«Приключение Альки и её друзей»

Татьяна Макогон Приключение Альки и её друзей

Пролог

Вся эта книга служит как бы предисловием к сказке о маленькой девочке Але и невероятных приключениях, которые происходят с Алькой и её друзьями. А также о всяких чудесах, которые случаются с теми, кто в них верит. И о сказочных мирах, в которые попадают те, кто их видит, ну хотя бы во сне.

Можно бы, конечно, начать историю приключений про девочку Алю как обычную сказку для детей. Например, как обычно начинаются все нормальные сказки: «Жила-была маленькая девочка, хорошенькая-прехорошенькая, звалась она Алей, и было ей от роду двенадцать лет. И приехала она как-то летом к своей бабушке в деревню Сосновку, чтобы весело с друзьями провести каникулы и отдохнуть от городской жизни». Но это была бы самая обычная сказка, каких море. Пусть лучше сама Алька расскажет вам о себе, о своих друзьях и о приключениях, которые с ними произошли.

Глава 1

Я проснулась от тёплых утренних лучей солнца. Его ярким светом была наполнена вся моя комната. А так как окно спальни выходило на восток и кровать стояла близко к окну, солнечные лучи часто будили меня по утрам. Летом было особенно приятно просыпаться от их нежных прикосновений.

Этим утром я подскочила в кровати, и вдруг волна радости охватила меня. Ура! Я уже у бабушки в деревне, ведь сейчас каникулы, в школу собираться не нужно, поэтому можно расслабиться. Довольная жизнью, я растянулась на постели как кошка, даже начала мурчать от удовольствия. Здесь, в деревне, свобода и простор – и меня всегда ждут новые открытия и приключения!

Каждое лето с самого раннего детства я приезжаю в Сосновку, к своей бабушке Нине. В этой деревне мне очень нравится проводить каникулы. Здесь со мной часто случаются невероятные истории и всегда меня ждут мои верные друзья. Бабушка меня очень любит и балует, вот и сейчас слышно, как она что-то вкусненькое готовит на кухне. Уже чувствую дразнящий запах пирожков, они у моей бабули всегда получаются очень вкусными. Особенно люблю с фруктовыми начинками, со сливами и с вишнями. Не прошло и пяти минут, как бабушка зовёт меня к столу. Вообще моё полное имя Алевтина, но все меня Алькой зовут, так проще, да и мне нравится. Даже мой младший брат Василёк называет меня Алькой. Василий ещё мал, ему всего пять лет, и пока что он ходит в детский сад. Поэтому сейчас брат дома с родителями, а к бабушке он приедет с мамой, скорее всего, в середине лета, когда мама отпуск возьмёт. В общем, пока я в деревне одна и мне нужно выяснить, приехала ли моя подруга Ленка, с которой я здесь познакомилась и подружилась прошлым летом. С ней интересно и весело. Мы с Леной вместе узнали много нового, и с нами случались необычные истории. Надо быстро одеваться да бабушку расспросить о моей подруге, уж наверняка она знает, приехала Лена или нет. Ведь Ленкина бабушка Оля соседка моей бабушки Нины, и к тому же они очень дружны, поэтому сейчас побегу, всё точно выясню. Я быстренько умылась, вошла в кухню, но там кроме Барона, большого чёрного кота, никого не было. Он мне очень обрадовался, так как уже вылакал миску молока и ждал более серьёзной закуски. На кухонном столе я увидела горы пирожков. Они были разложены в трёх больших мисках и прикрыты льняными салфетками с цветными вышивками по углам. Вошла бабушка с кувшином молока и банкой сметаны и говорит:

– Ты, внученька, завтракай, я вот из погреба холодненького молочка достала. – Барон стал тереться о бабушкины ноги. – Брысь, ненасытный! – разозлилась бабушка.

И стала жаловаться на кота, что он ленится ловить мышей и только кошка Аза приносит охотничьи трофеи. Я села за стол, налила себе молока и принялась жевать пирожок с творогом, а бабушка продолжала рассказывать, какая Аза хорошая охотница. И как она на чердаке переловила всех мышей. Сегодня с утра, прямо на пороге дома, ещё три мыши положила, как бы в знак того, что её недаром здесь кормят.

– Ой, бабуленька, – сказала я, – в этом году я пятёрку по литературе получила за стихотворение про Азу, которое сама написала. Хочешь, сейчас прочту тебе этот коротенький стишок?

– Читай, Алина, я тебя слушаю, – сказала бабушка Нина.

Я отложила пирожок в сторону и начала читать стих:

Зелёное болото – Азкины глаза,

Для всех мышей в округе,

Кошка как гроза.

Пушистенькая шёрстка,

А зубы как мечи,

Боятся нашу кошку

Вороны и грачи.

И ходит она мягко,

Бесшумно – тем сильна.

На лапах когти зверя —

Ведь хищница она!

– Вот молодец, – похвалила меня бабушка, поцеловала в щёчку и дальше продолжила свой рассказ про Азу: – Она точно такая, как ты говоришь, хищница-кошка, а наш чердак её территория охоты.

Когда бабушка Нина сказала про чердак, я вдруг вскочила с места, так как вспомнила, что прошлым летом мы с Ленкой и Лёшей обнаружили на окраине деревни старый дом какого-то купца. Даже взобрались на чердак, но хорошо всё обследовать там не успели. Сначала погода испортилась, потом за мной и Леной родители приехали. И мы разъехались по домам. Теперь понятно: вот оно, то дело, которое нас ждало. Как же я могла о нем забыть? Нет, конечно, я не совсем забыла, просто расслабилась впервые после школы. Может, это оттого, что на меня хлынула волна свежего деревенского воздуха. Бабушка удивилась:

– Ты чего, Алька, уже наелась? Я полночи не спала, столько всяких пирогов напекла… Давай отъедайся, внученька! Ведь после города да школьных занятий исхудала совсем, кожа да кости! – Она подошла и обняла меня. – Тростиночка моя, съешь ещё пирожок со сметаной.

Барон, услышав это сладкое и до боли знакомое для него слово, резво запрыгнул на стул. Затем кот аккуратно положил на стол передние лапы так, что пустое блюдце оказалось перед его кошачьей мордой и, прищурив зелёные глаза, громко заорал: «Мяу-мяу, где моя сметана?»

Тут уже бабушка не выдержала и согнала его полотенцем, которое оказалось в её руке. Барон с обидой в голосе выбежал из кухни, а мы рассмеялись. Нам с бабушкой Ниной было радостно оттого, что мы наконец-то встретились, – ведь не виделись с прошлого лета. Потом мы ещё долго сидели в кухне, она всё расспрашивала меня о младшем брате Васе, о родителях и о школе. Затем я спросила у бабушки, не знает ли она, когда Лена приедет. На мой вопрос бабуля как-то сникла, даже изменилась в лице и ответила:

– Знаешь, Алина, у твоей подруги горе, её отец в аварию попал на своём автомобиле. Сейчас он в больнице в тяжёлом состоянии. Когда Лена приедет в деревню и приедет ли вообще, неизвестно. А вот Лёшка здесь, в деревне, они вместе с отцом и братом переехали жить к деду Захару. Ведь мамы у Лёши нет, она умерла, когда он был маленький. И сейчас всё их семейство здесь проживает, ещё в начале лета они завершили строительство дома. Дед Захар очень рад, что теперь они живут все вместе, одной большой семьёй.

Затем я спросила:

– Как же Лёша учился? Ведь здесь не было школы, только в городе.

Но бабушка сказала, что у них в деревне открылась новая школа. И ещё, что в школу этой зимой Лёшку провожал и встречал его верный друг Малыш.

– Ох, и огромный пёс-кавказец за год вымахал, – сказала бабушка. – Ты к ним, внучка, теперь без звонка не входи и так сразу по привычке в калитку не влетай. А то вдруг не признает, больно страшный этот пёс.

Я поцеловала бабушку в щёчку и пошла переодеваться. Мне хотелось поскорей увидеться с другом. Познакомилась я с Лёшкой прошлым летом, уже в самом конце каникул. Времени у него для нас с Ленкой было мало: он всё время помогал отцу и старшему брату строить дом. Теперь дом построен, и, может, этим летом у Алексея будет больше свободного времени.

Я надела джинсы и футболку, для меня это самая лучшая одежда, тем более мы с Лёшкой обязательно куда-то влезем – не на чердак, так на дерево. Интересно, как же меня встретит его грозный Малыш, который прошлым летом был совсем щенком?

К дому Алексея я шла с небольшим волнением. Он был расположен недалеко от нашего с бабушкой дома, только с противоположной стороны улицы. «Если миновать домов пять», – как говорит моя бабуля. Увидев перед собой большой дом на месте покосившейся избы, я очень удивилась. Красовался высокий терем из свежесрубленных брёвен, его опоясывал двухметровый забор из красного кирпича. А когда я подошла к калитке и уже собралась надавить на кнопку звонка, вдруг кто-то сзади стал тереться о мои ноги. Я обернулась, посмотрела вниз и ахнула – это был кот Барон. Откуда он тут взялся? Этот хитрец незаметно увязался за мной! Но на звонок я уже нажала, а кот-хитрюга стал увиваться возле моих ног, и любая моя попытка его прогнать была бесполезна. Внезапно за забором что-то щёлкнуло. «Наверно, дверь дома», – подумала я. Затем послышался грозный лай. Я напряглась, но Барон даже ухом не повёл. Мало того, он встал на задние лапы и стал когтями царапать дверь калитки. «Ну всё, – подумала я, – сейчас тебе конец. Одни клочки полетят по двору!» Дверь открылась, и на пороге появился паренёк похожий на Лёшку, только головы на две выше. Я подумала, что это его братец, вежливо поздоровалась и сказала:

– Извините, мне бы Лёшу повидать.

При этом я ещё пыталась удержать Барона, который рьяно рвался во двор. Паренёк мне улыбнулся и говорит:

– Здравствуй, Алька, я так тебе рад! Это я, просто так вырос за этот год! Заходи. Ты когда приехала?

Я посмотрела на Лёшку снизу вверх и подумала: «Как такое возможно?» У меня невольно вырвалось:

– Вау, это круто! Ты витамины какие-то принимал?

– Что ты, Аля, какие там ещё витамины, просто свежий деревенский воздух, молоко соседской Бурёнки да физический труд сделали своё дело.

И тут случилось непредвиденное событие: как только Лёшка открыл калитку, чтобы я вошла, кот, уловив момент, рванул вперёд. Я даже приостановилась и на миг закрыла глаза, так как прямо перед собой увидела громадного пса. Он очень внимательно смотрел только на меня, как бы оценивая или изучая, а на Барона даже ухом не повёл. Алексей всячески пытался отодвинуть от меня огромную собачью морду, приговаривая при этом:

– Это же Малыш, ты его должна помнить! Правда, он тоже вырос.

А Малыш, после сказанных Лёшей слов, стал вилять хвостом, и мне даже показалось, что он улыбается.

– Вот видишь, как он радуется, значит, узнал! – воскликнул Алексей и пригрозил Малышу: – Не вздумай прыгать, ты свалишь Альку с ног! Сидеть, сидеть!

Но Малыш его не слушал, он прыгал и облизывал меня языком, обнимал лапами. А куда подевался Барон, я даже не заметила: после горячей встречи с Малышом мне было не до него. Решительно освободившись от собачьих объятий, я отступила к крыльцу, где пёс не мог до меня дотянуться. И вот наконец-то мы с Лёшкой вошли в дом. В доме хозяйничал только один дед Захар. Он был старенький, и всё кряхтел и ругал Малыша, правда, не зло, а как-то по-доброму. Дедуля проводил меня к умывальнику и всё рассказывал, как за год его молодцы дом построили и что он очень ими гордится. Вдруг на кухню вбежали два черно-белых котёнка, абсолютно одинаковые.

– Как вы их различаете? – удивилась я.

Вслед за ними появилась трёхцветная кошка, за ней Барон, и всё кошачье стадо давай увиваться возле деда Захара. Он налил им молока, а мне за Барона стало стыдно, ведь он так лакал молоко, будто три дня не ел. И я запротестовала:

– Не надо кормить этого бесстыжего кота.

Но дед Барона погладил и стал рассказывать, что якобы их кошечка Мурка была болезненной, пугливой, пока с Бароном не подружилась. Теперь кошка красавицей стала, и теперь у них есть общее потомство, два котёнка-близнеца. Малыш с Бароном дружат, зимой играли в догонялки, даже в одной будке спали, ведь вместе всё ж теплее. В общем, мне стало всё понятно: наш Барон хитрец, на два дома живёт. Теперь-то я догадываюсь, куда зимой он пропадал, а бабушка так волновалась. Мы ей как-то звонили в деревню под Новый год, так она всё причитала: «Уж не задрали ли кота собаки!» С котом всё понятно: он всех перехитрил. Меня волнует другой момент, когда мы с Лёшкой пойдём старые купеческие развалины обследовать. Ходят об этом полуразвалившемся доме разные легенды и слухи среди деревенских жителей, о проклятии каком-то и о кладе купца Якунина. Ведь неспроста там уже всё заросло и обветшало, но до сих пор не нашлось смельчака даже в дом войти. Стоит в деревне только намекнуть о купеческой усадьбе, как все сразу замолкают, видимо, боятся чего-то. Не стала и я заводить разговор об этом старом доме в присутствии деда Захара. Лишь когда вышли за ворота, я у Лёши спросила, что с этим домом купеческим, в надежде, что Лёшка чего-то узнал или разведал, – ведь он здесь теперь постоянный житель. Однако Алексей меня ничем не обрадовал. «Мне, – говорит, – не до этого было: работа, учёба, да плюс зима слишком суровая выдалась». И ещё Алексей сказал, что этим домом никто не интересуется и что он даже забыл о нём. Ведь этот дом находится в старинной помещичьей усадьбе, на окраине старой деревни.

– Да там осталось ещё несколько старых покосившихся изб, поросших травой и кустарником. Побаиваются люди, поэтому никто туда не ходит, – с досадой сказал Лёшка.

– Есть там ещё, рядом с этой усадьбой, заброшенное старое кладбище с полуразвалившейся церковью, – подтвердила я.

– Да, – сказал Лёша и предложил: – Если ты, Алина, хочешь, мы вместе когда-нибудь туда сходим.

– Обязательно, – согласилась я.

Дальше мне Лёшка рассказал, что прошлой осенью они вдвоём с отцом обследовали старый купеческий дом. Брата Юрия в деревне тогда не было. Он в город уехал на учёбу, так как учится в политехническом, на первом курсе. А отец как раз начал строительство и решил посмотреть, какой там фундамент в купеческом доме, ведь простоял тот не один век, значит крепкий, коль не рушится. И ещё в этом доме есть очень глубокий погреб с каменной лестницей, а весь фундамент сложен из натурального камня. Был там и подземный ход, но он завален. Отец запретил Лёше в этот погреб входить, вдруг обвалится. Так вот, Лёша с отцом что-то нашли в этом погребе, но об этом он завтра мне подробно расскажет, сегодня у него дела. В общем, мой друг меня заинтриговал, и я пошла домой к бабушке, а мысли были об одном: неужели Лёшка клад нашёл?

Глава 2

Вечер наступил очень быстро. Мы с бабушкой собирали овощи с грядки, когда к нам зашла соседка тётя Зина. Она мне сообщила:

– На днях твоя подруга Лена приедет, её папе стало лучше.

Эта новость меня так обрадовала, что на какое-то время я даже забыла про Лёшку. И стала мечтать, что вот приедет Ленка, уж мы-то с ней точно пойдём купеческую усадьбу обследовать. Ведь эта усадьба полна тайн и загадок. Но что же там в подвале такое нашёл Лёшка с отцом? Я всё время думала об этом, и эта мысль долго не давала мне уснуть. Всю ночь мне снился кошмар, будто мне Алексей старый деревянный сундук показывает. Потом вдруг ударяет по нему ногой, сундук рассыпается, и из него сыплются разные бумажные банкноты. На этом интересном моменте я и проснулась от очень вкусного запаха. Это бабушка Нина на кухне готовила блинчики, здесь же у неё дымился и куриный бульон на плите. Когда я, сонная, вошла в кухню, бабушка Нина запричитала:

– Поспи, моя внученька, ведь рано ещё, только восемь часов, хоть полчасика вздремни. Вот сейчас допеку блинчики и позавтракаем.

Но было уже не до сна, жалко терять драгоценное время, ведь мне так много надо успеть. Я побежала одеваться и умываться. Очень хотелось скорее узнать все тайны, ещё и Ленка скоро должна приехать. Здорово! Нужно Лёшке сообщить об этом, обрадовать его! Конечно, у него много дел, свои заботы, но, может, хоть с приездом Лены он выделит для нас немного времени. И тогда мы пойдём в поход все вместе в старинную усадьбу. Если бы не было старое кладбище так близко к этому купеческому дому, я бы сама туда прогулялась, и всё же, как говорят, с друзьями надёжнее.

Вот я уже бегу к Лёшке. Что же за секрет он мне откроет? Подхожу к его дому, и как будто вновь повторяется вчерашнее утро. Не пойми откуда взялся кот Барон (выходя от бабушки Нины, я его не видела). Он позавтракал вместе с нами, выпросил у бабушки сметаны, затем улёгся дремать на подоконнике в кухне, это его коронное место. Теперь опять, как только я подошла к Лёшкиной калитке и позвонила в звонок, Барон оказался у моих ног. Я ему и говорю: «Мне стыдно за тебя и неудобно. Разве ты Барон? Ты попрошайкин какой-то!»

Лёшка отворил калитку, и Малыш сразу просунул в щель свою морду. Алексей попытался отодвинуть пса, но это плохо у него получалось. Лишь на миг пёс поддался и немного сдвинулся с места. Этой секунды хватило Барону, чтобы прошмыгнуть во двор. Я поздоровалась и смущённо стала извиняться за кота.

– Да не обращай ты, Алька, на него внимания, – сказал Лёшка, – он живёт на два дома. Проходи, пока я Малыша отодвинул.

И я вслед за Бароном шмыгнула в дом, так как не хотела вновь быть облизанной Малышом. В новом доме всё пахло сосной и травами. Дед Захар был травником, и сбор лечебных трав он начал уже давно. В светлой и большой галерее были разложены разные целебные травы: мать-и-мачеха, ромашка и другие, ещё мне не знакомые. Я поздоровалась с дедушкой. И он, несмотря на занятость, приветливо улыбнулся, и сказал:

– Здравствуй, Аля! Это мой кабинет, и я тут главный врач. – Затем он обратился к Лёшке: – Веди, внучек, Алину, показывай ей свои апартаменты!

– Добро, – ответил Лёша. – Пойдём, Аля, посмотришь мою личную комнату. Мы вчера с братом Юркой до ночи там провозились, обои клеили, и наконец-то ремонт закончили. Ведь уже во всем доме порядок, а у меня кавардак, всем не до меня, – пожаловался Алексей.

Мы поднялись с Лёшкой на второй этаж по деревянной лестнице, покрытой лаком, и сразу оказались перед входом в его комнату. Алексей открыл дверь, и я удивилась, когда увидела, какая получилась просторная комната из получердачного помещения, и даже в ладоши прихлопнула.

– Ух ты, красота какая! – сказала я.

Под самым потолком висел глобус и медленно вращался. Алексей включил в розетку провод, и глобус засветился, стал переливаться разноцветными огоньками и излучать цветные лучи. «Зайчики» побежали по всей комнате. Это было здорово! Я знала, что Лёшке нравится космос и он увлекается астрономией. И ещё в его комнате, у окна, я увидела настоящий телескоп.

– Это мне папа подарил в прошлом месяце на день рождения, на тринадцатилетний юбилей, – сказал Лёша. – Он в отпуск приезжал, а вообще-то он на Ямале работает и редко бывает дома. Мы все очень за ним скучаем.

– Лёш, твой отец газопровод прокладывает? – спросила я.

– Нет, он нефтяником работает. Наш дед говорит, это работа для сильных мужчин, – ответил Алексей.

– Да, Лёшка, отец у тебя богатырь, на Илью Муромца похож, из мультика, – сказала я.

– Тоже мне, такое скажешь, – смутился Лёша. – Давай лучше Луну тебе покажу, хочешь её ближе рассмотреть? Сейчас она хорошо видна.

– Конечно, хочу, – согласилась я.

Лёшка подошёл к телескопу, лишь на минуту заглянул в него, и мне предложил посмотреть на небо. Я ещё никогда не видела так близко звёзды и Луну.

– Мне очень понравилась спутница нашей Земли, – сказала я Алексею, – но сейчас я хочу с тобой на другую тему поговорить.

Мы уселись на диване, и я попросила Лёшку рассказать о тайной находке, о той, что они нашли в купеческом доме. Но Алесей ответил просто:

– А, ты всё об этом? Да ничего тайного, сейчас покажу.

Он вытащил из ящика своего шкафа небольшой пакет из полиэтилена, в нём был свёрток. Алексей взял его и протянул мне:

– Вот держи, это всё, что там было. Вот и весь клад, о котором ходило столько небылиц.

– Что это? Как вы это нашли? – спросила я. И стала разворачивать свёрток, а Лёшка рассказывал о том, как они с отцом в подвале старого особняка обнаружили сундук. И вначале очень обрадовались, подумали, что клад нашли.

– Размечтались, что теперь большой дом построим, – сказал Лёша. – А как открыли сундук, там оказалась одна труха, старые векселя, пропавшие банкноты и это.

Лёша протянул мне свёрток, я положила его на диван, развернула и увидела какие-то конверты. Затем я спросила:

– Откуда эти письма?

– Да сам не знаю, я их даже прочитать не смог, – сказал Лёша. – Мало того, что они не на русском языке, ещё и почерк такой, что попробуй разбери.

Я вытащила первое письмо из конверта и говорю:

– Да что тебе не понятно-то? Письмо на французском языке и, видно, написано мужским почерком.

– Откуда ты узнала? – спросил Лёшка.

– Учу я французский язык с пяти лет, ещё в детском саду начала изучать. И в школе с французским языком у меня нормально, это мой любимый урок.

– Вот здорово, – обрадовался Алексей. – Хоть теперь узнаем, что в них, в письмах этих.

Я начала про себя читать письмо. Лёшка терпеливо ждал. Затем, когда я перевернула лист письма и стала глазами бегать по строчкам, Лёшка не выдержал:

– Ну что там написано, не томи, Алька.

– Да так, – ответила я, скривившись, – в любви объясняется человек. И открыла следующее письмо, бегло его прочитала и снова положила в конверт. – Ничего особенного, – говорю Лёшке, – просто какой-то военный полковник объясняется в любви какой-то Анне. – Я посмотрела адрес на конверте. – Ну вот, адресовано Анне Якуниной.

Затем я прочитала все двенадцать писем, они были датированы 1918-м годом, по одному письму в месяц. Полковник писал Анне о погоде, о Париже. И о том, что он очень хотел бы видеть свою любимую, и звал её к себе во Францию. Сам мечтал заняться виноделием, чтобы завоёвывать мир винами, а не войнами, от которых он уже устал. Но Анна Якунина, видимо, заботилась о больном отце и не могла его оставить одного. А вот из самого последнего письма стало ясно, что отец Анны умер, потому что полковник Горин Юрий Алексеевич пишет, что ждёт её с нетерпением после похорон отца. И на этом последнем письме, похоже, заканчивается история любви: видимо, с Анной Якуниной что-то случилось, так как на старом кладбище находятся две родовые могилы, но надписи на них не ясны. Там даты вообще чётко не видны, ведь мы смогли рассмотреть лишь имя на одной из могил – Якунин Илья Ильич. Вторая могила разрушена: то ли снаряд когда-то в неё попал, все надписи как будто стёсаны, только каменная плита сохранилась.

– Очень много загадок, – сказал Лёшка. – Если там покоится Анна Якунина, то непонятно, как и где она умерла.

– Уехала ли она во Францию или здесь доживала свой век? – сказала я. – И зачем она хранила эти письма? Столько загадок.

– Да, – согласился Алексей, – и ещё неизвестно приезжал ли полковник в Россию, узнав о её смерти?

Вдруг меня осенила мысль, и я поделилась ею с Лёшей:

– Что если написать письмо по адресу, указанному на конверте. Может, и сейчас ещё существует этот дом?

– Да ты чего, Алина, сколько уж веков прошло? – удивился Алексей.

– А что, – не унималась я, – может, это родовой особняк или вообще дворец, ведь полковник Горин писал, что у своих родственников проживает, у родного дядюшки с тётушкой в их родовом поместье.

– Молодец, Алина, – похвалил меня Лёша, – давай попробуем что-то узнать, ведь очень интересно, что же в самом деле произошло с Анной Якуниной.

Пока мы с Лёшкой сидели на ковре посреди его комнаты, обложившись письмами, дед Захар приготовил борщ и стал нас приглашать на обед. Я извинилась, потому как вспомнила, что обещала бабушке к обеду вернуться, и засобиралась домой. Лёша уговаривал меня пообедать с ним, ну а я выпросила у него письма и убежала, ещё раз извинившись.

Что-то всё-таки в письмах полковника меня тревожило, а что именно, я не могла понять. Мой друг неохотно проводил меня до калитки и попросил, если вдруг я что-то интересное обнаружу в этих письмах, сообщить ему. Уходя от Лёшки, во дворе его дома я заметила такую картину: наш Барон выползал сонный из будки Малыша. Сам Малыш спал в тени под яблонькой, так как было очень жарко. Я махнула рукой в их сторону и сказала Алексею:

– Смотри, как от жары спрятались, кто куда!

Лёшка только усмехнулся на моё замечание. Выйдя со двора, я перешла улицу на другую сторону, там в один ряд росли деревья. Прячась в тени под их густыми кронами, я пошла домой к бабушке. Барон семенил за мной. Я ему уже не удивлялась, странно только, откуда он узнал, что мы с бабушкой собрались пообедать. Как-то же он учуял, что бабушка блинчики печёт, а значит ему точно перепадёт сметанки. Мне предстоит ещё раз вечером внимательно прочесть все письма и сверить даты на них – такие в моей голове мелькали мысли, пока я шла. И ещё надо узнать точную дату смерти Анны Якуниной. Может, бабушка поможет, ведь она здесь родилась, попробую её разговорить. Местные о Якуниных ничего не говорят и не вспоминают, прямо табу какое-то.

Вот я подошла к нашему дому, повернула ручку калитки, и в этот момент меня кто-то окликнул. Оглянувшись, я увидела Лену. Она совсем не изменилась, только выглядела слегка похудевшей и бледной, но это поправимо, особенно здесь в деревне.

– Ой, ура! – вырвалось у меня. – Я так рада твоему приезду! Ты когда приехала?

Лена улыбнулась и обняла меня:

– Два часа назад.

– Вот здорово, – сказала я. – Заходи к нам, пообедаем вместе.

– Не могу, – ответила Лена. – Меня за хлебом в магазин послали, вечером к вам зайду.

Я чмокнула подругу в щёчку и радостно, вприпрыжку, влетела во двор. Барон вместе со мной. Пока я общалась с Леной, кот терпеливо и с любопытством наблюдал за нами. Но как только я вошла во двор, он сразу обогнал меня и первый влетел в кухню, так как дверь была открыта. И ещё с порога я заметила, что на кухонном столе возвышается горка пирожков. Вошла бабушка, и говорит:

– Ой, Аля, уж заждалась я тебя, даже вздремнула. С утра собиралась яблочный пирог испечь, да сосед наш, Иван Захарович, угостил свежей печёнкой. Наверняка знает, что ты у меня гостишь. Вот я и нажарила пирожков с печёночной начинкой. Присядь да покушай, внученька. Вот и сметана свежая, только из погреба достала.

Барон стал увиваться возле бабушки: за печёночный пирожок он мог бы даже станцевать, ведь печёнка – это его любимое лакомство.

Глава 3

После обеда я уснула: столько разных событий в одно утро сделали своё дело. Мне снились какие-то дворцы, я стучала в дворцовые ворота, но их никто не открывал. И лишь когда подошла к какому-то небольшому дому, его дверь приоткрылась. Я туда заглянула. Вернее, только хотела заглянуть, а оттуда высунулась кошачья морда Барона, прямо на меня, нос к носу. Я проснулась, открыла глаза – кот и в самом деле лежал на мне и дышал мне прямо в лицо.

– Мне жарко, и ты тяжёлый, – сказала я Барону и, повернувшись на бок, сбросила его на пол. Но кот вновь попытался на меня вскарабкаться и уже разбудил окончательно. Оставив его на постели, я села за письменный стол и стала разбирать письма. Может, в спокойной обстановке ещё хоть что-то выясню. Все двенадцать писем разложила на столе – ничего необычного, стандартные письма. Необходимо даты их отправления проверить. Проверяю: всё в порядке – на каждый месяц одно письмо. Я начинаю нервничать, скорей бы Лена пришла, всё-таки одна голова хорошо, а две лучше. Тем более что Лена старше меня на семь месяцев. Это, конечно, не важно, просто интуиция у неё хорошая. Она как-то рассказывала, что умело этим в школе пользуется. Иногда интуитивно выучит правило или параграф какой-то, и на уроке её спросят именно это. Всё решено: буду ждать Ленку. Я собрала письма в пакет и решилась поговорить с бабушкой про то, о чём все в Сосновке даже слышать не хотят. А в первую очередь про судьбу Анны Якуниной: может, она хоть что-нибудь об этом знает. В бабушкиной спальне было очень тихо, я даже подумала, что она спит. Тихонечко подошла к двери её комнаты и заглянула за занавеску. Бабушка Нина сидела у окна и что-то вышивала.

– Бабуль, ты уже не спишь? – спросила я шёпотом, чтоб не испугать её ненароком, ведь она с иголкой работает.

– Нет, не сплю, – ответила бабушка. – Я уже выспалась, внученька. Решила вот кофточку тебе расшить, погляди, какой букет получается! Нравится?

– Ой, какая красота! – я даже в ладоши прихлопнула, когда бабушка развернула блузку.

На ней вокруг квадратного выреза красовались небольшие подсолнушки с васильками, и все эти цветы обвивали зелёненькие листочки, очень похожие на виноградную лозу. Весь этот летний букет ярким веночком окантовывал вырез моей блузы.

– Бабуленька, ты волшебница, – воскликнула я. – Ведь я эту блузку прошлым летом оставила здесь, потому что из-за бледности она не имела никакого вида. А теперь красота, эксклюзивная вещь! Давай примерю!

– Немного погоди, Аля, ещё стежок-другой и закончу, – сказала бабушка.

– Хорошо, – вздохнула я и, переведя дыхание, сменила тему разговора: – Бабушка, у меня к тебе серьёзный разговор имеется. Пообещай, что попробуешь нам помочь!

– Кому это вам? – спросила бабушка.

– Ну, мне с Лёшкой пока что, – сказала я.

– Ой, что-то ты темнишь, девица, – ласково ответила бабушка. – Ну да ладно, заинтриговала. Выкладывай, что там у вас? Я постараюсь помочь вам, чем смогу. Лёша очень хороший, и от дружбы с таким парнем не будет ничего дурного.

– Да у нас дело, понимаешь, – я стала заикаться и топтаться на месте, как в школе у доски, когда не знала с чего начать.

– Ну, давай, Алька, не томи. Что у вас за дела? – не выдержала бабушка.

И я выложила бабушке всё: и про то, что мы с ребятами прошлым летом на старом кладбище надгробья видели купеческие; и ещё что Лёшка с отцом в имении купца Якунина нашли письма от полковника Горина, адресованные Анне Якуниной. Единственное, чего я не сказала, что мы чердак в особняке прошлым летом обследовали, тем более что там всё равно ничего не нашли.

Бабушка выслушала меня на удивление очень спокойно. Потом тихонько встала, отложила вышивку и подошла к своему комоду. Этот комод был старинный, ещё бабушкиной мамы, как-то бабушка Нина мне об этом рассказывала. Повернув ключ в верхнем ящике комода, моя бабуля открыла его и вытащила из ящика альбом. Очень старый семейный альбом, мы его раньше всей семьёй смотрели. В нём были фотографии бабушкиных родителей, а также фотографии её старшей сестры, брата и других родственников. На этих снимках все были счастливы. Я ещё помню, видела в этом альбоме фото, где моя бабушка совсем маленькая. Но я не могла понять, зачем сейчас ей понадобился старый альбом? Ведь я его уже видела не один раз. А моя бабушка Нина с альбомом в руках уселась на диване и стала трясти последние страницы альбома. Я ей говорю:

– Бабуль, что ты делаешь, может, тебе помочь?

А она мне отвечает:

– Здесь в конце альбома, на последней из страниц, потайной кармашек имеется, в нём старые семейные фотографии.

Я взяла альбом, посмотрела: действительно, очень толстый последний лист, и в нем имеется прорезь. Бабушка подала мне ножницы, я поддела ими этот карман, и он раскрылся. Мы вытащили четыре фотографии, уже пожелтевшие от срока давности.

– Что это за фотки, бабуль, и ты зачем их прячешь? – спросила я бабушку Нину.

– Да я, внученька, уж и забыла совсем про эти фотографии, – ответила бабушка. – Вот если бы ты мне не напомнила сейчас о тех временах, то я и не вспомнила бы сама.

– А кто на этих фотографиях? – спросила я и стала рассматривать пожелтевшее фото.

– Вот на этой две подруги со своими кавалерами, – начала бабушка свой рассказ. Она говорила, а на меня с фотографии смотрели две хорошенькие девушки лет восемнадцати. И два статных офицера, наверное, царской армии. – Видишь, Алина, вот девушка с тёмными волосами. Это моя мама, а твоя прабабушка Елена. Это отец мой, – продолжала рассказывать бабушка Нина и ткнула пальцем в усатого офицера. – Он погиб во время революции.

– Бабуль, а это кто такая, светловолосая с лучезарной улыбкой? – спросила я.

Бабушка вздохнула, и сказала:

– Так это и есть Анна, о которой в наших краях ходят разные легенды. Только она не была здесь похоронена, так как после смерти своего отца уехала в Париж, к своему жениху Горину Юрию Алексеевичу.

– Откуда же ты всё это знаешь, бабушка! – спросила я удивлённо.

Моя бабушка тихо поднялась с дивана, подошла опять к комоду, открыла нижний ящик и из дальнего угла вытащила свёрток в бархатной салфетке. Когда она его развернула, я увидела стопку писем.

– Вот, – сказала бабушка, – достались от матери. Правда, она мне ничего о них не рассказывала. Просто когда она умерла, я нашла эти письма в её вещах. Ещё в них были вложены старые снимки, там внутри, посмотри, есть фотографии Анны, которые она посылала Елене.

Я попросила разрешения у бабушки взять эти письма с собой, чтобы показать их Лёшке. Она охотно согласилась. Затем я взяла письма и стала смотреть даты на конвертах. Это был уже 1919 год. Значит, Анна была жива и уехала к своему жениху во Францию. А уже из Парижа писала письма моей прабабке Елене. Вот это поворот событий! У меня даже дыхание перехватило.

– Бабуль, а почему только шесть писем? – спросила я.

– Не знаю, – ответила бабушка. – Может, они были самые дорогие для Елены. Именно в этих последних письмах находились вот эти две фотографии. Вот они, – бабушка протянула мне два старых снимка.

На одном Анна на фоне Эйфелевой башни, на втором снимке она с полковником Гориным. Видно, что они, счастливые и радостные, стоят на ступенях шикарного дома. Это был какой-то старинный особняк с белыми статуями, которые виднелись на заднем плане.

– Бабуленька, можно я в своей спальне прочитаю эти письма?

– Конечно, Аля, они мне не нужны, можешь их читать и рассматривать, коль тебе это интересно. А я закончу вышивку да к ужину приготовлю вареники с вишнями. Скоро твоя подруга прибежит, вот мы будем её варениками угощать.

– Ага, хорошо, – сказала я бабушке, потом с нетерпением собрала все письма и фотографии в одну кучу и унесла в свою комнату. Там их разложила на столе и подумала, как хорошо, что мы сейчас с бабушкой одни, нам так спокойно вдвоём. Мне надо всё же поскорее разобраться с письмами, пока мама с братом не приехали. Я, конечно, своего брата люблю, но в покое он меня не оставляет. Пока всё шло как надо, я начала по порядку вытаскивать письма из конвертов. Вот первое, в нём Анна пишет Елене, что у них с полковником намечается свадьба. Благодарит Елену за содействие и поддержку, называет её спасительницей. Я оторвалась от письма и задумалась: «Чем же моя прабабка Елена помогла Анне и отчего её спасла?» Читаю дальше: Горин делает предложение Анне, она соглашается. Проживают они у его родственников. А так как тётя с дядей своих детей не имеют, то Горин Юрий Алексеевич их единственный племянник и наследник. Дальше из письма становится ясно, что родственники Горина в Анне души не чают и надеются, что она подарит им внуков. А вот из второго письма, которое написано спустя полгода, понятно, что Анна ждёт ребёнка. Все счастливы. И ещё Анна пишет Елене, что когда уезжала в Париж, что-то спрятала в их детском тайнике, в том холодном погребе, где они вместе играли в прятки. Также Елена просит свою подругу содержимое тайника взять себе, а когда всё уляжется, использовать по надобности и своему усмотрению. Только единственную ценную вещь она просила для неё сохранить – это медальон с фотографией отца. Всё остальное Елена, если захочет, может сдать в ломбард и затем приехать к ним во Францию. Мне стало понятно, что речь идёт о личных драгоценностях Якуниных, которые Анна спрятала и не взяла с собой. Может, не успела, может, ей что-то помешало или очень торопилась. Но мне стало ясно одно: Анна не умерла молодой, как все здесь считают, она уехала во Францию. А моя прабабушка Елена была её подругой, и в чём-то очень ей помогла, может, даже спасла от смерти. Ведь неспроста во всех письмах Анна повторяет одну и ту же фразу: «Спасительница ты наша».

Я не выдержала потока хлынувшей на меня информации, собрала все письма в пакет и побежала делиться с Лёшкой. Он умный парень и, возможно, придумает с чего начать поиск фамильных драгоценностей Анны Якуниной. Теперь, с приездом Ленки, мы уже втроём можем организовать поход в купеческое имение, на поиски клада. Также с Алёшей мы можем обследовать погреб в купеческом доме, вдруг чего найдём! Лёшка парень смелый, он может рискнуть! Ведь прошлым летом Ленка, Лёшка и я всё старое кладбище облазили, а вот до дома дело так и не дошло. Только на чердак и успели взобраться. Нас заметил Фёдор, местный пастух, и давай орать: «Слезайте, не то на вас свалится крыша этого проклятого дома!» Мы решили осмотр дома отложить на другой раз, но не вышло. Как я уже упоминала раньше, мы разъехались. И вот мы снова вместе, только бы Лёшка согласился пойти с нами в купеческую усадьбу. С пакетом в руке я вприпрыжку бежала по улице, естественно, Барон бежал за мной. Затем, когда я приблизилась к Лёшкиному дому, кот меня обогнал и, как обычно, стал царапаться в дверь калитки. Не успела я нажать кнопку звонка, как калитка открылась – её открыл старший брат Лёшки. Юрий вежливо со мной поздоровался и стал отворять ворота: видимо, он на своём стареньком жигулёнке куда-то собрался ехать.

– Проходи в дом, Алина, Лёша в своей комнате, – сказал он мне, и я забежала в дом.

Всё тот же запах сосны и высушенных трав встретил меня в прихожей. Я мигом помчалась по лестнице наверх, к Лёшкиной комнате, больше никого не встретив на своём пути. Дверь в его комнате была открыта. Увидев, что Лёшка чем-то занят, я постучала кулаком по открытой двери и вошла. Алексей мельком глянул в мою сторону.

– А, это ты, Алька… Вот здорово, что пришла! Садись на диван, видишь ли, я очень занят.

Только теперь я заметила на письменном столе Алексея ноутбук и целую кучу проводов.

– Ты чего, Лёшка, компьютер приобрёл? – спросила я.

– Это отец нам с братом подарил. Вот интернет устанавливаем, сейчас Юрка специалиста привезёт.

– Ну вот, – я сразу сникла. – А я к тебе спешила, у меня куча новостей и про Анну, и про полковника!

– А про этого, Горина, что ли? – спросил Лёшка. – Ты не представляешь, Алька, какая у меня новость про этого Горина.

– Какая? – не выдержала я.

– Ну так вот, – продолжал Алексей, – он нашей Ленки родственник, прадед ей по отцу.

Я даже с дивана спрыгнула от такой новости.

– А ты как это, ой, откуда ты это… – начала заикаться я.

Но Лёшка меня начал успокаивать:

– Да не волнуйся ты так, а то даже покраснела от волнения. Присядь, успокойся, вот минералки холодной выпей. – И Лёшка протянул мне стакан с минералкой. – Я тебе сейчас всё по порядку расскажу, – начал свой рассказ Алексей. – Ты для начала вспомни Ленкину фамилию.

Я напряглась и стала вспоминать:

– Кажись, Оливье? – вслух сказала я. – Мы ещё смеялись, когда узнали. Мол, такая салатная фамилия.

– Так вот, – продолжал Алексей, – это французская фамилия. Я случайно об этом узнал, и ещё что её родственники возле магазина проживают, тётя с дядей, тоже Оливье. В общем, этот Ленкин дядя мастер по компьютерам, вот так-то, – и Лёшка на секунду замолчал, перевёл дыхание, затем продолжил свой рассказ: – Сейчас Юрка поехал к этому Оливье-мастеру, мы интернет хотим провести.

Я задумалась, а затем удивлённо спросила:

– Откуда у них такая фамилия?

– Вот я тоже удивился, когда узнал, – ответил Лёша. – Спросил у деда Захара, и он мне поведал такую историю: что ещё во время революции семнадцатого года всему роду Оливье досталось из-за этой фамилии и из-за французских дворянских корней. Сам дед этого не помнит, он тогда ещё был слишком мал, но спустя годы ему рассказывала его мама.

Ещё мне Лёшка рассказал, что дед Захар не больно разговорчив и что он эту информацию из деда будто клещами тащил. Дед Захар ничего не желает о старых временах вспоминать, а не то что бы ещё и рассказывать. «Чего ворошить, прошлое, – говорит дед, – такие страшные времена тогда были, пускай покойники со своими тайнами спокойно спят».

– И всё, больше я от него ничего не услышал, – закончил свой рассказ Алексей.

– Ну и ладно, – сказала я. – Моя бабушка Нина мне сегодня намного больше рассказала, да ещё и сюрприз преподнесла. Вот гляди, чего у меня есть! – я стала выкладывать письма на диван.

Лёшка сразу не понял, что это, он подумал, что это письма Горина, и говорит:

– А в чём сюрприз? Ты что-то новое узнала, Аля, об этих письмах?

– Нет, Лёша, ты не понял. Это другие письма, их моя бабушка из комода достала и вручила мне. Эти письма от Анны, она писала их моей прабабке Елене.

После моих слов у Алексея даже провод из рук упал на пол:

– Не понял, как так, объясни.

И я всё рассказала Лёшке, о чём поведала мне моя бабушка Нина. Алексей присел на диван рядом со мной, задумался и говорит:

– Надо деда моего колоть, чует моё сердце, он в курсе. Не может он совсем ничего не знать.

– Где же твой дедуля? – спросила я Лёшку. – Что-то не видела я его, когда в дом вошла.

– Да во дворе он возле сарайчика, всё там со своими травами возится. Слушай, Алина, помоги его разговорить, у меня нет такого обаяния, как у тебя.

– Ой, не знаю, как же я могу его разговорить, если ты, родной внук, не смог, – сказала я.

– Ну… ты там улыбнись ему, ты же умеешь, хоть попробуй, – уговаривал меня Лёшка. – Начни с писем да с новостей про твою прабабку Елену, а дальше как пойдёт разговор.

– Ну вот, – со вздохом в голосе сказала я. – Думала, что ты мне в деле с письмами поможешь, а ты, Лёша, всё на меня опять свалил. Ну и хитрец же ты! Пойдём к твоему деду вместе, будешь моей группой поддержки.

Мы вышли во двор, солнце уже не жарило, было около пяти часов вечера. За домом, в тени сада, я увидела беседку из натурального дерева со столиком и с лавочками вокруг него. Всю беседку затенял вьющийся виноград. Лёшка предложил присесть в тени, за столик, а как только мы с ним присели, из дома вышел дед Захар. Он подошёл к нам с запотевшей банкой кваса:

– Вот, Алина, испей-ка кваску моего собственного приготовления, угощайся! – и поставил банку на стол, а Лёшке подмигнул и шутливо сказал: – Неси стаканы, пьянствовать будем. Ох, хорошо он жажду утоляет, тем более холодный!

Лёша из кухни принёс три стакана, налил в них квас, и мы расселись вокруг стола. Потом Лёшка говорит:

– Дедуль, смотри, что баба Нина Алине сегодня преподнесла из своих старых архивов, – и разложил на столе письма и фотографии.

Дед Захар продолжал спокойно пить квас, не обращая внимания на конверты. Алексей стал разворачивать пожелтевшие листы, исписанные старыми чернилами.

– Тебе зачитать? – предложил он деду.

Дед сразу не понял в чём тут дело и говорит:

– Да что ты там мне зачитаешь, ведь они не на русском писаны!

– Ты чего, дед, это не те письма, которые мы с отцом в якунинском имении нашли, это они были на французском языке написаны. Да и те уже Алина перевела. А это другие письма на русском, их Анна писала Елене. Эта Елена является прабабушкой Алине.

Тут Лёшка замолчал, так как закашлялся и стал смачивать горло квасом. Я посмотрела на деда Захара, мне казалось, что он не был удивлён этой новостью, только помрачнел почему-то. А нам сказал:

– Опять всплывает старая проклятая легенда, – и Захар Фёдорович тяжело вздохнул.

Вдруг я почти шёпотом стала произносить слова просьбы:

– Расскажите мне, пожалуйста, Захар Фёдорович, все, что знаете об этих Якуниных и об Анне с Еленой. Мне очень это нужно, ведь Елена моя прабабушка, как выяснилось.

Дед Захар залпом выпил остатки кваса, будто водку, поднялся с лавочки и говорит:

– Нет, ребятки дорогие, не хочу ворошить дела давно минувшие. Что ушло, то прошло. Живите новой жизнью, счастливой, не желаю даже вспоминать весь тот ужас.

И ушёл в дом. Мы с Лёшкой посмотрели друг на друга и только плечами пожали. Что ещё нам оставалось? У меня на глаза набежали слёзы. Я даже губы поджала, чтобы не зареветь. Вдруг непонятно откуда появился Барон и запрыгнул мне на колени. От неожиданности я вскрикнула. А Лёшка с решительным видом произнёс:

– Значит так, раз такой поворот принимают события, значит, что-то действительно важное есть в этой давней истории. Не дрейфь, Алька! Что нам надо узнать, мы обязательно выясним, чего бы мне это ни стоило, я своего добьюсь!

При этом Лёшка был очень серьёзен и решителен. Я быстро успокоилась, и Барон заурчал на моих коленях. А Лёша продолжал:

– Во-первых, нам поможет наш лучший друг интернет. Во-вторых, я поговорю с Юркой и мы ещё раз обследуем подвал особняка. В-третьих, мы поговорим с этими Оливье, со всеми, кто остался в нашей Сосновке.

– Слушай, Лёша, – вспомнила я, – сейчас Ленка ко мне придёт, вот мы её с тобой ошарашим. Пойдём ко мне, тем более моя бабушка Нина в соседнюю деревню уехала, к своему брату. Обещала только к вечеру вернуться.

– Хорошо, – согласился Алексей. – Ты иди, а я где-то через час к тебе зайду, вот только с компьютером закончу. Ты Ленку сильно не пугай, а то она слабенькая ещё, не окрепла после города.

– Пока, Лёша, до встречи! – сказала я Алексею и вышла за двор, закрыв за собой дверь калитки.

Барон побежал за Лёшкой в дом. «Вот предатель, – подумала я, – ведь знает, что если бабушки дома нет, то особо вкусненького ему не перепадёт». И я без настроения поплелась домой.

Глава 4

Возле дома на лавочке я увидела Лену. Она с пакетом в руках ждала меня, и моё настроение сразу улучшилось.

– Ну, заходи. – Я открыла калитку. – Что это у тебя?

– Да это я тебе в подарок кроссовки принесла, в Питере купила.

Мы вошли в дом, Лена вытащила коробку с кроссовками и протянула мне.

– Ведь у тебя, Алька, на днях день рождения. Вот решила подарок подарить, я в таких кроссовках в спортзале занимаюсь. Ведь в моей школе ещё с прошлого года уроки скалолазания преподают для тех, кто желает научиться ловкому передвижению по скалам.

– И ты, Лена, тоже занимаешься? – спросила я.

– Да, занимаюсь, мне очень нравится, – ответила Лена.

Я примерила подарок, кроссовки оказались в самый раз.

– Спасибо большое, даже с размером угадала! – поблагодарила я подругу.

– Это было несложно, у меня такой же размер, – сказала Лена.

– Ты, Лен, присаживайся, да поудобнее, вот на диване, – предложила я. – Сейчас я тебе такое расскажу!

– Хорошо, рассказывай, – согласилась подруга. – Только я кое-что ещё из пакета достану.

И Лена стала доставать из пакета какие-то вещи, затем она робко спросила:

– Аля, ты не будешь против, если я у тебя переночую? Видишь ли, я там, у бабули в доме, окна выкрасила, невозможно дышать. Баба Оля затеяла небольшой ремонт, в общем-то твоя бабушка в курсе, что я у вас заночую.

– Ой, как я рада! – я даже подпрыгнула от радости. – У нас много свободного места, и в большой комнате диван имеется, в моей спальне есть новая раскладушка… А хочешь, можешь спать рядом со мной. У меня огромная двуспальная кровать!

– Спасибо, Алина, я лучше на раскладушке в твоей спальне заночую, если ты не возражаешь, и поболтаем перед сном, – предложила Ленка.

– Ура! – Я радостно набросилась на Ленку и поцеловала её в щёчку.

– Ну, что ты, Аля, хотела мне рассказать? – продолжала Елена. – Слышала я, ты с Алексеем подружилась.

– Да, – ответила я. – Он отличный парень. Но сейчас о главном. Если ты помнишь, мы прошлым летом обследовали купеческое имение и заброшенный дом.

– Да, помню, – сказала Лена. – А в этом году вы ещё туда не наведывались?

– Пока только собираемся, – ответила я.

– Меня возьмёте? Конечно, возьмём, не сомневайся, я только тебя и ждала.

Я взяла пакет с письмами и разложила конверты на столе в комнате.

– Смотри, – говорю, – вот эти двенадцать писем Лёшка с отцом нашли в погребе купеческой усадьбы. А эти шесть мне моя бабушка вытащила из своего тайника…

И я рассказала Ленке всю историю Анны Якуниной. Лена слушала меня очень внимательно. Затем спросила:

– Аля, но у полковника-то фамилия Горин?

– Да, но у его дяди во Франции фамилия Оливье. И дочь их выходит замуж за однофамильца дяди, тоже Оливье.

У Ленки даже дыхание перехватило.

– Они случайно не мои предки… или просто однофамильцы?

– Нет, Лен, не однофамильцы, родственники.

Лена вскочили с дивана:

– Надо у моей бабушки Иры спросить.

– Да ты, Лена, успокойся. Мы всё выясним, интересно же, кто наши предки. Может, у тебя и сейчас во Франции живёт родня? А кстати, Лен, как там твой папа?

– Немного лучше, но ещё очень слаб после аварии. Он пришёл уже в себя, и мама всё время рядом с ним, а бабушка Ира звонит маме постоянно. Ехать к нам в Питер мы бабулю отговорили, болеет она. Да и куда в её-то возрасте срываться в дорогу, ещё и ремонт затеяла. Я ей утром помогала, окна выкрасила, теперь запах краски стоит такой, что сама бабушка в летней кухне решила заночевать, а я у тебя.

– Вот и здорово, сейчас ещё и Лёшка должен прийти.

Лена вскочила:

– Пойду переодеваться. Алька, у тебя во дворе летний душ работает? А то я вся очень грязная после этого ремонта.

– Да, работает, идём, провожу.

Я взяла у себя в шкафу чистое полотенце и вышла с Леной во двор. Тут вдруг отворилась калитка, и как ураган влетел Барон, за ним вошёл Лёшка и сказал:

– Вот липучка этот кот, сегодня весь день за мной по пятам ходит, я из-за него все провода перепутал. Слава богу, мастера вовремя Юрка привёз. Уже всё подключили, работает интернет. С приездом, Лен, – кивнул Лёшка.

– Привет, – сказала Лена, – я мигом.

И убежала в душ.

– Чего это она? – спросил Алексей.

– Не обращай внимания, заходи в дом. Ленка побежала в душ, ей отмыться после ремонта нужно, она у бабы Оли красила окна.

– А… – произнёс Лёша. – Слушай, Алька, может, у тебя найдётся чего перекусить?

– Заходи в кухню, здесь много всего. Моя бабуля борщ приготовила и ещё пироги с печёнкой, могу в микроволновке подогреть.

– Хорошо, подогрей, а я пока руки вымою, дома не успел, торопился к вам. Заинтриговала ты меня, – ответил Алексей.

Пока Лёшка мыл руки, Барон вертелся у моих ног – пришлось угостить кота сметаной. Кастрюля с борщом ещё грелась на плите, а Лёшка уже уплетал пироги как бы за компанию с Бароном. Я терпеливо ждала подругу.

– Ну что? – спросил Алексей, – знает Ленка хоть что-то про этих Оливье?

– Нет, не знает. Она была так ошарашена этой новостью! Да ещё её отец никак не оклемается после аварии, переживает она очень.

– Мне Юрка рассказывал, что этот мастер, ну который интернет нам подключил, приходится двоюродным братом Ленкиному отцу. Так вот, Юрию этот Оливье сказал, что Ленкиному отцу необходима дорогостоящая операция на позвоночнике. У всей родни таких денег не соберёшь… Вот бы сейчас им родственников во Франции найти, может, они и теперь богатые дворяне, – сказал Алексей.

– Ой, не знаю, Лёш… Ты Ленке пока не говори ничего об этом, она и так вся на нервах, – попросила я Алексея.

И тут вошла Лена. Она выглядела необычно: румяная, в розовом махровом халате и с пёстрым полотенцем, накрученным на голове, как у арабской красавицы.

– Ну вот и я! – сказала она.

– Выглядишь прекрасно, – сказал Лёша.

– Присоединяйся, – предложила я своей гостье и стала доставать из микроволновки дымящиеся пирожки.

Пока я переносила эти печёночные пирожки от плиты к столу, Барон три раза пытался выбить их у меня. Он то неожиданно бросался под ноги, когда я доставала пироги из микроволновки, то с разбегу толкал меня, пытаясь сбить с ног. Потом, когда я на тарелке несла пироги к столу, Барон сделал последнюю попытку: прыгнул мне под ноги так, что я чудом не растянулась на кухне. Спасибо Лёшка подхватил тарелку одной рукой, а меня за руку другой своей рукой, и наконец-то я уселась за стол рядом со своими друзьями. Видя, что бой проигран, а мы все втроём с аппетитом уплетаем пирожки со сметаной, кот начал так орать, что у нас кусок в горле застрял. Я не выдержала, разломила один пирожок и бросила коту:

– Ешь, ненасытный!

Он сразу замолчал и стал терпеливо ожидать, когда остынет горячее лакомство. Кот успокоился, и мы продолжили ужинать дальше. После того как наелись, дружно всё убрали со стола и вымыли посуду. Правда, мыла в основном Лена, а мы с Лёшкой были у неё на подхвате: вытирали да в пенал складывали. После ужина все втроём решили отдохнуть в беседке. На заднем дворе, в бабушкином саду, стояла старенькая беседка, её ещё мой дед выстроил, да не простую, а на восточный лад. И так как она находилась в тени старых яблонь и слив, в ней всегда было свежо и прохладно. Рядом с беседкой стояли две небольшие качели. Я помню их с детства, потому что любила качаться на них, когда была совсем маленькая. Теперь они по наследству переходили моему брату. Сделаны качели добротно, их сидушки висели на стальных цепях, а цепи крепились на металлических столбах.

– Эти качели любого взрослого выдержат, – сказала подруга, и мы с ней первыми бросились к ним. Уж очень нам хотелось на них покачаться. Но тут же отступили назад, когда увидели, что вся цепь закручена за верхнюю перекладину. Нас выручил Алексей: он легко одной рукой раскрутил все цепи.

– Хорошо тебе, Лёшка, с таким ростом! – в один голос воскликнули мы.

А Лёша повернулся и спросил у меня:

– Ты что, Алька, до сих пор не открыла качельный сезон? Надо это срочно исправить.

И Лёшка уселся на сидение и стал раскачиваться, да так высоко, что у нас с Ленкой от страха кровь в жилах стыла. Лена села на лавочку в беседке и закрыла ладошками глаза. Я присела рядом с ней и закрыла уши, потому что качели жутко скрипели. И ещё соседский Жук начал громко лаять: наверное, ему тоже не нравился этот звук. Пёс лаял и прыгал выше забора, видимо, чтобы рассмотреть, что у нас происходит. А потом Жук начал рыть подкоп. Это он не со зла, конечно, просто ему стало скучно, ведь он ещё молодой и игривый. Видя, что у нас весело, не смог устоять. Даже после того как Алексей очень строго ему крикнул: «Успокойся, Жук, фу!», он ещё интенсивнее стал рыть землю.

Я попросила Алексея прекратить раскачивание и остановиться. Этот жуткий писк так резал слух, что его невыносимо было терпеть. Лёшка остановился и спросил:

– Слушай, Алина, а давай-ка я смажу верхние кольца машинным маслом! У вас есть машинное масло?

– Нет, – сказала я, – откуда ему взяться.

И принесла из кухни подсолнечное масло.

– Пойдёт пока и это, – сказал Алексей и стал обильно поливать кольца качелей.

– Что-то случилось, Алька? На тебе лица нет! – спросила Ленка.

А я стояла как в воду опущенная.

– Ребята, мне влетит, я забыла со стола сметану в холодильник убрать.

– И чего? – переспросила Лена.

– Да этот Барон, жуткий обжора, всю банку съел.

Я держала в руке почти пустую банку, только на донышке осталась самая малость сметаны. Потом все начали смеяться. Вначале рассмеялись Лёшка с Леной, а затем и я. Соседский Жук, услышав наш смех, начал опять прыгать выше забора, при этом он лаял и показывал нам свой розовый язык, будто радовался вместе с нами. Барон в это время, после обильного обеда, развалился в тени под забором и лежал, тяжело вздыхая. А когда Жук наконец-то вырыл подкоп и просунул к нам свою собачью морду, кот дал ему лапой по носу. Дальше вечер пошёл спокойнее. Жук заскулил и куда-то убежал, стало тихо.

– Не волнуйся, – сказал Алексей. – Принесу я тебе сметаны, вот смажу хорошенько качели и сбегаю домой. А вы можете теперь качаться, уже нигде не скрипит.

Лёшка быстро вернулся с литровой банкой сметаны и с ноутбуком. Мы даже с подругой не успели вдоволь насладиться катанием на любимых качелях. И всё же, когда увидели у Лёшки ноутбук, мы оставили катание на потом. Я взяла у Алексея сметану и поставила в холодильник, затем мы вошли в дом и стали смотреть интересные передачи на ноутбуке. Лёшка много нового рассказал нам о космосе, продемонстрировал новые диски со съёмкой разных планет. Когда вернулась бабушка, Алексей засобирался к себе домой, но нам с Леной не хотелось его отпускать – было очень интересно посмотреть всё, что у него имелось в ноутбуке. Но время было позднее, и он пообещал нам в следующий раз ещё более интересную космическую одиссею. А уже уходя, Алексей мне шепнул:

– Аля, ты поставь Ленку в известность о наших планах и спроси её, согласна ли она идти с нами на поиски клада?

– Хорошо, поговорю, – согласилась я.

И подумала, что у нас для общения с Леной вся ночь впереди, не уснуть бы только.

Когда Лёшка ушёл, мы с подругой уселись в два мягких уютных кресла, которые стояли в нашей гостиной, напротив телевизора. Барон развалился между нами на ковре и стал смотреть телевизор, а мы с Леной завели разговор. Елена спросила:

– Аля, ты ведь хотела показать мне фотографии?

Я взяла со стола небольшую стопку пожелтевших от времени фотографий:

– Смотри, это Елена, моя прабабушка и твоя тёзка. Вот Анна с полковником Гориным.

И я стала подробно рассказывать историю Анны и Елены. Лена внимательно слушала и рассматривала фото, потом говорит:

– Знаешь, Алина, мне лицо Анны знакомо… Кажется, я у бабушки Иры видела в детстве фото Анны.

– Давно? – переспросила я.

– Да не помню точно, маленькая была.

Потом Лена мне рассказала, что когда ей было лет пять, она с мамой приезжала к бабушке и видела, что на стене в старом доме висел портрет с изображением молодой девушки. Так вот эта девушка очень похожа была на Анну.

– Только я это не очень хорошо помню, надо бы у бабушки моей Иры спросить, – сказала Лена. – Старый дом снесли, а вот где фотографии, которые в нём находились? Может, бабушка и теперь их где-то хранит?

– Слушай, Лен, всё хотела у тебя узнать, да всё забывала спросить: отчего твою бабушку все в Сосновке Олей зовут, а ты её Ирой называешь?

Лена ответила просто:

– Отец с мамой всегда её Ириной звали-величали, а почему деревенские жители Олей называют, не знаю.

Тут вошла моя бабушка Нина с парным молоком – пока мы с Ленкой разговоры говорили, бабушка подоила корову Зорьку.

– Ну-ка, птицы-синицы, налетай! – шутливо дала нам команду бабуля. – Алина, неси вареники, угощай подругу!

– А с чем вареники-то? – спросила Лена.

– Как ты любишь, Леночка, с вишней, – сказала бабушка и стала наливать нам в чашки парное молоко.

Мы скривились с Ленкой:

– Пускай оно остынет в холодильнике, – сказали в один голос.

– Нет-нет, – возразила бабушка Нина, – в парном молоке витаминов больше, пейте без возражений!

Мы неохотно поднялись, и я спросила:

– Бабуль, скажи, почему Ленкину бабушку все в деревне Олей кличут? Ведь она по паспорту Ирина.

– Это у неё просто прозвище, от такой её фамилии Оливье, – сказала бабушка Нина.

Тут подключилась к разговору Лена:

– Нина Егоровна, расскажите, пожалуйста, что вы знаете про наш род и откуда взялась эта фамилия? – попросила она мою бабушку.

– Ой, девицы-красавицы, мне некогда, – спохватилась моя бабушка. – Я обещала твоей бабе Оле заночевать у неё, что-то она себя неважно чувствует. Вы тут сами похозяйничаете, не забоитесь?

– Нет, не забоимся, иди. Если что, звони мне на мобильник, – сказала я.

Уже выходя из дома, бабушка Нина нам пообещала уговорить бабу Олю открыть их родовые тайны. На этом моя бабуля ушла, закрыв за собой дверь, а мы опять остались с чем были. Вдруг внезапно зазвонил мой мобильник, я даже подпрыгнула от неожиданности. Затем посмотрела на настенные часы на стене в прихожей: «Ого, уже половина одиннадцатого, может, это мама звонит», – подумала я.

– Алло, – сказала я.

– Алло, – ответил Лёшка, – ещё не спите?

– Нет, а откуда у тебя мой номер?

– Да зимой, помнишь, звонил тебе, с Новым годом поздравлял.

– Ах да, вспомнила! Представляешь, мы сейчас вдвоём с Ленкой остались, моя бабуля у бабушки Оли заночует, так как та заболела.

Ну и я рассказала Алексею про то, что мы узнали настоящее имя бабы Оли – Ирина.

– Ирен её настоящее имя, – сказал Алексей и добавил: – Мой дед с испуга нам с Юркой рассказал немного. Так как мы ему сказали, что едем завтра имение купца Якунина исследовать. Дед испугался: «Не ходите туда! – кричит. – Не пущу! Имение это проклятое, там поэтому никто и не живёт. Наследница не зря отказалась от всего наследства и жить там не стала». Мы давай спрашивать деда, кто, мол, она такая? А он нам ответил: «Наследница эта Ленкина баба Оля, а её настоящее имя Ирен. Только не говорите ей, что это я вам сказал», – попросил дед. И мы его больше ни о чём не стали спрашивать, так как дед Захар и без того очень нервничал.

У нас опять возникало вопросов больше, чем ответов, но теперь-то хоть понятно, у кого можно истину узнать. И ещё стало ясно: потому что жива наследница, никто и не хочет тайны раскрывать. Лишь она сама имеет на это право.

– Слушай, Лёш, давай мы вначале выясним, что сможем о тайнах этих Оливье-Якуниных, а потом уже поедем обследовать усадьбу с погребом, – предложила я.

– Хорошо, – согласился Лёшка. – Сегодня ты с Ленкой договорись, пускай она завтра у своей бабули чего-нибудь выведает. Всё пока, спокойной ночи! Завтра созвонимся.

– Вот, – сказала я, обратившись к Лене и положив свой телефон на стол, – как оно, дело повернулось.

Лена смотрела на меня полусонным взглядом.

– Всё, – сказала я, – пошли спать, утро вечера мудреней.

Мы быстро разложили раскладушку, которую ещё прошлым летом мой папа для брата на машине привёз. И я предложила Лене:

– Располагайся, раскладушка добротная, импортная, ещё и с матрасом. Затем мы с подругой улеглись в свои постели, немного поболтали, но надолго нас не хватило. Главное, Ленка пообещала выяснить о своих корнях всё, что только возможно. И мы с ней моментально уснули.

Глава 5

Этой ночью мне приснились какие-то лабиринты, я блуждала по запутанным переходам. Внутри этих лабиринтов везде горели большие восковые свечи, освещая мне путь своим мигающим светом. Потом я случайно нашла какую-то комнату с дорогой старинной мебелью, вошла в эту комнату и села в огромное и мягкое кресло. Рядом с собой, в точно таком же кресле, я увидела Лену. Она смотрелась в большое зеркало в красивой оправе. Внезапно забежал Барон и громко заорал – его кошачьи вопли меня просто оглушили. Я повернулась к подруге, хотела ей сказать, что нам пора уходить, как вдруг увидела, что Лена исчезла, а в кресле сидит Анна Якунина. На ней красивое кружевное платье, и в руке она держит какой-то медальон на цепочке. Тут кот заорал ещё громче – от испуга я подпрыгнула на постели и стала протирать глаза. За окном было раннее утро, и Барон на самом деле громко кричал под дверью. Я спрыгнула с кровати и побежала скорее открывать ему дверь. Вчера мы с Леной так устали, что забыли на ночь выгнать кота во двор, и он после съеденной им сметаны дрых в доме всю ночь. Бабушка ещё всё удивлялась, почему Барон не стал вечером пить парное молоко, а только его понюхал. «Уж не заболел ли наш котик ненароком?» – волновалась она. Только мы с Ленкой тихонько усмехнулись, зная, какая у этого кота болезнь. Вот и сегодня он уже с утра вылакал вчерашнее молоко из своей миски, и, видимо, его поджимало по нужде, поэтому он так жутко орал. Я открыла «арестанту» дверь и опять завалилась в постель. Мне снова снился сон, только теперь это были современные многоэтажные дома и шумные улицы с множеством автомобилей. Эти машины мигали фарами, гудели сиренами и с огромной скоростью носились по городу. Меня опять разбудил Барон: навалившись всем своим весом, он стал топтаться по мне. При этом кот урчал и тяжело дышал мне прямо в лицо. От этого у меня в носу защекотало, я чихнула, и негодник сбежал. А когда я открыла глаза, то обнаружила, что раскладушка пуста и Лены в спальне нет. Я мигом вскочила, заглянула в гостиную и, не найдя подруги, выбежала во двор. Лена стояла понурив голову и о чём-то разговаривала с моей бабулей.

– Что случилось? – с волнением спросила я.

– Мою бабушку в больницу увезли на скорой, – ответила подруга.

– Когда? – уточнила я.

– Да уже утром, – сказала бабушка Нина.

И моя бабуля нам рассказала, что бабе Оле давно нездоровилось, а этой ночью с сердцем стало совсем плохо и повысилось давление.

– Это возраст, но ты, Леночка, не волнуйся, пока у нас поживёшь, а твою бабушку Олю в больнице подлечат. Врач осмотрел её сегодня и сказал, что они сделают всё необходимое. И ещё в больницу с твоей бабушкой племянница Аня поехала, Бориса Оливье жена. Она присмотрит за бабой Олей, так что ты, деточка, не волнуйся, всё будет хорошо. Я о тебе позабочусь, – закончила с волнением в голосе бабушка Нина.

В общем, у нас ничего не складывалось, все наши планы рушились как карточный домик. Только решили поговорить с наследницей, и вот она уже в больнице. Просто рок судьбы какой-то, тут хочешь не хочешь, а поверишь во что-то необычайное и непредсказуемое. Лена как-то сразу сникла, что-то невнятно пробормотала и пошла в дом. Я пошла вслед за ней:

– Что ты, Лен, не волнуйся ты так, я тебя поддержу!

Подруга повернулась ко мне и спросила:

– Можно мне твой телефон? Я маме позвоню.

– Конечно бери!

Я протянула Лене телефон и ушла в душ, чтобы не мешать её разговору с мамой. После прохладного душа мне стало намного лучше. А когда я вернулась в дом, Лена уже закончила свой разговор с мамой. И я поинтересовалась у подруги:

– Лен, как там дела у твоего отца?

Елена сказала, что уже лучше, и выглядела она более весёлой – вероятно, потому, что её мама пообещала в скором времени приехать в Сосновку. Затем к нам в комнату заглянула бабушка Нина и говорит:

– Что вы приуныли мои птицы-синицы, а ну быстро идите к столу, завтракать пора. У меня для вас сюрпрайз имеется!

Мы засмеялись с Леной и в один голос воскликнули:

– Не сюрпрайз, а сюрприз!

Затем я спросила:

– Где ты нахваталась таких словечек, бабушка? Наверное, всю зиму диснеевские фильмы смотрела?

– Лучше идите к столу, а не умничайте, – ответила бабушка Нина.

И мы послушно пошли за бабушкой в кухню. Последним влетел Барон: после вчерашнего обжорства у него реакция была замедленной. Моя бабушка, глядя на него, сказала:

– Мне соседка Зина жаловалась, что якобы наш Барон их Жука гоняет. Да где ему, он сейчас в жару обессилил совсем, его даже из стороны в сторону водит. Я ей не верю.

А Барон, видимо, подумал, что его хвалят, стал увиваться возле бабушки.

– Не верь, бабушка! – в один голос сказали мы и рассмеялись.

Бабушка Нина тоже усмехнулась, открыла холодильник, взяла банку со сметаной и стала ложкой накладывать сметану коту в его блюдце.

– Кушай, кушай, – приговаривала она, – а то совсем обессилил, бедный котик! – потом бабушка обратилась ко мне: – Аля, ты что, вчера совсем сметану не ела? Целая банка непочатой сметаны так и осталась в холодильнике.

– Да, не хотелось, – ответила я, уже давясь от хохота, и толкнула Лену в бок.

Лена, глядя на Барона, закрыла рот рукой и тоже тихонько хихикала.

– Ой, что-то вы, девчонки, темните!

– Бабуль, давай рассказывай, не томи, что у тебя за сюрприз?

И тут бабушка из кармана своего халата вытащила какую-то свёрнутую салфетку, положила свёрток на стол, прямо перед нами.

– Вот он, сюрприз, – сказала она и развернула салфетку.

И мы увидели медальон овальной формы на цепочке, сразу видно, золотой. Я сон свой сразу вспомнила.

– Это тебе, Леночка, – и бабушка Нина взяла медальон со стола и протянула его моей подруге.

Ленка вскочила с места, взяла этот медальон в руки и стала пристально его рассматривать. А бабушка ей говорит:

– Он ещё и открывается.

Лена лёгким нажатием его открыла, заглянула внутрь, да только успела вскрикнуть:

– Папа!

И упала без чувств, я еле успела её подхватить. Затем мы с бабушкой усадили Елену на диван. Моя бабуля сразу запричитала и давай холодной водой на Лену брызгать. Я начала махать полотенцем у её лица. Подруга открыла глаза и слабо мне улыбнулась.

– Да ты давай, дыши глубже! – сказала я.

– Всё в порядке, – ответила Елена и поднялась.

Она снова взяла медальон и стала его рассматривать. Я присоединилась к ней и тоже заглянула внутрь: там внутри находилось два портрета. С одной стороны портрет Анны, а с другой какого-то мужчины с усами и небольшой бородкой, с виду похожего на дворянина. Но если убрать бороду, то точная копия Ленкиного отца.

– Ну надо же, действительно фамильная реликвия! – сказала я.

– Вы тут, подруженьки, поболтайте, – с волнением в голосе сказала бабушка Нина, – а я в душ схожу, нервы успокою, потом расскажу вам, что мне баба Оля поведала.

Мы с Леной переглянулись.

– Неужели мы узнаем какую-то тайну? – тихо в один голос сказали мы.

Бабушка улыбнулась, глядя на нас, и ушла.

Не успели мы с Ленкой доесть свой завтрак, как возле нашего дома резко затормозил автомобиль и скрипнула дверь калитки. Я выбежала во двор: возле калитки увидела Лёшку и, махнув ему рукой, крикнула:

– Заходи! Мы здесь, в летней кухне.

Лёшка подошёл к нам и говорит:

– Мы с Юркой решили ехать обследовать подвал, уже всё необходимое взяли с собой и сложили в машине. Вы с нами поедете?

– Да погоди немного, Лёш, нам тут сейчас пообещали одну тайну открыть. Ты проходи, тоже послушай, ведь у нас от тебя тайн нет. Сейчас мою бабулю подождём и послушаем, что она нам расскажет, затем уже решим, чего и где нам искать. Вон одна тайна у Лены в руке, погляди! – сказала я Лёше.

Лена протянула Алексею медальон с цепочкой. Лёша открыл и долго рассматривал, затем спросил:

– Где вы это взяли?

– Моя бабушка передала Елене вот это фамильное украшение как дар от её бабушки Оли, – выговорила я.

Лёшка посмотрел на меня и говорит:

– Ты, Алька, сама-то хоть поняла, что сказала? Что, баба Оля не могла сама подарить Лене этот медальон?

Тут в кухню вошла моя бабушка и сказала:

– Не могла, в больницу её увезли сегодня.

Лёшка тут же присел на стул от неожиданности.

– Вот и хорошо, что вы все втроём собрались, ведь это вас интересует и всех вас касается. Значит, расскажу сразу всем троим, как раз об этом меня баба Оля и просила, – сказала моя бабуля.

На улице вдруг загремело, и внезапно начался дождь. Лёшка побежал к машине и сказал Юрию, что очередная вылазка в имение Якунина пока отменяется и чтобы брат возвращался домой. Затем Алексей вернулся и сел рядом с нами за стол. Только он прикрыл за собой дверь, как с новой силой грянул гром и молния даже сквозь окна ослепила нас своим ярким огнём. Нам стало жутко. Бабушка перекрестилась и сказала:

– Никого не подпускают эти якунинские развалины, и вам, дети, лучше туда не ходить.

– Ну не томи, бабушка, – не выдержала я, – рассказывай.

Мы плотно заперли дверь, так как начался сильный ливень. Он громко стучал по крыше, а свирепый ветер раскачивал ветки деревьев, в общем, непогода разыгралась в полную силу. Мы сидели в напряжении и ждали, что же нам расскажет моя бабушка, какие ещё тайны откроет. И только кот Барон развалился на старом диване и спокойно дрых без задних лап. В комнате стало темно, бабушка включила свет и села вместе с нами за стол.

– Слушайте, – заговорщически сказала она. – Я вчера решилась рассказать бабе Оле, что вы пытаетесь разведать якунинские тайны. Поведала ей обо всём и о том, что нашла и отдала Альке письма Анны. Этим вызвала бабу Олю на откровенный разговор, может, ещё и поэтому она в больницу угодила, с расстройства.

Лёшка переспросил:

– Так это к ней скорая приезжала? Я ещё с утра слышал вой сирены и видел машину скорой помощи, проезжавшую мимо нашего дома.

– Да, это к Лениной бабушке, но всё обошлось. Врач сказал, что у бабы Оли сердце крепкое, поживёт ещё. Так вот, – продолжала моя бабушка, – меня просила баба Оля рассказать вам обо всех тайнах, которые мы пронесли сквозь свои жизни. Вы наше будущее, кому же, если не вам, доверить тайну, и вы наши наследники. В общем, слушайте историю Анны, которую вы так хотели узнать, она рядом с вами, и ничего не нужно искать. Так вот, ребятки, Анна является мамой бабы Оли, или Ирэны, и прабабкой Лены.

– Вот это новости, – удивился Лёшка и вскочил со стула.

Я-то уже догадывалась.

– Ты присядь, Алёша, – сказала бабушка, – слушайте дальше. История эта начинается ещё в далёкие времена девятнадцатого века. Рядом с нашей деревней, в своём имении проживал купец Якунин. Он ещё по молодости был влюблён в девушку из соседнего имения. Эта девушка была знатного дворянского рода и звалась она Анной. Так вот, эту Анну выдали замуж не по любви за старого графа, а Якунин с горя уехал во Францию и решил там своё дело открыть. И всё у него якобы там получилось, он табачную фабрику в Париже открыл. Там же женился на знатной француженке Мирэй Оливье и взял фамилию жены, потому как во Франции ему под этой фамилией было удобнее дела вести. Вот и стал он Оливье-Якунин, а дочь свою Анной назвал, потому что продолжал свою Анну любить. Ходили слухи, что они тайно встречались вот в этой усадьбе…

И бабушка махнула рукой в сторону купеческой усадьбы. Мы слушали затаив дыхание. Но стоило опять моей бабуле упомянуть про эту усадьбу, как сразу вспыхнула молния, гром загремел так, что нам казалось, будто рядом с домом рвутся снаряды. Я даже со стула вскочила от страха, но любопытство взяло верх, и я сказала:

– Продолжай, бабуль. Что было дальше?

Мои друзья напряжено кивнули. И только наш Барон спал так крепко, что даже похрапывал, а иногда его храп даже прерывал рассказ бабушки. Глядя на него, мы все сразу успокаивались, ведь существует такое поверье, что коты чувствуют несчастье, предвещают беду, и предупреждают об опасности людей. А глядя на нашего кота, можно было совершенно ни о чём не беспокоиться. У него всё в шоколаде, а вернее, в сметане, – значит жизнь удалась, такое спокойствие исходило от него. Но эта его невозмутимость меня только раздражала. Тут такое вокруг творится: гром и молнии грохочут, древние загадки, ушедшие в небытие, раскрываются, а коту всё до лампочки, была бы сметана! Даже Лёшка, сидевший спиной к Барону, несколько раз оглядывался и тихонько дёргал кота за лапы, но бесполезно. Барон только потянулся один раз и свернулся клубком, чтобы не тревожили. А мы продолжали слушать дальше.

– Бабуль, ну что ещё известно об этом Якунине? – спросила я.

– Известно, что он неоднократно приезжал к родителям, в своё имение. А когда умерли его родители, за пустующим имением присматривали. И только год спустя, после похорон жены-француженки, он и сам вернулся домой вместе с дочерью. За это время у его любимой Анны уже подрос сын, и звали его Горин Юрий Алексеевич. Ведь Анна по мужу Горина.

Мы с Леной даже переглянулись от такой новости.

– Да не волнуйтесь вы так, – сказала бабушка. – Когда Якунин вернулся из Франции, так его Анна даже знаться с ним не захотела, так как очень любила своего ребёнка и не хотела разрушать семью. Муж у неё был хороший, хоть и много старше, но очень добрый. А купец Якунин после отказа Анны с горя дурить начал – разгулы да компании. Ещё люди говорили, что он всё своё добро прогулял да пропил. Если бы не баба с дедом, что во Франции остались, так бедной девочке хоть в прислуги иди. Так что, дети, искать там нечего в якунинской усадьбе, особого богатства у купца Якунина не было, ну а то, что было, промотал.

Тут я включилась в разговор:

– Бабуль, а как же письма?

В недоумении я положила на стол конверты, пожелтевшие от времени.

– А что письма? – не поняла бабушка Нина.

– Ну как же, ведь в них Анна просит Елену, что если у той выпадет возможность, пускай попробует найти её сбережения и медальон с цепочкой. – И я повернула голову к Ленке, у которой на шее красовался этот медальон. – Вот же он, – сказала я.

– Правильно, – сказала бабушка, – но если медальон вот он, – и она показала пальцем на украшение, – значит, Елена нашла сбережения и воспользовалась ими, ведь об этом просила её Анна.

– Нет, бабуль, это всё быть может, а нам необходимо точно знать, – сказала я.

– Да-да, – в один голос меня поддержали Лена с Лёшкой.

– Хорошо, хорошо, – сказала бабушка Нина, – если хотите знать всё, слушайте дальше, расскажу, что знаю.

Времена-то тогда смутные были, народ не знал, на какую сторону ему переметнуться. Те, у кого накопления были, уезжали за границу. Вот и Горин Юрий Алексеевич уехал во Францию, ведь он-то был дворянского происхождения. Вы, наверное, из уроков истории знаете, дети, что в те времена за дворянский титул большевики его могли расстрелять либо в Сибирь сослать. Сестру его сводную сослали, так и пропала где-то там, в Сибири. А Елена, это моя мама, – объяснила бабушка, – была очень дружна с Анной Якуниной с детства. Её отец, а мой дед Антон Фадеев, прекрасно разбирался в лошадях, и у Якуниных ещё по молодости конюхом служил. Затем был управляющим, все дела вёл при старшем купце Якунине. Потом и младший доверил моему деду имение, когда сам за границей жил. Так вот, ребятки, мой дед за имением купеческим присматривал, а бабушка поварихой у Якуниных служила. Елена, их дочь, ещё с детства подружилась с Анной, они вместе росли и играли. Якунин не возражал, да и не до них ему было. Моя бабушка заботилась об обеих девочках, и росли они как сестры.

– Ой, бабушка, как всё сложно, – сказала я.

– Да, жизнь непростая штука, в ней всё бывает и всякое случается. Главное, вы теперь знаете, что Елена и Анна дружили и вместе выросли, только Елена из простых, а Анна купеческая дочь. Затем у Анны с Гориным был роман, по слухам, они на празднике каком-то познакомились, то ли на свадьбе общих друзей, но это неважно. Важно то, что Горин в скорости уехал к родственникам в Париж. Там у него дела пошли в гору, как сейчас говорят, и стал он Анну к себе звать, тем более что и у Анны во Франции была родня. Но отец не отпускал единственную дочь, затем занемог, а дальше всю историю вы знаете из писем. Теперь понятно, что Анна уехала к Горину и там у них родилась дочь Ирэн, она же бабушка нашей Лены.

Мы с Лёшкой посмотрели на Лену. А Лена воскликнула:

– Ничего себе история! Почему же раньше мне об этом никто не рассказывал? И почему бабушка взяла фамилию своей мамы, Оливье?

– Как раз потому, – сказала бабушка Нина, – что она росла и училась во Франции и родители дали ей эту фамилию.

Мы все вздрогнули: где-то рядом неожиданно ударил новый разряд грома, но уже с меньшей силой. Бабушка Нина перекрестилась и сказала:

– Это ещё не вся история якунинского имения. Давайте кваса попьём или морса ягодного, хотите?

Мы согласились, так как от услышанной истории от волнения у всех в горле пересохло. Ведь в кухне было очень душно: боясь грома, бабушка наглухо закрыла все окна. Я не выдержала и открыла форточку у плиты. Бабушка Нина не возражала, только попросила входную дверь не открывать, пока дождь не закончится. Потом я налила в стаканы морс и напоила всех жаждущих, и сама с жадностью опустошила целый стакан.

– Ух, даже легче стало, как ты, бабуля, нас запарила!

Бабушка Нина усмехнулась:

– Сами просили, теперь слушайте. Дальше уже другой этап этой истории начинается. Во время Отечественной войны нашу Сосновку оккупировали немцы. Как только фашисты вошли в деревню, сразу же разместились в купеческом имении. Они грабили местное население, забирали у деревенских жителей всё съестное. Люди отдавали им скот, птицу, лишь бы остаться в живых. Мужчин в нашей деревне не было, все воевали на фронтах, остались здесь старики, женщины и дети. Мы-то под Воронежем живём, за нами уже Москва. Так вот, фашисты тут свои передислокации проводили. И очень их наши партизаны доставали, ведь вокруг нас был дремучий лес. И ещё все местные жители видели, что немцы завозили какие-то грузы и сгружали их в подвалы якунинского дома. Гружёные машины с ящиками ехали постоянно мимо старого кладбища и мимо леса. Иногда среди ночи, с той стороны озера, доносились взрывы. «Это партизаны», – говорила моя мама, и мы прятались в подпол. Я ещё маленькая была, но помню, – сказала со вздохом бабушка Нина. – Вот вы деда Захара поспрашивайте, он-то много чего знает про те страшные времена.

– Ага, – сказал, насупив брови Лёшка, – он расскажет.

Я тоже подключилась к разговору:

– Бабушка, миленькая, может, ты его уговоришь, он же тебя спас когда-то… Мне мама рассказывала.

Тут бабушка закашлялась, налила себе воды из кувшина, отпила немного и говорит:

– Ох, всех историй вам рассказать, не хватит и года.

Мы все вместе стали просить бабушку Нину:

– Расскажи, пожалуйста, про своё спасение.

– Ладно, – согласилась моя бабуля, – вкратце расскажу и пойду отдыхать, устала я очень, ведь всю ночь не спала. После таких волнительных воспоминаний ещё и меня, чего доброго, в лазарет отправят. Так вот, ребятки, – продолжила бабушка свой рассказ. – Когда в нашей деревне стояли немцы, будь они неладны, мне лет девять было, а деду твоему около тринадцати, – и бабушка кивнула в сторону Лёшки. – Захар был проныра ещё тот, да он и сейчас такой же шустрый. Бывало, стащит у фашистов тушёнку или шоколад, сам не ест, а всё детям в многодетные семьи подбросит. Ещё он всегда хорошо знал наш лес: где, чего и как. Захар в этом лесу как у себя дома. Слушайте дальше: в тот злополучный вечер он, как обычно, к якунинскому дому направился тайком за фашистами наблюдать. Так вот, – продолжала свой рассказ бабушка Нина, – Захар всё гнал меня, а в тот раз не заметил, что я за ним в лес увязалась, обнаружил уже далеко от деревни. Сейчас подробностей не помню, только помню, провалилась я в яму глубокую. То ли это ловушка на зверя была или её партизаны вырыли, неизвестно. Только один Захар услышал мой крик, нашёл и вытащил меня. Вот и всё, больше я за ним не ходила. Ещё помню, что на следующий день он плитку шоколада мне принёс. Я вечером вышла со двора, и он протянул мне свёрток из газеты. Когда я его развернула, увидела шоколад. Захар заставил меня съесть сразу весь кусок. «И никому ни гу-гу», – так он тогда сказал. Я это на всю жизнь запомнила. И ещё запомнила, как тайком глотала немецкий шоколад и не ощущала его вкуса, одну только горечь. Я даже сейчас помню его горький вкус. Мне уже не хотелось его доедать, но Захар заставил съесть все. «Ты очень слабая, – сказал он мне, – вчера потеряла много сил, давай доешь всё последней крошки». Затем ваш дед тщательно вытер мне рот и руки этим же клочком газеты, в которую был завёрнут этот шоколад. Вот такая история. Да, я ещё тогда ногу поранила, при падении, вот шрам на колене на всю жизнь остался.

– Бабушка, – спросила я, – ты не знаешь, что ещё у немцев интересного мог увидеть дед Захар? Чего он у них высматривал?

– Ой, Алина, ты не вздумай ему такие вопросы задавать, а то он на меня обидеться, ведь я поклялась об этом никому не говорить. Всё, пойду я в свою комнату, отдохну немного, а вы здесь можете сколько угодно говорить.

И моя бабушка облегчённо вздохнула и пошла к себе. Кот Барон моментально проснулся, спрыгнул с дивана, что-то урча, как бы ругаясь, побежал за хозяйкой.

Глава 6

Мы переглянулись. Расходиться не хотелось, решили ещё остаться в летней кухне, да и дождь ещё не прекратился, только стих немного. Лёшка сидел, кусая губы, и приговаривал:

– Как же деда Захара разговорить? Наверняка он что-то там видел, в этом купеческом имении, когда за фашистами наблюдал.

Вдруг Лена вскочила с места, и сказала Алексею:

– Давай сейчас пойдём к тебе, и там за чаем я расскажу твоему деду про подаренный мне медальон. Может, он хоть в этот раз что-то да расскажет.

– Не думаю, – сказал Лёшка, – но делать нечего. Пойду тогда я за машиной, а то вы под дождём промокните.

– Не нужно, Лёш, тут недалеко, у меня здесь зонт в шкафу имеется.

Я вытащила огромный рекламный зонт, с деревянной ручкой, отец его когда-то оставил на такой вот случай.

– Ну пойдём, – сказал Лёшка, – если что, ноги уже у меня высушим.

Я закрыла калитку, и мы втроём вышли на улицу. Алексей держал над нами мой фирменный зонт. Мы двинулись в сторону Лёшкиного дома. Шли не спеша и молча, каждый в себе переваривал полученную информацию, думая при этом, что же делать дальше. Когда мы уже были у дома Алексея, я негромко, но решительно сказала:

– Так, ребята, я в деревне больше недели, а мы всё никак не можем попасть в это имение, а ведь собирались с первых дней знакомства. Теперь нас здесь уже трое, давайте пойдём хоть окрестности обследуем.

Лёшка кивнул, но при этом прижал палец к губам, и сказал:

– Тсс, тихо, потом договоримся, а то ещё дед услышит, сорвёт нам всю операцию.

Мы вошли во двор, я сразу заметила, что-то там не так, чего-то не хватает. Остановилась и стала глазами бегать по двору: как будто всё на месте, но чувство тревоги у меня всё же осталось. Лёшка уже с крыльца дома мне крикнул:

– Алька, ты чего стоишь, входи в дом, промокнешь!

И я вбежала в дом, а в доме всё как обычно. Запахи трав и сосны меня сразу успокоили, и мы все втроём побежали вверх по лестнице, к Лёшкиной комнате. Дверь оказалась открыта, а в комнате за столом, у компьютера, сидел Юрка. Увидев нас, он засмеялся.

– Вы бы себя видели! – сказал он. – Идите вниз. Вымойтесь в ванной комнате, в кухне ноги просушите. Я там печь растопил, как-то стало сыро в доме из-за дождя.

– А где дед Захар? – спросила Лена.

– Не знаю, – ответил Юрий. – Когда я вернулся, ни его, ни Малыша дома не было.

Вот тут я поняла, чего во дворе недоставало, когда мы вошли: конечно же, не было Малыша возле дома. Лёшка весь напрягся:

– Не нравится мне это.

– Дед опять, наверное, с Малышом по лесу бродит, лечебные травы какие-то собирает, – ответил Юрка.

– Нет, в такой дождь дед не стал бы ничего в лесу собирать. Он, наверняка, пошёл за нами к имению, не знал, что мы вернулись.

Юрка даже вскочил:

– Точно, надо ехать в имение, нашего деда искать! Собирайся, – крикнул он Лёшке.

Алексей повернулся к нам и говорит:

– Вы, девчонки, пока просушите ноги у печи, а мы мигом деда отыщем и вернёмся!

– Нет уж, дудки! – выкрикнули мы с Ленкой в один голос как по команде. – Мы с вами!

– Хорошо, – сказал Алексей.

Он открыл небольшую кладовку и стал доставать с полок какие-то куртки, ботинки – видимо, те, из которых уже вырос. Теперь нам всё это могло пригодиться.

– Надевайте, – скомандовал Лёшка.

Затем мы первым делом для Лены подобрали джинсы, прямо по размеру, так как она была в юбке. Это я, как всегда бегаю в джинсах, с ними я почти не расстаюсь. Мне за это часто достаётся от мамы. Ещё из Лёшкиной коллекции одежды мы с Ленкой выбрали две чёрные спортивные куртки на молнии. Отличались они друг от друга лишь полосками на рукаве. Та, которая досталась Лене, была с красными полосками, а для меня больше подошла с белыми полосками и с эмблемой фирмы Reebok. Юрка захватил ещё два фонарика для нас, всё необходимое было собрано ещё с утра и находилось в гараже. Мы быстренько собрались, да и непогода утихомирилась: грозовые тучи разошлись и вышло солнышко. Уже было далеко за полдень, когда мы тронулись в путь. Меня и моих друзей не покидало чувство тревоги, но мы все пытались это скрыть. Всю дорогу говорили о каких-то отстранённых вещах. Лёшка вспомнил, что забыл покормить Малыша. На что ему Юрка ответил:

– Это хорошо, голодный пёс быстрее вернётся домой и деда притащит.

Ехать к купеческому имению решили в объезд, со стороны кладбища по асфальтированной дороге, так как по короткому пути не получалось. Ведь после сильного дождя грунтовые дороги размыло. Когда мы выехали на трассу, деревня осталась позади нас: по одну сторону дороги оказалось старое кладбище, по другую – лес. А когда до якунинского имения нам оставалось не более километра, мы вдруг увидели Малыша. Он бежал по шоссе со стороны имения, нам навстречу. У меня даже мороз по коже прошёл. Ленка крикнула:

– Смотрите, большая собака!

Тут я вспомнила: ведь Лена ещё не видела Малыша этим летом, поэтому не знала, какой он большой вырос. Юра сбавил скорость, теперь мы ехали медленно, навстречу Малышу. Когда поравнялись с ним, машина остановилась и мы вышли. Пёс начал громко лаять, резко развернулся и побежал обратно в сторону имения.

– Все в машину, – крикнул Юрка.

Мы быстро сели по местам, и он поехал вслед за Малышом. Мои друзья сразу всё поняли, кроме Лены. Я ей всю оставшуюся часть пути твердила, что это собака Лёшки и ещё прошлым летом Малыш был совсем маленьким щенком. Но Лена ничего не понимала, только охала да ахала:

– Ох, Алька, что же с дедом Захаром случилось?

Я ей в ответ:

– Не знаю, но раз пёс нас ведёт, значит найдём и деда.

И действительно, Малыш нас проводил к старому якунинскому дому. Мы оставили машину у дома, ребята взяли всё необходимое и все вчетвером вооружились фонариками. Когда мы немного замешкались с подготовкой, Малыш начал лаять у входа в дом, но ждал нас. Но как только мы подошли к двери дома, пёс мигом бросился в дом. Мы за ним – вначале мальчишки, потом мы с Леной. Пёс быстро пробежал через большой зал, дальше свернул вправо и побежал по узкому коридору, мимо маленькой комнаты. Затем Малыш забежал в последнее помещение, в самом углу дома, служившее, видимо, кухней. Мы сразу заметили, что в углу этой комнаты стояла каменная печь, вернее то, что от неё осталось. А когда подошли поближе, то перед нами предстала такая картина: каминная труба в стене была разбита, в самой стене зияла огромная дыра, ещё и сверху труба тоже частично рухнула в подвал. Мы растерялись и не знали, что же нам делать. На помощь пришёл Малыш: он подбежал вначале к выбитой дыре и стал в неё громко лаять. Лёшка с Юркой включили фонарики и стали светить в темноту – то вверх, то вниз. И только когда я подошла поближе, то увидела, что обвалившийся дымоход шёл вверх, на крышу дома, и куда-то вниз, в подвал. Все мои друзья стояли в растерянности, не понимая, что могло произойти. Внизу, в подвале, лежали только осколки кирпичей, туда же была пробита дыра. Мы все начали кричать и светить фонариками в эту дыру в подвал. Кричали мы во всё горло:

– Дед Захар, отзовись, ты где?

Малыш продолжал лаять прямо в эту образовавшуюся дыру. И вдруг сзади за дверью кухни раздался громкий хлопок, как будто удар двери. Мы замерли… Ещё один хлопок – и дверь кухни открылась от сквозняка. Малыш рванул в соседнее помещение, мы за ним. Оказалось, это была кладовка, в ней ещё сохранилось несколько стеллажей. И тут мы увидели такую картину: прямо на полу этой кладовой, под стеной, сидел дед Захар и, кряхтя, наматывал себе на ногу какую-то тряпку. Мальчишки вскрикнули:

– Что случилось? – Юрий с Лёшкой подошли поближе: – Что с тобой? Подняться сможешь?

Ещё рядом с дедом мы увидели открытый подпол и догадались, что за хлопки мы слышали: видимо, дед, выбираясь из подпола, хлопнул его дверцей.

– Всё хорошо, ребятки, вы вовремя приехали, молодцы! Да вот нога у меня… – только и успел сказать это дед и упал без сил, потерял сознание.

Ленка закричала:

– Скорую!

Малыш опять залаял. Лёшка Малышу дал команду:

– Фу, замолчи!

И пёс послушно замолчал, только немного поскуливал, обнюхивая деда Захара. Юрка протянул Лене мобильник:

– Звони! Только ты, Лен, предупреди их, скажи, что мы будем ехать к ним навстречу в синих «Жигулях».

Затем Юрка с Лёшкой принялись вдвоём нести деда к машине. У них это получилось легко и быстро, ведь они парни рослые и крепкие. Да и дед Захар невелик. «Маленький да жилистый», – как говорит моя бабуля. Потом я открыла заднюю дверь машины, и ребята аккуратно поместили деда на заднем сидении. Лёшка с дорожной аптечкой сел рядом с дедом, а Юрий сел впереди, завёл машину, протянул нам ключи от дома и попросил:

– Девчонки, отведите Малыша домой, и если хотите, можете нас дождаться у нас дома.

Затем «Жигули» медленно покинули якунинскую усадьбу. Нам же с Леной ничего не оставалось, как идти обратно пешком. Рядом с нами бежал Малыш, он уже не лаял, потому что был уставший и грустный – такой же, как и мы.

Когда втроём мы вернулись в деревню, солнце клонилось к закату. Моя бабушка сидела на лавочке за двором и что-то вязала. Увидев нас, она заохала:

– Что с вами случилось? Я не нахожу себе места. Уже у Лёшки была, в дверь стучала, в доме нет никого.

Мы все трое стояли перед бабушкой Ниной молча, с опущенными головами, наверно, от усталости.

– Так что произошло? – спросила бабушка и строго сказала: – Ну-ка, заходите во двор!

Мы с Леной вошли, только Малыш немного замешкался у калитки. Тогда бабуля взяла его за ошейник и затащила во двор, приговаривая:

– Иди, иди, родимый, я тебя борщом накормлю.

Но Малыш встал как вкопанный на пороге калитки. И в это время из кухни вышел Барон, довольно облизываясь, и пёс сразу смело вошёл во двор. Бабушка налила в миску борщ и поставила на пороге кухни. Малыш стал не торопясь хлебать угощение. Затем мы наперебой с Ленкой рассказывали бабушке подробности всего произошедшего. Бабуля ахала и охала и, как всегда, кормила нас. Мы с аппетитом съели по тарелке горячего борща, потом приступили к блинчикам со сметаной. При этом мы с подругой по очереди, отрываясь от еды, продолжали рассказывать о сегодняшних приключениях. А бабушка Нина сидела рядом с нами и внимательно слушала. Барон дремал у неё на коленях и очень громко урчал. От его урчания нам всем становилось спокойнее на душе. Не успели мы с Леной допить свой чай, вдруг зазвонил мой мобильник. Это звонили ребята, Юрка с Лёшкой. Они сообщили, что у их деда всё хорошо. На полпути к больнице им встретилась скорая, и Юрий с дедом в неё сели, а Алексей поехал на «Жигулях» вслед за ними. Сейчас над дедом колдуют врачи, медики оказывают ему первую помощь. Ещё Лёшка сказал, что переломов у деда нет, только сильные ушибы и вывих голени. В общем, здорово привалило деда в том подвале, но врачи надеются, что всё обойдётся. Говорят, старик крепкий. Ведь он уже в скорой пришёл в себя, всю дорогу шутил. Ещё Лёшка сказал, что дед Захар не хочет оставаться в больнице, рвётся домой, говорит, что у него дома лекарства лучше. Но ребята пока уговорили его ненадолго остаться. И ещё мне Лёшка сказал, чтобы мы пришли к ним сегодня утром, они нам по секрету что-то интересное расскажут. А также попросил отвести Малыша к ним во двор, потому как сами эту ночь проведут в больнице.

Когда мы с Леной пили в кухне чай, пёс мирно спал на пороге. Потом все втроём до позднего вечера долго сидели за двором. Мы с подругой на лавочке, а Малыш лежал прямо у наших ног, и я гладила его, приговаривая:

– У наших друзей всё будет хорошо, вот увидишь!

Затем я, Лена, Малыш и Барон пошли не спеша по ночной тропинке к Лёшкиному дому, завели пса во двор, а наш кот Барон, как верный друг, остался вместе с ним. Мы же с Леной отправились обратно к бабушке, нам очень хотелось спать. На обратном пути я сказала подруге:

– Не знаю, как долго пробудет здесь наш кот, но Малыша он успокаивает классно.

Этой ночью мы с Ленкой спали как убитые. Мало того что сразу отключились, так и проспали ещё до десяти часов. А всё потому, что моя родная бабуленька позаботилась и с вечера прикрыла ставни на окне моей спальни. Да и Барон загулял и не разбудил меня, как обычно. Хорошо хоть бабушка Нина вовремя вошла в дом и нечаянно уронила скалку. Я сразу проснулась от грохота и, сидя в постели, не могла понять, какое сейчас время суток. Потом быстро вскочила с кровати и выбежала в гостиную комнату, увидела там бабушку и спросила:

– Бабуль, сколько сейчас времени?

При этом я зажмурила глаза от яркого солнечного света, которым была наполнена вся комната. Бабушка Нина запричитала:

– Да ты чего, Алина, уже вскочила, ещё и десяти-то нет. Иди, поспи ещё чуток.

– Ничего, – ответила я, – я уже выспалась.

Тут из спальни выглянула Лена, сонная, с взъерошенными волосами. Она приветливо сказала:

– С добрым утром!

– Ну раз так, – ответила бабушка, – тогда всем утро доброе, идите умываться. А потом садитесь к столу, завтракать. Для вас, девчонки, я вареники с творогом приготовила, и ещё у меня есть кое-какие новости, – заинтриговала нас бабушка.

От таких бабушкиных слов мы с Леной сразу проснулись и побежали в ванную умываться, смеясь и толкаясь на ходу. Изрядно облив друг друга водой, мы, мокрые, выбежали во двор. Немного побегали друг за дружкой, для того чтоб быстрее подсохла наша мокрая одежда. Затем услышали, как из летней кухни нас окликнула моя бабушка Нина. А когда подошли к порогу, увидели Барона, который уже спрыгнул с забора в наш двор и направлялся к летней кухне. Он честно отдежурил у Малыша и теперь явился за своей порцией сметаны. Мы вошли в кухню; кот просто влетел вслед за нами и чуть не сшиб Ленку с ног. Я-то уже привыкла к его диким повадкам, но еле успела подхватить подругу.

– Ух, – вскрикнула Лена, – как этот кот меня пугает своей внезапностью!

И мы уселись за стол. Бабушка Нина поставила миску с пирогами в центре стола и налила нам в тарелки бульон. А так как мы с подругой не ели со вчерашнего вечера, то сразу набросились на еду.

– Ну, бабуль, какие у тебя новости? – спросила я.

– Вы поешьте вначале хорошенько. А то я вас знаю, бросите всё и опять куда-то умчитесь. Вот у меня уже вареники готовы.

Мы старались есть как можно быстрее, причём Барон, видно, уловил наш девиз «кто быстрее всё съест» и охотно вступил с нами в схватку. Бабушка только успевала коту еду накладывать, он всё сметал – и творог, и потроха, а затем смотрел на бабушку просящими глазами. Когда же бабуля в его миску накладывала ещё, кот всё сметал в момент и смотрел на нас с Ленкой взглядом победителя. А я приговаривала:

– Молодец, Барон, куда же нам до тебя!

В общем, завтрак прошёл весело, как всегда. После еды Лена вызвалась мыть посуду, я ей помогла убрать всё со стола. После стала расспрашивать бабушку, какие у неё есть новости для нас. Бабушка села за стол и говорит:

– Сегодня рано утром, в пятом часу утра, я поднялась, как обычно, нашу Зорьку подоить. Ну и вышла за калитку на шум мотора: ехали ребята, Юра с Лёшкой, притормозили возле нашего двора. Стала я у них про деда Захара спрашивать, а они отвечают, что их дед в больнице ещё пару дней пробудет. А ещё сказали, что не хотел Захар оставаться в больнице, всё домой рвался. Только когда узнал, что в этой больнице этажом ниже находится баба Оля, успокоился и решил остаться, чтоб поддержать её. Также мальчишки просили меня поблагодарить вас за заботу о Малыше. Да, и ключи я им вернула.

– Большое тебе спасибо, родная, – сказала я и поцеловала бабушку, – что бы мы без тебя делали!

Бабушка Нина усмехнулась:

– Ой, девчонки, а я-то как без вас! Наверное, померла бы от скуки! Ну слушайте дальше: ребята сказали, чтоб вы сегодня отдыхали и после вчерашнего похода восстанавливали силы. Они весь день сегодня будут заняты домашней работой, так как вечером приедет их отец.

– Ой, – вырвалось у меня, – ох, и уборочка им предстоит!

И побежала в дом за своим мобильником.

– Алька, ты куда? – с волненьем спросила бабушка. – Я так и знала, ни минутки не посидит, будто шило в одном месте у неё.

– Аля! Ты куда? – за мной вслед бежала Лена. – Что ты уже задумала?

Я забежала в комнату, схватила свой телефон и набрала Лёшку.

– Лёш, привет! Как дела? Нам уже бабушка рассказала, что ваш папа приезжает. А вы что, уже начали уборку? Да так вы, что, даже не спали, Лёша? Давай мы с Леной к вам придём, с уборкой поможем. Хорошо, я с ней поговорю, – и положила телефон на стол.

– Чего там они? – спросила меня Лена.

– У них всё нормально, уже весь дом вымыли, даже спать не ложились. Я предложила Алексею, чтобы они на нас рассчитывали, ведь мы тоже можем им помочь. Но он нас с тобой попросил лишь к обеду им что-нибудь приготовить.

Тут в комнату вошла бабушка Нина и сказала, чтобы мы пригласили Алексея и Юрия к нам на завтрак. Ребят долго уговаривать не пришлось, видно, что после интенсивной работы по дому мальчишки изрядно проголодались. Но позавтракали они очень быстро и убежали делать уборку во дворе. Напоследок я пообещала прийти к ним вместе с Леной и помочь приготовить обед. Ленка уточнила, какие продукты у них есть и найдётся ли из чего ей готовить. Она, наверное, станет поваром: и способности у неё есть, и нравится ей это дело. Вот мне, если честно, домашняя работа не по душе, делаю её только по надобности, но друзьям обязательно помогу.

Когда мы с Леной пришли к ребятам, было около двух часов дня. Хорошо, что у них кухня не на солнечной стороне расположена и её окна выходят в сад. Я села у открытого окна, Лена мне на подоконник поставила овощи для чистки, сама же колдовала у плиты. Лёшка с Юркой в это время убирали двор.

– Странно, что нет Барона, – сказала Лена, что-то пробуя ложкой на вкус.

– Ничего странного, – ответила я, – просто ты не знаешь нашего Барона. Его характер соответствует кличке. Пока идёт уборка, ему здесь делать нечего, а вот когда пир горой, он тут как тут. А, что ты готовишь? – спросила я у Лены.

– Да обычный борщ мальчишки просили. Бульон готов, сейчас начну закладку овощей.

– А моя бабушка обещала ребятам к вечеру праздничный пирог испечь. Вот жаль, сегодня не получается в усадьбу вырваться. Лен, пойду я во двор, тебе я всё здесь подготовила, узнаю у ребят, что им дед Захар рассказал, а то они что-то загадочно молчат.

Глава 7

Я вышла во двор.

– Двор-то не узнать! – вырвалось у меня.

И действительно, всё лишнее было убрано, от этого двор стал ещё просторнее. Я завернула за дом, где в саду стояла беседка, туда же выходило и окно кухни. Ребята спрятались от жары, они седели в беседке и о чём-то мирно беседовали. Я подошла и уселась рядом с ними. Лена из открытого настежь окна подала нам банку холодного кваса.

– Елена, так давай всем стаканы, бухнём кваску, как дед Захар говорит, – предложил Лёшка.

И мы стали с наслаждением пить холодный квас мелкими глотками.

– Как там ваш дед? – спросила Лена мальчишек.

– С ним всё нормально, – ответил Юрий. – Он нам свою тайну открыл, только вам расскажем да отцу. Но только вы никому ни гу-гу. – И Юрка начал свой рассказ. – Это было во время Отечественной войны. Наш дед Захар в этом доме купеческом двух фашистов порешил.

Ленка даже с подоконника соскочила, когда это услышала.

– Да ты что! – громким шёпотом воскликнула она. – И как же это случилось?

– Помните, что баба Нина нам рассказывала, как наш дед всё за фрицами следил. А уже потом, в конце войны, когда фашисты начали отступление, они стали доставать из подвалов купеческого дома свои запасы. И быстро всё погрузили в свои грузовики и уехали, а один офицер в доме у Якунина задержался. Но наш дед этого не знал, он с утра пораньше подкрался к усадьбе и притаился в зарослях сада. А когда грузовики немецкие уехали, быстро залез в окно кухни. Дед подумал, что раз немцы уехали, то можно теперь спокойно дом осмотреть, вдруг те что съестное в спешке оставили. На всякий случай у него пистолет был с собой. Этот вальтер наш дед ещё раньше раздобыл, как-то по случаю у пьяного немца стащил. Так вот, – продолжал Юрка, – дед Захар не заметил немецкую машину с водителем, стоявшую во дворе у самого дома, потому что подошёл к окну кухни с заднего двора. Он забрался в кухню через окно, дело летом было, стояла жара, видно, поэтому немцы это окно держали открытым.

– И ещё дед рассказывал, – сказал Алексей, – что он очень обрадовался, когда увидел на кухне много ящиков. Подумал, немцы в спешке бросили. А дальше он и оглядеться не успел, вдруг услышал шум шагов в коридоре, будто кто-то идёт прямо к нему в кухню. Дед притаился за дверью, вытащил пистолет и стал ждать, когда немец войдёт. Потом всё как в кино, – сказал Лёшка, – этот фашист открывает дверь, чтобы проверить свои трофеи, и наш дед стреляет в него в упор и убивает с первого выстрела. Немец даже ничего понять-то не успел: удивление так и застыло у него на лице.

– Дед рассказывал ещё, – подключился Юрка, – что тот фриц захрипел, схватился за пробитое сердце и медленно сполз по стене коридора, потом грохнулся на пол. А так как стены в доме очень толстые, водитель, спавший в машине, ничего не услышал. Затем дед Захар взял у убитого фашиста автомат и расстрелял всю машину… Он это всё по горячке, конечно, – сказал Юра и замолчал.

– И что, – спросила Лена, – убил водителя?

– Да, – ответил Юрка, – он ведь лобовое стекло обстрелял.

– А дальше, что он делал, дальше? – не выдержала я.

– Дальше ему ничего другого не оставалось, как только скрыть следы, – сказал Алексей.

– Да, – согласился Юрий и попросил брата: – Расскажи дальше ты, я устал.

Лёша продолжал:

– Ведь немцы могли учинить расправу в деревне, узнай они об этом. Поэтому дед затащил фашиста в машину, затем отогнал эту немецкую машину к лесу и там взорвал. А все ящики забросил в погреб. Проверять, что в них внутри, времени у него не было.

– Ничего себе история! – вскрикнула я. – Это же подвиг!

– Ему медаль положена, за отвагу! – сказала Лена.

– Но вы не забывайте, – сказал Юрий, – дед тогда был ещё ребёнком, таким как вы, вашим сверстником, а это непросто для детской психики, такое пережить. Вот поэтому он всю жизнь не хотел о том времени вспоминать и только теперь решился посмотреть, что же в этих ящиках. Но не вышло: от старости каминная кладка рухнула, и деда привалило.

– Ну так вот, – сказал Юрка, – мы теперь с отцом полезем в этот подвал.

– Лёша, а ты в этом погребе нашёл письма Горина? – спросила я.

– Да, но мы с отцом тогда не успели там всё рассмотреть. Заметили лишь дверь, вмурованную в стену. Когда наткнулись на шкатулку, то взяли её содержимое и выбрались наружу, – ответил Алексей. – А ящики были в погребе, под кухней спрятаны, и когда рухнула труба камина, то и внутри погреба от этого удара упала перегородка между камином и погребом. Это и спасло деда Захара, ведь он залез в кухне, через камин, а выбрался уже из подпола в кладовой.

– Ой, чувствую, что ещё много тайн хранит якунинское подземелье, – почему-то шёпотом сказала Лена.

– Мы с отцом по скайпу общались, – сказал Юрка, – он обещал с нами погреб обследовать, а одним лазать там запретил. Как знал, что обвалиться может.

– Ой, ребята, скорее всего, есть там ещё и тайный ход, – сказала Лена, – ведь смотрите, времена какие смутные были.

– Может быть, – согласился Лёша, – всё надо точно выяснить, надоели эти тайны.

Тут внезапно наш разговор прервал стук калитки, кто-то дёргал за ручку.

– Ой, – вспомнил Юрий, – я же запер калитку, когда двор убирал.

И побежал отпирать. Малыш спал возле нас в тени сада, он только приоткрыл глаза и поднял одно ухо. Я, глядя на него, сразу поняла: свои – и не ошиблась. Первым в открытую дверь влетел Барон и на миг окаменел, видя изменения, произошедшие во дворе. Потом он стал присматриваться да принюхиваться. Лена позвала кота: «Кис-кис», – но кот не обращал на нас внимания, стоял и всё время оглядывался назад. Затем вошла моя бабуля с двумя пакетами:

– Ребята, принимайте пироги!

Лёшка подхватился с места и двинулся навстречу бабушке, споткнулся о Барона и чуть было не упал. Хорошо, Юрка вовремя его поддержал. Бабушка Нина крикнула:

– Брысь, ненасытный!

Но кот только с обидой посмотрел на них и не торопясь направился к своему другу Малышу. Лёг с ним рядом и стал спокойно наблюдать за происходящим.

– Ребята, – продолжала бабушка, – вот в этом свёртке праздничный пирог, для вашего отца постаралась, – и бабушка Нина протянула Юрию свёрток с пирогом. – А вот в этом для вас всех, – и бабушка стала на стол выкладывать пирожки. – Угощайтесь!

– Спасибо! – поблагодарили ребята.

– Что же ты не позвонила? – спросила я.

– Ничего, решила прогуляться да новость вам рассказать.

– Присаживайся к нам за стол, – предложила я.

Лена принесла из кухни запотевший кувшин, и мы стали уплетать пирожки, запивая холодным компотом. При этом все смотрели на мою бабушку, а она улыбнулась, глядя на нас, и начала рассказывать:

– Ко мне сейчас Аня Оливье заходила, тётя Лены, и сообщила, что уже на работу выходит, а за бабой Олей будет дед Захар присматривать. Они ещё около недели пробудут в больнице, так как врачи бабу Олю домой не отпускают, пока она полный курс лечения не пройдёт. И вот вам записка от деда, – бабушка Нина достала из кармана сложенный вчетверо тетрадный лист и протянула его мальчишкам.

Лёшка оказался проворней, схватил лист, развернул и стал бегать глазами по написанным строчкам. Потом отдал записку Юрию и немного разочаровано сказал:

– Наш дед просит настои всякие да мази ему завтра привезти. Будет бабушку Олю на ноги ставить.

– Вот и славно, – сказала моя бабуля, – вы тут теперь отдыхайте, вижу, ребята потрудились на славу, а я пойду к себе посплю немного. Привет от меня отцу передавайте!

– Хорошо, – зачем-то все вместе ответили мы.

– Большое спасибо за пироги, – выпалил Лёшка, – ничего вкуснее не едали!

Бабушка Нина лишь усмехнулась и пошла домой. Барон остался возле Малыша и лежал, хитро щурясь.

– Ну вот, – сказала я, обращаясь к Ленке, – ты посмотри, какая хитрая морда у этого кота, он не идёт домой.

– Ждёт пира, – засмеялась Лена.

Потом в беседку Лёшка принёс ноутбук. Мы ещё долго сидели, смотрели разные смешные мультфильмы и хохотали от души. И наше настроение только улучшалось. Потом до позднего вечера смотрели приключенческие фильмы, с погонями и стрельбой, волновались за судьбу главных героев и не заметили, как стемнело. Затем Юрий засобирался встречать отца, предварительно переговорив с ним по телефону.

– Отец нам сюрприз обещает, – сказал Юрий Лёшке.

Ещё сказал, вернётся поздно, потому что хочет заехать к деду в больницу. Юрка взял все настои, что просил дед Захар, и уехал. Мы с Леной решили идти домой и пораньше лечь спать. Нам необходимо было выспаться, потому как этим вечером договорились, что все вчетвером завтра на рассвете пойдём к купеческому дому и посмотрим, какие же тайны хранит его зловещий подвал.

– Надо торопиться, – решительно заявил Алексей, – хотя бы на месте вскрыть эти ящики да заглянуть, что внутри. Не то кто-нибудь раньше нас залезет в этот подвал и всё растащит. Мы простились с Лёшкой до утра и договорились, чтобы он нам завтра позвонил пораньше.

– Мало ли, – сказала Лена, – вдруг проспим.

Но как только Алексей нам открыл калитку, забежала Мурка. Мы от неожиданности вскрикнули.

– Ой, Лёш, откуда это она? – спросила я.

– Да она теперь как ваш Барон, бегает на два дома. Мы соседке её котят отдали, у тёти Сони не было кошки, попросила одного, а ты их попробуй, разлучи, – сказал Лёшка. – Так вот соседка согласилась взять двоих, а Мурка теперь бегает, проведывает своих детёнышей.

Лена хотела погладить Мурку, но та убежала в дом.

– Пора и нам топать домой, – сказала я, провожая взглядом шуструю кошку.

И мы с подругой не торопясь пошли к бабушкиному дому. Уснули мы сразу, не успели даже поговорить, как обычно. Только я предварительно договорилась с бабушкой Ниной, чтобы она нас рано утром разбудила, так как утром на рассвете к нам заедут ребята.

Всю ночь мне снились лабиринты с какими-то ящиками. И будто мой друг Лёшка начал вскрывать некоторые ящики. В одних из них внутри было полно конфет в ярких картонных коробках, в других – вина заграничные, в красивых импортных бутылках. Я во сне разочаровано посмотрела на Лёшу, а он перевёл свет фонаря из ящика на меня и громко сказал мне:

– Проснись, Алька!

И я проснулась. Лёшка в самом деле стоял предо мной с фонариком в руке, только говорил он шёпотом:

– Алька, просыпайся.

– Что случилось? – я не могла понять. – Я, что, проспала?

Так нет – за окном ещё ночь, и окно почему-то настежь раскрыто.

– Это я через окно к вам проник, – сказал Алексей.

И только увидев Лену, сидящую на моей кровати, я окончательно проснулась.

– Так что же произошло и сколько сейчас времени? – спросила я.

Лена молчала и тёрла ладошками глаза.

– Около пяти, а точнее половина пятого, – ответил Лёша. – Вы быстро одевайтесь и вылезайте через окно, тайно поедем к имению.

– А почему тайно? – спросила Лена и зевнула.

– В машине объясню, там нас Юрка ждёт.

Делать нечего, мы спорить не стали, сонные оделись. И бабушку не стали будить, ведь сегодня воскресенье. Пускай дольше поспит, ей сегодня Зорьку на выпас выводить не нужно, у деревенских пастухов выходной. Ну, в общем, вышли мы из дома через окно моей спальни, вернее выпрыгнули по очереди – первым Лёшка, потом Лена. Я завершающая, спрыгнула с подоконника на землю и плотно прикрыла окно. Сквозь кусты сирени, которые были посажены под окнами, мы пробрались благополучно и тихонько через калитку вышли к машине.

– Так что же произошло? – почти одновременно выпалили мы с подругой.

Юрка завёл машину, она тронулась с места, а он начал рассказывать, что отец приехал с Ямала не один, а с женщиной какой-то. Она учительницей работает, живёт в каком-то сибирском городке, зовут её Натальей, и ещё она скалолазанием увлекается.

– Больше мы пока ничего не знаем, – грустно сказал Юрий.

– О да, – воскликнула я, – скалолазка это серьёзно! – и толкнула Лену.

– Видно, наш батя влюбился, – сказал Алексей.

– Ну и хорошо, – сказала Лена, – он же ещё молодой, интересный мужчина.

– Да всё это понятно, – сказал Юрка, – но мы совершенно её не знаем, кто она такая и какие у неё намерения. Поэтому мы не стали заводить разговор про нашу вылазку в купеческую усадьбу. Приехали они вчера поздно, – продолжал Юрка, – поужинали и теперь спят уставшие с дороги. А мы с Лёшкой собрались и к вам. Зачем нам посвящать в это совершенно незнакомого человека.

– Хорошо, – сказала я, – а отец вас не заругает?

– Мы по-быстрому, только вскроем ящики, глянем, что внутри, и обратно вернёмся. Они и не заметят, – ответил Алексей.

– Вот дураки, – сказал Юрка, – вчера надо было ехать, а мы убирали дом, ждали отца с сюрпризом.

– Да кто же знал, каким окажется этот сюрприз? – сказал Лёша.

– Сюрпрайз, – выкрикнули мы с Леной в один голос.

– Вы чего? – спросил Юрка.

– Да это моя бабуля так шутит, – смеясь, ответила я.

На самом деле мы с Ленкой смехом страх прогоняли, так как наш автомобиль ехал мимо кладбища. Дальше, за кладбищем, разрушенная церковь, затем озеро, а там и поворот к купеческому дому. Темнота рассеялась, и мы въехали в полосу тумана. Белыми клубами он накрыл весь овраг у озера и половину нашего пути. Юрий включил дальний свет и сбавил скорость:

– Ничего не видно, хоть глаз выколи, – сказал он.

Алексей высунулся в окно автомобиля и сказал:

– Не пропустить бы поворот, – затем скомандовал: – Стоп, вот он, я по этой толстой берёзе заприметил.

Юрка повернул машину влево, и по ровной булыжной дороге мы благополучно добрались до имения. Уже светало, и мне не было страшно, но какое-то волнение внутри всё же оставалось. Все мои друзья вышли из машины, уже вооружённые фонариками. Братья ещё и верёвки захватили с собой, потом они сложили в рюкзаки какие-то инструменты. Я увидела топорик, торчащий из Лёшкиного рюкзака, усмехнулась, легонько толкнула Ленку и сказала ей на ухо:

– Смотри, как у дровосека!

Лена была очень напряжена, и я попыталась её развеселить. Затем мальчишки первыми вошли в дом, а мы с подругой шли вслед за ними, освещая себе фонариками уже знакомый путь.

– Жаль, что Малыша с нами нет, – сказала Лена.

– Было невозможно увезти его со двора, – ответил Лёшка, – могли бы заметить.

– Понятно, – с грустью сказала я.

До кухни с развалившимся камином мы добрались быстро. Здесь всё было как в тот раз, когда мы спасали деда Захара: не произошло никаких изменений, и это нас успокоило. Мальчишки стали сразу осматривать дыру, ведущую в подвал, светили вглубь неё фонариками, затем Юрка нам сказал:

– Девчонки, вы пока стойте здесь, наверху, для страховки. А мы с братом залезем в погреб с кладовки, тем более что Лёшка с отцом уже тут бывал.

– Правда, Лёш? – больше для успокоения спросил Юра и посмотрел на брата.

– Да-да, мы именно вот так и проникли в погреб, правда, просторнее тогда было и кирпичей меньше, – шутливо ответил Лёшка.

Ребята вошли в кладовку, привязали себя верёвками за пояс к металлической стойке от стеллажей.

– На всякий случай, – сказал Юрий.

Потом мальчики надели на голову специальные фонарики, как у горнорабочих, и спустились вниз. Мы с Леной стояли наверху у самого входа в подвал и ещё дополнительно подсвечивали ребятам своими фонариками. Юрий предложил поднять ящики наверх, но не получилось: весь проход был завален разбитыми кирпичами.

– Нет, – решительно сказал Алексей, – там дальше находится ещё один, более просторный подвал, и мы можем в него перетащить все ящики.

– Согласен, – согласился Юра, – только надо расчистить проход. Девчонки, немного придётся и вам потрудиться, принимайте, – и Юрка протянул нам кирпич.

– Мы согласны, – сказала я.

Затем вытащила из кармана старенькие перчатки, которые нам с Леной вручил Лёшка для такого вот дела. Лена оказалась проворней, перчатки она надела раньше, поэтому приняла у Юрия первый кирпич и положила его на пол под дальнюю стену кладовки. Дальше у нас закипела работа: мальчишки подавали нам уцелевшие кирпичи, мы их складывали, пока не заложили ими всю стену. Осколки ребята просто отбрасывали в сторону, освобождая проход. Когда мы закончили, уже расцвело и солнце светило через окна кухни, его свет стал проникать в открытую дверь кладовки и в пробитую дыру в подвале. Ребята потушили фонарики и поднялись уже по свободной лестнице наверх. Затем все вышли во двор, мальчишки вытащили из машины канистру с водой, и мы стали отмываться от кирпичной пыли. Потом наскоро решили перекусить бутербродами и крепким чаем из большого термоса. Мои друзья всё ещё сидели в машине и допивали свой чай, а я стала прохаживаться по двору, глубоко вдыхая утреннюю прохладу.

– Теперь понятно, почему здесь, у самого дома, не очень-то всё заросло травой, – сказала я.

– И отчего же? – спросил Юрка.

– Посмотрите, как здесь тесно всё выложено камнем, даже тоненькой травинке не пробиться.

Мои друзья на минуту все замерли и стали рассматривать окрестности.

– Действительно, – сказал Юрий, – вокруг дома выложено камнем, и весь двор, да и дорога к имению вся из булыжника сделана.

– Вот в те времена люди строили, как говориться, на века, – шутливо сказал Лёшка.

– Вот так и вышло, – согласилась Лена.

– Слушай, Лен, так это же твоя усадьба, – сказала я. – Можешь здесь всё восстановить, если захочешь.

– Да хватит тебе, Алина Ивановна, мечтать, – осадил меня Юрий, – давайте вначале хоть что-то найдём для наследницы.

Все согласились и опять двинулись к подвалу. Первым, по старшинству, вниз по лестнице пошёл Юрий и опустился в подвал. За ним его брат Алексей, нас же с Леной ребята попросили немного подождать у входа, пока они осмотрят второе помещение подвала. И мы послушно остались наверху ждать их дальнейших указаний. Нам с Леной был хорошо слышен разговор двух братьев, но когда они прошли вглубь, мы стали прислушиваться, чтобы расслышать, что там, в подземелье, происходит. В этот раз ребята не стали себя привязывать, потому что путь был уже расчищен и, по словам Юрия, опасности обрушения нет. Однако мы с подругой волновались, и поэтому, как только Юрка с Лёшей прошли во второе помещение подвала, мы стали медленно опускаться по ступенькам вниз. Юрий спросил у брата:

– Вспомни, вы также с отцом продвигались по подвалу?

– Да, – ответил Лёшка, – здесь только один проход, и поэтому трудно заблудиться.

Мы с Леной слышали, как Лёшка рассказывал:

– Вот так мы шли, этого завала не было, это дед Захар постарался. Дальше прямо, всё тупик, вот остатки от старого сундука.

– Стоп, – сказал Юрка. – Раз завал и камин со стороны дома, нам надо попробовать найти ход в обратном направлении. А если точнее, в сторону старого кладбища.

Нам с подругой стало не по себе от последних услышанных нами слов.

– Ребята, вы не уходите далеко! – крикнула Лена в темноту.

– Включите фонарики и продвигайтесь к нам, – отозвался Алексей. – Здесь безопасно, дальше пустой подвал, мы проверили. – И протянул Лене руку.

Лена спустилась ещё ниже на три ступеньки, я за ней, и мы попали в просторное помещение. Это вначале подвал казался маленьким, а дальше в наш полный рост, в два метра высотой, и весь вымощен булыжником. Ребята стали договариваться, как они будут сюда затаскивать ящики, чтобы здесь их вскрыть. Я вместе с Леной стала рассматривать булыжники на стенах, моя подруга иногда стучала по ним, но ничего. Потом она, видно, устала, присела на выступ под каменной стеной и говорит:

– Вот присядьте, отдохните, может, вас мысли умные посетят.

Юрка подошёл к ней, немного отодвинул в сторону и говорит:

– Ребята, здесь же дверь!

Этот каменный выступ был в виде ступени, а за ним в сене виднелась потемневшая от времени дверь.

– Да, мы эту дверь видели с отцом, но открыть не смогли, – спокойно сказал Лёшка. – Ничего, сейчас нас много, давайте все дружно поднажмём! – с азартом сказал Юрка.

И мы всей толпой навалились, как стадо баранов, давай толкать дверь что есть силы. Но бесполезно, дверь не поддавалась. Потом мы долго рассматривали дверь, пытаясь найти замок, но ни замка, ни замочной скважины не было. Был засов, мы его сдвинули, но дверь всё равно не хотела открываться. Затем, все измученные, мы вылезли из подвала на свет божий, отдохнуть. И оставили напоследок неподдающуюся дверь. Только Лена задержалась внизу и не торопилась подниматься, она возила салфеткой по двери, стирая ржавчину, и что-то рассматривала. Я крикнула подруге:

– Оставь всё, пошли наверх!

А она мне в ответ:

– Ты иди, я скоро, сейчас отчищу немного.

Мне уже так хотелось выбраться наружу, на свет, тем более что уже светило солнце и наверху было тепло и сухо. Мальчишки уселись на подоконнике в кухне, на окне, и решали, как лучше с ящиками поступить. Я пошла в соседнюю комнату, наверное, когда-то бывшую столовой, и хотела посмотреть в окно, на месте ли автомобиль. Всё было нормально, «Жигули» стояли на месте. И вдруг позади меня послышался грохот, который доносился из подвала. Братья бросились в подвал, на помощь Ленке, я за ними. И уже внизу я расслышала её возглас:

– Открылась, открылась!

Мы все смотрели на Лену разинув рот. Она стояла на пороге открытой двери:

– Ребята, – сказала Лена, – дверь-то в другую сторону открылась. Вы её толкали от себя, а надо было потянуть на себя.

Я в Ленке не ошиблась, она со своей интуицией далеко пойдёт. Мальчишки посмотрели друг на друга, Юрка недоумевая почесал затылок:

– Ну надо же, – только и смог сказать он.

Мы все подошли к образовавшемуся входу и стали светить в него фонариками. За дверью оказалась небольшая каменная лестница из пяти ступенек, которая ещё глубже опускалась под землю и вела в тоннель. Только вначале, пройдя эту лестницу, мы попали в небольшой коридор, он, так же как и подвал, полностью был выложен булыжником. Этот коридор был чуть больше по высоте, и мы все стояли в полный рост, даже ребята выпрямились. Дальше наши фонарики сразу осветили небольшой проход в стене слева: он был арочной формы и около метра высотой. Куда вёл этот ход, мы не знали, из него повеяло неизвестностью и холодом, и мне стало страшно.

– Слушайте, девчонки, давайте назад поворачиваем, – предложил Юрий.

Мы согласились и прошлись по ступенькам обратно, потом все вместе закрыли найденную нами дверь.

– Этот ход от нас никуда не денется, – продолжал рассуждать вслух Юра, – а вот ящики необходимо убирать.

Все молча с ним согласились. Затем Алексей спросил у Лены:

– Как же ты открыла эту дверь? Ведь здесь же нет даже ручки.

– Да я засов на задвижке потянула на себя, а дверь-то и открылась, – сказала она. – Вначале я салфеткой эту задвижку протирала да рассматривала всё вокруг неё. Увидела какие-то металлические загогулины на заклёпках. Затем зацепила задвижку пальцами и открыла эту дверь.

Мы рассмеялись и стали внимательно рассматривать потайную дверь.

– Понятно, – сказал Алексей, – видите, этот порог вводит в заблуждение, так как с первого взгляда он кажется выше и вроде бы перекрывает дверь, а если встать на него, – и Лёшка запрыгнул на порог и подсветил фонариком. – Видите, дверь меньше, чем кажется, и порог её не перекрывает.

– А вот два отверстия, – сказал Юрий.

– Здесь, видимо, было металлическое кольцо, да его сбили, – сказал Алексей.

– Вот он, след, даже ещё вмятина осталась, – продолжила осмотр Лена.

– В следующий раз мы проденем толстый провод вместо кольца, чтобы проще открыть эту дверь, – предложил Алексей.

– Хорошая идея, – усмехнулся Юрий, – но нам пора ящиками заняться.

Мы как по команде отошли от двери и стали возвращаться к выходу. Дневной свет немного облегчил работу по перемещению ящиков. Ребята перетащили их в просторное помещение подвала, в первую очередь два самых больших ящика. И сразу их открыли. Там оказалась тушёнка в жестяных банках и пропавший шоколад земельного цвета. Следующий ящик мальчишки принесли высокий и длинный. Когда его вскрыли, все ахнули. Он был набит старинными иконами, картинами, и переложено всё это древесными опилками да закреплено между деревянными рамами.

– Вот гады, фашисты, – не сдержался Юрка, – церкви и музеи наши грабили!

– Хорошо сохранились, – сказала Лена.

– Это потому, что они не в сыром подвале находились, – объяснил Лёшка, – а вот здесь, под камином. Ведь в этой части погреба очень сухо, потому что воздух проникал через шахту камина.

– Да, – согласился Юрка, – но всё упаковано настолько тщательно, это и не дало влаге проникнуть на полотна.

В четвёртом ящике снова оказались иконы, только меньшие по размеру, на них были изображены лики святых на деревянных дощечках.

– Так, ребята, – сказала я, – осталось два последних ящика.

Лёшка посмотрел оценивающе и сказал:

– Эти можно вскрыть на месте, места здесь достаточно и дневной свет проникает из дыры в камине.

Юрий с братом согласился. Когда они вскрыли первый из оставшихся двух ящиков, все застыли от восхищения, а у нас с подругой от восторга пропал дар речи. Ящик был набит изделиями из серебра и золота. Это были очень красивые вещи, может, эксклюзивные, тонкой работы: столовые приборы, блюда, пиалы, вазочки, подсвечники и различные фужеры. Всё это украшено дивными узорами и драгоценными камнями. Первым пришёл в себя Юрка и сказал:

– Ребята, да ведь это мы клад нашли!

– Надо деда Захара благодарить, – продолжил разговор Алексей.

– Открывайте последний! – не выдержали мы с Леной.

Ребята стали открывать последний ящик. Когда взломали верхние доски, внутри увидели три старых саквояжа, они были набиты старинными ювелирными украшениями. В них оказались часы, кольца, серьги, цепочки, броши и другие дорогие украшения. Всё это было украшено разноцветными камнями и сияло и переливалось на солнце.

Затем, по нашей с Леной просьбе, мальчишки притащили в кухню один саквояж, и мы с подругой любовались настоящими драгоценностями, расположившись прямо на подоконнике.

– На такую красоту можно хоть целый век любоваться, – сказал Лёшка, глядя на нас.

– Вы посмотрите, где уже солнце, – обеспокоено сказал Юрий, – нам давно пора домой. Хорошо ещё, что Лёшка отцу записку догадался оставить, якобы мы рыбачить на пруд поехали.

– Ну вот, – обиженно сказала Лена, – только нашли сокровища, и опять их прятать.

– А куда же мы всё это спрячем? – разочаровано спросила я, глядя на Юрия. – Думай, ведь ты у нас за старшего.

– Надо подумать, – ответил Юрка.

– Я знаю, – вдруг отозвалась Лена, – за найденной дверью спрячем, а как всё уляжется в вашем семействе, тогда и объявим всем родственникам.

– Добро, – согласился Юрка.

Все ценности мы снова положили на место, в те же самые ящики, из которых их вытащили. Потом Юрий вместе с Алексеем все эти ящики снесли по лестнице вглубь подвала, аккуратно сложили под стеной, поднялись обратно и закрыли дверь на скрытую задвижку.

– Ребята, – сказала я, – это здесь надолго оставлять нельзя, ведь картины от сырости пропасть могут.

На том и порешили.

Глава 8

На обратном пути мальчишки решили заехать на пруд, купили у рыбаков парочку щук для правдоподобности и спокойно поехали домой. Около десяти часов ребята нас высадили возле бабушкиного дома. Мы с Леной прокрались во двор и тихонько влезли обратно в окно, на всякий случай. И удивительно было то, что моя бабушка не заметила нашего исчезновения. Так как было воскресенье, и она забыла о моей просьбе и не стала будить нас в семь утра. Бабуля решила, что если заедут мальчишки, так нас и поднимут, а нет, пусть девочки подольше поспят. В общем, нам повезло. Мы с Ленкой ещё часа полтора отсыпались, потом Барон влез на меня и разбудил, как обычно. Я поднялась и вышла на крыльцо вместе с котом. За нами и Лена подошла и, щурясь от яркого солнечного света, сказала:

– Ничего себе, сколько мы проспали, солнце уже вон где!

Нас увидела бабушка Нина и, как всегда, выругала кота. На что Барон не обратил никакого внимания, он уже вертелся возле кошки Азы. И бабушка стала хвалить Азу:

– Знаете, девочки красавицы, как сегодня ночью Аза удачно поохотилась. Целых три мышки с утра мне на порог положила.

– Здорово, – восхищённо сказала Лена.

– Молодец, настоящая охотница, – похвалила я кошку и добавила: – Призовая миска сметаны ей полагается.

И с этими словами я последовала за бабушкой в летнюю кухню. Лена шла за мной и упала на меня сзади: в этот раз я не успела её поддержать. Хорошо, что на полу лежал небольшой коврик, который немного смягчил Ленкино падение.

– Опять этот паршивый кот, – сказала подруга, поднимаясь с пола.

– С тобой всё хорошо? – спросила я.

– Да, – ответила Лена, – просто испугалась, так неожиданно этот кот подножку подставил.

– Это он мастер, – сказала бабушка Нина, – лучше бы он охотился с таким усердием.

Кот виновато прошмыгнул мимо нас, запрыгнул на диван и стал усердно себя вылизывать, видимо, так он готовился к завтраку. Уже через десять минут мы с Леной ели молодую картошку с малосольными огурцами и смеялись. Подруга мне шепнула на ухо:

– Аля, а ведь у нас тоже удачная охота была этой ночью.

Вдруг заиграл мой мобильник. Это звонил Алексей, его голос был взволнован.

– Лёш, что случилось? – спросила я.

– Даже не знаю, – ответил Лёша. – Просто мы вернулись, тихо вошли в дом, даже машину оставили у двора. Только щук в холодильник положили, умылись и тихонько отправились спать в мою комнату. Вот только сейчас проснулись, а в доме нет никого. Звоним на мобильник отцу, телефон в его комнате на тумбочке играет, а отца нет.

– Куда же он девался? Хоть бы записку оставил… – сказала Лена.

– Ага, есть что-то. Юрка нашёл в кухне на столе.

– И что в ней? – спросила я.

– Да написал: «Ребята, не волнуйтесь, готовьте уху. Мы с Натальей Петровной вернёмся домой к обеду». Ещё пишет, что хочет ей местные достопримечательности показать.

– Слушай, Лёш, так они, что, на машине уехали? – спросила я.

– Нет, Юрка говорит, что машина на месте. Мы не знаем, когда и куда они ушли. Юрий сейчас собирается ехать за ними к усадьбе купеческой. Говорит, какие тут у нас ещё достопримечательности могут быть.

– Хорошо, что мы всё самое ценное за потайной дверью спрятали, – сказала Лена.

– Лёша, ты нам обязательно позвони, когда Юрий вернётся, – попросила я Лёшку.

– Хорошо, я вам позвоню, – сказал Алексей и повесил трубку.

Как только я закончила разговор, вошла бабушка Нина с трёхлитровой банкой парного молока. Пока мы с Лёшей общались по телефону, моя бабуля надоила нам с Ленкой свежего молока.

– Что там случилось, Алька? На тебе лица нет. Может, у ребят чего? – с волнением спросила моя бабушка.

– Нет, бабуль, ничего не случилось. Просто Игорь Петрович с Натальей Петровной отправились окрестности смотреть, а ребята проспали это дело.

– Так я знаю, куда они пошли, – сказала бабушка.

Лена даже вскочила с места:

– Куда же? – спросила она.

– Да на озеро, – спокойно ответила бабушка. – Я их утром видела.

– Во сколько это было? – поинтересовалась я.

– Рано, где-то около семи, – ответила бабуля. – Я за двор вышла, а они идут, весёлые такие, с рюкзаками. Поздоровались со мною и говорят: «Мы в поход идём, на озеро». Наталья со мной поделилась впечатленьями, что природа наша ей нравится, места здесь очень красивые. Ещё она рассказала, что живёт в Сибири, работает учительницей географии. Больше я не стала их задерживать, – сказала бабушка. – Наталья мне очень понравилась, открытая, с добрыми и ясными глазами. Впрямь на Анну похожа, как сошла с фотографии.

– Да, ты такое скажешь тоже, – возмутилась я, – с чего ей быть похожей на Анну? Это тебе показалось. Давай-ка нам лучше компота, пожалуйста, если есть холодный.

– Да, есть сливовый. Возьми, внучка, в холодильнике.

Я налила в чашки холодный компот, бабушка Нина угостила нас пирогами с яблочной да творожной начинкой. И мы с Леной продолжили свой поздний завтрак. Уж очень всё было вкусно, а нам со вчерашнего обеда было не до еды. Поэтому сейчас уплетали всё за обе щеки, на радость бабушке Нине.

– Молодцы, девчонки! – похвалила нас моя бабуля. – Леночка, как-то я позабыла сказать, мне звонила вчера твоя мама. Спрашивала, как ты тут. Я ей сказала, что у нас с тобой всё в порядке. Так вот, она просила, чтобы ты ещё у нас пожила немного, пока баба Оля из больницы вернётся. А мама только через неделю сможет сюда приехать.

Лена сразу напряглась:

– Наверное, с отцом что-то. Алина, мне надо позвонить, – и пошла в дом за своим мобильным телефоном.

Я не стала ей мешать, так как это личное. А мы с бабушкой остались в кухне вдвоём, сидели молча, ждали Лену, и обе волновались. Лена вернулась быстро, сказала, что отец в том же состоянии как и раньше. И ему необходима операция на позвоночнике, и сейчас собирают деньги. Поэтому мама не может приехать. Я вскочила с места:

– Пошли скорее к ребятам, – крикнула я подруге и бросилась к калитке.

Мне вслед моя бабуля сказала:

– Ну и юла же ты, Алька, никак на месте не усидишь!

Мы бежали по улице, вдыхая яблочный аромат из окрестных садов. Я впереди, Ленка за мной, вслед за нами Барон. Не обогнал кот нас и у самой Лёшкиной калитки, так как после сытного завтрака за нами его гнало только любопытство. Я легко открыла калитку и влетела во двор, Барон за мной. Лена не стала коту мешать, зная, что он может сбить с ног. Меня Барон обогнал лишь во дворе, он прямо наткнулся на Алексея. От испуга Лёшка вскрикнул:

– Тьфу, Алька, ты меня заикой сделаешь со своим Бароном вместе! Сама как вихрь влетела во двор, а этот кот вообще появляется ниоткуда и исчезает потом никуда.

В другой ситуации я, может, обиделась бы или отреагировала как-то на критику, но не сейчас.

– Ой, Лёш, – заговорщически, почти шёпотом, сказала я, – мне бы тет-а-тет с тобой поговорить.

Взяла Лёшку за руку и вывела за калитку. Лена в растерянности села на скамейку во дворе, а Барон стал тереться о её ноги. Мы с Алексеем с моей подачи оказались за двором. Мой друг удивлённо таращился на меня, ведь раньше у нас никогда не было секретов друг от друга. Видя вопрос в его глазах, я спокойно сказала:

– Лёша, это особый случай. У Ленкиного отца проблемы.

– Я знаю, – ответил Лёшка, – что он в больнице.

– Да, но вчера моей бабуле звонила мама Лены. Она сообщила, что сейчас они собирают деньги на операцию. Уж не знаю как, через интернет, наверное.

Лёшка на минуту потупил взгляд, задумался и спросил:

– Какие у тебя предложения?

– Я потому к вам бежала, что хочу предложить свою часть от найденного клада отдать на эту операцию.

– Да, я согласен, сам хотел предложить, – ответил Алексей. – Пойдём в дом с Юркой поговорим. Пока он не уехал в купеческое имение за отцом и Натальей.

– Пошли в дом, – сказала я Лене, когда мы с Лёшей вошли во двор. И вот уже втроём бежим по лестнице на второй этаж. В Лёшкиной комнате мы уселись на диван, Юрка, сидя у компьютера, посмотрел на нас и сказал:

– Алина, ты явно какую-то новость нам опять принесла.

– Ты бы ещё сказал на хвосте, – огрызнулась я, так как чувство тревоги меня не покидало.

Тут включился Лёшка и рассказал брату про Ленкиного отца. Лена тяжело вздохнула, затем заговорила:

– Да что вы, ребята, придумали. Если мы клад поровну поделим, тогда и моей доли будет достаточно. Только я не знаю, куда это сдают.

– Неизвестно, какую сумму тебе выплатят, – сказал Лёша, – а операция дорогостоящая.

– Лен, твоего отца как имя? – спросил Юрий. – Я вот в интернете нашёл запрос о помощи для Оливье Дмитрия Александровича.

– Да, – грустно ответила Лена, – это мой папа.

– Я придумал, – громко сказал Алексей, – давайте часть ювелирных украшений сдадим в ломбард и отправим деньги на этот счёт.

– Точно, – согласился Юрка, – надо ехать. Тем более что уху я уже приготовил, сейчас быстро поедим и поедем.

– Нет-нет, – твёрдо стала протестовать Лена, – нельзя нам одним такие старинные драгоценности сдавать. Мы дети, нас обманут, и паспорт нужен.

– У Юрки уже есть паспорт, – хмуро ответил Лёшка.

– Всё равно надо с взрослыми, – не сдавалась моя подруга.

– Тогда надо сказать отцу, – решил Алексей.

– Да, надо – согласилась я и добавила, – только по секрету.

– Здорово, так и сделаем, – согласился Юрий и посмотрел на часы. – Ребята, уже двенадцать, как время летит, а мы ещё не завтракали. Айда в беседку уху есть!

Лёшка с Юркой галопом сбежали по ступенькам вниз, а мы с подругой нехотя пошли за ними. Лена вызвалась наливать уху, а я помчалась домой к бабушке за пирогами. Мне хотелось угостить ребят. Барон семенил вслед за мной.

– А, проказник, – сказала я коту, – наверняка ты что-то унюхал. На что же ты уху променял? – так, шутя, я обратилась к Барону, а он только зажмурил зелёные глаза.

Когда я забежала во двор, то сразу все вопросы к коту отпали: запах жареной рыбы сбивал с ног. Я заглянула в кухню:

– Бабуль, откуда такие запахи?

– Рыбу вот жарю, внученька. Бери и ребят угости. Это сосед наш Иван принёс, он сегодня с хорошим уловом с рыбалки вернулся. Да ещё рассказывал, что утром рано повстречал отца Лёшкиного с Натальей Петровной. И ещё Иван говорит, что он шёл с ними вместе до пруда, а потом молодожёны пошли обследовать купеческие руины.

– Он так и сказал? – переспросила я.

– Да, слово в слово, – ответила бабушка.

Я взяла немного пирогов и побежала обратно к друзьям. Мне моя бабуля что-то кричала насчёт жареной рыбы, но Барон по-хозяйски преградил ей путь. Да и я быстро убежала. «Ничего, – шла и думала я, – хватит с ребят и щуки в ухе, сейчас не до жиру с такими поворотами судьбы».

Когда я забежала во двор, мои друзья мирно сидели в беседке. Юра с Лёшей хлебали уху, Лена не спеша отпивала квас со стакана, видно, потому, что он холодный. Ребята одновременно подняли на меня глаза и застыли. Воцарилась минута молчания. Первым заговорил Алексей, но вначале он поднялся, подошёл ко мне, взял из моих рук пироги и спросил:

– Что случилось, Алина?

Затем он заглянул в мои глаза, провёл в воздухе рукой перед моим носом и произнёс фразу из детской игры:

– Отомри!

Я шагнула вперёд, опять на минуту замерла и подумала: «Сейчас, друзья, от вашего спокойствия ничего не останется», а вслух произнесла:

– Полундра! Сейчас я вам такое расскажу, держитесь крепче.

Стакан с квасом застыл в Ленкиной руке, а у Юрки в руке застыла ложка.

– Не томи, – не выдержал он.

И я наконец заговорила:

– Ваш отец со своей дамой сейчас в купеческой усадьбе орудуют.

Ребята мигом окружили меня:

– Откуда ты это узнала? – спросил Алексей.

– Да наш сосед Иван сообщил моей бабуле, что видел их утром. Так вот, они ему сказали, что идут купеческие развалины обследовать.

– Надо срочно ехать, – сказал Лёшка.

Мы мигом выбежали за двор и уселись в машину. Только Юрий не торопясь подошёл к Лёше и говорит:

– Лёш, ну хотя бы ты подумал, что нам необходимо взять с собой. Ведь мы из машины всё выложили.

– Да у нас всё в багажнике, – возразил Алексей.

– Как бы не так, я всё в сарай сложил, – сказал Юрка, – мы ведь с утра концы прятали, забыл?

Лёша молча вышел из машины и вместе с братом направился в сарай, складывать всё необходимое. Я тоже вышла из машины и сказала ребятам, что не мешало бы взять с собой Малыша.

– Молодец, Аля, хвалю! – похвалил меня Юрка и стал отвязывать пса.

Малыш нам очень обрадовался, снова хотел меня лизнуть, но Юрий грозно прикрикнул на него, затем вручил мне поводок, и я повела пса к машине. Вскоре подошли братья, они всё необходимое погрузили в багажник. И наконец-то мы отправились в путь. Ехали снова по той же длиной дороге, в объезд, мимо пруда, и в надежде не разминуться с Игорем Петровичем и Натальей. Так как, по рассказу Ивана-рыбака, сегодня утром до пруда они с ним шли именно этой дорогой.

– Теперь-то хоть известно, что они не на пруд пошли, – первым нарушил молчание Юрий.

– Да, – сказала я, – это бабушкин сосед Иван на пруду рыбачил, а Игорь Петрович с Натальей ещё с утра к озеру направились.

– Да, – сказал Юрка, – рядом с озером и имение.

Мы проезжали мимо кладбища, пруд оказался с обратной стороны дороги. Вдруг Юрий резко затормозил, так как у обочины увидел знакомого парня. Затем он вышел из машины, поздоровался с пареньком, тот ему тоже ответил приветствием. Юрка стал расспрашивать парня, как рыбалка. Тот ответил, мол, хорошо. Потом Юрий пожал парню руку и спросил напоследок, не видел ли тот его отца. Парень отрицательно замотал головой. Юрка сел в машину и говорит:

– Ребята, скорее всего, отец с Натальей пошли в купеческую усадьбу. Потому как у пруда их не видели. Да и что там рассматривать, пруд весь как на ладони.

– Это точно, – сказал Лёшка, – на нашем пруду хорошо поутру рыбу удить.

Юрий завёл машину, и мы поехали дальше. Вот она, старая берёза, а вот и поворот к купеческой усадьбе.

– Сейчас днём здесь всё хорошо просматривается, – сказала Лена, – не то что с утра в тумане.

– Главное, с нами сейчас Малыш, – сказала я, – хорошая поддержка.

Путь к старому дому машина проехала быстро, хоть слегка нас потрясло на старой дороге. Как только мы подъехали к главному входу, все мигом выскочили из машины. Малыш первый побежал к двери старого дома и молча застыл в ожидании. Ребята взяли только один рюкзак и фонарики.

– Этого пока достаточно, – сказал Юрий.

Мы вошли в дом, впереди бежал Малыш уже известным ему путём, за ним Лёшка с Юркой, затем я с Леной. Всем отрядом мы благополучно добрались до погреба. К нашей радости, там никаких изменений не произошло. Здесь было всё в таком же порядке, как мы оставили с утра. Когда зашли в кухню, мальчишки стали светить фонариками в дыру подвала. Лёшка крикнул:

– Папа, папа, ты где?

Затем Лена позвала:

– Наталья Петровна, отзовитесь!

Но в ответ тишина. Мы все переглянулись. А главное, Малыш спокойно сидел рядом.

– Видите, – сказала я, – Малыш не рвётся в погреб как в прошлый раз. Значит, и нет там никого.

– Да, – согласились ребята и присели в недоумении на каменный подоконник.

Мы с Леной переглянулись.

– Что же делать? – спросила я.

Юрий посмотрел на часы:

– Уже половина второго. Если отец обещал быть к обеду, то наверняка они уже вернулись домой.

– Я так не думаю, – сказал Алексей, – он позвонил бы мне, у меня мобильник с собой.

В отличие от некоторых, и он посмотрел на Юру.

– Ой, – сказала я, – ведь я сегодня хотела захватить свой, но бабушка со своими новостями заставила меня забыть обо всем.

– Молодец, Лёшка, – похвалила Лена друга, – благодаря тебе теперь хоть связь есть.

Лёша стал набирать номер своего отца, но безуспешно, его телефон не отвечал.

– И что? – спросил Юрка.

– Нет отца дома, – ответил Лёшка.

– Что же делать? – я стала нервно расхаживать по пыльной комнате. – Где они могут быть? Ведь ушли ещё утром.

Лена, глядя на меня, сказала:

– Да успокойся ты, Алина.

– Я всё поняла, – сказала я, – ведь моя бабуля видела их с рюкзаками, и Игорь Петрович ей сказал, что они идут на озеро. Значит они там, на озере, и отдыхают.

– Точно, – согласился Лёшка. – Я ещё, когда мы с братом сюда собирались, обратил внимание, что палатки нет в сарае. Значит, отец с ней в поход отправился.

– Точно, – сказал Юрий и спрыгнул с подоконника. – Поехали к озеру!

– Погоди, – я за руку задержала Юрия. – Люди отдыхают, наслаждаются природой. Зачем же им мешать? Давайте лучше поможем Ленкиному папе и поскорее отправим помощь.

– Точно, – согласился со мной Алексей, – нам нужно взять часть украшений, отвезти в город и там попытаться сдать их в ломбард.

– Да, – добавила я, – у меня мировая бабуля, мы ей всё расскажем, и она нам поможет.

Все со мной согласились и решили поскорее лезть в подвал за драгоценностями, а на обратной дороге уже позвонить моей бабушке. Я решила ей всё объяснить, ведь она меня обязательно поймёт.

– Надо торопиться, чтоб засветло успеть, – сказал Лёша.

– Сегодня понедельник, – согласился с братом Юрка, – ломбард часов до шести работает, а нам до города полчаса езды, успеем.

У нас всё должно получиться, так как мы всё хорошо спланировали. Осталось лишь спуститься в подвал и взять часть украшений. Дальше Лёшка предложил:

– Ребята, обратно можно поехать по грунтовке, сократим путь.

Мы с ним согласились, ведь эта дорога идёт вдоль озера. И по этой дороге мы также проезжаем мимо развалившейся церкви и въезжаем в деревню, только с обратной стороны.

– Да, – согласилась я, – и бабушкин дом с этой стороны гораздо ближе.

Пока мы решали, с чего начать, все толпились в помещении бывшей кухни. Малыш бегал по всему дому, всё обнюхивал и время от времени метил территорию. Лёшка иногда спрыгивал с подоконника и бегал по дому в поисках Малыша, чтобы проверить, всё ли с ним в порядке, так как старый дом таил в себе опасности.

– Ещё обрушится опять что-нибудь, – проговорил Алексей.

И только уселся на подоконник, как все мы услышали тревожный громкий лай. Это лаял Малыш, и мы всей толпой рванули на этот звук. А когда ворвались в большую комнату, лай с эхом просто оглушил нас. Потому что этот зал, где лаял пёс, был огромный и пустой. Справа от входа, в центре стены, находился огромный полуразвалившийся камин. Пёс прыгал и лаял в топку камина. Мы смотрели на него в недоумении.

– Опять камин, – сказал Юрка и всех обвёл растерянным взглядом.

Лёшка первым пришёл в себя и стал успокаивать Малыша, при этом пытался оттащить пса от камина, чтобы самому заглянуть внутрь. Он вытащил из кармана фонарик и стал светить и просматривать шахту снизу и сверху. Затем отошёл в сторону и задумчиво сказал:

– Ничего не понимаю, снизу завал, сверху темень… Чего он лает?

Мы подошли с Ленкой ближе и тоже стали всматриваться в темноту, и на миг нам показалось, что оттуда доносится какой-то звук. Моя подруга сказала:

– Там внизу явно кто-то есть.

Мальчишки замерли, и мы все вчетвером стали прислушиваться, но ничего не услышали, тишина.

– Да это вам показалось, – сказал Юрка.

– Наверное, крысы, – возразил Лёша, – давайте не будем отвлекаться, у нас времени в обрез.

И мы пошли обратно в сторону кухни. Пёс спокойно бежал рядом с нами. Значит, просто крысы, раз даже Малыш успокоился. Потом через вход в кладовке мы пробрались в погреб и уже знакомым нам путём смело прошли вглубь погреба. Нам совсем не было страшно, здесь всё осталось на прежнем месте, ещё и Малыш был с нами. Он стал обнюхивать деревянные ящики с пропавшими немецкими консервами, как только мы проникли в просторное помещение подвала.

– Фу! Фу! – крикнул Малышу Алексей, но пёс чихнул пару раз и сам отошёл от ветхих ящиков.

Мы уже собрались открыть потайную дверь, как вдруг Малыш стал опять лаять. Он подбежал к глухой стене и стал рыть землю. Лёшка скомандовал:

– Молчать, тихо! Что с тобой?

Пёс замолчал, но передними лапами что-то усердно разгребал под стеной. Какое-то время мы молча смотрели на него. Потом все его окружили и стали подсвечивать фонариками. А Лёшка сказал:

– Это мы с отцом здесь сундук нашли, вот он и роет, может, там ещё что-то есть.

Юрка из рюкзака вытащил лопатку и стал помогать Малышу. Мы молча наблюдали. Не прошло и минуты, как раздался скрежет металла – это Юрка своей лопаткой наткнулся на какую-то плиту. Когда он расчистил небольшой квадрат, все ахнули: там оказался потайной люк с металлическим кольцом.

– Как же мы не заметили его в прошлый раз? – удивился Лёшка.

– Просто надо было копать глубже, – ответил Юрий.

– Точно, – согласился Алексей, – нас тогда с отцом другое дело сюда привело, и на этот сундук я случайно наткнулся.

– Ну и как мы откроем этот люк? – поинтересовалась Лена.

– Да, здесь без лома не обойдёмся, – сказал Юрий, – может, в другой раз.

– Нет, ребята, давайте сейчас попытаемся, – предложила Лена. – Чует моё сердце, Малыш не зря волнуется!

– Я придумал, – вдруг вскрикнул Лёша, – можно вместо лома металлическую стойку оторвать в кладовой.

– Попробуем, – согласился Юрка.

И братья отправились в кладовую, а мы с Ленкой остались в подвале. Я её попросила мне посветить, нашла в рюкзаке щётку и стала очищать люк от остатков земли. Дверца люка оказалась очень похожей на дверь в стене, так же оббита металлическими полосами с заклёпками.

– Хорошо, что кольцо на месте, – сказала я и потянула за него.

И вдруг оказалась сидящей на полу с кольцом в одной руке и щёткой в другой. Лена с Малышом замерли в изумлении и удивлённо смотрели на меня. Воцарилась минута молчания. В это время вошли мальчишки с выломанной стойкой. Теперь уже все вчетвером уставились на меня, а я сидела в недоумении. Первой из ступора вышла Лена, и со словами: «Я всё поняла» она прыгнула на крышку люка и исчезла. Малыш стал лаять в образовавшееся отверстие. У Лёшки вырвалось:

– Ну вы даёте!

Все мы стали светить фонариками вниз. Слава богу, мы увидели Лену живую и невредимую. Она спокойно отряхивалась всего в двух метрах от нас.

– Ой, здесь очень скользко и влажно, – сказала наша подруга.

Юрка первый сориентировался, вцепился руками за входное отверстие и спрыгнул вниз. Там, внизу, он поскользнулся и упал назад, затем поднялся, почесал спину, поднял вверх голову и говорит нам с Лёшей:

– Вы двое, пока оставайтесь наверху, а мы здесь с Леной внизу осмотримся.

Малыш сверху гавкнул ему в ответ. И Юрка себя поправил:

– Ах да, извини, Малыш. Вы трое, я ошибся.

– Ребята, – сказала Ленка, – здесь вход в тоннель.

– Точно, – подтвердил Юра, – и этот тоннель, как коридор, расходится в разные стороны, направо и налево.

– Направо – это к дому, – сказала я.

– Да, – согласился Юрий, – сейчас посмотрим, что тут слева.

И они стали уходить чуть дальше и исчезли из нашего виду. Затем послышался какой-то стук и скрежет позади нас – это кто-то отодвинул засов на потайной двери. Дверь медленно начала открываться. Мы с Лёшкой в растерянности смотрели на открывающуюся дверь, Малыш снова залаял. И мы все трое очень удивились появлению наших друзей – Юре с Леной. Первым пришёл в себя пёс, он завилял хвостом и бросился к Юрию.

– Видали, – сказал Юрка, – какой двойной засов мы в прошлый раз не разглядели.

– Это как? – не поняла я.

– Он с двух сторон открывается, потому как эта дверь проходная, – объяснила Лена. – А ещё стало понятно, что и дверь, и люк имеют выход в один тоннель.

– Зачем это надо, два входа в один коридор? – удивился Лёшка.

– Да вы внутрь загляните, – сказал Юрка, – поймёте: когда рыли эти тоннели потайные, вначале сделали люк, а дверь эту уже позже вставили в глухую стену.

– Ты, братец, просто спец по подземным ходам, – похвалил брата Алексей, рассматривая внимательно засов на двери.

– И как это я в прошлый раз толком ничего не увидел? – с досадой продолжал Лёшка.

Затем он зашёл внутрь, посмотрел выход в тоннель и сказал:

– Когда прорыли тоннель в сторону кладбища, тогда и дверь поставили, а люк уже стал не нужен.

– Точно, – сказала я, – об этом люке знали только свои. Поэтому Анна именно тут спрятала сундук с письмами и фамильными драгоценностями. И Елене в одном из своих писем намекнула, что именно здесь надо искать.

– Ведь они были подругами и ещё в детстве всё здесь излазали, – сказала Ленка.

– Да, – подтвердила я, – тем более что родители Елены в этом доме работали по хозяйственной части. Мама повариха на кухне, а в кухне этой и кладовая с погребом.

– Молодцы, девчонки, мне нравится ваша версия, – похвалил нас Юрка.

– Ну коли так всё хорошо у нас сегодня складывается, наш клад на месте, давайте посмотрим, куда ведёт тоннель. Согласны? – спросил Юрий.

– Да! – в один голос ответили мы.

И даже Малыш ответил: «Гав», – мол, готов! Ребята закрыли дверь на засов, замаскировали люк, засыпав обратно землёй. А металлическое кольцо, которое я случайно оторвала, положили в рюкзак, на всякий случай. И Лёшка ещё подметил:

– Не такой уж бесполезный люк оказался. Хоть пути нового он не открыл, но зато у нас есть теперь кольцо для двери.

Мы молча согласились с мудрыми выводами нашего друга и двинулись по тоннелю влево, по направлению к купеческому дому. Не прошли и двадцати шагов, как опять упёрлись в дверь, которая была похожа на предыдущую потайную дверь. И мои друзья вместе со мной в растерянности остановились. Первым не выдержал Юрий и сказал:

– Как я устал от этих дверей.

В знак согласия мы только тяжело вздохнули и направили на неё свет своих фонариков. Нам сразу бросилась в глаза странная балка, которая перекрывала вход. То ли эта железная балка сама наполовину рухнула сверху, то ли кто-то так подпёр эту дверь, было непонятно.

– Ребята, давайте не будем сейчас возиться с этой дверью, – сказал Юрий, – нам не до этого. Лучше вернёмся, возьмём украшения да выйдем наружу. Обследуем здесь всё хорошо в другой раз.

Лёшка предложил свой вариант, он сказал брату:

– Юрка, ты с Леной съезди в город, а мы с Алиной обследуем тоннель, пойдём в другую сторону.

– Нет-нет, – запротестовала Лена, – это опасно!

Она сказала так громко, что мы вначале услышали эхо: «Опасно-но-о-о-о…» Затем с обратной стороны двери послышался стук.

– Ребята, что это? – спросила я.

– Скорее кто это, – поправил меня Лёшка и стал стучать кулаком в дверь.

С обратной стороны стучали уже сильнее и более отчётливо. Мы дружно стали дёргать железную балку, преграждающую нам путь. Но она не поддавалась. Лёша крикнул:

– Кто там? Отзовитесь!

Но, видимо, дверь оказалась толстой, и отчётливо ничего не было слышно.

– Вдруг там отец? – волновался Алексей.

Мы немного растерялись, отошли от двери и стали думать, что делать дальше. Только Лена внимательно рассматривала дверь, светила фонариком в каждый выступ. И не напрасно – через пару минут она вскрикнула:

– Я придумала!

– Что? – спросил Юрий и подошёл к ней.

– Видишь, вот два отверстия, в них нужно вставить кольцо.

Лёша вытащил из рюкзака кольцо и попытался вставить.

– Получилось, – сказала Лена.

Юрий возмутился:

– Да причём здесь кольцо, если вход перекрыт балкой. И она никак не даст двери открыться.

– Вон сбоку под дверью лежит большой камень, видишь? – спросила Лена.

– Вижу, ну и что? – не понял Юра.

– Ты встань на него, – сказала Елена, – возьми руками балку снизу, а мы тебе поможем поднять её вверх. Если в сторону отвести эту балку не получается, попробуем поднять вверх.

Все набросились и стали поднимать, балка с трудом, но поддалась. Затем Юрка встал на камень и задвинул её за выступ в стене, который нависал над дверью. Балка полностью легла за этот выступ, и дверь оказалась свободной. Мальчишки потянули за кольцо, раздался пронзительный писк, и дверь открылась. Мы с Ленкой ахнули, так как вошли в просторный зал со старинной мебелью. Свет наших фонариков хорошо осветил всё помещение зала. И первое что мы увидели, это был человек, сидящий в кресле. Когда он повернулся, все сразу узнали Игоря Петровича. Он одной рукой закрыл лицо от яркого света, который мы дружно направили прямо на него, а другой рукой держался за ногу. Его правая нога была чем-то обмотана; видно, он её сильно повредил. Увидев нас, Игорь Петрович радостно вскочил. Мы ринулись к нему, и первым, конечно, оказался Малыш. Он бросился к хозяину и всеми двумя передними лапами чуть не свалил его с ног. Затем пёс начал громко лаять. Игорь Петрович снова сел в кресло и стал успокаивать и гладить Малыша. А нам он сказал:

– Осторожно, ребята, под ноги внимательно смотрите, здесь обвалился камин. Я пытался пролезть наверх через каминную шахту, но не смог. Сверху рухнули кирпичи, и меня немного привалило, но со мной всё нормально, ничего серьёзного, просто раны да ушибы. Хорошо, что вы вовремя подоспели. Как это вы меня нашли? – поинтересовался Игорь Петрович.

– Случайно, – ответил Юрий.

– Вообще-то первым тебя Малыш учуял, – сказал Алексей.

– Ребята, сейчас необходимо помочь Наталье, она в яму провалилась. Я пытался выбраться, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, да сам в ловушку угодил.

– Пап, так где же Наталья Петровна? – спросил отца Лёша.

– Я же говорю, в яме она сидит, ждёт меня. Нельзя терять ни минуты, надо спешить к ней на выручку. У вас в рюкзаке есть трос или верёвка?

– Да, верёвка найдётся, – ответил Юрка.

– Тогда вперёд, – скомандовал Игорь Петрович и быстро направился на выход, к двери, заметно прихрамывая.

Глава 9

А в Сосновке в это время моя бабушка Нина встречала долгожданных гостей. Из города Королёва приехали мои родители вместе с младшим братом Васей. И произошло это событие около восьми часов вечера. К этому времени бабушка Нина уже оббежала всю округу в поисках меня и Лены. Но никто в деревне нас не видел. Потом она случайно встретила местного парня, который возвращался с рыбалки. Это был тракторист Сеня. Он мою бабулю успокоил, сказав, что видел нас всех вчетвером на машине у пруда. Бабушка Нина успокоилась, так как решила, что, мол, ребята решили отдохнуть на природе. Ведь нынче лето, жара, искупаются дети и вернутся. «Может, и Игоря Петровича с Натальей там встретят», – подумала бабуля и вернулась домой.

Тут вечером и родственники приехали – сразу шум, гам, суматоха. Конечно, мои родители спросили обо мне, и бабушка сказала: «Всё хорошо, Аля с ребятами уехала на пруд. И, как обычно, лишь стемнеет, ребята вернутся».

Мы же с ребятами шли по подземному тоннелю – вместе с Игорем Петровичем спешили на выручку его подруге. По дороге он нам вкратце рассказал, что в тоннель они с Натальей проникли через лаз, который она обнаружила среди руин. Этот вход находится на территории старой церкви, в одном из хозяйственных строений. И протяжённость тоннеля около двадцати метров.

– Вначале мы осматривали руины старой церкви, – начал свой рассказ Игорь Петрович, – Наталье это было интересно. Затем обнаружили погреб, а из него вход в тоннель. Не успели и до середины дойти, как Наташа в какую-то шахту провалилась.

– Очень глубоко? – спросил Лёшка.

– Около пяти метров шахта, как каменный мешок, просто ловушка какая-то. А вот верёвки у нас с собой не оказалось, ведь мы ради любопытства залезли посмотреть, что в этом тоннеле находится. Мне бы обратно вернуться, но там, на входе, куда мы вошли, обрушились стены. Это мы с Натальей Петровной услышали, как только в тоннель вошли, весь погреб присыпало сразу. Поэтому я решил двигаться в противоположную сторону и уже добрался до купеческого дома, но и тут сам в ловушку угодил.

– Пап, а зачем ты в подземном зале дверь закрыл? – спросил Юрий.

– Да очень торопился за помощью. И чтоб понять, где выход наверх, наружу, я и закрыл дверь. Подумал, что так лучше увижу свет, проникающий сверху.

– И что дальше? – спросил Лёша.

– Увидел проблески света, которые пробивались с шахты камина, но и он уже камнями был завален. Я стал разбирать завал, сразу получилось, но только попытался пролезть, сверху ещё камни рухнули, и меня привалило. Слава богу, не всего, только ноги пострадали, а особенно правая.

Мы двигались медленно и слушали Игоря Петровича.

– Хорошо, ребятки, что вы вовремя подоспели, – со вздохом облегчения он завершил свой рассказ.

И мы пошли быстрее.

А в деревне всё шло своим чередом. Мои родственники собрались поужинать, так как после длительного пути изрядно проголодались. Но как только бабушка Нина всех усадила в кухне за большим столом, в дверь калитки кто-то сильно постучал. Так сильно, что соседский Жук начал лаять. Дом у моей бабули расположен почти на краю улицы, недалеко от озера, поэтому к ней и забежал пастух Фёдор. Он был чем-то очень напуган, бабушка Нина его таким ещё не видела. Она вышла с ним за ворота, так как не хотела беспокоить родню, и стала расспрашивать Фёдора о том, что случилось и что его так испугало. И тот ей такое рассказал, что даже у самых смелых смельчаков волосы встанут дыбом. В общем, пастух бабуле поведал такую историю: пас он сегодня возле озера своих козочек и уснул под вербой, а когда проснулся, одной не досчитался. Исчезла самая молодая козочка, так как резвая оказалась да очень любопытная. Фёдор давай её искать и забрёл на заброшенное кладбище. Там он увидел свою козочку возле купеческих могил. Когда подошёл ближе, не поверил своим ушам: из Аничкиной могилки доносился стук. Вначале этот стук был еле слышный, Фёдор даже подумал, послышалось. Затем стук стал всё громче, пастух испугался, оставил козочек и убежал. Он прибежал в деревню за помощью, ведь дело к ночи и ему одному возвращаться на кладбище страшно не хотелось. Бабушка Нина попросила пастуха не волноваться и сказала, что поговорит со своим зятем. Затем моя бабуля вернулась домой и всё рассказала моим родителям. Все сразу всполошились и уже собрались было бежать на старое кладбище, но Фёдор сказал:

– Надо бы чем-то сдвинуть надгробную плиту, вдруг там кого замуровали…

После этих слов вооружились кто чем. Папа взял лом, Фёдору досталась лопата, бабушка зачем-то вилы из сарая захватила. И на ночь глядя они двинулись в путь. Только мама с маленьким Васей решила остаться дома. Но пока она на минуту отвлеклась, перебирая в сумке его вещи, Василий выбежал за калитку и помчался за отцом.

Мы же всё ещё брели по подземному тоннелю.

– Ну вот она, эта чёртова яма, – выругался Игорь Петрович.

И все мои друзья быстро окружили тёмную дыру и начали светить в неё фонариками. А Малыш протиснул голову между нами и гавкнул вглубь ямы пару раз так, что эхом его лай зазвучал далеко-далеко по подземелью. Но, к нашему великому удивлению, яма оказалась пуста. Мы все стали звать Наталью Петровну, освещая лучами тоннель возле ямы. Игорь Петрович кричал громче всех:

– Наташа, ты где? Отзовись!

Но вокруг стояла гробовая тишина.

– Этого не может быть, – недоуменно сказал Лёшкин отец, – туда, – и он показал в сторону церкви, – она не могла выйти.

И только Лена молча светила в яму и внимательно там что-то рассматривала. Вдруг она нам крикнула:

– Она сама отсюда выбралась! Смотрите, дыры вместо камней вон с той стороны ямы. И если присмотреться, то можно увидеть, что Наталья выбивала эти камни и сбрасывала вниз. А по образовавшимся пустотам как по ступеням она поднялась наверх.

Игорь Петрович взял у Лёшки фонарик и стал рассматривать каменные стены злополучной ямы.

– Точно, ребята, ведь у Наташи в рюкзаке был какой-то топорик для скалолазов, только верёвки не было. Мы же на природу вышли отдыхать, а не по скалам лазать.

Теперь всем стало понятно, что Наталья Петровна сама из ямы выбралась, но куда она подевалась, непонятно. Мы стояли в растерянности, не зная, куда нам двигаться дальше. Опять первой оживилась моя подруга Лена и говорит:

– Давайте вернёмся обратно и проверим, может, пока мы находились в подземном зале, Наталья Петровна через другую дверь вышла.

– Да, – согласился с Леной Юрий, – лаз мы засыпали, а через другой проход она могла добраться к потайной двери. Но я сомневаюсь, чтоб она её смогла открыть.

– Что ещё за дверь такая? Да ещё и потаённая? – удивлённо спросил Игорь Петрович.

– Мы ещё один проход в этот тоннель обнаружили, – сказал Алексей. – Собственно, через него мы сюда и проникли.

– А откуда вы вошли? – спросил Игорь Петрович.

– Из купеческого дома есть вход, через погреб, – сказала я.

– Папа, ведь мы в этом погребе в прошлом году сундук нашли. Помнишь, и дверь эту видели, только не смогли открыть, так как торопились, – напомнил папе Лёшка.

– Просто головоломка какая-то, – сказал Лёшкин отец и скомандовал: – Тогда все назад возвращаемся!

Пока мы по подземному коридору возвращались в имение, в деревне накалялась обстановка. Все мои родственники вместе с пастухом Фёдором направлялись к старому кладбищу. Картина вырисовывалась как в голливудских фильмах ужасов. Вечерело, над озером сгустился туман, и по узкой тропинке, мимо заброшенного сада, двигалась процессия из нескольких человек. Первым шёл мужчина с ломом, за ним следовал второй с лопатой и в конце бабуля с вилами. Последняя, бабуля, заметно отставала, поэтому папа с Фёдором иногда останавливались, ставили инструмент на землю и, дождавшись свою спутницу, продолжали двигаться дальше. За ними следом бежал маленькой мальчик, а за мальчиком семенил огромный чёрный кот. И в завершение бежала миловидная женщина, моя мама, и кричала брату:

– Василёк, остановись, надень кофточку, ведь на озере уже холодно.

В общем, вся эта шумная компания протоптала до старых купеческих могил и затихла. Только пастух Фёдор тихонько постучал лопатой по надгробной плите, из которой ему недавно слышались какие-то звуки. И вдруг внутри этой могилы что-то заскрипело и плита начала медленно отодвигаться в сторону. Хорошо, что мама с Васей в этот момент ещё не успели дойти до кладбища, они остановились возле старого сада. И мама пыталась надеть на брата кофточку, а он всячески сопротивлялся. Зато кот Барон догнал свою хозяйку и уже вертелся у её ног, правда, его никто не замечал. Все присутствующие замерли при виде такой картины, даже кот на секунду остолбенел, ведь нечасто увидишь, чтобы могила сама собой открывалась. Первым не выдержал Фёдор, он жутко закричал, бросил лопату и дал дёру, испугав всех своим криком. Барон с испуга вскарабкался на растущую вблизи старую яблоню – яблоки с грохотом посыпались на землю. И только мама с Василием спокойно шли по тропинке и не могли понять, куда так быстро умчался деревенский пастух. Они лишь издали заметили трясущуюся яблоню. Мама держала брата за руку, а Вася тянул её вперёд и всё пытался вырваться. Василёк указывал свободной рукой на дерево и громко кричал:

– Там Барон, наш Барон!

В это время на кладбище могильная плита отъехала дальше и из темноты показалась голова женщины. Бабушка Нина только успела промолвить:

– Анна! – И упала без чувств.

Мой отец не из робкого десятка, на космодроме работает, и то немного оторопел. Затем он вытащил из кармана фонарик, стал светить в темноту. И увидел молодую светловолосую женщину с рюкзаком. Папа сразу у неё спросил:

– Вы кто? – И протянул ей свою руку.

– Я Наталья, – ответила женщина, поблагодарила за помощь и вылезла наружу.

Моя мама в это время приводила бабушку Нину в чувства, ведь она врач и знает, как это делается. Бабуля быстро открыла глаза и произнесла:

– А, это вы, Наталья Петровна!

После этих слов не пойми откуда появился Барон и запрыгнул на бабушку.

– Фу, разбойник, и ты здесь? Иди домой, я и без тебя напугана до смерти! – выругала кота бабуля.

– Извините меня ради бога, – стала извиняться Наталья Петровна, – за то, что я вас всех испугала! Не хотела, честное слово! Я даже не знала, куда ведёт этот ход.

– С вами всё в порядке? – спросил мой папа и представился: – Иван Сергеевич.

– Давайте пойдём к нам, – предложила бабуля, – наш дом совсем близко.

– Я бы с удовольствием, – сказала Наталья, – но не могу. Необходимо срочно найти Игоря Петровича, вдруг он застрял где-то в тоннеле…

– Но вы еле стоите на ногах! – возразила моя мама.

– Мы вас отведём к себе и попытаемся Алине позвонить, – предложила бабушка Нина, – ведь Аля где-то на пруду, вместе с ребятами. Может, они помогут в поисках.

– Хорошо. Давайте звонить ребятам, – согласилась Наталья.

Теперь уже вся процессия двигалась в обратном направлении, только без Фёдора, а с Натальей Петровной. Возвращались со старого кладбища не торопясь, так как было совсем темно. Шли они мимо старого яблоневого сада и мимо озера в деревню. Вокруг стояла тишина, и только иногда из темноты доносился стук или шорох падающих яблок. Некоторые яблоки закатывались в щель незакрытой Аничкиной могилки. Эту щель взрослые оставили специально на тот случай, если и Игорь Петрович надумает выходить этим же путём. А когда все вернулись в Сосновку и вошли к нам во двор, бабушка Нина бросилась в кухню искать мой телефон, кот Барон вслед за ней. Затем бабуля взяла мобильник и стала жаловаться, что якобы она сегодня трижды пыталась мне позвонить, но так и не дозвонилась. При этом бабушка Нина нашла в телефоне заветное имя Аля, нажала на кнопку, но у неё опять ничего не вышло. Затем телефон взял мой папа, он сказал:

– Нина Егоровна, вы неправильно набираете номер. Это же Алькин телефон, поэтому мы будем звонить Лёшке.

– Ой, я с испуга совсем запуталась в этих номерах, – растерянно сказала бабуля.

Мой папа быстро вошёл в меню, нашёл там Лёшку и нажал кнопку вызова:

– Алло, алло, Алексей, это ты? – заговорил в трубку папа.

Мы с ребятами и с Лёшкиным отцом не торопясь двигались по туннелю по направлению к купеческому дому. У Игоря Петровича очень болела нога. Да и ещё все очень устали, поэтому шли медленно и светили своими фонариками по тёмным и мокрым стенам. Мы внимательно присматривались, чтобы ничего не упустить: вдруг где-то ещё лаз не заметили или дверь потайную, через которую Наталья Петровна могла выйти наружу. Но, нет, ничего подобного больше обнаружить не удалось. И вот мы уже у развилки, где основной тоннель расходится на два коридора. Один коридор ведёт прямо к потайному залу, другой – поворачивает вправо к погребу с найденным кладом.

– Ну, отец, держись, – сказал Юрий, – мы уже на входе в нужный коридор! Сейчас вот выберемся и позвоним в Сосновку. Хорошо, что у Лёшки есть телефон.

Когда мы поднимались по ступенькам к погребу, то Алексей пошёл впереди, чтобы первым добраться к заветной двери. Он легко отодвинул засов, затем убрал ящики в сторону, чтобы не мешали. И мы благополучно вошли в просторное помещение погреба. Потом Юрий решил передохнуть, он нашёл прочный ящик, который был оббит жестью, и усадил на него отца.

– Что это за ящики? – спросил Игорь Петрович и тут же поднялся на ноги.

– Да так, – первым отозвался Алексей, – мы клад нашли, от фашистов в погребе остался.

– Не до шуток сейчас, – строго сказал отец Лёшке. – Быстро пошли на выход!

– Да я и не шучу вовсе, – с обидой в голосе ответил Алексей. – Вон у ребят спроси.

Мы, уставшие, только закивали головами и замычали «угу» в ответ. Лишь Малыш громко гавкнул, подтвердив наши слова. Игорь Петрович посмотрел на нас и сказал:

– Ладно, что бы вы там не нашли, молодцы! Но сейчас всё равно не до этого. Надо быстрее выбираться из погреба и искать Наталью Петровну!

Мы дружно с ним согласились и двинулись к выходу. Юрка первым выбрался из погреба и стал помогать отцу. Затем наверх вышел Алексей, он взял нас с Ленкой за руки и помог выйти из подземелья. Малыш выбрался последним, и мы сразу заметили, что пёс хромает. Игорь Петрович попросил Юрку посветить фонариком и быстро осмотрел лапу Малыша.

– Так я и думал, – сказал он.

– Что с ним? – спросила я.

– Поранился о камни, – ответил Игорь Петрович.

Тут встревожился Алексей и стал искать что-то в рюкзаке. Нашёл какой-то пузырёк и протянул его отцу:

– Возьми, – сказал он, – это дедовская настойка для заживления ран.

Отец усмехнулся ему в ответ и говорит:

– Для меня маловато будет, а для Малыша в самый раз.

И он стал возиться с собакой. Я удивилась и сказала Ленке:

– Смотри, как Малыш геройски всё терпит.

Затем Алексей вытащил бинт из кармана своей куртки, и они вместе с отцом перебинтовали псу лапу.

– Ты прямо аптечка на ножках, – съязвил Юрка. – Может, и для отца чего припас?

– Успокойся, сынок, – возразил ему отец, – на мои раны всех дедовых запасов сейчас не хватит.

Не успели мы выйти из помещения кухни купеческого дома, как вдруг у Лёшки заиграл мобильник. Эта назойливая мелодия сразу всех нас вернула в реальность. Мы ещё находились как бы между землёй и подземельем, а этот внезапный звонок нас окончательно вернул на землю. Алексей растерянно смотрел на свой телефон.

– Кто это? – спросил у него брат.

Но Лёшка продолжал в недоумении смотреть на мобильник.

– Да снимай уже трубку, – подтолкнул его Юрка. – Кто звонит-то?

– Алина, – тихо ответил Лёша, глядя на меня.

Потом автоматически нажал кнопку и поднёс телефон к уху. А там, на другом конце, застыла в ожидании с надеждой услышать внучку и всех её друзей бабушка Нина. И рядом с ней вся моя родня, вместе с Натальей Петровной. Лёша протянул мне телефон. Сразу воцарилась тишина. Все с надеждой смотрели на меня, как бы предчувствуя, что вот сейчас случится что-то такое, что принесёт нам облегчение за сегодняшние страдания. Даже Малыш как-то жалобно смотрел на меня умными и добрыми глазами, он попытался мне что-то проскулить. Но Игорь Петрович ему строго приказал:

– Молчать!

И пёс затих, лишь было слышно его тяжёлое дыхание. А я ещё минуту слушала своих родственников, потом облегчённо вздохнула, радостно улыбнулась, а вслух произнесла:

– Наталья Петровна в полном порядке. Она находится у моей бабули вместе с моими родственниками, и её сейчас осматривает моя мама. Родители сегодня вечером в Сосновку приехали.

– Кто приехал-то? – не понял Лёшка.

– Мои родители с младшим братом Василием, – ответила я.

Затем в трубку я сказала бабуле, что у нас всё хорошо, только у Игоря Петровича сильно повреждена нога. Ещё сказала, что мы скоро будем дома и, закончив разговор, вернула мобильник Алексею. Сразу все вокруг оживились. Юрка скомандовал:

– На выход!

Игорь Петрович, забыв о больной ноге, первый рванул к выходу, за ним Юрий, потом остальные трое – Лена, Лёшка и я. Малыш шёл последний, вернее, скакал, прихрамывая на переднюю правую.

– Какое счастье, что вы на машине, – воскликнул Игорь Петрович.

– Да, – согласился Юрий, – ещё хорошо, что о ней кое-кто печётся.

Конечно, он имел в виду себя. Пока отец был в отъезде, Юрка в самом деле неплохо справлялся с автомобилем. Всю машину изучил, даже покупал какие-то книги для автослесаря.

– Молодец, сынок, – похвалил отец Юрия, когда тот с лёгкостью завёл автомобиль.

Лёшка поддержал отца:

– Да, – сказал он, – у нашего Юрия талант к технике имеется.

– У моего папы тоже талант, – сказала я, – он ещё в детстве всё разбирал: велосипеды, мопеды, затем и мотоциклы с автомобилями. А сейчас он с ракетами дело имеет.

В машине повисла пауза, все посмотрели на меня. И только Малыш зевнул после моих слов и заскулил как-то коротко при этом. Все этот его выпад приняли за собачье «вау», как ещё любят говорить американские детишки в своих фильмах. Лёшка, сидящий рядом со мной справа, толкнул меня в правый бок и сказал:

– Ты никогда не рассказывала, что твой отец ракеты строит.

Затем Лена толкнула меня в левый бок, так как сидела слева от меня:

– И мне тоже не рассказывала, – удивлённо произнесла она.

– Да чего вы толкаетесь? – обиделась я. – Вы не спрашивали, а я чего, хвастаться буду?

Тут за меня Игорь Петрович вступился. Он сидел на переднем сидении, рядом с Юркой, и поворачиваться к нам ему, видимо, было больно. Он просто повернул ветровое зеркальце, посмотрел вначале на меня, затем на всех нас, сидящих сзади, и сказал очень серьёзно:

– Это вообще-то секретная информация, и правильно, что Алина помалкивает, – и добавил, – но друзьям можно.

И все засмеялись. А Малыш радостно залаял. Он сидел вместе с нами, четвёртый сзади, рядом с Лёшкой. Потом к разговору подключился Юрий и спросил:

– Алька, а твоя мама кем работает?

– Врачом, – тихо ответила я, – вы же слышали, когда я по телефону говорила, она как раз Наталью Петровну обследовала.

– Ах, да, я что-то такое припоминаю, – ответил Юрка и вдруг резко затормозил, так как увидел на дороге бегущего человека.

Это был Фёдор, деревенский пастух. Фёдор бежал нам навстречу, по обочине дороги, и в обратном направлении. Юрий высунулся из окошка автомобиля и спросил:

– Ты куда это на ночь глядя?

И тут Фёдор заглянул внутрь машины, обвёл нас странным взглядом и попросил Юрия на минуту выйти. И ещё пастух сказал, что хочет Юрке наедине что-то поведать, так и сказал: «Такое дети не должны услышать, а то ночью не будут спать». Юра оставил «Жигули» на обочине и отошёл с Фёдором немного в сторону для секретного разговора. Когда они говорили, мы затихли и стали прислушиваться, но до нас доносились только обрывки фраз: «старое кладбище», «моя коза пропала», «из Аничкиной могилки», «стучит и громко так стучит», «живая покойница», «упырь из могилы прыг, да на яблоню». Потом Фёдор перешёл на шёпот, и мы уже ничего не услышали. Наконец-то Юрий указал Фёдору, в какой стороне их деревня, и сел за руль, повторяя:

– Мне сейчас такое наш пастух рассказал, не поверите! Якобы на заброшенном кладбище открылась одна из якунинских могил, и из неё вышла живая покойница. Да не одна, а с упырём, то есть с оборотнем в виде огромного чёрного кота.

– Да пьян он, наверное, как всегда, этот пастух, – отозвался Игорь Петрович, – это же надо такое придумать!

– Пускай поменьше смотрит ночные ужастики по телику, – сказал Лёшка.

– Не знаю, не знаю… – задумчиво сказал Юрий. – С виду Фёдор был очень испуган, я его таким ещё не видел. Он даже не мог сориентироваться, меня спрашивал, как в Сосновку попасть. Бежал в обратную сторону от деревни, хорошо ещё, что мы на его пути встретились, а то забежал бы незнамо куда.

Тут Лена сменила тему:

– Алина, – обратилась она ко мне, – а твоя мама сможет помочь Игорю Петровичу?

– Да, – поддержал её Лёша, – или нам в больницу сразу ехать?

– Я думаю, первую помощь сможет оказать, ведь она космонавтов обследует.

Все опять затихли, только Юрий вскрикнул:

– Вау, ну ты, Алина, удивила сегодня нас всех! У тебя, что, оба родителя на космодроме работают?

– Ну да, – устало ответила я.

– А где же вы живёте? – спросил Игорь Петрович.

– В городе Королёве, под Москвой, – ответила я.

Глава 10

Через минуту мы подъехали к бабушкиному дому и очень удивились, когда ворота во двор нам открыл дед Захар.

– Ну и денёк сегодня, – сказал Лёша.

– Сплошные сюрпризы, – согласилась Лена, когда во дворе нашего дома увидела бабушку Олю.

Конечно, наша встреча с родственниками была очень горячей, ещё хорошо, что двор у моей бабули большой. Эта ночь выдалась очень тёплой, мы ведь далеко уж за полночь приехали. Мой брат Василий уже спал, так как устал с дороги. Взрослые же собрались во дворе и встречали нас. Моя бабушка, когда увидела, в каком состоянии Игорь Петрович, запричитала:

– Скорее, скорее ведите отца в летнюю кухню, – сказала она ребятам. – Надо его осмотреть и раны обработать.

А баба Оля посмотрела на деда Захара и повторила:

– Обязательно надо раны хорошо обработать!

Дед Захар ей ответил:

– Я мигом.

И побежал домой за своими настойками. Мальчишки помогли отцу добраться до кухни, затем подбежала Наталья. Она обняла Игоря Петровича, и они вместе вошли в летнюю кухню. Там уже моя бабушка Нина приготовила все, чтобы принять раненого. А я подошла к маме и обняла её крепко, так как соскучилась, потом спросила:

– Поможешь?

Она кивнула головой в знак согласия, и я поцеловала маму в щёчку. Моя мама улыбнулась, обняла меня и сказала:

– Аля, ты подросла немного. С тобой всё в порядке?

– Да, – ответила я, – только вымыться мне бы точно не помешало.

– Вот возьми полотенце, – сказала мама, – а я пойду к больному.

Я взяла полотенце из её рук и спросила:

– Где же папа?

– Да спят они с Васей в доме, – ответила мама. – Отец просил разбудить его, когда вы подъедете, но в этом не было нужды, и я решила: пускай спит.

– Да, хорошо, а то ещё ненароком Василия на ноги бы подняли, – сказала я, уже убегая в душ.

В летнем душе я пробыла совсем недолго, около пяти минут. Мне, конечно, хотелось подольше постоять под струёй тёплой воды, но не до этого сейчас, расслабляться ещё рано. «Да и мои друзья все после подземного путешествия наверняка жаждут смыть с себя грязь», – думала я. Но оказалось, что только Лена горела желанием скорее попасть в душевую кабину. Она уже стояла под дверью с полотенцем в руке, когда я выходила из душа.

– Хороша водичка! – сказала я подруге.

– С лёгким паром! – пожелала Лена в ответ.

Лёшка с Юркой топтались во дворе у летней кухни, ожидая пока моя мама обследует их отца. Я подошла к Алексею и сказала:

– Как здорово смыть с себя пуд грязи, будто гора с плеч, такое облегчение!

Он со мной согласился, даже кивнул головой, но в душ идти не захотел.

– Я лучше дома в ванной отмоюсь, – ответил Лёша.

Я не стала его уговаривать, было заметно, что ребята очень переживают. Вскоре подошла к нам Лена, она опять, словно чалму, накрутила на голову полотенце, получилось очень красиво. Это как-то особенно шло к её чёрным глазам. Братья посмотрели на Лену и улыбнулись, Юрий даже в её сторону послал комплимент:

– Ты, Ленка, просто шамаханская царица!

В это время открылась дверь летней кухни и вышла моя бабушка. Мы все молча смотрели на неё. Она же спокойно обвела нас взглядом и голосом доктора спросила:

– Где дед Захар? Куда он девался?

– Домой убежал, – ответил Лёша.

– Да, он побежал за настоями для ран, – подтвердил Юрка.

– Очень хорошо, – сказала бабушка Нина, – похоже, вашему отцу заночевать здесь придётся.

Не успели ребята толком узнать о состоянии своего отца, как открылась дверь калитки и вошёл их дедуля с небольшим чемоданчиком в реке. Не говоря ни слова, моя бабушка пропустила его в кухню, закрыв дверь перед самым нашим носом. Юрка отошёл к лавочке и со вздохом присел на неё. Мы с подругой последовали его примеру и сели рядом, затем Юра спросил:

– Алина, в душе есть полотенце? Мне бы не помешало освежиться.

– Да, там, рядом с душевой на бельевой верёвке, я видела два сухих полотенца, – вспомнила я.

– Очень хорошо, пойду ополоснусь, – сказал Юра и ушёл.

В это время Лёшка, до этого нервно ходивший по двору, подсел к нам с Леной. И мы опять сидели втроём и наслаждались свежестью и тишиной летней ночи. Лишь уставший Малыш громко посапывал у наших ног так, что было слышно его тяжёлое дыхание.

– Хорошо у нас в Сосновке, – прервала паузу Лена, она вдохнула в себя воздух и продолжила: – Особенно это после подземелья хорошо ощущается.

Мы с Лёшкой сидели и молчали, мне не хотелось говорить, а Лёша думал о чём-то своём. Где-то далеко залаяли собаки, нарушив тишину летней ночи; затем их лай подхватили соседские псы, но наш Малыш лежал спокойно. И только когда соседский Жук начал громко лаять за забором, наш Малыш ему один раз ответил: «Гав!» – и соседский пёс замолчал и успокоился.

– Ну надо же, – удивилась Лена, – они будто по своему, по-собачьи, разговаривают!

Потом всё стихло вновь, лишь завёл своё стрекотание сверчок, притаившийся где-то под забором. Первым нарушил молчание Лёшка, он как бы вслух проговаривал свои мысли:

– Это, наверное, надолго, видно, отцу раны обрабатывают. А что, Алина, твоя мама хороший доктор? – спросил он.

– Думаю, да, – устало ответила я.

Мне после тёплого душа очень хотелось спать, и лишних слов говорить не хотелось. За меня ответила подруга:

– Лёш, ну как ты думаешь? Если она космонавтов лечит, так ясно, что не может быть плохим специалистом, – сказала Лена.

Лёша тяжело вздохнул и стал молча гладить Малыша. Наверное, это Лёшку успокаивало. Появился Юрка, сел рядом с нами на лавочку и сказал:

– Ох, хороша водичка, прохладная! Иди и ты, братец, освежись, там, видать, ещё долго над отцом будут колдовать.

– Не хочу, я дома в ванной вымоюсь, – ответил Алексей брату.

И тут дверь кухни открылась, вышла бабушка Оля и обратилась к ребятам:

– Ничего страшного не случилось, с Игорем Петровичем всё в порядке. Вы можете ехать домой спать, а за отцом утром приедете. Сейчас он уснул и будет крепко спать до самого утра, так как Ольга Александровна ему укол со снотворным сделала. В данный момент она с помощью Натальи и деда Захара обрабатывает больному раны.

– А как ты? – спросила Лена бабушку.

На что баба Оля ей ответила:

– Выписались мы с дедом Захаром из больницы, будем долечиваться дома. Врачи сказали, ещё поживу, только чтоб меньше тревожилась.

Ребята засобирались домой. Малыш первым забрался в машину. Он устал не меньше нас и, видно, уже хотел поскорее попасть домой. На прощание мы с подругой сказали ребятам, что ждём их завтра не раньше двенадцати: надо хорошенько отоспаться, ведь все слишком вымотались за сегодняшний день. Мальчишки с нами согласились и уехали домой. А Лена попросила у своей бабули разрешения остаться на ночь у нас. Да и мне очень не хотелось, чтобы она уходила, и я попросила бабушку Олю:

– Разрешите, мы с Леной ещё перед сном немного посекретничаем, тем более в моей спальне достаточно места для двоих.

– Хорошо, коль так, то оставайся, – ответила бабушка Оля.

И мы с Ленкой, радостные, побежали в дом. Там в кухне на столе стоял уже остывший ужин.

– Это бабушка Нина нам приготовила, – сказала я подружке.

Слегка перекусив, мы отправились спать в мою комнату. Спали как убитые, даже раскладушку в спальне не ставили, просто завалились вдвоём на кровать и мгновенно уснули. Мы не слышали, когда вернулась в дом мама с бабушкой и о чём они долго говорили. Также не слышали, когда уходили к себе домой бабушка Оля и дед Захар. Мы очень крепко спали. Я даже не помню, что мне снилось этой ночью.

Проспали мы с подругой до самого полудня. И возможно, спали бы ещё дольше, если б в спальню не ворвался этот наглый кот. Барон снова запрыгнул на меня и своим мокрым носом стал тыкать в мой нос. Мурчал он при этом так громко, что даже Лена недовольно натянула одеяло на голову. А прибежал кот к нам во двор вместе с дедом Захаром. Захар Фёдорович принёс особое лекарство – мазь его собственного приготовления, которую он приготовил этой ночью. Вот только поспать дедуле пришлось очень мало, ведь он уснул только под утро. И ровно в двенадцать, как договаривались, он пришёл к нам, чтобы всех разбудить. Однако нас с Ленкой разбудил Барон, который, как всегда, ворвался в мою спальню. Я ещё лежала в постели, после вчерашнего похода у меня очень болели ноги, и мне не хотелось подниматься. Поэтому я сбросила кота на пол и повернулась на другой бок, но Барон вновь запрыгнул на кровать и стал вылизывать моё ухо своим шершавым языком. Тут от моего сна не осталось и следа. Я подскочила, взяла кота на руки и, чтобы он больше никого не разбудил, вынесла его во двор. Во дворе на скамейке сидела моя бабушка и тихо беседовала с дедом Захаром. Увидев меня с Бароном в руках, бабушка стала ругать кота:

– Как же он, разбойник этакий, проскочил? Я ведь дверь в дом закрыла, только про форточку в большой комнате забыла, не до этого было. Внучка, ты его нам оставь, а сама иди, поспи ещё чуток.

– Нет, – сказала я, – выспалась уже. А мальчишки проснулись или ещё спят? – спросила я у Захара Фёдоровича.

– Когда я уходил, так спали, – ответил он.

– Позвоню сейчас им да разбужу, меня вчера об этом Лёшка попросил. Бабуль, где мой мобильник?

– Да успокойся ты, непоседа, присядь, – ответила бабушка Нина. – Твой телефон в летней кухне остался. А там Игорь Петрович с Натальей отсыпаются, ему сейчас сон лучшее лекарство.

И тут, после этих бабушкиных слов, открылась дверь дома и на пороге появилась Ленка. Она выглядела очень сонной и слегка помятой. Глядя на подругу, я рассмеялась: у неё на голове был настоящий «взрыв на макаронной фабрике». Все волосы вздыбились и запутались, мне даже стало жаль мою подругу. Скорее всего, Лена вчера уснула с влажным полотенцем на голове, и мокрые волосы так взвились и высохли.

– Наверное, я в душ пойду, – сказала она, – мне сухими их не расчесать.

И она отправилась в летний душ.

– Мне бы ваши заботы, – проворчал дед Захар.

– Не ворчи, старый ворчун, – сказала ему бабушка, – они молоды ещё, и заботы у них такие же.

А я сидела молча рядом с бабушкой Ниной, держала Барона на коленях и, подняв к небу лицо, глубоко вдыхала свежий деревенский воздух. По небу проплывали облака, их было много, но они были кучевыми и хорошо защищали от яркого солнца. Ещё со стороны озера дул ветерок: он своим дуновением доносил нам аромат свежести и спелых яблок. Я ещё раз глубоко вздохнула, а вслух спросила:

– Бабуль, давно ли там, у озера, яблоневый сад?

– Давно, – ответила бабушка, – раньше ещё он был колхозным. Правда, сейчас только малая часть от него осталась. Алина, если хочешь яблочек, вон у беседки собери, там у нас белый налив растёт, очень вкусные яблочки! – предложила бабушка.

– Нет, не сейчас, – сказала я, – просто свежестью повеяло с озера и таким яблочным ароматом!

– Ой, – воскликнула бабушка Нина, – мы вчера с твоими родителями возле этих яблонь на старом кладбище Наталью Петровну нашли.

– Как это? – не поняла я.

– Это просто комедия с трагедией, – засмеялась бабушка.

– Что это за история? – переспросил дед Захар. – Ты мне не рассказывала.

– Да разве нам до этого было, Захар? – возразила бабуля.

– Так сейчас расскажи, – попросила я.

И в эту минуту открылась дверь дома и на порог выбежал мой брат Василёк. Он сразу сощурился от солнечного света, я ему улыбнулась, а вслух спросила:

– Ты уже выспался, Вася-Василёк?

Мой брат всем мило улыбнулся и бросился ко мне на руки. Барона будто ветром сдуло. А я подхватила Васю, мы с ним обнялись. Потом я взяла его за руки и закружила, благо много места во дворе. Уже после пары кругов в воздухе я поставила брата на землю и спросила:

– Космонавтом будешь?

– Да, – ответил брат, смущаясь, так как увидел деда Захара.

А тот ему подмигнул и сказал:

– Молодец!

Тут к нам подошла Лена – выглядела она посвежевшей, на её лице проступал лёгкий румянец, а ещё влажные волосы развивались на ветру.

– Правильно, – одобрила бабушка, – пусть волосы открыто высохнут на свежем воздухе.

– А это кто у нас такой? – спросила Елена у Васи. – Давай знакомиться, меня Леной зовут.

– Меня Василием, – сказал брат и убежал в дом.

Бабушка быстро пошла за ним вслед, видимо, не хотела, чтобы он разбудил родителей. Мы остались на скамейке втроём – я, Лена и дед Захар. И я сказала своей подруге:

– Жаль, не успела моя бабуля подробно рассказать, как они вчера на заброшенном кладбище с Натальей встретились.

Вдруг открылась дверь летней кухни и из неё выглянула Наталья Петровна. У неё в руке играл мой мобильный телефон. Я подбежала к ней, сказала:

– Извините, – выхватила телефон из её рук, так как давно ждала момента связаться с ребятами.

Наталья только успела сказать:

– Это звонит Алексей.

Но я уже бежала к беседке.

– Это не девка, а просто ураган! – проронил мне вслед дед Захар.

За мной вдогонку бежала Лена и кричала:

– Погоди, Алька, ты куда?

Но я уже сидела в беседке и говорила в трубку:

– Алло, привет, Лёшка. Как вам с Юркой спалось после вчерашнего подземного путешествия? У меня ноги до сих пор гудят.

– Нормально, мы в порядке, – сказал Алексей. – А как там у отца дела? Он всё ещё спит?

– Да, спит, и мои родители до сих пор ещё не проснулись, только Василёк поднялся и бегает уже.

– Понятно, а что твоя мама сказала насчёт нашего отца? Может, его в больницу отвезти? – спросил Алексей.

– Ой, Лёш, думаю, об этом мы сегодня узнаем. Моя мама посмотрит на его состояние, когда он проснётся. Ведь твой отец под действием снотворного ещё спит.

– Это кто спит? – спросил грубый мужской голос позади меня. – Ну-ка, дай телефон!

Я оглянулась и от неожиданности чуть не выронила свой мобильник. Это был Игорь Петрович. Мы с Леной потеряли дар речи от удивления и смотрели на Лёшкиного отца открыв рот. Я протянула ему свой телефон и сказала:

– Это Алексей.

Игорь Петрович улыбнулся, взял телефон и присел рядом с нами на скамейку в беседке. Затем он поговорил с сыном и в конце разговора попросил ребят прийти к нам. Пообещал вкусный пирог на обед, который приготовила Наталья Петровна. Мы с Ленкой удивились ещё больше. Ведь все думали, что они спят, боялись потревожить, а у них уже пирог в печи. Нас из ступора, как всегда, вывел Барон: он резко запрыгнул на стол в беседке. Лена даже вскрикнула от испуга. Игорь Петрович чуть было не выронил из руки телефон, а в трубку сказал:

– Да тут этот паршивый кот чуть нас заиками не сделал. Хорошо, ребятки, мы его накормим, – и протянул мне мой мобильник, а затем рукой смёл кота со стола.

Барон недовольно мяукнул и побежал к летней кухне. Потом я спросила у Игоря Петровича, как его самочувствие, и он ответил, что прекрасно себя чувствует. В это время подошёл дед Захар и сказал, обращаясь к сыну:

– Ты не геройствуй перед барышнями, иди в постель, я мазь принёс, её необходимо наложить на раны. Всю ночь не спал, готовил эту мазь по особому рецепту.

Тут из дома вышла бабушка Нина и торжественно объявила:

– Товарищи отдыхающие, обед готов!

И я вместе с подругой побежала в кухню. А там, в самом центре, стоял большой гостиный стол.

– Это мы с дедом Захаром постарались, – сказала бабушка, – чтобы всех гостей разместить, ведь сегодня у Алины день рождения!

– Ой, я ведь совсем забыла! – воскликнула я.

Моя бабушка обняла меня:

– Поздравляю, внученька, расти большая! – сказала она и протянула мне маленькую коробочку в виде шкатулки. – Это тебе от нас с мамой и папой.

Я с нетерпением её открыла, и мы одновременно с Леной ахнули. Внутри бархатной коробочки, на небольшой подставке, красовались золотые серьги в виде ажурных бабочек. На свету бабочки так и сверкали драгоценными розовыми камушками, которые их украшали. Я запрыгала от радости, расцеловала бабулю и помчалась к себе в спальню примерять подарок. По дороге я столкнулась с мамой и на ходу её поцеловала. Уже вслед мне мама крикнула:

– Не задерживайся, именинница, гости вот-вот сядут за стол!

Но я торопилась, мне не терпелось скорее примерить подарок, поэтому я забежала в спальню, Лена за мной, и мы стали у зеркала наводить красоту. Моя подруга извинилась:

– Аля, ты меня прости, ведь я даже забыла, что у тебя сегодня день рождения.

– Да брось ты, Ленка, извиняться, ты самая первая мне подарок подарила.

– Ну, да всё равно как-то неудобно получилось, – сказала Лена, любуясь серёжками, которые я уже вдела в уши. А я вертела головой у зеркала, пытаясь их получше рассмотреть.

– Они тебе так идут! – сделала она мне комплемент. – И подходят как нельзя лучше к твоему светлому сарафану. Очень гармонируют с крупными розовыми розами на нём.

– Спасибо, подруга, ты меня не захваливай, пошли обедать, вон слышишь, машина подъехала, это Юрка с Лёшкой, – сказала я, и мы выбежали из спальни.

Первым на дороге встретили Василия. Пока мы вертелись у зеркала, бабушка Нина успела накормить брата завтраком, и теперь он радостный бежал к качелям. Мне он крикнул:

– С днём рождения, Аля! Я буду на качелях качаться!

Затем мы с Леной стали накрывать на стол. Моя бабуля постаралась, много разных блюд приготовила. Да и Лена ей активно помогала с салатами, у неё они особо вкусные удаются. Потом в кухню вошли мальчишки, они меня поздравили и подарили большую коробку конфет. Я поблагодарила и усадила всех за праздничный стол. Лена села рядом со мной, Лёшка с Юрием – напротив нас. Рядом с ними уселся Захар Фёдорович с сыном, и всё причитал, что Игорь Петрович рано поднялся с постели. Затем в кухню заглянула моя мама и сказала, что хочет осмотреть больного и чтобы мы начинали обедать без них. Сразу же за ней вошёл мой папа и всем представился:

– Иван Сергеевич.

Мужчины ему в ответ также назвали свои имена, в знак знакомства, и пожали руку. Папа весело подсел к нам с Еленой, обнял меня и стал расспрашивать:

– Как вы тут, красавицы, в деревне отдыхаете? Я слышал, вы с ребятами в следопыты записались? – спросил он.

Мы с Леной немного растерялись, за нас ответил Лёшка:

– Да, – подтвердил Алексей, – эти, как вы изволили сказать, следопыты на днях клад нашли. Вот поэтому и задержались вчера до полуночи.

– Ещё они меня спасли от заточения, – сказал Игорь Петрович, выходя из-за стола.

Он направлялся на обследование к моей маме. Тут бабуля спохватилась:

– Что же вы уходите, я вам супчик уже налила.

Но Лёшкин отец запротестовал:

– Ничего, супчик подождёт. Меня сейчас прекрасный доктор осмотрит, а суп подождёт, – шутливо ответил он.

Все присутствующие рассмеялись, кроме моего папы. Он внимательно смотрел на нас с Леной, потом перевёл взгляд на мальчишек и сказал:

– Вы, наверное, шутите, ребята.

– Да какие там шутки, – ответил Юрий, – вон дед Захар травмировался из-за этого клада, теперь и отец.

– Точно люди говорят, проклятье на этом имении! – отозвалась бабушка Нина, подавая полные тарелки. – Да вы вначале поешьте, а разговоры говорить будете потом, – сказала она.

– Хорошо, – согласилась я, – пока суп ещё горячий, ты нам расскажи, как вы Наталью Петровну нашли? Кстати, где она?

– Да в летней кухне именинный пирог тебе готовит, – ответила бабуля.

– Ой, расскажите, пожалуйста! – попросила Лена.

– Хорошо, – согласилась бабушка Нина и присела к нам за стол. – Вот мой зять свидетель, как вчера вечером прибежал ко мне пастух Федя и рассказал жуткую историю. Будто бы он забрёл на заброшенное кладбище в поисках потерявшейся козы и увидел её пасущейся у могилы Анны Якуниной. Но только собрался увести свою козочку домой, как вдруг из этой могилки раздался стук.

Мы с Ленкой переглянулись.

– Да, – продолжала бабушка, – страшно мне было с ним на кладбище идти после такого рассказа, ведь дело шло к вечеру. Вот и позвала я Иван Сергеевича.

– Да, – сказал папа, – так и было. Мы все пошли на это жуткое кладбище, даже кот Барон за нами увязался.

– Вы только слушайте и ешьте, ведь обед стынет, – волновалась бабуля.

Мы все вместе с ребятами одновременно зачерпнули суп ложками и уставились на бабушку Нину. А она вновь продолжила свой рассказ:

– Когда мы направлялись к старому кладбищу, то вначале не верили Фёдору, думали, померещилось ему что-то. Как вдруг сами услышали какой-то стук, переходящий в грохот, а потом могила Анны открылась.

– И что? – спросила я.

Бабушка тяжело вздохнула и замолчала, видно, уже устала от разговора. Дальше продолжил рассказ мой отец, он сказал:

– Сразу передо мной возникла симпатичная женщина с рюкзаком за плечами.

Когда он это сказал, в дверь вошла Наталья Петровна с большим пирогом. И после минутной заминки, мой папа продолжил:

– Вот и она собственной персоной. Все, сидевшие за столом, уставились на Наталью. А она как ни в чём не бывало всем мило улыбнулась, поставила пирог в центре стола и сказала:

– С днём рождения, Алина! Будь всегда такой красивой, как сегодня!

– Благодарю, – ответила я.

Наталья присела к столу и произнесла:

– Спасибо, Захар Фёдорович, за ваши мази. Они творят чудеса: у меня за одну ночь все ссадины затянулись и ноги почти не болят.

– На здоровье, – ответил ей дед Захар.

Сразу же моя бабушка предложила ей с нами отобедать. Наталья охотно согласилась и сказала:

– Вы, ребятки, кушайте, а потом я вам расскажу, как оказалась в этой злосчастной могиле.

Мы молча поддержали Наталью Петровну в поедании супа. А когда съели, в кухню вошла моя мама с самоваром. Отец быстро поднялся, подхватил самовар из её рук, поставил его на стол и сказал:

– Вот об этом я всю зиму мечтал: попить чая из настоящего самовара!

– Это Захар Фёдорович постарался, – сказала мама. – И чай у него особенный, из душистых трав, такой любого больного на ноги поставит.

– Как там Игорь? – спросил Лёшкин дед.

– Всё в порядке, – ответила мама, – я ему предложила либо в больницу лечь, либо здесь у нас на пару дней пускай останется, под нашим с вами наблюдением.

– Я отнесу больному бульон, – сказала бабушка.

– Через полчаса, – возразила мама, – сейчас пускай отдыхает, ему только мази наложили, и я сделала укол.

– Ну вот, – с досадой ответила моя бабуля, – не дали человеку покушать.

Мама только задумчиво посмотрела на бабушку и ничего ей не сказала в ответ. Затем она присела рядом с Натальей и спросила, не было ли жара у больного ночью. На что та ей ответила:

– Нет, на удивление, он спал очень крепко и проснулся лишь от запаха пирога.

– Тогда всё будет отлично, – сказала мама.

– Давайте уже чай пить, – скомандовал Василёк, который подбежал к столу с Бароном в руках.

При этом он крепко прижимал кота к себе, взяв его под передние лапы так, что хвост волочился по земле. А наш Барон изображал «дохлого» кота: он просто повис на руках у моего брата. Моя мама ахнула:

– Василий, ты зачем притащил этого кота? Таких огромных котов я ещё не видела. Ну-ка, оставь его во дворе и иди вымой руки, сейчас будем именинный пирог кушать.

Василёк бросил Барона на пол и убежал в ванную. Мы все оживились, стали убирать тарелки и расставлять чашки, которые я достала из буфета в гостиной. Мне очень нравились эти большие чашки с изображением разных ягод. И моя бабушка Нина тоже любила из них пить чай, но хранила только для особых случаев. Вот сегодня был именно такой случай, поэтому я с особым настроением ставила чашки гостям. И опять Барон подлез под ноги, когда я поставила последнюю чашку на стол. От неожиданности я вскрикнула, Юрка с Лёшкой даже подпрыгнули на месте.

– Что, опять этот обжора путается под ногами? – спросила бабушка. – Ведь я его уже кормила. Гони, внучка, кота из дома, пусть во дворе прохлаждается. Представляете, какой он жадина.

И бабушка стала нам рассказывать, что сегодня утром, как только она ему и Азе налила молоко в их миски, этот кот, ещё не допив до конца своё молоко, отодвинул кошечку и стал лакать из её миски.

– Я уже унесла его миску подальше, но было мало толку, – рассказывала бабуля, – он хоть изредка, всё равно подбегал к её миске. При этом кот своей мордой просто отодвигал кошку от её порции молока.

– А как она на это реагировала? – спросила Лена.

– Кошка спокойно сидела и ждала, пока Барон насытиться.

– И что, – спросила я бабулю, – ты дальше смотрела на это безобразие?

– Нет, – ответила бабушка Нина, – я взяла Азу в дом и уже здесь, на кухне, её спокойно накормила.

– Это он из ревности так себя ведёт, – сказала мама.

– Ха-ха-ха, – засмеялся мой папа, – ты хочешь сказать, что, если бы я тебя ревновал, был бы толстяком?

– Хватит вам спорить, – сказала Наталья и принялась нарезать пирог. – Ну-ка, помогайте.

И она стала передавать нарезанные кусочки пирога. Мы все налетели на именинный пирог как осы на мёд и с удовольствием его поедали. С ароматным и душистым чаем из самовара он казался ещё вкуснее. Мои друзья жевали куски пирога, отхлёбывая чай из больших чашек, на которых красовались ягоды земляники, малины и клубники. Видно, эти изображения вызвали у моей бабушки воспоминания о клубнике. И она похвалилась всем присутствующим, что у неё этим летом получилось очень вкусное клубничное варенье.

– Может, положить к чаю? – предложила она.

– Нет, – запротестовали ребята, – с нас и конфет достаточно.

– Да, – с набитым ртом подтвердил Василёк, – смотри, какая большая коробка!

Все посмотрели на Васю и усмехнулись: он весь перепачкался шоколадом. Я протянула брату салфетку, а мама стала его вытирать. Василий скривился, отхлебнул чай из чашки и убежал во двор. Уже на ходу он крикнул:

– Спасибо за обед, я тороплюсь на качели!

Лена наклонилась и шепнула мне на ухо:

– Я бы тоже не прочь на качелях покачаться.

– Потерпи, – пошутила я, – пусть Василёк наслаждается, мы с тобой ведь уже открыли качельный сезон.

Алексей услышал мои слова, улыбнулся нам с Леной и обратился к моему отцу:

– Очень добротные качели вы, Иван Сергеевич, здесь установили.

– Да, их ещё дед покойный сделал, я только отреставрировал, но сейчас не об этом.

И мой папа вначале серьёзно посмотрел на маму, затем спросил:

– Знаешь ли ты, Оля, ведь наши ребята клад нашли…

Моя мама сделала квадратные глаза и ответила:

– Да это всё легенда. Какие клады в этой деревне? – с иронией произнесла она, потом откусила пирог и стала его нахваливать.

Наталья Петровна всех нас обвела пристальным взглядом и произнесла:

– Так это правда?!

– Да, – ответил Юрий, – мы всё утро пытались вам об этом сказать.

– Но нам никто не верит, – поддержала его я.

– Лёшка, заводи машину, привезём его сюда, – сказал Юрка.

– Кого сюда? – переспросил брата Алексей, с набитым ртом.

– Да клад этот, – ответил Юрий.

– Поешьте вы спокойно, потом поедете, следопыты, – сказала бабушка Нина, видно, и она не воспринимала это всерьёз.

Я подмигнула ребятам и предложила:

– Правда, ну-ка, доедайте пирог, ведь очень вкусно!

Юрий проглотил последний кусочек своего пирога и спросил у Натальи:

– Скажите, как вы выбрались из тоннеля? Ведь мы вас долго искали.

Наталья Петровна нам опять улыбнулась доброй своей улыбкой и произнесла:

– Спасибо вам, ребятки. Я Игорю уже поведала о своих злоключениях, пришёл черёд и вам рассказать, что со мной произошло. Не буду начинать издалека. Вчера с утра мы с Игорем Петровичем пошли на озеро, поставили там палатку и стали наслаждаться видами. Я делала снимки, так как взяла с собой видеокамеру, поэтому можно всё это увидеть.

– Ой, – крикнула я и вскочила с места, – может, пойдём в большую комнату? У нас там новый телевизор имеется.

Мама строго посмотрела на меня и сказала:

– Алина, успокойся. Ты чего вскочила? Садись на место и слушай Наталью Петровну.

Тут мой папа подключился и спросил у Натальи:

– Если хотите, могу организовать просмотр.

– Можно, – согласилась она. – Я ведь и сама всего ещё не успела рассмотреть, что там сняла в этом подземелье. Но всё же, если вы не против, я здесь начну свой рассказ, пока вы чай пьёте, а уж потом посмотрим.

– Не против, рассказывайте, – ответил за всех Юрий.

Я уселась на место и стала слушать Наталью вместе со всеми.

– А дальше, – продолжала она, – когда мы с Игорем насладились окрестными видами, решили осмотреть руины старой церкви и снять всё это. Мне Игорь Петрович много рассказал о том, что ходят всякие легенды об имении купца Якунина. Затем, когда мы осматривали окрестности, заметили на территории разрушенной церкви хозяйственные постройки. Я спросила у Игоря: «Что здесь было?» А он ответил: «Может, кухня или сарай, точно уже не определишь». Так вот, – продолжала Наталья, – меня очень заинтересовали эти развалины, потому что с одной стороны рядом церковь, с другой – старое кладбище. И само имение находится близко от этих развалившихся строений. Вот и начала я всё снимать на камеру. Потом мы с Игорем решили сняться вместе на фоне этих руин. Сдвинули в сторону несколько камней, для того чтобы на них установить мою видеокамеру. Игорь Петрович стал подбирать большой камень, с ровной поверхностью.

Глава 11

Дальше Наталья рассказала, что увидела подходящий камень внутри бывшей кухни. А когда Игорь поднял его, то под этим камнем она заметила металлическое кольцо.

– Хотя там было очень пыльно, – сказала Наталья, – но это кольцо меня привлекло, и я за него потянула.

– И что? – не выдержал Лёшка.

– Ничего, – ответила она, – мы не сразу увидели, к чему оно было прикреплено. Нам пришлось ещё не один камушек переложить. Только когда расчистили приличный квадрат, обнаружили дверцу люка, ведущую в погреб. Эта дверца была оббита металлическими пластинами и похожа на потайную дверь из русской сказки, – сказала со вздохом Наталья Петровна.

– И ещё в заклёпках, – продолжила я.

– Да, – удивлённо посмотрела на меня Наталья и мои родители.

– Вы что, там были? – спросил отец.

– Нет, не там, – ответил за меня Алексей, – но похожий люк встречался вчера и нам.

– Об этом потом, – не выдержал Юрка. – Что было дальше?

– Да что дальше… Обнаружили задвижку на этом люке, и Игорь камнем её отодвинул. Когда я внимательно присмотрелась, то поняла, что дверца эта открывается внутрь. И я просто прыгнула на неё сверху и очутилась в погребе. Хорошо ещё, что неглубоким он оказался, метра три глубиной. Видимо, там раньше хранили какие-то съестные запасы, так как осталось несколько глиняных кувшинов да кадок. Жалко, у нас с собой нормальных фонариков не было: ведь мы не собирались в подземелье. У меня в рюкзаке случайно оказался небольшой карманный фонарик, и я его отдала Игорю, а сама видеокамерой подсвечивала.

– И что вы, Наталья, ещё в этом погребе увидели? – спросила моя мама.

– А дальше мы в этом погребе дверь обнаружили, спрятанную за стеллажами. Хорошо, вовремя Игорь Петрович эти стеллажи разобрал: доски от старости в труху превратились и за минуту рассыпались. На удивление, эта дверь легко открылась. Причём внутрь, в смысле, от себя. Мы в неё вошли, не успели и три ступеньки пройти вниз, как за нами обрушились старые стены и вход завалило.

– То есть весь погреб, вы хотите сказать? – спросил мой отец.

– Да, – подтвердила Наталья. – Я очень испугалась, но Игорь молодец, он вселил в меня надежду и веру собственные силы. Он сказал, что этот ход нас точно выведет к купеческой усадьбе. О нём все в деревне поговаривали, но искать боялись: легенда о проклятии останавливала деревенских жителей.

– Ты же, Наталья, историк, да ещё и занимаешься всякими исследованиями, скалолазанием, наконец. Чего нам бояться? – сказал Игорь Петрович и добавил: – Если был вход, значит, где-нибудь обязательно должен быть выход. В общем, я немного успокоилась. Да ещё, как только мы прошли ступеньки, я рукой зацепила точно такое же железное кольцо. Только оно висело прямо на стене, и мне показалось, что там тоже может быть какая-то дверь, только очень маленькая. Но Игорь сказал, что это, похоже, имитация, и там не может быть никакого входа, так как рядом обычная дверь. Я всё снимала на камеру: и вход со ступеньками, и это кольцо справа на стене. Затем мы пошли дальше по тоннелю. Не успели пройти и двадцати метров, как я провалилась в ловушку. Я только камеру Игорю в рюкзак положила и успела сказать: «Смотри, здесь такое ровное место, может, тоже имитация люка?» Оказалось, что люк настоящий, и он открылся прямо у меня под ногами.

– И вы не успели ухватиться хотя бы за верхние камни? – спросил мой папа Наталью.

– Пыталась, но безуспешно, ведь там так скользко и сыро, что я просто проскользнула как в каменный мешок.

– Да, мы знаем, – подтвердил Юрий.

– Вы что, там тоже были? – спросил мой папа и серьёзно посмотрел на меня.

– Да, – ответила я, – правда, не только там.

Моя мама отхлебнула из чашки чай и застыла с конфетой в руке. Потом тихо спросила:

– Вы не боялись, ребята, лезть в это подземелье? Это же очень опасно!

Я ответила за всех:

– Мама, ты не волнуйся, всё вышло не случайно, мы тщательно подготовились и действовали очень осторожно. И ещё с нами был наш верный друг Малыш.

– Он тоже пострадал, – сказал Алексей, – немного лапу ранил.

– Да он уже в порядке, – отозвался дед Захар, – я ему ночью повязку сменил и свежей мазью смазал ранку.

– А что с вами было потом? – обратился к Наталье Юрий.

– Как вы вообще выбрались наружу? – спросила Лена.

– Ну так вот, слушайте дальше, – продолжала Наталья. – Как только я оказалась в этом каменном мешке, мне снова стало страшно. Но Игорь сказал, чтобы я не волновалась, и пообещал, что вытащит меня обязательно. Он оставил мне рюкзак, но верёвки у нас с собой не оказалось. А глубина колодца была более пяти метров. Поэтому мы решили не терять времени понапрасну. Игорь должен выбраться один и позвать кого-то на помощь. Но его долго не было, и я подумала: вдруг с ним что-то случилось? Решила быстрее выбираться сама, чтоб помочь если что Игорю Петровичу. А так как камера осталась у меня, я ещё раз просмотрела съёмку. Мне не давало покоя железное кольцо. При повторном просмотре была явно видна маленькая дверца, на которой крепилось это кольцо вместо ручки. Конечно, эта дверь могла оказаться ложной, но я решила проверить. Хорошо, что в моём рюкзаке оказался топорик для скалолаза и крюк, они-то меня и выручили. С их помощью я выбралась из ямы, не торопясь выбивала булыжник за булыжником, пока не поднялась на самый верх.

– Да, мы видели, – сказала Лена.

Лёшка подтвердил:

– Точно, Елена первая заметила, каким образом вы выбрались.

Все взрослые посмотрели на Лену.

– А дальше, – не выдержал Юрий.

– Дальше, – сказала Наталья, – я пошла в обратную сторону.

– Как это? – не понял Юрий.

– То есть Игорь Петрович направился в сторону имения, а я решила вернуться обратно и дверцу с кольцом проверить. Тем более что Игоря очень долго не было, и я подумала: уж не случилось ли чего?

– Понятно, – сказал мой папа, – тем более что вы не так далеко ушли от входа.

– Да, – согласилась Наталья Петровна, – просто я долго сидела в этом каменном мешке, даже замёрзла от подвальной сырости. И тогда меня осенило: а что если за этой маленькой дверью моё спасение? А когда я из этой ямы выбралась, вначале отдышалась, затем вернулась к маленькой дверце. При свете видеокамеры всё внимательно рассмотрела, и уже не было сомнения: это точно был какой-то люк. Я что было силы стала тянуть за кольцо, но дверца люка не поддавалась. Уже расстроилась, присела отдохнуть на ступеньку перед дверцей и тут увидела, что это ступенька просто перекрывает дверь так, что она не может открыться во внутрь, как её за кольцо ни тяни. Затем я поднялась на ноги и что есть силы пнула её ногой. И дверца вывалилась.

– То есть она не открылась, как обычно? – спросил Юрий.

– Нет, она открылась сверху вниз, как дверца люка.

– Это значит, она крепилась снизу? – спросил Алексей.

– Да, можно так сказать, – ответила Наталья. – Я всё сняла на камеру, можете потом подробно рассмотреть.

– И что же оказалось за этой дверцей? – не выдержала я.

– Мне новый тоннель открылся, – ответила Наталья, – он-то и вывел меня на старое кладбище.

– И вы сразу оказались под могильной плитой? – заинтересовалась Лена.

– Нет, я из этого тоннеля попала в маленький подвал, – продолжала Наталья. – И подумала, что в подобный подпол мы с Игорем вошли. В нём тоже имелись каменные ступеньки, только внутри он был гораздо теснее и люк никак не поддавался. Я подсветила камерой и обнаружила засов с рычагом. Вот и стучала по нему, чтобы хоть немного его сдвинуть с места, ведь засов от сырости весь ржавчиной покрылся. Битый час возилась с этой задвижкой, потом устала, решила передохнуть. Присела, вытащила из рюкзака последний бутерброд, на мое счастье, он оказался с маслом. И я давай задвижку скорее этим маслом смазывать. После этого она со скрипом, но стала понемногу сдвигаться и открылась.

Мы все с облегчением вздохнули.

– Вот что значит смазка! – сказал дед Захар.

Тут к разговору подключился мой отец:

– Да, – сказал он, – когда вначале Наталья Петровна чуть-чуть сдвинула могильную плиту, то Фёдора-пастуха как ветром сдуло.

– Ещё бы, – сказал Юрий, – это картина не для слабонервных, – потом добавил: – Мы его встретили на дороге, когда из имения возвращались домой. Я тогда подумал: «Куда это Фёдор бежит на ночь глядя».

– Хорошо, что мы попались на его пути, – сказал Лёшка, – а то бы он до самого утра бежал от страха, ещё б заблудился.

Тут я поднялась со стула и сказала:

– Спасибо всем за угощение и за подарки! – затем обратилась к своим друзьям: – Вам не кажется, что нам пора, ведь надо срочно помочь ещё одному человеку?

Моя бабушка ахнула:

– Алина, тебе всё не сидится, теперь ещё своих гостей хочешь куда-то увести! Ну-ка, сядь, успокойся, мы сейчас в комнате будем смотреть телевизор.

И бабушка попросила своего зятя:

– Иван Сергеевич, настрой систему, чтобы мы записи Натальи Петровны смогли посмотреть.

Мой папа поднялся и направился в большую комнату. Наталья побежала в летнюю кухню за видеокамерой. Мы с ребятами вышли из дома во двор и стали перешёптываться. Не столько тайно, сколько для того чтобы не разбудить Игоря Петровича, так как в летней кухне было открыто окно. Мальчишки предложили вернуться в усадьбу и всё самое ценное оттуда вывезти. Мы с Ленкой согласились.

– Нужно моего отца попросить поехать с нами, – предложила я.

– Хорошо, – согласились ребята.

Лёшка сказал, что с моим отцом можно сразу поехать в город и часть украшений сдать в ломбард. Затем деньги перечислить на счёт, который у нас уже был записан. Тут оживилась Лена и сказала:

– Мне нужно срочно позвонить!

Я протянула ей свой телефон, и подруга удалилась к беседке. Мы печально посмотрели ей вслед, а я сказала:

– Пойду поговорю с папой, пока он в комнате один, – и пошла в дом.

Когда я вошла в комнату, мой папа возился у телевизора с видеокамерой.

– Наталья оставила, – сказал он, – сейчас всё подключу, и посмотрим, как там, в подземелье. Если вообще что-то получилось снять, ведь там кромешная мгла.

– Папа, а где же Наталья? – спросила я.

– Она в душ убежала, – ответил папа.

– Конечно, сегодня очень жарко, – сказала я.

– Что же ты, Аля, хочешь, ведь середина лета! – согласился папа.

– Папа, у меня к тебе есть важный разговор.

– Ну если важный, то валяй! – пошутил отец. – С системой я уже справился. Пока ждём хозяйку, рассказывай. Мы присели на диван, и я заговорила:

– Папа, сейчас мы с ребятами хотим ехать за кладом. Ты нам поможешь?

– Конечно, доченька, – сказал папа. – А что, Аля, вы много сокровищ нашли?

Он улыбнулся и обнял меня.

– Пап, я ведь серьёзно. Мы действительно нашли настоящие немецкие трофеи. Фашисты во время войны грабили музеи, церкви, может, каких-то коллекционеров, да и самого купца Якунина. Всё награбленное спрятали в усадьбе, а вот вывезти не успели.

Папа посмотрел на меня очень серьёзно и говорит:

– Да ты что, Алина, правду что ли говоришь? Я и подумать не мог о таком кладе.

И тут дверь в гостиную открылась и к нам в комнату вошли моя мама, дед Захар, за ними Лёшка с Юркой, потом Лена с Натальей Петровной. И Наталья спросила прямо с порога:

– Ну что, можно смотреть мой фильм?

– Да, – немного растерянно ответил ей отец.

Он поднялся с дивана и включил телевизор. Мы с ребятами сели прямо на ковре поближе к телеэкрану и начали просматривать отснятое видео. В самом начале мы увидели наши местные достопримечательности. Наталья снимала окрестности: озеро, лес, как установили палатку и разжигали костёр. Ничего особенного. Затем на экране появилась полуразрушенная церковь с прилегающими постройками. Вот Наталья и Игорь Петрович присели на камни среди этих руин. Немного дальше виден старый сад и заброшенное кладбище. Затем снимки отсутствуют, вернее сплошная темнота, лишь иногда проблески света да мокрые булыжники мелькают. Наталья Петровна сказала:

– Я очень расстроена, не думала, что будет так плохо.

– Не волнуйтесь, сейчас ещё снимки посмотрим, – сказал папа, и мы стали смотреть дальше.

Снимки получились гораздо лучше. Мы увидели дверцу с железным кольцом, даже рассмотрели её в деталях. На следующем снимке было видно, как Наталья сидит в колодце, словно узник в заточении. Моя мама не выдержала и стала её жалеть:

– Бедняжка, как же ты не умерла от страха! Я бы не смогла выдержать такое.

– У меня не было выхода, – сказала Наталья Петровна, – я боролась что было сил.

– Молодец, – похвалил её дед Захар, – никогда нельзя сдаваться, как бы жизнь ни била.

– Ты, дед, стихами уже заговорил, – усмехнулся Юрий.

– Молчи, – возразил Захар Фёдорович, – молодой ещё, жизни не видел.

Тут в комнату вошла бабушка Нина и спросила:

– Вы чего спорите? Ты, старый ворчун, сходи к Оле, – обратилась она к деду Захару, – ведь она просила тебя прийти, какое-то дело у неё к тебе имеется.

Дед Захар молча поднялся и вышел. А моя бабуля присела на диване, и мы стали дальше смотреть снимки, сделанные Натальей Петровной. На следующем был виден небольшой лаз с вывалившейся дверцей. А дальше шёл последний снимок, он получился не очень хорошо.

– Что же вы хотите, – сказала моя мама, – видно, что там темно, сыро и очень тесно.

– Да, – согласилась Наталья, – с этим не поспоришь.

– И наверное, заряд на батарейке уже закончился, – сказал мой отец.

– Да и сил у меня уже не было, только и думала: «Скорей бы выбраться на свет Божий».

Просмотр был окончен, и мы с ребятами вышли во двор.

– Лена, как твой отец? – спросила я подругу.

– Всё так же, ответила она. Мама сказала, что операцию сегодня будут делать. Деньги уже собрали.

– Неужели собрали столько денег? – удивился Лёшка.

– Да, – сказала Лена, – мама сообщила, что это бабушка Оля ей вчера отправила очень большую сумму. И не призналась откуда.

– А что сказала? – недоуменно спросил Юрка.

– Это от земляков – вот и весь сказ.

На этом дверь калитки открылась, и вошёл дед Захар. Он подошёл к нам и спросил:

– Что, молодёжь, всё секретничаете?

– Слушай, дед, ты не знаешь, где баба Оля такие деньги нашла для операции? – спросил Юрка.

– Нет, я не в курсе, откуда мне знать, – ответил дед и хитро улыбнулся.

В это время во двор вошла сама бабушка Оля с пакетом в руке. Лена подлетела к своей бабуле и чмокнула в щёчку.

– Ну как вы тут, ребятки? Вот я вам гостинец принесла.

– Что там? – спросила Ленка и заглянула в пакет.

– Да вот, в честь Алькиных именин пирогов с вишнями напекла.

И мы все рассмеялись, так как сегодня пирогов наелись до отвала. А чтобы бабуля не обиделась, я сказала:

– Очень хорошо, как раз к ужину будут мои любимые пироги!

Бабушка Оля немного смутилась:

– Ах, жаль, опоздала! – сказала она.

– Что вы, – возразила я, – это мы замешкались, а вы всё сделали вовремя. Правда же, ребята?

И тут со мной все согласились. Потом подошёл дед Захар и проводил её в дом. Там в кухне с угощением ждала свою подругу моя бабушка. Они закрыли дверь и о чём-то долго говорили. Мы же с Леной и мальчишками собрались в беседке, наши планы опять менялись. Мы не знали, как поступить: всех ли взрослых сейчас посвящать в нашу тайну. И, как всегда, всё разрешилось само собой. Пока мы сидели и думали, как быть, заметили, что моя мама быстрым шагом пошла в летнюю кухню. За ней побежал дед Захар.

– Наверное, отцу мази накладывать будут, – сказал Алексей.

Внезапно дверь летней кухни открылась, из неё вышел Игорь Петрович, и теперь дед Захар бежал уже за ним.

– Да со мной всё нормально, – твердил Игорь Петрович, обращаясь к отцу, – мне доктор сказала гулять полезно. Я выйду на свежий воздух, в этой кухне дышать нечем. Свои мази на ночь положишь.

И он направился к нам. Подошёл к беседке и спросил:

– Как дела, молодёжь?

Мы опешили.

– Пап, с тобой всё хорошо? – спросил Лёша.

– Отлично, чувствую себя великолепно, только очень хочется кушать.

– Так зайдите в дом, – спохватилась Лена, – там, на кухне, моя бабушка принесла пирожки.

– А с чем пироги-то, Леночка? – спросил Игорь Петрович, уже направляясь к дому.

– С вишнями, – ответила подруга.

– Ой, мои любимые, – сказал Лёшкин отец и ускорил шаг. – Сейчас наемся, а потом я вам, ребятки, кое-что поведаю, – сказал Игорь Петрович и зашёл в дом.

– Мы-то вам давно хотим кое о чём поведать, – сказал ему вдогонку Юрий, – да вам всё не до нас.

После этих слов Юрка вскочил с места:

– Вы как хотите, а я еду в имение, заберу клад, пока его кто-нибудь не утащил.

– Погоди, – сказала я, – сейчас все вместе поедем. Я отцу рассказала, он с нами поедет, если вы не против.

– Конечно, пусть едет, – согласились ребята, и мы все вышли из беседки.

Я побежала искать отца и нашла его в маминой спальне. Когда моя мама была маленькая, она в ней хозяйничала, это была её детская комната. Она располагалась рядом с бабушкиной спальней. Здесь остался всё тот же шкаф: в нём мама даже сохранила свою школьную форму и ещё несколько любимых детских платьев. Я их как-то примеряла, но они мне ещё велики. В общем, я влетела в эту комнату и очень удивилась, потому что мой папа уже был готов к походу. Он к моему предложению отнёсся очень серьёзно и уже надел спортивный костюм. Когда я вошла, мой папа что-то искал в рюкзаке.

– Папа, ты поедешь с нами? – спросила я. – Мы сейчас выезжаем.

– Да, дочка, я еду, вот нашёлся, – сказал папа и вытащил большой фонарик из рюкзака.

Затем он стал шнуровать свои кроссовки. Тут я вспомнила о Ленкином подарке и побежала к себе переодеваться. Во двор я выбежала в джинсах, футболке и с новенькими кроссовками в руках. За двором присела на лавочке и только втиснула ноги в кроссовки, как Юрка скомандовал:

– Быстро в машину!

Я бросила шлёпанцы под лавку и на ходу запрыгнула в автомобиль. Все мои товарищи уже сидели в машине, даже мой папа. Как оказалось, пока я переодевалась, меня уже все заждались.

– Только меня здесь и не хватает! – сказала я, громко хлопнув дверцей машины, запрыгнув на заднее сидение рядом с Ленкой.

Юрка, как обычно, легко завёл свою машину и плавно тронулся с места. Моя бабуля выглянула из калитки, когда машина завелась, и спросила:

– Вы надолго?

Папа помахал ей рукой и сказал:

– Ждите к ужину!

И мы помчались по грунтовой дороге, мимо деревенских домиков, которые мелькали как кадры фильма. Мой отец сидел впереди. С фонарём и верёвкой в руках он напоминал горнорабочего.

– Это я на всякий случай, – объяснил он мне, видя мой пристальный взгляд.

Алексей одобрительно сказал:

– Правильно, Иван Сергеевич, мало ли что! У нас с братом вот какие фонари, – и Лёшка надел на голову свой фонарик и включил.

– Выключи, – сказал недовольно Юрий, – а не то сейчас сам сядешь за руль.

Лёша вздохнул, выключил фонарик, но снимать с себя не стал. Я молча шнуровала кроссовки, было тесно и неудобно, но я старалась. Лена посмотрела на меня и спросила:

– Пригодились?

– Ага, спасибо! – ответила я.

Машина подпрыгнула на ухабе, и я толкнула подругу, так как не удержалась.

– Не толкайся, – сказала весело Лена, – и легонько толкнула меня в ответ.

Потом мы засмеялись, потому что на следующем ухабе мы уже вдвоём толкнули Лёшку. Тот возмутился:

– Хватит вам, сороки, не толкайтесь, мы за серьёзным делом сейчас едем.

– Мы нечаянно, – сказала я.

– Дорога плохая, – меня поддержала подруга.

– Дорога тут грунтовая, – сказал Юрий, – я поехал коротким путём. Хорошо вчера дождя не было, можно спокойно до усадьбы добраться.

Когда наши «Жигули» выехали на широкую грунтовую дорогу и поехали мимо заброшенного сада, внезапно раздался рокот мотора трактора. Все повернули головы и посмотрели в сторону озера. А дальше, когда машина подъехала ближе к кладбищу, мы опешили. Перед нами предстала такая картина: возле трактора стоял пастух Фёдор и размахивал руками, подавая водителю какие-то знаки. И ещё мы увидели трос, который тянулся от Аничкиной могилки до трактора. Стальной трос был петлёй накинут на могильную плиту с одной стороны и привязан к трактору с другой. Тракторист Иван таким образом пытался снять верхнюю надгробную плиту. Он старался стащить её трактором, но у него не получалось. Плита не поддавалась, а колеса трактора погружались всё глубже и глубже в землю, оставляя огромные канавы под собой. Юрка, увидев такое, вскрикнул:

– Я так и знал, я чувствовал, что надо ехать. Вон что дураки местные творят!

– Юра, – предложил мой отец, – может, подъедем и урезоним их?

– Да что вы, – возразил Алексей, – они же пьяные. Да и не получится у них плиту сорвать. Она тяжёлая, каменная, и сделана так, что сдвигается только в одну сторону, а они тащат её вперёд.

– Надо было хорошо её закрыть, – сказал мой отец.

Тут Юрка прибавил скорость, и мы через минуту оказались у дома купца Якунина. Все вышли из машины, и я сказала:

– Не хватает Малыша.

– Эх, жаль, – произнесла Лена с сожалением.

– Красота-то какая, – сказал мой папа, осматриваясь вокруг.

И мы уже направились было к дому, но нас остановил Лёшка. Он замешкался в машине, а когда вылез из неё, поднял вверх что-то чёрное и мохнатое. Я даже не поняла, что это. А Лёша вслух сказал:

– А кота не хотите?

Все уставились на него, а он держал в руках Барона и смеялся. Юрка не выдержал:

– Ну ты что, спятил? – строго сказал он брату. – Не можешь без своих чудачеств?

– Да я-то здесь причём? – обиделся Алексей. – Это я его, что ли, брал с собой? Я его даже не заметил, – сказал он немного растерянно.

– И мы не заметили, – сказали мы с Леной и удивлённо переглянулись.

– Как это можно не заметить живого кота? – не унимался Юрий. – Вот что мы теперь с ним будем делать?

– Да ладно, не расстраивайтесь, будем его на руках по очереди держать, – предложила я.

Барон будто учуял, что решается его участь, притих и не шевелился на руках у Лёшки.

– Ладно, – согласился Юрка, – делайте что хотите, но я не стану с ним нянчиться.

Развернулся решительно, первый направился к дому и вошёл в дверь, за ним мой папа, потом мы с Ленкой. Завершающим оказался Лёшка с котом. Мы быстро прошли по коридору вдоль всего дома, а когда оказались в кухне, Юрий стал кратко рассказывать моему отцу историю про деда Захара: как дед в первый раз пробрался в погреб через камин и его там привалило. Затем показал отцу вход через кладовую, там было темно, мы все включили фонарики и опустились в подвал. Немного оглядевшись, Юрка сказал:

– Сейчас, Иван Сергеевич, пройдём в просторный погреб, величиной с кухню.

Мы все прошли по очереди в этот погреб, подсвечивая фонариками и рассматривая каменные стены. Только Алексей старался делать меньше резких движений, так как держал Барона на руках. Кот, на удивление, сидел очень смирно, прижавшись к груди Алексея. Юра продолжал рассказывать моему отцу, как мы люк обнаружили. Я предупредила папу, что на этот люк лучше не ступать, а то можно нечаянно провалиться.

– Тем более есть дверь, – сказала Лена.

И мы все перевели свет фонарей на дальнюю стенку погреба.

– А вот и кольцо! – сказал папа и стал тянуть дверь на себя.

– Это ложная ручка, – прокомментировал Юрка.

Я усмехнулась и сказала:

– Папуль, это бесполезно, дверь в другую сторону открывается.

– Да? – удивился папа.

– Да, – сказала Лена и объяснила: – видите, Иван Сергеевич, вот этот выступ перед дверью, он-то и не даёт ей сюда открыться.

– Точно, – сказал папа, – я его и не заметил.

– А ещё внизу засов имеется, – сказала я и отодвинула задвижку.

Потом Юрка толкнул что есть силы дверь своим плечом, и она немного приоткрылась.

– Вы осторожно, здесь ящики прямо под дверью, надо их немного в сторону отодвинуть.

– Это мы клад замаскировали, – сказала я.

– Так вон он, – сказал радостно папа, – не надо далеко ходить.

Мы все засмеялись его шутке.

– Это мы его уже сюда перепрятали, – объяснила я папе, – он вначале в подполе был спрятан, под кухней. Там же и деда Захара привалило, когда каминная кладка от старости рухнула.

– И отца вашего также тут привалило? – поинтересовался мой папа у Юрия.

– Нет, его в другом месте, – ответил Юра, – отца мы позже нашли в большом зале, под домом, там большой камин обвалился.

– Прям не дом, а лабиринт с головоломками, – сказал мой отец.

– Точно-точно, – сказала Лена, – так и Игорь Петрович сказал.

Затем отец посветил фонарём на вход в основной тоннель и спросил у нас:

– А куда же этот вход ведёт?

– Он расходится на две противоположные стороны, – сказала я.

– В одну сторону коридор приведёт вас к подземному залу, а в другой стороне находится церковь и старое кладбище, – объяснил Юрий.

После этого мы все направили свет фонарей в тоннель, ведущий к кладбищу. И в это время Барон, до этого спокойно-преспокойно сидевший у Лёшки, вдруг вырвался и рванул в этот тоннель. Мы с Ленкой громко вскрикнули от неожиданности, наш крик эхом пронёсся по подземелью. Юрка строго посмотрел на брата и спросил:

– Что теперь? Я не буду гоняться по лабиринтам за этим паршивым котом.

– Ничего с ним не случится, – сказал мой папа, – это же кот, он всегда найдёт дорогу и вернётся обратно. Мы пока будем здесь ящики вытаскивать наружу, он и прибежит, вот увидите.

– Хорошо, – согласился Юрка, – давайте вытаскивать всё наверх и в машину грузить, а там видно будет.

Все с Юрием согласились и пошли отодвигать баррикаду из ящиков, чтобы добраться до основных ящиков с кладом. Меня всё время не покидало чувство тревоги насчёт кота. Затем я подумала, что мы сейчас всё быстренько погрузим в машину, отправим Юрку в деревню, а сами ненадолго останемся и поищем Барона. Пока мальчишки с моим отцом переносили нужные ящики к кухне, Лена была уже наверху. А я своим фонариком светила в подвале ребятам и всё время звала Барона:

– Кис-кис!

Но безрезультатно. Вскоре уже всё было погружено в багажник «Жигулей». Часть ящиков отец с Юркой закрепили на крыше машины. Отец предложил:

– Ребятки, давайте мы всё отвезём домой в деревню, а если кота долго не будет, тогда вернёмся и поищем его.

Мы с ним согласились, больше нам ничего не оставалось. Обратно в деревню возвращались по той же грунтовой дороге. Проезжая мимо кладбища, Юрий вдруг резко затормозил, и мы удивлённо уставились в окна машины. Пред нами предстала такая картина: на старом кладбище стояла тишина, не было видно ни Фёдора, ни трактора с Иваном.

– А ну, давайте ближе подъедем, – сказал Юрка и направил свои «Жигули» к старому кладбищу.

Потом на кладбище мы вышли из машины и решили посмотреть, что натворили эти горе-разрушители. И ахнули, когда увидели на пригорке трактор. Он стоял у выезда на трассу, видимо, застрял. Фёдор с Иваном бежали к трассе и кричали во всё горло:

– Упырь, живой упырь!

Возле Аничкиной могилки (так деревенские её называют) лежал только брошенный трос. На самой же могиле, сверху, сидел наш Барон и вылизывался. Увидев нас, он очень обрадовался и мяукнул нам в знак приветствия. И мы все рассмеялись, потому что поняли, кого испугались Иван с Фёдором. И только я взяла кота на руки и чмокнула в нос, а на ушко ему шепнула, что он сегодня заслужил огромную порцию сметаны.

Оглавление