«Записки Террориста: Киев 2016»

Записки Террориста: Киев 2016 (fb2) - Записки Террориста: Киев 2016 [calibre 2.43.0] (Записки террориста - 2) 699K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Виталий Фёдоров (Африка)

Виталий Африка

ЖЖ:afrika-sl Записки террориста: Киев 2016

Данная книга является художественным произведением,любые совпадения с реальными людьми, местами и событиями случайны. Автор не оправдывает терроризм и не призывает к нему, а, напротив, показывает разрушающее действие экстремистских идей на жизнь увлёкшегося ими человека.

День первый, пятница

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на сонці.

Запану...» МЛЯ!! Наконец-то дотянувшись до телефона, отключаю будильник. Эхе-хех… до чего же ненавижу рано вставать! Время шесть тридцать утра, Лёха приезжает минут в двадцать восьмого. Времени как раз хватит на приготовление завтрака, поедание его же, затем умыться и одеться. Завтрак… может… не, ну потом ведь жрать будет хотеться… не, нафиг, глаза просто не открываются! Переставляю будильник на семь утра, и тёплая, уютная постель снова принимает меня в свои объятия.

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхне...»  МЛЯ!!! Теперь уже всё, резерв выбран, надо вставать. Откидываю одеяло… брррр... и чё я балкон на ночь оставил открытым? Волна холодного воздуха заставляет поёжиться. Хорошо хоть, на полу в комнате толстый бежевый ковролин. Ненавижу босыми ногами по холоду. И тапки не люблю. Впрочем, в ванной кафель, так что один фиг придётся надевать. Если когда-нибудь заработаю денег на собственную квартиру, подогрев полов —  обязательно.

Для начала плещу на физиономию холодной водой —  помогает проснуться. Теперь чистка бивней. Глаза уже воспринимают окружающую действительность. Из зеркала на меня смотрит худощавый высокий мужик «слегка за тридцать». Волосы тёмные и короткие, глаза голубые и сонные, кожа с въевшимся загаром, маленький круглый шрам на левой скуле, нос большой и с горбинкой. Левой рукой пытаясь засунуть щётку в труднодоступные места (не во все, только где зубы есть), правой провожу по щетине. Три дня… не, нах, времени нет уже, радостно нахожу оправдание. Закончив с зубами, «переходим к водным процедурам» (откуда фраза? не помню… старею, похоже...). Ополаскиваюсь по пояс над ванной, и хорош. Не в высшем обществе работаю.

Десять минут осталось, надо одеваться. А, блин, чуть не забыл. Достаю из холодильника бутыль нерафинированного рыжикового масла. Тягучая золотистая жидкость наполняет большую столовую ложку. Есть у меня такая, старинная. Ложка, в смысле. Мдяя, на вкус средней паршивости, мягко говоря. Но Лена говорит, очень полезная штука, а я обещал изменяться в лучшую сторону. Обещания надо выполнять.

Любимые «тактические» штаны тёмно-серого цвета, песочная футболка, кроссовки… ммм... пожалуй, флиску тоже возьму. Возвращаться вечером, а я с возрастом теплолюбив стал.

«Слышу голос из прекрасного далёка,

Он зовёт меня не в райские края...»

― Да, Лёш, привет!

― Привет! Я подъехал, выходи.

― A de kam, a de kam[1].

Открываю внутреннюю дверь, наружную... МЯЯЯУУУ!! Мля, забыл! Сняв кроссовок, на одной ноге прыгаю в кухню. С пакетиком вискаса скачу обратно. Прям немоскаль какой-то. Надеваю кроссовок. Ну вот не могу я дома в обуви ходить. Пунктик такой. У меня их много, кстати. Пунктиков, не домов. Открываю двери. Чёрно-белый обитатель подъезда Васька, вообразив себя удавом, с утробным мявом пытается оплести мне задние ноги. Мисочка стоит на положенном месте, в углу. На, на, кушай, животное. Кошак, перейдя с мява на мырчание, терзает добычу. Сбегаю с четвёртого этажа вниз, по пути забросив шкуру Васькиной жертвы в урну у подъезда. На улице солнечно, но ветрено и холодно. Больше на начало апреля похоже, чем на вторую половину мая. Кризис, ага. Солнцу урезали лимиты по топливу. Дом ещё просыпается, во дворе никого. Пробравшись между забившими каждый свободный метр машинами, заворачиваю за угол. Вот и Лёхин чёрный «Туарег». Сажусь назад, впереди Гарик сядет.

― Зиг!

― Aw yu du?[2]

― A wɛl.[3]

― Твоей нет сегодня?

― Не…

― Чё грустный такой, поругались опять?

― Угу.

― Чё на этот раз?

― Мммм… не хочу обсуждать.

― Ок. Ладно, поехали.

Лёха мой друг и, по совместительству, один из начальников. Внешне он похож на меня, только старше на двадцать лет. Тоже высокий, худощавый, голубоглазый и темноволосый. И нос такой же, большой и неарийский. Иногда нас вообще за родственников принимают. Лёха, правда, спортивный, в отличие от меня, много лет занимался боксом, борьбой и ещё чем-то зубодробительным, так что выглядит он лет на десять моложе своего возраста.

Выезжаем на Краснозвёздный. Да, я в курсе, что все его Червонозоряным называют, а вообще он уже Лобановского. Я не все. Да, я ж не сказал — мы на работу едем. Оптовая база, где арендуем склад, в Чубинском, рядом с аэропортом. Гарик живёт на Петровке, так что его подбираем на «Демеевской». Гена вообще на «Героев Днепра», но его сейчас нет, в Жыдленд на две недели улетел. А так обычно вместе с Гариком.

«Демеевская». Традиционная порция Лёхиных проклятий в адрес проектировщиков развязки на Московской площади (вроде, во что-то там её переименовывать собрались). Нагло тормозим на остановке, Гарик, под протестующее бибиканье маршрутки, неспешно забирается на переднее пассажирское, и наша боевая колесница вновь срывается с места.

― Бокер тов![4]

― Здорово!

Гарик, на самом деле, не Гарик, а Гагик. Армянин, как легко догадаться. Если увидеть. Вылитый Джигарханян. Хотя и так можно догадаться, по имени. Но, прожив лет двадцать в Харькове, а потом ещё двадцать пять в Земле Обетованной, а затем снова пять здесь, в Киеве, он предпочитает космополитичное «Гарик». Как и Лёха, бывший спортсмен, футболист. Сейчас, правда, больше на мячик похож, а не на футболиста. За шестьдесят, но энергии любой молодой позавидует. Хотя… я бы не завидовал. Иногда кажется, что его сейчас просто разорвёт от избытка энергии. Где-то с периодичностью в пятнадцать минут. Лена (с моих слов, они не знакомы) уверенно поставила диагноз «ярко выраженный СДВГ»[5]. Впрочем, её хлебом не корми, дай у кого-нибудь отклонение найти.

Гарик ещё один мой начальник, самый главный. Вообще, у меня аж три начальника (Гена третий), и всего один коллега. Одна, вернее. Фирма у нас маленькая, принадлежит поровну Гарику, Лёхе и Гене (Гарика, правда, все признают старшим). Сотрудника же всего два — я и Оксана. Гарик, любящий пышные названия, меня окрестил финансовым менеджером, а Оксану — коммерческим директором. Меня сначала тоже хотел директором обозвать, финансовым. Но я отбился, позориться не хотелось. Сошлись в итоге на финансовом менеджере. Оксане же коммерческим директором называться очень нравится, она даже визитки себе заказала. Ну, каждому своё.

Надо же, как быстро время пролетело, пока рассказывал. Приехали. Заключительные четыреста метров по дороге, как будто пережившей пару хороших артподготовок, и мы у ворот. Пока створка медленно ползёт в сторону, Гарик с кряхтением выбирается из машины. Позвоночник у него не в порядке, причём сильно. Выбравшись, бодро движется в курилку. Тарасыч (один из двух совладельцев базы) в плане курения на территории сущий цербер — штраф 100 долларов. И возмущайся сколько хочешь. Кругом камеры, охрана всё видит. Молча спишут со счёта. Впрочем, я не курю, так что горячо одобряю.

Заезжаем на территорию, паркуемся. Вылезаю на свежий воздух, с хрустом потягиваюсь. Солнышко светит, ветерок лёгкий, хорошо… Тарасыч с Гильермо (второй совладелец) молодцы, конечно. Внушительная территория, всё заасфальтировано, чистота кругом, освещение и камеры. Ярко-синее  основное здание (из быстровозводимых конструкций), там склады и офисы. Рядом на две трети построенное аналогичное, только оранжевое. Хотели расширяться, пока всё не началось. Теперь, наверное, нескоро достроят. Если вообще. Кирпичное здание КПП (оно же караулка). Тоже кирпичное, двухэтажное общежитие для рабочих, половину первого этажа занимает столовая. Гаражи с другой стороны главного здания, отсюда не видно.

Центральный вход, здороваемся с охранником. Тот сонно лупает глазами, одной рукой подтягивая норовящую сползти с плеча «Сайгу». На второй этаж, дверь открывается магнитным ключом. Цивилизация… Войдя в офис (светлая, с высоким потолком комната метров на тридцать пять квадратных), первым делом включаю... что?.. Нет, какой, нафиг, компьютер? Чайник, разумеется. Рабочее утро без чашки кофе считается ненаступившим. Пока закипает чайник, ищу в шкафу, что осталось из харчей. На голодный желудок с утра кофе вредно. Даже если столовую ложку рыжикового масла съел. Мдяя… негусто. Два овсяных печенья и засохший кусочек сыра. Оксана будет минут через тридцать, она у нас пополнением запасов заведует. Подождать?.. Не, не могу! Слабовольное я существо. Наливаю кофе себе и Лёхе, из вежливости спрашиваю, поделиться ли снедью. Получив ожидаемый отказ, включаю комп и, пока загружается, устраиваюсь на стуле с кофе в одной руке, печеньем в другой и мышкой в третьей. Гарик такое всё равно не ест, ему Оксанка домашнюю еду таскает. Комп раскочегарился, захожу в инет. Моя рабочая почта, общая корпоративная почта, мой блог, моя личная почта, вторая личная почта, третья личная почта... Пока Лёха пьёт кофе, а Гарик распугивает всех из курилки повышенной общительностью, можно заняться личными вопросами. Тааак… В блоге новых сообщений нет… В моих почтах тоже… Эхе-хех, никому-то я не нужен. Какая радость. Чё там в ленте блога?.. Героическая оборона «северной дуги»… она же «зачистка северного котла»… как обычно, версии очередного обострения «перемирия» диаметрально противоположны. Впрочем, по косвенным обычно можно сложить в голове общую картинку. Судя по всему, дороги уже простреливаются с обеих сторон, но колонны к станице Луганской ещё прорываются. Хотя, по идее, они должны прорываться ИЗ неё. Ладно, что там ещё… да вроде, особо ничего. Вот и Гарик идёт, пора занятой вид принимать. Потом ленту досмотрю.

Перепрыгиваю в корпоративную почту, надо выписки за вчера по банку и расходам по отчётам разнести. Я ж целый финансовый менеджер, ага. В реале, увы, скорее бухгалтер-грузчик. Но отчёты делать всё равно нужно. Пожалуй, расскажу немного подробнее, как тут у нас всё устроено. Доблестная фирма «GreenLine», в которой я имею несчастье трудиться, занимается импортом пищевой зелени (т.е. рукколы, мяты, базилика и прочих тимьянов с розмаринами) из Израиля. Точнее, в основном из Палестины, ибо там дешевле. Благо, освобождённый (наполовину) от сионистской оккупации арабский рабочий получает втрое меньшую зарплату, чем такой же, но всё ещё полноценно страдающий под пятой агрессора. Экстраполируя, «тогда, когда будет взят —аль-Акс!»[6], получать он будет уже вшестеро меньше. Что, несомненно, благотворно подействует на себестоимость. Пардон, отвлёкся. Так вот, занимаемся мы и другими продуктами, от мексиканской голубики до армянской стерляди и казахского чеснока (не связывайтесь, кстати, одни убытки), но основное — израильская зелень. Продаём её либо оптовикам, которые уже раскидывают по ресторанам и магазинам, либо рыночникам. Оптовикам, соответственно, за безнал, рыночникам — за нал. Впрочем, по нынешним временам, оптовики сильно сократились в числе, а оставшиеся перебираются на наличку. Что, разумеется, для нас только в плюс. А вот не в плюс то, что продажи, по сравнению с маем прошлого года, упали в три раза. Я здесь ещё не работал тогда, в конце ноября пришёл, но, по словам Лёхи, дела обстояли куда как шоколаднее. Так вот, поскольку товар импортный, а дураков в бизнесе мало, и мы, и все наши конкуренты, занижаем инвойсы. Т.е., реально мы ту же мяту в Палестине покупаем за 7,60 $, а в инвойсах, приходящих с грузом на таможню, она стоит 2,30 $. Соответственно, получаем экономию на пошлине и НДС. Минус дружба с таможенниками и услуги брокера, через которого дружим, но оно того стоит. Тут, правда, выскакивает другая проблема. Официально мы можем отправить голодающим детям Палестины 2,30 $, а должны-то 7,60 $. Тут на помощь снова приходит добрая фея в лице дуэта Тарасыча и Гильермо. Таможенные брокеры, кстати, тоже они. Вернее, одна из их многочисленных фирм. За долю малую они обеспечивают отправку оставшихся 5,30 $. Хотя не, вру, не такая уж и малая эта доля. Семь с половиной процентов, если деньги зашли к ним на счёт как безнал, и четыре — если как нал. Грабёж, вообще-то. Ну да времена нынче такие. До войны было меньше. Впрочем, тут у нас есть одно преимущество, позволяющее переводить под два процента. Вообще-то это секрет, может, потом как-нибудь расскажу.

Дробный цокот каблучков в коридоре — это Оксана. Она в Борисполе живёт и приезжает на вахтовом автобусе к девяти. Высокая, с формами, чернявая и кареглазая, симпатичная и напористая. Некоторая провинциальность тоже имеет место быть. Короче, один в один «типичная хохлушка» со страниц какой-нибудь книги средней паршивости. Двадцать девять лет. Она у нас коммерческий директор. То есть, называя вещи своими именами, менеджер по продажам. Не успев включить компьютер, достаёт из пакета термоски и судочки с едой для Гарика. Вообще, интересные у них отношения.  Он её гоняет как сидорову козу, эксплуатируя заодно в качестве секретарши и личного помощника. Оксана частенько строптиво огрызается, но в итоге всегда делает, как требует Гарик. При этом явно смотрит на него восторженно, неосознанно подражая даже его интонации и лексике. Когда нашего сгустка энергии нет в офисе, стремится заполнить непривычные тишину и спокойствие какой-нибудь хаотичной активностью в духе своего идеала.

Так, расходы по растаможке разнёс, платежи разнёс, накладных пока нет к выписке. Теперь посмотреть, кто из контрагентов пропустил сроки по оплате, написать им письма, и пока что с работой всё. Вообще, если честно, работа у меня совершенно ненапряжная. Правда, скучная и малооплачиваемая, увы. Что я тогда на ней делаю? Ну а вы как думаете? В стране война, безработица за двадцать процентов, экономика рухнула на дно и уже начинает копать. Короче, слово «счастье» упорно не складывается из букв «ж», «о», «п» и «а». Заговор, наверное. Жидомоскальский. Не время работу искать, если одной фразой. Не, я о себе довольно высокого мнения в плане способности делать что-то полезное. Но, во-первых, надо найти работодателя с совпадающим мнением о моей персоне. Что не очень просто. Как там Лена написала в диагнозе: «Зачастую — переоценка собственных удач и достижений, формирующих совершенную идею исключительности». Вот. А её оценкам доверяю. Иногда. Во-вторых, на поиск этого чуткого и душевного работодателя, способного по достоинству меня оценить, желательно в денежной форме, нужно время. Время — деньги. Денег нет. Так что быть мне бухгалтером-грузчиком ещё неопределённо долгое время.

Кстати, о грузчике. У нас ночью груз прилетел. По идее, как раз сейча... у Гарика звонит телефон.

― Да, Димасик.

― …

― Привезли уже? Спасибо. Пока.

Мля, и что у него за дурацкая привычка коверкать имена? Димасик, Лёшкин, Витаськин (это я). Пару раз говорил, что я не Витаськин, не Виталькин и не Витасечка — обижается. Вот, опять:

― Лёша-джан, Витаська, груз пришёл, пойдём разгружать.

Ничего не поделаешь, труба зовёт. Четверть тонны свежей израильской зелени ждёт. Мы с Лёхой надеваем рабочие куртки, после чего вся наша четвёрка идёт вниз. Фирма арендует один из четырёх складов в левом крыле здания. Ну, если честно, на целый склад нас не хватает. Кроме «ГринЛайна» (т.е. нас) там ещё наши непосредственные конкуренты «Агротрейд» (два тёзки, Руслан и Руслан), также таскающие в основном израильскую и африканскую зелень, и Халеф. Последний — давно укоренившийся в Киеве палестинец, работает на пару с женой-украинкой. Есть у меня подозрения, что многоуважаемый Халеф не просто так уехал с исторической родины в древнюю столицу Киевской Руси. Что-то там у него случилось, после чего возвращаться нежелательно. Иначе как объяснить, что он, палестинец, возит не палестинскую зелень, а экзотику из Таиланда и Вьетнама? Не, это «ЖЖЖЖ» неспроста…

Два паллета со штабелями коробок уже стоят перед воротами склада. Погрузочно-разгрузочная зона тут огромная, закрытая, обогреваемая зимой и охлаждаемая летом, так что ничего с зеленью не произойдёт, если пару часов постоит. Потом, конечно, нужно в склад завезти, там температура +3 ˚С. Тут главное базилик сгоряча не положить в склад, ему +10...15 ˚С нужно, как раз температура погрузочной зоны.

Мастер-картоны нужно открыть, проверить товар, потом раскидать по отдельным паллетам: мята к мяте, базилик к базилику и т.д. Потом разложить уже по заказам. Например, пишем на куске картона «Колосов» и откладываем ему на паллет двадцать рукколы, пятнадцать мяты и по пять розмарина с тимьяном. На другой пишем «Намик»: сорок мяты, тридцать рукколы, по десять тимьяна с розмарином, четыре лимонника, пять тархуна и один шалфей. Всё приходит в коробках по одному килограмму (только лимонник по два). На отдельный паллет тому же Намику откладываем двадцать зелёного и семь красного базилика, так как его мы в склад завозить не будем (там холодно), а оставим в погрузочной зоне. Тут камеры кругом, не воруют. В общем, всё в таком духе. Работа занимает полтора часа. Если бы не хаотичные метания Гарика, набрасывающегося на нас с Лёхой с криками: «Это кому!? Давай сразу отложим сюда! Колосову мы не можем столько дать, мы должны Намику отложить! Колосову не хватает, давай у Намика заберём!», — уложились бы минут в сорок пять. Мягко отгавкиваемся, давно уже поняв, что это клиника, и ничего тут не поделаешь.

По идее, на этом можно было бы смело ехать домой. Кладовщики на базе работают 24/7, когда клиент приезжает, они перезванивают, уточняют, после чего паллет выкатывается со склада, клиент оставляет деньги кладовщику (если «нальщик»), и все довольны. Но увы. С Гариком мы будем сидеть тут часов до шести в лучшем случае. Скучно ему, дома нечем заняться, вот и тиранит нас. Ладно, выпишу накладные пока. Ещё пятнадцать минут, слава «1С». Теперь можно спокойно френд-ленту в блоге посмотреть, а там и до обеда рукой подать, столовая в полдень открывается.

Одно время я в блогосфере был довольно активен и даже периодически в топ попадал. Писал в основном на исторические, географические и политические темы, ну и по расовому вопросу. Я, кстати, националист. И расист. И вообще, весьма неполиткорректен. Впрочем, уже давненько я ничего не пишу и даже ничего не комментирую. С Майдана где-то. Поначалу ЖЖшные приятели и просто читатели спрашивали, куда пропал и почему. Отнекивался занятостью, а потом и позабыли про меня. Слава мирская преходяща, увы. Да и хрен с ней.

Что у нас тут, помимо «Северного котла»… Гривна по тридцать один… Не, про Украину не хочу читать. Да и вообще, нет настроения в блоге сидеть. Захожу в Скайп. Лена в сети. Интересно, ещё сердится?

― Привет! 

Жду… Она редко сразу отвечает. Пожалуй, чаю пока попью. Оксана вон новые плюшки какие-то притащила, нападу на одну.

Минут через пятнадцать значок Скайпа мигает. Смотрю.

― привет

― Чего делаешь?

Ещё десять минут.

― Кушать готовлю

Покушать она любит. Весьма. Хотя фигура идеальная, никак не скажешь, что ест раз семь за день.

― Кто бы сомневался ;-)

― :-)

― Учёба во сколько сегодня заканчивается?

― Как обычно

― Увидимся вечером? ♥

― нет

― Ок

Мдяя… Вот и поговорили. Блин, настроение упало. Не то чтоб прям ниже точки замерзания, но всё же. Не отношения, а игра в футбол на минном поле. Пойду поем, пожалуй. Способ порадовать себя, как ни крути.

Столовая у нас интересная. Кормят, в общем-то, достаточно вкусно. По ценам тоже нормально. Но вот ровно через полчаса после приёма пищи, как по хронометру, начинается сильная изжога. У трёх из четырёх вкушающих. То есть налицо общая закономерность, а не индивидуальная реакция. Мы, всем нашим маленьким трудовым коллективом, пытались разгадать эту тайну. Не преуспели. Вот и сегодня — запитал пюре с печёнкой в сливочном соусе, селёдку под шубой, взял с собой ещё пару рогаликов с повидлом, чаю в офисе попить. Всё вкусно. Проходит полчаса — мерзкое ощущение изжоги. Мистика.

Часа три проходят в послеобеденном оцепенении. Вяло отбиваюсь от Гарика и Оксаны. Что у них за привычка по десять раз переспрашивать одно и то же. Надеются, что, как в том анекдоте про фильм «Чапаев»: «Вдруг на этот раз выплывет?».

По мере приближения конца рабочего дня у Гарика нарастает активность. Как обычно, большая её часть направлена на обогрев атмосферы. Ближе к шести он уже мечется по кабинету с подрагивающими руками, что-то бормоча себе под нос на смеси армянского, иврита и русского. Энергия распирает изнутри, того и гляди взорвётся. Мы с Лёхой называем это «вечерним безумием». Когда Гарик не слышит, понятное дело.

Без пятнадцати шесть обычно настаёт решающий момент. От Гарика уже можно прикуривать, и, если сейчас не убедить ехать домой, он потащит всех перебирать базилик или начнёт названивать в какой-нибудь Тернополь, на протяжении часа яростно обсуждая не пойми что, или ещё что-нибудь придумает. Смысл в том, что либо мы уезжаем прямо сейчас, либо остаёмся ещё как минимум на час. Сегодня нам везёт. Гарик умеренно возбуждён и без особого сопротивления позволяет запихать себя в машину. Слава Ктулху. Едем домой.

Как обычно, вылезаю на «Бориспольской». Чем стоять в пробках, лучше я на метро прокачусь. Заодно книжку почитаю, кроме как в метро особо и не почитаешь. «Clash of Kings» вот уже вторую неделю одолеваю, пока половину победил.

Метро я люблю. Есть тут какая-то своя энергетика. В наземном городском транспорте такого нет.

Выхожу у вокзала. На площади обычная сутолока, мутные ребята продают непонятно что. Вообще, задерживаться тут не следует. Менты регулярно устраивают то облавы на уклонистов, то поиски незаконных стволов, которые везут с Востока. Мля, каким же дебилом нужно быть, чтобы тащить охапку стволов в поезд. А на прошлой неделе поймали тут двух таких, в Инете писали потом. Что любопытно, частые шмоны и облавы абсолютно не мешают мутным ребятам продавать стволы и паспорта. Причём все об этом знают. Правда, с вероятностью в пятьдесят процентов тебя могут кинуть. То есть либо кинут, либо не кинут. Зависит в основном от того, какое впечатление произведёшь. Меня, наверное, кинули бы, не очень на крутого парня похож. Ну да я там ничего покупать не собираюсь. Вообще, я обычно на «Дворце Спорта» выхожу, и оттуда на сороковом троллейбусе. Дальше, зато спокойнее. Но сегодня вот настроение прогуляться.

Ныряю в длиннющую, узкую, тёмную кишку пешеходного тоннеля до площади Петра Кривоноса. Помню, ещё в детстве он мне не нравился. Темно, тесно, грязно. Одно время привели в порядок, но сейчас всё вернулось в исходное. Наркоту, кстати, тоже тут продают, если кому интересно вдруг. Во-о-он там, где цыганята. Переход через дорогу, и по Кудряшова неспешно удаляюсь от вокзала. ЖК «Времена года» по правому борту. Живут же люди. Когда-то мечтал заработать денег на квартиру здесь, с видом на лесопарк. Даже шанс был. Небольшой. Увы, с нынешней зарплатой мне и на комнату в коммуналке не скопить. Впрочем, теперь и мечты у меня совсем другие…

Вот и Соломенский парк. Ещё в детстве любил здесь гулять. Сейчас треть застроили дорогими коттеджами, а оставшееся загадили до африканского состояния, но иногда тянет после работы пройтись тут. Благо, до дома как раз в этом направлении. Иду мимо неработающих фонтанов и пересохших прудов. Помню, маленьким ловил тут лягушек. Потом выпускал. Я вообще живность люблю. Когда лет пять-шесть было, специально приходил сюда после дождя собирать с асфальта дождевых червей и выпускать их в лесу. Жалко было, засохнут ведь. Мдяя… Вообще, признаюсь, мне и сейчас иногда не лень нагнуться и забросить скользкую животинку на клумбу. Можете считать идиотом.

Раньше детей много тут было. Сейчас только собачники, да две бухие компании на остатках скамеек сидят. Не агрессивные, и слава Ктулху. По нынешним временам это редкость. Хотя, вот она причина их неагрессивности — по центральной дороге парка прохаживается патруль нацгвардии. Четыре человека: каски, броники, наколенники/налокотники, стрелковые очки, обвес всякий. Солидно смотрятся. Нацгвардия уже вторую неделю патрулирует Киев в связи с разгулом преступности. Ну, дело нужное, не поспоришь.

Почти дошёл. Поднимаюсь по лестнице. Прохожу мимо рынка, устроенного на месте большого фонтана. Действительно, нафига нам фонтаны, если можно рынок устроить. Козлы…

Ещё пару кварталов и я дома. Не, сначала в магазин зайду. С тоской смотрю на сосиски и гречку в пакетиках. Так быстро и удобно было бы ужин приготовить… Но нельзя. Как Лена меня просветила, в сосисках содержатся нитраты… или нитриты, не помню точно. Гадость, короче, проникающая в мозг и там откладывающаяся. И белка нормального в них нет. А гречка в пакетиках бессмысленна, все полезные вещества сливаются вместе с водой. Я же обещал, что буду нормально питаться. Не хочется её разочаровывать. Да и права она, разумеется. Так что беру кусок мяса и луковицу. Гречка россыпью у меня дома есть ещё. Конечно, несколько геморройнее, чем пару сосисок и пакет гречки в одной кастрюле сварить, зато вкуснее и полезнее. Мдяя… Не, я не подкаблучник, как вы подумали. Просто мне эта девушка очень нравится, и я понимаю, что она права. Вот и самосовершенствуюсь потихоньку.

Васьки в подъезде не видать, бродит где-то. Ладно, утром покормлю. Заключительное усилие, поднимаюсь на четвёртый этаж, открываю дверь…уффф… Дома. Наконец-то.

Ну, как «дома»? Квартиру эту я снимаю. Очень чистая, аккуратная и уютная однушка. В том же дворе, где в детстве жил. Нравится мне район, специально здесь искал. Минус один — на оплату уходит две трети моего заработка. Живу я скромно, но даже по самому минимуму мне нужно чуть больше половины зарплаты. Пока выручают остатки прошлых накоплений, но они отнюдь не бесконечны. Надо что-то думать.

Режу мясо кубиками, вот они уже шипят на сковороде. Теперь промыть гречку… ставлю кастрюлю на огонь… лук порежу, и пусть пока лежит… Пускай всё готовится, перехожу в комнату, включаю ноут. Пока раскочегаривается, можно отжаться раз двадцать, взбодриться малость. Так, что у нас тут в почтах… не, никому я не нужен. Ладно, раз так, пойду мясо помешаю. Да и лук уже скоро закидывать пора.

Всё готово, с тарелкой устраиваюсь поудобнее перед ноутом. Чё бы поделать… Над книжкой что ли поработать… Да, я книгу пишу. Не говорил разве? Ну вот, говорю. Давненько начал, уже третий год как пишу. Тяжко идёт. Пока обдумываешь — в голове куча интересных идей, но вот начинаешь выкладывать их на бумагу — и… мдяяя… Тяжко, в общем, идёт. О чём книга? Эээ… В другой раз как-нибудь расскажу, сегодня настроения нет. Ни рассказывать, ни писать. Пожалуй, очередную серию «Battlestar Galactica» посмотрю в онлайне, и на боковую. Хороший сериал, кстати. Рекомендую.

Посмотрел, осталось душ принять перед сном. Раздеваюсь, прохожу в ванную. Большое зеркало в полный рост. Дико возбуждает, когда мы с Леной... эээ… короче, бывает весьма полезным. Увы, я опять сделал что-то не так, и она сегодня не придёт. Эхе-хех… давненько я таких эмоций ни к кому не испытывал…

Встаю перед зеркалом, пальцы скользят по двум уродливым шрамам на груди. Вспоминаю…

Пулемётчик поймал нас на перебежке через улицу. Шедший первым Тоха напоролся на очередь и стал заваливаться вперёд и вправо. Я кидаюсь к бордюру и падаю на спину, как показывал Варан на занятиях по бою в городе. У него, правда, куда ловчее это получалось. Вот только у Варана сзади не болталась тогда «мародёрка», и в руках у него был калаш, из которого можно вести огонь очередями на подавление. Один хрен прицелиться нормально из такой позиции невозможно. А у меня в руках СВД[7], и нормально залечь не позволяет «мародёрка». Мля! Пулемётчик переносит огонь на меня. Сзади идёт гранатомётная двойка, надо его отвлечь, чтоб они смогли отработать. Пряча голову за бордюром, успеваю два раза выстрелить в направлении врага, прежде чем по груди как будто чиркает раскалённый гвоздь. Выронив винтовку, из последних сил стараюсь не согнуться, чтобы не показаться над укрытием. БАМ!-БУМ!!! Громовой звук сработавшей «трубы» слышу как сквозь толстый слой ваты. Где-то рядом бьёт автомат, чувствую, как сильная рука тащит меня за петлю на разгрузке по засыпанной осколками кирпича дороге. «Умник, ты как, живой?!». Здоровенная туша Малыша заслоняет обзор. Гранатомёт в его руках кажется тросточкой. Откладывает оружие в сторону, копается в аптечке. Укол. Фффф… Вроде полегчало чуть… МЛЯТЬ!!!! «Тихо, тихо, надо раны обработать!». Я тут сдохну сейчас от такой обработки. Малыш разрезает маскхалат у меня на груди. Чуть приподнявшись, смотрю. Пули прошли вскользь, разорвав кожу и мышцы. «Жить будешь!» — радостно заявляет наш ручной бегемот. Он вообще весьма жизнерадостный хлопец. «Повезло, что РПК[8], а не ПКМ[9]! А то бы песец!». Да уж. Повезло…

Принимаю душ, напоследок проверяю почту и проваливаюсь в сон.

День второй, суббота

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як ро...» ЭээААаааХхххх… Смачно, с хрустом зеваю и потягиваюсь. Сегодня шабат, есть вариант похрючить подольше. Не как в йом ришон[10], когда можно спать, пока сам не проснёшься, но и не будни, с их подъёмом в шесть тридцать. Не знаю, поеду сегодня на работу или нет. Лёха по субботам ездит, но меня не всегда берёт. Вчера поставил будильник на половину девятого. Как раз пока позавтракаю (с вчера ещё гречка с мясом осталась, готовить не надо, красота), потом умыться, блог и почту надо посмотреть, а там уже он либо позвонит, либо нет. Если до одиннадцати не позвонит — можно заниматься по личному плану.

Надо, кстати, размяться для начала. Вчера забил забыл. Как там правильно — сверху вниз? Это риторический вопрос, если кто не понял. Я и сам знаю, как правильно. Ленюсь только. «Первый комплекс вольных упражнений начиии… НАЙ!». Шея-руки-плечи-спина-ноги. Тридцать раз присесть, двадцать раз отжаться — и чувствуешь себя проснувшимся. Так, теперь ложку масла съесть, а то забуду.

На улице солнышко светит, красота. На часах одиннадцать, Лёха в эфир не выходил, так что можно грабить корованы. Что у меня там сегодня в планах… В четыре на Центральном автовокзале пересечься со знакомым. Это обязательно. Лена сегодня учёбу пораньше заканчивает, в половину восьмого. Если повезёт, настроение у неё улучшилось, и сегодня встретимся. С понедельника не виделись. Скучаю. И секса хочется. Пока время есть… книжку что ли повымучивать? Не, лень. Лучше в кино схожу. Я «Баттерфляй Ультрамарин» предпочитаю. И недалеко — пешком можно пройтись (а я гулять люблю), — и сам кинотеатр мне нравится. Атмосферный такой. Захожу в Инет, расписание… О! «Чаппи» ещё идёт. И как раз в полпервого. Сейчас двадцать минут двенадцатого — отлично успеваю. И оттуда потом к вокзалу успею.

Захожу в Скайп. Лена в сети.

― Привет! ))

― Привет)

― В универ едешь?

― Ага)) Ты что делаешь?

― По делам сейчас побегу. Увидимся вечером? ♥

― наверное))

― ♥♥♥

Ну, вот и замечательно. Быстро одеваюсь в тот же рабоче-повседневный комплект, что и вчера, и выдвигаюсь. Снова иду через парк. Сегодня людно, толпа народа, многие с детьми. Патруль нацгварии опять прогуливается. Интересно, что это они так здесь пригрелись? Хотя, если вдолгую, хороший ход. Парк — идеальное место для семейного отдыха. Последнее время тут неспокойно, и родители опасались с детьми приходить. А так — наглядное пособие: «Моя нацгвардия меня бережёт». Не, грамотно, однозначно. Так, а вот, собственно, и кинотеатр уже.

…

Бломкамп по-прежнему жжёт напалмом! Классный фильм! И тема искусственного интеллекта отлично обыграна. Мне всегда казалось мегаидиотизмом создание искусственного интеллекта. Очевидно же, что его можно только вырастить. Даже в виде компьютерной программы. Невозможно вложить во что-то, биологическое или кремниевое, готовый разум. Без самообучения и эволюции ни хрена не выйдет. А вот получится ли результат эволюции настолько же дружелюбным, как Чаппи, тут, знаете ли, вопрос… Тему бессмертия Бломкамп лишь немного затронул, но, ИМХО, тоже весьма перспективный вариант. В общем, фильм даёт пищу для размышлений. Люблю такое. Обсудить бы с Антоном, Димой или Егором. Эхе-хех…

Сажусь на маршрутку, через сорок минут выхожу за одну остановку до автовокзала. Время ещё есть. Не спеша дохожу до вокзала, но встречать Серёгу у двери автобуса в мои планы не входит, так что зайду лучше в фирменный магазин «Рошена», тортик какой-нибудь вкусный домой возьму. Люблю я тортики. И Лена тоже любит. Надо не забыть ещё красного вина пару бутылок купить на вечер.

Долго выбираю торт. Иногда слишком большой выбор — это плохо. Впадаешь в ступор, вариантов больше, чем процессор может обработать. Чёрт, время уже поджимает. Ладно, вот этот возьму, бисквитный, с клюквой. Не пробовал, но должно быть вкусно. Кладу предполагаемую вкуснятину в фирменный рошеновский (или рошеновый?) пакет, и подземный переход приводит меня на другую сторону площади. Вообще, всегда удивлялся, почему это место не переименуют. Ну какая тут, нахрен, площадь? Назовите прямо: «Московская развязка». Ну или не Московская, если текущий политический момент учесть.

Выбираюсь на поверхность у скопления торговых павильонов. Чего тут только нет… Да много чего нет, если честно. Но, всё равно, поброжу по ним немного. Ещё тут есть кафе «Нью-Йорк», от еды в котором изжога похлеще, чем от нашей столовой на работе. Но вот рядом с ним есть маленький гриль-бар, где подают весьма приличный шашлык. Кстати, маленький совет, может, пригодится кому. Хотите найти приличную едальню в окрестностях вокзала — проследите, куда идут обедать водители рейсовых автобусов. Не ошибётесь. Эти люди в плохое место ходить не будут. Что любопытно — с таксистами данный метод не канает. Жрут что попало. Унтерменши, ага.

Рассматриваю всякую ерунду, не упуская из вида вход в едальню. Минут через семь бодрым шагом подходит Серёга. В левой руке тащит такой же пакет, как и у меня. Не выдержал искушения, польстился на сладкое (хотя с его весом надо бы поумерить себя в еде). Порох хоть и чудак на букву «м», но вот тортики вкусные у него, надо отдать должное. Мой увалень так спешит, что аж спотыкается слегка на входе. Но не упал, нормально. Ещё минут десять брожу по окрестностям. Едальня, как ни странно, особой популярностью не пользуется. После Серёги никто не заходил, хотя в соседний «Нью-Йорк» уже трое. Не хотят у нас люди головой думать, ведутся на вывески и названия. Ладно, пожалуй, хорош испытывать терпение человека, пора идти.

Внутри, кроме моего знакомца, занято ещё два столика. За одним —  пожилой мужик толщиной с Серёгу (а пузо так и вовсе с пивной бочонок), очень похожий на водителя дальнего рейсового автобуса. И вообще чем-то он Сергея неуловимо напоминает. Да, наверное, коллеги. С аппетитом поглощает горку лежащего перед ним мяса. Рядом с тарелкой графин, в нём грамм двести прозрачной жидкости. Полагаю, не воды. За другим — две средней симпатичности девушки под тридцатник, томно сидят над бокалами пива. Странное место для этого. Ну да их дело. Заждавшийся меня Сергей, белобрысым розовощёким утёсом нависающий над окружающей обстановкой, уже почти прикончил свою колу. Пиво ему нельзя, сегодня ещё обратный рейс в Запорожье. Страдает от этого, поди. Вообще, пиво он любит, судя по пузу. Подхожу, он протягивает руку над столом, имитирует отрывание пятой точки от стула. Вежливый, типа. Заказываю ноль-три «Старопрамена», сажусь, пакет с тортом — на соседний стул, где уже Серёгин стоит.

― Здорово!

― Здорово!

― Извини, опоздал, маршрутку долго ждал.

― Да ничё, бывает. Я тут поел уже, сосиску-гриль.  Только мне бежать надо, через полчаса отправление.

― Блин! Жаль…

― Ничё, в другой раз пообщаемся.

― Ну ладно… Как дела вообще?

― Да нормально всё. Потихоньку-потихоньку. Как сам-то?

― Да работаю помаленьку…

― Получку не задерживают?

― Не, на следующей неделе дать должны.

― Понятно… Ну, ладно, мне бежать пора. Давай, увидимся ещё!

― Давай, счастливо.

Бежать ему надо. Юморист. С весом под сто сорок только бегать. Серёга величаво выплывает наружу, вызывая ассоциацию с пузатой баржей, проходящей через узкий шлюз. Пакет с тортиком не забыл прихватить, естественно. А вот и мой «Старопрамен» в запотевшем бокале. Отхлёбываю... ммм… хорошо… В два глотка приканчиваю остальное, кладу на стол деньги и выхожу. Тортик, конечно, не забыл.

Выйдя из бара, поворачиваю налево, и, пройдя за Библиотекой им. Вернадского, углубляюсь во дворы. Время поджимает, вообще-то, так что выхожу дворами на Голосеевскую, по ней до Маргаринового завода, там на двести двадцатую — и через тридцать минут уже поднимаюсь в квартиру. По дороге успел две бутылки южноафриканского пинотажа взять. Подсел я на него в Кейптауне. Васьки, между прочим, так и нет, со вчера ещё. Куда делась животинка?..

Снимаю обувь, пакет с тортиком на стол. Заглядываю внутрь. Млять! Вот Серёга козёл! Знает же, что шоколадные торты я не ем! В прошлый раз ведь ему сказал! Я так старался, повкуснее ему выбирал. Чудак на букву «м». Ладно, Лена шоколадные торты любит, скажу, ей купил.

Осторожно достаю два бумажных свёртка, раскрываю. В каждом — ;аккуратно сделанное СВУ[11]. Узнаю педантичный стиль Карабита. Две четырёхсотграммовые шашки, детонаторы, таймер. Корпуса и поражающих элементов нет, с ними бы слишком тяжело получилось. Ничего, сам добавлю, это не проблема. Становлюсь на стул, заглядываю на шкаф. Под простынкой СВД, один ПМ[12], один ТТ[13] с глушителем, два СВУ, три РГД-5[14], одна Ф-1[15] и МОН-90[16]. Патроны для всех вышеперечисленных стволов. Ставлю сегодняшние «передачки» туда же.

Так, надо спешить. Только уточню сперва. Отправляю Лене смску: «Мяу! )) Где обычно?». Раздеваюсь, иду в душ, телефон с собой, на стиральную машинку кладу. Минут через пять, в разгар помывки, приходит ответ: «Ладно, припирайся. В 19:45!». Ура! Помывшись, чищу зубы и тщательно бреюсь. Щетина её очень раздражает. Теперь одеколоном спрыснуться (её подарок), повседневно-выходная форма одежды (приличная белая футболка, джинсы, кожаный ремень, туфли). Лёгкую куртку, пожалуй, с собой возьму. На ремень цепляю тычковый нож, под футболкой навыпуск его не видно. Ну, вроде, всё. Можно выдвигаться.

На сороковом троллейбусе добираюсь до «Олимпийской», спуск вниз, и еду на «Контрактовую площадь». Минут пятнадцать у меня в запасе есть, поброжу наверху пока.

Обожаю Киев. Особенно Центр. Могу днями напролёт бродить по старым улицам и площадям, и никогда не надоедает. Есть тут какая-то своя, особенная атмосфера, свойственная только Киеву и больше никакому другому городу. В Москве вот и близко такой нет. В Питере есть, и тоже уникальная, но комфортно я себя в ней не чувствую. Приехать погулять дня три — да, с удовольствием. Но жить — увольте. Из тридцати трёх лет жизни я двадцать четыре прожил в Киеве и хочу прожить здесь ещё раза три по столько же. Можно четыре.

Так, время уже, пора идти на наше обычное место встреч, где ул. Григория Сковороды на площадь выходит. Сейчас должна подойти уже. Ну, где же она… Всё, идёт!

― Привет!

― Привет!

Как обычно, пытаюсь быстро поцеловать в губы, она привычно ловко уворачивается, и поцелуй приходится чуть выше и правее, почти в носик. Всё равно, очень приятно. Чувствую, как на душе теплеет, а на физиономии помимо воли расплывается глупая улыбка. Ммм... Не, не так. Не помимо воли, а просто я обычно себя сдерживаю от внешних проявлений чувств, а с ней не всегда. Поскольку не вижу смысла, да и ей такая моя непосредственность явно приятна. Ладно, расколюсь дальше — иногда я эту самую непосредственность даже имитирую. Опять-таки, потому что ей нравится. Забавно, если она тоже имитирует из тех же соображений.

― Кушать хочешь?

― Ага! Еле досидела последнюю лекцию!

― Куда пойдём?

― В «Пузату хату»!

Взявшись за руки, идём вдоль площади. Похоже, она в хорошем настроении сегодня. Только бы не испортить ничего, а то получится, зря вечер потратил. Время своей жизни я ценю. Пока Лена голодна, настроение у неё очень переменчиво. Когда не голодна, впрочем, тоже переменчиво, но не настолько.

― На работу ездил сегодня?

― Не, разлагался, как картофель на полях. В кино сходил, на «Чаппи».

― Ну и как?

― Ты знаешь, классный фильм! Там, кстати, интересно обыгрывается…

Так, болтая обо всё понемножку, доходим до «Пузатой хаты», набираем еды на подносы и садимся, с трудом найдя свободный столик. Вроде, в стране полное счастье из четырёх букв, но как-то не бросается в глаза.

Кушаем, Лена — увлечённо, я — лениво (вообще, я прожорливый, но сегодня что-то не очень). Стараясь не слишком пялиться (она этого не любит), рассматриваю её. Никогда не устаю это делать. Светлые волосы, голубые глаза, тонкие, красивые черты лица. Вообще ей тридцать шесть, но больше двадцати пяти никто не даст. Частенько в магазинах алкоголь отказываются продавать, пока паспорт не покажет. Лёха, увидев в первый раз, сказал потом: «Студенточку нашёл? Красивая…». Работает в банке, кем именно, я до сих пор не знаю. Но зарабатывает неплохо, куда лучше меня. Очень интересуется психологией, получает сейчас второе высшее образование, психологическое. Спортивна, очень умна, невероятно эрудированна (если не считать историю и политику, ими принципиально не интересуется). Секс, честно сказать, у нас как-то средне с ней получается, ну да не бывает же всё идеально. Последний раз я влюблялся (насколько уж я способен) восемь лет назад и был уверен, что больше этого чувства не испытаю. Никогда не говори никогда…

Недостатки… хммм… понятно, что они у всех есть. У Лены это отсутствие гибкости. Движется вперёд, как ледокол. Всё должно быть именно так, как она считает правильным, или продолжайте без неё. Любимая фраза, когда она с чем-то не согласна: «Это очень плохо». Далее, если она в хорошем настроении, следует подробное и убедительное объяснение, почему именно. И как должно быть. Если в плохом, то просто раздражённое молчание. Вообще, у неё (в плохом настроении) исключительная способность заставлять меня чувствовать желание провалиться прямо сейчас и куда угодно, лишь бы подальше. Хоть обратно в Иловайск августа 2014-го.

Если честно, я не понимаю, почему она со мной. Ведь при желании могла бы в любой момент найти кого-то куда более развитого. Я про эмоциональную, сексуальную и интеллектуальную сферы говорю, а не про деньги. Деньги её как раз мало интересуют. Не, я совсем не считаю себя тупым импотентом, деревянным по пояс с обеих сторон. Но и самокритичность у меня имеет место, и я прекрасно понимаю, что много есть на свете людей куда привлекательнее меня для такой женщины. Загадка… Впрочем, мне-то грех жаловаться.

Всё съели, выходим на улицу.

― Что делать будем?

― Давай погуляем?

― Куда пойдём?

― Можно к «Золотым воротам»…

― Мммм… Не, лень вверх идти. Пойдём в метро.

Чёрт, забыл, что по Андреевскому Лена только вниз любит гулять. И она как-то притихла… Неужели к себе домой поедет, на «Оболонь»? С ней до последнего момента не знаешь. Хочется обнять и прижать к себе, но сдерживаюсь. Обычно «телячьи нежности» её только раздражают, если они не в постели после пары оргазмов. Мы уже на станции. Вот и поезд в сторону «Олимпийской» прибывает. Мягко тяну её за руку. Улыбается.

― Куда это ты меня тащишь?

― К себе, в логово.

― Зачем это?

Обнимаю, прижимаю к себе.

― Хочу тебя… очень-очень…

― — Хммм… ну-ну…

Идёт за мной. Ура!

В вагоне подвыпившая компания студентов горячо обсуждает последние события на Востоке. Один делится сведениями от старшего брата, который «в Луганской сейчас воюет» о том, что через границу перебросили «две дивизии россиян». Я кошусь на них с иронией, Лена — с раздражением. Затем, как человек действия, встаёт и переходит в другой конец вагона. Преданно плетусь за ней. Моя любимая считает войну формой проявления идиотизма. Как, в принципе, и патриотизм. И, уж тем более, национализм с расизмом. Она не одобряет аннексию Россией Крыма, но лишь потому, что теперь ей с друзьями-скалолазами трудно поехать в Симеиз. ДНР и ЛНР — потому, что из-за этого всё хуже дела в экономике, и в обществе нарастает, с её точки зрения, истерия. Лена — один из двух человек в Киеве (второй — Лёха), кто знает о том, что я воевал на Востоке добровольцем. Трудно скрыть такое от девушки, когда у тебя два пулевых шрама и пять осколочных. Осколочных было с дюжину изначально, но мелкие, от ВОГа[17], уже в основном исчезли. То, что я это не афиширую, воспринимает с пониманием. Считает, что я осознал всю глупость содеянного. Не хочется врать любимому человеку, но приходится.

Выходим на «Олимпийской». Дальше на троллейбусе. Десятиминутная неспешная прогулка от остановки, и вот мы уже у двери подъезда. Открываю — Васька с укоряющим мяуканьем: «Что ж так долго?» — выскакивает наружу и бодро бежит куда-то по своим делам. Загулял, что ли? Вроде сезон прошёл…

Поднимаемся. Открываю вино, пусть подышит. Теперь торт нарезать. Захожу в комнату, Лена стоит перед зеркальной дверью шкафа, придирчиво рассматривая отражение. Подхожу сзади, обнимаю. Поощряюще вздыхает. Прижимаюсь вплотную, нежно целую шею… Беру за руки, развожу их вверх и в стороны, прижимаю к зеркалу. Отпускаю, глажу грудь, живот. Не опуская руки, она слегка прогибается, упираясь в меня ягодицами. Задираю платье до пояса… Как же хорошо вместе…

День третий, воскресенье

Мммм… До чего же замечательно, когда можно проснуться не по сигналу будильника, а просто потому, что выспался. Если при этом рядом ещё и спит любимая женщина — совсем чудесно. На часах половина одиннадцатого. Нормально, спать мы легли около четырёх. До трёх занимались сексом, пили вино, болтали и снова занимались сексом. Потом Лена захотела кушать, отварил ей вареников. Скептически поморщилась, но съела. Ей не нравится, что я не особо умею готовить. Стараюсь исправляться. Кушать она хочет часто, так что поле для работы обширное. Засыпал, обняв её и притянув к себе. До чего же хорошо…

Тихонько, чтобы не разбудить, соскальзываю с дивана. Первым делом ложку рыжикового масла, пока не забыл. Кстати, смех смехом, но реально заметил, что за два месяца «диеты по Лене» стал лучше себя чувствовать.  После умывания и чистки зубов достаю из холодильника пакет ряженки. Перелить в большую кружку и поставить на стол, пусть согреется. Лена любит ряженку с утра, но холодное и горячее она не пьёт. Что бы теперь поделать… Вообще, душа просит продолжения банкета. Секса, в смысле. Прохожу обратно в комнату. Любимая спит на боку, изгибы фигуры волнующе проступают под простынёй. Хмм… рискнуть? Не ела ещё, да и не выспалась, наверное. Можно нарваться. Мммм… нет, очень уж хочу! Осторожно забираюсь под простынь. Тихонько обнять, теперь прижаться сзади… поцеловать в шею… Что-то сонно простонала, плотнее прижалась ко мне попой. Обнимаю крепче, вхожу…

Из постели выбираемся только через час. Вернее, я выбираюсь, за ряженкой. Приношу, и ещё час просто валяемся обнявшись, болтая о том о сём. А потом ещё один заход. Я не помню, когда мне раньше было так хорошо с кем-то. Наверное, никогда.

Пьём чай с остатками торта. Обычно Лена, если уж удаётся заманить её в логово, остаётся до вечера. Но я предупредил, что днём у меня важная встреча. Собственно, время уже поджимает. Свет очей моих идёт в ванную, пытаюсь составить компанию — рявкает. Настаивать, если она чего-то не хочет, нельзя ни в коем случае, это я уже давно понял. Пока она прихорашивается, застилаю постель и мою посуду. Да, и Ваське надо пожрать насыпать, вернётся с гулянки голодный, наверняка. Открываю дверь в подъезд — «МЯУУУ!!!». Ага. Явился не запылился. Только сухой корм есть, звиняй. Впрочем, Васёк непривередлив в этом плане.

Выходим из дома.

― Как пойдём?

― Давай через парк, до вокзала? Не опаздываешь ещё?

― Мммм… не, нормально, пойдём.

Я, в принципе, интроверт. Как там мой любимый психолог написала: «Активность в общении с другими людьми невысокая… К людям в целом относится с недоверием, склонен задумываться над мотивами поведения людей, подозрителен… Важные для себя решения предпочитает принимать самостоятельно. Независим, не нуждается в поддержке других людей…». Ага, я такой. Но завистливые взгляды встречных мужиков при виде моей спутницы всё равно чертовски приятны.

Лестница, ведущая в парк. С вершины он просматривается почти на две трети. Сегодня выходной, людей немерено. Парочки, родители с детьми, стайки молодёжи. Некоторые пикники на траве устроили. Хорошо… Лене тоже нравится.

― Здорово тут! Можно будет на следующих выходных сюда сходить…

― Угу…

Улыбаюсь и обнимаю её на пару секунд. Дольше не стоит, а то сердиться начнёт.

Нацгвардейцы, как обычно, уже патрулируют. Они где-то с девяти утра и до одиннадцати вечера тут, в четыре меняются. Проходим мимо них, глазеют на Лену. Обычные ребята, где-то лет двадцать пять плюс-минус. Снаряжение и обвес у них навороченные. Интересно, это во всей нацгвардии теперь так, или специально для патрулей по столице раскошелились? На Востоке, помнится, ничем подобным у них и не пахло. Впрочем, я там уже полгода не был. Может, и поменялось что.

Проходим «Времена года», переход через Липковского, длинная кишка пешеходного тоннеля, суета Вокзальной площади справа — и вот уже и метро. Поцелуй в губы на прощание, и смотрю, как она исчезает в дверях. Мне отсюда дальше пешком. Отлично провели время, я бы даже сказал — идеально. До вечера это был бы уже перебор. Любовь любовью, но личное пространство тоже нужно.

Пока иду, прокручиваю в голове варианты предстоящей беседы. Я избегал её, сколько мог, но делать это дальше означает появление слишком больших вопросов. Остаётся надеяться на то, что дружеские чувства ко мне перевесят у Антона его же способности к анализу.

С Симона Петлюры сворачиваю на Саксаганского. Немного пройти в сторону Льва Толстого, и вот он «Кофе-Хауз». За что-то Антон его любит, не знаю уж, за что. Я минут на пять опаздываю, наверное, он уже внутри. Вхожу, глаза ловят призывный взмах руки слева. Невысокий, худощавый, темноволосый и кареглазый парень примерно моего возраста с въевшимся в кожу загаром встаёт мне навстречу. Обнимаемся.

― Зиг…

― Зиг…

Садимся. Вижу по лицу друга, что он смущён и не знает, как начать разговор. Хитрость и притворство всегда были для него чем-то чуждым. Для потомственного одессита особенно удивительно. С чувством юмора тоже не очень, прямо скажем. Зато он отличный, надёжный друг, честный и искренний, а его эрудиции позавидует любой игрок брейн-ринга. Мы познакомились в моём блоге лет семь назад, спорили и ругались до выпадения кнопок на клавиатуре. Через полгода развиртуализировались, и Антон привёл меня в «Белый молот». Четыре года назад я уехал работать в Африку, приезжая лишь раз в полгода на месяц, но общение мы не прерывали. А потом начался Майдан, и я приехал, чтобы остаться. Несмотря на всё, что произошло с тех пор, если спросить меня: «Три твоих лучших друга?» — перед мысленным взором появится, в том числе, и его постоянно серьёзное, немного хмурое лицо.

― Ты как?

― Да потихоньку… Дом-работа-дом. Немного личной жизни по выходным. Ты?

― Отпуск выбил, на месяц. Надо разгрузиться немного, а то привыкаешь. Перестаёшь быть начеку. Это плохо.

Антон — командир роты в «Азове». Воюет с апреля 2014-го. Хорошо воюет. До войны был замом гендиректора в небольшой строительной фирме, отвечал за техническую часть.

Снова заминка. Хочет спросить, почему я здесь, а не там, но боится обидеть. Пытается найти способ сделать это потактичнее. Пожалуй, стоит ему помочь, пока смущение не перешло в раздражение. Мне это совсем не нужно. Да и нить разговора будет у меня в руках.

― Какие планы? Возвращаться собираешься?

― Конечно! Через три недели поеду… А у тебя какие планы?

― Уезжать думаю.

― Куда?!

Видно, что такой вариант он в голове не проигрывал. Антон знает, что к своим убеждениям я отношусь всерьёз, и знает, что я не трус. Когда на Майдане «беркут» разбил ему голову дубинкой, это я тащил его к импровизированному медпункту. Предварительно с размаху хлопнув мента куском брусчатки по забралу шлема. Чего он не знает, так это всех деталей моих убеждений. Я, в отличие от него, существо весьма скрытное и, когда это необходимо, лицемерное.

― Попробую в Канаду. Уже документы на визу подал.

И правда, подал. Не то чтоб Антон стал проверять, но мало ли. Вдруг кто-то проверит. Вот смеху будет, если и правда дадут.

― В Канаду…

― Ага. Хорошая страна, чё…

― Ммм… Не веришь, что здесь получится?

В скорости мыслей ему не откажешь. С логикой Антон всегда дружил.

― Не, не верю. Ни хрена тут не получится. Слили.

― Мы не слили. Вы воюем. Я удивился, что ты тогда обратно в Африку уехал…

Ага. В Африку. И на Скайп оттуда выходил. Без видео обычно. Плохой там Инет, в Африке. Дикари-с…

Блин, телефон вибрирует. Смотрю на экран — Оксана. Сейчас опять с какой-нибудь хренью доставать начнёт.

― Извини, это по работе, нужно ответить.

― Да, конечно.

Нажимаю на зелёную иконку.

― Да, Оксан.

― Привет, Виталькин! Не отвлекаю?

Мля, нахваталась от Гарика этого дурацкого «Виталькина». Как же меня достала эта работа…

― Есть немного. Что такое?

― Ну, извини. А я вот работаю! Мне тут Алексашенко позвонил, весь мозг уже с утра вынес! А сначала Гарику звонил! Достал уже, веч...

Перебиваю это словоизвержение, так как из опыта знаю, что оно может продолжаться минут десять, если не остановить.

― Оксан, я занят. Что ты хотела?

― Ты не помнишь, сколько ты ему тархуна отложил в пятницу?

― Нет. Сколько в распределении было, столько и отложил. Там Гарик ещё что-то перекладывал с места на место.

― Ну, вспомни, сколько?

― Я не помню.

― Это важно!

― Если я не помню, то не помню, что ты от меня хочешь?

― Чтобы ты сказал, сколько ему тархуна положил.

― …

― Алло? Что ты молчишь?

― Я уже всё сказал, больше мне добавить нечего.

― Ты что, издеваешься?!

― Нет. Я не помню, и не вспомню, даже если ты меня ещё десять раз спросишь. В любом случае, там потом Гарик ещё порядки наводил свои. Спроси у него.

― Я уже спрашивала, он говорит, что всё по распределению проверял.

Моё раздражение прорывается наружу.

― Так блин, чё ты мне на мозг капаешь тогда?!

― Так, Виталькин, не груби! Мне Алексашенко звонит, что у него три тархуна, а не пять. Вспомни, сколько ты ему откладывал?

― Я не помню.

― Ну постарайся вспомнить...

Отключаюсь, кладу телефон в карман. Ну вот как с такими людьми общаться? Мля, как же меня всё это достало! Может, и правда, в Канаду двинуть? Но кто поручится, что там в такое же унылое Г не попаду? Где бы срубить столько бабла, чтоб больше не работать? Эхе-хех…

Телефон в кармане снова вибрирует. Не буду отзываться. Пожалуется Гарику, он позвонит и покапает на мозг. Плевать, переживу. Антон смотрит с иронией.

― Кем работаешь-то?

― Да бухгалтером-грузчиком, я же тебе говорил. Заколебало так, что хоть волком вой.

― А в Африке что, совсем всё умерло?

― Да, с этой эпидемией Эболы бизнес вообще в жопе. Да и я же своим сказал, что увольняюсь, поругался малость. Всё равно пришлось бы уходить.

― Тогда зачем в марте уехал? Пошёл бы со мной в «Азов».

― Я же говорил — надо было дела сдать. Собирался вернуться в мае.

― Но не вернулся…

― А зачем? Ты вокруг посмотри! Мы за это на Майдан выходили? За то, чтоб под руководством трёх евреев с русскими воевать?

Вздыхает. Так и надо продолжать, поддерживая градус эмоций. Антон в таких случаях, если человек ему симпатичен, начинает сам искать оправдания для друга. Я его хорошо знаю. Вслух не выскажет, будет пытаться переубедить. Но, если не получится, винить будет себя, что не смог.

― Мы воюем не с русскими.

― А с кем? С чеченами и бурятами? Ты их много там видел?

Он досадливо морщится, показывая неуместность иронии.

― Бурятов видел нескольких. Или якутов. Двухсотые были, уже не спросишь. Неважно, не в этом суть. Большинство, понятно, славяне. Но они не русские, они россияне. Русские не будут воевать за Орду, в которой они унтерменши. Настоящие русские у нас есть, в «Азове». Приехали оттуда воевать с путинской многонационалией. Против совка. За расу и национальное государство.

Эхе-хех… И ведь не сказать, что он совсем не прав. В плане сущности Великой Ротенбергии, я имею в виду. Ладно, зайдём с другой стороны. В конце концов, моя задача — не переубедить его, а убедительно обосновать, почему я не на фронте.

― А почему во главе нашего национального государства стоят три еврея, можешь мне объяснить? Кто мне ещё год назад о проникших везде жидах говорил, не ты? Где национальная власть? Где свобода? Что, ношение оружия разрешили людям? Чиновников в стойло поставили? Местное самоуправление нормальное появилось? Свобода слова? Черножопых перестали в страну пускать? Носятся с мовой, как дебилы, вместо того, чтобы проблемы решать.

По лицу вижу, сдался. К друзьям у Антона отношение трепетное, и всерьёз ссориться со мной из-за несовпадения взглядов он не будет. Да и не на сто процентов он уверен в своей правоте, это заметно. Он вообще не украинский националист (в галичанском смысле, по крайней мере), и к мове с вышиванками относится с изрядной долей иронии. Для него важны свобода, чистота расы, «белое братство». Для меня, собственно, тоже. Просто взгляды на то, как за это нужно воевать, у нас очень разные. Вот только свои я ему высказывать не собираюсь. Всему на свете есть предел, в том числе и готовности Антона принимать друзей «как они есть».

Снова вибрация в кармане. Наверное, Гарик звонит, Оксана нажаловалась. Потом перезвоню. Всё равно на мозг капать будет.

Ещё час просто общаемся на разные темы, вспоминая славные прошлые дни и обмениваясь историями. Я — про Африку и нынешний зелёночный бизнес, он — про войну. Телефон ещё два раза вибрировал, но я не смотрел. Расстаёмся тепло, хотя Антон явно расстроен, что не удалось меня убедить присоединиться к нему. Так, с этой стороны угрозы вроде нет. Теперь домой, у меня ещё очень важное мероприятие на сегодня запланировано.

Идя к остановке, достаю телефон. Так и есть, три пропущенных от Гарика. Перезваниваю.

― Алло, Витаськин!

Мля. Как же это достало.

― Да, Гарик, привет.

― Я тебе раз десять звонил!

― Я с девушкой был. Что мне, процесс прерывать, чтобы телефон взять?

Это он поймёт. Сам тот ещё Казанова, несмотря на возраст.

― Ааа… Ну, извини, Витаськин! Извини, не хотел мешать! Что мне там Оксана звонит, что ты с ней разговаривать отказываешься?

― Не знаю. ПМС у неё, наверное. Разговаривал сегодня. Раз двадцать ответил на один и тот же вопрос.

― Ты сколько тархуна Алексашенко положил?

М.Л.Я.Т.Ь. Кто-нибудь, сбросьте атомную бомбу на этот город!

― Пять. Ты же проверял потом, помнишь?

― Ээээ… Да, точно! А этот мудак звонит, что у него три только!

― Вечно у него всё не слава богу.

― Да! А с Оксаной ты помягче будь, ладно? Она у нас девушка хорошая, ответственная!

― Да, Гарик, хорошо. Ладно, давай, я в метро спускаюсь. Пока!

― Ладно, Виталик-джан, давай, до завтра!

Мдяя… Мама, роди меня обратно. Ещё немного, и я на самом деле на фронт поеду, лишь бы быть отсюда подальше.

Дома снимаю СВД со шкафа. Затем достаю с балкона длинную коробку с каким-то сантехническим рисунком. Вынимаю из неё пластиковый чехол, упаковываю в него винтовку. Теперь положить её в коробку — и можно в люди выходить. Я, собственно, так её и принёс сюда. Надеваю специально для этого дня купленные шорты, футболку, шлёпки. Последний штрих — солнцезащитные очки и кепка с длинным козырьком. Вид как у идиота, ну да не я один такой. Во всяком случае, опознать меня в таком виде будет затруднительно. Телефон оставляю дома, коробку под мышку — и на улицу.

Маршрут я изучил заранее, выбирая места вне поля зрения камер наблюдения. Ну, это не центр, тут их не так много. Дворами иду вдоль Краснозвёздно... тьфу!.. Лобановского до Чоколовского. Оттуда, опять же, дворами, до Борщаговской. Там сажусь на шестьдесят девятый и доезжаю до Соломенской площади. И от неё, снова дворами, через Механизаторов углубляюсь в Соломенский парк. Вообще, конечно, вполне возможно, что делать нужно всё не так. Ну, что поделаешь. Я, пока, террорист-любитель. Как мне кажется логичным, так и поступаю. Уже смеркается, но народу в парке по-прежнему много. Впрочем, они бродят по дорожкам и сидят на лавочках, а я иду по лесу, и здесь меня никто не видит. Надеюсь. Блин, до чего неудобно в шлёпках. Ладно, зато походка меняется. Это может быть важно, если на камеру попаду.

Нахожу заранее примеченную стихийную помойку недалеко от Четвёртой горбольницы. Она тут расположена, прямо в парке. Хорошее место, кстати. Для больницы, не для помойки. Винтовка укладывается в загодя сделанную ямку. Чехол, разумеется, не снимаю. Под винтовкой небольшой сюрприз для любопытствующих. РГД, конечно, не эфка, но мало всё равно не покажется. Главное, самому впопыхах не забыть, когда доставать буду. Сверху кладу грязную тряпку. Теперь засыпать мусором — и готово. Нагадить бы ещё сверху, но мало ли что… Не стоит такой след оставлять. Хотя… что это у нас тут? Ага, кто-то не захотел оправлять большую естественную надобность среди зелени и сделал это рядом с помойкой. Уважаю по-настоящему интеллигентных людей. Теперь взять дощечку — вот она валяется — и аккуратненько перенести кучку на место захоронения винтовки. Всё. Красота. Коробку разламываю и сминаю, остатки запихиваю в пакет. Остаётся прежним маршрутом выдвинуться домой. Очки, конечно, уже несколько не к месту, ну да ничего, попозже сниму.

Дома сразу упаковываю всю использованную одежду в пакет. Завтра встану чуть пораньше и выкину как раз перед приездом «мусорки». Всё, теперь мыться и спать. Даже есть не буду. Насыщенный выдался день.

День четвёртый, понедельник

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на сон...» МЛЯ!! Понедельник — день тяжёлый. Будильник на шесть тридцать ставить даже не пытался, один фиг лень будет вставать ради завтрака. Одно хорошо — по ночам заметно теплее стало. Так, глядишь, и до лета доживу. Обычный утренний распорядок — зарядка, ложка масла, умывание. Не забыть мусор выбросить. Затем сорок пять минут на Лёхином Росинанте — и здравствуй, любимая работа. Блин, кавычки забыл поставить. Ну, вы и так поняли, надеюсь.

Рабочий день не задался с самого начала. Даже кофе попить спокойно не успели. Оксана, активистка наша, закинула в воздух очередную из своих бредовых идей: «Господа, давайте базилик переберём!». И выжидательно смотрит на Гарика. Заметил вождь и учитель её рвение или нет? Тот охотно развивает тему: «Да, Витаськин, Лёша-джан, давайте сейчас все дружно навалимся и быстренько переберём!». Полагаю, на моём лице отразилась та же мысль, что и на Лёхином: «А к чему здесь множественное число первого лица?». Ибо, как показывает практика, участие Гарика в подобного рода мероприятиях сводится к кряхтению, сопению и раздаче ценных указаний. Оксана, правда, не отлынивает, надо отдать ей должное. Лёха мягко попытался образумить «мистера Хаоса»: «Гарик, да он нормальный, чё его перебирать? Сегодня продадим до вечера, там осталось-то килограмм тридцать». Ага, наивный. Можно подумать, он Гарика не знает. Щас начнётся театр одного актёра…

В голосе старика усиливаются надрыв и акцент, появляются жалобные нотки. Всплескивает руками: «Лёщща, разве я что-то не так сказал? Я же переживаю за наше общее дело! Ну, если тебе трудно, мы сейчас сами с Оксаночкой и Виталиком пойдём, переберём. Да, Витаська?».

Хватаю стул и с размаха бью начальство по голове. Мысленно, увы. Интересно, как сделать, чтоб до него дошло — не надо меня называть Витаськой?! Ну говорил же уже тыщу раз. Как об стенку горох. Смотрит на меня в ожидании радостного крика: «Да, конечно! Побежали быстрее!». Вяло пожимаю плечами: «Ну, пойдём, если надо…», — всем своим видом демонстрируя, что моё дело подневольное. Разочаровано-обиженная физиономия Гарика меня колышет мало. Это Лёха добр и пушист в душе и на такие вещи легко поддаётся, хоть и был бандюганом в ранних девяностых. Я же чёрств и нечуток. К людям, которые пытаются мной манипулировать. Это в животных меня такое поведение умиляет.

Лёха, как обычно, поддаётся на провокацию. «Да не, пойдём, переберём, не вопрос». Гарик с энтузиазмом подхватывает: «Да мы сильно не будем, так, освежим немножко!». Ещё одна дурацкая фраза, вызывающая у меня дикое раздражение. Ну вот что это значит: «Не перебирать, просто освежить немножко»?? Каждую коробку нужно открыть, достать из неё пакет с травой. Не с травкой, а с травой, попрошу не путать. Затем вынуть из пакета десять пучков зелени (по сто грамм). Каждый из них пересмотреть по отдельности, убрать все почерневшие листочки и веточки. Затем аккуратно сложить их обратно. Если на выброс много получается — доложить из пожертвованной на эти цели коробки. И хоть ты переборкой это назови, хоть «просто освежением» — объём работы не меняется. Тридцать килограмм базилика — это ещё не страшно. Однажды мы так фуру «поплывшего» израильского перца «просто освежали». Проклял всё на свете.

Единственный плюс этой работы — она чисто механическая. Руки привычно делают своё дело, голова практически не задействована. Есть время подумать. А подумать есть о чём, мозг закипит скоро. Например, о предстоящей акции. Насколько разумно решение проводить её в своей округе? До этого я работал один раз в Днепровском районе, и один раз — на «Героев Днепра». Взорванная эфкой на растяжке машина и ТТ в упор соответственно. Скорее тренировка, чем работа. В СМИ ожидаемо первое списали на случайность, второе — на криминал. Но, наверное, те, кому по должности положено, в курсе, что это не так. Соединили ли они эти два случая — вопрос. Впрочем, после того, что произойдёт завтра, однозначно соединят. И в СМИ на этот раз замолчать не получится, меры я принял. Правда, для этого необходимо привлечь второго человека на акцию. А это мне очень и очень не нравится. То, что мы с ним друг друга не знаем, и даже в Скайпе общались не напрямую, не очень утешает. Понятно, что общались иносказательно, но особых иллюзий тут питать не следует. Инет весь под плотным контролем американцев. Как и вообще вся связь. А в СБУ им целый этаж отведён. Да и без Инета — агентуру и предательство никто не отменял, на гражданской войне так уж и подавно. Ладно, это всё  неконструктивно. Решение принято, надо выполнять. Район я знаю как свои пять пальцев. Ходы-выходы, камеры наблюдения, где какой транспорт останавливается. Выше шанс оторваться, если вдруг чего. Опять же, оружие брошу на месте, даже если район сразу блокируют — у меня железная отмазка, почему я здесь. От метро домой иду после работы. Если увижу, что внутри кольца — зайти в любое кафе, пройти в туалет, тщательно вымыть руки и лицо с мылом. От куртки избавлюсь ещё раньше. Смывы на порох вряд ли будут брать, но, если и будут — пройду.

― Витаськин, смотри, пропускаешь вон там!

― Ага.

― Внимательнее будь!

― Хорошо.

Блин, Гарика, что ли, грохнуть? Реально, просто бесит иногда. Постоянно шум от него, постоянно надрыв, постоянно врёт, даже когда в этом нет ни малейшей необходимости. Я, вообще, очень не люблю общаться с людьми, врущими просто из любви к искусству. Да и вообще, врущими сверх общественно необходимого минимума. Я вот стараюсь врать только по работе. По обеим, в смысле. В этом плане, конечно, финансовым менеджером быть проще, чем террористом. Нет, я не пытаюсь вас убедить, что вне работы я всегда честен. Так не бывает. Но стараюсь. Ладно, хорош отвлечённых рассуждений, базилик закончился. Как раз в столовую можно уже идти. А то в два сегодняшний груз будет, с Гариком стоит немного помедлить — и без обеда останешься.

Ура. Рабочий день закончился… Не, всё-таки не моё это. Ни бухгалтером быть, ни грузчиком. Кем бы я хотел работать? Эээ… да никем! Я бы вообще не хотел работать. Жить бы в своё удовольствие, путешествовать, читать/писать книги и заниматься другими интересными вещами. Увы. Бабло-с… Так что приходится вкалывать, не прикладая рук. Не покладая, то есть. Если серьёзно, давно меня работа так не напрягала. Не в том плане, что устаю, а в моральном. Всё-таки, простым винтиком-исполнителем, подай-принеси-выпиши, я уже лет восемь как не был. Антон не зря по поводу моей нынешней работы иронизировал, он-то меня неплохо знает. Ладно, будем посмотреть. Уже к «Бориспольской», кстати, подъезжаем. Сейчас Гарик оживится...

― Ну что, Витаська, давай, до завтра!

Потроллить его что ли,  за «Витаську»…

― Да не, я с вами сегодня, неохота мне на метро чего-то.

Обычно когда что-то идёт не как того хочется, лицо Гарика принимает выражение «у ребёнка отняли конфету». А сейчас так и целую коробку.

― Ээээ…Виталик, нам тут просто c Лёшей по делам нужно заехать, тебе неудобно будет. Мы там надолго можем задержаться.

Ну вот, я уже и Виталик. Потроллю ещё, глядишь, и до отчества дойдём.

― А вы докуда едете? Может, подальше где-нибудь высадите, на «Выдубичах» там?..

Следующий этап реакции — раздражение.

― Нет, нам вообще на Братиславскую ехать! Ну всё, давай, мы опаздываем уже. Лёш, останови у метро!

Ишь, какие мы нервные. Вижу, как Лёха с трудом сдерживает ухмылку. Тормозим у метро.

― Ну, ладно, всем до завтра.

Провожаю машину глазами. Ага. На Братиславскую им. Штирлицы, мля.

Представьте себе, что вам нужно перевести некоторую сумму денег заграницу. Можно, конечно, воспользоваться, официальной банковской системой. Если вы ленивы и нелюбопытны. Но это связано с бумагами. И для того, чтобы, и после того, как. А разумные люди чернил боятся больше, чем крови. Да и собрать бумаги «для того, чтобы» иногда бывает проблематично.

Допустим, вы привезли из Кенемы во Фритаун кучку купленных по дешёвке у старателей алмазов. Это только допущение, на практике пытаться такое сотворить не советую. Потом как-нибудь объясню, почему. Так вот, привезли вы камни и продали их заезжему лоху по цене вдвое выше Рапапорта[18]. Соответственно, у вас на руках образовалось полсотни килобаксов, которые нужно переправить... эээ… на Кипр, допустим. В конце концов, вы же приехали в Африку за дешёвыми алмазами. Значит, интеллектом выше среднего вы не изуродованы, так что, почему бы и не Кипр. Ни малейшего желания объяснять местной фауне, откуда взялись деньги, разумеется, у вас нет.

Или вы честно торгуете зеленью в Киеве, облапошивая на растаможке державный бюджет путём использования заниженных инвойсов. Но фермер в Палестине — это не бюджет Украины, он свои деньги хочет в полном объёме. И нужно эти деньги как-то ему переслать, да так, чтобы родная держава не заметила. А она у нас нынче к валютным вопросам относится весьма болезненно…

Возможно, вы бригадир строителей в Москве и хотите отправить в родной Андижан… хотя, полагаю, вы и так уже в курсе. Можете пролистнуть страницу. Для двух же предыдущих случаев, можно воспользоваться Хавалой. Что это? Хммм…

Хавала — это такая система пересылки денег без помощи банков. То есть вы приходите к хаваладару (это вроде как банковский работник в окошке «Переводы», только без банка). Сообщаете, куда и сколько хотите отправить. Хаваладар сообщает, во что это выльется в финансовом плане. Если направление пересылки для него нестандартное, ему может потребоваться некоторое время для уточнения. Но даже если он никогда не слышал о городе, куда вы хотите отправить деньги, максимум на следующий день вы будете знать, есть ли там точка Хавалы, а если нет — то где ближайшая. Берут от двух процентов и ниже обычно. Тут, конечно, если вы не жертва Болонского процесса, у вас встал. Вопрос, в смысле. Если эта система такая замечательная, то почему Western Union ещё не банкрот. Разумеется, ничто не идеально, и в Хавале есть свои недостатки.

Во-первых, система эта, по идее, исламская. То есть, работают в ней мусульмане, и пользуются они же. «По идее» — потому что исключения тут не только возможны, но и повсеместны. Я вот, допустим, отнюдь не поклонник творчества старика Магомета. И ливанец Джозеф, фритаунский хаваладар (на ЭКОВАС-стрит, если вдруг кому пригодится), к Корану точно так же равнодушен. Судя по имени «Юсуф», хаваладар в Харькове (на Барабашовке), таки был правоверным. Зато получатель — еврей. Такой вот финансово-религиозный интернационал. Но всё-таки, девяносто процентов финансовых потоков тут — между мусульманами.

Во-вторых, с маленькими суммами хаваладары работают неохотно и процент могут загнуть покруче, чем в любом банке. А то и просто отказаться.

В-третьих, во многих странах пользоваться Хавалой (я уж не говорю про «работать хаваладаром») попросту незаконно. В Штатах, например, грин-карту за это отбирают враз. В лучшем случае.

Ну, и в-четвёртых, система неформальна. То есть просто зайти с улицы, как в банк, и сказать «обслужите меня» — нельзя. Вы либо должны укладываться в типичный образец «своего» (пакистанский иммигрант в Лондоне, полураб из Бангладеш в Дубае, «канадец арабского происхождения» в Торонто, узбекский гастер в Москве и т.д.), либо вас должны порекомендовать постоянные клиенты. Вот как меня Джозефу.

Поскольку все мы люди взрослые и знаем окружающий мир во всей его сложности, закономерно встаёт вопрос: «А как насчёт кидков?». Скажем так — может, где-то иногда и случается, но мне про подобное слышать не приходилось. Как и встречать тех, кому приходилось. Видимо, слухи про упрощённый порядок судопроизводства внутри системы (а это именно система), с мерой наказания «удаление головы методом отрезания», не лишены оснований.

Так вот, к чему я всё это рассказываю. Основной партнёр нашей фирмы — палестинский оптовик Муса. Скупает зелень у местных фермеров, пакует в свои фирменные коробки «Jannet Fresh Herbs» и рассылает по миру. Не знаю, как уж там оно в цивилизованных Европах обстоит, но в Москву и Киев всё летит по заниженным инвойсам. Муса, знающий Гарика уже с десяток лет, и предложил уважаемому партнёру способ минимизировать транзакционные издержки. Вот сейчас Гарик и едет в одну турецкую едальню на Бессарабке с десятью килобаксами в кармане. Почему в едальню? А у хаваладаров так принято, мимикрировать. Тот же харьковский Юсуф на Барабашовке кожаными куртками и дублёнками торгует.

Вообще, мне про это знать не положено. Гарик, несмотря на всю свою разговорчивость, в этом плане свято блюдёт коммерческую тайну. Но Лёха, с которым мы дружим ещё с Африки, как-то её разгласил, за бутылочкой любимого нами обоими чилийского карменера.

Ладно, пусть едут. Мне сегодня, пожалуй, стоит пораньше лечь. Завтра предстоит трудный день.

День пятый, вторник

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще...» Да не сплю я, не сплю. Пожалуй, даже позавтракать сегодня не поленюсь. Сделаю пшённую кашу со сливочным маслом, сахаром, корицей и изюмом. Мммм… Обожаю! Особенно если молочком холодным запивать. Пища богов!  Разомнусь вот только, пока вода закипает, и ложку рыжикового масла съем. Кстати, почти прикончил бутылку, надо новую покупать.

Ладно, пока что всё идёт как обычно. Поездка по утреннему Киеву, кофе, распределение груза с утра, снова кофе, теперь накладные выписать. Блин, что-то я ошибок много допускаю в документах. Нервничаю. Вроде и на войне был, и после неё немного пошалил, а всё равно нервничаю. Ладони вспотели. Всё-таки сегодня важный день. Этапный, можно сказать. В хорошем смысле, надеюсь. Официально стану террористом. До этого, в принципе, тоже был, но как-то не так.

Блин, чё за фигня в голову лезет… Надо в Скайп выйти, может, Лена что пишет. А то вчера не пообщались. Она по вечерам поздно в сеть выходит, а я вчера лёг рано, не дождался. Захожу. Она в сети, но не писала ничего. Ну, ладно. Может, оно и к лучшему. Сегодня, пожалуй, мне будет не до романтики. Только подумал, как значок сообщения замигал.

― Привет!)

― Привет!))

― Чё делаешь?)

― Жужжу аки пчёл!)) Ты?

― Секса хочу!!! ♥

МЛЯ!!! Ещё вчера душа бы пела и плясала от такого сообщения, но сегодня… Чёрт, но не отказываться же…

― ♥♥♥!!!

― :-)

― Вечером увидимся? ))

― Если я не перехочу ))))))

― ♥♥♥!!!

Мдяяя… вот и думай — то ли лучше, чтоб передумала, то ли нет. Пожалуй, всё-таки, лучше нет. Если меня торжественно повяжут или просто грохнут, она так и так узнает. На «Контрактовую площадь» я же в любом случае отстреливаясь от взвода СБУшников не приеду. Мммм… не планирую, во всяком случае. А увидеть её очень хочется. И не только увидеть.

Хмм… И настроение повысилось. Лишнее беспокойство ушло. Пойду пообедаю, пожалуй. Чёрт с ней, с изжогой, силы сегодня понадобятся.

По вторникам мы заканчиваем работу раньше, чем обычно. В половине третьего уже выезжаем. У Гарика, если помните, проблемы с позвоночником, и каждый вторник он ходит на массаж и какие-то там физиопроцедуры. По идее, если есть работа, мы с Оксаной остаёмся до шести, но объёмы продаж упали (война-с), так что «Контора закрыта, все ушли на фронт».

Вылезаю, как обычно, на Харьковской площади, у метро.

― Всем пока, до завтра!

― Давай, счастливо!

― Пока, Витаська, до завтра!

Мля. Надо было его всё-таки завалить. Ладно, надеюсь, ещё представится случай. Проводив машину глазами, не спускаюсь в метро, а прохожу мимо офисного здания на Ташкентскую, к трамвайной остановке. Башкой стараюсь особо не мотать и вообще смотреть больше под ноги, но так, чтоб это не бросалось в глаза. Батареи и симки из телефонов ещё в офисе вынул, с этой стороны опасаться вроде нечего. Людей на остановке полно, но это конечная, так что всё нормально. И сесть легко, и не маячишь, как прыщ на лбу. В трамвае сразу сажусь к окну и утыкаюсь в книгу. Ехать мне аж до проспекта Юрия Гагарина, так что сижу спокойно и не отсвечиваю. Книгу, кстати, сегодня другую взял, «Нижний уровень» Круза. Народ у нас, увы, знанием других языков (кроме украинского, да и то так себе) не отягощён. Человек, читающий «Clash of Kings» привлечёт излишнее внимание. Ну да Круз хорошо пишет, так что, почему бы и нет.

Вот и Гагарина. По Красноткацкой углубляюсь в жилой массив, через несколько кварталов поворачиваю во дворы. Ещё квартал через них — и вот он, знакомый подъезд. Во дворе никого, что радует. Код «174», подняться на второй этаж, отпираю два замка сложными, бороздчатыми ключами — и я внутри. Не бедненько, чистенько. Цветов и прочей зелёной гадости столько, что чувствуешь себя Стэнли, ищущим Ливингстона. Дело вкуса, конечно, но вот лично меня комнатные растения в малых количествах оставляют равнодушным, а в больших — раздражают. То ли дело что-нибудь пушисто-хвостатое, радостно встречающее тебя после работы. Но Евгения Васильевна со мной не согласна. Кошек она не любит, собак тем более, зато вот цветы свои только что не целует на ночь. Может и целует, кстати. Впрочем, мне-то грех жаловаться. Будь у неё кошка, при очередном убытии в санаторий сдала бы её в приют на время, и не видать мне тогда ключей. Но цветы нужно поливать, так что пришлось старушке вспомнить про единственного троюродного племянника. Ну, мне не трудно раз в неделю вечером прийти. Кстати, надо сначала цветы полить, а то забуду потом, нехорошо получится. Закончив с поливкой, переодеваюсь. Чёрные кроссовки, тёмно-синие джинсы, темно-зелёная водолазка, чёрная кепка, солнцезащитные очки. Теперь взять длинную серую коробку из-под какого-то хитрого светильника, и можно выдвигаться. Книгу, телефоны и вещи, в которых пришёл, оставляю здесь.

В подъезде и во дворе никого, мне по-прежнему везёт. Но расслабляться не надо, в поле зрения камер попадать нельзя. К метро, разумеется, идти не стоит. Добравшись дворами и закоулками до Расковой, ловлю частника возле «Туриста». Ну, не совсем возле, там камеры, мне туда не надо. А вот куда мне надо, так это на Бастионную. О чём и сообщаю водиле. Вообще, я обычно в такси на переднее сиденье сажусь, но сегодня, пожалуй, не стоит. «Big Brother is watching you[19]» , знаете ли…

Водятел попался разговорчивый (что плохо), но зацикленный на политике (это хорошо). Можно особо не вслушиваться в разговор, отделываясь универсальными фразами: «Ага, уроды. Педерасты. Да воруют, конечно». И в таком духе. Сижу, за окном старенькой «шкоды» проплывают залитые солнцем виды Киева. Красиво. Переезжаем Днепр. Вообще, отличная сегодня погода. Тепло, солнечно. Практически безветренно, что тоже немаловажно.

Может, стоило перетащить арсенал к Евгении Васильевне… Ммммм... Не, нафиг. Старушка весьма взбалмошная. Мужа давно нет, детей и не было, друзья все только в телефоне. Надоест ей в Карпатах, нагрянет внезапно, объясняй потом, что это такое, и почему оно здесь. Она хоть женщина и очень своеобразная, да и в возрасте, но не идиотка же. Жена офицера. Супруг у неё, кстати, тот ещё персонаж был, судя по всему. Я его почти не помню, он лет двадцать как умер. Полковник в КЭУ Одесского военного округа, жильём для военных занимался. Оставил горячо любимой супруге шесть квартир в Одессе, на сдаче которых она и живёт. Неплохо живёт, между прочим. Спрашивал её, почему не переедет куда-нибудь заграницу, доходы-то позволяют. Или в ту же Одессу, к морю. Получил недоумённо-оскорблённый ответ: «Я потомственная киевлянка!». Мдяяя… Ну, в чём-то я её понимаю. Только вот закончить жизнь одному, пусть даже и в окружении цветов, как-то не тянет. Семью хочу. Детей. Эх, Лена, Лена…

Так, вот и Бастионная. Заезжаем во дворы, расплачиваюсь с водилой и он, верхом на своём Росинанте, бодро скрывается за поворотом. Ну и чудненько. А я, пожалуй, пройдусь дворами пару кварталов, а потом выйду на Киквидзе.

Преимущества четырёхбуквенного счастья в экономике — каждый третий водитель готов переквалифицироваться в таксиста. Хмм, везёт мне на «шкоды» сегодня. «До Червонозоряного!». Это тот же Краснозвёздный, якщо хтось не володіє державною мовою. Опять сажусь назад. Этот молчаливый попался, и то счастье. Обычное, не четырёхбуквенное.

― На Алексеевской поверните, пожалуйста.

Некоторый мандраж ощущается. Но это нормально.

― Вон там притормозите.

Место тут я заранее присмотрел. Тихо, камер нет, закрыто деревьями с трёх сторон. Расплатиться, вылезаю, коробочку не забываем… Так, смотрим на часы — 18:33. Второй номер, если всё по плану, уже полчаса как на позиции. Он должен ждать меня до половины восьмого, потом, если не начну работать — уходить. Но я успеваю.

Дворами выхожу на Соломенскую. Мне надо перейти на другую сторону, и тут уже камер избежать не получится. Впрочем, я выбрал оптимальный маршрут, ближе пятидесяти метров меня ни одна камера не запишет. Обхожу стройку очередного элитного скворечника вдоль забора. Скоты, ещё кусок парка вырубили. Несколько человек меня видят, но внимания не обращают. Потом, конечно, вспомнят, когда их в СБУ притащат. Но что они смогут сказать? Высокий худощавый мужик в тёмной одежде, с длинной коробкой. Лица не видно, причёски не видно. Устанут искать по такому описанию.

Углубляюсь в лес, Четвёртая горбольница остаётся справа. Вот и свалка. Вроде, всё на месте. Даже кучка говна. Конечно, спецы могли бы всё сделать аккуратно, и «сюрприз» обезвредить, но откуда они тут? В наши дни гвинтівка — штука в хозяйстве нужная. Если б кто нашёл — чисто из любопытства полез посмотреть. И тогда в новостях появилась бы заметка о взрыве. Но она не появилась, я мониторил.

Пора надевать перчатки. В темпе извлекаю винтовку, не забыв снять сюрприз. Так, теперь достать из коробки обычный пластиковый пакет с запасными водолазкой и кепкой, пару ватных дисков и раствор хлорки в бутылочке. На СВД моих отпечатков нет, я с ней только в перчатках работал, как и с патронами, а вот коробку стоит протереть. Вообще, хорошо бы сжечь, конечно, но нельзя привлекать внимание. Закончил. Вату и бутылку в помойку, пластиковый чехол винтовки — в коробку. Осторожно устанавливаю «сюрприз», как Карабит показывал. Того, кто просто потащит коробку из ямки, не спасёт даже очень быстрая реакция — УЗРГМ[20], побывав в умелых руках Карабита, сработает мгновенно.

Выдвигаюсь на позицию. Будет забавно, если Второй (я не в курсе реального позывного, и есть ли он вообще, так что пусть будет Второй) выбрал себе место там же, где и я — мы же с ним только примерное время и место акции согласовали. Хотя не, маловероятно. Два часа там без хорошего костюма, типа «Лешего», не пролежишь, заметно будет. Да и задача у него другая, ему нужно широкое поле обзора, пусть и с большего расстояния. По крайней мере, я бы на его месте где-нибудь подальше засел. Вот и позиция. Кусты у кромки леса, дальше вниз уходит поросший травой склон. Отличный обзор на приличный кусок центральной дорожки парка. Судя по мусору вокруг, не мне одному тут понравилось. Таак, что мы имеем с гуся… Нацгвардейцев не видно, гуляют где-то. Вот прикол будет, если они отменили патрулирование. Не, «план Б» есть и на этот случай, конечно, но…ммддяяяя… лучше бы «план А», конечно. Ладно, подожду.  Кто там у нас ещё… Две молодёжных компании сидят, одна увешана державными прапорами. Патриотизм среди молодёжи — это хорошо… Мамаша с коляской неспешно нарезает круги по площадке, на пару с бесколясочной подружкой. Вроде, всё. Что ж, патрон в патронник, отомкнуть магазин и ещё один туда, принимаю вид праздно отдыхающего, на всякий случай, винтовка на траве сбоку, пакет с другого, ждём-с.

Несколько напрягает то, что позади меня ещё одна дорожка. Хоть и нечасто по ней кто-то ходит, но бывает. МЛЯ! Накаркал! Дядечка пенсионного возраста неспешно шествует со стороны «Времён года». Винтовку закрываю, но, один хрен, выгляжу я несколько странно, лежащим на траве между кустов в гордом одиночестве. Незаметно подбираю валяющуюся рядом пустую бутылку из-под пива. Мужик уже почти напротив меня, нас разделяет метров двадцать пять. Замечает меня, голова поворачивается. Изображаю распитие спиртных напитков в неположенном месте. Несколько секунд всматривается, затем отворачивается. Провожаю взглядом. Нехорошо…

Ладно, делать нечего, продолжаю наблюдение. Внизу продолжается вялая активность. К ранее присутствовавшим добавляется собачник с пуделем. От скуки пытаюсь угадать, где может находиться Второй. Он должен постоянно держать площадку под наблюдением. Хмм… Может, вон тот мужик на дальней лавочке, с сумкой? Книжку читает. Не, не угадаешь так. Всё зависит от того, какая у него оптика. Может вообще на крыше «Времён года» сидеть.

Движение справа внизу. Потревоживший меня пару минут назад пенс спускается по тропинке к площадке. Мдяя… Эх, появи... ЕСТЬ!! Впереди, на центральной дорожке, из-за склона показываются гвардейцы. Меня они за кустом разглядеть не смогут, так что спокойно изготавливаюсь к стрельбе. Винтовка мной лично не пристреляна, это минус, конечно. Но листочек с результатами её пристрелки я заучил, да и расстояние детское — до площадки сто пятьдесят метров по прямой, до гвардейцев — двести сорок и сокращается. Вообще-то, уже можно стрелять, но пусть поближе подойдут. Сигнал готовности для Второго — подход гвардейцев к площадке. Обидно будет, если его часть акции сорвётся из-за того, что я не подождал три минуты. Да и броники у них есть, причём я не знаю, какого класса. Лучше подпустить ещё. Дорожка спускается к площадке несколькими лестничными маршами. Начну работать, когда спустятся с первого. Расстояние — сто восемьдесят.

Вдох. Выдох. Идут расслаблено, глазеют на девушек из ближайшей компании. Вдох. Начинают спускаться. Выдох. Вдох. Выдох. Выстрел! Есть! Выстрел! Есть! Один метнулся в сторону, исчезая из прицела, последний «замёрз». Выстрел! Есть! Вдох. Ищу «шустрого». Короткая очередь бьёт по кустам в паре метров от меня. Выдох. И правда, шустрый. Вот он, укрылся за парапетом. Выстрел! Промах! Шустрый дёргается, и следующая очередь проходит дальше от меня. Выстрел! Есть! Хэдшот! Вдох. Один из подстреленных первыми пытается ползти, почему-то вверх по лестнице. Выдох. Выстрел! Есть! Замер на лестнице враскорячку. Под острым углом в поясницу, ниже края броника — не жилец. Вдох. Выдох. Надо проконтролировать остальных. Вдох. Выдох. Выстрел! Есть. Выстрел! Есть. Шустрый упал за парапет, его не видно. Но там верняк.

Отрываюсь от прицела. Мамаша с коляской и подружкой забились в угол под парапет, дитёнок вынут из коляски. Молодцы, быстрая реакция. Собачник убегает вверх по склону, в сторону Волгоградской, пудель впереди него. Молодежь — дебилы, обе компании. Стоят и смотрят. Один вообще телефон достал, снимает. Мля, вот чё в голове у человека? Надеюсь, это не Второй. Излишне любопытный пенсионер убегает по центральной дорожке, в сторону Соломенской. Метров двести уже до него. Ага…

Вдох. Выдох. Выстрел! Есть! Мужик с размаху падает на асфальт и замирает. Проконтролировать? Не, нормально. Перевожу прицел на патриотическую компанию. Последнюю мою цель им не видно, так что не паникуют особо. Три парня, две девушки. Рассматривают гвардейцев, пытаются разглядеть меня. У всех на плечах биколоры повязаны. Вон та, полная. Вдох. Выдох. Выстрел! Есть. Компания замирает в шоке. Парень слева. Выстрел! Есть. Оставшиеся в живых бросаются бежать. Отстрелялся, надо уходить.

Оставив винтовку на земле и схватив пакет, привстаю и, пригнувшись, отбегаю к дороге. Здесь меня снизу уже не видно, можно распрямиться. Бегу метров двести по дорожке в сторону «Времён года», так, всё пора в лес углубляться, ещё метров двести осталось до Механизаторов. Чуть сбавляю темп, только ногу подвернуть сейчас не хватает для полного счастья. Автосервис, обойти слева через лес, перемахиваю через низкий забор, не забыть перчатки снять, в карман их. Уф! Запыхался. Надо немного успокоиться, а то внимание буду привлекать излишнее. Водолазка вся промокла от пота, тёмные пятна будут видны. Ну, это я предусмотрел. Из пакета достаю другую водолазку, светло-серую. Меняю бейсболки. Старой по-быстрому обтереться — и в пакет её. Несколько глубоких вдохов/выдохов, и спокойным, но быстрым шагом выхожу на Механизаторов. Несколько пешеходов, пара машин едет. На меня, вроде, никто внимания не обращает. Лучше перейти на другую сторону, чтоб потом перед ментами этого не делать, если появятся. Вот и Кавказская, поворачиваю. Вдалеке слышится вой сирен. По обеим сторонам улицы глухие заборы и какие-то технические здания. Мля, чуть-чуть осталось! Сирены приближаются. ВСЁ! Пошли жилые дома! Ухожу с улицы направо, во дворы.

Не бежать, идти спокойно. Сейчас они оцепят парк. Пока подтянется достаточно сил, чтобы блокировать весь район, я уже буду далеко. Главная опасность — что отследят потом по камерам. Маршрут я проходил месяц назад, но мог что-то не заметить, а могли и новые камеры где-то повесить. Вот и остановка. Как раз сто семьдесят первая маршрутка подъезжает. Сажусь. Маршрутка отходит от остановки, и я чувствую, как напряжение отпускает. Ладно-ладно, не время расслабляться. Вон, как раз, «луноход» навстречу пролетает, и ещё один вслед.

Проехав несколько остановок, вылезаю на углу Жилянской и Льва Толстого. Теперь отойти чуть назад, где кусок дороги не просматривается камерами, и можно ловить машину. Ну, ну… останавливайся… Есть! Забираюсь на заднее сидение почти не ушатанного «корейца».

― На Коперника, пожалуйста.

― Ээээ… Дорогу покажете?

― Да, конечно. Это почти до конца Артёма и там налево.

Блин, я офигеваю. Как можно заниматься извозом и не знать города? Или, если уж не знаешь, навигатор не купить?

Доезжаем довольно быстро, пробок почти нет.

― Вот тут остановите, пожалуйста.

Мдяя, опаздываю. Лена будет неприятно удивлена, раньше я всегда первый приходил. Надо спешить. Вытряхиваю содержимое пакета в подвернувшийся мусорный контейнер. Сам пакет свернуть и с собой — потом выброшу. Переулками и дворами, в обход камер, дохожу до метро «Политехнический институт». Карточкой, разумеется, не пользуюсь, я же не идиот. Ну, не совсем, по крайней мере. Автомат выплёвывает два жетона, и эскалатор несёт меня вниз.

В вагоне наконец-то есть время оценить выполнение акции. ИМХО, на твёрдую пятёрку. Те двое, с биколорами — вообще замечательно. На экране будут смотреться идеально. В новостях пока тишина, кстати, хотя на станции двое молодых хлопцев обсуждали «стрельбу на вокзале».

Время-время-время. «Дарница», пора на выход. Поднявшись, сворачиваю в сторону «Полукруглого дома». Пакет — в урну у торгового павильона. Интересный, кстати, домик. У меня там девушка когда-то жила. Вещи там интересные творятся. Ну да ладно, не до него сейчас. Как-нибудь потом расскажу. Двадцать метров от трассы — и хоть глаз выколи. Мдяяя… Кругом четырёхбуквенное счастье. Этот год не переживут не только лишь все, перефразируя нашего мэра… Что у «Полукруглого» хорошо — всё время останавливаются доставившие кого-то такси. Избавившись по дороге от кепки и очков, ловлю начавшего было отъезжать частника.

― Командир, угол Бажова и Красноткацкой?

― Садись…

Пенсионного вида мужик на ВАЗовской «девятке» не достаёт с разговорами за жизнь, чему я весьма благодарен. Время-время-время… Приехали. Выйдя из машины, иду в сторону Пожарского по правой стороне улицы. Как только такси скрывается из виду, разворачиваюсь и, пройдя метров тридцать, перехожу улицу. Теперь ещё немного дворами, и всё... Мля! У нужного мне подъезда стоит какая-то компания, явно подогретая водным раствором этанола. Не приближаясь, медленно обхожу дом по кругу. Слава Ктулху, уходят. Дверь, подъезд, лестница, дверь — ВСЁ! Можно трансформироваться из отмороженного террориста в неприметного бухгалтера-грузчика. На часах двадцать минут десятого. Блин, и Лене не позвонить, что опаздываю. Не хочу батарею и симку в этом районе вставлять. Надо спешить. Скидываю террористические шмотки, и несколько взмахов ножа превращают их в ветошь. С кроссовками расправляюсь с особым удовольствием — они на два размера больше, и неслабо натёрли ноги. Зачем такие брал? Отпечатки следов не моего размера, плюс походка немного другая. Когда начнут по камерам отслеживать мой маршрут — может пригодиться. Умыться по-быстрому, одеться — и вперёд. На часах уже половина. Мля!

Штаны и водолазку выкидываю в один контейнер, обувку — в другой. Едва выхожу на Строителей, навстречу машина. Машу передней конечностью.

― Добрий вечір! До «Чернігівської» візьмете?

― Звичайно, сідайте.

По радио в машине рассказывают о бойне в Соломенском лесопарке. Неизвестный открыл стрельбу по отдыхающим, четверо бойцов Национальной гвардии героически погибли, спасая гражданских. Интересная версия. Интересно, что они завтра будут говорить? Только бы Второй не подвёл…

Вот и метро. Бросаю жетон и, уткнувшись в книжку, выхожу на платформу. Отличный предлог держать голову опущенной.

На «Днепре» включаю телефон, выделенный для личной жизни.

― Привет! Ждёшь уже?

― Привет! Жду, а ты где?

― Лен, прости, тут по работе так получилось! Через пятнадцать минут буду! Подождёшь?

― Ни в коем случае.

― Мммм…

― Да подожду уж, что делать. Давай быстрее!

― Уже лечу!

Судя по голосу, не сердится. Хотя человек она импульсивный, и настроение за пару секунд может развернуться на сто восемьдесят градусов.

Приехал.

― Привет!

― Привет!

Целую, и даже не уворачивается. Хороший признак.

― Пойдём кушать?

― Да, умираю от голода!

Беру её за руку, идём в кафе.

― Новости слышал?

― Да нет, вроде, а чё случилось?

― В твоём парке стрельба какая-то была. С жертвами.

― А, ну, про стрельбу чё-то слышал в метро. И чё, жертвы есть?

― Да, семеро убитых сказали.

― Ни фига себе!

― Да. Это к нашему разговору недавнему, кстати, про ношение оружия.

Надо сказать, взгляды на очень многие вопросы у нас с Леной не совпадают. Для неё националисты — идиоты, добровольцы на Востоке — идиоты, ну а уж сторонники легализации оружия — вообще одноклеточные. Я стараюсь с ней не спорить на эти темы, так как она через пару фраз заводится и переходит на личности. Но, видимо, моя морда лица достаточно красноречиво выражает несогласие. Начинает раздражаться.

― После такого только идиот может говорить, что «у людей на руках должно быть оружие»!

Любимая, да нет у людей на руках оружия! Зато у преступников оно есть. У меня, например. Вообще, это я сегодня в парке отработал. Да, я террорист. В хорошем смысле слова.

Нет, я этого всего не сказал, разумеется. Но подумал. В общем, к концу приёма пищи я уже отчётливо понимал, что не только продолжения у меня дома сегодня не будет, но и неизвестно, когда её ещё раз увижу. Лена вспыльчивая, но отходчивая… со временем. Блин, ну ведь так хорошо весь день шёл…

Выйдя на улицу, делаю последнюю попытку исправить ситуацию. Вроде как между делом протягиваю руку, обнимаю за пле…

«НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!!!» — рычит.

Отдёргиваюсь всем телом на полметра. Чёрт!!! Теперь точно всё испортил… До метро идём в молчании. Сойдя с эскалатора, Лена бросает «Всё, пока!» и идёт к своему краю платформы, не оглядываясь. Эхе-хех…

На «Олимпийской» сажусь на троллейбус. Настроение не то чтоб на нуле, но упало. Ладно, переживу. Всё равно она детей не хочет. Главное, акция прошла как надо. Вот, кстати, парк проезжаю. Менты роятся и граждане в штатском. Ничего, ребята, я вам скоро ещё работы подкину. До кровавого пота. Настроение немного улучшается. Всё, моя остановка. Надо не забыть Ваське корма купить. Оголодал поди, животинка. И спать-спать-спать…

День шестой, среда

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на сонці.

Запануєм i ми, браття, у своїй сторонці.

Душу й тіло ми положим за нашу свободу...» Эхе-хех… Так и не поспал ни фига. Мысли в голове крутились часов до трёх. Какие? Нуу… всякие. На тему сложности жизни вообще, и жизни нищего бесквартирного террориста в особенности. Млять, иногда даже приходится отмораживаться и упорно не понимать Ленины намёки на совместное времяпрепровождение. К концу месяца обычно нет денег даже на в кафе её сводить. Не, она заплатит, конечно, и даже ничего плохого про меня не подумает (наверное), но стыдно. Надо с этим что-то делать. Что вот только?..

Завтракать времени нет, в Инет залазить тоже. Ладно, на работе погляжу. Всё равно, за ночь ничего более-менее разумного по поводу вчерашней акции появиться не могло. Блин, а любопытство-то гложет, конечно. Может, включить ноут на минутку?

«Слышу голос, голос спрашивает строго...» А вот и Лёха. Не судьба мне в Инет залезть. Всё, бегу. Васёк, на корм свой, кушай. Ты где морду подрал? Жених, блин.

Лёха встречает меня в слегка возбуждённом состоянии.

― Здорово! Слышал? Как думаешь, кто?

― Привет! Да не знаю… может, крыша у кого поехала. Насмотрелся всякого, ну и…

С сомнением крутит головой.

― Ну, не знаю… А я думаю, это Аваков под СБУ копает! Или Беня, под Петю!

― Мммм… Да палевно как-то уж очень… Прикинь, если вскроется? Это ж не пару лярдов распилить, это песец…

Так, за приятной и высокоинтеллектуальной беседой, прибываем во вторую точку амбаркации. Лёха, в общем-то, аполитичен. Вернее, политикой он интересуется, но исключительно как источником новостей, без особого сопереживания. Если только очередную порцию мирняка не накрыло «Градом». Тут он болезненно реагирует, мол, женщин и детей трогать нельзя. Россию вообще и Путина в особенности не любит, разумеется, но и к постмайданным властям относится без малейшего пиетета. «Жили бы себе спокойно, зарабатывали бабло и не мешали жить другим» — его кредо. Мову так и не выучил, хоть и живёт в Киеве со студенческих лет (родом с Кировограда). Хотя, я вот вообще в Киеве большую часть жизни прожил, даже в националистической движухе участвовал, и как-то без мовы замечательно обхожусь. Не, знаю, понятное дело, но практически не пользуюсь.

Вот и Гарик. Ну, сейчас начнётся…

― Гарик, доброе утро!

― Привет! Вы слыщали?! Не, ну какие педерасты, а?! Млять, куда мир вообще смотрит?!

Ну и всё в таком духе. До самого вечера теперь не успокоится. Гарик у нас ультрапатриот Украины. Хлебом не корми, дай обсудить клятых москалей. Они ему ещё в Харькове жить мешали чем-то там. «Мордой об стол возили, что я армянин», ага. Я х….ю, дорогая редакция. Был вторым или третьим человеком в областной спортивной иерархии, организовывал досуг для первых лиц обкома, заодно цеховиков каких-то крышевал с фарцовщиками.  В итоге не поделил очередную пассию с первым секретарём обкома, угодил в опалу, женился на еврейке и свалил в Израиль. Москали виноваты, сломали многообещающую карьеру. Что-то мне подсказывает, что, вернись он из Жыдленда в Москву вместо Киева, клеймил бы сейчас гневно необандеровцев и прочих фашистов. Причём совершенно искренне, не подумайте. Никакого лицемерия. Ну, почти. Интересная особенность старика — накручивает себя так, что сам начинает верить в то, что говорит.

Наконец-то, родное и близкое мне существо. Комп, я имею в виду. Включаю… пока раскочегаривается, можно кофейку сварганить… Не я один рвусь в Инет, кстати. Все уткнулись в экраны. Та-а-ак, что у нас тут… «Расстрел в Соломенском парке… возбуждено уголовное дело… террористический акт или дело рук…». Ничего интересного, короче. Похоже, Второй пока не выполнил свою задачу. «Сюрприз», видимо, не сработал. Вряд ли коробку ещё не нашли, так что, наверное, сняли. Жаль. Погибшие — четверо нацгвардейцев, из них один офицер. Гражданские — мужчины шестидесяти и девятнадцати лет, женщина двадцати лет. Ладно, пойдём пока товар раскидывать. Надеюсь, Второй не подвёл…

Снять мастер-картон мяты с общего паллета. Переставить на паллет с мятой. Разрезать скотч, открыть верх картона, «чтоб дышало». Повторить. По крайней мере, это не так уныло, как выписывать накладные. Хотя тоже как-то «не айс»… Мля, как меня достала эта работа. Даже если Африку не брать, раньше как-то куда интереснее хлеб насущный зарабатывался. Чем занимался? Мммм… Ну, раз уж про мои нынешние занятия вы в курсе, полагаю, хуже не будет. Так вот, занимался я много чем, но последние три года, перед отъездом в Африку, — игровыми автоматами. Ну, да, не самое почтенное занятие, не спорю. Хотя, если честно, моральный аспект меня не сильно волновал. Если человек идиот и не может контролировать себя, это его проблемы. Зато интересно было. Открыть и управлять залом игровых автоматов, особенно подпольным, непросто. Весьма. Нужно заниматься и отношениями с ментовкой, и ремонтом, и поставкой еды/напитков, и персонал контролировать. А персонал, если его не держать в узде, в этом бизнесе может такого наворотить… Про общение с клиентами я уж и не говорю. Никогда не пробовали успокаивать человека, проигравшего за ночь пять тысяч долларов, и пытающегося разбить автомат? А ведь надо ещё его так успокоить, чтоб он через неделю снова пришёл…

― Витаськин, это ты что повёз?

― Рукколу.

― А, ну, ладно. Завези в холодильник!

А я, мля, собирался паллет в духовку поставить. Иногда мне кажется, что Гарик искренне считает — без его контроля и напоминаний окружающие даже дышать не могут. Б-Е-С-И-Т.

Почему снова в эту сферу не пошёл? Мммм… не очень это сочетается с моей нынешней террористической ипостасью. Игорка нелегальна. Понятно, что менты, прокуроры и прочая сволочь в курсе. И в доле. Но shit happens, как известно. Мне вот за три года дважды пришлось побывать в гостях у правоохранительных органов, один из них с ночёвкой. Не, нафиг. Да и по времени не получится. Это сейчас я баклуши бью по вечерам и выходным, а в игорке так конь не ходит…

Фуф, вроде, всё раскидали. Теперь за комп, накладные выписывать. Заодно последние новости гляну. Только чаю сначала хлебну.

Оп-па! Есть! Вся френд-лента забита. Ютуб в рабочей сети тут заблокирован, но и комментарии вполне красноречивы. «Пророссийские террористы взяли на себя ответственность за расстрел в Соломенском парке», «Очередная укропровокация», «Новая глава методички» и так далее. Обобщая, на украинских ресурсах — «Рашисты подтвердили свою фашистскую сущность», на российских — «Укры устроили очередную провокацию». В общем-то, всё как и ожидалось. Интересно, всё-таки, что именно Второй там выложил… Я же только общую идею знаю. Чё там в содержательной части пишут… «В видеоролике с кадрами Соломенского расстрела террорист в «балаклаве» от имени «Русского освободительного фронта» берёт на себя ответственность за вчерашние убийства, а также за террористические акты (о которых ранее не сообщалось правоохранительными органами) двадцать второго марта и пятнадцатого апреля…». Ага. «Русский освободительный фронт», значит. Мммм… РОФ… Рофовцы… «Боевики РОФ совершили нападение на отделение милиции в …». Мдяя… Не, в принципе, ничё так. Пойдёт для сельской местности. Хотя «освободительный» как-то странновато звучит. Не, нормально, есть неуловимые ассоциации с Белым движением во время Гражданской войны. Надо ролик посмотреть. У Лёхи на планшете, чтоб до дома не ждать.

Сагитировать Александра большого труда не составило, и вот уже вся честная компания сгрудилась вокруг планшета. Загрузка. Процесс пошёл.

Заставка. Развевающийся под компьютерным ветром красный флаг, с белым коловратом в центре.

Эт правильно…

Смена заставки. Карта РФ. Не, не РФ, России. Южная Сибирь[21] включена, Белоруссия тоже, Новороссия от Харькова до Одессы. Эстония и Латвия також. Восточной части Северного Кавказа нет, как и Тувы.

Нормально…

Смена кадра. Человек в «горке» и тёмно-зелёной «балаклаве». Сидит за солидным деревянным столом, справа лежит АКСУ[22]. Позади бежевая стена неуловимо-офисного вида, на стене тот же красный флаг с коловратом.

Классика, чё.

«Мы, Русский освободительный фронт… — голос не узнаю… — от имени всех русских, живущих сейчас под украинской оккупацией, объявляем о начале неограниченной партизанской войны против оккупантов. Украина не ответила на наши требования об освобождении заложников даже после акций возмездия двадцать второго марта и пятнадцатого апреля. Мы больше не будем выдвигать требований. Мы не будем вести переговоров. Мы не будем ограничивать себя в выборе целей. Мы будем убивать оккупантов. В первую очередь, будут уничтожаться каратели и представители оккупационной администрации, но любой украинец является для нас законной целью. Истребление будет продолжаться до тех пор, пока последний из оккупантов не уйдёт с нашей земли. Мы сочувствуем борьбе русинов и венгров Закарпатья и румын Буковины за свободу и призываем их перейти к решительным действиям по нашему примеру».

Вроде пока ничё так. Кратко, и по существу. Мужик не оратор, конечно, ну да и ладно.

«Вчера группа РОФ-Киев провела операцию по уничтожению оккупантов. Уничтожены четверо карателей, один колонист и двое предателей».

О как! Второй с утра просмотрел бэкграунд вчерашних целей и провёл классификацию. Я тоже в Инете поглядел — пенс оказался родом с Ивано-Франкивщины, учитель мовы в школе. Как удачно я его завалил, прям лучше нарочно не придумаешь. Двое — студенты, киевляне.

Пошли кадры. Съёмка откуда-то сзади сверху. Неужто, и правда мужик с книжкой? Здається мені, що так. Хорошее качество. Дорогая камера, походу. Гвардейцы подходят к лестнице, начинают спускаться. Выстрелы. Трое падают. Прекрасно видно «шустрого», как раз спиной к камере позицию занял. Меня не видно, молодец, Второй. Эффектно разлетаются по асфальту затылок и мозги «шустрого». Я же говорил, верняк. Выстрелы. Контроль. Ещё выстрел. Пенс. Он не в кадре, камера продолжает держать площадку. Видна часть биколорной компании, вот Второй зуммит на них. Правильно, понимает, что к чему. Выстрел. Первую цель не видно. Компания дёргается. Выстрел. Парень с биколором на плечах падает, как подрубленный топором. Отличный кадр. Компания разбегается. Конец записи.

Блин, а ведь хорошо получилось! Просто великолепно, я бы сказал. Для премьеры нашего новорожденного РОФ — то, что доктор прописал. Второй — молодчина.

Снова «студия». «Украинцы, посмотрите эти кадры. С любым из вас может случиться то же самое, пока вы не уйдёте с земли Русского Мира. Мы высоко ценим белое братство и не испытываем к вам ненависти. Наши и ваши настоящие враги — инородцы, захватившие власть над белыми народами. Посмотрите, кто управляет вами. Евреи, армяне, грузины. Они отправляют вас на бойню, а сами захватывают вашу страну. Вернитесь домой и наведите у себя порядок. Нам не нужна ваша земля, но за свою мы будем сражаться, пока не победим. СЛАВА РОССИИ!!!».

Заключительная заставка. Нанесённые краской через трафарет буквы «РОФ» на каменной стене. «Р» и «Ф» стилизованы под мечи, «О» — под коловрат. Камера отползает. Становится видно, что надпись — на парапете набережной Днепра. На заднем плане — правобережный Киев. Конец записи.

― Вот пидорасы!

Ага, Гарик возмущаецо. Негодуэ даже, я бы сказал. Ну да, как же. Инородцев задели. Впрочем, судя по мордам лиц Лёхи и Оксаны, они с израильским армянином вполне солидарны. Ну, что поделаешь. Никто и не ожидал горячего всенародного одобрения. Совсем обратного ожидали, если честно. На то и расчёт.

Остаток рабочего дня прошёл в бурном обсуждении преступной сущности террористов вообще и российских — в особенности. Вяло поддерживаю разговор фразами вроде «Ага, перестрелять всех!» и «Уроды, мля!». Мне вот сейчас как-то в Инете интереснее. Реакция украинского сегмента понятна. «Рашкованы ох..ли!» и «Вату в землю!». О возможных мотивах террористов если кто и задумывается, то держит мысли при себе. «Убили, потому что убийцы!», и всё. Мдяя… Представление противника некой инфернальной сущностью — это хреновая затея, скажу я вам. Не, для пропаганды — можно, но вот самому в это верить нельзя. Сужает возможности анализа.

Смотрим, чё там в буржуинстве. Тоже ничего особо интересного. Террористическая организация сепаратистов взяла на себя ответственность за вчерашнюю стрельбу в киевском парке, в результате которой погибли четверо сотрудников правоохранительных органов и трое мирных жителей.

Теперь Рунет. Чё там Кассад с эль-Мюридом пишут? Провокация СБУ, а то и самого ЦРУ. Понятно. Наиболее популярная идея, похоже. «Русские на такое не способны!», ага. Тоже разновидность идиотизма, кстати. Даже покруче, чем искренне считать врага неразумным порождением Варпа. Ну вот как можно добровольно, более того, С ГОРДОСТЬЮ называть себя лохом и терпилой? Сия тайна велика есть.

Мдя. Как же много идиотов на этой планете, да и на некоторых других… Ладно, будем работать в этом направлении.

Лена мой «Привет!» в Скайпе проигнорировала, напрашиваться сегодня как-то нет настроения. Так что вечер можно будет посвятить творческим мукам. Если смогу от Инета оторваться.

До дома добираюсь через «Олимпийскую». Парк, кстати, по-прежнему закрыт для публики. Не то чтоб я собирался по нему прогуляться, конечно.

Home, sweet home. Наконец-то. Пожалуй, пасту с рыбой в сливочном соусе сделаю. До знакомства с Леной, кстати, мне бы это и в голову не пришло. Оказывается, очень просто. Ставишь кастрюлю с водой на огонь. Режешь лук (мелко). Обжариваешь на сковороде. Теперь кусок сёмги кубиками. Вода закипела, можно спагетти закидывать. Рыбу на сковородку к луку, обжарить слегка. Теперь добавить специй и залить сливками. Перемешиваем, и подождать малость. Сковородку с огня. Ещё пара минут, и спагетти готовы. Красота! Сёмга только дорого стоит, увы. Но иногда можно себя побаловать. Заслужил, вроде как.

Так, надо за книжку садиться, а то совсем что-то забросил. Щас, только быстренько посмотрю, чё там в Инете пишут.

Мля… Полночь уже. «Интернет-интернет, отпусти меня в туалет», ага. И ничего особо интересного не почитал, и над книгой не поработал. Слабовольная я скотина… Не быть мне пейсателем. Ладно, отбой. Мне на выходных ещё теракт совершать, завтра подготовка. Нужно выспаться.

День седьмой, четверг

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як...» МЛЯ!!! Ненавижу рано вставать! Ну, я говорил уже. Не выспался ни фига. Надо подвязывать с этими сидениями в Инете до часу или двух, и ложиться пораньше. Один хрен толку никакого, ладно бы над книжкой работал…

Разминка, ложка масла, умывание. Взять со шкафа одно СВУ, положить в пакет. На работу захвачу. Кормление Васи, поездка на машине, бубнёж Гарика на тему несправедливости мироздания и его места в оном. Скорей бы до кофе добраться. Ворота… центральный вход… лестница… дверь… чайник… ММММММ… Наконец-то. Чувство, близкое к оргазму.

Млять, вот уже и на кофе подсел от такой жизни. Раньше ведь не пил почти. Не, надо что-то менять. А то точно крыша поедет, и перестреляю тут всех. Ну, может, Лёху оставлю. Кореш всё-таки. Ладно, работать пора.

Двадцать рукколы и десять тархуна Натику. Есть. Дяченко — картон мяты, картон рукколы, картон зелёного базилика, по пять тимьяна и розмарина, один шалфей. Есть. Только бы перебирать ничего не пришлось сегодня, а точно прямо в складе бомбу подорву. Хочу быть писателем. Успешным только, типа Джорджа Мартина. Чтоб хватало на жизнь, на домик у моря, и можно было спокойно заниматься любимым делом. И никакой, сцуко, зелени. Пока, правда, не очень получается. Идею книги сформулировал, а вот с воплощением на бумаге как-то тяжко. Не то, чтоб совсем ступор, но и нормальным темпом одну-две страницы в неделю назвать язык не поворачивается. Этак можно до Второго Пришествия трудиться. Так вот, пишу я роман в жанре альтернативной истории. Ага, ещё один. Многие пишут такое, знаю… Но, вроде как, сюжет придумал достаточно оригинальный. Итак, допустим, Павел III[23] в Sublimus Dei[24] заявляет, что индейцы — бездушные животные. У них нет никаких прав, их жизнь ничего не стоит, а смешиваться с ними — скотоложство. Обязанность любого христианского монарха — способствовать истреблению отродий Сатаны и заселению их земель белыми христианами. Это не такая уж и натяжка, кстати. Он довольно долго думал и сомневался, прежде чем объявить аборигенов Нового Света одушевлёнными человеками, с присущими таковым свойствами.

Соответственно, Вальядолидские дебаты[25] проходят на куда более высоком уровне представительства, и по их итогам общепринятой (и обязательной к выполнению) становится доктрина guerra justa[26] в максимально жёсткой форме. Индейцы, если кто не в курсе, и без целенаправленного геноцида мёрли как мухи от интенсивной эксплуатации. Небольшой боливийский городок Потоси, затерянный на четырёхкилометровой высоте в Андах, в конце XVI века был не только важнейшим экономическим центром, далеко обогнавшим по численности жителей и объёму ВВП Лондон, Париж и Мадрид.  Это ещё и крупнейший концлагерь в мировой истории, Освенцим и прочие Треблинки нервно курят в сторонке. По разным подсчётам, на серебряных рудниках Потоси погибло от пяти до восьми миллионов… ээээ… человек. Причём никто их там специально не гнобил. Так получилось. Энергетика, кстати, в этом самом Потоси до сих пор чувствуется, хоть и не один век уже прошёл. Будете в Боливии — рекомендую заехать.

О чём это я?.. Ага. Церковь и метрополия старались, по мере сил, снижать падёж местного населения, руководствуясь при этом сложным комплексом экономико-этических соображений. ИМХО, ошибочных. Даже высокопоставленные колониальные деятели, случалось, шли под суд за жестокость по отношению к аборигенам. О каких-то целенаправленных, систематических действиях по расчистке Lebensraum[27] вообще речи не шло. Тем не менее, огромные земли в Новом Свете очистились от автохтонного населения и стали домом для белых.  Это я про текущую реальность. В моей же книге процесс очистки Америки носит систематический, целенаправленный характер. Соответственно, результатом этого становится практически полное истребление аборигенов на территории от Рио-Гранде (которая в Техасе) до пролива Дрейка к концу XVII века. Поток белых колонистов носит более массовый характер, нетерпимость к «цветным» становится хорошим тоном среди европейских держав, действие Sublimus Dei распространяется на негров… Ну и так далее. В общем, расистская утопия. Не уверен, конечно, что будет пользоваться успехом. Если я её вообще когда-нибудь напишу, что не факт. Но вот голову разгрузить иногда очень помогает.

― Витаська, это что?

― Руккола.

― А куда ты её?

― «Евромиксу».

― А ты её посмотрел?

― Да.

― И как она?

― Нормально.

― Они привередливые, ты же сам знаешь…

― …

― Точно посмотрел?

― Да.

― И что, нормальная?

― …

― Виталькин, нормальная руккола?

― Да.

МЛЯТЬ!!! Не, всё, я так больше не могу. Надо заканчивать с этой работой, пока крыша не поехала.

В общем-то, идея по смене работы у меня есть. Давно надо было приступать к её выполнению. На завтра о встрече договорюсь, а там видно будет.

Так, с киданием коробок на сегодня покончено, можно и в Инете посидеть, в промежутках между выписыванием накладных. Что тут у нас…Украинский сегмент — много истерики, никакой аналитики. Англоязычный — тоже без перемен. Злобная тираническая Россия атакует маленькую свободолюбивую Украину. Российский — обычный срач «хитроплановцев» с «путинслильщиками». Про мою акцию если и вспоминают, то только в смысле «очередной топорной укропской провокации». Хммм… ну, провокация, не спорю, но почему-же «топорная»-то? Критиканы, понимаешь. Сами бы попробовали. Ага, а вот это уже интереснее. Пара голосов робко предполагают, что, возможно, это настоящие русские партизаны. Мол, с мирняком, конечно, нехорошо получилось, но довели людей, можно понять. Надо же, не всё так безнадёжно, как казалось. Впрочем, в комментах сплошные комплексы. «Русские не такие, и вообще, это провокация». Мдяяя… Прямо как в анекдоте, про сантехника в обкоме. «Тут всю систему менять надо».

Скайп что-то мигает, сообщение пришло. От Лены!

― (emo)

― Привет! :-)

― Привет!

― Чё делаешь? ))

― На учёбу бегу) Ты как там?)

― Как обычно, не прикладая рук ))

― :-)

― Увидимся сегодня? :$

― Наверное))

― (kiss)

― :P

Ну, хоть что-то радует в этой жизни. Вообще, конечно, по-хорошему надо бы что-то решать. Я её действительно люблю. Но мне уже не пятнадцать лет, крови в организме хватает на одновременную работу двух важных органов. Детей она не хочет категорически, да и жизнь со мной навсегда связывать тоже, вообще-то. Более того, честно сказала, что, если ей захочется заняться с кем-то сексом, она это сделает, и я об этом не узнаю. Вообще, мол, она в таких случаях говорит обычно, но я чересчур уж вовлечён в отношения и сильно расстроюсь. Заботливая какая… То, что к аналогичному поступку с моей стороны она отнесётся спокойно (по её словам), как-то не очень утешает. Скорее наоборот, если подумать. В общем, по идее надо расставаться и искать кого-то, у кого взгляды на совместную жизнь с любимым человеком больше похожи на мои. Но вот как-то не хочется. Расставаться, в смысле. Да и жизнь у меня на ближайшее время планируется несколько… мм… нестабильной, скажем так. Явно не лучшее время для обзаведения семьёй. Ладно, чего терзаться понапрасну. Пускай пока всё идёт, как идёт, а там видно будет.

Вот, кстати, и рабочий день подходит к концу. К счастью, успели заманить Гарика в машину до того, как у него вечернее безумие началось.

Выхожу, для разнообразия, на «Харьковской». Отсюда на четыреста пятнадцатой до бульвара Верховной Рады. Смена маршрутов — залог отсутствия неожиданностей. Ну, или сведения их к минимуму, что тоже неплохо. Ехать довольно долго, так что, наверное, имеет смысл разъяснить немножко, что вообще происходит, и какого хрена я делаю то, что делаю.

С чего бы начать… С середины, наверное. На Востоке, как вы уже поняли, я был. И не просто был, а воевал. Только не за единую и неделимую Украину, а за Русский Мир. Почему и не стремлюсь информировать всех встречных-поперечных о поездке. Конечно, есть некоторый риск, что инфа просочится, и меня торжественно-показательно упекут за решётку до конца жизни. Или тихо пустят под корень, после некоторых болезненных процедур. Как это, «под корень»? Мммм… ладно, расскажу. Может, пригодится кому.

Допустим, вам нужно избавиться от трупа, бросать на обочине не вариант, а возиться с расчленением/растворением/сожжением неохота. Кладёте в багажник тело и пилу, едете за город. Вывороченные деревья в лесу видели? Наверняка. Под комлем у них яма остаётся? Остаётся. Кладёте туда тушку. Понятно, что лучше заранее подходящую яму присмотреть, чтоб потом с трупом под мышкой по лесу не шастать. Перепиливаете ствол недалеко от корня. Если дерево не очень давно упало, комель становится на место практически сам собой, благодаря упругости корней. Сверху нипочём не догадаешься, что там внизу появилась лишняя деталь. Мы c ребятами на Востоке несколько раз такое делали. Двух наркобарыг под корень положили и одного ублюдка, который бордель с несовершеннолетними организовал. Плюс ещё одну тётку, из местных. Работала на укропов, снимала на телефон наши базы и их координаты по навигатору. Во избежание недопониманий с местными (двое детей у неё) исполнили по-тихому. Так и не нашли никого, кстати.  Хотя, там сейчас не до того.

Отвлёкся. Так вот, опасность, конечно, есть. У обеих сторон штабы и кадровые органы текут, как решето. Слив информации о радикальных группах противнику, дабы избавиться от неподконтрольных чужими руками, тоже процветает. Но, ИМХО, риск «просто не повезло» минимален. Документы я на Востоке никому не показывал, ФИО и биографию тоже вымышленные называл. Ну, имя реальное, чтоб не путаться. Но имя само по себе ничего не даёт. Да и никто там по именам друг друга не называет. Связать Виталия, финансового менеджера крохотной компании из Киева, с Умником, добровольцем-снайпером из Москвы, могут лишь несколько человек. Но, поскольку все они могут привязать меня и к террористу РОФ, этот риск целиком поглощается бОльшим.

Каким образом я, националист, оказался на той стороне? Ммм… я же не сказал, что я украинский националист… Вообще, кто-то может сказать, что такое украинская нация? Не в плане «все обладатели паспортов Украины», а содержательно? Вот меня взять — родился и вырос в Киеве, прожил тут большую часть жизни. Обожаю этот город и никуда отсюда переезжать не хотел бы, ни в Москву, ни в Лондон. Родной язык русский, но и на мову перейти, при необходимости, проблемы не представляет. А вот что представляет (для меня, по крайней мере), так это попытки запихать тридцать миллионов человек, принадлежащих к великой русской культуре, в убогость селюковского галицийства. Ну на каком основании самая отсталая и нищая часть страны, оторванная от большей её части на семь сотен лет, внезапно становится светочем во тьме, на который нужно равняться? Мне непонятно. Не, одно время я считал себя украинцем. В плане «малой родины». Вот есть москвичи, есть поморы, есть сибиряки, а есть украинцы. Увы, наше государство (да и активная часть общества, увы) с достойным лучшего применения упорством пытается заставить граждан деградировать. Нетолерантно звучит? Ну а как это ещё назвать? С моей точки зрения, стать из русского галичанином (в плане самосознания) — это как из млекопитающих перейти в насекомые. А я не хочу в насекомые. Так что со временем как-то и с украинцами (в любом смысле) себя ассоциировать перестал. И вообще стал сильно не любить Украину в её галичанском варианте. Не нравится мне, когда слезшее с Говерлы за спичками быдло и еврейские «букеты кровей» из скотоинтеллигенции пытаются сделать меня унтерменшем в собственной стране. Ну да мы ещё посмотрим, кто кого закопает.

Вообще, конечно, жаль, что всё так получилось с Украиной. Вернее, не получилось. Ведь реально могла бы быть «другая Россия». Без фантомных болей, евразийства и багажа в виде «маленьких, но гордых» (ладно, с маленьким багажом в Крыму). Зато со свободой, нормальным климатом, выходом к морю и безопасными границами. Мля, ну вот что стоило всё по-человечески в девяносто первом сделать? Ввести два государственных языка, федеративное устройство, право на свободное ношение оружия, мажоритарку в парламенте, побольше свободы в экономике, поменьше чиновников, никакой ювенальной юстиции и квот для педерастов и мусульман. Ведь есть же работающие примеры «как оно должно быть». Да ё-моё, на фоне серого, удушающего убожества путинского режима к нам люди бы сотнями тысяч переезжали из Россиянии. Энергичные, предприимчивые, свободолюбивые люди. Наверное, со временем и РФ начала бы эволюционировать в правильном направлении. Живой пример нормального общества перед глазами должен подействовать. А там, глядишь, и до реальной интеграции бы дошло, и до объединения. И стал бы Киев снова столицей Руси. Он на эту роль куда больше Москвы подходит. Эхе-хех…

Как я с такими взглядами в украинской нацдвижухе оказался? Ну, во-первых, с реальной, не картонной русской движухой на Украине как-то не сложилось. О причинах как-нибудь потом. Во-вторых, я ж не зря в «Белый молот» пошёл. Это было наиболее разумное из всех расово правильных движений. С мовой, вышиванками и прочим бредом там никто не заморачивался. Про русофобию я уж и не говорю. Реальными вещами занимались, и народ был правильный. В карман не лезли ни за словом, ни за кастетом. Не зря «Молот» после Майдана раздавили. Боялись, мрази. В-третьих, … О, моя остановка, выходить пора. В другой раз дорасскажу, ок?

В обход камер добираюсь до знакомого подъезда. Евгения Васильевна всё ещё в Карпатах и, надеюсь, до выходных не вернётся. Даже если и вернётся, на шкаф она точно не полезет, так что кладу бомбу туда. Не сразу кладу, сначала кое-что подготовить нужно. Благо, запасы я заранее сделал. Достаю со шкафа тонкий рулон плотной ткани, целлофан, банку клея, жесткую малярную кисть и две упаковки гаек. Теперь нужно разрезать ткань на четыре полосы, обе чуть шире, чем длина бомбы. Есть. Расстилаю пластик на столе, полоску ткани сверху. Налить клей, кистью равномерно распределить его по всей поверхности. Теперь гайки. Одной упаковки маловато получается на полосу, полторы бы влезло, даже в один слой. Мля, чё я ещё одну не взял? Ладно, что уж теперь. Жду десять минут. Ну, не просто жду, чай пока пью, с вареньем из грецкого ореха. Ничё так. Хотя, конечно это варенье больше как закусь под коньяк подходит. Не пробовали? Рекомендую. Лучше коньяк только с персиком идёт. Это мне армяне в Африке подсказали. Они в коньяке шарят. Откуда они в Африке? Ооо, их там немерено. Расскажу, как-нибудь.

Намазываю клеем вторую полосу ткани, кладу сверху, клеем вниз. Соединяю края и проглаживаю пальцами. Остаётся ещё две полосы и одна упаковка гаек. Повторяю процедуру. Ещё кружка чая тоже не помешает. Да и цветы пока можно полить.

Готово. Убираю всё на шкаф. Окончательную сборку перед акцией проведу. Выхожу из дома. Пожалуй, пройдусь пешком до «Черниговской». До встречи с Леной время ещё есть, успею домой зайти. Надо переодеться, душ принять. Да и побриться, а то опять поцарапаю её.

Так вот, про «Белый молот» и меня в нём. Я, в общем-то, скорее сторонник «белого братства» и расист, чем националист. И уж тем более, не имперец-евразиец, упаси меня Ктулху. Сведённое до необходимого минимума функций государство свободных белых людей, вот где я хотел бы жить. Что-то типа американского Фронтира, только без негров и краснокожих, пожалуйста. Вот и в «Молоте» народ похожих взглядов подобрался. Кем-кем, а украинскими националистами-вышиватниками там и не пахло. Нет, конечно, осознанных русских националистов, вроде меня, там было меньшинство. Наверное. Я же про эту часть своих убеждений особо не распространялся. Скорее всего, не один я такой был. Просто нельзя было на Украине существовать организации настоящих русских националистов. Я даже не про легальный аспект говорю. Понятно, что репрессии были бы, но ведь можно и подпольно собираться. Тут важнее психологическая сторона. Русским националистом на Украине быть трудно.

Во-первых, рядом есть Россияния. Которая, конечно, сама по себе совершенно антирусское государство, с одной стороны. С другой — русские там составляют явное большинство. На Украине тоже, но тут этот факт так глубоко забит в подвалы сознания кувалдой пропаганды, что это мало кто ясно осознаёт. Так вот, сочетание русского большинства и убогого антирусского государства даёт такой пропагандистский эффект, что русские в других странах начинают своей русскости стесняться. Ну какому нормальному человеку захочется ассоциировать себя с Россиянией? Вот и я о том же.

Во-вторых, людям свойственно подражать победителям. На Украине галичане и «букеты еврейских кровей» сумели загнать русское большинство под шконку. Причём до такой степени, что три четверти этого большинства уже и русскими-то себя не считают. Понятно, что «жидобандеровцами» они тоже не являются, так что чьё-то воспалённое сознание изобрело химеру «русскоязычных украинцев». На самом деле, довольно остроумная конструкция. Позволяет человеку, прекрасно понимающему, что он не относится к правящим этническим группам государства, один фиг выводить себя из массы унтерменшей. «Я украинец, просто русскоязычный. Кляты москали не давали в детстве учить ридну мову». И хоть что ему в глаза лей, всё равно божья роса. То, что настоящие украинцы его ровней себе отнюдь не считают, только подогревает энтузиазм неофита.

Ну и для тех, кому первых двух причин недостаточно (типа меня), есть третья — общественное осуждение со стороны тех, на кого эти две действуют. Сейчас уже и не только общественное, кстати, а вполне себе уголовное. Всё, уже «Олимпийская», выходить пора.

Троллейбус, дом, душ, бритьё. Время уже поджимает, кстати. Пора выдвигаться. Поесть не успеваю, ну да ладно, всё равно в кафе пойдём. Выхожу из дома. Пройтись через парк, что ли… Его как раз сегодня после обеда открыли для публики. «Эксперты-криминалисты закончили свою работу», ага. Интересно, что они там нашли, эксперты эти… В Инете фотки есть, народ на место акции целую гору цветов натащил. Конечно, было бы очень заманчиво в эту гору бомбу заложить. И подорвать днём, когда камеры и толпа соболезнующих. Эффект получился бы потрясающим. Но, увы, надо быть реалистом. Лучшее — враг хорошего. И вообще, поеду-ка я на маршрутке, пожалуй. Нефиг там зря маячить. В жизни всегда есть место подвигу. Главное — держаться подальше от этого места.

Стою на нашем месте, жду. Идёт. Ага, джинсы новые, с «драными» коленками.

— Привет!

― Прив… — прерываю ответ поцелуем. На секунду зажимается, затем отвечает.  Значит, сегодня в хорошем настроении.

― Штанишки новые купила?

― Ага. Нравятся?

― Очень! Особенно снимать.

― Ну-ну…

Улыбается. Точно, всё будет хорошо сегодня!

― Пойдём кушать?

― Пойдём!

На этом, пожалуй, на сегодня уйду из эфира. Личная жизнь потому и называется личной, что она личная.

День восьмой, пятница

Ааааыыыммммм…  До чего же здорово просыпаться утром с любимой женщиной рядом! Что у нас на часах? Половина шестого. Вроде, всего три часа, как легли, но спать не хочется. Придвигаюсь к Лене поближе, обнимаю, и мои губы начинают медленное путешествие от шеи вниз по позвоночнику. Интересно, в каком она настроении будет, когда проснётся? Как бы под горячую руку не попасть. Несколько позже конца пути она просыпается, тихий стон спросонья, рука ласково треплет мне волосы, и вот мягкое «Иди ко мне…» заставляет сердце ускорить ритм…

Отрываемся друг от друга в пять минут восьмого, когда дальше тянуть уже нельзя. Пока Лена, заколов волосы, спешит в душ, я в темпе ликвидирую следы ночной и утренней оргий. Так, теперь в ванную. Пока любимая плещется за занавеской, быстро чищу зубы. Мдяя… сполоснуться таки не помешало бы. Увы, робкая попытка присоединиться к принятию душа пресечена на корню категоричным «А ну брысь!!!». Блин, вот и попробуй тут объясни, что я только горячей воды хотел и ничего эротического в мыслях не держал. Ну, почти. Не, не стоит настаивать. Рассердится ещё.

Лена появляется из ванной в костюме Евы, раскрасневшаяся после душа и ещё более соблазнительная, чем обычно. На часах двадцать минут восьмого. Блин, может…

«Слышу голос, голос спрашивает строго…»

Ага. Не может.

― Привет!

― Привет! Я подъехал.

― Лёш, пять минут подожди, пожалуйста. Проспали немного.

― Ок.

В пять минут мы, конечно, не уложились, но через десять уже выходим во двор. Зайдя за угол, обнаруживаем Лёху со слегка ехидным выражением морды лица. Насчёт Лены он в курсе, до метро её не раз по утрам подкидывал. Благо, ей выходить там же, где мы Гарика с Геной забираем.

На «Демеевской» любимая женщина, разрешив поцеловать себя на прощание, сменяется не очень любимым начальником. Не то чтоб я Гарика ненавидел, совсем нет. Просто он меня раздражает. Очень. Убил бы. Может, и убью ещё.

Рабочий день катится по обычной колее. Кофе, приём груза, распределение, выписка накладных, пара звонков должникам. Пожалуй, расскажу ещё немного, как я докатился до жизни такой. Всё равно, делать особо нечего.

Так вот. Майдан я воспринял вполне благожелательно. Мм… Не, не совсем верно выразился. То, что происходящее — развод и загребание жара чужими руками, мне было ясно сразу. Но в победе Майдана виделись разные варианты развития событий, в том числе и положительные. Ведь что у нас было при Яныке? Ну, с экономикой понятно — спокойно и неспешно проедалось наследие Совдепии, при этом сливки стремительным домкратом утекали на Запад. В принципе, в Россиянии то же самое. Да и вообще, где сейчас в мире хорошо с экономикой? В культурной же сфере имела место быть ползучая украинизация. Которая, если украинизируют русских, а не каких-нибудь гагаузов с крымскими татарами, равна деградации. Янык в этом плане ничем принципиально не отличался от Юща, Кучмы и Кравчука. Стремление заставить русских деградировать до уровня украинцев прошито в проекте нынешней Украины по умолчанию. Увы, народ у нас по пассионарности сильно уступает не то что чеченам с палестинцами, но и каким-нибудь ольстерцам с басками. Это факт. Обсуждать, почему оно так, кто виноват, и как исправить, можно долго, но не суть важно в данном случае. Важно то, что люди этой принудительной, но мягкой деградации не сопротивлялись. На молодёжь особенно сильно действовало, что объяснимо. В молодых сильно чувство «мы против соседнего двора», в соседнем дворе — русские, значит, вроде как мы против русских. Получается, сами мы не русские, а... хм… ну, да, украинцы. Русскоязычные украинские националисты, во.

Причём тут Майдан? Да при том, что идеологическим его обеспечением занимались идиоты, не понимающие смысла анекдота про «спокойно спустимся с горы, и отымеем всё стадо». Им захотелось немедленных результатов, здесь и сейчас. А русские могут бесконечно терпеть мягкое чмырение, пусть оно и сводит их в могилу (это очень хреновое качество, кстати), но вот демонстративное силовое нагибание нас обычно заставляет сняться с ручника. Независимо от соотношения сил. Вот и тешился я надеждами на, как минимум, отделение Крыма. В идеале, конечно, отделить следовало бы Галичину с Волынью, ну да на это я особо не рассчитывал.

Напоминаю, что всё эти любопытные события я наблюдал по Инету из домика на берегу вечно тёплого Атлантического океана в славном городе Фритаун. Ну, если честно, Фритаун та ещё помойка, но вот круглогодичная температура воды +26...28 ˚С — это вещь. Надо только от города километров на тридцать отъехать, а то они весь бытовой мусор прямо в воду сбрасывают, и канализация туда же идёт, самотёком. Мда, отвлёкся. Так вот, болел я за Майдан из Фритауна, но тут подошёл срок моего очередного отпуска. Вообще, изначально в планах значились Буэнос-Айрес, Патагония и Огненная Земля, ну да какая уж тут Южная Америка, когда дома такое. Полетел в Киев, через Лондон. Благо, мелкобританская виза ещё действовала, так что пару дней отпуска себе всё же позволил. Вообще, честно говоря, не понимаю, чем народу так уж нравится Лондон. Не, на недельку приехать — нормально, но вот жить здесь — брр! Бомбей-на-Темзе, отвратительная погода, типа питерской, распорядок жизни какой-то на редкость дурацкий. Продуктов нормальных в магазинах не найдёшь. А если и найдёшь, то по такой цене, что лучше б не находил. И переезжать сюда с нормальным баблом? Когда на свете столько прекрасных мест? Извращенцы, короче.

Приехав в Киев, снял квартиру на месяц, после чего настало время восстанавливать старый круг общения. Не, с Антоном мы пару раз в месяц скайпились пока я в Африке был, иногда и с другими ребятами общался, но это всё не то. Впрочем, много времени возвращение блудного сына не заняло. Встретился с Антоном и парой прочих старых знакомых в нашей любимой ирландской пивнушке у Золотых Ворот, пообщались. В общем и целом, настрой у ребят был такой же, как и у меня. Да, нас используют, но это шанс. Свергнем осточертевшего всем Яныка, а там будет видно, кто кого в итоге поимеет. Понятно, что свои надежды на распад Украины я вслух не высказывал, не нашли бы они понимания. Хотя, кто знает. Мог выйти тот ещё сюрприз…

Следующий день потратил на то, чтоб экипироваться по советам уже опытных товарищей.

Кстати, вдруг пригодится кому. Наколенники, налокотники, перчатки, маска, стрелковые очки, прочная обувь, лёгкий шлем — обязательно. Если не хотите остаться инвалидом. Бронежилет — по возможности, конечно, но вообще весьма полезная штука. Я вот себе тогда взял. Не пожалел.

И вот уже на Грушевского, кидаю булыжниками в «беркутовцев». Те отстреливаются и отбрасываются, но как-то без энтузиазма. Вообще, конечно, показатель. При желании они бы нас раздавили за час. Я имею в виду не просто «заставили отступить и отошли обратно», а именно раздавили. С занятием всей территории и арестом (либо ликвидацией) всех особо буйных. Понятно, что не без потерь, но «наша служба и опасна, и трудна…». Не, я всё понимаю, голова рыбы к тому времени уже сгнила так, что Нурглу тошно. Но вот среди ментовского начальства неужели не нашлось ни одного майора/подполковника, готового рискнуть карьерой и свободой ради спасения страны? Риторический вопрос. Как известно, не нашлось. Что ж, если не находится ни одного желающего рисковать за страну, то и нахрен она такая не нужна.

Ага, вот и рабочий день закончен. Слава Ктулху. Давно пора. У меня сегодня ещё важная встреча запланирована.

Выхожу из машины на «Бориспольской». Сегодня особого смысла заячьи петли выписывать нет. Так что спокойно на метро до «Дворца спорта», и оттуда по Саксаганского пешочком. Куда? Да всё в тот же «Кофе-Хауз», где с Антоном встречался. Его пока нет, можно спокойно посидеть над чашкой капучино, обдумать предстоящий разговор.

Через полчаса появляется Антон.

― Зиг!

― Зиг!

― Извини, задержался.

― Да ничё страшного. Как отдыхается?

― Ты знаешь, первую неделю было дико выходить на улицу без автомата. Чувствовал себя реально голым. Сейчас вроде попривык, но всё равно, неуютно как-то.

Мдя… Знакомое чувство. Только вот говорить об этом Антону я не собираюсь.

― С Мариной как?

― — Эх… (огорчённо машет рукой)

― Чё, прям вообще?

― Не знаю… Может, притрёмся снова.

― Мдя…

― А ты как?

― На западном фронте без перемен…[28]

Уже когда фраза произнесена, в голову приходит, что Антон может не оценить юмора. Млять! Ладно, вроде, не придал значения.

― К нам не собрался ещё? (вроде в шутку, а вроде и нет)

― Да нет пока. (примерно в том же тоне)

Ладно, надо к делу переходить. Антона я знаю давно и уверен в нём настолько, насколько можно быть уверенным в другом человеке. Если участвовать и не захочет, то не сдаст точно. Достав из кармана телефон, вытащенные из него симку и батарею, демонстрирую собеседнику. Вопросительно поднимаю брови.

― Я с собой не брал. Ты ж знак дал.

Система условных слов у нас ещё с «Молота» отработана. Предлагая встретиться, я сообщил, что дело конфиденциальное.

― Давай, рассказывай, чё там за страшная тайна?

― Слушай, ты на подзаработать как смотришь?

― Мм… да нормально, в принципе. Бабло лишнее не бывает.

― Это радует. Есть вариант.

― А чё конкретно? Ты ж учти, мне скоро обратно.

― Да не, тут разовое дело.

― Ааа… Понятно… (особого энтузиазма не видно)

― Не, не в этом смысле. Ну, то есть без этого тоже не обойдётся, наверное, но только как часть процесса. Хавала знаешь что такое?

― В общих чертах. Сам не сталкивался.

― А я сталкивался. Здесь тоже. И знаю точку в Киеве.

― Хочешь взять?

― Да. Но один не потяну. Вдвоём тоже трудно будет, трое нужны. Есть кто надёжный на примете?

― Мм… Да, есть парочка подходящих тут. О какой сумме речь?

― Сотни полторы-две гринов, плюс-минус.

Мдяя… тут, конечно, я несколько лукавлю. Понятия не имею, сколько там будет. Рассуждая логически, на основании нескольких дней наблюдения — сотня, как самый-самый минимум. Но рассуждения не есть знание фактов. Впрочем, посвящать в эти сомнения Антона сейчас было бы непродуктивно. Какая-то сумма будет в любом случае, а гарантий тут дать никто не может, Антон и сам это понимает.

― На троих нормально, в принципе… народу сколько там? Как вооружены?

― Мужик с сумкой, водила, один или два охранника. На виду оружия нет. Короткие[29], наверное, есть.

― В машине хочешь брать?

― Да. Маршрут я знаю, больше негде.

― Где?

― Едут от центра к Китаевским прудам. Я пару мест присмотрел, но надо ещё вместе глянуть.

― Валить будем?

― Да. Стволы достанешь? ТТхи с глушаками лучше всего.

― К когда надо?

― Следующая пятница.

― Млять. Ладно, достану.

― По третьему когда решишь?

― К понедельнику точно. Маршрут когда посмотрим?

― Давай на выходных. Ты на колёсах?

― Угу. Хорошо, давай завтра тогда. Часов в одиннадцать нормально?

― Да, нормально. Где встретимся?

― Маршрут откуда начинается?

― С Бессарабки.

― Ммм… давай я тебя тут подберу?

― Добро. Завтра в одиннадцать.

― Ок.

― Ладно, пойду я личную жизнь налаживать.

― Хорошее дело. Давай, до завтра.

Ну, вроде, неплохо разговор прошёл. Если всё получится, хоть от Гарика избавлюсь. В смысле от его общества. И от кидания коробок. И выписки накладных. Да и на случай экстренного сваливания несколько десятков килобаксов совсем не помешают. Надо лишь всё правильно сделать. И не только в плане экса[30]. Антон совсем не дурак и выводы из нашей беседы сделает. Вопрос — какие? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Пройтись домой через парк, что ли? Не, нафиг. Лишний выпендрёж.

Василий встречает меня воодушевлённо-жалобным мявом и хвостом трубой. Чё, животное, проголодался? А я вот тебе вискаса купил. На, кушай. Мне бы тоже надо, кстати. Чё б такое сожрать… Мля. Не хочу сегодня ничего готовить. Вон, пельмени в холодильнике есть, со сметаной самое то. Лена всё равно не видит. Да и вообще, они дорогие, без нитритов, которыми она меня запугивала. Реально напугала, кстати. Теперь когда какие-то полуфабрикаты и колбасы беру, всегда на состав смотрю. А ведь жил не тужил…

Ну, пельмени победил, теперь немного в Инете посидеть, пожелать любимой спокойной ночи, и на боковую. Что-то мне выспаться захотелось. Старею, что ли…

День девятый, суббота

«Слышу голос из прекрасного далёка,

Он зовёт меня не в райские края,

Слышу голос, голос спрашивает строго —

А сегодня что для завтра сделал я...» МЛЯТЬ! Ну шабат ведь, чё человеку спать мешать!?

― Да, Лёш, привет…

― Здорово! Спишь, что ли?

― Да, заболел что-то малость… (знаю я, к чему такие звонки)

― А что случилось?

― Да от кондёра продуло, наверно. Говорил же, лучше окно открыть в машине.

― Понятно… А я вот на работу еду, надо там двоим отгрузить заказы. Думал тебя с собой взять.

― Не, ну, если одному тяжело, я поеду, конечно… (жалобно-героическим голосом)

― Ммм… да нет, там ерунда, это я так, чтоб веселее вместе… Ладно, давай, Виталь, выздоравливай.

― Куда ж я денусь с подводной лодки. Давай, пока.

Фуф! Вроде, отмазался. Некогда мне сейчас «чтоб веселее» кататься туда-сюда. На сегодня по плану совместная с Антоном рекогносцировка маршрута. Чё у нас там со временем? Восемь пятнадцать. Будильник я на девять ставил, так что Лёхин звонок отнял целых сорок пять минут самого приятного утреннего сна. Не, вру. Самый приятный — это с четырёх до шести утра. Но всё равно, жалко. Или попробовать ещё вздремнуть?.. Не, нафиг. Пора вставать!

Разминка, ложка масла, умывание. Чё бы такое схарчить?.. О, творог же вчера купил! Сметаны туда, изюма, пару орехов грецких в кулаке раскрошить (без скорлупы, разумеется, я ж вам не Шварценеггер). Ещё мёда пару столовых ложек, и с чаем горячим… ммм… красота! Каюсь, грешен. Люблю пожрать. К счастью, почти не толстею.

Время ещё есть, можно в Инет выйти. Что у нас тут… Кассад в блоге пишет, что «Северный котёл» находится в оперативном окружении. Словей-то понавыдумывали. Или словов? Не суть. Говоря человечьим языком, проехать туда и обратно можно, но под обстрелом. Короче, ничего нового. Лена в Скайп вышла. Это хорошо.

― Привет! :-)

― привет))

― Чего рано так встала?))

― Дела есть! :Р

― А часам к четырём они сделаются? ))

― Не знаю! А что?)

― Можно в кино сходить…

― На что?

― На «Варкрафт» можно.

― Не знаю…. А ничего интересного нет?

― Да вроде нету.

― Я посмотрю ещё, что где хорошего идёт.

― Ок) Ладно, побегу я тоже по делам!

Пора уже и мне выходить. Телефоны с собой не беру, пусть дома засветку дают, на всякий пожарный.

Привычно уже подавив волевым усилием искушение пройти через парк, шагаю к остановке. Солнышко светит, птички поют, тепло. Красота! Люблю, когда тепло. И к жаре спокойно отношусь. А вот холод терпеть не могу. Ну, то есть, терпеть-то могу, но очень не люблю. Эхе-хех… Оказалось бы у тех муслов, что мы планируем раскулачить, лямов десять бакинских. Три с половиной ляма моя доля. Честно скажу, забил бы болт на всю эту национально-освободительную борьбу (она же терроризм) и прикупил бы домик в тёплых краях. Да, да, я помню всё, что про Киев говорил. Чудесный город, и уезжать никуда не хочу. Сейчас не хочу. А вот с несколькими миллионами умученных енотов и перспективой пожизненного срока (это в лучшем случае) — захочу, ещё как. Сидеть на веранде с бокалом хорошего вина и смотреть, как солнце погружается в океан… Мечта… Причём половина пути к её осуществлению уже пройдена — перспектива пожизненного есть. Осталось несколько миллионов раздобыть. Чем, собственно, и занимаюсь в данный момент.

Подхожу к «Кофе-Хаузу». Чё там у нас на часах?.. Без десяти одиннадцать. Нормально, опаздывать я не люблю. Ждём-с.

Машины ездят, девушки красивые толпами снуют, мужчины на них старательно косят глаза. Обычная мирная жизнь… И совершенно никого не волнует, что в шестистах километрах к востоку такие же парни и девушки, идя по улице, уже на автомате оценивают, куда они упадут при начале обстрела. Здесь же такое впечатление, что войны нет вообще. Ну да ничего, скоро реальность постучится в двери. По крайней мере, я ей постараюсь в этом помочь.

Серый «Рено Меган» средней потасканности притормаживает у тротуара, из недр выглядывает знакомая физиономия. Запрыгиваю внутрь, и мы стартуем.

― Здорово!

― Привет!

― Лошадку обновил, смотрю…

― Подъебал типа?

― Ага! (я ж в курсе, что у него «Мустанг Буллит» чёрный, не зря по «Форсажу» человек фанатеет, сколько ж он цемента налево пустил, интересно…)

― Мой в гараже стоит, всё тот же. Но на нём несколько палевно ездить маршрут смотреть, не?

― Уболтал, языкатый. Я уж думал, ты пристрастия сменил.

― Не-а. А эта ко мне не приведёт, так что можно юзать.

― На дело надо будет номера другие повесить. Эти спалятся на камерах, пока маршрут будем отрабатывать.

― Не вопрос, сменю. С заброшенного хлама свинчу где-нибудь во дворе. Куда едем?

― От Бессарабки по Бассейной, потом по Леси Украинки до Дружбы Народов. Оттуда до Московской, и по Науки до упора.

― Блин, разворачиваться. Ладно, поехали. Пока не говори, где места наметил. Я сам погляжу, сравним.

― Добро.

Протолкавшись через на удивление плотный субботний трафик, выруливаем на бульвар Леси Украинки. В салоне висит несколько неловкое молчание. Антону явно хочется спросить нечто вроде «Чё это ты вдруг в налётчики подался?», но пока не придумал, как это сделать тактично. Надо быть поосторожнее и лишней сноровки при обращении со стволами не демонстрировать. Впрочем, с пистолетом я её и не смогу проявить, я ж не Джеймс Бонд. С «калашом», да, могу кое-что. С СВД так и вовсе неплох, смею думать. Тринадцать двухсотых — верняк, ещё четверо — почти верняк. Это не считая тех, что в Киеве. Но тут мы, вроде как, планируем на близкой дистанции работать. Ладно, с пяти метров и из ТТ не промахнусь, думаю.

Антон начинает издалека.

― Маршрут, ты сказал… там все улицы главные…

― Ага. Ну, чё б они через полгорода по закоулкам ехали? Да ещё с сумкой бабла?

― Не, понятно… Я не о том. Как мы их брать будем, когда вокруг куча народу? Спалимся.

― Я вроде неплохое место присмотрел, ну да сам поглядишь.

Снова замолкаем на несколько минут.

― Я удивился, честно говоря, что ты такое предложил…

― Почему?

― Нууу… неожиданно как-то. Ты ж вроде от движухи отошёл, в офисе работаешь…

― Я стал бухгалтером работать, а не умер.

― Угу… В общем, я удивился.

― Жизнь прекрасна и удивительна, однако.

― Не без этого… Здесь на Науки сворачивать?

― Ага. И почти до упора.

Проскочив развязку на Московской площади, выезжаем на проспект Науки. Проспектом, конечно, это разве что в насмешку можно назвать. Впрочем, какая наука, такой и проспект имени её, чё тут удивляться. Зато прохожих хорошо можно разглядеть. От количества симпатичных созданий в коротких юбках как-то самопроизвольно развивается косоглазие. Вообще, у меня обычно нет привычки капать слюной при виде красивых ножек, но, похоже, весна сказывается. Ладно, надо Антона отвлечь, чтоб ему лишние вопросы в голову не приходили.

― Так чё у тебя с Мариной?

― Эх… Да как-то сложно всё. Сначала, вроде, с пониманием отнеслась, что я на АТО поехал. Через пару месяцев началось «Пора к нормальной жизни возвращаться, ты обо мне совсем не думаешь», и всё в таком духе.

― А сейчас чё? Ты вообще не планируешь штык в землю пока?

― Да не знаю… вроде не собирался. Понимаешь, оно затягивает, реально. Сейчас уже не в идеях дело даже, в основном. Воюешь за пацанов, которые рядом. И на той стороне то же самое. Сложно объяснить, если сам не был там.

― Мдя… Ты бы всё-таки поразмыслил на этот счёт. Тем более, со всеми этими веяниями последними, как бы ещё ваш «Азов» крайними не сделали. А сейчас денег поднимем если, можно будет с чего-то снова начинать.

― Тоже в Африку поехать? (улыбается)

― Не, нех там делать, если в плане жизни. Я бы в Канаду свалил или Австралию какую-нибудь. А тебе бы хоть паспортом каким-нибудь обзавестись. На всякий пожарный.

― Чё, думаешь, тут совсем пипец будет?

― А ты не думаешь?

― ХЗ… Конкретно над нами тучи сгущаются, это точно.

― Ну, вот. Если несколько десятков килобаксов поднимем, как раз можно будет сделать паспорт. Эквадор или Доминикана, это несложно и легально. Только доплатить, чтоб там сидеть до получения не пришлось. А так лежит и лежит в укромном месте, кушать не просит. А если вдруг чё — раз, и на крыло.

― Мм… да, надо подумать на эту тему. Вообще, насовсем я не хочу уезжать. Не для того…

― Да я тоже Киев люблю. Но мало ли что… Да и вообще, в экономике вон тоже счастье из четырёх букв. Я раньше за неделю больше зарабатывал, чем сейчас за месяц.

― Да, в моей старой фирме тоже жопа. Две трети уволены, остальные без заказов сидят. Вообще строительство просело в ноль почти.

― Угу. У нас продажи втрое упали, по сравнению с раньше. Я ж не от хорошей жизни этот вариант стал прорабатывать.

― Понятно… А у тебя на личном фронте чё, кстати?

― Тоже сложно. То всё офигенно, то такой вынос мозга, что хоть в Африку обратно вали. Она психолог, кстати, как и твоя.

― Да уж. Женщина-психолог, это диагноз…

― Угу. Вон там направо сверни, перед «свечкой».

Поворачиваем на Китаевскую. Редкие многоэтажки неухоженными громадами возвышаются в море частного сектора. Последняя девятиэтажка…

― На перекрёстке прямо и сразу направо.

― Мля, это чё ещё за козьи тропы?

― Это не козьи тропы, а улица Трахтемировская.

― Заметно, мля!

На улицу это слабо похоже. Частично асфальтированное узкое пространство между заборами частных домов, усыпанное мусором. Вполне себе африканский вид. Хотя дома, в основном, неплохие, а встречаются так и вовсе хоромы. Но за пределами дворов — срач и разруха. На Западе с этим лучше, там если район дорогой — то в нём живут приличные люди, и вокруг всё чисто и ухоженно. Если средний — там всё средней паршивости. Ну, а с трущобами и так понятно. То есть за свои денежки там можно не просто дом купить, но и окружающую его обстановку соответствующую получить.

― Там выезд-то есть дальше? Или хоть место для разворота?

― Есть, есть. Смотри, тут ща налево поворот резкий будет, тут же направо, а за ним дом ихний.

― Вон тот что ли?

― Ага. Не притормаживай, давай спокойно мимо.

― Да понятно…

Проезжаем двухэтажный дом за высоким бетонным забором. Весьма приличная хоромина, но не настолько, чтобы привлекать излишнее внимание. Тёмно-зелёные ворота, железные, с калиткой и табличкой «ЗЛАЯ СОБАКА». Мдя, а ещё мусульмане. Собака ж вроде как нечистое животное.

Выезжаем на Ягодную, с неё обратно на Китаевскую. Лицо Антона выражает глубокую задумчивость.

― Ну, чё?

― Они всегда этим маршрутом ездят?

― Я три недели почти следил. Четыре раза они через Киквидзе и дальше по Столичному ехали. Но заезд тот же.

― На чём следил-то? Ты ж безколёсный, и работаешь.

― Маячок на машину вешал. Она у них стоит открыто днём.

― Ну ты Джеймс Бонд прям…

― Это не проблема сейчас купить. Хорош подъёбывать, по существу давай.

― Ммм… Не, там тоже не вариант, слишком людно… Хочешь на этой, Трахтенберговской?

― Трахтемировской. Ну, сам же говоришь, больше негде.

― Дом близко очень, это плохо. Шум поднимется, помощь может прибежать.

― Поэтому и говорю, нужны глушители, и сразу валить их.

― Мм… Да нежелательно, вообще-то. Так они в ментовку вряд ли пойдут, нал же левый. А сами они нас никак не найдут.

― Во-первых, это официально не пойдут. А пробашлять ментам или СБУ, что б нас искали — влёгкую. И тогда искать будут куда тщательнее.

― Ну… спорно, но возможно.

― Во-вторых, слишком большой риск. Стволы у них есть наверняка. Не завалим их сразу — начнут дёргаться, и тогда неизвестно ещё, кто кого. Или по газам втопят, и песец.

― Пожалуй… Надо обмозговать ещё это дело. Похоже, без третьего не обойдёмся.

― Я тоже так подумал.

― Если только водилу возьму, который стрелять не будет — процентов пятнадцать нормально ему будет выделить?

― Нормально. Главное, чтоб не болтал и в загул не пустился на радостях.

― Есть пара толковых ребят на примете, в Киеве сейчас. К понедельнику-вторнику будет третий.

― Добро.

― Насчёт дома не прикидывал?

― Прикидывал. Заманчиво, конечно… но не вариант. Неизвестно, сколько там людей, как вооружены, и где деньги спрятаны. Жадность фраера погубит.

― Согласен.

Молчим. В голову упорно лезет всякая несвоевременная чушь, типа «Куда податься с тремя миллионами баксов и во что их вложить, дабы преумножить, а не проипать». Нашёл, мля, время. Куда-куда… ладно, пораскину мозгом, один хрен делать нечего, Антон вон тоже где-то глубоко внутри себя, машину на автомате ведёт.

Ну, во-первых, чтоб тепло было (но не чересчур). И море. Горы ещё неплохо. Короче, средиземноморский климат и местность. Ну, или близко к ним. Или субтропики какие-нибудь. Где у нас такое? Собственно, Средиземноморье и окрестности, это понятно. Калифорния, центр Чили, юго-запад и юг Австралии, Западный Кейп. Это если придираться. Если смотреть шырше, то и вариантов немерено. Штаты, Мексика, Аргентина с Бразилией и Уругваем, Китай с Японией, Индия. И т.д., и т.п. Много на свете мест, в общем, где климат и природа мне понравятся.

Во-вторых, быть совсем уж белой вороной на фоне местных как-то не вдохновляет. Так что Азия отпадает. Путешествовать туда интересно, но жить — увольте. Мусульманские страны тоже нах.

В-третьих, не хочется попасть из огня да в полымя. Где у нас тут заварушки вызревают в обозримом будущем? Увы, машем ручкой раю на земле, он же Западный Кейп. Чёрные у власти, этим всё сказано. Баха-Калифорния, где я пока не бывал, тоже тает вдалеке. Ну их нафиг, эти нарковойны. Плюс там ещё Ацтлан[31] какие-то придурки провозглашать собрались.

Чё у нас остаётся? Южная Европа, Штаты, Чили, Австралия. Ну, добавим Аргентину с Бразилией и Уругваем. Европа, как ни печально, отпадает. Слишком близко, слишком тесные связи, слишком много туристов. Я ж не чиновник, который на закупках томографов бабла нарубил. Мне надо поглубже залечь, и чтоб там народ вообще с трудом себе представлял, где она, Украина эта. Штаты тоже не вариант. Слишком жёсткие проверки, засыплюсь. К тому же, я там был, и пальчики мои уже в системе. А я ж не под своим ФИО на новую Родину выезжать планирую. Не, не вариант. Мля. Ещё жальче, чем с Италиями/Испаниями. Австралия… неплохо, конечно, было бы. Наверное. Не бывал там никогда. Говорят, получить визу проблематично, а гражданство так и вообще. Надо разузнать поподробнее. Латина… бывал, понравилось. Испанского, правда, почти не знаю, о португальском уж и не говорю. Ну да это дело наживное. В Бразилии, вроде как, сложно легализоваться, в других странах особой проблемы нет. Будем посмотреть…

Подъезжаем уже, кстати.

― Вон там высади меня, пожалуйста.

― Угу. Ладно, давай, до связи тогда. Да, кстати, надо мобилы купить, специально для этой недели. Я у тебя на отдельном Скайпе?

― Да, и с отдельного телефона выхожу.

― Конспиратор… (иронически хмыкает)

― А у тебя чё?

― Скайп на тебя отдельный, телефон — нет. Ладно, я тогда себе куплю, а ты и старый можешь оставить.

― Не, тоже новый возьму. Не помешает. И Скайп новый заведу. Ты тоже заведи. Я возьму ник Олег Самойленко, из Ужгорода, на аватарке тёмный эльдар будет, постучись ко мне, как заведёшь.

― Ага. И тридцать восемь утюгов на подоконнике.

― Мля!..

― Да шучу, шучу. Сделаю. Ну, всё, давай!

― Давай.

Десантируюсь на углу Протасова Яра. Пройдусь пешочком до дома, пожалуй. Лена на связь не выходит, и настроения вымаливать у неё свидание как-то нет. Вообще у меня теракт завтра по плану, мне выспаться надо. Позвонит — хорошо, нет — переживу.

Вообще, Протасов Яр — на редкость неуютная улица. Пыльно, то дома уродливые, то пустыри, то железнодорожные пути. Даже когда мимо парка идёшь, один фиг неуютно. Но почему-то думается хорошо на отвлечённые темы, пока по ней идёшь. С местом (вернее, набором мест) более-менее определился, теперь вопрос, за какой счёт там жить. Мдяя… вообще, конечно, идеально — купить недвижимость и сдавать в аренду. Только коммерческую, а не жилую. Лучше всего — через управляющую компанию. Хлопот мало, доход стабильный, свободного времени полно. Глядишь, книгу закончу, наконец-то. Путешествовать можно, опять же, а я это дело люблю. Да и семейством пора обзаводиться. Эхе-хех… Лена-Лена… Не поедет ведь со мной. У неё тут друзья, интересы, квартира, работа. Да и не любит она меня, о чём не раз говорила. И детей не хочет. Мдя…

Вася радостно встречает меня у подъезда, всем видом демонстрируя готовность немедленно приступить к приёму пищи.

― Ща, погоди, из холодильника принесу тебе вискаса.

― Мйааау!

― Щас, щас…

― Мыррр! Мыррр!

Животинка покормлена, надо и самому чего-нибудь пожевать. Блин, неохота заморачиваться. Разбиваю в тарелку два сырых яйца, солю, и макаю в получившуюся болтушку чёрный хлеб. Макнул — откусил. Макнул — откусил. Извращенец я, чё поделаешь.

Пожалуй, надо в Скайп выйти. Включаю ноут. Лена в сети.

― Мяу!)

― Что мяу?

Мдяя… Похоже, не в настроении. Иначе бы «ав!» ответила.

― Домой пришёл, покушал))

― Где шлялся?)

― Да так, с другом встречался. Пойдём в кино?

― нет

― ок…

Пойду чаю попью, пожалуй. Одно из моих любимых занятий. Возвращаясь к ноуту с кружкой, вижу мигающий оранжевый огонёк. Лена что-то написала.

― Пойдём погуляем вечером?

― Пойдём! :-) Во сколько?

― Часов в семь. Ближе к вечеру решим.

― Ок!)) ♥

― :-)

Ага. С планами на вечер, значит, определился. Чем бы пока заняться… Над книгой, что ли, поработать? Лень как-то… Не, надо. А то я её так никогда не закончу.

Первый час буквально вымучивал из себя по слову, но затем как-то разогрелся и до шести часов накатал уже две страницы. Если б не замигавший Скайп, наверное, до отбоя ещё бы страницы три одолел.

― Я хочу погулять по центру. Давай на «Майдане», в центре зала, в семь?

― Ок!)

Так, время ещё есть, но и засиживаться не стоит. Выключаю комп, теперь принять душ и побриться — и можно выдвигаться. На улице тепло, градусов 25 точно есть. Красота. Пройтись бы пешочком, но не успею тогда. Так что на троллейбусе до «Олимпийской», а там в метро.

Лена, как обычно, опаздывает на десять минут, ну да это уже привычно. Нахожу её взглядом ещё до того, как двери вагона открылись, и спешу навстречу. Имитирую глупую, счастливую улыбку. Не, настроение и правда отличное, так что почти и не имитирую.

― Привет!

― Привет!

Делаю попытку поцеловать в губы, она ловко уклоняется, подставляя щёку.

― Какая ты красивая сегодня! Тебе синий цвет идёт очень!

― Угу…

Закатывает глаза, давая понять, что комплимент вышел неуклюжим. Эхе-хех… Ну, а как это ещё надо было сказать? Ей и правда очень идёт синий цвет, с её светлыми волосами и голубыми глазами. Впрочем, ей всё идёт.

― Пойдём наверх?

― Ммм… нет. Что-то расхотела я гулять. Поехали до вокзала, а там через парк к тебе. Надо ещё на рынок зайти.  Два дня уже щи хочу покушать, с укропом и сметанкой, аж прям... ууууххх…

Демонстрирует, как сильно хочет. Вообще, мимика и жесты у неё невероятно выразительны. Ей бы актрисой быть.

― Хм…

― Что «хм»?

― Да я как-то щи не очень люблю, если честно, я ж говорил.

― А борщ любишь?

― Борщ люблю.

― Значит, и щи должен любить. Просто нормально приготовленные не ел ни разу.

― Да где только я их не ел, что ж они, везде плохо приготовлены что ли были? (выражаю голосом скепсис)

― А супы вообще мало кто умеет нормально готовить. Вот ты как щи варил?

― Да я сам не варил…

― Тогда нечего такую морду делать. Я тебя научу щи варить!

Смеёмся. На душе легко и тепло. Только бы не испортить ничего.

Выходим на «Вокзальной». Вот я и посещу места боевой славы, так сказать. Мдя… Может, отговорить Лену через парк идти? Можно же что-то придумать. А, ладно, хрен с ним. Парень с девушкой особого подозрения не вызовут. В конце концов, тут куча народу ежедневно проходит.

Проходим мимо «Времён года». Там, кстати, Павел живёт, о котором Лена и вспоминает.

― Вчера с Павлом встречались, после универа.

― Чё делали?

― Да так, кофе пили. Он в Америку планирует на два года ехать, по работе.

― Ну, почему нет… Для айтишников там самое то…

― Меня зовёт тоже.

Мля. Хорошее настроение мгновенно улетучивается, и в животе начинает шевелиться что-то холодное и царапучее.

― Что думаешь на этот счёт?

― Не знаю… Посмотрю. Работа ладно, но у меня же учёба. Не хочется перерыв делать. Хотя, конечно, интересно было бы годик пожить там.

Ага. Учёба. А ещё я есть, вообще-то. Человек, который тебя любит. Впрочем, похоже, для тебя я лишь эпизод, не более.

― Ты ж языка не знаешь.

― Ну, вот и возможность выучить.

― Это ж не так просто — взяла и поехала. Визу надо, а если работать — то и гринкарту. Их просто так не дают.

― Ой, да ну, ерунда это всё. Легко и просто решается, если есть желание.

― Ну, возможно…

Павел — это её друг. А раньше, года три назад, был не только другом. Преуспевающий айтишник, что именно он там делает, точно не в курсе, но бабла много. Весьма своеобразная личность, бисексуал, с сильным уклоном в гей-сторону. Она рассказывала, что у них с его «мальчиками» МЖМ было. Но по Лене до сих пор сохнет, по его грустным взглядам это прекрасно видно. Она нас с ним познакомила, не знаю уж, зачем. Я себя при этом чувствовал как-то не очень комфортно, мягко говоря, да и он, насколько я понял, тоже. Причём она ведь это не для того, чтоб у нас обоих ревность вызвать, организовала. Уж настолько-то я её знаю. Нет, просто ей была любопытна наша реакция. Психологический тест, типа.

Дальше идём в молчании. У меня настроение испортилась, Лена это видит, и её такая реакция злит. Но пока не сильно, так что надо придумать какую-нибудь безопасную (и интересную ей) тему для разговора, пока она всерьёз не рассердилась. А то у неё это быстро.

Подходим к площадке, по которой я не так давно отстрелялся. На скамейке, где сидела группа с биколорами, небольшая горка цветов. Тут же бабулька пакуется, которая эти цветы продавала. Ну, частный бизнес дело такое… В парке немноголюдно, редкие прохожие бросают взгляд на цветы и идут дальше. Следуем их примеру. Лена с любопытством смотрит на место действия.

― Какие же мрази…

― Угу…

― Скорее бы война эта закончилась, и опять спокойно стало.

― Да, скорее бы…

Как-то не хочется мне данную тему развивать. Взгляды на войну и национализм у нас сильно разные, и мои взгляды её очень раздражают. Млять, о чём бы заговорить…

― А что нам на щи купить надо?

Лена иронически улыбается, показывая, что моя хитрость не осталась незамеченной.

― Вообще, можно делать щи с говядиной или курицей, они разные совсем. Но я именно с курицей хочу. Так что нам нужна курица, капуста, помидоры, картошка, морковка, лук, чеснок, чёрный перец, лавровый лист, укроп и сметана. Сам уж смотри, что у тебя дома из этого есть.

― Мм… картошка, лук, перец и сметана. А помидоры зачем?

― А как щи без помидор варить?

― Ээ… в смысле их прям в щи кладут?

― Виталик, я иногда думаю, что ты с Луны свалился. Нет, блин, на стол их выкладывают и любуются. Ну конечно, в щи кладут, куда ещё…

― Не, я просто ни разу не видел помидоры в щах…

― Не может быть. Щи без помидор невкусными получаются. Всегда их туда добавляют.

― Хм… наверное, поэтому мне щи и не нравились, что их туда не клали?

― Не знаю, где уж там ты щи пробовал, но я всегда с помидорами делаю, и получается очень вкусно.

― Я верю, верю! Ща всё купим.

Закупаемся на том самом рынке, где когда-то фонтан был. Мдяя… в фонтане, конечно, всё нужное для щей не купишь. Но, один фиг, лучше бы фонтан оставили.

Придя домой, разрубаю тушку несчастной птички надвое, затем, срезав жир и лишнюю шкуру, ставлю вариться. После чего, под чутким руководством любимой, нарезаю овощи. В промежутках между нарезкой, забрасыванием в кастрюлю и помешиванием, за разговорами о том о сём приговариваем бутылочку красного вина с сырной нарезкой. Последние десять минут, пока помидоры варятся, успеваю Лене массаж ступней сделать. От всех этих приятных хлопот в домашней обстановке настроение снова поднимается. И не только настроение.

Щи, и правда, оказываются на удивление вкусными. И чё я их раньше не ел? Со сметаной и укропом так и вовсе объедение. Надо запомнить, как их делать.

Пока я убираю со стола и мою посуду, Лена откупоривает вторую бутылку. Мягко пытаюсь переместить нас в комнату — не хочет. Ну, ладно. Зато хочет покурить на балконе. Так она вообще почти не курит, но иногда — бывает. Ритуал курения у нас уже давно отработан. Идём на балкон с двумя бокалами вина, я сажусь на табурет, она ко мне на колени, обнимаю, закуривает. Вообще я табачный дым очень не люблю, но, в данном случае, удовольствие от того, что мы вместе, перевешивает. Пьём вино, болтаем, иногда целуемся. Только вот не надо, пожалуйста, этого: «Как с курящей девушкой можно целоваться??». Замечательно можно целоваться, если вы эту девушку любите.

Докурив, выходим с балкона. Бокалы остались там. Нежно обнимаю Лену и мягко тяну её к кровати. Она немножко сопротивляется, но именно, что немножко. Возбуждение захлёстывает. Расстёгиваю ремень на её джинсах, не обращая внимания на впивающиеся в меня ногти…стаскиваю джинсы, заодно целуя ступни… потом трусики… целуемся, как сумасшедшие, пока я раздеваюсь сам… чувствую её влагу… вхожу… как же хорошо…

День десятый, воскресенье

Просыпаюсь на удивление бодрым, хоть и легли ночью в районе четырёх. Который час, кстати? Осторожно, чтобы не разбудить спящую рядом любимую женщину, поворачиваюсь и бросаю взгляд на часы. Ага, половина одиннадцатого. Блин, как хочется весь день с Леной провести… Но нельзя, мне сегодня ещё теракт совершать. Впрочем, пока время ещё есть… Поворачиваюсь обратно. Лена спит на боку, немножко выпятив попу ко мне. Нежно целую в шею. «Ммм…». Хм, это «продолжай» или «отстань»? Придвигаюсь вплотную, беру её за бёдра и прижимаю к себе. Нажимаю… Нет, сухая совсем, если сейчас войти, ей будет больно и неприятно. Ладно, это дело поправимое… иногда. Переворачиваюсь, и начинаю «поправлять». Молчит, но попу чуть двигает ко мне, и слегка раздвигает бёдра. Ага, значит, в настроении! Тааак… теперь тут… Всё, вроде, достаточно уже. Но на мою попытку убрать голову любимая реагирует недовольным «Умм!», так что спешно придвигаюсь обратно. Главное, ничего не испортить, она очень требовательна в этом плане, чуть не так нажал языком, и всё… Но сегодня всё хорошо, чувствую, как в её теле нарастает напряжение, вот начинается дрожь, руки сильнее прижимают мою голову, ласкаю сильнее… стон, резкие конвульсии, её вкус на губах… Подождав минуту, нежно, расслабленно целую... Затем ложусь, как мы и спали, обнимаю и прижимаю к себе.

― Доброе утро!

― Да уж. (смеётся) Все бы утра так начинались.

― Я за!

― Не сомневаюсь. (изгибает шею и целует меня в губы)

― Хочу тебя…

― Мммм…

Снова прижимаю её бедра к себе. На этот раз вхожу легко, Лена стонет: «Тише, сейчас чувствительно очень…».

Расслаблено лежим, обнимая друг друга и иногда целуясь.

― Я кушать хочу!

― Угу… сейчас приготовлю что-нибудь...

― Что?

― Мм… яичницу хочешь?

― Нет.

― Бутерброды с сыром и колбасой?

― Это вообще не еда!

― Овсяную кашу?

― Ммм… ну, давай. Молоко-то есть у тебя?

― Не, нету. Сейчас в магазин сбегаю. Я быстро.

― Хорошо…

Быстренько ополаскиваю физиономию и, натянув спортивные штаны и футболку, бегу в магазин. Благо, до него сто метров. Вы, наверное, сейчас решили, что я подкаблучник и вообще размазня. А вот нифига. Мне просто приятно заботиться о любимой женщине. Нравится мне, когда она довольная, сытая и весёлая. Тогда и у самого настроение где-то на уровне девятого этажа. Мдяяя… Наверное, всё-таки я немного подкаблучник. Ну, ладно. Бывают недостатки и покруче.

Придя домой с молоком, обнаруживаю Лену мирно спящей, с головой накрывшись одеялом. Мерзлячка. Хотя она и жару не любит, ещё больше, чем холод. Ну, пусть спит, я пока завтрак приготовлю. Хотя, что его тут готовить. Налил в маленькую кастрюлю воды с палец, через три минуты она уже кипит. Засыпаю хлопья, теперь минуту помешать, чтоб всю воду в себя вобрали, и можно молоком заливать (если сразу молоко лить, без воды, может пригореть). Ещё пять минут — и voilà. Единственное, надо с количеством молока быть внимательным. Если каша выйдет слишком жидкой или густой — придётся готовить второй раз, Лена есть не будет. Но, вроде как, на этот раз всё в норме. Можно будить.

Позавтракав, решаем пойти пошастать в центре. Лена вечером идёт на день рождения к подруге, так что всё удачно складывается. По крайней мере, говорит, что на день рождения к подруге, а уж как оно там на самом деле, один Ктулху знает. Меня с собой не зовёт. Ладно, по крайней мере, не придётся ей врать, придумывая, почему не смогу пойти. Врать я не люблю, близким людям, во всяком случае. Что-то мне подсказывает, правда, что её такие соображения не особо волнуют. Эхе-хех… Ладно, моя вина. Это же я ей не могу быть интересен в достаточной степени.

Процесс подготовки к вылазке несколько затянулся. По моей вине, разумеется. Пока любимая женщина принимала душ, я коварно пробрался в ванную и, преодолев слабое сопротивление, овладел ей прямо там. За что был обозван похотливым животным. Впрочем, сказано было довольным тоном и с улыбкой, так что можно расценивать как комплимент.  После душа я приготовил кофе, кое и было с удовольствием выпито, а затем чуть было не сорвал всю «выгулочную» программу, попытавшись овладеть Леной уже перед зеркалом. Я не виноват, вы не знаете, как сексуально она выглядит, когда одевается. Впрочем, попытка была пресечена давно мной уяснённым, исключающим любые «а может, всё-таки», тоном. Ну, не рассердилась, и то хорошо.

До «Вокзальной» идти лень, так что садимся на троллейбус и едем до Олимпийского. Держась за руки, неспешно идём к Крещатику. Хорошо. Прекрасный день, солнечный и тёплый. Мдя, даже чересчур тёплый, пожалуй. Есть у меня глобальный недостаток — в тёплую погоду ладони сильно потеют. Когда с оружием ходил, приходилось беспалые перчатки всё время носить, чтоб не скользило. Но тут бы меня девушка не поняла. Так что минут через десять Лена слегка раздражённо вырывает руку. Всё равно хорошо. По дороге до Майдана успеваем выпить по чашке кофе и съесть по паре мороженных.

― Лен…

― Да?

(молчу)

― Ну, что?

― Я тебя очень люблю…

Улыбается. Мдя… Я, вообще, хотел спросить, поедет ли она со мной, если мне придётся уехать, но не решился. Ответ, увы, я и так знаю на 99 %, а попусту зачем день портить? Да и дело пока не сделано, так что не будем говорить «гоп». А то вот согласится она сейчас со мной в Рио-де-Жанейро уехать, а потом раз — и получу я с дела пятёрку килобаксов. И чё? Неудобно выйдет перед партизанами...

― Слушай, я проголодалась уже! Пойдём в «Пузату хату»...

― Пойдём!

Кстати, в Рио она точно не поедет. Жару не любит. Надо будет над этим поразмыслить.

Берём себе по борщу, Лена еще две порции овощного салата, а я вареники картофельно-грибные, со сметаной, и оливье. Заодно обсудили историческую проблему «Была ли экзогамия общепринятой во времена родо-племенного строя или нет?». По её мнению, да, причём именно на уровне племён. То есть, мужчины из племени Каменных воронов приходили оплодотворять женщин племени Черноухих, и наоборот. По-моему, это весьма нетипичная картина, хоть и она кое-где встречалась, и всё заканчивалось обычно на уровне рода, внутри племени. А у маньчжуров, вон, и вовсе внутриродовые браки были приняты. Мнение своё высказал, на что мне в очередной раз было заявлено, что я «такой замечательно глупенький». Мдя. Ну, ладно. Не, я мог бы поспорить дальше, конечно, но любимую женщину я знаю, она начнёт злиться, а зачем оно мне? Лучше улыбнусь и соглашусь с «глупеньким». Хотя вообще, конечно, её нетерпимость ко всем взглядам, не совпадающим с собственными, меня иногда порядком напрягает. Впрочем, для леволиберальных феминисток это типично. А Лена, в свою очередь, настолько типичная сторонница таких воззрений, что хоть в палату мер и весов сдавай.

После обеда неспешно прогулялись до Европейской, затем до Конституции, а оттуда, взяв ещё по мороженому, до «Кловской». Спустившись в переход, замедляю шаг перед турникетами. Лена недоумённо оглядывается.

― А ты чего?

― Да пойду домой пешочком, наверное. Погода хорошая, чё в четырёх стенах сидеть?

― А, ну, смотри. Ладно, давай, пока!

― Пока!

Обнимаю и с удовольствием целую в губы. Пару секунд, не больше, чтоб отбиваться не начала.

― Люблю тебя!

Делает гримаску: «Да знаю, знаю», — и исчезает за турникетами. Эхе-хех. Чует моё сердце, ничего у нас в итоге не получится.

Ладно, любовь любовью, а дело делать надо. Прохожу через дворы и, немного попетляв, сажусь на 55-й автобус. Народу на удивление много. Ну и хорошо. Пока автобус едет по мосту Патона, ещё раз обдумываю предстоящую акцию. Вечер или утро выбрать? Вечер безопаснее, но мало целей. Может вообще в холостую сработать. Утром целей будет полно, но есть риск, что всё сорвётся. Блин, духотища, кошмар. А окна все глухие, не откроешь. Один маленький лючок на крыше, но толку от него ноль целых хрен десятых.

Вылезаю на Тампере. Теперь пешочком, обходя дворами чересчур «камерные» места, до квартиры Евгении Васильевны. Пропотевшая футболка быстро остывает на ветерке и холодной мокрой тряпкой липнет к телу. Яка гидота.  Впрочем, пока дошёл до жилища старушки, успел высохнуть.

Так, теперь быстренько привести всё в готовность. Таймер, детонаторы, батарейка. Собираю, проверка…

Да, кстати, совет. Будете СВУшку собирать, проверяйте её в сборе ДО того, как детонаторы во взрывчатку установите. И даже так, постарайтесь, чтоб между детонаторами и вами было что-то прочное. Не могу сослаться на личный опыт, но Карабиту в этом плане доверяю на все сто.

Ну, всё работает. Осталось время срабатывания выставить. Вечер или утро, вечер или утро… Пожалуй, всё-таки рискну. Заложу устройство сегодня, а таймер на начало девятого утра установлю. Или на 7:40 поставить, для прикола? Не, не будем извращаться. В это время ещё рано. Пожалуй, 8:22 — самое то. Выставляем… Цепляю карабин к креплению, заворачиваю всё изделие в неприглядного вида ветошь… Теперь тут заколоть… Всё. Готово.

По идее, можно выдвигаться. Но на улице ещё светло, так что для верности посижу тут часика два. Чаю, вон, можно попить. Мдя… Два часа, конечно, его не попьёшь. Зомбоящик, что ли, поглядеть? Не, не стоит возобновлять дурные привычки. Лучше книжку почитаю. Помнится, у старушки много всего из «Библиотеки приключений» имело место быть. О, «Вокруг света за 80 дней». Хорошая книжка.

Мдя… Откладываю труд Жюля Верна, не одолев и пяти страниц. Что-то настроения нет. Нервишки шалят, походу. Лучше ещё чаю попью.

Ну, всё. Ещё чашка чая, и лопну. Пора идти. Да и смеркается уже. Кепку с новой футболкой вот только надеть. И очки с простыми стёклами. Хорошо, что я запасливый.

Пройдя по Красноткацкой почти до Гагарина, ловлю машину. За рулём белой «Короллы» интеллигентного вида мужик в очках. Мля. Не люблю интеллигентов. Ладно, хрен с ним. До Ялтинской берёт, и славно. На попытки вступить в разговор отвечаю глубокомысленными «угу…» и «мда…», что, однако, не мешает водиле живо обсуждать несправедливость мироздания. Эх, а ещё интеллигент…

От Ялтинской спокойно иду к Бориспольской. Есть там парочка удачных мест. Уже довольно темно, что радует. Темнота, знаете ли, друг не только молодёжи. Россошанская улица… а вот и остановка. На ней два тела стоят, мужского пола и ПТУшного облика. Как раз маршрутка подъезжает. 422-я, то, что надо. Обычный жёлтый «Богдан» притормаживает, я медленно подхожу к остановке сзади. Автобус останавливается, один человек выходит и начинает шагать по тротуару по ходу движения. «ПТУшники», не прерывая матерного обсуждения какого-то «охуевшего Витька», залезают внутрь. Выхожу на проезжую часть позади автобуса, вплотную к нему. Типа, дорогу перехожу. Мимо проезжает машина, дорога пуста. Быстро приседаю, достаю из пакета устройство и прикрепляю его на карабин под днище, на крепление выхлопной трубы. Всё занимает две секунды, не больше. Встаю, спокойно через дорогу. Маршрутка отъезжает. Есть! Карабин прочный, отвалиться не должно. Электроника прикручена на совесть, так что не растрясёт. Надеюсь. Сейчас вечер, стемнело, никто на ночь глядя под автобус не полезет. Ну а завтра с утра на маршрут, и как раз в час пик должно рвануть.

Перейдя дорогу, поворачиваю на Академика Горбунова. На улице никого, так что главное идти спокойно, смотреть под ноги и не отсвечивать мордой лица по возможности. Блин, волнуюсь, всё же. Вдруг отвалится. Ладно, дело сделано, нет смысла зря нервы жечь. Будет, что будет. Жаль, конечно, что не метро. Психологический эффект был бы куда сильнее. Но в метро слишком много камер и свидетелей, а в шахиды я как-то не тороплюсь. Мне ещё в Рио-де-Жанейро переезжать. Ну, или куда уж там получится.

На Оросительной сажусь в 487-ю маршрутку. Народу мало, две пенсионерки и молодая девка средней потасканности, никто на меня не смотрит. Ну, и славно. Выхожу на Декабристов, за остановку до «Харьковской». Теперь пешком до остановки 91-го автобуса, подождать двадцать минут (не повезло, похоже, передо мной прямо ушёл), и еду до Московской площади. В салоне всего несколько человек, никто ни на кого не обращает внимания, все спокойно сидят, погрузившись в себя. После завтрашнего это должно измениться.

А вот и Московская. Пожалуй, стоит немного попетлять по дворам. На всякий пожарный. Выйдя на Лобановского (о, наконец-то правильно назвал) в районе Демеевской, сажусь на 42-й троллейбус. Теперь до Белгородской, и уже почти дома.

Вася нагло дрыхнет в подъезде, развалившись на подоконнике. Мои шаги раздаются гулким эхом, жёлтый глаз лениво приоткрывается и столь же лениво закрывается обратно, когда я прохожу мимо. Видимо, покормил кто-то уже. Надо бы и мне подкормиться. Готовить уже лень, ставлю чайник. Пока закипает, загляну в Скайп. У Лены статус «Нет на месте». Понятно, развлекается. Ну, ладно. Быстренько замешать творожную массу с мёдом и изюмом, запить чаем, можно отбиваться. Мм… лень… не, ладно, душ ещё принять сначала. Ну, всё, отбой.

День одиннадцатый, понедельник

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на...» Зачем я эту хрень на будильник поставил? А потому что давно заметил — какую мелодию не выбери для будильника, через пару месяцев начинаешь её ненавидеть. Ну, а гимн Украины я так и так не люблю, так что, ничего не потеряю.

Вообще, конечно, немного нервничаю. Пшённая каша с корицей и изюмом проваливается внутрь, а вкуса так и не почувствовал. Всё ли в порядке с бомбой? Если отвалилась, это ещё полбеды. Собирал в перчатках, на меня никак не выведет. Откуда она взялась на дороге, определить тоже будет затруднительно. Может, кстати, ещё и сработает, если не разрушилась. Хуже, если какой-нибудь полудурок вчера вечером или сегодня утром, перед выходом на маршрут, полез осматривать автобус. Ладно, скоро узнаю.

Уже выходя из подъезда вспоминаю, что забыл сожрать ежеутреннюю ложку масла. Ну, хрен с ней. Не до диет пока. О, вон и Лёха едет.

— Здорово!

— Привет, Виталь! Как выходные провёл?

— Да со своей был.

— Ну, хорошее дело. Чем занимались?

— Сексом в основном. Ну, и по центру погуляли.

Лёха ухмыляется: «Замечательная культурная программа. Аж завидно. У меня всё несколько банальнее. Катеринчуки в гости приезжали, у них как раз сын из Ирландии вернулся».

Катеринчуки — это Лёхины друзья, о которых я много слышал, но ни разу не видел. Муж — богатый антиквар и нумизмат, один из ведущих на Украине, жена — стоматолог (которой любящий супруг купил отличный частный кабинет), а сын в Дублине на кого-то там учится. Лёха говорил, на кого, но я забыл. Задаю ожидаемый от меня вопрос:

— Ну, и как?

— Да всё у них хорошо, как всегда…

Немного помолчав, добавляет с лёгким раздражением.

— Патриоты, аж кушать не могут…

— А чё ж отпрыск тогда не выберется из Дублина на полгодика, Едыну позахищать?

— Некогда ему, учиться надо.

— Ага. Важное дело, кто бы спорил…

— Угу…

Дальше едем в молчании. Пока не подбираем Гарика, разумеется. Ибо Гарик и молчание — вещи несовместимые.

— Лёша-джан, Витаськин, привет!

— Привет, Гарик!

— Здорово…

— Как выходные провели? А я с людьми встречался, помнишь, Лёша, я тебе рассказывал, очень серьёзные люди…

Ну, всё, Остапа понесло. Теперь до самого офиса не замолчит. До чего же кавказцы любят понтоваться… А данный конкретный экземпляр — в особенности. Ну вот на какой хрен он нам подробно рассказывает, какие неимоверно крутые у него знакомые? Тот ГБшный генерал в Армении, и этот ГБ-шный генерал в Армении, а этот ГБшный полковник тут, а вот просто долларовый мультимиллионер и чуть ли не половиной торговых центров в Харькове владеет, и вот этот… И на частном самолёте прилетели из Армении, только чтоб с Гариком повидаться. Ага. На этом месте Лёха уже не мог контролировать мимику, и уголки губ поехали вверх. Гарик, впрочем, ничего не замечает, увлечённо копошась в телефоне в поисках каких-то фотографий, кои Лёхе непременно надо узреть (я вот, видимо, недостоин). От рассказа, разумеется, при этом не отрывается. Мля, скорее бы доехать, чтоб он в курилку съ….ся. Реально, пятнадцать минут в его обществе, и голова начинает болеть.

Слава Ктулху, приехали! Ещё немножко, и я б попросил высадить меня. Лучше пешком идти, чем весь этот бред слушать. Пока Гарик тащит в курилку бросающего на меня жалобные взгляды Лёху, быстро шмыгаю за дверь. Поздороваться с охранником, взбежать по лестнице — и вот он, чудесный офис, с благословенной тишиной, кофием и доступом в Интернет. Ставлю чайник, запускаю комп. На часах 8.09, осталось тринадцать минут. Млять, нервничаю. Ладно, лучший способ успокоиться — придерживаться повседневной рутины. Моя рабочая почта, общая корпоративная почта, мой блог, моя личная почта, вторая, третья... В личном сегменте тишина, в рабочем пара писем есть, но что-то мне не до них… не, нафиг! Решил заниматься рутиной, занимайся рутиной! Сделав себе огромную кружку полухимического, зато горячего кофе, погружаюсь в дебри рабочей почты. Так… чё у нас тут… «Зелёный рай» оплатил одну поставку, осталось две неоплаченных за ними. Обещают после обеда ещё одну, просят подтвердить завтрашний заказ. А на прошлой неделе были пять должны. Угроза прекратить отгрузки подействовала. Вот что за люди — палец им дай (сиречь отсрочку от поставки до поставки), всю руку откусят и начнут перегрызать шею. Ладно, пусть Оксана с ними дальше разбирается.

Что ещё… В Чернигове покупатель негодуэ — руккола, видите ли, «не бэйби» ему пришла. Крупновата, понимаешь, и лопухообразна излишне. Мля, вот чё они все так фапают на эту «бэйби»? Это, если кто не в курсе, руккола такая, самая короткая и узкая. Её, между прочим, вообще в бывший СССР не возят, т.к. она дорогая очень. Всё из Жыдленда в Европу идёт, _Белым_Людям_. Но нет, наши дебилы услышали где-то и теперь достают несчастных импортёров. Подай им «бэйби», но по цене обычной. Ага, щас. Жрите, что дают. Мдя… Не, пожалуй, так отвечать не буду. Да и вообще не буду, пусть Оксана отвечает. Она же у нас целый коммерческий директор, а я лишь жалкий финансовый менеджер, ну и грузчик по совместительству. Хотя, скорее, наоборот.

 Так, 8:19... нет, уже 8:20. Осталось две минуты. Бля, надо было на 7:40 поставить. И символично, и приехал на работу — а всё уже готово. Или точно знаешь, что всё похерено. Хотя, путь маршрутки пересекается с нашим. Рвануло бы в 7:40, могли бы до сих пор в пробке стоять. Или вообще самих бы задело, то-то хохма вышла б.

8:21. Заходит, не, проскальзывает в дверь Лёха, безуспешно пытаясь спастись от Гарика, всеобъемлющий голос которого неотвратимо приближается по коридору. На секунду перед мысленным взором встаёт чудесная картина шумного армянина, волшебным образом переместившегося в салон той самой маршрутки.

8:22. Гарик никуда не переместился, увы. Вот он, громогласно требует у Оксаны сделать ему кофе. Ладно, хрен с ним, с Гариком. Контрольное время прошло. Час «Ч» и день «Д», тасазать.

8:25. В инете пока тишина. Млять, хоть бы сработало. Кофе ещё попить что ли?

8:26. Гарик требует отчёт по дебиторке. Мля, ну в пятницу же перед отъездом ему давал, какие там могут изменения утром понедельника? Ладно, хрен с ним, распечатаю ещё раз.

Гарик, получив распечатку, некоторое время задаёт бестолковые вопросы в духе «а сколько нам тот-то должен» (как будто цифра не перед его носом) и «а за что». За что, за что. За оружейный плутоний, млять. За зелень, за что ещё? Чем-то ещё мы торгуем, о чём я не в курсе?

— Витаськин, а почему «Евромикс» нам столько должен?

— Ну у них же проблемы были, помнишь? Они нам вообще за пять поставок были должны. Снижают потихоньку.

— А мы им что-то отпускаем сегодня?

— …

— Виталик-джан, я тебе вопрос задал, вроде бы. Отпускаем мы что-то «Евромиксу» сегодня?

— Гарик, ну не я же продажами занимаюсь, откуда я знаю?

— Ну а как это ты не знаешь? Кто у нас бухгалтер?

— Я.

— И?

— И я занимаюсь учётом, плюс грузчик заодно. А продажами занимается Оксана, и она знает, отпускаем мы им что-то сегодня или нет. Если да, то она мне скажет, я выпишу накладную и выдам им товар. Как мы это всегда и делаем.

Гарик корчит недовольную морду лица, обращённую скорее к Лёхе, чем ко мне. Мол, «вот видишь, кого ты нам подсунул». Ну, это его обычная манера, мне наплевать. В любом случае, недолго мне осталось тут загнивать. Надоедливый армянин тем временем поворачивается к Оксане: «Оксана (ага, не "Оксаночка" — верный признак раздражения), что у нас с "Евромикосом"?!»

Оксана, вообще-то, тоже довольно легко начинает нервничать обычно, но пока держится: «Сегодня перед отъездом отложим им 48 мяты, 30 рукколы, 20 зелёного базилика и по 3 тимьяна/розмарина/тархуна, они ночью заберут».

У Гарика краснеет лицо и толстые пальцы сжимаются в маленькие волосатые кулачки. Точно, ща рванёт.

— А можно у тебя спросить, сколько они нам должны? А то мне вот тут бухгалтер наш подсовывает бумажку, что они нам 80 тысяч должны! А по твоим данным как, это правда?

— Нуу… Виталик же у нас ведёт учёт. Он мне такую же сумму вечером в пятницу сказал.

— А по твоим данным как? Ты вообще ведёшь у себя учёт?

— Нет, мне Виталик суммы даёт.

— И что вы вдвоём, договориться не можете, в одном кабинете сидите?!

— Гарик, о чём договориться? — это уже я вступаю, хотя и зря, наверное.

— Почему мы им товар отпускаем, когда у них такая задолженность?!

— Ну Вы же сами им лимит в 100 тысяч установили!! — Оксана, голос уже дрожит.

Ну, всё, сейчас начнётся очередная Гарикова истерика. Млять, как же он заколебал. Кстати, а что у нас там в инете? На часах-то 8.45 уже. Нука-нука… ЕСТЬ! «Взрыв на мосту Патона». Неужто прямо на мосту? Посмотрим подробнее…

От изучения первых отзывов о деле рук моих через пару минут отвлекает истерика Гарика. Что-то он сегодня особенно в ударе: «…я категорически запрещаю — ты меня слыщищь? — категорически. Все меня слыщат? — отпускать товар тем, кто не погасил задолженность!!! Сколько можно повторять…» Надо его отвлечь взрывом, на это должен повестись.

— Народ, тут в городе взрыв какой-то, на развязке на съезде с Патона. Похоже, автобус пассажирский взорвали.

Робкая попытка Лёхи поинтересоваться «а скольк…» напрочь заглушается Гариковым: «Да мне похуй!!!», — с которым шарообразный сгусток истерии выкатывается за дверь. Разумеется, хлопнув ей так, что стены вздрогнули. В курилку пошёл, успокаиваться. И где же его патриотизм? Ну, ладно. А мне вот не пох. И Лёхе с Оксаной тоже. Все утыкаемся в экраны.

Ага… Взрыв на развязке, отлично, встали сразу не только Дружбы Народов, но и Набережное и Надднепрянское шоссе. Хорошо, что на пораньше не установил таймер, а то куковали бы сейчас в пробках. По жертвам пока непонятно. «Є загиблі і поранені». Надеюсь, надеюсь… О, вот и фотки с места взрыва появились. Хмм… А неплохо так рвануло. Всю корму автобуса разворотило нахрен, сам он лежит на боку, перекрывая сразу две полосы. Еще три легковушки стоят рядом, похоже, не зря я с гайками возился. Тел не видно, но крови на асфальте хватает. Да, похоже, всё идеально получилось.

Вы, наверное, сейчас инстинктивно пытаетесь нашарить что-нибудь тяжёлое, дабы им в меня запустить? Мол, как же так, опять терроризм, на этот раз ещё гнуснее, убийство мирных жителей и всё такое? Подлый и бессмысленный акт устрашения, ага. Ну, что вам сказать… Насчёт подлости пусть каждый определяет для себя сам, а вот с бессмысленностью — звиняйте, не согласен. Что у нас сейчас идёт, в нашем многострадальном отечестве? Тяжелейшие позиционные бои за станицу Луганскую, уже обошедшиеся обеим сторонам в три-четыре сотни погибших и стершие эту самую станицу с лица земли? Не, не угадали. Это «многочисленные случаи нарушения сторонами ранее достигнутых договорённостей о прекращении огня», не более. Ещё попытка? Правильно, третий этап имплементации Второго пакета Минских соглашений. Т.е., называя вещи своими именами, имеет место быть побулькивающая на медленном огне смесь говна и крови. Чем дальше от линии фронта, тем больше говна, соответственно, причём в обе стороны. Кремлядь всё так же пытается запихнуть Донбасс в Украину, Украина, в свою очередь, открещивается. И тянуться всё это может ещё очень и очень долго, пока от Донбасса одни головешки не останутся. Здесь, в Киеве, к войне уже все привыкли, она воспринимается в фоновом режиме, не более. В Москве она вообще всегда так воспринималась. Вышеупомянутая смесь будет кипеть, пока не выкипит вся, и кастрюля не расплавится. Значит, нужно немного добавить огоньку. Чтоб полило через край, и огонь погас. Чем мы и занимаемся, собственно.

Мы — это я, уже знакомый вам Серёга, сапёрящий под Донецком вовсю Карабит, неизвестный мне Второй и ещё несколько человек, о которых я пока промолчу, с вашего позволения. Зачем мы всё это делаем? Ну, уж не за деньги точно. Мотивы у каждого свои, понятно. У меня скорее идеологические, да и просто интересно. Любопытно, кстати, что бы на всё это Лена сказала. Пожалуй, записала бы в социопаты. Ну, не без этого, наверное. Что? Ненависть? Нет, Ктулху с вами, какая ненависть… Ненавидеть можно конкретных людей, а миллионы… ну, кто-то может и миллионы ненавидеть, конечно, но это не про меня. Я просто не воспринимаю их как нечто ценное, одушевлённое. А насчёт ненависти — это к Серёге. У него вся семья погибла в июле 2014, когда украинская БМП расстреляла «газель» с беженцами у самой границы. Вот у него настоящая ненависть, он готов рвать зубами любого с биколором. Надеюсь, кстати, что удержится, не хотелось бы чтоб из-за его нервов меня в каком-нибудь СБУшном подвале в отбивную превратили. С Карабитом похожая история — сын попал в плен к украм под Славяносербском, и нашли мы его уже без пальцев, языка, ушей, глаз и яиц. Живого и заботливо перевязанного, укры подкинули на нейтралку. Где он сейчас? Ну, а сами как думаете? Вот вы бы родителям такого сына привели? Карабиту сказали, что уже мёртвого нашли, истёк кровью. Так что, если надо для дела, тот же Карабит не то что маршрутку — детский сад взорвёт, и не поморщится.

Так, что-то я ушёл в себя и не вернулся, а у нас тем временем оживлённая дискуссия бурлит. На тему «Что нужно делать с террористами — просто убивать или мучительно». А затем, раз уж все сошлись на «мучительно», то как именно. Гарик уже вернулся из курилки, больше всех слюной брызжет. Любопытно, насколько эта троица репрезентативна в социологическом плане. Пожалуй, не очень, Оксана разве что. Возмущается, как это можно, мирных людей убивать. Ну-ну. Что-то не припомню её возмущений по поводу ежедневных обстрелов Донецка.

Ладно, война войной, а я, помимо бухгалтера и террориста, ещё и грузчик. Со склада как раз звонят, что груз прибыл. Гарик с Лёхой пытаются вовлечь меня в свою пятиминутку ненависти, но я мягко уклоняюсь, сделав ответственную морду лица. По крайней мере, в тишине и спокойствии коробки раскидаю, пока они тут оценивают сравнительные достоинства сажания на кол и варки в масле.

Ага, размечтался. Груз пришёл не только нам, но и «Агротрейду.» Наши конкуренты Руслан & Руслан уже разгребают свежеполученное. Тут же и Халеф с супругой (блин, вечно забываю, как её зовут), перебирают какую-то слегка подгнившую вьетнамскую экзотику. Разумеется, ⅔ сил все тратят не на работу, а на обсуждение произошедшего. Халеф, как представитель славного своими традициями террористического дела палестинского народа, что-то там авторитетно вещает. Интересно, что у него всё-таки за проблемы на родине?..

Удовлетворив необходимый минимум общественных приличий ритуальным возмущением произошедшим и не менее ритуальными проклятьями на головы террористов, приступаю к работе. Взять с общего паллета мастер-картон с мятой, поставить на паллет с мятой. Взять мастер-картон с рукколой, поставить на паллет с рукколой. Подтвердить возмущённо-гневным «Да пиздец вообще!» мнение одного из Русланов о том, что давно пора перестать нянчиться с этими сепарами. Завезти паллет с мятой в холодильник.

Вообще, такая вот не слишком напряжная физическая работа мне даже приятна. Особенно если никто не мечется под ногами с истеричными выкриками. Так, вроде разбор груза закончил, теперь заказы нужно разложить. Что у нас ту... МЛЯ! Накаркал. Вся троица спускается к нам, во главе с Гариком. Опять сейчас начнёт свои сверхценные указания раздавать.

Не, вроде повезло, отвлёкся на Халефа. С Русланами он принципиально не общается, там страсти покруче бразильских. Когда-то давно, ещё до того, как Лёха вернулся из Африки (он это раньше меня сделал) Гарик и Русланы были партнёрами. Надо сказать, по уровню адекватности они не сильно далеко от него ушли, так что расставание прогнозируемо свершилось с битьём посуды. И теперь всё их общение — это либо «привет» себе под нос, не глядя на собеседника, либо крики с обещаниями набить морду. А вот Лёха с ними вполне нормально контактирует, вон и сейчас отошли чуть в сторону и перетирают о чём-то. Так что моё «усиление» сокращается до одной Оксаны, а это я как-нибудь переживу. Да и дополнительная проверка не помешает, чтоб при формировании заказов ничего лишнего не положить.

Фуф, наконец-то! Аж прям умаялся слегка. Гарик с Халефом курить пошли, Лёха тоже куда-то делся, пойду кофе что ли попью. Заслужил, типа. Вообще и жрать охота, конечно, но лучше потерплю. Ну её нафиг нашу столовку с непременной изжогой, у меня запасного желудка нет, к сожалению. Может, у Оксаны печенька какая завалялась.

Поднимаемся с нашим «коммерческим директором» в офис и обнаруживаем там Лёху, увлечённо читающего что-то на планшете и прихлёбывающего кофеёк. Вот он, звериный оскал капитализма. Пока пролетариат в моём лице вкалывает до седьмого пота, эксплуататоры наслаждаются маленькими радостями жизни. В коммунисты, что ли, пойти? Не, нафиг. Лучше кофе тоже выпью.

Что там у нас в новостях, кстати? Ага, «...по данным наших источников в правоохранительных органах, в результате террористического акта погибли пять человек, ещё десять госпитализированы, трое из них в критическом состоянии…». Хмм… Надо же. Уже квалифицировали как теракт. А как же другие версии? Взорвавшийся кондиционер, например? Бывает ведь такое, у луганчан вон спросите, они подтвердят.

Второй пока никаких зажигательных обращений от имени страшного РОФа не выложил, наверное, ближе к вечеру появится. Впрочем, это и так основная версия. Журнализды и общественность аж заходятся от ненависти и возмущения. «А нас-то за что?», ага. А вот за то самое, ребята. За то самое. Вообще, конечно, темп взят хороший, надо поддерживать. Предварительно проработанные варианты у меня есть, теперь надо выбрать нужный. Пожалуй, с разогреванием ширнармасс пока достаточно, теперь нужно добавить громкости самым правдивым в Галактике украинским СМИ. А этого можно добиться, затронув их лично. Вообще в идеале хорошо было бы что-то громкое, типа министра или депутата, но слуги народа у нас без охраны не ходят, и пока не вижу смысла рисковать. Журнализды как цель куда проще.

Так, что-то я про дела сердечные совсем забыл. Террористам тоже хочется любить и быть любимыми, знаете ли. Захожу в Скайп, Лена в сети.

— Привет! (kiss)

— привет

— Слышал, что случилось?Ага. Пипец, блин.

— Как думаешь, на метро насколько безопасно ездить?

— Ммм… Ну, думаю, в ближайшие дни точно безопасно. Сейчас везде все будут усиленно бдить, сепары зашкерятся пока.

— Думаешь, это они?

— Ну не ИГИЛ же.

— …

— Увидимся вечером?)

— …

— Лен?..

— Нет, наверное, я позаниматься хочу сегодня, много прочитать нужно.

— Ок

Ну, нет так нет. Ладно, так даже лучше, пожалуй, дел хватает. Надо бы с Антоном связаться, но включать здесь тот телефон не хочу. Не бережёного, как известно, конвой стережёт. Подожду, пока в городе буду.

Гарик заходит в офис, просит Оксану приготовить кофе и начинает распушать перья. Мол, поговорил с Халефом, и столько у них сразу интересных идей возникло: и стройматериалами заниматься, и упаковкой, и надо расширяться, и вот он познакомит Халефа с Теваном, который ГБшный генерал где-то в РФ, и с его помощью можно что-то там возить через Крым… Короче, очередной поток бреда сознания, можно не обращать внимание и пить кофе. Хотя не, хорош, с кофе на пустой желудок надо завязывать, нуегонах.

Наконец-то, «Бориспольская». Гарика в машине опять несло так, что у меня голова разболелась. Блин, вот бывают же люди, а? Интересно, он сам себя не заколёбывает? Так, ладно, к делу. Надо связаться с Антоном. Вообще, конечно, хорошо бы это делать где-то вдали от моих обычных путей миграции, ну да ладно. Если честно, просто лень далеко переться из-за одного сообщения. Движение людей и машин тут приличное, хрен меня отследят если что. Вставляю симку и аккумулятор, захожу в Скайп. Антон в сети.

— Здорово!

— Здорово!

— Нашёл что искал

— На 10 %

— Хорошо

— Сегодня показал ему, пусть изучает

— Остальное достал?

— Завтра будет

— Добро

— Завтра вечером свободен?

— Если нужно

— Давай где обычно в семь?

— Могу немного опоздать

— Подожду

— До завтра

— Пока

Ага. Значит, водитель есть, стволы будут завтра. Это радует. Если всё нормально, то можно будет в пятницу сделать дело, а в понедельник мне ещё теракт совершать. Можно было бы и на выходных, но хочется их с Леной провести. Ладно, посмотрим по обстановке. На сегодня почти все дела сделаны, можно с чистой совестью ехать домой. По пути с другого телефона Второго и Карабита проинформирую о своих планах. Потом блинов напеку, в инете посижу, может, над книгой поработаю немного. Вечер домашнего холостяцкого уюта, короче. Всё, до завтра.

День двенадцатый, вторник

Яичницу что ли по-быстрому замутить? Нажористую такую, из четырёх яиц, с луком и сосисками… И сосисок побольше, чтоб надолго заморить червячка. А то опять голодным до вечера ходить не хочется от слова совсем. Да, пожалуй, так и сделаю, время есть.

Почему украинский гимн не играет? А я сегодня как-то сам собой на двадцать минут раньше проснулся, не знаю уж почему. Нервы, наверное. Они ж у меня не железные. Вчера вот для расслабления даже два бокала коньячку употребил, для душевного расслабления, чего я обычно не делаю. Вроде помогло, «искрить» перестало, а вот поди ж ты, спал хреново. Едва продрав глазыньки, сразу к ноуту — что там в инете. Блин, Второй до сих пор ничего не опубликовал. Что-то он затянул с этим делом, надо ковать железо, не отходя от кассы. Ладно, посмотрю, что вообще пишут… так… один из пострадавших скончался в больнице, итого десять… никто пока не взял на себя ответственность… в качестве основной версии рассматривается террористический акт… ну, понятно, ничего нового. Пойду пока завтраком займусь.

Поставить сковороду на огонь, налить масло. Порезать небольшую луковицу, закинуть в сковороду, помешать. Настругать три сосиски… не, лучше четыре. Закидывать? Не, рано ещё, пусть лук обжарится. Пока кофе можно помолоть. Вот, теперь закидываю сосиски, мешаю, накрываю крышкой. Завариваю кофе в кружке-термосе. Знаю, что так неправильно, но по-правильному мне лень. Пара минут есть, можно ещё инет глянуть.

ЕСТЬ! «…Террористическая организация российских фашистов РОФ взяла на себя ответственность за террористический акт…». Мля, вот чему их там учат на факультете журналистики? «Террористы взяли на себя ответственность за теракт», ага. Песец, блин, никакого чувства слова. Так, вот и обращение на Ютубе. Чёрт, смотреть некогда, лук пережарится. Ладно, пусть скачается пока.

Снять крышку, помешать, аккуратно разбить четыре яйца, посолить. Яичницу я только в виде глазуньи люблю, а омлет так и вовсе терпеть не могу. Теперь кофе… нет, пускай ещё настоится чуток. Не удерживаюсь, иду в комнату — ролик уже скачался. Что у нас там со временем… до приезда Лёхи ориентировочно ещё минут 25, всё успеваю. Ага, хлеб забыл порезать. Чёрный, с тмином, для яичницы самое то. Так, всё, готово, теперь поперчить немного, и можно выкладывать на тарелку. Кофе попробовать… заварился. Добавить в кружку 50 грамм бейлиса, и завтрак готов. Завтракаю я обычно на кухне, но тащить ноут сюда неохота, так что перебазируюсь в комнату. Ммм… вкуснятина! Теперь хороший глоток кофе... отлично пошло! Всё, включаю.

Заставка. Развевающийся под компьютерным ветром красный флаг, с белым коловратом в центре. Смена заставки. Карта России.

Правильно, постоянство легко узнаваемых образов — это хорошо…

Смена кадра. Человек в «горке» и тёмно-зелёной «балаклаве». Сидит за солидным деревянным столом, справа лежит АКСУ. Позади бежевая стена неуловимо офисного вида, на стене тот же красный флаг с коловратом.

Интерьер прежний. Любопытно, где снимают?

«Мы, Русский освободительный фронт… — показалось, или голос другой? — продолжаем неограниченную партизанскую войну против украинско-еврейских оккупантов. Украинские каратели уничтожают русские города на Донбассе, убивают и бросают в тюрьмы русских людей на всей территории так называемой "Украины". Все эти преступления совершаются с ведома и одобрения украинских и еврейских колонистов. Вчера группа РОФ-Киев провела акцию возмездия в столице оккупационной территории. Никто из вас не будет в безопасности! Нигде! Истребление будет продолжаться до тех пор, пока оккупанты не уйдут с нашей земли».

Чего-то Второго на евреях занесло. Ну, может и правильно, их никто не любит. Кашу маслом не испортишь.

«... Украинцы, задумайтесь, хотите ли вы умирать за то, чтоб Новороссия оставалась под хазарской оккупацией? Ваши хозяева рассказывают вам про национальную революцию, про строительство национального государства, но они лгут. Оглянитесь вокруг! Кому принадлежит большая часть украинской экономики? Кому принадлежит власть? Оккупационный хазарский режим на пушечный выстрел не подпускает украинцев ни к власти, ни к собственности. Хазары посылают вас умирать, в то время как сами наживаются на вашей крови. Вернитесь домой и наведите у себя порядок. Нам не нужна ваша земля, но за свою мы будем сражаться, пока не победим. СЛАВА РОССИИ!!!»

Заключительная заставка. Нанесённые краской через трафарет буквы «РОФ» на каменной стене. «Р» и «Ф» стилизованы под мечи, «О» — под коловрат. Камера отползает. Становится видно, что надпись — на парапете набережной небольшой реки. На заднем плане — какое-то большое здание, явно элитное. Конец записи.

Интересно, что за место на последних кадрах? Что-то знакомое…

Так, с завтраком закончил, ещё даже есть время посуду помыть и зубы почистить. Да, да, я извращенец, обычно чищу зубы после завтрака, если один.

Всё закончил, Лёха пока не звонил. Ладно, подожду его во дворе, свежим воздухом подышу. Заодно и последнюю оставшуюся сосиску Ваське скормлю, а то она ни туда, ни сюда.

Василий, как выяснилось, изволит отсутствовать. Понятно, по бабам пошёл. Ладно, оставлю у подъезда, какая-нибудь животинка да съест.

Пасмурно сегодня, но тепло. Смачно, с хрустом зеваю. Хорошо… Телефон звонит. Лёха.

― Привет! Я внизу.

― Не, это я внизу, а тебя тут нету.

― A de kam, a de kam.

Ага, вот и он. Садясь в машину, краем глаза замечаю Ваську, целеустремлённо трусящего к оставленной у подъезда сосиске. Ну, хорошо, восстановит силы после гулянки.

Сегодня вместе с Гариком мы подбираем и Гену, он позавчера прилетел с Земли Обетованной. И, судя по перегару, нехило так вчера отметил возвращение. Он вообще это дело любит. Гена — Лёхин друг со студенческих времён, тоже из провинции в Киев приехал, только Лёха из Кировограда, а Гена из Черновцов. Жуткий бабник и пьяница. Был женат три раза, сейчас вот в четвёртый раз собирается. Когда-то, по словам Алексея, отличался весьма острым умом и великолепным чувством юмора, но я этих времён уже не застал. Хоть и говорят, что «талант не пропьёшь», на практике увы-с… В начале 2000-х уехал вместе со второй женой на её историческую родину, но через несколько лет вернулся, уже без жены, зато с израильским паспортом. Вроде как и у самого какие-то там семитские корни есть, ну да в его «букете кровей» без поллитры не разберёшься. С виду же обычный мужик в районе полтинника, с явными следами алкогольных злоупотреблений на морде лица. Когда-то занимался борьбой, и, в отличие от многих борцов в старости, не разжирел. Видимо, водка всё лишнее выгоняет из организма.

Разговор, понятно, сворачивает на Генину поездку, о которой он с удовольствием и рассказывает. Мдяя, язык у человека хорошо подвешен, ничего не скажешь. Видимо, не врёт Лёха. Израиль в Генином описании получается землёй, где текут реки молока и мёда, люди зажиточны и вежливы, а на улицах чистота. «Не то, что здесь», — добавляет Геннадий, выкидывая в окно пустую пачку из-под сигарет. Да уж, и правда. Почему, интересно?

Груз у нас сегодня не приходит, так что пока доблестные учредители продолжают обсуждать поездку в офисе, мы с Оксаной быстренько собираем из запасов несколько имеющихся заказов. Когда Гарик не мечется вокруг со своими ценными указаниями, всё работает, как хорошо смазанный механизм. Собирая заказ для Говика из Харькова внезапно вспоминаю, откуда те завершающие кадры в ролике Второго. Точно, это же Харьков, «Дом на набережной», у Стрелки. Интересно, чего это их туда понесло? Хотя, пожалуй, логично, у нас же типа всеукраинская террористическая сеть.

Поднимаемся наверх. Ага. Вот оно чё, Михалыч. Вот оно как. На столе уже полупустая бутылка коньяка, сырная нарезка и виноград. Похоже, Лёха съездил затарился, пока пролетариат в моём и Оксанином лице создавал прибавочную стоимость. Гарик с Геной уже раскраснелись, Лёха же, как водитель, сохраняет вынужденную трезвость. Впрочем, он вообще не особо поклонник этого дела.

«Виталик, Оксана, присоединяйтесь, берите что на вас смотрит!» —  это Гена. Ну, меня долго уговаривать не надо — наливаю полбокала, нагребаю на маленькую тарелочку сыра с виноградом и устраиваюсь в своём углу за компом, мне ещё накладные выписывать.

Так, вроде по работе всё, теперь можно и в инет заглянуть. Ролик из Ютуба уже выпилили, разумеется, но дело сделано, инфа разошлась. Блогосфера стоит на ушах, а вот СМИ что-то язычки поприжали, причём как у нас, так и в РФ. Понятно, руководство и тут, и там несколько напряглось, им фонтан эмоций со стороны ширнармасс нафиг не нужен. Не, ребята, конь так не ходит. Замолчать не получится. Посмотрим, что вы запоёте, когда в Москве аналогичная хрень начнётся. А она начнётся. Откуда я знаю? Нуу… знаю вот. И даже знаю, кто её начнёт на днях. Что? Да, сволочи мы, согласен. Сам бы хотел, чтоб всё было по-другому. Только вот по-другому что-то не выходит, увы и ах. Так что приходится вот так. А людей мне жалко, да. Но лес рубят — щепки летят…

Лена в Скайпе, но на «Привет!)» не отвечает. Ну, ладно.

Так, открыли вторую бутылку. Понеслась … по кочкам. Гену уже развезло, плетёт какую-то похабщину, не стесняясь Оксаны, а Гарик вроде почти трезвый, но его подстрекает наводящими вопросами. Мля, вот кому нафиг интересно, как там они с Лёхой и ещё каким-то Эдиком хрен знает сколько лет назад драли втроём какую-то отдыхашку, пока её муж, пьяный вусмерть, спал в соседней комнате? У меня лично кроме брезгливости подобные истории ничего не вызывают. Судя по гримасе Оксаны, у неё тоже. Лёха, кстати, с удовольствием участвует в сеансе воспоминаний. Млять, а вроде адекватный человек. Попытаться перевести тему, что ли…

― Лёх, в Инет не заглядывал? Там те же пидорасы, что и в прошлый раз, взяли ответственность за автобус.

Увы, народ слишком увлёкся историей, и кроме невнятного Лёхиного бурчания никакого иного результата я не добился. Ну, ладно, хрен с вами. Абстрагируюсь от происходящего с помощью инета. Блин, жрать хочется. В столовую, что ли, сходить…

Аллилуйя! У Гены душа попросила продолжения банкета, и мы собираемся. Гарик, скотина такая, пробовал было оставить меня тут, «вдруг что-то понадобится», но Лёха это дело пресёк. В принципе, я бы и тут посидел в тишине, благо инет есть, но добираться до метро на маршрутке как-то не очень хочется.

На «Бориспольской» выпадаю из машины с чувством дикого облегчения. Мля, ненавижу с пьяными общаться, когда сам трезвый. Да и когда не очень трезвый, один хрен. Ладно, что у нас тут со временем… Половина пятого. Особого смысла включать № 4 и сообщать Антону, что можно встретиться на час раньше, не вижу. Лучше по центру прогуляюсь.

Что за «№ 4»? Телефон, с которого я с Антоном в Скайп выхожу. У меня таких же, «целевых», дома ещё с десяток лежит, в резерве. Прикупил по случаю. А чтоб не путаться, бирку с номером на них наклеиваю. Сейчас вот у меня в сумке два постоянно включенных — рабочий и личный, плюс № 2 — для связи с Донецком, №4 — для Антона и №5 — для экстренной связи со Вторым. Последние три всё время без симок и аккумуляторов, вставляю только для того, чтоб выйти в Скайп через Tor[32]. Со Вторым напрямую я вообще не связывался пока, общаемся через Донецк.

Забавно, на остановке у метро какой-то чувак перед тем, как сесть в маршрутку, попытался сзади под неё заглянуть. Ну-ну…

Выхожу на «Печерской». Под вечер совсем распогодилось, солнышко пригревает, на улице просто обалденно. Наслаждаясь прогулкой, размышляю о делах своих скорбных. Видимо, скоро нужно будет валить. Сначала ещё разок или два «кого», а потом «куда». В СБУ далеко не все идиоты, плюс камеры их консультируют. Рано или поздно меня вычислят. Либо вычислят Второго, а через него и меня. И скорее рано, чем поздно. Наполеоновские планы хорошо было в Донецке строить, а тут как-то реальность быстро прочищает мозги. Ещё одна-две акции, и нужно уходить. Даже если в Киеве лоханутся, со дня на день начнётся в Москве. А уж там-то у них опыта борьбы с терроризмом немерено, Шуруп, можно сказать, смертник. Впрочем, он и сам это понимает. Мля, проговорился. Да, вы правильно поняли, Шуруп — это такой же я, только в Москве. И планы у него не поскромнее, чем у меня, а шансов уйти куда меньше. А когда (ладно, если) его возьмут, язык ему развяжут быстро, тут сомнений никаких, героев в таких случаях не бывает, Муции Сцеволы до наших дней не дожили. Чекисты через него выйдут на наших ребят в Донецке, из них вытрясут инфу обо мне. Ну, а уж передать её в СБУ — это чисто технический вопрос, уверен, каналы для связи у них есть.

Какого хрена мы вообще всё это затеяли, если пониманием, что нас скоро переловят? Чего хотим добиться? Хмм… а вы ещё не поняли? Мы хотим начать войну. Открытую войну между Украиной и Россией. В которой, как мы уверены, Украина потерпит поражение, и Новороссия будет освобождена. Понятно, что РФ за это получит свою долю тумаков на международной арене, но это дело переживаемое. Такова задача-максимум. Впрочем, нас устроит и срыв нынешнего Минского сговора, или провокация Украины на наступление. В котором, даже если открытая война и не начнётся, у руководства РФ будет два выбора — либо слить Донбасс окончательно, и получить Майдан в Москве, либо запустить «Северный ветер» и отбросить ВСУ от Донецка и Луганска. Может, даже Мариуполь освободят. Вот за это мы готовы убивать и умирать. Ну, первое точно, а второго хотелось бы избежать, конечно. Посмотрим, как пойдёт.

Зачем нужна акция в Москве, и не помешает ли она общему замыслу? Ммм… не будем забегать вперёд, скоро увидите. Так, время без десяти шесть, вот и «Кофе-Хауз».

Захожу, Антона пока не видно. Ну, греческий салат пока уничтожу, люблю я его. Тут, правда, он средней паршивости.

Антон появляется минут через пятнадцать.

― Зиг! Быстрее меня добрался…

― Зиг! Ага. Чё, по кофейку?

Заказываем по латте, Антон вкратце посвящает меня в подробности. Водилу он нашёл, в курс дела ввёл, тот согласен на 10 %, если чисто за вождение, и 20 % — если придётся поучаствовать в перестрелке. Человек опытный, надёжный, при необходимости прикроет и поддержит.

― Не из наших? Я его знаю?

― Не, не из наших. Но нормальный парень.

― Добро. По второму вопросу как?

― Всё есть. Если время есть, можем сейчас съездить опробовать. Тут за городом недалеко.

Хм… Понятно, хочет меня проверить, не буду ли тормозить. Ну, дело нужное, не вопрос. Поехали. Да понятно, что все телефоны разобрать, не маленький.

«За городом недалеко» оказывается заброшенным промзданием советских времён, немного не доезжая до Гореничей. Ага, заброшено-то оно заброшено, но замок на воротах новый, и пара фонарей во дворе горят. Мля, пока по вечерним пробкам доехали, уже сумерки. Антон за рулём, так что я беру у него ключи и открываю ворота. Немножко замешкался, ибо не так просто это сделать, не оставляя отпечатков. Машина заехала, закрываю ворота. Вокруг ни души. Интересно, куда это Антон меня привёз? Внутри здания скорее запустение, нежели бардак. Всё ценное отсюда явно вывезли много лет назад, остались голые цементные полы, пара столов из досок и кучи непонятного мусора по углам. Ладно, свет есть, и то хлеб. Ага. Дальняя от входа стена нехило так побита пулями. Кивая на валяющуюся на полу гильзу, спрашиваю: «Это чё у вас тут, типа подпольного стрельбища? На базе нет разве?». Антон, матюгнувшись под нос, подбирает гильзу.

― «Говоришь дуракам:— собирайте всё за собой — как об стенку горох. На базе есть, конечно, только мы в любой момент ожидаем, что к ней подгонят десяток танков и начнут нас разоружать. Готовимся к переходу на нелегалку потихоньку. У нас тут вообще-то дежурство есть, я хлопца отпустил на час, чтоб лишнего не видел.»

― Понятно. Чё достал-то?

Достал мой старый друг три ТТ с нормальными, не самопальными глушителями, плюс по две обоймы к каждому. Интересуюсь, третий это для водилы? Антон, ухмыльнувшись, кивает на прислонённый к дальней стене лист ДСП размерами примерно метр на два, до которого метров пятнадцать. Затем одним плавным и быстрым движением хватает со стола два пистолета и открывает огонь, причём не стоит на месте, а смещается вперёд-вправо. Звук, несмотря на глушители, очень даже громкий. Ну, понятно, в помещении же. Без глушителей уже в ушах бы звенело. Всё, отстрелялся. Подходим поближе, считаем дырки. Все шестнадцать в цель, причём тринадцать в круг размером с ведро.

― Мля, ну ты прям Саша Македонский!

Он улыбается: «Фирма веников не вяжет. Сам-то с ТТ знаком?»

― Ну, в тире пару раз пробовал. Ладно, практика есть критерий истинности.

Беру из стопки ДСПшных листов в углу ещё один, прислоняю к стене, отхожу, беру пистолет, осматриваю. Состояние отличное, явно мирно лежал в консервационной смазке с самого 1937 года, когда был произведён. Чудесная дата, ага. Пожалуй, на первый раз со сменой позиции выёживаться не буду, нормальная стойка, левая рука поддерживает снизу.

Банг! Банг!-Банг!-Банг! Банг!-Банг! Банг!-Банг!

Идём смотреть.

Мдяя… Ну, мимо листа ни разу не промазал, это радует. Хотя две у самого края. В остальном, что называется, «как бык поссал». Вообще, я с пистолетом не так уж беспомощен, но глушак сбивает прицел, я до этого с ним один раз всего стрелял. Антон хлопает меня по плечу: «Я патроны взял, так что давай, потренируйся немного. Пока что средней паршивости».

«Ага, средней паршивости. У меня, знаешь ли, СВД штатное оружие было, вот давай с ними посоревнуемся?» — мысленно произношу я, вскрывая упаковку патронов. Ладно, потренироваться и в самом деле не помешает.

Через двадцать минут в ушах у меня прилично звенит, но и результат стал явно получше. Не как у Антона, но приемлемо. Собираем гильзы, забираем с собой. По дороге обратно окончательно назначаем мероприятие на пятницу. Водиле Антон место уже показал, тот за эти дни отработает маршруты отхода. Предлагаю немного посидеть где-нибудь в центре, но у него на вечер уже личная жизнь запланирована. Что ж, дело полезное.

Я выхожу на «Житомирской», от неё до «Вокзальной» пять остановок без пересадок. Пешком через парк тащиться лень, доезжаю на маршрутке до Соломенского рынка. Эх, а в детстве тут трамваи ходили, помнится. Мы ещё с пацанами перед ними на рельсы гайки и болты выкладывали, а потом хватали горячие сплющенные железки и убегали от разъярённых водителей. Эхе-хех…

Что-то притомился я сегодня. Даже есть не хочется, и в инет заходить лень. Чаю попью с печеньем, и на боковую, пожалуй.

День тринадцатый, среда

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на сонці.

Запануєм i ми, браття, у своїй сторонці.

Душу й тіло ми положим за…»

Ааа-Ооо-Ууух! До чего же вставать лень… Мля, надо уходить с этой грёбаной работы. На-до-е-ло! Утром встаёшь, как на каторгу. Тем более, финансовые затруднения скоро должны разрешиться. Мдяя, а если не разрешатся? Не в плане «поймают», там-то всё ясно, а вот просто не окажется в машине денег, и что тогда? На что кушать и как за квартиру платить?

Кстати, насчёт кушать — я ж вчера ничего не купил. Мля, и холодильник пустой, мышь повесилась. А в животе бурчит прилично, ужина-то не было. Ладно, выйду пораньше, дойду до магазина, ряженки куплю.

Опять же, если уходить, то нужно две недели отработать, по-хорошему, а то как-то по-свински получится. Не к Гарику, на него-то мне наплевать, а к Лёхе. Всё-таки друг, предложил работу, когда я на мели сидел, а если просто хлопнуть дверью, ему потом мозг выносить Гарик с Геной начнут. Мол, «вот, ты его к нам привёл, а он так поступил...» и т.п. Нехорошо получится. Но и две недели отрабатывать неохота. Вывод — нужно уйти так, чтобы в Лёхиных глазах в этом был виноват не я, а Гарик. Что, наверное, не так сложно устроить, с учётом его темперамента.

Быстренько проверить инет — в почте ничего, новостей тоже особо никаких. Умываюсь, «форма одежды рабочая», выхожу. Наглая хвостато-усатая скотинка в подъезде встречает меня воодушевлённым мявом. Нагулялся я, мол, жрать хочу. Ну, извини, Васёк, сегодня нет ничего. Сам бы сейчас что-нибудь заточил с огромным удовольствием. Кошак провожает меня до двора и смотрит вслед большими укоряющими глазами, жалобно крича что-то на своём языке. Эхе-хех, жалко бедолагу. Ладно, до вечера не помрёт, кто-нибудь ещё подкормит.

До магазина на Пироговского три минуты ходу, с утра покупателей почти нет, так что уже через пять минут я неспешно шагаю обратно, на ходу открывая упаковку ряженки. Та-а-ак... ммм… хорошо! Сразу полегчало. Кстати, а может и Вася от ряженки не откажется? У него же ещё одна мисочка стоит на выходе из подъезда, можно туда налить.

Животина, учуяв свойственным его породе телепатическим образом мои намерения, выбегает навстречу и пытается по-удавьему оплести мне ноги. Видимо, хочет завалить, а потом загрызть. Выплеснув из миски грязную воду, наливаю туда ряженку. Василий осторожно принюхивается, пробует непривычно пахнущую штуку кончиком языка, и, распробовав, бодро начинает уплетать. Ну, вот и чудненько. Как раз и Лёхин «туарег» заруливает во двор. Вася, до вечера.

По дороге до работы продолжаю размышлять о том, как бы поизящнее сделать ручкой. В итоге прихожу к выводу, что нужно просто подловить момент, когда Гарик в хреновом настроении, а Лёхи поблизости нет. Если же такого случая не представится, то подожду до следующей недели, а там «я устал, я ухожу». Ну, отработаю недельку-другую, ничего страшного. С мешком баксов под кроватью настроение будет совсем другим. Да и для конспирации так оно полезнее выйдет. Надо только продумать, как на пятницу отпроситься. Мдяя, и на понедельник тоже кстати, у меня же там теракт по плану. Или на вторник, посмотрим по обстановке.

Офис, чайник, комп. Пока Гарик с Геной в курилке, делаем с Лёхой по кружечке кофе. Быстренько проверяю, рабочую почту — пара писем есть, но ничего важного, потом отвечу. Там груз уже прибыл, внизу стоит, сейчас кофе допьём и пойдём разбирать. Что там во френд-ленте… да ничего особо интересного, в общем-то. Обсасывают с разных сторон таинственный РОФ и его отвратительные деяния. Ватники списывают всё на провокацию СБУ, вышиватники — на ФСБ. И где, спрашивается, вера в творческие силы простого народа? В Шаме вон какое-то обострение опять… «Упорные бои за населённый пункт Эль-Хасака, все три стороны заявляют о своём контроле над городом и тяжёлых потерях у противников». Где, блин, та Эль-Хасака, и кто там за неё тяжело бьётся втроём, ХЗ. Ладно, вот и Гена с Гариком появились, пора идти арбайтен.

Грузы, кстати, заметно меньше стали, по сравнению с днями, когда я только здесь появился. Кризис, что поделаешь. Не думаю, что наша фирма долго ещё протянет таким макаром. Ладно, пофиг, всё равно увольняюсь.

Ближе к концу погрузки Гарику поступает звонок от Фатиха — неофициального владельца сразу нескольких дорогих ресторанов в Киеве. Тот ещё кадр, кстати. Наполовину крымский татарин, наполовину таджик, приехал из Узбекистана, сделал деньги на самозахватах земли на ЮБК, но потом что-то не поделил с меджлисовской верхушкой, переехал в Киев и занялся здесь ресторанным бизнесом. Ну, и не только. «Сауну» на Крутом спуске знаете? Да, две минуты от Крещатика, пять минут неспешным шагом до Банковой, с элитными дамами, та самая. Тоже его. И у хаваладара, которого мы собираемся хлопнуть, он частый гость. По мнению Гарика, они с Фатихом друзья не разлей вода, хотя видел я как-то их общение — ИМХО, крымско-узбекский татаро-таджик украино-израильского армянина всерьёз не воспринимает от слова совсем. Извиняюсь, отвлёкся. Так вот, Фатих просит срочно привезти ему партию зелени, всего килограммов на шестьдесят, нужно для каких-то мероприятий. Отвезти мы можем только на Лёхином «туареге». С одной стороны, как-то не очень всё это выглядит, и Лёха от роли курьера явно не в восторге. С другой, такими клиентами, как Фатих, не разбрасываются — он берёт не торгуясь вообще, для него главное — качество. Так что Лёха ворчит, но вместе с Гариком отбирает заказанное, придирчиво пересматривая каждый картон. Ну а мы с Геной тем временем заканчиваем собирать другие заказы. Вернее, заканчиваю в основном я — Гена в своём репертуаре, то покурит пойдёт, то на телефоне зависнет. Впрочем, он соучредитель, а я пролетариат, так что хрен бы с ним. Недолго осталось.

Лёха уезжает, сладкая парочка идёт в курилку, мы с Оксаной поднимаемся наверх. Попью, пожалуй, чаю для разнообразия. Хоть он тут и мерзкий пакетированный, с привкусом бумаги и опилок. Не понимаю людей, которые часто пьют чай в пакетиках, извращенцы какие-то. Вообще, надо всё-таки в столовую сходить. Хоть и отрава, но уж лучше изжога, чем рези от голода. Как раз через сорок минут столовая открывается, с документами разберусь и пойду.

С накладными и письмами закончил, до открытия столовой ещё пять минут, можно в инет заглянуть. Оп-па! «Взрыв на Лубянке в Москве». Если это не Шуруп, то я китайский лётчик. Почему? Ммм… Щас, по дороге в столовую объясню, а то очень уж жрать хочется.

Навстречу поднимаются Гарик и Гена.

― Витаськин, ты на обед?

― Гарик, ну сколько раз я тебя просил не называть меня Витаськиным?

― Ну извини, извини Виталькин.

― Ты издеваешься или что?

― Нет, я не издеваюсь. А ты за тоном своим следи! Я не люблю играть в начальника, не такой я человек, но...

Молча отворачиваюсь и иду вниз, игнорируя несущееся вслед: «Ты куда?! Я с тобой вообще-то разговариваю?!». Вообще, неплохо получилось. Зная Гарика, пока я обедаю? он сам себя накрутит, Гена ему поможет в этом, есть у него такая замечательная привычка, бензинчику плескать при каждом удобном случае. Достаточно будет проявить немножко нежелания сглаживать углы, и Гарик меня сам выгонит. А Лёха поймёт, его тоже эти «лешкины» бесят. Не, нафиг, хватит с меня.

В столовой беру грибной суп, оливье и большой пирожок с печёнкой. Авось не издохну. В телевизоре уже с изрядной долей злорадности говорят о «сильном взрыве недалеко от штаб-квартиры путинской секретной полиции». Ну, насчёт штаб-квартиры они несколько погорячились, конечно. Там во всем известном здании «Госужаса» вообще уже который год погранцы квартируют, если не ошибаюсь. Ага, взрыв произошёл в Варсонофьевском переулке. В кузове «газели», проезжавшей мимо скопления людей, активировали мину направленного действия. Да-да, я даже знаю, где там это скопление. Есть в Варсонофьевском одно КПП, и там утром, в обед и вечером как раз и бывает «скопление». И ни фига не погранцов, а самых настоящих чекистов, клеймо ставить негде. Я бы на его месте там МОН-100 использовал, она как раз узкую и длинную полосу даёт. Как угадал с моментом только? Там же останавливаться нельзя, сразу «гаишник» подскочит, который и не гаишник вовсе. Хотя, если вывести в кабину камеру и кнопку дистанционного подрыва, и ехать медленно… Ну, точно, дело рук Шурупа. Они, руки, у него растут откуда надо. Да и отлично укладывается в наш разговор перед его отъездом — людей не трогать, бить по опорам режима, непопулярным в народе. Если даже всё и вскроется, ну кто из нормальных людей будет жалеть зажравшихся москвабадских чекистов? Это ж не какие-нибудь контртеррористы из СКФО. А вот если не вскроется, то некоторое дополнительное давление в нужную нам сторону на коллективного «путина» создаст. Типа «эти хохлы совсем охренели, надо их поставить на место». إن شاء الله‎, как говорится. Ладно, обед окончен, пора идти с Гариком ругаться.

Уже проходя по коридору второго этажа, слышу доносящиеся из-за двери Гариковы крики: «Да что он о себе думает, сопляк?!». Замечательно. Открываю дверь и, не обращая внимания на раскрасневшегося начальника, сверлящего меня взглядом, прохожу на своё место.  Зрители уже в ожидании бурной сцены — Гена смотрит на меня с неопределённой ухмылкой, для него это развлечение, Оксана же, наоборот, уткнулась в монитор и старательно делает вид, что её здесь нет. Она вообще всё близко к сердцу принимает. Гарик начинает представление спокойным голосом, и только усилившийся акцент выдаёт эмоции.

― Виталий, а куда ты пощёл, когда я с тобой разговаривал?

― Я ходил на обед.

― Но я же с тобой разговаривал! А ты ко мне жопой повернулся и ущёл!

― Ты не со мной разговаривал, а с Витаськиным каким-то. Я не хотел вам мешать.

― Слыщищь ты, сопляк?! Ты мне тут умничать будещь?! Работать бы для начала научился, а то косяки у тебя одни!!!

Сижу, молчу, меланхолично разглядывая монитор. Мысленно ухмыляюсь до ушей. В разговор вступает Гена.

― «Виталий, ну что ты молчишь, тебе же Гарик вопрос задал.

― Во-первых, никакого вопроса он не задал. Во-вторых, он опять не со мной разговаривал, а с сопляком каким-то.

Тут у Гарика падает планка окончательно, и он начинает бессвязно орать про то, какая я неблагодарная скотина, которую они на помойке подобрали, обогрели и в дом впустили, а от меня одни убытки. Дождавшись ключевой фразы «Ну и пошёл тогда нахуй отсюда!», молча выключаю компьютер и встаю. Гена с некоторым недоумением спрашивает:

― А ты куда?

― Нахуй, куда же ещё. Раз Гарик обо мне такого чудесного мнения, что мне тут делать? Всем спасибо, надеюсь, больше не увидимся.

У Гарика от этой фразы адреналин вновь подскакивает, и неуверенная Генина попытка меня остановить заглушается его проклятиями в мой адрес. Ну, брань на вороту не виснет. Нет, вы не подумайте, что Гарик такой уж прям тиран и сволочь. Просто он, как истинный сын армянского народа, весьма вспыльчив. Если бы я не стал его специально раздражать, он бы побурчал и успокоился. Да и сейчас, в общем-то, он вскоре успокоится и пожалеет о своей вспыльчивости, так что примириться с ним особого труда не составило бы. Просто мне это нахрен не нужно.

Так, теперь рабочий телефон отключить. Гарик 100 % сейчас начнёт названивать Лёхе и жаловаться на меня, Лёха перезвонит и попросит остаться до его приезда, а потом постарается нас помирить. Не, спасибо, не для того я всё это организовал. С Лёхой потом поговорю, вечером. Так что спокойно машу рукой охраннику в будке, воротина откатывается в сторону, и я бодро топаю по разбитой дороге к шоссе, благо тут недалеко. Не в первый раз отсюда общественным транспортом добираюсь.

Маршрутка «Борисполь — "Бориспольская"» ловится уже через пять минут, короткая поездка в воняющем потом и чесноком салоне (ненавижу маршрутки и вообще весь киевский общественный транспорт, кроме метро), и вот я уже у станции. На часах полвторого, до конца дня я свободен, как ветер, так что позвоню-ка я Лене, пожалуй. Вернее, напишу. Отправив «Мяу!)» и не получив ответа, решаю пока что ехать в центр, не тут же торчать, в любом случае.

Блин, а ведь обидно получится, если затея с экспроприацией не выгорит. Ладно, что-нибудь придумаю. В конце концов, человек с пистолетом от голода не умрёт никогда.

Пока иду от «Вокзальной» к дому через парк, отвечает Лена, договариваемся с ней встретиться вечером. Отлично, нужно только едой запастись. Ибо, как говорит любимая, «хуже бытовой беспомощности мужчины только импотенция».

По дороге захожу на рынок, набираю всякой всячести, усилием воли подавляя приступ амфибиотропной асфиксии. Ладно, недолго осталось нищенствовать. Надеюсь.

Дома быстро режу куриную грудку кубиками 1,5*1,5 см, перемешиваю в кастрюле с подсолнечным маслом (рафинированным, а то рыбой будет вонять), майонезом, добавляю соли и перца, измельчаю полголовки чеснока и туда же. Теперь всё это оставить до вечера в холодильнике, и после обжарки за уши не оттащишь. Это мне тоже Лена показала, кстати.

А теперь можно включить ноут и посмотреть, что же там Шуруп ухитрился сотворить на Лубянке.

Ух ты, Рунет кипит прямо! Шуруп креативщик, блин, — за пару минут до взрыва нескольким популярным политблогерам пришло сообщение, что украинцы мстят таким образом ФСБ за теракты в Киеве. В официальных СМИ про «украинский след» гробовая тишина, и даже рассматривается версия с взрывом газа. Ну-ну. Впрочем, шила в мешке не утаишь — кое-где уже пишут, что что взорвали именно чекистов. На эту минуту девять погибших, трое раненых. Ну, понятно, на таком расстоянии МОНка в решето превратит, никакой медик не спасёт. Ведомственную принадлежность, понятно, не указывают, но это не принципиально. Однозначно, чекисты, и, самое главное, в массы уже вброшено, что акция была направлена против них.

Что? «А вдруг среди них были хорошие, честные люди, патриоты»? Чудесный вопрос. А как хорошие люди в Донецке, вас не волнует? Как брат Шурупа, которого сожгли из «Шмеля», когда очередная «украинская ДРГ» из ЦСН ФСБ убивала… ну, вы поняли, кого? Лес рубят, щепки летят, знаете ли. Мы готовы умирать, и поэтому имеем право убивать. Кто не согласен, попробуйте остановить.

Теперь по украинским ресурсам пройдёмся. Ну, как и ожидалось. В официальных СМИ «ФСБшная провокация, но если вдруг и нет, то можно понять», в блогах — «ЖГИ ВАТУ!». Впрочем, эта часть операции задумана для давления на РФ, так что прогнозировавшаяся радость украинцев тут носит чисто вспомогательный характер.

По моим акциям ничего нового, в принципе. «Установлены характеристики взрывного устройства…», ну, это скучно. Я их и так знаю, сам же собирал. Но расслабляться не следует. СБУ меня ищет так, что пар из ушей, тут к гадалке не ходи. И на СМИ тут ориентироваться не надо. Короткий что ли начать с собой носить? С одной стороны, может спасти, если дело запахнет керосином, с другой — лишнее палево. Менты сейчас наскипидарены начальством, частенько проверяют людей на улицах. Я не в розыске, документы чистые — остановят, досмотрят, отпустят. А вот если при этом будет ствол, то выход только один — валить ментов. Что, конечно, приятно, но рискованно, и даже в случае успеха не гарантирует, что меня не вычислят. Было бы обидно погореть на такой ерунде, когда в жизни столько интересного происходит. Да и будем реалистами — не Джеймс Бонд я ни разу, если приедут брать конкретно меня — не спасёт ни пистолет, ни пулемёт. Так что основное оружие — наблюдательность и внимание. Опять же — если придут брать в квартире, есть вариант. Окна у меня выходят на противоположную от подъезда сторону, прыжка с четвёртого этажа никто не ожидает. Ну, прыгать я и не планирую, а вот альпинистская верёвка и перчатки у меня есть. Дверь железная, немецкая, пока будут ломать — успею спуститься. Конечно, могут и оцепление выставить, но тут уж как повезёт.

Знаете, есть много классификаций, дурацких и не очень, начинающихся с «люди делятся на тех, кто…». Так вот, одна из них — люди делятся на тех, кто, выходя из дома, берёт с собой загранпаспорт, и тех, кто нет. Я отношусь к первым. Как в буквальном смысле, так и в более широком.

Так, времени ещё часа два свободного есть, чем бы заняться…, Пожалуй, за книгу засяду, а то что-то совсем забросил.

Первые пара абзацев идут через силу, но потом втягиваюсь, и описание альтернативной истории Антарктической Франции[33], отпускает меня только, когда нужно не просто выходить, но реально спешить. Эх, вот будет у меня домик в тёплых краях, буду целыми днями сидеть на веранде, писать книгу и потягивать красное вино с соседнего виноградника…

Народ в метро заметно напряжён, многие подозрительно посматривают по сторонам, а уж от поставившей пакет на сиденье и шагнувшей в сторону тётки все шарахнулись, как от зачумленной. Оказалось, она просто схему метро рассмотреть хотела повнимательнее, но её половина вагона почти опустела, на всякий случай.

Лена сегодня в длинной юбке по щиколотку, разрез сбоку соблазнительно открывает ногу до самого бедра. Блин, до чего же она красивая всё-таки! Эхе-хех…

Я хвастаюсь своими кулинарными заготовками, в итоге мы решаем в кафешку не идти, а немного прогуляться и направиться ко мне. Идём, болтаем о том о сём, целуемся. Чёрт, как бы её уговорить со мной поехать? Подождём успешного окончания пятничного дела, там буду думать.

По пути домой заходим в магазин, покупаем бутылку вина, кабачок и болгарский перец. Второе и третье покупает Лена, таинственно улыбаясь на моё: «А что мы из них сготовим?». Как выясняется, готовим мы из них овощную добавку к пасте. Обычно у нас готовкой занимаюсь я под её чутким руководством, но сегодня Лена взяла на себя основную роль, а я так, подай-убери-вымой. Ну, я не против. Домашние хлопоты с любимым человеком, что может быть лучше…

Кабачок ошкурить, порезать мелкими кубиками, шкуру отдельно изрубить в тонюсенькую полоску. Перец — на четыре части, и порезать тонкими ломтиками. Всё быстро обжарить на сильном огне, чтоб было хрустящим снаружи и сыроватым внутри, в середине процесса добавить измельчённый чеснок, не солить. Обжарить курицу, отварить пасту (пасту не солить). Всё перемешать, кушать запивая красным вином в компании любимой. Чудесно!

Вспоминаю про рабочий телефон, включаю. Лёха звонил три раза. Перезваниваю. «Чё там у вас с Гариком случилось?», ага. Рассказываю свою версию истории, слегка заострив армяно-израильскую нетактичность. Заканчиваю непререкаемым «...так что я с этим мудаком больше работать не буду, извини, Лёш». Тот некоторое время убеждает не рубить с плеча, но без особой настойчивости, впрочем. Оно и понятно — торговля падает, надо оптимизировать расходы. То, что при такой тенденции фирма долго не просуществует, мы с ним не раз обсуждали. Заканчиваем общение на спокойной ноте «надо бы на выходных как-нибудь пивка попить».

За этим разговором следует объяснение Лене произошедшего, встреченное также с пониманием — она всегда говорила, что нелюбимую работу можно терпеть только ради либо больших денег, либо большого профессионального роста, а «бухгалтер-грузчик» не предполагает ни того, ни другого. Интересуется, что теперь буду делать. Что-нибудь придумаю, ага.

После ужина плавно перемещаемся в комнату, где… нет, не угадали. Смотрим фильм «Похороните меня за плинтусом». Инициатива, как вы, наверное, догадались, не моя. Млять, снимает же кто-то такую гадость. А Лена говорит «великолепный фильм». Чего-то кто-то из нас не понимает в этой жизни… Для секса она сегодня не в настроении, так что просто обнимаемся и засыпаем. Хороший был день.

День четырнадцатый, четверг

«Тиру-ри-та-та! Тиру-ри-та-та! Тиру-ри-та.» Это, как легко догадаться, не мой будильник, а Ленин. Отпуск у неё закончился в понедельник, так что ей же тоже на работу, к девяти. Вернее, уже не тоже. Работает она на Тургеневской, в «Приватбанке», между прочим, поэтому от меня добраться особой проблемы не составляет — 198-я маршрутка до Льва Толстого, ну а оттуда уже куча всего идёт, да и пешком можно прогуляться. Вообще-то можно и от дома пешком, через парк, но она жутко не любит рано вставать, так что этот вариант отпадает.

Будучи безжалостно выпихнут из-под одеяла, иду готовить завтрак. На часах семь утра, время есть, но поторапливаться нужно. Что бы этакое сготовить… яичницу, может? Не, лучше гренки с сыром и кофе. Пока духовка разогревается, завариваю кофе и режу хлеб и сыр. Так, теперь на хлеб оливкового масла капнуть немного, и на пять минут в пекло. Можно было бы ещё чесноком натереть, но ей же на работу, не стоит. Достаём, сверху сыр, нарезать ветчину, разлить кофе, добавить туда бейлиса и можно звать любимую. Та, с умилительно заспанным лицом обозрев получившийся натюрморт, выражает одобрение, после чего приступаем к завтраку. В приятных утренних хлопотах время пролетает незаметно, в 8:10 выходим из дома. Провожаю до остановки, маршрутки утром идут одна за одной, три минуты ожидания в обнимку, поцелуй на прощание… чем бы мне теперь заняться?

Не, можно домой и ещё поспать пару часиков, конечно. Но уж больно день хороший, жаль время тратить. Вообще, интересная штука со временем. В лет до двадцати его столько, что иногда не знаешь, как убить. Затем как-то скачком всё свободное время оказывается чем-то занято, иногда даже его не хватает на что-то интересное. Около тридцатника новый скачок — столько всего интересного, а времени ни на что не хватает, летит как паровоз — вроде только проснулся, а уже вечер. Страшно подумать, что будет после сорока.

Ладно, лирику в сторону, ближе к делу. Пройдусь-ка я, пожалуй, место следующей акции посмотрю. Мало ли, изменилось что за две недели. Место, кстати, на Дмитриевской, недалеко от Лениной работы. Вообще, конечно, надо было настоять и с ней поехать. Когда будут потом камеры просматривать, одиноко шарящийся по окрестностям мужик это одно, а провожающий девушку до работы — совсем другое. Впрочем, нафиг, не буду Лену впутывать даже косвенно. Если меня вычислят, ей и так весь мозг вынесут, не стоит усугублять.

Прогуляюсь-ка я, пожалуй, не через парк, а по Соломенской и потом по Липковского. Утро, солнышко, девушки шастают, красота. Единственное неприятное место на всём маршруте — гадюшник около вокзала, но его я чисто краешком задеваю. Дошёл до Дмитриевской и не заметил, как. На улицах, кстати, имеет место быть усиленное присутствие ментов и нацгвардии. Что они этим пытаются добиться — сия тайна велика есть. Разве только если что-то вроде Бомбейско-Парижского варианта, тогда да, поможет. Но, увы, ничего такого великая и ужасная «группа РОФ-Киев» не планирует, ибо представлена она одним безработным в моём лице, плюс одним чуваком с видеокамерой. Тут бомбы не успеваешь закладывать, какой уж Бомбей[34]…

А вот, собственно, и цель. Дмитриевская, дом 30, уродливое стеклянное здание. Но кошу глаз я не на него, а на четвёртый этаж кирпичного новодела напротив. Млять, расстрелять бы архитектора. Ну вот как можно строить такое в центре КИЕВА??? Ладно, сейчас важно не это, а то, что в присмотренном ранее окне по-прежнему наклеено здоровенное объявление «ПРОДАЁТСЯ КВАРТИРА». И телефончик есть, но он у меня уже записан. Замечательно. Надо сегодня позвонить будет.

Так, что теперь? Вообще-то, проголодался я, пока проводил рекогносцировку. Где-то тут неподалёку «Пузата хата» была… а, точно, на «Лукьяновской». Пройдусь до туда.

С чувством, с толком, с расстановкой поглощая борщ, мысленно даю себе подзатыльник, что не взял с собой запасной чистый мобильник и симку. Мог бы прямо сейчас и позвонить насчёт квартиры, а так придётся переться домой, брать телефон, потом ехать куда-то подальше и оттуда звонить. Не полдня коту под хвост, но часа три —точно. Ладно, ничего не поделаешь. Есть такое слово — «надо». Никто не обещал, что будет легко.

Два с половиной часа спустя с чувством облегчения разбираю телефон и убираю его в сумку. Квартира всё ещё не продана (впрочем, было бы странно, с нынешним-то рынком), договорился на понедельник на одиннадцать утра прийти посмотреть. Что дальше… Оглядываю окрестности. Собственно, я в самых ебенях парке Партизанской Славы.  Камер вокруг нет, добирался сюда тоже через такие кругаля, что хрен меня кто вычислит. А вычислять будут, тут уж к гадалке не ходи.

Идея! Поеду-ка я на Петровку, на Книжный рынок. Там найду чего-нибудь интересного почитать, а потом где-нибудь в парке сяду на солнышке с книгой. Красота? Красота.

Книжный рынок на Петровке, конечно, давненько уже утратил прежний блеск и размах, присущие ему в 1990-х. Честно говоря, приезжаю сюда скорее по привычке, всё это можно без проблем найти и куда ближе. Ну, почти всё, типа довоенного (до Второй Мировой, в смысле) издания «Mein Kampf» старика Алоизыча, или там какие-нибудь «Записки террориста» Виталия «Африки» с авторским автографом (книжка интересная, но на любителя). Впрочем, и это всё можно приобрести поближе к центру, если поискать. Как уже сказал — привычка. Полагаю, для большинства посетителей аналогично, потому место потихоньку и умирает. А жаль, в своё время тут было очень колоритно. После минут сорока блуждания между палатками, покупаю «Пиво, холод, дробовик» Круза и Корнева. Первая часть весьма воодушевила, надеюсь, вторая не разочарует. А поеду я, пожалуй, в парк им. Шевченко, там можно заработать хроническое косоглазие просто сидя на лавочке, столько прекрасного пола вокруг шмыгает.

Ходя по рынку, успеваю проверить Скайп Антона.

― Без изменений?

― Да, на 2 часа

― добро

На два часа — значит, на 15:20, нужно час двадцать прибавлять, о месте заранее договорились. Слегка мандраж пробивает, если честно. И от самой завтрашней акции, и от того, что это реальный шанс резко поменять жизнь. Надоела мне движуха, если честно. Хочется покоя, достатка и уюта. Хотя, конечно, не факт, что через годик-другой снова не понесёт навстречу приключениям. Но хоть будет, куда возвращаться.

Посидев пару часов в парке на солнышке, возвращаюсь домой. Надо бы пожрать приготовить, но лень что-то пока. Лучше в инет зайду.

Ага, любопытно. «Новое преступление террористов РОФ». А мужики-то и не знают… Вроде лунатизмом не страдаю пока. Что там случилось… Кто-то долбанул «Шмелём»[35] по военкомату в Харькове, потом по телефону ответственность взяла на себя группа «РОФ-Харьков». Трое погибших, один раненый. Ну да, «Шмель» такая хреновина, после неё с ранеными напряжёнка. Интересно, что бы это значило? Или наши ещё кого-то привлекли и отправили в Харьков, или кто-то из местных воодушевился, глядя на происходящее в Киеве. Лучше бы второе, хотя в любом случае отлично. И в плане общего замысла операции, и как средство распылить внимание СБУ и отвлечь от поисков меня. Даже не отвлечь, понятно, что разные группы будут отрабатывать, а, скорее, добавить версий происходящего.

Ладно, а по Москве что у нас там? Скончался ещё один пострадавший… ФСБ отрабатывает различные версии… Понятно, ничего конкретного. В СМИ по-прежнему игнорируют тот факт, что ответственность взяли на себя некие украинские мстители, причём ещё до взрыва. Связь места проведения акции с чекистами тоже не упоминается. Дебилы, мля. Вся блогосфера в курсе. Выставляют себя на посмешище. Ладно, так даже лучше, пожалуй. Добавит злости фэбэсам. Теперь, по уму, Шурупу бы залечь на дно, а ещё лучше — уехать из Москвы на время. Изначально так и планировалось, но как он поступит — хрен его знает. Много в нём злости, очень много.

Займусь-ка я готовкой. Картошечки жареной что-то хочется, вот. Как раз процесс приготовления связан с мелкой монотонной работой, нервы успокаивает. Помыть картофель, почистить, порезать соломкой (кружочками не люблю, плохо прожаривается). Пока жарится, нарезаю лук (средне, крошить в труху тут не нужно). В промежутках почитываю свежекупленную книгу. Действительно, не разочаровывает. Всем созданный Корневым мир хорош, одно плохо — холодно. Только из-за этого не поехал бы.

Так, закидываю лук, теперь пару сосисок кружочками порезать, и туда же. Взять два зубчика чеснока, расплющить, за две минуты до готовности разгрести картошку и положить чесночные лепёшки на сковороду, засыпать сверху картошкой. Всё, теперь поперчить-посолить (посолить слегка, пересоленная жареная картошка — отвратительно), и можно кушать. Вкуснятина! Ещё и на завтрак полсковородки осталось.

Над книгой сидеть что-то настроения нет, не могу сосредоточиться. Я про свою говорю, а не про ту, что сегодня купил. Читать тоже не буду — я глаза стараюсь беречь, при искусственном освещении читаю только в метро. «Homeland» посмотрю, да. Там хоть и напихали развесистой клюквы про русских в последний сезон, всё равно фильм остался смотрибельным. А вообще, надо бы сегодня пораньше лечь. Завтра обещает быть сложным.

День пятнадцатый, пятница

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усмі...» Да не сплю я, не сплю. Блин, что-то не выспался совсем, это плохо. И вообще, мандраж ощущается. Ну, мандраж это нормально, ближе к делу вообще в туалет захочется. Чего? «Струсил»? Ммм… Не в этом дело. У нас в Авдеевке как-то двое в штаны наложили, в прямом смысле, во время обстрела. И никто над ними не смеялся. Вернее, один дятел из новеньких попробовал, но получил по башке и успокоился. Потому что все, кто когда-то вжимался в грязь на дне неглубокого окопа во время сильного артобстрела, знают это чувство внутри, когда почти нестерпимо хочется… того, ага. А некоторым и без почти. Дело тут не в трусости и не в храбрости, а в чистой физиологии. Что человек испытывает перед боем и во время него? Правильно, стресс. Что вырабатывается при стрессе? Гормоны. Зачем? Затем, что он запускает реакции, подготавливающие человека к борьбе за жизнь. Например, вызывает тремор мышц, чтобы как можно скорее их разогреть. И заставляет сердце биться чаще и сильнее. А ещё он расслабляет мышцы желудочно-кишечного тракта, ибо природой так устроено, что драться удобнее с пустым желудком и кишечником. Существование штанов и трусов природа не предусмотрела, увы. Так что «авария» при обстреле вовсе не говорит о трусости человека, а исключительно о чувствительности его кишечника к всплеску гормонов. Лена, правда, говорит, что с научной точки зрения всё это полный бред, ну да она под артой не сидела.

Мдя, что-то неаппетитная тема какая-то. Ладно, размялся, ложку масла съел (чёрт, забывал последние пару дней), надо завтрак соорудить, хоть есть и не сильно хочется. Даже вообще не хочется, я бы сказал. Ряженкой обойтись, что ли? Не, нафиг, впереди напряжённый день, в обед есть не буду, чтоб на дело с полным животом не идти, надо сейчас плотно позавтракать. Ой, забыл совсем! У меня ж полсковородки жареной картошки со вчера осталось. Разогреть быстренько, и ничего готовить не нужно. Слава Ктулху.

На часах одиннадцать утра, выход из дома у меня на без четверти час запланирован. Пожалуй, в инете посижу. Включаю ноут, пока он запускается, успеваю сделать чай. Что у нас тут… Ни фига себе! «На Кутузовском проспекте снайпером убиты экс-вице-премьер Кристенко и председатель Счётной палаты Гуликова, ответственность взяли на себя украинские национал-радикалы…». Так, подробности… ага… Они ж супруги, точно. Расстреляны снайпером на входе в ТРЦ «Времена года»… Да, есть там такое место, какой только сволочи не встретишь, до Дудаева и Яныка включительно. А стрелял, наверное, от воздухозаборника метро, у ж/д путей. Откуда знаю? Да вот, были мысли в своё время… Интересно, уже и украинский след не отрицают. Ну, и то верно, одно дело десять тысяч каких-то там русских на Донбассе, и совсем другое — двое из правящей банды, плюс полдюжины их холуёв из ЧК… Шуруп молодец, конечно, но что-то он зачастил, как бы вразнос не пошёл.

Кстати, пора идти уже. Быстро одеваюсь — тактические штаны и кроссовки, всё тёмное, футболка — светлая. Почему важно тёмное? А потому, что на нём кровь плохо видна, и своя, и чужая. Нам же из машины деньги нужно будет вытащить, а в ней в это время несколько издырявленных трупов планируется. Почему футболка светлая? Потому что человек во всём тёмном выглядит угрожающе и подсознательно вызывает у сотрудников правоохранительных органов повышенное внимание. Как же кровь? А у меня в пакете лёгкая тёмная толстовка (жарко уже в ней, ну да куда деваться). Плюс кепка и зеркальные очки на пол лица, как у копов в американских фильмах. Мне ж пока что надо скрытно выдвинуться в район сосредоточения. Так что пешочком, через дворы, до Соломенского кладбища. Там быстро надеваю толстовку, кепку и очки, сажусь на 570-ю маршрутку и до Льва Толстого. Там пересесть на 412-ю, и долгая поездка до Китаевской. Я в курсе, что можно и быстрее добраться, спасибо. Так оно лучше. Уже приехал, кстати, вон она, уродливая 15-этажная «свечка» на пересечении Науки и Китаевской. Ну, опоздал на пять минут, бывает.

Антон уже на месте, стоит чуть поодаль от остановки, возле стихийного рынка. Нормально, людей там много, не выделяется особо. Одет примерно так же, как и я.

― Опаздываешь…

― Пробки, мля. Чё, пойдём?

― Ага. По пиву возьмём только, для конспирации.

Взяв две «Черниговского белого», углубляемся во дворы. Находим полуразломанную скамейку, открываем пиво и располагаемся. Антон незаметно передаёт мне ствол, кладу в пакет. Чё мы тут делаем с пивом? Ждём. Водитель припарковался где-то на Науки и ждёт, когда мимо него проедет машина с турками. Вернее, с деньгами, турки там дело вторичное, от которого надлежит избавиться. Как они проедут, он даст нам сигнал, и мы выдвигаемся на позицию. Торчать там неизвестно сколько смысла нет — узкая улочка, по бокам заборы, сразу бросимся в глаза. А тут — сидят два мужика на лавочке, пиво пьют, картина обыденнее некуда.

― Водитель тебя Лёхой, если чё, будет называть. Ты его — Олегом. Машина другая будет, белая «октавия».

― Добро…

Сидим дальше, перекидываясь редкими фразами ни о чём и делая ещё более редкие глотки пива. Перед боем нельзя пить? Ну, как вам сказать… Бухать, разумеется, нельзя. Но вот грамм пятьдесят коньячку многим только помогает расслабиться и поймать нужное настроение. Полбутылки пива, полагаю, тоже не сильно повредит.

В окрестностях скамейки появляется пожилой бомж, умильно поглядывающий на нас. То ли бутылки ждёт (а их вообще собирают сейчас?), то ли мелочь попросить хочет, но опасается пока. Вообще, конечно, свидетель — это лишнее, но не валить же его тут во дворе…

У Антона из кармана доносится характерный «вотсаповый» звук. Достаёт телефон: «Пойдём!».

Аккуратно протерев, оставляем бутылки на скамье, я рукой делаю бомжу приглашающий жест. Тот коршуном кидается на добычу. Ну и славно.

Быстрым шагом доходим до Трахтеберговско... тьфу, Трахтемировской, я поворачиваю направо сразу после первого «дворца». Мля, ну и убожество, кто такое строит? Ведь есть же деньги у людей, вон какой сарай отгрохали, неужели нельзя было на архитектора потратиться? Ладно, зато тут угол забора отличное укрытие образует. Достаю из кармана крошечное зеркальце, располагаю так, чтобы видеть въезд на улицу. Антон десятью метрами дальше делает то же самое с левой стороны дороги, там тоже угол забора. Надеваю перчатки, пистолет в руке за спиной. Роли у нас распределены заранее, остаётся ждать. Надеюсь, не слишком долго, а то торчим тут как бельмо на глазу.

Чёрный «Шевроле Тахо», наглухо затонированный «зеркалкой» по кругу, появляется через четыре минуты. Ну, понятно, номера блатнее некуда, закон не писан, ГОСТ по тонировке не для них. Муслы, не могут без понтов. Вообще, конечно, хреново, не видно целей. Ладно, три-два-ра…

Антон делает приставной шаг из-за укрытия, пистолеты уже в вытянутых руках. Не дожидаясь начала стрельбы, выскакиваю из-за угла и бросаюсь вперёд вдоль забора. До машины всего пара метров, скорость километров пять, не больше, с такими ямами быстрее даже на внедорожнике не поедешь, если он свой, и его жалко. Газануть и пойти на прорыв водитель не успевает, пули уже бьют в лобовое справа и слева одновременно. Через секунду оказываюсь у задней правой двери и сразу открываю огонь, наугад, через стекло и дверь. Начинаю спереди под углом градусов тридцать, заканчиваю уже чуть сзади. Перезарядка, джип сворачивает влево и утыкается в забор. Подлетаю к задней двери, ещё четыре выстрела на уровне сиденья и ног через дверь. Антон уже у передней двери справа, тоже выпускает несколько пуль по нижнему уровню, одновременно дёргаем за ручки — БЛЯ! Заблокировано! В боковом стекле три пулевых отверстия, плёнка не даёт ему выпасть, стреляю ещё раз, удар рукояткой пистолета, стекло проваливается внутрь, за ним смутно виден какой-то крупный мужик, весь в крови, ещё один выстрел ему в голову, шаг вплотную, открываю дверь, за мужиком хрипит ещё один, мля, первый его закрывает, левой рукой дёргаю первого на себя, тот наполовину выпадает из машины, но застревает. Плевать, второго видно, двойку ему в голову, шаг назад, перезарядиться, оглядеться. Антон рядом проделывает всё то же самое, проконтролировал двоих спереди. У съезда с Китаевской тормозит белая машина, начинает разворачиваться в сторону проспекта Науки, Антон успокаивающе бросает «Свой!». Первый турок наконец-то выпадает всей тушей на дорогу, за ним на сиденье видна синяя спортивная сумка. Тянусь за ней, выдёргиваю на дорогу, млять, вся в крови, испачкался! Открываю — небрежно перевязанные пачки баксов и евро, вроде и гривны есть. Сколько — чёрт его знает, но сумка не тяжёлая. Ладно, там разберёмся. Антон тем временем бегло осматривает салон ещё раз, отрицательно мотает головой и жестом показывает «Закругляемся!». Подхватываю сумку, и мы бежим к машине. Антон прыгает на переднее сидение, я закидываю сумку назад и сам падаю вслед за ней. Водитель даёт по газам, фуф, СДЕЛАЛИ!

Ну, ещё не совсем, конечно, надо теперь уйти, но основное сделано. Не зрелищно? Нет грандиозной перестрелки? А правильно организованные засады так и выглядят, знаете ли. Несколько секунд шквального огня и куча трупов. Продолжаю лежать на сидении, ни к чему чтоб какая-то камера поймала троих в машине. Пусть лиц всё равно не разглядеть, чем меньше инфы будет у ментов — тем лучше.

С нижнего ракурса изучаю водителя, вернее, часть шеи и ухо, больше ни хрена не видно. Ну, шея как шея, ухо как ухо. Кепка и очки, как и у нас. Вообще, пожалуй, не стоит их снимать при нём, паранойя в таких делах штука полезная. Хотя можно и её до абсурда довести, конечно.

Водила спрашивает: «Всё нормально прошло?». Блин, я где-то слышал этот голос! Пока Антон что-то там отвечает, пытаюсь поймать ассоциацию. Чёрт, не помню, надо ещё послушать, но точно уже встречался с обладателем этого голоса. Может, сесть, попробовать визуально опознать? Ага, а если он меня через зеркало первый опознает? МЛЯТЬ! Ладно, отставить нервы. Я в выигрышной позиции, сзади, пистолет есть, так что не всё так плохо. Надо только вспомнить этот голос…

Антон поворачивается ко мне: «А ты чего развалился-то? На маячок проверил?». Мля, и точно, забыл совсем с голосом этим. Лёжа неудобно, но уж лучше так, чем попасться на глаза водиле. Не люблю непонятки.

Искривившись на сиденье, проверяю сумку. Маячка нет, деньги, судя по всему, разложены в пачки по сто купюр. Если так, то получается… так… ага… двести десять тысяч американскими, шестьдесят с копейками в евро и ещё гривен что-то в районе двухсот тысяч. Ничё так получилось. Хуже, чем надеялся, но лучше, чем боялся. Моя доля 45 %, это будет… Антон, наблюдавший вполоборота за моими подсчётами, не выдерживает: «Ну, сколько там?». Блин, придётся ведь вслух отвечать. Кладу сумку обратно, поворачиваюсь так, что пистолет в руке не виден спереди. Не отрываю взгляда от водителя. «Около двухсот девяноста». Чёрт, вроде дёрнулся слегка! Это потому, что мой голос узнал, или услышав сумму?? Чёрт, чёрт, чёрт! Что делать??

По плану мы сейчас едем в тихое место, там пересчитываем бабло, делим его и разбегаемся. Хорошо бы до этого момента понять, ху из ху... МЛЯТЬ, ВСПОМНИЛ!

«Бум-бум-бум-бум…». Отдалённый там-там «входящего» Града настолько приелся, что никто уже особо не обращает внимания. Голубое безоблачное небо, степь, пыль, справа старый террикон и уходящая вдаль лесополоса. Красиво. Слева красоты меньше —  окраина Шахтёрска, которая и раньше-то особой симпатичностью не отличалась, а уж после прилёта нескольких «пакетов» из Града выглядит, как готовая декорация к фильму про мир после атомной войны. Мне вот всегда было интересно, откуда у советских эта идиотская страсть к постройке везде уродливых скворечников? Ну вот есть небольшой городок, кругом степь. Казалось бы, строй себе частные дома и живи на своей земле, как белые люди. Не, так конь не ходит. Понатыкали пяти-, девятиэтажек, а то и повыше, и живите, как в муравейнике. Ненавижу совдепию. Ладно, это лирика.

Укры рвутся вперёд, смыкая клещи вокруг Донецка. Сил противостоять им в поле у нас нет, поэтому большая часть наших цепляется за городскую и промышленную застройку, перемалывая наступающих в мясорубке уличных боёв. И перемалываясь, понятно. Меньшая часть действует на коммуникациях противника. Наша группа относится ко вторым. Устраиваем засады, наводим нашу арту (вернее, пытаемся, сколько у нас той арты), минируем дороги. Я вот снайперский террор пытаюсь организовывать, в меру сил. Получается средне пока, хотя и успехи есть. Командир группы — Урал, суровый кряжистый дядька в забавно выглядящих на нём очках. Вон он сидит, делает вид, что карту рассматривает. А сам косит лиловым глазом на кашеварящих Малыша с Омутом. И то правда, запах тушёнки с гречкой такой, что слюнки текут, а кушали мы предыдущий раз вчера. И, видимо, в следующий раз покушаем завтра, если повезёт. Тьфу-тьфу-тьфу, мля, постучать по дереву. Говорил Уралу, что нужно заселиться в один из оставленных жителями домов и организовать там нормальную базу, но у него какие-то свои соображения на этот счёт. Человек старой закалки, что с ним поделать.

Тоха и Мордвин появляются на горизонте, привлечённые запахом. Морды хитрые, с претензией на невинность, видно, опять курнули. Мдя, Урал просечёт если, на этот раз копкой окопа не отделаются. Впрочем, у Мордвина с этим реальная проблема, мне «25-й» рассказывал, что его ещё в Донецке обещали на подвал отправить. Вот он оттуда на фронт и слинял, вроде как в охранении группы «25-го» (они ПЗРКшники, с прокуратуры ДНР). Какого хрена делают ПЗРКшники в прокуратуре? Блин, спросите что-нибудь полегче. Что-то делают. Главное, что сейчас они здесь. За неделю Мордвин как-то тихой сапой отбился от своих и прибился к нам. Ну и хорошо. Несмотря на слабость насчёт курнуть, вояка он лихой, как бы даже не чересчур. Почему Мордвин? Ну, мордвин потому что. Из Саранска приехал, доброволец. Хоть и мордвин, но русский националист.

Метрах в пятидесяти от нас расположилась группа Сома. Занимаются, в общем, тем же, что и мы. И сейчас тоже разбили лагерь на несколько часов, отдохнуть и покушать, а в ночь опять выйдут укров кошмарить. Как и мы, собственно. Тоже что-то там кашеварят. Видимо, привлечённый запахом, один из сомовских вылезает из канавы и идёт к нам. Блин, забыл его позывной, общались же пару дней назад... Выцветший маскхалат, светлые волосы, крепкий, нос картошкой… Пух, вспомнил. Он у Сома пулемётчик, ПКМ таскает. Подходит к нашим рестораторам: «Ребят, специй не будет каких? А то у нас кроме соли нет ни хера.» Малыш, при всей своей жизнерадостности, весьма куркулистый, пытается отмазаться в духе «да у нас совсем чуть-чуть», но Омут, щедрая душа, вручает Пуху несколько пакетиков со словами: «Вернуть не забудь!»…

Группа Сома погибла два дня спустя, попав в засаду. Пятеро 200-х, двое пропали без вести, скорее всего, взяты в плен, Пух и...  ммм... не помню, кто ещё, я сомовских мало знал. Но Пух точно пропал. А сейчас — вот он, баранку крутит. Приплыли.

Какие могут быть варианты? Пожалуй, из реальных только один — Пух был подставным и навёл укров на группу Сома. Не в первый раз такое, вон хоть группу Дитриха вспомнить. Там, правда, по словам Голодного, женщина навела, как её... бля, забыл позывной. Неважно. Чё делать-то? На место с ними ехать нельзя. Одному Антону в спокойной обстановке, когда ствол достать нельзя, я ещё смог бы что-то объяснить. Наверное. Но в уединённом месте, когда у всех стволы, в сумке три сотни гринов, и их двое, а я один — не, нафиг. Грохнут, к гадалке не ходи. Валить их? Бля, Антона как-то очень уж не хочется, один из немногих друзей ведь. Но вряд ли он будет спокойно смотреть, как я валю его товарища, «проверенного и надёжного», ага. Да уж, проверенный, не поспоришь. Если он в «Азове», значит, убеждённый, а не кадровый СБУшник какой-нибудь. И Сома с ребятами на тот свет отправил по убеждениям… Вообще, конечно, за это его хорошо бы грохнуть. Но, мля, Антон… С другой стороны, тогда весь лут мне выпадает.

Ладно, эмоции в сторону, как их делать-то? Мы ж на ходу. Если не остановить предварительно, куда-нибудь въедем. Млять, а с машиной и трупами потом что делать? Через Антона на меня быстро выйдут. Придётся валить ускоренными темпами. В смысле не «кого» валить, а «куда». Ладно, надо осмотреться для начала. Поднимаюсь и сажусь нормально, за спиной у пассажира. Где это мы едем? Ага, по Голосеевскому. Ну, а если так…

Достаю из кармана пакет, начинаю закидывать в него пачки денег. Антон поворачивает голову:

― Ты чего?

― Да мля, она в крови вся и с дыркой от пули, надо бабло в пакет переложить, а её убрать. Палево.

― Аа...

Так, у евро номинал побольше, их все беру… Гривны нафиг… Баксов уже три пачки закинул, ещё три, и где-то как раз моя доля получается, плюс-минус. Поднимаю пистолет так, чтоб можно было быстро перенаправить ствол при необходимости. Вон и остановка впереди. Начали.

― Мужики, никому не дёргаться, я вас валить не хочу. Держите руки на виду. Ваша часть бабок в сумке. На остановке тормозните, я выйду. Антон, я тебе потом всё объясню.

― Ты чё, ебанулся?

― Потом объясню. Олег, тормози у остановки или пулю получишь.

― Ты чё, боишься я тебя завалить хотел?! Из-за бабок?!

― Нет. Тормози здесь, я сказал!

Водила прижимается к тротуару сразу за остановкой, в паре метров от машины стоит человек пять, это хорошо, не рискнут тут стрелять, шум сразу поднимется. Антон со злым и расстроенным лицом косится то на меня, то на сумку. Ну да, ему ж не видно, что там осталось. Левой рукой переворачиваю сумку и вытряхиваю пачки денег на сиденье.

― Вот, ваша доля здесь, 55 %, даже больше чуть. Стволы сюда передали, по одному.

Принимаю левой рукой, складываю в сумку. У водилы не пистолет, а «ксюха»[36], ну да она лёгкая и компактная, не проблема. Тоже в сумку. Теперь застегнуть её и вверх дном столкнуть вниз, под ноги.

«Олег», старательно избегая резких движений, поворачивается к Антону.

― Это сепар!

― Что?!

― Я его узнал, он снайпером у сепаров был!

Умный, мля. Вроде как для сохранения тайны валить его уже и смысла нет, только если с Антоном. А если бы я собирался завалить Антона, то действовал бы по-другому. Умный. Решив, что для этого разговора сейчас не время и не место, я открываю дверь и боком выскальзываю наружу, так чтобы спиной закрывать пистолет. Рукой с пакетом захлопываю дверь, теперь в темпе ствол скидываю в пакет и в три быстрых шага оказываюсь в толпе на остановке. Еще два шага, кого толкнул, «вибачте!», всё, я закрыт людьми от машины. Что-то, кстати, она… а, не, всё, поехала. Ну, вот и славно. Жаль только, что Пуха не завалил. С другой стороны, хорошо, что не завалили меня.

Так, теперь определиться, что делать. Не, понятно, что надо домой, ходить по улицам с пакетом денег и ТТ с глушителем не очень хорошая мысль, особенно сейчас, когда менты на взводе. Как добираться — вот в чём вопрос. Так, пока думаю, отойду за угол, толстовку сниму, а то рукав в крови, да и жарко.

Проблемы могут быть либо от ментов, либо от Антона с Пухом. Менты на каждой станции метро сейчас, выцепляют подозрительных и проверяют, у меня ствол и бабло, так что метро отпадает. Значит, углубляюсь во дворы, и пешочком, мимо Института рака (мрачное местечко, кстати, атмосфера чувствуется), звиздую в сторону дома. Стоит ли на маршрутку садиться? Хрен его знает. С одной стороны, как-то не хочется, с другой — кучу времени потеряю, на своих двоих до дома мне отсюда прилично чапать. Ладно, по пути решу. Теперь Антон. Где я живу, он примерно знает, на уровне «да неподалёку от где раньше». Млять, вот мудак я, не мог язык за зубами держать. Никогда не рассказывайте про себя больше, чем это необходимо. В то, что они попытаются перехватить меня сейчас, на пути домой, я не верю. Как минимум, им нужно поменять машину, разделить деньги и положить их в надёжное место (вернее, в два места). Не, в этом плане я прямо сейчас в безопасности.

О, а поймаю-ка я такси! Пешком долго, на метро рискованно, к маршрутке что-то душа не лежит. Вот не лежит, и всё. Интуиции надо доверять. Вон, как раз, подходящее что-то едет.

Сидя в уже не новом, но всё ещё немилосердно воняющем какой-то пластиковой химией «китайце», продолжаю размышлять. Будет ли Антон меня разыскивать? А хрен его знает. Я, if I were him, не стал бы заморачиваться, но я всегда умел останавливаться, а у него с этим проблемы. Опять же, деньги… Все мы хорошие люди, у всех убеждения, но деньги есть деньги. Нужно будет ходить осторожно, пока не свалю. Район он знает, привлечёт несколько человек с того же «Азова», или ещё кого, даст мою фотку, за несколько дней найдут. А если совсем не повезёт (мне), то и сразу. Млять, а ведь он может догадаться, что «РОФ-Киев» — это я. Даже наверняка догадается. Уж кем-кем, а дураком Антона точно назвать нельзя. Вопрос в том, что он сделает, когда поймёт. По идее, мои акции и ему на руку, они, среди прочего, мешают властям прикрыть «Азов». Типа, как же так, москальские диверсанты в центре Киева автобусы взрывают, а власти в это время на патриотов наезжают. Зрада. Да и общая радикализация должна укладываться в рамки его идей. Но, блин, чужая душа потёмки…

Да, кстати, ещё одно — он вполне может подумать, что со всеми этими террористическими делами меня рано или поздно возьмут. И скорее рано, чем поздно. А если меня возьмут, то быстренько выбьют всё, что я знаю, в том числе и про сегодняшнее дело. Так что найти меня и быстренько убить — это для него теперь вопрос личной безопасности. Чёрт, и «Азов» же к МВД относится, наверняка связи есть у них среди киевских ментов. Может, сваливать прямо сейчас? Не, нельзя, в понедельник нужно проводить акцию. Пока ещё не настолько жарко, чтобы отказываться. Ладно, пересижу дома. Из соседей меня один хрен никто не знает, как это всегда в многоэтажках и бывает. Официально Антон ничего делать не будет, подключит несколько человек, материально их стимулирует… или, как вариант, скажет им про деньги, что у меня. Мол, так и так, вышли тут на одну сволочь, бывший сепар, плюс бабла поднял, надо его найти и завалить по-тихому, а бабло себе забрать. Точно, я бы так и сделал. Не, вообще я бы сам свалил с баблом скорее, но уж если искать — то так.

― Вот тут остановите, пожалуйста!

Выхожу на Белгородской, отсюда пешком пройдусь. Петлять по городу с пакетом денег и стволом как-то смысла не вижу, больше риска. Да, кстати, надо по дороге продуктов накупить, чтоб потом лишний раз на улицу не выходить.

Фуф, наконец-то дома. Ствол только вот не скинул, это минус. Но как-то мне с ним спокойнее было. Да и, прямо скажем, если уж меня возьмут, то парой трупов больше, парой трупов меньше… Хотя нет, ошибка. Хавала это очень серьёзная вещь, они будут очень стараться найти и отомстить. Так что никаких зацепок тут оставлять нельзя. Кому как, конечно, но я предпочту пожизненное, а не чтоб меня на куски прямо в камере медленно порезали. Так что от ствола завтра избавлюсь.

Быстро пересчитав деньги, получаю 62 500 евро и 60 000 долларов. Хорошо получилось. В принципе, этих денег вполне хватит, чтоб уехать в какую-нибудь Бразилию и там обустроиться. На всю жизнь не хватит, конечно, но решить вопросы с документами и купить жильё — вполне. Чё только там делать и как на жизнь зарабатывать — хрен его знает. Млять, надо было ещё пару пачек баксов к себе закинуть. Или вообще всё забирать. Правда, тогда бы они наверняка стали дёргаться, пришлось бы валить.

Почему не завалил? Эхе-хе-х… Ну, не буду врать, не только из моральных соображений. Не то чтоб их совсем не было, не настолько я социопат. Понятно, друг, все дела, тяжело было бы на душе, да. Потом. Сделать дело это бы мне не помешало. Да и тяжело было бы не настолько, чтоб прям жизнь потеряла свою прелесть и хоть в петлю. Пару дней походил бы грустный, не без этого. Ну, вздыхал бы иногда, сидя в каком-нибудь кафе на набережной тёплого моря. Жаль, мол, что так вышло. Такая вот я сволочь, ага. Люблю котегов больше, чем людей. Не завалил потому, что не рискнул. Машина, день, улица, менты уже в курсе произошедшего, скорее всего. Опять же, непонятно, когда именно Пух меня узнал и что собирался предпринять, так что ждать до конца поездки смысла не было.

Ладно, что толку сожалеть о несбывшемся. Надо думать, что делать дальше. Собственно, набор вариантов невелик — перекантовываюсь до понедельника, провожу заключительную акцию и ухожу. Чем себя занять до понедельника осталось придумать. Пожалуй, время с Леной пообщаться. Выхожу в Скайп.

― Привет!)

― Привет!) Куда пропал?)

― Да тут по делам бегал

― Каким?)

― Да всяким, зарплаты-то нет теперь, приходится крутиться)) Чё делаешь?

― На лекцию еду. А ты?

― О тебе думаю)

― Гадости всякие поди?)

― Не-а (kiss) Увидимся сегодня?

― Да, давай как обычно

Ну, вот и отлично. Поговорю, а там да-да, нет-нет. Не то чтоб я сомневался, что она ответит, но для очистки совести…

Как это так, вы спрашиваете, только недавно распинался о большой любви, а теперь «да-да, нет-нет»? А вот так вот. Нет, я совсем не «ветреный и непостоянный», это вы зря. Напротив, весьма постоянен в своих привязанностях и антипатиях. Просто я: а) реалист; б) умею наслаждаться моментом. Да, люблю, гуляем вместе, обнялись, всё чудесно, «остановись, мгновенье, ты прекрасно». Но вот в данной конкретной ситуации, если любимая откажется уезжать, мне что делать? Оставаться? Что-то мне подсказывает, что ни громкий судебный процесс над «убийцей и террористом», ни моё тихое превращение в неопознанный труп на пользу нашим отношениям не пойдут. А раз так, то какой смысл превращаться в самоходный излучатель уныния? Правильно, никакого. Хотя, конечно, кошки на душе скребут.

В инет что ли зайти? О, Второй очередной ролик выложил, по случаю недавней атаки на военкомат. Ну, ничего особо интересного. «Возмездие неотвратимо, мы будем убивать, уходите с нашей земли». Мог бы и покреативить немного. Ладно, что-то я ворчливый стал. Ага, вот и по нашей сегодняшней движухе новости: «Жертвами криминальной разборки на Китаевской улице стали четыре человека». Да, это пару лет назад такое гремело бы, а сейчас каждую неделю такие разборки. Ну, про бабло молчат, и то хорошо. Хотя, конечно, кому надо — уже в курсе. Эхе-хе-х… Скорее бы свалить. Напряг прямо-таки разлит в воздухе. Хочу в спокойное место, чтоб море и тепло, и сидеть на набережной с бокалом вина.

Пожрать может приготовить пока? Не, неохота. Вообще ничего не хочется. Ну, это нормально, откат пошёл после дневной активности. Наверное, буду выдвигаться потихоньку, чё дома сидеть? Лучше пешком пройдусь. Думаю, если Антон и решит меня выследить, за сегодня он организоваться не успеет. Ствол, правда, хорошо бы взять. Мля, даже два, мне ж один скинуть надо. Не запалиться бы с ними. Ладно, «горячий» ещё раз тщательно протереть и в пакет, второй достать со шкафа, снять глушитель и в сумку. С глушителем он в неё не влезет, увы, а вот без него как специально шили. И доставать удобно — сумка через плечо, сдвинута к пузу — раз, и всё.

К нашему обычному месту встреч на Контрактовой подхожу впритык к условленному сроку, увлёкся я что-то прогулкой. Опять же, ствол скинуть нужно было. Ливнёвка хорошее место, особенно с учётом того, что завтра дождь обещали. А когда кто-то найдёт, то, по нынешним временам, занычит нужную в хозяйстве вещь до лучших времён. Вернее, до худших. Ага, вот и свет очей моих идёт. И, судя по лицу, настроение не то чтоб плохое, но и не особо хорошее.

― Привет! — тянусь поцеловать в губы, но она подставляет щёку.

― Привет! Куда пойдём?

― Ты голодная? Может, в «Пузату Хату»?

― Мм… нет, мне надоело там. Хочу в другое место куда-нибудь!

Блин, похоже, сегодня она в настроении «мне скучно, развлекай меня!». А я вот как-то больше к расслабленно-романтичной обстановке сейчас расположен. И развлекать никого мне не хочется от слова совсем. Тем более, не очень-то у меня это и получается.

― Может, пиццу поедим?

― Нет!

И голос уже раздражённый. Мля, да что ж за день-то такой. Сплошные проблемы. Может, воспользоваться её плохим настроением, слегка подтолкнуть и устроить разрыв? Ну, с её точки зрения, это будет очередная ссора с временным расставанием, вот только когда она попробует со мной связаться, Скайп и телефон будут отключены, и в квартире меня не будет. Надо сказать, хоть «зависимая» сторона в нашей паре я, восстанавливает контакт после серьёзных размолвок почти всегда она. Не то чтоб я прям такой уж гордый был, как «птиц йож», просто я рационален. Лена человек очень упрямый, пока ей самой не захочется, всё равно бесполезно подкатывать.

Параллельно строительству коварных планов, предлагаю ещё пару вариантов, которые всё более раздражённо отвергаются.

― Слушай, Виталик, до чего ты скучный!

Ага. Это я уже слышал. Ладно, пора завязывать с попытками скрестить ежа и ужа. Да, в конце концов, с моей стороны просто безответственно будет позволить ей хоть как-то вляпаться в что-то из того, что вокруг меня сейчас происходит.

― Ну, какой уж есть. Другого меня у меня для тебя нет…

― Да, это я уже поняла. Очень жаль. Ладно, я домой. Удачи!

Резким жестом отвергнув мою попытку проводить до метро, резким, нервным шагом идёт туда одна. БЛЯ. Вроде по уму радоваться надо или как минимум облегчение испытывать. Но на душе реально хреново. Ладно, пойду поем, что ли. В ту же «Пузату Хату».

После употребления порции жаркого и кружки пива немного отпускает. Наверное, так оно и к лучшему. Слишком много у меня сейчас проблем, чтобы ещё и с личной жизнью разбираться. И вообще, пора домой идти.

Как идти, кстати, вопрос. Раз уж Антон в курсе, в каком районе я обитаю, выставить одного наблюдателя на остановке у вокзала и ещё одного у Соломенского рынка много ума не надо. Маловероятно, конечно, что он так быстро успел всё организовать, ну да человек энергичный и умный, недооценивать его не стоит. Кстати, в Скайпе может с ним пообщаться? Какую-то инфу получу для размышлений. Как и он, правда. Попытка — это ещё не пытка, как говорил Лаврентий Павлович. Собираю телефон. Ага, Антон не в сети, но сообщение прислал. «Удивлён, но не очень. Каждому своё. Искать не буду. Акции твои?». Ага. Искать он, значит, не будет, но вот про акции ему интересно. Ну-ну. «Поговорим чуть позднее. Не мои.». Пожалуй, поеду-ка я на такси…

Ни на ближних подступах ко двору, ни в нём самом ничего подозрительного не заметил. В подъезде поднимаюсь осторожно, пистолет в руке, рассматриваю лестничные площадки в оконных отражениях перед тем, как повернуть. Вроде, всё чисто. Тем не менее, расслабляться не стоит. Васька, скотина такая, увязался за мной. Хотя, с другой стороны, он своим мявом мои шаги заглушает. На тебе вискас, животное.

Фуф, что-то я устал сегодня. Никакого инета, выпить кружку чаю, душ и спать. День выдался сложным, как вы, наверное, заметили.

День шестнадцатый, суббота

Блин! Почти полдень уже на часах. Вчера долго уснуть не мог, слишком большое нервное напряжение, ворочался чуть ли не до трёх ночи. Надо было не мучиться, а включить ноут и фильм посмотреть. Не люблю так поздно просыпаться, жалко пропавшего светлого времени суток. Ну да хрен с ним, всё равно на улице пасмурно, и дождь периодически начинает накапывать.

Разминка, ложка масла (прекратить может, кстати?), кофе и сыро-колбасные бутерброды, умывание. Что у нас там в инете…

БЛЯТЬ!!! «Террорист подорвал себя при попытке сотрудников ФСБ…». Шурупа как-то вычислили и попытались взять на выходе из подъезда в Химках. У него при себе было СВУ,, и он успел его активировать, забрав с собой двоих чекистов и отправив в госпиталь третьего. Вообще, конечно, странно. В спецназе ФСБ служат отнюдь не лохи, и как это они ему дали возможность взорвать бомбу — непонятно. Не, Шуруп был хоть и невысоким, но плотным и сильным, самбо до войны занимался. Но всё равно, с двумя спецназовцами, неожиданно кинувшимися его вязать, он бы вряд ли справился, даже на несколько секунд. Единственный вариант, который я вижу — он выходил из подъезда уже с рукой на кнопке. Значит, что-то заподозрил…

Цинично, конечно, но лучше так, чем если бы он попался живым, и его бы сейчас экстренно кололи на предмет имён, явок и паролей. Если только всё это не инсценировка, и на самом деле Шурупа не взяли живьём. С чекистов станется, там почти все мрази, но далеко не все идиоты. Взрыв в подъезде и три разорванных тела организовать несложно. Если так, то максимум завтра возьмут нашу группу в Донецке, а там и до меня доберутся. Хоть настоящих ФИО и там никто не знает, я вообще скрытный в этом плане (да и не только в этом), но иллюзий строить не стоит, с информацией из Донецка меня тут найдут за два-три дня. Наверняка я ещё с «Белого молота» у них по картотекам прохожу. Надо после сегодняшнего вырубать все старые телефоны и менять квартиру. Необязательно прямо этим вечером, но на выходных — надо. Мля, а куда съезжать-то? Можно к Евгении Васильевне, она пока не приехала, но рискованно, отследят. Ещё неизвестно, какую квартиру отследят быстрее — ту или эту. Снимать новую, даже посуточно, тоже риск — ментовка и СБУ на ушах стоят из-за моих предыдущих акций, наверняка все сдаваемые квартиры отрабатываются. Раньше можно было бы у Антона в расположении перекантоваться, или даже на квартире, он бы не отказал, но сейчас отпадает, понятно. Да и вообще вариант так себе, «Азов» сейчас в опале, наверняка по ним работают. Кстати, я не я, если СБУ не рассматривает их причастность к акциям как одну из основных версий. Мля, и чё делать?

Так, ладно, для начала — успокоиться. Мои подозрения, что Шурупа на самом деле взяли — это подозрения, и ничего больше. Даже если и так, они не могут просто дойти до меня по цепочке, потому что и Шуруп, и Серёга с Карабитом не знают моих реальных имени и фамилии. Ну, ладно, имя знают, но не знают, что оно настоящее (хотя тут догадаться несложно, обычно все меняют фамилии, а имена оставляют). А что у них есть… Есть описание внешности, плюс знание, что я несколько лет жил в Африке. Тут я сплоховал, проговорился. Даже слоховал, как говорил покойный (?) Шуруп. Африка — это след, конечно. Мой отъезд для многих из бывшего «Молота» не был тайной, так что вычислят моментально. Ну, сделав скидку на выходные — в понедельник. Ещё как минимум сутки у них уйдут на то, чтобы найти мою квартиру. В понедельник с утра у меня акция. Вывод — на выходных спокойно сижу тут, в понедельник с утра акция, и ухожу. Куда ухожу? Разберёмся. Для начала — из Киева.

Лена, Лена… Надо что-то решать. Встретимся, скажу, что нужно уехать, позову с собой. Поедет — поедет, не поедет — значит, не судьба. Я её люблю, но от того, что меня тут посадят или просто грохнут при задержании, лучше не станет ни мне, ни ей. Что там ещё в инете…

В общем, ничего особенного. Наши вчерашние безобразия некоторый шум наделали, конечно, но не чрезмерный. Бандитские разборки, дело по нынешним временам насквозь привычное, до унылости. В Одессе, вон, недавно молдоване вообще офис чеченской группировки из «Шмелей» расстреляли, и ничего. Чечены слишком понадеялись на свою репутацию отморозков, а тут такой облом…

Любопытно, кстати — у всех четверых «турков» оказались украинские паспорта, при этом собственно турок там один, остальные из Ливана. Ну, про интернациональность Хавалы я уже говорил…

Ладно, хорош лирики, надо о деле думать. Во-первых, обменять баксы на евро-пятихатки, чтоб все уместилось в две с половиной пачки, и можно было с собой носить спокойно. Во-вторых, вопрос с загранником. Мой настоящий лежит в канадском консульстве в ожидании счастья, и забирать его я не пойду, конечно. Во всяком случае, без положительного решения по визе так рисковать не стоит. Левый паспорт, сделанный в Донецке, закопан за городом. Стоит ли его доставать — вопрос, конечно… С одной стороны, когда всё при тебе — легче резко сваливать. С другой — мм… а что с другой, собственно? Если меня поймают за эти несколько дней, неважно, «азовцы» или СБУшники, левый паспорт моё положение никак не усугубит. Некуда, мля, усугублять. Так что вот прямо сегодня и поеду извлекать. Только баксы поменяю сначала.

В «напузную» сумку ствол и шесть пачек долларов не влезают, с рюкзаком и «напузником» как-то глупо буду смотреться, а без «напузника» нельзя — из рюкзака ствол быстро не достанешь. Так что деньги кладу в обычный непрозрачный пакет, в котором из магазина вчера жратву притащил. Батон в упаковке сверху, для маскировки, и нормально. Вообще, по-хорошему, стоило бы очки с кепкой надеть, конспирации ради, но не буду — в связи со всеми последними событиями, у человека в кепке и очках шанс быть остановленным и обысканным прилично возрастает.

Осторожный взгляд в окно — вроде ничего подозрительного. Впрочем, если и ждут, то во дворе, а у меня окна на другую сторону выходят. Пора.

Вася громким мявом пытается донести до глупого человека, что не против бы чего-нибудь пожрать, но я пропускаю намёк мимо ушей. Извини, Васёк, не до тебя сейчас. Во дворе вроде никого. Козьими тропами выбираюсь к остановке аж на Максима Кривоноса. Задумчиво смотрю на неё… Ладно, что уж тут поделаешь. Не могли же они на каждой остановке по наблюдателю выставить. Хотя, конечно, смотря кто «они»… Вообще, зря я поддался ностальгии и выбрал этот район. Слишком много «бутылочных горлышек». Ну да что уж теперь…

Много обменников у вокзала, но туда я не пойду, по понятным причинам. Так что, доехав на 450-й до пересечения проспекта Перемоги (ладно, хорош ржать…) с Вячеслава Черновола, отправляюсь в маленький анабазис по обменникам, с общим направлением на Майдан. Немного тут поменять, немного там. Потом, на вырученное, купить евро, обязательно пятисотки. Повторить цикл. Переждать пятиминутный дождь под навесом и опять за своё. Через три с небольшим часа останавливаюсь в начале Филиппа Орлика с чувством выполненного долга и пачкой евро в кармане. Пакет в урну, и дело с концом. Надо только по сторонам внимательно посматривать, а то как бы меня криминальный элемент какой на мушку не взял, пока я бабло менял. Пора ехать за паспортом.

Дойдя до «Арсенальной», бодрым шагом направляюсь к входу, как вдруг: «Молодой человек! Можно Ваши документы?». МЛЯТЬ. Двое, обычные менты, нелепо смотрящиеся в новой «американской» форме, сидящей на них, как на корове седло. Ну вот хорошая же идея с этой формой, но почему нельзя её нормально по фигуре подбирать?

«Пожалуйста». В иные времена я бы ответил: «А что, по новому приказу представляться не обязательно?», но сейчас не стоит выёживаться.

Берёт паспорт, внимательно изучает. Эти непуганые, по ним видно. Молодые, из Чернигова какого-нибудь, на Востоке не были. Странно, кстати, на русском обратились. Почему? Очень странно. Не люблю непоняток. Вооружены, но не настороже. Если что, успею положить обоих. Наверное. Вот только что потом делать? Крупный мент, со светлым пухом на упитанных щеках, чем-то похожий на ребёнка-переростка, протягивает обратно документы, лениво скользит по мне взглядом… «Дякую!». Переключил внимание на проходящую мимо кралю в юбке до середины бедра, волнующе колышущейся в такт лёгким шагам. Да, очень правильно, она гораздо интереснее.

Только зайдя в вагон немного расслабляюсь. Не, всё вполне объяснимо, и легко отделался, кроме одного — ПОЧЕМУ, МЛЯТЬ, НА РУССКОМ?? У них же сейчас с этим очень жёстко… Ладно, что толку гадать. Якобы невзначай обвожу взглядом вагон. Вроде ничего подозрительного, да и заходил я последним. Хотя, конечно, нормального «топтуна» дилетант вроде меня ни за что не выявит. Он и в соседнем вагоне может быть. Впрочем, это мы сейчас проверим. Как? А я не в ту сторону на поезд сел. Просто он первый подошёл, вот и мелькнула идея такой дополнительной страховки. Так, станция «Хрещатик», встречный поезд уже у платформы, двері відкриваються… спринт поперёк зала, и обережно двері зачиняються прямо у меня за спиной. Игнорируя неодобрительные взгляды тех, кому пришлось экстренно потесниться, разворачиваюсь и смотрю на начавшую убегать назад станцию. Никто не замер перед дверью с раскрытым ртом и растерянным видом, впрочем, не то чтоб я этого ожидал. Ладно, бережёного, как известно…

Мне ехать до «Лесной», это конечная, так что есть время подумать. О чём? Да о том, что дальше делать. Бабло я поменял, это радует. С тремя пачками евро можно просто идти через зелёный коридор на таможне, вероятность запалиться минимальна. Паспорт я сейчас достану, у меня там полный комплект — внутренний, загранник, свидетельство о рождении. Откуда взял? Я ж говорил вроде, нет? На Востоке оформил. Там это дело на поток поставлено, если деньги есть, и некоторые знакомства — не проблема от слова совсем. Конечно, всегда есть риск с ним запороться на границе, ну да тут уж ничего не поделаешь. Вопрос, куда ехать. Вроде как пора решать уже.

Рассуждая логически, сначала нужно решить, что я собираюсь с деньгами делать. Основных варианта два:— вложить их в какое-то дело, с надеждой приумножить и риском всё потерять, либо потратить на обустройство на новом месте, но тогда не очень понятно, на что там жить. Денег не так много, надолго не хватит, особенно после решения самых насущных проблем — документы и жильё. Чёрт, и вариантов заманчивых по заработку на горизонте никаких. Да и ну его нафиг, честно говоря. Пора уже остепеняться как-то. А то не выгорит, ещё и тут меня вычислят, и получится ни денег, ни документов, ни жилья. И что тогда делать? Не, надо где-то закрепиться, а там уж найду, где денег заработать. Голова на месте, руки-ноги есть, не пропаду.

ОК, с этим решено, теперь осталось решить, куда ехать. На первый взгляд, самое простое и очевидное — в РФ. Но нет. Во-первых, не забываем про Шурупа. Да и вообще про РОФ. Велика вероятность, что рано или поздно нас вычислят, докопаются до моих реальных ФИО, а там и пальчики где-нибудь раскопают. При желании это можно сделать. Не, РФ отпадает уже по соображениям безопасности. Да и во-вторых, честно говоря, как-то не лежит душа. Там с каждым годом всё душнее и хреновее, и пока Солнцеликий не уйдёт — ничего не изменится, в лучшую сторону по крайней мере. А он уходить явно не планирует. Так что надо куда-то далеко. Латина, да. С Австралиями и Канадами всякими очень непросто оформить иммиграцию, да и времени много займёт, а у меня его нет. Плюс, в Канаде холодно. Так что только Латина. В ЮАР очень прикольно, конечно, но связывать с ней всю жизнь — увольте, это как на пороховой бочке поселиться.

Какие реальные варианты в Латине? Чёрт, вроде уже обдумывал всё это много раз, но как-то, когда это уже реальный выбор, надо брать билет и ехать, всё воспринимается совсем по-другому. Будем двигаться сверху вниз.

Мексика. Большая страна, это хорошо. Если осяду насовсем, не хотелось бы, чтобы мои дети выросли гражданами какой-нибудь Замухрляндии. Достаточно развитая. Отличный климат, море, горы, всё есть. Проблемы с легализацией — есть, но разрешимы. Большая экономика, можно найти, чем заняться. Минусы — высокая преступность, даже по меркам Латины. Большая часть населения — маленькие, толстые, кривоногие метисы. Хмм… откладываем «в корзину».

Центральная Америка — нах, даже нет смысла обдумывать. Маленькие, бедные, криминальные страны со страшненьким населением. Природные красоты того не искупают. Нафиг-нафиг.

Панама — отличный вариант, но дорогой. У меня столько нет.

Карибы — дорого, и смысла особого нет.

Колумбия, Перу, Эквадор — в принципе, ничего так. Природа, всё дёшево, документы оформить достаточно легко, особенно если подмазать слегка. Но есть ли преимущества по сравнению с той же Мексикой — пожалуй, нет. Народец даже страшнее в массе своей. Если в Мексике на месте окажется, что легализоваться проблематично, тогда имеет смысл их рассматривать.

Венесуэла. Чур меня. Боливия аналогично.

Бразилия. Мм… Это, конечно, отличный вариант. Огромная страна, можно сказать, «страна-континент», типа России. Самодостаточна, что очень важно. В смысле, в голове самодостаточна, я хоть там и не был, но с бразильцами общался. Правда, если по-испански я хоть два слова связать могу, то в португальском вообще ни в зуб ногой. Ну да это проблема разрешимая. Тут другой момент — там очень непросто получить паспорт. Даже если сможешь оформить основания какие-то, до заветной книжицы в руках пройдёт лет десять. Хоть когда-то Бразилию и создали иммигранты, сейчас она к ним не особо дружелюбна, своих хватает. Собственно, это им ещё один плюс, с общетеоретических позиций, но вот с практической точки зрения для меня сейчас это проблема. В принципе, хрен бы с ним, жил бы спокойно десять лет там, но ведь придётся как-то продлевать украинские документы за это время. Что может быть проблематично, увы. Да и очень недешёвая страна, с моими капиталами там будет проблематично нормально устроиться. Ладно, откладываем в «запасную корзину», вместе с Мексикой. Что там у нас дальше?

Парагвай. Дёшево, легко оформить документы, тепло. На этом плюсы заканчиваются. Бедная, неразвитая маленькая страна без выхода к морю, плюс там большая часть населения настолько дика, что даже испанского не знает. Не, нах. Оставляю как запасной вариант на случай, если больше нигде не получится легализоваться. Вроде как там это проще всего.

Уругвай. Маленькая, но довольно развитая страна, население пониженной хвостатости, море есть. Минус — очень уж маленькая, трудно будет себе дело найти. Если бы я с лямом баксов ехал, хотя бы, тогда да, а так увы.

Аргентина. Один из основных вариантов. Большая страна, развитая, население «условно-белое», очень разнообразная природа. Не слишком сложно в плане документов. Из минусов, пожалуй, только отсутствие купательного моря (но это я переживу) и сильное левачество в политике. Последнее плохо, если думать о перспективах для детей (да, их пока нет, но будут ведь когда-нибудь). Но, в целом, перспективный вариант.

Чили. Тоже хороший вариант. Поменьше Аргентины, правда, зато порядка больше. Тёплого моря тоже нет, ну и хрен с ним. Документы несколько сложнее оформить и дольше по срокам, это не радует, конечно. А ещё там землетрясения, что как-то неуютно… Ну, живут же люди. Зато океан на западе, можно на закаты любоваться. Люблю я это дело.

Вот и конечная, пора на выход, с вещами, ага. Теперь мне выйти на Попудренко, и по ней мимо каких-то складов и гаражей дойти до леса. Ну, лес — это сильно сказано, зелёнка скорее. Вот тут поворачиваем направо, прыжок через канаву, за полосой деревьев и кустов выхожу на замусоренную тропинку, и вот по этой тропи… БЛЯТЬ! ЧЁ ЭТО ЗА ХУЙНЯ??? Какая-то канава свежепрокопана через лес, и уходит как раз в направлении моей захоронки. Неужели выкопали случайно? Мля, а если там засада?! Не, вряд ли. В тайнике комплект документов, ПМ и две штуки баксов. Не те сейчас времена, чтобы осчастливленный находкой землекоп побежал сдавать всё это в СБУ. Бабки заберут, ствол занычат, документы выкинут, скорее всего. Чёрт, а если не так, и там засада? Ладно, если бы документы у СБУшников оказались, они бы меня и так уже вычислили. Надо проверить.

От волнения прошибает пот, в животе какое-то странное сосущее чувство. Ещё полсотни метров, и… МЛЯТЬ. Так и есть. Канава проходит ровно по тому месту, где я закопал пакет. Подстраховаться решил, долбодятел. С некоей наивной надеждой осматриваю саму канаву и окрестности. Разумеется, пакета нет. Ага, лежит тут, тебя, мудака, дожидается. Нашёл где закопать, мля.

Оп-па, а это у нас что? Грязный чёрный пакет, вернее его обрывки, намотан на сук. Я захоронку как раз в таком пакете закапывал. Под суком большой пласт коры оторван, и на дереве чем-то острым выцарапан номер телефона. Интере-е-е-сно… Либо в рабочих, нашедших свёрток, жадность победила страх и пробудила сообразительность, либо СБУшникам бюджет не позволил оставлять засаду у места находки, вот они и креативят. Мдяя… Ладно, телефон пока запишу, а там подумаю. Хватит с меня на сегодня активности, пора домой.

По ходу поездки с «Лесной» до «Вокзальной» размышляю, что делать дальше. По идее, выехать я могу и без «левого» паспорта, уверен, что я ещё не в розыске. С другой стороны, есть две проблемы. Первая — загранник в канадском консульстве, и Антон об этом знает. Вторая — мои реальные ФИО, скорее всего, рано или поздно станут известны СБУ. После чего, учитывая их тесные связи с американцами, отследить и арестовать меня станет делом техники. Нет, нужно рвать все ниточки здесь и выезжать по новым документам, которые никак не связаны с прежним мной. В Латине официально и законно выправлю новые документы, народ с Украины сейчас по всему миру разбегается, этим никого не удивишь. И прежняя жизнь останется за спиной. Но для этого нужны документы. Опять выходить сейчас на связь с теми, кто год назад сделал мне новый комплект бумаг, как-то не тянет. Хрен его знает, кто там сейчас контролирует процесс. Да и времени уйдёт немало, у меня столько нет. Нужно выкупать обратно документы у землекопов. Всё, решено, завтра займусь.

На «Вокзальной» вспоминаю об осторожности, и проезжаю ещё две остановки, до «Шулявской». Там сажусь на 239-ю маршрутку и еду практически до дома. Нет у меня настроения красться по дворам сейчас. В конце концов, на каждой остановке выставить наблюдателя Антон не сможет, людей не хватит. Да и вообще, далеко не факт, что он пытается меня найти. Может, забил. В любом случае, ствол у меня есть, так просто не возьмёшь, слежку от остановки замечу. А раз не заметил (а я не заметил), значит, её нет.

Васёк что-то совсем обленился, гулять перестал, валяется на люке у подъезда, скотина ленивая. Проводив меня до двери и получив заслуженную порцию корма, что-то благодарно мяучит. Ну, хоть кто-то мне рад.

Настроение средней паршивости, ничего не хочется, так что быстренько сооружаю себе макароны с сосисками и усаживаюсь смотреть «House of Cards». Всё, до завтра не кантовать.

День семнадцатый, воскресенье

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як…» Да встаю, встаю… Блин, ночью до четырёх сидел, сериал смотрел. Ложиться даже не пытался, всё равно бы не заснул. Нервы, нервы… Вообще, конечно, это не есть хорошо. Усталость накапливается, мозг хуже работает. С моим нынешним образом жизни это может оказаться фатальным. Может, успокоительного какого-нибудь мягкого попить? Хоть сон наладится…

Размялся, ложку масла съел. Теперь завтрак. Раз уж пачку сосисок вчера открыл, надо доедать, пока не испортились. Мм… гречку или яичницу… гречку. В одной кастрюле поставить воду на сосиски, во второй промыть гречку, залить тонким слоем воды и на медленный огонь. Почему не в пакетике, так ведь удобнее? А потому, что, когда варишь в пакетике, большая часть полезных веществ остаётся в воде и уходит в раковину в итоге. А так — остаётся, впитывается обратно.

С завтраком покончено, чай выпит, шоколадка доедена. Теперь умываться, и нас ждут великие дела. Ну, неотложные, во всяком случае. Надо вытрясти паспорт из землекопов. Если это и правда землекопы, а не креативные СБУшники. Беру один из ещё не засвеченных телефонов, кладу в сумку. Сейчас оденусь быстренько, и…

«Слышу голос из прекрасного далёка…». Оп-па, Лёха звонит.

― Привет!

― Привет, Виталь! Как дела?

― Да ничего, вот, собираюсь кое-куда. А у тебя как?

― Да всё как обычно, Гарик создаёт ураганную активность. А ты работу не нашёл пока новую?

― Да нет пока, особо и не искал. Сейчас с личными делами подразгребусь за недельку, и начну, наверное. Как-то так.

― Понятно. Виталь, надо бы нам как-нибудь собраться у меня, посидеть за рюмкой кофе…

― Давай, конечно, с удовольствием! На неделе?

― Да, отлично. Ну, давай, не теряйся, жду звонка.

― Давай, рад был услышать.

Вот, кстати, вариант пристанища на ночь. Если вдруг что. Покормят, напоят и спать уложат. Ладно, пора идти. Остаток сосисок только Ваське надо отдать, один хрен невкусные они что-то совсем.

Во дворе ничего подозрительного, не теряя бдительности иду в сторону Алексеевской. Если меня где и подкарауливают, то на остановках, во дворах только если случайно можно напороться. Так что на остановки я выходить не буду, а лучше вон того бомбилу на старом «фокусе» поймаю и поеду в центр. Там куча парков, вот оттуда с лавочки какой-нибудь и позвоню.

В итоге останавливаюсь в парке им. Шевченко. Телефон собран, но вот звонить сразу я не буду, а лучше сначала через Гугл и Яндекс этот номер проверю. Не, понятно, что вряд ли это окажется какая-нибудь приёмная СБУ, но мало ли, вдруг что интересное выскочит… Не выскочило. Ладно, надо звонить. Хорошо, что голос у меня внушительнее чем морда лица и физические данные, в этом случае может помочь. Трубку не берут довольно долго.

― Алло? — Обычный мужской голос, помладше меня, пожалуй, вроде как в нос слегка говорит. Наверное, специально, конспиратор хренов.

― Ну, здравствуй.

После нескольких секунд молчания: «Здравствуйте. А кто это?»

― А кому ты номер свой оставил?

Опять пауза. «Где оставил?».

― А ты его много где оставляешь? Или это хобби у тебя такое, чужие вещи находить?

Недолгое молчание, потом собеседник решается и отчаянно выпаливает: «Десять тысяч!».

― А чё не миллион и самолёт в Америку?

― Мы вообще могли бы пойти и сдать всё!

― Ну, могли бы. А мы могли бы выяснить, кто именно там работал, и где живут ваши семьи. Ты этого хочешь? Чтобы я знал, где живёт твоя семья?

Молчание.

― Не слышу ответа.

― Нет, не хочу.

― Вот и молодец. Короче, железяку можешь оставить себе, этого добра у нас хватает. За бумаги получишь ещё три штуки, плюс к тем, что взял.

― Это мало!

― Это нормально. В евро получишь. Встречаемся сегодня на Майдане, там народу полно, ментов тоже, так что не очкуй, ничего с тобой не случится. Отдашь бумаги, получишь деньги. Сегодня работаешь?

― Нет, но я се...

― Вот и отлично. Сегодня, в 15:00. У статУи. Если сделаешь глупость — мы найдём тебя и твою семью. Не придёшь — тоже найдём. Вопросы?

Молчание.

― Вот и молодец. Не дрейфь, срубишь бабла на халяву, три штуки евро на дороге не валяются. Всё, жду тебя в три, без опозданий. Опоздаешь — оштрафую. Всё понял?

― Да, понял. — Мужик явно растерян и мысленно клянёт себя за всю затею с номером. Ничего, переживёт. Отключаюсь.

Зачем я с ним так резко? А для его же пользы. Таким нельзя время подумать давать, начнут суетиться, в итоге поддадутся страху или жадности, наделают глупостей. Если ещё и родственников/знакомых посвятят в затею, то вообще пипец — те «мудрыми» советами угробят всё что угодно. А так у него времени не будет дурью маяться.

Так, времени ещё полтора часа. По идее, можно было бы прийти заранее и попытаться отследить возможную засаду, но я реалист. Не с моим любительством пытаться переиграть профессионалов на их поле. Если всё затея идёт под колпаком у СБУ, то мне хана. Зачем тогда всё это? А потому что если документы уже у СБУшников, то мне так и так хана, то есть этот риск целиком укладывается в больший. Так что не буду я по окрестностям Майдана ошиваться, а сяду вот в той открытой кафешке и, не спеша, покушаю чего-нибудь. Есть вероятность, что в следующий раз нескоро получится нормально поесть.

Мясо по-французски с обжаренной ломтиками картошкой оказалось весьма так себе, хотя, может, это нервы мешают нормально вкус воспринимать. Запиваю всё грейпфрутовым фрешем, и можно уже выдвигаться потихоньку. Пешочком так, по Хрещатику.

Пасмурно, но тепло. Одна из лучших погод для прогулок по Киеву, больше неё люблю только «прохладно и солнечно». Эхе-хех… А ведь при любом развитии событий, через неделю я уже по Киеву гулять не смогу. Надолго, а может, и навсегда. Ладно, снявши голову, по волосам не плачут, что уж теперь. Буду, блин, по Вальпараисо гулять.

Хмм… Любопытно. Как-то само собой у меня из подсознания это Вальпараисо выпрыгнуло. Рассматривать как знамение, что надо в Чили ехать, или ещё подумать? Вообще-то я склонен своей интуиции доверять… Опять же, вдобавок ко всем плюсам, Чили ещё и член Trans-Pacific Partnership, или просто TPP. А туда, вроде как, американцы отбирают тех, кого не планируют сталкивать с плота в воду.

Вот и Майдан. Народу что-то много, даже для выходного. Протестуют опять что ли? Вроде, нет. Вчера, кстати, правые митинговали, за продолжение войны. Это правильно, молодцы. Ладно, хрен с ними. Назначенное мной место весьма популярно для встреч, так что прямо сейчас у колонны тусуется не меньше трёх десятков человек, из которых штук шесть подходят под предполагаемый образ моего собеседника. Хотя, скорее всего, он где-то в окрестностях круги нарезает, как и я. Ладно, достаю телефон, вставляю симку с батарейкой. Ишь, два звонка от него пропущенных. Нервничал. Мля, я тоже нервничаю, аж живот крутит. А кому сейчас легко? Набираю.

― Алло!

― Ты где?

― Я звонил, почему телефон выключен был?!

Мля, вот дебил. Спрашиваю ещё раз:

― Я на месте, ты где?

― Я тут. А как тебя узнать?

Из тел подходящего пола и возраста у подножия колонны по телефону разговаривают двое, но они не нервничают, значит, не мои. Подхожу поближе.

― Белая футболка, кепка, очки, по телефону говорю с тобой, бля. Иди сюда и не еби мне мозг!

― Не ви... а, всё, вижу, подхожу.

Ага, вон он, конспиратор хренов. Тоже кепка и очки, вот мы с ним забавно смотреться будем, и ни фига не подозрительно, ага. Джинсы, какая-то нелепая клетчатая рубашка, стоптанная нечищеная обувь, явный прол. Типа один идёт, хотя по тому, с каким вниманием ещё одно тело метрах в двадцати позади не смотрит в нашу сторону, понятно, что взял «подстраховку». В руках свёрток из пластикового пакета.

― Добрый день!

― Давай сюда, я проверю.

― А деньги?

― Сначала проверю. Давай, не бойся, менты же кругом.

Секунду помедлив, неуверенно протягивает мне пакет. Трудно сказать из-за очков и кепки, но вроде как, лет тридцать ему. Жилистый, на лице следы каких-то оспин. Ладно, нахрен мне его лицо не нужно, открываю пакет. Паспорт, свидетельство о рождении, загранник… Вроде всё в порядке. Достаю из кармана заранее отложенные шесть пятисоток евро, незаметно для окружающих передаю ему. Ну, как незаметно — очевидно, что что-то передал, но что именно — не видно. Этот мудила немедленно начинает рассматривать купюры на просвет, вызывая заинтересованные взгляды стоящих рядом ожидающих.

― Ты чё, бля, ёбнутый? Ещё вокруг пробегись, как флагом помаши.

Вроде подействовало, убирает в карман.

― Забудь обо всём. Все копии, что сделал, сожги. Для тебя же лучше будет.

― Я ничего не де...

Не дослушав, разворачиваюсь и ухожу, на ходу разбирая телефон. О, вон, как раз мусор из урн вытряхивают. Симку сломать, скинуть всё прямо в мешок уборщику, чтоб он даже не понял, что это, и валить отсюда побыстрее. Похоже, пронесло. В переносном смысле, не в буквальном.

Конечно, копии он сделал. Я бы сделал, по крайней мере. На всякий случай. И спрятал бы куда-нибудь. В лесополосе закопал, ага. Шутка.

Блин, может, зря телефон прямо там скинул? Могут пальчики снять… С купюр-то не выйдет, я ж не идиот. Хотя, если бы это всё была подстава, меня бы уже взяли. Или ведут сейчас, и хрен их заметишь. Ладно, попрыгаю с поезда в поезд несколько раз, тут уж они незамеченными никак не останутся.

Через сорок минут выхожу на «Нивках». Пожалуй, на сегодня хватит с меня прогулок, остаток дня дома посижу, в инете. Или книжкой наконец-то займусь, да, а то что-то совсем забросил. А отсюда такси возьму, остановок я по-прежнему опасаюсь.

В подъезде меня кроме Васьки никто не ждёт, это радует. Покормив животинку, проверяю инет. На Востоке обострение, похоже, оставить за собой станицу Луганскую для обеих сторон стало делом принципа, и мясорубка расширяется. Укры заявляют, что к ним несколько пакетов Града прилетело в тыл прямо через границу, и накрыло неких мирных жителей. На фото от местных, правда, «мирные» очень похожи на сожжённую колонну самоходок и грузовиков на марше. Видимо, после художеств Шурупа в Москве там осерчали не на шутку. Это радует. Теперь нужно немного подтолкнуть здесь, чем я завтра и займусь.

Выныриваю из инета около девяти вечера. К книге приступать пытался, но как-то не пошло сегодня. Вымучил два абзаца и финита. Мля, бросить это дело, что ли? Не, вот будет спокойствие и свободное время, продолжу. Просто нервов много в последнее время, наверное.

Кстати, а из объятий всемирной паутины меня вырвал сигнал телефона, лежащего на полке. И телефон этот я использую только для общения с Леной. Чёрт, знал ведь, что надо выключить, но какого-то хрена оставил… Что там она пишет…

«ЛЮБЛЮ ТЕБЯ»

Млять. Офуеть, как вовремя. И чё теперь с этим делать? Не, с одной стороны очень здорово, конечно. С теоретической. А с практической? За мной тут кто только не охотится, и, даже если удастся выехать, бабла совсем не столько, чтоб обеспечить двоим безбедное существование. Тем более, что у неё запросы побольше моих, мягко говоря. Вон, недавно что-то там про «Х6» говорила… Не, не буду ничего отвечать. И телефон разберу. Если что, там видно будет. А так для неё же безопаснее.

Ладно, пора о хлебе насущном задуматься. Чтоб такое приготовить… О! Салатег рыбный. Вернее, тресково-печёночный. Готовится легко и просто — отварить три ложки риса (хорошо отварить, если на пачке написано двадцать минут — варите тридцать) и три яйца вкрутую. Мелко порезать небольшую луковицу, ¾ получившегося лука ошпарить кипятком. Открыть банку тресковой печени, вывалить на тарелку, хорошенько размять. Так же размять яйца (можно мелко порезать, но лучше специальной давилкой размять). Всё перемешать, добавить рис, лук (ошпаренный и нет), майонез, слегка посолить — и готово. С чёрным хлебом просто за уши не оттащишь. Причём получается очень много и нажористо, ещё и на завтрак половина осталась. Можно вместо печени сайру, тоже вкусно.

Перед сном достаю МОНку и модифицированный Карабитом взрыватель, укладываю в рюкзак. Завтра мы сделаем ещё один шаг к войне.

День восемнадцатый, понедельник

Интересно, проснулся за три минуты до будильника. Очень полезная способность — перед сном задавать себе время пробуждения, долго пытался в себе развить, но так и не смог. Хотя иногда срабатывает.

Разминка, ложка масла, надо бы чего-нибудь пожрать, хоть и не очень хочется. Салат со вчера рыбный остался, хоть готовить не надо, и то хорошо. Быстро ем, ощущая уже привычный «предакционный» мандраж. Ну, ничего, действовать он мне не мешает. Сегодня заключительная акция, после этого нужно валить. По идее, хорошо бы в эту квартиру вообще не возвращаться, но не получится — надо избавиться от всего ранее запасённого добра. В конце концов, совсем не факт, что СБУшники на меня выйдут, так что не стоит упрощать им задачу.

Одеваюсь по возможности стандартно — кепка, очки, белая футболка и джинсы. Ещё одна футболка, серая, отправляется в пакет, а затем в рюкзак. Так, МОНка есть, ТТ с глушителем есть, две дымовые шашки есть, запал есть, зажигалка есть, одноразовые перчатки есть, ПМ в «напузнике», можно выходить.

Чёрт, неправильно я всё-таки район выбрал для проживания. Надо было не ностальгии потакать, а башкой думать, смотреть на логистику. Очень уж тут ограниченно число маршрутов. Ладно, чё уж теперь делать. Пойду дворами в сторону Воздухофлотского, при переходах улиц высматривая «извозчиков». Главное, на комитет по встрече не напороться где-нибудь по дороге. Было бы обидно.

Василия в подъезде нет, резвится где-то, гулёна. Эх, как же он без меня… Я, наверное, ему не меньше половины всего питания обеспечиваю. Ну, переживёт. Похудеет немного, ему полезно, а то скоро ходить не сможет.

На улице довольно ветрено и прохладно, кстати, — солнце то появится, то вновь спрячется за облаками. Надо было ветровку надеть. Ладно, поздно уже, не возвращаться же теперь.

Желающих подзаработать водил по дороге так и не попалось, так что спокойно дохожу до Воздухофлотского, там сажусь на 9-й троллейбус и вскоре выхожу у Цирка. Интересно, неужели после всех событий последних трёх лет всё ещё есть желающие туда ходить? В жизни им юмора не хватает?

В принципе, мне отсюда до Дмитриевской идти несколько минут, но это было бы совсем уж наглостью, да и рано ещё, так что немного попетляю. Главное, по сторонам при этом смотреть и держаться подальше от патрулей, а то объяснить содержимое рюкзака мне будет затруднительно. Если в патруле 2-3 человека то, наверное, с учётом внезапности положить их смогу, но акция будет сорвана.

Неспешно описав круг по Гончара — Гоголевской — Павловской, подхожу к цели с северной стороны. Смотрим на часы — без пяти одиннадцать. Код подъезда мне заботливые квартиропродАвцы сообщили заранее, так что позвоню-ка я им уже изнутри, нефиг тут на улице отсвечивать. Набираю. Отвечает уже знакомый женский голос.

― Алло?

― Доброе утро, это Сергей. Я подошёл.

― Доброе утро, мы в квартире уже, поднимайтесь.

МЛЯТЬ. Кто это «мы»? И, что важнее, сколько там этих самых «их». Ладно, неважно. Разберусь. Так, очки сейчас не к месту, так что поднимаю их на кепку, над козырьком. Раньше времени людей настораживать не стоит. Рюкзак перекидываю на одно плечо. Поднимаюсь на четвёртый этаж, дверь слева, на звонок открывает бритый наголо мужик лет сорока с чем-то, с виду довольно крепкий. Слегка подозрительно косится на меня. Ну да, понимаю, не выгляжу я как человек, способный купить трёшку в этом районе. Хотя, мало ли кто как выглядит…

― Сергей?

― Да, здравствуйте. Квартиру Вы показывать будете?

― Мм… да, мы, Алла тоже здесь, проходите. Меня Борис зовут, кстати.

Борис, значит. Ага… Захожу. Ну, ничего так. Усреднённо-евроремонтно, я бы сказал. С учётом района, могли бы и получше. Ладно, неважно. Покупать-то я один хрен не планирую. Откуда-то из глубин квартиры выходит Алла, с которой я разговаривал по телефону. Несколько полноватая, чернявая дама с резкими чертами лица и энергичными движениями, явно повышенной стервозности. При виде меня на её лице также проскальзывает сомнение. Это Вы зря, мадам, человек я сурьёзный, ага. Несколько в другом плане, правда. Хотя, в принципе, бабла бы у меня сейчас на покупку вполне хватило, с нынешними-то ценами.

― Добрый день! А я Вас по голосу несколько старше представляла, у Вас бас такой солидный.

― Добрый день! А внешний вид не очень?

― Ой, нет, я не это совсем имела в виду, просто выглядите моложе, чем по голосу можно дать… Вы обувь не снимайте, так проходите, а рюкзак можно тут оставить.

Так, перебрасываясь фразами без особого смыслового наполнения, быстренько осматриваем квартиру. Три комнаты, ванная и туалет, кухня. Неплохо, но какой-то индивидуальности нет. Да и вообще, честно говоря, мне бы и в страшном сне не пришло в голову покупать квартиру с окнами на оживлённую проезжую часть. Как тут жить-то?

Ладно. В общем, всё понятно, в квартире двое, время идёт, надо работать.

― Я сфотографирую всё, жене показать? А то она не смогла сегодня приехать.

Алла с Борисом переглядываются: «Да, конечно, как Вам удобнее».

Иду в прихожую, хозяева остаются в большой комнате. Расстегнуть молнию, достать перчатки, надеть, достать ствол. Патрон уже в патроннике, разумеется.

В комнату захожу уже изготовившись к стрельбе, правая рука основанием ладони опирается на левую. Пара стоит лицом ко мне, у обоих расширяются глаза… БАНГ!-БАНГ! Звук выстрелов, хоть и ослабленный глушителем, в помещении всё равно звучит очень громко. Борис, получив две пули в грудь, скрючивается и заваливается вбок. Алла в шоке смотрит на него, издавая какой-то скулящий звук на одной высокой ноте. Прицел… БАНГ! Есть хэдшот. Мешком падает под себя. Подхожу к Борису, контролирую в голову — БАНГ! Надо бы и чернявую проконтролировать, тут лучше перебдеть, чем недобдеть. БАНГ!

Так, я дотрагивался до дверной ручки в туалет, быстренько протереть её полой рубахи. Обыскать тела, осторожно, чтобы не запачкаться в крови. Телефоны разобрать и в «напузник». Пара тысяч гривен — в карман, пригодится.

Достать МОНку, вставить запал. Надеть очки. Открыть окно. Млять, ветер сильный, может захлопнуть. Взять со стола какое-то чтиво в мягкой обложке (ага, Маринина), зафиксировать створку. Навести чуть выше центра здания на противоположной стороне улицы.

Достать обе дымовые шашки. По одной выдернуть кольцо и бросить на трамвайные пути в центре проезжей части, одну вправо, другую влево.

Поставить рюкзак позади МОНки. Ствол туда же. Поджечь запал. Всё, теперь у меня две минуты до взрыва. Шашки внизу уже раздымились как следует, слышен пронзительный визг тормозов.

Быстрым шагом выхожу из квартиры и спускаюсь вниз. На улице не «хоть глаз выколи», конечно, но дымовая завеса вполне приличная. Поворачиваю направо. Люди стоят на тротуаре, выходят из магазинов и затормозивших машин, смотрят на дым. Надеюсь, в здании напротив которое Дмитриевская 30, люди к окнам тоже подошли, поглазеть на движуху. Сейчас, сейчас… БУМ!!! Хотя больше похоже на гулкий и звонкий ЧПОК!!! Звон стеклянного водопада, истерические крики, бегущие люди. Ага, моя предыдущая активность даром не прошла, народ к панике готов. Ну, не будем выбиваться из рядов, тоже пробежимся немного. Так оно даже удобнее, быстрее выйду за пределы кольца оцепления, которое сейчас начнёт формироваться. МЛЯТЬ! Футболку сменную в рюкзаке забыл. Ладно, что уж тут поделаешь. Сейчас от неё уже одни клочья остались.

Что я за мразь такая, убил двух невинных людей? Ну, мы же вроде как уже разобрали этот вопрос, не? Лес рубят, щепки летят. Надеюсь только, что к окнам успело подойти достаточное количество любопытных гиен пера и микрофона. Да, а вы что, не в курсе, что у нас находится на Дмитриевской 30? Главный офис телекомпании «Интер». Стекляненький весь такой. Был. Теперь в СМИ такой вой поднимется, что хоть святых выноси. А позиция СМИ у нас тут определяет куда больше, чем в РФ. Понятно, что само по себе это войну не начнёт. Но, с учётом моей предыдущей деятельности здесь, плюс работы Шурупа в Москве… Глядишь, Минск и сорвём, а там будь что будет.

Успеваю перейти Бульваро-Кудрявскую секунд за десять до того, как прямо на перекрёстке, напротив посольства Кипра, с визгом тормозят сразу две ментовских машины. Зеваки, рассматривавшие издалека место взрыва, бросаются врассыпную. Доверяет народ у нас органам правопорядка, ага. Менты, кстати, действуют весьма организованно, как я успеваю заметить краем глаза. Один проводит по широкой дуге видеокамерой, снимая всех подряд, а трое перекрывают выход с улицы. Видимо, проводились с ними какие-то тренировки, не всё совсем уж запущено в украинской державе. Ладно, шутки шутками, а мне реально надо валить, и побыстрее. Сирены звучат со всех сторон, вон патруль нацгвардии бежит в сторону столбов дыма. Посторонюсь, кстати, пусть подальше от меня пробегут.

Дворами прохожу от Гончара до Коцюбинского, сворачиваю направо. МЛЯТЬ! Быстро работают. У входа в метро «Университет» уже стоят две машины и несколько ментов (или копов, как их там сейчас правильно) и нацгвардейцев. Кого-то обыскивают, проверяют документы.  Понятно, туда мне не надо. Разворачиваюсь и, опять закоулками, дохожу до «Золотых Ворот». Суки! И здесь то же самое. Так, всё, хорош метаться, а то запалишься сейчас. Надо уходить из центра города. Если на метро и остановках уже сплошные проверки, значит, иду пешком. Основная проблема — перейти бульвар Тараса Шевченко, дальше можно идти закоулками почти до самого дома. Район ж/д вокзала только внушает опасения, ну да ладно.

Спускаюсь по Лысенко к немецкому посольству, дальше опять дворами. Сирены, блин, отовсюду. Специально, что ли, на психику давят, чтобы запаниковал? Ну, может, и специально, консультанты ж у них там не зря хлеб едят. Упираюсь в здоровенную махину «Укртелекома», минут пять блуждаю в поисках прохода (который, сцуко, ещё недавно был, а сейчас всё перекрыли решётками), в итоге приходится выйти на Владимирскую. Вот и бульвар. Пробка во все стороны, видим, где-то менты перекрыли дороги и проверяют машины сплошняком. Но тут на перекрёстке пока никого нет, вот и не буду терять время. Спринтерский рывок через перекрёсток, и я уже в парке. Через Липковского или через Протасов Яр? Пожалуй, второе. Нефиг сейчас около вокзала делать. Теперь спокойно, но в темпе, пару кварталов вниз по Антоновича, а вот и 40-й троллейбус удачно подошёл. Патруль на остановке стоит, четверо нацгадов, но занят шмоном двух мужиков с объёмистыми сумками. Грамотно стоят, кстати, подстраховывая друг друга и не перекрывая линию стрельбы. Всё, я внутри, двери закрылись, едем. Можно выдохнуть пока.

Зачем сел в троллейбус? А потому, что правоохоронцы на этот раз явно не растерялись, и действуют по плану. Очень похоже, что выводы из прошлых моих акций они сделали, и моя методика действий им в целом ясна. Так что болтаться по улицам нет ни малейшего смысла, надо как можно быстрее добраться до дома, и там остаток дня пересидеть. Ладно, я уже почти добрался. Вопрос, конечно, не будут ли там менты на выходе с остановки проверять. Ну, если увижу проблему, просто незаметно суну пистолет под сиденье, а в остальном ко мне не придерёшься. Вот, кстати, подъезжаем к остановке в начале Соломенской, и ментов на ней не видно. Выйду здесь, пожалуй.

Вообще, конечно, потом большую часть моих перемещений по камерам отследят. Во дворе у меня (и в соседних) камер нет, но общее направление им будет понятно. Но петлять и запутывать следы не вижу смысла. Во-первых, это ничуть не меньший риск, раз уж я не хочу без ствола и денег ходить, во-вторых, я один хрен завтра отсюда съезжаю, а там могут искать до морковкиного заговенья.

Шагая от остановки к светофору, краем глаза ловлю внезапное изменение «языка тела» молодого парня, стоящего у банкомата рядом с «Гастрономом». Только что он расслабленно кушал мороженное, лениво поглядывая по сторонам, а тут вдруг явно напрягся и повернулся в мою сторону. Тоже в тёмных очках, на что смотрит точно не поймёшь, но вроде на меня. Невысокий, но явно очень крепкий, вызывает ассоциацию с пушечным ядром. Чёрт, это что ещё за фрукт? Один из «азовцев» Антона? Или СБУшник? Не, скорее первое, по реакции СБУшного опера я бы ничего не заметил, а этот явно в таких делах новичок. Точно, пытается меня опознать, я же в кепке и очках, не так это просто. Ему, конечно, показывали фото, он сначала обратил внимание на «высокого роста, худощавого телосложения», сейчас пытается лицо сопоставить. Так, всё, больше не могу держать его в поле зрения так, чтобы он сам меня не раскусил.

Стою на переходе, спиной к «ядру», как я его мысленно обозначил, жду зелёный. Так, загорелся, перехожу с толпой на другую сторону. Ступая на тротуар, типа невзначай смотрю вправо, сам краем глаза назад. Сцуко! Идёт за мной, одновременно говоря что-то по телефону. Всё понятно. Как там, у классика — «если есть сомнения, сомнений нет». Доложил координатору, вызвал подмогу, сам отследит меня до дома. В одиночку меня брать вряд ли попробует, хотя чёрт его знает — на боку сумка типа моей, и готов поспорить, что там не косметичка. Надо рубить хвост, пока он короткий.

Ускорив шаг, в темпе прохожу девятиэтажку слева, от основного потока пешеходов я оторвался, теперь направо за угол 34-го дома (старая пятиэтажка, там мой друг когда-то жил, в школьные ещё времена). Заворачивая за угол, жутко хочется ещё разок глянуть на «ядро», но сдерживаюсь, сейчас главное — внезапность, а для этого нужно его не насторожить. Млять, как не вовремя это всё. Свернув во двор, бегом кидаюсь ко входу в подъезд, одновременно доставая ПМ. Так, вот тут встать — и от пуль ¾ тела закрыты, и рука со стволом не видна. Я же не знаю, кто первым за угол свернёт, чего людей зря пугать…

Движение, рука начинает идти вперёд-вверх, но тут же опускаю её обратно. Это не «ядро», а женщина лет пятидесяти, тяжело нагруженная пакетами. Безразлично смазывает по мне взглядом, я стою себе подпирая стену с видом, как будто так и надо.

«Ядро» проходит угол грамотно, на расстоянии, так что внезапно его при этом «взять в оборот» не получилось бы. Ну, я и не пытаюсь, никогда не был рукопашником. Да и он с виду парень здоровый, как бы сам меня не скрутил. Его рука уже в сумке сбоку, но на моей стороне фора в полсекунды, пока он оценит обстановку, плюс я пистолет уже достал, остаётся только поднять ствол и навести, что как раз полсекунды и занимает. А я хоть и не пистолетчик типа Антона, но с менее чем десяти метров в ростовую фигуру не промажу.  БАНГ! Сука! Мимо! «Ядро» не пытается достать оружие, стоя на месте, а уходит в перекат. С его комплекцией оно самое то. Выходит из переката в стойку на колено, пистолет уже в руке. Я в предпаническом состоянии ловлю его силуэт и судорожно нажимаю на курок. БАНГ!-БАНГ!-БАНГ-БАНГ!-БАНГ! Четыре выстрела моих, один — его. Кирпичная крошка бьёт по руке слева, но я уже вижу, что попал, три красных пятна на светлой футболке, его пистолет бессильно падает на асфальт, затем у «ядра» подламываются ноги, и он как-то тихо и плавно оседает всем своим мощным корпусом. Млять, похоже, хорошо их там в «Азове» учат. Если бы не достал его второй пулей на выходе из переката, чисто случайно (себе-то можно признаться), он бы попал, и был бы я сейчас мёртвенький. Его ошибка, что покатился вперёд, а не назад. БАНГ!-БАНГ! Контроль никогда не повредит, с таким здоровяком в особенности. Перезарядиться. А теперь ноги в руки, и ходу.

Женщина, побросав пакеты, с визгом бросается куда-то влево, едва не сбив меня на пересекающихся курсах. А было бы забавно после всех моих эскапад быть затоптанным какой-то предпенсионеркой.

Бегу мимо каких-то сараев, ствол убрал, дабы лишнее внимание к себе не привлекать, но рука в сумке. «Ядро» ведь не в службу точного времени звонил, и не пиццу заказывал, подкрепление уже должно быть в пути. Так, всё, добежал до частного сектора. Сбрасывать пистолет или нет? Без него ментам не до чего будет прикопаться, если остановят. Мм… не, нафиг, без ствола сейчас слишком рискованно.

Пробегаю Семёновскую, на Гайсинской перехожу на шаг. Ни ментов, ни кого похуже по дороге не попалось, хотя сирена откуда-то издалека слышна. Всё, тут камер уже нет до самого дома. Вернее, есть, на Андрея Головко, но я знаю где, и как в них не попасть. Так что очки и кепку скинуть вон в тот мусорник. Головко перешёл, до дома три квартала осталось. Ничего подозрительно по-прежнему в глаза не бросается.

Забегаю в подъезд, раздражённо отмахнувшись от Васьки. Не до тебя сейчас, животное. Поднимаюсь со стволом на изготовку, дверь открываю левой рукой, продолжая контролировать лестницу. ФУФ! ДОМА!

Раздеться, быстренько сполоснуться, и теперь хороший такой бокал коньячку набулькать, включить подборку испанских песен и просто пять минут посидеть в кресле расслабленно… Антон, млять, какой же ты дурак… Не мудак, обрати внимание, с моральной стороны у меня претензий нет, а именно дурак. Зачистил концы, называется. Теперь, если СБУ отследит мой маршрут до места встречи с «ядром» (что, с высокой вероятностью, произойдёт), то у них неизбежно возникнет вопрос — а с кем это террорист РОФ вдруг решил поиграть в Дикий Запад? Тело у них есть, и если это тело оттуда, откуда я думаю, то опознают его очень быстро. Впрочем, в любом случае опознают. А опознав, начнут копать, причём энергично. В итоге, выйдут не через меня на Антона, как он опасался, а через Антона на меня. И пусть я (тьфу-тьфу-тьфу), скорее всего, к тому времени уже свалю, хорошего в этом всё равно мало. Данные скинут в Интерпол по линии терроризма, и приобретение гражданства где бы то ни было станет весьма проблематичным, даже с новыми документами. Понятно, что эта возможность всегда была, но тут вопрос в гонке со временем — новому мне очень желательно сдать все бумаги и пройти первичную проверку в Migraciones до того, как старого меня вычислят здесь. И, благодаря «предусмотрительности» Антона, шансы на это только что сильно уменьшились. Ну, ладно, не стоит так уж на него наезжать. Задумка понятна, хотел устранить риск. Он же планировал, что его люди меня возьмут, а не что я одного из них грохну, возвращаясь с акции. Мдя… А вот надо предусматривать осложнения и строить планы с учётом их. Иногда лучше просто let it go, как говорится, но вот этого Антон никогда не умел, в отличие от меня. Впрочем, что сделано, то сделано, что уж теперь…

А может, в Скайпе с ним пообщаться? Не, нафиг. То, что ситуация хреновая, он и сам догадывается, не маленький, так что ничего нового я ему не скажу. А вот насколько далеко простираются технические возможности СБУ при поддержке амеров — хрен его знает. Хоть я в инет со всех телефонов только через Tor выхожу, вдруг один хрен смогут вычислить? Сделают триангуляцию, или как оно там правильно называется, и звиздец. Не, плохая затея. В любом случае, выхода у Антона три: идти самому в СБУ; бежать заграницу; уехать обратно на фронт. Третий отпадает, не тот случай, чтоб это реально помогло. Что же он выберет… Надеюсь, хватит мозгов бежать. С СБУ вариант дохлый — бабло заберут, а потом, в зависимости от политической ситуации, либо самого террористом сделают, либо (за дополнительные бабки) сольют Хавале, и та устроит показательную казнь. Понимает это Антон? Надеюсь, что да.

Так, свалить-то он свалит, тут мозгов хватит. Но ведь остаётся Пух, плюс та группа, к которой принадлежал убитый мной крепыш. Пусть ФИО мои им наверняка неизвестны, это лишняя для них инфа, но всё равно… Эхе-хех… Пора валить. Не просто пора, а уже реально земля пятки обжигает. Завтра же уеду. Поехал бы сегодня, но надо переждать вспышку активности правоохоронцев после сегодняшней акции. После суток на ногах рядовой состав неизбежно устанет и притупит бдительность.

Кстати, об акции. Надо бы в инет залезть, поглядеть, как отреагировала целевая аудитория.

«Новое кровавое преступление террористов». «Правда под прицелом террористов». Мля, вот кто им заголовки пишет? Долбодятлы. Правда, ага. Где украинцы, и где та правда. С журналистами аналогично. А уж украинские журналисты так и вообще, клеймо негде ставить. Но, в принципе, хорошо реагируют, как и планировалось. Истерика налицо. Теперь конкретику посмотрим… так… предварительно четверо убитых и около десяти раненых, плюс двое хозяев квартиры, в которой и было подорвано СВУ… Мля, я ж говорю, журнализд — это диагноз. Какое, нахрен, СВУ? Вообще, конечно, маловато жертв, я надеялся на большее. Ну да ладно, главное — шум есть, значит, эффект достигнут. И фото ничё так получились, очень живописно — создаётся впечатление, что в здании просто пробили огромную дыру, на ⅔ его ширины. Понятно, что это только видимость, на самом деле просто внешнее остекление разбито. Но выглядит хорошо, да.

Уф, вроде отлегло малость. И коньячок хорошо так пошёл, чуть-чуть осталось. Может, ещё одну употребить? Не, нафиг, хорошего понемножку. Лучше подумаю, что завтра делать. Чёрт, да и пожрать ещё надо бы приготовить. Картошку пожарю, точно, а пока чищу заодно и подумаю.

Итак, сначала нужно избавиться от арсенала на шкафу. Хотя, вообще-то, не так уж и много там осталось, если подумать. Всего габаритного было СВД да МОНка, а осталась мелочь. Всё отлично влезет в хороший непрозрачный пакет, который можно выкинуть где-нибудь по дороге. Хорошо, с этим решено. Осталось понять, по дороге куда? И как до этого «куда» добраться живым и невредимым?

Ну, для начала, Антон своих однозначно снял с охоты на меня. После сегодняшнего это слишком рискованно, особенно если они с оружием, а они с оружием. Хотя, конечно, «азовцы», корочки есть… Не, слишком велик риск засветиться. По крайней мере, из района он людей точно уберёт. А вот куда? Я бы, на его месте, вообще уже к границе приближался. Но это я. А вот если решит продолжить, тогда, скорее всего, отправит своих на вокзалы и в аэропорт. Ибо знает, что я в принципе собираюсь сваливать, а уж после такого-то сам Б-г велел. Сколько у него людей — вопрос, конечно. ИМХО — пять-шесть, максимум десяток. В принципе, вполне достаточно, чтобы в две смены взять под наблюдение два вокзала и аэропорт. Другой вопрос, что я ими пользоваться не буду, и он это понимает не хуже. Значит, какой тут может быть выход (для него)?  Я вижу один — выйти на ментов, пасущих соответствующие объекты, проплатить им немного, показать моё фото и пообещать проплатить много, если меня тихонечко изымут и передадут приехавшим за мной «сотрудникам». Есть конечно риск и здесь, но он минимален по сравнению с открытым использованием своих людей. Приработка она и есть приработка, о таком вокзальные менты болтать не будут. Тем более сейчас, когда в стране вот-вот наступит полное четырёхбуквенное счастье. Логично? Логично.

Слабое место такого плана очевидно — мне достаточно избегать авто и ж/д станций, т.е. передвигаться на машине. ДПСникам они такую неофициальную ориентировку скинуть не смогут, слишком тех много. Правда, у ДПСников вполне может быть другая ориентировка, уже вполне официальная. С фотороботом, например. Или они могут останавливать транспорт и обыскивать подозрительных. Так, картошку дочистил и порезал, теперь на огонь её, и переходим к луку.

А у меня с собой нал, причём на солидную сумму. Вывод? Ловлю машину, отъезжаю немного от Киева, и где-нибудь в провинции сажусь на автостанции на автобус. На общественный транспорт они при всяких напрягах меньше внимания почему-то обращают, сам не раз замечал. Куда? В Одессу. Почему? Ну а куда ещё? В Россию как-то совсем не вариант, можно было бы в Белоруссию, но уж больно там погранцы суровые, не хочется попасть с налом. Да и система у них, вроде как, с российской интегрирована, так что ну его нафиг. Поэтому Одесса, а оттуда — либо Молдавия, либо Турция. Ну, или купить золота на все деньги, и пешком через румынскую границу, ага. Как классик завещал.

Пока ужин готовится, можно расписание проверить. Ага, у «Автолюкса» автобус Киев — Одесса останавливается в Белой Церкви, отправление оттуда в 14:00, прибытие в Одессу в 19:45. Отлично. Билет, правда, у них на сайте можно только в конечных точках маршрута купить. Педерасты. Ладно, приеду заранее один хрен, думаю, билеты будут.

ЗВОНОК В ДВЕРЬ.

Сердце проваливается куда-то в пятки, тело слабеет, прошибает испарина. МЛЯТЬ! Кто это? Хорошо, что свет не успел включить, хотя уже собирался. Осторожно, чтобы не нашуметь, беру со столика пистолет, потом совсем уж не дыша прокрадываюсь в коридор за кроссовками. ОПЯТЬ ЗВОНОК. Сцуко, да кто ж это?? Быстренько надеваю «уличные» штаны, обуваюсь, зашнуровываюсь, достаю альпинистскую верёвку, защёлкиваю карабин на батарее. Теперь перчатки... всё, готово. Окно пока открывать не стоит, пожалуй, могут услышать. Дверь железная, пока будут ломать, десять раз успею спуститься. Ну, может, поменьше, но мне и одного достаточно. Если только там никто не ждёт внизу с распростёртыми объятиями. Блин, а может, это очередной продавец наборов ножей и прочей якобы нужной херни? Они, бывает, бродят по подъездам…

Стою, жду. Ствол в руке, документы и деньги по карманам. Тишина. Наверное, с той стороны тоже ждут, слушают.

Пять минут прошло. Ничего. Ушли? Или ждут? Млять, в глазок что ли посмотреть? Не будут же они через дверь стрелять? Вообще-то, зависит от того, кто «они». Подожду ещё пять минут.

Ладно, посмотрю. Тихонько прокрадываюсь к двери, внимательно прислушиваюсь пару минут. Вроде никого. Ну, попробуем… Смотрю в глазок. Свет в подъезде уже горит, на площадке никого. Это радует. Наверное.

Блин, чё делать-то? Вроде как не имеет особого смысла сейчас выходить — если это за мной, то во дворе стоит наблюдатель, как минимум, а то и группа захвата. С другой стороны, если они во дворе сейчас, то и завтра никуда не денутся. А может и денутся, хрен их знает. Если просто пробивают адреса широким бреднем, по всем сколь-нибудь подходящим под приметы и модели поведения, то могут подождать немного, посмотреть, что свет в окнах не горит (а я его зажигать не собираюсь, понятное дело) и свалить на другой адрес. Людей у «них» не бесконечно в любом случае, кем бы эти конкретные «они» не были.

Блин, хреново, что нет у меня соответствующих знаний и навыков, и все эти оперативно-розыскные штучки я додумываю исключительно на здравом смысле, логике и житейском опыте. Иначе говоря, «как бы поступил я». А профессионал, вполне возможно, поступит совсем иначе. С другой стороны, профессионал может и недооценить всей глупости моих решений, и тогда у меня что-нибудь получится. Надеюсь, во-всяком случае. Так что выйду-ка я из дома завтра рано утром, часов в пять. Не, лучше в полшестого, когда на улицах уже народ появляется.

Чем бы пока заняться? Ну, картошку съесть, понятно, а потом? Один хрен не усну так рано. В инет, наверное, не стоит выходить, мало ли, что и как отслеживается. Лучше не рисковать. Над книжкой поработать? Настроя как-то нет… Пожалуй, кино посмотрю. Вторую трилогию лукасовских «Star Wars», точно, отличный фильм. А чтоб комп не отсвечивал в окно, пойду в ванную. Немного неудобно, но зато безопаснее. Всё, до завтра.

День девятнадцатый, вторник

«Ще не вмерла України і слава, і воля,

Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.

Згинуть наші воріженьки, як роса на сонці.

Запа...» Уснул-таки. Ворочался-ворочался, думал, так до пяти и проваляюсь, но нет, уснул. Впрочем, не больше двух часов поспал точно. Башка словно чугунная, и в глазах резь, как будто песка насыпали. Ладно, что поделаешь, в Одессе высплюсь. Если повезёт.

Всё собрано ещё вчера, так что остаётся лишь быстренько размяться, сожрать привычную уже ложку рыжикового масла (наверное, нескоро теперь вернусь к этой традиции), пачку творога со сметаной и брусничным вареньем, запить всё чаем, и можно выдвигаться. Надо бы только хозяевам потом сообщить, что я съехал. Не то чтоб я боялся, что они меня с ментами искать начнут, но всяких лишних непоняток следует избегать.

По возможности тихо открываю дверь, ствол наготове. Млять, один хрен на весь подъезд слышно. Василий вот уже с утробным мявом несётся. Скотинко, и ведь будет меня демаскировать теперь. Ладно, покормлю напоследок. Опять же, если кто-то услышал открывшуюся дверь и изготовился, пусть немного подождёт, понервничает. На, животное, ешь. С лёгкой ностальгией бросив взгляд на благодарно урчащего котега, иду по лестнице. Наверх, разумеется, не вниз. Тут на девятом этаже, благодаря странной советской архитектуре, есть удобная такая площадка для скрытного обзора двора. А что пустые бутылки, окурки и запах как-то не очень, так это я переживу.

Фуф, аж вспотел немного, хотя всего-то с четвёртого на девятый поднялся, с пакетом, ноутом и лёгким рюкзаком за спиной. Надо будет бегать начать, когда там обустроюсь. Где бы не было это «там». Стараясь не слишком маячить в окне, рассматриваю двор через замызганное стекло. Так… машины вроде все знакомые, и на обычных местах стоят. Типы подозрительной наружности в низко надвинутых шляпах тоже не маячат. Из подъезда напротив вышел какой-то мужик, сел в машину, уехал. Этот явно не по мою душу. Всё, хорош тут глазеть, так до вечера можно просидеть. Пора идти.

Выхожу из подъезда с правой рукой внутри «напузника», на рукоятке пистолета. Так, никого. Теперь спокойным быстрым шагом перейти Преображенскую, и по Злотопольской до Кра... тьфу, Лобановского. Не привыкну никак. Впрочем, уже и не надо. По пути высыпаю в один мусорный бак взрывчатку и гранаты с выкрученными взрывателями, во второй — детонаторы и взрыватели. Теперь в третий выбросить альпинистскую верёвку и перчатки, и остался только пистолет, но с ним я пока расставаться подожду. Хотя… не, нафиг, лучше избавиться. Лишнее палево сейчас. Один хрен с ноутом и рюкзаком я слишком неповоротлив, не успею воспользоваться, если что. Пистолет летит вслед за верёвкой. Как раз тут мусор утром вывозят, в районе шести.

На Лобановского довольно быстро удаётся поймать такси до «Теремков». Вроде как маршрутки до Белой Церкви ходят не оттуда, а с «Лыбедской», ну да мне маршрутка и не нужна, я лучше ещё одно такси поймаю. Водила сонный и угрюмый после ночи за рулём, ко мне с разговорами не пристаёт, это радует. Лишь бы не уснул в процессе доставки.

По ещё не проснувшимся улицам долетаем моментом, прошу остановить у торгового центра, не доезжая до метро. Ничего, пройдусь квартал пешком, зато лишний обрыв цепочки.

У метро сразу ловлю взглядом скучающего бомбилу на ушатанной «дэу», далёкую поездку он воспринимает без энтузиазма, но и не отказывается. Вяло поторговавшись, сходимся на пятистах гривнах. Я, собственно, так и планировал. «Поехали!», — как говаривал классик.

Таксист, тощий мужик с кожей и выражением лица циррозника на последней стадии, никакого желания вступать в разговор не выражает, за что я ему искренне благодарен. Не настолько, чтобы чаевых дать, понятное дело, не в Америках живём, но всё же. Вообще, может, не так и плохо, что я ни свет ни заря подорвался. До этого я планировал выспаться и сесть на автобус в два часа, и был бы в Городе у Моря в половину девятого вечера. А так отлично успеваю на 08:20, и в половине третьего уже буду в Одессе.

Ментовские посты стоят как на выезде из Киева (усиленные БТРом нацгвардейцев), так и по трассе да самой Белой Церкви, но мы у них никакого интереса не вызываем. И вообще, похоже, они пока в состоянии «поднять подняли, а разбудить забыли». Ну и славненько.

В Белой Церкви я бывал один раз и давно, так что города ни хрена не знаю. Да и не испытываю такого желания, честно говоря. Мерзкий городишко, бьющая зловонным фонтаном украинскость, да и вообще всё какое-то немного африканское, тут уж я могу квалифицированно сравнивать. Прошу высадить меня на пересечении Ярмарочной и Гоголя (заранее присмотрел в инете место), отсюда уже пешком недалеко до автостанции.

На улицах уже полно народа, все толпятся, шумят, кричат, мусорят…мля, реальная Африка. Очень много неорганизованной уличной торговли, что, вообще-то, есть признак нищеты. Короче, антипатия у меня к Белой Церкви, как вы уже поняли, наверное. Поскорее бы отсюда свалить. Ага, вот и касса. Повезло, покупаю предпоследний, и сразу за мной мужик с тёткой спрашивают два, но им уже не хватает. Хорошо, что в темпе шёл, а то застрял бы в этой жопе мира ещё на шесть часов.

Так, что у нас там со временем? Полчаса ещё есть. Перекусить что ли чего-нибудь в дорогу? Вообще-то стоило бы. Посмотрим, куда тут водители автобусов ходят… Хотя не, нафиг, не буду возле станции ошиваться, мало ли что. Отойду лучше на пару кварталов, во избежание.

Так и не обнаружив кафешку, которая своим видом вызывала бы желание в неё зайти, возвращаюсь на станцию за пять минут до отправления автобуса. Он уже тут, кстати. Большой такой, синий и блестящий. Ну, до уровня Перу в плане организации автобусного сообщения Украина пока не дотягивает, но получше чем в РФ, получше…

Место мне достаётся весьма неудобное, над задним колесом, ну да ничего не поделаешь, перетерплю уж как-нибудь. Зато у окна. Через которое, кстати, наблюдаю бодро движущийся к станции наряд ментов, на ходу вытирающих руки и морды лиц. Понятно, жевали что-то, вот и пропустили посадку. Блин, ну вот нафига салфетку под ноги кидать? А ещё правоохоронец… Интересно, не меня ли они высматривают, случаем? Вообще, до варианта с ближайшей крупной автостанцией на дороге из Киева Антон (или кто-то другой, я ж не знаю, кто именно меня ищет) вполне мог додуматься, это я протупил что-то, надо было дальше ехать. Отворачиваюсь от окна и откидываюсь в кресле, типа сплю. Будут в салон заходить или нет? Скорее всего, поленятся, ну да тут не угадаешь. Краем глаза кошусь вперёд. Так, водитель зашёл… окинул взглядом салон… что-то кому-то сказал в открытую дверь… сел на своё место… дверь закрылась, всё, поехали! Похоже, пронесло. В переносном смысле, не в буквальном.

Соседкой мне досталась какая-то страшненькая девица лет двадцати с небольшим, на голову меня ниже, но весом как минимум не уступающая. Впрочем, все недостатки её внешности многократно перевешиваются тем несомненным достоинством, что она сразу после посадки достала смартфон и уткнулась в него, не реагируя на окружающее. Вот и славненько, таких попутчиков я люблю. Можно спокойно смотреть в окно и думать. Мне, кстати, лучше всего именно в транспорте думается почему-то. А подумать есть о чём.

Что делать по приезду в Одессу? Залечь на дно на пару недель или сразу переходить границу? По идее, это зависит от того, не в розыске ли «старый я». Если в розыске, то мои фото уже на всех КПП, включая молдавскую границу. Тогда лучше переждать, пока шухер уляжется, и моё лицо станет просто ещё одним выцветшим изображением на доске «ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК», на которую никто никогда не смотрит. А вот если не в розыске, тогда нужно как можно быстрее переходить, пока СБУшники меня не вычислили. Ещё есть вариант сразу из Одессы в Турцию улететь, но как-то стрёмно. В аэропорту контроль всяко куда жёстче, чем на автопропуске. Так что уж лучше я ещё немного автобусами покатаюсь…

Не, не буду в Одессе «залегать». Инфы насчёт «в розыске»/«не в розыске» у меня нет, но вот просто не хочу и всё. Чуйка, если хотите. Надо валить из Незалэжной, и чем быстрее, тем лучше. Поеду на автобусе, вечером, у замотанной смены погранцов на захолустном пункте перехода будут дела поважнее, кроме как СБУшные ориентировки отрабатывать. Всё, решено.

Вот, кстати, уже и до Умани доехали. Символичное местечко, знаете ли… Да-да, хасиды, могила цадика Нахмана и «вот это вот всё». На благоустроенность города, правда, «вот это вот всё» особо не влияет, та ещё помойка. Поехали дальше.

Итак, доезжаю до Кишинёва, что потом? Оттуда можно улететь либо в РФ, либо в ЕС, либо в Турцию. В Израиль и Дубай отменили, вроде как, ну да я туда и не планировал, с пачками евровых пятисоток в карманах так уж точно. Ну, ещё на Украину, но мне туда не надо, это понятно. В РФ тоже не надо. А вот куда надо, так это в Латину. Сантьяго или Буэнос-Айрес, без разницы. Месяц поезжу, посмотрю, к чему душа лежит, а там определюсь. Турки, кстати, летают в Байрес, это точно, так что, наверное, имеет смысл лететь в Стамбул, там пару дней потусоваться, и оттуда в Аргентину. Почему не сразу, чтоб в стамбульском аэропорту пересесть без выхода из чистой зоны, и всё? А мало ли, кто тут потом искать будет, и как. Не стоит покупать один билет, это оставит след. Погуляю лучше по Стамбулу. Если вдруг что, и местное гестапо решит поинтересоваться, куда это я делся — взял билет до Стамбула в один конец и улетел. Финита ля комедия.

Блин, как же заколебал этот автобус! Ноги затекли, спина затекла, задница затекла… Скорее бы доехать. Тут ещё и соседка, тварь такая, достала из рюкзака кусок жареной курицы и принялась смачно уплетать за обе щёки. Запах такой, что я сейчас слюной захлебнусь. Куда ты столько жрёшь, дура? Ты себя в зеркало видела вообще? Лучше б мне отдала…

Всё плохое рано или поздно заканчивается (иногда после этого начинается ещё худшее), закончилась и эта поездка. Одесский автовокзал, толпа таксистов и предлагающих жильё накидывается на каждого приезжего, как стая пираний на выпавшего за борт. О, блин, какие у меня латиноамериканские сравнения пошли. Ну, правильно, надо привыкать. Продравшись через встречающих (и не забывая при этом следить за карманами), бегу к кассе.

Отстояв короткую очередь, добираюсь до заветного окошка: «Добрый день, мне до Кишинёва один билет, пожалуйста, так чтоб без заезда в Приднестровье». Без заезда, ибо на хрена мне две лишние таможни проходить?

Билеты есть только на вечерний автобус, отправление в половину девятого вечера, прибытие в Кишинёв в половине второго ночи. Млять, и чё я там в это время буду делать? Ладно, хрен с ним. Чуйка прямо волком воет уже: «РВИ КОГТИ!». Это неспроста, надо к ней прислушаться. Бывали уже прецеденты, когда благодаря ей вовремя соскакивал. Беру билет.

Так, времени у меня до отправления ещё больше пяти часов, и проводить эти часы на вокзале смысла нет ни малейшего. Во-первых, скучно, во-вторых, не забываем про правоохоронцев. Вон они, кстати, шастают, в ментовской и нацгадской разновидностях. На меня пока внимания не обращают, вот и надо слинять, пока не обратили. Так что пойду-ка я по Жемчужине у Моря прогуляюсь. Только вещи в камеру хранения сдам сначала, а то как-то неудобно будет шастать.

Сдав вещи, выхожу на улицу и тут же краем глаза ловлю пару ментов, целенаправленно, хоть и не напряжённо, двигающихся в мою сторону. Ага… Десять секунд посмотреть на солнце, не сдерживать свербение в носу… АааПЧХИ! Громко и смачно чихаю, прикрывая лицо рукой, после чего начинаю её с недовольным видом рассматривать, как бы прикидывая, обо что вытереть. Менты, сразу поскучнев, молча проходят мимо. Вот и славно. Руку только, и правда, надо бы вытереть, ну да листик с дерева сорву.

Вообще, если честно, Одессу я не люблю. Говорил уже вроде, да? Ну, не то чтоб прям вот активно не люблю, как Лусаку какую-нибудь, но равнодушен. Восторгов по поводу неё не понимаю от слова совсем. Город как город. Есть несколько интересных районов в центре, набережная так себе (мягко говоря), пляжей нормальных нет от слова совсем, инфраструктура хреновенькая. Многие говорят: «Нужно почувствовать атмосферу, ходить пешком и ездить на трамваях, торговаться на Привозе». Ну, хрен его знает, может, я какой-то нечувствительный, но исходив старые районы вдоль и поперёк, покатавшись на трамвае и обойдя весь Привоз (грязная шумная барахолка с турецким и китайским шмотьём, а продовольственные ряды вообще помойка) я как-то особо не проникся. Не, разок съездить можно, дня на два-три, и даже рекомендую, но не более того. Ладно, прогуляюсь напоследок, когда теперь ещё придётся побывать… Скорее всего, никогда.

Автовокзал, если кто не в курсе, находится совсем недалеко от тех самых «нескольких интересных районов», так что пойду пешочком. Можно идти по Разумовской, но она какая-то унылая и обыденная, так что лучше по Колонтаевской — хоть и обшарпано, зато колоритно. Чем-то Италию напоминает. И не сказать, что в хорошем смысле слова.

Вообще, надо бы пожрать. Бабло имеет место быть, так что можно себе позволить что-нибудь приличное. «Печескаго» или «Гамбринус»? А, на месте решу, всё равно рядышком находятся, у Горсада. Так что дохожу до Тираспольской, и от неё, противоминным зигзагом, по уютным улочкам иду к тучным пажитям. Хм, а вроде, и правда, ничего так, атмосферно. Или это меня от нервного напряга так вштыривает? Ладно, не суть, гулять приятно, и этого достаточно.

Вот и они. Пажити, в смысле. На которых пасутся стада. И стад этих столько, что «Гамбринус» прохожу без остановки, не имеет смысла даже заглядывать, мест явно нет. А говорят, кризис в стране, мдя. Играет явно неарийская мелодия, поют что-то на идише. Ну-ну. Вот где надо было акцию провести, кстати. А то развели тут, понимаешь…

В «Печескаго» неожиданно повезло — прямо передо мной освободился отличный столик с видом на Горсад. Администратор (не, метрдотель, заведение-то солидное) совсем не выглядит счастливым, но к столику меня тем не менее провожает. Понятно, один, да и выгляжу не слишком презентабельно. Ну, что поделаешь, уважаемый, жизнь такая. Что буду пить? Пиво. Местное есть какое-то? «Одесса Премиум»? Хмм… ну, давайте 0,5. А к пиву форшмак с поджаренными тостами, пожалуйста. Мы ж таки в Одессе.

Так, а чтобы взять…  Борщ, наверное… Когда теперь ещё покушаю… В Латине его хрен где найдёшь, а сам я варить нормальный так и не научился. Мудак. А на второе, пожалуй, бычков жареных, с пюре. Таки Одесса.

Вот и пивко принесли, и форшмак сразу же. Молодцы, оперативно. А ну-ка… фуф!.. хорошо пошло. Как там у классика… «первым глотком выпиваете треть кружки, после второго в кружке остаётся ровно половина». Мдя, классики — это наше всё. Хорошо… Расслабляюсь, нервное напряжение отпускает, начинаю чувствовать ту самую «атмосферу». Опять же, мелодия помогает, «Papirosn». Как выражается Егор, «дегенеративное очарование еврейской псевдокультуры». А уж он в таких вещах разбирается, человек исторический факультет МГУ закончил с красным дипломом как-никак, и вообще из интеллигентной семьи. После МГУ воевал в Чечне, а потом подался в нечто среднее между бандитом, мошенником и «решалой», тогда мы с ним и познакомились, собственно. Очень колоритный персонаж, короче, как-нибудь расскажу поподробнее. Извиняюсь, отвлёкся.

Антисемит ли я? Ммм… я скорее сионист. Не, серьёзно, чего смеётесь? Ладно, время есть, сижу, проникаюсь атмосферой, почему бы не углубиться в тему. Тем более, атмосфера таки располагает.

Так вот. Еврейский вопрос — штука сложная и неоднозначная. С одной стороны, я, вроде как, слегка нацист, а Фюрер, как известно, евреев несколько недолюбливал. С другой, Израиль, несомненно, одна из немногих стран, противостоящих нашествию мусульман, и очевидный (с моей точки зрения) союзник, который бы России очень пригодился. Не путать Россию и РФ только, ага. Исходя из этого, представляется целесообразным разделить тему на две отдельные: евреи Диаспоры и евреи Израиля.

Пункт первый. Как-то так складывается мировая практика, причём на протяжении тысячелетий, что евреи, составляя небольшой (а то и вовсе микроскопический) процент от населения разных стран, неизменно занимают на порядок (а то и на два) большую долю в культурной, политической и экономической элите этих стран. Объяснения этому могут быть самые разные, ну например:

• Трудолюбие и интеллект еврейского народа

• Всемирный еврейский заговор

• Генетическое превосходство семитских народов над всеми остальными

• Непосредственная помощь Яхве

• Случайное совпадение

• И т.д. Нужное подчеркнуть, недостающее вписать.

Так вот — мне совершеннейшим образом наплевать, какое из этих объяснений правильно. Вполне может быть, что средний еврей в десять раз умнее, трудолюбивее, предприимчивее и ответственнее среднего русского. Не ебёт Начхать. Это русский народ создал Россию, поэтому и вся элита в стране должна быть русской (не обязательно по происхождению). А раз уж евреи всё равно толпами в неё пробираются, надо сделать так, чтоб их в России не было. Совсем. Ну, разве что в израильском посольстве. Как это сделать (газовые камеры, погромы, черта оседлости, выплата пособий уезжающим) — вопрос технический. Как эффективнее всего, так и сделать. Но сделать надо.

Пункт второй. Наша западная, белая цивилизация (одной из ветвей которой является Россия) находится под угрозой гибели. Одна из основных причин — нашествие примитивной, жестокой и дикой орды — мусульман. Они паразитируют на нас там, где они ещё слабее, и уничтожают нас там, где им предоставляется такая возможность. К сожалению, снижение пассионарности белых народов зашло настолько далеко, что некоторые из них уже сложили руки и отдались на милость победителей (вот только не будет её, милости этой), некоторые пытаются отгородиться от опасности по методу страуса, кто-то ещё барахтается. Практически везде элиты белых стран предали свои народы (и, разумеется как ни странно, евреев в этих элитах полно). Но вот Израиль — прекрасный пример, того, как нужно бороться за своё существование. И самим фактом того, что он есть — израильтяне отвлекают на себя ресурсы исламского мира, которые, в противном случае, были бы задействованы против нас. Поэтому с Израилем нужны хорошие, союзнические отношения. Не как СССР гробил свою экономику, помогая всякой мусульманско-негритянской нечисти, а взаимовыгодные. В конце концов, Израиль в нас больше нуждается, чем мы в нём. Но надо помнить — с ними закончат, за нас примутся. Как-то так. Извиняюсь за некоторую занудность, ну да теория штука сухая, ничего не поделаешь. Вот мы её сейчас ещё кружечкой пивка и смочим. Пиво, кстати, вполне себе ничего так. Да и еда неплоха. Хорошо сижу, короче.

Увы, всё хорошее заканчивается ещё быстрее и обязательнее, чем всё плохое. Еда съедена, пиво выпито, да и сидеть поднадоело уже как-то. Пойду лучше поброжу ещё, по Дерибасовской и обеим Арнаутским. А там, глядишь, и к вокзалу уже пора будет выдвигаться.

Никакой явной движухи правоохоронцев на автовокзале не наблюдается, что радует. Скрытой движухи, насколько уж я могу это определить, тоже нет. Теперь быстренько в автобус шмыгнуть, занять место, и тихо сидеть пять минут до отправления. Всё, поехали.

Со мной рядом никто не сидит, и вообще автобус (мерседес средней ушатанности) на ⅔ только заполнен. В общем-то, с таким «удобным» временем прибытия ничего удивительного. До украинского погранперехода доезжаем за час с чем-то по разбитой в хлам дороге, доехав — гордо минуем длинную очередь из легковушек, ожидающих досмотра. Для автобусов очередь отдельная, и перед нами в ней только один древний икарус. У таможенников я ни малейшего интереса не вызвал, и через пятнадцать минут уже протягиваю загранник в окошко пограничнику. Вернее, пограничнице. Обычная девка под тридцать, волосы крашенные в блондинку, в общем, даже можно назвать симпатичной. Скучающе берёт паспорт, открывает, смотрит на меня… Я стараюсь сделать спокойно-равнодушную морду лица, при этом у самого если и не «поджилки трясутся», то близко к тому. Переводит взгляд обратно на паспорт, затем что-то набирает в компе… опять смотрит на паспорт… опять на комп… МЛЯТЬ, ДА ЧТО ОНА, ИЗДЕВАЕТСЯ ЧТО ЛИ?? Ставит штамп в загранник и суёт его мне в окошко. Всё, блин, прошёл! Подождав ещё минут десять, пока не пройдут все пассажиры нашего дилижанса, грузимся обратно, и проезжаем немного до молдавского КПП. По дороге миграционные карточки заполняем. Пишу в качестве места пребывания «Dacia Hotel», ни разу там не был, как и вообще в Молдавии, так что почему бы и не его. Цель поездки — бизнес. Будут спрашивать — наплету чего-нибудь про поставки продуктов питания.

Впрочем, все мои приготовления и опасения оказались напрасными — сонная чернявая пограничница молча шлёпнула штамп в паспорт, не менее сонный и чернявый пузатый таможенник равнодушно скользнул взглядом по рюкзаку и вяло махнул рукой — проходи, мол. Карманы никто проверять и не подумал. Вот и чудесно. Как и на той стороне, ждём, пока все не пройдут контроль, грузимся в автобус — и вперёд, на Кишинёв. Первые минут пять пути я пытался разглядеть в темноте незнакомую мне прежде Молдавию, но быстро оставил эту дурную затею. Нафиг, лучше поспать попробую оставшееся время. Отбой.

День двадцатый, среда

Вот не зря я раньше не ездил в Молдавию. Дороги разбиты в хлам, трясло так, что так и не заснул толком, на автовокзале срач, как в Африке не везде найдёшь, ещё и таксисты чуть на куски не разорвали. Хотя, может, это я с недосыпу всё в таком свете воспринимаю…

Ладно, надо куда-то двигаться. Вообще, по идее, славно было бы сразу в аэропорт, чё тут задерживаться? Возьму билет, сдам вещи в камеру хранения, а там можно и по Кишинёву побродить, если будет настроение. До Турции сегодня утром два вылета в Анталью и один днём в Стамбул. В Анталью мне не надо, спасибо, бывал и не понравилось, а вот Стамбул — это да. Интересно, сколько с меня за билеты в день вылета сдерут?

Таксист, после ожесточённого торга, соглашается меня отвезти за 250 гривен. Хрен его знает, много это или мало. Наверное, много, он же тут сразу за городом вроде как, ну а куда деваться? Общественный транспорт в два ночи тут как-то не очень ходит. В таксисте, кстати, ничего специфически-чернявого, вполне себе рязанская морда, шириной в две моих. Ну, понятно, кого тут только не намешано. У него же меняю 150 гривен на 100 местных тугриков. Тут уже знаю точно, что меня нае, но что делать? Всё закрыто, сцуко, мёртвый город.

Аэропорт столь же пустынен, как и автовокзал, зато мусора нет. Два тела скрючились с сумками на сиденьях и пытаются уснуть, наряд ментов равнодушно скользнул по мне взглядами и вернулся к употреблению чего-то из пластиковых стаканчиков. Ну и славненько. Так, где тут у нас расписание и кассы?..

Как выясняется, при подготовке в Киеве я куда-то не туда посмотрел, и рейса до Стамбула сегодня два — на 10:15 TURKISH AIRLINES и на 13:30 — AIR MOLDOVA. Надо же, сколько народу из этого б-гом забытого места Константинополь навещают. Та-а-ак… По идее, чем раньше — тем лучше. С другой стороны — когда я ещё в Кишинёве побываю? Скорее всего, никогда, так что стоило бы город посмотреть, наверное… Риска-то особого нет, через границу прошёл, значит, документы нормальные. С другой стороны, не бережёного известно, кто стережёт, а я так не хочу… Ладно, один хрен оба представительства закрыты пока — что турки, что молдаване. Какое первым откроется, в то и пойду. Плюс ещё неизвестно, что там с билетами.

Багаж в камеру хранения сдавать пока не буду. Во-первых, пока один хрен сижу на месте, и он мне никак не мешает. Во-вторых, если возьму билет на утренний рейс, то уже никуда и не пойду, разумеется. В-третьих, и в главных, человек, сидящий в маленьком ночном аэропорту без багажа вызывает куда больше интереса у правоохоронцев, чем он же, но с сумками. С сумками-то всё понятно, самолёт ждёт. А вот без ничего — что это он там сидит?..

Блин, что-то заколебался я уже сидеть. Пойду по кафешкам пройдусь, что ли…

Ага, прошёлся. Кафе в общей зоне три, и все, судя по табличкам, круглосуточные, но реально нигде никого нет. В «Plai» хоть лист бумаги на прилавок не поленились положить, «перерыв 30 минут». На русском, кстати. Интересно только, во сколько эти тридцать минут начались? «Я Вам уже второй час повторяю, что через пять минут буду!», ага. Ладно, пойду обратно сиде… а, не, вон в «Green Cafe» кто-то сонный выполз за прилавок. Ну понятно, время уже пятый час, в аэропорту народ начал появляться. Беру стакан грейпфрутового фреша и выбираю наименее подозрительный бутерброд (ненавижу слово «сэндвич») из имеющихся, с индейкой. Собственно, на этом запас местных денег иссякает на ¾. Сижу, вкушаю. Вкусил. Скучно. Млять, и как я, мудак, книжку забыл в дорогу купить? Всегда беру, а тут на тебе…

Представительства нужных мне авиакомпаний открываются практически одновременно, в начале седьмого. Сначала иду к туркам, раз уж они первые вылетают. Так, эконома на сегодня уже нет, остался бизнес за 350 €. Блин, дороговато за такой перелёт. Да и вообще, на короткие дистанции бизнесом нет смысла летать, напрасная трата бабла. Ладно бы ещё в Латину или ЮАР, куда лететь часов 10-12. Впрочем, туда это будет стоить столько, что точно от амфибиотропной асфиксии скончаешься. А #чётамухохлов? Тьфу, молдаван, в смысле. Есть эконом, и всего за 90 €! Ну, похоже, придётся мне пару часов погулять по Кишинёву. На 260 сэкономленных евроденег я в каком-нибудь Перу могу месяц жить при необходимости. Ну, или в Аргентине недели две. Я так-то человек скромный, без понтов, мне много не надо.

Молодой парень с эмблемой местных авиалиний некоторое время упирается продавать мне билет за евро, мол не положено у них так, только за леи. Обменник в аэропорту, разумеется, есть, но он закрыт, и ждать, пока он откроется, мне как-то не очень хочется — билет может уплыть. В итоге сходимся на том, что я даю ему бумажку в 200 € (мельче нет), он мне сотню сдаёт в евро же (ага, только в леях, говоришь?), пятёрку в местных по курсу, а ещё пятёрку оставляет себе за хлопоты. Ну, нормально. Вылет в 13:30, на регистрацию надо подойти часам к двенадцати, думаю. Сейчас 06:35, так что у меня где-то часа четыре на осмотр местных достопримечательностей. Думаю, хватит с головой. Вещи только в камеру хранения надо сдать. С полминуты колеблюсь, брать ли деньги с собой или оставить в вещах, в итоге решаю взять с собой. Это ж не Швеция какая-нибудь, тут вполне могут по вещам пошариться. Впрочем, в Швеции теперь тоже могут, со всеми ихними понаехавшими.

Автобус-экспресс из аэропорта начинает работать с семи утра, идёт до площади имени какого-то Дмитрия Кантемира, это на севере города. Кишинёв ещё только просыпается, пробок на улицах пока нет, так что доезжаем быстро. Ну, площадь как площадь. Средней паршивости. Ладно, маленькую туристическую карту в аэропорту я купил, пока автобус ждал, по ней и буду ориентироваться. Та-а-ак… Я тут… Ну, пожалуй, отсюда к парку Стефана (или Штефана, Ктулху его знает), а оттуда по историческим улочкам к бульвару Дачия, а там на автобус — и обратно. Заодно поем где-нибудь по дороге. Не мамалыгу только. Вообще, люблю местной жизнью проникаться, но не до такой степени. Вон, кстати, обменник, надо оставшиеся гривны поменять.

На улицах постепенно становится многолюднее, но пока праздно шатающихся вроде меня не видно, рано ещё. Разве что несколько утренних бегунов в парках. Да, это тебе не Макао. Там, помнится, на пароме около пяти утра из Гонконга приплыл — на каждой площади и в каждом скверике местные (в основном старички, но не только) какой-то гимнастикой занимаются, типа йоги. Ну, моё ушу лучше твоего, и всё такое. Тут этого нет. Впрочем, было бы реально удивительно, если бы вдруг обнаружилось.

А вообще, ничего так городишко. Не в плане жить тут, конечно, упаси Ктулху, но вот так побродить вполне можно. Запущенный, конечно, но зелень есть, мусора не так уж и много, улочки достаточно колоритные попадаются. Парки, опять же, симпатичны и многочисленны, я такое люблю. Ну и девушки уже пасутся стайками, тоже приятно посмотреть. Есть даже симпатичные. Ладно, стрелка часов уже за десять перевалила, пора что-нибудь вточить и валить в аэропорт. Вон как раз торговый центр, «Shopping MallDova» называется. Типа, остроумная игра слов, ага. Наверняка там кафешка найдётся.

Кафешка таки нашлась, даже несколько. В итоге останавливаю выбор на «Trattoria della nonna», они вроде как с претензией на национальную кухню. Сажусь, быстренько изучаю меню, беру запечённую свиную рульку. А к ней… мм… вина, пожалуй, бокал. Раз уж мы в Молдавии — «Рара Нягрэ», другого приличного я из молдавских не знаю. Салат? Мм… да, давайте с рукколой и сушёными помидорами, и побыстрее, пожалуйста, я спешу. Млять, и тут руккола. Никуда от неё не денешься. Ну, ладно, есть — это не грузить.

Рулька оказывается великолепной, салат вкусным, вино тоже очень даже ничего, по деньгам не копейки, но и не разорительно, так что встаю из-за стола в отличном настроении. Жизнь хороша! А хорошая жизнь ещё лучше. Рубит только очень, недосып сказывается. Ничего, в самолёте посплю. Однако, надо поторапливаться к остановке, благо, тут до неё недалеко. Пробившись через какое-то цыганистого вида семейство на входе в торговый центр, выбираюсь на улицу.

Автобус, к счастью, не заставляет себя ждать. Точнее, мне даже приходится метров сто пробежать, чтобы на него успеть. Ничего страшного, рулька с салатом плотнее улягутся. Спасибо водиле, увидел меня и подождал.

Уже идя назад по проходу, в тронувшемся с места автобусе, вижу двух мужиков, пытающихся повторить мой спринт. Один вон рукой машет, пытается внимание водилы привлечь. Не, ничего у них выйдет — наш кормчий ждать явно не намерен, выруливает на дорогу и резво ускоряется. Экспресс же, чё. Ну и хрен с ними, неприятные какие-то мужики, я их метров с двадцати уже хорошо разглядел. Смесь гопников с цыганами, при виде таких рука тянется то ли кошелёк проверить, то ли пистолет вытащить.

Чувствуя какое-то смутное беспокойство, пытаюсь понять, в чём дело. В молле были цыгане, здесь цыгане… зачем им на автобус в аэропорт? Объяснение неожиданно сверкает в голове, руки судорожно дёргаются проверить карманы… МЛЯТЬ!!! СУКИ!!! УБЬЮ!!!! ВСЕХ!!! СУКИ!!!

В одном из многочисленных карманов моих тактических штанов зияет чем-то очень острым аккуратно сделанный разрез. 50 000 €, которые там лежали, разумеется, нет. Чё, мудила, посмотрел на Кишинёв?! Сэкономил 200 €?!

Остальные деньги на месте. Млять, ⅖ пропало, а ещё ведь даже до Латины не доехал. Суки! Суки! Ладно, успокойся, дебил. Эти двое явно не просто так за автобусом бежали. В молле было несколько детей и подростков, плюс две жирные бабы с младенцами, с которыми я никак разминуться не мог. Понятно, бабы отвлекали, тем временем кто-то из подростков разрезал карман и взял деньги, причём так, что я ничего не заметил. Профессионал, хуле. Они посмотрели на сумму, прикинули, что у меня наверняка ещё есть. Сами лезть побоялись, вызвали подмогу, а именно тех двоих уёбков. Те бы долго рассусоливать не стали, ткнули сзади ножом в печень, быстренько все карманы проверили и свалили. Повезло мне, что с автобусом так получилось. Теперь что? Они не на колёсах, иначе не было бы смысла им бежать за автобусом и палиться. Это хорошо. Плохо то, что остановок до самого аэропорта больше нет, и куда я еду — понятно. Т.е. сейчас они быстренько поймают бомбилу и рванут в аэропорт. Успеют ли туда до меня? А хрен его знает. Смотря как быстро поймают, таким не каждый остановит. Скорее всего, не успеют — наш водитель гонит явно на максимуме разрешённого или даже чутка сверху. Выбился из расписания, наверное, потому и тех двоих не стал ждать. А таксист тоже сломя голову не понесётся, ему права и машина важнее. Хотя, конечно, если нормально деньгами зарядят… Не, не успеют они в аэропорт раньше меня, 99 %.

Ладно, а в аэропорту что? Есть ли у них контакт с ментами или таможенниками там? Скорее всего, у этих конкретно нет. Но они наверняка знают тех, у кого есть. По крайней мере, могут на них выйти. Правда, для этого им тоже время потребуется. Сколько у нас на часах… 11:49. Так, уже подъезжаем, через три минуты будем на месте. Варианты — либо пробовать улететь сейчас, либо взять такси из аэропорта и быстренько свалить обратно в город, наплевав на билет. В конце концов, это же не сигуранца местная, это обычная цыганская мафия, причём невысокого полёта. Через пару дней можно вернуться в аэропорт и улететь. Не обратно же на Украину ехать. С другой стороны — я не знаю, на кого они выйдут, и какие у них возможности. Тут чекистских генералов-то не надо. Достаточно сунуть на лапу менту в аэропорту и посмотреть по камерам, куда я делся. Потом спросить таксиста, куда меня отвёз. Там тоже отследить особых проблем не составит. Опять же, багаж вычислить, да и ФИО можно, если докопаются, что я в аэропорт ночью приезжал. Не слишком ли много работы за неизвестный куш? Пожалуй, нет. Бабло у них есть, благодаря мне, надеются получить ещё, а местные правоохоронцы им наверняка не сильно дорого обойдутся. Не, нафиг, надо валить сейчас. Млять, вот я мудак!

Выскакиваю из автобуса ещё до того, как дверь полностью открылась, и бегу к камере хранения. Толстая тётка-администратор лениво переваливается с боку на бок, млять, она чё, издевается?!

― Извиняюсь, а можно побыстрее, я опаздываю!

― Сейчас, сейчас…

На её скорость моя просьба никакого влияния не оказывает. Сука! И вся страна их такая!

Получив, наконец, вещи, стремглав несусь… нет, не к стойке регистрации, конечно. В туалет. Быстренько переодеваюсь в джинсы и водолазку. Деньги в карманы джинсов не так удобно влазят, ну да хрен с ним, прокатит. Кепку надевать или нет? Да, у меня причёска и форма головы характерная, лучше одеть. Всё, теперь на регистрацию. Там, к счастью, основная масса пассажиров уже прошла, передо мной всего двое в очереди. Ну же, быстрее, быстрее…

― Здравствуйте!

― Здравствуйте! Багажа нет, место у окна, если можно.

― Да, конечно...

Да млять, быстрее уже…

― Пожалуйста, Ваш посадочный талон.

Отходя от стойки и украдкой оглядываясь, вижу одного из цыган, идёт в противоположную от меня сторону, рассматривая сидящих в кафе. Ага, ищи меня там, ищи. Вообще, судя по траектории, он за моей спиной уже прошёл, пока я посадочный брал, и я у него подозрений не вызвал. Ну и славно. А где второй, интересно?

У таможенников, как и в прошлый раз, я никакого интереса не вызываю, что радует. Видимо, лицо у меня честное. Пограничника за стеклом тоже не интересует, зачем я приехал в Молдавию на один день из Украины на автобусе и уже улетаю в Турцию. Раз приезжал, значит, дела у меня были. Люблю пофигистов. Теперь безопасники… всё, я в чистой зоне! Ага, вон мой выход на посадку, но до неё ещё... так, 12:28 на часах, до посадки ещё полчаса с гаком. Ладно, нефиг тут тусоваться, у всех на виду. Не уверен, что цыгане так быстро смогут организовать свой проход сюда, но рисковать больше не хочу. Хватит с меня сегодня, нарисковался уже. Так что просто иду опять в туалет, закрываюсь там в одной из кабинок и сажусь на опущенную крышку унитаза. Да, не очень романтично, знаю, зато хрен меня тут кто найдёт. Не думаю, что те же цыгане будут бегать по чистой зоне, разглядывая всех пассажиров, слишком это палевно. Скорее уж, если договорятся с местными, те посадят их перед экранами, и будут они просматривать всю зону через камеры. Блин, а так ведь и меня найдут, отмотают до прибытия автобуса просто.

Млять, а ведь аэропорт-то маленький! Тут хорошо, если один самолёт в час улетает. Так что догадаться, на какой рейс я спешил, вообще не проблема. Встанут просто на посадочном контроле и будут смотреть. Опознают меня? А хрен их знает. Вроде только со спины видели, ну а если нет? Не, лицо в любом случае хорошо разглядеть не должны были, я бы их тогда тоже раньше приметил. Чёрт, надо было всё-таки сразу брать такси обратно и валить из аэропорта подальше. Чё я творю вообще?! Сначала попёрся зачем-то в Кишинёв этот сраный, теперь тут «прорываюсь»… Может, у меня маразм начался? Ладно, тут уж ничего не поделаешь. Панике и сожалениям поддаваться не надо. Спокойно досидеть тут до посадки, спокойно пройти контроль, сесть в самолёт и свалить из этой ёбаной страны навсегда.

Всё, слышно, как объявили посадку. Посижу ещё пять минут, чтобы очередь подрассосалась. Кстати, надо деньги из карманов переложить, наверняка у них глаз на это дело профессионально намётан. Вон, к ноуту положу.

Пора! Открываю кабинку, у писсуара мужик какой-то делает своё дело, сумка на колёсиках у стены. На цыгана не похож, на мента тоже. Ну и славно. Подхожу к раковине, мою руки, вытираю. Ну, иншалла.

Выхожу из туалета, не спеша иду к укорачивающейся очереди на посадку. Цыган не видно, никого подозрительного тоже. Зря я паниковал? Ничего, лучше перебдеть. Показав посадочный, прохожу в автобус. Блин, как-то плотненько нас сюда набили.  Ладно, переживу. Подъезжаем к самолёту. Поднимаюсь в салон. Рюкзак и ноут наверх, думаю, за время полёта никто их не украдёт, а деньги у всех на виду перекладывать в карман как-то… Хотя нет, нафиг. Пусть со мной будут. Встаю, извинившись перед соседями, достаю сумку с ноутом и сажусь обратно. Держа сумку на коленях и закрывая ей руку, извлекаю деньги и рассовываю по карманам, после чего убираю ноут вниз. Так оно спокойнее. Всё, все расселись, самолёт начал движение, стюардессы, как обычно, начинают рассказывать, как пользоваться кислородными масками, если самолёт взорвался в воздухе. Прощай, Молдавия! Чтоб ты провалилась…

Полёт прошёл совершенно непримечательно, так что и рассказывать о нём нечего. Поспать, разумеется, не удалось. Млять, как же жалко денег. Полтинник, ё-моё! Приличную квартиру можно купить. Или жить несколько лет. Или вопрос с новым гражданством закрыть. МЛЯТЬ! Какого йуха я попёрся в этот грёбаный Кишинёв?!

Вот и Константинополь, пригороды проплывают внизу. Хороший город, кстати, мне нравится. На Киев чем-то похож, только климат лучше, и море есть. Отсюда бы ещё мусульман всех убрать, и можно жить, да.

Паспортный и таможенный контроль прохожу без малейших проблем, хоть что-то радует, ага. Не, ну какие же суки… Не зря старик Алоизыч их недолюбливал…

Первоначально планировал задержаться здесь на пару дней, отдохнуть и побродить, но как-то настроение пропало. Нахер все эти задержки, а то ещё где-нибудь попаду. Не, я умом-то понимаю, что это называется «обжегшись на молоке, дуть на воду», но, тем не менее, задерживаться больше не хочу. Так не спешу к метро, как делаю обычно, прилетая в Стамбул, а иду к представительству TURKISH AIRLINES, узнавать, что там с билетами. И принимают ли они евро, ибо менять большие суммы в аэропорту — всё равно что выкидывать деньги в форточку. Оказалось, принимают. Билеты… Есть на завтра до Байреса, 1 090 € в один конец, вылет в половине десятого утра. Лететь восемнадцать с лишним часов, с остановкой в Сан-Паулу. Если до Сан-Паулу взять — лететь тринадцать с половиной часов, (мля, ни хера себе у него остановочка!), стоит на 30 € дешевле. Может, в Бразилию полететь? Виза-то один хрен ни туда, ни туда не нужна… Не, нафиг. Бразилия это не по моим деньгам, после Кишинёва особенно. Да и гемора там куда больше с легализацией. Да, до Байреса мне один билет, пожалуйста. Обратный? Нет, пока не надо, там возьму. У меня в планах длинное путешествие по Латине, да, не хочу привязываться к датам. Да, я уверен, и знаю обо всех возможных трудностях, это моё дело. Билет давайте. Спасибо.

Вообще, по идее, при прохождении границы погранцы могут попросить предъявить обратный билет и даже без него не впустить. Но со мной такое только в Европе случалось. Проверяли, в смысле, а не отправляли обратно. Тут намного вероятнее другая неприятность — в аэропорту могут просто отказать в посадке, авиакомпания перестраховывается, ибо если что — ей такого «отказника» обратно за свой счёт везти. Но эту проблему я решу чуть позднее, опыт есть…

Так, теперь ту десятку евро, что мне дали на сдачу, поменять на лиры, и можно к метро идти. Да, тут конечная станция красной ветки прямо в аэропорту, очень удобно. И метро в Стамбуле вполне приличное. Покупаете жетоны, доезжаете по прямой до станции «Zeytinburnu», там пересаживаетесь на трамвай T1 в сторону конечной «Kabataş» и едете много остановок до «Sultanahmet». Это там, где большая часть стамбульских достопримечательностей, и куда едут все туристы. Ну, а если вы прилетели не как турист, то и сами знаете, куда вам надо.

В принципе, можно просто на метро до «Aksaray» проехать, а там пешком пройти, но мне на трамвае этот маршрут нравится.

Я, кстати, выхожу за одну остановку до Султанахмета, на «Çemberlitaş», потому как в Стамбуле бывал уже не раз, и всё отработано до автоматизма. Так, тут обменник, поменять 60 €. ⅔ проем и пропью, остальное на такси утром. Теперь проходим немного вперёд и поворачиваем направо, на улицу Klodfarer. Вообще от Султанахмета тут чуть ближе идти, но там всегда толпа народа, поэтому я вот так. По улице проходим один квартал, слева небольшой садик будет, и прямо по курсу узенький шестиэтажный дом, в котором имеет место быть мотель «Sevila». Честно скажу, ничем особенно он не выделяется из бесчисленного множества собратьев, которых тут в окрестностях хоть пруд пруди, кроме того, что я там уже три раза останавливался, как-то так оно получалось. Ну и хозяин, упитанный мужик с типичной турецкой физиономией, меня запомнил, крайний раз скидку давал. МЛЯТЬ! Не, реально у меня с башкой что-то. Маразм крепчает, походу. Я же здесь по старым документам останавливался, а у меня сейчас новые. И пусть 99,9 %, что всем на это насрать, и никто ничего не заметит, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

Ладно, не проблема, в этом районе отель на отеле сидит и отелем погоняет. Отойду только чуть-чуть, чтобы знакомому этому на глаза не попасться. Прохожу мимо гостиницы, поворачиваю направо, иду ещё минуты три. Ага, «Old City Hotel». Зайдём, посмотрим.

― Hi! Have a room available till morning?»

Как выясняется, they do. Кроме того, раз уж я до семи утра съеду, могут мне отдельный номер всего за 35 € предложить. Но только чтоб до семи утра выехал, потому что в восемь в него уже заезжают. Да не вопрос. Евро принимаете? Отлично.

 Нормальный номер, очень компактный правда, зато отдельный, чистый и с душем. Так, теперь в интернет-кафе, потом перекусить, побродить немного, развеяться, потом пожрать, ещё немного побродить, и отбой.

Интернет-кафе, кстати, тут совсем недалеко, я заранее посмотрел, в гостинице же вайфай есть — три квартала вверх, потом чуть направо, ещё немного наверх пройти. «Kubbe» называется. Ага, вот и оно, voilà. Суки. Называется «интернет-кафе», а на самом деле просто обычное кафе, с бесплатным вайфаем для посетителей. Но мне-то распечатать с флешки нужно! Уроды.

Спрашиваю у нескольких прохожих — никто не в курсе, ни туристы, ни местные (что странно). Ладно, поворачиваю обратно на главную улицу, иду вдоль трамвайных путей в сторону от исторического центра. Ибо его я весь давно излазил вдоль и поперёк, и как-то интернет-кафе не припоминаю. Где-то же должно попасться. По дороге время от времени интересуюсь у прохожих, не видали ли они случаем. В конце концов, чувак, продающий кебабы, советует проехать на трамвае две остановки до бульвара Ататюрка, там, мол, есть, направо если посмотреть. Спасибо тебе, добрый недочеловек. На трамвае, правда, я не поехал, уж две остановки как-нибудь пешком пройду.

Интернет-кафе оказывается маленькой и грязноватой комнатой, где сирийцы, узбеки и прочие сомалийцы пытаются дозвониться домой различными способами, от Скайпа до обычного городского телефона. Админ по-английски понимает с пятого на десятое, но, в итоге, объясниться удаётся. Сажусь за комп, втыкаю флешку, открываю файл, подправляю нужное, распечатываю. Удаляю копию с компа. Хм… ещё двадцать минут оплаченных у меня есть, почту что ли проверить? По идее, не стоит, раз уж я тут документ с новыми ФИО распечатывал. С другой стороны — не стоит быть слишком уж параноиком. Да и временный файл я удалил, и корзину тоже отчистил. Это же общественный комп, его наверняка хоть раз в неделю да чистят от всего. Или не стоит?.. Не, зайду. Новости только посмотрю сначала.

ЕСТЬ!!! «Провал очередного раунда переговоров в Минске». Есть, сцуко! Что там пишут… «На фоне кампании террора, развязанной радикальными группировками с обеих сторон, а также резко обострившейся в последние дни ситуации на линии разграничения, Россия и Украина не смогли найти в себе мужество преодолеть разногласия… крайне жёсткое совместное заявление украинского и германского представителей о недопустимости… покинули место проведения переговоров…» О! А вот и вишенка на торте: «В связи с неконструктивной позицией Украины, руководство РФ поддерживает решение властей ЛДНР о проведении выборов в местные органы власти в одностороннем порядке». Всё, мля! Скажите Минску до свидания! А значит, и сливу остатков Новороссии под Хохланд тоже. По крайней мере, на ближайшие пару лет. А там посмотрим, что будет. Сработало. Всё-таки, общественное мнение давит не только на демократии. Главное, его правильно простимулировать.

Фуф, аж на душе легче стало. Даже про сегодняшний проёб забыл на минуту. Млять, опять вспомнил. Ладно, главное, что не зря всё это было. И в Киеве, и в Москве. Не зря.

Так, в ЖЖ не буду заходить, тут осталось-то десять минут, там за это время ничего и посмотреть не успею. В отеле потом гляну. Хотя, не, лучше не буду. «Родина слышит», ага. А там, всё-таки, паспортные данные записали. Ладно, почта… Блин, письмо от Лены. Точно, я ж ей как-то что-то с почты отправлял…

«Привет! У тебя всё в порядке? Заходила к тебе домой два раза, никого нет. Что-то случилось? Дай знать, пожалуйста.

P.S. Люблю тебя»

Эхе-хе-х… Млять. Аж кошки на душе заскребли. Даже не потому, что «уехал от любимой», и всё такое. Нет, это решение уже принято, оно правильное и успело «переболеть». Просто очень неприятно, что причиняю ей страдания. Как-то не ожидал от неё такого. Совсем даже не ожидал, если честно. Блин, надо было что-нибудь мерзкое сотворить при расставании. Ну, в её глазах мерзкое. За запрет абортов, например, высказаться. Домой заходила… Видимо, тогда это она в дверь и звонила. А я, мля, чуть ежика не родил. Ладно, надо отвечать, не пропадать же вот так…

«Привет! Прости, что вот так исчез без предупреждения. У меня серьёзные проблемы из-за того периода в жизни, за который ты меня называла дураком, пришлось срочно уехать из страны. К квартире больше не ходи, и ни в коем случае в поисковиках меня не набирай. Я не знаю, когда смогу вернуться, и смогу ли вообще. Ещё раз прости, что всё так получилось. Люблю тебя, Виталик».

Немного в духе шпионского детектива, ну да она про то, что я в этом плане слегка параноик, в курсе. Удивится, но не сильно.

Мдяя… Нехорошо всё получилось. Мягко говоря. Ненавижу доставлять неприятности людям, которые ко мне хорошо относятся. Ладно, она человек сильный, это не будет для неё таким уж сокрушающим ударом. Надеюсь. В принципе, если нормально обустроюсь, можно будет пригласить её… Ладно, чё гадать, там видно будет.

Закрываю эту почту, открываю другую и быстренько набиваю письмо хозяевам квартиры. Так, мол, и так, уехал в командировку в Канаду, и тут внезапно подвернулся шанс остаться. Поэтому вернусь нескоро, залог оставьте себе, а с вещами делайте, что хотите. Да, согласен, звучит несколько странно, но не к ментам же они с этим пойдут. Поудивляются немного и забудут.

Выхожу на улицу. Блин, жрать охота! Покупаю сладкую трубочку с инжиром и ещё какой-то фигнёй с лотка у кафе — вполне съедобно, даже вкусно. Обычно я такую хрень стараюсь не есть, но иногда можно немного дать себе послабление. Так, с делами вроде всё, настроение хреновей некуда, надо прогуляться, развеяться. Куда бы пойти…  Гранд-базар уже закрыт, а то можно было бы там к знакомому цирюльнику зайти, благо не брился три дня уже. Успокаивает меня процесс бритья опасной бритвой, знаете ли. Если человек, который бреет, знает, что делает. Во Фритауне каждую неделю ходил в цирюльню к Мохаммеду, молодому ливанцу. Тот ещё мог прямо во время бритья, если время подошло, попросить извинения у клиента и намаз делать. Но брил отлично, не отнять. Потом в Сирию поехал, за «ан-Нусру» воевать, и что там с ним дальше случилось — Аллах знает…

Ладно, в центр неохота, пойду-ка я в Кумкапы потихоньку. Это рыбный рынок и, что важнее, скопление рыбных ресторанов, если кто не в курсе. Идти отсюда минут двадцать, если не спеша. А спешить мне, собственно, и некуда…

Что я распечатывал? Да авиабилеты левые. Я ж говорю — сотрудники авиакомпании при регистрации мозг выносят хуже любого пограничника. Написано у них где-то «пограничники могут спросить билет из страны», значит, по их мнению, у вас должен быть такой билет. Даже если в реале никто и никогда их не спрашивает. А мне как-то деньги на это тратить неохота, ибо их и так меньше, чем хотелось бы. На этот случай полезно иметь болванку электронного билета. Немного подправил — и вот у меня уже билеты на LATAM до Сантьяго. Реальной проверкой заморачиваться никто не будет, показал билет и ладно. Тем более, они в разных альянсах, так просто не проверишь, думаю. Кстати, интересный момент — иногда билет в оба конца стоит дешевле, чем в один. При полётах из Европы в Африку вообще сплошь и рядом такое, но и на других направлениях бывает. В чём тут экономический смысл — хрен его знает.

Ага, вот и дошёл. На сам рынок особого смысла идти нет, как и в рестораны прямо на набережной — там слишком дорого и многолюдно, люди вечером буквально на головах друг у друга в сезон сидят. Не, мы пойдём другим путём. А именно, побродим по паутине прилегающих пешеходных улочек, где этих ресторанов пруд пруди. О, в «Fener» вроде не так много народа. Вон и столик свободный, как раз подойдёт. Ага, здрасьте. Да, воды пожалуйста, а я пока меню посмотрю. Та-а-ак… Ну, «традиционные турецкие блюда» пропускаем сразу, ну их нафиг с их традиционной кухней. Плавали, знаем, пусть сами едят. Вот, барабульку жареную мне, пожалуйста, и рис на гарнир. А запивать мы всё это бу-у-удем… да, бокал совиньон блан, пожалуйста, вот этого, французского. Дорогое, сцуко, ну да ладно. Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец, чё уж тут… В принципе, на такси утром должно хватить, даже если ещё бокал возьму.

Мм... и в самом деле, очень даже ничего. Ещё бокальчик точно будет в самый раз. Сижу, неспешно смакуя вино, разглядывая проходящих по улице туристов. Не зря ли всё было? Нет, не зря. Задачу минимум мы выполнили, «Минск» сорван. А там уже как кривая вывезет. Как говорится, кто смог сделать больше — покажите. Не мучает ли совесть по погибшим? Ну… Нет. Немного жалко, да, но как-то абстрактно. А чтобы эта абстрактная жалость не переросла в депрессию, а то и ночные кошмары, не надо копаться в инете, выискивая семейные фото и подробности жизни тех, кого ты убил. Смотреть нужно на результат, а не на жертвы в процессе его достижения. Люди гибнут с обеих сторон, только вот с нашей мирных жителей гибнет на два порядка больше. И их мне жалко куда больше. Результат есть? Есть. Предательство, готовившееся в Минске, сорвано? Сорвано. Вот и славно, остальное неважно. Можете считать социопатом.

Ага, вот и рыбку принесли. Ну-ка… отлично! Да, ещё бокал вина, пожалуйста.

Короче, что мог, я сделал. Теперь пора о себе позаботиться. Эх, блин, ну как же так с деньгами получилось… Ладно, этого уже не изменишь, надо о будущем думать. Прилечу, поброжу пару дней по городу… Потом, наверное, школу испанского надо искать, и недорогое жильё поблизости от неё? И оттуда на выходных делать вылазки по стране, искать, где понравится. Или наоборот, сначала объехать Аргентину с Чили, найти место по душе и там начать обустраиваться? Чёрт, с моими деньгами и не обустроишься особо… Посмотрим, короче. Голова есть, руки-ноги есть, кое-какой капитал на первое время тоже, не пропаду.

Всё, хорошо посидел, но пора идти. Попрошу администратора в гостинице такси заказать на утро, а там аэропорт, посадка, восемнадцать часов в самолёте, и ¡hola, mi nueva vida!

Сноски

[1]Уже иду (крио)

[2]Как дела? (крио)

[3] Нормально (крио)

[4] Доброе утро! (иврит)

[5] Синдром дефицита внимания и гиперактивности

[6] Тимур Муцураев, «Иерусалим»

[7] Снайперская винтовка Драгунова (7,62 мм)

[8] Ручной пулемёт Калашникова (5,45 мм)

[9] Пулемёт Калашникова модернизированный (7,62 мм)

[10] Воскресенье (иврит)

[11] Самодельное взрывное устройство

[12] Пистолет Макарова (9 мм)

[13] Тульский, Токарева (пистолет, 7,62 мм)

[14] Ручная граната дистанционная, модификация — 5

[15] Ручная противопехотная оборонительная граната

[16] Мина противопехотная осколочная направленного поражения

[17] Выстрел осколочный гранатомётный ВОГ-25 (заряд для подствольного гранатомёта)

[18] Rapaport Report — международный стандарт оценки алмазов, регулярно обновляется

[19] «Старший брат смотрит на тебя» - Дж. Оруэлл, «1984»

[20] Унифицированный запал ручной гранаты модернизированный

[21] Т.н. «Северный и Восточный Казахстан»

[22] Автомат Калашникова складной укороченный (5,45 мм)

[23] Папа римский в 1534—1549 годах

[24] Папская булла 1537 года, признававшая американских индейцев людьми, со всеми присущими человеку правами

[25] Состоявшееся в 1550—1551 годах обсуждение основ колониальной политики Испании по отношению к американским индейцам

[26] «Справедливая война» — концепция, согласно которой индейцы являются кровожадными дикарями, стоящими в развитии намного ниже испанцев, и должны быть насильственно приобщены к цивилизации либо истреблены

[27] «Жизненное пространство» (нем.)

[28] «На Западном фронте без перемен» — антивоенный роман Эриха Ремарка

[29] Пистолеты

[30] Экспроприация

[31] Ацтлан — политическое движение, выступающее за создание единого государства из северных штатов Мексики и юго-западных штатов США. Имеет вооружённых последователей, спонсируется мексиканскими наркокартелями

[32] Tor (сокр. от англ. The Onion Router) — свободное и открытое программное обеспечение для реализации второго поколения так называемой луковой маршрутизации. Это система прокси-серверов, позволяющая устанавливать анонимное сетевое соединение, защищённое от прослушивания

[33] Антарктическая Франция (фр. France Antarctique) — первая французская колония в Южной Америке, существовавшая в период 1555—1567 годов на территории современного Рио-де-Жанейро. Была уничтожена португальцами

[34] 26-29 ноября 2008 года отряд исламских террористов численностью 10 человек атаковал Бомбей (6-я по численности агломерация мира, свыше 20 миллионов жителей). Разделившись на более мелкие мобильные группы, используя ручные гранаты и автоматическое оружие, атакующие погрузили мегаполис в хаос, выявив полную неспособность полиции и спецслужб противостоять такого рода акциям. Погибло 166 гражданских и правоохранителей, свыше 600 ранено. Также погибли 9 из 10 террористов

[35] РПО-А «Шмель» — реактивный пехотный огнемет одноразового применения, представляет собой снаряд-ракету термобарического действия, начинённую огнесмесью

[36] АКС74У — 5,45-мм автомат Калашникова складной укороченный

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg