«Остров света»

Остров света (fb2) - Остров света (Классные истории) 445K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Арсений Снегов

Арсений Снегов Остров света

Глава 1

…Над Форчун-Тауном поднимался кровавый рассвет. Человек в темном, забрызганном грязью комбинезоне медленно шел по безлюдной улице, брел меж приземистых каменных домов, окна которых прятались за одинаковыми железными ставнями, выкрашенными в казенный зеленый цвет. Ни души, ни звука. Позади оставалась длинная ночь скитаний, и он по-прежнему был совсем один – в незнакомом городе, где за любым углом мог таиться враг. И каждая встреча могла стать последней.

Он заглянул в дорожную сумку – пусто. Во фляге – ни капли воды. В патронташе – всего четыре патрона, обычных, не разрывных. Да и со здоровьем большие проблемы. Он знал, что, случись сейчас бой, ему ни за что не выжить. Поэтому оставалось одно – прятаться. И надеяться на случай.

Человек знал по опыту, что в городе должны быть колодцы. Во всех больших городах и деревнях этой страны встречались колодцы. Он должен был найти один из них, потому что без воды он вряд ли дотянул бы до следующей ночи. Но именно у колодцев его могли ждать люди Гл од вига, все как на подбор молодые, сытые, отлично вооруженные. «Хорошо бы дождь пошел!» – мелькнула мысль. Дождь стал бы для него спасением… Человек посмотрел на небо. Ни облачка! Над городом медленно вставало солнце. Его кроваво-красный диск уже показался над крышей ратуши.

Он вышел на площадь. Часы на ратуше показывали половину седьмого. И тут он вспомнил про записку.

Эту записку ему передал худой длинноволосый незнакомец, которого он встретил недавно на лесной дороге. В письме была всего одна строчка: «Бульвар Королевы Розалинды, 15. Спросить Эйхема».

Он понял, что спасен. Наверняка Эйхем – один из своих. Один из тех немногих, кто еще осмеливается бороться против всевластия Глодвига Лысого. Значит, он предупрежден о миссии, он ждет путника, и в его доме можно будет пополнить запасы продовольствия, поправить здоровье… И тогда – берегитесь, враги!..

Человек в темном комбинезоне открыл карту. До бульвара совсем недалеко. И вот он уже стучится в зеленую дверь, стучится осторожно, едва слышно. Дверь открывается со скрипом. Человек заходит внутрь… и сразу натыкается на троих молодцов в форме личной гвардии короля Глодвига. Он слышит чей-то крик:

– Руни, беги, это засада! – и тут же сдавленный хрип, словно кому-то перерезали горло.

Но бежать было поздно. Трое молодцов живо наставили на него свои короткоствольные автоматы. Он даже успел заметить огонь, вылетающий одновременно из трех черных стволов. И белый свет померк.

Некоторое время Матвей сидел перед монитором, тупо уставившись на лаконичную, красную на черном фоне надпись: «Конец игре. Ты убит». Матвей вздохнул. Он вспомнил, что в течение двух последних часов ни разу не удосужился сохранить игру, хотя и мог это сделать на одном из постоялых дворов, встречавшихся ему на пути в город. И теперь миссию придется начинать почти с самого начала.

Матвей сходил на кухню, включил чайник. Налив себе чашку кофе, он вернулся к компьютеру и загрузил игру заново, решив про себя, что теперь будет предусмотрительней…

Матвей Ермилов перешел уже в десятый класс. Раньше он никогда не был таким уж фанатом компьютерных игр. Уже много лет в его распоряжении была только старенькая приставка «Сони-плейстейшн», а любимой игрой оставался футбол. Но этим летом все изменилось. Лукьянов, двоюродный брат матери Матвея, подарил парню на день рождения новенький компьютер. И в придачу к нему диск с новейшей суперигрой «Остров света». Дело в том, что Лукьянов был замом директора крупной фирмы, занимающейся адаптацией для России, а проще говоря переводом на русский язык, новых зарубежных компьютерных игр. И все новинки в этой области, прежде чем появиться на прилавках магазинов, проходили через руки подчиненных Лукьянова. А «Остров света» был именно такой новинкой, игрой нового поколения, где ощущение реальности стало уже настолько высоким, что геймер через несколько часов погружения в виртуальный мир просто переставал понимать, где, собственно говоря, игра, а где – настоящая жизнь.

День рождения Матвей отмечал в начале августа. Летние каникулы были в самом разгаре, и Матвей маялся от безделья. В городе не осталось никого из друзей Ермилова, а самое главное, одноклассница и любимая девушка Матвея, Маша Копейко, тоже уехала отдыхать. Надолго. Сначала на Тайвань, потом в Египет, потом в Турцию, потом еще куда-то… Отец Маши, директор крупной строительной компании, решил-таки этим летом плюнуть на все дела и уйти в длительный отпуск, чтобы провести почти все каникулы с дочерью.

А Матвей маялся от скуки. И щедрый подарок дяди пришелся тогда весьма кстати. Ермилов в первый же вечер решил взглянуть на игру. Он включил компьютер, вставил диск в CD-ROM… Поначалу он решил, что это обычная «ролевуха», оформленная в стиле фэнтези. Но все оказалось гораздо сложнее.

Игра предоставляла геймеру неисчислимое количество вариантов своего развития. Можно было стать кем угодно – крестьянином, рыцарем, торговцем, магом, воином… Но, выбрав социальный статус персонажа, геймер мог менять его по ходу игры: например, крестьянин, убивший дракона, мог быть тут же посвящен в рыцари. Но мог быть и обезглавлен – за умышленное уничтожение ценного королевского имущества, коим вдруг признавался дракон… Правила игры так же, как и в жизни, менялись прямо по ходу самой игры. И никогда нельзя было сказать наверняка, что произойдет с персонажем в следующую секунду…

Уровень же проработки видеоряда был вообще на грани фантастики: на лесной дорожке, например, в солнечную погоду были видны тени древесных ветвей, качаемых ветерком. А если ветер становился сильнее, то, переведя взгляд персонажа на небо, можно было увидеть кучевые облака, гонимые воздушными потоками. Если облака темнели на глазах, это значило, что скоро пойдет дождь и надо было искать укрытие: промокший персонаж рисковал схватить простуду и быстро загнуться от банальной пневмонии.

Матвей стал играть в «Остров света» каждый день – все равно никаких других дел у него не было. И каждую ночь. Он ушел в игру, как уходят под воду аквалангисты. И выныривал, только чтобы глотнуть воздуха, а вернее, чтобы второпях поесть, немного поспать и так далее. Окончательной задачей персонажа было найти некий «Остров света», остров, где сбываются все мечты. Но найти его было необычайно трудно. Вернее, почти невозможно…

Теперь Матвей решил сыграть по-другому: на фиг ему сдался этот Форчун-Таун! Он вспомнил, что недалеко от таверны есть такой перекресток, где можно выбрать другую дорогу. И не только дорогу: другое имя, другую судьбу… И, если в первый раз он прошел по тропе прямо, теперь он свернул налево.

Тропа вела его через густой лес. Матвей проверил содержимое сумки: порядок. Полная фляга воды, окорок. Патронов пятнадцать коробок, из них три коробки разрывных, с увеличенной убойной силой.

Дуплистое дерево на поляне он заметил еще издали. Матвей подумал, что растет оно здесь не зря: именно в таких вот местах программисты любят прятать инструкции для геймеров. Он подошел к дереву, нажал на «enter». На экране появился листок с надписью:

Ваше имя: Элрой. Статус: воин. Миссия: захватить престол Митрагории. Союзники: крестьяне, гвардейцы, торговцы, лесные братья, рыцари, маги. Враги: крестьяне, гвардейцы, торговцы, лесные братья, рыцари, маги.

«М-да… – подумал Матвей. – Ситуация… Получается, что любой встречный может оказаться и союзником, и врагом. Или сегодня союзником, а завтра врагом…»

И тут с дерева посыпались, словно спелые яблоки, люди с луками и мечами, в красных кафтанах, в высоких сапогах.

«Лесные братья!» – понял Матвей и, отбежав на некоторое расстояние, принялся яростно палить из своего обреза, стараясь прежде уничтожить лучников – они опасней остальных, так как могут поразить цель издали.

Обрез – очень эффективное оружие. Особенно в сочетании с разрывными патронами. Враги падали один за другим, стеная и захлебываясь кровью. «Так, так вам, гады!» – приговаривал Матвей, давя на клавиши и ерзая «мышью» по коврику. Но вот, когда вражеский отряд поредел уже наполовину, Матвей заметил, что его показатель здоровья начал стремительно убывать! Экран окрасился в красный цвет, словно глаза героя залила собственная кровь. Матвей обернулся. Оказывается, один из лесных братьев, подкравшись сзади, методично лупил его мечом по голове! Матвей выстрелил – и «брат» отлетел на насколько метров. Но тут на героя накинули сеть. Экран погас.

– Че-ерт! – сказал Матвей вслух. – Че-ерт!

Началась «показушка». Раненого героя лесные братья несут в свою пещеру. Его ставят перед выбором: стать одним из разбойников или умереть. Матвей выбрал жизнь. И тут же увидел надпись: «Ваш новый статус: лесной брат».

Глава 2

Пальмы… Очень много пальм, а также бассейнов, пляжей, солнца, кабинок для переодевания… Сфинксы, пирамиды, дворцы, мечети, магазины, магазинчики и просто лавки. Открытки, сувениры, набережные… И пальмы. Никогда в жизни Маша Копейко не видела такого количества пальм. И не проводила столько времени вдали от дома.

– Папа, если б ты знал, как меня задолбала вся эта экзотика! – Эти слова Маша в сердцах произнесла на исходе второго месяца совместного с отцом отдыха.

Машин отец, крупный предприниматель в области строительства Дмитрий Петрович Копейко, ответил с улыбкой:

– Дочка, ну что за дела? В первый раз за столько лет мне удалось вырваться в отпуск! Я думал, ты будешь довольна!

– Я очень довольна, папа! – быстро ответила Маша. – Просто, знаешь… Мы, по-моему, уже переотдыхал и!

– Ну-ну, потерпи, всего-то неделя осталась! – Дмитрий Петрович ободряюще потрепал дочь по загорелому до черноты плечу. – Уж домучайся как-нибудь!

– Ты так говоришь, потому что все уже оплачено и тебе жалко терять деньги? – поинтересовалась Маша.

– Ну при чем тут деньги! – Отец прошелся туда-сюда по ковру, которым был застелен пол шикарного гостиничного номера. – Хотя денег, конечно, жалко. Но все равно деньги не главное!

– А что же главное? – поинтересовалась Маша.

– Главное, что мы можем побыть наконец вместе! Понимаешь, лягушонок? Когда еще выдастся такая возможность?

Маша вздохнула. Она прекрасно понимала, что отец прав: стоит им вернуться в родной город, и папа снова с головой уйдет в работу.

…Маша сама сделала выбор два года назад. После развода родителей она пожила какое-то время с мамой, а после переехала к отцу. Конечно, было бы гораздо лучше, если бы родители продолжали жить вместе. Но жизнь есть жизнь, в ней всякое бывает. Прошлого уже не вернуть, и Маша старалась как можно меньше размышлять по этому поводу. Ну в самом деле, чего себя понапрасну расстраивать?

Нет, с мамой девочке вовсе не было плохо. И, если бы не Вовик, новоявленный мамин жених, Маша, возможно, так и не решилась бы перебраться к отцу, хоть она по нему и скучала. Но появление в жизни мамы Вовика, с его сальной нахальной рожей, с его дурацкими усами и идиотскими шуточками, решило все. Маша поинтересовалась как-то у отца во время очередного телефонного разговора:

– Пап, кстати, ты жениться еще не собрался?

– Да нет вроде! – ответил отец. – А чего это ты об этом спрашиваешь?

Маша тогда отцу не ответила, а просто положила трубку, собрала вещи, поймала такси и приехала к папе. Тем самым поставив родителей перед фактом. Ей было в то время четырнадцать лет. И с тех пор они жили с отцом, что называется, душа в душу.

– Ладно, пап, все нормально! – произнесла Маша. И добавила: – Я схожу в бассейне поплаваю, хорошо?

Отец пожал плечами:

– Конечно, доченька, о чем разговор! А я, пожалуй, подремлю часок…

Немного поплавав и поплескавшись в теплой и неправдоподобно голубой воде бассейна, Маша растянулась в шезлонге, водрузив на нос темные очки. Под гомон разноязычной толпы отдыхающих она задремала и услышала вдруг мужской голос, спросивший по-русски:

– Из-звините, девушка, у вас тут можно п-п-присесть?

Маша открыла глаза. Рядом с ней стоял с бокалом в руке упитанный парень в оранжевых плавках. Он явно собирался устроиться в соседнем шезлонге.

– Садитесь… – равнодушно ответила Маша.

Она уже привыкла к тому, что некоторые из соотечественников время от времени пытались затеять с ней легкий курортный флирт. Ее это скорее забавляло, чем раздражало. Если же очередной кавалер переходил в своих ухаживаниях границы приличия, Маша просто сообщала, что отдыхает здесь не одна, а со своим любовником, известным столичным мафиози. После чего ей оставалось только появиться на людях под ручку со своим отцом, солидный вид которого не оставлял сомнений в правдивости этой байки. И назойливого ухажера после этого как ветром сдувало.

Незнакомец плюхнулся в шезлонг, сказав:

– Уфф, ну и жара! – после чего доверительно сообщил, чуть заикаясь: – Я жутко обгорел, просто к-к-кошмар к-к-какой-то!

– А вы давно здесь, на Средиземном море? – из вежливости поинтересовалась Маша.

– Третий день! – объявил парень. – Меня зовут С-с-тас! – ни к селу ни к городу добавил он.

Маша промолчала. Собеседник не вызвал в ней симпатии. Своей внешностью он напомнил ей откормленного поросеночка – такой же округлый и розовый.

– А вы, наверное, д-дочка Д-дмитрия Петровича? – вдруг спросил парень.

– Откуда… откуда вы меня знаете? – Девушка была ошарашена.

– Ну, в-в-вашего папу я д-давно знаю! – улыбнулся Стас. – По работе встречался. Он говорил как-то про вас. А вчера я увидел вас с ним в баре. Ну и п-п-прикинул – вряд ли у Дмитрия Петровича такая молодая любовница. Не в его это стиле. А значит, в-в-вы кто? Та самая дочка, л-л-логично? Кстати, вас, кажется, Дарьей зовут?

– Меня зовут Мария! – поправила собеседника Маша.

– Ох, извините! – Стас хлопнул себя ладонью по лбу. – Точно, Мария! К-к-как же я забыл!

Маша пожала плечами. Ее огорчило, что с этим парнем ей не удастся проделать проверенный трюк: убедить его, что отдыхает здесь в компании крестного отца «русской мафии». Но с другой стороны, Стас показался ей вполне безобидным увальнем, от которого вряд ли стоит ожидать назойливых ухаживаний. Он явно не был тем, кого принято называть «мачо» – роковым красавцем, похитителем женских сердец. Скорее Стас походил на великовозрастного «ботана». «Наверное, какой-нибудь мелкий служащий! Или бухгалтер!» – подумала про него Маша.

– Пап, ты знаешь такого – Стаса? – Этот вопрос Маша задала отцу во время их ужина в гостиничном номере. – Ну, пухленький такой, белобрысый? Он сказал, что вы по работе связаны как-то!

– Белобрысый? – переспросил рассеянно Дмитрий Петрович. – Нет, что-то не припомню такого…

– Ну как же! – удивилась Маша. – А он тебя знает прекрасно! Он даже знает, что у тебя есть дочь!

– Погоди-ка… – задумался отец. – Уж не Станислав ли это Эдуардович? Постой… А где ты его встретила?

– Он ко мне сегодня возле бассейна подошел! – объяснила Маша, – Кстати, просил тебе привет передать! Я еще подумала, что ты вряд ли его помнишь. Он мне показался таким… невыразительным, что ли… А… он еще заикается немного! – вспомнила она.

– Ну тогда это точно Станислав Эдуардович! – произнес отец. Он задумался, сделал хороший глоток пива (Дмитрий Петрович предпочитал пиво всем остальным алкогольным напиткам) и сказал: – Знаешь, дочка, ты поосторожней с ним. Он только с виду такой тюфяк. А вообще он в определенных кругах фигура очень известная.

– В каких еще «кругах»? – не поняла Маша.

– Я же сказал: в «определенных»! – Отцу явно не хотелось развивать эту тему. Он предложил вдруг: – Я тут подумал… А хочешь, мы прямо завтра домой рванем? Чего через силу отдыхать-то? Это уже не отдых получается, а ерунда!

– Я согласна, конечно! – горячо произнесла Маша.

– Ну вот и славно! – Дмитрий Петрович одним могучим глотком допил пиво из бокала. – Значит, решили? Завтра летим домой?

На что Маша, чуть подумав, ответила неожиданным вопросом:

– Папа, «определенные круги» – это бандиты, да?

Дмитрий Петрович удивленно поднял брови:

– С чего ты это взяла? Хотя… – Он сделал долгую паузу. – Наверное, можно сказать и так. Просто, понимаешь, в жизни все не так просто. Вот, скажем, был человек вчера бандитом, а сегодня он вполне солидный бизнесмен, владелец сети супермаркетов…

– Или даже директор строительной компании… – как бы про себя добавила Маша.

Отец взглянул на нее с изумлением и расхохотался:

– Дочка, что за странные намеки? Ты же знаешь: я начинал карьеру простым прорабом!

– Пап, да я не о тебе вовсе! – стала оправдываться Маша. – Просто пошутила неудачно! А ты у меня – самый-самый лучший!

– Ну то-то же! – сказал отец. – А Стас этот – очень интересный тип. И действительно весьма известный в бизнес-кругах.

– Он что, наемный убийца? – с любопытством поинтересовалась Маша.

– Да бог с тобой! – Дмитрий Петрович замахал на дочь руками. – Что ты такое несешь? Станислав Эдуардович – финансовый аналитик, очень талантливый причем. Он у меня несколько лет назад работал кризисным директором.

– Кризисным директором? – озадаченно переспросила Маша. – А что, у тебя был кризис на фирме?

– Ну, это старая история! – Отец поморщился. – Были там проблемы кое-какие. Подробности опущу, ты все равно не поймешь. Короче, Стас предложил мне план, как эти проблемы решить. Ну, мне его подход понравился, и я его взял на время.

– Ну и что дальше? – спросила Маша.

– Дальше? Дальше он за каких-то полгода вывел фирму на уверенную рентабельность. И ушел. А потом я узнал от знакомых, что его пригласил к себе на работу сам… ну, не важно кто. Короче, один очень солидный человек, заправила игорного бизнеса. И Стас ему тоже здорово помог. После этого у него отбоя нет от предложений. Он сейчас, наверное, чуть ли не самый талантливый аналитик в стране. Ну, среди молодых, естественно.

– Круто! – задумчиво произнесла Маша. – Он мне показался таким мямлей… А он на самом деле – у-ух! Супер-пупер-финансист!

Отец усмехнулся:

– Вот тебе урок, дочка! Никогда не суди о человеке по внешности! Ну что, – он бросил на дочь нежный взгляд, – ты как, не передумала? Завтра домой?

– Нет, не передумала! – твердо ответила Маша. – Я ужасно соскучилась по дому!

«И по моему Ермилику!» – добавила она мысленно.

«Ермиликом» она называла Матвея Ермилова, когда хотела обратиться к нему ласково. И, надо сказать, последние полгода она его только так и называла…

Глава 3

А Матвей Ермилов сутками напролет отчаянно сражался с многочисленными врагами. Для начала он разбил в пух и прах отряд рыцарей, прибывших в лесную чащу под предводительством знаменитого герцога Брэдгаука. Рыцари под натиском лесных братьев рассеялись по лесу, а сам Брэдгаук был взят в плен. Потом Матвей руками своего виртуального героя поверг дракона – небольшого, но очень зловредного. Этот дракон был знаменит тем, что умел не только дышать огнем, как все прочие драконы, но и прицельно выплевывать жуткую смесь наподобие серной кислоты, разъедающую любые латы. Чтобы победить чудовище, необходимо было сначала получить у местного мага Ромариуса специальный антикислотный плащ. Матвей сумел раздобыть этот плащ в обмен на корень горной жимолости. Где и как был добыт этот корень – вообще отдельная история…

За свои подвиги Элрой был произведен в красные всадники – в разбойничьей табели о рангах это звание соответствовало рыцарскому. А после славной победы над отрядом королевских егерей герой Матвея стал предводителем всех лесных братьев. И тут дело застопорилось. Новый статус позволял Элрою жить себе припеваючи, и ему было совершенно незачем совершать другие подвиги, подвергая себя новым опасностям.

После долгого размышления Матвей попытался двинуть армию лесных братьев на столицу. Ведь надо было как-то выполнять миссию по захвату власти в стране! Но поход окончился полным провалом: армия разбойников была внезапно атакована свирепыми бородатыми всадниками, коих король Митрагории Глодвиг Лысый одолжил, как оказалось, у северного соседа – короля Вассирия. Северные воины были вооружены какими-то невероятными арбалетами, прошибающими любую защиту. Мало того, стрелы, выпускаемые из этих арбалетов, были оснащены специальными наконечниками, взрывающимися наподобие противопехотных мин.

После недолгого боя войско Матвея было разбито в пух и прах. Сам Элрой бежал обратно в свой лес – в сопровождении горстки оставшихся в живых лесных братьев. Теперь ему надо было начинать все сначала.

Звонок телефона оторвал Матвея от игры. Матвей подождал немного – вдруг телефон затихнет? Но тот продолжал трезвонить. Тогда, тяжело вздохнув, Матвей взял трубку:

– Алло! Я слушаю!

– Ермилик! – раздался оттуда невероятно знакомый голос. – Ермилик! Это ты?

– Да, Маша, это я! – радостно ответил Матвей, – Ты откуда звонишь?

– Я в аэропорту! – сообщила Маша. – Мы с отцом только что прилетели!

– Здорово! – Матвей никак не мог прийти в себя от неожиданности. – А чего так рано-то? – поинтересовался он. – Вы же двадцать восьмого должны были вернуться!

– Вот соскучилась! – объяснила Маша. И тут же спросила с оттенком подозрения в голосе: – А ты что, не рад?

– Я очень рад! – искренне произнес Ермилов. – Когда мы увидимся?

– Я тебе завтра позвоню! Прямо с утра! – пообещала Маша.

И связь прервалась.

Матвей начал думать о том, что вот Маша наконец приехала и теперь они снова будут видеться каждый день. Но мысли его, помимо воли, снова вернулись к игре. «Как же мне выполнить эту чертову миссию?» – стал размышлять Матвей. Ему до зуда в пальцах захотелось снова сесть за клавиатуру компьютера. Он решил, что раз Маша позвонит только завтра, то сейчас ничего не мешает ему еще немного поиграть.

На этот раз он решил не лезть напролом, а придумать какую-нибудь хитрость. «Может, стоит попробовать перетянуть на свою сторону короля Вассирия?» – вдруг мелькнула у него мысль. Он набросал письмо королю с предложением о стратегическом союзе – с целью свержения Глодвига Лысого. В случае успеха он обещал отдать соседу северные провинции Митрагории – все знали, что хитрый Вассирий давно на них зарится. Скоро пришел ответ: Вассирий был не прочь поучаствовать в этой авантюре. «Когда мне выступать?» – спрашивал он. И Матвей с головой погрузился в стратегическое планирование…

Спать Матвей отправился уже под утро. Поэтому, когда в половине десятого в квартире раздался телефонный звонок, Ермилов с огромным трудом смог открыть глаза.

– Алло! – сонно произнес он в телефонную трубку. – Алло!

В трубке что-то зашуршало, и голос Маши Копейко произнес:

– Ермилик, угадай, что я сейчас делаю?

– Понятия не имею! – буркнул Матвей. Он все еще пытался проснуться, но это у него не очень-то получалось. – Возможно, сейчас ты звонишь мне по телефону? – предположил он.

Маша рассмеялась:

– Ну а кроме этого?

Матвей прислушался. В трубке явно раздавалось какое-то чавканье.

– Ты там жуешь, что ли?

Маша снова рассмеялась:

– Точно! Черный хлеб с докторской колбасой! Я такой еды два месяца не видела!

– Ясно! – Матвей улыбнулся.

– Ну ты хоть по мне соскучился? – поинтересовалась Маша.

– А то! – ответил Матвей. – Еще как!

– Ты часто обо мне вспоминал?

– Да постоянно! – после некоторой паузы ответил Ермилов.

Здесь Матвей немного приврал. На самом деле он почти не думал о Маше Копейко – настолько был погружен в виртуальный мир «Острова света». И сейчас Ермилов сам мысленно удивился: ведь раньше он не мог прожить без своей подруги и нескольких дней! Он спросил:

– Ну и какие у тебя планы?

– Планы у меня самые простые! – объявила Маша, – Через пятнадцать минут я буду у тебя!

– Классно! – сказал Матвей. – Жду!

Им овладела какая-то суета. Он зачем-то помчался на кухню, включил чайник, потом бросился прибирать в своей комнате. Он хотел даже включить пылесос, чтобы все блестело к Машиному приходу, но передумал – ведь тогда он мог бы не услышать звонок. Матвей ограничился тем, что, схватив веник, вымел им пыль из углов. И только он закончил – в прихожей раздалась трель звонка.

– Машка! – сказал Ермилов вслух.

Он почувствовал вдруг невероятное волнение, как тогда, почти год назад, когда он в первый раз решился поцеловать Машу. Он пошел открывать дверь.

– Ермилик! Что ты на меня так смотришь? Не узнаешь, что ли?

Маша уже стояла посреди прихожей, а Матвей, обходя ее вокруг, рассматривал подругу со всех сторон. Лицо его выражало некоторый испуг.

– Машка! – произнес наконец он. – Это точно ты? Какая же ты черная! И худая!

– Два месяца на пляжах проваляешься – еще не так почернеешь! – рассудительно заметила Маша. – Да я это, я! Мы чего, так и будем тут стоять? Или ты меня наконец поцелуешь?

Матвей улыбнулся, обнял ее за плечи. Первый поцелуй после долгой разлуки получился у них страстным и весьма продолжительным. Потом Матвей взял девушку за руку и повел в свою комнату.

День для Матвея пролетел как одно мгновение. Маша рассказывала ему о тех местах, где она побывала этим летом: синее море, золотой песок пляжей, шикарные отели, удивительные архитектурные сооружения, местные жители, торгующие странными и яркими сувенирами… Короче, впечатлений у девушки было немало. Правда, про свою встречу с молодым финансовым гением Стасом она почему-то не упомянула.

– Но знаешь, Ермилик… – закончила Маша свой рассказ. – Я проснулась однажды и поняла: меня от всей этой экзотики уже просто тошнит. Ну наелась я всем этим! И, главное, папка мой – молодец! Только я ему это сказала, тут же взял меня в охапку – и в аэропорт! И вот я уже сижу тут с тобой! Прямо не верится…

Вместо ответа Матвей обнял Машу и нежно поцеловал ее в левый глаз. А потом, чуть погодя, – в правый.

– Ну а ты тут что без меня делал? – Маша лукаво взглянула на Матвея. – Надеюсь, подружку себе новую не завел?

– Да ты чего, Машка! – Матвей искренне возмутился. – Как у тебя язык повернулся такое сказать! Да и не было у меня времени на эту ерунду! Я даже купаться не ездил за город!

– Чем же ты таким занимался? – удивилась Маша.

Матвей пожал плечами:

– Я играл…

– Играл? – Девушка удивилась еще больше. – Во что играл?

– Да мне тут дядька компьютер презентовал! – пояснил Матвей. – И новую игру подарил. Называется «Остров света». Игра, между прочим, офигительная! Там, знаешь, все как в жизни, только круче! Во, давай я тебе ее покажу! – Матвей включил компьютер.

– Ты вроде раньше не был таким уж фанатом компьютерных игр… – заметила Маша.

– Так и компьютера у меня раньше не было! – воскликнул Матвей. – Во, смотри!

Матвей загрузил игру. Началась «показушка» – под мрачную и торжественную музыку на экране стали чередоваться пейзажи вымышленной страны – Митрагории.

Но вот из темноты появилось суровое и мужественное лицо главного героя. Камера отъехала назад – персонаж энергично шагал по горной дороге, сжимая в руках огромную базуку.

– Это Элрой! – объяснил Матвей. – Сейчас ты увидишь, что он может!

Ермилов начал играть. Он повел свой небольшой отряд на столицу. Неподалеку от города его люди объединились с армией короля Вассирия. Начался штурм. Как обычно, Матвей ушел в игру с головой. И когда через полчаса Маша сказала: «Слушай, я пойду, наверное, а?» – он, не отрываясь от экрана, пробурчал рассеянно: «Ага, ага. Иди, конечно!»

Маша взглянула на него с недоумением – и ушла. Но Матвей этого не заметил. Он уже вплотную подобрался к дворцу Глодвига Лысого. Гвардейцы Глодвига оказали нападающим ожесточенное сопротивление. Матвей самозабвенно давил на клавиши. Лицо его раскраснелось, дыхание участилось. Он определенно ощущал себя Элроем, предводителем лесных братьев – сильным, храбрым, удачливым…

Глава 4

Утром следующего дня, в начале одиннадцатого, в дверь Машиной квартиры позвонили. Маша еще нежилась в постели, хотя проснулась уже давно. Просто ей было лень вставать. В конце концов, летние каникулы уже подходили к концу, и когда еще можно будет вот так полениться! Услышав звонок, девушка набросила халат и в тапочках на босу ногу прошаркала в прихожую. Она ума не могла приложить, кто бы это мог быть. «Может, Матвей?» – мелькнула у нее мысль. Маша посмотрела в «глазок» и сперва ничего не поняла. Перед дверью словно бы вырос зеленокрасный куст. Маше показалось, что какая-то яркая масса заполнила все пространство лестничной клетки.

– Кто там? – громко спросила девушка.

Незнакомый мужской голос ответил:

– Посылка для Марии Дмитриевны Копейко!

– Я вам не открою! – решительно произнесла Маша. – Никакой посылки я не жду!

– Девушка, не валяйте дурака! – произнес тот же голос. – Откройте, мне работать надо! У меня еще четыре адреса сегодня!

– А почему я вас не вижу? – с подозрением поинтересовалась Маша.

– Да вот, вот он я! – ответил голос.

Красно-зеленая масса подалась в сторону, и Маша увидела искаженное оптикой лицо молодого парня в фирменной ярко-красной бейсболке. Парень порылся в кармане и протянул прямо к «глазку» что-то вроде визитки.

– Фирма «Драго», срочная доставка цветов и прочих подарков! – пояснил он.

– Каких еще цветов? – не поняла Маша. – Не знаю никаких цветов! Вы, наверное, ошиблись!

– Я не понял. Копейко Мария Дмитриевна здесь живет? – Парень явно терял терпение.

– Ну здесь! – сказала Маша.

– Тогда примите букет и распишитесь! – крикнул парень. – Я вас очень прошу, не тяните резину! У меня еще четыре адреса!

– А вы оставьте цветы перед дверью, а сами идите! – предложила Маша.

– Да? Какая вы умная! – В голосе парня появились издевательские нотки. – А как я на фирме отчитаюсь, что я цветы эти именно вам отнес? А не продал где-нибудь у метро?

– Ладно! – сдалась девушка. – Я вам сейчас открою. Но учтите: в квартире злая собака! – соврала она.

– Так вы ее заприте, собаку вашу! – попросил парень. – Я этих собак боюсь ужасно!

Почему-то последняя фраза окончательно убедила Машу, что за дверью не грабитель. Она открыла дверь и увидела невероятных размеров букет алых роз.

– Примите цветочки! – сердито произнес парень, и Маша растерянно взяла в руки роскошный благоухающий букет. – И вот здесь распишитесь!

Получив Машину подпись, посыльный, пробурчав под нос: «Ну, блин, и народ пошел! Не уговоришь подарок взять!» – двинулся было прочь.

Но Маша остановила его, крикнув вслед:

– Погодите! А от кого цветы-то?

– Клиент просил не разглашать! – на ходу бросил парень и испарился.

– Офигеть можно! – сказала Маша, оставшись одна. – Сколько ж такой букетик стоит?

Оставив цветы на кухонном столе, она сняла с полки в отцовском кабинете большую керамическую вазу, налила воды и водрузила цветы в вазу.

– Класс! – оценила девушка получившуюся композицию.

Она решила отнести цветы в свою комнату. Поставив вазу на письменный стол, Маша присела на диван. По комнате сразу распространился божественный аромат роз, и вся комната как-то изменилась; Маше показалось даже, что в ней стало светлее. Ей очень хотелось думать, что эти цветы прислал Матвей. Но это вряд ли могло быть правдой: Ермилов, к сожалению, не был настолько богат, чтобы делать такие роскошные подарки. «А вдруг все-таки это Матвей?» – подумала Маша. Ей очень захотелось позвонить другу и внести ясность в этот вопрос. Она даже потянулась было за телефонной трубкой, но в последний момент передумала: если Матвей не имеет отношения к цветам, то, возможно, и знать о них ему незачем…

И тут телефон зазвонил сам. Маша с улыбкой сняла трубку, ожидая услышать голос Ермилова. Но она ошиблась.

– Мария Д-д-дмитриевна?

– Кто это? – спрашивая так, Маша уже знала ответ и, конечно, поняла, кто прислал этот великолепный букет.

– Это С-с-стас! Вы меня вспомнили?

– Да, припоминаю что-то такое! Правда, смутно! – соврала Маша.

Она чувствовала себя изрядно растерянной. Ей даже стало немного страшно.

– Отель «Интер-Плаза», три дня назад! – произнес собеседник. – Помните, к вам подошел неуклюжий т-т-такой т-тип в дурацких оранжевых п-п-плавках?

– Да, конечно! Я вспомнила! – Маше стало смешно. Ей понравилось, что Стас не боится относиться к себе с иронией, – Признайтесь, это вы мне прислали цветы?

– А что, вы уже их получили? – Собеседник явно обрадовался.

– Да, только я не поняла… – Тут Маша замялась.

– А ничего и не надо п-п-понимать! – заявил Стас. – Маша, скажите, цветы вам понравились?

– Очень! – признала девушка.

– Весьма рад, что доставил вам удовольствие! – Эту галантную фразу Стас произнес, почти не заикаясь, словно долго ее перед этим репетировал, – Л-л-ладно, Мария Дмитриевна, больше не смею вас беспокоить! – добавил он, но трубку не вешал, словно ожидая, что девушка еще что-нибудь добавит.

– Стас, спасибо за цветы! – сообразила Маша, – Вы что, уже приехали из отпуска?

– Нет, я еще на Кипре! – Голос Стаса звучал очень бодро. – Мне еще две н-н-недели отдыхать! – И он снова замолчал.

Не зная, как закончить разговор, Маша произнесла:

– Ну тогда счастливого вам отдыха!

– Спасибо! – Стас наконец отключился.

А Маша принялась размышлять, что бы это все могло значить…

Конечно, означало это все только одно: молодой гений финансов Стас всерьез решил за ней, Машей, приударить. И это девушку не особенно радовало: ее одноклассник Матвей Ермилов, небольшого роста, носатый, смешной пацан, нравился Маше чрезвычайно, и ни на кого другого менять его она не собиралась. Даже на богатого финансового супераналитика.

Маша решила, что, если Стас продолжит в том же духе, она ему все это объяснит. И тогда всю эту нелепую историю можно будет считать законченной…

А Матвея в это время волновали совершенно другие вещи. У него начались серьезные проблемы в игре. Король Вассирий оказался на поверку подлым предателем и, помимо северных областей, под шумок захватил всю Митрагорию, включая столицу. Элрою снова пришлось уйти в лесную чащу. Вассирий постоянно организовывал карательные рейды по окрестным деревням, устраивал засады на дорогах, его бородатые воины прочесывали леса, методично уничтожая лесных братьев. Деревни же они предавали огню и мечу. Элрою, спасаясь от преследования, пришлось забраться со своим отрядом в самую глушь, в центр знаменитой Жабьей Трясины. Здесь он построил настоящий город на сваях, и сюда начали стекаться местные жители, пополняя ряды лесных братьев.

Матвей понял, что нового похода на столицу ему не избежать. Но прежде он хотел заручиться поддержкой нескольких приличных магов, что значительно увеличило бы его шансы на победу…

На следующий день Матвей соврал Маше по телефону – чуть ли не впервые в жизни. Случилось это так: Маша позвонила Ермилову и предложила встретиться. Но Матвей в это время как раз проводил одну очень ответственную операцию: он вел переговоры с могущественным магом Азеркиксом. Азеркикс не прочь был помочь лесным братьям, но плату он просил за это непомерную: шкуру изумрудного василиска, одного из самых страшных чудовищ. Вдобавок жил василиск только в море, а до моря было очень далеко.

Матвей размышлял: сможет ли он предпринять такое путешествие? Или же ему стоит, послав подальше седобородого зануду Азеркикса, поискать мага посговорчивей?

Короче, Матвей сказал Маше:

– Машунь, понимаешь… Я тут приболел немного. Так что встретиться не выйдет у нас.

– Господи, Ермилик! – Матвей по голосу понял, что девушка встревожена. – Я надеюсь, ничего серьезного?

– Да, представляешь, ангину где-то подхватил! – морщась от отвращения к себе, сказал Матвей. – Горло болит – просто ужас!

– Я немедленно к тебе приду! – тут же решительно заявила Маша.

– Не надо приходить! – с излишней горячностью воскликнул Матвей и в ответ на удивленное Машино молчание пояснил: – У меня врач был, сказал, что ангина эта – офигительно заразная. Так что у меня теперь что-то вроде карантина!

– Ясно… – огорченно произнесла Маша. – Ну тогда что же… Выздоравливай скорее! Ты позвонишь, когда тебе получше будет?

– Обязательно! – заверил Матвей. – Ну пока? А то мне еще горло нужно полоскать!

– Пока… – И Маша повесила трубку.

Матвей с облегчением вздохнул. Ему было очень стыдно. Но он бы ни за что не решился признаться подруге, что отказался встретиться с ней из-за какой-то дурацкой компьютерной игры. Ермилов не без основания предполагал, что тогда девушка на него не просто бы обиделась…

Глава 5

Прошло несколько дней. Матвей так и не позвонил Маше. Подруга ему также не звонила, но Ермилов почему-то совершенно не переживал по этому поводу. Вообще он заметно изменился за последний месяц, словно бы игра съела прежнего Матвея, общительного и доброжелательного парня. Теперь все мысли Ермилова были заняты только Элроем. Как ему поступить в новой ситуации? Как выпутаться из очередной беды? Но Матвей не мог посмотреть на себя со стороны, и ему казалось, что все в его жизни идет нормально и ничего страшного не происходит. Просто он играет в хорошую компьютерную игру, так же как и миллионы его сверстников во всем мире. Ведь игры – они на то и существуют, чтобы в них играть!..

А Маше принесли телеграмму. В ней было всего несколько слов: «Поздравляю с началом нового учебного года!» И подпись: «Стас».

Когда тетка-почтальон ушла, Маша некоторое время тупо разглядывала глянцевый квадратик бумаги с неразборчивыми почтовыми штемпелями. Потом, скомкав бланк, девушка выбросила его в ведро для мусора, что стояло на кухне под раковиной.

А вечером она, смущаясь, спросила у отца:

– Пап, скажи… А Стас этот, ну, Станислав Эдуардович… Он женатый?

Отец, пивший в это время на кухне кофе с газетой в руках, удивленно взглянул на дочь:

– А почему это тебя вдруг заинтересовало?

– Да так, любопытно просто… – Маша присела за стол напротив отца.

– Любопытно? – Дмитрий Петрович взглянул на девушку очень внимательно. Та отвела глаза.

– Вот что, дочка! – сказал отец. – Давай выкладывай, что там у тебя на уме! Слышишь?

– Да нет у меня ничего на уме! Честно! – ответила Маша. – Просто интересно.

– Ну, если просто интересно… – По взгляду отца было ясно, что он не очень-то Маше поверил. Тем не менее, сложив газету, он продолжил: – Тут дело вот какое. Когда он со мной работал, Стас, ребята над ним даже посмеивались немного. Было впечатление у всех, что он девушек просто боялся. Не умел он с ними общаться, понимаешь? А какой он сейчас – не скажу. Просто не знаю. Хотя, скорее всего, остался таким же. Ну, ты довольна?

– Да мне все равно в общем-то… – осторожно сказала Маша.

– А если все равно, чего тогда спрашивала? – Отец рассмеялся.

Тогда Маша решилась:

– Видишь, пап… Мне кажется, он за мной… ну это… типа… ухаживает!

– Машка, да ты чего! – Отец явно был удивлен. – Быть такого не может!

– Почему же не может? – довольно ехидным тоном поинтересовалась Маша. – Я что, уродка, по-твоему?

– Да что ты, Машенька! – искренне воскликнул отец. – Ты у меня красавица! Просто ты же ребенок еще! А Стас – он взрослый мужик!

– А ничего, что этот взрослый мужик мне, ребенку, розы шлет охапками? – поинтересовалась девушка.

– Розы? – с недоумением в голосе переспросил Дмитрий Петрович. – Какие розы? А, ты говоришь о букете, что у тебя в комнате стоит? А разве его тебе не Матвей подарил?

Маша рассмеялась:

– Пап, ну ты даешь! Ты знаешь, сколько букетик такой стоит? Да Матвею на такой за год не накопить!

– Да откуда ж мне знать! – развел руками отец. – Я уж не помню, когда цветы покупал в последний раз!

– Вот в этом все и дело! – рассудительно заметила Маша. – Ты, пап, совсем у меня одичал!

Взял бы да поухаживал за дамой какой-нибудь!

– Маша, ты мне голову-то не морочь! И в сторону разговор не уводи! – строго произнес Дмитрий Петрович. – Сейчас о тебе речь идет! Скажи-ка, ты что, со Стасом виделась недавно? Какие вообще у вас отношения?

– Пап, да не напрягайся ты! – Маша улыбнулась. Ей было приятно чувствовать, что отец волнуется за нее. – Нет у нас никаких отношений! Просто он мне цветы эти прислал да по телефону звонил один раз! Вот и все отношения!

Отец задумался. Теперь он смотрел на Машу каким-то странным взглядом, в котором, как девушке показалось, смешались нежность и печаль. Потом он произнес:

– Да, вот такие дела… Мне-то все кажется, что ты еще маленькая! А ты у меня совсем уже большая… И у тебя теперь своя жизнь, про которую мне, может быть, и знать-то необязательно… И никуда тут не денешься, правда?

Маша, не отвечая, подошла к отцу, обняла его за плечи. И после сказала шепотом:

– Папка! Я тебя ужасно, ужасно люблю!

– Ладно подлизываться! – улыбаясь, произнес отец. – Ты мне лучше пообещай, что будешь держать меня в курсе, если Стас снова объявится. Все-таки это случай особый, со Стасом-то! – как бы оправдываясь, пояснил он.

– Хорошо, папа! – согласилась Маша. – Я буду держать тебя в курсе!

На этом разговор о Стасе закончился.

Следующий день был тридцать первое августа. И Маша с утра решила позвонить Ермилову.

Трубку сняла его мама, Кира Сергеевна. Она сказала:

– Машенька, а Матвея дома нет! Я его в магазин отправила, за продуктами! А то он за компьютером этим уже все на свете просидел!

– Значит, он уже выздоровел? – уточнила Маша.

– Кто, Матвей-то? Да он и не болел вроде! – удивленно заметила Кира Сергеевна. – Я даже на него ругалась: здоровый как бык парень сидит сиднем целыми днями! Нет бы в лес сходить, на пляж…

После паузы Маша сказала:

– Да, точно, это я что-то перепутала! Конечно, Матвей не болел!

– Машенька, так я передам сыну, что ты звонила? – спросила Кира Сергеевна.

– Да нет, спасибо, не надо! – торопливо произнесла Маша. – Я ему сама позвоню вечером!

– Ну хорошо! Тогда, Маша, до свидания!

– До свидания, Кира Сергеевна! – Маша повесила трубку.

Она чувствовала, что случилось нечто ужасное. Никогда еще Матвей ее не обманывал.

Ссорились они только однажды – еще в девятом классе, как раз перед Новым годом. Тогда Матвей возглавлял редакцию популярной школьной газеты «Большая перемена». Первая школьная красавица, Танька Макеева из одиннадцатого «А», решила тогда нарисовать портрет Матвея. Но, будучи не только красивой и талантливой, но и чрезвычайно стервозной девчонкой, Танька чуть не превратила это безобидное в общем-то мероприятие в нечто совсем иное. Короче, Маша тогда застукала Матвея и Таньку в весьма откровенной ситуации. И две недели после этого Ермилов и Маша были в ссоре. Ко всему прочему именно в этот момент Ермилов собирался опубликовать в «Большой перемене» разоблачительную статью о некой взятке. Согласно информации, которой располагал Матвей, взятку эту получила Тереза Дмитриевна, школьный завуч, за то, что приняла в школу нового ученика вопреки существующим правилам. Этим учеником, вернее ученицей, и была Маша Копейко. А в неблаговидной роли взяткодателя выступал ее отец, Дмитрий Петрович. Маша тогда повела себя, с точки зрения многих ребят, просто-таки подло. Она донесла завучу о готовящемся разоблачении, и та газету прикрыла.

Но в итоге Маша и Матвей помирились. Ермилов понял, что поступок Маши был продиктован тогда только страхом за отца – девушка не хотела, чтобы его участие в истории со взяткой было предано огласке. А Маша, со своей стороны, тоже простила Матвея за историю с Танькой. Действительно, как мог несчастный девятиклассник устоять перед чарами этой юной ведьмы? Короче, именно тогда Маша и Матвей поняли, насколько их отношения серьезны. И с тех пор они стали самой неразлучной парой во всей школе. Настолько неразлучной, что многие ребята и девчонки им просто завидовали… Кстати, а завучу после вмешательства в эту историю директора пришлось из школы уйти. И газета «Большая перемена» снова начала выходить. Правда, Матвей ее возглавлять уже отказался…

Все это было давно – больше полугода назад. А теперь Маша пребывала в шоке. В ее голове царил сумбур, а сквозь него пробивался чей-то противный голос, повторяющий тоненько и гадко: «Все очень просто: у Ермилика появилась другая! У Ермилика появилась другая! У Ермилика…»

– Заткнись ты! – прикрикнула Маша вслух на этот голосок. И он тут же замолк.

– Я немедленно, сегодня же все выясню! Я пойду к Матвею и расспрошу его! – решила Маша.

Подождав час, а потом еще полчаса для надежности, Маша отправилась к Матвею…

Глава 6

Дверь ей открыла Кира Сергеевна. Нисколько не удивившись Машиному приходу, она сказала:

– Машенька, заходи!

– Матвей дома? – спросила Маша.

– Матвей в своей комнате, на компьютере играет! – сообщила мама и удалилась.

Маша зашла в комнату Матвея. Ермилов действительно сидел у экрана монитора. Пальцы его бегали по клавиатуре.

– Маш, это ты? – спросил он, не поворачивая головы. – Привет!

– Привет! – ответила Маша.

– Ты присаживайся на диван! – произнес Матвей, по-прежнему не глядя на девушку.

Маша так и поступила. И стала ждать, когда Ермилов оторвется от игры. Но вместо этого тот сказал:

– Маш, представляешь, какая фигня? Этот Азеркикс такой гад! Вынь ему, блин, и положь шкуру василиска! А без шкуры он со мной и разговаривать не желает! А где ее взять, шкуру-то эту? Я сутки уже по морям шастаю, меня пираты три раза грабили! А про василиска этого никто и не слышал, прикинь?

– Кто это – Азеркикс? – машинально поинтересовалась девушка.

Матвей охотно ответил, впервые на миг повернувшись лицом к подруге:

– Аэто такой маг один, очень могущественный! Я без него этого гада Вассирия ни за что не одолею!

«Черт, там еще и Вассирий какой-то! Как будто одного этого… Азеркикса мало!» – с тоской подумала Маша. Но про то, кто такой Вассирий, она спрашивать не стала.

– Ермилик, ну как твоя ангина? – только и произнесла она.

– Чего? – переспросил Матвей.

– Ну ты же болел! – напомнила Маша.

Ей казалось, что Матвей должен смутиться от такого коварного вопроса. Но тот совершенно равнодушно произнес:

– Да прошла давно! – после чего снова заныл что-то совершенно Маше непонятное: – А главное, я же ребят своих на болоте оставил! А если их там перебьют всех, пока я тут плаваю?.. Блин, пираты! Опять! – вдруг заорал он так громко и внезапно, что Маша аж подскочила на своем диванчике.

«Надо немедленно все это кончать!» – подумала девушка. Решительно поднявшись, она подошла к компьютеру и выключила его. Она хотела сказать: «А теперь послушай меня…» – но не успела. То, что произошло дальше, было настолько неожиданным, что у Маши даже челюсть отвисла от изумления. Матвей, взглянув на погасший экран каким-то совершенно безумным взглядом, вдруг прошептал:

– Ты что сделала сейчас, а? Дура чертова!

Поскольку Маша не отвечала, он продолжил, переходя на крик:

– Я же двое суток не сохранялся! Мне что теперь, снова все это проходить прикажешь?

«Да он спятил! – поняла Маша. – Он совершенно рехнулся!»

Помимо своей воли она тоже закричала:

– Да провались она, игра твоя! Я с тобой поговорить хотела, понимаешь? Очень серьезно поговорить!

– После того, что ты сделала, мне с тобой говорить совершенно не о чем! – заявил Ермилов. Он уже снова запустил компьютер. – Черт, я так и знал! – пробормотал он минуту спустя. – Я по-прежнему в этом болоте торчу!

– Матвей! – умоляюще произнесла Маша. – Матвей! – Она изо всех сил старалась сдерживать себя.

И тут Ермилов вдруг закрыл лицо руками. Он помотал головой, как бы прогоняя наваждение. А когда он отнял руки от лица, то Маша увидела перед собой прежнего Ермилика, только очень встревоженного и несчастного.

– Машка! – сказал он. – Черт! Что это было?

– Понятия не имею! – сухо ответила Маша. – Мне самой, знаешь, это интересно! Взял обозвал меня ни за что! А зачем ты мне про ангину врал? «Особо опасная зараза! Карантин!» – смешно передразнила она. – Ведь ты же не болел ничем! Мне мама твоя сказала!

– Машка, слушай! – произнес Матвей виновато. – Ты… прости меня, а? Я с игрой этой, – он кивнул на компьютер, – совсем уже спятил! Я и соврал-то тебе из-за нее, из-за игры то есть… Представляешь? У меня там этап один был… Такой, знаешь, увлекательный! Я оторваться не мог!

– М-да… – протянула Маша. Теперь она разглядывала Ермилова внимательно – так, словно увидела его впервые. – Ты хоть понимаешь вообще, чего делаешь? Игра – она и есть игра. А жизнь – это ж другое совсем! Нельзя же это в одну кучу мешать!

– Да понимаю я! – Матвей теперь глядел на Машу умоляюще. – Маш, правда! Я все понял! Ну хочешь, я диск этот в окно выкину? – Матвей извлек диск из его гнезда, направился с ним к окну.

– Ермилик, да погоди ты! – сказала Маша. Ей стало ясно, что Матвей и вправду раскаивается. – Я же тебе играть не запрещаю! Просто ты как-то играй в меру! И с ума не сходи, ладно?

– Ладно, – кивнул Матвей и повторил: – Ты прости меня, хорошо? На меня как будто наваждение нашло какое… Бред, в общем!

– Ну, будем считать, вопрос решен! – с облегчением произнесла Маша. И поинтересовалась: – Может, ты меня все-таки поцелуешь?..

На следующий день каникулам пришел конец. Матвей и Маша снова сидели за одной партой, не расставались на переменах… Все вроде бы было по-прежнему. Не сговариваясь, они не возвращались к тому эпизоду, когда Матвей хотел выбросить в окно диск с игрой. Ребята делали вид, что ничего не произошло. Но оба в глубине души понимали: что-то все-таки произошло. Их отношения стали немного иными.

Матвей вдобавок стал задумываться о таких вещах… Ну, о которых раньше вообще не думал.

– Вот смотри, Леха! – говорил он своему другу Лешке Савенкову. – Какой жизнью мы живем?

– Какой же? – Лешка в это время сидел за столом на кухне у Ермилова и с увлечением поглощал пирожки, испеченные на днях мамой Матвея.

– Да скучной, скучной, понимаешь? – Матвей рубанул воздух ребром ладони.

– Да? – невнятно произнес Савенков и добавил невпопад: – А классные твоя мамахен пирожки печет! Моя такие не умеет!

– Ну вот смотри! – снова повторил Матвей, пропустив мимо ушей реплику друга насчет пирожков. – Мы сейчас уже в десятом классе, так?

– Ну! – не стал спорить Лешка.

Он не переставал жевать, и вид его мерно двигающихся челюстей почему-то сбивал Матвея с мысли.

– Черт, оставь ты пироги эти! – воскликнул Ермилов. – Тебе бы только брюхо набить!

– Да ты чего, Ермилыч? – поинтересовался Савенков. Он, торопливо сглотнув, с сожалением отложил недоеденные полпирожка на тарелку. – Че ты напрягся? Жизнь прекрасна, блин!

Матвей угрюмо молчал. Тогда Лешка произнес:

– Ну так чего ты там гнал? Мы сейчас в десятом классе, типа…

– Ладно, проехали… – Матвей махнул рукой.

– Ну ты говори уж, раз начал! – Савенков иногда мог быть жутко занудливым. – Я чуть из-за тебя пирожком не подавился, а ты – «проехали»!.. Я чайку налью себе, да? – И он, не дождавшись ответа, принялся возиться у плиты.

– Леха, ты вот после школы что делать будешь? – неожиданно спросил Матвей.

Савенков застыл с чайником в руке.

– Ну ты вопросики задаешь! – возмутился он. – Откуда мне знать?

– А я тебе скажу! – как-то странно глядя на приятеля, заявил Матвей. – Школу ты закончишь на троечки… В институт, конечно, не пойдешь. А пойдешь ты в армию, а потом или торговать станешь, или подашься в менты.

– Почему это в менты? – пробубнил Савенков. Казалось, он был несколько задет прогнозом Матвея. – Может, наоборот – в бандюки!

– Для бандюка ты добрый слишком! – категорично заявил Матвей.

– Ну и что? – не сдавался Лешка. – Буду таким вот добрым бандюком!

– Тогда тебя убьют на первой же разборке! – Матвей был неумолим.

– Слушай, чего ты привязался, а? – вспылил Савенков. Он наконец налил себе чаю и, отхлебнув из чашки, спросил: – Ты-то сам кем собираешься стать? Народным артистом, что ли? А может, олигархом по нефти?

– Да вот в том-то и дело! – сказал Матвей. – Не знаю я, чего от жизни хочу! Только одно знаю: чем ишачить по восемь часов в день на какого-нибудь там торгаша, лучше сразу повеситься!..

– Ермилыч, чего это с тобой, а? – несколько встревоженно поинтересовался Лешка. – Чего это тебя так разбирать стало? На философию, что ли, потянуло?

– Да это все из-за игры, наверное! – признался Матвей. – Я тебе не говорил про нее.

– Чего за игра-то? – с любопытством поинтересовался Леха.

– Ну ты мой комп видел новый?

– А то! Классные подарки дядька твой дарит! Жалко, у меня дядьки такого нет! Так и помру со своим третьим пентаком!

– А вместе с компьютером, – не обращая внимания на нытье приятеля, продолжил Матвей, – он мне еще и игру дал, тоже совершенно новую. Ее пока даже в магазинах нет. «Остров света» называется.

– Во как! И ты молчал! – возмутился Савенков. – Что, классная игра-то?

– Даже слишком! – сказал Матвей. Он уже пожалел, что завел этот разговор. – Просто, понимаешь, я в нее полтора месяца без перерыва резался. И из-за нее даже с Машкой поссорился. И решил – все, хватит!

– Ну так ты мне дай ее глянуть! – попросил Лешка. – А то я себе уже сто лет игр новых не покупал!

Матвей задумался. Он уже больше недели не играл в «Остров света». Но это воздержание далось ему нелегко: каждый вечер Матвея так и подмывало вставить диск в CD-ROM, нажать на «загрузку»… «Может, это выход? – мелькнула у Ермилова мысль. – Отдам эту чертову игру Лешке, чтоб не думалось…»

Он сказал:

– Леш, погоди… Я игру тебе дам, не жалко. Только я вот что по поводу нее сказать хотел… – Матвей сделал паузу, а потом заговорил, тщательно подбирая слова: – Понимаешь, в этой игре – ну совершенно другой мир. Другой. Не знаю, как это объяснить… Ну, короче, он кажется иногда более реальным, чем эта наша реальность. А главное, там все время что-то происходит. А сюда возвращаешься – и все! Тут, ну хоть ты тресни, ничего не происходит! То есть вообще! Прикинь?

Савенков, выслушав эту сбивчивую тираду, добросовестно задумался, а потом сказал:

– Так это, может, и хорошо как раз, что ничего не происходит! А ты, Ермилыч, уж больно впечатлительный! Это на тебя знаешь что – половое созревание так действует! Я летом в деревне книжку одну нашел на чердаке, семьдесят пятого года выпуска. Пр о это самое созревание. Доктор наук писал, между прочим! И там сказано, что в нашем возрасте у парней бывают всякие проблемы от излишней впечатлительности. Ну, там гормоны и все такое…

– Дубина ты, Леха! – произнес Матвей. И добавил чуть погодя: – А может, ты и прав… Гормоны там и все такое… Фиг его знает, короче!

Савенков на это лишь неопределенно пожал плечами. Потом он, несколько боязливо покосившись на Матвея, украдкой отправил в рот остатки пирожка…

Глава 7

Прошло еще насколько дней. Ермилов, отдав приятелю диск с игрой, как-то поуспокоился. Ему казалось уже, что его жизнь вот-вот войдет в прежнее русло. Тоска по чему-то яркому и необыкновенному, охватившая Матвея после многодневных бдений у экрана монитора, почти прошла. И он с головой окунулся в привычную школьную рутину.

А с Машей случилось вот что: ей неожиданно позвонил Стас. Впрочем, почему неожиданно? В глубине души девушка не сомневалась, что это произойдет. Но она точно знала, что никакого романа, даже намека на роман, у нее с этим парнем получиться не может. Причем не только из-за разницы в годах. Маша, несмотря на свой юный возраст и довольно легкомысленную внешность, в душе была довольно серьезной и ответственной девочкой – по крайней мере, там, где дело касалось любовных отношений. Она действительно верно и преданно любила Матвея, и никакого другого парня ей было не надо. Поэтому второй по счету телефонный разговор со Стасом у нее получился предельно коротким.

Стас сказал с радостным энтузиазмом в голосе:

– М-маша, з-здравствуйте! Я уже приехал!

– Ну и что? – поинтересовалась девушка, давая понять своим тоном, что никакого повода для восторгов в приезде собеседника не видит.

– По п-правде говоря, я хотел предложить вам… – начал было Стас.

– А давайте лучше я вам предложу? – перебила Маша.

– В-вы? – Голос в трубке прозвучал удивленно.

– Ага! – подтвердила Маша. – Давайте я вам предложу, чтобы вы меня оставили в покое! Хорошо?

– Ч-честно говоря, плохо! – после паузы проговорил Стас. – Но мне к-к-кажется, что вы меня неправильно поняли! Д-давайте мы просто поговорим! А?

– Что-то не хочется! – честно ответила Маша. – Пока, Стас! – И она повесила трубку.

Больше в тот день влюбленный финансист Машу не беспокоил.

А Матвею приснилось ночью, что он – Элрой. С тяжеленной базукой в руках он брел в одиночестве по берегу моря. Матвей знал во сне, что только что закончился кровавый бой, в котором он потерял всех своих людей – всех до единого. Он тяжело брел по равнодушному белому песку, лицо его заливал пот. И вдруг Матвей-Элрой увидел вдалеке, почти у горизонта, голубоватую полоску земли. Во сне Матвей ощутил вдруг абсолютную уверенность, что эта полоска и есть берег острова счастья, острова, где сбываются все мечты. Матвей запомнил то ощущение безмятежного покоя, которое охватило его в этот момент. Ему казалось, что там, на острове, он найдет нечто, от чего жизнь его наполнится особым смыслом… Он увидел лодку, стоявшую у берега. Забравшись в нее, Матвей начал грести по направлению к острову. Он знал, что дорога будет долгой. Но теперь он был готов плыть к чудесному острову хоть всю жизнь…

А на следующий день Матвей и Маша поссорились. Это произошло в школьной столовой и вроде бы из-за полной ерунды. Ермилов и Маша сидели за столом вдвоем и ели булки, запивая их сладким чаем. Маша при этом еще читала учебник. Матвей спросил вдруг:

– Маша, а ты счастлива? Ну так, вообще?

Маша посмотрела на друга с удивлением:

– Не знаю! Я как-то об этом не задумывалась!

– Нет, ну а вообще ты правильно живешь? Как тебе кажется?

– Матвей, ты чего мне голову морочишь? – Маша начала сердиться. – Тут контрольная по алгебре на носу! Да еще на английском Ревекка большой опрос обещала… А ты со своей ерундой!

Матвей угрюмо замолчал. Потом заметил как бы про себя:

– Ну да, я только ерунду и могу говорить! Все вокруг умные, а Ермилов один – идиот!

Маша на это ничего не ответила. Даже головы не подняла от учебника. Это раззадорило Матвея еще больше. Он спросил довольно злобным тоном:

– Ну и чего ты молчишь? Типа, соглашаешься, что я придурок?

Маша сказала:

– Ермилик, я вообще не понимаю, что с тобой происходит в последнее время! Ты какой-то странный стал!

Матвей вроде бы только и ждал, что Маша произнесет нечто подобное. Он запальчиво ответил:

– А если я странный – так поищи себе другого, не странного!

– Дурак… – пожала плечами Маша.

– Сама дура! – не замедлил с ответом Ермилов.

Он чувствовал, что его несет куда-то не туда, что он действительно ведет себя как полный придурок. Но ничего поделать с собой он не мог: в нем накопилась, неизвестно почему, какая-то странная злая энергия, которая требовала выхода…

Маша допила одним глотком чай, поднялась. Было видно, что она очень обижена. Стараясь быть спокойной, девушка сказала:

– Ермилик, ну, короче, так. Мне кажется, нам надо друг от друга отдохнуть немного. И еще, я надеюсь, у тебя хватит ума передо мной извиниться. Ну, когда ты в себя придешь…

Сказав так, Маша ушла с учебником под мышкой. А Матвей остался сидеть за столом. Но вот Маша вернулась – для того, чтобы бросить напоследок:

– По поводу твоего вопроса… Я, мне кажется, живу правильно. А вот ты – не знаю!..

Перед алгеброй к Матвею подсел Леша Савенков. Он бросил на парту сумку, стал доставать из нее тетради и прочее.

– Леш, ты чего? – не понял Матвей.

– Так Машка меня попросила местами с ней поменяться! – объяснил тот. – Чего-то она на тебя обиделась, что ли…

– Ясно… – вздохнул Матвей.

Обернувшись, он нашел взглядом Машу. Она сидела теперь за одной партой со Степаном Маркухиным, безобидным пареньком, носящим клички Овощ и Тормоз. На Матвея Маша не глядела, она снова читала учебник. Ермилов вспомнил почему-то, что, когда Маша Копейко появилась впервые в их классе, она тоже подсела тогда к Степану – поскольку рядом с ним нашлось единственное свободное место.

Тут прозвенел звонок на урок. В класс вошла Калерия Викторовна, преподаватель математики:

– Ребята, здравствуйте! Как вы все помните, сегодня у нас контрольная работа по новой теме!

– Во Калерия дает! – тихо пробубнил Лешка. – Еще месяца не проучились, а она уже – контрольную!

Но Матвей не слушал приятеля. Он думал, зачем ему понадобилось так грубо говорить с Машей. «Да и фиг с ней! – вдруг мелькнула у Ермилова неожиданная мысль. – А то строит из себя, понимаешь…»

Он тихо сказал Савенкову:

– Леха, после уроков к тебе зайдем, понял? Я у тебя игру заберу!

– Ты офигел? – довольно громко произнес Савенков. – Я ж только играть начал! Чего тогда вообще давал?

– Савенков! Еще одно слово, и вылетишь из класса! – среагировала Калерия Викторовна.

Лешка затих и только с недоумением покосился на Ермилова. Но Матвей не собирался менять своего решения. И, кстати, извиняться перед Машей он тоже не собирался.

Придя домой, Матвей тут же включил компьютер. Он начал играть с того места, где остановился перед первой ссорой с Машей: с города на болоте. И опять Ермилов послал Элроя к Азеркиксу: без магических способностей этого белобородого старикана ему нечего было и надеяться одолеть Вассирия. Но теперь Матвей был настроен более решительно. Он понимал, что хитрый дед за свои услуги снова захочет получить шкуру василиска. Так оно и оказалось. «Черт!» – подумал Матвей. Он чувствовал, что делает что-то не так. Нельзя было снова идти на поводу у противного мага! И тогда, неожиданно для самого себя, он разрядил свой обрез прямо в грудь Азеркикса!

На экране засверкали молнии, земля затряслась. Элроя подняло в воздух, прямо как Дункана Маклауда из известного фильма.

– Ну ни фига себе! – сказал Матвей.

Уставясь в экран, он пытался сообразить, что же все-таки происходит.

Но тут все стихло, и перед изумленным Матвеем возникла надпись: «У вас появилась магия!»

К Элрою перешли все магические способности убитого им Азеркикса!

– Так вот оно в чем дело! – только и произнес Матвей. – Так вот оно в чем дело! – повторяя вслух эту фразу, Матвей гнал свое войско на столицу. Бородатых воинов короля он разметал в щепки ударами молнии. Дворцовую стражу ввел в гипнотический сон, и те сами выволокли из тронного зала жалкого, упирающегося Вассирия. Корона смешно сползла ему на одно ухо. – Так вот оно в чем дело! – в очередной раз произнес Матвей, в упор всаживая в Вассирия заряд.

Самозваного короля этот выстрел разнес в клочья. Элрой победил. Он сумел выполнить промежуточную миссию – захватить власть в Митрагории…

Глава 8

Маша Копейко очень обиделась на Матвея. «Ну совсем парень спятил! – размышляла она. – И чего я ему плохого сделала?» После уроков она брела домой одна. В голову ей лезли всякие невеселые мысли.

«Если бы у меня была подруга, – размышляла девушка, – то я могла бы с ней посоветоваться, выговориться, в конце концов!»

Но у Маши Копейко такой подруги не было. В этой школе она училась всего два года, и девочки из ее класса не то чтобы не любили новенькую – просто все, кто мог друг с другом подружиться, уже подружились до Машиного появления. А Машу никто не торопился звать в свою компанию. Правда, одна девочка, Маринка Егоршина, пыталась было поначалу с Машей сблизиться. Но Маринка эта была довольно противная девица – в классе ее считали сплетницей. Она носила прическу в виде хвостика, улыбалась невпопад и лезла в душу: «А чего ты, Маша, с мамой не живешь? Или что, с папой лучше? А, так он же у тебя богатый! Тогда все ясно!..» И Маша после пары таких дурацких бесед послала Егоршину куда подальше – вместе с ее хвостиком и елейным голоском.

Вообще из девочек-одноклассниц больше других Маше нравилась Леночка Стасова, симпатичная блондиночка с длинными волосами и огромными серо-голубыми глазищами. Леночка эта была школьной знаменитостью – она публиковала в школьной газете повесть с продолжением под названием «Последняя любовь Ани Полонской». Почти все ученицы этой повестью зачитывались, и все сочувствовали главной героине – очень красивой, но несчастной десятикласснице Ане. Вообще Стасова была девчонкой неплохой, только вот с юмором у нее имелись проблемы. И у нее уже была закадычная подружка – тихая и преданная Лина Цой. И еще Леночка встречалась с племянником преподавателя литературы Егора Андреевича, симпатичным взрослым парнем по имени Андрей. И Маше, конечно, в Леночкиной насыщенной событиями жизни места не было…

Размышляя, Маша свернула на зеленый бульвар, что начинался сразу за школой. Вдруг до ее слуха донеслась музыка, какие-то выкрики и смех. Девушка увидела небольшую толпу тинейджеров, стоявшую прямо на траве газона.

Они разглядывали что-то невидимое для Маши, размахивали руками и пританцовывали. Полная любопытства, Маша подошла поближе и – не поверила своим глазам. На газоне происходил импровизированный концерт! Трое парней, одетых по последней рэперской моде, прыгали и пританцовывали в такт музыке. Пытаясь отыскать источник звука, Маша огляделась и быстро заметила стоящий неподалеку белый микроавтобус с тонированными стеклами. По его борту тянулась надпись: «Отпетые негодяи». Рядом с автомобилем были выставлены прямо на траву звуковые колонки, и именно из них неслась знакомая музыка.

«Класс!» – мелькнуло у Маши в голове. Она любила эту прикольную группу. Уже несколько лет «Негодяи» были очень популярны в молодежной среде. И тут она заметила самое главное: трое танцующих и поющих ребят и были, собственно, эти самые «Отпетые негодяи»! Конечно, пели они под «фанеру», что было совершенно естественно, принимая во внимание необычные условия, в которых происходил этот концерт.

Маша от изумления застыла. Потом стихия общего веселья понемногу захватила ее. Сама того не замечая, она стала пританцовывать на месте и подпевать вслед за «Негодяями»:

Если ты хочешь, я куплю тебе зебру, Если ты хочешь, я напишу тебе песню, Если ты хочешь, я стану матросом И увезу тебя На коралловый остров. Если ты хочешь, Если ты хочешь…

В толпе ребят она заметила своих одноклассниц – Леночку Стасову и Лину Цой. Девочки тоже заметили Машу.

– Маш, представляешь! – сказала Леночка, подходя. – Это же сам Дима Хомич поет! Настоящий! Отпадно, правда?

– Ага! – Маша кивнула. – Здорово было бы у него автограф попросить!

– Интересно, откуда они тут взялись? – спросила, ни к кому конкретно не обращаясь, Лина Цой.

– Может, это какая-нибудь акция предвыборная? Ну, партии какой-нибудь? – предположила Стасова.

– Скорее это они клип новый снимают! – возразила Маша.

Девочки стали оглядываться в поисках оператора с камерой. Но поблизости ни одного человека, похожего на оператора, не было.

– Он, наверное, в автобусе сидит! – сказала Лина. – Типа, скрытой камерой работает!

– Точно! – обрадовалась Леночка. Она повернулась туда, где могла быть спрятана камера, и помахала с улыбкой рукой: – Привет!

Тут песня закончилась. Публика разразилась аплодисментами, криками «Вау!», «Круто!» и так далее. А потом произошло нечто из ряда вон выходящее. Лидер «Негодяев», легендарный Димон, вдруг крикнул:

– Это исполнение нашего мегахита «Если ты хочешь» мы посвящаем сегодня самой очаровательной десятикласснице триста восьмидесятой школы Марии Дмитриевне Копейко!

Выкрикнув эти совершенно невероятные, ошеломляющие слова, Димон схватил лежащий на траве букет и побежал с ним прямо к Маше. Он вручил остолбеневшей девочке цветы, чмокнул ее в щеку. И тут же, в течение нескольких секунд, «Отпетые негодяи» попрыгали в свой микроавтобус, двое парней подхватили колонки, и автомобиль с надписью на борту, коротко гуднув, быстро скрылся за деревьями. Словно бы его тут и не было.

Ошеломленная толпа молчала. Все глядели на Машу. Глядели так, словно она только что выскочила из какой-нибудь «летающей тарелки». Или словно у нее вырос вдруг второй нос. Во взглядах ребят и девчонок было восхищение вперемежку со священным ужасом. И вконец обалдевшей от всего происходящего Маше не оставалось ничего другого, как, прижав к себе букет, со всех ног броситься прочь.

– Маша, куда ты? Подожди! – крикнула ей вслед, кажется, Леночка Стасова.

Но Маша Копейко не остановилась. Не переводя духа, она добежала до своего подъезда. Взлетела по лестнице на третий этаж. Открыла дверь квартиры и, бросив в прихожей школьную сумку, упала без сил на диван в своей комнате. В руке Маша все еще сжимала подаренный ей легендарным Димоном букет цветов. Букет алых роз.

Она попыталась собраться с мыслями. Девушка понимала, что ничего не бывает без причины. То, что произошло, было невозможно, невероятно. Когда первоначальный шок прошел, Маша поняла вдруг, что там, на бульваре, она испытала на какое-то мгновение ни с чем не сравнимое радостное чувство – ощущение чуда, произошедшего наяву. Словно она попала вдруг в волшебный сон, где возможно буквально все.

– Да, это было круто! – сказала Маша самой себе.

Действительно, это было круто. Маша с улыбкой вспомнила, какие ошеломленные лица были у ее ровесников, когда Димон объявил, для кого они играли эту песню.

Если бы Маша была чуть поглупее и поромантичней, она, возможно, и сочла бы все случившееся неким чудом. Но Маша Копейко умела соображать. И в чудеса она не особенно верила, честно говоря. Поэтому мысли ее сразу же обратились к тому единственному человеку, который был способен организовать такую вот совершенно невозможную акцию. Маша стала думать о Стасе, молодом финансовом гении.

Девушка не сомневалась, что все это – его рук дело. Машу поразил размах Стаса. Она прикинула, что для начала он должен был нанять людей, которые выяснили бы, в какое время и каким путем она ходит домой после занятий. Потом было необходимо заплатить за спектакль «Негодяям». И заплатить немало! И еще нужно было показать Димону фотографию Маши, чтобы он не подарил невзначай букет какой-нибудь совершенно посторонней девчонке!

«А этот парень, похоже, действительно гений!» – подумала Маша. Она вдруг поняла, сколько еще чудес сможет увидеть, если позволит Стасу поухаживать за собой: «В конце концов, ведь он пока не предлагал мне ничего неприличного. Он просто хочет со мной подружиться. Ведь может же у девушки быть взрослый друг, ну вроде старшего брата!»

У Маши Копейко никогда не было старшего брата. Правда, был младший, Илюша. Но он остался у матери, и девушка его видела нечасто. Но младший – он и есть младший. Толку от него – чуть. А вот старший… Это совершенно другое дело!

«Вот возьму и назло Ермилику начну встречаться со Стасом! – мелькнула вдруг у Маши мысль. – А то у Матвея моего в последнее время крыша напрочь слетела! А вот как поймет, что может запросто меня потерять, глядишь – и поумнеет!» Маша, конечно, мысли этой испугалась и постаралась тут же отбросить ее подальше. Но процесс, как говорится, пошел. Ведь раньше такого рода мысли ей даже и в голову прийти не могли!

Глава 9

Прошло еще несколько дней. Матвей так и не подошел к Маше с извинениями. Вообще он в школе выглядел каким-то отстраненным. Было видно, что ему все это стало совершенно «до лампады» – учеба, одноклассники… Закончив девятый класс твердым «хорошистом», в начале десятого он неожиданно для учителей сполз на троечки.

Первым по этому поводу забил тревогу Егор Андреевич Малышев, молодой преподаватель русского и литературы, а по совместительству еще и классный руководитель десятого «А», в котором учились Матвей и Маша.

Двадцативосьмилетний Егор Андреевич был инвалидом. В детстве он перенес полиомиелит, который дал осложнения. Ходил учитель с палочкой, на которую тяжело опирался, странно выворачивая при ходьбе левую ногу. Но хромота не помешала молодому русисту в рекордно короткие сроки завоевать симпатии и уважение большинства старшеклассников. Во-первых, Егор Андреевич был человеком исключительно бесстрашным. Отстаивая кого-нибудь из своих учеников, он не боялся идти на конфликты со школьным начальством, с милицией, с кем угодно… Во-вторых, он был человеком справедливым и никогда не делал поблажек даже тем ребятам, которые считались отличниками. А в-третьих, Егор Андреевич на самом деле был очень хорошим педагогом. Из своих уроков подчас он делал настоящие спектакли. И даже самые отпетые двоечники не прогуливали эти уроки – потому что на них было интересно.

С Матвеем у Малышева сложились очень хорошие отношения. Егор Андреевич уважал Ермилова за его эрудированность, а также за ровный, спокойный характер. Что не мешало учителю строго спрашивать с Матвея как с ученика.

– Матвей, я читал твое сочинение о творчестве Александра Блока. По правде сказать, я очень удивлен!

Эти слова Егор Андреевич произнес на уроке литературы. Матвей сидел за партой, опустив голову. Он понимал, чем вызвано удивление учителя: вместо того чтобы внимательно изучить материалы, а потом написать умный, осмысленный текст, как это обычно бывало раньше, Матвей выдал учителю натуральную «отписку». Так произошло потому, что все его свободное время съела игра «Остров света», и на сочинение времени не осталось.

А учитель между тем продолжал:

– Ты написал, в частности, следующее. – Он взял со стола листок. – «Александр Блок был хорошим поэтом. Он писал о простых трудовых людях. После революции Блок написал поэму «Двенадцать», в которой воспел революционную романтику. Позже поэт примкнул к контрреволюционному заговору, за что и был расстрелян. Память о великом поэте всегда живет в сердцах любителей русской поэзии».

– Ну так и чего? Нормальное сочинение! – внезапно вступился за друга Лешка Савенков. – Вы, по-моему, просто к Ермилову придираетесь!

– Леха, заткнись! – негромко произнес Матвей.

– Возможно, Леша, я и придираюсь! – не стал спорить учитель. – Но запомни раз и навсегда: к заговору примкнул поэт Гумилев, и расстреляли большевики тоже Гумилева! А Блок умер от чахотки, и я об этом рассказывал на прошлом уроке!

– Да какая разница! – не сдавался Лешка. – В конце концов, они оба умерли, правда?

– Правда! – снова согласился Егор Андреевич. – Но тогда у меня есть еще один вопрос, причем к Матвею, а не к тебе, Леша! Ермилов, о каких это таких «простых трудовых людях» писал поэт? Ты можешь мне сказать? Ну назови хотя бы одно такое стихотворение!

– «Незнакомка»! – невпопад ляпнул Матвей. И сразу же понял, что сморозил чушь.

– Так… – с некоторым удивлением произнес учитель. – И кем же, по-твоему, работала «простая трудовая» девушка, которую Блок описал в своем гениальном произведении? Которая, «дыша духами и туманами», проходила каждый вечер мимо окна ресторана?

Матвея охватила злость. «Ну и чего привязался?» – подумал он о Егоре Андреевиче. Он ответил:

– Ясно кем! Раз она каждый вечер мимо ресторана ходит!

Внезапно откуда-то сзади раздалось громкое фырканье, похожее на лошадиное. Это на задней парте засмеялся Степан Маркухин. Остальные ребята тоже засмеялись, но их рассмешили скорее не слова Матвея, а неожиданная реакция на них Маркухина.

Матвей горячо произнес:

– Егор Андреевич, я все понял! Я очень раскаиваюсь и так далее! Давайте на этом обсуждение моего сочинения прекратим! Я вас очень прошу…

– Хорошо, Матвей… – Педагог пожал плечами. – Но ты, я надеюсь, не откажешься заглянуть ко мне после уроков – на пару слов?

– Не откажусь… – буркнул Ермилов, садясь на место.

Он понял: ему предстоит крайне неприятный разговор.

На перемене к Ермилову подошла Маша. Глядя приятелю в глаза, она произнесла значительно:

– Нам бы поговорить надо!

– И ты туда же… – вздохнул Матвей.

Пропустив это невежливое, прямо скажем, высказывание мимо ушей, Маша продолжила:

– Матвей, я тебя не стану лечить по поводу учебы, это, в конце концов, твое дело. Но я хочу выяснить, что происходит между нами! Ты мне не безразличен, в конце концов!

– А что происходит между нами? – прищурился Матвей. – По-моему, ничего такого не происходит!

– Вот именно, что ничего не происходит! – в сердцах произнесла Маша. – Короче, ты мне прямо скажи: ты меня бросил, да?

– Маш, ну почему сразу бросил? – Ермилов начал юлить. – И вообще, это же ты первая от меня пересела к Маркухину! Так что еще неизвестно, кто кого здесь бросил!

Маша молчала, пристально глядя Матвею в глаза. Ермилов не выдержал и потупил взгляд.

– Это все твоя игра паршивая! – уверенно произнесла девушка. – Я это точно поняла! Ты как играть в нее начал – все, смотрю: пропал Ермилов на фиг!

– Мапгунь, ну при чем тут игра! – не очень искренне произнес Матвей. – Игра тут совершенно ни при чем!

– А что же тогда при чем? – спросила Маша.

Матвей промолчал. Он понимал в душе, что его подруга совершенно права. Но Ермилов понимал также, что у него вряд ли хватит силы воли, чтобы перестать играть в «Остров света». Он «подсел» на игру, как другие подсаживаются на иглу. Ежедневно он улетал из мира скучной повседневности в удивительную волшебную страну. В страну, где все время что-нибудь происходило. И, понимая все это, Матвей сказал умоляюще:

– Маша, родная… Ну пойми меня, прошу! Я должен, понимаешь, должен найти остров света! Я найду его, и тогда игра закончится!

– И ты снова станешь прежним? – спросила Маша.

– И я снова стану прежним! – подтвердил Матвей.

– Точно?

– Клянусь!

– Ладно… – вздохнула Маша после паузы. – Хорошо, я подожду. Но только… ответь мне еще на один вопрос. Ермилик, скажи, ты меня по-прежнему любишь?

– Я очень люблю тебя, Машенька! – без колебаний произнес Матвей и тут же предложил с улыбкой: – Давай сегодня после уроков куда-нибудь сходим вместе?

– Давай! – радостно произнесла Маша.

На душе у нее стало полегче. Она видела, что Матвей не лжет, говоря о своей любви к ней. Ничего ей сейчас так не хотелось, как чтобы между ними все стало, как прежде. «А может, и правда, отыщет он этот свой остров дурацкий да и успокоится?» – подумала девушка.

Но тут Матвей спросил:

– Маш, скажи… Что это за история такая с «Отпетыми негодяями»? Об этом вся школа говорит. Мол, они специально приезжали сюда, только чтобы спеть для тебя песню! Это правда?

Маша, подумав немного, медленно произнесла:

– Я бы не хотела говорить на эту тему. Давай просто считать, что эта история – часть такой, что ли, игры. Ну, ты же в свою игру играешь, а я что, не могу поиграть в свою?

– Можешь, конечно! – чуть поколебавшись, произнес Матвей. И, хотя ему очень хотелось узнать, почему «Негодяи» так полюбили вдруг его девушку, Машины слова показались ему справедливыми. Он решил не донимать ее больше расспросами.

Маша Копейко стояла одна в пустом школьном коридоре, глядела в окно на школьный двор и ждала, когда закончится разговор между Егором Андреевичем и Матвеем. Двор тоже был пуст, если не считать стоящего поодаль, у ограды, незнакомого парня в черной кожаной куртке. Парень лениво курил, посматривая на окна школы. «Видно, ждет кого-то! – подумала девушка. – Ну о чем они так долго треплются?» Она посмотрела на дверь кабинета русского языка и литературы. По ее расчетам, Ермилов должен был выйти оттуда уже давно.

От нечего делать Маша стала разглядывать парня во дворе. Вдруг ей показалось, что парень этот в свою очередь разглядывает ее, Машу! Мало того! В руке у парня оказался мобильник, и он, не отрывая взгляда от школьного окна, у которого стояла девушка, стал что-то говорить в трубку!

«Так! – мелькнуло у Маши в голове. – Кажется, за мной слежка!»

Но через секунду она решила: «Бред! Да кому я нужна?!» Она отвернулась от окна, подошла к дверям кабинета русского языка, прислушалась. Ермилов что-то говорил: судя по жалобным интонациям в голосе, он оправдывался. Но слов было не разобрать. Вздохнув, девушка снова приблизилась к окну, осторожно выглянула. Парня с мобильником у ограды уже не было.

Глава 10

– Прежде всего, я вовсе не собираюсь тебя ругать!

С этих слов Егор Андреевич начал свой разговор с Матвеем. Учитель сидел за своим столом, а Ермилов – прямо напротив, за первой партой. Взгляд Егора Андреевича был, как обычно, спокойным и вполне дружелюбным. Ермилов же, наоборот, глядел на своего классного руководителя довольно угрюмо.

Егор Андреевич, не дождавшись ответа на свою первую фразу, добавил:

– Я просто хочу спокойно поговорить. Поговорить… э-э… о том, что с тобой происходит. Ведь с тобой что-то происходит, правда?

– Пожалуй… – Ермилов кивнул.

– Ты здорово изменился за время каникул, Матвей! – сказал учитель. – Причем не в лучшую сторону. На тебя жалуются буквально все учителя. Создается такое впечатление, что тебе стало наплевать на учебу, да и вообще на все.

Матвей, ничего не отвечая, неопределенно пожал плечами. Повисла пауза. Нарушил ее Егор Андреевич. Он решительно произнес:

– Ну ладно. Я вижу, ты сегодня не в настроении разговаривать. Тогда давай я тебе кое-что расскажу. Я расскажу тебе про один случай из моей жизни.

Взгляд Матвея выразил удивление. Всем было известно, что Егор Андреевич не очень-то любил откровенничать по поводу своего прошлого. А учитель продолжил:

– Это случилось лет двенадцать назад. Я переживал, скажем так, не лучшие времена. Дело в том, что мне нравилась в то время одна девушка, моя ровесница. Я сказал ей о моих чувствах, но она меня просто высмеяла. Она спросила, всерьез ли я считаю, что она готова связать свою жизнь с никчемным инвалидом, не способным даже самостоятельно зарабатывать на жизнь. После этого разговора я впал в глубокую депрессию. Мне казалось, что я – человек конченый. Почти месяц я лежал в своей комнате, никуда не ходил, ни с кем не общался. Мама пыталась поговорить со мной, но я не желал ее слушать. Мне казалось, что она говорит какую-то чушь – о том, что все перемелется, что я еще найду свою дорогу в жизни. Я сказал маме, как помнится, довольно грубо, что, даже если я эту дорогу и найду, пойти по ней мне не удастся, а ползти я не хочу. Еще я сказал, что лучше бы мне было вовсе не рождаться, чем жить таким вот уродом. Мама заплакала и вышла из моей комнаты. А теперь уже два года, как ее нет. И мне до сих пор стыдно за те слова…

Егор Андреевич замолчал, печально и задумчиво глядя куда-то поверх головы собеседника. Молчал и Матвей. Действительно, что тут скажешь? Наконец Ермилов решился спросить:

– А что было потом?

– Потом было еще хуже… Ко мне зашел как-то мой старый школьный приятель. Увидев мое состояние, он предложил мне попробовать какие-то таблетки, которые, как он сказал, «отправляют человека на Луну». Мне было все равно. Я попробовал…

– Это были наркотики? – догадался Матвей.

Учитель кивнул:

– Да, верно. И я с пары этих таблеток сразу «улетел». Дальше все пошло по банальной схеме. Через три недели я уже не представлял своего существования без этих «полетов». И тут начались проблемы. За новые дозы друг стал требовать денег. Я сказал ему, где мама хранит свои сбережения. Это была довольно крупная сумма – мама копила деньги мне на операцию. Но я уже не верил в медицину. Я верил лишь в то, что уже вечером я снова смогу «летать». Я, который и ход ил-то с трудом!

Егор Андреевич снова замолчал. Матвей на этот раз не решился спросить, что же было дальше. Он просто сидел и ждал. Но тут учитель продолжил рассказ:

– Мамы не было всю ночь. Она работала тогда в трех местах, чтобы накопить денег на мое лечение. Уже вечером я принял такую дозу, что только чудом не умер. Мама, пришедшая утром, вызвала «скорую». А потом, лежа два месяца в больнице, я думал. Я очень много думал тогда, Матвей… Ведь ты не поверишь, но мама даже слова упрека мне не сказала! И я понял кое-что… Я понял, что никто мою жизнь за меня не проживет. Что человек сам решает, какими событиями наполнить свое существование – настоящими или иллюзорными. И тогда я сделал свой выбор. Выйдя из больницы, сел за учебники. Мой приятель больше меня не беспокоил – о нем, как оказалось, позаботилась милиция. Он получил восемь лет за сбыт наркотиков. А я уже следующим летом поступил в университет. А потом стал учителем. И даже, как говорят, неплохим… И еще. Я встретил пару лет назад добрую и симпатичную девушку, Дашу. Теперь она моя жена.

Егор Андреевич закончил свой рассказ. Матвей только и смог выдавить из себя:

– М-да… Обалдеть можно…

Через некоторое время, когда к Ермилову вернулась способность анализировать, ему пришла в голову мысль: «А ведь Егор не зря мне все это рассказал! И не зря он сказал фразу насчет иллюзорных событий! Видно, он все знает про “Остров света”!»

Как бы прочитав мысли Матвея, Егор Андреевич произнес:

– Я не знаю, что конкретно с тобой произошло. И выпытывать у тебя я ничего не собираюсь. Мне просто показалось, что тебе было бы полезно услышать эту вот историю!

Матвей тогда спросил:

– Егор Андреевич… Как вы считаете, что такое счастье?

– Ну, Ермилов! – усмехнулся учитель. – Это кому как! А ты сам-то что по этому поводу думаешь?

– Я? – Матвей растерялся. Потом задумчиво произнес: – Ну, наверное… это когда жизнь наполнена разными яркими событиями. Такой, что ли, фейерверк. Путешествия, там, приключения… Новые люди, новые города… Что, глупости говорю?

– Да нет. Почему глупости? Просто то, что ты сейчас сказал, очень похоже на рекламный проспект туристической фирмы.

– Ну тогда я не знаю! – произнес Матвей. Он чувствовал себя запутавшимся.

– Счастье – понятие относительное! – Егор Андреевич смотрел на Матвея в упор. – Вот это я могу сказать наверняка!

– Как это? – не понял Ермилов.

– Так очень просто! Тебе кажется, к примеру, что ты несчастен. А вот с моей точки зрения, ты должен быть счастлив только потому, что можешь ходить без костылей. Но ты этого не поймешь, не побывав в шкуре инвалида – не дай бог, конечно! А с другой стороны, если бы я сейчас чудесным образом исцелился, я, конечно, был бы счастлив – какое-то время. А потом привык бы. И стал бы расстраиваться из-за разных пустяков. Человек вообще быстро привыкает к хорошему. Может, рецепт счастья как раз в том, чтобы не привыкать? Чтобы все хорошее, что у нас есть, воспринимать как некое чудо?

– Кажется, я понимаю, о чем вы говорите! – Матвей, уставясь в парту, обхватил голову руками. – Кажется, понимаю… Это есть такая пословица: «Что имеем – не храним, потерявши – плачем!»

– Вот-вот! – Егор Андреевич улыбнулся. – Очень похоже!

В это время из коридора донесся громкий Машин смех. Видимо, она встретила кого-то из знакомых.

«Черт! Машка же меня ждет в коридоре! А я об этом совсем забыл! – мелькнуло в голове у Матвея. – Вот уж точно: что имеем – не храним!»

– Егор Андреевич, спасибо вам огромное! – Матвей поднялся. – Кажется, я все понял. Обещаю… как это… сделать соответствующие выводы! Вот! Извините, можно я пойду? А то меня человек ждет!

– Иди, Ермилов! Не забудь, кстати, написать заново сочинение о творчестве Блока. И надеюсь, что наш разговор действительно получился полезным!

«Еще каким полезным!» – думал Матвей, выходя в коридор. С языка его уже была готова сорваться фраза: «Машка! Какой же я идиот!» Но фраза эта так и осталась несказанной. Маши Копейко в коридоре не оказалось. Матвей решил, что она просто его не дождалась. Он отправился домой. Придя, тут же набрал Машин номер. К телефону никто не подходил, и Матвей положил трубку. Он почувствовал вдруг сильный голод. Решив позвонить подруге попозже, Ермилов отправился на кухню. Он понял, что у него есть время еще раз все хорошенько осмыслить.

А с Машей произошло вот что. Она терпеливо ждала, когда Ермилов освободится. И тут в школьном коридоре показался человек. Маша сразу узнала его – это был тот самый парень в кожаной куртке. При ближайшем рассмотрении он оказался молодым и довольно симпатичным мужчиной лет двадцати пяти. Уверенно подойдя к удивленной и немного встревоженной его появлением в школьном коридоре Маше, он очень дружелюбно произнес:

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! – озадаченно ответила девушка.

– Вы – Маша Копейко! – Парень не спрашивал, а как бы констатировал неоспоримый факт.

– Ну! – ответила девушка, поняв, что отрицать то, что она – Маша Копейко, было бы бессмысленно и глупо. – Я она и есть! Ну и что?

– У меня к вам разговор! – заявил парень.

– Как вы прошли в школу? – спросила Маша.

– Как обычно, через дверь!

– Так там же охранник! Как он вас пропустил?

– Машенька, зачем вы говорите о таких пустяках? – с улыбкой произнес незнакомец.

– Хорошо. – Маша вздохнула. – Давайте говорить не о пустяках.

– Дело в том, – начал парень, – что вы можете помочь одному хорошему человеку, который попал в беду. Причем фишка в том, что помочь ему можете только вы!

– Что за бред! – фыркнула Маша.

– Да нет, не бред, к сожалению! – ответил таинственный собеседник.

– А если я откажусь? – поинтересовалась Маша. – Да вдобавок позвоню сейчас в милицию?

– Ну, милицию вряд ли заинтересует ваш случай! – резонно заметил парень. – Хотя, конечно, позвоните. Забавно будет послушать, что вы им скажете. Что на вас напал маньяк?

– Ну хотя бы!

– А совесть вас потом не замучит? – с улыбкой поинтересовался парень. – Да и вообще врать нехорошо! Тем более милиции!

– Ну, короче! – Маша начала терять терпение. – Говорите о деле или валите, откуда пришли!

– Можно и о деле! – Лицо незнакомца сделалось серьезным. – Меня послал человек, которого вы уже немного знаете. Это – некий господин Пузанков, Станислав Эдуардович.

Эти слова вызвали у Маши неожиданную реакцию: она расхохоталась.

– Как вы сказали? – переспросила она, давясь смехом. – Значит, у Стаса фамилия – Пузанков? Классно! Пузатый такой Пузанков!

– Мария Дмитриевна, мы теряем время! – сказал парень. – Станислав Эдуардович попал в очень неприятную историю. И он очень просит, чтобы вы, Маша, ему помогли. Он почему-то абсолютно уверен, что вы ему не откажете.

– Это почему он так уверен? – удивленно спросила Маша.

– Он видел вас, и ему показалось, что вы очень добрый человек! – произнес парень.

– А что же с ним такое случилось? – спросила Маша. Вся эта история начала ее забавлять.

– А это он вам сам расскажет! – заявил посыльный. – Идемте, он ждет вас в машине. – Парень сделал рукой приглашающий жест.

Маша задумалась. Она уже устала торчать одна в школьном коридоре. Кроме того, ее обуяло любопытство. Ей было очень интересно узнать, чем же она, девчонка-десятиклассница, может помочь крутому аналитику Пузанкову. «Ладно, потом объясню все Ермилику!» – подумала она. И сказала, махнув отчаянно рукой:

– Двинули!

И они быстрым шагом направились к лестнице. А несколько мгновений спустя из класса вышел Матвей…

Глава 11

Увидев неподалеку от школы смешной желтый автомобиль, напоминавший своими очертаниями толстого неповоротливого жука, Маша как-то сразу решила, что это и есть, скорее всего, машина Стаса. Так оно и оказалось. Стас сам сидел за рулем. Парень в кожаной куртке распахнул перед Машей дверцу:

– Залезайте!

Мысленно обзывая себя авантюристкой, девушка уселась на переднее сиденье, с силой хлопнула дверью.

– Не надо так сильно! Он этого не любит!

– Что? – растерялась Маша.

– Я г-говорю, не надо хлопать д-дверью! – Стас глядел на Машу очень сердито.

– Я вообще могу выйти! – обиделась Маша. – В конце концов, это вам нужна моя помощь! Могли бы быть и повежливей!

Внезапно Стас рассмеялся:

– Маша, п-простите! Вы знаете, я очень привязан к этому автомобилю. Это в своем роде уникальный экземпляр! Второго такого нет во всем мире!

– Я, к сожалению, не особенно разбираюсь в машинах… – произнесла девушка примирительным тоном. – Но, честное слово, я не хотела делать ему больно!

– Ну тогда будем считать инцидент исчерпанным! – сказал Стас. – И давайте перейдем сразу к сути дела.

– Давайте! – согласилась Маша.

Двигатель завелся, и автомобиль плавно тронулся с места, а Стас начал рассказывать. Теперь, говоря о делах, он почему-то почти перестал заикаться.

– Если говорить коротко, то у фирмы, на которую я сейчас работаю, возникли проблемы. У них произошла серьезная утечка информации. Конкурентам стал каким-то образом известен только-только утвержденный план по внедрению на рынок совершенно новой услуги. Кроме того, они узнали и совершенно секретные данные о финансовом состоянии предприятия. Это позволило им предпринять упреждающие меры, и мой клиент понес серьезные убытки. Они стали искать виновника. И в итоге обвинили меня. Они считают, что меня перекупили конкуренты. И теперь мне грозят очень серьезные неприятности…

– Это все, конечно, очень грустно, – начала Маша удивленно. – Но при чем здесь я? Почему вы решили, что именно я могу вам чем-то помочь?

– Понимаете, Мария Д-дмитриевна, произошло ужасное, ужасное недоразумение! – произнес Стас печально. – И вышло так, что именно вы, не ведая того, косвенно стали его виновником!

– Я?! Но… Нет, это какой-то бред!

– Позвольте, я все объясню! – Стас остановил автомобиль на красный сигнал светофора, обернулся к Маше. – Понимаете, Маша… Я всегда по части знакомства с девушками был… ну прямо скажем… – Он замялся.

– Тюфяком! – подсказала Маша.

– Во-во! – обрадовался Стас. – Абсолютно точное, исчерпывающее определение! Я девушек – особенно красивых, – сколько себя помню, боялся до смерти. Но вот, когда встретил вас, со мной случилось что-то странное. Я познакомился с вами, мы поговорили немного… И вдруг я понял, что совершенно вас не боюсь. Представляете? – Он тронул машину с места.

– Представляю… – произнесла Маша задумчиво.

Если сказанное Стасом и можно было назвать объяснением в любви, то только с большой натяжкой.

– Я так обрадовался! – простодушно продолжал собеседник. – Вы себе не представляете как! И я стал за вами ухаживать – признаюсь, довольно неуклюже.

– Но почему же неуклюже? – возразила с улыбкой Маша. – Ваша выдумка с «Отпетыми негодяями» была очень даже неплохой!

– Я рад, что вам она понравилась! – Стас в свою очередь улыбнулся девушке. – Но, чтобы организовать такое вот… шоу, мне пришлось нанять частного детектива. Ну, чтобы отследить ваши, простите, ежедневные передвижения. И уже потом определить точное время и место концерта. Но, как нарочно, ребята из службы безопасности фирмы, на которую я работаю, занимаясь проверкой моих связей, сняли на видео несколько моих встреч с этим парнем! Конечно, они решили, что детектив – человек конкурентов. И что я передаю ему во время наших встреч те самые секретные данные…

– Ну так вы бы рассказали им правду! – воскликнула Маша. Она уже начала что-то понимать.

– Я и рассказал! Только черта с два они мне поверили! Они решили, что байку про свою несчастную любовь я сочинил буквально на ходу. Ну такая как бы неуклюжая попытка вывернуться.

– Ага, так вы, значит, хотите привезти им меня как живое доказательство, что вы не врали? – поняла Маша.

– Вот именно! – подтвердил Стас. – Дело еще в том, что ваш отец, Дмитрий Петрович, фигура довольно известная. Его знают как честного и надежного мужика. Ему бы они точно поверили. А вы его дочка. Значит, вам, скорее всего, тоже поверят.

– Значит, вы меня сейчас везете к ним? К этим своим… клиентам? – уточнила Маша.

– Да. Если, конечно, вы согласитесь мне помочь.

Кусая губы, Маша некоторое время размышляла. С одной стороны, ей совершенно не хотелось впутываться во всю эту весьма сомнительную историю. Но с другой стороны… С другой стороны, Стас теперь казался ей довольно забавным и симпатичным парнем. Было в нем что-то трогательное, по-детски беззащитное. Маше показалось даже, что этот большой ребенок чувствует себя очень одиноким. И ей очень захотелось ему помочь.

– Ладно… – вздохнула она. – Поехали. Я попробую.

Стас на это ничего не сказал, только взглянул на Машу с благодарностью.

– Машенька, ты, главное, от себя не говори ничего! – инструктировал ее Стас. – Они сами будут спрашивать. А ты отвечай как есть, и все. Хорошо?

– Хорошо…

Несколько минут спустя Стас припарковал свой смешной автомобильчик около красивого особняка, стоявшего в узком переулке почти в центре города. Маша и Стас подошли к входным дверям. Девушка обратила внимание, что Стас, одетый в песочного цвета летний костюм, смотрелся теперь куда солидней, нежели в тех памятных оранжевых плавках.

Охранник пропустил их, ничего не спросив. Стас поднялся по широкой лестнице, покрытой ковровой дорожкой, на второй этаж. Маша поспешила за ним. Нет, она не боялась, наоборот. Отчего-то ей стало даже весело. «Надо же! – мелькнула у нее мысль. – Никогда бы не подумала, что мне придется выручать из беды чуть ли не лучшего в стране финансового аналитика!»

В коридоре второго этажа было пусто. Вдоль стен тянулись двери кабинетов. Стас постучал в одну из них. Ответа не последовало. Тогда Стас открыл дверь и заглянул внутрь:

– Самвел Г-георгиевич, можно? – И после этого обернулся к спутнице: – Маша, проходи!

Маша, чей боевой настрой как-то подзатух, робко вошла в кабинет. Стас – следом за ней, плотно закрыв за собой дверь.

Маша осмотрелась.

Посредине большого светлого помещения находился овальный стол. Он был соединен с другим столом, поменьше. Вокруг беспорядочно расставлены новенькие стулья. На одном из них, не за столом, а поодаль, сидел человечек удивительной наружности.

Он был горбуном. Длинные черные волосы ниспадали ему на плечи. Тонкий нос, глубоко посаженные черные глаза. Человечек держал на коленях ноутбук. Глядя в экран, он сосредоточенно давил на клавиши. Но вот, бросив на вошедших пронзительный взгляд, человечек произнес каркающим голосом:

– А, Станислав! Я как раз говорил о тебе с Африканычем! Ну, с чем пришел?

– Ни с чем, а с кем! – поправил хозяина кабинета Стас. – Самвел Георгиевич, это – та самая Маша Копейко, о которой я говорил! Дочка Дмитрия Петровича!

Маша вежливо кивнула. Она смотрела на горбуна во все глаза.

– Маша, фигаша… – ворчливо произнес тот. – Почем я знаю? Небось поймал малолетку, посулил ей сотню баксов… Я тебе тоже могу сказать, что я – Филипп Киркоров. И ты мне поверишь, да? Ха-ха-ха! – Он гаденько засмеялся.

Стас растерянно развел руками:

– Но, Самвел, ты же можешь проверить… Скажи своим людям!

– И проверю! – Отвратительный Самвел вскочил со стула и, бросив ноутбук на стол, подбежал к Маше. Та смотрела на него с выражением ужаса и отвращения на лице, словно на какого-нибудь гигантского таракана. Ростом он едва доходил девушке до плеча. – Африканыч! – вдруг вскричал злобный карлик пронзительным голосом, – Африканыч, подь!

В комнате, как оказалось, была еще одна дверь. В ней появился новый персонаж. Это был молодой, бритый наголо парень огромного роста. Он торопливо что-то дожевывал.

– Опять жрешь в рабочее время! – закричал на него горбун. – Уволю на фиг!

– Простите, Самвел Георгиевич! – пробасил парень. – Больше не повторится!

– Уж точно не повторится… – проворчал Самвел, немного отходя. – Если тебя под асфальт закатать…

Громила пожал плечами. А хозяин кабинета, ткнув корявым указательным пальцем в направлении Маши, спросил:

– Видишь девчонку? Стас говорит, это дочка Димы Копейко. Ну, та самая.

– Да непохожа она что-то на Дмитрия Петровича! – с сомнением пробасил парень. – Может, она тоже засланная? Может, ее как раз – того? Под асфальт? Ну так, на всякий случай?

Все происходящее выглядело настолько неправдоподобно и дико, что Маша даже разозлилась. Она шепнула, обращаясь к Стасу:

– Это вы куда меня привели? Это же психи какие-то!

Но тот только пожал плечами. Тогда Маша решительно произнесла:

– Ну, короче, я пошла! Приятно было познакомиться и все такое! – и двинулась к выходу.

– Куда это ты направилась? – Громила встал у нее на пути. – Никуда ты не пойдешь, пока Самвел Георгиевич не разрешит!

Девушка замерла в нерешительности. Она лихорадочно раздумывала, что ей теперь предпринять. Может, попытаться выпрыгнуть в окно? Позвать на помощь?

– Вы не имеете никакого права… – начала она.

И тут дверь, ведущая в коридор, без стука распахнулась. В комнату уверенно, словно к себе домой, вошла какая-то толстая тетка добродушного вида с пакетом в руках. Окинув всех присутствующих быстрым взглядом, она спросила:

– Вы чего это, ребята, а? – и добавила, обращаясь к Стасу: – Сынок, а я тебе пирожков принесла! Твоих любимых, с яблоками!

Все присутствующие замерли. Самвел Георгиевич сказал:

– Варвара Тимофеевна, вы нас извините… Мы тут заняты как бы!

– Самвельчик, зайчик ты мой! – живо откликнулась тетка. – Я ж на минутку только! Ой, забыла совсем! – спохватилась она. – Я же тебе хачапури испекла! Ты ведь любишь хачапури, да?

– Ну, люблю, конечно… – выдавил из себя Самвел. Он весь как-то сник. – Спасибо, тетя Варя!

– Мам, спасибо! – вслед за ним произнес Стас.

Маша заметила, что на нее Стас старается не глядеть.

– Ну то-то же! – произнесла тетка. – А то, вишь, заняты они! Да когда ж я вам работать мешала? – Она чмокнула в щеку застывшего столбом Стаса и, прежде чем уйти, спросила, обращаясь к Маше:

– Вы, наверное, новая секретарша Стасика?

– Нет, я… – Маша растерялась, не зная, что сказать.

– Мама, это Маша, дочка Дмитрия Петровича! – пояснил Стас, – Ну помнишь, я работал у него?

– Ну да, ну да! – Тетя Варя закивала головой. – Все никак Стасик секретаршу не хочет нанять! – пожаловалась она Маше. – Он же директор как-никак, ему положено!

– Ну мама! – Стас умоляюще посмотрел на мать.

– Все-все-все, ухожу! – отозвалась та и ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Повисла пауза. Маша ощутила странную пустоту в голове – так бывает, если случается что-то совершенно недоступное пониманию. И тут в тишине раздался хохот. Это ржал верзила, которого Самвел называл Африканычем:

– Ой, пацаны! Самвел, Стас! Видели бы вы сейчас свои рожи! Ой, не могу! Мафиози фиговы! Ой!

Самвел сказал, разведя руками:

– Ну кто ж знал… – И добавил, хихикнув: – Ну все равно, прикольно вышло! Мне аж самому понравилось, какой я получился уж-жасный гад!

Только сейчас Маша заметила, что у него на самом деле совсем молодое лицо. И совершенно не злое. «Так это они меня разыграли, подлецы! – мелькнуло у девушки в голове. – Эта комната на самом деле – офис Стаса, а Самвел и этот Африканыч – просто его подчиненные!..» Она поняла вдруг, как ей было только что страшно. Почувствовав внезапную слабость в ногах, Маша рухнула на ближайший стул и, неожиданно для самой себя, разревелась.

Глава 12

– Машенька, ну п-прости! – в очередной раз повторил Стас.

Маша сидела у стола с напряженным и злым лицом, а Стас с виноватым видом ходил туда-сюда у нее за спиной.

– К-к-конечно, это была идиотская з-з-затея! Но как еще я мог привлечь твое внимание к собственной п-п-персоне, а? Пришлось придумать, что мне якобы грозит страшная опасность. А мои ребята взялись мне подыграть!

«Ребята» дружно закивали. Самвел и Африканыч сидели напротив Маши и прятали глаза. У них был вид нашкодивших школьников.

Африканыч сказал:

– Марья Дмитриевна, ну правда, не сердитесь на нас! Мы просто очень хотели помочь Стасу!

Самвел отозвался, словно эхо:

– Да, мы очень хотели помочь!

– Помочь? – переспросила Маша. – Помочь! Вы знаете кто? Вы все тут натуральные психи! Уроды чертовы!

– Ну, урод здесь, положим, один я! – добродушно заметил Самвел. – А насчет психов – это ты попала в точку!

– Ага! – с воодушевлением подхватил Африканыч. – Что мы психи, это всем известно! У нас даже фирма так называется – «Крейзи Кингз»! То есть «безумные короли»!

«Ну как дети, абсолютные дети!» – подумала Маша. Ее злость и обида понемногу проходили. Она поинтересовалась:

– А почему «короли»?

Тут Африканыч и Самвел посмотрели на Стаса. Самвел сказал:

– Стас, да перестань ты барражировать! Сядь и объясни девушке, почему мы короли!

Толстяк нерешительно присел на краешек стула, бросил взгляд на Машу. Вид у него был такой виноватый и вместе с тем нелепый, что Маше стало смешно, и она, не утерпев, прыснула в ладошку. Увидев это, Стас осмелел:

– Маша, мы – короли фондового рынка! Мы – принцы инвестиций…

– И еще магнаты виртуальных финансов! – влез Африканыч.

Слышать такие слова из уст этого с виду совершеннейшего громилы было довольно странно.

– Короче, мы умеем, не выходя из офиса, делать деньги из чего угодно! Прежде всего, конечно, из самих денег! Мы делаем много денег, огромные кучи денег! – заключил Самвел.

Остальные весело закивали, как-то совершенно по-детски – мол, да, правильно, огромные кучи денег: Маше показалось даже, что они сейчас, взявшись за ручки, пойдут вокруг нее хороводом. Девушке стало вдруг весело и спокойно. Она почувствовала, что голодна, и ехидно поинтересовалась:

– Скажите, а что, у финансовых королей так принято – морить гостей голодом?

Хозяева переглянулись. Африканыч вскочил со стула.

– Счас мы все организуем!.. Григорий! Гриша! – позвал он.

И тут же словно из-под земли в комнате появился тот самый парень в кожаной курке, что следил за Машей часом раньше.

– Ну и чего орем? – не очень любезно поинтересовался он.

– Гришенька, золотой ты наш! – обратился к нему Африканыч. – Ты бы нам организовал тут чего поесть-попить, а? Гостья наша, понимаешь, кушаньки хочет!

Тот, бросив на Машу короткий взгляд и вроде бы даже дружески подмигнув ей, ответил:

– Да какие проблемы, парни! Ща все будет!

И после этих слов умчался.

– Григорий – он нам как отец родной! – пояснил Маше Самвел. – Мы же трое – типичные «ботаны», руками вообще ничего не умеем! А Гриша у нас – и завхоз, и электрик, и водитель, и охранник… Даже повар, если нужно!

– А я думала, он частный сыщик! – произнесла Маша.

– И это тоже! – заверил Африканыч.

Буквально в течение двадцати минут стол был накрыт. Такого странного пиршества Маша в своей жизни еще не видела. На столе появилась не пойми откуда невообразимая мешанина из самых разных и неожиданных продуктов: чипсы, пепси-кола, пиво… И рядом – бананы, пирожки мамы Стаса, корейская цветная капуста в пластмассовой мисочке. Красные вареные раки на газетке. Копченый окорок. Дюжина устриц на фарфоровом блюде, под прозрачной крышечкой. Банка сардин, оливки. Бутылка красного французского вина. И тут же – банальные московские пончики в полиэтиленовом пакетике, обильно посыпанные сахарной пудрой.

Однако странную компанию ассортимент этот, казалось, нисколько не удивил. Стас скомандовал:

– Мужики, к столу! – И тут же спохватился: – И вы, Машенька, конечно, тоже!

– Стас, вы уж решите, как мы друг к другу обращаемся, на «ты» или на «вы»! – попросила Маша, – А то я вконец запуталась!

– А вы бы сами как хотели? – поинтересовался Стас.

– Давайте… то есть… давай на «ты»! – предложила девушка.

– Идет! – сказал Стас.

А Африканыч поинтересовался:

– Это соглашение всех касается?

– Конечно! – улыбнулась Маша. – Только вот… Можно, я вас буду звать по имени? А то Африканыч – это как-то странно звучит.

– Не «вас», а «тебя»! – поправил Машу Самвел, прихлебывая из бокала вино. – А зовут его Костя! А меня – Самвел! – добавил он.

– Это я уже поняла! – улыбнулась Маша. – Костя, налей мне тоже вина, пожалуйста!.. И еще дай мне чипсов, потом один банан… И еще ветчины! И парочку пончиков!..

Плотно пообедав, Матвей Ермилов снова принялся звонить Маше. Но к телефону никто не подходил.

– Блин! – произнес Матвей. – Куда же Машка подевалась-то?

От нечего делать он включил телевизор. Там шел сериал про школьников. На экране две очень симпатичные девчонки сплетничали о своем однокласснике. А сам этот их одноклассник, рыжий разбитной пацан, спрятавшись неподалеку, подслушивал их разговор. Причем девчонки вроде бы об этом знали, но старательно делали вид, что не знают. А сам этот рыжий тоже вроде догадывался, что девчонки знают о том, что он их подслушивает. Но виду не подавал. Минут пять Матвей добросовестно пытался разобраться, в чем у них там дело. Но, так и не поняв, плюнул и переключился на музыкальный канал. Здесь лидер популярной панк-группы строил зрителям страшные рожи и зловеще завывал при этом нечто совершенно безумное. Матвей послушал его немного и выключил телик.

«Чем бы заняться?» – подумал он. Вдруг он понял, что обманывает себя, что, не застав Машу по телефону, сразу же решил где-то в глубине себя посвятить вечер «Острову света». Но все это время притворялся перед самим собой, будто ничего такого не решал.

– Да что за черт! – зло сказал Матвей. И подумал: «Что за игра такая прилипучая! Вот нарочно не буду играть, и все! Из принципа не буду!»

Конечно, уже минут через двадцать Ермилов снова сидел за компьютером. Но, как оказалось, что-то в его отношении к игре изменилось. После разговора с Егором Андреевичем Матвей уже не мог воспринимать игру по-прежнему. В голове его все как-то расставилось по своим местам. В конце концов, игра – это просто игра, а жизнь – это жизнь. И теперь виртуальная реальность «Острова света» не казалась Матвею такой уж притягательной.

Поиграв часок, Матвей без сожаления оторвался от компьютера. Он снова позвонил Маше, и снова ему ответили длинные гудки. Тогда Матвей решил заняться уроками. А часов в десять вечера он опять набрал знакомый номер.

Трубку взял Машин папа:

– Здорово, Ермилов. А Маши нет дома. Я думал, она у тебя!

– Понимаете, Дмитрий Петрович, – начал Матвей, – мы с ней собирались вечером встретиться, а она пропала куда-то! Я даже волноваться начал!

– Пропала? – с тревогой в голосе переспросил Машин отец.

– Ну, не то чтобы пропала… – Матвей понял, что перегнул палку. – Просто я не знаю, где она.

– Так… – произнес Дмитрий Петрович. – Я думаю, что паниковать пока не стоит. Она могла, например, поехать к своей матери.

– Да, пожалуй… – без особой уверенности сказал Матвей. – Или, может, еще…

– Матвей, погоди-ка! – прервал его Машин папа. – Там, кажется, в дверь звонят!

Ермилов немного подождал. В трубке что-то зашуршало, потом голос Дмитрия Петровича где-то вдалеке сообщил: «Это Матвей!» И снова послышалось шуршание. Наконец раздался голос Маши:

– Ермилик! Это ты?

– Машка, ну где ты ходила? – накинулся на нее Матвей. – Я тебе звоню, звоню!

– Ой, Ермилик, не сердись на меня, пожалуйста! – попросила Маша. По голосу было слышно, что у нее отличное настроение. – Я тут совершенно случайно с такой компанией познакомилась! Я тебе завтра все расскажу подробно, хорошо?

– А что за компания-то? – не без ревности поинтересовался Матвей.

– Ермилик, прости, я ужасно устала! – ответила Маша. – Давай до завтра разговор отложим!

– Ну давай… – нехотя согласился Матвей. – Пока!

Ермилов повесил трубку. На душе у него стало как-то муторно. Усилием воли отбросив всякие нехорошие мысли, он снова уселся за компьютер. Но теперь почему-то игра его совершенно не увлекала. Мысли Матвея то и дело возвращались к Маше: интересно, что это за компания, в которой его подруга провела весь вечер? Матвей уже как-то привык к тому, что у Маши Копейко не было ни друзей, ни близких подруг. Был только он, Матвей. Ему вспомнились слова девушки о том, что она имеет право играть в собственные игры. Теперь, задним числом, фраза эта показалась Ермилову какой-то двусмысленной. Короче, Матвея мучила ревность. «Ну ничего, завтра все узнаю!» – решил он в конце концов. Поиграв без особого интереса еще часок, он отправился спать.

А у Маши был в этот вечер разговор с отцом. Поужинав, тот уже собирался идти спать, но девушка попросила его зайти ненадолго к ней в комнату.

– Папа, помнишь, – начала она, – я тебе пообещала, что буду держать тебя в курсе по поводу моих отношений со Стасом?

– Ну помню… – Было видно, как отец насторожился. – Так это ты с ним встречалась сегодня, да?

– Угу… – Маша кивнула. – Но ты не волнуйся. Он даже ухаживать за мной особо не пытался. Зато он меня познакомил со своими друзьями! Это такая компания прикольная, притом все очень умные ребята!

– Может, расскажешь поподробнее? – Дмитрий Петрович присел на край дивана.

Маша стала рассказывать отцу обо всем, что произошло с ней сегодня. Когда она дошла до места, где Самвел грозился закатать ее под асфальт, отец ее перебил:

– Да они что, спятили, что ли? Да я их за такие шуточки…

– Пап, ну они же извинились потом! – сказала Маша. – Я уже на них не сержусь!

– Зато я сержусь! – не успокаивался Дмитрий Петрович. – Я же этих ребят знаю – и Костю, и Самвела! Тихие, скромные ребята вроде бы. Я понимаю – можно, конечно, пошутить, там… Но не так же!

– Пап, ну ты будешь дальше слушать? – спросила Маша. – Ну остынь ты, я тебя прошу! Нормальные они парни, правда! А Стас – он даже пиво не пьет, представляешь? А потом он меня на машине до дому подвез!

Дмитрий Петрович, видимо немного успокоившись, поинтересовался:

– И чем вы там занимались?

– Ну, мы сперва пообедали… Потом они случаи всякие вспоминали смешные из своей студенческой жизни. Потом рассказывали мне о своей работе.

– Ты хочешь сказать, что что-то поняла? – поинтересовался отец.

– Ну так… – Маша пожала плечами. – Немного поняла.

Скоро отец отправился спать. Маша последовала его примеру. Она подумала, что правильно сделала, не рассказав отцу, как Самвел, войдя в раж после выпитой бутылки вина, в конце вечера вошел в Интернет и взломал на спор информационную базу Департамента по налогообложению Нидерландов.

Было и еще одно, о чем Маша умолчала. Вечером, прежде чем Маша, пискнув «спасибо», успела выскочить из желтого смешного автомобильчика Стаса, тот, приобняв ее рукой за плечи, неуклюже и неумело чмокнул девушку куда-то в область левого виска. Давая тем самым понять, что его намерения в отношении нее не так уж безобидны…

Глава 13

– Ну давай, Машка, рассказывай! Я очень внимательно тебя слушаю!

Разговор этот происходил на первой же перемене, между уроками химии и ОБЖ. Маша и Матвей стояли в школьном коридоре. Как обычно на переменах, вокруг гомонили школьники, и Маше пришлось даже повысить голос, когда она произнесла:

– Ермилик, ну вообще-то это длинная история. Может, поговорим попозже?

– Нет, мы поговорим сейчас! – твердо ответил Матвей. – Просто говори покороче, ладно?

– Ну хорошо… – вздохнула Маша. – Если покороче, я была вчера в гостях у знакомых. В офисе одной фирмы.

– Чего за фирма? – осведомился Матвей.

– «Крейзи Кингз». Они занимаются финансовым консалтингом и кризисным менеджментом. – Эти слова Маша произнесла почти без запинки.

– Чем-чем? – изумленно переспросил Матвей. – Машка, ты издеваешься, да?

– Ничего я не издеваюсь! – сердито ответила Маша. – Я же не виновата, что они именно этим и занимаются! А еще они играют на фондовой бирже и привлекают инвесторов под новые проекты.

– Ну хорошо, пусть, – сказал Матвей. – Но где ты с ними познакомилась?

– Их знает мой папа! – Сказав так, Маша почти не погрешила против истины. Действительно, ее отец был знаком со всеми тремя «безумными королями».

– Ну и чего вы там делали? – продолжал расспросы Матвей. – И вообще, что это за люди? Сколько их, какого они возраста?

Маша, которую этот допрос уже начинал злить, с трудом удержалась, чтобы не ответить Матвею какой-нибудь грубостью. Но, сдержав себя, девушка произнесла:

– Ну, их трое. Главный там – Стас. Вернее, Станислав Эдуардович, – бросив быстрый взгляд на Матвея, поправилась она. – И еще там есть Костя и Самвел.

– Они что – молодые? – задал Матвей очередной вопрос.

– Ну, не старые, по крайней мере! – улыбнулась Маша. – Ермилик, да перестань же быть таким… – Маша повела плечами, ища подходящее слово. И, не найдя, спросила напрямую: – Ты что, ревнуешь, что ли?

– Ну есть немного… – с кислой миной признался Матвей. – Я, главное, не понимаю, что тебя туда понесло? Мы же с тобой договорились вчерашний вечер вместе провести!

– Ну, я ждала-ждала… – начала Маша. – А тебя все нет и нет. А потом меня нашел Григорий.

– Какой еще Григорий? – вскинулся Матвей. – Ты мне про Григория ничего не говорила!

– Ну, он у них что-то вроде завхоза! – объяснила Маша. – А еще он – шофер, повар и частный детектив!

– Чушь какая-то! – произнес Матвей и, помолчав, добавил: – Ты, по-моему, чего-то тут крутишь! Я чувствую – что-то тут не так!

– Так ты мне что, не веришь? – Маша округлила глаза. – Не веришь, да?

– Ну не то чтобы не верю… – протянул Матвей. – Просто как-то все это странно. Григорий какой-то, консалтинг, биржа… Слушай, – вдруг воскликнул он, – а может, ты меня тоже с этой компанией познакомишь?

– Ну, я не знаю… – Маша отвела глаза. – Захотят ли они с тобой знакомиться?

– Ну с тобой-то захотели! – резонно заметил Матвей. – А про меня просто скажешь, что я твой парень! И все!

– Со мной они захотели, – начала было Маша, – потому что их директор, Стас… – И тут она оборвала фразу.

– Ну-ну, и что же Стас? – Матвей пристально взглянул Маше в глаза.

– Ну, короче, он в меня влюблен! – выпалила Маша. И тут же горько пожалела о сказанном.

– Так вот оно в чем дело! – Теперь Матвей глядел на Машу с откровенной злостью. – Я так и думал! Значит, и шоу на бульваре Стас этот организовал… И может, еще чего-нибудь…

– Ермилик, перестань, пожалуйста! – попросила Маша. Ее глаза стали такими, будто девушка вот-вот готова расплакаться. – Дело ведь не в том, как он ко мне относится! Дело в том, как я к нему отношусь!

– Ну и как ты к нему относишься? Если по правде? – поинтересовался Матвей таким тоном, каким говорят, когда заранее знают, что от собеседника правды все равно не дождешься.

– Да никак я к нему не отношусь! – в сердцах воскликнула Маша. – Не веришь, да?

– А чего тогда тебя к нему в офис понесло? – спросил Матвей.

Маша вздохнула:

– Ермилик, давай так договоримся: если ты мне все равно не веришь, я тебе ничего больше не скажу. А если веришь – после уроков расскажу все подробно.

Поразмыслив, Матвей коротко ответил:

– Лады. После уроков поговорим.

И тут как раз прозвенел звонок на урок.

Весь день в школе Маша и Матвей больше к этому разговору не возвращались. А после уроков они вышли на улицу вместе.

– Ермилик, пойдем ко мне! – предложила Маша.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Матвей.

И они пошли к Маше.

Свой рассказ Маша начала со встречи в отеле. Потом она поведала о букете роз, о звонках, о телеграмме… Рассказала подробно о том неожиданном сюрпризе, что ждал ее однажды на бульваре, неподалеку от школы. И, наконец, детально расписала все события вчерашнего дня. Маша рассказывала все предельно откровенно. Она даже не забыла упомянуть о том неловком поцелуе, который Стас подарил ей, прощаясь. Короче, она рассказала Матвею все.

– Ермилик, понимаешь, – говорила она, волнуясь, – я сама толком не могла сообразить, как к этому всему относиться. И потом, ты в последнее время стал таким странным! Ты словно отталкивал меня от себя! Но все равно, – закончила Маша свою речь, – я слишком привыкла к тебе за последние полгода. И совершенно не хочу от тебя отвыкать!

Маша замолчала. Молчал и Матвей. Потом он молча привлек девушку к себе. Через несколько минут Маша тихо спросила:

– Ермилик, я дурочка, да?

– Пообещай мне, что больше не будешь с ним видеться! – попросил Матвей.

Маша поняла, что Ермилов говорит о Стасе.

– Обещаю! – сказала она. – Но и ты должен пообещать мне кое-что! Ты должен выкинуть из головы этот свой «Остров света»! Потому что эта твоя игра меня бесит! Потому что она отнимает тебя у меня!

Матвей хотел было сказать Маше, что его отношение к игре теперь совершенно переменилось и что он после разговора с Егором Андреевичем понял: даже самая обычная жизнь интереснее и круче самой интересной и крутой игры. Но ничего этого он объяснять не стал, а просто сказал:

– Договорились!

С тех пор прошла неделя. Начался октябрь. Маша и Матвей, выяснив отношения, окончательно помирились. Они снова проводили вместе все свободное время. А как-то в четверг, ближе к вечеру, Маше позвонил Стас.

Матвей и Маша в это время вместе делали алгебру.

– Матвей, ты триста пятнадцатый пример решил? – спросила Маша.

– Угу… – буркнул Матвей, не поднимая головы от тетради. – Я уже следующее уравнение решаю.

– Слушай, я тут что-то запуталась с этим «икс в четвертой степени»! Ты мне не поможешь?

Матвей вздохнул. Он знал, что его подруга ненавидит списывать. С одной стороны, эта ее черта характера не могла не вызывать уважения. Но, с другой стороны, Матвею приходилось иногда по полчаса ей объяснять, как решать ту или иную задачу.

Ермилов поднялся, подошел к девушке.

– Ну вот смотри! – Встав у Маши за спиной, он ткнул пальцем в ее тетрадь. – Этот «икс в четвертой» на самом деле – просто «икс квадрат»! То есть это элементарное квадратное уравнение, понимаешь?

– He-а! – Маша помотала головой. – Как же оно квадратное, если икс-то – в четвертой степени! То есть, получается, и уравнение это – тоже четвертой степени! А нас такие уравнения решать не учили!

– Маш, ты тупая, да? – поинтересовался Матвей, – Как ты не поймешь, что «икс в четвертой» – это то же самое, что «икс квадрат» в квадрате!

– Погоди-ка… – Не обратив внимания на то, что Ермилов назвал ее тупой, Маша добросовестно размышляла, пытаясь осознать сказанное им. – То есть получается…

– Ну ты вот возьми и напиши, – перебил ее Матвей, – напиши: «икс квадрат равно зет». Написала? Вот, а теперь подставь! Видишь? Что у тебя получилось?

– «Четыре зет квадрат плюс два зет минус семьдесят два равно нулю», – прочитала Маша.

– Ну и чему равен «зет»? – спросил Матвей.

– А, я все поняла! – произнесла Маша радостно. – Матвей, да погоди же ты!

Маша воскликнула так потому, что Ермилов, сказав нежно: «Дурочка ты моя!» – вдруг обнял ее сзади за плечи и стал целовать в шею и затылок.

– Ну, Ермилик, ну отстань! – пыталась она вырваться, впрочем не особенно стараясь.

– Машка, да фиг с ней, с этой алгеброй! – прямо у своего уха услышала она шепот Матвея.

Она хотела возразить: «Ничего не фиг!» – но тут как раз зазвонил телефон.

– Черт, кого еще несет? – Матвей с сожалением выпустил девушку из объятий.

Он услышал, как Маша, взяв трубку, произнесла:

– Алло, слушаю! Кто? А, привет, Стас!

Матвей напрягся. И стал ждать, что будет дальше. А дальше Маша, помолчав немного, сказала:

– Стас, нет, извини, не получится ничего. Да вовсе я не обиделась! Просто мой парень возражает, чтобы я с тобой общалась. Да, у меня есть парень, Матвей его зовут… Да, люблю. Нет… Нет… Хорошо, если что надо будет, позвоню. Все, пока. Да, привет Самвелу и Косте! И Григорию тоже!

Повесив трубку, Маша обернулась к Матвею:

– Ну что, ты доволен, Отелло фигов?

– Ага! – кивнул Матвей. – Только никакой я не Отелло! Просто ты – только моя! И никаких там Стасов я не потерплю, ясно тебе? – И он снова полез обниматься. Но Маша строго на него прикрикнула:

– Руки убери, да? Я сейчас уравнение решать буду!

Матвей засмеялся, но руки убрал…

Глава 14

А неугомонному классному руководителю десятого «А» Егору Андреевичу пришла в голову новая идея. Надо сказать, Егор Андреевич вообще любил замутить в школе что-нибудь новое и интересное. Ведь это именно он когда-то решил, что школьникам нужна собственная газета. И эта газета под названием «Большая перемена» действительно начала еженедельно появляться на школьной проходной, возле поста охраны. (Правда, возглавлял ее теперь уже не Ермилов, как это было поначалу, а бойкая девятиклассница Саня Авилкина.) Именно Егор Андреевич придумал в конце прошлого учебного года поставить настоящий спектакль силами старшеклассников. (Этот спектакль прошел с большим успехом на школьном вечере, а главную роль в нем играла одноклассница Матвея и Маши Леночка Стасова.)

Он организовывал вечера и КВНы в актовом зале, вел в школе семинар по истории мировой литературы, ну и тому подобное. И ребятам из десятого «А» часто завидовали ученики других классов: ведь такого заводного «классного» не было больше ни у кого.

А теперь Егор Андреевич перед самым концом урока русского языка объявил:

– Ребята, внимание! Я хотел бы провести небольшой экспресс-опрос! Пусть поднимут руки те, кто уже точно знает, чем он хотел бы заниматься в будущем, когда станет взрослым!

В классе повисла тишина. Ребята переглядывались, пожимая плечами.

– Ну смелее! – подбодрил Егор Андреевич.

Наконец поднял руку сероглазый красавец Петр Ефимец. Он собирался учиться на программиста. Потом к нему присоединилась Лина Цой, тихая и скромная подружка Леночки Стасовой. Подняла руку и сама Леночка, но тут ничего удивительного не было. Все знали, что у Стасовой рано проявился литературный дар, и никто не сомневался, что Лена станет писательницей. (Хотя она сама решила в последнее время, что обязательно будет актрисой. Но об этом пока никто, кроме Лины Цой, не догадывался.) Потом поднял руку и Матвей – правда, несколько нерешительно. Дело в том, что Ермилов последний год подумывал о журналистике. Хотя его решение на этот счет не было пока таким уж твердым.

– Один, два, три, четыре! – подытожил учитель. – Негусто, правда?

– Так времени еще – вагон! – выкрикнул со своего места Лешка Савенков. – Еще успеем решить!

– Ну, вагон не вагон… – туманно высказался учитель. – Но время на размышление у вас, конечно, еще есть. А чтобы вам было легче определиться, я решил каждую неделю устраивать для вас встречи с разными людьми, каждый из которых – профессионал в своей области.

– А где же вы столько профессионалов наберете? – спросил Петр Ефимец.

Егор Андреевич пожал плечами:

– Ну, кое-какие интересные знакомые у меня самого есть. А вообще я очень на вас рассчитываю. Расспросите родителей, родственников. Наверняка среди них или их друзей есть такие люди, встретиться с которыми всем было бы интересно! А для начала – сегодня во время классного часа к вам придет настоящий детский писатель, Сергей Панченко!

– Фу, писатель! – высказался Лешка Савенков. – Вот если бы сотрудник ГРУ или, на крайняк, вор в законе какой!

– Вор в законе – это не профессия, Савенков! – назидательно заметила отличница Оля Кащеева.

– Ага, Кащеиха, это – звание! Вроде народного артиста! – заржал Петр Ефимец.

– А я считаю, – вмешалась Леночка Стасова, – что встреча с настоящим писателем – это очень здорово!

– Кстати, Лена, – произнес учитель, – я давал Сергею читать твои рассказы.

– Правда? – заинтересовалась Леночка. – Ну и что, ему понравилось?

– А это он пусть сам сегодня скажет! – улыбнулся Егор Андреевич.

Сергей Панченко оказался довольно молодым, темноволосым и темноглазым мужиком, худым, с белозубой заразительной улыбкой и большим крючковатым носом. (Когда писатель вошел в класс, Матвей даже уважительно подумал: «Ну у него и носяра! Пожалуй, поболе моего будет!»)

– Привет! – сказал писатель ребятам. И, улыбнувшись, даже сделал так вот ручкой.

– Зрассьте! – вразнобой ответили старшеклассники. А Леночка Стасова сказала отдельно, после всех:

– Здравствуйте, Сергей Данилович!

В классе захихикали, а Леночка покраснела.

Лина Цой сказала подруге шепотом:

– Какой смешной!

– Ничего не смешной! – так же шепотом ответила Леночка. – А одухотворенный!

Лина с уважением покосилась на подругу, но ничего не ответила.

В этот момент Егор Андреевич сказал:

– Ребята, давайте попросим Сергея Даниловича рассказать о его творческой биографии!

– Просим, просим! – дурашливо пробасил Петр Ефимец. – Расскажите же нам скорее!

Класс снова захихикал. А гость, придав своему живому лицу недоумевающее и даже несколько туповатое выражение, переспросил:

– Чего рассказать?

– Ну, Сергей, просто расскажи ребятам, как ты стал писателем! – пояснил Егор Андреевич.

– А-а-а! Так бы сразу и сказал! – протянул Сергей Данилович. – Тут все очень просто. Я, ребята, закончил институт и стал инженером. И, как у нас, инженеров, теперь принято, работал в одной торговой организации. И у меня был очень неприятный такой начальник, очень злобный и придирчивый.

– Вроде нашего Терминатора! – вставил Ефимец.

– Ну вот! – продолжал свой рассказ гость. – И начальник этот, по фамилии Коткин, обожал командовать. И еще – он меня очень почему-то невзлюбил. Постоянно заставлял сдавать ему всякие отчеты, а потом ругался, что эти отчеты плохие и неправильные. И вот я как-то подумал, что было бы неплохо найти такую работу, где нету над тобой никаких Коткиных и можно делать чего хочется. Сначала я решил было пойти в воры-карманники. Но потом узнал, что даже у карманных воров есть свой начальник – самый главный, заслуженный такой вор. Тогда я решил стать президентом. Ну, потому что у президентов какие начальники? Президенты – они сами над всеми начальники! И меня почти уже выбрали, но я подумал вдруг, что, сделавшись президентом, я буду должен сам заставлять других сдавать мне всякие отчеты, а потом ругаться, что эти отчеты плохие и неправильные. И тут я понял, что не только не хочу, чтобы мною командовали, но и совершенно не желаю командовать другими! И тогда я вдруг написал рассказ про такого вожака стада страусов, которому однажды до ужаса надоело быть вожаком стада страусов. Рассказ получился смешным, и его напечатали в одном детском журнале. И даже дали мне за рассказ немного денег. Получив деньги и купив себе на них десяток куриных яиц и маленькую красноухую черепашку, о которой давно мечтал, я вдруг подумал: «Так вот она, работа, которую я ищу! Вот она, свободная жизнь!» И я написал другой рассказ, про печального бабуина. И этот рассказ тоже взяли! Вот так я и стал, ребята, писателем. И совсем об этом не жалею. Потому что писателю никто не указ, даже сам президент. Вот.

Класс зашумел. Было видно, что рассказ гостя ребят впечатлил.

– Вы можете задавать вопросы! – обратился к классу Егор Андреевич.

Поначалу все сидели переглядываясь. Потом отличница Оля Кащеева подняла руку.

– Что ты, Оля, хотела спросить? – обратился к ней классный руководитель.

– Я хотела спросить у Сергея Даниловича… А что, чтобы стать писателем, обязательно надо заканчивать Литературный институт? Или можно и так?

– Лучше бы заканчивать! Но можно и так! – лаконично ответил писатель. Кащеева кивнула – видимо, такой ответ ее вполне удовлетворил.

Тогда задать вопрос решила и Леночка Стасова.

– Я Лена Стасова! – поднявшись с места, заявила она. – Скажите, вы прочли мои рассказы? Вам они понравились?

– Да, коллега! – без колебаний ответил Сергей Данилович. – Я прочел ваши чудесные рассказы про Аню Полонскую! И мне они чрезвычайно понравились! Нет, правда!

– Да? – немного растерянно переспросила Леночка. Она даже порозовела от удовольствия. – И что вы мне посоветуете?

Гость пожал плечами:

– Ничего я вам, коллега, советовать не собираюсь! Потому что не считаю себя вправе кому-то что-то советовать.

– Ясно… – протянула Леночка, садясь на место. То, что настоящий писатель назвал ее коллегой, ей явно польстило.

– Ну, еще вопросы? – Сергей Данилович обвел взглядом класс.

– Вы теперь богатый человек? – поинтересовался Петр Ефимец. – Ну, в смысле заработка.

Сергей Данилович рассмеялся:

– Я даже не знаю… Смотря кого ты считаешь богатым.

– Ну, скажем, на какой машине вы ездите? – прищурился Петр.

– Да я, в общем-то, все на метро больше! – ответил гость даже как-то немного растерянно.

– А-а-а… – произнес Ефимец.

Было видно, что после этого он потерял к писателю всякий интерес.

В классе повисла неловкая пауза. Егор Андреевич усмехнулся и, глядя в окно, стал барабанить пальцами по столу.

– А прочтите ваш рассказ про печального бабуина! – нашлась Лина Цой. – Или тот, про страуса! Или еще какой-нибудь!

– С удовольствием! – не стал ломаться писатель.

И он прочел рассказ про бабуина. Потом про страуса. Потом про мальчика, который нашел в своем дворе птенца. Потом еще про кого-то.

Классу в общем писатель понравился. Особенно довольна осталась Лина Цой, которой Сергей Данилович даже подписал и подарил свою книжку. Прежде чем гость ушел, Егор Андреевич поблагодарил его за то, что тот нашел время выбраться в школу. А потом учитель спросил:

– Ну что, ребята, по-моему, первый блин вышел не комом, а?

– Да нормально! – ответил от имени всех Ермилов.

– Ага, прикольно! – поддержал его маленький юркий Арканя Тайц.

А Леночка Стасова сказала:

– Ну, он не гений, конечно… Но пишет вроде неплохо.

Матвею показалось, она немного обиделась на писателя за то, что тот подарил книжку не ей, а ее подруге.

А Егор Андреевич закончил классный час такими словами:

– Через неделю к нам в гости придет другой мой знакомый, молодой, но уже довольно известный хирург-косметолог. Но я надеюсь, что вы, ребята, тоже подключитесь к поискам интересных и необычных людей. С предложениями подходите ко мне. Договорились? Тогда – до свидания!

– Договорились! – вразнобой ответило несколько голосов. – До свидания, Егор Андреевич!

И класс быстро опустел.

Глава 15

С тех пор прошло несколько дней. В субботу Матвей сидел дома и скучал. Мама в эту субботу работала. Маша проводила выходные с отцом, а Савенков тоже куда-то свалил с предками. Чего-то они там Лешке покупали.

От скуки Матвей сделал часть уроков на понедельник. Потом, подключив к телевизору старенькую приставку, сыграл два раза в футбол. Но футбол ему быстро надоел, и Матвей решил почитать книгу. У него не было новых книг, и Ермилов стал во второй раз перечитывать историю про Гарри Поттера и тайную комнату. Но читать про приключения юного волшебника, зная при этом все, что произойдет дальше, было не так уж интересно. Тогда Матвей стал размышлять. Мысли его вернулись к тому договору, что он недавно заключил с Машей. Матвей понял вдруг, что договор этот получился не очень справедливый. Видно, он, Матвей, погорячился тогда.

«Нет, ну как же так! – думал Ермилов. – То, что Машка не должна встречаться со Стасом, раз у нее есть я, – это совершенно естественно и само собой разумеется. Но я тогда должен был пообещать взамен, что тоже не буду встречаться с другими девчонками, кроме Машки. Вот такой договор был бы справедливым и равноценным! А я пообещал не играть больше в компьютерную игру. Но это же бред! Потому что если Маша станет встречаться с другим, то она сразу станет хуже относиться ко мне. Ведь не могут же ей нравиться сразу два парня! Но кому будет плохо от того, что я поиграю немного в «Остров света»? Ведь я же от этого не стану хуже относиться к Маше? Логично? Логично!»

Помучившись так часок, Матвей запустил-таки компьютер. Он решил поиграть совсем немного. И не говорить об этом своей подруге.

В итоге Матвей проиграл до позднего вечера. Сначала ему показалось, что он нашел ключ к игре. Он придумал издать такой указ по всей стране, что, если кто-то что-то знает о местонахождении острова света, должен немедленно сообщить об этом ему, Элрою, Верховному Правителю Митрагории. Но из этой затеи ничего не вышло. Никто в стране ничего не знал про остров света. Тогда Матвей стал снаряжать дальние морские экспедиции. Все они с пугающей регулярностью пропадали где-то в морских просторах. Из десятка кораблей, отправленных в странствия, не вернулся ни один.

В комнату Матвея заглянула мама, вернувшаяся вечером с работы.

– Привет, сынок! – сказала она. – Ты вообще ел что-нибудь? Или опять на одних бутербродах сидел?

– Да мне лень было разогревать! – признался Матвей.

Мама покачала головой:

– Ну тогда иди со мной ужинать!

– Ладно! – Матвей выключил компьютер.

«Видно, не судьба мне этот остров найти!» – мелькнула у него мысль.

Поужинав, Ермилов не стал больше играть. Поболтав немного с мамой, он отправился спать.

А под утро ему приснилась Маша Копейко. Будто он идет домой из школы и вдруг видит, что на бульваре появились неизвестно откуда детские аттракционы: карусели с лошадками, качели, американские горки… И вот на качелях, сделанных в виде огромной лодки, он увидел Машу. Она, сидя на скамеечке, со странной полуулыбкой на губах медленно и плавно раскачивалась на фоне голубого неба. На ней было небесного цвета короткое платье, какого наяву Матвей у подруги никогда не видел. А рядом с ней, нежно приобняв девушку за плечи, восседал огромный здоровяк в бейсболке, одетой задом наперед. Жирные обвислые щеки здоровяка украшала неопрятная щетина. Матвей вдруг оказался в той же лодке, на скамеечке напротив. Он почувствовал, что от Машиного спутника исходит острый противный запах пота. Но Маша, кажется, не замечала ни его, Матвея, ни даже обнимающего ее противного дядьку. Все с той же загадочной полуулыбкой она раскачивалась на фоне неба, а потный толстяк все так же нежно обнимал ее. Во сне Матвей решил, что этот мерзкий тип, прямо-таки прилипший к Маше, и есть тот самый Стас.

Проснувшись, Матвей сразу же бросился звонить Маше.

– Машунь, привет! – сказал он.

– А, Ермилик… – сонным голосом ответила девушка. – Привет! Ты чего трезвонишь в такую рань? Я еще в постели!

– Маш, я чего подумал… Давай сегодня встретимся, а?

– Ну, Ермилик! – удивленно произнесла Маша. – Я же тебе говорила! Мы с папой сегодня договорились сходить вместе пообедать! А потом мы пойдем с ним в бард-кафе! Там сегодня папин любимый Дыхаянц поет!

– Ах да… – кисло произнес Матвей. – Я и забыл совсем.

– Ермилик, ты не расстраивайся! Мы же завтра с тобой увидимся! – постаралась успокоить его Маша.

– Слушай, Машка. – Матвей спросил это неожиданно для самого себя. – А этот Стас… От него потом не воняет, нет?

– Чего? – изумленно переспросила Маша. – Ермилик, ты что, заболел? С чего такие вопросы?

– Ну все-таки? – не унимался Матвей.

– Не знаю, я не принюхивалась! – отрезала Маша.

– А платья голубого, короткого такого, у тебя нет? – продолжал расспрашивать Матвей.

– Нет у меня никакого голубого платья! – Маша явно рассердилась. – Тебя глючит, что ли, а, Ермилик? Или ты опять на компьютере переиграл?

– Ничего я не переиграл! Я к компьютеру не подходил даже! – быстро произнес Матвей. – Ведь я же обещал!

– Ну тогда – до понедельника! – сказала Маша. – А то меня уже отец зовет завтракать.

– До понедельника… – Матвей положил трубку и отправился умываться.

Когда он чистил зубы, ему в голову пришла неожиданная мысль: ведь если он, Матвей, так легко смог нарушить их с Машей уговор, так ведь и Маша тоже вполне сможет сделать то же самое! И так же потом врать, как соврал сейчас он, Матвей!

Ермилов так и замер с зубной щеткой в руке.

– Черт! – сказал он. – А ведь точно!

«Да нет, не может быть! – решил он секундой позже. – Ведь Машке этот Стас совсем не нравится! Она сама так сказала! Ну мало ли что она сказала! – Мысли Матвея, видимо, пошли по заколдованному кругу. – А что я ей сам сказал только что? Что я ни на каком компьютере вчера не играл. А на самом деле?..» Матвею вдруг стало жарко.

Он понял, что он и Маша совместными усилиями загнали друг друга в какую-то психологическую западню, из которой теперь никак не выбраться. До этой осени он был абсолютно уверен, что самые правильные отношения между мужчиной и женщиной – это совершенно честные отношения. Но почему же теперь, когда Маша честно рассказала ему о том, что произошло между ней и Стасом, жить Матвею стало не легче, а, наоборот, тяжелее? На фиг тогда вообще нужна такая честность?..

«Нужно разыскать этого самого Стаса и откровенно с ним поговорить! – решил вдруг Матвей. – Чтобы поставить все на свои места!»

Ермилову понравилась эта идея. Сначала он решил, что узнать телефон Стаса удобнее всего через Машу или же ее отца. Но потом Матвей сообразил, что посвящать Машу в свой план совершенно необязательно. Ведь у него с недавних пор есть Интернет! Он вошел в сеть, потом открыл одну из многочисленных поисковых систем. И набрал там название фирмы Стаса, которое запомнил после того откровенного разговора с девушкой, – «Crasy Kings».

Через короткое время поисковая система, помимо всякой ненужной «шелухи», выдала адрес сайта финансово-инвестиционной группы. Матвей открыл сайт. Там, кроме массы специальной информации, оказался и городской телефон фирмы.

– Есть! – сказал Ермилов. – Нашел!

Матвей переписал телефон на клочок бумаги и вышел из Интернета. Теперь ему не терпелось позвонить Стасу. Он взял телефонную трубку, набрал номер – и услышал голос автоответчика.

«Ну что же, тогда позвоню в понедельник!» – решил Матвей.

В своих умозаключениях по поводу Маши Матвей оказался кое в чем прав. Дело в том, что теперь, по прошествии времени, Маше тот договор с Матвеем тоже казался дурацким и несправедливым. Но по совершенно другим причинам. Сидя рядом с отцом за столиком уютного кафе и рассеянно слушая журчащие сквозь гитарные переборы голоса бардов, она думала:

«Ну почему, почему я не могу еще раз увидеть эту странную, удивительную компанию – Африканыча, Самвела, Стаса того же? Ну и что такого, что Стас ко мне неровно дышит? Я-то в него не влюблена совсем, так что беспокоиться Ермилику совершенно не о чем! Но почему у меня не могут появиться просто хорошие друзья, с которыми мне весело и интересно? Почему вообще Матвей считает, что я должна общаться исключительно с ним – и больше ни с кем? Он-то ведь общается, когда хочет, со своим Савенковым!» Конечно, в глубине души девушка осознавала, что одно дело – дружба Матвея с Лешкой Савенковым и совершенно другое – ее отношения со Стасом. Но все равно отчего-то ей было очень обидно: «Главное, они так сразу приняли меня в свою компанию! Ну прямо словно сто лет меня знали!»

Но так или иначе, мысли эти так и оставались пока просто мыслями. Маша не собиралась нарушать слова, которое она дала Ермилову.

Выбрать время, чтобы позвонить Стасу, Матвей сумел только во вторник. Потому что в понедельник у него в гостях была Маша. Все было вроде как обычно. Но у Ермилова было ощущение, что сегодня девушка ведет себя с ним не так, как всегда. Она показалась Матвею молчаливей, чем обычно, словно бы боялась случайно сказать что-нибудь лишнее. «Ладно, завтра я все выясню!» – подумал Матвей.

На следующий день сразу после шестого урока Матвей помчался домой.

В офисе «Безумных королей» трубку сняли сразу. Вежливый мужской голос произнес:

– Одну секунду!..

Матвей подождал. Он почему-то совсем не волновался по поводу того, что он скажет Стасу. Но вот другой голос, тоже очень вежливый и дружелюбный, произнес:

– Вас слушают, г-говорите!

– Позовите, пожалуйста, к телефону Стаса! – попросил Матвей.

– Я слушаю! – ответил тот же голос.

– Это говорит Матвей Ермилов… э-э-э… одноклассник Маши Копейко. Вернее, ее друг. Вернее, близкий друг.

– Слушаю, М-м-матвей! – Голос собеседника, несмотря на легкое заикание, оставался таким же спокойным и дружелюбным.

– Поговорить бы! – Ермилов решил без лишних церемоний перейти к делу. – Ну, по поводу Маши.

– Так вы п-подъезжайте сюда часика через п-п-полтора! – предложил Стас. Казалось, он нисколько не удивился. – Вот и поговорим.

– Годится! – сказал Матвей, стараясь, чтобы его голос звучал так же спокойно. – Диктуйте адрес!

Глава 16

Настоящий, реальный Стас, как оказалось, внешне не имел ничего общего с тем небритым потным уродом, которого Матвей видел недавно во сне. Прежде всего, пухлые щечки Станислава Эдуардовича были гладко выбриты. Никакой бейсболки, естественно, не было и в помине. Зато имелись коротко стриженные светлые и пушистые, как у младенца, волосы. И вообще он был похож на такого откормленного младенца-переростка.

– Привет, Матвей! – сказал он, протягивая пухлую ладошку.

Матвей пожал ему руку. Ответное пожатие Стаса было легким и вроде даже ласковым.

«М-да! Вот так так!» – подумал Матвей. В мыслях его царила неопределенность. Одно было ясно: ненавидеть или, скажем, не любить такого Стаса Матвей не сможет. Хотя и любить его тоже вроде было не за что. Он понял, что имела в виду Маша, когда говорила ему, что Стас, по сути, настоящий ребенок.

Матвей огляделся. Помещение, где Стас принимал его, отличалось от того, что описывала Маша. Это была средних размеров комната с одним большим окном. Вдоль стен располагалось несколько столов, заставленных оргтехникой. Компьютеры, принтеры, факс, горы каких-то бумаг… Здесь царил тот особый творческий беспорядок, какой бывает там, где постоянно работает небольшой, но сплоченный коллектив единомышленников.

– А где Самвел? И этот… Костя? – спросил Матвей.

Стас заморгал ярко-голубыми глазками:

– А, так Маша вам рассказала?..

– Маша мне всегда все рассказывает! – отчеканил Матвей. – У нас нет друг от друга тайн!

– А ребят я попросил нам не мешать! – объяснил Стас.

– Ясно… – Матвей присел на крутящийся стул с мягкими подлокотниками.

На другой такой же стул опустился Стас.

– Ну, я слушаю, Матвей! – Взгляд у Стаса сделался очень внимательным. – Вы хотели поговорить о…

– Да, хотел! – сказал Матвей. – Стас, я не пойму. Вы же взрослый уже человек. Так неужели…

– Неужели я не могу найти себе подружку своего возраста? Вы это хотели сказать?

– Ну… Что-то в этом роде… – Матвей пожал плечами.

Он вдруг почувствовал себя полным идиотом. Ну как, как он может запретить Стасу ухаживать за Машей? Никак не может, бред!

– Матвей, вы хотите ч-чаю? – неожиданно спросил Стас.

– Можно… – буркнул Ермилов.

Пока Стас занимался чайником, Матвей думал: «Что, он не может себе девочку нанять, чтобы чай готовила? – И тут же, без всякой логики: – И чего я, дурик, приперся? Валить надо отсюда!»

– Вот ваш чай! – Стас поставил перед Матвеем чашку.

Ермилов машинально стал размешивать ложечкой сахар.

– Ну, д-давайте без этих всяких недомолвок! – начал Стас. – Я, знаете ли, далеко не ловелас. Но вот мне – впервые в жизни, можно сказать, – понравилась девушка. Я что, виноват?

– Нет, конечно… – сказал Матвей.

– Ну я не знал, не знал, что у нее уже есть парень! – Стас глядел на Матвея почти жалобно, – Но если бы и знал…

– То что?

– А ничего! Потому что тут как в бизнесе: все решается в конкурентной борьбе. А конкурентов я никогда не боялся. А вы что, Матвей, решили, что застолбили… э-э-э… к-к-клиента раз и навсегда? Вы считаете, что вы лучше всех остальных, да? Возможно, пока так оно и есть, но это свое превосходство надо постоянно, каждодневно доказывать! Иначе конкуренты вас обскачут! Что, не так?

– Наверное, так… – Матвей поднялся. Он понял, что ясным и логичным аргументам Стаса он ничего противопоставить не сможет. – Стас, я пойду, ладно? Спасибо за чай!

– Только, Матвей, без обид, хорошо? – сказал Стас.

Матвей кивнул. Действительно, на что ему обижаться? Уже собираясь уходить, он заметил на столе, рядом с окном, что-то до боли знакомое. Это была пластиковая коробка, в каких хранят лазерные диски. На яркой картинке был изображен пейзаж Митрагории. По дороге шла колонна солдат-гвардейцев Глодвига Лысого. И ниже – надпись на английском языке. «Остров счастья» – перевел Матвей.

– Стас, это вы играете? – Матвей указал на коробку пальцем.

– Да, балуюсь иногда, в свободное время…

– А вы ее всю прошли, игру эту? – спросил Матвей.

– Так уже раз шесть! – Стас улыбнулся. – Я проходил рыцарем, потом – крестьянином, потом этим… лесным братом, потом…

– Я, пожалуй, попозже домой пойду, хорошо? – перебил Матвей. – Вы мне расскажете, как вы ее проходили?..

Прошло три часа. Матвей и Стас сидели рядышком у монитора. На экране вовсю шел штурм королевского дворца. Войском повстанцев командовал Стас. Воротник его белой рубашки был расстегнут, галстук сполз набок. Захватив наконец дворец Глодвига Лысого, Стас нажал на «паузу»:

– Ну вот, Матвей, видишь? Что-то в этом роде. Правда, тут каждый раз все происходит немного по-другому.

– Нет, ну это я понимаю! – воскликнул Матвей. – Дворец я тоже захватывал. Правда, у меня на это два месяца ушло. Но вот дальше, дальше-то что делать?

– Ну, тут вариантов куча! – Стас начал перечислять: – Можно послать отряд воинов на поиски острова, можно опросить купцов, можно самому выйти в море, в конце концов! Можно еще все эти варианты комбинировать…

– Я почти все это пробовал! – Матвей развел руками. – Только ни фига у меня не выходит!

– А-а-а! – Стас поднял вверх указательный палец. – Ты, наверное, что-нибудь до этого не так сделал! Ну, убил кого-нибудь из союзников, например…

– Я Азеркикса прикончил! – вспомнил Матвей. – А что, разве не надо было?

– Да ни в коем с-с-случае! – вскричал Стас. – Ни боже мой! Ты же испортил себе все показатели нравственного уровня!

– Показатели нравственного уровня? А это еще что за фигня? – изумился Матвей.

– Это одна из базовых составляющих алгоритма игры! – не очень понятно объяснил Стас. – Ну, если проще, тут как в жизни: если хочешь стать счастливым, нельзя убивать кого ни попадя.

– Так вот оно что! – До Матвея начало доходить. – А я ведь еще с Вассирием союз заключил…

– Это тоже ошибка! – сказал Стас. – Ты же сразу стал для своей страны предателем, понимаешь? У тебя показатель нравственности от этого ниже нуля упал!

– Так… – Матвей пригорюнился. – А что же делать?

– Ну… – Стас пожал плечами. – Или сначала все это проходить, или можно еще уйти в монахи. Там ты себе нравственность снова нарастишь офигительную…

Расстались они чуть ли не друзьями.

– Ну ты заходи, Матвей! – предложил Стас на прощание. – Только позвони сперва.

– Ладно! – Матвей снова ощутил теплое пожатие мягкой ладошки Стаса. О Маше они не сказали больше ни слова.

«Боже, какой же я был идиот!» – размышлял Матвей по дороге домой. Матвей и сам толком не понимал, что он имеет в виду, называя себя идиотом. То ли свои неудачные попытки найти остров света (которой в оригинале оказался островом счастья), то ли то, как он строил свои отношения с Машей… Хотя, конечно, прежде всего это касалось отношений с Машей.

«Стас-то совершенно прав, – думал Матвей. – Мало один раз доказать девушке, что ты для нее самый лучший вариант. Это еще надо постоянно, ежедневно подтверждать! А то рано или поздно найдется какой-нибудь Стас… Или там еще кто!» Матвей решил, что теперь все должно быть по-другому. Он докажет Маше, что он, Матвей, был, есть и будет самый лучший, самый заботливый, самый-самый…

«Черт, а когда я ей цветы дарил в последний раз? – мелькнула у Ермилова мысль. – Полгода назад, кажется? Н-да…»

Он полез в карман. У Ермилова были с собой деньги – мать дала их ему на новую книгу о Гарри Поттере. «Да фиг с ней, с книгой!» – решил Матвей. Он взглянул на часы – половина десятого вечера. Время было еще «детское»…

А Маша в это время хлопотала на кухне. Вот-вот должен был прийти с работы отец, и девушка как раз заканчивала готовить ему ужин. Она решила сегодня побаловать Дмитрия Петровича настоящим узбекским пловом. Еще днем она ходила на рынок, где купила – строго по списку! – все необходимые для этого блюда ингредиенты. Рецепт приготовления плова Маша обнаружила в поваренной книге. И сейчас она мучительно соображала, готово ли уже кушанье или его нужно еще немного подержать на огне.

И тут в прихожей раздался звонок.

– Интересно! – сказала себе Маша. – Кого это несет в такую позднотищу?

Дмитрий Петрович никогда не звонил, обычно он открывал дверь своим ключом.

Девушка посмотрела в глазок и сразу вспомнила те розы, что прислал ей когда-то Стас. Как и в тот раз, она увидела сквозь оптику дверного глазка что-то яркое, зелено-красное. Но теперь Маша сразу поняла, что это цветы.

«Опять Стас за старое взялся! – мелькнула у нее мысль. – Вот человеку неймется!» Она открыла дверь. Но, к ее изумлению, на площадке стоял Матвей. В руках он держал большой букет осенних гладиолусов.

– Привет! – произнес Ермилов, улыбаясь.

– Привет… – озадаченно ответила Маша.

– Вот, это тебе! – Все так же улыбаясь, Матвей протянул ей букет.

Девушка приняла цветы, ожидая, что будет дальше.

– Ну ладно, я пошел… – сказал Матвей. Но остался при этом стоять.

– Ермилик, ты псих? – поинтересовалась Маша.

– Ага! – с улыбкой кивнул Матвей. – Самый настоящий! Влюбленные – они все чуть-чуть сдвинутые! А ты что, не знала?

– Ну короче! – Маша нахмурилась, притворяясь, что сердится. – Давай заходи, не стой в дверях!

Матвея долго упрашивать не пришлось.

– Ты плов будешь есть? – спросила Маша.

– Ага! – снова кивнул Матвей.

– Что ты все агакаешь? Давай раздевайся!

Маша помчалась ставить цветы в вазу.

– А что тут у тебя гарью какой-то пахнет? – громко поинтересовался Матвей.

– Что? Гарью? – Маша вышла из своей комнаты с вазой в руках, принюхалась. – Господи, это же плов горит! – воскликнула она. – Ермилик, держи вазу!

Пока Маша, причитая, возилась на кухне, спасая плов, Матвей налил в вазу воды, водрузил туда букет и поставил его на письменный стол в Машиной комнате.

Плов Маше удалось спасти, но в самый последний момент.

– Ермилик, иди ешь! – позвала она. – Не знаю уж, что тут у меня получилось…

– Машка! Да погоди ты со своим пловом! Подойди!

– Чего еще? – Девушка вошла в комнату. В руках у нее было кухонное полотенце.

Матвей, ни слова не говоря, обнял ее. Но после первого многообещающего поцелуя Маша попыталась вырваться:

– Ермилик, не будь психом, папа сейчас придет!

Но Матвей не спешил ее отпускать:

– Да ладно… Когда он еще придет!

Но тут дверной замок в прихожей щелкнул.

– Отец! – воскликнула Маша, – Ермилик, ну хватит, неудобно же! Ты ужинать с нами будешь?

– Обязательно! – Матвей с улыбкой разжал объятия. – И непременно!

Глава 17

Заканчивая урок, Егор Андреевич сказал:

– Да, вот еще что. Послезавтра у нас по плану классный час. На него должен был прийти мой приятель-хирург. Но он мне позвонил вчера и попросил перенести встречу: какие-то у него там проблемы. Так что, ребята, если у кого-то из вас появятся предложения, кого бы можно было пригласить к нам в гости, я был бы очень рад.

Петр Ефимец тут же предложил:

– Давайте позовем олигарха какого-нибудь! Пусть нам расскажет, как он это… Стал таким крутым! И пусть еще скажет, в каком институте можно на олигарха выучиться!

Класс оживился.

– Давайте Киркорова позовем! – предложила отличница Оля Кащеева.

– Ага, так он тебе и пошел забесплатно! – выкрикнул Лешка Савенков.

– Ну почему забесплатно? – Кащеева всплеснула руками. – Скинемся!

– Ага, по штуке баксов! – сказал Ефимец. – Уж лучше тогда Децла позвать!

– Домой к себе зови своего Децла! – вмешалась Леночка Стасова. – Если ты его так любишь!

Петр хотел сказать Стасовой что-то очень ядовитое и уже сделал соответствующее лицо, но тут ему в голову пришла другая мысль:

– А пусть Копеечка «Отпетых негодяев» пригласит! Она же их лучшая подруга!

– Никакая я не подруга! – обиделась почему-то Маша. – Я их знать не знаю!

– Ага, не знаешь! – Ефимец противно ухмыльнулся. – А что же они песни специально для тебя поют? Вон для Ленки Стасовой не поют, для Кащеихи не поют. А для Маши Копейко – поют!

Тут Ермилов решил, что ему пора вмешаться. Вообще-то он во время таких словесных перепалок обычно предпочитал помалкивать. Но допустить, чтобы кто-то обижал его Машу, он никак не мог. Матвей сказал:

– Ефим, заткнись, а? Тебе какое дело, кто там для кого поет? Тебя это колышет?

Ефимец возмущенно мотнул головой, но ничего не сказал. Он знал, что Ермилов может и по шее врезать, если его сильно разозлить.

Егор Андреевич, до сих пор молчавший, стукнул по столу ладонью:

– Ну все, хватит! Между прочим, еще урок не кончился!

Гомон в классе затих. А учитель продолжил:

– Ермилов, после урока задержись на минуту.

– Хорошо… – кивнул Матвей.

И тут как раз зазвенел звонок.

– Я смотрю, с учебой у тебя, Ермилов, дело наладилось. – Егор Андреевич сидел за своим столом, а Матвей устроился напротив, за первой партой.

– Ну так, более-менее… – подтвердил Матвей.

– Значит, тот наш разговор даром для тебя не прошел! – подытожил учитель. – Это радует. Кстати, я твое новое сочинение проверил, ну, о творчестве Блока. Хорошее сочинение. Я тебе поставил за него четыре. А могло бы быть пять, если бы сразу такое написал.

– Мне и четверки хватит! – пожал плечами Ермилов.

– Ну тогда у меня все, – сказал Егор Андреевич. – Или у тебя есть вопросы?

– Есть вопросик один… – Матвей шмыгнул носом, почесал затылок. Было видно, что его посетила какая-то идея. – Это по поводу нашего классного часа…

– Ермилик, чего от тебя Егор хотел? – поинтересовалась Маша.

Она дожидалась Матвея в коридоре.

– Да это по поводу моего сочинения! – ответил Матвей. – Ну помнишь, которое я переписывал? Ну и так, вообще…

– Понятно… – протянула Маша. – Ермилик, пойдем в буфет сходим?

– Пойдем, ага! – согласился Матвей. Он выглядел очень довольным собой.

– А чего это ты такой радостный? – с подозрением в голосе спросила Маша.

– Машка, это потому, что я тебя люблю! – сказал Матвей и внезапно чмокнул ее в губы.

– Вот псих! – сказала Маша. – Дети же кругом!

Но сильно обиженной она при этом не выглядела.

Прошло два дня. После уроков десятый «А» в полном составе собрался в кабинете русского языка и литературы на еженедельный классный час. Егор Андреевич первые минут двадцать посвятил проблемам успеваемости. А потом сказал:

– Ребята, сегодня к нам должен прийти очень интересный гость. Это знакомый Матвея Ермилова. А как его зовут и чем он занимается – он вам расскажет сам.

– Ермилик, это что еще за сюрпризы? – тихо спросила Маша, наклонившись к Матвею. – А мне ты ничего не говорил!

– Маш, ну сюрприз – он на то и сюрприз! – резонно ответил Ермилов. – Если заранее все знать, будет неинтересно!

В этот момент в дверь негромко постучали, и в класс заглянул человек:

– Из-звините… Десятый «А» – это здесь?

– Да-да, проходите! – пригласил Егор Андреевич.

И в классе появился Станислав Эдуардович. Неловко поклонившись, он сказал:

– Здрассьте…

Класс озадаченно молчал. Матвей покосился на Машу. Та смотрела на Стаса так, словно увидела призрака. Матвей шепнул ей:

– Машка, расслабься!

Та ответила:

– Ну, Ермилик! Ну, знаешь! Но откуда…

– Говорю тебе, не напрягайся! – сказал Матвей. – Я тебе потом все расскажу.

– Ну вот, ребята… – сказал тем временем Стас. – С чего бы начать? А, вот! Меня зовут Станислав Эдуардович…

– Очень приятно! – пискнул Арканя Тайц.

– … И моя профессия – финансовый менеджмент.

А также я занимаюсь размещением инвестиций и управлением финансовыми потоками…

– О, значит, вы – финансовый олигарх? – брякнул Петр Ефимец.

В классе засмеялись.

– Ч-честно говоря, я не знаю такой профессии! – признался Стас. – Это слово, по-моему, журналисты придумали! А моя работа, если говорить проще, заключается вот в чем. – Он подошел к доске, взял в руки мел. – Вот, предположим, вся совокупность товарно-денежной массы. – Стас нарисовал неровный круг. – Вот это – сырьевые ресурсы. Это – производство. Это – торгово-посреднические организации. Финансовые потоки в этом случае распределяются так…

Когда Стас ответил на все вопросы и Егор Андреевич поблагодарил гостя за интересную лекцию, Матвей, Маша и Стас вместе вышли на улицу.

Стас спросил:

– Ну как, ничего все прошло? Как вам показалось?

– Интересно! – искренне сказал Матвей. – Я вашу работу совершенно иначе себе представлял! Да, спасибо вам большое, Станислав!

– Я что хочу сказать… Матвей, Маша! – Стас остановился. – Через неделю у нас на фирме будет небольшой праздник… Год со дня основания. Так я вас приглашаю. Обоих!

– Спасибо! – сказал Матвей. – Мы подумаем. Да, Маша?

Но Маша ничего не ответила. Повисла неловкая пауза. Стас, быстро попрощавшись, пошел к своей машине. А Маша и Матвей медленно двинулись по направлению к бульвару.

– Ну? – спросила Маша. – И что все это значит? На фига, спрашивается, ты его затащил в школу? И вообще – когда это ты с ним успел познакомиться?

– Да ладно тебе дуться! – сказал Матвей, – В школу я его не затаскивал. Просто предложил приехать, рассказать о своей работе. Он и согласился. Что в этом такого? А познакомился я с ним во вторник. Нашел в Интернете его телефон, позвонил…

– Это ты все нарочно сделал, да? – спросила Маша. – Ну, типа, мне назло?

– Ну при чем тут назло! – развел руками Матвей. – Наоборот! Я думал, тебе будет приятно!

– Мне было очень приятно! – сухо произнесла Маша. Правда, выражение ее лица говорило об обратном. – Ладно. Пока, Ермилик. Я домой пойду.

– Машка… – сказал Матвей. – Ну прости! Я не думал, что ты так расстроишься! А-а-а! – И он, махнув безнадежно рукой, двинулся прочь.

Маша сидела в своей комнате. Перед ней, на столе, стоял букет гладиолусов, уже начинающий увядать. Первоначальный шок у нее прошел. Хотя ощущение обиды еще оставалось. Маша попыталась понять, откуда в ней взялось это ощущение обиды. И ей скоро стало ясно, что обида возникла из-за того, что Матвей и Стас вроде как сговорились у нее за спиной. Ведь до этого, чего греха таить, ей была в чем-то приятна ситуация, когда она нравилась сразу двум молодым людям, принадлежащим к двум совершенно разным, непересекающимся мирам. Потому что у нее была тогда некая свобода маневра, возможность управлять ситуацией. Матвей же, познакомившись и вроде бы даже подружившись со Стасом, как бы смешал все в одну кучу. И лишил тем самым Машу возможности маневра. Это было странно. Это было не по правилам. Короче, такого поворота событий девушка совершенно не ожидала.

Вечером, когда с работы пришел отец, Маша решила с ним посоветоваться. Выслушав ее сбивчивый рассказ, Дмитрий Петрович спросил:

– Дочка, ну а в чем проблема-то? Ну, пришел к вам Стас в школу. Ну, познакомился он с Матвеем. Ну и что?

– Так в том-то и дело, папа, что все было наоборот! Матвей сперва познакомился со Стасом, а потом уже Стас пришел к нам в школу! Потому что это Матвей его пригласил, понимаешь?

– Ну? – спросил отец. Было видно, что он добросовестно пытается понять то, что сказала ему дочь. – Матвей его пригласил, понимаю. Ну так и что?

– Ох! – Маша закатила глаза. – Да ничего…

– Ну и в чем проблема? – поинтересовался Дмитрий Петрович.

И тут Маша в очередной раз пожалела, что у нее нет близкой подруги. Потому что папа – он, конечно, хороший и все такое. Но иногда он становился удивительно тупым. «Наверное, все мужчины такие!» – даже мелькнула у Маши мысль. Она сказала:

– Ладно, пап, ничего. Все нормально.

Короче, Маша в тот вечер отправилась спать, так и не сумев толком разобраться в своих мыслях и чувствах.

А на следующий день, в субботу, с утра заявился Матвей. Он снова пришел с цветами. Дверь ему открыл Дмитрий Петрович.

– А Машка еще в постели! – сказал он, впуская Ермилова. – Эй, дочка! Хватит дрыхнуть! К тебе гости пришли!

Маша крикнула:

– Сейчас! – но вставать не спешила.

Сон еще не оставил ее окончательно. Утро было солнечным, и девушка видела, как солнце, проникнув в комнату, косым лучом легло на букет гладиолусов, подаренных Матвеем. Из прихожей сквозь прикрытую дверь доносился бубнящий голос отца:

– Слушай, Ермилов, не понимаю, в кого это Машка соня такая! Может, в мать? Я-то вообще долго спать не могу!

Маша улыбнулась. Она вдруг ощутила себя словно в детстве. «Боже, какая я счастливая! – блаженно потягиваясь, подумала вдруг она. – У меня есть папа. И Матвей. И еще мама, хоть и вижу ее нечасто. Чего еще надо?»

В этот момент дверь приоткрылась, и в комнате показался букет хризантем. Потом в щель просунулась голова Матвея:

– Машенька, с добрым утром!

– Привет! – хриплым спросонья голосом ответила девушка.

Матвей зашел в комнату, положил букет на стол.

– Ну и чего ты разлеглась? – смешно прищурившись, поинтересовался он. – Не видишь, к тебе гости пришли!

– Ермилик, поди-ка сюда! – попросила Маша.

– Ну чего? – Матвей подошел к изголовью.

– Наклонись-ка! – попросила Маша. – Чего скажу!

А когда Матвей выполнил ее просьбу, она крепко обхватила его шею руками.

– Машка, дуреха, пусти, задушишь! – завопил Матвей.

– Ермилик! – выдохнула девушка прямо Матвею в ухо и снова повторила: – Ермилик!

– Ну чего еще? – ворчливо спросил Матвей. Он стоял согнувшись, в неудобной позе.

– Ничего! – сказала Маша. – Ничего…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg