эмма не хочет со мной разговаривать, и демонстративно повесила трубку. Ничего, я ей это еще припомню.

Дела идут еще хуже: наши сотрудницы решили, что мы с Эммой разругались, а то и вовсе расстались. Само собой, теперь они все наезжают на меня. В конце концов, в соответствии с их женской, с позволения сказать, логикой, что бы ни случилось, виноват во всем, естественно, только один я. Нуда, конечно, я же мужчина.

09.40. На работе

Ну вот: и Лиз туда же. Позвонила мне и, узнав, что я вчера не поехал к Эмме, наговорила кучу гадостей. Меня и так все достали, а тут еще и она. Неужели не понимает, что мое терпение не беспредельно и я могу разозлиться и на нее тоже?

11.10. На работе

Охренеть! Ну просто отпад! Звонит Лиз и сообщает, что, в отличие от меня, совершенно без труда сумела дозвониться до Эммы, которая, по ее словам, просто убита всем случившимся. Так что я могу быть доволен собой.

Идиотизм ситуации заключается в том, что я-то от всего этого тоже не в восторге, но что я могу поделать? На мои звонки Эмма не отвечает, сама она мне, разумеется, тоже не звонит. И как бы я ни пытался, но связаться с ней телепатически мне, по-видимому, тоже не дано.

14.15. На работе

Все ребята, ясное дело, встали на мою сторону. По их мнению, это уже дело принципа, и я должен держаться до последнего.

Мне, конечно, приятно, что все же нашлись несколько человек, готовых поддержать меня. Но что-то мне подсказывает: если я в самое ближайшее время не встречусь с Эммой, Лиз может оказаться права. Я имею в виду, что между нами может быть все кончено. Если честно, то, как бы я по ней ни соскучился, мне уже трудно сказать наверняка, стоит ли все это дело таких усилий. Может, послать ее подальше и сбросить с себя все эти дурацкие заботы?

15.00. На работе

Ну, эти бабы совсем охренели! Уже и Джулия только что поинтересовалась, как, мол, у меня идет восстановление отношений с Эммой. Мой ответ, что пока дело продвигается не особенно успешно, она прокомментировала таким заявлением: если мне будет совсем плохо и не с кем будет поговорить, то я могу ей об этом сообщить, и мы после работы посидим где-нибудь, выпьем, ну и вообще… Тут после паузы она поправилась, что мы, значит, посоветуемся по поводу моих неприятностей.

Черт, знать бы, что она имела в виду под этим «и вообще». Прозвучало это весьма многообещающе, куда лучше, чем высказанное заранее предупреждение, что, мол, «и больше ничего».

16.10. На работе

Лиз явно пытается сыграть роль миротворческого контингента ООН. Она только что звонила мне и сказала, что говорила с Эммой и объяснила ей мое понимание ситуации. Несмотря на все усилия, Эмма по-прежнему не желает со мной разговаривать и сообщила начальству, что до конца недели не появится на работе. Не иначе как решила все хорошенько обдумать.

Блин, а я-то считал, что длительные, почти семейные отношения состоят в основном из забот друг о друге и взаимной поддержки в любых жизненных ситуациях. Как оказалось, на самом деле они требуют в первую очередь умения быть дипломатом и идти на компромиссы с целью поддержания перемирия.

16.25. На работе

Целую минуту слушал в телефонной трубке длинные гудки. Ну какого хрена, сколько можно обижаться и переживать по поводу случившегося? Тоже мне трагедия! Я понимаю, если бы она, например, застала меня в постели с Хеленой или за примеркой на себя ее нижнего белья. Так нет же! Все, что я натворил, — это сделал одну полную глупость и вторую, далеко не такую полную. Если при этом вспомнить, что меньше недели назад в Нью-Йорке мы были просто счастливы, мне даже как-то обидно, что она, понимаете ли, решила теперь в чем-то разобраться.

Елки-палки, раз уж она устраивает такие спектакли из-за всякой ерунды, то во что же мне все это выльется, если меня действительно будет в чем упрекнуть?

Среда, 9 августа

06.35. Дома

До сих пор не могу понять, как оно все так вчера вечером получилось. Не могу даже понять, решила ли судьба таким образом подшутить надо мной и дать хорошего пинка или же, наоборот, спасла от большой ошибки и, следовательно, от еще больших неприятностей.

Проведя последние полчаса рабочего дня в безуспешных попытках дозвониться до Эммы, я сдался. Заехав домой, я сразу же рванул в спортзал, хорошенько позанимался и залег в джакузи, чтобы спокойно поразмыслить над тем, стоит ли и дальше выдерживать характер, ограничиваясь попытками связаться с Эммой по телефону, или же настало время наплевать на все усилия что-то кому-то доказать и съездить к ней, чтобы попросить прощения. Я лежал, блаженствуя в бурлящей воде, и тут откуда ни возьмись появилась Джулия.

Не стану описывать все в подробностях и ограничусь лишь легким наброском того, что предшествовало главному событию вечера. Приняв душ и переодевшись, мы с Джулией решили выпить по чашечке кофе. Одним кофе дело не ограничилось: мы заказали по рюмочке, а затем и еще по одной. После этого мы почему-то поехали к ней, чтобы в спокойной непринужденной обстановке выпить еще по глоточку. На одном глоточке мы, естественно, опять-таки не остановились, рюмка пошла за рюмкой, и кончилось все дело тем, что мы оказались на полу в ее гостиной, дав при этом полную волю рукам.

Я даже успел стянуть с нее блузку и был готов уже наконец возложить руки на ее столь вожделенные сиськи, бессчетное число раз рассмотренные на фотографиях, как вдруг откуда-то, словно с того света, до меня донесся звонок моего гребаного мобильника. Благодаря какому-то идиотскому ассоциативному ряду, возникшему у меня в башке, мелодия из «Симпсонов» напомнила мне не о ком-нибудь из героев этого сериала, а (почему-то) об Эмме. Такие воспоминания, само собой, тотчас же обломали меня по полной программе. Кроме того, я почувствовал себя ужасно виноватым. Заставив себя ответить на звонок, я услышал голос Лиз, которой, видите ли, срочно приспичило уточнить, не связался ли я наконец с Эммой. После этого разговора мне стало и вовсе хреново. По-видимому. Джулия это прекрасно поняла, и, когда мне удалось наконец избавиться от Лиз, ее рядом со мной уже не было. Обнаружил я Джулию на кухне, одетую, с поправленной прической и внешне совершенно спокойную. С демонстративной серьезностью она занялась приготовлением кофе.

К счастью, она нашла более чем достойный выход из этой ситуации. Мы поболтали о какой-то ерунде как ни в чем не бывало, меня напоили кофе и, провожая, на пороге поцеловали в щечку. При этом напоследок мне было сказано то, что заставило меня задуматься. По словам Джулии, мне следует плюнуть на все телефоны и самому ехать к Эмме, чтобы понять, что, собственно говоря, мне нужно.

И ведь она права, черт возьми, абсолютно права. Нет, мне бы очень хотелось завершить более близкое знакомство с телом Джулии, но, если говорить начистоту, мысль о каких-либо отношениях с нею наводит на меня ужас. Слишком она… как бы это сказать… горячая. И в то же время холодная. Эмма чисто внешне, конечно, не так эффектна и привлекательна, но она куда теплее и ближе мне как человек. Поэтому несмотря на все то, что случилось за последние дни, мне гораздо легче и приятнее быть с ней. Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что это и есть самое главное.

09.35. На работе

Приехал в контору и сразу же зашел к Джулии, чтобы извиниться за вчерашнее. Она только улыбнулась и сказала, что извиняться мне совершенно не за что, и вообще сделала вид, будто ничего такого между нами не было. При этом меня не покидает ощущение, что она выглядит как человек, который накануне изрядно обломался. Будем надеяться, что так оно и есть. В конце концов, ее план действительно сорвался. Поиметь меня ей так и не удалось.

09.55. На работе

Опять звонил Эмме, но, как и во все предыдущие дни, по обоим телефонам нарвался на автоответчик.

10.30. На работе

Только что заходила Лиз, чтобы выяснить, как развиваются события. Блин, как бы мне хотелось поделиться хоть с кем-нибудь новостью о вчерашней встрече с Джулией. Впрочем, тут чувствам нельзя давать волю. Умом я прекрасно понимаю, что это лучше оставить при себе.

12.00. На работе

Джулия не перестает удивлять меня. Подойдя к моему столу, она сказала, что официально уведомляет меня об обязательном отгуле на вторую половину сегодняшнего дня. Цель данной меры административного воздействия сугубо деловая: она настаивает на том, чтобы я поехал к Эмме и решил наконец все свои проблемы. Все равно, по ее словам, толку на работе от меня никакого, а так я, может быть, приду в чувство или хотя бы разберусь, что со мной происходит. Черт возьми и ведь опять она абсолютно права.

Должен признаться, что я тронут не только ее решением, но и тем, каким образом она мне его преподнесла. Впрочем, есть у меня тайная надежда, что и Джулия, в свою очередь, тайно надеется на что-то свое, а именно на то, что у нас с Эммой ни хрена не выйдет, и сегодня вечером она снова «случайно» наткнется на меня в спортзале, и все это кончится тем, что мы опять окажемся на полу в ее гостиной.

Четверг, 10 августа

09.15. На работе

Ну вот, вроде и разобрались. Не совсем так, как я рассчитывал, но вполне успешно.

Вытолканный с работы в шею, я съездил домой, переоделся, сел в машину и двинул к Эмминым родителям. Ее мамаша встретила меня как чужеземного захватчика. Под пыткой она призналась, что Эмма уехала к себе, а когда я уже подходил к машине, прокричала мне в спину, чтобы я не вздумал подходить к ее дочурке ближе чем на километр. Не вняв столь душевному предупреждению, я направился прямиком к дому Эммы. После непродолжительных переговоров через амбразуру прорези для почты она пошла на уступки и разрешила мне войти. Видок у нее был тот еще.

При этом, не успел я даже начать говорить, как она разрыдалась.

Успокоить ее мне стоило немалых трудов и терпения. Далеко не сразу я смог врубиться, в чем же причина такого горя. Отзывается, Эмма так убивалась в основном вовсе не из-за того, что случилось в церкви, а из-за второго акта этой трагикомедии. По ее разумению — как всегда, по-женски логичному, — тот факт, что я мгновенно отреагировал на раздражитель и полез ее защищать, лишь доказывает правоту подозрений, мучивших ее с первого дня нашего знакомства. Имеется в виду, что я комплексую по поводу ее полноты.

По правде говоря, такое толкование случившегося застало меня совершенно врасплох. Что прикажете говорить в ответ на это? Если я скажу: «Дорогая, да ты вовсе не полная», — она ответит, что я ее обманываю, лишь бы она успокоилась и перестала плакать. С другой стороны, если б я заявил: «Да мне вообще на это наплевать», — это просто бы убило ее наповал. А главное, мне нельзя было и долго медлить, потому что иначе она поняла бы, что я пытаюсь сделать выбор между этими двумя вариантами, лишь бы избавиться от лишних слез с ее стороны. Само собой, ничем хорошим это бы не кончилось.

В общем, я поступил так, как посчитал нужным, и, кажется, не промахнулся. Я обнял ее, назвал глупенькой телочкой и сказал, что не считаю ее ни полной, ни толстой, ни пышной, а просто думаю, что она красивая, — и все тут.

Потом я сказал, что она — лучшее, что есть у меня в жизни, и если она не будет вести себя предельно осторожно, то я вообще могу в нее «любиться по-настоящему». И дело вовсе не в том, как она выглядит: худая она или полная, высокая или маленькая, — на все это мне наплевать. Meня волнует только то, какая она замечательная и как мне с ней хорошо.

Блин, самое интересное, что я не только вчера верил во все сказанное, но и сегодня готов под писаться под каждым своим словом. Да, кстати на этом переговоры о примирении можно было считать успешно завершенными.

09.30. На работе

Джулий только что поинтересовалась, как у меня все вчера прошло. Я честно ответил, что все в порядке. Она улыбнулась и сказала, что рада как за меня, так и за себя, причем за себя гораздо больше, потому что теперь я наконец смогу снова стать полноценным работником, для которого у нее накопились многочисленные дела.

Вот ведь хитрая зараза. Улыбается, а глаза так и горят. Буду надеяться, что я не слишком ее разочаровал, хотя она любую ситуацию умеет обернуть себе на пользу, будь то в личном плане или по работе.

10.00. На работе

Эмма, оказывается, уже успела позвонить Лиз и рассказать ей в подробностях о нашей вчерашней встрече. В результате Лиз только что спустилась к нам в отдел и опять наградила меня своим ставшим уже знаменитым смачным поцелуем взасос.

Нет, конечно, она не упустила возможности напомнить мне, что если бы я послушался ее совета с самого начала, то все бы наладилось данным-давно и с гораздо меньшими усилиями. Про себя я прекрасно понимаю, что она, конечно, права, но ни за что на свете не стану признаваться ей в этом. А потом, если бы я ее тогда послушал, хрен бы мне удалось подержаться за аппетитные дыньки Джулии. Пусть это и продолжалось какие-то жалкие несколько минут…

14.50. На работе

Слух о моем с Эммой примирении мгновенно прокатился по всей конторе. Тут уж, наверное, Лиз постаралась на полную катушку. Кроме того, в силу своего женского склада ума наши сотрудницы склонны рассматривать мои восстановившиеся отношения с Эммой через призму того самого запретного для мужчин слова, начинающегося с буквы «л». Да и хрен с ними. Главное, что эта новость, выражаясь официальным языком, подняла корпоративное настроение коллектива и изменила в лучшую сторону мнение обо мне всей женской части этого самого коллектива. По-моему, все до единой женщины, работающие у нас в конторе, теперь уверены, что я просто лапочка, что Эмме со мной неслыханно повезло и что все остальные мужики в нашей фирме — просто жлобы и свиньи, и толку с них как с козла молока. Обеими руками голосую за каждый из этих трех постулатов.

16.10. На работе

Только что позвонила Эмма и сообщила, что ей удалось вытолкать Хелену на вечер из дома, и она сама уже готовит особо торжественный ужин по случаю окончания военных действий. Ого, это уже что-то! Как минимум, лапша быстрого приготовления мне обеспечена.

Пятница. 11 августа

09.40. На работе

Учитывая то, сколько непршгтностсй мне пришлось пережить за последнее время, мне только еще не хватало каких-нибудь унижений и чувства вины. Впрочем, хватало мне их или нет, но судьба решила по-своему, и я огреб сполна.

Дело было вот как. После неожиданно вкусного ужина и небольшой сексуальной практики с очухавшейся и страшно довольной Эммой я поехал домой. По дороге мне пришло в голову, что неплохо было бы заправиться, пока есть свободное время, а на подвернувшейся заправке не видно ни одной машины. Запив в бак на десятку положенного моей машине неэтилированного, я направился к кассе, и тут у меня мелькнула мысль, что следует воспользоваться отсутствием других клиентов и тем, что за прилавком стоит не девушка, а парень. Я имею в виду, что предварительный план на выходные у меня уже сложился. По большей части я намереваюсь провести их в плотских утехах, а чтобы избежать незапланированных последствий, не худо бы запастись достаточным количеством средств предохранения. Мысль показалась мне более чем здравой, я протянул кассиру двадцатифунтовую банкноту и попросил его посчитать вместе мой бензин и несколько презервативов.

Что случилось в следующий момент? А вот что. Сначала вышла небольшая заминка: в кассе закончилась лента. Пока этот тормоз сподобился заменить ее, за мной образовалась очередь из двух человек. Само собой, женщин. Затем все пошло по нарастающей. У этого долбаного кассового аппарата сломалось устройство для считывания штрих-кодов. При этом, чтобы жизнь мне ни в коем случае не показалась медом, выяснилось, что этот единственный придурок на кассе — вовсе не единственный. На его крик, обращенный куда-то в служебное помещение: «Эй, кто-нибудь помнит, какой код у резинок?», из недр склада выскочило аж двое сотрудников заправки. То есть, как и следовало ожидать, не сотрудников, а сотрудниц. Выбежали они со скоростью, которая сделала бы честь самой Салли Ганнелл 14. Обеим девчонкам было чуть за двадцать, и эти очаровашки просто не могли поверить, что такая удача приключилась в их cменy.

Я оказался жертвой их накопившейся ненависти к наглым клиентам, которые, как гласят правила, всегда правы. Меня просто подали им готовеньким, на блюдечке с голубой каемочкой. Настало время расплаты. Самая тайная часть моей жизни, а именно ее сексуальная составляющая, была живьем разодрана в клочья этими двумя гиенами в женском обличье.

Как же они надо мной издевались! Сколько ехидства, оказывается, можно вложить в вопросы по поводу размера, цвета, запаха и прочих требований, предъявляемых к столь нехитрому товару. А я — что я мог поделать? Попробовав было попросить их не беспокоиться, я чуть не вбил последний гвоздь в крышку своего гроба, поскольку эти стервы, проявив чудеса заботливости, стали уговаривать меня определиться и ни в коем случае не уходить без столь полезной, жизненно необходимой покупки. Слава богу, у меня хватило ума сдержаться и не сказать, что я не знаю точно, какие именно презервативы мне нужны, потому что беру их по просьбе другого человека. Брякнув такое по недомыслию, можно смело идти и бросаться под поезд. Все, что мне оставалось делать, — это смиренно ждать, пока они разыграют свою комедию от начала до конца. Я, кстати, уверен, что сцена моего унижения развлекла не только эту смену. Наверняка эти ублюдки записали ее на видеокамеру наблюдения и с удовольствием посмотрят еще не раз, когда им будет нечего делать. Господи, страшно даже подумать: с них ведь станется послать эту пленку в какую-нибудь передачу типа «Вы — очевидец»!

Но мой кошмар на этом еще далеко не закончился. Пережив такое потрясение, я все-таки добрался до дома, сварил кофе и собрался было спокойно отдохнуть, как вдруг у меня на пороге объявился полицейский патруль с явным намерением арестовать меня за какое-то нарушение. Хорошо еще, что они снизошли до моих объяснений и ввели меня в курс дела. Идиотизм ситуации заключается в том, что я-то как раз был не виноват. Эти кретинки на бензоколонке, до упаду насмеявшись, так и не выполнили должным образом свою работу. Оказывается, в этой суматохе они не посчитали причитающиеся с меня деньги за бензин. Я же, само собой, не особо вдавался в подробности того, что было выбито на чеке, и, запихнув сдачу в карман, поспешил поскорее свалить оттуда.

Полицейские хорошо поржали, пока я рассказывал им, как все это получилось, после чего заставили меня ехать обратно на место моего «преступления» и рассчитаться за неоплаченный бензин. Соответственно, я во второй раз стал жертвой серии похабных приколов со стороны девчонок и парня, работающих на этой заправке.

Хорошо еще, что раньше я практически никогда там не заправлялся и, уж конечно, не попрусь туда снова, а следовательно, вряд ли мне доведется когда-нибудь еще встретиться с этими уродами.

Я только не могу понять, как так получается: при всем том, что по телевидению в любой вечер можно увидеть голых баб, что газетные киоски ломятся от почти неприкрытой порнографии, а Интернет просто стал родным домом для извращенцев любого толка, я не могу спокойно купить упаковку презервативов, чтобы окружающие не смотрели на меня с осуждением или с похабной ухмылкой? Почему я при этом должен прятать лицо? Между прочим, этот поступок говорит о моей ответственности перед близким человеком, да и вообще перед обществом! Нам со всех сторон тал-дычат, что секс должен быть безопасным, но при этом покупка трех жалких резинок превращается в настоящую пытку.

10.10. На работе

Звонила Эмма, чтобы выяснить, не отравила ли она меня вчерашним ужином. Перейдя на шепот, я вкратце рассказал ей о спектакле на бензоколонке.

Само собой, ей вся эта история показалась на редкость остроумной и даже очаровательной. Затем она веселым и довольным голосом сообщила мне, что у женщин нет никаких предубеждений по поводу покупки противозачаточных средств. Они затариваются тем, чем считают нужным, наряду с другими покупками, то есть презервативы находятся где-то между хозтоварами и лекарствами. По ее словам, любая женщина твердо усваивает одну простую истину: лучше перестраховаться, чем залететь. А то, что мужики в вопросах предохранения — изрядные свиньи, это и так всем известно. Доказательством тому — как она тем же довольным тоном поспешила сообщить мне, — является тот факт, что слова «мужчины», «секс» и «ответственность» можно использовать в рамках единой фразы только в одном-единственном случае: если ты сочиняешь рекламный девиз во время кампании по повышению рождаемости.

Поначалу я, конечно, готов был грудью встать на защиту себе подобных, но, секунду-другую поразмыслив, пришел к выводу, что в словах Эммы есть большая доля правды. Кроме того, я был чертовски рад слышать ее голос вперемешку со смехом.

10.35. На работе

Звонил Шон и интересовался, собираюсь ли я завтра идти на футбол. Поймал-таки, скотина.

Дело в том, что после такого суматошного и беспокойного лета я вдруг стал понимать, как соскучился по футболу и неминуемым послематчевым посиделкам в «Красном Льве». Как-никак, это целая эпоха в моей жизни, и мне кажется, что я просто не дождусь ближайшего матча. Ну да, вылетели наши из премьер-лиги в первый дивизион — да и хрен с ним. В конце концов, не всем же быть чемпионами.

Для полной уверенности в том, что трагедия вроде той, которая разыгралась вокруг свадьбы Эмминой кузины, не повторится, я сделал все от меня зависящее, чтобы Эмма наконец уразумела: нравится ей это или нет, но до тех пор, пока мы с ней поддерживаем какие бы то ни было отношения, с нами рядом всегда будет ее соперница. Проживает она на «Викерейдж Роуд», и я имею обыкновение встречаться с ней раз в две недели, обычно по субботам; впрочем, по прихоти ублюдков со «Скай ТВ» наши свидания иногда переносятся на какие-то идиотские дни вроде пятницы, воскресенья или даже вторника.

Кроме того, я едва ли не под расписку вручил Эмме календарь тех матчей, которые считаю обязательными для посещения. Пусть знает заранее: меньше вероятности, что она обрадует меня каким-нибудь неожиданным мероприятием в последнюю минуту.

Пока что Эмма отреагировала на это довольно здраво. Первым делом она заявила, что те дни, которые я собираюсь уделить футболу, она намерена посвятить хождению по магазинам вместе с мамой. По-моему, я получил дополнительный бонус. Я это к тому, что, как бы ни сложился матч, н всегда буду знать, что для меня этот день мог бы обернуться еще большими мучениями, чем те, что я испытываю, когда «Уотфорд» проигрывает вчистую.

14.20. На работе

В обеденный перерыв ходил с ребятами в паб. Предвкушение ритуального субботнего мероприятия держит всех на взводе. Все разговоры, естественно, только о футболе. При этом наша вроде бы достаточно взрослая компания мало отличается от кучки подростков, радостно ждущей первой домашней игры любимой команды. Да, вот еще: Эмма позвонила прямо перед обедом и предложила вечерком вернуться в центр города и прогуляться пару часов по Вест-Энду. Она знает, что от такого предложения я отказаться не могу. Обычно, когда мы возвращаемся после такой прогулки, напряжение рабочей недели уже куда-то уходит, и мы можем спокойно потратить оставшиеся силы друг на друга.

Нет, жизнь иногда бывает просто великолепной. Кстати, не забыла бы Эмма прихватить с собой презервативы.

Понедельник, 14 августа

09.45. На работе

Выходные прошли отлично. В пятницу шикарный вечер с Эммой, на следующий день классная игра наших ребят, закончившаяся победой. Ну а вчера мы очень приятно провели день у Зиминых родителей. Даже ее мамочка чуть-чуть оттаяла.

10,15. На работе

Звонила Лиз. Из вежливости спросив меня, как дела, она сразу же перешла к главному: оказывается, на очередной пидорской вечеринке у Даррена она познакомилась с каким-то новым парнем. По ее словам, он вроде бы не голубой и не прочь приударить за ней.

Судя по голосу, она этому очень рада, что, в общем-то, не удивительно. Другое дело — я: поймал себя на том, что тоже искренне рад за нее. Предложил как-нибудь встретиться и посидеть всем вчетвером.

14.30. На работе

За обедом Эмма сказала мне, что с этой недели ее вроде бы повышают в должности в их административном отделе, а затем вдруг огорошила меня предложением: а не пожить ли нам вместе? По правде говоря, я просто обалдел. Нет, несмотря на все недавние проблемы, мы сейчас ощущаем себя как никогда близкими друг другу. Но ведь если разобраться, мы вместе всего каких-то три месяца, а совместная жизнь — это дело серьезное, по крайней мере для меня. Раньше я никогда не жил постоянно вместе с девушкой, но вполне отдаю себе отчет, что это не так уж легко и просто, как может показаться. Нет, конечно, мысль о том, что заниматься сексом с любимой женщиной можно будет хоть каждый день, выглядит весьма соблазнительной. Но чует мое сердце, что за это придется чем-то заплатить, причем чем-то серьезным и важным.

Нет, это дело нужно будет серьезно обдумать. Хотя все эти серьезные размышления ужасно снижают эффективность работы. Слава богу, что у нас не сдельная система оплаты.

16.20. На работе

Само собой, вернувшись с обеда, я только и думаю о предложении Эммы. Понятно, что чем дальше, тем больше я проникаюсь уверенностью в том, что это, наверное, не так уж и страшно.

Как бы хорошо мне ни жилось одному, я прекрасно понимаю, что вечно так продолжаться не может. Да и не хочу я такого счастья. Представить себе, что в шестьдесят лет я встаю и готовлю себе воскресную яичницу в гордом одиночестве, как-то даже страшновато. Нет уж, спасибо. Такой независимостью я уже насытился. Кроме того, я бы хотел все-таки обзавестись детьми. Будет ли их матерью Эмма или какая-то другая женщина — это в общем-то не так важно. Но мне ведь все-таки уже тридцать. Следовательно, если я не хочу быть этаким папой-дедушкой, то мне надо поторопиться.

В общем, если Эмме хочется попробовать, то почему бы, в конце концов, и нет? Пока что мы прекрасно ладим во время наших встреч. Так что, наверное, сумеем подстроиться друг к другу. Кроме того, мне очень понравилось просыпаться рядом с ней по уик-эндам. Черт возьми, почему бы не попытаться получать такой кайф ежедневно?

22.55. Дома

Сегодня вечером Эмма почувствовала себя как-то нехорошо, я же повел себя совсем не так, как обычно. В другой ситуации я отвез бы ее домой, а сам бы пошел в спортзал. Но сегодня я почему-то решил, что будет лучше посидеть вместе с ней и посмотреть, например, телевизор. И вот за этим делом у нас случилось кое-что странное и неожиданное: Эмма пукнула.

Сначала я подумал, что ослышался. Но потом понял, что она даже чуть приподнялась, чтобы сделать это. Нет, разумеется, это была не какая-то артиллерийская канонада, а просто скромный «пук». Но что было, то было. Самое интересное заключается в том, что Эмма даже ничего не сказала по этому поводу.

Я, конечно, просто обалдел. Будь на ее месте мужчина, я бы нашелся, что сказать: «Ну, с облегчением» или еще что-то в таком духе, но что прикажете делать, когда такое случается с женщиной?

Интересное дело: похоже, что я готов расценить этот единичный факт проявления физиологической деятельности человеческого организма как поворотный пункт в наших отношениях. Это словно символ того, что Эмма чувствует себя со мной вполне раскованно. Кроме того, можно, конечно, поставить вопрос по-другому: это ее квартира, и она может здесь делать все что заблагорассудится. Впрочем, как бы ни расценивать то, что случилось, я после этого проявления доверия и домашнего поведения почувствовал себя более спокойно и уютно. Вот только… Нет, вряд ли я смогу отплатить Эмме той же монетой. По крайней мере пока я еще к такому не готов.

Вторник, 15 августа

09.35. На работе

Эмма вроде бы очухалась от вчерашнего недомогания. Она даже поинтересовалась у меня, подумал ли я над ее предложением пожить вместе.

Я ответил, что сама мысль мне нравится, и даже предложил сделать кое-какие дальнейшие выводы. Дело в том, что у каждого из нас есть жилье. При этом лично я вовсе не собирался куда-либо переезжать с того места, где живу сейчас, особенно если этот переезд означал бы совместное проживание с кем-то еще, помимо Эммы, даже будь это красотка Хелена. Что же касается возможного сосуществования с Майком, тот этот вариант я для себя даже не рассматриваю. В общем, получается, что реализовать предложение Эммы мы можем только в одном случае: если она решится оторвать задницу и переедет ко мне.

Среда, 16 августа

09.40. На работе

Не зря говорят: чем меньше знаешь, тем спокойней живешь. А тут — какое там спокойствие: весь испереживался. Дело в том, что вчера вечером в пабе Эмма рассказала мне по секрету кое-что, имеющее непосредственное отношение к одному из моих старых друзей, в результате чего я сижу и думаю, как мне быть дальше.

Информация достаточно серьезная, и я не знаю, предупредить ли его или промолчать, сделав вид, что мне ничего не известно. В конце концов, мое ли это вообще дело? Не наплевать ли мне на все это? Похоже, что нет. Тогда что же делать? Если сделать то, что меня так и тянет сделать, то мой друг будет хотя бы предупрежден, но, с другой стороны, если Эмма догадается, что это я ему сказал, она страшно разозлится и решит, что мне вообще нельзя доверять. Мне только этих осложнений сейчас не хватало. Ладно, посидим пока не высовываясь и посмотрим, как пойдет дело дальше.

11.10. На работе

Ну вот, тактика выжидания себя оправдала. Волноваться больше нечего. Не в том дело, что опасность для друга миновала, а просто секрет раскрылся сам собой. Только что позвонил Майк и сказал, что между ним и Хеленой все кончено. Оказывается, он совершенно случайно узнал, что она втихаря от него бегает на свидания со своим бывшим бойфрендом. Само собой, после этого он послал свою подружку подальше. Разумеется, я высказал ему свое сочувствие по поводу столь неприятного разрыва. Занятно, что мое предложение посидеть в обеденный перерыв в пабе было отклонено. Майк, конечно, держится и делает вид, что ему на все наплевать, но на самом деле ему вовсе не наплевать, а наоборот, тяжело и неприятно, а кроме того — и об этом я знаю по милости Эммы, — он мне соврал и боится, что я об этом догадаюсь.

Дело в том, что вчера вечером Эмма рассказала мне: дело вовсе не в бывшем приятеле Хелены. Проблема, по ее словам, заключается в том, что Майк — человек, которого я знаю чуть ли не всю свою жизнь, человек, с которым было выпито немереное количество пива, человек, с которым мы вечно друг над другом прикалывались и даже однажды подрались (результат поединка можно считать ничейным, потому что нас довольно быстро разнял мой папаша), —так вот, этот самый человек, по словам Хелены, как мужик просто никуда не годится.

В такой ситуации, как мужчина мужчине, я могу ему только посочувствовать. Хреново ему сейчас, наверное, до ужаса.

13.20. На работе

Нет, женщины — это просто нечто! Только что позвонила Эмма и сказала, что Хелена действительно встречается со своим бывшим хахалем, а то, что из Майка хреновый любовник, — так это полная фигня. Само собой, как это бывает между женщинами, Эмма и не думает обижаться на то, что подруга ее откровенно обманула. Более того, я уже получил приглашение в пятницу вечером посидеть где-нибудь вчетвером — вместе с Хеленой и ее парнем! Тому факту, что мой старый друг мучается и переживает из-за случившегося, не придается никакого значения. И после этого мне еще будут талдычить, что женщины — тонкие и тактичные существа!

При этом я прекрасно понимаю, что если я не пойду, то, вполне вероятно, тот парень припрется с кем-нибудь из своих приятелей, который как раз находится на этапе поиска очередной телки. Вот и получится, что я из солидарности с Майком проведу этот вечер без Эммы, а какой-нибудь козел будет в это время подбивать клинья к моей девчонке. Нет, в ней-то я, конечно, уверен, но больше никому верить нельзя. Так что из чувства безопасности придется пойти. Только Майка в это дело посвящать нельзя. Стыдно перед ним, но что поделаешь.

15.30. На работе

Только что позвонил Майк и обозвал меня скотиной. Каким-то непостижимым образом (хотя если провести расследование, то наверняка окажется, что в этом замешаны Эмма с Хеленой и их длинные языки) он узнал, что вечер пятницы мы с Эммой проводим в компании Хелены и ее хахаля. С точки зрения Майка, я как настоящий друг не должен был соглашаться на это. Я даже не успел возразить, как он швырнул трубку. Таким образом, мое понимание ситуации осталось при мне.

Ну вот, все как всегда. Я опять по уши в дерьме, и все по вине женщин, которые не умеют держать язык за зубами.

19.25. Дома

Эмме нужно было задержаться на работе, поэтому после рабочего дня я поперся в бар, где и выяснил, что все ребята встали на сторону Майка, которого я, по всеобщему мнению, просто жестоко подставил. Видимо, соскучившись по развлечениям, они опять решили не разговаривать со мной.

Если я буду проводить еще больше времени в Ковентри, мне придется платить налоги в тамошний муниципалитет.

22.10. Дома

Вернулся домой достаточно рано, потому что Эмма со мной тоже не разговаривает. Как выяснилось, я, оказывается, полный идиот, ну и, само собой, скотина. Я, видите ли, должен был сказать ей, что Майк огорчен тем, что Хелена его бросила, и тогда бы она не стала ему говорить насчет нашей пятничной встречи с ней и с ее новым старым парнем. Тот факт, что именно это я и пытался ей втолковать, как-то не удержался у нее в памяти.

У меня от всего этого голова идет кругом. Какого черта, почему я опять оказался втянут в чужие разборки, да при этом все еще и катят на меня бочку? По-моему, я расхлебываю то, что должно было предназначаться Хелене. В конце концов, это она обманывала и своего парня, и старую подругу, а я-то здесь при чем?

22.50. Дома

По-моему, мне удалось выстроить схему этого на первый взгляд абсолютно нелогичного переваливания с больной головы на здоровую. Нужно просто учитывать, что понятие логики у женщин извращено и отличается от мужского.

Итак: Эмма знает, что Хелена ей наврала и к тому же ее подставила, но поскольку пострадал от этого главным образом представитель противной стороны, то есть мужчина, то все в порядке. В то же время, раз из-за этого что-то пошло наперекосяк. Эмме все-таки требуется кого-то обвинить. Женщины, само собой, никогда не бывают виноваты, поэтому этим кем-то оказался я. Ну а что касается Майка, то ему просто-напросто хреново и он сорвался на том, кто попался под руку. И это опять же оказался я.

По-моему, все вполне логично, и мне остается только дать им возможность перекипеть и успокоиться. До этого момента что-то кому-то доказывать просто бесполезно. А когда они придут в себя, можно будет уже спокойно обсудить, что случилось.

Четверг, 17 августа

09.50. На работе

Как я и ожидал, Эмма радостно встретила меня утром, словно вчера ничего такого и не было. Может, взять ее с собой к ребятам? Глядишь, ее пример подействует, и они тоже перестанут ломать комедию со всякими бойкотами.

10.30. На работе

Только что встретился с Майком и рассказал ему, как оно все вчера получилось, — разумеется, умолчав о наиболее обидных для него деталях.

Как и следовало ожидать, он тоже немного успокоился и даже извинился за вчерашнее, потому что, по его словам, он прекрасно знает, что я его никогда не подставлю. Ну вот, отношения с приятелем вроде бы восстановлены, хотя, как я вижу, ему по-прежнему очень паршиво. Чертовы бабы, умеют они все-таки доводить нас.

14.25. На работе

Позвонил Лиз, чтобы уточнить, в какой именно вечер на следующей неделе мы собираемся пойти посидеть где-нибудь с ней и ее новым бойфрендом. Выяснилось, что она уже успела послать его подальше. Он, видите ли, нарушил ее главное правило и был отправлен в отставку.

В ответ на мой вопрос, что это еще за правило, она только засмеялась и повесила трубку.

14.45. На работе

Сходил в отдел к Лиз, которая, все так же смеясь, объяснила мне: ее главное правило заключается в том, чтобы никогда, ни под каким видом не заводить отношений с парнем, который дает кличку своему члену.

Тут уж, ничего не поделаешь, я вынужден был спросить, как же звали дружка ее отставленного приятеля. Оказывается, звали его Бруно, потому что он был большой и толстый. Лиз попыталась поведать мне, в какой ситуации она все это выяснила, но тут я ее перебил и поспешил удалиться. По правде говоря, это не та информация, которую я больше всего хотел бы услышать.

16.20. На работе

Позвонила Лиз и, застав меня врасплох, спросила, участвует ли сегодня в спектакле Дэнни Де Вито. Ни хрена себе намеки! Да пошла она. Не захотела вовремя убедиться, что по размеру мое достоинство никак нельзя сравнить с этим карликом, так теперь пусть локти кусает.

22.45. Дома

Стал жертвой собственной хозяйственности. Поперся с Эммой в «Сэйнсбери» и огреб неприятностей по первое число. Этот супермаркет, который в течение некоторого времени был для меня едва ли не самым излюбленным местом на земле, теперь перешел в разряд тех мест, где надо мной издевались, выставляли на посмешище иди изводили каким-то другим способом. На этот раз получила продолжение история с презервативами.

По ходу затаривания всяким барахлом Эмма вдруг вспомнила, что «нам» нужно купить презервативов про запас. Нет бы просто протянуть руку и взять упаковку тех, что мы используем обычно, так ведь на этот раз Эмма решила, что настало время подойти к покупке столь важных предметов со всей ответственностыо. Мне поневоле пришлось принять участие в этой дискуссии, хотя вообще-то я бы предпочел оказаться голым где-нибудь в овощном отделе, чем позориться перед всеми таким образом. Ну вот мы стоим с Эммой и беседуем, меня уже и так трясет, и вдруг — кто бы мог подумать! Кого я вижу в конце отдела? А вижу я там одну из тех девчонок, что устроили балаган на бензоколонке, причем именно ту из них, которая вела себя наиболее стервозно. Я попытался сделать вид, что не узнаю ее, но ее ухмыляющийся взгляд прожег меня насквозь, словно лазерный луч. Она направилась в нашу сторону, и тут, как принято писать в книгах, вся моя жизнь пробежала у меня перед глазами. Я оказался в той самой ситуации, когда все видишь, все понимаешь, но прекрасно отдаешь себе отчет, что изменить ничего не в силах. Так бывает при автомобильной аварии или при неожиданной, йозникшей внезапно эрекции. Что же она скажет? И что на это скажет Эмма? У меня даже мелькнула мысль бросить все к чертовой матери и бежать оттуда, но собственные ноги не повиновались мне, и я так и остался торчать на месте, глядя на приближающуюся девчонку; скорее всего, челюсть при этом у меня отвисла. Впрочем, как я в тот момент выглядел, тогда меня мало занимало. А сейчас я вряд ли смогу это вспомнить. И вот в тот момент, когда Эмма внимательно штудировала инструкцию к новейшему продукту резинотехнической промышленности с какими-то невероятными усиками, девчонка с бензоколонки поравнялась с нами, взглянула в упор прямо мне в глаза, улыбнулась и заговорщицки подмигнула. А затем… затем она просто прошла мимо нас в другой отдел.

Как я выбрался из супермаркета, по правде говоря, даже и не помню. Все, туда я больше ни ногой. Не хочу, ни за что на свете не соглашусь пережить что-либо подобное. Слишком тяжело осознавать, что какая-то совершенно посторонняя девица одним своим появлением может просто парализовать тебя.

Понедельник, 21 августа

10.30. На работе

Последние дни, включая выходные, дались мне тяжело. Дело в том, что еще в пятницу утром Эмме позвонил отец и сообщил, что умерла ее бабушка. Новость как минимум неприятная в любом случае, а когда ты — единственная дочь единственной дочери покойной, как это получилось с Эммой и ее матерью, это действительно должно быть тяжелым ударом. Особенно если учесть, что дед Эммы умер меньше года назад.

К счастью, у ее отца хватило здравого смысла позвонить мне сразу же после звонка Эмме. Мы договорились, что я привезу ее домой как можно быстрее. Джулия тоже сразу все просекла, и благодаря ей в моем распоряжении оказалась одна из представительских машин фирмы. Таким образом, меньше чем через час мы уже были у дома Эмминых родителей. Судя по всему, приехали мы очень кстати, потому что Эмминой матери поддержка дочери была даже нужнее, чем самой Эмме — материнское сочувствие. Ясное дело, в доме у них был полный раздрай, и понятно, что в такой ситуации людям не до посторонних. Поэтому я не стал заходить, а лишь сдал Эмму с рук на руки отцу. Потом, дождавшись, когда он снова вышел на порог, я выразил ему свои соболезнования и сказал, что не буду беспокоить их звонками, но жду, что Эмма, как только сможет, позвонит мне сама.

Эмма действительно перезвонила через пару часов и сказала, что останется у родителей до похорон, которые назначены на среду. Решение, конечно, абсолютно понятное, но для меня оно означало, что на выходных я буду предоставлен сам себе. Следовательно, мне предстояло выбирать между сидением дома, спортзалом и пабом. В любой другой уик-энд я бы преспокойно разделил время на три части и оторвался бы по полной программе. В этот же раз все пошло как-то по-другому. На развлечения я вообще не был настроен, в спортзал сходил только с целью поддержать форму и по большей части просидел выходные дома, размышляя о жизни. Дело в том, что мои бабушки и дедушки умерли, когда я был еще маленьким, и мне до сих пор, слава богу, не доводилось переживать по-взрослому уход действительно близкого человека. Судя по тому, как отреагировали на смерть бабушки Эмма и ее родители, я бы предаючел отложить приобретение такого опыта на как можно более долгий срок.

Тем не менее призадумался я серьезно. Мысли о жизни не покидали меня, причем не просто о жизни, а о моей собственной. Может быть, конечно, она и не совсем удалась, а иногда она мне кажется просто кошмаром, но это моя жизнь, и она у меня одна. А значит, я должен брать от нее все лучшее. На данный момент лучшим в моей жизни являются Эмма и все, что с ней связано. Из этого я сделал вывод, что надо стараться ловить каждую секунду, когда мы с ней вместе, и стремиться сделать эти секунды как можно более приятными для нас обоих.

Вторник, 22 августа

09.25. На работе

Вчера вечером позвонила Эмма и сказала, что ее родители хотели бы видеть меня на похоронах. Мысль об этом заставила меня вздрогнуть и покрыться холодным потом. Но я не задумываясь согласился приехать. Дело даже не в том, что я ужасно соскучился по Эмме: просто я почувствовал: это очередной знак того, что я ей действительно небезразличен и даже перестаю быть чужим для ее родителей.

Надеюсь только, что там не будет того парня, которому я врезал по зубам на свадьбе. Встречаться с ним мне, честно говоря, пока не хотелось бы, особенно в такой специфической обстановке.

15.15. На работе

Только что заглянул Шон. Напомнил, что из-за идиотского расписания переходных игр начала сезона у наших сегодня квалификационный матч. Я-то, честно говоря, совсем забыл об этом. Но, как бы мне ни хотелось побывать на этой игре, мне кажется, что поступать так все же не следует. Даже подначка Шона насчет того, что «старушка это одобрила бы», меня не убедила. Пойти на футбол сегодня — значит как минимум неуважительно отнестись к Эмме. Как ни странно, даже Шон это понимает.

16.25. На работе

Позвонил Эмме узнать, как она там. Понятное дело, она по-прежнему печальна, но по крайней мере чуть-чуть успокоилась и, по-моему, даже будет рада, когда завтра все наконец закончится.

Я словно невзначай поинтересовался у нес, что она собирается делать вечером. Эмма ответила, что они с мамой будут готовить кое-какую еду для поминок и вообще приводить дом в порядок, чтобы можно было принять гостей. К сожалению, ответного вопроса о своих планах я не дождался.

Все понимаю, более того, признаю, что это эгоизм и бесчувственность, но все равно мне кажется, что рано или поздно по ходу развития наших отношений мне придется просветить Эмму насчет важности футбола в моей жизни.

Четверг, 24 августа

10.10. На работе

Господи. Надеюсь, в ближайшее время мне не светит ничего, подобного вчерашнему. И почему все эти похороны навевают такую тоску? Больше того, рискну высказать крамольную мысль: ну ладно бы, скончался ребенок или просто нестарый человек, но ведь Эмминой бабушке было, слава тебе господи, восемьдесят семь лет. Блин, да радоваться надо тому, что она дожила до такого возраста. А тому, что скончалась, удивляться не приходится.

Отнесись окружающие к этому по-другому — глядишь, и Эмма так не убивалась бы. Я как ее увидел, так даже испугался. Ощущение такое, что все эти дни она только и делала, что плакала. Если бы я не знал наверняка, что это невозможно, я бы даже подумал, что она чуточку похудела. Ее мама сказала, что Эмма практически не спала и ничего не ела всю неделю. Сама она, кстати, взяла еще пару отгулов, то есть до конца недели. Учитывая, что ближайший понедельник у нас тоже нерабочий день, то до вторника у нее еще будет время немного прийти в себя.

Смешно (хотя, впрочем, что ж тут смешного), но я даже представить себе не могу, чтобы чья-то смерть так потрясла меня. Ну, за исключением, упаси господь, Джо или Кейти. Или Лу. И, конечно, Эммы. И, возможно, Лютера Блиссетта. Нет, я расстроился бы, само собой, если бы что-то случилось с моим стариком, но убиваться бы, скорее всего, не стал. Неправильно все это, но что поделаешь. Почему-то так оно получилось.

11.45. На работе

Звонила Эмма и сказала, что ее родители будут рады видеть меня сегодня вечером у себя. Они считают, что им будет легче, если кто-нибудь зайдет к ним в гости. Причем моя кандидатура была названа первой. Блин, наверное, это надо понимать как комплимент.

Пятница, 25 августа

09.20. На работе

Банковский выходной по понедельникам хорош еще и тем, что предшествующая ему пятница является коротким днем. Это дело обычно отмечается более основательными, чем в прочие дни, посиделками в пабе во время ланча. Чует мое сердце, что после всех событий последнего месяца хорошая пьянка в дружеской компании мне бы очень не помешала.

Жаль только, что рассчитывать на веселые выходные особо не приходится. А кстати, визит к родителям Эммы прошел далеко не так плохо, как можно было ожидать. Я предложил ее отцу съездить вместе с ним в Пиннер и помочь убраться в бабушкиной квартире и повыкидывать ненужные вещи после того, как они втроем все там разберут. Этим, они собираются заниматься сегодня и завтра. В ходе этого процесса мое присутствие не требуется. Впрочем, если говорить совсем честно, вряд ли оно является желательным как для них, так и для меня.

Слава богу, Эмма ясно дала мне понять, что бы я не рассчитывал на ее общество, пока она не закончит возиться с бабушкиными шмотками. Таким образом, я со спокойной совестью смогу сходить на «Викерейдж Роуд» и посмотреть завтрашний матч. После победы в квалификационном переходном матче во вторник ребята настроены на редкость по-боевому. Ну что ж, наконец я снова смогу пойти на футбол.

11.45. На работе

Довольно долго болтали с Лиз. Разрыв с Бруно, или как там его, похоже, не слишком ее расстроил. Наоборот, она снова стала той прежней Лиз, которую я знал раньше: веселой, с горящими глазами и сногсшибательно красивой.

Я решил, что, ввиду занятости Эммы и ее родителей своими невеселыми делами, нам с Лиз можно будет наплевать на общие посиделки в пабе и свалить куда-нибудь, где можно будет спокойно выпить вдвоем, как в старые времена. Выслушав мое предложение, Лиз приняла его без всяких дополнительных обсуждений.

22.55. Дома

Довольно долго просидели с Лиз, шутя и смеясь. По большей части мы вспоминали те времена, когда я пытался ухаживать за ней. Что ж, действительно смешная тема. И все-таки, на мой взгляд, Лиз самая потрясающая девчонка на свете, и у меня никак не укладывается в голове, что у нее столько проблем в личной жизни.

К сожалению, был вынужден отказаться от предложения сходить вместе с Лиз на вечеринку все к тому же гомику Даррену. Мне нужно было ехать домой — на всякий случай, вдруг Эмма решила бы мне позвонить, а я, как идиот, утром оставил мобильник на кухонном столе. Да к тому же, если говорить честно, то вряд ли я чувствовал бы себя в гостях легко и раскованно, зная, где сейчас Эмма и чем она занимается.

Она так и не позвонила, и я провел вечер, набравшись пива и вволю нарезавшись в «ФИФА-2000» на игровой приставке. По правде говоря, я даже не расстроился. Когда бываешь один не часто, это даже по-своему приятно и уж точно полезно. Нервишки успокаиваются просто классно.

Суббота, 26 августа

21.30. Дома

Ну вот, хотя бы для разнообразия жизнь решила окунуть меня в дерьмо. Впрочем, виноват на этот раз я сам. Что ж, подставился так подставился.

Сидя в пабе перед матчем, мы с ребятами вдруг заговорили о дурацких и непродуманных поступках, которые совершили в свое время. Я как-то расслабился и, сам уж не знаю как, признался, что первоапрельская шутка с заклеенными унитазами и писсуарами — это моих рук дело. Само собой, поначалу мне никто не поверил. Им и в голову не могло прийти, что я, оказывается, способен на такие проблески гениальности. Пришлось посвящать их в некоторые подробности. Я увлекся и не сразу заметил опасность. К тому времени, как мне удалось убедить большинство ребят в своих авторских правах на этот прикол, Кев, как выяснилось, уже готов был взорваться. Ребятам-то что: они как раз прониклись ко мне своего рода уважением. Но Кев, который тогда оказался главной жертвой, к тому же до сих пор никак не может простить мне, что по моей, видите ли, милости он разругался в хлам со своим страшилищем.

Вполне логично, что он при всех поклялся мне отомстить, а кроме того (и это уже просто неспортивно с его стороны), пообещал первым делом рассказать всю эту историю мудиле Барри прямо утром после выходных. Да, это я попал. Блин, чуть не забыл: наши-то «Шершни» опять продули.

Вторник, 29 августа

10.15. На работе

Кев, по всей видимости, решил, что лучше не сдавать меня мудиле Барри сразу, а заставить помучиться в ожидании расплаты. Кроме того, он, наверное, думает, что, желая вымолить прощение, я буду исполнять любую его прихоть. Хрен там. Да и вообще, если бы не он со своими идиотскими обещаниями устроить мне веселую жизнь, прошедший уик-энд можно было бы считать вполне удачным. По крайней мере, он оказался куда лучше, чем я ожидал.

К тому времени, как мы закончили разгребать вещи в доме покойной бабушки, родителям Эммы заметно полегчало. К моему удивлению, даже ее отец стал относиться ко мне более или менее по-человечески. Он, кстати, вообще оказался вполне нормальным дядькой. Ну, скажем, насколько это возможно для бывшего полицейского.

Интересно: пока мы с ним ехали в гараж сдавать взятый в аренду фургон, он вдруг, словно невзначай, упомянул в разговоре бывшего Эмминого парня. Судя по всему, в отличие от нее, они еще задолго до того, как Эмма с ним разругалась, уже составили об этом типе самое нелестное мнение. Прямо отец Эммы мне ничего не сказал, но я так понял, что после того рождественского скандала он не поленился заглянуть к уже бывшему Эмминому бой-френду. Само собой, заглянул он не для того, чтобы пожелать счастливого Рождества. Ну что ж, на будущее учтем. Чует мое сердце, что таким закамуфлированным образом меня предупредили о возможном развитии событий. Мужик он, кстати, очень даже здоровый, и хотя ему уже под шестьдесят, я уверен — если его разозлить хорошенько, он без труда мне накостыляет. Вот блин, только этого мне еще и не хватало.

Ну да ладно, хорошо хоть Эмма снова появилась на работе. Я по ней очень скучал всю эту неделю. Даже не думал, что буду так скучать.

Среда, 30 августа

09.50. На работе

Вчера вечером просто заставил Эмму собрать часть своих шмоток и перевезти их ко мне, чтобы ей было во что переодеться, когда она надумает остаться ночевать у меня. Этот вариант я, кстати, предложил ей и вчера. При этом я вовсе не намекал на какие-то сексуальные отношения; мне просто показалось, что Эмме очень нужны забота, ласка и — в куда большем количестве — хороший спокойный сон. В общем, она согласилась, мы купили кое-какой еды на ужин, бутылку вина, немного посидели за столом и легли спать. Оба при этом уснули как убитые.

В результате вчерашней терапии Эмма стала хоть немного походить на саму себя. Более того, сегодня утром я уже мог, не кривя душой, снова назвать ее очаровательной. Приятно осознавать, что мои слова и поступки могут производить такой положительный, оздоровляющий эффект хоть на кого-то. Особенно приятно, когда у тебя на глазах снова хорошеет твоя девушка. Кстати, Эмма действительно немного похудела. Ее стало как-то меньше, но при этом не настолько, чтобы было не за что подержаться.

11.25. На работе

Позвонила Эмма и сказала, что только что звонил ее отец, интересовался, не можем ли мы вдвоем заехать к ним сегодня вечером. Судя по всему, родители хотят сказать ей что-то важное.

Блин, чем дальше, тем интереснее. Я только надеюсь, что Эммин папаша не сподобился навести обо мне справки у своих бывших сослуживцев! Кое-что обо мне у них точно найдется.

23.50. Дома

Вечер смешанных чувств и мыслей. Не у меня, конечно, — у Эммы. Когда мы приехали к ее родителям, они усадили ее за стол и сказали, что, как выяснилось, в своем завещании бабушка оставила дом на ее имя.

Само собой, Эмма просто обалдела от этой новости. Немного всплакнув и поумилявшись каким-то своим воспоминаниям, она все же довольно быстро пришла в себя. Черт его знает, что она собирается делать со свалившимся на нее наследством. Ностальгическую ценность этого дома я отрицать не могу, но надо иметь в виду, что Эммина бабушка жила в нем лет сорок, если не больше. Ощущение такое, что обстановка и общее оформление здания сохранились там годов с 50-х. Этакая машина времени, требующая притом громадных денег, чтобы привести ее в божеский вид и использовать по первоначальному предназначению — в качестве жилья. Таких бабок у Эммы вроде бы нет, да и жить она там не станет, в этом я почему-то уверен. Все эти воспоминания хороши в малых дозах, а жить в музее — значит обречь себя на довольно скорое попадание в дурдом.

Ну да ладно, посмотрим на это дело с другой, чисто логической стороны. Как-никак, моя девушка только что получила в наследство дом с четырьмя спальнями на очень миленькой улочке в Пиннере. Насколько я понимаю в недвижимости, такая хибара тянет примерно на 175 000 фунтов. Это я беру по минимуму. Да и покупателя, я думаю, найти будет не трудно. Вот, блин, как оно все иногда оборачивается!

Четверг, 31 августа

14.50. На работе

Как я и предполагал, сегодня за обедом Эмма сказала, что ни за какие коврижки не согласится жить в бабушкином доме. Кроме того, она сообщила мне, что и продавать его тоже не собирается. По ее мнению, лучшим выходом будет сдавать его внаем. Таким образом, как бы ни сложилась ее жизнь, у нее будет постоянный доход и вполне ликвидная недвижимость, которую всегда можно быстро продать, если вдруг что-то случится и срочно потребуются деньги.

Я, признаться, был поражен таким здравомыслием и логичностью принятого решения. Случись такое со мной, я бы, наверное, руководствовался принципом «как пришло, так и ушло». Чего, мол, дрожать над тем, что с неба свалилось. Купил бы себе классную тачку, а всю сдачу поставил бы разом на тотализаторе на наш «Уотфорд».

Кстати, Эмма предупредила меня и о том, чтобы сегодня вечером я на нее не рассчитывал. Она решила остаться дома, убрать квартиру, а заодно и привести в порядок болтающиеся у нее в голове мысли.

Ну что ж, смогу спокойно сходить в спортзал. А то в последние дни я стал замечать, что на глазах тяжелею. Того и гляди, снова заплыву жиром.

Глава 10 Сентябрь

Пятница, 1 сентября

15.10. На работе

Вечер, проведенный в компании Хелены, не прошел бесследно. Абсолютно ни с того ни с сего, совершенно неожиданно для меня, Эмма заявила, что хочет воспользоваться тем, что случилось без всяких усилий с ее стороны, а именно — некоторой потерей веса за последние дни. Решено: с сегодняшнего дня она садится на диету. Само собой, следуя типично женской логике, она уверена, что делает это только для меня. Я, конечно, могу все отрицать, но после того, что случилось на свадьбе, она, оказывается, все поняла: мне не нравится, как она выглядит, и я жду не дождусь, когда же она наконец похудеет. Ну ясно, я ведь мужчина, а мужчинам нравятся женщины худенькие, а не полненькие. Это доказанный факт, известный всем.

Факт, известный всем, кроме меня. Потому что я-то как раз уверен, что ей совершенно незачем худеть. Да, действительно, у нее шестнадцатый размер (может, теперь и на номер меньше), но при этом я в восторге от того, как она выглядит. Наверное, именно таких женщин и принято называть пышными.

И она ведь прекрасно знает, что именно так я и думаю, хотя бы потому, что постоянно твержу ей об этом. Но теперь уже поздно в чем-то ее убеждать. Раз решение принято, то переубедить ее невозможно. Как и большинство женщин, Эмма умеет сама убеждать себя в том, что во всех трудностях, неприятностях и бедах, которые сваливаются на нее в жизни, виноват кто-то другой, а ни в коем случае не она сама. На самом-то деле это она считает, что будет лучше выглядеть, если похудеет, — она, а не я. Но если сидеть на диете окажется нелегким делом, если это потребует от нее больших усилий, у нее под рукой будет человек, которого она сможет обвинить во всех своих страданиях. Что тогда начнется! Боюсь, что это будет похоже на какой-то хронический ПМС.

Понедельник, 4 сентября

10.25. На работе

Первые последствия Эмминого похудения и сидения на диете обрушились на меня в субботу утром, когда она вдруг ни с того ни с сего заявила, что груди у нее обвисли и как-то даже усохли.

Интересное дело: я, ставший за прошедшие месяцы настоящим специалистом по этой части тела Эммы, не заметил под своими руками никакого изменения формы или объема. Грудь Эммы по-прежнему великолепна и более чем устраивает меня. Так нет же: эта упрямая дура утверждает, что грудь стала меньше. Ну, бог с ними, с этими идиотскими разговорами, но в реальности это отыгралось на мне довольно жестоко: почти всю вторую половину субботнего дня мы провели в «Марксе и Спенсере», покупая Эмме новые лифчики. Должен сказать, что, несмотря на кажущуюся привлекательность, более скучное для мужика занятие трудно себе представить. Нет, в какой-то ситуации зрелище того, как посторонняя женщина измеряет грудь моей девушки, могло бы даже доставить мне несколько приятных минут. Но когда за дело берется какая-то пятидесятилетняя домохозяйка, тут уже не до озорных мыслей.

Оставшуюся часть выходных мы провели в ленивой перебранке, обмене колкостями и в попытках избежать разговоров на тему еды. Да, еще в воскресенье мы ненадолго заглянули к Лу, где наткнулись на моего папашу с его богатенькой вдовой. Интересное кино: похоже, судьба решила в массовом порядке облагодетельствовать близких мне людей, состояния которых значительно возрастают без каких-либо усилий с их стороны. И все они при этом счастливы как идиоты. Что ж, остается надеяться, что и мне от этих щедрот судьбы тоже что-нибудь обломится.

13.40. На работе

В обед Эмма была занята, и я пошел в паб вместе с ребятами. Там они весьма кстати напомнили мне, что завтра у «Уотфорда» игра. Ни хрена ж себе, я ведь совсем забыл об этом!

22.55. Дома

Твою мать! Эта идиотка Эмма чуть не довела меня сегодня до сердечного приступа. Когда я напомнил ей, что, в соответствии с заранее выданным ей футбольным календарем, я завтра иду на стадион, она со свойственным ей простодушием изрекла чудовищную мысль: она, видите ли, не против сходить со мной вместе, чтобы посмотреть, на что, собственно говоря, я трачу чуть ли не половину своей жизни.

Видимо, все-таки я не мужик, а какая-то баба сопливая. Настоящий мужчина на моем месте не задумываясь пресек бы такие разговоры в самом зародыше. Хватило бы всего пары фраз: «Не будь дурой, детка. Футбол не женское дело». Я же битых полчаса маялся, не зная, каким образом отговорить Эмму от такого бессмысленного и в то же время опасного поступка, и лишь потом до меня дошло, что она просто прикалывалась. Я, конечно, обиделся было, что она посмела шутить по поводу столь серьезного дела, как футбол, но, честно говоря, не могу не признать, что подловила она меня прямо как мальчишку.

Увы, за весь вечер это был единственный смешной эпизод. Все остальное время я лишь расхлебывал кашу, заваренную диетами Эммы и ее желанием доказать мне, что страдает она только из-за меня. Честно говоря, все это уже начинает меня доставать.

Вторник, 5 сентября

10.00. На работе

Эмма хныкала и жаловалась мне на свои страдания всю дорогу, начиная с момента, когда она влезла в электричку, и до той самой секунды, когда мы расстались в лифте. Итого — почти пятьдесят минут непрерывного нытья.

14.40. На работе

Как я и ожидал, Эмма перешла к этапу выдвижения обвинений в мой адрес. Оказывается, это я заставил ее голодать и худеть с целью поиздеваться. Этому милому занятию был посвящен весь обеденный перерыв, во время которого я, кстати, из солидарности с Эммой не стал ничего есть. Мало того что я сижу из-за нее голодный, так она на меня еще и наезжает. Ну уж нет, хватит, больше я этого терпеть не собираюсь. Только что у меня в голове родился коварный и, по-моему, убийственно эффективный план.

15.10. На работе

Есть! Победа полная и безоговорочная. Всего-то и потребовалась большая коробка шикарных и совершенно неотразимых шоколадных конфет от Торнтона, и вот вам результат: с диетой Эммы покончено.

Вот так-то. Могу ведь, когда захочу. Настораживает только то, что раскололась Эмма практически мгновенно. Похоже, у нее совсем нет силы воли.

Среда, 6 сентября

09.35. На работе

Вчерашний вечер выдался не слишком удачным. После матча, который наши проиграли, я просидел в пабе до самого закрытия. Соответственно, домой я притащился почти в полдвенадцатого и, прямо скажем, далеко не в лучшей форме. При этом меня ждал сюрприз: злая как черт Эмма, просидевшая весь вечер в ожидании моего возвращения.

Она могла бы просто наехать на меня, но, к сожалению, у нее был повод опереться при этом на вполне логичный аргумент. И то верно: если бы я удосужился включить свой мобильник, то знал бы, что она меня ждет, потому что в моем голосовом почтовом ящике накопилась целая куча ее сообщений. В общем, вместо романтического вечера в ознаменование победы шоколада над диетой мы переругались из-за какой-то ерунды, и в итоге Эмма свалила домой, взяв такси. Ну вот, получается, что мы вроде опять с ней в ссоре.

Разумеется, думая об этом на трезвую голову, я понимаю, что повел себя вчера не так, как нужно. Даже не считая себя ни в чем виноватым, я должен был извиниться. При этом совершенно не важно, что я на самом деле обо всем этом думаю. Твердили же мне умные люди из журнала «Woman’s Own», а также и Лиз, что если женщина на что-то сердится, то единственный безопасный выход из этой ситуации для мужчины — согласиться с любой ахинеей, которую она несет.

10.50. На работе

Эмма только что сообщила, что она, оказывается, со мной не разговаривает. При этом, не разговаривая со мной, она обратила мое внимание на то, что вчера хотела сделать мне сюрприз, а я, нажравшись по-свински, обидел ее в лучших чувствах.

Нет, подождите, это что ж получается? Я иду на футбол, а затем выпиваю бутылочку — ну, скажем, две — «Будвайзера» с ребятами. Она прекрасно знает, что у меня в планах именно это. Я ведь сто раз объяснял ей, что такое футбол и с какими ритуалами он связан, а кроме того, неоднократно предупреждал все последние дни, что именно вчерашний вечер у меня занят под один из таких ритуалов. И сделано это было как раз для того, чтобы избежать ситуаций вроде той, что случилась.

Тем не менее, несмотря на все это, она решает сделать мне сюрприз (что, конечно, очень мило с ее стороны). Но, даже не дозвонившись до меня по телефону, она все равно прется ко мне домой и сидит, ждет, когда же я вернусь. Окончательно убедившись, что меня дома нет, и прождав некоторое время, она, понимаешь ли, решает на меня всерьез обидеться! И после этого женщины еще удивляются, что мужчины их не понимают.

11.35. На работе

Позвонил Эмме узнать, собирается ли она сегодня идти на ланч. Она по-прежнему со мной не разговаривает. Ну что ж, уговорила: в паб так в паб.

14.10. На работе

Твою мать, что же творится-то! Звонит мне Эмма и начинает пилить за то, что в обеденный перерыв я поперся в паб. Оказывается, она ждала, что я зайду к ней и мы спокойно поговорим, чтобы выяснить, что к чему, и помириться.

Интересная мысль: пойти поговорить с ней, когда она со мной не разговаривает!

Это что, только я такой идиот? Или мы действительно говорим с бабами на разных языках?

14.25. На работе

Позвонил Лиз с просьбой поработать для меня переводчицей. Ведь я в самом деле ни хрена не пойму, чего Эмма хочет.

15.50. На работе

Лиз, судя по всему, действительно поговорила с Эммой, которая убедилась, что ее бойфренд если и ведет себя как идиот, то по крайней мере делает это не нарочно. Такие уж они, мужики, кретины. А еще, судя по всему, ей приспичило, и она решила заранее навести мосты к сегодняшнему вечеру.

В общем, на меня только что был произведен скромный, но весьма эффективный сексуальный наезд. Под тем предлогом, что меня срочно нужно угостить последней оставшейся в коробке торнто-новской шоколадкой, Эмма зашла к нам в отдел в расстегнутой чуть не до пупа блузке. Затем она весьма эффектно нагнулась над моим столом, чтобы я смог обозреть ее якобы усохшие, сморщившиеся и вообще сгинувшие неизвестно куда прелести, от одного взгляда на которые я просто истекаю слюной. Нет, не зря говорят: когда женщина хочет добиться своей цели, она лишается всякого стыда и совести.

Да, кстати: я так понимаю, что у меня тоже нет ни капли силы воли.

Четверг, 7 сентября

10.05. На работе

Тяжелый вчера получился вечерок. Устал я страшно, но усталость, не могу не признать, оказалась весьма приятной. В общем, всяко лучше заниматься сексом, чем выслушивать женские упреки и жалобы.

15.45. На работе

На сегодняшний вечер у меня были некоторые планы, но тут позвонила Эмма и сказала, что звонили ее родители и спрашивали, не могли бы мы снова приехать сегодня. Они хотят что-то с ней обсудить.

Как-то все это звучит подозрительно. В прошлый раз такая беседа закончилась наследством и виде здоровенного дома. Интересно, что теперь? Может, они хотят допросить меня как потенциального жениха своей дочери? Ни хрена себе! Что же я смогу на это ответить? И каковы, с их точки зрения, мои шансы? И есть ли они вообще? Не знаю, что и делать. Джулию, что ли, расспросить?

Пятница, 8 сентября

01.45. Дома

Не могу заснуть. Впрочем, после того, что я ус лышал сегодня вечером, это и не удивительно Вся моя жизнь может вот-вот если не рухнуть то по крайней мере круто измениться.

Когда мы приехали к Эмминым родителям, они усадили нас за стол и вскоре перешли к делу. По их словам, после смерти бабушки они все хорошенько обдумали и решили, что поработали в жизни достаточно и хорошо обеспечили себя. Поэтому через два года, когда Эмминому отцу стукнет шестьдесят, они оба выйдут на пенсию, продадут дом и переедут во Францию. Оказывается, они об этом мечтали уже много лет.

Все это еще полбеды, но такой поворот означает, что Эмминому папаше нужно либо продавать свою охранную фирму, либо передавать ее под руководство дочери. Если выбрать второй вариант, то, во избежание весьма вероятного банкротства, ей следует войти в курс дела, поработать вместе с отцом и вообще понять, что к чему в этом бизнесе. В общем, они предлагают Эмме уволиться с работы и перебраться к отцу в качестве стажера и кандидата ему на смену.

Естественно. Эмма просто обалдела от такого предложения. Конечно, ни хрена ж себе скачок в карьере: от секретаря-администратора практически в директора компании в течение двух минут. Я в этих частных охранных фирмах не понимаю ни черта, но, судя по тому, как живут Эммины родители, бабок на этом ее старик срубает немерено. Само собой, я страшно рад за Эмму, но тем не менее меня не покидает беспокойство по поводу того, что стыдливо именуется словом «мы». У нас с Эммой только-только что-то стало налаживаться, и если она сейчас уйдет с работы, то все резко изменится, и нам придется начинать практически сначала. Не уверен, что повторение пройденного будет столь же легким и приятным.

Хорошо еще, что Эммин папаша не потребовал от нее ответа немедленно. Наоборот, он сказал, что хочет, чтобы она все хорошенько обдумала. И на том спасибо. Подумать тут есть над чем. Она, кстати, за всю дорогу домой не проронила ни слова.

09.40. На работе

События вчерашнего вечера снова разбудили во мне едва уснувшие сомнения и подозрения. Когда Эмма не вошла в вагон на своей станции, мне в голову полезли самые разные, в основном дурацкие и не сулящие ничего хорошего мысли. В общем, по дороге у меня была возможность хорошенько вспомнить, каково это: жить одному и долгими месяцами искать себе подругу.

Только добравшись до работы, я вдруг врубился, что опять забыл включить свой мобильник. Исправив ошибку, я тут же получил три сообщения, и все от Эммы, которая крыла меня на чем свет стоит за то, что у меня отключен телефон, сообщала, что проспала, опоздала на электричку и приедет попозже.

15.00. На работе

После дурацкого утра, когда я за половину рабочего дня практически ни хрена не сделал, мне было вдвойне, если не втройне, приятно увидеться с очаровательной и неотразимой Эммой за ланчем. После всего, что случилось, я чувствую себя… честно говоря, сам не пойму как.

Эмма сказала, что не зря просидела вечер, обдумывая все, что ей сказали родители. В общем, решение она приняла. По ее разумению, самое важное, что есть в ее жизни, это «мы», то есть наши с ней отношения. И как бы ей ни хотелось поработать с отцом и порадовать его тем, что фирма перейдет не в чужие руки, она прекрасно отдает себе отчет, что если она пойдет к нему работать, этот шаг может серьезно повлиять на то, что сложилось между нами. Соответственно, раз она меня любит и ей нравится, что мы работаем вместе, как и все, что с этим связано, — то она не считает себя готовой рискнуть всем этим.

Я выслушал эти слова с нескрываемым облегчением, но при этом она еще не закончила говорить, а я уже понял, что все это неправильно. В конце концов, предложение отца — это большой шанс для нее, а кроме того, это еще и мечта родителей. Если я подтолкну ее к тому, чтобы она отказалась от этого, то следует признаться, что сделаю я это из чисто эгоистических соображений. Ну и каково же мне потом будет жить с таким грузом и как я дальше смогу поддерживать отношения с Эммой? Сдается мне, что и ее старик не обрадовался бы такому нашему решению.

В общем, я сказал Эмме, чтобы она не дурила и соглашалась. Как-никак, это ее будущее, и будущее весьма светлое. Как бы мы с ней ни меняли работу и образ жизни, у нас все будет хорошо, потому что нам хорошо вместе. В ответ Эмма только кивнула и ограничилась парой каких-то дежурных фраз. Но по ее глазам я понял, что именно этого она от меня и ждала. Именно на такое мое решение и рассчитывала. Ну что ж, я в очередной раз порадовал свою девушку и теперь могу быть практически уверен в том, что в самое ближайшее время ее потеряю.

17.20. На работе

Вся вторая половина дня прошла словно в тумане. При этом ощущение такое, что не только пространство вокруг меня окутано этой сизой мглой, но и над головой повисла тяжелая мрачная туча, из которой на меня в любой момент готовы обрушиться громы и молнии.

Понедельник, 11 сентября

10.25. На работе

Ну и выходные — хуже не придумаешь. В пятницу вечером мы снова заехали к родителям Эммы, и она обрадовала их своим решением. В общем, теперь она только заканчивает дела в нашей конторе и, если все пойдет гладко, уже к концу месяца переберется работать к отцу в Нортвуд.

И Эмма, и ее предки были страшно довольны. Я тоже, как мог, делал вид, что все это мне по душе. При этом с каждой секундой во мне крепла убежденность в том, что все это означает начало конца. Эмма вот-вот начнет уходить из моей жизни, и я ни хрена не смогу сделать, чтобы помешать этому.

Даже победа «Уотфорда» в субботнем матче не подняла моего настроения. Поскольку Эмма решила провести этот вечер с Хеленой, я в конце концов просто напился в одиночестве дома и проснулся только в воскресенье к обеду.

Во второй половине дня мы съездили к Лу и пообщались с ребятишками. Я чуть-чуть было оттаял, но, услышав пару раз, как они называют ее «тетя Эмма», чуть не расплакался. Эмма это заметила и, как я понял, тоже была готова разреветься. В общем, мы поскорее смылись из гостей, чтобы не расстраивать малышей.

Все это меня просто убивает. Как же так, ведь еще ничего не случилось, а я уже сам не свой! Что же со мной будет, когда Эмма действительно начнет отдаляться от меня?

14.15. На работе

В обеденный перерыв мы пошли с Эммой в кафе, где она ошеломила меня новостью, что с утра уже успела подать начальству заявление об уходе. Итак, увольняется она двадцать второго числа. Хреново. А главное, что теперь уж ничего не поделаешь.

15.20. На работе

Только что позвонила Лиз и сообщила, что они поговорили с Эммой, и она очень рада. Причем не столько за нее, сколько за нас обоих.

К счастью, по моему голосу она догадалась, что что-то не так и я расцениваю эту ситуацию несколько иначе. Более того, у нее хватило ума не мучить меня расспросами на работе. Она просто взяла с меня обещание позвонить ей вечером домой.

Слава богу, хоть с Лиз поговорить можно. Ведь кроме Эммы у меня больше никого нет.

Вторник, 12 сентября

10.25. На работе

Все отлично, да нет, даже лучше, чем отлично, — просто великолепно. И все это благодаря Лиз.

Я позвонил ей, как только пришел с работы, и рассказал вес без утайки: что я по этому поводу думаю и что меня беспокоит. В ответ, вместо естественного и даже вполне ожидаемого совета не быть идиотом и перестать изводить себя по пустякам, я услышал предложение немного успокоиться и попытаться посмотреть на все происходящее с логической точки зрения. Кроме того, Лиз дала мне очень ценный практический сосет, а именно: спокойно поговорить обо всем этом с Эммой. По словам Лиз, насколько она знает свою подругу, вполне возможно, что та сейчас страшно переживает по тому же самому поводу.

Положив трубку, я немедленно перезвонил Эмме и сказал, что приеду к ней. Встретившись, мы пошли прогуляться, и я поступил так, как предложила Лиз, то есть рассказал Эмме обо всех своих переживаниях. Когда я закончил, Эмма рассмеялась, обняла меня и, как и предполагала Лиз, сказала, что сама над этим думает и боится точно того же. Впрочем, в отличие от меня, она уже некоторое время назад заставила себя перейти от эмоций к осознанным поискам решения возникшей проблемы. В результате решение у нее уже готово. Она собирается просто переехать жить ко мне. Насовсем.

И ведь она права, черт возьми. Это же совершенно очевидный, сам собой напрашивающийся ответ. Не успела она договорить, как я просто завопил, что это именно то, что нам нужно. В тот же миг тяжелая грозовая туча, висевшая надо мной все последние дни и готовая разрушить мою жизнь, куда-то сгинула на хрен. Надеюсь, теперь небо над моей головой долго будет чистым.

Среда, 13 сентября

11.50. На работе

Как бы я ни обрадовался вчерашнему решению Эммы, но стоит мне вспомнить, что она вот-вот ко мне переедет, как я начинаю понимать, что все не так просто. Этот шаг потребует изменить очень многое. Причем я имею в виду не только изменения в наших с ней отношениях. Больше всего меня беспокоит как раз другое: моя квартира.

За долгие годы она превратилась в типичную холостяцкую нору, пригодную для существования только в одиночку и только для мужика. Конечно, Эмма проводит здесь все больше времени, но до сих пор мне удавалось противостоять ее воздействию, немедленно возвращая на место все, что она убирает или перекладывает, едва за нею закроется дверь. Если она переселится ко мне насовсем, такая тактика потеряет всякий смысл. А значит, все эти мелкие изменения в моем жилище приобретут характер бесконечного и неуправляемого процесса. Как только Эмма это почувствует, она начнет давить на меня с удвоенной энергией. Сколько раз она уже говорила мне, что ее тошнит от выставленных на полу перед телевизором футбольных трофеев. Пока что до этих святынь руки у нее не доходили, но что ей помешает осквернить их, когда она окажется здесь на положении полноправной хозяйки? А судя по тому, как жадно она просматривает журнал «Обстановка дома», я могу сделать вывод, что посещение магазинов «Хоумбэйз» и «Икеа» — это дело самого ближайшего будущего. Слава богу, ей еще не приходило в голову передвинуть диван. Если она увидит, что под ним творится, ее хватит удар.

Каким-то непостижимым образом Джери Холливелл до сих пор удавалось ускользать от ее внимания. Но что-то мне подсказывает, что дни этой идеальной женщины в моей квартире уже сочтены.

14.30. На работе

Заглянул Шон и рассказал, что они с Кевом только что прикололись над мудилой Барри по полной программе. Стараниями сестры Шона они раздобыли магнитную метку из какого-то магазина одежды и, раскурочив пластмассовый корпус, запихали сам сигнальный элемент под подкладку пиджака Барри. Его уже остановили и обыскали как минимум в семи магазинах. И хотя он близок к помешательству и нутром чует, что все это неспроста, до сих пор ему не удалось въехать в то, почему именно такое творится.

Я, конечно, страшно обрадовался, что мой старинный враг получил наконец по заслугам, но от моего внимания не ускользнуло и то, что, придумай Кев такой фокус каких-то несколько месяцев назад, и звенеть на контроле пришлось бы, вполне возможно, не Барри, а мне. Это означает лишь то, что Эмма оказалась для меня не только подругой, женщиной, которая собирается жить со мной вместе, но и практически универсальной защитой от многих жизненных неприятностей.

16.15. На работе

Эмма только что позвонила и сообщила, что сегодня останется дома, потому что ей нужно сообщить Хелене новость о намечающемся переезде.

Насколько я понимаю, эта новость должна если не убить наповал Эммину соседку, то уж по крайней мере изрядно ее озадачить.

23.00. Дома

По дороге в спортзал я вдруг совершенно неожиданно задумался, сколько всего пришлось пережить Эмме за последние месяцы. По сравнению с ее проблемами мои переживания по поводу изменения образа жизни и неизбежных перемен в квартире выглядит просто полной ерундой. У нее-то, между прочим, вся жизнь перевернулась с ног на голову.

Она не только потеряла бабушку и получила в наследство дом, но и собирается со дня на день поменять работу, а к тому же готовится переехать ко мне. Не многовато ли проблем для довольно молодой и не столь уж опытной женщины? Пока что держится она молодцом, но боюсь, вскоре она может не удержаться и пролить пару тазиков слез, жалуясь на свою жизнь. Главное — быть к этому готовым и постараться правильно отреагировать на возможные срывы. Надо будет попытаться ее успокоить и дать понять, что она может на меня рассчитывать.

Четверг, 14 сентября

09.20. На работе

По дороге на работу Эмма сказала, что решила пока не отказываться от своей доли в снимаемой с Хеленой квартире. По ее словам, дело вовсе не в том, что она хочет иметь место, куда будет иногда сбегать от меня, а в том, что они с Хеленой очень долго прожили под одной крышей и здорово приспособились друг к другу; поэтому теперь ради спокойствия соседки нужно дать ей время подыскать подходящую замену. Впрочем, сама Эмма полагает, что надолго это не затянется, потому что квартира хорошая, да и сама Хелена умеет ладить с людьми.

По правде говоря, я несколько удивлен таким поворотом дел. Пораскинув мозгами, я понял, что у Эммы есть своя личная недвижимость — тот самый здоровенный дом, доля в праве собственности на дом родителей плюс выкупаемая в рассрочку на паях с Хеленой квартира. При этом она собирается перебираться ко мне, и что-то я пока не слышал вопроса, сколько я плачу ежемесячно, чтобы когда-нибудь — хрен знает когда — стать владельцем своей берлоги. Судя по всему, она не собирается содействовать мне в финансовом обеспечении нашего совместного проживания. При всех моих нежных чувствах к Эмме у меня напрашивается вопрос: а не жирно ли ей будет? Ладно, посмотрим. При случае нужно будет обсудить с ней эту щекотливую тему.

12.50. На работе

Ну ни хрена же себе! Сколько еще будет продолжаться эта полоса неожиданностей и потрясений? Джулия вызвала меня к себе в кабинет и сообщила, что служба собственной безопасности только что проверила филиал в той самой мерзкой дыре, именуемой Митчемом, и выяснила, что кто-то из тамошних мудаков, пользуясь удаленностью от головного офиса, решил набить себе карманы за счет фирмы. В общем. Джулию практически в приказном порядке — разумеется, с повышением зарплаты — отправляют туда руководить отделом продаж и маркетинга. Причем это даже не командировка, а фактически перевод на новое место работы. Учитывая нестандартность ситуации, перебираться в Митчем ей придется срочно. Точнее, со следующего понедельника она выйдет на работу уже на новом месте.

Само собой, я высказал сожаление по поводу того, что она нас покидает, но, понятное дело, гораздо больше меня волнует, кого начальство назначит на ее место. Судя по всему, Джулия и сама не в курсе, но сказала, что при любой возможности замолвит за меня словечко.

Так-так, на некоторое время нужно будет стать пай-мальчиком. В конце концов, я это назначение давно уже заслужил. Вкалываю тут едва ли не за троих, не один раз исполнял обязанности завотделом, а кроме того, за мной уже бог знает сколько времени не числится никаких нарушений внутреннего распорядка. Что касается первоапрельского прикола, то об этом знают только Кев и остальные ребята. Ладно, сегодня за ланчем нужно будет растолковать им, что к чему, и, пусть даже проставившись разок-другой пивом, потребовать, чтобы до поры до времени они держали язык за зубами.

15.15. На работе

Ребята во все въехали и отнеслись к моей просьбе абсолютно серьезно. Даже Кев, который, похоже, до конца еще не простил меня и вынашивает планы мести, сказал, что берет тайм-аут, пообещал вести честную игру и пожелал мне удачи. Эмма… ну что ж. Эмма есть Эмма. Подав заявление об уходе, она вдруг стала настолько важной и уверенной в себе, что кажется, будто именно она решает в нашей конторе все серьезные вопросы. Все, чего я от нее добился, это поцелуй в щечку, покровительственное похлопывание по спине и краткое напутствие: «Не волнуйся, леденчик, все у тебя получится». На этом она посчитала свою миссию исполненной. И честно говоря, мне кажется, что она права. У меня получится.

17.15. На работе

Ну и суета же поднялась в кабинете Джулии и около него! Даже высокое начальство снизошло до того, чтобы заглянуть к ней, а заодно полюбопытствовать, как тут живут такие, как мы, — простые смертные. Вот уж редкий случай!

Пятница. 15 сентября

09.20. На работе

Что творится-то! Вчера вечером сидим мы с Эммой у телевизора, смотрим «Обитателей Ист-Энда», и тут звонит Джулия и сообщает, что меня вызывают на собеседование по поводу возможного назначения на ее должность сегодня в десять утра. С ее точки зрения, если я сумею расположить к себе начальство, место достанется мне. Все остальные козыри, вроде опыта работы и тому подобного, у меня уже есть, так что главное — не ляпнуть какую-нибудь глупость, как я умею. Возразить на это мне было нечего. Вот я и сижу сейчас за своим рабочим столом, то и дело поглядываю на часы и стараюсь не слишком паниковать.

15.30. На работе

Ну что ж, вроде бы собеседование прошло нормально. Начальство высказало кое-какие сомнения в связи с тем, что мне всего тридцать лет, но я обратил их внимание на то, что мне уже доводилось исполнять эту работу, пусть и временно, а затем просто пролил бальзам им на душу, сказав, что мне бы хотелось продолжить и развить то, что так успешно начала Джулия.

Когда дело дошло до моего морального облика, я с гордостью выкатил вперед тяжелую артиллерию, разбрасываясь направо и налево такими выражениями, как «долговременные отношения» и «налаженная личная жизнь». По-моему, мне удалось их пронять и убедить. Впрочем, теперь уже ничего не изменишь и не исправишь. Остается только ждать.

17.30. На работе

Начальство только что разошлось, но я по-прежнему остаюсь в неведении. Джулия клянется, что я вроде бы произвел приятное впечатление. Впрочем, после меня на собеседовании побывали еще двое мужчин и одна женщина, так что хрен его знает, что решит это чертово начальство.

Ждать, кстати, придется все выходные. Честно говоря, после такой суматошной недели я чувствую себя окончательно измотанным и больше всего хочу где-нибудь по-тихому основательно поужинать и завалиться в постель, по возможности, конечно, с Эммой.

По правде говоря, расстраивает меня только то, что мы с Джулией как-то разошлись, и я так и не попрощался с ней. Вскоре после того, как закончились собеседования, она опять ушла к начальству. Сколько еще сидеть тут и ждать ее, абсолютно непонятно. Ладно, в конце концов, ничто не мешает заглянуть к ней в гости, чтобы сказать и официальные, и дружеские слова прощания, а заодно и взглянуть в последний раз на эти шикарные сиськи. Как-никак, уезжает она надолго, и хрен знает, свидимся ли мы еще когда-нибудь.

Понедельник, 18 сентября

09.40. На работе

По дороге домой в пятницу вечером Эмма сказала, что у нее для меня есть сюрприз. После всех пережитых нами волнений она взяла да и заказала на уик-энд номер где-то в загородной гостинице, чтобы мы могли сменить обстановку и провести выходные в тишине, покое и на свежем воздухе.

Но не успели мы еще добраться до дома, как позвонил мой чертов мобильник и я получил, прямо скажу, сразившую меня наповал новость: место Джулии мне не светит. Более того: чтобы унизить меня еще больше, начальство изъявило желание, чтобы я, как обычно, временно исполнял ее обязанности до тех пор, пока не будет найдена, как они выразились, «достойная» замена.

Ну и облом! Помолчав некоторое время, я решил обсудить эту ситуацию с Эммой. Заручившись ее поддержкой, я решил, что если после стольких лет пахоты на свое ненаглядное начальство я все еще «не достоин» занять место начальника моего же собственного отдела, то пошла такая работа на хрен, а начальство пусть засунет ее себе в задницу.

Пишу я все это потому, что только что сходил в отдел кадров и положил на стол страшилищу заявление об уходе.

09.55. На работе

Только что дважды говорил по телефону. Сначала позвонила Эмма, желая удостовериться, что я уже выполнил задуманное, а затем последовал звонок от секретарши нашего главного менеджера по персоналу. Меня проинформировали, что он ждет меня на пару слов в три часа ровно.

10.55. На работе

Как и следовало ожидать, страшилище из отдела кадров поспешило растрезвонить о моем заявлении на всю контору. Нормальные люди, конечно, вес правильно поняли. Если начальство опускает тебя третий раз кряду, несмотря на то что ты вкалываешь в конторе уже хрен знает сколько лет, то есть повод призадуматься, стоит ли продолжать делать карьеру в этой фирме. Тем не менее нашлось немалое количество идиотов (по большей части идиоток), которые стали выдвигать все более дикие и невероятные версии «истинных» причин моего внезапного бунта. Спектр домыслов довольно широк: начиная от гигантского выигрыша и субботнюю лотерею и кончая предположением, что на прошлой неделе Эмма застукала меня в постели с Джулией. Последняя версия заодно объясняет и столь поспешный перевод моей начальницы в митчемский филиал.

Ну что ж, мне остается только еще раз удостовериться в богатстве воображения моих коллег. Впрочем, в последней версии содержится нечто, отдаленно напоминающее зерно истины, отчего мне, прямо скажем, немного не по себе.

11.15. На работе

Звонил Майк, чтобы выяснить, что, собственно говоря, за херня происходит. Поговорив с ним, я вдруг отчетливо понял, что с моим уходом с этой работы нарушатся и мои повседневные отношения с ребятами. Не будет больше посиделок в пабе во время ланча, не будет неизбежных конфликтов, не говоря уже о столь привычных приколах. Что общего останется у меня с ними? Пожалуй, только футбол. Черт, я даже не думал, что все это окажется так тяжело.

12.00. На работе

Ну вот, вроде бы и народ в отделе чуть повеселел. Главным образом благодаря тому, что в наш офис только что заглядывала Лиз, которой нужно было поговорить со мной.

В отличие от большинства, она считает, что я поступаю абсолютно правильно. Дело даже не в том, что, по ее словам, я непременно найду себе отличную работу в самое ближайшее время, а в том, что такая перемена пойдет мне на пользу, причем по большому счету. Что и говорить, Лиз всегда отличалась умением сказать человеку то, что нужно, и вовремя. Огорчает лишь одно: ведь и с ней все будет точно так же — уволившись, я практически перестану с ней видеться. С учетом того, что в последнее время, когда мы и так стали встречаться реже, я дико скучал по ее обществу, чует мое сердце, что переживать я еще буду долго и тяжело. В общем, с каждым часом мне становится все хреновее и хреновее.

14.20. На работе

Сидя со мной в пабе за ланчем, Эмма заявила, что поскольку теперь она является крупным владельцем недвижимости и в перспективе директором процветающей фирмы, то ей будет лишь в удовольствие некоторое время, скажем так, поддерживать меня материально, пока я посижу дома, очухаюсь, осмотрюсь и побуду в качестве «домохозяина». При этом она поспешила несколько обломать меня, чтобы я не слишком раскатывал губу: ей, видите ли, позарез нужно увидеть мою подпись на предсвадебном контракте до того, как она еще хоть раз переступит порог моей квартиры.

Я не сразу пришел в себя от такого заявления, а когда понял, что это прикол, просто разразился аплодисментами. Моим жалким ответом был кубик льда, который я быстрым движением засунул Эмме за расстегнутый воротник блузки. Навизжавшись и вытащив то, что не успело растаять, она заявила, что если мне уж так приспичит устраиваться на работу, она подумает о том, чтобы взять меня своим персональным водителем. Она как раз собирается подыскать себе подходящего шофера, и если я согласен, то должность за мной.

14.40. На работе

Блин, я совсем замотался и забыл, что Эмма увольняется уже на этой неделе. Я только надеюсь, что наши сотрудники и сотрудницы не станут прикалываться над ней, как это у нас принято, когда увольняется кто-нибудь из мужчин.

16.10. На работе

Нормального разговора с главным менеджером по персоналу, по правде говоря, не получилось. Я втайне надеялся, что он все-таки сжалится и, посоветовавшись с другими начальниками, предложит мне то самое повышение по службе, на которое я так рассчитывал. Выяснилось же, что он в основном пытался убедить меня забрать заявление и оставить все как есть или, по крайней мере, уговорить меня не увольняться так срочно. Само собой, ни одно из этих предложений меня не устроило. Более того: сам на то не рассчитывая, я сумел в некотором роде отомстить ему, а в его лице и всему начальству фирмы. По ходу разговора обнаружилось, что хотя по условиям контракта я и должен отработать месяц после подачи заявления, у меня накопилось три недели неиспользованного отпуска. Конечно, им-то было бы выгоднее, если бы я это время отработал, а они мне его оплатили при увольнении, но поскольку начальство так по-свински отнеслось ко мне, я решил, что тоже могу не проявлять благородства по отношению к родной конторе. В общем, в эту пятницу не одна Эмма в последний раз переступит порог этой самой конторы.

16.50. На работе

Вот уж от кого не ждал никаких комментариев и сочувствия, так это от Джулии. Каково же было мое удивление, когда она позвонила мне и выразила свое сожаление по поводу того, что не смогла убедить начальство взять меня на ее место.

Если она расстроилась по поводу моего неудавшегося продвижения по службе, то сообщение о том, что я вообще увольняюсь, просто сразило ее наповал. Она, как и я, наверняка сразу поняла, что если наш отдел останется одновременно и без заведующего, и без компетентного заместителя, то она, пожалуй, будет отозвана из Митчема куда раньше, чем предполагалось по первоначальным условиям ее перевода.

Вторник, 19 сентября

09.35. На работе

После кошмарного вчерашнего дня в мои планы входило только попрощаться с Эммой и дома в спокойной обстановке поработать мозгами, обдумывая свой новый статус безработного.

Однако Эмма настояла, чтобы я приехал к ней; выяснилось, что Хелене уже удалось подыскать себе новую соседку. Таким образом, Эмма решила, что, устроив последний девичник на ближайшие несколько вечеров, она переедет ко мне уже в ближайший уик-энд, если, конечно, мы к тому времени снова не переругаемся.

В итоге у меня остается меньше недели, чтобы радоваться вольной жизни в собственной квартире. Точнее сказать, в той ее части, которая по-прежнему может считаться моей. Там уже и так появилось немало признаков того, что Эмма частенько задерживается у меня, а вчера вечером, когда я возвращался домой, она заставила меня еще и прихватить три здоровенные коробки с ее барахлом. Похоже, большая часть этой фигни закуплена в «Боди Шопе». Хрен его знает, что это такое и на кой черт оно ей сдалось, но, как мне кажется, в ближайшие недели я смогу убедиться, что жить без этого просто невозможно.

Положительным моментом в этой ситуации является то, что совместная арендная плата Хелены и ее новой соседки перекроет залоговые платежи, которые вносит Эмма. Это значит, что у моей подруги появятся дополнительные свободные бабки. Надо будет как-нибудь ненавязчиво подвести ее к этому разговору.

Среда, 20 сентября

11.30. На работе

Мои смутные предположения подтвердились: с понедельника Джулия возвращается обратно на роль заведующей нашим отделом. По крайней мере на некоторое время. Совсем неожиданным явилось другое решение начальства: мне только что сообщили, что на мое место назначается Шон, получающий таким образом продвижение по службе.

Я, конечно, несколько удивлен, но в то же время тайно злорадствую по этому поводу. Ничего-ничего, пускай теперь Шон помучается на моем месте и поймет, что это такое, когда у тебя в подчинении из года в год работают одни раздолбай, лентяи и законченные идиоты. Мне даже кажется, что где-то через недельку-другую после увольнения я дождусь официальных извинений и раскаяния со стороны Шона за все годы издевательств надо мной.

Больше всего меня сейчас беспокоит ситуация с моим собственным трудоустройством. С понедельника я разослал уже штук двадцать резюме по разным адресам, но пока не получил ни единого ответа или приглашения на собеседование. Хотя стоит ли так уж переживать: ведь еще только среда.

16.45. На работе

Последние дни на работе обернулись настоящим дурдомом: с Эммой мы видимся только в электричке, а в остальном наши отношения ограничиваются частыми, но короткими телефонными разговорами. Впрочем, она выглядит вполне довольной тем, что с ней происходит. С другой стороны, а что ей волноваться? Она по полной программе отрывается на своем девичнике вместе с Хеленой, а кроме того, весь административный отдел с ног сбился, устраивая для нее достойные проводы.

У меня же все наоборот: если не считать того, что Шон теперь болтается за мной по пятам, чтобы хоть как-то въехать в смысл моей работы, я практически не имею возможности повидаться с ребятами. Посидеть с ними за кружкой пива мне не удается уже с пятницы. Таких перерывов и общении мы обычно не допускаем, если, конечно, не считать отпусков. Блин, интересно знать, скучают ли по мне ребята?

Четверг, 21 сентября

10.15. На работе

По дороге на работу встретился с Эммой. Когда она меня обняла, я понял, как я по ней соскучился. В электричке она спросила, не в курсе ли я, что ее отдел намерен устроить по поводу ее увольнения. Я честно ответил, что не знаю, а сам задумался над тем, не собираются ли мои уроды как-нибудь поиздеваться надо мной напоследок.

Не знаю, смогу ли я выдержать, если они в очередной раз притащат ко мне какую-нибудь престарелую стриптизершу с отвисшей грудью.

11.25. На работе

Краткий телефонный допрос Лиз подтвердил мои худшие подозрения. Оказывается, женская часть коллектива сегодня прямо после работы уводит Эмму на прощальный ужин в ближайшем ресторане. Самое страшное намечено на завтра: в нашем пабе состоится общая пьянка по случаю нашего совместного увольнения. До Лиз также дошли слухи, что во время этого мероприятия запланировано появление какого-то постороннего персонажа, но кого именно, она не знает.

Черт, терпеть не могу такие шутки. Всегда их ненавидел. За долгие годы работы в нашей конторе я уже счет потерял дежурным унижениям по поводу и без повода, как мужчин, так и женщин, при помощи всякого рода стриптизеров, Тарзанов, горилл, пожарных и даже однажды Микки Мауса. Впрочем, в последнем случае я согласен, что это выглядело хотя бы оригинально.

Ну вот, в очередной раз жало общественного остроумия нацелено на меня. Заранее знаю, что без вылитого мне на брюки в лучшем случае пива дело не обойдется. Главное — не забыть надеть самые лучшие, чистые и стильные трусы.

19.50. Дома

Собирался пригласить Лиз посидеть где-нибудь после работы, но, ясное дело, она предпочла женскую вечеринку по случаю увольнения Эммы. В общем, дело кончилось несколькими кружками пива в компании подозрительно неразговорчивых и многозначительно переглядывающихся ребят. После этого мне ничего не оставалось делать, как идти домой. Не сомневаюсь, что завтра мне предстоит насыщенный и полный событий день.

Беспокоит меня, причем уже всерьез, отсутствие реакции на разосланные мной резюме. Пока что я получил всего пару ответов со стандартной фразой: «Спасибо, в ваших услугах не нуждаемся». Конечно, на первое время денег у меня хватит, да и контора обязана выдать мне выходное пособие. Но в общем-то это не дело. Что же касается дальнейшей перспективы… Блин, не пришлось бы действительно наниматься к Эмме шофером.

23.50. Дома

На досуге я время от времени задумываюсь, а каково это — быть женщиной. В основном меня это занимает потому, что во многих отношениях я могу им позавидовать. Ну, например, наличие груди и практически полное отсутствие риска облысеть до самой старости — это всего лишь два лежащих прямо на поверхности повода для зависти. Кроме того, мне всегда было интересно понять, что чувствует женщина, когда ей приходится иметь дело с мужчиной, который выставляет ее перед всеми полной идиоткой. Ну что ж, после сегодняшнего этот вопрос для меня снят, ибо теперь я это знаю, испытав на себе лично.

Пару часов назад мне позвонила весьма недовольная Лиз и сообщила, что мне не худо было бы заехать за Эммой и забрать ее домой, поскольку добраться куда-либо сама она уже не в состоянии. Когда я прибыл к указанному месту, Эмма сидела на поребрике тротуара, вся в слезах и чуть не по щиколотку в луже блевотины. Видок у нее был, прямо сказку, не самый аппетитный.

Само собой, как только она меня увидела, начались завывания на тему: «Билли, как я тебя люблю, девочки, это мой парень, он такой классный» и тому подобное. Но когда я сказал, что нам пора ехать домой, ей приспичило лично попрощаться с каждой из собравшихся. В общем, до машины я ее дотащил чуть ли не через полчаса. К этому времени она снова хлюпала носом, остальные «девочки» дружно рыдали, а вокруг нас уже собралась небольшая толпа зрителей, преимущественно мужского пола. Кое-кто начал даже угрожать мне личной расправой или вызовом полиции в связи с тем, что я явно насильно увозил куда-то девушку, которой хотелось остаться там, где ей было так весело и хорошо.

К тому времени, как мне удалось от всех отвязаться, Эмма уже крепко заснула. Спрашивается, смог ли я ее разбудить, когда мы добрались до Буши? Хрен там. Мне буквально пришлось выволакивать ее из машины и на себе тащить по лестнице в квартиру. Слава богу, Хелена была дома и помогла мне уложить ее на кровать. Нужно будет при случае отдельно поблагодарить ее за эту помощь. Как-никак, Эмма не пушинка, и я чуть грыжу не заработал, пока тащил ее.

Представляю себе, как она будет чувствовать себя завтра. Блин, вообразить только: и эта женщина будет жить со мной буквально с завтрашнего вечера! Честно говоря, я до сих пор с трудом в это верю. И опять же, честно говоря, посмотрев на нее в таком состоянии, я даже не могу с уверенностью сказать, что морально готов к этому переезду.

Пятница, 22 сентября

09.40. На работе

Каким-то непостижимым образом Эмма все-таки смогла прийти на работу вовремя. Выглядит она, конечно, просто страшно и к тому же все время хнычет. Впрочем, это как раз не удивительно, потому что ей есть о чем сожалеть сегодня. Она проработала в нашей фирме достаточно долго и подружилась со многими сотрудниками и сотрудницами.

Наверное, то же самое я мог бы сказать и о себе. Но в том, что касается последнего дня на старой работе, у меня ситуация несколько иная. Я не столько расстроен, сколько напуган. Ну, не верю я своим так называемым друзьям, ни хрена не верю. И поводов у меня для этого больше чем достаточно. Вспомнить только, как они меня поздравляли с днями рождения и какие приколы устраивали по любому поводу. Честно говоря, если бы у меня хватило на это духу, лучшим способом избежать возможных унижений было бы просто уйти отсюда прямо сейчас.

10.15. На работе

Очень мило: Сью только что вручила мне две открытки. Одна с ужасно трогательными прощальными словами от девчонок из нашего отдела, а вторая от нее лично с пожеланиями счастья и удачи в моем новом доме. Мысль высказана не совсем верно, но я прекрасно понял, что она имеет в виду.

10.55. На работе

Только что заходил Кев и сказал, чтобы я был в пабе в обеденный перерыв, а не то мне же хуже будет. Да, хреновые дела.

Еще он сказал мне, что на завтрашнем матче они предпочли бы не видеть меня рядом с собой на трибунах. Дело в том, что поскольку я теперь безработный, они опасаются, что мое уныние передастся им, понизит их тонус, и они не смогут должным образом поддержать любимую команду. В ответ на мои возражения, что все это полная херня, и притом я собирался выставить им даже не по одному пиву за то, что они не выдали меня с моей первоапрельской шуткой, Кев почесал репу и сказал, мол «встретимся после матча в обычное время и на обычном месте».

11.35. На работе

Только что позвонила Джулия и пожелала мне удачи во всем, чем бы я ни стал заниматься дальше. Честно говоря, я просто тронут таким проявлением внимания. Кроме того, до меня только что дошло, что поскольку она вернется работать на старое место, то и жить будет, вероятно, по-прежнему в Уотфорде. Это значит, что она будет продолжать ходить в спортзал, и у меня есть возможность по-прежнему время от времени там ее встречать. Что ж, очень приятно.

12.00. На работе

Позвонила Лиз, чтобы убедиться, точно ли я собираюсь идти в паб во время обеденного перерыва. Нет, мне все это категорически не нравится.

14.30. На работе

Твою мать, ну, отмучился. Впрочем, если быть честным до конца, то все могло бы быть гораздо хуже.

Впервые на моей памяти ребята не стали практиковаться в унижении ближнего и предоставили организацию отвальной девчонкам. В итоге сюрприз оказался не очередной стриптизершей, а поющей телеграммой. Причем адресована она была не мне одному, а нам с Эммой обоим. Таким образом посиделки сразу превратились из прощальных в праздничные. Отмечалось не столько наше с Эммой увольнение, сколько начало нашей совместной жизни. Все это было, конечно, достаточно приторно, но всяко лучше, чем то, чего я ожидал от своих приятелей.

Разумеется, мы все слегка выпили, и Лиз только что сказала мне, что все уже договорились с начальством пораньше свалить с работы, потому что вечер предстоит явно долгий и основательный. Все бы ничего, но одна деталь меня настораживает. Твою мать, куда, спрашивается, запропастился Шон?

15.25, На работе

Козлы! Уроды! Как же я не догадался, что все прошло слишком хорошо, чтобы этим ограничиться. И вот опять я сижу за столом, весь перемазанный детским маслом и сплошь обсыпанный опилками. И все это, конечно, обрушилось на меня после почти ритуальной встречи со стриптизершей.

Виноват во всем, разумеется, только я сам. Поводов заподозрить неладное было больше чем достаточно. В качестве последнего предупреждения можно было расценить звонок Шона, который заговорщицким голосом сообщил, что ребята уже собрались в подвале на тайную — втихаря от начальства — пьянку. Нет бы мне при этом насторожиться… Ну да ладно. В конце концов, у этой тетки хотя бы грудь оказалась приличной. Впрочем, можно было бы обойтись и без некоторых «веселых» моментов. Так, например, я вовсе не был в восторге, когда эта идиотка под радостные вопли всех собравшихся в подвале женщин попыталась расстегнуть на мне брюки и вытащить на всеобщее обозрение моего робкого дружка. Эмма, зараза, орала громче всех. Ей-то что за радость, ума не приложу. Можно подумать, она на него до сих пор не насмотрелась.

16.25. На работе

Ну вот, пожалуй, и все. Последний рабочий день почти закончился, меньше чем через час мы отправимся на прощальную пьянку, будем числиться официально живущими вместе, Эмма станет работать в Нортвуде, а я окажусь безработным.

Ситуация с работой, конечно, не дает мне полностью расслабиться. Но, честно говоря, я страшно доволен тем, как оно все обернулось. С этого дня самое важное для меня — это Эмма. Она самая красивая, самая умная и веселая, и я люблю ее. Спроси меня кто-нибудь, способен ли я вообще так любить кого бы то ни было, и я едва ли дал бы утвердительный ответ. Не менее важно и то, что она тоже любит меня. Честно говоря, после всего, что я пережил за последние годы, мне даже страшно поверить в свое счастье.

Жизнь все-таки неплохая штука.

Глава 11 Октябрь

Вторник, 24 октября

22.30. Дома

Оказывается, я не притрагивался к своему дневнику больше месяца. Как-то руки не доходили. Но вот сегодня у меня появилось свободное время, и я решил, что было бы неплохо коротко довести его до сегодняшнего дня.

Причина, по которой я перестал записывать все, что со мной происходит, вовсе не связана с уходом с работы. Это случилось потому, что перечитывая последнюю запись, которую я сделал, будучи перемазан детским маслом и какими-то грязными опилками, я вдруг четко осознал, что моя жизнь никогда уже не будет такой, как прежде. Более того, мне вдруг почему-то стало ясно, что и лучше, чем в тот день, она тоже когда-нибудь вряд ли станет. Нет, конечно, меня еще ждут разные приятные сюрпризы и большие успехи, особенно, как я рассчитываю, в области работы, но, по правде говоря, на данный момент я не представляю себе, что могло бы действительно улучшить мое общее настроение. Таким образом, мне стало понятно, что если продолжу вести этот дневник, то, скорее всего, он превратится в описание того, как моя жизнь снова наполняется какими-то сложностями и проблемами. Честно говоря, делать это мне очень бы не хотелось.

Оказалось же, что все вышло наоборот. Дела пошли еще лучше. Совершенно ни с того ни с сего мой бывший начальник Дейв позвонил мне и, выяснив, что это не шутки и я действительно ушел с прежней работы, предложил мне поработать у него. Платят там, конечно, поменьше, и приходится ездить на работу в ублюдочный Вест-Энд, но, учитывая, что поездки на работу и по делам занимают у меня немало времени, мне выдали машину от фирмы. Это просто класс. Периодически у меня находится свободный часок, и я заезжаю к Лиз. По-моему, нам двоим сколько времени ни дай, все будет мало: вдвоем мы способны переболтать всю Англию.

Что касается футбола, то… тут особого прогресса нет. Впрочем, я время от времени вижусь с ребятами, и наши послематчевые ритуальные встречи ничуть не изменились. Этого мне вполне хватает.

Теперь насчет Эммы. Тут дело, наверное, в генах. В охранном бизнесе она чувствует себя как рыба в воде. По утрам ее отец, по уши довольный, заезжает за ней и увозит ее на работу. Больше того: Эмма даже решилась наконец пойти на курсы вождения. Сейчас, в эти самые минуты, когда я пишу свой дневник, она отсутствует — находится на недельных интенсивных курсах в Кенте. Не могу дождаться, чтобы взглянуть на ее физиономию, когда папаша вручит ей ключи от служебной машины. Мне он по секрету признался, что уже приготовил ей этот сюрприз. Эмма просто обалдеет от счастья.

Не скажу, чтобы она похудела за это время. Более того, она снова набрала несколько потерянных было фунтов и теперь, как и раньше, отлично вписывается в тот самый шестнадцатый размер. Самое главное, что она, по-моему, полностью примирилась с этим и больше не устраивает истерических попыток похудеть. На мой вкус, так она замечательно выглядит, и лично я ничего не имею против ее комплекции. Да и никогда не имел.

Наибольшие изменения за это время произошли здесь, у меня дома. То есть теперь, конечно, это не только мой, но в первую очередь наш дом. Поначалу, признаюсь, было тяжко. Да что там: за первые полмесяца мы чуть не поубивали друг дружку. Первым делом Эмма захватила в свое личное пользование вторую спальню и сделала из нее гардеробную; потом она занесла в мою тщательно подобранную коллекцию компакт-дисков всякую заразу, от «Boyzone» до «Steps». Мало того: ванную она превратила во что-то такое, к чему больше всего подходит название «пряничный домик».

А сколько мы с ней ругались из-за всякой ерунды! Из-за того, например, что я оставляю стульчак поднятым, а она опущенным. Или почему, когда начинается футбол, то я могу одновременно читать газету, смотреть «Скай Спортс», следить за бегущей строкой телетекста и слушать радио, но стоит ей попросить меня о чем-то, как на меня нападает глухота.

Немало крови мы попортили друг другу из-за наших старых привычек. Иногда, например, я от своей подруги просто охреневаю. Вот спрашивается, какого черта торчать несколько часов перед зеркалом, выщипывая себе брови, а потом наносить краску на то же самое место, где они были? И кто бы мне объяснил, чего ради она так часто

поет в полный голос или без конца слушает этих долбапых «Ангелов» не менее долбаного Робби, мать его, Уильямса? Во всяком случае, это абсолютно за гранью моего понимания. Но самое ужасное: она всерьез считает, что сериал «Друзья» лучше, чем «Frasier». А еще ей нравится «Бруксайд», и она даже этого не скрывает.

Некоторые мои предсказания сбылись, и, как я и ожидал, она начала таскать меня с собой смотреть мебель в магазине «Икеа» и намекать, что не худо бы сделать ремонт в нашей квартире. Пока что я прикидываюсь чурбаном и делаю вид, что не понимаю ее намеков. За это мне пришлось отступить на другом участке фронта: не в силах противостоять чудовищному давлению, я перевесил постер Джери в кладовку. А что мне оставалось делать, когда в один прекрасный день Эмма заявила, что не будет заниматься со мной сексом в нашей гостиной, пока я не уберу с глаз долой эту чертову бабу. Ну что ж, остается только надеяться, что Джери будет удобно и не скучно. Как-никак, она находится там в компании Рикки Мартина.

Впрочем, если говорить серьезно, по большому счету, все эти трудности — такая ерунда. Потому что мы с Эммой счастливы, как свиньи, добравшиеся до помойной ямы. Оставаясь вдвоем, мы только и делаем, что хохочем, и в последнее время стали друг другу еще ближе, чем раньше, если, конечно, такое возможно. Мы не только любим друг друга как мужчина и женщина, мы еще и лучшие друзья. По-моему, про нас смело можно сказать, что мы как раз и есть та пара, где каждый нашел в другом свою вторую половину.

Я безмерно счастлив, что встретил Эмму. Даже сейчас я по нескольку раз в день порываюсь ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли все это. Потому что и в самых дерзких мечтах я надеяться не мог на то, что у меня в жизни вес так замечательно сложится. Я не знаю, кого конкретно благодарить за помощь — судьбу, Лиз или даже мудилу Барри, но впервые в жизни я могу честно заявить, что жизнь не просто хорошая, а потрясающая штука. Готов подписаться под этим заявлением где угодно и сколько угодно раз. Нет, этих слов все-таки недостаточно.

Жизнь — это… это всё.

Примечания

1

«Уэмбли» — Крупнейший в Англии футбольный стадион; в настоящее время перестраивается.

(обратно)

2

«Олд Траффорд» — Домашний стадион знаменитого футбольного клуба «Манчестер Юнайтед».

(обратно)

3

Хелен Миррен — Известная английская актриса русского происхождения.

(обратно)

4

Пол Гаскойн — Популярный английский футболист, известный склонностью к «нарушениям спортивного режима».

(обратно)

5

Матча Англия — Аргентина во Франции в 98-м году — В одной восьмой финала чемпионата мира 1998 года сборная Англии по пенальти проиграла команде Аргентины.

(обратно)

6

«Хаммерз» — «Молотобойцы» — Прозвище футбольной команды «Вест Хэм».

(обратно)

7

«Шпоры» — Прозвище футбольной команды «Тоттенхэм"

(обратно)

8

Эрик Кантона — Известный французский футболист, выступавший в 1990-е годы в английских клубах.

(обратно)

9

Verboten — Запрещены (нем.)

(обратно)

10

«Вам письмо» — Комедийная мелодрама режиссера Норы Эфрон, 1999 г.

(обратно)

11

Булимия — Неутолимый голод, сопровождающийся слабостью и рвотой.

(обратно)

12

Ирландское стью — Блюдо из тушеной баранины с картофелем и луком.

(обратно)

13

«Хайбери» — Домашний стадион лондонского футбольного клуба -Арсенал.

(обратно)

14

Салли Ганнелл — Знаменитая британская легкоатлетка, бегунья на средние дистанции.

(обратно)

Оглавление

Глава 1 . Предпраздничное бдение

  Пятница, 31 декабря 1999

Глава 2 . Январь

  Вторник, 4 января

  Среда, 5 января

  Четверг, 6 января

  Среда, 7 января

  Суббота, 8 января

  Воскресенье, 9 января

  Понедельник, 10 января

  Вторник, 11 января

  Среда, 12 января

  Четверг, 13 января

  Пятница, 14 января

  Суббота, 15 января

  Воскресенье, 16 января

  Понедельник, 17 января

  Вторник, 18 января

  Среда, 19 января

  Четверг, 20 января

  Пятница, 21 января

  Суббота, 22 января

  Воскресенье, 23 января

  Понедельник, 24 января

  Вторник, 25 января

  Среда, 26 января

  Четверг, 27 января

  Пятница, 28 января

  Суббота, 29 января

  Воскресенье, 30 января

  Понедельник, 31 января

Глава 3 . Февраль

  Вторник, 1 февраля

  Среда, 2 февраля

  Четверг, 3 февраля

  Пятница, 4 февраля

  Суббота, 5 февраля

  Воскресенье, 6 февраля

  Понедельник, 7 февраля

  Вторник. 8 февраля

  Среда, 9 февраля

  Четверг, 10 февраля

  Пятница, 11 февраля

  Суббота, 12 февраля

  Воскресенье, 13 февраля

  Понедельник, 14 февраля

  Вторник, 15 февраля

  Среда, 16 февраля

  Четверг, 17 февраля

  Пятница, 18 февраля

  Суббота, 19 февраля

Глава 4 . Март

  Воскресенье, 5 марта

  Понедельник, 6 марта

  Вторник, 7 марта

  Среда, 8 марта

  Четверг, 9 марта

  Пятница, 10 марта

  Воскресенье, 12 марта

  Понедельник, 13 марта

  Вторник, 14 марта

  Среда, 15 марта

  Четверг, 16 марта

  Пятница, 17 марта

  Суббота, 18 марта

  Воскресенье, 19 марта

  Понедельник, 20 марта

  Вторник, 21 марта

  Среда, 22 марта

  Четверг, 23 марта

  Пятница, 24 марта

  Воскресенье, 26 марта

  Понедельник, 27 марта

  Вторник, 28 марта

  Среда, 29 марта

  Четверг, 30 марта

  Пятница, 31 марта

Глава 5 . Апрель

  Суббота, 1 апреля

  Воскресенье, 2 апреля

  Понедельник, 3 апреля

  Вторник, 4 апреля

  Среда, 5 апреля

  Четверг, 6 апреля

  Пятница, 7 апреля

  Суббота, 8 апреля

  Воскресенье, 9 апреля

  Понедельник, 10 апреля

  Вторник, 11 апреля

  Среда, 12 апреля

  Четверг, 13 апреля

  Пятница, 14 апреля

  Суббота, 15 апреля

  Воскресенье, 16 апреля

  Понедельник, 17 апреля

  Вторник. 18 апреля

  Среда, 19 апреля

  Четверг, 20 апреля

  Пятница, 21 апреля

  Суббота, 22 апреля

  Воскресенье, 23 апреля

  Понедельник, 24 апреля

  Вторник, 25 апреля

  Среда, 26 апреля

  Четверг, 27 апреля

  Пятница, 28 апреля

  Суббота, 29 апреля

  Воскресенье, 30 апреля

Глава 6 . Май

  Понедельник, 1 мая

  Вторник, 2 мая

  Среда, 3 мая

  Четверг, 4 мая

  Пятница, 5 мая

  Суббота, 6 мая

  Воскресенье, 7 мая

  Понедельник, 8 мая

  Вторник, 9 мая

  Среда. 10 мая

  Четверг. 11 мая

  Пятница. 12 мая

  Суббота, 13 мая

  Воскресенье, 14 мая

  Понедельник, 15 мая

  Четверг, 18 мая

  Пятница, 19 мая

  Суббота, 20 мая

  Воскресенье, 21 мая

  Понедельник, 22 мая

  Вторник, 23 мая

  Среда, 24 мая

  Четверг, 25 мая

  Пятница, 26 мая

  Суббота, 27 мая

  Вторник, 30 мая

  Среда, 31 мая

Глава 7 . Июнь

  Четверг, 1 июня

  Пятница, 2 июня

  Воскресенье, 4 июня

  Понедельник. 5 июня

  Вторник, 6 июня

  Среда, 7 июня

  Четверг, 8 июня

  Пятница, 9 июня

  Воскресенье, 11 июня

  Понедельник, 12 июня

  Вторник, 13 июня

  Среда, 14 июня

  Четверг, 15 июня

  Пятница, 16 июня

  Суббота, 17 июня

  Воскресенье, 18 июня

  Понедельник, 19 июня

  Вторник, 20 июня

  Среда. 21 июня

  Четверг, 22 июня

  Пятница, 23 июня

  Суббота, 24 июня

  Понедельник, 26 июня

  Вторник. 27 июня

  Среда, 28 июня

  Четверг, 29 июня

  Пятница, 30 июня

Глава 8 . Июль

  Суббота, 1 июля

  Воскресенье, 2 июля

  Понедельник, 3 июля

  Вторник, 4 июля

  Среда, 5 июля

  Четверг, 6 июля

  Пятница, 7 июля

  Понедельник. 10 июля

  Вторник, 11 июля

  Среда, 12 июля

  Четверг, 13 июля

  Пятница, 14 июля

  Понедельник, 17 июля

  Вторник, 18 июля

  Среда, 19 июля

  Четверг, 20 июля

Глава 9 . Август

  Четверг, 3 августа

  Пятница, 4 августа

  Суббота, 5 августа

  Воскресенье, 6 августа

  Понедельник, 7 августа

  Вторник, 8 августа

  Среда, 9 августа

  Четверг, 10 августа

  Пятница. 11 августа

  Понедельник, 14 августа

  Вторник, 15 августа

  Среда, 16 августа

  Четверг, 17 августа

  Понедельник, 21 августа

  Вторник, 22 августа

  Четверг, 24 августа

  Пятница, 25 августа

  Суббота, 26 августа

  Вторник, 29 августа

  Среда, 30 августа

  Четверг, 31 августа

Глава 10 . Сентябрь

  Пятница, 1 сентября

  Понедельник, 4 сентября

  Вторник, 5 сентября

  Среда, 6 сентября

  Четверг, 7 сентября

  Пятница, 8 сентября

  Понедельник, 11 сентября

  Вторник, 12 сентября

  Среда, 13 сентября

  Четверг, 14 сентября

  Пятница. 15 сентября

  Понедельник, 18 сентября

  Вторник, 19 сентября

  Среда, 20 сентября

  Четверг, 21 сентября

  Пятница, 22 сентября

Глава 11 . Октябрь

  Вторник, 24 октября . . . . . . . . . . . . . . .

Реклама на сайте